«Смысл жизни моей (СИ)»

Смысл жизни моей (СИ) (fb2) - Смысл жизни моей (СИ) 1300K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Наталья Аверкина

Наталья Аверкина Смысл жизни моей

Пролог

Окунуть тряпку в ведро, отжать, намотать на швабру — ежедневный ритуал, осточертевший до одури за последний месяц. Мда… Кто бы мог подумать, что я, закончившая экономический факультет престижного ВУЗа, стану работать уборщицей. И главное где! В борделе! Выбор, кстати, был небольшой — либо в качестве обслуживающего персонала, либо… ну вы сами понимаете кого. Я выбрала первое и, признаться, не жалею.

До сих пор не могу привыкнуть. Кажется, что вот сегодня я проснусь, и все будет как раньше, как дома… Но нет. И будильник каждый день звенит в половине шестого утра, безжалостно разбивая на жалящие душу осколки чудесные сны, в которых рядом были родные и близкие, в которых мне не приходилось каждый день сталкиваться с мерзостью местных порядков.

Этот мир чужой мне. Я родилась в России, в маленьком ничем не примечательном городке. Потом был переезд, веселые студенческие годы, радужные перспективы на будущее. Жизнь казалась простой и понятной.

Все изменилось в одно мгновенье. Случай забросил меня на Парсифею. Здесь все по-другому. Мы все живем, как в резервации. Хотя почему как? Так оно по сути и есть. В пределах квартала развлечений никто не стареет и не умирает по естественным причинам. Я даже слышала, что одна непонятно каким образом умудрившаяся попасть в ловушку-портал пенсионерка помолодела на сорок лет. Вранье, конечно. Стазис омолаживающим эффектом не обладает. Это все знают. Я как-то опрашивала девчонок из нашего и соседних заведений на досуге. Так вот, в основном попадают сюда в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет. Причем только женщины. И не сказать, чтобы из особ облегченного поведения, поэтому многим приходится буквально ломать себя, чтобы выжить и не подохнуть с голоду.

И самое страшное, что с этим ничего нельзя сделать. Все жертвы ловушек официально свободны, и в выборе профессии тоже. Другой вопрос, что устроиться на нормальную работу гостьям из другого измерения сродни чуду. Не для того девушек затягивало в этот чертов мир, где на одну коренную дамочку приходится семь мужчин. Вот и появились со временем в каждом маломальском населенном пункте квартал развлечений сильной половины Парсифеи. Господа волшебники изволят стресс снимать после «долгих и продолжительных боев с драконами», как выразился однажды один постоянный клиент нашего заведения. Конечно, все притворились, будто поверили ему, хотя в адаптационной школе, куда направляют всех пришедших из нашего мира, нам объяснили, что драконы пацифисты и вообще с чужаками контактируют крайне редко.

Мы же для местных что-то вроде африканских аборигенов, щеголяющих в одних набедренных повязках и бусиках. Ведь, подумать только, у нас совсем нет магии! Тогда как у них абсолютно все рождаются с даром. Мутанты чертовы! Нет, внешне их не отличить от обычного человека, только глаза другие — очень яркие и всех цветов радуги. Еще среди них нет некрасивых, черты лица у всех правильные, как под копирку. Это естественно, ведь десятки лет генетических опытов, проведенных над их далекими предками, наделили потомков многими необходимыми для выживания качествами. Поначалу у меня часто мороз по коже пробегал от этой внешней идеальности, будто в триллер попала, в котором роботы захватили планету. Потом привыкла. Кстати, свои игры с ДНК манли не прекратили и по сей день. Правда, теперь все больше на животных экспериментируют. Хотя ходят слухи, будто и переселенкам достается…

Сначала я ненавидела их всех за поломанную жизнь свою и тысяч земных девчонок, потом винила себя, сейчас мне уже все равно, я почти смирилась. Хотя нет, ненавидеть их я начала не сразу, я ведь попала на Парсифею немного иначе, чем все остальные. А начиналось все так сказочно…

Глава 1

Теплая погода за окном настойчиво намекала на то, что неплохо бы оторваться в кои-то веки от компьютера и прогуляться в радующем глаз молодой зеленью парке, вдыхая пусть не совсем чистый в мегаполисе, но такой пьянящий запах весны. Отказать столь долгожданной гостье я была не в силах, поэтому уже через полчаса выпорхнула из дома на встречу с Катей. Мы дружили с первого класса, а потом вместе отправились покорять столицу. Поступили в разные ВУЗы, однако не потеряли связь и продолжили общаться.

— Привет! — короткие объятья и чмок в щеку, и вот мы уже на всех парах несемся из недр душного метро наверх к такому желанному теплу, и улыбки не сходят с лиц. Что тут скажешь? Весна!

Мы редко видимся с подругой. Живем на разных концах города, да и ежедневная рутина не часто выпускает из своих цепких когтей. Звонки по телефону, конечно, выручают, но это все же не заменит живого общения с глазу на глаз. Вот и сейчас, мы взахлеб обменивались новостями, ну и, чего греха таить, сплетничали помаленьку. Какой же женский разговор обходится без обсуждения общих знакомых? Тот женился, эта замуж вышла, у других ребенок родился. Возраст у моих ровесников такой — подходящий для перехода на новую ступень жизни. В виду такого вала бракосочетаний и прибавлений в семействах знакомых и друзей, Катя и затронула больную тему моей личной жизни. Точнее ее отсутствия. На нее иногда находит желание поучить меня уму-разуму на правах старшего товарища. И то, что разница в возрасте у нас всего пара месяцев, ее ничуть не смущает.

— Маша! — назидательным тоном начала Катерина — Так нельзя! Где это видано, чтобы девушка в двадцать три года ни с кем не встречалась. Успешный человек успешен во всем! Карьера тебе в старости стакан воды не подаст! Не обижайся, пожалуйста, просто я за тебя переживаю. Так и проживешь всю жизнь одинокой? И потом, детей, ведь знаешь, не аисты приносят.

Вот любят же некоторые сгущать краски! Хотя Катюшке можно. Она ведь из тех, кто живет по принципу «Кто, если не я?». Кто переведет старушку через дорогу, кто подберет брошенного котенка, кто научит непутевую подругу суровой правде жизни? В общем, добрейшей души человек. И с чувством юмора все в порядке, так что можно как всегда обернуть все в шутку. Проверенный способ. Не раз срабатывал.

— Да ты что?! — всплеснула я руками, гротескно округлив глаза, — А кто тогда?

— Не смейся! Я серьезно говорю! — ответила она, но улыбки не сдержала.

Серьезно… Да разве может всерьез это обсуждать такой синий чулок со старомодными заморочками в непутевой голове, как я? Катька как-то раз пошутила, что коммуникативные функции у меня атрофировались еще в начальной школе. Надо сказать, доля правды в этом была — я всегда была крайне избирательна в отношении людей, которых подпускаю к себе на расстояние дружбы. Что уж говорить про любовь…

И с каждым годом шансы исправить положение на личном фронте все уменьшались и уменьшались. А ведь так хотелось, чтоб как у всех. Чтобы первая любовь была, можно даже платоническая; чтобы потом дружить с каким-нибудь пареньком, набираясь опыта во взрослых играх (чаще на нервах друг у друга), чтобы вдоволь нагулявшись на свободе, без сомнений выйти замуж за любимого человека. Но что-то всегда мешало без памяти отдаться волнительным чувствам. Разум правил бал в моей жизни, а сердце спокойно билось в груди.

У меня не было поклонников в школьные годы, и в университете ситуация тоже кардинально не изменилась. И в этом не было ничего удивительного, ведь я отличалась от основной массы, но только к моему глубочайшему сожалению в отрицательную сторону. Как бы нам не вбивали с детства истину о том, что истинная красота у человека в душе, все равно в жизни мы ориентируемся в первую очередь на внешность. Вот с этим-то у меня и были раньше проблемы: полноватая, хотя и не до безобразия фигура на волне популярности худосочных моделей-анорексичек не вызывала одобрения, которого мы все так ищем у сверстников, а если еще учесть кривые зубы, наводящие на мысль о вампирах в моей родословной… И хотя в последнее время все, что с ними связано, стало довольно модно, молодые люди совсем не спешили познакомиться с обладательницей неправильного прикуса. Хм, боялись наверное за сохранность своей кровушки! Ситуацию хоть немного спасали красивые светлые волосы и голубые глаза. Правда, спрятанные за толстыми линзами очков они как-то меркли и должного эффекта на окружающих не производили. И с каждым новым пренебрежительным взглядом, брошенным в мою сторону, я все больше закрывалась от мира, как моллюски смыкают створки раковины, чтобы никто не поранил их нежное тельце, оставаясь собой лишь рядом с родными и самыми близкими людьми. А чтобы хоть как-то поддержать самооценку ударилась в учебу, результатом чего стала медаль в школе и красный диплом экономиста.

Но я менялась. Чувство прекрасного всегда было сильно в моей натуре, поэтому оставить все, как есть, я просто не могла. Сначала поставила брекеты, промучившись с ними больше года, потом похудела вопреки моей нежной любви к сладостям. Тогда-то я и поняла на практике, что значит выражение «сила воли». У меня ее, к счастью, оказалось предостаточно. В общем, я не успокоилась, пока из зеркала на меня не стала смотреть стройная девушка с довольно милой внешностью. Не пренебрегала я и естественным макияжем, научившись методом проб и ошибок подчеркивать достоинства и прятать мелкие недостатки. Я проделала большую работу над собой, вот только она не привела меня к желаемому результату. В процессе я подзабыла цель всех этих мучений. Любви в моей жизни как-то не осталось места. «Глупости это все!» — твердил разум и находил тысячи оправданий, чтобы не пойти с друзьями погулять, чтобы засиживаться с книгами допоздна, чтобы поощрять мою душевную лень. Так, закованная в свои комплексы, как в танковую броню, я никого и близко не подпускала к себе.

— Кать, я честно не знаю, что делать. Отношения… Это все так сложно. Ты же знаешь, с моим воспитанием невозможно вешаться мужчинам на шею, а сами они инициативу тоже не проявляют. Так глупо получается. Голова-то понимает, что время уходит, а сердце все равно никого впускать не хочет. Не влюблюсь я, подруга, никогда. А просто так за первого встречного замуж не пойду.

— Да кто ж тебя заставляет за первого встречного-то!? Знакомиться надо с людьми, и как можно больше. Кто знает, где бродит твоя судьба. Вон, смотри какой симпатичный молодой человек. Вдруг это тот самый Он. Улыбнись ему. Улыбнись, кому говорю! Да не так! Так только судебным приставам на пороге своей квартиры улыбаются.

— Я бы им вообще не улыбалась.

— Вот именно! А пофлиртовала бы, прикинувшись беззащитной глупышкой, глядишь, и простили бы часть долга. Женское обаяние, Маш, страшная сила! А красота — вообще оружие массового поражения.

— Да кто же спорит? Вот где только ее взять? — Эх! Хорошо ей говорить. Прямо как в пословице: «Сытый голодного не разумеет». Подруга всегда была миниатюрной как статуэтка с симпатичным личиком, и все это вместе вызывало у мужчин сильнейшее желание защитить крошку от всех напастей жестокого мира. Но по поводу себя я тоже, можно сказать, прибеднялась. По давней привычке. Не так все плохо с моей внешностью теперь. Я даже стала замечать, как провожают меня глазами встречные мужчины. Но опять-таки знакомиться не спешат. И что я неправильно делаю?!

— Дурочка! Посмотри вокруг! Ты ничем не хуже других! Ну кто из нас писаная красавица? Может она? — Катя махнула рукой на проходящую мимо под руку с парнем девушку.

— Или она? — Указующий перст был направлен на молодую женщину, гуляющую с коляской. — Нет? Ну вот и я о чем говорю. Я уже не знаю, как до тебя достучаться!

— Ладно. Хватит на сегодня нотаций. Пошли лучше съедим по мороженому.

— Мороженое? Ты ж на диете.

— Сегодня можно. После твоей взбучки мне просто необходимо повысить уровень эндорфинов в крови, а то даже солнце не помогает.

Видя, что подруга опять открыла рот, чтобы продолжить мое воспитание, быстро добавила:

— Я все поняла, не начинай сначала! — и чтобы сгладить резкость последней фразы предложила, — Давай пойдем на аттракционы. Сто лет на них не каталась!

Возражений не последовало, и я незаметно перевела дух. Вскоре все грустные мысли вылетели из головы, ведь думать, находясь вверх ногами вообще не очень удобно. Так что американские горки быстро подняли упавшее было настроение. Когда мы спустились с аттракциона, адреналин все еще бродил в крови.

Пока мы катались, поднялся сильный ветер, местами закручивающий мусор небольшими воронками. Небо потемнело. Подняв взгляд вверх, я ожидала увидеть низкие дождевые тучи, но их не было. По-прежнему чистый небосвод, только будто кто-то взял да и убавил яркость до минимума. В полдень. В душе шевельнулась тревога. Такого не должно быть.

— Слушай, может потихоньку к метро выдвинемся, а то потемнело как-то.

— Маш, мы же только пришли! Сейчас потемнело, через минуту посветлеет. Или я уже тебе надоела своей трескотней и ты решила от меня слинять?

Это провокационный вопрос я оставила без ответа. И так ведь знает вредина, что я об этом никогда даже не подумаю.

— Хорошо. Уговорила. Только пошли поближе к деревьям, а то у меня ощущение, что на эту полянку сейчас инопланетяне спустятся. — Пошутила я, но снова почувствовала неприятное смутное беспокойство. Вскоре оно накрыло и Катю. Не сговариваясь, мы ускорили шаг и по широкой дуге (мы же все-таки гуляем) направились к выходу из парка.

Мимо нас стремительно пронеслась колоритная парочка влюбленных с такими же как у нас озадаченными странной переменой погоды лицами. Дреды, пирсинг и яркая одежда — всем этим давно уже не удивить рядового горожанина, но, тем не менее, согласитесь, такая пестрота всегда притягивает взгляд. Вот и я, засмотревшись на них, не сразу заметила, что Катя рядом со мной уже не идет. Интуиция забила тревогу. Резко обернувшись, я остолбенела. Подруга как рыба открывала рот в немом крике, зависнув в десятке сантиметров от земли, а позади нее раскручивалась огромная черная воронка…

* * *

Все было готово для древнего ритуала. Правильно расставлены свечи на идеально вычерченной пентаграмме, портативные накопители магии тоже заняли положенное место. Но молодой маг все равно испытывал нервную дрожь. Ведь ему, одному из лучших выпускников столичной академии, доверили важнейшую миссию. Он должен найти невесту для будущего правителя Парсифеи и лучшего друга по совместительству.

Волнения молодому манли добавляла и мысль о том, что найденная им девушка может не понравиться принцу. Вдруг не по вкусу придется? Что тогда делать? Единственное, что хоть немного его успокаивало, так это поисковый амулет. Он еще ни разу не ошибался.

Хорошо бы она была местная, меньше проблем. Но на такой счастливый для их отряда исход Тирен не особо надеялся. Ведь вот уже шесть поколений мужчин правящего рода находили свое счастье с девушками из других миров. Последняя императрица была очень красивой и поначалу доброй. Ангелы они вообще добрые… пока крылья не потемнеют. А темнеют они вдали от исторической родины стопроцентно и довольно быстро. В общем, жизнь у будущей принцессы будет насыщенной и нескучной с такой-то свекровью.

— Ну что там, Тир? Долго еще ждать? — Остальные члены отряда сопровождения уже с нетерпением поглядывали на задумавшегося мага. Всем было интересно поскорее узнать, кем же окажется их будущая подопечная. Самые азартные успели даже заключить пари. Большинство поставили на то, что она будет из нижних миров, где полным-полно страстных демониц, кто-то ставил на нимфу, был даже один чудак, вспомнивший, как лет двести назад поисковый амулет вытащил человека, и решивший проверить удачу этим выбором. Каждый считал своим долгом подшутить над ним, ведь где это видано, чтоб отсталая человечка, которая годится только для постельных утех в кварталах развлечений, стала новой императрицей! Уму не постижимо! Но Виталь от своего не отступался, на каждый подкол отвечая, что у него был вещий сон. Вот только откуда у манли с врачебной специализацией дар предсказаний!? Естественно ему никто не верил.

— Алекс! — Тирен окликнул высокого черноволосового парня, усерднее остальных подтрунивавшего над штатным доктором, — Что-то неспокойно мне, постой рядом на подстраховке. Обряд-то в принципе для меня не сложный, только если сорвется, провести его еще раз нескоро можно будет. Так что сам понимаешь… Не хочется потом целый год выслушивать ворчание…

— Да никаких проблем! — нетерпеливо перебил Алекс — Куда лучше встать? Ты ж знаешь, с перемещениями у меня не очень.

Тирен хмыкнул про себя. «Не очень» — это слабо сказано. Да его чуть не отчислили на предпоследнем курсе, когда он вместо обычного лешего затянул в аудиторию светлого эльфа с соседнего мира. Дипломатический скандал еще полгода потом улаживали. Из их троицы закадычных друзей он всегда был самым бедовым, но и самым веселым тоже.

— Встань вон там. Да. Только за круг не выходи. Будь наготове, я начинаю, — он сделал пас руками, амулет мягко засветился, а в самом центре пентаграммы начала расти темная воронка перехода. Маг мягко потянул за вырвавшуюся из артефакта нить, уходящую по ту сторону портала.

* * *

Совершенно остолбенев от увиденного зрелища, я никак не могла понять, что же мне делать, в голове был полный вакуум. Вид бешено вертящихся клочков темной материи, в хаотическом порядке озаряющихся вспышками, завораживал и лишал воли. Когда я наконец смогла поднять взгляд на подругу, ее ноги уже были в полуметре от земли, а вокруг образовалось что-то вроде сферы из прошлогодних листьев, пыли и мелкого мусора. Это меня отрезвило. Со всей доступной мне скоростью я кинулась к ней и, схватив за руки, с силой потянула вниз. Катя тоже вцепилась в меня как клещ. Такого ужаса на ее лице я не видела ни разу в жизни. Поначалу все шло хорошо, и вскоре она уже снова стояла на земле, но когда я стала медленно отступать к границе этого хаоса… мне трудно описать это… будто кто-то или что-то с такой силой потянуло ее в воронку, что я с большим трудом затормозила лишь у самого ее края. Причем на меня саму ее притяжение не распространялось, а лишь тянуло по инерции, как довесок. От нее веяло таким потусторонним холодом, что волосы по всему телу вставали дыбом.

— Не отпускай меня! Только не отпускай! — как молитву беспрестанно твердила подруга.

— Держу-держу! — чудовищная сила оттаскивала ее от меня, пальцы сводило от усилий. Но каким-то шестым чувством я понимала, еще немного и все это закончится, надо просто еще чуть-чуть потерпеть. Я не дам ей погибнуть у меня на глазах.

* * *

Крупная капля пота скатилась по лицу Тирена, от напряжения дрожали руки, но он продолжал тянуть светящуюся нить сквозь пространство. Сил почти не осталось. Он и представить не мог, что ритуал высосет из него столько энергии. Рядом в напряжении застыл Алекс, готовый в любую минуту помочь. Если в ближайшее время ситуация не улучшится, придется другу вспомнить молодость, правда за результат тогда никто не поручится. Минута. Еще одна. Пора.

— Хватайся за нить и тяни изо всех сил!

Друг кивнул и подошел вплотную к границе рисунка. Стоило ему только прикоснуться к лучу, как портал озарился яркой вспышкой и из него, наконец, выпало нечто, через секунду распавшееся на ДВА тела. Воронка мигнула в последний раз и растаяла не оставив и следа. Алекс опять напортачил…

* * *

Когда вдруг натяжение резко ослабло, я не сразу поняла, что на самом деле произошло. Только опустив голову вниз я осознала, что теперь уже не только Катьку, но и меня с бешеной скоростью тащит в портал. Будто веревку привязали к поясу и тянут. И не за что зацепиться. И очень страшно. Зажмурившись, как ребенок перед прививкой, мы влетели в черную воронку. Миг, и я уже чувствую под собой твердую поверхность. Неужели все кончилось? Следующей запоздалой мыслью стало: «Жива!» Эйфория широким потоком разлилась по венам.

Сверху упало что-то тяжелое, но мягкое. Катька. Блин, такая маленькая, а весит прилично. Хотя с таким ускорением даже 10 кг серьезный вес. Хорошо, что быстро сообразила и скатилась с меня. Для меня так и осталось загадкой, как она это сделала, потому что мое тело меня совсем не слушалось в тот момент, пропали звуки и запахи. Единственное, что функционировало правильно — это зрение. Поэтому, когда подруга перестала закрывать обзор, мой взгляд уперся вверх. Красивое голубое небо, солнышко светит, даже луну немного видно. Стоп, а это что такое? Видимо в глазах двоится. Я зажмурилась, снова открыла глаза. Вторая луна, бледная днем, но поражающая своими огромными размерами, никуда не делась.

Глава 2

Осознание случившегося прошло как-то совершенно спокойно. Я ни на минуту не усомнилась в своем психическом здоровье, потому что вдвоем с ума не сходят, как сказал персонаж одного известного мультика.

Постепенно я приходила в себя. Стало легче дышать, я почувствовала сладкий аромат цветов и земли. Следующими после запахов вернулись звуки. Оказалось, что совсем рядом раздавались мужские голоса. Сначала слов было не разобрать, но чем больше я прислушивалась, тем больше смысла приобретали для меня непривычные звуки, складываясь в слова незнакомого, но, тем не менее, понятного языка:

— … торая из них? — какой приятный баритон, только звучит немного виновато.

— Та, что поменьше.

«Катька!» — мелькнула тревожная мысль.

— Ты уверен?

— Амулет на нее указал. — Второй голос тоже мне понравился. Добрый какой-то. Таким обычно хороших волшебников в сказках озвучивают.

— Уже можно наступать на пентаграмму?

— Да. Пошли. Они, кажется, очнулись.

Тихий шорох шагов раздался справа. С огромным трудом повернув голову, я смогла наконец осмотреться. Мы лежали в центре огромного рисунка, похожего на звездочки, которые все мы рисовали в детстве, только сложнее. А по периметру стояло с десяток мужиков, с каким-то нездоровым интересом нас разглядывающих. Теплый прием, ничего не скажешь. Паранойя, подстегнутая моим богатым воображением, расцвела буйным цветом. В голову настойчиво лезли мысли о жертвоприношениях. А что? Антураж как раз в тему. Вон свечки, вон камушки какие-то.

— Кать! Ты как? — еле слышно прошептала я, раздумывая, смогу ли быстро подняться и удрать.

— Бывало и получше. Дышать тяжело, — так! Плохо. Подругу я не брошу, значит, побег пока отменяется.

— Потерпи. Сейчас пройдет. У меня тоже так было.

Пока мы обсуждали наше самочувствие, двое мужчин, осторожно перешагивая линии рисунка, приблизились к нам. Оба высокие, крепкого телосложения и в одинаковой темной одежде. Возраст определить на глаз не могу, но точно молодые. На этом их сходство заканчивалось. Один был синеглазым блондином, похожим на ангела. Только крыльев не хватало и нимба. Второй жгучий брюнет с зелеными кошачьими глазами. Тоже очень красивый, но опасный. Будь моя воля, обходила бы его десятой дорогой.

— Приветствую вас на Парсифее! — Сказал блондин, широко разведя руки в стороны и демонстрируя открытые ладони. — Не бойтесь! Мы не причиним вам вреда.

— Здравствуйте! — осторожно ответила Катерина на их же языке. Я удивленно уставилась на нее.

— Как ты это сказала?.. — голос мой, язык чужой. Очень удобно конечно, но как же русский? Я его теперь забуду? Не хотелось бы.

— Меня зовут Тирен. Я маг — пространственник, мастер перемещений.

— Александр. Доверенное лицо правителя великой империи Симерлин и Ваш, — легкий поклон в Катину сторону, — Временный телохранитель, — представился брюнет.

Подруга недоуменно покосилась на меня, я ответила таким же удивленным взглядом. Мужчины помогли нам подняться на ноги. Слабость уже отступила, но не прошла окончательно.

— Екатерина, — в свою очередь произнесла подруга.

— Мария.

Так и познакомились.

— Прошу вас следуйте за мной. Здесь нельзя долго оставаться.

И мы пошли в сторону стоящих поодаль мужчин. Катя и я в центре, а парни по бокам, как конвоиры. Вокруг был самый обыкновенный лиственный лес. И не подумаешь, что не дома. Я была разочарована. А где же всякие волшебные создания, экзотические растения, хоть что-нибудь необычное? Я с таким упорством высматривала это самое необычное вокруг, что совсем не смотрела под ноги. А зря. В один далеко не прекрасный момент, я наступила на камень и крайне неудачно упала, растянув связки. Подняться сама не смогла, резкая боль простреливала при каждой попытке опереться на пострадавшую конечность. Наши провожатые переглянулись между собой, и тяжело вздохнувший брюнет двинулся ко мне.

Хмурый Александр легко подхватил меня на руки, при этом ворча себе под нос что-то про «некоторых личностей, не смотрящих под ноги и отъевшихся, как дракон». Я не знала, куда деть руки, но после некоторых сомнений обняла его за шею, заработав еще один неприязненный взгляд. Нога сильно болела, поэтому поначалу я пропускала все замечания мимо ушей. Но когда периодическое недовольное бормотание все в том же духе достучалось до моего слегка тормозящего после всех навалившихся событий сознания, я покраснела от стыда и уже с трудом сдерживала слезы, кусая губы. Я понимала, что сама виновата, в том, что мужчине пришлось нести меня на руках, что ему, скорее всего, тяжело, я ведь действительно не пушинка. Но получить негативный отзыв о собственном весе, особенно от привлекательного молодого человека, для любой женщины что-то сродни катастрофе. И я не исключение. Мне хотелось, чтобы кто-нибудь как в детстве погладил по голове, пожалел и сказал, что все будет хорошо, а вместо этого мне шипели под ухо гадости. Я не привыкла к подобному и оказалась морально не готова. Единственная дочка у родителей, любимая внучка. Во всех коллективах мне всегда удавалось заслужить всеобщее уважение за счет своих способностей и неконфликтного характера. Домашняя девочка, я совсем не умела драться. Возможно, поэтому научилась решать все конфликты мирным путем.

Так! Спокойно Маша. Надо успокоиться и взять себя в руки. Если ты сейчас разревешься, это будет позор до конца твоих дней. Нельзя плакать при чужих, это жалко и неприлично. Тебя посчитают слабой, а слабых не жалеют, их травят еще сильнее. Соберись! Скоро ты снова будешь дома и забудешь все это, как страшный сон. Мама наверно места уже себе не находит. Хотя нет, еще рано, ведь прошло совсем мало времени. Меня пока даже искать не будут.

Непроизвольный всхлип все-таки вырвался из груди, заставив переносчика наконец утихнуть. С минуту он молчал, а потом неожиданно участливым тоном спросил:

— Сильно болит? Потерпи немного, сейчас доберемся до лагеря, у меня мазь есть. Сразу не пройдет, но болеть будет меньше, — Я тут же простила ему все прегрешения. Вообще не могу долго сердиться на кого-либо. — А как отойдем от пентаграммы подальше, Виталь тебя подлечит. Рядом использовать магию нельзя, а то вырастет у тебя что-нибудь лишнее или наоборот выпадет. Но если ты готова рискнуть…

Я представила себя лысой с тремя конечностями, качающейся на собственном хвосте, и поспешно замотала головой:

— Нет-нет!!! Я потерплю!

Алекс захохотал. Когда до меня дошло, что смеется-то он надо мной, я поняла, что еще немного и влеплю ему пощечину, и будь что будет! Юморист чертов! Все нервы истрепал. Однако веселый мужской смех был таким заразительным, что поневоле и у меня уголки губ поползли вверх, а потом и я расхохоталась. Этот смех походил на истерику, но с каждым мгновеньем я чувствовала, как невидимая пружина внутри меня распрямляется, уходит напряжение и страх.

Я даже набралась смелости и взглянула на его лицо. И все-таки до чего же он красивый. Особенно когда улыбается. И почему к некоторым природа так расположена, а другим не достается почти ничего от ее щедрот? Наши глаза на миг встретились, и сердце пропустило удар. Казалось, я целую вечность смотрю на него, разглядывая и будто узнавая душу, встречая после долгой разлуки частички собственного я, неведомым образом очутившиеся в другом человеке. Смутившись собственных мыслей, я первая отвела глаза.

* * *

Девчонка вовсе не была такой уж тяжелой, но накопившееся раздражение просто рвалось из него, и сдерживать его Алекс просто не считал нужным. В конце концов, эта она виновата, что над ним снова будут все подшучивать не один месяц. Как же! Опять облажался и вместо одной девицы зачем-то притащил сразу две. И все бы ничего, но обе оказались человечками. Только у будущей невесты наследника обнаружились минимальные зачатки магических способностей, что уже было сенсацией, ведь эта раса до сих пор считалась абсолютно бесталанной. Вторая в этом отношении ничем не выделялась. Как на его вкус, так она вообще ничем не выделялась. Опытному взгляду бывалого соблазнителя даже не за что было зацепиться. Обычая, совершенно обычная. Правда, довольно симпатичная, и фигура приятно женственная, но таких тысячи в кварталах развлечений. А уж с манлийками — девушками его народа — вообще никакого сравнения. Вторая человечка, впрочем, тоже особо не блистала. Ему даже стало немного жаль принца. Друг все-таки! Хотя суженая Мартина и была поинтереснее его ноши, до первых красавиц империи, с которыми привык приятно проводить время наследник ей было очень далеко. Однако Александр не сильно переживал за него, ведь всем известно: в королевской семье несчастливых браков не бывает. Амулет еще никогда не ошибался.

Мысли молодого манли перескочили на то, как избежать собственных проблем. Возможно, удастся по-тихому вернуть лишнюю дамочку домой еще до приезда в столицу, и никто ничего не узнает. Ребята будут молчать, если попросить, как следует. Он кинул на причину своего плохого настроения косой взгляд. Лежит, губы кусает, глаза на мокром месте. В парне проснулась совесть и принялась грызть. Алекс тихонько выругался. Болван! Довел девушку до слез. Надо успокоить, пока не поздно. Женских истерик он не терпел.

Невинный розыгрыш отвлек незваную гостью из другого мира от грустных мыслей и разрядил обстановку. Он решил получше рассмотреть ее. Светлые волнистые волосы, пухлые губы — признак ранимого человека. Самой красивой частью ее внешности были голубые глаза, ясные и наивные, как у ребенка. Он заглянул в них, и в груди заворочалось что-то странное, что-то, чему он не мог дать названия. Оно рвалось наружу счастливым смехом, разливалось теплом по венам и напрочь отшибало способность думать.

Их окликнули, и наваждение схлынуло, как не бывало. Оказалось, они отстали от остальных. Поудобнее перехватив свою ношу, он поспешил догнать отряд.

* * *

В кожаном мешочке на поясе у Тирена мягко светился амулет. Его псевдоразумная сущность была очень довольна. Ведь он сделал двойную работу сегодня — нашел невесту для очередного манли из рода его хранителей и связал вторую парочку, просто так, как говорится у людей, для души. Удержаться от соблазна было просто невозможно, особенно когда тот другой вмешался в ритуал призыва. Обычно существует несколько вариантов идеального спутника жизни у каждого существа. Так вот совсем рядом с первым объектом поиска как раз оказался один из них, мешающий артефакту завершить ритуал. Преступлением было бы не исполнить свое предназначение и не соединить их, раз уж оба оказались в радиусе его воздействия. Теперь он заснет еще лет на сорок, пока его снова не разбудит потомок хранителей, но в своих снах он сможет наблюдать уже не за одной парой, а за двумя! А это же гораздо интересней! Свечение амулета постепенно сходило на нет. Он мигнул в последний раз и совсем погас.

Глава 3

Я сидела на стволе поваленного дерева и чувствовала себя совершенно лишним элементом. Вокруг суетились манли — как выяснилось, это самоназвание народа наших сопровождающих — и обустраивали лагерь на ночь, хотя насколько я могла судить, солнце было еще высоко. У каждого было какое-то занятие, одна я бездельничала. Обещанного врача тоже не было видно, как, впрочем, и мази. Катя с магом о чем-то шушукались неподалеку, и, судя по нахмуренному лбу и сдвинутым бровям, услышанное подруге не особо понравилось. Вот она неверяще тряхнула головой и уточнила что-то. Тирен бросил короткий взгляд в мою сторону, прежде чем ответить. Понятно. Меня обсуждают. Маг стал оживленно убеждать в чем-то подругу. По мере рассказа выражение ее лица менялось от настороженного недоверия к радостному предвкушению. Ерзая на своем бревне от жгучего любопытства, я уже не знала, куда себя девать.

— Мария! — я чуть не подпрыгнула на месте от неожиданности. Как он так тихо подобрался?! Или это я настолько увлеклась, что не заметила, как ко мне подошел Александр и еще один симпатичный парень. Интересно, у них что в комитет по нашей встрече прямо с конкурса красоты отбирали что ли?! Это конечно неплохо, но как-то настораживает. Особенно если учитывать, что никто так и не посвятил меня в причину нашего с Катей появления в этом мире. И хотя пока все были дружелюбны, а к подруге вообще проявляли особое уважение, мне было, мягко говоря, не по себе. Ненавижу неопределенность.

— Вот, привел врача, как и обещал. Виталь посмотрит твою ногу.

— Спасибо! И если можно, не могли бы вы называть меня Машей, я не привыкла к обращению по полному имени.

— Хорошо! — легко согласился он — Тогда и ты можешь обращаться ко мне «Алекс». И перестань всем выкать, на вы у нас принято обращаться только к членам императорской семьи, а здесь таковых нет. Пока.

Меня сильно удивила последняя его фраза, но в чужой монастырь со своим уставом не лезут, так что я просто намотала себе на ус.

Доктор подождал, пока мы закончим обмен любезностями, и предложил приступить к осмотру. Я закатала штанину повыше, предоставляя врачу полную свободу действий. Осторожно ощупав лодыжку, он вынес вердикт:

— Небольшой вывих. Ничего страшного. Сейчас я уберу воспаление, потом помажешь мазью на ночь, завтра и не вспомнишь, что нога болела. — Еще одно легкое касание, приятное тепло и боль прошла. Я удивленно ахнула. Вот это, я понимаю, медицина! Благодарно улыбнувшись Виталю, я уж было хотела опробовать результат лечения в деле и пройтись, но была остановлена бдительным доктором:

— Нет-нет! Пока не надо ходить! — он схватил меня за плечи и аккуратно усадил обратно. — Я не знаю, насколько моя магия действует на людей. Лучше подождать немного. Минут через десять можешь попробовать.

— Хорошо. Десять так десять, — я вынула из сумочки, разделившей со мной все тяготы последних суток, мобильный, чтобы посмотреть время и уже собиралась по привычке вернуть его на место, но меня остановил Алекс:

— Хм, какая интересная игрушка. Дашь посмотреть? — а сам уже тянул загребущие ручки к моему телефону. Давать — не давать? Вроде на представителей средневековья они не похожи, одежда удобная, темных цветов, обувь тоже не из бересты. Значит, стучать им по дереву вместо молотка не будет. Технических гаджетов я правда не заметила, но я ведь здесь совсем недавно, а они прекрасно справлялись со всем с помощью магии. Так что скорее наоборот. Это мы с Катькой по сравнению с ними смотрелись как-то не особо презентабельно. Отбросив сомнения, я протянула ему аппарат:

— Держи, только там заряда батареи мало, скоро выключится.

Парень неожиданно быстро разобрался с сенсорным управлением, и уже вовсю капался в моих файлах. Я поспешила вернуть свою собственность. Не люблю вторжений в личное пространство, а этот нахал уже начал сообщения читать. И ведь действительно читал, на нашем родном, великом и могучем, русском языке! Вот только откуда ему его знать?! Мда, этот денек щедр на сюрпризы. Мелькнула мысль, что надо бы расспросить его потом.

— Алекс! — привлек к своей персоне внимание доктор — Ты бы принес ту мазь, которую нахваливал мне всю дорогу. Опробуем твою чудо-новинку!

— Не завидуй, дружище! Я передам Франсуа, что ты назвал его состав чудом. Думаю, ему будет приятно, — лицо эскулапа перекосило, как от уксуса, а Алекс довольно посмеиваясь, пошел в сторону одной из палаток.

Оставшись со мной наедине, Виталь не терял время даром. Присев на корточки, принялся неторопливо гладить мою пострадавшую лодыжку. Я все никак не могла понять: это такая поддерживающая терапия до втирания мази или он ко мне действительно пристает. Вроде никакого повода не давала. Постепенно поднимавшаяся все выше рука манли и жаркий взгляд из-под ресниц подтвердили состоятельность второй версии. Встать и уйти я не могла — десять минут еще не истекли, а хромать несколько дней мне совсем не хотелось. Оставалось только голосовое внушение.

— Убери руки! — тихо, но угрожающе сказала я. Устраивать скандал в малознакомом коллективе было бы не самым лучшим решением на мой взгляд, но еще чуть-чуть и терпение мое лопнуло бы. Я со злорадством думала, что побрить ноги вчера не успела, а сегодня утром было лень, поэтому ощущения от прикосновений к ним не самые приятные должны быть. И если когда меня лечили, мне было неудобно из-за этого, то сейчас я только порадовалась.

— Да брось! Я же вижу, что тебе нравится. Все знают, как в вашем мире все это просто, — и перешел к более активным действиям, точнее попытался.

— Я вам не помешал? — голосом Алекса можно было замораживать океаны, но я была так рада его возвращению, что чуть не бросилась ему на шею с объятиями, чтобы потом задушить за то, что так медленно ходил за своей чертовой мазью.

— Ты как нельзя вовремя! — сказала я и незаметно перевела дух: Виталь наконец убрал руки. Мужчины буравили друг друга недовольными взглядами. Алекс сжал несчастную баночку с лекарством так, что побелели костяшки пальцев. Надо было спасать ситуацию, и хотя мне бы доставил немалое наслаждение вид сломанной челюсти Виталя, наблюдать драку я не собиралась:

— Пожалуй, мне уже можно ходить, — манли, наконец, отмерли и разом повернулись ко мне, — Алекс, ты не проводишь меня к Кате?

Странно, но я, побаивающаяся мужчин в целом и особенно пристающих в частности, почему-то доверяла ему. Женская интуиция или что-то другое твердило мне, что с ним я в безопасности, он не причинит вреда.

— Конечно, — хмурый взгляд, от которого мурашки бегут по коже, — Пойдем.

Когда мы проходили мимо врача, тот тихо произнес:

— Я всегда знал, что все человечки неблагодарные твари.

Алекс дернулся было к нему, но я удержала. Это что же получается?! Это у них ТАК принято благодарить?! Пожалуй, решила я, впредь буду рассчитывать только на себя, и за помощью к аборигенам обращаться исключительно в крайнем случае. Вот и первый урок чужого мира. Странно, но я почему-то решила, что раз попала в другое измерение, то и люди здесь должны быть лучше, честнее что ли. Зря. Человек он и в параллельной вселенной человек, хоть манли назовись, хоть магией обзаведись. Природу не обманешь.

Катя нашлась у костра. Она задумчиво ворошила ветки, глядя на огонь, и, казалось, была мыслями далеко-далеко, но при виде нас оживилась и приветливо улыбнулась.

— У меня для тебя потрясающая новость!

— Надеюсь хорошая, — с сомнением протянула я.

Алекс, поняв, что у нас свои секреты, отдал мне баночку с мазью и, не попрощавшись, ушел. Все понятно, я опять в немилости.

— Ну давай, выкладывай!

— Ты не поверишь, но я, кажется, замуж выхожу! — немая сцена, упавшая челюсть.

— Чего?! Это за кого же? За мага? Как его? Тирена? Так значит он тебе предложение делал, пока я на бревне прохлаждалась!

— Делал, но не от себя, — загадочная улыбка, как у чеширского кота, заиграла на губах подруги.

— Слушай, давай без этих недомолвок! У меня и так сегодня нервы ни к черту!

— Хорошо. Тогда по порядку. В этом мире есть один древний обычай — когда в императорской семье наследнику приходит время жениться, его друзья или родные пробуждают от спячки один старинный поисковый артефакт, который и находит ему идеальную спутницу жизни. Его вторую половинку. Так вот, этой самой половинкой оказалась я! — полный детского восторга взгляд, — Представляешь, я стану принцессой!

— Ух ты! С ума сойти! — удивлению моему не было предела, но тут в памяти всплыла недавняя сцена, заставив заработать мозги. — Я конечно очень рада за тебя, подруга, но ты уверена, что нас не обманывают? Зачем тащить невест не пойми откуда, если можно выбрать из своих?

— Откуда я знаю зачем?! Тирен сказал, кого амулет выберет, та и невеста.

— Ну хорошо-хорошо! Ты невеста, а я тогда кто? Зачем меня сюда притащили? Он ничего не говорил о том, когда я могу вернуться домой?

— Да в любой момент! Только сначала ему надо восстановить силы. Он рассчитывал переместить всего одного человека, а тут сразу два. Лишняя нагрузка, перенапряжение… В общем, он сказал, только через пару дней. Ты вообще не должна была здесь появиться, просто Александр… — подруга замялась и мне пришлось подтолкнуть ее к продолжению:

— Александр…?

— Да… У него какие-то проблемы с перемещениями, а Тир устал, ну и пришлось его попросить помочь. Они сами не совсем поняли, почему это произошло. Я разобрала только, что это не первый раз, когда он перетаскивал не того, кого надо. Над ним уже посмеиваются все из-за этого.

Вот так я узнала, что мое появление на Парсифее банальная ошибка. С одной стороны, я чувствовала облегчение, ведь от меня ничего не требуют, и домой вернут через пару дней, а с другой — легкое разочарование. Жизнь только-только запестрила невообразимыми событиями, на горизонте замаячили настоящие приключения. А тут раз — и снова будьте любезны подвиньтесь за кулисы, главные роли не про вашу честь. Ну что ж, мне не привыкать. Оставалось только порадоваться за Катю и пожелать ей долгой и счастливой семейной жизни.

* * *

После инцидента с Виталем я стала внимательнее присматриваться к окружающим манли, и увиденное мне не понравилось. Многие из них частенько одаривали меня липкими взглядами, тут и там слышались сальные шуточки. Инстинкт самосохранения подсказывал мне сидеть тихо в нашей с Катькой палатке и не высовываться. Ужин нам принес все тот же маг. Съедобные на вид блюда мой желудок наотрез отказался принимать, еле успела выскочить наружу и добежать до ближайших кустов. Обеспокоенная подруга крутилась неподалеку.

— Маш, ты как? Давай я врача позову?

— Нет! Не надо врача! За еще один сеанс его лечения я расплачиваться натурой не хочу!

— Подожди! Как натурой? Ты серьезно?

— Серьезней не бывает, Кать. Я хотела тебе рассказать, но ты меня так огорошила своим замужеством, что все остальное совершенно вылетело из головы. Да и расстраивать тебя не хотелось. Будь другом, принеси мне водички, ага?

Просящее выражение моего лица подействовало на Катерину, как всегда, безотказно. Она пошла на розыски воды, а я тихонько поплелась в палатку, чтобы прилечь. Не прошло и минуты, как в ней стало тесно от набившегося народа. Подруга все-таки привела с собой Тирена, а тот узнав, что мне не здоровится, естественно прихватил с собой лекаря. Вот уж кого мне совсем не хотелось видеть, так это Виталя. Он протянул ко мне руки, и я непроизвольно отшатнулась.

— Да не съем я тебя! — раздраженно отреагировал местный эскулап. — Необходимо провести сканирование всего организма. Может ты инфекцию какую подхватила.

— Боюсь, мне не чем будет расплачиваться, так что я, пожалуй, откажусь от твоих услуг, — вот так! Знай наших! Два дня без еды я вполне проживу, а там домой вернусь. Живот протестующее забурчал, и хмурый доктор, ничего мне не ответив, все-таки провел передо мной ладонями. В этот раз я вообще ничего не почувствовала. Между тем, Виталь поставил неутешительный диагноз:

— Первый раз такое встречаю, но у нее абсолютная непереносимость нашей пищи. В данном случае она действует, как сильный токсин, вызывая отравление, — а потом сказал конкретно мне, — Не знаю, сможешь ли ты адаптироваться когда-нибудь, но пока я бы не советовал экспериментировать. Общее состояние у тебя не лучшее.

— Подожди, как это непереносимость? Почему? — подруга выглядела очень встревоженной. — Со мной же все в порядке!

— Почему я и сам не знаю. Могу только предположить, что это как-то связано с тем, что Маша попала в наш мир против его воли. Отсюда и все ее неприятности. И если я прав, то их количество будет только увеличиваться. Так что крепись, дальше будет только хуже, — Виталь сказал это таким серьезным тоном, что у меня по спине пробежал табун мурашек. Мир против меня!? В голове не укладывается! Мир — это всего лишь большой булыжник, плывущий в бескрайних просторах космоса, как он может быть против кого-то?!

— Ладно, надо решать проблемы по мере их поступления. Так что там с моим общим состоянием не так? Я кроме тошноты ничего не чувствую.

— Энергетические потоки после телепортации на такие огромные расстояния у вас обеих сильно истощены и перепутаны. Кстати, это тоже может быть причиной твоего недомогания. Еще что-то с глазами. Инородное тело, кажется. Сейчас… — он сделал неуловимый пас руками и мир расплылся, потеряв четкость, — Ну вот. Теперь чисто.

— Нееееет! — Мой душераздирающий стон наверно слышали на другом конце Парсифеи. Как я сразу не поняла, что за инородное тело он имел в виду?! Этот горе-врач растворил контактные линзы! Мне хотелось прибить его особо жестоким способом, а тело расчленить. При моей близорукости в семь диоптрий я буквально не различала ничего дальше своего носа. На меня уставились три пары недоумевающих глаз — Верни их на место! Я же ничего теперь не вижу!!!

На шум в палатку заглянуло новое действующее лицо — Алекс. Куда же без него?! Настороженно оглядевшись, он вынес вердикт:

— Мне вызывать смирительную бригаду? Тир, уйми уже этих женщин, я чуть весь лагерь по тревоге не поднял!

Это стало последней каплей. Мало мне было вывихнутой ноги и расстройства желудка, я уж молчу про сильный стресс от межмирового перехода, так теперь я стала почти слепая, над которой могут издеваться все кому не лень! Из глаз без спроса потекли слезы. Подкатывала истерика. Я отвернулась, чтобы никто не заметил, и, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, произнесла:

— Кать, выпроводи, пожалуйста, всех отсюда, мне одной побыть надо.

— Хорошо. Сейчас, — и уже остальным, — Ребят, вы идите, мы тут сами… Да и поздно уже. Давайте завтра все обмозгуем.

Парни один за другим покидали нашу скромную обитель, бормоча что-то вроде нашего «спокойной ночи». Только Виталь, перед тем как выйти, виновато оглянувшись, сказал:

— Маш, ты извини меня. За все. Я постараюсь что-нибудь придумать.

— Ладно. Забыли. Спокойной ночи.

Мы остались одни. За стенкой были слышны негромкие голоса манли, а у нас наконец стало тихо. Катя молча обняла меня, и тяжесть этого сумасшедшего дня, разделенная на двоих, перестала давить на меня бетонной плитой.

* * *

Спустя какое-то время к нам поскреблись незваные гости.

— Входите! — громко сказала Катерина, а потом уже тише мне, — Кого еще нелегкая принесла?

В палатку протиснулся Виталь. В руках у него был целый ворох всевозможных очков.

— Вот, выбери себе какие подойдут, Рамир их скопирует, а потом вернет владельцам. Только побыстрее, таскать вещи из вашего мира без разрешения нельзя.

Перемерив все предложенное, я остановилась на двух вариантах. Одни почти идеально подходили по диоптриям, но выглядели, мягко говоря, не очень, вторые были послабее, чем нужно, но гораздо симпатичнее. Остальные очки вообще предназначались для дальнозорких. Я, как истинная представительница слабого пола, остановила свой выбор на более красивых. В конце концов, это максимум на пару дней.

— Вот эти, — я протянула манли понравившуюся пару. Он забрал их, быстро собрал остальные и испарился. Через пару минут вернулся, отдал уже готовые очки и, пожелав спокойной ночи, ушел.

Жизнь определенно налаживалась!

Глава 4

Проснулась я с твердым намерением, как можно скорее вернуться на родину. Желудок был со мной полностью солидарен, что выражалось в громком жалобном бурчании, сопровождаемом голодными спазмами. Я-то надеялась, что смогу спокойно перенести отсутствие пищи в течение нескольких дней, но у зловредного органа, как оказалось, было другое мнение на этот счет.

Катя сладко посапывала в ворохе одеял. Жалко было бросать ее здесь одну, тем более пока она как следует не устроилась, но если Виталь прав, мне задерживаться надолго в этом мире категорически вредно для здоровья. Поэтому первым делом после утренних процедур я пошла искать Тирена. Постоянно зевающий манли никак не хотел воспринимать мое требование поскорее отправить меня домой. Он, видите ли, не может утром нормально сосредоточиться! Так ничего и не добившись от полусонного мага (и что только ночью делал?), я стала бесцельно бродить по лагерю. Незнакомых мне членов отряда сопровождения будущей принцессы я уже не боялась. Тир сказал, что нас с Катькой никто и пальцем тронуть не посмеет, так как он поведал о том, кто из нас двоих невеста наследника только Алексу и Виталю. В целях безопасности. А значит обеим по идее должны выказывать одинаковое уважение.

Вообще, вот так бродить без дела, ничем не нагружая мозги, оказалось очень скучным времяпрепровождением. Я привыкла каждодневно пропускать через себя большой поток информации, почерпнутой в книгах, интернете, газетах, телевизоре, и в тот момент испытывала что-то вроде ломки. Безумно хотелось зайти на страничку соцсети, проверить почту, почитать новости или посмотреть любимую передачу про путешествия. В общем, проверенным способом отвлечься от мучительного чувства голода.

— Привет! — незнакомый паренек лучезарно улыбался и прямо-таки излучал хорошее настроение. — Меня зовут Дилан. Я вижу, ты скучаешь.

— Да не так чтобы… Да. Скучаю, — не улыбнуться в ответ было просто не возможно. Я протянула руку для рукопожатия. — Я — Маша.

Мою ладошку легонько сжали, и чуть помедлив, отпустили. Манли явно был непонятен смысл этого жеста. Так у меня стало на одного знакомого мага больше. Да-да, как выяснилось, здесь все коренные жители в той или иной мере наделены даром. Это норма для них, как для нас способность дышать, видеть, чувствовать. Целый мир волшебников.

Дилан оказался очень приятным собеседником. Я и не заметила, как рассказала ему половину своей биографии. Он был совсем молод по местным меркам и наивен даже для нас, примитивных, как здесь считали, землян. Учился на врача, поэтому и отправился в этот небольшой поход, чтобы если повезет (хотя это с чьей стороны посмотреть) — попрактиковаться. Как я поняла из его рассказа, закостенелые профессора не хотят разглядеть этого скромного гения и при первой же возможности отсылают куда-нибудь подальше. Я искренне посочувствовала бедняге, чем заслужила расположение парня до скончания времен.

Из-за своего далеко не лучшего зрения я непроизвольно тянулась к нему поближе, чтобы получше рассмотреть. В какой-то момент появилось ощущение чужого взгляда в спину. Обернувшись, я встретилась с хмурыми зелеными глазами. Алекс сидел у костра на краю поляны неподалеку и недовольно таращился на нас. Интересно у него когда-нибудь бывает хорошее настроение?! А самое интересное, почему я вдруг почувствовала себя виноватой? Причем даже непонятно в чем. Почему хочется подойти и обнять его, ведь мало того, что я на него обижена из-за вчерашнего, так я в принципе всегда была недотрогой и потребность в объятиях испытывала крайне редко? Подавив на корню несвойственные мне переживания и распрощавшись с Диланом, я пошла дожимать Тирена по поводу моего возвращения домой. Это все стресс! Не иначе.

* * *

Алекс решительно не понимал, что с ним происходит. То бешеная радость, то дикая злость, то уныние и тоска накрывали его. Такое нестабильное состояние было ему в новинку. Концентрация — вот первое правило всех манли, которому их учат с пеленок, тем позорнее взрослому парню потерять контроль над собой, и как следствие, своим даром. А вырвавшаяся на свободу магия могла в равной степени как сотворить что-то невероятно прекрасное, так и превратить окружающее место в филиал ада. В период полового созревания у манли было принято носить ограничители, пока глава специальной комиссии не вынесет решение о стабильности подростка. Они не лишали магии совсем, но предотвращали ее стихийный всплеск. У Алекса с детства был железный самоконтроль, ему даже браслет сняли раньше всех сверстников, но за последние сутки он дал серьезную трещину. Даже Тирен заметил и поинтересовался, что с ним стряслось. Парень начал анализировать прошедший день, чтобы понять, что же так выбило его из колеи.

Вчера конечно, все пошло не так, но в итоге вышло даже удачнее, чем они рассчитывали. Вторая человечка, поначалу раздражавшая самим фактом своего появления, по здравому размышлению очень вовремя им подвернулась. Теперь, даже если враги империи узнают, что они нашли Мартину невесту, могут пойти по ложному следу, ведь всем известно пристрастие наследника к хорошеньким блондинкам. Таким образом, Маша становилась чем-то вроде приманки и отвлекающего маневра вместе взятых, а его очередной провал в телепортации в глазах общественности обернулся коварным планом для запутывания предполагаемого противника. Судьба девушки его в принципе волновать не должна была, ведь безопасность будущей принцессы должна быть превыше всего, но… Это самое но, необъяснимое и бескомпромиссное, требовало защитить землянку, во что бы то ни стало. От любой беды. Он пытался искать этому логическое объяснение и пришел к выводу, что да, она ему нравиться, но скорее всего все дело в привитом с детства преклонении перед манлийками, которые хоть и были гораздо привлекательнее человечек, но физиологически мало чем отличались. Женщин его народа боготворили. Их рождалось в 5 раз меньше, чем мужчин, поэтому появление девочки в семье воспринималось, как великий праздник. Манлийек баловали, им разрешалось все, кроме убийства, да и это порой сходило им с рук. Будучи от природы более сильными в магическом плане, они играючи могли перемещаться по мирам, но всегда возвращались домой как минимум на один месяц в году. Естественно, при таком положении вещей рождаемость была очень низкой, и каждый ребенок становился центром вселенной в семье. Казалось бы, в их обществе должен был царить матриархат, но на практике манлийки совсем не стремились к власти. Престижной среди них считалась профессия ученой, модной — мага-конструктора, высокоморальной — врача. Все экономические и управленческие вопросы брали на себя мужчины, чтобы у их половинок была возможность реализовать заложенную в них самой природой способность творить и создавать новое.

Внутренняя борьба между чувством долга и нежеланием подвергать опасности Машу, разрывала его изнутри на части, и пока не понятно было, какая из них в итоге победит. Он вспомнил, как тайком подсматривал за ней все утро. Обиженная на него за вчерашнюю излишнюю резкость, она делала вид, что не замечает его. Как же раздражало это подчеркнутое равнодушие! С другими-то она во всю флиртует, а ему даже не улыбнулась ни разу. Стоило только позволить мыслям течь в этом направлении, как опять начала накатывать злость. Он ревновал даже к Тиру, не говоря уже об остальных манли, но никому, и себе в том числе, никогда не признался бы в этом. Нет, нельзя позволить таким чувствам брать над собой верх, тем более Маша скоро должна вернуться домой.

Подводя итог своим тяжелым раздумьям, Алекс решил как можно скорее выкинуть девчонку из головы, и тогда его жизнь снова станет прежней — легкой и беззаботной жизнью рубахи-парня, дни проводящего на службе у императора, а ночи с лучшими друзьями в многочисленных борделях квартала развлечений.

* * *

Перед тем как отправиться к нашей суперняньке, как мы с Катей между собой окрестили Тирена, я решила сперва вооружиться тяжелой артиллерией в лице подруги. Уж ей-то он не сможет отказать.

В палатке царил неописуемый бардак, причиной которого была Катерина, азартно потрошащая огромную сумку с одеждой, разбрасывая ее по всей нашей жилплощади. Она так увлеклась этим процессом, что не заметила моего появления:

— Ты что ограбила кого-то? — подруга подпрыгнула от неожиданности и обернулась. — Могла бы и меня позвать, ты же знаешь, карьера разбойника с большой дороги мечта всей моей жизни!

Улыбнувшись, Катька подхватила игру:

— Как ты могла так обо мне подумать! — притворно округленные, хитрые, как у кота сперевшего сосиску, глаза уставились на меня, — Я хотела привлечь тебя к своей противозаконной деятельности, но ты же где-то гуляла, и мне пришлось одной заниматься грабежом! Но я сегодня добрая. На вот! Держи свою долю! — и мне протянули малюсенький шарфик.

— Придется вам и меня принять в банду, иначе сдам властям, — сказал входящий в нашу обитель Тирен. Через секунду раздался наш дружный смех.

— Договорились! — немного успокоившись, произнесла подруга. Глаза ее сияли, и я вдруг поймала себя на мысли, что никогда еще не видела Катюшу такой живой, будто светящейся изнутри. Сердце сдавила тоска, ведь совсем скоро я вернусь домой, и возможно никогда больше ее не увижу. Видимо, эти переживания отразились на моем лице, потому что подруга вдруг подошла и крепко меня обняла.

— Я тоже буду очень скучать по тебе. Передай там моим, что у меня все нормально, пусть не переживают, — судя по голосу до слез было недалеко. Мне стало стыдно. Ведь это она в один момент и навсегда лишилась привычного мира, не попрощавшись с родными и близкими. И это ей предстоит в скором времени выйти замуж за совершенно незнакомого человека, причем выбора-то у нее совсем нет. Дураку понятно, что назад ее никто не отпустит. Все мои проблемы, из-за которых я вчера сорвалась, показались мелкими и несущественными по сравнению с ее.

Магу, наблюдавшему за нашими сантиментами, видимо надоело быть безучастным зрителем, и он нас огорошил новостью:

— Вообще-то вам пока рано прощаться. Я говорил с Виталем. Сам он не берется за твое лечение, но в отряде есть очень талантливый паренек, который возможно справится с твоей непереносимостью. Ты уже знакома с ним. Это Дилан, — врач-недоучка, не смотря на взаимную симпатию, вызывал у меня некоторые сомнения в качестве целителя. — Твое возвращение домой сейчас нецелесообразно для нашей миссии.

Вот так! Не спрашивая моего согласия, надо мной не только решили провести эксперимент, но и затягивали момент встречи с родным миром! Возмущение мое не знало границ.

— Но ты же сам сказал, что я здесь по ошибке! Вашей с Алексом ошибке! Вот и исправляйте ее побыстрее. Зачем мне торчать на вашей гребаной Парсифее, когда у меня дома, наверное, уже все с ума посходили от беспокойства?

— Тише! Не кипятись! По поводу родных можешь не переживать, я верну тебя прямо в момент исчезновения вне зависимости от того, сколько ты здесь пробудешь. А если ты боишься угрозы своему здоровью, то совершенно зря. Целебная магия либо поможет, либо вообще не подействует. Да что я тебе объясняю!? Ты же сама все видела, когда тебе ногу лечили!

Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать услышанное и успокоиться. Действительно, если все это правда, то смысла, так рваться домой, нет. Когда я еще попаду в другой мир, если попаду вообще. Просто не люблю, когда мои планы нарушаются, а я ведь уже всерьез настроилась на обратную дорогу. Катя заметно повеселела, видимо ей совсем не хотелось оставаться здесь одной так скоро. Она мягко тронула меня за руку и произнесла:

— Маш, вот видишь, ничего страшного не произойдет, если ты задержишься еще на месяц или сколько там осталось до свадьбы. Я была бы очень рада, если бы в такой день рядом со мной был родной человек.

Что я могла сказать в ответ?! Конечно, оставалось только согласиться на этот их эксперимент.

* * *

Дилан, как юла, крутился вокруг меня, то водя руками, то пристально разглядывая, то прикасаясь к самым неожиданным местам, как то: подмышкам, ушам, кончику носа. Его прямо распирало от счастья оттого, что ему доверили столь важное дело. После двадцати минут таких вот плясок, он, наконец, объявил, что закончил диагностику и готов приступить непосредственно к лечению. Мне предлагалось расслабиться и не мешать доктору восстанавливать мои покореженные «энергетические потоки». Когда я спросила, что он имеет в виду под этим понятием, Дилан лишь раздраженно отмахнулся, а Тир сказал, чтобы я не забивала себе голову тем, что недоступно для моего понимания. Это постоянное подчеркивание нашего якобы скудоумия, мне уже порядком поднадоело, если честно. Держащий мою руку Дилан хмыкнул.

— Что? — раздраженно спросила я.

— Ничего. Думай потише. Сбиваешь.

— Подожди, ты что еще и телепат?!

— Да! Помолчи пожалуйста, ты мне мешаешь.

Я нарочито громко подумала: «Посмотрите, какие мы важные стали! Еще бы сказал: „Молчи, женщина, твой день восьмое марта!“. Не ожидала, Дилан, не ожидала…» Маг тяжело вздохнул, и укоризненно посмотрел на меня. Я невинно улыбнулась в ответ и решила больше не мешать. Чем дольше длилось лечение, тем более серьезным он становился, от недавних восторгов не осталось и следа. Сосредоточенный манли еще немного поколдовал надо мной и отпустил. На лбу у него блестели капельки пота. В этот раз я вообще не почувствовала никакого воздействия. Поэтому когда он принес что-то похожее на молоко, засомневалась. Уж очень не хотелось снова испытать вчерашний букет ощущений. Но врач моего скептицизма не разделял и заставил выпить все до капли. Я настороженно прислушалась к себе, окружающие так же внимательно следили за моим состоянием. Организм благосклонно принял порцию пищи и потребовал еще.

— Все получилось! Дилан, спасибо! Ты настоящий волшебник! — сказала, а потом поняла, какую глупость сморозила. Конечно он волшебник, они тут все волшебники. Никто, правда, не обратил внимания на мою оговорку. Местные наперебой поздравляли парня, одобряюще хлопали по плечу и всячески выражали свое одобрение, будто он только что совершил подвиг. Хм, может так оно и было?

Катя протиснулась ко мне сквозь толчею и потащила к нам в палатку. Энергия била из нее через край. Как, впрочем, и радость от того, что я остаюсь. Сама я пока не могла определиться. С одной стороны, было здорово, что часть моих проблем со здоровьем так оперативно решили, что я могу посмотреть, как живут люди даже не в другом городе, а в совершенно другом мире, с другой — было немного страшновато. Я знала этих манли всего сутки, и, не смотря на их благожелательное отношение к нам, не доверяла до конца. К тому же, мне трудно было представить, как я проживу этот месяц без контактных линз. Однако Катя не давала мне скатиться в пучины самоанализа самым верным способом — мы продолжили капание в шмотках, за которым я застала ее в прошлый раз. Это конечно не совсем шопинг, но что-то очень похожее.

— Раз ты теперь остаешься со мной, надо поделить этот ворох одежды на двоих. Тут столько всего, и все такое разное! Это носили, наверное, веке в восемнадцатом, а это из нашего времени, а вон там смотри — настоящий кринолин! Но это все ерунда, самое интересное знаешь в чем?

— В чем? — послушно переспросила я.

— Смотри! — подруга вытащила из кучки какую-то безразмерную юбку и надела на себя. Сначала ничего не происходило, но потом юбка начала на глазах уменьшаться, пока, наконец, не села на ее фигуру идеально.

— Ух ты! Фантастика! Это тоже магия да? — я пощупала ткань, помяла в руках. На вид совершенно обыкновенная, на ощупь она была странной. Раз за разом проводя по ней, я чувствовала, то гладкость шелка, то шершавость бархата на одном и том же участке. — Интересно, цвет она тоже может менять?

— Не знаю. Но мы можем попробовать потом. А пока давай-ка подберем мне какое-нибудь платье поскромнее, а то уже как-то не по себе от взглядов, которые ребята бросают на мои ноги. Будто женщин никогда не видели.

— Ты тоже заметила? А я подумала, это у меня паранойя разыгралась.

— Да нет. Тир сказал, у них демографическая проблема, девочек намного меньше, чем мальчиков рождается. Вот и ходят бесхозные горемыки. Ни семьи, ни детей.

— Мда. Их бы к нам в Россию. За неделю бы всех переженили, — Катя кивнула и разложила на полу длинное закрытое платье до пола приталенного силуэта.

— Как думаешь, подойдет?

— Ага. Скромно, но красиво. Меряй.

Себе я подобрала аналогичный наряд, только синего цвета. Передвигаться по лесным тропинкам в нем было не совсем удобно, но мы с подругой единодушно постановили, что лучше небольшой физический дискомфорт, чем постоянные липкие взгляды, бросаемые на нас исподтишка. Может кому-то это и не показалось бы чем-то неприятным, но одно дело ловить восхищенные взгляды мужчин на улице, где вокруг полно людей, где тебе знакомы законы и традиции общества, где все понимают границы, за которые лучше не заходить, и совсем другое — посреди леса в окружении десятка магов, большинству из которых не особо доверяешь.

Глава 5

Сегодня мы обедали вместе со всеми за длинным столом. Спросите, откуда посреди леса стол? Я отвечу: «Нет ничего невозможного, если ты волшебник!» Совершенно обыденным, привычным жестом, каким мы спички зажигаем или бросаем ключи на столик в прихожей, один из наших сопровождающих материализовал его на поляне. Причем сразу с едой! Одним махом положив конец нашим тревогам относительно замаячившей на горизонте голодной смерти.

— Это что? Местный аналог скатерти-самобранки? — подруга была удивлена не меньше меня.

— Нет, — Алекс, наконец приступивший к своим обязанностям Катиного телохранителя, теперь всюду таскался за нами. Мне почему-то было неловко в его обществе. Приходилось постоянно напоминать себе, что так пристально пялиться на человека неприлично, а взгляд все равно сам собой возвращался к нему. — Просто Питэр телепортировал его с дворцовой кухни. Мы вчера связались с Мартином, вашим будущим супругом, и он все организовал.

Это маленькое «вы» по отношению к подруге многое мне сказало. Совсем скоро она станет «большой шишкой», войдет в императорскую семью. Завидовала ли я ей? Наверное, немного да, где-то на донышке души, спрятав эти недостойные мысли даже от себя. Ведь какая девчонка не мечтает стать принцессой? Другое дело, что повзрослев, мы забываем об этих глупостях, похоронив в глубинах памяти большинство своих детских воспоминаний. К тому же, я прекрасно осознавала, с какими трудностями ей придется столкнуться, и искренне надеялась, что в ее жизни будет то, ради чего она согласится их преодолевать. Из раздумий меня вырвал голос Алекса:

— Я вижу, вам не терпится спросить что-то, Катя?

Подруга неуверенно произнесла:

— Да. А можно мне его как-нибудь увидеть? Ну, фотография там или портрет, или еще что-нибудь в этом духе…

— Вообще-то нам не советовали…

Мне тоже было очень любопытно посмотреть на особу королевских кровей, претендующую на Катеринину руку и сердце. На манли были устремлены две пары самых жалостливых глаз на планете, в итоге он не выдержал нашей массированной атаки и сдался:

— Ладно! Смотрите, — в воздухе появилось объемное изображение довольно привлекательного молодого мужчины. Он был высок, широкоплеч, видно, что человек не пренебрегал физическими упражнениями. Лицо волевое, с красивыми умными глазами. Чем-то похож на кена — игрушечного мужа барби, которого мне подарили на восьмой день рожденья. В общем, подруга осталась довольна, а во мне вдруг проснулся исследовательский интерес. Менталитет нашего народа таков, что нам надо все потрогать своими руками. И я не исключение. Я была на сто процентов уверена, что картинка проницаема, поэтому, когда миниатюрный манли вдруг отпрыгнул от моего прикосновения и сердито погрозил пальчиком, сначала испугалась, а потом покраснела, как маков цвет. Ноги сами собой потихоньку пятились назад, пока я не запнулась о корягу, но упасть мне не дали сильные мужские руки, поддержав за талию.

— Алекс, а он что..? Он нас видит, да? Это я сейчас в принца пальцем тыкала что ли? — обернувшись к нему, спросила я. Паника росла по мере осознания возможных последствий моего любопытства. Кончики губ этого невозможного манли дрогнули, стараясь сдержать улыбку, но я уже заметила.

— Это опять твои шуточки, да?! Да как тебе… Да я тебя… — слов, чтобы высказать все, что я думаю о нем и его постоянных шуточках, мне не хватало. Оставалось только прожигать его уничижительным взглядом, надеясь, что когда-нибудь у него проснется совесть. Хотя, думаю, это вряд ли произойдет в ближайшую сотню лет. В его глазах вместо желательного раскаяния, плясали сумасшедшие смешинки. Через мгновенье они сменили выражение на еще более хитрое, и я начала внутренне готовиться к очередной пакости.

— Эх! — тяжелый вздох смертельно уставшего человека, — Кое у кого, кажется, напрочь отсутствует не только чувство юмора, но и инстинкт самосохранения! Это надо же угрожать телохранителю самой принцессы.

В следующий миг меня подняли в воздух за талию и закружили, как ребенка. Если он надеялся в тот момент, что я испугаюсь и попрошу пощады, то сильно просчитался, потому что мне с детства нравилось такое развлечение. Запрокинув голову, я улыбалась во все свои 32 зуба, счастливый смех рвался прямо из души. Но, как говорится, хорошего помаленьку, и меня вернули на нашу грешную землю. Алекс стоял очень близко и руки убирать не спешил. Зеленые глаза искрились весельем и, казалось, затягивали, как омуты. Век бы смотрела — не насмотрелась. «Как же долго я тебя ждала…» — эта мысль прошила мозг огненной вспышкой и напугала меня. Я отвела взгляд и отстранилась, с удивлением отметив, что вокруг собралась половина отряда и все на нас смотрят с огромным интересом. Никогда не любила быть в центре внимания. Вот и тогда я сразу почувствовала себя не в своей тарелке. Освободившись от объятий, я поспешила спрятаться в палатке.

Но, остаться в одиночестве, мне было не суждено. Не успела я прийти в себя, как в мое убежище нагрянула возбужденная Катя и с порога заявила:

— Машкаааа! Вот это да! Ты видела, как он на тебя смотрел?

— Конечно, видела, я не настолько слепая. Обычно он смотрел, Кать, о-б-ы-ч-н-о!

— Не слепая, говоришь… — глаза подруги недобро блеснули, а в следующее мгновенье она с жаром произнесла:

— Климова, ну ты меня сейчас и бесишь! Прям так бы и дала тебе в лоб, чтоб мозги на место встали! Ведь у него же на лице большущими буквами написано, что он к тебе совсем не равнодушен.

Я тоже начала заводиться.

— В точку! Он настолько не равнодушен, что постоянно надо мной издевается!

— Ну, во-первых, не издевается, а всего лишь безобидно шутит, — я вскинулась было сказать, что я думаю о такой безобидности, но подруга жестом остановила словесный поток и продолжила, — А, во-вторых, надо же, ему как-то привлечь внимание нашей леди неприступность! Ты же по лагерю ходишь с таким видом, будто тебя в тыл к врагам заслали и в ближайшем будущем собираются страшно пытать!

— Ничего подобного. Нормально я себя веду. Что я, по-твоему, должна тут всех хлебом-солью угощать?!

— Всех — не надо, но с парнем, полдня протаскавшим тебя на руках, когда у тебя нога болела, можно быть и поласковее, ты так не считаешь?

Мы обе замолчали и разбрелись по разным углам палатки и разбрелись по разным углам палатки. Постепенно я успокоилась и пошла на мировую:

— Ладно, ты права. Я сама себя в последнее время не узнаю. В истеричку какую-то превращаюсь! Стоит ему появиться в поле зрения, как я начинаю делать глупости, обижаться на пустяки, злиться на себя за неуклюжесть… Ну знаешь, ноги заплетаются, из рук все падает, щеки постоянно краснеют. А еще, — добавила я совсем тихо, — меня к нему сильно тянет. Как магнитом. Никогда за собой такого раньше не замечала.

На лице у подруги расцвела понимающая улыбка.

— Ты знаешь, я, похоже, догадываюсь, что с тобой происходит! — лукаво-радостное выражение ее лица подсказало мне, о чем она думает.

— Неееет, — протянула я, — Я его знаю всего два дня, я не могла в него влюбиться!

— А у тебя что есть какой-то временной регламент? Влюбленность — только через три недели знакомства, настоящая любовь — полгода, просто симпатия — пара дней?

— Нет, конечно! Ох, Кать, а если ты права? Это же кошмар какой-то. Не хочу. Нет.

Екатерина театрально схватилась за голову и сочувственно на меня посмотрела, как на тяжелобольного пациента. Пришлось пояснить:

— Я ему не пара, разве не видно. Он такой красивый, мужественный, веселый, а я? Серая мышь и то интереснее меня. Так что я ни за что не поверю, что он может обратить на меня внимание, как на женщину. Это так же маловероятно, как снег летом. К тому же, мне скоро домой, ты не забыла?

— Ничего я не забыла. Но никто ведь не заставляет тебя замуж за него выходить, а короткий роман пойдет тебе только на пользу. А комплексы свои забудь. Красота — это не единственное, чем можно привлечь мужчину. Есть еще такая штука как обаяние, шарм. Та самая изюминка, о которой часто говорят, — подруга задумчиво оглядела меня с ног до головы, — Хотя у тебя и с внешними данными, на мой взгляд, все в порядке. Все, сеанс самокопания объявляю закрытым! Пойдем, нас Тир звал.

И мы пошли. Наш командир обсуждал что-то с Виталем и Диланом. Как только мы присоединились к ним, он сходу озадачил меня непростым выбором:

— Маш, мы тут посоветовались с ребятами… В общем, сложилась такая ситуация: либо мы утром все вместе перемещаемся в нужный нам город, но зрение твое тогда поправить сможем только через месяц, раньше нельзя, либо прямо сейчас лечим глаза, и послезавтра я пришлю за тобой мага, который телепортирует тебя к нам.

Я нахмурила брови, выжидающе глядя на манли:

— Погоди-погоди, а зачем кого-то присылать? Разве нельзя и вылечить, и переместить меня сегодня?

Тирен состроил раздраженную мину человека, которому приходятся объяснять элементарные вещи.

— Нельзя. Во-первых, после лечения на тебя крайне нежелательно воздействовать магией как минимум сутки. В противном случае за результат никто не поручится. А время поджимает, послезавтра в Вильон прибудут важные гости, нужно будет подготовиться, — маг многозначительно посмотрел на Катю. Все ясно, его высочеству не терпится увидеть невесту.

— Решайся, Мария! — сказал Дилан, потирая руки, — Мы-то всегда готовы поэкспе…, то есть я хотел сказать, попрактиковаться на людях. Официально-то это запрещено, — и задорно подмигнул мне. Мда… Этот всегда в своем репертуаре!

Я задумалась. Целый месяц (считай весь срок моего пребывания на Парсифее) видеть мир расплывчатым было совершенно неприемлемо для меня, но и перспектива ночевать одной в лесу пугала. Я, бывало, в квартире-то одна боялась ночью оставаться, а тут вообще дикая природа кругом. Эх, не зря меня брат в детстве трусихой называл! Но, умные люди говорят, со своими страхами надо бороться, так что решение было принято.

— Ну хорошо. А палатку-то вы мне хоть оставите?

Тут оживился Тирен и рассказал, что совсем неподалеку есть охотничий домик у пруда. Там я смогу спокойно переночевать, а продукты и дрова они мне заготовят впрок. Далее шло описание неземной красоты того места, и нескончаемые обещания как можно раньше отправить ко мне телепортатора.

— Да, чтобы тебе не страшно было, мы тебе кого-нибудь в компанию оставим! Да, парни?

Потом, уже в городе, Катька мне рассказала, что у него просто магии не хватало как раз на перенос двух человек — слишком сильно вымотался во время ритуала. Так начался поиск добровольцев на вакантную должность моей няньки. Скажу сразу: желающих было не мало, но доверия они мне не внушали; уклонисты тоже были, с некоторыми из них мне как раз-таки было бы не страшно даже в разведку пойти. Взять хотя бы седого старичка с живыми цепкими глазами, исполнявшего обязанности то ли следопыта, то ли еще кого-то в этом роде. В результате очередь дошла и до Алекса. Я с замиранием сердца ждала его ответа. И дождалась…

— Почему я?! — возмутился брюнет, как никто другой, — Я что крайний?! Я, между прочим… — начал он доказывать что-то, но тут наткнулся на мой взгляд и утих. А мне было горько и обидно. Вот значит как? Крайний… А я-то, дура, понапридумывала себе то, чего и в помине нет. Сил оставаться и слушать причину для отказа не было, поэтому я порывисто поднялась с места и сказала:

— Не надо никого со мной оставлять! Я не маленькая девочка и сама могу о себе позаботиться. На этом, полагаю, вопрос закрыт? Возражений нет? Вот и славно! — и развернувшись, без оглядки помчалась прочь.

— Маша! — окрик заставил ускорить шаг. Предательские слезы застилали глаза. «Что-то я совсем плаксой стала, нервы ни к черту. Как вернусь домой, надо будет успокоительного попить». Я старалась думать о чем угодно, только не об Алексе. И с чего Катька взяла, что я нравлюсь ему?! Ведь и слепому было понятно, что такие яркие парни, как он, на девушек вроде меня не засматриваются.

Далеко от лагеря я все-таки уходить не стала. Не хватало мне еще заблудиться для полного счастья! Медленно переставляя ноги, кое-как добрела до речки, к которой мы ходили утром умываться, и устроилась на берегу. Вид текущей воды успокаивал, вытесняя из головы грустные мысли. Когда же желудок напомнил о своем существовании, я очнулась от меланхолии и побрела к цивилизации. Оказалось, прошло довольно много времени, но меня никто не трогал, за что им отдельное спасибо. Иногда одиночество просто необходимо. Для себя я решила, что для всех будет лучше, если я выкину из головы зеленоглазого манли раз и навсегда. Надо только держаться от него подальше, и почаще напоминать себе, что он козел. Со временем я в это поверю, и мой так некстати проснувшийся интерес к нему угаснет сам собой! Идеальный план! Оставалось лишь блестяще претворить его в жизнь…

* * *

Когда Маша психанув умчалась с поляны, Алекс вскочил и хотел было рвануть вслед за ней, но Тир его остановил, удержав за руку:

— Постой! Лучше дай ей побыть одной, не то попадешь сейчас под горячую руку.

Снова присев, парень растеряно уставился в землю. Он совсем не хотел обидеть девушку, но укоряющие голубые глаза врезались в память и порождали необъяснимое чувство вины. Ведь он же действительно не мог остаться с ней! Даже если бы хотел, хотя это и против принятого недавно решения не обращать на нее внимания.

— Тир, ну хоть ты-то понимаешь, что я не могу забросить свои обязанности Катиного телохранителя?! Особенно сейчас, когда ее еще официально не представили двору и ее не защищает даже статус.

Командир отряда сочувственно похлопал по плечу. Уж он-то знал, что за маской балагура и ловеласа, которой обычно прикрывался его друг, кроется душевный и в целом достойный манли, который ни за что бы не позволил себе даже подумать оскорбить женщину.

— Я тебя прекрасно понимаю. Более того, я бы на твоем месте поскорее наладил с Марией отношения, потому что вам все-таки придется сутки прожить вместе.

Маг невольно улыбнулся, глядя, как на физиономии друга поочередно сменяются эмоции: сначала удивление, мимолетная радость, недоверие и, наконец, недовольство. За долгие годы их дружбы он легко научился читать их на невозмутимом с виду лице приятеля. Такая реакция Алекса стала еще одним косвенным подтверждением его догадок насчет появления здесь второй землянки.

— То есть как это? Меня выводят из игры? — нахмуренный парень помрачнел еще больше, — Это из-за моей последней ошибки, да?

— Это смотря с какой стороны посмотреть, — загадочно улыбаясь, произнес Тирен, — Может и ошибка, а может и счастливое для нас стечение обстоятельств. Ладно, не буду тебя больше мучить. План такой. Мы никогда не скрывали, что ты отвечаешь за безопасность невесты наследника, так?

Алекс согласно кивнул головой, предлагая другу продолжить мысль.

— Мы также никому кроме Виталя не сообщили, кто из двух девушек будущая принцесса. Таким образом, наши недоброжелатели, узнав, что ты остаешься на озере, вполне могут сделать вывод, что ею является Маша. Конечно, вероятность того, что среди нас есть предатель, мала, но ее лучше исключить сразу, — видя, что манли не проникся, Тир прибег к последнему аргументу, — К тому же, кто кроме тебя из нашего отряда способен защитить в одиночку девушку и от физической и от магической атаки?

«Проняло» — подумал он, подмечая, как по мере осознания грозящей человечке опасности меняется настрой приятеля. Они оба прекрасно понимали, что ради устранения такой значимой в будущем фигуры на политической арене их мира, как невеста наследника, некоторые не поскупятся нанять убийц даже из чужих миров. Свои не причинят серьезного вреда женщине.

— Хорошо, — произнес Алекс после недолгого молчания, — я понял твою идею. Не скажу, что я в восторге от метода ловли на живца, но смысл в этом есть. Знаешь что? Дай-ка ты ей одноразовый пустой амулет перемещения. Такой, чтобы я мог его быстро зарядить, если что, но и случайно она им воспользоваться не сможет.

— Идет! Завтра перед перемещением подарю ей вот эту подвеску, — на ладони манли появился небольшой прозрачный камень на цепочке, — Силы у нее нет, так что сам он от нее заполниться не сможет.

Алекс проверил его, покрутив в руках, и остался доволен. Осторожно, тщательно рассчитывая уровень отдаваемой магии, он подпитал его на десять процентов. Так он все еще не мог открыть портал, зато быстрее при случае зарядится. Если вдруг их опасения подтвердятся, у Маши будет больше шансов спастись. Оставалось лишь надеяться, что все обойдется, и она никогда не воспользуется им.

Глава 6

Когда я вернулась в лагерь, там царила суматоха. Первый встречный манли на вопрос, что случилось, сказал, что все собираются в дорогу: проводить меня до лесного домика, чтобы завтра оттуда переместиться в Вильон — пригород столицы империи. На лицах окружающих царило непривычное воодушевление. Видимо, всем давно надоели походные условия, также как и мне собственно. И хотя мы с Катей спали с большим комфортом — постель на воздушной подушке с подогревом была мягче любого ортопедического матраса — необходимость, например, каждый раз, перед тем как «уединиться с природой», тщательно проверять место на наличие лишних глаз, густоту кустиков и отсутствие местной фауны, не добавляла любви к жизни в лесу. Бытовые мелочи, которые манли решали волшебным мановением руки, нам приносили много головной боли. Взять хотя бы сегодняшний сумасшедший день. Не успела я залезть в палатку, как обнаружилась серьезная проблема: у Кати раньше времени начались «женские дни». Видимо от стресса. Пошарив в закромах наших сумочек, мы в итоге нашли две прокладки. Остро встал вопрос, кто пойдет к Тирену озвучивать ситуацию. После недолгих препирательств подруга все-таки смирилась с такой великой несправедливостью судьбы как то, что из нас двоих, месячные начались первой у нее, а значит, мне потом идти позориться не придется, что, кстати, ставилось мне в вину. В итоге, мы пришли к соглашению: Катерина сама рассказывает о своем состоянии, но я иду с ней в качестве моральной поддержки. И вот мы, неохотно переставляя ноги и поминутно останавливаясь, все-таки добрались до нашего «боса». Изрядно порозовевшая будущая принцесса, а в перспективе императрица, сначала попыталась иносказательно намекнуть о своей проблеме, но манли был непробиваем, и ей пришлось рассказать обо всем прямым текстом. Взгляд мага, наконец, прояснился, и нам было предложено либо совсем остановить кровотечение, либо сделать так, чтобы вся положенная доля крови наоборот вылилась сразу. Я представила, что с ней будет, если применить второй вариант — полуобморочная подруга вряд ли сможет доползти даже до палатки. Маг терпеливо ждал Катиного решения. Вот ведь дилетант холостой! Наверняка манлийки давно придумали простой и удобный способ решения этой задачки. Растерянная подруга поспешила принять первое предложение. Насколько это вредно или наоборот безвредно, мы не знали, а спрашивать у Виталя не стали. Тир пару минут подержал ее запястья, прикрыв глаза, и отпустил нас собирать вещи.

Спустя четверть часа все, наконец, собрались в центре поляны, на которой располагался наш лагерь. Тирен оглядев присутствующих, дал отмашку выступать. Я уже начала привыкать к повсеместному применению магии, поэтому вид летящих по воздуху за хозяевами сумок хоть и привлек мое внимание, но сильно не удивил. Все-таки хорошо, что у меня оказалась такая гибкая психика.

Небольшой деревянный домик в стиле старых русских теремов и впрямь обнаружился довольно быстро. Мы не успели даже устать, когда его крыша показалась из-за деревьев. Он стоял на небольшом холме на краю огромного озера. Я уже мысленно расстилала полотенце на берегу и представляла, как буду купаться. И плевать на температуру воды, в отсутствие дезодоранта от меня уже стало слегка попахивать потом. Хорошо, что на Парсифее было гораздо теплее, чем дома, скорее всего начало лета, а не весна, как у нас. Вскоре после начала пути мне уже сильно припекло макушку. Я еще удивлялась про себя, почему мне, не смотря на это, довольно комфортно в закрытом до пят платье, но потом решила списать все на очередное волшебство.

Мы с подружкой бодренько шествовали в середине нашего небольшого отряда, болтая о пустяках. Я, как могла, старалась отвлечь ее и успокоить перед предстоящей встречей, но в конце концов она не выдержала и выпалила, умоляюще глядя мне в глаза:

— Маш, может, все-таки, со мной отправишься? А? Я что-то так волнуюсь… Прямо как перед экзаменом.

Я подавила тяжелый вздох. Вот как объяснить зрячему человеку, что такое жизнь в расплывчатом мире, особенно после того, как уже давно отвык щуриться, используя линзы? И даже очки, которые Тир непонятно где и непонятно у кого раздобыл, не заставят меня отказаться от возможности полностью восстановить зрение. Отзеркалив выражение ее лица, я ответила:

— Ну Кааать! Я не могу! Ты же сама все слышала. Мне не вылечить глаза, если я телепортируюсь завтра со всеми! А это же такой подарок судьбы! Разве можно его упускать?! — подруга отвела расстроенный взгляд, а я попыталась смягчить отказ, — Ну же! Не переживай по пустякам! Обещаю, я никуда не пропаду, не попрощавшись с тобой! Честно-честно!

Робкая улыбка едва коснулась ее губ, чтобы тут же исчезнуть, но для меня это был знак, что я амнистирована. Дальше мы шли молча, думая каждая о своем.

* * *

Вид, открывавшийся с мансарды охотничьего домика, и впрямь был великолепен. Я впитывала в себя красоту этого места, стараясь навсегда запомнить расстилающийся под ногами лес, окаймляющий невероятно чистое озеро с бирюзового цвета водой, представляла, как здорово было бы просыпаться здесь по утрам под фантастическое пение птиц, купаться или просто ничего не делать. После бесконечной гонки, на которую похожа жизнь в больших городах, на меня вдруг снизошел покой. Именно тогда я интуитивно стала догадываться, что волшебство может жить не только в разумных существах, но и самой ткани мира, создавая такие вот чудесные уголки, наполняя их ярчайшими красками, доводя до совершенства. Здесь каждый куст, каждая травинка требовала особого внимания, подстегивая меня немедленно отправиться на исправление моей запущенной близорукости.

