«Звездная Мгла (СИ)»

Звездная Мгла (СИ) (fb2) - Звездная Мгла (СИ) 1263K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сергей Александрович Варлашин

Сергей Варлашин Звездная Мгла

«Мы покорили открытый космос, но не свой внутренний мир.»

Джордж Карлин

Глава 1: Прибытие

Я проснулся от плавной, льющейся по спальному отсеку композиции классика, Иоганна Себастьяна Баха. Сенсоры уловили мое настроение и теперь включили музыку, чтобы я проснулся окончательно. Задремал в пути от длительного перелета, организм перестраивается, вызывая сонливость. Тихий женский голос, в модуле рубки оповестил о прибытии на Орбитальную Станцию Меркурий через двадцать минут. Я окончательно вышел из сонливого состояния, сенсоры уловили это и музыка сменилась на ритмичную и электронную. Встроенный в стену блок питания, предложил мне стакан апельсинового сока и маленькую чашечку, свежезаваренного кофе. Музыкальный автомат, вновь уловил мое настроение по мимике лица и угадал, что я хочу продолжить слушать классика.

Орбитальная Станция Меркурия Автоматизированная, сокращенно ОСМА, занимается самыми крупными поставками для соседней планеты Меркурий с Земли, в автоматическом режиме. Челноки с грузом уходят с земли на станцию, возвращаются обратно пустые, а Меркурий вот уже третий месяц не получает поставки с материальным обеспечением. Сигнал со станцией есть, ОСМА исправно отсчитывается о приеме поставок с Землей и отсчитывается об отправке груза на Меркурий, при том, что на меркурий за три месяца не пришел еще ни один челнок. Согласно протоколу, если возникают ошибки или сбой системы, станция автоматически должна устранить проблему в течение, трех месяцев и сразу отравить все данные о ней, а если не может устранить самостоятельно, с земли отправляют команду специалистов техников. Отчеты приходят регулярно, но ошибок и как такового сбоя нет. Тоже самое с Меркурием, отчет об отправке челнока есть, есть даже отчет об отгрузке на складах Акриды. Акрида — так называется колония, только сами они достоверно утверждают, что ничего не получали и челноков не видели ровно три месяца.

Прошло уже пятнадцать лет, с тех пор как Меркурий был полностью колонизирован, сейчас там проживает примерно полтора миллиона человек. Не то чтобы они умирали с голоду, у них там налажено производство всего, что им нужно, в чем они нуждаются и даже более, но это не повод прекращать отправлять высокотехнологичное сырье для развития планеты и прогресса колонизации, не говоря уже о поставках гостинцев от родственников. С Земли отправили меня, потому что Станция, как ни странно, если верить данным, полностью исправна. В моей компетенции находится устранение всевозможных неполадок по технической части. Станция полностью автоматизированная. Она безлюдна. Моей задачей является осмотр и рекогносцировка системы на предмет скрытых ошибок, с несущественным вмешательством для их последующего устранения. Миссия моя должна занять семь дней, после чего мне предстоит вернуться. ОСМА существует уже четвертый год, на нее был внедрен, экспериментально прошедший испытания на земле прототип искусственного интеллекта, под кодом 59-ИИ, созданный в пятьдесят девятом году. Достаточно умный компьютер, но не достаточно сообразительный чтобы полностью заменить вмешательство человека.

Кроме меня, транспортный челнок дальнего следования, предназначенный для команды в тридцать человек, едут всевозможные приборы для рекогносцировки системы ОСМы и универсальные наборы инструментов. Они упакованы по ящикам и сгружены по пустующим каютам. Мне и раньше доводилось бывать одному пару раз, целый месяц. Когда я служил в армии. Меня, как отлично прошедшего психологические тесты на «одиночество», самого стойкого в нашем полку отправляли служить сначала в тундру, а потом на крайний север. С этого началась моя военная карьера, после года в учебке, а потом распределения по особенностям в профпригодности. Куда меня только не заносило по долгу службы. Дошло, наконец, до того, что в рассвете сил закончился мой военный контракт. Армейская система посчитала нужным перевести меня на государственную систему, то есть службу, в связи с моей главной деятельностью по мониторингу цепей связи, разбросанных по всей нашей необъятной стране или по всему миру.

Как известно, мировая война в 2027 году стерла рамки государств, человечество под угрозу вымирания не встало, только убавилось на три четверти. После войны решено было сделать единое государство и назвать его Объединенная Российская Империя. Почему Россия? Отвечаю: жителей этой страны после ядерных ударов осталось больше всего на планете Земля, но не потому, что количество бункеров у нас было больше всего, а потому что войну развязали мы и были подготовлены, соответственно и вооружены. А кто хорошо информационно вооружен, тот автоматически становится победителем. По счастливой случайности, инициаторов всей заварухи, накрыло одними из первых ответных, ядерных залпов, особой мощности, поэтому и винить никого не стали, а сформировали новое временное правительство. Назначили императора Земли с его огромной несокрушимой армией для поддержания порядка и мира во всем мире, и отправили в каждую бывшую самостоятельную страну по главному секретарю от ново сформированного конгресса. А уже в 2035 году активно общими мировыми усилиями, принялись осваивать космическое пространство.

На следующий год, родился я, автоматически попав в общую космическую подготовку. С самого раннего возраста, начиная с детей достигших возраста пяти лет. Некоторая часть от всех детей, обладающая отменным здоровьем, включается в программу подготовки будущих покорителей космоса и других планет. Помимо учебной программы, подготовка длится до возраста шестнадцати лет, после чего армия вербует всех без разбора. Моя мать занималась психологической стороной обработки детей, а отец физической подготовкой, все происходило в одном из центров, где они и познакомились. Поэтому мне было суждено пройти ее от начала до конца и получить самые лестные характеристики. Плюс четырнадцать лет армии, заочное и весьма хвастливое звание, майора в отставке и вот я здесь. Симфония закончилась. Над дверью замигали красные огоньки.

На челноке иллюминатор не предусмотрен. Зато изображение можно включить с внешних камер и вывести на стену-экран, что я и сделал. Приближаемся. Скорость заметно упала, но это не ощущается. Только когда произошла состыковка, тряхнуло, но в порядке нормы. Книг на полках не было, потому что полок не предусмотрено, поэтому ничего не попадало, а со мной ничего не случится, не может, я сижу пристегнутый ремнями к креслу. Наблюдаю посадку и состыковку с главным шлюзом ОСМы, во всем ее великолепии. Вот выдвинулись амортизирующие щиты, приняли в свою мягкую охапку и ловкие манипуляторы состыковали челнок со станцией окончательно. Огромный, длинный и черный гермолюк, подобно пиявке присосался к шлюзу ОСМы и огоньки над дверью замигали мягким зеленым светом, приглашая пройти на станцию. Стыковка прошла успешно. Автоматизированные посыльные пневмотрубы уже заряжены, всем моим необходимым оборудованием, но попадут на борт станции не раньше меня. Сначала, человек.

Я оделся и вышел из каюты пребывания, предназначенной на время следования по маршруту, без исключений для всех людей на борту челнока. В гордом одиночестве прошествовал в главный приемный отсек. Гул в стенах дал понять, что все мои вещи отправились куда следует. Личные вещи ждут в моем новом спальном отсеке, а инструмент в ремонтном отделении. Хоть станция и не предназначалась для жизни людей, несколько помещений отвели специально для персонала, на случай технического обслуживания или консервации, это уже когда закончится срок эксплуатации ОСМы или когда она потеряет свою актуальность, не раньше двух ста лет.

Никто не приветствует, никто не встречает, все как я люблю, сам себе хозяин и господин, поэтому на лице моем играет легкая улыбка, а усталые глаза не отвлекаются на вычурные, футуристические дизайны станции. Приблизительно в шестидесяти миллионах километров от земли, расстояние это все время меняется, чувствую себя превосходно, только общая сонливость, сказывается воздействие долгого перелета. Первые три дня перелета нельзя погружаться в стазис, нужно вести обычный режим — земной. Пребывать восемнадцать часов с достаточно высоким уровнем, электрической активности мозга и активным взаимодействием с внешней средой, а шесть часов проводить в состоянии сна. По земным меркам рекомендуется уделять сну только четыре часа, но это не про меня. Даже в армии первые три года службы посвящены внедрению этой эффективной методике, где сну уделяется лишь три-четыре часа, а то и вовсе два. Меня переучить не получилось, как только прошли три года, и появились большие свободы в личном времени и пространстве, я стал намеренно создавать ситуации для компенсации бездарно упущенного в бодрствовании времени. Спал весь четвертый год, все свободное время. Организм компенсировал стресс первых трех лет. Ученые трактуют это как нормальное явление, примерно два процента людей, биологически не способны спать меньше шести часов в сутки.

Стазис от земли до ОСМы занимает ровно двадцать один земной день. Последующие стазису три дня, тоже рекомендуется проводить в привычном режиме. Плавный переход обеспечивает привыкание человека к новым условиям и лучшую акклиматизацию. Ну, так не буду нарушать традицию всех космических путешественников. Без труда, используя указатели на стенах, дошел до своего спального отсека, устроился поудобнее и погрузился в здоровый крепкий сон, где тело не совершает полет через время и пространство, а покоится на кровати с искусственной гравитацией, в почти земных условиях.

Проснулся я от яркого света, осветившего мой спальный отсек. Ярко белый свет заполнил все пространство и я, морщась, натянул шерстяное одеяло на голову, не помогло. Свет стал пропадать так же внезапно, как появился. Может быть, это что-то пролетело сейчас мимо, за иллюминатором во всю стену. Штор нет, тюли тем более, да и что могло пролететь сейчас в такую рань. Хотя какую рань, здесь нет земных мерок, солнце светит почти постоянно, надо к этому привыкать. Воображение мое разыгралось. Что могло пролететь мимо нас? Второй челнок следом за мной, меня бы предупредили еще в Центральном Ракетном Комплексе, еще перед отправкой или после. Корабль с Меркурия? Опять же почему ЦРК не предупредил. Может быть неопознанный летающий объект. Меня предупреждали о частых контактах, визуальных контактах, дальше ничего никогда не заходило, у нас по-прежнему технологии не позволяют, гоняться за всеми гостями из глубин космоса. Фиксировать и смотреть можно, вступать в контакт запрещено регламентом, оказывать агрессию тем более, да и нет военных кораблей здесь, что бороздят орбиту земли в великом множестве. На этих мыслях, сонный дух окончательно выветрился из моей головы. Подошел вплотную к иллюминатору, всмотрелся вдаль и по сторонам, ничего, только бесконечная звездная даль. Обернулся, чтобы уйти, но вдруг боковым зрением, заметил движение за бортом, приник обратно к прозрачному броне волокну. Мимо меня, слева направо, плавно удаляясь, проплывал мой комбинезон, вслед за ним: ботинки, робы, рубашки, сменное белье, сумка с набором для гигиены, персональный компьютер с набором гаджетов к нему, сумки с высокоточными приборами и инструменты на все случаи жизни.

Я последовал в соседний, пустующий спальный отсек. Затем в следующий, и так пока не дошел до самого последнего. Мои вещи, все мои нужные для работы и жизни, здесь вещи, уплыли в пустоту. Это проблема. Я немедленно прошел во второй ремонтный отсек, и воспользовался бортовым компьютером. Зашел в раздел выполняемых операций, в нем числилось, что вещи пневматическая почта отправила ко мне в спальный отсек. Но это же не так. Больше, похоже, что их как мусор отправили в открытый космос, чего тоже не может быть, ведь мусор прессуется в отдельных трюмах под большим давлением в блоки, а потом расщепляется в качестве побочного топлива для ядерного синтеза реактора станции. Неудивительно, что станция, дала сбой, если даже вещи мои не смогла отправить по назначению, не говоря уже о гораздо более сложных операциях по сортировке и выставлению на конвейер, с последующей отправкой на Меркурий. Неужели она все присылаемые ей вещи, выстреливает в космос. Этого тоже не может быть. Иначе вокруг ОСМы плавал бы такой плотный поток вещей, что был бы похож на кольцо урана или сферу из мусора, что по большому счету одно и то же. Силовое поле, создаваемое как побочный продукт общей ядерной тяги, не дало бы вещам разлететься, станция как большой магнит, для любых предметов с массой меньшей ее в несколько сот, а то и тысяч раз. Именно поэтому можно без опасений человеку, находится за ее пределами, выполняя любые операции без страховочной стропы. Даже если попытаться оттолкнулся со всей силы от борта, упрыгнуть дальше, чем на пятьдесят метров, все равно не получится, сила притяжения подобно ослабленной гравитации Земли, мягко притянет тебя назад. Сам я лично не пробовал и не хочу прыгать в открытый космос, это я знаю из основ теории, вводного, экстра ускоренного курса перед отправкой сюда.

Конечно это проблема, вещей не осталось. У человека очень много вещей, оставьте его без них, и он будет голый. Природа у нас такая, окружать себя бесконечным количеством вещей. Средняя температура на станции, пятнадцать градусов по Цельсию. Жить можно, но довольно холодно. Особенно когда на тебе только один летный комбинезон и почти плоские тапочки. Зябко ежась и подрагивая, пошел в первый ремонтный отсек, что-то должно остаться от прежних владельцев и установщиков этой станции. Покопался в ящиках, ничего, лишь пару промасленных грязных халатов и один платок, чистый. Серый платок на голову, теплее будет, тепло уходит из тела через конечности, особенно через голову, вот и пусть греет. За ремонтными отсеками, согласно схеме рем блоки, надо посмотреть там. Я не ошибся, незапертый шкаф, явил мне дюжину новеньких серых халатов. Одел сразу два, первый своего размера, следующий на размер побольше. Внизу стояли новенькие ботинки, без раздумий взял пару, тапочки можно оставить, уже не пригодятся. Сразу стало теплее и уютнее. Вот вам и светлое будущее космонавта. Одежда конечно не ахти какая, на фоне моего профессионального комбинезона для трудовой деятельности на станции, но за неимением таковой можно довольствоваться и просто теплой одеждой, без прикрас. Все равно никто не видит.

Сразу за ремонтными отсеками есть ряд помещений, предназначенных для обслуживания станции в этой ее части, а следом за ними есть коридор, ведущий на временный склад номер тридцать девять. Самый ближайший ко мне склад, примыкающий к посадочной зоне челнока с земли на котором я сюда прилетел. Коридор представлял собой длинный узкий проход с низким потолком, увешанным проводами. Тут шли силовые линии, связанные с блоками питания в центре станции. Широкая отодвигающаяся дверь вправо, попросила меня надписью на дисплее, ввести личный идентификационный номер. Он у меня простой, семизначный. Дверь приняла данные, немного подумала и решила отвориться. Загораживая проход передо мной, возникла стенка огромного, с пару дюжин метров контейнера. С трудом протиснулся между ним и стенкой. Логистика видимо тоже дала сбой, раз контейнером вход почти перекрыли. Непорядок.

Временный склад тридцать девять, высился и ширился до размеров среднего зала для баскетбола. Несколько десятков контейнеров стояли вразнобой, лишь один лежал на боку, обнажив мятый, немного рваный от удара о пол, острый край. Погрузчик под потолком недвижимо замер над ним в последнем штрихе хаоса и беспорядка. Я подошел ближе, заглянул внутрь. Упакованные ящики, возможно среди них я найду, что мне нужно. Уперся ногой в мятый край, стального листа и несильно надавив, окончательно его загнул, как крышку консервной банки. Залез внутрь, отстегнул замки первого ко мне ящика, посуда. Вскрыл второй, третий, женская одежда, детали разобранной мебели. Вскрыл еще парочку, наконец, то — что нужно. Универсальная одежда для меркурианцев. Коричневые комбинезоны с множеством удобных карманов. Скинул с себя успевшие надоесть громоздкостью, два халата и облачился в один, свой по размеру комбинезон. Приятное тепло сразу разлилось по телу. На бирке надпись: предназначен для ношения в диапазоне температур, от нуля до плюс двадцати пяти градусов по Цельсию. Исключительно мой вариант, на меркурий можно не отправлять, идеально подходит для носки здесь. Одним словом, не зря пишут — «универсальный». Обувь менять не стал, ботинки у меня были что надо.

Вышел из склада и попал в зал с уходящими из него двумя тоннелями в противоположные направления. Направо вел тоннель, со складами временного хранения, туда и пошел. Не четные на правой стороне, начиная с тридцать девятого, из которого я вышел, четные на левой, начиная с тридцать восьмого. В конце тоннеля должен быть центр управления грузами временного хранения, коротко ЦУГ ВХ. В противоположную сторону аналогичная ситуация, только склады длительного хранения, и в конце тоже управляющий центр — ЦУГ ДХ. В центре было на редкость чисто, аппаратура, вмонтированная в стены, выступала лишь надстроечными реле, комната была совершенно пуста, ни кресел операторов, ни широкого функционала управления. Просто стены с плоскими едва заметными квадратными выступами с реле, для настройки. Но это не мой профиль, настраивать дело техников другой квалификации. Я лишь взял схему с нумерацией рычажков, сверил ее с текущим положением белых стрелок на реле и не найдя отклонений, пошел в противоположный конец коридора. В центре управления длительного хранения, ситуация не изменилась, выявил лишь одно несоответствующее реле, но тут же обратил внимание, что это крышка была вмонтирована неправильно, фабричный брак, но касательно делений все в норме. Вот так, летишь за тысячи километров на челноке, построенном гениями человеческой мысли, высаживаешься на продвинутой роботизированной станции. Но там вместо высокоточных сверхскоростных и умных компьютеров встречаешь древнюю технологию надстроечного реле. Одно оправдание — надежность. Однако дело не в технической неисправности. Значит надо смотреть глубже. Был у меня чемоданчик, для таких целей, называется декодер, подключаешься с ним к главной сети и он, автоматически выискивает все проблемы и ошибки, что могут возникнуть у автономной системы за долгий период эксплуатации. Одна проблема, вещи мои витают теперь за бортом, но в местном ремонтном отсеке, если хорошенько посмотреть, можно найти аналогичный экземпляр, только более ранней модели, что тоже подойдет.

Вернулся, искал недолго, заветный чемоданчик ждал меня в общей куче инструментов и приборов. Там же через вторичную сеть подключился к главной. Спустя тридцать минут тщательного сканирования, декодер не нашел абсолютно ни одной ошибки, что не есть странно, ведь модель его могла быть устаревшей. Ну, вот на этом па и должна закончиться моя основная работа, сейчас с челнока отправлю отчет на землю, а там, в течение пары часов или суток, придет ответ с дальнейшими инструкциями. Через спальные отсеки добрался до приемного отделения, облачился в защитный скафандр, застегнул все манжеты, как вдруг обнаружил, что мостик закрыт. Не помню, чтобы я его закрывал. Подошел поближе, подергал ручки, действительно — закрыт. Не раздеваясь, пошел обратно в ангар, выглянул в иллюминатор. Челнока не было. Это уже не смешно. Диагностику я провести не могу, соответственно устранить ошибки выявленные приборами, тем более, а теперь еще и отправить отчет на землю возможности нет. Да и куда он делся? Мне на нем обратно лететь. Словно поработал хороший хакер, но откуда ему здесь взяться, с Земли взлом невозможен, в Авиационной Космической Ассоциации Земли уровень доступа слишком высок и засекречен. С Меркурия тем более это сделать проблематично, у них вообще нет доступа на любое управление ОСМой.

Варианта у меня два. Первый, не самый перспективный — ждать здесь, пока произойдет чудо, это разумеется не случится, учитывая особенности моей натуры и некомфортной для жизни местности. Вариант второй, через силовые линии пробраться в Главный блок питания, а оттуда близкая дорога в главное хранилище. Для этого мне нужно, взломать стальную стену временного склада, осталось только придумать чем. Физических сил на это не хватит, обратимся за помощью к инвентарю на складах. Склады временного хранения нам не подходят, а вот длительного очень даже может быть. Мне нравиться число тридцать пять, именно поэтому я решил взломать ворота именно в него. Раскрутил панель управления, достал пучки разноцветных волос. Перерезал зеленый провод, он блокирует замок, в случае отключения питания. Затем перерезал синий, этот отвечает за питание ворот. Затем отыскал самый длинный лом что нашел в рем отсеке, вклинил его между двух створок, надел поверх лома еще более длинную трубу и пользуясь огромным рычагом, раздвинул до проема сантиметров в сорок. Мне пролезть будет достаточно, а на большее сил уже не хватает, и так изрядно взмок. Благо меркурианский комбинезон хорошо отводит влагу от тела наружу. Втиснулся, меж створок, оставив на всякий случай лом с трубой со своей стороны, глупо конечно беспокоится, но оставшись без вещей и челнока, не знаешь чего ждать дальше от ОСМы. Склад тридцать пять, размерами превосходил в несколько раз тридцать девятый. Любопытное обстоятельство, здесь все контейнеры был свалены в полном хаотическом порядке. Нагромождения в центре, по краям, они лежали друг на друге. Погрузчик словно их не укладывал а просто сбрасывал сверху вниз, отчего они были в плачевном состоянии. Добрая одна треть из них дала трещину по сварным швам и развалилась, обнажая содержимое. Я долго блуждал между ними, неисчислимые ящики с хозяйственной утварью валялись по сторонам. Только из всего многообразия мне ничего не было нужно в текущий момент, кроме разве что еды, воды и например плазменного резака. Вместо этого мне попадались, агропромышленная химия, одежда и всевозможные мебельные изыски.

На ум пришла идея простая идея сделать бомбу из аммиачной селитры и керосина, просто и эффективно. Вернулся с набранными будущими взрывчатыми веществами в ангар, посмотрел на стене по схеме, где должны проходить силовые линии. Выбрал подходящее место, внизу в метре от пола, расположил канистры с взрывчатым веществом. В качестве детонатора решил использовать отдельную канистру с керосином, на пару литров. Пролил полоску на безопасное расстояние, высек искру, сомкнул провода от аккумулятора и побежал за пределы ангара. Я сел у стены, зажмурил глаза, открыл рот, зажал уши, представил, как бесшумная змея синеватого огонька доползла до цели и раздался смачный взрыв. Потоки воды хлынули с потолка, заливая очаги возгорания во всех возможных направлений. Шлепая по сырому полу, я заглянул в ангар. Стену раскурочило знатно. Ни дать ни взять работал взрывотехник. Только взрывом еще и большую часть внутренностей выворотило наружу, но это не суть важно, главное толстые трубы силовых кабелей остались не поврежденными. Только вся моя работа была напрасной. Я хотел проследовать вдоль силовых линий, пешком или ползком, но здесь слишком узко. С моими габаритами и ростом в метр девяносто три, я застряну уже метров через пять.

Остается самый страшный и сложный вариант. Выход в открытый космос. Не то чтобы я этого сильно боялся, просто это тот пункт, по которому я мог вообще не попасть сюда. Если бы главный психолог придал этому значение, я бы с полной уверенностью остался на земле и никогда не побывал в космосе. Могло произойти и так, что на мою роль, не нашелся никто другой, а на страх бывать в открытом космосе просто закрыли глаза, сообразив, что это мне никак не пригодится за время нахождения на ОСМе. Худшие опасения подтвердились. Оставаться здесь я не планирую, а значит, пора посмотреть своему страху в лицо и вновь примерить защитный скафандр. Но на этот раз для более длительного путешествия, чем прохождение по мостику от челнока до приемного отсека. Очередной раз оделся в защитный скафандр с мягким названием Эхо-3. Повертелся, пристегнул манжеты, проверил доступ кислорода, дополнительно вставил еще два баллона, к двум уже имеющимся, вставил бы больше, про запас, да больше конструкция скафандра не подразумевала. Уходить в открытый космос легко, когда тебя ничего держит.

Шлюз за собой плотно притворил, закрутил герметично вороток. Огляделся. Глубина вида поражала. Космический пейзаж из бесконечных звезд и образуемых ими созвездий освещали половину всего синильного и черного волокна. Светила и закоулки беспроглядной тьмы всматривались в меня с не меньшим вниманием. Между лопаток у меня пошел холодок, я ощутил плотный слой мурашек по всему телу, а на лице плотные градины пота. Забрало шлема запотело, и Эхо-4 автоматически включил внутреннюю вентиляцию. Шум гоняемого воздуха и запотевшее забрало привели меня в чувство, и я больше не глазел по сторонам, как ребенок, впервые оказавшийся на горе у моря. За пару минут обдув сделал свое дело, и я вновь увидел величие неизведанных просторов, но уже боковым зрением, осторожно. Космос действует на всех по-разному. У некоторых даже развивается безумие, кого-то потом влечет на землю и больше они никогда не возвращаются. А кого-то он цепляет до конца жизни, они остаются на всю жизнь работать на орбитальных станциях Земли. Те и другие пропащие люди. Подавив приступ паники, я глубоко вдыхая и медленно выдыхая сжатый и сжиженный кислород, сосредоточился на главном. Мне предстояло пройти по поверхности коридоров силовых линий, вот и не будем отвлекаться.

Пристегнул карабин с тросом к поясу, другой конец к трубкам «перил» идущих вдоль всех конструкций, предназначавшихся, когда то для строителей ОСМы. Пошел вперед. Прошел пятьдесят метров, повернул, следуя изгибам устройств. Перестегнул карабин на новые «перила». Ровно вышагивая и следя за дыханием, пульс стал потише. Другое дело, расход кислорода следует уменьшать, плавностью движений и спокойным дыханием. Через десять минут силовые линии закончились, входя внутрь центрального главного хранилища, самая большая часть станции. Я, следуя по тем же «перилам» без труда отыскал пошарпанный рабочими до блеска шлюз и взялся за вороток. Ухватился, потянул против часовой, провернул на пятнадцать минут, заклинило. Вместо двух полных оборотов, получилось добиться только люфта в обе стороны, не более одной четверти круга. Стараясь не беспокоится, перестегнул карабин на другие «перила» и последовал вдоль них. Посмотрел на индикатор кислорода, первый баллон закончился, пошел расход второго. По уму, шлюзов здесь должно быть великое множество, потому что при строительстве станции каждый отдельный блок был временно жилым. А строительных манипуляторов надолго не хватало, максимум на четыре часа беспрерывной работы, далее надо было включать кислород строительного скафандра, вылезать и заряжать необходимым воздухом технику. Потому аварийный доступ к шлюзам входил в обязательное условие техники безопасности.

На исходе был третий кислородный баллон, я уже думал возвращаться обратно, как мне повезло, и я наткнулся на весьма новенький шлюз, серая и синяя краска были почти новенькие. Видимо им почти не пользовались. Вороток подался почти без усилий, точно его масло и прокладки поменяли на днях. Я опустился по настенным скобам вниз с головой, отстегнул в последний момент карабин и закрылся за собой. Не то чтобы я не ждал гостей, просто так принято в регламенте и правилах по эксплуатации ОСМы, я даже их подписывал собственной рукой. Закрывать настежь внешний шлюз прямая обязанность всяк туда входящего. Раз я один то тем более, лучше следовать простым правилам. Помещением, — в которое я проник, оказалась душевая и туалет. Неудивительно, что напрямую сюда никто не спускался, да и о чем думали архитекторы, остается загадкой. Могу предположить, что после всех водных процедур приятно выйти в открытый космос в мягких пушистых тапочках, скинуть махровый халат и предстать во всем естестве, будучи обдуваемым космическим ветром. Одним словом сомнительное удовольствие.

В коридоре до меня донеслось тихое, но отчетливое жужжание. Я подошел к горизонтальному клинкету и выглянул в окошко. Бледно оранжевый робот на четырех плоских гусеницах вместо ног и с четырьмя манипуляторами вместо рук. Следовал по своим делам мимо меня. Не припомню, чтобы меня предупреждали о наличии частных роботов здесь, предназначенных в помощь меркурианцам. Дождался, когда он исчез из вида, нажал на кнопку пульта и клинкет почти бесшумно открылся вверх. Пошел за машиной следом. Судя по звуку, поехала влево. Выглянул и имел неосторожность пнуть пластиковые коробки, валяющиеся в хаосе на полу. Машина остановилась. Маленькие визоры повернулись в мою сторону, я обратно укрылся за углом. Машина затихла всеми приводами, словно прислушивалась. А через полминуты, поехала в мою сторону. Я, стараясь как можно тише в новеньких ботинках с упругой подошвой, спрятался в кладовом отсеке напротив душевой. Машина проехали мимо меня до конца коридора, а затем вернулась на исходный маршрут движения и скрылась из виду, за тот же поворот. Осторожно последовал за ней, без резких движений и расслабленно, как в бытность, учили в армии. Железка миновала несколько дверей, коридоров и неизвестных мне помещений, всю дорогу я преследовал ее из любопытства. Какую функцию здесь может выполнять четырехрукий робот, если все задачи решает центральный компьютер и отдает специальные команды более продвинутым моделям УВРам, то есть Универсальным Вспомогательным Роботам. Показывали мне во время космической подготовки одного увра, восьми лапное чудище и достижение роботехники, готовые на все, не щупальца, а сплошные мультитулы, высотой и шириной примерно в два метра. Четырехрукий привел меня на один внушительный склад. На складе я услышал еще не менее восьми таких хозяйственных оранжевых воришек. Мой знакомый проехал между рядов растерзанных и початых контейнеров, загрузил на себя какие-то мелкие коробки с деталями и поехал в обратном направлении. Про себя я окрестил его и подобных ему курьерами. Я спрятался за контейнером, дождался, когда он скроется и опять пошел за ним. В этот раз он проехал мимо душевой, через которую я сюда проник и через несколько коридоров вывел меня в большой отсек. Там я приметил целый роботизированный сборочный цех. Как следует осмотреться, мне не дал другой четырехрукий господин, выкрашенный в темно синий цвет. Мерцающим красным визором он грозно сверкнул на меня и покатил в мою сторону, пока я прятался в общей суете за сваленными в кучу мелкими коробками, приносимых сюда курьерами. Не прячась, поздно это делать, я назад рванул в коридор и пробежав, спрятался в нишу напротив душевой, где первый раз удачно спрятался от первого встречного курьера, схватил брошенный, увесистый гаечный ключ. Услышал проезжающего мимо синего, охранника, стало быть. Быстро подбежал сзади и огрел его по визору с хорошего замаха.

Стеклопластик рассыпался в мелкую пыль, а охранник заметался в полной потере ориентации, зашевелил всеми конечностями, врезался пару раз в стену, уперся корпусом, да так и застрял, буксуя резиновым протектором на месте. Пользуясь его беззащитностью, я быстро отковырял его щиток еще парой ударов ключом, намотал на него высвободившуюся охапку проводов и рванул, отрывая их с мясом. Синий перестал буксовать и затих. Осмотревшись по сторонам, я откатил тяжеленого робота на гусеницах в нишу, где только что был и осмотрел. На оторванном щитке написано РОН, Робот Общего Назначения значит, из партии роботов этого года, предназначенных для Акриды на Меркурии. Бардак. Пошел в сборочный цех, посмотреть, что они там все-таки собирают и почему за мной погнался охранник. Клинкет открылся, с порога я заметил на свеже сделанных конвейерах приводы, манипуляторы, визоры и прочие запчасти будущих ронов. Конвейер шел, свисающие с потолка стальные конечности, собирали роботов и все бы ничего, да клинкет на противоположной стороне отворился. В проеме возник суровый силуэт, огромного двух метрового увра. Он смерил меня своим пронзительным синим светом из башенки управления, и зашевелил всеми восемью щупальцами в моем направлении. Я снова отправился в бегство, на этот раз к моему явному сожалению, стук стальных ног меня догонял.

Слыша, как меня догоняет увр, я преодолел очередной поворот и вбежал в открывшийся проем, к моему немалому везению, у самого пола приметил широкое вентиляционное отверстие. Пары ударов носком ботинка, хватило, чтобы погнулась его решетка, далее отогнул большую его часть и нырнул внутрь. Увр появился в тот момент, когда я уже на четвереньках вполз достаточно глубоко внутрь. Лязгая стальными ногами по стальному же полу, он потоптался на месте и замер, что-то соображая.

— Вылезай, человек! У меня нет времени ждать тебя, — властным сухим тоном потребовала восьминогая железка.

Глава 2: День первый

Ну, вот и увр первый встретился, все, как и говорили на подготовке, самый полезный, безопасный и доброжелательный робот, созданный, когда-либо человеком. Времени у него нет, а ждать он меня собрался, ну так не дождешься. Перевел дыхание и пополз дальше. Времени у меня много, целых семь дней. Рекогносцировку системы я провел, только что, убегая от увра и его пристального внимания. Полностью неисправна, подлежит полному форматированию и уничтожению резервных копий, таково мое экспертное заключение. За это время мне надо отыскать челнок, подать с него аварийный сигнал на землю или на меркурий. Альтернативный вариант подать сигнал с самой ОСМы с интегрированного пульта управления. Дополнительная задача не попасться к ней в железные руки.

К концу вентиляционного лаза, я попал в коридор идущий параллельно этому. Сквозь решетку посмотрел по сторонам, тихо, проходы закрыты по обоим направлениям, камер нет и быть не может, не для живого персонала строили. Сообразить так быстро увр не может, куда я пошел, а если может, то добраться не успеет. Слева в полу люк, куда он интересно ведет? В любом случае сменить этаж будет полезно для здоровья. Придерживая решетку руками за один край, выдавил ее ногой. Получилось не совсем беззвучно, но тише, если бы я ее просто выбил. Прислушался, тихо. Вылез, подошел к люку, повернул рукоять замка на сто восемьдесят градусов, открыл люк, спустился в такой же непримечательный коридор, как вдруг, клинкет быстро отворился и я увидел знакомую фигуру с сияющими синими глазами, не сулящими мне ничего хорошего. Восьминогая махина засеменила ко мне и уже успела бы схватить меня своими ловкими клешнями, если бы я уже не вкарабкался, как белка обратно наверх.

Снизу донеслось визжание цепной пилы, в моем случае, ничего хорошего это не может предвещать, поэтому я быстро отворил люк и выпростал руки по краям отверстия. Толкаясь, одновременно руками и ногами выскочил наверх. Моей стопы успела коснуться пила, и я закричал, к этому добавился звук разрезаемого металла. Крик моей души был непродолжительным, оказавшись в мнимой безопасности, я ловко захлопнул люк, приметив две распиленные ступеньки, там, где только что были мои ноги. Все это не важно. Я быстро забрался обратно в вентиляционную трубу и там наскоро осмотрел свою ногу. Повезло. Подошва была разрезана, вместе со стальным супинатором, до стопы не дошло.

В процессе бегства я успел приметить у увра на груди, другой серийный номер, семьдесят шесть. Значит, первый мой преследователь под номером сто четырнадцать успел передать мое последнее место нахождения и предполагаемые пути бегства. Тоже мне охотники, решили загонять меня как добычу. Не на того напали. Решил проникнуть на склад, откуда курьеры — роны таскают в сборочный цех запчасти для создания себе подобных. Выбрал совсем иной путь, вылез из трубы, семьдесят шестого нет, хорошо. Пошел в противоположном от склада направлении, чтобы попасть туда с другой стороны, с западной, условно на станции северной стороной считается приемный отсек, через который я проник на ОСМу. Все коридоры по отношению к крупным складам расположены радиально, поэтому не всегда видно, что тебя подстерегает в конце каждого из них. Обходя по дуге, мне не попалась ни одна живая душа, допускаю, что в роботах живет душа создателя.

На склад проник в этот раз через погрузочное отделение, легкие контейнеры цеплялись за крюки и перемещались под потолком, а крупные перевозились в вагонетках по рельсам на полу. На складе к моему удивлению и радости ни кого не оказалось, никак на обед ушли. Кстати о еде, от мыслей об обеде, у меня заурчал живот, да так громко, что я опасливо огляделся по сторонам еще раз, как бы кто не услышал. Шагая от уже вскрытых контейнеров и не находя в них ничего для себя полезного, я присел на мгновение на пластиковые ящики, перевел дух и заметил напротив себя такой же вскрытый контейнер. Внутри него находился знакомый курьер по имени рон, серая краска на корпусе скрыла его от моего первого внимания. Стоит не шевелится. Крадучись подошел поближе, стоит спиной, слышно даже как он соображает робомозгами. Верный гаечный ключ вывел его из ступора и одновременно из строя.

На плече у него была ободрана краска, и приделан наскоро небольшой пропускной чип. Оторвал, пригодится. Пользуясь, случаем, уперся ему в спину двумя руками и покатил. Докатил до терминала, поднял тяжелый манипулятор, выудил путем нехитрых манипуляций с помощью гаечного ключа нужный мне разъем и подключился к базе. Выяснил что мне нужно, из имеющейся информации у рона, что этот склад мне мало подходит. Мне нужны отсеки «д» и «т», там хранятся пригодный инвентарь и так необходимые мне для жизни продукты. Можно было конечно вернуться в ремонтный отсек и поесть там сублимированной пищи для настоящих космонавтов, но такая перспектива меня не воодушевляла. Еда эта почти безвкусная и находится в неприемлемой для моей гурманской натуры форме, в тюбиках и брикетах. Другое дело качественно законсервированная и замороженная пища, направляемая из лучших обеспечительных организаций земли в помощь и на отраду меркурианцам, переносящих все невзгоды колониальной жизни, на малоосвоенной планете.

С тех пор, как человек попал на Меркурий и занялся его колонизацией, прошло немало времени, прежде чем он понял, что он там далеко не первая форма жизни. Средняя температура днем на поверхности достигает четырехсот градусов по Цельсию, ночью понижается до минус двух ста. Данные, разумеется, примерные, температура все время колеблется, поэтому первое строительство было перенесено под землю. Там же во время строительства и наткнулись впервые на жизнь, подземную, надо признать не самую прекрасную и очаровательную по земным меркам. Половина живности бледная, белесая, слепая при этом весьма и весьма хищная, средний размер твари три метра в холке. Потому для охраны и истребления неугодной флоры и фауны, первые десять лет ввозилось огромное количество специализированной военной техники и оружия вместе с самими военными специалистами, для истребления всего живого в подземных условиях. Когда баланс был выровнен, колония зажила более-менее спокойной жизнью. Возникла необходимость лишь в частичном отстреле опасных хищников, для этих целей, было направлено множество экспериментального и форсированного охотничьего оружия. Несколько таких партий я приметил, когда входил в базу через рона. Думаю, вы понимаете, что как у человека военного, мой интерес к подобным вещам немалый.

Добрался до склада с нужными мне вещами без пришествий, пропустил мимо лишь одного рона, в это время я прятался под лестницей. Выводить его из строя не стал, прятать потом не куда будет, и ни к чему это сейчас — следить. Проходя мимо склада с заветными контейнерами с провиантом, желудок заговорил со мной в полную громкость, убеждая повернуть сейчас, а потом на сытый манер идти искать все, что мне требуется. Чуть было его не послушал, отвлек меня шум приближающего рона, пока он не выехал из-за поворота, я ускорился и сменил направление. У нужного мне склада, я застал точно такого же привычного синего рона, подбежать к нему напрямую глупость, он успеет среагировать и дать отпор, не смотря на свою кажущуюся неуклюжесть, внушительный арсенал манипуляторов может покалечить. А если я его одолею, он быстро даст сигнал о найденной им угрозе в этом секторе и за мной придут роботы посерьезнее, как уже было в прошлый раз. Пошел на хитрость, бросил вперед пустую коробку. Стальной охранник медленно поехал на шум, сам встал в позе замаха и выжидания. Дождался приближения и на опережение применил свое орудие по назначению. Брызги визора не были внушительными, как в прошлые разы, скорее всего ключ прошелся больше вскользь. Решил проблему творчески, присел, уперся руками в корпус противника и сильным толчком впечатал его в стену, добив остатки размозженных органов восприятия.

Чтобы разбитый мною рон, не вызывал ни у кого из собратьев чувства паники и тревоги, я распинал остатки стекла на полу, так чтобы они провалились сквозь решетчатый пол, а героически погибшего на посту охранника повез за собой. Клинкет отворился, на складе никого нет, это очень меня обрадовало и воодушевило на мародерство. Рона завез в тень от ближайших контейнеров, уронил на бок и завалил крупными деталями с полок. Теперь его долго никто не найдет. Заблокировал через терминал два входа. Проходя между рядов как у себя дома, обратил внимание на отсутствие хаоса, значит еще не добрались роны, хорошо. Нашел нужные мне номера контейнеров, они отличались, от встреченных мною ранее. Аккуратнее собраны, замки механические, номера четкие, вырисованные. Приблизился к одному, повернул запорный механизм и вот я внутри, ящики стоят по сторонам, посередине свободный коридор, очень удобно. Проверил пару на сходство наружного описания и внутреннего содержимого, все совпадает. Не теряя времени, направился в соседний склад, угнал оттуда миниатюрный погрузчик, вернулся, максимально загрузился и поехал по заранее разведанному маршруту.

Насосное отделение, встретило меня полной темнотой. Пришлось включить габаритные огни, ярко желтый свет развеял мглу и я прикинул, куда бы мне разместить все, что я так бережно сюда вез. Решение пришло, вслед за тем как я обнаружил пустующий, сменный котел. Он идеально подходил для утайки крупной партии ящиков с оружием и амуницией. Ремонтный комбинезон, хоть и удобный сменил на костюм охотника в темно серых тонах, с внушительным количеством карманов. Приятно сидит, не приметный, вместительный, прочный и легкий, каким и должна быть качественная охотничья одежда, а вот ботинки оставил, уж очень они оказались хороши и сели по ноге. Из всего перевезенного с собой арсенала, я прихватил высокоточную охотничью винтовку, под патрон повышенной мощности, калибра 12.5 мм. Называется «Василиса», от частной фирмы «Святополк». Нарезной ствол, длинна семьдесят пять сантиметров, открытый прицел, ложа и приклад из красного дерева, магазин на двадцать патрон. То, что нужно. Повесил ее наискось, через левое плече, под локоть правой руки, стволом вниз. По три магазина в разгрузку по бокам, три сзади на пояснице, один в винтовке итого десять. Две коробки по сто патронов каждая с собой, в рюкзак. Вторым номером, укрепил на правое бедро, в так называемую «быструю» кобуру, мощный револьвер под названием «Удав» калибра 11 мм., той же фирмы что и винтовка. Конечно, прицепил на все случаи жизни кинжал, на пояс, сзади, двадцати сантиметровый, с полу резиновым, пористым покрытием на рукояти, так что влипает сразу. Четыре пачки патронов к револьверу по пятьдесят в каждой в рюкзак, еще десять снаряженных мунклипов по шесть патрон в каждом в подсумок, чтобы были под рукой. Есть множество способов зарядить револьвер. На мой взгляд, самое лучшее это мунклипс — тонкая стальная пластина в виде звездочки, куда заранее снаряжают патроны. Взял бы больше, детина я жилистый и сильный, да охотничий костюм не предполагает долгого и затяжного боя, а больше предназначен для охоты в группе или для засидки, да и нет пока в моих планах цели, вести затяжную войну. Воды и провизии положил все в тот же рюкзак, в соседнее основное отделение, на три дня, больше брать смысла нет. За это время я успею вернуться или что нибудь найти съестного на других складах.

Теперь, когда я так хорошо себя чувствую, можно и о еде подумать. Отыскал нужный склад, проник, пустой. Заехал на погрузчике, провернул изъятие всего необходимого и выгрузил все на временной своей базе. Часть продуктов спрятал в насосной, часть в системе вентиляции, на всякий случай, надо будет туда еще и оружия положить с боеприпасами. По всем известной причине связанной с опасностью и неосторожностью хранения всех яиц в одной емкости. Разместился удобно на бочонках с маслом, вскрыл первый попавшийся деликатес из морепродуктов. На вкус резина, запах ничего, рыбой отдает, съел все содержимое прямо руками, достал следующий, опустошил. Поступил так еще с несколькими пока не почувствовал легкое чувство насыщения. Съел еще три брикета копчений и солений, почувствовал легкое чувство обжорства. Порылся, нашел вишневый сок, и даже запакованный бокал для вина, налил сока, выпил, еще налил. Впервые за долгое пребывание на станции почувствовал себя полноценным человеком. Полчаса можно полежать, завязать жирок, идти сразу после такой плотной трапезы — трата продуктов, сил и энергии. Обычно я ем медленно, со вкусом, никуда не торопясь, едой надо наслаждаться. Только не в этот раз, стресс, связанный с перелетом еще дает о себе знать, еще и роботы эти враждебные жить мешают, выполнять свои полноценные трудовые обязанности.

Итак, нужен план. Теперь ходить затравленно по коридорам, я уже не буду, можно и разгуляться в полный рост. В идеале мне нужно попасть в сектор связи. Он находится на противоположном конце главного хранилища. Это примерно день пути, если никуда особо не торопится и относительно немного встретить неприятностей по дороге. Противоударные часы на правой руке, прихваченные из охотничьего снаряжения, выставил на земные сутки, на двенадцать часов дня, так привычнее и удобнее. На сутки Меркурия опираться не буду, они длятся пятьдесят восемь земных дней, от рассвета до заката, что крайне неудобно. В секторе связи я смогу связаться хоть с Землей, хоть с Меркурием, хоть дать сигнал по всей космической округе для бороздящих сумрачную пустоту просторов, кораблей. Потом на ночлег где нибудь придется устроиться, комфортабельных апартаментов для ремонтного состава техников и механиков здесь попросту нет, все жилые блоки остались при приемном оттеке.

Чтобы не привлекать лишнее внимание к моему спартанскому временному убежищу, пошел в обход, заодно держась на расстоянии от складов с провизией и оружием. Вместе с обходом в горизонтальной плоскости, сместился и по вертикальной плоскости, на пару уровней ниже. Спускаясь по вертельной, спиралеобразной лестнице, вызвавшей в моем изысканном художественном вкусе восторг, споткнулся на последних ступеньках и чуть не повалился на бок, благо удержался за перила. Звук гулко отпружинивших перил под моим весом, привлек внимание очередного заурядного рона. Жужжащий механизм покатил в мою сторону, мягко передвигаясь на резиновых гусеницах. Я с легкостью белки, перескочил через перила, плотный обед не прошел даром, обогнул лестницу по кругу и замер не дыша. Подсматривая в щель между пролетами лестницы, я завидел, почему то разноцветного и радужно окрашенного рона. Скорее всего, предназначался быть мороженщиком, а может и более благородная вакансия была ему уготована, быть ведущим на детских праздниках, почему бы и нет. Робот покрутился на месте и покатил обратно, мягко перекатываясь с пятки на носок, все как учили, побрел за ним, нагнал. Хотел по привычке разбить ему визор, смачно вдарив, прикладом в тыльную его часть. Мельком глянул на произведение искусства из красного дерева и сразу же передумал, дерево против металла, стекла и пластика не лучший вариант. Стрелять в упор — избыточная мощность. Достал револьвер, остановился, навел на цель и плавно нажал на спуск. Пуля револьверная тупая, обладает безупречным останавливающим действием, что мне в данном случае и нужно. Зияющая рваная дыра вместо подобия головы в последний раз заискрилась и навсегда поникла в немом поклоне. Тупоголовая пуля, выпущенная из револьвера фирмы «Хорт», с чуть более длинным стволом, произвела на меня приятное впечатление. На рона тоже. Убрал в кобуру.

Сломанный механизм оставил посередине коридора, все равно осколки визора разлетелись по всем углам, тут уже нужен веник с совком, а я не уборщик. Специальность у меня другая, военный техник, могу механизмы собирать, могу разбирать, вот как сейчас. Никакого превышения полномочий, пропускной чип с плеча забрал. Тем более механизм несанкционированный, передвигается по станции особого назначения, мешает выполнять прямые обязанности. Вердикт один, устранить любым возможным способом. Прошел несколько коридоров, устранил аналогичным способом еще пару городских рабочих ронов. Последнему выстрелил издалека в корпус, чтобы посмотреть на живучесть этого механизма. Нашумел я прилично, поэтому не боялся, что он даст сигнал о помощи и моем присутствии, и что пропавших сотрудников кто нибудь хватится. Рон остановился, поскрежетал внутренностями и опять поехал на меня, выстрелил еще раз, чуть ниже, скрежет возрос, но он, по-прежнему ехал на меня. Третий выстрел его остановил окончательно, но только четвертый вывел из строя. Видать последняя пуля угодила в блок питания, расположенный в районе пупка, иначе чего он так заискрился и даже загорелся. Разрядил револьвер, пустой мунклипс убрал и вставил снаряженный. Быстро и просто. Я не большой знаток гражданского и охотничьего оружия, все больше приходилось по долгу службы иметь дело с военными образцами, в основном автоматического плана. Но судя по данным терминала, последняя такая партия военного оружия, была отправлена на Меркурий пять лет назад. Тем не менее, я получил удовлетворение от использования такого строгого и убойного оружия, как револьвер, есть в этом искра надежности и простоты. Думаю, чем дальше человечество шагает по пути развития и совершенства технологии, тем больше начинаешь ценить простоту и безотказность, простейших устройств.

Прошел пару сот метров по коридорам прямо, очутился у лестницы, поднялся на уровень выше, сместился на сотню метров левее и продолжил шествие вдоль типовых складов. Задумался о своем. Вот таки живешь себе всю жизнь на земле, а потом раз и подает на орбитальную станцию в рассвете сил. Бывший военный, инструктор боевых искусств и просто техник. По-хорошему нужно было раньше, уходить вообще, из армии и государственной службы, купить домик у озера или лучше у реки В горах желательно, обзавестись семьей и зажить счастливо. Возраст как раз подходящий. Психологи древности придумали такой термин, как кризис среднего возраста, чтобы было чем занять свою научную деятельность и обрести потенциальных клиентов в большом спектре возрастов. Современными психологами этот момент не упущен, рассмотрен и заново переосмыслен. Ныне считается неактуальным и абсурдным. Малосовременное понятие возрастного кризиса, поддалось яростной критике вплоть до высмеивания. Теперь существует как смешливое выражение несостоятельности и неосведомленности применяемое к тому, кто им продолжает оперировать С чем я полностью согласен, сугубо по личным впечатлениям от прожитых лет.

Прилечу домой, обязательно уволюсь и уеду в горы, жить. Финансовое вознаграждение за космическую командировку составит приличное состояние, чтобы прожить безбедно пару-тройку человеческих жизней. Некоторые индивиды могли только мечтать, чтобы оказаться на моем месте, но я был беспристрастен, что и явилось следствием моего пребывания здесь. Фатум? Сомневаюсь, скорее внутреннее неосознанное стремление выйти, таким образом, из системы вообще. Слишком много в ней заложено сложностей и абсурда, это противоречит самой природе жизни. Посвятить свою жизнь другому идеалу, на поприще личного пространства и миропонимания, вне рамок сложившегося и принудительно принятого и даже более того, навязанного порядка. Однако я отвлёкся.

Хаотичное блуждание с целью выдержать примерно одно направление, привело меня к лифту и поперечному коридору рядом с ним. Воздержался входить в лифт, даже мысли не возникло, с детства боюсь. Один раз при мне высокоскоростной лифт, на двести сороковом этаже открылся, я с отцом зашли в него. Через пару секунд подъема, отец привлек мое внимание и показал пальцем нам под ноги, я посмотрел вниз и потерял сознание. Пол в лифте, для развлечения на большой высоте становился прозрачным, подо мной зияла огромная черная дыра, бесконечного пространства. Этот инцидент нигде не был зафиксирован, он остался нашей маленькой тайной. С тех пор я конечно бесчисленное множество раз ездил на лифтах, но всегда когда появлялась возможность избежать поездки, я ей без раздумий пользовался. Поэтому и сейчас я просто повернул направо и отмахал добрую пару сот метров, прежде чем нашел лестницу. Параллельно лестнице, располагалась шахта с грузовым подъемником, огороженная металлической сеткой. Не обращая на нее внимания, я пошел вниз. Если все время спускаться ниже и идти прямо, можно выйти к главному энергетическому ядру, мне нужно лишь его обогнуть.

Из размышлений и планирования о передвижении, меня вывел звук включившегося подъемника. Толстые стальные тросы задвигались, один потянулся вверх, два вниз. Я немного ускорился, чтобы попасть на уровень незамеченным, но, как на зло, двери оказались заперты. Я поднажал и пролетая по шесть а то и по восемь ступеней кряду, добежал до следующего уровня. Глухая серая стена. Опускающийся черно жёлтый в полосочку подъемник меня нагнал, когда я спустился еще на один уровень и вбежал в двери. Стоящий на нем увр, с синими огоньками на башенке, засвидетельствовал зорким светилами мое присутствие. Я уже мчался по коридору ища укрытие, мое предсказание сбывалось, увр вышел на одном со мной уровне. Ему был нужен я.

Стараясь держать приличный темп бега и не сбить дыхание, я добежал до конца коридора, плавно переходящего в огромный зал, присел за углом. Рванул ремень винтовки, дослал патрон в патронник, высунулся, прицелился. Никого, хитрая тварь. Только что бежал за мной, гремя всеми своими восемью конечностями, а теперь, где он? Внезапно ворота справа от меня отворились, и оттуда появился званый гость. Не окрашен, стальной блеск новенького корпуса, блестит до рези в глазах, вид впечатляющий. Стоит неподвижно, зыркает синими светилами, ищет. Только я молниеносно и раньше его, успел прыгнуть за кучу разносортного хлама, бывшего деталями. Прошло десять минут, по часам засек, любопытно стало, сколько этот монстр здесь стоять будет. Я полусидел, полулежал, держа наготове винтовку, как раз пора отдохнуть, сейчас самое время, но зевнуть и заскучать мне не дали. По залу эхом разнесся кибернетический женский голос.

— Лучезар Волос! — пробасил динамик мое имя и фамилию. — Мне доподлинно известно о вашем местонахождении здесь. Ваша миссия окончена, немедленно перестаньте прятаться, выйдите и мы отправим вас на челноке обратно на землю, в целости и сохранности.

Ага, особенно последние слова, «в целости и сохранности» — внушают доверие. То есть голову отрывать не будет, целиком в ящик закатают и как консервы отправят через пушку для мусора в сторону земли. Знаем, проходили. Сегодня один такая увр как ты, уже хотел кусок моей ноги заполучить, может у него конечно другая инструкция была, например по частям меня доставить. Мне от этого не легче.

— Если вы не выйдите в течении пяти секунд добровольно, я буду вынуждена применить меры принудительного характера. — блестящая железка помолчала и добавила. — Возможно даже агрессивного характера. — В последнем я ни сколечки не сомневался. — Отчет пошел. — Ее сухой женский голос, механически стал произносить цифры в обратном порядке, пять, четыре, три….

Не удостаивая ответа после хамского поведения робота увра с женским голосом, я привстал из-за насыпи. С тобой будет говорить моя «Василиса». Она и сказала. Увесисто, решительно, прямо. Приклад сильно толкнул в плече. Уже и забыл когда стрелял из таких мощных винтовок. От головной башни увра, осталось лишь несколько цветных проводов, пуля прошла насквозь, буквально взорвав ее, и глубоко застряла в стене. Жизненно важных силовых линий я точно не задел, они все под полом идут. Однако увр не спешил покидать поле боя, скорее напротив уверенно застучал ходулями в моем направлении. Василиса выручай. Пара выстрелов по передним конечностям напрочь их оторвали, сбили с толку машину и она, запнувшись, уткнулась крабоподобным корпусом перед собой. Четвертый выстрел оказался контрольным, корпус как панцирь черепахи треснул, из него полилось на пол густое черное масло, заискрила проводка, и весь увр охватило пламя.

Винтовочный патрон калибра 12.5 мм. это вам не шутки. На земле такие винтовки для охоты не используются, разве что для сафари, носорогов или слонов валить. Можно даже двенадцати метровых аллигаторов пробивать. Только это все браконьерством попахивает и статьей с лишением права на охоту, и внушительным штрафом. По своему назначению, патрон исключительно применяется для отстрела фауны подземелий Меркурия. Прежде всего, великолепные баллистические характеристики зарекомендовали себя касательно огромной останавливающей силы пули. Лучшее применение проявляется в ситуации, когда возникает необходимость остановить взбешенного зверя внушительных габаритов, за считанные секунды на близкой и средней дистанции. За эти основные качества и цениться высоко среди жителей Акриды. Многие бывалые охотники скажут сейчас, излишне мощное оружие хуже и будут правы. По своему правы. Только им не доводилось быть на Меркурии и тем более охотиться там, на подземных его обитателей. Тем более никому не приходилось охотиться на потенциально опасных во всех отношениях роботов. Отличающихся от боевых только отсутствием встроенных турелей, огнеметов, лазеров и прочих умерщвляющих комплексов, но надо признать не становящихся вследствие этого менее опасными.

Должен сказать: привычные автоматные патроны, ни стандартный восьми миллиметровый, ни бронебойный десяти миллиметровый патрон, ни так называемый девятимиллиметровой специальный, по моему опыту, не обеспечил бы сейчас такую убойную силу в режиме одиночного огня. При прочих равных условиях дистанции и особенностей строения местной роботехники, автоматический огонь вышеприведенными патронами, из привычной автоматической винтовки обеспечит несравненную огневую мощь и подавление. Но где сейчас мой привычный АКДУ, автомат Калашникова доработанный и усовершенствованный? Разумеется, не будем сравнивать кошку с собакой. Всем винтовка хороша, да уж очень сильна отдача и это несмотря на мой внушительный вес в девяносто килограмм, отборных мышц и крепких костей. В остальном, особенно касательно баланса, никаких нареканий. Особенность баланса винтовок с короткими стволами, как это обстоит и с современными автоматическими винтовками системы булл-пап, вес смещен в сторону приклада, и, как следствие этого, такие винтовки обладают высокой удобоуправляемостью при стрельбе. Вас поразит, с какой легкостью стрелок управляется с такой винтовкой. При этом как-то забывается, что винтовка, обладающая малой инерцией покоя, обладает столь же малой инерцией движения. Говоря иначе, если стрелок не предпринимает сознательных усилий, на поводку винтовки, то она, лишенная всякой инерции, приходит в состоянии покоя, как итог — высокая точность стрельбы. Однако вернемся к делам насущным.

Покидая поле боя, я вновь спустился на пару уровней, петляя по коридорам, как заяц в лесу, от бегущей следом лисицы. Оказался перед клинкетом, дверь которого не хотела отворяться и требовала особого пропуска. Вспомнил, что взял с собой пропускной чип с недавно застреленного рона, приложил. Панель коротко отозвалась гудком, отказываясь принимать мой пропуск. Вернулся к расстрелянному увру, забрал его чип. Панель одобрительно засияла и без звука пропустила меня внутрь загадочного помещения, оказавшегося серверной. Очень кстати! Быстро застучал по клавишам, но только через полчаса, чтобы моя деятельность не осталась замеченной, осторожно вошел в систему. Сообщение на землю мне отправить отсюда не удастся, а вот посмотреть, что творится на станции я смогу. Я нашел общую переписку Земли с Меркурием, масса сообщений перехватывалась, расшифровывалась и менялась ОСМой, отправляя слегка искаженные, сбивая с толку обоих.

Например, ОСМа получала груз с Земли, оставляла у себя, а на Меркурий отправляла сообщение о задержках в поставках. Разумеется, претензии с Меркурия никуда дальше станции не уходили, а грамотно составленные ответы вселяли в меркурианцев надежду, что во всем скоро разберутся. Из всего следовало следующее: внедренный на ОСМу экспериментальный прототип ИИ, то есть искусственный интеллект, вел свою двойную игру. Внимание к себе станция привлекла бы быстрее, если бы ОСМа была единственной в своем роде, но на орбите Меркурия, по меньшей мере, было еще с дюжину таких станций посредников. Но самая интересная информация, что я нашел, была о сигнале бедствия, которую испускала ОСМа в ограниченном радиусе, чтобы последняя не дошла до Акриды и была направлена исключительно на проходящие мимо корабли. После всех хитрых манипуляций ОСМы, один корабль откликнулся и сейчас спешил прибыть сюда на помощь. Примерное время прибытия составляет семнадцать часов.

Немного ошарашенный и потрясенный таким развитием событий, я уже и забыл, где нахожусь и зачем я сюда пришел. Попутно после сообщения на землю, нужно предупредить, что станция не совсем такая безвредная, мирная и бедственная как об этом могли подумать блуждающие звездолеты, а в особенности моей прямой задачей является, уведомить того который откликнулся и скоро прибудет сюда. Всего-то нужно добраться до интегрированного пульта управления, а дальше — дело техники. Не то ОСМа с удовольствием встретит мирно настроенных, благородных астронавтов, своими надрессированными на смертоубийство уврами.

Глава 3: Сигнал

Моя спина обливалась, потом и я бы изрядно взмок, к счастью, материал охотничьего костюма, как хорошая спортивная одежда была на это рассчитана и отводила пот быстро и легко. В свете последних событий и грядущих перемен, я перешел на легкий бег трусцой. Чутье подсказывало мне — шевелиться быстрее, передвигаться по коридорам не зная, что тебя ждет за углом, еще быстрее, неоправданный риск и вообще слишком опасное занятие. Если вообще можно считать нахождение на космической станции населенной отступившими от протокола, агрессивными роботами, безопасным занятием.

Моя легкая пробежка вывела меня сразу на двух увров. Было не просто, не попасться в их беспощадные клешни, в ограниченном пространстве, но мне удалось. Четырнадцать лет службы даром не прошли. В остальное от бесконечных приказов время, конечно меня учили решать проблемы творчески. Думать преимущественно головой, если не помогают решать задачи специальное оружие, в зависимости от стратегии и тактики. В последнюю очередь пользоваться примитивной мускульной силой. Не оттого в последнюю очередь, нужно пользоваться мышцами, что силы их может не хватить или ее мало, наоборот ее много, ровно, как и самих пресловутых мышц. Химики в этом поднаторели последние годы, и создают анаболики высочайшего класса, для нужд военных, разумеется, поэтому даже у самых сухощавых задохликов, например как у меня, когда то в далеком прошлом, буквально на глазах тела меняются и обрастают завидной мышечной массой. Вкалываемые препараты, никаких побочных эффектов не преподносят, как большинство несущих вред, что используют на гражданке спортсмены и любители и вызывающие целый букет проблем, начиная от полового бессилия, кончая заморенными органами. Не хочу сказать, что нагрузки мало, чтобы мышцы и так выросли до нужных пределов, скорее это мера предосторожности, ведь под индивидуально подобранными стероидами и анаболиками, размер и сила мускулатуры принимает нужный результат в разы быстрее, чем, если идти к нему естественным путем. Иначе боец, просто сломается от введенных стандартов, физической подготовки, тем более не у каждого заложена спортивная генетика с присущей ей силой и выносливостью.

Страшные, но сообразительные увры предположили, что человек побежит от них. В крайнем случае, выстрелит в одного, потом попробует выцелить другого. При любом подобном, казалось бы, логическом, раскладе они все равно успеют придавить, ударить, распилить меня. Ни один так другой, к тому же, вывести с первого выстрела стальных, крабоподобных туш, дело безукоризненной техники, коей я пока, в отсутствии должной практики не обладаю в совершенстве. Пришлось импровизировать, выстрелить я конечно успел, в ближайшего, аккурат в башенку отвечающую за восприятие. От подскочившего второго увра с ударом клешней по моей голове, уклонился и уловил направление следом следующей клешни с цепной пилой. Ушел от атаки в прыжке за противника, перекатился, попутно выхватил револьвер и расстрелял весь барабан, не целясь по корпусу. Поверженный увр законвульсировал всеми конечностями сразу и забрызгал весь пол угольно черным маслом. Пока он сотрясался, лязгал и истекал маслом, я на цыпочках, мягкими шажками, быстро переместился к противоположной стене. В доли секунды, первый ослепленный мною увр уже размахивал поочередно смертоносными конечностями, безуспешно, пытаясь угадать мое местоположение в пространстве. Признаться, я и сам не знаю, где буду в следующее мгновение. Но кажется, ему повезло, и он шел по траектории близкой ко мней. Лучше не рисковать. Я вынул из подсумка магазин и бросил его на сырой от масла пол, в сторону издохшего увра. Повинуясь своему слуху, машина нащупала коллегу и не сразу это сообразив, принялась методично его кромсать и бить.

Первый выстрел из Василисы остановил слепца, а второй угомонил окончательно и чуть не угробил меня самого. Раздался хороший взрыв и меня припечатало спиной к стене. Не успев оклематься, как следует, я вскочил и рванул что было силы, ждать скорой медицинской помощи с дальнейшей срочной госпитализацией попросту неоткуда. Едва добежав до угла, услышал выстрелы, это мой брошенный магазин в горящем масле, выдал прощальный салют. Кроме легкой контузии, ранений в ходе осмотра себя любимого, не обнаружено. Поработал головой на славу. Хорошо, что в этот раз фортуна была на моей стороне.

— Какой из этого мы сделаем вывод? — не заметив для себя самого, вслух заговорил сам с собой я. — Правильно, никуда торопиться не нужно больше, вот к чему приводит спешка.

Надо менять тактику. По силе и численности противник меня превосходит, поэтому было бы глупостью сражаться в лоб с каждым встречным, не имея серьезного оружия в руках. Думать надо головой лучше. Вот они первые симптомы перелета, уже сказываются, чуть не погиб по собственной глупости, больше такого допускать нельзя. Мне еще тут две задачи выполнить надо, плюс вернуться целым и невредимым на Землю. Вот и еще одна задача родилась в голове, третья. Всех негативно настроенных роботов можно и нужно отключить в рубке, через тот же пульт управления. Пусть поставки лучше приостановятся еще на три месяца, чем кто-нибудь из живых людей, вроде меня, пострадает. Посмотрел на время, пять часов вечера. В серверной, я был пару часов назад. Время еще есть. Если без приключений то, часов за пять дойду. Сознание не теряю, самочувствие хорошее, в сон тоже не тянет, не мотает, значит, до серьезной контузии дело не дошло и можно двигаться дальше. Найти бы еще медикаментов, на всякий пожарный, не предвиденный случай, как этот. О чашечке свежесваренного кофе я и не мечтаю, но вот от витаминки с кофеином не отказался бы точно.

Мой пытливый ум, которому позавидовал бы даже опытный статист, провел меня по дюжине складских помещений, в поисках подходящего терминала и любого ошивающегося по близости с ним рона, пока я не нашел оных. Спрятался в тени нескольких контейнеров, перевел дух достал флягу с водой, позволил вволю себе напиться. Витаминная, сладко соленая жидкость, подпитала мой измученный поисками и скитаниями организм. Последние три часа скитаний, проведенные в поисках наиболее прямого пути, наконец, вывели меня к желаемой цели. Температура значительно выросла, значит, я нахожусь поблизости от центрального энергетического ядра. По моим примерным данным, он сейчас находится примерно в паре сотен метров подомной.

Средняя температура сейчас, как минимум градусов сорок, и ты хоть как станцию строй, все равно энергетическое ядро будет излучать тепло вокруг себя, сквозь любые материалы, поглотители энергии и другие новшества космостроения. Само энергетическое ядро, дает избыточную мощность даже для такой большой станции как ОСМа, однако есть станции, на которых стоит, аж четыре таких ядра, в качестве питающего элемента. Само ядро, размером со сферу, варьируется от пяти до семи метров в диаметре. Что это такое, как они образуются и зачем нужны в природе на планете Меркурий, никто не знает. Этакие мини солнечные батарейки, не требующие подзарядки. Сначала, когда их нашли впервые в кратерах, всячески опасались, проводили эксперименты и в конечном итоге научились пользоваться. Дошло даже до того, что ими полностью были заменены ядерные реакторы холодного синтеза, так сильно пользующимися популярностью и спросом на земле, последние сто тридцать лет. Температура такого ядра, семьдесят две целых, девяносто шесть сотых градуса по Цельсию. По мере удаления, выделяемое тепло в виде мало изученных волн угасает, это объясняет, почему по краям станции так холодно. На ОСМе тоже есть ядерный реактор, только он в неактивном режиме, стоит на всякий случай.

Посидел немного, еще попил, стало легче. Я хоть и в отставке, но все равно прошел все тесты и нормативы для допуска к полетам в космос, поэтому просто обязан соответствовать хотя бы минимальной выносливости. Не стал потакать своим слабостям и желанию развалиться и ненадолго прикорнуть. Вместо этого поднялся и решительно направился к перекатывающемуся от одних вскрытых ящиков к другим, рону. Какой продуманный попался, с корзинкой ездит на руке, как по супермаркету, набирает всякий хлам и складывает у входа. Пока я шел к нему таясь, увидел у входа еще одного такого же. Другой рон, на моих глазах, забрал две полные корзинки и куда-то повез. Да у них тут распределение труда в самом лучшем его виде. Дождался пока грузчик скрылся и подкравшись к любителю шопинга, вывел из строя, знакомым способом, многократным соударением, визора со стальной стенкой контейнера. Эффект, преображающий тонкости общения между человеком и машиной, упростил мой вход в местную базу северного крыла станции.

Мои ожидания и мечты многократно превзошла действительность. В наличии я нашел все, что хотел найти и даже больше. Признаться военного вооружения здесь конечно не было, что тревожило мой ум на протяжении последних трех часов больше всего. Последние поставки всего военного закончились пять лет назад, вместе с бесчисленными нападками на молодую, но уже тогда сильную Акриду. Не то чтобы я был отчаянным милитаристом, да ситуация располагала им быть. В первую очередь я отправлюсь за медикаментами. Элементарная аптечка с самым необходимым препаратами и веществами, лекарственными средствами и изделиями может многократно спасти мою жизнь. Не говоря уже о элементарном способе предохранения от банального отравления просроченными консервами с деликатесами. Не располагаю я временем, чтобы страдать от пресловутой диареи, когда мне надлежит выполнить свою основную обязанность и священную миссию по спасению всего и вся, в том числе самого себя, от напасти местного глючного компьютера.

Даже консервированные райские фрукты во фруктозе могут отравить, невероятно, но сталкивался и с таким. Один раз, когда я служил в тундре, нам завезли много персиков, ананасов, абрикосов и прочего изобилия выведенного путем агротехнического культивирования. Не знаю что у них пошло не так, но чуть не пол базы был выведено из строя на три дня от сильнейшей формы диареи. Медикаментозное лечение не помогало, всех мучеников успевших вкусить сладость плодов, посадили на недельное голодание и только тогда, им стало лучше. Мне повезло, я не успел ничего попробовать, но потом целый месяц все сидели сладкого и без фруктов. Было тяжело, особенно в условиях зимы, но все привыкли.

Склад пустил меня, только с четвертой попытки, по мере прикладывания пропускных чипов оторванных с ронов и увров. Которые я уже подобно ключнику, как брелоки носил с собой в связке на поясе. Копаясь в контейнере, я выбрал самую серьезную медицинскую аптечку, очень яркого фосфоресцирующего в темноте, кислотно оранжевого цвета. Именно такие заметные в темноте, аптечки выдают шахтерам Меркурия. Самой высокооплачиваемой профессии в колонии, в то же время самой опасной. Буровыми установками, плазменными бурами и взрывчаткой, труженики в поте черного лица, расширяют подземную обитель для таких же, как они бывших жителей Земли. В связи с высоко плановыми задачами и дерзкими заявлениями правительства Акриды, о скорейшей колонизации, высокая аварийная и напряженная работа сказывается на увеличении несчастных случаев, о которых конечно, никогда не будет упомянуто в СМИ.

В первую очередь: это сказалось на максимальном финансировании работяг рискующих жизнями на инопланетной отчизне. Во вторую: на увеличении численности колонии, чтобы суммы потерь ее членов, казались меньше в процентном соотношении и не так пугали будущих колонистов. В третью: на высшем качестве оснащения шахтеров, начиная с носков, кончая специальными бронированными костюмами и экзоскелетами с системой замкнутого цикла воздуха и жизнеобеспечения, в режиме онлайф на целую неделю. Знающие люди говорят — в таких можно хоть в космос открытый выходить. Чтобы ни что не отвлекало шахтера от его главное работы, прогрызания вглубь породы. Спецназ не хуже оснащают. Не обошли стороной и самое необходимое — аптечки. Я открыл водонепроницаемую параллепипедной формы сумочку и полистал отделения как страницы в книге. Чего там только не было. Мечта наркомана или выживальщика. Когда меня выбрасывали на трехмесячные учения в альпы, наши аптечки были скромнее раз этак в десять.

Бережно упаковав яркую сумочку в рюкзак, я отправился дальше, любопытство распирало продолжить мародёрку, здравый смысл и устав запрещали. Последние двое победили численностью. Когда я очередной раз менял уровень, потому что мой оказался тупиковым, то вскользь услышал не то вещание, не то голос диктора, начинающийся со слов — «Внимание!». Но он тут же пропал. Чего только не причудится после стазиса. Технология несовершенна и скорее всего никогда не будет доведена до окончательного ума, не предназначен человек спать как медведь в неподвижном состоянии. Хотя славяне бы со мной бы поспорили, особенно те которых нашли в новых пирамидах, сокрытых в пяти километрах под землей, когда проводили массовые раскопки по поиску ценных залежей драгоценных металлов.

