«Ты нас спасёшь!»

Ты нас спасёшь!

Глава 1

Ты нас спасешь!

Острая боль резанула сознание, заставив пробудиться от… От чего? Не помню. Ничего не помню.

Содержание желудка подпрыгивало и старалось доползти до горла, перед глазами мелькали разноцветные пятна, внося сумятицу в итак дезориентированный мозг. Тело кружило в невесомости, так что казалось, будто проваливаешься в бездну.

– Стабилизирую положение тела, – теплый, мягкий женский голос возник прямо в голове.

После этих слов мельтешение в глазах резко прекратилось, и я смог немного разобраться в окружающей обстановке.

– Где это я? – тихий, практически сипящий голос, вырвался у меня.

– Желаете уточнить ваше точное местоположение? – всё тот же голос незнакомой женщины.

– Нет… то есть да, то есть, нет, – мысли путались и не желали выстраиваться во что-то логическое.

– Желаете уточнить информацию об окружающем вас пространстве? – забота в голосе начала нервировать.

– Кто ты? – задал я главный вопрос. – И как я оказался здесь?

Вот именно это «здесь» меня озадачивало больше всего. Передо мной, на многие кубические километры вокруг, вырисовывалась из туманной дымки свалка из космических объектов. Огромные остовы кораблей-маток империи Аль-киан, приплюснутые тарелкообразные линкоры Саудов, ромбические дредноуты Малкавиан и еще целые тонны непонятного железа.

Здесь была битва. Это было понятно. Неясным оставался факт кого и с кем. Не припомню я, чтобы эти расы враждовали, или же выступали единым фронтом против кого-либо.

Хотя, что я вообще помню? Быстро пробежавшись по воспоминаниям, осознал простой факт. У меня амнезия. Но какая-то необычная. Я помню характерные отличия тех или иных кораблей, но не помню кто я. Ни одного воспоминая о моей прошлой жизни.

– Я – комплекс автономного жизнеобеспеченья, серийный номер 386… – начавший отвечать голос был прерван моим окриком.

– Стоп! Какое поколение? – вопрос был основополагающим.

– Седьмое, – коротко отозвался голос.

– Бред. Пятое создали не более десятка лет назад. А шестое по самым оптимистичным прогнозам создадут лет через тридцать. Провести самодиагностику и доложить результаты, – вглядываясь в незнакомое светило, отдал я команду.

Стоило сфокусировать взгляд на яркой звезде, как на экране скафандра отобразилась информация.

Спектральный класс звезды D Z . Температура поверхности – 15460 Кельвинов, оценочная масса звезды …

И еще куча ненужной на данный момент информации. Остывает звездочка, еще немного и будет черный карлик. Немного, м-да, я усмехнулся. Немного по времени космоса, а по времени человека – вся история цивилизации.

– Самодиагностика завершена, ошибок не обнаружено, – тембр голоса меня определенно бесит.

– Сменить тип выдачи информации. Только цифровой.

Принято, – отобразилось у меня на экране.

– Что за свалка впереди?

Нет информации.

– Как я здесь оказался?

Нет информации.

– Кто я такой?

Мой носитель. По роду профессии, статусу и имени нет информации.

– Что за скафандр на мне? Количество оставшейся дыхательной смеси? Что с питанием? – мозг наконец-то вышел на заданный режим работы и начал генерировать основополагающие вопросы.

На данный момент сконструирована оптимальная оболочка, для нахождения в данных условиях космоса. Аналогов в базе данных нет. Генерация дыхательной смеси идет в штатном режиме. При данном расходе, запаса хватит на четыре года восемь месяцев и три дня. Генераторов питания не обнаружено. При текущем энергопотреблении запасов организма хватит на три недели и два дня.

– Куда мы движемся?

Согласно протоколу 1.7.0.89 ПТЭЭП, в связи с нахождением оператора в бессознательном состоянии, мною было принято решение двигаться на ближайшую точку с активным энерговыделением.

Вместе с текстом на экране отобразился ближайший корабль-матка Аль-киан. Видимо его реактор пошел в разнос, вот почему фонит от него энергией.

­ – Текущие время и дата, – задал я новый вопрос.

Нет информации.

Не густо. Кто я – неизвестно. Зачем и почему я здесь, непонятно. Ну что же, будем работать с тем, что есть.

