«Конкистадор»

Ехать в Ивантеевку поздним пятничным вечером я никак не хотел. Я что, дурной, у меня на выходные планов поинтереснее нет? Есть! Еще как есть. Нечего мне было делать в глухой деревне в полутора сотнях километров от Нерезиновой. Но с шефом разве поспоришь? Особенно, когда проект горит и все сроки сдачи материала давно пролюблены? Экспериментальный ФАБК или «фактор апоптоза быстрорастущих клеток» сдавать заказчикам требовалось срочно, а наработка генно-инженерного белка из молока несчастных крольчих с опытной фермы застопорилась на этапе очитки. Причем по самой банальной причине – купленная за бешеные деньги высокоскоростная американская центрифуга, призванная разделять густое как патока вонючее молоко на фракции, сдохла в самый ответственный момент. Чудо заморской техники выдавало ошибку «707» и запускаться отказывалось наотрез. Приехавший консультант из фирмы-продавца, качая головой и заглядывая в свой нетбук, бормотал что-то вроде «процессор, наверное, сгорел» и предлагал лишь гарантийный ремонт, но это шефа не устраивало – белок нужен был уже вчера.

Вот тогда-то и вспомнили про старую бекмановскую центрифугу, доставшуюся коммерческому научному центру еще вместе с советским наследием от бывшего НИИ. Она была попроще, без всяких компьютеров и цифровых прибамбасов, а управлялась парой здоровенных ручек-верньеров и несколькими тугими пружинными кнопками. Но зато, когда с нее стерли пыль и включили в сеть, случилось настоящее чудо: весивший под триста кило динозавр из восьмидесятых годов прошлого века заработал. Проблема была лишь в одном – для этого аппарата требовался специальный съемный титановый ротор, а подобным изделиям, если они не хранились в сейфе под вооруженной охраной, приделали ноги еще в девяностых. Зарплату в НИИ в те времена толком не платили, а всяких контор, принимающих на переплавку цветные и черные металлы, было множество. Ротор же штука удобная – достаточно компактный и достаточно тяжелый, чтобы получить адекватный усилиям по транспортировке барыш. Все эти соображения я нашему дорогому Иван Иванычу в конце рабочего дня прямо в лицо и высказал. Только не прокатило…