Спустившись на первый этаж, я была готова терпеть любую боль, сопутствующую лечению, легкий мандраж прошел. Виталь ободряюще мне улыбнулся и попросил встать в центре комнаты. Я честно старалась не моргать, но, как назло, именно сейчас ничего не получалось. Промучившись со мной минут пятнадцать, он сказал:

— Маш, я сейчас погружу тебя в транс, чтобы ты глаза не закрывала. По-другому никак, — он развел руками. — Ты не бойся, это не больно, и в голову я к тебе лезть тоже не буду. Ну что готова?

Дождавшись моего утвердительного кивка, целитель попросил меня расслабиться и посмотреть ему в глаза. Я подчинилась. Дальше была пустота, а очнулась я уже человеком со стопроцентным зрением. При этом чувствовала я себя такой отдохнувшей, словно проспала часов двенадцать, хотя за окном были все те же вечерние сумерки. На меня выжидающе смотрели пять пар пытливых глаз, кучковавшихся в противоположном углу комнаты. Первой не выдержала Катя, тихонько спросив:

— Ну как? Ты нас хорошо видишь? — вид у нее при этом был такой, будто я до этого лет шесть провела в коме и вдруг очнулась. Настроение у меня было прекрасное, поэтому срочно захотелось немного подурачиться.

— Темно… — слабым голоском простонала я, — Почему так темно? Я ничего не вижу…

Выражения их лиц… Это надо было видеть!

— Как?! Виталь, ты что с ней сделал?! — подруга подскочила ко мне, трогательно заглядывая в мои «невидящие» глаза. Местное светило медицины на ее выпад никак не отреагировало. Потеснив Катерину у моей постели, он посмотрел мне в глаза, громко хмыкнул и отвесил символический щелбан, едва прикоснувшись ко лбу.

— Ай! За что?! — театрально возмутилась я, выходя из роли умирающего лебедя.

— Чтобы жизнь медом не казалась! Кончай придуриваться.

— Уж и пошутить нельзя, — пробурчала я, уверенно вставая с кушетки, на которой, видимо, лежала во время операции.

— Так все нормально? — Катя вопросительно посмотрела на врача, тот уверенно кивнул. — Да ну тебя! Я тут переживаю, а ты… — это уже мне надрывно-патетически.

— Прости-прости! Это на меня так гипноз, наверное, действует — выпускает мою подсознательную вредность! Точно! Так что я не виновата. Это все он, — и пальчиком указала на Виталя. Тот лишь картинно поднял бровь в ответ на мою наглую ложь и слегка улыбнулся. Надо же! Он, оказывается, не безнадежен. Во всяком случае, настолько, чтобы не принимать эти мои слова всерьез.

— Смотри у меня! — шутливо погрозив мне пальцем, сказала подруга, — Оставлю тебя здесь эдак на полгодика, на перевоспитание!

— О нет! — патетически воскликнула я, прижав одну руку к груди, а вторую ко рту, — Не надо! Только не это! Я этого не переживу!

Неизвестно, сколько бы мы с Катькой еще ломали комедию, но тут забаву прервал серьезный до невозможности голос доктора:

— Ладно, как я вижу, пациентка в полном порядке, так что я пошел. У меня еще другие дела есть.

За ним увязались Дилан и Тир. А я запоздало встрепенулась, что не поблагодарила его, но потом вспомнила, на какую именно благодарность он рассчитывал в прошлый раз и сникла. Нет, сейчас он ничего такого не говорил, но я все равно не хотела наступать на одни и те же грабли. Так и не определившись с этим вопросом, я поспешила за Катей и Алексом, которые направлялись в сторону нашей походной «скатерти-самобранки». У меня тоже проснулся дикий аппетит. Хотя мой желудок уже не протестовал против местной пищи, ее вкус мне все равно не нравился. Но организм требовал энергию, поэтому приходилось глотать красивые на вид, питательные, но совершенно невкусные продукты.

* * *

Я, к моему огромному сожалению, принадлежу к тому несчастливому поколению, которому в школе урок астрономии заменили дополнительным часом физики. Только этим я могу объяснить то, что не видела особой разницы между звездным небом Парсифеи и Земли. Это конечно, до того момента как взошла вторая луна. Я так и не сподобилась узнать у Тирена ее название. И если первая мало отличалась от нашего родного спутника, то вторая просто поражала своими громадными размерами. Мне поначалу даже казалось, что она вот-вот упадет и раздавит меня. Глупо, конечно.

И вот я уже час как сидела на лавочке у дома, любовалась россыпью звезд и думала. Спать мне не хотелось совершенно, хотя почти все уже отправились на боковую.

Прошло всего два дня, а казалось, два месяца. Столько новых и непривычных переживаний, знакомств и впечатлений. Моя сонная жизнь вдруг превратилась в бурлящий поток, и я все никак не могла определить радоваться мне этому или наоборот слезы лить. С одной стороны, все вроде бы шло хорошо: заботливые ребята выполняли все наши прихоти и пожелания, в пределах разумного естественно, сосватали Катьку за принца, меня подлечили. А с другой — ни денег, ни семьи, ни других знакомых у нас здесь не было, все, что мы знали об этом мире, мы знали с их слов. Это настораживало. Я ведь так до конца и не поверила в избранность подруги. Я ж ее с семи лет знаю, и ничего сверхъестественного в ней не замечала. Да, она — прекрасный отзывчивый человек, но таких не мало. В общем, женитьба — это конечно здорово, но вдруг нам просто вешают лапшу на уши до поры до времени? Мне не хотелось думать о наших сопровождающих плохо, я вообще всегда старалась смотреть на жизнь оптимистично, но и доверчивой дурочкой тоже не была.

— Скучаешь по дому?

Задумавшись, я не заметила, как на мою скамейку подсел Алекс. Обиды я на него уже не держала (на него вообще никто не мог долго сердиться), но и общаться сейчас, с кем бы то ни было, тоже не очень-то хотелось. Поэтому успокоив вдруг бешено забившееся сердце (наверняка от страха) железной волей разума, я равнодушно ответила:

— Конечно, — помолчала немного, а потом неожиданно для себя добавила, — Я здесь чужая. И ваш мир не забывает мне об этом напоминать, — сказала я, выразительно рассматривая новые ссадины на руках. В пути под ноги мне постоянно попадали какие-нибудь коряги, ветки то и дело хлестали по лицу, ну и прочие мелкие пакости нет-нет да и случались. Масштаб этих бедствий, правда, с течением времени уменьшался. Я даже прикинула, что если эта тенденция продолжится, недели через полторы они совсем прекратятся.

Манли спорить со мной не стал, хотя и видно было, что собирался что-то сказать вначале, но передумал. Тишина вновь укрыла все вокруг, но в ней не было дискомфорта.

— А я с тобой остаюсь, — ни с того ни с сего сообщил парень, — В смысле, здесь до послезавтра.

Удивлению моему не было предела, как впрочем и радости. Спрятав в уголках губ довольную улыбку, я все-таки решила уточнить:

— Ты передумал? Из-за чего?

Несколько секунд он всматривался в мои глаза, будто ища что-то, а потом, отведя взгляд, отшутился:

— Ну кто-то же должен портить твое настроение? Кто как не я?

Я слегка толкнула его в плечо.

— Шалопай! Ладно, не хочешь говорить — не надо. Все равно я потом узнаю.

— Да? И кто же тебе расскажет? — притворно подивился парень.

— Тир!

— Вот еще! С чего бы это? — произнес он уже немного нервно.

— А с того! Я попрошу Катьку, а она спросит у Тира, а тот ей ни в чем не отказывает. Вуаля!

— Ну это вряд ли! — Алекс расслабленно развалился на скамейке, в наглую подвинув меня на самый краешек. — Она, конечно, будущая принцесса, более того невеста лучшего друга, но и ковриком перед ней стелиться он не будет. Да и вообще, с чего ты взяла, что Тирен знает мотивы моих поступков? Я ему не исповедуюсь.

— Твоя правда. Эх, что же мне теперь от любопытства умирать?! — Алекс скептически фыркнул, а я решила применить старый, как жизнь, трюк из арсенала женского коварства. Сама удивляясь своей смелости, я взяла его за руку и, приложив к своей груди, проникновенно произнесла:

— Чувствуешь, как сердце бьется? Еще чуть-чуть и аритмия окончательно погубит меня. Но прежде чем покинуть наш бренный мир, я должна узнать, почему ты согласился остаться! — и выжидающе уставилась на манли. Тот на внешние раздражители не реагировал, все свое внимание сосредоточив на моей груди. Так! В кино показывали совсем не то! Там после прикладывания к груди мужчины все как один кололись, как переспевшие орехи, и бравым разведчицам оставалось только успевать конспектировать военные тайны противника! Мой же эксперимент пока не приносил желанного результата.

— Алекс! — Ноль внимания! Я попыталась убрать его руку со стратегического места, но не тут-то было!

— Алееееекс! — На меня подняли такой жадный взгляд, какой я обычно после месяца сидения на диете бросаю на торты и булочки. Ой, мамочки! Виталь точно повредил мои мозги, раз я решилась на подобную выходку!

— Тебе нужен ответ? Что ж я отвечу… — загадочно произнес этот товарищ, гипнотизируя меня своими глазищами, а потом притянул к себе и поцеловал. Нет, мне честно сначала не понравилось, но в процессе я как-то втянулась и под конец отвечала уже с большим жаром. Когда мы оторвались друг от друга, оба тяжело дышали, и я с удивлением обнаружила себя сидящей на коленях у Алекса.

— Я достаточно подробно ответил на твой вопрос? — промурлыкал манли мне на ухо.

— Да, — только и смогла выдохнуть я.

— Может, хочешь еще что-нибудь спросить? — допытывался он, параллельно скользя руками все ниже и ниже. — Я с огромным удовольствием продолжу наш диалог, — и погладил мои нижние девяносто. Тут у меня видимо сработал предохранитель, и включился мозг. Я быстренько сползла с его коленок. Парень спокойно отпустил меня, хитрая улыбка царила на его лице.

— Эм… Ты знаешь, я тут вспомнила… Мне срочно надо идти. Да. Так спать вдруг захотелось, что аж живот от голода скрутило, — и я начала потихонечку пятится назад. Но резко остановилась, когда услышала ироничное:

— Как?! Ты больше не хочешь узнать мои «военные тайны»? Разве разведчик не должен идти до конца ради родины?

— Так ты тоже… этот… как его..?

Алекс согласно кивнул. Я так покраснела, что от лица можно было наверное зажечь спичку. Черт, если тут каждый желающий будет читать мои мысли, когда ему вздумается, я завтра же сбегу отсюда домой. И никакая подружкина свадьба меня не удержит. Кстати, надо бы ей тоже рассказать про сей удручающий факт, пусть тщательнее следит за своими мыслями. Между тем, парень тоже поднялся и вплотную подошел ко мне.

— Не играй в такие игры с заведомо более опытным соперником, — он поднял мой подбородок, заставляя посмотреть в глаза, — Проиграешь!

Какое-то время мне казалось, что он снова меня поцелует, но манли пробуравив меня серьезным взглядом несколько секунд, решительно развернулся и ушел.

Я шумно выдохнула. Непроизвольно дотронулась до губ и улыбнулась. Может Катька была не так уж и неправа, когда говорила, что я ему нравлюсь?

Глава 7

Мое утро началось ближе к полудню. Вчера я долго не могла уснуть, проворочалась почти всю ночь и лишь перед рассветом, наконец, забылась крепким сном. Будить на завтрак меня не стали. Какие добрые и чуткие люди меня окружают! Потянувшись до хруста в костях, я неторопливо оделась, умылась принесенной кем-то водой и вышла на улицу. Там уже активно готовились к масштабному перемещению людей. Сосредоточенный Тирен вычерчивал на земле какую-то сложную загогулину, при этом не то бормоча под нос заклинания, не то просто ворча. Рядом с ним крутились Алекс и Дилан, по очереди предлагая подправить «вон тот угол» или чуть скорректировать «вот эту вот кривую». Маг пока держался, но судя по зверскому выражению лица, терпению его приходил конец. Я бы на его месте давно выгнала всех этих советчиков, чтобы не стояли над душой и не трепали нервы. В конце концов, Тир вполне ожидаемо психанул и на очередное замечание Алекса рявкнул:

— Слушай, раз ты такой умный, давай черти эту долбаную фигуру сам! Мне даже интересно, какое существо ты вытащишь из портала на этот раз! — маг с каждым словом распалялся все больше, потом наткнулся на меня взглядом и осекся:

— Маш, я не то имел ввиду и…

— Все нормально, Тир! Мне тоже любопытно посмотреть, как Алекс будет колдовать, — я скрестила руки на груди, насмешливо посмотрев брюнету прямо в глаза. Он вызов принял:

— Думаю, если я, как ты выразился, «вытащу» кого-нибудь столь же прелестного, — манли демонстративно покосился на вырез моего платья (кстати довольно скромный), — как наша уважаемая Мари, мне только спасибо скажут.

Я покраснела. Комплимент хоть и прозвучал невинно, вызвал в памяти воспоминания о ночном разговоре. И что на меня вчера нашло?! Чтобы я сама(!) начала к мужчине приставать! Стыдоба какая! Собрав волю в кулак, я приказала себе не думать об этом. Было и прошло. Вскоре кустарный аутотренинг сработал, и я вновь обрела душевное равновесие. А-то в последнее время по цветовой гамме я стала уж очень часто близка к запрещающему сигналу светофора. Знаете, когда смущаешься, краснеешь, злишься на саму себя и от этого еще больше краснеешь. Замкнутый круг.

Когда все приготовления были завершены, Тирен отозвал меня в сторонку и повесил на шею медальон, велев не снимать ни при каких обстоятельствах. Зачем он нужен, не объяснил. Я так поняла, манли вообще любят секреты разводить. Безделушка мне даже понравилась: в центре располагался большой прозрачный камушек, красиво переплетенный тонкими полосками серебристого металла.

— Это что бриллиант? — нервно пошутила я.

— Нет. Это искусственно выращенный фианит.

Я довольно слабо разбиралась в ювелирном деле, поэтому разницы не почувствовала. Поблагодарив щедрого мага, пошла прощаться с Катькой. Она сегодня была на редкость молчалива и сосредоточена. Мне хотелось как-то приободрить ее, внушить уверенность, что все будет хорошо. Но я не знала как. Может потому, что и сама испытывала некоторые опасения за нашу судьбу? Обняв подругу напоследок, я шепнула ей на ушко:

— Не переживай! Вот увидишь, вы понравитесь друг другу!

— Ой не знаю! — также шепотом ответила она, — Тяжело это все. До сих пор не пойму, как я так быстро согласилась?! Сгоряча, не подумав, как следует…

У меня тоже имелись некоторые подозрения на этот счет. Катя никогда не была легкомысленной, и этот ее неожиданно проснувшийся авантюризм меня не мало удивил. Да еще если принять во внимание впечатляющие способности наших сопровождающих… Но я не стала озвучивать свои мысли на этот счет, поскольку легче подруге от осознания внешнего воздействия на нее не станет. Только совсем разочаруется в манли, и тогда не о каком счастливом браке и речи идти не будет. Недоверие способно разрушить любую симпатию на корню.

— Ничего страшного! Захочешь — разведешься!

Стоящий рядом Алекс вдруг закашлялся. Честно говоря, я и забыла, что мы не одни. А тут оказывается некоторые личности «уши греют». Свернув разговор, мы присоединились к остальным. Вежливо пожелав всем счастливого пути, мы с брюнетом отошли чуть подальше, а фигура на земле засветилась. Через мгновенье над ней образовалось что-то вроде дверного проема, заполненного молочного цвета туманом. Сейчас портал уже не казался таким уж страшным. Не мешкая, ребята один за другим шагали в него и исчезали. Последним ушел Дилан, предварительно помахав нам ручкой и подмигнув. Я невольно улыбнулась — ребенок ребенком.

Оставшись одни, мы наскоро пообедали, после чего брюнет сообщил о своем желании поохотиться в этих краях, раз уж выпал свободный день. Ждать его велел ближе к вечеру. Честно говоря, я была этому только рада. Мне отчего-то было неловко находиться с ним наедине, мысли дурацкие в голову лезли. Поэтому, когда через полчаса он скрылся в лесу, я вздохнула свободнее.

Пора было воплощать в жизнь вчерашние грезы о купании. К моему огорчению, бикини среди одежды, предоставленной нам в пользование, не было. Поразмыслив, я надела обычный комплект белья, накинула сверху халат и, выбрав самое большое полотенце, в радостном предвкушении поспешила к озеру.

Вода была что надо! Неожиданно теплая для начала лета и удивительно прозрачная. Казалось до дна рукой достать можно, а нырнешь — и роста не хватает. Я не сильный пловец, поэтому далеко не заплывала. Так, то загорая, то купаясь, я и провела большую часть дня. Прямо как на курорте. Потом вспомнила, что в сумочке должен был остаться плеер, и сходила за ним. Лежать на солнышке сразу стало веселее. Зарядки батареи было немного, но я надеялась, что с электричеством тут все-таки знакомы, раз манлийки без напряга гоняют между мирами. Постепенно я начала подпевать, сначала тихо, а потом и вовсе прибавила громкость. Петь при других я с некоторых пор стеснялась, хоть у меня и был в наличии прекрасный слух и слабый, но довольно приятный голос. Помнится, в школе я всегда выступала на различных мероприятиях. И если в детстве это было приятно, то повзрослев, мне приходилось чуть ли не клещами вытаскивать себя на сцену. Откуда взялась эта боязнь я уже и не помню, но страх публичных выступлений перекочевал и в мою взрослую жизнь. Хотя если честно, я вообще никогда особой отвагой и смелостью не отличалась.

Акустика тут, кстати, оказалась на диво хорошая, так что вскоре над лесным озером разносились строки известной песни, удивительным образом резонирующей с моим душевным состоянием:

Я хочу быть слезой.

В твоих родиться глазах,

Жить с тобой на лице

И умереть на губах.

Ты меня не поймешь.

Тебе потери не знать.

Чем прожить без любви,

Лучше слезой умирать. [1]

Пела я с чувством, выплескивая наружу комок непонятных противоречивых эмоций, бередящих душу последние пару дней, мешающих вернуться в свою уютную раковину спокойствия, закрыть створки и никого не впускать. Стихли последние аккорды в плеере, и я замолчала.

— Красивая песня… — произнес чей-то тихий голосок.

Я подскочила, как ужаленная, и огляделась вокруг. Никого не было видно, и я уж было решила, что мне почудилось, когда услышала:

— … и печальная, — плеск воды подсказал мне направление. Недалеко от берега обнаружилась совсем молоденькая девушка. Хорошенькая, как кукла. Убедившись, что я ее вижу, она подплыла поближе, а я впала в ступор, поскольку, наконец, разглядела ее хвост.

— С ума сойти, русалка! Настоящая! — пробормотала я себе под нос, а потом громче:

— Здравствуйте! — зеленоволосая макушка кивнула в ответ. Я растерялась. Странно, но, зная, что в этом мире магия на каждом шагу, я, тем не менее, оказалась совершенно не готова вот так вот запросто встретить волшебных существ из детских сказок. Манли не в счет, они выглядят и ведут себя почти как люди.

— Меня зовут Милана, — представилась русалка. Вид у нее был слегка отстраненный, и говорила она с небольшими задержками между предложениями. — А как тебя зовут? Ты ведь не местная? Я тебя здесь раньше не видела.

— Маша. Приятно познакомиться. Я и вправду издалека.

— А… Тогда понятно, почему я не смогла сразу понять, о чем твоя песня. Она грустная. Ты, наверное, очень страдаешь. Несчастная любовь? — девушка подняла на меня такой невыразимо тоскливый взгляд, что все мои проблемы вдруг сразу показались мелкими и незначительными.

— Да нет! Что ты! — поспешно воскликнула я.

— Я не поняла: все-таки да или нет? — продолжала допытываться Милана, нахмурив милое личико. Теперь уже я не понимала о чем она. Я же только что ответила! А потом до меня дошло, как двусмысленно прозвучала моя последняя реплика. Пришлось пояснить:

— Я не страдаю. У меня все нормально.

— Это хорошо, — разочарованно протянула русалка, а потом предложила, — Но, может, ты все-таки хочешь стать моей сестрой? Я вижу печаль в твоем сердце. С нами ты забудешь ее, — еще один проникновенный взгляд, от которого мурашки пробежали по спине.

— Эм… Понимаешь, я бы с радостью, — стараясь не провоцировать ее, я потихоньку отодвигалась все дальше от края воды, — только у меня дел по горло. Да. Мне уже ужин готовить пора, а то муж сейчас вернется с охоты голодный, а мне и покормить его нечем. — Боже, что я несу! Хотя пусть знает, что я здесь не одна. Уж больно у нее вид маньячный.

— Подожди! — русалка, заметив мои передвижения, подалась вперед, — Спой мне еще что-нибудь. Только веселое. Всего один раз и я оставлю тебя в покое. Мне так скучно здесь…

Петь мне не хотелось, но, как говорят врачи, с сумасшедшими лучше во всем соглашаться. Надо только вспомнить какую-нибудь бессмысленную песенку из репертуара наших попзвезд, и она сама уплывет еще до припева. В голову, как назло, ничего не приходило, кроме незатейливого хита ушедшего лета. Ассоциативное мышление налицо. Я негромко запела:

Как на берегу озера тайком

Загорали русалочки втроем

Да болтали русалки о любви

Кто кого заманил в свои силки… [2]

Милана дослушала до второго припева и исчезла. Я уж было вздохнула с облегчением, когда сбоку раздался еще один незнакомый голос. На этот раз мужской. Шикарный русал (или как там их правильно называют?) сверкал обнаженным торсом в лучах заходящего солнца.

— Что же ты не допела? — томно поинтересовался он, подплывая ближе. А я как-то сразу вспомнила, что на мне только нижнее белье, да и то местами мокрое, а в песне даются очень опрометчивые обещания физического характера. Нет, он конечно, был красив и безумно сексуален, вот только интуиция моя вопила во всю мощь, чтоб я и не думала к нему приближаться. Собираясь вежливо попрощаться и поскорее уйти, я посмотрела в его глаза. Это стало огромной ошибкой. Чужая воля ворвалась в мой разум, закружилась голова, появилась тошнота. Ощущения были такие, будто меня очень сильно ударили по голове. Когда первая волна недомогания прекратилась, я осознала, что стою уже по колено в воде, а ноги продолжают идти на глубину, не подчиняясь моим приказам. Я хотела закричать и позвать на помощь, но не смогла пошевелить даже губами.

— Вот и славно! — раздался голос этого чудовища, — А то Милана, глупая, уговаривала, а надо было всего лишь подчинить. Такую удачу нельзя упускать. Скоро ты станешь одной из нас, и разделишь со мной вечность.

Невыразимый ужас сковал все мое существо, я хотела жить. Я знала, как становятся русалками. Вода уже была мне по грудь, а дальше отмель резко заканчивалась. Всего два шага отделяли меня от смерти, и, похоже, мне придется их сделать. Все попытки вернуть себе контроль над телом провалились. Единственное, что я смогла, это вдохнуть как можно больше воздуха в легкие, прежде чем нога резко провалилась в никуда, и я пошла на дно.

Безвольным мешком я погружалась все глубже. Легкие жгло, как огнем. И все время перед глазами стояло лицо моего палача. Он кружил вокруг меня, как акула. Хищник, играющий с неосторожной жертвой. Я сначала все никак не могла поверить, что так нелепо умру. Это страшный сон. Всего лишь сон. Сейчас я открою глаза, и мама ласково погладив по голове, скажет, что мне приснился кошмар.

Сколько я продержалась? Секунду, десять? Боже, как же мне хотелось жить! И как страшно становилось от приближения старухи с косой!

Русал, решив, что сил сопротивляться у меня не осталось, отпустил мой взгляд. Тут же ожили рефлексы, и я что есть мочи рванула наверх. Но не тут-то было. Перехватив меня за ноги, этот урод тащил меня назад, в глубину. В какой-то момент кислород полностью закончился в легких и я потеряла сознание.

* * *

Полдня Алекс просидел в засаде, поджидая незваных гостей, но никто так и не появился. Видимо, они с Тиром все-таки перестраховались. Он последний раз обходил периметр, когда услышал, как кто-то поет. Подкравшись поближе, его взгляду предстала полуобнаженная Маша, самозабвенно выводящая сложную мелодию на чужом языке. Голос ему понравился, но еще больше ему понравилось тело девушки, прикрытое мокрым после купания нижним бельем, почти не оставляющим места для фантазии. Неожиданное, но приятное зрелище. Фигурка у нее конечно не идеал, но все необходимые округлости были на положенных местах. Совершенно забыв о том, куда шел и зачем, он притаился в ближайших кустах, пожирая ее глазами. Как мальчишка, право слово. Когда Маша встала и потянулась, выгибаясь как кошка, манли почувствовал, что ему срочно надо окунуться в воду, желательно ледяную. С любой другой девушкой он применил бы другой способ к взаимному удовольствию, но с ней, он чувствовал, так нельзя. У нее будто на лбу было написано: «Либо женись, либо и не подходи!». Под венец его пока что-то не тянуло.

Волевым усилием оторвав взгляд от девичьих прелестей, он пошел вдоль берега. Неподалеку должны бить холодные ключи. Как раз то, что надо!

Когда вволю накупавшись, он возвращался назад, пение, не умолкавшее все это время, вдруг стихло. Ушла в дом? Или надоело? В душе поселилась тревога, и он прибавил шаг, но буквально через пару минут оно снова продолжилось. На этот раз Алекс из любопытства попытался понять смысл песни. Заклинание перевода тут пришлось как нельзя кстати. Особенно когда в тексте появились обещания поцелуев, объятий, ну и собственно их логического продолжения. Успокоившееся было воображение снова разыгралось во всю мощь. Нет, что она вообще творит?! Нам же еще ночевать в одном доме!

Он так увлекся борьбой с собственным организмом, что не сразу почувствовал, как возмутилось магическое поле. А осознав где именно, рванул к Маше со всех ног. Когда, обогнув мешающие обзору камыши, он увидел, как ее макушка исчезает под водой, от страха сердце пропустило один удар. Вот дуреха! Она что топиться пошла?! Следом блеснула на солнце рыбья чешуя длинного хвоста, и все стало на свои места. Русалки! Ярость затопила сознание. Скоро представителей этого вымирающего вида станет еще меньше! Пусть повышают свою численность другими способами, а не за счет его подопечной.

Пока эти мысли хороводом проносились в голове, он преодолел отделяющее от кромки воды пространство, и создав воздушный карман вокруг головы, нырнул. Почти сразу увидел, как вырывающуюся Машу тащит на дно русал. Мгновенно сплетя магическую сеть, он набросил ее на этого реликта, в тот же момент девушка прекратила сопротивление, а к поверхности побежали последние пузырьки воздуха. Нельзя было терять ни секунды, поэтому, подплыв к ней, манли сотворил миниатюрный портал, отправивший всех троих прямиком на берег. Когда позже друзья не верили, что он на это способен и просили повторить трюк, он не смог вспомнить даже заклинание, которое использовал.

Дрожащими руками Александр пытался привести ее в чувства, осторожно хлопал по щекам, пробовал применить магию — ничего не действовало. В отчаянии он беспрестанно повторял:

— Маша! Машенька! Ну очнись, милая! Слышишь? Очнись! Маша…

Рядом на земле корчился плененный русал, все больше стягивая сеть. Его болезненный стон настолько взбесил манли, что тот осторожно опустив свою ношу на полотенце, начал методично бить ему морду:

— Что ты с ней сделал, тварь? Говори! Почему она не приходит в себя?!

Русал молчал, с разбитой губой и выбитыми зубами вообще начинаются проблемы с дикцией, но неожиданно пришел ответ с другой стороны:

— Не убивай его! — Милана умоляюще заглядывала в глаза озверевшего мага, — Не убивай! Я помогу ей в обмен на его жизнь.

— Да как ты смеешь ставить мне какие-то условия, нечисть?! Сейчас же вылечи ее, и тогда я, так и быть, подумаю, оставлять ли ему его жалкое существование.

Плечи русалки обреченно поникли. Она поняла, что если девушка не выживет, этот сумасшедший не пощадит никого.

— Хорошо. Переверни ее на живот, положи на колено и чуть надави. Нужно чтобы вода вышла из легких. Теперь положи ее на спину и сильно ударь кулаком в нижнюю часть грудины, — а про себя тихо добавила, — Ну до чего же эти маги тупые! Элементарную первую помощь оказать не в состоянии, только бесполезные заклинания плетут.

* * *

Сознание вернулось резко, будто повернули рубильник. Болела грудь, щипало в носу, из которого шла вода, и плохо слышали уши, но я была этому безумно рада. Потому что была жива!

Стоило немного откашляться, как меня тут же стиснули в объятиях. Алекс так сильно прижимал меня к себе, что я испугалась, как бы второй раз за день не отправиться на тот свет от недостатка кислорода.

— Придушишь, — прохрипела я куда-то в район ключицы. Меня услышали и хватку ослабили. А потом подхватили на руки и хотели было унести куда-то, но прозвучавший вопрос заставил манли застыть на месте.

— Постой! А как же Ралион? Ты освободишь его? — моя водоплавающая знакомая нервно теребила волосы, горящими надеждой глазами глядя на нас.

— Какой еще Ралион? — тихонько прохрипела я. Алекс лишь сосредоточенно хмурился. Я уже хотела повторить вопрос еще раз, когда он повернулся так, чтобы не загораживать мне обзор. На берегу, извиваясь как змея, лежал мой несостоявшийся убийца с изрядно подправленным фейсом. Меня затрясло. Воспоминания, до этого будто подернутые туманной дымкой, всплыли из подсознания и заставили понять, как близко прошла смерть. Если бы не Алекс, я бы, наверное, лежала сейчас мертвой на дне озера, медленно разлагаясь. Меня аж передернуло от этой картинки.

Между тем, парень глухо спросил русалку:

— Почему он напал на нее? Вам же запрещено без согласия жертвы обращать ее! А Маша не могла его дать.

Русалка замялась.

— Ты прав. Она действительно отказала мне, но… Ее песня. Ралион, видимо, подумал, что она поет ему, и потерял голову. Принял желаемое за действительное.

— Она права? — жесткий взгляд был адресован русалу. Тот кивнул и опустил голову. Мне даже стало его немного жаль, таким потерянным и побитым он выглядел сейчас.

А потом до меня дошло. Так это я, получается, во всем виновата?! Как же так? Ведь это была всего лишь песня! Нелепость произошедшего не укладывалась у меня в голове. Однако, несмотря на пережитый ужас, смерти я никому не желала, поэтому попросила:

— Алекс отпусти его, пожалуйста! Он не виноват.

— Не виноват?! Да он чуть не угробил тебя! — взвился манли, однако в глазах промелькнуло облегчение. Потом немного успокоился и добавил:

— Хорошо, если ты просишь, я не стану его убивать. Но если ты, — холодный взгляд зеленых глаз будто пригвоздил Ралиона к месту, — или кто-нибудь другой из твоего народа хоть приблизится к ней, я за себя не отвечаю.

Русал часто закивал, а стоило только волшебной сети исчезнуть, неуклюже пополз к воде. Милана же уплывать не торопилась.

— Ты добрая девушка, Мария. За это я хочу отблагодарить тебя. Мой подарок не разглядеть глазами и потрогать его тоже нельзя, но дороже его для женщины нет ничего на свете. Прощай! — и уплыла, оставив меня изнывать от любопытства. Манли тоже сделал разворот к дому.

— Подожди! Она же наверно за подарком поплыла!

— Вообще-то она его уже подарила. Я сразу засек ее чары, но они не несли угрозу, поэтому я их отражать не стал. Скорее всего, что-нибудь вроде защиты.

— Понятно, — протянула я. Парень бормотал на ходу какую-то абракадабру, от которой по телу расплывалось тепло. Меня неудержимо стало клонить в сон. Нервная дрожь почти перестала сотрясать тело.

— Алекс! Спасибо. Ты спас мне жизнь. — Такие банальные слова, но ничего более подходящего я придумать не смогла. Он ничего мне не ответил. Только покрепче прижал к себе. На руках у парня было так спокойно и уютно, что я и не заметила, как задремала. Последнее, что помню, это как он снял с меня мокрые тряпки, а потом укутал до самого подбородка в одеяло. Приснился ли мне его короткий поцелуй, я не знаю.

* * *

Той ночью я проснулась от собственного крика. Мне снилось, что я опять тону, только на этот раз меня никто не спасал. Кошмар был такой реальный, что я никак не могла осознать, что это просто сон. По щекам бежали слезы, истерика набирала обороты. Похоже, так у меня отходил шок. На мои всхлипы прибежал манли и растеряно застыл, не дойдя до кровати пары шагов. Судя по тому, что на нем были надеты одни только штаны и те задом наперед, он бежал, как минимум, отбивать меня у стада озверевших маньяков. А мне так хотелось обычного человеческого тепла, что забив на все свои замарочки, я попросила:

— Обними меня. Мне так холодно.

Мне не пришлось упрашивать дважды. Миг — и Алекс уже осторожно укачивает меня, усадив на колени и вытирая слезы. Постепенно рыдания сошли на нет. Кто из нас первый кого поцеловал, у меня в памяти не отложилось. Помню только, как отчаянно мне хотелось доказать в первую очередь самой себе, что я жива. Поэтому когда тяжело дышащий брюнет, спросил меня, хочу ли я идти до конца, я ответила ему поцелуем. А дальше ласки стали более откровенными, губы настойчивыми, а мысли бессвязными. Этой долгой и нежной ночью я и стала женщиной.

* * *

Проснулась я в прекрасном настроении. Алекс встал раньше и хлопотал по хозяйству, мурлыкая под нос незатейливый мотивчик. Никогда раньше я еще не чувствовала себя такой счастливой. От накатившей вдруг нежности я подошла и обняла его, заработав мягкую улыбку и легкий чмок в губы.

— Доброе утро!

— Доброе! — как же уютно было в его объятиях.

— А я тут решил завтрак приготовить. Страсть как есть хочется!

Мой желудок был с ним полностью солидарен. Так, что у нас в меню? На завтрак была предложена яичница, что-то похожее на кофе и теплые пирожки.

— Хм. Ты, конечно, очень близок к идеалу в моем понимании, но чтобы испечь самому сдобу… Да еще с утра пораньше…

— За комплимент спасибо, а булочки я купил. И не надо делать такое лицо! Перемещать предметы для меня гораздо проще, чем людей.

Так, за шутливыми препирательствами, перемежаемыми поцелуями, мы провели утро. Сердце мое пело от радости. Хотелось обнять весь мир и поделиться с ним своим счастьем. Я впервые любила и, как мне казалось, была любима. Но недолго мне пришлось летать над землей. Когда после завтрака Алекс поднялся наверх, а спустя пару минут позвал и меня, я, все так же улыбаясь от распирающих чувств, поспешила на зов. Каменное выражение любимого лица стало для меня ударом под дых.

— Ты должна была меня предупредить! — кричал Александр, трепля в руках простынь с небольшим пятном крови. — Кто тебя надразумил так поступить со мной? Ты вообще понимаешь, что ты натворила?

Огорошенная неожиданными обвинениями, я застыла посреди комнаты памятником самой себе, не в силах вымолвить ни слова. Я все еще верила, что это какое-то недоразумение или идиотская шутка.

— Нет. А в чем дело?

Устало прикрыв ладонью глаза, он глухо произнес:

— Или ты гениальная актриса, или действительно не в курсе, — помолчал немного, будто собираясь с духом, и продолжил, — В нашем мире любой манли, лишивший девушку невинности, становится чем-то вроде ее раба. Между любовниками образуется кровная связь, лишающая мужчину потенции при походах налево. Он не сможет развестись с ней, завести детей с другой женщиной и жить полноценной жизнью. Даже если это было случайной интрижкой для обоих партнеров. Манлийка же таких ограничений не испытывает. Даже может вообще отказаться от свадьбы. Много веков мужчины страдали от этого, пока один наш император не вляпался в такую же историю, при этом девушка наотрез отказалась продолжать общение. Под угрозой оказалось продолжение правящей династии. О наследниках им все-таки удалось договориться, но вскоре вышел закон, предписывающий всем манлийкам, достигшим половой зрелости проходить в обязательном порядке небольшую операцию по хирургическому удалению девственной плевы. Уклонисткам запрещалось выходить замуж, — его слова каменными плитами давили к полу, — От земной девушки я тем более не ожидал подобного. Я бывал в твоем мире. Знаю ваши нравы.

Я была обескуражена его откровениями. А еще больше его реакцией. Как он сказал? «Случайная интрижка»? Вот чем я, оказывается, была для него. Решил поразвлечься, а тут вдруг образовались неприятные последствия…

— Что ты предлагаешь? — хрипло поинтересовалась я и отвернулась. Сил смотреть на него не было.

— Не знаю… Никому не рассказывай о сегодняшней ночи. Я узнаю у специалистов, исчезнет ли связь, когда ты вернешься на Землю.

Я молча кивнула и вышла из комнаты. Сейчас я бы не отказалась от щедрого предложения маленькой русалки. Жаль, что она теперь и близко ко мне не подойдет…

Глава 8

Вскоре после разговора, вдребезги разбившего мои иллюзии, за нами прислали телепортатора. Алекс все время хмурился и сторонился меня, всем своим видом демонстрируя глубокую обиду. Я абсолютно не чувствовала себя виноватой, скорее наоборот, поэтому просить прощения не собиралась. Я ведь ничего не знала про их чертовы обычаи и законы! Так хотелось накричать на него, встряхнуть, заставить услышать меня, но под его холодным осуждающим взглядом я не решалась начать разговор. Мое настроение колебалось от «пристрелите меня поскорее, чтоб не мучилась» до «дайте мне пистолет, я продырявлю этому кобелю ногу». Такие вот эмоциональные качели.

Воронка перехода, которая так пугала меня раньше, в тот момент не вызвала никаких эмоций. Все силы я прикладывала к тому, чтобы не позволить ни единой слезинке выкатиться из глаз. Я знала, что позволив себе слабину, уже не смогу остановиться. «Умные девочки не плачут!» — как молитву твердила я себе. Ступив на каменный пол старинного дворца, тут же сбежала в выделенную мне комнату, прикрывшись усталостью. Смешно вспомнить, усталость в одиннадцать часов утра… Но Кати среди встречающих не было, поэтому никто не препятствовал моему желанию уединиться. Лакей, лица которого я тогда не запомнила, проводил до места.

Добравшись до своей комнаты, я закрыла дверь и сползла по ней на пол. Моральных сил совсем не осталось. В голове, как заезженная пластинка, крутилась одна и та же мысль. Как же меня угораздило так вляпаться? Как я позволила этому засранцу забраться прямо в душу? И кто бы мог подумать, что это окажется так больно…

Приближающиеся шаги я расслышала издалека, и молила небеса, чтобы визитер прошел мимо. Но сегодня явно был не мой день. Вскоре в дверь нетерпеливо постучали. Я решила сделать вид, что меня здесь нет. Не хотелось, чтобы кто-то видел мое опухшее лицо и красные глаза. Я обещала, что оставлю все произошедшее в тайне, а как по-другому объяснить свое состояние еще не придумала.

— Маша! — негромко позвала подруга, — Маш! Это я! Открой! — я не реагировала, — Я же знаю, что ты там! Мне срочно нужно с тобой поговорить!

Тяжко вздохнув, я поднялась на ноги и провернула ключ в замке. Насколько настойчивой могла быть Катя, мне было хорошо известно. Упрямства ей не занимать. Не хотелось, чтобы она устроила переполох и подняла весь замок на уши. Утерев слезы и высморкавшись, я впустила подругу. Та не глядя пронеслась мимо меня радостно щебеча что-то про здешнего принца, но, обернувшись ко мне, замолчала. В следующее мгновение она уже держала меня за руку, обеспокоенно заглядывая в глаза.

— Что случилось? Болит что-нибудь? Врача позвать? — я отрицательно покачала головой. От этой болезни таблетки, к сожалению, нет. Или есть? Надо бы уточнить у Виталя…

Обняв меня, Катя перебирала различные возможные причины моего расстройства, а я отнекивалась, но когда она с чего-то решила вдруг позвать Алекса, не выдержала и протяжно всхлипнула. Подруга сложила дважды два и выдала:

— Это он? Это Алекс тебя довел до такого состояния, да? — я ничего не ответила, но ей объяснять и так не пришлось, — Конечно, он. Больше некому. Ну погоди, я ему устрою! Он у меня будет знать, как обижать мою Машуньку!

— Ннне надо! — сквозь всхлипы сказала я, — Ничего не говори… никому.

Мой слезопровод окончательно прорвало. Я рыдала и все никак не могла остановиться. Так всегда происходит, когда тебя начинают жалеть. Подруга, как могла, пыталась меня успокоить, но получалось у нее не очень. Она, на чем свет стоит, костерила зеленоглазого манли, а у меня от одного только упоминания его имени высохшие было слезы начинали течь с новой силой, а душа рвалась на части. Как было бы здорово, если бы ее можно было ампутировать, как другие больные органы. Раз — и нет больше этой никому ненужной, никчемной любви. Она так быстро и незаметно проросла в сердце, распустилась там алой розой, и теперь до крови ранила острыми шипами. Надо было выбирать, жить ли с ней и дальше, терзаясь день ото дня, или попытаться навсегда выкорчевать. Я собиралась реализовать второй вариант. Хотя где-то там, на самом донышке моей исстрадавшейся души все еще жила крохотная надежда на счастье. Ведь если все, что Алекс рассказал, было правдой, ему не оставалось ничего другого, как остаться со мной. В тот момент мне даже было все равно, по своей воле он это сделает или нет. Хоть я и понимала, насколько это эгоистично и некрасиво.

Говорят, страхи притягивают беды в нашу жизнь. Должно быть, так оно и есть. Я всегда подсознательно боялась, что мною воспользуются и бросят, что я не смогу стать для своего мужчины интересной и необходимой. Эта ядовитая мысль в какой-то момент перевесила даже естественное влечение к противоположному полу. И как результат, я начала избегать отношений и стала «синим чулком». Вот только осознала я это только сейчас, когда прошла через собственный кошмар, пережила его. Я поняла, что да, это больно, но не так уж и страшно, что планета не остановилась, реки не потекли вспять, а жизнь продолжается. Тяжело быть отвергнутой любимым человеком, но не смертельно. Зато теперь я, наконец, освободилась от страха раз и навсегда. Я стала свободной.

Приняв решение, я постепенно успокоилась. Катька ни на миг не оставляла меня одну. В ее глазах помимо сочувствия плескалось море любопытства, но она тактично не задавала вопросов на больную тему. Чтобы гарантированно отвлечь ее от ненужных мыслей, я начала расспрашивать ее об утренней встрече с суженым. Подруга тут же разлилась соловьем:

— Ты знаешь, он такой красивый! И умный! И добрый очень! А еще он меня магии учит! Прикинь, у меня, оказывается, дар есть! — Катюха — маг?! Вот так новость! Мои округлившиеся от удивления глаза, видимо, мотивировали ее на подробности, потому что дальше она тараторила без остановки, — Тир говорит, он слабый, но если долго тренироваться, то со временем и я смогу одним щелчком огонь зажигать, ну и прочие фокусы тоже. Правда на что-то серьезное, ну там лечение, перемещение, мне сил не хватит. Ну, может царапину убрать смогу, но и только. Кстати, хочешь, я у тебя красноту с глаз сниму? Я уже умею! — Катерине не терпелось на практике применить полученные знания.

— Давай! — а про себя подумала, что хуже все равно уже не будет. Можно и попробовать.

Подруга не стала долго сосредотачиваться, как Дилан. Она просто прижала к векам свои прохладные пальчики и легонько подула. Веки немного закололо, как после онемения.

— Ну вот! — полный довольства голос, — Теперь совсем другое дело.

Любопытство погнало меня к зеркалу. Не веря, прикоснулась к здорового цвета коже, отек тоже прошел. Да даже мои вечные мешки под глазами и те исчезли! Последние сомнения в магических способностях подруги рассеялись. Она стояла рядом и прямо светилась от радости. Я невольно улыбнулась в ответ. Жизнь продолжалась, и мой природный оптимизм постепенно брал верх над унынием. А Алекс… Бегать за ним я точно не собиралась! И, вообще, я обиделась! Теперь окончательно. Наверное… Ну на пару дней точно! Дольше я еще ни разу ни на кого не дулась.

* * *

А дальше все закрутилось бешеным водоворотом. Принц уехал еще до моего появления в замке, поэтому я не смогла приглядеться к нему лично, но то, как Катя взахлеб пела ему дифирамбы и мечтательно улыбалась, стоило только упомянуть о нем, говорило о том, что они с подругой нашли общий язык, а значит свадьбе — быть! А что полагается каждой уважающей себя невесте? Как минимум сногсшибательное платье и фата, но мы с Катериной не собирались останавливаться только на этом. Как-то под вечер она вдруг всерьез загрустила. Оказалось, ее смущает отсутствие хоть какого-нибудь приданного. Никогда бы не подумала, что это может оказаться для нее так важно. Единодушно было принято решение, обратиться к Тирену для решения этой проблемы. Он вообще был для нас чем-то вроде палочки-выручалочки, наш белокурый двухметровый ангелок! Всегда помогал по мере сил. Эх! Вот в кого надо было влюбляться! А я…

Блондин тут же связался с Мартином. В результате нам выделили местный аналог кредитки. Без ограничения по сумме. Когда мы с Катькой это услышали, сначала даже не поверили, а потом раздался наш дружный счастливый визг. Тир тогда еле отбился от наших благодарных объятий, но пару чмоков в щечку все же получил, от чего залился краской до корней волос. Ну до чего же приятно оказывается заставлять кого-то смущенно краснеть! Теперь я, наконец, поняла, отчего все так улыбаются, когда вспыхивает мое лицо.

К шопингу мы подошли основательно. Помимо обычных вещей, необходимых любой девушке, будь то расческа или зубная щетка, необходимо было купить статусные вещи, подобающие будущей принцессе. Специально для этих целей предусмотрительные мы настояли, чтобы нам выделили какую-нибудь свободную от дел манлийку, которая стала бы нашим гидом по миру моды в частности и по местным порядкам в целом. Вскоре Тир привел к нам очень хорошенькую молодую девушку и сказал:

— Катя, это Элеонора, она вскоре станет твоей фрейлиной. Ее мнению ты можешь полностью доверять. Кстати, она сестра одного из членов нашего отряда. Не узнаете кого? — мы озадаченно переглянулись, — Ну же, они очень похожи!

Я какое-то время безрезультатно вглядывалась в лицо девушки, пока меня не осенило:

— Дилан! Дилан твой брат, правда?

Элеонора широко улыбнулась, и всякие сомнения тут же пропали. Улыбка у них была один в один!

— Да, Дилан мой брат-близнец. Мы двойняшки.

Нора оказалась очень приятной и легкой в общении. Ее советы нам здорово помогли. Мы втроем обошли большинство магазинов Вильона, закупая все, что душе угодно, в невообразимых количествах. Хочешь кофточку? Не можешь выбрать, какую именно? Не беда — берем все! К концу нашей эпопеи, охранники, выделенные нам в сопровождение, были увешаны пакетами, как новогодние елки игрушками, и производили впечатление глубоко несчастных людей. Но мы же не виноваты, что не во всех магазинах была доставка! А некоторые вещи вообще опасно телепортировать.

С Норой мы расстались если не подругами, то приятельницами точно. Мы ей, кстати, тоже кое-что прикупили в благодарность. Про себя вообще молчу. Столько шмоток за раз мне не покупали ни разу в жизни! Под конец даже пришлось слегка попридержать Катю, когда она собиралась подарить мне огромный длинноворсный ковер. Он мне конечно понравился, но куда его стелить?! Не попру же я его домой через портал! Я представила, как появляюсь в центральном парке столицы с ним на плече и везу на метро через полгорода! Нет уж! Не надо нам такого счастья!

В общем, денег мы потратили немеряно. Хотела бы я видеть лицо Мартина, когда ему придут счета! Хотя… Возможно, эта сумма для нас имеет астрономические масштабы, а для принца вполне себе ничего. В любом случае, мы с Катей придумали для своей совести отмазку, что проверяли его щедрость.

Отдельного повествования требовал и сам пригород столицы. В первую очередь, его жители. Такого невообразимого смешения эпох, как в нарядах манлийцев, я не видела больше ни разу в жизни. Тут тебе и дамы в кринолинах, и полуголые девицы, больше похожие на киборгов, и обычная для нас повседневная одежда. Я даже сначала подумала, что попала на карнавал, но охранник заверил меня, что это нормальное для них положение вещей. Под стать горожанам были и их жилища. Вперемешку стояли старинные замки и бетонные высотки, ультрасовременные торговые комплексы и маленькие лавочки. И каждый, казалось, жил в том времени, которое ему больше нравилось.

На следующий день после изматывающего похода за покупками подруге привели учителя. Он должен был посвятить ее в особенности свадебного ритуала и вообще подготовить к появлению на публике. Поскольку меня с этих занятий никто не выгонял, я тоже приобщилась к изучению этикета, традиций и неписаных правил высшего света. К концу первой лекции Катино личико заметно погрустнело, а я в очередной раз порадовалась, что выбор принца пал не на меня. Куча нелегких обязанностей, необходимость всегда держать лицо и быть на виду приводила меня в ужас. Подруга тоже была, мягко говоря, не в восторге, но слушала внимательно, стараясь запомнить как можно больше информации. На следующий день она завела тетрадь и конспектировала отдельные моменты. Параллельно с этими занятиями в программу обучения входили церемониальные танцы, уроки верховой езды (невеста по традиции въезжала в столицу на белой лошади), ну и занятия магией, которые проводил сам наследник. На последние я не ходила, оставляя будущих супругов наедине. Мартин приезжал, как правило, под вечер, приветливо здоровался. Он производил впечатление честного достойного человека, но больше всего мне в нем нравилось то, с какой нежностью он смотрел на мою подругу. За ее судьбу теперь можно было не переживать.

Вечера я в последнее время особенно не любила. Если днем мысли об Алексе можно было довольно легко задвинуть на задний план, сосредоточившись на чем-нибудь другом, то после заката они меня постоянно преследовали. Он уехал сразу после нашего возвращения с озера. С тех пор я ничего о нем не знала, а спросить стеснялась. Но как-то в разговоре Тирен обмолвился, что тоже гадает, какая муха его укусила, что он унесся, никому ничего не объяснив, в неизвестном направлении. Прошла уже неделя, а он так и не объявился.

Не смотря на обиду, я очень скучала по нему. По его улыбке, светящимся весельем глазам, даже по его дурацким шуточкам. Так хотелось почувствовать тепло его рук, ощутить ласковые прикосновения губ к моим губам… А от воспоминаний о нашей первой и единственной ночи каждый раз бросало в жар.

В один из таких вечеров мне никак не удавалось заснуть, тоска одолела настолько, что хоть на стенку лезь. Бросив бессмысленные попытки отключиться, я решила прогуляться до библиотеки и почитать что-нибудь занудное. Помниться раньше, стоило только открыть учебник по технической дисциплине, в которой я мало что смыслила, как челюсть сводило от зевков, а глаза закрывались сами собой. Я решила, что надо воспользоваться проверенным методом.

В коридоре у Катиных покоев дежурила пара телохранителей. Мартин недавно стал оставаться на ночь у нее, а этим бедолагам приходилось бдить под дверью. А ну как враги империи коварно проберутся к самому сильному магу за последние двести лет? На мой взгляд, у этих самых врагов не было никакой необходимости в таком изощренном способе самоубийства, но страже, конечно, виднее. Пожелав им доброй ночи, я свернула за угол в «административное» крыло. Там располагалась библиотека, несколько гостиных, столовая, бальный зал и некоторые другие помещения, о назначении которых я как-то не задумывалась.

Добравшись до цели без приключений, я в нерешительности застыла перед огромным книжным шкафом. Названия толстенных томов мне ни о чем не говорили, поэтому в итоге я вытащила первый попавшийся. Это оказался учебник истории. Удобно устроившись в мягком кресле под торшером, я сначала и впрямь едва не уснула, но постепенно события тысячелетней давности так захватили меня, что, когда кто-то тихонько похлопал по моему плечу, чуть не подпрыгнула от неожиданности и выронила книгу. Нарушителем моего спокойствия оказался мужчина лет тридцати — тридцати пяти на вид. Он осторожно поднял книгу с пола и протянул мне.

— Прости, я не хотел тебя напугать, но ты не откликалась…, — голос у незнакомца оказался довольно приятным, но каким-то… строгим что ли? Он производил впечатление человека серьезного, привыкшего требовать от других исполнения своих приказов. Глубокая морщинка на переносице выдавала привычку часто хмуриться.

— Да? Надо же… Видимо, я так зачиталась, что обо всем на свете забыла. Я думала, что одна в библиотеке, а тут вы, то есть ты, — я развела руками, — вот и испугалась.

Я все никак не могла привыкнуть тыкать всем подряд.

— Я такой страшный? — задумчиво произнес манли.

— Нет! Вполне себе симпатичный, — незнакомец перевел немигающий взгляд голубых глаз на меня. Я поняла, что сморозила глупость, и принялась путано объяснять, — То есть, я не то хотела сказать. Меня испугал не конкретно ты, а то, что кто-то в пустом, по моему мнению, помещении вдруг похлопал меня по плечу.

Взгляд мужчины немного оттаял, и он с грустной улыбкой произнес:

— Ясно, — помолчал немного, — Ты должно быть подруга невесты наследника, — я кивнула, — Катя много рассказывала о тебе, когда я навещал ее с визитом вежливости. У тебя прекрасная подруга, Маша, — вот с этим я не могла не согласиться.

— Да. Я знаю.

— Что же касается твоей реакции, то я привык к тому, что меня бояться. Должность, знаешь ли, обязывает. Позволь представиться. Глава имперской службы безопасности Фредерик Корвис.

— Очень приятно, — я вежливо улыбнулась, — Мое имя ты уже знаешь.

Глаза манли как-то странно блеснули.

— О! Поверь, это не единственное, что мне о тебе известно, — многозначительно произнес местный фсбэшник.

Я нахмурила брови, не понимая, к чему он клонит. Ничего противозаконного я не совершала, следовательно, и сколько-нибудь интересных, с точки зрения компромата, сведений у них быть не могло. Решил устроить «проверку на вшивость»? Авось, испугаюсь, и сама сознаюсь в грехах своих тяжких? Я ухмыльнулась. Не на ту напал, дядя. Но ссориться с сильными мира сего в мои планы не входило, поэтому я решила обернуть неприятный разговор в шутку.

— О да! У вас наверняка есть куча данных, о том какой у меня размер ноги, сколько ложечек сахара я кладу в чай, и как предпочитаю спать — на левом боку или на правом.

— Это, безусловно, очень важная информация, но я обычно интересуюсь немного иными аспектами, — опять напустил он туману. Да что ж ему неймется-то?

— Если тебя заботит, не вынашиваю ли я планы по захвату мира, то мой ответ нет, — я сделала небольшую паузу, а потом добавила с долей сумасшедшинки в голосе, — Вселенная — вот достойная цель для меня!

— Мария! Мне казалось, у нас серьезный разговор! — воскликнул Корвис.

— Я не веду серьезные разговоры в два часа ночи!

Манли заткнулся. Голубые льдинки, заменяющие ему глаза, недовольно сверлили во мне дырку. Впрочем, безуспешно. Я отчего-то совершенно его не боялась тогда. Уж слишком домашним и немного смешным он выглядел в домашнем халате и ночном колпаке. А еще очень измотанным. Такое ощущение, что не спал несколько суток — круги под глазами, как у панды.

— Ладно. Отдыхать пора, — как можно мягче сказала я, — Пойдем спать, а? У нас говорят: «Утро вечера мудренее».

— Ну если дама настаивает… — протянул Корвис. Глазки заблестели, руки потянулись ко мне. Нет, они тут все какие-то озабоченные, честное слово!

— Я не это имела ввиду, — хмуро отозвалась я, — У тебя вид, как у свежего покойника. Нельзя так себя доводить. — Вот и пожалела на свою голову…

Манли попался понятливый, руки убрал и двусмысленных намеков больше не делал.

— Извини, — Корвис устало потер лоб, — С этой работой совсем одичал.

Вернув книгу на место и пожелав ему доброй ночи, я побрела в свою комнату, где моментально забылась крепким сном.

На следующий день Фредерик еще раз извинился и предложил обращаться к нему за помощью, если вдруг что случиться. Я заверила, что зла на него не держу, и посоветовала почаще отдыхать. Странный он. Изо всех сил старается выглядеть, как можно суровее, но в глазах нет-нет да и проскользнет добрая искорка. Хотя может мне это только показалось.

Глава 9

Десятый день нашего пребывания на Парсифее ознаменовался небольшим местным праздником. По этому поводу было решено устроить посиделки с нашими новыми знакомыми и ребятами из отряда сопровождения. Естественно, каждый мог привести с собой свою пару. Праздник как никак был семейный.

С самого утра нас с Катей охватило радостное возбуждение. Подруге хотелось выглядеть на все сто, чтобы Мартин вконец потерял покой и сон. Хотя, по-моему, этот манли уже и так был по уши влюблен в нее, о чем я ей и сообщила. Она в ответ счастливо сверкнула глазами и довольно сказала: «Я знаю». Но платье ей мы все равно выбирали полдня. Местная индустрия красоты, основанная на магии, также немало нам помогла в ее преображении. Когда приглашенный мастер закончил колдовать над ее прической и макияжем, я ахнула от восторга. Я даже представить себе не могла, какой красивой может быть моя Катюша! Блестящие локоны были уложены в высокую прическу, открывающую нежную шейку, кожа, казалось, сияла, а глаза вообще завораживали, как два глубоких омута.

— Потрясающе! — выдохнула я, — Мое почтение, господин Жесар! Она просто великолепна! — мастер не скрывал довольной улыбки. Подруга, по-моему, вообще еще не отошла от шока. Она неверяще прикасалась то к волосам, то к лицу, и пока не реагировала на внешние раздражители.

— Благодарю. Мне и самому было очень приятно поработать с такой приятной во всех отношениях девушкой, как вы, принцесса, — он с уважением поклонился Кате. Та, наконец, вышла из оцепенения, и заверила, что по достоинству оценила его талант и будет очень рада продолжить их сотрудничество и дальше.

Я уж было собралась проводить Жесара до дверей, но тут он вдруг спросил, хитро глядя на меня:

— А ты разве не хочешь преобразиться к празднику?

— Да, Маш, пока мастер не ушел, давай и тебя подкрасим?!

Я совершенно растерялась. Помимо того, что у меня просто не было денег, чтобы расплатиться с ним за работу, так еще и времени осталось не больше часа. С Катей он провозился раза в три дольше. Не смотря на все это, соблазн был велик, и я заколебалась:

— Я не знаю… А разве ты не спешишь домой? Сегодня же такой день…

— Мои дети давно выросли, а жена уехала погостить к сестре. Так что времени у меня предостаточно, а вот у тебя до праздника его осталось совсем немного, так что решайся!

— Хорошо! — капитулировала я. Аргументы у меня закончились, про деньги вслух говорить не хотелось. Ладно, разберусь потом как-нибудь с финансами!

— Сразу предупрежу, такого эффекта, как у Екатерины, не получиться, мы просто не успеем провести все процедуры. А сейчас пойдем-ка помоем голову.

Попав в оборотистые руки Жосара, я подверглась самым разным манипуляциям. Мастер время от времени горестно вздыхал, сетуя на невозможность добиться идеального состояния волос за те жалкие двадцать минут, что он им уделил. Но результат все равно превзошел все мои самые смелые ожидания. Когда мне, наконец, разрешили повернуться к зеркалу, я даже не узнала себя по началу. Рядом, с доброй усмешкой глядя на меня, стояла Катька.

— Теперь ты понимаешь, что чувствовала я час назад?

— В полной мере! — закивала я, не отрывая взгляд от платиновой блондинки (прямо как в детстве!) с красивыми голубыми глазами и полными чувственными губами, обитавшей по ту сторону зазеркалья. Куда делся мой вчерашний прыщик? На лице не осталось ни следа от него, никаких покраснений. Только гладкая и чистая кожа — моя мечта с подростковых времен.

Не успели мы, как следует, навосторгаться мастерством старого Жосара, как в комнату зашел Мартин. Подрастеряв свои великосветские манеры, он буквально остолбенел, глазами пожирая подругу. Мы с ней удовлетворенно переглянулись. Эффект вышел, что надо!

Мы со стилистом потихоньку вышли, чтобы не мешать влюбленным. В коридоре, я завела разговор об оплате, но он лишь негодующе фыркнул, сказав, что у него достаточно средств, чтобы позволить себе помочь двум прекрасным девушкам найти свой образ. К тому же, мы и так сделаем ему отличную рекламу, появившись сегодня на празднике. У меня немного отлегло от сердца. Никогда не любила быть кому-то должна.

Заскочив в свою комнату переодеться, еще немного полюбовалась на себя. Ни одна тушь не могла сделать мои белые от природы ресницы такими густыми и черными. Мда, магия — это вещь, скажу я вам! Интересно только, сколько все это великолепие продержится. А то вдруг я, как золушка, в двенадцать часов превращусь обратно в замарашку! Хотя вряд ли. Здесь эта сказка наверняка никому не известна. Напевая под нос веселый мотивчик, я шла к лестнице. Настроение было прекрасным! Сердце радостно билось в предвкушении хорошего вечера. Вдруг подумалось, что количество пакостей, которые мне постоянно подбрасывал этот мир, в последнее время почти сошло на нет.

Спустившись на первый этаж, я застыла, как вкопанная. Вся честная компания, кроме Кати с Мартином, уже собралась в гостиной, а на коленях у неожиданно объявившегося Алекса сидела потрясающей красоты блондинка, задумчиво копающаяся в его волосах. Вторая ее рука по-хозяйски лежала на его бедре.

Душу затопило что-то черное, невыносимо болезненное. Быстро же он избавился от так называемой «связи». А что, хитро придумал! Как отбиться от наивной дурочки на утро после бурной ночи, при этом выставив ее же виноватой? Правильно, дамы и господа! Придумать душещипательную историю о проклятьях, заклятьях и прочей лабуде! Она же глупая! Она поверит!

Как же мне хотелось уйти, исчезнуть, убежать на край вселенной. Лишь бы не видеть, лишь бы забыть… Лишь бы никогда в жизни больше не испытывать этого гадкого чувства, что тобой попользовались и выбросили, как ненужную вещь. Слабо засветился подаренный магом кулон, но быстро погас. Я увидела лишь отсвет на перилах, но не придала ему тогда значения. Обернувшись, собралась было тихо подняться наверх и там попытаться склеить осколки души дурочки под названием Климова Мария, но меня заметили.

— Маша! — почти выкрикнул Тир, заставив меня застыть на первой ступеньке, — Ты куда? Мы тебя ждем, за стол не садимся, а ты все где-то гуляешь!

Молясь всем богам, чтобы даровали мне стальные нервы, я посмотрела на него и сказала:

— Тир, прости, но у меня так голова вдруг заболела. Я, пожалуй, вернусь в комнату.

Мой умоляющий взгляд его пронял, только не так, как я рассчитывала:

— Что же ты сразу не сказала?! Идем, я полечу! Я, конечно, не Виталь, но уж от головной боли избавить в состоянии.

Я пыталась отказаться. Правда. Но маг сегодня был необычайно настойчив. На мои жалкие высказывания о том, что мне надо просто отдохнуть и что само пройдет, он не обращал ни малейшего внимания, практически на буксире таща в комнату. Вырваться из его цепкой хватки, не привлекая всеобщего внимания, было невозможно. И я сдалась.

Манли усадил меня на мягкий двухместный диванчик прямо напротив сладкой парочки. Удерживать маску вежливого равнодушия с каждым мгновением становилось все труднее. Тир прикоснулся к вискам и чуть прикрыл глаза. Нахмурился. Зная, что скрывать от телепата мысли при прямом контакте все равно не получится, я открыла сознание. Во взгляде парня мелькнуло сначала удивление, потом его сменило понимание, а через секунду на меня снизошел покой. Будто вкололи лошадиную дозу успокоительного, но при этом разум остался кристально чистым. Эмоции утихли и больше не душили меня. Благодарно кивнув, я смогла взглянуть на Алекса. Что я надеялась увидеть? Раскаяние? Сожаление? Не знаю. Наверное, что угодно, только не насмешку. Он, конечно же, видел мое состояние и все понял. Глубоко внутри шевельнулось что-то похожее на гнев и тут же затихло. Тир, взяв меня за руку, предостерегающе сжал ее. Прямо в голове раздался его тихий голос:

— Тише, девочка! Тише! Я не смогу долго сдерживать твои чувства. Постарайся сама контролировать их. Сейчас я вас с ней познакомлю, а минут через пять провожу тебя в комнату. Не возражай! Так надо.

Сквозь наведенные чары не пробилось даже удивление от случившегося, и я решила, что вполне успешно смогу справиться с эмоциями какое-то время. Меж тем беседа, прерванная моим появлением, продолжила мирно течь во время лечебных манипуляций. Когда в разговоре образовалась естественная пауза, Тир сказал:

— Леонсия, позволь представить нашу очаровательную гостью с Земли — Марию. Мария, это Леонсия. Кроме того, что она из очень уважаемой семьи, приближенной к императорской, ей принадлежит слава первой красавицы столицы.

Мне соизволили царственно кивнуть. Из головы совершенно выпало, как правильно отвечать, поэтому я скопировала жест. Прекрасные глаза напротив угрожающе сузились. Ах, какие мы обидчивые! Я в ответ иронично приподняла одну бровь.

— Не нарывайся, деточка! Пожалеешь! — неоправданно резко сказала эта фифа, а потом прошептала что-то на ухо Алексу и они оба засмеялись. Видит Бог, не я это начала!

В глубине души поднялась такая волна злости, прямо цунами. Еще никто и никогда так со мной не обращался. Я конечно не царских кровей, но и вытирать об себя ноги всяким особам облегченного поведения раньше не позволяла. В общем, мозги все-таки отключились.

— И что же ты мне сделаешь? Убьешь? — нервно усмехнулась я.

— Почему бы и нет? Замечательная, на мой взгляд, идея, — на полном серьезе прозвучал ответ.

— Извини, милая, но сегодня не твой день! — приторно сладким голоском пропела я.

— Да? И кто же помешает моему невинному развлечению?

— Ммм… Дай-ка подумать! Может Мартин? Нет, он слишком занят, не буду его высочество отвлекать по таким пустякам. Тогда наверное лучше обратиться к Корвису? Судя по твоей побледневшей физиономии, тоже не стоит. Поэтому, думаю, кто-нибудь из окружающих нас мужчин, — Алекс напрягся и заерзал, привлекая мое внимание, — Я имела в виду Тирена, но на худой конец, думаю и он — кивок на хмурого парня, — заступится.

На ее лице расцвела скептическая улыбка. Она явно не поверила в мои связи.

— Какая ты фантазерка! У вас на земле все такие? Спустись с небес на землю, дорогуша! Какое им дело до невзрачной человечки, возомнившей о себе не весть что?! — знала, куда бить, стерва! Тут же всплыли все мои комплексы. Но я была так зла в тот момент, мне так хотелось досадить ей хоть чем-нибудь, что я, как ребенок, начала кичиться тем, чем не стоило:

— Может потому, что я лучшая и единственная в этом мире подруга будущей императрицы? Крайне недальновидно, ссорится с близкими людьми той, с которой ты так стремишься наладить отношения, не так ли? — В ту минуту я блефовала. О мотивах ее появления у нас, я могла только догадываться, но видимо, тыкая пальцем в небо, вдруг оказалась права. Вороватый бегающий взгляд манлийки стал тому подтверждением. Я испытала непередаваемое чувство триумфа. Умом я понимала, что иметь во врагах представительницу местной аристократии очень опасно и неразумно, но бешеная ревность и последовательное растаптывание остатков моего самолюбия довели до точки кипения. Раньше я и не предполагала, сколько во мне может быть злобы. Не могу сказать, что это было радостным открытием.

Пока мы собачились, остальные обескуражено притихли. В ссору двух женщин лезть никто не хотел. Тир уже так сильно сжал мои пальцы, что еще чуть-чуть, и они бы сломались. Положение спасло появление Кати и принца. Все встали, чтобы поприветствовать их. Раскрывшая уже было рот Леонсия мгновенно умолкла. Подруга, кстати, сейчас мало уступала ей по красоте, а уж по интеллекту опережала ее на пару столетий точно.

Когда с церемониями было покончено, все направились в столовую. Я собиралась по-тихому сбежать, но тут меня неожиданно сильно схватили за локоть и утянули в нишу. Алекс шипел рассерженной кошкой:

— Что это ты вытворяешь?! Жить надоело? Леонсия всегда была чокнутая на всю голову, но ты-то? — зеленые глаза метали молнии.

— А что я?! — я искренне не понимала, почему это я должна была терпеливо выносить такое хамское отношение к себе, — Я ей ничего не сделала! Это она первая начала мне угрожать!

— А ты повелась, как ребенок! Маша, она ведь не шутила насчет убийства!

Я растеряно хлопала глазами. Как это? Она всерьез хочет моей смерти? Да нет! Так не бывает! Не бывает ведь, правда?

Видя, что я прониклась открывающимися перспективами, Алекс продолжил:

— Так! Сейчас немедленно поднимайся к себе в комнату, может она еще забудет о тебе. Я постараюсь отвлечь ее. За это время Тир что-нибудь придумает.

Я представила, как именно он будет ее отвлекать, и во мне тут же проснулся дух противоречия:

— А какое тебе, собственно, дело до моих проблем?! — я сердито ткнула его пальцем в грудь, — Хотя это ведь ты привел сюда свою подружку с криминальным прошлым, сам и расхлебывай теперь, а я буду развлекаться! — понять логику ревнующей женщины порой невозможно даже ей самой. Вот и я, до этого разговора сама собиравшаяся уйти к себе, резко передумала.

У Алекса видимо от возмущения пропал дар речи. С минуту он буравил меня таким красноречивым взглядом, что я едва не пошла на попятную. Облизнув пересохшие губы, я решила упорствовать до конца. Ниша была маленькой для двух человек, поэтому стояли мы вплотную. В какой-то момент зрачки парня расширились, дыхание стало неровным, руки, лежащие на моих плечах, поползли вверх.

— Какая ты сегодня красивая, — хрипло прошептал он и начал медленно наклоняться ко мне. «Соберись, тряпка! Он пренебрег тобой, обманул! Не позволяй ему играть с тобой!» — кричал мой разум, но я его не слушала. Я так соскучилась. Сердце пустилось вскачь, а дыхание замерло в предвкушении поцелуя. Но тут где-то рядом раздался противный голосок Леонсии:

— Алекс, милый, где ты пропадаешь? Я уже устала тебя ждать.

Пробормотав под нос ругательство, он неохотно убрал руки и освободил мне проход. В смятении я пулей выскочила из нашего укрытия. Ну почему стоит ему только поманить, как я послушно бегу за ним, словно собачка?! Где моя гордость? Гордость сказала, что абонент временно не доступен, и отключилась. Любовь же довольно потирала руки.

* * *

В столовой был накрыт праздничный стол, и почти все уже расселись по местам. Прокравшись на свое, я постаралась привести мысли и чувства в порядок. Неожиданно поймала на себе несколько сочувствующих взглядов, приведших меня в недоумение. Однако торопливый шепот сидящей рядом Норы внес ясность:

— Маш, тебе Александр угрожал, да? Ты не бойся! Я поговорю с братом, он тебя защитит. Мне эта курица — Леонсия — никогда не нравилась! Крутит мужиками, как хочет, а они и рады.

Гневная тирада была прервана появлением обсуждаемой парочки. Мне достаточно было бросить один взгляд на припухшие губы манлийки, чтобы понять, из-за чего они так долго задержались в гостиной. Меня снова обуяла ревность, но я не дала ей воли, затолкав в самый дальний угол сознания. Месть — это блюдо, которое подают в холодном виде.

Долго сидеть за столом здесь было не принято, поэтому, когда последний гость отложил вилку, все перешли обратно в гостиную. Она была соединена с танцевальным залом огромными двустворчатыми дверями, и некоторые пары уже кружили по паркету в танце. Вскоре я тоже получила предложение потанцевать и не стала отказываться. Дилан, а это был он, все время шутил, поднимая мне настроение. Когда музыка стихла, мы подошли к Норе и Тиру, беседовавшим о теории магических заклинаний. Из их диалога я понимала только предлоги. Вскоре моему кавалеру тоже надоело слушать их высоконаучные речи, и он увлек сестру навстречу местному аналогу вальса. Мы с Тиреном последовали их примеру. Музыка пьянила меня, заставляя забыть обо всех тревогах и печалях. Партнеры сменяли друг друга, как в калейдоскопе. Я была почти счастлива, купаясь в их комплиментах. Когда у меня начала слегка кружиться голова от усталости, я вернулась в гостиную. Присев на диванчик, я отослала своего кавалера за соком. Страшно хотелось пить. Пока я высматривала его в толпе, рядом раздалось:

— Не хочешь вина?

Немного поколебавшись, я взяла бокал у Алекса.

— Спасибо, — холодно поблагодарила я и отвернулась, но манли это не смутило.

— Ты сегодня нарасхват, — я промолчала, не поддавшись на провокацию. Его голос прозвучал раздраженнее:

— Так и будешь строить из себя оскорбленную невинность или мы все-таки поговорим, как цивилизованные люди?

Повернувшись к нему лицом, я произнесла:

— Хорошо. Давай поговорим.

— Не здесь.

— Здесь! — я не собиралась оставаться с ним наедине. Это опасно для моего благоразумия. Брюнет недовольно сверкнул глазами, но согласился.

— Ладно. Будь по-твоему.

— О чем ты хотел поговорить?

Алекс замолчал ненадолго, будто собирался с мыслями, и выпалил:

— Кровной связи между нами нет, — я саркастически хмыкнула. Это он мне сейчас прямо глаза открыл! — Но я узнал об этом только три дня назад. Специалист сказал, это потому что ты не манлийка. Так что я больше не сержусь на тебя!

Если он ожидал, что после этого я кинусь к нему в объятья, размазывая по лицу слезы счастья, то сильно ошибался. Он меня обидел. Да что там! Он пришел сюда с другой, и после этого еще смеет говорить мне, что не обижается на меня? В тот момент я как никогда была близка к тому, чтобы расцарапать его самодовольную рожу. Видимо прочитав в моих глазах обещание скорой расправы, он поспешил ретироваться, бросив напоследок:

— Позволь дать тебе один совет: веди себя скромнее! Манли не всегда слышат слово «нет».

Посмотрите, какой заботливый выискался! Я что же, по его мнению, должна надеть паранджу и тихо сидеть в уголке?! Я и так не позволяла никому ничего лишнего, отказываясь прогуляться в саду или посетить галерею с портретами императоров прошлых эпох. Идиоту понятно, что подразумевают эти предложения!

Я все еще кипела от гнева, когда ко мне подсела Катя.

— Ты пыхтишь, как паровоз! Что случилось?

— Что случилось?! Алекс тут случился! — подруга улыбнулась.

— Как я сразу не догадалась? Кто же еще способен пробить брешь в броне твоего ледяного спокойствия! Маш, тебе не кажется, что ты к нему несправедлива? Парень не сделал тебе ничего плохого.

Я глубоко вдохнула, стараясь успокоиться.

— Ты не понимаешь, — я в волнении кусала губы. Рассказать или нет? А была не была! Катька все равно никому не проболтается, — В ту ночь, которую мы провели у озера вдвоем, — подруга заинтересованно потянулась поближе, — мы… в общем мы переспали.

Глаза у нее стали такие большие, как у кота, которому кто-то нехороший наступил на самое святое. Самое святое у кота хвост, если кто не знает. Ободренная ее молчанием, я продолжила:

— А на утро он устроил скандал. Сказал, что я его обманом превратила в раба, что он теперь на других женщин и смотреть не сможет. И все из-за того, что лишил меня девственности. Из-за этого я и рыдала тем утром, — я судорожно вздохнула.

— Мда… Чего сразу не сказала? — резонно спросила подруга.

— Он просил.

— Понятно. А сейчас-то ему от тебя что нужно было?

— Честно? Я так и не поняла. Пришел. Сообщил, что его рабство отменяется. Облагодетельствовал своим прощением и под конец посоветовал скромнее себя вести. Короче, разозлил, как обычно, и сбежал.

Катя задумчиво смотрела куда-то мимо меня. Я мыслительному процессу мешать не стала. В результате она вынесла вердикт:

— Единственное, что приходит мне в голову, это что он тебя ревнует.

— Да ты что! Какая к черту ревность? Ему плевать на меня с высокой колокольни!

— Не скажиии! Меня вон Мартин тоже сегодня из-за танца с другим манли в распущенности обвинял, а потом полчаса извинялся, когда я ему за это пощечину залепила. А тут почти один в один та же история.

— Так это же Мартин! Они абсолютно разные! Нет, — из груди вырвался тяжелый вздох, — Ошибаешься ты, Катька.

— А ты проверь!

— Как?

— Как? Потанцуй с кем-нибудь, пофлиртуй у него на виду, проследи за реакцией. Это же сразу видно.

— Ну ладно, — неуверенно сказала я и пошла искать будущую жертву нашего эксперимента. Подопытный нашелся довольно быстро. Скучающий в сторонке одинокий манли с радостью ухватился за брошенный мной предлог для знакомства. Вскоре мы уже мило общались на отвлеченные темы. Время от времени я искала глазами Алекса, но тот все время оказывался ко мне спиной. Предложение повальсировать было принято мной с радостью. Я очень полюбила этот танец, когда он стал у меня хорошо получаться. Последние аккорды музыки стихли, и мы переместились в гостиную.

В очередной раз рассеяно оглядев комнату, я встретилась с непроницаемыми зелеными глазами. Пристальный взгляд Алекса будто преследовал меня все время, пока я танцевала. Лицо его было темнее тучи. Так-то, дорогой! Не нравится, когда меня другие обнимают? Отсалютовав ему бокалом, я продолжила отчаянно флиртовать с ухажером. Мне нравилось внимание и восхищение в глазах случайного кавалера, которое бальзамом лилось на мое женское самолюбие. В общем, тогда я и решила назло Алексу кокетничать при любом удобном случае. Если Катька права, и ему это действительно неприятно, я буду только рада.

Глава 10

Очередной суматошный день из целой череды подобных ему клонился к закату. Для кого-то он выдался нелегким, заполненным беготней и нервотрепками, а для кого-то — обычным будним днем, когда время тянется медленно, словно смола, и кажется, что часовая стрелка никогда не доползет до назначенного срока возвращения домой с работы. Как же завидовал сейчас Александр этому второму кому-то. Закаленный мужской организм его мог выдержать многое, вплоть до выживания в условиях ледяной пустыни без провизии и обмундирования, но двухнедельный марафон подготовки к бракосочетанию Мартина убивал нервные клетки манли просто в чудовищном количестве.

Вполне ожидаемо, императорская чета решила устроить церемонию века, но и со свадьбой затягивать никто не хотел, поэтому времени у организаторов было в обрез. В общем, под конец распорядители рвали на себе волосы и слезно просили помощи. Некоторые даже грозились уволиться. И тогда в светлые головы их величеств пришла гениальная идея привлечь к происходящему свободную молодежь из приближенных родов. Поначалу все воспылали энтузиазмом и рьяно взялись за работу. Однако поняв, сколько магических сил и энергии от них потребуется, многие по-тихому испарились в неизвестном направлении. Вот и пришлось друзьям наследника доказывать свою преданность не словом, а делом, взвалив на себя непривычные обязанности, над которыми зачастую приходилось подолгу ломать голову. Бесконечные проверки списков приглашенных, их рассадка в соответствии с текущей мировой политической обстановкой, чтобы не спровоцировать скандал или драку, поиски компетентных медиков для дежурства на мероприятии и еще много-много других менее важных, но также требующих внимания моментов — все это уже порядком утомило и Алекса и Тирена. Сколько было высказано и выслушано претензий, сколько возмущенных протестов после них прозвучало в кабинете его высочества и от закадычных приятелей в том числе! Но он был неумолим, и перепоручать фронт работ другим не желал категорически.

— А все это его маниакальная страсть любую мелочь контролировать самому! — обличительно потрясал бокалом вина, сидя в удобном кресле, дипломированный маг, — Или нас заставить! Я еще понимаю, тебя попросили ребят в почетный караул подыскать, но меня-то зачем было заставлять в концертной программе участвовать?! Я что ему певичка какая?! Что у нас мало народа во дворце от безделья мается?! Пусть бы кого-нибудь из Брадов фокусы показывать попросил, они только на них и способны.

Блондин еще с утра в пух и прах разругался с импресарио, но до сих пор был на взводе.

— Не кипятись, Тир. Отказался бы, — флегматично потягивая темно-вишневый напиток, отозвался Александр. Ему уже так осточертели все эти приготовления, что не осталось сил даже на возмущение.

— Отказался!? Это вон Маша может отказаться и никто на нее за это не обидится. А меня сразу застыдят за то, что другу в «трудную минуту» не хочу помочь. И то, что я половину хлопот на себя уже взял, будет не в счет.

— Ты преувеличиваешь. Процентов шестьдесят — моя работа, — прокомментировал брюнет, отстраненно наблюдая за бликами в своем бокале, а потом как бы невзначай спросил, — А что там с Машей?

— Да ничего особенного. Катя предложила ей песню какую-то их земную спеть, так она вся побледнела и заявила, что никогда больше и лишнего звука на публике не издаст, пока на Землю не вернется. Говорит, это чревато нехорошими последствиями. Наверное, тот скандал с Леонсией имела в виду.

— Не думаю, — нахмурился Алекс, раздраженно брякнув бокалом по столу.

— Что-то ты друг темнишь, — заметил Тирен, пытливо рассматривая своего визави, — Я вообще в последнее время некоторые твои поступки не понимаю.

— Например?

— Например, исчезновение сразу после нашего приезда в город. Где ты пропадал целую неделю?

Манли скорчил недовольную гримасу. Ему совсем не хотелось отвечать на этот вопрос.

— Это долгая история.

— Знаешь, давай вот без этих глупых отговорок! — вспылил Тир, пристально глядя в глаза другу, — Что там между вами с Машей на озере произошло?

— А почему сразу произошло?! С чего ты вообще взял, что нас с ней что-то связывает?

— Я читал ее тогда на празднике, — в зеленых глазах напротив отразилось смятение. — Знал бы ты, как близок был к расцарапанной физиономии и выбитым зубам! Причем последними я бы с удовольствием сам тебя обеспечил. Я такой боли в чужих душах раньше не видел. Еле выдержал.

— А я тут причем? — глухо спросил брюнет, но не выдержал взгляда мага и сдался, — Она сама виновата.

— В чем? В том, что любит тебя до безумия?

— Ты уверен?

— Абсолютно.

Алекс нервно взъерошил волосы и шумно выдохнул, пряча улыбку, но потом вспомнил, что пережил в то утро и радость поутихла.

— И все равно это не оправдывает того, как она со мной поступила.

— Хватит говорить загадками. Рассказывай, что стряслось!

Брюнет встал, чтобы налить себе еще вина, задумчиво перебрал с десяток бутылок, стоящих в баре, выбрал самое крепкое и, когда терпение приятеля уже было на пределе, наконец, сказал:

— Мы переспали. Она была девственницей.

— Неееет! — неверяще покачал головой Тир, откидываясь на спинку кресла, — Ты меня разыгрываешь?

— Если бы, — хмыкнул манли в ответ и снова развалился в своем кресле.

— И она ничего тебе не сказала перед..? — возмущенно воскликнул блондин.

— И не подумала даже, — перебил его Алекс, — Потрясающий самоконтроль, не так ли? Я даже отзвука чего-то опасного в ее мыслях тогда не уловил.

— Ха! Можно подумать, ты был способен в такой момент на тщательное сканирование! — ухмыльнулся манли и, хлопнув себя по бедру, воскликнул, — Разрази меня гром! Вот так тихоня! Вот так девочка-одуванчик! В рабовладелицы податься решила! И главное как грамотно все разыграла! А я, дурак, еще заставил тебя с ней на озере остаться. Мне показалось, вы друг другу понравились. Прости, дружище, я же не знал, что так все получится.

— Не извиняйся, — отмахнулся Алекс, — Ты прав, надо было думать головой, а не членом.

Между ними повисло неловкое молчание. Солнце окончательно зашло за горизонт и в комнате приглушенно, будто под сумрачное настроение хозяев, загорелись магические светильники.

— Нет! Не сходится! Чтобы Маша вот так хладнокровно заманила тебя в ловушку? Это на нее совсем не похоже, — Алекс вскинулся было возразить, но Тирен поспешил его заверить, — Я ее не оправдываю. Ее поступок мерзок, с какой стороны ни посмотри. Но кто ее надразумил так с тобой поступить? Я имею в виду, сама бы она точно до такого не додумалась.

— Не знаю. Она говорит, что вообще не слышала про узы. Но как ей верить после этого? И потом, твои слова про то, что она меня любит, только подтверждают мои догадки. Женщины часто ведут нечестную игру, особенно когда речь идет об отношениях. Привязать на всю жизнь, заставить плясать под свою дудку — разве не этого они все хотят? И большинству не важно, каким способом они этого добиваются. Как вспомню, что чувствовал в то утро, мороз по коже. Думал, жизнь закончилась. Стать рабом через пятьсот лет после отмены рабства! Это только я мог так вляпаться!

Друг сочувственно похлопал его по плечу.

— Но все ведь обошлось, иначе ты не сидел бы сейчас здесь?

— Да. Я сразу же поехал к нашему семейному врачу. Он понаблюдал за мной пару дней и успокоил. Сказал, что мне здорово повезло, что девчонка не манлийка, и посоветовал посетить квартал развлечений, чтобы развеять все сомнения.

— Ха! Да ты, я смотрю, времени зря не терял! — хохотнул Тир. Алекс улыбнулся в ответ.

— А вот и нет. Я собирался сразу же вернуться к вам, но не успел. Леонсия как-то прознала, что я объявился и… Ты же знаешь, какой навязчивой она может быть. И настырной. В общем, совместил приятное с полезным. Все, — манли выразительно покосился на свою ширинку, — работало, хоть и не так как обычно. Потом я решил, что нам пора расстаться. Она устроила скандал с истерикой и успокоилась только, когда я пообещал взять ее с собой на праздник. Прощальный вечер, «хочу запомнить только хорошее» и прочие женские задвиги… Все уши прожужжала мне о том, как ей хочется поскорее познакомиться с будущей принцессой, — манли изобразил на лице самое кислое свое выражение.

— Легко отделался, дружище! Вот я всегда знал, что ты везунчик! И с самой прилипчивой манлийкой в империи без особых проблем расстался, и с Машей пронесло.

— Да уж.

— Эй, что-то не вижу счастья в глазах!

— Да куда там…

— Что еще не так?!

— Тошно мне. Я ведь злиться на нее должен! Ненавидеть за то, что она сделать со мной хотела. А я скучаю, когда ее рядом нет. Я ведь даже простил ее, а она и смотреть на меня не хочет! Как будто это я планировал сделать ее своей рабой до конца своих дней!