– Способ передвижения? Скафандр оснащен двигателями? Выдать марку, классификацию и запас хода. Также выдать информацию по текущему энергопотреблению всего комплекса.

На данный момент использован минимальный по энергозатратам способ передвижения – парус Беккерова.

– Что? Когда математическая теория успела стать массовым производством? – невольно воскликнул я, и задумался.

Я много знаю и что на данный момент особенно важно, многое умею. Бегло пробежался по характеристикам скафандра и всерьез задумался о том, что я ушедший.

Есть неоднозначные разумные в бескрайнем космосе – Малкавиан. Кристаллическая форма жизни, этакие разумные октаэдры. Так вот они подарили человечеству множество технологических прорывов. Просто, походя. Другая логика, другие ценности.

Одной из технологий стала капсулирование человека во времени. Пожелавшего помещали в специальный саркофаг, который после некоторых процедур исчезал. И появлялся только через заданный промежуток времени. Машина времени, работающая только вперед.

Технология появилась, а вот принцип работы остался непонятен до сих пор. Работа отдельных блоков не вызывала непонимания, а вот собранная капсула не давала спать многим теоретикам.

Но не в этом суть. Нашлось много добровольцев пожелавших переместиться. Кто на год, кто на десять. Были те, кто прыгнул и на сто и двести лет.

Очень похоже, что я один из них. Чем еще объяснить наличие технологий немыслимых в моё время я не знал. Примем как рабочую версию, что я прыгун. А то, что нет воспоминаний, так никто и не говорил, что прыжки безопасны.

Что-то в этой версии было неправильно. Что-то настораживало. Немного подумал, проанализировал диалог с комплексом, и вывод родился сам собой.

– Самая первая запись в хранилище датирована каким временем?

Тринадцать минут назад, – последовал незамедлительный ответ.

– Прокрутить запись первых пяти минут.

Вспышка света, и серебристые волны лучистой энергии портального перехода. Метрика прорванной точки космоса успокоилась за две минуты. Пространство колебалось, вспучивалось, но успокаивалось. А еще через минуту я услышал собственный голос: – Где это я?

– Остановить запись. Ориентировочное время прибытия к точке назначения?

5 часов, 49 минут, 13 секунд.

– Вывести на экран характеристики комплекса и протоколы безопасности и поведения в экстремальных условиях.

У меня есть время, и мне надо понять, какими ресурсами я располагаю.

Всё оставшееся время полета я вникал в документацию. И чем больше я читал, тем больше вопросов появлялось. Как по самому комплексу, так и по тому, кто я такой.

Комплекс, по сути, был живой колонией нанитов. Причем симбиот-колонией. Ядро комплекса, его управляющий контур, был жестко вписан в моё тело. Мы неделимы. Погибнет носитель – погибнет колония. Первый и самый главный императив, прописанный в программном коде управляющего контура.

Помимо внутренних нанитов, могущих влиять на моё тело, комплекс имел множество внешних колоний. С самой разнообразной спецификацией. Только вот на данный период, колония была одна. И представляла она собой скафандр.

Просматривая характеристики «скафандра» удивленно хмыкал, поражаясь инновационным решениям тех или иных задач. Функциональность костюма превышала все виденное мною ранее на многие порядки.

– Генея, отмена информационного вывода информации, – воспользовался именем комплекса, значившимся после буквенного и цифрового ряда.

– Принято к исполнению, – странно, но голос изменился. Теперь он не казался отталкивающим и неприятным.

– Что является базой твоего псевдо-разума?

– ИскИн версия 15. 3 по шкале Рейтенбаха-Кирхкоми.

– Еще одно очко в пользу будущего, – медленно проговорил, оценивая новые данные. – Даю разрешение на активацию сознания комплекса и наращивание психоматрицы.

Секундная задержка и: – Спасибо, хозяин!

– Отмена данного обращения. Называй меня… – мозг напрягся в надежде вспомнить своё имя. Внутри что-то лопнуло, какой-то барьер пал и я вспомнил. – Кирк, моё имя Кирк.

– Генея, отследить произошедшие изменения в коре головного мозга, – необходимо понять, возможно ли вернуть память полностью.

– Образование новых синоптических связей возле неактивных ядер нейронов.