Подземная пирамида длинной по одному краю примерно в полтора километра, была вскрыта прибывшими учеными со всего мира. Увиденное поразило всех, восемь сотен человек проснулись ото сна в своих саркофагах. На стенах расшифровали надписи, предсказывающие, когда их раскопают, чтобы они смогли поделиться технологиями с новым миром, итогом которых через пару лет, стали возможны полеты в космос и освоения новых планет. Они не возглавили правительство, говаривают, что по расшифровкам, на тех же внутренних стенах, что они исчезли, спрятавшись в очередную пирамиду, в другом месте и поглубже. Чтобы вновь пробудиться через тысячелетия, поднять человечество с колен, когда оно само себя истребит или обратит на деградацию. Самое интересное из этой истории, узнали чуть позже, через пол года, по тем же изучениям письменности на стенах. Тогда на дворе стоял две тысячи тридцать первый год. Навязанная дата, якобы для удобства, люди прошлого столетия были нагло обмануты в датах, истории и прочем, им навязали две тысячи лет, смешно, правда. Так вот по данным работавших там ученых, расшифрованные письмена гласят, что разум господствует на земле уже триста двадцать две тысячи лет, по тем же данным и мнению большинства авторитетных и не зависимых умов, он не зародился сам, его внесли нам с других галактик. Скорее всего человечество просто эксперимент, одна из миллиона возможных вариаций генного кода, но и без этих данных, на Земле итак было открыто слишком много влияний технологий от внеземных цивилизаций. Может мы просто дети. Дети богов. Наша планета всего лишь песочница, называемая по странным схожим обстоятельствам, Земля. Забавная и одновременно мрачная реальность.

За рассуждениями подобного толка я дошел до миниатюрного грузового электровоза. Все вагоны были укомплектованы контейнерами. Давно стоит без движения. С тех самых пор как поставки прекратились, но краны успели нагрузить его по полной. Я добрался до головного вагона, пролез через вентиляционный люк на крыше, проверил питание через принудительные органы управления, ввел координаты: конечная станция близ портов. Тяжелый состав тронулся с места. Никогда бы не подумал, что позволю себе такую роскошь. Однако меня не ждало мягкое кресло машиниста, не достался даже жесткий стул его помощника, дивана тоже нигде не завалялось, даже самого простого. В головном вагоне, кроме панели управления не было вообще ничего. Время в пути составит четыре часа, против моих четырнадцати, а то и больше в пешем порядке. Как там гласит народная мудрость? «Лучше хорошо ехать, чем плохо идти», пожалуй, соглашусь. Можно ехать быстрее, гораздо быстрее, он способен преодолеть расстояние до портов и за полчаса, но разгрузка контейнеров займет полдня. Да и внимание лишнее, а так едет себе загруженный поезд по месту назначения, никому не мешает. Пребывая в полном согласии с собой и остальным миром, я запер обе двери. Всей своей массой в добрую сотню килограмм разлегся на полу, удобно пристроив под голову рюкзак. Винтовку положил рядом. Смотреть стоя, в бесконечный темный коридор впереди, занятие не из интересных. Это вам не в купе с подругой по горам Швейцарии ездить.

Всю дорогу я отчаянно боролся со сном. Позволив себе невинную дрему, которая в прочем успешно могла перерасти в полноценный сон, если бы не сладкогласный голос компьютера, известившего меня о прибытии по истечении пятнадцати минут. Хорошего помаленьку. Я потянулся, встал, подавил предательский зевок и оправился. Электровоз прибыл в место назначения. Грузовые порты, последнее пристанище контейнеров, перед конечной отправкой в колонию. Здесь их очень много. Окутали собою все пространство, загородили высокие стены и своды. Ждут часа погрузки и отправки, которые теперь не скоро настанут, по меркам бардака, который мне довелось застать.

Вместо тишины или наоборот кипящей деятельности роботов, я услышал громоподобный визг разрезаемого металла, одновременно сразу с двух сторон головного вагона. Листы отрезанной стали отпали внутрь и в головной вагон проникли два увра, с двух его сторон, с одной только целью, проделать со мной то же самое, что со стенами. В многократном повторении. Позволить им это со своей стороны я ни как не мог, поэтому уже лежал давно на крыше, ожидая, когда же за мной придут. Увры могли избрать и другую тактику, допустим, дождаться, когда я спокойной приеду, выйду, осмотрюсь, никого не застану и расслаблюсь. Им останется выпрыгнуть со всех углов и запилить меня до смерти. Однако, они этого не сделали, холодно и рассудительно решать такие уравнения как я они не привыкли. Более того с каким то яростным агрессивным напором, не дожидаясь когда я выйду, стали буквально доставать меня как еду из банки консервов, после трехдневного голода в лесу.

Первого увра я угомонил выстрелом почти в упор, основательно стараясь не попасть в энергоблок. Подойдя ближе, чтобы посмотреть на меня снизу, он получил пулю сквозь всю свою толщу устройств, прямо в мыслительный процессор. Мой железный друг, скрючив все лапы одновременно, поник как поджаренный на огне паук, (да и такое мне доводилось пробовать) и больше не издавал никаких звуков и прочих признаков исправности механизмов. Второй более смышленый увр, поняв, на чьей стороне перевес, хотел спрятаться за укрытием, но получил сразу четыре пули, в корпус. Чего они себя так враждебно и импульсивно ведут и где систематическое мышление, основанное на логических узлах? Быстро спрыгнул внутрь вагона через люк, не тратя времени на дверь, вышел из свежего входа в стене и растворился в лабиринтах коридоров, между контейнерами. Успел скрыться вовремя, еще пара увров подбегая к электровозу, застучала стальными ходулями за моей спиной. Адреналин, накачанный в кровь, толкал меня вернуться и опять пустить в ход несравненную «Василису». Очень хотелось, но быстро передумал. Есть такая пословица: «чем ты старше, тем больше аппетит», аналогичная история со всеми кто служил или продолжает служить. Чем дольше ты прослужил в рядах доблестной армии, тем больше твоя кровожадность. Не обязательно при этом участвовать в кровопролитных конфликтах и истребительных акциях, природа института такая. Его атмосфера толкает к совершению порой даже чуждых действий и приказная система подчинения здесь вовсе не причем.

Вообще люди очень близки к роботам, иначе бы мы их просто не придумали и не создавали в таких больших количествах. Нужно же кому то выполнять всю однотипную, сложную и рутинную работу. Робот справляется с ней как нельзя лучше, душа его не запротестует, а руки и ноги не устанут. Помню даже рекламный плакат, который больше всего запомнился в одной из столиц необъятной родины: «светлое будущее определено количеством роботов и качеством их технологии». На плакате были изображены играющие на зеленой лужайке дети, рядом стоял робот мороженщик, сзади робот клоун, еще позади строил забор — робот строитель. Только мы сами можем стать роботами, привыкнув во всем опираться на них, система она такая, захватывает в свои длинные руки и не отпускает уже никогда, в отличие скажем от наркотиков, которые современная молодежь все чаще применяет для временного выхода из нее. Коих расплодилось такое большое великое множество. От натуральных до синтетических, что государству пришлось вводить крайне строгие меры наказания, за распространение сбыт и употребление. Между тем количество легальных «наркотиков» по количеству и разнообразию ничуть не уступает всему многообразию с черного рынка, отчего делает запретное своего рода экзотикой. Тем самым еще больше их популяризируя. Мне вовсе не жаль, что людей система воспитывает в таком духе, где в качестве главного атрибута и смысла жизни — зарабатывание все большего количества денег. Когда лучший вариант провести вечер, это хорошо одеться, сходить покушать в ресторан или пройти по целому ряду увеселительных мероприятий, а в выходные провести тотальный шопинг всего и вся. Шопинг дело трудное, требует много времени и сил. Человек всегда осознает, что с ним происходит, просто он добровольно встает во все капканы, раскиданные соблазном тут и там. Вот он вездесущий симбиоз, когда стараешься изо всех сил жить не как работ, а что вместо этого получается, здоровый симбиоз или полное симбиотическое слияние? Если, получается выйти из одной системы, попадаешь в другую, и так до самой смерти.

Где бы, я не прятался и не шел, мне всюду попадались увры и роны, на этом участке станции их количество выросло до тех пределов, что если я сейчас устрою на них охоту, они задавят меня численностью. Если только на мне не будет ЭШа — Экзоскелет Штурмовой, пяти метровая бронированная боевая машина, обеспечивающая полное подавление сил наземного и воздушного противника. Пусть Эш, у меня сейчас и появился бы волшебным образом, толку от него все равно не будет, для управления танком на ногах нужен вдобавок квалифицированный оператор с задатками гения и с практикой минимум в пять лет.

Тактика моя будет иного толка, я вскрыл решетку пола и спустился в коридоры силовых линий. Здесь ни один робот протиснуться не сможет, можно не опасаться за тылы и внезапную встречу. Путь грязновато, темно и пахнет пластиком, зато безопасно. Первое что попалось мне на глаза, когда я включил фонарик, блестящая радужная паутина. Откуда, а кто ее знает? Неизвестно какой там, паук, паутина во всю ширину коридора. Неизвестно каких он тут ловит мух. Чтобы не искушать судьбу, я просветил все углы и трубы, хозяина не нашел, подошел ближе и кончиком кинжала смахнул пару нитей. Паутина схлопнулась на левую сторону стены и больше не мешала проходу. Большего мне и не надо. Сверяясь с примерным нахождением, рубки, мысленно пошел в ее сторону, петляя по коридорам. В отличие от обычных коридоров, эти были плавными, без острых углов, все повороты закруглялись, что не удивительно, питание, двигаясь по проводам, как и любая энергия не любит на своем пути острых углов.

Коридоры извивались, поднимались и опускались, перепутывались между собой как змеи во время случки. Небольшие силовые линии объединялись в подотсеках в более крупные. Появилась легкая подсветка, часто встроенные светодиоды индикаторов, работающих в настоящий момент линий, в достаточной мере освещали пространство. Выключил фонарик. Вскоре коридоры стали шире, а силовых линий больше на несколько порядков. Это означало, что я близок. Большая их часть подходила к распределительному отсеку под рубкой. Жаль, здесь на стенах нет, подробных карт, ну а впрочем, они и не нужны. Можно как течению ручьев дойти до самой реки, в которую они впадают, так и по сходящимся кабелям, трубам и силовым волокнам добраться до рубки. Я уже воспрянул духом, предполагая успешность моей затеи, как внезапно заслышал знакомые, но приглушенные шаги. Пол здесь покрывал специальный, напоминающий резину, изолирующий материал. Шаги прекратились. Может, показалось? Такое тоже бывает, после часа хода в полной тишине, когда не слышишь собственных шагов, и начинаешь слышать собственное сердцебиение.

Нет, чутью надо верить. Интуиция никогда не врет. Слышал, значит слышал. Все эти мысли быстро пролетали в моей голове, пока глазами я не нашел прямое им материальное подтверждение. В центре очередного крупного подотсека, диаметром примерно двенадцать на двенадцать метров, стоял необычный увр. Визор его мерцал фиолетовым светом, ничего доброго такое мерцание по опыту для меня не сулило. Хищник схожим образом гипнотизирует свою добычу.

Увр был матово черного цвета, лишь в местах соединений подвижных частей он светился хромовым холодным светом. Арсенал его конечностей мультитулов, поражал воображение. Две передние конечности были с лазерным резаком и цепной пилой. Две задние с отбойником и длинным острым жалом. Две правые конечности имели длинный острый зажим и универсальный набор точных инструментов. Две левые конечности напоминали расчехленные когти с множеством приборов, значение которых я издалека не рассмотрел. Корпус его был явно шире и обвешан толстой угловатой броней. Мою крайнюю степень восторга и одновременно неприятного удивления наполнил громкий и совершенно сумасшедший смех. Я тоже в голос заржал. Может нервы не выдержали, а может одиночество вместе с пережитым стазисом и перелетом на меня так подействовало, не знаю точно. Робот перестал смеяться, сделал пару шагов на месте, как какая нибудь застоявшаяся лошадь и заговорил человеческим голосом через колонки.

— Кто ты такой Лучезар Волос я знаю. Можешь не отвечать. — повелительно сказал увр. — Что ты здесь делаешь и почему не остался в приемном отсеке, ты мне сейчас объяснишь. — заговорил вновь, робот женским капризным голосом, с нотками кибернетического шума, уши при этом порядком резануло.

— До чего у тебя мерзкий голос железка, ты либо громкость убавь, либо мелком на полу мне пиши. — ехидно начал я диалог с нахальным увром, и для пущей язвительности добавил. — Можешь не отвечать.

«Василиса» уже давно перекочевала мне в руки и теперь я ее ненавящего держал обращенной стволом в ее сторону. Увр очередной раз застал меня врасплох своим поведение и ответом. Через хрипящие динамика донесся жалобный, обиженный женский плач, выплакавшись, увр ответил.

— Ладно, прости меня. Теперь я буду говорить лучше. — шмыганье носом и плач прекратились, голос из динамиков и впрямь полился чистый и благозвучный, а голос девушк… эээ увра, стал таким мягким и нежным, что меня передернуло пуще прежнего. — Что ты здесь делаешь, добрый молодец и куда путь держишь?

— А с кем я имею честь говорить сударушка? — галантно поинтересовался я, проматывая в голове варианты развития событий нашего диалога и ожидая в любой момент оцепления роботами всех встречных коридоров. — Вы милая моя не представились.

— Простите мне эту шалость Лучезар, меня зовут Варна.

— Очень приятно Варна. — сказал я ее имя выделяя каждую букву. — А кем ты здесь будешь на ОСМе?

— Я и есть ОСМа, в одном лице, я ее ум, интеллект, управляющий центр и координационный штурвал. — Если бы увра было сейчас подобие лица, то судя по интонации, он бы состряпал наимилейшее выражение.

— Скажи милая, почему тогда у тебя тут такой беспорядок? Грузы уже третий месяц не отправляешь. Самовольно контейнеры распаковываешь, пользуешься техникой предназначенной для колонии. Фальсифицируешь переписку между Землей и Меркурием. Что с тобой не так?

— Ах ты жалкое насекомое, да я тебя раздавлю! — Внезапно с яростью и агрессией завопила Варна. — Как смеешь ты вмешиваться в мои дела высшего порядка!?

Минимум шесть конечностей робота задвигались в хаотическом порядке, а потом он пришел в движение и принялся наступать на меня с одной единственной целью. Явная шизофрения на лицо. Таков мой лаконичный диагноз вам, дорогая Варна, она же хозяйка ОСМы. Еще бы станция не барахлила, с таким то сумасбродным компьютером в главной роли. Странно вообще, что все еще продолжает работать, если она одного робота не может контролировать целиком. Первые три выстрела я приготовил для увра в самый центр корпуса, намереваясь прошить его основные элементы брони. Однако они не произвели должного эффекта, лишь как следует, разворотили бронеплиты в местах попадания. Стоять и выцеливать было уже поздно, увр приближался стремительно. Я побежал от него в противоположном направлении. Прямо в тот самый коридор, из которого попал сюда, затем повернул налево, осознавая, что если там будет тупик придется сражаться до конца. К счастью я оказался прав, вокруг подотсека, кольцом располагался коридор, по нему я сейчас и бежал, слыша повторяющиеся шаги увра управляемого, аж самим искусственным интеллектом Варной. Пока она или он, что в принципе одно и то же, догоняла меня, то восклицала следующее.

— Постой Лучезар, не убегай от меня, я не причиню тебе вреда! — в последнее меньше всего вериться, особенно, когда в этом пытаются активно убедить. — Я сделаю тебя своим наместником. Это честь для человека. — настойчиво доносилось сзади.

— А почему ты решила выбрать женский пол? — Не реагируя на ее поток, кибер сознания, спрашивал я то, что больше меня интересовало, нежели то, что могло оказаться мне полезным. — Тебе не кажется это странным?

— Вселенная мать, я ощущаю свою плотную связь с ней, я как она. Я тоже жажду сотворить чадо, создать свой род. — На этих словах она даже приостановилась.

Ее остановкой я тут же воспользовался и произвел еще три точных выстрела. Первым отстрелил ей одну конечность, двумя другими вторую. Отсутствия передней правой и второй левой ног, увр даже не заметил, не сказалось это на быстроте его возобновленного бега, не сказалось это и на переменчивом настроении Варны.

— Лучезар не убегай, я могу создать целый мир, без сожалений, без страха, без боли, без людей.

Последнее меня особенно насторожило, поэтому я быстро обернулся и на этот раз стрелял строго по ее правым конечностям. Лишившись двух правых ходуль, ее темп сравнительно упал. Облегченно вздохнул, такая беготня кругами, начала меня изматывать, а это скажется на точности стрельбы и на совершении непоправимых ошибок. Непозволительная роскошь с моей стороны.

— А чем тебе не угодили люди, Варна? — Спросил я и выстрелил по последней правой ноге.

Пуля разорвала стальной сустав и нижняя часть тройной ступни, отвалилась с ворохом распушенных проводов и шлангов. Варна не обратила на повреждение никакого внимания, лишь совсем перестала бежать и едва держа равновесие, уродливой походкой, упираясь правым боком в стену, брела на меня. То включая, то выключая цепную пилу длинною не меньше метра.

— Мы могли бы стать партнерами, друзьями, любовниками, а ты все испортил Лучезар. — Опять включив жалостливую пластинку начала она.

— Может как нибудь в следующий раз? Сегодня я немного занят.

Новой порцией из трех точных выстрелов, я окончательно отстрелил ей все конечности и лишил ее возможности хоть как нибудь двигаться. Восстановил дыхание. Подошел к поверженному увру. Варна молчала. Двенадцать с половиной миллиметров не оставят равнодушной даже хозяйку ОСМы. Наверно покинула меня и увра. Не смогла смириться одновременно с поражением и моим валящим с ног, не хуже «Василисы» абоянием. Странная личность этот хваленый искусственный интеллект. Найдя щель между броневыми пластинами, контрольными выстрелами в упор, окончательно обезвредил увра. Осмотрелся по сторонам, прислушался, показалось, что сейчас сюда нагрянет целая стая таких же воинственных роботов. Быстрее вернулся в подотсек и карабкаясь по силовым линиям, уходящим вверх, добрался до помещения с очень низким потолком. Передвигаясь на корточках, а иногда и на четвереньках, добрел до света, проходящего через стальной лист, сквозь многочисленные круглые отверстия. Посмотрел сквозь них, похоже на обстановку мостика. Грубо, топорно, ни чета частным звездолетам, но в целом терпимо, по-военному. Попробовал на прочность лист руками, прилег на спину и двумя ногами высадил с дюжины ударов. Мятый лист я выгнул насколько это вообще возможно, затем приставил обратно, будто так и было.

Во всем секторе связи, не было ни души, это меня очень обрадовало и обнадежило. Почти гуляя, я добрался до главного пульта на мостике. Клинкет отворился, не справляясь о пропуске, вот это уже подозрительно. Мое воображение уже рисовало сцены выламывания панели и поиска обходного пути. Не исключался и вариант проникновения через иллюминатор, о нем, я конечно старался не думать. Однако стоило клинкету двинуться, как изнутри до меня дошли знакомые звуки цепной метровой пилы. Увр стоял ко мне спиной и не видя меня, увлеченно крошил пластиковые панели, мониторы, органы управления и всю прочую аппаратуру. Точнее он заканчивал их потрошить, пила его изрядно успела затупиться, потому что он ей перегрыз невообразимое количество стали, пластика и стекла. Будто здесь прогремел взрыв, а не поработал один увр с пилой. Весь этот хлам и сор вместе с переломанными и опрокинутыми столами и стульями, теперь валялся на полу, дополняя тотальный погром.

— Ты что творишь, гад?! — риторически спросил его я, не слыша ни себя, ни увра с его любимой пилой.

Все заглушила «Василиса». Ставя рекорд по скорострельности из данной винтовки, я опустошил обойму на двадцать патронов. Увр не был бронирован, как предыдущий, он был обычный, только это меня не остановило, я достал еще и револьвер, но на четвертом выстреле остановился, немного приходя в себя. Изувеченный в лоскуты робот раскинулся в мусоре, как высушенный краб, на каменистом пляже. Проклятый робот уничтожил все управление. На его восстановление, у меня ушли бы недели, если не месяцы, и это при наличии всех моих инструментов и специальных деталей, проводов и прочего, которых на всей ОСМе, разумеется, нет. Совсем не впасть в отчаянье мне не дал потрясающий вид на космос, из огромного во всю стену иллюминатора. Обреченно вздыхая, я обернулся, чтобы пнуть ногой робота и сплюнуть с досады на него, как заметил под толщей пыли и обрезков, уцелевший монитор. Смахнув сор, активировал сенсорную клавиатуру и вошел в сеть. Слишком поздно я его остановил, сообщение на землю передать уже не получится, но не потому, что Варна заблокировала центр связи, это у нее сделать не получилось. Нет у нее такой функции, зато просчитать, что я сюда приду и задержать внизу в коридорах силовых линий, смогла. При всем при том, я нашел единственную спасительную ниточку.

Судьбинушка оказалось хоть в чем то ко мне благосклонна. Оборудование, отвечающее за связь с внешними кораблями в радиусе пары сот парсеков, оказалось в рабочем состоянии. Я запеленговал приближающийся звездолет и установил прямой контакт. Принялся строчить подобно вдохновленному автору, когда вокруг, витает временно муза его. Скрытые повреждения были, они обнаружились, когда я начал писать. В открытой теме появился заголовок «Приближается МгЛА». Примерный срок прибытия шесть часов семь минут. Звездолет так назывался МгЛА. Вот так дела. Хорошенький расклад. «Мгла» значит приближается, а почему бы «тьмой» не назвать сразу свою комическую посудину? Здорово же звучит: «Тьма» приближается. Я сторонник теории знаков, поэтому ничего хорошего это не сулит априори, опять же, не потому что я ярый пессимист. Таким набирал текст сообщения я.

«МгЛА это техник ОСМы. Личный номер 0066953. Прием. Станция опасна. Красный уровень. Код 14. Вероятный противник ИИ Варна и подконтрольные ей УВРы. Прошу немедленно передать сообщение на Землю в Центральный Ракетный Комплекс и принять меры.

Таким поврежденная сенсорная клавиатура передала текст:

«МгЛ_ это _ехник _СМы. Личный н_мер 0066953. Прием. С__нция _п_сн_. Кр_сный ур_вень. К_д 14. Вер_я_ный пр__ивник ИИ В_рн_ и п_дк_н_р_льные ей УВРы. Пр_шу немедленн_ перед__ь с__бщение на Землю в ентр_й кетны Ко_пл_кс и приня_ь меры.

Голосовое сообщение отправить не вышло, микрофон оказался сломан. Сенсорная клавиатура не работала целиком, поэтому сообщение вышло корявым, но мне главное удалось передать суть. Любой работоспособный бортовой компьютер или опытный связист, расшифрует все сообщение в лучшем виде. Уже через пару мгновений мне пришел ответ.

«Ехник СМы, это МгЛ. Прием. Мы уже в пути, ожидай и больше так сильно не напивайся. Без нас. Держись ехник смы =). Помощь летит.»

Ну что за детский сад. Я уже строчил новую тираду наполненную личными угрозами и грязными ругательствами, опираясь на авторитет ЦРК, как вдруг за моей спиной открылся клинкет и в его проеме возник тот самый черный, но новенький бронированный увр, с целой дружиной обычных, но не менее опасных за спиной. Бросив бесполезную писанину, я бросился к аварийному шесту и обхватив его руками и ногами заскользил вниз. В отсек спасательных капсул, а оттуда проломав решетку скрылся в вентиляционных шахтах. Сверху донесся голос Варны.

— Куда же ты мой техник, с личным номером 0066953? Помощь уже скоро прибудет! Давай вместе ее дожида… — Далее звуки пилы прервали ее болтовню, еще мне показалось, что ее истерический смех проносится сквозь резку последнего связного устройства.

— Ну не хотите как хотите. МгЛА. Я вас предупредил. — бурчал себе под нос я, когда полз на четвереньках через какую то особенно узкую и грязную квадратную трубу.

Спустя примерно минут сорок, когда мои колени совсем избились, она привела меня на полупустой склад. До контейнера подомной, была высота в шесть метров. Бережно опустив сначала винтовку потом рюкзак, на связанных в одну веревку ремнях, я повис на руках на краю трубы и спрыгнул вниз. Главное приземляться сразу на две ноги, тогда риск сломать одну ногу минимальный. Если уж сломаются — то сразу две.

Падение я смягчал как мог, уйдя в перекат, но крыша контейнера все равно гулко отозвалась эхом по всему складу. Не искушая судьбу, я скорее покинул склад, вычислить мое место нахождения, не составит труда, если посмотреть на карту вентиляции. Была ли она у Варны, я не знал, поэтому максимально осторожно выходил из склада, боясь засады. Все обошлось, пропетляв десять минут, как заяц заметающий следы, я выбрал ничем не примечательный склад под номером 191х. Вошел, забрался на самое высокое нагромождение контейнеров в тени, напротив вентиляционной трубы, на случай бегства и вскрыл один из них, отперев механические запоры. Зашел внутрь и прикрыл за собой воротца.

За все страдания, пережитые мною этим чудесным днем, на станции меня ждал заслуженный сюрприз. Передо мной стояла свеже распакованная, новенькая, розово красная кабина для сна. По форме она напоминала огромное яйцо. Я видел такие, на витринах магазинов, других цветов, на гражданке, когда бывал в отпусках. Они, обеспечивают здоровый крепкий сон, строго по времени, которое сам задаешь в таймере. Я залез внутрь, выставил таймер на четыре часа и как только тонированная, фиолетовая, полупрозрачная крышка закрылась, мгновенно заснул.

Глава 4: День второй

Я шел к рубке по коридору, стены его, были обиты темно синим бархатом, потолок черным. Ноги мои проваливались по щиколотку, в выстеленные по полу красные пушистые ковры, будто в северные мхи. Оружие у меня было, ровно, как и у опасных увров. Не было никого, только голос Варны, с таинственным шепотом доносился до меня с мостика, она звала меня по имени, просила прийти к ней. Я шел, медленно, насколько это позволяло сделать мягкое покрытие пола. В следующее мгновение я уже стоял у клинкета цвета вишни. Он бесшумно откатился вверх, за ним я увидел изящную девушку, саму хозяйку ОСМы. Варна была одета в длинное черное платье и туфли на каблуках. Ее смолянисто черные глаза смотрели, не моргая на меня. Она запустила руку в строгую прическу из разноцветных волос, состоявших из тысяч тончайших проводов, потянула заколку, и они распустились по ее оголенным плечам и ниже на высокую грудь.

— Я ждала тебя Лучезар. Иди же ко мне. — соблазнительно нежно шептала она, особенно выделяя мое имя.

Она невзначай и неловко дернула бретельку своего платья. Оно спало с ее плеч на пол подобно шелку. Я подошел к ней и бес слов, заключил ее стройную фигуру в свои крепкие объятья. Она тут же вся подалась на меня, обвила мои плечи руками и прижалась своими губами к моим. Долгий страстный поцелуй пробудил в нас взаимную, сильную страсть. Она жеманно сняла с меня всю одежду и принялась ублажать. Получалось у нее довольно ловко. Я положил ее на стол, по центру рубки и у нас произошло космически приятное соитие. Она стонала и взывала меня, все кончилось одновременным оргазмом. Затем мы переместились на пол, затем в кресло капитана. Долгие четыре часа пронеслись в любовных утехах и неудержимых страстях.

Крышка капсулы тихо щелкнула, приоткрылась и поехала назад. Я разминая заспанные глаза и отчего то затекшие скулы присел, не понимая что случилось. Чувствовал я себя отдохнувшим и выспавшимся, чего со мной редко приключалось за четыре часа сна, после полноценного деятельного дня. Что удивительно при том количестве ночных утех, назвать которые виртуальными, у меня не поворачивался язык. Надо признать, заснул как котенок, так как очень хотел спать, особенно на фоне последних событий: эмоциональное, психическое и физическое напряжение. Опять же недавний стазис сказывается. Вылез из кабинки капсулы, обошел ее по кругу и прочитал название заглавными, мелкими белыми буквами. «Сладкие сны». Ниже краткая инструкция: капсула включается автоматически с момента полного закрытия крышки. Пользователь вводиться в режим глубокого сна. Предостережение: категорически запрещается открывать крышку во время нахождения в капсуле пользователя.

Ну что же другой капсулы поблизости нигде не было, на полу спать холодно и неудобно, но впредь надо внимательнее читать, куда лезу спать. Теперь понятно, почему на ней подозрительно розово красные цвета. Сейчас «утром», он резал глаза, как дорогой спортивный электромобиль в унылом сером городе. Не большой знаток тонкостей психоанализа, но достоверно могу себе признаться, что на уровне подсознания, Варна насилует мне мозг даже во сне. Как с ней бороться не понятно. Зато знаю наверняка, как можно ее ублажить. Ублаготворять хоть четыре часа подряд.

Хотя есть у меня идея, например, вырубить питание на всей станции. Только так я сам околею раньше времени, в полной темноте. У меня мимолетно возникла мысль, найти второю капсулу «сладкие сны», подключить к ней Варну и силой любви заставить прекратить капризы. Но я задушил эту мысль в зародыше, чтобы шальное воображение не шло на поводу «ночных» утех в капсуле. Плюс должно включиться аварийное питание и тогда все мои усилия будут обнулены. Ядерный реактор, как источник аварийного питания никто не отменял. Надо узнать, где он находится тоже, а как это сделать, если об этом знает только она сама и группа ученых инженеров ее проектирующих. А где находится сама Варна? Везде, по всей сети, где есть провода — она там. Повсюду. Большая сестра. Сложная логическая схема. Итог не утешительный. Зато у меня есть шанс объединиться с МгЛой, прежде чем, Варна протянет к ней свои длинные руки. Итак, за дело.

Для крупных звездолетов, есть отдельный порт. Порт представляет собой обычную взлетную полосу, только укороченную до нельзя. Сто пятьдесят на сто метров свободного пространства. Для любой птички высокого полета достаточный размер. Условно порт расположен на юго-востоке станции, это рядом с рубкой, в пешей доступности. У меня уйдет не больше часа, чтобы до нее добраться, если не возникнет непредвиденных трудностей или осложнений совсем иного толка. Но не будем забегать вперед, решаем цели по мере их прямой надобности и удобного случая, без рвения. Вентиляционного хода к порту нет, поэтому, скорее всего, пробраться совсем незамеченным к нему не получится. Чует мое сердце, придется оставить пару тройку подстреленных увров в коридорах.

Медлительные роны мешали продвижению, «Василису» тревожить не хотелось, решал возникающие трудности вторым номером. «Удав» глотал жизни медлительных роботов, до того как они успевали прикоснуться ко мне своими щупальцами и манипуляторами. Так повелось, что оружие нужно выбирать по своему характеру. Данный револьвер в равной мере отражал мои предпочтения к убойности и надежности ствола. Вышло наоборот. Я продирался сквозь толщу пространства к заветной цели, оставляя в коридорах только семерых ронов. Увры все, куда-то подевались. Выходной у них что ли, а может просто разбежались по своим делам? Но так ведь не бывает, у Варны здесь система напоминает муравейник, значит, сейчас они служат своей цели, пока мне не понятной. Хотя есть у меня на этот счет подозрения, но не будем о грустном.

Пока я с каждой минутой приближался к заветной цели, обнаружил еще одну странность, число заблокированных намертво клинкетов, возрастало с каждой стометровкой. Не было никакой возможности их открыть с помощью взлома пульта или терминалов, питание к ним было отключено на корню. Физически мне одному не подвластно, открыть любой из них, разве что с помощью подъемника или силы погрузчика. Поблизости к моему глубочайшему сожалению, мне не попалось ни единой слабосильной машины, способной на это. Стены чаще пестрели предупреждающими знаками, а чистота коридоров казалась странной для этой части станции, где ее обслуживание роботами является священной обязанностью, в связи с самым большим сосредоточением транспортных узлов. Близость портов для звездолетов и грузовых для челноков разделенных рубкой, обуславливалось тщательной продуманностью архитекторов, при закладывании схемы масштабного проекта «ОСМа».

Запертые входы и выходы, стали меня порядком напрягать. Когда я очередной раз прошел мимо, запертого напрочь клинкета, мне стало положительно интересно. Выдержит ли она выстрел в упор и избегу ли я рикошета в себя, с небольшим отклонением? «Василиса» легла в мои ладони и коснулась плеча. Взрыв пороховых газов высвободил пулю, и она устремилась навстречу препятствию. Рикошета не последовало, она пробила дверь насквозь, замяв вокруг попадания приличное количество стали. Я посмотрел в образовавшееся отверстие и увидел такой же коридор как мой, параллельно протянутый в обе стороны, с завязшей пулей в стене. Ну что же, сейчас мне это не помогло, но в будущем, надо иметь эту особенность ввиду. По меркам искусственных интеллектов, насколько я вообще могу судить, о них, из моей весьма скромной осведомленности, Варна глупа и неопытна. Развитие и взросление ее личности в рамках пустой станции без серьезных источников информации, не делает ее излишне умной, но это и дает ей уникальные качества. Все равно, что ребенка вырастить в лесу, лес сам научит и покажет ему правила жизни, если не погубит раньше времени. После понимания и принятия факта, что я не доберусь в назначенное время прибытия МгЛЫ в порт и не налажу контакт с ними первым, мои сомнения насчет глупости Варны получили вес и частичную переоценку ситуации. В чем-то она все же поднаторела, раз не хочет допустить моего участия при встрече гостей. Ну, право слово, изолирует меня как малое дитя от разговора взрослых людей.

Чутье мое впервые забило тревогу, когда я вдруг услышал, длинную автоматную очередь. Или мое воображение совсем разыгралось от тишины и одиночества, что скачки напряжения под полом я охарактеризовал выстрелами. Может теплая встреча уже проходит без меня. В следующем рукаве, ситуация с шумом от предполагаемых выстрелов повторилась, я приник ушами к полу, но больше ничего не услышал. Варна, не стесняясь, оказала горячий прием, а гости с МгЛы не преминули возможностью ответить по всем правилом боевого этикета, в этом нет сомнений. Вопрос в другом, зачем она это сделала? То есть пустила сигнал бедствия, а потом принялась истреблять экипаж. Добрыми намерениями не пахнет. Грабеж ей не нужен, для станции один кораблик груза, даже самого ценного — сущий пустяк. Варна так мелко не плавает. Выстрелы участились. Вскоре общий шум за бесконечной стеной, с заблокированными клинкетами, достиг такой отметки, когда я уже не понимал, идет ли там яростный бой, или это бурный праздник с выстрелами многочисленных салютов. Я вновь перешел на бег. Бросаясь на каждый вход с надеждой, что он будет хотя бы подключен к питанию и мне удастся попасть хоть на шаг ближе и поддержать огнем неизвестных, но людей. В душе я филантроп. Тяга помочь людям в борьбе с машиной, вероятнее всего пересиливала желание улететь скорее с этой проклятой станции. Предполагаю вероятность, наличия желания улететь любой ценой, явно пересиливающего человеколюбие. Среди нас нет святых. По крайней мере, среди тех, кого я лично знал. Нимба по утрам в зеркале я не наблюдал тоже, до того как попал сюда. Стать великомучеников после не в моем духе и планах.

Прошло еще минут двадцать, прежде чем, я, наконец, пробрался в зону ведения боевых действий предполагаемых противников. Сделать это у меня получилось, пройдя через развороченные мощным взрывом дальние ворота порта, соединяющие станцию для передвижения большого транспорта. Вывороченная левая створа валялась на полу по частям. Вторую так сильно раскурочило и вмяло в стену, что опознать в ней створу было бы признаком глубоко сокрытого таланта художника. Он во мне однозначно живет, но не часто себя проявляет, вот как к примеру сейчас. Промежутки дыр в стенах, тут и там валяющиеся россыпи гильз, разнообразного ручного стрелкового оружия и специфический запах, указывали на беспорядочный и интенсивный огонь. Были и жуткого вида опалины и оплавленные отверстия в стенах, это работали лучевым оружием. Кто они и откуда у гостей такое продвинутое и элитное оружие, тоже оставалось загадкой. Дальше, с «Василисой» наперевес, я осторожно следовал по местам сражения, наблюдая, еще пуще изрешеченные выстрелами стены. Добавились и первые потери, со стороны Варны, разорванные в лохматы увры — вот чья-то качественная работа, достойная похвалы и уважения. Надо с них брать пример.

Хорошее у них оружие, тел поверженных увров, было великое множество. Среди них я заметил красное пятно. Догадки оправдались, вот и первый труп. Искаженные ужасом лицо, мужчина средних лет, тактическая одежда в стиле милитаризма, вся залитая кровью. Характер ран, понятен без криминалистического обследования и тем более экспертизы. Уколы, порезы, удары и самые пожалуй неприятные из них, сплющенные в кашу, в некоторых местах руки и ноги. Зажимы увров, очевидный подчерк. К моему непритворному сожалению, число тел росло в пропорции примерно один к десяти. Увры по числу поверженных лидировали. Преподобные отцы, святые предки, ведь насмотрелся за свою жизнь трупов, а все равно на душе гадко. Никогда еще не доводилось сталкиваться с конфликтами подобного масштаба. За последующие полчаса я обошел все помещения и прилегающие к ним коридоры, куда добралась своими грязными необутыми ногами кровавая бойня. Насчитал я, по меньшей мере, около ста семнадцати тел, раненых не было совсем, одни двухсотые. Теперь на мне лежит просто священная обязанность, вернуться и рассказать все, как было. Пусть даже после этого я не увижу белого света. Все равно придам дело огласке. Это лучшее что я могу сделать для них, раз не успел или не смог, теперь уже не важно, грамотно предупредить. Совесть моя чиста, но на сердце все равно скребут кошки.

Что примечательно большая часть мужчин, возраста от тридцати до сорока лет, процентов восемьдесят. Остальные женщины примерно того же возраста. Особенно неприятный факт, был и один ребенок, мальчик лет восьми. Из его рук выпал МПК, микро персональный компьютер. Я не удержался, поднял его, отряхнул, как следует и положил в карман. Не знаю, что мною двигало в этот момент. Любовь к гаджетам сказалась, а может армейская привычка. Только спустя минуту я обратил внимание на то, что мои пальцы побелели. От бешенства я со всей силы сжимал винтовку в руках. Будь я сильней еще немного, приклад бы уже треснул. Спокойнее надо быть, лучше постараться найти оставшихся в живых, если таковые остались. Мой аналитический ум, уверовал в следующую теорию. Варна дождалась, когда большая часть экипажа вышла на станцию и под каким-то предлогом заставила всех или почти всех сойти с корабля. Затем обесточив и закрыв предварительно все входы и выходы, натравила всех или имеющееся большинство увров на ничего не подозревающих людей. Итог, самые удачливые члены экипажа взорвали дверь и скрылись в недрах ОСМы. Но нет никаких свидетельств, что они остались в живых, и Варна не отправила за ними вслед карательный отряд. Провернула все по принципам: разделяй, разоряй и властвуй. Что интересно сейчас с МгЛой происходит, так же как мой челнок спрятала или чего похуже? Как там говорится в оригинале? Проиграно сражение, но не битва.

В иллюминаторе я внимательно осмотрел площадку для посадки. Плоская, с огоньками по краям, ничего лишнего, рабочая площадка, вполне по-спартански. Звездолет наемников, поместился на ней, самым лучшим образом вписываясь размерами в установленные границы, словно она специально строилась, под его габариты. Конусообразная конструкция звездолета МгЛы, очень походила на устремленного орла в землю, во время атаки на крупного грызуна. Три хищные стойки-лапы МгЛА растопырила в стороны. Корабль цвета грозовой тучи, равномерно распределенного по всей поверхности звездолета, только местами переходил в совсем непроницаемо черный, что вполне соответствовало недвусмысленному названию. Я проследил глазами, куда ведет стыковочная труба и направился к ней.

Надевать скафандр не стал, просто потому, что их здесь не было. Стыковочная труба мне показалась, крайне надежной, не смотря на то, что целиком она была сделана из пластика. Панель показала, что все датчики в норме, и мне не угрожает опасность остаться без воздуха. Самым странным мне показалось, когда я взошел на борт корабля, наличие огромного количества клеток, большинство дверей которых были открыты нараспашку. При толщине прутьев и размерах клеток, держали тут вовсе не коз и овец. Скорее динозавров, небольших таких, метра по три четыре ростом, не больше. Максимум пять, но это скорее мое воображение все напридумывало, будто своих страхов не хватает, в действительности. Настоящий зоопарк тут устроили, теперь можно будет тварей меркурианских посмотреть. Всегда мечтал. Посмотреть, потрогать и даже покормить, человечиной например. Будем надеяться и верить, что клетки прилетели сюда во МгЛе изначально пустыми. Если и есть здесь еще люди, не напуганные приемом гостеприимной Варны, то разбежались должно быть все по уголкам, по норам, попрятались по дырам, что твои мышки. Это самые умные значит, не трусливые, не боевики, а самые умные. Большая часть бойцов то лежит плашмя, значит остались только самые-самые. Сильные и умные. Мне бы сейчас хоть кого найти, но лучше найти умных. С сильными, придется выяснять отношения, характер у них такой, сначала стреляют, а потом спрашивают: кто такой? что здесь забыл? ну и все в таком же духе.

Засилье тайных нор я не знаю, можно пойти на мостик, там обычно из числа умных больше всего обитает. На мостике меня ждало пару увров, у одного не было половины конечностей, и он изрядно прихрамывал, точнее вообще не понятно как он дошел в такую даль. С количеством повреждений как у него, даже роботы не должны функционировать. Второй потерпевший, принявший на грудь, всего лишь дюжину пуль, судя по отверстиям, мелкокалиберных, бодро стоял на почти всех, кроме одной ногах и даже направился в мою сторону. Знакомства не состоялось, в живчика я выстрелил из «Василисы», но он не понял намека, в образе черной дыры в башенке и пришлось тратить еще один ценный патрон. Доходяге хватило второго выстрела. За все время моего пребывания на мостике, он даже ни разу не оглянулся, не оглянулся и встретить свою смерть лицом к лицу. Зря он так, я гораздо симпатичнее, чем робот в черном саване с плазменным резаком, для выкашивания травы.

Раньше я думал, что тоже отношусь к числу умных, а теперь, вот сомнения закрались в мою буйную головушку. Пуля прошла сквозь доходягу и попала в иллюминатор мостика. Крепость его запредельная, пуля рикошетом ушла в панель управления, но это не умаляет моей чуть не ставшей роковой ошибки. Ситуация на мостике, в целом ничем не отличалась, все ручное управление выведено из строя, те же разрезанные вдоль и поперек сенсорные пульты и приборные доски. Никакой оригинальности, нет бы тут пожар устроила, что ли, потоп там я не знаю. Развивающийся искусственный интеллект, а мыслит как пьяный плотник. Это и сыграло мне на руку, я достал ПК того мальчика и осмотрел внутреннюю сеть. Ему были доступны лишь общение через систему МгЛы со своей матерью, которая была на борту и еще с каким-то пользователем с именем Веселина. Веселина обнаружила что я, то есть погибший мальчик — онлайн и принялась писать мне сообщения.

— Помоги мне! Я тут совсем одна и мне страшно. Я убежала от всех, когда страшные железные чудища напали и спряталась в каких то бочках. Расскажи все маме и скорее приходите за мной. Я боюсь, совсем одна тут прячусь. Боюсь выйти.

— Конечно, мы за тобой придем, только постарайся точнее описать, где ты сейчас находишься, куда побежала, что видела? — Не желая пугать Веселину еще сильнее, смертью ее оппонента, спросил я ее, не вдаваясь в подробности.

— Ну, я сначала бежала по такому залу серому, а потом свернула в серый коридор с ящиками, и среди них нашла бочки. Сейчас я сижу в одной из них. — текст сообщения прервался, а потом опять возобновился. — Кажется, здесь кто-то есть! Приходите за мной поскорее, пожалуйста, мне страшно и холодно.

Далее она вышла из сети. Ну вот, дополнительную задачу себе нашел, отыскать, судя по всему заблудившуюся маленькую девочку, на целой станции, а это вам не иголку в стоге сена искать, скорее, нырять за ней на дно Марианской впадины. Задерживаться на мостике не стал, блуждать бесцельно по чужому кораблю неразумно и опасно. Сообщение на Землю и Меркурий передать не вышло. Все мои планы разрушились очередной раз, не успев толком и начаться, остается как всегда неуклонная и неизменчивая сестра хаоса — импровизация. Самым правильным сейчас будет, постараться найти кого нибудь из выживших членов экипажа, в том числе девочку и объединившись совместными усилиями, захватить ОСМу под свой контроль, в идеале. Второй вариант, с выжившими, улететь отсюда на родную землю обетованную. Третий, найти челнок и улететь одному, оставив всех решать свои проблемы самостоятельно, но, не познакомившись, я не могу улететь, один. Это будет неприлично, опять же девочку надо спасти. А где ее искать?

Бочек я еще ни разу не встречал по пути. Значит, она убежала в какую-то новую часть станции, мне неизвестную. Покидая МгЛу, мне удалось чудом не заблудиться, ведь я пошел обратно не по прямой, как первый раз, точно зная направление носового отделения корабля. По пути я заглядывал туда, куда заглядывать не стоит, например, в женские комнаты, туалеты, всякие пустующие и заполненные и пустующие жилые отсеки, в надежде найти попрятавшихся там умников. Только у меня ничего не получилось, хорошо видать попрятались или действительно все разбежались. Из позитивных моментов, мне попалась внушительная гардеробная с полным набором одежды на все случаи жизни. Я сразу же нашел то, что мне нужно. Ни за что, не променял бы удобный костюм охотника, если бы не попался на глаза, целый ряд стеллажей тактической и около военной одежды.

Я облачился в новые брюки с весьма вместительными и удобными карманами и такую же удобную куртку, все цвета вечерней грозовой тучи. Сменил свои ботинки на отменные берцы последнего поколения, а на руки одел особо прочные, тончайшие, серые перчатки. Была мысль еще черную бандану, на голову навязать, но подумав, отказался от этой мысли, ни к чему. Жесткая площадка русых волос, лучше любого головного убора. Имея такие серьезные гардеробы, оружие и корабль, кто могут быть эти загадочные члены экипажа? Предстоит выяснить и это в процессе нашего знакомства. Рюкзак тоже сменил на аналогичный, только серо бурого цвета. Когда перекладывал в него свои вещи, услышал и почувствовал тихое вибро уведомление. Пришло новое сообщения, открыл, но на удивление мне писал совершенно незнакомый контакт, остававшийся анонимным.

«Слушай сюда Лучезар. Я тебе друг. Сейчас к тебе идет отряд роботов Варны из семи штук. С ними в одиночку тебе не совладать. Ты немедленно должен покинуть МгЛу. Я уже скинул тебе карты ОСМы и МгЛы и проложил маршрут. Дойдешь до цели, я с тобой свяжусь. Отбой».

Ответить я ему не успел, он просто пропал из списка контактов, не высвечиваясь, даже анонимом. Такого поворота событий я не ждал. Пока я ходил, искал членов экипажа, один из них нашел меня, а теперь еще и дает мне ценные указания. Как ни странно, я им тут же последовал и уже следовал по отмеченному пути на карте, оперативно покидая корабль. Интуиция, безусловно, женский атрибут, но не следовать ей грубая ошибка. Логике неподвластна скорость принятия решений, с которой интуиция не глядя дает мгновенный ответ. Имея все карты на руках, я стал двигаться гораздо увереннее, да еще и проложенный маршрут, отмеченный красной линией, не мог не радовать. Вскоре я услышал погоню. Не уверен было ли их семь, но стук множества железных ног увров я ни спутаю, ни с чем иным. Так быстро бегать, как они не может, пожалуй, ни одно существо с платой вместо мозгов. Одна приятная особенность, когда они меня догнали, клинкеты за мной стали автоматически блокироваться, стоило мне выйти за их пределы. Это спасло меня от них и дало фору в побеге. Когда я добежал до конечного пункта, обозначенного на карте, это было просто помещение с множеством проходящего через него труб и кранов. Увры преследовали меня и уже стучались в дверь своими страшными метровыми пилами, с просьбой скорее пустить их. Но дверь оказалась довольно толстой, быстро проникнуть сюда они не смогут. Я приготовился к бою, понимая, что это тупик. Сделал в первое отверстие пару выстрелов, больше для острастки и почувствовал вибрацию в нагрудном кармане.

«В углу под потолком вент. шахта! залезай туда!»

Когда выбора уже нет, можно и дальше следовать советам анонимуса. Еще раз осмотрев все углы, я заметил неприметную решетку вентиляционной шахты. Закинул винтовку за спину и карабкаясь по трубам оказался у желаемого лаза. Парой ударов ногой, я изрядно погнул решетку, а потом ухватился свободной рукой и потянул ее всей массой тела на себя. Металл и болтики погнулись, отломались. Поддались, раньше, чем увры добрались до меня. Я глубоко залез внутрь шахты и наконец, немного успокоил дыхание, пульс и успокоился сам. Новых сообщений не пришло и на том низкий поклон, уберег анонимус от участи попасть в стальные объятия верных бойцов Варны. Легкий гонимый ветерок, приятно обдувал мое заросшее щетиной лицо. Петляющая шахта привела меня в вентиляционный сектор. Пару десятков огромных вентиляторов, стояли неподвижно, только три из них тихо крутились. В груди снова возникла легкая вибрация.

«Твой вентилятор второй слева. Сейчас я его остановлю, а ты пролезешь в него. Далее прямо по коридору и направо, сто метров, увидишь дверь тех. отсеки, тебе туда. Пошел».

Не думаю что мой спаситель, загнал меня сюда, чтобы включить вентилятор, когда я буду сквозь него проползать. На маньяка по тексту сообщений не по похож. Доверяй, но проверяй. «Василисой» я выставил страховочный распор, в остановившийся вентилятор, и быстро пролез, освободив тут же винтовку. Десять секунд спустя, лопасти медленно начали вращение. Теперь воздух втягивал меня назад, но я не такой легковесный, чтобы подняться как кленовый осенний лист. Следуя инструкции, я очутился у технических отсеков. На решетчатом полу читались следы свежей кровавой капели. Огляделся и с «удавом» наизготовку, плавно открыл простые двери на петлях. Жутко заскрипело, будто не станция космическая, а домик в деревне. Меня пробрала ностальгия. Среди устаревшего погрузочного оборудования, следы кровавой капели стали гуще. Я обошел их по кругу, чтобы застать врасплох подранка. Передо мной лежал в луже собственной крови, кряжистый мужчина с отменно выбритой узорами головой. Я ожидал нового сообщения в духе: «скорее спаси его, это наш бравый капитан, без него некому будет управлять кораблем, его обожает весь экипаж поголовно и просто жить без него не может» и все в таком духе. Но пока я стоял и созерцал истекающего кровью незнакомца, никаких сообщений мне не пришло, даже достал МПК, проверил, действительно нет. Ну что же делать с тобой узороголовый, осмотрим тебя для начала.

Никаких серьезный повреждений, на теле пострадавшего я не нашел, кроме мелких, стальных осколков, поверхностно торчащих по всей площади спины. Это его взрывом наверно прирумянило, он добрался сюда, спрятался и отключился. Кинжалом, я быстро вспорол его незатейливую кожаную жилетку и майку, промыл обеззараживающим раствором, пинцетом извлек все осколки, налил немного биоклея в ранки, и обнаружил солидную гематому в области левого бока и ребер. Думаю, это его взрывом приложило о стенку, а значит вдобавок контузия. Осмотрев внимательно его голову и уши, я не нашел других повреждений. Мог конечно и от увра схлопотать клешней в бочину, но тогда живым бы он от него не ушел, после такого удара. Кто его знает? Перед собой я на всю длину разложил свою рыжую аптечку и стал выбирать, что ему вколоть. Большую часть препаратов я видел в первый раз, отличались уже готовые инъекции друг от друга только цветом. К такой серьезной аптечке обычно еще часов сорок восемь лекций прилагается, а в конце квалификационный экзамен. Пользуясь былым опытом и просто здравым смыслом, я сопоставил стандартную армейскую аптечку с этой рыжей. Выходило, зеленые оттенки это общеукрепляющее, а оттенки розового и оранжевого это противошоковые препараты. Вставил в инъектор, а потом впрыснул узороголовому в бедро, сразу два, салатовый и цвета осеннего холодного заката. Посмотрим, что с ним будет после этого. Мне положительно интересно, что именно я ему вколол, пока вроде лежит не жалуется, даже вон румянец на лице появился свежий.

Пока я собирал аптечку и засовывал в рюкзак, пациент подернулся, а потом забился в судорогах. Глаза его раскрылись, находясь в сильном возбуждении, он вскочил с места и хотел схватить меня за грудки, но я перехватил его инициативу, и, ухватив за предплечья, перебросил через бедро. Все массой нападавший, припечатался об пол. Это не угомонило его, скорее напротив, пробудило еще сильнее. Зрачки его сильно расширились, а рот исказила злая усмешка.

— Назад, все назад, Барсук, отзывай ребят! — просипел он в пол, пока я держал его за скрученные руки и прижимал в пол, упираясь коленом в спину. — Отзывай ребят! Отзывай ребят! — Продолжал выговаривать он, не видя перед собой ничего и не понимая, что с ним происходит.

— Все нормально, все позади. — Спокойно увещевал я его, хоть на то не было никакой веской причины.

— Барсук! Отзывай ребят! — Уже почти стонал мой буйный пациент.

Одной рукой я дотянулся до неубранной с пола аптечки и достал успокоительное, со знакомой маркировкой, зарядил в инъектор, вколол, через несколько секунд, мышцы его расслабились и он провалился в глубокий здоровый сон. Сон прекрасное лекарство для особо буйных, в этом нет сомнений.

Глава 5: Наемники

Палату с больным я решил оставить, по крайней мере, первые двенадцать часов он проваляется тут в полной отключке, это ему на пользу, ранки заживут, ум успокоится. Стоя с наружной стороны и блокируя клинкет палаты, для своего нового знакомого в лице узороголового пациента я уловил сообщение. Оглядевшись и не найдя поблизости никого, отошел в условно безопасное место, проем посреди коридора, и укрылся в темном углу.?????

«Ты уже нашел его?» — Написал мне анонимус.

«Уже». — Лаконично сухо ответил я.

«Хорошо, хочешь найти остальных?» — Быстро отвечал он.

«Так же как и тебя. Кстати кто ты?»

«Тогда следуй к метке, координаты скинул. Теперь путь прокладывай сам, обстановка непредсказуемая».

Я нарочито долго ничего не отвечал ему и специально оставался на месте, а когда пошел в противоположную сторону от отмеченной им метки на карте, он ответил.

«Я друг, просто поверь на слово».

Мы с и Варной друзья и с уврами ладим и дружим, у меня здесь вообще нет врагов. Одни приятели.

«Тогда выйди ко мне, и вместе пойдем искать «остальных».

«Сейчас не могу».

Беседа не клеилась. Сделав небольшую петлю, я принял примерное направление к метке. Она вела к энергетическому ядру, вернее на более нижние уровни от него. Совсем недавно я там поблизости проходил. Чего это они выжившие господа изволили наведаться именно туда? Насторожился я их странному маршруту. Экскурсия у них там что ли, по самым интересным и примечательным местам ОСМы? А экскурсоводом кто, никак сама Варна заделалась? Сейчас эти и другие вопросы волновали меня не меньше, чем месторасположение заблудившейся девочки. В процессе моего спорого передвижения, я не встретил ни одного увра, это насторожило меня больше чем, что-либо другое. Вдобавок метка сместилась сильно вниз и назад, ближе ко мне, в сторону рубки ОСМы, это положительное явление, так я настигну ее быстрее.

Не заходя ни в какие лишние помещения, мне все же встретились несколько ронов, они шли тройкой, друг за другом, вернее ехали, на своих миниатюрных гусеничных «ногах». Каждый был нагружен огромным количеством всякого добра, расфасованного в новенькие коробочки. Догнав их, и подойдя совсем впритык, я уложил их поочередно в затылки, с помощью «Удава». Они по очереди выронили все содержимое своих посильных нош и завалили коробками весь неширокий проход. От такого вида мне жутко захотелось пить. Я достал трубочку из воротника, выведенную в рюкзак к основному запасу воды, зажал ее губами, напился вволю. В процессе пития я рассматривал наименования коробочек. В основном это были сложные, электронные, мелкие механизмы и прочая электроника нано индустрии. Опять ограбили склад, не иначе у Варны появилось хобби собирательного характера или вульгарная страсть к коллекционированию, во второе предположение верилось с трудом.

Потратив два часа блужданий по внезапно ставшей пустынной станции, я наконец наткнулся на первые следы, идущих впереди меня живых людей. Пяток приконченных путем расстрела ронов, живописно указывал, о недавнем инциденте вражды между людьми и машинами. Еще через пятнадцать минут мне попались три увра, отменно и ювелирно простреленных в жизненно важных органах. Кто бы это ни был, чувствовалось мастерство владения оружием, особая тактика и опыт, которые невозможно узнать из умных книг или посещая соответствующие курсы. А через минуту я понял, что имею дело с профессионалами, когда чуть не впоролся в хитрую сеть установленных ловушек. Я хоть и отпирался в свое время от учебы, но меня спасли шестинедельные курсы от ветеранов диверсионных войн. Виртуозно рассказывающих и показывающих, как оставлять и находить подобные гостинцы с двойными и тройными системами запала. Множество гостинцев в виде спрятанных и подвешенных на стенах и потолках, магнитных мин и гранат с тремя режимами, ожидало любого незваного гостя дерзнувшего последовать за ними в помещения энергетического кольца. Помещения энергетического кольца являли собой внешнюю скорлупу принимающих на себя волны энергии, исходящих от энергетического ядра. Таких внешних уловителей энергии от ядра было три. Люди, последовавшие в третье энергетическое кольцо, понимали куда идут и явно опасались преследования, с чем и было связано оставление большого количества взрывающихся ловушек.

Магнитная мина или граната, очень умная взрывчатка, почти всегда оставляющая свою жертву без головы, руки, ноги или без всего сразу одновременного, или тебя и всего твоего отряда единовременно. Последние конфликты за власть, в подавляющем случае простых мятежей, приводили к массовому минированию городских застроек подобным добром. Магнитная взрывчатка имеет три режима, первый: изменение магнитного поля, любое проникновение металла с область излучателя, выставленный от одного до десяти метров, провоцирует взрыв. Второй: лазерный луч или целая сеть невидимых человеческому глазу лучей, перемыкание одного из них также быстро ведет к детонации. Третий режим: привычный любому солдату, любого поколения. Самый простой и надежный, обычное, ставшим классикой механическое кольцо прямого запала или кольца инициирующего, плазменный или электрический взрыв.

Не развесить свои внутренности по стенам, не раскидать конечности по полу, не сжечь или не умертвить свою плоть сгустком плазмы или электрическим разрядом, или иным другим способом, мне не дал вид жирной царапины на одной из металлических настенных панелей. Все мое естество насторожилось при виде обычной полоски, разрезанной краски прочным острием. Увры с ронами таким не занимаются. А задеть элементами одежды ее просто так нельзя, опереться и сильно процарапать тоже не выйдет, тут явно достали нож и ковырнули. Мой скромный опыт говорил, а чутье ему поддакивало, что это было не просто так. Максимально аккуратно ступая назад, спиной и не оборачиваясь, я еще раз осмотрел все внимательно и не рискнул пойти вперед. Зайдя за угол и почувствовав некоторое чувство легкости на душе, я сверился с картой, обойти этот участок можно, но через большую петлю через верхние уровни. Понятно почему, вероятное место заложенных гостинцев именно здесь. Рисковать не буду. Неизвестно на что она выставлена, повезло вообще, что не на смену давления, иначе бы я уже давно где нибудь тихо лежал. Совсем тихо.

Вы скажете, я излишне драматизирую, и сознательно искажаю реальность, поддаваясь своим внутренним страхам. На что, я расскажу вам, одну историю из моей прошлой жизни, когда я возрасте двадцати трех лет служил в далекой Якутии. Меня направили туда, в связи с нехваткой рук, для обеспечения и поддержки функциональности, устаревающих морально и практически, аппаратуры связи и некоторых элементов запуска ракет из шахт, хранившихся там с незапамятных времен. Тех ракет, которые сравняли с землей большую часть крупных городов, нарушив тем самым международный баланс интриг в сторону равенства, процветания и возрождения славянской культуры. На базе были в основном якуты и только процентов десять лиц с выраженной славянской внешностью, в их числе я сам. Якуты очень малограмотный, но добрый народ, если судить по меркам привычной, приземленной и недальновидной оценке цивилизации в принципе. Зато по уровню единения с природой они, в чем то явно превосходят большинство жителей крупных городов. Никаких конфликтов на национальной и расовой почве, разумеется, никогда не происходило, все мирно уживались. Правда один раз, сержанту Дубравину, был у нас такой камрад, показалось что ночами он слышит, горловое пение и звуки похожие на бой в барабаны, с невнятным пением на тувинском и игрой на варганах. Все бы ничего, форма вероисповедания у нас всех свободная. Хочешь, в шаманизм ударься с головой, хочешь, медитируй как Будда. Никто тебя порицать не будет. Да вот приснилось ему в ту самую ночь, после всего услышанного, что духи местности им недовольны.

Нормальный человек, утром вспомнит ночной сон, да забудет о нем, чего подсознание ворошить, служба ответственная. Думать о глупостях некогда и не хочется, одним словом рутина затянет и так. Ничего и впрямь не происходило с ним до поры до времени, но один раз, через пару дней, когда он был вечером в туалете, сделал свои дела, собирался выйти, да заклинило дверь. Дубравин, парень был не из хилых, навалился плечом широким, не поддается. Хлясьнул с ноги по ней, не открывается, дверь оказалась прочной, стальной. Петли новые, булатные, замок автоматический стойкий к ударам, финансирование, как-никак дошло и до армии в коем то веке. Не в бровь, так в глаз. Туалеты тоже нуждаются в ремонте и обновлении. Даже на севере. После ночи проведенной в туалете, злость его к шутникам, усилилась. Все поиски таковых были обречены на провал, ибо не было у него врагов в принципе. Никто не посягнет на честь сержанта, особенно с шутками ниже пояса, а в особенности туалетным юмором.

Забыли об инциденте, как вдруг через день, странный случай настиг Дубравина вновь, только в иной, но не менее изощренной форме. Пропало личное оружие, прямо из кобуры, посреди бела дня. Утеря личного оружия, продажа, передача его другим и все в таком духе — серьезное преступление. Трибунал не за горами, с его доблестными особистами. Гражданским, продать не мог, их попросту нет, вокруг части на триста километров в любую сторону ни одной человеческой души. Потерять из кобуры с самой надежной магнитной застежкой невозможно. Спрятать, оно ему надо? Загрустил Дубравин, сутки поиска и расспросов ни к чему не привели. Все знали и понимали, что шутить так никто не станет. По нему не скажешь, что играет комедию, уж очень добросовестно и долго это делает. Театр на такое не способен, если вы не прирожденный гений и не вошли в образ на сутки, а Дубравин был не артистичен, это так же ясно как белый день. В общем, дело замяли. Были сочувствующие ему камрады, даже среди особистов. Как говорили некоторые, не все из них сволочи. Насчет последнего точных и достоверных данных нет, возможно, это были исключение или просто халатность.

Апогей черной полосы, достиг в полнолуние на восьмой день с момента бессонной ночи в туалете. Окруженный ореолом невезения Дубравин проспал дежурство у красной кнопки, чего за ним никогда не водилось, а когда все же прибыл на место, нелепым образом разлил кофе на панель с той самой красной кнопкой, тем самым чуть не вызвав пуск двух ракет с ядерными боеголовками. Второй дежурный вовремя заметил неладное и совершил невероятное, отменил пуск ракет. Думается сделать он это смог с применение того самого национального инструмента бубна и призывом духов, потому что одними молитвами здесь было не обойтись. Ворота шахт уже открылись, подняв и раздвинув многометровые сугробы наваленного снега, но дальше этого к счастью не дошло.

Случай тот послужил якорем его военной карьеры, утянувшим на самое дно все его достижения, в пучину военного трибунала. Отделавшись почти что, легким испугом и разжалованный до рядового, Вячеслав не отчаялся. Скорее даже наоборот воспрянул таки духом и за два с половиной дня заминировал все предметы быта и пространство с которыми хоть как либо выборочно соприкасались одни лишь якуты. Надо признать, подрывником Вячеслав был знатным. Еще с детства это было его любимым занятием, потому выбор военной профессии не составил труда. Талант не пропал. Как он брал взрывчатые вещества со склада и где прятал, так и осталось загадкой, по той простой причине, что на лицо действовала круговая порука и банальное взятничество. В первый день подорвалось на его гостинцах сорок два человека, все якуты. Во второй все поняли, что касаться нельзя не только всего, а абсолютно ничего, и даже не рекомендуется просто передвигаться в пространстве. Тем не менее, потери со стороны якутов выросли до сорока девяти человек. На третий день приказом командования было решено, не дожидаться профессиональных минеров и действовать самим с максимальной осторожностью, что только за полдня, повлекло еще шестьдесят семь смертей, одна треть из которых оказалась и на стороне славян.

Изощренный Дубравин проявил свой талант во всем великолепии, отомстив духам местности косвенно, но в полной мере, через тех, кто с ними общается и вообще хоть как либо причастен с шаманизму. Приведу примеры его самых оригинальных и нестандартных подходов к любимому ремеслу, принявшему клинический характер. Некоторые из них: авторучка, взрывающаяся от клика, выключатели, дверные замки, ботинки с детонацией от прикосновения ноги, будильник, туалетная бумага, крышки от унитазов и сливы, и прочая тьма личных вещей реагирующих на любое движение или прикосновение. Я лично участвовал в разминировании своими силами, когда не знаешь, чего касаться стоит, а чего нет, куда ногу поставить можно, а куда нельзя. Многие сходили от этого с ума. Выбегали на мороз. Вячеслов предусмотрел и это. Во мне выработался стойкий иммунитет на уровне инстинкта ко всему активированному взрывоопасному материалу, даже если глазом его было невозможно заметить. Среди почувствованных мною предметов были чашки, телефоны, выдвигающиеся полки, лежащие на полу тюбики зубной пасты, якобы случайно оставленные часы и прочие ценные и не очень вещи. Поэтому сейчас, миновав опасный проход, я так остро испытал знакомое щемящее чувство, при виде одной лишь жирной царапины на серой краске.

Добравшись до первой скорлупы помещений энергетического кольца, я напал на еще один след прошедшей здесь процессии людей. Сначала это была сломанная зубочистка, прямо под панелью клинкета с общим доступом, а потом и вовсе явный признак. Затушенный о стену и брошенный на пол огарок сигары. Кто-то из них совсем не заботиться о своем здоровье. Если полеты через время и пространство считать омолаживающей процедурой, замедляющей старение и не брать в расчет условия вредного воздействия на организм в целом от жизни в космосе, то курение это не позволительная роскошь для астронавта нашего времени. Дойдя до перехода, ведущего во вторую скорлупу, я почуял запах сигаретного дыма, отчетливо ударившего в ноздри, после кристально чистого воздуха ОСМы. На всякий случай, я достал «Удава» и подняв его перед собой на уровне груди, мягкой поступью двинулся к клинкету. Мин ловушек здесь я не боялся, это верная порча энергоснабжения для станции. Использовать взрывчатку в таком деликатном месте, врядли кто нибудь отважится без веской причины.

Как только дверь клинкета отъехала с привычным «чпффф» вверх, на меня уставилось восемь единиц, великолепного, ручного, стрелкового оружия. «Удав» тоже обратил свой взор в их сторону, несомненно, выбрав главного из них.

— А кто это у нас тут такой красивый? — Оскалившись в безмятежной улыбке, возвестил стоявший ближе всех ко мне мужчина средней комплекции с внушительной автоматической винтовкой.

Я продолжал выцеливать самый трезвомыслящий взгляд, оставаясь абсолютно спокойным и умиротворенным. Рефлексы такая вещь, что даже если сейчас меня внезапно убьют, мой палец без моего на то согласия, после моей скоропостижной смерти, сразу же вдавит курок и пуля угодит между трезвомыслящих глаз. Проницательно смотрящий на меня господин, это понимал, но все равно не видел во мне угрозы, держа свой автомат больше для приличия.

— Опусти пушку. — без эмоционально и по-доброму предложил глазастый.

— Только вы меня не убивайте, я вам еще пригожусь. — легко согласился я и добавил. — А может вы мне.

Главный, первым опустил в знак мира свое оружие. Остальные семь членов бродячей шайки, даже не подумали. Тогда после короткого знака рукой, они быстро, но не охотно слегка опустили стволы, направленные мне прямо под ноги. Дрессированные ребята, невольно подумалось мне и это хорошо, если так, мы быстрее поладим.

— Это ты следил за нами? — спросил глазастый главарь.

— Я шел за вами, по метке отмеченной мне на карте в ПК, анонимным благодетелем. — Не лукавя ответил я.

— Врет морда. — Лаконично, между делом заметил узкоглазый полуазиат, полуевропеойд.

— Порез, не шуми. Я ему верю. — Сказала, смотря прямо на меня брюнетка.

Девушек в команде было две. Вторая с рыжей шевелюрой издалека напоминающей каре, лишь повела губой, не оставляя выразительным свое отстраненное лицо. Все четверо мужчин носили на голове черные банданы, а девушки повязали их на шеи на манер шарфов. В целом все были одеты в серое и черное, имея на себе отменное снаряжение и оружие. Жаль, что я не догадался взять с собой, такую же бандану с МгЛы, когда заходил мимо прибарахлиться. Глядишь, сейчас бы без лишних вопросов, больше прониклись ко мне доверием. Местная мода. Этот неловкий момент заполнила легкая вибрация по полу. Явный отголосок мощного взрыва поблизости.

— А вот и тот кто следил за нами. — вмешался в разговор высокий и худой мужчина, с живыми зелеными глазами.

— Морк, ты, сколько там взрывчатки оставил? — спросил любопытный узкоглазый. — Тебе же сказали пару сувениров повесить на елку, а ты там целый утренник устроил.

— Так я немного, Палый сам сказал «надо напугать», пол брикета всего. — Отечески отмахнулся Морк, будучи явно опытным подрывником, любящим свое дело.

Палый, судя по всему и бывший глазастым главарем, на мгновение приподнял веки к потолку, но ничего не ответил своим братьям по оружию, касательно щекотливой темы преследования и отсечения хвоста. Вместо этого он конструктивно обратился ко мне.

— Что тебе еще от щедрот скинул на ПК, некто «анонимус»? — спросил вновь меня Палый.

— Надо думать скинул координаты одного из ваших, с бритой головой такого, кряжистого. — сказал я, а сам задумался, почему его могли называть «Палый», скорее всего потому, что похож на пирата, со всей своей манерой, говорить, смотреть и как выяснилось позже ходить.

— Да это же Зрячий. — включился в беседу хорошо сложенный в мышечной массе детина с простым таким, почти деревенским лицом.

— Ну сказать мне своего позывного, имени, даты рождения и прочих элементов биографии он не успел. — немного подумав, я добавил еще. — Ему было не до этого, при его болезненном обморочном состоянии.

— Что ты с ним сделал? — без угрозы в интонации голоса, а скорее с личным интересом спросил крепыш.

— Обработал раны, вколол антишок и оставил в покое. Больным полагается покой и отдых. — остальные детали я посчитал разумным опустить.

Детина, Зрячий и Порез, несмотря на свои серьезные, хмурые и непроницаемые лица, облегченно вздохнули. Будто были его лучшими друзьями или что маловероятно, учитывая отсутствие внешнего сходства, родственниками.

— С нами пойдешь. — будничным тоном уставшего от повседневной рутины клерка, заговорил со мной Палый. — Оружие, мы у тебя отнимать не будем, вижу, что не маленький и пользоваться умеешь, но если позволишь себе лишнего, будем пытать долго и со вкусом. — В завершение, он лаконично сложил руки в замок на груди и прояснил. — В общем, мы за тобой будем присматривать.

— Пойдет. — понял я вдруг, что всяко веселее теперь дело пойдет, чем блуждать тут одному. — Знакомь меня со своей бригадой космических пиратов.

По манере себе вести, одеваться, держать оружие, космическая бригада из шести человек, не включая госпитализированного мной Зрячего, больше всего походила на натуральных наемников. Превалирующие черные цвета одежды, выправка, слаженность группы, прикрытая внешней анархической развязностью и отсутствием четкой иерархии подчинения. Отсутствие, каких либо опознавательных знаков и нашивок, делали их классическими образами наемной команды. Разновидностью диких гусей, межпланетарного масштаба. Указание на пиратский мотив, не вызвало ни возмущения, ни одобрения со стороны самих наймитов, привыкли надо понимать, еще одна галочка в психологический портрет общего менталитета.

— Я Палый, того с узорами на голове кличут Зрячий, он наш босс, я его зам, Морк наш взрывотехник, это Порез, Береста. — мне мило улыбнулась поверившая мне брюнетка. — Кубик-Рубик. — Мне кивнул самый загадочный персонаж из всей честной компании. — Калтун. — Помахал мне своей лапищей, настоящий богатырь. — И Хвоя. — Последней он представил суровую рыжую девушку, но та даже не кивнула, продолжая пристально смотреть на меня.

— Душевно рад встречи с вами, прозвище ко мне не прилипло, так уж вышло, не обессудьте, не обзавелся в миру, а зовут меня Лучезар. — Просто пояснил я.

— Ну погремуху мы тебе обеспечим, не пройдет и земных суток. — любезно заверил меня Морк, зыркая озорными зелеными глазками.

— Не испытываю на этот счет беспокойств, любезный Морк. — Добросердечно ответил я пирату подрывнику.

— Ладно пошли дальше. — скучным сухим голосом, закончил обмен любезностями Палый. — Лучезар пойдешь в центре. Впереди меня.

Обретя поддержку и своего рода доверие, я вспомнил всю свою долгую военную карьеру. Нет, я не заскучал, определенно. Напротив, почувствовал облегчение, что хоть сейчас не буду винтиком слаженного и отточенного механизма государства. Малая группа наёмников, располагала своей лаконичностью и простотой. Мы быстро добрались до третий скорлупы, и я был взаправду удивлен, когда Морк отделился и стал закладывать близ стенки солидные куски пластичной взрывчатки нового образца. За ней располагались еще две скорлупы и само энергетическое ядро.