— Тяжелый случай, — констатировал Тир, с жалостью глядя на брюнета. — Но! Не безнадежный!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я знаю Машу не долго, как, впрочем, и ты, но она не показалась мне человеком, способным на интриги и предательство. Так что вполне возможно, что она и впрямь не знала про особенности взаимоотношений наших полов. Другой вопрос как землянка, при их-то распущенности, умудрилась остаться девушкой!?

— Я тоже часто спрашиваю себя об этом. И вот о чем подумаю: или она феномен, или развратность человечек сильно преувеличивают.

— И к какому же варианту ты склоняешься?

— Ко второму. Посмотри, как ведут себя Маша с Катей. Это же совсем не похоже на других землянок из кварталов развлечений. И потом, когда мы с тобой гостили в их мире, мы же везде ходили за Тори, а она раньше десяти вечера из номера не выходила. Мы практически не видели их настоящую жизнь, а только ту, что нам показывали.

— У тебя просто целая теория всепарсифейного заговора родилась!

— Да какой там заговор! Просто я хочу сказать, что общество не всегда справедливо к переселенкам.

— О! Еще один борец за равноправие и мир во всех мирах.

— Не передергивай! Вот уж от кого, а от тебя я ожидал большего понимания. Ты вон как носился с девчонками с самого их прибытия!

— Но они же совсем другое дело!

— Возможно, да. Но что, если нет?

— Слушай, мне надоел этот бессмысленный спор. Давай сменим тему, не то поссоримся.

— Вот еще! Буду я лучшего друга на политику менять! Не дождешься, зануда!

— Вот теперь я узнаю своего приятеля, — отсалютовал бокалом Тирен, — Так что ты планируешь в отношении Маши?

— Осаду по всем фронтам! — заявил манли и залпом осушил бокал.

* * *

После праздника жизнь вновь потекла своим чередом. Катя готовилась к свадьбе, в основном морально, поскольку большую часть забот взял на себя Мартин. Мы все так же проводили время за занятиями, иногда выбираясь погулять по городу. Для меня эта учеба была чем-то вроде развлечения: запомню — хорошо, нет — и не надо, а вот подруге приходилось туго. Ей преподаватель каждый день устраивал проверочные работы по пройденному материалу. Мой страшный сон времен студенчества, одним словом!

Единственное, что нарушало ранее сложившийся порядок вещей, было постоянное присутствие Алекса. Он распрощался с Леонсией (она, оказывается, уже год как была его официальной девушкой) и повсюду ходил за мной. Причем факт моего преследования всячески отрицал. Я поздно завтракаю — и он проспал, я гуляю в саду — ему тоже приспичивает понюхать цветочки поблизости, мы с Катей завернули в магазин женского белья — и ему срочно нужно купить подарок для сестры! К концу недели я уже в туалете начала оглядываться, а не стоит ли за спиной Алекс?

Кстати, телохранителя подруге подобрали другого. Довольно мрачный тип, на мой взгляд. И к обязанностям относился с прохладцей, часто оставляя нас одних, чему мы однако только радовались. В замке мы чувствовали себя в полной безопасности. В городе же он всегда нас сопровождал.

Чем ближе была дата свадьбы, тем более нервной становилась подружка, и это ее беспокойство, должно быть, воздушно-капельным путем передалось и мне. В последние дни перед бракосочетанием неожиданно появилось дурное предчувствие и не оставляло меня ни на минуту. Я старалась не показывать виду, но по сторонам смотрела внимательнее обычного. В ночь перед церемонией тревога настолько усилилась, что я никак не могла сомкнуть глаз. Мысли, как бешеные белки, скакали с одной темы на другую, и, как это обычно бывает, сфокусировались на Алексе. Его постоянное навязчивое присутствие в моей жизни никак не давало мне перейти из режима «дурочка влюбленная обыкновенная» к своему привычному состоянию. Меня мучил вопрос, почему он не оставил меня в покое. Мало того, что я должна была вернуться домой через считанные дни, так ведь и чувств он ко мне особых не испытывал. То, что я по неопытности приняла за любовь, для него, вероятно, было лишь мимолетной вспышкой страсти, не больше. И только хмурые многообещающие взгляды Алекса на мужчин, пытавшихся со мной флиртовать, выбивались из общей картины. Но и им я придумала логичное объяснение: все манли страшные собственники, поэтому после совместно проведенной ночи он подсознательно считает меня своей, а своим делиться никто не любит.

Когда от постоянного переворачивания начали болеть бока, я села на кровати, обняв подушку. На душе было тошно. Я ведь не увижу их больше. Ни Катьки, ни ребят, ни… Алекса. А мы с ним так по-человечески и не поговорили. И завтра вряд ли удастся. А что если…? Нет. Я не пойду к нему сейчас!

Я встала и начала мерить шагами комнату. Замерзла и натянула на себя халат. Сумасшедшая идея выяснения отношений в час ночи с каждой минутой манила все больше. В конце концов, я всю жизнь была хорошей девочкой, можно один раз позволить себе нарушить правила?! Послав свое благоразумие куда подальше, я вышла в коридор. Уже дойдя до середины, поняла, что не знаю, где его комната. Но это меня не остановило. Я дергала ручки пустовавших раньше апартаментов, их здесь запирали. На четвертой двери мне улыбнулась удача. Она оказалась открыта. Уже потянув за ручку, я замерла в нерешительности. Запоздало подумалось, что он может спать, или, что еще хуже, не один. Но отступать, когда оставалось сделать всего один шаг, я не стала, решительно войдя в комнату.

Прием оказался неожиданно горячим. Это мягко говоря. Не успела я переступить порог, как мне тут же скрутили руки за спиной, прижав лицом к стене, но быстро отпустили, стоило мне прошипеть:

— Пусти!

— Маша? — и море удивления в голосе.

— Да я это! Я! — Алекс в одних плавках огорошено хлопал глазами, рассматривая меня, как туристы восьмое чудо света. Потом немного отошел от потрясения и сказал:

— Что-то случилось? — я отрицательно качнула головой, и манли расслабился, — Вот так сюрприз! — по его лицу медленно расплылась припохабнейшая улыбка. Обругав свой порыв последними словами, а себя — законченной идиоткой, я промямлила:

— Это не то, что ты подумал!

— Да ну? — в его глазах черти отплясывали румбу.

— Ну да. Я просто хотела поговорить, — сказала и сама не поверила — настолько неправдоподобно это прозвучало. Брюнет тоже выглядел не особо убежденным, но сделал приглашающий продолжать жест.

— Я скоро возвращаюсь домой, — глаза стоящего напротив манли потухли, — Не хорошо расставаться вот так, чуть ли не врагами.

— Я никогда не считал тебя своим врагом, — серьезно произнес парень. С него будто слетела маска беспечного весельчака, открыв лицо совсем другого человека.

— Но и другом тоже, — невесело парировала я.

Манли невесело ухмыльнулся, отрицательно помотав головой.

— Мне не нужна твоя дружба, — у меня против воли поникли плечи, — мне нужна сама ты. Вся. Без остатка.

Жаркий взгляд Алекса застал меня врасплох, ноги будто приросли к месту, а во рту пересохло. Когда же он ласково провел по моему лицу ладонью, по телу и вовсе пробежала сладостная дрожь. Гормоны совершенно вышли из-под контроля, требуя продолжения банкета. Как кролик на удава, я неотрывно смотрела в глубокие зеленые глаза любимого манли, склонявшегося все ближе. Мысли — предатели — испарились все кроме одной: «Последняя ночь. У нас последняя ночь!». Видимо он думал о том же, потому что не дал мне и шанса пойти на попятную, закружил в вихре страсти и нежности. Он подарил мне такое наслаждение, о котором я и мечтать не смела. Не было стыдливости первого раза и крови на простынях, лишь несвязный шепот и бешеный стук наших бившихся в унисон сердец. И когда, насытившись друг другом, мы в обнимку засыпали, я, слушая его размеренное дыхание, тихо прошептала: «Я люблю тебя».

* * *

Сутки назад

На смятых простынях отдыхали после страстных ласк двое любовников. Мужчина блаженно закрыл глаза, женщина же с трудом удерживала на лице восторженную маску. Леонсию порядком раздражала необходимость ложиться под этого озабоченного дурака, но он был ей нужен. Питэр состоял в отряде сопровождения будущей принцессы, а значит не вызовет у нее подозрений.

Томно потянувшись, манлийка положила блондинистую голову на грудь мага. Тот в ответ по-хозяйски обнял ее за талию, ближе прижимая к себе. Леонсия притворно тяжело вздохнула, изобразив на лице глубокую печаль. Ждать результата этого маленького представления ей не пришлось. Нахмурившийся Питэр тут же спросил:

— Что случилось, моя сладкая? Тебе не понравилось?

— Что ты, дорогой! Ты был великолепен, просто мне завтра предстоит выполнить одно неприятное поручение, вот я и загрустила, — девушка помолчала немного, а потом мечтательно добавила, — Вот если бы кто-нибудь смог избавить меня от него… Я бы наверное прыгала от счастья до потолка! А уж как отблагодарила бы…

Рыбка клюнула на наживку. Манли сразу оживился.

— А в чем оно заключается? Может, я могу чем-то помочь?

— О пустяки! Мне поручили сопроводить Екатерину в храм Небесной девы, чтобы она смогла очистить свой разум и душу перед таким важным событием, как свадьба, — мужчина одобрительно закивал, — Но ты же знаешь, как она ко мне относится! Так не хочется терпеть ее постоянные придирки. Даже не знаю, чем я могла ее так рассердить. Я же ей ничего не сделала! — тщательно выверенная доза праведного гнева и слез в голосе сделали свое дело. После недолгого раздумья Питэр предложил:

— А давай я ее отведу? Или телепортирую! Так даже лучше. И ее высочеству не придется спросонья тащиться через весь город.

— Правда?! Ты согласен?

— Конечно, согласен! — улыбаясь произнес он, — Для тебя, моя прелесть, я сделаю, что угодно!

Леонсия восторженно пискнула и обняла его за шею. Как же легко оказалось приручить этого недоумка. Не то что телохранителя принцессы! Того пришлось ублажать всю ночь, чтобы он согласился выполнить ее просьбу. Но оно того стоило. Теперь кинжал с каплей крови невесты наследника лежал в надежном месте, дожидаясь своего часа. Манлийка прищурила глаза, как довольная кошка, загнавшая глупую мышь в угол. Ей не терпелось отомстить человечке и ее наглой подружке-выскочке, укравшей у Леонсии пусть и ненужного, но жениха.

* * *

Я резко проснулась посреди ночи, не понимая, что же меня разбудило. Алекс дрых рядом, раскинувшись на кровати морской звездой. Осторожно сняв с себя его конечности, я села. Сон прошел бесследно. Меня что-то настойчиво тянуло в сторону моей комнаты. Подняв с пола халат, я накинула его прямо на голое тело. Искать в темноте нижнее белье не было никакого терпения. До своей двери я практически бежала, и только войдя в спальню, немного пришла в себя. Сердце бешено колотилось в груди, и почему-то было очень страшно. Как в фильмах ужасов, когда главный герой бродит в темноте среди чудовищ. Изо всех сил стараясь взять себя в руки, я приблизилась к окну, чтобы отодвинуть штору. Стало немного светлее, полегчало. Однако, когда обернувшись я обнаружила, что в кресле кто-то сидит, чуть не заорала на весь замок от испуга.

— Наконец-то! Я уже заждалась! — сказала Леонсия, вставая.

— Что ты здесь делаешь? — нервно поинтересовалась я, непроизвольно бросив взгляд на дверь в поисках путей к отступлению. В ответ, словно насмехаясь, громко щелкнул замок, известив о своем закрытии.

— Тебя жду! Разве не понятно? Хотя вы, человечки, никогда сообразительностью не отличались. Тупые самки! — презрительно выплюнула она с такой злобой, что лицо перекосило. А когда я, намериваясь высказать ей, что я думаю о манлийках в целом и о ней в частности, наткнулась на ее сумасшедший взгляд, то быстро прикусила язык. Как-то вдруг вспомнилось ее желание меня прикончить. Как говориться, я не трус, но я боюсь! Хотя нет, трус и еще какой!

Мы какое-то время играли в молчанку, а потом я решилась. С громким воплем (в качестве устрашении) я бросилась к спасительной двери, на ходу вытаскивая ключ. Инстинкт гнал меня спрятаться, убежать от опасности. Однако мне не дали преодолеть и половины расстояния. Невидимая сила подняла в воздух мое сопротивляющееся тело и с силой швырнула на кровать, зафиксировав на ней. Стало тяжело дышать, будто на грудь бетонную плиту положили. Сквозь судорожные попытки вдохнуть хоть немного воздуха, в сознание приник уверенный голос Леонсии, положившей руку на мой лоб:

— Слушай меня внимательно и запоминай, — чужая воля второй раз в жизни ворвалась в мой мозг, сделав послушной марионеткой, — Ты ненавидишь свою подругу Катю. Ненавидишь до такой степени, что желаешь ее смерти. Сегодня ночью ты стащила у ее телохранителя нож и заколола ее, — перед глазами, как в кино, мелькали сцены жестокого убийства, — Тело спрятала где-то в подвалах замка, но потом испугалась страшной расправы и свела счеты с жизнью. Хотя нет! Завтра утром. Ты порежешь себе вены завтра утром. Повтори!

— …порежу вены, — как сомнамбула пролепетала я.

— Хорошо. Сейчас ты уснешь, а когда проснешься, пойдешь в ванную и сделаешь то, что я приказала. Про мой визит ты помнить не будешь.

Леонсия достала окровавленный кинжал и положила его на соседнюю подушку, а второй, бритвенно острый, — на прикроватную тумбочку. Сознание девушки оказалось на диво податливым. Даже как-то обидно легко все получилось. Но ничего! Главное заказчики будут довольны — с одной человечкой она разобралась лично, вторую выманит из замка прямо к ним в руки. Что они с ней сделают, ее не волновало. В любом случае она окажется не при чем: в убийстве принцессы обвинят Марию, а Питэра, даже если и будут искать, то вряд ли свяжут с ней. Трупы — они такие не разговорчивые… Некоторые опасения внушал телохранитель Катерины. Хоть заказчик и говорил, что это его человек, Леонсия все равно ему не слишком доверяла. Не забылось еще, как он схитрил, заставив ее переспать с ним, вместо того, чтобы сразу выполнить указание нанимателей во всем ей помогать. Манлийка самодовольно улыбнулась. Что только не выдумывали мужчины, чтобы добиться ее!

* * *

Ранним утром кто-то настойчиво тряс Катю за плечо, вырывая из сладких объятий морфея. Открыв слипающиеся глаза, она не сразу поняла, что за садист будит ее так рано в столь ответственный день. Опознав же мучителя, она скривилась еще больше. Леонсия, постоянно пытавшаяся втереться к ней в закадычные подружки, несмотря на довольно резкий и однозначный протест со стороны самой Катерины, вызывала приступ зубной боли при каждой встрече. Меньше всего ей хотелось видеть ее у себя в спальне, тем более так рано. Солнце еще даже не встало! Сфокусировав далекий от вселенской доброты взгляд на манлийке, она проворчала:

— Либо у тебя действительно важное дело ко мне, либо ходить тебе с бородавкой на лице ближайшую неделю.

Леонсия изобразила праведное негодование вперемешку с оскорбленной невинностью. Только вот Катя, немного развив свой дар, уже без проблем вычисляла истинные эмоции собеседника, поэтому дрожащие от «еле сдерживаемых слез» губки блондинки ее не впечатлили. Впрочем, как и всегда.

— Госпожа! Как вы могли так подумать обо мне?! Я бы ни за что не посмела прервать ваш сон по пустякам! Но разве вам никто не сказал, что по традиции сегодня еще до восхода солнца вы должны быть в храме Небесной девы, чтобы просить ее о семейном благополучии и скором прибавлении в семействе? — Катерина озадаченно покачала головой.

— Но мне никто не говорил…

Манлийка, до этого копавшаяся в ее гардеробе в поисках подходящего платья, перебила ее, подавив все сомнения на корню.

— Это очень важно! Ведь именно она является покровительницей императорского рода, и ее жрецы когда-то создали небезызвестный вам амулет. Вы должны там быть! Служба вот-вот начнется!

Проникшись важностью момента, Катя не стала больше протестовать. Надо — так надо. Ей очень хотелось выпить чашечку кофе, а то мозги совсем не соображали спросонья, но времени на это уже не оставалось. Из непрекращающегося монолога Леонсии она вынесла только то, что сопровождать ее будет не она, а Питэр — знакомый по поездке маг-телепортатор — ну и разумеется телохранитель. Девушка поблагодарила небо, что манлийка с ними не пойдет. Она чувствовала какую-то необъяснимую антипатию к этой живой кукле и с трудом сдерживала раздражение в ее присутствии.

Когда она привела себя в порядок, в комнату вошел Питэр. Он почтительно поприветствовал ее и открыл портал прямо в храм. Последний показался ей пустым и заброшенным.

— Эм… А у вас всегда здесь так… — девушка никак не могла подобрать подходящего определения, — так уныло? И безлюдно?

Хмурящийся маг отрицательно помотал головой. На кончиках его пальцев загорелся и тут же погас небольшой огонек, когда он прикоснулся к будущей принцессе. «Защита» — поняла Катя, чувствуя легкий порыв ветерка, пронесшийся с макушки до пяток.

— Я пойду позову кого-нибудь из служительниц. Наверно они уже приступили к ритуалу, вот нас и не встречает никто, — неожиданно произнес молчаливый телохранитель и поспешно удалился в ближайший коридор. Это было странно. По идее, идти на разведку должен был Питэр, а его работа — охранять подопечную. Молодые люди настороженно переглянулись. Однако когда из-за колонн стали появляться вооруженные существа в черных балахонах, все встало на свои места.

Маг едва успел отбить атакующее заклинание, но вот от летящего за ним ножа увернуться не смог. Тот вошел в бок, чуть ниже ребер, но Питэр будто и не заметил этого, лишь зашипел от боли, отражая одно магическое плетение за другим. Катя прижалась к его спине, зажмурив от страха глаза. Кровь, крики, всполохи страшных заклинаний — все это она видела впервые в жизни и очень испугалась. Она как раз начала выходить из шока, когда Питэр вдруг упал на колени, утянув ее за собой. За миг до того как она повалилась на него, прямо под ними открылся портал.

* * *

Пробуждение мое было мучительным. Очень сильно болела голова, мысли путались. Протягивая руку к ноющему органу, неожиданно задела что-то холодное. Скосив глаза, наткнулась взглядом на окровавленный нож. И тут в сознании будто взорвалась сверхновая. Страшные картинки замелькали одна за другой. Вот Катя спокойно спит в своей кровати, а моя рука с зажатым в ней ножом с силой вонзает его в нее, потом еще и еще раз. Она не кричит, даже не успевает проснуться. Как же сильно я ее ненавижу!

Нет! Она мой друг! Лучший друг с первого класса. У меня нет никого дороже в этом мире!

Еще одна волна ненависти пронеслась по оголенным нервам, смыв предшествующие мысли. Надо спрятать труп. Картинка тут же меняется на повал. Я с трудом тащу куда-то коченеющее тело. Дальше пустота. Надо бежать. А куда? Мартин везде меня достанет! Отчаяние затопило душу. Дрожащая рука сама потянулась к лежащему на прикроватном столике лезвию. Я почти коснулась его, когда резкая боль в животе заставила меня скрутиться в компактный комок. А следом нахлынули совсем другие воспоминания: бессонная ночь, жаркие объятия Алекса, его умиротворенное во сне лицо. Приступ прошел. Навязанная неприязнь к Кате тоже исчезла. В смятении я не могла понять, чему верить. Я запуталась. Может мне приснился кошмар? Я сильно зажмурилась, потом вновь открыла глаза, но окровавленный нож никуда не исчез. Я забилась в самый дальний от него угол, и, обняв колени, тихонько плакала. Неужели я и правда это сделала? Неужели убила человека? Какое-то время я не могла думать ни о чем, кроме этого. Мысли бежали по кругу.

Я поняла, что в комнате не одна, лишь когда кто-то вытащил меня из импровизированного убежища. Алекс осторожно вытирал слезы с моих щек, бережно обнимая другой рукой.

— Тшшш… Что с тобой, моя хорошая? Тебя кто-то обидел?

Я отрицательно помотала головой и заплакала еще горше. Надо во всем признаться! Самой. Будто прочитав мои мысли, манли спросил:

— Маш, ты не знаешь, где Катя? В комнате ее нет. Я думал она у тебя.

Я судорожно всхлипнула. Я должна сказать. Только как? Отстранившись, я заглянула ему в глаза. Возможно, в последний раз я вижу в них нежность и заботу. Глубоко вдохнув, как перед прыжком в воду, я молча указала на нож.

— Что это? Что все это значит?

— Я не знаю… Я проснулась, а он лежит. А потом… — рыдания снова сдавили мне горло, — Посмотри сам! — я взяла его за руку, предлагая просмотреть мои воспоминания. Несколько минут он молчал, потом грязно выругался и отошел от меня, потирая виски.

— У тебя в голове такая каша, что ничего не разобрать. Мне чуть мозг не разнесло!

— Прости. Ты что-нибудь увидел? — извиняющимся голосом спросила я.

Манли сердито зыркнул на меня.

— Какие воспоминания настоящие? Скажи! — истерически взвизгнула я.

— Я не знаю! — закричал в ответ он, — Но все, что связано со мной, правда. Мы действительно провели ночь вместе. По крайней мере, большую ее часть.

У меня как камень с души свалился. Потихоньку включился в работу разум. Я не могла убить. Мне даже паука тапком прибить жалко было, не то что человека! Но тогда откуда нож?

— Что ты делала, перед тем как прийти ко мне?

Я нахмурила лоб, вспоминая.

— Мне не спалось. Я ворочалась с боку на бок. Даже теплое молоко пила, чтоб заснуть. Не помогло.

— Кто-нибудь может подтвердить это?

— Служанка. Она принесла мне его.

— Хорошо. Еще кто-нибудь?

— Пожалуй, нет.

Алекс задумчиво смотрел в окно. Собранный и холодный, как айсберг.

— Где ты прятала труп? — неожиданно отмер он. Забрезжившая было надежда, что все это мне примерещилось, скончалась в муках. Помертвевшими губами я ответила:

— В подвале. То есть в подземельях. Где точно сказать не могу. Не помню.

Маг стремительно пересек комнату, потом обернулся и сказал:

— Никуда не выходи. Сиди тихо. Надо все проверить.

Сквозь неплотно прикрытую дверь я слышала, как он отдавал распоряжение прочесать весь дом в поисках невесты принца, особенно подвал. Затем дверь захлопнули, в замке провернулся ключ. Этот звук напомнил мне, как совсем недавно меня уже запирали здесь. Но при попытке вспомнить подробности, голова снова взорвалась пульсирующей болью. То же самое происходило, стоило только попытаться восстановить последовательность моих действий после того, как я уснула в комнате Алекса. Я все никак не могла определить, когда именно я совершала убийство. У этих воспоминаний отсутствовала привязка во времени.

Вскоре ко мне пришла целая делегация. Кроме знакомых лиц, был еще с десяток придворных. Больше всего пугал мрачный взгляд Мартина. Тирен тщательно исследовал орудие предполагаемого убийства и подтвердил, что это действительно Катина кровь. Мне стало плохо. Перед глазами запрыгали черные мушки, и я упала в обморок. Пришла в себя уже на кровати, которая почему-то вызывала неконтролируемый ужас. Корвис сидевший на ее краю, пресек истерику жестко — он дал мне пощечину. Алекс дернулся ко мне, но Виталь задержал его, прошептав что-то на ухо.

— Итак, — начал Мартин, еле сдерживая гнев, — Александр уже поведал нам о произошедшем. Что ты можешь сказать в свое оправдание?

— Мне нечего сказать. Я сама запут… — призналась я.

— Где Катя?!! — неожиданно заорал принц, — Что ты с ней сделала? Я же чувствую, что ей плохо! Куда ты спрятала ее, дрянь?! Говори! — еще одна оплеуха заставила меня рухнуть обратно на кровать. Такого я от него не ожидала. Двое здоровущих мужиков держали его за плечи, а он все рвался поквитаться со мной. Меня начало колотить от страха. Только тогда до меня дошло, что, если подругу не найдут или найдут мертвой, мне грозит смертная казнь. Я переползла через кровать и слезла с другой стороны. Хоть слабое, а препятствие на пути Мартина. Но он уже взял себя в руки. В комнате стоял сердитый бубнеж. То тут, то там слышались нелицеприятные высказывания в мой адрес.

Спустя несколько минут пришел один из стражей с зажатым в руке лоскутком ткани.

— Это нашли в подземельях, мой принц! Взгляните.

Наследник вмиг оказался рядом с ним, разгладил ткань и произнес:

— Это от ее ночной рубашки. Той, которую не нашли сегодня утром!

«Неужели это все-таки я? Не может быть! Я не могла!» — мысленно кричала я, но вслух не произнесла ни слова. Оправдания не помогут, все улики против меня.

В растерянности я вглядывалась в лица окружающих, пока не увидела Леонсию. Она откровенно наслаждалась этой ситуацией. Меня снова скрутил приступ боли в животе, но никто не помог мне добраться до кровати. Все равнодушно смотрели, как я корчусь от боли на полу. Даже Алекс. Он уперся взглядом в свои ботинки, схватившись за голову. Только в глазах у Корвиса я прочла толику сочувствия, но она быстро сменилась присущим его чину равнодушием к страданиям государственной преступницы. А следом за болью опять пришли воспоминания. Отчаянная попытка побега, невозможность и пальцем пошевелить и злые глаза Леонсии, приказывающие убить себя. Я осторожно поднялась на ноги. Дрожащим пальцем указала на своего заклятого врага и охрипшим голосом произнесла:

— Это она! Она все подстроила. Я ни в чем не виновата.

Но мне никто не поверил. Я видела это по брезгливым выражениям на лицах собравшихся, будто они наступили в дерьмо. Все решили, что я наговариваю на честную манлийку, чтобы выгородить себя. Она ведь, бедняжка, и так пострадала из-за меня, лишившись любимого, а тут еще эти абсурдные обвинения… Я пыталась рассказать, как все было на самом деле, но никто не хотел слушать. Тир отводил глаза, Алекс сидел понурив голову, а Виталь даже не подумал оказать мне врачебную помощь, когда у меня случился непонятный приступ. На Мартина мне самой смотреть было страшно. Этот без колебаний подпишет приказ о моей смертной казни. Вот они какие оказывается… благородные рыцари из легенд прошлого. Ты наделила их всеми мыслимыми и немыслимыми достоинствами, а они такие же, как все люди. Может даже хуже. Больше всего на свете мне хотелось сбежать от них, исчезнуть без следа. Это желание с каждым мгновением становилось все сильнее, целиком поглотив мой разум. Поэтому я и не заметила, когда амулет, который я все так же носила на груди, вдруг засиял нестерпимым светом. Вокруг меня разворачивалась воронка портала. Последнее, что я увидела, перед тем как окончательно провалиться в нее, были расширившиеся от ужаса глаза Алекса. А через мгновение грустный детский голосок у меня в голове произнес: «Без следа, так без следа!».

* * *

— Стой! Нет!!!! — кричал манли, вырываясь, как и его друг не более получаса назад, из рук охранников.

— Алекс, успокойся! Нет никакого смысла лезть в закрывающийся чужой переход. Мы и так ее быстро вычислим! — осадил его Мартин. Ему тоже было неприятно терять подозреваемую, но это еще не повод рисковать собой.

— Вы не понимаете! — парень безумными глазами смотрел по сторонам, — Он же не заряжен до конца! Ее амулет не заряжен!

В комнате повисла тишина. Эту выскочку Марию никто особо не любил, но такой страшной смерти и врагу не пожелаешь. Быть разорванной на атомы с вероятностью 99 % — страшная участь.

Парень прекратил вырываться и вдруг обмяк. Мартин и Тирен бросились к другу, но Виталь успел раньше. Он моментально просканировал его ауру и на секунду застыл от ужаса — она была изодрана в клочья! Экстренно перекачав в него часть своего магического резерва, необходимого для поддержания сердцебиения и дыхания, он приказал готовить палату интенсивного восстановления. Только бы успеть донести.

Успели. Уложив в специальный бокс и подключив аппаратуру, стали внимательно следить, как затягиваются страшные разрывы, вновь сплетаясь в жизнеспособную структуру. Только, когда угроза жизни миновала, Виталь начал неприятный разговор.

— Вы знали что-нибудь об этом?

Тир растеряно пожал плечами:

— Я догадывался, но не мог поверить. Такого раньше не было, чтобы кто-нибудь, кроме семьи хранителя артефакта получал невесту из других миров.

Мужчины погрузились в напряженное молчание.

— Как ты догадался, что с ним? — наконец тихо спросил Мартин.

— Я много тренировался в последнее время. Сотни раз прокручивал последовательность действий, на случай если с Катериной случится непоправимое, и тебя надо было бы срочно спасать. Взглянув на его ауру, я действовал на автомате, — Виталь спокойно посмотрел в глаза принцу, — Но с Катей ведь пока все в порядке, не так ли?

Наследник прислушался к себе, а потом сказал:

— Да. Сейчас все нормально, боль прошла. Только нервничает сильно.

— А ты не можешь сам определить, где она? Раз уж мой маячок не сработал… — подключился к обсуждению Тирен.

— Нет. Мы еще не женаты — связь не так крепка.

После этих слов все почему-то посмотрели на Алекса.

— Что ему теперь делать? Жизнь мы ему спасли, а вот как быть с душой?

— Не знаю. После смерти второй половины, лишь единицы отваживались искать счастья с кем-то другим. Ему будет очень тяжело, особенно в первое время. Невесту моего прапрадеда убили еще до свадьбы, и то он потом полтысячелетия в себя прийти не мог.

Мужчин снова накрыло молчание. Все понимали, что таким, как раньше, Александр уже не будет никогда, и только их поддержка может помочь ему выкарабкаться и жить дальше.

Глава 11

Катя очнулась на холодном полу в незнакомой комнате. Вокруг лежали горы всякого хлама: от поломанных детских игрушек до прохудившегося горшка. Из распахнутого настежь окошка, расположенного под самым потолком, лился яркий дневной свет, значит, без сознания она пробыла довольно долго. Опираясь на затекшие конечности, девушка села, прислонившись к стене. Справа послышался слабый стон — кажется, Питэр тоже приходил в себя. Она подобралась к нему поближе и осторожно перевернула на спину. Из горла непроизвольно вырвался громкий всхлип — таких ран, как у него, она еще ни разу в жизни не видела. Ну разве что на экране телевизора, но там-то все ненастоящее! Ножа уже не было. Наверное, сам вытащил, прежде чем отключиться. Запаниковав, она попятилась от него подальше, зажав ладошками рот, чтобы не заорать, но уже через минуту взяла себя в руки. Судорожно вспоминая все, что знала из арсенала лечащих заклинаний, будущая принцесса раз за разом пыталась срастить края глубокой раны на боку, но у нее ничего не получалось. Сил хватило только, чтобы остановить кровотечение, и то от усталости начали мелко дрожать руки. Сделав все, что могла, она улеглась рядом с ним. Немного кружилась голова, поэтому девушка закрыла глаза. По-хорошему, надо было бы пойти на разведку и разузнать, где они, но после недавних событий в храме Кате было слишком страшно оставаться одной. То, что там произошло, в корне изменило ее представление о «безобидном» народе манлийцев. На занятиях ей постоянно твердили о высокоморальном гуманном обществе, которое они создали. Обществе, в котором любое насилие, и тем более убийство, были чем-то из ряда вон выходящим. Видимо, для невесты наследника некоторые из них решили сделать исключение из правил.

Рефлексию девушки прервал слабый голос мага. Питэр окончательно очнулся и в первую очередь поспешил выяснить ее самочувствие. Нет, не все манли отъявленные подонки, решила Катя и открыла глаза.

— Как ты? Сильно болит? — сочувственно произнесла она, с тревогой глядя на почти серого парня.

— Уже нет, — маг тяжело дышал, но рана начала стягиваться прямо на глазах, — Вы не ответили на мой вопрос принцесса. С вами все в порядке?

— Да. Со мной все хорошо, — ускоренная регенерация все еще была ей в новинку, поэтому она во все глаза смотрела, как на месте страшного отверстия постепенно появляется молодая розовая кожица.

— Где это мы? — опираясь на девушку, манли поднялся на ноги, — Вроде кладовка какая-то.

— А ты что? Не знаешь? Ты же сам портал строил, — нахмурилась Катерина. Маг в ответ лишь пожал плечами. Девушка на нервах чуть было не устроила ему разнос по этому поводу, но вовремя вспомнила, что он еще слишком слаб, да и вообще-то жизнь ей сегодня спас, и прикусила язык.

Повертев в руках деревянного солдатика, взятого с одной из многочисленных полок, прибитых к стенам, манли немного удивленно сказал:

— Надо же! Прямо как тот, что у меня в детстве был. И этот, — он указал на плюшевого медведя, сидящего на соседнем стеллаже. Парень, словно ребенок, перебирал игрушки, забыв обо всем на свете. Катя чуть ли не зубами скрежетала от раздражения — у нее сегодня вообще-то свадьба, а она торчит непонятно где!

— Погодите! — неожиданно воскликнул он, замерев на месте, — Так это же кладовка в доме моих родителей! Я здесь иногда в детстве от старшего брата прятался, когда какую-нибудь пакость ему делал. А ну-ка, пойдемте! — и зигзагами поковылял в сторону выхода. Девушка поспешила подхватить его под локоть, уж слишком он шатался.

Дверь оказалась заперта, но, слегка поморщившись, манли небрежным пассом открыл замок. В конце длинного коридора сновали по своим делам какие-то люди. Окликнув одного из них по имени, Питэр резво пошел ему навстречу. Откуда только силы взялись! Это оказался дворецкий. Седовласый мужчина с горделивой осанкой аля кол проглотил, очень перепугался, когда увидел молодого господина в заляпанной кровью одежде. Вскоре поднялся такой переполох, что, казалось, весь дом был поднят на уши. Чета Норвиков — родители Питэра — то и дело охали, глядя на темные круги под глазами сына, образовавшиеся от магического перенапряжения, однако в их теплых взглядах ярче всего сияла гордость за него. Шутка ли, так долго продержаться под натиском десятка магов, строя при этом пространственный портал! Хотя девушка видела только пятерых нападающих, она не стала поправлять расхваставшегося парня. Сама она и с одним бы не справилась.

Когда же все немного успокоились, дошла очередь и до Кати. Стоило ей только представиться, как утихшая было суета возобновилась с новой силой. Тут же известили императора и уже через несколько минут в гостиную почтенного семейства телепортировался Мартин. Будущие молодожены бросились навстречу друг другу, на время забыв о существовании остального мира. В надежных объятиях принца все страхи разом отступили, померкли на фоне бесконечной радости от того, что он рядом. Мартин не произнес ни слова, однако Катя и без них поняла, как сильно он переживал, как боялся ее потерять. Девушка склонила голову на его грудь и слушала, как быстро бьется чужое сердце. Они могли бы простоять так целую вечность, но идиллию разрушил Питэр:

— Кх-кхм… Не хочу показаться невежливым, но у некоторых сегодня вроде как важное мероприятие…

Влюбленные встрепенулись, и манли нехотя разжал руки, отпуская свою половинку.

— Да. Конечно. Нам надо готовиться, — немного рассеяно произнес он, а потом уже официальным тоном обратился к Норвикам, — Я хочу поблагодарить вас и вашего сына в особенности за спасение моей невесты. Вы уже не раз доказывали свою преданность императору, значение же сегодняшнего поступка Питэра вообще трудно переоценить, — принц протянул парню руку для рукопожатия, — Я твой должник! Подумай о награде, которую хотел бы получить. Император исполнит любую твою просьбу.

— Ваше высочество, для меня большая честь служить вам, — протокольно отозвался маг-телепортатор, слегка поклонившись.

Мартин кивнул ему и, попрощавшись, молодая пара исчезла в тумане перехода.

Только когда они переместились в замок, принц пристал к девушке с вопросами, устроившись на диване в ее спальне. Он крепко прижимал ее к себе, будто боялся, что она вдруг снова исчезнет.

— Теперь расскажешь, что произошло? Почему ты без моей защиты? Я чуть с ума не сошел, когда не смог отыскать тебя! — Он говорил мягко, стараясь не напугать ее. Катя тяжело вздохнула и принялась описывать свои злоключения. Мартин внимательно слушал, изредка уточняя детали. В глазах его бушевал гнев, но направлен он был не на нее. Стоило девушке умолкнуть, как он тут же позвал Корвиса, приказав задержать Леонсию, если, конечно, она еще не умчалась в чужие миры. Достать любую манлийку за гранью всегда было довольно проблематично, но рано или поздно они возвращаются. И вот тогда… он лично проследит, чтобы предательница не ускользнула от правосудия.

— Я не совсем понимаю, почему ты считаешь главной виновницей именно ее, — признаваться в своей недогадливости Кате не хотелось, но любопытство пересилило. Наследник ласково погладил ее по волосам и сказал:

— Она обманом заманила тебя в храм, прямо в расставленную ловушку. Ты землянка — не было никакой необходимости туда идти. Тем более не нужно было снимать магическую защиту. Богиня равнодушна к показным жестам, ведь она видит сами мысли просящего.

— Меня развели, как ребенка, — шумно вздохнув, огорченно сказала Катя, — Чем я думала? Почему к Машке не пошла посоветоваться?! Кстати, где она? Тоже, наверное, испереживалась.

Мартин отвел глаза, засуетился.

— Понимаешь… Даже не знаю, как сказать! Маша, она… — Наследник замолчал. Надолго. У девушки кончилось терпение:

— Ну не тяни! Где она?

Парень тяжело вздохнул и принялся объяснять:

— Понимаешь, когда мы обнаружили твою пропажу, мы обыскали весь замок. У нее в комнате нашли нож со следами твоей крови, и сама она до этого призналась, что убила тебя, — Катя не веря покачала головой, — В общем, все решили, что это правда и… — снова пауза, но уже не такая длинная, — У нее был амулет перехода, незаряженный, но он вдруг сработал. Все.

— Все? Да как вы вообще могли такое о ней подумать?! Надеюсь, вы хоть начали ее поиски?

— Конечно. Ее ищут по всей планете, не волнуйся, — Мартину было противно врать любимой, но он посчитал, что лучше ей пока не знать о смерти подруги. Во всяком случае, он постарается, как можно дольше тянуть время. После свадьбы они смогут разделить боль на двоих, а значит Кате будет легче пережить это. Была у него и другая причина, скрывать от девушки правду. Он очень боялся, что узнав обо всем, она станет винить в произошедшем его, разлюбит и уйдет. Он убеждал себя, что это лишь глупые страхи, но ничего не мог с собой поделать. Именно поэтому он не отменил и даже не перенес свадьбу, как просила невеста, убедив ее, что не сможет полноценно заняться поисками, пока она не будет защищена статусом, и что гораздо важнее древними семейными чарами. Девушка, конечно, расстроилась, но протестовать не стала. Слишком свежи были в памяти страшные воспоминания о сорвавшемся покушении. Вскоре волнение, присущее всем особам, выходящим замуж в первый раз, затмило тревогу за судьбу подруги. И вот в назначенный час она произнесла положенные клятвы, скрепив их магией. Красивая церемония прошла, как во сне. Дворец распахнул свои двери для всех жителей столицы, вино лилось рекой. Народ веселился и славил новую принцессу, а в десятке кварталов от центра празднования в концентрационной пентаграмме приюта для переселенок лежала без сознания девушка со светло-русыми волосами.

* * *

Напилася я пьяна,

Не дойду я до дому…

Довела меня тропка дальняя

До вишнёвого сада. [3] — слаженно тянули два женских голоса, причем один пел с таким сильным иностранным акцентом, что непроизвольно хотелось поморщиться. Судя по тому, как приглушенно доносились звуки, дуэт находился в соседнем помещении.

«Дома!» — облегченно подумала я, прежде чем сумела открыть глаза. Первая попытка поднять веки ничего не дала. Мышцы отказались выполнять такое пустяковое поручение. Я снова прислушалась к песне. Оказывается за неполный месяц моего пребывания в чужом мире, я сильно соскучилась по русской речи. И по родным. От осознания того, что пришлось пережить маме, когда я пропала, становилось нестерпимо стыдно. Тир конечно обещал, что она ничего не будет помнить, когда он меня вернет, ведь для нее этого не произойдет, но все равно следовало передать весточку, чтоб не волновалась. Эх! Мы все умны задним числом. Теперь же придется объяснять, где я прошлялась столько времени. Мысли о событиях, предшествовавших моему пробуждению, я старательно задвигала в самый дальний и темный уголок сознания. Потом. Я разберусь с этим потом.

Вторая попытка увенчалась успехом, и я смогла осмотреться. Увиденное мне совсем не понравилось. Я ожидала обнаружить признаки привычного мне мира, но везде находила обратное. Абсолютно пустая комната совсем без окон и лишь с одной дверью была освещена, увы, не электрическими светильниками, а магическими шарами, но окончательно меня добил рисунок на полу. Он был подозрительно похож на тот, что был начерчен на злополучной поляне, с которой и начались наши с Катей приключения. Но как же песня? Не смотря ни на что, надежда не хотела сдавать свои позиции. «Если волшебники есть на Парсифее, почему бы им не быть и на Земле?» — шептала она. Решив выяснить, наконец, где я нахожусь, я попыталась встать на ноги. Когда они в третий раз отказались держать меня вертикально, я плюнула и поползла к двери. Периодически накатывала слабость и тошнота, но я упорно продвигалась к цели. Вот и заветная ручка. Поднявшись по стеночке, собрала последние силы и повернула ее. Порог оказался непреодолимым препятствием для меня, поэтому в соседнюю комнату я буквально вывалилась. Сознание, весело помахав мне ручкой, собралось уйти в незаслуженный отпуск. Но прежде, чем оно совершило сей коварный финт, я успела услышать удивленный голос одной из певуний, на чистейшем манлийском произнесший:

— О! Смотри! Новенькая!

* * *

В норму я пришла только через две недели. Как рассказали мне потом девчонки, первое время я металась в бреду, постоянно звала маму и Алекса, плакала во сне. Никаких ран или иных повреждений на мне не было. Они уже не знали, что со мной делать, когда я вдруг пошла на поправку. Еще долго меня мучила сильная слабость и боль в районе солнечного сплетения, будто кто-то ударил по нему кувалдой. Поначалу чудовищное разочарование в жизни не давало дышать, апатия захлестнула с головой. Я даже не удосужилась спросить, где я и кто те девушки, которые за мной ухаживали. Но по мере того, как исцелялось тело, рубцевались и сердечные раны. Вытащила меня из депрессии Малена, управляющая приюта для переселенок, в который меня занесло. Да-да. На Парсифее и такие есть. И довольно много. Практически в каждом большом городе. Меня судьба забросила в столичный. Он просто оказался ближе остальных к моему слабенькому порталу.

Я помню, как в тот день, когда я только пришла в себя, директриса навестила меня и завела разговор. Это была высокая статная женщина на вид лет тридцати, с мудрым взглядом существа, прожившего десяток земных жизней. Внешними данными ее природа тоже не обделила. Передо мной предстала красивая брюнетка с теплыми карими глазами и по-девичьи стройной фигурой.

— Ну что ж, я вижу, тебе стало лучше, — я повернула голову в ее сторону, но ничего не сказала, — Меня зовут Малена. Как твое имя?

Имя? Моему затуманенному отчаянием разуму вопрос показался странным. Растоптанная? Униженная? Потерявшая надежду? Какое из них мне больше подходит теперь? Не знаю. Я промолчала, уставившись пустыми глазами в потолок. Меня грызла обида на весь белый свет. Как скоро меня найдут и упекут за решетку? Если конечно меня уже не караулят под дверью ребята Корвиса. Тогда тем более нет смысла распинаться перед ней. Но управляющая была не из тех, кого можно легко игнорировать. Пощелкав пальцами прямо перед моим носом, она удостоверилась, что привлекла мое внимание, и рассерженно сказала:

— Если ты считаешь, что кто-то тут тебе что-то должен, то ты сильно ошибаешься. Здесь нянек нет! Уж не знаю, что там у тебя случилось за гранью миров, но сейчас точно не время распускать нюни, — высказавшись, Малена успокоилась и продолжила, — Слушай меня внимательно. Два раза повторять не буду. Ты сейчас не на Земле. Ты попала в одну из блуждающих ловушек и перенеслась сюда, на Парсифею. Местные маги, намучившись искать нас по полям и лесам, построили специальные пентаграммы, которые перехватывают перемещающихся переселенок с определенного радиуса и переносят к нам в приют. Мы в свою очередь учим вас, как здесь выживать.

Значит, я пока еще свободна. Надо же! Всесильные манли не смогли найти жалкую человечку! Я просияла, но почти сразу же горько усмехнулась. У меня не было никаких сомнений, что вскоре я буду обнаружена службой безопасности. С их-то возможностями! Малена, видимо, не поняла смысл моих быстро меняющихся гримас.

— Какие-то вопросы? — неожиданно мягко спросила она.

У меня был вагон и маленькая тележка вопросов, они теснились в голове, толкались и не хотели вставать в цивилизованную очередь. Когда я заговорила, мой голос звучал так непривычно, что я его не узнала.

— Как долго я здесь? — я прочистила горло.

— Ты бредила около недели, — у меня вытянулось от удивления лицо. Меня не нашли за семь дней? Невероятно, но обнадеживает. Погодите-ка! А почему собственно я себя так паршиво чувствую? В последний раз переход через портал был абсолютно безболезнен. Как, черт возьми, меня вообще угораздило переместиться?! Количество странностей на квадратный метр росло в арифметической прогрессии по мере осознания произошедшего. Малена терпеливо ждала, пока я переварю полученную информацию. Раз уж мне выпал шанс избежать смерти, нельзя было выдавать себя неправильной реакцией. Я бросила на женщину растерянный взгляд потерявшегося ребенка. Нужно было завоевать ее расположение, во что бы то ни стало.

— Как же так? Не помню, чтобы когда-нибудь так сильно болела. Это нормально?

— Не совсем. Мы все плохо себя чувствовали после перехода, но максимум три дня. Ты видимо совсем слабенькая, — она ласково провела по моему лбу, проверяя, нет ли жара. Я чуть не расплакалась. Мне так не хватало мамы. Ее заботливые руки без всякого волшебства заставляли любую хворь отступить.

— Ну-ну, детка. Не надо слез, — Малена сжала мои безвольные руки, — Все не так уж плохо. Ты вернешься домой. Если конечно захочешь.

Я вскинулась, прожигая ее полным надежды взглядом.

— Конечно, хочу! Когда ближайший рейс на Землю?

Женщина тяжело вздохнула, опустив глаза.

— Все не так просто, — она отчаянно кусала губы, — За возможность вернуться домой нужно заплатить. Но думаю, лет через пять…

— Пять лет!? Целых пять лет?! Неужели сумма настолько огромная?

— Существенная. Маги каждый год поднимают цены на эту услугу. Спрос рождает предложение, — невеселая усмешка коснулась ее губ, — А манли в этой области всегда будут для нас монополистами. Но довольно киснуть! Тебе нужно, как можно скорее, выздоравливать. Через десять дней начнутся занятия с новой группой переселенок, тебе надо успеть к ним присоединиться. Иначе придется ждать, пока к нам не занесет достаточно девушек для проведения следующих адаптационных курсов. А терять время ты наверняка не хочешь. Ведь чем быстрее ты начнешь зарабатывать сама, тем быстрее окажешься дома.

Я послушно кивала в ответ. Только одно не давало мне покоя:

— Я понимаю. Скажите, а нас таких много? Я имею в виду тех, кто попался в магическую ловушку.

— Иногда доходит до сотни в год. Это только у нас. Как обстоят дела в других приютах, я не знаю, но думаю, цифры примерно одинаковы. А уж сколько таких заведений, как наше, мне вообще не известно. Но не меньше десяти точно.

— Так много! Тысяча человек в год.

— Примерно, — уточнила Малена.

От масштабов бедствия мне сделалось дурно. Столько девчонок оторваны от дома, от нормальной жизни. Конечно, взимать за перемещение плату в какой-то мере справедливо. Даже у нас никто не стал бы бесплатно помогать толпам переселенок вернуться на родину. Другое дело, что наживаться на этом как-то бесчеловечно, на мой взгляд. Да, об этом Кате на занятиях никто не рассказывал. Манлийская раса еще ниже пала в моих глазах.

— Ну ладно. Не буду тебя больше утомлять. Отдыхай! — тепло улыбнувшись, сказала директриса и ушла. А я еще долго лежала без сна, размышляя о том, как круто в одно мгновенье может измениться жизнь. Только что была подружкой принцессы, и вот уже преступница в бегах. С новой силой нахлынуло беспокойство за Катьку. Где она теперь? Жива ли? Усилием воли запретив себе даже думать о ее возможной смерти, я вновь сосредоточилась на своих проблемах. Мне нужно было спрятаться. Приют стал подарком судьбы, но наверняка меня отсюда скоро попросят, как и других переселенок. Так ничего и не придумав, я задремала — слабость брала свое.

Глава 12

Сегодня был первый день занятий по нашей интеграции в манлийское общество. Я и еще восемь девушек с хмурыми лицами ожидали преподавателя в учебной комнате приюта. Только одна ненормальная сияла, как новый золотник. Звали ее Алиса. Ей не терпелось поскорее покинуть поднадоевшие стены нашего временного убежища и совершить уже хоть какой-нибудь подвиг. Бедняга! Говорят, она чуть-чуть не успела в набор прошлой группы и, пока ждала нас, от безделья прочла все книги, что хранились в местной библиотеке. Естественно, учебники по физике и юриспруденции ее не заинтересовали, а ассортимент художественной литературы, я вам скажу, не отличался разнообразием — в основном сказки о великих девах-воительницах, покоряющих одно государство за другим. Видимо мода у них такая была — королей свергать. И все бы ничего, если бы не попалась ей на глаза трилогия, в которой героиня, по ее мнению, была вылитая она. Вот и вбила себе девчонка в голову, что непременно должна повторить ее судьбу, и книга эта — не просто развлекательное чтиво, а древнее пророчество. Мы сначала пытались ее вразумить, но потом бросили это гиблое дело. В конце концов, у кого-то психика гибкая, а кому-то надо придумать свой способ уйти от реальности, чтобы мозги не вскипели. Да и Малена сказала ее не трогать, ведь она ж еще дома фанаткой Жанны Д'Арк была, все пыталась в ее свиту пробиться.

Остальные подруги по несчастью оказались вполне нормальными людьми. С некоторыми у меня наладились почти дружеские взаимоотношения. Что меня удивило больше всего, так это то, что ловушки притягивали девушек не только из моего времени, но и из других земных эпох. И в процентном соотношении их было гораздо больше, чем моих современниц. К примеру, Синди была из конца восемнадцатого века, Вера — та, чье пение я слышала, как только перенеслась сюда — из середины двадцатого, была даже представительница древних викингов — Хельга! Мужчины, кстати, не перемещались. Ни одного. Когда я попыталась узнать, почему так происходит, у одной из преподавательниц, она не смогла этого объяснить, ссылаясь на недостаточную изученность блуждающих порталов. Но все это я узнала после, а пока, сильно нервничая, ожидала начала урока. До сих пор я общалась лишь с узким кругом лиц, из которых никто не стал бежать от меня с криками «убийца». Да это и понятно, ведь всем, кроме учителей, запрещалось самостоятельно выходить в город. О наличии массмедиа мне было неизвестно, но у нас в приюте ничего похожего точно не было. Таким образом, единственными, кто мог опознать во мне беглую преступницу, являлись лекторы, которые вели у нас занятия, и Малена. Но она крайне редко отлучалась из приюта, ведя дела с внешним миром через свою помощницу.

На первом занятии я сидела на последней парте, занавесив лицо волосами, и непроизвольно барабанила пальцами по столу. Но вот в класс впорхнула миниатюрная блондинка в потрясающем голубом костюме, и мы дружно встали, приветствуя ее.

— Добрый день! — воздушное создание лучезарно улыбнулось нам, — Меня зовут Кристина Найрива. Можно просто Кристина. Сегодня я расскажу вам об основных традициях и укладе жизни местного населения. Но начнем мы с общих вопросов. Итак, все вы, наверное, давно догадались, что находитесь сейчас не на Земле, — несколько девушек хмыкнули в ответ, и блондинка помрачнела, — Манли, это титульная раса, называют свой мир Парсифеей. Данная планета в десять раз больше нашей. И правит здесь магия. Она доступна всем аборигенам без исключения. И естественно, под нее заточены все их изобретения. Так что придется привыкать к чувству собственной неполноценности, ведь никого не заботит, как вы будете выживать здесь без дара, — по мере рассказа тон ее становился суровее, лицо приняло сосредоточенно серьезное выражение, — К слову о выживании. Первые приюты были основаны около двухсот лет назад нашей соотечественницей, которая была выбрана артефактом в супруги наследнику правящей императорской семьи. До ее указа тысячи девушек умирали, не добравшись до цивилизации, или попадали в нелегальное рабство. Лишь единицам везло — их отправляли домой, — мы притихли, пораженные незавидной участью предшественниц, — Сейчас все по-другому. Нас уравняли в правах с местными, никто не посягает на нашу свободу. Концентраторы не дают нам потеряться на просторах этой огромной планеты. Любая может заплатить и вернуться домой. Но! Я хочу сразу предупредить вас. Вы никогда не станете полноценными членами этого общества. Коренное население относится к нам в большинстве своем презрительно и предвзято. К сожалению, это и определило основную сферу деятельности наших соотечественниц, — преподавательница перевела дух и продолжила, — Я предпочитаю сразу отрубать конечность, а не отрезать по кусочку. Так что знайте, почти все землянки занимаются здесь проституцией. Нас не берут даже в горничные в приличные дома. Да это и бессмысленно, ведь мы не владеем бытовой магией. Борделям, конечно, нужны обычные уборщицы, но их труд стоит копейки. И то, свободную вакансию найти проблематично.

После ее последних слов все возмущенно загомонили. Никто из нас дома не падал так низко, да и в страшном сне не мог представить подобный поворот событий. Тем не менее, мне было ясно, что выбирая между голодной смертью и продажей своего тела, разумный человек предпочтет потерю чести потере жизни. Какие бы красивые слова девчонки сейчас не бросали на ветер, я не сомневалась, что после пары дней неприкаянного скитания по чужому городу инстинкт самосохранения задвинет мораль и принципы подальше до лучших времен. Какой можно сделать вывод? Надо уже сейчас присматривать место поломойки.

Когда возмущенный гул стих, Кристина продолжила лекцию. Она еще много рассказывала о праздниках, религии, государственном устройстве, но я слушала в пол уха. Эта информация была для меня не нова — я слышала все это еще от Катиных учителей. Только сейчас мне стала понятна открытая неприязнь ко мне придворных. Я не просто была выскочкой, я была для них существом низшего порядка, набравшимся наглости настолько, что посмела поставить себя в один ряд с ними. Совсем в другом свете предстала выходка Виталя и поведение Алекса. Если до этого я еще планировала как-то выйти с ним на связь и попросить о помощи, то теперь и думать об этом забыла. Да и не пойдет он против Мартина. Не заступился же он за меня, когда принц мне оплеуху отвесил. Я судорожно вздохнула, едва сдерживая слезы. В последнее время они появлялись по любому пустяку. Еще и слабость эта постоянная, тошнота опять же все никак не проходила. Я была измучена морально постоянным страхом разоблачения и физически нежелающей отступать болезнью. Врача в нашем приюте не было, а вызывать кого-то извне директриса тоже не стала. Как оказалось выделяемых на содержание нашего заведения средств едва хватало на то, чтобы прокормить нас и кое-как одеть. Медицинская помощь нам не полагалась. Но она утешила меня тем, что как только я устроюсь на работу, я смогу потребовать у работодателя оплаты за прием у любого специалиста. Здесь с этим строго. Я ухмыльнулась. Конечно! У девушки по вызову голова болеть не должна!

Кстати, я зря беспокоилась насчет преподавательниц. Никто из них не всматривался в мое лицо, пытаясь сопоставить с разыскиваемой преступницей. Полиция, или как тут называются органы правопорядка, тоже не появлялась по мою душу, что одновременно удивляло меня и безмерно радовало.

Дни бежали за днями. Я начала привыкать к размеренной и безопасной жизни в приюте. Кроме лекций мы занимались уборкой, дежурили на кухне и у концентратора. После шокирующего заявления Кристины многие ходили подавленными. Тяжелее всего приходилось нашей чудачке Алисе. В коридорах больше не раздавался радостный смех, разговоры свелись к обсуждению несправедливости бытия. Одно радовало — нам совсем не задавали домашние задания. Вообще принцип был такой: хочешь — слушай, хочешь — нет, но присутствие на занятиях было обязательным.

Один раз девчонки, выполнявшие функции сиделки в то время, когда я была прикована к постели, застали меня врасплох. Сьюзи — единственная моя современница из Канады — во время ставших традиционными вечерних посиделок завела разговор о своем парне, оставшемся на Земле. Остальные тут же подхватили и развили тему. Девушки наперебой жаловались друг другу на судьбу-злодейку, разлучившую их с любимыми. Я помалкивала, сочувственно кивая в нужных местах. И все бы ничего, но тут Хельга возьми и спроси:

— Маша! А ты, почему молчишь? Неужели тебе нечего рассказать?

Я встрепенулась. Правду говорить было нельзя, и я попыталась отделаться дежурной фразой:

— Эм… Можно я промолчу? Мне очень тяжело об этом вспоминать, — я изобразила крайне грустную физиономию.

— Это ты про Алекса? — неожиданно спросила Вера.

— Откуда ты его знаешь? — огорошено произнесла я.

— Да нет! Что ты! Я его не знаю. Просто ты в бреду звала его часто. Вот я и подумала…

Я незаметно перевела дыхание. Умом я понимала, что она не могла нигде с ним пересечься, но адреналин в крови все равно подскочил. Прямо хватай пожитки и беги! Я волевым усилием заставила себя успокоиться. Шесть пар любопытных глаз с нетерпением ждали моего признания. Я уже говорила, что не люблю быть в центре внимания? Тяжело вздохнув, собралась с мыслями и, подключив фантазию, принялась вешать им лапшу на уши:

— Алекс — мой жених. Я попала в ловушку за день до нашей свадьбы. Так платье белое и не надела, — девчонки заахали, наперебой жалея меня. А я и так вся на нервах была. В общем, слезы не заставили себя ждать, добавив моей выдумке убедительности. Хельга даже прощения попросила, что с расспросами приставала. Больше никто о моем прошлом узнать не пытался.

За пару дней до завершения курсов наше унылое болото всколыхнуло известие об экскурсии по городу, естественно, под присмотром преподавательниц. Узнав об этом, я решила тут же попросить Малену разрешить мне не принимать в ней участия. Она очень хорошо ко мне относилась, да и я довольно сильно к ней привязалась. Мы часто чаёвничали с ней, коротая за разговорами время. Я была почти уверена, что она выполнит мою просьбу, но не тут-то было! Каких только аргументов я не приводила в свою пользу! Все без толку! Директриса была свято уверена, что важнее практики ничего нет. Мы должны были пройти «боевое крещение», вступив в отчаянную схватку с местными чиновниками за свидетельство о гражданстве. Я чуть волосы на голове от отчаяния вырывать не начала. Заявиться в госорганы, чтобы меня прямо оттуда забрали хмурые подчиненные Корвиса?! Я же не сумасшедшая, в конце концов! Меж тем Малена продолжала самозабвенно втолковывать мне о крайней необходимости посещения казенного заведения:

— Машенька, как же ты не понимаешь? Ведь без этой бумажки тебе не устроиться на работу, и, что важнее, не вернуться домой! Все переселенки по закону обязаны встать там на учет. Ума не приложу, почему ты не хочешь туда идти. Может, ты боишься? Поверь, все не так страшно, как описала вам Кристина. Девочке сильно досталось по жизни. Ох, и хлебнула она здесь лиха! Теперь вот считает, что лучше вам сразу отбросить радужные иллюзии насчет беззаботной жизни в этом мире.

— Правда? Ты мне раньше про нее не рассказывала, — заинтересовалась я.

— Это не та история, которую хочется вспоминать, поверь мне.

— Ммм. Ты разбудила мое любопытство, — я хитро прищурилась, — Как у тебя со временем сегодня вечером?

— И не мечтай! Я не буду с тобой сплетничать о преподавательницах. Это непрофессионально!

— Ну ладно, — огорченно протянула я, — Так как насчет моей просьбы?

— Ты опять о своем! Я же уже сказала, что это необходимо! Это не моя придурь, так велит закон страны, в которую тебя забросила судьба, — Малена говорила спокойным голосом, но по нервному раскачиванию на стуле я поняла, что вот-вот достигну предела ее терпения. Продолжать давить на нее дальше было бы глупо и безрезультатно. Я уже замечала, что в некоторых вопросах ее невозможно переспорить. Помрачнев, я решила смириться и плыть по течению. Риск велик, но и сидеть всю оставшуюся жизнь безвылазно в приюте тоже не вариант. Может знаменитый русский авось и здесь прокатит?

— Хорошо, я поняла. Но хотя бы про саму процедуру регистрации ты мне расскажешь? Что там с нами делать будут?

— Да ничего страшного. Просто сделают слепок энергетической оболочки и все. Бумаги некоторые еще заполните.

— Что еще за оболочка? Аура что ли?

Управляющая кивнула.

— Я не специалистка, но думаю, да.

Час от часу не легче! Успел ли кто-нибудь сделать мой оттиск, пока я жила в замке? Или нет? И если да, то почему я до сих пор на свободе? Одни вопросы. Как же мне надоела эта неопределенность! Иногда я думала, что лучше самой пойти сдаться властям, чем жить в постоянном страхе. Но каждый раз вспоминала зверскую физиономию Мартина и отвергала этот вариант. Мне еще хотелось пожить.

— Ты не одолжишь мне платок? Или шарф? Не хочу привлекать излишнего внимания, — я покрутила в руках свой белокурый локон. Магия мастера Жесара все еще продолжала действовать, делая меня чересчур приметной. Малена намек поняла.

— Он тебе не понадобиться. Вы все будете в легких плащах. Накинешь капюшон и все, — моя старшая подруга закопалась в бумажки, давая понять, что разговор окончен.

Я чуть не захлопала в ладони от радости. Плащ — это даже больше, чем я ожидала. Натяну поглубже, и никто лица не разглядит! Жарковато, наверное, будет, но это такие мелочи. Главное не буду светить направо и налево своей физиономией. А дальше как повезет! Должна же фортуна и ко мне когда-то повернуться лицом?!

* * *

Не знаю, что я ожидала увидеть за воротами приюта. Расклеенные повсюду листовки с моими приметами и надписью «особо опасна»? Или толпу стражников, на всех парах несущуюся меня арестовывать? В общем, не важно. Главное, ничего из этого не было. Тревога моя поутихла, и я с любопытством принялась рассматривать столицу. Город произвел на меня неизгладимое впечатление. Как и Вильон, он поражал контрастами. Рядом с урбанистического типа домами, похожими на те, которые рисуют земные художники-фантасты, стояли старинные особняки с лепниной и колоннами, а неподалеку от них в свою очередь поражали воображение каменные замки со стрельчатыми окошками-бойницами и множеством воздушных башенок. Вы скажете: «Ерунда! У нас же тоже самое бывает!», но нет. Как правило, у нас старинная часть города не смешана с современной. Кварталы могут примыкать друг к другу, но редко составляют единый ансамбль. Здесь же здания были невероятно, но вполне органично замиксованы.

В Мианэе также частенько встречались лестницы, ведущие куда-то вниз, которые я по ошибке приняла за метро. Но Кристина сказала, что это жилые дома, а чаще целые подземные дворцы. Другое дело, что снаружи входы в них выглядели не очень презентабельно, отдаленно напоминая землянки, которые рыли партизаны. Одним словом, это надо видеть! Я и смотрела, забыв на время обо всех своих страхах. Необычная красота столицы заворожила меня. Я чувствовала себя, как в музее.

Народу на улицах по мере нашего продвижения к административному кварталу становилось все больше. Я, наконец, очнулась от транса, вызванного созерцанием местных достопримечательностей, и, спрятав лицо за капюшоном, уделила внимание местным жителям. Так непривычно было видеть на улицах только мужчин. За всю нашу экскурсию нам не встретилась ни одна манлийка. Я уж молчу про детей. Одно из двух — либо их действительно катастрофически мало, либо в это время они сидят по домам.

Время от времени мы останавливалась у того или иного здания, и Кристина поясняла нам, что в нем располагается. Мы уже прошли мимо здания суда (я нервно вздрогнула), медицинского центра для магов и пары магазинов, в которых были отделы, адаптированные под нужды переселенок. Перед самым выходом нас разделили на две группы по пять человек. Так сопровождающим было проще за нами уследить. Мне сначала показалось это глупым, ведь мы же не дети малые, но когда Хельга чуть не потерялась, зависнув у витрины с холодным оружием, я сполна поняла разумность этого шага. Встречные манли, как на подбор, были высоченными красавцами со скульптурными телами, что тоже отвлекало нас от цели прогулки. Некоторые из них были настолько хороши, что Алекс уже не казался мне верхом совершенства. Хотя нет, он все равно вне конкуренции.

К сожалению, была в этой бочке меда и ложка дегтя. Нам постоянно свистели вслед, причмокивали, некоторых даже щипали за нижние девяносто. Мы сбились в плотную кучу, за место в серединке шла нешуточная борьба. Часто раздавались возгласы вроде: «Эй, красотка! В каком доме будешь работать? Я загляну тебя навестить!». Конечно, подобным образом вели себя не все, но мне все равно было мерзко. Я понимала, что проституция здесь была легальным и всячески поощряемым государством бизнесом. При такой-то диспропорции между полами в этом не было ничего удивительного. Но, несмотря на доводы разума, я была возмущена до крайности. Да кто они такие, чтобы решать, кем мне быть, а кем нет? По какому праву нас прилюдно оскорбляют? Может для них это и в порядке вещей, но мы-то росли в другом обществе! В общем, когда мы добрались до конечной цели нашего маршрута, я уже достигла нужной кондиции злобности. В состоянии «не подходи — загрызу!» я и переступила порог регистрационной палаты. Остальные девочки выглядели не лучше. Пара грязных предложений не испортила бы им настроения, но когда чуть ли не каждый второй интересовался расценками на их интимуслуги, они почти озверели.

Встречала нас манлийка. Она доброжелательно улыбнулась и представилась. Потом, не тратя времени даром, быстро распределила нас по кабинетам. Даже повода поскандалить не дала, вредина! Хотя, прислушавшись к себе, я поняла, что кипящая еще минуту назад злость резко поутихла, будто кто-то убавил громкость на пульте управления. Хм. Что ж, девушка прекрасно выполнила свою работу! Видимо, эмпатией она владела в совершенстве.

Заполнив пару анкет, мы снова собрались все вместе в небольшом зале. Потом по очереди подходили к непонятного вида агрегату, замирали на мгновение и по команде отходили. Чем меньше оставалось людей между мной и магической машиной, тем сильнее тряслись мои коленки. Мне было стыдно за свою трусость, но я ничего не могла с собой поделать. Девчонки подбадривали меня, говорили, что это не больно и тут нечего бояться, но я-то переживала по совсем другому поводу. Наконец, и я застыла напротив сканера. Секунды растянулись на годы. Но вот сопровождающая нас манлийка, подарив мне неожиданно теплый взгляд, дала отмашку, и я присоединилась к уже прошедшим процедуру девушкам. Когда же мне, как и остальным, беспрепятственно выдали заветную бумажку, я испытала ни с чем несравнимое облегчение. Пронесло!

Назад я возвращалась, не обращая внимания на назойливых манли. Их хамские выходки не могли испортить мое прекрасное настроение! Я даже начала строить планы на будущее. На завтра в приюте было назначено что-то вроде ярмарки вакансий. А значит, следовало поговорить с Маленой насчет моего будущего места работы. Я надеялась, что ей не составит труда подыскать относительно нормальный дом увеселений, крайне нуждающийся в услугах уборщицы, и замолвить за меня перед его хозяйкой словечко.

Глава 13

Вот и подошло к концу мое пребывание в приюте. По традиции в последний день переселенкам устраивали что-то вроде выпускного, только не вечера, а обеда. Ближе к полудню мы все, включая преподавательниц и директрису, собрались в столовой за праздничным столом, хотя, судя по настрою большинства землянок, уместнее было бы назвать его поминальным. Между тем некоторые и я в том числе, находились в более радостном расположении духа. В основном, это были те счастливчики, устроившиеся вчера уборщицами, прачками и поварами. Конкурс на данные вакансии был, я вам скажу, как в МГУ на бюджетное отделение. Что же касалось основной работы домов увеселений, то с ней все было с точностью до наоборот: на одну девушку претендовали по 5–6 заведений. Видимо, всем хотелось, так сказать, разнообразить ассортимент. Каких только бонусов они не обещали! И спа-процедуры за их счет раз в неделю, и бесплатное питание в ресторане при заведении, и дополнительные премии за привлечение постоянных клиентов, и много-много других пряников, перечислять которые не имеет смысла. Будущие ночные бабочки придирчиво выбирали нанимателей, боясь продешевить. Я же в очередной раз поблагодарила судьбу за то, что мне не пришлось участвовать в этом безобразии. Меня моя обожаемая Малена пристроила горничной еще до начала мероприятия. В который раз убеждаюсь, как выгодно иметь высокопоставленных подруг. Хотя… Ладно, не будем о грустном. Уже завтра мне предстояло приступить к работе, став тем самым на одну ступеньку ближе к дому.

А пока я позволила себе немного расслабиться, распивая с подругами по несчастью бутылку местного слабоалкогольного напитка, похожего по вкусу на бабушкин компот из вишни, разбавленный спиртом. Я на него особо не налегала, пригубив для приличия после прочувствованной прощальной речи директрисы. Мне всегда нравилась сама атмосфера застолья, когда люди собираются вместе, кушают, поют песни, обмениваются новостями. Это, на мой взгляд, объединяет, делает семейные и дружеские узы крепче. Но в этот раз отдохнуть душой не получилось. Часть девчонок быстро набрались до невменяемости, заливая горе, и начала буянить, обвиняя более удачливых товарок и все провидение в целом в несправедливости. Их, конечно, развели по комнатам, но настроение было безвозвратно испорчено. Посидев с оставшимися полчаса, я ушла собирать вещи. Вечером за мной придет кто-нибудь из «Сладкой жизни» — места моей будущей работы — чтобы проводить. В ожидании я улеглась на кровать и уставилась в окно. Мысли мои вновь вернулись к нашему последнему разговору с Маленой.

* * *

Вчера, расположившись в уютном кабинете управляющей приютом с чашкой обжигающе горячего чая, я делилась с ней впечатлениями от нашего победоносного «похода на вражескую территорию». Рассказать ей правду о своем появлении на Парсифее я до сих пор не решилась. Поэтому когда случайно ляпнула про то, как чуть не умерла от страха перед процедурой регистрации, поспешила сочинить достойную, как мне казалось, отговорку о том, что крайне недолюбливаю теперь все магическое. Она скептически на меня посмотрела, но промолчала. Вот как, скажите мне, можно научиться обманывать людей, если всегда при этом краснеешь?! Это же катастрофа какая-то! Не зная, как избежать возникшей неловкости в разговоре, я забывшись отхлебнула из чашки и только титаническим усилием не выплюнула все обратно. Обожженный язык и небо горели огнем. Моим спасением стал стакан холодной воды, протянутый заботливой рукой подруги. Отдышавшись, я решила перейти к теме моего трудоустройства, пока не случилось других неприятных сюрпризов. Мир все еще время от времени напоминал мне о недовольстве моим существованием. После того, как я озвучила свою просьбу, Малена сначала напугала меня продолжительным молчанием, а потом, осторожно подбирая слова, задала ошарашивший меня вопрос:

— Маш! Не прими за бестактность, пожалуйста, но я просто хочу понять. Ты так стремишься домой и вдруг… Почему ты, самая симпатичная девушка из этого набора, решила пойти на столь низкооплачиваемую должность? Ведь могла бы меньше чем за год заработать на возвращение. Да ты ведь и сама понимаешь. Жизнь есть жизнь, и надо уметь приспосабливаться к ней.

Я нахмурилась. Мне казалось, она успела хорошо узнать меня, а тут вдруг такое. Малена заметив выражение моего лица пошла на попятную:

— Зря я спросила. Не бери в голову.

— Нет, все нормально. Отчасти ты даже права. Только вот если бы я пошла по легкому пути, назад вернулась бы уже совсем другая девушка. Та Маша, которую ты сейчас видишь, перестала бы существовать, как только переступила бы через себя, переспав за деньги.

Малена покачала головой. Мне и самой не понравилось то, как мелодраматично прозвучал мой ответ, но я действительно так считала.

— Так нельзя. Если следовать твоей логике, то все девчонки, которым пришлось торговать своим телом, потеряли душу, а это не так. Поверь, я много их повидала на своем веку и знаю, как нелегко им приходится, но внутренне большинство из них не сломалось и не превратилось в безнравственных чудовищ, — директриса была не на шутку взволнована, — И раз уж так получилось, я хочу, чтобы ты поняла это и не наделала в будущем ошибок. Они не по призванию идут в эту профессию, поэтому относись к ним, пожалуйста, без брезгливости. Да-да, не смотри на меня так удивленно! Я не раз замечала, каким взглядом ты иногда провожаешь других девушек.

Я за собой такого не помнила, но спорить не стала. Я чувствовала, что в целом она говорит правильные вещи, но менять свое решение не собиралась. Тем не менее, я поблагодарила ее за совет и помощь. А потом мы вместе отправились встречать гостей. Я сразу присоединилась к остальным соискательницам, замершим чуть в стороне от будущих нанимателей и настороженно к ним присматривавшимся. Постепенно холл заполнялся народом. Когда очередная гостья подошла к директрисе поздороваться, та нашла меня взглядом и поманила к себе. Я приблизилась и вежливо поприветствовала незнакомую женщину. На вид она была ровесницей Малены, тоже стройная (видимо, с манлийской пищей не растолстеешь!), с приятной располагающей внешностью, но очень серьезная и строгая на вид. Мельком оглядев меня, она тут же потеряла ко мне интерес, сказав только: «Годится», и продолжила прерванный разговор. Меня немного покоробило от такого явного пренебрежения, но я не позволила себе ничем выразить свое недовольство. Не в моем положении было показывать гонор. Я утешала себя тем, что всегда, как правило, когда переходишь на новое место, приходится заново доказывать, что ты не идиотка и чего-то стоишь. Что ж, раньше у меня это прекрасно получалось, значит и сейчас при желании у меня были все шансы завоевать расположение будущего коллектива.

* * *

Сразу после ужина за мной и еще одной девушкой пришли. К тому времени я уже вся извелась от нетерпенья. Наша провожатая оказалась человеком веселым и очень болтливым, но мы были этому только рады. Представилась она Душечкой. За пятнадцать минут дороги она успела и все маломальские достопримечательности в округе описать, и последние сплетни пересказать. А под конец и вовсе начала делиться личным профессиональным опытом:

— Вы, девчонки, не дрейфьте. Вам можно сказать крупно подфартило! У нас в «Сладкой жизни» работниц берегут, извращенцам к нам ходу нет. Нет, ну случается иногда, что заходит какой залетный гад, на вид-то они все, как с картинки писаные. Тогда может и достаться. Но вообще стоит кому-нибудь из нас пожаловаться, как обидчику тут же дают от ворот поворот. Так-то! А вообще, я вам скажу, — в голосе девушки появились мечтательные нотки, — манли мужики хоть куда! Не то что у нас в деревне! Там-то после войны и осталось только полтора инвалида. Эти же всегда ненасытные, будто бабы сто лет не видели!

Я вспомнила, какова средняя продолжительность жизни коренного населения, и подумала, что вполне могли и не видеть. Когда теоретически можешь прожить почти тысячу лет, такое вполне вероятно. Особенно в старости. Хотя нам рассказывали, что до нее мало кто доживает. Кто-то гибнет в отчаянной конкурентной борьбе за продолжение рода, кто-то — в излюбленной забаве этой расы — интригах, а кто-то — просто не хочет коротать вечность в одиночестве, отправляясь в те миры, где тяжело выжить даже им. Как по мне, то это несчастный народ, медленно, но верно вымирающий, но при этом не желающий этого признавать.

Я так задумалась над судьбами мира, что не заметила, как мы добрались до цели. «Сладкая жизнь» располагалась в фешенебельной части квартала развлечений и соответственно могла похвастаться богато украшенным фасадом, изобилующим всякими магическими штучками, вроде появляющейся при движении по улице любого существа полупрозрачной девушки, совершенно обнаженной, кстати, которая приглашает всех посетить наш бордель. Поначалу меня это шокировало. Нежданно-негаданно в душе проснулось пуританство, требуя прикрыть это нечто хоть какой-нибудь тряпочкой. Позже я узнала, что обитательницы особняка про себя называют иллюзию Пугалом, потому что она отпугивает часть клиентов. Я никак не могла взять в толк почему, пока Селена не объяснила мне все со свойственной ей прямолинейностью. В переводе на литературный язык оказалось, что некоторым особо исстрадавшимся по женской ласке субъектам хватало пары взглядов на обнаженную красотку, чтобы достичь нирваны, и услуги самих ночных бабочек их после этого уже не интересовали. На вполне закономерный вопрос: «А нафига тогда она нужна?», мне дали вполне традиционный ответ: «У всех есть, а мы что хуже?». Больше я в эти вопросы не лезла.

Но вернемся к моему первому дню в этом не таком уж страшном, как оказалось, месте. Итак, вдоволь налюбовавшись на здание снаружи, мы зашли внутрь. Интерьер кричал о богатстве и престижности борделя. Окинув взглядом будущий фронт работ, я пригорюнилась. Похоже, у меня будет не так уж много свободного времени, как я рассчитывала.

Проведя нас через огромный холл, Душечка постучала в одну из роскошных дверей, выходящих в него, и, получив разрешение, пропустила нас в комнату. Это оказался кабинет, почти такой же, как у Малены. Светлые стены, много света, огромное окно в ухоженный сад на заднем дворе. Довольно миленько. А если бы его хозяйка еще не сверлила нас недовольным взглядом, было бы вообще чудесно. С видимым сожалением отодвинув от себя стопку исписанных бумаг, та самая женщина, с которой меня вчера знакомила Малена, соизволила мрачно произнести:

— Добро пожаловать в наш дом. Представьтесь, пожалуйста.

Мы по очереди пролепетали свои имена, отчего-то чувствуя себя провинившимися школьницами.

— Хорошо. Ты, — идеальный палец уткнулся в соседку, — Теперь будешь Кассандрой. Вера — это не интересно. А ты можешь оставить свое. Горничным псевдоним без надобности.

Я облегченно перевела дух. Меня мое имя всегда устраивало.

— Зовут меня Лорелея. Я управляющая «Сладкой жизни» и правая рука Дотар — хозяйки этого и нескольких других заведений, — женщина сосредоточила внимание на первой девушке. — К работе приступишь сегодня же. Про оплату мы договорились, — Вера кивнула; мне кстати тоже хотелось бы знать, сколько буду зарабатывать я, — Душечка проводи Кассандру в ее комнату, познакомь с девочками. В общем, возьми под свою опеку.

Когда девушки удалились, она перевела взгляд на меня. Я встретила его открыто, без страха и стеснения. Увы, раболепствовать не приучена. Женщина чуть заметно фыркнула, многозначительно помолчала и продолжила:

— Теперь с тобой. Начнем с зарплаты. Я буду платить тебе сорок монет в месяц. Это вполне приличная сумма для уборщицы, — я мысленно подсчитывала, сколько же мне придется горбатиться здесь, чтобы скопить на возвращение домой. По самым оптимистичным прикидкам выходило четыре с половиной года. Это если не есть и ходить в рубище. Да уж…

Пока я занималась вычислениями, Лорелея встала из-за стола и поплыла к выходу из комнаты. Мне не оставалось ничего другого, как пойти за ней.

— Выходной раз в две недели. Отгулы — только через полгода. Но после уборки можешь заниматься своими делами, если конечно не будет каких-то форс-мажоров, вроде праздников или других мероприятий. Тогда будешь помогать оформлять зал, ну и так на подхвате побегаешь. Подробнее о твоих обязанностях тебе расскажут сотрудницы, которые уже давно работают у нас горничными. Если все же возникнут какие-то проблемы, обращайся. И да, — женщина даже остановилась, повернувшись ко мне лицом, чтобы сделать внушение, — Постарайся меня не подвести, я ведь замолвила за тебя словечко перед мадам Дотар, так что в случае чего, меня тоже по головке не погладят.

— Конечно! Я понимаю. Я постараюсь оправдать ваше, т. е. я хотела сказать, твое доверие.

С Лоры неожиданно слетела высокомерная маска строгой экономки, и она уже человеческим тоном поинтересовалась:

— Все еще путаешься при обращении? Русская что ли? — я смущенно кивнула. Так опозориться перед строгим начальством! — Ничего, скоро пройдет. Я вот тоже первые пару месяцев всем выкала. Ты бы видела, как на меня при этом глазели манли! Будто диагноз острой шизофрении ставили! — она хохотнула, вспоминая те дни. Я тоже не смогла сдержать улыбку. В памяти всплыли моменты, когда еще в лесу я тоже поначалу разводила официоз и как на это реагировали мужчины. Пожалуй, ее сравнение как нельзя лучше подходило к той ситуации.

— Англоязычным в этом отношении легче. У них ведь только слово «ты» есть, — продолжила развивать тему Лора. Мы снова чуть ли не бежали по коридору, поэтому я ничего не ответила — боялась окончательно запыхаться. Так что дальше путь наш пролегал в молчании, но оно уже не было столь напряженным, как в начале.

— Ну вот мы и пришли! — Реактивная ракета, притворяющаяся человеком, наконец, остановилась у одной из десятка одинаковых дверей, — Это твоя комната. Располагайся! Завтра зайдешь ко мне — получишь форму.

Я поразилась тем, как быстро у нее меняется настроение. Только что вроде бы изображала снежную королеву, и вот уже смеется и голос совсем другой.

— Хорошо. Во сколько мне зайти?

— Не торопись. Выспись, как следует напоследок. Потом-то тебе рано вставать придется.

Я внутренне тяжело вздохнула. Для меня, совы по образу жизни, подняться ни свет ни заря всегда было чем-то сродни подвигу. Но я не позволила недовольству отразиться на лице. В конце концов, я сама выбрала этот путь. Стала бы девушкой по вызову, как раз спала бы до обеда после «ночной смены».

Комната меня приятно удивила. Здесь не было приютской аскетичности, оставляющей ощущение временного жилья, и не было вычурности, присущей гостевым помещениям борделя. Очень уютно и функционально. Жить можно! Тщательно обследовав все уголки и разложив свои немногочисленные пожитки, я вышла на разведку. В коридоре было пусто и тихо. Положившись на интуицию, я двинулась направо. Мне нужно было срочно выяснить расположение туалета и ванны. Направление я не угадала, зато встретила приветливую женщину преклонного возраста, которая мне объяснила, куда идти, а также сообщила, что скоро ужин. Покушать я успела еще в приюте, поэтому вежливо отказалась и, посетив уборную, вернулась к себе. По-хорошему надо было воспользоваться шансом познакомиться с местными, но я струсила. Что бы ни говорила Малена, я все равно опасалась попасть в круг наглых бесцеремонных девок, с которыми у меня бы точно не сложились нормальные отношения. И хотя Душечка оставила после себя приятное впечатление, вложенные в голову еще в детстве стереотипы мешали адекватно воспринимать сложившуюся ситуацию. Я напомнила себе, что рано или поздно все равно придется «идти в люди», но не смогла себя заставить сдвинуться с места. В конце концов, я решила просто лечь спать, следуя старой русской поговорке о том, что утро вечера мудренее. Но одно дело намерение и совсем другое — его воплощение в жизнь. На новом месте и подушка была не та, и перина слишком мягкая. Одним словом, сон не шел в мои гостеприимные объятья. А потом и вовсе загремела музыка, послышались громкие мужские голоса и женский смех. Отчаявшись уснуть, я, как лунатик, побрела в сторону кухни попить воды. Мне уже объяснили в общих чертах, где она находится. Одеваться было лень, поэтому я просто накинула поверх ночной рубашки покрывало с кровати. Кофты или шали у меня пока не было.

Скорее всего, я пропустила нужный поворот. Чем дальше я шла, тем громче становился шум. Не скажу, что меня это не смутило, но я продолжила идти, подумав, что наверняка рядом с кухней есть ресторан, откуда и раздаются голоса. Хорошо, что я еле-еле плелась, отчего смогла вовремя заметить, что занесло меня совсем не туда. Коридор закончился завешанным полупрозрачными занавесями проемом, сквозь которые виднелся огромный зал с мягкими диванами, разбросанными повсюду подушками и низкими столиками. Судя по количеству мужчин заполняющих помещение, заведение пользовалось бешеной популярностью. Полуобнаженные, а где и вовсе раздетые люди и манли предавались самому древнему из всех развлечений. Я испуганно отпрянула назад, стараясь спрятаться в полумраке. Кажется, меня никто не заметил. Но не успел еще мой пульс успокоиться, как появился новый повод адреналину разлиться по венам — совсем рядом с выходом в зал появилась обнимающаяся парочка. И все бы ничего, но они двигались прямо на меня. Заметавшись в поисках укрытия и не найдя ничего подходящего, я со всех ног бросилась назад, надеясь, что они не видят моих сверкающих пяток. Но судьбе видно очень хотелось в тот вечер поставить меня в дурацкое положение, потому что когда я добежала до места, в котором коридор раздваивался, то в панике не могла понять, какое из ответвлений ведет к моей комнате. Меж тем, шаги приближались. В конце концов, я не стала сломя голову бежать дальше, боясь еще больше заблудиться, и тихонечко затаилась, выбрав самый темный уголок.

Естественно, меня обнаружили. Мда, не быть мне мастером маскировки. Но мне все же повезло. Девушкой, которую по-хозяйски обнимал за талию манли, оказалась Вера, то есть уже Кассандра. Заметив меня, она что-то мило прощебетала клиенту и подошла ко мне.

— Ты чего тут делаешь? — удивленным шепотом спросила она.

— Я заблудилась, — подняв брови домиком, я подарила ей мой самый жалобный взгляд, — Кухню искала, а теперь не помню, где моя комната.

— Все с тобой ясно. Я тебя сейчас проводить не могу, — Лена бросила выразительный взгляд на замершего неподалеку мужчину, — так что запоминай! Твой коридор левый. Там же вторая дверь справа по ходу — кухня. Комнаты обслуги дальше. Поняла?

Я быстро кивнула.

— Хорошо. Мне пора.

— Спасибо.

Девушка хитро улыбнулась и сказала:

— Должна будешь!

— Заметано! — я вернула улыбку.

И тут голос подал молчавший до этого манли. Когда Кассандра, обняв его за талию, попросила прощения за заминку и предложила идти дальше, он неожиданно произнес:

— А разве вторая малышка не присоединится к нам? — оценивающий взгляд ярко желтых глаз застал меня врасплох. Это меня что сейчас снять хотят?! От возмущения и удивления у меня пропал дар речи, что кстати хорошо. Ох, и ответила бы я ему, задержись они рядом чуть подольше. Не знаю, как перевело бы заклинание русский мат на манлийский язык, но послать его я просто не успела. Верочка быстро просекла мой настрой и, сказав, что я сегодня не работаю, увела его в правое ответвление.