– Ты можешь повлиять на этот процесс? Мне необходимо оживить все имеющиеся неактивные ядра.

– Напрямую это невозможно. Я могу лишь косвенно влиять на данный процесс.

– Каким образом?

– Создание благоприятной обстановки и легкая стимуляция полем Розана.

– Приступай. А теперь следующий вопрос: любая органика подойдет для расщепления и создания питательной смеси?

– Абсолютно любая. Можно вопрос, Кирк? – личность начала осознавать себя и у нее появились вопросы.

– Задавай.

– Мои базы данных практически полностью пусты. Есть корневой каталог, но и он пуст. Остались только директивы и протоколы, но они вшиты в саму мою структуру. Мои первые воспоминания о том, как мы попали сюда. Это ведь был портальный переход? – речь Генеи, после раскапсуляции сознания приобрела человечность.

– Да, это был переход. И сразу отвечу на твой следующий вопрос: я не знаю, каким образом он был осуществлен. Мои познания говорят, что это невозможно. Столь малый объект как мы, должен был исчезнуть. Мы не набираем критической массы, необходимой для портала.

– Какие наши дальнейшие планы, капитан?

– Капитан? – на губы наползла злая усмешка. – Нам нужна энергия и органика. Всё остальное ты воспроизведешь сама, – вывел на экран показатели энергии.

Её было мало. Ничтожно малое количество, которое не хватит ни на что, кроме неспешного хода к свалке кораблей.

– Генея, погрузи меня в сон. Разбудишь за пятнадцать минут до стыковки с обшивкой корабля.

– Принято, капитан, – веки сомкнулись, и я провалился в объятья морфея.

Мир в черно-белых тонах. Огромный резервуар с бурлящей серой жидкостью, и я полностью обнаженный, погруженный в нее. На лице маска, обеспечивающая дыхательной смесью. Я взволнован, но сосредоточен.

Над резервуаром склонился бородатый мужчина, в робе исследовательского центра Нутора-9. Вот он встревожен сильно. Нервные подергивания, хождение взад-вперед перед резервуаром и резкие слова.

Разобрать о чем говорит человек невозможно, в ушах шум жидкости. Неожиданно, человек замирает, ловит мой взгляд и кивает. Я киваю в ответ, и мир поглощает боль…

– Мххааа… – сдавленный сип вырывается с перекошенного в судороге горла. Тело скрючило до хруста в суставах, а стук сердца так отдается внутри головы, что сознание путается, вызывая галлюцинации.

– Ввод спазмалитиков, коррекция сердечного ритма, отключение ноцицепторов, – отрапортовала Генея, после чего меня разом отпустило.

– Отследить, что это было, выдать анализ и выводы, – отдышавшись, отдал очередной приказ.

– Прорыв восстановленных глубинных воспоминаний. Ваш мозг перерабатывает восстановленное, вследствие чего вы переживаете часть того, что испытывали ранее. В будущем такого эффекта не будет, я приняла соответствующие меры.

– Часть? Это насколько мне было больно, если только часть воспоминаний меня чуть не убила? – на риторические вопросы Генея не отвечала.

– Капитан, стыковка через десять минут, – доложила о главном колония разумных нанитов.

Это я и сам уже видел. Разорванная обшивка корабля могла многое рассказать эксперту. Прорвавшись через все активные защиты, торпеда с зарядом антиматерии подорвалась при встрече с пассивной защитой. Проломила её, и повредила часть обшивки. Это видно по характерным повреждениям. В образовавшийся пролом скользнула вторая, вернее парная, они так и назывались «двойка прорыва», и уже она натворила бед.

И всё же кто я? Военный? Сомнительно. Не думаю, что вояки способны уловить тонкости настройки варп-двигателей малой мощности. А я помнил, что мог. Да и это моё «вояки»… Тут больше пренебрежения в произношении, а к выбранной профессии так не относятся. Так кто же я? Техник? Вот тут ближе. По крайней мере, техническое образование у меня точно есть. Только вот научные изыскания, тех или иных светил в теоритической физике – это явно не интересы простого техника.

А если вспомнить ворвавшиеся воспоминания в сон. Нутора-9, это где? Ответ родился мгновенно – в Магеллановом Облаке, на окраине. Заштатное скопление звезд, практически неисследованная область. А база лаборатории построена с одной единственной целью – исследование реликта Ушедших, найденного на одной из планет системы.