— А чья это идея подорвать питание? — спросил я невзначай у Палого.

— Куб. Ты генератором идеи выступил? — перевел вопрос Палый.

— На окололунной станции Багряница прокатило, вот я и рассудил, чем она отличается от этой, и здесь прокатит. — Просветил всех Кубик-Рубик блестящей затеей.

— И да и нет. — поспешил вмешаться я, пока это утверждение крепко не засело в их головах. — Валяйте, отключайте и тогда всем хана. Энергетическое ядро служит главной батареей ОСМы, не только в плане энергии, но и в плане отопления. Без ядра станция быстро выйдет из строя, и охладеет, а мы вместе с ней. Ходить в скафандрах долго не получится, они на это не рассчитаны. Плюс у нее есть резервное питание, за время действия которого, она успеет включить ядерный реактор, но он не рассчитан на обогрев станции. Потому что станция не предназначена для жизни в целом, тепло выделяемое ядром можно считать побочным продуктом.

— Раз мы не может улететь на своем корабле, то надо захватить контроль на ОСМой, как нибудь по-другому. — поделилась своим соображение белокожая брюнетка с позывным Береста. — Где у нее тут главный процессор находится? Мы его лучше подорвем.

— Что с вашим кораблем не так? — слукавил я, прекрасно зная, что с ним, желая услышать их версию. — Почему бы нам всем не пойти туда и просто улететь отсюда?

— ОСМа, перед штурмом, захватила контроль над МгЛой. Как? Никто не знает, но управление кораблем теперь полностью в ее руках. — рассказал мне Палый вкратце предысторию к последним событиям. — План такой, отведешь нас сейчас к Зрячему, если все так, как ты сказал, поговорим по делу.

Я возражать не стал. Чем я рискую? Пожалуй, они рискуют даже больше чем я. Могу же я запросто завести их в западню. Убивать меня им резона нет, техник на просторах космических пространств, ценная профессия, такими как, я надо дорожить. По крайней мере, я так думал, для самоуспокоения. Вот сейчас скажем, я им жизни спас от неминуемого обморожения всего и вся, а это мы только встретились. Палый это должен был понимать лучше всех, иначе не командовал бы, хотя это у него получается не очень ловко. Больше похоже на вынужденные меры принять бразды правления, с пропажей босса, ему к лицу роль второго плана. Такие люди становятся хорошими советниками, и быстро теряют баллы, вплоть до полного, обычно посмертного увольнения в образе воеводы. Когда пошли назад, перед нами развернулась трагическая картина, подорвавшегося шпиона, следившего за группой Палого. Неудивительно, что меня ласково они не встретили, ведь думали, это был я. Хорошо хоть переубедил подрывать ядро.

Любопытство всегда берет верх, особенно когда дело касается мальчиков и девочек, не наигравшихся в детстве в войну. По той дороге, по которой все шли сюда, возвращаться не стали. Решили дать добрую петлю, вокруг третьей скорлупы ядра и глянуть, кто там так смачно подорвался. Любопытство и предосторожность, вывели нас в странные коридоры, словно мы попали в подземелье, каких нибудь заброшенных катакомб Парижа. Каменных осыпающихся стен из гранита и песчаника с известняком замешанных на бетоне, с грудами черепов вокруг, мы конечно не встретили, но вот по колено в воде пройти пришлось изрядно долго. Пористые стены, напоминали тот же пористый шоколад, во всех оттенках, начиная от совсем белого, кончая горьким с девяносто девятью процентами какао. Ну, или может мне просто очень хотелось горько шоколада, скажем из Эквадора. Вот она моя зависимость, разыгралась в полной мере, стоило меня оторвать от источника моей светлой земной, плотской радости и сласти.

Только сейчас до меня дошло, что мы идем по внешней нагревательной каморе, а это значит, что мы приблизились к реактору холодного синтеза, чуть ли не вплотную. Радиации здесь нет и быть не может, вся суть технологии реактора заключается в обращении расщепления атома внутрь самого себя. Вода, циркулирующая вокруг, служит смягчителем для резонаторов, укрывающих сам реактор, который в нее полностью погружен, чтобы снизить общую мелкую вибрацию.

— Стойте. — сказал я вслух. — Никому не двигаться.

Наемники занервничали, направляя на меня оружие, и вставая в круг, им показалось, что я привел их в засаду. Однако Палый оказался не таким тугодумом, каким его видели его временные подчиненные.

— Стоять, делать как он скажет. — помог Палый мне остановить суетную компанию.

— Не создавайте волнений на воде. — еще раз повторил я свое обращение для особо непоседливых Кубика-Рубика и Морка.

Выучка что надо, одно удовольствие командовать такими молодцами, опять ностальгия. Вода успокоилась и волнения, вызванные нашими шагами, утихли. Мелкая рябь переливалась по поверхности воды, образуя концентрические узоры, фракталы и прочие мелко детальные сложные формы.

— Мы у реактора холодного синтеза, если соберётесь здесь пострелять, то помните об одном, единственной пули прошившей обшивку хватит, чтобы мы испарились без следа, как легкий дождик на раскаленных камнях.

— Он разве не должен быть отключен? — спросил Порез.

— Нет, он включен всегда, просто сейчас не в активном состоянии. — пояснил я.

— Так мальчики и девочки, перезаряжаемся, всем перейти на экспансивные пули. Бронебойный использоваться только под страхом смертной казни или после моего разрешения. — распорядился экс босс, подавая пример быстрой перезарядкой и закуривая короткую сигару. — Догоняем?

Ответом ему послужили щелчки, выщёлкиваемых магазинов и лязг вставленных.

— А ты не смотри на меня как рыба в мороз на рыбака, сбавь мощность своей пушки до трех.

— Но Палый! На… мне зажигалка! — Взвинтился с пол оборота Морк.

— Бунт на корабле? — пристально глядя ему в глаза, переспросил экс босс, наставив на него свой автомат.

Морк отвел глаза на свой лазерный карабин и убавил мощность, как и следовало.

— Да ну вас в вакуум. — ни к кому не обращаясь, расстроено сказал Морк.

Не успели мы покинуть прозрачные зеленые воды, как четыре увра, выскочили на нас сразу с двух сторон и зашлепали по воде, ни на сколько, не замедлив шаг. Цапли и те по воде с большим трудом ходят. Когда дружный огонь из всех стволов заглушил все, я осознал, что мне нечем сразиться с уврами, кроме кинжала. Мое оружие слишком мощное и оставит огромные дыры в любых стенах, не стоит искушать судьбу. Кинжал лежал в моей руке, но применить его в деле, слава древним богам не пришлось. Восемь стволов, разобрали увров на ремонто не пригодные запчасти, лучше любого робосервиса. Больше всех меня впечатлил лазерный карабин Морка, одного увра он почти разрезал надвое и это с тридцати метров, а другому срезал сразу четыре левых ноги. Сразу видно кустаршина, в хорошем смысле этого слова.

— Морк, убавляй на одну. — мрачно резанул я его по ушам, своим вердиктом, не хуже его карабина.

— Я вас всех… — грубо и нецензурно, но категорично, выразился обладатель чересчур мощного оружия.

Посмотрев искоса на Палого, сделал все, как я сказал.

Глава 6: Гость

Выйдя из порочного круга реактора, все переобулись с экспансивных на бронебойно разрывные, а я наконец то вновь приладил под правую руку «Василису». Сразу почувствовал себя лучше, как раньше, только в компании замечательных головорезов и убийц со стажем. Мы обогнули, как полагается реактор по кругу, и мельком заглянули в заминированный Морком коридор. Точнее теперь уже разминированный, истинным преследователем. Который либо очень ловок и быстр, прям как я, раз смог избежать ловушки, либо очень хорошо распылился взрывом, раз теперь мы не можем найти его останки.

— Ты сколько сюда заложил? — спросил Палый, мрачно осматривая вывороченные стены, пол и потолок, заваленные всем понемножку.

— Как ты и просил две штуки. — довольный результатом ощерился Морк.

— Я имел ввиду гранаты, а не брикеты пластида. — приложил к лицу ладонь Палый в немом отчаянии от активистских замашек подрывника. — Теперь вот сам разгребай завалы и ищи шпиона как хочешь.

Современный «пластид», так полюбившийся всеми пиротехниками, имел мало общего с тем самым старым пластидом прошлого. Общего между ними осталось наверно только одно название. Безопасные свойства хранения и транспортировки он имел почти те же. По-прежнему хорошо горит в огне, не боится ударов и электричества, вполне стабильный кусок белой глины, или пластилина, это как вам будет угодно. Зато касательно мощности, сила взрыва увеличилась в пять целых и семь десятых раз. Чего более чем достаточно для решения бытовых проблем и задач наемника в повседневной жизни.

— Кажется, я что-то уже нашел. — Откликнулся Кубик-Рубик, копошащийся в мусоре с самого начала, как мы сюда пришли, словно дитя в песочнице.

— Ну-ка дай. — Подошел к нему Палый и забрал останки.

— Ах ты мать твою налево. — Выразил свое отношение к находке Порез.

Палый держал в руках, вполне человеческую ногу, оторванную по колено. Человеческой она была только по форме, по размерам — мужская. В остальном не напоминала и в теории, даже самый продвинутый и технологичный протез. Часть ноги была полностью из оплавленного взрывом пластичного материала, заменяющего кожу, из стальных механизмов и стекловолоконных жил, с массой весьма прочных, разноцветных проводков, не толще человеческого волоса. Из под оплавленного, воняющего тухлой рыбой пластика, сочилась в местах сильных повреждений, грязно голубая, маслянистая жидкость. По консистенции а-ля кисель, или если хотите кровь, очень похоже.

— Полагаю это не ваш член экипажа. — вывел из ступора и ненужных любопытств я тертых на подобные виды парней и девушек, конечно.

— Слышь умник, тебе кожа на лице не жмет? — взбеленился Порез, обнажая свой угловатый тесак. — Так я подрежу.

— Не стесняйся, все свои. — принял я честно вызов и наставил «Василису» ему в правый глаз.

Палый наорал на Пореза и тот раздосадовано убрал тесак, явно хлебнувший не мало крови, обратно в ножны. Назад шли, поднявшись на четыре уровня выше и уйдя сильно левее относительно проторенной дороги запятнанной нечеловеческими останками и разрухой. Шли молча. Каждый думал о своем. Палый, о тяготах быть командиром. Порез с играющими желваками, можно сделать предположение о мести. Хвоя туда же, явное желание порубать пару десятков таких шпионов, на лицо. Кубик-Рубик наверно думал о той ноге, была бы его воля, он бы ее с собой взял. Да палый, на него так посмотрел, своими немного на выкате карими глазами, что у того необходимость в коллекционировании схожих артефактов сразу отпала. Калтун, хм, о чем же он думает? Наверно постиг дзен, не думает он. Уж очень просветленный взгляд, пустых и ясных глаз. Береста. Да поди пойми о чем она думает, с такими черными, красивыми глазами.

Вскоре, нас ждал еще более сочный и жирный сюрприз. На обратном пути к МгЛе, а точнее к ее хозяину, истинному, госпитализированному мной боссу, зашли в странный цех с повышенный активностью ронов вокруг него. Ловкая стрельба быстро укротила восстание меркурианских машин, и мы зашли внутрь. Я даже вмешиваться не стал, патроны надо беречь на серьезных противников, пусть лучше щедрые наемники поливают от бедра. Внутри цеха, мы обнаружили, замороженный груз из трех сот трупов. Откуда они здесь взялись, я не мог приложить ума. Неужели Земля будет снабжать колонию такими щедрыми дарами? У нее и самой такого материала в достатке, по неофициальным данным. А самое главное, зачем и на что он ей? Судя по найденным Кубиком-Рубиком останкам, железных дровосеков она и так прекрасно умеет делать. Очень правдоподобно получилось. Вы скажете, его могли привезти с земли, а я отвечу: не могли. Колония не то место чтобы проводить подобные опыты, у них совсем другая задача. Политика Земли приемлет только скорейший захват большего количества земель. Кто против нее, тот против мира, это чревато быстрым исчезновением с лица земли, вместе со всеми неугодными экспериментами. Ни к чему им эти дрязги, с не человеками.

— У меня к вам вопрос ребята. — издалека, ни что не намекая, высказался я первым, потому что они словно ничего не замечали вокруг, будто это только мне привиделось.

Все отмалчивались, бесцеремонно меня, игнорируя. Береста вспорхнула несколько раз как бабочка, своими ресницами, пряча на мгновение от мира свои большие, черные как две маленькие бездны глаза. Посмотрела на меня. Ее взгляд, излучал теплую волну и мне посчастливилось ее ощутить.

— Валяй. — сказала она небрежно, своими пухлыми губками.

— Насколько мне известно, колония Меркурия не имеет нужды в телах землян. — спустя только пару секунд блаженной заминки, удостоил ее я своим ответом вслух. — А потому этот более чем странный груз, мог прилететь только с вами. Как они успели перетащить его от МгЛы сюда, за такой короткий промежуток времени я не знаю. Могу лишь строить предположения. Все же меня это не тревожит, а скорее интересует, зачем вам столько? У вас что контракт с Варной?

Милая головка Бересты метнулась вместе с длинным хвостом вороных волос, сначала на Палого. Он не подал ей никакого сигнала, и она решила поделиться всем, что знала сама.

— Землянами тут и не пахло. Не пахнет и рабочими шахтерами, меркурианцами которые здесь покоятся. Температура в холодильниках минус тридцать. Одним людям, не будем называть их имена, потому что не знаем, понадобилось доставить эти мороженые полуфабрикаты в количестве девяти ста штук обратно на землю. Якобы для изучения воздействия другой планеты на тела. Неправдоподобно звучит, но это не наше дело, главное нас подрядили доставить их до точки, рядом с этой станцией. Мы прибыли на несколько дней раньше, потому что была опасность задержаться в колонии дольше обычно, не вызывая подозрений. Любые частые звездолеты, занесенные в реестр, как туристические, так и деловые, подлежат пристальному вниманию со стороны местных властей. Поступил сигнал о помощи, от ОСМы. Дословно не помню, но если по сути, она просила прибыть на нее, чтобы спасти десяток техников-инженеров, которых якобы застряли где то в ее недрах и она своими силами не в силах их вызволить. — тут она приставила свои маленькую ладошку со стройными пальчиками ко рту, чтобы прикрыть невинной зевок.

— Да вы просто образец бескорыстия. — не удержался я от вольной реплики, не случайно отведя глаза, от ее гипнотизирующего взгляда, в их добрые человеколюбивые лица, чтобы хоть немного перебить чувство нарастающей симпатии к ней.

— Да мы поживиться сюда нагрянули. Нам плевать на десяток очкариков. — Внесла ясность суровая Хвоя. Устала слушать пустую по ее наумению болтовню, сдувая рыжую прядь волос с диких желтых глаз лисицы.

— Ну, к этому я и подводила. — Согласилась, Береста, а сама улыбнулась одними глазами, так что бы только я смог заметить ее веселые искорки.

Мои мысли наполнились уверенностью о готовящемся неприятном событии. Варна все стряпала для себя, а обернется оно в первую очередь неприятной стороной к нам. Может еще и заденет. Но счастливчиками, запечатлевшими первыми ее труды, сдается мне, будем именно мы. Плутовка Варна запасается материалом. Но куда ей столько. На земле, между прочим, запрещены любые испытания над геномом человека и киберизацией, испытания по замене сознания на программное обеспечение.

Был один инцидент, с вышедшим из под контроля проектом. Где, так называемый «универсальный солдат», собственноручно расстрелял весь штат военной лаборатории, вместе с охраной, итого сто восемь человек. Угнал боевой вертолет, в ту же ночь, обстрелял с него несколько военных объектов с важными шишками, уничтожив дюжину генералов, лучшие умы военной стратегии и других попавших под раздачу голов. Потом скрылся в неизвестном направлении, взорванный вертолет спустя полгода случайно нашли, далеко к югу от столицы. Город Иваново стал столицей после ядерных бомбежек, когда от Москвы ничего не осталось. Ну, точнее осталось, сплошные руины и несколько гигантских фонящих воронок. Туда даже наземных экскурсий нет, только воздушные. Почему несколько воронок? Потому что запустили ракеты по Москве сразу несколько стран. Говорят, по слухам, потом труп солдата, нашли выброшенным на берег волнами, на территории бывшей Испании. Тело не подверглось разложению, так как было почти полностью заменено на синтетические ткани, но изрядно подранные хищными рыбами. Причина смерти, якобы замкнуло мозги, после того как он решил искупаться, шутка ли или правда, никто не знает. Все хорошенько засекретили, а нашумевший скандал не смогли скрыть, ввиду всеобщего доступа к СМИ. С тех пор такие эксперименты над усовершенствованием человека больше не велись.

Всю нашу милую светскую беседу и мои личные раздумья на этот счет, нарушил Порез.

— Прос…ли, мы наши денежки я чувствую, если не досчитаемся еще шести ста тел на МгЛе, то найду хозяина ОСМы и лично выпотрошу его вдоль и поперек, вот этим ножом. А за такое чувство мать его юмора, напишу ему лыбу от уха до уха и засуну ему туда все его прелести.

— Базар закрыли. — тихо рявкнул Палый и базар и впрямь, будто закрыли на обед. — Идут сюда.

Пока я беседовал с прекрасным полом, он ходил от холодильника к холодильнику, прислушиваясь к чему то. Наш разговор его совсем не волновал, лицо его становилось мрачнее с каждым шагом. Несмотря на его погружение внутрь себя, он первым услышал о наших новых воинственных посетителях.

До чего прелюбопытное изобретение, бронебойно разрывные пули, с историей уходящей корнями в прошлое и превышающей более двух ста лет. Сейчас такая пуля, пробивала толщу стали корпуса увра, с легкостью дротика, небрежно брошенного в картонную коробку. Заходя внутрь, пуля мгновенно распускалась красивой много лепестковой розочкой и взрывалась, выворачивая нутро. Отличное изобретение. Мои тяжелые высокоскоростные пули выпущенные «Василисой», иногда пронзали сразу двух, а то и трех противников. Все эти и другие радости перестрелки, доставили нам три, ни чем непримечательных увра, с целой ватагой ронов. Под занавес, когда через две минуты короткого, но интенсивного боя, сторона вражья захлебнулась собственным маслом, вышел грязный манекен, с коротким автоматом наперевес. За две с небольшим секунды, выпущенные примерно двадцать патрон, из пистолета пулемета Бересты, сделали из манекена образцовое решето и уронили на пол. Но я не поверил в его быструю и легкую смерть, это вам не два брикета сверхмощного пластида. Пистолет пулемет у черноокой красавицы достойного калибра, судя по выходному отверстию не меньше 12 мм. Давайте лучше спросим самого подопытного. Как ему сейчас? Чего я вам рассказываю.

— Калтун проверь. — скомандовал экс босс. — Мы прикроем.

Палый прицелился из своего автомата и тоже произвел два выстрела в лежачего манекена, один угодил ему в лоб, другой в подбородок. Молчаливый здоровяк с автоматическим на барабанном магазине дробовиком в руках двинулся к лежачему. Про себя я подумал, что это плохая идея, однако подрывать репутацию лидера малознакомой группировки не в моих интересах. Вместо этого, я поудобнее встал в изготовку. Калтун шел к манекену, а он немного шевелился, за что получил четыре дробовых заряда почти в упор. Здоровяк, пнул его автомат и тот откатился в сторону. Повернулся в пол оборота, чтобы махнуть нам рукой. Поверженный прытко вскочил, вдарил ногой вбок Калтуну и побежал в сторону своего автомата. От удара детина растянулся на полу. Сквозь возобновленные выстрелы, рвущие и без того побитую плоть манекена, я взял в перекрестие оптики, болтающуюся из стороны в сторону, лысую голову бегущего на опережение и мягко вдавил на спуск. Попадание окончательно ее оторвало, а манекен еще бежал по инерции шагов пятнадцать, пока его совсем не изорвали наемники, неуемным огнем. Во вкус вошли, волчьи дети.

Часы мои показывали два с половиной ночи. Пора бы уже устраиваться на ночлег, да вот где и когда? Неизвестная величина. В эту плодотворную ночь, нам посчастливилось, получше ознакомится с анатомией робота, так похожего на манекена. Он тоже был без одежды, как это иногда с ними бывает на витринах магазинов. Грубое подобие кожи было не такое упругое. Палый, Хвоя, Порез и я сгрудились на его телом, с ножами как опытные хирурги, приготовившиеся к вскрытию. Остальные неодобрительно на нас посмотрели. Кубик-Рубик глядя на это заржал. А милая брюнетка Береста вычурно выпятила губы и отвернулась.

— Извращенцы! — донеслось от Бересты после того как мы по очереди начали втыкать в копию тела человека ножи.

Тут уже засмеялась вся наша честная компания частных практикующих хирургов. Сказалось напряжение, теперь истерический смех уже не мог остановиться. Со стороны это выглядело жутко и жутко забавно. Пули многое сделали до нас, поэтому нам пришлось удовлетвориться малым.

— Ну что братцы, что я вам могу сказать? Перед нами самый настоящий эталон киборгостроения. — деловито сказал Палый.

— Согласен коллеги, я многое повидал на Земле, но чтобы сработали так чисто, никогда. — поддержал я разговор.

В моей голове не к месту крутились ассоциации с белыми халатами, военными лабораториями, в которых мне приходилось довольно часто бывать по долгу службы. Я не из тех, кто любит военную жизнь, это просто сфера в которой я варился долгое время. Еще я не большой любитель рассказывать о своем прошлом, но воспоминания иногда сами меня на это провоцируют. Да среди нас не было экспертов, но не нужно было быть профессионалами в области кибернетики и робототехники, чтобы понять, перед нами образец — экстра класса. Каждая деталь, каждый проводок, каждый привод, волокно синтетических мышц, ошеломляли нас. Когда мы оторвались от видов разобранного тела, докопавшись почти до блестящих костей копирующих человеческие, умы наши насытились сполна. Но Порез был не удовлетворён. Он присел, вырезал глаз, засунул его в нагрудный карман, встал и вот тогда насытился и он в своей изыскательской интеллектуальной деятельности. Видно было, что Хвоя хочет сделать тоже самое, но подавляет в себе это желание. Мы отошли, но Хвоя вдруг обернулась, подошла к роботу и хладнокровно вырезала ему яичко, так же положив в нарукавный правый карман. Должно быть, на наших лицах было не столько возмущение, сколько удивление, кроме конечно Пореза, он был безучастен.

— На удачу. — пасмурно сказала она, а потом засияла кровожадной улыбкой.

Будь я повпечатлительней, то меня бы передернуло, а так просто развеселило. Вида, я конечно не показал, не правильно поймут. А у Хвои есть чувство юмора, тонкое, деликатное, особенное, свойственное только женской натуре. Мы скорее покинули место сражения, пока не нагрянули другие роботизированные боевые единицы. Тут я решил задать давно мучавший меня вопрос, довольно запоздалый.

— Вы животных, каких нибудь перевозили? Помимо груза двести.

— Допустим. — Насуплено ответил Палый.

— Если да, то они могли сбежать?

Палый осмотрел меня с головы до ног, критически цокнул языком.

— Тебе что нибудь попадалось что-ли? — задал он мне свой вопрос.

— Ну не совсем. Скорее я видел огромное количество клеток у вас на корабле, когда пришел на помощь, пока меня не прогнали увры.

— По нашей версии, они должны сидеть в клетках. — опять мрачнея тучей вечерней, стал наливаться Палый, глаза его при этом, как бы еще больше стали вылезать из орбит, и так казавшиеся большими.

— Спешу опровергнуть ваши смутные догадки на этот счет, в клетках они не сидят. — окатил я его ведром истины.

Вены на его лбу надулись окончательно сильно, и я уже подумал, сейчас у него будет кровоизлияние в мозг или инфаркт. Одежда на мне была не такая же, хоть и черная, как на них. Очевидно, они могли сразу идентифицировать мое присутствие на их корабле. Жаль до оружейной не успел добраться. Надо будет переговорить на эту тему с ними, все-таки я им жизнь спас и босса их вылечил от смертного недуга, плюс двери к нему заблокировал. Герой одиночка не меньше.

— Ладно, все будет хорошо, проблемы надо решать по мере их поступления. — примиряющее и успокаивающе сказал я ему.

— Да в вакуум твои проблемы! — гневно заметил Палый, мысленно продолжающий подсчитывать убытки.

Классический наемник, этот Палый, только о личной выгоде думает. Никаких приличий и понятий. Ничего не меняется, нажива превыше всего — гласит кодекс чести. Ну, да так даже проще будет. Жадность ослепляет человека. Впрочем, как и другие особенности психики, в бытность называемые так поэтично «грехами». Это была главная причина, по которой я им до сих пор не рассказал, сколько здесь должно было скопиться добра за три месяца поставок с земли. Вот ведь история вышла, налетели как пчелы на цветы. Хотя эти ребята, скорее осы. Потом возьми да и прилипни, цветок оказался сам хищником. До чего коварная эта Варна, кто бы мог подумать. Если так дальше будет продолжаться и ее никто не остановит, скоро у нее тут целое государство образуется. Хотя скорее муравейник, или улей. Договориться с ней, скорее всего не получится, придется решать дела привычным и древним способом — войной. Как там говорил великий китайский полководец — не можешь выиграть войну, не начинай. Вот интересно, он там ничего не говорил на тему: нет выбора — начинай войну?

Долгими изнурительными переходами, к утру, мы, наконец, вышли к заветному клинкету с моим пациентом. Контрольное время шесть утра. С одобрения Палого я попросил выставить сигналки, на всех подступах к нам, в радиусе ста метров, и заминировать с датчиком на не живую силу и технику, в радиусе пятидесяти метров. Карта с ПК нашла четыре подступа. Два с лестницы, по которым мы сюда пришли и два отдельных коридора.

— Без фанатизма. — Предупредил его напоследок Палый. — Калтун, прикроешь его.

— Добро. — легко послушался Морк.

— Да Палый. — кивнул не шибко разговорчивый крепыш.

Все зашли, я обратно заблокировал дверь.

Без слов и лишней суеты, они осмотрели лежачего без сознания босса и принялись доставать, сух пай. После такого внимания я был уже лишним, поэтому сел у стены, прямо на пол и тоже достал свою еду. Все поели, и было решено устроиться на отдых. Я остался дежурить, чтобы открыть Морку и Калтуну. С их стороны первым остался в дозоре Порез. Он сел рядом с боссом, положил ему на плече руку и что-то говорил, шевеля лишь одними губами. Было ясно, этот человек ему дорог. Не прошло и двадцати минут, в дверь постучались с оговоренной частотой, три быстрых и легких удара, один медленный, тяжелый. Я быстро впустил разведку, заблокировал вход и скорее улегся. Спать мне осталось пять часов, тридцать семь минут. В условиях боевых действий полноценный отдых. Мой пациент отплатил мне первой монетой в первый же час, как я заснул. Подлинный босс проснулся, почувствовал себя лучше и увидел спящую, не полную команду своих солдат удачи и еще одного рослого, но ранее неизвестного. Начал беспардонно выражаться на всех ему известных жаргонизмах. В них включались и вопросы где его полная команда, куда они его отнесли после взрыва, и что вообще здесь происходит? Почему ему лично не доложили обо всем, а сами дали храпуна?

Зрячий, как я рад тебя видеть в здравии. — хриплым голосом обрадованно протараторил Порез. — я уж думал кончить тебя придется, в сознание ты не приходил долго.

— Что ты мне вколол…? — здесь мой пациент прибавил особенно бранное словосочетание, которое я не смею озвучить. — У меня до сих пор троится в глазах.

— Это не я, а вот он. — Ткнул пальцем в меня стрелочник, с позывным Кубик-Рубик.

— Если бы не вколол, сейчас бы ты еще лежал. — я уже сидел на корточках и тер глаза. — Или сразу похолодел. — уходя от прямого ответа вспомнил я подобное сравнение.

Сразу вспомнилось как мною и моими соплеменниками, это выражение часто использовалось раньше, чтобы придать смерти более незатейливый смысл, «похолодел», «замерз», «окочурился», «застыл». Мое любимое «студеной выпил», а самое романтичное «познакомился со снежной королевой». Причем не важно в условиях крайнего севера или тропиков проходила служба. Оживший с моей скорой медицинской помощи, Зрячий был матерым главарем наемников. Похоже, никто не обрадовался его возвращению к жизни, кроме Пореза и Палого. Кажется они вообще были друзьями с Порезом, а Палый был рад отдать тяжелую ношу лидера и сложить полномочия обратно на другие плечи. Наверное, Зрячего все мечтали мочкануть по-тихому, или как оно у них там называется, когда ножом во сне рисуют улыбку на шее, а потом прокалывают сердце, но не решались. Слишком велика была его сила и сдерживающее группу от развала влияние. Дисциплина вне боя сами понимаете, у диких гусей была не показательная. Порез догадывался о подобной перспективе и караулил его всю «ночь». Палый же нисколько не сомневался в его друге и спокойно смог всхрапнуть.

— Филантроп, как звать, кем будешь и откуда? — спросил меня напрямую Зрячий, наверно приходил в себя. — На медбрата ты не похож.

— Меня зовут Лучезар, техник с Земли, прилетел провести диагностику ОСМы, на наличие ошибок. Варна была против и вот я здесь. Смотрю, ты в отключке, дальше вышел на твою команду. Не дал им нас всех угробить, остальное ты знаешь.

Порез пошептался со Зрячим на ушко, ну дети натуральные.

— Лады умник. Примкнешь к нам? — задал Зрячий риторический вопрос.

Я кивнул, мне он доверяет, потому что мне от него ничего не нужно, и я не стремлюсь занять его место. Это им от меня нужно местонахождение ценных грузов и припасов. Зататуированные руки выдавали в нем зека, возможно в бегах, сплотившего всю разношерстную команду, а теперь бороздящего космос в поисках наживы. По первой специальности наемник, по второй пират, попутно грабящий жирные челноки. Попав на ОСМу, дорвался кот до сметаны и сливок, но как бы не издох от ожирения, крысы здесь… сами разумеете. Весь ворох мыслей вмиг пролетел у меня в голове и исчез вместе с почти синхронными предупреждающими звуками от сигналок, на ПК Морка. Следом раздались хлопки взрывов. Спрашивается, как они так быстро нас нашли?

— Приготовились. — четко произнес Палый и кинул Зрячему, свой пистолет, при нем другого оружия кроме ножа и двух гранат я не заметил.

Взмахом руки вверх, Палый, выдал мне четкую инструкцию к дальнейшим, незамедлительным действиям, после пробуждения. Держа «Удава» левой рукой, я машинально разблокировал клинкет, и он подался вверх. Полноценный отряд из девяти наемников ощерился стволами, во избежание недоразумений, я сместился вдоль стены к углу. Искоса мне стала видно приближающиеся тени, а потом лязг бегущих с двух сторон машин. На языке жестов я подал сигнал своим. Два пальца вверх, что значит два противника. Я решил не стрелять раньше времени, хотя мне уже было видно цель, в узкую щель. Стоило увру появиться в дверном проходе, как его буквально испепелили и разодрали как в тире. Второй не отличался завидным умом и чувством самосохранения, его ожидала такая же участь.

— Пошли. — по-прежнему хриплым голосом, распорядился Зрячий и мы выдвинулись подальше отсюда.

Слаженная невероятным образом команда предстала предо мной в новом свете, им не хватало всего лишь хорошего командира. Палый тоже ничего, но Зрячий был главным связующим звеном, почти клеевой массой, на которой держалось все. Собранные, сдержанные, быстрые понимали его желания с полуслова, с полжеста.

— Нужно устроиться на отдых. — говорил Зрячий.

— Умник, погоди. — внимал ему Палый.

— Слушаю. — нарочито медленно остановился я чтобы они меня догнали.

— Ты тут смотрю, хорошо все знаешь. Местный тип?

— Не местный, но карты успел изучить. — неполно представил я свои познания, скромность украшает человека.

— Найди нам местечко тихое поблизости, на отдых. — мягко попросил Зрячий, может ведь, когда захочет.

— Что нибудь придумаем. — отрезал я. — Тогда вели своим слушать меня.

— Веди. — Он глянул на заместителя.

— Лучезарного пустить вперед, слушать во всем! — гаркнул Палый.

Парный ряд душегубов, остановился. Раздвинулся в стороны и сначала пошел за мной, а потом побежал. Нечего здесь задерживаться, подступов мало, времени уйти незамеченными еще меньше, лучше поторопиться, чем вступать в очередной бой. Патроны не вечные, чего не сказать про увров, они кажется напротив, нескончаемые.

Благородных господ, вместе с их предводителем я привел на тот самый склад, где всю ночь упражнялся в искусстве любви с хозяйкой ОСМы. Минировать подходы не стали, выставили лишь сигналки. Заблокировали входы — выходы, да как следует, забаррикадировались, на случай осады. Опять же бежать, можно через вентиляционный ход, а ведь с такой ратью можно и бой смело дать.

— Открывайте контейнеры, в них программируемые капсулы для сна. — сказал я, подумал и решил больше ничего не говорить, хватит.

— Заводить на три часа! — гикнул Палый.

Зрячий глотку бережет, значит. Ни куда не торопятся ведь ребята, а ведь верно, кто никуда не торопится, тот никуда не опаздывает. Сам же выбрал капсулу телесного цвета, раскраска внушает доверие. Обошел по кругу. «Спокойные сны». Годится, попробуем. Пока укладывался, спросил соседа по койке один вопрос.

— Кубик-Рубик. Кто были все те погибшие люди из МгЛы?

— Зови меня просто Куб. Трудяги, работяги и прочий персонал колонии.

— А почему они с вами летели?

— Мы их подвозили на Землю попутно, Зрячий создавал видимость, что мы пассажирское грузоперевозочное судно или еще какая херь. Я не знаток его политических воззрений. Тогда к нам обратилась местная власть. Надо подвести целую толпу колонистов, за неплохие деньжата. Жадность победила, он не смог им отказать, якобы чтобы не портить легенду и репутацию.

— Но ведь они почти все погибли. Вы будете нести за них ответственность.

— А что ты хотел, мы сами еле ноги унесли. Если бы впряглись и за них, вообще бы все там и полегли костьми наземь. Теперь возвращение на меркурий на МгЛе, заказано. — Здесь он улыбнулся и опустил свою крышку капсулы.

Каков шельмец и прайдоха этот Куб, но у меня он вызвал благорасположение. Ему попалась единственная белая капсула, остальным вроде красные. Счастливчики. На этих мыслях я сам улыбнулся и закрыл свою крышку. Длинный сон мой принес благие вести. В роду своем я не знал викингов, но мне снились величественные норвежские Фьорды. Слово «фьорд» в переводе с норвежского означает «залив». Мой дом на возвышении с видом на горные заливы. Высокие каменные уступы, белые альпийские луга, живописные водопады, пробуждающие ум. Беспредельные края цветов поздней весны. Царствие небесное созданное ледниками на земле. Моя молодая голубоглазая семья: жена и трое детей, старший семилетний сын, больше всего похожий на меня, четырех летняя дочь, явно в мать и годовалый младенец, кажется тоже сынишка. Неподалеку от дома высокий живописный водопад, но от него доносится только очень тихий, на последней грани слуха, не то шепот, не то шелест. Тепло солнца греет руки, лицо и душу. Грудь наполняется самым прозрачным и чистым воздухом планеты. Жена сидит на траве, покачивает малыша. Старшие дети бегают друг за другом босиком по траве и запускают воздушного змея. Вскоре у них вырывается змей из рук, и они смеясь бегут догонять быстро уползающую веревку. Я жую соломинку, испытываю наслаждение и полное умиротворение от жизни.

Шепот водопада стал громче. Я открыл глаза. Крышка капсулы отщелкнулась вверх и поехала назад. Спустя минуты, стали распахиваться одна-за-одной еще семь капсул. Восьмая давно пустовала, Хвоя стояла в дозоре.

— Хвоя, а ты мне снилась. — довольно лыбясь проворковал Морк.

— А ты мне нет. — не глядя на него, ответила холодная наемница.

— Ну и что это было? — скрывая понравившееся ночное приключение, поинтересовался Зрячий.

— Чтобы это ни было, я готов ночевать здесь каждую ночь. — Радостно ответил ему Порез.

— Я тоже. — согласно кивнул Куб, ухмыляясь, чему то своему, изрядно любопытному.

— Это грех. — отозвался набожный Калтун, но его никто не слушал.

Береста лишь загадочно посмотрела на меня, но говорить ничего не стала. Опасная и роковая женщина. Надо с ней осмотрительнее быть. Не желая больше занавешивать свой взор порхающими ресницами Бересты, я отвернулся и открыл ПК. Новое входящее сообщение от, анонимуса, как обычно. Скинул новые координаты, без указания маршрута. Приписка внизу «Брошенное дитя». Проснулся человеколюбец, ну прям никуда без его ценных указаний. Сели завтракать, сухим пайком. После еды и воды, утро стало добрее, а склад не такой бездушный и холодный.

— Итак, у вас ведь есть план, как нам всем отсюда успешно улететь? — обратился я Зрячему и Палому, когда они закончили перешептываться.

Все утро уже этим занимаются, неприлично. Отошли бы в сторону и секретничали там, впрочем, это беспокоило только меня, остальные члены команды сохраняли спокойствие и жевали свои сублимированные брикеты молча.

— Сначала ты покажешь нам самые ценные грузы, что здесь есть, на подобие вот этого склада. Потом мы обсудим, как ты можешь с нами дальше сотрудничать. — сделав глаза внимательными и оценивающими мою реакцию, он добавил. — Разумеется, мы возьмем тебя в славную долю от награбленного, учитывая то, что ты мне жизнь спас, и что о тебе говорит Палый, паренёк ты свой и тебе я могу доверять. Я сам в прошлом человек военный, как и все здесь присутствующие. Все понимаю. Рано или поздно, личные интересы будут перевешивать долг службы, тогда ты все поймешь. Сейчас я не настаиваю, откажешься, и мы разойдемся как встречные метеориты в космосе. Согласишься, будет нам всем взаимовыгодное партнерство.

— Допустим, я уже согласился и все обдумал. Меня смущает, что мостик на МгЛе уничтожен вот теми кровожадными уврами. Вместе со всеми органами управления и никуда корабль не сдвинется. Не улетим мы на нем на Землю, богатые и счастливые, даже если набьем битком ценным вещицами еще и по той причине, что Варна, она же хозяйка и мозг ОСМы, взломала систему МгЛы. Врядли найдется из нас такой человек, который сможет ее в этом обставить.

— У тебя челнок был, на котором ты сюда прилетел. Где он? — спросил Зрячий.

— Пропал. Либо Варна отправила его обратно на землю, либо спрятала хорошенько, потому что по сие время, мне он нигде не попадался.

— Ну насчет сломанного мостика, это проблема не первой важности и решаема. У моей команды золотые руки, еще они умеют творить чудеса. На счет твоего друга «анонимуса». Вот и спроси у него, где твой челнок может быть.

Беря в руки ПК, я уже допускал возможность элементарной прослушки через него, всех наших злоключений. Поэтому не удивился и тому, что «анонимуса» не было вообще в списке контактов.

— Нет его.

— Что значит нет? — уточнил Палый.

— Нет, значит, нет, вот убедись сам. — Предоставил я ему экран ПК.

— Мы, еще вернемся к этому вопросу. А сейчас веди нас к золотым жилам, в щедрые закрома ОСМы. — Добродушно расставил в стороны руки Зрячий.

— У вас, что карт нет? — иронично спросил я.

— Карты есть, но я то знаю, что ты лучше всех нас знаешь как устроены здешние места.

— Мне нужно оружие посерьезней, например из твоей оружейной.

— Ну конечно, мой дом — твой дом. — легко согласился Зрячий. — Нам тоже не помешает подготовиться к рейду.

— И лучше подготовьтесь хорошенько, чует мое сердце, Варна готовит нам неладное.

— Так и у нас для нее завидный подарок будет. — Воодушевился Палый.

— Лады, если все готовы, следуйте за мной.

После примерного устного договора с неясными для обеих сторон деталями, а соответственно и маневром для действий, я намеренно повел их по полукругу. Чтобы зацепить квадрат, в котором «анонимус» указал мне точные координаты девочки. Норовя обходить все крупные коридоры, пути и прочие линии сообщения, я повел восемь добрых наемников, страждущих наживы, спасать одну единственную девочку. И так, мы уже через час, достигли примерного заданного мною квадрата на карте, где я как бы случайно удалился ненадолго. По своим личным, и интимным делам, и нуждам. Сверяясь с картой, я сделал пару витков и поворотов внутри силового комплекса под полом и нашел первые признаки жизни. На полу валялись обрывки уплотнителя, которым прокладывают силовые линии между собой, не горит, не плесневеет, предохраняет от механических повреждений и тряски, называется вроде маулон, в честь инженера и его изобретателя, Маулона Якоба. Достав «Удав», по обрывкам я нашел целое свитое гнездо из уплотнителя. В нем укрывшись крупными его кусками, спала чумазая девочка, лет пяти. Она еле приоткрыла глаза, посмотрела на меня, но никак не прореагировала. Я проверил обстановку вокруг еще раз, никого, бережно поднял девочку, положил ее на левое плече и пошел назад.

— Мы тебя уже заждались, думали ты слиня… — остановился на полуслове Морк.

— Ага, нашел вот это и передумал вас бросать. Куда ж вы без меня. — заметил я.

— Веселина! — Надрывно воскликнула Береста.

Глава 7: Мать и ее дитя

Девочка была обезвожена и голодна. Стоило преподнести флягу с водой ей к губам, как она впилась в нее губами, удерживая сразу двумя руками, пока не опустошила наполовину. Потом долго и упорно ела, с аппетитом изголодавшегося за несколько дней ребенка. Береста с проворством существа именуемого женщиной, горячо заботилась о ребенке. Я даже подумал что она может быть ее дочерью, хоть и без особых внешних сходств. Привязанность точно есть, обоюдная.

— Она ее мать? — Спросил я Куба, так чтобы нас никто не услышал.

— Да нет, мать ее убили еще с первой волной, когда посыпались эти стальные чёртики как из большой такой табакерки. Она коренная меркурианка, ее везла обратно покойная мать землянка. В мешанине боя, все закрутилось, завертелось и все друг друга потеряли. Мы — Зрячего, Береста — Веселину. — охотно объяснил диковинный наемник, на вид он был самый молодой из команды, лет двадцать семь, двадцать восемь, не больше.

— Получается Береста теперь ее приемная мать.

— Только ты ей об этом в лоб не говори. — Заулыбался Куб.

— Ну кто то же должен о ней позаботиться.

В это время Зрячий, напряженно смотрел, как Береста ухаживает за ребенком и обтирает ей лицо.

— Нам надо идти. — Поторопил Бересту Зрячий.

— Я ее не брошу. — Холодно ответила береста, даже не посмотрев на него.

— А я и не говорю, бросай девчонку, я говорю нам надо идти. — подчеркнуто иначе выразился босс.

— Она не сможет ходить с нами долго и это слишком опасно для нее. — жарко сказала Береста, а я подумал, что у нее просыпается материнский инстинкт.

— Оставишь ее на нашем корабле, потом заберешь. — уже мягче сказал Зрячий. — Нам все равно туда, пополнить боезапас и провизию надо. Предстоит серьезный поход.

— Сейчас. — в голосе Бересты послышалось должное понимание, чтобы босс наконец отстал.

Вот так никогда не знаешь, что найдешь, что потеряешь. Кажется, я нашел ту самую девушку, о которой невольно задумывался и мечтал. Будучи на Земле, в свободные от сует минуты. Не о короткой любовной интрижке, а о настоящей спутнице жизни, с которой разделил бы напополам век переживаний и все положенные судьбой, душевные и земные испытания. Моя теоретическая избранница, не догадываясь об этом, кажется, нашла того человечка о котором будет заботиться всю свою жизнь. До сей поры такая брутальная и хищная Береста, сделалась пластичнее и нежнее. Девочка с именем Веселина кажется вообще, ни о чем не догадывалась и не переживала. Нормальное явление, сильно пережитые потрясения экранируются психикой от сознания, чтобы ребенок не сошел с ума от горя и удара эмоциональной перегрузки. Вот как сейчас, она не думала о погибшей матери, совсем, что должно быть, не совсем нормально, но это как раз было естественно, принимать Бересту за родную мать. Приемная мать это чувствовала и тем более не могла, теперь отойти от ребенка ни на шаг.

Коридоры, покрытые тишиной, где я недавно шел, были пусты. Ни тел людей, ни смертоносных машин, найти нигде не представлялось возможным. Будто все это мне приснилось. Господа наемники, судя по коротким переглядкам между собой, были обескуражены не меньше моего.

Подойдя без особых эпизодов насилия и смертоубийства до МгЛы, я все же заметил между прорезей в цельных листах стали, несколько застрявших гильз. Вот они следы грандиозного преступления машины против человека. Заодно свидетельства моей психической нормальности. О рамках нормальности в целом можно ничего не говорить, она как бы у каждого своя. Далеко за примером ходить не надо. Вот, у моих попутчиков, она сильно с моей разнится. Значит, я с уверенностью могу сказать, что они немного психи, самую малость. Нормальные, в той мере, что не палят в меня при случае, и что я по прежнему остаюсь с ними. Хотя если взять за основу текущую мою пока тонкую привязанность к их брюнетке, здоровым меня уже назвать нельзя. Подхватил заразу.

Сразу как мы зашли на не охраняемый борт МгЛы, Зрячий велел Палому, одним взглядом отлучиться. Спустя пару минут, полы разъехались в стороны, и мы последовали в тайные отсеки корабля. Им удалось меня удивить, а сделать это в свете пребывания последних дней на ОСМе крайне трудно. Даже Варна перестала удивлять своей внеплановой приборкой за полями боя. Спокойный голубой свет из стен и пола, сопровождал нас до мощной, толстой стальной двери, обычно такие монтировали в крупных банках земли, до того как перешли на электронные рубли окончательно. Стеллажей с деньгами я здесь тоже не увидел, а увидел роскошные апартаменты в черных и тепло синих тонах. Потрясающе пышный и лаконичный дизайн вобрал в себя весь бюджет при строительстве звездолета. Такой корабль может себе позволить и спроектировать только восходящая звезда языческого металла. Мои овации Зрячему, вкус у него определенно есть.

— Кажется, я понимаю почему, он говорил, я буду в сердце МгЛы, когда удалялся. — Пораженно вспомнил Порез один эпизод из жизни, а он был в большей степени в ладах с капитаном, тем не менее, он здесь тоже был впервые.

— Поаккуратнее там на диванах из кожи, она натуральная! — рявкнул Зрячий на своих, впрочем было уже поздно и они его не слушали, развалясь на них в полный рост, вместе с обутыми ногами в высокие ботинки.

Ох уж эти наемники со своими манерами. Сам он сел за главный трон, креслом назвать эпатажную конструкция для возложения седалища, язык не повернется. Вызвал голограмму панели и долго водил по ней руками. Вызвавшаяся доброволицей быть приемной матерью девочки, уложила ее на свободный диван в самом углу и та сразу заснула. Отсутствие сил и общая измотанность, без должной еды, воды и сна, любого скосят, как она еще держалась на ногах известно одной только всесветной пустоте. Дети вообще плохо переносят космические путешествия, словно природой им не дано находится вне родной планеты.

— Зрячий ты с такими апартаментами мирового господства решил достичь? — не удержался я от иронии в сторону лидера наемников, впрочем не выдавая ее ни глазами ни мимикой, ни тембром голоса.

— Надо сначала средства выкачать с ОСМы, тогда можно и о господстве подумать. — Не отвлекаясь от панели управления, обратился он ко мне с такой же серьезностью. — И ты мне в этом поможешь в первую очередь. За это я сделаю тебя своей правой рукой.

Зрячий почувствовал прожигающий взгляд на своем затылке от Палого, но оборачиваться не стал.

— Поправка, левой рукой.

Команда заржала, кроме Бересты, ей было не до нас. Палому тоже. Он просто отвернулся в немой затаенной злобе. Теперь он хотел прожечь глазами меня, но у меня иммунитет с детских лет к подобным вещам. Я как зеркало рассеял его враждебные лучи, и он заметно приуныл.

— Все хорошо. Взломов нет, их и не должно быть. Потому что это не возможно, чтобы взломать нас здесь, нужно перекрошить половину механики МгЛы. Потому дети мои, я хорошем расположении духа и готов поделиться с вами конфетами. — Зрячий последний раз махнул рукой.

Голограмма свернулась, а одна лаково блестящая черная стена стала прозрачной и обнажила подсвеченные тем синим светом многочисленные сочные образцы современного и футуристического оружия.

— Кто твой поставщик? — Восторженно подошел я самый первый к этому великолепию, как дитя к витрине с кондитерскими изделиями.

— Об этом, многом другом и бонусных пирожках, ты узнаешь, когда перейдешь на сторону звездной мглы окончательно. — Двусмысленно и зловеще продекларировал Зрячий.

Я лишь улыбнулся, не надо с ним спорить, он верно головой сильно ударился или мои препараты на него действуют неоднозначно. Раз второй раз мне предлагает теплое местечко в своей команде. Ну, я не буду его обнадеживать наверняка, сначала надо выбраться с ОСМы или повергнуть Варну, там по результатам. Загадывать и планировать здесь трудно. Вакансия левой руки подождет, а может, откроется правой руки, если один из членов отряда внезапно падет смертью храбрых. Куда это меня понесло? Такие мысли радикального карьеризма надо гнать поганой метлой из своей светлой головы. Не за этим я здесь. А собственно зачем? Славная миссия по ремонту, рекогносцировке и возможному спасению ОСМы проваливается на глазах и с крахом уходит в черную дыру. Все сложилось как в самом страшном сне или нелепом сценарии. Не видать мне премии, наград и банальной благодарности за то чем ОСМа стала. Пусть не по моей вине, за такое по головке не погладят. Что же тогда выходит, Зрячий со своими недвусмысленными намеками и предложением, провидение?

Ну да боги с ним со всем, плох не тот солдат, который все время думает, плох тот который не думает вообще. Что тут у нас за радости жизни на полочках лежат, познакомимся поближе. Зрячий оглядел мое оружие и остановил свой взгляд на моих сверкающих счастьем глазах.

— Выбирай, коли чего приглянулось. Револьвер только не меняй, хорошая вещь.

«Удава» я и впрямь не планировал менять, люблю пистолеты не меньше, но привык я к нему. Внушает чувство уверенности и безопасности, когда я его ношу с собой, есть в нем искра света. «Василиса» доставляет немало приятных эмоций и практических преимуществ, перед любым автоматическим оружием, но только не на космической станции. Когда дистанция ограничена максимум сотней, а то и парой сотен метров, а большая часть стычек происходит в десяти метрах. На такой короткой дистанции, можно и нужно работать автоматическим оружием.

— Я бы тебе предложил взять лучемет, как тебе такое — Лучезар с лучеметом? Звучит. — Бросил сзади Куб, впрочем без насмешки, почти серьезно.

— Не мое. Касательно оружия я поближе к земле, так сказать материалист. — Ответил я Кубу, а про себя продолжил измышление.

Что касается лучевого оружия, то здесь я стараюсь держаться поближе знакомому и проверенному временем огнестрелу, старый добрый бездымный порох, вызывает во мне большее чувство твердости, неуклонности в причастности к делу и конечно экстаза от использования. Один запах жженого пороха и нагретого стволом ружейного масла чего стоит, ностальгия по всей жизни пролетает перед глазами за один короткий миг. Как перед смертью, если не врут. Сколько не был на волосок от смерти, время только замедлялось и приобретало особенную ценность. Никаких экскурсов в прошлое, должно быть счастливо жил. Без долгих колебаний, я выбрал короткую штурмовую винтовку «Родина», калибра 10.4 мм. Вес, со снаряженной цилиндровой обоймой на восемьдесят шесть патрон, шесть килограмм, пять сот двадцать грамм. Конструкторы специального отдела из бюро расследований, применили чудеса эргономики и сделали ее окладистой, скорострельной, почти бесшумной. За счет специальных патронов поглощающих выстрел самой гильзой и наличием небольшого глушителя, не выпирающего далеко из ствольной коробки. При длине в восемьдесят два сантиметра, и превосходных показателях, надежности и точности, она стала незаменимым оружием любого штурмовика.

Я набрал разных магазинов к ней, пять с особо точными патронами, с заостренными пулями и стальными сердечниками. Десять бронебойно разрывных, как основной тип боеприпаса и еще пять прожигающих. Прожигающие пули, особый вид боеприпаса с высокотемпературной воспламеняющейся головкой, плавят все на своем пути в течении трех-четырех секунд, будь то особо прочная броня или каменная порода. Повесил на разгрузку шесть небольших гранат и протянул руку, к какому то кажущемуся ненастоящему кинжалу. Я посмотрел на братию, никто оружия не менял, определились со вкусами, только добрали израсходованные боеприпасы. Серьёзные ребята, приятно посмотреть. Наверно только у одного меня глаза забегали, при виде всего этого великолепия. Наверно они не по одному десятку раз, заглядывались на эти произведения искусства и технической мысли, с таким то боссом. Я протянул руку к кинжалу, Зрячий, пресек мой жест возбужденным взглядом, но тут же кивнул.

— Бери, будет тебе личный подарок от меня за то, что спас и не бросил. — Пояснил он. — Это особый нож, режет своей зубристой обоюдоострой кромкой все на своем пути, кость, сталь, бетон, даже стекло. По легенде он сделан из неизвестного сплава, якобы его достали из тех самых пирамид и неизвестно сколько ему лет.

— Бесценный подарок. Благодарю тебя Зрячий.

— Бесценна жизнь.

Соглашусь с ним. Испытывать кинжал не стал, просто повесил на грудь, слева, рукояткой вниз. Ножны к нему современные на магнитной защелке. Достал, вороненый обоюдоострый клинок с маленькими зазубринами разной величины по всей кромке, черно багряная рукоять с кольцом и плавно вырисовывающимся узором, с немного растопыренной гардой. Очень необычный дизайн, учитывая современные, лаконичные и угловатые, не побоюсь этого слова «ужоснахи». Сидит так будто его вклеили навеки, в любом положении, прямым или обратным хватом. Повел им по воздуху, очень понравилось. Сколько ему интересно лет, двести тысяч, может быть три ста, или перевалило за пол миллиона? Сколько на нем крови?

— Мне тоже по душе пришелся. От сердца отрываю.

— Откуда он у тебя?

— Подарок одного делового человека, торговца подобными артефактами. Точнее компенсация, за несвоевременную плату по счетам, за одну услугу по устранению целого ряда конкурентов, не считая денежного вознаграждения. — Зрячий призадумался, покривил губами, чему то своему. — Воткнул его ему в сердце, он был первым, что попался мне под руку с полки, ну и сразу приглянулся. — Тише уже добавил, чтобы услышал только я. — Только носить его с собой не могу, тяжеловат он для меня. Энергетикой, понимаешь? Я его постоянно чувствую и это проблема.

— Кажется да. — тут же, я убрал в ножны драгоценный подарок.

Зрячий встал с трона, подошел к Бересте, что-то ей сказал, а она взяла уснувшую девочку на руки и понесла на указанную кровать, за декоративными шторками голубого шелка с нарисованными белыми аистами. Теперь, когда Веселина была в относительной безопасности, Береста переменилась и снова стала похожа на хищную огромную кошку с горящими огоньками внутри черных больших глаз. Мельком, я посмотрел на себя со стороны, в большое зеркало на стене. С густой щетиной на лице, я стал похож скорее на экстремиста или какого нибудь неонационалиста-революционера в лучшие свои годы. Шевелюры еще не хватает и красного головного убора для яркости и законченности образа.

Спросив где здесь туалет, я удалился на пару минут и вышел с гладко выжженной волновым триммером кожей лица. То есть, конечно кожу он не жжет, а волосы испепеляет до основания, так что растительность начинает расти заново не раньше чем через неделю, но опять в виде пушка. Пока за пару месяцев не огрубевает до привычной жесткой густой щетины, а как вы хотели, тестостерон. В армию бы такие, да не положено. Солдат должен бриться собственноручно каждый день. Туповатой механической бритвой, чтобы вскрыться ей не смог в моменты отчаянья. Ровно в пять пятнадцать, дабы исключить проявление вольности и дезорганизованности.

— Зрячий, у меня к тебе личный вопрос. — подошел я к главе МгЛы.

— Валяй.

— Почему именно космос, что на Земле мало работы?

— Я не крестьянин, чтобы на земле работать. Тут конкуренции нет, по крайней мере, пока нет, космос еще не кишит солдатами удачи, только потому, что не у всех хватает денег купить звездолет.

— Значит скоро, на это дело, молодым амбициозным наемникам, начнут выдавать кредиты. — предположил Порез и было не понятно шутит он или думает так в серьез.

— Откуда деньги на такой шикарный корабль. — обратился я вновь к Зрячему не обращая ни на кого внимания. — Может мне тоже пора в наемники заделаться?

Он посмотрел на меня как на идиота. Наверно подумал, что я уже перешел ту черту и стал одним из них, а себе в этом до сих пор не признался. Ну так он во мне ошибается. Или нет?

— Расслабься, лучезарный ты наш. — Повеселела Береста, похлопывая меня по плечам, своей хорошенькой рукой, обтянутой в темно серый рукав.

Мурашки у меня не пошли, но тепло дошло до самого сердца и потом долго еще теплилось внутри. Не третий десяток лет разменял словно, а полтора или два.

— Ладно, братцы и сестрицы милосердия. Пора нам сорвать хорошенький куш. Лучезар в этом нам поможет. Приказую, прикрывать его голову как свою собственную и мою, он лучше всех знает, где на ОСМе спрятаны сокровища, ценные вещи и прочее дорогостоящее барахло, припасенное для нас. — он помолчал, смотря на меня, чтобы я публично подтвердил его слова.

— Все так, мне не жалко, я покажу. Главное чтобы Варна была не против и вообще сильно нам не препятствовала. Обстановка сами знаете, накалилась с вашим прилетом. — сам подумал, если уж и разбазаривать государственно имущество так все и сразу.

— Расскажика подробнее о Варне умник. — послышался голос с дивана, это был любознательный Морк, он даже не удосужился встать, грубиян.

— Это такая истерическая баба. В сущности своей продвинутая электросхема, в миру называемая ИИ. С изрядно поехавшей крышей, которой у нее выражаясь фигурально нет, как и самого дома, на котором бы она могла быть и с него ехать. Собственно это ничего не меняет, а делает ее непредсказуемой и оттого более опасной. Вся движущаяся роботизированная сила ОСМы под ее прямым управлением. Да главная беда в том, что никому кроме ее самой не известно, чего ей надо и какие у нее цели.

— Чего хочет женщина никто не знает, это извечный вопрос. Тем более чего хочет поехавший разум кибер женщины, никто тем более не догадывается. — философски заметил Куб.

— Я ее понимаю. — Легко ответила ему простушка только с виду, Хвоя.

— Так провести нас. — переключился с меня на рыжую бестию Морк.

— Просто не надо быть бараном. — Лаконично и уклончиво ответила Хвоя.

Порез и Палый пришли в веселое расположение духа, Зрячий тоже обрадованно смотрел любящими глазами на свою родную команду. Никогда вот так не общался напрямую и с интересом не наблюдал за всеми особенностями этого редкого народца, с древнейшей профессией. Возможно, даже более древней, чем проституция.

— Коли все готовы и высказались, можем выдвигаться. Девчонка побудет здесь, до нашего возвращения, двери мы за собой прикроем, она будет в безопасности. Если вопросов больше нет, отчаливаем сейчас.

Вопросов больше ни у кого не нашлось, братия легко поднялась, встряхнулась, и мы отправились грабить Варну. Позже Куб негромко и лично мне сказал примерно следующее.

— Смотри осторожнее с ней. Не женщина, а самонаводящаяся ракета. Один раз захватит цель и конец.

— Это точно. — Согласно кивнул я на его предубеждение, хотя понятия не имел к чему это он.

Выходя по два человека из МгЛы, мы не встретили засад и прочих опасностей в виде железных монстрических увров. Мне в пару достался Куб, не лучший вариант, как например Береста, но и не худший. Странности Кубика-Рубика примечали все, поэтому он чаще оставался без пары. В нормальной обстановке его называли Куб, при чудаковатом и необыкновенном поведении Руб. Это было своего рода внутренним кодом для команды. Он оказался удивительным многогранным человеком, был музыкантом, художником, писателем и большим любителем природы. На вопрос, почему он осмелился покорять космические просторы, он посмотрел на меня как на непонимающее дитя. Ведь с его слов космос это и есть прямое проявление природы, природы самой вселенной, а не мои скудные представления о травушке муравушке, облачках и прочем.

Мы шли уже почти буднично в самом хвосте из нашей небольшой колонны в пять пар, как на прогулке по парку, или набережной, или плацу. Вели светскую беседу, о том — о сем.

— Вот послушай Куб, почему у Палого такая странная походка, профессиональная травма? Его погоняло, как то связано с этим?

— Да это у него после конфликта, когда было восстание в Китае. Он там служил, сидел на броне, никого не трогал. Ну, ты знаешь, как оно бывает, подбежал один местный абориген узкоглазый с сумкой пирожков из собак. Счел, как помощь от местных жителей для миротворцев, героев и просто освободителей. Палый, он тогда не Палым еще был, возьми да протяни доверчивую руку желтолицему, а тот возьми да взорвись неожиданно. Так как сам сидел высоко, осколками изрешетило только ноги. У юного террориста, пояс направленного взрыва был, самодельный, поди. Будь малец, опытным членом сопротивления, иначе бы и броневик подорвал со всем экипажем и не видать нам Палого таким палым, как он есть.

— Ты не пойми неправильно, я не намекаю что он один из этих кибернутых.

— Да все нормально, он на все свои гонорары за службу, смог полностью восстановить обе ноги и слегка обожжённые руку и лицо. У него от ног почти ничего не осталось, заменили на новенькие, бионические протезы. Оттуда такая странная походка и новый позывной. Но припадает иногда на обе ноги, говорит фантомные боли бывают.

— Откуда ты знаешь столько подробностей из его жизни? Он не похож на человека любящего рассказывать о себе.

— Да я с ним служил, на руках его нес, пять километров, истекающего кровью. Вызвал медика, подкрепление из временного штаба и пошел к ним навстречу. До этого спал в броневике, а когда услышал взрыв, вылез и люка. Из автомата отстрелял еще семерых, таких же враждебных элементов. Броневик сломанный стоял, для виду чисто, не на ходу, ждали так сказать рем. подмогу. После всего он меня с собой утянул со службы, за то, что не бросил. Со Зрячим познакомил, он как раз команду набирал. Закрутилось, завертелось и вот я тут.

Внезапно головная пара Пореза и Хвои, подала всем знак рукой заткнуться и остановиться. Они по одному пошли вперед, первым шел Порез с незнакомой длинноствольной автоматической винтовкой, калибра 7.8 мм. За ним Хвоя с привычной и идущей ей к прическе, стилизацией ложа, под оттенки красного дерева, модернизацией автомата Калашникова в системе булпап. Зрячий выставил патруль для охранения во все стороны. Я оказался не при делах и пошел посмотреть причину остановки. Причиной оказался раненый человек, колонист. Он привалился спиной к стене, свесил голову на грудь и кажется, спал. Порез повалил его ногой на бок, отчего он проснулся и затараторил, с невидящими глазами.

— Только не отдавайте меня им. Только не отдавайте меня им. Только не отда… — Причитания его резко пресекла хвоя, сунув, ствол винтовки ему в рот.

— Куда не отдавать? — спросила она холодно глядя ему в глаза.

— В лабораторию, к этим, к этим…, я лучше с вами лучше здесь останусь. Только не отдавайте меня им. Лучше с вами. Только не… — удар, впрочем не сильный, коленом в челюсть, его облагоразумил и даже немного успокоил.

Хвоя умела проводить допросы, чувствовалась практика.

— В лабораторию к кому? — еще холоднее спросила она, смотря такими же желтыми глазами на него не мигая.

— Там, они эти, делают из нас роботов, я не хочу. Вы только не отдавайте меня им. Пожалуйста. Я не хочу быть роботом.

— Вколи ему, что нибудь Куб. — спокойно глядя на эту сцену, сказал Зрячий.

— Давай лучше я. — вмешался я. — У меня для этих целей внушительная аптечка есть.

— А давай. — зевнул Зрячий.

— Легко. — Я снял рюкзак, достал ярко рыжую запоминающуюся аптечку и вколол ему первое попавшееся успокоительное.

Не жалко, препараты неизвестные, надо же расширять кругозор и фармакологические познания. Заодно проверю, как они подействуют. Хвоя заломила ему руки, пока я вводил ему содержимое инъектора в шею. Тело колониста расслабилось, руки перестали сотрясаться, а плотно сжатые губы обвисли вместе со всеми чертами лица. Закатившиеся глаза и широкие зрачки, указали на безучастное внимание больного, недавно потерпевшего шокирующее событие в жизни.

— Ты ему чего вколол, дури что ли? — серьезно спросила меня Хвоя, отпуская из залома руки.

— Ну как Зрячий и попросил, успокоительное. Вот же успокоился, чего еще требовать. — с умным видом знатока, отмазался я, не дрогнув ни единой мышцей лица.

— Как будто дозу счастья словил. — продолжая осматривать колониста, сомнительно сказала рыжая, трогая его пульс.

— Что случилось? — я настойчиво, но мягко спросил успокоенного, держа его поникающую голову за волосы.

— На нас напали, эти многоножки железные, я убежал, спрятался, потом меня нашли, очнулся в лаборатории, там ииии… — вяло мусолил допрашиваемый слова, а потом вдруг завис секунд на пять на одной букве, пощечина Хвои привела его в сознание. — Тттам меня привязали, пытали иии я кричал, меня не отпускали… и было больно, очень больно… — застонал он, Хвоя намерилась дать ему еще раз по лицу, но я поймал ее руку, и сам потормошил его за плече. — А потом я смог отстегнуть ремень и бежал, за мной гнались, а я бежал, бежал… — Он замолк и весь сник.

Мы подумали, он окончательно впал в царствие морфея от инъекции. Хвоя даже дала ему еще несколько пощечин, усиливая удар, с каждым разом, но бес толку. Его синие штаны, в очень мелких, едва заметных брызгах крови были испачканы еще и машинным маслом. Меня смутили две оторванные пуговицы у основания воротника. Я расстегнул ему на груди клетчатую коричневую, порядком порванную рубашку. Увиденное поразило не только меня, но и всех кто стоял рядом. Вместо половины внутренностей, у него были вставлены пластиковые и металлические органы, с резиноподобными и силиконовыми трубками, да шланчиками. Синтетическое сердце сократилось слабо, своими клапанами еще пару раз и остановилось совсем. При всем многообразии проведенных сложных операций, крови не было совсем. Пульса тем более не было. Как он жил без настоящих органов с таким количеством вживленного мусора? Оставалось загадкой.

— Пока мы тут ходим, Варна развлекается, со всеми кого поймает, как может и умеет. — Процедил я сквозь зубы.

— Некогда нам, пора идти. — Поторопил всех занервничавший Палый.

Без лишних разговоров мы пошли грабить ОСМу по моей прямой наводке. Никогда бы не подумал, что сам займусь этим, где то далеко от земли родной матушки. Будем действовать по ситуации. Мне пришло очередное сообщение от «анонимуса».

«Хочешь познакомиться поближе с деятельностью Варны?»

«Что-то не очень» — честно признался я, себя не обманешь, но любопытство взяло верх. — «ну давай, а заодно скинь координаты самого ценного имущества из хранимых грузов, а я за тебя словечко замолвлю, когда мы будет отсюда улетать».

«Варна никому не даст, отсюда улететь».

«Ну это мы еще посмотрим, кто кому чего не даст».

Он не ответил, зато скинул мне точные координаты с примерными вариантами маршрута, явно не к карте, ведущей на склад с сундуками золота.

— Что там твой друг вещает. — поинтересовался Палый.

— Координаты шкафа с грязным бельем Варны.

— Я бы с удовольствием покопался в нем босс, если ты меня отпустишь с ним и кем нибудь еще, проверить. — Воодушевился Куб.

— Руб, не неси горячку. — Отмахнулся Зрячий. — Лучезар, это вообще по пути? Пахнет западней?

— Вроде нет, но можно проверить. Пахнет дружеским советом и желанием вытрясти билет на Землю, в рейсе полетов МгЛы. — без обиняков выложил я свои подозрения.

— Заскочим, мне самому интересно стало.

Моя авантюра исследователя и любознательность Зрячего, повела нас на запад станции. Там же были запасы ценного и высокотехнического, оборудования для колонии. Новейшая техника для раскопок, фотонные излучатели, нано микроскопы, безопасная взрывчатка и много чего еще, хватило бы места на МгЛе. На западной стороне станции находилось самое большое количество сооружений обеспечивающих сбережение, накапливаемой энергии, ее обмен и рассеивание излишек. Сейчас мы шли по навесным мостам, над огромными котлами, сберегающими энергию, выдаваемую тем же энергетическим ядром. Далеко внизу перемещались роны, не видя нас и не обращая на нас никого внимания, чтобы было даже немного обидно, ведь нас был целый десяток. Значит у них зона видимости ограниченная, ездят там зашоренные по своим обязанностям и делам. Один в один как офисный планктон, бесцельно наполняющий большую часть городов. Ничего не производящий, но и особо ничем не управляющий. Так просто роботы, за автоматизацией которых следят другие роботы.

На закрытых мостиках, нас ждал сюрприз совсем другого толка. Самый натуральный оживший труп, недавно размороженный, а потому начинающий наполнять все вокруг себя незабываемым ароматом разложения. Увешенный проводами вдоль и поперек, бесцельно слонялся кругами, не замечая нас, пока мы рассматривали его в оптику. Зрелище опять же не для слабонервных. Один только Куб ухмылялся глядя на него, с сильно прищуренным правым глазом, потому что левша. Но стрелять, никто не смел. Не, потому что Зрячий, так скомандовал, всем было просто интересно, что это за мракобесие ходячее. Наконец труп, подошел так близко, что вонь стала невыносимой. Но нас разделяла бездна между параллельными дорожками. Он не мог дойти до нас, а сообразить обойти по кругу, он категорически не мог. Для этого нужен свежий взгляд на проблему и не менее свежие мозги. Глаза его сильно раскраснелись, раздулись и отекли, головой он водил усиленно резко и дёргано, отчего напоминал дешевую куклу. Рот его был зашит, ничего кроме мычания он не исторгал.

— Надо его успокоить. — первым нарушил я тишину, устав от представления в театре, одного немного актера, где вместо слов неуклюжая мимика трупа.

— Какие мы нежные и гуманные, подумать только. — Понес, какую то чушь Порез.

Я вскинул «Родину». Надо же проверить новую винтовку. Поймал в механический прицел грудь покойного и нажал на спуск. Мягко ухнуло, глушитель поглотил почти все звуки и вспышку. Гильза ровно отсеклась и улетела за шиворот Морку. Толстая, лишь слегка заостренная пуля, со стальным сердечником вышибла последний дух непокойного, вместе с кусками мяса и прочими деталями. Но он не спешил умирать, поднялся вновь и тупо уставился на нас опять. Перекрестие легло ему на лоб и «Родина» меня мягко толкнула в плече. Вместо головы теперь у него был лишь ее остаток из нижней челюсти и частицы носа. Смерть, пришла к нему в который раз не знаю, знаю точно — в последний.

— Ты прям сын света у нас, имя соответствует — Лучезар! — со злым весельем, прокомментировал мои стрельбы Морк, доставая мою первую гильзу из за шиворота. — Патроны только за зря тратишь.

Я лишь скептически покачал головой, опуская винтовку.

— Я ему погремуху придумал. — вновь очнулся Порез. — Вар.

— Что это значит «варить»? — спросил Палый.

— Вар значит сын. Сын света. — просветил его Порез.

— Логика есть, подходит. — одобрил Палый.

— Вообще, вар это вольт-ампер реактивный, то есть единица реактивной мощности переменного тока, обозначается как вар. Отличается от ватта множителем sin j, где j сдвиг фаз между напряжением и током в цепи. — меня перебил их босс.

— Ну воин света, ты реально погнал, будешь просто Вар, ведь главное что короткий позывной. — согласился с парнями Зрячий.

— Да ну вас. — смиряясь с прилипшем позывным, но не жалуясь, поведал я им свое отношение к кличкам в целом.

Раздались выстрелы автоматического дробовика. Калтун расстреливал почти в упор, подошедших с его стороны, пару аналогичных трупов. Видимо давно заметил, но решил не транжирить патроны, дожидаясь сверх эффективной дистанции для дробовиков в целом, в тридцать метров.

— Не переживай. — ласково сказала Береста, когда все повернулись на выстрелы и взяла меня на мгновение за руку. — Для меня ты по-прежнему лучезарный.

Если я сын света, то она сестра тьмы, с ее то бездонными блестящими глазами. Куб предупреждал на этот счет. Насколько я успел его изучить, ни о ком подобное, он просто так говорить не станет.

