«Похищение Афины»

Посвящаю Эми Уильямс

Приам, царь Трои:

Этот чудовищный конь для чего возведен? Кем построен?

Что стремились создать — орудье войны иль святыню?

Синон, греческий пленник:

Веры в победный исход и надежд залогом для греков

Помощь Паллады была всегда. Когда ж нечестивый

Сын Тидея и с ним Улисс — злодейств измыслитель —

В храм священный вошли, роковой оттуда Палладий

Силой исторгли, убив сторожей высокой твердыни,

Образ священный схватив, дерзновенно посмели коснуться

Кровью залитой рукой девичьих повязок богини, —

Тотчас на убыль пошла, покидая данайцев, надежда,

Силы сломились у них, и богиня им стала враждебна.

Мэри с глухим звуком ударилась о грязный пол капитанской каюты. Падение мгновенно разбудило ее и тут же пронзило спину такой болью, будто бы сам громовержец Зевс метнул в нее молнию. Она попыталась втянуть в себя воздух, но отвратительное зловоние — сырого дерева, затхлости, грязной одежды, экскрементов людей и скота — было неразлучно с тошнотой, спутницей первых месяцев беременности. Смрад, от которого Мэри избавилась, ненадолго бежав в дремоту, вернувшись, обрушился на нее вновь, заполнил ноздри, и ее затошнило. Мысли в голове кружились, подобно тому, как крутится бродяга, устраиваясь под мостом, но боль в желудке донимала больше всего. Сон — доступный ей только после изрядной дозы крепкого спиртового раствора лауданума, смешанного с солями железа и подслащенного сиропом, — был единственным спасением от ужасного самочувствия, связанного с морским путешествием.

Мэри потянулась к стакану, в котором доктор любезно оставлял для нее снадобье, осушила его и, высунув язык подальше, слизнула последнюю каплю отдававшей железом жидкости.