А кто это бородатый мужчина? Не помню.

Отвлекся. Надо начинать исследовать корабль. Влетев во внутренние помещения, опустился на пол. Клацнули подошвы, от соприкосновения с металлом корабля, и у меня появился условный вверх и низ. Найдя ближайшую техническую перегородку, вскрыл её и сформировал исследовательский щуп.

Быстрый информационный обмен и у меня на руках подробная карта корабля. Мне необходима реакторная, но до нее далеко, поэтому мы направимся к одной из батарей пассивной защиты. Там должны быть накопители.

Ближайший поворот принес приятный сюрприз – три трупа рабочих Аль-киан. Трехметровые тела жуков плавали в невесомости, зажав в лапах удлиненные коробы синего цвета.

– Везенье – закон мирозданья или просто цепь случайных вероятностей? – с улыбкой произнес я, отдавая соответствующие команды.

От моей спины отделился массивного вида рюкзак, и направился к трупам. По мере продвижения он распался на отдельные составляющие. Часть из них пылью осела на насекомых, а остальные, пробив оболочку коробов, присосались к портативным батареям.

Процесс переработки биологической массы занял три минуты и не оставил после себя никаких следов. Только три полуметровых брикета, упакованных в тонкую пленку из нанитов. А с перекачкой энергии дела закончились еще быстрее.

– Полученной энергии хватит на увеличение колонии на триста процентов,– доложила Генея.

– Что по защитным щитам и вооружению?

– После пополнения колонии станет возможна развертка императива Бастион.

– Выполняй, – после получения приказа все тот же рюкзак влился в стену, выискивая необходимые материалы для увеличения своей численности.

Пока колония наращивала себя, я решил перекусить. В жестких условиях космоса, питание шло внутривенно, без участия ЖКТ. Так проще, и запаса пищи можно больше унести и продуктов жизнедеятельности намного меньше производится. Только вот в таком режиме пребывать долго нельзя. Возврат на пероральное питание болезненно отзывался на всем организме.

Сейчас проблем с количеством пищи не было, и я вдоволь порадовал вкусовые рецепторы. Курица, луковый суп, миндальное мороженное – аминокислотной смеси можно было придать любой оттенок вкуса.

– Колония наращена. Приступить к развертыванию Бастиона?

На вопрос комплекса я лишь кивнул. Первыми сформировались дроны-разведчики. Размером с земную муху, рой насекомых разлетелся в разные стороны. На тактическом экране шлема побежала первая подробная информация, внося коррективы в уже имеющуюся карту корабля.

Вторыми развернулись дроны ближнего боя. Формой похожие на потомков земных кошек. Они имели четыре конечности, и располагали многофункциональным фазерным оружием. Шестерка «кошек» незаметно для глаза разместилась по периметру. Две на потолке, три по ходу движения, а последняя осталась прикрывать тыл.

Третьим, но не последним рубежом обороны собрались из нанитов два небольших пенька – генераторы силовых полей. Не имеющие вооружения, в обычном понимании этого слова, но могущими им быть.

– Опасность! – выдала в эфир Генея.

Сигнал поступил от разведчиков. До конечной цели – отделения пассивной защиты обшивки корабля дроны не долетели. Корабль, потерявший экипаж, не потерял своей боеспособности. И активные системы противоабордажных защит спавшие долгие десятилетия ожили.

– Наблюдаю повышенный фон информационного обмена. Всплеск энергии в ближайших палубах. Закрытие разделительных перегородок. Атака в информационном поле… – пять секунд тишины и, – отражение вирусной атаки успешно. Прошу разрешение на атаку главного ИскИна базы.

– Общий прогноз? – резко выдохнул, пытаясь спрогнозировать, чем это все может мне грозить.

– Потери энергии до критических величин. Вероятность победы в информационной атаке – 93%.

– Атакуй! – размышлений мне не понадобилось. Я прекрасно осознавал возможность главного ИскИна базы. Генея не справится с ней ни при каких условиях, сколько бы она не утверждала обратное. Но не это главное. Пока идет противостояние неорганических интеллектов, все ресурсы сторон тратятся только на нее. За это время мне необходимо захватить блок отделения пассивной защиты, найти аккумуляторы и свалить с корабля.

На свалке куча металлолома, я найду новый, полностью мертвый корабль. Сделаю новую партию нанитов, обоснуюсь и тогда начну думать о дальнейших планах.

Все эти мысли промелькнули на бегу. Я несся по коридорам корабля пытаясь успеть к месту гибели разведчиков. На ходу просматривал последние видеофайлы переданные ими. Стандартный пост охраны – излучатели подавления нано-колоний и спарки турелей.

Мы пройдем. Боты Бастиона не совсем обычны. Даже та информация, которую я успел просмотреть, казалась мне какой-то неправильной. Слишком завышенные характеристики брони и энерговооружения. Названия осталось прежним, но это не тот Бастион, который я помню. Складывалось впечатление, что взяли за основу принцип, сделали на порядок лучше, а название просто оставили.

До нужного мне поворота пятнадцать метров. План давно готов. Вернее, план уже был во мне, его оставалось просто вспомнить. Мне казалось, что нечто похожее я уже делал. И не один раз.

Мысленная команда, и одна из «кошек», включив встроенный ионный двигатель на полную тягу, влетает за поворот. Секунда, именно настолько получилось отвлечь аппаратуру слежения турелей. Именно столько и требовалось.

Вслед за кошкой в коридор ворвались «пеньки» Первый, до предела перекачавший энергию в щиты, и второй, раскачавший свой микро-реактор на взрыв. Они дошли до турелей. Под шквальным огнем из всех орудий и заряды пытающиеся пробить их структуру.

Мгновенный выброс всей имеющейся энергии породил взрыв, разметавший всё в радиусе десятка метров. На секунду помутнело в глазах, но чудо-скафандр справился, а внутренняя колония нанитов впрыснула в кровь очередной боевой коктейль.

Как такового, поворота больше не существовало. Не обращая внимания на изменения окружающего ландшафта, пробежал мимо поста и нырнул в проем ведущий к блоку защиты. Секунда на определение, куда мне нужно, еще один нырок в нужное ответвление. Вскрыть заклинившую перегородку. Вот они!

Мысленная команда и процесс перекачки энергии пошел. В это время оставшиеся «кошки» пробивали кратчайший путь наружу корабля. Нещадно тратя все ресурсы, они вгрызались в перегородки, обшивки и кабельные линии.

Сколько у меня есть времени? Всю энергию, хранящуюся на этом мини-складе мне не забрать. «Жадность фраера сгубила» – всплыла фраза из глубинных чертогов разума. Откуда это? Смысл был мне понятен, но это не моё изречение. Хотя фраза хорошая, отражает текущую ситуацию.

Решено. Как только боты пробьют внешнюю обшивку, прекращаем перекачку и выходим наружу.

Призывно мигнул тактический экран. Две иконки ботов покраснели и посерели. Вот и проблемы. Оставшаяся тройка «кошек» отступая, вела бой с подавляющими силами противника. Фазеры ботов ничего не могли противопоставить тяжелым пехотным вариациям шагающих танков. Именно их аналог вывел против нас ИскИн корабля.

Прямой путь наружу отрезан. Тот, по которому я попал сюда, скорее всего, тоже. Противнику не составило труда понять, откуда произошло проникновение. Что делать? Пытаться прорываться с боем самому? Мне не пройти. У меня есть энергия, но нет доступа к созданию ботов – Генея отключена.

Какие у меня еще варианты? Вернее, что мне доступно из управления колонией без Генеи? Ничего, всё завязано только на нее, так проще.

Стоп! Мне доступны все системные логи. Открыть лог-файл. Есть! Так, кошек нам не надо. Нужны пеньки и мошкара. Запуск. Еще запуск и еще. Листаем дальше лог-файл. Вот оно – развертывание паруса Беккерова. Развертывание паруса приводит к дестабилизации всех энергетических взаимодействий, чем больше воздействие, тем сильней дестабилизация. Вплоть до распада молекулярных связей и образования неконтролируемых ядерных реакций. Поэтому применяется парус только в открытом космосе.

Рискнем? А что мне еще остается? Мигнула серым светом последняя иконка «кошки» Что по остальным направлениям? Мошкара забилась во все места, куда смогла проникнуть и отслеживала передвижение противника. Ближайший передовой отряд противника находился в полукилометре. Больше ждать нельзя.

Вывел на экран внутренние схемы взаимодействия стационарных оборонительных реактор-полей, если по-простому – пеньков обыкновенных. И начал объединение в единый конгломерат. Искусственные спайки в схемах вспоминались мимоходом, не мешая рукам выполнять заученные действия.

Всё! Поехали. Команда на взлет!

Беззвучно развернулся серебристо-серый парус, заставляя все окружающие пространство изогнуться, а затем рассыпаться невесомой пылью. Натужно загудели пеньки, мешая дестабилизационным воздействиям добраться до меня. Три секунды на набор мощности и полторы секунды полета в серой мгле, ранее бывшей частью корабля.

Странная конструкция из шести пеньков и меня вышвыривает в открытый космос, оставляя за собой шлейф разрозненных атомов вступающих в беспорядочную ядерную связь.

Отключение паруса, стабилизация полета, отстрел выработавших ресурс и идущих в разнос «пеньков». Развернулся в полете, чтобы понаблюдать за красивым зрелищем. Горящий космос – это сильно!

Я снова избежал встречи с костлявой. Снова? Почему снова? Откуда эта мысль? Новая вспышка воспоминаний взорвала мозг.

– Кирк, ты нас спасешь! – красивая девушка, с годовалым малышом на руках металась по комнате. Девушка не казалась расстроенной или подавленной. В данном случае больше подходило словосочетание – пытающаяся всё успеть.

Экран визора не показывал весь объем комнаты, поэтому девушка периодически пропадала из зоны видимости. Малыш был вручен боту-няне, а обнажившаяся на миг девушка, облачилась в походный комбинезон рейнджеров.

– Что ты молчишь? – на миг девушка перестала метаться по комнате и посмотрела в упор на меня. – Мила, ты где? – прошла секунда, и девушка вновь отвлеклась.

– Я здесь, мам, – на экране визора возникла семилетняя девчушка, в походном комбинезоне. – Пап привет! Опять ученья, да?

– Нет, милая, – я по-доброму улыбнулся, пытаясь не травмировать психику ребенка. – На этот раз всё взаправду.

Возле няни возникли два боевых бота в полной выкладке.

– Флайер готов, мэм, – поклонился один из них.

– Отправляемся, – коротко бросила девушка и снова посмотрела на визор. – Кирк, не геройствуй! Глубина залегания бункера – семь километров. Семь. Гребанных. Километров, параноик ты мой любимый! – она машинально посмотрела по сторонам, проверяя, не слышит ли ее дочь. – Не кори и не вини себя, что ты сейчас не с нами. Это я выбрала нам эту планету, и это я посоветовала тебе принять предложение Богучаева о работе. Просто знай, мы тебя любим и ждем! И дождемся! Поэтому иди к цели, не торопясь и всё продумай. Хорошо?

– Да, Оль, я понял. Не геройствую, иду медленно, но стабильно. Ты главное сама веру не теряй. Ты ведь знаешь, я найду способ.

– Знаю, – ласково улыбнулась Ольга. – Всё, я побежала, надо успеть добраться до бункера. С минуты на минуту наступит информационная блокада планеты, так что, пока, – воздушный поцелуй и экран визора погас.

Оля… Милая, любимая Оля. Я не смог тебе сказать. Не смог произнести вслух того, что спасения не будет.

– Почему ты не сказал ей? – голос друга сидящего в кресле возле обзорного иллюминатора заставил снова сосредоточиться на реальности.

– Как ты себе это представляешь? Милая прости, но я не на станции в паре световых лет от планеты, а на орбите. Хотел сделать тебе сюрприз, у нас тут прорыв наметился и готовы экспериментальные образцы. Вот везу тебе показать! – в конце не удержался и сорвался на крик. – Я не могу отнять у них надежду!

– В бункере система жизнеобеспечения рассчитана на десятилетия, все системы имеют пятикратное дублирование. А в случае опасности, бункер уйдет еще на пятнадцать километров вниз. Им ничего не грозит.

– Я знаю, – горько усмехнулся и повернулся к другу. – Они будут жить все эти годы, надеясь, что я приду и спасу их. А за это время может многое изменится. Коалиция нарастит мускулы и придет отвоевывать потерянные миры. У самих корков поменяется правительство, и экспансия заглохнет, а в галактику придет новая сила. Да мало ли что может случиться за десятилетия!

– Ты собрался погибать? – весело поинтересовался профессор Богучаев, криво улыбнувшись. – Ты – бывший гроза всего третьего Флота объединённой коалиции,мастер-пилот, имеющий три! – он воздел указательный палец вверх, и потряс им. – Три! Научные степени!

– И? Что это меняет? Перечисление моих прошлых регалий может чем-то помочь? Корки не берут пленных. А на твоей ржавой посудине мы никуда улететь не сможем. Варп перекрыт на всех уровнях. У нас нет вариантов.

– Возможно, нет, а возможно и есть. Генея, ты произвела необходимые вычисления?

– Да, Владлен Игоревич. Вероятность успешного пробоя – 12%, – голос верной помощницы профессора, а также первого ИскИна пятнадцатого поколения, сконструированного лично Богучаевым, прозвучал в рубке.

– О чем это она? – лучик надежды заблестел где-то на границе видимости.

– Ты ведь помнишь мое хобби? – улыбнулся Владик.

– У тебя их два. Какое из них? Игры с теориями вероятностей или прогнозирование за линией Лакуны?

– В данном случае оба. Генея сможет сделать пробой в варп, но только для одного из нас. И это будешь ты. Ничего не говори. Впрочем, ты и не сможешь, – после этих слов мои ноги подкосились, и я повис на силовых полях. На тело навалилась жуткая усталость.

– Прости Кирк, но время дорого и уговаривать тебя у меня нет ни времени, ни желания, – друг махнул рукой, и меня переместили в странный резервуар.

Одежда растворилась, оставив меня полностью обнаженным, осталась только дыхательная маска.

– Эта жидкость – субстракт из нанитов последнего поколения. Это плоть и кровь Генеи, – голос Богучаева транслировался прямо в мозг. Профессор был взволнован, но настроен решительно.

– Вы станете единым организмом. Это поможет тебе там, куда приведет тебя пробой. Я нашел новую неисследованную область, там полно кораблей. Восстановишь энергию, адаптируешься, соберешь корабль и вернёшься. Есть только одна проблема, – друг горько усмехнулся. – С вероятностью в девяносто процентов личность Генеи, и все её знания не переживут варп-прыжок. Память будет девственно чиста, останутся лишь некоторые протоколы. Что будет с твоей памятью, мне спрогнозировать не удалось. Извини.

– Но, это шанс! И его надо использовать! – он повернулся ко мне, – Будет больно, процесс соединения не отработан, а времени на исследования больше нет. Ты готов?

Миллионы мыслей промелькнули в голове за секунду. Грусть, тоска, печаль, сожаление… Друг, настоящий друг, отдавал сейчас свою жизнь, в попытке спасти мою. Нет, не только мою, а еще троих людей. Логически верное решение, только вот часто ли мы поступаем в жизни так, как надо? Он смог.

Посмотрел прямо в его глаза, прошептал «Спасибо!» и кивнул. И в тот же момент голова разорвалась от нахлынувшей боли.

Сознание возвращалось медленно, с трудом. Сначала вернулись звуки. Странные, невозможные в этом месте. Я слышал, как недалеко журчит ручей. Потом вернулись запахи. Чудесный запах хвои и зеленой травы. Галлюцинации – сделал однозначный вывод. Вернувшиеся тактильные ощущения лишь подтверждали мой вывод. Медленно открыл глаза, оглянулся.

Поляна с парой молодых лиственниц и небольшим ручейком. Машинально покатал свежую травинку в руках.

– С возвращением кэп, – голос Генеи заставил меня вздрогнуть от неожиданности. – Как вам релакс-зона? Я воссоздала её из каталога.

– Отлично. Где мы?

– Всё на том же корабле. После того как я законсервировала ИскИн базы, переместила вас. Вы дрейфовали недалеко от корабля. Обустроила релакс-зону, разобралась с остальной охраной и пробудила вас. Какие наши дальнейшие планы, капитан?

– Их очень много, Генея. Но сначала я расскажу тебе о твоем создателе…

Оглавление