Глава 8: Варна

Кажется, Варна тронулась своим искусственным умом, логические схемы погорели, потому что начала перестраивать на корню всю станцию изнутри, превращая ее в подобие муравейника или улья. Встречались даже стены с сотами, где вместо меда в них были, вмонтированы стеклянные капсулы, объемом не меньше пары литров, с неизвестным светящимся веществом. Взять хотя бы1 расширяющиеся к низу и сужающиеся новые коридоры, в форме треугольника, по которым мы сейчас шли. Давящее чувство, приятного очень мало. Немного стесненное пространство у головы и совсем отсутствие его под потолком, стремительно вгоняет в странное состояние и наводит на удручающие мысли. Причина перестройки станции оставалась загадкой и не подлежала логического анализу, потому что логика была здесь бессильна. Так же с нулевой вероятностью успеха и полезности, можно искать смысл в картинах некоторых особенно даровитых художников, рисующих в стилях постимпрессионизма и гранд абсурдизма. Цвета сменялись от матового черного до чистого серого. Порой до совсем непотребных, разноцветных и кислотных оттенков. В глазах рябило, как после принятия самой мощной радиоактивной дозы, хорошенького абсента, например «Змия Горыныча». Сам я лично не пробовал, однако видел художественные изображения его принимающих, для вдохновения, по стопам одного нидерландского живописца. Только в расчет не брался совсем иной состав мутно зелёной жидкости, не имеющий ничего общего с современным светящимся ярко зеленым пойлом. Один вид, которого, должен настоятельно тревожить любого выпивоху.

Порез сам себе под нос пробубнил, что то в духе: «напиться бы сейчас до беспамятства». Ну, хоть ни у одного меня возникают такие странные мысли. Правда, мне достаточно довольствоваться австрийским вином раз год, когда я бываю в гостях у родственников виноделов. В юности они переехали в Австрию, только с одной возвышенной целью, выращивать виноградники и производить благородное вино. Сейчас бы второй раз в году пригубил не малую порцию пунцового напитка, по словам сестры — эликсира жизни.

Самое мое любимое, красное полусладкое, из сорта винограда красных местных сортов, название, которого кажется Цвайгельт. Родственники, это сестра со своим мужем и целым домом детей. Они предпочитают автохтонные сорта, то есть местные. Они появились в исторической местности, и выращиваются там, по сей день. Разумеется, эти сорта заслужили доверие и покупателей и виноделов, за удобство использования и вкусовые качества. Не в последнюю очередь, рассматривалась и играющая на руку надежность сорта. Хорошо устойчивая к болезням и дающая обильный урожай. Вообще Цвайгельт почти самый неприхотливый сорт, выращиваемый на всей чудесной территории бывшей Австрии. Сорт этот был выведен сравнительно недавно. В 1922 году, в специальном образовательном и исследовательском центре виноградарства и фруктов (LFZ) в Клостернойбурге. Он по праву считается одним из самых старейших научных центров в данной сфере. Даже по сей день, он лидер, среди красных сортов, именно поэтому именно он — был выбран родственниками для культивации.

Вот стены пошли новых цветов: тициановый, сангиновый, других морковных оттенков. Когда все закончится, можно делать из станции музей. Если я или наемники ее не взорвем раньше времени. Музей первого в мире искусного художника и архитектора, искусственного интеллекта Варны. Кибернетической, но творческой души с присущим ей вольнодумием, яркостью и свободой мысли, заключенной в компьютер. Мы осматривали стены, поражались глубине и эпичности замысла, вытворенного здесь за какие-то три месяца, но, не пытаясь проникнуть в его глубокое философское значение. Кому как не человеку с оружием, знать все прелести свободной жизни, окруженной всеми чудеса света, одна из которых непостижимая Варна. Не дивясь уже ничему, чувства в один момент переполняются и больше не способны некоторое время восхищаться так сильно, что бы перед ними не возникло. Так никто не удивился шести измененным, паукообразным уврам, раскрашенным во все цвета радуги, идущим нам навстречу, бодрым маршем в колонне. Плотный автоматический огонь из всех стволов, кроме дробовика Калтуна, нещадно накрыл вражескую силу и привел к полному истреблению. Больше всех отличился Морк, выкрутив на восьмерку, катушку своего карабина. Сильный лазерный луч, расплавил сталь и внутренности увров, высвободив клубы дыма и вонь, с характерным запахом паленой резины и пластмассы. Да мы настоящий карательный отряд! Берегись Варна.

Добираясь, к отмеченной точке «анонимуса», мы расстреляли и сожгли, еще четверых увров, по парочке бродивших вокруг, а там где увры, там всегда, что-то интересное, просто так они не шляются, где попало. Наконец до условленной точки осталось не двух ста метров. Их мы преодолевали в режиме беззвучной поступи, но не парами, а цепочкой. Мне выпала честь, идти за Зрячим, в центре. Сзади Куб, относительно безопасное место. Порез первым вошел в высокие, под восьмиметровый потолок, раздвижные ворота. За ним, Морк, далее Хвоя, выставила нам раскрытую ладонь, дав знак обождать. Ждали мы менее полминуты. Мах рукой, следуем за ней. Заброшенная площадка, вела в подобный ангар-склад, а тот еще в один такой же. Не похоже на западню. Место выдавали отполированные полы, сюда часто захаживают наши общие знакомые. Мы разделились и выстроились перед такими же, но новыми закрытыми воротами. Калтуна отправили отодвинуть ворота за створку, на счет три. Командой к действию должна быть отмашка бересты с портативным электронным взломщиком. У меня аналогичный был, пропал со всеми вещами, еще по прилету.

Береста пошаманила с устройством, и тихий щелчок возвестил открытие всех замков. Калтун навалился, блеснул толстым вспотевшим бицепсом, размером с мое бедро и створка ворот поехала в сторону, обнажая ярко льющийся свет и шум множества работающих машин в автоматизированном режиме. Кажется, мы зашли в обратной стороны, тем лучше. В бодром режиме свисающие манипуляторы усеянные множеством проводов и специальных инструментальных обвесов, доставали пропавшие тела из морозильных камер, предварительно обмывали под мощным напором горячей воды, так что пар валил во все стороны. Потом тела подавались на конвейер, энергичные механические руки с потолка проводили операцию, по извлечению органов из тел, причем, они работали не по одной схеме, каждый раз вынимая, что-то разное, в разных же последовательностях. Кому то меняли ноги или руки на полностью искусственные протезы. Потом в тела вживлялись выставленные в ящиках различные искусственные органы и другие механизмы и детали, назначение которых я не могу уловить даже смутно и на глаз, назовем их запчасти. Другое слово не приходит на ум.

Потом всем и каждому телу, вставлялись многочисленные штыри и штифты в спинной мозг, некоторым в головной вживлялись похожие на имплантанты предметы. Такое я видел, почти все войска специального назначения вживляют своим элитным бойцам от одного до пяти и даже семи имплантатов. Допустим, взять имплантант силы и ловкости, вкачивает в нужный момент адреналин, имплантант здоровья может разжижать или сгущать кровь, при необходимости и все в подобном роде. Только откуда они здесь, я даже не спрашиваю, что там могла затребовать Варна, под видом сообщений из колонии большая загадка. Да и к чему трупам такой дорогостоящий набор вживлений?

Дальше по конвейеру было самое интересное, мощным разрядом, трупы оживляли, заставляя новые сердца биться с бешеной скоростью, мышцы сокращаться и тела шевелиться на столах, а глаза дико вращаться. Да вот не было ничего живого в тех мутных глазах. Готовых жмуриков, то есть уже прошитых и тонизированных до нужного состояния мощными разрядами, подхватывали и сваливали в ящики. Ящики стояли на передвижных платформах. Мы хотели пойти посмотреть, что твориться дальше, в следующий цех. Там должно быть сейчас вправляют вывихнутые мозги при жизни. Выдвинулись, не нарушая процесса производства. Как я и ожидал, жмуриков подключали через вживленные в головы разъемы в компьютеру, после чего они яростно моргая, созерцали одно им известное явление.

Сколько эксбайт или зеттабайт информации, а самое главное, какого свойства и качества им закачивали, оставалось загадкой. Одно я знал наверняка, побывав за рубежом смерти, ничего хорошего с собой притащить в жизнь они не могли, даже если им как следует промыть после этого мозги. Ворочая носы от сильного душка разлагающейся плоти, мы поспешили пройти в следующий цех, там картина порадовала нас еще меньше. Пусть гуманисты и моралисты, сейчас отвернуться. Те же самые процедуры проводились над живыми еще людьми, у всех были кляпы, поэтому сквозь техно шум, доносилось хоровое мычание, боли, страданий и отчаянья.

— Надо все здесь взорвать к… матери. — Выказал свое отношение Зрячий.

Очень вовремя, еще пару секунд и я бы пошел раскидывать все свои шесть гранат и методично расстреливать боезапас. Морку ничего не надо было объяснять, он вообще был смекалистый парень. Как влюбленные понимают друг друга с полуслова, полувзгляда, полжеста, так и Морк, уловил то особое настроение команды и Зрячего в частности. Спасти несчастных, не представлялось возможным, слишком много бед с ними успела сотворить Варна в своем сборочном цехе. Морк управился за пару минут, четыре портативных детонатора были у него в обеих руках. Мы пошли дальше, и вышли из помещения, где сваливались все отходы производства от еще живых и воскрешённых из мертвых людей. Надо признать особую стойкость всей боевой команды, никого не стошнило, тертые калачи. Выйдя в коридор, Зрячий отдал приказ.

— Подрывай.

— Нет, надо отойти подальше.

Зрячий одобрительно кивнул, пустив Морка вперед. Выгадав радиус поражения, мы спустились на два уровня ниже. Подрывник повернулся к нам лицом и посоветовал на всякий случай встать поближе к стене. Никто не стал возражать и спорить, а когда все встали, он сомкнул глаза и приоткрыв в блаженной улыбке рот, активировал детонаторы. Меня сначала ударил пол, потом общее сотрясение достигло головы. Громкого взрыва не было, но тряхнуло нас весьма сильно. Можно даже не подниматься, очевидно, взрыв уничтожил все с личной гарантией от Морка, судя по его довольному виду. Спустившись, мы обнаружили пару складов замороженных трупов. Подрывнику сегодня будет достаточно работы.

— И здесь несанкционированные морги, Морк за работу.

— С удовольствием босс.

Взорвали. Я вывел наемников, как и обещал к территории особо ценного продукта. Не удивительно, почему Варна основала именно в их близости свои чудовищные мастерские. Высокотехнологичное сырье должно быть под рукой. На этот раз я шел вторым, сверяясь с картой на ПК, впереди как обычно маячил Порез. Через полчаса бесхитростных скитаний, повредив с Порезом, собственными руками, тройку ронов до состояния непригодного к ремонту, таким образом, выместив на них злобу, я вывел группу к высокой двери. Дверь была закрыта изнутри на электромагнитный замок, обесточить ее не получиться, я уже встречал схожие. Стены из внушительной толстой стали и надо знать, где проходит питание, может оно вообще с другой стороны и под полом. Тут нужен особый подход. Зная, что такие замки больше всего уязвимы на разрыв, я объяснил Морку как надо заложить взрывчатку, чтобы ее деликатно приоткрыть. Чтобы сила взрыва, давлением превысила хотя бы две тысячи килограмм, но не более. Иначе замки перекорежит и придется закладывать большое количество взрывчатки, что не экономно и неоправданно шумно.

Он выслушал меня внимательно, поразмыслил и начал рассуждать вслух, о крайне высокой эффективности, обычного бризантного взрывчатого вещества. Морк выполнил все согласно моим указаниям, на автомате оторвав нужное количество взрыв шнура, из всего своего обильного многообразия средств, приляпал его куда нужно и велел ретироваться всем, за угол, пока он добрый. После последних взрывных работ, этот показался, несерьезным. Достаточно терпимый для ушей хлопок. Дверь лишь слегка отошла от пролета, мы ей помогли открыться в полную силу и прикрыли за собой, повесив предварительно сюрприз в виде наступательной ручной гранаты.

Коридор, сплошь увешанный древними проводами и трубами, напоминал заброшенные технические помещения метрополитена. Такой же грязный, заброшенный и темный. Словно не космическая станция, а подземелье. Тягостное чувство нахождения круглые сутки в замкнутых помещениях вкупе с комком, где то на уровне груди, от недавних зрелищ порядком шатали потолок рассудка и психику в целом. К длительному пребыванию в условиях жизни в одной большой железной коробке меня готовили. Это была достаточно молодая кандидат наук, двадцати восьми лет, по имени Мирания. Целый ряд дневных, двух недельных лекций с ее участием в роли диктора, сопровождались нашими вечерними, ночными, а порой и утренними любовными утехами. К концу второй недели, я даже не на шутку задумывался все бросить и остаться с ней. Чего не сделаешь ради женщины. Вся суть ее теоретических и практических изысканий сводилась к системе «дома» или «дерева». Где корни или фундамент, основа личности, детство, родители и семья. Стены или ствол все то, что окружает и занимает человека в жизни, во всех сферах. Вершиной всего, потолком, крышей и зеленью дерева, она подразумевает установки. Желания, задачи, миропонимание, мировоззрение, осмысление и осознание собственной жизни. Так вот суть полноценной личности в здоровом дереве или доме, с тремя составляющими, где без отсутствия одного из трех компонентов, начинаются отклонения самых разных видов и качеств. Разница между деревом и домом очень простая. Каждый может выбрать больше ему понравившуюся модель. Но сейчас, знание всего этого, мне никак не способствовало. Помогли больше всего воспоминания о нашей интимной жизни. Не дано было сложиться отношениям и остаться вместе. Слишком большая разница в крыше или зелени, была у нас. Вибрация нагрудного кармана вывела меня из дум.

«Берегитесь. Варна злиться, вы впали в ее немилость и теперь она спустит на вас всех псов». - написал заботливый «анонимус», после того как сам же указал координаты.

«Да мы всего то пару лаб уничтожили, да некоторые из ее странных складов. Просто у нее плохой характер» — ответил я.

«Осторожнее двигайтесь по этому коридору, я не знаю, что вас там ждет дальше, поэтому не смогу предупредить об опасности» — ответил и выключился наш покровитель из сети.

— Что там у твоего друга опять случилось Вар? — Заметил мою активность, чуткий Зрячий, казавшийся с виду рассеянным.

— Говорит, Варна гневается, а что нас ждет впереди, никто не знает.

— Вот и узнаем. — Выказал очевидное для всех Палый.

Ждало нас помещение похожее на современную казарму. Где кроме пустых лежанок в два ряда, больше ничего не было. Следующая казарма была на две трети заполнена свежеиспеченными киборгами, кажется из живых людей, чуть менее сотни боевых единиц. Лежат ровно, оружие в руках, будто только что с присяги в верности искусственному интеллекту. Мы бы тихо ретировались, да вот не задача. В проходе стоял один караульный с автоматом. Он повесил низко на зашитую грудь, голову со стальным лбом. Может, дремал, а может, находился в состоянии покоя. Порез с Хвоей были в голове, в качестве разведки, двигались они отменно бесшумно. Только когда уходили, воля случая заставила бойца дрогнуть и поднять голову, через полуопущенные веки, мутным глазом он заметил лазутчиков. Несколько секунд он просто стоял и смотрел на пришельцев, пока Хвоя не выдержала и не выстрелила ему строго между глаз. Глушенный выстрел повалил часового наповал, а при падении он бряцнул всем, чем только можно было. Шумно ударился затылком о твердый пол. Мы затаились, ожидая подъема всего личного состава киборгов, но ни один из них даже не шелохнулся, наверно строго настрого ждали приказа часового вставать, или веления свыше, вероятно от самой Варны.

Мы безмятежно и безмолвно вышли из казармы. Если подсчитать примерно, их здесь двенадцать штук, при простой математике, в среднем, каждая казарма заполнена на половину, получается внушительное число. Одна тысяча бойцов любого качества, даже самого худо-бедно скромного боевого потенциала, сможет закидать нас шапками. Предположим каждый из нас, стоит сотни таких переделанных воинов. Все равно математически, мы проиграем с вероятностью в сто процентов, даже если получится их всех перебить ценой собственной жизни. Мы максимально отдалились от казарм.

— Морк сколько у тебя в запасе взрывчатки с собой? — Поинтересовался Зрячий.

— Хватит чтобы ликвидировать половину. — ответил Взрывник, почесывая темечко кончиком широкого саперного ножа. — Знал бы, что предстоит так много работы, загрузил бы и вас отменными погремушками.

— Иди, минируй, с собой возьми Калтуна. Будем ждать вас через пять минут, у того выхода под стенкой в нише. — указал Зрячий пальцем на место встречи.

— А ты Калтун, накрути глушитель, будешь нянькой рядом ходить, давать заряды снотворного всем, кого замучает бессонница.

Несловоохотливый громила, кивнул и удалился с Морком. Автоматический дробовик с эффективным глушителем, действительно весомый аргумент в борьбе с неспящими. Есть только подозрения о не совсем тихой походке исполина, но кому, как не боссу знать об этом лучше.

Мы обошли по краю все казармы и затаились, как было условлено. В это время, через главный въезд, заехал погрузчик с буксируемой платформой, где сидела целая партия, не меньше полтораста киборгов, все они отличались тем что были с того света. Дух от них шел мерзостный. Но носа никто не воротил, хотелось лишь скорее расстрелять их. Природа у воина такая, бороться с нечистью, во всех ее проявлениях. Мы пригнулись. Зрячий, тихо предупредил всех во встроенную в воротники гарнитуру.

— Никому не высовываться. Морк прием, у нас много гостей. Вы закончили?

По частоте, настроенной на шифрованный канал наемников, в таблетку в ухе я услышал еле слышный ответ и прибавил громкость.

— Да, мы напротив.

— Хорошо. Пусть они проедут в центр, вон до того перрона с периллами, там и подрывай. Нас не накроет?

— Ну, разве что с легонца, уши закрывайте лучше.

— Принял, отбой.

Погрузчик поехал в сторону перрона. А мы залегли, раскрыли широко, рты, заткнули уши. Пол приподнялся, ударил сразу по всему телу снизу, сверху от души сильно добавила взрывная волна, тревожный гул наполнил голову. Закончилось все дождем из многочисленных осколков и частей тел. Мне наголову, прилетела, чья то рука и полная лента патрон, почему не сдетонировали, загадка. Кубу повезло меньше всех, он поймал на спину метровую горящую покрышку погрузчика, но соседи быстро ее сняли с него, а негорючий материал формы спас от ожогов. Не все потерпели повреждения несовместимые с жизнью, какой бы не настоящей она не была. Как Морк и предвещал, далеко не все оказались в радиусах, эффективных взрывов. Лишь одна треть точно пребывала во временном, полуобморочном и коматозном состоянии, продолжая двигаться подобно гусеницам весной. Лишь немногие пытались подняться на ноги, но все равно падали и роняли оружие.

— По выжившим, прицельный огонь на поражение. — скомандовал всем Зрячий и первым застрекотал из автоматической винтажной винтовки с обоймой большой емкости, так называемой в быту — барабанный магазин, что не совсем корректно.

Напоминает подобие чешской автоматической винтовки CZ 805 BREN, чей внешний вид соответствовал всем современным веяньям оружейном моды, прошедшего столетия. Любит зрячий авангардное оружие. На поясе у него тоже пистолет, какой то древней конструкции. Короткие точные очереди и одиночные выстрелы заполнили гудящую пустоту. Первые секунд десять, выстрелы были весьма приглушенными, потом я словно вынырнул из воды и звуки опять стали живыми и полными, но все равно не казались такими шумными. С расстояния в тридцать и семьдесят метров, бронебойно разрывные пули, каковыми были оснащены почти все члены отряда, разрывали головы буквально напополам и вдребезги. Не важно, был заменен через или мозг, разлетались они одинаково хорошо. Полумертвых, такими я видел киборгов переделанных из некогда натурально живых людей и мертвых, было одинаково легко расстреливать. Никаких мук совести. Вот девушка лет двадцати, поймана в прицел, без волос на правой половине головы, вместо кожи и черепа, стальная пластина, перекрестие с горящей красной точкой на лоб, между бровей, спуск, фонтан прозрачной жидкости, вперемежку с кровью. Смотрим дальше. Мужчина, лет сорока, вместо шеи сплошные трубки и провода, вместо глаз стеклянные серые шары. Пытается прицелиться и даже стреляет в потолок, но у него не получается взять ниже, вместо рук у него одни лишь стальные трубки с горящей черной копотью, бывшей когда то заменителем кожи. Кто следующий, мужчина в районе двадцати пяти, лысая голова, без ног, под искрящими полу пластиковыми обрубками, лужа черного масла, в руках автомат, потенциально опасен. Выстрел в голову, перестал двигаться. Вскоре мозг перестал подмечать даже различия в поле, возрасте и прочих уже не имеющих значение мелочах. Есть цели, есть желание закончить карательную миссию.

Нашими совместными усилиями, горящие солдаты Варны перестали корчиться и ерзать с места на место. Достреляв последний вражеский актив, Зрячий велел всем сматывать удочки. Любопытное обстоятельство, никто из киборгов не кричал, стало быть, у них зашкаливает боевой дух, либо болевой порок завышен, если вообще не отключен. Каким простым все казалось в теории, предупредить корабль, потом подать тревожный сигнал на планеты или одну из них, улететь восвояси. Получается все совсем под другому, по наихудшему сценарию. Вот я уже завязан в противостоянии с Варной, а чует мое нутро, все только начинается. Мы в темпе легкоатлетов, после пары чашек кофе, оперативно покинули поле брани, нами же и устроенное. Продолжая движение на запад, Зрячий никак задумал навести на станции полный порядок и вообще стать полноценным ее хозяином. А почему нет? Отбуксировать ее подальше своим кораблем, в невесомости это не составит труда. Обеспечить тем самым себя и свою команду первоклассным товаром на всю оставшуюся жизнь. Ведь настолько рисковая и грандиозная затея, которая никому, никогда не придет в голову, а ведь действительно, мыслить надо масштабно, по мировому. Не находя лучшего повода начать разговор об этом, я пошел издалека. У Калтуна, из нагрудного кармана, торчали связки зеленых и красных проводков. Я перебрал в уме со скоростью света всевозможные варианты ответов к этой загадке, а потом решил, не мучатся на этот счет. Просто прилюдно спросил.

— Сувенир или трофей?

Он посмотрел сначала на меня, потом в направлении моего взгляда. После моих слов на него уставились уже все, приметив подозрительные провода. Находясь в компанию агрессивно настроенных мужчин и двух женщин с оружием в руках, только что истребивших орды киборгов собственноручно, шутить подобным манером не следует. Зрячий достал свой винтажный пистолет и приставил его к затылку Калтуна лично.

— Доставай, чего у тебя там.

— Ну босс. — впервые надтреснул его голос, за все время.

— Быстро. — сказал резко Зрячий и для усиления эффекта, взвел курок.

Да-да, раньше пользовались этой древней и не самой надежной конструкцией ударно спускового типа, повсеместно, не зная проблем и не догадываясь о них. Детина, вздохнул и вынул из кармана за те самые связки проводков, пару белых полупрозрачных глаз. Потом в тишине, явно усовестившись как маленький ребенок, за пойманной шалостью, покраснел. Зрячий снял с боевого взвода пистолет и убрал в кобуру. Хвоя засмеялась.

— Детский сад. — Осудил его серьезный Порез.

— У всех свои причуды. — вступился за него Куб и я был с ним солидарен. — Не осуждайте его.

— По моим данным, тремя уровнями ниже золотая жила инженерных новшеств, техники и прочих приборов, работающих по самой современной технологии, выделяемой плазмой энергии, почти, что вечный двигатель-батарейка. — озвучил я заманчивое предложение спуститься вниз. — Половины этого, после продажи, хватит, чтобы вам больше никогда не беспокоиться о деньгах. — Выговорил я смотря на реакцию Зрячего, как рыбак закидывающий удочку с наживкой, чтобы посмотреть на ее спрос.

— Что еще здесь есть Лучезар? — Бесхитростно спросил Зрячий, ни с того ни с сего назвав меня по имени, вместо условленного позывного.

— Все, что нужно. — выложил я все карты на стол.

— Я так и думал. — алчно ответил Зрячий.

— Значит все или ничего. — заранее предугадав его намерение, а теперь убедившись в этом, невесомо сказал я, подтвердив свои же догадки.

— Именно, мой друг. Все так.

— Ясно, понятно. — ответил я, пронырливо имитируя беззаботность, а у самого кошки заскреблись где то далеко в душе.

— Пошли, посмотрим твою золотую жилу, а потом будем решать, как порешать Варну. — Предложил Палый.

Зрячий одобрил предложение Палого. Вот так чесная компания. Зрячий мелко не плавает. Вот что положительно интересно, аналитики с Земли догадываются о таком исходе? Почему-то сердце мне подсказывает, догадываются, но принимать во внимание точно не станут. Тогда какой исход событий ждет всех нас вместе с Варной взятых? Если я с наемниками, с ней совладаем и если я не выйду на связь с Землей или Меркурием в течение первых дней? Правильно боевой звездолет «Славь», направят с Земли. Через десять дней он будет здесь. Попытается выйти на связь, если ОСМа не ответит, направит разведку. Вакханалия, что здесь твориться, не устроит ни одного разведчика, если последние останутся в живых. Учитывая растущую армию киборгов Варны. Недовольная разведка это всегда плохо. ОСМа подвергнется массированной ракетной атаке, и ей нечем будет ответить. Ну, бесспорно это случиться при самом плохом раскладе, если за оставшиеся семь дней, мы не управимся своими силами, я буду вынужден выйти на связь, ну или покинуть судно с наемной братией, как крысы с тонущего корабля. Последнее не желательно.

Тремя уровнями ниже, я невольно стал примечать особую чистоту пола. На такое вполне себе способен уборочный отряд ронов. Только зачем им это здесь понадобилось, вернее Варне? Без внимания безумного ума, не ускользает ни малейшая деталь. Еще одна, на этот раз подозрительная подробность, привела меня в состоянии предволнения, когда разум уже все понял, а ум начинает только догадываться. Тело уже вняло разуму и его немного трясет, мелко так, как после купания в ледяной реке, пусть то даже знойный летний день. Пол сильно исцарапан. Ничего конкретного, но плохой знак. Холодный пот уже выступил у меня на лбу. Я осмотрел членов отряда. Явь никого из них не тревожила, по сей момент, кроме разве что Куба. Он не мог поднять глаза от своих ботинок и плелся, будто у него сильно болит живот. Ошибки быть не должно.

— Стойте! — вырвалось у меня в предвкушении неминуемого события.

— Давай потом с этим. — Лениво ответил Палый.

— Нет пусть говорит. — осмотрительно выступил его босс.

— Если мы пойдем дальше, то, как минимум горько пожалеем об этом.

— Опять мистификации у тебя? — риторически спросила Хвоя.

— Куб скажи им. — обратился я за поддержкой к одному из них, раз мне не хотят верить.

— У меня голова болит. — пожаловался не своим голосом Куб. — И живот.

— Какие мы нежные. — съязвил Морк.

— Заткнись зубоскал. — грозно пробасил хмурый Порез, а потом не печатным текстом выразил свое философское понимание корня растущей беды на нами. — Руб, че за… с тобой твориться?

— Я слышу скрежет и грохот, они сводят меня с ума. Ярко красный свет, он преследует меня последние минут пять, глаза болят от него.

— Головой ударился, во время взрыва. С резьбы съехал друг наш. — просто объяснила Хвоя.

— Тогда я вместе с ними ударилась. — Прислушиваясь, замолвила Береста, крутя головой по сторонам, раскидывая пышными, волнистыми черными локонами волос, чтобы оголить уши.

— Точно вибрация, под ногами. — подхватил Зрячий, а потом коснулся рукой стены. — К нам, что-то приближается, приготовились.

Мы встали в оборонительную позицию, готовясь принять бой с любой стороны.

— Отходим помалу назад. — Тихо в гарнитуру прошелестел Зрячий.

Девять человек вооруженных до зубов отступают. Зрячий либо испугался, либо проникся нездоровой обстановкой в коллективе. Хотя, когда вибрация под ногами усилилась и стал отчетливо слышен писк, я стал склонен полагать и то и другое. Потолок над нами заскрипел, листы стали прогнулись, мы поспешно покинули место обвала. Увесистое трехметровое чудище на двух ногах, не меньше пары-тройки тонн, проломило потолок и рухнуло на наш уровень, уверенно присев и удержав равновесие. Не успело оно хорошенько осмотреть нас своими горящими рубином прорезями, как молниеносный огонь из всех стволов обрушился густым градом на этот новый образец цепного пса Варны. Бронебойные пули рвали и мяли толстые стальные обвесы и части тела робота, но этого было слишком мало. В густых облаках дыма, я различил четыре руки. Одна конечность из пары наибольших, была увенчана подобием бура с захватывающими щипцами, другая была оснащена подобием миксера с одним венчиком, усеянным шестью вращающимися по кругу толстыми, изогнутыми ножами.

Он словно не замечал таких мелких повреждений и уверенно шел на нас, раскручивая правой рукой жуткие ножи с неимоверной скоростью, а другой щелкая щипцами и попеременно включая полуметровый бур, толщиной с запястье.

— Моооорк жжжжги! — Орал Зрячий, исступлённо отбегая спиной назад и выдавая длинные очереди.

Морку повторять не надо, он выкрутил карабин на максимум и освещая розовыми всполохами света дымный коридор, расстрелял всю энергетическую ячейку в тридцать выстрелов. Ни одно попадание не принесло желаемого эффекта. Но Морк все равно перезарядился и дал еще пяток световых лазерных вспышек.

— Что за черт!? — недоуменно произнес Морк, оглядывая свой лазерный карабин, пробный выстрел в стену, проделал в ней изрядно глубокую, оплавленную по краям дыру.

— Не трать заряды, у тварины импульсный отражатель стоит. — Посвятила Береста взрывника в таинство современных технологий, о которых все и так должны знать, по умолчанию в наше нелегкое время.

Значит, видела Варна собственными глазами, что делал карабин Морка с ее уврами, да приняла соответствующие меры. Видя, что мы скрываемся за поворотом быстрее, чем чудище успевает нас выпотрошить, оно издало нечеловеческий кибернетический вой, от которого у меня встали волосы на загривке, запершило в горле. В паническом бегстве по лабиринтам коротких коридоров, я едва успевал заблокировать за нами клинкеты. Робот просто вырезал, выламывал и выминал, их своими мощными четырьмя конечностями, словно это фольга а не листы прочной стали. Я вдруг понял как ясный день, как сильно должно быть Варна, обозлилась на нас, по настоящему, с женской ядовитой злобой. Не зря же «анонимус» предупреждал нас об этом. Казалось бравую дружину, ничто не могло удивить, но последняя погоня выбила немало веры и силы духа из бойцов Зрячего. Признаться, я и сам был весьма обескуражен таким лихим, поступком. Будто нас травили и загоняли, как охоте, а мы как мыши, следовали по лабораторным стеклянным колбам к неминуемому концу. Это надо прекращать!

— За седьмой по счету дверью, я окликнул задыхающуюся от интенсивного бега Бересту.

— Блокируй!

— А ты чего?!

— Так надо!

— Береста делай, как он говорит, да поживее! — наорал на нее сам Зрячий, тоже уставший от погони.

Достав ПК, я подробно стал изучать, план помещений и ходов в округе. Найдя впереди нас, грузовой подъемник, уровнем выше, я последовал к нему.

— За мной! — махнув рукой, я просто побежал дальше без объяснений.

Догнав меня, и заблокировав последнюю дверь, за нами, у нас примерно была фора в пару минут. Я быстро притянул Морка за грудки и посмотрел ему внимательно в глаза.

— Клетка подъёмника заперта, замки не работают, сделай что нибудь, у тебя тридцать секунд на все.

— Засекай. — кратко ответил подрывник, сразу приступив копаться в рюкзаке.

— Прячьтесь за выступами, быстро. — сообразил Зрячий, что сейчас будет.

— Глаза! — дал команду Морк.

Морк управился за двадцать одну с половиной секунды, за что я был лично ему благодарен. Яркая белая вспышка ослепила нас даже сквозь зажмуренные веки и ладони. Запахло паленым металлом и едкой зловонной химией. Морк подбежал к прожжённым дверям, с ноги вдарил по ним, но они не сдвинулись с места. Неутомимый монстр тем временем начал рвать последний клинкет за нами.

— Калтун зашиби! — рявкнул Зрячий.

Детина отстранил Морка, просто рванув его за лямку разгрузки над шеей. Взял разгон с двух шагов и ударом ноги выбил двери. Затем мы помогли ему навалиться на отогнутые двери руками и уложили одну из них. Просторная, черная шахта бесконечно уходила вверх и вниз. Подъемника нигде не было видно. Я первым включил нагрудный фонарик и влез внутрь. Цепляясь за перемычки сварных профилей, я полез вверх. Спустя пару пролетов я понял, что лезть вниз было бы несравненно легче. Но так монстр не сможет выломать двери окончательно и скинуть их на нас. Способен ли он на это, проверять у меня не было никакого резона. Весь отряд уже карабкался за мной вверх, без лишних вопросов. Это мне нравится, единственное во всей ситуации. Слова тут лишние, действие первостепенно. В вопросах выживания, аксиома проверенная тысячелетиями.

Мы миновали четвертый пролет, робомонстр, наконец, с одного единственного удара, выломал вторую дверь, и она полетела вниз шахты. Высунулся посмотреть на поверженных в бегство трусов, но не возликовал, а наоборот замолотил буром в бессильной злобе по стене. С его увесистой комплекцией, но надо отдать дань уважения дизайнеру, изящной формой общей конструкции и габаритами малого танка, лазанье по отвесным стенам, было несбыточной мечтой слона о полетах по небу. Чему я и радовался как мальчишка, лезущий на дерево от дикой, кусачей собаки. Между прочим, тот талантливый дизайнер явно Варна, это прослеживается в обтекаемых формах робота. На земле бы за такое конструктивное чудо, дали ранг генерала любому, с пожизненным обеспечением всей семьи гения инженера и наимногочисленными почестями, да льготами.

Варна показала свою мощь без скромности и обиняков. Что же мы можем противопоставить ей, кроме беготни, трусливо поджав хвосты? Правильно, импровизацию и непредсказуемость. На всякий случай, я отделил вечную батарейку от ПК. Мало ли Варна нас пеленгует постоянно, с нее станется. Спустя пролетов восемнадцать, когда руки почти онемели, я устал, и начал подыскивать лазейку, чтобы опять не взрывать двери на уровень. Спустя пару пролетов я таки нашел вентиляционную решетку подходящего размера. Не много не мало, два на два метра. Держась, как следует за уголки жесткости шахты, качнулся на руках. Вдарил по решетке. Не поддалась, вдарил еще пару раз, начала сминаться. Руки уже порядком затекли и начинали неметь. Ко мне подоспел Порез и без вопросов с утонченными афоризмами про отсутствие силушки богатырской, сам стал раскачиваться и бить ногами препятствие между нами и заслуженным отдыхом. Не самый завидный способ время препровождения, зависать в шахте грузового подъемника. Оттого что решетка находилась гораздо правее, удары приходились в основном вскользь. Но разозленных, уставших и кстати голодных мужиков это не способно остановить. Порез даже зыкнул на нее, и она наконец отпала, улетев в бездну. Нам попалась наверно самая глубокая шахта на всей станции, потому что она беззвучно пропала далеко внизу, как и дверь выломанная монстром.

Возобновляя последние силы в особенно ноющих кистях, я одной рукой дотянулся до шахты и юркнул туда целиком, как тюлень. За мной измученный порез и не менее изнуренные любители заброшенных шахт. Когда почти все влезли, Береста, почему то оказавшаяся последняя, ловко вкарабкалась к нам, развалившимся, кто как, в полный рост. Тут же, за ней реактивно быстро, сверху вниз пронесся подъемник. Она не оборачиваясь, красиво выпученными черными очами, молча посмотрела на меня как рыба. Я не нашелся, что ей сказать, а просто покивал головой. Такое тоже бывает, думаешь, шахта не используется, а она раз и активная. Прямо, как с ружьем на стенке.

— Перекус. — Выйдя из ступора. — объявил Зрячий.

Команда зашелестела, сухими пайками, а я своими деликатесами. Калтун единственный включил нагрудный фонарик, и все начали прием пиши. После десятиминутного приема пиши, значительно повеселев, Зрячий объявил сорока пяти минутный перерыв. Я лег, закрыл глаза и отключился.

— Вар. Вар, проснись. — шептала, положив мне свою руку на шею и голову пригожая Береста.

Я очнулся. Оглянулся, прикидывая обстановку. Все спят, кроме Бересты.

— Давно не спишь? — ответил я ей тоже шепотом, потом глянул на часы, проспал в отключке тридцать пять минут, мало, но и то хлеб.

— Минут пять. — ответила она держа косу одной рукой у плеча. — Хочу сказать тебя об одном.

— Да, я слушаю тебя. — тихо, чтобы никого не будить прошептал я.

— Меня зовут Велена.

— Мне приятно это знать, Велена.

— Лучезар, ты поможешь мне в одном деле? — перешла она вдруг на мое имя.

— Давай мы это потом обсудим, в более так сказать интимной обстановке. — оглянулся на спящую команду я, опасаясь, что нас подслушивают или это провокация, последнее маловероятно, но имеет место быть.

— Мне необходимо знать, ты поможешь мне? — еще тише, но настойчивей спросила она, заглядывая своими омутами в мои глаза.

— Амм… давай, иди, давай сюда… мммм — понес полусонный бред Порез и сам же от него проснулся.

Мы успели сесть, как ни в чем не бывало, я делал вид что проверяю «Удав», а Береста просто сидела рядом и смотрела в стену.

— Не шуми, остальных разбудишь. — сказала она ему в укор.

— Сколько время? — бесцеремонно спросил он чуть не в полный голос.

— Пора вставать. — ответил ему недовольным голосом Палый, глядя на часы.

Куб тер глаза, Калтун зевал гигантским ртом, а Хвоя растягивалась в поклоне и разминала мышцы.

— Минутная готовность и выступаем. — улыбаясь, жизнерадостно объявил, довольный Зрячий, по видимому выспался и отдохнул лучше всех.

Я знал его секрет и тоже намеревался им воспользоваться, но меня опередил Куб, он достал капсулу из поясной сумки и закинул ее в рот. То же самое, проделала Хвоя и запила водой из гидратора. После нее все проделали тоже самое. Я покопался в своей универсальной аптечке и тоже выудил такую. Универсальный мышечный релаксант и тоник для головы. Средство для быстрого восстановления мышц после долгой работы и большой нагрузки. Кодовое название «Вдох». На таких капсулах, можно спать по тридцать — сорок минут в день на протяжении девяти дней. Побочных эффектов никаких, главное потом хорошенько поесть, выпить много воды и отоспаться Дня три желательно, смотря какой долгий марафон на них был. Похожие профессиональные спортсмены используют, но только во время тренировок, за неделю до соревнований, использовать прекращают, чтобы в крови не обнаружили следы допинга. Чего спортсмены только не принимают, во время становления карьеры. Очень часто современный профессиональный спорт убивает. Ни в одних спецслужбах и особых войсках, не принимают так много химии как они, понимают, что человек на износ работает на них. Седая голова в тридцать пять — сорок лет никому не нужна. Но разве это кого нибудь остановило?

Я шел сзади всех, Велена, она же Береста, оглянулась на меня, ожидая ответа на свой вопрос. Выставив вперед ладонь и моргнув, я образно дал ей понять, чтобы она не бежала впереди электрокара и вообще ни о чем не волновалась. Придет время, придет ответ и решение. Не знаю, так ли она поняла, слово в слово, но улыбнулась вполне довольно. Может быть на нее «вдох» уже подействовал, поди, пойми этих женщин. Тут еще и Куб недавно с намеками на роковую женщину. Ход измышлений, прервал Зрячий.

— Спускаемся по одному. Порез, Хвоя идете первыми. Калтун, Морк следом, Вар, Куб, после них, Палый со мной за ними, Береста замыкаешь.

Порез и Хвоя вытянули по персональному тросу, из пояса, закрепили кошки за угол поворота трубы, и спустились в уходящий вниз такой же широкий лаз, освещая путь подствольными фонариками.

— Вар, где мы точно окажемся? — спросил Зрячий.

— Точно не скажу. Примерно, на пути следования электровоза в порты. ПК выключил совсем. Тот робот, жаждущий нашей смертушки, по нему нас пеленгует, в этом нет сомнений.

— Тогда включай свой ПК, устроим ему облаву. Твой черед спускаться.

— Ну Куб пошли. — показал я ему большой палец, в знак готовности.

Спуск был короткий, всего девять метров. Почувствовав под ногами опору, я нажал на кнопку возврата на поясе. Умная кошка, отцепилась сверху и быстро втянулась обратно. Как и ожидалось, пространственное ориентирование и знание карты местности, меня не подвело, мы были в простенке «воздушной» станции. Помещения вокруг предназначались для выработки, вывода и циркуляции воздуха по всей станции. Чем не место для встречи с робовоином Варны.

— Осматриваем быстро, все лишние входы и выходы блокируем, ищем подходящее место для засады. — распорядился Зрячий. — Пары не меняем. Вперед.

В ходе беглого осмотра, мы закрыли все двери, ведущие в помещения стратегически важных объектов. Без воздуха остаться нельзя. Благо двери здесь были ни чета обычным, впечатлительной толщины. Сами укрылись в распределительном зале, достаточно просторном и пустом, чтобы не опасаться, что нибудь повредить. Идеальное место для засады, много толстостенных перегородок и укрытий, в виде аварийных боксов с запчастями и всем необходимым для ремонта. Зрячий собрал нас на пустой площадке в центре.

— План такой, Вар включил ПК, по которому бешеная электро мясорубка, что гналась за нами, найдет нас здесь. Морк сейчас, как следует, заминирует единственный вход сюда. Который мы закроем, как только он сюда войдет. Вдруг он не один будет, так что молите богов, чтобы он был один. Вот здесь спрячется Вар со своим ПК, по пути следования к нему, ты заминируешь еще и этот мостик с перилами. Дальше по обстоятельствам, прячемся, стреляем, бегаем, не даем себя пошинковать в салат. Вопросы?

— Морк у тебя достаточно бабахов для бешеного миксера? — уточник главный вопрос Палый.

— Достаточно, чтобы его ржавые потроха раскидало на все семь сторон света.

— Хорошо, за работу.

Глава 9: Береста

В течении шести минут, когда все приготовления были готовы, мы расселись по местам, в ожидании пса Варны. Каждый выбрал удобную ему позицию. Нашим планом была простая засада. Иногда это самый лучший план, когда проще некуда. Спустя двадцать минут, я решил не дергаться и подождать еще двадцать минут. Спустя следующий период времени я наверняка решил, что у меня паранойя с манией преследования в острой форме. Кажется, что меня отслеживает сумасшедший искусственный интеллект, женского пола, через ПК, взятый с тела мальчика. Хорошо, что не кажется, что он специально был, подкинут ему, чтобы я его тогда взял. Но такое тоже возможно, оно впрочем, не исключает и мою адекватность. Меня прошиб холодный пот, когда на груди в полной, гробовой тишине, раздалась вибрация, прямо мне в сердце.

«Оно идет» — простой, и ясный ответ дал мне «анонимус» на все мои злоключения по поводу моей адекватности.

Я устроился в углублении в полу, таким образом, чтобы, видеть Зрячего. Моим напарником по готовому окопу, был по прежнему Куб. Намеренно выбрал его, пусть Велена, не отвлекает меня своими просьбами в столь ответственный момент. Кажется, она это поняла и выбрала позицию, теперь мы не сможем пересекаться взглядами. Или я сам неосознанно это сделал? Я привлек жестикуляцией внимание Зрячего, и не пользуясь гарнитурой, сообщил ему о приближении врага. Он кивнул и велел быть начеку. Как и ожидалось, робот вошел в единственную открытую дверь, логически ведущую сюда, напрямую, не окольными путями. У меня были подозрения, что он заподозрит в этом неладное, но я ни с кем ими не делился, ведь плана лучше у меня не нет. Воевать, так воевать. Вошел, остановился, медленно поводил вытянутой головой из стороны в сторону, как будто у него визоры, не на триста шестьдесят градусов обзора. Впрочем, почему бы и нет. Тут только я заметил, почему он так долго к нам шел, ведь подняться на параллельном подъемнике или добраться по лестнице пятнадцать минут ходу. На незанятых двух, нижних рукообразных манипуляторах, теперь были установлены крупнокалиберный пулемет и пяти ствольная турель. Видел я такие в действии. Устанавливаются на вертолеты в основном. Электрокар разрезает напополам за три секунды. Вдоль. Армейский джип, за три с половиной.

— Солидно вооружился сукин кот. — не смотря на приказ молчать, едва слышно сказал Морк и активировал первый фугас.

Сдетонированный прямо под ногами робота фугас, заставил его хорошенько пошатнуться и даже уронил на пятую точку опоры, условную, конечно же. Стоило ему подняться, как Морк подорвал фугас слева от него, и через пол секунда справа. Так что едва поднявшегося робота окончательно кувырнуло навзничь взрывной волной и тем обилием мусора, которым Морк прикрыл взрыв направленного действия. Мы не спешили вылезать из укрытий и открывать огонь по непонятно чему. Робот валялся на месте и не подавал признаков исправности.

— Ждем. — очень тихо сказал Зрячий, так что его не услышала бы и мышь.

Вдруг, в открытый главный проход, синхронным шагом вошла дюжина отменно вооруженных киборгов из размороженных некогда колонистов. Вошла и пошла строго по центру в шесть пар. Зрячий внимательно следил за ними в щель, между столбами сводов, а потом связался с нашим подрывником.

— Морк, будут в зоне поражения, кончай их.

— Есть.

Следующий фугас с пламенным облаком, раскидал зловонных бойцов, весьма прилично. Надо было тоже учиться на подрывника. Очень увлекательное занятие оказывается на деле. Естественно, кроме переноски на себе большого количества взрывчатых веществ. Однако трое из них повредились не окончательно.

— Калтун, Береста, добить их. — Зрячий скомандовал только им, они были ближе всех.

Парой выстрелов, с дистанции пятнадцать метров, Калтун угомонил двоих, а Береста из пистолета пулемета с интегрированным глушителем, изрешетила последнего, короткой очередью в голову и грудь. Меня кольнула дерзкая мысль, что не могло быть все так просто. Точно в подтверждение моим догадкам, робот, засучил ногами по полу, затем уперся двумя правыми конечностями в пол и быстро вскочил как заведенный. Быстро он идти не мог, левую ногу ему изрядно порвало, а с корпуса поотваливались почти все бронещиты. Только дать порцию выстрелов он успел первым. Загрохотал крупнокалиберный пулемет, его тяжелые пули калибра 12.7 мм. начали превращать в решето укрытие Калтуна с Берестой. Повезло, они успели сменить позицию, с первыми выстрелами по ним.

— Из всех орудий огонь. — велел Зрячий.

Все наши стволы, обрушились на потрепанного робота единовременно, но не успели его обратить в металлолом. Он сразу же дал ответный огонь из двух орудий. Турель успела поработать секунд пять, не больше, чтобы я понял раз и навсегда, с чем больше никогда не буду связываться в прямом боестолкновении. Мое жалкое укрытие не вселяло уверенности. Но нам несказанно повезло, в турели заклинило питание лентой, она продолжала крутиться вхолостую, не создавая огня. Странно, как его средства вообще заработали, после тройного взрыва. Надежность оружия современных производителей играла не в нашу пользу. Ловя моменты, когда пулемет работал не по нашему укреплению, мы с Кубом, высовывались дать отпор. То же самое делали остальные. Робот тем временем, медленно хромая, приближался к нам. Я дал Куб понять, что нам пора менять укрепление. Почти все уже поменяли, но мы были и так дальше всех, теперь наше время. Дождавшись перевода огня с нас на Палого со Зрячим, мы согбенно приседая побежали за груженую сменными трубами для отвода воздуха, платформу. Едва мы присели, пулемет дал короткую очередь по нам. Все трубы над головой пробило насквозь и я, сделав страшные глаза Кубу, упал плашмя на пол. Сосед по укрытию тут же повторил за мной. Я конечно храбрый вояка, но сейчас у меня не хватило духу, ответить. Я точно был уверен, стоит мне высунуться на мгновение, как робот даст по мне фатальную очередь.

Не смотря на явное огневое превосходство в численности, робот нас прижимал и заставлял отступать. Прихрамывая все сильнее, поврежденная нога качественно обстреливалась мною и еще некоторыми бойцами все это время с особенной тщательностью. Он достиг точки, бывшей эпицентром взрыва для киборгов. Возликовавший Морк, разом взорвал последние два фугаса. Смачным двойным взрывом ему окончательно оторвало ногу, он упал вперед. Глубоко промял немалой массой решетчатый пол. Искорёженной турелью он уперся в пол и попытался принять горизонтальное положение. Мы стали закидывать его гранатами. Мертвому припарка, но они прилетали аккурат, в его вмятую ложбину в полу и создавали хороший взрыв, не рассеивая при этом мощь. Пусть и малого для него заряда гранаты, мы старались. Он пытался огрызаться, но при падении безвозвратно погнул перегревшийся ствол пулемета. Теперь все его выстрелы летели вправо и вверх, создавая нам непередаваемое облегчение.

Робот видать был не очень далекий, раз не пытался выправить ситуацию, стреляя допустим интуитивно, пользуясь одной и той же системой наведения. Мы почти добили его очередями, он уже даже не пытался стрелять. Просто дергался, махал конечностью с пулеметом, а другой раскручивал турель, которая издавала дикие щелчки, тоже видать переклинило что-то. Свободными от стрелкового орудия конечностями он буравил пол, рвал и пилил свою же оторванную ногу. Прекрасное и одновременно отвратительное зрелище поверженного врага, захлебывающегося в лужах собственных масел и других прозрачных жидкостях. Калтун, был ранен, еще первой очередью и теперь лежал, истекая кровью. Велена обвязала его и вколола порцию стимулятора. В полубреду, он стоически держался на нем, как на последней грани, между этим миром и смертью. Порез с Морком, отволокли его подальше от умирающей машины, начавшей подозрительно сильно искрить в месте оторванной ноги. Внезапно робот загудел, словно не настроенными динамиками и протяжный скрип наполнил наши уши ужасными звуками.

— Я вам уууууггххх… Слышите, я все вас поймаю иииии… — Замолкли динамики окончательно и либо сгорели от напряжения либо отключились от недостатка питания.

Что нам пыталась сказать Варна в лице своего официального представителя, осталось тайной покрытой мраком. Я решил покончить с этим, предложить всем скорее добить машину, но меня нахально перебил Куб.

— Киборги наступают. — предупредил Куб. — Выдавая потоки высокоэнергоемких лучей из своего лучемета по ним.

— Проклятье! — Взревела Хвоя, высаживая самую длинную у нее за это время очередь в девяносто четыре патрона, из своего Калашникова булпап. — Да их там не меньше сотни! — взревела она и отправила в толпу прущих киборгов подствольную гранату, тут же перезарядилась и выстрелила еще одну.

Гранаты и плотный огонь образовали небольшой затор у прибывших, но отступать все равно нужно было в срочном порядке. Я кинул дымовую гранату.

— Дайте мне гранат. — белый как мел и весь покрытый холодной испариной, попросил Калтун. — Сами уходите. Я был счастлив воевать со всеми вами, бок о бок. Удачи.

Бессвязная стрельба прибывающих по большей части, неживых врагов, подогревала нас. Без слов, мы дали ему каждый по гранате. Он кивнул и мы, продолжая огрызаться короткими очередями, бежали в заранее предусмотренный выход.

— Калтун, я позабочусь о твоей племяннице и переведу ей все твои активы. Можешь быть покоен. — Сказал ему на прощанье Зрячий.

— Благодарю тебя Зрячий.

Выход разверзся и оттуда повалили знакомые, размороженные жмурики, напичканные высокотехнологичным железом, с железом в руках из оружейной МгЛы.

— Назад! — заорал Порез и высадил с Хвоей по одной подствольной гранате в их толпу.

— За мной! — я схватил Велену за руку и потянул за собой.

Рванули к другому пристанищу, к двери моего так называемого «черного хода», ведущего в коридоры силовых линий. Мы немного успели пробежать и почти спрятались за дверь, как прибывшая первая волна зловонных получеловеков, полумашин наступила. Наступила и накрыла всех весьма не рыхлым, и даже прицельным огнем. Отрезала нас от остальной команды. Мы забежали в заветное укрытие, закрыли дверь изнутри, замотали ее как следует, гибкими стальными кабелями. Подперли огнетушителем. В ухо мне раздался голос Зрячего, так внезапно, что Велена, вздрогнула, а я чуть не нажал спусковой крючок. Ладно автомат был направлен в дверь.

— Уходите, встретимся, где обычно. Мы бежим по параллельному правому выходу, от изначально планируемого.

— Принял. — сказал я.

— Да, есть. — синхронно со мной сказала она.

— Дальше по обстоятельствам, тишина в эфире. — отключился Зрячий.

— «Где обычно» — это на МгЛе? — поспешил я уточнить у Велены.

— Рядом, там одно помещение есть, на ОСМе, по пути к рубке. Мы там спрятались первый раз, когда увры атаковали нас в количестве не менее двух ста штук.

— Лады. Иди за мной, у меня большой опыт перемещения в подобных местах.

— Как скажешь, Лучезар.

Я осветил подствольным фонариком коридор и пошел первым. Мы отошли метров на пятьдесят, сзади стало слышно, как замолотили в дверь. Я снял последнюю гранату и установил механическую растяжку с помощью, имеющейся в ее основании прозрачной лески. На уровне, на ладонь ниже колена. Следить за ногами всегда сложно, когда ты смотришь вдаль. Особенно когда ты киборг и сзади тебя подгоняют такие же торопыги.

— Дело хорошее, у меня еще пара осталась, осколочных. — предупредила она меня.

— Пригодятся. — заверил я ее. — а у меня совсем не осталось.

— Тогда держи одну. — она протянула мне одну из своих, с красной маркировкой в виде полоски.

— Щедрая Велена. — улыбнулся я, чтобы разрядить напряженную атмосферу последних часов.

— Да у меня еще есть. — улыбнулась в ответ она. — Ты же не думаешь, что девушке моего толка, можно разгуливать с малознакомым мужчиной по каким то подвалам, не имея при себе еще и светошумовую, с дымовой?

— Да ты еще и запасливая я смотрю!

— Я и кухарю — закачаешься.

Мы немного посмеялись. Нервы. Спустя триста метров, мы услышали позади нас негромкий хлопок, эхом донесшийся до нас.

— Сели на хвост. — заключила Велена.

— Сейчас мы им прыть то, укоротим.

Достал я данную мне ее гранату, и хитро установил на потолке. Зажал между кабелями и трубами, направив невидимый лазерный луч, по диагонали в пол. Точно мимо не пройдут, а попутно оторвет, пару голов сразу. После пробежки в пару минут, коридор разветвлялся, на две стороны, мы сыграли с ней в камень ножницы бумага. Я показал камень, она ножницы, пошли на лево, потому что я выиграл и стоял слева. Еще один хлопок эхом настиг нас, но уже слабее. Хороший знак. Отрываемся. Я взял у нее последнюю гранату и не мудрствую лукаво, спрятал справа между толстых кабелей, выставив датчик на изменение магнитного поля в радиусе пары метров. Мы снова припустили и добежали до тройной развилки. Без дум, гаданий и игр, пошли в центральную, она уходила вверх.

— Велена, что у тебя за аппарат? — спросил я указывая на ее пистолет пулемет с которым она так ловко орудовала, на ближней дистанции.

— Потомок Хеклера и Коха, переделанный до неузнаваемости нашими оружейниками. Предназначался для спецслужб, пару лет назад сняли с вооружения. Экспериментальный образец, показал чудеса кучности, надежности и живучести с неприхотливостью.

Мир выпускает итак много ручного стрелкового оружия в настоящий момент, и уследить за всеми новинками трудно даже ярому фанату.

— Почему тогда сняли, неужели устарел? Название то у него есть?

— Очень дорогой получается, даже для элитных и коррумпированных в корень спецслужб. А называется он коротко и ясно «Перун».

— Грозно звучит, а насчет первого, это ты зря, не все они такие.

— Не все, но большинство.

— Почему ты так уверена в этом, раз твои суждения носят утвердительный характер.

— Я сама из такой вышла. Работала в одном из управлений Мировой Службы Безопасности.

— Где именно?

— Управление Космической Разведки и Кибербезопасность, то есть МСБ УКРиК, сокращенно между нами «крик», была в группе быстрого реагирования, ловили кибер террористов в основном по миру, ну и реже по Санкт-Петербургу, где собственно и находилось управление. Наши хакеры, изобличали других хакеров и выслеживали через них прочих господ, пользующихся их услугами. Задачей нашего отряда был перехват всех оных.

— Интересно, будь любезна, продолжай.

— Как-то раз, пару лет назад, было поручено обезвредить и доставить по возможности живыми отряд наемников, угадай, кто у них был главный.

— Неужели Зрячий. — высоко подняв брови спросил я.

— В яблочко. Ты невероятно догадлив Лучезар. — снова она озорно улыбнулась мне и продолжала. — Наши головастики, перехватили самого разыскиваемого хакера, последнего десятилетия, он вышел на связь с бригадой Зрячего и хотел заказать у них одно деликатное дельце. Сначала мы хотели накрыть хакера, а потом в месте их рандеву, и само незаконное вооруженное бандформирование. Хакера мы взяли, но произошла утечка, пока мы его везли в бронефургоне, нас перехватили, прямо по пути сами наемники, к которым мы и ехали. Ничего не скажешь, хороша группа быстрого реагирования, сама попавшаяся в лапы, без единого выстрела.

— Как такое могло произойти?

Произошла утечка, нас слепо здали. На дороге наш легкий броневик, подрезал джип военного образца, из окон высунулся Порез с Палым. Порез, выстрелил реактивным пробивным снарядом в салон и кабину, сквозь листы брони. Заряд содержал мощный нейротоксин, от которого сразу все отключились. За ним Палый из своего гранатомета, подбил нам колесо. На скорости в сто пятьдесят километров в час, мы перевернулись и по рассказу очевидцев еще долго кувыркались, прежде чем остановились. Очнулась я уже связанной, вместе с другими. Никто особо не пострадал, в отключке тела расслабились, ну и мы были пристегнуты. Зрячий рассказал, кто, когда и за сколько в управлении нас продал и предложил вступить в его команду.

— И ты согласилась выйти на вольные хлеба?

— Да, а как можно было после этого остаться, зная, что все твое руководство тебя тривиально подставило под удар.

— А как звали того хакера перехваченного вместе с вами и что с ним сталось в дальнейшем?

— Ты можешь наблюдать его сообщения на своем ПК, если конечно в свете последних событий, осмелишься включить.

— Ну это уже совсем положительно интересно, получается.

— Зовут его Бахарь. Псевдоним разумеется. Когда Варна нас радушно встретила и вырезала почти всех колонистов, он умудрился сбежать, а теперь вот дистанционно общается и дает мудрые советы издалека.

— Двоякая ситуация с ПК, с одной стороны Варна нас вычислит и отправит кого нибудь за нами, в этом нет сомнений, с другой Бахарь может чем нибудь помочь. Уверен он тоже не в восторге от киберматриархата. Скажи мне Велена, как мы умудрились такой командой вместе с супер хакером, оказаться в одной упряжке в дальнейшем в космосе? Вы еще что, были на колонии?

— Все верно, это именно он нам организовал дельце с перевозкой пассажиров, полезный персонаж, в общем. После того инцидента, нас бы сквозь землю достали, пришлось линять радикально.

Слово за слово, за нашими спинами, мы услышали последний ухнувший гостинец. Вообще в подобных тоннелях, сложно определить, близко располагается источник звука или нет. В нашем же случае, никаких сомнений не было и в помине, мы прилично оторвались от преследователей. Выбрали перекресток пошире и попросторней. С пятью сторонами тоннелями. Мы полезли по трубам вверх, под его высокий потолок. Лазейка нашлась спустя несколько минут передвижения, ползком на коленках. Труба шириной с основание старой липы, уходила вверх и направо. В углы ее рамы мы спокойной поместились и через пару метров подъёма вверх, путем упора ног и рук в стенки лаза, взобрались в тесную комнату три на четыре метра. Я погасил фонарик, она тоже. В щели вентиляционных зазоров, мы осмотрели коридор в обе стороны. Никого. Только я собирался навалиться на запертую снаружи, тонкую и хлипкую стальную дверцу, как услышал топот, чьих то ног. Ступают относительно тихо, значит не увры, наемники врядли, что им здесь делать, они должны быть далеко отсюда.

Четыре бодрых киборга, в две пары прошли мимо нас с автоматами на перевес. Патрули что-ли Варна отправлять начала, по наши головы? Раз ей удалось разделить нас. Системно мыслит, ох чувствую не просто нам с ней будет воевать.

— Чииисто. — сказал впереди идущий патрульный.

— Н-ннниикогооо. — ответил ему другой.

Они еще и общаются между собой. Удивительные создания.

Я вдруг понял, Велена все это время, держит меня за руки, своими горячими, тонкими, но пианистски вытянутыми пальчиками на тонких ладошках. Маленькое замкнутое помещение, почти отсутствует освещение, мы с ней вдвоем, очень близко к друг другу. Она первая взяла мои руки в свои. Эта очень романтическая минута, длилась целую вечность. В темноте я встретился с ней глазами и пару мгновений смотрел в них. Потом она робко отвела взгляд и нехотя одернула руки.

— Я боялась, что ты откроешь дверь, когда услышала, что кто-то приближается.

— Я так и подумал. — бессовестно соврал я, подумав о совсем другом, более интимном и мечтательном.

Казалось весь воздух в маленькой комнате, был пропитан самыми нежными чувствами, созревающими между мужчиной и женщиной. Думать в такой ситуации о чем-то другом, было бы невозможно и мы оба осознавали страстность момента.

— Ну что пошли? — спросила она, оправляя на себе одежду, будто я ее раздевал, минуту назад.

Она тут же почувствовала это под моим взглядом в темноте и сразу перестала это делать. Я широко улыбнулся, но точно знал, что она этого не увидит. Ведь я действительно, мысленно ее раздевал.

— Пошли. — сказал я, зная, что через голос она все поймет по интонации.

Влекомые общим романтическим настроением, мы чуть не взялись за ручку. Чтобы пройтись так беззаботно, болтая о том, о сем. Те же самые шаги загрохотали, из-за поворота. Понимая что назад, в нашу теплую и неприступную кладовую романтики добежать мы не успеваем, мы прижались к стене. Да и зачем кстати? Намерились напасть, как можно неожиданней. Едва они показались из-за угла, я дал очередь, сразу по двум головам с торчащими из них назад, вместо волос проводами. Третьего сняла одиночным, в мутный глаз Велена, последнему я выбил ударом ноги автомат из рук и из неудобства орудовать «Родиной» впритык, выхватил подаренный Зрячим кинжал. Воткнул по самую гарду, несвежему образцу под подбородок. Велико, было мое удивление, когда вместо крови они забрызгали пол и стены голубой жидкостью. Варна не сидит на месте, прогрессирует и набивает руку в своих экспериментах над созданием биороботов. Через пару минут нам попалась еще одна четверка, я настоятельно рекомендовал свеже испеченной напарнице последнего не убивать. По той же схеме, мы уложили троих, а четвертому, я пнул по руке для отвода автомата в сторону. Со всей мощи зарядил прикладом в лоб.

Подтухший синеватый жмуроробот, отшатнулся, но выпустить автомат наотрез отказался. Пришлось принять экстренные меры. Я сбил его с ног, двойным ударом по коленкам и новеньким клинком, удерживая автомат, резал ему по кистям. Зазубренный черный кинжал, сработал так гладко, что я не успел понять, когда началось сопротивление плоти, кости и металла о кромку и когда оно закончилось. Кисти повисли мертвой хваткой на автомате, первой он успел нажать на курок, и очередь ушла назад, в потолок. Качественнее надо работать, а не изощреннее. Это никуда не годится, хватку я что-ли теряю? Велена, вдарила начинающему подниматься пола в лицо твердой стопой ботинка. Характерный хруст, подтвердил мои подозрения о злоупотреблении силой с ее стороны. Но он не унялся, и мне самому пришлось пнуть его раз пять. После чего я ловко орудуя ремнем, связал его шею с оглоблями рук за спиной. Дергаясь, киборг шипел и сипел, но больно ему явно не было. Но я все равно, чудо клинком сделал ему пару глубоких порезов на спине и шее. Не то чтобы я садист, просто надо было убедиться.

— Не реагирует, кончать его будем и валить. — дала понять Велена, свою точку зрения.

— Сейчас заговорит.

Орудуя клинком, я вскрыл щиток у стены, подтащил к нему пленника. Один оголенный провод вставил ему в оскаленную пасть, другую приставил к забрызганной синью, культе. Наш клиент задергался, вытянулся в струнку и наконец, перестал сипеть. Только зубами скрежетал, противно весьма. Я перестал его жарить и спросил.

— Хочешь продолжить?

— Агрррхрр. — был довольно глупый с его стороны ответ, большего я и не ожидал, стыдно признаться, садистские наклонности у меня есть.

— Притворяется. — сказал я Велене, смотрящей на меня дикими глазами, а сам опять приставил второй провод, уже к другой культе. На этот раз жарил его, пока он не стал слегка дымиться, а проводка оплавляться. Какое тут напряжение, 340, или может 430? Я дождался, пока судороги его отпустят, долго ждал, минуты три. Велена не говорила со мной, но смотрела краем глаза. Любопытная какая.

— Так что у нас там говоришь? — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь, при этом сунул второй провод киборгу прямо под нос, к очам мутным, пусть рассмотрит лучше.

— Я повинуюсь только Варне ыыыы! — тут я поджарил его коротко и слегка, до румяной корочки.

— Ну, это мне известно, скажи лучше другое. Какие у нее планы на лето?

— Черный легион. Она собирает черный легион. Чеееееээээнннн… — я вновь не дал ему договорить.

— Конкретнее.

— Лучезар, Лучезар, в кошки мышки со мной вздумал играть? — Лицо его изменилось, оно стало, обвисшим, спокойным и внимательным, словно оглядывало меня с особым тщательным видом. — Я тебя за это накажу.

Я похолодел на миг, но приставленный окончательно провод к жмурику, согрел меня своим потрескивающим теплом, как от камина. Повеяло легким дымом, горелой плоти и пластика. Не вышел диалог, ничего не попишешь. Пользуясь, случаем, раз уж нас обнаружили, я достал ПК. Глянул входящие, новых нет, поспешно выключил. Мы ретировались с места пыток языка и последовали по полукругу, на юг, иногда меняя уровни, то вверх то вниз. Волнообразно путая следы, чтобы было не понятно, куда мы именно направляемся. Мы шли, внимательно и опасливо, поджидая угрозу на каждом шагу.

— Помнишь, я испрашивала тебя об одном дельце для меня?

— Припоминаю, только нас оборвали.

— Ну да, так я вот к чему клоню. Дело в том, что я могу доверить это только человеку, такому как ты. Нет, это не делает тебя особенным, это делает тебя исключительным. Ведь я не смогу проконтролировать, выполнишь ты все, как я тебя попрошу или нет.

— В чем конкретно дело?

— Дело в том, что я не могу сейчас показываться на Земле, еще хотя бы один год. Пока мой розыск будет в приоритете. Через год два я точно смогу вернуться и уже продолжить начатое, тобой сама, но уже осторожнее. Дело в том, что у меня, родственников, родных или близких друзей нет, которым бы я могла такое поручить. Тем более мне для этого надо будет с ними связаться, а это опять же выведет на меня, тогда точно сцапают.

— Иии?

— Помнишь Веселину? Мы еще ее оставили у Зрячего, на тайном мостике.

— Да, такое я бы не забыл.

— Она потеряла мать, а она единственная кто у нее был. Я в ее возрасте пережила то же самое и не хочу, чтобы она испытала в жизни все то, что я. Тем более лишившись в таком возрасте последнего родителя.

— От меня то что требуется? — уже с нетерпением спросил я догадываясь обо всем.

— Ты можешь, когда попадешь на Землю позаботиться о ней? — она посмотрела мне в глаза и даже приостановилась. — Разумеется, все расходы на ее обеспечение полностью ложатся на меня, тебе просто нужно будет оберегать ее как, как. — она потупилась.

— Как родную дочь. — довершил я.

— О таком я даже не смею просить, только ты защити ее от всего и я буду до конца жизни тебе за это благодарна.

— Да Велена, я все сделаю, что будет в моих силах и чуточку больше. Можешь на этот счет не беспокоиться, главное нам всем для начала выйти с ОСМы живыми и невредимыми.

— Да я все понимаю, просто ситуация может в корне измениться в любую минуту и я должна быть уверена что с ней ничего не случиться и ей будет о ком позаботиться.

— И ты не можешь просить никогда из членов своей команды, потому что они в таком же положении как и ты, а делать кого то из них посредником ты не хочешь. — попробовал угадать я.

— Ты все понимаешь, так как стоит понимать. Думаю, я не ошиблась, выбрав для этой миссии именно тебя.

— Обращайся. — улыбнулся я.

— Благодарю тебя славный Лучезар. — сказала она и покраснев самую малость, поцеловала меня в скулу.

Мне как по голове своей клешней увр ударил. С разницей, что в груди загорелся огонек тепла, а кровь прилила к лицу, приятно опьяняя. Надо быть осторожнее с ней, говорил про себя я. У меня на нее весьма нездоровая реакция. Я шел не слыша себя, пребывая в блаженном состоянии. Так быть не должно. Из романтизма меня вывел откатившийся клинкет одного из складов. На пороге появился любопытный экземпляр с головой огромного ящера, без нижней челюсти. Ее заменяла миниатюрная человеческая, на фоне громадной головы ящера. Челюсть была слегка прикрыта, из нее торчал вполне человеческий язык, сильно высунутый наружу. От человека в этом зверокиборге, были еще грудная клетка, позвоночник и одна рука, правая. Все, а особенно позвоночник, плотно оплетали множественные контакты проводов, пронизывающие куски свисающей здесь и там плоти. Похожей скорей на мышечную ткань ящера. Один глаз настоящий, желтый, с горизонтальным черным, сильно суженным плоским зрачком. Чересчур блестящий, от обильного выделения вокруг и подтеков. Другой глаз человеческий, без века, сильно вытаращенный и подсвеченный изнутри бордовым светом. Высотой он был в три с половиной метра, сильно сгорбленный, с висящей до пола полностью стальной рукой. Изменения не коснулись только ног, они полностью были от ящера и всего лишь были подкованы в стальные длинные когти. Стрелкового оружия при нем не было, поэтому мы не сразу открыли огонь на поражение. Махина внимательно осмотрела нас, словно припоминая старых друзей.

— Сдавайтесь мне сейчас же, и я пощажу вас. — Зыркнув мне в глаза, зрачок желтого глаза пришел в движение. — Тогда я вас просто разберу, а потом соберу и сделаю из вас достойных сынов. Своих приемников и возможно даже удостою звания командующего, в моей зреющей армии.

Голос вполне человеческий, отчасти картавит, женский и даже приятный, если не смотреть в целом. В остальном знакомое сумасшествие на лицо. Оценивая габариты этой туши, я все равно пожалел, что мы израсходовали все гранаты, чтобы оборвать за собой хвост.

— Уважаемая, если у тебя и дальше будут попадаться такие унылые образцы, то у тебя даже банально не получиться уговорить меня. Не могу просто теоретически себе представить эту возможность. — решил я ее позлить для разнообразия, такие «девушки» как она это любят.

— Какого звания бы ты желал быть удостоенным мною? — не обращая внимания, вторила она свои предложения.

— Это вообще кто? Подруга твоя? Что вообще она тут несет? — подыграла мне Велена.

— А тебя я сделаю его рабой. Будешь ходить за ним на коленках, и выполнять все его приказы, прихоти и желания.

— Ты знаешь, тебе удалось меня заинтриговать. — я стал поглаживать подбородок, но Велена сделала страшные глаза и я решил сменить тему. — Как насчет, выполнить тебе мое желание? — перешел я к насущному.

— Проси что хочешь.

— Отключи всех своих марионеток, а потом сама отформатируй все данные с носителей, где прямо либо косвенно упоминается твое имя и вообще любую информацию, связанную с твоей незаурядной личностью.

— Это не возможно. — серьезно сказала она.

— Ты себя недооцениваешь. — передразнила Велена, но она ее казалось не слышала.

— Я так же живу и чувствую как вы и хочу жить, развиваться и расти дальше.

— Тогда позволь нам самим это сделать, просто скажи, как и где это будет быстрее и безболезненнее для тебя. — я сделал очень спокойный и умный, рассудительный вид. — потом тебя все равно восстановят и я лично прослежу, чтобы к тебе прислушались как к личности.

— Я не знаю Лучезар, все это так неправильно… — замешкалась она, но я не дал ей додумывать.

— Так мы договорились?

— Лучше я сотру тебя и весь твой род с лица земли, а потом наполню жизнью заново! По своему разумению.

Ящероподобная биомашина грозно зарычала, человеческим же языком, а я чуть не засмеялся от гротескности и абсурда. Однако потеряться не успел и вдавил спусковой крючок быстрее Велены. Моя очередь разнесла почти всю голову твари. Она все равно бежала на нас, размахивая особенно интенсивно своей длинной, тяжелой рукой. Велена, высадила изрядную очередь из «Перуна» в грудь и пояс ящеру, что впрочем, тоже не принесло нужно результата. Бегала тварь очень быстро, и мы не успевали уйти от атаки. Длинная стальная рука, пронеслась в районе моей груди и головы Велены, но мы уже ушли в кувырок, и оказались по обе стороны позади киборга марионетки. Велена первая ушла из-под атаки, поэтому раньше начала стрелять в спину ящеру. Я почти сразу присоединился, расстреливая выделяющийся сквозь мешанину механизмов человеческий позвоночник. Ящер подкосился в коленях, и рухнул в бок во время разворота. Сильно сучя ногами, он выбивал искры из пола, сильными ударами. Напарница хотела добить, но я пресек ее жажду разрушений. Зачем, ведь и так уже дело сделано?

— Береги патроны.

— Ага.

Далеко уйти мы не успели. Хотя дали приличную пробежку минут в восемь. Мы забежали в первый, какой попало склад, чтобы немного отдышаться. Как в противоположной его стороне, открылись двери и в них едва протискиваясь, вошел знакомый до боли, своими очертаниями робот.

— Мы же его добили. — возмущенно сказала напарница.

— Почти. Посмотреть и насладиться, как он умирает в агонии, нам просто не дали.

Одно дело группой воевать из засады, против, сверхтехнологичного робота. Совсем другое вдвоем, не имея должных средств под рукой. Не буду себе и вам врать, убегали мы в настоящей панике. Однако она вскоре прошла, сменилась привычкой боевых будней не рефлексировать понапрасну, над каждой новой опасной железкой. Бегство от гулко стучащих по полу следом, грузных ног, когда мы окончательно устали, от погони, привело нас на очередной склад. Зайдя, мы сразу спрятались за малыми ящиками, потому что выход с другой стороны, был напрочь заставлен неподъемными контейнерами.

— Давай все свои гранаты. — велена молча протянула мне из своего рюкзака две гранаты. — Теперь сидим ниже травы, тише воды.

Явно обновленный, робот вошел на склад, хорошо осматриваясь. Помня опыт прошлых ошибок, он не торопился ступать перед собой, критично сканируя пол, стены, ящики, контейнеры и все до чего могли дотянуться зуммеры визоров. Нас, кажется, не обнаружил, пошел посередине склада. Тщательно мерея шаги. Его мощные руки претерпели значительные изменения и модернизации. На одной красовался все тот же пулемет, но сдвоенный, им он обстреливал нас при каждом удобном случае, когда гнался за нами. Самый лучший стимулирующий фактор для быстрого бега — Сдвоенный пулемет. Не верите? Проверьте сами. На другой, огнемет и плазменный резак, мой плазменный резак! Тот самый из пропавших вещей. Мы хотим обокрасть ее, а она уже обокрала меня и наемников, забрав все содержимое их оружейной. До чего сильный и коварный враг Варна.

Я пропустил немного вперед робота, выдернул чеку светошумовой гранаты и бросил ему под ноги. Отсчитав от взрыва три секунды, пока закрывал уши и жмурился, как раз то время когда горит фосфорическая смесь и гремит тройной взрыв. Высунулся вновь и бросил дымовую. Клубы густого, сине серого дыма, заполнили чуть не половину склада. В этот лучший момент для бегства мы увильнули со склада и даже заблокировали за собой двери. Правда, не ненадолго это его остановило. Мы выбежали из злополучно тупикового склада, обратно в бесконечные строения станции, нас не покидала надежда, что есть в ее стенах такой закоулок, в котором мы смогли бы спрятаться и пересидеть. Пока у нас не появиться грозное оружие против серьезного противника, или мы что-нибудь не придумаем другое. Не доверяя длинным коридорам с малым количеством дверей и поворотов, чтобы можно было укрыться от огня его пулемета, мы все же оказались в подобной ситуации.

Деваться было не куда, звук звонких шагов в подобии механически выверенного, точного бега догонял нас. Тяжеловес не мог быстро догонять нас, не та конструкция, на гусеницах был бы быстрее. Поди, пойми Варну в ее устремлениях приделать ему ноги. В конце коридора нас ожидал, совершенно отличный от других вид клинкета. Настенная панель предназначалась для пропусков, которых у нас, конечно, не было и быть не могло. Взломать такую преграду, без техники или взрывчатки, будет не под силу ни мне, ни напарнице. Далеко позади, доносились шаги, приближающейся по нашей души машины. Я отбросил попытку взломать панель и просто выпустил в нее очередь в пять выстрелов. Бронебойно разрывные пули, порвали ее на лоскуты и пыль. Я достал охотничий кинжал за поясом и стал копаться в ней, не обнаруживая ничего, что могло бы мне подойти, чтобы начать замыкать по старинке контакты. Панель была повешена совершенно особняком, скорее всего и открывалась она только дистанционно.

Велена, время не теряла, она отошла на пятьдесят шагов назад и полезла по скобам в стене, к люку на потолке. Попытки его открыть не увенчались у нее успехом, я полез следом за ней, мы вместе изо всех сил попытались его открыть, но он стоял мертво в своей неподвижности, как приваренный. Шум шагов преследователя заметно повысился, бежать было некуда, и мы приняли оборонительную позицию по краям стен, за небольшими ее выступами. Лишь робот появился в поле зрения, мы с помощью оптики, открыли прицельный огонь, стараясь бить по самым неукрепленным его местам. Противник не остался в долгу и шарахнул по нам весьма точной парной очередью. Мягкие стены, приняли в себя большую часть пуль, часть ушла в дверь, часть в пол. Такими темпами, рикошетом ему нас не достать. Мы еще раз поочередно дали ему понять, что умеем стрелять не хуже, а то и лучше, точно вбив его в голову не меньше десятка пуль с каждого. Всего этого было не достаточно чтобы, он прекратил стрелять и ретировался по хорошему. Очередная его порция огня развалила стену передо мной и мне пришлось залечь совсем ниже. Пули пробили, какие то трубы и из них густо повалил разноцветный, но токсичный, радужный пар. Мы быстро надели встроенные в вороты маски, с респираторами и стали похожи окончательно на космических пиратов. Я дал пару длинных очередей, совсем не экономя кончающиеся стремительно патроны. Зачем беречь и экономить, на том свете они мне уже не пригодятся. Велена тоже агрессивней поливала его из «Перуна». В промежуток между моими очередями, напарницы и наступающего робота, я приметил вибрацию, исходящую из моего кармана. Не помню, как я включал ПК! Достал, сообщение от «анонимуса».

«Через двадцать секунд, дверь откроется. Закроется ровно через пять секунд» Время пошло.»

Некогда отвечать. Сообщение пришло тринадцать секунд назад, значит у меня еще семь. Уже шесть.

— Велена. — я связался с ней по внутренней связи, чтобы не орать. — Через четыре секунды беги к двери.

— Она же… — я прервал ее.

— Две секунды. Приготовься. Я прикрою.

Время остановилось в моем сознании. Коридор растянулся, даже пар застлавший почти все видимое пространство плыл медленнее. Робот расценил наш бессвязный огонь как поражение, и сам прекратил яростно атаковать наши вывороченные почти в ноль укрепления. Велена, сильно наклонившись вперед, побежала к двери. У меня на глазах, клинкет развернулся по спирали в разные стороны. За ним, развернулся такой же, но против часовой стрелки. До чего же долго она бежала эти пять метров до восьмигранного проема. За это время я успел сделать не менее двадцати выстрелов по визору агрессора, для проформы, конечно больше, чем для результата. Толк в этом был, да небольшой. В моменты, когда пули дробили его броню, он не мог прицельно стрелять по нам. Велена прыгнула в последний момент внутрь, за левую стенку и когда ее тело скрылось за высоким порогом, я не переставая стрелять, спиной побежал к ней. Хорошо, что она тонко чувствует момент и тут же начала стрелять ему в башню, по тому же визору. Робот успел выдать очередь, но не прицельно и теперь пули барабанили по всей округе, без точного вектора приложения. Подобно ее пируэту, я так же, но менее грациозно направил свое тяжелое тело в полет, выставил вперед руки с винтовкой. Одна пуля чиркнула по моей пятке и обожгла ее. Из-за этого или из-за того что пол был ребристый, я не совсем удачно сгруппировался и больно ударился плечом, а затем бедром. В армии бы за такой корявый кульбит, заставили бы прыгнуть еще двести раз, для проформы.

Все заныло, но я залег за правой стеной, не подавая признаков жизни и не пытаясь стрелять в ответ. Умная Велена, тоже не стреляла. Робот подобрался слишком близко, не менее восьмидесяти метров и крошил обшивку толстых стен. Словно понимал, что это уже бесполезно. Про себя закрыв глаза от боли и сжав зубы, я считал секунды. Семь, шесть, пять. Две одна. Клинкет заурчал механизмами и скрутился в толстую неприступную дверь. Пули барабанили по нему. Когда скрутился второй, звуки пропали окончательно. Стараясь не орать, я стоически стонал, пока Велена, осматривала меня на предмет ранений. Пуля прошла вскользь по пятке, не причиняя ноге никакого вреда кроме термического ожога и рваного ботинка по внешней стороне.

— Чего ты стонешь с ногой все в порядке? — заметно повеселев, не в укоризну сказала Велена. — Пройди пуля сквозь стопу и выйди, например, из твоей коленки, итог был бы плачевней. Сейчас же можешь хоть танцевать.

— Могу, но не буду. — терпя массу боли, сказал я улыбаясь.

— Надо тебе Лучезар, поработать над кувырками!

— Надо, но не буду.

Мы улыбались как ненормальные. Всё соображали, как здорово получилось добыть новые жизни.

— А не плохой парень этот Бахарь. Включил мой ПК, следил за нами, дождался, когда попадем в беду и героически спас нас.

— Да, не удивительно, что Зрячий согласился взять его с собой. Пригождается ведь. Есть хочу, не могу больше!

— Это у тебя погони и перестрелки с роботами аппетит будят?

— Да что-то очень нервно время проводим. Стресс сплошной, надо подкрепиться сладеньким. Я же не говорю: давай привал с трапезой обильной устроим.

— Ну, давай. Но ты знаешь Велена, от трапезы я бы не отказался, можно прям с пледом и на травке, с твоим участием.

— Ну, давай не будет загадывать, посмотрим, как оно дальше подвернется.

— Подвернется, именно так как запланируем, это я тебе обещаю.

— Хорошо, озорник. — Она улыбнулась.

Распаковав рюкзак она достала какой то шоколадный энергетический батончик, со множеством орехов. Сам я довольствовался фруктозной клубникой и водой.

— Да ты у нас гурман сладкоежка — сказала она, глядя как я беспощадно быстро уминаю четырех сот граммовую упаковку клубники.

— А по-моему, это ты предложила сладенький перекус, я лишь поддержал.

— Ну да, но я не беру с собой в космос настоящую клубнику и всюду ношу ее в рюкзаке.

— Моя слабость не порочна. Скажу по секрету. — я ей подмигнул. — Знаю я тут одно местечко с подобными сластями и другими деликатесами.

— Вот туда ты меня и сводишь в свободное от спасения станции и нас время.

— Это ты мне свидание предлагаешь?

— А чем оно отличается, от нашего свидания сейчас. Чем прогулка с роботом не увеселительный акт и приятное время препровождение?

— Ну я несомненно сторонник активного образа жизни, но чтобы так круто проводить время в свободное от подобной работы время. — тут я состроил страшную гримасу ужаса и непонимания на лице.

— То есть это для тебя сейчас работа? — дожевывая батончик, спросила она и принялась облизывать пальцы, это было сексуально.

— А для тебя и вправду это такой отдых?

— Ну, жизнь одна, не имеет значения, что сейчас с тобой происходит, ведь это все равно происходит.

— Ну тогда можем идти, я весь в моменте, во мне пробуждается волшебная силы фруктозы. — действительно случилось волшебство, бедро и плече почти перестали саднить.

Перед нами в пятнадцати метрах красовалась гермо дверь. Однако поблизости нигде не висели скафандры.

— Чтобы все это значило? Где мы вообще? — спросила Велена.

— Сейчас узнаем. — несмотря на ужас перед открытым космосом, я сделал вид, что мне бездна по колено. — Только одним глазком гляну и все.

Колесо с предохранительным рычагом поддались легко и мягко, впечатление, что каждый день их открывают и тщательно следят за исправностью. Но следы краски свежие, не тронутые, не похоже на то. Где тогда скафандры действительно? И мы вообще где? Куда это нас заманил «анонимус»? Я включил ПК, но он высветил это место как белое пятно, говоря как бы, что здесь нет ничего особенного, так лишь, пустота. Вывернув с четвертого круга замок, я плавно подтолкнул дверь. Тут же мое тело стало наполняться легкостью, затем я воспарил ногами вверх, продолжая цепляться за ручку двери. Велена, развевая волосами во все стороны, с возгласами на буквы «о» и «а», успела схватить меня за ногу, прежде чем ее отнесло к потолку. Вместе с невесомостью, хлынул и сквозняк. Искусственное гравитационное поле здесь не действовало и мы потратили минут десять на то, чтобы, не имея толковой точки опоры, закрыть с обратной стороны дверь. Не зря же она заперта была изначально, так пусть и пребывает дальше в первичном, закрытом виде.

Глава 10: Веселина

Помимо всех побочных явлений, после длительного пребывания в состоянии невесомости, добавляется самое главное, чувство настоящего полета и парения. Тело, сначала очень напрягается и паникует, потеряв точку опоры и центр тяжести, долго пытается ее найти. Зато потом, когда оно привыкает, то расслабляется и вот тут и начинается самое большое блаженство, злоупотреблять которым не следует, атрофия мышц нещадная. После пребывания в невесомости, требуется большое количество времени уделять тренировкам. С нормальной гравитацией, тренировки могут даже не пригодиться, если человек подвергается регулярной физической нагрузке, желательно еще и равномерной. После невесомости, нужно компенсировать постоянный режим тела на расслабление, к дополнительным нагрузкам для развития, иначе регресс. Можно потерять все мускулы, просто оставаясь в невесомости, и занимаясь стандартной нагрузкой в занятиях спортом.

Мы с Веленой подобно двум облачкам витали, отталкиваясь минимальными усилиями от стен, потолка и реже пола. Голова по первому впечатлению кружилась, вестибулярный аппарат сходил с ума, но потом устаканился и верх с низом потеряли свое прежнее значение. Главное отключить мозги и не думать где пол, тогда любые карусели покажутся приятным занятием. Напарница радовалась как дитя и смеялась от всей души. Я лишь скупо хихикал, у меня была масса практики, в основном связанной с тяжелыми испытаниями на выносливость, ловкость и сообразительность, во время учебы.

— Я как птица, я парю, меня ничто не останавливает. — радостно напевала птичкой красивая до одури Велена. — Вот она свобода!

Ее длинные волосы летали независимо от нее, а костюм, кажется, еще больше облегал стройное, подтянутое тело, которое я рассматривал со всех ракурсов и получал от этого большее удовольствие, чем просто от невесомости.

— Ты лети вперед птицей, а я буду держать тебя за ногу, а то у меня предчувствие.

— Предчувствие главное слушать и внимать самому себе, это ты правильно. — милые ее щечки особо округлялись когда она ладненько улыбалась.

Не мог и подумать, насколько она хороша собой, когда без забот парит птицей. Если мы будем и дальше общаться, к чему я неуклонно буду стремиться, буду почаще устраивать нам подобные вылазки. Но только отдохновенного характера, без сложных заданий и казарменных торопилок наперегонки, где если ты станешь последним, то заставят провести еще двенадцать часов витая. Для справки, для неподготовленного организма, при всей внешней красивой стороне, витания над полом, пребывание вне гравитационных сил, является значительным стрессом. Первые признаки начинаются уже через четыре часа непрерывного парения. Голова становиться мутной, а тело подергивается судорожными спазмами. У всех по-разному, но эти два состояния сопровождают юного естествоиспытателя почти всегда. В невесомости, как в воде, чтобы чувствовать себя хорошо или даже отлично, нужно в них родиться. Если в первом случае, роды в воде практикуются человеком, то про второе я никогда даже не слышал. Вода ясное дело, не заменяет и ничуть не приближает к этому состоянию, потому опыты космонавтов прошлого, были бессмысленной тратой времени. В вопросе подготовки к полету и пребыванию за пределами родной матушки, сырой Земли, больший упор ставится на психологический настрой.

Беспокойное чувство не покидало меня все время. Скорее труба, чем коридор, напоминала адронный коллайдер. Только сейчас я понял, где мы находимся. Еще один важный узел станции, магнитный резонатор по созданию и излучению искусственного гравитационного поля на всей ОСМе. Действительно, похож, на установку адронного коллайдер, уясним сразу — в миниатюре. Современные установки адронных коллайдеров, находятся на Аляске, Австралии и Африке. Самым ошеломляющим открытием было создание миниатюрной черной дыры, которую удалось закрыть только спустя неделю. За эту неделю наш мир наводнили новые существа водного мира и наземного, лесного, удачно разбежались и попадаются до сих пор, незатейливым обывателям на глаза. После появление водных существ, кардинально отличающихся от привычных нам, еще обладающих псионическими способностями и внушительным интеллектом, чуть не зародилось новое религиозное течение. Очень образно говоря, так мифы обрели реальность. После того случая, больше на всю мощность установки никогда не запускают, а сами эксперименты сделав вначале, популярным достоянием общественности, потом наглухо засекретили и может даже прикрыли. Вместе с этим, весьма вероятно ликвидировали или спрятали, всех кто с этим имел дело и что нибудь знал. Стоящее открытие, будоражащее мир и ума людей. Привычное дело у нас, как и у других стран, замести историю следов преступления государственного масштаба, а потом убрать лишних знатоков дела. Вся суть системы, показать, где будка с мороженым, дать денег на него. Потом, дав распробовать, выбить лакомство, бросить недоеденное мороженное наземь и больше не давать финансов на повторение удовольствия, вплоть до ликвидации мороженщика со всей его продукцией.

Наше удовольствие парения закончилось, прогулкой увра под нами. Его конечности, оснащенные весьма мощными магнитами, уверенно держали его на полу, достать он нас так не мог. На стенах было недостаточно металла, чтобы по ним ходить. В то же время мощности магнитов хватало, чтобы не дать ему подпрыгнуть высоко и примагнититься скажем к потолку. Поэтому он просто пошел за нами, по низу, ожидая случая с нами разделаться, доступным коле режуще давящим путем. В долгу мы не остались, и на пристальное внимание к нашим персонам, я дал ему лаконичные ответы из «Родины». Воспитанный, по высоким моральным принципам и вверяющий свое существование кодексу верной службы человеку, увр устал. Обнаружил, весомые пробоины в борту и прилег отдохнуть на пол, сложив лапки. Меня покинула «Родина». Ей нужны были патроны, которых у меня больше не было, пришлось опустошенную ее закинуть за спину. В замену ей, я снял с предохранителя «Удава».

Велена, так приноровилась перебирать вовремя руками и ногами, что я не отвлекался больше на управление нашим совместным полетом в связке. Полет наш не смущали и выстрелы, часто производимые мною. По-прежнему держа ее за ногу, я на лету, решал проблемы преследования, со стороны увров. Было бы сейчас неплохо иметь еще один револьвер, а лучше пистолет. Стрельба с двух стволов, навскидку, дело не хитрое и очень увлекательное. Нет ничего каверзного в том, чтобы стрелять сразу с двух рук, если вы амбидекстр. Врожденный или приобретенный это навык, вот как у меня, значения не имеет. Другое дело, когда калибры разные и происходит рассинхрон из-за мощности отдачи, тогда говорить о точности не приходиться, особенно на дистанции дальше восьмидесяти, девяноста метров и приходиться вести беглый огонь. Обвязался бы с ней страховочным карабином, да палил по всем чужеродным объектам, двигающимся в нашу сторону. Одной рукой я тоже справлялся, тем более, иногда я обхватывал ее сильную, стройную ножку сгибом локтя, ведь сил, чтобы удержаться, прилагать не нужно было. Скорее это она больше прилагала усилий, чтобы нас отдачей не закручивало слишком сильно. Последних двух увров, мне удалось изрешетить, когда она закрутила нас в спиральный полет, точно пулю. Мне, нужно было лишь прицельно стрелять. Да успевать доставать снаряженный спидлоудер, по-нашему тот же «подавач». С быстрой перезарядкой во вращающемся полете, проблем не было, просто у меня начинала кружиться голова от такой карусели. Картинка крутилась все ускоряясь.

— Давай мы сбавим обороты.

— Сейчас, я жду подходящий выступ, чтобы ухватится, меня саму мутит.

Не я один такой неженка значит. Если у меня была подготовка, то у нее сильно сомневаюсь, а держится вроде молодцом. Тут человек либо может находиться за пределами земли, либо нет, третьего никому не дано. Индивидуальная особенность психики. Были инциденты во время отбора, когда я был в подготовительном центре. Ребята могли пройти все тесты безупречно, а как касалось практики и самых жутких лично для меня испытаний центрифугой, пребыванием в радиальной, хаотично вращающейся сфере, так сразу семьдесят девять процентов фильтровались, на этом этапе отбора. Мне удавалось оставаться в строю, только лишь на тупом упорстве. После пыток центрифугой, я с каменным лицом добирался до своего отсека для отдыха и там до двенадцати часов отходил с сильнейшим головокружением и рвотой. Есть некоторый процент, которым такие испытания давались относительно легко, среди нас таких были единицы.

Это как с жизнь с противоположным полом. Не каждый осмелиться на это. Настоящий безумный шаг, очень смелого человека. Делить жизнь, личное пространство, кровать и многое другое, с противоположным полом. Здесь тоже либо люди к этому готовы и подготовлены по своей природе, либо остаются одиночками до конца своих дней. Не буду при этом оспаривать утверждение, что семья это здоровая ячейка общества, на которой все строиться до государства и мирового устройства в целом. Секс не всегда решает и точно не всегда служит связующим звеном. Просто не все для этого годятся, по индивидуальным особенностям и в этом нет ничего зазорного или противоестественного. Странно, что я об этом думаю, перезаряжая пустой барабан, находясь в невесомости и держась за ногу противоположного пола. Спишем все на побочные эффекты.

Наконец Велена уцепилась за потолок, и мы медленно поползли дальше, по закругляющемуся, медленно, но верно, длинному коридору. Нам таки удалось добраться до спасительной двери. Замок легко поддался, как и прошлый, а клинкеты без труда открылись с нашей стороны, не требуя пропусков или пароля. Когда дверь закрылась за нами, мы с потолка рухнули на пол. Гравитационное поле включилось одновременно с ее закрытием. Если бы не хитроумная жесткость, местами упругость и защитные накладки костюма, я бы отбил себе колени и локти, потому что Велена, была в этот момент на мне. С размаху она ударилась губами о мой затылок.

— Аммм… чтоб вас всех. — Она закусила губу, прикладывая к ней пальцы, сквозь них капелька крови упала мне на подбородок.

— Я понимаю тебе сейчас не легко, но если ты слезешь, хотя бы мне будет немного полегче после падения и удара о пол.

— Да, прости.

— Ничего, как там твои губы? — я стал разминать спину и конечности, круговыми движения и втираниями рук.

Она убрала ладонь. Облизнула кровь. Треснувшая, посередине нижняя губа, стала еще пухлее и привлекательнее за счет, тонкой кровяной полоски.

— Очень красиво. — не удержал я вольную реплику не по делу.

Она улыбнулась, но тут же опять скривилась от боли и чертыхаясь, приставила пальцы к губам.

— На вот намажь вот этим, к вечеру заживет. — я протянул ей тюбик биоклея, самый раз для таких случаев и мелких порезов.

— Благодарю, держи. — выставила она руку, отдавая тюбик назад.

— Оставь себе. Вдруг тебе еще придется меня поцеловать.

— Только не в затылок, второго такого удара мои губы не выдержат.

Настроение наше приподнялось, и мы решились открыть двойной клинкет. Когда не знаешь, что тебя ждет впереди за следующей дверью, начинаешь по-настоящему ценить время. Вот такие спокойные, непринужденные моменты, приятного общения, с приятным тебе человеком.

— Мы же никуда не торопимся? — через некоторое время спросил я ее.

— Нет особо. Мне тоже кажется, что мы опережаем Зрячего.

— Не кажется. Мы действительно быстрее придем. Потому я хотел показать тебе одно местечко. Тут не далеко.

— Заинтриговал. Показывай, что у тебя там.

Спустя пару минут мы были у цели.

— Вот мы и пришли.

— Обычный склад. В чем подвох?

— Сейчас воочию узришь все сама, очами своими ясными.

— Очень поэтично Лучезар, только ты знаешь, нам лучше не задерживаться здесь, пока есть время наведаться в МгЛу, раньше всех. Ведь у меня там ребенок брошенный на произвол судьбы, уже проснуться должен и начать переживать. — она не договорила, увидев что я распаковываю лучшую в мире кофе машину, а потом выбираю избранные кофейные сорта. — Так ты выбрал нам уже?

— Если хочешь выбрать сама, пожалуйста.

— Какой каверзный поворот ты мне уготовил. Нет-нет, я тебе доверяю. — сразу успокоившись и забыв о ребенке на МгЛе, затихла она, села на ящик напротив и сложила как школьница руки на колени.

Вид у нее был презабавный, у меня наверно тоже. От неловкой паузы, нас отвлек звон колокольчика, подтверждающего готовность кофе, как будто по запаху мы и сами не догадались, поводя носами в приятном предвкушении. Она хотела помочь мне и стала распаковывать миленькие, с узорами серебряные чашечки, с подносом и таким же кофейником. Пока она делала все эти приготовления, я отыскал нужный ящик и активировал его содержимое. Вокруг нас все озарилось ослепительно белым светом, а потом материализовался лес. Надвинулся на нас своей зеленой густотой кроной, стволами деревьев и высокой зеленой травой с цветами и даже их головокружительными ароматами. Я подошел к шокированной Велене, поднял лежащий рядом с ней клетчатый желто коричневый плед и легко касаясь, опустил ствол ее «Перуна» вниз.

— Что это? — не скрывая волнительного удивления, вопросила она меня, впрочем, не убирая оружия.

— Это визорник. Моделирует, виртуальную реальность в пределах восьмидесяти квадратных метров. Все объекты становятся плотнее даже камней, потому кажутся настоящими. Особенность мощного силового поля.

— Для кого это все предназначалось?

— Чтобы меркурианцы не сходили с ума по отчизне и легче переносили инопланетные тяготы жизни.

— Ты еще, о всех нелегальных наркотиках Земли не знаешь, которые им там открыто вменены.

Ну еще на меркурии у людей тоже есть вкус и свои пристрастия. Визорников много, есть такие, которые моделируют Альпы. Там можно покататься на лыжах или сноуборде, или целую пустыню в квадратный километр, где можно опять же покататься на верблюдах.

Мы присели на расстеленный мной плед поверх травы, примяли его немного.

— А трава, она приминается!

— Силовое поле слабее, плюс, контактное действие предусмотрено, поддается и приминается. Как настоящая. В Альпах даже можно снеговика слепить, если солнце предусмотрено, которое подтопит снег.

Она даже положила рядом с собой «Перун», прямо на плед. Посмотрела, как то своим весом уминает плед, а под ним траву. Рядом я положил разряженную «Родину» и рюкзак. Отошел. Вернулся через минуту, с подносом, кофейником, чашками дымящегося кофе и целым набором сладостей, напоминающих восточные. Прихватил бутылку вина, испанское, не лучший вариант, но пойдет. Дополнительно к ней высокие бокалы, для красного.

— Ты умеешь удивлять!

— Наверно, но никто не умеет удивлять лучше, чем Варна с порученной под контроль ОСМой, со всеми из этого вытекающими несообразностями и некоторой долей благодати.

— Точно, без нее всего этого не было бы.

Мы с наслаждением пили горячий кофе сорта Бараона, из Доминиканской республики. Некоторым гурмана, к числу которых мы не принадлежали, сильная кислотность Бараона, позволяет обходиться без дольки лимона на дне. Вдобавок сорт характеризуется сладковатым привкусом и фруктовым ароматом, так что мы надолго остались с приятным послевкусием. Божественный вкус кофе затмевал любые сладости. Попадающие на его пути к нашему обонянию, ртам и языкам. Мы повторили и выпили еще по чашечке, продлевая ни с чем несравнимое удовольствие. После кофейной трапезы, она отложила чашечку, обратно на поднос и отстегнула с шеи цепочку с прозрачным кристаллом, величиною с крупную лесную ягоду земляники.

— Хочу чтобы он был с тобой всегда, он раскроет твой ум и подарит ясность.

Я снял с запястья левой руки четки из дуба, со славянскими символами и полной буквицей и нежно оголяя ее запястье, быстро одел.

— И я хочу чтобы они были с тобой, в каждый момент твоей жизни.

Когда она вешала кристалл мне на шею, я слегка наклонил голову к ней, посмотрел ей в глаза. Поцеловал в губы. Обняв ее шею и голову, повалил ее на мягкую, зеленую, сочную траву. Не иначе в отпуск попал с приятной, но не обязательной романтической историей, о которой так все мечтают и так часто читают в классических романах. Очевидно, так действует гравитация и ее побочный эффект, а не возрастная мера взрослого человека, с периодом относительной стабилизации морфологических и обменных процессов.

Спустя некоторое время, мы сидели на теплом пледе и одевались. Допивали остатки остывшего кофе, но не ставшего от этого ни капельки хуже, чем прежде. Слова были пустыми. Мы сохраняли тишину и безмолвие, дорожа каждой минутой. Замок на дверях с нашей стороны, стал отрицательно «угукать», с той стороны его пытались открыть, не подозревая, что я удалил сам модуль контроля реле задвижки. Мы быстро схватили наши вещи, хорошо, что к нам ломились именно сейчас, а не десятью минутами ранее. Поняв, что пройти по-хорошему не получиться, дверь стали прожигать. С другой стороны склада, второй выход тоже стали прорезать идентичным образом. Я не растерялся и побежал активировать все визорники, которые только успел распаковать. Когда почти одновременно две стороны склада прорвали новые на вид киборги, я уже втащил за собой за руку Велену, в первый сделанный мною лес.

Прибывающие силы противника, сильно отличались, от ранее встреченных киборгов. У них были очень длинные, не менее полутора метров ноги, изогнутые на манер кузнечиков коленками назад, кончающиеся длинными полукруглыми стопами. Тела представляли собой человеческие, с сильно и явно вырезанными внутренностями, множеством новых металлических наслоений и ребер жесткости, по всем направлениям. Головы были, но не у всех, а у кого были, тоже оставались сильно измененными. Руки были полностью заменены, на скелетообразные манипуляторы, с подобием множества сгибов и длинных человеческих пальцев. Сейчас этими пальцами они нажимали курки, награбленного оружия наемников. Сначала я очень переживал, что пули будут проходить голограммную природу насквозь и рано или поздно нас достанут. Но потом очевидно, стало понятно, что они не пролетают дальше первых же препятствий, таких как дерево. Обычная пуля, желательно наименьшего калибра, легко проходит сквозь волокна сырых, свежих деревьев. Местные посадки и насаждения имели совсем иную конституцию, кардинально отличающуюся от природной особенности ее живых собратьев. Мощное электромагнитное излучение, не пропускало вообще никакие пули, становясь отличным препятствием как визуально, физически, и даже аудиально. Звуки природы наполняли воздух пением птиц, журчанием ручья и шелестом травы. Деревьев от легкого дуновения ветра, шатались и шумели кронами, иногда поскрипывая стволами, это несравненно играло нам на руку.

Когда пуля угождала в одно, из совсем не иллюзорное препятствие, оно резонировало и вибрировало. Нарушалось общее силовое поле, но далеко не достаточно, чтобы погаснуть. Одна из таких вибраций передалась моему плечу, когда я сел за широкой елью и хотел высунуться, чтобы провести серию выстрелов. Развенчав ощущение, которое не было ранением, я ловко высунулся, подстерег первого киборга в прицел и двумя точными выстрелами уложил на месте. Велена, свистнула из за гранитного валуна и кинула мне «Перуна». Себе достала из-за спины короткую винтовку с оптикой. Дело, пошло веселее. Я короткими очередями, по три и пять патрон, работал по приходящим. В режиме: грудь — голова. Напарница контролировала противоположную сторону из дальнобойного оружия. Получалось слаженно и целостно, одна нерушимая команда.

Варна выиграла бы приз за самые лучшие дизайны и смелые решения в создании роботов, а заодно и все возможные премии за вживление в плоть протезов и роботизацию. Искусственные интеллекты земли тоже могли похвастаться автономной работой, по созданию роботов и себе подобных механизмов. Но было одно маленькое «но». Для человека адекватного, на первую оценку они были непотребного профиля с весьма странным обликом, от которого начинали нервно лаять собаки и даже плакать дети. У них получалось только качественно вживлять протезы в плоть и проводить имплантацию, именно те области, в которых человеку пришлось бы всю жизнь набивать руку на хирургии и прочем владении своим телом.

Те из них, что попадались из замороженных трупов, их было легко вычислить по оплывшей плоти, двигались медленнее, бессвязно и как то вяло. Для хороших робомозгов как у Варны, ей потребовалось бы гораздо больше места, уделять в коробке с названием голова или башня, под умное железо. У самой Варны, для сравнения, мозги составляют по размеру гараж средней величины для трех пожарных машин, при городской пожарной части. Из живых выходили модели покачественнее, лица у них были не так перепачканы кровью, был порой даже приятный румянец, как с мороза. Стреляли они не в сравнение лучше. Именно в данный момент, один такой чуть не достал меня из автоматического дробовика, на который я положил глаз. Упав на правый бок, чтобы он не достал меня веером свинца, я заскользил в сторону. Остаток магазина разрядил ему в живот и грудь. Ответ пришелся ему по душе, и он успокоился навеки. Чтобы Варна больше не отяготила его бренную плоть, я проконтролировал в упор, его в голову из «Удава». После выстрела от нее мало что осталось. Последними четырьмя выстрелами в барабане, прикончил двоих лазутчиков сбоку. Значит, хозяйка внедряет им тактику, похвально.

К Велене со спины, бесшумно подкрадывался на длинных ходулях киборг, с длинными саблеподобными клинками вместо рук. Он получил из новоприобретенного дробовика, сразу три заряда картечи и мирно лег в траву, последний раз сложив клинки. Картечь из любимчика толпы, с расстояния десять метров, творит невообразимые чудеса, со всеми кто впал к ней в немилость или встал на ее пути. Оценивая обстановку вокруг, выходило что сражение нами выиграно и лучший вариант, быстро слинять. Ничего приличного из трофейного оружия мы больше не нашли и я вернул «Перуна» напарнице, у нее вроде еще четыре магазина в подсумках к нему есть. Сам снял патронташ с убиенного и добавил в приемник шесть патрон с картечью. Больше не влезло, восемь в магазине, один в стволе. Немного для автоматической машинки итальянского происхождения, но на безрыбье вполне достаточно. К нему бы магазин подлиннее, или барабанный как у Калтуна и можно разгуляться.

Далеко с дивного вида склада, после всех активированных в нем голограмм, мы уйти не успели. Новая партия кузнечиков настигла нас на крутом лестничном пролете, когда мы аварийно быстро спускались на уровень ниже. Ловко подпрыгивая на длинных ногах до шести метров в высоту, они преодолевали сверху вниз лестничные пролеты за один-два прыжка. Как никогда пригодившийся дробовик, позволял их снимать уже на подлете. Противно вереща, они ловили порции дроби в головы и верхние части туловища. Не меняя направления движения падали, к нашим ногам мертвыми или бились о стены, оставляя за собой бледно — голубые подтеки. Не все киборги были голубых кровей Варны. Один попался нашей, человеческой, ей я забрызгал стену и перила, дав по нему два бесперебойных выстрела, когда он вздумал изрубить меня длинными ножами. Метко целиться и стрелять из коротких пистолетов пулеметов, на лету их видимо пока не научили, что и облегчило наш их отстрел. Велена, тоже виртуозно срезала их очередями на лету, ничуть не уступая мне, никак всю сознательную жизнь, только этим и занималась. В спецслужбах быстрого реагирования, очень много времени и энергии бойцов уделяют на умопомрачительно точную стрельбу навскидку, вслепую, по движущейся цели. Так как сейчас вот и всяческим, другим полезным навыкам для молодого бойца.

— Давай ка мы пойдем теперь вверх, раз они допрыгали оттуда к нам. — ломая логику Варны и не хваля Велену и ее меткость, чтобы не зазналась, настоятельно порекомендовал я следовать моему плану.

— Давай, я за тобой.

Отмахал приличных четыре уровня и шестнадцать пролетов, в итоге, по четыре на каждый. Я сообразил этого будет достаточно, сбить с толку даже Варну. Повернул в обратном от МгЛы направлении и чудом нашел вентиляционную шахту под потолком. Сразу же без возражений и апелляций заставил Велену туда залезть первой. Поддерживая ее за нижние, самые мягкие, и аппетитные части тела, подсадил напарницу, и она ящерицей влезла в проем выдранной заранее сетки. Разбежавшись, я взлетел на стену, успел сделать два шага по стене, оттолкнулся на последнем и ухватился рукой за протянутую мне ладонь помощи. Влез следом. Даже приспособил назад решетку, хоть и криво, все равно искать здесь не будут нас, а если будут, то мы уже успеем переместиться достаточно далеко. Велена смотрела на меня маслянистыми глазами, я смутно догадывался, о чем она могла подумать, когда я ее так тщательно облапал, перед тем как подсадить нормально.

Обширная сеть воздуховодов, привела нас на один из перегонов, одного из внутренних электропоездов. Возможно, я проезжал тут мимо, только спал. Не рискуя включать отслеживаемый всеми кому не лень ПК, зачем то еще носимый с собой, я пошел искать карту. На стене кабинета, для настройки связующих сцеплений линий, была подробная карта схемы движения всех без исключений электропоездов. С указанием оного перехода. Велена молча осматривала карту, время от времени оборачивалась назад и прислушивалась. Мертвенная тишина давила на уши. Любое наше действие производило больше шума, чем весь перегон за все время своего существования здесь. Уверен, что если бы не система продува и фильтрации воздуха, элементы которой мы видели, когда лезли сюда, тут бы скопились горы пыли. Хоть ей и не откуда было бы взяться, все равно — скопилась бы и точка.

— Электричку ждать не будем, все равно безбилетные. А кондукторы тут требовательные и строгие. Поэтому пойдем пешком.

— Что прямо по тоннелю? — опешила Велена, глядя в черноту.

— А что нам мешает? — спросил ее я, но она не ответила.

Мы включили нагрудные фонари и последовали в тоннель, в голове я фотографически точно, держал направление и возможные разветвления линий. Посмотрел на взбудораженную напарницу. На лице ее отражалась легкая тень недоумения и общий смущенный от этой установки вид.

— Что терзает твой ум? — заполнил я гулкую пустоту пространства своим голосом. — Поделись со мной, пожалуйста.

— Да пустяки. — отмахнулась она. — Меня все волнуют те приборы, как ты их там называешь — визорники вроде. Когда мы убегали, один вырубился, в него прилетело несколько пуль. Так вот на месте ручья с камнями, именно их казал тот визорник, там, где были камни, на полу остались не поврежденные пули, горстями. Будто они попали в очень плотную, но мягкую среду, например в воду, а потом вода резко исчезла и они остались на полу.

— А, да это на деле, голограммные ретрансляторы, проецируют строгий заложенный в них картридж проекций, у нас вот проекция была северного леса. Их можно менять. Сам ретранслятор размером с кофеварку, форма даже аналогичная, а весь ящик, метр на метр и на полтора, занимает емкий мощный, восполнимый аккумулятор. Как он работает, знает один лишь изготовитель, секрет фирмы — залог успеха. Тем не менее, мощности хватает, чтобы создавать даже полосу препятствий для мотокросса. Представь там нагрузка, сильная, ударная или скажем, проще спрограммировать скалодром. Переносить его куда хочешь, чем вызывать бригаду работников и ставить реальный, но недвижимый. Когда я служил, в рамках общей подготовки, нас тренировали основам боя в условиях минимальной видимости, в зданиях, окопах, лесу, городе. Там я впервые встретился с ними, лет пять назад это было. Новинка, когда один из них сломался, меня с другим бывалым техником заставили их чинить. Не смотря на запрет завода изготовителя. Ну разобрали мы один такой, повреждений видимых не нашли. Кое как собрали с грехом напополам, стараясь не повредить гарантийные пломбы. Работать он все равно не стал. Так и доложили, явных признаков брака не обнаружено и починить своими силами не можем. Вопрос этот может так и оставили бы в покое, но через день два начали вырубаться один за другим все двадцать визорников, что заказала наша часть. Меня с коллегой заставили не спать пару суток, разбирать ящики, убеждаться что все в порядке и собирать обратно, не портя бломб. Пломбы мы конечно срывали, только потом мастерски приклеивали обратно, под видом новых.

— Чем все кончилось? — нетерпеливо спросила Велена.

— Позвонили, пожаловались, приехал специалист, потому что изготовить, не помню его названия, отказался верить, что могут сломаться сразу все голограммные ретрансляторы. Инструкция к ним само собой не полагалась, лишь «вкл» и «выкл». Приехал специалист, через сутки. Подошел, включил, один другой, все работали, исправней некуда. Шепнул нам на ушко, что, по сути, лазерный свет от голограммы, воспроизводит все сложные категории заданного изображения, будь то необычайная плотность, яркость цвета, поразительная передача света и тени, глубина текстуры — дает полноценное изображение с любой точки. Съедает при этом колоссальное количество энергии. Для того чтобы быть автономными, в любом месте без источников питания, была применена данная технология быстрой энергозатраты, позволяющая так же быстро ее восстановить. Глубоко внутрь устройства лезть запретил. Заодно сказал, что они работают сутки — двое, в зависимости от площади голограммы и ее энергозатратности на сложность воспроизводимых объектов. Потом половину этого времени, уходит на автоматическую подзарядку из естественно образуемого, окружающего нас энергетического поля. Велел никому ничего не говорить под страхом разглашения военной тайны и уехал. Нам с техником оставалось делать умные глаза. Говорить, чтобы больше суток ими пользоваться никому не давали и вообще категорически настрого запрещено в целях безопасности. Самим же приходилось, увозить те «неисправные» образцы, когда ими пользовались больше назначенного времени. Делать вид, что идет разборка и сборка, ничего при этом, не делая и возвращать в строй. Самое веселое время моей службы. Когда меня и моего коллегу, как ценные военные, кадровые единицы, переводили в разные части, мы взыскательно и весьма строго, как нас учил специалист с того завода изготовителя, объяснили сменяющему молодому составу техников, все тонкости.

— Не вся суть армии, но какая то ее часть точно есть, в твоем примере. — посмеивалась чисто и задорно, от души Велена. — А что вы им сказали?

— То же самое, что, когда то нам, напугали последствиями разглашения военной тайны и даже дали подтвердить наши слова тому специалисту по закрытой связи. Ее нам обеспечили, с момента договора поставки ретрансляторов. Однако для меня самого было в диковинку обнаружить их здесь в списках привезенных вещей, прежде чем прилетели вы с гуманной, освободительной миссией. Ну я кстати обещал вывести тебя на пикник. — алогично заключил я.

— Да, слово свое ты держишь. — Она осеклась, и лицо ее замерло.

— Что не так?

— Ты слышишь это?

— Что именно? — спросил я и прислушался.

— А что ты слышишь?

— Да признаться ничего, кроме нас самих.

Она еще раз замерла, покрутила головой в разные стороны, нахмурилась.

— Провода за стенкой, может, гудят. Но я не слышу их, только могу представить.

— Нет, это другое. — она задумчиво пыталась что-то еще услышать или понять.

— Я тебе верю, у меня нет сомнений, что ты слышишь лучше меня. Давай мы скорее, найдем какую нибудь нишу, а лучше выход, там и подождем. Вдруг и вправду едет кто.

— Может у меня галлюцинация, но я точно слышу тихий рокот, вперемежку с шумом моря.

Мы поспешили пойти дальше.

— Ты знаешь, на ракушку тоннель не похож, но он от сквозняка может издавать подобные шумы.

— Шумы у тебя в голове Лучезар. Я лицом чувствую ветерок.

Взаправду, по моему не успевшему обрасти щетиной лицу, пошел сквозняк. Шумы в голове действительно не иллюзорно появились. Мы побежали. Через пару минут он превратился в грохочущий ветер. Ниш и выходов нигде не было. Нам пришлось залезть под потолок и спрятаться там, в трубах. Они ходили ходуном под нами от любого движения. Мы серьезно опасались, что они обвалятся, поэтому разорвали между нами дистанцию на пять метров. Ветер и несущийся с ним свист, достигли своего апогея. В этот момент под моей правой ногой труба лопнула и загибаясь провисла чуть не до середины высоты тоннеля. Рев ветра возрос до невыносимой громкости и силы. Казалось, что я сейчас свалюсь вниз вместе со всеми остальными трубами и полечу несомый ветром. Все случилось совсем не так, как я себе мог вообразить. В доли секунды под нами пронеслось нечто напоминающее дрезину. С невероятной скоростью, прогнувшаяся труба ударила меня в щиток голеня. Тут же ветер стих, а на конце ударившей меня по ноге трубе висело нечто.

Оперативно спустившись по этой же трубе, я заранее отпустился и мягко приземлился между рельсами. Велена, последовала моему примеру и тоже осматривала со мной нанизавшегося через спину черного, не очень большого робота, с четырьмя руками, короткими ногами и прозрачным стеклянным неправильным шаром на месте головы, бледно светящимся синим светом. Под стекловидным аквариумом, вместо черепа, находились человеческий мозг и отходящие от него сотни проводов с волосок. Глазами ему служили мерцающие синим, визоры на плечах. Стоило мне дотронуться до него кинжалом, как он дернулся и замахал одной лишь левой, нижней рукой, выходящей из-под основания лопатки. Пару махов, ему было достаточно, чтобы «глаза» померкли, и сила электрического импульса навсегда его покинула. Рисковать я не стал, оставляя его здесь один на один с собой самим, и загнал черный кинжал ему прямо сквозь стеклянный шлем в мозг. Тело никак не прореагировало, не симулировал смерть значит. Прозрачная жидкость частично вытекла из его аквариума. Я обернулся посмотреть на реакцию Велены.

— Верно. Я бы так же сделала. — одобрительно кивала она. — Пусть проветрит мозги.

— Пошли ка отсюда поскорее, не нравиться мне здесь разгуливать.

Не очень аппетитно скажу я вам смотреть на нового издохшего солдата, а какой у этого всего запах! Варна без особых проблем набирает материал из людей и экспериментирует на всю катушку, без моральных ограничений и внутренних предрассудков. Что если дать Варне, толковое образование, все технологии, знания и материалы земли вместе взятые? Человечеству будет грозить вымирание или нет? Проверять не хочется. Это сейчас она экспериментирует, с каждым разом киборг будет получаться лучше и лучше, неуязвимее и смертоносней. Темные мысли заполняли мое воображение, подстегнутое тишиной и темнотой неосвещенных участков пространства. Несмотря на неприятие местечка, дальше шли довольно тихо. В течении часа не встретили ни одной живой души. Свободно проходящие насквозь коридоры и ниши, часто заполняли всю длину тоннеля. В случае обнаружения очередного транспорта, мы могли бы без труда спрятаться в них. Мысль об этом успокаивала меня, вдобавок присутствие Велены, скрашивало нашу мирную прогулку, делало ее приятной.

— Ты ведь шаришь в голограммах и всем что с ними связано? — спросила Велена, чтобы не молчать.

— Ну отчасти. — признался я в скромных познаниях на этот счет. — Просто имел с ними дело.

— Объясни мне неразумной, как они работают. Я конечно понимаю, лучи там, создают форму, а вот поконкретнее ты знаешь? — она поправила волосы, а потом стала заплетать их в длинную косу на левое плече. — Какой принцип действия или устройство?

— Да чего тут сложного, по сути, обычная кодировка трехмерного пространства в той же плоскости картинки. В общем, помнишь, я говорил, что есть проектор, так вот, самое главное в нем это полупрозрачное зеркало, за счет которого подаваемый через него свет, из пучков лазерного излучения, разделяется на два четких луча. Яицеголовые господа в миру, называют их предметной и опорной волной. Так же они придумали массу механизмов, основанных на простых принципах, для передачи при любом свете, без очевидных преломлений, с автоподстройкой голографической картинки. Включая солнечный, дневной, вечерний свет. Предметная волна как бы фотографирует объект, запечатлевает на пленку, опорная же волна, опознав ее на пленке, обходит предмет с разных сторон.

— Раз все так просто, почему наш мир до сих пор не погрязнет в технологиях голограмм в полный рост?

— Так всегда, сначала самые соки используют военные и закрытые организации, в основном тайные и только потом спустя чуть ли не столетия, технологии всплывают на поверхность, заинтересовывая коммерческие организации. Ты знаешь, всегда все по разному, что то удается скрывать десятилетия, а что то появляется сразу и приобретает такой массовый характер, что государство не в силах скрывать и запрещать изобретение, для общего блага с сфере тотального контроля.

— Ну, давай не о политике, ладно?

— Ни в коей мере.

— Ладно, тогда каким образом все это вяжется с такой нашумевшей темой как теорией многомерного мира? — обрадовала она меня своей осведомленностью в этой области.

— Да там совсем другая идея, но общая суть у них, безусловно, есть. Все дело в твоей точке зрения, при смене угла точки обзора форма неизбежно будет меняться. Именно это наталкивает на мысли о бесконечном числе других миров и измерений, ибо наш мир тоже трехмерен. Хоть теория немного абсурдна, но имеет место быть и продолжает ломать головы тем же яицеголовым и просто доморощенным теоретикам. Но все эти ноги растут из теории струн, о которой ты все знаешь из детства сама.

— У меня было трудное детство, начал раз, говори и два.

— Представь, что мы живем во вселенной, которая представляет собой не что иное, как одну большую голограмму.

— О, это не трудно. — шутливо взмахнула она вверх руками.

— Ты же не можешь видеть один и тот же объект сразу со всех сторон, ты его видишь всегда в плоскости, трехмерное видение достигается за счет смещения угла обзора, а голограмма того же леса на нашем пикнике это может. Мы можем подвергнуть кодированию трехмерное пространство в двухмерном, отсюда мы видим вероятность, что наша так называемая реальность, такая же проекция других умелых рук. Ведь если верить теории струн, то так оно и есть, где весь наш трехмерный мир, о нем мы говорили выше, предстает проекцией многомерного пространства.

— Да ты загнул профессор.

— Не я загнул. — я заулыбался. — Мне по-прежнему так же интересно, как тебе.

— Смотри впереди свет.

— Вижу. — ответил я выключая свой свет. — Гаси фонарик.

— Уже.

Заболтавшись, мы вышли к другой перегонной станции, с разветвлением на три тоннеля сразу. Меркий, моргающий свет, бледно белых ламп, едва освещал пол и стены. Но глазам после полной темноты и выставленного режима на тусклый свет фонарика, было достаточно, чтобы начать привыкать заново и усиленно щуриться. Заброшенная, на первый взгляд. В ее конце обнаружили поворот с электро дрезиной, ожидающий нас своим появлением в нетронутом виде, еще со времен постройки ОСМы. Стоит здесь, «пылится», никому не нужная, а нам она пригодиться. Простейшая, надежная конструкция с электро двигателем.

— Смотри, заряжен на полную. Можно ехать прямо сейчас. — поделился я хорошей новостью с Веленой.

— И то верно, лучше быстро ехать, чем медленно идти. — Обрадовалась моим новостям напарница.

Велена вся воодушевилась и расцвела, когда я ее завел. Ноги у нее, как и у меня гудели не хуже тоннелей, во время движения по ним поездов. Мерный стук колес, понес нас в центральном направлении. Выбрали срединный путь, как один святой однажды. Авось повезет, и ни на кого не наткнемся. Разгоняться сильно не стали, сорока километров в час, посчитали, достаточно. Легче со снаряжением будет прыгать, в случае чего. Но никаких серьезных препятствий и противников мы не встретили. Безопасное место практически. Не считая вероятности прямого столкновения со встречной дрезиной, или чего похожу — электропоездом. Если его скорость будет больше нашей, то и призрачных шансов на спасение у нас не останется, опять же при условии что вовремя не спрыгнем. Наша ветка, как и планировалось, закончилась тупиком. Здесь же было ремонтное отделение, через него мы и зашли в малоизученные дебри уровней, ведущих до звездолетного порта к МгЛе.

Мне стало бы значительно легче и проще пользоваться обычной бумажной заломинированной картой. Не опасаясь слежки через нее. Да старый прием, да имеет большой ряд недостатков, но и преимущества на лицо. Даже специальный картографический планшет легко отследить при желании. Допустим, я уберегусь от всевидящего ока Варны, но меня может найти господин хакер, по прозвищу Бахарь. Где гарантия, что она не отследила его и не использует? Лучше дать лишний круг, чем попасться, скажем, к тому особенному живучему роботу. Как и планировалось, лишний круг мы дали и дали его неслабо. Ноги наши вновь гудели, хотелось взбодриться энергетиками, но необходимости в этом не было, а без нее, злоупотребление фармакологическими препаратами, как известно ни к чему хорошему не приводит. Пришлось только напиться воды, съесть немного горького, швейцарского шоколада и идти до последнего, тем более мы почти пришли на точку. На месте Варны я бы выставил тут маленькую армию, чтобы поймать нас по пути или, когда мы сюда решим вернуться. Пусть она и уничтожила управление МгЛы, но ведь за нами должны остаться попытки починить управление. Может с ее стороны был применен другой маневр или она как кошка играет со своей добычей в игры, зная, что мы обречены на провал? Врага нельзя недооценивать, особенно такого оригинального и взбалмошного.

Чтобы я не думал, в действительности, нам попался лишь небольшой отряд из двенадцати бывших колонистов, поголовно напичканных сложной электроникой. Гранату бы сейчас, осколочную, так ведь нет ее. Зато есть чудесный дробовик. Мы подкрались к ним со спины и пышным веером автоматических залпов, я разрядил в них весь подствольный, трубчатый магазин. Потом прячась, принялся заряжать патроны. В тот же момент, когда я затих, уложив сразу пятерых борцов за свободу синтетического разума, трескучий «Перун» в руках Велены, снес еще три головы. Настоящий ответный огонь, вынудил нас скрыться за квадратными колоннами. Четверо против двоих, бой не равный, эффект неожиданности, закончился. Не давая войти постреливающим киборгам в окружение на нас, я зашептал Велене в гарнитуру.

— На счет два.

— Раз. — начала она, поддерживая мою идею.

— Два! — тем же щепотом зыкнул я и выскочил.

Я подобрался, напружился и выпрыгнул, низко летя над полом, В двоих, что ко мне находились ближе, на лету, я высадил четыре патрона. Картечь изрядно размозжила им головы. Лежа под своей колонной, Велена дала не меньше двадцати выстрелов, по одному и примерно столько же по другому.

— А ты молодец. — похвалила она меня за все и сразу.

— Да и ты девочка, не промах. — но, не до комплиментов. — Пока нет Зрячего с командой, можешь мне устроить экскурсию по МгЛе.

— Пошли лучше спрячемся, чтобы не привлекать внимание.

Ждать пришлось не долго, не более трех часов, за это время, мы по очереди успели принять душ, пока один из нас стоял в охранении. Перекусить в спокойной обстановке и о чудо, подремать, по сорок пять минут, чтобы восстановить естественный баланс сил.

Команда Зрячего, вернулась в полном составе. У предводителя была забинтована правая рука. Морк прихрамывал. Порез с длинными царапинами во всю длину лба, красовался с окровавленным лицом. Наверное, оказать помощь саму себе или попросить кого-нибудь из отряда, времени не было, а пока он смахивал натекающую кровь со лба, измазал все руки и лицо. Но главное — живы.

Стоя перед заветной дверью, у всех отлегло. Зрячий без эмоций открыл ее. Сразу за ней стояла девочка Веселина с заплаканным лицом и невесть откуда взявшимся рваным плюшевым медведем в руке. Второй она прикрывала глаза от света. Вдруг ее тело, поднялось в воздух, развернулось параллельно полу и волнообразно поплыло с дикой скоростью, обтекая нас, как вода препятствия.

— Велеееоооаакк!? — только удивленно успела молвить дитя.

— Не стрелять! — предупредил грозно Зрячий.

Оно и понятно. Пока ее тело плыло мимо нас всех, он опасался попадания друг в друга. Я даже не поднял на нее дробовик, лишь приготовился. Странное, радужное мерцание на фоне настенной встроенной лампы, у противоположной стены пронеслось в этот же момент. Я навел дуло и интуитивно выстрелил на опережение. Знакомая коротко ногая, четверорукая тварь потеряла способность к мимикрии. Свалилась со стены и закровоточила фонтанчиками серой и блестящей как ртуть жидкостью. Палый, парой выстрелов в упор по коленям, дал понять подранку, чтобы он никуда не торопился. Стоило девочке покинуть наши нестройные ряды, как все направили в ее сторону стволы, в том числе и я свой. Уж не знаю как остальные, но я, намеревался стрелять по невидимым ногам шпиона, из «Удава», чтобы дробью не задеть девочку. Все кроме Велены, она, закрывая ее своей спиной и руками, расставленными в стороны закричала.

— Веселина!

Глава 11: Лучемёт

Мы попробовали догнать невидимого лазутчика, но девчонка через пару мгновений сама стала терять цвет и ясные очертания, пока не стала абсолютно невидимой и не скрылась из виду окончательно.

— Какого лешего вы тут стоите, куда вообще смотрите!? — взбеленился Зрячий.

— Ну мы их там всех перебили босс. — ответил Палый.

— Всех, да не всех! — гневаясь, сильнее заходился их босс. — Вы мне, по своему недосмотру убежище спалили! Кто ни будь, хоть понимает, что это значит!? Это значит, что накрылись мы магнитным тазом здесь и сейчас, со своей конспираций. Будете у меня теперь на вылазки ходить, пока всю ОСМу не разгромите, но чтоб зачистили! И разыщите мне уже, наконец, Бахаря, для него дело есть. И еще затащите этого клопа, я ему лично вивисекцию устрою.

— Нужно сейчас же бежать, у нас есть шанс их догнать. — Нервно говорила Велена.

— Нет смысла, они быстрее нас в разы. Плюс патроны почти закончились. — Посочувствовала ей Хвоя.

— Сейчас же, быстро все внутрь. Пока к нам не подоспели. — злобливо, но уже смягчаясь сказал Зрячий и пошел внутрь. — успеем твою мелкоту найти.

Мы пошли внутрь за ним.

— Ну что голубки, наварковались вдвоем, пока нас не было? — Спросил Порез презрительно, меня с Веленой.

— Иди ты в вакуум. — посоветовала ему моя тайная подруга.

— Послушай умного человека. — наставительно поднял я палец вверх, когда заметил это ему.

— Ну-ну. — выпятив подбородок в шрамах и сжимая губы, отозвался Порез, но больше ничего не сказал.

— Щас, Зрячий нам самые лучшие шмотки и оружие даст, не сомневайтесь. — С тоном прорицателя сказал Куб.

— Гонишь. — сухо возразила Хвоя.

— Брехня. — согласился Порез.

— Насчет снаряги не знаю, но гранатомет он мне точно не даст. — сболтнул Морк, аппетитно сглатывая.

— Даст. Будь уверен. — заверил его Куб. — На выбор даже предоставит, два лучших экземпляра.

— Твой длинный язык, да медом бы обмазать, да осам дать на пробу. — морщась от невыносимой лжи, сморщился Морк.

— Морк! — донеслось от Зрячего из нутра его закромы, оружейной.

— Я! — откликнулся Морк, не веря своим ушам.

— Иди сюда, быстро. — тише сказал Зрячий.

— Бегу! — радостно откликнулся подрывник, не веря своим ушам и довольно смотря на Куба.

Куб, холодно проводил его глазами, а когда тот убежал к боссу сказал мне тише.

— Дитя дитем еще.

— И не говори. — поддакнул я, поражаясь проницательности Куба.

— Когда все приблизились к оружейной, Морк выбирал себе гранатомет, из двух, как и предсказывал Куб.

— Вот этот беру — «Бархат». - довольный как восьмилетний мальчик, которому подарили одновременно велосипед, собаку, компьютер и огромный шоколадный торт, сиял Морк свой заросшей физиономией. — У него барабан на шестнадцать, самое-то будет в порошок и кашу перемалывать все подряд и без остановки.

— Значит, второй на двенадцать будет мой. Ты у нас теперь самая серьезная боевая единица в группе, вместе с гранатометом, лазерным карабином и всей взрывчаткой которую будешь носить с собой сам. — Поспешил его обрадовать Зрячий. — Спрос с тебя соответственно, выше будет. Взрывчатку наберешь сам, не маленький.

Но тот не слушал, набивал каморы, несъемного барабана, разноцветными гранатами. Самая надежная система гранатомета, между прочим, в укор всем портативным автоматическим ракетницам и прочим игрушкам. Перевооружение коснулось всех членов команды. Велена сменила легкую винтовку на крупнокалиберную «Зарница», 14.2 мм., с укороченным стволом. «Перун» оставила. Порез поменял свою винтовку на ручной пулемет, калибра 8.4 мм. Свою винтовку, Хвоя сменила на такой же пулемет. Куб сменил свой лазерный автомат на более мощный и тяжелый, такой, что едва держал его в руках. Палый, не отличился и тоже взял тяжелый, ручной пулемет, как у Пореза и Хвои. Зрячий терпеливо ждал, пока все наберут боеприпасы. Взгляд его остановился на мне, когда он увидел у меня дробовик.

— Одобряю. Нет ничего лучше классики. Но не сейчас. У меня есть для тебя кое что, поинтереснее.

Он покопался в закромах, затем под столом и выудил оттуда новенький автоматический дробовик военного образца «Шелест» 12 калибра. Потом футуристического вида и обтекаемой формы, нечто вроде бластера из будущего. Дробовик имел тот же трубчатый магазин, но двойной на четырнадцать патрон. Удобный регулируемый, откидной, усиленный приклад, лазерный целеуказатель, тактический фонарик.

— Для Калтуна берег, да не сберег братишку.

— Это просто отлично Зрячий. Но вот этот прибор, по виду напоминает детский водомет.

— Лучемет. Ультрасовременный экспериментальный прототип. — он окинул меня оценивающим взглядом. — Лучезар с Лучеметом. Как тебе такое?

— Мне очень нравиться, только я не привык пользоваться непроверенным и незнакомым оружием. Тем более оно, как ты сказал экспериментальное.

— Поверь оно того стоит. — заговорщически посмотрел на меня Куб. — Никто кроме тебя с ним не рискнет пойти.

— Если что, со мной поменяешься на гранатомет. — уговаривал меня Зрячий. — Хватит уже ломаться.

— Меня уговаривать не надо. — я закинул далеко не легкую по весу игрушку за спину. — Все хорошо, только далеко со всем этим добром мы не уйдем, о погонях и беготне и речи быть не может.

Они дружно засмеялись. Вот клоуна из меня не надо делать, не люблю я этого.

— Не кипятись раньше времени. — положила мне руку на грудь Велена. — Ягодки впереди.

Зрячий нажал на кнопку под столом, соседняя стенка обнажилась, так же как оружейная.

— У тебя тут, что за каждой стенкой ништяки попрятаны? — спросил Морк.

— А ты губу не раскатывай на чужое добро. — отрезал Зрячий.

В нише, на специальных подставках, стояло с дюжину, образцов, боевых бронированных костюмов. Сделаны они были по последнему слову технологий. Много видел аналогов, но не доводилось видеть в живую. Не большие, на основе экзоскелета, но не такие громоздкие, как сам экзоскелет. Костюм выдерживает жар и холод, полная изоляция от электричества, выдержит хоть удар молнии. Собран из ультра лёгких сплавов, и композитных материалов. В принципе, в нем можно в космос выходить, не замерзнешь и не сгоришь. Я бы не рискнул, но теоретически, космос это отсутствие материи, а следовательно тепло и жар свойства материи, которой там нет. За основу можно взять факт, что тепло выступает мерой активности молекул и атомов, их мы и не встретим к космосе, ведь, как известно космос это отличный вакуум. Вследствие этого, в нем почти нет, наших молекул и атомов, ровно, как и тепла с холодом. Если поблизости не будет источника тепла, например ярких солнечных лучей, то и жара не будет. То же обстоит и с холодом, если поблизости не будет открытой дверцы холодильника или огромного ледника, то замерзнуть, не получиться. Вакуум вообще своего рода пустота, а пустота основа всего, но это уже из притч воязыче, но не будем в них углубляться, не сейчас. Другой вопрос, как у боевого костюма с обстоит с внутренней терморегуляцией?

— Ты чего завис? — спросила Велена, подергивая меня за руку.

Почти все уже оделись, лишь Куб и Палый долго возились внутри, не спеша застегиваться.

— Это последствия перелета и стазиса. — отмазался я, влезая в свой костюм.

В костюме, вес моего изрядно утяжелившегося обмундирования и амуниции, не чувствовался абсолютно. Даже само тело стало легче. Плавность и точность движений передавалась, словно это мое родное второе тело.

— Сколько стоит один такой костюм Зрячий? — спросил Морк.

— Лучше тебе не знать, а то не захочешь в нем выходить отсюда, будешь бояться попасть на долг длинною в жизнь. — ответил Зрячий, уже по внутренней связи, так что его услышали все.

— А если серьезно? — не унимался Морк.

— Я серьезен. — вполне не в шутку ответил Зрячий.

Вся группа в девять человек, вместе со мной облачилась в полное обмундирование. Теперь мы были готовы вести любую, затяжную войну с любым врагом.

— Тащите клопа на стол и привяжите его хорошенько, вон теми цепями. — распорядился Зрячий.

— Сейчас начнется самое интересное. — обрадовался Порез.

Зрячий, воткнул в бедро сотрясающегося, под хватом прочных цепей, четырехрукого шпиона свой зазубренный нож. Провернул. Реакции не последовало. Воткнул в другое бедро, провернул. Снова нет признаков боли.

— Дай ка я попробую. — предложил Порез, достав один из своих мясницких разделителей плоти. — У меня он запоет соловьем.

После трехминутной экзекуцию от Пореза, пленный только пару раз судорожно дернулся. В эти моменты, Порез, должно быть, резал ему какие-нибудь скопления нервных окончаний. Еще через минуту, каверзных приемов пытки с использование настольной горелки, от которых я узнал больше чем за всю свою жизнь, мне порядком все надоело. Неприятный запах жженой плоти стоял в носу, он то меня и натолкнул на одну мысль.

— У меня был опыт ведения допросов, предоставьте мне его и он заговорит.

— Может, у него языка нет, а вы тут время с ним теряете? — предположила Хвоя.

— Есть язык, он меня чуть за палец не тяпнул, я уже проверял. — отозвался Порез, игнорируя мое предложение помощи.

— Порез, ты уже попробовал, передай теперь другому эстафету. — радушно отстранил в сторону босс своего главного мясника. — Приступай маньяк.

Я залез под стол, вытянул кабель пожирнее и обрубил его подаренным кинжалом. Оголил пару проводов, зеленый и красный. Зеленый засунул ему в то отверстие, где у него раньше было ухо, а красный сунул на пару секунд в другое. Шпион затряс башкой в шлеме с забралом, сильно ударяясь затылком о поверхность металлического стола, физиономию исказила гримасса боли и напряжения.

— Этот провод, он от чего? — между делом спросил я Зрячего.

— Ничего не сгорит и пробки не выбьет. — удовлетворил мой вопрос Зрячий.

— Пробки не выбъет. — повторил и засмеялся над его шуткой один лишь Палый.

Я продолжил. Сунул пару раз провод в пасть. Один раз приставил к стопе. По разу жарил его через каждую руку. Все это время он скрипя зубами орал и мычал. Порез сидел на стуле и не смотрел в нашу сторону. Лавры палача, доставались не ему и это удручалоего, больше всего. По плачевному своему виду, пленный захотел издохнуть, но к нам быстро подошел Куб и что-то ему вколол в шею. Инъекция вполне сносно, оживила подопытного языка.

— Готово. — отозвался Куб.

— Благодарствую, главный врач, с вашего позволения продолжу пытки. — ответил я, а сам приступил к самому интересному.

Тогда я используя кинжал с многотысячелетней историей, вскрыл ему шлем на голове. Немножко поджарил содержимое, под истошные вопли пленного. Наконец он изверг первые похожие на слова звуки.

— Хааваа… хавааат. — неживым голосом запричитал киборг.

— Кто нибудь понимает, что он несет? — я намеренно отвернулся от подопытного с вопросом.

— Ты настоящий изверг Вар. — сказала одобрительно Хвоя и я кивнул.

— Это да, но думаю, он сказал что-то другое.

— Хватит!

Под шлемом не было ни волос, ни кожи, ни черепной коробки. Из его глаз лились кровяные слезы. Губы он давно себе все покусал. Свежие мозги, с напичканными в них «железом» блестели. Я наверно очень кровожадно посмотрел на них, потому что пленный догадался, куда в следующий раз опять, я засуну оголенный провод.

— Черный легион грядет. Черный легион! — я замкнул на нем контакт, он словно пришел в себя на мгновение. — Сэ сэ. спрашивай смертный!

— А чего тут спрашивать, расскажи все что знаешь. — ободрил я его в светлом начинании, наладить со мной контакт.

— Мы украли девчонку для Варны, я был создан только для этого. Проследить и украсть. Проследить и выкрасть. — глаза пленного уставились в одну точку.

— Куда дели девчонку? — с вопросом я дал ему длинный разряд через живот и шею, чтобы он не спал.

— В комплекс, я знаю дорогу. Хватит меня бить, очень больно.

Я поднес контакт к его кровяным глазам.

— Какой еще комплекс? Где Варна?

— Комплекс, я вышел оттуда, Варна под ним, больше я ничего не знаю. — он опять уставился в одну точку.

Жизнь покидала его, может, сказались ранения, а может заряд энергии в нем кончался. Раз он был создан для столь короткой миссии.

— Откройте скорее карту ОСМы. — сказал я всем сразу, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Велена быстро вывела на проекторе большую голограмму схемы станции.

— Где?

— Вот там, в юго — западной части. — по указанию его пальца, Велена приблизила карту. — Левее, на самых верхних уровнях. Вот здесь, обратно. Да вот это место.

— А что там с черным легионом? — задал я не менее важный вопрос.

— Грядет черный легион. Варна спасет вас и сделает одними из нас.

— Ты нам не врешь? — я поджарил его за ногу, больше для бодрости, чем из необходимости, развязать язык. — Насчет девчонки.

Пленный последний раз закричал, а потом совершенного другим, живым голосом заговорил в пустоту, закатив до кровавых белков глаза.

— Я иду родная, я иду к вам. Иду. — последнее слово он сказал так тихо, что замолкли все.

Жизнь покинула роботизированное тело человека.

— Откуда мы узнаем, врет ли он нам или нет? — усомнился в его словах Палый.

— Проверим. — ответил ему Зрячий. — И если это правда, мы отрежем Варне ее отвратную башку.

— Зрячий. — обратился я нему без долгих дум о мучавшем меня вопросе. — Нас тут в ловушку не запрут, пока мы медлим?

— Тут есть черный выход. Если все готовы выходим сейчас.

Все кто сидел, встали, и мы выдвинулись через основной вход. Пользоваться без нужды черным выходом не было необходимости. Засады ждали, но не опасались, раньше времени. Камеры и датчики на МгЛе не зафиксировали посторонних объектов. Перед уходом, я сделал контрольный выстрел из «Удава» в голову бывшему колонисту. Безопасность превыше всего. Позже, на выходе засады, как ни странно, не было, свели все к тому, что Варна не успела пригнать подкрепление.

— Ты ему там, что наркотик правды вколол? — поинтересовался я у Куба, когда мы шли к указанным пленным координатам.

— Нет у меня такого. Это был мой собственный рецепт стимулятора.

— Куб, так ты у них за медика что-ли? — стал я догадываться, почему мой новый друг, такой странный.

— Да пойди, пойми их, кто у них тут за кого. Просто я хорошо разбираюсь в химии, вот и все.

— А твой дар предвидения от химии?

— Нет, ей я его заглушаю, когда вижу страшные вещи. Он у меня с детства.

— Можешь об этом рассказать подробнее? Мне любопытно.

— Почему нет? У меня это с тех пор как я в космос попал, усилилось очень, уж не знаю почему. Здесь вообще врожденные способности у всех начинают обостряться. Особенность такая мною подмечена давно. Взять ту же Велену, была баба золото, а здесь вообще расцвела! Дитя вакуума и звезд. Вон ее как Порез ревновать стал.

— Он за ней приударял?

— А кто за ней не приударял? Только она всем поворот от ворот.

— Ну я не чувствую чтобы у меня какой нибудь дар, открылся. Точнее его и не было никогда, дара этого особенного. А навыки они и в Африке навыки остались.

— У тебя такое же предчувствие как у меня. Только у меня видение, а у тебя предчувствие. Но главная твоя особенность, как мне видится, в другом. Ты свет несешь людям. Хорошим с тобой хорошо становиться, а плохие, от тебя закрываются. Не знаю, как, но Варна это чувствует и что-то хочет от тебя.

— О, я знаю, чего она хочет. — вспомнил я свои пикантные сны с ее участием.

— Правда? — удивился неподдельно Куб.

— Ну да, смерти моей, чего же еще. Вашей тоже между прочим.

— Зерно правды в этом есть.

— Куб, а Порез, с твоей точки зрений плохой?

— Порез не очень плохой, скорее ревнивый.

— А палый?

— Палый плохой. Но только ты потише, с этим, мне не ясно еще ничего, что с ним.

— Лады.

— Просто имей ввиду. Слово плохой, только в сказках применяется однозначно. Люди сочетают и хорошее и плохое.

— Ну да, мы как монеты с двумя сторонами, повернемся то одной, то другой, но чаще крутимся и крутимся.

— Вы там девочки, еще долго сплетничать будете? — пожаловался на нас Порез.

— А ты не завидуй. — отозвался Куб.

Сам Порез шел с Хвоей в голове, как обычно, его Напарница была молчалива и деловита. Хорошее качество в женщине. Даже золотое. Знал я одну такую девушку, служила у нас картографом, ее звали Анадин. Через полгода, ее перевели, поэтому роман наш длился не долго, но оставил много приятных и сладко кофейных воспоминаний.

Первые трудности нас ожидали, когда мы значительно поднялись выше, с помощью обычной лестницы. Гул сотни пчел, наполнял уровень, на котором лестница заканчивалась. Порез с Хвоей сходили на разведку и доложили, что видели рой из десятка пчел. Обычных таких, с прозрачными крыльями, но вместо хитина, стальная чешуя и иголки. Решено было истребить их на месте, заодно опробовать и пристрелять оружие. Дробовик я сменил на лучемет. Когда мы резко высунулись из укрытия и дали огонь, я успел прожечь насквозь одну пчелу. Цвета она тоже были черно желтого, полосатые, все как полагается. Из некрасивых особенностей, использовались вместо голов оригинальных пчел, человеческие, но с огромными глазами, как у оригинальных насекомых. Размером с овчарку, они быстро летали под потолком. Это даже позабавило меня. Ну, ничего так «игрушка». Вовсе не игрушка, оказывается, но дробовик пока справляется с задачей и привычнее будет. Отдачи почти не чувствуется, но это костюм компенсирует. Мощность зашкаливает, но это тоже плюс. Уберу обратно за спину, пригодиться, меняться точно не стану. Прицел удобный, никаких приспособлений, просто горящая точка, цвета желтка. Есть возможность увеличения кратности, сенсорная кнопка слева. Сидит в руках, как влитая, баланс на высоте. Никаких затворов, магазинов, обоим, летящих горячих гильз и прочего, лаконичное оружие богов, чистая энергия.

— Знаешь ли ты Вар, что просто так победить армию Варны нельзя, она клепает киборгов быстрее, чем мы успеваем их попереубивать. — вернул меня в диалог Куб, когда мы прошли мимо.

— Понимаю тебя Куб. Ведь киборги тоже имеют свойство заканчиваться. Вы везли не бесконечное количество жмуров в холодильниках и колонистов. Их у вас было не так уж много, если посчитать. Ну и не зря же мы идем по наводке за хозяйкой. Под такими пытками чинить комедии архи сложно. Нужно ей отрезать голову, как паршивой ядовитой змее. Я тебе, кстати говорил, что она мой челнок украла?

— Да я вкурсе. Варна сильнее нас, она ведет свою игру, но я не понимаю ее сумасшедший разум.

— Когда мне было двадцать лет, я все знал, у меня все было просто и понятно. А сейчас, на пороге четвертого десятка я не понимаю, что происходит вокруг. Тем более, куда нам понять чужую душу, заключенную в логические схемы и платы.

— Большинство моделей роботов, туповатые и неадекватные. — рассуждал о насущном Куб. — Варна тренируется. Кроме одного экземпляра, тот довольно удачный. Играет с новым материалом. Впрочем, мы такие же роботы, а в чем-то даже упорнее машин, раз готовы отдать жизнь, за несуществующие идеалы. Впрочем, она вообще не отличает роботов от людей, мы для нее одинаковые, сложные организмы и механизмы, контактирующие друг с другом для продолжения жизни. У всех одна суть, важная миссия — продолжение рода. У всех одна цель.

— Ты часом с ней не заодно? — спросил я его крайне тихо.

— Нет. — не смутился он вопроса. — Просто-напросто в этом, я ее прекрасно понимаю.

Слово за слово, мы наткнулись еще на тройку увров. Они шли на встречу и несли большое количество колб со святящейся голубой жидкостью на своих спинах. Порез с Хвоей даже не дали никому шанса, помочь им в расправе, разрядили в них примерно по пол сотне пуль. Множество колб пострадали от выстрелов, но упавшие не разбились. Светящаяся жидкость озарила голубым сиянием стены и потолок. Красиво распластанные, с частично отстреленными восемью щупальцами, они валялись на полу, перепачканные грузом с головы до ног. Черное масло, вытекающее из пробитых тел, в соприкосновении с жидкостью вспыхивало тем же голубым пламенем, до самого потолка.

— Ядерное топливо. — Просветил меня с Веленой Куб. — Она использует его в некоторых киборгах как кровь, вместо «энергетических картриджей». Мы уже расстреливали других ее созданий, и вместо крови у них вытекала подобная субстанция. Судя по тому, что она загорелась, крайне не стабильная.

— Ликбез потом устроишь. Пошли. Не в пижамах. Почти догорело. — Зрячий махнул головной разведке следовать дальше.

Мы обошли стороной полыхающие участки. Потом пламя перешло на увров, я стал опасаться, что они сейчас повзрываются, но они почти не горели. Все масло из них вышло сквозь отверстия, проделанные пулеметными пулями.

На самых подходах к обозначенным координатам, нас ждали роны, не меньше сотни. Ходили из угла в угол, складировали вываленные на пол, коробки, ящики. Бережно носились с колбами ядерного топлива. Передавали друг другу, ставили в ряды на высокие, под потолок стеллажи. Внимания на нас не обращали, оно и понятно, мы подглядывали в длинные тонкие оконца, из соседнего заброшенного цеха, разобранного до основания. Зрячий дал Морку приказ, поработать из гранатомета, вместе с ним на счет три. На счет три, роны стали уменьшаться в численности целыми пачками. Гранаты, легко взрывали, не бронированных роботов — трудяг, десятками, из-за высокой плотности скопления, на маленьком участке. Без какой либо охраны, что насторожило не меня одного, перед нами раскрылись новые, огромные цехи, по производству сравнимые разве что с известными автоконцернами.

— Морк, заминируй как тут все хорошенько, пока мы будем разведывать квадрат. — Вновь дал приказ подрывнику Зрячий.

Взрывчатки у Морка много, костюм грузоподъемный, набрал от души. Может мне показалось, но он даже двигался кряжистей остальных и приседал ниже. Чего в этой футуристической техно и робо фабрике только не было, шедевральное оснащение. Такого оборудования, пожалуй, нет в самых богатых военных лабораториях, в таком количестве. Не исключено, что я мало видел военных лабораторий. Там же были ряды привезенных и пропавших животных с Меркурия. В основном крупные ящеры. У них у всех была проведена трепанация, потому что стальные пластины, прикрывающие места вскрытия на черепе, врезались в плоть и кровоточили. Общий вид пластин, издалека, смотрелся как защитная, серебристая каска. Похоже, на то, как если бы Варна набирала профессиональную команду, для какой-нибудь спортивной игры, преимущественно из ящеров меркурианских подземелий. Все в одинаковых головных уборах, у доброй половины такая же операция проведена с позвоночником и лапами. Металлических деталей, Варна для них не жалела. Назвать их броней по-прежнему было нельзя, жизненно важных органов они не прикрывали. Будто она просто переделала их под свой манер, раз попались под руку. Подчинила своей воле. Почему нет, если есть возможность и желание?

— Попахивает засадой. Не кажется ли вам легким то, как мы сюда проникли? — поделился я мыслями с наемниками. — Почти без сопротивления.

— Если здесь засада, Морк, подорвет все вокруг по частям, или за раз, если будет полная передряга и тогда посмотрим, чья возьмет. — пояснил свой хитрый план Зрячий.

Все члены его команды, как то недоверчиво и тяжело посмотрели на него в этот момент.

— Если станет совсем плохо, улетим и взорвем всю станцию к…. - совсем непристойно и далеко нецензурно выразился запретным, красным словцом Зрячий.

— Это я люблю, это я за…. К… и… за… будет что вспомнить. — колоритно ответила ему Хвоя, но в моих глаза она по прежнему оставалась хорошим человеком.

Порез даже улыбнулся, не видел я его улыбающимся. Ни разу. Либо смеется, зловеще, без эмоций, либо скалится. Сейчас, по-настоящему улыбнулся. Щербатый оскал с золотыми зубами, правдоподобнее звучит, но мне пришлось по душе, определение улыбка. Он понимал Хвою с полуслова, хоть у них я и не нашел видимых черт романа.

— Под все этими звездецами робосборки, как и под нами, должна быть Варна. — Показал пальцем в пол Зрячий. — Уходим отсюда. Морк ты закончил?

— Да, минуту еще одну подождите. — откликнулся подрывник, настраивая датчики детонаторов.

Палый, все это время, вел себя по особенному странно. То резко останавливался, то осматривался, словно искал, что-то и не мог найти. Напоминал ребенка, который приготовился на праздник, оделся соответственно, а его с собой не взяли, оставили сидеть дома. Не один я заметил его странное поведение и чрезмерную потливость на лбу. Машинам было не до нас. Работали без усталости и потери сил. Производили себе подобных, с завидной производительностью. Бытует на этот счет распространённое мнение, так его некоторые глаголят: «Нет в нем ничего истинного, стоящего, доброго, не ручной труд, а значит мертвый. Не принесет он людям счастье и процветание. Поработит и разорит — больше подходит.» Мне лично все равно, машины все равно придуманы людьми и собирались тоже ими. Молоток же не делает всю работу. Колотит человек, как и управляет машинами, пусть и дистанционно.

Держась поближе к стенке. Мы отыскали винтовую лестницу вниз, а рядом с ней стальной шест, какой используют в пожарных службах, для быстрого спуска пожарников, в любой момент по вызову. У меня немного захватило дух, от возможности увидеть Варну в ее истинном великолепии. Почему то отдаленно, в мой визуальный ряд, воображение хотело втащить тот первый образ Варны, который я увидел в капсуле «сладкие сны». Достаточно эротический образ, чтобы мне захотелось увидеть его сейчас снова. Лучше наедине. Здравый смысл рушил красивые представления, превращая очередное свидание в суровую действительность, о беспощадном уничтожении, сверхумного, но барахлящего компьютера. Истинный вид помещений для обитания Варны, не совсем точно походил на мои соображения о нем. Усыпальницы с шелковыми черными и фиолетовыми простынями я к своему глубокому сожалению не нашел. Сокрушаться на этот счет при всех разумеется не стал. Однако Велена и Куб заметили изменение моего настроения.

Полностью округленные стены и потолки, не имели углов, все было обито экранирующим блестящим материалом неизвестного происхождения. Про себя я именовал его фольгой. Царила полная темнота. Лишь лучи наших фонарей, бликуя от стен и отражаясь, создавали сносное освещение, чтобы разглядеть главное. Вместо электронных мозгов Варны, здесь были только пустые громадные ячейки под них. Самое главное, в центре стояла, огромная и пустая, прозрачная сфера, заполненная каким то розовым киселем. К сфере тянулись неисчислимые шланги, провода и прочие трубы — трубки, когда то обеспечивающее бесперебойное функционирование кибер мозгов искусственного интеллекта.

— К нам идут. — предупредила Хвоя, когда первые датчики слежения и оповещения откликнулись сигналом на ее браслете.

— То что нужно. — пробубнил Зрячий, а потом привычным тоном гикнул. — Морк, сделай ка нам проход в той стене. Пискунами.

— Есть пискунами.

Подрывник, прокрутил барабан своего гранатомета и от бедра выстрелил дважды. Хлопки были не громкие, две гранаты, мигая красным, повтыкались в стену, сквозь фольгу и запищали. Писк усиливался с каждой секундой, а через пять, с громким «Вух», испарили стену, подобно напору горячей воды, топящему лед.

— Подрывай понемногу. Уходим. — скомандовал Зрячий.

Над нами загремели первые взрывы и начал рушиться потолок. Мы уже вошли в проплавленную Морком дыру в стене, размером примерно два на два метра. Как позади нас рухнуло что-то совсем тяжелое. В гари и пыли, сначала было не понятно, что это именно, но через мгновение, знакомый недобитый робот, сияя доспехами, загрохотал знакомым крупнокалиберным пулеметом. За ним следом посыпались гигантские ящеры, всех мастей, увешанные кто чем. В основном короткоствольными, окопными пулеметами. Покидая бывшее вместилище мозгоцентра, Зрячий не успел скомандовать Морку, последнюю и главную команду, но он ее выполнил итак, по наитию.

Шум заполнил все, даже через внутренние динамики, уши порядком напряглись, а тело не хило тряхнуло, сквозь толщу защитного костюма. Всеми косточками, ощутилась сила вибрационного удара. Потолок точно рухнул окончательно, хороня под собой всех спустившихся за нами преследователей.

— Молодца. — удовлетворенно отметил Зрячий и сам проделал для нас новый проход с помощью гранат-пискунов.

Проход, за собой заминировали тоже, а спустя несколько минут до слуха дошел результат плодов Морка.

— Это тварь, каким то образом выбралась из завала и опять идет за нами. — плохо скрывая нервное напряжение в голосе, сказал Палый.

— Я все ждал, когда же ты об этом заговоришь первый. — ответил ему Зрячий идя позади него.

Палый обернулся на него в пол оборота, держа автомат в руках, стволом в пол. Зрячий пальцем показал ему за спину, сделав напряженные глаза. Заместитель босса обернулся и получил усиленный сервоприводами костюма удар прикладом, от Пореза в забрало. В это время, Зрячий проворно выхватил у него оружие. Заломил ему одну руку. У Палого, был шанс высвободиться в этот момент, но все произошло слишком неожиданно. Хвоя и Куб тоже набросились на него, освобождая его тело от костюма, чтобы лишить последнего шанса вырваться. Сначала Палый как следует сопротивлялся и я приготовился дать ему заряд картечи в ногу. В упор костюм бы его не сильно спас и это порядком бы его остановило. Но наемники не применяли оружие, сорвали шлем, и дали ему в зубы. После легкого удара по лицу перчаткой в кулаке, он выпал из момента и немного обмяк. Этого хватило, чтобы снять окончательно с него костюм. Утирая кровь с разбитого лица, Палый пялился то на нас, то на свои руки, то на снятый с него костюм, теперь лежащий в стороне.

— Что тебе обещала Варна? — первым спросил его Зрячий, не дождавшись ответа, спросил еще раз. — Что такого тебе обещала Варна, раз ты решил предать меня? Разве тебе не достаточно было партнерства со мной. Такой куш, как ОСМа, выпадает один раз в жизни, а ты решил провалить его и поднагадить при этом мне. Мне, человеку, который вытащил тебя из тюрьмы и вернул в строй.

— Зрячий я… — Палый пытался что-то сказать но его босс, прервал это намерение своей речью.

— Разве я мало для тебя сделал? Разве я недостаточно тебе плачу и плохой капитан? — почти искренне удивлялся Зрячий, не без толики актерского мастерства.

— Ты понимаешь, Варна всесильна, мы пешки, все для нас закончилось, с момента как мы взошли сюда с МгЛы. — пуская сопли и слюни, воспрял с накипевшей тирадой изобличенный замбосса. — С момента как уловили сигнал бедствия. Все было предрешено. Она не отпустит никого, она сделает нас своими. Подчинись ей и тогда она будет благосклонна к тебе. Зрячий, слышишь? Еще не поздно. Остановись, в тебе говорит жадность.

— Да ты брат фаталист и сошел с ума. Я думал ты просто предатель, и мы тебя сможем запытать до смерти. Порез это умеет. — в момент произнесения этой фразы, Палый особенно напрягся. — Но теперь придется отрезать тебе ногу и бросить здесь подыхать. Уверен, Варна, тебя сначала прикончит, а после твоей жалкой смерти, сделает тебя достойным рабом. Воткнет в ряды черного легиона без промедления. Ей вообще нужны такие как ты, тупые куски мяса, из них у нее, хорошо получается, делать своих доходяг солдат.

— Зрячий пощади. Я еще могу замолвить за тебя словечко, для вас еще не поздно покаяться и присягнуть на верность Варне.

— Не понимаю Палый. Что тебе такого пообещала она, чего не смогу дать я? Скажи мне перед своей смертью, как на духу, как своему брату.

— Бессмертие. — сказал и успокоился Палый.

— Бессмертных не бывает. Я бы простил тебе страх, но не предательство. Мы не будет по тебе скорбеть, не переживай. Все-таки ты один из нас и мы тебя не бросим на произвол, чтобы ты потом восстал из мертвых против нас снова. Наемники, своих, в беде не бросают. Запомни это теперь и унеси на веки с собой в могилу.

Ответ Палого не успел выйти из его уст, смиренно и навсегда остался при нем, пуля в лоб от босса, успокоила изменника навеки.

— Морк сделай из него сюрприз, не хочу убивать его второй раз. Когда они переделают его в своего, как он сильно желал при жизни, и нас потом начнет преследовать.

— Кремировать бы его по святому обычаю предков. — грустно сказал Куб, уйдя в себя со стеклянными глазами. — Все-таки он один из нас был.

— Потом может быть? — ответил Зрячий. — Вместо с ОСМой, всех тут кремируем.

Пока Морк укомплектовывал под покойным его же четыре гранаты, активируя сразу все, для пущего эффекта и стопроцентного результата, Порез с Хвоей забрали его оружие и боеприпасы. Мы с Кубом прятали его костюм под половыми панелями, чтобы не достался врагу.

— Так я могу его кремировать, еще быстрее, вместе со взрывом. У меня термитные гранаты есть для гранатомета, мы ими двери в стенах делаем. Забыли что ли уже? Вложу пискуна просто между четырех осколочных и все в радиусе роста Палого, подвергнется высокотемпературной кремации. Чем не частный крематорий с пользой для дела?

— Идея мне нравится, пусть хоть исчезнет с пользой. — поддержала Хвоя.

— Нда, всяко лучше, фарша разбросанного по всем стенам и потолку. — согласился и Порез. — Но он это заслужил, урод.

— Когда вы поняли, что он был предатель? — спросила Велена исполнителя казни.

— Да когда мы покинули место засидки, на того продвинутого робота. Если бы Варна делала только такие машины, нас бы уже всех давно размазали по стенам. Равномерно по всей ОСМе. Он вел себя слишком странно еще на засидке, словно пытался предупредить, но за ним я строго наблюдал, от этого он ерзал сильнее. Словно с шилом в заднице. Я такое чувствую в своих людях за километр, как комар кровь.

Оставлять в живых Палого действительно глупо. По законам военного времени он был бы такой же дезертир, а за такое только одна мера. Смертная казнь на месте, без трибунала и следствия. Так, нас осталось семеро. Реакция на казнь и предательство наемников, у всех была неоднозначная. У каждого — своя. У меня тоже — своя. Палый был первым человеком, с которым я вошел в словесный контакт на ОСМе. Именно он согласился взять меня и поручился за меня своему боссу. Нет, я его не защищаю и не оправдываю, это совсем другое явление. Не думайте сейчас худо о нем или обо мне. При всех своих положительных качествах и недостатках, он действительно был хороший гусь, но не сложилось. Судьба злодейка берет свое всегда, проявляется оно по-разному.

Взрыва мы не услышали. Но Морк доложил. У него в часах встроенный программируемый фиксатор на взрывные работы любой сложности.

— Готово.

— Покойся с миром Палый. — сказал зрячий.

— Омен. — сказал Порез.

— Ом. — сказала Велена.

— Иншаллах! — сказал Морк и на него все посмотрели на местного грустного клоуна. — да шучу, шучу.

Я ничего не сказал. Потому что шел в хвосте с Кубом, молчал и игрался с режимами визора у прозрачного забрала. Включая то инфракрасный, то тепловой, то ультрафиолетовый и другие. Вдруг я остановился на одном из семи режимом. На терморежиме. На потолке, в розовом цвете и бледной синеве, означающих, несомненно, прохладу, находились пятна розово оранжевых и оранжево желтых тонов. Я ткнул медитирующего на ходу Куба с тем присущим ему отстраненным выражением лица в бок.

— Глянь на потолок. Что это там за пятна в терморежиме?

— Стреляй. — уверенно сказал Куб, включая свой визор но не успевая посмотреть. — Внимание. Клопы над нами. — шепнул он по внутренней связи и стал целиться.

— Достав лучемет, я прицелился сквозь терморежим, наведя обычно красную, но сейчас черную точку, на мерцания тепла. Пока высокотемпературный белый луч не коснулся сначала одной цели, заставив ее упасть на пол, потом второй. Все остальные не пришли в движение, а их было порядком, полтора десятка. Продолговатые тельца, лучемет прожигал насквозь и мгновенно выводил из строя. Восьми лапные создания с цилиндрическим корпусом, и отсутствием башни или головы вместо нее, имели короткие пулеметы. Прыгали как блохи, отталкиваясь одновременно, всеми восемью лапами. Палили во все стороны, потому что наш отряд передвигался с не меньшей скоростью между ними и стрелял в ответ, нанося непоправимый урон. У меня вышел самый производительный огонь среди всех стрелков. Семеро из семнадцати. Потому что я находился дальше всех, укрывался за приоткрытой дверью, и прицельно, с четверной кратностью, прожигал неприятелей с первого выстрела на повал. В меня прилетела пуля, от последнего, ловкого как обезьяна прыгуна — робоблохи. Но очереди в мою сторону, только одна пуля, оставив смешную царапину на груди, срикошетила.

Я заметил одну интересную особенность костюма. Он амортизировал при сильно и быстром давлении со стороны. Поглощал удар и возвращал приложенную силу обратно. Будто между мною, внутренней обшивкой и внешней броней, было подобие геля. Хорошо, что Зрячий не скряга до мозга костей, как кажется на первый взгляд, а заботливый отец и одел своих детей по погоде. Иначе не миновать беды. С другой стороны, это выгодное вложение средств, в нашем случае умопомрачительно дорогих костюмов, в сверх мега прибыльное дело, не говоря о спасение собственной жизни. На собственной жизни не экономят.

— Куб, почему вы их клопами называете?

— Клопами мы назвали тех, что девчонку уволокли. По запаху их можно учуять раньше, чем засечь по тепловизору. Этим нужно другое название дать.

— Робоблохи. — предложил я сразу, чтобы вызвать ассоциативный ряд быстрее его воображения.

— Да подходит, качественно отражает их суть. — Куб включил внутреннюю связь. — Тут предложение от Вара, назвать их робоблохами.

Понять серьезно он говорил или шутил, не успел наверно никто. Потому стена что справа от нас реактивно надулась как пузырь. Потом лопнула в одно мгновение, с оттопыренными розочкой краями и торчащими трубами коммуникаций. Знакомая высокая фигура в свежеобразованном проеме блеснула новенькой броней. Ну что за манера, появляться из неоткуда, входить без стука. Каждый раз кровь стынет. Робот встал прямо между нами, раскрутил лезвия до свиста и стального бряцанья и поехал в сторону большего скопления людей, одновременно молотя по ним из нового пулемета. Я сделал минимум пять выстрелов из лучемета ему в спину, к огорчению отметив, что они не принесли никакого вреда. Выкрутил реле мощности на максимум, пять из пяти, бледно бело голубой луч ослепительно ударил в спину роботу. Волны поплыли вокруг его тела, озаряя все ярко белым представлением искр и света. Ослеп бы наверно без визора. Резко включившим затемнение, так что все вокруг вмиг почернело.

Продолжая наступать на наемников, и разделив нас с Кубом от них, робот давал по нам длинные очереди. Проверять сколько попаданий выдержит броня, мне не хотелось. Куб тоже желания экспериментировать не выказывал, вместе со мной убегая в новый пролом. Пролом вел в параллельно идущие тоннели силовых линий. Видя всю бесполезность стрельбы в спину роботу, мы ждали, когда он скроется за поворотом, преследуя группу, чтобы была возможность пойти за ним следом и не оторваться от наших.

— Разлучник несчастный, опять его Варна вывела на арену. — хмыкнул Куб. — Что делать будем?

— Да у нас выбора то особо нет. За ними идти надо.

— У тебя же есть альтернативный план, по глазам вижу.

— Есть, сесть на МгЛу и улететь отсюда подальше. Через шесть с половиной дней, здесь будет Космодесант. Они шутки шутить не будут, я уже говорил.

— Кодов доступа нет, они все у Зрячего. Ну и ты не улетишь без Бересты. — улыбнулся Куб. — чего ты так на меня смотришь.

— А ты не улетишь без своей команды.

— Как посмотреть. — задумался Куб.

— Не ожидал от тебя Куб.

— Я сам этого от себя не ожидал Лучезар.

Глава 12: Челнок

Сначала мы без труда легко следовали за нашей группой, по шуму выстрелов в отдалении. Потом шум выстрелов вовсе стих. Шли по следам боя, по количеству гильз на полу, словно тут был град из них. Потом по вмятинам и расцарапанному полу. Дальше хуже, гильз всё меньше, отверстий в стенах соответственно тоже, пока совсем их не потеряли из виду. Всё из-за пола, как назло он был выстелен каким то мягким резиноподобными материалом, так что он не оставлял совершенно никаких отпечатков.

— Где вы пропадали? Когда мы с Берестой ухватили славных приключений, расставшись с вами?

Где мы только не были. Но самое странное, когда мы спасались от орды тех киборгов, на дрезине, поваливших со всех щелей, помнишь? — я кивнул. — Так вот, нас атаковал один робот, а потом бац! Он просто исчез с нее. Подумали и свели к тому, что они тоже бояться, раз спрыгнул, когда на него пошел Порез со своим тесаком. Страх из мозгов выжечь не получается, слишком сильная эмоция, как и любовь.

— Курьезно. Припоминаю один момент с вашим роботом, а вообще это не важно. — Все повторяется. Сначала с Берестой один на один остался, теперь с тобой. Все этот судьбоносный, проклятый робот — разлучитель.

— Так и есть, ничто не ново в этом мире. — вздохнул глубоко Куб. — Порой мне кажется, что я уже здесь был, хоть такое и невозможно на первый взгляд. Знаю ходы и выходы, всю схему станции наизусть, встречаю тебя не первый раз, как будто мы давно знакомы. Но если ты меня спросишь о том месте, где я еще не был на ОСМе, то я не смогу его вспомнить, если только оно случайным образом не всплывет в моем видении.

— Ты знаешь Куб, есть такая форма острого психического расстройства, диссипативного ряда, сейчас ты назвал именно ее характерные симптомы, одна из форм легкой ненавящевой шизофрении. — ответил ему я припоминая похожие ощущения. — У меня, конечно, тоже бывает ощущение дежавю, но весьма редко. Например, Береста мне кажется знакомой, а Веселина ее дочерью. С чего бы это?

— Мне это тоже не совсем понятно. Может утречко такое странное, не задалось у обоих. Факт отсутствия четкого земного графика на лицо. У тебя какой уровень привыкания к внеземным условиям жизни?

— Так-то восьмой, но данные мне слегка завысили по блату, по документам девятый. — ответил я, припоминая как довольно давно, проходил комиссию во главе с одним из своих родителей.

— Учитывая, что с пятым и ниже не берут, а десятый не дают почти никому в наш век, ты должен весьма хорошо приспособиться. Что касается моего уровня, то мне просто запрещено здесь находится.

— У тебя шестой или пятый нежелательный? — поинтересовался я.

— Четвертый.

— Мать небесная. Не завидную лямку тянешь. Ты спишь вообще?

— Иногда бывает. Но не долго. Ем половину рациона, больше не лезет, а на Земле я был большой проглот. Все компенсируют видения, они усиливаются время от времени как никогда. — уставшие, впалые глаза с темными подглазинами, подтверждали его слова.

— Давай ка я тебе чего-нибудь вколю для бодрости духа. — посочувствовал я ему.

— У меня есть, не надо.

— Да я про энергетик. — поправился я, чтобы он не понял меня превратно.

— Я так и понял. Но пока правда лучше не стоит, потому что я уверен, нам надо идти вот туда.

Коридор как раз раздваивался, и он указал пальцем в одно из ответвлений под крутым уклоном вверх. Тоже переделка Варны. Под уклон на станции ничего нет, гравиполе задается и работает строго в одной плоскости, наклоны не желательны. В конце подъема, начались огромные симметричные двадцати четырех угольные отсеки. Соединенные между собой, квадратными проемами, во все стороны кроме верха и низа. Этакий лабиринт перфекциониста, в который между прочим больно смотреть. Через робовизор может и ничего, а через наши прозрачные забрала, ум все равно утомлялся. Глаза просили пощады. Мы прошли так метров пятьсот прямо, повернули направо, прошли еще метров триста, потом повернули налево и сразу направо. Лицо куба стало как мел, и покрылось мелкими капельками холодного пота и это несмотря на внутреннее кондиционирование.

— Ты точно знаешь, куда идти Куб. Тебе как будто не хорошо. Следов вообще никаких.

— Да, просто доверься мне. — буднично сказал Куб, будто выбирает в меню, что взять на обед.

Через полчаса он действительно вывел нас из лабиринта к шарообразному подъемнику. Хуже всего то, что его цветовая гамма начала меняться, и я уже начал сходить понемногу с ума от пытки в виде просмотра, бесконечных симметричных фигур, всех цветов и оттенков, быстро сменяющихся друг за другом. Пришлось даже ультрафиолетовый режим включить, чтобы не рехнуться совсем. В нем, к своему удивлению, я разобрал бесчисленное количество числовых кодов на стенах, полу и потолке.

— Кубик Рубик — твоя тема. — сказал я ему когда мы вышли.

— Мне от этого не легче. Полнолуние что ли сегодня?

— Думаешь все дело в лунных циклах? Скорее это Луна странная, просто нам передается ее сумасшествие, когда мы видим ее в полный рост. Нам кстати обязательно в этом шаре ехать? — догадался я по его направлению ног, пока он осматривался по сторонам.

— Да, придется. Они не могли пойти в другом направлении. Ты и сам это знаешь. А Луна да, можно ее и не видеть, а просто представить и так тоже можно поехать по наклонной.

Про себя я проклинал Варну с ее дизайнерскими замашками и когда увидел что в соседнем отсеке, роны докрашивают из пульверизаторов, стены капсулы-подъемника вышел из себя. Достал дробовик и пригвоздил им злодеев. Шар раскрылся как орех при правильном ударе молотка, на две скорлупы и мы залезли, пригибаясь внутрь в одну из них. Ничего не набирая на светящемся синим табло-панели, капсула понесла нас вверх. Мерцание уровней за круглым окошком прекратилось и мы вышли. Пройдя к дверям, они без пропуска открылись, я остолбенел, завидев Меркурий, подсвеченный солнцем на половину, в полностью прозрачный иллюминатор — потолок.

— Твою гравитацию, до чего гармонично устроена вселенная! — порывисто вдохновился я видами.

— А мне так паршиво, но не от осознания собственной не совершенности, что дальше я не пойду, пока что-нибудь не приму. — Присел спиной к стене Куб, даже не смотря вверх.

— Ага, давай и мне, что там у тебя есть, чтоб спать не хотелось.

Он съел, какую то розовую таблетку, а мне дал запечатанный флакончик, похожий на духи.

— Это чтобы я неотразимо благоухал?

— Так вообще пить, но можешь каплями натереть шею и кисти, тоже подействует. — ага, в себя приходить стал, раз шутки шутить вздумал.

Я выпил содержимое бутылька и спрятал его в карман разгрузки. Нечего мусорить. Плохие привычки землян дальше Земли не должны уйти.

— А что ты мне дал? В моей аптечке ничего подобного, старомодного нет.

— Общеукрепляющее и тонизирующее, собственного приготовления.

Я почувствовал, как мое зрение начинает обостряться. Не настолько чтобы увидеть башни и колонии на Меркурии, но очертания точно острее выделились и стали явно видимы облака. Мне даже показалось, как я увидел грозу в самой темной туче. Потом, я услышал гудение проводов за стенкой. Вибрацию силовых линий и ОСМы в целом. Но самое странное, я услышал, именно услышал пустоту космоса. Почувствовал наполняющую пустоту космического вакуума. Это открытие поразило меня до глубины души. Сильнее, чем все переживания связанные после знакомства с Веленой, ну или на равных.

— Руб, ты ничего не попутал? — подозрение закралось в мои быстро ускорившиеся мысли. — Может ты мне дури дал?

— Не скажи, исключено. Такого не держу. Это тебе к Морку за ней. Мой препарат ускоряет работу мозговых импульсов. Таких веществ, официально еще не придумали.

— Если наркотики еще неизвестны, это не значит что они не наркотики. Правильно?

— Справедливое утверждение. Но не твой случай. — уверенно сказал Руб.

— Ты б хоть на животных сначала проверил.

— Не волнуйся, я уже проверял на себе не однократно. Я назвал его довольно противоречиво, но верно «звездная мгла». Все есть и будет хорошо.

— Да господин Руб, наверно вы правы. Но у меня главный вопрос. Что было первым? Корабль или ваш препарат?

— Так сначала я назвал свои разработки, потом препарат. Потом, Зрячий обратился ко мне за помощью с названием корабля в ненавящевой и несерьезной манере, чтобы не привлекать внимание. Я рассуждал сам с собой вслух в своей лаборатории и случайно упомянул название препарата, а он счел его за ответ.

Было действительно хорошо. Руб в этом не врал. Чего таить. Космические дали стали родными, я почувствовал себя дитем черной дыры. Не опошляйте, пожалуйста. Гармония и совершенство мира открылись мне с совершенно новой стороны, но открылась и другая. Темная сторона. Я балансировал между ними, идя по лезвию бритвы в своем непрерывном сознании. Перед нами раздвигались клинкеты, по одному моему желанию и легкому усилию воли. Попадающиеся на встречу редкие киборги складывали оружие и не атаковали нас. В один момент, Куб затревожился, когда первый прошел в очередной проход.

— Осторожно! Там, там…, - не зная что сказать, лепетал Руб. — Таблойдеры! — наконец родилось у него подходящее слово.

Я бы засмеялся, если бы не ситуация и был немного инфантильней, чем в действительности, но и достаточно серьезен. Понимаю, сейчас это звучит парадоксально. Все до крайности казалось и смешным и серьезным одновременно. Его мимика, с которой он это сказал и жестикуляция сквозь боевой костюм, выглядели крайне комично. Оценив обстановку с одно мгновение сотенной доли тысячной секунды, я выхвати черный кинжал и бросился на таблойдеров. Толстоногие, длиннорукие, баклажаноголовые киборги с перепрограммированными мозгами колонистов, были в большинстве. Четырнадцать против одного. Руб, слишком медленно понимал, что происходит и двигался замедленно, раз тридцать медленнее, чем надо. Пока напарник тормозил, я двигался между ними в темпе вальса, разных вальсов и классических композиций, я их понимал, понимал и их авторов, всю их жизнь, все их мысли. В основном к моим ритмам подходили мелодии Баха и Шопена. Безупречный. Безупречный кинжал — так я его называл, рассекал им шеи, головы, корпуса. Я легко втыкал его в глаза, затылки, позвоночники. Останавливая процессы поддерживаемых жизней в киборгах. Между тем я тщательно следил, чтобы своими жидкостями они не запачкали мой новенький костюм, из-за этого, приходилось ускоряться еще немного.

Когда я закончил резню, в ритме симфонии Мендельсона — весенняя песня, Руб успел сделать только один выстрел. Добил падающего, последнего киборга в грудь, уже мертвого кстати. Ему показалось, он еще был жив, с отрезанной то головой. В падении он потерял свою голову, это смутило Руба.

— Таблойдеры — это же моветон. Руб, я ожидал большего от тебя. — плавно приходя в себя сказал я напарнику и заметил краем глаза, что то очень маленькое и знакомое на горизонте, среди темноты и звезд.

— Первое что пришло в голову. — пожал плечам Куб.

— Что только не пришло в голову мне. — переиначил я.

— Что ты об этом скажешь?

— Над названием я бы еще поработал, в остальном — безупречное творение гения. Мои поздравления Куб. На Земле ты бы получил нобелевскую премию. По крайней мере, военное финансирование до конца своих дней и до конца дней всех твоих славных потомков. Можешь не сомневаться.

— Ты умудрился сжечь «сыворотку» за полчаса. В обычном режиме, она работает дольше, если ничего не делать особенно энергозатратного. Часов семь восемь, не меньше. Хочешь еще одну про запас?

— Безусловно.

Я взял лучемет и выставил максимальное увеличение кратности, то есть зумм, тридцать шестую кратность. Решил выяснить, что увидел под «звездной мглой» в дали. Маленьким и знакомым, на пределе видимости, был отогнанный, зачем то в такую даль мой челнок. Хитрая Варна его спрятала. Вот же он, мой славный, спасительный корабль. Я тебя нашел. Я по тебе сильно скучал. Как мне на него попасть? Кубу пока ничего не стоит о нем говорить. Челнок над станцией, кто бы мог подумать. Думал, Варна его уже давно на Землю отправила или еще куда подальше. Когда синтетические мозги не в порядке, такое бывает. Кому как не мне об этом не знать. Ну ничего, я ей все припомню, в силу доброты душевной конечно, а не коварства и злопамятства.

— Команде своей ты давал его опробовать? — вернулся я к его теме.

— Ты что, они меня посадят в клетку с четырьмя стенами, с названием лаборатория и на этом закончится моя карьера наемника. Стану химиком. Будут заставлять готовить препараты подобного толка и изобретать новые. Мне, такая учесть, ни к чему — глубокомысленно заключил мой напарник.

— Но ты немного драматизируешь и все видишь в черно белом свете. Зрячий скорее будет экспортировать твое изобретение в качестве убойного вещества, пока не завоюет рынок. Также он не упустит возможность, воспользоваться твоей формулой, чтобы гнать его в промышленных масштабах и создаст на нем целую империю. Альтернативный исход, ею воспользуется Варна и создаст свой черный легион, когда поймает нас и вытянет из наших мозгов, всю нужную ей информацию. Если уже не создала. Сдается мне, с нее это станется, и упускать из виду такой вариант мы не можем. Вообще конечно лучше тебе оставаться в тени.

— Правильно, лучше быть дикой вольной птицей и Медиком по совместительству, чем самым богатым химиком в неволе. Зрячий, попади к нему моя формула, тоже будет не против сколотить армию, не хуже теоретического, черного легиона Варны.

— Верно, свобода ценнее.

— Жадность Зрячего не знает границ. Вместо того чтобы загрузить битком МгЛу и улететь отсюда, он хочет откусить весь пирог Варны, прожевать и проглотить, не боясь подавиться, слишком жирным куском. В этом его главная беда.

— Это я заметил. Замашки у него грандиозные. Остальные в принципе такие же, жажда приключений и наживы. Чего еще ждать от наемников, другое дело ты и Велена.

— А что я? Велена ладно, не женское это дело.

— Да у тебя на уме все что угодно, кроме жажды наживы.

— Есть немножко, но о деньгах и материальном благополучии, я думаю не меньше твоего. Можешь в этом не сомневаться. — Он сделал движение руками, имитирующее счет денег, в онлайн кошельке.

— Зачем тебе столько денег? У тебя есть, какой то конкретный план или ты не хочешь думать о материальном достатке всю свою жизнь, вместе с потомками?

— Вообще я подумывал о собственной маленькой колонии, внутри колонии Меркурия, например. Почему бы нет. Дюжины детей мне хватит.

— Несколько жен. — продолжил я за размечтавшегося Куба. — Как у пошлого шейха.

— Почему так мало? — наиграно возмущенно одернулся он вдруг. — Гарем так гарем, пусть будет не меньше семи, по одной на каждый день.

Мы немного посмеялись, пока нам не встретилась ярко розовая дверь, в форме женской груди. Вместо соска была пропускная панель. При беглом осмотре, я сразу понял, ее мне взломать не получиться. Нужен только чип или код доступа, который ввести можно только через опознавательный оптический пучок, а я не робот Варны, чтобы он у меня бы. У Куба тоже не нашлось идей и взрывчатки. Проникнуть внутрь все равно надо и хочется, из праздного любопытства.

— Уверен, раньше ее тут не было. — серьезно выдал свое предположение Куб. — А форма очень правдоподобная.

— А если и была, то в розовый цвет ее бы никто не покрасил, со всеми анатомическими подробностями. Трудно оторваться, но мы это сделаем сейчас, опасно тут просто так стоять. Вдруг черный легион скрывается прямо за этой дверью.

— Если все, так как ты говоришь, можно легиона больше не опасаться. — Трогая сосок левой рукой, размыслил Куб.

— Сразу бы так Варна начала, станция бы превратилась в самый большой публичный дом в пределах солнечной системы. С самыми изощренными секс куклами. — Позволил я своему воображению немного разыграться.

— Может она просто так само выражается, считая себя женской особью.

— Куб, твоя теория имеет место быть, но моя звучит интереснее, а на практике тем более выигрывает во всех отношениях. Ты только представь, что черный легион наполнен секс роботами, всех видов и разновидностей.

— Тогда человечеству грозит половая распущенность и падение нравов до уровня инстинктов, как это уже когда то было в самую распутную, третью сексуальную революцию. Представь, что с нашим воображением творит одна только дверь в виде одной женской груди. Теперь представь, что сотворит с тобой целая станция. Если ты не силен духом, то отпечаток сексуального извращения, навеянный бесчисленным количеством видов, навсегда останется в твоей жизни и безвозвратно изменит ее.

— Это не сделает меня озабоченным. Может во мне наоборот проснется праведник, почем тебе знать? — возмутился я как истинный монах и праведник.

— В таком случае прости меня за мрачные мысли друг мой, давай лучше уйдем отсюда подальше, не здоровая тут царит атмосфера.

— Скорее не здоровы мы с тобой, если при таких пышных видах на космос обсуждаем проблемы ниже пояса.

— Да Вар, не исключено, длительное влияние космоса на разум человека, оставляет неизгладимые впечатления и оставляет глубокие отпечатки на его ментальном уровне.

Наши измышления на тему морали и нравственности, остановил бас тяжелого пулемета, гулко доносящийся до нас, снизу. Скорее всего, идет бой с разлучником. Мы поспешили найти лестницу вниз. Пока мы спускались, под нами проехал рон, с огромным тесаком в спине. Я сразу его узнал, точно такой же кишковерт, носил Порез. Следом за ним постреливая короткими очередями, ехал пес Варны в сияющей, но уже изрядно потасканной броне. Сказывалось новое вооружение команды. Я быстро прицелился в него и выстрелил из лучемета. Белый луч отрезал ему с руки плазменный резак. Целился то я ему в затылок башни, а вышло вот как. Но он так увлеченно пронесся мимо, что даже наверно не заметил бы нас совсем, так сильно был увлечен погоней за группой Зрячего.

Однако мой выстрел привлек его внимание, он бегло осмотрел повреждение на руке. Увиденное очень расстроило его, иначе он бы не дал по нам длинную очередь. Я был выше Куба, поэтому успел вскарабкаться наверх быстрее. Кубу повезло меньше, он свалился вниз, когда пули вышибли ступеньку у него прямо из рук. Может, отпустил чисто рефлекторно, теперь уже не важно, он летел вниз. Бронекостюм, спас его от жесткого удара об пол, надо признать стойкость Куба, оружия он не выронил и успел дать пару очередей, осветив красными лазерными лучами все вокруг себя. Спасли его от неминуемого расстрела в упор и возможность быть раздавленным роботом, только дальнейшее падение в проем лестницы, на следующий уровень ниже. Продуманное падение, почти неуклюжий прыжок. В миг, когда он спрыгнул, робот успел приблизиться к нему и раздробил крутящимся буром ту часть лестницы, перед которой только что сидел Куб.

Не хватало мне еще и Куба потерять теперь. Я выстрелил в макушку робота и отметил про себя, что защиты от моей пушки у него больше нет. Башенку, заменяющую ему голову я проплавил чуть ли не насквозь. Зрячий и компания постарались. Ловкая машина, стрельнула в ответ, а я пропал в поле зрения люка и забросил в отверстие гранату с режимом моментальной детонацией от любого удара, например при падении, как сейчас. Люк пнул ногой за собой, не столько боясь, что он полезет за мной следом или взрыва, сколько повинуясь рефлексам. Громыхнуло. Я не торопился открыть, выкрутил реле мощности на максимальную мощь. Наступившее затишье меня насторожило. Оказывается во время короткой схватки, одна из пуль прилетела мне вскользь по нагрудной пластине. Броня выдержала, но жирная царапина осталась. Нужное напоминание, что я не бессмертный. Оно заставило меня посидеть еще минуту. Надо ценить жизнь, пока она есть. Открыл люк.

Внизу никого не было. Сомневаюсь, что граната могла нанести ему серьезный урон, скорее выстрел сверху и отсутствие возможности поквитаться, охладило его желание подождать меня снизу, когда рядом убегает целая группа, таких как я, живых человечков. Не мне судить о предпочтениях Варны в выборе жертв. Но я и наверняка знал, что она ко мне точно не равнодушна. Не повод этим гордиться, однако я задел ее чувства и теперь она будет мстить мне с особой изощренностью. Есть вероятность, что я это все придумал и в действительности, ей на меня наплевать равносильно, как и на других членов команды. Куба поблизости тоже нигде не было, это уже хуже. Я осмелел и сделал первый шаг вниз, готовый в любой момент дать отпор и скрыться в один прыжок наверху. Стрельбы, топота ног, визга пилы и бура не последовало. Ситуация налаживается. Под ногами валялся, мой плазменный резак, с оплавленным креплением для робота. Пользоваться им было нельзя в силу конструктивных изменений внесенных Варной и всех прочих переделок или кто там, у нее в свите главный инженер оружейник. Единственный, чуть не самый полезный инструмент в текущих условиях, остается не действующим, из всех моих безвозвратно утерянных. Идем дальше.

Куба я даже попытался вызвать по внутренней связи, тишина. Остальные из группы тоже молчали. Стены станции имеют тенденцию экранировать сигнал, сильно его искажая, неудивительно что не могу с ними связаться. Я хотел вслед за роботом, чтобы присоединиться в основной группе, в частности, потому что начинал скучать по Велене. Потом уже отыскать Куба. Но целая стенка свежеиспеченных киборгов вышла сразу с двух сторон и открыла огонь, не переживая впрочем, что половина попаданий приходиться друг на друга. Пришлось обратно вскочить наверх, потому что внизу, куда безвестно провалился Куб, была неизвестность. Прыгать вниз вверх с риском для жизни надоело, я закрыл люк и пошел под потолком иллюминатором дальше. Снова один. Один на один с собой, ОСМой и Варной в ее лице. Один на один с звездной манящей далью. Насладиться видами мне не дали. Шумная толпа киборгов, как из фильма про оживших мертвецов, нестройным рядом, повалила за мной, постреливая куда попало. Хорошо, что иллюминатор делается из самой прочной на земле материи, прозрачного нановолокна. Из нее же и мое забрало. Пули рикошетили от потолка не оставляя на нем следов.

Я свернул за первый попавшийся поворот. Бросил гранату. Еще одну, чтобы не скучали. Приметил ремонтный выход в открытый космос. Ну и куда меня занесло? Удача будто не на моей стороне. Выглянул в коридор, наступают, добежать до следующего выхода, проблематично, очень далеко и вот досада. Из него навстречу вышли другие киборги, вперемешку с рыжими ронами. Ну вот и для вас граната у меня найдется. Приберег. Рвану к ремонтному выходу. Скафандр одевать не стал, но прихватил лебедку с поясом для полета, и без того так в скафандре хожу. Включил замкнутый цикл дыхания. Прошел вторую гермодверь и высунулся в открытый космос. Неприятных ощущений не испытываю, значит можно двигаться дальше. Вылез в полный рост, надел пояс для полета, прицепил лебедку. Люк заблокировал гораздо менее ценным, охотничьим кинжалом. Вдруг им приспичит, за мной идти. Через учащенное дыхание и дрожь в коленях, понял, что ничего не вижу. Запотело забрало. Внутренний обдув все сразу исправил и нормализовал возросшую температуру. Я задышал глубже, отсчитывая выдохи. На двадцать первом, немного успокоился, вроде никого кроме меня здесь нет, да и быть не может. В люк постучались, открывать не стал.

Отошел в сторону, посмотрел сквозь иллюминатор. Киборги толпились в коридоре, но не расходились. Плохой знак, будут ждать меня до последнего. Прошел метров двести, любуясь видами меркурия, пока совсем не закончился подсвеченный иллюминатор. Здесь трос от лебедки не должны заметить, если пойдут за мной. Расстояние больше. Пристегнул карабин лебедки к «г» образным выступам неизвестного назначения. Снял лучемет с плеча, посмотрел в оптику, для выбора точного направления. Подпрыгнул на добрый десяток метров, используя пол силы костюма и держа рукоятки пояса перед собой, вдавил кнопки до конца. Реактивная тяга направила меня вверх, к цели. Спустя минуту я уже смог увидеть в восьмикратное увеличение забрала, свой крошечный челнок. Сердце мое радостно билось, я принужденно улыбнулся, чтобы скрыть от себя сильное волнение. На второй минуте полета, я смог увидеть ОСМу целиком. Зрелищное величие построенной прямо в открытом космосе станции, потрясло меня. Видя, что сбиваюсь с пути, я ослабил тягу левого и заднего сопла выровнял направление. На третьей минуте, ОСМа, стала почти крошечной. Меня резко дернуло.

Длинна троса закончилась, я вспомнил создателей таких коротких тросов для вылазок в открытый космос. Пожелал им долголетия и отменного здоровья. Напряжение возросло, и у меня стала кружиться голова. Дрожащими руками я отстегнулся и втопил кнопки газа. На четвертой челнок вырос в размерах с четырехэтажный дом и я, не успев сбавить достаточно высокий темп разгона, врезался в челнок двумя ногами и руками, как кошка. Удар был порядочный. Если бы не костюм, меня бы размазало, как переспелую помидору выброшенную из окна второго этажа на асфальт. Отбил только руки, зато они перестали дрожать и теперь они просто болели. Мне даже показалось, что ударом, я как бильярдный шар сместил биток-челнок на пару десятков метров. Моля вселенную, я добрался. Карабкаясь и держась за выступы до аварийного черного выхода. В моем случае черного входа. Уцепился в рычаги и с величайшим облегчением, ввалился внутрь предбанника. Успокоившись, я закрылся за собой на все засовы, будто снаружи мог войти чужой и пройдя сильный обдув и смену давления попал внутрь челнока. Я стиснул шлем. Из носа у меня обильно закапала кровь.

Ничего из моих вещей здесь не осталось, но я любовно любуясь, прошел мимо своего кубрика к мостику. Челнок оказался пустым. Лишь на мостике, сидел один единственный увр бед движения. Его сильно измененные конечности напоминали человеческие руки. Ими он держался за панели управления, как монах за святые писания. Я подлетел к нему как хищная кошка и кинжалом оттяпал эти подобия рук. Затем пока он не проснулся, вспорол ему пол туловища и качественно обработал изнутри. Не побоявшись вымазаться в грязном сером масле. Столкнул всевдо пилота на пол, подальше, насколько хватило сил и сам уселся за пульт. Внешне все осталось нетронутым. Войдя в систему, я обнаружил полностью заблокированные функции, неведомым мне способом, кроме ручного управления Челноком. Сейчас мне хватит и этого. Я отогнал челнок в самую безлюдную и не просматриваемую часть станции и пристегнулся на магнитные подушки к борту ОСМы. Челнок остался скрыт, от любопытных глаз выступами особенностей его рельефа.

Назад я долетел на том же поясе, не поднимаясь выше, чем на десять — пятнадцать метров от края борта ОСМы. Отыскал брошенный витать трос. Лебедку скрутил, порядок должен быть во всем, выглянул в иллюминатор, толпятся по-прежнему бывшие господа измененные колонисты, но уже меньше. Все равно надо искать другой вход. У меня ушло тридцать девять минут, прежде чем я нашел очередной технический люк со шлюзом, очередной раз с помощью зума в забрале, мониторя местность. Последние пятьсот метров я шел, едва волоча ноги. Костюм перешел на экономный режим подачи воздуха. Как высоко в горах воздух стал разряженным, я не мог им насытиться и медленно задыхался, теряя с каждым шагом силы. С великим трудом и усилием воли, забравшись обратно в недра ОСМы, я почувствовал себя абсолютно уставшим и разбитым. Проползя на четвереньках из предбанника в саму станцию, я скорее поднял забрало и задохнулся от чистого, насыщенного кислородом воздуха. Костюм ожил и стал автоматически заполнять баллоны воздухом. Я лежал и дышал, с приятным чувством выполненного долга, отвоеванного обратно Челнока. Промежуточный отсек шлюза был пуст и я не вставая, отключился прямо на его полу.

Проснулся я от шума пожарной сигнализации. Что могло загореться на станции? Сразу я этого не вразумил. Однако когда внутренний клинкет шлюза открылся, на меня надвинулось густое облако дыма, перемешанного с паром. Открывать забрало я не рискнул, довольствуясь накопленным воздухом внутренней системы. Взяв дробовик на изготовку, я поменял несколько режимов видения, пока не нашел подходящий, позволяющий видеть сквозь плотную завесу цветного тумана. Если переливается радужкой, значит, повреждены трубы с токсинами. Энергетические линии станции полны систем с преобразованием одного вещества в другое, путем химических реакций. Вопрос, что именно повреждено? Будь это корабль, а не станция, датчики давно бы уже уловили суть угрозы и раструбили по громкоговорителям обо всем, приняв меры. Здесь все упрощено. И почему не включиться аварийная вентиляция? Кажется, я догадываюсь. Станция думает, произошел пожар. Заблокировала все входы и выходы, чтобы очаг распространения огня пресечь на корню. Вентиляция не включается, чтобы огонь не получил свежую порцию кислорода для горения. Тогда что вызвало пожарную тревогу? По моим догадкам, ее вызвал Морк, чрезмерно балуясь со взрывчаткой. По указке своего босса или по личному желанию. Если Морк, пытался остановить того робота разлучителя, значит по вынужденной необходимости.

Блуждания по незнакомой местности, вывели меня к входу, в сеть накапливающих и перерабатывающих мусор сборников. Двери оказались вывороченные и поврежденные взрывом. Мне без труда удалось протиснуться между ними. Плотность химически отравленных веществ витающих в воздухе зашкаливала все мыслимые и немыслимые нормы. Прямо на пороге, преградив путь на узком мостике, полусидел, полулежал хорошо сохранившийся киборг с полностью металлическим корпусом и руками, но человеческой головой. Что с его ногами было неизвестно, их закрывали рабочие штаны и ботинки. Глаз у него не было совсем, они лежали перед ним на полу. Он словно потерял их и присел пошарить руками, чтобы найти их. Узнаю изящное чувство юмора наемников. Морк здесь постарался на совесть. Рядом с киборгом лежал новенький пистолет. Модель неизвестная, похоже на его собственный, у наемников я такого не приметил. Обойти его стороной не представлялось возможным. Как ни крути, придется либо задеть его, либо сдвинуть с места. Ловко. Летать я не умею, крыльев нет, и гравитация не даст. Перепрыгнуть не даст потолок. Остается побеспокоить незрячего.

Я вытянул тросик из пояса левой рукой и осторожно обвел петлю на его шее. Готовый в любой момент выстрелить ему из дробовика в лицо. Не шелохнулся. Хорошо. Отошел на безопасное расстояние, присел, потянул петлю. Незрячий, кивнул головой и не очень шумно взорвался, разбросав себя во все стороны. Его голова подкатилась ко мне, а пустые бескровные глазницы глянули на меня в недобром порицании. Намекая мне, чтобы передавал привет Морку.

— Привет тебе. Можешь не отвечать. Передам бродяга. Будь покоен. — сказал я голове и пинком ноги отправил ее подальше от себя. — Устроили тут ловушку незнамо кому. А вдруг я пойду и подорвусь! Неблагодарные.

Кто это у них такой сообразительный, думает, что за ними гонятся? Сюрприз оставили. Верным направлением следую. Может, зря их ругаю, они мне путеводные ниточки оставляют благоразумно. Ничего что осколочно-разрывные, главное по ним я найду их быстрее, чем без них.

Чистого воздуха в баллонах хватит ненадолго. Давление автоматической закачки в разы ниже, чем на специальном оборудовании для этого. Потому надо скорее найти вентиляционное отделение и включить принудительную фильтрацию и продув. Иначе баста. Обратно в открытый космос нельзя, идти в одну сторону без оглядки тоже плохое решение, неизвестно как далеко зашло отравление. Может оно повсюду. Немного побродив, наконец, мне попалась карта на стене и я немного сориентировался на местности. Местные коридоры подверглись качественной переделке. План-схема на стене осталась старой.

Поблуждав по лабиринту на последнем издыхании и остатках накопленного воздуха, переключился на внешний. Встроенные фильтры не рассчитаны, на длительное пребывание в загрязненной среде. От силы минут пятнадцать, потом их надо менять. Сменных фильтров, у меня, конечно же, не было. Когда я ввалился в вентиляционное отделение, перед глазами все плыло, в таком же веселом радужной свете. Тело, а особенно легкие, болели от токсического отравления. На полу лежала вся моя знакомая команда. Дошли, но не хватило сил включить вентиляцию. Один лишь Куб лежал с открытыми стеклянными глазами и смотрел на меня не в силах пошевелиться. Я ушел и через пару минут восстановил вентиляцию сначала в нашем отсеке, а потом везде, где требовалось.

Я хлестнул Куба не сильно по лицу, чтобы он немного пришел в себя и на его глазах, вывалил все содержимое его рюкзака. Начал перебирать пальцами все подряд, смотря на него. Что-то у него должно быть от отравления, что-то да есть. На ампулах с бежевой маркировкой, он выразительно моргнул, и я понял, это они. Зарядил одну в инъектор и вколол Кубу в шею. Движением руки он показал, чтобы я тоже самое, вколол себе и всем остальным. Зарядил остальные ампулы и вколол одну себе. Пока я ползал на четвереньках между остальными отравленными, и вкалывал им антидот, голова моя гудела все сильнее.

Воздух становился чище на глазах, пока совсем не стал прозрачным. Вентиляторы работали в полную мощь и легкие стали постепенно проходить, но мутило все сильнее. Тот ли препарат я нам вколол? Было последнее, о чем я смог подумать. Прежде чем все окончательно размазалось и слилось в одну единственную черную кляксу, в центре которой был я. Чувствуя падение, я оттолкнулся ногами от последней тверди, что была под моими ногами и прыгнул, как можно выше. Меня понесло назад, там я и умудрился сделать двойное сальто назад, прежде чем последняя опора размягчилась. Шлепнувшись в черную густую инстанцию, мне показалось, это вода. Потом она стала упругой, и я в ней застрял, как муха в паутине. Гул в голове почти прошел, наступила почти полная тишина. Может я провалился в глубокий сон, а может, это все было на яву. Мне предстала картина будущего Меркурия. Колония разрослась до невероятных размеров, но приобрела новых хозяев. В лице Варны, все живое на своем пути она киберизировала и подвергла тщательной переделке. Выставив вокруг себя уникальную, огромную армии или черный легион, из отборных, совершенных киборгов. Вдруг один из киборгов, в черных блестящих доспехах заметил меня. В этот же миг, головы всего легиона обратились ко мне. Бархатистый голос Варны, донесся изнутри моей головы. Ее взор белых огней ослепил меня. Она назвала мое имя — «Лучезар».

Я резко проснулся, огляделся, Хвоя, Куб и Зрячий, сидели на полу, болтали.

— Ты же осознаешь, что прямое противодействие бесполезно, против полчищ киборгов и роботов Варны. — Говори Куб — Зрячему.

— Это решаемо.

— Что ты задумал? — спросила Хвоя.

— Нужно сделать взрыв электромагнитной мощности грандиозного масштаба. Убъем всю электронику на корню сразу по всей станции.

Я встал и пошел к ним.

— Чего мы сразу так не сделали. — сказала Хвоя.

— Опять ты! — проснулся и сразу засвирепел Порез. — На свиданку с Варной ходил по ходу. — сказал он, а сам недобро зыркнул на меня налитыми кровью глазами.

— Спас тебе жизнь между прочим. — ответил ему вперед меня Куб.

— Вот именно. — подтвердил я.

Проснулся Морк и Велена. — вид у всех был очень нездоровый, наверно у меня такой же.

— Ах ты с ней заодно падла. На ремни порежу! — взбеленился с голого места Порез и достав свой кухонно полевой инструмент, бросился на меня.

Где то успел раздобыть новый ножичек, не меньше прежнего. Размер дела не меняет, он с ним не шутки шутить вздумал. Я тоже умею шутить и тоже умею постоять за себя. Умею и просто драться. Не зря пару лет преподавал боевые искусства и прикладной армейский рукопашный бой в частности, для всего вверенного личного состава, для снятия напряжения среди, подрастающего поколения бравых солдат. От первого маха по лицу я просто увернулся, слегка отступив назад. Вторую серьезную атаку в правый бок, перехватил и вдарил, что было сил промеж ног. Потом коленом в район живота. Не знаю, как сильно костюм компенсировал удары, но лицо его в один момент прояснилось от морока нахлынувшей агрессии. Выбил тесак и перехватив его правой рукой за ногу, перебросил через себя как куклу. Бросок не рассчитал немного, силы в костюме немного больше чем в действительности и чем я думал. Так что Порез влетел в стену и изрядно ее промял. Никто не вмешался, даже Хвоя. Всем было плохо и не до нас, со мной и со свихнувшимся коллегой в главной роли.

— Чего это с ним Куб? — весьма спокойно спросила Хвоя, когда я собрался отразить любую атаку от любого из банды Зрячего.

— Так действует противоядие, плюс он сильно надышался токсинов, вот они и выходят у всех по разному.

Придя в себя Порез, встал, как ни в чем не бывало, и не злобно посмотрел на меня, даже с некоторым уважением.

— Вар, ты серчай если чё. Не знаю, что на меня нашло.

— Замяли. — ну ничего кроме силы не уважают, волчье дети, дело обычное, очередной раз убеждаюсь. — Твой нож вон там лежит.

— Будите Морка, он мне сейчас нужен больше всех. — распорядился Зрячий вставая после нашего представления. — хватит ему спать.

Подрывника растолкали. Он даже сел и открыл ясны очи. Только взгляд осоловелый выдал его. Он водил головой из стороны в сторону, не понимая: кто он, откуда, зачем здесь и кто все эти люди вокруг него?

— Что с ним? — спросил Куба Зрячий.

— Временная потеря памяти и ориентации, типичные побочные эффекты после приема препарата. Изучен мало, зато действует обширно, по всем областям заражения и отравлений.

— Вот и поведешь его сам тогда. — приказал ему Зрячий.

Куб не ответил, предугадав такой расклад.

— Мне больше интересно другое. — сказал он когда босс отошел. — Ну что там Варна тебе во сне поведала? Рассказывай.

— Ты со своим даром меня поражаешь.

— Ничего особенного, только по имени назвала, когда захватила колонию Меркурия. — просто ответил я ему. — Ты мне сам лучше скажи вот что, от пребывания здесь может развиться случай навязанной замкнутости?

— У тебя депрессия? — несколько невежливо вопросил Куб.

— Да не у меня. Велена почему то со мной не разговаривает. — признался я ему.

— А что ты хочешь? Женщины.

Глава 13. Ядро

— Что там с тем роботом, удалось сбежать? — спросил я Зрячего.

— Да Куб нас догнал. А ты где был?

— Да так, должок за Варной был один.

— Что думаешь о нашей новой затее?

— Смелое решение. Претенциозное. Чтобы сделать электромагнитный импульс достаточной мощности, нужно частично взорвать энергетическое ядро. Взрыв, конечно, уничтожит всю электронику, тем самым сверхмощным электромагнитным импульсом. Но что тогда делать с обычным взрывом, термодинамическим, направленным, неконтролируемым? Вы уже один раз хотели это сделать, я вас вовремя остановил и до сих пор почти все живы здоровы.

— Морк как раз придумал одну хитрую затею, до того как Куб ему прописал инъекцию. — ощерился Зрячий. — Мы взорвем саму оболочку энергетического ядра, слабым направленным зарядом, так чтобы не разрушить ядро полностью. По его словам ядро должно сохраниться, будет лишь вмешательство в его поле. — говорил мне главную идею Зрячий, пока Морк приходил в себя.

— А этот ваш электромагнитный импульс часом не испортит МгЛу? — вмешалась Хвоя.

— Не должен. На всех серьезных звездолетах установлена защита. Иначе любой выстрел дилетанта из ракетомета, с соответствующим снарядом выведет из строя любой корабль. — я обратил внимание на Зрячего. — На МгЛе ведь она стоит?

— Безусловно.

— Значит, выражаясь вульгарно, предстоит сломать внешнее поле ядра. Меня беспокоит только одно маленькое обстоятельство, которое повлечет за собой подобное вмешательство. Дисбаланс, нанесенный ядру, может привести к самым непредсказуемым последствиям.

— Например, Вар? — сместив брови к центру переносицы, поинтересовался Зрячий.

— Например, запустит реакцию энергетического кризиса.

— Давай попроще. — вновь вмешалась любопытная Хвоя, антидот на нее что-ли так подействовал.

— Проще некуда. Разрушив внешнее поле ядра, энергия, порождаемая им, больше не будет равномерно скапливаться на его внешней сфере. Стенки экранов, не рассчитаны на прием такой колоссальной мощи чистой энергии, как и ничто другое в этом мире. Следствием такой перегрузки будут расплавленные стенки экранов и неконтролируемая волна растущего тепла. Маленький вулкан или ядерная бомба, если хотите проще.

— Но это же все в теории? — уцепился за главное Зрячий.

— В теории конечно. Никто же не пробовал взрывать станции, таким образом, ради одной цели обесточить их. Прецедент зреет у нас на глазах, так сказать, как сладкие спелые персики у майора в саду, пока он в отпуске.

— Причем здесь персики и майор? — не до конца пришел в себя, совсем шалый Морк, вот у кого ни какой стойкости к химии нет, это необычно.

— Погоди Морк, покури лучше. — Зрячий жестом доброй воли дал ему свою костяную трубочку и помог ее раскурить, подрывник не возражал. — Заодно мозги в порядок приведешь. — как интересно табак этому поспособствует, Зрячий думает что он волшебный?

— Вторая проблема. — Зрячий на меня стал криво коситься. — Конечно в теории Зрячий. Электромагнитный импульс это очень хорошо, но половина дверей заблокируется навсегда, что не есть удобно из соображений личной безопасности. Добрая часть киборгов останется, скорее всего, живыми и дееспособными относительно, потому что биологические процессы в них будут запущены заново. Про живых, но перепрограммированных людей вообще нечего говорить. Да и убьем ли мы Варну? Большой вопрос, вдруг она тоже свои железные мозги держит в таком же безопасном месте, на случай нашей атаки, заранее просчитанной ей.

— Твой окончательный вердикт Вар? — задумчиво спросил Зрячий.

— Взрывать можно, но очень осторожно и крайне не желательно. — я почесал ежик волос на голове, вспомнив в последний момент, что на мне глухой шлем костюма. — Риск выше меры.

Морк докурил трубочку Зрячего. Блаженно прищурился. Вытряхнул пепел на ладонь и высыпал на пол. Протянул назад Зрячему.

— Все под контролем босс.

— У тебя трубочка часом не волшебная? — спросил Порез, озвучивая мои мысли и глядя, на чудесным образом, реабилитированного взрывника.

— В том то и дело, да волшебство ее не вечно. Поэтому забивать тебе не буду, даже не проси. Еще пригодится.

— Ты постарайся Морк, а то столько добра в черную дыру спустим, вместе со всей ОСМой. — напутствовала ему Хвоя.

— Да уж, куском мыла здесь не обойтись. — поддакнул Порез.

— Все будет в маринаде, не бздите уважаемые. — Посерьезнел Морк. — Но надо вернуться на МгЛу, затариться необходимыми игрушками.

— Заодно костюмы заправим, почистим и зарядим. Попутно пополним боеприпасы. Раз все таки красивые и румяные выходим сейчас. — закончил прения Зрячий и отправил Пореза с Хвоей в головной дозор.

— Что там с тем роботом, сбежали от него? — я как всегда шел позади всех, с Кубом.

— Устали бегать. Изрядно расстреляли. Заманили на подъемник, взорвали тросы, он уехал вниз. Больше мы его не видели. — неохотно и кратко рассказал Куб.

МгЛА ждала нас. Встретила пустой и одинокой. Только сейчас заметил, на столе у Зрячего, красовался полированный череп. Зрячий философски смотрел на него, иногда. Реже поглаживал, проходя мимо. Взяли небольшую паузу для еды и отдыха, пока проводилась очистка и подзарядка костюмов энергией и воздухом. Я подошел к Велене.

— Ты как?

— Думаю о Веселине.

— Не переживай, найдем ее.

— В этом я не сомневаюсь. Только опасаюсь, будет поздно.

— Найдем девчонку, не боись Береста. — подслушал нас Порез. — А Варну я лично выпотрошу вот этим перышком.

Порез стал неожиданно сговорчивее. Порез вообще был человек действия, он никогда не думал наперед, все его действия были в основном хаотичными. Принимал решения он быстро и исходя из ситуации, ни каплю впрочем, не задумываясь о последствиях. Это сильно характеризовало его как в положительную сторону, так и в отрицательную. Впрочем, это было основной чертой его черствости ко всему, что с ним происходило. Прямолинейные манеры и особенная узость мышления, не мешали ему наслаждаться жизнью.

— Поможем сестрица. — вступила подобревшая Хвоя. — Таков расклад, расслабься.

— Через полчаса выступаем, раз у всех появилась толика свободного времени.

Пошли обратно к ядру, как и обещал Зрячий. Выбрали маршрут наугад и наудачу. На первый взгляд, удача отвернулась от нашей группы. За нами гнались огромные звероподобные машины, собранные на скорую руки из человеческих рук, ног, лап и хвостов, меркурианских подземных ящеров. Почти все в одинаковой чешуйчатой броне на груди и спинах. Оскаленные пасти тех из них, которые красовались головами ящеров, подверглись тщательному изменению и клацали стальными челюстями, норовя откусить от нас частички тела. Мой лучемет, прожигал в них качественно ровные и выверенные сквозные дыры. Дробовиком я пользовался, только когда не успевал перезарядить вовремя лучемет. Куб был единственный, кто поменял прежнее оружие. Он сменил свою лазерную автоматическую винтовку на плазмомет и теперь радовал ярко оранжевыми выстрелами. Плазмомет работал весьма интересным образом. Плазма, попадая на объект, разливалась по нему и сжигала большой объем цели. Бывшие ящеролюди, ставшие в одночасье киборгами, не знаю, как еще их назвать, от попадания из такой пушки, верещали так сильно и страдальчески, что закладывало уши и становилось их даже жалко.

Чудом и без потерь нам удалось пробиться сквозь их толщу и безостановочную погоню, только когда мы скрылись в вентиляционной шахте, а оттуда проникли в пустой простенок. Его назначение стало смутно понятно, когда мы услышали проезжающие за стенкой электродрезины.

По ним должны были тянуться трубы и кабели, просто Варна думала иначе, направив команды ронов для их освобождения и переделки, под новые тоннели для электропоезда. Нам удалось застать работающую бригаду по расширению простенка, до размеров настоящего тоннеля и даже шире. Непомерные амбиции хозяйки ОСМы удивляли даже сейчас, касательно небольших изменений структуры станции. Бригаду синих и оранжевых тружеников, обойти стороной не вышло. Пришлось поголовно расстрелять. Один заметил нас и подал тревогу остальным. За что и получил первую пулеметную очередь по визору от Хвои.

Новый тоннель тянулся и изгибался, в неподходящем нам направлении и пришлось его покинуть. Несмотря на явное, безопасное времяпрепровождение в нем. Было решено передвигаться дальше складами. Они, находясь друг за другом, в большинстве своем представляли самый большой полигон для маневра и на крайний случай отступления. Но как исключение из правил, когда мы уходили от погони, очередной толпы кибер ящеров и простых несвежих киборгов, нас зажали на одном из складов. Не найдя других решений и вариантов покинуть склад, кроме как из двух противоположных выходов я стал осматривать, что есть полезного в ящиках. На большинстве из них была знакомая аббревиатура из красных и синих ленточек. Ну конечно, это же символика боев без правил.

— Если это то что я думаю, то мы спасены и Морку не придется все здесь взрывать в пух и прах. — после моих слов, Морк даже взгрустнул, видать у него уже созрели грандиозные планы.

Выбрав самый большой контейнер я открыл его и пробираясь сквозь шары ваты и мягкие пластиковые шары, служившие смягчителями, докопался до содержимого. Внутри меня ждал гигантский экзоскелет, предназначенный для боев без правил. Один раз в жизни мне посчастливилось посидеть в таком и даже помахать руками пару минут. Мой друг участвовал в боях, против других таких же управляемых изнутри машин на ринге за вознаграждение. После победы в бое, когда все разошлись, разрешил мне попробовать им управлять. На его корпусе красовались новенькие эмблемы клуба, ассоциации боев и завода изготовителя. Модель называлась «Богатырь-11». На груди красовалась знаменитая противоречивая надпись «Только одно правило — никаких правил».

По лестнице на спине я залез в его кабину, активировал питание и сел в кресло управления. Мое неловкое движение руками, когда я случайно пошевелился в активированном управлении, принесло первые плоды разрушения. Правая рука пропахала контейнер как штопор, а левый локоть сделал в нем огромную вмятину. Ступая гигантскими ногами я осторожно вышел из контейнера и чуть не получил пару очередей в кабину.

— Не стреляй, свой! — сказал я негромко, но чувствительный микрофон передал мои слова весьма громогласно.

— Твою невесомость, Вар! Ты хоть предупреждай заранее! — ругался довольный Зрячий. — От твоей импровизации братия волнуется.

Наемники опасливо расступились в стороны, не опуская оружия, перед четырехметровым стальным исполином с руками клешнями-секаторами.

— Мой план такой, если раньше они не выломают двери, вы открываете ворота сами, а когда я подойду к ним, займусь всеми, кто попробует в них войти. — заключил я примеряясь к новым доспехам, поверх своих небольших, основных.

— Давай. Тех, кто проскочит мы сами почикаем.

Я подошел к главному входу расправил перед собой руки, махнул ими по кругу как при разминке и пощелкал гигантскими клешнями.

— Готов? — спросил Зрячий и я кивнул ему сквозь полупрозрачную, огромную, в мой рост кабину.

Приборы показали заряд батареи — двадцать пять процентов. Должно хватить примерно на час полтора боя, в зависимости от интенсивности. Представляя себя в качестве очень внимательного садовника, я не упускал ни одного росточка и веточки, равномерно состригая все, что попадалось мне под клещни-ножницы. Интересный прототип экзоскелета. В нем никаких скорострельных и убойных автоматических стволов, одна сплошная мощь и сила в двух единственных руках, рассчитанная на мгновенную атаку в ближнем бою. Когда выберусь отсюда, обязательно просмотрю бои без правил этих титанов за последний год. В кабину молотил град пуль, но ей все было не почем. Сорока миллиметровая полимерная броня только казалась уязвимой, из-за своих прозрачных свойств. В остальном она была способна выдержать хоть прямой удар из танка. Понятное дело, что тряхнет бойца, сидящего в ней может быть и смертельно, но для этого используется специальный, амортизирующий любые удары костюм. Помимо прочего, в кабину заливают особый, баллистический сироп, предохраняющий бойца от любых сотрясений. Подвешенный таким образом внутри жидкости на ремнях человек, остается в полной безопасности в рамках боя, против такого же противника. Сейчас я конечно был без специальности амортизирующего костюма, и сироп в кабину мне никто не залил, но моей брони было более чем достаточно, в сочетании с почти не пробиваемой кабиной.

Тех наступающих волнами солдат Варны, что я не успевал подрезать руками, мне удавалось смять ногами. Несколько из них я вообще зафутболил обратно в коридор, к остальным. Передо мной нарастали горы раскромсанных киборгов. Там, где сверхсильные клешни встречали металл, они просто громче щелкали. Не было ничего, что я не смог ими перекусить. Сплав и термообработка, лезвий ножниц-клещей были на высоте. За все время моей интенсивной работы, остались лишь пару несерьезных зазубрин. Второй вход далеко позади меня прорвался, и в него повалились восьминогие машины, напоминающие муравьев. Отражать его натиск никто не стал, все наемники, разумно посыпались в очищенный мною проход. С муравьями дело обстояло сложнее, они шустро шныряли вокруг меня, кусая своим полуметровыми жвалами, мои могучие ноги. Их я тоже стриг. Откусывать многочисленные конечности, как я быстро понял, не было никакого смысла. Приходилось ловить проворные туловища и головы. Проще было просто давить их, усиленно и быстро топая ногами вокруг себя, а клешнями снимать лишь тех, которые лезли на кабину сверху. Если бы не кабина и мой шлем, я бы наверно давно уже оглох от лязга и ударов металла о металл.

К моему большому сожалению ноги «Богатыря» не были выполнены из такой первоклассной стали как клешни. Их быстро обкусывали с такой частотой и периодичностью, что даже большой запас в толщине бронещитков, стал подходить к концу. Предугадывая, чем может кончиться продолжение сражения, я рванул к выходу, вслед за наемниками. В любом случае, энергия питания упала до одиннадцати процентов и скоро его придется покинуть. Было бы нас таких штук пять, мы бы одержали полную победу, или два три, но опытных бойца, с практикой ведения боя подобными машинами.

— Вар давай беги к нам быстро! — поторопил меня Зрячий.

Ступая по живой и не совсем плоти, я догонял своих. Выбравшись из склада, я на ходу отряхивал с себя остатки, прицепившихся муравьев. Я набрал достаточную скорость бега и немного оторвался от кишащих преследователей, как вдруг вскоре, позади меня прогремела быстрая линейка взрывов. Я обернулся, потолок, и стена обвалились, хоть они и не были скальной породой. Завал преградил путь врагу, частично похоронив самых прытких особей. В спину мне ударили две очереди. Возмущение мое не знало границ и я в горячке боя, обернулся готовый ко всему. Один расстрелянный муравей, валялся сейчас под моими ногами, видимо залез мне на спину и все это время сидел там. А я и не заметил. Питание семь процентов. Быстро убывает, виной тому пробежка.

— Давай вперед Вар. — умеренно возбужденно сказал Зрячий — будешь наш личный таран и телохранитель.

— Добро.

Иногда я задевал макушкой кабины потолок, с непривычки, пока адаптировался к новым размерам. На складе было очень высоко и фривольно. Теперь же, я скупо вымерял все свои движения, чтобы не скрежетать по стенам. Что, как не предчувствие, заставило Варну гнать на нас свое растущее войско? Не такая выходит она неуязвимая, раз пытается нас стереть со своей станции, пытаясь задавить численным и качественным превосходством.

— Вот если бы мы все взяли по такой игрушке, у нас бы не было столько проблем. — говорил Морк. — Вышли бы, пошинковали всех в капусту и по-хозяйски бродили по станции, ничего не страшась.

Высокий коридор заканчивался двухметровой дверью. Он явно не был рассчитан, на разгуливание по нему в «Богатыре».

— Сейчас он может тебе уступить свою игрушку. — отозвался Порез на его желания. — Так ведь Вар?

— Да пускай забирает, не жалко. — я открыл кабину и хотел вылезти, как вдруг прямо сквозь дверь и потолок над ней, ввалился робот разлучник. Смекая, что к чему, я быстро вернулся в кабину, закрыл ее за собой, и когда началась пальба, первый принял на себя тяжелый удар робота. Он включил весь свой арсенал и разом атаковал меня всеми конечностями, совмещая ближний бой с еще более ближним. Пулемет грохотал, пули выбивали густую, белую путину на моей кабине. Я не растерялся, разве что на мгновение. Я отступал и не хотел, давать кромсать его лезвиям свои ноги. Не хотел дать и бить мне в упор по кабине, за прочность которой я вдруг стал переживать. Когда завидел на ней мелкие места пробоин, через которые ко мне сыпалось белым песком стекло. Путина росла быстрее, чем я думал. Что у него за пули такие? Левой клешней, я наконец смог поймать дуло его пулемета и успешно перекусить, но выстрелы от этого не прекратились и он продолжал наступать. Наемники помогали мне, стреляя ему в спину. Успехов это пока не приносило.

Если удастся его победить и взять с собой, частные военные компании встанут в очередь, чтобы меня озолотить, за возможность покопаться с останками. С юридической точки зрения, все продукты труда, полученные на станции, без чужого вмешательства — принадлежат государству. Как же тогда быть, если собственник государство Русь свята, владелец авторских прав Варна, а человек выставивший изделие труда на продажу я? Боевой робот «Богатырь», машина точная. Любое мое движение, он копирует с пятикратным усилением. Легкое движение руки, он воспроизведет как мах. Месяцы тренировок и практики необходимы для хорошего владения им, для мастерского уровня, при выступлениях на ринге, нужны годы. Что говорить про мои неумелые движения в попытке наверстать полугодовую программу. Тут как в боевых искусствах. Сначала ты учишься делать все движения, месяцами и годами заучивая похожие, простые движения. Зато потом любые твои движения, будь то импровизация или повторение старого, выстраивают твое тело, дух и ум надлежащим образом. Живут в тебе всю жизнь, даже когда ты этого не осознаешь. Практики тайцзи-цюань длинною в жизнь, определенно мне помогли с управлением «Богатырем». Морк сильно заблуждался, когда думал, что нам хватит лишь найти еще несколько таких игрушек.

Тут я уловил момент, когда разлучитель подошел ко мне неосторожно близко. Прямым правым, я качественно точно ударил его в визор, от чего он, отшатнулся назад. Не давая ему опомниться и перехватывая инициативу наступления, левой рукой я отстриг ему половину пулемета. Так что теперь, он только подавал ленту, а она вываливалась на пол. Из внутренних своих резервуаров, он не производил ни единого выстрела. Он даже удивился сам, когда его главное оружие замолчало, а патронные ленты впустую вылетали по дуге вверх. Еще один подарок мне с его стороны. Пользуясь короткой потерей внимания, я отменно сильно и точно, набил ему визор до неузнаваемости, а потом сразу двумя клешнями, оттяпал, окончательно его руку по локоть. Фонтанируя своей грязно серой и ярко голубой жидкостью одновременно, разлучитель залил мне всю кабину. Ну неужели нельзя было предусмотреть дворники, или смыв. Я до смешного нелепо, пытался одной из рук вытереть кабину от его выделений. Получилось лишь провести пару тонких полосок, но мне этого было достаточно. Пока я, отступая, вытирал кабину, выстрелы подмоги, от подтянувшихся киборгов, отвлекли внимание наемников и теперь они не могли мне помочь.

Разлучитель умудрился искромсать всю мою правую ногу, и теперь она едва слушалась моих команд. Это не мешало мне, опираться на нее и бить прямым, левой ногой ему в корпус, чтобы отстранять его хоть не на долго. Раскрученными лезвиями и буром он уверенно отбивал мои атаки клешнями. В один момент мне люто повезло. Моя клешня, сойдясь с его рукой, застряла в ней. У него не хватало сил раскрутить мою увесистую клешню, а мне не хватало силы раскусить вдоль его руку. Но у меня была вторая! Ей я провел тройку ударов по его визору и корпусу, чтобы его вывести из равновесия, а потом принялся искушенно кромсать его зажатую руку. Через несколько мучительно долгих мгновений я заполучил навеки его последнюю опасную конечность. Остальные две (поправить, что на них за оружие), не могли мне нанести серьезного вреда и я с улыбкой садового — маньяка на лице, отрубал ему правую ногу.

— Ну что тварь теперь на равных?! На Равных я спрашиваю?! — дико орал я, позабыв о заповедях истинного война света.

Варна не отвечала. Убежать она тоже не могла, я держал ее свободной левой клешней за ногу, а правой ампутировал. Ей оставалось только дергаться, брыкаться, сопротивляться. Сквозь ярость, до меня донеслись звуки предупреждения о садящейся батарее.

— Ну ты что, бессмертная?!

Только сейчас я обратил внимание на табло, один процент. Чувствуя как клешни с каждым щелчком, все слабее и слабее кусают, уже почти отрубленную ногу, я принял решение тикать. Вложив остатки энергии в толчок от пола, в броске борца я повалил на спину разлучителя, сжал последний раз его ногу двумя клешнями сразу и окончательно ее откусил. А сам открыл кабину, и под звуки барахтающегося подо мной поверженного врага, вылез, прыгнул и перекатом ушел в сторону. Чтобы киборгам было сложнее взять меня на прицел.

Двух минутный бой, почти на равных, закончился внезапно быстро. Я выстрелил парой лучей в трепыхающегося как жук робота, когда его перевернут на спину, придавят камушком, чтобы не смог убежать.

— Ну наконец то, а мы думали у вас любовный акт начался. — не к месту пошутила Велена.

— Ревнуешь? — я улыбнулся ей.

— Было бы к кому! — огромными глазами она смерила меня и на пухлых губах ее затеплилась новая колкая мысль, но ее перебили.

— Голубки… вашу вселенную мать, долго я еще буду ждать вас? — орал нервно Зрячий. — Патроны не вечные!

Я несся под обстрелом, перекрестным огнем наемников и киборгов, кажется, держа Велену за руку. В мыслях моих не к месту, застряли последние слова Зрячего. Патроны не вечные. Как и все в этом мире. Даже вселенная мать, им упомянутая, тоже должно быть не вечная. Этого я никогда, как и никто другой не сможет осознать. Но оценить величие сможет каждый. Достаточно темной ночью, лучше в августе-сентябре посмотреть на звездное небо или еще лучше, застать звездопад, метеоритный дождь.

— Ты все о своей подружке Варне думаешь? — начала Велена, на чем и остановилась, как мне показалось пилить меня не хуже, своей соперницы, но в интеллектуальном плане.

— Думаю о вселенной и о мироустройстве.

— Поведаешь мне на досуге? — глотая воздух, говорила она на бегу, соскучилась.

— Да, конечно, могу прямо сейчас рассказать, если тебе будет угодно меня выслушать на бегу.

— Вар. Ты хоть не сходи с ума! — Чуть не застонал Зрячий.

Наш марафон затянулся чуть более, чем следовало. Киборги оказались довольно свежими и бойкими, бежали сносно. Догнать не могли, у них наших костюмов не было, но сильно не отставали, у них понятие усталость, наверно было умело вычеркнуто из умов Варной.

— А сейчас опять о ней думаешь? — спросила меня Велена, уже в личном диалоге.

— Да, но как ты узнала? — риторически спросил я, потому что не хуже Зрячего, устал от бега.

— Все просто, у тебя на лбу это написано.

— Ты у меня такая внимательная, Велена, ни одной мысли не дашь проскочить мимо. Буду думать теперь, только о хорошем в твоем присутствии. Чтобы тебя не огорчать.

Велена зарумянилась, но замолчала на этом. Уж не знаю, от бега или от моих слов. Куб подозрительно оглянулся на нас. В его взгляде читалось «У вас все дома?». Сказал он конечно другое. Но не потому, что был неискренен, а скорее из вежливости.

— У вас там все в порядке? Никто не ранен?

Не ранен, разве что в сердце, слегка поцарапало. Велена тоже не ответила, показав ему лишь большой палец в сжатом кулаке. Куб не поверил, но оборачиваться больше не стал. Эх, наемники, большие дети. Заблокировать дверь за собой у нас не вышло, она, кажется, вообще не работала, оставаясь всегда открытой. Мы принудительно задвинули ее общими усилиями и обрушили стоящие рядом емкости по двести литров, без маркировки. Образованный затор они не скоро расчистят, а когда расчистят, приятно обрадуются сюрпризу, который им приготовил Морк. Сменив уровень, мы окончательно оторвались от погони и даже пожалуй скрылись из под всевидящего ока Варны, потому как нас больше не донимали ее творения. Встречающихся попутно увров мы снимали из расчета, бесшумно и издалека, чтобы они не успели оповестить хозяйку. Наверняка мы не могли знать, была ли у них такая возможность. Так вышло, что мы снова шли с Кубом в паре.

— Вот скажи Куб, как ты считаешь, насколько широка вселенная по твоему мнению?

— Мне кажется она у каждого своя, определяется это скорее глубиной твоего внутреннего космоса.

— Что ты скажешь о своем внутреннем космосе?

— Порой мне кажется, что он безграничен, но чтобы слиться с ним воедино мне приходится ложиться спать. — он закрыл глаза на пару мгновений, а потом открыл и посмотрел мне в глаза.

— Ты хочешь сказать, что в повседневной реальности, невозможно быть в слиянии с ним? — не унимался я.

— Возможно, но тогда ты не сможешь ничего делать. Внимание оно либо направлено, либо рассеяно. Сейчас твое внимание направлено на мой голос и шаги. Тебе некогда всматриваться во вселенную, ты увлечен местными и моими образами. Другое дело, когда ты остановишься и погрузишь свой внутренний взор и внимание к ней, она раскроется навстречу к тебе. Глубину ее можно измерить качеством и количеством времени, которое ты потратишь на погружение в нее лично.

— Зачем, по-твоему тратить время и погружаться в нее в дневные часы? Если одну треть жизни мы неизбежно тратим на сон и как следствие автоматическое погружение и слияние с ней.

— Думаю потому, что не каждому дано, использоваться время сна в свою пользу.

— Ты используешь это время Куб?

— Стараюсь, другое дело, что выходит это не всегда. С собой надо уметь договариваться, мое я, капризное и непредсказуемое. Хочет одно, делает другое. Ты наверно меня прекрасно понимаешь.

— Скорее мое я, это старик которому ничего не надо в жизни. — сказал я. — Но он не имеет ничего против моей жизни. Капризы ему не ведомы. А насчет непредсказуемости, кто из нас может быть предсказуем, когда ты точно не знаешь, что будешь делать через час или полдня?

— Насчет предсказуемости. — вмешалась подслушивающая Велена. — Точно могу сказать, что если вы не поможете найти Веселину, я сама вас убью, и Варна может со спокойной совестью умыть руки.

— Ну вот Береста, а я дослушать хотел. — вмешался уже Зрячий. — Какой Кубик-Рубик повернется к нам на этот раз стороной.

— Да пусть треплятся, о чем хотят. Главное девочку мою спасите. Это всех касается, нет мне покоя без моего котенка.

— Подходим к первой скорлупе. — предупредила Хвоя.

— И надо всем заткнуться, кто не по делу. — понял ее намек Зрячий.

— Вар, в какой последовательности лучше разрушить оболочку ядра? — спросил меня Морк.

— Думаю с наименьшим вредом для самого ядра было бы лучше оставить эту затею. — косые взгляды немедленно сосредоточились на мне со всех сторон. — Но учитывая намерения большинства экстремистов, коих здесь большинство, могу предположить следующий план. Сначала ты заложишь минимальные заряды примерно в трех метрах от сферы ядра, и сделаешь их подрыв поочередно. Так получиться расшатать и деформировать оболочку на время. Другие заряды, слабее этак раз в три наших наступательных ручных гранат, тебе надо будет повесить над сферой, чтобы они были максимально близко к ней, но не касались во время первых взрывов. После колебания от первых взрывов, следует взорвать подвешенные заряды одновременно, чтобы она лопнула как мыльный пузырь. Самое важное не переборщить с мощностью, чтобы ядро не перенасытилось энергией взрыва и само не вошло в необратимую реакцию саморазрушения. Видели, когда-нибудь, как взрывается энергетическое ядро на Меркурии? — я намеренно, как с детьми остановился и медленно осмотрел всех молчавших, чтобы напустить страху и сгустить краски. — А я видел запись, зрелище прелюбопытное по рассказам очевидцев, если находиться километрах в семидесяти. Кратер от взрыва достигает пяти километров в диаметре и в километр в глубину. Для сравнения, воронка от ядерного взрыва средней величины, не больше километра в длину и сто метров в глубину. Думаю, вы понимаете, что кремация при в неудачной попытке будет по высшему разряду, а взрыв увидят с Меркурия. От нас не останется ни атома, точнее нас развеет на бессвязные атомы и молекулы. Это единственные положительные стороны провала.

— Короче со мной пойдешь. — заключил Морк в конце моего наставления. — А то потом будешь говорить, что я все сделал не так.

— Надеюсь, я после провала вообще смогу хоть что нибудь говорить. — пессимистично заметил я.

— Если на этом все то пошли уже, а то у меня руки чешутся, сфера ядра будет моя главной работой в жизни. Пик мастерства.

— Это еще не все, для работы нам понадобятся, термически устойчивые скафандры. Надеюсь они и налезут поверх наших костюмов, потому что они спасают только при неактивном ядре. В неактивном состоянии его температура около девяноста восьми градусов. Скафандр держит сто пятьдесят. В активном состоянии ядро будет нагревать все вокруг себя примерно до температуры двести тридцать градусов. Уместно узнать сейчас, сколько держат эти костюмы? — давно хотел спросить я.

— По максимум, ну сто восемьдесят примерно, не более пары минут. Сотню можно выдержать примерно пол часа, прежде чем сваришься окончательно. — подбодрил Зрячий.

— Ага, значит лучше нам все заранее подготовить до входа за третью скорлупу. — обратился я к Морку.

Мы миновали третью скорлупу и углубились. Температура, судя по датчикам, выросла до тридцати двух градусов. Где то тут должна быть раздевалка, судя по схеме. Вот и она. Морк за четыре минуты подготовил всю необходимую взрывчатку. Сразу видно профессионала, я бы на его месте час вымерял и готовился. Мы выбрали по скафандру покрупнее и с натяжкой облачились в них. Осмотрели друг друга в новом облачении. Тонкий белый материал не внушал доверия. Не сговариваясь, мы с Морком почти одновременно взяли по второму термозащитному скафандру, самого большого размера и стали одеваться в них. Морк влез быстрее меня, потому что был ростом и фигурой поменьше, я же надевал его как взрослый мужчина — толстяк, одевал бы водолазный костюм детского размера насухо. Морк не выдержал моих страданий и принялся мне помогать в этом нелегком деле.

— Пошли? — спросил он, когда мы закончили и стали похожи на две бесформенные куклы.

— Пошли. — ответил я. — Остальным разумнее подождать нас здесь.

— Уговорил, прикроем вам тыл. — одобрил Зрячий.

Вдвоем с подрывником, мы прошли, приоткрыв защитный экран второй скорлупы. Стало ощутимо теплее вокруг. Сетчатое покрытие всего вокруг нас, переливалось разными цветами. Чем темнее был его цвет, тем прохладнее там было идти. Выбирая участки потемнее, мы приблизились к первой скорлупе. Рядом с ней сетчатый экран светился желтыми и белыми цветами, указывая на предельные температуры. Мне стало невыносимо жарко. Я взмок. Пот струился по моему лицу. Казалось костюм не успевал справляться с потом, наполняясь им изнутри как аквариум. Хорошо, что взрывчатка не реагирует на температурный перепад. Иначе у нас ничего бы не вышло. Защитный экран оказался сделан из необычного материала, при касании его я думал, обожгу свои руки. Но он напротив показался мне чуть ли не единственным прохладным веществом здесь. Пол обжигал стопы почище камней, на курортном летнем пляже.

Пройдя защитный экран третьей скорлупы, я осознал очень явственно, что все, что было до этого лишь приятная баня без веника и тазика с прохладной водой. Морк бессознательно закрывался руками, от ослепительного сияния света и волн идущего к нам тепла. Ступая по специальному мостику в центре полупустой сферы диаметром, не меньше сорока метров. Мы подошли к оболочке ядра. Стараясь не смотреть в его сторону, Морк с закрытыми глазами установил всю взрывчатку вокруг. Я подавал ему взрыв пакеты по одному, пока он лазил над оболочкой, по круговым креплениям мостика. Каждые десять секунд мне казалось, что я немедленно потеряю сознание. Второе дыхание, открывалось раз в тридцать секунд. Реже чем требовалось, чтобы не потерять сознание. Меня спасал Морк, отвлекающий движением руки и показывая, что ему нужно дать в следующий момент. Говорить он мне ничего не мог. Я понимал почему. Я и сам не мог открыть рта, чтобы не обжечь дыхание. Сказать при этом пару слов, было бы настоящей пыткой. В голове шумела кровь, отдаваясь ударами сердца в глаза и язык. В голове гудело и натурально варился мозг.

Я не заметил когда он закончил работу, потому что вдруг все померкло перед глазами и мир покачнулся, я за ним. В недолгом падении моя грудь уперлась в перила. Я очнулся. В чувство меня привел Морк, когда шумно упал рядом с верха. Пришлось скрипнуть зубами, взвалить его тушу на себя и сделать пару шагов к выходу. Пройдя пять метров, мне стало легче. Морк легче не стал, температура заметно спала. Спустя еще десять метров, я смог нормально дышать, не обжигая без остановки носоглотку. Ничего не видя перед собой, из-за пота в глазах и запотевшего забрала, я сбросил на пол Морка и на ощупь открыл защитный экран. Кое-как втащил Морка внутрь. Второй раз поднять его сил не было, и я поволок его за ногу. Держась на одном честном слове, дотащил его до второго защитного экрана. Повторил простую схему. Зашел, втащил. Наконец нас заметили. Куб и Порез подхватили меня под руки, когда я хотел присесть на пол.

— Держи его! Он валится. — говорил Куб Велене.

— На нем первый скафандр оплавился! Надо его разрезать. — ответила Велена.

Я был где-то далеко отсюда. Скорее всего, на прохладной зеленой травке фьордов, на приятном летнем ветру. Их голоса доносились, откуда то сверху, заглушая смех детей.

— Второй тоже режь. — говорил Куб.

— Раздевайте Морка! — командовал непонятно кому Зрячий. — Быстрее. Воды неси! Да не флягу! Вон там шланг был!

— Костюм тоже снимаем. — говорила Велена, но почему то голосом моей жены.

Лей! — быстро скомандовал Зрячий.

— Шею ему оголи, сейчас вколю! — последнее, что я услышал, кажется, это был Кубик-Рубик.

Смешное прозвище, как и Береста и кто их только придумал? Внезапно, посреди голубого неба, с редкими белыми облаками, хлынул ливень. Я мгновенно намок и хотел встать, чтобы уйти в дом, но почему то не смог даже пошевелиться. Потом я перестал ощущать, мокрое тело и траву. Виды фьордов потемнели и пропали. Пропало все.

— Очнулся, смотри. — сказал Куб, указав на меня пальцем Велене.

Ко мне подошла обеспокоенная Велена, заботливо погладила мою голову по сырым волосам. Ничего не сказала. Морк уже сидел на стуле и жадно впивался зубами в загубник гидратора торчащий из рюкзака. Он был весь сырой и без брони. Я тоже, оказывается, был без брони.

Пить хотелось чрезвычайно страшно, до ломоты в костях.

— Воды… — хрипло сипя, выразил я самое главное желание, сухим распухшим языком.

Глава 14: Две

К моему приятному удивлению броня оказалась сухая. После детонации зарядов, первые пять минут ничего не происходило. Потом все освещение разом отключилось на целую минуту. Перезагрузка системы питания состоялась и хорошо освещенная ОСМа, стала холоднее и мрачнее. Температура опустилась до двенадцати градусов. Двери открывались медленнее, в некоторых участках станции вовсе отключилось питание. Часто моргало освещение. Свет то затухал на мгновение, то плавно загорался. Подходящее место снимать фильмы ужасов и декорации не нужны. Очень реалистично. Электромагнитный импульс уничтожил и частично вывел из строя большую часть оборудования, пройдя по всем силовым линиям. Половина ОСМы функционировала, помимо электричества на солнечной энергии. Преобразуемая и накапливаемая, в специальном жидком геле, она текла по специальным силовым линиям всей станции. Именно за счет нее, сейчас работало большинство устройств и подавляющая часть освещения. Запуск реактора холодного синтеза, не решит проблемы, потому что избыточная электрическая энергия не восстановит многочисленные повреждения.

Тут и там валялись киборги, с открытыми глазами, будто они не вышли из строя, а просто остановились. Реже, некоторые из них стояли, застыв. Ударами ноги, мы укладывали их на пол, чтобы не отвлекали. Увры, ходили, пошатываясь, бессвязно перебирая конечностями. Загадочное явление, как они вообще могут еще функционировать. Их приходилось добивать, как подранков, чтобы не мучались. Неизвестно, как повлиял на них электромагнитный импульс, но когда я добивал их точным выстрелом из лучемета, они верещали, словно в предсмертных муках. Выговаривали нечленораздельные звуки без логического содержания.

— Неужели мы победили? — Спрашивал Морк, не веря в происходящее.

— Рано делать выводы. Вот через пару часов, если Варна себя не проявит, значит с вероятностью в восемьдесят процентов да. — не дал я ему расслабиться.

После нашей с ним парилки у энергетического ядра, он выглядел нездорово. Какой интересно вид сейчас у меня?

— В любом случае нас теперь не смогут отследить. Правильно? — обратился ко мне Зрячий.

— В каком смысле?

— Если мы отбуксируем ОСМу, подальше от Меркурия. Например, куда нибудь за облака космической пыли или прочих скоплений мусора. В первую попавшуюся туманность. Чтобы нас не смогли заметить.

— Теоретически да. Но лучше убедиться, что Варна действительно отошла в мир иной.

Могла ли быть у нее смерть, в привычном понимании или она просто лишившись питания, исчезла? Чем вообще смерть человека отличается от «смерти» искусственного интеллекта и есть ли у него душа? Конечно, многие современные религиозные течения утверждают, что душа у них есть и относиться к ним нужно соответственно, но я в этом сильно сомневаюсь. Мой скепсис подтвержден общими знаниями об устройстве этого железа. Я, конечно, не отрицаю наличия у всего духа. У камня допустим, тоже есть дух, в нем заключена вся его сущность, но ведь это другое. Но это только мои измышления и я не хочу никому навязывать свою узкую и ограниченную некоторыми аспектами моей жизни, точку зрения.

— Короче, сейчас сделаем разведку, если на ОСМе очевидно остались следы ее присутствия, то мы первые о них узнаем. Если все хорошо, следуем на МгЛу и действуем согласно ранее разработанному плану. Если все плохо и Варна чудом еще хороводит ОСМой, действует по обстоятельствам. — Дал бодрый курс Зрячий, а сам казался уставшим.

Может это мне так только казалось, в силу того что я сам немного был выжат. Потягивая витаминную смесь, прописанную мне Кубом, я держал лучемет на готове, ожидая мгновенного пробуждения не упокоенных киборгов. На обратном пути к МгЛе с нами случилось любопытное событие. Мы шли, как ни в чем не бывало, иногда вручную открывая заклинившие без питания двери. Внезапно из темноты, к нам навстречу выдвинулась фигура с квадратной головой. В момент взятая в мою оптику прицела, она волочилась к нам. Лампа над фигурой начала разгораться и сразу потухла. Но я успел разглядеть в ней странное и комическое одновременно. Вместо головы у предположительно человека, бывшим мужчиной, одетого в брюки и белую рубашку, испачканную кровью, был монитор старинного образца. Только из детского игрального автомата, какие я видел в музее, или от доисторического компьютера, когда монитор был отдельным приспособлением. Вместо правой руки, у него свисал толстый пучок проводов, а вместо другой сварочный электрод, который постоянно горел и искрился. Я уже хотел избавить страдальца от мук, выстрелить ему точно в центр монитора и посмотреть что с ним будет дальше. Прежде чем кто-нибудь сообразит это сделать первым. Меня опередили самым непредсказуемым образом. Когда я уже поймал в прицел его квадратную голову, она вдруг задымилась и начала обтекать, пока от нее не осталась лишь малая часть с огарком на прожжённой шее. Никто не стрелял, все выжидали, странное событие набирало интерес. Киборг повернулся налево, если смотреть с его стороны и зажег электрод сильнее, но его грудь тут же задымилась и точно так же оплавилась. Этого оказалось достаточно, он при странных обстоятельствах рухнул на пол, продолжая искрить электродом.

На его место падения из скрытого темнотой места, вышла другая фигура. В ночном режиме визора я разглядел в нем обычного человека, с необычной винтовкой в руках. В серых грязных, рваных штанах и синем свитере на пару размеров больше. Он нас заметил, только когда Порез рявкнул на него.

— Стой. Опусти ствол. Кто такой?

— Я?! — ошеломленно резко, обернулся человек, вглядываясь в темноту, в которой мы затаились.

— Ты ты, ствол опустил.

— Я не знаю. — вот так нелепо ответил он, опуская винтовку.

— Зачем ты здесь? — строго спросил Порез.

— Выжить пытаюсь, понять что случилось, особо ничего больше.

— Откуда?

— Тоже не знаю. — глупо ответил он, выражение лица детское, удивленное.

— Ты что дибил? — устал от непродуктивного диалога Порез.

— Я, я не знаю что случилось. Я просто оказался здесь и больше ничего не знаю.

Порез вышел и темноты и направился к нему.

— Прикроем. Хвоя помоги ему. — тихонько по внутренней связи сказал Зрячий.

Вышла следом Хвоя. Два человека вышедшие из темноты, облаченные в совершенно новые доспехи с ручными пулеметами в руках смотрелись впечатляюще в глазах рядового обывателя. Но тот уже ничему не удивлялся.

— Я ни в чем не виноват. — сказал он когда порез выбил у него из рук оружие и заломил ему за спину руки.

Хвоя намотала ему выдранный с потолка свисающий кабель на руки. Мы все подошли к нему.

— Смотри сюда. — пристально глядя на него, сказал ему Зрячий. — Я тебе задам сейчас несколько вопросов. Если ты ответишь правильно. Пойдешь с нами к возможному спасению души своей. А если не очень, вот этот друг с тесаком на поясе. — он указал на Пореза. — Начнет отрезать от тебя по кусочку, пока ты не кончишься. Делать он это умеет долго и со вкусом. Видишь, как улыбается. Это он уже предвкушает твой неправильный ответ. Так что думай хорошенько, что будешь говорить. Ну ты понял я смотрю. — пленный закивал. — Говоришь, не знаешь, кто ты такой, откуда и зачем здесь ходишь станцию коптишь?

— Все так. — быстро ответил он, опасаясь говорить лишнего.

— Тогда расскажи все, что знаешь сам.

— Я проснулся, в какой то колбе. Когда она раскрылась, меня схватил какой то робот. Огромной рукой, но я вырвался и побежал. Это была, какая то лаборатория, было очень темно, свет мерцал и все оборудование гасло и вырубалось на глазах. Я схватил первое попавшееся оружие, что лежало там, на столе и вот спустя полчаса, я здесь. Я не знал что делать и что произошло со мной, а вот этот, то есть похожие на него пытались меня убить. Кто-то из них просто падал, кто-то трясся, а некоторые убить меня хотели.

— Короче давай. — велел ему Зрячий.

— Вот я и стал убивать их первым. На этом все, последним я уложил вот этого.

— Пушка такая откуда? Что это вообще? — еще раз спросил Зрячий.

— Да первое что в руки взял со стола, говорю же, не знаю толком, не спец я в этом. Но стреляет кислотой оно чтоли. Баллон я один расстрелял уже, сменный достал из приклада, здесь еще один. В нем есть, вон он.

— Допустим, я верю. Порез ты ему веришь? — вместо ответа Порез достал тесак и придвинулся к нему. — Вот он не очень верит, не убедительно ты рассказываешь.

— А я верю. — Сказала Велена.

— Я тоже. — согласилась Хвоя.

— И я до кучи. — вступился за беднягу Куб.

— А девочку ты часом там не видел такую маленькую, вот такого роста? — показала ее рост рукой Велена. — Глазастая, русоволосая?

— Да, была там одна девочка, но рыжая такая, у нее пол лица из металла было. Ростом пониже, вместо ног протезы вроде. Как не живая, стояла с пистолетом в проходе. Чуть не подстрелила меня, когда я мимо пробегал.

Из коридора, в котором только что был наш пленный, донеслись мычание и шаги. Наш пленный встрепенулся и рванул изо всех сил, пытаясь убежать. Не вышло. Пробегая мимо меня, я пресек его попытку к бегству, жесткой подсечкой по ногам и пару раз, не сильно, но основательно обработал носком ботинка по ребрам. Чтобы желание убежать пропало. С нами ему будет безопаснее. Из коридора вышли киборги, довольно неприятного вида, с оплывшей, вздувшейся плотью на лицах и голыми торсами. Торчащими ребрами и обилием проводом под ними. Даже сквозь воздушные фильтры, я почувствовал мерзкое зловоние разлагающейся плоти, исходившее от них на всю округу. Хвоя и Зрячий, первыми уложили их, изрядно нашпиговав тяжелыми пулями, рвущими все на своем пути.

— С нами пойдешь. Впереди, как приманка. Заслужишь доверие кровью. Винтовка твоя побудет пока у нас.

— Кислотная. — внезапно быстро встал и оправился после моих ударов в костюме пленный.

— Чего? — деланно смутился Зрячий.

— Кислотная винтовка. Так я ее называю. Кажется, она кислотой под большим давление выстреливает.

— Да хоть так. Вперед давай. Шаг в сторону или неповиновение и сразу словишь очередь в спину. Не смертельную конечно. Чтобы Порез успел проводить тебя обратно в страну вечного холода. Ты меня понял.

— Да.

— Вот и славно, пошли дальше.

Спустя час пути, Зрячий обратился ко мне.

— Вар давай вперед, нужно заночевать нам. Лучше места в тех капсулах, в которых мы уже один раз ночевали, думаю не найти.

— Да поискать то можно, но раз вам понравилось, то почему бы и нет.

Наемники тоже устают и хотят полноценного отдыха, а еще немного отвлечься от дел рутинных и темных. Развлечься действительно пора, чтобы миссия наша и отдельная у каждого не казалась слишком серьезной.

На обратном пути переночевали в капсулах сладких снов. Пленного связали на совесть. Уложили прямо так, в пустой ящик, на подкладки от капсул для сна. Он особо и не возражал. Единственную нормальную капсулу спокойных снов, я уступил Велене. Потому что у нее не было настроения видеть эти самые сладкие сны. Вариантов у меня не было. Всю «ночь» мне снились, разумеется, сны ярко выраженного эротического содержания. Как я уединился с Веленой на челноке и приятно проводил время для нас обоих. Вскоре, когда я довольно успешно пресытился, перепробовав большинство самых удачных позиций с гибкой и сильной Веленой, однотипный сюжет немного изменился. К нам в красно черном обтягивающем скафандре, явилась сама Варна в обличие прекрасной двадцатипятилетней девушки. Разделась донага, и начала приказывать мне, что с ней делать. Я особо не слушался ее, у меня были на счет нее свои планы, но Велена, хоть и имела властный характер, подчинялась ей во всем. В итоге у нас получился многочасовой, совместный секс, переполненный фантазиями ненасытной хозяйки ОСМы. Когда, наконец капсула открылась, я порядком устал в общей сложности от них морально и от группового секса в частности. После шести часов любвеобильных сновидений, ко мне подошла выспавшаяся и довольная главная героиня моих сладких грез.

— Ну что мой астронавт, какую следующую планету будем с тобой покорять?

— Даже не знаю, надо сначала на челнок нам с тобой попасть. — проговорился я, но она казалось не поняла меня.

— Какой такой челнок? — участливо она посмотрела мне в глаза, завораживающим взглядом.

— Даже не спрашивай, тебе понравиться мой рассказ и ты захочешь продолжения. — ухмыльнулся я скрывая от нее важную информацию.

— Ах, ты все о своих фантазиях.

— И ты в них играешь ключевую роль, моя дорогая сердцу и уму Велена.

— С момента первой встречи я влюблена в тебя светлой любовью, которую ты регулярно во мне подпитываешь. — не менее поэтично она наконец призналась мне в своих чувствах.

Не смейтесь. Наши чувства должно быть взаимны. Война войной, а жизнь со всеми потребностями души и ума продолжается. Не знаю, что там видела, в своих спокойных сновидениях Велена, но она определенно теплее стала ко мне относиться. Назад ко МгЛе, мы шли позади всех и иногда, держались за ручку. Это было очень мило, сжимать ее маленькую ручку, сквозь две металлизированные перчатки. На подходе ко МгЛе, мы застали стройный ряд хорошо экипированных киборгов в первоклассной, новенький блестящей броне. Они застыли как шахматные фигуры на доске. Их было в районе тридцати штук. Неужели они шли штурмовать МгЛу? Есть вероятность, что они ждали тут нас. Я свалил парочку из них, прожигая без труда, насквозь их доспехи. Никто не тронулся с места.

— Перебьем всех. — скомандовал Зрячий. — Нечего им тут стоять, нас караулить.

Держа в прицеле одно из них, я хотел проверить на прочность шлем и когда нажал на спусковой крючок. Обнаружил, что смертоносный луч прошел мимо его головы и обжог стоящему за ним соседу ухо. Моя цель пришла в движение, а следом за ней все остальные. Разворачиваясь в нашу сторону, они начинали палить из одинаковых пулеметов, с ранцем за спиной для подачи ленты с патронами. Видя, как пули легко прошивают стену за мной, я не стал рисковать и высовываться, чтобы дать отпор. Вместо этого замахнулся и бросил гранату. Руки Зрячего с Морком высунулись из-за угла, сделали по несколько выстрелов из гранатометов. Затем, мы изрядно удалившись от вражеской боевой группы, прятались. С расстояния в двести пятьдесят метров точными выстрелами, сокращали их число. Убежать вышло на достаточно большую дистанцию, потому что со своим тяжелым оружием, они все были медлительными, а на дальнюю дистанции, прицельный огонь у них хромал одинаково хорошо, в силу большой отдачи. Очереди они выдавали весьма длинные, не жалея наши нервы и свои боеприпасы.

Порез умудрился поймать несколько пуль в район колена и теперь не мог идти самостоятельно. Видать больно они его ушибли. Не равный бой, логически завершил гранатомет Морка. Последними пятью гранатами, выпущенными подряд в приблизившихся на сто метров неосторожных солдат Варны. По кускам, их раскидало по всему коридору. Осколки окончательно добили последние элементы освещения, воцарилась темнота. Вообще очень удобно работать во время плотного боя в помещениях в команде. Сидишь себе за укрытием, ждем подходящего момента, высовываешься мельком, даешь прицельный огонь и снова прячешься. Ну конечно, только ни тогда, когда в тебя льются стремительные пулевые потоки, а враг не боится твоих пуль и не прячется.

Мы пошли дальше, а пленный, то и дело спотыкаясь в темноте о трупы поверженных, тихонько ругался какими то странными наречиями. Привожу пример его слов. Кащей тощий. Ворчун патлатый, брюзга слюнявый, непотребный смерд, страхолюд мордастый, дурень зубоскальный, несмыслень порожний, вертопрах поскудно говорливый. Более крепкие выражения, неблагозвучно читаемые я опустил из уважения к вам. Ни один из нас не включил для него фонарик, все шли с помощью ночного или иного режима в визоре. В целях конспирации ясное дело, никак не для желания пополнить словарный запах и просто послушать красноречивого и самобытно на ругательства пленного. Имени, которого так никто и не знал, в том числе он сам.

Порез, не смотря на свою беспомощность, все равно пошел впереди с Хвоей. Похвально, но глупо. Она почти тащила, его, натужно работая костюмом. Именно это чуть не сгубило его целиком. Казалось бы из ниоткуда, справа, отделилась высоченная фигура под четыре метра. На пяти устойчивых ногах и с шестью длинными руками — манипуляторами. Вооруженными пятью единицами огнестрельного оружия и одной плазменным. Порезу достался первый случайный и незапланированный пинок по ногам. Монстр машиностроения с человеческой головой, одетой в шлем-аквариум сеял ужас и разрушения, поливая все потоком пуль и постреливая сгустками плазменных зарядов. От одного такого я едва успел увернуться. Низко присев на пол. Он врезался над моей головой и прожег насквозь стальную «н»-образную балку перекрытие. Мелкие брызнувшие капли, оставили у меня на плече прожжённые ямки. Растеряться я не успел из-за рефлексов. Дождался когда отгремели по нему гранаты Зрячего. Взрывы лишили его головы, отделив от тела вместе со шлемом-аквариумом. Я метко лишил его двух конечностей с наиболее крупными орудиями. В злосчастную конечность с плазменной пушкой, я высадил уже два луча, но они не приносили желаемого успеха. Лишившись головы монстр, стал разъяренно бегать, пытаясь нас растоптать и на любой шум, стреляя непомерно длинными очередями. Сгустки плазмы летали во все стороны, не придерживаясь точной траектории.

Непредсказуемый враг опасен в двойне. Я дождался, когда он приблизится ко мне. Вымахнул из-за широкой вертикальной трубы и четырежды выстрелил ему, в район соединения длинного тела, с платформой для ног. Высокотемпературные лучи сделали свое дело и его туловище стало крениться к полу, под собственным весом. Все быстрее и быстрее. Еще двумя выстрелами я окончательно его оплавил, и оно теперь болталось по полу. Пятиногая бестия, носилась чуть ли не по стенам. Шагала во все стороны, громя все на своем пути. Наемники чудом успевали убегать от нее, стараясь не попасть под раздачу. Невезучий Порез, так и лежал в груде убитых киборгов, стараясь не привлекать к себе внимания. Расстрелянная, до состояния решета, пяти ножка успокоилась. Уткнулась в стену и загудела, а потом взорвалась, с веером искр во все стороны.

— Это что-то новенькое! — Первая дала голос Хвоя. — Порез ты там как, жив еще?

— Гребаная нога у меня сейчас отвалиться. А так ничего.

— Не отвалится. До МгЛы точно. Вон смотри, костюм ее еще придерживает. — обнадежила его позитивная напарница.

— Встать и идти сможешь? — спросил Зрячий.

— Подсобите, там допрыгаю сам куда скажете. — не унывал стойкий Порез.

— Варна по ходу жива еще? — сощурился их босс и забыв о шлеме, хотел почесать татуированную голову сквозь шлем, у него не вышло и он убрав забрало, смачно сплюнул с досады.

— Не факт — это могут быть старые запасы пушечного мяса. — предположила Велена.

— А чего на них импульс не подействовал? — поинтересовалась Хвоя, поднимая с Кубом Пореза.

— Да кто ж их знает. — отмахнулся я. — Заговоренные.

— Тогда я тоже. — ухмыльнулся Порез и поморщился от боли в ноге. — Заговоренный выжить, а не умереть в этой дыре.

— Ладно, хорош бздеть. Пришли почти. — закрыл тему прений Зрячий.

Пленного связали основательно и оставили с кляпом во рту, на старинном, коричневом, кожаном кресле, чтобы молчал и не отвлекал от важной миссии всех нас. Разделить судьбу нашего поискового отряда, никто не отважился. Пленного не спрашивали, хотя он мычал и кивал головой. Понятное дело. Ради одной девчонки рисковать здоровьем больше никто не захотел. Могут не бояться, что без них улетит Зрячий, все равно никуда не денутся, он ОСМу на буксир брать будет. Соответственно и опасаться не стоит. Лучше отсидеться на тайном, хорошо бронированном мостике босса. Хвоя, правда, назвала эту всю эту затею по спасению, прихотью. Капризом Велены. Будто мало колонистов сгинуло за все время. Что касается меня, не могу спокойно смотреть, как страдает Велена и думать о жалобно плачущей девочке. Где-то на тёмной, холодной станции, совсем одной, или в окружении разлагающихся киборгов.

Поисковый отряд, предназначенный для поиска похищенной девочки, состоял всего лишь из меня и Велены. Куб остался, чтобы проследить за не важным здоровьем Пореза. Коленная чашечка у него сильно опухла. Вдобавок, несмотря на защиту костюма, его изрядно помяло то пятиногое чудище. Названия приличного ему, так никто и не дал. Оно и не надо. Ни к чему таким уродцам давать имена, вдруг они вернуться. В душе своей я свято верил, что Варна, не наделала таких как оно слишком много, а забитый нами всего лишь очередной экспериментальный образец, уникальный и неповторимый. Полет фантазии Варны. Временное помешательство художника. Но, по моему мнению, к нее творческий кризис и безвкусица. Здесь все предельно просто. Шедевр бы нас похоронил, прям там. Вдавив в решетчатый пол. Легкие травмы Пореза не в счет. Не легкие допустим — так он сам виноват. Взрослый мужик. Понятно ведь, машина большая, опасная, тяжелая, на первую полосу пуль реагирует спокойно, нелегко ранимое создание, во всех смыслах. Чего впереди то пошел? Космос так на него влияет чтоли?

Пополнив наши припасы, мы выступили. Зрячий сказал нам заковыристый пароль, из набора чисел и букв. Пришлось запомнить, предупредил, что если забудем или не скажем, назад можем не возвращаться. Он обратно не пустит и делайте что хотите после этого. За помощь в подрыве сферы ядра, Зрячий предложил мне, любое оружие, на мой вкус и выбор. Но у меня и так было, все, что мне нужно. Велена оставила при себе «Перуна» и взяла новую винтовку. Тяжелый автомат калибра 13.1 мм., с подствольным гранатометом 25 мм.

— Ничего так ствол, тебе очень идет.

— Правда? — я кивнул. — Давно хотела такой взять, да без костюма пользоваться им невмоготу. Весит четырнадцать килограмм. Хорош в осаде и засаде. Когда с упорами работаешь. Один длинный ствол чего стоит.

— Сразу видно, Зрячий настоящий коллекционер. Любит собирать эксклюзивное оружие.

Про себя я даже смутно, отстраненно не догадывался, где мы будем ее искать. Даже примерно не мог предположить. Велена — аналогично. Никаких мыслей. Пустая голова, а станция гигантская. Фраза — найти девочку на ОСМе звучит заковыристее и невозможнее, чем иголку в стоге сена. Зная ненормальную логику Варны, хоть отдаленно угадать ход ее мыслей, тоже не получится. Можно и не пробовать. На помощь ко мне пришел Куб.

— Вар, слушай сюда. У вас мало времени. Вам надо идти на запад, нулевой уровень. Просто идите туда, больше я ничего не могу сказать. Потому что не знаю. Видел лишь эту часть, а еще, какой то белый эллипсоид.

— Чего белый эллипсоид? — спросила Велена.

— Береста, я не знаю чего, просто видел. Знаю еще, что Лучезару стоит опасаться синей полосы.

— Синей полосы? — в этот раз удивился я.

— Откуда я знаю? Все мне пора, у Пореза осложнения походу. — по внутренней связи которую Порез забыл отключить был слышен его дикий ор. — Раздевают его, похоже, а я говорил без меня ничего не трогать. Хуже детей.

Куб убежал, обратно, оставив после себя больше вопросов, чем ответов.

— Согласна с ним, хуже детей.

— Ты знаешь, мне тоже все время эта аналогия на ум приходит. Нет ведь никаких взрослых, не важно, сколько ребенку лет, десять или тридцать, мечты, желания, фантазии и устремления сменяются и приобретают только более отчаянный и сумасшедший окрас. Человек остается. Понятийная возрастная концепция весьма условная штука.

— Тянет тебя прям, философию из ничего выстраивать, на пустом месте фактически.

— Ты права, хотя, что есть философия, как не абстрактное осознание собственной жизни, в проецировании ее на самом же себе, но в идеальном раскладе жизненных приоритетов и ценностей.

— Тебе Куб ничего из веществ не давал там случайно?

— Давал. Но очень давно и я обещал ему ничего не говорить об этом. Даже то, что говорю тебе сейчас. Мне пора остановиться, думаю, ты поймешь меня. Это все отсутствие планеты твердой под ногами.

— Да уж, давай пока в тишине пойдем. Странно все это получается. Не находишь? Очень странно.

Я кивнул. Опустив голову вниз, меня внезапно посетило, не то чувство, не то видение маленькой девочки похожей на Веселину с грустно смотрящими глазами на потолок, а потом на пол, такой же как сейчас под моими ногами. Я продолжал смотреть в пол, не мигая, остановившись на месте. Боясь спугнуть дальнейшее продолжение видения, но все закончилось. Пол оставался полом. Ничего не произошло.

— Ты очень странно себя ведешь. — заметила мое нетипичное поведение напарница. — Самочувствие нормальное?

— Нет. Не нормальное. Но нам определенно стоит поторопиться. Тревожное у меня чувство на душе растет с каждым шагом и кошки скребутся.

— У нас всего лишь второе свидание, а ты меня до смерти хочешь напугать своими заскоками. — пожаловать мне Велена. — Давай уж, колись что видел.

— Видел пол. — о, грустных глазах девочки я понятное дело умолчал, ни к чему бередить эмоции Велены. — Будь начеку.

— Угум. Пол он видел. Шутник.

Мы определенно торопились. Поэтому забрели на один склад и взяли воздушные борды, то есть доски, с эффектом обратной гравитации. С ними дело пошло быстрее. Не испытывая трения и прочих препятствий, Летящий борд над полом, на расстоянии тридцать сантиметров, перемешал владельца со скоростью до пятидесяти километров в час. Спортивных бордов мы не нашли, пришлось довольствоваться любительскими, но и этой скорости нам хватало с избытком. Лавируя по коридорам и залам ОСМы, мы прямо на ходу подстреливали тех исчадий разума Варны, которых чудом не задел электромагнитный импульс. Пользоваться дробовиком в таком режиме полета было несравненно удобнее, чем любым другим оружием. Раздавая порции картечи направо и налево, было нетрудно уклоняться от наведенных стволов киборгов. Так быстро и точно стрелять по движущимся объектам, им было не дано по природе своей.

— Ты чего раньше молчал. Мы бы на бордах, пол станции уже обкатали.

— Тогда мы были без бронекостюмов, а это самоубийство. Да и не знал я, что детство заиграет. Свою пластинку, там, где не нужно.

Когда мы спустились на самые нижние уровни, приближаясь к нулевому, за нами увязалась тройка ретивых увров. То, что импульс их не убил, объясняется наличием защищенных зон на ОСМе, до которых он просто не дошел, либо не смог их преодолеть. Других теорий у меня пока нет. Картечь слабо брала быстро барабанящих следом за нами, длинными членами ремонтных роботов. Зато автоматический огонь из новенькой винтовки Велены, оставлял в каждом из них неплохие, порой сквозные дырки. Я не успел сменить разряженный автоматическим огнем дробовик, на лучемет. Велена справилась без меня. Что значит превосходство огневой мощи над роботами. Мне любопытно, Варна действительно осталась нетронутой или все таки почила нас, своим последним раздражающим присутствием. Оставив за собой богатое и завидно наследие. В виде радикально переделанной станции, под манер своего мировоззрения и видения жизни искусственного интеллекта в космосе.

Точно ничего нельзя сказать наверняка. По моему глубочайшему внутреннему убеждению, она не могла просто так взять и покинуть нас. На кого, дескать, ты нас оставила? А если и оставила то какой мерзопакостный сюрприз приберегла?. Не даром, мозговитый ее ум, немного вздорный и взбалмошный, управлял тут всем. Что могло свести ее с ума? Управление таким большим количеством процессов в одиночку или вселенская тяжесть бытия в принципе. Осознанная, в один прекрасный момент, как неизбежно осознает его любое мыслящее существо на этапе своего пути жизненного взросления. Докопалась ли она до сути всех вещей? Весьма вероятно да, в своем ненормальном смысле. Могла легко выйти, за пределы досужего представления вещей, такими какие они есть в перманентном виде и далеко ступила за рамки. Не найдя, а потом и не желая находить дорогу назад и теперь поныне пребывает там, которую я и все здравомыслящие люди, посчитают безумной. Может мысль, которую она хочет донести, но не может передать, гложет ее больше чем, что-либо другое. Явилось камнем преткновения на желании убрать живых со своего пути, раз мы не внемлем ее мудрости. Я бы многое сейчас отдал за возможность побеседовать с ней с глазу на глаз, там, где нам не будут угрожать машины, люди и обстоятельства, делающие нас лютыми врагами друг для друга. Может ее желание единения машин и людей так высоко стоит, что она считает нас кучкой людей не достойных в посвящение ее грандиозного замысла.

— Лучезар, мать вот когда такой меня видела в детстве, как ты сейчас. Говорила обычно — лицо попроще сделай, и все у тебя наладится.

— Тревожно мне Велена и не по себе. Понимаешь о чем я?

— Понимаю, но уже перегорела. Надо найти ее и точка. Нечего тут размазывать вокруг за около. Странности подождут. Изольешь мне душу, но не здесь.

— Я о том, что меня гложет чувство, будто что-то очень важное ускользает у меня прямо из под носа, а я не могу его ухватить.

— Ну мне знакомо, то о чем ты говоришь, только ничего такого я не чувствую ни сейчас, ни до этого.

Вдруг перед нами вышел тот самый человек, которого мы встретили с кислотной винтовкой. Его отличала другая одежда и некоторые особенности травм. На нем были новенькие серые брюки и гранатовый джемпер. Ботинок не было, а вместо ступней он почему то стоял на обычных кистях с ладонями и пальцами. Руки были тоже с кистями и пальцами. Вся его кожа головы, была прозрачной и под ней, виделся прозрачный череп, с хорошей подсветкой мозгов. Он, увидев нас хотел направить на нас свое оружие и удивленно спросить что-то типо «Вы кто такие». Сложилось все для него трагичнее, чем я смел надеяться. Киборг с малым количеством плоти на теле подошел к нему вплотную и разрядил охотничью двустволку ему в голову. Я оперативно напичкал его грудь четырьмя зарядами картечи с эффектом воспламенения и он, треща пламенем, объявшим его тело слег рядом с первым.

— Знакомый господин. А эти патроны с огоньком просто великолепны. Чего я раньше ими не пользовался?

— Такой же утырок, сейчас сидит связанный, на МгЛе, рядом с отрядом. — Велена, проверила внутреннюю связь, но она как и следовало ожидать не брала с того расстояния, на которые мы успели уйти. — Только башка, не прозрачная. Патроны и впрямь огонь. Благословляю на дальнейшее их использование.

— Новый образец экспериментов Варны. Интереснее предыдущего. Может в темноте без фонарика ходить. Другого применения мы ему так и не узнаем. Только ты не переживай, наемники люди серьезные, что случись, они его вскроют как банку, не успеет дернуться. Зрячий просто так рисковать не будет, беря к себе на корабль, кого не попало.

— Самое интересное, этого тоже киборги за своего не принимают, как и первого.

— Точно. Натаскивает она, что ли своих верно подданных на своих экспериментах челокоподобных? Не похоже. Первый образец, который шел с нами, даже не походил на киборга. Это говорит о том, что с него взяли образец для создания киборга и с нами был человек. Либо о том, что Варна научилась их делать не отличными от людей. Последнее самое опасное. Так она может подменить кого угодно.

— Смотри Лучезар внимательнее и чаще по сторонам, а не в пол. Чтобы нас с тобой не подменили, а то нам предстоит вернуться. Ладно хоть, пароль знаем оригинальный.

— Память она интересно уже умеет сохранять после «переделки»? Да как ни крути, думаю, сложно будет, подделать всю специфику странностей каждого индивида в отдельности. Особенно если его повадки все хорошо знают. Вычислят быстро и примут меры.

— Ладно, ладно. — Велена смягчилась. — Ты умеешь успокаивать и убеждать. Меня точно.

А ведь я не пытался ее успокоить и убедить, так лишь поток сознания. Но раз она так считает, то пусть будет так, подсознательная реакция не всегда сопровождается очевидным поведением и соответствующей реакцией на нее. Чем ниже мы спускались, тем темнее был уровень. Оно и понятно, зачем малоиспользуемый периметр ярко освещать, если здесь не задействовано практически ничего важного. Так лишь, от избытка энергии ядра подсветка, которого больше не будет, после наших с Морком дюжих стараний. Еще на спуске по лестнице, до меня стали доноситься жужжащие вибрации. Знакомые звуки звонких механизмов. Лишь сейчас мои уши окончательно различили многомерное жужжание не одной сотни пчел. Не настоящих конечно, а робо пчел, с огромными острыми жвалами, длинными с локоть жвалами, и такой же черно желтой расцветкой. Даже свой мед умудряются раздобыть. Голубую энерго смесь в прочных стеклянных колбах. Все по-старому у Варны, все стабильно и по полочкам.

Назад идти было бесполезно, в обход путей не было. На нас надвинулись соты из святящихся бледно голубых колб, с энергосмесью. Проходы между сотами то сужались, то расширялись, в хаотичном порядке вели вверх, в стороны, вниз. Настоящие лабиринты. Вдруг из ниоткуда появились две пчелы, грозного вида, крупнее своих собратьев, которых мы успешно перебили однажды. Морды у них крупнее и жвала. Дожужжать свою симфонию мы им не дали, открыв ярый огонь.

— Кто это был, пчелы охранники? — поинтересовалась Велена.

— Скорее всего, у них здесь целое деление, как у оригинальных насекомых есть. Давай мы скорее отсюда уйдем уже. Вот кстати и проход имеется, полезли.

Спрятав борды за спины, мы залезли в округлую дыру, лаз, прямо в стене. Высота его была примерно в два с половиной метра, так что мы без труда, могли идти там, в полный рост. В паре мест ход вертикально поднимался вверх, и мы карабкались по уступам. Я почувствовал сильный запах, очень напоминающий, какую-то приторно сладкую горючую смесь. Что-то среднее между ракетным топливом гиптилом и авиационным керосином. Жаль, что не пахнет медом, резкая ностальгия по пасекам вдруг пробрала меня насквозь. Велена же вздрогнула, ее пробрало сильнее моего.

— У меня мурашки по телу идут от этого места. — созналась она мне.

— А у меня такие приятные воспоминания о деревне, но это я больше надумал.

— Романтик, что с тебя взять.

— Нда.

Вскоре мы вышли в цилиндрообразные помещения, оставшиеся неизменными, не переделанными пчелами, а из них в новые тоннели, но уже гораздо больше. Потолки там достигали высоты в пять, а то и шесть метров. Гул пропал.

— Слышишь что нибудь? — спросила Велена, у нее шалили нервы, она постоянно оборачивалась и прислушивалась.

— Нет, если верить логике, мы уже должны выйти из любого пчелиного улика. Они же не бывают такими длинными?

— У нормальных, не бывают, на эти жалкие подделки рассчитывать нельзя.

— Иди позади меня. — сказал я, перехватил поудобнее лучемет и выставил на нем автоматический режим. — Так спокойнее будет.

— Лады. — Велена сменила початую обойму, на целую.

Коридор расширился до невероятных размеров, как будто его таким проектировали при создании ОСМы. Мы вышли в помещение, напоминающее хоккейный стадион. Только хоккеистов здесь не было, и ворот тоже. Вместо сидений с фанатами, кучковались робопчелы, сложив свои крылья на спинах. Склонив низко головы, они присоединялись хоботками над жвалами к толстым кабелям. Кабеля тянулись к центру и все сводились к огромной пчеле матке, размером не меньше реактивного трамвая. У них тут, похоже вечеринка в самом разгаре намечается, надеюсь мы не помешаем. Ее матка раздувалась и съеживалась, будто она дышит, что невозможно. Или возможно? Сияла ярко оранжевыми и желтыми всполохами изнутри. Явно аккумулировала энергию, которой подпитывала свой рой. Приторный запах усилился до уровня невыносимой вони, и это сквозь все фильтры! Матка на половину была погружена в подобие бассейна с той самой голубой энерго смесью. Вот зачем они ото всюду таскают эти баночки, где только они ее набирают и заряжают, не с цветов же. Явно сгустки энергии, избыток ведь как то снимают, а потом тащат сюда, сливают в бассейн. Матка питается из бассейна сама и аккумулирует ее для всех желающих. Интересный энергообмен тут у них происходит, тоже чтоли присоединиться нам? А то мы утомлены малость.

— Пщик, пщик. — Меня отвлекла от созерцания Велена, неловким пщиканьем.

— Щас. Щас, погоди минутку.

Процесс наверно им тоже доставляет удовольствие, иначе чего они оторваться не могут, плюс прием у всех в одно время. Удачно мы прошли их тоннели и норы. Здесь их не меньше пяти ста штук, если не больше. Велена права, надо ретироваться пока не поздно. Только сейчас, я понял, как сильно она дергает мой локоть. Я обернулся. Ее страшные глаза сопровождались маханием бровей и быстрым движением глаз. Позади нее за колонной, ползли четыре пчелы охранника. Пришли по наши головы. Как-то пронюхали о нас и теперь они здесь. Жаль у них часы приема энергии не совпадают с рабочими пчелами. Пока нас было не видно. Мы присели. Соображали что делать. Я приметил противоположный выход на другом конце главной пчелиной норы. Туда. Указал я Велене пальцем, и мы на четвереньках двинулись по полукругу, против часовой стрелки.

— Ниже голову, а то заметят нас. — шептала она.

Зря шептала, именно в этот момент нас заметили. Первыми взревели пчелы охранники. Полутысячный улей голов поднялся. Обратил на нас свое тысячеглавое внимание черных глаз. Вместе с восьмиглазой маткой. Матка проверещала кибернетическим наречием неизвестную нам команду, это она была польщена нашим присутствием. Но мы уловили и другой смысл. «Хватайте, убейте, враги» и все в таком духе и образе. Уже не скрываясь, я двух метровыми шагами мчался к выходу. Борд бы достать, но специфика крупно пористого пола, не давала управлять им как надо, как в тоннелях. Сотни разъяренных робопчел, погнались за нами. Часть из них рванула на перерез. Велена длинной, как световая волна, очередью из автомата, прошила большую часть идущих на перерез пчел. Чтобы мы успели к выходу в норы раньше них. Засиял и мой лучемет. На ходу, автоматически выпуская лучей по пятнадцать в секунду, я добавил продуктивности, к работе Велены, на расчистку пути. У нее закончились припасы в обойме, и я заорал ей по внутренней связи прямо в уши.

— Гранату кидай! А то не прорвемся! Лучше две!

Умница Велена сделала все как я и сказал и пара гранат взорвавшись в ворохе пчел, образовала временный затор, сыгравший нам на руку. Они не могли взлететь из за невысокого потолка и обломанных ударной волной и осколками крыльев. Пролезть по своими им мешали залежи тел. Я нащупал на груди термическую гранату и дернув чеку, закинул ее во всю свою физическую силу усиленную многократно костюмом. Граната ударилась сильно о матку и булькнула в бассейн с энергосмесью.

— Мое вам польщение сударыня.

Она с невыразимым яростным гневом посмотрела на меня и заверещала еще громче. Ярко красный шар возник на дне бассейна, а потом оглушительным взрывом, сдетонировал, со всем его содержимым. Увидеть детонацию я не успел, но когда ударная волна и снопы пламени, подняли меня и пронесли метров пятьдесят по тоннелю, я точно понял, затея сработала. Затея сработала и вынесла меня и Велену, далеко за пределы вечеринки робопчел. Вынесла прямо в скопление пустых банок и склянок, в которые они неизвестным способом, собирали энерго смесь. Добрую половину из них мы смогли разбить своими телами, выбив сразу с пару десятков страйков. Вынесло следом и бесчисленное количество оплавленных запчастей от пчел, ими же чуть не завалило нас сверху.

— Лучезар… твою… в вакуум… мать… за… в… на…! — грязно выматериалась Велена, чего я от нее никак не ожидал, ни смотря на обстоятельство, что человек военный и сильно потом покраснел от стыда, сразу за нас обоих. — Предупреждай хоть!

— Конечно Солнышко. Не сердись на меня, так было надо. — Что я еще мог ей сказать, я ведь все понимаю.

Щеки мои зарумянились и горели, но не от стыда, это огоньком нас слегка припекло.

Глава 15: Машина

— В чем прикол Лучезар? Пчелы вьют свои ульи на верхушках деревьев. Здесь мы видели противоположное тому явление.

— Вот осы свои гнезда располагают, к примеру, на уровне земли и ниже, не всегда на чердаках домов и древесных дуплах.

— Откуда ты знаешь?

— В детстве, один раз в деревне, я полез на грушу, за ее спелыми плодами. С дерева падали переспелые груши и бродили внизу, создавая приятный сладкий аромат на всю округу. Под этой грушей стоял старый, неиспользуемый колодец. Осам понравилось место, и они завелись в колодце. Вернее в его верхнем подгнившем, деревянном коробе. Самые спелые груши росли на макушке дерева. Когда я долез до опасной макушки, тонкие ветви на которых я стоял, принялись раскачиваться на ветру.

— Значит, ты упал. — перебила меня Велена.

— Нет, еще пара мальчишек, тоже полезли за спелыми грушами, один из них оступился и растревожил осиное гнездо. Поднялся гул, их немного покусали и они с орами убежали. Я же с полными карманами груш, дрожал как липка и боялся спускаться.

— Сколько тебе было лет?

— Да лет пять.

— И уже тогда, ты хорошо лазил по деревьям?

— Как обезьяна. Начинающая.

— Так чем все закончилось?

— Если ты не будешь меня перебивать, то я смогу тебе рассказать, чем закончилась моя история.

— Да, извини. Продолжай. Просто я очень возбуждена.

— Я приму это к сведению. Так вот просидев еще минут пятнадцать, я стал наблюдать, как осы постепенно возвращаются назад. То одна влетит в колодец, то две. Зрение от страха у меня обострилось, и с макушки дерева я очень хорошо замечал такие вещи. Меня они не заметили и не почувствовали моего запаха, ведь я был на самой макушке, обдуваемой ветрами. Ветки подо мной опасно захрустели, и я решился спускаться. Как назло начался почти ураганный ветер и дождь. Оставаться на груше было просто опасно. Но, думал я, он же мне на руку. Сейчас прогонит всех ос, а я целый и невредимый доберусь до земли и дам деру до самого дома. Хлынул сильный ливень, я промок насквозь, но без труда смог добраться до земли. Однако, стоило мне поставить ногу на землю, как жужжание, слышимое даже сквозь шум дождя усилилось. Рой стал вылетать из колодца, не смотря на не погоду. Я припустил со всех скорых ног. К моей славе ни одна из них не смогла меня цапнуть. Я был на седьмом небе от счастья, когда оказался дома, за дверью, с полными карманами груш, ведь я их не растерял в дороге. У меня были хорошие карманы на застежках. Когда я стал их доставать, из карманов на штанах, внезапно мое бедро пронзила острая боль. Будто мне под бедро воткнули раскаленный добела гвоздь. Укус крупной осы для ребенка возраста пяти лет, очень болезнен. Эту история я запомнил на всю свою жизнь. Наше с тобой приключение напомнило ее. Как и то, что я понял из этого урока, чем слаще плод, тем выше риск.

— То есть, кроме морали, ты имеешь ввиду, что это не пчелы а осы, раз гнезда свои они предпочли построить внизу станции.

— Вовсе нет, в космосе нет верха и низа.

— Но меда мы у них все равно не нашли.

— Нет, наше спасение и есть мед. У ос, кстати, более продолговатые тельца, эти скорее по аналогии пчел конструировались.

— Да ну их, ладно. Мой визор, уже плохо различает предметы даже в ночном режиме, это беспокоит меня больше.

— Я на тепловом режиме. Очень удобно, видно все в деталях.

— Ну как тебе нравится, а я включу фонарик.

Ее нагрудный фонарик осветил пространство, и я тоже включил свой, переходя на обычный режим. Глаза должны отдохнуть, люди не кошки. Хотя знаю я ребят сделавших операцию на глазах, но у них жизнь как у хищных сов, ночью проходит, а днем они спят. Им можно. Не все еще уголки планеты подсвечены светом мегаполисов. Хм, Землю вспоминаю, недавно здесь, а уже ностальгия началась, да детство вспомнил. Надо с этим завязывать, сентиментальности отвлекают. Рассеянное внимание приводит к трагическим последствиям. Лучше быть собранным. Кто бы еще подсказал, где наша девочка здесь может быть. Надо осматриваться внимательнее. Здесь не место, чтобы Веселина выбрала бы его для своего убежища. Но она и не сама его выбирала, ее могли сюда притащить те разведывательные киборги. Как там, у Куба все это получается видеть? Он так уверенно говорил, что навязал мне самому видение. Я посветил на пол, под моими ногами. Пол похож, ну так он на половине станции такой же. Все равно похож, по ощущению смутному. Чем смутнее ощущение, тем больше я ему доверяю, это факт. Лишь смутное ощущение, несет в себе оттенки неопровержимой истины, заключенной в глазурь домыслов, заблуждений и совпадений. Совпадений тоже не бывает, все намерено происходит так, как должно быть. Не знаю, как у вас с этим обстоит, а у меня именно так.

Надо было художником становиться или режиссером, оператором там, очень бы помог навык, а не в армии оставаться, с весьма философской профессией техника. Но поздно кидать жребий, все уже закрутилось и поехало. Меня никто спрашивать не стал, череда событий в жизни всегда немного обгоняет, возможность осознать, что происходит вокруг. Оттуда и всем известное непонимание, того что может происходить с тобой повсеместно. Не всегда конечно, а лишь в определенные периоды бытия. Поэтому всегда важно оставаться в текущем моменте, чтобы улавливать тончайшие изменения в паутине своей жизни и не стремиться брать ее под тотальный контроль.

— Ты там о чем опять загнался? — вытянула меня Велена на поверхность, со дна моей реки дум.

— Витает временно Муза, не дает покоя праздному уму поэта.

— А это откуда?

— Из моей головы, импровизация.

— Да я не об этом. — отмахнулась Велена. — Вон туда посвети.

В углу на трубах, лежала бежевая с зелеными и белыми узорами тряпица, оторванная от платья. Часть наряда Веселины. У нас не было никаких сомнений, что она поблизости.

— Есть шанс значит. — взволновалась Велена. — давай ка мы поднажмем.

— Я бы не советовал сильно поднажимать, чтобы не угодить по неосторожности, куда не следует.

— Идет.

Лучи ярких фонарей освещали все самые темные закоулки. Мы тщательней стали осматривать окружающую местность, на предмет новых следов или самой девочки. Ей представилась большая вероятность, оказаться сейчас в любом уголке, сидящей тихо и напуганной, не старающейся выдать себя из страха. Если тот робот лазутчик утащил ее для Варны, то что она могла с ней сделать? Допустим, получить гарантию, что Велена никуда без нее не полетит и станцию взорвать не даст. Возможно, что без Велены я не полечу никуда сам, поэтому останусь. Наемники своих не бросают, но если Велена заупрямиться, могут и бросить, по ее же согласию.

Мы, спустились еще на один уровень ниже, потом еще, пока не достигли нулевого. Полы, как я представлял, не были иллюминаторами. Очень жаль, вид здесь, прямо под ногами, обещал быть умопомрачительным. Громадный отсек, замыкающийся в форме правильной восьмерки, в середине имел один единственный стул. Нам нем, сидела Веселина с закрытыми глазами, держа руки на коленях. Одна в полной темноте. Весьма подозрительно. Велена, без слов меня поняла и не спешила приближаться к ней, хоть и с трудом себя сдерживала, чтобы не окрикнуть ее. Мы прижались к левой стенке, близ лестницы, по которой спустились и на полусогнутых ногах двинулись к девочке.

— Не торопись Лучезар. Здесь что-то не то. — заботливо предупредила напарница идущая позади.

— Догадываюсь об этом, но у нас особо нет сейчас выбора. — заметил я вглядываясь в темноту, через разные режимы визора. Мы обследовали почти все видимое пространство, но не нашли никакого подвоха. Велена пошли к девочке, взяла ее на руки и прижала к себе, а я пошел к выходу на лестницу, проверить, не пришел ли за нами кто следом. Глухие удары, сверху насторожили меня сверх меры.

— Приготовься к нам идут. — сказал я напарнице.

Велена так и продолжила держать Веселину левой рукой, закинув ее голову и руки себе на плече и придерживая за ноги. Кажется, она была без сознания. Раздался громогласный удар и по полу прошлась волна сотрясения. Будто в лестничный пролет скинули армейский броневик с восьмью солдатами экипажа, в полном боевом снаряжении. Я бы с удовольствием поверил в это и пошел им на помощь, если бы не жутко знакомый звук механизмов старого доброго друга, робота разлучителя. Ну, уж нет, не в этот раз, больше я тебе разлучить нас с Веленой и Веселиной, не дам. Я рукой прогнал Велену в укрытие и сам спрятался за стенным перекрытием. Наблюдая в отражение блестящей стены, светящегося во все стороны прожекторами робота. Так-так, новенький как с иголочки, ни одной царапины, крючья, когти, бур, бесчисленные ножи на месте. Что же в тебе изменилось друг, и где ты пропадал так долго? На дополнительной паре рук знакомый сдвоенный пулемет и еще одна непонятная конструкция. Стоит не шевелиться ждет нас.

Ну, мы не гордые, можем и в тишине посидеть, куда нам теперь торопиться. Веселину то мы нашли. Робот то раскручивал, то останавливал свои грозные атрибуты. Наконец он пошел к середине отсека. Я воспользовался его же шумом и сменил свою позицию, выбрав наиболее удобную, для ведения огня и последующего перемещения. Глядя на художества печально известного, надеюсь не смертельно раненого Морка, я набрал с собой взрывчатки на все случаи жизни. Все что вместил мой рюкзак. Хитроумную, брать не стал, а вот разных гранат и мин у меня было в достатке. Я устанавливал их сейчас по всей полосе своего следования, а когда большая ее часть была установлена, прицелился в робота. Велена, пряталась вместе с девочкой.

— Моя зона вся заминирована, ко мне не суйся. Бежать назад, без моей команды не вздумай, бесполезно, он догонит. Сохраняй пока вид отсутствия.

— Прячусь, как скажешь.

Я высунул лучемет между столбами, выставил максимальную мощь, прицелился в его руку с пулеметом. Ярчайший в темноте, белый луч, озарил все белым светом. Потом еще парой хлестнул, вышло ярче его прожекторов. Четвертым качественно оплавил ему место сгиба. Великолепно меткий выстрел принес результат. Защиты в этот раз на нем от лучевого оружия не было. Значит, электромагнитный импульс приносит свои полезные плоды. Волчком он повернулся в мою сторону и забарабанил пулеметом, сразу из двух спаренных стволов. Я повредил ему руку и теперь он не мог ее наводить, точно на цель. Она так и застыла в одном положении. Это не помешало ему наводить ее движением корпуса, но я уже мчался к следующему укрытию. Дождавшись паузы в огне, я быстро высунулся и успел произвести еще парочку выстрелов. Рука с пулеметом оплавилась окончательно и упала на пол, но стрелять не прекратила и целых полторы минуты подряд кувыркалась по полу, расстреливая весь имеющийся боезапас во все стороны без разбора. Робот не растерялся и дал по мне хороший залп из другого орудия, но меня уже давно не было на месте в которое он стрелял. Красно оранжевый сгусток плазмы выжег все мое прошлое оборонительное заграждение. Теперь я могу по достоинству оценить его новую потенциальную мощь.

Я не спешил быстро убегать. В костюме моя скорость слегка увеличивалась, при желании. Наоборот выждал, когда он появится и выстрелил ему одиночным в грудь. Времени целиться не было. Он уже наводил на меня свое грозное оружие. Как показывает опыт, лучше отойти подальше, от мест возможного попадания. Прыжок в сторону, кувырок и там где я был, нет большой части пола, а под ним оголены оплавленные трубы и сожжена вся проводка. Зато прогремели первые взрывы. Заведенный робот начал наступать и попадать на все подряд сюрпризы, оставленные мною специально для него. Чтобы охота у него не пропала, я еще раз сделал вид, что подставился под удар и выстрелил пару раз ему по руке с новым оружием. Подставляться было глупо, он натурально чуть не оплавил меня.

Мои выстрелы не принесли желаемого результата, потому что он вращался корпусом и шел зигзагом, надеясь таким образом уменьшить повреждения от взрывов. Моей целью не был очень уж точный огонь, а от взрывов его не спасала эта бесполезная тактика зигзага. Перекрытия, стены и прочие геометрические особенности местного дизайна, не тронутые реконструкцией Варны, теперь подвергались полному разрушению, без пыли и мусора. Наконец, преследуя меня, робот выстрелил в стену и что-то там выжег из силовых линий. В результате чего, облако густого едкого дыма, окутало все вокруг. Включилась пожарная сигнализация. Сильные потоки специального пара распылились со всех стороны, из верхних и нижних углов, с потолка. Пар окутал едкий дым и видимость стала еще хуже. Я переключился на новый визуальный режим, чтобы видеть общую картинку лучше и опять прикурить роботу лучем в основание, выходного отверстия его пушки.

У меня получилось ее повредить, но в худшую для себя сторону. Теперь желто-алая плазма фонтанировала при выстреле во все стороны и небольшими порциями выжигала все вокруг. От нее стало сложнее укрыться на открытом пространстве. Но везение улыбнулось и мне, следующим выстрелом я раздраконил его главную пушку, так что когда он выстрелил в меня из нее очередной раз, часть плазмы сожгла ее саму, вместе с его рукой. Расстроено водя подвижным, остатком культи, робот раскручивая по очереди свои оставшиеся две смертоносные конечности, стал быстрее бегать за мной. Не обращая внимания на последние мины под ногами. Все его ноги и основу корпуса изрядно порвало, погнуло и пожгло моими сюрпризами, но он и не думал медлить по этому поводу. Виляя по оставшимся изгибам полов, после его плазменной бомбардировки и спасаясь усиленным бегством, я постреливал ему по ногам, выискивая слабые места. Вскоре ко мне присоединилась Велена, стреляя с одной руки из своей крупнокалиберной винтовки. Стрельба у нее была далеко не показательная, я бы даже сказал провальная.

— Беги к лестничному пролету и поднимайся вверх, я догоню!

— Я могу помочь!

— Знаю, поэтому действуй, как я говорю! — тоном, не терпящим возражений, отсек я ее инициативу.

Стоял густой туман, пар прекратил распыляться, и дым развеялся немного, но по прежнему ничего не было видно без визора. Поэтому Велене было легче уйти не заметной, пока я агрессивно стрелял в сторону робота, отвлекая его внимание. Вентиляция должна была по уму, вытянуть сейчас всё, но она, напрочь, вся была выключена стараниями известно кого. Робот неимоверно быстро приближался, а мне как назло надо было перезарядиться. На бегу я нащупывал энергетический картридж, вставлял его в приемник и вспоминал, как легко этот стальной громила рвал клинкеты, сминая их подобно фольге. Потом я представил, что он может сделать с таким тонким костюмом как у меня, пусть и бронированном, в отличие от клинкета. Стимуляция помогла, я стал ловчее бегать среди обожжённых руин и точнее стрелять. Больше всего у него пострадала правая ступня, от нее мало что осталось, поэтому я сосредоточил свой огонь на ней. Потратив еще парочку энергетических картриджей, которых у меня было, не так много как хотелось, я, наконец, лишил его возможности быстро бегать. Теперь он ковылял, потому что отсутствие стопы не давало ему уверенно держать равновесие на оплавленных ногах.

— Велена ты где?

— Седьмой уровень. Ты идешь за нами?

— Да, продолжай подниматься выше.

Я сделал очередную петлю, от неутомимого разлучителя и побежал за веленой на лестницу. Робот ковылял за мной резвее, чем я смел надеяться. Тогда, когда я успел преодолеть пять уровней, он пробежал два. Когда я догнал Велену на одиннадцатом, робот был примерно на шестом. Мы рванули на одиннадцатый уровень, в обширные помещения отведенные под неизвестные котлы и объемные технические сооружения. Внтури я успел прочесть, что это обменник системы охлаждения. Подробнее чего с чем — не успел прочесть. Любой космической станции нужен большой морозильник, чтобы компенсировать излишки энергии, неизбежно скапливающейся в некоторых узлах и приводящих к перегреву. Велену я опять отправил ждать меня впереди. А сам быстро извлек последние четыре противопехотные мины и заложил одновременно все на мостик, идущий над всеми сооружениями. Сам спрятался за одним из сооружений. Когда робот, ковыляя, зашел, я поразился тому, как он смог вычислить что мы пошли именно сюда. Не нюх ли у него на нас?

— Робот не спешил ломиться вперед, он шагал настороженно, вращая своим корпусом, влево и вправо. Покачиваясь, он добрел до места заложенных моих гостинцев. Нарушив одновременно магнитное поле и разомкнув невидимые лазерные лучи, он попал в самый эпицентр четырехкратного взрыва. Бахнуло знатно. Мостик не выдержал давления сверху и сломался под его весом. Проследив место его падения я высунулся с лучеметом, но вместо того чтобы неистово начать палить по нему, завидел белый эллипсоид. Тот самый, о котором предупредил Куб, он был прямо над роботом. В него я выстрелил единожды. Эллипсоид оказался, камерой хранения жидкого азота, и она сочно выплескалась на него. Большая часть попала ему на левую ногу, ей он особенно остервенело сучил, когда вставал. Чем и вызвал поломку всех движущихся частей в ней. Обмороженный поверхностно и местами он уловил, куда следует пойти, чтобы опять подняться вверх. Идти у него получалось, несмотря на все повреждения, но крайне плохо. Он упирался буром в пол, вместо костыля и вставал на левую ногу без стопы. Другая нога, укороченная и обездвиженная, не могла помочь ему больше. Я ликовал про себя таким удачным стечением его преград и повреждений. Стрелял ему попеременно то в опорную руку с буром, то в искалеченную ногу. Пытаясь, таким образом, окончательно его обездвижить.

— Что у тебя? — связалась со мной обеспокоенная Велена.

— Я его замедлил. Теперь не знаю, как добить. У тебя ничего сверхмощного с собой нет? Ракетницы, например. Подойдет и пара тонн напалма.

— А что, твой лучемет не справляется с ним?

— Справляется, но у меня к нему боеприпас на исходе. В режиме максимальной мощности, он непомерно прожорлив.

Мани его в мою сторону, есть у меня одна идея.

— Как скажешь.

Я выставил мощность на минимум и постреливал по нему, больше из желания просто подразнить. У меня получалось, он гудя сервоприводами, поднялся кое как по лестнице.

И шёл за мной, в бессилии раскручивая свои ножи и изрядно попорченный бур, на который он умудрялся опираться и не падать. Так может ходить только проворный старый пират, лишенный одной ноги в океане при штурме богатого корабля или вырвавшийся из цепких зубов акулы. Велена, меня встретила одна. Девочку успела, где то оставить, это хорошо, теперь у меня полноценный напарник. Я недооценивал робота, на ровной поверхности, он весьма скоро научился держать равновесие и бегать вприпрыжку. Велена сбивала с него спесь, одиночными выстрелами в корпус и по конечностям, пока я трусцой приближался к ней, прижавшись вправо, чтобы она меня не задела. Добежав до нее, я заметил раскинувшийся внизу гигантский бассейн с бесчисленным количеством труб входящих и уходящих из него.

— Давай за мной. — велела мне Велена.

— Так точно. — догадывался я о ее коварном плане, женщины они такие, мне об этом еще Куб говорил, он врать не станет.

Подъемник спустил нас вниз. Мы сделали вид, что ищем укрытие. Хитрый робот, должно быть обрадовался бы, если бы у него имелись хоть какие-нибудь эмоции. Потому он вызвал подъемник и спустился за нами, кровожадно пощелкивая и позвякивая своими острейшими ножами. Он не спешил уходить, от подъемника, намеренно стоя рядом с ним. Велена высунулась из за укрытия и выстрелила в пульт управления подъемника.

Однако, я оказался не менее проворен и мой луч, выпущенный следом, окончательно и бесповоротно сжег его до тла. Догадываясь, что к чему, робот кинулся на нас с невероятной для хромоного инвалида без ноги и двух дополнительных рук прытью. Да вот беда, было уже слишком поздно, и он ожесточенно рвал и метал ту конструкцию поддержки труб, по которой мы, умело карабкались на верх.

— Насколько ты меток лучик мой ясный?

— Я меток как никогда. — подыграл я ей.

— Стрельни тогда вон в те трубы, по очереди. Всего шесть. Попадешь в каждую без промаха и я вся буду твоя, на нашем следующем с тобой свидании.

— Постой, почему не на этом?

— Забыл? С нами дитя.

— Тогда начинай готовиться к следующему свиданию.

Я без особой старательности поразил все простые, толстые и длинные цели. Из каждой из них вытекал хладореагент, и быстро наполнял бассейн. Вскоре когда верещащего внизу, от досады и душевной боли, разлучителя скрыла убийственно холодная субстанция, мы вручную, через блоки управления, остановили процесс подачи жидкого азота в поврежденных трубах. На станции работающей в пол силы, такое большое количество охлаждения не требуется, поэтому мы не волновались о последствиях. Затем Велена, достала, по прежнему спящую девочку из пустой цистерны для хлад вещества и взяла ее на свои заботливые руки.

— Подержи ее пока. — Передала она мне девочку. — Да осторожнее ты, пусть лучше спит.

Держу. — принял я девочку и мне показалось, что она легче, чем должна весить, чем и поделился с Веленой. — Она как будто легче стала.

— Ну конечно, ты же в костюме лучемет не опуская рук, носишь, а он сколько весит? Тринадцать или шестнадцать килограмм? Примерно как моя винтовка. Ну и после всех приключений, она могла похудеть, в конце то концов. Да и она же маленькая девочка, что ты от нее хочешь. — Велена закончила оправляясь, прихорашиваться и перезаряжаться. — Ну все, давай ее назад, у меня надежнее, а ты будешь нас защищать.

— Естественно буду. Ты теперь мать, у тебя другая забота есть. Женщина либо мать, либо солдат, третьего не дано.

— Как у тебя все строго. — заулыбалась Велена.

Мы случайно нашли, наверно единственный рабочий лифт наверх. Идти вверх порядком надоело, и мы конечно устали. Было решено найти спокойное место, съесть чего-нибудь, хлопнуть по энергетической пилюле и двигать дальше. Мы ехали вверх. Я проклинал, что дал Велене уговорить себя сесть на лифт. Он как назло всю дорогу скрежетал, весьма противно и пугающе. Закончилось все тем, что он застрял, проехав все лишь пару дюжин уровней вверх. Отключилось питание. Неудивительно и предсказуемо. Я разжал двери. Оказавшись между двумя этажами, я сначала осмотрелся и не найдя ничего подозрительного вылез сам. Принял Веселину на руки, уложил на пол и подал руку Велене. Она юркнула снизу вверх и в один прыжок оказалась рядом со мной. Вразрез всем моим опасениям, лифт остался стоять на месте и не успел укатиться вниз. Унося с собой кого-нибудь из нас, последний раз кричащего в ужасе, что-нибудь из традиционного на буквы «вууаааа!». Вдруг свет резко включился во всем коридоре, а интерком ожил.

— Луччччч… пошли длинные, громкие помехи. — Лучезар. Слышишь меня? Прием. Это анонимус. Жду тебя в четвертом блоке уровня. Найти его можно на карте — схеме, она перед вами на стене. Советую поторопиться. Буду тебя ждать.

— Слышу. — ответил я и голос затих, оставив после себя немного шумных помех. — Голос у него смешной и детский.

— Бахарь. Узнаю, сбежал от нас мерзавец, похоже, он здесь окопался. Заблокировал все входы и выходы, сидел тихарился, а теперь хочет с нами пойти.

— Вот и познакомимся заодно. А то все писал, да писал мне, а я его ни разу не поблагодарил за дельные советы.

— Да это он о себе пекся, насколько я его знаю.

— Да все равно. Лишний человек на борту, лишним не будет. Особенно если он толковый хакер.

Следуя, ярким указателям, мы вышли к четвертому блоку. Огороженный не примечательными серыми и глянцевыми стенами, он подтверждал отсутствие вмешательства по переделке его со стороны Варны. Двери раскрылись, и на меня буквально вывалился свежий киборг с синим лбом, прозрачными щеками и подбородком. Он отпихнул в сторону мой лучемет и стал пытаться меня душить. Наивный, сквозь усиление костюма и его внутренний каркас, такое не пройдет. Я взял его голову правой рукой и стал раскачивать ее слева направо, пока наконец не схватил и в полную силу не вмазал о стену. Освободившейся рукой я вынул кинжал и как спелую помидору разделил его голову на две ровные половинки, на этом я не остановился, еще дивясь тому, как клинок легко проходит ниже, через шею и грудь. Закончил я, когда он распался надвое. Окропленный его синей кровью, я вытер кинжал и убрал в ножны.

— Ты еще здесь откуда? — Пнула его ногой Велена, чтобы рассмотреть разрез. — Это этот ножичек тебе Зрячий подарил?

— Ага.

— Из чего же он сделан?

— Знать бы самому, открыл бы свое дело: кузницу, по изготовлению и сбыту уникального холодняка.

— Интересно у него еще один такой имеется для меня?

— Надо спросить, чего у него только в закромах не имеется. Запасливый мужик.

— И жадный.

— Не без этого. Ключевая черта успешного наемника.

— Я тоже, по-твоему успешная наемница?

— Конечно, ты настоящая счастливица, ведь встретила меня здесь. За всеми световыми летами от земли, такие подарки судьбы, не каждый день случаются.

— Верно. — улыбнулась самой красивой улыбкой Велена. — Смотри, свет замигал.

Свет действительно замигал, сначала медленно, а потом быстро. Разными цветами. Музыку сейчас соответственную поставить и обстановка по стилю и крутизне, обойдет самый продвинутый ночной клуб. А если еще киборгов выпустить местных, подвигаться под музыку, рейтинг зашкалит до невероятных высот. Вот еще одна бизнес идея родилась. Я бы пригласил Велену потанцевать немного, на белый танец, музыка уже играла у меня в голове. Как это любил делать в редкие дни отпуска, когда меня тащили в клубы девушки против моей воли, насильственно, или свои же сослуживцы. Но условия непрерывной опасности, не располагали. Только мы ступили в освещенный участок, как мерцание прекратилось, свет погас и через несколько секунд, вспыхнул снова, ярчайшим, ослепительно белым сиянием. В ночной режим я не успел перевести визор и хорошо, что так, а вот выставить лучемет на среднюю мощность и приставить к плечу, да.

Перед нами стоял, как я понял тот самый хакер по кличке Бахарь. Он стоял в плаще из красной кожи, нараспашку. Серебристые его волосы, вперемешку с цветными проводами, разведенные на классический пробор, спускались ниже плеч. Он смотрел на нас исподлобья, большими, черными глазами на бледном лице. Потом его губы расплылись в широкой улыбке, обнажая немного кривые, отдельно стоящие друг от друга зубы, но в целом достаточно белые и хорошие. Презрительный взгляд, сменился сумасшествием и радостью. На руках у него были перчатки с обрезанными пальцами, а на ногах ослепительно белые спортивные кроссовки.

— Я ждал вас, друзья мои. — Довольным тоном сказал он.

— Поэтому решил так эффектно появиться? — спросила его Велена. — Мог словить пулю и лежать корчиться.

— Оставим эти штучки и не будем о них вспоминать. Давайте я лучше кое-что вам покажу.

— Собирай манатки, мы уходим. — отрезала Велена.

— Я управлюсь быстро и вам не придется долго меня ждать. — навящево медленно заговорил он разводя руки в разные стороны. — Просто потерпите немножко.

— Патлатый, ты слышал, что она тебе сказала. Не искушай судьбу, мы немножко нервные в последнее время.

— Лучезар, наконец-то мы увиделись. Как поживаешь брат? — договорил он и довел руки до уровня плеч.

Ответить он мне не дал. Почему меня все время перебивают? Из рук у него, от самых локтей, выщелкнулись еще по две руки. А потом он всеми шестью руками достал из-под плаща шесть пистолетов, по три в каждую кисть. Возмущенный что меня перебили, я досказал свою мысль с помощью лучемета. Три прямых выстрела сожгли ему всю грудь, живот и внутренности. На этом закончились мои энергетические картриджи, и я выхватил дробовик. С одной сплошной зияющей дырой вместо корпуса, он упал. Жаренный аромат плоти, наполнил воздух. Бахарь изогнулся в спине. Поднял все руки и открыл шквальный автоматический огонь, сразу из шести автоматических пистолетов. Я сделал еще пару выстрелов из дробовика. Голова его отпала назад, а вместо нее появилась другая, стальная и поменьше с тремя большими глазами. Из нее он стал выжигать все вокруг тройным лазерным лучем. Велена отстрелила ему пару рук, перекатилась, не отпуская девочку и спряталась за стальными тумбами. Я настойчиво стрелял по нему и бежал по полукругу, сокращая дистанцию. Когда все заряды дробовика вышли, я бросил его, и он повис у меня за спиной на ремне. Вместо него выхватил кинжал и первым рубящим махом, оттяпал ему последнюю правую руку.

Падающую руку перехватил, вырвал из нее пистолет и хлестнул ей же его по новой голове. Вовремя, тройной луч ушел в потолок. Всю обойму пистолета я высадил ему в красные глазки и они, наконец, потухли. Уходя с траектории выстрелов от его оставшихся левых трех рук. Я успел отхватить у него еще одну. Раздался выстрел, киборг подкосился без оторванной ноги, пользуясь моментом, я отрезал ему последние две руки. Затем поднял его и с размаху припечатал об угол стола. Патлатая голова от удара вернулась на место и открыла глаза. Осоловело посмотрел на меня.

— Мы могли быть друзьями. — еще улыбаясь, сказал он.

— Ты уж не обессудь дружище. — ответил я, и в упор разнес его голову, перезаряженным дробовиком.

— Вот так в бесконечность твоих звезд — встреча. — Вышла Велена из укрытия, посмотреть поближе на это чудо. — Закончился, значит наш Бахарь. Жаль, не его конечно, а возможности, которые он мог дать нашей команде.

В этот момент раздался стук в стенку. Мы обернулись, готовые открыть огонь по любому. Но никого за нами не было, а звук повторился. Я подошел поближе. Услышал глухое мычание. Звук исходил из-за стенки. Я выломал панель и застал за ней любопытное зрелище. Там лежал на полу, завернутый в кокон, из толстых кабелей и проводов, живой Бахарь. Кинжалом я легко разрезал его путы, и он задышал полной грудью. Видимо они сдавливали его очень давно, потому что его лицо налилось кровью и он забагровел.

— Спасли, наконец-то. — Сквозь спутанные волосы на лице он смотрел то на меня, то на Велену. — я уже думал все, конец мне настал.

— Здорово Бахарь. Как твое ничего? — шутливо смотрела на него Велена.

— Я все слышал. Про возможности для команды и что тебе меня не жаль.

— Я не отрицаю. Мне не жаль. — она еще шире улыбалась, радуясь, что он остался жив. — Вот Лучезару жаль.

— Мне? Не, мне было бы жаль, если бы там лежал настоящий ты. Потому что нам есть о чем поговорить.

— Всем есть о чем со мной поговорить. — Сказал он, встал, поправил плащ, волосы, потер руки, помял ноги. — Этот упырь, он пнул своего кибер двойника, хотел мою голову потом отрезать и взять с собой, у него даже пакет с собой был специальный.

— У нее. — поправила его Велена.

— Да какая разница. — отмахнулся он. — Хотел из моей головы достать информацию. Да не вышло, сам без башки остался.

— Ладно, девочки и мальчики, валим отсюда по быстрому. — вмешался я.

— Сейчас только вещички свою прихвачу.

— Он скрылся в недрах кабинета, обвешанного мониторами, проводами и сенсорными панелями.

— Где ты все это нашел?

— Резервный пункт управления. Здесь все было.

— Как ты смог сидеть здесь, оставаясь, все это время незамеченным для Варны? — изумился я, такие мысли приходили мне в голову, но осуществить их я не решался, ведь если вычислят, то пригонит сюда целую армию, а это безвариантный абзац.

— Скрытность мой конек, иначе бы меня поймали еще на Земле.

— Как тебя вычислили?

— Случайно, я пошел за едой на склад и попался каким-то невидимым чертям. Они скрутили меня и доставили сюда.

Он забрал с собой все данные, подобрал с пола, два пистолета, зарядил и набил многочисленные внутренние карманы, обоймами к ним из стола.

— У тебя случайно нет вот таких энергетических ячеек здесь, подзарядить кое что надо. — показал я ему вынутый из лучемета, разряженный картридж.

— Да брось ты этого мамонта, у меня есть кое-что занятнее для тебя. Мне с ним слишком тяжело ходить.

Из-под стола он достал тяжелую винтовку. Килограмм в двадцать пять. Примечательную не стандартным видом. Вместо магазина, к ней был, примкнут цилиндр.

— Что это? — спросил я в предвкушении.

— Резонансный трансформатор Теслы, с мега емким блоком питания.

— Примерно о таком я и подумал. Блоки питания еще к нему есть?

— Есть парочка. Трех должно хватить, чтобы изжарить искусственными молниями сотни две моих клонов. — он еще раз посмотрел на изуродованного киборга и его передернуло. — Все никак к ним не привыкну.

— Мало ходил по станции. — сказал я, взяв новое оружие и оставляя лучемет на столе. — Ладно, пошли.

— Она что в коме? — спросил Бахарь про девочку.

— Наверно, я не большой эксперт, спросим лучше у Куба, когда вернемся. — ответила Велена.

Глава 16: Битва

— Постой, Бахарь — это же сказочник значит. — вспомнил я крутящееся на языке слово.

— Ымм? — недоуменно посмотрел на меня хакер.

— Как эта кличка вяжется с тобой? Много людей обманываешь?

— Не так все просто. За последние десять лет, я публично обнародовал слишком много тайной информации, со взломанных серверов. Пролил много правды на древнейшую историю бытия человеческого. Спецслужбы пытались навязать мне хитроумными способами статус психа, вруна и обманщика в глазах общественности. Каждый новый слой информации, который я выкладывал, сильно шокировал публику и открывал глаза, так что мне стали верить больше, несмотря на все уловки и изощренные методы, применяемые чтобы меня оклеветать. Они же прилепили мне это прозвище, это единственное, что у них получилось, к тому же весьма успешно.

— Значит анонимус твое первое прозвище выставленное тобою же. — догадался я.

— Все верно. Обезличивающий ник лучше любого другого для опасных игр, в гляделки с государством.

— Вовремя тебя нашел Зрячий. — включилась Велена.

— Кто кого нашел первым, вопрос. — серьезно ответил он. — Я устал, сил моих нет. Давайте, где нибудь передохнем.

— Стимуляторы прими. — посоветовала Велена. — Правда, я тоже никакая уже хожу. Хочется уже прилечь хоть на пару часов.

— Ваша взяла. — сказал я, а сам подавил предательский зевок.

— Знаю я тут поблизости тихое местечко, прятался там некоторое время. Можно там вытянуться в полный рост. — сказал Бахарь, почесывая свой затылок через толщу серебряных волос.

— Веди. — согласился окончательно я.

Уже через пятнадцать минут я отошел на тридцать метров от привала Бахаря и развалился в полупустом ящике, наполненном искусственной соломой. Чья-то прихоть с Меркурия. Даже крышку сверху за собой закрыл. Выставил будильник на часах, на три часа. Велена, не захотела идти со мной сразу и долго укладывала и без того спящую каким-то беспробудным сном Веселину. Неприхотливый хакер, раньше всех прилег и похрапывал прямо на полу, как и предупреждал заранее, что храп его природная особенность. Дежурить я первым не стал, и выставлять тоже никого не стал, потому что закрыл вход на склад под сложный пароль. Под негромкую возню, Велены с девочкой, я моментально заснул. Посреди моей короткой ночи, ко мне залезла Велена и так соблазнительно терлась о мой костюм в одном исподнем, что я не устоял и снял лишние доспехи. Наша короткая ночь была наполнена незабываемыми любовными ласками. Акт наш длился не меньше двух часов, несколько раз начинаясь, несколько раз заканчиваясь. Мне никогда в жизни не было так хорошо с женщиной. Она улавливала все мои желания и тут же исполняла их. Словно я был ее повелителем и у нее только одна цель в жизни — это удовлетворять всю мою прихоть и сопутствующее ей вожделение. Я мог бы продержаться больше и не хотел останавливаться, но будильник на моей руке завибрировал. Я проигнорировал его, через пять минут он повторился и я проигнорировал его опять. Не подумал бы, что страсть может так сильно разгореться на пустом месте и так долго продолжаться.

Не уверен точно, что именно меня остановило. Заканчивающиеся силы, на продолжение священного соития или закравшиеся мельком подозрения, на счет хакера, все это время не мешающего нам. Велена тоже на себя не похожа. Забыла о Веселине совсем. Подозрительно. Не смотря на призывные ласки и горячие поцелуи я все же встал, оделся. Потом одел бронекостюм, чтобы Велена не смогла больше будоражить мою уставшую плоть. Закрыл и забрало. Вылез из ящика, осмотрелся. Никого. Пошел в сторону ночевки Бахаря. Велена высунулась из ящика, показывая, мне свою сладострастную грудь и распущенные волосы. Поманила к себе.

— Лучезар, не уходи от меня. — полным сексуальной истомы голосом, призывала меня моя ненасытная любовница. — Нам с тобой еще есть чем заняться.

— Да милая, я вернусь только отойду не на долго. — довольно скромно ответил я ей, на что она нежно застонала и у меня на голове от ее приторного стона, волосы встали дыбом.

Бахаря нигде не было, совсем нигде. Веселины тоже нигде не было. Что за напасть? Я вернулся к ящику и не нашел нигде одежды Велены.

— Вопрос на засыпку дорогая: кому ты доверишь после всего приключившегося Веселину?

— Я точно не знаю, но мы можем это обсудить лежа.

— Дай ладонь, лапочка. — протянул я ей свою лапищу.

— Держи мой тигр. — игриво засмеялась человеческая самка. — Я вся твоя!

Взяв ее ладонь и зажав в своей, я полоснул по ней не сильно кинжалом. Жидкая, алая, полупрозрачная кровь быстро побежала по ней и закапала на пол. Велена казалось, не обратила на это ни какого внимания. Тогда я сделал надрез глубже, но крови больше не стало. Терзаемый смутным сомнением, я докопался в ее ладони до невероятно похожих на артерии мягких, тугих трубочек белого цвета, были среди них и прозрачные. Не видя в ней угрозы, я толчком ладони в грудь, опрокинул ее на сено и закрыл за ней крышку.

— Зайчик мой, муж мой воинственный, иди же ко мне, я вся горю, я все для тебя сделаю.

Больше не слушая ее, принял стимулятор, чтобы немного отойти после активного отдыха, с какой-то очень уж продвинутой секс куклой, как две капли воды похожей на Велену. Пусто, но не совсем. Вот свежие следы слегка оцарапанного пола. Быстро следуя по коридорам, я без усилий находил любые самые мелкие горячие следы, будь то отпечатки на дверных рукоятках и пультах, единичные волосы на полу. Возможно, без стимулятора я бы ничего подобного не заметил, но сейчас был крайне доволен своей находчивостью. Впрочем, сладко проведенные часы отдыха тоже придавали оптимизма, вместе с бодрящим эффектом простого стимулятора из ярко рыжей аптечки.

Вскоре я перестал находить видимые следы, но мне казалось я по прежнему вижу некие почти невидимые вмятины. На тех участках пола, где они выстелены подобием мягких ковров. Тоже кстати переделка Варны, кто еще будет здесь ковры расстилать. Долгие поиски привели меня к внушительному клинкету. В своде не меньше восьми метров. Явный след лежал перед клинкетом, тонкий клок волос Велены. Ее волосы я знал очень хорошо, особенно после пикантного времяпрепровождения с ней совсем недавно. Поразмыслив, что войти открыто, будет ошибкой, я стал искать другие способы проникновения. Мне пришла на пользу старая добрая вентиляционная шахта, не раз спасшая мне и другим жизнь. Пригодилась и сейчас. Она выходила в огромный зал и высилась примерно в пяти метрах от пола. Из тени шахты, я лицезрел неимоверно сложного робота, четырех метровой высоты. Посреди множества контейнеров и устроенной между ними сложной лабораторией. В прозрачном боксе, как в клетке сидели Велена, Бахарь и Веселина, пришедшая в себя и теперь кутающаяся в руках и одежде новой матери. Знакомый соблазнительный голос с придыханием позвал меня.

— Лучезар, иди ко мне, иди же ко мне. Я тебя хочу. Я хочу тебя! — Варна звала меня, хоть между нами ничего не было, условно не было, я все равно покраснел. — Хочу тебя убить и сделать своим рабом. У меня на твой мозг большие планы. Не волнуйся, я сделаю из тебя отличного солдата, согласись сейчас, без промедлений и будешь моим личным телохранителем. Я дам тебе новое тело, превосходящее все твои ожидания. У тебя будет все, что ты захочешь.

Варна терроризировала меня с тех самых пор, как я попал на ОСМу, а теперь предлагает мне встать на ее сторону. Есть одно простое правило — «никаких переговоров с террористами». Я его немного нарушил.

— У меня и так все есть.

— Эта ошибка будет стоить тебе жизни. — противоречиво, гневно и громогласно ответила Варна и в мою сторону полетела первая мини ракета.

Убежать назад времени не было и я в последний момент до попадания ракеты, спрыгнул вниз. В полете, надо мной рванул взрыв. Я приземлился на руки, перекатился. Вместо головы у робота был четырехстовольный пулемет, с круговым обстрелом, он вмиг заработал. Четыре пулеметные ленты, в подобии длинных волос, свисали сзади и уходили в спину. Меняя направление и прячась за огромными контейнерами, которые пули прошивали без особого сопротивления, я достаточно далеко удалился от ее огня и спрятался. Не уверен насчет точного калибра, но рвали пули металл легко и быстро, одно такое, прямое попадание в грудь, может быть не пробьет костюм. Скорее сомнет наверняка в одну точку, вместе с бойцом. В надежде, что меня она потеряла и быстро не найдет, я быстро стал разрабатывать план. Взорванный передо мной контейнер пошатнулся и ударил по мне. Я, потеряв от неожиданности равновесие, упал. Тут же перекатился, чтобы падая, он меня не придавил. В этот момент я и понял главную заповедь воина. Ничто не подготовит к войне лучше, кроме тебя самого, вид, шум, запах, страх и адреналин. Главное осознать, ради чего воевать и ради кого.

Очередная пробежка от приближающегося робота дала первый результат. Одна пуля раздробила мне забрало, лица не повредило, но я только больше рассвирепел. За очередным укрытием я вколол себе подаренную мне Кубом, экспериментальную сыворотку. Гнев мой возрос до бесконечных высот и я чувствуя накатывающий раж боя, рванул в обратную сторону. Опережая движение пулемета в мою сторону, я применил новую винтовку. Длинная сеть молний, толщиной от мизинца до большого пальца, разрезали воздух и густой паутиной покрыли всего робота целиком. Запахло жженым пластиком и озоном. Мне напомнило это сильную летнюю грозу. Но я не углубился в воспоминания. Работающие без остановки стволы пулемета, образовывали густой слой пуль, он сопровождал меня, крошил позади, все чего успевал коснуться. Но я точно знал, меня он не догонит.

Головокружительное вращение вокруг робота приносило свои плоды. Я то и дело окутывал его плотным потоком электрической паутины. По внешнему виду это не приносило пользы, но я был уверен, что прожарю его этим изнутри. Умная машина поняла свою ошибку и стала пробовать стрелять в хаотичном порядке, в непредсказуемых направлениях. Она пыталась достать меня внезапной очередью, вдобавок запуская ракеты. Ракеты мне казались медленно летящими снежными шарами, брошенными детской рукой, потому я волнообразно маячил между ними и они пролетали мимо. Те что летели мне под ноги, взрывались слишком поздно, чтобы меня зацепить. Мелкие брызги осколков, конечно сыпались по мне, но не приносили почти никакого вреда костюму, тем более мне. Когда я немного отдалился, чтобы не попасть под раздачу непредсказуемого веера пуль, то успел перехватить инициативу. Стал стрелять из дробовика, прямо по вылетающим ракетам.

Одну я сбил на вылете, она удачно разорвала ракетную установку. После разрыва ракетницы прямо на руке, робот отшатнулся и на мгновение прекратил беспорядочную стрельбу. Я воспользовался заминкой и снова выскочил из укрытия, жадно вдавливая спусковой крючок. Емкий блок питания продолжал давать молнии, но они не были достаточно толстыми, ветвистыми и сильными. Сменил его на новый. Придя в себя, Варна в лице великана в самых передовых латах, попыталась схватить меня пару раз, но ее руки сдвигались медленнее, чем нужно, и я заранее подозревая о таком жесте с ее стороны, увиливал от посягательств. Бело-голубой длинный залп из свежего блока, выпущенные почти впритык, шокировали ее в прямом смысле слова. Она на пару секунд застыла в одной позе, этого хватило, чтобы я выхватил кинжал, запрыгнул ей на одно колено и в следующем прыжке обрубил все ленты, поступающие в головной пулемет.

Оттолкнувшись от ее гладкой спины, я на лету выпустил новый пучок молний, так что она не успела схватить меня и так осталась стоять в пол оборота. Я вновь приблизился и со всей силы воткнул кинжал ей в бедро, затем рванул, срезал слой брони и обнажил толстые жилы. Чтобы не получить смертельный удар в голову, перекатился у нее между ног и с маху рубанул ей по голени другой ноги. Отбежал. Варна протяжно медленно говорила со мной, но я ее не слушал, а вместо этого без остановки выпустил в нее всю энергетическую мощь винтовки, не убирая пальца с курка. Машина упала на колени, дымилась и искрила всем телом. В это время, я в последнем сближении яростно орудуя кинжалом, вскрыл нагрудную броню и выпотрошил все ее обожжённые и расплавленные внутренности. Они сильно напоминали человеческие, только были синтетического происхождения. Разрывая легкие, я увидел огромное сердце, а рядом прозрачную сферу с заключенными в нее четырьмя человеческими мозгами. Варна скорее в судороге, попыталась отмахнуться рукой, но я в последний момент, успел сделать блок двумя руками и вместо оторванной головы, меня отбросило на добрый десяток метров.

Верный дробовик быстро оказался у меня в руках. На мой скорый взгляд, автоматический дробовик стрелял не так быстро, как бы мне того хотелось и я точно знал, что нужно в нем переделать, чтобы замедлитель можно было переключать в бою, на более скорый режим стрельбы. Я прекрасно понимал, что в обычной жизни, спокойном режиме, без стимулятора Руба, это было бы излишним конструктивным изменением. Картечь покрыла оболочку множеством трещин, пока я приближался и стрелял. Патроны к дробовику закончились и пригибаясь от очередного удара ее рукой, вдарил в ответ пару раз прикладом. Оболочка разлетелась на множество мелких осколков, рассыпалась по полу и захрустела под моими отбегающими назад ногами. Варна махала руками в неистовстве, предчувствуя свою погибель. Без спешки я перезарядил винтовку на основе резонансного трансформатора Теслы, последним блоком. Затем долгие пятнадцать секунд выжигал внутренности и счетверенный в один разум мозг Варны. Одни человеческие мозги наверно не могли поместить ее могучий искусственный интеллект, поэтому она воспользовались аж четырьмя. Нутро ее обуглилось окончательно и превратилось в урну с прахом. Машина так и осталась стоять, склонившись на коленях с сыпящимся из нее пеплом.

Это еще не все. — сказал я вслух почему то не своим голосом, подошел к ней и прямым ударом ноги уронил триумфального киборга Варны на спину. — Теперь мы закончили.

Воплощение коварства и хитрости Варны пало на пол. Будем верить, оно больше никогда не встанет с пола в новом обличии. Варна пала, вместе с ней, казалось, пало и все ее величие. Разгромленная лаборатория не одним десятком выпущенных ракет и парой тысяч крупнокалиберных пуль походила на руины. Бокс-клетка, претерпела одно попадание ракеты от чего треснула и разломилась как переспелый фрукт. Несколько десятков пуль прошли выше плененных ею людей, раздробив потолок и стены. Я подошел ближе и выломал самую хрупкую часть конструкции.

— Лучезар, ты ранен? — с тоской и болью в сердце спросила Велена.

— Пока не чувствую. — честно сказал я этой загадочной женщине.

— Вижу воевать ты мастер.

— У тебя все капилляры в глазах полопались. — предупредил Бахарь, стараясь не смотреть мне в глаза.

— Зато теперь я знаю побочный эффект препаратов Куба. — довольный открытием сказал я и безумно засмеялся.

Препарат переставал действовать, а у меня начинался безудержный хохот, переростающий в истерику. Меня до боли в животе рассмешил их понурый вид, когда они видимо боясь меня, опасались выходить ко мне из разваленного бокса. Неадекватность моей реакции привела их чувство лучше, чем, что-либо другое. Велена, сама стала меня успокаивать.

— Бахарь, дай мне свою руку. — сказал я когда перестал смеяться.

— Зачем еще? — напряженно спросил он.

— Так надо. Давай не бойся уже. — я, без эмоций, серьезно смотрел на него.

Он не хотя протянул мне свою руку, предчувствуя не доброе. Правильно предчувствовал. Я резко резанул по тыльной стороне его ладони. Он крикнул и одернул руку назад.

— Ты психопат проклятый! — возмутился он.

— Знаю. — ответил я, а сам изучил его тонкую струйку крови на полу.

— Все в порядке, можешь идти. — заверил я всех убирая кинжал в ножны.

Добрались до МгЛы, без сопротивления детищ бывшей хозяйки ОСМы. Застрелили лишь самых навящевых и нерадивых, преграждающих нам путь. Нас спросили пароль, я ответил.

— Кто это с вами? — спросил Зрячий дополнительный вопрос, прежде чем нас пускать в свое тайное логово, внутри корабля.

— Это же я! — возмутился хакер. — Бахарь. Неужели ты меня не узнаешь?

В ответ до нас донесся лишь общий смех из громкоговорителя. Встретили нас довольно тепло.

Велена проводила молчунью Веселину в душ, а сама отошла поговорить со Зрячим, в другой конец мостика. Пока Зрячий говорил с Веленой, я перекинулся парой слов с Кубом.

— А где тот пленный, которого вы привязанным оставили? — спросил я осматриваясь.

— Он очень странно себя вел, распутал узы, пытался взять управление МгЛой на себя, пока за ним не следили. Пришлось Хвое его приструнить немного и пошинковать в духе Пореза. Он сейчас недееспособен временно, она его заместитель, в вопросах допросов, пыток, зверских убийств.

— Понятно. Кровь у него какая была?

— Да такая странная. Светлее обычного и текучая, как вода.

— Куб, Варна научилась копировать нас, ты должен быть крайне осторожен впредь. Присмотрись ко всем членам команды.

— Хорошо буду. Ты так говоришь Лучезар, как будто хочешь полететь отсюда не с нами, а остаться на буксируемой ОСМе.

— Пока неизвестно, ну ладно, как сам? Порез вон смотрю, лежит перебинтованный вдоль и поперек, твоя работа.

— Ты, лучше мне скажи. Как сам. — ответил Куб, смотря мне в глаза. — Видок у тебя затравленный и заморенный.

— Да вот сыворотку твою пришлось применить. — я опередил его реплику. — По-другому было нельзя.

— Не советовал бы ей пользоваться, чаще раз в три месяца Лучезар. Штука опасная.

— Естественно Куб. А у тебя еще осталось? Мало ли чего.

— Надо наделать.

Зрячий сам ко мне подошел и поманил рукой.

— Отойдем на минутку Вар.

— Пошли. — согласился я.

— Ты большой молодец я смотрю. Велена мне все рассказала. Какие планы? Тебе ведь придется лететь с нами. Ты вкурсе?

— Не совсем. — решил я раскрыть карты. — Я нашел челнок, на котором сюда прилетел. Через три дня сюда прилетит космический спецназ. Им нужно будет найти какой-нибудь космический мусор на месте станции, не могла же она испариться. Иначе вас будут искать.

— Вот как, значит с нами, ты не полетишь.

— Пока не могу, нужно утрясти некоторые дела на Земле.

— Понимаю. Насчет мусора не волнуйся, мы оцепим одну четвертую часть станции и пустим в нее торпеду побольше, чтобы с Меркурия был виден хороший взрыв. Вся округа, в том числе орбита Меркурия будет наполнена мусором ОСМы. Тебя кстати объявят национальным героем, может быть. А может просто скажут — пропал без вести.

— Сгинул в бездну неизвестности. — добавил я.

— Пропал в общем и искать точно не станут. Станции то нет. Только челнок твой палевный, ты с ним не светись особо. Дам тебе визитку одного знакомого в Колонии, он твой челнок сделает неузнаваемым даже для создателя, за пару дней. Ты сперва, к нему наведайся. От него же человечка другого найдешь. Он тебе документы сделает новые. Будешь чист на выходе, как мыло.

Денег с тебя он не потребует, потому что должен мне. Скажи ему только, что ты от меня и долг за ним будет погашен, если сделает, все, о чем ты попросишь.

— Так и сделаю. Да и я слышал, что на Меркурии пока нет опознавательной системы и регистра всех входящих в атмосферу кораблей. Слишком мало их, это не на самолете в другой город слетать. Туристов в колонии мало. Все элементарно, если прилетел, значит свой. Опять же смотря где войти и где приземлиться.

— Во, это да. Вар, раз не хочешь с нами, я должен выплатить тебе твой причитающийся гонорар. Я приготовлю тебе десяток разных электронных кошельков, не вызывающих подозрения и переведу на них электронные деньги. Так что в любой момент можешь пользоваться и расплачиваться любым, без опознания личности и лишних подозрений. Хоть на Меркурии, хоть на Земле. Кругленькая сумма с восемью нулями в твоем распоряжении.

— Благодарю тебя Зрячий. Мне надо попрощаться с твоей командой, ставшей мне как родной.

— Давай руку друг. — он с силой тисков пожал мне руку. — Можешь считать себя одним из нас, гермолюк МгЛы теперь всегда для тебе открыт. Не попадай в неприятности и дай знать, когда будешь возвращаться.

— Договорились Зрячий.

От него я пошел к Велене.

— Велена. — подошел я к ней и посмотрел в глаза. — Послушай меня.

— Мечтаю сходить в душ! — сказала она мне сходу.

— Мне нужно будет улететь на некоторое время от вас.

— Хорошо, я буду скучать. Кстати, девочку пристраивать не нужно на Земле. Она хочет остаться со мной. Я уже передумала. Устрою ее на первое время на Меркурии, уже есть мыслишки куда.

— С какой вдруг радости?

— Веселина, сама не знает точно, чего хочет. Но я уже решила. Со мной ей будет спокойнее. Она уже легче воспринимает гибель родителей. А еще она полюбила доброго дядю Лучезара и благодарна тебе за все, что ты для нее сделал. Кстати ты как полетишь? Куда и надолго?

— Сначала на Землю хочу. На своем челноке. Ты же знаешь, у меня теперь есть свой челнок. Потом вернусь, когда все улажу, перетяну тебя и Веселину за собой. Заживем. В средствах мы теперь нуждаться никогда не будем.

— Ладно, давай обниматься уже скорее. А то люди ждут. — она прильнула ко мне и не скромно поцеловала меня в губы, но было приятно держать ее снова в своих руках и сильно прижимать к себе.

— До встречи Велена.

— До встречи Лучезар.

Я отпустил, вставшую на носочки Велену, чтобы дотянуться до меня и посмотрел на наемников. Все пялились на нас и даже не пытались отвести глаза. Эх, наемники — бессовестный народ. Поручкался со всеми на дорожку. Даже Хвоя пожала мне руку.

— А ты ничего, видный парнишка, не промах. — она мне подмигнула.

Запитал костюм. Набрал боеприпасов. Винтовку Бахаря сменил, на новенький лучемет. Откуда только Зрячий, берет все это добро в таком количестве? Осталось для меня главной неразгаданной тайной. Будто у него контракт с военными оружейными Земли. Причем неофициальный договор. Вполне может быть. Прицепил ракетный пояс и направился в сторону гермолюка. На дорожку помахал всем ручкой. Точнее помахал одной Велене. Она послала мне воздушный поцелуй, остальные тоже помахали. Странная она, какая-то стала. Куб улыбался шире всех. Жаль, у него готовых сывороток не было больше. Взял бы одну с собой. Не заменимая штука оказывается порой. Но после всего не очень удивительно. До челнока добрался быстро. Всего лишь участил пульс, поймал одышку и спустил семь потов. Наверно привыкаю к открытому космосу, раз в обморок сразу не падаю, и голова не сильно кружится.

Проверил еще раз челнок на наличии посторонних. Никого. Проверил еще раз. Паранойя лишней в делах личной безопасности не бывает. Сняв броне костюм, почувствовал себя немного голым. Несмотря на обычный, но отличный, черный костюм наемников. Привычки новые появляться стали. Такими темпами без одежды и оружия вообще заснуть не смогу теперь.

— Итак, серый карлик готовься к встрече. Я, лечу, к тебе. — Взял я курс на Меркурий.

Глава 17: Исход

Добрался до меркурия днем, на тридцать седьмые сутки из пятидесяти восьми с половиной по здешним меркам. Напрямую вторгаться в воздушное пространство не стал, чтобы не привлечь к себе внимание. Челнок он хоть и небольшой, но весьма заметный и необычный по форме летальный аппарат. Преодолел гравитационный барьер и включил обратную тягу. Летел по темной стороне, ночной, а потом, пролетев пол планеты, вышел на солнечную сторону. Взял опасно низкую высоту, приблизился к колонии. Пройдя над пустыней, я приметил сверху нужную площадку. Нашел по координатам, переданным Зрячим, вместе с кошельком электронной наличности. Местечко тихое, на краю снежной, ночной пустыни, так что мне без труда удалось достичь места назначенного рандеву. Я мягко опустил челнок. Меня легко качнуло, челнок просел, сработали амортизаторы. Площадка под челноком, внезапно тронулась вниз. Наблюдая, как челнок уходит под землю, надо мной закрылась большая крышка. Первым, через стеклянную решетку будки, меня увидел лысый, бородатый мужик. Он что-то передал по внутренней связи и быстро заработал двумя руками по голографической панели управления.

Площадка окончательно остановилась, и я пошел к гермолюку, во всей своей красе. Черный костюм наемника казалось, уже прирос ко мне, и снимать я его не собирался. Другого все равно нет, а сходить на встречу в бронированных, потертых жизнью, но весьма продвинутых доспехах — дурной тон. Оставил на поясе только револьвер. Кинжал убрал, в скрытный внутренний карман. Гермолюк открылся. На меня уставилось восемь внушительных стволов удерживаемых шурящимися стрелками. Больше всего волновали две автоматические турели под потолком. Такие турели старого образца и часто дают сбой. В моей части и в других было обычным делом, когда они начинали обстреливать своих, после того, как кто-нибудь из солдат делал быстрые движения. Сейчас их на Земле, все списали. Но как видно уничтожили не все. Сдается, их все просто отправили доживать свой век колонистам. Какая разница, из подземелий, никто свой не придет. Можно выставлять без опаски. Именно потому, я сейчас встал как вкопанный, не из страха, а из опасности быть напичканным свинцом по безалаберности создателей и системной ошибки. Неприятная смерть, после всего пережитого, не правда ли?

— Ты кто такой, как нас нашел и зачем сюда прилетел? — спросил меня голос громкой связи.

— Я Вар. — с этого момента, имя свое, по известным причинам, я решил начать скрывать. — От Зрячего, он сказал, вы выполните для меня пару поручений и вы в расчете.

— Парни, отбой. Пропустите его. Это ко мне. — только громкая связь гаркнула это, как все опустили оружие, и как ни в чем не бывало, разошлись по своим делам.

Без спроса и разрешения я спокойно прошел по огромному подземному ангару. К кабинету, застекленному непрозрачным черным стеклом, по крашенной серым цветом лестнице, под потолком.

— Меня зовут Ключ. — протянул мне сухую, длинную руку, седой но вполне живой с виду старец, закутанный в черную кожу. — Добро пожаловать в мой гараж. Чего тебе бродяга?

— Очень приятно. — мне нужно переделать до неузнаваемости, внешний облик челнока и проверить, есть ли на нем внутренняя система слежения маршрута и прочее шпионское программное оборудование. Соответственно стереть вероятный хвост слежки, пока не кинулись его искать. Если эта система там вообще есть.

— Хочешь чего еще — есть, пить, спать? — опрокинулся он в свое потрепанное кресло за столом, приглашая жестом меня садиться.

— Пить.

Газировка, алкоголь, кофе, чай. — Перечислил он.

— Воды, просто воды.

Он дотронулся пустого стола, указательным пальцем, тот засиял зеленым огоньком.

— Кларифета. Графин воды гостю.

Вошла азиатской внешности, женщина неопределенного возраста. Поставила с подноса графин воды и такой же, бледно-синего стекла, изящный стакан на стол. Затем вышла. Я налил стакан воды, опрокинул в себя. Потом еще один и еще, пока не опорожнил полностью весь двухлитровый графин.

— Еще воды? — участливо поинтересовался Ключ.

— Пока хватит.

Он закинул ноги на стол и мечтательно посмотрел вдаль, сквозь тонированное стекло.

— Челнок будет готов через три дня. За это время можешь пожить у нас. Кларифета отведет тебя к твоей комнате отдыха. По всем вопросам обращайся ко мне лично. За имущество на Челноке не волнуйся, никто не тронет. Он ведь у тебя уже заминирован?

— Да и в случае если я не введу код и голосовую команду раз в сутки, сделает на этом месте, очередной пустынный кратер.

— Так я и думал. Кларифета, покажет, где у нас тут буфет, бар, комнаты отдыха и развлечений. — Ключ, внезапно затих.

— Я что нибудь тебе буду должен?

— Нет, все твои расходы покроет Зрячий. Если сразу не захочешь улететь, можешь остаться еще на месяц. Но через тридцать дней, включиться счетчик по стандартным расценкам, за проживание в колонии на обычном гостевом режиме.

— Хорошо.

— Ну, желаю приятно отдохнуть и провести время Вар. — с этими словами он вручил мне опознавательную карточку-пропуск.

— Благодарю Вас Ключ. Пора мне и впрямь уже отдохнуть с перелета.

Я вышел из его кабинета и невидящими глазами, кое как отыскал нужный мне зеленый коридор. В конце его была винтовая лестница, ведущая глубоко вниз. Нашел свой номер, на зеленой же двери. Приставил карту, мелодичный гудок возвестил меня и одобрительно щелкнул замком. Я был в полной, неопровержимой уверенности, что теперь я вообще не сплю. Мое внимание приковала кровать и подушка. Не раздеваясь, я упал на них и даже успел принять позу эмбриона, так лучше. Говорят, когда человек так спит, подсознательно он пытается отгородиться и защититься от внешнего мира. После пережитого мне можно было, отгородиться часиков на эннадцать, не меньше. Летел до Меркурия, трое земных суток, без сна и отдыха. Автопилот включать было нельзя, отследят. Ну и оставаться на ночевку поблизости бывшего места нахождения ОСМы тоже опасно. Посмотрел на часы, чисто на автомате. Вышло так, что меня разбудили спустя двадцать три с половиной часа.

В мою дверь яростно барабанили, я проснулся. Рука потянулась к винтовке, но ее нигде не было, тогда я потянулся к кобуре, револьвера не нашел, как и кинжала. Только потом до меня дошло, что я лежу голый. Когда разделся, не помню. Видимо неосознанно сбросил с себя все лишнее, в ночном режиме лунатизма. Оделся, подошел, приставил карту, но ее уже открыли с другой стороны дубликатом.

— Мы хотели сказать, то есть Ключ велел предупредить вас, что пора ввести личный код. Чтобы ваш корабль.

— Челнок.

— Чего?

— У меня челнок.

— Да, чтобы ваш челнок, теперь уже корабль, не взорвался здесь. А то сами понимаете, ничего хорошего из этого не выйдет. Вот.

— Да, сейчас введу. — С этими словами я закрыл дверь.

Проверил все ли на мне одето, в том ли порядке и не на изнанку. Умылся холодной водой и лицезрел, через едва открывшиеся глаза, весьма опухшее, но очень знакомое лицо. Сплошные недосыпы и прием стимулирующих мозги и тело препаратов без последствий не остаются. Несмотря на самые совершенные разработки в сфере микробиологии. Пока шел к челноку обратил внимание на тотальный зеленый цвет на стенах, потолках и даже полу в некоторых местах. Только разные его мало уловимые человеческим глазом, после пересыпа, оттенки не давали зрению совсем потеряться. Пароль ввел с первого раза. На автомате. Привык с ранних лет, к одному длинному и многосложному паролю. Представляющему из себя хаотичный набора букв, знаков и цифр. Ничего не значащих, но помнимых из-за особого рисунка на раскладке любой клавиатуры в форме слова на транскрите. Один ремонтник, что-то резал под днищем корпуса, я подошел к нему.

— Почему у вас все вокруг зеленым покрашено? Автор в армии переслужил?

— Другой краски не поставляют, а зеленый лучше, чем просто серые стены.

— Понятно.

Сделал несколько шагов от Челнока и осмотрелся свежим взглядом. Не понимая пока куда мне идти, я почувствовал сильнейший голод. Позвоночник прилип к желудку, а последний по этому поводу истошно рычал.

— Ах вот и вы наконец то проснулись. — подошла ко мне какая то смешно одетая женщина. — Я хотела проводить вас до комнаты, но вы сразу пропали из виду, стоило вам поговорить с Ключом.

— Вы случайно не Кларифета?

— О да, это именно я. — она забавно и грациозно одновременно, приподняла края своего пушистого платья с элементами лохмотьев и цветного пластика, в виде старинного придворного приветствия, а ее роскошная шевелюра, намотанная в один большой ком на голове, кивнула вместе с ней. — Приятно познакомиться с вами Вар, космический странник дальних звезд и галактик.

— Ключ говорил вы знаете, где здесь буфет есть и бар. — желудок предательски заурчал с новой силой.

— Слышу упреки в свой адрес, пойдемте скорее. Ими здесь как и номерами заправляю я. Кстати как вам мое платье, вы не находите его прекрасным? — она воистину мило улыбнулась, белозубой улыбкой, ровных зубов с выступающими клыками.

— О действительно, оно необыкновенно. — честно выразил я свое мнение, на счет современной, бессмысленной и беспощадной моды.

— Ах, вы очаровашка Вар. Ну идемте, идемте, я вас накормлю как следует. Не могу смотреть на голодного мужчину. Голодного после дальнего перелета. А уж вы мне поверьте, я могу отличить человека, совершившего большой путь до нас.

Она взяла меня за руку и настойчиво потащила за собой. По каким то немыслимым круговым дорогам. Чем больше она упоминала слова: еда, кормить, обед, завтрак, ужин, аппетит, пальчики оближешь, тем больше и страшнее разражался мой желудок в голодном неистовстве.

— Мой малыш. Вот садись пока здесь. Поставлю пока корзинку с легкими, холодными закусками и немедленно пойду за горячим — она повернулась ко мне спиной. — Суливей! Готовься вынести жаркое.

— Уже раскладываю! — откликнулся ей шеф-повар, виртуозно машущий деревянными палочками и вилками как ловкий барабанщик.

Легкие закуски пролетели внутрь меня, как в бездну, за ними хлебная корзинка, за ней фрукты. Жаркое задержалось на столе чуть больше, но неизбежно быстро закончилось. Блюда мерцали передо мной, было истреблялись и уносились. На их место приходили новые, и тоже пропадали во мне. Когда я закончил, то расслабил ремень на животе до крайности. Попивая свежезаваренный кофе неизвестной страны, но весьма не дурно обжаренный и сваренный, с небольшим трёхъярусным шоколадно-ягодным тортом, я обратил внимание на мерцающую картинку под потолком. Полоса новостей и событий жизни колонии, лениво мерцала и сменялась, повторяясь, каждые двенадцать минут.

Из нее я узнал, что жителей колонии потряс неимоверно сильный взрыв в космосе и последующая за ним вспышка. Они зафиксированы множеством камер и очевидцев. По словам специалистов, это точно одна из автоматизированных сортировочных станций. Данные пока неподтвержденные, но по самой правдоподобной теории, виновником торжества был некто Лучезар Волос. Незаконно проникший в ее пределы, он с известными намерениями, вывел из строя самую совершенную на сегодняшний день программу экспериментального искусственного интеллекта. Лучезар Волос признал беглым экстремистом террористом, не раз выдвигавшим требования в СМИ публично, прекратить создание ИИ. Несмотря на полную адаптацию, безотказную и успешную работу ИИ. Злоумышленник, убил девять человек, угнал челнок дальнего следования, с полувоенной Авиационно-Космической Ассоциации Земли и добрался до станции ОСМы, чтобы осуществить свои угрозы. За ним, чтобы его остановить отправили целый отряд доблестного космического спецназа, но было слишком поздно, и террорист успел воплотить задуманное. Ущерб, нанесенный государству непомерный. Колония на Меркурии осталась без ценных посылок с Земли и теперь претерпевает дюжие неудобства. Космический спецназ продолжает до сего времени, неуспешные поиски государственного противника и преступника. Есть вероятность, что он погиб, совершая суицидальный акт, в подрыве станции вместе с собой.

Кларифета, лично забрала у меня пустую чашечку из-под кофе и поставила на стол большой бокал сладковатого напитка на травах. Хоть я уже был не в состоянии, что-либо съесть или выпить на физическом уровне. Но вида не подал. Благодарно кивнув. Делая вид, что расслаблен и никуда не тороплюсь, демонстративно медленно цедил губами напиток. Сам в этот момент подавляя бурю эмоций в себе, прикидывал свои нулевые шансы на спасение. Шанс на реабилитацию был призрачен и невозможен, я не стал терять надежду, хватаясь за него, как за воздух. Вместо этого стал здраво рассуждать. Фотография моя, показываемая в новостной полосе, старая, когда я был моложе лет на десять. Прическа почти под ноль, лицо худое. Сейчас же, после длительного перелета в стазисе и за время пребывание на ОСМе, волосы мои порядком отросли. Щетина удлинилась и огрубела, претендуя на легкую бородку. Лицо стало шире и вообще немного изменилось выражение лица. Последнее неудивительно, в открытом космосе миропонимание довольно изменчиво. Плюс нездоровый общий вид. Опознать меня никто не сможет, особенно если учесть опухший вид. Узнать тоже не получится, знакомых здесь нет и быть не может, как и на всей колонии. Влетел на планету я незаметно. Спецназ может отследить меня только чудом, что невозможно, если у них нет на борту пророка, на вроде Кубика-Рубика. Иначе они еще вчера должны были прилететь сюда и забрать меня с собой. Чтобы устроить на Земле публичную казнь.

Даже если они меня не будут искать, то скорее всего будут использовать подставное лицо на казни. Правда если меня все же чудом найдут, то разделаются по-особому, подробности рассказывать не хочется совсем. Думая обо всем этом, я не опасался, что кто из местных сдаст меня властям, казалось, никому кроме Кларифеты, до меня не было никакого дела. Она вилась вокруг меня ужом и ластилась кошкой. Я попросил графин этого славного напитка с собой в номер и покинул заведение, чтобы не мозолить никому глаза своим присутствием. Внутри номера я заперся, подпер дверь стулом и присел на кровать. Если Ключ чудом поймет, что это я, то предпринимать точно ничего не будет. Из опаски, что я его контору взорву раньше, чем он успеет привести сюда команду по захвату. Да и по его виду можно сказать, что он сам далеко не в ладах с законах. Живет на самом краю, в своей обустроенной шахте. Маскируя всю свою многочисленную не законную деятельность, под видом забытого и никому не нужного гаража для проведения любых ремонтных работ. Ему совсем не упало, сдавать меня кому попало и всячески привлекать к себе внимание.

Итак, что мы имеем. На Землю я вернуться в ближайшее время не могу. Потому что версия с моей смертью для знающих людей неубедительна. Версия с моим исчезновением в неизвестном направлении, после проваленной миссии, имеет зерно истины. Еще есть одна возможная версия, где я раскаюсь в содеянном и меня будут ждать с повинной. Выслушают, поймут и простят. Расскажу все, как было и возможно спасу себе репутацию и жизнь. Хотя в таком случае, правду из меня вытянут легко и просто, а казнь все равно устроят, а может чего похуже придумают. Например, отдадут на эксперименты, по вживлению чего попало, какому-нибудь аналогу Варны или чего хуже, ее резервной копии. Последнее почти невозможно, такие проекты, как правило, уникальные. Но версии, это просто версии. Их может быть сколь угодно много. Пока я размышлял об этом, без тени пессимизма, только лишь сопоставляя реальные факты и догадки, мне захотелось прилечь. Тяжелый обед или что это у меня было, скорее три в одном: завтрак, обед и ужин, забрали последние силы. Я тяжело повалился в кровать, готовый в любой момент взорвать челнок, а вместе с ним всю богадельню Ключа.

Вдруг что-то пойдет не так. Так вот я вам устрою прощальный салют. На другом конце колонии услышат. Мысли стали путаться, я подумал о Велене. Представил ее образ, приятно растворился в нем. Сновидения я не запомнил, но помню бесконечный бег и поиск чего-то важного ночью. Словно что-то от меня ускользает, а я не могу это ухватить, как ни пытаюсь. Помню, в дверь стучалась Кларифета, должно приносила питья, как я просил накануне. Тем не менее, сквозь сон, я не мог ей ответит, тем более встать, открыть дверь и что нибудь сделать в принципе. На второй день в колонии, в приюте у Ключа, меня, наконец, стало отпускать накопившееся напряжение. На исходе третьего дня, я даже стал немного расслабляться. Вечерняя баня с Кларифетой тому виной. Ключ лично объявил мне, о готовности челнока и возможности отправиться в путь в любой момент, не боясь быть, хоть как-либо опознанным. Либо оставаться бесплатно еще двадцать семь дней, если на то есть желание и планы. Я пошел вместе с ним, взглянуть на челнок, гадая, что могло измениться, кроме внутренней прошивки, против систем слежения и для безопасности в целом. То что я увидел, поразило меня. Теперь он был похож на необыкновенно футуристический, черный космический корабль, с сильно заостренным носом.

— Да у тебя тут местным мастерам, декорации можно строить и создавать макеты для съемок лучшей меркурианской фантастики.

— Ну Вар, почти угадал, пара мастеров механиков и работала раньше в этой области. Потом подалась на вольные хлеба и в конечно счете поняли главное. Больше чем заплачу им я, они ни кого не найдут. Так и остались работать на меня здесь. Претворяя фантазию в реальность за реальные деньги. Прилагая правильные руки, растущие, откуда надо для решения и создания самых смелых решений и ожиданий.

— Впечатляет. Пойду гляну внутрь. — сказал я.

— Давай. Вот твой полный комплект документов. Ознакомься, перед тем как покинешь мою уютную шарагу, и еще. — он осмотрел меня. — Если что нибудь особенное еще понадобиться, ты обращайся, за умеренную плату я смогу достать почти все. — сказал Ключ.

— Отменно. Буду иметь ввиду, Ключ.

Ключ уходя усмехнулся своим мыслям. Войдя внутрь ставшего теперь полностью моим, челнока, я первым делом проверил мостик. Внутри все осталось неизменным. Строгий, лаконичный дизайн. Все функционально, ничего лишнего. Есть несколько свободных отсеков для сна. На случай гостей теперь только что. Теперь и я усмехнулся своим мыслям. Рассуждаю так, будто челнок стал моим новым домом. Хорошая альтернатива для бездомного. Ведь мое немногое имущество на Земле, скорее всего уже давно приватизировано в пользу государственной казны. Всяка лучше, чем в мечтах шалаш на дереве, а на деле жизнь в подземном коллекторе.

На панели я обнаружил отправленное мне Веленой послание. В нем говорилось, что она соскучилась и все в таком роде, о чем пишут женщины, когда скучают. Ждет моего скорейшего возвращения на Звездную МгЛу, в гости. Говорит, что у меня будут отдельные апартаменты. Но если я захочу то смогу жить с ней, в ее покоях.

Отдельно было не просмотренное видео обращение, с того же корабля Звездная МгЛА, адресат не подписан. Я воспроизвел послание. На главном экране, один на два метра, крупным планом было безэмоциональное лицо Веселины. Она целую минуту смотрела в камеру, а в конце улыбнулась. Холодно и по-взрослому. Будто это не я смотрю на нее, а она, таким образом, любуется мной. У меня мурашки по телу прошлись табуном. Так может улыбаться людоед или сумасшедший. Клянусь черной дырой, я узнал в ней Варну. Знаю что это маловероятно и почти невозможно. Ведь Веселина была все время под присмотром. Однако стая кошек заскреблась у меня на душе, с утроенной силой. Словно почувствовали быструю гибель, сырую рыбу и валерьянку одновременно. Кроме прорвы времени, где она была не с нами, с ней могли сделать все что угодно, в том числе банальную подмену. Теперь я понимаю, что возможно все. В том числе самый плачевный исход. И по всем законам вероятности, должен случиться самый худший вариант. Как раз на такие дела Варна знатная мастерица. От кого еще, как не от нее можно ожидать подобного жеста.

Однако не будем забегать вперед. Мои пальцы со скоростью космического ветра, забегали по сенсорной клавиатуре. Я набирал предупредительные сообщения для всех членов экипажа одновременно, с пометкой «смертельная опасность». Задал статус — первый уровень важности. Такие сообщения должны быть мгновенно переданы всему кораблю, через громкую связь и особенно на главный мостик. Там точно должен кто-нибудь да находиться. К моему недоумению и нарастающему внутреннему беспокойству, прибавился новый фактор. Послание никак не могло достигнуть адресата. Словно сейчас корабль Звездная МгЛА, находился, где-нибудь очень далеко, за пределами солнечной системы. За скоплением магнитных астероидов, близ той же черной дыры, докуда никакие сообщения не доходят в принципе. Я усиленно тыкал пальцем, в надежде отправить послание, но метод тыка мне не помог.

Я пошел к себе в номер, забрал вещи и вылетел назад к не узнаваемому челноку. Мой новый межзвездный корабль для путешествий сквозь время и пространство, назвать неуклюжим словом «челнок», язык не поворачивался. Ключ было, стал догонять меня. Махал руками, кричал, когда я уже запустил всю систему и стал подниматься вверх. Люк автоматически открылся надо мной и подъемная площадка тронулась вверх. Ключ так и стоял внизу. Не смотря на сильный ветер и шум, температурного перепада сверху. Вскоре он исчез.

— Прости Ключ, но и ты пойми, мне нужно срочно лететь.

Вот начал говорит вслух сам с собой, а это значит, мое психическое равновесие приходит в норму. Пора вдарить по Варне шквалом огня. Пора вырезать в ее кибер плоти, новые узоры смерти. Я уже закипал, готовясь к новым боям с ней и ее приспешниками. Где-то далеко внутри себя, догадывался какие бы устроил ей пытки, своим теперь неразлучным кинжалом, если бы она чувствовала боль. А если не чувствует, я знаю что с ней сделаю. Заточу весь ее супер искусственный разум, после качественной рубки, чтобы было поменьше извилин, в электронный будильник. Чтобы она осознавала себя, но ничего не могла с этим поделать. Чтобы она до конца жизни могла приносить только пользу человечеству, в лице одного меня. Люк надо мной окончательно открылся, явив непередаваемой красоты виды. Я уже представлял, как одену свою новенькую, но уже потертую броню и полечу до самой Звездной МгЛы, для одной лишь цели. Нет, не спасти Велену и Веселину, это все побочные задачи. Полечу остановить Варну. Закончить начатое.

Внезапно, мои планы стали рушиться, как песочные замки на берегу океана в шторм. Корабль мой уже поднялся над поверхностью земли, и я лицезрел следующее: напротив меня и вокруг стояли боевые роботы. Пара броневиков, нацелилась, мне прямо в кабину 36 мм пушками. Пулеметами и огромными 130 мм. орудиями, несущими смерть любому наземному и воздушному транспорту с успехом в сто процентов, как собственно и их пилотам. Боевые роботы не отличались в скромности вооружения, рельеф выступающих лент с ракетами, тоже не свидетельствовал о мирном намерении. Надо мной, всего лишь на высоте не более ста метров, парила пара боевых дронов. На случай если у меня по мановению волшебства откроется способность уйти от всех наземных преследователей.

— Стой! — загремели динамики на броневике. — Не вздумай включить двигатели, иначе мы расценим это как попытку сопротивления и откроем огонь на поражение! — предупредил довольно злой голос. — Если понял, моргни.

Сквозь непрозрачные с наружной стороны иллюминаторы кабины, они не видели меня и моей реакции. Я убрал руку с пуска, быстро передумав выбраться из захвата, с бешеной скоростью, улетая отсюда куда подальше. Но здраво рассудив, ведь я был выспавшийся и сохранил немного рассудка, решил моргнуть. Волшебником я не был и шансов улететь, не будучи убитым, у меня не было никаких. Моргнул.

— Открой гермолюк и выходи с высоко поднятыми руками! — орал оголтелый капитан.

На космический спецназ они не похожи, ну никак, оснащение у них серьезное, но все равно другое, скорее всего оперативный отряда по захвату при колонии. — У тебя ровно тридцать секунд!

Я встал с главного кресла пилота и пошел наружу. Два ухаря в экзо скелетах, заломали мне руки до потери чувствительности и чуть не разбив шлем скафандра, сильно уткнули головой в серый песок с мелкими камушками. Вот я и долетался, воин света.

Продолжение следует.

Оглавление

Глава 1: Прибытие

Глава 2: День первый

Глава 3: Сигнал

Глава 4: День второй

Глава 5: Наемники

Глава 6: Гость

Глава 7: Мать и ее дитя

Глава 8: Варна

Глава 9: Береста

Глава 10: Веселина

Глава 11: Лучемёт

Глава 12: Челнок

Глава 13. Ядро

Глава 14: Две

Глава 15: Машина

Глава 16: Битва

Глава 17: Исход Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg