«Джонделл»

Эдвин Табб Джонделл (Дюмарест-10)

Посвящается Филипу Харботлу

Глава 1

Экон Батик оказался старичком со сморщенной физиономией и раскосыми глазами, в которых искрилась целая россыпь янтарных крапинок. К круглому черепу плотно прижимались уши со сросшимися мочками, уголки тонкогубого рта кривились с таким выражением, словно их владелец попробовал на зуб саму Вселенную и пришел к выводу, что она ему определенно не по вкусу. Старик был одет в расшитую узорами черно-желтую мантию с широкими, свисавшими чуть не до пола рукавами. Круглую шапочку тех же цветов украшал единственный драгоценный камень, который словно притягивал к себе свет и, преломив и отразив его в своих гранях, разбрызгивал вокруг множество рубиновых лучиков. Тонкими крючковатыми пальцами с острыми ногтями старик небрежно ворошил кучку кристаллов, лежавшую перед ним на массивном деревянном столе с инкрустацией. От его легких прикосновений кристаллы с тихим шуршанием перекатывались по разостланному под ними листу бумаги.

– Это с Эстейла?

– Да, - отозвался Дюмарест. - С Эстейла.

– Суровый мир, - задумчиво промолвил ювелир. - Мрачное, голое место, которому нечем гордиться, кроме своих рудников - единственного источника благосостояния всей планеты. Одна-единственная, но щедрая жила, в которой находят кристаллы хоризмита. - Он снова пошевелил камешки, поглядывая на них отсутствующим взором. - Насколько я понимаю, добывающая компания крайне ревниво относится к своей монополии.

– Так оно и есть.

– И тем не менее эта горсть кристаллов принадлежит вам.

Последняя фраза больше походила на вопрос, чем на утверждение, однако Дюмарест не собирался что-либо объяснять. Откинувшись на спинку кресла, он еще раз обвел взглядом обшитые панелями стены, расписные потолки и дорогие ковры на полу. Искусно скрытые светильники проливали мягкий поток желтоватого убаюкивающего света, словно несущего в себе ощущения тепла и покоя. Трудно было представить, что эта комната расположена внутри каменной крепости, но еще труднее было не давать себе расслабляться и не забывать о том, что крепость надежно охраняется не только снаружи. Где-то поблизости наверняка прятались зоркие наблюдатели и, разумеется, всевозможные электронные устройства, предназначенные для защиты, а если понадобится, то и для уничтожения врагов хозяина. Занимаясь подобного рода бизнесом, Экон Батик вряд ли дожил бы до столь почтенного возраста, если бы пренебрегал элементарными предосторожностями.

– А почему вы принесли их ко мне? - осведомился ювелир.

– У вас надежная репутация, - ответил Дюмарест. - Вы покупаете то, что вам предлагают. Но разумеется, если кристаллы вас не заинтересовали, я не стану отнимать ваше драгоценное время.

– Разве я это говорил? - Длинные ногти снова коснулись камешков. - Просто я весьма любопытен по природе. Интересно, как это обыкновенный человек смог обвести вокруг пальца охрану и обмануть таможню на Эстейле? Конечно, тот, кто работает в забое, способен утаить несколько кристаллов… но чтобы покинуть вместе с ними планету?

– Это настоящие камни.

– Я вам верю, однако мои глаза уже не те, что в молодости, поэтому не помешает удостовериться.

Ювелир включил лампу, залившую поверхность стола невидимыми ультрафиолетовыми лучами. Кристаллы вспыхнули всеми цветами радуги, осветив морщинистые щеки ювелира, его крапчатые глаза и замерцав на темном дереве панелей. Довольно долго старик не мог оторваться от этого великолепного зрелища, затем выключил лампу.

– Да, это хоризмиты, - промолвил он. - Вне всяких сомнений.

– Так вы покупаете их? - спросил Дюмарест.

Неизвестно по каким причинам, но Экон Батик не спешил с ответом. Откинувшись назад, он задумчиво рассматривал своего посетителя. Кремень-человек, решил ювелир, высокий, худощавый, в неброской одежде. Брюки заправлены в высокие ботинки, из-под правого голенища выглядывает рукоятка ножа. Рукава куртки застегнуты на запястьях, высокий ворот почти скрывает шею. Вся одежда неброского серого цвета и, судя по внешнему виду, с ней не слишком церемонились - пластик во многих местах потерт и исцарапан. Взгляд ювелира перебрался на лицо гостя, внимательно изучая глубоко посаженные глаза, волевой подбородок, решительную линию рта, которая легко могла перейти в жесткий оскал. Словом, лицо вполне достойное человека, рано научившегося выживать без покровительства своей Гильдии или клана.

Путешественник. Бродяга, скитающийся от мира к миру в поисках неизвестно чего или просто не способный угомониться. Странник, повидавший с сотню миров, ни один из которых он не смог бы назвать родным.

– Эстейл - никудышный мирок, - спокойно произнес ювелир, - и соваться туда никому не стоит. Слишком невелик там шанс заработать деньжат на обратную дорогу. Вы согласны?

Миров, из которых практически нельзя выбраться, хватало. В основном это были планеты с обнищавшей культурой, почти полностью разрушенной промышленностью; у случайно попавшего туда путника не оставалось ни малейшего шанса вырваться из ловушки. Дюмаресту довелось повидать более чем достаточно подобных мест. Он неохотно кивнул.

– На Эстейле вы или работаете в шахте, или не работаете, - продолжал ювелир. - Но если вы подписали контракт, то улететь с планеты крайне затруднительно. Заработки низкие, цены высокие, поэтому трудяги постоянно не вылезают из долгов. И все же сильный человек способен одержать верх над системой. Экономя на каждой мелочи, отказывая себе во всех удовольствиях и не упуская ни единой возможности приумножить свои сбережения, он дождется своего часа. Отработав положенный по контракту срок, такой человек без всяких подозрений покинет планету. - Батик выдержал паузу и мягко добавил: - И кому придет в голову, что у вылетающего низшим классом пассажира в желудке спрятано целое состояние?

А то, что гость ювелира путешествовал низшим классом, не вызывало сомнений. Исхудавшее тело, запавшие глаза, неестественно тонкие кисти рук. Все это результат транспортировки в специальных контейнерах, предназначенных для перевозки животных. Живой груз в подобных контейнерах накачан транквилизаторами, заморожен и, можно считать, на девяносто процентов мертв. Риск отдать концы при такой перевозке составляет пятнадцать процентов - и все ради экономии средств на дорогу.

– Так вы берете кристаллы?

– Даю за них тысячу стергалов, - бесстрастным тоном ответил Экон Батик и тут же перевел сумму на более понятный язык: - Это стоимость двух перелетов высшим классом.

Дюмарест нахмурился:

– Но камни стоят дороже.

– Значительно дороже, - согласился ювелир. - Однако комиссионный налог придется платить мне, а не вам - вы же продаете, а не покупаете. Таким образом, я выручу за хоризмиты немногим более того, что плачу вам. К тому же, поскольку вы были гостем у меня дома, вам нечего больше опасаться. Итак, тысяча стергалов. Согласны?

На кивок Дюмареста ювелир ответил улыбкой - вернее, слегка скривил губы, что более походило за гримасу, чем на выражение удовольствия. И все же в его голосе послышалось удовлетворение, когда он произнес:

– Деньги вам вручат при выходе. А теперь, чтобы скрепить сделку - по бокалу вина? Вы не против?

Дюмарест догадался, что такова традиция, своего рода ритуал, в котором он, по соображениям вежливости, должен принять участие. Возможно, что за вином удастся что-нибудь разузнать.

Темное вино оказалось густым, ароматным и приторно-сладким. Оно приятно согревало горло и желудок. Сделав осторожный глоток, Дюмарест как бы невзначай обронил:

– Вы прожили долгую жизнь и многое знаете. Скажите, не слышали ли вы когда-либо о планете по имени Земля?

– Земля? - задумчиво глядя в свой бокал, переспросил Экон Батик. - Несколько странное название для планеты… Нет, не слышал. Вы ищете это место?

– Это тот самый мир, который я намереваюсь отыскать.

– Да сопутствует вам удача. Как долго вы задержитесь на Аурелле?

– Сам пока не знаю, - осторожно ответил Дюмарест. - Это зависит от…

– От того, найдете ли вы здесь для себя что-нибудь интересное или нет? - Ювелир снова отхлебнул вина. - Я потому спрашиваю, что почти наверняка смогу подыскать вам подходящую работу. Не каждый день встречаешь человека, способного предложить партию хоризмитов. Может статься, что немного погодя у меня появится для вас предложение. Естественно, выгодное, ведь вы не прочь подзаработать?

– Это могло бы меня заинтересовать, - стараясь выглядеть безразличным, отозвался Дюмарест. Он снова отпил вина, удивляясь, зачем мог понадобиться ювелиру. Человеку вроде Экона Батика должно хватать людей для всякого рода поручений, у него определенно нет нужды в услугах чужеземцев, какими бы талантами те ни обладали. Поставив бокал на стол, Дюмарест промолвил: - Благодарю за угощение и оказанный радушный прием. А теперь - как насчет денег?

– Они уже дожидаются вас на выходе. - Ювелир поджал тонкие губы. - Вы впервые на Аурелле, не правда ли?

– Да.

– Это несколько необычный мир и, возможно, мне удастся уберечь вас от беды. Если у вас возникнет искушение испытать судьбу в азартных играх, не делайте этого в «Котелке», «Павильоне бесчисленных наслаждений» или в «Пурпурном цветке». Вам может повезти, но вы точно не доживете до того момента, когда сможете пересчитать свой выигрыш. А вот «Дом гонга» отличается от других, там можно не опасаться за жизнь.

– Это заведение принадлежит вам? - поинтересовался Дюмарест.

– Разумеется. И если вам не терпится просадить свои денежки, то у меня есть шанс заполучить назад то, что я вам заплатил. И вот еще что - Аурелл не похож на другие миры. Пока вы остаетесь в городе - это вас не касается. Но если вы намерены попутешествовать по планете - ничего не принимайте на веру. У вас есть какие-нибудь планы?

– Для начала - осмотреться. Посетить местные достопримечательности. Есть у вас тут музей? Какие-нибудь научные учреждения?

Ювелиру едва удалось скрыть удивление.

– У нас есть Храм Знаний. «Кладор». Вы узнаете его по ребристому шпилю. Это гордость Саргона. Ну а теперь - хотите еще вина? Нет? Тогда наши дела закончены. Если возникнет необходимость, я свяжусь с вами. А пока - пусть вам во всем сопутствует удача.

– И пусть ваша жизнь преисполнится одной лишь радостью, - откликнулся Дюмарест и по вспыхнувшему на миг блеску крапчатых глаз ювелира понял, что, подхватив его тон, угодил хозяину. Ведь человек, настоявший на бокале вина для скрепления сделки, не мог остаться равнодушным к подобной любезности.

* * *

Бледно-зеленая стрелка-подсказка провела Дюмареста сквозь лабиринт коридоров ко входной двери, где приземистый человек вручил ему мешочек монет и невозмутимо дожидался, пока гость пересчитает их. Положив деньги в карман, Дюмарест вышел на улицу и прищурил глаза от яркого послеполуденного света. Над горизонтом низко висело изумрудное солнце, окрашивавшее чистые фасады зданий во множество оттенков зеленого - от темных полос на закрытых ставнями окнах и таинственных дверях, до ярких и бледных пятен на парапетах и живых изгородях, сплошь усыпанных голубыми, алыми и золотистыми цветами. Над крышами - на первый взгляд довольно близко - возвышался довольно необычный шпиль, который, завиваясь крутой спиралью вверх, заканчивался изящной стрелой с золотым шаром на острие. Догадавшись, что это и есть «Кладор», Дюмарест направился в ту сторону.

В Саргоне ни одну улицу нельзя было назвать прямой. Любая улица, переулок или мостовая извивались так, словно являлись частью полумесяца, круга, а то и витком спирали. Все они имели столь замысловато-неправдоподобные изгибы, будто их создатели следовали волнообразно-прихотливым движениям гигантской змеи. К дому ювелира Дюмареста доставил проводник; не мешало бы найти другого и до «Кладора», однако улицы были пустынными, а шпиль казался таким обманчиво близким, что Дюмарест решил положиться на собственные силы и довольно скоро обнаружил, что совершенно заблудился.

Он остановился, пытаясь сориентироваться. Солнце находилось там, где ему и положено было быть, шпиль - тоже, однако уже несколько дальше, а улица, на которой стоял Дюмарест, вела в совершенно противоположном направлении. Движение транспорта было очень незначительным, да и прохожие попадались редко. Поперечная аллея вывела Дюмареста на другую, более оживленную улицу, однако и та, к немалому его разочарованию, уводила прочь от цели.

Когда Дюмарест справился у какого-то прохожего, в каком направлении ему идти, тот потер подбородок и изучающе посмотрел на него:

– К «Кладору»? Черт возьми, приятель, ты там не найдешь ничего интересного. Тебе нужен «Нарн». Там есть все, что может доставить удовольствие мужчине. Девушки, вино, азартные игры, записи любых чувственных наслаждений, симуляторы - заказывай что душе угодно, и оно твое. Можно посмотреть и хороший бой. Тебе не нравятся классные поединки? Десятидюймовое лезвие и схватка до смерти. Послушай - найми меня в проводники, и я отведу тебя, куда только пожелаешь.

Зазывала, жаждущий заполучить комиссионные, решил Дюмарест, а вслух холодно произнес:

– Не напрягайся. Мне нужен «Кладор».

– Первый поворот направо, затем второй направо, потом первый налево, а от него третий налево и прямо. Если передумаешь и заглянешь в «Нарн», спроси Ярджа Венраша. Захочешь расслабиться, я тебе все покажу. Не забудь мое имя. Ты найдешь меня в «Дисафаре».

Дюмарест кивнул и двинулся дальше. Второй поворот направо привел его в узкий переулок, заполненный изумрудными тенями. По сути дела, это была просто щель между высокими домами, где всегда темнело раньше времени. Инстинктивно напрягая слух, Дюмарест двинулся неслышными шагами, стараясь держаться середины прохода. Впереди что-то стукнуло, и он невольно напрягся, когда из-за мусорного бака метнулось какое-то существо. Всего лишь мелкий хищник в поисках добычи; блестящие глазки сверкнули в темноте, когда Дюмарест проходил мимо того места, где прижавшийся к земле зверек чем-то хрустел. Сразу по левую руку открывался чуть более широкий переулок.

Приблизившись к повороту, Дюмарест пошел еще медленнее, всей своей кожей ощущая близость опасности. Это было довольно темное место, как нельзя лучше подходящее для засады. Черт его знает, может, зазывала специально направил его в ловушку. Саргон не лучше любого другого города; в нем имеются свои темные подворотни и свой собственный преступный мир. Мир тех, кто живет за счет беспомощных жертв. Мир грабителей и бандитов, предпочитающих убивать из-за угла.

Остановившись, Дюмарест уже решил было вернуться назад, но, услышав крик, замер.

Это был высокий, пронзительный крик. Скорее вопль, донесшийся из того самого переулка, в который Дюмарест не успел свернуть. Развернувшись на месте, он потянулся к ножу. Девятидюймовое лезвие, выскочив из ножен, блеснуло изумрудной зеленью в лучах заходящего солнца; свет заиграл на тонком, как игла, кончике и остром, как бритва, лезвии. Дюмарест в два шага достиг переулка и вместе с очередным воплем рванулся вперед. Женщина или девушка, подумал он, но, приглядевшись, понял, что ошибся. Не девушка, а ребенок, маленький мальчик, испуганно прижавшийся к стене.

Он был не один. Рядом застыл коренастый мужчина с всклокоченными темными волосами и искаженным от страха лицом. Его сцепленные руки были воздеты вверх, тщетно взывая к милосердию бандитов. Тех было трое, лица скрывали гротескные маски, украшенные рогами и клювами, блестящие одеяния сверкали от множества значков и эмблем. Маскировка или защита. Но хотя разглядеть, что скрывается под масками, было невозможно, намерения негодяев не вызывали у Дюмареста ни малейших сомнений. Грабители, ощетинившиеся ножами, которые они с удовольствием пустят в ход против беззащитных жертв. И будут резать, колоть и кромсать в кровавом угаре. Такие легко убьют мужчину, а может, и мальчика. Ублюдки, решившие слегка поразвлечься. Подонки - неизбежная принадлежность любой цивилизации.

Когда Дюмарест приблизился, один из бандитов обернулся. Маска, блеск глаз в прорезях, быстрый взмах ножа, на манер шпаги сжатого рукой в перчатке… Выпад вперед вместе со взмахом лезвия снизу вверх, чтобы пронзить незащищенный живот. Однако Дюмарест успел отскочить в сторону, его собственный нож рассек воздух, лезвие на что-то наткнулось, чуть задержалось и снова освободилось, отсекая пальцы бандита. Сопровождаемые фонтаном крови, нож и пальцы упали на землю, а клинок Дюмареста, не отдыхая, метнулся к нижнему краю маски и вонзился в податливое горло.

Не промешкав ни мига, Дюмарест бросился на ближайшего к нему из двух оставшихся бандитов, блокировал левой рукой выпад ножа противника, вскинул свое лезвие на уровень глаз и ударил - нож обагрился свежей кровью.

– Стой! - Третий бандит, бросив нож, отскочил назад. Теперь в его руке подрагивал лазер. - Идиот! - выкрикнул он. - На кой черт ты влез не в свое дело? Кто тебя просил? Нам был нужен только мальчишка. Ты мог бы спокойно пройти мимо и забыть все, что видел. Так нет, тебе понадобилось корчить героя. Ну что ж, теперь ты поплатишься. - Бандит прицелился. - Прямо в живот, - ухмыльнулся он. - Я прожгу тебе хорошую дырку в кишках. Умирать будешь долго, захлебываясь криком. Отправляйся к дьяволу! Получай!

Но Дюмарест уже ушел в стремительный бросок. Отпрыгнув в сторону, он взмахнул рукой, и нож, крутясь, полетел вперед. Он еще успел заметить рубиновый луч лазера чуть ниже маски, ощутить неприятный запах плавящегося пластика и нагретого металла. Бок Дюмареста пронзила нестерпимая боль, но затем луч оборвался, а ствол лазера дернулся вверх, когда под нижний край маски глубоко, по самую рукоять, вошел его нож.

И только тогда боль превратилась во всепоглощающий кошмар.

Глава 2

Мальчику на вид было лет шесть или чуть больше. Крепыш, с шапкой золотистых пшеничных волос, глубоко посаженные живые голубые глаза, прямая спина и плечи, по-детски слегка округлый живот, запястья с ямочками, пухлые губы. Он стоял возле кровати, очень серьезный. Когда он заговорил, его слова прозвучали даже слишком торжественно:

– Меня зовут Джонделл. Я должен поблагодарить вас за свое спасение от напавших на меня в городе бандитов.

Слишком высокий стиль для такого мальчугана, подумал Дюмарест и тем не менее в тон ему ответил:

– Был счастлив оказать услугу. Кстати, не просветишь ли меня, что произошло потом?

– После того, как вас ранили?

– Ну да.

– Вас спас Элрай. Он помог вам добраться до нашего рафта и привез к нам домой. Я прихватил ваш нож. Хотите, я вам его отдам?

– Если это незатруднительно.

– Я почистил нож, - сообщил мальчик. - Он был весь липким от крови, но я отмыл и отполировал его. Он много раз помогал вам?

– Не больше, чем того требовала необходимость.

– Я видел, как вы метнули его, - мечтательно протянул мальчик. - Вы научите меня бросать нож?

– Поживем - увидим.

Дюмарест сел на своей койке. Кроме простыни, на нем не оказалось ничего - только прозрачная повязка, туго стягивающая левый бок. Через нее можно было разглядеть, что рана практически затянулась. Гормоны, подумал он, или замедление времени, при котором чудодейственные препараты ускоряют метаболизм организма, и человек за несколько минут проживает как бы целый день. Однако Дюмарест сомневался в этом. Применение замедленного времени вызывает необыкновенно острый голод, а он ничего подобного не чувствовал. К тому же на его руках не осталось следов внутривенного вливания.

– За вами ухаживала Макгар, - поделился мальчик. - Она в этом знает толк, а еще, кажется, ей помогал Вимек.

– Вимек?

– Наш друг. Он иногда навещает нас. Если вы поживете у нас, то еще увидите его. Хотя я и зову его «он», я не знаю, что он собой представляет. Видите ли, Вимек не человек.

Дюмарест ничего не понял, но не стал требовать объяснений, а расслабленно откинулся на спину. Все это выглядело слегка забавно, но, с другой стороны, довольно удивительно. Для своего нежного возраста парнишка говорил слишком уж грамотно, будто с самых пеленок проходил курс интенсивного обучения. Хотя, быть может, для здешней культуры такие необычайно развитые детишки считаются обычным делом.

– Можно я заберу свой нож? - попросил Дюмарест.

Как мальчик и говорил, нож был чист, отполирован, лезвие заточено.

– А что с моей одеждой?

– Она у Макгар. Она отреставрировала ваши вещи. Может, вам нужно что-то еще?

Не помешала бы кое-какая информация, подумал Дюмарест, но решил, что с этим можно подождать, и покачал головой. Когда мальчик вышел, он встал и осмотрелся. Его поместили в комнату со стенами из грубо отесанного камня, низким потолком с тяжелыми балками и деревянным полом, доски которого явно были отполированы только многочисленными шагами жильцов. Спартанскую обстановку несколько смягчали ковры да еще несколько репродукций, яркими пятнами выделявшиеся на стенах. Из широкого окна лился бледно-зеленый свет. Над расстилавшимися почти до горизонта равнинами и колосящимися полями высоко стояло солнце. Гребень отдаленной горной гряды царапал небо щеточкой леса. Вниз по склону стекал ручеек. Конец широкой излучины терялся за домом.

Ферма, решил Дюмарест. Центральная усадьба какого-нибудь сельскохозяйственного комплекса. Где-то должны находиться стойла для скота, амбары и сараи для техники и инструментов, а также жилища работников. Распахнув окно, он набрал полную грудь воздуха. Тот оказался теплым, насыщенным незнакомыми запахами, густыми и бодрящими. Внезапно Дюмарест почувствовал, что голоден.

– Вам нельзя вставать, - раздался голос сзади. - Немедленно вернитесь в постель.

Дюмарест обернулся и увидел высокую женщину с коротко остриженными темными волосами, в ее темных глазах читалось недовольство, смешанное с удивлением. Стянутое в талии поясом платье из какой-то коричневой ткани скрывало полноватое, свежее тело. Босые ноги в кожаных сандалиях, сильные кисти рук, длинные пальцы с коротко обрезанными ногтями. Такие пальцы могли принадлежать скульптору или хирургу. Ничуть не смущаясь собственной наготы, Дюмарест спокойно выдержал взгляд женщины.

– В постель, - повторила она. - Немедленно.

– Это вы Макгар?

– Да, и еще я ваш врач, ваша сиделка и хозяйка. К тому же я вам очень благодарна и не хотела бы, чтобы у вас наступил рецидив. Если бы не защитная сетка вашей одежды, тот злосчастный луч стал бы для вас последним воспоминанием. Но сетка рассеяла тепло лазерного луча, значительно ослабив его проникающую силу. А теперь, прошу вас, вернитесь в постель.

Дюмарест послушался; помимо прочего, он и сам почувствовал приступ неожиданной слабости.

– Сколько времени я уже здесь?

– Десять дней. Вы лишились изрядного количества крови, но мне удалось возместить потерю. Кроме того, вы были сильно ослаблены и истощены от недоедания. Я держала вас под гипнотическим обезболиванием, используя быстродействующие гормоны для ускорения процесса заживления. Я бы применила и замедление времени, но, если честно, ваше состояние не позволило мне сделать это.

Макгар в нерешительности запнулась, и Дюмарест догадался о невысказанном вопросе.

– Шесть месяцев работы в шахте плюс скудное питание, - сухо произнес он. - Потом еще перелет низшим классом. Не самый лучший способ сохранить приличную форму.

– Нечто подобное я и предполагала, - кивнула Макгар. - Спасибо за доверие.

– Вы же мой врач, вам следует это знать, - тихо ответил Дюмарест. - Вы упомянули о гипнотическом обезболивании…

– Это моя собственная разработка. Вы не ощущали боли и могли регулярно принимать пищу, но ваши личные воспоминания остались нетронутыми, Эрл. - Заметив его удивление, она улыбнулась. - Кое-что мне все-таки необходимо было узнать - ваше имя, например. Но только из соображений терапевтической целесообразности, а не по бюрократическим причинам. Здесь, в Реладе, мы мало заботимся о подобных формальностях.

– Так называется ферма?

– Нет, вся эта местность. Временами вы начинали бредить, метаться, и, называя вас по имени, мне удавалось успокоить вас. Как бы там ни было, все уже позади. Хорошее питание и отдых скоро приведут вас в норму - будете как новенький.

– Как и моя одежда?

– Откуда вам известно?

– Мальчик сказал, что вы отреставрировали ее. Не слишком ли сложное слово для ребенка?

– Он очень необычный мальчик. - Сглотнув подступивший к горлу комок, Макгар добавила: - Я не умею открыто выражать свои чувства. Возможно, дело в привычке, но, поверьте, я испытываю все эмоции в полной мере. Не все можно выразить словами. Но знайте, все, что у меня есть, все, что вы захотите, - это ваше. Ведь если бы Джонделла забрали…

– Но ведь этого не случилось, - возразил Дюмарест.

– Элрай проявил полную беспомощность. Вы не должны винить его. Он умер бы за мальчика, но…

– Но он не умеет убивать, - закончил за нее Дюмарест. - И что бы он смог сделать против трех вооруженных ножами головорезов? Разве что умереть. Но спасло бы это ребенка?

– Его спасли вы. Вы тот, кто умеет убивать? - Макгар не стала дожидаться ответа. - Нет, вы не такой. Возможно, когда-то вам приходилось убивать, но только затем, чтобы выжить. И вам знакомо насилие, я об этом догадалась по шрамам на вашем теле. Следы от ножа, Эрл, - я не могу ошибаться. Такие же я видела у гладиаторов на арене.

Да, Дюмарест сражался и убивал на потеху ревущей и жаждущей крови толпе. Он снова почувствовал запах крови, ощутил сгустившийся от ненависти воздух, увидел звериные взгляды из-под масок цивилизованности, когда якобы культурные мужчины и женщины вопили, требуя смерти. Это как очистительная клизма для деградирующей цивилизации, а для скитальца - возможность подзаработать и заслужить репутацию отъявленного головореза.

– Человек привыкает к насилию, - мягко продолжала Макгар. - Но, кроме того, Элрай рассказал о невероятной скорости, с которой вы действовали. Метнуть нож так же быстро, как иной стрелок нажимает на спуск! Послать его на двадцать футов, причем раньше, чем луч достиг вас. Да будь расстояние чуть меньше, вас даже не зацепило бы. Нет, Эрл Дюмарест, вы необыкновенный человек, и я благодарю всех богов, какие только были и есть, что вы оказались в нужном месте и в нужное время.

Хотя лицо женщины оставалось по-прежнему бесстрастным, голос выдавал ее - в нем промелькнуло несколько дрожащих ноток. Другая на ее месте уже давно бы расплакалась, хватала бы его за руки или, чего доброго, и вовсе забилась бы в истерике. Тем не менее, за ее словами пряталась более чем простая благодарность. Хотя ужас случившегося уже отступил, Макгар до сих пор была не в силах успокоиться и изгнать неотвязные мысли о том, что могло бы произойти.

Дюмарест знал, что может протянуть руку и дотронуться до нее, что стоит ему только захотеть, и она отдаст ему все, даже себя, по доброй воле. Однако вместо этого он спокойно произнес:

– Эти негодяи хотели забрать мальчика. Вам известно - почему?

Макгар глубоко, судорожно вздохнула:

– Может, ради выкупа?

– Только в том случае, если вы богаты, - сухо возразил Дюмарест. - Вы богаты?

– У нас есть ферма, кое-какие сбережения. Но у вас одного больше наличности, чем имеем все мы.

– Может, дело в собственности? Ваша ферма дорого стоит?

– На Аурелле земля дешевая. Живем мы неплохо, еды хватает - но и только.

– У вас есть враги?

– Нет. По крайней мере, я таких не знаю.

– Тем не менее кто-то, по неизвестным пока причинам, хотел выкрасть вашего ребенка. Ведь я правильно понимаю, что он ваш сын?

– Он плоть от плоти моей, - выдохнула Макгар. - Да, он мой сын.

– Эти бандиты оказались там не случайно, - задумчиво произнес Дюмарест. - Они знали, что им нужно и где искать мальчика. Элрай часто брал его с собой в город?

– Нет, не очень. В тот раз он отправился за какой-то деталью для машины и решил, что Джонделлу будет интересно прокатиться с ним. Они немного побродили по городу, поглазели на витрины, заглянули в «Кладор». Вполне обычная прогулка для мужчины с маленьким мальчиком. А потом, когда они уже направлялись к тому месту, где оставили свой рафт, на них напали эти негодяи. Должно быть, замышляли ограбление. А когда появились вы, тот, что был с лазером, понадеялся, что вы ему поверите. Может, просто предостерегал.

– Может быть.

– Скорее всего так. Зачем кому-то понадобилось похищать моего мальчика? Откуда им было знать, где найти его? Нет, это простое совпадение - иначе и быть не может.

И хотя Дюмарест сильно сомневался в этом, одно ему стало совершенно очевидно - Макгар не желала обсуждать этот вопрос с посторонним человеком. К тому же у него не было желания оказаться вовлеченным во все это. В конце концов, мальчишка не сирота. У него есть мать и, кажется, отец, хотя с этим пока не совсем ясно. Есть ферма, на которой он живет, работники, которые зависят от ее владельцев и потому обязаны защищать их жизнь и имущество. Покровительство Палаты Гильдии, как бы слабо оно ни было. И наконец, здесь, в Реладе, мальчик надежно укрыт от города.

Да, у Джонделла здесь защитников куда больше, чем когда-либо имел Дюмарест. Куда больше комфорта, спокойствия и, несомненно, любви. Эрл откинулся на подушки, словно в полудреме вспоминая те времена, которые не стоило вспоминать, когда постоянным его спутником был голод, а игрушками служили лишь камни да мусор.

– Вы устали, - сказала Макгар. - Мальчик поторопился разбудить вас, а ваша рана еще не зажила. Я пришлю вам поесть, вы отдохнете и снова будете здоровы. Стоит ли мне говорить, что вы можете оставаться у нас столько, сколько пожелаете?

– Вы очень добры.

– Не добра, а заинтересована в вас. С вами все чувствуют себя надежнее, и я… - Запнувшись, она закончила небрежным тоном: - И я, как врач, не хотела бы видеть, как мои труды пойдут прахом. Итак, вы готовы пообедать?

На обед подали отбивные - толстые, почти сырые, поджаренные на древесном угле. На гарнир яйца и несколько кусочков масла. Дюмарест ел и спал, просыпался и снова ел, жадно поглощая высокопротеиновую пищу, призванную восстановить потерянную энергию и нарастить жировой слой, который организм почти полностью израсходовал за последние несколько месяцев. Через два дня Эрл был уже на ногах. Он подолгу гулял вдоль полей, выполнял посильную физическую работу, чтобы восстановить мышечный тонус и размять сухожилия. И почти все время рядом с ним крутился Джонделл.

Одетый в темно-коричневые брюки и такую же рубашку, в грубые башмаки на маленьких ногах, он вел себя очень сдержанно, если не сказать чопорно. На шее мальчика болталось ожерелье из каких-то бусин - крупных, размером с небольшое яйцо, ярко раскрашенных. Бусины были нанизаны на кусок проволоки, между каждой бусинкой затянут тугой металлический узел. Семена, решил Дюмарест, семена какого-то экзотического растения, которые привлекли внимание и восхитили ребенка. Однако временами ему было трудно думать о Джонделле как о ребенке. Слишком уж грамотно тот говорил, слишком взрослым выглядело его поведение.

– Как вам удается каждый раз попадать топором в одно и то же место? - наблюдая, как Дюмарест колет дрова, спросил мальчик. - Когда я сам попробовал так сделать, то все время попадал в разные точки.

– Нужно целиться через топорище, - объяснил Эрл. - Через точку возле твоих рук. Другая точка - лезвие.

– А вы можете бросать топор так же метко, как нож?

Дюмарест перевел взгляд на валявшееся неподалеку бревно, взвесил в руке топор, определяя баланс, затем неожиданно сильным броском метнул его. Топор глубоко вошел в дерево.

– Как бы мне хотелось научиться делать так же, - восхищенно произнес мальчик. - Вы не могли бы поучить меня?

– Этому нельзя научить. Можно только показать, а уж все остальное зависит от тебя самого. Нужно уметь определять баланс и оценивать расстояние. Но это требует длительных тренировок.

– А ножом? Вы можете научить меня метать нож? Пользоваться им?

– Попроси об этом своего отца.

– Элрай мне не отец. Он всего лишь женат на Макгар.

Слова Джонделла только подтвердили то, о чем Эрл и сам догадывался. Не мог у двоих темноволосых и кареглазых людей родиться светловолосый голубоглазый сынишка. И тем не менее Элрай выполнял отцовские функции, поэтому обучать всему, что должен знать мальчик, входило в его обязанности.

– Но на нас снова могут напасть, - решил схитрить Джонделл. - Тогда бы мне пригодилось умение защитить себя. Пожалуйста, научите меня обращаться с ножом.

– Ты полагаешь, что на тебя могут напасть снова?

– Не знаю. Но раз уж такое случилось, я хочу уметь постоять за себя. Элрай не станет меня учить. Он не признает насилие, говорит, что цивилизованному человеку нет нужды прибегать к драке.

– Тут он прав, - спокойно заметил Дюмарест.

– Но если цивилизованный человек столкнется с нецивилизованным?

Слишком хитрый вопрос для любого малого… хотя в каком возрасте сам Эрл начал это понимать? Лет в шесть, когда охотился с грубой самодельной пращой и наказанием за промах был жестокий голод? Или в семь, когда… Эрл глубоко вздохнул, не желая углубляться в воспоминания.

– Нужно держать нож вот так. - Он показал. - Большой палец направлен к лезвию, кончик ножа - вперед и вверх. Не старайся делать колющих движений. Можно промахнуться, наткнуться на кость, лезвие может каким-то образом застрять, и ты сам себя обезоружишь. Нужно резать кромкой лезвия. Вот так. - Эрл резанул по воздуху ножом, повернув его так, что лучи солнца заиграли на лезвии. - И еще, если тебе придется защищаться, оставь все сомнения. Действуй быстро, делай то, что следует делать. Не бойся, что тебя могут зацепить или поранить, а главное - постарайся не поддаваться страху. Страх замедляет реакцию, дает противнику шанс достать тебя раньше, чем ты его. Подними нож на уровень глаз и…

– Ну хватит! Достаточно! - Неслышно ступая по мягкой земле, к ним незаметно подошел Элрай. Он стоял весь напряженный от едва сдерживаемой ярости, его лицо пошло красными пятнами гнева. - Джонделл! Немедленно домой!

Проводив взглядом удалявшегося мальчика, Дюмарест посмотрел на небольшую группу наблюдавших за ними работников. Малорослые мужчины с жидкими волосами выглядели какими-то подавленными; из окон хижин, тесно сгрудившихся вокруг хозяйского дома, выглядывали их жены.

– Вы наш гость, - возмущенно начал Элрай. - Но будь вы даже моим братом, я ни за что бы не позволил того, что только что видел. Что вы за человек, если обучаете несмышленого мальчугана убивать и калечить людей? Пускать в ход оружие разрушения? Так-то вы платите за наше гостеприимство?

Дюмарест посмотрел на зажатый в руке нож, на побелевшие костяшки пальцев, на подрагивавший кончик лезвия и быстро спрятал оружие в ножны.

– Мы очень многим вам обязаны, - продолжал Элрай. - Я признаю это, но некоторые вещи я просто не могу допустить. Джонделл еще ребенок, и с ним следует обращаться как с ребенком.

– Но он все же мужчина, - хрипло возразил Эрл. - Пусть еще маленький, но мужчина. Однажды он вырастет и повстречает парней, у которых не было таких щепетильных опекунов. И если те поймут, что он слаб, они без колебаний нападут на него, и у мальчика не останется иного выбора, как поднять лапки кверху. Вот тогда-то его гордость и будет сломлена; а если у него все же достанет храбрости и он решит биться насмерть, то, умирая, вряд ли поблагодарит вас за то, чему вы его не научили.

Не дожидаясь ответа Элрая, Дюмарест развернулся и быстро зашагал мимо наблюдавших за ним работников, направляясь к отдаленной гряде с устремленными к небу деревьями. За грядой открывалась новая, еще не тронутая человеком равнина. Никаких признаков дорог или тропинок. Петляя между нагромождениями камней, текла бледно-зеленая речка. Далее к северу поднимались горы со снежными шапками вершин. Настоящая пасторальная картина чарующей красоты и покоя, настоящий оазис умиротворения, о котором человек может только мечтать. Но где-то еще дальше, за всей этой идиллией, находился город с космодромом и кораблями, которые скоро унесут его в космос, к иным мирам. Как знать, может, один из них окажется его родным… он и так слишком задержался на Аурелле.

* * *

Когда Дюмарест вернулся в усадьбу, было уже довольно поздно, небо переливалось звездами - мириадами люминесцирующих точек, сгруппированных в замысловатые геометрические фигуры. Обыкновенный ночной пейзаж, как на любой другой планете, расположенной неподалеку от сердца Галактики, от Центра, где солнца находятся очень близко друг к другу и не счесть обитаемых миров.

В доме и в сгрудившихся вокруг него хижинах горел свет, в воздухе плавали запахи готовой пищи. Шагнув за порог, Дюмарест услышал голоса и остановился, уловив свое имя. Догадавшись, что Элрай и Макгар говорят о нем, о чужаке, принятом в их дом, он прислушался.

– Нет! - твердо возражал Элрай. - Я не допущу этого! Нож в таком возрасте! Это просто неслыханно!

– На долю Эрла выпала нелегкая жизнь, поэтому он по-своему понимает справедливость. - Немного помолчав, Макгар тихо добавила: - Будь это не так, разве ты сидел бы сейчас здесь?

– Ты снова напоминаешь о том, что считаешь моим слабым местом?

– Быть добрым не значит быть слабым, Элрай. Однажды это может привести к печальному концу. А я хочу, чтобы Джонделл вырос сильным. Чтобы мог твердо стоять на ногах и полагаться только на себя. Черт побери, Элрай! Я всего лишь хочу, чтобы мальчик остался жив!

Ее крик шел от самого сердца - крик души матери, испуганной за своего ребенка. Дюмарест, как и Элрай, почувствовал выплеснувшуюся в этом крике боль. Когда Элрай снова заговорил, его голос прозвучал несколько подавленно:

– Я тоже беспокоюсь за мальчика, Макгар, тебе это хорошо известно. Для меня он как родной. Но что мы знаем о Дюмаресте? Он нам чужой. Скиталец, бродяга, а то и похуже того. Нападение на нас могло быть подстроено, его заступничество - тоже. И все это для того, чтобы пробраться сюда, к нам. И потом, он слишком сблизился с Джонделлом. Мальчик от него не отстает, ходит повсюду за ним словно приклеенный. Говорит, слушает, перенимает повадки, а может, что еще. Как мы можем быть уверены в его благонадежности?

– Трое человек убиты, Элрай. А сам Дюмарест получил тяжелое ранение - вот чему мы должны верить. И потом…

– Да?

– Тебя беспокоит, что они сблизились?

– Да, беспокоит.

– А ты не догадываешься о причинах? - В голосе Макгар послышалось участие. - У этого скитальца, бродяги, как ты его называешь, нет ни дома, ни семьи. Возможно, он тоскует о сыне, которого у него нет. О мальчике, которого можно было бы многому научить, многое передать, воспитать похожим на себя. Я наблюдала за ними, когда они вместе, и мне понятно то чувство одиночества, которое должен испытывать Эрл. Он находился у меня под гипнотическим обезболиванием, а в таком состоянии обман невозможен. Дюмарест нам не враг. Он очень одинокий человек, который постоянно что-то ищет. Кто знает, может, он подсознательно почувствовал, что нашел то, чего ему до сих пор не хватало.

– Мальчика, - хрипло выдавил Элрай. - Приемного сына. А ты? Ты сгораешь от желания стать его женой!

В голосе Макгар прозвучало искреннее удивление:

– Элрай! Ты что, ревнуешь?

– А ты станешь это отрицать?

– Ты несешь совершеннейшую ерунду!

– Значит, ты не отрицаешь такой возможности, - упавшим голосом произнес Элрай. - Да и как ты можешь? Я все видел и все знаю.

Развернувшись, Дюмарест тихонько вышел из дома под звездную ночь. Там он прокашлялся, пошаркал ногами и, громко хлопнув дверью, снова вошел в дом. Из открытой двери комнаты, где сидели Элрай и Макгар, лился свет. На столе стояло вино, лежал хлеб и остатки ужина.

Прямо с порога Эрл заявил:

– Мне пора уезжать. Если вы подбросите меня до города, буду вам очень признателен.

– Вы покидаете нас? - В голосе женщины послышалась тоска, зато в глазах хозяина Дюмарест уловил выражение облегчения.

– Да, есть еще кое-какие дела.

– Но вы еще не совсем поправились. - Макгар поднялась, чтобы захлопнуть дверь, но так и осталась стоять перед Эрлом. Было видно, как тяжело вздымается и опадает грудь под ее платьем. - Ваша рана еще не совсем зажила. К тому же вам необходимо хорошее питание и отдых.

– Ну, это я найду и в городе.

– Я как раз собирался туда завтра, - засуетился Элрай. - Могу захватить вас с собой.

– Но… - Макгар с трудом старалась выглядеть спокойной. - Вы поступаете весьма неразумно - это мое мнение как врача. Могут возникнуть осложнения после перенесенного ранения. Думаю, дней через пять вы могли бы отправиться в город, но поездка сейчас - неоправданный риск.

– В городе тоже есть доктора, - вмешался Элрай. - К тому же у рафта мягкий ход. Мы полетим медленно, с максимальным комфортом. - И добавил: - Хватит причитать, Макгар. Эрл взрослый человек и способен сам отвечать за свои поступки.

– Это так, - упавшим голосом отозвалась женщина. - Надеюсь, что это так.

Она опустила взгляд на стол с остатками ужина, затем, подняв глаза на Дюмареста, встретилась с его спокойным взглядом.

– Вы ведь еще не поужинали, - упрекнула его Макгар. - Мы вас ждали, но вас не было так долго… - Она слабо махнула рукой. - Может, все-таки поужинаете перед сном?

– Конечно, - ответил Эрл, - я поужинаю.

Глава 3

Отовсюду доносились слабые, едва различимые звуки: скрип бревен, шорох листьев, потрескивание оседающих половиц и ступенек лестницы. Через окно струился слишком яркий звездный свет, и казалось, что сам воздух насыщен какой-то тревогой. Дюмарест беспокойно ворочался в постели. Он уже принял решение уехать, осталось только дождаться утра, однако какое-то смутное, не дававшее заснуть беспокойство томило его.

Он поднялся, подошел к окну и, выглянув, всмотрелся в пустынный пейзаж - серебристую ленту реки, траву, казавшуюся в темноте почти черной. Подгоняемые легким ветерком, по небу лениво плыли облака. Осторожно подойдя к двери, он остановился и прислушался. До него донеслось отдаленное, неразборчивое бормотание. Быстро одевшись, Эрл вышел из комнаты и спустился по лестнице. По мере приближения к входной двери голоса слышались все отчетливее, а когда он отворил дверь, то стали еще громче. В нескольких хижинах горел свет, гул голосов продолжал нарастать, теперь в нем угадывалось пение. Слов было не разобрать. Псалом, догадался Дюмарест, мольба о чем-то, а может, благодарственная песнь, трудно сказать. Дверь одной из хижин распахнулась, и мелодия устремилась к небесам, но внезапно оборвалась на высокой ноте. Из дверного проема лился поток света, и в нем, обернувшись к собравшимся в хижине, стояла Макгар. Изнутри вырвался тонкий, пронзительный крик новорожденного младенца.

– Малыш будет здоровым, - говорила женщина. - Он вырастет высоким, сильным, быстрым, как ветер. Он станет вам утешением и отрадой.

В хижине снова запели псалом, а Макгар, закрыв за собой дверь, направилась через двор. Внезапно, заметив Дюмареста, она резко остановилась и, прижав руку к груди, сдавленно вскрикнула. На ней был только легкий халат, кое-как застегнутый спереди и открывавший взору обнаженную грудь. Видно, все произошло слишком быстро, решил Дюмарест, и Макгар подняли прямо с постели.

– Эрл, это вы?

– Я услышал пение и вышел посмотреть, в чем дело.

– Роды, - пояснила Макгар. - И трудные роды, поэтому послали за мной. В общем, ничего особенного, но люди они простые и не умеют справляться со всякого рода неожиданностями. Предпочитают просить помощи то у богов, то у духов или даже у ветра и звезд. Из-за частых кровосмесительных браков у них произошли необратимые изменения в психике, и начисто отсутствует какая-либо инициатива. Зато они честные, исполнительные работники.

– Где вы их взяли?

– Они всегда были здесь. Жили в лесах, вели полудикое, примитивное существование. Одни их суеверия чего стоят! Мне кажется, что они потомки первопоселенцев, хотя… - Взглянув Эрлу в лицо, Макгар неожиданно осеклась. - Что-то не так?

– Вы назвали их потомками первопоселенцев…

– Я имела в виду тех, кто действительно первым появился здесь. Аурелл заселялся много раз, на нем хватает остатков всякого рода деградирующих культур. Сейчас на планете стабильная цивилизация, но бывали времена, когда каждый стоял сам за себя, а там - хоть потоп. Вы ведь видели Саргон? Ну да, видели… И не удивились, почему там такие изогнутые улицы? Это потому, что они строились ворами и грабителями, которые хотели иметь возможность в любой момент ускользнуть от выстрела. Когда-то они облагали поборами любой, даже самый незначительный груз, покидающий или прибывающий в космопорт. Позже были построены новые космодромы, созданы иные культуры, но они так и не слились в единое целое, как это произошло с другими мирами. Сейчас Саргон считается городом-государством, а Релад - сельскохозяйственным округом. Дальше к западу находятся Фроум и Икинолд. А еще дальше - морская культура Джелбтела. - Макгар раздраженно махнула рукой. - Но сейчас не время для исторических экскурсов. Да и сомневаюсь, чтобы вам это было интересно.

– Вот тут вы не правы, - откликнулся Эрл. - Мне очень интересно послушать про первопоселенцев.

– Мы их называем хегельтами. Это люди, хотя и безнадежно погрязшие в разных суевериях. К тому же, как я уже говорила, они замкнулись на кровных браках и скоро доведут себя до полного вымирания. Приток свежей крови мог бы спасти их, внеся живительную струю. Но эта идея почему-то не привлекает хегельтов. Ни одна их женщина не сойдется с мужчиной чужого племени, и ни один мужчина даже не взглянет в сторону женщины не своего рода. Думаю, еще несколько поколений, и они или полностью дегенерируют, или попросту вымрут. Ну а пока они вполне довольны своим существованием. Вам не надоело?

– Нет.

– Тогда, может, немного прогуляемся? Мне теперь все равно не заснуть. Пойдемте?

Макгар взяла Дюмареста под руку и повела к реке, к тому месту, где берег полого спускался прямо к журчащему потоку. Там она сначала села, потом откинулась на спину, согнув одно колено и обнажив при этом плавный изгиб бедра. Что это? Нарочито беззаботная поза, продуманное соблазнение или простое желание расслабиться в обществе человека, которому она целиком доверяет?

– Как здесь красиво, - мечтательно протянула Макгар. - Чувствуешь такой покой, такое наслаждение. Временами наша жизнь начинает следовать природным циклам, смене времен года. Мне кажется, люди напрасно цепляются за города, когда они могут жить на природе.

– Но природа не всегда благосклонна к человеку, - возразил Дюмарест. Он сидел рядом с женщиной, повернувшись лицом к реке и наблюдая за водным потоком. - Что вы делали до того, как вышли замуж за Элрая?

– Работала врачом.

– Чем именно вы занимались?

– Изучала историю происхождения видов. Видите ли, получив диплом, я так и не успела поработать по специальности. Мне повезло - предложили работу в «Кладоре», и я согласилась. Там я занималась биологическими исследованиями и генной структурой местных форм жизни. Вот откуда мои обширные познания о хегельтах. Один из наших профессоров выдвинул теорию, - а может, просто где-то ее вычитал, - что все люди произошли из одного и того же мира. Забавно, но было очень интересно опровергать его рассуждения.

– И вам удалось? - поинтересовался Дюмарест.

– Что? Опровергнуть? А я и не должна была. К тому же сама концепция - не что иное, как фантастический нонсенс. Как могла одна планета породить всех людей, заселяющих ныне Галактику? А если еще принять в расчет все множество рас… - Макгар слегка потянулась, и сползший халат оголил ее плечи, но она не обратила на это никакого внимания. - Вас и в самом деле интересуют хегельты?

– Не хегельты, а Изначальные люди.

– А есть разница?

– Изначальные люди - это последователи некоего религиозного культа, учение которого базируется на догмате, что все человечество, весь род людской развился от одного и того же корня. Они верят, что таким корнем была одна-единственная планета, которую они величают Терра. Изначальные люди необычайно замкнуты, они никого не обращают в свою веру. Вся их деятельность окутана тайной. Вы когда-нибудь слышали о них? Нет ли какой-нибудь информации об этой секте в «Кладоре»?

– Насколько мне известно, нет.

– Вы в этом уверены? Может, в каких-нибудь старых книгах или завалявшихся рефератах? Хоть где-нибудь?

Макгар почувствовала в голосе Дюмареста страстную одержимость и надежду. Видимо, эта надежда уже часто рушилась, но до сих пор не умерла. Она поднялась с травы, села, обхватив колени руками, и, глядя на четкий профиль Дюмареста, на освещенную звездным светом жесткую линию его подбородка, осторожно спросила:

– Я ничего о них не знаю, но почему это вас так беспокоит?

– Другое название Терры - Земля.

– Земля, - задумчиво произнесла женщина. - Однажды в бреду вы упомянули Землю. Что это за место?

– Это мир. Мой мир.

– Разве может планета носить такое имя? - Голос Макгар напоминал журчание реки. - Это все равно, что назвать мир песком, пылью или почвой. Земля здесь - вот она. - Женщина коснулась травы под ними. - Но мы называем нашу планету Аурелл.

– Земля существует на самом деле, - настаивал. Дюмарест. - Это очень старый мир, крайне искалеченный в древности войнами. Там не так много звезд вокруг и одна-единственная огромная луна, висящая в небе подобно бледному солнцу.

– Это всего лишь легенда, - догадалась Макгар. - Я слышала о таких мирах, которых никогда не существовало. Джекпот и Бонанза, Эльдорадо и Камелот. Еще Эдем, хотя, по-моему, такая планета существует на самом деле.

– Их целых три, - мрачно сообщил Эрл, - а может, даже больше. Но Земля - одна, я родился на ней и когда-нибудь обязательно отыщу снова.

– Но… - Макгар осеклась и нахмурилась, затем снова заговорила, будто с ребенком, осторожно подбирая слова: - Если, как вы говорите, вы родились на Земле, а потом были вынуждены покинуть ее, то почему не можете просто взять и вернуться обратно?

– Потому что никто не знает, где она находится. Моей планеты нет ни в одном атласе, даже название никому ничего не говорит. Координаты тоже утеряны. Люди считают, что это всего лишь легенда, и только улыбаются, когда я произношу ее имя.

– Затерянный мир, - задумчиво произнесла Макгар. - Где-то на краю Галактики; если там мало звезд, то такое вполне возможно. Не хватает кораблей, слабо развита торговля. Но вы сказали, что покинули ее?

– Совсем еще мальчишкой. Пробрался тайком на корабль, и мне повезло больше, чем я того заслуживал. Пожилой капитан оказался добрым человеком, он обращался со мной, как с сыном. Вместо того чтобы прогнать с корабля, он позволил мне отработать стоимость перелета. А потом были другие полеты, другие миры.

Постоянные перелеты от одной планеты к другой, каждый раз все ближе к Центру Галактики, где звезды теснятся друг подле друга, и где снует великое множество кораблей. Путешествия длиною в годы, пока не забылось даже само имя «Земля», став туманной мечтой. Затем годы иных странствий - по пустынным пространствам, в постоянном поиске кого-нибудь, кто мог бы указать обратный путь, дать координаты, которые помогли бы ему вернуться домой.

Почувствовав, как рука Макгар коснулась его руки, Эрл обернулся и посмотрел ей в лицо. И увидел, как сочувственно расширились блестящие в темноте глаза женщины.

– Кажется, теперь я понимаю, - мягко произнесла она. - Я знала, что вы ищете что-то, но думала… впрочем, теперь это не важно. Я и не предполагала - да и как я могла догадаться? - что вы ищете потерянный дом. Есть у вас хоть что-то, что может направить на верный путь?

Что у него есть? Так, обрывочные сведения - сектор Галактики, кое-какие обозначения, само название, кое-что еще. Достаточно, чтобы начать - если, конечно, раздобыть деньги для покупки приборов, оборудования и оплаты специалистов. Но чтобы зафрахтовать корабль и обеспечить безопасность поисков, нужно намного больше. Однако всегда оставалась надежда, что существует и другой путь - стоит только найти человека, который знает, где искать Землю, знает точные координаты и может дать верный ответ.

– Эрл! - Пальцы женщины крепко сжали его руку, и он почувствовал, как ее захлестнули чувства. - Ох, Эрл!

– Ну вот, теперь вам известна история моей жизни, - бодрым тоном проговорил он. - Сбежавший из-под опеки мальчишка, который решил, что давным-давно пора возвращаться домой. Вот почему завтра я уезжаю. Или это уже сегодня?

Взглянув на звезды, Макгар вздохнула:

– Сегодня. А вам обязательно нужно ехать?

– Да.

– Но почему, Эрл? Вы здесь желанный гость. Даже более чем желанный.

– И для Элрая?

– Ну да! Вы же не думаете, что… - Она запнулась, затем упавшим голосом прошептала: - Значит, вы все слышали. Не могли не слышать. Вы вошли в дом, потом вышли и снова вошли. Ну и что из того? Какое это имеет значение?

Эрл не ответил. Он разглядывал в небе серебристый след метеора, отразившийся в реке.

– Да, мы женаты, - усталым голосом продолжила Макгар. - Но на Аурелле такая связь не считается чем-то незыблемым и по желанию одной из сторон может быть расторгнута. Наш брак - не более чем брак по расчету. И всегда был таким. Я вложила свои деньги в ферму, а Элрай выразил желание заниматься хозяйством. Обоюдное соглашение для обоюдной выгоды, потому что даже на Аурелле одинокой женщине с ребенком приходится не сладко. К тому же мальчику нужен отец, которому можно подражать, у которого можно учиться и с кем он чувствует себя в безопасности. Эрл!

– Нет!

– Ты нравишься Джонделлу, он нуждается в тебе. Ферма принадлежит мне, и если…

– Нет! - с хрипом выдавил Эрл. - Забудьте об этом!

И тогда Макгар явно решила прибегнуть к средству, куда более красноречивому, чем возражения, - она расслабленно откинулась на душистую траву. Свет звезд мягко высветил округлые формы ее бедер и плеч, выпуклости полных грудей. Более чем соблазнительная приманка для одинокого мужчины, особенно если к ней прилагается ферма и спокойная жизнь, да еще замечательный мальчишка, который так привязался к Дюмаресту, что с легкостью мог стать ему сыном. Неплохой обмен за холодную пустоту космоса и бесконечные поиски утраченного мира.

– Мы могли бы поступить следующим образом, Эрл, - тихим голосом произнесла Макгар. - Мы все отправились бы в город, оформили бы там развод, а потом поженились. Элраю выплатили бы компенсацию. Ты мог бы стать здесь хозяином, воспитывать Джонделла, научить его всему, что следует знать мальчику, направить его первые самостоятельные шаги. Но ты этого не хочешь, поэтому я предлагаю другое. Останься здесь хотя бы на время. Защити мальчика. Посвяти ему всего лишь год своей жизни.

Какая решительная женщина, подумал Дюмарест. К тому же умная. За год он застрянет здесь так, что не только не сможет, но и не захочет оставить мальчика, будет готов на любые условия. Не потребуется даже года - при хитрости Макгар и скрытой агрессивности Элрая все случится гораздо раньше.

– Эрл?

– Уже поздно. Нам лучше вернуться домой.

– Вас не заинтересовало мое предложение?

– Нет.

– Даже ради мальчика?

– Если вы боитесь за сына, то продайте ферму и переезжайте в город. Наймите охрану и службу слежения. А еще лучше, сядьте на корабль и затеряйтесь на какой-нибудь другой планете.

– Как это сделали вы, Эрл?

Уловив иронию в ее словах, он вспомнил, что эта женщина наблюдала за ним, когда он совершенно беспомощный находился под гипнозом. В таком состоянии она могла выведать у него все, что ей заблагорассудится. И едва ли женское любопытство могло удовлетвориться лишь именем заинтересовавшего ее человека.

– Да, как я, - согласился Дюмарест. - Вам ведь про меня все известно.

– О многом я просто догадалась. Даю слово - я не копалась в вашей памяти, многое было очевидно и так. Например, страх, который вы пытаетесь подавить, ваше прошлое, которое вы должны скрывать. - Взглянув на небо, Макгар вдруг осеклась. - Эрл!

– Что такое?

– Вон там, видите?

Темное пятно на фоне звездной россыпи, какой-то продолговатый предмет, выросший прямо на глазах, заходивший на посадку за домом и хижинами.

– Это рафт, - определил Эрл. - Может, гости?

В ответ грохнул оглушительный взрыв, последовавший за столбом пламени. Работники фермы с криками бросились под покров спасительной темноты. И вновь все повторилось - столб пламени, еще взрыв. Поднимаясь все выше, огонь набросился на стены и кровлю, окрашивая окрестности багровыми и оранжевыми тонами. В воздухе запахло дымом и гарью.

Дюмарест почувствовал, как женщина оторвалась от него и бросилась к дому. Он догнал ее, схватил за руку и швырнул на землю, зажав свободной рукой ее рот.

– Тихо, - прошептал он ей прямо в ухо. - Постарайся молчать.

Макгар кивнула, а когда Эрл освободил ей рот, с трудом проглотила слюну и, взглянув на пожарище, всхлипнула:

– Там же мальчик, Эрл! Боже милостивый, там Джонделл!

Мальчик оставался в доме вместе с Элраем и несколькими слугами, а сам дом - по крайней мере, пока - выглядел целым. Всматриваясь в разгоравшееся зарево, Дюмарест прищурился. На фоне пылающих хижин можно было разглядеть фантастические фигуры людей в защитной броне с торчащими во все стороны коническими шипами. Их головы скрывали шлемы с забралами, украшенные плюмажами и лентами. Обезумевшие посланцы ада, уничтожающие все на своем пути… или люди, желающие, чтобы их принимали за таковых.

Эрл заметил, как один из чужаков швырнул что-то в амбар. Из распахнутых дверей вместе с грохотом взрыва вырвались клубы дыма и пламени. Остальные пришельцы бегали по двору, пронзая пиками съежившихся от страха работников, их дикий хохот заглушал вопли умирающих.

– Это мелевганиане, - прошептала женщина. - Те, что живут за южными пустынями. Они все сумасшедшие. Эрл! Мы должны спасти мальчика!

Одним движением руки Дюмарест снова прижал Макгар к земле, ощутив при этом, как напряглось ее тело в попытке подняться.

– Мы ничего не можем сделать, - зашипел он. - Пока не можем. Но Джонделл все еще в безопасности.

Дюмарест внимательно оглядел дом. Окна по-прежнему были темными, отражая лишь зарево пожара. Значит, домочадцы до сих пор оставались закрытыми там, и это встревожило Эрла. Вряд ли Элрай и слуги до сих пор спали, к тому же в доме должно было иметься оружие, возможно, даже лазеры или ружья для охоты на зверя. А то, что годится для хищников, может справиться и с человеком. Сейчас Элрай должен был бы, затаившись у какого-нибудь открытого окна, готовиться к защите.

Эрл снова обвел взглядом нападавших. Их около дюжины, решил он. По крайней мере, не меньше десятка; из-за пляшущих языков пламени трудно было определить точнее. Пришельцы беспорядочно метались из стороны в сторону, пронзая пиками всех, кто попадался на пути, их фигуры в броне и шлемах выглядели необычайно гротескными. Кто они? Случайные налетчики, решившие потешить себя дикой забавой, но не осмеливавшиеся приближаться к дому из боязни нарваться на неприятности? Или же отряд карателей, у которых все заранее рассчитано?

– Ты точно знаешь, кто они такие? - спросил он Макгар. Дюмарест снова ощутил, как под его рукой напряглась спина женщины и затем расслабилась. Послышалось судорожное всхлипывание. Свободной рукой он хлопнул ее по щеке. - Возьми себя в руки! Отвечай - ты это точно знаешь?

– По одежде - да! - простонала Макгар. - И по их поведению. Это безумцы, лунатики, накачавшиеся наркотиками выродки, которые решили позабавиться. Они сожгут и разрушат все живое, что попадется им под руку! Все, Эрл! Все!

– Но почему Элрай не стреляет в них? В доме есть оружие?

– Есть пара ружей, но он не осмелится стрелять. Он ненавидит насилие. - Голос женщины окреп. - Проклятый трус! Если он останется жив, я сама перерву ему глотку! Эрл, что нам делать?

С десяток варваров в броне и шлемах, вооруженных гранатами, пиками, возможно, даже реактивными ружьями. Опьяневшие от кровопролития… А у него против всего этого сброда только нож.

– Проберись к дому с черного хода, - велел он Макгар. - Но будь осторожна. Если заметишь опасность, сразу падай. И замри, пока враг не уйдет. Проникнешь в дом и заберешь мальчишку. Если сможешь, прихвати и ружье. Потом бегом к реке и не останавливайся, пока не доберешься до вершины гряды. Там спрячьтесь среди деревьев. Если кто-нибудь попытается помешать вам, стреляй не задумываясь. Стреляй и бегом прочь.

– А ты, Эрл?

– Я нападу на них с другой стороны и попытаюсь отвлечь. - Тут он увидел новую вспышку пламени, рассыпавшуюся брызгами огня, теперь уже совсем близко к дому. Несколько фигур в броне целеустремленно двинулись к нетронутому до сих пор строению. - Давай действуй!

Как только женщина исчезла в темноте, Дюмарест вскочил и, пригнувшись, побежал, описывая широкий круг и стараясь держаться ближе к краю пожарища. Внезапно перед ним выросла темная фигура. Это был уцелевший от расправы работник, который, крича от ужаса, убегал от преследовавшего его пришельца в броне. В следующее мгновение Дюмарест увидел, как пришелец поднял пику, прицелился, и оружие, выплюнув язык пламени, превратило работника в огненный шар.

Огонь лазеров действует бесшумно и более эффективно, однако выродкам, упивавшимся звуками смерти и яростью разрушения, это не доставило бы особого удовольствия. Другое дело пика - оружие двойного действия, с острым наконечником и вмонтированным в древко гранатометом. Как только пика нацелилась на него, Дюмарест мгновенно отпрыгнул в сторону и раньше, чем оружие изрыгнуло пламя, снова отскочил. Когда снаряд разорвался в том месте, где он только что находился, Эрл прыгнул в последний раз и оказался в пределах досягаемости рукопашного боя. Отбив пику рукой, он нанес мощный удар ногой по закованному в броню колену противника.

Он почувствовал, как что-то сместилось от удара, и услышал дикий рев боли. Утыканный шипами кулак железной палицей взметнулся в воздух, устремляясь к голове Эрла и поблескивая в свете пожара каждым своим острием. Однако тот успел увернуться, ощутив щекой лишь дуновение воздуха, и, не дожидаясь, пока мелевганианин замахнется снова, оказался у него за спиной. Обхватив левой рукой шею, он правой вонзил свой нож в щель забрала и, нанеся удар дважды, ослепил, пронзил мозг врага. И почувствовал, как клинок высвободился из обмякшего тела.

Дюмарест торопливо обыскал тело и, обнаружив в подсумке три круглые гранаты с предохранительной чекой, сунул их в карман своей куртки. Пика оказалась длинной и довольно неуклюжей, со спусковым механизмом, расположенным почти на самом конце древка. Он посмотрел в сторону дома. Там трое пришельцев уже подбирались к парадной двери - один был почти у цели, а двое других находились чуть поодаль. Еще несколько «рыцарей», видимо пресытившись разорением хижин, двигались к ним на помощь.

Из мертвого мелевганианина вышла удобная подставка для оружия. Дюмарест залег позади убитого, пристроив пику на бронированную грудь, и, прищурившись, прицелился вдоль древка. Поскольку оружие, видимо, стреляло неуправляемыми реактивными снарядами, Эрл сомневался, что попадет точно в цель. Освещения не хватало, мешали пляшущие тени пожара, так что если он промахнется в фигуру у двери, то может запросто разнести саму дверь. Немного сместив прицел и замерев, Эрл нажал кнопку.

Рваный бутон пламени распустился на стене дома чуть выше троих «рыцарей». Подправив прицел, Дюмарест выстрелил снова. Еще два выстрела, и магазин опустел. Мелевганианин возле дверей стоял, раскачиваясь, и с диким воплем пытался сбить охватившее шлем пламя. Двое других валялись искореженной грудой металла, еще один ползал в пыли, напоминая насекомое с оторванной лапой. Но вдруг, прямо на глазах Дюмареста, он поднялся и теперь стоял, очумело потряхивая головой - оглушенный взрывом, но в остальном целый и невредимый.

Четверо были мертвы, но остались и другие. Макгар должна была успеть. Зажав гранату в руке, Дюмарест встал в полный рост и, выдернув чеку, швырнул ее в сторону дома. Не дожидаясь взрыва, он развернулся и побежал, его силуэт отчетливо вырисовывался на фоне огня. Где-то позади пожарища должен был находиться рафт пришельцев. Хорошо было бы знать, выставили ли они охрану. Все, кто увидел, как Эрл побежал в сторону рафта, должны были встревожиться за свое средство передвижения и броситься за ним в погоню.

Он заметил двух мелевганиан в шлемах с лентами и яркими плюмажами слишком поздно; огонь пожара отбрасывал зловещие блики на острые шипы их доспехов. Они стояли у самого края поля с пиками наизготовку, перекрывая ему путь. Сзади, за его спиной, приближались еще несколько латников. Не мешкая, он бросился в сторону и, падая, пробил насквозь пылающую стену хижины, затем, задержав дыхание и крепко зажмурившись, перекатился сквозь пламя, успев почувствовать, как огонь лизнул ему лицо и руки, опалил волосы. Хижина оказалась невелика, и уже через мгновение Эрл, пробив противоположную стену, сопровождаемый снопом ярких искр, вывалился наружу. Тут же вскочив на ноги, он швырнул назад вторую гранату и, не дожидаясь взрыва, бросился бежать, оставляя за собой дикие крики, вопли и поспешно отдаваемые приказы.

А из-за дома до него донесся другой крик - тонкий и пронзительный.

Глава 4

Макгар схватили. Она стояла, смертельно бледная, в свете звезд, за обе руки ее держали два «рыцаря». Дом прикрывал небольшую группу от зарева пожара, тени лишь сгущали тьму, поэтому Дюмарест не сразу заметил третьего мелевганианина, который нес на руках мальчика. Когда ребенок шевельнулся, на его пшеничных вихрах блеснул отблеск света.

– Пожалуйста, - умоляла женщина. - Не трогайте ребенка. Отпустите его. Я отдам вам все, что захотите, только оставьте его.

Один из державших ее захихикал визгливым, противным голосом:

– Что ты можешь предложить нам, женщина, когда и так все наше?

– Деньги. Я продам ферму и все отдам вам. Кроме того, я буду работать и все заработанное отдавать вам. Если хотите, стану вашей рабыней… только не причиняйте вреда ребенку.

– Чудесный малыш, - заметил тот, что хихикал. - Сильный и крепкий. И совсем еще юный, чтобы… гм… делать с ним все, что захочется. Можно слегка подправить процесс роста при помощи скоб, струбцин и бандажей. Подвесить растяжки и гири для регулирования роста, и в результате получится не человек, а конфетка - любо-дорого смотреть. Ты никогда не бывала в нашем зверинце? Некоторых его обитателей трудно принять за людей. - И он засмеялся жутким скрипучим смехом развеселившегося дегенерата.

– Нет, только не это! - Глаза Макгар от страха стали совсем безумными, по лбу струился пот. - Боже милостивый, только не это!

– Разве тебе это не кажется заманчивым, женщина? Почему ты считаешь, что он должен быть таким, как все остальные? Зачем ему быть обыкновенным человеком, когда его можно перекроить в совершенно уникальное создание? Например, руки в два раза длиннее обычных, ноги - тоже, голова - в форме конуса, а спина изогнута в виде спирали. Не правда ли, забавно?

Но тут «рыцарь», который держал мальчика, строго произнес:

– Перестань.

– Тебе тоже не нравится?

– Кончай разговоры. - Низкий бас гулко, как из бочки, доносился из-под забрала шлема. - Мальчишка у нас, пора возвращаться.

– Так скоро? Когда можно еще позабавиться? Ну уж нет! - В тонком скрипучем голосе зазвучали угрожающе-визгливые нотки. - Дом по-прежнему стоит нетронутым, женщина жива, и где-то тут еще один тип, с которым надо бы разобраться до рассвета.

– Делай что хочешь, но с головы мальчишки не должно упасть ни волоска. Проводи меня до рафта.

И «рыцарь» с мальчиком зашагал вперед, уверенный, что его не посмеют ослушаться. Когда он ступил в полосу света, отбрасываемого пожарищем, то стало видно, что это настоящий великан. Женщина рванулась за ним из удерживавших ее металлических рук.

– Джонделл!

Мальчик не ответил. Он как будто спал; его голова покачивалась на закованном в броню плече великана. Накачали снотворным, решил Дюмарест. Однако ребенок должен был быть живым. Вряд ли этот тип так бережно нес бы мертвое тело. Эрл вгляделся и в свете ярких искр уловил легкое движение вздымавшейся груди, шевеление ноздрей. На бледных щеках ресницы мальчика выглядели тонким кружевом.

Великан остановился.

– Пошли, - глухо бухнул он. - Проводи меня. Больше просить не стану.

– Ты просишь? - хихикнул тонкий голос. - Не приказываешь?

– Да, я прошу.

– Тогда мы окажем тебе эту услугу. Мы люди разумные, даже очень. Только терпеть не можем приказов. А по дороге я успею подумать, как бы мне поразвлечь эту женщину. Можно, конечно, развести под ногами огонь - не слишком сильный, чтобы чуток укоротить ей ножки. А потом… ладно, я еще поразмыслю над этим, пока мы будем сопровождать тебя. В таких делах спешить не следует.

Как только пришельцы прошли мимо, Дюмарест, словно призрак, поднялся у них за спиной. Шлемы мелевганиан ограничивали обзор - они могли видеть лишь перед собой, очень мало сбоку и совсем ничего позади. За домом никого не было. Однако действовать следовало очень быстро, пока эти трое не встретили своих товарищей.

Три противника. Тому, что с ребенком, труднее двигаться, поворачиваться он будет медленнее, действовать - тоже. Но последние двое, что держали женщину, были значительно опаснее. Кончать с ними придется быстро и без накладок; если удастся освободить Макгар, то у него появится помощница, правда, только в том случае…

…Если только она сможет взять себя в руки и не бросится сразу же спасать сына.

Сделав шаг вперед, Эрл подсек того, что держал Макгар справа.

Все произошло очень быстро, без всяких заминок. Поддетая ступня «рыцаря» зацепилась за другую его ногу. Запнувшись, тот выронил пику и, пытаясь сохранить равновесие, выпустил руку женщины. Как только «рыцарь» упал, Дюмарест стремительно бросился вперед, перехватил правую руку второго стража повыше локтя и с силой ударил ею о бронированное тело. Он услышал хруст ломающегося под железными латами локтя и, не давая освободившейся женщине опомниться, приказал:

– Займись другим!

Дюмарест выхватил нож из ботинка в тот самый момент, когда кулак в железных шипах метнулся ему прямо в лицо. Он успел увернуться, страшные шипы лишь оцарапали кожу на голове. Лезвие его ножа взлетело вверх и часто застучало в забрало врага, безуспешно пытаясь попасть в щель. И снова железный кулак, словно дубинка, метнулся к нему, зацепил плечо и, обдирая пластик, обнажил защитную металлическую сетку под ним. Не дожидаясь, пока кулак достанет его в третий раз, Дюмарест левой рукой поднял забрало шлема и увидел страшную маску пришельца - пестро раскрашенное, искаженное животной злобой лицо. Провал рта раскрылся, и острые подпиленные зубы с клацаньем вцепились в сталь клинка. Выдернув лезвие, Эрл снова направил его прямо в горящий ненавистью глаз, под надбровную дугу, и глубоко пронзил мозг.

Позади него послышался дикий крик.

Макгар не теряла времени даром. Упавший «рыцарь» попытался было встать, но женщина прыгнула ему на спину, вдавила в землю, сорвала забрало и запустила руки внутрь шлема. Когда она вытащила их обратно, с пальцев капала кровь, обнаженные груди женщины колыхались под разорванной рубашкой.

– Он еще жив, - тяжело дыша, прохрипела она. - Но ничего не видит. Я выцарапала ему глаза. Где Джонделл?

Великан исчез вместе с мальчиком. Дюмарест подхватил пику и бросился мимо горящих хижин. Откуда-то сбоку возникла темная фигура - без ребенка, с поднятой пикой. Дюмарест нажал кнопку спуска и выпустил очередь ракет. Одна врезалась в землю у самых ног «рыцаря», другая угодила ему в грудь, третья прошла мимо.

– Джонделл! - крикнула Макгар. - Быстрей!

Позади бушевало пламя, языки огня вздымались к усеянному звездами ночному небу. Контраст между светом и тьмой был слишком велик; за пределами пожара все казалось погруженным в кромешную тьму, пересеченную обманчивыми тенями. Дюмарест хорошо понимал опасность их положения - позади огонь, впереди враги. Но женщина забыла о всякой осторожности.

– Быстрей! - хрипло выдохнула она. - Скорей же!

Где-то там должен был быть рафт хотя бы с одним - а может, и более - пришельцем. Великан с мальчуганом да еще те, кого оставили сторожить. Дюмарест изо всех сил толкнул женщину в бок, а когда та упала, распластался рядом, прижимая ее к земле. В следующий момент трассирующие очереди вспороли ночь у них над головами, среди пылающих хижин загрохотали разрывы снарядов.

– Эрл!

– Молчи!

Любой неосторожный звук мог выдать их. Тихонько приподняв голову, Дюмарест всмотрелся в сверкающее звездами небо. На его фоне вырисовывался какой-то темный предмет правильной формы, медленно набиравший высоту.

– Это рафт! Эрл, они улетают!

Макгар выкатилась из-под удерживавшей ее руки, вскочила на ноги и, пока Эрл не успел остановить ее, бросилась к взлетавшему аппарату. Он откинулся назад, достал последнюю гранату, но тут же отбросил ее в сторону. Он мог бы взорвать ею рафт, но там находился мальчик. Нужно было попытаться повредить аппарат, заставить его замедлить ход, может, даже спуститься на землю. Подняв пику, Эрл прицелился и нажал кнопку пуска.

На металлической обшивке рафта заплясали фонтанчики разрывов, высекая целый ливень ярких искр, в свете которых можно было разглядеть днище катера и две головы в шлемах, выглядывавшие из-за борта. Двое. Да еще пилот и тот здоровяк, что унес мальчика. Дюмарест выстрелил снова и попал в корму. И при вспышке взрыва увидел направленные в его сторону древки пик. Он успел выстрелить еще дважды, стараясь попасть в двигатель, питавший антигравитационный агрегат рафта.

Боеприпасы кончились, и Дюмарест отшвырнул пику в сторону. Когда по ним полоснули ответным огнем, он уже лежал ничком, вжимаясь в землю и зажимая уши.

Его не задело лишь чудом. Когда огненный поток иссяк, он приподнялся на ноги, чувствуя во всем теле боль от бесчисленных ушибов; из царапин на голове стекали тонкие струйки крови.

– Макгар! - Отирая кровь с глаз, он осмотрелся. - Макгар?

Женщина лежала в изорванном халате, пропитавшемся яркой алой кровью, маленькая и очень хрупкая. Опаленная земля вокруг нее была изуродована взрывами и намокла от крови. Свет отдаленного пожарища отражался в ее глазах, лихорадочный блеск усиливал наполнявшую их боль.

– Эрл?

– Они улетели, - угрюмо произнес он. - Кажется, я задел их рафт, поэтому они не смогут лететь быстро. Как ты?

– Бок болит. Меня будто лягнули. Эрл…

– Не надо разговаривать, - перебил он ее. - Не двигайся. Лежи спокойно и жди, пока я не вернусь.

– Куда ты?

– Они торопились, - мрачно объяснил Дюмарест, - и могли кого-то забыть. Мне нужно проверить.

Нигде не было заметно признаков жизни, вокруг, если не считать потрескивания огня, царила полная тишина. Неподалеку от дома Эрл услышал стоны изуродованного Макгар пришельца, но не стал там задерживаться. Осторожно подкравшись к раскрытому окну, он влез в него, напрягая зрение и держа нож наготове. Все работники были мертвы; слуги, бросившиеся к Элраю в поисках защиты, попадали там, где их настигла смерть. Сам Элрай лежал рядом с ружьем, его голова была размозжена, одна рука вытянута вперед, будто в безмолвной мольбе. Может, он и вправду пытался уговорить чужаков, взывая к милосердию, вместо того чтобы стрелять и тем самым защитить свою жизнь. Дюмарест поднял ружье. Превосходное оружие, снабженное полным боекомплектом, его реактивные пули способны пробить любую броню. Элрай должен был подняться наверх и открыть оттуда прицельный огонь по налетчикам, прекрасно освещенным заревом пожара, не давая им подняться по лестнице. Поступи он подобным образом, и мальчик остался бы на ферме, а женщина - целой и невредимой.

Когда Дюмарест вернулся к Макгар, она подняла на него глаза:

– Эрл?

– Все в порядке, Макгар. Я хочу отнести тебя домой.

– А Элрай?

– Он мертв.

– Я даже рада, - прошептала она. - Он мог бы хоть что-то сделать, чтобы защитить мальчика. Он не должен был позволить забрать его.

– Может, он и пытался.

– Они поджидали меня в доме, - бормотала Макгар. - И схватили, когда… ладно, теперь это не важно. Но он должен был хоть что-то сделать. Ведь он обещал оберегать Джонделла. Обещал мне…

Когда Дюмарест поднял женщину на руки, она застонала от боли, а из рваной раны в боку хлынула темная густая кровь.

– Больно, - прошептала она. - Господи, как больно.

Пока Дюмарест нес Макгар к зданию, голова ее безвольно болталась из стороны в сторону, в потухших глазах застыла боль. Эрл зажег свет во всем доме, нашел комнату Макгар, сорвал с кровати покрывало и уложил женщину на чистые простыни. Отшвырнув окровавленные лохмотья халата в угол, он внимательно осмотрел обнаженное тело Макгар. Заряд задел бок и, разорвавшись, сильно повредил внутренние органы, превратив их в сплошное кровавое месиво. Отыскав теплую воду, он тщательно промыл рану, очистил от грязи и остатков материи, затем разорвал чистую простыню на узкие полосы и туго забинтовал бок, чтобы остановить кровотечение. В кабинете на первом этаже отыскал медикаменты и, нахмурившись, тщательно просмотрел их. Лучше всего сейчас помог бы препарат замедленного времени, тормозящий метаболизм организма и создающий эффект того, что день пролетает как бы за несколько минут, однако необходимых для этого снадобий в аптечке не нашлось. Да и кто стал бы держать на ферме препараты, которыми пользуются в основном при дальних космических полетах, - пассажиры, летающие высшим классом, применяют их, чтобы избежать скуки длительного перелета.

Отыскав подходящий антибиотик и шприц-пистолет, Эрл зарядил его и опробовал на листке бумаги. Пневматический выстрел легко прогнал лекарство через тонкий слой целлюлозы, значит, через кожу и ткани все пройдет как нельзя лучше. Прихватив еще несколько ампул со снотворным и обезболивающим, он отнес лекарства наверх в спальню и ввел Макгар все три препарата.

– Эрл…

Препараты подействовали быстро; невероятно, но Макгар удалось улыбнуться.

– Ты очень решительный человек, Эрл. Мне это нравится в мужчинах. Ты всегда знаешь, что нужно делать, и действуешь без колебаний. Однако не стоит терять времени.

– Это мое время.

– И моя жизнь… или то, что от нее осталось.

– Ты ранена, - спокойно произнес Дюмарест. - Серьезно ранена, но пока жива. Если хочешь, я оставлю все как есть. Если ты сдашься, мне останется только похоронить тебя.

– Я же врач, Эрл, - возразила она. - Не надо меня обманывать.

– Разве я обманываю?

– Нет, но… - Макгар помолчала, потом с трудом открыла глаза. - Так хочется спать, но я не должна. Я должна сказать тебе… Мальчик, Эрл!

– С ним все будет в порядке. Тот, кто забрал его, не позволит и волосу упасть с головы Джонделла. А потом мы разыщем его. Обещаю.

Женщина пошевелилась, стараясь пересилить действие снотворного, введенного ей в вену.

– У вас здесь есть передатчик? - быстро спросил Дюмарест. - Какая-нибудь связь, чтобы вызвать помощь?

– Нет никакого радио. Мы ведь хотели полной изоляции. Просто…

– Тогда лучше поспи.

– Мне нельзя. - Макгар все еще пыталась бороться со сном. - Тебе не следовало давать мне снотворное. Я должна кое-что рассказать…

– Потом.

– Нет, сейчас, пока еще не слишком поздно. Ты должен обещать мне… Эрл. Ты должен…

Но в конце концов она глубоко вздохнула и, поддавшись действию препаратов, расслабилась. Теперь она выглядела намного моложе. И все же Макгар была далеко не девочкой, о чем свидетельствовали зрелые округлости и крепкие мышцы ее полноватого тела. Дюмарест накрыл ее легким стеганым одеялом, поправил подушку, потом, сжав зубы, вышел во двор.

Ослепленный пришелец был еще жив. Он ползал в своих доспехах, похожий на раненое чудовище, взрывая шипастыми боевыми рукавицами землю вокруг себя и издавая истошные вопли. Дюмарест понаблюдал за ним, не испытывая ни капли сострадания, вспоминая все мерзости, которыми тот угрожал женщине. Затем он схватил раненого за плечо, перевернул на спину и в отблесках догорающего пожарища увидел страшное изуродованное лицо в боевой раскраске.

– Послушай-ка, - обратился к нему Эрл. - Я хочу немного поразвлечь тебя. И хотя ты ослеп и ничего не сможешь увидеть, я опишу тебе все до мельчайших подробностей. Из тебя получится новая разновидность человеческого существа. Огнем мы обуглим тебе ноги, ножом отсечем нос, уши и руки. Тем же самым ножом отрежем язык и выпустим наружу кишки. Кислотой выжжем замечательные узоры на коже. Представляешь, какая из тебя выйдет конфетка? Настоящее произведение искусства, достойное занять место в вашем зверинце. И я немедленно возьмусь за тебя, если ты не развяжешь язык.

Тонкие губы дернулись, обнажив подточенные острые зубы.

– Ох, мои глаза! Как больно…

– Будет еще больнее, если не расскажешь мне то, что я хочу знать. Кто ты? Откуда?

– Они нас обманули! - Скрипучий голос раненого перешел в завывание. - Сказали, что здесь нет никакой опасности. Всего несколько хегельтов, женщина да еще мальчишка.

– Кто обманул?

– Те, кто хотел, чтобы мы присоединились к ним. Они говорили - поразвлечься. Деньги, рафт - и мы можем делать все, что захочется. Налетайте и развлекайтесь! Ох, мои глаза!

– А тот, кто забрал мальчонку? Как его зовут?

– Зачем мне было это знать?

– Откуда он взялся?

– Кто нам эти чужаки?

– Черт тебя побери! - рявкнул Дюмарест. - Говори!

Невероятно, но страшилище улыбнулось:

– Так и быть, скажу. Меня зовут Тарс Крендл, я благородный дворянин из Мелевгана. И если ты поможешь мне добраться куда-нибудь, где оказывают медицинскую помощь, я щедро вознагражу тебя. Выплачу, к примеру, твой собственный вес серебром, предоставлю любую женщину по твоему выбору из моей личной… - Мелевганин внезапно зашелся тонким визгливым смехом. - Или спою тебе погребальную песнь Эмфали. Они всегда поют ее, когда их медленно разрывают на части - ты слышал что-нибудь подобное? У меня есть одна из самых замечательных записей, и я подарю тебе копию, если только ты поможешь мне. А может… - Тарс Крендл хихикнул. - А может, я не скажу тебе ни слова. Ведь ты не заставишь меня. Никто не в силах заставить нашу расу подчиняться своим требованиям. Ни ты, ни кто другой. Мы - раса избранных.

– Еще как заговоришь, - выдергивая нож из ботинка и прижимая его плоской стороной лезвия к вялой щеке, пригрозил Дюмарест. - Чувствуешь? Это нож. Я раскалю его докрасна и снова приласкаю тебя. Сказать, в каком месте?

– И все равно ты не заставишь меня говорить. Никто не может приказывать мелевганианскому дворянину, что ему делать, а что - нет. Мы знаем, как надо жить, - и мы знаем, когда и как умирать.

– Ты умрешь, - в ярости пообещал Дюмарест. - Но только медленно, и вряд ли тебе это понравится. Чувствуешь жар пожара? Он близко, но можно придвинуть его поближе. А теперь говори, кто был тот человек, и зачем ему понадобилось похищать ребенка?

– Не знаю. Какое мне до этого дело?

– Куда он забрал его?

Дюмарест скорее почувствовал, чем успел разглядеть, как поверженный мелевганианин с неожиданным всплеском энергии взмахнул сразу двумя боевыми рукавицами. Легко уклонившись от удара, он смотрел, как направленные в его голову шипы с лязгом столкнулись, потом руки малевганианина упали, и он принялся колотить себя по доспехам на груди и паху. С диким криком он вскочил на ноги, его кулачищи беспорядочно месили воздух, затем принялись за открытый провал шлема. На шипах заблестела кровь; продолжая вопить, мелевганианин, слепо пошатываясь, побрел в сторону пышущего жаром пепелища и с ревом рухнул в самую середину раскаленных докрасна углей.

Дюмарест равнодушно наблюдал, как тот горел. Это чудовище повсюду сеяло смерть и разрушение ради собственного удовольствия. Бездумное существо, которое само избрало такую смерть… и которое унесло с собой все, что знало.

Эрл пошевелился, ощущая во всем теле боль от ожогов на лице и руках. Но до того как оказать себе медицинскую помощь, ему предстояло сделать еще кое-что. Хижины выгорели дотла, кругом расстилалась настоящая бойня. Повсюду валялись мертвецы, устремив безжизненные взоры в небо. Дюмарест не стал их трогать. Под забралами шлемов лица «рыцарей» походили одно на другое. Уцелевшие чужаки, кем бы они ни были, улетели на рафте. Их должно было быть не менее двух. Тот великан, что унес мальчика, не доверил бы кровожадным безумцам свой аппарат. Но где-то должен быть еще один рафт, принадлежащий Элраю, который и следовало отыскать.

Катер был погребен под грудой камней и обломков дерева; металлическая обшивка помята, осколки повредили двигатель. Откопав рафт, Дюмарест провозился с ним до самого рассвета, пока солнце не осветило все вокруг своими бледно-зелеными лучами и в голове у него не поплыло от дикой усталости. Вместе с рассветом появились и робкие тени - это уцелевшие хегельты возвращались оплакивать своих мертвых; их голоса устремлялись ввысь и смешивались с утренним ветерком.

Глава 5

Комната выглядела точно такой же, какой Дюмарест запомнил ее в свое первое посещение, - теплой, залитой мягким золотистым светом, наполненной пряными ароматами воздухом. Экон Батик был облачен в ту же самую черно-желтую мантию, а драгоценный камень на шапочке по-прежнему напоминал живой рубиновый глаз. Налив вина в бокал, ювелир посетовал:

– Да, очень печальная история. Настоящая трагедия. Но на Аурелле такое случается. Да и в других мирах тоже. Но почему вы пришли именно ко мне?

– За помощью, - признался Дюмарест. - И за информацией.

– И вы полагаете, что я смогу это предоставить вам?

– Полагаю, да. Похищен мальчик, который спокойно жил на ферме. Я хочу знать почему.

Экон Батик пожал худыми плечами под широкой мантией:

– Может, ради выкупа? Это первое, что приходит на ум. Или по случайной прихоти того, кто однажды увидел мальчика и захотел иметь его у себя? Или чтобы отомстить его матери? Или заставить подчиниться своей воле? А может, чтобы превратить в игрушку, в этакого домашнего любимца, или чтобы подготовить для выполнения какой-либо особой миссии? Мальчик… на свете миллионы мальчишек. Одним больше, одним меньше - какое это имеет значение?

– Для меня имеет, - гнул свое Дюмарест.

– Но не для меня. Вы ведь понимаете?

Да, Экон Батик - деловой человек, интересующийся лишь доходами и расходами. Как в этом, так и в других мирах, подобного рода люди подчинялись только здравому смыслу и логике; они беспокоились лишь о собственных интересах и ни во что не вмешивались. Не чувствуя вкуса, Эрл пригубил искрящийся напиток. Он понимал, что с ювелиром придется сотрудничать только на его условиях.

– Вы хорошо знаете город, - невозмутимо начал он, - у вас есть каналы, по которым вы можете разузнать, не нанимались ли какие-либо люди для выполнения определенного задания. Возможно, вам даже удастся разузнать, кто нанимал их.

– Возможно.

– Вы знаете, у меня есть деньги. И я согласен оплатить любую помощь, какую вы сможете предоставить.

Ювелир поджал губы:

– Это что, деловое предложение? Что ж, теперь все выглядит более привлекательно. Кажется, вы упомянули, что налетчики были мелевганианами?

– Не только. Возможно, что с ними прилетали и люди отсюда, из города. К тому же в первый раз мальчика пытался похитить кто-то из местных.

– Их было трое, - спокойно уточнил Экон Батик. - Да, я слышал, в каком состоянии их обнаружили, но это были чужаки. - Немного помолчав, он добавил: - Кто знает, может, вам не стоило мешать им.

Да, теперь ферма разрушена, а большинство работников перебито, как скот. А Джонделл все равно похищен. Дюмарест взглянул на свой бокал, зажатый в окаменевшей от напряжения руке.

– Нет. Я не мог поступить по-другому.

– Что сделано, то сделано. Еще никому не удавалось повернуть время вспять. Однако должен предостеречь вас: тех, кто похитил ребенка, не назовешь слабаками. И если вы станете у них на пути, они не будут с вами церемониться. Если честно, то я не пойму, какое вам до всего этого дело? Он вам не сын, вы ничем не обязаны его семье. Никто вас не нанимал, чтобы отыскать его. Так ради чего вы готовы рисковать своей жизнью?

– Я дал слово.

– И по-вашему, этого достаточно. - Экон Батик задумчиво отхлебнул вина. - Хоть я и не сентиментален, однако способен оценить верность данному слову. Ну хорошо, я сделаю все, что в моих силах. Сегодня вечером приходите в «Дом гонга», и я пришлю туда человека, который передаст вам то, что удастся разузнать. Ему вы заплатите десять стергалов.

– А лично вам?

– Вы оставите пятьдесят стергалов человеку при входе. Еще вина?

– Нет, благодарю вас.

– Тогда да сопутствует вам удача.

– Да преисполнятся ваши дни одной лишь радостью.

* * *

Кеб доставил Дюмареста к «Кладору», и какое-то время он стоял, задрав голову и рассматривая гигантскую махину здания. Солнце ярко освещало ребристый шпиль с золоченым шаром на острие, напоминавшим огненный глаз в небе. Внутри было прохладно, и по просторным залам разносилось гулкое эхо, отражавшееся от сводчатых потолков. Секретарь музея, совсем еще молоденькая девушка с личиком, припудренным лавандовой пудрой, и блестящими от контактных линз глазками, с нескрываемым восхищением разглядывала статную фигуру Дюмареста. Когда она заметила ожоги и подпалины на его волосах, к ее восхищению добавилось еще и любопытство.

– Могу я быть чем-нибудь полезна вам, сэр?

– Да. У меня тут возникла проблема. Я пытаюсь разыскать одного человека, который работает или работал у вас. Его имя мне неизвестно, я только знаю, что одно время его ассистенткой была женщина, которую звали Макгар. Они проводили биологические исследования в области генной структуры местных форм жизни. Не могли бы вы помочь мне?

– Вряд ли, - с сожалением ответила девушка. - Мне очень жаль.

– Но ведь где-то должны сохраниться записи. Правда, с того времени прошло несколько лет, но, быть может, кто-то помнит…

– А зачем это вам?

– Видите ли, я занимаюсь изучением отклонений от единой нормы различных рас. Мне стало известно, что этот профессор обладает весьма ценной информацией и, кроме того, вполне возможно, что я и сам смогу быть полезен ему в исследованиях. Не могли бы вы справиться о нем в департаменте по персоналу?

Профессор Эшлен давно перешагнул тот рубеж, который принято считать средним возрастом. Его фигура уже начала расплываться, а голову украшала обширная лысина. Затхлый кабинет был доверху забит старыми папками, а сам профессор был облачен в заляпанный блузон, надетый поверх серой рубашки. Как только Дюмарест вошел, он приподнялся из-за стола и протянул руку.

– Возьмите ладонь, - пояснил он. - Пожмите и отпустите. Это очень древний обычай.

– Действительно, - подтвердил Дюмарест. - Он мне известен.

Ладонь профессора оказалась влажной и липкой.

– Мало кто теперь приветствует друг друга таким образом, - продолжал Эшлен. Усевшись в свое кресло, он жестом пригласил Дюмареста садиться. - Это что-то вроде небольшого теста. Если кто-то объявляет себя исследователем человеческой расы, то, как мне кажется, он обязан изучить множество различных культур и ему должно быть понятно, для чего я протянул руку.

– Но вы сами подсказали мне, что нужно делать.

– Верно, верно. Крайне неосмотрительно с моей стороны. А теперь скажите - каково первоначальное значение этого обычая?

– Очевидно, он демонстрировал миролюбивые намерения. Я показываю, что в моей руке ничего нет, и пожимаю вашу. В открытой ладони оружия не утаить.

– А как быть с другой рукой? С левой, которую не протягивают?

– Может быть, в ней за спиной прятали нож - так, на всякий случай, - сухо ответил Дюмарест - Вы помните женщину, которая когда-то работала с вами? Ее звали Макгар. Такая высокая, темноволосая, довольно стройная. Это было несколько лет назад.

– Макгар, - нахмурился Эшлен. - Так вы пришли поговорить о ней? А я так понял, что вас интересуют особенности различных рас.

– Совершенно верно. Кроме того, меня интересует теория происхождения всех рас из единого мира. Однако…

– Но это полная чепуха, - уверенно оборвал его профессор. - Хотя теория довольно заманчива и время от времени всплывает на поверхность, поверьте мне, в ней нет ни грамма истины. Человеческие расы эволюционировали сразу на нескольких мирах и в основном в одно и то же время. Конечно, имели место миграции, колонизировались новые миры, основывались поселения, но серьезно рассматривать вероятность того, что все люди произошли из одного небольшого мира, по меньшей мере нелепо. Мне удалось доказать, что подобный вывод - грубейшая ошибка.

– Вы доказали это вместе с Макгар?

– С Макгар? Должен признать, она помогла мне справиться с рутинной частью исследования, но я с чистой совестью могу считать доказательство несостоятельности данной концепции своей заслугой. Однако мне понятно, откуда берутся подобные идеи. Возьмем, к примеру, Аурелл. Вы ведь нездешний?

Дюмарест кивнул.

– Весьма необычный мир. - Эшлен достал карту и развернул ее на заваленном бумагами столе. - Вот город Саргон, в котором мы сейчас находимся. Вот здесь, - пальцы профессора постучали по желтому пятну на карте, - равнины Релада, основной регион обитания хегельтов. Здесь у нас долина Карне, в которой расселена довольно своеобразная раса желтокожих людей. Прошу заметить: хегельты имеют темно-коричневую кожу, а карниане - желтую. Видите, как все перепутано?

– Несколько рас в одном мире, - кивнул Дюмарест.

– Не совсем так. Хегельты - местные аборигены, а карниане - потомки более поздней цивилизации. Далее, на север, у нас Шиндара. Вот здесь расположены Фром, Икинолд и прочие. Не стану утомлять ваш слух всевозможными названиями. Главное то, что везде люди различаются цветом кожи, антропологическими характеристиками и даже физическими особенностями. Поэтому было бы естественно предположить, что ввиду наличия подобного разнообразия в одном мире в прошлом таковые существовали также и в некоем мифическом мире, из которого, согласно легенде, все и произошли.

– На Земле?

– Вы даже слышали это название? - Эшлен пожал плечами. - Хотя, занимаясь исследованием различий человеческих рас, вы не могли не узнать его. Это, конечно, легенда. Я пришел к заключению, что это лишь иное название Эдема, которое, как вам должно быть известно, служило именем собственно Рая. Еще одна легенда, порожденная ранними переселенцами во времена бедствий и страданий. В утешение себе они придумали сказку о замечательном месте, о некоем мире, где никому не надо работать и где обо всем позаботятся небесные существа, которых, кажется, называли ангелами. Но тем не менее, как я уже говорил, наличие на Аурелле различных рас вовсе не означает, что все эти расы переселились сюда с одной планеты. На самом деле верно прямо противоположное, поскольку нам хорошо известно, как эти расы попали сюда за несколько этапов колонизации. Небольшие группы, которые жили обособленно, да и сейчас продолжают жить так же. Общества и культуры, которые обрели стабильность и определенную гармонию.

– Гармонию? - переспросил Дюмарест. - А как же быть с мелевганианами?

– Возможно, мне следовало говорить лишь о стабильности, но мелевганиане… - Эшлен покачал головой. - Они все безумны, причем в буквальном смысле. Их генная структура подверглась воздействию радиационного фона той местности, в которой они живут. Эта радиация повлекла за собой мутацию. Их шкала ценностей весьма мало похожа на нашу - если вообще имеется что-то схожее с тем, что мы считаем за норму. Они своенравны, их не волнует ничего, кроме собственных прихотей. Они непредсказуемы, опасны и, тем не менее, пленяют воображение тех, кто изучает род человеческий.

– Мне как-то довелось увидеть, как погиб один из них, - заметил Дюмарест. - Он бросился в огонь.

– Оказавшись в безвыходной ситуации, они ищут способ самоуничтожения, - подтвердил профессор. - Их маниакальная, патологическая ненависть оборачивается против них же самих, то есть на то, что они расценивают как причину поражения. А уж мстительности им не занимать. Мелевганиане обосновались вот здесь. - Профессор ткнул пальцем в карту. - Это котловина, окруженная высокими горами. Они могут выбраться оттуда только на рафтах, однако их технологические возможности ограниченны, и, к счастью для всего остального Аурелла, мелевганиане слишком привязаны к своему родному краю. Время от времени они совершают налеты, устраивают дикие побоища, но жители соседних областей довольно успешно сдерживают их экспансию.

– Но должны же у них быть контакты с внешним миром? - задумчиво спросил Дюмарест. - Хотя бы торговые связи?

– Конечно. Как я уже говорил, их технологические возможности ограничены, поэтому мелевганиане не способны производить все, в чем нуждаются. Но окрестные горы богаты рудами тяжелых металлов и драгоценными камнями. Ходят слухи, что на рудниках и шахтах используется рабский труд, но доподлинно это никому не известно. Лично я склонен считать это правдой. Высокомерие мелевганиан не позволяет им заниматься черной работой. - Эшлен потянулся к толстой папке со схемами. - А теперь позвольте мне познакомить вас с результатами моих исследований. Вы сами увидите, что если основываться на срезе тысячи образцов, то становится очевидно…

Откинувшись в деревянном кресле, Дюмарест позволил профессору разглагольствовать на любимую тему, задумчиво разглядывая изумрудно-зеленый проем окна. Девушка-секретарь принесла им по чашке тисана, напитка со своеобразным вкусом, который он выпил скорее из вежливости, чем для утоления жажды. Вокруг спокойно и деловито гудел «Кладор» - вместилище знаний этого мира, гордость города Саргон. Но и здесь Эрл ничего не узнал о планете, которую искал. Ему нечего было сообщить профессору из того, что тот мог бы принять к сведению или с чем согласился бы. Разум Эшлена был наглухо закрыт. Этому слепцу даже не приходило в голову, что он мог ошибаться. Его устами говорила наука - он сам был наукой, - и эта наука утверждала, что мир, в котором родился Дюмарест, попросту не существовал и не мог существовать.

Еще одна неудача.

Что ж, Эрлу не привыкать, однако он пришел сюда не только затем, чтобы разузнать что-либо о Земле.

– Насчет той женщины, - вставил он, когда профессор сделал паузу. - Расскажите мне о Макгар.

– А что женщина? Она была неплохим ассистентом. Что я могу еще сказать?

– У нее ведь был ребенок? Сын?

– Кажется, да. - Эшлен нахмурился. - Да-да. Сейчас я припоминаю, что был.

– А как она попала сюда?

– Откуда мне знать? Этим занимается департамент по персоналу. Мне понадобился ассистент, мне его подобрали. Работу свою она знала.

Короткие, бесполезные ответы. Дюмарест с трудом сдерживал нетерпение.

– Вы говорили с ней об ее прошлом? Она родилась здесь? Вам известно, с какой она планеты?

– Она сообщила, что получила медицинское образование. Вполне возможно, хотя для ее непосредственных обязанностей это не имело особого значения. Но вряд ли она родилась на Аурелле. Как-то она упомянула место под названием Вейдо - сказала как бы невзначай, но испугалась, что сболтнула лишнее. Поэтому мне и запомнилось.

– Постарайтесь вспомнить хоть что-то еще, - настаивал Дюмарест. - Может быть, кто-то когда-то расспрашивал вас о ней?

– Нет.

– А почему она ушла от вас?

– Ну, довольно! - Эшлен надул щеки, в его глазах вспыхнул гнев. - Я принял вас только потому, что посчитал за коллегу. Но вы, похоже, больше интересуетесь той женщиной, чем моими трудами. Кажется, она ушла, потому что решила уехать из города. Я этим особенно не интересовался. - Он нажал кнопку на столе. - А теперь прошу вас извинить меня, но… До выхода вас проводит привратник.

– Минуточку. - Поднявшись с кресла, Дюмарест с высоты своего роста посмотрел на профессора. - Последний вопрос - только на этот раз хорошенько подумайте, прежде чем ответить. Упоминала она хоть раз об отце ребенка?

– Я не…

– Хорошенько подумайте, приятель! Упоминала?

Эшлен проглотил комок в горле.

– Нет, никогда. Ни разу. Я полагал, что его нет в живых, если я вообще когда-либо задумывался на этот счет. Но почему вы расспрашиваете меня? Почему бы вам не спросить у нее самой?

– Этого я не могу сделать, - хрипло произнес Дюмарест. - Она умерла.

Глава 6

Макгар умирала днем; стоявшее высоко над горизонтом солнце придавало ее волосам нежно-зеленый оттенок. Она лежала внутри рафта, укутанная пледами и одеялом до самого подбородка, и металась в лихорадке. Из уголков ее губ стекали тонкие липкие струйки кровавой слюны, а Дюмарест, вымотанный несколькими бессонными ночами, был бессилен спасти ее.

На починку рафта ушла уйма времени - от хегельтов не было никакого проку. Те немногие, которым удалось уцелеть, только и могли, что оцепенело сидеть и оплакивать погибших. К тому же рафт, даже после починки, передвигался крайне медленно, планируя над самой землей, словно влекомое ветром птичье перо. Эрлу все время приходилось быть начеку, чтобы не сбиться с курса и не потерять высоту. Несколько раз пришлось делать посадку для устранения неисправности в двигателе, и еще несколько раз, чтобы обмыть воспаленное лицо и корки запекшейся крови вокруг рта Макгар. Она старалась не терять сознания и отказывалась от снотворного, поскольку хорошо понимала, что смерть стоит у нее за плечами.

– Я умираю, Эрл. Не спорь со мной, я знаю.

– Все мы потихоньку умираем, Макгар.

– Тогда я раньше, чем мне отмерено. - Ее руки пошевелились, ощупывая тело. - Селезенка разорвана, поджелудочная железа тоже. Кишечник разворочен, желудок и легкие прожжены. В общем, я бы не сказала, что все обойдется. - Макгар попыталась улыбнуться.

– Мы как-нибудь справимся с этим.

– На этой развалине? Бог знает, как она вообще передвигается. Ползет как черепаха. Сколько ты еще сможешь не спать?

– Столько, сколько понадобится. И ты выдержишь столько, сколько нужно. Пока не доберемся до больницы.

– Где имеется система жизнеобеспечения, пересадки тканей и регенерации органов; где могут применить процесс замедления времени и прочее? Нет, Эрл. Уже слишком поздно. Если бы не ты, я давно бы умерла!

Дюмарест, взяв ее руку в свою, почувствовал, как сжались ее пальцы в попытке справиться с болью.

– Куда ты спрятала свои медикаменты? - с горечью спросил он. - Где все лекарства, которыми мы могли бы воспользоваться? Ведь у тебя их было куда больше, чем я нашел.

– Они остались в хижине хегельтов, Эрл. Там, где родился ребенок. Я за ненадобностью оставила там сумку. Ребенок… - повторила Макгар. - Боже милостивый, как ты допускаешь существование этих мерзавцев? Ребенок… мой сын, мой Джонделл!

Увидев, как исказилось в страдании ее лицо, Эрл осторожно высвободил руку и, достав шприц, ввел Макгар дозу обезболивающего.

– Нет! - Она замотала головой, когда он прикоснулся к коже шприцем. - Я не хочу спать. Мне нельзя. Мой мальчик…

– Я найду его, Макгар.

– Обещаешь? Эрл, ты обещаешь мне?

– Обещаю.

– Он еще так мал и беззащитен. Душа разрывается, когда я думаю, что он в руках этих тварей. Ты должен спасти его, Эрл!

– Я это сделаю, даю слово.

Это были не просто слова, сказанные, чтобы облегчить страдания умирающей, - это была клятва, которую Эрл собирался выполнить.

– Эрл, - прошептала женщина. - Я люблю тебя. Я полюбила тебя с самого начала. Элрай был прав. Мне нужен был ты, а не он. Ведь я говорила тебе об этом. Надо было соглашаться на мое предложение.

Но это ничего не изменило бы. Наклонившись поближе, Дюмарест промолвил:

– Послушай меня, Макгар. Кто еще знал, что Элрай собирается в город?

– Никто.

– Ты говорила, что ему нужны были какие-то детали для машин. Он должен был приехать в город в какое-то определенное время?

– Кажется, да. - Женщина удивленно посмотрела на Дюмареста. - Эрл! Ты думаешь, что Элрай… Нет, он не мог. Он не стал бы.

Нет ничего невозможного, на что не осмелилась бы алчная человеческая натура, а если она жаждет денег, то может загубить целый мир. Дата и время заранее были оговорены, маршрут известен - кто потом мог заподозрить Элрая? Он ведь даже не попытался оказать сопротивление и погиб рядом с ружьем, которое могло бы спасти их всех. Как знать, не расплатился ли таким неожиданным образом с ним тот чужак, что унес мальчика? Ведь мертвые молчат.

– Эрл, - слабеющим голосом позвала Макгар. - Эрл…

– Расскажи мне о мальчике, - торопливо попросил он. - Куда мне его отвезти? Где живут его родственники?

– Люблю тебя, - прошептала женщина. - Ты и мальчик… счастье… но почему… Джонделл!

– Макгар!

Но она уже не слышала. Макгар умерла при ярком свете дня, и легкий ветерок словно нашептывал погребальную песнь по ней. Запах травы напоминал нежный аромат цветов. Дюмарест похоронил ее под цветущим деревом, оставив вместо надгробия бесполезный теперь рафт.

Еще одно горькое воспоминание, которое лучше бы забыть.

* * *

Покидая «Кладор», Эрл глубоко вздохнул. От профессора оказалось мало проку, сам он не имел ни малейшего представления, где Элрай забирал свои запчасти, а городская полиция редко интересовались тем, что не входило в ее юрисдикцию. Не оставалось ничего другого, как отправиться в «Дом гонга» и ждать посланца ювелира.

«Дом гонга» находился в Нарне, в шумном, расползшемся во все стороны квартале, каких Эрл повидал немало в сотнях других миров. Этот район города просто кишел заведениями, предлагавшими клиентам разного рода увеселения, где мужчины и женщины пили вино, играли в азартные игры и вкушали сомнительные удовольствия. Голоса зазывал врывались в уши со всех сторон:

– Заходите посмотреть и себя показать! Эротические фантазии тысячи миров, как с вашим личным участием, так и для визуального наслаждения! Никакого ограничения по времени! Платите раз и смотрите, покуда хватит сил!

– Честная игра! Выигрыш - прямо не отходя от стола! Бесплатная выпивка и закуска! Независимо от результатов игры, на выходе - десять монет!

– Загляните в будущее! Пусть магические кристаллы Махтуа прочтут вам грядущее! Удача, здоровье, спокойная жизнь!

– Настоящие ножи! Живая кровь! Молодые самцы готовы принять любой вызов! Если продержитесь три минуты без единой царапины - сотня стергалов ваша!

Зазывала схватил Дюмареста за руку:

– Вот вы, сэр! Бьюсь о заклад, вы умеете обращаться с ножом. Легкий выигрыш всего за одну схватку.

С вашим тупым ножом, прожекторами, слепящими глаза, и пьянящим газом, замедляющим движения. Нет, спасибо, подумал Дюмарест, стряхивая руку.

– Не желаете? - Зазывала насмешливо пожал плечами. - Испугались пары царапин? - Он переключился на группу зевак: - А вы, сэр? Да, вы, тот, что с очаровательной девушкой! Готов поспорить на десять стергалов, что вы не трус. Плачу десятку только за то, что вы выйдете на ринг, и еще сотню, если продержитесь три минуты и не получите ни единой царапины.

Этот «сэр», совсем еще мальчишка, скорее всего, приехал в город откуда-то с ближайших ферм, чтобы предаться взрослым забавам. Ну и его подружка не дала бедолаге проплыть мимо соблазна.

– Ну давай же, Гарфрул. Целых десять стергалов! Мы тогда сможем сходить в Дисафар и попробовать один из их симуляторов.

– Эта маленькая леди совершенно права! - не унимался зазывала. Он уже заводил крючок с наживкой. - Даю десятку сразу, до начала, и шанс получить еще сотню после игры. Только подумайте, сколько всего вы накупите… Лучшую в Нарне еду, вино, место за самым дорогим игорным столом. Кто знает, а вдруг вам повезет, и вы выиграете целое состояние? Такое уже бывало.

– Даже не знаю, - колебался парень. - Я не слишком-то хорошо владею ножом.

– Ты очень ловкий, - наседала на него подружка. Ее жадные глазки уже блестели от предвкушения удовольствия. - Что тебе стоит немного попрыгать по рингу? Три минуты - это совсем недолго, зато сколько всего можно купить на эти деньги. Новый костюм, новое платье… Это же верный шанс разбогатеть! Ох, Гарфрул! Как я буду гордиться тобой! Я расскажу всем нашим девушкам… нет, если я расскажу, они все повиснут на тебе, а я так ревнива!

Дюмарест продолжал наблюдать, заранее зная, что за этим последует. Десять стергалов за порез, который может повредить сухожилие и сделать парня калекой на всю жизнь. Две пригоршни мелочи за раны, от которых останутся безобразные шрамы. И вечер невинных развлечений прервется, не успев толком начаться.

– Не будь идиотом, парень, - предостерег он. - Не поддавайся на уговоры.

Зазывала обернулся к нему.

– Почему бы вам не соваться не в свое дело? - сердито пробурчал он. - Он уже взрослый и может сам принимать решения. Какое вам до него дело?

Никакого, подумал Эрл, однако у парня были светлые волосы и голубые глаза, напомнившие ему Джонделла. Так со временем будет выглядеть мальчик, если ему посчастливится остаться в живых.

– Хочешь посмотреть, во что тебя втравливают? - обратился он к юноше.- Тогда пошли со мной. Я принимаю твое предложение, - резко бросил Эрл зазывале. - Говоришь, за три минуты сотня стергалов?

– Да, если вас не зацепят.

– А если я выиграю?

Зазывала моргнул, в его глазах мелькнула настороженность, но толпа напирала, и он уже предвидел, что сбор будет полным.

– Тогда вдвое больше.

– До первой крови, не разнимая, и при пустом ринге?

– Само собой.

– Тогда пошли.

Очутившись в балагане, Дюмарест сразу же поморщился от хорошо знакомых запахов - пахло кровью, смешанной с потом и маслом, все пространство вокруг заполняла едва уловимая атмосфера враждебности и звериной жажды кровопролития. За ним вошел Гарфрул вместе с вцепившейся в его руку девицей, у которой неестественно ярко блестели глаза. Вслед за ними, давясь, втиснулась и толпа с улицы. Предвкушая захватывающее жестокое зрелище, эти люди были готовы приплатить лишнее, лишь бы поглазеть на пару бойцов, полосующих друг друга клинками.

Набившиеся в балаган зрители перешептывались, пока Дюмарест осматривал ринг. Это была приподнятая над полом, посыпанная песком площадка в двенадцать квадратных футов. Прожектора под потолком слепили глаза. Прищурившись, Дюмарест приметил еще четыре незажженных прожектора, направленных в углы площадки. Очевидно, их припасли для того, чтобы, внезапно вспыхнув, они ослепили и сбили с толку слишком опасного противника.

– Все в порядке?

К нему подошел улыбающийся зазывала. В руках он держал ножи, за ним следовал второй боец. Это был высокий гибкий парень; его обнаженный, исполосованный старыми рубцами торс лоснился от масла, круглая голова была коротко острижена, на широком лице над приплюснутым носом горели от нетерпения мутные глаза.

– Я готов, - ответил Дюмарест.

– Отлично. Вам придется раздеться, но, кажется, это вам не впервой.

Зазывала внимательно наблюдал, как Эрл снял куртку и передал ее Гарфрулу.

– Вы уже выступали на ринге?

– Доводилось наблюдать за поединками. Там, где я раньше работал, мы иногда дрались. Так, ради забавы.

К чему лгать, когда вполне можно обойтись полуправдой?

– Я так и думал, - хмыкнул зазывала. - Человека бывалого сразу видно. Забирайтесь на ринг, и я подам вам нож.

Десятидюймовое лезвие оказалось довольно тупым, тяжелым и плохо сбалансированным. Дюмарест примерился к нему, потом протянул обратно.

– Я предпочел бы другой.

– А чем вам не нравится этот?

– И вы еще спрашиваете? - Пожав плечами, Дюмарест отшвырнул нож в сторону. - Тогда я возьму свой. - Вытащив нож из ботинка, он поиграл им, сверкая острым лезвием. - Мой на дюйм короче, так что твой боец получает преимущество, - спокойно произнес Эрл. - А теперь давай свисти в свой свисток, пора начинать.

Однако зазывала колебался.

– Как ты на это смотришь, Кром?

Тот пожал плечами и, уверенный в собственном превосходстве, кивнул:

– Годится.

Зазывала все еще нервничал; он разглядывал Дюмареста, его нож и шрамы на теле, явно опасаясь, как бы не остаться в дураках. Наконец из самых задних рядов закричали:

– Эй, вы, там, начинайте! Долго еще будете тянуть резину?

И вся толпа подхватила крик, доводя его до яростного, требовательного рева, сопровождаемого нетерпеливым топаньем ног. Испуганно втянув в себя воздух, зазывала поспешно покинул ринг. Резкий звук его свистка словно ножом обрезал шум в зале.

Кром двинулся вперед.

Это был умный, отлично тренированный боец, привыкший работать на публику. Нож он держал немного впереди себя, на уровне пояса, задрав кончик вверх и развернув лезвие так, что оно кромкой отражало сверкающий свет. Пританцовывая, он сделал шаг вперед, потом отступил назад, покачался влево-вправо, непрерывно поигрывая ножом. Все это время его стойка с далеко отведенной левой рукой оставалась открытой, как бы дразня противника и приглашая его напасть.

Истеричный женский голос в толпе выкрикнул:

– Режьте его, мистер! Исполосуйте на кусочки!

Дюмарест проигнорировал визг, сосредоточив все свое внимание на противнике. Хорошо натренированное тело Крома автоматически повиновалось выработанным рефлексам. Отличный боец, закаленный ветеран, он был настоящим профессионалом, владевшим десятками приемов и намеревавшимся любой ценой одержать победу. Но будь он даже зеленым новичком, Дюмарест все равно оставался бы начеку. Слишком много всяких неожиданностей таит в себе поединок. С виду вроде пустяк - поскользнется нога, глаза ослепит блеском клинка или еще что-нибудь, - и так долго сопутствовавшая ему удача может повернуться спиной.

Кром атаковал первым, его лезвие метнулось вверх, прямо в лицо Дюмареста. Однако действовал он недостаточно быстро, и Эрл успел отразить выпад своим ножом. Звякнула, скрещиваясь, сталь, потом зазвенела снова, когда Дюмарест нанес ответный удар; тонкое звонкое эхо пронеслось над толпой.

Со стороны их игра могла показаться яростной схваткой. Но Кром действовал по привычке актера, направляя удар по ножу, а не по сопернику. Он затягивал поединок, стараясь развлечь публику и доказать, что он не очень опасен, и тем самым вызвать желание попробовать свои силы. Дюмаресту же ничего не стоило ранить противника, но он не хотел спешить. Так быстро закончившийся поединок выглядел бы слишком легким, а ему хотелось, чтобы Гарфрул вынес из этого урок.

Дюмарест отступил назад, уверенный, что настоящей атаки не последует, но по-прежнему не ослабляя внимания. Качнувшись, он увидел, как лезвие противника повернулось тупой стороной к нему, и позволил ножу едва не задеть себя. Затем он сделал ответный выпад, нарочно промахиваясь. Кром ловко отпрянул назад, уходя от удара; послышался звон клинков, когда Эрл блокировал второй выпад. Развернувшись, он отбил руку с ножом и послал свой клинок всего на дюйм от лоснящейся груди противника.

Толпа заревела, предвкушая кровь, но, увидев, что торс бойца остался нетронутым, недовольно затихла. Резко звякнул гонг.

– Первая минута закончилась.

Соперники разошлись и, слегка раскачиваясь на носках, стали по разным углам ринга. Подняв правую руку, Кром сделал резкий жест. Подал сигнал? Дюмарест вспомнил о запасных прожекторах и прочих хитростях, призванных обеспечить победу своему бойцу. Кром не дурак - он понял, что при последнем выпаде Эрл вполне мог располосовать ему грудь. Имея огромный опыт, он больше не станет рисковать.

Кром двинулся вперед, искусно играя ножом, словно плетя по воздуху невидимые кружева. Новичок не спускал бы глаз с лезвия, стараясь предугадать, где оно окажется в следующий момент. Но Дюмарест был хитрее. Пятясь назад и сохраняя дистанцию, он держал нож наготове. Почувствовав спиной веревки ограждения, он прыгнул в сторону как раз в тот момент, когда Кром сделал выпад. Затем снова отпрыгнул, когда тот развернулся, пытаясь нанести новый удар. Блокировав нож противника своим клинком, Эрл поддел его вверх и глянул Крому прямо в лицо.

Тот попытался ударить его коленом.

Подставив бедро, Дюмарест с силой толкнул руку с перехваченным ножом. Кром потерял равновесие и отлетел назад, оказавшись на какое-то время совершенно беспомощным. Эрл прыгнул следом, успев краем глаза заметить направленное вверх лезвие и маленькое отверстие у самого края гарды. Изогнувшись, он как кошка приземлился на четвереньки и отскочил к краю ринга в тот самый момент, когда невидимая струя газа ударила в то место, где он только что находился. Кром, задержав дыхание, последовал за струей и полоснул ножом, целясь по сухожилиям на запястье Эрла. Клинки снова скрестились и, застыв на мгновение, вновь расцепились, когда Дюмарест метнулся в центр ринга.

Перекрывая стонущий вздох толпы, звякнул гонг.

– Вторая минута закончилась.

И снова обман; зазывала нарочно затягивает время. Но, как бы там ни было, игра в кошки-мышки закончена. Кром уже попытался парализовать противника, пустив в ход газ. И пока Дюмарест держится середины ринга - его не достать прожекторами. Теперь все пойдет по честному - только нож на нож, и, кто победит, решат мастерство и удача.

Кром атаковал, нанося обманные удары, и, когда лезвия цепляли друг друга, отступал, чтобы напасть снова. Дюмарест двигался по тесному кругу, слегка развернувшись и не спуская глаз с противника. В уме он отсчитывал секунды. Двадцать… Кром уже должен терять терпение… тридцать… сейчас он сделает свой козырный ход. Какой-нибудь хорошо отработанный трюк или обманный выпад.

В толпе пронзительно закричала женщина.

Это был крик невыносимой боли, становившийся все громче и громче, зовущий на помощь. Толпа пришла в замешательство. Любой новичок не выдержал бы такого, обернулся бы, подставляя себя удару противника.

Дюмарест даже ухом не повел. Он стреляный воробей. Перед ним мелькнул нож Крома, затем исчез, снова мелькнул - но уже в другой руке. Клинок метнулся вперед, сверкнув лучом света в тот самый момент, как Кром пустой правой рукой сделал обманный выпад. Дюмарест двинулся вправо, левым предплечьем отбив руку с ножом, затем выбросил свой нож вперед, аккуратно рассекая кожу на плече противника.

– Кровь! - закричал кто-то в толпе. - Он достал его! Он победил!

Поединок закончился. Теперь Дюмаресту следовало расслабиться, опустить нож и с торжествующей улыбкой повернуться к толпе. Повернуться… и получить удар в бок.

Конечно, он победил… но мертвому выигрыш не нужен и кому какое дело до чужака?

Эрл видел, как Кром развернулся и снова сжал нож в правой руке, целясь ему прямо в сердце. Пальцы Дюмареста, словно тиски, сжали запястье противника, перехватив удар за дюйм от цели; его собственный нож уперся в напрягшееся горло противника.

– Брось нож! - приказал Эрл и, увидев, что тот колеблется, добавил: - Не будь идиотом, парень! Ты проиграл, но остался в живых, чтобы сражаться снова!

– Ты быстрый, - пробормотал Кром. - Чертовски быстрый. Ты мог бы достать меня в первые десять секунд. Альтен придурок, раз выбрал тебя. - Он выпустил нож. - Ты настоящий профессионал. Любой другой убил бы меня. И что теперь?

– Ничего, - ответил Дюмарест. - Пойду, заберу выигрыш.

Соскочив с ринга, он забрал у Гарфрула куртку и направился в кассу. Зазывала был занят, а когда Дюмарест схватил его за руку, присел от боли.

– Подождите минутку. Зачем же так грубо? Я пересчитываю выручку.

– Ты должен мне двести стергалов. Я хотел бы получить свои деньги.

– Конечно, но… - Альтен утер вспотевшее лицо. - Послушайте, вы же разумный человек. Видите, как у нас идут дела. Десять стергалов - пожалуйста, но я не могу заплатить больше. У меня столько расходов - лицензия, аренда и тому подобное. Доходы и так невелики, а с каждым днем становятся все меньше. Знаете что, давайте договоримся на пятнадцати.

Дюмарест сильнее сжал его руку.

– Вы меня надули. Заманили в ловушку. Вам ничего не стоило победить Крома сразу же после свистка. - Альтен взглянул в суровые глаза Дюмареста, затем перевел взгляд на жесткий оскал его рта. - Хорошо, я заплачу, - с трудом выдавил он. - Вот. Но вы меня разоряете.

– Ну и черт с тобой, - хрипло обронил Дюмарест. - Какое мне до этого дело?

Глава 7

Под вечер Дюмарест набрел на бани с сауной, ароматизированной водой и массажисткой, у которой ладони были нежными, как лепестки, а сильные пальцы умело разминали мышцы его спины и шеи, снимая с них напряжение. И пока ее руки творили чудо, она не переставала искушать его, тихонько нашептывая в ухо:

– Хотите получить полное наслаждение, господин? Хотите девушку, чтобы ублажить вас, или препараты для возбуждения? Может, желаете посмотреть особые фильмы для большего эффекта? Нет? Тогда, может, симуляторы? Хотите побывать в чужом обличье - например, в шкуре какого-нибудь зверя, поохотиться, убить свою добычу и сожрать ее… у нас очень разнообразный ассортимент. Тоже нет? Тогда, может, попробуете ощущения, связанные с разными видами смерти? Наша коллекция сенсор-записей полна муками тех, кто сгорел заживо, сорвался с высокой скалы или был медленно раздавлен катком. Может, еще что-нибудь… ничего не хотите? Как вам будет угодно, господин. Желаете немного поспать? Подключенные к вашей руке микротоки обеспечат вам целый час блаженного покоя. Нет? Тогда расслабьтесь, господин, и помечтайте. Если понадоблюсь - позвоните в колокольчик.

В колокольчик, которому подвластно любое удовольствие, изобретенное человеческим разумом… разумеется, за деньги.

Дюмарест, забыв про сигнал, лежал, растянувшись на спине, и разглядывал расписанный абстрактными узорами потолок. Его воображение дорисовывало из них живые картины. Выступали освещенные пламенем фигуры в железных доспехах, жесткие лица. Потом появилось совсем другое лицо, с запекшейся на губах кровью. Волосы словно золотая струя, словно яркие языки пламени. Женщины, которых он встречал, любил и неизбежно терял. Миры, которые видел, звезды и зловещую пурпурную сеть, опутавшую их своей паутиной. И голубоглазый мальчик с золотистыми волосами.

Чертов Гарфрул. Слишком он напомнил Джонделла. А он, Дюмарест, полный идиот. Какого черта сунулся не в свое дело да еще согласился на поединок? Ну и что он смог доказать парню? Как с легкостью заработать деньги? Теперь мальчишка возьмется за тренировки, возомнит себя силачом и поплатится за это кучей уродливых шрамов. Да и его подружка позаботится на этот счет.

Дюмарест вспомнил ее лицо в обрамлении пышных волос цвета ночи и глаза, выдававшие эгоистичную натуру. Да и так ли она не права, стремясь получить желаемое? Лаллия в чем-то походила на нее. Сильная, безжалостная, она хорошо знала, чего хотела, и была достаточно честной, чтобы признать это. Лаллия, погибшая в одном из миров Сети, убитая агентом Кибклана.

И снова Дюмарест вспомнил пурпурную паутину, опутавшую многочисленные миры, этот символ организации, стремящейся к безраздельному господству в Галактике. Вспомнил сеть ее агентов, пытавшихся влиять на важнейшие сферы деятельности человечества. Киберов, живых роботов, лишенных каких-либо чувств, кроме гордости за свое интеллектуальное превосходство. Людей, которых отняли у родителей еще детьми и превратили в послушных исполнителей, гениальных недочеловеков, оторванных от своих корней и поэтому не ведавших, что такое любовь, ненависть или страх. Существ в человечьем обличье, способных из любого набора данных выстроить логическую цепочку и предсказать грядущее при любом выборе действий.

Вспомнил Кибклан, который гонялся за ним и будет гоняться, пока Дюмарест владеет секретом двойников, открытым ему Калин. Огненно-рыжей Калин с ее красными одеждами, красными драгоценными камнями и красным кровавым следом, повсюду оставляемым киберами.

Однако на Аурелле киберов не было. Цивилизация здесь слишком разобщена, расколота на отдельные популяции, без сильного правительства и влиятельных законов. Таков Аурелл, мир на задворках Галактики, забытая Богом планета, на которой так легко затеряться.

Может, поэтому ее и выбрала Макгар? Дюмарест, так и не сумев полностью расслабиться, беспокойно заворочался. Слишком много образов, навеянных воспоминаниями, выявил на себе потолок… Джонделл и то, что может случиться с ним… Что произойдет с мальчиком, если он не отыщется? И почему его так волнует судьба этого мальчика?

Из-за обещания, данного умирающей женщине. Из-за своего слова. И этого достаточно.

– Который час? - спросил он вслух.

– До полуночи осталось три часа, - сообщил ему приятный голос. - Ночь выдалась сухой, хотя и облачной.

Пора было двигать отсюда. Выйдя из бани, Дюмарест немного задержался, наблюдая за вспышками яркого света и сияющим нимбом, поднимавшимся над Нарном. Свет становился ярче там, где за городом начинались поля и где мощные прожектора высвечивали каждый дюйм огороженной забором территории. Пока Эрл наблюдал за космопортом, высоко в небе раздался хлопок воздушной волны, и космический корабль в голубых обводах приземлился где-то внизу.

Небольшой корабль, наверное, из тех, что перевозят торговые грузы, и тем не менее - настоящий космический корабль, на котором он может позволить себе оплатить перелет высшим классом до места, где можно сесть на корабль дальнего следования. Но какой корабль доставит его на планету, которую он искал?

– Ты выглядишь таким одиноким, дружок, - обратилась к нему какая-то женщина. - Этот корабль напомнил тебе о доме? Почему бы тебе не пойти ко мне и не рассказать о нем?

– Спасибо, но - нет.

– Нет настроения? - Она пожала плечами. - Что ж, такое бывает.

Женщина пошла дальше, а Дюмарест направился в «Дом гонга».

Это оказалось огромное, ярко освещенное здание, увешанное бесчисленными волшебными фонариками разных форм и цветов. Подвешенные гонги слегка покачивались под дуновением искусственного ветерка, а самый большой из них располагался над входом, к которому вели несколько пологих ступенек. У подножия лестницы стояла фигура в капюшоне, с щербатой чашей из пластика в руках. На монаха весело и громко орал невысокий толстяк с разукрашенной драгоценностями подружкой:

– Благотворительность? Я в нее не верю. Нужно рассчитывать только на собственные силы, а не взывать к Всемогущему. Назовите мне хоть одну мало-мальски вескую причину, по которой я должен бросить монету в вашу чашу?

Монах, одетый в домотканую рясу и сыромятные сандалии на босу ногу, явно принадлежал к Церкви Всемирного Братства. Из-под капюшона выглядывало лицо аскета, испещренное морщинками долгих лет лишений, однако голубые глаза смотрели неожиданно молодо, светясь безграничным сочувствием.

– Вы собираетесь испытать свою судьбу, брат мой, - смиренно произнес монах. - Возможно, вам улыбнется удача. Но подумайте о тех, кому не повезло, у кого нет даже куска хлеба. Сейчас лето, но скоро наступит зима. Тяжкое время, брат мой, для тех, у кого нет ни друзей, ни денег.

– Не слишком-то убедительно. - Толстяк покачал головой. - Вы меня пока не разжалобили.

– Вы ведь игрок, брат мой, и поэтому верите всевозможным приметам. Кто знает, что принесет вам удачу? Может, первая ставка, брошенная на землю? Может, ваш первый выигрыш, розданный слугам? Осторожный игрок должен жертвовать по мелочам, чтобы не спугнуть удачу перед игрой.

– Наверное, он прав, Энекс, - вмешалась женщина. - Однажды Хельга бросила нищему монетку и выиграла тысячу стергалов.

А монах неплохой психолог, подумал Эрл, наблюдая за толстяком, полезшим в карман. Но монахи - племя вымирающее. Бросив монету в чашу, он поднялся по ступеням.

Внутри было тепло; волны душного, ароматного воздуха разносили кольца разноцветного дыма, исходившего от светильников, развешенных под разукрашенным потолком. Как он и ожидал, повсюду были расставлены карточные столы, столы для игры в кости, рулетки. Игры тоже оказались знакомыми - покер, спектрум, семерка, старберн, брензо и другие. Прозрачный, походивший на цилиндр контейнер содержал в себе кучку сморщенных спор, а стоявший рядом крупье монотонно бубнил:

– Борьба начинается. Делайте ваши ставки. Выбирайте красное, голубое или зеленое. Через шестьдесят секунд фотометр определит, какой цвет выиграл. Делайте ваши ставки. Ставки приняты. Игра начинается.

Крупье нажал на рычаг. Питательный раствор хлынул в контейнер, и споры принялись поглощать его, размножаясь, поглощая друг друга и погибая.

– Победили желтые!

Контейнер перевернулся, опорожнился и снова наполнился свежими разноцветными спорами.

– Борьба начинается. Делайте ваши ставки. Через шестьдесят секунд фотометр…

Дюмарест прошел мимо. Девица в расшитом шелковом платье до самого пола предложила ему поднос с выпивкой и печеньем. Спиртное оказалось чересчур крепким, а печенье слишком хлипким, чтобы служить закуской. Известно, подвыпивший игрок менее осторожен.

Покачав головой, Эрл направился в ресторан. Экон Батик не станет торопиться с посыльным. Ему только на руку, если Дюмаресту наскучит ждать, и тогда он во что-нибудь да сыграет и, вполне возможно, проиграет часть денег, полученных за хоризмиты. Поэтому у него хватит времени перекусить, а он давно пришел к выводу, что надо есть всякий раз, как представляется случай. Путешественник никогда не может быть уверен, когда он поест снова.

Дюмарест заказал мясо, овощи, сыр и легкое вино. Мясо оказалось отличным, и он ел его не спеша, растягивая удовольствие. А вот сыр отдавал странным кисловатым привкусом, как если бы в него добавили какую-то пряность. Сухое вино пахло лепестками роз и искрилось красноватым отливом. Эрл уже заканчивал бутылку, когда в кресло напротив опустился мужчина:

– Это вы Дюмарест? Эрл Дюмарест?

Дюмарест кивнул.

– Акин Тамболт. Вы ждете меня.

– Неужели?

– Ну да. Меня прислал ювелир.

– Какой ювелир?

Сверкнув крепкими белыми зубами, Тамболт рассмеялся:

– А вы осторожны. Что ж, я вас не осуждаю. В Саргоне может произойти самое невероятное. И происходит. Ну хорошо. Меня прислал Экон Батик, годится?

Акин Тамболт был молод, но жесткие складки вокруг глаз и рта свидетельствовали о зрелости. Его плотная фигура со временем могла обрасти жиром, если, конечно, он не будет за этим следить. Одет он был в крепкую, удобную в носке одежду - брюки, высокие ботинки и темную рубашку, через поцарапанную ткань которой поблескивала защитная сетка. Так одеваются путешественники или те, кто привык вести суровый образ жизни. Широкие, сильные кисти рук с закругленными ногтями. На одной щеке едва виднелась полоска шрама, а густые темно-каштановые волосы скрывали уши и шею. На каждом мизинце Тамболт носил по массивному металлическому перстню-печатке, украшенному камнем с острыми гранями; удобное оружие, особенно для того, кто умеет им пользоваться.

Настоящий бандит, подумал Дюмарест. Ловец удачи. Человек, постоянно живущий на грани дозволенного, готовый ради выгоды на что угодно.

– Кажется, упоминались деньги. Двадцать стергалов, - напомнил ему Тамболт.

– Десять.

– Ну да, десять… но вы не можете обижаться за эту маленькую хитрость. Ладно, давайте десять.

– За что? Потому, что вы попросили?

– Но вы же хотите узнать, что мне велено передать?

– Я это узнаю, - ответил Дюмарест. - Тем или иным способом, но узнаю. Хочешь пари?

На какое-то мгновение их взгляды скрестились, потом Тамболт пожал плечами.

– Как-нибудь потом, - ответил он. - Не сейчас. Как насчет выпить?

Дюмарест заказал еще бутылку и принялся наблюдать, как Тамболт наполняет свой бокал.

– Ваше здоровье, Эрл. Вы уже поели?

– Да.

– Жаль. А я чертовски голоден. - Подозвав официантку, он сделал заказ. - Вы не против?

– Ничуть, - отозвался Дюмарест.

– Весьма великодушно с вашей стороны, Эрл. Люблю великодушных людей.

– Я вовсе не великодушен, - возразил Дюмарест. - Просто не люблю ждать. Что вы мне должны передать?

– Да ничего особенного. Точнее, ничего такого, что может помочь. Ювелир послал запрос туда, куда надо. Но похоже, для похищения мальчика никаких бандитов никто не нанимал. Те парни, которых вы разделали в городе, должно быть, пришли откуда-то со стороны. Правда это или нет, но никто не признает, что видел их раньше. И те, что прилетали на ферму, - не мелевганиане, а другие - тоже неизвестно кто и откуда.

Принесли еду, и Тамболт, даже не пытаясь скрыть свой голод, набросился на нее.

– Разумеется, осведомители ювелира могут и соврать, однако я так не думаю. Экон находится в приятельских отношениях со всеми, кто имеет вес в Саргоне, а наш город не так уж велик. Люди слышат, запоминают и, если это сулит им выгоду, не станут молчать. Короче, кто бы ни был заинтересован в похищении мальчика, он должен был играть втемную. Например, обходиться только своими людьми, но тогда никаких концов не найти.

– Возможно, это не так, - возразил Дюмарест. - Ведь Элрай, муж Макгар, мог сообщить похитителям, когда и в каком месте он будет с мальчиком. В противном случае нападение в городе - просто несчастный случай. Откуда бандитам было знать, когда и где нападать?

– Муж? - Тамболт проглотил остатки ужина. - Вы думаете, он согласился на похищение сына?

– Джонделл ему не сын. Сам Элрай полностью зависел от жены и, возможно, хотел от нее сбежать. Поэтому, подвернись случай, он вполне мог ухватиться за него.

– Получить деньги за ребенка, притвориться убитым горем и затем потихоньку смыться… - кивнул Тамболт. - Что ж, очень похоже на правду, однако кто же согласился оплатить похищение? Обычно все наоборот. Сначала крадут ребенка, а потом уж требуют выкуп.

– Верно.

– Все это наводит на размышления и весьма любопытные выводы. Для кого-то мальчишка должен представлять большую ценность. Тот, кто похитил ребенка, знает, где можно его сбыть и сколько при этом выручить. Небось, вы и сами подумали об этом.

– Верно, - снова подтвердил Дюмарест.

– Но вам тут какой интерес? Мне что-то невдомек. Мальчонка вам не родня и что вам за дело, кто его похитил? Вот если бы вы знали, где его можно сбыть…

– Если бы я знал, то не стал бы зря терять время, - резко оборвал его Дюмарест.

– Может, и так. А может, место это вам хорошо известно и вы сами не прочь прибрать к рукам товар. - Тамболт цыкнул зубом. - Однако, скажу я вам, мясо отменное. Вы не против, если я закажу еще?

– Ешьте сколько хотите. Платить-то вам.

– Что?

– Из тех денег, которые вы надеетесь получить от меня. Из обещанных десяти стергалов. Их осталось уже семь.

– Черт бы вас побрал! - Тамболт сжал кулак, острые грани камня на перстне брызнули светом. - У вас это не пройдет!

– В самом деле? - Дюмарест невесело улыбнулся. - А вы полагали, что меня так просто водить за нос? Очнитесь, приятель. Пока что вы не сообщили мне ничего мало-мальски ценного. Ну да, вы просто посыльный, какой с вас спрос? Но не стоит рассчитывать на мою благодарность.

Дюмарест демонстративно потянулся за бутылкой и налил в свой стакан.

– Ваше здоровье. Судя по тому, как вы расправлялись с мясом, вам не слишком везет в последнее время.

– Можете повторить это еще тысячу раз, и тысячу раз окажетесь правы. - Тамболт разжал кулак. - Выходит, я ошибся. Хотел вытянуть из вас побольше, а вы меня - мордой об стол, - честно признался он. - Что ж, хороший урок.

Снова наполнив свой бокал, Тамболт откинулся назад и повертел им в руке. Теперь он выглядел старше, чем был на самом деле, и походил на пристыженного ряженого, который попытался сыграть чужую роль и потерпел полное фиаско.

– Поручение мне дал Экон, - наконец произнес он. - Я не знаю, кто вы такой и кем были раньше… но мне до этого нет дела. Вы серьезно хотите найти мальца?

– Отыщите мне его, и я заплачу стоимость перелета высшим классом.

– Так договариваются путешественники. У них все приравнивается к стоимости перелета низшим, средним или высшим классом. Много путешествовали?

– Да.

– А я вот не очень. Всего несколько миров, но мне хватило, чтобы понять - удача не на моей стороне. В последний полет видел парня, который слишком много поставил на единственный шанс. Открыли контейнер, а он уже мертвый. Молодой еще, моложе меня. Аурелл выглядел многообещающей планеткой, ну я и остался. А теперь не могу даже купить себе жратву. - Тамболт отхлебнул вина. - Вы бы поверили, что у меня диплом по геологии?

Дюмарест не был расположен кому-либо сочувствовать.

– А это важно?

– А как вы считаете? Нет, на самом деле - нет. Однако я знаю толк в камнях и горных образованиях, даже занимался кое-какими исследованиями. Изучал Аурелл, некоторое время работал в «Кладоре». Затем они меня уволили… да теперь это не имеет значения. Можно сказать, что мы не сошлись в смете на расходы. Полевые исследования обходятся недешево, а то, что я нашел, не оправдало затрат. - Тамболт перевел взгляд на свои пальцы. - Недурные камешки, а? Подделка, разумеется, однако поверхностную экспертизу они пройдут. Беда в том, что в «Кладоре» не делают поверхностную экспертизу. Потом я пытался играть, да только продулся в пух и прах. Когда-нибудь я научусь брать быка за рога. Возможно, когда буду при смерти, и когда будет слишком поздно.

Он допил свой бокал и, наполнив его снова, одним быстрым глотком осушил до половины, как будто сдавался на милость своей невезучести. Жадность или неумение приспособиться, а может, и интеллектуальная слепота были причиной того, что этот парень так низко ценил все, с чем сталкивался. А может, мрачно подумал Дюмарест, он просто-напросто лжет, стараясь выдать себя за неудачника?

– И все же вернемся к мальчику, - грубовато сказал он.

– Вы хотите найти его. Возможно, я могу вам помочь.

– Как?

– Вам это известно не хуже меня, Эрл. Вы должны были подумать об этом. Полагаю, вы все уже хорошенько продумали. На ферму напали мелевганиане, но они были не одни. Мальчишку забрали какие-то чужаки. Куда? Мы не знаем. Кто они были? Это тоже нам неизвестно. Но быть может, об этом знают мелевганиане? Тогда нужно добраться до них и заставить заговорить. Верно?

Дюмарест помолчал, а Тамболт налил себе еще вина.

– Только теперь я начинаю понимать, почему ювелир выбрал в посыльные именно меня. Этот старый и хитрый лис умеет все верно подмечать. Вы хотите попасть в Мелевган, а там полно драгоценных камней, к тому же весьма недешевых, и он заранее знает, что все найденное там попадет к нему в руки. Хорошая прибыль и никакого риска. Не удивительно, что он так богат.

– Мне нужен мальчик, а не камни, - безразличным тоном заметил Дюмарест.

– Можно получить и то и другое… или вообще ничего. Думаете, все так просто? Путешествие в Мелевган - не прогулка по парку. Я там бывал и знаю. Одно неверное движение, и вы покойник. Я нужен вам, Эрл. Берете меня в партнеры?

Понемногу отхлебывая вино, Дюмарест откинулся на спинку стула. Из игрового зала доносились негромкие звуки, издаваемые игроками - постукивание костей, шумные вздохи, восклицания радости и стоны отчаяния. Преданные слуги фортуны, они испытывали судьбу, стремясь получить выигрыш с такой же отчаянной страстью, какую остальным смертным приходится прикладывать, чтобы выжить. Только не все могут сами выбрать свою игру. Одним это удается, другим - нет. Вот и Джонделл не выбирал.

– Что нам потребуется? - спросил Дюмарест.

– Рафт. Товар для торговли. Люди и оружие. Это обойдется недешево.

– Тысячи хватит?

– Нет. Маловато. - Тамболт уже загорелся. - Рафт стоит дорого. Никто ведь не даст его напрокат, поэтому придется покупать. Товары обойдутся в половину этого, оружие - дороже. Кроме того, следует нанять несколько человек, которые тоже заломят цену.

Дюмарест вспомнил о ферме, о том, что он оставил на ней. И о рафте, брошенном на пути в город.

– Нам не нужно покупать рафт - только двигатель, - вслух произнес он. - Можно нанять его на время с пилотом, чтобы только долететь до фермы. А что за товары нужны?

– Мелевганианам? Готовая продукция - реактивные снаряды для пик, кое-что из электроники, буры, инструменты и тому подобное. На это и на двигатель денег хватит, но как быть с людьми?

Дюмарест допил вино.

– Этим я займусь сам.

Глава 8

Собирался дождь. Ломота в костях всегда служила брату Эласу лучшим предсказанием наступления холодов. Тем более что скоро грядет зима с ее снегами, наносимыми с севера, и ледяными, пронизывающими насквозь ветрами. На Аурелле сезоны длятся недолго; не успеешь оглянуться, как знойные летние дни заканчиваются, солнце прячется за облаками, землю сковывает морозом и наступают тяжелые дни. Трудное время, как для монахов, так и для их паствы. Время суровых испытаний для тех, кому некуда обратиться за помощью, кроме как к Церкви.

Эти мысли заставили брата Эласа поежиться; конечно, виновато его разыгравшееся воображение, ведь ночь выдалась теплой, а дождь грозил одной лишь влагой. Однако казна церкви, как всегда, оставалась полупустой, и он слишком хорошо знал, что их всех ждет впереди. Но тут ничего не поделаешь, остается только смириться и принимать грядущие холода - вместе со всем остальным - за неизбежное. Как, например, его обязанности, от которых никуда не деться.

Брат Элас выбрался из хижины и не спеша направился к церкви, расположенной на небольшом клочке бесплодной земли. Маленькая, как и все подобного рода, она представляла собой неуклюжее сооружение из листов непрочного пластика. Внутри находилось сиденье для брата Эласа, священный огонь и место, где прихожанин мог исповедоваться. Навстречу ему вышел брат Карл; на его молодом лице видны были явные следы переутомления. Поклонившись, он сказал:

– Сегодня вечером у нас много дел, брат.

– Разве это плохо?

– Нет, но…

– Ты устал.

– Да, но все же…

– Ты устал, - недовольно повторил старый монах. - А усталый мозг не всегда воспринимает окружающее нужным образом. Тебе необходимо немного поесть и отдохнуть. И, брат мой, не забывай, кто ты есть и для чего здесь находишься.

Небольшой выговор, хотя и не слишком строгий, был необходим. Ведь грех нетерпения сродни гордыне, и ни одному монаху Церкви Всемирного Братства нельзя и на миг забывать, что он слуга, а не господин. Что его долг оказывать помощь, а никак не требовать. Монах всегда должен помнить, что самоотречение - это часть жизни и его обязанности выглядят бесконечными.

Но не просто принять это, особенно когда тело молодо, а душа беспокойна. И тем не менее, брату Карлу - как и всем им - придется свыкнуться с мыслью, что Вселенную не переделать за один день, что даже один покаявшийся, которому он отпустит грехи, успокоит совесть и тем самым внесет в этот мир капельку веры - уже немалое достижение. Только ради этого они живут и трудятся; только ради идеи, которая уже сама по себе может даровать истинное счастье.

«Все, что я ни делаю, делается во славу Господню».

И когда все люди воспримут эту идею, станут жить в соответствии с ней, тогда наступит царство счастья и справедливости.

Брат Карл поклонился, пристыженный:

– Прошу прощения, брат. Мне еще многому нужно учиться.

– Ты уже научился, но время от времени забываешь об этом. А теперь ступай, поешь и поспи. Изможденное тело - плохой советчик, а ты переусердствовал.

Даже слишком, подумал старый монах, когда брат Карл ушел. Это не ново, когда, стремясь достичь всего разом, начинаешь сетовать на медленное продвижение к заветной цели. Все монахи проходят через это, когда, покинув семинарию на планете Надежда, горят нетерпением претворить в жизнь все, чему научились. Однако брат Карл, так же, как и остальные, скоро поймет, что самое сильное их оружие - это терпение. Терпение и служение Богу, а превыше всего - безграничное сострадание.

Брат Элас занял свое место в церкви. Его старые кости едва не заскрипели, когда он опустился на еще не остывшую скамью. Как много времени прошло с тех пор, как он выслушал своего первого исповедующегося? Лет сорок… по меньшей мере, а то и больше. Почти полвека, как он отправился к своему первому месту приписки - работать вместе с другими, более старыми монахами, впитывать все, чему те могли его научить, следовать указанному ими пути. Конечно, сейчас брат Элас мог бы заслуженно возглавлять один из благоустроенных приходов в каком-нибудь из гостеприимных миров, однако что-то гнало его дальше, заставляя начинать все с начала, идти туда, где, по его разумению, в нем нуждались больше всего.

Суровые миры, суровая жизнь, однако он не желал иной.

Стряхнув воспоминания, брат Элас выпрямил спину и, позвонив в колокольчик, пригласил первого из ожидавших исповеди. Им оказался худой мужчина с нездоровым цветом лица и неестественно ярко блестевшими глазами. Преклонив колени перед священным огнем, яркими разноцветными переливами осветившим его лицо, он торопливо забормотал:

– …И я взял то, что не принадлежало мне. Я украл плащ и ботинки, продал их и выручил деньги. Хотел купить еды, но тут попался этот дом. Я подумал, что смогу заработать больше, поэтому начал играть и все проиграл. А когда вернулся, ребенок уже умер. Может, деньги спасли бы его, не знаю… Но я пытался, брат мой. Понимаю, что поступил плохо, но я пытался, и вот теперь…

Терзаемый чувством вины, этот несчастный обратился к единственному утешению, которое знал. - Вглядись в огонь, - проговорил брат Элас. - Пусть свет всепрощения очистит грех с твоей души и успокоит твое сердце. Вглядись в свет.

Переливы цветов вызывали недолгий гипнотический транс. Кающийся должен был пережить воображаемое наказание, а затем прийти в себя, чтобы получить хлеб всепрощения.

Потом пошли и другие, со своими небольшими, зачастую выдуманными грехами, лишь бы получить облатку из концентратов, помогавшую им не умереть с голоду. Брат Элас не возражал; слишком мала была плата за внушаемый светом запрет на убийство. Еще более ничтожна - за возврат грешника в лоно человечества, великого Братства людей, где каждому следует стать опорой ближнему, чтобы никому не пришлось выживать в одиночку.

Прием исповедующихся оказался на редкость долгим, но в конце концов закончился, когда на призывный звон колокольчика никто больше не отозвался. Чувствуя онемение во всех членах, брат Элас поднялся и вышел из церкви. Дождь уже начался, отчего его кости заныли еще сильнее, а сандалии заскользили по мокрым тротуарам. Брат Карл, с посвежевшим лицом и уже не такими воспаленными глазами, встретил его на пороге хижины.

– К вам посетитель, брат. Я попросил его подождать.

– И давно он здесь?

– Около часа. Я хотел было послать за вами, но он настоял, чтобы вас не беспокоили. Помочь вам?

– Нет. Можешь закрыть церковь; исповедующихся больше не будет. Не мог бы ты приготовить мне что-нибудь перекусить?

Монах вошел в хижину, где навстречу ему поднялся Дюмарест. Он рассматривал композицию из семян и крошек сверкающего минерала, изображавшую молодого мужчину в рясе с откинутым на плечи капюшоном. Представившись, Эрл обратился к монаху с вопросом:

– Это вы, брат?

– Да. - Элас осторожно коснулся мастерски выполненной, богато украшенной работы. - Это память о Калгарше. Вы слышали о таком мире?

– Нет.

– Мрачное место. Почва почти бесплодная, растительность скудная. Я побывал там много лет назад. Женщины в тех краях необыкновенно искусны, и я попробовал научить их новому рукоделию - изготавливать сувениры на продажу туристам, которые прилетали полюбоваться на местные бури. Видите ли, земля там очень сухая, а ветры чрезвычайно сильные, и в определенное время года бескрайние тучи разноцветной пыли застилают небо, создавая на нем самые причудливые образы. А портрет мне подарили, когда я покидал планету.

– Подарок на память, - вежливо произнес Дюмарест.

– Безделица, но он мне очень дорог. Может, тут скрыто некоторое тщеславие, но я считаю, что не всегда оправданно вычеркивать из памяти прошлое, а в моем возрасте воспоминания греют душу. Ну а теперь, брат мой, какое у вас ко мне дело?

– Мне нужна ваша помощь.

– Моя, брат?

– Ваша и вашей Церкви.

И Дюмарест поведал о мальчике и обо всем, что случилось.

– Самое загадочное - зачем его нужно было похищать. Насколько мне известно, его семья принадлежала к весьма небогатой Гильдии, а у его матери не было ничего ценного. В качестве раба он ничего не стоит, да и ни один работорговец не стал бы так усложнять себе жизнь. Его куда-то увезли, и я хочу знать - куда? Но самое главное - почему? Если я буду это знать, то, возможно, смогу разыскать его.

– Понимаю… - Тяжело опустившись на стул, старый монах задумался. - А вам он зачем?

– Я дал слово его умирающей матери. - Дюмарест догадался, о чем подумал монах. - Я не могу взять мальчика себе. Если у него есть родственники, его придется потом отправить к ним. Но я не могу допустить, чтобы он остался у похитителей. Они ответят за содеянное. И если удача мне улыбнется, я заставлю их заплатить за все.

– Своею смертью, - с горечью уточнил монах. - Или увечьями и физическими страданиями. Вы жесткий человек, Дюмарест. Возможно, даже слишком. Но чем могу вам помочь я?

– Вы и Церковь Всемирного Братства, - поправил его Дюмарест. - Почти в каждом из миров есть ваши монахи. Я знаю, каким влиянием вы пользуетесь среди своего Братства. У вас есть друзья, которые не откажут вам в помощи, особенно если она состоит в том, чтобы ответить на пару вопросов. Может, кто-то еще разыскивает мальчика? Вы могли бы узнать, не этот ли самый мальчик пропал из какой-то семьи, отыскать его родственников. Да все, что угодно.

– Но каким образом все это устроить?

– Вы сами знаете, брат. Мы оба это знаем.

Дюмарест имел в виду гиперрадио, вмонтированное в каждый священный огонь. Все вместе они представляли собой коммуникационную сеть, охватывавшую всю Галактику. А на самой Надежде хранились записи сеансов связи, среди которых мог отыскаться ответ на интересующий Дюмареста вопрос.

– Ведь это очень странный мальчик, - продолжал уговаривать Дюмарест. - Совсем еще ребенок, у которого никого не осталось и чья жизнь подвергается смертельной опасности. Он нуждается в вашей помощи, и вы можете оказать ее. Я знаю, что вы не откажете.

Брат Элас вздохнул. Конечно, этот человек прав, он не может отказать, но с чего начать? Маленький мальчик со светлыми волосами и голубыми глазами - да мало ли таких мальчиков?

– Нет ли еще чего, что вы могли бы сообщить мне? Он родился здесь, на Аурелле?

– Думаю, нет. Его мать могла привезти его с собой с Вейдо, но мне не известна эта планета.

– И нет никакой стереографии или описания особых примет? - Монах развел руками. - Вы же сами понимаете, как трудно будет что-либо сделать. Чем большей информацией я буду обладать, тем действенней окажется моя помощь.

– Понимаю, - кивнул Дюмарест. - И думаю, что смогу раздобыть то, что вам надо. Но я пришел сюда не только просить. У меня к вам есть предложение. Постарайтесь понять меня правильно, когда выслушаете то, что я собираюсь сказать. Я знаю, что вас нельзя подкупить, и вам не нужна плата за то, что я прошу сделать. На самом деле я хочу попросить вас еще кое о чем.

– И о чем же?

– Матери мальчика принадлежала ферма. Но она погибла, ее муж тоже. Наследство переходит к мальчику, но он еще слишком мал, к тому же неизвестно, отыщется ли он. Я прошу вас взять ферму под свою опеку - до тех пор, пока пропавший не сможет заявить на нее свои права. Ферма сильно разрушена, но дом уцелел, а урожай пора собирать. Там есть вода и в избытке строевого леса. Если вы решитесь занять ферму и приняться за восстановительные работы, то никто не предъявит никаких претензий.

– Вы можете поклясться, что то, о чем вы рассказали, правда? - спокойно спросил брат Элас.

– Меня знают на Надежде. За меня может поручиться Верховный монах Джером.

– Он умер. Вы об этом не знали?

– Тогда должны сохраниться записи.

Да, записи, в отличие от людей, никогда не умирают, а само предложение было чрезвычайно заманчиво. Откинувшись, монах принялся обдумывать его. Ферма обеспечит многих людей пищей, теплом и уютом, облегчит жизнь в условиях суровой зимы. Даст надежное убежище от трескучих морозов. Брату Карлу можно поручить руководство, ему будет куда приложить свою неуемную энергию. Люди там окрепнут, наберутся сил и смогут вновь обрести веру в себя. Да это просто райское место для тех семей, которые потеряли всякую надежду.

Дюмарест встал.

– Я понимаю, вам все надо обдумать. Надеюсь, что мне удастся улететь отсюда через несколько часов. Я нанял рафт, который доставит меня на ферму. Если вы пошлете со мной вашего монаха, то он сможет осмотреть все на месте и потом доложит вам. Кроме того, может, мне удастся передать вам еще кое-какие сведения о мальчике. И, разумеется, рафт доставит монаха обратно.

– С вами поедет брат Карл. А что дальше?

– А дальше, - спокойно ответил Дюмарест, - мне еще нужно подобрать себе людей.

* * *

Он нашел подходящих там, где и рассчитывал, - под обломками листов пластика и громыхающих кусков металла, кое-как скрепленных небрежно подобранными рейками и лентами самого различного материала. Убогое укрытие от дождя, но другого у них не было. Изнуренные голодом путешественники, которым не удалось заработать даже на перелет низшим классом, или те, кто по тем или иным причинам оказался на дне. Отверженные.

Под брезентовым навесом сидел мужчина и мешал что-то в котелке над коптящим огнем. Когда Дюмарест проходил мимо, мужчина проводил его настороженным взглядом. Рядом закашлялась завернутая в одеяло женщина. Еще двое бросали кости - видимо, просто так, чтобы убить время, ведь ставить на кон было нечего. Небольшая группа людей сбилась в кучу, чтобы почувствовать себя хоть немного теплее. Один из мужчин, плотно сжав губы, латал дыру в ботинке. Другой правил лезвие ножа.

Трущобы везде одинаковы.

Дюмарест прошелся по переулку, вдыхая зловоние грязи, болезней, отвратительной пищи и разъедавшего душу отчаяния. Повсюду царил не сравнимый ни с чем дух нищеты.

Он остановился и громко сказал:

– Мне нужны несколько человек. Инженер, который мог бы починить рафт, и еще несколько крепких парней. Есть желающие?

Мужчина, точивший нож, встал и спрятал его в ножны на поясе.

– Для чего?

– Чтобы отправиться в путешествие. Тяжелое и опасное, поэтому мне нужны подходящие люди. У вас будет еда и одежда, а когда дело будет сделано - возможно, что и деньги на перелет.

– Каким классом?

– Может, и высшим.

Мужчина нахмурился:

– Может?

– Именно так. - Выдержав его взгляд, Дюмарест повернулся к остальным, сгрудившимся вокруг. Мужчина с драным ботинком протолкнулся поближе.

– Я инженер. Если вам требуется отремонтировать рафт, то я смогу это сделать.

– А ты в этом уверен?

– Конечно. - Мужчина слегка покосился в сторону. - Дайте мне шанс, и я покажу вам, на что способен. Вы можете мне не верить, но спросите тогда монахов. Они вам расскажут, что я умею делать.

– Ты побывал перед огнем?

– Ну да. Как еще можно…

– Тогда отойди, - резко оборвал его Дюмарест. - Есть еще кто-нибудь?

Вперед выдвинулся коренастый мужчина в залатанных ботинках и рваной, но аккуратно зашитой темной рубашке. Щекастый, с квадратными плечами, он не слишком походил на голодающего.

– Меня зовут Джаскин. Если вы ищете хорошего инженера, то вам нужен я. Я могу собрать рафт даже из обломков, а если захотите - отремонтирую любое шахтное оборудование. Кроме того, я не верующий.

– А какая разница? - задал кто-то вопрос.

– Он набирает людей, способных, если придется, драться и убивать. - Джаскин пристально глянул на Дюмареста. - Чтобы подзаработать деньжат, я готов на все. Что вы предлагаете?

– Я уже говорил. Еду, одежду и деньги - если мы их только добудем; если же нет - ничего.

– Говорите, путешествие. И куда?

Когда Дюмарест сказал, Джаскин только присвистнул:

– Черт, доводилось мне слыхать об этом местечке. Сэр, да вы понимаете, что предлагаете?!

– А разве я обещал, что будет легко? - Дюмарест пожал плечами. - Я не монах и не раздаю милостыню. Я предлагаю шанс вырваться из этого дерьма и испытать судьбу в одном из других миров. Говоришь, ты инженер?

– К тому же неплохой.

– Дай Бог, но если ты лжешь, то пожалеешь об этом.

Джаскин задержал дыхание:

– Я не лгу, сэр. Мне это ни к чему.

– Тогда почему ты бездельничаешь? Здесь, на Аурелле, никому не нужно ремонтировать рафты? Или нет шахт, за оборудованием которых необходимо следить? Отвечай.

– Тут у них везде Гильдии. И если ты не принадлежишь ни к одной из них, то работы не видать. За пределами Саргона, может, и удалось бы что-то найти, но как туда попасть? Три месяца назад я прилетел сюда низшим классом. Поработать удалось всего лишь около месяца. Хоть и по самым низким расценкам, но я радовался и этому. Но потом вмешались Гильдии и предупредили, что нанимать меня - значит напрашиваться на неприятности. А кому нужны неприятности? - Джаскин оскалился. - Я сумел выжить, но не скажу, что это было легко, и готов хоть в ад и обратно, если есть шанс заработать на перелет высшим классом.

– Такой человек мне и нужен.

– Тогда я с вами. - Джаскин пристально посмотрел на Дюмареста. - Готов поспорить, вы путешественник. Случалось ли вам сидеть на мели? Знаете, что это такое?

– Знаю, - коротко ответил Эрл.

– Да, пожалуй, что так. Сколько вам нужно людей? Я знаю таких.

Дюмарест не торопился с ответом, и Джаскин продолжил:

– Я знаю, кто побывал в церкви, а кто нет. Могу отличить смельчака от слабака, тех, кто способен бросить судьбе вызов, от тех, кто предпочитает сидеть и ждать чуда. Вы позволите мне подобрать людей?

Кого он возьмет, подумал Дюмарест, своих дружков, на которых сможет положиться в трудный час? Отчаянных сорвиголов, которые не станут мучиться угрызениями совести, когда подвернется шанс разбогатеть? Дюмарест не хотел бы так рисковать, но он знал, что особого выбора у него нет. Не важно, кого тот подберет, - у всех будет общая цель.

– Подбери человек восемь, - велел он. - Потом я сам с ними разберусь. Пусть ждут меня у церкви.

Когда Джаскин отошел, Эрл вернулся туда, где сидел человек, который варил похлебку. Посмотрев на него сверху, Дюмарест сказал:

– Эй, ты! Тебя как зовут?

– Прелерет. А что?

– Ну-ка, встань!

Мгновение мужчина колебался, потом медленно, нехотя, поднялся на ноги; глаза его недобро поблескивали.

– Послушайте, сэр. Может, я и не больно-то важная персона, но не позволю помыкать собой. Ни вам, ни кому другому. Я присматриваю за ней…

– Она умирает, - грубо оборвал его Дюмарест. - Через неделю ты сможешь разве что зарыть ее в землю. Я предложил работу - почему ты не согласился?

Мужчина презрительно сплюнул:

– Меня уже не раз надували, сэр. Работай, как следует, будь покорным и можешь рассчитывать на золотые горы. Черта лысого! На Френдисе я шесть недель убирал урожай, но затем оказалось, что задолжал больше, чем заработал. На Карсбурге я три месяца вкалывал с бригадой монтажников. Нам обещали большие премии, плату за сверхурочные и двойной тариф за выходные. И никаких тебе сверхурочных, никакого двойного тарифа за проклятые выходные. Знаете, на что мне хватило зарплаты? На новые башмаки, и все. К черту теперь все обещания!

– А ее? - Дюмарест кивнул в сторону женщины. - Ее тоже к черту?

– Будьте вы прокляты! Думаете, я сам не знаю, насколько плохи ее дела? Что вы пытаетесь мне доказать?

Не отвечая, Дюмарест извлек из кармана пригоршню монет и звякнул ими в ладони.

– Это может спасти ее, - спокойно заметил он. - За деньги можно купить лекарства, оплатить уход в больнице, а также еду, чтобы вернуть ей силы. Или ты слишком горд, чтобы взять их?

– Сэр, когда дело касается ее, я готов землю жрать. Какая тут, к черту, гордость.

– Я хочу, чтобы ты отправился со мной, - сказал Дюмарест. - Я всего лишь предлагаю тебе испытать судьбу… И что ты теряешь? Ничего. Она скоро умрет, а ты рано или поздно последуешь за ней. - Он отдал деньги. - Это не подкуп; едешь ты со мной или нет - деньги твои. Но подумай. И если надумаешь, я вернусь сюда ближе к полудню.

– Я… - Глядя на деньги, человек сглотнул слюну. - Сэр, я…

– В полдень, - повторил Дюмарест. - Возле церкви.

Он направился туда, где его поджидал Джаскин с отобранными им людьми. Прелерет придет, думал про себя Эрл. Несмотря на то, что он сказал, гордость у парня есть и он благодарен ему. Кроме того, запах денег сыграет свою волшебную роль. Ведь деньги дадут возможность поправить здоровье, убраться с этой планеты и, если повезет, вернут надежду на счастливое будущее. Нет, он придет, наверняка придет и примет сторону Дюмареста против всех остальных. Против тех, кого предстоит отобрать из приятелей Джаскина.

Глава 9

Ферма выглядела точно такой же, какой Дюмарест ее запомнил, - дом с закрытыми, словно незрячие глаза, окнами и дверью, заколоченной им самим досками. Правда, перед домом тогда лежал ковер из пепла. Сейчас его уже развеяло и разровняло ветром, как будто на землю выпал грязно-серый снег. Налетчики по-прежнему лежали там, где их настигла смерть, - их фантастические доспехи тоже присыпало пеплом; собираясь в небольшие барханчики, он стремился сровнять трупы с землей.

Дюмарест внимательно осмотрел территорию фермы. Небольшой холмик указывал место, где хегельты похоронили своих погибших, а один - поменьше и чуть в стороне - был могилой Элрая. Все было покрыто слоем пепла. И никаких следов ног. Маленький темнокожий народец оплакал своих мертвых и исчез, гонимый страхом перед духами или местью со стороны мелевганиан. Видимо, они двинулись прочь от этих мест, пока Эрл вел рафт к городу.

– Неприглядное зрелище, брат, - произнес брат Карл. - Оно не подходит этому живописному месту.

– Не подходит.

– Мы идем на посадку?

– Да. - Дюмарест вызвал Тамболта, пилотировавшего отремонтированный рафт с остальными людьми. - Облети вокруг всю усадьбу. Сделай большой круг, до самых деревьев на гряде. Нужно убедиться, что за нами никто не следит.

– Могут возникнуть неприятности? - Пилот наемного рафта беспокойно потянул воротник рубашки. - Послушайте, сэр. Меня наняли, чтобы перевезти вас и затем доставить монаха обратно в город. Но мы не договаривались насчет того, чтобы ввязываться в драку.

– Сажай рафт поближе к дому, - приказал Дюмарест. - В нескольких футах от двери.

– И сразу разгружаться?

– Да. - Дюмарест кивнул на уложенные в рафте тюки - закупленные Тамболтом товары для продажи. - Но будь осторожен, если уронишь что-нибудь, то мы все взлетим на воздух.

– Там взрывчатка? Но…

– Просто будь осторожен.

Со скрипом оторвав доски, Дюмарест швырнул их в сторону и вошел в знакомый холл. В доме царил полумрак; струившийся сквозь распахнутую дверь свет отбрасывал на стены коридора и подножие лестницы колеблющиеся тени. Они исчезли, когда Эрл открыл остальные двери, и дом наполнился изумрудными бликами.

– Замечательный дом, - обронил монах. Его глаза загорелись жаждой деятельности; он уже явно прикидывал, как можно распределить жилую площадь дома и что предстоит переделать. Эта комната послужит кабинетом, в этой будет священный огонь, а эта - для медицинских целей. Нужно будет спилить деревья на доски для хижин, накопать глины, замесить, вылепить и обжечь из нее дренажные трубы для подачи воды. Поближе к реке можно будет построить баню; обязательно восстановить амбары, навесы, мастерские. Сделать пристройки к дому - камня, глины и прочих материалов здесь в достатке, а за рабочими руками дело не станет. - Отличное место, чтобы жить, - порадовался брат Карл. - Настоящий рай для тех, кому некуда деться зимой.

– И чтобы сохранить его для мальчика, - напомнил Дюмарест.

– Само собой разумеется.

Брат Карл посмотрел на жуткие засохшие пятна на полу комнаты, в которой они находились.

– Здесь погибла хозяйка?

– Нет, муж хозяйки. Сама она умерла по пути в город. Вы видели ее могилу.

– Ну да, как я мог забыть… Ну ладно, с чего мы начнем?

Это был кабинет. Ящики стола оказались набиты старыми счетами, записками, списками запасов и посадок. Дюмарест просмотрел сложенный документ, подтверждавший право на владение фермой. В нем он не обнаружил для себя ничего нового. Отдав бумагу монаху, Эрл нахмурился.

– Мальчик был ей очень дорог, - промолвил он. - Посмотрим наверху, в ее комнате.

Это помещение навевало воспоминания, которых Дюмарест предпочел бы избежать - часы, проведенные рядом с Макгар, когда он перевязывал ее, пытался сбить жар и то и дело поправлял одеяла. В гардеробе нашлось много всякой одежды, в основном рабочей, также пригодной на все случаи жизни - плотные плащи с капюшонами и крепкие ботинки для сырой, грязной погоды. Однако внимание Дюмареста привлекло переливчатое яркое платье из прозрачной ткани, с глубоким декольте и узкой талией. Платье для приемов или одно из тех, что могла носить женщина, занимавшая высокий пост. Ткань у выреза и на поясе слегка позы терлась, словно в этих местах находились какие-то украшения, которые потом срезали.

Может, драгоценности, на которые купили ферму?

Дюмарест покопался в небольшом ларчике с перемешавшейся косметикой - пудра, румяна, тени, флакончики с духами.

– Может, в комнате мальчика? - предположил монах.

Она оказалась под самой крышей и была небольшой и уютной, выкрашенной в веселые тона. В мерцающем свете по стенам шествовали всевозможные животные, на смятой кровати топорщились мягкие покрывала, над ней была полка с разными игрушками, вырезанными из дерева, и вылепленными из чего-то фигурками, с композицией из семян и камешков.

Одежда Джонделла выглядела совсем маленькой.

До боли сжав челюсти, Дюмарест тщательно осмотрел всю комнату. Когда мелевганиане напали, Джонделл, должно быть, спал, погрузившись в свои детские сны. От шума ребенок проснулся, испугался и стал звать на помощь. Затем в дверях возникла страшная, фантастическая фигура закованного в броню пришельца. Одна рука прижала мальчика к стальной груди, а боевая рукавица зажала ему рот. Затем укол снотворного, от которого он обмяк и потерял сознание.

Эрл почувствовал прикосновение к своей руке.

– Что-то не так? - спросил встревоженный монах. - Вы выглядели…

– Да нет, ничего. - Дюмарест глубоко вздохнул. - Все нормально.

– У вас было такое лицо… - Монах покачал головой. - Такое выражение… Я видел его раньше, брат… на лице человека, замышлявшего убийство. - Брат Карл помолчал, потом добавил: - Здесь ничего нет. Может, в медицинском кабинете?

Там все было белым и чистым; стол в экстренном случае мог вполне сойти за операционный, сбоку стоял автоклав для стерилизации инструментов, имелись также ультрафиолетовые лампы для антибактериальной обработки помещения.

В шкафчике хранились лекарства, так и оставшиеся разбросанными в беспорядке после поисков Дюмареста. Там же хранились истории болезней с записями о проведенном лечении.

Отыскав свою, Эрл разорвал ее на мелкие кусочки. Монах тем временем просматривал остальные.

– Ничего, - разочарованно протянул брат Карл. - Однако она должна была заниматься ребенком, обследовать его, по крайней мере. С маленькими детьми всегда хватает мелких неприятностей. Как врач, она должна была следить за развитием своего ребенка. Почему же тогда не осталось ни одной стереографии? Такое впечатление, что в доме вообще нет ни одного изображения мальчика.

– Она была женщиной, - задумчиво произнес Дюмарест. - Конечно, врачом тоже, но в первую очередь - женщиной.

Он вернулся наверх и снова достал ларчик с косметикой. Опрокинув его и вытряхнув все содержимое на пол, он прощупал пальцами дно, затем неожиданно, словно окончательно потеряв терпение, с силой ударил кулаком по дну ларчика, которое с треском раскололось. Когда Эрл вынул расщепившееся фальшивое дно, монах придвинулся поближе, чтобы посмотреть, что там было спрятано.

Медицинские карты. Стереография улыбающегося младенца; еще одна, сделанная позже, где голубоглазый мальчик стоял на фоне группы деревьев.

– Это он? - спросил монах.

– Да, это Джонделл. Медицинские карты дадут вам представление о его физических характеристиках. - Дюмарест рассмотрел последний предмет - гибкую пластиковую карточку с фотографией, именем владельца, отпечатками пальцев и какой-то закодированной надписью. Судя по всему, это была идентификационная карточка из тех, что носят сотрудники секретных объектов, или же регистрационная запись из личного дела.

Дюмарест посмотрел на лицо женщины, более молодое, чем он помнил, но все равно легко узнаваемое.

– Это она? - с любопытством спросил монах. - Мать мальчика?

Дюмарест, кивнув, прочел имя:

– Камар Рагнак. Она взяла себе псевдоним - анаграмму из первых трех букв имени и фамилии. Не знаю, по какой причине, но она пыталась спрятаться. - Он передал монаху бумаги и карточку, задержав на минуту стереографии и поворачивая их так, словно хотел рассмотреть мальчика со всех сторон. - С них можно снять копии, - сказал Эрл. - Думаю, они могут пригодиться.

Монах спрятал все в складках своей рясы.

– И что теперь?

– Возвращайтесь в город, а мы примемся за свои дела.

Наемный рафт уже разгрузили, и пилоту не терпелось поскорее убраться назад. Дюмарест наблюдал, как аппарат набирает высоту, а монах машет на прощанье рукой. Тамболт посадил свой рафт рядом со сложенными тюками.

– Я осмотрел местность, - сообщил он. - Ничего подозрительного.

– Ни следов от костра, ни пепла или перекопанной земли?

– Ничего, Эрл. Я летел низко и внимательно все осмотрел. Здесь давно никого не было. И сейчас за нами нет слежки. - Он окинул взглядом пожарище и трупы в железных доспехах. - Похоже, ты тут не терял времени даром. Что-нибудь разузнал про мальчика?

– Нет.

– Не хочешь - не говори. Но не забывай, что мы партнеры, хорошо?

Не обращая на Тамболта внимания, Дюмарест посмотрел на тех, кто сидел в рафте. Джаскин, Прелерет и еще четверо. Один из них, тот, что был постарше других, обратился к нему:

– Ты обещал кормить нас, Эрл. Не думай, я не жалуюсь, но мы тащились сюда довольно долго. Когда будем есть?

Этот спокойный человек по имени Секнесс каким-то образом, несмотря на нужду и лишения, сумел сохранить чистый и опрятный вид. Его вооружение состояло из короткой дубинки, а на правой руке не хватало мизинца.

– Как только ты приготовишь обед. - Дюмарест кивнул в сторону дома. - Отправляйся на кухню. В кладовке найдешь продукты, в холодильнике мясо. А ты помоги ему, - добавил он, обращаясь к другому мужчине. - Джаскин, как рафт?

– Не фонтан. - Крепыш нахмурился, потирая тыльной стороной ладони свой подбородок. - Двигатель в порядке, но приводные ремни совсем изношены. Мы не можем набрать нормальную высоту. По-моему, удастся использовать чуть более половины мощности. Поэтому я могу везти людей или груз, но ни то и другое одновременно.

– Просто здорово, - фыркнул Тамболт. - Еще не начав, уже сели в калошу. Какой же ты, к черту, инженер!

– Я заменил двигатель, - спокойно возразил Джаскин. - Достаньте мне новые приводные ремни, и рафт полетит как новенький. Но все равно этого не достаточно. Для наших целей он слишком мал. Тюки очень тяжелые, да нас восемь человек. Все вместе - неподъемный груз для бедняги.

– Что-нибудь придумаем, - успокоил его Дюмарест.

– Что именно? - разозлился Тамболт. - Говорил же тебе, что денег мало. Черт, ты хоть представляешь, что нас ждет впереди? Пересеченная пустыня, бездонные пропасти, леса и горы. Ничего похожего на то, над чем мы только что пролетали. Сразу же за Реладом рельеф резко меняется. Я же предупреждал, что путь будет нелегким.

– Если бы он был легким, ты бы мне не понадобился, - спокойно ответил Дюмарест. - Ни рафт, ни товары, ни люди, потому что я отправился бы туда один. А теперь перестань ныть и займись погрузкой тюков. Прелерет, пошли со мной.

Внутри дома он распахнул дверцы гардероба и жестом указал на одежду Элрая.

– Не стесняйся. Бери, что нужно, остальное раздай. Ты умеешь обращаться с ружьем?

– Если понадобится - справлюсь.

– Возьми это. - Дюмарест протянул Прелерету одно из ружей. - Ничего не трогай сам и проследи, чтобы никто ничего не украл. Все понятно?

Прелерет кивнул.

– Как твоя женщина?

– Все хорошо. Врачи сказали, что я привел ее в клинику как раз вовремя и что она поправится. Они даже пообещали потом подыскать ей работу - ничего особенного, что-нибудь вроде посудомойки, но у нее до моего возвращения будет крыша над головой и еда.

– Ты обязательно вернешься.

– Во всяком случае, намерен это сделать. - Прелерет замялся. - Послушай, Эрл, я не больно-то умею выражать свои чувства словами, но…

– Бери одежду, - прервал его Дюмарест. - И постоянно держи ружье наготове. Оно может понадобиться. Ты меня понял?

– Конечно, Эрл. - Прелерет глубоко вздохнул. - Ты не хочешь выслушивать благодарности, а я не мастак их говорить. Но ты не думай, я не останусь в долгу. И будь спокоен - на меня ты можешь положиться.

Дюмарест кивнул и вышел из дома. На улице Тамболт наблюдал за погрузкой, а Джаскин закреплял тюки на борту, следя за тем, чтобы не нарушить балансировку катера. Когда Дюмарест проходил мимо, он, кажется, хотел что-то сказать, но передумал. Рядом валялось тело мелевганианина в латах. Дюмарест прошел было мимо, но неожиданно остановился возле взрывших землю следов от реактивных снарядов; пепел уже почти засыпал воронку, собравшись холмиком вокруг приподнятого над землей края. Наклонившись, он поднял пику, из которой стрелял тогда. Реактивный снаряд угодил в древко; он посмотрел на развороченный металл, на покрытое запекшейся кровью лезвие. Потом, отыскав глазами место, где лежала Макгар, Эрл устремил взгляд в том направлении, куда улетел вражеский рафт.

Это могло ничего не значить. Стоило пришельцам исчезнуть из поля зрения, как они могли повернуть или сделать круг. Воздух не хранит следов, а если бы и хранил, то ветер давно уже развеял бы их. Как он развеял пепел, занеся оставшиеся от битвы шрамы.

– Мечтаешь, Эрл? - послышался сзади голос Тамболта.

– Думаю.

– Насчет рафта? Он не сможет унести и нас, и груз. Мы могли бы оставить часть груза с людьми или взять только груз без людей или наоборот. Но мне не нравится ни одно из этих решений. Нам необходим и товар, и люди тоже.

– И еще провиант, - напомнил Дюмарест.

– Еще лишний груз, но ты прав. Людям нужно есть. Черт возьми, Эрл, что тут можно придумать?

– Веревки. Двадцать футов длиной, привязанные к рафту и перекинутые через борт. На концах завяжем петли и проденем их под мышками. Так и побежим за катером. С помощью подъемной силы и движения вперед мы сможем делать прыжки в десять-двенадцать футов. Видишь, все очень просто.

– Просто, - согласился Тамболт. - По ровной и мягкой земле и с опытным пилотом. А что будет, когда начнется пересеченная местность, и задуют встречные или боковые ветры? Нет, парням такое не понравится.

– Понравится, - мрачно возразил Дюмарест. - Это лучше, чем тащиться своим ходом. Пока ясно одно: никто не собирается выходить из игры. И поскольку мы уже ее начали, то дойдем до конца.

– Пока не доберемся до Мелевгана?

– Пока не найдем мальчика, - уточнил Дюмарест. Взглянув на изуродованную пику, которую все еще держал в руках, он с силой вонзил ее в землю. - Пока не доберемся до тех, кто похитил его. А теперь пошли.

Глава 10

В первый день им удалось покрыть сотню миль. Такой способ передвижения - то позади рафта, то под ним, с туго затянутыми под мышками петлями, то и дело выбирая руками слабину веревок, одновременно подпрыгивая и подскакивая - вымотал всех, за исключением Дюмареста и Джаскина. Вечером устроили привал и впервые за день плотно поели богатой протеинами пищи, от которой не завязывался жир, зато отлично восстанавливались энергетические запасы организма.

Тамболт непонимающе уставился на Дюмареста, когда тот протянул ему пику

– Это еще зачем?

– Будем охранять лагерь. - Пика была одной из четырех неповрежденных, найденных на ферме. Их зарядили боеприпасами из тюков. - Ты, я и Джаскин. Сделаем так, чтобы смены частично перекрывались - один будет спать, а двое бодрствовать.

– Я не могу. По мне словно катком прошлись.

– Сможешь, - мрачно возразил Дюмарест. - Еще как сможешь.

– А остальные…

– У остальных и вовсе не осталось сил. - Дюмарест сунул пику в руки Тамболту. - От тебя требуется всего лишь не спать. Заметишь кого-нибудь, окликни. Если двинется на тебя - бери на мушку. Нападет - стреляй. Как видишь, ничего хитрого.

На рассвете один из нанятых людей, Элтрейн, пожаловался на боль в лодыжке. Она действительно сильно распухла, стала мягкой на ощупь. Разорвав рубашку, Дюмарест туго забинтовал ею ногу Элтрейна, потом приладил к голени и стопе шины и поперечные перекладины, чтобы снять с больной ноги нагрузку. Сморщившись от боли, Элтрейн встал и попробовал пройтись.

– Нет, я так не могу. Придется лететь.

– Будешь передвигаться, как все остальные. Постарайся беречь больную ногу, больше пользуйся здоровой… И, черт побери, будь на этот раз поосторожней.

Однако Элтрейн уперся:

– Или я лечу, или остаюсь. Дайте мне пику и еды, и я сам доберусь обратно.

– Ты не останешься и не полетишь, - заявил Дюмарест. - Ты пойдешь с остальными, даже если придется тащить тебя волоком. Влезай в петлю и не забывай, что тебе сказано. Повредишь вторую ногу, и я просто брошу тебя. Будешь валяться, пока не сгниешь. Давай пошевеливайся!

Во второй день они прошли меньше, зато на следующий - больше, чем в первый. Началась пересеченная местность, стали попадаться огромные валуны и целые участки скальной породы с острыми, зазубренными выступами на поверхности. Иногда приходилось настолько снижать скорость, что они едва не ползли. Участки, заросшие лесом, пришлось огибать, на некоторые холмы взбираться своим ходом. К тому времени, как путешественники добрались до гор, они окрепли и в ловкости не уступали кошкам. Однако равнина закончилась.

– У нас осталось мало провианта, - доложил Секнесс. - Хватит лишь на пару хороших обедов или полдюжины легких завтраков. - Он поднял глаза на взмывавшие к небу горы. - Можно попробовать поохотиться, но я сомневаюсь, чтобы здесь водилась дичь. Чем ей тут питаться?

– Дичи тут точно нет, - заверил его Тамболт. - Зато за горами Мелевган. Если бы этот чертов рафт работал как надо, через день мы бы уже были на месте.

– С рафтом все в порядке, - возразил Джаскин. - Мне надоело слушать твое нытье по этому поводу.

– Так ты всю дорогу летишь, - фыркнул Тамболт. - А попробуй-ка для разнообразия поболтайся на этой веревке, посмотрим, как тебе это понравится.

Инженер пожал плечами:

– Каждый делает свое дело. А если ты думаешь, что этой штуковиной так просто управлять, то попробуй. Здесь приходится учитывать боковые и встречные ветры, восходящие и нисходящие потоки, воздушные ямы и все неровности почвы. Когда можно, я набираю скорость, а при потере высоты - снижаю. И если я ошибусь, то ты упадешь, и тебя потащит волоком, переломав при этом все кости.

Дюмарест прервал их спор:

– Секнесс, приготовь поесть, и поплотнее. Тамболт, Прелерет, берите остальных и займитесь разгрузкой рафта.

– Здесь? - нахмурился Тамболт. - Какой в этом смысл? Нам же нужно переправить груз через горы, а не бросать тут.

– Я хочу исследовать местность, - терпеливо объяснил Дюмарест. - Нам может понадобиться максимальная высота, на которую только способен рафт. А теперь хватит тратить время на ссоры, я хочу покончить с рекогносцировкой до темноты.

Полегчавший рафт легко взмыл вверх. Джаскин направил аппарат прямо к упиравшемуся в небеса скальному барьеру. Дюмарест, который сидел рядом с пилотом, принялся изучать горный ландшафт под ними. Вот появилась расщелина с относительно ровным дном, однако под конец она превратилась в глухой каньон. Дальше шла сплошная скала с острыми выступами, местами изрезанная глубокими проломами. Еще выше начались отвесные стены, крутые выступы, нависающие утесы и склоны с непроходимыми нагромождениями камней. За шершавые, голубовато-серые в изумрудном свете камни кое-где цеплялся редкий кустарник, какие-то колючие растения, свисал покрытый устрашающими шипами дикий виноград.

– Здесь никому не взобраться, - вздохнул Джаскин. - И вряд ли спуститься. Посмотрим дальше.

Дальше оказалось то же самое, такие же непроходимые препятствия для пешего восхождения. Рафт чиркнул металлическим днищем о камни, и Джаскин выругался, выравнивая и поднимая аппарат.

– Здесь полно тепловых потоков, - пояснил он. - Мы слишком близко к скалам, где всегда хватает восходящих потоков, воздушных ям и боковых ветров. Ты все рассмотрел, Эрл?

– Возвращайся к лагерю, и попробуем еще. Теперь двинем прямо на вершину.

Примерно на трети высоты они обнаружили небольшую полость в горе. Край ее огораживал скальный выступ, поэтому снизу она была не видна. Площадку трудно было назвать ровной, кое-где на ней валялись большие валуны, но для посадки места хватало. Повыше нашлась еще одна, а сама вершина оказалась совершенно плоской и ровной. Рафт закружило порывом ветра, и Джаскин проворчал:

– Хочешь, чтобы я перелетел?

– Ни в коем случае. Возвращайся. Я не хочу, чтобы нас заметили оттуда, снизу.

– Не знаешь, как нас примут?

– Вот именно. Ты хорошо запомнил места, что мы нашли, или хочешь еще раз посмотреть?

– Найду запросто. А ты решил поднять груз за несколько рейсов?

Дюмарест кивнул - другого выхода не было.

– Мы не сможем поднять большой вес за один раз. Будешь брать по трети груза и по одному пассажиру. Всего выйдет четыре рейса.

Джаскин отвел рафт подальше от горы, направляя его к лагерю.

– А почему ты не хочешь перебросить все прямо на вершину? Так будет быстрее.

– Ты когда-нибудь сталкивался с мелевганианами? - сухо спросил Дюмарест.

– Нет.

– Но хоть слышал о них?

– Конечно, но…

– И ты согласился бы сидеть на вершине горы, если бы знал, что помощь может прийти только снизу, от подножия горы?

– Нет, - подумав, ответил Джаскин. - Навряд ли. Время здесь очень важно. Я об этом как-то не подумал. И по той же самой причине ты не хочешь, чтобы нас заметили раньше времени? Но как они смогут взобраться по противоположному склону горы?

– Не знаю. Может, и не смогут, однако Тамболт говорил, что они бьют шахты в горах. К тому же у них могут быть свои рафты. Я хочу, чтобы к моменту встречи с мелевганианами на моей стороне оказалось как можно больше преимуществ.

Дюмарест глянул на небо. Солнце уже садилось, и низины накрыли густые тени. Огонь костра выделялся ярким пятном на фоне ночной тьмы - весьма нежелательный ориентир для незваных гостей. Если ужин готов, костер следует потушить. Джаскину же он велел:

– Сегодня в караул не выходи. Поешь и отоспись. Завтра с утра проверь рафт. Как только воздух прогреется, так и начнем.

– Это будет ближе к полудню, - ответил Джаскин. - Я не могу работать при плохой видимости, да и пока солнце прогреет эти скалы, потребуется время. Неустойчивая температура означает неустойчивый воздух, а нам придется подходить близко к скалам. Думаю, начнем примерно часов в десять утра. Если ничего не случится, то к концу дня мы перебросим груз и людей на вершину.

* * *

Дюмарест отправился с первым рейсом. Вместе с ним в рафте находилась третья часть тюков с грузом. Он морщился всякий раз, когда рафт вздрагивал и неохотно подчинялся управлению. Джаскин дважды пытался посадить рафт и оба раза, в самый последний момент, когда восходящий поток воздуха лишал аппарат устойчивости, бросал его в сторону от площадки. С третьего захода инженеру удалось, наконец, приземлиться. Издав вздох облегчения, он глянул на свои дрожавшие от напряжения руки и отер пот с лица и шеи.

– Да, пришлось попотеть, - обронил он. - Ну ничего, дальше будет проще. Может, стоит уменьшить груз и сделать лишний рейс?

– Попробуй, - кивнул Дюмарест. - В следующий раз прихвати одного человека, потом еще одного. Потом остаток груза, и с последним рейсом всех оставшихся. - Затем добавил: - И проследи, чтобы все были вооружены.

Подобная предосторожность диктовалась богатым опытом пребывания в незнакомых местах. Горы выглядели совершенно пустынными, но с мелевганианами под боком было бы глупо доверяться первому впечатлению. С ружьем наизготовку Эрл исследовал окрестности, но не обнаружил ничего подозрительного. В горе у площадки, где они сгрузили тюки, оказалось несколько очень узких проломов, кустик какого-то колючего растения и шипастый кустарник. Дюмарест вскарабкался на наружный склон выступа и присмотрелся к размытой картине внизу. Если рафт разобьется, то можно считать, что он попал в ловушку. Конечно, несложно будет сплести какую-нибудь веревку и вырубить ступени в скале - точнее, проделать их реактивными снарядами из тюков, но у него совсем нет еды и очень мало воды. Кроме того, достаточно один раз поскользнуться - и будешь валяться внизу с переломанными ногами или проткнутыми ребрами легкими. Даже подвернувшаяся лодыжка могла означать конец.

Дюмарест повернул голову и окинул взглядом вздымавшуюся к небу бескрайнюю горную цепь. Если верить Тамболту, то это один из хребтов, окружавших Мелевган. Безусловно, где-то должен быть перевал, но времени на его поиски не оставалось. Через горы можно перебраться только на рафте, а торговцы не оставляли свои аппараты без присмотра. Тогда, если такие и есть в котловине Мелевгана, для налетов их никто не сможет использовать.

Усевшись на один из тюков, Дюмарест задумался, время от времени делая маленькие глотки воды, чтобы хоть как-то бороться с иссушающей тело жарой. Впадина в горе походила на печь, стенки которой отражали лучи восходящего солнца, с каждой минутой усиливая жару на площадке. К полудню здесь будет как в пекле.

Джаскин вернулся со следующей порцией груза поменьше. На этот раз посадка удалась ему с первого захода.

– Быстро выгружаемся! Шевелись! - прикрикнул он на прилетевшего с ним мужчину.

Им оказался Элтрейн - тот самый, что в первый день повредил лодыжку. У него была пика, которую он тут же оставил, как только взялся за тюк. Дюмарест поднял второй, Джаскин третий, и не прошло и нескольких минут, как пустой рафт взмыл в воздух, направляясь за очередной партией груза.

Элтрейн прокричал ему вслед:

– В следующий раз привези что-нибудь поесть. И воды. Ты понял?

– Сложи эти тюки поаккуратней, - велел ему Дюмарест. - И подними пику.

– Зачем? - удивился Элтрейн. - Места здесь достаточно, чего ради лишний раз надрываться?

– Делай, что сказано. Джаскину нужно как можно больше места. Не забывай, что мы везем.

Если он вдруг зацепит рафтом один из тюков, тебе не придется больше ни о чем беспокоиться. Ты будешь мертв.

Конечно, Эрл преувеличивал, но угроза возымела действие. Элтрейн уложил на место последний тюк и теперь стоял, обливаясь потом и облизывая губы.

– У тебя есть вода? Я умираю от жажды.

Взяв предложенную Дюмарестом флягу, он принялся жадно пить; вода стекала по его подбородку и капала на землю.

– Спасибо.

– Теперь подними пику.

– Думаешь, она понадобится? - Подняв оружие, Элтрейн прислонил его к тюкам острием вверх. Лезвие заблестело на солнце. - Кому здесь на нас нападать? Кустам? Или, может, камням? Послушай, Эрл, порой мне кажется, что ты уж слишком о себе печешься. Знаешь, как это называется?

– Ну и как? - спокойно спросил Дюмарест.

Элтрейн нахмурился, вспомнив, как тот обошелся с ним, когда он вывихнул лодыжку. Слава Богу, нога зажила, но все могло быть гораздо хуже, так что Дюмареста благодарить не за что. С Тамболтом им было бы гораздо проще - с ним всегда можно договориться. Они бы давно смотались туда и обратно, прихватив половину груза и людей. По-быстрому распродали бы товары, получив хорошую прибыль. К тому же Тамболт не стал бы задирать нос и гонять людей без особой нужды.

– Ну что же ты, говори, - подбодрил его Дюмарест. - Как называют тех, кто чересчур осторожен?

– Никак. - Легко думать, что бы ты сказал или сделал при первом же удобном случае, но вот когда таковой представился, Элтрейну расхотелось петушиться. Желая сменить тему, он спросил: - Как ты считаешь, сколько нам удастся заработать?

– Я уже говорил, что вы все получите: стоимость перелета высшим классом, если у нас будет достаточно денег, и поменьше, если сумма окажется недостаточной.

– Ну да. Но предположим, что мы заработаем гораздо больше того, чем потребуется для оплаты всем высшего класса? Тамболт говорил, что в горах можно отхватить себе целое состояние. Тут ведь полно драгоценных камней. Мы и в самом деле могли бы сорвать солидный куш. Что тогда, Эрл?

– Ничего. Мы уже заключили сделку.

– Ты хочешь сказать, что, сколько бы мы ни заработали, ты заплатишь нам только стоимость высшего класса? Черт побери, и ты считаешь, что это честно? Тамболт говорил…

– Тамболт слишком много говорит, - резко оборвал его Дюмарест. - И ты тоже. Какой толк делить шкуру еще не убитого медведя? А теперь помолчи. В горах слышно далеко.

– Ну и пусть. Кто тут нас станет слушать? - Элтрейн даже побагровел от злости. - Послушай, давай разберемся. Будем мы все делить поровну или нет? Я…

– Заткнись!

– Что? Нет, ты послушай…

– Заткни свою проклятую пасть!

Дюмарест напрягся, прислушиваясь. Откуда-то сверху до него донесся сначала скрежет, потом перестук сорвавшегося камня. За ним последовали и другие; камни со стуком катились, отскакивали от склона и уже образовали небольшую лавину. Эрл взобрался на огораживающий площадку выступ и посмотрел в направлении, откуда шел звук. Но не увидел ничего, кроме голубовато-серой скалы и чахлой зелени какого-то колючего кустарника. Может, это был просто кусок скалы, отколовшийся под воздействием перепада температуры? Или корни, постепенно прорастая, потихоньку крошили камень, что и вызвало этот мелкий обвал?

Дюмарест глянул вверх, на гору; солнце на мгновение ослепило его, вызвав на глазах слезы. Сморгнув, он успел заметить какое-то движение и тут же услышал изумленный крик Элтрейна: - Господи помилуй, что это такое? Это было приплюснутое, закованное в хитиновый панцирь существо футов десяти длиной, с клешнями и задранным вверх хвостом, увенчанным жалом. Почти такого же голубоватого цвета, как и скалы, оно мчалось вперед, скрежеща и цепляясь шипастыми тонкими лапами за камни и сбрасывая их вниз. Какой-то мутант, похожий на скорпиона, почуявший еду и воду.

Когда чудище перебралось через край впадины, Эрл отпрыгнул назад и упал, подвернув ногу, но успел вскочить в тот самый момент, когда хищник бросился на него. Дюмарест высоко подпрыгнул, и клешни щелкнули, едва не зацепив ботинок. Он приземлился на покатую спину твари, чтобы снова подпрыгнуть, когда хвост полоснул по тому месту, где он только что находился. Хлесткий удар, который Дюмарест почувствовал через куртку, зацепил бок. Пластик порвался, и защитную сетку залило зеленым скорпионьим ядом.

– Хватай пику! - крикнул Дюмарест. - Стреляй!

Но Элтрейн скорчился за тюками, парализованный страхом. Он дико закричал, когда тварь, наткнувшись на препятствие, поднялась над тюками. Его крик сорвался на визг, когда клешня, издав неприятный щелчок, вырвала кусок мяса из его руки. Обезумев от боли, он бросился бежать, налетел на Дюмареста и побежал дальше, к самому краю впадины, оставляя за собой кровавый след. Тварь развернулась, пика упала, и ее древко угодило прямо в клешню. Пригнувшись, Дюмарест отпрыгнул в сторону и помчался к покатившимся тюкам. Ружье оказалось под ними. Если он попытается освободить его, то будет мертв задолго до того, как дотянется до оружия. Вскочив на тюки, Эрл перепрыгнул через спину скорпиона и помчался к краю впадины, противоположному тому, где остался стонущий от боли и зажимающий кровоточащую руку Элтрейн.

Тварь замерла. Она стояла, почти неотличимая от скал, ее слегка выдвинутые глазки рыскали по сторонам, поднятый хвост был готов в любую секунду нанести удар. Учуяв жертву, она колебалась, в каком направлении двигаться. Дюмарест весь напрягся, выжидая. Если скорпион отойдет от тюков, то можно будет добраться до ружья или пики. Нет, лучше до пики, решил он. Пика ничем не придавлена и ближе. Правда, древко расплющено и из него не выстрелишь, но острие могло еще послужить. С его помощью можно рубить лапы, колоть глаза, а ранив и ослепив животное, выиграть время, чтобы завладеть ружьем с его смертоносными пулями.

– Не стой на месте, Элтрейн! - крикнул Дюмарест. - Беги вдоль уступа.

– Нет! Я не могу! Он достанет меня.

– Если побежишь быстро, то не достанет. Сделай обманное движение, а потом бросайся в другую сторону. Мне нужно добраться до пики. Без оружия мы оба покойники!

– Я не могу, Эрл! Не могу!

Дюмарест остановился, выхватил нож и сильным движением метнул его в голову мутанта. Перевернувшись в воздухе, нож ударил о твердый хитин и, отскочив, со звоном упал на камни. Как он и думал, броня твари оказалась слишком прочной, однако удар все же обеспокоил ее. Развернувшись, скорпион поднял клешни и хвост и бросился на Дюмареста, который успел нырнуть за тюки. Он услышал звук удара, треск рвущейся ткани, затем почувствовал, как его ногу словно пригвоздило к земле, - это в каблук ботинка вонзилось жало. Не дожидаясь, когда оно достанет его во второй раз, Дюмарест отдернул ногу, выкатился из-за тюков и схватил пику. Лезвие со свистом рассекло воздух, прочертив в нем сверкающую дугу, и, словно топор, со звоном вонзилось в сочленение клешни.

Пику залило желтой вонючей слизью, которая, едва Эрл высвободил древко, хлынула на землю зловонным потоком.

– Ружье! - крикнул Дюмарест Элтрейну. - Хватай оружие и стреляй! Шевелись же!

Но он не успел разглядеть, послушался ли напарник его приказания. Скрежеща лапами о камни, тварь с невероятным проворством бросилась на него. Дюмарест попятился, выставив пику перед собой и пытаясь ткнуть ею в глаза, достать сочленения и отсечь лапы, постоянно уклоняясь от жалящего хвоста мутанта. Он действовал рефлекторно, не думая, поскольку спасти его могла только скорость.

Однако такой поединок не мог длиться долго. Эрл уже устал, его сердце молотом стучало в груди, пот заливал лицо. Если он поскользнется, то тварь достанет его, мощные клешни разорвут тело, раздробленные осколки ребер вонзятся в легкие и проткнут внутренности. Стоит чуть-чуть ослабить внимание, и хвост палицей обрушится на голову или плечи, перебьет кости рук или ног, страшное жало вонзится в обнаженную плоть или проколет одежду вместе с защитной сеткой. В то же время сама тварь надежно защищена от удара пикой и слишком увертлива, чтобы достать ее уязвимые места.

Дюмарест рискнул посмотреть туда, где застыл оцепеневший от ужаса Элтрейн. Помощи ждать было бесполезно…

Глаза, подумал Эрл. Нужно целить в глаза. Ослепленная тварь остановится и даст ему время подобраться к ружью.

Дюмарест поднял пику, держа ее за то место, где древко было расплющено мощной клешней, затем отошел немного назад и со свистом крутанул сверкнувшее на солнце, перепачканное желтой слизью лезвие. На тщательное прицеливание не было времени, и, как только тварь метнулась к нему, он послал вращающуюся пику прямо в глаза мутанта. Он почти промахнулся. Лезвие ударило по одному из толстых наростов перед глазами, древко угодило по другому, но значительно ниже, чем он намеревался. И все же, почувствовав боль, тварь застыла и, размахивая клешнями, слегка попятилась назад.

Дюмарест бросился к тюкам.

Услыхав щелчок хитиновой клешни за спиной, он остановился и пригнулся, пропуская ее над собой. Скорпиона слегка оглушило, и он реагировал недостаточно быстро. Но в следующий момент Эрл услышал, как чудище, разворачиваясь, заскрежетало лапами по земле, ощутил колыхание рассекаемого хвостом воздуха. Тюки находились теперь совсем близко, и Дюмарест нырнул за самый ближний из них. Ударившись о землю, он прокатился по ней и всем своим весом навалился на придавивший ружье тюк. Затем он вскочил, и ружье изрыгнуло пламя в тот самый момент, когда тварь почти нависла над ним.

Эрл видел, как реактивные пули разрывали глаза, голову, разверстую пасть животного. Из пробоин в панцире хлынула желтая слизь, наполняя воздух невыносимой вонью, падавшая с размаху клешня зацепила бок Дюмареста, с силой отбросив его на тюки.

Он выстрелил снова, почти не целясь, и увидел, как под разрывами пуль начали распадаться члены гигантской клешни. К грохоту его выстрелов присоединилась еще чья-то стрельба. Это был Прелерет. Стоя в рафте с бледным, как смерть лицом, он плотно прижимал приклад к плечу. - Эрл! - звал он. - Эрл!

В следующий момент тварь развернулась и выбросила струю воздуха с резким звуком, похожим на стон. В предсмертной агонии скорпион заметался по впадине, разбрасывая тюки, со свистом рассекая воздух ударами хвоста. Дюмарест услышал исполненный боли и ужаса вскрик, очередной выстрел ружья Прелерета, и только потом, после неимоверно долгих секунд, наступила тишина.

С трудом разгибая колени, Дюмарест поднялся; бок онемел, из носа и уголков рта сочилась кровь. Он посмотрел на изуродованное чудовище, на рафт, на оставшееся лежать поодаль безжизненное тело Элтрейна. Его грудная клетка была разорвана, а тело раздулось от яда, выпущенного жалом.

– О Господи! - Джаскин судорожно втянул в себя воздух. - Вы только посмотрите, что за громадина! Как ты, Эрл?

Все его тело покрывали ушибы, плечо и ребра болели, однако все кости остались целы, значит, он будет жить. Точно так же, как мог бы выжить Элтрейн, если бы не потерял голову от страха. Дюмарест посмотрел на мертвого человека, затем на мертвую тварь.

– Обвяжите ее веревками, - велел он, - и выволоките отсюда. Бросьте где-нибудь пониже, но обязательно на видном месте.

– Чтобы было неповадно другим? - догадался Прелерет.

– И чтобы им было чем поживиться, если они где-то поблизости и рыскают в поисках легкой добычи; они найдут ее в виде трупа своего собрата. А мы сможем следить и, в случае необходимости, отстреливать этих тварей.

– А как быть с Элтрейном? - спросил Джаскин. - Что сделать с его трупом?

– То же самое.

– Ну… - медленно протянул Джаскин. - Говоря по чести, Элтрейн не был таким уж хорошим парнем. Видимо, я ошибся в нем. Он так и напрашивался на неприятности и был слишком жаден до денег. Но просто взять и выбросить его на корм этим жутким тварям? Это как-то не по-людски.

– А ты что, хочешь отвезти его вниз и показать остальным? - Джаскин не ответил, и Дюмарест пожал плечами. - Мертвецу все равно. Но живые при виде его могут испугаться. Подели оставшийся груз и привези со следующим рейсом еще двоих. Пусть они увидят его здесь, но не раньше. А теперь давай взлетай! Мы должны до темноты перебраться на вершину.

Глава 11

Ночь они провели на продуваемом всеми ветрами плато. Люди нервничали, не могли заснуть и при малейшем шуме готовы были поднять тревогу. Составленные в круг тюки и рафт образовывали защитную баррикаду, через которую они всматривались в звездную ночь, принимая каждую тень за крадущегося врага. На рассвете они спустились в долину Мелевган - сначала половина людей, потом груз. Дюмарест летел вместе с последними. Солнце уже палило вовсю, когда они покинули подножие гор и двинулись мимо засеянных полей, фруктовых садов и разнообразных плодовых кустарников. На полях трудились мужчины и женщины, малорослые и темнокожие. Окинув взглядом проходивших мимо путников, они снова возвращались к своей работе.

– Хегельты, - определил Тамболт. - Должно быть, некоторые из них жили здесь еще до прихода мелевганиан, а остальных завезли потом. Размножаются они быстро, и работники из них выходят послушные.

Дюмарест всматривался вперед. Теперь они тянули рафт на буксире; у двигателя едва хватало мощности, чтобы удерживать аппарат в нескольких футах над землей. Такое передвижение было медленным, зато безопасным. К тому же Дюмаресту хотелось создать впечатление, что рафт поврежден. Своего рода предосторожность против кражи или конфискации, ведь на исправный рафт могли покуситься мелевганиане, тогда как поврежденный аппарат не представлял для них особой ценности.

– Вот он! - воскликнул шагавший рядом с Дюмарестом Тамболт. - Я вижу город.

Мелевган оказался невысоким, вытянутым в длину беспорядочным нагромождением зданий самых различных архитектурных стилей и направлений. Тяжелые каменные блоки, словно плечи, удерживали на себе изящно изогнутые канелюрные крыши, многоярусные пагоды и замысловатые спирали непонятного назначения. Большинство зданий имело наружные широкие лестницы, просторные балконы и поддерживаемые колоннами переходы. Окна обрамляли кованые металлические наличники с прямоугольным орнаментом. Оконные стекла поражали обилием форм и цветов - широкие, из светоотражающего кристалла, округлые, словно налитые кровью бычьи глаза, замысловато изогнутые или абстрактные без какого-либо намека на симметрию. Плоские, заостренные или куполообразные крыши увенчивались ребристыми шпилями с флажками, яркими лентами, фигурками разных животных и выгнутыми конструкциями, разукрашенными всеми цветами радуги.

Настоящий парк аттракционов, подумал Дюмарест. Выставка индивидуального дизайна вперемешку с фонтанами, выбрасывающими целый дождь сверкающих водяных брызг, с цветочными клумбами и лужайками, украшенными подвижными фигурами, которые, поворачиваясь, вызванивали нежные мелодии. Детская площадка для игр или город, построенный людьми с детскими капризами.

Когда они приблизились к городу, им навстречу поднялся рафт. В катере находились облаченные в хорошо знакомые ненавистные доспехи «рыцари», вооруженные пиками, наставленными на застывших путников. Один из мелевганиан, без доспехов, вышел из рафта, поджидая их.

Ни дать ни взять комитет по организации торжественного приема. Бросив свою веревку, Тамболт схватил за руку Дюмареста, направившегося было навстречу мелевганианину.

– Позволь мне самому обо всем договориться, Эрл. Не забывай, они ведь ненормальные. Достаточно одного слова, чтобы тебе вцепились в глотку. Но то же слово, произнесенное другим тоном и в другой момент, может настолько расположить их к тебе, что они отдадут все, что имеют. Законы логики здесь не действуют. По крайней мере, нашей с тобой логики.

Дюмарест ничего не ответил, продолжая смотреть на мелевганианина без доспехов. Высокий, худощавый, с раскрашенным мелкой россыпью пятен лицом, темные волосы зачесаны назад и схвачены обручем с драгоценными камнями. Одет он был в мягкие ботинки, штаны с широким поясом, из-за которого торчала также украшенная драгоценностями рукоятка ножа, и короткую распахнутую куртку, обнажавшую разрисованную грудь. За пухлыми чувственными губами поблескивали остро заточенные зубы.

– Эта земля принадлежит мелевганианам, - заявил тот. - Вы здесь чужие.

– Мы всего лишь торговцы, - вежливо поклонился Тамболт. - Мы те, кто привозит предметы, которые могут вас заинтересовать. Мы прибыли, дабы предложить вам свои услуги и насладиться счастьем пребывания под солнцем Мелевгана.

– Которое будет сиять вечно.

– Которое будет сиять вечно, - послушно повторил Тамболт. - Вы позволите нам задержаться здесь?

– А если мы вам откажем?

– Тогда мы вернемся назад.

Дюмарест заметил, как дернулась разукрашенная физиономия, плотно сжались губы, и тонкая рука потянулась к ножу. Он поспешил вмешаться:

– Мой господин, если мы невзначай оскорбили вас, то покорнейше просим прощения. Солнце избранных своим сиянием слепит наши глаза и помрачает рассудок. Конечно, мы не посмеем вернуться без вашего высочайшего дозволения. Ведь прежде всего - мы ваши покорнейшие слуги.

– Однако ты учтив. - Мелевганианин расслабился, рука оставила рукоятку ножа, а скрипучий голос зазвучал мягче. - Ты нам угодил. Говоришь, вы везете товары?

– Так, недорогие вещицы… хотя вы могли бы найти их забавными.

– Что ж, вполне возможно.

– Стоит вам пожелать осмотреть их, и тюки будут распакованы.

– Позже. Стражи Мелевгана не обременяют себя подобными мелочами.

– Как вам будет угодно, мой господин.

– Ты умеешь говорить учтиво, - пробормотал мелевганианин. - И, как я уже сказал, ты нам угодил. А избранные щедры к тем, кто готов им служить. Ступайте теперь в дом, на котором красуется виселица. Там вас накормят.

– Мой господин, - поклонился Дюмарест. - Не будет ли мне оказана честь узнать, с кем я сейчас говорил?

– Тарс Барас. Командор Стражей и благородный дворянин Мелевгана. Мы еще увидимся.

И лишь когда мелевганианин вернулся в свой рафт и улетел, Тамболт с облегчением вздохнул:

– Тебе повезло, Эрл. Взять да и спросить его имя! Он мог бы всех нас убить.

– Но не убил же.

– Однако мог. Я же просил тебя предоставить все мне. Потому что знаю, как обращаться с ними.

– Возможно, - вмешался Джаскин. - Но мне показалось, что он едва не взорвался, и если бы не Эрл… - Мрачным взглядом он проводил удалявшийся рафт Стражей. - Высокомерная свинья! И не таких видали! Думают, что если у них богатство и сила, то вся Галактика у них в кармане. Остальные для них - что грязь под ногами. Погодите, мы научим вас хорошим манерам.

– Нет, - оборвал его Дюмарест.

– В чем дело, Эрл?

– Не смей и думать об этом. Нам надо кое-что узнать от этих людей, и, если для этого понадобится есть землю, мы станем ее жрать. А теперь пошли искать дом этого висельника.

Дом оказался в самой глубине города. Это был приземистый конус с наружной спиральной лестницей, поднимавшейся к самой вершине, с виселицей и фигуркой повешенного. В широченные двери свободно прошел даже рафт, а внутренняя лестница привела их наверх, в полукруглое помещение, все в ярких разноцветных пятнах света, льющегося из множества окон с подкрашенными стеклами. Из него можно было попасть в другие комнаты с ваннами и мягкими кушетками. В одной из них путешественников ожидал стол, заставленный горячей дымящейся едой. За обедом им прислуживали женщины из хегельтов - босые, безмолвные, в бесформенных, не поддающихся описанию серых балахонах.

– Если кто не знает, то должен предупредить, - сказал Тамболт. - Не касайтесь женщин и вообще не связывайтесь с ними. Они живут обособленно, сами по себе, и мелевганиане не желают иметь с ними ничего общего. Человек не скрещивается с животным, а для мелевганиан хегельты и есть животные. Если кто дотронется до них, то тем самым осквернит себя, а заодно и нас всех. А мне бы хотелось выбраться отсюда живым и богатым. На худой конец - хотя бы живым. Всем понятно?

– Меня эти девицы не интересуют, - отозвался Прелерет. - Меня в Саргоне ждет женщина. Меня волнуют только деньги.

– А их здесь немерено, - вставил кто-то еще. - Видали, сколько драгоценных побрякушек было навешено на том петухе? Как думаешь, Тамболт, сколько можно выручить за наш товар? Может, стоит поднять цены?

Вот она жадность, подумал Дюмарест, однако и этим пороком нужно воспользоваться. Он отодвинул тарелку и поднялся из-за стола. Выйдя в большой полукруглый зал, он подошел к одному из окон и попытался выглянуть наружу. Цветное оконное стекло из небрежно обработанного кристалла искажало изображение, не давая возможности разглядеть, что там снаружи. Интересно, всех ли торговцев, прибывающих в Мелевган, помещают в этот дом в ожидании благосклонности избранных? Значит ли это, что их хотят держать подальше от того, что им не положено знать?

– Нам позволено покидать этот дом? - обратился Дюмарест к одной из женщин.

– Что, господин?

– Мы можем выйти в город?

– Внизу находятся Стражи, господин. Было бы неблагоразумно пытаться пройти мимо них.

Значит, они пленники или гости, которым положено находиться там, где их поместили. Вспомнив о спиральной лестнице снаружи, Дюмарест попробовал открыть окно. Стражи должны находиться внутри здания, чтобы наблюдать за рафтом и выходом одновременно. Или же сразу за широкими дверьми. Если бы он смог выбраться на наружную лестницу и спрыгнуть с нее, то тогда, может, и удастся пробраться в город незамеченным.

Окно, кажется, было заделано наглухо. Он перешел к соседнему, женщина семенила за ним.

– Господин, зачем вы хотите выйти в город?

Для того, чтобы кое-что разузнать. Порасспрашивать о том, что его интересует. Чтобы тем или иным способом выведать, побывал ли в этом городе мальчик. Возможно, Тарс Барас и расскажет ему об этом, но Дюмарест сомневался. Уж больно скор мелевганианин хвататься за нож, слишком вспыльчив и мнителен. Любые расспросы о Джонделле могут привести его в ярость. И просто в бешенство, если он хоть как-то причастен к налету.

Но и третье окно не поддалось усилиям.

– Поднимитесь наверх, господин, - посоветовала женщина. - Если хотите выглянуть наружу, там есть окно, которое открывается.

Это была небольшая комната, пропитавшаяся затхлым запахом плесени и запустения. В углу в беспорядке валялась одежда. Увидав изодранный плащ с бурым, пятном, которое вполне могло оказаться кровью, Дюмарест сразу вспомнил о висельнике, болтавшемся наверху. Может, там настоящий труп? Какой-нибудь бедолага, убитый в приступе ярости и повешенный для острастки? Возможно, покрытый пленкой, которая не дает разложиться этому зловещему украшению.

Окно со скрипом отворилось, и порыв свежего воздуха ворвался в комнату, очищая ее от неприятного запаха. Узкий выступ вел в пустоту. Высунувшись из окна, Дюмарест увидел дальний край спиральной лестницы внизу. До этой узкой ленты, обвивавшей здание с наружной стороны, было примерно футов семь. Прямо-таки аттракцион для самоубийц, подумал он. Будь лестница гладкой, он мог бы скатиться по ней, как с горки.

Над головой, под дуновением ветра, слегка поскрипывала виселица.

Дюмарест глянул вверх, рассматривая повешенного. Лицо мертвеца под прозрачной пленкой искажала гримаса, кожа лица с бронзовым отливом не была разрисована, зубы не подпилены, волосы со светлыми прядями. Видимо, чужеземец, поплатившийся жизнью за свой неосторожный язык.

Виселица скрипнула снова, и Дюмарест, протиснувшись в окно, на секунду повис, затем, отпустив руки, спрыгнул на лестницу.

Она оказалась без перил и скользкой от грязи. Ноги поехали вниз, и Дюмарест, падая, выбросил руки вперед, пытаясь удержаться, но не смог зацепиться за скользкую поверхность. Его тело уже съехало за край лестницы, когда пальцы наконец ухватились за что-то там, где ноги, скользя, счистили грязь. Порывистый ветер раскачивал зависшего Дюмареста, отклоняя его тело от стены. Он глянул вниз. Следующий виток спирали находился двенадцатью футами ниже и чуть сзади, поскольку здание расширялось к основанию. Можно было попробовать отпустить руки и упасть на уступ, но если там так же скользко, то ноги снова не удержатся на неровной поверхности и он отлетит к краю лестницы. Другой виток спирали располагался еще ниже. Стоит ему сорваться, и он, перескакивая с одного уровня на другой, загремит вниз с высоты в сотню футов.

Дюмарест почувствовал, как пальцы стали терять опору, едва удерживая его вес под порывами ветра. Стиснув зубы, он впился пальцами в камень и подтянулся, хрустя от напряжения мышцами спины и рук. Вот уже край лестницы оказался на уровне глаз, потом подбородка. Рывком он поднял голову, ощутив подбородком холодный камень. Еще рывок, и он закинул на лестницу локоть. Потом другой… колено… Распластавшись на скользкой поверхности, он немного отдышался. Потом медленно подтянул все тело и, подкатившись к стене, вжался в нее. Поднявшись на ноги, он снова заскользил вниз, но успел затормозить каблуком. Осторожно восстановив равновесие, аккуратно, словно ступая по яйцам, Эрл начал спускаться вниз.

В десяти футах от земли он спрыгнул, приземлившись в цветочную клумбу, затем, вскочив на ноги и отряхнув с одежды грязь, направился в город.

* * *

Своими изгибами и причудливыми поворотами улиц город напоминал Саргон. Но если в Саргоне улицы строились ворами из соображений защиты, то здесь их прокладывали как попало люди с расстроенным воображением. Крутые изгибы чередовались с зигзагообразными дорожками самой различной ширины, с неожиданно делавшими петлю улицами, с упиравшимися в тупик проходами. И повсюду с метелками и тряпками трудились хегельты, подметая и наводя блеск; они испуганно сторонились, когда надменные мелевганиане, по одному или парами, шествовали мимо них или проплывали в портшезах и одноместных минирафтах, которые, лишь слегка оторвавшись от земли, двигались не многим быстрее пешего шага.

Одежда мелевганиан, по разнообразию цветов и стилей, вполне соответствовала их зданиям. Лица одних были разрисованы, волосы схвачены украшенными драгоценностями обручами или лентами; другие были одеты в темные костюмы, на головах - грива перепутанных волос, лица бледные, отрешенные. Одни рассеянно улыбались чему-то своему; другие сердито хмурились, едва сдерживаясь от внутреннего гнева. Целый калейдоскоп платьев и разных лиц, однако всех их роднил высокий рост, болезненная бледность лица и спесь, пометившая всех мелевганиан, словно родимым пятном. Почувствовав прикосновение, Дюмарест обернулся, чтобы увидеть стоявшего за спиной человека. Он был разрисован красным и черным цветом, бедра обернуты повязкой, на бритом черепе красовался вычурный головной убор из перьев, развевавшихся лент и драгоценностей. Человек шарил перед собой руками, хотя и не был слепым.

– Передо мной какое-то препятствие, - проскрипел он. - Согласно моим теориям, уплотнение воздуха не может возникнуть само по себе. Ничто не может существовать без моего позволения. Таким образом, то, чего я коснулся, должно быть иллюзией. Сейчас я сконцентрирую свои ментальные силы и развею ее, отправлю обратно в хаос, из которого она возникла. Чистота моего разума не должна оскверняться подобными феноменами. Сгинь, рассыпься!

Дюмарест отошел в сторону, и человек прошествовал мимо, его уста скривила торжествующая улыбка.

– Итак, я получил еще одно доказательство влияния моего разума на все сущее. Сама Вселенная существует лишь благодаря моему желанию. Тьма и хаос вступают в свои права, только когда я закрываю глаза. В этом мире все создано посредством концентрации моих мыслей. Воистину я всемогущий Бог!

Он, конечно, совсем спятил, но не все же такие. Дюмарест почувствовал на себе пристальный взгляд двоих мелевганиан. Они были молоды, их размалеванные лица делали их похожими на честолюбивых Стражей или тех, других, совершивших налет на ферму. Воинствующие «рыцари», обожающие опасность.

Бежать значило выдать себя. Вместо этого Дюмарест зашагал прямо на мелевганиан и, придав своему голосу визгливую скрипучесть, потребовал:

– Вы, двое! Покажите мне дорогу к зданию Администрации! Немедленно!

Сам он был высоким и светлокожим, с темными волосами и высокомерными манерами прирожденного командира. Такую одежду, как у него, мог выбрать любой из мелевганиан, да и набросился он на них в соответствии с поведением, принятом в их обществе.

– Шевелитесь! - Рука Дюмареста потянулась к ножу. - Показывайте путь!

Один из мелевганиан выдохнул:

– Но здесь нет такого места.

– Есть. Должно быть. Я сказал, что есть, значит, так и должно быть. А теперь пошевеливайтесь. Ведите меня, куда вам велено, не то поплатитесь за свою неучтивость!

Резко взмахнув ножом, Дюмарест сделал выпад в сторону ближайшего из двоих парней. Кончик ножа распорол ткань одежды, обнажив плоть под ней.

– А ты! - Кончик ножа нацелился на второго. - Ну-ка, поулыбайся еще! Я видел, как ты улыбался!

– Нет, вы ошиблись! Я…

Мелевганианин отскочил назад в тот самый момент, когда нож со свистом рассек воздух. Удар был слишком коротким, чтобы достичь цели, но парень не мог этого знать.

– Вы осмелились не повиноваться! Вы бросаете мне вызов? Так тому и быть. Поединок до смертельного исхода! До смерти!

Мелевганиане бросились наутек. Эти безумцы уважали чужое безумие, а может, просто оказались намного разумнее, чем он полагал. По его глазам они поняли, что он не отступит. Этим существам в человечьем обличье, привыкшим жечь и убивать, творить и наслаждаться насилием над другими, словно игрой, не стоило рассчитывать на пощаду. Не дрогни они, он пустил бы в ход свой нож. Ввяжись они в драку, он убил бы их.

– Вы смело действовали, сэр, - послышался голос сзади. - Полагаете, вам это сойдет с рук?

Дюмарест резко развернулся на месте. Его нож опустился, когда он увидел того, кто говорил. Это была дама, возлежавшая в портшезе, который поддерживали четыре хегельта, одетые в пурпурные юбки-килты и того же цвета перевязи через плечо. На ногах у них были сандалии; они стояли, тупо уставившись вперед, словно происходящее вокруг их не касалось.

– Спрячьте свой нож, Эрл! - велела женщина. - Он вам не понадобится.

– Вы меня знаете?

– Я знаю о вас, - уточнила она. - Я знаю, что вам не следовало покидать дом и что эти два придурка, которых вы напугали, скоро придут в себя и непременно вернутся, чтобы пустить вам кровь. Возможно, вы с ними справитесь, но у них есть друзья. И если вы не хотите, чтобы вам выпустили кишки, а потом подвесили, словно чучело, то лучше забирайтесь сюда.

Портшез накрывал балдахин, поддерживаемый по углам тонкими столбиками; сдвинутые по бокам занавески были подвязаны пурпурными шнурами. Едва Дюмарест вытянулся на подушках, как портшез слегка просел, а потом с легким гудением снова выровнялся, когда антигравитационный генератор компенсировал лишний вес. Таким образом, хегельтам приходилось не тащить на себе тяжелую ношу, а только подталкивать портшез в нужном направлении.

– Домой! - приказала дама и, едва хегельты засеменили вперед, распустила пурпурные шнуры, позволив занавесям упасть на место. Откинувшись на подушки, она промолвила: - Эрл Дюмарест. Прекрасное имя. Мне оно нравится. Добро пожаловать в Мелевган, Эрл… однако, черт побери, что заставило вас так задержаться?

Глава 12

Она была высокой и стройной, со зрелым, роскошным телом, удивительно пропорциональным и гармоничным. Ее тонкую талию стягивал широкий пурпурный пояс, усеянный драгоценными камнями. Шаровары из какой-то бледно-желтой прозрачной ткани схватывались у лодыжек, а их боковые разрезы обнажали тело. Сверху на ней был надет только коротенький, заканчивающийся почти сразу под пышной, гордо выставленной вперед грудью топ с глубоким вырезом, обнажавшим золотисто-бронзовую кожу с голубоватыми прожилками. Ее глаза были густо подведены, блестящие тени покрывали верхние веки, а выщипанные брови имели форму натянутого лука. Роскошные медные волосы со светлыми прядями, припудренными блестками в тон глаз, рассыпались по плечам.

Дюмарест смотрел, как она улыбается, как ее полные губы обнажают белые крепкие зубы, и неожиданно вспомнил о повешенном, которого недавно разглядывал. Не принадлежала ли женщина к той же самой расе? Во всяком случае, мелевганианкой она не была.

– Значит, вы ждали меня? - осторожно спросил он.

– Вас или кого-то еще. Неужели… - Она осеклась и настороженно посмотрела на Дюмареста. - Меня зовут Неема. Это имя вам что-нибудь говорит?

– Нет.

– Тогда… - Она снова замолчала, пожимая плечами. При этом ее пышные груди колыхнулись под тканью. - Значит, простое совпадение. Ну что ж, такое случается. Будем считать, что я приняла вас за того, кого ждала. Теперь-то я вижу, что вы - не он. Однако что привело вас в Мелевган?

– Вам это известно, - подсказал Дюмарест. - Если вы знаете мое имя, то должны знать и зачем я здесь.

– Вы прибыли торговать… так, по крайней мере, сказал ваш партнер. Я была в том доме, куда вас поместили. А когда вас не смогли найти, отправилась на поиски. Думаю, что сделала это вовремя. Как вы считаете, как долго вы продержались бы, бродя по городу один?

В мягком пурпурном полумраке они возлежали совсем близко друг к другу, бок о бок; его голова чуть выше ее, так что женщине приходилось смотреть снизу вверх, и он мог видеть острый треугольник ее подбородка. Ее улыбка напоминала ему кошачью. От нее исходил запах луговых цветов в знойный полдень.

– Вы очень сильный человек, Эрл, и в любом другом городе обошлись бы без неприятностей. Но этот город не такой, как другие. Мелевганиане - безумцы; разве вы это не знали? Они не любят чужаков. Конечно, вам ничего не стоило обратить в бегство тех двоих, но есть и другие, и кто-нибудь из них мог бы раскусить, кто вы такой. И тогда начнется охота, а дичью в ней будете вы. Вас когда-либо преследовала толпа? Ужасное зрелище. Мне однажды довелось наблюдать подобное, и я не хочу увидеть это снова. Такой шум… словно свора бешеных псов. А в конце… им приятно, когда люди кричат от боли.

А потом его возьмут и вздернут на крыше дома вместо флюгера, мрачно подумал Дюмарест. И все же женщина была здесь чужой. Когда он спросил ее об этом, она лишь пожала плечами:

– Меня здесь терпят. Даже считаются. Я приехала сюда пять лет назад и оказалась настолько удачливой, что смогла вылечить одного из местной знати. С ним произошел нервный срыв, и он просто взбесился. Нужно было или убить его, или попытаться успокоить. У меня оказались нужные лекарства и, подобравшись к нему достаточно близко, я сделала укол. Когда он поправился, то подарил мне дом, слуг и свободу проживания в городе. С тех пор меня и терпят. - Неема глубоко вздохнула. - Но тому, кто приехал со мной, не повезло.

– Значит, вы врач?

– Я специализировалась на психиатрии. Я знала, как здесь обстоят дела, и готовилась к этому. Два года проработала в клинике для душевнобольных, не спала ночами, училась, как обращаться с сумасшедшими, экономила на всем, чтобы закончить образование… - Неема помолчала, потом равнодушно закончила: - Нам следовало остаться в Урмайле.

– Ваша родина?

– Да, это маленький, обособленный городок, в котором проживают добропочтенные семейства со своей замшелой культурой. Я много путешествовала… побывала в Фроме, Икинолде, Саргоне… но нигде не находила себе места. Когда есть деньги, то можно путешествовать по всей Галактике; а без них остается только одно - сидеть в своем мирке, словно в яме. Так что я вернулась домой и стала готовиться к тому, чтобы сыграть по-крупному. Мелевган богат. Если вам удастся здесь выжить, считайте, что выигрыш у вас в кармане.

Жадность - это самая могучая сила во всей Вселенной, тот самый стимул, который заставляет людей рисковать собственной жизнью. Дюмарест посмотрел на женщину. Под слоем пудры он разглядел протянувшиеся от ноздрей к уголкам губ морщинки. Неема выглядела молодой, хотя и достаточно зрелой женщиной, но теперь Эрл знал, что она гораздо старше, чем показалась вначале.

– И вам здесь нравится? - спросил он.

– Жить среди ненормальных? А вы как думаете? - Она невесело рассмеялась каким-то надтреснутым смехом. - Вы в состоянии себе представить, на что похожа здешняя жизнь? Да, меня здесь терпят, но в любой момент один из этих размалеванных придурков может заинтересоваться, что у меня внутри. Каждый день, каждую минуту я живу так, словно пытаюсь удержаться на краю жерла вулкана. Я вынуждена потворствовать им, подлаживаться под их прихоти, говорить льстивые речи… в общем, едва ли не лизать им ноги. И не будь в Мелевгане несколько наиболее нормальных представителей знати, у меня ничего бы не вышло. Конечно, по нашим меркам они тоже безумны, но по сравнению с остальными - вполне нормальные люди. А еще у меня есть своя защита.

Неема подняла левую руку, и Дюмарест увидел тяжелый браслет, паутина филигранного украшения которого заканчивалась тонкой трубкой, нацеленной одним концом вперед с тыльной стороны ее кисти.

– Эта штучка стреляет иглами. Я ношу сразу два таких браслета. Если кто-то из мелевганиан слишком уж разойдется, я отправляю его в глубокий сон. Но однажды я промажу, или что-то заест, или разбушевавшихся окажется слишком много. Так что это всего лишь вопрос времени.

Портшез замедлил движение, и Неема приподнялась, а когда он остановился, отдернула занавески. Улица впереди оказалась запруженной толпой людей. В воздухе стоял гул тонких скрипучих голосов, и Дюмарест ощутил, как по телу пробежала нервная дрожь, словно от звука царапающего по стеклу гвоздя.

– Лангед! Что там случилось?

Стоящий впереди хегельт ответил, не поворачивая головы:

– Дорога перекрыта, госпожа.

– Тогда разворачивайтесь. Возвращайтесь назад и отыщите обходной путь. Быстрей!

Портшез начал разворачиваться, и Неема опустила занавески. Ее лицо выглядело напряженным и встревоженным.

– Идиоты! - гневалась она. - Тупые, невежественные идиоты!

– Кто? Хегельты?

– Кто же еще? - Она схватила Дюмареста за руку, когда тот попытался отдернуть занавес. - Не выглядывайте. Не дай Бог вас заметят. Эта взбудораженная толпа не сулит ничего хорошего. Массовая истерия может выплеснуться волной насилия… а эти чертовы придурки топали прямо на толпу.

Дюмарест посмотрел на руку, сжавшую его запястье. Она дрожала. Он осторожно разжал пальцы Неемы.

– Но почему они так действуют?

– Кто? Хегельты? Кто их знает. Они же сами могут стать первыми жертвами, но их это, похоже, мало волнует. Или им захотелось, чтобы я подверглась опасности. - Внезапно ее лицо скривилось в уродливой маске. - Они не любят меня. Во всем городе меня никто не любит. Они ревнуют и завидуют моему богатству и моему положению. Всякий раз, выходя в город, я чувствую за собой слежку. Эрл! Я…

Неожиданно Неема разразилась рыданиями, ее пальцы вцепились в его плечи, ногти вонзились в пластик его одежды. Дюмарест прижал ее к себе и, поглаживая, с мрачным лицом смотрел поверх переливающихся медным золотом волос. Жадность этой женщины, одержав верх над здравым смыслом, заманила ее в ловушку. Зараженная безумием, среди которого ей приходилось жить, постоянно подвергаясь воздействию извращенной логики окружающих ее людей, Неема сама потеряла способность здраво мыслить. Присущее нормальному человеку умение сдерживать свои эмоции почти утратилось, и теперь у нее явно развился параноидальный комплекс.

А быть может, перед ним просто женщина, у которой были причины бояться и которая, живя в постоянном страхе и все время подавляя свои эмоции, не смогла больше удерживать их в себе.

Повысив голос, Дюмарест приказал:

– Лангед! Выбери кратчайший путь к дому своей госпожи. Если попадется толпа, обходи ее стороной.

– Слушаюсь, господин.

– И поторопитесь.

К тому времени, как они прибыли к дому - круглому сооружению, разрисованному красными, желтыми и ярко-голубыми завитками, - Неема взяла себя в руки. Дюмарест последовал за ней внутрь, в небольшую комнату, явно принадлежавшую женщине, с мягким жемчужным светом, который проникал сквозь перламутровые стекла окон. Там Неему поджидал мелевганианин - высокий, с дико раскрашенным лицом мужчина, одетый в некое подобие тоги приглушенного оранжевого цвета, ниспадавшей от плеч прямо до пола.

– Мне доложили, что товары, доставленные торговцами, перешли к тебе, - резким, скрипучим голосом произнес он.

Поклонившись, Неема мягко ответила:

– Это так, мой господин.

– Я желаю их забрать.

– Они ваши, мой господин.

– А если я решу не платить?

– Они ваши, мой господин, - повторила женщина. - Для меня великая честь оказать услугу избранному.

Рот на кошмарном лице приоткрылся, показывая заточенные зубы.

– Ты весьма учтива, Неема. Мне доставит удовольствие забрать у тебя товар. Те реактивные снаряды, что находятся в тюках, необходимы Стражам для защиты города и, следовательно, тебя. Там есть и другие ценные вещи. Оборудование наших шахт уже устарело, но теперь его можно обновить. Ты очень хорошо поступаешь.

– Вы очень добры ко мне, мой господин, - отозвалась Неема. - Позвольте побеспокоить вас вопросом о здоровье вашего сына.

– С ним все в порядке.

– А как он спит?

– Больше не будит весь дом своими криками. Твои настои сослужили добрую службу. Ты должна послать их еще ко мне домой до наступления темноты.

Высокий мелевганианин швырнул на пол мешочек, который упал на ковер с сухим стуком, какой издают камни.

– Это за настои.

– Вы чрезвычайно добры, мой господин.

– Мне доставляет удовольствие быть таким. Прощай!

Как только мелевганианин ушел, Дюмарест подобрал мешочек с пола. За все время их разговора размалеванные глаза мелевганианина ни разу не глянули в его сторону; для избранного он просто не существовал. Открыв мешочек, он увидел, что тот полон драгоценностей. Их хватит, чтобы окупить все расходы вместе с обратной дорогой, выплатить всем его спутниками цену перелета высшим классом и еще на многое.

В мешочке не было только одного - того, что ему было нужнее всего.

– Вы поторопились, - обратился он к Нееме. - Ведь товар не принадлежит вам.

– Неужели? - Женщина глянула ему прямо в глаза. - Да вы что, Эрл. Ваш партнер продал мне все за половину того, что вы держите.

Ну конечно, Тамболту не терпелось поскорее заработать и унести отсюда ноги. Действовать не думая - это в его духе, но все же не стоило быть таким наивным и хвататься за первое предложение. Неема потянулась было за камнями, но Дюмарест быстро спрятал их за спину.

– А у вас есть письменное соглашение?

– Не будьте идиотом. Конечно нет. - Она глубоко втянула воздух, увидев выражение его лица. - Я работаю за комиссионные. Пятьдесят процентов от того, что выручу. Вы не знаете спрос, а я знаю. Я знаю, как здесь можно сделать деньги, а вы нет. Вы же сами слышали Тарса Квалелла. Он просто-напросто отнял бы товары, а вздумай вы возмутиться, отнял бы и вашу жизнь. Мне пришлось слегка поводить его за нос. Эти деньги он заплатил за лекарства, которыми я снабжаю его полоумного сыночка, чтобы тот не орал по ночам. Только так можно вести дела в Мелевгане. За пять лет я на этом собаку съела. И вы считаете, что я не заслуживаю комиссионных?

– Пятьдесят процентов?

– Пусть будет двадцать пять. Черт побери, Эрл, в чем дело? Неужели вам этого мало?

– Мне нужно нечто большее, чем деньги. Мне нужна информация.

Неема внимательно выслушала рассказа Дюмареста о мальчике и о том, что привело его в Мелевган. Потом, перейдя в другой конец комнаты, она достала из шкафчика вино и наполнила два бокала. Отпив из своего, она посмотрела прямо в глаза Дюмаресту острым испытующим взглядом.

– А этот мальчик… Джонделл… он имеет для вас какую-то ценность?

– В смысле денег? Нет.

– Тогда почему вас так заботит его судьба? Хотя нет, не отвечайте, - торопливо добавила она еще до того, как Эрл попытался открыть рот. - Не утруждайтесь. Если вы не намерены на нем заработать, то остается единственная причина. Он вам дорог. Вы дали слово и намерены сдержать его. Что ж, это честно. Но в Мелевгане его нет.

– Вы в этом уверены?

– Уверена. - Неема снова отхлебнула из своего бокала. - А если я помогу вам, что я выгадаю на этом?

Дюмарест подкинул на ладони мешочек с камнями, издавшими сухой шорох.

– Нет. Мне не нужны деньги. Мне нужна помощь. Если я помогу вам, вы выручите меня взамен?

– Если смогу, выручу.

– А вы осторожны, - заметила она. - Но мне это по душе. Вы не обещаете того, чего не сможете сделать, но, дав слово, держите его. Я скажу вам, что мне нужно. Я хочу убраться отсюда к чертовой матери. Убежать из Мелевгана от всех этих придурков вокруг. Я хочу видеть людей, не опасаясь, что кто-нибудь воткнет мне нож в бок, когда я буду проходить мимо. Я хочу приглашать к обеду друзей, ходить без оружия, смотреть в глаза человеку и говорить то, что думаю, вместо того, чтобы пресмыкаться и лизать ему ноги. Я хочу бежать отсюда.

Выложив все это, Неема перевела дух; ее грудь тяжело вздымалась под легкой тканью. Взглянув на зажатый в руке бокал, она одним глотком прикончила его содержимое и тут же вновь наполнила, звякнув горлышком бутылки о край.

– Я хочу бежать отсюда, - повторила она. - Боже правый, Эрл! Вы даже не представляете, до чего мне хочется сбежать отсюда!

– Берите рафт и улетайте, - спокойно посоветовал Дюмарест. - Что может быть проще?

– Вы так думаете? - Неема выразительно пожала плечами. - Те рафты, что могут перелететь через горы, есть только у Стражей. А остальные - просто игрушки, способные разве что парить на небольшой высоте. И их нельзя усовершенствовать. Единственный свободный рафт здесь - это тот, на котором прилетели вы. Мой единственный шанс убраться отсюда - это улететь вместе с вами. С вами, вашим рафтом и вашими люди для защиты.

– Рафт поврежден, - солгал Дюмарест. - У него при спуске сгорел генератор.

– Тогда вы здорово влипли. - Неема снова осушила свой бокал до дна. - Через горы своим ходом не перебраться, а Стражи вряд ли подбросят вас на своих рафтах. Отремонтируйте свой или вы застрянете здесь до конца своей жизни. Очень недолгой, - усмехнулась она. - И к тому же весьма нелегкой. Торговцев здесь терпят до определенных границ, поскольку мелевганиане нуждаются в доставляемых извне товарах. Но их терпение очень быстро иссякает. Скорей принимайтесь за дело, а то не сможете даже сдвинуться с места. И тогда вам, черт побери, останется только потеть и дрожать от страха. Ваш рафт можно починить?

– Наверное… - уклончиво ответил Дюмарест.

– Я богата, - сообщила Неема. - Прожив здесь пять лет, я не теряла времени даром. Доставьте меня в Саргон, и я заплачу вам столько же, сколько у вас сейчас в руках. Согласны?

– Если я смогу это сделать, то сделаю.

– Даете слово? - Эрл кивнул, и Неема, расслабившись, налила себе еще вина. - Теперь, быть может, мне удастся заснуть. - Она бросила на Дюмареста недвусмысленный взгляд. - Эрл?

– Еще о мальчике, - поспешил сказать он. - Расскажите мне все, что знаете о нем.

– О мальчике я не знаю ничего. О тех, кто забрал его, - немногим больше. Сюда их прилетело четверо. Это было не так давно, дня за два до того, как, по вашим словам, похитили мальчика. У них был рафт и кое-какие товары, которые они быстро и с прибылью продали. Один, которого звали Юлах, выглядел просто громадным. Я слышала, как другие называли его Хиг Юлах. Он собрал несколько рехнувшихся кандидатов в Стражи и улетел с ними. Вот и все, что мне известно.

Дюмарест посмотрел на мешочек с камнями в руке. Затем, отбросив его, он в три шага преодолел расстояние до Неемы. Схватив ее за плечи, он хрипло выдохнул:

– Этого недостаточно, женщина! Говори еще!

Вскрикнув от боли, она вцепилась ему в запястья:

– Эрл! Ты делаешь мне больно!

– Говори, черт тебя побери!

С минуту они смотрели друг другу в глаза, потом Дюмарест одним движением отбил в сторону стволы иглометов, направленные ему прямо в лицо.

– Только попробуй воспользоваться этими штуками, и я переломаю тебе руки, - пригрозил он. - Или ты хочешь остаться здесь навсегда, Неема? Хорошо, я возьму тебя с собой, но сначала ты расскажешь мне все, что знаешь. Где Джонделл?

– Этот мальчик? Не знаю.

– Но знаешь людей, похитивших его. Тебе известно больше, чем ты рассказала. Откуда они появились? Что они собой представляют?

– Люди как люди, - угрюмо начала Неема. - Юлах - тот просто гигант, а остальные обычные мужчины. У всех желтая кожа.

– Карниане?

– Возможно. В долине Карне проживают такие, но ведь люди не сидят на месте, Эрл. Они могли прилететь из любого места на Аурелле.

Если вообще не из другого мира, подумал Дюмарест. Но лучше на этом пока не зацикливаться. Надо исходить из предположения, что мальчик все еще на этой планете и его похитители тоже здесь.

– А те, что отправились с Юлахом, - поинтересовался он, - я имею в виду мелевганиан… Одного из них звали Тарс Крендл. Может быть, он родственник Тарса Бараса или того, другого, Тарса Квалелла? Тарс - это что, фамилия?

– Да, - подтвердила Неема. - Но еще и титул. Он означает что-то вроде «воина» или «защитника». Каждый из Стражей носит эту фамилию с каким-нибудь дополнением, однако родственные связи у них настолько слабы, что практически не имеют никакого значения. Они вырождаются, - пояснила она. - Сын перенимает титул своей матери, муж - жены. Примерно четверть населения Мелевгана составляют Тарсы, и все они Стражи. Есть еще Йельмы, они занимаются сельским хозяйством и снабжают город продовольствием. Потом Аруки, они…

– Ну их, к дьяволу, - оборвал ее Дюмарест, не испытывавший не малейшего желания углубляться в изучение общества Мелевгана. - Станет ли кто-нибудь беспокоиться о тех, кто погиб и не вернулся?

– Нет, - ответила Неема. - Сейчас уже нет. У них короткая память, - добавила она. - И вообще, мелевганианам наплевать на родственников, особенно на взрослых.

– Значит, в Мелевган прилетел на рафте какой-то чужеземец, - медленно подвел итог Дюмарест, - и уговорил несколько добровольцев помочь ему похитить мальчика. Посулил им за это деньги и ночь развлечений. Но почему они доверились ему? Ведь он мог оказаться работорговцем или агентом, собирающим уникальные экспонаты для зоопарка. Откуда им было знать, что их доставят обратно после того, как дело будет сделано? Ведь тот, кто пошел на убийство ради похищения мальчика, мог запросто избавиться и от соучастников. Конечно, мелевганиане безумцы, но не полные же они кретины. Должны же они были каким-то способом получить гарантии безопасности. Каким, Неема? Как они это сделали?

Женщина медленно налила себе вина и задумчиво уставилась в бокал.

– Эй, Неема!

– Ты давишь на меня, как скала, Эрл! - запротестовала она. - К тому же еще и въедливый. Я не собиралась говорить тебе об этом, потому что… ладно, забудем об этом. Ведь ты не успокоишься, пока не получишь ответа. С тем рафтом прилетело четверо. Я предложила Юлаху то же, что и тебе, но он отказался. Сказал, что занят другими делами, и у него нет времени спасать глупую бабу. Теперь-то мне ясно, что за дела он имел в виду.

– И что? - спокойно спросил Эрл.

– А то, что на рафте прибыло четверо, а с мелевганианами улетело только двое. Остальных оставили заложниками. - Подняв бокал, она выпила его до дна. Когда женщина опустила бокал, ее губы блестели от влаги. - Они все еще здесь. Их заковали в цепи и отправили работать на рудники. Теперь они там, как каторжники, будут гнуть спину, пока не сдохнут. То же самое ждет и тебя… если ты не сумеешь починить рафт.

Глава 13

– Не нравится мне это, Эрл, - покачал головой Джаскин. - Совсем не нравится.

Он посмотрел в ту сторону, откуда они пришли. Потом перевел взгляд на доставивший их сюда рафт, который висел теперь в сотне футов от входа в рудник, на небрежно развалившихся в нем мелевганиан в доспехах. Подойдя к краю площадки, Джаскин глянул вниз на отвесный обрыв. Из-под его ботинка сорвался камень и упал на дно пропасти. Он снова нахмурился, оглянулся и, покачав головой, присоединился к Дюмаресту.

– Черт знает что, а не место для рудника, - пробурчал он. - А что будет, если начнется обвал? Как мы выберемся из этой дыры, если им взбредет в голову бросить нас здесь?

– Они не станут этого делать, - успокоил инженера Дюмарест. - Для них ты специалист по шахтному оборудованию. Ты согласился осмотреть их технику и определить, что еще можно отремонтировать. Но для ремонта тебе необходимо вернуться в город, а я должен прилететь туда вместе с тобой. Они ценят технику куда больше, чем пару потенциальных каторжников.

Джаскина это не слишком убедило, и он продолжал ворчать. Откуда-то сверху поднялся целый столб пыли, и вслед за этим раздался глухой взрыв.

– Эти кретины еще и взрывные работы здесь ведут! - Джаскин бросил взгляд «а стоявших поодаль мелевганиан, одетых в плотные ярко-красные комбинезоны, покрытые теперь слоем пыли. Их лица украшали круги из точечных узоров. Они были из рода Гезов, потомственных владельцев рудников и шахт.

Один из них вышел вперед и сказал:

– Мы готовы. Приступайте к работе. Высокомерное приказание, естественное для всех мелевганиан, на этот раз смягчалось тяжелым опытом и тем упрямым фактом, что скалы ничуть не торопятся повиноваться, а камням нет дела до титулов и самомнения. Из всех мелевганиан Гезы оказались наиболее благоразумными.

– Мой товарищ осмотрит вашу технику и определит фронт работ, - отозвался Дюмарест. - А я обследую шахту, чтобы прикинуть, какие первоочередные меры нужно принять по усовершенствованию безопасности. - Затем добавил: - Конечно же, с вашего позволения, мой господин.

Гез Йема нахмурился:

– Не понимаю.

– Видите ли, недостаточно просто поднять производительность… ну, скажем, буровой техники, - принялся объяснять Дюмарест. - Какая польза от того, что воздух наполнится еще большим количеством пыли, когда здесь и так нет вентиляционной системы. Работники начнут задыхаться, умирать, и, таким образом, выработка снизится. Более того, она станет ниже прежней. Нет, до того, как приступить к усовершенствованиям, необходимо произвести установку системы безопасности и очистительных сооружений.

Надсмотрщик замолчал, пытаясь уловить чуждую ему логику. Рабы и есть рабы. И если они умирают, то их заменяют другими.

– На это не потребуется много времени, мой господин, - поспешил заверить его Дюмарест. - Вам вовсе незачем беспокоиться. Я справлюсь и сам.

Откуда-то из тоннеля шахты раздался пронзительный скрежет, оборвавшийся лязгом металла. Видимо, у перегруженного агрегата перегорел двигатель, и, скорее всего, восстановить его уже будет невозможно. Тем временем Гез Йема принял решение.

– Делайте то, что необходимо, - велел он. - Я останусь ждать вас здесь. Но не касайтесь ничего, кроме машин, и не разговаривайте ни с кем, кроме надсмотрщиков. Ступайте!

Тоннель шахты оказался длинным, извилистым, будто легким туманом наполненным пылью. От него отходили боковые галереи, в полумраке которых горели тусклые лампочки. Джаскин остановился, послюнявил палец и поднял его над головой.

– Ни малейших признаков вытяжки, - сообщил он. - Эти тоннели могут разветвляться на целые мили в обе стороны. Как, черт возьми, они умудряются дышать здесь без воздушных коллекторов и вентиляторов? - Он дотронулся до крепежной опоры и потряс ее. Посыпалась пыль и труха. - Гнилая. Дерево цело лишь снаружи, а внутри - сплошное гнилье. Черт побери, каждая проклятая опора здесь нуждается в замене. Будь мы хоть каплю благоразумнее, Эрл, мы бы по-быстрому сделали отсюда ноги.

– Немного позже, - пообещал Эрл. - После того, как я разузнаю то, зачем пришел.

– Думаешь, сможешь найти заложников? - Джаскин пожал плечами. - Двоих среди всех остальных? Ну ладно, я согласен подыграть тебе - но не более. Вот только опасаюсь, как бы Тамболту не пришло в голову улететь без нас.

– Он не сможет.

– И что же ему помешает? Женщине один черт, кому платить, - ей лишь бы поскорей убраться из города, а Тамболту один черт, кого здесь бросить, - ему деньги важнее всего. Не слишком ли ты полагаешься на него, Эрл?

– Он не сможет улететь, - терпеливо объяснил Дюмарест. - Я вынул кое-что из двигателя. Ему не поднять рафт без этой детали.

Своего рода перестраховка, подумал он. Как и то, что за главного он оставил Прелерета. Конечно, с ним можно справиться, даже убить, а если хватит времени, то и раздобыть новую деталь для двигателя, однако все вместе давало Дюмаресту определенные гарантии. Кроме того, если кто-нибудь заинтересуется состоянием рафта, то только убедится в правоте его слов насчет того, что рафт неисправен.

– Давай пройдем поглубже в шахту, - предложил Дюмарест. - Я хочу попасть туда, где работают люди. Там ты займешься осмотром какого-нибудь механизма и тем самым, если понадобится, отвлечешь внимание надсмотрщиков. Пошли.

Джаскин не переставал ворчать, но все же повиновался. Шахта действовала ему на нервы, вызывая нехорошие предчувствия. Тоннели были слишком узкими, пыли чересчур много, а свод на перегруженных и гнилых лесах мог в любой момент обрушиться им на головы. В таком месте обвалы - наверняка обычное явление. Единственное, чего можно было не опасаться, так это взрыва, поскольку в шахте, расположенной на таком высоком горизонте, ничтожно мала опасность скопления рудничного газа, к тому же скалы не горят. Однако каждая шахта таит в себе свои опасности, а у Джаскина на них был нюх не хуже собачьего.

Дальше тоннель, становясь шире, разветвлялся, ряд ламп освещал путь в галерею с узким входом. Эхо повсюду разносило тонкий свист кнутов, каждый раз сопровождаемый вскриком боли. Здесь пыль уже накатывала волнами, забивая рот, горло, проникая в легкие. Где-то натужно, с перебоями работала буровая машина.

Похожая на пригнувшееся чудовище, она уперлась в скалу, вгрызаясь в камень стальными фрезами, подавая обратно щебень, который перебирали вручную сидевшие на корточках люди. Другие сваливали отработанную пустую породу в зияющую в полу расселину. Из нее вырывался поток сухого воздуха с резким запахом. Вентиляция идет из расположенного где-то ниже ущелья, догадался Дюмарест. Или из подземной пещеры, сообщающейся с поверхностью горы.

Он посмотрел на рабочих… Рабы в ошейниках, за которые они прикреплены гибкими поводками ко вбитым в стену штырям. За ними надзирали мелевганиане, точно такие же, как и у входа в шахту. Они стояли, надменные, с кнутами в руках, через определенные интервалы охаживая обнаженные спины скорчившихся людей. Время от времени кто-нибудь из рабов поднимался и, сгибаясь в поклоне, отдавал надсмотрщику драгоценный камень, получая в качестве награды чашку воды и тонкий хлебец концентратов.

Превосходная система, с трудом сдерживая гнев, подумал Дюмарест. Человек или работает, или его полосуют кнутом. Или они находят драгоценности, или умирают от голода. Заметив, что Джаскин с гневным лицом шагнул вперед, он схватил его за руку.

– Спокойней!

– Но, Эрл! Посмотри на этих людей! И на этих сволочей, что надзирают за ними!

– Мы не в силах изменить здешние порядки, поэтому придется смириться, - шикнул на него Дюмарест. - Мы пришли сюда не затем, чтобы нас убили. Только сунься, и ты закончишь свои дни закованным в ошейник. - Он указал на противоположный конец галереи, где стояла неработающая буровая машина. - Посмотри, в чем там дело. Пошуми немного. А я хочу осмотреться.

Дюмарест вышел вперед и поклонился надсмотрщикам, глянувшим на него без всякого любопытства. Он без цепей - значит, не раб. Раз он в шахте - наружная охрана пропустила его и позволила находиться здесь. Таким образом, его можно игнорировать.

Оказавшись в затененном месте, Дюмарест присел и обратился к блестевшему от пота мужчине:

– Я кое-кого ищу. Он здесь не так давно, и у него есть друг. У этого человека желтая кожа. Ты не видел такого?

С изможденного лица на Эрла глянули выцветшие глаза.

– Не мешайте мне работать, сэр. Я больше не вынесу кнута, и я не ел целый день. Не отрывайте меня от работы!

Дюмарест двинулся дальше. Одни каторжники долбили скалу тяжелыми ломами, другие на ощупь перебирали осколки. Повсюду стоял шум, клубилась пыль. Люди, хрипя, бросались на камень, дрались за него, как собаки за кость, и победитель получал награду.

Еду, воду и шанс выжить.

Раздалась трель свистка, и работа прекратилась; вдоль галереи рабы понесли ведра с водой, давая по пути каждому по чашке. Дюмарест посмотрел на Джаскина, копавшегося в агрегате, оттуда доносились удары металла о металл. В шахте не было ни одного хегельта; видимо, малорослый темнокожий народец слишком быстро умирал в здешних условиях. В шахте работали рослые люди с раскосыми глазами, попадались рабы с черной кожей, присыпанной желтоватой пылью, были также с оливковой и белой. Но ни одного желтокожего. Значит, карниан содержали в другом месте.

Наконец он отыскал одного в самом дальнем закутке низкой галереи. Мужчина, согнувшись в три погибели, долбил короткой пикой скалу. Его скользкую от пота кожу покрывали рубцы и шрамы, страшные кровоподтеки и ссадины, из которых сочилась кровь. Стоило Дюмаресту коснуться его, как он едва не подпрыгнул от неожиданности и, скорчившись, поднял руки, пытаясь закрыться от ожидаемого удара.

– Как тебя зовут? - спросил Дюмарест.

Карнианин подозрительно посмотрел на него снизу вверх, однако жесткий взгляд Дюмареста заставил его ответить:

– Шим. А зачем вам это?

– Я искал тебя, Шим… по поводу Хига Юлаха, - ответил Эрл. - Расскажи мне о нем.

– Вы его друг? - В налитых кровью глазах вспыхнула надежда. - Он вернулся? Я знал, что он меня не бросит. Когда он прилетел? Скоро я выберусь отсюда?

– Совсем не друг, - резко оборвал его Дюмарест. - И он не вернулся. Пока ты тут гниешь заживо, он живет себе припеваючи. Подумай об этом, - продолжал давить он. - Чудесное местечко, а рядом женщина. Вино, холодное вино в бокалах с испариной. Вкусная еда с разнообразными приправами. Свежий воздух и ветерок с запахом цветов. Зачем ему беспокоиться о тебе?

Шим опустил взгляд на пику в своей руке, костяшки его пальцев побелели от напряжения.

– Свинья, - угрюмо выругался он. - Вонючая свинья.

– Он использовал тебя, - хмыкнул Дюмарест. - Ты помог ему сделать дело, а он попросту вышвырнул тебя на свалку. Очень хороший человек. И это твой друг? Если есть такие друзья, то зачем тогда враги?

Шим, все еще опасаясь верить, покачал головой:

– Нет, он не мог так поступить со мной.

– Но он это сделал. Или ты считаешь, что это лишь сон? - Дюмарест обвел руками ствол шахты и завалы пустой породы. - Юлах оставил тебя в заложниках, прекрасно зная, что с тобой будет, если он не вернется. Где ты познакомился с ним?

– В долине. Мы с Фамуром росли вместе, и нам хотелось повидать свет. Как-то раз мы познакомились с Юлахом и вместе провернули кое-какие делишки. А потом подвернулась эта работенка.

– А как звали того, что улетел с Юлахом? - спросил Дюмарест.

– Юрлат, Чен Юрлат.

– Откуда он?

– Не знаю. Он был с Юлахом еще до нашего знакомства. - Шим с трудом сглотнул слюну и заморгал. - Послушайте, сэр. Не могли бы вы выкупить меня? Если вы освободите меня, то я готов ради вас на что угодно. Пожалуйста, сэр… пожалуйста!

– Вас тут было двое. Где другой?

– Фамур? Он погиб. На второй день, как мы попали сюда, его придавило скалой. Вы вытащите меня отсюда, сэр? Пожалуйста!

Вдруг раздался резкий щелчок кнута, и Шим вскрикнул от боли, когда хлыст обвился вокруг его обнаженных плеч. В галерее, пригнувшись, стоял надсмотрщик, уже занесший руку для второго удара. Дюмарест поднялся на ноги, уворачиваясь от удара, и, чтобы скрыть вспыхнувший в глазах гнев, низко поклонился:

– Мой господин?

– Ты не должен разговаривать с рабами. Пока они болтают, работа стоит. Будешь мешать им работать, присоединишься к ним.

– Слушаюсь и повинуюсь, мой господин. - Дюмарест с трудом сдерживал желание вырвать кнут и полоснуть им по физиономии надсмотрщика, размазать тяжелым кнутовищем всю его раскраску. - Видите ли, я осматривал скалу. Инструмент, которым работает этот человек, малоэффективен. Если удлинить рукоять, а наконечник сузить, то выработка значительно увеличится. С вашего милостивого позволения я продолжу свои работы.

– И не станешь больше болтать с рабами?

– Как я могу ослушаться указаний избранного, мой господин? Все будет так, как вы велели.

Мелевганианин кивнул, высокомерие не позволило ему уловить двусмысленность ответа, однако он даже не шевельнулся, чтобы отойти в другое место. Вдруг оттуда, где копался Джаскин, послышался рокот запустившегося двигателя и громыхание заработавшего вхолостую транспортера. Эти звуки перекрыл радостный крик Джаскина:

– Готово! Может мне кто-нибудь дать новые фрезы?

Привлеченный шумом надсмотрщик отвернулся, а Дюмарест, пригнувшись, тихо спросил:

– Быстро говори. Куда Юлах собирался отвезти мальчика?

– Не знаю. Он не говорил.

– Но ты знал, что он собирался делать?

Шим пожал плечами:

– Ну да. Потребовать большой выкуп. Жаль, что все сорвалось.

– И вовсе не сорвалось, - резко ответил Дюмарест. - Юлах отлично знал, что делает. Несколько мелевганиан для грязной работы и пара дураков на роль заложников. Это вы с Фамуром. Твой приятель уже мертв, а за ним вскоре можешь последовать и ты. Если бы тебе удалось выбраться отсюда, где бы ты стал искать Юлаха?

– Вы хотите вытащить меня отсюда?

– Посмотрим… а пока говори.

Откуда-то из галереи донесся щелчок кнута, сопровожденный криком боли. Это избавило Шима от последних колебаний.

– В долине Карне. Там есть таверна под названием «Самба». Я бы искал его там. - Он схватил Эрла за руку. - Мистер, ради Бога, вытащите меня отсюда!

Дюмарест стряхнул его руку и встал, его глаза оставались безучастными. Никого нельзя заковывать в цепи, как дикого зверя, и заставлять гнуть спину, как раба. Но у него не было жалости ни к кому, кто согласился участвовать в похищении ребенка.

– Ты мужчина, - резко произнес Эрл. - Сам выбирайся отсюда. Твой инструмент вполне сойдет за оружие. Дальше в шахте есть провал, который должен где-то выходить наружу. Поговори с остальными, убейте надсмотрщиков и вырвитесь на волю.

– Я не могу! Они убьют меня!

– Верно, - равнодушно согласился Дюмарест. - Если ты не сделаешь этого, то тебя убьют. Но они в любом случае намерены это сделать. Так что ты теряешь?

Глава 14

Было уже достаточно поздно, когда они наконец покинули шахту. Изумрудное солнце стояло низко над горами, и остроконечные вершины отбрасывали длинные тени к подножию гор и на возделанные поля. Сидевший в рафте вместе с Дюмарестом инженер нервничал, поглядывая на закованные в броню фигуры, которые неподвижно, словно статуи, находились впереди и сзади них. Он заговорил с Дюмарестом низким, встревоженным голосом:

– Не уверен, что они нас отпустят, Эрл. Этот надсмотрщик, Гез Йема, высказался более чем определенно.

– Он пришел в восторг от того, как ты починил буровую установку, - отозвался Дюмарест. - Ты произвел на него хорошее впечатление. Возможно, тебе стоит подумать над его предложением. Дом, слуги, драгоценности - живи себе припеваючи. От тебя требуется лишь поддерживать оборудование в рабочем состоянии.

– А если однажды мне не удастся? - Джаскин сердито передернул плечами. - Ты видал тех бедолаг? Их приковали, бьют почем зря и вынуждают глотать эту вонючую пыль. Одна-единственная промашка, и меня отправят к ним в компанию. - Он сверкнул глазами на «рыцаря» впереди. - Этой публике нравится делать все по-своему. И Гез Йема не хотел нас отпускать.

Да, действительно, пришлось говорить льстивые слова, лгать и изворачиваться, давая невозможные обещания, однако у Дюмареста не было никакой уверенности, что они так легко отделались. От шахты - пожалуй, однако Мелевган сам по себе уже был тюрьмой. И чем дольше они здесь задерживаются, тем опаснее это становится. Сам Джаскин представлял для мелевганиан большую ценность, а остальные могли пригодиться в качестве рабов для шахты.

Тем не менее, вслух он произнес:

– И все же я считаю, что тебе следует принять предложение. С теми запасными частями, что мы привезли с собой, ты сможешь провести ряд ремонтных работ. Потом я доставлю тебе все необходимое. Тамболта и еще пару человек можно оставить в заложниках и, я надеюсь, нам удастся организовать постоянные торговые поставки из Саргона в Мелевган. - Затем, специально для подслушивающих ушей, он добавил: - Кроме того, служить избранным - высокая честь. Даже пребывание рядом с ними возвышает человека в собственных глазах.

Джаскин ошеломленно посмотрел на него:

– Эрл! Что за чертовщину ты…

Локоть Дюмареста ткнул инженера в бок, и он осекся.

– Ты ведь согласен, что это отличная мысль? - громко продолжал Эрл. - Ты только подумай об этом. Роскошный дом и все, о чем ты когда-либо мечтал. Свое дело ты знаешь, так что с работой справишься. А мы, если мелевганиане согласятся, сможем организовать регулярные поставки инструментов и запасных частей. Как ты считаешь, как скоро тебе удастся поднять производительность рудников?

– Думаю, что смогу увеличить ее вдвое за пару месяцев, - наконец смекнул, в чем дело, Джаскин. - Их ручные орудия труда совершенно неэффективны. Если мне удастся запустить все буровые установки, людей можно будет перебросить на сортировку породы вместо того, чтобы дробить камень вручную. Естественно, я исхожу из предположения, что вы доставите все необходимые запасные части. Как считаешь, сколько тебе потребуется на это времени?

– Не слишком много. Завтра произведи еще один осмотр и составь список того, что тебе необходимо. Если мелевганиане позволят, то я смогу улететь уже послезавтра и где-нибудь через неделю вернуться. Может, тебе дать в помощники Тамболта?

– Да, его и еще пару человек, - согласился Джаскин. Затем, когда рафт уже приближался к городу, закончил: - Мне нравится эта идея. Нужно отпраздновать ее сегодня вечером. Выпьем вина и все такое прочее. А что у нас с рафтом?

– Можешь поставить на нем крест. - Дюмарест дотронулся до лежавшей в кармане детали. - Его уже не починить. Мне придется просить у избранных позволения воспользоваться их рафтом, а когда вернусь, то привезу запасные части для своего.

Детская уловка, однако, учитывая ограниченный разум тех, кто жаждет слышать лишь то, что хочется, такая вполне сгодится, чтобы отвлечь подозрение. К тому же весьма полезно напомнить мелевганианам, что рафт Дюмареста не многим лучше груды металлолома. Эта ложь поможет вырваться из ловушки, в которой они оказались. Дюмарест не мог избавиться от неприятного предчувствия, что вокруг них затягивается петля.

* * *

Точно такое же предчувствие беспокоило и Неему. Стоило им войти в Дом Висельника, как она, кивнув Джаскину, схватила Дюмареста за рукав.

– Где вас черти носили? Я ждала вас… мы все ждали. Черт возьми, Эрл, почему вы так задержались?

– Нам было не просто вырваться. Ты готова к отлету?

– Я уже год как готова. Но я понимаю, что ты имеешь в виду. - Она прикоснулась к пухлому поясу на своей талии. - Да, я готова.

Вперед с сердитым лицом выступил Тамболт.

– Что-то случилось с рафтом, Эрл. Он не взлетает. Даже двигатель не запускается. Я пробовал и… - Взглянув в лицо Дюмареста, он осекся. - Что-то не так?

– Не знаю, - холодно отозвался тот. - Может быть, сам скажешь? Зачем тебе понадобилось запускать рафт?

– Я… - Тамболт сглотнул. - Я проверял его, вот и все. Я и Хакон. - Он указал рукой на одного из стоявших возле катера людей. - Он осмотрел двигатель и сказал, что не хватает какой-то детали. Эрл! Как, черт побери, мы выберемся отсюда?

Дюмарест игнорировал его вопрос и, приблизившись к рафту, заглянул внутрь. Там лежали коробки с провизией, канистры с водой, тюки и узлы вперемешку со скульптурными статуэтками и прочими дорогими вещами.

Стоявший рядом Прелерет проговорил, как бы оправдываясь:

– Я пытался остановить их, Эрл. Но они не стали меня слушать. Однако без тебя они все равно не улетели бы, я бы позаботился об этом.

– Все эти вещи, - спросил Дюмарест, - принадлежат женщине?

– Только часть. Вот эти тюки. Остальное взято из Дома.

– И кто брал? Арион? Хакон? Секнесс? Тамболт?

– Только не Секнесс.

Дюмарест гневно посмотрел на троих оставшихся.

– Забирайте это барахло и несите туда, где взяли. А тебе, Тамболт, следует думать, что делаешь.

Никто не тронулся с места, и Дюмарест сжал губы.

– Чертовы идиоты! Хегельты видят все, что вы делаете. И они обо всем донесут. У них нет причин любить нас, а мелевганиане могут наградить их за верную службу. Попробуйте украсть что-нибудь, и вы тут же окажетесь в рудниках. Если хотите узнать, что это такое, спросите у Джаскина.

– Лучше не вспоминать про этот ад, - подтвердил тот. - Делайте, что велел Эрл.

– Постой-ка! - Вперед выдвинулся Арион. - Тамболт сказал, что все будет в порядке, так зачем же нам упускать такой шанс? Я…

Неожиданно Секнесс ударил своей дубинкой по борту рафта. Тот отозвался гулким металлическим звуком.

– Я согласен с Эрлом, - заявил он. - Мне не нравится воровство, однако я здесь не главный, и вы бы меня не послушали. Но теперь Дюмарест велит вам вернуть все на место. Так что шевелитесь!

Его дубинка снова угрожающе врезалась в обшивку.

Когда рафт начали разгружать, Дюмарест обратился к Тамболту:

– Полагаю, ты организовал все это, Тамболт, еще до того, как обнаружил, что рафт неисправен, так?

– Я просто хотел подготовить все заранее, Эрл. - Тамболт попытался улыбнуться, затем пожал плечами. - Ну хорошо, я был не прав, но в тот момент мне показалось, что это неплохая идея. Может, я просто не мог оставить такое богатство, когда оно само просилось в руки? И это не было бы кражей. Я хочу сказать, что, если и другие торговцы живут в этом Доме, они могли поступить точно так же. Почему подозрение должно было пасть обязательно на нас? К тому же у мелевганиан так много добра, что они не стали бы поднимать шум из-за пары пустяков.

Извечная оговорка вора. Не желая спорить, Дюмарест отвернулся и увидел стоявшую рядом Неему.

– Что с рафтом, Эрл?

– Все в порядке. - Он протянул Джаскину снятую деталь. - Мы вылетаем рано утром.

– А не раньше?

– Нет. Я постарался убедить наших хозяев, что мы пробудем до послезавтра. Они могли не поверить тому, что слышали, тем не менее, нам лучше и дальше притворяться.

– И поэтому ты заставил вернуть на место украденное? - с ехидством осведомилась Неема.

– Кретины! - Лицо Дюмареста потемнело от гнева. - И так может быть уже поздно. Если хегельты заметили кражу, то мелевганиане уже предупреждены. Но если вещи вернуть на место, у нас остается шанс. Если кто-то нагрянет с проверкой, хегельты поплатятся за обман. Или хозяева решат, что вышла ошибка. Но если вещей не будет и их обнаружат в рафте, то мы потеряем всякую надежду выбраться отсюда.

– У нас и так не слишком много шансов, - мрачно заметила Неема. - Я тут лечила одного мелевганианина, и он кое о чем проболтался. У него прогрессирующее маниакально-депрессивное состояние, поэтому он на грани нервного срыва. Я дала ему немного больше того, что он просил. Гипнотический излучатель, которым я не слишком часто пользуюсь, но на всякий случай держу под рукой. Так вот, я выведала, что они не намерены нас отпускать. Они просто играют с нами в кошки-мышки, вернее, с тобой, Эрл. Может, тебе и удастся переубедить их, но я в этом сильно сомневаюсь. Молодые Стражи считают, что это ты убил их товарищей. Тех, кто сопровождал того желтокожего великана.

– А почему они так решили? - спросил Дюмарест.

– Из-за пик. У вас их целых три. Я их видела, значит, видели и хегельты. Ты прав насчет того, что они обо всем докладывают своим хозяевам. Так вот, пики есть только у Стражей, и не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы сообразить, где ты их раздобыл. Эрл, я так боюсь.

Неема прижалась к нему, и он обнял женщину, позабыв об остальных, ощущая только ее мягкое, трепещущее тело. Эмоциональный срыв, подумал Дюмарест. Напряженные нервы не выдержали испытания страхом перед тем, что могло случиться. Воображаемая опасность пугает гораздо больше, чем настоящая.

– Ты не могла бы раздобыть оружие, Неема? - спросил он. - Хотя бы еще несколько пик?

– Нет. - Глубоко дыша, она отступила назад. Ее лицо успокоилось, когда она встретила его взгляд. - Стражи не выпускают их из рук. Когда я приехала сюда, у меня был лазер, но он вскоре исчез. Думаю, это дело рук хегельтов. Я попытаюсь что-нибудь раздобыть, но это опасно!

Слишком опасно. Раз они уже на подозрении, достаточно любой ерунды, чтобы мелевганиане перешли от выжидания к действиям. И если то, что Неема вытянула у своего пациента, - правда, то Стражи не спускают с них глаз и готовы напасть в любую минуту. Конечно, разыгранный Дюмарестом и Джаскином спектакль мог одурачить их. Нет большего удовольствия, чем выжидать, позволяя своим жертвам считать, будто им открыта дорога на все четыре стороны, а потом неожиданно захлопнуть ловушку. Это как раз тот вид развлечения, который по душе мелевганианам. Дюмарест на это рассчитывал. В их садизме заключалось спасение.

– Все готово, Эрл, - раздался голос стоявшего рядом с рафтом Джаскина. - Что дальше?

– Пока подождем.

Дюмарест внимательно осмотрел помещение, где находился рафт. Широкие двери выходили прямо на улицу; наверх, в жилые комнаты, вела лестница. В полу вполне могли быть ловушки, а в стенах - потайные панели, но Дюмарест сомневался в этом. Такие хитрости обычно устраивают боязливые люди, а мелевганиан нельзя считать таковыми. Эти безумцы абсолютно уверены в своем превосходстве.

– Джаскин, постарайся заблокировать двери, а потом оставайтесь здесь с Прелеретом и покараульте. Проверьте груз и убедитесь, что мы сможем поднять все необходимое. Все лишнее без колебаний выбрасывайте. Ты не против? - обратился он к Нееме, уловив выражение ее лица. - То, что на тебе, останется. А вот остальные вещи, видимо, придется бросить.

– Нет, не против, - вздохнула она. - И что дальше?

– А дальше мы будем пировать.

Пир вышел на славу - настоящий фейерверк из шумных мужчин, льющегося рекой вина, едва тронутых блюд и тянущихся к легконогим женщинам-хегельтианкам рук. Все говорили громко и разом, пели и со стороны казались здорово подвыпившими. Настоящий пир приговоренных к смерти - разыгранный специально перед хегельтами и Стражами, которым, несомненно, обо всем докладывалось. Пьянка была заранее объявлена, ее ожидали, и теперь она была призвана усыпить подозрения мелевганиан.

Все блюда старательно уничтожались. Опытные путешественники знали, что полный желудок сослужит им добрую службу; все они слышали приказания Дюмареста и знали, что в рафте не останется ничего, кроме небольшого запаса воды. Жизнь намного важнее любого груза, а возможности рафта весьма ограниченны, чтобы перегружать его всяким барахлом.

Стоя у окна, Дюмарест разглядывал небо. Уже наступила ночь, россыпи звезд горели неистово ярко, и он про себя проклинал все это великолепие, заливавшее сверкающим ореолом небесный свод. Ему нужна была облачность, и чем плотнее, тем лучше, чтобы воздушное пространство плохо прослеживалось. Может, позже облака и появятся, а пока оставалось только ждать, когда затихнет город, а тех, кто наблюдает за небом, сморит дремота.

К нему тихо подошла Неема. Несмотря на предостережения, она, как и Хакон с Арионом, не слишком ограничивала себя в вине. Не желая потихоньку выливать вино, они заправляли его в себя, и теперь их бурные взрывы смеха звучали неподдельно беспечно. Дюмарест встретился взглядом с Секнессом, и тот кивнул. Подвыпившие будут вести себя тихо, когда наступит время бежать, или он утихомирит их дубинкой. Без оружия они всего лишь пассажиры; а пока пусть помогают создавать впечатление, что все путешественники безнадежно пьяны.

Про Неему нельзя было сказать, что она притворялась выпившей. Шумно вздохнув, она оперлась на руку отвернувшегося от окна Дюмареста.

– Пять лет, - начала она. - Пять паршивых лет. Мне даже не верится, что еще немного, и все закончится. Знаешь, Эрл, что я буду делать, когда мы доберемся до Саргона? Я хочу иметь все самое лучшее, что можно купить за деньги: бани, одежду, еду, вина… все, что душа пожелает.

– Но у тебя и так все это есть, - возразил он.

– Ничего подобного. Вещи - да, может быть, но никак не окружение. Меня тошнит от того, что мне прислуживают рабы. Я хочу общаться с людьми, с которыми можно поболтать и посмеяться, которые будут делать мне приятное потому, что им этого хочется, а не потому, что их высекут или даже убьют за неповиновение. Есть и еще кое-что очень важное. - Неема теснее прижалась к Дюмаресту. - Пять лет в Мелевгане! Ты хоть можешь себе представить, что это такое?

– Ты мне уже рассказывала.

– Не все. О самом худшем я умолчала. Ведь я как-никак женщина, Эрл. И мне нужно, чтобы меня любили. Какой прок от денег, одежды и прочего барахла, если они не служат главной цели… Для кого это все? Пять бездарно потраченных лет, Эрл! Ты хоть понимаешь меня?

Такой была Неема. Расчувствовавшаяся от выпитого вина, она выглядела значительно старше, чем казалась на первый взгляд. Может, она пыталась утопить в вине выдуманные ею страхи. Или после долгих лет, прожитых в Мелевгане, впервые позволила себе расслабиться и выпустить наружу столь долго сдерживаемые эмоции. Дюмарест вспомнил атмосферу безумия, в которой она жила. Такое не проходит даром. Общество ненормальных - крайне опасная штука, оно могло незаметно исказить и даже полностью изменить процесс логического мышления нормального человека, и в результате неприемлемое ранее стало обыденным, а неестественное - нормой жизни.

– В Саргоне, Неема, у тебя будет все, в чем ты нуждаешься, - мягко заверил ее Дюмарест.

– У меня и здесь есть все… почти все, Эрл. Подумай об этом. У меня есть все, о чем только можно мечтать… все, за исключением одного. Когда у меня будет и это последнее, я могу посчитать свой личный мир завершенным. Это вполне возможно - для нас обоих. Я умею обращаться с мелевганианами. Конечно, они ненормальные, но я могу с ними ладить. И тогда мы заживем по-настоящему. Ты и я, Эрл… здесь. В Саргоне, в роскошном доме, с огромным количеством слуг и со всем, что только можно купить за деньги. И мечта станет явью, Эрл. Вот она. Нужно только протянуть руку и взять.

Во всем виновато вино. Всего за пару часов от постоянного страха ее бросило к чрезмерной уверенности, от безнадежного отчаяния - к заоблачной эйфории. Подобная смена настроения сродни маниакально-депрессивному состоянию, усугубленному вышедшей из-под контроля паранойей. Такое сочетание взрывоопаснее любой бомбы.

Дюмарест заглянул в глаза Неемы, и по коже у него поползли мурашки. Зрачки ее блестящих, переливавшихся разноцветными крапинками глаз были неестественно расширены. Они свидетельствовали о том, что ее сознание парило в каких-то неизведанных далях. Достаточно одного неосторожного слова, и она выцарапает ему глаза или, наоборот, падет в его объятия. Стоит ему отказать, и Неема может выброситься из окна или выбежит на улицу, чтобы предать их замыслы.

– Ты говоришь о мечте, Неема? - Дюмарест заставил свой голос звучать непринужденно и даже улыбнулся. - Но разве она однажды уже не осуществилась?

– Я тоже так думала, но это длилось очень недолго. Когда мы прибыли сюда, то точно знали, что должны делать. Какое-то время все шло как по маслу, но потом… - Она пожала плечами. - Он оказался слабаком, Эрл. Настоящим идиотом. Он не слушал, что я ему говорила. Ученый болван, который знал слишком много, чтобы снизойти до моих советов. - И теперь он качался на виселице вместо флюгера на крыше дома, в котором она предлагала себя другому мужчине. - Но ты, Эрл, далеко не слабак. Ты сильный душой и телом и знаешь, что и когда следует делать. Женщина рядом с тобой может чувствовать себя спокойно - ты защитишь ее, позаботишься о ней. Но ты способен на большее, мой дорогой. На значительно большее. - Неема вцепилась ему в руку. - Пойдем со мной, Эрл. Пойдем! Прямо сейчас!

Тамболт, с мокрыми от вина губами, оскалился и с завистью посмотрел им вслед. Уверенный, что за ними наблюдают хегельты, Дюмарест прихватил со стола бутылку и приложился прямо к горлышку. Его кадык заходил ходуном, хотя ни капли вина не попало в горло. Со стуком поставив бутылку на стол, он шумно выдохнул, затем взял другую и повторил представление. На этот раз он выронил бутылку; упав на пол, она осталась лежать в луже вина.

– Песню! - приказал он. - Ну-ка, спойте нам! - Нужно было как-то поддерживать иллюзию бесшабашного веселья. - А как насчет этих красоток? Они что, не умеют танцевать? А ну, девочки, музыку и танцы! Пир у нас или нет?!

За спиной у него поднялся шум, когда он последовал за Неемой из зала; шум затих, как только он притворил дверь, и стал почти неслышным, когда он поднялся вслед за женщиной в комнату наверху. Всего пару часов, подумал он. От силы три. На такой срок Неему можно как-то обуздать.

* * *

– Вина, Эрл?

Хегельты произвели перестановку согласно инструкциям Неемы. Все было подготовлено за время, что он провел на руднике. На низком столике стояли бокалы и бутылка вина, широкая кровать была накрыта ярким расшитым покрывалом, над курительницей причудливой спиралью вился дымок, и в воздухе стоял густой запах благовоний.

Взяв бокал, Дюмарест поднес его к губам, но даже не пригубил. Через край он хорошо видел все еще расширенные, полные возбуждения зрачки глаз Неемы.

– Ты ведь любишь меня, Эрл, - прошептала женщина. - Скажи это вслух!

Но Дюмарест стоял молча, внимательно наблюдая за ней.

– Ну скажи же! - Неема заговорила громче. - Я хочу, чтобы ты любил меня, Эрл! Потому что я люблю тебя и будет несправедливо, если ты не полюбишь меня. Скажи, что любишь! Ну скажи же! Скажи: «Я люблю тебя, Неема». Скажи!

Внезапно он выплеснул свой бокал прямо ей в лицо.

Оно окрасило ее лицо рубиновым цветом, закапало с бровей, кончика носа и подбородка, потекло по вздымавшейся груди, выпиравшей из низкого выреза платья. От неожиданности Неема замерла, потом откинулась назад и, подняв руки, сверкнула своими браслетами. Левой рукой Дюмарест ударил ее снизу по рукам, заставив их взметнутся еще выше, а правой со всего маха влепил звонкую пощечину.

– Я предупреждал, - хрипло выдавил он, - что сломаю тебе руки, если ты вздумаешь стрелять в меня своими иглами.

– Эрл! Ты…

Несколько секунд разум Неемы балансировал на грани здравого смысла и безумия. Охвативший ее гнев рос, становился все сильнее, яростно впиваясь в мозг. Его невозможно было сдержать. Эрл уже наблюдал нечто подобное, когда мелевганианин, обезумев от неукротимого гнева, принялся колотить шипастыми рукавицами собственное безглазое лицо, а потом бросился в огонь.

Внезапно обессилев, Неема рухнула прямо на руки Дюмареста.

Он отнес ее на кровать, положил поверх покрывала и придерживал до тех пор, пока нервный припадок не стих и она не поднялась с мокрым от слез и вина лицом.

Дюмарест омыл ее водой; лишенное косметики бронзовое лицо выглядело теперь изможденным и расслабленным.

– Эрл… - Она провела пальцами по лбу. - Мне во что бы то ни стало надо вырваться отсюда. Временами я просто схожу с ума. Это словно нарыв в моем мозгу. Иногда мне кажется, что он лопается, и я уже не в состоянии нормально мыслить, и вся логика летит к чертям. Ведь я же могла убить тебя. Будь у меня такая возможность, я бы сделала это. Мне показалось, что теперь уже ничто не имеет значения. Только убить тебя. Только видеть, что ты мертв.

– Я знаю, - сказал Дюмарест. - Знаю.

– Ты не можешь этого знать, - возмутилась Неема. Теперь ее покрасневшие от рыданий глаза прояснились. - Хотя, может, и знаешь. Но у тебя были причины желать чьей-то смерти. А у меня нет. И у мелевганиан их тоже нет - по крайней мере, настоящих. Для них убийство - прихоть, каприз, перед которым они не в силах устоять. Хотя каприз ли это? - прошептала она. - В какой-то момент все кажется таким логичным. И лишь потом осознаешь, что было на самом деле. Безумные речи, безумные поступки. И с каждым разом все хуже и хуже, Эрл. Поначалу я боролась с этим, принимала лекарства, старалась держать себя под контролем, но в последнее время просто перестала обращать на это внимание.

– Все образуется, Неема. Вот увидишь. Когда мы вырвемся отсюда, то окажемся среди нормальных людей. Ты сможешь пройти курс лечения и привести свои нервы в порядок. Не стоит ни о чем беспокоиться.

Она улыбнулась и дотронулась до его лица.

– Ты добрый, Эрл. Суровый, но добрый. И еще нежный.

– Нежный? - Он провел рукой по тому месту, куда ударил ее. Щека покраснела, но синяка не должно было остаться. - Тебе следует немного поспать. Хотя бы пару часов. Когда придет время бежать, я разбужу тебя.

– Нет! Я…

Она хотела верить ему и не могла обвинить во лжи и в то же время боялась высказать сомнения, которые, как он знал, все еще оставались. Она опасалась, что он может улететь и бросить ее здесь. Однако вместо этого вслух сказала:

– Мое лицо! На что я теперь похожа?

– Ты похожа на то, что ты есть на самом деле, - улыбнувшись, промолвил Дюмарест. - На весьма привлекательную женщину.

– Ты так считаешь? Эрл, ты и вправду так считаешь?

Неема обвила его шею руками, аромат ее волос ударил ему в ноздри, его щека чувствовала ее горячее дыхание.

– Не уходи, Эрл. Бога ради, не уходи. Я боюсь. Мне нужен мужчина, на которого я могу положиться. Эрл! Останься со мной до отлета!

Глава 15

Спускаться по внешней лестнице в темноте было все равно, что играть со смертью, однако если у дома была выставлена охрана, то она могла поджидать Дюмареста откуда угодно, только не со стороны наружной спирали. Вжавшись плечом в наклонную стену, он медленно спускался вниз, каждый раз напрягая зрение, всматриваясь в небо или улицы под собой. Ни охраны, ни единого рафта в небе не было видно. Достигнув земли, он постучал в дверь: два удара, пауза, еще два удара. Тихо скрипнули петли, и Дюмарест увидел в полумраке очертания рафта и силуэты сидевших в нем людей, разглядел отражавшие звездный свет глаза.

Открывший двери Джаскин спросил:

– Все спокойно, Эрл?

– Спокойнее не бывает. Помнишь, что нужно делать?

– Как только покинем Дом, сразу набирать высоту и двигаться точно на запад. Кстати, Эрл, почему на запад, если Саргон на востоке?

– Потому что мы летим на запад.

– Чтобы сбить с толку преследователей, - кивнул Джаскин. - Хорошая идея. Сам бы мог догадаться.

Чтобы сбить с толку преследователей и чтобы попасть в долину Карне, однако Дюмарест умолчал о последнем. Бегло осмотрев рафт, он убедился, что все на месте. Джаскин за пультом управления, Прелерет с ружьем на левом борту, сам Эрл - на правом. Тамболт и Секнесс - оба с пиками - спереди и сзади. Хакон и Арион, мертвецки пьяные, похрапывали на дне рафта. Неема примостилась на корточках рядом с ними.

Дюмарест протянул ей оставшуюся пику.

– Сможешь справиться?

– Думаю, да.

– Целься так, как будто держишь в руках палку. На конце древка есть спусковая кнопка. Если нажмешь, пика выстрелит. Снаряды разрывные, так что следи, чтобы они не попали в цель вблизи нашего рафта. - И уже для всех добавил: - Без моей команды не стрелять. Если нас вдруг остановят, попытаемся проскочить обманом. Молчите и ничего не предпринимайте, однако держитесь наготове. Ладно, Джаскин, поехали!

Двигатель сначала загудел, потом громко застрекотал и, наконец, когда рафт оторвался от пола, начал ровно жужжать на высоких оборотах. Осторожно выведя аппарат из дома, Джаскин увеличил мощность. Земля осталась внизу, и рафт обступили тени близлежащих домов. Но вот исчезли и они, и рафт оказался один на один с ослепительным светом мириадов звезд.

Небесный небосклон был слишком ярким. Дюмарест рассчитывал на облачность, но ее не предвиделось, а ждать еще он не осмеливался. Восход солнца должен застать их по ту сторону гор. Тамболт с облегчением вздохнул:

– Кажется, у нас получилось, Эрл. Господи Боже, у нас все должно получиться!

Несмотря на все старания Тамболта протрезветь при помощи холодных обливаний и питья тисана, язык его слегка заплетался. Дюмарест глянул вниз на дом с висельником Хегельты ушли с час назад, чтобы, как он надеялся, доложить своим хозяевам о пирушке, которая закончилась всеобщим повальным опьянением. Таким образом, Стражи могли пребывать в полном заблуждении относительно истинного положения вещей. Если так, то единственная опасность таилась в нечаянной встрече с патрулем.

Они поднимались все выше, город становился все меньше и меньше, пока, наконец, не стал походить на яркую разноцветную игрушку; очертания зданий угадывались по зажженным огням, можно было разглядеть даже крохотные фигурки хегельтов, занятых своей нескончаемой работой. Прищурившись, Дюмарест перегнулся через борт.

– Неема!

Она поспешила присоединиться к нему, ее волосы коснулись его щеки.

– В чем дело, Эрл?

– Видишь толпу внизу? Это нормально?

– В Мелевгане нет ничего нормального. Возможно, это начало охоты. Иногда один из них настолько трогается умом, что добровольно предлагает себя на роль дичи. Бывает также, что они по каким-либо причинам ополчаются против одного из своих же. Обычно такое случается, когда им начинает казаться, что этот несчастный слишком зажился на свете. Если только это сборище - не сходка сектантов, на которой они полосуют себя бичами, колют острыми предметами, пока не дойдут до полного исступления. - Неема глубоко вздохнула, в ее голосе чувствовалось раздражение. - Трудно сказать наверняка. Они слишком далеко. Тебя что-то беспокоит, Эрл?

В такой момент любая мелочь - повод для беспокойства. Они поднимались все выше и выше, удаляясь от города и от опасности быть замеченными с земли. Если их только не обнаружат случайные рафты, пролетающие гораздо ниже и попавшие под тень удаляющегося на запад катера. Гораздо безопаснее было бы лететь ниже, однако при этом они теряли маневренность. К тому же если бы их заметили с земли, то немедленно подняли бы тревогу.

Так что оставалось держаться настороже и положиться на удачу.

Но когда до гор оставалось не более полпути, удача им изменила.

Прелерет заметил чужой рафт первым:

– На нас что-то движется, Эрл. Снизу и слева. Темная масса, поблескивавшая в свете звезд, оказалась большим рафтом с «рыцарями» в доспехах.

– Мы можем разнести их к чертовой матери, - заявил Тамболт. - Расстрелять из пик. Накрыть огнем, пока они нас не заметили.

– Нет!

– Но…

– Заткнись! И убери с глаз долой оружие. Всем хранить молчание.

Два пятнадцатизарядных ружья и три пики с десятью реактивными снарядами каждая. Тридцать выстрелов, произведенных неопытными стрелками. Две трети из них пройдут мимо цели, остальные зацепят или пусть даже убьют нескольких мелевганиан и, если повезет, повредят двигатель. А затем последует ответный залп от тех, кто уцелеет. Поднимется тревога, и они будут не в состоянии отбить следующую атаку.

Но пока с вражеского рафта их не замечали. Он двигался куда-то вдоль дороги на земле, на несколько сот футов ниже них. Если повезет, то мелевганиане проскочат мимо, ничего не заметив.

Неожиданно на дне рафта заворочался Хакон; приподнявшись на четвереньки, он заорал:

– Вина! Несите еще вина! Я хочу вина!

Секнесс отреагировал мгновенно - его дубинка взлетела в воздух и с глухим стуком опустилась на голову пьяного. Но было уже поздно. Одна из голов в шлеме качнулась, в звездном свете стали видны смотровые щели забрала, за темными прорезями которых прятались глаза. Рука в боевой рукавице поднялась, указывая в их сторону; одновременно с ней, нацеливаясь, ожила пика, за ней другая… и уже целый лес пик ощетинился в их направлении.

– Пойте, - быстро приказал Дюмарест. - Тамболт, Джаскин, притворитесь пьяными. Всем остальным - на дно. И спрячьте оружие.

Свое ружье он тоже опустил вниз. Когда рафт мелевганиан взмыл на один уровень с ними, Дюмарест оперся о борт и, весело смеясь, приветственно помахал рукой.

– Эй, привет! Чудная ночь для прогулки. Жаль, что вас не было на нашей пирушке. Мы здорово повеселились. Вино, женщины, песни… - Он кивнул в сторону горланивших товарищей. - Не хотите присоединиться?

– Немедленно остановитесь!

– Ну конечно, конечно. - Дюмарест подал знак Джаскину: - Слышал, что велено? Он хочет присоединиться к нам. Как он это сделает, если мы летим?

– И перестань тарахтеть!

– Песенку спеть? Все, что прикажете, мой господин. Мы собираемся работать на вас. Вы не знали? Я, вот эти двое и те, что остались дома. - Дюмарест тряхнул головой, делая вид, будто пытается прийти в себя. - Милостивые господа! Если мы чем-то обидели вас, то нижайше просим прощения. Не удостоюсь ли я высокой чести поговорить с Тарсом Барасом?

– Ты с ним знаком?

– Я имел честь находиться в его обществе. Это он позволил нам испытать сегодня ночью наш рафт на ходу. Должен заметить, он был крайне великодушен.

На какое-то мгновение «рыцарь» застыл, выпрямившись во весь рост; закрытое забрало придавало ему сходство с фантастическим роботом. Наконец он раздраженно бросил:

– Разворачивайтесь и следуйте за нами в город. Если попытаетесь изменить курс, будете уничтожены.

– Как прикажете, мой господин, - угодливо отозвался Дюмарест. - Все будет так, как вы пожелаете.

– Эрл? - окликнул его Джаскин.

– Делай, как он сказал, но потихоньку набирай высоту.

Джаскин заложил крутой вираж, а Дюмарест, пригнувшись, подобрался к Прелерету и тихо прошептал:

– Они держат нас на мушке; если мы откроем огонь и не накроем их первыми, нас разнесут в клочья. Секнесс, ты умеешь обращаться с ружьем?

– Умею.

– Возьми мое. Оно стоит на боевом взводе. Полуавтоматическое - нужно только целиться и нажимать на спуск. Ступай на правый борт. Прелерет - на левый. По моей команде вскакивайте и стреляйте в любого, кто станет целиться в вас, а я займусь их рафтом.

Дюмарест поднял пику, оставленную Секнессом.

– Я могу хоть как-то помочь? - спросила Неема.

– Нет. Лучше спрячься и не высовывайся. Тамболт, прикроешь Джаскина. Если кто-то прицелится в него, ты должен выстрелить первым. Без крайней надобности не стреляй. Готовы? - Дюмарест окинул взглядом вражеский рафт и скомандовал: - Давайте!

Он поднялся с пикой в руках, выравнивая прицел. Пики «рыцарей» были направлены в его сторону, так что он сильно рисковал, рассчитывая, что они не успеют открыть огонь первыми и что его стрелки окажутся более проворными. Затем он услышал резкие хлопки выстрелов и увидел, как двое «рыцарей» завалились назад, внутрь рафта, когда пули пробили их доспехи. Еще несколько мелевганиан повернулись на звук выстрелов и тут же пали под безжалостным кинжальным огнем.

Ни секунды не медля, Дюмарест, надавив большим пальцем кнопку на древке пики, выпустил сразу несколько зарядов. Все четыре были нацелены на пилота и пульт управления. Как только те взорвались, он крикнул Джаскину:

– Разворачивайся и набирай высоту! Сделай обманный маневр!

В них уже летели ответные снаряды, когда Джаскин выполнил маневр, проведя рафт стороной. Один из снарядов все-таки попал в корму. Угодив в нижнюю часть, он разорвался фейерверком пламени и осколков. Тамболт в ярости закричал, вскинул пику, но Дюмарест успел вырвать ее, и тот разразился бранью:

– Черт побери, что ты делаешь?

– Экономлю боеприпасы.

Дюмарест оглянулся на вражеский рафт. Медленно теряя высоту, он то и дело клевал носом; мелевганиане судорожно цеплялись за борта. Значит, его выстрелы повредили пульт управления.

– Нам повезло. Но в следующий раз, когда появятся другие, нам могут понадобиться каждая пуля и каждый снаряд.

– Если появятся, - проворчал Тамболт.

– Появятся, можешь не сомневаться, - мрачно заверил его Дюмарест. - Следи за горизонтом, а я осмотрю повреждения.

Шальной снаряд разорвался в нескольких футах от дальнего края кормы, проделав в днище рваную дыру, рядом с которой валялась оторванная голова Ариона. Когда Дюмарест перевалил его труп через борт, облегченный рафт поднялся немного выше.

– Джаскин, сможешь еще набрать высоту?

– Да вот, пытаюсь. Эта пробоина не пошла аппарату на пользу. Мы потеряли часть подъемной силы.

– Выжми из него все, что можно.

Дюмарест склонился над Хаконом. Ему лишь подпалило ноги, а в остальном он был в порядке, если не считать здоровенной шишки на лбу от дубинки Секнесса. Эрл похлопал его по щекам, и тот застонал:

– Что за черт…

– Подъем! Если тебя тошнит, то перегнись за борт и облегчись, но только шевелись. Вставай, дьявол тебя возьми! Вставай!

– Ох, моя голова!

Хакон с трудом поднялся на ноги; его глаза налились кровью, в них отражалась испытываемая им боль.

– А где Арион?

– Погиб, и теперь за бортом. А тебе повезло. Продолжай в том же духе. - Дюмарест взглянул на Неему: - Дай ему воды и каких-нибудь лекарств, чтобы он очухался. Нам нужна каждая пара глаз. Когда появятся мелевганиане, я хочу, чтобы первыми их заметили мы, а не наоборот.

* * *

Преследователи появились, когда их рафт уже приближался к верхней кромке гор, - черный, продолговатый силуэт, несущийся на большой высоте, словно хищная птица, нацелившаяся на добычу. Из-за бортов виднелись шлемы с плюмажами, на кончиках пик отражался свет звезд.

– Мы могли бы снизиться, - предложил Тамболт. - Уйти ниже, к горам, и укрыться среди них.

– Нет.

– Но это дало бы нам шанс, - настаивал тот. Близкая опасность выветрила из его головы остатки хмеля. - Возможно, нам удалось бы приземлиться.

Дюмарест уже думал о таком решении, но решил, что это не выход. Да, если бы они приземлились, то могли бы затаиться среди скал, чтобы переждать следующий день в надежде, что их не обнаружат. Но садиться на острые скалы при одном свете звезд, без посадочных огней и какой-либо уверенности, что они отыщут подходящее место, означало идти на смертельный риск.

– Нет, - повторил он. - И сбрасывать высоту мы тоже не можем. Если они засекут нас, то просто расстреляют на фоне гор.

– Тогда остается надеяться, что нас не заметят, - вздохнул Тамболт. - Надеяться и молиться. - Сцепив руки, он поднял глаза к небу, где на большой высоте проплывал вражеский рафт. - Они не заметили нас. Эрл, они… - Тамболт осекся, потому что в следующую секунду все вокруг осветилось ярким светом. - Черт возьми, это еще что такое?

Выпущенная вражеским рафтом осветительная ракета медленно опускалась на парашюте, ослепляя их светом горящего магния.

У беглецов в запасе оставались считанные секунды до того, как огненный дождь прольется на них с небес.

– Жми изо всех сил! - крикнул Дюмарест инженеру, выхватывая ружье из рук Секнесса. - Прелерет, достань этот чертов свет!

Упав на одно колено и направив ствол на рафт и шлемы за щетиной пик, он прищурился от яркого, мешавшего целиться света ракеты. Приклад ружья саданул отдачей в плечо, и смертоносные пули вылетели в сторону закрытых забрал. Рядом полыхнула вспышка - это Тамболт присоединился к нему, пытаясь опередить ответный огонь противника.

Проворчав себе что-то под нос, Прелерет тщательно прицелился и выстрелил в ракету, потом еще раз. Та разлетелась дождем огненных брызг, посыпавшихся вниз и потухших у самой земли.

– Быстрей, Джаскин! Заходи прямо под них!

Отбросив в сторону ружье, в котором кончились заряды, Дюмарест схватил пику. Неожиданно со дна рафта, пошатываясь, поднялся Хакон.

– Ружье, - потребовал он. - Дайте мне ружье.

Но в следующий момент его голова исчезла. Разорвавшийся снаряд, которым ему снесло голову, превратил грудь Хакона в кровавое месиво из плоти, ребер и внутренних органов. За первым снарядом последовал настоящий огненный ливень, однако Джаскин уже успел повернуть рафт, и вражеские снаряды прошли мимо. Внезапно послышался страшный крик Секнесса. Какое-то мгновение он тупо смотрел на зиявшую в собственном боку дыру, затем беззвучно вывалился за борт. Шальной снаряд - а может, наоборот, прицельный - угодил в корму рядом с тем местом, где он только что стоял.

Ночь озарилась вспышками еще двух осветительных ракет. Сконцентрировав все свое внимание на прицеливании, Дюмарест проигнорировал их. Днище пролетавшего над ними рафта расцвело букетами разрывов, кореживших металл прямо под тем местом, где, по расчету Дюмареста, должен был находиться пульт управления. Еще несколько снарядов разорвались рядом. Затем, нажав кнопку в последний раз, Эрл выпустил оставшиеся заряды в зияющее отверстие на днище рафта мелевганиан.

Два из них, пройдя насквозь, ушли в небо; еще два, наткнувшись на препятствие, вызвали взрыв, крики и треск уродуемого металла. Один мелевганианин перевалился через борт и с воплем полетел вниз; другой, словно уродливая куча металла, навалился на край. Вражеский рафт бросило в сторону, он немного снизил высоту, затем медленно и неуверенно начал разворачиваться.

– Под него! - резко велел Дюмарест. - Держись под ним!

Пока они смогут держаться как можно ближе под рафтом преследователей, за ними остается преимущество. Мелевганиане не могли стрелять без того, чтобы не высовываться из-за бортов своего рафта и не подставляться под огонь. К тому же, боясь, что осколки снарядов могут поразить их рафт, они не станут стрелять из пик, когда цель находится так близко. Тем не менее, оставалось еще одно опасное место, но Дюмарест вовремя заметил его.

– Прелерет! Следи за пробоиной, которую я проделал. Если заметишь, что из нее кто-то целится, убери его.

– У меня очень мало патронов, Эрл.

– Тогда бей только наверняка. Если нужно, стреляй из пики.

Дюмарест отшвырнул в сторону пику, из которой расстрелял все снаряды. Оставались еще две - в той, из которой стрелял Тамболт, было уже мало зарядов, но другая с полным комплектом боеприпасов. Десять снарядов. Этого должно быть более чем достаточно.

– Эрл! - крикнул Джаскин.

Рафт мелевганиан снова дернулся в сторону, немного набрал высоту, оказавшись чуть сбоку, и вдруг резко пошел вниз.

Как только Дюмарест увидел торчащие снизу пики, он тут же открыл огонь, целясь не в шлемы, а в борт рафта. Взрываясь на железной обшивке, осколки снарядов не смогут причинить вреда защищенным броней мелевганианам, но взрывная волна ослепит и, возможно, оглушит их. И поскольку прицельный огонь из пики вести невозможно, Эрл экономил патроны.

Да, в первую очередь необходимо было оглушить, сбить с толку или даже убить «рыцарей», но куда важнее - не допустить ответного прицельного огня. Шквал снарядов мог превратить и рафт, и их самих в дымящиеся ошметки.

Теперь их единственное спасение заключалось в скорости. Сразу шесть пик ощетинились своими остриями в сторону Дюмареста, их концы слегка зашевелились, когда мелевганиане стали брать прицел. Одной очередью он выпустил целый поток снарядов, загрохотавших непрерывной цепью разрывов о борт, и услышал треск выстрелов Прелерета, а за всем этим истошный крик Тамболта:

– Ныряй вниз! Ради Бога, убирайся вниз!

Дюмарест почувствовал, как вздрогнуло под ногами дно рафта, когда Джаскин резко прекратил подъем. Катер уже падал вниз, когда фигура в доспехах вскочила на ноги, а его пика изрыгнула пламя. Огонь одного из снарядов прошел совсем близко от его головы; второй разорвался прямо за ним, еще два накрыли Джаскина, следующим зацепило борт.

Дюмарест выстрелил в ответ, и фигура в доспехах оплыла безобразной кучей металла и мяса. У него оставалось еще три заряда. Он послал их туда, где, как он надеялся, должен был находиться двигатель. Грянул взрыв, тут же обернувшийся пламенем, языки которого с ревом охватили потерявший управление рафт. Беспомощно крутанувшись на месте, тот клюнул носом, и из него дождем посыпались бесформенные фигурки в доспехах, с криком разбивавшиеся об острые скалы внизу.

– Эрл! - Джаскин умирал. Его голос был едва слышен. Скрючившись у борта, он сидел в луже крови, хлеставшей из страшной рваной раны на животе. - Управление, Эрл! Я больше не в силах справляться.

– Займись этим, - велел Дюмарест Тамболту. - Эй, Неема!

Женщина тоже была ранена - ее плечо и подол платья пропитались кровью, левая рука безжизненно повисла вдоль тела. Опустившись на колени, она осмотрела инженера и, беспомощно покачав головой, встала.

– Я ничем не смогу ему помочь, Эрл. В мою сумку с медикаментами угодил снаряд. Меня тоже задело. Мы остались без лекарств, мне теперь нечем облегчить ему боль. Он так страдает, Эрл… Боже, как он страдает, но мы ничем не в силах помочь ему.

Да, ничем, кроме быстрого нажима пальцами на сонную артерию, которое даст ему быстрое забытье и спокойную смерть без боли. Дюмарест опустил тело Джаскина на пол, уложив его рядом с бесформенной кучей, бывшей некогда Хаконом.

– Мы похороним их где-нибудь в мягкой земле, - сказал он. - Где-нибудь под раскидистым деревом и поставим на могиле камень.

– По дороге в Саргон? - спросил Тамболт.

– Нет, по пути в долину Карне, - спокойно ответил Дюмарест. - Я должен найти Джонделла.

Глава 16

Конба Tax поднялся, как обычно, незадолго до рассвета. Он позавтракал тем, что приготовила его жена, и вышел во двор фермы, прилепившейся к склону горы. День, решил он, обещает быть хорошим. Туман, окутывавший долину с каждым заходом солнца, понемногу рассеивался и опускался все ниже, открывая взору другие фермы, расположенные вокруг его хозяйства. Уже можно было разглядеть с таким трудом нанесенные и возделанные клочки земли, огражденные и аккуратно засеянные различными культурами. На них в основном произрастали бобы унги, квелма и траша. И на каждом красовалась пара обязательных грядок пренчета, из которого получали наркотическое зелье. Росли также разные травы и кустарник, из листьев которого готовили напиток тисан, а из высоких волокнистых трав после соответствующей обработки получалась отличная, мягкая ткань. И цветы. Они были рассеяны по всей долине.

Склонившись над увядшим бутоном, Tax вдохнул нежный аромат. Выпрямив спину, он заметил появившийся вместе с солнцем рафт.

Аппарат не был местным. Исцарапанные, пробитые насквозь борта и развороченный металл свидетельствовали о том, что рафт побывал в серьезной переделке. Его пассажиры тоже имели плачевный вид… Бледная как смерть женщина с забинтованной рукой на перевязи… Рядом высокий мужчина в сером с настороженным взглядом… И еще двое - едва державшиеся на ногах от изнеможения. Конба Tax решил, что путники прибыли издалека и в здешних местах впервые. Может, они попали в одну из бурь, столь нередких на плато Вендельт. Однако не важно, кем они были и как выглядели, обычай гостеприимства требовал, чтобы он, Конба Tax, предложил им отдых и пищу.

Низко поклонившись, он произнес: - Добро пожаловать, незнакомцы.

– Это и есть долина Карне?

– Совершенно верно. А меня зовут Конба Tax. Моя жена и дети еще не вышли, но тоже будут вам рады. Если вы посадите свой рафт на землю, то я почту за честь предложить вам все, в чем вы нуждаетесь.

– Вы более чем добры, - отозвался Дюмарест. Аккуратные участки тщательно возделываемой земли выдавали бедность, в которой жили здешние обитатели, вынужденные беречь каждую пядь плодородной земли. - Мы с глубокой благодарностью примем ваше предложение. Не найдется ли у вас теплая вода и бинты? - Он показал на Неему. - Эта женщина ранена.

– Найдется все, что вам нужно. - Конба Tax повысил голос, отдавая распоряжения женщине, выглянувшей из дверного проема прилепившегося к склону горы дома. - Будьте добры, следуйте за мной.

Они помылись в бочке, до половины наполненной ледяной водой. Такое купание освежало и возбуждало аппетит. Затем последовала горячая пища из приправленных травами бобов с мелко нарубленными овощами. Такая еда - низкопротеиновая диета, дающая мало сил и энергии и не способствующая развитию интеллекта - набивала желудок, но не насыщала. Возможно, в этом крылась причина, почему Конба Tax оставался на этой ферме, и его сын должен был последовать за ним, да и его дочь ожидала ничем не лучшая доля. Его семья, покорившись своей участи, постоянно боролась за выживание на крошечном участке земли, отвоеванном у гор, вместо того, чтобы попытаться приобрести более плодородные угодья в самой долине. Однако выглядели они вполне счастливыми: в доме царила чистота, дети были опрятно одеты, а женщина проворно двигалась, подавая на стол чашки с терпким тисаном.

– Боже, как хорошо, - выдохнул Тамболт. - Горячая пища… впервые за сколько дней, Эрл? За десять?

– За двенадцать, - ответил за Дюмареста Прелерет. Его руки слегка дрожали, принимая чашку. - А десять дней назад мы похоронили наших ребят.

Долгое, слишком долгое путешествие без всяких припасов. Временами они находили воду, коренья или высохшие безвкусные ягоды, которые с жадностью поедали. Их положение усугублялось постоянной опасностью погони мелевганиан.

Тамболт снова наполнил свою чашку тисаном из кувшина.

– Слава Богу, мы выжили и теперь в безопасности. Рафт можно починить или купить новый - и вперед, на Саргон. Верно, Прелерет?

– Как скажет Эрл.

– Ну да. Еще этот мальчишка… - Тамболт нахмурился. - Долина Карне тянется на триста миль. В ней один большой город, два поменьше и Бог знает сколько всяких мелких ферм и селений. Как, черт побери, он собирается отыскать среди них маленького мальчика?

– Если он здесь, то я найду его, - вмешался в разговор Дюмарест, затем повернулся к Нееме: - Давай осмотрим твою руку.

Рана выглядела совсем никудышной. Запекшиеся от крови повязки прикрывали развороченную мелкими осколками снаряда плоть, ткани вокруг отекли и воспалились. Дюмарест наклонил голову и, понюхав рану, уловил смрад разложения. Однако с решительным видом взялся за воду и бинты.

– Плохо дело, - хмыкнул Тамболт. - Будь она менее осторожной, то могла потерять и руку, и саму жизнь. В клинике Саргона ей бы смогли помочь.

– Ей помогут и здесь, - возразил Прелерет. - В долине тоже должны быть врачи.

– Конечно, но… - Тамболт осекся, его глаза приняли задумчивое выражение. А когда Дюмарест закончил перевязку, он попросил: - Эрл, можно поговорить с тобой с глазу на глаз?

Выйдя из дома, он направился к стоявшему на смятой траве рафту. Туман опустился еще ниже, открывая взору долину в легкой, клубящейся дымке окутывавшей постройки, которые были разбросаны, словно игрушки, у самого подножия гор. Полюбовавшись на них с минуту, Тамболт спросил:

– Какое место занимает Прелерет? Я имею в виду нашу сделку.

– Сделку?

– Да. Уговор насчет денег, которые ты надеешься получить за мальчонку. Я знаю, зачем он тебе, и буду с тобой до конца. Мы и так неплохо заработали, но без особого труда можем удвоить сумму. Или даже утроить. Для тех, кому нужен этот пацан, он, должно быть, дороже всего на свете. А как только товар будет у нас в руках, мы…

– Джонделл не «товар», - резко оборвал его Дюмарест. - Он живой человек, а не вещь, которую нужно найти и продать тому, кто больше выложит. Его мать убили, приемного отца - тоже, а самого похитили. Он не кошель с драгоценностями и не мешок с добром. Он прежде всего человек, и советую тебе не забывать об этом.

– Ну конечно, конечно, - виновато закивал Тамболт. - Просто я неудачно выразился. Поверь, я испытываю к мальчику такие же чувства, что и ты. Но какое отношение имеет к этому Прелерет?

– Он хочет мне помочь.

– За деньги? - Тамболт пожал плечами. - Ладно, это твое дело, Эрл. Так и быть, отстегнем ему кое-что за труды. Ну, скажем, десятую часть. Я не возражаю. Но если он слишком раскатает губу, то вообще ничего не получит. Ты согласен?

Дюмарест перевел взгляд на свою руку, вцепившуюся в борт рафта. Костяшки пальцев побелели от напряжения. Он убрал ее и, отойдя к стене, принялся рассматривать каменные плитки, из которых та была сложена; на нанесенной ветром в щели земли и грязи произрастал жидкий лишайник.

– Сначала мы должны найти мальчика, - сказал он. - Как мы поступим с тем, что я получу за него, не стоит решать заранее. Но могу обещать тебе следующее - половина будет твоей. О Прелерете я позабочусь сам.

– Вот это по справедливости, Эрл. А как быть с остальным? С прибылью за товары?

– Вычтем расходы и поделим на три части.

– На три? - нахмурился Тамболт. - А не жирно ему будет, Эрл? Для обитателя трущоб это слишком много. Почему бы не выплатить ему стоимость перелета высшим классом, как было обещано?

– Я сказал - треть, значит, треть, - резко бросил Дюмарест. - После вычета всех расходов. Если бы не он, Тамболт, нас бы сейчас не было в живых. Его ружье сослужило нам добрую службу именно в тот момент, когда мы в нем больше всего нуждались. Я сказал - треть и не собираюсь спорить на эту тему.

Тамболт пожал плечами:

– Ну хорошо, Эрл. Ты - главный.

– Вот именно. И не забывай об этом.

Когда они вернулись в дом, Прелерет уже спал прямо за столом, положив голову на руки; его храп напоминал раскаты грома. Дюмарест дотронулся до его плеча, и он, очнувшись, заморгал.

– В чем дело, Эрл?

– Ступай на улицу и окуни голову в бочку. Мы улетаем. Отоспишься позже, уже в постели с чистыми простынями. - Дюмарест повернулся к Нееме: - Как ты себя чувствуешь?

– Просто отпад. - В одной руке она держала стручок шафранного цвета, другой такой же жевала. - Наша хозяйка дала мне это снадобье, чтобы унять боль. Боль стихла, а я чувствую себя так, словно парю в воздухе.

– Это пренчет, - пояснил Конба Tax. - Он хорошо успокаивает при нервных расстройствах.

Дюмарест вложил ему в ладонь драгоценный камень, и глаза карнианина едва не вылезли из орбит.

– Зачем это, мой господин?

– Подарок. Для вас, вашей жены и детей. - Дюмарест понимал, что не должен предлагать плату за гостеприимство. Несмотря на бедность, их хозяин был гордым человеком. - На это можно купить одежду, инструменты, семена. Или даже обзавестись новой фермой, - посоветовал он. - С плодородной землей и домашним скотом, чтобы на вашем столе не переводилось мясо. Если вы примете мой дар, то тем самым окажете мне большую честь.

Стараясь спрятать блеск в глазах, Конба Tax низко поклонился.

– Продайте камень честному человеку, - продолжал Дюмарест. - А еще лучше поместите деньги в банк под процент… Кстати, где у вас находится таверна под названием «Самба»?

– Не знаю, господин, - извиняющимся тоном ответил Конба Tax. - Я редко покидаю ферму. Да и денег у нас нет, чтобы ходить по тавернам.

– А где можно найти врача?

– Есть один хороший человек, Гар Ченг. Спуститесь в долину и следуйте на запад; он живет в доме с крышей в виде тройной пагоды. Пешком туда можно добраться за день. На рафте вам понадобится меньше часа. - Tax снова поклонился. - Да сопутствует вам удача, мой господин.

– Да вечно пребудет с вами радость.

* * *

Гар Ченг оказался маленьким, иссохшим человечком, похожим на раздраженную черепаху; редкие волосы были разбросаны по голове пучками, а рот кривился в такой гримасе, словно его хозяин только что отведал гнилого плода. Осмотрев руку Неемы, он фыркнул и сердито посмотрел на Дюмареста:

– Этой женщине необходима срочная медицинская помощь. Такое небрежное отношение к ране не может иметь никаких оправданий. Почему вы тянули так долго?

– У нас не было выбора, док. - Под действием наркотика голос Неемы прозвучал невнятно. - Как не было ни лекарств, ни антисептиков. Виноват здесь не Эрл, а обстоятельства. - Она захихикала.

– Это действие пренчета, - объяснил Дюмарест. - Она успела сжевать целый стручок до того, как я остановил ее. - Он достал из кармана второй. - Это плохо?

– Крайне нежелательно. В сыром виде пренчет является сильным возбуждающим наркотическим средством. Временами я нахожу удивительным, как фермерам с гор удается избежать такого соблазна. - Врач пожал плечами. - Ладно, не в этом дело. Что сделано, то сделано. Теперь, по крайней мере, ей долго будут грезиться волшебные сны. - Он потрогал искромсанную плоть. - У вас есть деньги?

– Да.

– Это хорошо. Даже если бы их у вас не было, я все равно взялся бы лечить эту женщину, но самое большее, что я мог бы тогда сделать, - это ампутировать руку. Конечно, потом вы могли бы купить протез или произвести регенерацию - по вашему усмотрению. А так я смогу применить интенсивную хирургию, которая, в сочетании с гормональным лечением и процессом замедления времени, позволит заживить повреждение. Такое лечение стоит недешево. Если даже не брать в расчет мой труд, остаются другие люди, которым придется платить. Необходимые мне лекарства и оборудование тоже довольно дороги.

– Делайте все, что сочтете нужным, - распорядился Дюмарест. - Она в состоянии за все заплатить.

– Даже вперед? - Гар Ченг хмуро взглянул на камни, которые Дюмарест вложил ему в руку. - Знаете, я не ювелир и ничего не смыслю в драгоценностях. Может, у вас найдутся наличные?

Неема снова захихикала:

– Чего он хочет, Эрл? Денег?

Она распустила свой пояс на талии; блеснули драгоценные камни, на металле монет заиграл свет.

– Вот вам и деньги. Сколько нужно? Пятьсот стергалов? Тысячу? Берите, сколько хотите.

Дюмарест взял пригоршню монет.

– Двести стергалов, - пересчитав, объявил он. - Мне они могут понадобиться. Ты не против, Неема?

– Конечно, нет. - Она покачивалась, ее глаза слипались. - Все, что тебе угодно, Эрл. Бери все, что хочешь. Меня, мое добро, все, что пожелаешь. Тебе стоит только попросить.

Гар Ченг принял из рук Неемы пояс. Окончательно расслабившись, женщина уже глубоко дышала, погружаясь в наркотический сон.

– Я присмотрю за ней. Потом, когда женщина поправится, она сможет расплатиться по моему счету. А теперь прошу меня извинить - предстоит много дел, так что не стоит терять драгоценное время.

На улице в рафте Дюмареста ждали остальные. Прелерет спал, Тамболт вяло кивнул, усаживаясь за пульт управления. После пережитых испытаний на всех разом нахлынуло расслабление, которому способствовала обильная пища и облегчение, которое они испытали, добравшись, наконец, в долину Карне. Дюмарест чувствовал, как нестерпимо режет глаза, как болят от усталости мышцы и как мало осталось у него сил. Ему не терпелось отыскать таверну, того великана и мальчика, но инстинкт самосохранения требовал отдыха.

Этот громила уже убивал и будет убивать дальше. Он полон сил, не теряет бдительности и, скорее всего, не доверяет чужеземцам. Усталый и вымотавшийся противник не будет иметь против него ни единого шанса, а покойник вряд ли сможет спасти Джонделла.

– Куда дальше, Эрл? - спросил Тамболт.

– Спать, - решил Дюмарест. - Хотя бы несколько часов.

– А потом?

– Будем искать «Самбу».

Глава 17

«Самба» оказалась совсем не такой, какой ожидал ее увидеть Дюмарест. Карнианин в шахте назвал ее таверной, однако это было нечто другое. Огромная сеть баров, бань и прочих заведений раскинулась на огромной площади; здесь были и открытые площадки с фонтанами, всякого рода аттракционами и светомузыкой. В тумане они выглядели несколько призрачными и нереальными; освещенные участки территории пульсировали разными цветами, то вспыхивая ярче, то затухая - с тем, чтобы засветился соседний. Днем «таверна» выглядела запутанным лабиринтом из бесчисленных залов, комнат и крытых переходов, а к ночи превращалась в сказочный дворец, наполненный музыкой, тонкими ароматами и волшебством.

– Подумать только, - ошарашенно выдохнул Тамболт, - искать в таком месте одного человека - это все равно, что иголку в стогу сена.

– Если мальчик здесь, - заявил Дюмарест, - то мы его найдем. У тебя, Тамболт, это, кстати, неплохо получается. Да и у тебя, Прелерет, есть глаза и уши. Ходите, присматривайтесь, задавайте вопросы. Ищите очень большого человека, если не сказать гиганта. Его зовут Хиг Юлах. Если наткнетесь на такого, не заговаривайте и постарайтесь не вызывать подозрений.

– А что делать, если мы его найдем? - спросил Прелерет.

– Тут есть бар, «Райский уголок». Если меня там не будет, подождите. Я постараюсь заглядывать туда почаще. Ну а теперь начали. Мы и так потеряли достаточно времени.

Даже слишком, подумал Дюмарест, глядя, как его товарищи растворились в клубящемся тумане. Целый день… но тут уж ничего не поделаешь. Все они нуждались в отдыхе, к тому же такое место, как «Самба», по-настоящему оживало лишь к ночи. А если Юлах придерживается здешних порядков, то теперь самое подходящее время для поисков.

Эрл осторожно двинулся вперед; слева от него слышалось журчание воды, справа - лопанье пузырьков. По-видимому, это были фонтаны, работающие от ветряного двигателя, который нельзя было разглядеть из-за тумана. Дорожка под ногами то скрипела гравием, то раздавался шорох мелких ракушек, то позвякивание металла переходило в шум дождя. Неожиданно откуда-то сбоку вынырнул служитель; его глаза скрывали специальные очки-консервы, позволяющие видеть в тумане. В руках он держал дубинку.

– Вы заблудились, сэр?

– Да, слегка.

– Значит, в «Самбе» впервые. Для привычного и чуткого уха дорожка под ногами говорит, в каком направлении следует двигаться. Следуйте за музыкой, и вы попадете во дворец, где вас ждут легкие, приятные развлечения, от которых не захочется отрываться. Вам захотелось в игровые залы - идите за звоном монет и стуком костей. Или в бани? Что еще, если не плеск воды, укажет вам туда путь? Если в бар, ступайте на звук наливаемого в бокал вина и невнятного гула голосов. Думаю, вы согласитесь, что это весьма хитроумное изобретение. Но и «Самба» - тоже не совсем обычное место.

– Это точно, - согласился Дюмарест.

– Конечно, для тех, кому все равно, как провести ночь, во внутреннем комплексе подойдет любая комната и любое помещение с неожиданными и приятными развлечениями. Если позволите сопровождать вас, сэр, то я покажу вам дорогу.

– Для начала мне хотелось бы осмотреться, - сказал Дюмарест. - Это разрешается?

– В дневное время - сколько вам угодно, сэр. А ночью… - Охранник пожал плечами. - Видите ли, туман таит в себе очарование, которое не стоит развеивать. Приятная партнерша, внезапно появившаяся в клубящемся пару, покажется вам еще более очаровательной. Прогулки по нашим дорожкам доставят удовольствие вашим ногам и вашим ушам, поскольку каждый шаг может обернуться для вас неожиданным романтическим приключением. У нас здесь есть дамы, сэр, самого высшего разряда, которые не станут краснеть от слишком пристальных взглядов. Главное правило в «Самбе», сэр, - это свобода действий, и мы его свято соблюдаем. Можете гулять, как вам заблагорассудится, но только никому не мешайте. Таково правило, сэр, а правила нельзя нарушать. Охваченные любовной страстью должны быть уверены, что чей-нибудь нескромный взгляд их не потревожит. А любовь, сэр, - она на мягких кушетках повсюду, и найти ее очень легко, стоит лишь постоять и немного подождать.

Охотящиеся в здешнем тумане гарпии, которым не терпится навязать плотские наслаждения, - а может быть, и не только гарпии. Хотя нет, вряд ли. Охранники в очках и с дубинками не допустят такого. Богатые клиенты и развратники должны чувствовать себя здесь в полной безопасности от тех, кто сгорает от нетерпения очистить чужие кошельки.

– Какое огромное место, - заметил Дюмарест, которого, по всей видимости, приняли за новичка, забредшего сюда в поисках случайного развлечения. Готовое оправдание и очень удобное объяснение его пребывания здесь.

– Да, очень большое, - согласился охранник. - Если хотите, я подберу вам приятную компанию. Не хотите ли девушку из Икинолда?

– А как насчет мальчика из Релада? Несколько мгновений охранник колебался, потом с сожалением ответил:

– Можно и мальчика, сэр, но не из Релада. А если я…

– Хорошо, это потом, - торопливо оборвал его Дюмарест. - Для начала заглянем вовнутрь. Не проводите ли вы меня?

Тройные двери почти не пропускали туман в помещение. Видимо, их соответствующим образом поляризовали. Внутри было тепло и сухо, и лишь тонкая пелена слегка затуманивала воздух. «Райский уголок» походил на небольшой участок словно перенесенного из джунглей тропического леса, с покрытыми искусственной растительностью потолком и стенами. Множество разнообразных плодов низко свисало с веток, среди листвы мелькали механические фигурки тропических животных, которые, выглянув из-за лиан или ветвей, тут же исчезали. Воздух был наполнен густыми ароматами джунглей, а также непрерывными ударами тамтамов, шелестом дождя и отдаленными раскатами грома.

Бар имел форму распиленного в длину дерева; напитки подавали в пластиковых бокалах, повторяющих очертания тропических плодов с вынутой мякотью. Дюмарест заказал себе выпивку и, усевшись, принялся потихоньку потягивать ее. Ему не пришлось долго ждать, за столик грациозно подсела девица в бусах и платье из искусственной кожи, оставлявшей одно плечо и грудь открытыми. Нескромный разрез позволял видеть золотистую кожу ее бедра. Ее ступни были выкрашены синим, ногти - красным, а подошвы ног - серовато-зеленым. Тот же мотив повторялся и по всему телу, включая и лицо, что придавало ему сходство с экзотической маской.

– Вы здесь один, - улыбнулась она. - Но в «Самбе» никто не должен оставаться в одиночестве. За стергал я могу поболтать с вами полчаса. За десять буду принадлежать вам целый час, и вы сможете делать со мной все, что пожелаете.

– Я ищу одного знакомого, - сказал Дюмарест. - Может, вы знаете его. Такой большой, зовут Хиг Юлах.

– Зовите меня Оденда. Я могу поговорить с вами полчаса за стергал.

– Тогда убирайтесь к дьяволу, - разозлился Дюмарест.

Поймав на себе взгляд бармена, он подозвал его, но, услышав тот же самый вопрос, тот тупо уставился на Эрла:

– Юлах? Никогда не слыхал о таком. Выпьете еще, сэр?

Дюмарест бросил на стойку бара монету.

– Не надо выпивки. Меня интересуют только ответы. Если вы все же знаете Юлаха, то передайте, что его хочет видеть один друг. Я буду тут поблизости.

Своим товарищам Эрл велел не рисковать понапрасну, но сам и не думал осторожничать. Переходя из бара в бар, заказывая выпивку, которая в него уже не лезла, он везде задавал один и тот же вопрос. Но никто не знал здоровяка. Никто не слышал имени Хиг Юлах. И все же кто-нибудь должен был довести до сведения последнего, что его разыскивают, и тогда тот мог появиться сам просто из любопытства.

Если только был где-то здесь. И если Шим на руднике не солгал. И если это не было пустой тратой времени.

В «Райском уголке» Эрла уже дожидался Прелерет. Заметив на лице Дюмареста вопрос, он отрицательно покачал головой. Немногим позже появился и Тамболт. Он ухмыльнулся Оденде, потом с удивлением посмотрел на Дюмареста.

– Эрл! Какого дьявола ты тут делаешь? Я думал, ты занят… ну, сам знаешь чем. Как у тебя все прошло?

– Отлично. Мне повезло, а вот Фармуру нет. Этот детина и Юрлат смылись. Хочешь выпить?

Тамболт взял бокал. К Дюмаресту подошла Оденда и взяла его под руку.

– Всего за один стергал мы поболтаем. За десять - вы порезвитесь на славу. А за двадцать - я расскажу вам то, что вы хотите знать.

– Я же сказал тебе…

– Чтобы я убиралась к дьяволу. Да, помню. И все же, сэр, мы ведь можем договориться, не так ли?

С разукрашенного лица на него глядели серьезные глаза, слегка приоткрытый рот обнажал слишком белые и слишком острые зубы. В полумраке бара Оденда здорово напоминала ему мелевганианина.

– Двадцать стергалов за встречу с человеком, у которого со мной общие дела? - возмутился он. - Да ты что, спятила?

– Тогда десять.

– Пять… и после того, как я с ним встречусь.

– Когда это произойдет, меня здесь уже не будет, сэр. Платите деньги сейчас. - Она проворно спрятала монеты где-то в платье. - Хиг Юлах большой человек, и не только внешне. Он совладелец «Самбы». Вы и вправду его друг?

– У нас с ним общие финансовые интересы. Я мог бы помочь ему неплохо подзаработать.

– Если это не так, то скорее бегите отсюда. - Она пожала плечами, когда Дюмарест никак не отреагировал на ее слова. - Как хотите, это ваша жизнь. Идите в игорный зал, сыграйте несколько партий в спектрум. И ждите.

В спектруме сдавали по семь карт, игралось два кона и требовалось собрать полный спектр - от красного до фиолетового. В игре было слишком много правил, чтобы она могла понравиться Дюмаресту, но он играл, как было велено. Где-то через полчаса, когда он уже успел выиграть с сотню стергалов, ему в ухо шепнули:

– Отлично, сэр. Кажется, вы хотели встретиться с Хигом Юлахом? Тогда идите за мной.

За его спиной выросла пара гибких молодых парней, с выражением превосходства на лице, какое бывает у людей, привыкших к тому, чтобы им подчинялись. Они повели Эрла из игрового зала через многочисленные коридоры и двери, пока, наконец, не доставили в пустой кабинет. Еще одна дверь, и он предстал перед сидевшим за столом человеком, крупным, с прилизанными волосами, заплывшими жиром глазками, в плотно облегавшей плечи рубашке.

Как только сопровождающие удалились, человек за столом произнес:

– Вы хотели видеть меня? Я Хиг Юлах.

Дюмарест нахмурился. Даже если принять во внимание, что он слышал голос Юлаха только лишь из-под забрала шлема, у этого толстяка он явно был слишком высоким. Да и плечи выглядели какими-то вяловатыми, подбородок тоже.

– Встаньте-ка, - попросил Дюмарест.

– Что? Да как вы…

– Вставайте, - оборвал его Эрл. - Ну, живо на ноги!

Недовольно буркнув, мужчина поднялся из-за стола. Он действительно оказался внушительного размера, с выпирающим над ремнем животом, с толстыми, как кегли, ляжками.

– Как любезно с вашей стороны приветствовать посетителя вставанием, - ехидно заметил Эрл. - Ну а теперь кончайте валять дурака. Вы не Хиг. Где он?

Здоровяк пожал плечами:

– Ладно, не обижайтесь. Нам нужно было убедиться, что вы знаете его. Хиг! Давай выходи!

Дверь в глубине комнаты отворилась, и из нее появился гигант.

Там, где у толстяка был жир, у Юлаха вздувались мышцы; на мощной шее - огромная голова с крупными чертами лица, тяжелой челюстью и жестким оскалом губ. Такой мог убить, не задумываясь; такому ничего не стоило обмануть или бросить своих подельников, если это сулило выгоду.

– Это я Хиг, - зычным голосом провозгласил он. - Похоже, вы меня знаете, но я вас - нет. Кто вам сказал, где меня можно найти?

– Шим. Он не слишком радуется тому, что вы его бросили.

– Это его личное дело. Что дальше?

– Я хочу знать, куда подевался Чен Юрлат. У нас с ним было одно дельце.

– Можете забыть о нем. Юрлат мертв.

Юрлат и еще те двое мелевганиан, что оставались в рафте. Скорее всего, Юлах потихоньку прикончил их лазером и сбросил за борт, чтобы стать единственным владельцем Джонделла и не делиться кушем.

– Я пришел, чтобы предложить вам сделку. Я хочу купить у вас… вы сами знаете, что именно. Вы можете продать это мне?

– Не исключено. - Юлах задумался. - У тебя, кажется, были кое-какие дела? - обратился он к толстяку. - Ну вот и займись ими.

– Но, Хиг…

– Ступай, принеси нам вина. Давай пошевеливайся!

– Отлично, - кивнул Дюмарест, когда толстяк удалился. - Нам свидетели ни к чему. Мальчик у вас?

– А если и так, то что?

– Я дам за него выкуп. Предлагаю десять тысяч стергалов. Завтра в полдень вы сможете получить их наличными. Годится?

– Прямо за вами дверь, - произнес Хиг. - Так что прощайте.

– Ну, хорошо, - уступил Дюмарест. - Может, я и занизил цену. Все так делают, не я один. Не стоит обижаться на меня за это. Отдайте мне мальчонку, и я плачу двадцать тысяч стергалов.

На этот раз порядок был подходящим. Юлах нахмурился, в его глазах сверкнула жадность. Затем, покачав головой, он заявил:

– Я хочу тридцать.

Хорошо, поторгуемся, решил про себя Дюмарест, внутренне расслабляясь. Юлах мог лгать, мальчик мог быть уже переправлен заказчику, если так было оговорено заранее, но Эрл в этом сомневался. Такой человек, как Хиг, постарается придержать товар до последнего, взвинчивая цену, пока не выведет из себя покупателя. Но если он блефовал, и Джонделла уже нет в живых? От этой мысли Дюмарест снова напрягся. Сделав над собой усилие, он сохранил спокойствие.

– Вы просите слишком много. Цена значительно выше рыночной, и я теряю всю прибыль. Но если вы хотите передать мальчика заказчику и при этом потерять тот навар, что я предложил, то флаг вам в руки - это ваше личное дело. Сколько вам обещали? Десять? Двенадцать? - По едва уловимым признакам на лице Юлаха Дюмарест угадал напряжение, которое он так хорошо изучил на лицах партнеров по многочисленным карточным играм в казино и прочих игорных заведениях. - Я предлагаю вам солидный куш при полном отсутствии риска. Продайте мне мальчика, а о заказчике я позабочусь сам. - Немного выдержав паузу, он как бы невзначай спросил: - Кстати, я знаю того, кто заварил всю кашу?

– А вы хитры, - прогудел Хиг. - Даже слишком… Ладно, давайте двадцать пять.

– Двадцать.

Было бы непростительной ошибкой уступать слишком быстро.

– Я могу получить эту сумму и так, без особых забот. Нужно только немного выждать. Да и к чему мне связываться с вами? Я вас не знаю, с какой стати я должен вам доверять?

– По поводу чего? - Дюмарест пожал плечами. - Денег? Так вы не отдадите мне мальчика, пока не получите их. Вы меня не знаете? А за каким дьяволом вам это нужно? Достаточно, что я знаю вас и то, что вы сделали. Вы первым дернули за спуск, вот и все. Вы перешли мне дорогу. Черт с вами, такое случается. Тратишь тут время и деньги, готовя операцию, и вдруг кто-то другой выхватывает кусок прямо из-под носа. Однако вы продешевили. Так почему бы нам не обойтись без посредника? У вас есть товар, а я хочу его купить. За двадцать тысяч. По рукам?

Хиг нахмурился. Здоровенный детина, который полагался больше на грубую силу, чем на быстроту мысли. Жадный, а значит, слабый.

– Добавьте еще пять, и мальчик ваш. Это мое последнее слово. Или вы берете, или забудем об этом деле.

– Хорошо, согласен. Но я должен вначале взглянуть на него. - Дюмарест посмотрел Юлаху прямо в глаза. - Хочу убедиться, что он еще жив, - холодно пояснил он. - Мертвый мальчишка ни к чему нам обоим. А я не собираюсь брать то, что не смогу продать? Где он?

– Здесь, - ответил здоровяк. - В «Самбе», в «Мираже».

Глава 18

Джонделл казался очень маленьким и несчастным; он сидел в крохотной комнатенке, где на коврике стояли кровать и единственный стул. На мальчике был комбинезон бледно-зеленого цвета, остроносые туфли и то самое ожерелье из семян на шее - единственный яркий предмет. Дюмарест машинально шагнул вперед и, натолкнувшись на скользкую, твердую поверхность, выругался.

– Неплохо придумано, а? - рассмеялся Хиг. - Вы видите ребенка, а он вас - нет. Вы можете понаблюдать за ним, но не можете ни поговорить с ним, ни дотронуться до него. Вот он, перед вами. Двадцать пять тысяч - и он ваш. Удовлетворены?

– Нет. - Дюмарест провел рукой по поверхности, пропускавшей изображение мальчика. Зеркало, догадался он. Зеркало, на которое проецируется с помощью линз и других зеркал изображение Джонделла, находящегося где-то в другом месте. Подняв глаза к потолку, он обнаружил там дискообразный источник света. - Это может быть просто видеозапись. Вы сняли мальчика на пленку, когда он был жив, а теперь показываете ее мне.

– Да нет же.

– Я должен сам убедиться. Дотронуться до мальчика, поговорить с ним.

– А не слишком ли много, черт бы вас побрал? - разозлился Юлах. - Хватит с вас и картинки. Поговорите тогда, когда я увижу деньги. Приносите их сюда завтра в полдень, и мы совершим полюбовный обмен. А теперь убирайтесь к черту. Вот эта дверь ведет наружу.

Снаружи стоял густой туман; теперь, ближе к утру, он стал более влажным, а сам воздух казался значительно прохладнее. Дюмарест услышал, как звенит под ногами дорожка, словно тонкий перезвон сосулек, напоминавший детский плач. Плакал ли Джонделл? Сидя в своей комнатушке, словно звереныш в клетке, испытывал ли он отчаяние и безысходность? Или стремительные события оглушили ребенка, и он погрузился в мир собственных фантазий, находя утешение в знакомых вещах - покрывале на кровати и ожерелье, надетом ему на шею матерью?

Откуда-то из темноты неожиданно вынырнул охранник.

– Сэр?

– Проводите меня в «Райский уголок».

Теперь здесь прибавилось народу, мужчин и женщин; вокруг царила атмосфера какого-то неестественного веселья. В углу Прелерет потихоньку потягивал вино. Поймав взгляд Дюмареста, он допил свой бокал и вышел на улицу. Через несколько минут к нему присоединился Эрл. Стоя среди клубов тумана, он велел:

– Отыщи Тамболта. Мальчик здесь. Я видел его и собираюсь вытащить отсюда.

Легко сказать - выкрасть маленького человека из наглухо запертого и, скорее всего, хорошо охраняемого помещения, да еще когда вокруг этот чертов туман. Однако Хиг вряд ли посвящает слишком многих в свои секреты. Кроме того, он был слишком самонадеянным и, несомненно, уже строил планы, как заполучить деньги, не отдавая при этом мальчика.

Поджидая остальных, Дюмарест принялся исследовать близлежащую территорию. Откуда-то из тумана донесся чувственный женский смех. Потом послышался скрип кушетки и тяжелое дыхание. Пробежавшие мимо ноги оставили за собой шлейф смешанных звуков, и устройство неподалеку выпустило в воздух струю приторных духов.

Эрл резко остановился. Приняв растерянный вид, он повернулся и выругался, притворяясь заблудившимся.

– Эй, есть здесь кто-нибудь? Помогите мне!

Рядом сгустилась тень, и из тумана возник охранник.

– Сэр, всегда к вашим уел…

Вкрадчивый голос оборвался в тот самый момент, когда Дюмарест ударил его в солнечное сплетение. Охранник сложился пополам и тут же последовал второй удар, на этот раз ребром ладони по шее. От такого удара не умирают, но его вполне достаточно, чтобы человек часок пролежал без сознания. Сорвав с охранника очки, Эрл быстро надел их и, сжимая в руке дубинку, выпрямился. Пейзаж «Самбы» вокруг ожил и стал зримым.

Все виделось в бледно-зеленом, нереальном свете; силуэты людей на фоне деревьев и зданий выделялись более яркими очертаниями. Другие охранники прогуливались или просто стояли по обочинам звучащих дорожек. Дюмарест последовал за одним из них и, когда тот обернулся, поднял руку в приветствии. В очках, с дубинкой на боку, в неприметной серой одежде, Эрл вполне мог сойти за стража порядка, не вызывая ничьих подозрений. Когда охранник понял свою ошибку, было уже поздно. За ним последовал еще один, после чего Дюмарест с запасными очками и дубинками направился туда, где, моргая глазами в тумане, его ждали Прелерет и Тамболт.

– Надевайте вот это, - распорядился он, передавая экипировку. - Следуйте за мной и держитесь края дорожки. Если кто-нибудь попытается остановить нас, успокойте его до того, как он успеет поднять тревогу.

Здание, в котором ему показывали мальчика, находилось неподалеку от основного комплекса и соединялось с ним крытым переходом. Оно было приземистым, с почти плоской крышей, имевшей форму шестиугольника, с белыми стенами без окон и двумя дверьми. Миновав ту, через которую его выпроводили наружу, Дюмарест остановился у второй. Дверь находилась в дальней от всего комплекса стороне и выходила к бассейну, расположенному на слегка покатой лужайке. Сразу за нею начиналась стена, отгораживавшая «Самбу» от остального мира.

Вдруг с другой стороны здания донесся стеклянный перезвон.

– Быстро! - скомандовал Дюмарест. - На крышу!

Едва они успели залечь на краю крыши, как из-за здания появились два охранника, их голоса из-за тумана звучали приглушенно и не слишком разборчиво.

– По-моему, это чистой воды бессмыслица. В эту сторону никого еще не заносило. Здесь просто нечего делать.

Второй пожал плечами:

– Хиг велел охранять, вот мы и охраняем. Может, он боится, что кто-нибудь свалится в бассейн?

– Ну, это-то мы услышим. У меня с собой немного пренчета. Пожуешь?

– Ну… - Охранник колебался. - Ладно, давай немного. Треть стручка.

Они прошли дальше, и Дюмарест слегка расслабился.

– Покарауль здесь, - прошептал он Тамболту. - А мы с Прелеретом полезем вниз.

Крышу покрывали широкие листы керамической черепицы, но нигде не было видно ни слуховых окон, ни следов люка. Распластавшись, Дюмарест прижался ухом к холодной поверхности. Он немного прополз, прислушался, прополз еще… Снизу доносился слабый гул вентиляционного устройства, очищавшего от тумана воздух. Достав из ботинка нож, Дюмарест просунул лезвие в щель между листами черепицы, чуть приподнял их и зацепил пальцем.

К нему присоединился Прелерет, совместными усилиями они беззвучно сняли один лист и отложили в сторону. Из образовавшейся дыры шел теплый воздух. Внизу открылся гладкий пол, негромко гудела машина. Рядом с ней был расположен люк машинного отделения. Под ним была комната, залитая ярким светом, отражавшимся от многочисленных зеркал. Дюмарест проскользнул в люк, за ним последовал Прелерет. Стоило им поднять на лоб очки, как вокруг заплясали сотни их собственных отражений.

– Лабиринт, - прошептал Прелерет. - Кругом одни зеркала. Что еще за чертовщина, Эрл?

Аттракцион для тех, кому нравятся подобные штучки. Электронные устройства создают искусственные миражи, и те, кто попадают сюда, находятся в окружении постоянно меняющихся картинок и сцен. Здесь можно блуждать вечно, поворачивать в разные стороны, сбиваться с пути, поддаваясь обману наведенных зрительных образов и отражающих поверхностей.

Сейчас электроника была отключена, но оставались зеркала, отражавшие фигуры Эрла и Прелерета в десятках самых разнообразных ракурсов. Где-то здесь должны были прятаться небольшие смежные комнаты, петляющие коридоры и завершающие тупики маленькие комнатушки. В одной из них и находился Джонделл.

Дюмарест снова опустил на глаза очки. Отражения исчезли, превратившись в расплывчатую зелень преломленного инфракрасного цвета. В одном месте сияние было ярче, оно походило на маленькую теплую каплю, окруженную ореолом света. Ну да, живое тело излучает тепло. Тогда капля - мальчик, а ореол - комната, где его содержат.

– Он здесь, - прошептал Дюмарест Прелерету. - Опусти очки и сам увидишь. Где-то ярдах в двадцати от нас.

– В двадцати? - засомневался Прелерет. - По-моему, здесь ярда три.

Дюмарест повернулся и поднял очки. Прелерет смотрел совсем в другую сторону. Не мешкая ни секунды, Эрл бросился на пол, увлекая за собой товарища в тот самый момент, когда луч лазера прожег дыру в зеркале, перед которым они только что стояли.

– Эрл! Что за…

Зеркало треснуло, рассыпавшись дождем сверкающих осколков. В образовавшемся проломе возникла гигантская фигура Хига Юлаха.

– Я ожидал чего-то в этом роде, - одобрил он. - Неплохая идея проверить мои вложения. - Хиг поднял правую руку с лазером. - Жаль, что ты не захотел играть по-честному.

– Тридцать тысяч, - быстро сказал Дюмарест. - Но если нажмешь на гашетку, то денег тебе не видать.

– Спасаете собственную шкуру?

– Просто взываю к рассудку. - Дюмарест встал и повернулся к Хигу боком, чтобы тот не заметил висевшую на боку дубинку. - И к твоей любви к деньгам. Ведь ты от них без ума, Хиг. Из-за них ты пролил кровь, похитил мальчика и отделался от помощников, чтобы те не пронюхали, чем ты завладел. Еще бы, они потребовали бы свою долю, а тебе так не хотелось делиться. Ты только подумай - целых тридцать тысяч стергалов, и все они только твои. Согласен?

– Нет.

Лазер слегка качнулся, перемещаясь от Дюмареста на Прелерета и обратно. Дуга, описываемая дулом, слегка увеличивалась, поскольку Эрл незаметно, по чуть-чуть, отодвигался от товарища.

– Вы здесь оба закончите свой жизненный путь, - заявил Юлах. - Ты будешь первым. - Лазер резко двинулся в сторону Прелерета. - А ты вторым, после того, как кое о чем мне расскажешь. - Дуло снова уставилось на Дюмареста. - Ты все мне расскажешь. Могу обещать…

В это мгновение Дюмарест метнул дубинку.

Она еще вертелась в полете, когда Эрл отпрыгнул в сторону, выбивая ногой лазер из руки великана. Не успело оружие упасть на пол, как он напал на Юлаха и нанес ему удар ножом в живот. Распоров желтую ткань куртки, лезвие звякнуло по металлу. Кольчуга - этого следовало ожидать.

Руки гиганта потянулись к глазам Дюмареста, но тот проворно отскочил. Наткнувшись на что-то твердое, он упал, осыпаемый ливнями осколков. Хиг снова завладел лазером, но Эрл уже поднялся и, отведя руку назад, метнул нож. Лезвие вошло в горло противника по самую рукоятку.

Дюмарест стоял и равнодушно смотрел, как умирает большой человек.

– Быстро у тебя это получается, - восхитился Прелерет. Он подобрал лазер и теперь вопрошающе смотрел на Эрла. - Я знал, что у тебя отличная реакция, но чтобы почти мгновенно… - Он бросил взгляд на Хига. - Ты хотел выпустить ему кишки, хотя мог сразу же перерезать глотку… Почему, Эрл?

Разрушена ферма, убита женщина, похищен мальчик, работники перерезаны, словно скот, сумасшедшими пришельцами. Нет больше Джаскина и остальных; ради наживы пролиты целые реки крови.

– Он сам напрашивался на это, - холодно ответил Дюмарест. - А теперь давай искать мальчика.

Плотный куб, помещенный в гнездо на подпорках, просматривался сквозь лабиринт тщательно выстроенных в линию плоскостей зеркального стекла. Дверь запиралась на засов. Рывком отодвинув его, Дюмарест надавил на дверь. Она открылась внутрь, в крохотную комнатку с кроватью, единственным стулом и маленькой фигуркой ребенка, глаза которого на бледном округлом личике расширились, когда он увидел вошедших.

– Эрл! Это ты?

– Джонделл!

Мальчик бросился к Дюмаресту, а тот, опустившись на одно колено, прижал хрупкое легкое тело ребенка к себе.

– Ты цел?

– Да, Эрл. - От волнения голос Джонделла осип. - Я был так напуган и так одинок, но я знал, что ты придешь и спасешь меня. Я знал, что так и будет. - Такая непоколебимая детская вера придает их кумирам ореол богов. - Теперь мы поедем домой?

Домой… но сначала на крышу, где ожидает Тамболт. Потом вниз на землю через стену, прихватив с собою лазер, чтобы в одно мгновение покончить с противником, и к рафту, который доставит их в безопасное место.

– Да, - кивнул Дюмарест. - Теперь домой.

Глава 19

Вино было точно таким, каким Дюмарест запомнил его с прошлого раза, - красным и приторно-сладким, - однако сейчас у него появился какой-то новый привкус, сделавший его неудобоваримым. Когда Экон Батик заговорил, Эрл поставил бокал на стол.

– Блестящее завершение опасной операции, Эрл. У вас есть полное право гордиться собой. Может, даже в большей степени, чем вы себе представляете. А теперь, если вы доверите мне ведение этого дела, все стороны извлекут из него наибольшую выгоду.

– Нет, - отрезал Дюмарест. - Мальчик не продается.

– Но… - Ювелир осекся, потом пожал плечами и продолжил: - Если вас так волнует терминология, то можно выразиться иначе. Естественно, вы вправе рассчитывать на вознаграждение своих трудов. Вам пришлось пойти на значительные расходы и на огромный риск. И те, кому дорог ребенок, не останутся неблагодарными. По-моему, пять тысяч стергалов будет в самый раз. Я выплачу вам деньги, - естественно, приняв ответственность за ребенка на себя, - а потом взыщу эту сумму с его родственников.

– Нет, - снова не согласился Эрл. Он посмотрел на свое вино. - Когда мы виделись в первый раз, вы упоминали о каком-то предложении. О какой-то работе, которую нужно сделать. Это еще актуально?

– К сожалению, нет.

– Значит, необходимость во мне отпала? - Эрл пожал плечами. - Еще бы. Неема теперь в безопасности. Нет нужды кого-то отправлять в Мелевган, чтобы спасать ее. Ведь таково было ваше предложение? Вы хотели, чтобы я вытащил ее оттуда, а вы хапнули бы солидный куш, причем без всякого риска. Скупили бы ее драгоценности по дешевке… Вы большой хитрец, Экон Батик.

– Я всего лишь хотел воспользоваться сложившимися обстоятельствами, Эрл. Если вы называете это хитростью, то пусть будет по-вашему. Но вы же должны признать, поскольку вы оказались втянутыми в это дело, что я тоже был полезен.

– Ну да, вы послали ко мне Тамболта, - согласился Дюмарест. - Послали потому, что он мог мне пригодиться. Но, как мне кажется, не только для этого. Тамболт был вашим агентом, призванным блюсти интересы хозяина. К несчастью, вы его не слишком хорошо знали. Он продаст родную мать, если это посулит ему выгоду. - Помолчав, Эрл добавил: - По-моему, он уверен, что я надул его. Ведь я обещал ему половину прибыли, вырученной за спасение мальчика, а это половинка дырки от бублика, то есть от ничего. Ну да черт с ним, хватит с него и трети оговоренной прибыли.

– Но вознаграждение…

– Я искал Джонделла не ради денег! Я делал это… ладно, вам этого все равно не понять.

– Ради обещания, - спокойно произнес ювелир. - Ради данного вами слова. Иногда я диву даюсь, до чего глупы бывают люди. Что для вас этот мальчишка? Почему вы ради него рисковали собственной жизнью? Сами убивали и губили своих людей. А мальчик даже не подвергался реальной опасности. Время залечило бы все раны. Мы бы совершили, как вы сказали, обмен. Получили бы деньги и вернули ребенка. Оставалось всего лишь поторговаться.

– Как вы сказали? Поторговаться?

– Совершенно верно. Так зачем вам терять возможность подзаработать? Пять тысяч стергалов или десять перелетов высшим классом - кругленькая сумма. Может, выпьем за это?

– Нет, - отказался Дюмарест. - Мне не нравится ваше вино. У него такой странный привкус, что, боюсь, у меня будет расстройство.

– Привкус? - нахмурился ювелир. - Вы намекаете на яд?

Дюмарест встал и отошел от кресла, на которое были нацелены лазеры, если они вообще здесь имелись.

– Я говорю не о яде, а о привкусе подлости. Нельзя обвинять человека за то, что он родился таким, а не другим, но некоторые заходят слишком далеко. Деньги становятся для них всем - богом, смыслом жизни, единственной любовью и отрадой. И когда это случается, они утрачивают свою человеческую сущность и превращаются в живущих под камнями пауков, которые вечно плетут сети интриг, играют людьми, словно куклами, организовывают всякого рода сомнительные мероприятия; они ничего не созидают, а только разрушают. Мне следовало бы убить вас. Мне следовало бы вонзить вам в горло нож, как Хигу Юлаху. Ведь это вы с ним спланировали похищение мальчика. Держали связь с Неемой по радио. В долине Карне радио тоже есть. Наверное, первым вам попался Элрай - если только он сам не обратился к вам, теперь это не имеет значения. Когда похищение в городе сорвалось, вам понадобилась помощь. Скоростные рафты, готовые на все люди, ваши преданные агенты. А может, вы заранее подготовили и запасной вариант, на случай провала первого… Вы слишком хитры и умны, - говорил Дюмарест. - И вы заслуживаете смерти. Но я не стану убивать вас. Мне это ни к чему. За меня это сотворит время. И очень скоро. Вы стары, Экон. Слишком стары, чтобы рассчитывать на милосердие старухи с косой. Так что сидите и ждите, пока не окостенеют ваши суставы и силы окончательно не покинут вас. А пока, быть может, найдется кто-нибудь, кто поступит с вами не менее подло, чем вы поступали с другими.

После паучьего гнезда ювелира уличный воздух показался Дюмаресту на редкость чистым и освежающим. Остановив кеб, он отправился в гостиницу. Это был большой отель, самый лучший в Саргоне. В номере его встретила Неема. Одетая в скромное закрытое платье, она просто сияла. Ее рука совершенно зажила.

– Прелерет отбыл, Эрл, - сообщила она. - Забрал свою долю, свою женщину и вылетел высшим классом. По-моему, на Родайн. Он сказал, что ты не любишь выражений благодарности, но все же просил передать их тебе.

– Он хороший парень, - кивнул Дюмарест. - Надеюсь, он будет счастлив.

– Как и я.

– На Урмайле?

– Нет, в каком-нибудь другом мире. Хватит с меня Аурелла, Эрл. А теперь, когда мне больше не надо приглядывать за мальчиком… - Помолчав, она тихо спросила: - Эрл?

Он мягко покачал головой:

– Нет, Неема.

– Ладно, я спросила на всякий случай. - Она с трудом заставила себя улыбнуться. - Ты не из тех мужчин, которых можно удержать рядом с женской юбкой. Я это знала, но должна была попробовать. Ты виделся с ювелиром?

– Да, но не узнал ничего нового. И кажется, вышел из себя. Может, не стоило, но я ничего не мог с собою поделать.

– Ты убил его?

– Нет.

– Тогда нечего переживать. Просто ты высказал все, что о нем думаешь, и, возможно, получил подтверждения своим подозрениям. - Подойдя вплотную, Неема взяла его за руку. - Сейчас я уеду. Мальчик в соседней комнате. Он с монахом и своими родственниками. Вряд ли я увижу тебя снова, но я буду часто вспоминать о тебе. Прощай, мой дорогой. Пусть тебе всегда сопутствует удача.

– И пусть дни твои будут наполнены одной только радостью.

Она поцеловала его и тут же ушла, оставив после себя, как показалось Дюмаресту, странно пустую комнату и легкий запах духов, который словно призрак терзал его сожалениями о том, что могло бы быть.

Свой собственный дом, жена, сын - возможно, похожий на Джонделла. Глубоко вздохнув, он направился в комнату, где его ждали мальчик, брат Элас и еще двое людей. Джонделл сидел на краю кровати и сосредоточенно перебирал пальцами свое ожерелье из странных семян, время от времени поднося их к уху, как будто пытаясь услышать забытые голоса. Рядом лежали игрушки. Мягкое существо с круглыми ушками, вздернутым носиком, блестящими глазками и приветливой улыбкой - почти такого же размера, как и сам мальчик. Разборная модель космического корабля. Калейдоскоп, показывающий бесчисленное количество узоров - стоило лишь нажать кнопку, и электронное устройство делало это автоматически. Несколько книг, стопка прозрачных пластиковых листов с картинками и нож.

Джонделл взял его и неуклюже бросил в подушку. Пластиковое лезвие отскочило, не причинив ткани вреда.

– Когда-нибудь, Эрл, я научусь бросать его, как это делаешь ты,

– Когда-нибудь - обязательно.

– И тогда уже никто не сможет похитить меня. И никому не удастся убивать людей, как это случилось с Элраем и Макгар. - Пухлая нижняя губа ребенка слегка задрожала. - Пусть только попробуют, и я их убью. Эрл! Зачем они это сделали? Зачем?

Прижав мальчика к себе, Дюмарест почувствовал, как тот дрожит; по щекам Джонделла потекли слезы. Взрослые слова исчезли из его речи, а вместе с ними и полное достоинства взрослое поведение. Сейчас это был совсем еще маленький, сбитый с толку ребенок.

– Все будет хорошо, Джонделл, - утешал его Дюмарест. - Теперь все будет хорошо. То, что произошло, очень страшно, но это забудется. Ведь тебе снятся страшные сны, не так ли? Вот и наша жизнь порой похожа на кошмарный сон. Но сон забывается, и со временем ты забудешь о своих несчастьях. Постарайся сделать это побыстрей. Ты мне обещаешь?

– Да.

– Вот и хорошо. Ступай с братом Эласом и умойся.

– Но ты еще не уйдешь, когда я вернусь?

– Нет, я буду здесь.

Монах вывел мальчика из комнаты, и Дюмарест встал, впервые посмотрев на двоих незнакомцев. Мужчина и женщина, оба уже немолоды, светловолосые, голубоглазые, похожие друг на друга, словно брат и сестра.

– Тарг Хамсен, - протягивая руку, представился мужчина. - А это моя жена, Вильма.

Дюмарест пожал его руку.

– Вы знакомы с древним обычаем. Это хорошо. - Мужчина улыбнулся, потом снова стал серьезным. - Я не могу выразить словами то, что вы для нас сделали. Вы нашли нашего внука - что я могу еще добавить.

– Ничего и не надо.

Дюмарест перевел взгляд с него на женщину и обратно. Точное сходство было очевидным, как и несомненные признаки кровного родства. Селекционное кровосмешение, догадался он, широко распространенное в различных мирах среди разных рас и преследующее определенные цели. Однако ни Тарг, ни Вильма не выбрали бы в качестве жены своего сына Макгар. Она была полной противоположностью той, что требовалась для их целей в качестве идеальной женской особи.

– Видимо, у вас с вашим сыном были кое-какие проблемы? - осторожно спросил Эрл.

– С Джеком? - нахмурился Тарг. - Вовсе нет, он был очень хорошим мальчиком. Я не понимаю, что вы имеете в виду.

– Какой же ты недогадливый, Тарг. - Его жена со свойственной женщинам интуицией сразу поняла истинный смысл вопроса. - Просто Эрл выразился слишком деликатно. И ты, друг мой, его не понял. Женщина, которую вы знали как Макгар, не была матерью Джонделла. Да, она выносила его, но, хотя семя и принадлежало Джеку, яйцеклетка была не ее. Вы поняли, в чем дело?

– Имплантация?

– Совершенно верно. Оплодотворенная яйцеклетка из матки одной женщины была пересажена в матку другой. Тарг?

– Джек и Мэй находились в командировке на Вейдо - это был их медовый месяц. Она только-только забеременела, и оба были счастливы, как только могут быть счастливы молодожены. Потом произошел несчастный случай - автомобильная авария. Подробности не важны. Джек погиб на месте, Мэй была смертельно ранена и умирала; вместе с ней умер бы и ребенок. Ребенок с уникальным, точнейшим подбором генов! - Тяжело дыша, Тарг замолчал, потом заговорил уже более спокойным голосом: - Возможно, вы не совсем понимаете, в чем тут дело. Как вы видите, мы кровные родственники, поэтому нам приходится выращивать свое потомство едва ли не в стерильных условиях. Джек был нашим единственным ребенком, последним представителем рода. И если бы его гены оказались безвозвратно потерянными, то это отбросило бы всю программу назад черт знает на сколько лет. Усилия нескольких сот поколений погибли бы из-за гримасы фортуны. Я…

Не в силах больше говорить, Тарг замолчал.

– Они работали вместе с научной элитой Вейдо, - продолжила за него Вильма. - Камар Рагнак - она же Макгар - работала технологом в медицинском отделении. Они с Мэй дружили, поэтому она добровольно предложила трансплантировать оплодотворенную яйцеклетку подруги в свою матку, что и было сделано. Мэй умерла, а через положенное время родился Джонделл. Для новорожденного естественно оставаться рядом с матерью, поэтому мы сняли для них небольшой домик рядом с городом. А потом однажды Макгар забрала ребенка и скрылась в неизвестном направлении.

– Ее держали в заточении? - спросил Дюмарест.

– Ничего подобного. - Женщина перевела взгляд на свои судорожно сцепленные руки. С усилием она разъединила их. - Как мать, я могу ее понять - все это естественно. Но Джонделл не был обычным ребенком. У него должно быть высоко развито чувственное восприятие - крайне важная, по нашему мнению, черта, способствующая выживанию. Мне кажется, Макгар просто не могла пережить предстоящей разлуки. Ей хотелось, чтобы мальчик всегда оставался рядом с ней. Это нормальная реакция любой женщины по отношению к рожденному ею ребенку. Я могу это понять, но простить…

– Шесть лет, - мрачно произнес Тарг. - Шесть долгих лет поисков, расспросов, предложений вознаграждения. Это очень долго.

И вполне достаточно для такого человека, как Экон Батик, чтобы учуять запах наживы. И для Элрая, чтобы догадаться, какой ценностью он обладает. И для того, чтобы разорить ферму, убить его мать и сделать из мальчика пешку в чужой игре.

– А не было ли иной причины, по которой Макгар могла увезти ребенка? - поинтересовался Дюмарест. - Может, она хотела защитить его?

– От кого? От нас?

Это всего лишь подозрение, но из тех, которое всегда при нем.

– На Вайдо были киберы?

– Да, - кивнул Тарг. - Они и сейчас там есть.

– А на вашей родной планете?

– На Криме? Нет.

– Однако вам стоит удостовериться, что их там никогда не было, - посоветовал Дюмарест. - Кибклан всегда интересовался всем, что может потенциально принести ему пользу. А мальчик, обладающий качествами, о которых вы рассказали, мог стать для них просто бесценным. Ну ладно, теперь он с вами… позаботьтесь о нем.

– Стоит ли упоминать об этом? - вздохнул мужчина. - Я вас понимаю. Галактика полна врагов, и кто такой Джонделл, чтобы не иметь их? И все же можете не беспокоиться - он будет надежно защищен. Мы знаем, как позаботиться о самих себе. И знаем, как отблагодарить тех, кто желает нам добра.

– Деньги, конечно, не последнее дело, - вступила в разговор женщина. - Но есть еще нечто более ценное для вас, чем стоимость нескольких перелетов высшим классом. Брат Элас поведал нам о ваших поисках; он узнал о них из записей, хранящихся на Надежде. Возможно, мы поможем вам отыскать вашу родину.

– Землю?

– Да, эту легендарную планету, - спокойно ответил Тарг. - Кое-кто верит в нее, хотя большинство - нет. Находятся и такие, кто убежден, что это родина человеческой расы, покинутая в ужасе всеми людьми. - Голос мужчины стал ниже, глубже и звучнее; в нем словно застучали невидимые тамтамы. - От катаклизмов и бед они бежали в поисках новых планет, чтобы искупить свои грехи. И только очистившись, человечество вновь сможет объединиться.

Таково было кредо Изначальных людей. Дюмарест отвернулся к окну, у которого стоял; невидящими глазами он смотрел сквозь стекло, его воспаленный мозг осветила внезапная догадка. Изначальные люди. Неужели эти двое - из них? Тарг и Вильма - члены их культовой группы? Но даже если это так, они никогда не признаются в этом. А если он станет наседать с вопросами, то потеряет все, что когда-либо надеялся узнать. Они и так поведали ему о слишком многом, особенно если учесть их приверженность традициям секты.

– Я изучал древние легенды, - словно угадав его мысли, веско произнес Тарг. - Из того, что мне удалось выяснить, следует, что Земля находится где-то в седьмом декане. Это планета, вращающаяся вокруг желтой звезды типа G. Будет не сложно арендовать компьютер, чтобы вычислить точное расположение каждой звезды подобного типа в этой части Галактики.

Еще одним битом информации больше. Возможно, вместе с тем, что у него уже есть, этот послужит решающим фактором и позволит окончательно решить проблему поисков его родной планеты.

Дверь ванной комнаты распахнулась, и брат Элас ввел в комнату Джонделла. Пора было прощаться.

– Я загадал, будешь ли ты еще здесь, Эрл. Но ты обещал, и я знал, что ты не уйдешь. Эрл, ты не можешь поехать с нами?

– Нет. - И Дюмарест, как он уже делал однажды, опустился на одно колено, снова ощутив тепло прижавшегося к его груди ребенка. - Меня ждут другие дела, Джонделл. Да и тебя тоже.

– Я еще увижу тебя?

– Возможно. Кто может знать, что готовит нам будущее? Но я всегда буду помнить о тебе.

– И я, Эрл.

Мальчик отошел назад - очень маленький, с очень гордой осанкой; его крепкие плечи распрямились на фоне кровати и игрушек, принесенных его дедушкой и бабушкой. Это те люди, которые дадут ему и любовь, и защиту - то, чем по праву должен обладать каждый ребенок. Мальчик протянул руку в недавно выученном, но непонятном пока для него жесте.

– До свидания, Эрл.

Дюмарест взял маленькую руку в свою и пожал ее.

– До свидания, сынок.

За окном раскинулся город с его космопортом и кораблями, которые должны будут доставить Дюмареста к цели. Их контуры показались ему расплывчатыми, и он решил, что пошел дождь.

Оглавление

.

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Реклама на сайте