Я тоже не стала испытывать судьбу, убравшись в свою комнату. Внутри все кипело от негодования. И никакие здравые мысли вроде того, что я вообще-то в борделе живу, не помогали. А потом мне в голову вдруг пришла еще более неприятная мысль, затмившая все остальные. Манли мог меня узнать! Вдруг сразу после борделя он пойдет в службу безопасности и сдаст меня?! Хотя это вряд ли. Я постаралась успокоиться и включить мозг. Уж не знаю, как в Симерлине разыскивали преступников, но если наши системы похожи, то я зря волнуюсь. Дома я никогда не обращала внимания на ориентировки, которые расклеивала полиция. Значит, если предположить, что и здесь граждане такие же несознательные, то этот манли не представляет для меня угрозы. Боже, какая же я оказывается трусиха!

До рассвета оставалось не больше пары часов, когда музыка стихла, и я смогла заснуть. И как только другие могут спать под этот грохот?!

Глава 14

Утро наступило возмутительно быстро. Кто-то сначала настойчиво барабанил в дверь, а потом, видимо не дождавшись моей реакции, вошел и принялся трясти меня за плечо, пытаясь разбудить. Незнакомая девушка, глядя в мои сонные, ничего не соображающие глаза, сообщила, что через пятнадцать минут завтрак, после которого я должна буду приступить к работе. Убедившись, что я восприняла полученную информацию и не завалилась снова спать, она покинула помещение. А я, чувствуя себя лунатиком, побрела в ванную. Там меня ждал еще один неприятный сюрприз — очередь в душ. Смирившись с тем, что искупаться утром мне не светит, я ограничилась умыванием. Тем более время поджимало, а мне еще надо было забрать форму. Мысль об одежде заставила вспомнить, что Лорелея вчера вообще-то разрешила мне поспать подольше, а меня разбудили ни свет ни заря! Или это и было их подольше? Ужас какой!

Доковыляв до кабинета управляющей, я уперлась в закрытую дверь. Я бы наверное долго простояла там в сомнениях ждать ее или нет, если бы не пробегавшая мимо горничная. Добрая душа просветила меня, что Лора так рано никогда не встает и лучше мне зайти ближе к обеду. И вообще стоит поторопиться на завтрак, так как он здесь начинался и заканчивался в строго определенное время, и если не успеешь поесть со всеми, то не поешь совсем. Вот такой вот способ борьбы с сонями вроде меня!

Мегги, а именно так звали мою спасительницу, вызвалась проводить меня до кухни, тем более что и сама шла туда же. Помня о своих вчерашних неудачных поисках, я с огромным энтузиазмом приняла ее помощь. Непринужденной беседы по дороге не получилось, мы почти все время молчали, но никого из нас это не смущало. У меня так вообще спросонья коммуникабельность нулевая. Брожу, как свежий зомби. Уже на подходе к благоухающему выпечкой и прочими вкусностями месту, я вдруг поняла, что не испытываю ровным счетом никаких эмоций по поводу знакомства с новым коллективом. Еще вчера я нервничала, боясь не прийтись ко двору. Сейчас же в душе моей царило арктическое спокойствие. Порадовавшись такой метаморфозе своей психики, я вошла на кухню следом за Мегги. Большое светлое помещение было условно поделено на две неравные зоны. В одной, той что побольше, располагались разделочные столы, необычные конструкции, которые я для себя классифицировала, как плиты, и прочие приспособления для приготовления пищи. Вторая была отведена под мини-столовую для служащих. И судя по небольшому количеству посадочных мест, кушали здесь либо по очереди, либо только обслуживающий персонал. Женщины с тарелками подходили к поварихе, стремящейся к самой идеальной форме в природе — форме шара, получали свою порцию и искали свободный стул. Влившись в этот конвейер вслед за Мегги, я вскоре за обе щеки уплетала творожную запеканку с травяным чаем. В приюте нас кормили манлийской едой, постепенно приучая к ней, чтобы нам было проще акклиматизироваться. Мне она совершенно не нравилась, но выбора тогда не было. Здесь же этим не заморачивались, предпочитая земную кухню.

Как же я, оказывается, соскучилась по нормальной человеческой еде! Я уплетала сладкие пирожки за обе щеки, пока не наткнулась на жалостливый взгляд поварихи. Оглядевшись, заметила, что не только она на меня так смотрела. Волевым усилием я заставила себя положить обратно очередную сдобу и есть медленно. Еще подумают, что я обжора какая-то!

— Да ты ешь! — все-таки не выдержала стряпуха, — Мы ж все так после приютских харчей отъедались.

— Спасибо. Все потрясающе вкусно! Но, кажется, в меня уже больше не влезет! — я приветливо улыбнулась ей. Женщина растаяла от комплимента и подплыла ко мне поближе. Остальные тоже подтянулись с соседних столиков. Любопытство просто витало в воздухе.

— Ну раз наелась — рассказывай! Меня кстати Пенелопой зовут, можно просто Пенни, — она села напротив меня и подперла щеку рукой. Это стало своеобразным сигналом для других — все наперебой принялись со мной знакомиться. Если честно, в голове у меня образовалась дикая каша из имен, и я толком никого не запомнила.

— Ну давай! Начинай! — дюжина горящих предвкушением женских глаз сосредоточила на мне внимание.

— А как же работа?.. Надо ведь идти, — залепетала я. Ну не хотелось мне откровенничать с чужими пока людьми.

— Работа никуда не убежит! — категорично заявила Мегги, и ее согласным мычанием поддержали еще несколько девушек. А собственно чего я волнуюсь? Они же готовы сейчас любую сказку съесть за милую душу.

— Ну хорошо, — сдалась я, — Что вы хотите узнать?

— Ты про Землю расскажи. Как там сейчас? Ты с какого века-то? — посыпались со всех сторон вопросы.

— Из двадцать первого, — некоторые расстроено отвернулись, но часть все равно продолжала заинтересованно ждать подробностей.

— А страна какая?

— Россия.

— Как Лора значит, — зашушукались вокруг.

— Да? А еще мои землячки здесь есть? Кроме Веры, конечно.

— Нет. Одна она была, теперь вот вы еще. Мы здесь в основном из европейских государств собрались. Мадам под себя подбирала. И по времени от тебя далеко. Пораньше века на два, а кто и больше. Вы, русские, вообще сюда нечасто попадаете. Тем более из современных потоков. Таких вообще раз-два и обчелся.

— Значит, мне особенно не повезло, — упавшим голосом констатировала я, уставившись в свою тарелку. Окружающие сконфуженно умолкли. На некоторых лицах отразилась такая же тоска по родному дому, как и у меня. Но долго предаваться унынию нам не дали — сероглазая брюнетка, которая была кем-то вроде бригадира, Жюстин если не ошибаюсь, бодро скомандовала:

— Ладно! Хватит хандрить! Пора приступать к уборке, — женщины стали неохотно разбредаться кто куда, а я вопросительно уставилась на старшую. Та, заметив мою растерянность, ответила на немой вопрос:

— Сегодня со мной в паре будешь. Формы у тебя пока нет, так что просто понаблюдаешь, как у нас все устроено. Не пугайся, сложностей особых нет. Мы используем кое-какие манлийские штучки, но они просты в использовании и адаптированы под наши нужды.

Я заинтересовалась. Что бы я ни говорила Малене, магия все так же будоражила и манила меня. Я ожидала увидеть что-нибудь грандиозное, превращающее уборку этого огромного особняка в пятиминутное дело. Мне же торжественно продемонстрировали зауряднейшую салфетку.

— Хм. И в чем фишка? — Жюстин недоумевающее на меня посмотрела, пришлось пояснить, — Я имела в виду, что в ней особенного? На вид обычная тряпка.

— Ее не надо постоянно споласкивать. Достаточно один раз намочить и все. Пыль и грязь с нее собираются в специальный мешок. Он в кладовке стоит. Мы его время от времени меняем. Правда, здорово?! — с искренним восторгом презентовала мне сие чудо манлийской мысли девушка. Оставалось только с не меньшим энтузиазмом согласиться, хотя в глубине души я была разочарована. Это потом, каждодневно используя усовершенствованную вещицу, я поняла, насколько она упрощает процесс мойки окон и прочих стеклянных поверхностей, да и вообще экономит время. Жаль только полы мыть ей не разрешали — слишком часто приходилось обновлять заклинание, а магические услуги стоили недешево. А еще для чистки ковров здесь использовали аналог нашего пылесоса, только без электричества. У Жюстин чуть инфаркт не случился, когда я, не дослушав ее пространных объяснений, включила его и опробовала в деле. И чего там разбираться? На корпусе аппарата находилась одна единственная кнопка. Захочешь, не ошибешься. Да и вообще, я была почти уверена, что идею и внешний вид «изобретатели» этого монстра содрали из нашего мира, о чем и сообщила девушке. Но она все равно боялась, что я его сломаю! Эх, дремучие люди!

За моим обучением премудростям профессии горничной незаметно пролетело почти три часа. К влажной уборке меня не допустили, пожалев мое единственное выходное платье, но я все равно внесла свою лепту в дело чистоты, взбивая подушки и поправляя покрывала. Мы приводили в порядок тот самый зал, который я видела вчера ночью. Без подсветки он потерял часть своего очарования, но все равно производил сильное впечатление. Чувствовалась рука талантливого дизайнера. Не радовал только полнейший бардак, учиненный в этой комнате. Я лично не представляла, чем можно было бы отчистить обивку некоторых диванов. Самые безнадежные из них мы перенесли в подсобное помещение, где они остались дожидаться прихода мага с восстанавливающими первоначальный вид заклинаниями, а на их место поставили резервные. Хорошо, что они легкие были.

Женщины во время работы обменивались последними новостями, сплетничали и шутили. Поначалу я прислушивалась, но мне это быстро надоело. Когда порядок был почти наведен, мои ноги еле волочились, хоть я и не принимала полноценного участия в процессе. Меня ненавязчиво пожалели, отправив за формой к Лорелее. Тут-то у меня будто открылось второе дыхание, и я на всех парах понеслась подальше от царства швабр и веников. Мне все еще тяжело было привыкнуть к отсутствию умственного труда. Мой мозг, привыкший работать больше, чем мышцы, при отсутствии нормальной нагрузки заполнял информационный вакуум неприятными и тревожными мыслями, от которых уже хотелось лезть на стенку. Поэтому я, как спасению, обрадовалась возможности отвлечься.

* * *

Управляющая была у себя. На этот раз она не перебирала бумаги, загромоздившие весь ее стол, а задумчиво смотрела на цветущий сад за окном. При моем появлении она оживилась и приветливо улыбнулась.

— Добрый день! — бодро поздоровалась я.

— Здравствуй-здравствуй, землячка! Проходи, присаживайся, — Лора указала на небольшой диванчик, стоящий в углу комнаты. Я с огромным удовольствием дала отдых ноющим ногам. Уборка — это вам не восемь часов в удобном офисном кресле просидеть.

— Так ты и правда из России? — осмелилась спросить я. Она кивнула, устраиваясь в мягком кресле напротив меня. — А откуда именно?

— Я из города на Неве! — в ее голосе звучала искренняя гордость.

— Из культурной столицы, значит.

— Ну, вообще-то не только культурной! — удивленно посмотрела женщина.

— А! Прости, забыла. Сейчас центром снова Москва стала.

— Дааа? Как же это двор туда переехать согласился?! Моя маменька уж точно бы не стала из Петербурга уезжать!

— Так ты из дворян?

— Конечно. Уж не думаешь же ты, что обычную крестьянку таким причудливым именем назовут!

— Все зависит от фантазии родителей, — я пожала плечами, — Твои видимо были большие затейники.

— Да нет. У меня бабушка англичанка. В ее честь и нарекли.

— Понятно. Можно личный вопрос?

— Задавай!

— Ты не хочешь вернуться домой? К родным? Или еще не накопила?

Лора грустно улыбнулась и ответила:

— Вернуться? Нет, я пока не готова. И дело не в деньгах. Я здесь достигла многого. Сама. Долгие годы я шла к своему теперешнему положению. И что же, не успев насладиться триумфом, ретироваться? Нет! Это не по мне. К тому же на все кварталы развлечений наложено заклинание стазиса — живя здесь, мы не стареем. Вот надоест мне Парсифея, тогда и подумаю о переезде в промозглый Петербург.

Мой разум был полностью с ней солидарен, сердце же недоумевало: «Как можно, имея возможность снова быть со своими родными, не воспользоваться ей?». Видимо сомнения отразились на моем лице, поскольку Лора с удивившей меня прямотой спросила:

— Ты наверное думаешь, что я дрянь, да?

— Нет, что ты! Я в твоей шкуре не была, как я могу тебя осуждать?! Просто я совсем недавно попала сюда и очень скучаю по родным. Если бы у меня была такая возможность, я бы, не раздумывая, к ним вернулась.

— Конечно. Я ведь тоже первое время чуть не выла от тоски. Каждую ночь подушку слезами омывала. И все надеялась, что придет добрый молодец, как в русских сказках, ну или папенька на худой конец, да и заберет меня домой. Годы шли, а никто и не думал приходить. Я смирилась и привыкла. Научилась жить, как волк-одиночка. За сто пятьдесят лет, которые я провела в этом мире, я многое повидала, — от удивления у меня округлились глаза, но Лора этого не заметила, полностью погрузившись в воспоминания, — Я попала сюда глупой двадцатилетней девчонкой, привыкшей к тому, что каждое мое желание моментально исполнялось. Жизнь любит ставить таких на колени. Меня забросило в глухую отдаленную провинцию, из которой я еще четверть века выбиралась в столицу. Тогда был сильный наплыв землянок, не то, что сейчас. С огромным трудом мне удалось устроиться в самый захудалый дом развлечений. Контингент там был такой, что иногда хотелось руки на себя наложить. Но я не сломалась. Со временем перешла в более престижный бордель, познакомилась с Дотар. Накопив денег, мы купили этот особняк. Он тогда был заброшен — хозяева не хотели жить по соседству с кварталом развлечений. Потом нашу «резервацию» в очередной раз расширили, и мы смогли начать собственное дело. Я вложила в него много сил. Я изменилась. Но как же мне страшно встретиться с маминым взглядом и увидеть там осуждение после всего, что мне пришлось пережить! — женщина отрицательно помотала опущенной головой, — Не знаю, зачем я все это рассказала! Совсем голову тебе заморочила, да?

Я знала, что любому человеку иногда хочется облегчить душу, и если я могла кому-то помочь в этом, то я это делала. Мне капля искреннего участия во взгляде ничего не стоит, а кто-то дышать свободнее станет. Но мне не нравился настрой управляющей и ее блестящие от непролитых слез глаза, поэтому хитро прищурившись, я попыталась сбить накал страстей:

— Ну разве, что чуть-чуть, — я, сдвинув пальцы, изобразила количество полученной информации. Этот детский жест вызвал у нее слабую улыбку, чего я и добивалась. Нехорошо было оставлять человека в таком унылом состоянии. Но и говорить о том, как я сочувствую ее тяжелой судьбе, тоже не стоило. Таких людей жалость лишь оскорбляет.

— Чай будешь? — своим обычным голосом спросила Лорелея.

— Буду!

Больше мы темы прошлого не касались, болтая лишь о пустяках. После этих неожиданных откровений я внимательнее к ней присмотрелась. Мне всегда импонировали в людях такие качества, как жизнестойкость и оптимизм. И сидящей напротив меня женщине их было не занимать, как впрочем, и обаяния. Но вместе с тем, ее тяготило одиночество. Для всех живущих под крышей особняка она была в первую очередь помощницей хозяйки, во-вторую — чужачкой из холодной варварской страны, а Дотар, вероятно, не находила на подругу достаточно времени. Так часто бывает.

Мне, как и ей, было приятно встретить на просторах этого огромного мира еще одного русского человека. Почему-то именно на чужбине так отчаянно хочется найти кого-то, кто напоминал бы тебе о далекой родине. Возникшая на этом фоне симпатия очень быстро переросла в настоящую дружбу. Она и Малена помогли заполнить дыру в сердце, образовавшуюся, когда я поняла, что потеряла Катю и связь с родными на долгие годы. История Лоры в дальнейшем стала для меня якорем, тем, что удерживало от сомнений в своих силах, что дарило уверенность в осуществлении моих безумных, как все считали, планов.

* * *

Всю вторую половину дня я провела в кабинете у управляющей, засыпавшей меня миллионом вопросов. Она обуздала свое любопытство только на время обеда, дав мне нормально поесть. Все-таки судьба нашей необъятной страны-матушки была ей интересна, да и кто в здравом уме откажется узнать будущее? Я же в свою очередь тоже услышала много нового из того, о чем нам не рассказывали в приюте. По огромному секрету Лорелея пересказала мне, что ей в свою очередь нашептала на ушко директор борделя с соседней улицы, в котором одной из девушек пьяный в хлам манли, работающий в каком-то засекреченном научном центре, выболтал страшную тайну о том, что все они когда-то были такими же людьми, как и мы. Попали они сюда совершенно случайно через ловушку-портал после конференции по генной инженерии, но не растерялись. Втеревшись в доверие к коренным расам Парсифеи, которые потом постепенно были вытеснены на задворки цивилизации, эти самородки нашли способ усовершенствовать человеческое тело так, чтобы оно тоже стало способно управлять и регенерировать магию. Все это произошло так давно, что даже большинство манлийцев позабыло о своих предках-людях, переняв легенды аборигенов о сотворении мира могущественными богами-покровителями. Мне такая теория казалась вполне жизнеспособной, до тех пор пока я не вспомнила, что у людей и манли не бывает общих детей. Значит, было что-то, сильно отличающее их от нас, несовместимое. А значит, и общих корней у наших народов нет.

К вечеру у меня слегка охрип голос, и першило в горле от нашей непрерывной болтовни. Даже чай не помогал! Лорелея, у которой таких проблем никогда не было, начала слегка волноваться.

— Может врача вызвать?

— Нет, не надо. Ерунда. Само пройдет! — отказалась я, а потом вспомнила, — Хотя стой! Зови. Только мне другого доктора надо. Женского.

— У тебя проблемы со здоровьем?

— В какой-то мере. Месячные никак не начнутся.

— А! — махнула она рукой, — Не бери в голову. Здесь у всех так. В каком состоянии ты вошла в наш квартал, в таком и останешься, пока не выйдешь. Мы не меняемся.

— Ого! То есть, если бы менструация началась вчера, то длилась бы, пока я бы не вышла в город?! Кошмар какой!

— Ну что ты! Никто бы так над тобой издеваться не стал. Пожила бы пару дней в гостинице, пока они не закончились.

— Хорошо. Ты меня успокоила.

— Вот и ладненько! А вообще через две недели у девочек профилактический осмотр. Я могу попросить, чтобы его провели пораньше, если хочешь.

— Спасибо. Если это не вызовет затруднений…

— Ни малейших! Еще что-то?

Я помялась немного, думая говорить или нет.

— Не подумай, что я жалуюсь… Но может ты знаешь какое-нибудь средство, вроде берушей, чтобы музыка не мешала спать?

Женщина хлопнула себя по лбу и сказала:

— Прости! Я вчера забыла активировать шумоподавляющие чары на стенах твоей комнаты. Когда там никто не спит, я их отключаю. Пойдем! Решим эту проблему, пока у меня время есть.

Уже на пороге я вспомнила о том, зачем собственно сюда и пришла:

— А форма? Форму забыли!

— Ага. Сейчас, — Лора вернулась в комнату и взяла связку ключей со стола, — По дороге завернем в кладовку и возьмем.

* * *

После сытного вкусного ужина в том же составе, что и во время завтрака, меня сразу стало клонить в сон. Сказывался ранний подъем и полная приключений прошлая ночь. После того, как Лора, нажав на незамеченную мной вчера кнопку на стене, активировала полог тишины, в мою берлогу не долетало ни одного раздражающего звука. В шкафу висела отглаженная форма, вполне приличная на вид. В комплект, кстати, кроме юбки входили также и брюки, так что радости моей не было предела. За последние месяцы платья мне до чертиков надоели.

Дремота накрыла меня, как теплым одеялом, и унесла в неведомые края. Впервые с момента появления на Парсифее мне снился сон. Я летела над городом. Это было так здорово, что я даже закричала от восторга, вспугнув пару птичек с насиженных мест. Подо мной с бешеной скоростью проносились сначала крыши и улицы, а потом поля и леса. Странно, но направление полета определяла не я. Меня, будто воздушный змей, несло в неизвестность вдоль освещенного шоссе, по которому изредка проносились: то повозка, запряженная лошадьми, то что-то похожее на скутер, то вообще какая-то невиданная конструкция. Я развлекалась тем, что срывала с верхушек деревьев шишки и бросала их в нее. Вот такое вот хулиганистое у меня оказалось подсознание!

Постепенно скорость моя уменьшалась, вдали появились огни маленького городка. На самой его окраине стоял большой каменный дом-усадьба с огороженной территорией в несколько футбольных полей. Туда-то меня и тянуло.

Как это часто бывает во сне, в следующее мгновенье я чудесным образом оказалась внутри. В комнате горело несколько ярких светильников, так что после ночной темноты мне пришлось привыкать к свету. Когда зрение прояснилось, я увидела Виталя, сидящего на краешке постели и пытающегося накормить кого-то супом.

— Давай же! Съешь хоть ложку! — он тыкал столовым прибором чуть ли не в зубы несчастному больному, но тот все равно продолжал упрямиться. Мне стало интересно, кто же осмеливается перечить раздраженному доктору, и я подошла ближе к кровати.

— Ох! — вырвалось у меня, когда я узнала в изможденном, похожем на скелет мужчине Алекса. Услышав мой вздох, он повернул ко мне голову и посмотрел прямо в глаза. Его собственные, погасшие и безжизненные еще секунду назад, моментально поменяли цвет на более яркий, на тот который мне так нравился. И этот не верящий взгляд ребенка, которому вдруг подарили загаданную Деду Морозу игрушку. Я заплакала. Было очень больно видеть его в таком состоянии. Виталь по-прежнему не обращал ни малейшего внимания на мое присутствие в палате, будто и не видел, хоть я и стояла прямо перед ним.

Медленно я преодолела последние шаги до лежащего Алекса. А потом, сорвавшись, в мгновение ока оказалась на кровати, обнимая, целуя, гладя исхудавшее лицо. Он попытался поднять руку, чтобы коснуться меня, но не смог. Сил не хватило.

— Что же ты творишь, родной?! Зачем довел себя до полусмерти?

— Это правда ты? — прошептал еле слышно. Я улыбнулась сквозь слезы и кивнула. Он судорожно вздохнул и прикрыл глаза.

— Я звал тебя. Каждый день, каждый час. Почему ты не приходила?

Виталь неожиданно сорвался с места и выбежал в коридор.

— Я не слышала. Прости.

— Там на небесах было не до меня, да? — со своей обычной усмешкой произнес манли.

— На небесах? — не поняла я.

— В ад тебя бы не впустили точно, ты слишком правильная.

— Очень смешно! — я игриво стукнула его по плечу, а он болезненно застонал. Перепугавшись я затараторила:

— Больно? Ты ранен? Где?

— Нет. Все нормально. Просто у тебя рука тяжелая очень.

— Прости. Я не хотела, — второй раз за вечер извинилась я.

— Машенька, это ты меня прости. Я был такой дурак. Я ведь ни разу не сказал тебе, как люблю тебя. Я и понял-то это слишком поздно, — его голос пресекся, но он быстро взял себя в руки. — Но ты не бойся, мы все равно скоро будем вместе. Я не ел уже почти неделю. Они, конечно, мешают мне соединиться с тобой, — он кивнул в сторону приоткрытой двери, — но у них ничего не получится. Еще немного и мы будем вместе. Навсегда.

— Подожди-подожди! Ты, что решил, что я умерла? — наконец дошло до меня, — Алекс, я жива! И ты не смей умирать, слышишь!

Он все-таки нашел силы и нежно погладил меня по щеке.

— Не надо меня обманывать, котенок. Я понимаю, ты хочешь, чтобы я жил. Но я не хочу. Без тебя не хочу.

— Какой же ты упрямый баран! — рассердилась я. Даже во сне этот манли не ведет себя, как положено! — Я тебя хоть раз обманывала?!

— Вообще-то да. Ты постоянно делала вид, будто знать меня не хочешь, а сама от ревности аж зеленела, стоило мне подойти к какой-нибудь девушке.

— Ничего я не зеленела! — от возмущения я даже перестала перебирать его волосы. Алекс тут же недовольно заворчал. — И вообще это не считается. Так что прекращай маяться дурью и выздоравливай. На тебя смотреть больно! Одна кожа да кости.

Алекс задумчиво посмотрел на меня и сказал очередную глупость.

— Если ты не призрак и не плод моего воображения, то почему тебя не видит Виталь?

— Откуда я знаю! Я вообще сейчас сладко сплю в своей постельке. А ты мне своими капризами такой сон портишь! Не стыдно?

Мой скептик уже открыл рот для ответа, но тут в коридоре послышались торопливые шаги и взволнованный голос доктора:

— …снова бредит. Разговаривает с кем-то. Есть так и не начал.

— Успокойся, Вит! Ты же врач! Возьми себя в руки в конце концов!

— Вы правы, мэтр. Просто я боюсь, что он… что он уже видит врата смерти. Он обращался к женщине.

Я хмыкнула. Меня уже в старушку с косой записали!

— Да? Ты думаешь, она пришла за ним?

— Я не уверен, но он так обрадовался. При жизни Мария любила его. Она могла вернуться за ним.

Голоса звучали уже совсем близко, когда Алекс решился спросить:

— Он прав?

— Ты о чем? — пришлось отвлечься от занимательной беседы за дверью.

— Ты меня любишь? — глаза парня горели лихорадочным огнем и, казалось, пытались залезть мне под кожу и там найти ответ. Какой же дурачок!

— А ты еще сомневаешься? Конечно, люблю, — я ласково погладила его горящий лоб и нахмурилась. Пожалуй, медицинская помощь ему и вправду не повредит. В этот момент в палату вошли двое: Виталь и еще один манли с волосами подернутыми сединой и умными фиолетовыми глазами.

— Так-так, Алекс! Давай-ка посмотрим, что тут у нас. Как? Опять жар? — мужчина обогнул меня по широкой дуге и, подойдя к кровати с противоположной стороны, провел рукой над грудью больного. Я еле успела отстраниться, чтобы он меня не задел. Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет!

— Ты видел?! Он что ненормальный? Чуть по носу мне не заехал! — возмутилась я.

— Я же говорил. Он тебя не видит, — спокойно отреагировал этот несносный манли.

— Я не призрак! Ты же чувствуешь мои прикосновения?

Александр нахмурил лоб. Похоже, я только сейчас поколебала его уверенность в моей кончине.

— Да.

— Что да? — влез Виталь. Вот никогда он мне не нравился! — Мэтр, вы слышите? Все как я говорил.

Второй эскулап прекратил сканирование и, думая о чем-то своем, ответил:

— Да-да. Конечно. Так и поступайте.

— Профессор! — громкий возглас наконец вывел старичка из медитации. — Что вы посоветуете?

— А организуй-ка, ученик, своему другу успокоительного чего-нибудь. Вон как сердце колотится! А помирать ему еще рано. Есть начнет — живо на ноги встанет!

Ага! Пока Виталь колдовал над аппаратурой, занимающей всю правую стену, я метнулась к прикроватному столику и схватила тарелку с супом. Алекс с интересом наблюдал за моими выкрутасами. Сейчас я тебя покормлю, немочь бледная! Ты у меня все до последней ложки съешь! Мой красноречивый взгляд был замечен, манли попытался отползти подальше. Но доктор (вот умничка!), заметив его перемещения, вытащил из-под кровати ремни и крепко его зафиксировал, хоть любимый и сопротивлялся.

— Откуда только силы взялись! — пробормотал почтенный профессор, закрепив последнюю веревку. — Все. Пойдем отсюда. Его жизнь вне опасности. Снотворное подействует через пятнадцать минут.

Когда они наконец ушли, я приступила к осуществлению своего коварного плана. Времени было мало, а супа много, так что пришлось пойти на шантаж. Набрав полную ложку, я задала один из самых глупых вопросов в своей жизни:

— Ты меня любишь?

— А ты сомневаешься? — вернул мою недавнюю реплику Алекс.

— Да! — у парня отвисла челюсть от удивления. — И тебе придется доказать мне это, — драматическая пауза, — съев весь суп!

— И всего-то! — облегченно выпалил манли. — Давай его сюда.

Я многозначительно посмотрела на его привязанные к телу руки, и принялась сама его кормить. Через пять минут миска была пуста, а сам он с трудом сдерживал зевки.

— Развяжи меня, пожалуйста. Хочу тебя обнять.

Я выполнила просьбу. За его психическое здоровье я не переживала. Удобно устроившись у него под боком, я умиротворенно вздохнула. Только сейчас я поняла, как мне не хватало его все эти недели. Я еще долго слушала его глубокое дыхание, пока сама не задремала. Подумать только! Уснуть во сне! Это надо уметь!

Утром я проснулась, обнимая скомканное в кучу одеяло, в своей комнате. На душе было светло и радостно. Весь день я пролетала, как на крыльях, и не знала о том, как в то же утро в соседнем городе молодой врач в недоумении битый час смотрел на пустую чашку и развязанные антимагические ремни. Но больше всего парня поразила счастливая улыбка на губах мирно посапывающего друга, которую он уже отчаялся увидеть в ближайшую тысячу лет.

Глава 15

День пролетел, как мгновение. Стоило мне только вспомнить свой вчерашний сон, как на лице тут же появлялась глупая улыбка, будто я и впрямь видела Алекса. Но, даже понимая, что его признание в любви было лишь плодом моего воображения, мне в глубине души отчаянно хотелось услышать заветные слова наяву. Ах, мечты-мечты! Но иногда ведь не грех и помечтать, правда?

Я шутила и смеялась, напевала под нос незатейливые мелодии и впервые за этот месяц чувствовала себя счастливой. И окружающие, будто заряжаясь моим настроением, тоже позволяли себе чуточку больше веселья. Не все, конечно. Но многие. Даже «звезда» нашего заведения — несравненная Джорджиана (ну и имя, язык сломаешь) — и то сегодня прониклась теплой атмосферой и перестала изводить нашу прачку Аннет придирками. Работа спорилась, и закончили мы раньше обычного. По такому случаю было решено устроить посиделки в саду. Кипучая энергия, ранее не свойственная мне, плескалась через край. Вспомнив, как наткнулась в кладовке на ракетки, я загорелась идеей поиграть в бадминтон. Самым сложным было отыскать воланчик. Как это часто бывает, он обнаружился на самом дне приличной кучки хлама. Мегги не отказалась составить мне компанию. Хорошая она все-таки девушка, хоть и грубоватая слегка. Через пятнадцать минут наблюдающим уже не терпелось опробовать себя в игре. Я не ожидала, что желающих приобщиться к активному отдыху будет так много. На наши радостные визги из дома подтянулись остальные его обитательницы. С немалым удивлением я обнаружила, что девчонки из «ночной смены» и обслуги отлично ладят между собой, ну за исключением некоторых вышеназванных особ. До этого мне казалось, что есть какая-то напряженность в их взаимоотношениях, но, по всей видимости, я ошибалась. Все общались на равных, что мне невероятно нравилось. Только Лора не вышла к нам, но в следующий раз я собиралась обязательно ее вытащить, не смотря на все ее не разобранные бумажки, которыми она всегда отговаривается.

По мере приближения ночи во мне росло нетерпение. Быстренько поужинав, я сбежала в свою комнату. Мягкая постель манила продолжением вчерашнего сна. Я долго ворочалась, пытаясь устроиться поудобнее и скорее заснуть. В конце концов, двери царства морфея распахнулись, но там меня ждало разочарование. Увы, сказка не повторилась. Я немного расстроилась, но ведь во всем есть и положительные стороны. Я прекрасно отдохнула, проснулась с первыми лучами солнца, чего со мной до этого никогда не бывало. Вставать было еще рано, поэтому я всласть повалялась в теплой постельке, любуясь медленно разгорающимся сиреневым восходом. Фантастическое зрелище! Мысли лениво текли из одного потока в другой, пока неожиданно не сложились в стройную цепочку. Видимо подсознание сумело, наконец, достучаться до меня. Раньше всяческие страхи и шок от произошедшего, мешали мне здраво поразмыслить над сложившейся ситуацией, но вчера сумбур, царивший в голове с тех пор, как я попала в приют, исчез. Причем я даже не замечала, что со мной что-то не так, пока это не прошло. Долго же я восстанавливалась после того, как Леонсия похозяйничала в моей черепушке! Хорошо хоть инстинкт самосохранения не подвел и помог хозяйке с комфортом устроиться в новой жизни.

Теперь разум снова правил бал и вещи, ранее ускользавшие от понимания, стали очевидными. Единственная логичная причина, по которой меня до сих пор не поймали, это то, что меня вообще никто не искал. А раз не искали, значит с Катей все в порядке! Надежда, до этого еле тлеющая, вспыхнула ярким пламенем. Я смогу вернуться домой! В голове не укладывалось, как же я раньше-то не поинтересовалась, была ли свадьба у принца до того, как я очнулась, или нет?! После точно не было.

Мне срочно нужна была информация, и я знала, где ее добыть. Но до момента истины пришлось еще полдня изводиться вопросами без ответов, поражая всех крайней рассеянностью. Полдвенадцатого я уже стояла перед дверью управляющей, едва не приплясывая от нетерпения и молясь, чтобы было открыто. Видимо на небесах сегодня был приемный день, потому что ручка послушно прокрутилась вниз, и я вошла в кабинет.

— Лорочка, привет!

— Ааа! Маша. Привет-привет. Ты по делу или так, поболтать?

— Поболтать, — сказала я, примостившись на подлокотник кресла.

— Ну тогда неси чашки. Тебе кофе или чай?

— А что, есть кофе? — я удивлено уставилась на нее. Насколько я знала, в этом мире его не выращивали.

— А то! — Лорелея хвастливо задрала нос и сказала тоном дворецкого с сорокалетним стажем, — У нас приличное заведение, мисс!

Мы вместе посмеялись над ее немудреной шуткой, а потом, распивая ароматный напиток, разговаривали обо всем и не о чем одновременно. Когда встречаешь такого легкого в общении человека, как Лора, время летит незаметно, но обязанностей моих никто не отменял. Мельком взглянув на светящиеся в воздухе цифры магических часов, я поняла, что пора закругляться и наконец, решилась выяснить волнующий меня вопрос, но начала издалека:

— Слушай, а ты ведь здесь уже долго? В смысле на Парсифее?

— Забыла? Я же тебе уже говорила, — во взгляде хозяйки одного из самых респектабельных домов увеселений столицы затаилась печаль. Я тут же пожалела, что затронула эту тему. Дырявая голова!

— Ах, да! Точно, — мы немного помолчали, — А ты не помнишь, что за масштабный праздник был пару месяцев назад? Я как раз в тот день попала в приют, но даже в полуобморочном состоянии слышала, как народ гуляет.

— Все с тобой понятно, горемыка! Такое событие пропустить! Свадьба у наследника была. Кстати, невеста — наша, землянка. Может, поможет нам чем-нибудь по примеру ее далекой предшественницы.

— Может, — рассеянно протянула я. Оставалась последняя проверка. В горле пересохло от волнения, когда я спросила, — А зовут-то ее как?

— Екатерина. Как императрицу нашу, — с гордостью произнесла Лора. Все правильно, она же, кажется, из восемнадцатого века. Наверное, собственными глазами видела, как маленькая Фике оставила в дураках своего муженька, заняв престол. Я сделала себе пометку расспросить ее об этом поподробнее, как только будет время. Все-таки события глазами очевидца и историка-летописца иногда расходятся. А любопытство — мой бич еще с раннего детства.

Как только имя было произнесено, я успокоилась. По-настоящему. Как бы ни уверяла я себя раньше, что с Катей все в порядке, что ее не бросят в беде, тревога все равно постоянно грызла меня. Я точно знала, что не причиняла ей вреда, но что с ней могли сделать похитители, представляла в красках. Теперь ночные кошмары с подругой в главной роли мне больше не грозили. Вдохнув полной грудью впервые после того страшного утра, я счастливо улыбнулась. Лора пристально на меня посмотрела, но ничего не сказала. Пора было возвращаться к рутинным делам, хоть мне и хотелось сейчас же с радостными воплями бежать к императорскому дворцу. Но подводить женщину, поручившуюся за меня, было бы свинством чистой воды, поэтому я ограничилась лишь просьбой:

— Мне нужен отгул! — Лорелея уже открыла рот, чтобы возразить, но я ее опередила, с энтузиазмом произнеся, — Завтра! — она недовольно нахмурилась, — Послезавтра? — уже не так уверенно протянула я.

— Хорошо. Послезавтра ты свободна, — мои губы непроизвольно растянулись в широченной улыбке. Более эмоциональный человек уже висел бы у Лоры на шее, я же не привыкла бурно выражать свои эмоции, поэтому глядя на нее полным благодарности взглядом, прошептала:

— Спасибо! Ты настоящий друг!

— Ну что ты! — меня крепко обняли, — Мы же должны помогать друг другу. Как никак, землячки! А теперь, давай, иди приступай к работе, пока никто не заметил, что мы бездельничаем. Нечего подрывать мой авторитет! — сказала она с наигранной суровостью и мягко подтолкнула к выходу. Подарив ей шутливый воздушный поцелуй с порога, я покинула ее кабинет.

* * *

Это были самые долгие два дня в моей жизни. Моим чаяниям пораньше закончить с работой и улизнуть в город не суждено было сбыться. Как назло, Жюстин приспичило устроить генеральную уборку в правом крыле особняка, так что к вечеру не было уже ни сил, ни желания куда-либо идти. К тому же ближе к ночи выходить из дома было небезопасно — могли принять за ночную бабочку со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но вот день Х наступил. Сославшись на то, что хочу осмотреть достопримечательности, я еще вчера выяснила, как добраться до дворца.

Утро выдалось солнечным и теплым. Лето на Парсифее было мягкое, без одуряющей жары. Переодевшись в свое единственное платье, я уверенно шла по широким прямым улицам столицы прямиком к своей цели. Внутренне меня слегка потряхивало от волнения. В Кате я не сомневалась, но вот Мартин… Этому манли я больше не доверяла. Его поведение при нашей последней встрече еще раз убедило меня, что белые и пушистые правители бывают только в сказках.

Прохожие, как и в первый мой выход в город, то и дело отпускали скабрезные шуточки, но мне было плевать. Собака лает — ветер уносит. В мыслях я уже обнимала подругу — живую и невредимую.

После очередного поворота моему взгляду предстало величественное здание. Я позволила себе немного полюбоваться им, замерев в восторге. Мда, неплохо тут императоры живут! Впрочем, как и везде. Чтобы добраться до дворца, нужно было пересечь огромную площадь, в центре которой стоял фонтан, бьющий разноцветными струями воды. Возле него вовсю озоровали двое — мальчик лет семи и девочка на год-другой помладше. «Дети, как дети! Ничем от наших особо не отличаются», — подумала я, но уже в следующую секунду поменяла свое мнение на этот счет: устав гоняться за неуловимым приятелем, маленькая манлийка остановилась и выпустила что-то из ладошек. А в следующий миг мальчишка уже упал на мостовую, крепко связанный переливающимися нитями ярко-голубого цвета. Это зрелище настолько удивило меня, что я снова остановилась на полпути. Мне не раз приходилось быть свидетелем того, как колдовали взрослые волшебники, но никогда раньше я не замечала видимых проявлений магии. Я во все глаза следила за сверкающей веревкой, но стоило мне моргнуть, как ее изображение исчезло. Мальчик все так же не шевелился, грозя хулиганке скорым возмездием. Я попробовала снова рассмотреть его путы, но ничего не вышло. Решив, что увиденное было особенностью детского дара, я продолжила путь.

Ворота, ведущие на дворцовую территорию, были настежь открыты, что меня сильно обрадовало. У меня совершенно вылетело из головы, что вообще-то такие объекты, как правило, серьезно охраняются. Однако мою девичью память довольно грубо освежили. Стоило мне попытаться переступить за черту, отделяющую площадь от частных владений, как меня с силой отбросило назад. Я едва устояла на ногах. Как же так!? Ведь прямо передо мной туда легко прошмыгнул молодой манли с папкой подмышкой. Я осторожно приблизилась снова, и протянула руку в сторону прохода. Ее тут же что-то легонько оттолкнуло в сторону. Тупик.

Как назло, по ту сторону преграды не было видно ни одной души, чтобы можно было попросить передать Кате весточку о моем прибытии. Решив подождать, пока кто-нибудь не выйдет из дворца, я побрела к фонтану. Зачерпнув в ладонь горсть переливающейся всеми цветами радуги воды, с интересом изучала необычную субстанцию. Понюхала и уже было собиралась попробовать на вкус, но к счастью меня остановила сидящая неподалеку девочка. Та самая, что совсем недавно мастерски обездвижила своего старшего приятеля.

— Не пей! — прокричала она на полплощади и уже тише добавила, — Такая взрослая тетя, а что струи фонтана ядовитые не знаешь!

Я моментально выплеснула опасную жидкость подальше. Определенно моему ангелу-хранителю сегодня надо дать орден за прекрасную работу. И кто только додумался там, где дети играют, такую гадость поставить!

— Спасибо тебе! — искренне поблагодарила я свою маленькую спасительницу, — Я действительно не знала. Я не местная.

Манлийка скривила недовольную мордочку и отсела подальше. Взрослые уже успели привить ей брезгливое отношение к чужачкам, вроде меня. Из груди вырвался тяжелый вздох. Несправедливость к землянкам глубоко возмущала меня. Особенно я не понимала здешних женщин. Уж они-то, посещающие тысячи миров и мой в том числе, должны прекрасно осознавать в каком ужасном положении мои соотечественницы оказываются на Парсифее. Но ничего не делают, чтобы хоть как-то помочь!

Мои невеселые размышления прервала все та же девочка. Видимо, любопытство пересилило навязанные стереотипы, потому что спустя пару минут она все же спросила:

— А ты и вправду землянка?

— Да.

— Значит, ты знакома с нашей новой принцессой? Какая она?

Я улыбнулась детской логике. Как все просто: если я с Земли — то обязательно должна знать жену наследника. Хотя в моем случае девочке повезло. Лучше меня здесь Катю вряд ли кто успел узнать.

— Она хорошая. И добрая. А еще очень честная, умная и справедливая. Любит черничное варенье и сгущенку и не переносит лук. Обожает свою кошку Люську. Кстати у нее есть дар. Да. Говорят для нас это большая редкость.

По мере моего рассказа волшебница все ближе придвигалась ко мне. На красивом кукольном лице возбужденно горели синие, как сапфиры, глаза. Сев почти вплотную, она задумчиво произнесла:

— Я вижу, ты хорошо ее знаешь. Может, ты мне посоветуешь, как ей понравиться?

Я настороженно уставилась на нее. Брови сами собой сдвинулись к переносице. Такая маленькая, а уже подхалимничать собралась.

— А тебе зачем?

— Надо, — не захотела отвечать она.

— Так не пойдет, — покачала я головой, — Меняемся баш на баш!

Девочка немного подумала и, видимо, решила не упускать свой шанс.

— Ладно. Но ты первая, — попытался схитрить ребенок.

— Нет уж! Пока я не буду уверена, что принцессе с твоей стороны ничего не грозит, ничего расскажу, — с некоторых пор подозрительность моя просто не знала границ. Я выжидающе уставилась на девчонку, всем своим видом выражая непоколебимую решительность стоять на своем до конца. Пухлые губки обиженно надулись и от меня отвернулись. Вот и славно! Видя, что проверенное средство выламывания своего у взрослых не сработало, хитрюга решила применить «тяжелую артиллерию» — худенькие плечики задрожали и послышались негромкие всхлипы. Не скажу, что это совсем не помогло. Первым моим порывом было утешить плачущего ребенка, но когда я заметила ее сухие, пристально наблюдающие за мной глаза, то разозлилась. Пусть отрабатывает свои фокусы на ком-нибудь другом! То же мне, маленькая манипуляторша нашлась!

Сосредоточив все свое внимание на дворцовых воротах, я с независимым видом изображала статую. За время разговора никто больше не входил и не выходил с территории. Вымерли они там все что ли?

— Меня зовут Линда, — сдалась маленькая упрямица.

— Маша, — представилась в ответ я, — Спектакль окончен?

— Да, — смиренно склонила голову малышка и удивила следующей фразой, сверкнув исподлобья умными не по годам глазками. — Ты странная.

— Почему?

— Ну… Папа бы не выдержал моих слез и уже сделал бы все, что бы я ни попросила. А ты совсем не купилась. Ты не любишь детей?

— Я не люблю, когда меня обманывают.

Линда не посчитала нужным обратить внимание на камень, брошенный в ее огород, и продолжила, как ни в чем не бывало качать ногой.

— Так что там у тебя за дело к принцессе? — спросила я, когда мне надоело следить за симпатичным розовым башмачком-маятником.

— Понимаешь, мой папа… он… Ну короче, он жениться снова решил. А Мелинда, она мерзкая! И совсем его не любит. А меня вообще ненавидит. Я хочу попросить Екатерину не дать ей выйти за папу замуж.

— Ясно. А отцу своему ты не пробовала для начала пожаловаться на нее? Он же вроде ни в чем тебе не отказывает.

— Пробовала, — сокрушенно вздохнула девчушка, — Только он не верит. Говорит, что мне мама нужна, а ему жена.

— Да уж. А что принцесса и впрямь может запретить им пожениться?

— Наверное. Кто же еще если… — ответила она, только я не дослушала. Я со всех ног неслась обратно к воротам, из которых выходил манли.

— Подождите! Постойте! — кричала я на бегу, опять позабыв местные правила обращения. Мужчина остановился и подождал, пока я отдышусь. — Добрый день! Не могли бы вы помочь мне попасть во дворец. Это очень важно!

— Девушка, — раздраженно начал он, — Здесь на дню знаешь, сколько таких, как ты, к императору ломятся?! И у всех важно. Думаешь, ему больше заняться нечем, кроме как выслушивать чьи-то жалобы?

— Но я не к нему! Мне к Кате, то есть я хотела сказать к Екатерине, надо.

Манли немного сбавил обороты, но мой просящий взгляд по-прежнему ничуть не трогал его, потому что, выдержав паузу, он сказал:

— Принцесса не сможет тебя принять. У нее очень плотный график. У меня, кстати, тоже мало времени, так что прощай, — и кивнув напоследок поспешил прочь.

А я все стояла и не могла поверить, что меня не пускают к подруге. Как же так?! Но падать духом и капитулировать я не собиралась. Очнувшись от мимолетного приступа меланхолии, я поспешила за стремительно вышагивающим по площади манли. Тот уже успел дойти до фонтана и о чем-то говорил с Линдой. Я решила подождать, пока они не закончат беседовать. Заметив меня, девочка улыбнулась и поманила рукой, чтобы я приблизилась.

— Это мой папа! — с гордостью произнесла она, а мужчина обернулся и, узнав меня, устало произнес:

— Ну что еще? Я же уже сказал, что ничем не могу тебе помочь!

— Вернее не хотите! — я не смогла удержать упрека.

— А даже если и так, — не стал особо отпираться он. Так вот в кого Линда такая вредная!

Обуздав свой гнев, я предприняла последнюю попытку пробиться к Кате.

— Хорошо. Ты мне действительно ничего не должен, — примирительно начала я, — Но хотя бы несколько слов тебе не трудно будет ей передать? Я напишу записку.

— Никаких записок. Диктуй свое сообщение и отстань уже от меня, — он извлек из кармана небольшой камушек, который пульсировал, как живое сердце.

— Скажи ей, что Маша Климова будет ждать ее каждую среду здесь у фонтана с двух до пяти.

— Это все?

Я молча кивнула.

— Ладно при встрече передам. Если не забуду, конечно.

Очень хотелось сказать какую-нибудь гадость в ответ на его последнюю реплику. «Вежливость прежде всего!» — напомнила я себе и поблагодарила его. Взяв Линду за руку, он растворился в воздухе. А я снова устроилась на бортике в ожидании других более сговорчивых посетителей, но больше в тот день никто через ворота не проходил. Телепортация, чтоб ее!

На отца моей новой знакомой надежды было мало, поэтому в бордель я возвращалась с поникшими плечами и хмурым лицом. Выражение на нем было наверное настолько зверским, что мне даже неприличных намеков никто ни разу за всю обратную дорогу не сделал. Я тяжело переживала фиаско сегодняшнего дня. Родной дом снова был катастрофически далек от меня.

Глава 16

Смахивая пыль с очередной подставки для вазы, я украдкой смахнула набегающую непрошеную слезинку. И чего, спрашивается, нервы себе мотаю? Решение принято, надо только окончательно осознать его и его последствия и двигаться дальше. Да тяжело. Да еще больше все усложняет. Но ведь на другой вариант я сама никогда не соглашусь! Эх! И почему жизнь такая непростая штука?! Только подумаешь, что все потихоньку налаживается, как она тут же преподносит следующий сюрприз.

Когда я вчера вернулась домой, возившаяся с ужином для посетителей Пенни сообщила мне, что пришел доктор на плановый осмотр работниц и что, если у меня что-нибудь болит, то прием он ведет в кабинете у хозяйки. Я упускать удобный случай не стала, наскоро проглотила поздний обед (или ранний ужин?) и поспешила в указанном направлении. Очередь к местному эскулапу поражала масштабами. Я и не представляла, сколько народа трудится в нашем заведении, пока не увидела забитый до отказа коридор, ведущий к вожделенной двери. Естественно, я как опоздавшая была последней. Мелькнула мысль отложить все до следующего раза, но я ее прогнала. И так уже сколько тянула. Единственным утешением было то, что принимал врач очень быстро — не больше пяти минут на человека.

От скуки я принялась рассматривать окружающих. А посмотреть тут было на кого. Большинство девушек оказались довольно красивы, будто их специально отбирали, а не как попало перемещали сумасшедшие ловушки. При этом телосложение было разным: от субтильных мальчишеских фигур до рубенсовских необъятных форм. Я мрачно хмыкнула про себя. У клиентов здесь был достойный выбор. Как говориться, любой каприз за ваши деньги. Подумала, а самой аж тошно стало. Сразу вспомнилось, как позавчера оттирала с диванной обивки кровь после того, как один чокнутый псих решил, что его недостаточно профессионально обслужили. Без огонька, видите ли! Скотина. Еле-еле выпроводили, но шрам ему сводить придется у специалиста — наша охранница была сильно не в духе.

Постепенно толпа желающих проверить свое здоровье таяла, и, наконец, пришла пора и мне предстать пред мудрые очи манлийского врачевателя. Уже порядком уставший мужчина мазнул по мне безразличным взглядом и кивком предложил присесть на кушетку.

— Меня зовут мастер Шесмир. Имя, должность, есть ли жалобы, — обозначил он круг интересующих его вопросов.

— Мария, горничная, — на наполовину исписанном листе, лежащем перед доктором, сами собой стали появляться новые строчки. — Нарушение менструального цикла.

— Ну что ж, сейчас посмотрим, что там у тебя, — сказал манли, протягивая к моему животу руки, — Не бойся, это не больно. Я даже прикасаться к тебе не буду.

Я в принципе и так не сильно переживала по этому поводу. Предыдущий опыт лечения у местных магов показал, что неприятных ощущений оно не доставит. Через десяток секунд диагностики мужчина заметно заволновался, что-то непонятно забурчал себе под нос. Мне, глядя на это, тоже стало не по себе.

— Что со мной? Что-то серьезное, да?

Он ничего не ответил, только принялся задумчиво смотреть мне в глаза. Нервозность моя росла в арифметической прогрессии. Когда я уже была морально готова насильно вытрясти из него всю правду, врач спросил:

— А скажи-ка мне, голубушка, когда у тебя месячные должны были начаться?

— Ну, я точно не знаю. Они и раньше иногда прыгали, но не настолько. А вообще чуть больше месяца назад. Я болела сильно и… — меня бесцеремонно прервали на полуслове, повелительно махнув рукой.

— Что болела плохо. Хорошо, что ребенку это не навредило.

— Какому еще ребенку? — не поняла я.

— Твоему, милая. Твоему. Беременна ты. Недель шесть-семь, — с доброй улыбкой пропел доктор. Я сидела, как громом пораженная. Но ведь это невозможно! Кроме Алекса у меня никого не было, а у манли с человечкой общих детей быть не может! Нам об этом все уши прожужжали на курсах. Может он просто устал и что-то напутал?

— Ты уверен? — в душе смешались радость, недоверие, паника и еще целый букет противоречивых чувств.

— Абсолютно! — заверил он. — Потрясающий случай! Просто невероятный. Первый раз портал затянул к нам женщину в положении!

Я уж было открыла рот, чтобы сказать, что портал тут не при чем, но к счастью не успела, выхватив из непрекращающихся восторгов манли насторожившую меня фразу:

— …феномен! Надо все, как следует, изучить. Представляю, как удивятся коллеги! Да что там! Они все бороды от досады повыдергают, что я тебя наблюдать буду!

— Стоп! Какие еще коллеги?! Я не хочу никакой огласки!

Мужчина уставился на меня глазами ребенка, у которого я только что отобрала любимую конфету. Но видимо он не потерял надежды меня разубедить, так как принялся экспрессивно увещевать:

— Ну почему?! Разве ты не понимаешь, насколько это важно для нас? Для всего мира? Ведь твой ребенок владеет даром! Я чувствую это даже сейчас, когда еще и пол-то определить нельзя! Ты просто не осознаешь…

— Я все прекрасно осознаю! — начала закипать я, — А особенно то, что меня будут изучать, как лабораторную крысу! Я на это не пойду! И вообще, забудьте о нас с малышом. Мы и без научных светил справимся.

Шесмир поменялся в лице. Во взгляде появилось что-то стальное.

— Я бы на твоем месте не был так категоричен. Ты многого не знаешь. Как ты, бесталанная человечка, собралась воспитывать ребенка-мага? Его же надо постоянно контролировать. Следить, чтобы он ненароком не разнес полпланеты. Особенно, если будет девочка. Тебе не справиться!

Я пораженно притихла. У меня в голове не укладывалось, как это мой ребенок может что-то разрушить. Он же совсем кроха будет. Разве что в папу пойдет. Тот тоже со своим даром не в ладах иногда. Врач, видя, что я не возражаю, решил развить успех. Его глаза пугали каким-то нездоровым блеском.

— К тому же на что ты собираешься жить? И где? Я надеюсь, ты понимаешь, что беременной женщине, а уж тем более ребенку в борделе не место? Он просто не сможет полноценно расти и развиваться здесь из-за заклинания стазиса, наложенного на весь квартал. Ты представляешь, к каким последствиям это может привести?

Каждое его слово, будто многотонный груз, вдавливало меня в землю. Я отчаянно искала выход из сложившейся ситуации, но приходящие в голову варианты были один другого фантастичнее. В итоге родился пусть не идеальный, но все же план.

— Я вернусь домой! Организую сбор средств и перемещусь на Землю. Там магии нет, так что и угрозы мой малыш представлять не будет, — произнесла я, как можно увереннее, хоть и сомневалась в том, что будет много желающих пожертвовать деньги на мою телепортацию. Посочувствуют — да, а вот реально помочь… Ничего, я обязательно что-нибудь придумаю! Но манли в пух и прах разбил только зародившуюся надежду на нормальное будущее.

— Во-первых, путешествуя между мирами, ты рискуешь потерять ребенка. Это крайне опасно для него. А во-вторых, сумма нужна немалая. Ты уверена, что сможешь собрать ее? — будто подслушал он мои мысли.

— Я могу родить на Парсифее, а потом с малышом…

— Ребенка никто отсюда не выпустит, — категорично припечатал мужчина, — Ты — без проблем, а малыш останется здесь.

— Это с какой стати?! — возмутилась я.

— Таков закон, — философски пожал плечами доктор, — До совершеннолетия детям нельзя покидать родной мир. Они слишком плохо контролируют дар.

Тупик. Я не смогу вернуться домой одна, бросив свою кровиночку на произвол судьбы. И смалодушничать, перемещаясь беременной и рискуя заработать выкидыш, тоже не смогу. Значит, почти девятнадцать лет придется провести здесь. Черт!

— Мария, — оторвал меня от тяжких раздумий манли, — Я понимаю, как тяжело такой молодой девушке, как ты, без поддержки родных и близких да еще и в столь трудном материальном положении воспитывать ребенка, — он замялся в нерешительности, а потом выпалил с фанатичностью маньяка, — Отдай его мне! Мы с женой вырастим его, как родного. Он никогда ни в чем не будет нуждаться. До родов поживешь у нас, а потом мы дадим тебе необходимую сумму на возвращение на Землю. Поверь, так будет лучше для всех!

Я непонимающе смотрела на еще минуту назад казавшегося таким разумным врача. Он что идиот?! Как это я отдам кому-то своего малыша?! Как он мог так плохо обо мне подумать?! Негодующе взмахнув рукой, я заставила его перестать нести чушь.

— Хватит! Не хочу даже слышать об этом!

— Но ты не…

— Все! Прекрати немедленно. Об этом не может быть и речи! Я не кукушка какая-нибудь и не инвалид — на жизнь нам смогу заработать.

Лицо сидящего напротив манли исказилось от злобы так, что я даже невольно отшатнулась назад. Но он быстро взял себя в руки и извинился.

— Прости! Я не хотел тебя напугать, — он устало потер глаза, — Ты не должна нас бояться. Беременная женщина священна, так что ни один манли ни за что не причинит тебе вреда, — еще один тяжелый вздох, — Я не должен был предлагать тебе подобное. Просто… Элен… Мы женаты уже двадцать один год, а детей завести не можем. Не выходит что-то. Где только не лечились… Надежды почти не осталось, а тут ты…

Мне стало по-настоящему жаль эту несчастную пару. И немного стыдно за мой резкий ответ. У них и так горе. Я как представила, что это у меня от любимого человека не может быть детей, так прямо ужаснулась. Не жизнь, а одна сплошная мука. Особенно, если желание иметь ребенка превращается для одного из супругов в навязчивую идею. Чуть пожав безвольно висящую руку мужчины, я постаралась подсластить горькую пилюлю:

— Я искренне вам сочувствую. Правда. Но отдавать никого не буду. Однако если тебя это утешит, то я согласна, чтобы ты изучал мою феноменальную беременность, — доктор поднял на меня глаза. Из них потихоньку уходила безысходная тоска, и вновь разгорался исследовательский интерес. Я поспешила уточнить:

— Только в свободное от работы время и не слишком усердно.

— Хорошо, — на его лице мелькнула слабая, но довольная улыбка.

— И коллегам ты ничего не расскажешь, пока я не рожу.

— Но почему?!

— Одного любопытного я еще могу выдержать, но больше — нет. Считай, что это каприз беременной женщины!

— Хорошо. Ближайшие восемь месяцев ты всегда права! У нас говорят: «Манлийка на сносях — все равно, что дремлющий вулкан. С виду спокойна, но никогда не знаешь, когда рванет». Ну что ж, придется всю славу забрать себе! — окончательно повеселел он.

— Вот и договорились!

* * *

Ночное светило, то которое больше походило на нашу луну, горело на небе ярче магических фонарей, яркой иллюминацией освещающих улицы квартала. Набегающие облака то и дело пытались скрыть его от моих глаз, но каждый раз терпели поражение. Второй огромный спутник еще не взошел, поэтому пока, прильнув к окошку и любуясь ночным небо, можно было на миг представить, что я уже дома. Призрачный свет дарил покой измученному попытками найти хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации разуму.

Сегодня уборка не заняла много времени, и я снова ходила на дворцовую площадь и снова безрезультатно. Разумеется, хорошего настроения мне это не добавило. А тут еще это дежурство! За стенкой комнаты, примыкающей к общему залу, раздавались уже привычные звуки ночных гуляний. Может, я и не понадоблюсь? Хорошо бы. Право слово, не понимаю, зачем надо было украшать интерьер хрупкими предметами, когда их чуть ли не каждую ночь какой-нибудь болван разбивает?! И это я еще не учитываю бокалы. Их манли почему-то совершенно не жалели, истребляя бесчисленно. Вот и приходилось нам из-за этого бдеть ночь напролет, сметая осколки и подтирая пятна разлившегося вина. По очереди. Лорелее пришлось ввести это нововведение, когда ей слезно пожаловалась Валери. Комната девушки находилась ближе всего к гостиной, поэтому ее чаще всех будили среди ночи с просьбой устранить результат безудержного веселья посетителей. Когда счет таких обращений пошел не на единицы, а на десятки раз, ее терпение лопнуло. Теперь на стене коридора, как домоклов меч, висел график дежурств.

Были правда и положительные моменты. Тем, кто работал ночью, разрешалось отдыхать весь следующий день, а значит, я завтра без проблем прибуду в назначенное мною для Кати место встречи. Даже не знаю, передали ли ей мое послание, но все равно пойду. Кто бы мог подумать, что через шестнадцать лет дружбы нас будет разделять неприступная стена! Причем, в прямом смысле этого слова.

За перегородкой вновь раздался звон разбившейся посуды, прервав поток моих мыслей. В прошлый раз меня звать не стали — видимо сами справились. Может и в этот не будут? Но нет. Вслед за звоном послышались женские крики и возня вместо ожидаемого восторженного визга. Неужели опять? Недели не прошло, как мы выставили за порог последнего подонка, поднявшего на нашу девочку не ту часть тела, которую разрешается поднимать в борделе. Хорошо хоть во всех кварталах развлечений невозможно использовать атакующую магию, а то бы совсем худо пришлось. Но и так справиться с огромным двухметровым бугаем даже десятку женщин совсем не просто. Ненавижу таких ублюдков! Хоть им и достается потом от наших охранниц по полной, но нервные клетки они убивают немеряно.

Не дожидаясь особого приглашения, я бросилась на выручку в общий зал. Это потом я отчитала себя за опрометчивость. Я ведь совсем позабыла о том, что ношу под сердцем малыша, да еще кинулась в самую гущу событий. Живота еще не было видно, поэтому у меня нет-нет да и мелькала шальная мысль, что врач мог ошибиться. «У людей и манли не бывает общих детей!» — вдалбливали в приюте в головы будущих шлюх, чтобы они не тешили себя надеждой однажды все бросить, осесть где-нибудь подальше и завести нормальную семью. Конечно, из любого правила есть исключения, но сама я раньше ни разу не была подтверждением этого закона, вот и сомневалась. В общем, можно сказать, что до меня долго доходило. Да и мысль о том, что и другие манли, кроме доктора, способны рассмотреть мою беременность, что нежелательно, также слишком поздно постучалась в мою голову.

В зале на этот раз творилось что-то непонятное. Вместо ожидаемой драки я увидела распростертого на спине мужчину, у которого изо рта шла пена, и застывших от неожиданности девушек, столпившихся вокруг него. Первую помощь никто из них оказать не догадался. Растолкав живые пеньки с глазами, я для начала перевернула мужчину на бок, чтобы он не захлебнулся.

— Позовите врача! — в глазах Душечки мелькнул разум, и я поспешила закрепить результат, прикрикнув, — Живо!

Девушка сорвалась с места и в мгновение ока исчезла с горизонта. Я продолжила раздавать указания:

— Где Лора? Нужно немедленно сообщить ей. Мила, найди ее и приведи сюда!

— Но она с клиентом, — попыталась возразить та, но меня это не интересовало.

— Сейчас же! Как думаешь, что ей проще будет пережить: недовольство клиента или остывающий труп в своей гостиной?!

Больше женщина упрямиться не стала и унеслась за хозяйкой. Все-таки иметь репутацию ее любимицы иногда очень даже полезно. Другую они могли и не послушать, так и простояв столбами и ожидая с моря погоды. Посетителей в зале не было — все давно уединились с выбранными девушками, так что помощи попросить было не у кого.

Что делать дальше я не знала. Парня не переставая сотрясали судороги, отчего приходилось крепко держать его, не давая завалиться на спину. Минуты текли, как часы. Больше всего на свете я тогда боялась, что он умрет у меня на руках. Когда спустя вечность появилась Лора, я едва не разрыдалась от счастья. Теперь можно было не переживать. Если за дело бралась управляющая, то все обязательно шло, как по маслу.

Вслед за ней в комнату выскочил застегивающий на ходу пуговицы манли. Увидев лежащего сородича, он резко побледнел и с криком кинулся к нему.

— Фернандо!

Руки мага порхали вокруг друга, как мотыльки, и время от времени я даже видела всполохи магических потоков, которыми он умело орудовал. Через пару напряженных минут больного перестало трясти, дыхание выровнялось. Меня мягко оттеснили от него, чему я была безмерно рада. Меня саму изрядно трусило, то ли от перенапряжения, то ли от нервных переживаний. Рассудив, что теперь и без меня справятся, я присела на диванчик в дальнем уголке комнаты и постаралась успокоиться. Через минуту прямо в зал телепортировался врач и вскоре пострадавший уже пришел в себя. Меня одолело любопытство, заставив подойти поближе. Очень хотелось узнать, что же это такое с ним приключилось. Прокравшись к Лоре, стоящей в первых рядах, я почему-то шепотом спросила:

— Лор!

— А?

— А что это было?

Подруга повернула голову в мою сторону, и я поразилась страху, царившему в ее глазах.

— Отравление, — глухо сказала она, — Магическое.

— Это как? — не поняла я.

— Обыкновенно. Вредоносное заклинание смешивают с вином или едой. Как яд у нас, только проще, — неохотно произнесла Лорелея. Ей, кажется, было не до разговоров.

— Понятно, — протянула я. Мужчине уже стало настолько хорошо, что он смог подняться с пола и пересесть на диван. Хотя и не без помощи. Молоденький совсем. Как же он не почуял-то эту гадость? Как она вообще к нам попала? Не удержалась и все-таки задала вопросы вслух. К моему удивлению ответила не Лора, а сам больной.

— Если заклинание подмешивает сильный маг, то более слабый сородич его не опознает. А вот как попала, надо еще разобраться, — сказал и провел по толпе бритвенно острым взглядом. Хозяйка нахмурилась, почувствовав угрозу в его голосе. Но потом, видимо вспомнив, что лучшая защита нападение, возмущенно произнесла:

— Уж не хочешь ли ты сказать, что это мои девочки тебя опоили?!

— А кто же еще? — философски пожав плечами, ответил вопросом на вопрос молчавший до этого друг потерпевшего.

— Рональд! И ты туда же?! — воскликнула вконец рассерженная Лора, — Ты же знаешь, как я девочек отбираю! И, между прочим, сам их проверял!

— Сам, — кивнул манли, — Только вот последних еще не успел.

На это ей возразить было нечего.

— Хорошо, что ты предлагаешь? — сдалась управляющая.

— Собери всех в зале. Проведем очную ставку.

Женщина, не споря, приказала разбудить спящих и привести сюда. Через десяток минут в комнате было не продохнуть от народа. Маг велел всем выстроиться в шеренгу и медленно пошел вдоль нее, некоторых сразу же отпуская, а некоторых попросив подождать в уголке. Последних было меньшинство, но я в него попала. И вот вроде ничего противозаконного не совершала, а нервы все равно на пределе. А ну как незаслуженно заподозрят?! Кто его знает, по какому принципу он нас отбирал!

Когда с этим было покончено, в комнате осталось восемь человек, включая мужчин и Лору. Итого четверо подозреваемых. И я среди них! Что-то мне неуютно стало…

Дальше Рональд уже более обстоятельно побеседовал с каждой из нас. Меня оставили на сладкое. И судя по тому, что все остальные девушки сразу после разговора покидали помещение, у меня серьезные проблемы. Я бросала растерянные взгляды на подругу, но она предпочла их не замечать. Проводив глазами последнюю опрошенную передо мной работницу, я внутренне приготовилась к неприятностям. Однако первый же заданный вопрос сбил меня с толку. Манли для начала побуравил меня своими рентгенами, брови его взлетели до небес.

— Ты в курсе о своем положении?

Я кивнула, помрачнев.

— Я о беременности, — пояснил он, рассматривая меня во все глаза, как диковинную зверушку.

Еще один кивок с моей стороны, и потрясенный шепот Лоры:

— Беременности?

— Я только недавно узнала… Еще не успела тебе рассказать, — извиняющимся тоном произнесла я. Женщина ничего не сказала в ответ, продолжая неверяще смотреть на мой живот. Ну вот кто его тянул за язык?! Это же совсем к делу не относиться! Я рассерженно уставилась на болтуна. Тот спокойно выдержал мой гневный взгляд и, как ни в чем не бывало, продолжил:

— Позволь поблагодарить тебя за помощь, — я удивилась, я ждала обвинений, — Она неоценима. Я просмотрел воспоминания свидетелей, ты — молодец! Вовремя их растолкала. Еще бы немного и Фернандо было бы не выкарабкаться.

Я настороженно вгляделась в лица окружающих.

— Так меня не подозревают?

— Как можно! Если бы не ты, я бы просто-напросто захлебнулся до прихода помощи, — подал голос спасенный. Видимо тоже заглянул к кому-нибудь в голову. Ох уж эти маги!

— Тогда зачем…

— Как же! Должен же я отблагодарить спасительницу! Проси, чего душе угодно.

Щедрое предложение. Вот только в голову, тормозящую от всех этих потрясений, как назло ничего путного не лезло. Расслабленно откинувшись на спинку кресла, я попыталась сосредоточиться. Отказываться от помощи я не собиралась, хоть и не видела особого подвига в своих действиях. Но не в моем положении проявлять бескорыстие. Что же попросить? Деньги? Они мне безусловно понадобятся, другое дело, что я довольно плохо разбираюсь в местных ценах. К тому же, рано или поздно Катя узнает обо мне и тогда они вообще станут не к чему. Что еще? Путевку домой? Но мне нельзя пока. Ненавижу выбирать! Я довольно долго ломала голову над этой дилеммой, пока из глубин мозга не всплыла дельная мысль.

— Знаешь, что? А подари-ка мне желание.

— Желание? — не понял парень.

— Ну да. Я помогла тебе, и ты вернешь мне долг, когда это будет необходимо.

— Хорошо. Это справедливо, хоть и пугает немного. Но ты ведь не собираешься заставить меня ограбить банк или еще что-нибудь в этом роде? — нервно пошутил Фернандо.

— Нет, — улыбнулась я, — Думаю, до этого не дойдет!

— Вот и ладненько! — хлопнул в ладоши Рональд. Мужчины засуетились, собираясь покинуть злополучный бордель. На вопрос Лоры, кто же все-таки отравитель, они лишь пожали плечами и сказали, что похоже отравление произошло в другом месте, просто подействовало позже. Уже на выходе, я вдруг вспомнила:

— Постойте! Можно небольшую просьбу?

— Конечно.

— Не рассказывайте, пожалуйста, никому о моей беременности. Я пока не хочу огласки.

— Желание женщины — закон! — напыщенно заверил меня манли. Парни покинули наше заведение, и я направилась к себе в комнату. Однако вкрадчивый голос подруги заставил меня замереть на полдороги.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — в полном соответствии с лучшими традициями бразильских мелодрам поинтересовалась она. Я тяжело вздохнула. Свинцовая усталость от пережитого недавно нервного напряжения настоятельно требовала прилечь на что-нибудь горизонтальное и проспать как минимум часов двенадцать.

— Лор, давай завтра! Я сейчас правда не в состоянии вести разговоры.

— Хорошо, но завтра к обеду жду тебя у себя в кабинете! Отговорки не принимаются! — припечатала она, видя, как я раскрыла рот, чтобы возразить. Оставалось только пообещать прийти.

Спать! Вот чего мне зверски хотелось. Старательно переставляя ноги, я без приключений добралась до своих хором и, едва найдя силы раздеться, повалилась на постель, засыпая еще в падении.

Глава 17

Лорелее я решила рассказать всю правду, а не придуманную доктором историю. Играть и дальше в партизан не было никакого смысла, ведь конспирацию я разводила, прячась, как оказалось, от несуществующей погони. Через час после полудня я уже сидела в ее уютном логове и пила вкусный успокаивающий отвар — сообразительная женщина сразу же приготовила его, едва заметила мои дерганые движения. Так, прихлебывая из огромной чашки и лакомясь настоящей земной халвой (не иначе контрабанда), я и поведала ей не редактированную версию моих злоключений на Парсифее.

Подруга слушала, раскрыв рот, постоянно перебивая восклицаниями вроде: «А он?», «А ты?», «Кто-кто?!», и коронным «Да не может быть!». Когда я закончила свой рассказ, она на время выпала из реальности, погрузившись в тяжелые раздумья. Я с затаенной надеждой ждала ее вердикта. Мне казалось, что если она не сможет найти выход, то этого не сможет уже никто. Отмерев, Лорелея первым делом поинтересовалась:

— Кто еще знает о твоем прошлом?

— Никто. Ну кроме, конечно, самих участников событий.

— Хорошо, — женщина снова ушла в астрал, но на этот раз ненадолго, — Надеюсь, ты понимаешь, что здесь тебе оставаться нельзя?

Я кивнула нахмурившись.

— На первых порах я тебе помогу. Сниму домик поблизости, здесь цены не такие кусачие. Прости за прямоту, но боюсь, ваше с ребенком содержание я не потяну. Половину прибыли я отдаю Дотар, да и накоплений у меня почти нет — я привыкла не откладывать на будущее, все равно с собой на Землю ничего не заберешь. Так что извини…

— Ну что ты! Спасибо тебе огромное! Сейчас этого более чем достаточно. А потом Катя рано или поздно отзовется и заберет меня. Если бы ты знала, как я тебе благодарна! — Из глаз помимо воли потекли слезы. Какая же я стала плакса!

— Ну что ты, милая! — обняла меня Лора, — Отставить слезы! Сейчас кинем клич, девчонки вмиг деньги на приданное ребенку соберут, да еще и будущей мамочке кое-чего достанется!

— А как же секретность? Мы же не хотели никому про беременность рассказывать?

— Своим можно. Вот манли не надо. Мало ли таких, как наш док!

— Да. Ты права, — успокоилась я.

— А насчет этой твоей Кати… Есть у меня один знакомый манли из приближенных к императорской семье. Надо попробовать через него весточку передать.

— Эх, что бы я без тебя делала!

— Ой, не знаю, — протянула подруга, совсем по-старушечьи всплеснув руками, — Померла бы, наверное. Как пить дать, померла!

Мы дружно расхохотались, а потом еще долго болтали о нелегкой женской доле на чужбине, перебирали имена и гадали, кто же родится: мальчик или девочка.

А ближе к ужину, когда проснулись даже самые отъявленные сони, Лорелея собрала всех в гостиной и сообщила о моем положении. Столько ахов и сочувственных вздохов я не слышала раньше никогда в жизни. Пригодилась сказочка про несостоявшуюся свадьбу, придуманная еще в приюте. По общему с подругой мнению, было решено не распространяться о моем реальном прошлом. Но не смотря на это, сказать, что мне было неудобно чувствовать себя попрошайкой — значит ничего не сказать. Я боялась, что мне не поверят, но Лора и тут не оплошала, добыв официальное заключение Шесмира. Откликнулись все. Выходит, зря я сомневалась в этих людях, способных помочь даже едва знакомому человеку, каковым я и являлась для них, прожив в борделе совсем недолго. Некоторых я вообще видела впервые. В итоге сумма и впрямь оказалась внушительная, как и предрекала подруга.

* * *

В тот же вечер мы вплотную занялись поиском моего будущего жилья. Подходящий домик (комнаты здесь не сдавали, иначе я бы не стала шиковать) нашелся довольно быстро. Он располагался в десяти минутах быстрой ходьбы от нашего заведения, и к тому же пустовал уже не один год, так что хозяин был просто счастлив сдать его хоть кому-нибудь в наем, если уж продать не получается. Жюстин, выделенная мне в сопровождающие, чтобы «наивную чукотскую девочку» в моем лице не облапошили, милостиво кивнула, подтверждая приемлемость цены. А когда арендодатель ушел, получив задаток за полгода и передав мне ключи, всю обратную дорогу довольно улыбалась, уверяя, что нам невероятно повезло снять жилье за такую мизерную стоимость.

Ночевать я предпочла все-таки в борделе, хотя пустующий домик и был полностью готов к проживанию. Манли еще до показа прочел нужное заклинание и вся пыль исчезла. Мы с коллегой вздохнули и переглянулись. У обеих проснулась профессиональная зависть.

Насчет денег с Лорой вышел спор. Она ни в какую не желала брать у меня назад средства, потраченные на оплату аренды. Подсчитав собранные девчонками пожертвования, я пришла к выводу, что мне с лихвой хватит их и на покупку всего необходимого, и на жизнь, и на аренду. Обманулась, как потом выяснилось, но тогда уверенная в своей правоте я долго и безуспешно доказывала подруге свою финансовую состоятельность. Просто я очень не любила быть кому-то должной, пусть даже и близкому человеку. Лора денег назад конечно же не взяла.

— Считай, что это мой вклад в будущее твоего ребенка. Как и у остальных. Только они это делали анонимно, а я нет. Ты же не пытаешься вернуть им их матпомощь! Так чем я хуже?

На это мне ответить было нечего, так что пришлось задвинуть свою гордыню куда подальше. Единственное, что мне удалось отвоевать, так это возможность несколько часов в сутки помогать по хозяйству, как раньше. Во всяком случае, пока я буду в состоянии. Врач, тщательно меня обследовав, дал на это добро и крыть хозяйке было нечем. Три-три с половиной часа в сутки я могла находиться на территории квартала без каких-либо последствий. Некоторые считали это моей блажью. Мне же просто невыносимо было сидеть одной в доме. А так хоть какое-то общение.

Кстати, насчет общения! Примерно через месяц после моего переезда, может позже, точно не помню, прямо в голове стало время от времени появляться что-то вроде картинок. Как бы это поточнее сказать. А! Мыслеобразы! Неясные и смутные поначалу они постепенно становились все более понятными мне, пока мой несовершенный мозг не научился преобразовывать их в слова. Думаю, не стоит говорить, как я испугалась, когда впервые столкнулась с этим. Но док, к которому я в смятении кинулась за советом, с порога успокоил меня. Оказывается для манлийских детей это вполне нормально. Вот только его брошенный тайком подозрительный взгляд мне не совсем понравился. А вдруг догадается, кто настоящий отец ребенка?! Нет, даже думать об этом не хочу! Он тогда вообще меня анализами замучает.

Помимо этого мое одиночество скрашивала Малена. Ей я тоже рассказала правду. Странно, но после того как я впервые позволила себе открыться Лоре, врать остальным стало гораздо труднее. Особенно близким. Будто кто-то выдернул кляп изо рта, а на место не поставил. Подруга тоже пообещала помочь и задействовать кое-какие связи.

Каждую среду я часами просиживала у фонтана на дворцовой площади. За все время больше никто не пользовался воротами по назначению, так что можно сказать, что в тот раз мне невероятно повезло встретить хоть кого-нибудь. От Лориного знакомого тоже вестей не было. Малена хранила молчание, значит, и у нее ничего не вышло. Я даже не особо удивилась — человечек здесь никто не воспринимал всерьез. Деньги утекали, как песок сквозь пальцы, а надежда на Катю таяла с каждым днем. Даже закралась мысль, что она не желает иметь со мной дел, вот и не отзывается, и по мере того, как увеличивался срок ожидания, гнать ее становилось все труднее.

А еще мне жутко не хватало семьи. Особенно мамы. И постоянно мучило чувство вины за то, что позволила себя уговорить и не передала ей весточку раньше, когда еще была возможность.

* * *

Так прошло полтора месяца. Мои нервы были взвинчены до предела. Для такой заядлой любительницы строить планы, как я, неопределенность была чем-то сродни пытке. В конце концов, я не выдержала. И перестала ждать. Надежда на то, что пока я буду послушно плыть по течению, все проблемы решатся сами собой, стоит только еще немного потерпеть, постепенно развеялась без остатка. Иллюзии терять было тяжело и больно, а уж разочаровываться в лучшей подруге и того больнее. Но не время раскисать, пора было действовать.

В тот день я пришла к Лорелее и сказала, что больше не хочу зря терять время. Она вроде и не особо удивилась, будто давно ожидала чего-то подобного. Мне кажется, она с самого начала не очень-то верила в Катину помощь.

У меня было много времени на раздумья. Их итогом стала невероятная по здешним меркам авантюра. С присущей мне скрытностью я никому не рассказывала о своих планах, но без знаний подруги о некоторых аспектах местных реалий, было не обойтись. Так что пришлось посвятить ее в мои задумки. Я не могла наняться на нормальную работу, а значит, оставалось только самой заняться своим трудоустройством. А задумала я не много ни мало организовать собственный туристический бизнес. В этом отношении опыт подруги при открытии борделя был просто бесценен, начиная с бюрократических проволочек и заканчивая поиском первоначального капитала. С последним, кстати, было особенно туго. Землянкам банки кредиты не давали. Возможные инвесторы отказывались даже рассмотреть мой проект по той же причине. Их совершенно не интересовала ни астрономическая величина возможной прибыли, ни мизерный срок окупаемости, ни точка безубыточности. С переселенками они дел иметь не желали и точка. Мне оставалось только заламывать руки в бессильной злости. Как же я ненавидела тогда их постные совершенные рожи! Каждый второй старался залезть мне под юбку, но уже после первой такой попытки малыш решил защитить нас со свойственной ребенку непосредственностью: едва кто-нибудь начинал тянуть к нам лапищи с грязными намерениями, как его тут же скручивал острый приступ диареи. И никакие контрзаклинания при этом не действовали. Хоть какое-то удовлетворение после бесконечных отказов. Малыш вообще в последнее время частенько отмачивал что-нибудь магическое. Я уж было подумала, что это у меня дар проснулся, но исследования дока показали обратное — я по-прежнему была самым обычным человеком. Единственным объяснением было то, что ребенок любую угрозу нашему здоровью отражал инстинктивно. Хорошо, что Шесмир замаскировал мою ауру, спрятав от любопытных беременность, а то проблем было бы не избежать. А так… Не пойман — не вор. Ну споткнулся на ровном месте хам, нагрубивший мне. С кем не бывает? А что нос при этом разбил, оттого что воздушный щит вдруг не сработал, так это я совсем не при чем! Да. Подрастеряла я свои гуманистические принципы-то… Даже мысль не мелькнула помочь стонущему манли, размазывающему по лицу кровь.

Трудно было существовать в тишине. Без телевидения и интернета, без музыки, наедине со своими мыслями. И хотя я чувствовала, что я не одна, что внутри меня есть еще одна жизнь, порой бывало одиноко, особенно по вечерам. Спасали только книги из приютской библиотеки, но и они почти все уже были прочитаны. Чтобы убить время и высвободить нерастраченную энергию, которой во время беременности аномально прибавилось, я каждый день убиралась в доме, ходила на рынок за продуктами. Иногда сидела в каком-нибудь уютном кафе за чашечкой горячего шоколада. Но чаще просто гуляла по городу, дивясь его фантастической архитектурой. И все время в ожидании. В ожидании ответа потенциального инвестора, в ожидании рождения малыша, и в глубине души в ожидании Катиного появления. Хорошо, что терпение всегда было неотъемлемой частью моего характера, а то бы давно уже на окружающих бросалась.

Время от времени у меня опускались руки. В такие моменты мне казалось, что я — никчемное ничтожество, не способное ни на что стоящее. Я теряла веру в удачное воплощение моей задумки в жизнь. А потом снова случался выброс безудержной энергии и я, как ни в чем не бывало, бежала по делам. И снова мир мне улыбался и дарил ощущение, что все получится.

Я перепробовала все возможные легальные способы получения денег. Все бесполезно! Оставалось только затребовать вернуть долг жизни у Фернандо. А этого мне крайне не хотелось, я надеялась в будущем попросить его переправить меня после родов с ребенком на землю. Но срок аренды жилья закончится раньше, чем это произойдет, и я вообще окажусь на улице! К тому же я совершенно не представляла, как это я приду и потребую у него денег. Стыдно как-то. Нда, надо срочно вытравлять из себя эту дурь, а то долго здесь не протяну!

Перед тем как окончательно лишиться шанса на скорое возвращение домой, я решила выяснить все лично. Не то чтобы я совсем не доверяла Шесмиру, но… Чтобы быть наверняка уверенной в том, что доктор меня не обманул, когда говорил про запрет на вывоз детей, я решила сходить на станцию межмировых перемещений. Мне почему-то казалось, что там обслуживают одних только землянок, поэтому я сильно удивилась, когда заметила в очереди к стойке информации семейную пару манлийцев. Да и вообще посетителей было довольно много, и немалая часть из них принадлежали к расе наших негостеприимных хозяев. Я украдкой разглядывала их, недоумевая, что им-то могло понадобиться здесь, если они в любой момент могут переместиться, куда пожелают. Оказалось могут, но не все. Но больше всего меня удивили другие существа. Они проходили на достаточно большом от меня расстоянии, но не заметить их было невозможно. Вы помните фею из сказки про Питера Пена? Так вот, мысленно увеличьте ее до размера среднего подростка и вуаля! Прямо как с книжки рисовали! Вот уж когда поверишь, что находишься в волшебном мире! Особенно впечатляли полупрозрачные радужные крылья. Руки так и тянулись потрогать это совершенство. Я так увлеклась, представляя каковы же они на ощупь, что даже не заметила, как манлийцы, стоящие передо мной в очереди ушли, поэтому едва не подпрыгнула, когда над ухом раздалось громкое:

— Эй! Ты что уснула?!

— Разве можно так людей пугать?! Я ведь могла… — поворачиваясь к стойке, сердито начала я и осеклась на полуслове. Не знаю, кого я ожидала увидеть за ней, но уж точно не такое же воздушное существо, на которое еще мгновение назад не могла наглядеться, только в мужском варианте. Передо мной на навороченном офисном стуле сидел огненно рыжий коротышка и недовольно сверкал на меня глазищами. Я совершенно неприличным образом разглядывала это чудо природы. Его лицо не отличалось присущей всем аборигенам правильностью черт, но все равно было прекрасно. Глаза были непропорционально огромны. Я в детстве похожие рисовала своим куклам. Только вот я границу радужки очертить не забывала, а у этого существа, как мне сперва показалось, в этом надобности не было. Что безмерно пугало, но в то же время завораживало. А потом я перевела взгляд на крылья и вообще выпала из реальности.

— Ну чего уставилась? Будто коренного парсифейца никогда не видела! — фей недовольно сдвинул брови. Его неприязненный, я бы даже сказала ворчливый тон, немного привел меня в чувства. Все еще глупо улыбаясь, я невпопад пролепетала:

— Красиво как! Можно потрогать? — и потянулась к переливающемуся совершенству за его плечами.

— Ээээ! — отшатнулся он от моей руки, — Ты чего? Ненормальная что ли?

— Почему? — тормозила я.

— К крыльям прикасаться нельзя! Или ты хочешь в наркоманку превратиться? Так это не ко мне. Мне человечки в рабах ни к чему. Вот если бы манлийка… — мечтательно протянул несостоявшийся рабовладелец. От таких перспектив я окончательно пришла в себя.

— Ну уж извини! — развела я руками, — Чем богаты, как говорится…

— Ладно. Чего хотела-то? — смягчился фей.

Я замялась, не зная как подступиться к такому суровому работнику со своим вопросом. Пока шла сюда, целый план придумала, а сейчас в голове один сквозняк — все мысли куда-то сбежали. В таких случаях я обычно прибегаю к проверенному способу под кодовым названием «безмозглая блондинка», иными словами кошу под дурочку. Всегда помогает, кстати. Надо только шире распахнуть наивные голубые глаза и напрочь изгнать из них интеллект.

— Эээ… Меня Маша зовут…

— Шелди, — представился он в ответ.

— Понимаешь, я тут недавно устроилась горничной в один приличный дом, — стоило только начать, как слова потекли сами собой, — А там хозяйка такая строгая! А сын ее вообще невыносимый. Как захочет чего, так сразу вынь и положь ему! А тут соседский парнишка возьми да и скажи, что с подружкой на Мантрео едет. Он-то на год-другой постарше будет. Нашему тут же возжа под хвост попала. Хочу говорит с ними ехать. Уж кто только ему не говорил, что детей с Парсифеи не выпускают, а он все свое твердил. Потом вроде успокоился, а неделю назад слух прошел, что послабления в пропускном режиме сделали. Тут-то он совсем с катушек слетел. Вот меня хозяйка и послала узнать, правда это или нет.

Шелди выдержал театральную паузу и заявил:

— Врешь ты конечно складно. Я прямо заслушался. Только могла бы и сразу спросить, и не тратить мое драгоценное время попусту. Так вот знай: все рожденные в нашем мире дети до совершеннолетия по чужим планетам не шляются.

— И что даже договориться нельзя? — вкрадчивым голосом спросила я, — За отдельную плату, естественно.

— Исключено, — ледяным тоном было сказано мне.

— Ну что ж… Спасибо за консультацию. До свидания, — я развернулась и направилась прямиком к выходу.

* * *

Расстроенная я шла домой. Придется, видимо, все-таки перевести обещанное желание в денежный эквивалент. Только как потом на землю малыша протащить?! Я тяжело вздохнула и обвела улицу хмурым взглядом. А вообще все не так уж и плохо. Даже можно сказать, что мне очень повезло. Сразу после того страшного утра, перевернувшего мою жизнь вверх дном, удача смилостивилась и была на моей стороне. Судите сами: я не попала в тюрьму по обвинению в убийстве — это раз; я обрела двух прекрасных подруг, помогающих мне преодолеть тяжелые времена, да и остальные новые знакомые за редким исключением отнеслись ко мне по-доброму — это два; и, наконец, самое грандиозное событие из всех произошедших — моя беременность — это три! Да даже мир, похоже, смирился с моим существованием. В последнее время мелкие и не очень пакости совсем сошли на нет. Ни тебе падающих на голову горшков с цветами, ни ломающихся от простого прикосновения приборов, ни скользких полов на пути. А проблемы… Они у всех есть. Так что хватит пенять на судьбу! Выше нос!

На пороге дома меня ждал сюрприз. В картонной коробке кто-то шумно пыхтел и царапал стенки. Заинтригованная я поспешила открыть ее. Внутри оказался чудесный серый котенок, который тут же сообщил о своем недовольстве занимаемой площадью громким мяуканьем. Я взяла это полосатое чудо с «белыми носочками» на лапках на руки и занесла в дом. Котейка пригрелся и притих. А я была так рада нежданному подарку какой-то доброй души, что чуть ли не летала по дому, обустраивая быт своего пушистого сожителя. Как мало оказывается надо для счастья! Когда же накормленный и старательно наглаживаемый Тишка принялся громко мурлыкать, развалившись у меня на коленях, все тревоги и заботы позорно бежали, а в душе разлилось долгожданное спокойствие.

Глава 18

Возмущенные кошачьи глаза вот уже с полчаса буравили дырку на моем лбу, но я все равно не унималась, продолжая во весь голос петь. Есть у меня такая привычка — погорланить вместе с любимыми исполнителями, пока никого нет дома. Сейчас приходилось выступать сольно — плеер, как и все другие вещи, остался в моей комнате в замке. В данный момент мое вынужденное уединение как раз позволяло дать волю голосовым связкам. Ни тебе соседей за стенкой, ни родных, перед которыми я почему-то светить своими вокальными данными всегда стеснялась! Но один пушистый слушатель все-таки присутствовал, хоть и был не в восторге от импровизированного концерта. Ну что, Тимофей, не нравится? Мне тоже твои вопли ранним утром не понравились, и слоновий топот ночью (а вроде такой крохотный котенок) тоже! Так что получай мою страшную мстю — я не выспалась, но и тебе сладкий полуденный сон не светит. Вот! И гипноз твой не действует! На очередной высокой ноте хвост моего обидчика нервно дернулся.

Вскоре этот маленький террорист, заставивший меня в пять утра встать с кровати, чтобы налить ему молока, но лизнув его лишь раз, тут же скрывшийся по своим кошачьим делам, решил сменить тактику. Он встал с облюбованного местечка на подоконнике, потянулся, выгнув спинку, и неторопливо, я бы даже сказала вальяжно, направился ко мне. Если бы не недостаток массы, я бы прониклась, а так только посмеялась. Еще секунда на покорение высоты и вот он уже лежит у меня на коленках и громко мурлыкает, напрашиваясь на ласку. Как тут устоять?!

— Ладно, Тишка, ты прощен! Но в следующий раз ты так легко не отделаешься, понял?

Маленькое ушко, как локатор отведенное в мою сторону, вернулось к своему обычному состоянию. Хм, меня услышали? Хорошо бы. В прихожей хлопнула входная дверь. Я с сожалением посмотрела на задремавшего котенка и не стала его перекладывать. Совсем маленький без сна умаялся.

Судя по знакомому цоканью каблуков, ко мне пожаловала Лора. Через секунду сия улыбающаяся персона уже переступала порог гостиной.

— Привет! — меня звонко расцеловали в обе щеки, — Что я вижу?! Ты, и вдруг бездельничаешь?! Неужели дотерла полы на кухне до дыр?

— На кухне нет, только в спальне, — бодро отшутилась я в ответ, — А вообще я тут все утро серьезным делом занималась между прочим!

— Да? И каким же? — поинтересовалась развалившаяся в кресле напротив подруга. Я развела ладони, которыми до этого прикрывала спящего котенка.

— Смотри! Практиковалась в воспитании малолетних хулиганов.

— А! Так вот где мой сюрприз окопался. А то его нигде не было видно, я уж переживать начала, вдруг кто коробку с твоего крыльца стырил. Я тебя ждала-ждала вчера…

Я поспешила перевести ее мысли в прежнее русло. Не хотелось рассказывать ей о моем неудачном походе в телепортационный центр. Подумает еще, что я ей не доверяю, раз пошла переспрашивать. Доку она верила, как самой себе, и мне оставалось только гадать почему.

— В этом районе крайне низкая плотность населения, так что ты зря волновалась! — поглаживание мягкой шелковистой шерстки привело меня в умиротворенное состояние и заставило вспомнить, что я забыла поблагодарить ее за такой чудесный подарок, — Спасибо! Всегда обожала кошек. Я и не представляла, насколько соскучилась по братьям нашим меньшим.

— Пожалуйста! Хоть повеселела, а то ходила, как в воду опущенная.

Я вздохнула. Частые отказы значительно поумерили мой предпринимательский пыл и заставили планку настроения скатиться ниже плинтуса, так что я решила взять небольшую передышку перед тем, как пойти просить денег у Фернандо. Лора заметила, как помрачнела моя физиономия от напоминания о последних неудачах, и наигранно бодро произнесла:

— Да ладно тебе! Не вешай нос! Начинать свое дело всегда тяжело, но оно того стоит.

— Знаю, — протянула я, подавив еще один тяжелый вздох. — Просто, столько времени прошло, а результата ноль. Никаких сдвигов!

— А ты как хотела?! Здесь, конечно, магия на каждом шагу, но волшебную палочку, исполняющую все желания владельца, тоже еще не придумали.

— Правда? Айяяй! Какая недоработка! — в притворном возмущении заявила я, округлив глаза.

— Не паясничай! — строго начала подруга, но по напрягшимся мышцам лица было видно, что она с трудом сдерживает улыбку. — Я, между прочим, умные вещи говорю.

— Так никто ж и не спорит, — философски пожала я плечами в ответ. Воротила местного бизнеса уже собралась было продолжить промывку моих мозгов, но тут раздался негромкий стук в дверь. Мы с подругой переглянулись.

— Ты кого-нибудь ждешь?

— Нет. Может Малена? Но у нее сегодня занятия с утра до вечера… — поднимаясь с кресла, дивилась я.

На пороге меня ожидал еще больший сюрприз, чем вчера. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, передо мной предстал, кто бы вы думали? Шелди собственной персоной! От неожиданности я смогла выговорить только глупое «Здрасьте!». Он же в ответ лишь бесцеремонно оттеснил меня внутрь и сам зашел в дом, озираясь по сторонам в лучших шпионских традициях. Под моим ошеломленным подобной наглостью взглядом, как ни в чем не бывало, прошествовал в гостиную, и все это молча. Мне оставалось только поспешить за ним. В душе все кипело, до чего же бесцеремонный тип!

Едва фей, как про себя определила я его расовую принадлежность, увидел Лору, с него слетела вся таинственная шелуха. Однако он продолжил делать хорошую мину при плохой игре.

— Приветствую! — с излишней помпой заявил малорослый абориген.

— Маша, что у тебя забыл этот проходимец?! — возмущенно почти прокричала Лорелея.

— Понятия не имею, — развела я руками. — А ты что его знаешь?

Фей, видимо не ожидавший встретить здесь знакомых, совсем стушевался. А подруга, сверкая сердитыми глазами, начала свою обличительную речь:

— Кто ж его не знает?! Это же Шелди — самый отъявленный пройдоха на всей Парсифее. Вопрос откуда ты его знаешь? — Решительное выражение лица девушки просто требовало объяснений.

Черт! Ну что за закон подлости?! Только подумаешь, что что-то лучше сохранить в тайне, как тут же приходиться раскрывать карты.

— Я ходила на станцию межмировых перемещений и там встретила его, — созналась я.

— Но зачем?! Мы с Шесмиром тебе и так все рассказали! Там же столько, — она выразительно покосилась на фея и продолжила, — … народа разного. О чем ты только думала?!

Молчавший до этого незваный гость тоже поспешил вставить свои пять копеек:

— Действительно, о чем? Я вот, например, сразу понял, что к чему. А уж после того, как она про вывоз детей осведомилась, так вообще сомнений не осталось.

Мы с Лорой обменялись тревожными взглядами. Парсифеец молчал, прислонившись к дверному косяку.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно осведомилась я.

В ответ он так посмотрел на мой пока еще не особо выдающийся живот, что ответ и не понадобился. Я в смятении отвернулась, сделав вид, что меня вдруг сильно заинтересовала улица за окном, а в голове панически метались мысли.

— Я с нетерпением жду подробностей, — невозмутимо произнес фей-переросток.

Подробности? Будут тебе подробности! Роль исчезнувшей накануне свадьбы невесты еще никогда не получалась у меня настолько проникновенной. Подруга что-то пыталась мне просигнализировать, строя дикие рожи, но я ничегошеньки не понимала.

— Попробуй еще раз, — мягко прервал мое вранье Шелди.

— Что? — не поняла я.

— Я говорю, попробуй начать свой рассказ сначала. Только лгать не надо.

Ах, так! Я тут понимаешь, едва не прослезилась, войдя в образ и расписывая достоинства воображаемого жениха, а он, видите ли, не верит! Ну раз так, будет тебе правда. Не зря же говорят, хочешь скрыть что-нибудь — обрати это в шутку. А невозможность иметь общее потомство у наших рас давно уже стала настолько незыблемой в общем сознании, что породила массу анекдотов про тупых переселенок, пытающихся старым проверенным способом заставить мужчину жениться на них, и заканчивающихся тем, как находчивые молодцы вволю попользовавшись их глупостью задарма, избегали уз Гименея. В общем, что-то вроде историй о блондинках у нас.

— Я беременна от манли.

Но вполне ожидаемый после этой фразы смешок не последовал.

— Я примерно так и подумал, — у меня все похолодело внутри. Лора тоже подобралась, как перед прыжком. — Да не напрягайтесь вы так! Вы что же думали, навесили простенькие чары и все? Никто ничего не заметит. Да они же, как замок от честных людей — даже напрягаться не надо, чтобы странное свечение нечеловеческой ауры увидеть.

— Но как же… Док говорил, что защита надежная, — растерянно произнесла я.

Подруга недовольно покосилась на меня и решила взять быка за рога.

— Ладно, с этим потом разберемся. Что тебе от нее нужно?

— Ни-че-го!

— Шеееелдииии! Я же тебя знаю, — настаивала подруга.

— Хорошо. Есть у моего народа одно пророчество…

— Шелди, ты совсем нас за идиоток держишь?! Думаешь, я поверю в эту чушь второй раз?!

— А, так это ты была? Ну извини. Проверенное средство — с землянками всегда срабатывало. И так все…

— Хватит! — рявкнула Лорелея, — Не желаю слушать, скольких девчонок ты еще одурачил.

— Да пожалуйста! — пожал он плечами.

— А все-таки. Зачем ты пришел? Взять с меня нечего, сам видишь. Да ты наверное и справки уже навел.

— Ну что пристали?! — неожиданно вызверился фей, — Что я, просто придти познакомиться с новенькой не могу? Ты же знаешь, как я не равнодушен к женскому полу.

— Можешь. Вот только она здесь уже давно, а ты пожаловал только сейчас. Странно, не находишь? — продолжила наседать на него Лора. За спиной коренного парсифейца нервно затряслись крылья. Присмотрев табурет без спинки, он уселся на него и довольно долго молчал в задумчивости. Наконец, он сказал:

— Клянусь, что не собираюсь причинить Маше вред. Этого достаточно, чтобы ты успокоилась?

— Вполне, — серьезно кивнула подруга и пояснила мне, — Они физически не могут нарушить данное вслух при свидетелях обещание.

Мне полегчало. Я даже выпустила из рук край скомканного во время этого нервного разговора покрывала. Сама не заметила, как стащила его с кресла. Атмосфера в комнате тем не менее оставалась напряженной. Две пары настороженных глаз (мои и Лоры) скрестились на Шелди, и он не выдержал:

— Лет триста назад я еще не таскался по чужим краям. Я был уважаемым ученым, преподавал в университете, — взгляд мужчины затуманился, — И угораздило же меня написать диссертацию на такую тему! Причины несовместимости людской и манлийской расы и способы ее устранения. Она вызвала настоящий фурор, на защиту съехался весь свет научного сообщества. А потом вся эта свора с радостью накинулась на меня, разнесли в пух и прах мою теорию и ославили по всему миру, как распоследнего растяпу. Только глухонемые не смеялись надо мной, — его голос охрип. Он отхлебнул воды из протянутого мною стакана и продолжил, — Я ушел с работы, потом и вовсе сбежал на другой конец света, но и здесь меня достала дурная слава. С тех пор и перебиваюсь, как могу. Думал, время пройдет и все забудется. Все будет, как прежде. Но нет. Назад дороги нет. Теперь вы понимаете, что для меня значит эта беременность? Это мой шанс утереть им всем нос и доказать, что я был прав! Да в мои расчеты закралась ошибка, но теперь я наверняка смогу ее исправить!

— Шелди, а как же первая человеческая императрица? Разве после рождения ее ребенка твои гипотезы не получили неопровержимого доказательства? — удивилась я.

— Она появилась гораздо позже моей защиты. Да и потом… Всё списали на особенности королевского рода. Ведь обычные переселенки родить от манли по-прежнему не могли.

— Это конечно очень печально, но я так и не поняла, чего конкретно ты хочешь от Маши, — спросила Лора.

— Я же сказал — ничего особенного. Просто буду наблюдать. Попытаюсь вывести закономерности, исправить свои ошибки. Я мешать тебе не буду. По крайней мере, постараюсь.

— А если я не соглашусь?

— В таком случае я раструблю о том, что узнал, на всех концах. И все будут приходить посмотреть на тебя, как на диковинного зверька в зоопарке. В лучшем случае.

Подруга хмыкнула и сказала:

— Тебе не поверят.

— Посмотрим.

Мне не хотелось проверять, верят ли местные жители сплетням, поэтому пришлось согласиться. С тех пор в мою жизнь прочно вошел Шелди. И пусть его бесцеремонность частенько выводила меня из себя, он здорово помог мне. Именно он подбросил мне идею о том, как раздобыть денег. А его знания о мире и вовсе оказались бесценны для организации бизнеса.

* * *

Сегодня мне снова снился удивительно реалистичный, но какой-то чересчур абстрактный сон. Суть его мне удалось расшифровать не сразу, но когда я поняла, о чем идет речь, пришла в смятение. Но сны имеют свойство быстро забываться. Вот я и решила не обращать на него внимания. Однако ребенок тоже от своего отступаться не собирался и настырно каждую ночь транслировал мне Алекса, баюкающего на руках младенца. Мда. Кто бы у меня не родился, этот кто-то явно будет очень упрямым. Через неделю я сдалась. Я была готова хоть черта лысого ему привести, лишь бы отстал. Знаю, что неправильно, но сил уже никаких не осталось вместо полноценного сна договариваться с собственным малышом. Папу ему видите ли подавай! И где я его искать вообще буду?!

За советом я отправилась к Малене. У нее как раз был перерыв между занятиями, так что она согласилась уделить мне полчасика. Она меня внимательно выслушала, нахмурилась и задала один единственный вопрос:

— Зачем?! — подруга принялась нервно расхаживать по комнате, — Зачем тебе его искать? Потерпи немного. Скоро малышу надоест и…

— Я больше не выдержу! — ужаснулась я, — Да и вообще… Мне кажется, я должна Алексу рассказать! Он же отец все-таки…

— Ага, вперед! Можешь заодно сразу же забыть о том, что у тебя есть ребенок! — неожиданно перешла на повышенный тон подруга.

— Ты преувеличиваешь, — примирительно сказала я. Малена с самого начала показалась мне странно взвинченной сегодня.

— В чем? Неужели ты не понимаешь?! — она картинно заломила руки, — Нет, ну вы только посмотрите на эту святую простоту! Она забыла, в каком положении оказалась! Так я напомню. Как только правда о твоей беременности откроется, тебя поместят под круглосуточное наблюдение в каком-нибудь тихом месте, пока не родишь. И уж конечно ребенка они тебе точно не оставят. Он наполовину манли и, как ты говоришь, наделен даром. Разве они упустят шанс улучшить свою демографическую ситуацию хоть на одного гражданина?! Особенно, когда у них уже каждая шестая семья детей завести не может! Отдадут «счастливому» отцу или в любую другую бездетную семью, — она ненадолго замолчала, колеблясь, но все же не выдержала, — А самое неприятное, поверит ли твой ненаглядный, что ребенок от него? Вспомни, в каком заведении ты проработала все последнее время, — припечатала она напоследок.

Я стояла оглушенная ее откровениями и не знала, что делать. Малыш настаивал на встрече с папой, посылая недвусмысленные картинки прямо в мой мозг. Упертый какой! Или какая. Осторожность требовала последовать совету подруги, разум твердил, что нужны мы Алексу, как собаке пятая нога, а сердечко, такое же глупенькое, как и его хозяйка, радостно трепетало в предвкушении встречи. А потом взгляд упал на свежий номер местной газеты, раскрытый на развороте. На огромной, в полстраницы фотографии лучезарно улыбались двое: красивая молодая манлийка и наш будущий папаша собственной персоной. А венчал все это заголовок: «Самый завидный холостяк Парсифеи жениться?»

Я судорожно схватила со стола газету и принялась читать. «Последняя пассия», «…красивая пара…», «…удастся ли Далории окольцевать ловеласа?», и два счастливых лица над статьей. Я дочитала до конца и без сил рухнула на стул. Прикрыла глаза, но перед ними все равно стоял улыбающийся Алекс, бережно обнимающий потрясающей красоты блондинку. Предательское воображение тут же дорисовало их семейный портрет, висящий в парадной раме над камином. Последняя картинка отозвалась болью в груди и спровоцировала сход лавины воспоминаний, чувств и переживаний, которые я, небезрезультатно кстати, раньше старалась игнорировать. Сейчас же я чувствовала себя погребенной под ними заживо, без надежды на счастливый финал. Эта бессмысленная любовь, вдруг разгоревшаяся в моем сердце, когда я поверила, что мне просто не дано ее испытать. Эта сводящая с ума ревность, когда лежишь перед сном и думаешь только о том, с кем он сейчас делит постель. Это разрывающее душу разочарование, когда понимаешь, что была лишь игрушкой, быстро надоевшей и потому не стоящей даже малейших усилий для обеспечения ее целостности и сохранности.

Совершенно раздавленная открывающимися перспективами и нахлынувшими переживаниями я потерянно уставилась в одну точку. Малена присела рядом, сочувственно заглянула в глаза и погладила по руке. Судорожно вздохнув, я нашла в себе силы спросить:

— Ты видела это?

— Да.

— Давно они… вместе?

— Не знаю. Статья вчерашняя.

Недавно значит. Хотя какая по сути разница когда. Надо брать себя в руки. Я не могу позволить себе долго предаваться унынию — у меня есть более насущные проблемы, чем возможная свадьба отца моего будущего ребенка. Например, где найти деньги, или где спрятать малыша до тех пор, пока нас не переправят на землю.

— Ладно. Все отменяется. Ни о какой встрече и речи быть не может. Я пойду.

Я решительно поднялась. Невыплаканные слезы заставляли мои глаза блестеть, как у средневековых девиц, закапывающих в них белладонну, и придавали мне слегка безумный вид. Малена встала следом, пытаясь заслонить от меня выход.

— Я никуда не отпущу тебя в таком состоянии!

— Я в порядке! — нервно огрызнулась я. Почему-то ее жалость жутко злила.

— Ты обиделась на меня? — продолжала она нервировать меня.

— Нет, я не обиделась! Я просто хочу домой. Вот и все!

— Ты обиделась, — сделала она парадоксальный вывод. Еще немного и я и впрямь сделаю оскорбленный вид. Только чтобы она отвязалась и дала спокойно уйти и зализать раны в своей берлоге. И пусть мне потом будет стыдно за это. Плевать!

— Мне нужно побыть одной, — сказала я и поспешила ретироваться из приюта, пока не наговорила никому гадостей.

Не знаю, почему эта новость так задела меня. Ведь вроде бы давно убедила себя, что ничего не жду от Алекса. Ан нет! Вон как дернуло. Эх, и когда ж во мне сдохнет наивная вера в хепиэнды?!

Глава 19

— Вот! Полюбуйся! — на заваленный картами, бумагами и просто мелким мусором стол со всей силы грохнулась газета. Алекс поднял взгляд от очередной регистрационной книги и с досадой посмотрел на нарушительницу спокойствия — он почти закончил этот сектор, осталось всего десяток страниц.

— Ну что там еще? — проворчал недовольно, пододвигая злосчастный клочок бумаги поближе. С него на озадаченного манли смотрела его улыбающаяся физиономия в компании с Далорией. Последняя, кстати, и стояла сейчас перед ним, всем своим видом выражая глубокое недовольство жизнью в целом и сидящим за столом мужчиной в частности.

— Что такое? И ты еще спрашиваешь?! Да ты хоть представляешь, какой концерт мне вчера закатил Шон? Я его битый час уверяла, что ты мне сроду не сдался со всеми своими потрохами! Чуть помолвку не отменили между прочим! И все из-за тебя! — парень было вскинулся возразить, но девушка не дала ему и шанса раскрыть рот, — Скажешь, нет? А кто мне говорил: «Не бойся. Это всего лишь неофициальное мероприятие! Чужих не будет»? А? Чего молчишь теперь?

— Кто же знал, что журналисты и туда проберутся? А один я там не продержался бы долго. Я ж теперь неуравновешенный псих. Одна ты меня тормознуть можешь, — грубая лесть в этот раз не помогла, и Алекс прибег к последнему аргументу, — Лори, ну не злись! А то снова в кому впаду. Вот уже рука немеет и правое сердце отказывает.

— Нет у тебя сердца, сатрап! И в свой редкий выходной я тебя лечить не буду, так и знай! Можешь прямо сейчас проявить свои суицидальные наклонности, я и пальцем не пошевелю! И вообще ты симулянт. Тебе уже давно не нужен сенсор.

— Нужен. Очень нужен. Кто же еще будет отгонять от меня надоедливых девиц на выданье и тем более их мамаш? Бррр! — манли мастерски изобразил дрожь отвращения. — Видишь, даже от одного только воспоминания о них трясет.

— Клоун! — сердито ответила девушка, но в уголках губ мелькнула улыбка.

— У вас с Шоном все в порядке? Может мне самому с ним поговорить? Объяснить? — посерьезнел брюнет.

— Нет, не надо. Все нормально уже. Но согласись, идея представить меня твоей девушкой была не самой удачной.

— Да. Прости. Ты меня здорово выручила, а я, получается, тебя подставил, — на лице Алекса даже близорукий мог бы рассмотреть страшные муки совести.

— Ладно. Забыли, — смилостивилась Далория. — Ты не знаешь, когда возвращаются Катя с Мартином? Вроде бы только на месяц на побережье собирались, а сами на все три пропали.

— Соскучилась по горячо любимому братишке? — насмешливо пропел парень, в ответ ему погрозили кулаком, — Они еще не скоро, наверное. У принцессы страшный токсикоз, а любящий супруг не может бросить ее одну в такой тяжелый момент. Императрица рвет и мечет. Такое событие — и мимо нее проходит! Его величество еле удерживает чересчур заботливую свекровь в столице, — дурашливо сказал манли, но опытный врач тут же уловила нотки горечи в интонации и мимолетно промелькнувшую боль в глазах. Тяжело видеть чужое счастье, когда свое не удержал.

— Все еще ищешь? — кивок в сторону огромной книги, сплошь исписанной именами.

— Ищу, — кивнул он помрачнев.

Девушка осторожно подбирала слова, чтобы начать неприятный разговор.

— Ты знаешь… Тут многие считают, что… раз ты так быстро восстановился… то может быть это и не твоя единственная была. Просто очень крепкая связь и все такое… — кое-как промямлила она, все больше тушуясь под тяжелым немигающим взглядом.

— Я так не думаю, — коротко, но весомо ответил друг.

— Да? Ну ладно, — поспешила согласиться Лори. Ей всегда становилось неуютно, когда он вот так за секунду из привычного рубаха-парня превращался в человека, которому нечего больше терять. Она была хорошим сенсором, но и ей бывало довольно трудно порой сдерживать лавину его отчаяния, искусственно погружая в транс, когда обычные методы не помогали. Правда такие приступы случались только в начале, когда он еще не вышел из шока и даже от еды отказывался. Как они только не уговаривали! Все без толку. А потом вдруг раз — и никаких капризов. Прямо образцовый пациент стал: все предписания докторов выполняет беспрекословно, процедуры терпит стоически, от сенсора не отказался, хотя многие в таких случаях начинают протестовать, заверяя всех и каждого в своем полном психическом здоровье. А потом из окон бросаются… Или вены режут. Далория много таких повидала.

— Много еще осталось необследованных секторов? — попыталась перевести она разговор на безопасную тему.

— Прилично. Я потерял уйму времени, валяясь на больничной койке. Теперь приходится наверстывать упущенное.

— Понятно.

Алекс снова зарылся в бумажки, давая понять, что разговор окончен.

— Странно, что она до сих пор не объявилась, — не удержалась манлийка от реплики.

Парень тут же поднял голову.

— Я тоже часто думаю об этом. Может с ней что-то случилось? Вдруг она больна и нуждается в помощи? А я… Даже найти ее не могу.

— Не переживай ты так! Найдем мы ее! Рано или поздно.

— Хотелось бы верить. Очень бы хотелось, — произнес мужчина, тоскливо глядя в окно.

* * *

Новый день принес новые хлопоты. Началось все с того, что ко мне нежданно-негаданно на ПМЖ переселился Шелди. Этот наглый проныра нахрапом взял дверь, протащил внутрь свои пожитки и расположился со всем возможным комфортом. На мои бурные протесты он ответил лишь, что для исследований ему нужно круглосуточное наблюдение, и вообще его с квартиры погнали зловредные хозяева (подумаешь, задолжал им за пару месяцев!). В конце концов, мне не оставалось ничего другого, как отвести ему одну из гостевых комнат, коих в доме было целых две. Утешало меня только то, что беспокойный сосед большую часть суток проводил на работе. На мое вполне справедливое заявление о том, что мне он тоже по идее должен за аренду платить, мне сказали, что я чересчур меркантильная. В общем, сошлись на том, что он покупает в дом еду. Неплохая сделка, на мой взгляд. Я хмыкнула про себя. Расту. Полгода назад и не подумала бы с него что-то потребовать. Как же! Человек в беду попал — выручать надо. Но жизнь — хороший учитель, и я быстро усвоила ее уроки.

Теперь, когда проблема с пропитанием оказалась так удачно решена, можно было более обстоятельно подумать о собственном деле. Жди — не жди, а деньги с неба сами не упадут. Я снова принялась за расчеты, на этот раз безбожно завышая показатели ожидаемой прибыли и рентабельности. Если инвесторы и на это не клюнут, то я не знаю, что еще делать. Репетировала я свои презентационные речи на Шелди. Он давал на удивление дельные советы, чем поневоле вызвал мое искреннее уважение. Постепенно мы узнали друг друга лучше и провели что-то вроде переоценки первого впечатления, отношения наладились.

Но, не смотря на все мои старания и ухищрения, кредит мне не дали. Я каждый раз тяжело переносила отказы, гадая, что же я сделала не так. Вроде бы и идея создания туристического бизнеса, ориентированного в основном на землянок, здесь еще никому не приходила в голову, что гарантировало высокий спрос. И затраты первоначальные по сравнению с другими секторами смешные. И прибыль, даже по самым скромным подсчетам, ожидалась астрономическая. Но нет. Моя расовая принадлежность, которая неизменно всплывала на собеседованиях, моментально закрывала радушно распахнутые до этого двери.

Женсовет, состоящий из меня, Малены и Лорелеи, ничего дельного придумать не смог. Решение пришло, откуда не ждали. После очередного провала я проникновенно жаловалась Шелди на жизнь. Он сегодня пришел домой пораньше и был не в духе. Когда же я в очередной раз посетовала о том, как несправедлив их мир, не выдержал и рявкнул:

— Да что вы бабы за люди такие! Вечно из ничего проблему сделать норовите! Нужны деньги — продай что-нибудь!

— Но что?! У меня же ничего нет! — завелась в ответ я.

— Да хоть красоту свою.

— Это как? — не поняла я.

— Просто. Находишь манлийку пострашнее и продаешь ей на определенный срок поверхностный контур своей ауры, что за внешность отвечает. Через год, хотя обычно контракт на полгода заключают, все назад возвращается.

— Сколько я смогу выручить? — заинтересовалась я. Продешевить я просто не имела права.

Фей придирчиво осмотрел меня с ног до головы и вынес вердикт:

— Примерно половину нужной тебе суммы.

Я прикинула, сколько это будет в деньгах, и едва не присвистнула. А я ничего, оказывается. Симпатичная.

— Здорово! Что же ты раньше не сказал?!

— Это не совсем законно. Вернее совсем не законно. Но когда выбора нет, как у тебя сейчас, можно и на риск пойти.

— Да, ты прав. Хотя постой! А ребенку эта манипуляция не повредит?

— Не должна. Забирать будут только твою часть красоты.

— Хорошо. А вот если допустим, мне понадобиться на время, ну там пару часов или день, вернуть свою внешность назад? Такое возможно?

— Если прописать это в договоре, то почему бы и нет. Заклинание там не сложное. Можно хоть каждый день снимать и снова накладывать.

— Отлично!

Оставалось дело за малым — найти манлийку, недовольную своей внешностью. И если их женщины в этом плане мало отличаются от наших, то поиск не затянется.

— У тебя на примете никого нет?

— Я поспрашиваю. Сама в это не лезь. А то знаю я тебя, нарвешься еще на мошенников.

— Заметано. Пойдем кушать?

* * *

— Динь-Динь!

— Отстань!

— Ну Динь-Динь!!!

— Я сказал, отвали! Сколько можно повторять, не называй меня этим глупым прозвищем!

— Хорошо! Тогда я буду звать тебя эльфиком! Или лучше феем?

Полупрозрачные крылышки возмущенно затрепетали, выдавая высочайшую степень недовольства хозяина. Он только что вернулся с работы и шустро рыскал по кухне в поисках съестного. Я же сидела на кухонном диванчике и дразнилась.

— Я не эльф! — проревел Шелди, — И не фей!!! Когда ты, наконец, уяснишь, бестолочь ты этакая, что я не какой-то там мифический персонаж, а самый настоящий прилей. П-р-и-л-е-й. Неужели так сложно запомнить?!

Самоназвание народа моего сожителя на самом деле меня мало интересовало. Моим любимым развлечением в последнее время стало доводить его до бешенства. Знаю-знаю, немотивированная агрессия, аморальное поведение и все такое… Время от времени мне даже становилось нестерпимо стыдно за свои выходки, но я ничего не могла с собой поделать. Эмоциональное состояние за две недели, что прошли с того дня, как мы решили ступить на кривую дорожку уголовно наказуемых деяний, уподобилось воздушному шарику: один ветер знал, куда его понесет в следующую секунду. Док сказал, что для беременных это нормально, и у меня слетели последние тормоза. Впервые в жизни я позволяла себе огрызаться и выливать плохое настроение на окружающих. И мне это понравилось.

Я понимала, что со мной творится неладное, что так поступать нельзя, но продолжала провоцировать близких. Ситуацию усугубляло мое вынужденное безделье — Шелди никак не мог подобрать подходящую кандидатуру для наших темных делишек.

Еще одно волнующее событие я не могла трактовать однозначно. На последнем осмотре определили пол моего будущего ребенка. Девочка. Я едва ли не прыгала от счастья ровно до тех пор, пока манли не объяснил, насколько это осложняет ситуацию. Во-первых, уровень силы малышки настолько велик, что уже сейчас ее способность влиять на реальность вызывает некоторые опасения. Во-вторых, если мальчика еще могли оставить на воспитание человечке, то девочку — при их катастрофически низкой рождаемости на протяжении последних ста лет — наверняка заберут.

Стоит ли говорить, как я возмутилась. А следом пришел страх — неконтролируемый страх матери потерять своего ребенка. Отстукивая нервную дробь по краюшку стола, я начинала понимать ту дикую ненависть, что испытывали некоторые мои соотечественницы к манли. Чудовищная несправедливость озвученного доком сценария выворачивала меня наизнанку от отвращения. Общество гуманистов, победивших свои пороки! Как бы ни так!

— Ты ведь не расскажешь никому? — умоляюще заглянула я в глаза Шесмиру. Тот нервно взъерошил волосы и укоризненно посмотрел в ответ.

— Маш, ну что ты? Если ты так хочешь, я не буду публиковать исследование. Я же не изверг какой. Вот только… — мужчина замялся.

— Что? — манли будто не слышал вопроса, пришлось прикрикнуть, — Говори же, не томи.

— Не волнуйся, пожалуйста, тебе вредно, — успокаивающе раскрыл он ладони, — Тебе об этом по идее и беспокоиться не надо.

— Да о чем ты?! — излишне резко спросила я, теряя терпение.

— Не знаю, как у вас, а здесь на Парсифее с первым криком младенца вся родня узнает о том, что он появился на свет. Вне зависимости от того, как далеко он находится, — на лице парня появилась мечтательная улыбка. — А потом все спешат поздравить счастливых родителей. Но тебе ведь об этом переживать нет смысла. Отец ребенка, да и все остальные родичи находятся на Земле. Эх, Маша, вот бы твой живот да моей жене! Я бы такой праздник закатил! Месяц бы отмечал, не меньше!

Я тихонько чертыхнулась.

— А пол?

— Что, прости? — не понял витающий в облаках Шесмир.

— Пол малыша тоже все узнают?

— Ну да. Как и имя, и счастливых родителей тоже. Надо же знать какой подарок покупать и куда его везти.

Катастрофа! Если не сам папаша, то уж дедушка или бабушка, или на худой конец дяди с тетями точно заявятся. И отберут! От этой мысли паника затопила мой разум. Опять беда! Да когда же это прекратится-то?! Только и делаю, что выживаю. Я за всю жизнь не пережила столько неприятных ситуаций, как за время моего пребывания на Парсифее. Скомкано, путаясь в мыслях и словах, я решила напоследок испытать удачу:

— И что никак… то есть я хотела сказать… вот если вдруг кто-нибудь не захочет гостей? Ну там… траур допустим. В любом случае все будут знать? Или можно каким-нибудь образом скрыть это событие?

— Не знаю. Не задумывался даже никогда. А тебе зачем?

— Просто так, — я постаралась принять как можно более естественный вид, — Интересно же.

— Маш, ты от меня точно ничего не скрываешь? — с изрядной долей подозрения в голосе спросил манли.

— Нет! — сказала я и экстренно ретировалась.

— Стой! Маша, подожди! Мы должны все обсудить, — кричал Шесмир, но я скорость не сбавила. — Ты все равно не сможешь долго прятать свою беременность и… — неслось мне во след, пока входная дверь докторского дома не заглушила его слова.

* * *

Щелчок пальцев перед носом вернул меня из воспоминаний в реальность. Это Шелди, не дождавшийся от меня никакой реакции на свой в высшей мере животрепещущий вопрос о моих проблемах с памятью, решил привлечь внимание таким вот незамысловатым способом.

— Перестань! — оттолкнула я его руку от лица.

— О! Ожила! А то я уж волноваться начал, — хлопотал вокруг меня еще минуту назад метавший громы и молнии эльф, — Сидит — глаза стеклянные, на оклики не реагирует. Ты меня так больше не пугай, ладно?

— Хорошо. Не буду, — грустно улыбнулась я. Соседу я про разговор с врачом ничего не рассказала. Да он и сам наверняка все понимает. Вон как сочувственно смотрит, когда думает, что я не вижу. Жалеет…

— Маша, — взял он мою ладошку в свои, — Я же чувствую, что у тебя не все в порядке. Ты сама на себя не похожа. Почему ты ни с кем не поделишься? Пусть не мне, но Лоре-то можно рассказать, какая неприятность с тобой случилась.

— Неприятность?.. — горько усмехнулась я, — Вся моя жизнь на Парсифее одна сплошная неприятность. Ничего не получается, любые дела идут со скрипом. Я устала бороться, Шелди. Я так устала, — из глаз против воли покатились слезы. Вот что у меня получалось лучше всего в последнее время. Иногда кажется, что если подсчитать то количество воды, которое я выплакала, то можно наполнить небольшой бассейн. И ладно бы по делу, а то вот как сейчас. Стоило кому-то проявить сочувствие, как проснулась бесполезная жалость к себе и жестоко атаковала остатки оптимизма, — Я ведь слабая и к трудностям не привыкшая. Что у меня там было? Неудачная контрольная, авральный отчет, зарплата задержанная на пару дней… Ничего критичного, как ты видишь. Моя жизнь дома была благополучной. Дом… Если бы ты только знал, как я скучаю по родным!

— Я знаю, — глухо произнес крылатый, — Мне ведь тоже пришлось уехать подальше от знакомых мест. Я своих детей уже лет сто не видел.

— Сто лет?! Ты серьезно?! Почему?! — я настолько удивилась этой цифре, что даже слезопад прекратился. Прилей, заметив перемены в моем настроении, выпустил согретые пальчики из своей руки и ответил:

— Сначала ждал, когда все забудут. Думал ну десять, двадцать лет посудачат и успокоятся. К сожалению, и через пятьдесят не успокоились. Но я все же рискнул вернуться назад. Право слово, лучше бы я этого не делал! — он отрицательно помотал опущенной головой. — Мой народ живет довольно обособленно от остальных обитателей этого мира…

Я согласно кивнула. Шелди был первым и последним представителем своей расы, увиденным мною на улицах Мианэи. Ах да! Еще та процессия в телепортационном центре! Но такого больше никогда не повторялась. Крылатики манлийцев не баловали частыми визитами. Затаив дыхание, я слушала печальную историю соседа и боялась вспугнуть его неосторожным словом или жестом. Он так редко рассказывал что-либо о себе.

— … Сама понимаешь, когда ничего нового, сравнимого по масштабам с тем фурором, который произвела моя диссертация, не происходит десятилетиями, сплетники еще долго мусолят понравившуюся тему. В общем, жить я стране зеленых холмов уже не смог. И вроде улыбаются все в лицо, а стоит отойти на пару шагов, как только и слышно шепотки о моих былых «заслугах». Я снова уехал. Дети к тому моменту уже выросли и не требовали моей заботы, с женой мы расстались сразу же после грянувшего скандала… Ни семьи, ни работы. С тех пор я больше ни разу не появлялся дома. Как там у вас говорится? Свой среди чужих, чужой среди своих.

— Шелди, я… Прости меня за мои глупые выходки! Я почему-то решила, что мне хуже всех живется, а раз так, то надо и остальным существование подпортить. Прощаешь?

— Я подумаю над этим, — манерно, как заслуженный артист всея Руси, отозвался парсифеец, но по веселым искоркам, танцующим в его невероятных глазах (до сих пор привыкнуть к ним не могу), я поняла, что амнистирована. Что он, кстати, тут же и подтвердил следующей фразой:

— Кстати, у меня для тебя есть хорошая новость.

— Правда? Какая?

— Я, кажется, нашел нам подходящую покупательницу.

— Ураааа! — взвизгнула я и повисла у него на шее. — Когда сделка?

— Не гони пегасов, деточка! — хохотнул мой соучастник. — Сначала нужно все как следует обсудить, обезопасить себя. Такие дела с наскока не делаются.

— Ладно. Сколько еще ждать?

— Тебе так не терпится стать последней страхолюдиной? Я думал, ты наоборот переживать по этому поводу будешь.

— Ну уж нет! Мне делом заниматься надо, а не в зеркало любоваться. К тому же симпатичная внешность на переговорах мне только мешала — все смотрели не в бизнес-план, а на мою грудь. Или попу. А всерьез никто не воспринимал, — самоуверенно произнесла я.

— Посмотрим, — изрек сей доморощенный философ с глубокомысленным видом. Эта его театральная наигранность иногда порядком меня раздражала. Пользуясь его неожиданной разговорчивостью, я решила побольше расспросить его о самой процедуре продажи.

— Слушай, а вот после ритуала покупательница станет на меня похожа, да?

— Нет. Никто ни на кого похож не будет. Какой в этом смысл, если контракт на полгода? Просто из твоей ауры изымут на время контур, отвечающий за красоту, и ты станешь блеклой и серой, как небеленое полотно. Все краски, вся грация и внешняя привлекательность перейдут акцептору. Но не в виде конкретных черт. Помнишь, ты рассказывала о том, как похорошела к празднику Екатерина? — я согласно кивнула. — Вот тут тот же случай!

— Постой! Так мы в прошлый раз выходит…

— Нет, — перебил Шелди, — Ради вас никого красоты не лишали. Есть маги, чьей специализацией является способность менять внешность. Их довольно много. Они находят что-нибудь симпатичное, но ни в коем случае не живое, и выкачивают оттуда красоту. Камень, дерево, лужайку…

— Зверушку, — подсказала я.

— Зверушку нет, — помахал он отрицательно указательным пальцем, а потом вздохнув добавил, — По крайней мере, официально нет. Но долго чужая энергия в других не задерживается и девушкам приходится раз за разом обращаться к магам за помощью, чтобы обновить заклинание. Поняла?

— Ага. Прямо зависимость какая-то. А зачем же тогда нужны такие, как я? Раз все и так обойтись могут?

— Эффект сильнее. Вспомни, даже в ваших сказках злые колдуньи отбирали у девушек красоту и молодость и жили дольше положенного. У нас тоже так было, пока за это не ввели суровое наказание.

— Хм. А скажи-ка, друг, откуда ты так хорошо знаком с нашими сказками? И выражения земные у тебя иногда проскальзывают.

— Много будешь знать — скоро состаришься! — ухмыльнулся в ответ прилей и вплотную принялся за разогревшийся, пока мы болтали, ужин. Я поняла, что сеанс откровений на сегодня закончен, и тоже присоединилась к трапезе. Со всеми этими переживаниями во мне проснулся просто дикий голод.

На вкусный запах из гостиной подтянулся Тишка, обозрел укоризненным взором пустую миску и принялся облизываться, глядя прямо нам в рот. Пришлось вспомнить о своих хозяйских обязанностях и срочно кормить котенка. Стыдно сказать, после разговора с доком я совсем забыла про него, отчего немилосердно мучила совесть. В свое оправдание могу сказать, что и сама частенько пропускала обед или ужин или и то и другое сразу. Сейчас же организм требовал свое, так что на кухне на какое-то время стало совсем не до разговоров. Когда же оголодавшие домочадцы насытились, все перешли в гостиную. Спокойная теплая атмосфера того вечера окончательно прогнала прочь хандру. Я снова с оптимизмом смотрела в будущее.

Глава 20

Ждать пришлось еще целых два дня. Кто-то скажет: «Всего два дня!», но для меня они тянулись вечность. Шелди же проверял по своим каналам, не является ли так вовремя подвернувшаяся покупательница подсадной уткой. Но вроде бы все обошлось и мы стали вплотную готовиться к ритуалу. Хоть он и был по словам прилея технически прост в исполнении, но кое-какие нюансы требовали внимания. Так, первым делом мы сняли на одну ночь домик на окраине. Я-то по наивности думала, что можно и у нас все провести, за что меня обругали и обозвали последней дурочкой. Видите ли, следы какие-то остаются. Правда недолго, но лучше подстраховаться. «Страхуйтесь» — подумала обиженная резким ответом я и умыла руки.

Следующим пунктом стал договор. Его мы составляли вчетвером, тщательно обдумывая каждое предложение. Тут уж я увиливать не стала и подошла к делу со всей ответственностью. Хотя поначалу меня тоже грызли некоторые сомнения по поводу его необходимости в принципе, ведь сделка изначально незаконна. Малена заметила скептическое выражение на моем лице и пояснила:

— Договор будет скреплен магией, так что нарушить его условия будет невозможно. Это гарантирует тебе оплату и своевременный возврат облика.

Я понятливо кивнула и с энтузиазмом принялась за дело. Чтобы заново не изобретать велосипед, было решено править типовой вариант под нашу конкретную ситуацию. Вскоре труд юристов-самоучек был готов и ждал лишь согласования другой стороной.

На этом подготовительный этап был завершен. Условия сделки у покупательницы не вызвали никаких возражений, поэтому в назначенный час мы с Шелди отправились на конспиративную жилплощадь. Как бы я ни храбрилась внешне, внутри у меня все дрожало от страха. И вроде бояться-то нечего, а руки все равно тряслись. Сосед это заметил и напомнил, что волноваться мне вредно. А то я без него не знала!

— Маша, не трусь! Все будет тип-топ, — уверенно сказал он, ободряюще пожав мою руку.

— Я и не трушу! — по привычке вскинулась я, но визгливые нотки в голосе с головой выдали царящее в душе смятение, поэтому я пробормотала под нос, — Ну разве что чуть-чуть.

— Если хочешь, мы все отменим…

— Нет-нет! — перебила я его, — Я сейчас возьму себя в руки.

Между тем мы неожиданно быстро добрались до цели нашего вечернего путешествия. Кстати, это был всего второй раз за все время моего пребывания на Парсифее, когда я бродила по улицам после захода солнца. Вечерняя столица сияла россыпью магических огней, но впечатлить этим человека, привыкшего к наружному электрическому освещению и неоновым рекламным вывескам, не смогла.

— Пошли! — отвлек меня от сравнительного анализа ночной жизни двух столиц Шелди и потянул к двери неприметного домика, приютившегося у пересечения двух улиц. — Кажется, наши гости уже на месте. Поторопимся и мы.

Я сильно побледнела, но послушно последовала за ним. Отступать я не собиралась. Вот еще! Сдаться на милость нелепым страхам?! Я не могу себе позволить такой роскоши.

Внутри было довольно уютно. Чувствовалось, что здесь совсем недавно жили люди. Воздух еще не успел приобрести затхлость давно пустующих помещений. Мы быстро прошли маленький холл и оказались в гостиной. Там нас уже действительно ждали две девушки. Покупательница тоже не рискнула прийти одна. От этой мысли мне стало морально легче. Не одна я такая трусиха.

На вид манлийки были ожидаемо безупречны. Смысла одной из них становиться еще прекраснее, я не видела. Но видимо, как говориться, нет предела совершенству. А у богатых свои причуды.

Вежливо поприветствовав друг друга, мы сразу перешли к делу. Для начала обе стороны подписали договор, который после этого полыхнул голубым светом и исчез. Я, предупрежденная прилеем заранее об этой особенности магических документов, и бровью не повела. Теперь за соблюдением наших договоренностей следило одно из местных божеств, отвечающее, кажется, за справедливость. Во всяком случае, так объяснил мне Шелди, хотя я довольно скептически к этому отнеслась. Вот скажите, какое дело гипотетическому небожителю до нашего небольшого междусобойчика?! Правильно, по идее никакого. Но со своим уставом в чужой монастырь не лезут. Хотят парсифейцы верить во вселенское всевидящее око, пусть верят. Лишь бы договор соблюдали.

После этого мини-фейерверка мне в руки перекочевала оговоренная сумма, а крылатый принялся вычерчивать на полу, освобожденном от ковра, какие-то закорючки. Все молчали, я тоже не была настроена на светскую беседу. Только сейчас мне в голову пришла мысль о том, как же я буду вести дела, если моя внешность получится уж слишком отталкивающей. Ведь работа-то у меня будет с людьми, на виду. Мда. Оставалось только надеяться на то, что Шелди учел этот фактор, когда прописывал в договоре количество передаваемой энергии из моей ауры. Он, кстати, как раз закончил упражнения в изобразительном искусстве, и попросил нас встать на два противоположных друг другу круга из символов. Не успела я и глазом моргнуть, как от меня к застывшей манлийке протянулась сияющая ниточка красного цвета. Как и обещал маг, я не почувствовала ровным счетом ничего, и если бы не эта утолщающаяся с каждым мгновением веревка, то даже не поняла бы, что со мной что-то происходит. Через десяток секунд все было кончено.

Стоящая напротив девушка теперь не просто притягивала взгляд. Она его приклеивала к себе намертво. Даже я невольно залюбовалась. Но созерцательное настроение быстро сошло на нет благодаря Шелди, который, торопливо затерев нарисованные ранее каракули, бескомпромиссно буксировал меня к выходу. Я даже в зеркало не успела посмотреть, хотя очень хотелось. Не дал, гад! И всю дорогу до дома я невыразимо мучилась от любопытства, временами обмирая от нехорошего и мутного ощущения, что совершила самую большую глупость в своей жизни. Нерешительность вообще мой бич, и сомнения по поводу правильности сделанного выбора, как правило, не оставляют даже после того, как ничего нельзя изменить.

По возвращении, тем не менее, я тут же поднялась к себе, даже не взглянув в висящее в прихожей зеркало. Я еще по дороге решила ужасаться своему новому облику в одиночестве. И вот настал момент истины. Всхлип удержать все-таки не удалось, как я не готовилась морально. Нет, глобально, в смысле наличия всех положенных человеку органов, ничего не изменилось, однако из меня будто пылесосом вытянули все краски. Пропал красивый голубой оттенок глаз, чернота ресниц, румянец, губы побледнели. От платиновой гривы волос остался мышино-серый огрызок. Фигура тоже претерпела изменения: исчезла грудь, вызвав заполошную мысль о том, чем же я после родов ребенка кормить буду; талия же наоборот разом прибавила сантиметров пятнадцать в окружности; только ноги, которыми я, откровенно говоря, всегда была недовольна, остались прежними. Даже осанка поменялась — появилась довольно сильная сутулость. В общем, это была по-прежнему я, но я другая. Те черты, что делали меня миловидной, будто спрятались. Даже не знаю, как правильно это описать-то.

К глазам уже привычно подступили слезы, но волевым усилием я их остановила. Это мое решение. И в жизни, чтобы достичь чего-то большего, частенько приходиться чем-то жертвовать. А красота еще не самая большая цена из тех, что иногда запрашивает мироздание.

В последний раз проведя кончиками пальцев по серой шелушащейся коже, я отвернулась от зеркала. В конце концов, мой мир уже давно придумал, как без всякой магии исправить отсутствие природных данных. И если дела пойдут хорошо, то можно будет без проблем исправить часть недостатков. Тушь, цветные линзы, тональник, краска для волос, а фигура у меня и так бы скоро расплылась. Нет груди — легче будет общаться с партнерами-мужчинами, а то на прежнюю уж слишком засматривались. Хотя и не было во втором размере ничего особо выдающегося. Но это же манлийцы…

Перед тихонько проскользнувшим в комнату Шелди предстала уже вполне успокоившаяся я. Он, заметив это, облегченно перевел дух. Все-таки как утешитель он не силен. Передо мной же замаячила новая цель — я страстно желала поскорее наладить свое дело и на вырученные средства закупить так необходимые средства с Земли. От Лоры я знала, что это не проблема. Главное деньги найти. На контрабанду местные блюстители закона частенько закрывали глаза.

— Ты в порядке? — настороженно глядя на меня, уточнил друг.

— Да. Все нормально. Я боялась, что будет хуже.

— Обижаешь, — протянул он, — Я специально в расчет заложил приемлемый остаток энергии.

— Я в тебе никогда не сомневалась, — с некоторой долей иронии ответила я, но он заметил.

— Вот только стерву опять включать не надо! Это мы уже проходили, — довольно агрессивно начал Шелди.

— Слушай, что ты прицепился?! — психанула в ответ я, — Я только в себя приходить стала, а ты снова мне нервы заводишь. Совсем добить хочешь?

— Тише-тише, — дал прилей задний ход, — Извини. У меня тоже отходняк. Давай завтра поговорим, ладно? — и, получив мой кивок, поспешил к двери. Но на самом выходе я не выдержала и окликнула:

— Шелди, — он застыл на пороге полуобернувшись, — Я совсем на себя не похожа, да?

Он растерялся, не зная, что ответить, чтобы не спровоцировать второй виток скандала.

— Говори правду, я не обижусь, — подтолкнула я его.

— Скажем так, в толпе я бы тебя не узнал, — дипломатично отозвался он и вышел из комнаты, пока я еще чего-нибудь не спросила. А я осталась переваривать его слова и новое отражение в зеркале.

Время было позднее, поэтому вскоре усталость взяла свое. Впустив скребущегося в дверь котенка — он предпочитал ночевать в моей спальне — улеглась в постель, зевая каждые пять минут. Однако сон ко мне не спешил. В голове лихорадочно роились мысли, мешая отбыть в благословенное царство морфея.

Интересно, кем была сегодняшняя манлийка? И зачем ей быть настолько ослепительной? По мне так их народ и так во внешних усовершенствованиях не нуждался. Средний обыватель выглядел, как супермодель самого престижного модного дома. Хм, а некрасивые у них вообще бывают? Или выражение «в семье не без урода» им ни о чем не говорит? Надо обязательно спросить завтра у Малены. А то появилась у меня одна задумка о том, как существенно упростить себе жизнь. Или лучше у Шелди поинтересоваться? Почти профессор, как никак!

С ним, кстати, тоже надо что-то решать. Идеальным вариантом было бы уговорить прилея стать моим компаньоном, но я понятия не имела, захочет ли он поменять свое настоящее место работы на, буду честна с собой, пока еще призрачный шанс разбогатеть. Мы с ним еще ни разу на эту тему не говорили, но я надеялась на положительный результат. Во-первых, он авантюрист. А во-вторых, особого трудового рвения на ниве информационного сопровождения населения о работе центра перемещений я у него не замечала. С другой стороны, он просто из вредности мог отказаться. Есть у него такая нехорошая черта характера. Хотя, справедливости ради надо заметить, что иногда он бывает довольно милым и чутким. И вообще я к нему привязалась, хоть у меня раньше никогда и не было друзей-мужчин. Также неоспоримым его достоинством, несмотря на всю его ершистость, являлось то, что он никогда не выходил за рамки приятельских отношений, ни разу не позволил себе даже взгляда пошлого в мою сторону в отличие от остальных парсифейцев.

Решено. Завтра прямо с утра и поговорю с ним.

Упорядочив таким образом содержимое своего черепа, я и не заметила, как провалилась в сон.

* * *

Утро для меня началось ближе к полудню. Давненько я так долго не дрыхла. Разговор с Шелди пришлось отложить до вечера, зато отдохнула прекрасно.

По дому я теперь передвигалась, старательно избегая зеркал. Так спокойнее. А то когда после пробуждения добрела до ванны, спросонья шарахнулась от своего нового отражения так, что сильно ударила локоть о дверь. Мир узнал о себе много нового, а я обнаружила, что мои познания в матерном русском не такие уж и скудные, как я привыкла считать. Не иначе память предков проснулась. Потом я еще долго пялилась на себя, рассматривала серое нечто, в которое превратилась. И как я могла раньше считать себя неприметной мышью?! Еще и комплексовала! Да по сравнению с ЭТИМ, я вообще красавица писаная была! Правильно говорят: «что имеем не храним, потерявши плачем». Успокаивала только мысль, что это временно. А через полгода я снова стану самой собой.

В надежде отвлечься от такой заманчивой идеи, как послать все к черту и вернуть назад внешность, я сбежала в приют к Малене. У нее как раз на днях был выпуск очередной группы, так что свободное время на дружеские посиделки нашлось без проблем. Кстати, при встрече она меня не узнала и равнодушно прошла мимо. Опознала только по голосу, когда я, ошарашенная подобным приемом, громко прочистила горло и сказала:

— С каких это пор госпожа управляющая перестала здороваться с подругами?

Женщина встрепенулась и начала взглядом шарить по холу. А так как в помещении были только мы с ней, поиск завершился очень быстро. Она вглядывалась в меня, как рьяный таможенник смотрит в паспорт будущего мигранта-нелегала — с должной долей хмурости и сосредоточенности. Наконец на лице девушки отразилось узнавание. Брови директрисы поползли вверх, выдавая высшую степень удивления. Да, я неслабо изменилась с позавчерашнего вечера, когда мы все вместе составляли договор. Новую меня имел честь лицезреть один Шелди, и он, помнится, предсказывал подобную реакцию.

— Маша? — осторожно произнесла она. Я кивнула, не сдержав улыбки. Уж очень комичной выглядела ее недоверчивая гримаса. — Это ты что ли?!

Я пожала плечами. Подруга обошла меня по кругу, рассматривая со всех сторон.

— Офигеть! — после долгого молчания родила она.

— Эй! Это словечко из моего лексикона! — наигранно весело пожурила ее я. Такое пристальное внимание меня немного нервировало.

— Оно заразное. Один раз услышишь, потом не отвяжется, — отмахнулась Малена, — Но это конечно… Вообщееее… — протянула она, как болванчик отрицательно мотая головой. Взгляд ее по-прежнему не отрывался от меня.

— А поконкретнее? Все так ужасно, да? — упавшим голосом спросила я. Расстроенное выражение моего лица сподвигло ее продолжить:

— Нет. Это не ужасно. Это как-то… безлико что ли?

Я не смогла сдержать тяжелый вздох.

— Ты только не расстраивайся! — горячо начала подруга, — Ты же сама говорила, надо во всем видеть плюсы. Теперь ты, к примеру, можешь стать самой лучшей разведчицей в империи. Твой облик буквально через минуту начисто стирается из памяти. Пользуйся!

— Ага. Займусь мошенничеством. Как раз никто из обманутых на суде не опознает, — все еще пребывая в мрачном расположении духа, пофантазировала я.

— Ох, что-то нас на криминал потянуло.

— Точно.

Мы немного помолчали.

— А что это мы все в холе стоим, как неродные! — опомнилась Малена, — Пошли ко мне.

— Идем.

По дороге нам то и дело попадались преподавательницы, которые бросали на меня горящие любопытством взгляды. Часть из них были даже сочувствующими. Еще бы! Такая страшная, что остается только пожалеть. Они что подумали, что я новенькая? Во мне росло раздражение. Разговор не клеился.

Можно подумать, сюда одни красавицы попадают! Я фыркнула от этой мысли, а потом задумалась, вспоминая своих сокурсниц. Все как одна и впрямь были довольно привлекательны. Размышления о внешности заставили меня вспомнить о вопросе, о котором я хотела разузнать еще вчера. Поэтому как только мы зашли в кабинет и устроились на диване, я сказала:

— О! Пока не забыла! Скажи, ты когда-нибудь слышала о некрасивых манлийцах? С уродствами или чем-то в этом роде? Они вообще бывают?

— Нет, насколько я знаю. А тебе зачем? — удивилась подруга.

— Уже не за чем, — досадливо поморщилась я.

— Ой, не делай так больше. Тебе ближайшие полгода лучше не гримасничать. Извини, но уж очень страшно выглядит.

Я рассеяно кивнула. Что ж не получится моя затея и ладно. Хотя жаль.

— Маша, ну-ка рассказывай, что задумала.

— А! Ерунда, — я махнула рукой на эту оказавшуюся бредовой идею.

— Нет, но мне же интересно! Расскажи! — принялась канючить Малена. Не ожидала от нее, если честно. Она обычно такая сдержанная и тактичная. Отвлечь меня хочет от тяжких дум?

— Ну хорошо, — пришлось капитулировать, — Мне тут вчера в голову одна мысль пришла. Что если то, что ты мне по секрету говорила о манлийцах правда? Вдруг они и впрямь все мутанты? А где мутации, там и сбои в генах, и уродства, как следствие. А передаются они из поколения в поколение, насколько я знаю, и проявляться могут неожиданно у далеких потомков. Так вот, я подумала, что если мне представляться всем жертвой такого несчастья? Допустим, меня, беднягу-инвалида по местным меркам, с рождения бросили родители, росла я у троюродной бабушки, та умерла, и наивная неподготовленная к суровым реалиям девчонка осталась одна на свете. Потом ее, то есть меня, соблазнил какой-нибудь любитель экзотики и бросил, а девочка забеременела. И поехала из своего маленького городка в столицу, дабы избежать позора. А? Как звучит?

— Неплохо. Складно сочиняешь! Я бы поверила, другое дело — местные. И если даже допустить, что такой генетический сбой вообще возможен, ты уверена, что сумеешь достоверно изобразить манлийку?

— А мне и не надо будет изображать! Один взгляд на мой живот развеет все сомнения. Землянки же не рожают на Парсифее. А все странности спишут на забитость и нелюдимость. Я еще приплету, что старушка, чтобы защитить меня от насмешек, не выпускала из дома, и все!

— Ну не знаю. Может и получится. Ты у Шелди уже спрашивала?

— Нет еще. Вечером собиралась.

— Правильно. Он в науках более силен, чем я, хоть и засранец. Не понимаю, как ты с ним в одном доме уживаешься?

— Нормально. Он не такой уж и плохой, когда узнаешь его поближе.

— У тебя все хорошие, — осуждающе под нос прошептала она, но я услышала.

— Не все! Просто если человек гнилой внутри, это сразу чувствуется. А интуиция меня вообще редко подводит.

— Ладно-ладно. Медиум ты мой доморощенный. Скажи лучше, как ты собралась объяснять отсутствие магических способностей?

— Все так же. Сбой!

— Как-то неубедительно.

— Думаешь? Тогда я даже не знаю, что делать с моим растущим животом. Его ведь не спрячешь. А придуманная легенда была бы отличным прикрытием.

— Тут ты права.

Мы снова погрузились в молчание, размышляя каждая о своем. Пару минут было слышно только чириканье птиц и приглушенный шум в коридоре, а потом Малена ожила:

— Кстати! Ты мне так и не рассказала, как все вчера прошло!

Я вкратце поведала подруге о совершенной сделке. Потом был вкусный пирог по ее фирменному рецепту, в качестве сладкого утешительного приза, и непринужденные разговоры ни о чем. Управляющая поведала мне о девушках из последнего выпуска, посоветовала наиболее смышленых для моего дела. Заметно повеселевшая, я вернулась домой уже под вечер. Приготовила немудреный ужин и стала ждать Шелди с работы, ерзая на стуле от нетерпения. Предстоял важный разговор. Мне хотелось, как можно скорее расставить все точки над ё.

В половине шестого сосед загремел ключами у двери, и я подхватилась его встречать. Прилей сегодня был в хорошем настроении и даже пару раз пошутил за ужином. Я подождала, до тех пор пока он не наестся, ведь всем известно, что сытый мужчина — добрый мужчина, и начала разговор о будущем. Шелди сразу просек к чему я веду и спросил напрямик:

— Маш, ты мне работу что ли предложить хочешь?

— Да! То есть нет. Я предлагаю тебе стать моим компаньоном.

Глаза крылатого загорелись, но он как порядочный человек решил меня предостречь:

— Ты уверена? Обычно мне и ложки никто не доверит, а ты целое дело со мной разделить хочешь. Не боишься, что я тебя обману?

— Ни капельки. Я с тобой уже который месяц живу под одной крышей, и еще ни одна ложка не пропала! — отшутилась я.

— Так то ложки! — улыбнулся он в ответ, — А вообще спасибо за доверие. Давненько мне никто ничего стоящего не предлагал. Боятся.

— О великий и ужасный Шелди по прозвищу Кровавый! — завывающим голосом поддразнила я его, состроив испуганную рожицу. Сосед поморщился, но потом все же не сдержал улыбки.

— Не до такой, конечно, степени, но некоторые основания для недоверия у окружающих есть.

— Так-так-так! А ну рассказывай про свое темное прошлое!

— Не сейчас, — ушел он от скользкой темы. — Давай лучше про наш бизнес поговорим. Показывай, куда будем богатеньких человечек возить.

— Вот! Смотри, — я протянула увесистый том «Жемчужины Парсифеи. Заповедники», который вот уже полмесяца не возвращала в приютскую библиотеку, — А вот еще, — и кивком указала на второе издание из этой серии, рассказывающее о самых выдающихся памятниках древности. — Сюда я и хочу проложить маршруты. Но это не сразу. Для начала надо что-нибудь попроще. Тот же банальный пляжный отдых. Я, правда, знаю только один существующий здесь курорт, но боюсь, пробиться туда будет сложновато.

— Ты про Веруаль?

— Ага.

— Ну ты замахнулась! Конечно, туда нечего и соваться. Там такие цены, что утреннюю булочку с кофе в их кафе могут себе позволить только миллионеры!

— Мда? — я против воли нахмурилась, — А побюджетней что-нибудь на побережье есть?

— Есть. Только не про нашу честь.

Я совсем повесила нос и отвернулась к окну.

— Ладно, не убивайся ты так. Есть у меня на примете одно тихое местечко. И от заповедника, кстати, недалеко.

— Правда? А где? А там дорого?

— Сколько вопросов, — улыбнулся Шелди, — Это в Горнево. Все там нормально. Я сам туда пару раз ездил.

Горнево-Горнево… А! Вспомнила! В энциклопедии про него целая глава была.

— Здорово! Там же еще рядом какой-то замок стоит древний, да?

— Да. Только он полуразрушенный. В нем уже давно никто не живет.

— Еще лучше. Можно будет без спроса водить туда экскурсии!

— Я бы не советовал. Поговаривают, там водятся неупокоенные души бывших хозяев.

— Замок с привидениями! Круто! Ставим двойную наценку.

— Вот воротила бизнеса! Не испугаешься? Там может быть очень страшно. Призраки обычно не любят, когда их тревожат, и стараются избавиться от назойливых посетителей.

— Да ладно тебе. Я так каждый день пугаюсь теперь, стоит только в зеркало посмотреть, — отшутилась я. Но как говориться, в каждой шутке есть доля правды. Я никак не могла привыкнуть к новому облику.

— Смотри, как знаешь. Мое дело предупредить, — таинственный тон и многозначительный взгляд прилея не произвели на меня никакого впечатления.

— Шелди, ну хватит. Скажи лучше, гостиницы там есть? Отдыхающих много?

— Есть, но мало. То же относится и к туристам. Это хоть и приморский городок, но довольно отдаленный. В общем, идеальный для нас.

— Здорово! Надо будет туда в ближайшее время наведаться. А еще я хочу устроить шопинг-туры! — вдохновенно произнесла я.

— Чего-чего? — с сомнением протянул напарник, — Продажные туры? Так мы и так вроде их не дарить собираемся.

— Ну и дремучий же ты! Сразу видно, давно без женской руки живешь. Никакой благотворительности, я просто буду водить землянок по магазинам, — видя скептическое выражение лица Шелди, пришлось добавить, — За деньги.

— Ты перегрелась на солнышке, не иначе! — он показательно заботливо потрогал мою макушку. Я раздраженно вывернулась. — Да кому вообще придет в голову за это платить?!

— Со мной как раз все в порядке, это ты ничего не смыслишь в непреодолимой тяге женской половины человечества к обновлению гардероба! А теперь послушай меня. Во-первых, многие из тех, кто живет в провинции, просто боятся самостоятельно и в одиночку перемещаться по вашей стране. И я их понимаю! Нет никакой гарантии, что выехав из пункта А, девушка благополучно доберется в пункт Б. И еще призрачнее шанс без приключений вернуться обратно. Мы же будем гарантировать им безопасность.

— Это каким образом? — влез въедливый прилей, но я не позволила сбить себя с мысли.

— Не перебивай! Слушай дальше. Во-вторых, мы предоставим им крышу над головой. Соседний дом как раз пустует. Думаю, снять его будет не проблема. Позаботимся о питании. Скорее всего, частично. Завтрак… Или ужин. Там посмотрим. Нет скорее только завтрак. Надо же дать им возможность посидеть в какой-нибудь уютной кафешке, — вслух рассуждала я. — И, конечно же, покажем места, где можно прибарахлиться.

Компаньон по мере моего рассказа сменил маску снисходительного папочки, с налетом пренебрежения посматривающего на размечтавшуюся о невозможном дочь, на свою обычную мину и сказал:

— А в этом что-то есть. Хотя конечно придется попотеть, налаживая весь процесс.

— Москва не сразу строилась, — пожала я плечами.

— Знаешь, твои непонятные фразеологизмы меня уже порядком достали! — проворчал он в ответ. Я насмешливо выгнула бровь. — Но смысл я уловил.

— Прекрасно. С чего начнем?

— Давай с последней твоей задумки. Ее проще остальных воплотить в жизнь.

А дальше все понеслось и закрутилось. Мне хотелось, как можно больше всего переделать, пока я была в состоянии. Док сказал, что манлийки во время беременности никого дискомфорта, как правило, не ощущают, но у них-то на службе магия! Захотел — силой мысли шнурки завязал, захотел — гравитацию для живота убрал, чтоб спина не ломила. Я правда пока тоже никаких неудобств или не дай Бог болей не испытывала, но все ведь могло и поменяться. Да и нерастраченная энергия последних, прошедших в ожидании месяцев бурлила в крови и побуждала к действию.

Кстати, мою идею, насчет того, чтобы назваться манлийкой, Шелди одобрил и даже пообещал раздобыть мне новые документы. Насчет внешности и оттиска ауры я не переживала. После обряда и то и другое претерпели сильные изменения, так что узнать по ним Машу Климову никто бы не смог.

Жизнь теперь кипела, и в ней совсем не осталось места рефлексии и унынию. Я была настолько занята, что иногда умыться не успевала! Первые туристические группы, предшествующие этому нудные бюрократические процедуры по регистрации бизнеса, поездки на места, и люди, люди, люди… Вернее сказать, манлийцы. И везде бедная-несчастная сиротка-я получала сочувствие и помощь. Я даже стала лучше думать об аборигенах, честное слово! А уж как волшебно действовало на них мое положение! Стоило мне только погладить животик, как самые упрямые сдавали свои позиции. Для совсем уж непробиваемых был заготовлен более сильный аргумент: в нужный момент я тихонько вскрикивала от якобы боли и оповещала о возможных преждевременных родах, которые, скорее всего, придется принимать несговорчивому типу. Такого не выдерживал еще ни один манлиец. То ли во мне умерла великая актриса, то ли по какой другой причине, но все разногласия чудесным образом мгновенно бывали забыты. Вот такая вот я стала злостная манипуляторша!

Глава 21

В тот день у меня выдался первый за долгое время выходной, и я решила провести его в столице. Кажется, я немного переоценила свои силы или же взяла слишком сильный разгон, потому что чувствовала себя взмыленной лошадью с королевских скачек. И ведь никто не заставлял меня ишачить без передыха. Сама! Все сама!

Сама договаривалась с владельцами гостиниц и ресторанов, сама выбивала скидки на перемещения, сама ходила просить недостающую часть денег. С новыми документами и округлившимся животом последнее оказалось удивительно легко. Те манли, что раньше и слышать не хотели о какой-то человечке и даже на порог своих заведений не пускали, теперь заискивающе мне улыбались и просили не волноваться. Их беспроцентные займы здорово мне пригодились!

Шелди тоже крутился, как мог, организовывая новые туры, да и подруги оказывали неоценимую помощь, при любой возможности рекламируя мою контору. А Малена еще и занималась подбором персонала из приютских девушек, что морально было очень непросто. Будь моя воля и самое главное возможность, я бы всех их к себе забрала, но увы. Пока приходилось утешать себя тем, что хотя бы у кого-то из них жизнь пойдет по другому, более милосердному сценарию. Но в голове у меня уже зарождался план о том, как сломать устоявшийся порядок вещей. Однако даже мне он казался настолько безумным и неосуществимым, что я ни с кем им не делилась.

Сейчас, когда у меня уже была пара налаженных туристических маршрутов, очередь на которые среди соотечественниц растянулась на месяцы вперед, и стабильный доход, я чувствовала себя более спокойной и защищенной. Как не твердили люди с давних времен, что деньги — зло, а без них все равно чувствуешь себя, мягко говоря, некомфортно.

Прибыв в столицу поздно вечером, я сразу же легла спать. Дорога, по рекомендации дока чередующая в себе телепортацию на определенный безопасный для беременных промежуток и обычный наземный транспорт, очень сильно утомила меня на этот раз. Хотя малышке, судя по ее лепету в моей голове, перемещения нравились. Опять же с помощью Шесмира я научилась воспринимать ее голосок, как фоновый шум, а то знаете ли, неприятно разрываться между тем, что говорит собеседник и транслирует в сознание дочь. В остальном мне эта «шизофрения» очень помогала от тоски по дому. С первой же выручки я контрабандно отправила на Землю письмо родным и теперь с трепетом ждала ответа. Сказать, что я скучала по ним — значит, ничего не сказать. Особенно не хватало мамы. Я и так всегда была привязана к ней больше чем, к кому бы то ни было, а тут… По ходу беременности у меня возникала тысяча мелких вопросов, которые я дома задала бы ей, а так приходилось до всего додумываться самой или, в крайнем случае, обращаться к доку. Поэтому когда надо было решать, купить ли цветные линзы и краску для волос или же послать весточку своим, что по цене было одинаково дорого, я без колебаний выбрала второе. Мне, кстати, сильно повезло, что я попала на Парсифею из современного ей временного потока, потому что никто бы не взялся за путешествие в земное прошлое. Вон, Малена уже лет десять пытается найти смельчака, и все безуспешно.

На следующее утро как раз должен был прийти ответ из дома. В целях конспирации было решено, что его доставят в приют. Уже со вчерашнего дня я не находила себе места от нетерпения, но уснула на удивление быстро и проспала почти до полудня. Подорвалась с постели, разглядев время на часах, но волевым усилием заставила себя позавтракать и только потом отправилась в вотчину Малены.

Настроение было прекрасное. Тихонько напевая себе под нос, я наслаждалась прогулкой по осенней столице. День выдался солнечный. Климат здесь вообще был мягче, чем в средней полосе моей незабвенной Родины, и лето сдало позиции лишь на страницах календаря, фактически продолжая править бал. По дороге я полюбовалась вывеской нашего офиса, расположенного на границе квартала развлечений и респектабельного делового района неподалеку от приюта для переселенок. С улыбкой вспомнила бои за это здание и решила заглянуть туда ненадолго на обратном пути. Знаю, у меня выходной, но видимо, трудоголизм во мне неискореним.

Малена обнаружилась на крыльце своего обожаемого заведения. Вот, кстати, тоже фанат своего дела! Она только вернулась с недавно отвоеванного у градоначальника заброшенного участка позади приюта, на котором планировала разбить сад. Эта победа окрылила ее, и она уже с интересом поглядывала на другие бесхозные объекты. А их на соседней улице было довольно много, поскольку, как я уже говорила, мало кто хотел жить рядом с кварталом развлечений.

Подруга искренне мне обрадовалась и принялась обниматься. Со всеми этими хлопотами мы не виделись почти месяц.

— Здравствуй, дорогая! — меня выпустили из кольца рук, — А ты чего так долго? Я думала, ты ни свет ни заря примчишься, а ты только к обеду явилась.

— Проспала, — созналась я.

— Вот и хорошо. Тебе беречь себя надо и побольше отдыхать! — наставительно произнесла Малена, для убедительности подняв вверх указательный палец и увлекая меня в дом. Прекрасно понимая мое состояние, она не стала тянуть время и сразу провела в свой кабинет, где достала из ящика стола заветный конверт и протянула его мне.

— Это тебе.

Я быстро выхватила его и принялась нетерпеливо вскрывать, отчего чуть не порвала само письмо. Писала мама. Она мягко корила меня за то, что так долго не давала о себе знать, заверяла, что они были безумно рады, когда узнали, что скоро у них появится внучка, рассказывала последние новости. В конце папа приписал пару строк о том, что тоже безмерно счастлив стать дедушкой и что они с мамой страшно скучают. Также он сообщил, что мама после моего исчезновения попадала в больницу с обострением хронической болячки на нервной почве, но сейчас уже все хорошо. Она еще пару месяцев назад сходила к экстрасенсу, и он сказал, что я жива и здорова, только очень далеко. Я этому ничуть не удивилась. Мама в отличие от меня давно верила в сверхъестественные возможности некоторых людей. Ко мне же это понимание пришло только здесь, на Парсифее. Тут любой скептик поверит в магию, стоит только увидеть, как манли из воздуха материализуют предметы.

Меня обуял стыд за свое поведение. Ну почему я не написала им раньше? Надо было занять у кого-нибудь, потом как-нибудь выкарабкалась бы, но родным о себе сообщить! Я два раза перечитала письмо, пока строчки не начали расплываться от слез. Малена, видя мое состояние, пересела ко мне вплотную и успокаивающе приобняла за плечи.

— Ну что ты, милая? Перестань сейчас же, ты сейчас такую влажность разведешь, что у меня мокрицы появятся!

Я улыбнулась и шмыгнула носом, беря себя в руки. Все ведь обошлось. Все живы и относительно здоровы, так чего теперь нервы трепать. Сделав глубокий вдох, я принялась выспрашивать у подруги последние новости. Со своими разъездами я совсем отстала от столичной жизни. Три часа пролетели незаметно, а я еще хотела до вечера навестить Лору, поэтому засобиралась на выход. Тепло попрощавшись и пообещав больше не пропадать так надолго, я покинула гостеприимные стены, но замешкалась на крыльце, разыскивая в сумочке зеркало — в глаз попала соринка. Вытащив это «бревно» и полюбовавшись на гладенькую благодаря моим титаническим усилиям кожу, я вскинула от гордости за свою маленькую победу подбородок и тут же застыла, не в силах сдвинуться с места. По ступеням приюта поднимался Алекс собственной персоной. Я пожирала его глазами, а сердце билось в груди, как пойманная птаха. Он же лишь скользнул по мне равнодушным взглядом, в котором, впрочем, можно было еще прочесть и некоторое удивление от столь пристального внимания. Не узнал. Прошел мимо. В душе смешалось одновременно облегчение и разочарование от этого факта.

— А вот и наш папа, малыш, — задумчиво прошептала я, когда за ним закрылась дверь, и ощутила ответную волну интереса. О том, чтобы уйти сейчас не было и речи — умру от любопытства. Да и что греха таить, до дрожи хотелось еще хоть разок увидеть его. Думала: отжило, переболело. А вот нет. Я все также стремилась к нему, словно мотылек на пламя свечи.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, вернулась в холл. Алекс все еще был там, выспрашивая у подвернувшейся по пути девушки, где найти кого-нибудь из руководства. Та в ответ мямлила что-то невразумительное, совершенно потеряв самообладание — наверное, новенькая и еще не видела манли так близко. Сердце помимо воли кольнула ревность. Зачем же так недвусмысленно пялиться на чужого мужчину?! Терпения мага тоже надолго не хватило, потому что он принялся крутить головой в поисках более адекватного проводника. Взгляд его снова упал на меня. Оставив девицу в одиночестве подбирать слюни, он стремительно (я чуть не дала оттуда деру, но сумела себя остановить) подошел ко мне и сказал:

— Добрый день! Не могла бы ты помочь мне найти директрису?

Охрипшим от волнения голосом, я ответила:

— Да, конечно. Иди за мной.

На деревянных ногах доведя его до кабинета Малены, я постучалась и вошла первая. Подруга очень удивилась, начала произносить мое имя: «Ма…», но перехватив предупреждающий взгляд, замолчала. Потом разглядела манли за моей спиной и брови ее поползли вверх. Стараясь скрыть свою оплошность, она воркующим голоском сказала:

— М-м-марго! Кого это ты ко мне привела?

Тут на сцену ступил сам виновник переполоха. Лицо его выглядело спокойным, но глаза лихорадочно горели.

— Приветствую! Меня зовут Александр Донари, — он сделал небольшую паузу, чтобы мы прониклись пониманием того, какая важная персона заскочила к нам на огонек, — Мне необходимо переговорить с управляющей.

— Я — управляющая. По какому вопросу? — напустила на себя деловой вид подруга.

— Я хотел бы обсудить его с глазу на глаз, — на меня выразительно посмотрели. Но занятая внутренним разговором с дочкой, которая подбивала меня подойти и обнюхать ее отца (видите ли, малышке интересно, какой у папы запах), я пропустила весь их диалог мимо ушей и теперь не понимала, чего от меня хотят. Неожиданно вспомнилось, как испытывала подобную растерянность в школе, когда чересчур заболталась с подругой на уроке, а недовольный учитель окликнул меня и попросил повторить его последние слова. Я тогда также стояла под пристальными взглядами окружающих и не знала, что сказать. Вот это был позор! Столько лет прошло, а я не забыла.

Малена, видя, что я немного подзависла, пришла на помощь:

— Марго, оставь нас, пожалуйста, наедине.

Я облегченно кивнула и сдуру ляпнула своим обычным голосом:

— Хорошо.

Алекс, уже занявший место в кресле для посетителей, резко обернулся и впился взглядом в мое лицо. Я запаниковала, адреналин заставил сердце бешено забиться. Несколько бесконечно долгих секунд он пристально вглядывался в мои измененные черты, а потом, досадливо поморщившись, отвернулся. Я тайком выдохнула и поскорее ретировалась за дверь. Там я присела на один из стоящих в ряд стульев, пережидая, пока пульс придет в норму.

Нет, такой экстрим не для меня! Я больше рисковать своей крошкой не намерена. Вот узнал бы он меня сейчас и все! Прощай нормальная жизнь, здравствуйте эксперименты! А в итоге меня бы ждало сакраментальное: «Помаши ручкой своему ребенку и можешь быть свободна!». Может, я и преувеличиваю, но веры Алексу у меня не осталось. Я его вообще всегда плохо понимала. Кто я для него? Так, мимолетное увлечение. Вон как быстро он нашел мне замену в лице Леонсии, а недавно еще одну. И это только те, о которых я знаю, а сколько их всего было…

Снедаемая такими вот невеселыми мыслями, я поковыляла в библиотеку — дожидаться окончания разговора. Попадаться манли на глаза еще раз я не собиралась.

* * *

Сегодня удача, наконец, улыбнулась Алексу — в одной из сотен регистрационных книг, перелопаченных им за последние месяцы, он нашел Климову Марию с оттиском ауры, очень похожим на искомый! Радостный вопль сотряс стены административного крыла императорского дворца. На шум тут же примчался Тир и недоуменно уставился на счастливого манли, кружащего по комнате в причудливом танце северных гоблинов с огромным талмудом, прижатым к груди. Взгляд мага был настолько выразителен, что Алекс поспешил его успокоить:

— Дружище! Не думай бежать за Далорией, я не свихнулся окончательно. Я нашел ее!

— Кого? — нахмурился парень, но тут голубые глаза распахнулись, брови поползли вверх, и он неверяще произнес, — Машу? Ты нашел Машу?!

— Да!!! — выкрикнул брюнет, — Вы все не верили мне, думали я не в себе, а я знал! Я всегда знал, что она жива! — и он снова заметался по своему кабинету, не в силах усидеть на месте. Наконец-то, зацепка! Ну уж теперь он не оплошает!

Манли начал судорожно собираться в дорогу, попутно рассчитывая путь к главному столичному приюту. Тир, глядя на его лихорадочные действия, не выдержал, выхватил мел из нетерпеливых рук и принялся сам выводить четкие линии пентаграммы перемещения. Алекс не протестовал, только нервно постукивал пальцем по регистрационной книге, которую так и не выпустил из своих крепких объятий, будто боялся, что ее кто-то мог у него отобрать. Конечно, проще было бы пешком добраться до нужного адреса, но сейчас каждая минута промедления казалась ему преступлением.

Тирен идти с ним отказался, сослался на оставшихся в кабинете посетителей, которых он бессовестно бросил едва услышал его победный клич, и, пожелав удачи, легонько подтолкнул к телепорту. Через мгновенье Алекс уже стоял на ступеньках двухэтажного особняка. Глубоко вздохнув, он заставил себя хоть немного успокоиться. Предстоял серьезный разговор, а значит, нужно было сосредоточиться. Он конечно в глубине души надеялся, что Маша вот прямо сейчас находится в приюте, но будучи реалистом, прекрасно понимал, что после ее выпуска прошло уже много времени и, следовательно, искать ее придется в другом месте. Осознание того, кем именно могла устроиться на работу землянка, заставило промахнуться мимо очередной ступеньки. Бордель? Естественно, бордель. Куда же еще…

Занятый тяжкими думами, он преодолел лестницу, ведущую к входной двери, и случайно встретился взглядом со стоящей на крыльце полной женщиной в каком-то нелепом балахоне, полностью скрывающем фигуру. И чего она так уставилась? У него что выросла вторая пара ушей? Или отвалился нос? Все-таки странные эти землянки. Кроме Маши, конечно.

Сходу определить место обитания начальства не удалось, так что пришлось выяснять у приютских. Первая встреченная девушка вместо того, чтобы внятно объяснить, где найти управляющую, отчаянно строила глазки, чем невыразимо бесила. Неужели не заметно, что он спешит?! Поняв, что от нее ничего путного не добиться, огляделся и приметил ту самую женщину с крыльца. И все-таки есть в ней что-то неправильное, раздражающее. Или это у него снова нервы шалят?! Вторая попытка пробиться к руководству этой богадельни оказалась удачной — серая дама, как про себя обозвал провожатую Алекс, быстро поняла, что от нее хотят, и довела до нужной двери. Манли шел за ней следом и все пытался разгадать, почему его так волнует ее присутствие. Что-то в ней не так, но вот что? И откуда эта странная паника, стоило ей слегка оступиться? Еле удержался, чтоб не подхватить на руки. Он тихонько фыркнул. Ну и выверты сознания!

Но все это было тут же выкинуто из головы, стоило только переступить порог кабинета директрисы. Нетерпение снова охватило разум, вытеснив все мысли, но Алекс титаническим усилием подавил его. В свете последних событий держать себя в руках ему стало уже привычно тяжело. Вон, даже слуховые галлюцинации появились!

Едва за провожатой закрылась дверь, Алекс перешел к делу.

— Могу я узнать твое имя? — завязал он разговор.

— Малена. Так чем я могу помочь? — официальным тоном снова поинтересовалась довольно приятная на внешность визави.

— Я ищу вот эту девушку, — на столе управляющей материализовалась регистрационная книга и раскрылась примерно на середине. С одной из страниц на управляющую смотрела Маша. — Я знаю, что она окончила курсы в этом приюте.

— Да. Она действительно проходила обучение у нас, — медленно и как-то неохотно признала директриса.

— И? Где она сейчас? — напряженный пристальный взгляд манли сканировал ее, заставляя ежиться, как от холода. В последнее время мало кто мог спокойно выдержать его. Люди готовы были тут же выложить все, что ему нужно, лишь бы не смотреть в слегка сумасшедшие глаза. Тем неожиданнее для него оказался заданный вопрос:

— Зачем она тебе? — нахмуренная Малена сложила руки на груди, будто пытаясь защититься. Хм. Лобовая атака к большому удивлению Алекса не удалась, что вызвало вспышку раздражения, однако он не позволил маске невозмутимого спокойствия соскользнуть с лица. Давить на нее дальше он не стал, каким-то седьмым чувством понимая, что к нужному результату это все равно не приведет, и решил применить проверенную тактику. Слабый пол всегда был к нему благосклонен. И даже сейчас, когда он заработал себе репутацию не совсем нормального манли, желающих согреть его постель было, хоть отбавляй. Устал отбиваться! Немного усилий и женщина и не заметит, как выболтает нужную информацию. Тем более что открывать душу, кому ни лень, парень был совершенно не настроен.

— Разве это имеет какое-либо значение? — он подарил директрисе одну из своих самых обаятельных улыбок.

— Имеет, — не поддалась она на его чары. Радужное настроение стало стремительно покидать Алекса. Взмахнув рукой, он перенес из одного из ящиков своего стола давно пылившийся там допуск с гербовой печатью. Как раз для таких вот настырных.

— Я здесь по поручению его императорского высочества.

С управляющей слетела вся спесь, а на лице мелькнуло смятение.

— Я вижу, теперь вы готовы к плодотворному сотрудничеству, — не удержался он от шпильки.

— Я чту законы Симерлина, — напыщенно произнесла эта колючка.

— В таком случае, я жду ответа на свой вопрос.

Женщина посверлила его с минуту хмурым взглядом и так же нехотя поднялась. Покопавшись в огромном шкафу, занимавшем всю стену, она вытащила тоненькую папку и вернулась на свое место.

— Вот, полюбуйтесь. Бордель «Сладкая жизнь». Думаю, адрес вы и без меня знаете.

Алекс задумчиво кивнул, припоминая, и уставился на столешницу, будто в ней заключался смысл его жизни. Потом вскинул лихорадочно заблестевшие глаза, сглотнул и спросил:

— А кем она там работает?

Тут манли сполна познал меру женского коварства, ибо эту информацию в архив обычно не заносят, а управляющая все тянула и тянула с ответом, наслаждаясь возможностью отыграться за недавнее унижение.

Алекс понял, что она знает. Все знает про них с Машей. Иначе не держала бы сейчас эту театральную паузу.

— Она устроилась уборщицей, — манли еле сдержал вздох облегчения. Он, конечно, не оставил бы ее даже, если бы подтвердилось самое неприятное предположение, но так оно спокойнее. Не придется еще отвечать за ее поломанную душу. А в том, что Маша не смогла бы без отвращения заниматься проституцией, он не сомневался. Не тот она человек, его правильная девочка. Поэтому, когда Малена с некоторой долей ехидства продолжила, легко отмахнулся от ее слов. — Хотя могла потом и поменять профессию на более денежную.

— Это вряд ли, — теперь уже искренне улыбнулся парень, — Да ты и сама об этом знаешь, ведь вы же тесно общались, не так ли?

— Почему же нет? — проигнорировала она его предположение, но улыбку вернула. Правда, какую-то хитрую. — Маша ведь не только красивая, но и довольно умная девушка.

— Вот именно, — серьезно произнес он. А у самого опять ревность сердце в тиски взяла — не вздохнуть. Сколько раз он замирал в отчаянии над регистрационными книгами, боясь, что его поиски напрасны, что все вокруг правы и та тоненькая ниточка связи, которую он чувствовал — лишь плод его больного воображения. Сколько мучился, стоило подумать, каково ей живется одной в чужой стране без денег и поддержки. А уж когда осознал, каким образом ей наверняка придется зарабатывать на жизнь, вообще неделю ходил под неусыпным надзором сенсора, сходя с ума от ревности и чувства вины. Тогда его привел в себя Тир, примерил с ситуацией, заставив принять и такой вариант развития событий. Но нет-нет, да и мелькала мысль о чужих руках, ласкающих любимую. Она вызывала такой приступ бешенства, что брюнет старался гнать их, как можно дальше, чтобы окончательно не прослыть психом. Уж очень обеспокоенный вид был у Мартина, когда он стал свидетелем того, как он задумавшись напрочь искромсал принесенный обед и случайно развеял все бытовые заклинания в комнате.

Вынырнув из воспоминаний, Алекс вежливо попрощался и покинул кабинет директрисы. Следующим пунктом у него значилась «Сладкая жизнь».

* * *

— Ну и зачем он приходил?

— Ты о ком?

— Маленааааа!

— Ах, об этом! Тебя искал, естественно. Причину не назвал, хоть я и спрашивала, — суетливо зачастила подруга, а потом вдруг мечтательно закатила глаза, — Знаешь, я теперь поняла, почему ты от него голову потеряла! Красавчик, и к тому же такой обаяшка!

— Эй-эй! Полегче! Я могу и приревновать!

— Да шучу я! — рассмеялась новоявленная юмористка.

— А вот мне не до шуток! Ты ему, конечно, ничего обо мне не сказала, — полувопросительно произнесла я. Малена отвернувшись принялась суетливо перебирать книги на полках. Так и не дождавшись от нее реакции на свои слова, я выпалила:

— Так! Рассказывай!

Тут ее словно прорвало.

— Маш, я не могла молчать. У него такой уровень доступа, что он все равно бы узнал. Не от меня, так от других! — я потрясенно молчала, поэтому она продолжила, — Прости, а? Я ему правда только про бордель выболтала и все. Но ты же там больше не работаешь, да и вообще изменилась сильно. Да тебя мать родная сейчас не узнает! Переживать ведь не о чем, да? — глубоко раскаивающаяся рожица подруги даже вызвала у меня жалость. Вон как бедная переживает!

— Не знаю, — тяжело вздохнула я, — Если никто из девчонок не проболтается, то да.

Я немного помолчала, обдумывая свои дальнейшие действия, а потом спросила:

— Так говоришь, он сразу в Лорино заведение направился?

— Маша, даже не думай! Нельзя так рисковать! Кто их магов знает. Вдруг он и после ритуала тебя учует! — ее речь меня ничуть не тронула. Раз сам сразу не признал, значит пока «добрые люди» правду не раскроют, и не догадается. Заметив отсутствие моей реакции, управляющая прибегла к крайним мерам, — Он мне сказал, что по поручению принца тебя искал. Даже не по собственной инициативе!

Мда. Неприятно. Ну да ладно, переживу. Может, это Катя Мартина попросила меня найти, а тот перепоручил это другу?

— Ты не поняла. Я бегать за ним не собираюсь! Я просто хочу проконтролировать ситуацию лично. При мне там точно никто не проболтается.

— А… Ну тогда ладно. Только ты там все равно осторожнее, ладно? И не говори с ним больше — голос тебя выдает.

— Да, мамочка. Хорошо, мамочка, — начала заводиться я, — Мален, мне не десять лет! И мозги у меня на месте! — я выразительно постучала по черепушке.

— Знаю я твое «на месте», — проворчала она в ответ, — А как в одном помещении с ним оказываешься, так разум в форточку и улетучивается. Стоишь, как пенек, да глазками хлопаешь.

— Это от неожиданности! — начала я оправдываться, — И вообще…! Нужен он мне больно!

Я сердито отвернулась, поджав губы. Нормально я себя веду. А Малена просто выдумывает! Да. Боже, кого я пытаюсь обмануть! Я всхлипнула. Опять глаза на мокром месте. Я теперь безнадежная плакса!

Подруга же, решив, что перегнула палку, пошла на мировую.

— Ладно тебе! — она погладила меня по спине, — Будем мы еще из-за мужиков ссориться! — я обернулась и обняла ее в ответ, оросив слезами ее новую блузку, — Ну все-все. Не плачь. Он того не стоит.

— Я знаю. Просто больно.

— Пройдет. Все пройдет, поверь мне. Ты у нас сильная. Ты такое дело открыла, столько преград преодолела! А тут из-за какого-то манли убиваешься. Да их столько сбежится, только свистни! Отбоя не будет!

Я улыбнулась.

— Даже сейчас?

— Даже сейчас!

— А беременность?

— Мы можем подождать, пока ты родишь, — великодушно разрешила подруга, даже не пряча смешинки в карих глазах.

— Заметано! — вытерла я мокрые щеки и окончательно успокоилась. Как же здорово, что у меня есть, кому поднять настроение и поддержать!

Глава 22

Алекса в «Сладкой жизни» я не застала. Зато с порога наткнулась на чем-то очень разозленную Лорелею. Хотя правильнее наверное будет сказать, не чем-то, а кем-то. Ну, вы понимаете, о ком я. Стоило мне только появиться на горизонте, как меня тут же взяли в оборот и повели в логово дракона — он же кабинет хозяйки. И все это молча. Вот тут уж мне действительно страшновато стало. Чтобы Лора и ни словечка не проронила при встрече?! Точно грядет буря!

— Вы что там с Маленой, совсем с дуба рухнули?! — прогремел ее возмущенный голос, — Вы кого ко мне прислали?!

— Алекса Донари, — тихо ответила я.

— Я знаю, как зовут этого типа! Какого черта вы додумались разболтать ему о моем заведении?! Да он после того, как я сказала, что тебя здесь нет, чуть весь дом мне разнес! Если бы не его друг… как его там… Тирен! Так вот! Если бы он не появился так вовремя, я не знаю, чем бы это все закончилось! Манли (долгих лет жизни парню!) сумел его увести. Но большую часть заклинаний этот паршивец мне все-таки успел развеять!

Я присвистнула про себя. Теперь понятно, почему подруга так пыхтит — магия вещь недешевая, а уж в таком количестве… Надо будет возместить ей потом хотя бы часть затрат, из-за меня же все-таки пострадала. А вообще странно. Вроде бы Алекс спокойный в приюте был, да и раньше я не припоминаю за ним подобных вспышек гнева, а тут вдруг такое! Хотя о чем это я?! Я же его знаю меньше месяца.

Между тем волна Лориного возмущения прошла, и она принялась излагать мне историю недолгого знакомства с отцом моего будущего ребенка.

— Приходит, значит, ко мне этот хмырь. Вежливый такой поначалу, обходительный. Увивается, как мартовский кот, комплименты ненавязчивые делает. А потом как бы между прочим и спрашивает: «А есть ли в твоем замечательном заведении такая-то такая?» А я как фамилию-то твою настоящую услышала, так и пригляделась к нему повнимательнее. Смотрю брюнет, глаза зеленые и имя какое-то… знакомое что ли. И тут меня осенило! Поняла, что за фрукт ко мне явился! А ведь могла и разболтать ему твой адрес! Кобель твой недоделанный умеет баб мозгов лишать. Ох, умеет! Но я не поддалась. Я ему сразу заявила: «У нас таких нет». Не поверил зараза. Я говорю: «Уволилась она». А он мне: «Я хочу ей помочь!», «Ты ничего не понимаешь…», «Я все равно ее найду!». В общем, разошелся не на шутку. Гляделки, как фары, стали! Тут я конечно испугалась. Если бы его друг тогда прямо в мой кабинет не телепортировался, и не знаю, что делала бы с ним. И вы хороши! Я ему когда сказала, что нет тебя, он выдал: «Мне в приюте сказали, что она здесь!». Малена что, другой какой-нибудь бордель назвать не могла?! А ты?! Ты какого черта там делала? Он между прочим тебя запомнил! А я-то все понять не могла, какая такая «серая дама», а это ты свою хламиду натянула.

— Все? — холодно спросила я, когда словесный поток девушки прервался. Мне за сегодняшний день до тошноты надоело оправдываться. Можно подумать, я специально Алекса у приюта караулила!

— Нет, не все! — начала она заново заводиться, но тут же успокоилась и уже деловым тоном поинтересовалась, — Ты когда назад собираешься?

— Завтра хотела, а что?

— Завтра… Хорошо, пусть завтра. Только с утра уезжай!

— Лор, что случилось? — встревожилась я.

— А случилось, милая моя, то, что псих твой ненаглядный от своего не отступится! А значит бежать тебе надо и подальше. В столице он тебя в два счета найдет.

— И вовсе он не мой! — вскинулась я, — И вообще! Ты все преувеличиваешь! — мне совершенно не хотелось прятаться. Да и бизнес требовал моего присутствия не только на местах, но и в офисе.

— Я преуменьшаю! Ты просто его не видела тогда! Мне даже в какой-то момент показалось, что он меня пытать начнет, чтобы информацию вытрясти. Надо, кстати, охрану нанять. Дорого, конечно, зато спокойнее.

— Ты из него прямо монстра какого-то делаешь! Он не такой.

— Такой, — припечатала подруга, — Знаешь, я раньше иногда подумывала о том, что бы свести вас с ним, чтобы вы поговорили, разобрались. Надеялась, что вы поймете друг друга и будете жить долго и счастливо, как в сказках. А сейчас пообщалась с ним и в голове одна мысль — куда бы ее так запрятать, чтобы этот ненормальный ее не нашел.

— Хорошо-хорошо. Считай, что ты меня убедила. Завтра с утра уеду в Горнево.

— И сегодня никуда не ходи, — поспешила развить успех подруга, пока я покладистая, но тут уж я не выдержала.

— Лора!!! Вы как сговорились! У меня сегодня выходной и я не собираюсь безвылазно проводить его дома! Мне по магазинам надо, и в офис я хотела заглянуть. Дома еды нет совсем, а готовить неохота, значит, в кафе забежать точно придется, — по мере того, как я перечисляла список дел, запланированных на сегодня, лицо приятельницы все больше мрачнело.

— Ладно. Поступай, как знаешь. В конце концов, у тебя своя голова на плечах есть, вот и пользуйся ей по назначению.

— Обязательно. Прямо сейчас пойду и поем! — хитро улыбнулась я.

— Я не это имела в виду, — заметила Лорелея тоном капризной барышни, которой после просьбы «чего-нибудь воздушного» в магазине вместо шифонового платья принесли майку, похожую на рыболовную сеть, но дрожащие от напряжения уголки губ выдали хозяйку с головой.

— Да? А что? — я наигранно невинно похлопала ресничками. Ну, забыла я, как это выглядит в исполнении моего нового лица! Девушка же сдавленно хрюкнула, а потом не удержалась и все-таки расхохоталась во все горло. Но смех — дело заразительное, так что через минуту любой проходящий мимо Лоркиного кабинета мог бы предположить, что в нем обитают две девицы в, мягко говоря, измененном состоянии сознания. После того, как я утерла выступившие на глазах слезы и немного размяла сведенные от улыбки щеки, мы продолжили болтовню, но на уже гораздо более мирные темы. Потом я все-таки уговорила эту перестраховщицу прогуляться со мной по магазинам и заглянуть ко мне вечерком, если клиенты будут не хлопотные.

Остаток дня пролетел тихо, без эксцессов, несмотря на мрачные пророчества подруг. Лора, видимо, была занята в ту ночь, поскольку не пришла на посиделки, так что проинспектировав соседний особняк, в котором размещалась мини-гостиница для моих туристок, я ушла на боковую. Нужно было набраться сил для следующего путешествия.

Утро же началось со звука будильника, который я точно не ставила вчера. Помянув тихим незлым словом Шелди, который вечно забывал, что я не маг, а значит, его колдовские прибамбахи не вижу, почему и не отключил его перед своим отъездом. Хорошо, хоть настроены чары были только на сегодняшний день недели, а то бы фиг я вчера выспалась. Не торопясь я собрала обновки — последствия нашего с Лорой забега под девизом «мне только шпильки для волос и шарфик купить» — сумка получилась довольно внушительная. Но мне такие мелочи давно уже были ни по чем — компаньон добросовестно обеспечивал меня всякими магическими гаджетами, и уж переносной уменьшитель веса в их списке стоял на гордом втором месте. На первом в моем рейтинге расположился аналог наших мобильных телефонов (чует мое сердце, в нашем мире задумку украли!), только работающий, как вы уже наверное догадались, на магической энергии. Незаменимая вещь, когда надо постоянно быть на связи с другими городами!

Позавтракав, я подхватила свои пожитки и побрела в сторону центра перемещений. Персональный телепорт я из прилея еще не выцыганила, ну да это вопрос времени. Рано или поздно он поддастся дрессировке и перестанет ворчать всякий раз, как я прихожу подзаряжать от него амулеты. Вообще работать с представителем другого биологического вида оказалось чертовски трудно. То, что для меня всегда казалось само собой разумеющимся, в его сознании представало совершенно ненужным и лишним. Так, мне пришлось насмерть стоять на своем, настаивая, что кухню в гостевом доме надо все же оставить. Люди же должны где-то чай попить, бутерброды готовить, да и просто собираться все вместе в конце концов! Не у всех же есть средства на наши фирменные завтраки, да и есть те, кто просто не привык плотно есть утром. Не голодать же им! В общем, у меня необходимость оборудования кухни не вызывала никаких сомнений, ему же пришлось до хрипоты доказывать, что она нужна. И так во всем. Честно говоря, иногда жутко чесались руки отвесить хороший такой щелбан по непонятливой голове аборигена!

Так, витая в мыслях во взаимоотношениях народов мира, а физически на автопилоте переставляя ноги, я и добралась до места назначения. В здании центра сегодня было на удивление много народа, даже образовались очереди из прибывших. На отправку же наоборот никого, кроме меня, не было. Заплатив за перемещение положенную сумму, я прошла в зону ожидания. Пока прогуливалась по залу, решила выяснить из-за чего переполох, но из путаных объяснений пробегавшей мимо служащей поняла только, что сегодня намечается грандиозный праздник с всенародными гуляниями по поводу приезда каких-то высокопоставленных особ. Вот все срочно и потянулись в столицу. А я как всегда все самое интересное пропущу! Закон подлости в действии. Соблазн махнуть на все рукой и остаться был велик, но я не успела ему поддаться. Меня позвал штатный маг-телепортатор. Тяжко вздохнув, я поплелась за ним. Значит, не судьба.

* * *

Катя гордо вышагивала по роскошным галереям столичного дворца под руку с мужем. Они только что вернулись из затянувшегося медового месяца. Величественный наклон головы, легкая улыбка, словно говорящая, что у ее обладательницы все прекрасно, и приличный животик, нарочито выставленный напоказ. Шла и сама дивилась тому, как изменилась за эти полгода. И речь не только и не столько о внешности — беременность, безусловно, наложила свой отпечаток на ее фигуру, но безобразно располнеть она не боялась, с манлийской пищей это почти невозможно. Изменилось в первую очередь ее внутреннее я. Еще свежи в памяти были воспоминания того первого дня во дворце: как она изо всех сил старалась произвести впечатление сильной и независимой девушки-бойца на окружающих, а в душе сгорала от страха, что не примут; как, наслушавшись страстей от служанок, мысленно настраивалась на отчаянную борьбу за свое счастье со свекровью; как была удивлена, встретив от нее вместо ожидаемых пакостей радушный прием в семью и ласковое «доченька».

Императрица оказалась невероятно близка ей по духу. Упрямая и настойчивая в реализации своих целей она, тем не менее, оказалась очень мягкой по отношению к близким. На людях же носила маску непримиримой гордячки, всячески поддерживая репутацию отъявленной стервы. Как после узнала Катя, она не всегда была такой. После попадания на Парсифею она долго не могла привыкнуть к двуличности и лицемерию манлийцев, и каждое предательство больно ранило наивного ангела. Но, как говориться, хочешь жить — умей вертеться. Пришлось и ей становиться жестче и подавлять в себе всепрощение. Однако семью свою она по-прежнему обожала. Вот и невестку она сразу же приняла в ближний круг, даря заботу и ненавязчивое внимание, словно родной дочери. Катя, которая никогда не была особо близка с мамой, даже опешила от подобного обращения, но потом по достоинству его оценила.

С сестрой Мартина, Далорией, отношения тоже сложились хорошие. Девушка была страстно влюблена в помощника своего брата, который к огромному сожалению императорской четы был ей неровня, поэтому планировала после рождения племянника отказаться от титула и выйти за него замуж. До рождения наследника она сделать это не имела права, оставаясь «запасным вариантом» на случай, если с братом вдруг что-то случится. Нетрудно понять, как обрадовалась она свадьбе Мартина, а, следовательно, и его жене.

Чувствуя венценосную поддержку, Катя обрела уверенность в себе. Она и раньше была неробкого десятка, но под чутким руководством свекрови ей удалось развить такие качества, как целеустремленность, решительность, чувство собственного достоинства. И сейчас придворных встречала уже не испуганная кошка, шипящая на всех и каждого от страха, а царственная львица, величественными кивками обозначающая приветствие избранным счастливчикам и игнорирующая тех, кто благосклонности еще не добился.

Но и сказать, что от той былой Кати ничего не осталось, тоже нельзя. Нет. И наедине с Мартином она могла забыть о старательно исполняемой роли всеми любимой принцессы и быть просто женщиной.

Пожалуй, шанс увидеть прежнюю землянку был еще у одного человека в этом мире, только вот найти эту пропажу все никак не получалось. По лицу девушки пробежала досадливая тень, а придворный, спешащий засвидетельствовать свое почтение будущей матери наследника, принял это на свой счет и мгновенно удалился, чему Катерина была только рада. После уединения тропического рая столпотворение во дворце напрягало. Но долг есть долг. Вот и девушке пришлось выслушивать велеречивых подданных, на все лады восхваляющих их императорских высочеств. Уже через пятнадцать минут она смертельно заскучала, а через полчаса мечтала об одном — чтобы под спину подложили подушку и поскорее закончили эту экзекуцию. Неожиданно внимание принцессы привлекла забавная девчушка — она так старательно подавала ей какой-то непонятный знак рукой, что даже Мартин, сидящий на соседнем кресле не выдержал и, перебив родителей этого чуда, произнес:

— Маленькая леди желает что-то сказать?

Женщина, стоящая под руку с министром и принятая поначалу Катей за его супругу, досадливо скривилась и попыталась призвать дитя к порядку. Однако девочка ничуть не смутилась и бойко ответила:

— Да! Только, могу я сказать свое желание на ушко ее высочеству?

Наследник посмотрел на жену беспокойным взглядом, молчаливо спрашивая ее разрешения, потом бросил долгий оценивающий взгляд на ребенка. Он явно прикидывал в уме степень угрозы, исходящей от девчонки. В таких случаях его опасения по поводу безопасности любимой выглядели просто смешно, поэтому, чтобы авторитет Мартина не падал, Катя решила взять все в свои руки, утвердительно кивнула и улыбнулась, тем самым разрешая приблизиться.

Просьба, озвученная Линдой, немало ее удивила. Малышка просила запретить папе жениться. Ну и дела! Аккуратно подбирая слова, девушка сказала:

— Эм… Я бы очень хотела тебе помочь, но… Ты же понимаешь, что такие вопросы взрослые решают самостоятельно? Я не могу ему указывать, кого любить, а кого нет.

Девочка капризно надула губки и обличающим тоном произнесла:

— А мне говорили, что вы добрая и хорошая! Выходит, соврали. Вы взрослые часто врете!

Катя, чувствуя, что дело попахивает скандалом, попыталась перевести все в шутку:

— И кто же ввел тебя в заблуждение? Наверняка, плюшевый мишка! Больше не кому.

— А вот и нет! — еще больше обиделась малявка, — Мне ваша знакомая землянка про вас рассказала! Она еще во дворец просила ее провести, а папа отказал.

Императорская чета недоуменно переглянулась, а потом в голове у принцессы будто бы что-то щелкнуло, и она с замиранием сердца спросила:

— А звали твою собеседницу как? Может, ты запомнила ее внешность?

— Машей ее звали. Я еще подумала, какое имя смешное. Она и фамилию называла, но я не помню.

Тут уж Мартин не удержался от вопроса:

— А выглядела она как? Цвет волос, глаз?

Линда немного помолчала припоминая и, наконец, выдала:

— Волосы у нее белые, глаза голубые. Не толстая и не худая. Странная какая-то, — а пока все переваривали полученную информацию, добавила, — Она же передать вам просила! А я забыла совсем!

— Что? Что она сказала? — от волнения Катя вцепилась в руку девочки и слегка потрясла ее.

— Что придет к фонтану в среду и будет ждать.

— Какую среду? В эту? Или в прошедшую? А во сколько она не сказала?

— Я не помню, — растерялась девочка от такого напора, — Это давно было.

— Это она! Мартин, это точно она! — не на шутку взволновалась Катерина.

— Дорогая, успокойся! Прошу тебя. В твоем положении необходимо избегать сильных эмоций.

— Да при чем тут мое положение?! Машка нашлась, а ты все о своем! — разошлась она не на шутку.

— Принцесса сильно утомилась и желает отдохнуть, — на весь зал объявил Мартин и увел жену в их покои. Царственным особам не пристало ссориться на публике. Пыхтящая от возмущения девушка еле дождалась, пока за ними не закроется дверь, оставляя наедине.

— Ты же говорил, что ее на другой континент закинуло! Что она слишком далеко, чтобы ее можно было найти магически! Ты столько времени кормил меня «завтраками». Мартин, разве тебя не учили в детстве, что нельзя так бессовестно обманывать близких?! — искренне возмутилась землянка. — Мне казалось, я могу доверять тебе так же, как себе. А ты…

— Котенок, ну прости! Я хотел, как лучше. Правда! — манли попытался обнять разбушевавшуюся супругу, но она раздраженно вывернулась, а ласковое прозвище только подлило масла в огонь.

— Лучше?! — фыркнула землянка, — Кому лучше? Машке, которая столько времени выживает непонятно как? Или мне, когда я от угрызений совести чуть не выла в подушку, лишь бы никто не видел? Ведь это же все из-за меня! Из-за меня она пропала, из-за меня переместилась с Земли сюда. Я во всем виновата, — запал неожиданно пропал и на его место пришли слезы. Тут уж Мартин не сплоховал и прижал сникшую супругу к себе, ласково поглаживая по волосам. Следующее признание далось ему нелегко:

— Не плачь, родная. В случившемся нет твоей вины. Слышишь? — он поцеловал любимую в кончик раскрасневшегося носика и продолжил, — Ты конечно имеешь полное право смертельно обидеться на меня после всего, что я сгоряча натворил, но я должен рассказать тебе правду. Ты бы знала, как трудно утаивать от тебя хоть что-то. Я как открытая книга.

Нахмурившаяся Катерина отодвинулась от мужа и внимательно посмотрела на него. Он ответил взглядом побитой собаки, что еще больше ее насторожило.

— Мартин, ты меня пугаешь!

— Да, милая, я чудовище, — грустно усмехнулся он, — Я до сих пор Алексу в глаза посмотреть не могу, — парень нервно взъерошил волосы, — Другом называюсь! А невесту его угробил.

Катя испуганно прижала кулачки ко рту.

— Ты… Ты ведь ее не…

— Нет. Но был готов. Когда ты исчезла, ко мне пришел мрачный Алекс и прямо с порога огорошил: «Маша, кажется, Катю убила». Я сразу к ней. Но я же чувствовал тогда, что ты жива, но тебе больно, вот и попытался выяснить, где ты. Ударил ее. Подожди, не перебивай! Дай мне закончить, — прижал он палец к губам уже набравшей побольше воздуха в грудь для гневной тирады девушки, — Потом меня оттащили. Дальше все смутно. Вроде бы она что-то говорила, но я не понимал. Я знал только, что тебе плохо, что ты, возможно, где-то умираешь в то время, как она не признается, что мы теряем драгоценные минуты, необходимые для твоего спасения. Как образовалась воронка перехода, я даже не заметил. Миг — и Маша шагнула в нее, а еще через мгновение на пол повалился Алекс, на глазах синея. Если бы не Виталь, вряд ли бы он выжил тогда. Когда рушится связь между настоящей парой, всегда невыразимо трудно не позволить второму уйти за грань вслед за погибшим.

— Подожди, но Маша жива! Ведь Линда же сказала…

— Я бы не стал придавать ее словам большое значение. Она — ребенок, а детям свойственно выдумывать всякие небылицы.

— Нет! Нет, я не верю, что она мертва, — Катя, как болванчик, качала головой из стороны в сторону, невидяще уставившись в пространство. Манли протянул руки, чтобы обнять ее, но так и не решился дотронуться до худеньких плеч — не заслужил.

— Я не хотел говорить тебе раньше. Не хотел портить начало нашей совместной жизни известием о гибели твоей подруги. Думал, вернемся во дворец и тогда… А потом я понял, что это я виноват в случившемся, и испугался, что потеряю тебя. Боялся, что ты от меня уйдешь. Я бы и сейчас промолчал, но рано или поздно ты все равно бы встретила Алекса или Тира. Они не одобряли моего обмана, особенно Тирен. Я виноват, котенок. Я позволил себе поднять руку на женщину! Напугал ее так сильно, что она решилась активировать полузаряженый портал. А потом столько времени обманывал тебя, мучился от совести. Хороши же мы с тобой! Весь медовый месяц страдали по одному и тому же поводу, но по отдельности, — у него даже хватило сил на иронию. Принц перевел дух и под конец решился спросить, — Кать… Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?

— А разве ты нуждаешься в моем прощении?! Ты его у Маши просить будешь, понял? Я не поверю в ее смерть до тех пор, пока сама не увижу ее хладный труп или другие настолько же неопровержимые доказательства. То, что вы решили из-за странной болезни Алекса, что ее больше нет, для меня ничего не значит. А ты… завтра же выставишь на площади наблюдателей. И чтобы всех, хоть немного похожих на нее девушек вели ко мне!

— Но дорогая, тебе вредно… — привычно начал горе-муж, заметно расслабившийся после ее последних слов.

— И слышать не хочу! — прикрикнула она в ответ, — Иначе спишь на кушетке!

Такого «страшного» наказания Мартин, как положено, испугался, но потом незаметно облегченно вздохнул. Все обошлось и жена почти не сердится. Что еще для счастья надо проштрафившемуся супругу?!

После этого памятного разговора они вновь спустились в гостиную, но там уже никого не было — все ушли обедать. Супруги решили присоединиться и направили стопы в столовую. За столом их ожидал «сюрприз» — полсотни гостей, собравшихся поприветствовать их, в том числе и лучшие друзья принца. Мартин впервые видел Алекса после его болезни и очень удивился — настолько живым он выглядел. Может не так уж Катя и не права в своей убежденности относительно Машиной смерти? Он помнил деда, потерявшего любимую: потухший взгляд, разом постаревшие черты, сгорбленная фигура и общий угрюмый вид. Алекс же был совершенно прежний. Все так же шутил направо и налево, раздавал дамам комплименты и ерничал над Виталем, а увидев принца, улыбнулся и встал вместе со всеми, как того требовали приличия. У Мартина будто камень с сердца упал.

Но пообщаться с друзьями наследнику удалось только спустя неоправданно долгий обеденный перерыв. По каким-то непонятным причинам церемониймейстер усадил их не так чтобы очень далеко, но достаточно удаленно, чтобы нормальный разговор был невозможен. Но как только с праздничным поглощением пищи было покончено, они с Катей тут же увели Тирена и Алекса к себе в гостиную. Их величества — император с супругой — конечно, недовольно нахмурились, но промолчали. Они тоже соскучились по ним, но вот улизнуть с официального мероприятия, как их дети, сославшись на акклиматизацию, не могли.

Едва захлопнулась дверь личных покоев, как манли крепко обнялись, шумно хлопая друг друга по спинам и радостно гомоня. Потом пришел и Катин черед, но к ней мужчины прикасались боязливо-бережно, словно она вдруг стала хрустальной вазой династии Минь, что девушку немного позабавило. На свет была вытащена специально привезенная ими из южной провинции бутылка вина, и начался неспешный разговор.

— Ну, рассказывайте, чем вы тут без нас занимались! — начал Мартин.

— Страдали от разлуки и вышивали платочки с твоей монограммой, чтоб было чем утереть горькие слезы, — пошутил Тир, вытирая воображаемым предметом гигиены сухие глаза.

— Значит, от императора мне за вас в этот раз никакой выволочки не будет? — удивился принц, зная деятельный характер этой парочки, а потом в притворном ужасе воскликнул, — Парни, неужели вы повзрослели?!

— Нет-нет! — тут же открестился Алекс, — Как ты мог о нас так плохо подумать?! Просто нам для полного, так сказать, комплекта не хватало одного невообразимого зануды, который бы прикрыл наши задницы в случае чего.

— Да брось прибедняться! — перебил его прочувствованную речь Тир, — А кто недавно чуть не довел до инфаркта хозяйку одного из домов увеселений?!

— Я только слегка припугнуть ее хотел… — буркнул манли и недовольно посмотрел на не в меру болтливого друга. Ведь просил же: «Никому ни слова!».

— Ха! Да если б я тогда не появился, человечка точно бы в обморок от страха упала, а потом побежала бы на тебя жаловаться!

— Если б ты так НЕВОВРЕМЯ не появился, она бы мне точно рассказала, где Маша! — завелся Алекс, — И вообще, я тебя просил об этом не болтать, а ты…

— Извини, не удержался! — маг-пространственник слегка толкнул надувшегося манли в плечо. — Просто я решил заранее развеять иллюзии Марти о твоем примерном поведении, чтобы потом это не стало для него ударом.

— О! Посмотрите, какой чуткий! Что-то я не припоминаю… — дружеская перепалка продолжалась еще долго, и изредка Мартин тоже вставлял свои комментарии. Катя поняла, что они частенько так развлекаются, а еще что при них с Машей они вот так дурачиться стеснялись. Да что там! Она впервые слышала, как невозмутимый Тирен шутит! Все серьезный такой ходил, деловой. А заводилой в этой компании явно был Александр. Катерина пристально всматривалась в его черты, ища следы тяжелой болезни, но либо он давно оправился, либо муж сильно преувеличил его страдания. Потом ей надоело исполнять роль статиста на этом празднике жизни и она, дождавшись паузы в разговоре друзей, сказала:

— До чего же быстро во дворце распространяются новости! Линда только утром передала нам Машино сообщение, а вы уже успели начать ее поиски в столице, — брюнет, до этих слов расслабленно полулежащий на диване, подобрался, как гончая, взявшая след.

— Подожди-подожди, какое сообщение? — манли переводил взгляд с Кати на Мартина и обратно, будто надеялся прочесть ответ на их лицах.

— Но как же? Я думала, ты слышал. Ты же сам сказал, что искал ее.

— Искал, — согласился он, — Как встал на ноги, так и начал поиски. С полсотни регистрационных томов перелопатил и нашел. Ее притянул столичный межмировой портал в приюте для переселенок. Но, когда я пришел, там ее уже не оказалось. В доме увеселении, куда она устроилась на работу после него, — тоже. Хотя мне показалось, что его хозяйка что-то знает, но скрывает от меня.

— Так значит, ты был прав все это время, — еле слышно прошептал Мартин, — И мы зря беспокоились за твое психическое здоровье.

Алекс фыркнул и отвернулся. Он не был особо уверен в последнем утверждении, ведь те месяцы, которые он провел, думая, что Маша умерла, наложили на него свой отпечаток. Даже дар в последнее время вел себя странно, то скачкообразно рос, то снова приходил в норму. Однако к специалистам манли пока обращаться не спешил, следуя традиции большинства мужчин на свете — тянуть с походом к врачу до последнего.

Атмосфера в комнате стала прохладной, молчание затягивалось. Спасать положение вызвалась принцесса, бодро подведя итог разговору, намереваясь закрыть на сегодня эту тему:

— Ну что ж! Теперь мы объединим усилия и быстренько найдем нашу пропажу!

Мужчины согласно закивали, а Алекс тут же приступил к делу:

— Катенька, так что там за сообщение?

— Ты не исправим! — закатил глаза Мартин, — Завтра! Все завтра!

Глава 23

Целый месяц я работала не покладая рук. Какое там выбраться в столицу? Мне лишний час поспать было некогда! Но я не жаловалась. Наоборот, судьба в очередной раз послушно исполнила мои пожелания, и хозяин полуразрушенного замка в окрестностях Горнево, на который я давно облизывалась, уступил мне его за символическую цену. Правда, ремонт обещал быть довольно дорогим, но меня это не смутило. Во-первых, надо было пользоваться положением (до конца действия договора оставалось четыре месяца, а вот до родов — всего два с половиной) и взять еще несколько беспроцентных займов, а следовательно и потратить их на что-то дельное. А во-вторых, гостиниц в курортном поселке и впрямь было очень мало, и в сезон человечкам там частенько не находилось места. Естественно, это не добавляло баллов моей деловой репутации. Помучившись так пару раз, я вышла на владельца замка и предложила продать его мне. Он сразу отвечать не стал и попросил время на обдумывание. И как раз на следующий день после моего возвращения он согласился!

Мы подписали необходимые бумаги, и я стала счастливой обладательницей самого настоящего памятника древней архитектуры. На следующее утро мы с Шелди отправились осматривать свою новую собственность. Одно крыло огромного здания было полностью разрушено, второе же можно было быстро подремонтировать и въезжать. По центру высилась высокая круглая башня с прорезями окон в частоколе выбитых стекол. Точно такая же только поменьше венчала правую целую часть замка и, по идее, должна была иметь брата-близнеца слева. Но так как та сторона представляла собой живописные руины, то и от башни остались одни воспоминания. Мы с прилеем переглянулись, и он печально вздохнул. Моя идея возродить это старинное строение к жизни ему не очень понравилась.

Пустые залы огласил громкий кошачий мяв — это я своего Тимофея выгулять решила. Заслужил трудяга, аж три мыши на этой неделе нерадивой хозяйке притащил, а то ж она, как котенок месячный, совсем охотиться не умеет! Вслед за обычным мяуканьем раздалось шипение, и я на всех парах помчалась пушистику на выручку. За поворотом меня ждала картинка, которую я на Земле посчитала бы плодом больного воображения. Котенок встопорщил всю шерсть и сильно выгнул спину, продолжая издавать воинствующие звуки, а прямо перед ним в воздухе завис полупрозрачный силуэт мужчины с раскроенным черепом, с любопытством его рассматривающий.

— Привидение! — всхлипнула я и сделала неудачную попытку потерять сознание. Неудачную, потому что Шелди не дремал и мгновенно пресек трусливый порыв моего разума блокировать неправильную с его точки зрения реальность.

Так в моей жизни появилась огромная головная боль по имени Арчибальд Великолепный. Когда-то при жизни он был выдающимся воином, политиком, поэтом и конечно неординарной силищи магом. Даже и не знаю, насколько его самовосхваления правдивы. Сейчас же он коротал вечность в виде призрака, но к «профессии» своей относился с поразительной серьезностью. То есть пугал всех, кто попадался ему на пути, кроме меня и Шелди. Меня нельзя, так как я беременная, а манли, как выяснилось, даже после смерти очень трепетно относились к материнству. А прилей ему просто понравился. Вот и пришлось кому-то из нас двоих постоянно дежурить на стройке, чтобы в случае чего отвлечь на себя расшалившееся привидение. Местные, конечно, от него не сильно шарахались, все-таки они ко всему паранормальному с рождения привычные, но дух все равно старался и то и дело отвлекал их.

Таким образом, пока над реконструкцией замка трудились манли, все было еще более или менее спокойно. Но она довольно быстро завершилась, что, признаюсь, меня приятно удивило. Парсифейские технологии строительства вкупе с щедрыми финансовыми вливаниями сократили срок восстановления здания с нескольких месяцев до нескольких недель! И пришла пора принимать первых постояльцев. Тут-то и начались настоящие проблемы.

* * *

Я со всем возможным комфортом разместилась на софе в библиотеке и открыла книгу, так кстати попавшуюся под руки на одном из дальних стеллажей. Продираясь сквозь велеречивые словесные обороты автора в поисках конкретного способа унять взбесившегося духа, я ничего не находила и все больше злилась на Шелди. Ведь наверняка, зараза, знает, как нейтрализовать это тысячелетнее недоразумение! Будто почувствовав, что я о нем думаю, в комнату вошел прилей. С интересом покосился на увесистый том в моих руках, нахмурился и задал вопрос:

— Что это ты читаешь?

Я продемонстрировала обложку, на которой золотыми готическими буквами было выбито «Как приручить приведение. Практическое пособие с картинками».

— Этот несносный Арчибальд совсем всех замучил! Он никого не пускает в восточное крыло! — возмущению моему не было предела. У меня было столько желающих приобрести тур в замок, а половина его простаивала из-за вредности двоих аборигенов — одного мертвого и одного живого, которого я все никак не могла уговорить, наконец, разобраться со злобствующим призраком.

— А я предупреждал, что вся эта твоя затея с замком обречена на провал, — привычно проворчал неисправимый пессимист Шелди. В последнее время даже моего ангельского терпения не хватало на общение с этим хамоватым субъектом. И то обстоятельство, что крыть мне последнее его изречение было нечем, не прибавило мне доброжелательности и хорошего настроения. Да и кому понравится, когда его тыкают носом в ошибки? Уж точно не мне! В общем, я решила профилактически на него обидеться. Пару дней подуюсь, потом прощу. Он в свою очередь еще какое-то время по инерции не будет меня доставать. Надеюсь, на месяц хотя бы хватит. Оставалось только найти повод для скандала, но разве для настоящей женщины это когда-то было проблемой?

— Конечно, предупреждал! Ты постоянно мне твердишь, что у меня ничего не получится, что я никчемная неудачница и нет мне веры!

— Я такого не… — попытался возмутиться мужчина, но меня уже было не остановить.

— И вообще ты мне почти не помогаешь! Как я, слабая беременная женщина, могу со всем одна управиться?! Как, я тебя спрашиваю?! — прилей только беспомощно хлопал глазищами и время от времени раскрывал рот в надежде вставить хоть слово в свое оправдание, но я не позволяла ему такой роскоши. — Молчишь? Да я бы на твоем месте давно от стыда сквозь землю провалилась, а тебе жаль потратить чуточку сил и магии на то, чтобы я могла спокойно жить и работать в этом несчастном замке.

Проникся. Крылья поникли, глазки забегали, сейчас каяться начнет. За время нашего знакомства я успела хорошо изучить его противоречивую натуру, поэтому знала, на какие рычаги лучше надавить, чтобы добиться от него желаемого. Другое дело, что прибегала я к этому знанию нечасто. Всем известно, что даже к сильным лекарствам происходит привыкание, что уж говорить о психологическом давлении. Когда это разовая мера, ее эффективность куда выше, чем каждодневные истерики, на которые уже через неделю любой перестанет обращать внимание, воспринимая как фоновый шум.

Так, сейчас еще надо изобразить праведное негодование, махнуть рукой и отвернуться. Все. Клиент готов.

— Маш! — виноватым голосом начал он, — Маш, я же не знал, что тебе так трудно. Ты же, как молния, повсюду носилась! Мы только диву давались, откуда в тебе столько энергии.

Я не реагировала, продолжая демонстрировать глубокую обиду.

— Машенька, не сердись! Ты же знаешь, ты для меня, как дочь. Я ж как лучше хочу.

— Хотеть не вредно! — огрызнулась я, — На словах вы все хороши, а вот когда до дел доходит…

— Ладно. Скажи, что мне сделать, и я сделаю!

— Точно? Все, что попрошу? — я повернула свой лик к поверженному противнику.

— В разумных пределах, естественно, — пошел на попятную Шелди.

— Тогда договорись с Арчибальдом. Он мне все показатели портит. Я бы еще в прошлом месяце на окупаемость вышла, если бы не пришлось закрыть часть замка.

— Нет!

— Ты же обещал! Шелди, сколько можно ломаться?! Я же не звезду с неба прошу, а всего лишь урезонить привидение.

— А я тебе в сотый раз говорю, не умею я!

— Ну так найди кого-нибудь! Ты же знаешь, у меня в этой сфере никаких связей и знакомств нет. Кроме тебя, естественно.

— Ладно. Я нахожу, а ты договариваешься. Согласна? — в чем тут подвох я не поняла, поэтому утвердительно кивнула. Прилей довольно потер руки. — Вот и ладненько!

На следующий день я отправилась в столицу с бумагой от Шелди, адресованной его приятелю-магу в кармане и с твердым намерением уговорить его избавить меня от головной боли по имени Арчибальд.

* * *

— Так, значит, она приходила во дворец, но ее не пропустил охранный контур, — подвел итог рассказу принцессы хмурый Алекс.

— Да, — вздохнула она, — Так нелепо получилось.

— И чего вы тогда почти месяц с объяснением тянули? Нельзя было сразу поведать мне эту «страшную» тайну? Бегали от меня с Мартином, как дети малые! — ворчал манли, восседая в гостиной друзей.

— Я не бегала! Просто дел было много. Ты же знаешь, как на нас все накинулись сразу после приезда. И вообще я думала, тебе мой благоверный давно все рассказал, — пожала плечами Катя и, чтобы перевести стрелки, спросила:

— Как идут твои поиски? Есть сдвиги?

— Незначительные, — поморщился Алекс, — Прочесал все дома увеселений, но безрезультатно. Она как будто сквозь землю провалилась! А у тебя новости есть?

— Нет. На площади она тоже не появлялась. Не понимаю. Сама же назначила встречу, а теперь и носа не показывает.

— Может, с ней что-то случилось? Попала в очередные неприятности? — с тревогой в зеленых глазах предположил парень.

— Или обиделась? Времени-то прошло много.

Алекс не стал ее переубеждать в обратном, ему и самому, бывает, приходила в голову та же мысль. Затянувшуюся тишину нарушил вошедший с докладом гвардеец.

— Ваше высочество, там очередная группа набралась. Изволите посмотреть?

— Изволю, — без энтузиазма отозвалась Катерина, поднимаясь.

Слух о том, что принцесса зачем-то ищет девушку-землянку, давно разлетелся по городу. Никто не знал причин, сподвигших ее на это, но народное мнение тут же решило, что, скорее всего, сиятельная госпожа ищет себе помощницу или служанку из родного мира, и желающие занять такое теплое местечко тут же потянулись на дворцовую площадь. И теперь по мере необходимости Кате приходилось спускаться в специальное помещение с зеркальной стеной, позволяющей ей без помех рассмотреть собравшихся, но самой при этом не показываться. Это было единственное требование Мартина, которое пришлось принять, за исключением усиленной охраны, разумеется.

— И не надоело тебе это столпотворение? Скандалы опять же. По-моему, это все бессмысленно, — застал ее на пороге вопрос Алекса. Она лишь пожала плечами и сказала:

— Предложи другой способ. Я с удовольствием послушаю.

Ответом ей стало сконфуженное молчание. Так и не дождавшись от манли конструктивных предложений, она поспешила в заветную комнатку, чтобы в очередной раз разочароваться — Маши среди девушек не было.

* * *

В дорогу меня провожали, как в последний бой. Шелди сто раз проверил поисковые маячки, защиту и только тогда отстал от меня. Просто удивительно, как в одном существе может уживаться чрезмерная заботливость и природная вредность! Порой, как наседка над цыпленком со мной носится, а иногда, вот как с Арчибальдом, помощи не допросишься. Но сегодня он был в своей первой ипостаси, и поминутно напоминал мне отослать магического вестника, как только я прибуду на место. Я вздохнула, в тысячный раз пообещав исполнить его просьбу. Эх! А я-то думала, что за месяц все забудут то нечаянное приключение, которым завершилось мое прошлое путешествие в Горнево.

В тот день я без проблем телепортировалась до Жатвино — поселка неподалеку от побережья. Наш замок аккурат стоял между ним и Горнево, но перемещаться док мне разрешил только до первого населенного пункта, хоть от последнего и было удобнее добираться до дома.

Обычно к моему прибытию транспортное средство на магической тяге (вечно забываю, как оно называется!) уже дожидалось меня во дворе центра, но в тот день отчего-то сильно задерживалось. Прошел час, второй, а за мной все не приезжали. Я уже начала волноваться, не случилось ли чего. К тому же от долгого сидения разболелась поясница, а в помещении было очень душно и шумно. Я периодически выходила на улицу подышать, но и там было не намного лучше — лавок для посетителей не предусмотрено, и даже просто постоять было негде — двор был узкий, и повсюду сновали манли. В общем, вокзал он и на Парсифее вокзал.

Когда моя хмурая физиономия в очередной раз промелькнула перед глазами парнишки, сидевшего за стойкой информации, он окликнул меня:

— Госпожа! — я оглянулась на голос и подошла ближе, — Ты не из Горнево случайно?

— Да. А что?

— Дорогу сегодня перекрыли. Ремонт.

— Как это? А как же мне домой теперь..? — растерялась я.

— В объезд, но часа три потеряешь, — я досадливо скривилась, — Можно еще напрямик, пешком. Тут ведь недалеко.

— Я дороги не знаю, — призналась я.

— Ой! Да что тут знать? Иди вдоль шоссе, а через пятьсот шагов справа тропинка будет. По ней пойдешь и через полчаса уже на месте будешь. Там еще рядом указатель есть на виноградники, не перепутаешь.

— Спасибо! Пожалуй, и впрямь прогуляюсь.

— Не за что, — скромно ответили мне, но от монетки не отказались.

Подхватив сумки, я отправилась в путь. Посыпанную гравием дорожку, уходящую в поля, нашла действительно быстро и, тихонько напевая, наслаждалась теплым осенним деньком на лоне природы. Солнце близилось к зениту, теплый ветерок приятно обвевал разгоряченное духотой центра перемещений лицо, птички пели на разные голоса, и в душе у меня потихоньку растворялось недовольство от долгого и бесплодного ожидания, оставляя только недоумение — и чего я раньше не додумалась пешком пойти? Совсем избаловалась с этими телепортациями!

И все было просто замечательно, пока я не подошла к развилке. Две одинаково утоптанные тропинки уходили в разные стороны, а я естественно не знала, какую надо выбрать. Ну советничек, ну удружил! Да лучше б я по обочине шоссе пошла, там-то никаких разветвлений нет!

Простояв минут пять на перепутье, в надежде встретить хоть кого-нибудь, кто указал бы верный путь, и, к сожалению, не дождавшись, я наугад выбрала правую тропу. Надо было еще тогда повернуть назад, но ходить кругами не хотелось. От прогулки на свежем воздухе разыгрался аппетит, поэтому о том, чтобы терять время на возвращение не было и речи. Вскоре дорога пошла мимо виноградников, и тут уж я не удержалась — сорвала крупную гроздь и с удовольствием съела. Это конечно воровство, но я успокоила совесть тем, что вряд ли хозяевам будет жалко ягод для голодной беременной женщины. Утолив потребности желудка, я снова подобрела, решив не жаловаться на неверно информировавшего меня манли начальству. Однако благодушие мое снова исчезло, когда тропинка круто свернула направо, обходя по периметру виноградник. Я явно выбрала не ту дорогу на развилке.

Простонав от разочарования и досадливо швырнув сумки на землю, я приложила руку ко лбу козырьком и огляделась. Ни души! Усевшись на поросшую травой кочку передохнуть, я случайно заметила почти заросшую тропку, уходящую в лес. Ага! Так тут тоже развилка! И один путь ведет как раз туда, где по моим прикидкам располагался замок. Заброшенность дорожки, конечно, смущала, но то ли из упрямства, то ли из любопытства, а скорее всего, просто от дури я побрела по ней. Сумки оставила в ближайших кустах. Они хоть и были невесомые благодаря магии, но все время за что-нибудь цеплялись. Я решила прислать потом кого-нибудь из девчонок за ними.

Лес встретил меня прохладой и сильным хвойным ароматом. Высоченные сосны уходили далеко ввысь и были похожи, как близнецы, поэтому вскоре я уже не знала, в какой стороне остались виноградники. Тропинка не раз прерывалась, но на мое счастье быстро находилась снова. Но чем глубже я заходила в лес, тем больше мне хотелось повернуть назад. Черт с ним со временем на обход в окружную, лишь бы не потеряться окончательно! Однако ноги все так же продолжали нести меня вперед по усыпанной хвоей дорожке, как во сне, когда ты знаешь, что за углом притаилась опасность, но все равно движешься ей навстречу.

Сосняк сменился обычным лиственным лесом, и идти стало труднее. Я уже обзавелась парочкой царапин и одним небольшим синяком, а Горнево и уж тем более замка все так же не было и в помине. Пора было признаться самой себе, что я заблудилась. В душе поднялась паника. Нет, я, конечно, не сомневалась, что меня будут искать, но все равно было страшно. И как я только додумалась пойти по той тропинке!? Не зря видать Шелди меня дурочкой иногда называет. Поворошив с досады ногой опавшие листья рядом с бревном, на которое я присела отдохнуть, я едва успела зажать ладонью рот, чтобы не заорать. Пустые глазницы человеческого черепа равнодушно взирали на меня.

Как я умудрилась за секунду отскочить от того места на десять метров, я не знаю. Пятясь задом, я вдруг наткнулась на кого-то и все-таки огласила лес диким воплем. Резко развернулась, готовясь дать отпор, и тут же опустила руки.

— Тихо-тихо! — Шелди обнял меня и ласково погладил по голове, — Это всего лишь я.

От пережитого ужаса сердце бешено колотилось в груди, а малышка внутри недовольно заворочалась, мысленно выражая мамочке свое фи. Хорошо ей. Сидит внутри, гадостей всяких не видит, а я может впечатлительная! Я мертвецов с детства боюсь!

— Пойдем! — прилей взял меня под локоть и повел куда-то. Я не сопротивлялась, все равно дороги не знала. — И куда тебя только понесло, горе луковое? Ты что тропинки не видела?

— Видела. Только она там раздваивалась, и я свернула не туда.

— Понятно. А я уж было подумал, что в тебе любопытство взыграло, раз ты на эту поляну пошла.

— В смысле?

— Так ты не знаешь. Тут раньше жертвоприношения проводили, лет этак двести назад. Сектанты.

— Так вот почему там череп валялся.

— Череп — это только цветочки! Вот что там раньше находили! Но тебе лучше об этом не спрашивать, ты и так слишком нервная.

— Ты поэтому не хотел замок покупать?

— Отчасти. Хотя сегодня мои опасения развеялись. Здесь и следа былой темной ауры не осталось. Специалисты хорошо поработали.

Минут через десять мы вышли к дому. Оказалось, мне оставалось пройти всего ничего. Все-таки как же хорошо, что компаньон заставил меня надеть поисковый маячок, а то бы неизвестно, сколько я еще плутала по лесу. Магия, скажу я вам, это вещь! И порой просто незаменимая. А дорогу к той полянке я запомнила, буду водить туда экскурсии! Я даже придумала рекламный слоган. Экстрим-тур для тех, у кого крепкие нервы от Климовой Марии: в программе ночевка в замке с приведением, поход к древнему жертвеннику и местный фольклор на тему «Суеверия и легенды приморского края». А как бонус, день на великолепном пляже для обретения утраченного душевного комфорта.

* * *

Столица встретила меня дождем. Завистливо поглядывая на сухих благодаря магии манли, я судорожно искала в своих баулах местный аналог зонта. По закону подлости он конечно же обнаружился на самом дне. Встречать меня никто не пришел, да я и сама никого не извещала о своем прибытии, о чем сейчас сильно пожалела. Наверняка дома будет сыро и холодно из-за осенних дождей, а так можно было бы попросить кого-нибудь прогреть его до моего прибытия.

Из-за плохой погоды я решила изменить своей привычке прогуливаться пешком от центра перемещений до родных пенат и взяла такси. Месяц назад, когда я уезжала в Горнево, здесь было еще довольно тепло, и никто даже не задумывался об отоплении. На побережье, кстати, и сейчас солнце неплохо грело. В Мианэе же лето окончательно и бесповоротно проиграло осени, да и зима уже была на подходе.

Дома было ожидаемо зябко, поэтому провозившись с системой обогрева здания минут двадцать, но все-таки разобравшись, как эта штука включается, я попросила политического убежища и горячего чая у соседей. Ввиду ненастья гостевой дом был полон. На прогулку никто из туристок не отважился. Нери — куратор столичного направления — встретила меня очень радушно, тут же накрыла стол с вкуснейшими пирожками своей лепки и пересказала последние новости. Самой обсуждаемой темой месяца были масштабные поиски некой Климовой Марии. Я невольно вздрогнула. Девочки моего настоящего имени не знали, для них я была Марго Адери, поэтому вовсю перемывали мне косточки, гадая, кто же я такая и чем так приглянулась венценосной землянке. Так я и узнала, что меня ищет Катя. Даже не верилось!

Я не удержалась и фыркнула, чем заработала удивленные взгляды окружающих, которые, впрочем, проигнорировала. Надо же, ее высочество вдруг соизволила вспомнить обо мне! Полгода назад я бы прыгала от радости, узнав об этом, три месяца назад в первую очередь испытала бы облегчение, поскольку не пришлось бы идти на незаконный ритуал, сейчас я не чувствовала ни того ни другого. Разве что немного любопытства — было интересно посмотреть, насколько изменила подругу новая жизнь. А что изменения будут, я даже не сомневалась. Этот мир всех заставлял подстраиваться под свои законы. Поначалу ты даже не чувствуешь этого, просто плывешь по течению, а потом вдруг просыпаешься утром, смотришь в зеркало и видишь в нем совсем другого человека. И речь не о внешности. Она-то как раз у большинства переселенок остается неизменной. Меняется характер, привычки, у некоторых — даже принципы. Справедливости ради стоит заметить, что не всегда в худшую сторону.

Однако, как бы я не скрывала это даже от себя, обида на Катю все же имела место быть. Почему она так долго не отзывалась, а сейчас вдруг заинтересовалась моей судьбой? Совесть замучила или появились другие причины? Я так задумалась, что совершенно потеряла нить разговора, а он меж тем пошел обо мне, точнее о цели моей поездки. Я очнулась только, когда Нери легонько потрепала меня по плечу и, наверное, уже не в первый раз задала вопрос:

— Маргоооооо, ты к нам надолго?

— А? Не знаю пока. У меня есть здесь несколько важных дел. А что?

— Я хотела переговорить с тобой насчет бизнеса. Есть пара идей, как улучшить наш сервис и съэкономить.

— Прекрасно! Я обязательно найду время заглянуть к тебе завтра. Сегодня что-то устала. Или может сама зайдешь?

— Во сколько?

— После обеда. В первой половине дня у меня дела. Кстати, ты не знаешь случайно, в каком районе расположена эта улица? — я протянула девушке бумажку с адресом, который дал мне Шелди. Она взглянула, покачала головой и подозвала одну из своих помощниц.

— Клара! Взгляни-ка! Ты, помнится, хвасталась, что знаешь Мианэю, как свои пять пальцев.

— Ой, да что тут сложного. Всего семь кварталов отсюда. Улица профессиональных магов, если не ошибаюсь.

— Проводишь меня завтра? — спросила я.

— Без проблем!

Но без проблем-то как раз и не обошлось.

Глава 24

Дом рекомендованного мне Шелди господина Рогара поражал своим сюрреализмом. Стены и крыша были соединены под немыслимым углом, а уж их расцветка была настолько контрастной, что больно резала глаз. Даже привычные к столичному разнообразию горожане сворачивали шею на это безобразие и крутили пальцем у виска. А я стояла и размышляла, стоит ли стучаться в дверь манли, живущего в таком экстраординарном здании.

— Интересно, все маги так чудачат с жилплощадью или только особо неадекватные?

— Думаю, это только нам так «повезло». Все остальные дома выглядят более нормальными, — «обнадежила» меня Клара. Я пробежалась глазами по улице и действительно не заметила больше ни одного настолько же безумного строения. Это, мягко говоря, настораживало. Но я постаралась себя успокоить тем, что местная архитектура вообще сильно отличается от привычной нам, и решилась после некоторых колебаний постучать в дверь. Звук получился неожиданно громким, будто его усилили рупором, и я отшатнулась назад от испуга. Ну и шуточки у хозяина!

Мы подождали минуту, другую, но никто не спешил распахивать перед нами дверь. За стеной царила гробовая тишина.

— Наверное, никого нет дома, — резюмировала я, — Пошли, Клара. Зайдем в другой раз.

Однако стоило мне отвернуться, как раздался звонкий щелчок открываемого замка и нашим взорам предстал пожилой манли с цепкими недовольными глазами, оглядел меня с ног до головы, еще больше сморщился и захлопнул дверь прямо перед моим носом! Мы с провожатой недоуменно переглянулись. Вот так прием! Давненько меня никто так нагло не игнорировал. Если мне не изменяет память, с тех самых пор, как я перевоплотилась в сиротку Марго. Мда, к хорошему быстро привыкаешь, вот и я отвыкла от подобного обращения и сильно разозлилась. Попросила Клару закрыть уши и решительно постучалась снова. Не получу помощь, так хоть выскажу ему все, что я думаю о таких грубиянах, как он!

Раздающиеся чуть ли не на всю округу звуки маг проигнорировал. А вообще странный он. Не типичный какой-то. Другие, едва заметив беременность, чуть ли не ковриком стелились, а этот наоборот озверел. Я же видела, как его перекосило, когда он увидел мой живот. Может Шелди перепутал адрес?

Как только я вспомнила компаньона, в голове сложилась полная картинка. Ничего он не перепутал! Он просто знал, как этот Рогар отреагирует на мой визит! Так вот почему он такой довольный был, зараза. Подсунул мне женоненавистника и рад! И я от него отстала, и Арчибальд продолжил властвовать в восточном крыле!

Козел! Только вместо рогов крылья. Нет, ну вот как с таким работать?! Чего, спрашивается, прилей так вцепился в этого призрака? Не хочет лишаться мертвого собеседника? Так ведь и я не собиралась его совсем развеивать. Он же главная фишка замка. Так только, присмирить, чтобы туристок до полусмерти не пугал.

Совершенно позабыв про разозлившего меня колдуна, я послала вызов Шелди по МУСу (магическому устройству связи). Он ответил сразу, будто ждал моего звонка. В глазах горело тщательно скрываемое предвкушение моего фиаско, но я-то его знаю.

— Шелди, милый! — ласково проворковала я, а собеседник насторожился, — Скажи-ка мне, дорогуша, к кому ты меня послал?! Ты поиздеваться надо мной вздумал, да? Не надоело еще? И неужели ты думал, что я не догадаюсь, почему ты это сделал?! — к концу речи я уже говорила на повышенных тонах, — Ты что решил, что я твое ненаглядное привидение уничтожить хочу? Так вот нет! Мне это не выгодно, чтоб ты знал.

— Выгодно — не выгодно! Всю жизнь теперь только этим и измеряешь, а это, между прочим, живой свидетель истории! Великий манли! Нельзя его из собственного замка выгонять!

— А кто его собирался выгонять!? — взвилась я, — С чего ты вообще взял, что мне нужно именно это?

— Да? А кто мне постоянно твердил, что нужно от него избавиться? Троюродная бабушка внучатого племянника жены? Ты и так здесь почти не оставила духа времени, так что знай, что хотя бы Арчибальда я тебе в обиду не дам!

Я взяла таймаут, чтобы успокоиться, пока не наговорила ему того, о чем потом возможно буду жалеть, и отключилась. Дальнейший разговор бессмыслен. Мы просто, как всегда не поняли друг друга. Позже, я узнала, что вся моя затея с замком Шелди воспринималась, как вандализм и неуважение к истории их мира. Но я ведь ничего не разрушала! Наоборот! Неужели руины для аборигенов милее, чем восстановленный памятник? По старинным эскизам, между прочим, работали! Я только и сделала, что канализацию с водопроводом провела.

Я так увлеклась самокопанием, что не заметила, как свидетелей нашей перепалки стало на одного больше. Стоя на пороге своего необычного жилища, Рогар с интересом рассматривал меня. Я еще не успокоилась после скандала, поэтому, внутренне готовая к его продолжению, ответила вызывающим взглядом.

— Что, нравлюсь? — иронично поинтересовалась я.

— Ни капли, — откровенно ответили мне.

— Ну так и не смотри! — огрызнулась я в ответ и развернулась, чтобы уйти. Я все еще была зла, как тысяча чертей.

— Я слышал, у тебя проблемы с привидением… — я остановилась, но поворачиваться к нему лицом не спешила. — Я могу помочь. За вознаграждение, разумеется.

Это уже совсем другой разговор. Сразу бы так! А то разозлят сначала, а потом помощь предлагают. Что за люди?! Хотя это же не люди, это манли, и этим все сказано.

Мы с Кларой вернулись к крыльцу и прошли в гостеприимно распахнутую дверь. Маг усадил нас на диван и предложил чаю, но мы отказались.

— Так значит, вы от Шелди пришли? — я кивнула, — И как поживает этот пройдоха? Все еще не остепенился?

— Нет, но у него все замечательно. У нас с ним совместный бизнес.

— Совместный? Да ты рисковая девочка! Или просто дура.

— Давай не будем обсуждать мои интеллектуальные способности и приступим непосредственно к делу, — холодно ответила я.

— Хорошо, — легко согласился Рогар, — Насколько я понял из твоей беседы с прилеем, в твоем доме завелся дух.

— Да. Только завелся он там намного раньше, чем я его купила. Это призрак последнего хозяина, при котором замок еще был жилым.

— Понятно. И что вы хотите, чтобы я с ним сделал?

— Ну, не знаю. Урезонить, наверное. Чтобы он перестал пугать всех подряд, и его можно было хоть как-то контролировать.

— Это возможно. Но будет стоить тебе недешево.

— Я согласна! — я уже была морально готова на любую цену. К тому же, эти деньги быстро окупятся, когда я заселю пустующую часть.

— Что ж, в таком случае я завтра же выезжаю на место.

— Спасибо, — меня сильно обрадовала такая оперативность, — Оплата по факту или авансом?

— По факту.

— Отлично. Вот адрес, — я протянула магу листок бумаги, который он рассматривал, как невиданную диковинку. Да-да, от руки манли писать не любят. В ходу больше магические вестники с голосовыми сообщениями и живым изображением отправителя. Наговорил — и тут же отправил. Просто и удобно. Я тоже ими часто пользуюсь, когда компаньон не жмотничает и заряжает мне амулет. — Мое присутствие обязательно?

— Нет. Полагаю, Шелди будет достаточно, но если хотите…

— У меня другие планы. Мы, пожалуй, пойдем.

— Я провожу.

Вот так, не смотря на не вполне удачное начало, мне удалось решить проблему с вреднющим призраком. Подумать только! Мария — укротительница потусторонних созданий! Сказал бы кто год назад, засмеяла бы.

* * *

Вторая половина дня выдалась не менее нервной, чем первая. Сначала пришла Нери со своей идеей открыть здесь сразу сеть ресторанов быстрого питания. Ее пирожки шли среди клиенток на ура, вот лавры первого кулинара столицы и не давали ей покоя. Я предложила ей самой составить смету затрат на создание хотя бы одного заведения и прикинуть возможную выручку. После этого она поникла и ушла, а мне стало совестно за то, что отказала человеку в помощи. В итоге я не выдержала, и сама, вооружившись калькулятором, посчитала необходимые показатели. По всему выходило, что максимум, на что мы можем пока претендовать — это небольшой ларек в квартале развлечений. Однако потраченное время стоило восторженных глаз Нери, когда я озвучила ей свое решение.

Потом я заглянула в офис и зависла там до самого вечера — скопилось много дел, требующих моего непосредственного участия. Оказалось, часть платежей по кредиту просрочена, отчего банкиры пришли в ярость и требовали мою голову. Заверив их, что завтра же разрешу это недоразумение, я дала втык ответственной за этот сектор девушке, пригрозив ей в следующий раз все штрафы и пени навесить на нее. И озвучила сумму, в которую мне встала ее забывчивость. Вроде бы прониклась.

Сарафанное радио среди землянок работало на ура, поэтому поток туристок в последнее время резко возрос, а размещать их стало некуда. Пришлось срочно подыскивать еще один свободный дом по соседству, что к счастью, было довольно легко осуществимо, и селить прибывших там. Некоторые, конечно возмутились не совсем презентабельным видом предоставленных комнат, но мы их быстро успокоили, пообещав компенсировать временные неудобства бесплатным ужином.

Таким образом, разобравшись с неотложными делами, я все остальные отложила на завтра и поползла домой, про себя решив больше так не перенапрягаться. Неуемная энергия, которая била из меня все эти месяцы, наверное иссякла, потому что чувствовала я себя на редкость уставшей. Наградой за этот тяжелый трудовой день стал вечерний визит Малены и Лорелеи. Последняя даже не вышла на работу, ради наших посиделок. Девочки тут же отскребли меня от дивана в гостиной, на который я упала, как только зашла, и сопроводили на кухню. Там из подручных продуктов соорудили быстрый ужин и открыли бутылку вина для себя. Они кстати, еще больше сдружились, пока меня не было, перейдя из разряда приятельниц в подруги, что не могло меня не радовать. Через пару бокалов игристого от неловкости, возникающей после долгой разлуки даже между близкими людьми, не осталось и следа. Девушки немного захмелели, а я поневоле заразилась их весельем. И даже силы нашлись просидеть за разговорами далеко за полночь. Потом начали слипаться глаза, и я ушла спать. Малена с Лорой на боковую пока не собирались. У них только началась та стадия опьянения, когда архиважным становится традиционное: «Ты меня уважаешь?». Ночевать подруги естественно остались у меня.

* * *

Утром я своим отдохнувшим видом сильно раздражала обеих собутыльниц, мучимых жесточайшим похмельем. Вчера они отрубились прямо на кухне за столом, так что выглядели очень помятыми, и поминутно жаловались на затекшие мышцы.

— Ох! — ныла Малена, — Мне так плохо не было уже месяц.

— Мне тоже, — простонала Лора, прикладывая ко лбу мокрое полотенце.

— А что это вы отмечали месяц назад? Да еще и без меня! — притворно возмутилась я, а сама судорожно вспоминала, не проморгала ли я чей-нибудь день рожденья. Вроде бы нет.

— Не то что бы отмечали. Просто появился повод, вот мы им и воспользовались. А то все одна работа. В тот день еще представления на главной площади устраивали, угощение халявное было, и атмосфера такая… немного безумная что ли, — пустилась в сладостные воспоминания хозяйка дома развлечений.

— Да? Получается, я опять все самое интересное пропустила, — расстроилась я. Все мои знакомые в один голос твердили, какие грандиозные гуляния умеют устраивать манли, а я так ни разу и не поучаствовала. Эх, надо было все-таки остаться в тот раз в столице!

— Ага. Тебе с праздниками уже второй раз не везет, — подключилась к обсуждению Малена, — Но ты не расстраивайся, через две недели день императорской семьи, да и принцесса скоро родить должна. Так что этого добра и тебе хватит!

— Катя беременна?!

— Ну да. В честь их с мужем возвращения и устроили праздник, — пожала плечами подруга.

— Возвращения?!! И вы молчали!!! — возмутилась я во весь голос.

— Нет, надо было бежать и срочно отправлять тебе вестника, что твоя предательница-подруга нежданно-негаданно объявилась! — съязвила Лора. Она вообще Катьку заочно терпеть не могла. — И ты даже не думай к ней идти. Пусть знает, что есть еще в этом городе те, кто не побежит по первому ее зову, как собачонка!

Сравнение мне не понравилось, как и ее тон. Не люблю, когда мне указывают, что мне делать, а что нет, особенно когда я этого не прошу. Но затевать с утра ссору мне не хотелось, поэтому я сделала вид, что пропустила ее реплику мимо ушей.

— Интересно, это традиция такая, каждый раз, как кто-то из монаршей семьи возвращается в столицу, устраивать народные гуляния? — задумчиво произнесла я.

— Если бы это было так, то они бы уже давно разорились! — подключилась к обсуждению Малена, — Просто в этот раз их высочества на целых полгода уезжали, вот родственники и решили показать, насколько соскучились.

Я начала лихорадочно прикидывать сроки. Месяц назад они вернулись, отмотаем еще шесть. По всему выходило, что в путешествие они отправились незадолго до моего неудачного визита в императорский дворец!

— Маш! — потрясла меня за плечо Лора, возвращая из мыслей в реальность, — Маш, ты в порядке? Да не расстраивайся ты так. Ну зазналась она. Бывает. Я с такими людьми вообще стараюсь расставаться, как можно быстрее.

— Нет, — покачала я головой, — Не зазналась. Это я опоздала тогда. Если бы я не была такой трусихой, и пошла к ней недели на две раньше, все могло бы сложиться совсем по-другому.

В комнате повисло тяжелое молчание. Девчонки осмысливали ситуацию.

— Дааааааа, — протянула Малена, — Ну и дела.

— А я все равно считаю, что она тебя предала! — продолжала гнуть свое Лорелея, — Поисками можно было и с другого конца света заниматься. Тем более с ее-то возможностями!

— Кто знает, были ли у нее эти самые возможности, — кинулась я на Катину защиту, — Все знают, какая ей свекровь досталась. Может, она притесняет ее почем зря!

— Это да, — поддержала меня первая подруга из этого мира, — Про императрицу какие только ужасы не рассказывают.

— И все равно я ей не доверяю! — оставила за собой последнее слово хозяйка борделя. Я переубеждать ее не стала. Бесполезно. Везет же мне на упрямых людей!

После этого неприятного разговора подруги вскоре засобирались по домам. Я тоже позавтракав отправилась в офис, а там стоял привычный переполох, который вихрем закрутил меня на всю неделю. Правда теперь я чаще отдыхала в течение рабочего дня, чтобы не переутомляться. А то док, к которому я нашла время забежать, пригрозил назначить мне какие-то процедуры с непонятным, но пугающим названием и запретить заниматься делами вообще. Пришлось притормаживать свой трудовой порыв.

За всеми этими хлопотами переживания по поводу Кати отодвинулись на задний план. У меня просто не было на них времени. Однако последний мой визит к врачу заставил вспомнить об одной неприятной для меня манлийской особенности оповещения родни о рождении ребенка. Как решить эту проблему, я не имела ни малейшего понятия. Шелди, с которым мы давно помирились, тоже ничего конкретного на этот счет сказать не мог. Так что последней надеждой для меня стала Катя. Сильным мира сего всегда известно чуточку больше, чем простым смертным, к тому же возможно в императорской библиотеке мог найтись ответ на мой вопрос. Отбросив сомненья, я решила в понедельник наведаться в гости к принцессе.

* * *

— Меня зовут Климова Мария. Я к ее высочеству Екатерине.

Флегматичный страж порядка смерил меня неодобрительным взглядом и кивнул на длинную колонну девушек, выстроившихся вдоль ограждений.

— Очередь занимай. Сегодня выходной, и твоих тезок особенно много, — не скрывая злую иронию, сказал он.

Я ошарашено кивнула и пристроилась в конец шеренги, успев услышать, как мужчина проворчал себе под нос: «А эта-то куда?! Совсем ненормальная! Ни сегодня-завтра рожать, а все туда же!». Взгляды, которыми меня провожали выстроившиеся в ряд землянки, тоже дружелюбием не отличались. Им-то я чем насолила?! Мало того, что явились сюда, назвавшись мной, так еще и зыркают, как будто я у них последний кусок хлеба хочу отобрать. Напустив на себя независимый вид, а в душе кипя от негодования, я прислонилась к ограждению, змейкой петляющему по площади для упорядочивания толпы. Не прошло и пяти минут, как уже за мной выстроилось человек десять. Вот это аншлаг! Количество самозванок просто поражало. И на что они только надеются? Особенно вон та брюнетка выше меня на голову, или рыжая толстушка кило под сто пятьдесят. За такой срок даже магия не поможет вымахать на двадцать сантиметров вверх или набрать почти центнер. Их мог бы принять за меня прежнюю только слепой, а я не помню, чтобы у Катьки когда-нибудь были проблемы со зрением. Какие однако наглые бывают люди! Я по поводу своего изменившегося внешнего вида изнервничалась уже, хоть у меня и оставался мой голос. А эти все спокойные стоят, как танки. Не понимаю!

Ожидание затягивалось. Девушки с определенным интервалом заходили в небольшую одноэтажную пристройку к основному зданию и через десять-пятнадцать минут выныривали из другого входа. Прямо конвейер какой-то. Очень скоро от стояния заломило поясницу и разболелись ноги. К тому же было довольно холодно, хоть я и оделась по-зимнему. Собрав всю наглость в кулак, я попыталась пробиться без очереди, но не тут-то было! Женщины в этой толпе, в отличие от стражника, решили, что мой живот накладной. Некоторые даже потыкать в него пытались, за что и получили по рукам. Но рисковать малышкой я не хотела, поэтому пришлось с позором возвращаться на свое место и ждать дальше.

Когда пришел мой черед предстать под светлые очи подруги, мне уже было почти все равно. Держалась я на чистом упрямстве. Мне уже давно нужно было в туалет, но уйти из «строя» было нельзя. Я сама видела, как одна девушка, которая стояла метров на пять ближе к цели, отошла купить воды, а вернувшись, наткнулась на каменную рожу той, что стояла за ней и слова: «Я тебя не помню». Впереди стоящая тоже промолчала, так что пришлось бедолаге идти в самый конец очереди.

В конце концов, меня и еще нескольких женщин завели в небольшую ярко освещенную комнатку, выстроили в шеренгу и велели что-нибудь сказать по очереди, когда дадут знак.

— А где Катя? — вслух удивилась я. Все шло совсем не так, как я себе представляла, и это тоже заставляло нервничать.

— Ее высочество скоро подойдет в соседнее помещение, — помрачнел от моей фамильярности служащий этого балагана, особо выделяя интонацией титул подруги, и указал на непроницаемое окно в противоположной стене. Я почувствовала себя, как на допросе в голливудском детективе. Очень похожая обстановка, только прикрученного к полу стула не хватало. Появилось даже что-то вроде ностальгии. Сразу вспомнилось, сколько времени я не была в кинотеатре и не смотрела телевизор.

Пока я любовалась интерьерами и блуждала в своих воспоминаниях, за стенкой послышался шум. Через минуту нам дали отмашку начинать свои речи. Первая девушка несла какую-то чушь про свои выдающиеся навыки в стирке, вторая начала петь дифирамбы принцессе, третья рассказала настолько трагичную историю о своем житье-бытье, что я чуть не прослезилась. Я так увлеклась злоключениями своей соседки, что, когда пришла моя очередь говорить, даже растерялась. Сердце бешено заколотилось от волнения, в голове — вакуум.

— Говори уже, — нетерпеливо прошептала девушка слева. Ей, видимо, не терпелось поразить нас своими талантами, поскольку в одной руке она держала красивую вязаную салфетку, а в другой — вышитое полотенце. А я, бестолковая, ничего не принесла в подарок! Надо было хоть сладостей купить, Катька их обожает.

— Девушка! Поприветствуй госпожу — не задерживай остальных! — раздраженно бросил все тот же манли. Встрепенувшись, я выдавила из себя:

— Привет, Кать! — и по-идиотски помахала ручкой, — А я вот пришла. Мне сказали, ты меня искала.

И ничего. Прошел десяток секунд, минута. Никакой реакции. Как же так? Неужели она так быстро забыла мой голос? Я из последних сил сдерживалась, чтобы не расплакаться. Рукодельница уже вовсю расхваливала кружева собственного изготовления, когда заскрежетали замки и дверь, ведущая в соседнюю комнату, распахнулась. На пороге стояла Катя, пристально, но вместе с тем недоверчиво всматриваясь в мое лицо.

— Маш? Это правда ты? — пораженно выдохнула она. Я кивнула, улыбаясь во весь рот. — Теперь понятно, почему мы тебя найти не могли. Пойдем скорее!

Подруга взяла растерянную меня за руку и повела куда-то по крытой галерее. Я брела за ней в окружении настороженных телохранителей и не верила, что это действительно происходит со мной. Я столько ждала этого мига, мечтала, надеялась, что теперь у меня появилось странное ощущение, будто я сплю наяву. Путь наш завершился в уютной гостиной, расположенной в личных покоях принцессы. Охрану она выставила за дверь, невзирая на их недовольные рожи. Это была все та же девчонка, с которой мы шесть лет просидели за одной партой. Зря я, получается, выдумывала себе всякие ужасы о ней.

Мы с Катей — два шарика на ножках — попытались обняться, но животы не позволили. Рассмеявшись, просто устроились рядышком на диване, взялись за руки, украдкой вытирая непрошеные слезы. Как много всего произошло с тех пор, как мы в последний раз вот так сидели вместе! Вроде бы всего семь месяцев, не так уж и много, а казалось, пролетело полжизни. Во всяком случае, для меня.

По блестящим нетерпением глазам было видно, что подруга умирает от любопытства. Первый вопрос Катерины оказался вполне ожидаем:

— Что это с твоим лицом, Маш? — спросила она, едва стихли потоки радостных слез и бессвязные заверения в том, как сильно мы соскучились друг по другу, — И ты беременна?! От кого? Ты, получается, еще на Земле залетела, да? И скрыла от меня такое событие!

— Вообще-то нет. Не на Земле.

— Как это? — опешила подруга, — Маш, не хочу тебя расстраивать, но от Алекса у тебя ребенка быть не может. Он — манли. Да ты наверное не знаешь! Люди с парсифейцами, как правило, детей зачать не могут.

— Я знаю. Но кроме Алекса у меня мужчин не было. Но если не веришь, можешь узнать у моего врача. Обманывать тебя мне нет смысла, — мне стало отчего-то жутко обидно от ее неверия.

— Нет-нет! Что ты! Просто… Поразительно! Да что там! Я просто в шоке! — воскликнула подруга, руки мои она так и не отпустила, — Меня с первого дня пичкали специальными отварами, обряды каждый вечер проводили, чтобы я залетела, а ты взяла и забеременела с одного раза!

— Ну не совсем с одного, — смущенно поправила я ее.

— Ого! Вот так и узнаешь о своих подругах что-то новенькое! — наигранно возмущенно произнесла Катя, но в глазах плясали веселые чертенята, — Ну да ладно. Сама монашкой не была. Извини мое любопытство, я тебя совсем замучила, да? У меня просто в голове не укладывается, как с тобой такое чудо могло произойти!

— Как? Над этим уже двое исследователей бьются, и все понять не могут. А я тут на днях подумала… Помнишь, я тебе рассказывала про русалку, которая мне подарок обещала? — принцесса согласно кивнула, мне же не терпелось поделиться с кем-нибудь своей теорией, — Так вот он ее подарочек! — я ласково погладила свой живот.

— Охрене… Кхм. Прости, вырвалось.

— Ничего, — улыбнулась я, — Мы люди простые, к матам привычные.

— Даааа. А местные после того, как я обложила родным трехэтажным стул, об который отшибла мизинец, смотрели на меня квадратными глазами! — Катерина наглядно показала, какого размера были гляделки впечатлительных слушателей, а потом снова вернулась к больной теме.

— Маш! Ты понимаешь, что это значит?! — я подарила ей недоумевающий взгляд, и она пояснила, — Твоя беременность?

— Понимаю, — помрачнев ответила я, — Это значит участь лабораторной крысы для меня и моего ребенка! Если мне, конечно, еще оставят малыша, а не отберут и не отдадут «любящему» отцу!

— Глупости говоришь! Да разве я позволила бы, чтобы у тебя кого-то или что-то отняли?!

Я тяжело вздохнула.

— Ты — нет. А за остальных поручишься?

— Если ты о Мартине, то да. Он… Он сильно переживал и жалел о том своем поступке. Правда! — она закусила губу, а потом, набравшись смелости, задала волнующий ее вопрос, — Ты все еще сердишься на него?

— Нет, наверное, — прислушалась я к себе и неожиданно призналась, — Не известно, как бы я отреагировала на его месте.

— Вот и ладненько! — просияла Катюша, — Но извинения он все равно тебе принесет! Прилюдно!

— Сурова ты, мать! — шутливо сказала я.

— Советская школа! — отозвалась она, задрав нос к потолку, хоть в развалившемся союзе нам довелось прожить всего два первых года нашей жизни.

В дверь робко постучали и, дождавшись позволения, зашли. Давешний служащий, кривившийся от моей «невоспитанности», спросил, что делать с собравшимися на площади женщинами.

— Распускай! И скажи, чтобы принесли нам чаю. Хотя постой! Ты голодна? — я пожала плечами. О еде я и думать забыла, пока Катя не задала вопрос. Хотя в туалет сбегала бы с удовольствием. Подруга, приняв мое телодвижение за согласие, заказала полноценный обед и отпустила манли. Я же отпросилась в вожделенное помещение, а когда вернулась, в комнате уже появился стол, сервированный на две персоны.

Следуя народной мудрости, аппетит пришел во время еды. Некоторое время в комнате был слышен только звон посуды. Когда же с обедом было покончено, мы вновь переселились на полюбившийся диван. Кате все не давало покоя мое интересное положение.

— И все-таки ты даже не представляешь, что означает твоя беременность! Манли — вырождающаяся раса. Их женщины физически не могут родить больше двух детей. На третьего почти никто не решается — не хотят рисковать. А тут такие возможности! Да если мы договоримся с русалками, да мы же всех землянок с тобой замуж повыдаем! И нафиг тогда все эти кварталы развлечений! У девчонок будет нормальная жизнь, а манли поправят дела с демографией!

С этой стороны я на проблему не смотрела. Но, может я и последняя эгоистка, но страдать за возможность другим жить счастливо, мне совсем не хотелось.

— Ты опять загрузилась! — заметила мои сомнения подруга, — Да не позволю я никому причинить тебе вред!

— Даже императору? — когда дело касается общенародных интересов, правители частенько забывают про кровные узы и капризных родственников.

— Да, — ответила Катерина, вот только промелькнуло в ее глазах сомнение. А мне большего и не надо было, чтобы сделать свои выводы.

— Это замечательно, но я все же прошу тебя не говорить пока никому правды о моем ребенке. Пусть все считают, что я попала сюда уже беременной. А лучше поддержи мою легенду о несчастной Марго Адери.

— И Алексу не скажешь?

— Ему особенно.

— Зря ты так! Он, между прочим, тебя искал.

— В перерывах на встречи с очередной красоткой? Полгода не прошло с моего исчезновения, а он уже нашел мне замену! И не одну, — принцесса хотела мне возразить, но я не дала, — Не надо, Кать! У меня тоже гордость есть. И ты, если хочешь остаться моей подругой, ничего ему не скажешь!

Она в ответ только укоризненно посмотрела на меня, но ничего не ответила. Я решила сменить больную тему.

— Да что это мы все обо мне да обо мне! Ты-то как?

— Хорошо, — улыбнулась подруга, — Нет! Даже не так! Сейчас, когда ты нашлась, вообще замечательно! Мартин — прекрасный муж. Заботливый, добрый, умный. И любит меня до беспамятства. А уж как они все здесь над моей беременностью трясутся! Иногда даже до смешного доходит. Ой! Маш, прости! Тебе, наверное, неприятно это слышать.

— Ну что ты! Я очень рада за тебя. Хорошо, что хоть одной из нас в этом мире повезло.

— Бедная моя, — обняла она меня за плечи, — Мне так стыдно перед тобой. Получается, я притащила тебя на Парсифею и бросила! Эх! Не надо было Мартина слушать, а сразу самой за твои поиски браться.

— Да брось! Все уже в прошлом. Нам сейчас о будущем думать надо, — я бросила выразительный взгляд на Катин живот.

— Да, ты права.

Теперь предстояло самое сложное — нужно было попросить подругу пойти против мужа. А если учесть тесноту их связи, сделать это будет очень нелегко.

— Кать, у меня к тебе есть одна просьба.

— Для тебя — все, что угодно!

— Не спеши соглашаться. Сначала выслушай.

Принцесса изобразила на лице внимание.

— Кать! Ты, должно быть, знаешь про особенности местного деторождения больше моего, но я напомню. Когда на Парсифее рождается ребенок, о нем тут же узнает вся его родня, — девушка согласно кивнула, — Так вот, я бы хотела узнать… Нет, не так! Мне крайне необходимо обойти этот обычай. Ты мне поможешь?

— Маш, ну я не знаю… Ты меня сейчас так озадачила. Нет, я, конечно, помогу, чем могу. Просто я ни разу не слышала о чем-то подобном. Надо будет поискать сведения, порасспрашивать. Это может занять много времени. Тебе когда рожать?

— Скоро. Док говорит, чуть больше месяца осталось. А тебе?

— Немножко подольше. А у тебя кто будет? Мальчик, наверное? Как у меня?

— Нет, девочка, — с потаенной гордостью ответила я. Катя покачала головой.

— Ты не перестаешь меня удивлять сегодня! Ты — просто один большущий сюрприз! Я когда твой голос услышала, сначала подумала, мне показалось. Уж очень сильно ты изменилась. Кстати, ты так и не ответила, что случилось с твоим лицом.

— Это долгая история, — попыталась я увильнуть от ответа, но второй раз мне это не удалось.

— А мы вроде никуда не спешим, верно?

Я заколебалась. Проболтается или нет?

— Ну ладно. Только сначала дай мне слово, что не расскажешь об этом никому, даже Мартину.

У подруги загорелись глазки от любопытства.

— Даю честное королевское слово. Рассказывай уже!

— В общем, это не совсем легально. Можно даже сказать, запрещено, — Катя непроизвольно подняла брови от удивления. Конечно, она же знала только мою законопослушную версию. — Я продала красоту на полгода. Мне очень были нужны деньги, а в долг никто не давал. Пришлось пожертвовать малым ради большего.

— Да, я понимаю, — погрустнела подруга, — Тебе надо было на что-то жить. А когда все вернется назад?

— Месяца через четыре. Три с половиной осталось по контракту, потом еще две недели на постепенную перестройку назад, чтобы знакомые не удивлялись, что кто-то в одночасье резко похорошел или наоборот подурнел.

— Понятно. А расскажи-ка мне о своих приключениях с самого начала!

— Это долго, — предупредила я, но Катя только состроила недовольную гримасу, — Ну хорошо, слушай! В тот день, когда ты пропала…

Глава 25

В то время как одна небезызвестная особа распивала чаи в покоях принцессы, в своем кабинете, расположенном в противоположном крыле того же дворца, корпел над отчетами занятых слежкой сотрудников Алекс. Теперь, когда принцесса взялась помогать в его поисках, стало гораздо легче. Больше специалистов в подчинении, больше свободного от службы времени, ведь от работы в дипломатическом ведомстве его никто не освобождал. Поначалу было тяжело выполнять привычные обязанности, но нашлись и свои положительные моменты. Так, договариваться с эльфами с Пилариса стало гораздо проще — чувствительные к чужим переживаниям они снисходительно относились к страдающему манли, поэтому можно было проигнорировать нелепый церемониал и при этом не спровоцировать межмировой скандал. Опять-таки прилеи неожиданно перестали испытывать его на прочность, хотя до этого уже полгода требовали автономии, а то и вовсе суверенитета. Алекс всего-то однажды не успел заблокировать непроизвольную волну ментальной агрессии, а они после этого стали вдруг, как шелковые.

Наблюдение манли решил установить за управляющей приютом и обитательницами «Сладкой жизни». Он был уверен, что рано или поздно кто-нибудь из них приведет его к Маше. Не могла же она за столько времени ни с кем не сдружиться!

Одновременно велась работа с человечками. Агенты с огромным удовольствием шли на нее. Пришлось даже график составлять, чтобы не передрались. Еще бы! Когда еще представится возможность за казенный счет покутить в элитном доме развлечений! Однако большинство девушек понятия не имели о Машином местонахождении и вообще с трудом вспоминали, кто это вообще такая. Поняв бесполезность этого метода добычи информации, Алекс свернул халяву, а самых эффективных в плане сбора сведений отправил обхаживать местную прислугу. Это кстати довольно быстро дало хоть какой-то результат. Оказалось, землянка пользовалась особым расположением хозяйки борделя. Во всяком случае, они подолгу просиживали в ее кабинете за разговорами, и если кто и знает, где Маша сейчас, то только Лорелея. С тех пор за ней постоянно следили. За ней и за Маленой. Последняя вызвала подозрения еще в их первую встречу.

Однако в докладах ищеек за прошедший месяц не было ровным счетом ничего стоящего. Управляющая приюта редко отлучалась из своего заведения, большую часть времени обустраивая сад на подаренных магистратом землях или занимаясь со студентками. Пару раз к ней наведывалась Лорелея, из чего манли сделал вывод, что эти двое давно знакомы, и возможно дружат. Это объясняло выбор Машей места работы — наверняка подруга сама пристроила ее под крылышко к приятельнице.

Лорелея тоже тайных убежищ не посещала, ничего чужим людям не передавала и подчиненных своих с письмами по незнакомым адресам не посылала. Магических вестников от нее не было — маги проследили. Остальные объекты наблюдения подозрительных действий также не предпринимали. Кошмар!

Единственное, что хоть немного выбивалось из привычного ритма жизни человечек — это недавний загул в доме некой Марго Адери. Очень необычная манлийка, кстати. Мало того, что страшна, как смертный грех, так еще и беременная! Интересно, какой извращенец только на такую позарился. Впрочем, о вкусах не спорят. Но примечательна эта женщина была не только внешностью, но и поразительной деловой хваткой. Это же надо было додуматься основать свою фирму, да еще и ориентировать ее исключительно на человечек! Такого ни одному нормальному манли и в голову прийти не могло! Город возмущенно гудел, обсуждая выскочку, уже не первый месяц. Многие парсифейцы презрительно перешептывались, что такого уродства просто никто, кроме переселенок, выдержать не в состоянии, вот Адери и прибилась к ним. Хотя поговаривали, что она сожительствует с каким-то прилеем, во что Алексу, глядя на зависшее в воздухе изображение манлийки, как-то не верилось.

Другие наоборот восхищались стойкостью и практичностью этой мадам, сумевшей подняться до десятка филиалов по стране за такой короткий срок. Но таких было меньшинство. А уж ее проект восстановления горневского замка вообще вызвал целую бурю: кто-то громогласно возмущался тем, что она посмела посягнуть на памятник старины, да еще и отдала его в распоряжение чужачкам, кто-то напротив начал искать возможность попасть в реконструированный дворец, чтобы проверить так ли он в действительности хорош, как об этом говорят хроники. Алексу на всю эту суету было откровенно наплевать, но вот то, что трудились на госпожу Адери исключительно человечки, да еще и туманные намеки Малены на новую высокооплачиваемую работу Маши, натолкнуло его на мысль о том, что его умная девочка вполне могла устроиться в эту контору. Это объяснило бы безнадежные поиски девушки в столице. Она вполне могла переехать в другой город ради приличной работы. А значит, надо бы навестить эту примечательную во многих отношениях женщину и, чем боги не шутят, возможно, она укажет, где искать его пропажу. Ведь она водит дружбу и с хозяйкой дома увеселений и с директрисой приюта, и кто-то из этих двоих вполне мог похлопотать за свою протеже. Решено! Завтра с утра Алекс и посетит ее офис.

* * *

— …Вот так все и было, — закончила я свой долгий рассказ. Катя по ходу повествования то сочувственно охала, то экспрессивно махала руками, то кусала губы, чтобы не захохотать, когда я в лицах изображала мой крестовый поход на столичных банкиров. В общем, была все той же Катькой — девчонкой с соседнего двора, с которой мы прошли огонь и воду. Теперь вот и медные трубы. За весь день, что мы проболтали в ее покоях, я не заметила ни капли высокомерия, ни грамма осуждения или неприязни. Только искренняя радость от встречи в глазах, только добрые слова в мой адрес и ненавязчивая дружеская забота.

Я настолько расслабилась в ее компании, что совершенно перестала следить за временем, и спохватилась, только когда бросила случайный взгляд в окно и обнаружила там ночь.

— Ого, как мы с тобой засиделись! — я потянулась, разминая затекшие конечности, и засобиралась домой, — Пора гостям и честь знать.

— Еще чего! Здесь будешь ночевать! — бескомпромиссно заявила подруга.

— Прямо здесь? На диване что ли? Извини, но я не согласна. У меня есть прекрасная и очень удобная постелька, которая ждет-не дождется свою законную хозяйку, — попыталась я шутливо отказаться.

— Обижааааешь, — протянула ее светлость, и, подражая гангстерам из голливудских фильмов, сказала, — Это дворец, детка! Я тебе сейчас такие комнаты найду, что твоя чудо-кровать покажется лишь жалкой раскладушкой!

Я улыбнулась, но продолжила упорствовать.

— Нет, Кать. Я домой. Неудобно как-то и потом… Ты не забыла о моей просьбе?

По удивленным глазам подруги было видно, что как раз таки забыла.

— Я к тому, чтобы ты пока молчала о том, что я нашлась, — уточнила я.

— А! Да, конечно. Если ты так хочешь… Хоть я и не вижу причин тебе прятаться.

Я нахмурила брови. Начинать сначала неприятный разговор не хотелось. Но Катерина моментально считала мой настрой и закрыла тему. Однако эта упрямая женщина от своей идеи-фикс не отказалась и, вызвав слугу, не смотря на мои возражения, все-таки распорядилась подготовить мне максимально комфортное спальное место. В итоге я сдалась и осталась ночевать во дворце. Чтобы случайно не пересечься с Мартином, мы перебрались в отведенные мне апартаменты и еще долго болтали. Подруга рассказывала про свою жизнь во дворце, про здешние порядки, про новых родственников, а я слушала, развесив уши. Интересно было узнать, что всесильный император обожает сладости, а его жена панически боится мышей, что у Мартина, оказывается, есть младшая сестра Далория, с которой сейчас такой серьезный и рассудительный принц в детстве дрался почем зря. Так необычно оказалось взглянуть на эту семью изнутри! Вполне, кстати, счастливую.

Постепенно усталость брала свое, и мы все чаще сцеживали зевки в ладошку. Когда же в разговоре появились долгие паузы, принцесса пожелала мне спокойной ночи и ушла к себе, попросив завтра не исчезать не попрощавшись. Как только догадалась о моем тайном намерении утром уйти по-английски? Ах да! Она ж теперь эмпат у меня! Пришлось обещать, что останусь на завтрак. Прошедший день был трудным, как в моральном, так и в физическом плане, поэтому стоило моей голове коснуться подушки, как я тут же заснула.

* * *

Спалось мне отлично. Даже сны какие-то снились, впрочем, я их тут же забыла, едва открыла глаза. С детства мечтала отдохнуть на кровати под настоящим балдахином, и вот моя мечта сбылась! Сонно приоткрыв глаза, я лежала и рассматривала узоры над головой. Потрясающе красивый рисунок навевал мысли о звездном небе. А мягкие переливы ткани только усиливали сходство. Сразу же захотелось такое чудо заполучить в свою спальню!

Проснулась я уже давно, но вылезать из мягкой постели не было никакого желания. Так я и нежилась в объятиях одеяла, сладко потягиваясь время от времени, пока в комнату не ворвался вихрь по имени Екатерина.

— Ты все еще спишь?! — возмущенно воскликнула ее высочество, одетая как подобает этикету и с тщательно уложенными волосами. — Пооодъем! Нас ждут великие дела! — процитировала она строчку из любимого кинофильма, распахивая шторы на окнах. Я лениво улыбнулась залившему комнату солнцу и высунула из-под одеяла левую нижнюю конечность. Это должно было уверить подругу, что я уже встаю.

— Я не сплю! Видишь, я уже почти на ногах.

— Ага! — Катя плюхнулась рядом. — Ты такими темпами еще полгода подниматься будешь!

— Ну может чуточку меньше, — уточнила я.

— Жаль, — состроила она расстроенную мину, но уголки губ так и стремились вверх, — А я собиралась за завтраком познакомить тебя со своей семьей!

— Тетю Галю с дядей Сережей я отлично знаю, — продолжала я дурачиться. Лицо подруги помрачнело, и я осознала свою оплошность.

— Ой, Кать, прости! — это ж надо было наступить на больную мозоль! — Скучаешь, да?

— Конечно.

— Я тоже.

Мы совсем загрустили. От шутливого настроя не осталось и следа. Но потом подруга встряхнулась и сказала:

— Ладно, нечего нюни разводить. Вот рожу и поеду к ним в гости! С Мартином!

— А что так можно?

— Можно, почему нет?

— Только с мужем их познакомишь? А внука родителям не покажешь? — спросила я и затаила дыхание, ожидая ответа.

— Вообще-то нельзя, но думаю, мы что-нибудь придумаем, — Катя хитро подмигнула мне. Я понимающе улыбнулась в ответ. Теперь даже если вдруг мой должник заупрямится, я знаю, куда обратиться за помощью по транспортировке нас с малышкой в родной мир. Кстати, надо бы уже оповестить его о моем желании.

— Так! Ты меня тут не забалтывай! — всполошилась снова принцесса, — Собирайся давай. У тебя есть полчаса.

— Может не надо, — промямлила я неуверенно, — Сам император, а я не при параде. Да и вообще…

— Брось! Сейчас подберем что-нибудь из моего.

— Ага, а рост? Я же выше!

— Кое-кто (не будем показывать пальцем) вероятно забыл о чудесных свойствах магических тканей подстраиваться под любую фигуру, — задумчиво заключила Катерина. А я и впрямь запамятовала об этой особенности местной одежды. В свое оправдание могу лишь сказать, что ее в моем гардеробе совсем не было — слишком дорого для человечки. С нас вообще за любую волшебную вещь брали втридорога. Барыги! А когда я перевоплотилась в манлийскую сироту, мне уже было не до шмоток. Так, брала, что под руку попадет в редкие минуты шопинга, лишь бы по размеру, который из месяца в месяц увеличивался. Да и все равно выбрасывать, с собой же на Землю баулы не потащишь.

В общем, проблема с нарядом была решена моментально, однако я продолжала тянуть время и бестолково суетиться. Мне с одной стороны было любопытно увидеть императорскую семью, так сказать, воочию, а с другой — я их опасалась. Вдруг я скажу что-нибудь не то, и они оскорбятся, а у Катьки потом проблемы будут. Жизнь уже преподала мне хороший урок о мстительности местной верхушки, так что от представителей высшего класса я инстинктивно старалась держаться подальше, общаясь лишь по суровой необходимости. Сейчас же в душе боролись кошачье любопытство и осторожность, и непонятно было, что победит.

Подруга почувствовала мои колебания и попыталась разрешить спор в пользу любознательности.

— Все! Отказы не принимаются. Их величества лично выразили желание познакомиться с таинственной Марго Адери, — принцесса взяла меня за руку и, как на буксире, потащила к выходу из комнаты.

— Кать, постой! — я заставила ее притормозить на пороге и тихо призналась, — Я боюсь.

— Кого?! Вианира третьего? От кого я это слышу?! — патетично всплеснула руками подруга, — Да ты свирепого привидения не испугалась и, что куда страшнее, манлийских кредиторов! Что тебе какой-то император!?

— Ну не такой Арчибальд и свирепый. Так, ужасно вредный только, — пролепетала я, — А манли… Я просто сыграла по их же правилам. Я же говорила, их инстинкт защиты потомства был мне на руку и…

— Все-все! Я поняла, можешь не продолжать лекцию. Если хочешь, мы никуда не пойдем, — перебила меня Катя.

— Правда? — с надеждой переспросила я. На меня напала вдруг такая робость, что хоть, как в детстве, прячь голову под подушку в счастливом заблуждении, что если я никого не вижу, то и меня никто не заметит.

— Нет. Я пошутила! — подруга рассмеялась, глядя на мою растерянную физиономию, — Машка, ну ты чего! Трусишь? Поверь, император не кусается, я это лично проверяла, а его жена вообще добрейший души человек! То есть, конечно, не человек, но это мелочи. Я уверена, ты им понравишься!

— А я нет. И потом, они обязательно начнут расспрашивать меня о моем прошлом, вдруг я проколюсь.

— Но я же буду рядом, — продолжала настаивать на своем Катерина, умильно заглядывая в глаза, — Мы справимся! Маш, мне действительно это очень важно!

— Хорошо, — сдалась я под ее напором, вздохнув, — Пошли, но если что…

— Да-да! Я все возьму на себя! Только пошли уже! Не хорошо заставлять венценосных особ ждать, ты так не считаешь?

Я оставила этот риторический вопрос без ответа, но ноги все равно переставляла неохотно. Дорога до столовой много времени не заняла, хоть я и останавливалась пару раз поглазеть на особо выдающиеся дворцовые достопримечательности. Подруга недовольно шикала на меня каждый раз и старалась оттащить от них побыстрее, но я упиралась, как могла. Кто знает, может на обратном пути мне будет не до местных красот, лишь бы ноги унести. Катя же без умолку щебетала о том о сем, и постепенно под эту милую болтовню я успокоилась.

Огромные резные двери распахнулись без всякой посторонней помощи, едва мы к ним приблизились на пять шагов, и моему взгляду предстала полная света и воздуха комната. Посередине стоял большой стол, накрытый белой скатертью и сервированный на восемь персон. Половина мест пустовала, но главные в этом дворце, да и пожалуй во всей Парсифее, персоны уже ждали нас. Я тут же склонилась в поклоне, не забыв о местных правилах приличия, а Катька лишь приветливо улыбнулась всем сидящим и повела меня за руку к свободным стульям. «А как же официальное представление?» — молчаливо спросила я ее глазами, на что она изобразила какой-то неопределенный жест рукой, который я расшифровала как «расслабься, все свои». Свои смотрели на меня кто с интересом, кто с сочувствием в вперемешку с тщательно скрываемой брезгливостью. В общем, равнодушных не было.

Вот Мартин недовольно поморщился, когда супруга села рядом со мной, а не с ним, как всегда; вот Тирен, наш двухметровый нянь, которого я всегда вспоминала с теплом, задорно подмигнул мне, а императрица светло улыбнулась. Один правитель никак внешне не отреагировал на мое появление, хотя Катюша мне и нашептала, что от него несет такой волной любопытства, будто я отрастила себе хвост и крылья. Но, несмотря на это, мне снова стало не по себе и больше всего на свете захотелось сбежать из-под пристальных взглядов окружающих. К сожалению, мне только в тот момент пришло в голову, что я со своими противозаконными делишками, можно сказать, сунулась в пасть львам. Все это не давало мне расслабиться и получить удовольствие от завтрака в такой, мягко говоря, непривычной компании. Вернулся страх, заставляя сильнее сутулиться, чтобы стать как можно незаметнее. В голове роились тревожные мысли. А вдруг они увидят незаконное заклинание? Или поймут, что я человек? Что тогда делать?

Подруга заметила мой нервный мандраж и, ободряюще сжав дрожащую кисть, завела неспешный разговор, чтобы отвлечь манли от меня. Вскоре все подключились к беседе, а я вздохнула свободнее. Ненавижу быть в центре внимания! Просто ненавижу.

Чтобы заесть стресс, я обратила свой взор на меню. У меня всегда от нервов разыгрывался страшный аппетит. Благо стол ломился от деликатесов, и я остановила свой выбор на кофе, который так давно не пила, что стала забывать его вкус, и нежнейших булочках с местным аналогом творога.

— Заботишься о своем малыше? — неожиданно заговорила со мной императрица, — И правильно! Мы вот Катерину никак молочные продукты есть не заставим, «не хочу» говорит и все тут! — и она ласково посмотрела на невестку, как на неразумное дитя.

— Матушка! Что я сделаю, если меня от них тошнит?! — раздраженно ответила принцесса. Видимо, тема поднималась не в первый раз и успела набить ей оскомину, поскольку именно в таких случаях подруга вот так упрямо поджимала губы.

— Но дорогая, это же так полезно для ребенка, — поддержал мать Мартин. Фу, зануда какой! Этот принц меня все больше разочаровывал.

— Отстаньте от девочки! — включился в обсуждение свекр, — Не хочет — пусть не ест.

— Спасибо, папа! — улыбнулась ему Катя и победно оглядела оппонентов. Еще бы язык им показала! Но тему разговора ненавязчиво сместила на себя, мне даже отвечать не пришлось, за что ей отдельное спасибо.

Тир, как и я в эти разборки не лез, спокойно продолжая поглощать свой завтрак. Наверное, привык. А я смотрела на них на всех и удивлялась. Такая высокопоставленная семья в моем воображении обязательно должна была строго следовать этикету, а эти ведут себя, как совершенно обычные парсифейцы. Так же мимолетно ссорятся, так же мирятся. И по манли, сидящему сейчас в домашних тапочках на босу ногу, не скажешь, что он правитель огромной державы.

Понемногу нервозность покидала меня. То ли вкусная еда так на меня подействовала, то ли Катя, так и не отпустившая мою руку, но когда разговор снова свернул на мою небезызвестную личность, я была морально готова.

— Марго, — обратился ко мне Мартин, рассказавший до этого об их с подругой приключениях на тропических островах, — А как тебе пришло в голову заняться туризмом? Это так несвойственно женщинам. Да еще и направление деятельности… специфическое.

— Вы правы, ваше высочество. Но, я с детства мечтала объездить весь мир, грезила о дальних странах и соседних мирах, вот только… — мой голос очень правдоподобно пресекся, будто от печальных воспоминаний. — Наверное, не для кого здесь не секрет, что я воспитывалась бабушкой, а она, чтобы не травмировать мою психику, свела все контакты с внешним миром к минимуму. Сами понимаете, моя внешность и отсутствие дара отталкивали окружающих, вот она и не показывала меня никому. В город я впервые вышла уже после ее смерти. Все, что мне разрешалось, это только прогулки в нашем небольшом саду, а мне так хотелось странствий и приключений, как в тех книгах, что я читала. Я думаю, у всех манлиек эта тяга к перемещениям просто в крови. Была бы у меня магия, я бы наверняка сбежала еще лет в пятнадцать. А так… В общем, тогда я и решила, чем буду заниматься в жизни. Но на тот момент у меня было лишь одно огромное желание без всякой возможности исполнения. В этом я с человечками очень похожа. Отсюда, кстати, и направленность моего бизнеса на них. Мне проще их понять.

— Бедняжка, сколько тебе пришлось пережить! — искренне посочувствовала мне императрица, — Большую часть жизни прожить взаперти! Даже представить себе подобное не могу!

Я лишь грустно улыбнулась на это замечание, опустив голову и спрятав глаза. Да так вошла в образ, что даже слезы чуть не потекли — пришлось часто-часто моргать, что тоже не осталось без внимания. Эх, погибла во мне великая актриса! Вон, даже Катька смотрит, как на бездомного щенка.

— Если позволите, мне не хотелось бы больше обсуждать это, — тихо попросила я.

— Конечно, дорогая, — тут же отозвалась подружкина свекровь. Действительно милая оказалась женщина. Зря про нее небылицы всякие рассказывают.

— А где Дари с Алексом? Я думала, они тоже будут, — сменила тему Катерина.

— Алекс попросил нашего доморощенного сенсора сегодня сопроводить его. Боится сорваться, — ответил ей муж. А я против воли обратилась в одно большое ухо, но он продолжать не стал. Видимо, всем и так понятно было о чем идет речь. Я поймала взгляд подруги, прося комментарий, но она шепнула «Потом» и отвернулась. Больше ничего интересного за столом не обсуждалось. А еще через десять минут император допил последний глоток, трапеза завершилась и все разбрелись по своим делам. Мы с Катей отправились в ее покои, хоть я и порывалась сразу же откланяться, на что она заявила:

— Не так быстро, милая! Я, между прочим, до сих пор не знаю, где ты живешь и как тебя можно разыскать, если ты вздумаешь опять пропасть.

Пришлось подниматься к ней и сдавать все свои явки, пароли и адреса. Вот ей богу, дознаватель из подруги получился бы просто замечательный! Взамен я получила амулет-брошку для беспрепятственного прохода во дворец и обещание вскоре меня навестить.

— Только инкогнито приходи, у меня для приема принцесс домик слишком скромный.

— Да без проблем! — пожала плечами венценосная моя.

И тут я вспомнила, что она мне еще кое-что не рассказала.

— Кать, а что это там Мартин говорил про Алекса?

— А что он говорил? — состроила она непонимающую физиономию.

— Катя! — недовольно протянула я.

— Ах это! — «вспомнила» подруга, — Тут понимаешь, какое дело. Как я тебе уже рассказывала, после твоего исчезновения все решили, что ты умерла. Кроме меня, конечно. А наш общий знакомый свалился с непонятной болезнью, дополненной тяжелейшей депрессией. Дело даже дошло до суицида — он отказывался есть. В общем, с тех пор к нему и приставили сенсора — Далорию, пока его психическое состояние не стабилизируется. Они с детства друг друга знают, поэтому он и согласился на ее помощь.

— А потом, как водится, между пациентом и врачом вспыхнула страсть… — горько продолжила я.

— Еще чего! Дари без памяти влюблена в другого. Сдался ей наш невротик!

— Да? — воспрянула я духом.

— Да! — кивнула Катя, а потом тоном демона-искусителя спросила — А чего это ты не спрашиваешь, почему он с собой покончить хотел? Неужели не интересно?

— А ты знаешь? — загадочная улыбка была мне ответом.

— Знаю.

— Ну? — не удовлетворилась я таким признанием, — Не тяни! Говори уже!

— А ты попробуй сама догадаться! — вовсю веселилась подруга.

— Скажешь тоже! Догадаться! Да я его поступки, и когда он нормальным был, не всегда понимала, а уж теперь…

— Сдаешься?

— Сдаюсь. Рассказывай!

— А это все из-за тебя, милочка! Да-да. И не смотри на меня такими удивленными глазками. Влюбился он с первого взгляда, вот и решил за тобой на тот свет последовать.

— Шутишь! — не поверила я, но в груди все равно сладко заныло глупое сердечко.

— Да какие уж тут шутки.

— Все равно не верю! С него станется спектакль о несчастной любви разыграть, — продолжила я упрямо гнуть свою линию.

— Дура ты, Машка! — вдруг прикрикнула на меня принцесса, я даже подскочила от неожиданности. — Думай, что хочешь, но он с тобой никогда не притворялся! Это просто невозможно для пары.

Смысл ее последнего предложения оказался для меня непонятен, но переспрашивать я не стала. Вместо этого примирительно произнесла:

— Ладно. Не сердись на меня. Разве я виновата, что теперь не верю мужчинам?

— Нет, конечно, — тяжело вздохнула подружка, — Прости, что сорвалась. Сама не знаю, что на меня нашло. Прощаешь?

— Я и не обижалась!

— Вот и отлично. Водички не хочешь? У меня так в горле пересохло… — Катя еще долго болтала о всяких пустяках, а я делала вид, что слушаю, но в мыслях у меня царил один зеленоглазый шалопай с черной, как ночь, шевелюрой.

Глава 26

Мысли материальны. Как иначе объяснить события этого полного тревог и волнений дня, я не знаю.

Когда Катя, наконец, выпустила меня из своих загребущих лапок (не замечала, кстати, за ней раньше таких продолжительных приступов болтливости), солнце уже было в зените. Домой возвращаться не имело никакого смысла, поэтому сразу после дворца я решила пойти на работу. Трудовой энтузиазм буквально кипел в крови, требуя новых свершений. Ну, или хотя бы новых туристических маршрутов.

До места меня довезли — спасибо одной заботливой принцессе. Но прежде чем зайти, я придирчиво осмотрела свой офис снаружи. После дворцовых интерьеров он уже не казался мне таким привлекательным, как раньше. Пожалуй, слишком много серого в оформлении. И чего-то не хватает. Глаз должен цепляться, а не за что. Еще раз окинув взглядом свое хозяйство, я решила, что надо бы сменить вывеску и обновить фасад.

Внутри творился полнейший кавардак. Девушки суетились, кто-то носился с чайными чашками, кто-то громогласно требовал последние рекламные проспекты, которые мы совсем недавно заказали в печать. Удивительно, кстати, что их уже доставили. Но большая часть сотрудниц столпилась возле моего кабинета и что-то чересчур оживленно обсуждали, временами заглядывая в слегка приоткрытые двери. Я недоуменно оглядела творящийся беспорядок. Да что тут вообще происходит?!

— Камила! — окликнула я свою помощницу и, очертив руками абстрактный круг вокруг себя, сердито спросила, — Что все это значит? Почему девушки не на рабочих местах?

— Марго! Какое счастье! — радостно подскочила ко мне заместительница и зачастила, — Мы со вчерашнего дня тебя ищем, полгорода успели прочесать, господина Шелди с побережья вызвали. Где ты пропадала? А тут еще клиенты эти непонятные… Пришли и только тебя требуют.

— Ясно. Давно сидят?

— С утра.

Я кивнула сама себе.

— Ничего. Подождут еще немного. Где Шелди?

— Отправился на твои поиски.

— Понятно. Найди его и передай, что я объявилась. А лучше на, возьми, — я всучила ей свой МУС, — Вызови и скажи, чтоб через десять минут был тут. Все! Иди!

Разрешив таким образом первоочередные задачи, я поспешила в свой кабинет, попутно размышляя, с чего это вдруг девчонки подняли такой кипеш. Нет, конечно, приятно, когда о тебе беспокоятся, но как-то это чересчур. Подумаешь, дома не ночевала! В мои годы люди вообще неделями по гостям шляются и ничего — все нормально, а тут… Сейчас еще компаньон примчится и нотации примется читать. У него вообще в последнее время заскок на моей безопасности. Ведет себя со мной, как с неразумным ребенком! Тоже мне, папочка нашелся! Отчет ему каждый вечер пиши о своем самочувствии! А эти постоянные наставления?! Не стой так долго, не лежи на этой софе — тебе вредно, не ходи никуда одна, не работай. Одни сплошные «не»! Бесит уже, честное слово. Интересно это всех дам в положении так опекают или только меня за что-то мучают?

Занятая тяжкими думами о незавидной доле беременных женщин, я вошла в свой кабинет и удивленно замерла на пороге. Очень хотелось протереть глаза и ущипнуть себя за что-нибудь, но вместо этого я немного прокашлялась, чтобы прийти в себя, и приветливо выдавила сиплым голосом:

— Эээ… Доброе утро!

Самые красивые зеленые глаза на свете недовольно посмотрели на меня, а потом Алекс раздраженно сказал:

— Доброе! Хотя уже и не утро.

— Здравствуй! — донеслось холодное приветствие с противоположного кресла, и я заметила, что в комнате есть еще один человек. Вернее манли. А если уж быть совсем точной, манлийка. Та самая, что красовалась с ним на обложке журнала светской хроники. Мда, ревность — это отвратительное чувство. В который раз убеждаюсь в этом на себе.

Как мантру твердя о необходимости держать себя в руках, и даже натянув дежурную улыбку, я прошла к своему креслу и села, чуть не промахнувшись мимо него — настолько я была выбита из колеи появлением Алекса на своей территории. Незваные гости невозмутимо молчали, сделав вид, что не заметили моей неуклюжести. А меня это отчего-то разозлило. Смотрите, какие вежливые и воспитанные нашлись! И ничего-то лишнего они не видят! Вот свалилась бы я сейчас ненароком, они бы и задницы свои наверное с кресел не подняли! Гнев все больше овладевал моим сознанием, подпитываемый не самым теплым приемом со стороны посетителей. Их, безусловно, можно понять, ведь я и сама ждать не люблю, но и доля их вины в произошедшем тоже есть. Могли бы заранее предупредить о своем визите секретаря. На дворе не каменный век, и МУСы давно уже изобретены, тем более что позывные нашей конторы едва ли не на каждом рекламном столбе развешаны.

Также мою нервозность усиливал уже привычный страх разоблачения. Но, к счастью, в какой-то момент я вспомнила, что я не в том положении, чтобы позволять себе психовать. Хитрее надо быть, и включить, наконец, мозги! Раз уж сам император, а он считался самым могущественным магом на Парсифее, не смог разглядеть мой истинный облик, то эту парочку и подавно бояться не стоит.

Таким образом, вспышка негатива успешно сошла на нет. Оставалось только разузнать цель нежданного визита, и быстренько спровадить гостей восвояси. Чтобы хоть как-то начать разговор, я представилась:

— Я — хозяйка этого заведения Марго Адери. С кем имею честь…?

Ответила мне девушка. Тонкие черты лица, потрясающая фигура, шикарные волосы. Эх, так бы и повыдирала их все! Стоп, Маша! Надо срочно унять проснувшуюся кровожадность! Дыши глубже. Вот таааак.

— Далория, — произнесла красотка, а у меня от мелькнувшей догадки брови полезли наверх. Неужели сама принцесса ко мне нагрянула?! Но тогда… значит… Учитывая то, что я узнала сегодня за завтраком… Я невольно бросила взгляд на невозмутимого Алекса. Значит, не было у него никого после меня?! Поверить не могу! Может… права Катерина, когда твердит о его чувствах ко мне? Хотя о чем это я? Не эта так другая. Про кобелиные повадки отца моего будущего ребенка не слышал разве что глухой. Репутация у него та еще!

Девушка же расценила мой ошеломленный вид и последовавшую за ним разочарованную гримасу по-своему.

— Узнала все-таки? — улыбнулась она, глядя на меня ясными светло-карими глазами, — Да. Я действительно дочь императора Симерлина.

— Для меня большая честь принимать вас в своем заведении, Ваше высочество, — вежливо, как учили на уроках этикета, отрапортовала я и вопросительно уставилась на сидящего рядом с ней манли. Он молчаливый намек понял и тоже представился. Мне стоило титанических усилий смотреть на него равнодушно, как на совершенно незнакомого человека. Будто магнитом брюнет притягивал мой взгляд, так что приходилось постоянно одергивать себя. Произошедшие с ним изменения тоже не радовали. Он похудел еще больше с нашей последней встречи у Малены, щетина на щеках появилась, глаза блестели, как в лихорадке. Пожалуй, психолог ему и впрямь не помешал бы. Или сразу психиатр? А может лучше воспользоваться проверенным женским методом — сковородкой по голове — и мозги разом на место встанут? До чего себя довел, паршивец! Смотреть же страшно! Под моим неодобрительным взглядом он сначала заерзал на стуле, потом засопел и, не выдержав, с вызовом посмотрел мне прямо в глаза. Ха, испугал! Но провоцировать его дальше я пока не стала и приступила к делу, переключив все внимание на принцессу.

— Могу я узнать о цели вашего визита? — игнорируя взбешенного манли, спросила я у его приятельницы. У меня появилось какое-то иррациональное желание измерить степень его ненормальности.

— Меня очень интересует замок в Горнево. Я хотела бы его посетить, если это возможно. Естественно, не бесплатно.

— Ну что вы, Далория! Вы позволите себя так называть? — Алекса перекосило от моей фамильярности, а я едва подавила довольную усмешку, принцесса же в ответ лишь величественно кивнула, будто только что даровала мне рыцарские шпоры и поместье в придачу, — Какие деньги?! Прошу вас, будьте гостьей в моем доме! Вот только…

— Что? — она тут же бросила свои царские замашки и взволновано подалась вперед.

— Вас будет сильно смущать соседство землянок? Просто все туры на несколько месяцев вперед распроданы, и я хотела бы знать, переносить ли их на другое время, если их общество вам неприятно.

— Не стоит беспокоиться. Я не страдаю предрассудками, — обрадовала меня принцесса.

— Замечательно! — просияла я в ответ, — В таком случае, когда вам будет удобно посетить замок?

— Чем скорее, тем лучше. Я брежу древностями с детства, а тут целая восставшая из небытия легенда!

— О! В таком случае можете отправляться хоть сегодня. Я сейчас свяжусь со своим компаньоном, и он вас встретит и разместит с подобающим комфортом, — я стала ощупывать карманы в поисках МУСа и попутно выясняла, — Вы поедите одна или…? — косой взгляд на Алекса.

— Или. Я хотела бы взять с собой жениха.

— Понятно, — глухо ответила я. Вредное устройство все никак не хотело находиться. А потом я вспомнила, что сама отдала его Камиле, и звонко хлопнула себя по лбу, — Забыла! Одну минуту! — и выскочила из кабинета с грацией бегемота.

Захлопнув дверь, выдохнула полной грудью, постояла несколько секунд и пошла искать помощницу. В животе появился какой-то дискомфорт, но я отмахнулась от него, списав все на нервное перенапряжение. Потом к горлу подкатила тошнота, и я вспомнила, что из-за ночевки во дворце не выпила отвар, прописанный доктором еще в самом начале беременности. К тому же малышка в моей голове устроила форменный скандал, как и в прошлый раз, когда Алекс появлялся в поле моего зрения. Безобразие! Еще не родилась, а уже капризничает! Ворочается и пинает меня изнутри, будто она нападающий футбольной команды и у нее решающий матч на чемпионате мира. Диктатор в пеленках! Вот возьму и перестану есть ее любимые макароны с вареньем! Будет знать тогда, как злить мамочку!

Камила обнаружилась на своем рабочем месте. Увидев меня, она подскочила и помогла мне усесться в кресло, а потом начала обмахивать папкой, как веером. Стало легче. Когда дурнота окончательно отступила, я спросила:

— Ты дозвонилась до Шелди?

— Да, — кивнула она, глядя на меня тревожным взором.

— Когда он будет здесь? Он мне срочно нужен.

— Я думаю, с минуты на минуту. Они уже возвращались, когда я с ними связалась.

— Отлично. Пусть сразу зайдет ко мне, как только появится, — я поднялась и осторожно поковыляла к себе.

— Марго, может врача вызвать? Ты такая бледная.

— Не надо. Все уже прошло. Я просто лекарство сегодня забыла выпить, вот и все. Док узнает, ругаться будет, — поморщилась я.

— Ну как знаешь, — отступилась девушка.

Назад я возвращалась, как на плаху. Ужасно хотелось сбежать, но это наверняка вызвало бы ненужные подозрения. Нет, надо доигрывать роль радушной хозяйки до конца. Да так, чтобы под занавес можно было поаплодировать самой себе. На подходе к своей вотчине я прочистила горло, чтобы снова изменить голос. Это у меня получалось неплохо, ведь на досуге я часто тренировалась. Тяжелее было с интонациями. То и дело проскальзывали знакомые нотки, и я ничего не могла с этим поделать.

В кабинете все были на прежних местах, а я поспешила занять свое. Состроив расстроенную физиономию, принялась каяться.

— Я приношу свои извинения, но вам придется еще немного подождать. Мой компаньон немного задерживается, а я хотела познакомить вас и передать, так сказать, ему с рук на руки. Сама я, к сожалению, пока не в состоянии сопровождать вас в Горнево. Рекомендации лечащего врача лучше не нарушать, — смущенно улыбнулась я и развела руками.

— Конечно-конечно! — воскликнула Далория, — Не стоит беспокоиться, мы подождем. Да ведь, Алекс?

— Если это необходимо, — кивнул непривычно молчаливый сегодня манли и повернул голову ко мне, — Хотя, если твоего загадочного компаньона зовут Шелди, то в этом нет нужды. Мы знакомы.

— Правда? — удивилась я. Прилея, что весь город знает?! Не ожидала, если честно. Хотя он же говорил, что не в меру известен из-за той давней истории.

Манли хмыкнул и ответил:

— Да. Наши интересы пару раз пересекались, — я невольно нахмурилась, и он продолжил, — Не стоит беспокоиться, те незначительные разногласия мы с ним давно уладили.

Я кивнула. Надо было продолжить разговор, вот только о чем еще с ними говорить, я не знала. Расписать красоты замка? Судя по всему, Далория лучше меня знает его историю. Или завести беседу о погоде? Я бросила взгляд на окно, узрела там унылую серость местной зимы и отвернулась обратно. В комнате воцарилось неловкое молчание, которое первым решил нарушить Алекс.

— Марго, позволишь задать тебе пару вопросов? — вкрадчиво спросил он.

— Да, конечно, — непринужденно пожала плечами я, а внутренне вся подобралась.

— Насколько я понял, ты набираешь персонал исключительно из землянок? — зашел брюнет издалека, но я уже поняла, к чему он клонит, и слегка запаниковала. Лучше бы и дальше молчал, ей Богу!

— Да, это так. Им комфортнее работать с человечками, — согласилась я, лихорадочно соображая, что же ему соврать, когда он озвучит главный вопрос.

— А их подбором ты занимаешься лично?

— Отчасти. Кого-то нахожу я, кого-то Шелди, бывает и мои заместители на местах принимают работниц, если это необходимо.

— Понятно, — задумчиво произнес манли, а потом с надеждой посмотрел мне прямо в глаза и взволнованно продолжил, — Я давно ищу одну девушку. Землянку. Возможно, ты могла бы помочь мне. Ее зовут Климова Мария. Блондинка с голубыми глазами, среднего телосложения, небольшая родинка на носу.

Хм, и как только запомнил такую мелочь?! Я же ее постоянно кремом замазывала! Даже обидно, столько усилий и все напрасно. Так, стоп, о чем это я?! Ну-ка, мысли быстро вернитесь на родину! Вечно вы, предатели, исчезаете в неизвестные дали, когда Алекс рядом!

— Климова? — переспросила я, чтобы потянуть время. Да когда же этот проклятый Шелди явится?! — Нет, не помню такую.

Руки мужчины так сильно сжали подлокотники кресла, что костяшки побелели от напряжения. Что-то мне уже не хочется выяснять нормальный он или псих. Далория чуть сжала его локоть, вероятно тоже заметив неладное. Такого Алекса я раньше не знала, и он меня пугал. Инстинктивно я поднялась со своего места, придерживая живот, готовая бежать и только потом сообразила, что этим выдала свой страх. Если бы я тогда села назад, это выглядело бы глупо, ведь он ни словом, ни делом не выдал угрозу. Чтобы скрыть конфуз, я сказала:

— Я могу еще посмотреть в картотеке, — и направилась к шкафу у противоположной стены, вытащила оттуда первую попавшуюся папку и повернула обратно. На вираже у меня отчего-то сильно закружилась голова, и я пошатнулась, с трудом сдерживая тошноту. Да что со мной такое?!

Чьи-то руки осторожно подвели меня к диванчику у окна, усадили. Я подняла глаза и еще больше побледнела — это был Алекс. Правда, угрюмой гримасой он больше не пугал, наоборот, встревожено заглядывал в мое лицо и мерил пульс на запястье. Далория суетилась рядом.

— Марго! — близким к истерии голосом вещала она, — Марго! Ты меня слышишь? Кто твой врач? Скажи, я немедленно его вызову!

— Шесмир, — прошептала я. Приступ проходил, но оставлял после себя страшную усталость. Принцесса тут же отослала магического вестника, который почти моментально вернулся обратно. Манлийка поймала его, прочла и сообщила нам:

— Он будет через пять минут.

— Дари, ты же сама в какой-то степени медик! Сделай что-нибудь! — веско произнес Алекс.

— Но я всего лишь сенсор! В чужих мозгах поковыряться для меня раз плюнуть, но я ничего не смыслю в беременных! И уж тем более роды принимать не умею! — закусила она губу от досады, а потом кинулась в коридор со словами, — Я сейчас! Я только позову кого-нибудь на помощь и вернусь!

— Не надо, — слабо протестовала я, но меня никто не слушал. Так мы остались с брюнетом наедине.

— Дыши глубже, — командовал он, — Вот так. Молодец.

— Вообще-то я не собираюсь сейчас рожать, — успокоила я его. Самочувствие мое так же быстро пришло в норму, как и ухудшилось. Больше никогда не буду забывать пить отвары и пилюли Шесмира. Видимо, именно благодаря им токсикоз обходил меня стороной.

— Вот и славно! — с непередаваемым облегчением сказал брюнет и осторожно положил мою руку на живот. И тут дочурка решила устроить маме подлянку. В момент, когда мои пальцы уже коснулись тела, но Алекс еще не выпустил их, она громко и радостно протранслировала «Папа!». Парень дернулся, как будто его шарахнуло током, и ошарашено посмотрел на меня. Его потрясенно счастливое лицо я не забуду никогда.

— Девочка, — почему-то шепотом сказал он мне, расплываясь в совершенно идиотской улыбке, — Она со мной говорит! Папой назвала.

— Я слышала, — недовольно ответила я, убирая его ладонь с живота, — Это она у меня пошутила. С юмором у меня дочурка! Как мужчина какой-нибудь к нам прикоснется, так она сразу в отцы его записывает, а потом на реакцию смотрит и смехом заливается.

— Да? — уныло уточнил он, а потом невесело усмехнулся, — А я ведь попался! Второй раз в жизни тебя вижу, а был готов моментально отцовство признать. Удивительно убедительный ребенок у тебя будет.

Малышка сильно толкнула меня в бок, и я невольно охнула. Сальто она там крутит что ли?! Алекс так точно чуть не подпрыгнул. Взгляд его вдруг из потухшего стал очень подозрительным, будто мое объяснение уже не казалось ему достаточно правдоподобным.

И тут в кабинет, наконец, вошел Шелди и удивленно застыл на пороге. Я ему так обрадовалась, как никогда до этого момента не радовалась. Вскочила с дивана и со словами: «Любимый, как хорошо, что ты пришел!» — направилась прямиком к нему в объятия. Прилей, умничка, сразу сообразил, что к чему, и ласково ответил:

— Соскучилась, милая?

— Ага! — прижимаясь к нему, я тайком посматривала на манли. По лицу у него нельзя было ничего прочесть, но в глазах бушевало пламя. И больше всего оно напоминало ревность.

— А посмотри, кто пришел, — сюсюкалась я, вслух обращаясь к малышке, — Наш папа пришел!

Шелди демонстративно положил руку на мой живот и поздоровался с дочкой. Только после этого он «заметил» манли.

— Александр! Какими судьбами!

В этот момент вихрем влетела Далория, буквально на буксире притащив дока. А я со своими переживаниями и забыла уже про них. Шесмир время терять не стал и тут же запустил диагностику моего состояния, усадив обратно на диван. Алексу пришлось потесниться, так как доку было наплевать сидит там кто-нибудь еще или нет. Он просто устроил меня на одном конце, и сам пристроился рядом между мной и недовольным такой бесцеремонностью манли.

— Да я уже в порядке, — слабо отбивалась я от сосредоточенного эскулапа.

— Я вижу! — обвиняющим тоном ответили мне, — Опять отвар не выпила?

— Что значит опять?! — возмутилась я, — Это было в первый раз!

— И надеюсь в последний!

Шесмир телепортировал стакан отвара, дожидавшийся меня дома на столе, и заставил выпить.

— А теперь в постель, и лежать до завтрашнего утра. Думаю, Шелди справится тут со всем и без тебя.

— Но я не могу! У меня гости!

Док смерил нежданных посетителей хмурым взглядом и буркнул:

— Никаких гостей. Лежать, отдыхать, спать!

Я взглядом попросила у Далории извинения, на Алекса стараясь не смотреть.

— Ну вы тут без меня разберетесь? Все вроде бы знакомы.

— Иди-иди, милая! — подтолкнул меня Шелди к выходу.

— Всем до свидания! — попрощалась я и шагнула в созданный доком портал, ведущий прямо домой. Ну и денек!

* * *

— Пожалуй, я тоже пойду, — засобирался Алекс восвояси, едва за Марго закрылся портал.

— Постой, что-то не так? Мы вас чем-то обидели? — взгляд прилея растеряно метался от принцессы к хмурому манли и обратно. — Если так, то мы не хотели. Ваше высочество!

— Не волнуйся, Шелди. Я остаюсь, — успокоила принцесса крылатого паникера, — Просто дальше речь пойдет о моем путешествии, а Алексу это не интересно. Правда, дружище?

— Да, — буркнул он в ответ, мыслями витая далеко где-то очень глубоко в себе.

— А разве вы не вместе едите? — задал бестактный с точки зрения манли вопрос Шелди. Вот же любопытный не в меру! Он и раньше раздражал Алекса, но сегодня особенно сильно.

— Нет. Я еду с женихом, — просветила наглеца Далория спокойным тоном. И как только она это терпит?!

— Аааа! — глубокомысленно протянул прилей, а потом обратился к мужчине на правах старого знакомого, — В таком случае не буду тебя больше задерживать. Заходи как-нибудь, выпьем, поболтаем за жизнь.

— Не уверен, получится ли, — решил отказаться Алекс, а потом его осенило. Шелди мог стать отличным источником информации, и, хотя он вызывал какую-то необъяснимую антипатию, глупо было бы упустить шанс расспросить его о Маше. — Хотя ты знаешь… Обязательно зайду! Ты когда свободен?

Лицо прилея вытянулось от удивления, но он быстро справился с собой и снова изобразил радостную улыбку. Но она никого не обманула. Алекс был готов поспорить на что угодно, что парсифеец предложил зайти только ради приличия. В кои-то веки условности помогали ему в достижении цели, а не наоборот.

Быстренько согласовав с крылатым место и время будущей встречи, манли не спеша поплелся домой. Он вспомнил, какие надежды возлагал на сегодняшний визит к хозяйке турагентства, и не сдержал тяжелого вздоха. Все с самого начала пошло не так. Во-первых, в какой-то степени был утрачен эффект неожиданности. Работницы наверняка сразу доложили хозяйке о незваных гостях, и у нее было время подготовиться. Во-вторых, это ее недомогание. Не изверг же он, чтобы донимать расспросами беременную женщину, особенно когда ей нездоровится.

Марго… Странная манлийка, вызывающая у него очень противоречивые эмоции и ощущения. Мда, не хорошо с ней получилось. Напугал женщину, хоть это и не входило в его планы. Но она точно врала, когда говорила, что не знает Машу! Он заметил похожие интонации и словечки в разговоре, а значит, они довольно часто общались. И настолько плотно, что будущая мама даже переняла у нее манеру речи. Алекс решил, что если Шелди не выведет его на след неуловимой пропажи, то нужно будет навестить ее еще раз. Но только после того, как она родит! С манли вполне хватило и одного раза, чтобы уяснить для себя, что невольным акушером он быть точно не хочет.

Надо признать, Александру было очень любопытно взглянуть на новорожденную девочку. Невероятное по силе дитя! Какой же счастливчик этот прилей! Теперь понятно, отчего вдруг записной ловелас и проныра остепенился. Завидовать, конечно, не в его правилах, но когда малышка в шутку назвала его папой, он ощутил в душе такой прилив нежности и любви к этому существу, о существовании которых в себе даже не подозревал. Это было совершенно иррациональное, но такое светлое чувство! И тем больнее было осознавать, что ему-то ничего подобного испытать больше никогда не светит, ведь даже если он, в конце концов, найдет Машу и женится на ней, ребенка им завести не удастся. Наверное, именно поэтому ему было так тошно смотреть на семейную идиллию этой парочки. На миг он представил себя и любимую на их месте, и стало еще тяжелее на сердце. Только сейчас манли задумался, какой же будет их совместная жизнь без детей. Неприятное открытие вышло.

Алекс упрямо тряхнул головой. К чему эти мысли и упадническое настроение? Нельзя сдаваться и вешать нос. Сейчас главное найти Машу, а там… Возможно, удастся усыновить ребенка. Да мало ли, что вообще может произойти. Может ученые вдруг найдут причину несовместимости наших народов или изобретут способ превращать человечек в манлиек. Он где-то краем уха слышал, что подобные исследования ведутся. А пока оставалось ждать встречи с прилеем в надежде на чудо. Лишь бы пропажа нашлась живой и невредимой!

Глава 27

Мое временное пристанище в этом мире встретило тишиной и сонным спокойствием, так контрастирующим с суматохой, царившей в офисе. Я честно попыталась уснуть, как советовал доктор, но из этого ничего не вышло. Напряжение сегодняшнего дня не желало так просто отпускать меня и не давало отключиться. Тошнота и слабость давно прошли, к тому же я устала лежать, поэтому решила приготовить ужин. Просто чтобы занять себя хоть чем-то. Однако после того как по рассеянности я разбила вторую тарелку и спалила гарнир, пришлось бросить это неблагодарное занятие к чертям собачьим. Забыться в мелких хлопотах не удалось, поэтому я налила огромную чашку успокаивающего чая, села на диванчик у окна и ушла в свои мысли.

Не узнал… Второй раз не узнал. И вроде радоваться надо, ведь я же к этому и стремилась, но почему-то на душе кошки заскребли. Здоровущие такие, с метровыми когтями. Эх! Нелогичные мы женщины создания!

Вот почему все в жизни так сложно? Раньше, еще до того, как я узнала о беременности, я так просила небеса, чтобы меня оправдали от наветов и отыскали. И кто-то там наверху услышал и даже исполнил мою просьбу, пусть и с опозданием, вот только ситуация все равно не стала проще. Хотя, если Катя права и нам с ребенком действительно ничего не угрожает, тогда… Тогда возможно я и решусь перед отбытием на Землю показать Алексу дочь. Если он, конечно, захочет, ведь для него мое чудо будет по сути дела плодом случайной связи, что бы там не понапридумывала себе моя чересчур романтичная подруга.

Перебирая в памяти моменты нашего короткого знакомства, я так и не смогла вспомнить, чтобы он хоть раз намекнул на теплые чувства ко мне. Да что там! Он мне даже комплимента ни одного не сделал! Вот попить мою кровь, довести до белого каления — это всегда пожалуйста! Иногда мне казалось, что его хобби — выводить окружающих из себя, а меня особенно. И за что я только его полюбила? Совершенно не понятно! Невольно вспомнился тот странный сон, в котором мое сердце сладко замирало от его признаний, и я грустно улыбнулась. Оказывается, я все-таки в глубине души продолжаю надеяться, когда-нибудь услышать заветные слова наяву, снова раствориться в объятиях и поцелуях и с кристальной ясностью понять: вот он — мой мужчина.

Из груди вырвался очередной тяжелый вздох. Зачем я рву душу на части ненужными грезами? Мне не место на Парсифее, и уж тем более рядом с Алексом. Это всем понятно. Вон, Лорелея после того, как пришла в себя от его допроса, сразу выдала вердикт: «Не твоего поля ягода! Знаю я таких. Сначала запудрят девушке голову, поиграются и бросят! Ветреные они все какие-то эти манли. Другой, глядишь, и женится, а уже через полгода снова к нам в квартал развлечений бежит! — и категорично добавила, — Нет, Маш, тебе такая головная боль не нужна». Малена была с ней в этом вопросе полностью согласна. И я, вняв наставлениям подруг, даже стала понемногу забывать брюнета. Во всяком случае, он уже давно перестал мерещиться мне в каждом встречном манли. Только вот из мыслей его никак не выбить! Но ничего, думаю, я справлюсь с собой со временем.

Входная дверь громко хлопнула, вырывая меня из меланхолии. Я встрепенулась и пошла встречать гостей. В прихожей снимал зимнюю «сбрую» Шелди.

— Ты как здесь? — удивилась я, — Разве ты не должен сейчас размещать ее высочество в Горнево?

— Я предложил отложить все на завтра, и она согласилась. Ей нужно время на сборы, да и жених еще не в курсе насчет поездки. К тому же не могла же она оторвать «любящего мужчину» — прилей саркастически выделил два последних слова, — От его болеющей беременной женщины.

— Ясно, — хмыкнула я в ответ, — Но могли бы не волноваться на этот счет, я в порядке.

— Я рад, — уже без иронии сказал компаньон, — Но экспресс-анализы мы с тобой все равно сделаем. Нужно понять, почему организм так резко отреагировал на отмену отвара. Такого обычно не бывает. Как бы не было осложнений!

Я перепугалась и послушно поплелась в святая святых парсифейца — его кабинет. Да-да! Этот бедный родственник постепенно захватил себе целых три комнаты нашего столичного дома. Правда, на этот раз он хотя бы разрешение у меня спрашивал, предварительно умаслив чем-нибудь вроде той идеи по продаже красоты. Как же после такого можно отказать?

Результаты обследования каких-либо отклонений у меня не выявили, и я вздохнула свободнее. Я бы себе не простила, если бы от моей забывчивости пострадала малышка. Но на этот раз обошлось. Я ласково погладила живот, а моя девочка в ответ послала волну тепла и спокойствия — утешала свою бестолковую маму. На моем лице поневоле расцвела мягкая улыбка.

— Тебе, милочка, не смеяться надо, а плакать! — сердито проворчал Шелди, предварительно убедившись, что со мной действительно все в порядке, — Тяжело, наверное, без мозгов-то жить! У тебя их даже не хватает на то, чтобы предупредить меня, если дома не ночуешь!

Ну вот, началось! А я уж размечталась, что он забыл про это. Как там говорят? Лучшая защита — нападение? Так вот, с данным прилеем это в последнее время не работает! Видимо, иммунитет выработал. А как иначе избежать нотаций я не знала, поэтому несла всякую чушь:

— А что такое?! Я — свободная взрослая женщина! И имею право спать там, где захочется!

— Да спи ты хоть голая на площади, только позвони до этого, чтобы я не срывался среди ночи из замка и не носился, как сумасшедший, по городу тебя разыскивая! Я тебе МУС на что каждую неделю заряжаю?!

— Я забыла, — покаялась я, состроив умильную физиономию. Эффект конечно был не тот, что с моим родным лицом, но прилей хотя бы перешел с крика на обычный свой язвительный тон. На самом деле, мне было стыдно перед ним и остальными за то, что заставила их волноваться. — А я разве тебе не говорила, что к Кате иду?

— Нет. О такой «мелочи» ты упомянуть в нашем последнем разговоре запамятовала, — продолжал меня воспитывать компаньон, — И на звонок ни разу не ответила! Хоть я и вызывал тебя каждые десять минут, а то и чаще!

— Но я не слышала ни одного звука от МУСа! — запротестовала я против такого несправедливого обвинения.

— Вот, смотри! — мне под нос сунули список последних вызываемых абонентов с переговорника Шелди. Там напротив моего имени стояло количество вызовов — пятьдесят три. Я недоумевающе развела руками.

— Странно. Даже если бы на меня вдруг напал приступ частичной глухоты, то у Кати-то со слухом все отлично. Она бы точно сказала. Да и остальные обитатели дворца не смогли бы спокойно спать, если бы он беспрестанно трезвонил.

— Дворца? Ты сказала «дворца»? — уцепился он за это слово, а потом громко хлопнул себя по лбу (явно у меня этот жест перенял), — Ну конечно! Где еще в столице невозможно без разрешения пользоваться зачарованными предметами! Как я сам не догадался?!

— Вот все и встало на свои места! — подвела я итог, мечтая, чтобы отвлекшийся от темы прилей на этом и успокоился. Высшие силы, видимо, сегодня были на моей стороне, поскольку больше он меня распекать не стал, переключившись на вопросы о дворцовых обитателях. Головомойка была окончена.

Оставшаяся часть вечера прошла спокойно и без приключений, чему я после этого сумасшедшего дня была только рада. Мы с Шелди поужинали обнаруженными в кладовке деликатесами, попутно решив пару деловых вопросов, потом я немного отдохнула в своей комнате, заскучала и вернулась в гостиную. Прилей засел в любимом кресле с книжкой и на мое появление никак не отреагировал. Пожав плечами, я решила прогуляться до соседнего дома — у девчонок всегда весело и многолюдно, но главное — чудесная выпечка мастерицы Нери! Ее пирожки, кстати, уже успела оценить половина столицы. Преимущественно мужская правда. Ну да оно и понятно, манлийкам в квартале развлечений делать нечего.

Уже на подходе меня встретил чудесный аромат свежей сдобы, за которым я, как Рокфор из диснеевского мультика, едва не полетела по воздуху. Обоняние привело меня прямиком на кухню, где вовсю колдовала над новой партией вкусностей Нери. Удается же некоторым процесс приготовления пищи так виртуозно! Ее на удивление худая при таком-то кулинарном таланте фигурка буквально порхала между столом и плитой, напевая под нос незамысловатый мотивчик. Нет, я тоже готовить умею, вот только делаю это скорее с неохотой, чем с радостью. А уж как превратить местные продукты во что-то по-земному вкусное, для меня так и осталось тайной за семью печатями.

Приняли меня, как всегда здесь, тепло: угостили пирогом и напоили чаем, усадив на самое престижное кресло. Оно и не удивительно — с этими людьми я начинала свой бизнес и строгую хозяйку никогда из себя не строила. Это с офисными нужно держать ухо востро, а девушки из шоп-тура проверенные.

Темой вечера стало мое ночное исчезновение. Все наперебой рассказывали, как принимали участие в поисках, как переживали, и даже показали ту самую паникершу, которой приспичило вчера пойти посоветоваться со мной по какому-то срочному вопросу ближе к полуночи и разбудившей по тревоге всех наших. Я ее, конечно, похвалила и выписала премию, но про себя подумала, насколько меньше было бы у меня проблем, если бы она тогда шум не поднимала.

Хотя, с другой стороны, я зря ворчу. А если бы со мной и вправду случилась какая-нибудь беда? Те же роды начались бы раньше срока, или еще какая напасть? МУС, оказывается, не всегда работает, так что помощи, возможно, будет не докричаться. Надо что-то срочно с этим делать. Может попросить подруг ночевать у меня? А что? Это идея! Надеюсь, они согласятся. Хотя бы по очереди. Тут осталось-то всего месяц ожидания. Шелди бы точно не отказался, но он как никогда нужен в замке. Ладно, чего гадать! Завтра спрошу у девчонок.

От горячего чая и уютной женской болтовни меня разморило. После пятого зевка я решила, что пора домой, иначе засну прямо в кресле. Шелди в гостиной уже не было. Наверное, тоже ушел спать. Кое-как доковыляв до спальни, я разделась на автопилоте и повалилась на кровать, а потом всю ночь во сне бегала от зеленых человечков, желавших пустить меня на опыты. Вот как глубоко в моем подсознании засел страх на всю оставшуюся жизнь превратиться в лабораторную мышь!

* * *

Дни снова потекли своим чередом, а в моей жизни воцарилось затишье. Единственным событием в череде одинаковых будней оказался Катин визит в мои пенаты. Разумеется, неофициальный. Приятельница обшарила весь дом, признала его пригодным к проживанию и только после этого успокоилась. Мы переместились на кухню, попили чаю с пирожками Нери, которые теперь никогда не переводились в моем жилище, и разговаривали, разговаривали, разговаривали… Того дня, что мы провели вместе в прошлый раз нам совершенно не хватило, чтобы обсудить все произошедшие за вынужденную разлуку события. Особенно меня насторожило известие о том, что виновницу всех моих злоключений — Леонсию — пока так и не поймали. Но поиски продолжаются. Мда, неприятно.

Потом мы с подругой ударились в школьные воспоминания, плавно перетекли на студенческие годы, и настроение моментально вернулось в норму. Мы бы возможно еще долго спорили о том, кто из нас в пятом классе подложил кнопку на стул соседке, однако в этот раз нам так развернуться по времени не дали. Заботливый муж уже через три часа стал слать принцессе напоминания: «Дорогая, ты приняла лекарство?», «Катенок, сегодня к шести придет твой врач. Ты не забыла?», и последнее: «Собирайся. Через пять минут открою портал домой!». Подруга прочла, вздохнула, пожала плечами и виновато улыбнулась. Я понимающе кивнула. К здоровью надо относиться серьезно. Особенно в нашем положении. А у Кати, судя по количеству разнообразных медицинских процедур, которые ей проводили ежедневно, были с ним нешуточные проблемы. Хотя по виду и не скажешь, что с ней что-то не так. Наоборот, беременность была ей к лицу — подруга буквально расцвела.

Перемещаться маги предпочитали с открытого пространства, поэтому мы с Катериной направились во двор и в дверях неожиданно столкнулись с Лорой. Мою идею с совместной ночевкой и она и Малена приняли благосклонно. Сегодня как раз была очередь хозяйки дома развлечений занимать вторую половину моей немаленькой кровати. Почему кровати? С недавних пор я боялась оставаться одна даже в комнате, не то что в доме. Мне казалось, что стоит этому произойти, как обязательно случится что-нибудь плохое. Какой-то иррациональный страх, но поделать я с собой ничего не могла.

— Здравствуйте! — поприветствовала нас Лорелея, с любопытством разглядывая мою спутницу.

— Привет! Ты сегодня рано, — сказала я, чмокая ее в щеку.

— Ну ты же просила не задерживаться! — ответила она, не сводя глаз с Кати. Я поспешила представить их друг другу.

— Лора, — указала я на вошедшую девушку левой рукой, а потом правой обозначила, — Катя.

Мне показалось, что в комнате резко похолодало — таким хмурым взглядом Лорелея наградила принцессу. Та в ответ удивленно заломила бровь. Ситуацию надо было срочно спасать.

— Ээээ… — протянула я, не зная, как разрядить обстановку. Но тут перед ступеньками крыльца, как спасение, мягко засветился портал. — О, смотрите!

— Мне пора, — очнулась принцесса и бодро засеменила вниз. Я метнулась за ней. Уже перед самой границей, она остановилась, быстро обняла меня, шепнула, — Рада была повидаться, — и перед тем, как шагнуть в туман, уже громче Лоре, — Приятно было познакомиться.

— Не скажу, что взаимно, — проворчала та вслед захлопнувшемуся телепорту и выразительно уставилась на меня.

— Ни слова! — предупредила я ее порыв «обласкать» Катюху. Девушка недовольно хмыкнула, но перечить не стала. Так-то лучше!

* * *

Через неделю столицу взбудоражило известие — прилетел дракон! Залег где-то в окрестных полях и ждет непонятно чего. Новость в мгновение ока облетела весь город. Я не сомневалась ни секунды, вызывая местный аналог такси. Портал мне Шелди так и не сделал.

— Вот куда тебя несет?! — в эту ночь со мной оставалась Малена, поэтому, когда за завтраком нам сообщили о драконе, она первой просекла мои загоревшиеся фанатичным блеском глаза и решила образумить.

— Как куда? — возмущенно воскликнула я, — Ты что не понимаешь?! Это же настоящий дракон! К тому же так близко! Всего-то пара часов в пути и вот он.

— Маша, ну подумай своей замечательной умненькой головкой! — принялась уговаривать Малена, — Тебе рожать со дня на день, а ты в лес направляешься. Это, по меньшей мере, неразумно! Я уж молчу про то, что ты собралась не на обезьянку в зоопарке посмотреть, а на крылатую зверюгу с двумя рядами острых клыков в пасти!

— Чушь! Драконы не едят людей. Я узнавала! — отмахнулась я, продолжая собирать вещи. Вот любит она преувеличивать все в своих целях! Подруга возмущенно всплеснула руками:

— Нет, я не знаю, что делать с этой настырной девчонкой! Сдались тебе эти… эти… ящерицы-переростки!

— Еще как сдались. Мэл! Ну как ты не понимаешь?! Да я с детства обожала сказки о драконах! У меня даже кулончик такой в юности был, серебряный. Жаль, потом потерялся. К тому же мне жутко интересно, как же они на самом деле выглядят, умеют ли говорить, есть ли у них магия, правда ли они яйца высиживают. Столько вопросов! И я умру от разочарования, если упущу последнюю возможность узнать на них ответы!

— А почему последнюю? — зацепилась Малена за мою необдуманную реплику. Опять я прокололась раньше времени.

— Я вчера виделась с Фернандо. Ну с тем парнем, которому спасла жизнь. Говорила с ним по поводу нашего с малышкой перемещения на Землю. То есть сначала, написала письмо от своего имени на предъявителя с требованием помощи и отдала ему. Он поотпирался немного для приличия, но стоило мне чуть надавить, как сразу пошел на попятную. Так что как только закончится срок действия договора, мы с дочуркой рванем на историческую родину!

— Здорово! Я так рада за вас. Хоть кому-то из нас удастся пожить по-человечески, — в глазах подруги отразилась грусть и обида на судьбу.

— Не расстраивайся, моя хорошая, — принялась утешать ее я, — знаешь, как у нас в России говорят? Будет и на твоей улице праздник! А если все, что тебя держит здесь, это отсутствие нужной суммы, то мы быстро решим проблему. Хочешь, в один день отсюда исчезнем?

— Хочу, но… — ответила она тихо, — Дело ведь не в деньгах. Я уйду, а кто тогда на мое место сядет? Кто будет девчонкам помогать на ноги встать и следить, чтобы их никто в рабство не определил? Ты не думай, я не зазналась! Я давно уже присматриваю себе преемницу. Ты, кстати, могла бы стать неплохим вариантом, но так как кое-кто все время твердил, как сильно он хочешь домой, я не осмелилась предлагать тебе свое место с контрактом, заключаемым минимум на десять лет.

Я понимающе посмотрела ей в глаза и кивнула. Бросать свое детище, тем более посвятив ему такую уйму времени и сил, очень тяжело. Моему бизнесу всего ничего, а мне уже жалко оставлять его на произвол судьбы, хоть я и знаю, что Шелди не подведет и продолжит мое дело. А каково Малене будет уходить после стольких лет?

Но что-то мы совсем ушли от темы.

— Ладно. Это все в прошлом. А вот в ближайшем будущем меня ждет одно из самых потрясающих приключений в моей жизни!

— А я еще раз повторяю, что это безумство чистой воды! — проворчала самая осторожная из всех подруг.

— В какой-то степени да, — я сегодня часто соглашалась с ней, но менять свои планы все равно не собиралась. Я просто чувствовала, что должна туда попасть. Или точнее мы с малышкой должны. Звучит бредово, но почему меня ненормально тянуло навестить одну реликтовую рептилию, я и сама до конца не понимала.

— Я тебя не переубедила? — уточнила подруга. Я отрицательно покачала головой. — Ну что ж, пойду тогда собирать вещи. Одну я тебя не отпущу!

— Хорошо, — легко согласилась я, — Только быстро, мы и так опаздываем уже.

— Подождут! — фыркнула управляющая приюта и величественно укатила собирать вещи.

— Шубу теплую не забудь одеть! — крикнула я ей вдогонку, вот только услышала она меня или нет, не поняла.

* * *

Дорога до места, в котором по непонятым причинам обретался дракон, заняла даже меньше времени, чем я предполагала. Мимо проехать у нас точно не получилось бы — таких же любопытных, как я, было море! За ними даже огромную зверюгу было не разглядеть! Лавируя среди толпы манлийцев, среди которых частенько попадались даже сородичи Шелди, мы медленно, но верно приближались к цели. Мне, привыкшей к давке в утреннем метро, такое было не в новинку, я даже испытала приступ ностальгии, а вот Малена уже раз триста попросилась домой, но я на ее жалобы решила, пока не увижу дракона, внимания не обращать. Ситуацию осложняли еще и постоянно вспыхивающие то тут, то там порталы. Только присмотришь себе свободное местечко для дальнейшего марш-броска, а глядишь, на нем через секунду уже стоит какой-нибудь маг. Безобразие, я вам скажу! Тут, понимаешь ли, кричишь изо всех сил «пропустите беременную», чтобы зеваки расступились, а как только отвоюешь пространство, так на него обязательно кто-нибудь переместится! Прямо зла на них не хватает!

— Так! Надо менять стратегию! — сообщила я Малене, когда мы остановились передохнуть. — Мы такими темпами доберемся до чешуйчатой диковинки, когда она уже улетать будет!

— Маш, пойдем лучше домой! — завела старую песню подруга, — Вдруг тебя случайно толкнут или ударят?

— Ерунда! — отмахнулась я. Азарт задвинут осторожность в самый дальний угол. И потом, всплыли из подсознания старые навыки маневрирования в плотной толпе, накрепко усвоенные в родной земной столице, поэтому до сих пор до меня еще никто и пальцем не дотронулся. Вот до Малены — да, ей уже не раз доставалось то по оттопыренным в стороны локтям, то по ногам. В общем, сразу видно, кто из нас настоящий житель мегаполиса, а кто слишком много времени проводит взаперти.

Я оглядывала столпотворение в поисках нового свободного клочка земли, когда над толпой пронесся шепоток «Их высочества!». Повернув голову на шум, я заметила, как из портала выходит Катя, бережно поддерживаемая супругом. Вот кто мне поможет!

— Пропустите! Пропустите к принцессе! — кричала я, безбожно пихая локтями тех, кто не желал обращать внимания на звуковое внушение, — Срочное послание ее высочеству! Катя!!!

Подруга обернулась на оклик, разглядела меня и поманила рукой. Манли неохотно, но пропустили нас к императорской чете, стоящей ближе всех остальных к лежащему в ста метрах и флегматично выпускающему струйки дыма из ноздрей дракону. Вот это у чешуйчатого самообладание! Будто и нет вокруг него целой толпы любопытных, с жадным интересом рассматривающих его парсифейцев!

— Привет! — поздоровалась я, звонко чмокнув подругу в щеку, — Как удачно, что ты здесь! Я уж подумала, что и не увижу его! — кивок в сторону крылатой рептилии.

— Привет, — улыбнулась она в ответ, — Да я и не особо сюда рвалась. Это вон Мартин сон и аппетит потерял от нетерпения, а я так — компанию составить пришла.

Тут я вспомнила, что не поприветствовала, как полагается принца, и стушевалась. Бросила на него обеспокоенный взгляд, на что он ободряюще улыбнулся. Фух, кажется, не обиделся.

— Знакомьтесь, это Малена — моя подруга! Малена, это их высочества Екатерина и Мартин.

Но не успели стороны обменяться положенными по этикету банальностями, как неожиданно прямо в голове раздался громовой рык, завершившийся почему-то кашлем. И не у меня одной. Окружающие тоже устремили взор на подавившегося собственным дымом виновника сборища. Он же, добившись всеобщего внимания, произнес:

— Пусть гостья из другого мира, что носит во чреве ребенка, приблизится ко мне.

Мы с Катей настороженно переглянулись, и ни одна из нас не сдвинулась с места. Одно дело понаблюдать за огромным крылатым зверем пяти метров в высоту с острейшими зубами и когтями издалека и под прикрытием магов, и совсем другое подойти к нему на расстояние удара! Дурочек здесь нет!

Грязно-зеленый дракон видимо уловил наши сомнения, потому что через мгновение в голове снова раздался его довольно молодой, надо признать, голос:

— Клянусь крыльями, что не причиню вреда!

— Это серьезное обещание, — прокомментировал Мартин, наклонившись к Кате, — Опасности нет. Если хочешь, иди.

Девушка кивнула в ответ, потом осторожно сделала один шажок, еще один, и уже совсем уверенно поспешила в сторону рептилии. Она мне как-то рассказывала, что драконы изредка дарят беременным женщинам то, в чем они наиболее нуждаются в данный момент. А уж венценосных особ не обходят своим вниманием никогда. Вот, например, правящая императрица получила от них зачарованный алмаз, позволяющий читать чужие мысли и прятать свои. Говорят, там были и другие свойства, но это так — на уровне слухов. Ее предшественницы тоже без даров не оставались. С этой в какой-то мере традицией многие и связывали появление затворника-дракона. Оставалось гадать, что же он преподнесет Кате.

Пока я размышляла о том, чего сейчас может не хватать подруге для счастья, она добралась до цели и замерла в паре метров от передней лапы. На меня и издалека вид большущих когтей наводил дрожь. Как она еще не потеряла самообладания, не представляю!

Но вот дракон осторожно приподнял правое крыло, под которым обнаружилась огромная банка соленых огурцов и плетеная корзинка, содержание которой было отсюда не разглядеть! Но судя по тому, как набросилась на нее принцесса, тоже что-то съедобное. Это был аут. Я смеялась так громко, что на меня начали оборачиваться. Подумать только, какие выверты иногда выделывает беременный организм с сознанием! Хотя с другой стороны, это тоже показатель. Это значит, что по всем остальным фронтам у подруги полный порядок.

Стоящий рядом Мартин тоже улыбался, однако остальные манли разочарованно цокали языками. Они ожидали увидеть новую диковинку, а получили взамен продуктовый набор. Многие начали расходиться.

— С тобой все, — провозгласил дракон, когда Катя поблагодарила его, пожала протянутый коготь и отправилась в обратный путь, левитируя за собой яства. — Теперь вторая!

Вот тут-то и начался настоящий переполох! Повсюду раздавались реплики вроде «Что значит вторая?», «Он должно быть ошибся! Молодой еще. Зеленый совсем!». Я благоразумно помалкивала и делала вид, что меня здесь нет. Дракон злился. Он смотрел на меня в упор, и некоторые из окружающих тоже стали подозрительно коситься на мою персону. Только не это! Только не разоблачение при всем честном народе! «Гостья из другого мира!» Мог бы ведь зараза и потуманнее нас назвать! А лучше и вовсе опустить эту часть моей биографии.

— Не бойся меня! — почувствовал он мой страх, но неправильно его трактовал. Я подняла на зеленое чудище укоряющий взгляд. — Да! Ты-ты! Иди скорее! — я и не подумала подчиниться, но тут он применил удар ниже пояса, — Мария! Есть разговор о твоем ребенке.

Все! Я на крючке. С тяжелым сердцем сделала первый шаг, перехватила полный тревоги взгляд идущей навстречу Кати, нервно сглотнула. Эх, пропадать так с музыкой! Я гордо вскинула голову, распрямила спину и энергично почесала к разоблачителю. В спину мне летели удивленные женские охи и суровое мужское хмыканье. Кто-то с задних рядов даже предположил, что я самозванка и моя наглость сию же минуту будет примерно наказана крылатым ящером. Однако вопли толпы остались далеко позади, а дракон все не спешил разворачивать меня назад на радость манли. Уж мы-то с ним знали, кто на Парсифее действительно гость, а кто — коренной житель. Вблизи он, кстати, отчего-то не выглядел таким страшным, а от чешуи шел сильный жар.

— Мы так и будем говорить вот так? При всех? — с наскока намекнула я на то, что остальные тоже слышат его голос в своей голове. Мне очень не хотелось, чтобы все кому не лень знали о моей девочке то, что скажет дракон.

— Нет. При визуальном контакте мне не обязательно лезть во все сознания разом, чтобы докричаться. Ты же не слышала, о чем мы беседовали с твоей подругой?

— Не слышала, — успокоилась я и решила сразу перейти к делу, — Так что там с моим ребенком?

— Ему, точнее ей, грозит опасность.

У меня внутри все захолодело.

— Какая опасность? — еле выговорила я непослушным языком.

— Позволь, я начну издалека. Не так давно у нашей главной провидицы было прозрение. Она увидела девушку, примирившую пришлых с изначальными. Великая сила будет дана ей от рождения, и она направит ее на созидание. Эта девушка — твоя дочь. Но вероятность видения по нашим подсчетам составила лишь тридцать четыре процента.

— Маловато будет, — не удержалась я от реплики. Дракон согласно кивнул.

— Нам тоже так кажется. Мы проанализировали риски и пришли к выводу, что основную опасность представляют роды. Вариант, в котором твой ребенок умирает, абсолютно не приемлем. Тот, в котором выживет только девочка, тоже чреват неприятными последствиями. Так что остается только вмешаться, чтобы вы обе остались в живых.

Он немного помолчал, давая возможность осмыслить сказанное, и продолжил:

— В связи с этим я уполномочен предложить тебе произвести на свет ребенка в нашей стае. Там уже все готово для того, чтобы принять тебя. В этом случае мы гарантируем, что все пройдет гладко и без осложнений.

Я засомневалась. Пророчества — это конечно серьезно, вот только пара моментов все же вызывала вопросы.

— С чего вы взяли, что моему здоровью что-то угрожает. Последний осмотр не выявил никаких проблем.

— Ты не принимала специальных лекарств, необходимых для нормальных естественных родов. Твоя подруга наверняка говорила тебе о них. Ей их давали регулярно, насколько я могу судить.

Память услужливо подсунула мне оброненную Катей фразу о том, что ее с самого начала беременности пичкали десятками разнообразных пилюль, а я-де эту участь счастливо избежала с одним стаканчиком отвара в день. Выходит, не счастливо.

— Предположим, я соглашусь. Что вы попросите взамен?

— Мы не будем выдвигать никаких условий. Все должно идти своим чередом.

— То есть за наше благополучие расплатится потом моя дочь? — продолжала искать я подвох. Дракон раздраженно качнул шипастой головой.

— Нет! Мы поможем бескорыстно, если тебе так понятнее!

— Даешь слово?

— Даю! Так ты летишь со мной?

— Лечу! — в тон ему ответила я, — Только мне надо вещи собрать, друзей предупредить, чтобы не теряли. Это потребует какое-то время.

— Исключено. У нас не больше десяти минут, потом портал закроется. А все необходимое мы тебе уже приготовили.

— Ладно! Твоя взяла! Но с подругами я все-таки успею попрощаться.

— Иди, — разрешил ящер, — Только не долго.

— Я мигом!

Я опрометью бросилась к толпе, за считанные минуты преодолела разделяющее нас пространство и принялась сбивчиво объяснять Малене с Катей, что улетаю к драконам на побывку. Первой еще попутно диктовала инструкции по бизнесу, хотя Шелди и сам справится, но как говорится, привычка — вторая натура. А моя страсть контролировать все, что происходит на фирме, уже вошла в анекдоты.

Известие вызвало сначала шок, потом бурный протест и, наконец, смирение, когда я объяснила причины поездки. Меня перекрестили и отпустили с миром, наказав беречь себя и малышку и поскорее возвращаться.

И вот я уже стою у крыла местного «самолета» и пытаюсь понять, как мне забраться наверх. Остальные манли так и не рискнули сколько-нибудь приблизиться к дракону, так что помощи ждать было не от кого.

— Ты не можешь меня туда подкинуть? — указала я на спину ящера. Моя физподготовка и большой живот не позволяли сходу запрыгнуть на трехметровую высоту.

— Как ты себе это представляешь?! Поднимайся по лапе!

— Она скользкая! Я упаду!

— Не упадешь! Я ее подниму, и ты пройдешь, как по мосту. Ты главное вначале уцепись покрепче.

— Могли бы и подъемник для беременных какой соорудить. Тоже мне, великие умы, а проблему транспортировки до сих пор не решили, — ворчала я, карабкаясь наверх. Дракону оставалось только сердито выпускать пар из ноздрей.

Наконец, я кое-как устроилась на своем «скакуне» и мы приготовились взлетать. Я обвела прощальным взглядом окрестности и в конце посмотрела в сторону манлийского сборища. Лучше бы я этого не делала — улетела бы со спокойной душой. На самой границе толпы, отчаянно вырываясь из рук друзей, стоял Алекс и неотрывно смотрел на меня. Ох, какой же это был взгляд! Я после него сразу почувствовала себя последней сволочью, выбрасывающей на помойку новорожденных котят. «Я вернусь!» — только и успела я беззвучно прошептать в надежде, что он поймет, прежде чем мы взлетели, и земля стала стремительно удаляться вниз.

Глава 28

Не летайте на драконах, если у вас слабый вестибулярный аппарат! У меня как раз такой, поэтому момент прохождения через портал в моем сознании никак не отразился. Я отчаянно сражалась с коварным желудком, и даже неожиданная панорама раскинувшегося под крылом ящера города не смогла отвлечь от неприятных ощущений. В конце концов, я проиграла эту битву с организмом. Да-да, мне было невыносимо стыдно перед драконом, зато сразу стало легче. Тошнота отступила, но меня все еще мелко потряхивало, потом исчезли и эти симптомы.

— Прости, пожалуйста! — проорала я летуну во всю мощь легких, однако шум встречного ветра, наверняка, заглушил мой голос. Решив еще раз извиниться уже на земле, я обратила внимание вниз — туда, где в небольшой долине, окруженной с трех сторон горами, а с четвертой морем, простирался поистине сказочный городок. И довольно необычный. Начать хотя бы с того, что центр его имел форму круга и представлял собой что-то вроде взлетно-посадочной полосы, вокруг которой равномерно расходились кварталы. Сами дома поражали своей изящностью и красотой. Каждый — будто произведение искусного ювелира, увеличенное в размерах, но от этого не потерявшее своей прелести. И главное — выдержаны в одном ансамбле, а не как в Мианэе — высотки рядом со средневековыми замками. Дракон, видимо почувствовав мой детский восторг, специально покружил над городом, давая возможность полюбоваться ими, и лишь потом повернул к пустому центру этого архитектурного шедевра. Над ним нарезали круги десятки драконов, вызывая невольную ассоциацию с птичьей стаей, которая, впрочем, тут же развеялась, стоило одному из ящеров выпустить длинную струю пламени вслед другому. И не смотря на то, что никакого видимого вреда это ему не доставило, у меня по спине побежали мурашки. Летающий разумный огнемет. Бррр!

Приземление вышло мягким. Находясь под впечатлением, я чудесным образом сама спорхнула со спины летуна и, обернувшись, успела заметить, как огромный зверь на глазах превращается в невысокого паренька. Не спрашивайте, как это выглядело! Человечество просто еще не придумало слов, чтобы описать этот невероятный процесс.

Мы с жадным любопытством рассматривали друг друга. Надо сказать, назвать его красивым, у меня бы никогда не повернулся язык. Уж слишком его лицо отличалось от обычного человеческого. Первой мыслью было: «Так вот они какие — зеленые человечки!», но потом я получше присмотрелась и поняла, что тут скорее больше сходства с Шелди. С поправкой на цвет кожи, конечно. У дракона он был нежно салатовый. А так… Те же огромные глаза, те же пропорции лица. Экзотичности его образу добавляли грязные потеки на одежде, напомнившие о моей оплошности.

— Извини. Я не специально, — повинилась я.

— Да ладно. Чего уж там, — пожал он плечами в ответ и одним легким мановением руки отчистил всю грязь. Мне бы так все проблемы решать!

— Меня, кстати, Марик зовут, — представился зеленый дракон. На вид ему было лет семнадцать, но кто их драконов знает. Я уж было открыла рот для ответной любезности, но он меня остановил, — Свое имя можешь не называть. Его у нас не знает, разве что ленивый.

Интересно… Пророчество пророчеством, но с чего вдруг такая популярность? Ох, во что же я влипла?! Вокруг нас уже начала образовываться небольшая толпа из его сородичей. Всем было интересно взглянуть на чужачку. Мне от такого внимания даже неуютно стало. Тем более что некоторые из любопытствующих не удосужились сменить облик на антропоморфный и радовали глаз выпирающими изо рта клыками. А уж как впечатляли глубокие борозды от когтей, которые они оставляли при приземлении!

— Не бойся, мы не причиним тебе вреда, — успокаивающе произнес незнакомый голос из-за спины. Мда, это я сегодня уже слышала! Должно быть, это самая популярная фраза сезона у ящеров! Обернувшись на звук, я увидела спешащего ко мне на всех парах дракона на вид довольно преклонного возраста. — Машенька, что-то ты долго!

Я удивленно подняла бровь. Машенька? С чего вдруг такие нежности от незнакомца? Что вообще происходит?! Нервозность вопреки увещеваниям наоборот возросла. Но про вежливость никогда забывать нельзя, поэтому я осторожно отозвалась:

— Здравствуйте! Мы немного полетали над городом. Он просто замечательный!

Старичок улыбнулся от моей похвалы так широко, будто сам лично его построил. Я заметила, что кожа у него была голубоватая, в отличие от Марика, а глаза все время меняли цвет, будто не в силах определиться, какой им больше подходит. Позже я узнала, что это признак сильного волнения.

— Рад, что тебе понравилось! Я потом обязательно проведу тебе экскурсию, если ты конечно захочешь. А сейчас поспешим! Тебя уже заждались, — сказал он и, бережно взяв за руку, повел к краю площадки. Марик пошел следом, но чуть в отдалении. Крылато-клыкастая толпа тоже рассосалась: кто-то поднялся в воздух, кто-то перекинулся и присоединился к нашей процессии. Вскоре мы достигли огораживающей площадку ограды в три человеческих роста и вышли в город.

Я крутила головой, как флюгер в ураган, во все глаза рассматривая местные диковинки и временами замирая на месте от восторга, но меня тут же мягко тянули вперед, напоминая о неведомых персонах, с нетерпением ожидающих встречи со мной. И я послушно шла, впав в некое подобие созерцательного транса, в которое я, бывало, впадала в особо впечатляющих музеях. Мой сопровождающий по случаю легко вжился в роль гида и охотно отвечал на все возникающие вопросы. Я почти физически ощущала, как от него волнами расходилось радушие и тепло, так что постепенно и моя тревога улеглась. Единственное, что немного мешало нашему общению это то, что сам он представиться забыл или не захотел, а я напоминать не стала и испытывала некоторые трудности при обращении.

Целью нашей прогулки оказалось величественное здание, которое могло легко соперничать по высоте с земными небоскребами, только затейливее спроектированное. Вход его украшали живые цветы ярчайших расцветок, так что даже глаза резало. Похоже, местный оформитель перестарался, зато аромат от них шел такой замечательный, что искупал все огрехи в визуальной несочетаемости. Навстречу нам вышла целая делегация, и я впервые увидела драконих. Или дракониц? А, неважно!

Женские особи выглядели изящнее и симпатичнее, на мой взгляд, и так же различались по оттенку кожи. Как вы, наверное, уже догадались, он зависел от цвета их шкуры в крылатой ипостаси.

На лицах встречающих застыло торжественное выражение, будто они, по меньшей мере, принимали посла соседней страны. Потом начались приветственные речи, смысл которых сводился к тому, как все рады моему прилету. В общем, чувствуй себя как дома, дорогая Машенька, но не забывай, что ты в гостях. Произносившая эту прочувствованную тираду драконица выделялась среди остальных затуманенным взглядом и слегка заторможенной манерой говорить. Может, она и напророчила нам с малышкой «веселенькие» приключения в будущем? Хотя что гадать! Все равно рано или поздно все узнаю. Нацепив маску доброжелательного интереса, я вполуха слушала ее, украдкой рассматривая остальных персонажей представления под кодовым названием «встреча двух миров», и чуть не пропустила момент, когда наступила тишина и все присутствующие выжидающе уставились на меня. Я тут же подобралась и на двадцать минут зарядила ответную речь, щедро пересыпая ее восторгами по поводу местной архитектуры и теплого приема. Сказал бы мне кто год назад, что я смогу вот так вот беспредметно чесать языком под взглядами сотен заинтересованных глаз, я бы ни за что не поверила. Но после многочасовых переговоров с манлийскими чиновниками страх публичных выступлений в моем списке личных фобий значительно сдал свои позиции.

Когда с официальными расшаркиваниями было покончено, меня проводили внутрь здания и дали возможность передохнуть. Параллельно меня осмотрел, насколько я поняла, лекарь, который весь осмотр улыбался и шутил, так что к его уходу у меня уже болели щеки от смеха. Дед, перехвативший меня на посадочной площадке, постоянно держался поблизости, из чего я сделала вывод, что он назначен кем-то вроде моего куратора. Как оказалось, в этом отношении я не ошиблась, и вскоре Астанир, а именно так звали моего компаньона в драконьем городе, уже озвучивал официальную программу на вечер. А значился в ней первым и, слава Богу, единственным пунктом прием по поводу моего прибытия. Я изумленно фыркнула. Ну надо же… Сколько суеты вокруг одной человечки! Похоже, Марик мне не досказал что-то очень важное насчет роли моей девочки в будущем крылатого народа. После тех уроков, которые преподала Парсифея, моя вера в бескорыстность сильно пошатнулась.

* * *

Второй за мое пребывание в этом мире торжественный вечер кардинально отличался от первого. В тот раз нас было относительно немного, сейчас же посмотреть на меня пришла чуть ли не вся стая. Огромный по площади зал, в котором проводилось мероприятие, был заполнен до отказа. Но поразил он меня не только размерами. Потолка не было! Совсем. Вместо него над празднично украшенным помещением расстилалось ясное ночное небо. На удивление холодно не было, хоть на улице и царила пусть мягкая на побережье, но все-таки зима. Вторая луна уже взошла, и ее света вполне хватало, чтобы надежно разогнать тьму, однако и на искусственное освещение драконы не поскупились.

Изюминкой зала были крохотные магические светляки, как искры от костра поднимающиеся вверх и постепенно гаснущие в вышине. Едва я переступила грань портала, мой взгляд тут же оказался намертво к ним прикован. И только легкое прикосновение Астанира к руке помогло взять себя в руки и оторваться от этого завораживающего зрелища. Внимание окружающих вновь целиком сосредоточилось на моей персоне. Я непроизвольно передернула плечами. Мне надоело, что на меня весь день смотрят, как на диковинную зверюшку в зоопарке. Вот она — обратная сторона популярности!

Я напустила на себя скучающий вид и принялась разглядывать собравшихся в ответ, попутно двигаясь за Астаниром к диванчикам. Мне позволили всю официальную часть провести сидя, в виду моего особого положения, а потом откланяться в любой момент. Я рассчитывала поскорее со всем этим закончить и пойти отдыхать. Впечатлений за сегодняшний день было даже более чем достаточно.

— Побудешь здесь? Мне нужно отойти ненадолго, — спросил мой сопровождающий, помогая мне усесться поудобней, и убежал по делам. Я пожала плечами и продолжила осматриваться. На символическом возвышении в противоположном конце помещения стояло три колоритных дракона. На вид они были даже не старые, а скорее древние. Казалось, тронь и песок посыплется. Интересно, сколько же им лет? Наверное, никак не меньше тысячи. К тому же окружающие относились к ним подчеркнуто уважительно, из чего я сделала вывод, что это местные «шишки». Через несколько минут после моего появления к ним подошел незнакомый ящер и что-то спросил. Старцы переглянулись, обменялись парой слов и один из них величественно кивнул. Праздник начался.

Умолкла фоновая музыка и стих гул многочисленных голосов. Слово взял один из старейших драконов.

— Звездной ночи, стая! Мы собрались сегодня в этом зале по радостному поводу, знаменующему начало новой эры для всего крылатого народа. Грядут великие и желанные перемены — сбывается пророчество Арианы. Драконы вновь займут положенное место среди остальных рас, ведя наш мир к процветанию и благополучию, как и было завещано Создателем. И я от имени Тройственного совета и всех хранителей Парсифеи рад приветствовать нашу долгожданную гостью Марию! — раздались дружные аплодисменты, заставившие меня залиться краской от смущения. Их послушать, так мы с малышкой чуть ли не спасительницы всех хвостато-чешуйчатых вместе взятых.

В очередной раз за этот вечер присутствующие обратили взоры на меня. Я лишь приветливо улыбнулась в ответ. Снова толкать речь мне ужасно не хотелось. Тут же подоспел Астанир, встал за моей спиной и ободряюще сжал плечо. Когда шум стих, и старичок хотел продолжить речь, его перебил второй дракон из примечательной троицы:

— Поскольку наш уважаемый Ритенгор может говорить о великом предназначении стаи часами, а молодежи уже не терпится начать веселье, я предлагаю завершить на этом официальную часть и перейти непосредственно к празднованию! — его слова были встречены одобрительным гулом, который заглушил недовольное ворчание словоохотливого патриарха.

В зале наметилось оживление, вновь заиграла музыка, а в центре расчистили место. Тут-то я и поняла, почему архитекторы решили сэкономить на крыше. Одна за другой пары выходили на свободное пространство оборачивались и взлетали ввысь, чтобы в воздухе закружиться в танце. Некоторые из них сплетались в плотный клубок из тел, камнем падая вниз, чтобы у самой земли расцепиться и, выйдя из крутого пике, продолжить игру. Как мне объяснили, они доказывали партнеру глубину своих чувств. Таким вот экстремальным способом крылатые романтики показывают, что не бросят возлюбленного даже перед лицом смерти, но способны отпустить, когда ему это понадобится. Надо сказать, очень впечатляющее зрелище! Астанир объяснил, что за безопасностью маневра строго следят, но я все равно каждый раз с замиранием сердца следила за очередной парочкой. Остальные же наоборот приветствовали это сумасшествие громкими овациями.

Понаблюдав еще немного за развлекающимися драконами, я запросилась на покой. Куратор согласно кивнул на мою просьбу, и ненадолго отлучился, а когда вернулся, мановением руки открыл портал, и мы покинули праздник.

* * *

Мне выделили целый дом! Огромный особняк на берегу моря, шикарно декорированный и меблированный! Во всяком случае, те несколько комнат, которые я успела увидеть, пока искала спальню, мне безумно понравились. Но сил на обследование всех апартаментов у меня уже не оставалось, поэтому я решила отложить их осмотр на утро и счастливая пошла спать. Переодевшись в теплую сорочку, найденную в шкафу среди вороха другой одежды, я улеглась на мягкую постель. Мышцы приятно расслабились, но сон отчего-то ко мне не спешил. Вспомнилось суматошное утро и встревоженные лица друзей. Как они теперь там без меня? Волнуются, наверное. Особенно Шелди, которому, должно быть, уже сообщили о моей авантюре. Ох, и ругается же он сейчас на меня! А Лора его наверняка успокаивает. Малена тихонько сидит и не высовывается, чтобы прилей не обрушил на нее волну критики за то, что отпустила. Может даже Катька заглянет на огонек разузнать новости. А с ней и Мартин. Он теперь от беременной жены почти не отходит. Возможно, и Тирен за ними увяжется. А с ним… быть может с ним будет и Алекс…

Стоп! Отставить! Если позволить сейчас этому наглому брюнету влезть в мысли, то потом всю ночь спать не буду, пытаясь разгадать мотивы его поступков. А отдых мне нужен как никогда. Так что закрываем глазки и уплываем в царство Морфея. Завтра. Как говорила незабвенная Скарлетт: «Подумаю об этом завтра!».

* * *

— Ты знал?

— Алекс, послушай!..

— Я спрашиваю, ты знал?

— Нет! Катя мне ничего не рассказала. Я сам понял, что к чему, только когда она попрощаться подошла, и сразу тебя вызвал. А уж то, что ты копался с порталом десять минут, я не виноват! Так что не надо валить с больной головы на здоровую, — Мартин раздраженно стукнул бокалом по журнальному столику. Они только что переместились с драконьей поляны, и другу не терпелось выяснить отношения.

— Мог бы и сам его построить! Знаешь ведь, что они у меня хреново получаются.

— А сопельки тебе еще не подтереть? — ехидно осведомился принц, — Думаешь, я не очумел, когда живого мертвеца увидел? Да я от удивления слова вымолвить не мог, не то что о твоих проблемах с перемещениями вспомнить. Только и смог вестника послать. А у тебя еще наглости хватает мне претензии предъявлять! Взрослый манли, а ведешь себя, как капризная малолетняя барышня!

Алекс на нелестное сравнение отреагировал гневным сопением, но промолчал. Доля правды в словах Мартина все же была, и он это признавал. Только все равно бесился и злился. Но в основном на себя. Это же надо было проворонить Машу, когда она была буквально под носом! И ведь чувствовал, что с таинственной Марго Адери что-то не так, но отмахнулся. Списал все на растрепанные нервы. Да и как было поверить чутью, если Маша вдруг оказалась беременна! Уму не постижимо!

Вот что? Что она нашла в этом прилее?! Одни глаза да крылья. Хм, крылья… А может он ее заворожил? Тогда еще есть шанс все исправить. Снять чары и попытаться вновь завоевать ее любовь. Вот только получится ли? Их с этим пронырой свяжет ребенок, и разорвать связь будет очень трудно. Ушедший бы его побрал! Знал бы, что так все обернется, позволил бы его конкурентам в прошлый раз закончить начатое. И сейчас не сгорал бы от ревности, представляя свою женщину в чужих объятиях. Что же делать?!

Заблудившись в своих мыслях, манли и не заметил, как сжал поданный другом бокал так сильно, что раздавил его, порезав руки.

— Остынь! — Мартин отобрал у него то, что осталось от стакана, и вытащил осколки из раны, — Что делать будешь?

— Не знаю, — опустил голову Алекс, — К драконам мы просто так попасть не можем, да и что я ей скажу? «Здравствуй, любимая! Давай забудем все, как страшный сон!»? А ребенок? У нее ведь девочка будет.

— Надо все выяснить! Нельзя делать поспешных выводов. Кто там жил с ней в последнее время? Какой-то прилей… Шелди, кажется. Вот его и надо расспросить.

— Да! — предвкушающее потер залеченные другом руки парень, — Сейчас же пойду к этому хмырю и расспрошу, а потом популярно и в подробностях объясню, что нехорошо прятать и уводить чужих невест! Ведь я же догадывался, Марти! Я догадывался, что кто-то ей помогает скрываться от нас! Ну не смогла бы она в одиночку так качественно поменять внешность. Да что там внешность! У нее даже аура изменилась!

— Погоди, так это он будущий отец? — удивился принц.

— Она сказала, что он, — глухо подтвердил брюнет.

— Когда это?

— А… — махнул он рукой, — Я был у нее недавно вместе с Далорией. Маша едва не потеряла сознание, Далли побежала за помощью, а я остался с ней. Случайно прикоснулся к ее животу, — по лицу Алекса скользнула слабая улыбка, — и, представляешь, услышал мысли ребенка! Девочка у Маши будет удивительная, и с юмором. А потом примчался Шелди, и она полезла к нему обниматься и все сюсюкала, как они с дочкой папу ждали.

— Странно… — задумчиво проронил Мартин, — Я думал, малыша чувствуют только кровные родственники.

Какое-то время манли переваривал озвученную информацию, а потом в его глазах загорелась безумная надежда.

— Ты уверен? — с замиранием сердца спросил он.

— Теперь уже нет. Надо провести эксперимент на Кате.

— Так пошли прямо сейчас!

— Нельзя. У нее процедуры.

— Ладно, подождем их окончания, а потом…

— А потом у нее послеобеденный сон! — безжалостно зарубил на корню энтузиазм друга Мартин, — Вечером приходи. Тогда и проверим.

— Ну ты и…! Изверг! — возмутился манли.

— В семь! И не раньше! — отрезал Мартин, но потом окинул взглядом похудевшую фигуру парня и передумал, — Хотя нет, лучше заранее приходи, поужинаешь с нами.

— Хорошо, — смирился с судьбой Алекс. Ему было чем себя занять до вечера, и первым пунктом стоял визит в дом некоего небезызвестного прилея. В конце концов, он сам его в гости звал, а то, что он придет на неделю раньше оговоренного срока, большой роли не играет.

Когда солнце стало неуклонно клониться к горизонту, гулкие шаги раздраженного Алекса эхом отражались от стен дворца. Он был зол, как тысяча чертей, и не скрывал этого. Прилей сбежал! Ни дома, ни в офисе, ни в других местах его застать так и не удалось, хоть манли и угробил на его поиски весь день. Трусливая помесь обезьяны со стрекозой! Наверное, уже и вещички успел перевезти в какую-нибудь нору поглубже и затаился. Но ничего! Он его обязательно найдет. Это просто дело времени.

Откуда-то потянуло вкусным запахом свежего хлеба, и Алекс почувствовал, как от голода заурчало в животе. Днем ему было не до еды, но сейчас организм требовал платы за потраченную энергию, в связи с этим близкий ужин в узком кругу безмерно радовал.

В малой столовой почти все были в сборе. Не хватало только императорской четы, но как только парень присоединился к остальным, Мартин объявил, что его венценосные родители сегодня ужинают у столичного губернатора и ждать их не стоит. Теперь становилось понятным присутствие жениха Далли, к которому ее отец относился с необъяснимой неприязнью. Ревновал, должно быть. Друзья вели за столом непринужденную беседу о каких-то пустяках, а Алекс тем временем усиленно поглощал шедевры местного повара. В итоге наелся первым, а потом ерзал на стуле от нетерпения, дожидаясь, пока остальные закончат вечернюю трапезу. Но вот, наконец, Тирен последним отложил приборы и все перешли в гостиную.

Компания удобно расположилась в покоях их высочеств, беззаботно обмениваясь последними новостями, в то время как Алекс нервно стучал по подлокотнику кресла пальцами, с трудом сдерживая раздражительность. На него косились, но никто не сказал ни слова упрека. Новости по столице разносятся быстро, поэтому о Машином неожиданном появлении и еще более неожиданном исчезновении знали все. Но старательно избегали упоминания об этом. Наверняка, жалели его, чем еще больше выводили из себя. Манли скрывать свое дурное расположение духа не считал нужным, поэтому, когда его пару раз пытались вовлечь в общий разговор, все больше огрызался. Ему не хотелось устраивать проверку при всех, поэтому эти затянувшиеся посиделки вызывали в душе бурю негодования. Наконец, заметив душевное состояние друга, Мартин все-таки выпроводил лишние уши.

— Наконец-то! — проворчал Александр, отлепляясь от кресла, с которым, казалось, сросся за этот вечер. Принц фыркнул в ответ и саркастически добавил:

— Да уж. Ты сегодня сама любезность, дружище!

— Ты тоже, когда дело касается твоей семьи, человеколюбием не страдаешь, — завелся брюнет.

— Тише-тише! Я не хотел тебя задеть. Успокойся.

— Я спокоен! — проорал он вопреки своим словам. Под конец этого «дня обломов» его нервы сдали. Магические светильники суматошно мигнули от его вспышки, но выстояли. Алекс же спустил пар и выглядел уже более адекватным.

— Ладно. Извините, — произнес он спустя минуту, — Может, приступим к эксперименту?

— Какому еще эксперименту? — подала голос Катя, с опаской глядя на приближающегося к ней с сосредоточенно- решительным выражением лица Алекса.

— Не волнуйся, милая. Он всего лишь потрогает твой живот и все, — поспешил заверить в жену благих намерениях друга Мартин.

— А зачем? — продолжала упорствовать принцесса, прикрывая руками самое дорогое.

— Кать, я потом все тебе объясню, — мягко произнес Алекс, глядя на нее опробованным на сотнях женских душ щенячьим взглядом, — Клянусь, ничего с твоим ребенком не случится. Ты позволишь?

Получив неуверенный кивок, он осторожно и под бдительным наблюдением мужа приложил ладонь к животу будущей матери и замер. Прошла минута, другая. По лицу парня ничего понять было не возможно.

— Ну как? — не выдержал Мартин.

— Никак. Может, он спит? Попробуй ты, — предложил Алекс, освобождая место принцу. Тот мигом приблизился, дотронулся до жены и тут же заулыбался.

— Нет, не спит, — друг немного помолчал, прислушиваясь, и добавил, — Кстати, ты ему понравился.

— Тогда почему он со мной не говорил?

— Он не может с тобой говорить! — вмешалась Катя, — Он только с родными общается.

Мужчины многозначительно переглянулись. У обоих было настолько ошарашенное выражение лица, что девушка не выдержала:

— Да в чем дело?! Алекс! Что на этот раз?

— Все в порядке, Катенок, — первым отжил Мартин, — Мы просто хотели проверить одну теорию, и, кажется, она только что подтвердилась.

— Слушай, прекрати говорить загадками! А ну выкладывайте!

— Солнышко, не кипятись. Мы тут случайно выяснили, что Алекс тоже скоро станет папой, — просиял его высочество, глядя на пришибленного новостью друга. Тот на внешние раздражители не реагировал и только радовал окружающих ненормально счастливой физиономией. Дочь! У него будет дочь!

— Хм. Тоже мне, открыли Америку! Могли бы и просто спросить. Мне Маша сразу сказала, какой у ее будущего ребенка балбес-отец.

Вышеозначенный отец на подначку не повелся, но хоть вышел из ступора. Он, конечно, осуждал Катю за то, что она ничего никому не рассказала о таком чуде, но решил оставить обиды в прошлом. Сейчас он вообще готов был весь мир обнять! А особенно одну несносную человечку, опять сбежавшую от него неизвестно куда. Но в виду открывшихся фактов договориться с драконами будет куда как проще, и она точно от него никуда не денется!

На следующий день в Тройственный совет крылатого народа поступила просьба выдать разрешение на посещение землянки женихом. Жизнь Алекса замерла в ожидании ответа.

Глава 29

Мягкая кровать ни в какую не желала отпускать меня из плена, отчего встала я лишь ближе к полудню. Гостеприимство драконов не знало границ. Даже завтрак мне телепортировали прямо в постель, отчего я довольная и выспавшаяся пребывала в приподнятом настроении весь день. Весь день до этого момента. Даже, когда мне проводили непонятные, но очень полезные в моем положении, как сказал врач, процедуры, хорошее расположение духа не покидало меня! Озадачил же Астанир, принеся неожиданные новости.

— К тебе тут гости рвутся, — сказал он как бы невзначай, соскочив с описания местных красот, которые предлагались моему посещению.

— Какие? — насторожилась я.

— Жених.

— У меня нет жениха.

Правда же нет! Мы не то что о свадьбе, мы с отцом моего будущего ребенка и о наших взаимоотношениях ни разу не говорили. Дед хитро улыбнулся.

— Странно. Но быть может, имя Александра Донари тебе хоть о чем-нибудь говорит?

— Говорит, — пришлось признать мне. Сердце испуганно, но вместе с тем радостно забилось. Я понимала, что эта встреча рано или поздно должна была состояться, вот только все равно оказалась морально не готова к ней. Думала позже, когда разберусь с хаосом в голове… Но видимо, судьбе в отношении меня любая упорядоченность была, как кость в горле — ненавистна. Я опустила глаза на сложенные на животе руки, пряча пронесшийся в них шквал эмоций.

— Мне нужно время.

— Хорошо. Оно у тебя будет. Только сильно с этим не затягивай. Уж очень настойчивый молодой манли попался.

— Ладно. Я постараюсь, — я выдавила из себя грустную улыбку. Мы сидели на скамейке в огромном парке и до этого разговора молча любовались искусственными, но от этого не менее впечатляющими водопадами. Зеленая территория граничила в этом месте с отвесными скалами. Вот их-то и решили облагородить эстетствующие рептилии. Две огромных статуи драконов держали в лапах чаши, из которых со стометровой высоты падала вода. Я успела заметить, что мои гостеприимные хозяева вообще страдают гигантизмом. Хотя если судить с точки зрения их летучей ипостаси, то все более или менее соразмерно.

Я пришла в этот райский уголок, чтобы научиться основам медитации, которой мне настоятельно советовали заняться. Сказали, очень пригодится после родов для быстрого восполнения душевного баланса. Я отказываться не стала, все-таки опыта в этих делах у тысячелетних драконов наверняка больше, да и спросить мне по сути кроме них и некого. Эх, была бы рядом мама! Она бы вмиг успокоила все мои страхи перед предстоящим событием, но увы. А раз так, то оставалось только положиться на окружающих и их знания и раз за разом повторять непонятное «омммм». Честное слово, я поначалу чувствовала себя полной идиоткой, но потом смирилась, и даже стало что-то получаться. Однако после сообщения компаньона вместо былого умиротворения в моей душе поселилось смятение. Я начала ерзать на месте и терзаться сомнениями.

— Ты ведь любишь его, верно? — неожиданно спросил Астонир. Хотя вопрос его прозвучал больше, как утверждение. — Почему тогда не хочешь видеть?

Первой реакцией было возмущенное: «Как это почему?!», но я не дала детской импульсивности взять верх. Привести мысли в порядок оказалось непросто.

— Не знаю. Наверное, боюсь, — ответила я, немного подумав. Осведомленность куратора о моих чувствах к Алексу отчего-то воспринялась мной, как нечто само собой разумеющееся. Кто их драконов знает. Может, им залезть в чужую душу, как раз плюнуть.

— Он тебе угрожал? — насторожился дракон.

— Нет, что ты! — замахала я руками, — Никогда.

— Тогда почему?

А и правда почему? Как так получилось, что ни разу толком с ним не поговорив, я записала его в отъявленные негодяи? Причислила к тем, кто способен отнять у матери ее дитя? Да, он не образец благочестивости, но и не злодей ведь. Он частенько подшучивал надо мной, но никогда его остроты сильно не задевали моего самолюбия. А то, что к женщинам слабость имеет… Так большинство мужиков такие же, но к ним я отношусь нормально, без страха.

— Наверное, ты прав. У меня нет причин его опасаться. Просто… Черт, я совсем запуталась! — Всегда когда дело касалось области взаимоотношений между мужчиной и женщиной, я терялась и не понимала саму себя. Вот и сейчас душа пела от радости в предвкушении скорой встречи, рассудок же сурово вещал об осторожности и осмотрительности. И я никак не могла привести эти два враждующих лагеря к примирению.

— Ты не должна отказывать себе в счастье из-за пустых страхов, — наставлял меня старый дракон, — Вы люди живете так мало, но ошибок за это время успеваете наделать больше, чем любой мой тысячелетний сородич.

— На то мы и люди, — пожала я плечами. Каждый погрузился в свои мысли, и вокруг снова слышался только шум водопадов. Слова Астонира заставили меня задуматься о собственном поведении, но изменить его я пока была не в состоянии. Еще жива была обида на то, что Алекс не пожелал меня услышать и защитить в то роковое утро. И хоть я понимала, что помешать своему сюзерену он не мог, но и трусливо опущенный взгляд пока не забыла. Он причинил мне тогда гораздо больше боли, чем ударившая рука принца. Как я смогу снова доверять ему после случившегося? Как?! И потом все эти его кобелиные замашки… По слухам он раньше ни одной юбки не пропускал! Да, можно оправдать и это, ведь он мне никаких клятв и обещаний хранить верность не давал. И моя ревность в какой-то степени неправомочна. Да и нравы здесь очень далеки от пуританских, но… доводы разума в отношении этого манли не работают и уж тем более не успокаивают дикие приступы злости, когда я вижу очередную статейку в местной прессе о похождениях Алекса в компании очередной красотки. Утешало меня только то, что журналисты любят раздувать из мухи слона, а значит и все написанное можно смело делить на десять.

— Астанир, можно тебе задать вопрос, как мужчине?

— Самцу, — педантично поправил меня седой дракон, но приосанился и важно кивнул. На лице его читалось выражение: «Да я еще ого-го! Меня молоденькие девушки самцом считают!». Я замаскировала кашлем смех, рвавшийся из груди при виде этого нахохлившегося чудика, и продолжила:

— Хорошо, самцу. Вот скажи, стал бы ты искать женщину, считавшуюся погибшей, если бы она была тебе безразлична?

— Нет, скорее всего, но тут многое зависит от ситуации. К примеру, дознаватели иногда это делают по просьбам родственников или пожарные в огонь суются. Это примеры из твоего мира. Но ты ведь имеешь ввиду совсем другое, не так ли?

Да, — рассеяно отмахнулась я, пропустив все, что шло после слов «не стал», мимо ушей. — То есть, если мыслить логически, если бы она была тебе дорога, ты бы отправился на поиски?

— Ох, Машенька, ты слишком много думаешь там, где надо больше доверять сердцу.

— И все-таки? — не унималась я.

— Ну да, да! За любимой я полетел бы и на край света, даже если б была лишь самая призрачная надежда. Все! Закроем тему. Утомила ты меня старика!

Сразу после этих слов он вдруг замер на несколько секунд, потом снова ожил и заявил:

— Кхм. Гостей тебе, милая, сегодня избежать все равно не удастся. К тебе принцесса пожаловала. Пускать будем?

— Катька? — подскочила я с места.

— Она, — улыбнулся Астанир, — Осторожней! Не беги! — кричал он мне вслед, но я на его предостережения уже не обращала внимания, ныряя в портал, ведущий в мой новый дом.

Переход вывел меня прямиком в гостиную, где на диванчике у окна уже полулежала и покачивала ножкой от нетерпения Катерина собственной венценосной персоной.

— Ну наконец-то! — неуклюже заворочалась она, поднимаясь мне навстречу, — Привет, дорогуша! — меня смачно чмокнули в щеку.

— Привет! — не верящая, но радостная улыбка не сходила с моего лица, — А ты как здесь? Я думала сюда так просто не попасть.

— А кто сказал, что это было просто? — сверкнула она лукавыми глазками, — Главное — правильная мотивация! Я Мартину такую трагедию в двух действиях закатила, что он забегал, как ошпаренный. Учись, пока я жива!

— Да уж, пару уроков мне взять точно не помешает.

— Однозначно! — передразнила Катя известного политика, и мы от души посмеялись. Пародистка моя доморощенная.

— Давно ждешь?

— Минут сорок. У них здесь что вестники делать не умеют? Или это они из вредности?

— Скорее второе. Они меня опекают, как наседка цыплят. Наверное, надеялись, что ты не дождешься и уйдешь, а значит, не станешь тревожить мою впечатлительную натуру.

— Ты — впечатлительная?! — округлила глаза девушка, — Так, где моя Маша? Я не желаю общаться с настолько неубедительным мороком! — у подруги сегодня явно было дурашливое настроение. Или же она по какой-то причине очень нервничала и от того хохмила. — Ладно. Времени мало. Перейдем к сути. Маш, что ты собираешься делать потом?

— В смысле после родов?

— Да. У тебя уже есть какие-то планы?

— Конечно, есть. Я собираюсь домой.

— Домой?! То есть ты хочешь сказать, совсем домой? На Землю?

— Да.

— Погоди, а ребенок? Ты что дочку бросишь?

— С ума сошла?! Конечно, нет! Она поедет со мной.

— Говорить о том, что это незаконно, смысла нет, — утвердительно сказала Катя. Я кивнула. Приятно, когда тебя с полувзгляда понимают.

— У меня уже все схвачено.

Подруга тяжело вздохнула и принялась мерить шагами комнату, периодически останавливаясь и бросая на меня хмурые взгляды. Мне от них даже становилось немного неуютно, я такую Катю редко видела. Нет, она злилась и раньше, но никогда еще объектом ее неудовольствия не становилась я. По моему лицу проскользнула грустная ухмылка — этот мир перемолол и слепил заново не только меня.

Я молчала. Она молчала. Когда тишина уже почти физически начала давить со всех сторон, принцесса, наконец, сказала:

— Маш, помнишь, есть такое стихотворение «Не отрекаются любя»?

— Его еще на музыку положили? Да, помню. Прекрасная вещь.

— Нравится, значит. А вторую строчку помнишь?

— «Ведь жизнь кончается не завтра…». Кать, к чему ты клонишь?

— Клоню я, моя бестолковая подруга, к тому, что ты сама своими руками гробишь свое же счастье. Ты хоть думала, как ты будешь жить там дома? Ты изменилась, Маш, сильно изменилась. Ты полюбила впервые в жизни, — я вскинулась возразить, но она меня осадила, — Не спорь! Я знаю тебя, как облупленную. С первого класса, между прочим! Никогда еще твои глаза не сверкали так, как когда ты смотрела на Алекса. И он тебя любит без памяти. У вас ребенок скоро родится! У тебя есть все, чтобы быть счастливой! Но из-за твоего упрямства вы оба страдаете.

— Он мне никогда не говорил, что я для него значу что-то большее, чем обычное постельное увлечение, — пробурчала я себе под нос, но Катерина услышала.

— Маша! Господи! Ты же женщина! Ты такие вещи чувствовать должна! Не говорил он ей! — передразнила она меня, — А как он мог тебе хоть что-то сказать, когда ты все время бегала от него, как черт от ладана?

— Он сам виноват! Пришел с этой своей мымрой на праздник! Что я должна была подумать?! Что?!

— Ну хорошо, он тоже был не прав. Я его не защищаю, но, Маш, поверь, он свое уже сполна заплатил. Он жить не хотел, когда узнал, что ты якобы умерла. И это отнюдь не угрызения совести были! Вы связаны. Уйдешь ты, и он на Парсифее не задержится. Так и будет бродить за тобой, как привидение. Жизни тебе нормальной не даст, мужиков, как пить дать, всех разгонять будет. Манли — они в большинстве своем дикие собственники.

— Мы с тобой об одном Алексе говорим? Что-то не клеится у меня образ мученика с этой примечательной личностью.

— Хочешь — верь, хочешь — нет, но я сказала чистую правду, — кажется ее высочество задел мой скептицизм, — Как дети, честное слово!

— Ладно, не кипятись. Я обещаю поразмыслить над твоими словами на досуге.

— Вот спасибо! — Катя попыталась отвесить поясной поклон, но подзабыла про огромный живот, отчего вместо порывистого полного сарказма движения у нее вышел довольно комичный взмах руками, но подругу это не смутило, и она продолжила буйствовать, — Благодетельница ты моя!

Я с трудом удержала серьезную мину на лице, хоть меня и душил смех. Знаете, так иногда бывает, когда с тобой говорят о чем-то очень серьезном, а тебя просто раздирает изнутри хохот, как защитная реакция что ли. Но нельзя! Она же «гневается»! Надо поддерживать друзей в благородных порывах. Или не очень. Мышцы на лице у меня дергались от напряжения, и конечно же, девушка это заметила. С минуту побуравила меня укоризненным взглядом, а потом не выдержала и прыснула, а через миг мы уже дружно ржали. Когда полуистерический приступ веселья прошел, она снова посуровела и сунула что-то мне в руки.

— Вот, держи.

— Что это? Письмо? — я первый раз за все время на Парсифее видела настоящее бумажное послание.

— Это от Алекса. Обещай, что прочтешь!

— Вот еще! — хмыкнула я из вредности, но руки так и чесались поскорее вскрыть конверт.

— Климова, прекрати! Я для чего тебе тут битый час распиналась? У меня больше нет времени тебя дальше наставлять на путь истинный.

— И слава Богу!

— Маша!

— Ну хорошо-хорошо! Иди уже, — рядом с подругой уже минут пять клубилось серым туманом окно перемещения, намекая на окончание визита.

— Пока, родная! — чмокнула меня в щеку Катя и исчезла.

— Пока, — прошептала я уже закрывшемуся порталу. Вся напускная бравада и веселость тут же слетели с меня, как шелуха. Письмо жгло руку. Пульс зашкаливал. Вскрыв его дрожащими пальцами, я углубилась в чтение.

* * *

В детстве еще до эры мобильных телефонов и социальных сетей я переписывалась с подругами, живущими в других городах, но на лето приезжавшими в наш городок к бабушкам. Письма тогда шли долго, и ответа приходилось ждать неделями, так как обосновались их семьи далеко. Так вот, я до сих пор помню ту невероятную радость, которую испытывала, когда в почтовом ящике обнаруживалось послание.

То, что я почувствовала, читая выведенные корявым почерком Алекса строчки, не шло с ней ни в какое сравнение. Безумная волна счастья затопила меня, как цунами прибрежную полосу. Он написал, что любит! Что знает про дочь и безумно рад. Что он последний дурак и просит за все прощения. Что только надежда отыскать меня помогла ему выкарабкаться с того света, куда он сам себя едва не отправил, желая поскорее соединиться со мной на небесах. И я растаяла, как эскимо на солнце. Нет, ну я честно пыталась включить логику и критическое мышление, вот только… не вышло! Сразу позабылись давние обиды, недомолвки, и больше всего на свете захотелось его обнять. Малышка была в этом со мной солидарна, она уже давно буквально жаждала общения с отцом.

Идиллию уже по традиции нарушил Астанир. Он появился на пороге комнаты, едва я закончила читать, и выжидательно на меня уставился. Я счастливо улыбнулась в ответ.

— Вот и отличненько! — потер он руки, когда я сообщила ему о решении помириться с манли. — Вот и умничка! Давно пора. Так я его зову?

Это меня, как ни странно, немного отрезвило. Бывает у меня порой «поперечное» настроение, когда хочется противоречить окружающим во что бы то ни стало.

— Нет, подожди пока.

— Но… почему?! — и столько удивления было в этих многое повидавших глазах.

— А просто так! Из вредности! — мда, дочь на меня явно плохо влияет! Я, кажется, впадаю в детство, потому как еле удержалась, чтобы не показать дракону язык.

— Вот дурная девчонка! — всплеснул он руками, а потом рассмеялся и шутливо добавил, — Поквитаться решила?

Вообще-то у меня и в мыслях до этого такого не было, но он подал интересную идею, так что я многообещающе кивнула. Как говорила одна моя знакомая, мужика надо воспитывать еще до свадьбы, вот и займусь этим полезным делом. Начну, пожалуй, с испытания неопределенностью.

— Передай Алексу, если спросит, что письмо я прочла, но про мою реакцию на него не говори ничего. Ты ведь его увидишь?

— Конечно, кому еще охота расшатывать свою нервную систему видом этого несчастного. Каждый день магвестники шлет! И не по одному, между прочим.

— Бедняга-Астанир! — притворно засюсюкала я, — Измучил тебя этот гадкий манли. Но ничего, мы ему отомстим и, мстя наша будет страшна!

— Не надо!!! Он мне и так надоел, как я не знаю кто! — старичок даже немного попятился для правдоподобности представления, но глаза его блестели весельем.

— А что же ты тогда предлагаешь? — спросила я, а сама уже мысленно продолжила фразой популярного персонажа телешоу Саши Бородача: «Понять, прррростить и отпустить». Уж больно взъерошенный дракон был похож на него в тот момент.

— Не знаю я! Твой манли — ты и решай. Только поскорее, а то я в один прекрасный момент не выдержу его наглости и пальну огоньком. Будешь потом над пеплом рыдать.

— Не пальнешь, ты дооообрый! — пустила я в ход немного лести. На ящера подействовало безотказно.

— Ну хорошо, не буду. Но ты все равно не тяни. А-то получишь вместо нормального мужа дохляка. На него уже сейчас смотреть жалко — одни кости да кожа.

— Он болен? — насторожилась я.

— Нет, не ест почти, насколько я понял.

— Опять?! — возмутилась я, — Да что же это за человек, тьфу ты, манли такой! Чуть что сразу голодовку объявляет. Передай ему, что мне ходячий скелет не нужен, пусть ест!

— Сама и скажи. Я вам не почтовый голубь.

— А вот и скажу! Через недельку, — Астанир мученически закатил глаза и с намеком сказал:

— Тебе рожать скоро.

— Я в курсе, — не поняла я, к чему он клонит.

— Послушай, Маш. Тут такое дело, — посерьезнел дракоша, — Дети обычно свой дар не контролируют, и ты тоже своей малышке в этом помочь не сможешь. Ей нужен отец. По крайней мере для того чтобы надеть ограничители на первое время.

Вот так новость! Интересно и когда мне об этом собирались сказать? Теперь понятны недомолвки и косые задумчивые взгляды радушных хозяев. Боялись, как бы дочурка им полгорода не разнесла нечаянно!

— Ясно. Значит, выбора у меня нет.

— Выбор есть всегда. Мы можем рискнуть и попытаться сами, положиться на удачу, в конце концов, если ты не желаешь видеть Алекса.

— Не надо риска. Я не хочу причинять вам неудобства.

— Я знал, что ты примешь правильное решение, — кивнул он величественно. На этом разговор заглох сам по себе. Мы углубились каждый в свои мысли, и я даже не заметила, как Астанир тихонько вышел из гостиной, оставив меня одну. Мне о многом предстояло подумать.

* * *

На следующий день меня нежданно-негаданно захлестнула меланхолия. Сбежав от своей «няньки» я долго бродила по берегу бушующего моря, ища в его величественной красоте покоя, и размышляла. О будущем, о прошлом и немного о настоящем. Больше всего меня не устраивало грядущее. Причем глобальное. Кем я буду, если останусь здесь? Фарс с манлийской сироткой раскрыт, и теперь все в курсе, что я человек. А что значит быть человеком, а точнее женщиной на Парсифее, я уже распробовала на своей шкуре в полной мере. Ох и скандал же наверное закатили мои кредиторы! Страшно представить, как сейчас приходится крутиться Шелди, чтобы наш бизнес не загнулся. Надеюсь, он справится, иначе нам туго придется. Да, конечно, Алекс не оставит нас с малышкой на произвол судьбы, но я никогда не мечтала о стезе домохозяйки, живущей на подачки мужа и полностью от него зависящей. К тому же неясным остается, каким будет мой новый статус. Хватит ли манли духу пойти против правил и жениться на мне? Ведь раньше это позволялось лишь особам королевской крови и то только потому, что за них все решал артефакт.

Безусловно, я могла вернуться домой на Землю, как и планировала, вот только… Как тогда жить, зная, что сама добровольно отказалась от любви? Возможно единственной и даже взаимной? От друзей, от своего дела, в конце концов? Оказалось, что, не смотря ни на что, я успела крепко врасти в этот неприветливый мир, и теперь тоска по родным боролась с желанием остаться. Остаться и перекроить здесь все под себя! Ну или хотя бы попытаться. Знаю, это невероятно наивно с моей стороны — верить, что я одна способна переломить ситуацию, однако если подключить к моему проекту принцессу дело может и сдвинуться с мертвой точки. Но для этого надо было хотя бы знать с чего все началось, и я пошла искать Астанира. Старый дракон вполне мог быть свидетелем появления первых ловушек.

Не зря говорят, «на ловца и зверь бежит». Стоило мне только подумать об опекуне, как он тут же появился на горизонте, приземлился на краю площадки и обернулся. Я кстати заметила, что мои гостеприимные хозяева второй ипостасью стали больше походить на людей, будто для меня старались. Приятно.

— Добрый день, Машенька! — бодро поприветствовал меня дракон, — Как настроение? Мне сказали, ты у нас приуныла.

— Не совсем, — я улыбнулась краешками губ, а потом с хитринкой в глазах добавила, — И ты можешь окончательно вернуть меня к жизни.

Ящер был сама услужливость.

— Что надо делать? Полетаем? Или отнести тебя к водопадам?

Предложения, если честно, были заманчивыми, но вот для расспросов не очень подходящие.

— В другой раз. Я хотела с тобой поговорить.

— Говори, — пожал он плечами.

— Не здесь. Пойдем ко мне?

— Давай.

В выделенном мне доме мы удобно расположились в библиотеке. Это была моя любимая комната. Я налила нам чаю и только после этого начала разговор.

— Астанир, ты помнишь, когда появились первые переселенки?

— Неожиданный вопрос. Но да, я помню. Я тогда был беспечен и юн. Ах, молодость-молодость! — в голосе дракона послышались явные нотки ностальгии. Я с любопытством на него посмотрела, но окончательно уйти в приятные воспоминания не дала, спросив:

— А ты можешь рассказать мне о том времени?

— Конечно. Что именно тебя интересует?

— К землянкам сразу стали так плохо относится? — задала я давно мучивший меня вопрос.

— Нет, — помрачнел ящер, — Это началось немного позже. Поначалу мы, как хранители мира, отслеживали их появление и сразу возвращали обратно. Но чем больше мы этим занимались, тем больше становился поток девушек. Параллельно с этим росло количество междоусобных войн среди манли. Войн из-за женщин. Они опять что-то намудрили со своими генными экспериментами, отчего девочки, как более слабые, стали часто умирать почти сразу после рождения, и мир решил эту проблему самостоятельно. Он устал от кровопролития и стал затягивать к нам девушек.

— Но зачем?! Ведь землянки же бесплодны!

Дракон выразительно посмотрел на мой живот и хмыкнул. Я смутилась и жестом предложила ему продолжать.

— Значит, был способ решить эту проблему. И достаточно простой к тому же. Но в тех условиях никто найти его не успел, хотя поначалу исследования шли полным ходом. Случилась банальная и некрасивая история, но, к сожалению, она определила дальнейшее развитие событий, — он сделал небольшую паузу, чтобы отхлебнуть чая, а я вся превратилась в слух. — Одна из переселенок отбила жениха у наследной принцессы и обманутая манлийка жестоко отомстила ей, да и всем человечкам заодно. Формально все осталось, как раньше, а на деле — изменилось кардинально. Землянок перестали брать на приличную работу, стали относиться как к существам второго сорта, а через пару лет появились первые кварталы развлечений. Были и те, кому это все не нравилось, но против императора никто идти не захотел. Он ведь души в дочке не чаял и воспринял все, как личное оскорбление.

— А вы?! — взорвалась я от негодования, — Как вы, хранители, могли это допустить?!

— Мы виноваты, — понурился дракон, — Мы не придали истории должного значения, когда все еще можно было исправить. А потом нашего влияния на манли не хватило, чтобы прекратить это безобразие. Оставалось лишь вылавливать тех, кого можно, и переправлять домой. А потом манли придумали концентраторы, и мы лишились и этой возможности влиять на ситуацию.

Я смотрела на сгорбленную фигуру в кресле напротив и не понимала: то ли меня здесь держат за полную дурочку, то ли никакие они не хранители. Разве может тот, кому доверили следить за порядком в мире, расписаться в собственном бессилии в такой простой ситуации?! У меня такое в голове не укладывалось!

— Ты мне не веришь? — заметил мои сомнения Астанир.

— Не верю.

— Я сказал тебе чистую правду. Ты должна понять, мы не приемлем насилия, поэтому все, что нам остается, это уговоры. Манли не вняли им, и нам пришлось отступиться.

— А другие народы? Почему они переняли это пренебрежение? Что? Тоже перестали вас слушать? — последний вопрос я непроизвольно произнесла с сарказмом. Я очень злилась на драконов в тот момент.

— Так получилось, — беспомощно развел он руками, — Манли проникли в культуры практически всех народов Парсифеи, кроме, пожалуй, эльфов. Но те живут еще уединеннее, чем мы, и вообще не общаются с внешним миром вот уже несколько тысяч лет. Они ушли почти сразу, как в нашем мире появились манли.

— Что значит появились? — удивилась я, — Разве они не всегда здесь жили?

— Нет. Они пришлые. Чужаки, как и вы.

Что и требовалось доказать! Не зря, выходит, девчонки об этом болтали. Ох не зря!

— Ты знаешь, откуда они пришли?

— Конечно. Я же уже сказал. Оттуда же, откуда и ты, только на пару тысячелетий раньше.

— Не может быть, — неверяще прошептала я, — Они же… Как они смогли?

— Вероятно, случайно. Мы так и не разобрались в том феномене. Есть версия, что миру стало скучно, и он завел себе новые игрушки. А то, что это были земляне, мы поняли сразу. Соседи, как никак. Сначала у них совершенно не было магов, но уже во втором поколении их стало рождаться очень много. Практически в каждой семье. Тогда они пришли к нам и попросили о помощи. Неконтролируемый дар чаще приносил своим обладателям больше бед, чем пользы, и они хотели понять, что с этим можно сделать. Мы с радостью поделились знаниями.

— Ты говоришь так, будто их переселилось много.

— Так и было. К нам перенесло целую деревню. Вместе с домами, скотиной и людьми. Или это был город? Не помню точно.

— Ну ничего себе! — пораженно выдохнула я. А я то все дивилась, отчего у них имена такие привычные. Справившись с изумлением, я попросила его продолжить рассказ.

— Поначалу манли были всем невообразимо интересны, на их земли даже устраивали что-то вроде экскурсий. Наш мир вообще встретил их очень гостеприимно и радушно. Но их численность росла очень быстро и вскоре эльфы, прилеи и прочие исконные магические существа вынуждены были «подвинуться», а на карте появилось первое манлийское государство, которое со временем поглотило все остальные. К чести пришлых надо сказать, что присоединения в большинстве своем происходили мирным путем. Никаких угнетений и несправедливостей в отношении новых граждан их императоры тоже не позволяли. Мы же строго за этим следили.

— Неужели вот так тихо-мирно все согласились принять власть людей? — продолжала допытываться я. Дракон тяжело вздохнул и нахмурился. Было видно, что ему очень неприятно вспоминать об этом.

— Нет. Не все. Прилеи немного повоевали, но быстро смекнули, что сила манлийских магов больше и разрушительней по своей природе в отличие от их. И смирились. К тому же чужаки не навязывали никому свой уклад жизни. Наоборот! Они всеми силами старались влиться в устоявшийся порядок, заимствуя лучшее от других рас. И кажется, перестарались в этом своем стремлении к самосовершенствованию. Их игры с генетикой привели к демографическому кризису и, как следствие, повышенной агрессивности. То общество, которое ты наблюдаешь сейчас, очень сильно отличается от манлийцев периода их культурного расцвета. К сожалению, они начали быстро деградировать морально. Так странно: чем совершеннее становились их тела, тем больше изъянов появлялось в духовной составляющей.

Сказать, что услышанное меня немало удивило, значит, ничего не сказать. Я уже привыкла считать манлийцев в большинстве своем от природы безжалостными и бесчувственными извращенцами, а тут вдруг такая богатая история. Причем в изложении дракона она существенно отличалась от версии, озвученной Катиными учителями. Там иномирное происхождение этого народа вообще не упоминалось, как впрочем, и причина демографической катастрофы. Об этом преподаватели скромно умолчали и незаметно сменили тему, хоть мы и спрашивали.

Я могла предположить лишь одно — они заигрались в творцов и получили по заслугам. Да, магия дала им великолепный инструмент для познания мира и себя в том числе. Вот только, на мой взгляд, им следовало сначала научиться пользоваться этим даром в той мере, которой было бы достаточно для того, чтобы иметь возможность повернуть эксперимент вспять. У меня просто в голове не укладывалось, как они могли так беспечно пойти на необратимые изменения своей генетики, не изучив их хотя бы в нескольких поколениях. Настолько уверились в своем всемогуществе? Природа как раз любит щелкать таких по носу, ставя на место довольно радикальными способами. А если еще принять во внимание веру местных в то, что их мир живой… То получается, что любимые игрушки разозлили хозяйку и она их наказала, а потом смилостивилась и начала экспортировать девушек с Земли, по-своему решая проблему. Ох и бестолковая же эта их Парсифея! Не мир, а ребенок какой-то!

— Астанир, как ты считаешь, есть шанс изменить ситуацию?

— Ты про манли?

— И про них тоже. Я имею в виду улучшить положение наших девчонок здесь. Вернуть им то предназначение, ради которого их и вытаскивали из дома — создание полноценных семей и рождение здоровых детей.

Дракон загадочно улыбнулся и напустил тумана:

— Все возможно…

— А поконкретней? — не унималась я, но ящер, такой разговорчивый еще минуту назад, отчего-то умолк и на дальнейшие расспросы не обратил ни малейшего внимания, продолжая интриговать меня загадочной улыбкой чеширского кота. Лишь напоследок соизволил пробурчать, что еще не время. Пришлось смириться, хоть любопытство едва меня не съело. Эх, вот разве можно так с беременной женщиной?

Глава 30

Через два дня пришло еще одно послание. На этот раз из дома. Даже удивительно: то ни одного, то целый письмопад! С родными на Земле я больше связь не теряла. Про отца будущей внучки я ничего родителям не написала, поэтому сейчас с улыбкой читала прозрачные мамины намеки на эту тему. Папа, наоборот, о предполагаемом зяте тактично умолчал, но в категоричной форме потребовал при первой же возможности привезти внучку на смотрины. Между строк у обоих родителей читалось волнение за судьбу их непутевой, но такой любимой дочери.

В общем, я как всегда расплакалась. Беременность сделала меня жутко сентиментальной. Надеюсь, после родов это пройдет, иначе я разорюсь на носовых платках.

Драконы, как могли, развлекали меня. Каждый день они устраивали познавательные экскурсии по таким местам, ради лицезрения которых заядлый турист продал бы последнюю рубашку. Про режим дня, однако, никто не забывал, и обед непременно был по расписанию. Как и визиты врача, впрочем.

Признаюсь, поначалу я боялась приближающегося часа Х. Ну там роды, боль и все такое… Но чем ближе подходил срок, тем больше мне хотелось, чтобы беременность поскорее закончилась. Честное слово, до чертиков надоело чувствовать себя неповоротливой черепахой с отекшими ногами и огромным животом, у которой постоянно что-то тянет или ноет. Процедуры, безусловно, помогали, но не прогоняли неприятные ощущения насовсем. Опять же малышка пиналась в последнее время уж как-то очень активно. Наверное, ей надоело замкнутое пространство. А может, она просто готовилась к отбору в олимпийскую сборную по художественной гимнастике. Заранее. Это я к тому, что на просьбы мамочки толкаться не так сильно, она отчего-то обиженно молчала. Подумать только, еще не родилась, а уже дуться научилась. И в кого она у меня такая?

Ну а если серьезно, дочке просто не нравились некоторые врачебные манипуляции, и таким вот нехитрым способом она выражала свое недовольство моим отказом их избегать. Но я была непреклонна! Здоровье прежде всего.

Так мы и коротали с ней время до родов. В созерцании диковин драконьего города, бесконечных спорах о необходимости процедур и раздумьях о нашем туманном, как шар предсказательницы, будущем.

* * *

Отведенную самой себе неделю на размышления я не выдержала. Как ни крути, а Алекс мне нужен. Причем срочно. Драконы, конечно, были просто душки, но я все равно беспокоилась. Уж очень не нравилось мне злосчастное пророчество местной пифии. Вот как на своего ребенка в здравом уме можно повесить такое бремя? Я тоже не хотела, но собственно деваться мне было некуда. По крайней мере, я другого выхода не видела. Однако манли мог найти решение там, где я бы и не подумала искать ответы. И поэтому, даже если он не совсем искренен в отношении меня (мне в кошмарах снилось, как он при встрече разрывает письмо на клочки и демонически хохочет), я должна была рискнуть и наладить с ним отношения. И потом приближались роды. Малышке нужен был ограничитель.

Таким образом, мне удалось примирить ранее советовавший бежать от Алекса без оглядки разум и бунтующее под гнетом последнего сердце, а также найти оправдание своей мягкотелости и желанию поскорее увидеть его! Плохая из меня однако воспитательница получилась. Как бы обратный процесс не начался.

Подумать только: я так старательно пряталась от брюнета, а теперь сама ищу встречи. Зарекалась ведь, пыталась вычеркнуть Донари из своей жизни. Без толку. Любит же мироздание посмеяться над нашими людскими планами.

Встречу я назначила через Астанира на вечер — не хотелось отрывать трудягу Алекса от горячо любимой работы. Катя сказала, он в последнее время едва ли не ночует в своем департаменте. Вспоминая беззаботного прожигателя жизни, каким он мне представлялся в период нашего общения, мне было трудно в это поверить. А потом я вспомнила, как изменилась сама за прошедшие месяцы, и решила, что он, возможно, тоже мог переосмыслить свое поведение.

С самого утра я была, как на иголках. Сто тысяч раз я проигрывала в своем сознании момент нашей встречи, придумывала реплики, репетировала улыбки. К обеду я накрутила себя так, что начали мелко подрагивать руки. То ли от нетерпения, то ли просто от стресса, то ли и от того и от другого вместе взятых.

Чтобы унять нервозность, я выбрала книгу из обширной библиотеки дома и погрузилась в чтение. Сюжет оказался довольно интересным и свежим, поэтому я и не заметила, как пролетело время. Очнулась я от ощущения пристального взгляда в спину и резко обернулась. На пороге застыл Алекс. Его осунувшееся лицо мне просто категорически не понравилось, как впрочем, и изможденный в целом вид. Все подготовленные фразы мигом вылетели из головы. И даже позабыв поздороваться, я возмущенно выпалила:

— Ты когда в последний раз ел?

— Вчера… кажется, — удивился он вопросу.

— Вчера! — фыркнула я, — Безобразие! Ты же вроде анорексией раньше не страдал, отчего вдруг такое безразличие к еде? — я подозрительно прищурилась.

— Работы много, — пожал Алекс плечами. Он сегодня был странно вял и флегматичен, только глаза были прежние — живые, и неотрывно следили за каждым моим жестом. — Я обычно не успеваю пообедать, а вечером накатывает усталость и уже ничего не хочется, кроме душа и свежей постели.

— Понятненько, — до чего ж мы оба себя довели! Я теперь «красавица», и он почти под стать стал. — А тебе не говорили, что ты слегка похож на свежего зомби? — пошутила я, чтобы хоть немного скрыть свое беспокойство его состоянием. Неудачно.

Манли грустно усмехнулся.

— Ты уже пятая.

— Я так полагаю, напоминать о пользе регулярного питания бесполезно?

— Совершенно верно, — парень упрямо поджал губы и сложил руки на груди. Я непроизвольно попыталась отзеркалить его позу, но на моей увеличившейся на два размера груди это было сделать проблематично. Разозлившись на собственную неуклюжесть, я поднялась с софы, на которой возлежала с обеда, и принялась разминать ноги.

В комнате нарастало напряжение. Разговор заглох. Я так глупо набросилась на парня со своими дурацкими вопросами, что теперь не знала, о чем говорить с ним дальше. Нет, в общем-то, я знала, что нужно обсудить, а вот как подступиться к такому непривычно серьезному Алексу не представляла. Он тоже отчего-то мялся и только прожигал меня напряженным взглядом, будто пытался им проникнуть едва ли не под кожу. Так мы и застыли безмолвно посредине комнаты, как статуи, разглядывая друг друга с болезненным интересом. Наконец Алекс нервно облизал губы и спросил:

— Ты прочла письмо?

— Да, — ответила я.

— И что ты решила? — голос его был обманчиво спокоен, тогда как руки непроизвольно теребили несчастный цветок, который он принес с собой и вероятно собирался мне подарить. Сжалившись над растением, а если уж быть совсем честной, то желая потянуть время, обдумывая ответ, я отобрала его у манли.

— Надо поставить бедолагу в вазу, — пояснила непонятно зачем и сбежала на кухню. Парень увязался за мной, пыхтением и сопением выражая недовольство моей заминкой. Я предпочла проигнорировать эти звуки, с дотошностью фанатичного ботаника разглядывая цветок. Сам виноват! Разве можно вот так в лоб задавать подобные вопросы? Кто ж ему виноват теперь, что я не знаю, что ответить!

С самого начала меня бросало из крайности в крайность. То к нему, то от него. Он стал моей зависимостью, от которой оказалось невозможно избавиться простым усилием воли, и это сильно пугало. Он был мне очень нужен, однако я боялась снова поверить… Но я никогда не признала бы этого вслух. А значит, надо было незаметно сменить тему.

— Ты кушать будешь? — спросила я и тут же сама ответила, — Что это я? Конечно, будешь. Ты же только с работы.

Я засуетилась, накрывая на стол, а потом с умилением смотрела, как манли с аппетитом опустошает посуду. Лицо я непроизвольно старалась прикрыть ладонью. Все-таки неприятно было предстать перед любимым мужчиной в существенно подурневшем виде.

— Ты еще не наигралась в прятки? — устало спросил Алекс, намекая на изменения в моей внешности. Я деланно равнодушно покачала головой, манли насупился, а потом кивнул сам себе и щелкнул пальцами.

— Так-то лучше! — довольно возвестил он и заправил выбившуюся белокурую прядь волос мне за ушко, при этом почти невесомо погладив щеку. От незатейливой ласки захотелось мурлыкать. «Стоп!» — пробилась в сознание паникующая мысль. — «Белокурую?!»

— Ты что наделал?! — раненой птицей заметалась я по комнате, — Ну кто тебя просил?

— Маш, ты чего? — удивился брюнет. Найденное впопыхах зеркало подтвердило мои самые худшие опасения.

— Ты зачем чары снял, придурок? — от злости меня немного понесло. Я судорожно набирала номер манлийки, с которой заключала сделку. Ответила она сразу и вид у нее был ну очень сумрачный.

— Ариния, ты сейчас дома? — взяла я быка за рога, — Тебя кто-нибудь видел?

— Нет, я была в своей комнате, — недовольно процедила она. Я не сдержала облегченного вздоха.

— Хорошо. У меня тут накладка небольшая вышла, — я сердито покосилась на Алекса, который с неподдельным интересом следил за нашим разговором, — Но я быстро ее устраню.

— Уж постарайся! — холодно ответила манлийка, — Мне сегодня предложение должны сделать, — и отключилась. Ненавижу выступать в качестве провинившейся стороны. Тем более когда приходиться отдуваться за других. Кстати, об этих самых «других». Сам напортачил — пусть сам и исправляет! Отвернувшись от окна, к которому непроизвольно подошла во время непростого разговора с моей «подельницей», я уставилась на парня. Говорить мы начали одновременно, поэтому ни один не разобрал того, что сказал другой. Помолчали. Я сделала приглашающий знак рукой, Донари понятливо кивнул и первым задал вопрос обманчиво спокойным тоном:

— Маш, я правильно понял, речь идет о продаже красоты?

— Верно, — я не видела смысла отпираться. Еще и мордашку состроила невинную, как у младенца. И тут сдержанного Алекса прорвало:

— Да ты хоть понимаешь, как ты рискуешь? — орал он во все горло, — При добровольной сделке наказание для обеих сторон одно — смертная казнь! И в исполнение его приводят тут же, на месте. Я даже не успел бы ничего сделать, чтобы спасти тебя! — в конце припечатал, — Дура! — и порывисто прижал меня к груди.

На последнюю реплику я не обратила почти никакого внимания. Более того я в тот момент с ней была полностью согласна. Нет, я знала, что манлийские законы суровы, но настолько… Шелди, безусловно, предупреждал о последствиях, только я не представляла до конца, насколько они серьезны. Теперь мне стала понятна и конспирация, казавшаяся тогда лишней и смешной, и горящий в глазах манлиек страх. Что же делать?

Кажется, последний вопрос я задала вслух, потому что Алекс неожиданно сказал:

— В первую очередь, замести следы. Потому что о том, чтобы восстановить заклинание не может быть и речи! — он слегка повысил голос, когда я попыталась возразить. — И слышать ничего не хочу. Ты не станешь подвергать себя и нашу дочь такой опасности. Я не позволю.

— А как же договор? Он магический, — предприняла я слабую попытку выразить протест, но из надежных объятий, впрочем, не спеша выбраться.

— Он в любом случае незаконен, а значит, и последствий после его досрочного расторжения можно легко избежать. Не бери в голову, я все улажу.

Я глубоко вздохнула. Раскомандовался тут! Хотя чего греха таить, приятно, когда за тебя решают проблемы. Стоять вот так было бесспорно очень приятно, но у меня опять заломила спина, о чем я не преминула рассказать будущему папаше. Тот шустренько усадил меня на кухонный диванчик, обложил подушками и сам пристроился рядом, положив руку на живот и тихонько воркуя с дочерью. Правильно, скоро она появится на свет, и еще год как минимум будет молчать. Вот оно — благословенное время! Ни тебе капризов, ни рычагов воздействия в виде пинания. Не жизнь, а сказка. Малышка подслушала мои крамольные мысли и выразила возмущение привычным образом. Драчунья!

Алекс же поднял на меня сияющий взгляд и нежно провел по животу ладонью. Боевые действия тут же прекратились. А у меня на душе стало так тепло и спокойно, как не было еще никогда в жизни. Должно быть, это и называется счастьем.

— Я тебя больше никогда не отпущу, — с невыразимой нежностью прошептал любимый, а потом потянулся за поцелуем. И все было просто идеально, пока маленькая хулиганка не выразила возмущение от столь плотного контакта родителей. Ойкнув, я отстранилась, успокаивающе погладила живот и положила голову на плечо сидящего рядом Алекса. До чего же просто оказалось меня приручить! Даже обидно. Слегка. Самую чуточку.

Манли ластился ко мне, словно голодный кот к хозяйке, вернувшейся из магазина с полной авоськой рыбы: то ручку поцелует, то чайку нальет, то приобнимет. Я от такого внимания даже немного засмущалась. Я и не подозревала, что Алекс может быть таким заботливым и ласковым. Но, как говорится, дурная голова ногам покоя не дает. А в моем случае еще и другим органам, поэтому я оторвалась от созерцания суетящегося на кухне парня и негромко позвала:

— Алекс!

— Ум?

— Надо ей позвонить.

— Кому?

— Аринии. Сказать, что я договор разрываю, — я начала вставать из своего подушечного «гнезда». По давней привычке серьезные разговоры по МУСу я предпочитала вести стоя.

Манли тяжко вздохнул, как мать над неразумным чадом, и ответил, протягивая мне стакан с соком:

— Сиди. Скоро сама позвонит.

— А… Ну ладно, — я вернулась в исходное положение, потягивая витаминный напиток, но предстоящий разговор все равно не лез из головы. Было неприятно чувствовать себя в некотором роде обманщицей.

— А что я ей скажу?

— Ничего. Я сам с ней поговорю.

— Нет уж! Я эту кашу заварила, мне и расхлебывать, — храбрилась я, но на самом деле особой уверенности в своей способности полюбовно разойтись с манлийкой не испытывала, — Магический договор точно мне ничем не грозит?

— Точно. И ей кстати тоже. Даже в том случае, если бы она не захотела возвращать красоту назад.

— Почему?! Мы же прописали в договоре… — начала я возмущенно, но меня перебили.

— … Который фактически не действителен, — закончил за меня предложение Алекс.

— Думаешь, она не собиралась выполнять условия?

— Скорее всего. Маш, ну ты, как ребенок! Неужели ты считаешь, что она стала бы заключать честную сделку с человечкой, которой просто некому пожаловаться и попросить защиты?

— Подожди, а как же Шелди? Это ведь он нашел покупательницу. И обещание дал, что лично проследит за исполнением договора!

— Не знаю. Может у него был какой-нибудь рычаг воздействия на эту девушку или он планировал провести еще один ритуал между тобой и другой землянкой, чтобы вернуть тебе красоту за ее счет. Либо вообще оставить все, как было. Зная этого прохвоста, можно подозревать все, что угодно.

Я расстроилась. Мало того, что я рисковала жизнью, так, оказывается, могла еще и навсегда остаться страшилой. И все из-за прилея, которому доверяла, как самой себе. С другой стороны, пока это только домыслы Алекса, который, мягко говоря, недолюбливает Шелди. Нельзя делать поспешных выводов. Но в любом случае, нас с крылатым ждет серьезный разговор!

— Не забивай себе голову дурными мыслями, — меня чмокнули в макушку, — Я же сказал, что разберусь. А ты лучше отдыхай и ни о чем не беспокойся. Тебе нервничать вредно.

— Хорошо, — капитулировала я. — Так и быть, побуду сегодня покладистой. Но учти, я не собираюсь уступать тебе всегда и во всем!

— Учту, грозная моя, — улыбнулся Алекс, — Давай сюда свой МУС.

Я протянула требуемое брюнету. Он уточнил номер и ушел в другую комнату на переговоры. Через пару минут вернулся взъерошенный, но довольный.

— Ну что там? — полюбопытствовала я.

— Больше Ариния тебя не потревожит. Можешь удалить ее номер, а лучше вообще забыть о ее существовании. Тоже самое я посоветовал и ей. Так безопаснее для вас обеих.

У меня были в этом некоторые сомнения, ведь кроме нас двоих о сделке знали многие. Только с моей стороны трое лично участвовали в незаконном мероприятии, да и Кате я все рассказала, а уж скольким растрепала манлийка…

«Ладно. Где наша не пропадала! Столько раз удача была на моей стороне, авось и в этот раз пронесет!» — подумала я и изгнала тревогу из души, решив наслаждаться настоящим, а не придумывать всевозможные неприятности, которые могут вообще обойти нас стороной.

Глава 31

Моя доченька появилась на свет спустя пять дней после долгожданной встречи. Будущий папаша все это время ни на шаг не отходил от меня, будто боялся, что я снова куда-нибудь исчезну. Даже про работу свою обожаемую забыл, что, не скрою, мне льстило. Алекс, перестав наконец корчить из себя ловеласа, на самом деле оказался невероятным романтиком. Мне было настолько непривычно видеть неприкрытую любовь и нежность в его глазах, по сто раз на дню утопать в бережных объятиях и отвечать на поцелуи, что я время от времени щипала себя за руку, чтобы проверить, не сон ли это. Я почти физически чувствовала, как разжимаются тиски вокруг сердца и становится легче дышать. Оказывается, все это время я задыхалась без него, но даже не замечала неладного, пока неприятное состояние не развеялось. Перепугалась даже, но манли успокоил, что между супругами такое бывает. Я естественно спросила, причем здесь мы. В ответ получила удивленный взгляд и невнятное пояснение:

— Так ведь у нас ребенок скоро будет.

— Ну и что?

— Как это что? У нас дети только у семейных пар бывают. И то в последнее время только после благословения богини. А у нас само собой получилось! Так что считай, мы уже повенчаны.

Вот так! Прямо как в поговорке: без меня меня женили. Хотя… Постойте-ка!

— То есть жениться на мне по-настоящему ты не собираешься?! — нахмурилась я, подбоченившись.

Алекс понял, что запахло жареным и быстро ответил:

— Маша, ты все неправильно поняла. Да я готов хоть сейчас с тобой под венец пойти, только в этом нет никакой необходимости. Ты уже моя жена, так как носишь моего ребенка.

— Как у вас тут с этим все просто, — пробурчала я под нос, но Алекс все равно услышал.

— Просто?!!! Да ты что?! Наш случай редчайший, такого не было уже лет двести!

— Ну надо же… — протянула я и неожиданно почувствовала сильную боль в животе. Началось.

Не буду описывать роды, это совсем не то событие, которое приятно вспомнить под чашку чая. Скажу только, что нас с малышкой буквально доставали с того света. Даже не смотря на все пройденные процедуры. Врачи сказали, я слишком поздно спохватилась, поэтому они не успели подействовать, как должно. На вполне резонный вопрос, зачем же тогда меня ими мучили, мой лечащий дракон пожал плечами и сказал, что хуже ведь от них не стало. Очень флегматичный тип этот доктор.

Назвала я дочь Мирабель. Выпендрилась, конечно. Но должно же у будущей спасительницы мира быть красивое и звучное имя? Должно! И сократить можно до Миры или Бель. Бель, по-моему, в переводе красавица. А что? Она у нас с Алексом и впрямь красотка хоть куда. Мамины глазки, папина темная шевелюра, бровки домиком. Одним словом — прелесть!

Драконы вообще с благоговейным трепетом подходили к колыбели. Для них мое маленькое сокровище было поначалу чуть ли не священно. Через месяц попривыкли. Астанир же, будучи тем, кто составлял списки на посещение, стал почти самым влиятельным драконом в стае.

Приходил и их главный — получил пяткой по носу от Мирочки, но все равно ушел счастливый, как нашедший под елкой долгожданный подарок ребенок. Я, кстати, сильно удивилась, когда узнала, что у них правит не совет, а этот вот драконище. Подданные тоже не отставали, попытавшись устроить паломничество к малышке, но тут уж мы с Алексом встали грудью и пресекли на корню эти поползновения. Додумались же из младенца едва ли не музейный экспонат сделать! Чудаки, что еще скажешь! Хотя я на чешуйчатых была не в обиде. Более того я им задолжала наши с дочкой жизни. Если бы не их врачи… Может, и некому бы было сейчас рассказывать эту историю.

С высоким предназначением Мирабель я тоже в какой-то мере смирилась. Алекс еще до родов убедил меня не паниковать и не искать подвох там, где его нет. Если драконы сказали, что не требуют ничего взамен, значит, так и будет. В их обещаниях он был железобетонно уверен. Ну и я успокоилась. Отпускают без вопросов, дом и гражданство подарили. Что еще нужно? А от судьбы ведь все равно не убежишь. Малышка уже сейчас обладала недюжинной магической силой, которая с возрастом должна была еще возрасти, так что круче нашей дочурки будут только яйца. Во всяком случае, мне так сказали.

Из своих в гости в первый день пропустили лишь Шелди и Малену. Катя тоже порывалась, но ей в последнее время нездоровилось, и врачи запретили переход. Мирабель спокойно спала рядом со мной на постели, а друзья чуть не передрались за возможность первым подержать ее на руках. Победила хитрость: Малена отвлеклась на созданный прямо перед ее носом мотылек, а когда наконец отмахнулась от него, прилей уже вовсю баюкал девочку.

— Так нечестно! — возмутилась подруга.

— Зато действенно, — пропел Шелди, сюсюкаясь с малышкой, которая в этот момент проснулась и открыла небесного цвета глазки.

— Ну все, хватит. Отдавай мне, ты уже понянчился, — через минуту не выдержала Малена.

— Еще нет! Не видишь, я ей понравился! — отмахнулся пройдоха, на всякий случай перебираясь подальше от негодующей землянки. Мира внимательно следила за раскачивающимся перед ней простеньким амулетом, который держал прилей и тихонько приговаривал по мере того, как прибор считывал данные ее ауры:

— Ты ж моя диссертация. Ты ж моя научная степень. Ты ж мое звание мастера.

— Кхм-кхм. Шелди, — выразительно прокашлялась и позвала я. — Передай-ка Бель Малене, а сам будь добр подойти сюда.

Компаньон насторожился, но просьбу мою выполнил. Малена мгновенно перехватила у него драгоценную ношу.

— А скажи мне друг ты мой любезный, как ты собирался вернуть назад мой облик?

— В смысле? — начал юлить прилей.

— Не выставляй себя глупее, чем ты есть! Ты вообще собирался это делать или нет?

— Конечно! А отчего вдруг сомнения? — и недовольно стрельнул глазами в сторону Алекса, кружившего рядом с дочкой.

— Да так. Мне тут стало известно, что договор, над которым мы все так дружно трудились, недействителен, и я сильно сомневаюсь, что ты об этом не знал.

— А! Так ты об этом! — «догадался» Шелди. — Не бери в голову. Я бы обо всем позаботился.

— Да что вы говорите!? — с иронией заметила я.

— Нет, правда. Ариния не доставила бы нам проблем. Она мой должник. И вообще, а чего это я тут сижу и оправдываюсь перед тобой? Можно подумать, в тот момент был какой-то выбор!

Он прав. Выбора не было. Шелди, почувствовав мою слабину, продолжил наступление:

— И вообще! Ты знаешь, что мне пришлось вынести за последнее время?! Каких сил стоило сохранить наш бизнес после твоего разоблачения? Да мне каждую ночь кошмары с кредиторами в главной роли сняться.

Я усовестилась. Что я в самом деле набросилась на него? Он же мне столько помогал, поддерживал. Не мог он дурного в отношении меня замышлять! А я, похоже, постепенно превращаюсь в истеричку. Скоро начну собственную тень в злых помыслах подозревать.

— Ладно, не кипятись! Забыли, — подытожила я, примирительно пожав ему руку. Прилей тут же сменил гнев на милость.

— Как сама-то? — заботливо поинтересовался он.

— Да вроде ничего. Драконы в медицине настоящие мастера, ты же знаешь.

— Тяжело пришлось?

— Нелегко, — согласно кивнула я, — Но я не жалею. Моя Мирочка стоит любых мук.

Шелди тепло улыбнулся.

— Моя бывшая жена говорила то же самое.

— Скучаешь по ним? Я имею ввиду по семье?

— Есть немного, — его рот искривила грустная усмешка, — Только вот не нужен я им.

— Откуда ты знаешь? Уж дети точно в тебе нуждаются. Ты же все-таки их отец.

— Ты действительно так думаешь? — на дне его невероятных глаз загорелся крохотный огонек надежды.

— Конечно! — как можно убедительнее произнесла я. Не всю же жизнь ему одному по свету мотаться. Надо устраивать и его судьбу. — А если мне не веришь, проверь — сам наведайся к ним в гости.

— Пожалуй, ты права. Но! — прилей поднял вверх указательный палец, — Лучше после защиты к ним съезжу. Чтобы уж наверняка на порог пустили.

— Как знаешь, — согласилась я, — И когда ты только успел научную работу накропать?

— А я старую подредактировал. Ошибку исправил в расчетах, а теперь вот и готовый результат эксперимента есть! — качнул он в сторону малышки. Ее в этот момент развлекал счастливый отец, запуская в воздух призрачные фигурки животных.

— Это точно! Так что, теперь проблем с совместимостью больше не будет?

— По моим подсчетам не должно. Я внес серьезные коррективы в формулу вещества. Кстати, именно твой рассказ о русалках натолкнул меня на правильное решение, так что если хочешь, будешь моим соавтором.

— Нет-нет-нет! — замахала я руками, — Я уже столько раз неудачно защищала свои работы в этом мире, пока кредит просила, что у меня, наверное, аллергия на собрания мужчин в количестве больше трех появилась. Сам, все сам!

— Что ж, не буду настаивать, — притворно вздохнул этот артист погорелого театра, — Хотя без вас с Мирабель скепсиса среди коллегии будет гораздо больше.

— Охохох! Мог бы сразу попросить о нашем присутствии. Разве я отказала бы другу?

— Так ты согласна? — тут же отозвался Шелди.

— Да без проблем.

— Спасительница! — припал с поцелуями к моим рукам прилей, я смутилась.

— Эээ, ты что-то путаешь. Спасительница вон — на руках у папы посапывает.

— Не ценишь ты себя! — сокрушенно покачал компаньон головой, но в глазах искрился смех.

— И не говори, — поддержала я шутку, тяжело вздохнув.

— Коль уж ты решила мне помочь, может, я уже и дату назначу? Вы в большой мир когда собираетесь?

— Мы планировали переехать примерно через месяц, чтобы врач мог понаблюдать нас с Мирабель.

— Плюс еще неделю-другую на обустройство на новом месте, итого через полтора месяца можно созывать этих индюков?

— Ага, — я сцедила зевок — начинало действовать недавно принятое лекарство.

Шелди сообразил, что собеседник из меня становится аховый, и свернул разговор. А через пару минут утянул Малену в портал, позволив со спокойной совестью соскользнуть в сон. Алекс унес дочку в детскую, чтобы там продолжить баловать ребенка без моего пригляда. Надо признать, из него получился замечательный отец. Вот уж не подумала бы никогда, но это действительно так. И кажется, он Миру все еще понимает. Там какие-то магические заморочки, связанные со сдерживанием ее способностей. Я особо не вдавалась в подробности. Но если я потребности дочки чувствовала интуитивно, то он знал наверняка. Я даже как-то пошутила, не взять ли ему отпуск по уходу за ребенком, раз он так здорово управляется с младенцем, на что он всерьез задумался и обещал уточнить у начальства, возможно ли это. Я поперхнулась, но объяснять, что это была шутка, не стала. Еще обидится! Так мы и жили. Он балует, я воспитываю. Ну как воспитываю… Так, к порядку приучаю. Хотя кому я вру?! Сама же первая бежала к колыбели по малейшему писку — а вдруг да «золотая» слеза выкатится!

Через пару недель пришло тревожное известие: у Кати начались преждевременные роды и их с ребенком жизни были под угрозой. Надавив на Астанира, я добилась того, чтобы мой врач помог ей. К счастью, всех удалось спасти, но в волосах Мартина все равно появилась белая прядь седины. Он ее тут же на наших глазах закрасил, чтобы не расстраивать жену. Я с подозрением покосилась на черную шевелюру Алекса. Тот ответил кристально честным взглядом человека, который только что украл у ребенка конфетку. А я сделала зарубку на память внимательно просмотреть его вихры на предмет непредусмотренных природой в таком возрасте цветов.

А потом события понеслись вскачь. Сначала Шелди защитил-таки свою диссертацию, потом Катя создала фонд помощи землянкам, и мы вместе занялись формированием нового позитивного имиджа соотечественниц. Во-первых, позаботились о том, чтобы работа моего крылатого компаньона приобрела широкую известность, и до всех дошло: землянки могут стать матерями их долгожданных детей! Во-вторых, пустили по местному аналогу сети социальный ролик про толерантность к иномирцам и необходимость реального равноправия в обществе. В общем, устроили информационную атаку. Третьим шагом стало создание предприятий по типу моего агентства. То есть таких, в которых работали исключительно человечки, но уже не только для соотечественниц. Клиентов-манлийцев завлекали соблазнительно низкими ценами. Благо, могли себе это позволить ввиду государственного софинансирования. Чуть позже появились и фирмы со смешанным персоналом. Дело пошло полным ходом! А уж после первой свадьбы между манли и землянкой, ситуация и вовсе переменилась коренным образом. Оказалось, у многих мужчин были любимые человечки, которых они содержали, но не могли официально связать свои жизни из-за необходимости продолжать род. Так вот теперь весь этот вал пар накрыл местные ЗАГСы (или как они тут называются). Мы могли праздновать победу! Да, сил во все это было вложено немерено, но оно того стоило.

Мы же с Мирабель во всей этой истории стали чем-то вроде знамени грядущих перемен. Катализатором, который ускорил процесс безболезненного вливания землянок в манлийское общество. Как ни странно, благодарили за это драконов. Их престиж и впрямь заметно вырос после появления на свет нашей дочки. Ведь это же они помогли бестолковой человечке родить великую волшебницу! Так что напророченная миссия Мирабель была полностью выполнена еще до того, как она смогла произнести свое первое слово. Зря я переживала, выходит. Ну да я раньше о многом напрасно расстраивалась, как показало время.

Кстати, Катя родила сына — точную копию Мартина. Императорская семья на радостях объявила целую неделю нерабочей и устроила массовые гуляния. Третий праздник за время моего пребывания на Парсифее я пропустить просто не могла! Размах мероприятия и впрямь поразил даже мою пресыщенную многообразием развлечений современной Земли душу.

Оправились подруга с малышом на удивление быстро. Уже на седьмой день она радостно махала ручкой с балкона городской ратуши ликующим подданным. Ее авторитет и любовь народа сыграли огромную роль во всей нашей затее. Ну и выделенные тестем деньги, конечно, тоже. Ему для родной невестки ничего не жалко было, чем мы с Катериной бессовестно пользовались. Финансистам же быстро заткнули рты необходимостью заботиться обо всех гражданах Симерлина, в том числе и переселенках.

В один прекрасный день подруга огорошила меня новостью: Леонсию — манлийку чуть не сломавшую мне жизнь, поймали. Она имела наглость открыто вернуться на Парсифею, будто ничего и не было. Естественно, ее тут же задержали.

— И что с ней будет? — спросила я Катю.

— Мартин говорит, мужчине бы за такое преступление вынесли смертный приговор. Она же скорее всего отделается вечной ссылкой в какой-нибудь не особо уютный мир. Или к эльфам на перевоспитание. Они как раз один научный эксперимент затеяли по психологии. Просили подопытных.

— Легко отделается! — хмыкнула я.

— Это с какой стороны посмотреть. Говорят, местные ушастики все как один садисты и психопаты. А еще манлийцев ну ооочень не любят.

— Ну тогда я голосую за эльфов!

— Я тоже, — коварно улыбнулась принцесса.

Больше мы об этой стерве никогда не слышали.

А потом Алекс сделал мне сюрприз. Я уже давно просила его отправить нас с Мирой на Землю в гости, но он был непреклонен. Боялся, как бы дочурка не устроила ненароком какого-нибудь природного катаклизма на моей родине, где его собственная магия сильно ослабнет. Перестраховщик одним словом! Проблему он решил по-своему. Однажды утром я проснулась, а рядом на кровати сидела мама и ласково гладила меня по волосам. Рядом баюкал на руках внучку счастливый дед. Не описать словами мое состояние в тот момент! Будто крылья за спиной выросли от счастья. Муж хитро сверкал глазами из кресла.

Родители гостили у нас почти два месяца. Дольше папа не выдержал. Его всегда сильно тянуло на родину, даже если он в другой город уезжал. Что уж говорить про другой мир! Я и так удивлялась, его выдержке. Но все хорошее имеет свойство быстро заканчиваться. Вот и родные засобирались домой. Обнимаясь перед мерцающим окном портала, мы с мамой все никак не могли разжать руки. Обе разревелись. Пришлось мужчинам успокаивать свои расклеившиеся половинки. С небольшим опозданием женскую солидарность громким плачем выразила Мира. Теперь уже все скопом склонились над колыбелью с бушующей малышкой. Умеет же она правильно расставить акценты в семейных спорах!

Прощание дубль два вышло более спокойным. На этот раз Алекс сразу обнял меня за талию и не отпускал, пока за родителями не закрылся портал, на корню пресекая попытки слезотечения. Вот вроде бы и времени вместе провели немало, а все равно наговориться с мамой не успели. Если бы не муж, снова сырость развела бы. А так только помахала вслед рукой и пошла укладывать дочь спать.

Потом произошло еще много чего интересного, но не такого масштабного. Например, Малена вышла замуж. Оказалось, свою судьбу она встретила уже давным-давно, еще в бытность свою обычной преподавательницей приюта, но по известным причинам была вынуждена отказаться от любви. А как только препятствий не стало, ее суженый мигом примчался просить руки и сердца. Но мы же осторожные! Мы подождали, пока у первой пары появится ребенок, и только после этого приняли предложение любимого. Можно подумать, моего примера ей было мало!

Шелди тоже к моей радости оказался пристроен. Он все-таки съездил к сыну, где тут же был возведен в ранг няньки малолетнего внука, чему был рад просто невообразимо. Каждый вечер по старой памяти звонил мне и отчитывался о количестве прорезавшихся у Лёмочки зубов и новых словах, которые драгоценный ребенок выучил. Нам с Мирой тоже было чем похвастаться. Мы уже вовсю к тому времени улыбались и сами держали голову.

Мне было жаль терять такого хорошего управленца, но в конце концов я решила, что он тоже заслужил свою толику счастья. Так что немного поколебавшись, назначила на его должность Нери. Она проявленное доверие оправдала на сто процентов, в короткий срок увеличив количество наших филиалов по стране до пятидесяти, при этом еще умудрившись на заработанные средства воплотить свою мечту — открыть кондитерскую и небольшое кафе при ней. Я вздохнула с облегчением и вплотную занялась нашим с Катей фондом.

Время летело с катастрофической скоростью. Мы крутились, как белки в колесе, в итоге добившись сокращения кварталов развлечений на добрую половину. Нет, тех девушек, которых старый порядок вещей вполне устраивал и которые профессию менять не собирались, мы естественно насильно заставлять заводить семьи и жить, как все, не стали. Положа руку на сердце, на первых порах мы даже рады были такому стечению обстоятельств, ведь проблема демографической диспропорции хоть и была отчасти решена, но далеко не до конца. И тысячи манли, в момент оставшиеся без привычного способа получения удовольствий, могли наворотить много бед. Мы надеялись, что постепенно бордели исчезнут или хотя бы сократятся до минимума сами собой. И не ошиблись. Уже спустя пять лет они стали закрываться в маленьких городках, а в крупных — от былых резерваций остались лишь несколько улиц.

Посчитав, что такой порядок вещей вполне устраивает обе стороны, Алекс выловил меня из потока нескончаемых дел фонда и вернул в семью самым радикальным способом — я снова забеременела. А чтобы неразумная супруга не сбежала из-под его бдительного ока на очередное совещание, перевез нас с Мирабель в драконью долину. Подальше от соблазна, как он сказал.

Мы с дочкой много гуляли, и я показывала ей, то чем сама любовалась в то время, когда она также, как братик сейчас, находилась в моем животе. На одной из таких прогулок мы встретили Астанира. Старый дракон почти не изменился. Ну да время милосердно к чешуйчатым. Радости его не было ни конца, ни края! С тех пор мы возобновили занятия медитацией. Он предложил, а я не стала отказываться. Времени было хоть отбавляй, и после насыщенного до предела событиями периода это немного напрягало. Этот дискомфорт в моей душе и заметил мудрый ящер.

Мы много общались с ним, а часто и просто молчали, погружаясь в созерцательный транс. Мне действительно становилось легче. Уже не хотелось, как раньше, на бегу целовать дочь и мужа и лететь на работу. Я поняла, что реализуясь как личность на профессиональном поприще, я пропустила очень много интересного из их жизни. А это неправильно. Как впрочем, и полностью посвящать себя семье. Нужно было найти золотую середину, чем я занималась вплоть до родов. Кажется, получилось. По крайней мере, домашние больше не чувствовали себя обделенными моим вниманием, но и в делах фонда я принимала деятельное участие. Мой мир застыл в гармонии. И сейчас, оглядываясь назад, я могу с твердой уверенностью сказать, в чем заключен смысл моей жизни — он в счастливых лицах моих детей, в объятиях обожаемого мужа и в радостных улыбках друзей.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg