«Искусственный свет»

Искусственный свет (fb2) - Искусственный свет 1848K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Владимир Владимирович Букреев

                        Искусственный свет

Пролог.

На Броуквуд стрит наползла тихая, туманная ночь. Частный квартал в этот час погружался в мир тишины и покоя, лишь дубы шелестели слегка пожелтевшей листвой, да собаки тихонько поскуливали в будках. Тонкий месяц скудно освещал безмолвную улицу, но редкие фонари, хотя бы отчасти компенсировали плохую освещенность этого, далеко не самого престижного района Торндона.

Вдоль дороги, построившись в ряд, с обеих сторон, уныло опустив взгляд темных окон, стояли маленькие одноэтажные домики. В серых, одинаковых, словно выпущенных с одного конвейера, жилищах, проживали горожане, так называемого, среднего класса. В большинстве своем это были простые офисные клерки, продавцы, учителя и прочие рядовые работники большого города, центр которого, находясь от этого квартала в часе езды, словно рождественская елка, пестрел разноцветными рекламными щитами и неоновыми фонарями.

Сверкающие огни мегаполиса переливались всеми цветами спектра в его влажных от слез глазах. Он никогда не смог бы выразить словами то, что чувствовал сейчас, глядя на них. Будь это обычный день он не обратил бы никакого внимания на привычную цветистую иллюминацию. Но сейчас, стоя на заднем дворе своего дома в столь позднее время, он смотрел в городскую даль кристально чистым взглядом. Многолетняя пелена печали, сковавшая его, потускневшие раньше времени, светлые глаза, улетучилась в никуда. По сухим ресницам катились хрустальные горошины слез. Он никогда не плакал так прежде – ни когда его побили первый раз в школе, ни на похоронах своей рано ушедшей матери, ни когда его бросила жена, выяснив, что он не может иметь детей.

Джордж Барнеби – совершенно обычный, воспитанный в строгости, скромный и молчаливый учитель естествознания средней общеобразовательной школы, переполняемый неожиданно свалившимся на его плечи, счастьем, стоял на подернутом легкой осенней желтизной, газоне. Он смотрел на полыхающий разноцветными огнями горизонт. Редкие волосы на плешивой голове легонько вздрагивали от налетающих порывов ветра и холодный пот струйками стекал по спине. Измазанные в крови, ладони крепко сжимали выцветший от времени игрушечный грузовик.

– Мама, я здесь – прошептал он, глядя вдаль, в уходящие за горизонт огни. – Я здесь мама.

Сильный порыв ветра колыхнул щуплое тело учителя, и он едва устоял на ногах. Руки еще крепче сжали разноцветный грузовик.

– Ответь мне – сказал он чуть громче.

Внезапно завибрировав, воздух перед ним стал приобретать легкий бордовый оттенок, и из него, словно из-под натянутой простыни, проступили очертания человеческого лица. Поначалу лицо показалось Джорджу знакомым, и он сделал было шаг вперед. Но едва он приблизился, как страшная судорога свела скулы незнакомца и губы его растянулись в хищной ухмылке. Джордж, ахнув от ужаса, отступил. В тот же миг, всколыхнув алую простыню, невесть откуда взявшаяся, сотканная словно из воздуха, рука, схватила его за горло.

Вцепившись в полупрозрачную ладонь, учитель естествознания, через сдавленное горло с трудом втянул полные легкие воздуха. Он не обратил внимания, когда вдруг почувствовал во рту слабый привкус яблок. Когда он понял, что что-то разумное, смешиваясь с запахом, скользит по его дыхательным путям и проникает через кровь прямо в его мозг, было уже поздно. Содрогаясь в конвульсиях, он упал на газон, и держась за горло обеими руками резко выгнулся дугой. В окружающей тишине сухой хруст позвонков отдался в его ушах оглушительным грохотом. Всего несколько мгновений и он, обмякнув, распластался на газоне.

Прошло больше получаса прежде чем он пришел в себя. Оглядевшись по сторонам, Джордж осторожно поднялся на ноги. Пока он был без сознания поднялся сильный ветер. Промерзший насквозь и отчаянно не понимающий, как он оказался на заднем дворе, учитель, решил вернуться в дом. Пока он открывал заднюю дверь, он все пытался вспомнить, что вообще заставило его выйти, и откуда у него в руке игрушечный грузовик, который мать подарила ему на восьмилетие. Оказавшись внутри дома, он закрыл дверь на ключ и цепочку.

Пройдя на кухню, Джордж открыл буфет и достал бутылку коньяка. Он не был сторонником употребления алкоголя, и держал его дома в общем то только для гостей, но сейчас ему нужно было согреться чтобы к завтрашнему дню не заболеть. Ведь послезавтра у него контрольная работа в седьмом классе, и он не мог себе позволить ее пропустить.

Наливая дрожащей рукой спиртное в стеклянный стакан, Джордж неожиданно вспомнил. Вспомнил то, чего никогда не было в его жизни.

Он увидел себя на маленьком островке, стоящем посреди зеркально спокойного темного озера. И он смотрел в лицо светловолосой девушки, которой протягивал большое спелое яблоко. Объятая мягким солнечным светом, она была так прекрасна, что он боялся дохнуть, находясь рядом с ней. Протянув свободную руку, он взял ее за точеный волевой подбородок, и приподнял ее милую головку так, чтобы их взгляды встретились. Светло-голубые глаза обагрили его ледяным пламенем, и утягиваемый их бесконечной глубиной, он понял, что лишается рассудка.

Звук разбившегося стекла развеял наваждение, и Джордж, отшатнувшись, словно пьяный посмотрел на свою руку, в которой он должен был держать стакан. В руке его было яблоко, а пол был усеян мелкими осколками битого стекла.

– Что это? Что происходит? – пробормотал учитель естествознания, отступая назад и роняя яблоко на пол.

Разум его, дрожал словно перетянутая струна. Чужие, непонятно откуда взявшиеся воспоминания мешались с его собственными и, сталкиваясь в бешеной схватке, продавливали его сознание – смятенное и напуганное.

– Кто ты такой?! Убирайся! – заверещал Джордж, чувствуя, как нечто, заполняя его тело, выталкивает его самого наружу.

Из последних сил цепляясь за остатки своего разорванного в клочья разума, Джордж, заливаясь слезами, испустил последний в своей жизни собственный вопль и, запертый в самые дальние уголки души, умолк навеки. Нечто, оказавшееся в теле учителя естествознания, вдохнуло полной грудью. Оглядевшись по сторонам, оно улыбнулось губами Джорджа Барнеби.

Тишина улицы была для него песней, шелест листвы, доносящийся до его ушей был музыкой, а свет фонарей, падающий в окно на кухне напоминал ему о ней. Лежавшее на полу яблоко навеяло грустные воспоминания. Осторожно обогнув буфетный стол, он покинул кухню и, пройдя темную прихожую открыл входную дверь и вышел на улицу.

Шелестевший листвой ветер пронизал тонкие рубашку и штаны. Ноги и руки Джорджа, почувствовав холод, вмиг покрылись пупырышками. Легкое покалывание кожи позабавило нового владельца тела и он, улыбнувшись краешком рта, устремился было в сторону дороги, но едва различимый шум на одном из деревьев соседской лужайки, остановил его. Тихий, мгновенный шорох – такой, когда сминаешь листок бумаги, или, когда настраиваешь радио или, когда барахлит телевизор… или, когда разговаривают по рации.

Он медленно перевел взгляд в сторону дерева и, едва он сделал шаг по направлению к лужайке, как в тот же самый момент раздался громкий выстрел, поднявший на ноги весь квартал и примыкающие к нему улочки. Считанные миллисекунды тело Джорджа, вперив взгляд в крону дерева, медленно поднимало ногу для очередного шага. В следующее же мгновение, голова его разлетелась на мелкие кусочки, обагряя кровью тротуар, на котором он стоял и забрызгивая придорожную лужайку. Обезглавленное тело, удержалось на ногах и, постояв меньше двух секунд, снова пришло в движение. Из разорванной шеи выскользнули два белых шнурка, напоминающие огромных червей и начали, быстро переплетаясь друг с другом, образовывать плоский белый череп, который тут же покрывал слой мышц, вырывающийся с громким хлюпаньем из-под кожи со стороны спины. Тело учителя все это время вразвалку шагало в сторону дерева, с которого раздался слегка раздраженный голос.

– Дерьмовые дела. Активирую «Поцелуй».

Существо, некогда бывшее школьным учителем, уже почти вплотную подошло к дереву. Но теперь вместо лысеющей головы, на его же шее зиждился змееподобный череп, черные глазки которого буравили непроглядную темноту кроны. Широкая пасть, усеянная острыми, как швейные иголки, зубами хищно открылась в предвкушении скорой расправы над, пока еще невидимым, противником.

Из густой листвы раздался глухой хлопок и оттуда полетел град из маленьких черных шариков, которые, касаясь тела существа тут же намертво к нему прилипали. Тварь отпрыгнула в сторону от дерева. Едва лишь она коснулась земли как улицу разорвал страшный грохот стрелковой канонады. Казалось пули летели со всех сторон, прошивая и разрывая на части тело учителя и голову чудовища, которое уже не в силах было что-либо предпринять. Жильцы квартала, пробудившиеся еще после первого выстрела, сейчас ничком лежали на полу, вспоминая про себя все молитвы.

Грохот в округе стоял такой, что брось сейчас посреди улицы гранату, никто бы даже и не заметил взрыва на фоне этой ураганной стрельбы. Только когда разорванное тело учителя, превратившись в фарш со свисающей из шеи кровавой сосиской вместо головы, рухнуло на тротуар, выстрелы наконец– то смолкли.

– Похоже цель нейтрализована – раздался неуверенный голос из кроны дерева и в тот же миг оттуда спрыгнул человек, облаченный в бронежилет и темную, с блестящими наплечниками и налокотниками, форму спецназовца. В руках у него был вороненый, блестящий черным, пистолет, на поясе висело несколько гранат, а к голени было прицеплено нечто, напоминающее по виду ракетницу для подачи сигнала СОС. Лицо человека было скрыто черной банданой, живые глаза блестели из-под пучка темных волос на лбу.

Лишь только он спустился с дерева, как со всех сторон улицы к нему тут же подтянулись еще трое, точно так же одетых мужчин – один из них на голову выше остальных. Через мгновение подошла еще и девушка с длинными черными, как смоль, волосами, свободно свисающими из-под банданы.

–«Похоже»? – спросил один из подошедших мужчин, раздраженным хриплым голосом. Его седые брови грозно сдвинулись к переносице.

Тот что спустился с дерева, лишь виновато пожал плечами.

Тяжело вздохнув, седобровый мужчина отвернулся от парня и посмотрел на распростертое, на лужайке тело. Подергивая ногой, изрешеченный Джордж Барнеби обильно поливал лужайку и тротуар своей кровью.

– Нам повезло что он не успел адаптировать тело под себя. Судя по скорости регенерации, это был один из Приближенных. Случись так что он сумел бы уйти – ох и дел бы натворил – сказал старик.

– Нам больше нечего здесь делать. Группа зачистки скоро приедет? –спросил тот, что был помассивней и на голову выше остальных.

– Габриэль похоже немного подзадерживается – раздался недовольный голос девушки, стоявшей возле распростертого на лужайке тела.

– Нет, подъезжает как раз вовремя – ответил седобровый, краем глаза замечая робко подходящих к окнам людей.

На дальнем конце улицы мелькнул яркий свет фар, вслед за которым, из-за поворота показался большой черный фургон. Он быстро подкатил к пятерке вооруженных человек, сзади к которым уже подходил шестой, неся на плече длинный футляр.

– Опаздываешь Стив – заметил тот, что прятался в кроне дерева.

– Чуть не забыл оптику – ответил ему прибывший и улыбнулся безжизненными глазами.

– Шутку оценил – усмехнулся парень в ответ и стал помогать просовывать футляр в фургон. Когда последний из пришедших оказался в салоне и закрыл за собой дверь, машина тронулась и, оставив после себя хаос и смятение, быстро скрылась за поворотом, на котором кончался квартал. Люди выходили из домов, в ужасе бросали короткие взгляды в сторону ошметков плоти на тротуаре, и тут же бежали в дом, набирать девять-один-один. Вскоре на Броуквуд стрит нагрянуло около десятка машин, все как одна – серого цвета. Из автомобилей, быстро, но соблюдая четкий порядок вышли люди в серых пиджаках и всего за пять минут убрали тело погибшего и все следы произошедшей стрельбы. Потом они все так же быстро и упорядоченно вернулись в свои машины и укатили прочь, не оставив после себя ни одного волоска. Приехавшей позже полиции ничего не оставалось кроме как развести руками.

Глава1 «Пути его неисповедимы»

Молодой парень, на вид лет двадцати – двадцати двух с темными волосами и серыми проницательными глазами сидел в небольшой серой комнатке перед, совсем уже немолодым, видавшим виды человеком к которому идеально подходило одно точно определяющее слово – ветеран. Все лицо старика было изборождено глубокими шрамами, которых казалось больше, нежели морщин (и это к шестидесяти-то годам!). Его крепкий волевой подбородок был покрыт двухдневной щетиной, глаза – в красную сеточку, а седые брови нахмурены. Весь его вид показывал – надвигается буря сынок, и тебе лучше поостеречься.

– Ральф…– начал было молодой человек, но поперхнувшись он с неудовольствием взглянул на старика, который казалось, превратился в каменное изваяние, нависшее над ним и которое с минуты на минуту готово было рухнуть на него так что и мокрого места не останется

– Сизиф, я конечно же хотел сказать – поправился парень и с облегчением выдохнул, увидев, что старик присаживается на пластиковую лавочку – Я все делаю чтобы стать лучше, но просто порой не всегда получается так как хочешь. В общем, я исправлюсь, дайте мне еще один шанс.

Седовласый ветеран устало, вздохнув приложил ладонь ко лбу и движением руки к затылку медленно взлохматил свою короткую стрижку.

– Дерек, давай пока без позывных. У меня сейчас к тебе один вопрос. Ты уяснил сегодняшний урок?

– Да – ответил без колебаний парень.

– Молодец. В честь этого, сегодня чистишь все стволы, а завтра жду от тебя письменный отчет.

– Но… – открыл было рот Дерек, но увидев ползущие вверх брови командира, вовремя сообразил, что сейчас лучше помолчать.

– Вот и отлично. Что касается того учителя – не забивай голову. Этот идиот должен был думать головой прежде чем лезть на рожон. Ты знаешь это как никто другой.

Дерек молча кивнул.

– Ладно парень, стволы твои. Как закончишь – иди домой отдыхать. Завтра жду тебя без опозданий, и не забудь отчет – устало проговорил Ральф, потирая глаза.

– Будет сделано – ответил Дерек.

Когда ветеран ушел, парень сразу занялся оружием, которое лежало под лавкой. Пневмоэлектрических винтовок он даже не стал касаться. Понадобилось бы пару дней беспрерывной стрельбы, чтобы хотя бы едва заметно их закоптить. Очистив примитивные пороховые «Рейвелганы» младшего стрелка и винтовку снайпера, он надел кожаную куртку (по небу пару последних дней бродили тяжелые тучи) и отправился на выход.

На улице стояли серые, предзакатные сумерки, с неба накрапывала мелкая морось. Отойдя чуть поодаль Дерек оглянулся на подвальную дверь. Фасад разваливающейся кирпичной постройки, в которой скрывался штаб их подразделения, выглядел на редкость убого, даже по меркам бандитского района, в котором здание и располагалось. Старая железная дверь болталась на проржавевших петлях, и была настолько обшарпанной и грязной, что ни один нормальный человек не подошел бы к ней, даже из простого любопытства. Но за этой ржавой грязной дверью скрывался целый жилой комплекс – огромная стальная коробка, уходила глубоко под землю, и разделялась на секции – комнаты для опытов, тренировок, отдыха. Никто не знал о ее существовании кроме непосредственно самих участников подразделения и правительственной организации, которая и координировала их действия.

Вот уже несколько десятилетий, начиная с две тысячи девяностого года, человечество упорно проникало в сопредельные миры. Ритуалы, массовые жертвоприношения, экстрасенсы – всё шло под руку. Существование параллельных миров становилось всё более явным, но скептиков, не смотря на все доказательства всё ещё было большинство. Всё поменялось одним совершенно обычным солнечным днем – двадцать восьмого сентября две тысячи сто восьмого года, когда в наш мир проник Асмодей –демон ненависти, ревности и похоти.

На пути его встала группа тогда еще малоподготовленных и наспех обученных бойцов. Подразделение называлось «Первый отряд». Все бойцы погибли в той схватке за исключением одного безумного головореза, Энди Гроува – бывшего участника боевых действий на границе Конклава – содружества государств, ранее известных как страны центральной Европы.

Уже позже правительство Атлантического альянса – бывших Канады и США, учредило секретную организацию и обеспечило ее умопомрачительным годовым бюджетом. Организацию получила библейское название – «Эдем». Не считающая денег, она стала стягивать со всех уголков земли лучшие умы человечества, которые были готовы работать над проблемой потусторонних миров. Колоссальный бюджет помноженный на изощрённейшие и сильнейшие умы планеты не заставили долго ждать результата. Уже через два года для борьбы с лезущими отовсюду демонами был подготовлен новый отряд, получивший название по первой букве греческого алфавита – «Альфа». Мобильный и вооруженный по последнему слову техники он мог противостоять даже Приближенным самого Люцифера. «Альфа» стала для демонов красной тряпкой. Спустя два года был подобрана еще одна группа. Она получила название по последней букве греческого алфавита – «Омега». В неё вошли бойцы, обладающие паранормальными способностями. Не такие сильные, быстрые и ловкие как альфовики, бойцы «Омеги» могли похвастать другой составляющей – они, как никто другой подходили для инициализации и уничтожения демонов, скрывающихся в потусторонних мирах. Дерек был одним из семи бойцов «Омеги».

Сейчас он, не глядя по сторонам шел по разбитому, блестящему от дождя, тротуару. Обходя, кипящие пузырьками падающих дождевых капель, лужи, он, засыпая на ходу, брел в сторону своего квартала. Плохо освещенная улица встречала парня темными подворотнями и разрушающимися углами зданий, по крышам которых струились ручейки полупрозрачной, металлического оттенка воды. Обычные дожди давно перестали давать достаточно влаги для почвы, и для того чтобы хоть как-то восполнять эту потерю, люди синтезировали кучевые облака и направляли их в нужном направлении – туда, где нужен был дождь. Дерек, используя доступ к секретным данным, несколько раз пытался узнать, откуда у синтезированного дождя берется металлический оттенок, но всякий раз натыкался на расплывчатые научные трактаты, лезть в которые у него не было ни малейшего желания. В последние два десятилетия люди синтезировали буквально всё – еду, одежду, оружие, наркотики, игрушки. Абсолютно всё можно было получить из искусственных материалов, даже дождь и грозы. Мир превратился в огромную площадку «Лего» и кому-то это приносило бешеную прибыль, а кому-то лишь навсегда утраченное здоровье.

Через несколько минут пешей прогулки Дерек промок насквозь. Но он не обращал на это никакого внимания –дождь, пусть и синтетический, был для него сейчас настоящим спасением. Его мистер Хайд в дождь смывался вместе с водой в первую попавшуюся лужу, и он шел дальше чистый и невесомый словно стеклышко от бутылки из-под текилы.

Невесело улыбаясь, парень вспоминал свой первый день на работе. Тогда он чуть не наделал в штаны и пользы от него было не больше чем от придорожного столба. Заурядный, в общем-то случай для группы сорвиголов с названием «Омега» – собака с вывалившимися на морду глазами и капающей из пасти кровью. Она прямо на глазах Дерека пыталась преобразиться согласно структуре захватившей ее души, превратиться в хоть какое-то подобие человека. Оглушительный хруст костей и рвущихся связок ввел тогда Дерека в ступор, а куски плоти, вываливающиеся наружу и обагряющие кровью золотую листву под ногами животного, полностью парализовали все его мысли. Она шла на него, а он, глядя на нее с отвалившейся вниз челюстью, абсолютно ничего не мог поделать. Ему приходилось и до этого видеть животных с выпущенными наружу внутренностями, или совсем уже разорванных, но те спокойно себе лежали в стороне от дороги и никого не трогали. Это же было что-то совершенно новенькое для него. Несколько коротких очередей других бойцов отбросили псину в сторону, и командир группы – Ральф, одним ударом ноги переломил ей позвоночник.

– Да, обделался я тогда знатно – произнес Дерек вполголоса, и оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что его никто не слышал. Единственным его свидетелем был стоявший в нескольких шагах от него, молчаливый светофор.

Редкие машины проезжая мимо парня источали необычные запахи, доносящиеся из их выхлопных труб. Пусть в бензин вот уже несколько десятилетий добавляли различные присадки, чтобы замаскировать его запах, он все еще оставался бензином. Разукрашенный в цвет радуги автомат Калашникова, не перестает от этого быть автоматом, как ни крути.

Вообще Дерек никогда не был в восторге это этого небольшого грязного городишки, расположенного посреди покрытых лесным массивом, холмов. Торндон, в котором он родился и вырос представлялся в его воображении огромным грязным куском металла со стеклянными и бетонными вкраплениями.

Торчащие из земли серые небоскребы напоминали огромные сталагмиты, невесть откуда взявшиеся посреди низкоуровневого города. Высоченные стальные коробки, где люди оставляли свои годы для того чтобы обогатить власть имущих, вот что это были за громады, сверкающие темными ночами яркой рекламой продажных женщин. Прозрачные козырьки из стеклопластика, нависающие над окнами первых этажей, закрывали от дождя толпившихся в ожидании автобуса, полусонных человеческих существ. Серые здания, серые лужи, серые лица несчастных горожан – все это вместе было для Дерека его родным, мерзким городком.

Дождь расходился все сильнее, и парень поднял голову, чтобы посмотреть на небо. Ползущий к городу огромный темный фронт разгонял жиденькие синтезированные облака, и угрожающе порыкивая, предвещал сильную непогоду на ближайшие сутки-двое. Дерек читал об этом во вчерашнем выпуске «Торндорн ньюс». По прогнозу, с запада тянулось нечто колоссальных размеров. Оно наверняка устроит этому несчастному городишке взбучку – перевернет здесь все к чертям собачьим, сорвет облицовку с серых зданий и маски с лиц. Быть может даже образуется парочка торнадо, которые потянут за собой загнившие в плесени мусорные кучи. Хотя вот уже многие годы безжалостные метеорологи успешно гасили все подобные очаги распространения непогоды.

Дерек, не отрывая взгляда от неба и не останавливаясь, вдруг почувствовал, как кто-то налетел на него. Посмотрев перед собой и резко оглянувшись, он никого не увидел. Он один стоял посреди пустой темной улицы. Дождь громко барабанил по крышам машин.

Сунув руку под куртку, парень нащупал теплый 12 миллиметровый «Брандер-48». Надежный пистолет, пули которого без проблем пробивали любое, даже, так называемое, «пуленепробиваемое стекло», мягко лег в руку Дерека и он, вынув его наполовину из кобуры, осмотрел казавшуюся незнакомой, улицу.

Внезапно, позади он услышал громкий хруст. Мгновенно развернувшись парень направил хищно вынырнувший из кобуры, пистолет в ту сторону, откуда послышался шум. Рука его была наметана, а верный «Брандер-48» лежал в кобуре очень удобно. Грянул выстрел и лежавшее на тротуаре яблоко разлетелось на маленькие части.

Дерек всё ещё крепко держа пистолет в руках пристально всматривался в то место где только что лежало яблоко. Медленно опустив пистолет, парень обернулся и оглядевшись по сторонам, сунул оружие под куртку – в кобуру. Глядя по сторонам он быстрым шагом пошел прочь – не хватало еще попасться копам.

Не уменьшая шага и не переставая осматриваться по сторонам, парень к своему огромному облегчению, стал замечать знакомые приметные места.

– Хренов идиот, заблудился в трех домах – недовольно пробубнил он себе под нос, пытаясь успокоить взбудораженные нервы.

Оставив позади пустынную улицу, Дерек повернул налево. Проходя мимо кафешек и забегаловок, он вдруг вспомнил что ничего не ел с самого утра, то есть уже как пятнадцать часов к ряду. Он знал – дома его ждет лишь пустой холодильник. Знал он и о том, чтобы не умереть с голоду, ему надо было хотя бы зайти купить заварной лапши. Но пошарив по карманам, он с ужасом осознал, что у него с собой нет ни единого цента.

Остановившись возле супермаркета он, пересилив себя и стиснув кулаки, под аккомпанемент урчащего желудка, всё же прошел мимо. Когда до дома оставалось уже меньше двух минут ходьбы, дождь начал хлестать изо всех своих стихийных сил. Ко всему прочему еще и поднялся неслабый ветер. Парень, закрывая лицо ладонью добежал до своего маленького одноэтажного домишки, повернул ключ в замке и пулей нырнул внутрь, плотно захлопнув за собой дверь. Дома было темно, и первое что сделал Дерек, после того как прислонился к стене – щелкнул выключатель, но никакой реакции у лампочки это действие не вызвало. Тогда он щелкнул другим. Беспросветный мрак. Электричества в доме не было.

Досадливо махнув рукой, парень стянул с себя промокшие брюки, куртку и темный кардиган. Кожа мгновенно покрылась пупырышками. Оставшись в одних носках и трусах, он, добравшись до кровати, сразу юркнул под одеяло и достал из прикроватного шкафчика свой смартфон. Скользкая поверхность прозрачного девайса была приветливо тёплой, и выискивая в меню свой плэйлист, парень не заметил, как уже через несколько минут его охватила приятная истома. Ему хотелось сходить в туалет, но покидать теплое укрытие было выше его сил, и поэтому, покопавшись в смартфоне еще минут десять, и почувствовав, что веки сами по себе начинают слипаться, он сунул в уши раковины беспроводных наушников и положил телефон на шкафчик. Теплая уютная синтетика полилась через наушники мягким стелющимся туманом.

Дерек, проваливаясь в сон, успел подумать о том, что было бы неплохо почистить зубы. Но одолевшая его тело слабость отмела все мысли прочь. Через минуту он уже тихо сопел, уткнувшись лицом в подушку.

Длинные тени, медленно двигались вокруг. Голос, густой и мягкий, бормотал непонятные слова, которые, связываясь в одну густую липкую массу образовывали невидимые крепкие звенья. Цепи стальной хваткой врезались в Его рассыпчатое тяжелое тело. Откуда-то издалека доносились приглушенные голоса. Вдруг, из сонма теней резко выступила темная фигура. Призрак, облаченный в черную, струящуюся туманом одежду, подошёл к алтарю и преклонил перед ним колени. Воздев руки вверх, фигура заунывным голосом стала напевать. Рассыпанные по молочно-матовой поверхности мраморного алтаря, порошки напоминали уменьшенные в масштабе Кордильеры. Селитра, сера, железо; подобранные в правильных пропорциях составные части любого живого существа, они, эти небольшие кучки стояли друг подле друга, соприкасаясь лишь своими подошвами. Поначалу тихое, но усиливающееся с каждой секундой пение в конце концов вывело оно из состояния покоя. Очнувшись от сухого древнего сна, оно потянулось в сторону голоса.

– Он пробуждается, братья, он пробуждается – оборвав пение, воскликнула фигура в темном, и неуверенно шагнув вперед, упала ниц прямо перед алтарем.

В тот же миг металлический порошок исчез, и холодная стальная нить обвив шею заклинателя, резким движением прорвалась сквозь плоть и окровавленная, повисла прямо перед его лицом. Фигура в черном, сотрясаясь в неестественных, конвульсивных движениях, поднялась на ноги, и слепо шаря вокруг руками, зашагала в сторону замерших в ужасе, серых теней. Голова ее осталась лежать перед алтарем.

Дрогнув, тени, попятились, разбили кольцо и крича, стали стремительно разбегаться в стороны. Но тонкая стальная струна находила их повсюду, куда бы они ни спрятались. Свист рассекаемого сталью воздуха и рука, укутанная в серую ткань, распространяя вокруг себя лужу крови, лежит на холодном мраморном полу. Еще один пронзительный взвизг металла и корчась в агонии, серая фигура собирает в окровавленных ладонях собственные внутренности. Один из участников ритуала почти ушел от расправы, нырнув за тяжелую дубовую дверь, но едва он сделал шаг в сторону спасения, как схлопнувшийся вокруг воздух, устремился к нему со всех сторон. Раздался приглушенный хруст, и темный беглец безвольно осел на верхних ступенях заброшенного храма.

Когда вокруг не осталось ни единой живой души, оно вдруг почувствовало тяжело рухнувшую на него усталость. Разлетаясь на мельчайшие частицы, оно непонимающе озиралось по сторонам. Казалось что-то утягивало его сущность на внешнюю сторону того, что было вокруг него.

Когда оно уже почти полностью было на той стороне, до него донесся слабый, едва различимый, отчаянный вопль, который, приближаясь, стал постепенно нарастать. Едва только начали прослушиваться в нарастающем шуме, отдельные слова, как вдруг со всей ясностью оно осознало, что давным-давно уже мертво.

Ты знаешь, будущего не будет,

Ты просто забыл про него сегодня

Ты помнишь про вчерашние будни

А про завтра

А про завтра ты не успел и подумать

Это жестоко, но знай

Тебе не убежать

Тебе не спрятаться

Тебе придется осознать

Что мир продолжит жить и без тебя

И это здорово, и мне это нравится

Папапапарааарпапаа

Папарапрарпрарра

Открыв глаза, Дерек тут же закрыл ладонями уши. Из его глаз брызнули слезы. Подскочив с кровати он полубезумным взглядом осмотрелся по сторонам. Из стоящих на подоконнике колонок доносился визг электрогитары и грохот барабанов.

– Какого черта? Где я? – пробормотал парень спросонья.

Потребовалась почти минута чтобы он наконец пришел в себя и сообразил, что звук телефона все это время выводился не на наушники, а на стоящие на белом подоконнике, мощные динамики колонок – УльтраВайбер. Дерек принялся искать телефон, но тот как будто сквозь землю провалился. Обыскав одеяло, вывернув наизнанку подушку, он наконец догадался свесить вниз голову и посмотреть под кроватью. Телефон оказался там.

Дерек взял его в руки и тупо уставился в дисплей, на котором, испуская разноцветные волны мигал значок вызова.

Нервно дрожа, он отбросил одеяло в сторону и уселся на кровати. Крепко стиснув телефон, и пересиливая себя, чтобы не швырнуть его в стену, он провел пальцем по экрану.

– Алло, Дерек, срочно в офис – раздался из трубки взволнованный женский голос.

Парень все еще с трудом соображал после сна, поэтому отвечать стал медленно, намеренно растягивая слова, чтобы не ошибиться в буквах.

– Элли, привет, что случилось? – морщась от головной боли простонал он.

– Всё расскажу на месте, а сейчас выезжай немедленно – протараторила девушка и бросила трубку.

– За это я и люблю свою грёбаную работу – с горькой усмешкой, пробормотал Дерек и, бросив телефон на прикроватную тумбочку, рухнул обратно на кровать. Голова гудела, все лицо было в холодном поту и в слезах. Руки подрагивали от нервного напряжения и нехватки отдыха. А приснившийся кошмар был предвестником грядущих беспокойных ночей. Пока перед его глазами не пронесется весь экспресс страшных ночных видений, он не будет знать покоя. Это ему было известно наверняка, потому что такие кошмарные сериалы повторялись из года в год. Но сколько бы раз они не повторялись – ощущения никогда не утрачивали своей свежести и новизны. Чувство беспомощности, смешанное с чувством ярости, переполняли его, когда он, хватаясь за воздух, вскакивал в холодной темной ночи. После этого он подолгу сидел на кровати, глядя в, расцвеченное разноцветными огнями улицы, окно, пока дрожь в его теле не унималась вместе с отступающей куда-то в глубину его подсознания, яростью. Оставалась только беспомощность, с которой он ничего не мог поделать. Через несколько минут он снова ложился в кровать, лишь только для того чтобы через пару часов вновь подскочить, обливаясь холодным потом.

Приоткрыв глаза и глядя в потолок, он тихо застонал. Перекатился со спины на живот. Внезапно телефон, словно взбесившись, стал вопить голосом Эдварда Мелони – знаменитого рок-гитариста конца сотых. Теперь звонили из главного отделения.

– Пошёл на хрен! – выкрикнул парень и подскочив, схватил с прикроватного стула полотенце, как будто собираясь сразиться с его помощью с невидимым оппонентом. Но вместо этого он метнулся в ванную комнату, закрывшись на ключ, хотя в доме, кроме него никого не было.

Телефон продолжал гудеть, но Дерек, запершись в ванной, включил встроенный прямо под душевым рожком, музыкальный центр, и уже ничего не слышал.

Вода была ужасно холодной, горячая, как всегда не дошла до его кранов, затерявшись где-то в золотых трубах роскошных пентхаусов Торндона.

– Когда день словно мертвый, да и карты ни к черту… – орал он во всю глотку, содрогаясь от бьющих по коже холодных капель воды.

…Здесь живут мои демоны

Здесь живут мои демоны

Дооравшись до хрипоты, помывшись и насквозь промерзнув он выскочил из ванной, наскоро вытираясь. Вафельное полотенце как наждачная бумага, сухо тёрлось о покрытую мурашками кожу. Покончив с этим, Дерек быстро накинул на все еще влажное тело, темные джинсы, клетчатую рубашку. Чтобы обуть мокрые ноги в кроссовки ему пришлось приложить немало усилий. Перехватив на кухне парочку вареных яиц, он запил их молоком прямо из бутылки.

Погода за окном была пасмурной и не предвещала ничего хорошего. Дерек мрачно нахмурился и, допив молоко, вышел на улицу. Закрыв дом на ключ, он отправился в гараж за мотоциклом.

Быстро добравшись до центра, и уже входя в кабинет офиса на первом этаже невысокого здания, он был немного удивлен. Всё подразделение было уже в сборе, и он оказался последним из прибывших. Помимо него не хватало только старшего командира – Ральфа.

Дальше всех от выхода сидел Стив – великолепный снайпер, с которым Дерек работал в паре. Стив, как бы странно это не прозвучало, был слеп на оба глаза. Война против пустынных налетчиков на стороне Конклава отняла у него не только зрение, но и семью. Пока он, зарабатывал запятнанные кровью войны, деньги, его горячо любимая жена сбежала из страны с каким-то малахольным деревенским увальнем. Стив же, получив инвалидность в тридцать пять лет, остался в полном одиночестве, серьезно подсел на наркоту. В те годы был образован «Эдем» и спустя год слепой снайпер попал в их поле зрения. Показатели Стива были слишком хороши, чтобы оставить его на обочине, к тому же его легкий и оптимистичный характер отлично вписывался в психологическую картину группы из уже отобранных бойцов. Разработанный специально для Стива сенсорный координатор был определен самому молодому из бойцов – наводчику, который погиб двумя месяцами ранее в схватке с Вельзевулом. Прибор служил для того чтобы снимать координаты противника в пространстве и передавать их снайперу. Стив же, не имел привычки промахиваться. Теперь на месте погибшего молодого бойца был Дерек, который в общем-то неплохо справлялся со своей ролью. Координируя направление мощной, двухметровой винтовки снайпера, он управлял тяжелой артиллерией подразделения «Омега». Стив, будучи от природы шутником, балагуром и большим жизнелюбом, не имел никаких претензий к работе молодого бойца. Всегда веселый, но, когда нужно – максимально серьезный и собранный, он был незаменим в подразделении. Ну и конечно же самым наиглавнейшим его качеством было то, что он никогда не промахивался.

В центре комнаты, навалившись на стол, дрых Джек. Его прямой начальник – Энди Гроув сидел возле него и задумчиво смотрел прямо перед собой. Будучи командиром всех стрелков – то есть, Дерека, Стива и Джека, он был на голову выше снайпера и на две, выше Джека. Здоровяк ловко управлялся с любым видом огнестрельного оружия, а в рукопашной мог бы уступить разве что многоопытному командиру группы разведки, Ральфу. Именно Энди был единственным выжившим после схватки с демоном первого порядка –Асмодеем. Обладающий недюжинной силой, великан был тараном группы, врезающимся в толпы демонов и разрывающим любые боевые ряды. Джек же, напротив, не имел такой колоссальной, как у Энди, силы. Его коньком была скорость и мобильность вкупе с современным вооружением, которые давали ему преимущество над любым здоровяком. Хитрый и ловкий, он был изначальным кандидатом в разведчики, но самолично отказавшись от должности подчиненного Ральфа, он укрылся под эгидой командира огневиков – Энди, став стрелком группы огневой поддержки. Здоровяк никогда не давал в обиду трех своих ребят – Джека, Дерека и Стива.

Рядом у стола, облокотившись о стену стояла Элли – стрелок группы разведки, подчиненная седобородого ветерана Ральфа. В общем-то скромная и стеснительная девушка, она, оказываясь на передовой превращалась в обезумевшую кошку. Не боясь ни Бога, ни черта, она бросалась в самое пекло, так что потом остальные едва успевали её выручить. То, что Элли порой вела себя словно двинутая по полной программе, знали в подразделении все, но и то что она была чертовски привлекательна никто бы не решился оспорить. Она в равной степени обожала и холодное оружие и свои длинные, доходящие до пояса черные как смоль волосы. Сейчас она стояла, глядя на прикорнувших Энди и Джека. Ее рассеянный взгляд скользнул по лицу наводчика и нырнул ему за спину.

Дерек обернулся. По коридору шёл Ральф. Старик был участником многих боевых операций, его боевой опыт был абсолютно неоспорим. Мастерское владение любым видом оружия, от минигана до перочинного ножа плюс сумасшедшие физические показатели, не говоря уже о его участии во всех локальных и международных конфликтах, какие только произошли за последние тридцать лет сделали его бесспорным лидером подразделения.

– Доброе утро, девочки – мрачно бросил он, входя в кабинет.

– Может оно когда-то и было добрым, но уж точно не сегодня – в тон ему пробубнил, лежащий лицом на столе, Джек.

– Отставить нытьё – раздраженно прорычал Ральф, так что Джек поднял голову и в недоумении уставился на ветерана. Не так уж часто командир подразделения был так сильно раздражён.

– Что-то случилось? – спросила Элли ковыряя ногтем маленькую ранку на руке.

– Да, и это что-то, выходит за все рамки допустимого… – сосредоточенно вороша кипу документов и распечаток на одной из подвесных полок пробормотал Ральф.

– И что же это? – спросила разведчица.

Ветеран, не обращая внимания на девушку продолжал копаться в документах. Вырвав, наконец из общей кипы бумаг, охапку листков, он бросил их на стол. Жёлтые, измятые, они казалось прибыли из прошлого тысячелетия.

– Что это? – спросил Джек, хмуро уставившись на бумаги, Энди взял одну из тех что были не так замяты, как остальные.

– Отчет о последней миссии «Первого отряда» – прочитал здоровяк бесстрастным голосом.

– Именно – подтвердил Ральф, устало усаживаясь в кресло, напротив – Сегодня, в три ночи было задействовано подразделение «Альфа», ранее известное как «Первый отряд». В штате Орландо были зарегистрированы настолько мощные всплески силы, что о нас, второстепенных, даже и не вспомнили. Руководство, мгновенно среагировав, отправило на передовую элиту. Но уже через пять часов все они до единого исчезли с датчиков слежения. До сих пор от них никакой информации. Даже спутники не могут обнаружить их местоположение. В общем то, поэтому мы здесь и собрались. Руководство, судя по всему вот-вот утвердит решение отправлять нас на выручку ребятам из высшего эшелона.

– Ну если первушники не справились в Орландо, нам то там что ловить? – спросила Элли рассеянно.

– Бабочек и сверчков ловить будем – изрек Ральф, бросая убийственный взгляд в сторону своей подчиненной. Девушка умела разозлить командира, но буря, всегда минуя ее, оказывалась над головой…

– Дерек! Девяносто девять и девять процентов что нас сегодня отправят в Орландо, тем рукозадым на выручку. У тебя все с собой? Все готово?! – резко повернулся старик к наводчику.

– Ээм, я не знал зачем меня вообще вызвали, поэтому не стал готовить снаряжение, но если надо… – ответил Дерек, поведя плечами

– Если, надо…? Будь так добр, в следующий раз готовь снаряжение при каждом вызове. При любом. Случиться может что угодно.

– Понял, буду готовить – сказал наводчик, кивнув.

Бросив напоследок раздраженный взгляд в его сторону, Ральф повернулся к Энди и Джеку.

– А то как же – весело отозвался Джек – И патроны все наготове уже. Что? Ну конечно, и серебро тоже прихватил. Ну разумеется гранаты на месте. Ну а как же без сюррикенов-то… – казалось стрелок будет продолжать клоунаду бесконечно. Его острый колкий язык всегда был при нем, и парень никогда не лез за словом в карман.

– Я понял Джеки, спасибо – поморщился ветеран, переводя взгляд на Энди.

Невозмутимый взгляд глубоких темных-карих глаз командира стрелкового отделения встретился с темно серыми глазами Ральфа, и командир, знавший здоровяка лучше, чем кто бы то ни было, лишь слегка кивнул.

– Отлично. Стив. Тебе помогает Дерек. Элли со мной. Думаю, с минуты на минуту…

В кармане Ральфа, коротко прожужжав, зазвонил телефон. Все взгляды обратились в сторону ветерана.

Вынув из кармана телефон, командир принял вызов и поднес тонкий, невесомый смартфон к уху.

В наступившей тишине слышались только едва различимые обрывки фраз, доносившиеся из динамика телефона. Ральф слушал собеседника, не перебивая и ничего не спрашивая. Лицо его было сосредоточено и слегка напряжено.

«Запоминает всё дословно, старый вояка» – подумал Дерек, глядя на командира.

– Я понял, будем через час – хрипло ответил Ральф и сбросив вызов положил телефон в карман.

Оглядев всех в комнате, он нахмурился, явно что-то обдумывая.

– Элли, у нас мало времени, через полчаса жду тебя и Габриэля под мостом – сказал он, глядя куда-то мимо девушки.

– Есть – карикатурно браво выпалила Элли и тут же исчезла из кабинета

– Энди, Джек; вы отправляетесь за всем нашим вооружением. Жду ваш фургон там же. Полчаса.

– Будет сделано кэп – кивнул Джек и они с Энди, поднявшись, так же быстро, как и Элли, покинули оставшихся Ральфа Дерека и Стива.

Командир долго стоял, молча почёсывая свою седую бородку, словно придумывал нечто новое. Отнюдь. Как всегда, сейчас он первым делом проведет микробеседу с нерадивым стрелком, потом…

– Дерек, я на тебя рассчитываю. Стив ты знаешь, что делать – негромко проговорил он и вышел из кабинета.

Не часто можно было увидеть командира настолько сосредоточенным на деле, что он отказывал себе в удовольствии пожурить подчиненных. Видно дела в Орландо пошли совсем скверно.

Снайпер рассеянно почесал затылок.

– Что ж, Дерек, я за оборудованием и электроникой – сказал он, вставая с кресла.

– Хорошо Стив, на мне стволы – ответил наводчик, как можно бодрее, хоть на душе и скребли кошки – Я за тобой заеду.

– Я постараюсь в этот раз побыстрее собраться – неловко улыбаясь, произнёс Стив и, открыв дверь, вышел в коридор. Наводчик вышел вслед за ним.

Приехав домой так быстро, как только мог, Дерек сразу полез рыться в своём подвесном потолке.

Суматошно водя руками по шершавым доскам, он про себя думал – " Как же так, вот только вчера все стволы еще были здесь?". Стоя на расшатанной алюминиевой стремянке он тянул руку в темное пространство между потолком и крышей, где должно было быть оружие. Но его там не было. Парень совсем было отчаялся как вдруг его рука скользнула по чему-то холодному и твердому.

– Хух, чуть было не было – облегченно выдохнул он, вытягивая длинный черный футляр с винтовкой Стива.

Спустив его на пол Дерек начал медленно сдвигать исцарапанную потертую крышку в сторону. Первым показалось блестящее черное дуло, длиной не меньше метра. Следом за ним на свет вышло цивьё, а за ним и остальная часть винтовки, тоже никак не меньше полуметра. Общая длина оружия составляла около двух метров. Все её металлические части были вороненые, а крепкий деревянный приклад, покрытый лаком, был обтянут толстым брезентовым кожухом.

Дерек, взобравшись на стремянку ещё раз, протянул руку на чердак, и тут же наткнулся на свою М-7, закутанную в брезентовое полотно. Он сам модифицировал скорострельную штурмовую винтовку под специфику рода их деятельности. Вытаскивая на свет оружие он ещё раз тщательно его осмотрел. За три дня нахождения на чердаке винтовка практически не запылилась лишь благодаря сборнику пыли, который на нее установил Стив. Другая винтовка Дерека, как и «снайперка» Стива, после операции находились в чистке, и они смогут увидеть их только после грядущей операции в Орландо.

– Отлично – резюмировал наводчик, осмотрев всё оружие – Теперь упакуем вас ребята.

Забросив себе за спину оба ствола, он перешёл в спальню, где под кроватью у него лежали водонепроницаемые кожухи для оружия. Упаковка заняла чуть больше десяти минут, после чего он вышел из дома прямо под дождь с двумя огромными чёрными кожухами, в содержании которых в общем-то не было никакой тайны. Обогнув зеленый газон, он подошел к двери гаража и одним рывком руки, поднял ее вверх.

Верный железный конь – «Харви Ренд», приветствуя хозяина, сверкнул блестящей фарой. Дерек, подойдя к мотоциклу, принялся крепить кожухи за специальные застежки, которые они со Стивом прикрутили две недели назад. Мокрые руки наводчика дрожали от холода, но он ловко управлялся с верткими креплениями.

Закрепив кожухи, он, для проверки их подёргал, и одобрительно кивнув, снял мотоцикл с сошек. Старенький «Харви» завелся со второго толчка педали и довольно урча, выпустил в гараж сизое облако дыма.

– Ну что, будем надеяться, что Стив сегодня действительно собрался быстрее чем обычно – сказал Дерек сам себе и, надев темные спортивные очки, мощно поддал газу.

Мотоцикл весело завизжал покрышками и с места скользнул в дождливую улицу. Поворачивая в сторону центральной городской улицы, парень весело улыбался. Сколько он себя помнил, он всегда обожал буйство погоды. Однажды, вместе со своими родителями он оказался застигнутым ураганом посреди огромного пшеничного поля. Мощнейшие порывы ветра, гоняя волны по желтому, злаковому морю, гуляли вокруг их автомобиля, иногда с мощным, заполняющим уши и врезающимся в барабанные перепонки, гулом врезаясь в их легковую машину, в которой они прятались. Мать Дерека, крепко вцепившись в него, через окно таращила глаза на улицу, где бушевала разгулявшаяся непогода. Сердце женщины бешено колотилось. Она боялась природы – этого чертова ада, где человек не властен над происходящим вокруг. Отец мальчика, не столь впечатлительный как его супруга, недовольно смотрел на колыхающееся желтое поле. «Не будет в этом году с этого поля урожая» – недовольно произнес он, доставая из нагрудного кармана сигарету.

Только их сын, глядя на бешено колыхающиеся пшеничные колосья за окном, улыбался во весь рот. Сумасшедший ураган, порывами налетая на машину и раскачивая её, казалось приглашал их выйти, чтобы разделить с ним, его безудержное веселье. Носясь то туда, то обратно, он всё ждал, когда же наконец они выйдут. Дерек хотел выйти. Он хотел во чтобы то ни стало разделить это сумасшедшее веселье со стихией. «Мама, я хочу писать» – солгал он, отчаянно морща свое детское личико. Мать мальчика сделала вид что не услышала. На просьбу откликнулся отец. Выйдя на улицу, он с трудом открыл дергающуюся от порывов ветра дверь. «Только давай побыстрее» – предупредил он, отворачиваясь. Дерек не любил когда за ним присматривали, и это касалось всего, что бы он ни делал – уроков, игр и в особенности, справления нужды.

Пристроившись у колеса, он выдавил из себя несколько капель. Налетевший порыв ветра толкнул его в спину. Чтобы удержаться, мальчишка выставил перед собой руку, тогда ветер толкнул его в бок, и Дерек, чтобы остаться на ногах, отошел в сторону, оказавшись позади машины. Ветер снова толкнул его в спину. И мальчишке вдруг показалось что с ним играют. Налетая то с одной, то с другой стороны, ураган, казалось вёл его куда-то. Озорно улыбаясь от этой мысли, Дерек отдался на волю ветра. Куда бы он его ни гнал, мальчишка послушно следовал по его зову. Оказавшись среди высоких желтых стеблей пшеницы, вдалеке от машины, он замер в ожидании. Но ветер казалось потерял к нему интерес. Утихший, он лишь слегка покачивал тяжелые шелестящие колосья. Тогда, внезапно вспомнив о том, что его ждет отец, мальчишка обернулся и побежал к автомобилю. Но не добежав, он вдруг остановился, услышав звук работающего двигателя. Машина, выпустив небольшое белое облачко из выхлопной трубы, покатилась вперед, оставляя его одного посреди огромного пшеничного поля, что лежало в пятидесяти милях от родительского дома.

Испугавшись, мальчишка выскочил из пшеничных зарослей и, крича во все горло, побежал за удаляющимся автомобилем. Но было слишком поздно. Машина, постепенно исчезала из его поля зрения, и он ничего не мог с этим поделать. Спустя мгновение он оказался совершенно один посреди объятого ураганом пшеничного поля. В тот вечер он, ориентируясь по следам и ни разу не остановившись, проделал более двадцати миль. На следующий день он дошел до окраин Торндона. Патрульные обнаружили его бредущим по холодной, мокрой от дождя, дороге. Он едва был в сознании. Когда мальчишку доставили к родителям, они конечно же, кинулись обнимать и целовать «потерявшегося» сынишку. И только Дерек знал, что почему-то его родителям абсолютно плевать на него. В тот момент их беспокоило лишь то, что они могли загреметь за решетку. Бесконечно долгая прогулка под дождем глубоко врезалась в его память, навсегда отложившись в воспоминаниях.

Через десять минут езды, наводчик уже стоял возле небольшого домика Стива, нетерпеливо поглядывая на часы. Снайпер собирался долго, как, впрочем, и всегда. Это простительно для того, кто ничего не видит, к тому же Стив не губную помаду и не тени искал вслепую. Предметом его поисков и сборов было электрооборудование, причем весьма деликатное и хрупкое.

При всем своем желании, Дерек ничем не мог в настоящий момент помочь Стиву. Оставлять винтовки на улице, без присмотра, пусть даже и на пять секунд, строжайше запрещалось уставом и всеми возможными руководствами о пользовании оружием. Поэтому, превозмогая холодные порывы ветра и дождь, бивший прямо в лицо, Дерек терпеливо оставался на месте. Мысль о том, что вместо спортивных очков нужно было взять шлем, пришла к нему как-то слишком уж поздно и не принесла ничего кроме болезненных уколов самобичевания. Холодные капли дождя затекали с промокшей насквозь шевелюры прямо за шиворот, и проскальзывая между лопатками вызывали неприятные ощущения. Дождь, как назло, с каждой секундой лишь усиливался.

Наконец, к бесконечной радости наводчика, на пороге показался Стив. В обеих его руках было по небольшому тонкому чемоданчику, а за спиной громоздился внушительных размеров рюкзак.

– Давно ждешь? – поинтересовался он, подходя к мотоциклу и крепя свои чемоданы сзади.

– Да нет, не очень – ответил Дерек, помогая прицепить чемодан – Садись уже, поехали.

Стив наощупь нашел сиденье и плюхнувшись на него блаженно улыбнулся.

– Поехали – бодро скомандовал он, не видя, как наводчик пристегивает открепившийся в одном месте кожух.

– Да, едем – прокряхтел парень, садясь в седло и кладя руки на руль.

В этот самый момент у снайпера под жилеткой завизжал электрогитарным боем телефон. Стив, как и Дерек любил электрогитару, и они отлично знали, кто какую группу слушает.

– Срань господня – поморщился наводчик.

– Вообще-то эти ребята называются "Гнев Господень" – парировал Стив, хотя и понимал, что Дерек знает это ничуть не хуже, чем он. Проведя пальцем по дисплею, снайпер принял звонок.

– Да, Ральф, слушаю.

"Очередной монолог командира" – подумал наводчик, глядя как Стив кивает головой и лишь изредка поддакивает или соглашается – "Да", "Есть", "Будет сделано". Наконец монолог закончился, и Стив спрятал телефон в карман.

– Ну и что там нового? – поинтересовался наводчик.

– Собираемся у бункера – поведя плечами как-то растерянно произнес Стив.

Бункер находился где-то за городом, где точно, Дерек не знал. Организация «Эдем» тщательно скрывала свое местоположение даже от своих сотрудников.

В бункере производилось наблюдение за всеми видами активности по всей территории Северо-Атлантического Альянса, будь то магнитная, сейсмическая или ментальная. И если уж дело дошло до того что нужно было заявляться в святую святых организации, то дело было действительно плохо.

– Тогда, едем. Не будем заставлять боссов ждать – сказал наводчик, трогая мотоцикл с места и добавляя газу. Восьмицилиндровый мотор «Харви Ренда» бодро зарокотал и, дернув вперёд хромированный агрегат с двумя пассажирами, покатил мотоцикл по мокрой дороге.

Тесные серые домишки района, в котором жил Стив, через несколько минут стали понемногу исчезать, уступая место буйной зелёной растительности. Они покидали черты города. Прокатив еще около получаса, наводчик остановился чтобы позвонить Джеку и уточнить координаты встречи. Пока он разговаривал со стрелком, дождь понемногу стал затихать, а когда они со Стивом снова поехали, совсем перестал, лишь хмурые тучи бродили по грязному серому небосводу. Повернув на одной из развилок вправо, Дерек со снайпером направились по проселочной дороге и уже вскоре оказались у цели.

Маленькое одноэтажное здание из серого крошащегося кирпича, представшее их взгляду, ну никак не соответствовало тому образу, который рисовал в своем воображении наводчик.

– Дерек, Стив, мать вашу, вы что там ребёнка вынашивали? Какого хрена так долго? – накинулся Ральф, как только они подъехали.

– Это я босс. Как всегда, долго собирался – сразу же, не слезая с байка, повинился Стив

– Ладно, давайте разгружайтесь быстрее и за мной – смягчился ветеран. Кричать на возрастного бойца, к тому же и инвалида у него не было никакого желания.

Дерек со Стивом слезли с мотоцикла и принялись отстегивать от рамы кожухи с оружием. Через пару минут всё было готово и они, взяв всё свое снаряжение, понесли его в чёрный фургон, припаркованный у кирпичного здания.

– Привет ребятки – прожурчал мелодичный голос едва наводчик открыл боковую дверцу фургона.

– Привет Габриэль – буркнул парень в ответ, не удостоив приветствовавшего взглядом.

Габриэль изучающе посмотрел на него, провел ладонью по своим длинным светлым волосам и в задумчивости приложил тонкие аристократичные пальцы к белоснежному лбу.

– Не в настроении сегодня – констатировал он, глядя наводчику прямо в глаза.

– Просто не выспался – промямлил Дерек, закидывая последний кожух и хватаясь за дверную ручку.

– Сегодня у тебя будет для этого последний шанс – улыбнувшись произнёс Габриэль, перед тем как парень потянул дверь за ручку, и она захлопнулась.

Бросив короткий взгляд на тонированное окно, за которым, он был в этом уверен, Габриэль так же смотрел на него, наводчик быстро отвернулся. Странный тип этот Габриэль. Немного высокомерный, до умопомрачения обожающий вычурность и показуху, он, если узнать его получше, был довольно приятным и умным парнем. В подразделении Габриэль числился как ментальный разведчик. Обладая способностью видеть сквозь пространство, а иногда и сквозь время, он не чурался и грязной работы. Когда было необходимо он без вопросов брался и за оружие. Меткий и ловкий он по стилю ведения стрельбы и рукопашной схватки походил на Джека, но был конечно не столь проворен и силен как стрелок группы огневой поддержки.

Отойдя от фургона, Дерек посмотрел в сторону старого, разваливающегося строения, под которым скрывалось ядро самой дорогой специальной организации Северо-Атлантического Альянса. «Эдем» находился прямо под их ногами, и это наполняло сердце наводчика благоговением и трепетом.

– Ну что, готов увидеть святую святых? – спросил, подошедший сзади, Стив.

Дерек повернувшись на голос снайпера, снисходительно улыбнулся.

– После того как все пройдет, я тебе обязательно расскажу, как там было – произнёс он, натягивая серый капюшон куртки.

– Пусть лучше останется в воображении – ответил Стив, кисло улыбнувшись.

Наводчик лишь усмехнулся в ответ. Может старый вояка и прав.

– Ладно, ребятки, за мной – произнес командир подразделения, заходя внутрь здания. Свет, плохо проникая через разбитые кирпичные стены, слабо освещал интерьер крохотного строения, но ветеран, чувствуя себя здесь как дома, сразу опустился на четвереньки, и, нащупав край зияющей в середине пола дыры, сунул туда ноги.

Медленно спускаясь по железной лестнице в глубокую яму с крошащимися бетонными краями, Ральф непрестанно ругался и отплевывался от летящей в лицо пыли. Оказавшись внизу, он помог остальным спуститься в тёмный подвал маленькой кирпичной постройки. Когда наконец все были в сборе он включил светодиодный фонарик и пошарил по полу ярким светло-синим лучом.

– Нам туда – указал он в сторону одного из углов подвала. Когда они подошли, Дерек, ничего кроме гниющей кучи листвы и мусора, не увидел. Грязная одежда, пластиковые бутылки, целлофановые пакеты, засыпанные землей, лежали вперемежку с мятыми листками пожелтевших от времени газет. Ральф пнул носком сапога грязную кучу.

– Вот собственно и вход – сказал, он, вынимая из кармана желтые резиновые перчатки – А теперь давайте-ка немного поработаем.

Раздав перчатки каждому члену подразделения, он первым принялся за работу. Когда все к нему присоединились, работа пошла гораздо быстрее. Среди старой одежды и желтых листков газет встречались сломанные бытовые приборы, посуда и доски с торчащими из них, гвоздями. Последних, Ральф, осторожно извлекая из кучи, так же осторожно откладывал в сторону. Когда подразделение наконец закончило с очисткой места, перед ними предстал небольших размеров железный квадратный люк с четырьмя ручками, по одной на каждую сторону.

– Вот он, вход в «Эдем», да? – спросил Джек, шагнув вперед.

– Не двигаться – резко сказал Ральф, сурово глянув в его сторону– Никому.

Замерший на месте парень, внимательно смотрел как командир, осторожно протянув облачённую в резину руку к закрытию, повернул рукоятку, потом вторую, третью, четвертую. Когда с этим было покончено, он взялся обеими руками за крышку. Джек, все же не удержался, и сделав шаг вперед, заглянул в приоткрывшуюся щель. Ральф, в тот же миг вскочив на ноги, резко ткнул ему кулаком в грудь. Джек, пошатнувшись, отступил на несколько шагов. Мелькнувшее на лице парня, удивление, прямо на глазах перерастало в злость.

– Я кажется сказал никому не подходить – прорычал командир, глядя стрелку в глаза.

– Я же всего лишь посмотрел, тебе что жалко, что ли? – выкрикнул Джек, делая шаг вперёд.

Ральф продолжал пилить парня глазами. Энди, тяжело вздохнув, опустил на пол рюкзак и достал из овощного пакета, входящего в сух паёк, небольшой помидор сорта «Черри». Покрутив овощ в руке, он бросил его на крышку люка. В тот же миг помидор разлетелся на мелкие кусочки.

– Люк под напряжением – хмуро сказал стрелковый командир.

Джек, что-то невнятно пробормотав в ответ, отошел на пару шагов назад.

– Приготовьте пушки – сказал Ральф, оставляя Джека в покое, и вновь возвращаясь к стальной крышке люка. Мягко взявшись за, покрытую толстым слоем коричневой ржавчины, ручку, командир с трудом поднял крышку и запустив свободную руку внутрь, нажал тумблер подачи электрического тока.

– Ну вот, теперь можете подходить и трогать сколько вам влезет – сказал он, открывая настежь крышку люка, из-под которой ударил яркий свет.

Ральф осторожно спустился первым. Потом помог спуститься Элли. Сразу за разведчицей, на сверкающий белизной пол, громко приземлился Энди. Джек, Дерек и Габриэль, как и Энди, спрыгнули. Стиву же пришлось тяжелее всех остальных. Неспешно перебирая ногами, и руками он последним спустился вниз. От помощи он категорически отказался. Подразделение «Омега» в полном составе оказалось в белоснежной комнате, размером чуть больше университетской раздевалки. С противоположной стороны от вделанной в стену, стальной лесенки, по которой они спустились, зияла черная, как смоль дыра в форме дверного проема. Темнота, которая скрывалась под аркой была настолько плотной и густой что, сверкающий белизной пол, доходя до ее кромки, буквально сразу исчезал из виду.

Когда все оказались уже внизу, командир поднялся по настенной лестнице и закрыв крышку люка, нажал на тумблер.

– Вот так-то – сказал он, спрыгнув на пол. Увидев, что все глаза устремлены к черной арке, Ральф, хмыкнув спросил Дерека.

– Знаешь, что это такое, парень?

Наводчик с интересом смотрел на темную, колыхающуюся, словно морская вода, поверхность. На вопрос командира он только покачал головой.

– Адамова дверь. Не пропускает чертей, бесов, демонов, одержимых, ну, и разумеется, рокеров – прошелестел своим неземным голосом, Габриэль и усмехнулся.

Все бойцы подразделения удивленно взглянули в сторону менталиста. Ральф, кивнул и сделал несколько шагов к двери. Смело нырнув в желеобразную темную массу, что скрывала за собой вход в «Эдем» он словно растворился в ней. Все в нерешительности замерли, но Габриэль, выступив вперед, смело последовал за командиром.

– Догоняйте, ребята – бросил он через плечо за миг до того, как жадные черные щупальца поглотили его.

Энди, в отсутствие Ральфа приняв командование на себя, стал, одного за другим отправлять бойцов в черную пасть Адамовой двери. Сам он последним преодолел непроходимое для демонов и прочей нечисти, препятствие.

Когда все оказались по ту сторону, пораженным взглядам бойцов предстал длинный, не меньше полумили широкий белый коридор.

– Дорога в Эдем – сказал Габриэль – Каким бы сильным ни был демон, который сумеет преодолеть Адамову дверь, этот коридор задержит его на достаточно долгое время чтобы сотрудники успели предпринять необходимые меры.

Ральф согласно кивнул. Остальным оставалось лишь гадать, откуда Габриэль знает столько про, казалось бы, секретную организацию «Эдем».

Подразделение, оставляя за собой грязные коричневые следы, в полной тишине преодолело коридор.

Когда они дошли до белой, зеркальной стены, в которой могли увидеть свои силуэты, раздался гулкий звук удара камня о камень и стена, выпустив им под ноги клубы прозрачного пара, поднялась вверх.

– Пар из святой воды – улыбнувшись отметил Габриэль.

Когда стена поднялась вверх и скрылась под потолком, перед подразделением «Омега», предстал высокий сухопарый старикан. За его спиной сияла белоснежная фарфоровая кафедра, за которой стояла женщина болезненного вида. Лицо её было сплошь покрыто глубокими шрамами и оспинами. Белые как снег седые волосы женщины были собраны на затылке в конский хвост. Едва подразделение оказалось в поле её зрения, она сразу впилась в пришельцев острым как бритва, взглядом. Взмахом худощавой руки старик предложил бойцам пройти. Ральф уверенно двинулся вперед, а следом за ним и все остальные.

Дерек, проходя мимо женщины, бросил в её сторону короткий взгляд, и, встретившись с ней глазами, он едва заметно вздрогнул.

– Кто она? – спросил он, идущего рядом Габриэля, который также как они все, ни разу здесь не был, но казалось знал абсолютно всё об этом месте.

– Железная Аннабель – ответил Габриэль небрежно. Но наводчик знал, что кроется за этой показной пренебрежительностью. Габриэль, сколь бы он ни был неуязвим для противника, и сам наверняка опасался этой женщины. Даже, работая в рядах «Омеги» всего два месяца, Дерек уже много раз слышал о Железной Деве. Будучи одной из самых молодых и перспективных экзорцисток, она решила всю жизнь посвятить борьбе с демонами. Вершиной её деятельности было изгнание целых трех демонов второго порядка, пытавшихся покуситься на душу дочери президента Северо Атлантического альянса.

«Неслабая защита у Эдема» – подумал наводчик, вспоминая взгляд Железной Аннабель и ёжась, словно от холода.

Худощавый старик без лишних слов вёл их по коридорам – из одного в другой.

– Мы случаем еще не заблудились? – спросил Джек как бы, между прочим.

Старик ничего не ответил и весь отряд продолжал следовать за ним, как слепой за собакой-поводырем.

Наконец они остановились у большой стальной двери. Прямо перед ними, на уровне глаз висела табличка – «Постороннему персоналу вход категорически запрещен! Оборудование под высоким напряжением!»

Чуть приоткрыв дверь, старик заглянул внутрь.

– Бёрни! – раздался женский голос, и бойцы подразделения, все, как один, устремили взоры к уверенно шагающей в их сторону, блондинке с кипой документов. Обладательница стройной фигуры, и бюста внушительных размеров, эта женщина выглядела очень эффектно, а ее строгая решительная походка в купе с блестящими от негодования глазами делали ее просто богиней.

Подлетев к старику словно ураган, женщина схватилась за дверную ручку и громко хлопнув дверью перед морщинистым носом, прокричала:

– Бёрни, идиот. Сколько раз я говорила, что без меня в эту дверь ни одна живая душа ни ногой!

Старик поднял на нее два, испещренных красной сеткой, глаза.

– Я всё знаю – сказал он уверенным твердым голосом. Блондинка на мгновение замерла, но в следующий миг, она, смягчившись, улыбнулась старику, и положив ему руку на плечо, обратилась к командиру подразделения «Омега».

– Привет Ральф, привет ребята. Пройдемте за мной. Я отведу вас к директору.

– Будем очень обязаны, Беверли – кивнул Габриэль, и блондинка устремила на него подозрительный взгляд.

– Это Габриэль, наш менталист. – сказал Ральф, похлопав парня по плечу – И сегодня он что-то чересчур болтлив.

Женщина, холодно кивнув, повернулась к подразделению спиной, и не спеша пошла по коридору с бесконечными дверями по сторонам. Ральфу и его подчиненным оставалось только не отставать от нее.

Худощавый старик Берни, проводив их вздохом, лишь покачал головой и загадочно произнёс:

– Я всё знаю.

Директором организации оказался пожилой мужчина с подтянутой спортивной фигурой. Подёрнувшаяся в нескольких местах сединой, шевелюра, была несомненным украшением его молодости, когда еще слыхом не слыхивали об «Эдеме». Широкий кабинет, в котором он проводил порой целые сутки, был уставлен различными новомодными девайсами, и казалось директор вовсе не скрывал своего пристрастия к молодежным увлечениям. Одетый в строгий черный, отливающий синевой, костюм с иголочки, он поднялся из кожаного кресла, едва блондинка зашла в кабинет.

– Доброе утро мистер Кэрроуэй – холодно бросила женщина, отступив в сторону, и пропуская Ральфа с его группой.

– Доброе утро Беверли – в тон ей отозвался директор.

Женщина подошла к столу, и положила на его прозрачную сотканную из уплотненного воздуха, поверхность, кипу бумаг. Глаза ее были холодны как лёд.

Мистер Кэрроуэй недоуменно посмотрел на свою помощницу

– Бумага? А почему не глиняные таблички, дорогая? – спросил он, открывая папку и рассматривая документы.

– Сегодня утром это пришло от президента. В послании он напоминает, что прошло уже почти двое суток и необходимо предпринять какие-то действия. Напомню, что мы потеряли связь с группой «Альфа» два дня назад. И судя по всему, тогда весь отряд и был уничтожен, иначе они бы давно нашли способ выйти с нами на связь или разобрались бы с проблемой.

– Спасибо милая, ты можешь идти – кисло улыбнувшись произнес директор – И вы ребята тоже, выйдете пока что. Энди и Ральф, останьтесь. У нас с вами на повестке серьезные вопросы.

– Нууу блииин. Вы серьезно? – протянул Джек, и все взгляды мгновенно устремились на него. Немного сконфуженный, он притворно кашлянул и изогнул в поддельном недоумении бровь.

– Ладно, пошли ребята. У больших дяденек серьёзные разговоры и похоже не для наших ушей – сказал Габриэль, разворачиваясь и направляясь в сторону выхода.

– Габриэль, вы тоже можете остаться – сказал директор, но менталист, лишь махнул рукой в его сторону.

Едва Габриэль, Дерек, Джек, Стив и Элли покинули кабинет, как перед ними показался тот самый старик, который едва не завел их в комнату с высоким напряжением. Не обращая на подразделение ровным счетом никакого внимания, он, не глядя по сторонам, шёл своей дорогой.

– Привет Бёрни – махнул рукой Джек.

– Я всё знаю – ответил старик, бросив в его сторону подозрительный взгляд

– Милые ребята здесь работают – сказал стрелок, когда старик, пройдя мимо, стал удаляться, шурша подошвами ботинок.

– Надеюсь они там ненадолго – пробубнила Элли, опираясь о стену.

– Вообще фиолетово – ответил Дерек. Положив винтовку прямо на пол, он опустился на корточки, достал из кармана наушник и вставил его в ушную раковину.

Габриэль, отойдя подальше от двери, примостился на невысоком стульчике, который стоял на углу коридора. Джек со Стивом демонстративно достали по сигарете и закурили прямо перед дверью директора.

Прошло не больше пяти минут прежде чем Ральф, вместе с Энди, вышли из кабинета. Здоровяк был как всегда невозмутим, командир, напротив – заметно нервничал.

– Ну и что у нас там за проблемы? – спросила Элли, продолжая опираться о стену.

– Всё расскажу в машине – хмуро пробубнил Ральф, и направился к развилке коридорного лабиринта.

– Сержант, может тогда ты расскажешь? – спросил Джек, погасив сигарету о белоснежную мраморную стену.

Энди бросил на стрелка мрачный взгляд, и парень, не выдержав его, отвернулся.

– Ральф всё расскажет, когда посчитает нужным – пробасил здоровяк, и поправив винтовку на спине, проследовал за командиром.

Покинуть Эдем оказалось делом гораздо более простым, нежели попасть в него. Всего несколько минут – и подразделение в полном сборе оказалось наверху – перед кучей мусора, возвышающейся в стороне от ржавой металлической двери, врезанной в пол. Энди, пошарив по карманам, извлек мятную жвачку, и закинув пару подушек в рот, предложил остальным. Все отказались. Бойцы хотели знать место боевой операции, но командир почему-то молчал, оттягивая неизбежное. Рано или поздно им всё равно придётся узнать куда их направили.

Плотно прикрыв дверь-люк, Ральф с сосредоточенным, серьезным лицом, забросал ее снова мусором. Как только с делом было покончено, он облегченно выдохнул.

– Так вздохнул словно кого-то похоронил – негромко сказала Джек, но ветеран не обратил на него никакого внимания.

Не спеша выпрямившись, он развернулся к подразделению. По его лицу было понятно, что он не хотел ничего рассказывать, но слишком тяжёлая висели тишина, чтобы он продолжал её игнорировать.

– Сейчас мы все загружаемся в фургон и катим в сторону Орландо. «Эдем» три дня назад зафиксировал там вспышки активности отрицательного уровня. Нам потребуется…

– Погодите-ка, и какого же уровня отрицательную активность они там зафиксировали? – перебил Джек, почуяв неладное. Обычно Ральф всегда предоставлял эту информацию, чтобы бойцы могли подготовиться соответственно. В этот раз он почему-то нарушил это негласное правило, и это еще больше всех насторожило.

– Эта активность, она… Короче так ребята, она первого уровня – с силой выдавливая из себя каждое слово, проговорил Ральф.

Всё подразделение, за исключением Энди, замерло в недоумении. Здоровяк же, словно не замечая ничего, продолжал невозмутимо жевать резинку.

– Первого уровня? – переспросил Габриэль. – Слушайте, а ничего что этот уровень соответствует силе таких демонов как Асмодей, Маммона и Белиал. Вам не кажется, что это задание далеко вне нашей компетенции, командир?

– Оно далеко за пределами нашей компетенции, тут ты прав Габриэль – не раздумывая ответил Ральф – Но сейчас «Эдем не располагает необходимыми силами для осуществления своих планов. Остальные две группы – «Бета» и «Гамма» задействованы в операции на другом полушарии планеты. Они никак не могут нам помочь. Вся надежда на подразделение «Альфа», а мы лишь для того чтобы выручить наших первоклассных ребят. Никто кроме них не способен остановить то зло, что расползается во все стороны от Орландо.

– То есть нас отправляют туда лишь в надежде что «Альфа» все еще цела? – спросил Стив.

– Выходит, что так – ответил Ральф.

– Ну а что мы будем делать, если выясниться что это не так? – подал голос Дерек.

– Если выясниться что все бойцы подразделения «Альфа» погибли в борьбе с порождениями ада, нам останется лишь разделить с ними их участь, вот и всё – улыбнувшись одними губами, невозмутимо произнес командир.

– Ну а если… – начала было Элли, но Ральф, жестом остановил её.

– Пока что достаточно вопросов. Мы ведь не собираемся просто стоять и болтать здесь целый день – сказал он.

– А почему бы и нет – улыбнувшись, произнёс Джек.

– Так, всё. Хватит. Все загружаемся в фургон. Рулить будем посменно; путь до Орландо не близкий, поэтому баранку, хоть немного, но придется покрутить каждому.

Покинув подвал, и выбравшись наружу, бойцы быстро, по одному забрались в фургон и разместились на узких скамейках по обеим бортам машины. Ральф закрыл задние двери фургона с внешней стороны – старая традиция новоявленных охотников за приведениями, уходящая корнями в те дни, когда самые слабонервные, не выдерживая психологической нагрузки, на ходу выпрыгивали из движущегося автомобиля и обрекали своих товарищей на неравное сражение с демонами. Хоть Ральф и позволял себе пожурить двух младших стрелков – Джека и Дерека, он все же сознавал что потеряй он хотя бы одного из них – огневая мощность подразделения сразу понизится в полтора, а уязвимость тут же повысится в два, раза. Потеряй он хоть одного – и вся стратегия подразделения покатится к чертям ну а после их гибели никто больше не сможет встать между порождениями преисподней и миром людей.

Джейн – успешная бухгалтерша, густонаселенного Орландо, со своей младшей дочерью – Оливией, стояла в автомобильной пробке уже второй час и до сих пор ни одна машина не сдвинулась ни на дюйм. Палящее солнце, повисшее над городом, сильно прогрело салон изнутри, и женщине пришлось открыть окно, чтобы хоть как-то охладить интерьер автомобиля. Шестилетняя Оливия, сидя на заднем сиденье играла в какую-то новенькую игрушку на телефоне. Весь Орландо казалось замер в бесконечной пробке, задыхаясь от жары, выхлопных газов и от собственных нечистот.

– Оли, ты как себя чувствуешь? – повернувшись к дочери, спросила Джейн.

– Нормально – ответила девчушка, не отрывая своего светлого-серого взгляда от телефона.

– Скоро уже будем дома – улыбнувшись, сказала женщина, и протянув руку пригладила белокурые волосы девочки.

– Хорошо – ответила Оливия, тыкая пальцами в телефоне.

Вздохнув, Джейн повернулась обратно к приборной панели автомобиля. На душе у нее было тяжело – только вчера они с мужем оформили развод и их общая дочь – Оливия, похоже еще не до конца понимала, что произошло. Хорошо если шестилетняя девочка пыталась как-то принять и переварить это, и гораздо хуже, если она просто замкнулась в себе и объявила всему миру войну. Тридцативосьмилетняя бухгалтерша многое знала и многое могла понять в этой жизни, но только не принцип работы головы маленького ребёнка.

Джейн изменяла своему мужу. Это была ее единственная возможность доказать себе, что она все ещё женщина, что она все еще человек. Ее супруг, всегда, сколько она себя помнила в браке, относился к ней как к какой-то бездушной вещице. Она почему-то всегда была обязана выполнять, что бы он ни сказал, каким бы безумным не был его каприз, она должна была его ублажать. Поначалу, когда они только начали встречаться, она приняла эту его странную черту за мужественность и независимость, но лишь годы спустя она поняла, что попала в лапы к страдающему шизофренией полуживотному. Его нельзя было назвать ни человеком, ни волком. Это было нечто среднее между двумя этими существами, и Джейн решила, что ее муж – просто обыкновенный оборотень. Нет, на его спине не вырастала щетина в полнолуние, лицо его не удлинялось, и серебра он боялся не больше чем другие люди. Но если она пошла бы с ним в открытую конфронтацию он не задумываясь убил ее. Не из ненависти, не из-за какого-либо другого чувства. Причина была проста – если она не выполняла его требования и не подчинялась его правилам, он становился бесчувственным, мерзким животным, животным, способным не только на убийство, но и на вещи куда более страшные. И когда Джейн, размышлявшей об этом на глаза, попадалась дочь, она невольно вздрагивала от посещавшей ее ужасной мысли. В тот миг она от души жалела, что ее муж не оборотень. Ведь тогда, она хотя бы при помощи распятий и серебра смогла бы прогнать его от себя и от Оливии. Но он не был оборотнем, он был человеком.

– Что ж, всё что ни делается, всё к лучшему – произнесла Джейн бодро. С тех пор как они с мужем обручились, он с каждым годом поддавался порывам безумия все чаще. А когда, полгода назад он обнаружил ее в собственном доме с любовником, он чуть не лишился разума и не убил их обоих. Благо что Джейн благоразумно выбирала себе в любовников парней покрепче. Сколь бы ни был безумен её муженёк, но, когда новый бойфренд, подскочив в постели, ринулся на него, вооруженного кухонным ножом, Джейн от души пожалела беднягу. От природы отлично сложенный, тяжелоатлет и сорвиголова, поймав, вооруженную ножом, руку мужа, вывернул ее с громким хрустом, и опустив на нее крепкий локоть, сломал ее к чертям собачьим. После всего произошедшего он конечно расстался с Джейн, но дав ей почувствовать, что она не рабыня и что хоть кто-то может постоять за нее, он навсегда остался в её сердце.

– Всё к лучшему – повторила Джейн задумчиво. Она улыбнулась и посмотрела в зеркало заднего вида, когда землю вдруг сотряс сильный подземный толчок.

Машина подпрыгнула на месте и громко ударившись днищем об асфальт, приземлилась обратно на четыре колеса. При этом неожиданном подскоке женщина сильно ударилась о рулевое колесо лицом. Стараясь не обращать внимания на резкую боль в переносице, она обернулась назад. Едва различая плавающие перед глазами контуры, она поняла лишь то, что Оливия сидела на прежнем месте. Широко раскрытые глаза девочки выражали страх и ничего больше. Телефон из ее рук куда-то делся и она, ухватившись обеими руками за сиденье смотрела вперёд.

– Оли, детка, ты в порядке? – спросила Джейн, едва выговаривая слова. Кажется, она ударилась сильнее чем думала; речь давалась ей с трудом.

– Мама, что это? – спросила Оливия, показывая пальцем куда-то ей за спину.

– О чем ты? – невнятно произнесла женщина, оборачиваясь.

Когда взгляд ее наконец сфокусировался, она увидела, что через несколько машин от них, в воздухе, поддерживаемое порывами ветра, идущего снизу, парило нечто, чертами напоминающее, человеческое тело. Кожа его, покрытая большими, размером с ладонь, коричневыми струпьями, просвечивала в сочленениях и изгибах, а на местах, где располагаются суставы, ярко полыхала белым пламенем

Голова существа была покрыта большой коричневой коростой, сквозь которую, уходя вниз от того места, где должен был быть рот, тянулся острый птичий клюв. Серый и блестящий, он походил на клюв огромного ворона. Незваный гость медленно плыл между автомобилями, поворачивая голову то в левую то в правую стороны. Когда он приблизился на достаточное расстояние, Джейн увидела его глаза. Они не были закрыты коричневой поверхностью коросты, и, беспощадно сверкая холодной арктической голубизной, они выискивали что-то среди бесчисленных машин, стоящих в пробке. Вдруг, взгляд его остановился на одном из такси, которое стояло в пробке неподалеку от их машины, и он, приблизившись к желтой легковушке, одним резким движением выхватил прямо из воздуха огромный, полыхающий желтым пламенем, клинок. Одним уверенным ударом он располовинил автомобиль.

Джейн, посчитав что увидела уже достаточно, выскочила из машины и открыла заднюю дверь. Сбросив с дочери ремень безопасности, она схватила ее на руки и побежала прочь, как можно дальше от этого кошмара.

Оливия, заглядывая через плечо матери, увидела, как парящий в воздухе незнакомец, вытащил из разрезанного автомобиля, представительного мужчину в сером костюме. Крепко схватив за шею, существо подняло его на уровень своих глаз. Мгновение, и строгий костюм вспыхнул синим пламенем. Объятый пламенем человек, стал содрогаться от боли. Если бы не стальная хватка руки, испещренной сияющими трещинками, на его шее, он кричал бы, кричал пока не разорвал в кровь голосовые связки.

– Мама, они подожгли дядю – серьезным голоском сказала девочка, глядя как полыхающий мужчина, конвульсивно содрогается, вися в воздухе.

– Оли, не смотри! Закрой глаза! – крикнула Джейн через плечо, и, не сбавляя скорости, обежала стороной стоящего посреди дороги и таращившего глаза, зеваку. Завернув за угол высокого здания из красного кирпича, она добежала до его противоположного угла. Остановившись у выхода из переулка, Джейн наконец опустила Оливию на землю.

Заметив, что белокурая малышка едва сдерживает слезы, и уже начинает хлюпать носом, она присела перед ней и обхватив ее мордашку обеими ладонями, тихо произнесла:

– Послушай, с тобой всё будет в порядке, никто тебя не тронет. Я обещаю. Ты ведь веришь мне?

Девочка неуверенно кивнула, и Джейн, приблизив лицо, чмокнула дочь в носик, и крепко сжала ее ладонь.

– Ты просто держи мою руку и не отпускай, поняла?

Оливия в ответ коротко улыбнулась. Ей было страшно, но она знала, что мама всегда найдет выход из любого положения.

– Вот и … – не успела договорить Джейн, как вдруг почувствовала острую боль в правой руке и к своему ужасу увидела, как она, в локтевом соединении, отделяется от своей хозяйки. Но оторванная необъяснимым образом конечность напугала ее не так сильно, как то, что она увидела, когда повернулась к дочери. Больше чем ее собственная боль, ее испугал взгляд Оливии. Непонимающий, растерянный, он прямо на глазах Джейн наполнялся ужасом, и он, переливаясь через край, заглатывал девочку целиком, вместе с ее светлыми глазами и белокурой кудрявой головкой.

– Не смотри – успела выкрикнуть Джейн, прежде чем она, на глазах дочери, вспыхнула словно рождественская свеча. Но Оливия, парализованная ужасом, не могла не смотреть. Она по-прежнему держала отрубленную полыхающим клинком руку матери в своей ладошке и, давясь рыданиями смотрела как её мать, крича изо всех сил, сгорает заживо.

– Господи, Оливия, не смотри, не смотри – верещала Джейн диким голосом. Даже на последнем издыхании она думала лишь о том, что сейчас чувствовала ее маленькая дочь. Изворачиваясь и исступленно визжа, она до самого конца думала лишь о своей маленькой Оливии. И будь Господь милосерден, он бы не стал так испытывать маленькую девочку, будь он милосерден, он бы позволил шестилетней Оливии упасть без сознания прямо в переулке. Но она не падала. Она твердо стояла на своих маленьких бледных ножках и смотрела, чувствуя, как что-то внутри нее со страшным треском рушится на мелкие части.

Глава 2 «На другой стороне»

Микроавтобус тихо шуршал рифлеными покрышками по мокрой дороге. Дождь, снова припустив, изо всех сил барабанил по крыше, а слабые фары едва освещали разбитую дорогу. Дерек примостился на углу одной из скамеек в фургоне. Отсутствующий взгляд его был устремлен в одну точку – он смотрел на бугорок ржавчины, которого касался носок его сапога. Энди с Джеком, изредка похрапывая в противоположном углу, нарушали тишину, которая висела в салоне микроавтобуса последние два часа. Элли со Стивом, как и Дерек молчали. Снайпер уже начинал клевать носом, вздрагивая лишь на резких поворотах.

Наводчика самого неудержимо клонило в сон. Он повернулся к маленькому тонированному пуленепробиваемому окошку в борту микроавтобуса и, преодолевая дрёму, стал осматривать окрестности маленького пустого городка, через который они сейчас проезжали.

Брошенный, он пустовал уже, наверное, несколько лет. Дороги и тротуары были все в глубоких трещинах, из которых к небу тянулись голые кустарники и маленькие, искорёженные деревца. То тут то там можно было увидеть брошенные в панике, проржавевшие насквозь, автомобили со спущенными от времени, колесами. Нависающие со всех сторон, железобетонные высотки напоминали огромных, могучих, но брошенных на произвол судьбы исполинов, которые растерянно смотрели за горизонт, в ожидании что люди вот-вот вернутся, и кипучая, полная деятельности, жизнь, вернётся вместе с ними.

Но конечно никто в здравом уме никогда бы добровольно сюда не возвратился. Шесть лет назад этот небольшой городишко был выбран мишенью для ядерного удара Северной Федерации – содружества стран, во главе которых стояла бывшая Россия. Жителей успели эвакуировать ещё до того, как ядерная бомба покинула территорию северян (безупречно сработала разведка Северо-Атлантического Альянса). Вся страна замерла в ожидании страшного, но упавшая в центре городка, бомба, не произвела взрыва. После этого ещё целых два дня никто не смел приблизиться к неразорвавшейся боеголовке. Пока из столицы ехали специалисты по деактивации ядерных снарядов, даже мародеры не решались пересечь черту города, чтобы поживиться наспех оставленными припасами и вещами. Прибывшим на место специалистам пришлось потратить довольно много времени, прежде чем они смогли отправить подробный отчет в столицу. Не активировавшийся заряд ядерной бомбы имел сложный молекулярный состав, не применявшийся ранее, и мог разорваться в любое мгновение. Помимо всего прочего, северяне установили на бомбу сложную защиту, которую, не активировав заряд, не смог бы снять никто – даже сами создатели этого оружия. Было принято решение оставить бомбу на месте и накрыть ее тяжёлым стальным куполом, обшитым внутри толстыми свинцовыми пластинами. Городок же был отныне обозначен на всех картах мира как запретное для проживания место.

Заросший зеленью и обветшалый, он служил приютом для растущего день ото дня, безработного и бездомного населения конвульсирующей в экономической агонии государства. Борясь с нехваткой ресурсов, Северо-Атлантическй Альянс отправлял целые эшелоны военнослужащих на помощь Конклаву, который оборонялся от налётов разрозненных государств Ближнего Востока. Все как одно, именующие себя странами Пустынь, они, помимо войны с Конклавом вели и собственные междоусобные войны, что хоть немного, но ослабляло их набеги.

Тяжело вздохнув, наводчик отвернулся от окна. В голове его роились беспокойные мысли, и он, пытаясь их отогнать, взглянул на сидевшую напротив разведчицу.

Элли держала в руках небольшой пульт управления координирующей системой «Аргус». Дерек еще ни разу не видел эту новейшую разработку в деле, но принципы ее работы были известны каждому в подразделении. Большое количество – порядка двухсот маленьких, размером с человеческий глаз, шариков, покрытых пуленепробиваемым, синтетическим аналогом стекла, было упаковано в рюкзак разведчицы. Эти небольшие прозрачные резервуары несли в себе мощнейшие радары и сканеры, необходимые для определения наличия как физических, так и ментальных тел. Активировав систему, Элли выпускала эти шарики в нужном направлении, и они, плавно паря в воздухе за счёт встроенных антигравитаторов, выдавали, нужную разведчице, информацию об окружающей обстановке.

Девушка, судя по всему, занималась сейчас доводкой и калибровкой системы. Торчащий из ее ушной раковины наушник говорил о том, что она полностью погружена в дело. Элли всегда вдевала в ухо наушник, едва кто-то начинал мешать ей работать, а со временем она стала делать это, приступая к любому занятию, требующему маломальского сосредоточения.

Разведчица конечно нравилась Дереку, и он понимал, что она давно это заметила. Но также он и осознавал то, что она слишком хороша для него. Умная и решительная, она всегда держалась уверенно и собранно, и за все те два месяца, что он был в подразделении, она ни разу не дала ему засомневаться в своей компетентности. Казалось она знает всё, чего ни коснись, на любой вопрос у нее всегда готов ответ, но при всем при этом она не теряла своей милой очаровательности. Дерек не мог объяснить почему, но его со страшной силой влекло к ней, хотя он в общем на дух не переносил правильных девочек. Ему больше нравились разбитные горе-девчонки, пьющие и ругающиеся матом напропалую. В их глазах он видел, пусть и горькую, но правду, правду окружающей действительности. А Элли, она казалось жила в какой-то отстраненности от всего что происходило вокруг. Жила в своем маленьком мирке, где для таких как он никогда не найдётся места.

Дождь, мерно выстукивающий барабанной дробью по крыше начал постепенно убаюкивать наводчика и он, сам не заметил, как его отяжелевшие веки медленно опустились, погрузив его, дрожащий от нехватки сна, разум в мир очередного ночного кошмара.

– Просыпайся – донесся до него издалека голос матери. Но он не спал, потому что знал, что его ждёт, когда он поднимется. Лёжа в кровати, он, изо всех сил старался сделать вид что всё ещё спит, хотя сердце его, бешено колотясь, едва не выпрыгивало из груди.

– Вставай засоня – коснувшись холодной мокрой рукой его лба, проговорила мать.

– Я не хочу – проскулил Дерек, дрожа всем телом.

– Мало ли кто и чего хочет, дорогой. – сказала она, хватая его за плечи и поднимая на кровати.

Нехотя открыв глаза, он посмотрел на нее. На, блестящем в нескольких местах, белом черепе торчали пучки обгорелых темных волос, за которыми она раньше так любила ухаживать – расчёсывала их перед зеркалом чуть ли не по часу. Безобразное лицо было покрыто, отслаивающимися темными кусками горелого мяса, а два светло-молочных, словно огромные тусклые жемчужины, глаза, были устремлены прямо на него.

Дерек, отвернувшись посмотрел в сторону. Комната, в которой он находился была уложена белым кафелем, отражающим блики холодного света флуоресцентных ламп. Потолок, пол, стены – все было скрыто под слепящей глаза поверхностью и глазу не за что было зацепиться. Ему неоткуда было ждать спасения.

– Пора купаться, родной – сказала мать, одарив маленького Дерека холодной безжизненной улыбкой, отчего ее левая щека, порвавшись прямо по центру, стала кровоточить.

– Я не хочу – твердо заявил он.

– А мне не интересно – ответила она, крепче стиснув его плечи, и приподняв над кроватью.

Он попытался высвободиться из хватки, но руки матери были сильны как стальные клешни. Держа его за плечи перед собой, женщина поднялась на ноги и развернулась в сторону, стоящей посреди комнаты, стеклянной ванны. Прозрачная, с ровными острыми краями, она была похожа на гроб.

Увидев ее, мальчишка начал что есть сил брыкаться и кричать, но его мать была неумолима.

Бросив его в переполненную холодной водой, ванну, она достала толстую, стеклянную крышку и быстро, прежде чем он успел вынырнуть, накрыла его сверху.

– Нееет – выпуская изо рта большие пузыри, выкрикнул мальчишка, услышав, как крышка глухо ударившись о края, плотно легла сверху. Перевернувшись, он лёг на спину и попытался ногами оттолкнуть её, но тесно прижатая, она не поддалась. Тогда, чувствуя, что начинает задыхаться, он стал изо всех сил колотить по толстым стенкам стеклянного гроба. Прочное стекло гулко отзывалось на каждый его удар, но толстое, оно не могло бы быть пробито даже взрослой мужской рукой снаружи, что говорить о тонкой детской ручке, которая преодолевая плотность воды, слабо врезалась в прозрачную стену. Когда Дерек почувствовал, что наступили последние секунды его жизни, он, уперся в нижнюю стенку спиной и изо всех сил, так что в глазах потемнело, ударил по стеклянной крышке ногой. Треснувшая посередине, она стала пропускать воздух, и мальчишка, в безумном рывке, устремившись вверх, разорвал пуленепробиваемое стекло головой. Изорванный в кровь он выскользнул наружу. Упав на белый, холодный кафель, он жадно хватал ртом воздух и не мог им надышаться. Из многочисленных рваных ран на его теле, сочилась кровь, но он не обращал на это внимания. Ничего не было для него сейчас таким важным как, влетающий со свистом в его легкие, воздух. Он понимал, что не сможет подняться на ноги, не сможет даже пошевелиться, но он мог кричать, и он кричал. Он звал на помощь, хотя и знал, что никто ему не поможет.

– Эй очнись – услышал Дерек совсем рядом знакомый голос

Разомкнув слипшиеся от сна, веки, он увидел перед собой взволнованное лицо Элли.

– Как ты – поинтересовалась разведчица. Вид у нее был слегка встревоженный.

Наводчик, осмотревшись по сторонам, понял вдруг, что лежит на рельефном железном полу фургона.

– Что случилось? – спросил он.

– Ты кричал во сне – ответила Элли, и без дальнейших комментариев, помогла ему усесться обратно на скамью.

– Кричал? – усмехнувшись переспросил Джек, который сидел между Энди и Элли – Да он вопил как резаная…

– Заткнулся бы ты Джеки – холодно бросила разведчица.

Стрелок, в откровенно наигранном бешенстве, выпучив глаза, уставился на девушку. Казалось его глазные яблоки вот-вот выскочат из глазниц и ринутся в атаку. Джеки часто так делал. Он хотел походить на своего любимого актера из прошлого столетия, который прибегал к такому мимическому действу, когда бывал чем-то недоволен.

– Не напрягайся ты так, а то обделаешься еще ненароком – сказала Элли, улыбнувшись.

Не выдержав реплики девушки, парень расхохотался и притянув к себе Элли за руку, слегка приобнял ее за талию.

– Вот уж давай без телячьих нежностей, Джеки – отстранилась от него разведчица.

Дерек, невнятно поблагодарив девушку, устроился на скамейке и, прикрыв глаза, притворился спящим.

– Смотри, у парня просто железные нервы – кивнул Джек в его сторону.

– Вы с Энди продрыхли весь вчерашний день, ты еще и в офисе прихватил, а Дерек не спит уже вторые сутки ответила Элли.

– Всё равно, железные – как-то рассеянно повторил стрелок и, тяжело вздохнув, замолчал.

Фургон, до этого мягко кативший по, кое-где сохранившейся дороге, теперь, скрипя рессорами резко подпрыгивал на ухабах и кочках – похоже, что командир подразделения, как всегда нашел объезд по какой-нибудь вшивой проселочной дороге.

– Эй, как вы там? Не хотите размять задницы? – спросил ветеран, отодвигая в сторону перегородку, отделяющую водительскую часть от пассажирской.

– Мы уж думали ты никогда не спросишь – недовольно произнесла Элли, бросив мимолетный взгляд в сторону перегородки.

– Через пять минут будет заправка – послышался из кабины голос Габриэля.

– Габри, будь любезен, поаккуратнее с рулем – трясёт так, что зубы клацают – сказал Джек.

– Стараюсь Джеки, но дорога тут такая что хоть святых выноси – ответил Габриэль.

– Ладно, через пять минут еще наболтаетесь – проговорил Ральф и захлопнул перегородку.

Через обещанные пять минут, фургон и впрямь начал замедляться, и, резко подпрыгнув, напоследок, остановился на месте. Дерек открыл глаза и осмотрелся.

– Приехали, доставай стволы, будем мочить нечисть – пряча улыбку, сказал Джек.

Наводчик перевел взгляд на Элли.

– Бензоколонка – коротко сказала девушка и выскочила через распахнувшуюся заднюю дверь фургона.

У выхода, с сигарой в зубах, стоял Ральф.

– Минут десять постоим, подышим воздухом – невнятно произнес он свободным от сигареты, уголком рта.

Может это и прозвучало почти как приглашение, но все отлично знали, что это стандартный приказ их командира. Поэтому все, не мешкая покинули салон фургона и расположились кто где. Последним из фургона вышел Дерек.

После жаркого и душного салона, свежий, с запахом озона, воздух показался ему чем-то невероятным. Лёгкий и прозрачный, он, казалось, сам проникал в лёгкие.

Оглядевшись по сторонам, наводчик увидел, что их фургон покинул территорию города-призрака, и теперь стоит на окруженном, лесным массивом, разбитом шоссе рядом с бензоколонкой. За ней, устлав серый асфальт вокруг себя осколками выбитых окон, стоял, на небольшом возвышении, минимаркет.

– Я схожу, куплю чего-нибудь поесть – сказал Дерек, направляясь в сторону магазина.

– Думаю деньги тебе не понадобятся – хмуро улыбнувшись произнес Ральф.

Ничего не ответив, наводчик дошел до небольшого магазинчика, и только когда до витрин оставалось всего несколько шагов, он понял, о чем говорил Ральф – на одном из окон был кровавый отпечаток руки человека, а на другом – засохшие мелкие капельки крови.

Осторожно приоткрыв дверь, Дерек обнаружил прямо у своих ног продавца минимаркета. Одетый в белый, запятнанный в нескольких местах кровью, фартук, он лежал лицом вниз на блестящем кафельном полу. От его нечесаной головы растеклась большая лужа крови.

– Да уж, парень, не повезло – произнес наводчик, подходя к витрине и сгребая в охапку пакеты чипсов и орешков. Бросив хрустящую братию в пустую корзину, стоявшую возле стула продавца, он прошел к холодильнику, и извлек из него семь банок с газировкой. Проходя обратно к корзине, он случайно задел рукой размазанную по прилавку какую-ту густую жидкость. Чертыхнувшись, он повернулся, посмотреть, обо что вымазался.

На матовой белой поверхности прилавка, кровью было выведено одно слово – «Смотри». Задумчиво хмыкнув, Дерек, бросил в корзину банки с газировкой. Подойдя к трупу продавца, он присел возле него и окунув указательный палец в кровь, произнес.

– Ну и что же ты хочешь мне показать?

Приподняв окровавленный палец, наводчик поднес его к своему лицу и вдохнув металлический аромат, опустил кончик пальца на язык.

«Смятение. Страх. Обречённость» – обычный набор чувств человека, умирающего от насилия. Таких каждый день по всему миру сотни. Но был здесь еще некий привкус. Странное, размытое чувство, необычное для среднестатистического тридцатилетнего мужчины. Нечто, что было вызвано искусственно. Это чувство было похоже на…

– Ярость – сказал Дерек вслух – и Похоть.

Резко выпрямившись, он положил ладонь на рукоять пистолета и осторожно огляделся. Вокруг не было видно ни души. «Но, если никого не видно, это не значит, что никого нет» – вспомнил наводчик заученную аксиому, которую любил повторять Ральф. Держа пистолет наготове, Дерек взял в другую руку корзину с продуктами и пятясь, вышел из магазинчика.

Покинув здание, он успел сделать лишь два шага, как вдруг, в нос ему ударил густой, непроницаемо плотный запах железа. Остановившись, парень огляделся в недоумении.

– Эй Дерек, ты чего там завис? Тащи еду – услышал он голос Джека.

– Вы чувствуете? – спросил наводчик, повернувшись к сидящим подле фургона Джеку, Энди и Стиву ()Элли с Ральфом сидели в фургоне, ожесточенно о чём-то споря.

– Чувствуем, что? Если ты про голод, то, в общем-то да, чувствуем, потому тебя и зовем – ответил Джек.

– Он про запах крови – подал голос, развалившийся на крыше фургона Габриэль. Дерек, не заметивший его сначала, повел бровью.

– Повсюду, где бродят приспешники Асмодея чувствуется запах крови. А магазинчик кишмя кишит этими мелкими тварями – поведал менталист, глядя в хмурое небо и явно наслаждаясь тем что он один знает, что и к чему.

– И разве это не опасно? –спросил Дерек. Он ещё толком не знал, как реагировать на эту новость.

– Делов-то, на пенни – улыбнувшись сказал Стив – Кто только вокруг нас не бродит, главное вовремя послать этих говнюков.

– Эй, бездельники, долго вас ждать – раздался из окна суровый голос Ральфа. Судя по тону, Элли довела старика до белого каления.

Быстро поднявшись на ноги, вся группа стала бодро упаковываться в фургон.

– Дерек, шевели культями – прикрикнул Ральф на, всё ещё стоявшего возле заправочных пистолетов, наводчика – Корзину с едой бери с собой – добавил он, поднимая окно.

Снова духота фургона, снова маленькие, узенькие скамейки ну и конечно, куда же без храпящего Джека и на этот раз, составившего ему компанию, Стива.

Подпрыгивая на ямах, ухабинах и кочках, фургон ехал ещё пару часов прежде чем, остановился на обочине. Впереди отодвинулся засов и в маленьком окошечке показалось щетинистое лицо командира.

– Так, мы с Габриэлем отдыхать, Элли, Дерек, выспались?

Наводчик кивнул, Элли, игнорируя ветерана отрешенно разглядывала потолок. Похоже, что командир и стрелок группы разведки серьезно повздорили.

– Ладно, Дерек, ты ведёшь. Элли – на страховке, восемь часов прокатываете, будите Энди и Джека, всё ясно?

– Точно так – сказал наводчик поднимаясь.

Поморщившись, словно от невкусного лекарства, Ральф закрыл окошечко – он страх как не любил, когда кто-нибудь коверкал уставные формы доклада, но в конце концов, нужно было хоть иногда давать этим ребятам выходить за рамки уставщины, иначе конфликт на нервной почве был бы просто неизбежен.

Открывшиеся задние двери фургона впустили внутрь салона свежий запах ночной прохлады. Выйдя из машины Дерек огляделся. Фургон стоял на обочине разбитой дороги, с обеих сторон от которой высился густой дремучий лес. На небе не было ни одного, даже самого маленького облачка. Сверкающие на небосводе, холодные капли звёзд, ярко контрастируя с окружающим лесным мраком, делали эту ночь не такой тёмной, какой она могла быть, если бы тучи не рассеялись.

– Эй, мы едем или как? – подала голос Элли и Дерек вдруг понял, что стоит посреди дороги и пялится в раскинувшееся над ними небо.

– А, ну конечно, едем – невнятно произнес он, поворачиваясь на сто восемьдесят градусов и направляясь к кабине.

– Руль с другой стороны, гений – улыбнувшись произнесла, облокотившаяся о задние двери фургона, разведчица.

– Точно – согласился парень, поменяв направление движения.

Хмыкнув, Элли, оттолкнулась от дверей фургона и пошла занимать место пассажира.

Когда девушка наконец соизволила усесться в пассажирское кресло, Дерек, переключив управление на полуавтомат осторожно тронул фургон. Маневрируя между рытвинами и глубокими ямами, он аккуратно выехал на разбитую дорогу. Передние фары машины достаточно освещали путь (после дождя воздух был чистый и прозрачный). Даже дорога, казалось, начала со временем меняться в лучшую сторону. Наводчику оставалось лишь одно – не заснуть за рулем, для чего справа от него и сидела разведчица.

Бросив мимолетный взгляд в её сторону, Дерек вдруг обнаружил что она, свернувшись калачиком спит себе как ни в чем не бывало.

– Вот же соня – тихо, чтобы не разбудить её, прошептал он себе под нос. В кабине фургона стоял мягкий приглушенный свет, и он, очерчивая контуры лица девушки делал ее невероятно похожей на спящего ангела – не хватало только крыльев, распростертых на сиденье прямо позади нее.

Незаметно любуясь девушкой, Дерек вдруг почувствовал, как фургон начал заметно вибрировать. Вовремя повернувшись в сторону дороги, он едва успел отвернуть от одиноко стоящего на обочине, по которой катил их фургон, дорожного знака.

Мигом пробудившаяся Элли, заспанным взглядом посмотрела в сторону Дерека.

– Уснул что ли? – спросила она.

– Нет, а ты? – спросил он в ответ, глядя вперед и слыша в ушах звук колотящегося сердца.

– Нет – ответила разведчица, и выпрямившись в кресле, заспанным взглядом посмотрела вперёд.

Дорога в том районе где они ехали, по современным меркам, была едва ли не идеальной – ямы почти не встречались – только неширокие трещины взрезали шершавую поверхность тёмного асфальта. Никаких серьезных препятствий на дороге не было и в помине.

– Уснул – диагностировала девушка.

Наводчик в ответ лишь неопределенно хмыкнул.

Откинувшись обратно на сиденье, Элли устремила взгляд в потолок и на некоторое время замолчала.

Дерек, не отвлекаясь, добросовестно вёл фургон посреди разделительной полосы. За весь путь, что они пока проделали, им ещё ни разу не встретилась ни одна машина.

– Они где-то здесь бродят, да? – спросила девушка, глядя вперёд, на исчезающую под колесами фургона, дорогу.

– Скорее всего – ответил наводчик. Из всего подразделения только Габриэль мог чувствовать присутствие невоплощенных демонов. Дереку для этого необходимо было проделать ряд сложных и малоприятных действий.

– Всё хочу тебя спросить. Скажи, а это вообще больно? – поинтересовалась Элли.

– Что больно? – спросил он, глядя вперед.

– Умирать.

Наводчик улыбнулся одним уголком губ. Слишком часто ему приходилось это делать, чтобы он всерьез теперь воспринимал смерть и смазанные из-за адреналина, болевые ощущения, которые сопутствовали расставанию души и тела. Да и можно ли назвать смертью состояние, которое скорее походило на мгновенную дрему, нежели на вечный покой?

– Боли в общем-то не чувствуешь, страшновато немного, да и всё. Это как прыжок с тарзанкой – самое тяжелое это решиться, преодолеть страх. Когда часто умираешь, привыкаешь к этому и воспринимаешь кратковременную смерть уже просто как время для сна. На самом деле смерть очень похожа на сон, а если она всего на несколько минут, так вообще невозможно их отличить друг от друга.

– Значит пока мы тут ехали ты на пару минуток помер, так выходит, что ли? – съехидничала Элли.

– Да не спал я – возвёл Дерек глаза к потолку.

– Да ладно, если быть до конца честной, то я и сама немного придремала – сказала разведчица, зевая.

– Да что ты? – спросил он нарочито удивленным голосом, чувствуя, как рот, помимо его желания растягивается в сладкой зевоте.

– Да. А вообще, везет тебе – когда захотел умер, когда захотел ожил, хотела бы я так уметь.

– Тебе бы не понравилось – произнёс наводчик, невесело усмехнувшись.

– Почему это? – спросила Элли.

– Потому что после смерти, мне приходится заново оживать, и это самое неприятное – ответил Дерек, тяжело вздохнув. После его ответа в салоне повисла гнетущая, пропитанная безысходностью, тишина.

– Ну теперь объясняй, почему тяжело. Я что по-твоему должна догадываться что ли? – недовольно произнесла девушка, разрывая плотное полотно тишины.

Улыбнувшись про себя непоколебимому оптимизму разведчицы, Дерек, сбросив на одну скорость вниз и тщательно подбирая слова, начал рассказывать:

– Когда находишься по ту сторону, то есть, в переходном состоянии, кажется, что вокруг ничего нет, но в то же время вся вселенная вокруг тебя и достаточно протянуть руку чтобы получить в свое распоряжение весь мир. Но по ту сторону нет ни рук, ни глаз, ни разума – есть лишь некое лёгкое, невесомое осознание себя как некой, парящей в бесконечности, бесформенной структуры. Там, где ты – нет ни времени, ни пространства, нет ни света, ни тьмы. Всё вокруг тебя окружено некой прозрачной, видимой тобой одним, материей. И когда приходит время возвращаться, чтобы ожить, появляется такое странное чувство. Нельзя назвать его болью, но это в какой-то степени всё же боль. Такое неприятное ощущение словно тебя пытаются продеть сквозь игольное ушко – тебя утягивает и прокручивает одновременно, и кажется, что это длится целую вечность. Время растягивается до немыслимых величин, и ты чувствуешь, как оно, врезаясь в твою грудь каждой чертовой секундой, продавливает твои ребра и вгрызается в твое сердце. А когда, наконец, ты оказываешься снова в мясной тюрьме под названием тело, то, с трудом разлепив глаза ты видишь перед собой разноцветные бессмысленные пятна, скользящие в двухмерном пространстве. Мозг очень долго снова адаптируется к жизни, и только спустя мучительные минуты-две ты вновь начинаешь осознавать, что вон то белое пятно с точками – это лицо с глазами и ртом, а вон та синяя штуковина – это бутылка с водой на подоконнике. Каждый раз это даётся непросто, но такова плата за возвращение к жизни.

Впервые, так много рассказав кому-то о своей способности покидать тело, Дерек, задержав дыхание, облегченно выдохнул и замолчал.

Элли казалась немного загруженной.

– Вау. А я-то думала там все просто и без всяких подводных камней – наконец протянула она.

– Всегда есть подвох – вспомнил наводчик фразу из какого-то старого фильма. Сейчас она была очень даже подходящей.

– Ну тогда я не хотела бы так – сказала девушка неуверенно.

– Я тоже, но деваться некуда – это единственное что я умею. Единственное, чем я хоть как-то полезен.

– Ну вообще то ты наводчик Стива, если ты не забыл. Твоя вторая способность – просто классный бонус и как бы Ральф на тебя не гнал, ты самый полезный во всем подразделении, после меня, разумеется.

– Как скажешь – усмехнулся Дерек.

Девушка улыбнулась в ответ.

– Может теперь ты расскажешь о себе? – спросил наводчик – Не могу понять, как ты до сих пор выжила в этой структуре. Ты всегда на передовой. И знаешь, порой мне даже кажется, что у тебя…

– Не всё в порядке с головой? – перебила девушка.

– Нет, конечно же нет. Я хотел сказать, что у тебя, как и у Габриэля может быть есть какая-то скрытая способность – улыбнувшись произнёс Дерек.

– Ну тогда ладно. Я тебя прощаю – хмыкнув, произнесла разведчица. Взгляд её как-то рассеянно блуждал по интерьеру кабины фургона.

– Хорошо – хмуря брови, неопределённо протянул наводчик

Девушка, отвернувшись к окну, уставилась на тёмную, непроглядную полосу, стоявших вдоль дороги, деревьев.

Она старалась никогда не ворошить своего прошлого, старалась изо всех сил забыть его.

Элли смутно помнила своё раннее детство. Завернутую в пелёнку, распространяющую неприятный запах, её нашли, лежащую возле мусорной бочки. Обмороженная, она едва шевелила ручками. Выживающие на грани нищеты, жители того района, где она была найдена, приняли в ней большое участие. Да, она была бездомной, но в то же время у неё был целый район, в котором она могла прийти в любой дом и нигде бы ей не отказали ни в пище ни в проживании. Она стала своеобразным символом доброты жителей того района. Каждый, хотя бы немного, но помогал ей, и совместными усилиями люди воспитали её в своём маленьком мирке.

Когда Элли исполнилось шесть лет, она пошла в школу. Бездомная и безродная она столкнулась в учебном заведении с тотальной жестокостью со стороны одноклассников. Бросив школу в двенадцать лет, девушка занялась единоборствами. Бразильское джиу джитсу, грепплинг и капоэйра стали её лучшими учителями. Не забывала она и о самообразовании. Предпочитая гуманитарные науки, Элли изучала строение человека, его наиболее уязвимые места, наиболее слабые кости, самые непрочные связки.

Ей ещё не было и шестнадцати, когда её жизнь кардинально изменилась.

Одним, особенно холодным, зимним вечером, девушка шла домой с пакетом, полным продуктов. На лице её играла едва сдерживаемая улыбка. Защита пурпурного пояса по джиу-джитсу прошла просто великолепно. Несколько быстрых атак руками, потом защита и неожиданный переход в партер. Элли умело забрала шею противницы в треугольник и у той не оставалось иного выбора, кроме как сдаться. Тренер, позабыв обо всём на свете уже прочил девушке блистательную карьеру в спорте.

– Думаю я знаю кто сменит меня в клубе – сказал он, когда они попрощались и Элли пошла домой. Девушка, скупив едва ли не всё сладкое в небольшом магазинчике, находившемся в полутора кварталах от её дома, шла домой в наилучшем расположении духа.

Повернув на углу квартала, она увидела троих мужчин. Громко хохоча и выдавая не самые приятные эпитеты в сторону друг друга, увальни шли по тротуару, покрытому едва заметной позёмкой. Прошедший всего пару часов назад, легкий снежок, раскидало холодным ветром. Девушка, желая нивелировать возможность неприятной ситуации перешла дорогу и пошла по противоположной стороне; подальше от гогочущей троицы.

– Эй мадам, неужто мы настолько плохи, что тебе даже в тягость идти по одному с нами тротуару – выкрикнул один из мужчин, отклеиваясь от двух других и направляясь в её сторону. В расстёгнутой куртке, необыкновенно жилистый, он был всего лишь немного выше девушки, но в его развязной походке чувствовалась какая-то первобытная мужская уверенность в своей непобедимости. Тусклые уличные фонари, ложась под углом на его, покрытое недельной щетиной, лицо высвечивали и многочисленные шрамы, обладателями которых он являлся, наверное, чуть ли не с самого детства.

При Элли всегда был ее небольшой, складной ножик-бабочка. Она носила его в заднем кармане джинсов и ей еще никогда не приходилось им пользоваться. Почувствовав, что сегодняшним вечером этот момент может наступить, девушка, переложив пакет, уложила ножик в кармане чтобы его ручка была сверху. Чтобы она могла выхватить его в любой момент.

– Могу я понести ваш пакет леди? – неожиданно галантно, спросил мужчина, подходя к Элли.

Девушка, вздрогнув, замерла в нерешительности. Взглянув в темные глаза иссушенного мужика, которому было никак не меньше тридцати пяти, она попыталась понять, что им движет.

«Отдай пакет. Даже если он его и утащит, всё лучше, чем оказаться с пробитой головой на тротуаре» – пришла ей в голову своевременная мысль и девушка, осторожно улыбнувшись, нерешительно протянула пакет мужчине, который, стоял перед ней словно уличный принц, с протянутой рукой. Не хватало только коробочки с кольцом в распахнутой грязной ладони.

– Упс – произнес он, когда пальцы девушки разжались, опуская ручки пакета в его ладонь. Резко отняв руку, мужчина с каким-то диким восторгом смотрел как на землю, разрываясь и выпуская во все стороны фрукты, стеклянные бутылки с молоком и сладости, упал пакет. – Принцесска, я что похож по-твоему на пажа?

Элли, чувствуя, как по её телу распространяется панический холод, поджала губы. Ей почему-то вдруг стало плохо. Чувство бессилия, предшествовавшее её первой школьной драке, скользким холодным зверьком подползло к ней и схватившись за ноги и за руки, полностью лишило её сил.

– Я думаю мне лучше идти – произнесла она, осипшим голосом.

– А собирать то дерьмо, которым ты тут насрала оставишь мне и приятелям? – спросил мужчина. Двое других, гогоча, уже переходили улицу, приближаясь к ним.

– Я думаю… – начала Элли снова.

– Да срать мне что ты там думаешь – выкрикнул тощий прямо ей в лицо, и девушка ощутила на своем лице маленькие холодные капельки его слюны.

Чувствуя, как на глаза, сами собой, наворачиваются слёзы, девушка хотела было повернуться и попытаться убежать, но жилистая рука, схватила ей за запястье. С силой вывернула ей руку мужчина весело хрюкнул. В глазах Элли потемнело и она, едва не теряя сознание, упала на колени. Мужчина пнул её в спину. Девушка, не ожидав удара не успела подставить руки и полетев вперед, ударилась лицом о мерзлый асфальт. Взбудораженная адреналином кровь хлынула у нее из разбитых губы и носа. Мир перед глазами девушки закружился в каком-то бешеном, рокенрольно-индейском танце.

– Что это у нас тут – спросил жилистый, выуживая из её заднего кармана нож – Хотела значит прирезать меня?

Элли, собрав все силы, хотела что-то ответить, но мужчина, схватив её за ремень на джинсах, приподнял вверх. Мгновение, и она, почувствовав, как ремень, выскользнул через петли, врезалась коленями в асфальт. Неподалёку раздался звон, и девушка, словно сквозь туман увидела упавший на блестящий тонкий ледок, свой раскладной ножик. Грубые ладони жилистого, прижавшись к ягодицам девушки и впившись грязными ногтями в ткань джинсов сильно их сдавили. Элли вскрикнула.

– Закрой свой рот, не то я тебе кишки выпущу, принцесска – сквозь зубы процедил мужчина, наслаждаясь беспомощностью девушки. Отвратительное лицо его, исказившись гримасой злорадства напоминало маску какого-то бешеного зверя – Ещё хоть один крик и тебя отыщут только по весне под большим-пребольшим сугробом. Соображаешь?

Элли, чувствуя, как по лицу её струятся слёзы, хотела ответить, но опять у неё не хватило решительности. Руки мужчины поднимаясь выше – к пояснице девушки, вдруг, схватив джинсы за пояс, резко дернули штаны вниз. Морозный воздух обжег ягодицы девушки. И в этот момент Элли исчезла. Она, оказавшись на слишком тонкой полоске льда, провалилась в холодную воду, и утаскиваемая подводным течением, скрылась под толстой, прозрачной коркой. А из ледяной воды показалась темноволосая макушка совершенно другой девушки. Переполненная злобой, негодованием и бешенством, она, цепляясь дрожащими руками за выступающие ледовые образования, ползла вперёд. Она, эта другая Элли ползла чтобы убивать.

– Классная задница, не правда ли? – спросила девушка, понимая правую руку и утирая кровь на лице.

– Великолепная – отозвался жилистый кладя свои шершавые ладони на спортивные, подтянутые бедра, что предстали его взгляду. Белая полоска трусиков пока ещё скрывала от него самое сокровенное. Но это ненадолго.

– Любуйся. Это последнее что ты видишь в своей жизни – произнесла девушка, перед тем как её правая нога, метнувшись мимо головы жилистого уперлась ему голенью в затылок. Мужчина не успел ничего понять, как вторая нога девушки, скользнув мимо его головы, зажала подколенной ямкой, ступню правой. Чувствуя, как петля из красивых, точеных ножек, девушки стягивается на его шее, мужчина попытался дотянуться до волос Элли, но она, оттолкнувшись руками от асфальта, повалила его на спину, а сама, оказалась сверху.

– Эй сучка, а ну отпусти Рэндалла – услышала она, голоса двух, оставшихся на противоположной стороне, приятелей жилистого.

Продолжая крепко сжимать шею начавшего извиваться, мужчины, Элли стала давить ему на грудную клетку. Жилистый, тесно прижатый лицом к ягодицам девушки, задыхался. Запаниковав от нехватки воздуха, он даже не подумал о том, чтобы руками хоть немного ослабить хватку ног девушки и отвести лицо в сторону. Его нос буквально упирался в анус девушки, но она, не замечая этого, была занята тем что давила локтями ему на грудь, чтобы воздух максимально покинул легкие.

Сдвинувшиеся с места приятели жилистого, направились в её сторону чтобы выручить своего неудачливого друга. Жилистый всё еще продолжал дёргаться и Элли, осмотревшись увидела блеснувший в свете придорожных фонарей, свой клинок-бабочку. Наклонившись, девушка подалась вперед, и схватив нож, одним движением оголила лезвие. Холодный блеск металла почти напугал её, но она, стараясь не задумываться, поднесла нож к своему паху, где, между её бёдер ходил ходуном кадык жилистого. На его шее толстой веревкой золота красовалась цепочка с висящим на ней золотым крестиком. Дрожащей рукой, Элли осторожно и медленно, словно разрезая красивый именинный пирог, вскрыла острым как бритва, лезвием, горло мужчины. Хлынувшая из артерий, кровь обагрила теплотой трусики девушки и висящий на цепочке крестик.

Кровавое отверстие с жадностью втянуло живительный глоток воздуха вперемежку с кровью, и мужчина глухо закашлялся. Когда его приятели были совсем уже рядом, Элли, ослабила хватку и разомкнув замок, вскочила на ноги. Глядя на двух мужчин расширившимися от ужаса глазами, девушка держала перед собой нож, попеременно направляя его то на одного, то на другого. Ее бледные голые ноги дрожали от холода.

– Иди ка сюда, лапуля – произнес тот что был побольше. Элли направила нож в его сторону, и тут тот, что был пониже, согнувшись бросился вперёд. Девушке хватило реакции. Сделав шаг вперёд, она, мощно оттолкнувшись ногами заехала коленом прямо в лицо ускорившегося противника. Раздался хруст ломаемой челюсти и мужчина, потеряв от удара коленом, сознание, ушел в сторону, и рухнул неподалеку от своего захлебывающегося кровью, приятеля.

– Всё ещё хочешь, чтобы я подошла? – спросила Элли, глядя на растерявшегося увальня.

Глаза мужчины налились кровью. Чтобы какая-то девчонка смеялась над ним? Кто она вообще такая, чтобы что-то говорить в его сторону. Мужчина он в конце концов или кто?

– Диких зверей нужно стрелять, а не приручать. Так всегда говорил мой отец. – почти прорычал он, запуская в боковой карман куртки, руку.

Девушка, резко сорвавшись с места, сделала в воздухе быстрый и красивый пируэт. Клинок в руке, злобно свистя, прочертил вокруг неё почти полный круг, и со всей скорости впился в карман мужчины, пригвоздив его руку к его же животу. Инстинктивно дёрнув руку вверх, увалень располовинил свою ладонь. Подняв руку так, чтобы увидеть раздвоенную, висящую в две разные стороны, окровавленную ладонь, он открыл было рот, чтобы закричать, но скользнувший снизу клинок девушки не дал ему этого сделать. Вонзившись под подбородок, он прошил язык и пригвоздил его к нёбу.

Увалень пошатнулся, сделал шаг назад и поскользнувшись, рухнул на спину. От головы его стало расходиться большое тёмное пятно.

Элли, дрожа всем телом, осмотрелась. Вся троица лежала вокруг неё. Жилистый, всё ещё держась за горло, пытался бороться за свою жизнь. Девушка подошла к нему. Нагнувшись, она посмотрела в его глаза. Она не знала, что хотела бы увидеть там. Мольбу о прощении? Смирение? Осознание каких-то простых истин?

Содрогающиеся, прыгающие в глазницах, они не выражали ничего кроме дикой жажды жизни. Прижимая руки к розовой полоске на шее, он содрогался в конвульсиях. Кровь, забив лёгкие не позволяла ему дышать, и он умирал от удушья. Элли не видела в его глазах ничего кроме животного инстинкта. Не видела ничего, что позволило бы назвать это существо человеком.

Чувствуя, что подходят последние секунды его жизни, мужчина, отпустил вдруг горло и обеими руками вцепился в крестик. Его руки ходили ходуном, но он, казалось, совсем не замечал этого. Выступившие на глазах слёзы, прочертив блестящие линии, скользнули в сторону ушей. Глядя в небо блестящими от влаги, дикими глазами, жилистый попытался что-то произнести, как вдруг на лицо ему опустился кулак девушки.

– Вот уж хрен тебе, ублюдок – выкрикнула она, хватая мужчину за крепкие жилистые ладони, которые тот тесно сплел между собой длинными мозолистыми пальцами.

Мужчина держался за крестик так, словно это был его единственный способ выжить. Его взгляд не выражал ничего кроме бешеной жажды жизни. Он хотел жить, хотел продолжать пить пиво в своём любимом пабе, хотел продолжать дебоширить и драться по любому поводу и без, хотел продолжать трахать малолетних девчушек, оказавшихся на свою беду в тёмном квартале. Он хотел, чтобы это никогда не кончалось. Единственное что он всю свою жизнь делал – это получал удовольствие, не считаясь ни с кем. Его жизнь была дороже всего, что он когда-либо встречал.

– Отпусти! – выкрикнула Элли, дергая сжавшиеся в плотный комок, руки мужчины. Глаза его были бешено вытаращены. Он боролся за свою жизнь. Как лев, как тигр, как крыса, как таракан, как блоха. Как любое другое животное, испуганное приближением неизбежного, он пытался хотя бы на несколько секунд задержать свою смерть. Девушка впилась зубами в его костяшки. Подсовывая резцы под его кожу, она почувствовала, что плачет.

– Элли, ты плачешь?

Девушка, осмотрелась по сторонам. Пропахший порохом салон фургона, тусклый свет фар, пробивающих тёмную завесу безлунной ночи и наводчик, тревожно поглядывающий в её сторону. Кажется, она снова задремала.

– Нет конечно. О чём это ты? – ответила она, украдкой вытирая выступившие на щеках слёзы.

Продолжая поглядывать в сторону разведчицы, Дерек осторожно вёл фургон на небольшой скорости, как вдруг, прямо посреди дороги возник силуэт человека. Резко дернув руль вправо, наводчик услышал, как кто-то, или несколько кого-то упало со скамеек в салоне. Элли, от резкого маневра навочика стукнулась лбом о закрытую ее же рукой дверь. Плавно надавив на тормоз, парень, под аккомпанемент отборной ругани, доносящейся из заднего салона, остановил фургон.

– Дерек, матерь Пресвятая Богородица. Ты нас в фарш решил превратить? – громче всех орал Ральф. Выскочив из кабины, наводчик мигом оказался у задней двери фургона. Отперев её, он осторожно отошел в сторону. Первым, потирая ушибленный локоть, из салона вышел Джек.

– Дерек, меня даже маманя моя так в школу не будила, а она знала толк в таких классных штучках, что блин, закачаешься – бешено тараща глаза, произнес он.

Вторым вышел молчаливый Энди, а за ним из салона показался побагровевший от злобы Ральф.

– Слушай… – начал было он.

– А лучше смотри – раздался позади наводчика незнакомый рваный голос.

Повернувшись к незнакомцу одним резким движением, Дерек вскрыл покоившуюся на груди, кобуру. В руке его сверкнул хромированный «Брандер-48».

В двадцати шагах от фургона стоял ссутулившийся худой мужчина лет тридцати-тридцати пяти с болезненно-бледным цветом лица. Хотя он и не сделал ни единого движения, по его неестественно напряженной позе можно было понять, что у него есть определенные проблемы с опорно-двигательным аппаратом. Его расширившиеся зрачки смотрели в бесконечность в то время как он, казалось, видел, если уж не все, то точно никак не меньше чем могла бы видеть в этой темени, обычная кошка. Изборожденный морщинами лоб мужчины едва прикрывали редкие, свисающие с макушки, темные пряди, которые были больше похожи на морские водоросли, чем на волосы.

– Ну приавет реибята, кааак деилишки? – спросил он, нещадно коверкая слова. Судя по всему, этот недавно воплощенный, демон, ещё не сумел как следует освоиться с новым телом, поэтому и держался неестественно и разговаривал с трудом.

– А ты здесь чего забыл, языкозадый? – протянул Джек, подходя вровень с Дереком. Рука стрелка покоилась на его обожаемом мощном, двенадцатипатронном, восьмикалиберном, не знающем ни единого промаха «Стеллар-77».

Хищно оскалившись, мужчина сделал неуклюжий шаг назад и в тот же миг растворился в воздухе.

– Дерек, в фургон – скомандовал Ральф, и наводчик, нехотя опустив пистолет, подчинился приказу и прошел внутрь салона. Ему не нужно было ничего объяснять, он и так знал, что командир от него хочет. Оказавшись внутри фургона, он уселся подле скамейки, доставая из рюкзака два кинжала с абсолютно прозрачными лезвиями. Эдем разработал эти клинки для каждого члена подразделения. Невидимые глазу, они, в каком бы потустороннем мире он ни оказался, были всегда с ним. Сидевший напротив Дерека, Стив, подал голос:

– Что, снова? – спросил он, услышав, как парень забирается в салон.

Наводчик в ответ только кивнул.

– Дерек, ты что опять кивнул, что ли? – недовольно спросил Стив.

– А, прости, все время забываю – горько усмехнувшись произнес парень – Да, снова туда.

– Давай дружище, я с тобой. Держись уж там – сказал снайпер, пытаясь приободрить своего соратника.

– Постараюсь – ответил Дерек и устроившись поудобнее на стальной рифлёной поверхности, закрыл глаза. Сейчас от него требовалось только одно – как можно полнее расслабиться. В мягко окутавшей его, темноте, он, как и десятки раз до этого, стал прислушаться к размеренному стуку своего сердца. Сжимающийся и расширяющийся орган внутри его грудной клетки медленно замедлял свой темп до такой скорости, какая ему требовалась. Вот он сжался, толчок крови, расширение, набор крови и снова сокращение для выброса очередной порции жизнетворной, наполненной эритроцитами, плазмы в организм. Медленнее, еще медленнее сокращаясь и наконец, достигнув апогея сжатия при минимальном количестве сокращений, желудочки сердца готовы были начинать новый цикл набора крови, когда Дерек, усилием воли задержал их, и сердце, судорожно дернувшись остановилось.

Темнота. Непроницаемое полотно тьмы и всеобъемлющее чувство свободы, нет не свободы – чувство чего-то большего чем просто свобода – чувство того что тьма вокруг это ты и есть, бесконечная, непроглядная и бесчувственная. Наслаждаясь новыми ощущениями, очищенная от земных воспоминаний, душа Дерека, медленно плыла во тьме, когда вдруг ее посетило смутное, словно покрытое пеленой тумана, воспоминание. Легкое, почти эфемерное, оно плавно перерастало в озабоченность, тревогу с чувством чего-то незаконченного, чувством чего-то незавершенного, неидеального. Выведенная из состояния покоя, его ментальная сущность попыталась отстраниться от наползающих откуда-то извне, воспоминаний, как вдруг…

– Почему ты прячешься? – раздался во тьме голос, и Дерек, начиная смутно осознавать себя как человека, попытался осмотреться.

– Слепой котенок – усмехнулся голос – Пожалуй хватит тебе прятаться во Внешней тьме.

В тот же миг наводчик почувствовал холод внизу и по бокам, за которым пришло и осознание того, что теперь его тело не аморфно, и у него есть руки, ноги и голова.

«Смотри» – всплыла перед глазами Дерека надпись кровью на окне минимаркета и, воспоминания, смешиваясь и наваливаясь друг на друга, неконтролируемым потоком начали рушиться в его голову. Осторожно опустившись на что-то скользкое, он почувствовал, как оно, скрытое от него непроглядной завесой темноты, утробно застонав, пошевелилось.

«Как хорошо, что я не могу в этом месте ничего увидеть» – подумал он, вслепую шагая по скользким, шевелящимся кочкам и таким же скользким, хрупким ветвям, ломающимся под его весом.

Внезапно, прямо перед ним, разрезая тьму, из ниоткуда вынырнули две руки, и схватив его за волосы, резко дернули на себя.

– Ну здравствуй мелочь поганая – прогнусавил мерзкий дрожащий голос и Дерек увидел перед собой морщинистый лоб, под которым, ядовито-зеленым огнем горели два ярких глаза. Его руки сами скользнули к висевшим на поясе, кинжалам. Выхватив пару прозрачных детищ современной науки, из ножен, он, резко выбросил их вперед и полоснул по кистям, скалящегося ему прямо в лицо, угрюмого мужчину. Отпрянув от наводчика, тот взвыл от ярости. Этого мгновения хватило Дереку чтобы сориентироваться в пространстве. На самом деле, по сравнению с обычным миром в общем-то почти ничего не изменилось, за исключением разве что только того, что всё вокруг стало каким-то серовато-призрачным. Только секунду спустя парень понял, что они с демоном стоят подле фургона совершенно одни. Никого из подразделения «Омега» не было видно, лишь где-то в стороне, ближе к лесу, возле маленького сгустка темноты мелькал небольшой светлый огонёк.

«Должно быть Габриэль» – подумал почему-то наводчик.

– Я тебя размажу, сраная мелкота – взвыл демон, и Дерек, полностью сосредоточившись на нем, тут же забыл про мельтешащий на фоне леса, огонёк. Перехватив клинки поудобнее, он встал в оборонительную позицию. Не зная к чему готовиться, он заранее приготовился к худшему.

Прохладный и, гораздо прозрачнее чем обычно, воздух, взорвался оглушительным свистом, когда из разверзшейся под ногами демона, земли, в небо взмыли миллионы маленьких черных точек. Вырвавшиеся на свободу, они вихрем обрушились на наводчика. Едва успев сгруппироваться, он кувыркнулся в сторону. Гулко жужжащее торнадо пронеслось мимо. Поднявшись на ноги, Дерек ринулся было в атаку, но представшее его взгляду, зрелище, на мгновение ввело его в ступор. Демон, окутанный водоворотом мух, приняв позу эмбриона поднялся на несколько десятков футов вверх и теперь, прямо на глазах наводчика, облекался в тонкий блестящий слой хитина.

Жидкая природная защита, похожая на раскалённый воск, выделяясь прямо из кожи Мушинного короля, равномерно растекалась по его телу, и тут же затвердевала, образуя крепкую броню. Мухи, беспорядочно кружа вокруг своего повелителя попадали в вязкую прозрачную слизь, которая, превращаясь в хитин приобретала серый матовый цвет. Их маленькие тельца становились частью органической защиты демона.

Наводчик не успел глазом моргнуть как противник, скрывшись в прибывающем из-под земли, потоке насекомых, атаковал его первым. Скользнувший сквозь черную, пребывающую в постоянном движении, стену из насекомых, Повелитель мух, держа в руке стальной клинок, нанес быстрый разящий удар. Дерек едва успел среагировать. Поставив блок правой рукой, он ощутил, как холодная сталь, скользнув по предплечью оставила на нем глубокий порез. Не медля ни секунды, парень выбросил вперед левую руку с кинжалом, направляя клинок в сочленение плеча и торса демона, но тот, заметив это движение успел прикрыть незащищенное место закрытой стороной локтя. В тот же миг рой мух налетел на них со всех сторон, и противник Дерека мгновенно исчез в черной туче насекомых. Окружив со всех сторон и взяв наводчика в плотное кольцо, мухи стали неистово его атаковать. Их маленькие жвалы, впиваясь в бледную кожу его лица и запястий, оставляли небольшие красные точки. Маленькие твари, мельтеша вокруг норовили попасть больней и метили в наиболее уязвимые места – в глаза, губы и нос. Дерек прикрывал лицо рукой и держал глаза прищуренными

– И это все на что ты способен, Мушиный король?! – крикнул наводчик в черную, пребывающую в постоянном движении, стаю дрозофил. Его губы и края глаз были истерзаны в кровь. Мухи, облепив руку с клинком, которой он прикрывал нос, так и норовили проскользнуть сквозь пальцы. Стальной кинжал Повелителя мух, коротко свистнув, взрезал полотно из насекомых, и угодил бы прямо в голову парню, не успей он парировать удар. Сверкнула яркая вспышка и кинжал, которым наводчик отбил удар, обжигая ему руку, рассыпался в порошок. Успев подставить пригоршню, Дерек поймал совсем немного горячей прозрачной крупы в обожжённую ладонь, и швырнул ее в ту сторону, откуда пришел удар. В тот же миг мухи, рассыпавшись в стороны, с громким гулом бросились к своему, ослепленному горячей прозрачной пылью, повелителю, скрывая его от врага. Наводчик, крепко сжав кинжал, устремился на ослепленного противника, но полыхнувший, прямо перед ним, зелёный огонь отбросил его в сторону, и он, не удержавшись на ногах, упал прямо на спину. Когда же он поднялся, демон уже успел исчезнуть, оставив после себя только кучку из трупов насекомых. Громко выдохнув, парень медленно присел на корточки и посмотрел на свою обожженную ладонь. Прожжённая кожа едва скрывала бледно-розовые мышцы. Хоть он и чувствовал тупую, ноющую боль, распространяющуюся по всей руке, она была какой-то слабой, едва уловимой.

– Чёрт, не самые классные ощущения – проговорил он, не спеша поднимаясь на ноги и осматриваясь вокруг.

Серая, чуть смазанная, картина окружающего мира, что предстала его взгляду, была непривычным для него зрелищем, и ему пришлось несколько раз открыть-закрыть глаза, чтобы убедиться в том, что с его зрением всё в порядке, и во всем виновато окружение, а не его, поврежденное от вспышки, зрение. Сделав несколько шагов в сторону фургона, он замер на месте. Подсознание, активно обрабатывая окружение, не желало мириться с какой-то одной из составляющих. Взгляд его упал на тонкий холодный луч света, разрезающий темную поверхность асфальта. Подняв глаза вверх, наводчик на мгновение онемел. Серую ткань окружающего пространства пронзали яркие, острые, словно стальные иглы, лучи огромного белого купола, высившегося над лесом со стороны их пункта назначения – Орландо. Над сияющим полушарием ослепляющего света, по небу ползли еще более яркие, полыхающие белым, облака.

Ошарашенный, Дерек отступил на шаг и вдруг, почувствовал, как все его силы, враз улетучились. Пытаясь, ухватиться за что-нибудь, чтобы не упасть, он увидел позади себя висящее в воздухе небольшое, размером с апельсин, черное пятно. Наводчик падал прямо на него. Пятно, выпустив тонкие чернильные щупальца вцепилось в свою жертву, и парень, почувствовав, как маленькие, усеивающие щупальца гарпуны, проникнув под кожу, намертво вцепились в его тело. Дерек стонал бы, орал бы во всю глотку если бы мог, но лишенный абсолютно всех сил, он повалился на холодный асфальт, и едва удерживаясь от того чтобы не ухнуть в пропасть безумия и борясь с охватившей его апатией, неслышно прошептал:

– Какого чёрта?

Возникший перед ним источник света, больно врезался в глаза, и ослепленный наводчик сомкнул веки. Но яркое пламя проникало и сквозь них. Ярко вспыхнув на несколько секунд, свет, вдруг, так же быстро, как и появился, исчез. Дерек ждал, казалось, несколько столетий, когда же его окончательно убьют. И вот, наконец, спустя целую вечность, его поглотила тьма и он оказался вне пространства и времени, утягиваемый куда-то невероятно далеко сквозь огромную, бесконечную вселенную.

Когда он пришел в себя и открыл глаза, взору его предстали бессмысленные наборы красок, хаотично передвигающиеся в двухмерном пространстве. Шум, треск, гам и крики, которые казались такими болезненными после безмолвной вселенской тишины, окружили его. Морщась от боли, он силился осознать кто он и что происходит вокруг, но его разум, цепляясь за голую скользкую скалу опустошенной памяти тщетно пытался найти хотя бы одну маленькую выщерблину. Мелькнувшее перед ним лицо Элли, вдруг пробудило в голове смутные образы. В этот момент, в его мозгу словно прорвалась дамба, державшая все его воспоминания. Внезапно он стал узнавать предметы, лица, окружение, и стал понимать речь.

– Дерек, чувство такое что ты бедняга, вот-вот расплачешься – сдержанно улыбаясь проговорил Ральф. Командир сидел на скамейке прямо возле него. Лицо ветерана больше не было таким напряженным как когда они только выдвинулись. Едва дело начинало касаться опасности, грозящей его ребятам, он сразу же, из грозного начальника превращался в заботливого папашу. А еще он всегда относился с уважением к тем способностям, которыми не обладал сам.

– Помогите ему подняться – недовольно проговорила Элли, отпихивая в сторону ухмыляющегося Джеки.

– Я в норме, в норме – заплетающимся языком ответил Дерек.

– Я так понимаю все прошло успешно – сказал Ральф, усаживаясь на скамейку фургона и доставая из кармана портсигар.

Дерек, всё ещё собираясь с силами, перевел дыхание, прежде чем ответить.

– Повелитель мух. Он затащил меня куда-то. Не знаю, что это за место такое, но я до этого еще ни разу там не бывал. Там всё серое вокруг, всё такое…

– Сопряженный мир – перебил его мелодичный голос Габриэля. Менталист, стоял у входа в фургон, облокотившись о дверь.

Прикуривший было сигару, Ральф недоуменно приподнял брови.

– Поэтому ты так долго возился, вытаскивая его оттуда? – спросил он Габриэля. Тот в ответ нехотя кивнул

– Это не все. Еще я видел там – Дерек ткнул пальцем в сторону дороги, ведущей в город – Что-то непонятное. Огромный белый купол. И воздух вокруг него буквально дрожал от силы.

Одарив его долгим, изучающим взглядом, Ральф поднялся на ноги, и хмуро покусывая торчащую изо рта сигару, вышел из фургона. Наводчику, поддерживаемому разведчицей, оставалось только смотреть как командир, собрав вокруг себя подразделение, начал совещаться.

– Отличная работа – сказала Элли, приглаживая черные непослушные волосы наводчика.

– Спасибо – едва шевеля губами ответил он, и не в силах больше сопротивляться слабости, закрыл глаза.

Заполненное мягким, приглушенным светом, пробивающимся из-за широкого толстого стекла, помещение, было пустым, если не считать стоявших в дальних углах мощных вычислительных машин-прототипов и небольшого монитора, вделанного в нижнюю рамку окна. ЭВМ последнего поколения, тихо шурша перерабатывали сотни терабайтов информации в секунду. Мощные органические процессоры, охлаждаемые фреоном, работали на максимуме. Заданные в программе настройки отображались на мониторе.

Едва заметный, легкий порыв ветра всколыхнул застоявшийся воздух, и в помещении, в ту же секунду, из стены, словно из отъезжающего вагона, выскочил темноволосый парень спортивного телосложения. Серая футболка, расцветкой и рисунком, имитирующая помехи телевизоров столетней давности, обтягивала тренированные мышцы атлета. Брюки молочного оттенка были слегка замяты, полуспортивная, серого цвета, обувь подходила к футболке и красиво вписывалась в гардероб парня. Его короткостриженые тёмные волосы колыхались от, доносящегося прямо из стены, ветра. Бесшумно опустившись на блестящий матовый пол, он осмотрелся по сторонам. Ни по углам, ни на стенах – нигде не было видно ни звукозаписывающих устройств, ни камер. Ничего, кроме мощных ЭВМ в комнате не было.

– Не верю – улыбнувшись сказал брюнет и повернулся к толстому, пуленепробиваемому окну. Легкие всполохи, доносящиеся из-за двухдюймового слоя стекла, играя светом на красивом молодом лице, оттеняли едва заметные недостатки и подчёркивали его суровую мужественность черт. Лишь глаза выдавали в парне падшего ангела. Безжизненные, наполненные горькой самоиронией и цинизмом, они сейчас были направлены в сторону монитора, одиноко торчащего на уровне его груди. Парень подошел ближе к толстому, как зимний слой льда, стеклу. Монитор не давал никакой полезной для него информации, и теперь, вглядываясь в неразличимую палитру серого и светлого, тонов, он силился увидеть, что скрывал от него мутный многотонный слой прозрачного массива? Подойдя вплотную, и так ничего, кроме кратковременных вспышек яркого света в тумане, не разглядев, он снова посмотрел на монитор. Взгляд его привлекли небольшие, полыхающие красным цветом цифры в правом нижнем углу:

Шестьдесят два часа, тридцать шесть минут и три секунды.

– Спасибо – кивнул парень.

– Не за что, ангел – раздался за его спиной женский голос.

Брюнет, безжизненно улыбнувшись, не спеша повернулся и увидел стоящую в дверях профессора Беверли Хьюз. Блондинка приветливо ему улыбнулась.

– Знаете меня? – спросил парень.

– Владыка бездны – Аваддон, поправь меня если я не права – сказала женщина, кокетливо стрельнув глазками.

Брюнет вымучено улыбнулся. Конечно же она знала кто он такой, а еще он смутно догадывался что не пожелай она его видеть в этой комнате – он бы ни за что не смог проникнуть сюда.

– Полагаю, ты догадываешься чем мы здесь занимаемся, не так ли? – спросила профессорша, подходя к монитору.

– Я тоже так полагал, до недавнего времени – ответил парень, отступая чуть в сторону.

– И что же случилось?

– Слишком многое за последнюю неделю.

Профессор Беверли, опершись рукой о выступающий монитор, набрала на цифровом дисплее комбинацию цифр.

– Ты даже не представляешь сколько всего ещё произойдет – сказала она томным голосом, хищно взглянув в безжизненные тёмные глаза Аваддона.

– Я прожил тысячи лет. Я мог бы сказать, что ты младенец в сравнении со мной, но даже это было бы слишком большим комплиментом для тебя. Поверь мне дорогая, я могу представить себе что угодно.

– Оу, какой крутой дядя – усмехнувшись произнесла блондинка, нажимая кнопку на мониторе. Туман за толстым стеклом стал медленно рассеиваться, и парень, взглянув внутрь помещения колоссальных размеров, увидел резервуар. Большой, гораздо больше, даже двухэтажного дома, он был наполнен прозрачной жидкостью (судя по всему водой). А в центре этой огромной, прозрачной цистерны, весь опутанный проводами, словно в невесомости, висел Он.

Находясь в состоянии глубокого сна, источающий невероятную силу и мощь, он пока еще покоился. Но и сейчас уже ангел, буквально кожей ощущал какой огромный потенциал скрывается в Нём. Почувствовав, как его кровь буквально закипает, а руки начинают дрожать, он перевел взгляд на ухмыляющуюся Беверли Хьюз.

– Впечатляет, не правда ли? – спросила женщина, кивнув в сторону окна.

– Вы играетесь с огнем. Даже не просто с огнем, вы играетесь с целым огненным смерчем, заключенным в маленькую спичечную головку. И через шестьдесят два с половиной часа вы с ним доиграетесь и все окажетесь мертвы – сказал брюнет сухо.

Ухмылка слетела с лица блондинки, и она, злобно взглянув на падшего ангела, едва сдерживаясь, процедила сквозь зубы:

– А ты сдохнешь последним, маменькин яблочный пирожок.

– Покойся с миром дорогая – отвернувшись от профессорши, бросил Аваддон и всколыхнув руками пространство, резко сделал шаг вперед и исчез из вида.

– Передавай привет дружку – холодно произнесла Беверли Хьюз, нажимая сенсорную кнопку на мониторе. Повернувшись к, ставшему, молочно-белым, окну женщина нахмурилась. Отразившееся на её лице, беспокойство, встревожило её саму, и она, постаравшись поскорее забыть слова, которые бросил падший ангел перед уходом, тряхнула головой. Стараясь наполнить сердце уверенностью, она глянула в правый нижний угол монитора:

Шестьдесят два часа и тридцать две минуты.

Горящие красным, цифры, отмеряли время до самого значимого мгновения в истории человечества. Она хотела в это верить. Она очень хотела на это надеяться.

Глава 3 « В лучах мёртвого света»

Умиротворяющую, плотную, почти-что осязаемую тишину внезапно разорвал громогласный вопль Джека Элфорда:

– Подъем Дерек, спящая ты наша красавица!

Открыв глаза наводчик недовольно осмотрелся. Двери фургона были приоткрыты, всё снаряжение на улице, а подразделение уже во всю облачалось в боевые костюмы. У входа в фургон стоял Джек. Губы его были растянуты в довольной ухмылке.

Чувствуя, как голова буквально раскалывается от боли, Дерек, стараясь игнорировать Джека, приподнялся на локте. Он не отказался бы поспать ещё немного, по похоже они уже достигли пункта назначения.

– Мы уже на месте? – спросил он, почёсывая затёкший затылок.

– На нём самом – прохрипел, открывая боковую дверь, командир подразделения. Он уже был полностью одет и экипирован. Чёрный, плотно облегающий, с белыми полосками на ногах, комбинезон, органично смотрелся на крепком ветеране. Матовые налокотники и наколенники, крепившиеся сгибам рук и ног, напоминали экипировку подростков-любителей гравиборда.

Не спеша поднявшись с пола, наводчик осторожно подобрался к задним дверям.

Подразделение было в сборе и все усиленно готовились к выполнению поставленной задачи. Вокруг, насколько хватало взгляда, простиралось серое травяное поле, лишь где-то вдалеке виднелись силуэты редких деревьев. Судя по, темнеющему прямо на глазах, небосводу, приближалась ночь, и тяжелые свинцовые тучи, не спеша ползущие над их головами постепенно исчезали в наступающих сумерках.

– Готов мочить нечисть? – бодро выпалил Джек.

– Какую нечисть? – опешил Дерек, переводя на взгляд на стрелка.

– Ту, что изувечила наш фургон пока ты дрых – ответил Стив, сидящий на бампере и, калибровавший под себя, комбинезон.

– Но… – начал было наводчик.

– Никаких «но» – резко бросил проходящий мимо Ральф – Экипируйся давай, поживее.

– Я помогу – подходя к Дереку с его костюмом, сказала Элли.

– Ладно, приступим – тяжело вздохнув произнес наводчик. Полное облачение в экипировку всегда занимало немало времени; лишком много оборудования необходимо было нацеплять.

Процесс экипирования был сколь сложен, столь же и прост. Перво-наперво на абсолютно голое тело наносился специальный прозрачный, электропроводящий и термостойкий крем, которым нужно было намазаться от пяток до самой шеи, не пропустив при этом ни одного кусочка кожи. После чего на бойца натягивался специальный комбинезон, похожий на костюм для захвата движений, только, конечно же, без забавных зеленых шариков. Сделанный из нескольких сотен тончайших слоев синтетической паутины, расположенных поперечно друг другу, этот костюм выдерживал танковый выстрел без каких-либо видимых, для ткани, последствий. Но лучше не стоит задумываться, что стало бы с телом того, кто решился бы в этом костюме подставиться под такой выстрел.

Комбинезон, проводами, идущими от воротничка, подсоединялся к мощному компьютеру, который тестировал и калибровал его непосредственно под определенного владельца. После чего специальный аппарат нагнетает в, расположенные внутри костюма, резервуары, порядка пятидесяти различных концентрированных препаратов, среди которых больше всех было самых необходимых для боя, лечения и обезболивания – адреналина, кокаина и морфия. Когда же все препараты оказывались на месте, костюм намертво крепился к владельцу, что происходило путем выпускания тысяч мельчайших полых и гибких гарпуников из костюма прямо под кожу владельца, через которые немедленно, дабы нейтрализовать болевые ощущения, выпускалась небольшая доза обезболивающего.

– А, мать твою, ненавижу это чувство. – выругался Стив, когда костюм закрепился на нём. – Как-будто ты оказался в центре медузьей дискотеки и тебя облепили со всех сторон мелкие желешные…, ну, как их там, медузючки.

– Медузихи. – едва слышно фыркнула Элли, настраивавшая и калибровавшая костюм Дерека.

Наводчик улыбнулся, и девушка, заметившая это, улыбнулась в ответ.

– Треньк. – произнесла она, и Дерек почувствовал, как иголки вонзились и в его тело – С костюмом закончено, а теперь, чипчик.

Взяв из рук девушки маленький чип с, торчащим из него, тонким ушным проводком, наводчик аккуратно приложил его за ушной раковиной, а «ушник» – так они в подразделении называли тонкий проводок, идущий прямиком в ухо, оставил висеть. «Потом вставлю» – подумал он небрежно. Но помня, что именно сам чип должен держаться мёртвой хваткой, он взял со стола крепёжный аппарат, скорее напоминающий гигантский степлер, чем оборудование для медицинских целей. Приложив к чипу «крепёжник», и хорошенько его вдавив, Дерек резко нажал на некое подобие спускового крючка. Раздался негромкий треск и лапки чипа прочно впились в, привыкшее уже к подобным забавам, место за ушной раковиной.

Считывающий чип был одним из самых передовых девайсов, которое было на вооружении у их отряда. Это маленькое устройство за ухом, могло, ни много ни мало, предсказывать будущее. Только в определенном радиусе и буквально лишь на несколько секунд вперед, но, когда ты находишься на войне – доли секунды порой отделяют жизнь от смерти.

Принцип работы крошечного устройства заключался в следующем: микрочип использовал мозг как источник информации для определения наличия непосредственной опасности. В самом же девайсе, при этом, были заключены миллиарды терабайт информации об окружающем мире. Когда микрочип, используя излучения всех возможных типов, и учитывая колоссальный опыт, что имеется на вооружении всего человечества, работал на полную мощь, он в восьмидесяти процентах из ста, мог предсказать что произойдет несколько секунд спустя. Остальные же двадцать процентов крылись за пределами его излучений.

Спустя час, весь отряд в полной экипировке, с массивными рюкзаками за спинами и с облегченными модифицированными М-7, стоял у фургона. Дерек рассеянно смотрел на покорёженную кабину фургона. С кем бы ни пришлось столкнуться подразделению «Омега», этот кто-то серьезно помял автомобиль. Сидевший неподалеку Стив, повязывал себе на лоб байкерскую бандану.

– Подразделение, стройся! – услышал наводчик команду, и, нехотя поднявшись, встал в, едва начавшуюся оформляться, шеренгу.

Ральф придирчиво осмотрел всех, и у каждого нашел, хоть маленькие и едва заметные, но недостатки.

– Итак, цель находится почти в пятидесяти милях от нас – неспешно протянул он. Хитро взглянув на бойцов из-под своих кустистых бровей, командир едва заметно улыбнулся. Как он и ожидал, реакцией на его слова были недоуменные взгляды всего подразделения.

– Вижу, что вы не понимаете, зачем же мы тогда так рано приготовились, ведь машина, пусть и изрядно помятая, всё же ещё пока-что на ходу, – произнёс он, и тут же продолжил, не давая никому даже попытаться вставить слово. – Всё просто ребятки. Впереди, буквально в нескольких милях от нас, чувствуется присутствие враждебной силы. Так ведь Габриэль?

Менталист, сидевший в стороне от всех и, молчавший до сего момента, подбросил пороху в огонек:

– Много чьих-то присутствий – произнёс он.

– Потому мы и остановились заранее. Чтобы потом не попасть в какую-нибудь, совсем безнадежную заварушку, – резюмировал Ральф. – Ну а теперь бойцы, думаю никто из вас не будет против лёгкой пробежки?

– Когда он говорит «лёгкая пробежка», я уже чувствую, как мои булки ноют от боли – прошептал Джек, неохотно подаваясь вперед и переходя на легкую трусцу. Но бежать пришлось действительно недолго. Спустя всего лишь час небо окончательно померкло и всё подразделение вынуждено было остановиться, уйдя как можно дальше в сторону от дороги.

Найдя удобную полянку, защищённую с одной стороны поваленным деревом, командир подразделения, решил остановиться и разбить лагерь.

Пока Энди разводил костер, Элли, Джек и Дерек насобирали хвороста. Ральф, отстранившись от всех и вся, сидел на поваленном дереве и задумчиво смотрел куда-то вдаль, Габриэль и Стив о чем-то ожесточенно спорили.

Мокрые, после прошедшего намедни дождя, ветки и листья никак не желали разгораться, но Энди, одному ему известно, как, всё же сумел запалить костер. Подбросив в него влажных ветвей, здоровяк довольно улыбнулся и отошёл от огня.

Элли и Дерек – единственные кулинары во всём подразделении, сыграли в «камень-ножницы-бумагу» на то, кто будет готовить. Наводчик проиграл, и, нехотя достав из рюкзака разведчицы контейнер с витаминосодержащим мясом, принялся раскладывать нарубленные ровными квадратами, куски, на металлическую решетку, которую девушка поставила над костром.

Пока наводчик жарил на решётке большие шматы мяса, Джек, Энди и Стив занимались чисткой и смазкой оружия. Габриэль, похоже сосредоточился на обзоре близлежащей территории. Элли же куда-то молча упорхнула.

Только когда мясо, негромко зажурчав, поджаривающейся над костром, корочкой, стало доходить до состояния готовности, Дерек, наконец осознал, как сильно он хочет есть. Приятный аромат жареного, мягко щекотал обонятельные рецепторы, пока наводчик, переворачивая толстые куски, обжаривал их со всех сторон. Краем глаза заметив, что за ним кто-то наблюдает, он повернулся в ту сторону и увидел стоящего неподалеку Джека. Глаза стрелка были прикованы к шипящим на решетке мясным квадратам.

– Долго ещё? – отведя взгляд в сторону от костра, спросил он.

– Уже готово, – ответил Дерек, поворачиваясь к огню, и приподнимая за ручки решетку.

Осторожно поставив её на поваленное дерево, рядом с задумчивым Ральфом, наводчик открыл решетку.

– Чур беру этот, – сказал Джек, хватая ещё горячий кусок мяса и едва не роняя его на землю. – Блин, горячий какой.

Со стороны леса неожиданно донёсся громкий треск, и Энди в мгновение ока, подхватив автомат, направил его в ту сторону, откуда раздался шум. Из кустов, осторожно ступая, вышла Элли, и командир стрелкового отделения немного расслабился, лишь краешком глаза наблюдая за ее действиями. Имея дело с нечистой силой никогда не знаешь наверняка, когда твоего друга могут подменить на кого-нибудь менее дружественного.

Элли, мягко ступая, подошла к импровизированному столу. Придирчиво осмотрев стряпню Дерека, она подцепила небольшой кусочек мяса и отправила его себе в рот.

– Весьма недурно, – вынесла вердикт самая суровая, в кулинарном вопросе, судья.

Всем остальным оставалось лишь последовать её примеру. Разобрав, всё ещё пышущие жаром, мясные куски, бойцы подразделения «Омега» расположились вокруг костра. Молча поедая витаминное мясо, каждый, не важно, будь он стрелок, наводчик или командир, смотрели за спину сидящего напротив. Никто не забывал, что они на спецзадании, что они на войне, где может случиться что угодно и когда угодно, а находясь так близко к эпицентру событий можно было погибнуть из-за малейшей неосмотрительности.

Досыта наевшись, всё подразделение, повытаскивав из рюкзаков спальные мешки, отправилось на боковую. Габриэль, перед тем как идти спать, установил в центре их импровизированного лагеря небольшой прибор, который, в случае пересечения кем-либо радиуса в сто ярдов к нему, сигнализировал бы и указывал направление места пересечения. Повар, «в знак благодарности», лишался первых четырёх часов сна и первым был выставлен в дозор. Ральф похоже решил сделать из него универсального бойца.

Прошло уже не меньше получаса ночной вахты, а Дерек, сидя у костра, зачарованно глядел на извивающиеся от малейшего воздушного колебания, языки пламени. Перед взглядом наводчика по-прежнему стоял первобытный, лишенный человечности, абсолютно пустой взгляд Повелителя мух.

Жёлтый огонь, прорываясь сквозь холодный воздух, рвался вверх, но его трепещущее угольное сердце было приковано к земле, и он, грустно махая горячей ладошкой, постепенно становился все тусклее и тусклее. Устремив невидящий взор на полыхающие бревнышки, наводчик думал о том, что если бы ад выглядел именно так – горящие костры, кипящая смола и безумные черти, что нещадно колют вилами, то он, для некоторых, похожих на мушиного короля, людей, был бы, пожалуй, недостаточно суровым наказанием. Претерпевающие постоянную дикую боль, души, должно быть быстро лишались бы рассудка, и, становясь стерильно чистыми, они немедленно отправлялись на небеса. И где же тогда эта драная справедливость о которой кричат на всех углах, во имя чего нужно терпеть, проживая одну единственную жизнь, когда даже преисподняя и адские мучения – это просто фикция.

Когда Дерек был ребёнком, он верил и в ад, и в рай. Его родители были верующими. Пусть они были далеко не идеальной парой «отец-мать», он всё же видел, что они старались быть для него хорошими друзьями и наставниками. Он любил их всем своим сердцем. Но чем старше он становился, тем острее сознавал, что с кем-то из них что-то неладно. Или с ним самим или с ними. С каждым днём все больше отстраняясь от него, родители проводили некую незримую черту, через которую ему запрещалось переступать. И он не переступал. Оставшись по другую сторону невидимого купола, он окружил себя рок-музыкой и виртуальными мирами игр. Он ждал что всё разрешится как-нибудь само-собой. Но этого не произошло. Черта со временем становилась только жирнее.

Когда Дереку оставалось всего несколько месяцев до восемнадцатилетия, его родители объявили, что как только он достигнет совершеннолетия, он обязан немедленно покинуть их дом, в противном случае они вынуждены будут подать на него в суд. Тот день он хорошо запомнил. Именно тогда в его душу, нет, не закралось, а просто ворвалось, сметая все на своем пути, подозрение о том, что он не родной, приемный ребенок. Его мать нигде не работала, отец всегда занимался мелкими делами, подработкой, но тем не менее они никогда не голодали. В их доме всегда были деньги. Северо-Атлантический альянс, на постоянной основе ведя войны за океаном, щедро выделял деньги на осиротевших детей. Будь Дерек родным сыном этой пары, они никогда бы так с ним не поступили. Тот день перевернул для него весь мир, и он запомнил его даже лучше, чем последующий.

Погрузившись в воспоминания, наводчик не заметил, как к нему сзади кого-то неслышно подкрался.

– Ну как бдится? – неожиданно раздался за его спиной серебряный голос Габриэля. Дерек чуть не подскочил от неожиданности. Но в последний момент, шумно выдохнув, он все же справился с испугом.

– Все нормально – ответил он, стараясь держать голос как можно ровнее, хотя сердце его бешено колотилось.

– Что ты там увидел? – спросил менталист, усаживаясь рядом, и бросая взгляд в сторону медленно угасающего костра, в котором тлели бордово-розовые угольки.

Дерек неопределенно повел плечами.

– А я, всегда, когда вижу эти маленькие, прогоревшие кусочки дерева, почему-то думаю о нас.

– О нас? – спросил наводчик осторожно.

– О людях – грустно произнес Габриэль – Мы ведь как они. Попали в огонь, в бушующее пламя времени, и объятые им, мы, заживо сгорая, движемся навстречу неизвестности. Однажды ты прогоришь до конца, останется только горстка пепла и воспоминания тех, кто сумел разглядеть как ты, полыхая, словно разрезающая небосвод, падающая звезда, боролся с окружающей тебя, тьмой. Все остальное исчезнет, канет в Лету. Поэтому, вовсе не важно, что я думаю о сегодняшнем ужине, но на мой вкус, мясо получилось слегка жестковатым.

Дерек медленно перевел взгляд на менталиста. По лицу блондина блуждала загадочная улыбка. Не зная, что ответить, наводчик предпочел промолчать.

– Всё ещё думаешь про Вельзевула? – спросил Габриэль.

– Да. Кажется, он ещё долго не выйдет у меня из головы – ответил Дерек, невесело усмехнувшись.

– Да брось ты. Всё это ерунда. Знал бы ты какого страха натерпелись ребята, пока мы отбивались от набросившейся на фургон шушеры. Эти огромные мухи чуть не изорвали костюм Энди, но наш здоровяк отлично отбивался до тех пор, пока, увы, адреналиновый раж не покинул его, а там, мы с Элли подоспели ему на подмогу.

– Понятно. Но этот взгляд. Проклятый, болотного цвета взгляд. Эта его уверенность в своей безнаказанности… Не знаю. Мерзость в общем – сказал Дерек. Он редко разговаривал с менталистом, который и сам не отличался особой общительностью. Вообще ему казался немного странноватым этот тридцати трехлетний парень, который, с повышенным вниманием относился к своей внешности и при этом совершенно плевал на мнение остальных.

Повисшее в воздухе, после реплики наводчика, тягостное молчание сохранялось недолго. Всего через несколько секунд тихий, но отчетливый шёпот Габриэля серебром разрезал воздух.

– Что ты видел? – спросил он, и Дерек, повернувшись к нему лицом, впервые за все время работы в подразделении, заметил в его глазах искру интереса.

– Ты про то сияние, что шло со стороны Орландо? – спросил наводчик.

– Именно.

– Всё что видел, я уже сказал

– Но может ты видел ещё что-нибудь помимо этого?

Дерек, на мгновение задумался. Что он видел помимо? Огромный, сияющий купол света, такого яркого что от него резало глаза и, подсвеченные снизу, белёсые тучи, ползущие над ним. А снизу ли они были подсвечены? Свет равномерно расходился по этим аморфным, изорванным северным ветром, образованиям пыли и пара. Силой, он должно быть не уступал тому что ярко полыхал внизу, но скрытый от глаз, он едва ли мог пробиться вниз, сквозь липкую серую массу дождевых облаков.

– Нет, больше я ничего не видел – уверенно произнес наводчик.

Габриэль, громко хмыкнув, медленно перевел взгляд на угасающий костер.

– Что ж, если вдруг вспомнишь какую-нибудь особенность, дай знать. Как-никак я в нашем подразделении единственный кто полностью ознакомлен со святыми писаниями, – сказал он, не спеша поднимаясь на ноги.

– Нет проблем, – ответил Дерек, наклоняясь за хворостом.

– И ещё кое-что. Не уверен, будет ли тебе это интересно, но Элли волновалась за тебя в этот раз гораздо сильнее чем обычно, ведь предыдущий наводчик погиб как раз от руки Повелителя мух.

– Спасибо Габриэль. – ответил Дерек, выпрямляясь и бросая в костёр небольшую охапку сухих ветвей.

Коротко улыбнувшись, менталист повернулся к нему спиной, и отошел к своему спальному мешку.

Оставшись один, Дерек некоторое время смотрел на костёр, пока не понял, что пляшущее перед глазами пламя начинает уносить его в мир грёз. Встряхнувшись, он поднялся на ноги, и осмотревшись по сторонам, подошел к своему рюкзаку. Запустив в него руку, он извлек на свет тяжелый пневмопистолет «Терс». С небольшим радиусом поражения и с прицельной дальностью выстрела не более ста метров он занимал далеко не самое последнее место среди вооружения, имевшегося в базовой экипировке бойцов «Эдема». Расценивающийся, скорее, как оружие ближнего боя, сам пистолет не представлял из себя ничего особенного. Вся изюминка крылась в его расходных материалах – то есть, в пулях. Воспроизведенные из специального, структурированного металла, они содержали в себе маленький, размером с маковую росинку, микрочип. Сам пневмопистолет вмещал достаточно большое количество пуль; их в рукоятке пистолета скрывалось аж целых двадцать две. Когда они, выталкиваемые через вороненое дуло уходили из контейнера запаса, на смену им тут же приходили другие. Но происходило это только в том случае, если стрелок заранее позаботился о том, чтобы дополнительные боезапасы находились от него на расстоянии не далее двадцати футов. Как только в контейнере запаса освобождалось свободное пространство, чип очередной пули, что ожидала своего момента, покоясь в открытой картонной коробке немедленно активировался, и переводил, окружающий его, мягкий металл в газообразное состояние. Притягиваемый, встроенным в запасник, избирательным молекулярным магнитным полем, чип устремлялся в контейнер через пористую поверхность рукоятки пистолета. Когда микроустройство оказывалось на месте, оно, активируя вокруг себя магнитное поле, притягивало к себе газообразный металл и тут же переводило его в твердое состояние. Вуаля, пуля для выстрела была готова.

Ещё одним немаловажным свойством структурно видоизменяющихся боевых зарядов было то, что, даже отстрелянные, при условии, что чип не оказался поврежден, они могли быть использованы бесконечное количество раз; до тех самых пор, пока микрочип не оказался бы поврежден. Завязнувшие в плоти противника, они, по зову избирательного молекулярного поля, выскакивали из ран врага и послушно ложились в запасник, но при том лишь условии, что пистолет находится не далее двадцати футов от них.

Прикрепив к поясу пневмопистолет, Дерек хотел было снять и положить в рюкзак обычный пороховой «Брандер-48», но подумав, он решил всё же его оставить. Один пистолет хорошо, а два – вооружён до зубов. Застёгивая молнию на рюкзаке, наводчик вдруг увидел внутри него небольшую рукоять, торчащую из-за сложенного спального мешка. Нагнувшись, парень, вытащил небольшой воронёный пистолет с маленьким, но очень широким стволом. Оружие было очень сильно похоже ракетницу, для подачи сигнала СОС.

– Чёрт. Как это Ральф не заметил, что я без «Поцелуя»? – произнёс Дерек недоумённо. Маленький пистолет с широким стволом был едва ли не самым главным девайсом наводчика. Раньше он носил чуть более длинное имя – «Поцелуй Иуды», но командир решил, что такое название слишком громоздкое и неудобное, поэтому решено было упразднить имя апостола.

Порядка двухсот черных липких шариков, вылетая из широкого ствола «Поцелуя», передавали своё местоположение на все чипы подразделения «Омега». Приклеиваясь к жертве, они образовывали некое подобие трёхмерного изображения, в сторону которого сразу же направлялись все стволы бойцов. «Поцелуй» обычно использовался лишь в, совсем, критические моменты. Стрельба на Броуквуд-стрит, была как раз из тех критических моментов, когда наводчику пришлось задействовать похожее на ракетницу, оружие.

Прицепив к голени «Поцелуй», Дерек подёргал его несколько раз вверх-вниз, и, убедившись, что оружие держится крепко, застегнул рюкзак.

Вернувшись к костру, он уселся на то же самое бревно, на котором сидел до этого. Бросив полусонный взгляд в сторону пламя, он извлек из ножен, оставшийся целым, кинжал. Очертания совершенно прозрачного лезвия можно было угадать лишь по едва заметному, легкому колебанию воздуха, подобного тому, который всегда окружает пляшущие языки пламени. Осторожно поднеся к невидимому лезвию указательный палец, наводчик едва его коснулся и тут же отдернул руку. С пальца потекла кровь.

– Думал затупится, – прошептал Дерек, вспоминая как он парировал этим самым кинжалом удар Повелителя мух. Спрятав холодное оружие в ножны, он долгое время просидел просто, глядя на узоры, что вырисовывало над костром, пламя. Пару раз он подкинул в огонь ветвей. Только когда на горизонте забрезжила светлая полоска, он вспомнил что должен был разбудить Джека на следующую смену.

Резко поднявшись на ноги, Дерек посмотрел на свои наручные часы и увидел, что они показывают без десяти семь. Стрелка огневой поддержки он должен был разбудить ещё три часа назад.

Тихо подобравшись к мерно сопящему командиру подразделения, наводчик осторожно потряс его за плечо. Глаза ветерана мгновенно открылись, и он уставился на Дерека растерянным взглядом.

– Ты почему не спишь? – спросил он, громким шёпотом, от которого все подразделение мигом повскакивало.

– Забыл разбудить Джека – ответил наводчик бесхитростно.

Заметив, что вид у парня совсем замученный, Ральф понял, что тот не врет, отчего рассердился ещё больше.

– Чтобы больше не забывал, иначе я с тебя семь шкур спущу. Ты мне нужен выспавшийся, понял? – громыхнул он, выпутываясь из теплых объятий походного спального мешка.

Дерек лишь кивнул в ответ, что слегка покоробило ветерана.

– Да, сэр – поправился наводчик сразу же.

– Хорошо, а теперь – все завтракать и собираться. Дерек, ложись спать, Джек и Стив соберут твои вещи. Часик ты можешь подремать.

Наводчик послушно отошёл к своему спальному мешку, и, расстегнув молнию, стал забираться внутрь.

– Спокойных снов – улыбнувшись, произнесла Элли, пройдя мимо него.

– Спасибо – ответил он, застегивая молнию изнутри мешка.

Поспать у него так и не получилось. Едва закрыв глаза, и, почувствовав, как к нему начал приходить сон, он услышал прямо у своего уха трескучий голос Стива.

– Парень, пора подниматься. Выдвигаемся.

Открыв глаза, наводчик обнаружил что подразделение уже было в сборе и готово выдвинуться. Все, рассевшись вокруг костра ждали только его.

Наскоро собрав спальный мешок, Дерек сунул его в рюкзак, уложенный и приготовленный Стивом. На душе было паршиво от того что страшно хотелось спать, но ничего не попишешь – как ни крути, никто, кроме него самого в этом не был виноват. Джек, занимаясь тушением костра, бросил в его сторону сочувственный взгляд. Хотел кажется что-то сказать, но, в кои то веки, промолчал.

– Ну что ж, раз все в сборе, пора в дорогу – произнес Ральф, когда наводчик закинул рюкзак на плечи и взял в руки винтовку.

Выдвинувшись с самого утра, подразделение одним марш-броском преодолело почти десяток миль по пересечённой местности.

Чистый прохладный воздух бодрил и придавал сил, поэтому бежать было бы – одно удовольствие, если бы не окружающие пейзажи. Чем ближе подразделение подбиралось к городу, тем чаще на глаза им попадались полуразрушенные загородные домики. Казалось отряд «Омега» вернулся к тому городу-призраку, который они давно проехали, с тем только отличием, что здесь словно пронёсся огромный торнадо. Встречались им и перевернутые вверх колесами автомобили, исполосованные глубокими царапинами и спаленные дотла пластиковые постройки. Тут и там можно было увидеть бордовые, матового оттенка, лужи, поверхность которых оставалась спокойной даже при сильных порывах ветра. Каждый в подразделении знал, как выглядит кровь после суток нахождения на открытом воздухе, поэтому, никто не проронил ни слова. Все понимали, что здесь произошло что-то страшное.

– Замедляемся, ребята – произнёс Ральф, переходя на шаг.

Подразделение, перегруппировавшись, замедлило ход. Все, за исключением Стива, привели оружие в боевую готовность.

– Ральф, там что-то есть – произнёс Габриэль, вглядываясь в высившуюся в полумиле от них, сопку, за которой, собственно, и скрывался сам город.

– Что-то серьёзное? – спросил командир.

– Не могу понять, но думаю лучше приготовиться к массированной атаке.

– Хорошо – кивнул ветеран – Все слышали? Готовим многозарядники.

– Планируется серьёзная вечеринка и мы будем к ней готовы – бодро отозвался Джек, снимая рюкзак с плеч и ныряя внутрь за дополнительным вооружением. Вытащив из недр тяжёлой ноши свои любимые «Рейвелганы» стрелок смачно, чтобы все слышали, поцеловал их. Тяжелые, эти пистолеты были настоящими ручными мортирами. Их десятизарядные магазины содержали внутри по десятку мощных патрон с увеличенным запасом пороха. Обычные, с первого взгляда пули «Рейвелгана» состояли из неплотно прижатых друг к другу сегментов и содержали внутри себя небольшую полость, где были зафиксированы два маленьких урановых слитка докритической массы. Джеку необходимо было нажать небольшую кнопку на пистолете чтобы два этих кусочка соединились и породили ядерный взрыв в уменьшенном в несколько сотен раз, масштабе. Но обычно этого взрыва вполне хватало чтобы снести половину дома, или поднять на воздух автомобиль.

Энди, сунув руки в боковые карманы рюкзака, высунул их уже с кастетами. Идеально подогнанные под костяшки командира стрелковой партии и, изготовленные из легкого, но прочного металла, они совершенно не чувствовались на руках, поэтому здоровяк мог размахивать кулаками так же свободно, как если бы на них не было никаких кастетов.

Элли подвинула на поясе ножны, в которых покоились такие же, как и у Дерека, кинжалы.

Габриэль и Ральф не стали лезть за дополнительным оружием. Обычных винтовок им всегда хватало с лихвой, потому как основную массу уничтожали огневики – Энди и Джек.

Осторожно подобравшись к холму и взобравшись на него, подразделение расположилось в густом кустарнике, откуда весь город было видно, как на ладони.

Расположившийся вдоль широкой реки, Орландо, тянулся от холмистых лесов в сторону юга – через реку, к диким, степным просторам. Высотные дома, торчащие посреди города, словно гигантские сталагмиты казалось упирались в небо своими серыми бетонными макушками. Небольшой, по современным меркам, насчитывающий не более двухсот тысяч жителей, городишко в свете косых лучей заходящего солнца, выглядел неестественно и даже как-то немного жутковато.

– Где-же все их автомобили – нарушила молчание Элли.

Дерек вгляделся. И впрямь, никакого света фар, окон, прожекторов или модных настенных дисплеев рекламы, и в помине не было.

– Такое впечатление что весь город просто взял и вымер – глухо произнес Джек.

– Ребята, у нас гости – проговорил Габриэль, кладя палец на спусковой крючок винтовки и направляя оружие в сторону леса, на северо-запад.

Тут же, со всех сторон послышались щелчки снимаемого с предохранителей оружия.

– Сколько? – спросил Ральф

– Много, очень много – улыбнувшись ответил менталист.

Дерек, бросив себе под ноги большую пачку с пулями, взял в руки тяжелый пневмопистолет.

– Что ж, вот ты и дождался веселья – сказал наводчик оружию.

Из-за колыхающихся от ветра ветвей доносился беспорядочный шум, грохот и треск ломаемых деревьев. Вопли, вперемежку с топотом приближались.

– Может они всё же пробегут мимо? – шутливо произнес Джек, когда кусты прямо перед ним затрещали и из них, в сторону подразделения метнулись расплывчатые тени.

– Элли, сзади – прокричал Джек, выпуская в бросившегося к разведчице, одержимого, сразу две пули. Отброшенный в толпу себе подобных, парень в изорванной грязной рубашке, хотел было подняться и вновь ринуться в атаку, но стрелок, зажав на обоих «Рейвелганах» кнопки активации зарядов, подорвал беднягу. Все его, пускающие слюни, коллеги по цеху, что оказались в этот момент рядом, были отброшены взрывной волной в разные стороны.

Элли, отсалютовав стрелку, перешла в наступление, добивая поверженных на землю врагов. Ральф, в паре с Габриэлем, вели плотный огонь, прикрывая подразделение по флангам. Но основная нагрузка шла на, прикрывающих разведчицу, Джека и Дерека. «Рейвелганы» и «Терс», исполняя симфонию смертельной канонады не смолкали ни на секунду. Где бы ни вынырнул одержимый, он падал замертво со снесённой головой или пробитой грудью. Наводчик, расстреляв в мясо одного, тут же подбегал к нему, и, ожидая пока пневмопистолет вернёт все затраченные патроны, уже расстреливал другого. Джеку приходилось всё время прикрывать то Элли то Дерека от, рвущихся отовсюду, бесов в человеческом обличии.

Энди с первых минут выбыл из схватки, потому как его чип стал давать серьёзные сбои. Стив, используя ненадежные походные средства, сейчас, с усердием занимался его отладкой и калибровкой. Здоровяк, ругаясь на чём свет стоит рвался в бой, но снайперу пока удавалось удержать его на месте.

– Кому ты там без чипа нафиг нужен – перекрикивал он канонаду Джека и Дерека, проверяя каждую из лапок микроустройства на предмет физической поломки. Чип держался как-то ненадёжно.

– Элли, оттянись назад – крикнул Ральф, увидев, что его помощница по разведке слишком углубилась в лесную чащу. Выписывая невероятные пируэты, девушка одного за другим укладывала на землю одержимых, которые, считая ее за основную угрозу, бросались на неё целыми стаями. Но Элли была для них лишь приманкой, в то время как Джек и Дерек, занимаясь её прикрытием, убивали бесов в разы больше чем пара её невидимых кинжалов.

Внезапно, оставив незавершённой серию умопомрачительных и быстрых ударов, девушка отступила к подразделению.

– Там какая-то огромная хреновина движется на нас –крикнула она, повернувшись лицом к парням, прикрывавшим её.

– Встретим как полагается – перекрикивая грохот собственного оружия, ответил Джек.

В этот момент, раздался сухой треск раздвигаемых в стороны, кустов, и в тридцати ярдах от подразделения возник огромный безумный детина. Горящие ненавистью глаза его, казалось, выискивали что-то, в то время как рот этого мускулистого великана, изогнувшись в кривой усмешке, пытался что-то бормотать.

Джек, в первые две секунды растерявшись, схватил покрепче Рейвелган и отправил в сторону громадного противника сразу четыре пули. Едва маленькие боеголовки плотно впились в мясистое тело, как Джек нажал на обоих пистолетах кнопки активации их зарядов. Разорвавшись по очереди, словно рождественские петарды, они окутали отпрянувшее огромное тело, дымом.

– Все назад – выкрикнул Ральф, подбегая к, замершей на месте, тройке молодых бойцов.

Никто не успел ещё сдвинуться с места, как из плотной дымовой завесы вынырнуло, изорванное в нескольких местах, тело, которое, усиленно работая мощными, перекатывающимися под кожей, мышцами, бросилось вперёд. Демон сумел бы добраться до подразделения, если бы не выскочивший из-за спин молодёжи, Энди.

Здоровяк, выставив перед собой оба кулака, защищенные кастетами, на полной скорости влетел в несущегося ему на встречу, гиганта. Раздался хруст перебиваемых костей и два титана, столкнувшись лицом к лицу, отпрянули друг от друга. Джек и Дерек, пользуясь моментом выпустили в строну, брызгающего слюной, одержимого несколько пуль, прежде чем тот вновь сошёлся в схватке со стрелком–командиром. Энди, воспользовавшись паузой, что возникла в бою, активировал сразу два резервуара костюма – один с адреналином, другой с биоускорителем. Второй препарат, помимо своей основной функции ускорения ещё и упорядочивал действие инъекции адреналина, выводя организм на новый уровень скорости восприятия.

Когда гиганты схватились вновь, одержимый почувствовал, как руки Энди налились силой. Противник попытался вырваться из цепких объятий здоровяка, но кастеты, впившиеся в его спину, не давали ему сделать этого. Рванувшись изо всех сил, он оставил в когтистой руке здоровяка целый шмат кожи.

– Не уйдешь – выкрикнул Энди, бросаясь вперед и распарывая противнику живот, из которого на землю повалились розовые внутренности.

Тут же на здоровяка, со всех сторон, налетели одержимые, и он, разбрасывая их, буквально превратился в настоящий ураган. Кружась в бешеном танце берсерка, он сметал каждого, оказавшегося на его пути полубеса-получеловека. Подпитываемый адреналином и ускорителем стрелок-командир превратился в настоящую боевую машину.

– Ребята, будьте готовы прикрывать нашего здоровяка – крикнул Ральф, понимая, что Энди долго в таком темпе не протянет.

Меньше чем через минуту, крушащий врага, берсерк стал замедляться и стрелкам пришлось идти вперёд чтобы прикрыть его, стоящего по колено в изорванных на клочья, человеческих телах.

– Я справлюсь –выкрикнул Энди.

– Конечно справишься, а мы просто тебе поможем – ответил Джек весело.

Резня длилась ещё порядка пяти минут, пока редеющие стаи одержимых наконец-то полностью не иссякли.

Последняя группка, вылетев на лесную поляну прямо перед Габриэлем и Ральфом, тут же скрылась обратно в кустарнике.

Пустив тройку пуль им вдогонку, Ральф, весело хохотнув, уселся на траву.

– И какого черта это вообще было? – спросил он, глядя перед собой.

– Никогда раньше ни с чем подобным не сталкивался – подойдя к, валявшемуся среди кустов орешника, трупу, произнес Габриэль. Наклонившись к мёртвому молодому парню, менталист провел рукой по охладевшей голове, потом по груди.

– Душа не покидала пределов тела до этого момента. Срок одержимости совсем небольшой. То есть, в принципе, наш дружок вполне мог бы сопротивляться пагубному действию вселившегося в него беса. Но по каким-то причинам он делать этого не стал.

– Дурак потому что? – предположил Джек.

– Всё может быть, – улыбнувшись ответил менталист.

– Парни, не хотелось бы прерывать диалог, но ваши шмотки сами себя не соберут. Через пять минут у нас передислокация. Найдём себе местечко поспокойнее – произнёс Ральф, поднимаясь на ноги.

Подразделение «Омега», упаковавшись буквально за две минуты, отправилось вниз – в сторону города. Осторожно спускаясь по влажной, укрытой тонким слоем желтой листвы, земле, бойцы бдительно поглядывали по сторонам. Небо, прямо на глазах наливаясь тёмно-синей краской, уже в нескольких местах горело тусклыми созвездиями.

Когда подразделение наконец оказалось в черте города, вокруг было уже совсем темно. Ни один городской фонарь, ни окно в здании, ни рекламный щит, не горели. Лишь тонкий бледный месяц, изящно поднявшийся из-за лежащих за городом, холмов тускло освещал мрачный город.

Пустые дома взирали на бойцов зияющими черными дырами выбитых окон. Вокруг, на сколько хватало глаз, не было видно ни одного живого существа. Погрузившиеся в тишину, опустевшие, мрачные улочки города наводили на бойцов «Омеги» уныние. Преодолев еще порядка двух миль, подразделение остановилось на привал. Стоявшее в стороне от высоток, трёхэтажное здание школы было выбрано командиром в качестве места для отдыха.

Подойдя к школе, Ральф приметил несколько засохших лужиц крови и тянущиеся от них, бордовые следы.

Дав подразделению команду приготовиться, он, осторожно отодвинув плечом в сторону массивную входную дверь, нырнул внутрь здания. За ним сразу же последовала Элли. Выждав полминуты, в здание школы пробрались Энди и Джек и только после них внутрь зашли Дерек, Стив и Габриэль. Тонкие лучики месяца, проникая сквозь треснувшие и выбитые, местами, окна, скудно освещали интерьер школы. Повисшие в их серебряном свете, многочисленные пылинки, казалось, не двигаясь с места, парили в воздухе словно в невесомости.

Покорёженные и вырванные с креплениями, прямо из стен, ящички для вещей, валялись по всему коридору. Пол был усеян листками от книг, изорванными рюкзаками, школьными сумками и одеждой.

Следов крови нигде не было видно.

– Наверху – чуть слышно прошептал Габриэль.

Ральф, сосредоточенно взглянув на менталиста, кивнул.

– Подразделение, слушай мою команду. Все включаем «Линк» и пока я не отменю приказ, разговор ведём только через него. Все поняли?

Ответом ему были тихий, едва слышный писк заушных чипов, на которых бойцы активировали режим невербального общения. Только после того как Ральф убедился, что система «Линк» каждого бойца в исправном состоянии, они двинулись дальше.

Прикрывая друг друга, перебежками, подразделение, меньше чем за минуту оказалось в полном составе на втором этаже. Откуда-то, едва слышно, доносились детские голоса, и командир, следуя впереди, повёл за собой подразделение. Оказавшись у дверей, на которых была прикручена табличка с названием «Спортзал», Ральф остановился. Голоса доносились оттуда.

«Парни, даю вам девяносто девять процентов из ста, что это ловушка, поэтому, будьте готовы ко всему. Поняли?» – мысленно произнес командир.

Энди и Джек, стоявшие у двери, кивнули, и на счет три, мощно толкнув двери, ворвались внутрь.

Бойцов встретил, залитый тусклым лунным светом, большой спортзал с высокими, обтянутыми сеткой, окнами. В одному углу зала лежала связка спортивных снарядов – бит, перчаток, футбольных мячей. В другом же, противоположном углу, собравшись в кучку, сидели дети. Услышав шум, донёсшийся со стороны дверей, они повскакивали на ноги и в страхе прижались к стенке. Большие выразительные глаза их были навыкате, и казалось, что детишки уже готовы были умирать.

Увидев, что имеет дело с детьми, Ральф опустил оружие, и выдохнув, повернулся к подразделению.

– Элли, Дерек, Стив, Габриэль – работайте, мы пока осмотрим остальные помещения, – скомандовал он, и, дав Энди и Джеку знак следовать за ним, вышел из спортзала, оставив четвёрку бойцов успокаивать, напуганных до чёртиков, детей.

Разведчица, передав оружие снайперу, осторожно ступая, направилась в сторону сгрудившихся в углу спортзала малышей. Руки она предусмотрительно не стала поднимать, держа их у пояса возле кинжалов. Пусть Ральф почему-то и списал детишек со счетов, Элли даже не думала о том, чтобы так просто взять и довериться кучке малышей, которыми вполне мог воспользоваться любой демон.

– Я вас не трону, не бойтесь – сказала она, подходя совсем близко к детям. Настороженный взгляд её вдруг остановился на одной девочке и Элли почувствовала, как по коже её пробежал холодный ветерок. Светло-серо-голубые отсутствующие глаза девочки бессмысленно смотрели в пустоту, и она, в отличие от других детей не прижималась к стене, стараясь отдалить себя от опасности. Она просто стояла в стороне, а на руке у неё, крепко вцепившись в предплечье, висела окровавленная женская кисть. Безжизненный взгляд девочки казалось был где-то не здесь – где-то далеко и в то же время, краем рассудка она осознавала, что происходит. Разорванная на части, детская душа уже не могла самостоятельно излечиться. Сколь бы ни была гибка детская психика, некоторые удары даже она не могла выдержать

«Предсмертная судорога» – подумала разведчица, глядя на руку, висящую на запястье девочки. Осторожно ступая, она подошла к малышке. Присев перед ней на корточки, Элли хотела было протянуть руку, чтобы снять женскую кисть, но услышала тонкий голосок одного из мальчишек, жавшихся у стены:

– Не надо – сказал он.

Неопределенно хмыкнув, Элли, протянула вперёд руки и коснулась холодной мёртвой конечности.

– Не трогайте маму! Не трогайте маму! Не трогайте маму! – оглушительно заверещала девочка. Разведчица, не ожидавшая такой реакции, отшатнулась, словно её ударили по лицу.

– Извини меня милая. Пожалуйста, прости – выдавила она, поднимаясь на ноги и едва слыша собственный голос. Оглушенная и шокированная, она почувствовала, как по её щекам потекли слёзы.

Подоспевший Дерек обнял ее сзади за плечи, и она, повернувшись, уткнулась в его грудь и заплакала. Натянутые струны нерв, неожиданно, в самый неподходящий момент, лопнули и разведчица, дала волю слезам. Спортивный зал школы вдруг наполнился громким плачем детей и все они ринулись к наводчику, и, цепляясь за его костюм, рюкзак и за все что могли ухватиться, стали в голос рыдать. Лишь девочка с висящей на руке, бледной кистью, стояла, глядя отсутствующим взглядом сквозь стену.

Ральф, Энди и Джек, вернувшиеся из-за шума, обратно, застали странную картину. Стоявшие островком посреди моря рыдающих детей, Элли и Дерек, приникли друг к другу, а Габриэль и Стив стоя в стороне саркастично шептались между собой на тему многодетных семей.

– Чёрт знает, что – пробормотал командир, и, подойдя к зальной стене, бросил под неё рюкзак.

Когда дети наконец успокоились, разведчица и наводчик, собрали подразделение. Элли к тому времени сумела собраться с силами, и, приняв опеку над малышами на себя, попросила их рассказать обо всём, что они видели. Ребята, встав в полукруг перед подразделением, стали наперебой рассказывать:

– Белые, с острыми клювами… – заикаясь говорил один мальчишка

– Красные глаза, и коричневые куски кожи, – говорила девочка постарше

– Весь в крови и с огнем в белой руке… – говорил третий.

– Ладно, ладно, ребята. Хватит – прервал, начавших перебивать, друг друга, детей, Ральф – Так вы нас только запутаете. Кто-нибудь может конкретно описать того, кого вы видели?

Дети, неуверенно переглядываясь, умолкли. Никто не знал, как подобрать слова чтобы описать увиденное ими.

– Это были ангелы – раздался тонкий голосок и все взоры устремились в сторону маленькой светловолосой Оливии. Глаза девочки обрели некоторое подобие осознанности. Наморщив свой бледный лобик, она, пересиливая боль и страх, пыталась вспомнить как выглядел тот, кто напал на них, когда они стояли в пробке.

– Мою маму убил ангел – произнесла она и расплакалась. Элли подошла к малышке, чтобы утешить её, а Ральф с хмурым видом отошёл в сторону. Все бойцы, кроме разведчицы, отошли вместе с ним.

– Значит так парни. Сейчас Дерек и Джек постелют матрасы – пусть дети готовятся спать. Габриэль. Постоянно обозревай периметр школы. Нам просто жизненно необходимо всегда знать, что происходит вокруг нас. Энди, уж извини, но Элли у нас занята, а наш наводчик, после матрасов, сразу отправится помогать Стиву устанавливать винтовку на крыше. Поэтому, старина, от тебя я жду что ты состряпаешь детишкам какой-никакой ужин.

Нахмурившись, Энди нехотя кивнул и без лишних слов пошел выполнять приказ. Пусть он терпеть не мог готовить, с дисциплиной у него всегда был порядок. Но всё же тяжёлый взгляд и чрезмерная молчаливость командира стрелкового отделения не могли не насторожить ветерана. Ральф, глядя в спину удаляющегося здоровяка, грустно вздохнул и покачал головой.

– Что насчёт того, что рассказала нам девочка? – спросил менталист.

– Ангелы? Габриэль, думаю не мне тебе рассказывать, что демоны безо всяких неудобств принимают облик кого угодно. Ангелы, люди, сам Иисус Христос, если на то пошло. Для них нет ничего святого, на то они и демоны.

– Хотелось бы еще понять, для чего им вообще это нужно.

– Когда дело касается этих ублюдков, ничего нельзя предугадать – произнес Ральф, открывая кобуру и снимая пистолет с предохранителя. Бросив взгляд в сторону, сидящей в кругу детей, Элли, ветеран что-то пробубнил, но, по гулявшей по его губам улыбке можно было понять, что он очень доволен своей подчинённой.

Пока разведчица, завладев вниманием малышей, что-то им рассказывала, Дерек и Джек, стянув со стоящей в углу, пирамиды матрасов, несколько штук, уложили их возле укреплённой стены зала, в которую было вмонтировано несколько турников и два стальных, параллельных бруска. Габриэль, стоя у окна осматривал окрестности.

Пока стрелок и наводчик укладывали матрасы на пол, вернулся Энди.

– Готовить нечего. В столовой хоть шар покати – невесело произнес он, подходя к Ральфу.

– Плохо – ответил командир, задумавшись – Надо что-то придумывать.

– Ральф, там в полутора милях от нас есть супермаркет. Думаю, продуктов можно набрать там – сказал Габриэль, отворачиваясь от окна.

Командир подошёл к менталисту и, выглянув на улицу, приметил милях в полутора-двух прямоугольное белое здание, стоявшее особняком от высоток.

– Габриэль, подмени Элли с ребятнёй, а она пусть подойдет ко мне – сказал он, разглядывая окрестности универмага.

Менталист, кивнув, отошел к детям и меньше чем через минуту разведчица стояла перед Ральфом.

– Я вся – внимание – произнесла она, заметив, что Ральф её не увидел и продолжает осматривать улицу.

– Бери Дерека и вместе дуйте вооон до того универмага – произнес старик, отрываясь от окна и показывая пальцем сквозь стекло.

– Зачем? – спросила девушка, заставив ветерана побагроветь.

– Затем что и нам, и этим детям нужна еда– произнёс он, указывая в сторону ребятишек.

Дерек, подойдя к командиру со спины, услышал сказанные им, последние слова.

– Скажи, а что мы будем делать с ними потом? Не можем же мы здесь остаться насовсем – произнёс наводчик, вставая рядом с разведчицей.

– Пока не знаю. Может придётся оставить с ними Энди. Здоровяк начинает серьёзно меня беспокоить.

– А в чем дело? – спросила девушка.

– Это всё город. Здесь чувствуется его присутствие – ответил старик нехотя.

– Чьё? – осведомился Дерек.

– Нашего старого, с Энди, знакомого – Асмодея, – ответил ветеран.

– Он здесь? Прямо в этом городе? – спросила разведчица, удивленно хлопая глазами.

– Габриэль полагает что да. Он почти никогда не ошибается в этом вопросе – глянув в сторону менталиста, ответил Ральф.

– Тогда почему ты отправляешь нас вдвоем в супермаркет, зная, что где-то в городе орудует демон первого порядка? – спросила девушка, сурово посмотрев на ветерана.

– Потому что я так считаю нужным! Еще вопросы?! – выкрикнул командир.

– Никаких вопросов, – холодно глядя на старика, произнесла девушка, и, резко повернувшись к Дереку, грозно прошипела. – Пошли.

Улыбнувшись краешком рта, наводчик пошел готовить снаряжение. Через несколько минут они с Элли покинули здание школы и, неспешно шагая по светло-серому асфальту, направились в сторону небольшого парка, сразу за которым скрывался супермаркет.

– Ну и что ты скажешь на это? – спросила девушка. Голос её дрожал от негодования.

– Ты, о чём? – вопросом на вопрос ответил Дерек.

– Я о том, что Ральф отправил именно нас с тобой. Что мы для него, просто расходной материал?

– Я об этом даже и не подумал – честно признался парень.

– Стоило бы это сделать – вскинув бровь, и глядя прямо в лицо наводчика горящими глазами, произнесла Элли.

– Он командир, ему лучше знать, что… – начал было он, но девушка, беспардонно перебив его, воскликнула:

– Лучше знать? Дерек, да ты в своем уме? Похоже старый пердун считает нас самыми ненужными во всем отряде элементами. Он нас ни во что не ставит. Думает, что мы не…

– Прекрати! – выкрикнул парень, повернувшись к разведчице. Глаза его сверкали, крылья носа, раздувшись, грозно заострились. Девушка, неприязненно посмотрела в его сторону.

– Дерек, ты многого не знаешь о Ральфе, поэтому ты к нему снисходителен – грустно произнесла она.

– Может я многого и не знаю, но, если бы его план не понравился мне самому, я бы ни за какие коврижки не взялся бы за его выполнение – сказал наводчик, отворачиваясь и продолжая путь.

– И чем же хорош план? – издевательски спросила девушка.

– Будущий командир группы разведки и боец, борющийся в потустороннем мире, ещё и оба под прикрытием снайпера, – медленно произнёс парень, бросив выразительный взгляд в сторону Элли – Не самый худший план, и боюсь, я на месте Ральфа, сделал бы точно так же.

– Был бы таким же говнюком? – спросила разведчица, улыбнувшись.

– Нет, я бы … Ну в общем да, был бы таким же говнюком – ответил наводчик, улыбнувшись в ответ.

– Ну и черт с тобой – засмеявшись, произнесла девушка.

Преодолев полмили серых бетонных джунглей, Дерек и Эли вошли в, пестреющий красными и желтыми цветами, парк. Пожухлая листва мягко зашелестела у них под ногами. Раскинув острые холодные ветви, лишённые листвы, деревья, выглядели одинокими и покинутыми. Высокие железные столбы, стоявшие по обеим сторонам от небольшой, уложенной камнем, тропинки, исполненные в готическом стиле, вносили в атмосферу парка элемент какой-то суровой загадочности. Падающий с неба, лунный свет, бережно затеняя каждую их маломальскую деталь и озаряя красивые тонкие изгибы, мягко ложился на покрытую зелёным мхом тропу.

Осторожно ступая по шуршащей листве, что попадалась на тропе, порой в виде огромных, двухфутовых красно-жёлтых дюн, Элли и Дерек смотрели во все глаза. Оружие у обоих было снято с предохранителей и готово к использованию в любой момент. Попасть в засаду в таком месте, где за счет листвы и деревьев скрадывается радиус обзора, проще простого.

«Ну что, вроде пока всё успешно идёт» – мысленно, через «Линк» сказал наводчик, когда они наконец добрались до, выходящих прямо на дорогу к супермаркету, стальных ворот.

«Пока не дойдем до места, держи пожалуйста свои мысли при себе» – безмолвно ответила девушка.

«Тогда давай сделаем это побыстрее» – устремляясь вперёд, передал через устройство, Дерек.

Шагая по серому, побитому и потрескавшемуся асфальту, с массивным пневмопистолетом «Терс» наперевес, наводчик высматривал в помятых, разорванных и перевернутых автомобилях на дороге, хотя бы одного живого человека. На самом деле, сейчас он был бы рад увидеть и мертвого, но даже трупов нигде не было видно.

– Все, кто в этом городе хотели выжить, напали на нас тогда на опушке леса. Остальные сейчас наверняка уже горят в чистилище – произнесла Элли, заметившая как наводчик внимательно вглядывается в каждый автомобиль.

– Опять не через «Линк» – улыбнувшись сказал парень.

– Кому вообще сдалась эта телепатия? Разве рот нам нужен для того чтобы мы молчали?

– Тут я с тобой соглашусь, с одним только… – Дерек, неожиданно прервав речь, схватил вдруг разведчицу за руку и юркнул вместе с ней за серебристый, весь во вмятинах, минивэн.

– Какого чёрта? – возмущенно воскликнула девушка.

«Говори через «Линк»» – выразительно посмотрев в глаза разведчицы, невербально передал информацию, наводчик.

Но Элли и без того уже поняла, что к ним кто-то приближается.

Оказавшись в укрытии, они, буквально через несколько секунд могли видеть стоявшие неподалёку, другие автомобили, в мельчайших деталях. Разлившийся по улице, яркий холодный, свет озарял большой периметр, захватывая даже небольшую часть парка. Ощущение было таким, словно над городом повесили огромный больничный фонарь.

Свет, наступая, становился всё ярче, и обоим бойцам уже пришлось щуриться, чтобы хоть как-то спастись от, отражающихся, буквально от любой поверхности, ярких холодных лучей.

«Слепит как свежевыпавший снег в солнечный день» – через устройство произнёс Дерек, осторожно кладя ладонь на рукоять второго пистолета.

«Один из падших» – уверенно сказала разведчица, так же осторожно, как и наводчик, положив свою руку поверх его ладони. На лице её был написан неподдельный страх, а побледневшие губы беззвучно прошептали:

«Может даже Люцифер»

Дерек почувствовал, как всё внутри него холодеет. Если это и впрямь сам Хозяин преисподней и если хотя бы половина того что говорят о нем в подразделении, правда, то они с Элли в большой беде.

«Что будем делать?» – беззвучно, забывая, что его слышно через «Линк», одними губами прошептал он.

«Почему ты меня спрашиваешь?» – возмутилась девушка.

«Потому что ты у нас разведчица. Кому, как не тебе знать, что вы с Ральфом делаете в таких ситуациях» – ответил наводчик.

Элли открыла рот, чтобы разразиться тирадой, и Дерек, мысленно похоронив их обоих, был удивлен что она тут же его закрыла. Приняв задумчивый вид, девушка сосредоточенно смотрела в одну точку, словно разглядывая некий сложный геометрический предмет, и пытаясь представить, как он может выглядеть, с другой стороны.

Неожиданно вздрогнув, она торжественно посмотрела прямо в глаза наводчику. Ее решительный вид слегка насторожил Дерека, но, когда она одними губами произнесла – «Поцелуй», он окончательно понял, что с ней что-то не так. Но, сбитый с толку, он, не понимая, как это может помочь, всё же, подался вперёд.

Элли, удивленно вскинув брови, отстранилась от него и громко прошипела:

– Какого хрена ты творишь кретин?

– Ты сама сказала, поцеловать – нервно прошептал Дерек.

– Используй «Поцелуй», идиот. Вот я, о чем – сквозь зубы прошептала Элли, показывая пальцем на, пристегнутую к ноге наводчика, ракетницу.

«Вот же болван» – забывая о том, что разведчица может слышать его мысли, подумал Дерек

«Не то слово» – в тон ему ответила девушка.

Тренированные руки парня уверенно схватили «ракетницу», и он, вынув ее из кожуха направил в сторону приближающегося источника света. Разведчица, держа в одной руке кинжал, на всякий случай вынула из-за пояса компактный автоматический пистолет

Кто бы это ни был, похоже, он услышал сказанные вслух слова Элли и Дерека, потому как свечение, немного усилившись, поменяло направление и теперь направлялось прямо к машине, за которой они прятались.

Использовав адреналиновые резервуары костюма, оба бойца, морально приготовились быть убитыми на месте. «Надейся на лучшее, но готовься к худшему» – эта старая английская поговорка была настоящим девизом их подразделения.

Разведчица, выставив перед собой ладонь, отогнула три пальца, и стала загибать их, один за другим. Когда последний палец нырнул в её ладошку, они вдвоем выскочили из-за укрытия.

Дерек, едва увидев, плавающую в воздухе в пятидесяти ярдах от них, белую фигуру, сразу нажал на курок. Вылетевшие из широкого дула, черные блестящие шарики оросили своими многочисленными клейкими тельцами существо и, окружающие его, автомобили. Элли же, выпрыгнув из-за минивэна, сильно оттолкнулась от его капота ногой и в красивом падении, выпустила в незваного гостя десяток патронов очередью.

Когда автоматический пистолет смолк, и разведчица поднялась на ноги, они с наводчиком, поражённые, замерли на месте. Всего в полсотни шагов от них, паря в воздухе, висело ослепительно белое существо, напоминающее некий гибрид птицы и человека. Длинные светлые волосы его, струясь по точёной шее ниспадали на ровные, жилистые плечи. Крепкое тело было красивого атлетичного сложения, но почему-то всё в каких-то глубоких царапинах. Дерек принял бы существо за обычного одержимого если бы не свет, исходящий от него и не его необычная голова. Верхняя часть лица была человеческой до самой переносицы, по обеим сторонам от которой сияли, словно две голубые звезды с маленькой черной воронкой посередине, светящиеся добротой и в тоже время, пугающие своим ледяным равнодушием, глаза. Начиная с переносицы, лицо человека преображалось в птичье, и вниз тянулся длинный, покрытый с обоих сторон редкими белыми волосиками, клюв. Умоляющий взгляд несчастных глаз существа был полон боли и страдания, но в то же время в нём читалась и неумолимая ярость. Оно, казалось, силилось разомкнуть свой длинный клюв чтобы произнести что-то, но цельный, отливающий коричневым, матовый, конус был глух к его стараниям.

– Как-будто колпак именинника, намертво приклеенный к лицу – тихо прошептала Элли, потрясенная этим зрелищем.

Дерек хотел было что-то сказать ей в ответ, но слова его утонули в, грохнувшем на весь город, выстреле. Висевшее перед ними существо, еще мгновение смотрело в их сторону полыхающими голубым пламенем, глазами. В следующий миг, голова его разлетелась на мельчайшие частички. Висящее в воздухе тело наклонилось, и, медленно заваливаясь в сторону, опустилось на холодный серый асфальт. Сияние, исходившее от него, стало понемногу угасать.

Только оказавшись в полной темноте, Элли с Дереком решились наконец сдвинуться с места. Осторожно крадясь к лежащему на асфальте телу, они то и дело спотыкались; их глаза еще не успели привыкнуть к вновь наступившей темноте.

Когда они наконец оказались возле поверженного противника, то оба увидели, что от него, даже от обезглавленного, всё ещё исходит лёгкое, едва видимое сияние. Обнажив один из своих многочисленных клинков, висевших у нее на поясе, Элли подошла к мёртвому и провела острым лезвием по его указательному пальцу – тело не шелохнулось.

– Никогда раньше не видела ничего подобного – сказала она в задумчивости – Как думаешь, кто бы это мог быть? Может один из последних падших?

Она повернулась к стоявшему позади неё, Дереку.

– Откуда тогда сияние? – неуверенно произнёс тот – Падший может трансформировать тело под себя, да и парить в воздухе, для него, в общем то не проблема. Но чтобы испускать такое сияние, он должен быть по меньшей мере…

– Не падшим – закончила за него Элли.

Наводчик мрачно кивнул.

– Но тогда получается, что мы убили… – Элли не смогла завершить фразу, так ей вдруг сделалось не по себе от этого открытия.

– Убили ангела – с трудом договорил за нее Дерек.

– Нет, нет. Погоди, хренотень какая-то получается – дрожа всем телом, проговорила девушка, отходя от темнеющего прямо на глазах тела. Клинок выскользнул у нее из руки. – Их здесь быть не должно.

– Элли? – осторожно позвал ее наводчик.

– Заткнись! Ты не понимаешь?! Я НЕ МОГЛА УБИТЬ АНГЕЛА! – выкрикнула она, и оглушенный парень, отступил на шаг.

Разведчица, осев на асфальте, закрыла лицо ладонями и тихо заплакала. Уже второй раз за сегодня. Дерек никогда раньше не видел, чтобы она лила слезы, сегодня же был просто какой-то необыкновенно слезоточивый день для неё.

Совершенно ничего не понимающий, наводчик подошел к девушке и опустился возле нее на колени. Обняв одной рукой её за плечи, он спросил:

– Какого чёрта с тобой происходит Элли?

Девушка, подняв голову, посмотрела на него, блестящими от слёз глазами.

– Интересно, а это вообще грех? – спросила она

– Что? – не понял наводчик.

– Убить человека – грех. А с ангелами что?

Опешивший Дерек, не понимая, шутит Элли или говорит всерьез, уставился на улыбающуюся одними лишь губами, разведчицу. Взгляд её при этом был направлен то на лоб, то на подбородок, то прямо в глаза Дерека. Создавалось впечатление что она просто не могла контролировать движение своих глазных яблок.

Но что-то ещё, помимо бегающего взгляда девушки, насторожило наводчика. Это уже была не та спокойная уравновешенная Элли, которая могла в редких случаях и только по серьёзному поводу, вспылить. Сейчас перед ним стояла совсем другая Элли. Он мог бы заподозрить в этом демоническое влияние, но так быстро завладеть телом не смог бы ни один из их противников, будь он хоть демоном первого порядка. Поэтому, сконфуженный и чувствуя себя не в своей тарелке, он ответил на вопрос неопределенно:

– Не знаю.

– В Библии, по-моему, ничего об этом не говорится – продолжая улыбаться одними губами, произнесла разведчица. Холодный взгляд её, бегал по лицу Дерека. Она все никак не могла сосредоточиться на его глазах.

«Не убий?» – про себя подумал парень. Но вслух он ничего не произнес.

Элли, услышав его мысли через «Линк», скривилась так, словно проглотила кислющий лимон.

– Сказал убийца – сардонически хохотнув, бросила она, поднимаясь на ноги – Впрочем, мы заболтались. Тебе не кажется, что нас в школе уже заждались?

– Ты, о чем? – спросил Дерек, не успевая за ходом мыслей девушки.

– С у п е р м а р к е т! – по буквам произнесла Элли, пристегивая к поясу пистолет и направляясь в сторону массивного белого здания, до которого было рукой подать.

– А! Ну да. Конечно, пойдём – сказал наводчик, всё ещё тревожно поглядывая на компаньонку.

Следуя позади девушки, он всё ещё пытался уложить в голове то что произошло. И что могло так сильно повлиять на разведчицу, что она вела себя сейчас как завсегдатай сумасшедшего дома.

– Элли, я тут подумал – произнёс Дерек, прокашлявшись.

– И как? Получилось? – не поворачивая головы спросила девушка.

Парень замолк. Что-то с разведчицей явно было не так: страх ли так на нее подействовал или что-то ещё, он знать не мог, но подозревал. «Если подозреваешь – сразу проверяй» – гласило одно из неписанных внутренних правил подразделения, и наводчик, опасаясь, что могло произойти худшее, решил всё же перестраховаться.

Бесшумно подняв пистолет, он направил его дуло прямо в спину разведчицы. Сухо щелкнувший предохранитель заставил девушку остановиться. Медленно повернувшись, Элли удивленно уставилась на парня.

– Жить надоело? – усмехнувшись спросила она.

– В том то и дело, что нет – ответил Дерек, целясь разведчице прямо в центр груди – А теперь, будь добра, ответь – Сколько у тебя патрон в магазине?

– Идиот, ты думаешь я их считаю? – улыбнувшись спросила девушка.

– Вообще-то ты всегда их считаешь. Но если ты вдруг забыла это сделать сегодня, тогда ответь… – начал другой вопрос Дерек.

– Демон, проникая внутрь, получает в распоряжение все чувства, все эмоции, все знания и всю память жертвы, так что, даже если я и демон, я знаю об Элли всё, – смеясь, перебила его разведчица.

– Ну тогда скажи бай-бай – процедил сквозь зубы наводчик, нажимая на спусковой крючок. Раздался громкий хлопок, и разведчицу резко отбросило назад. Схватившись за грудь, она навзничь упала на спину и дико застонала:

– Дерек, кретин грёбаный, я же пошутила, ослина ты тупоголовая. Аах, как больно, вот же дерьмо.

Держа пистолет, направленным на лежащую на спине Элли, наводчик осторожно подошел к ней сбоку и увидел сверкнувший в её глазах задорный блеск.

Не успел он понять, что произошло, как обезоруженный, он уже лежал под разведчицей, а она, держала у его горла острое, как бритва, прозрачное лезвие.

– Ещё раз учудишь что-то подобное, окажешься как тот клюватый – без башки, понял? – спросила она, сурово.

Дерек быстро кивнул, и разведчица убрала от его горла нож.

– Я правда подумал, что тебя захватили – произнес он, усаживаясь на асфальте.

– Ты в общем-то почти прав – сказала Элли, протягивая ему руку. Увидев, как он насторожился она повторила – Я сказала «почти».

Уже поднявшись на ноги, парень всё же продолжал с опаской поглядывать на разведчицу.

– Ладно, сдаюсь Шерлок. Ты прав, я не Элли – подняла руки девушка. Взгляд наводчика метнулся в сторону лежащего на земле пистолета.

– Даже не думай – предупреждая его действия произнесла разведчица.

– Хорошо, тогда кто ты, если не она? – переводя на неё взгляд, спросил Дерек. Одна рука его незаметно потянулась к прикрепленным на бедрах, кинжалам.

– Элли сейчас отдыхает. Слишком напугалась той белой ерунды, ангела или кого там, я не знаю. Чтобы не травмировать девчонку, я решила взять инициативу на себя. А если…

– Момент. То есть ты хочешь сказать, что у Элли шизофрения? – не поверил своим ушам наводчик.

– Ты у нас прямо гений дедукции – улыбнулась разведчица, необычной для её губ, ехидной ухмылкой.

– И ты тогда у нас выходит… – произнёс парень, морщась от гаденькой улыбки, так не идущей миловидному личику Элли.

– Мизери, дорогуша – кокетливо подмигнув, ответила разведчица.

– Ладно, Мизери, а ты не могла бы вернуть Элли, если тебя это не затруднит?

– Затруднит – ответила девушка, и подцепив носком пистолет Дерека, подбросила его вверх. Ловко поймав его так, что палец сразу лег на спусковой крючок, она повертела его в руке, после чего протянула наводчику.

– Теперь ты в паре со мной, так что будешь слушать меня – сказала она, едва парень протянул руку, чтобы взять пистолет.

– Я подумаю об этом – забирая пистолет, проговорил наводчик.

– Не стоит. У тебя это плохо получается – тихонько хмыкнув, сказала разведчица и повернувшись к нему спиной направилась в сторону белого здания.

Весь путь до супермаркета они проделали в гробовом молчании. Дерек, осторожно осматриваясь, шёл впереди. Мизери же, явно ни от кого не таясь, бодро вышагивала, высоко подняв голову. Оказавшись у входа в супермаркет, наводчик обнаружил что двери огромного магазина вырваны вместе с петлями, от которых на дверных проемах остались огромные выщерблины. В темнеющем проёме высилась груда бытовых вещей, продуктов питания и одежды.

Обойдя стороной, начавшую уже источать неприятный кислый запах, гору, Дерек скользнул внутрь супермаркета. То, что он поначалу принял за неприятный запах, идущий от кучи, оказалось страшной вонью, распространяющейся из дальних отделов огромного магазина.

– Знаешь, из-за этого смрада как-то пропадает желание вообще что-либо когда-либо есть, – заходя внутрь маркета и зажимая нос, пробубнила Мизери.

– Должно было что-нибудь сохраниться в вакуумных упаковках – сказал наводчик.

– Чур я в кондитерский отдел – ответила девушка и устремилась куда-то в сторону, быстро растворившись в темноте.

«Как она может что-нибудь вообще здесь видеть» – подумал Дерек, осторожно шагая по, хрустящему под ногами, битому стеклу. Обойдя большое кровавое пятно, блестевшее прямо у входа, он прошел в полной темноте несколько минут и не найдя ничего кроме тухлых овощей, прокисшего молока и зубных щеток с мылом, он, осмотрелся по сторонам. В одном из углов супермаркета, то угасая, то вновь усиливаясь, виднелось слабое, едва заметное, свечение. Пригнувшись и выхватив пистолет, наводчик тихо обошел все продуктовые стеллажи и оказался совсем рядом возле источника света. Осторожно выглянув из-за пирамиды, составленной из пачек печенья, он, к большому своему облегчению, увидел стоящую к нему вполоборота Мизери. На полках с шоколадными конфетами было закреплено несколько горящих свечей, а в руке у разведчицы сияла небольшая металлическая зажигалка. Стоя перед полкой со сладостями, девушка казалось смотрела куда-то сквозь них.

– Эй, чего на них глазеть? Бросай в рюкзак, детишкам понравится – сказал Дерек, выходя из-за укрытия.

Подскочившая на месте, Мизери, устремила на него испуганный взгляд. Глаза у неё были на мокром месте.

– Всё в порядке? – спросил парень, крепко сжимая рукоять пистолета и бросая быстрые взгляды по сторонам

Разведчица нерешительно кивнула, и одно только это робкое, едва заметное движение дало ему понять – перед ним не Мизери .

– Элли? – присмотревшись в её глаза, спросил наводчик.

– Дерек, где мы? – дрожащим голосом спросила девушка.

Подойдя к дрожащей, как осиновый лист, разведчице, наводчик приобнял её за плечи.

– Мы в супермаркете. Ты, ну, то есть Мизери, пришла сюда со мной. Мы разделились, и она пошла сюда, в кондитерский отдел.

– Опять она – сжав дрожащую ладонь в кулак, проговорила Элли.

– Ты не говорила, что…

– Что шизофреничка? – перебила Элли.

Дерек отвёл глаза в сторону. Разведчица, сотрясаясь от страха и ярости, высвободилась из его объятий и отошла чуть в сторону.

– Давай просто наберём еды и уйдём отсюда – тихо проговорил он.

– Давай – также тихо ответила Элли.

– Может кто-нибудь меня спросит? – услышали они вдруг откуда-то из темноты звонкий, смеющийся голос.

Наводчик, мгновенно среагировав, направил дуло пистолета в темноту и выпустил несколько пуль подряд. Когда звон, застлавший уши после выстрела, отступил, они вместе с разведчицей снова услышали тот же голос.

– Ай, ай, ай как нехорошо. Меня, моим же оружием, которое я собственноручно вам и даровал – входя в полосу света, проговорил молодой человек в светлом пиджаке, который подходил по цвету к его белокурым волосам, небрежно торчащим во все стороны. Высокий и худощавый, он почему-то казался выше чем был на самом деле. Правильные черты лица парня были слегка искажены от боли, в то время как смеющиеся глаза, смотрели прямо на Дерека. Одна рука его скрывалась за бортом пиджака, на котором, в области груди проступало, увеличиваясь в размерах, прямо на глазах, красное пятно

С громким хрустом, парень вырвал из груди маленький, сплющенный кусочек металла и, морщась от неудовольствия, отбросил его в сторону.

– Азазель. Приятно познакомиться, – произнёс он, делая шаг вперёд и протягивая окровавленную руку.

– Ещё хоть шаг и ты покойник, – сквозь зубы процедил Дерек.

– Я тебя умоляю, – усмехнувшись произнес блондин, подходя к витрине с конфетами из белого шоколада и облокачиваясь на нее.

Наводчик, не зная какой силы демон перед ним, не решался атаковать. Разведчица же, стоявшая позади него и сжимавшая, непонятно каким образом, оказавшиеся в ее руках, клинки, лишь злобно сопела.

«Если Элли не решается напасть, лучше поостеречься» – подумал Дерек.

– Зачем ты здесь? – спросил он вслух

– О! Как любезно с твоей стороны, спросить меня после того как ты уже выстрелил, – отозвался демон, вынимая из стопки шоколадок, одну. – Начну с того что здесь меня быть не должно.

– А где ты должен быть? – спросил Дерек.

– В далекой пустыне Дудаил. Это очень далеко отсюда, уж поверьте мне.

– И что ты тогда здесь делаешь? – спросил наводчик, чувствуя, что демон просто играет с ним.

– О, дорогие мои, это и есть самое интересное, – улыбаясь произнес блондин и откусил небольшой кусочек от плитки молочно-белого шоколада.

Большая тяжёлая слеза, медленно скатившись по щеке, задержалась на толстом, мясистом подбородке. Покачиваясь из стороны в сторону, она некоторое время, едва заметно вздрагивая, повисела, после чего, отделившись, ухнула вниз и разбилась о блестящее молочно-белое кафельное покрытие.

– Не, – донесся визгливый женский голос.

– Надо, – прорычал тяжелый грубый бас.

– Слёз, – сорвался тонкий голосок на фальцет.

Пухлая женщина, стоя на коленях у выхода из супермаркета, боялась поднять взгляд на существо, которое говорило всеми этими голосами. Она хотела перестать плакать, но никак не могла сдержать слёз боли и ужаса. Клетус – её супруг, лежал в луже крови всего в нескольких шагах от неё, изорванный в клочья и его ребра, разорвав грудную клетку, загнутыми острыми кольями торчали вверх. В руке он по-прежнему держал пакет, в который они с супругой избирательно укладывали продукты для предстоящих праздников. Апельсины и яблоки, выскочив из пакета, раскатились по всему овощному отделу.

За спиной, стоящей на коленях, женщины, к витрине прижималось еще несколько человек. Три подростка, парень в строгом костюме и две фигуристые девушки-блондинки буквально вжимались в овощной уголок. Пол под их ногами был усеян маленькими, блестящими в свете закатного солнца, осколками стекла.

– Посмотри на, – произнес шершавый старческий голос.

– Меня, – самовлюбленно протянул мягкий как бархат, баритон.

Женщина, содрогаясь всем телом и чувствуя, как холодный пот, струйками стекает по ее широкой спине прямо в трусы, медленно, через силу оторвала взгляд от белого кафельного пола и подняла его вверх.

Встретившись с маленькими, прожигающими насквозь, глазками чудовища, она вдруг почувствовала, как её душа, становясь вдруг необыкновенно легкой, начинает покидать грузное и неповоротливое тело. Продолговатое, как у анаконды, покрытое длинными темно-рыжими волосами, тело чудовища, пришло в движение, и худые, но крепкие, покрытые мелкой чешуёй, его лапы, в предвкушении очередной смерти, преступили с места на место.

– Пощади, пощади. Не убивай – задыхаясь, произнесла толстуха, и схватилась обеими руками за горло, словно душа выходила через него.

– Жизнь? – спросило чудовище ядовитым женским голоском.

– Да, да. Жизнь! Пожалуйста, оставь хотя бы меня в живых. Нас с мужем дома ждут дети. Пусть хотя бы я одна вернусь, – прокричала женщина, давясь рыданиями.

– Кто-то ещё жизнь? – вновь послышался противный голосок.

Две девушки, стоявшие дальше всех от монстра, неуверенно вышли вперёд и встали возле женщины.

Несчастная толстуха, вцепившись в ладонь одной из блондинок, взревела как раненная корова.

– Кто-то еще? – вновь повторило чудовище.

Подростки, неуверенно поглядывая друг на друга, приблизились к аппетитным блондинкам и встали позади них. Парень в строгом костюме последним подошел к монстру.

– Мы что-то должны отдать взамен? – спросил он, выступив вперед.

– Нет, – ответило чудовище густым басом, устремив на него взгляд кроваво-алых глаз.

– Тогда мы прямо сейчас можем уйти? – спросил парень, делая ещё один шаг вперед.

– Обнимите её – произнес монстр визгливым старческим голоском и указал на толстуху, которая всё ещё никак не могла подняться с колен.

– Это всё, что мы должны сделать? – снова спросил молодой человек.

– Да – прохныкал неуверенный голос, донесшийся от монстра.

– Что ж, сделаю это с большим удовольствием, – сказал парень, и, повернувшись к женщине, заключил ее в объятия. Две блондинки обняли толстуху, подойдя сзади. Один из подростков, пользуясь редко выпадающей возможностью полапать стройную красавицу, приобнимая одной рукой женщину, другую положил на верхнюю часть бедра светловолосой девушки.

– Ну что ж, думаю, что теперь… – начал было говорить, но оборвал себя на полуслове, парень. Попытавшись отнять от пухлой женщины руки, он почувствовал, что они намертво к ней приклеились. Более того, казалось они продолжали тонуть в бесформенной жировой массе.

– Эй, что происходит?! – вскрикнула блондинка, обнаружив, что не может оторвать ладонь от женщины. Взглянув на толстую, покрытую складками, шею толстухи, девушка не поверила своим глазам. Её рука, по самое запястье увязла в коже женщины, словно в каком-то хлебном тесте. Дернув руку ещё раз, блондинка увидела, как кожа толстухи натянулась, и тогда девушка с ужасом осознала, что её ладонь – внутри женщины. Она толкнула руку вперёд и нащупала на шее пухлой особы скользкие, рельефные мышцы, упругие связки и твердые кости. Чувствуя, как рот её открывается сам собой, девушка еще не успела осознать всего ужаса случившегося, а ее голосовые связки уже пришли в движение. Она кричала изо всех сил, дергаясь из стороны в сторону и пытаясь освободиться от, затягивающей её руку, шеи. Оглянувшись, она увидела побледневшего подростка. Паренёк с ужасом смотрел на свою ладонь, которая, оказавшись под кожей девушки, намертво приклеилась к её ягодице. Он тоже закричал. Все, отбиваясь и упираясь, кричали, а толстая женщина, глядя перед собой остекленевшими глазами блаженно улыбалась.

Глава 4 «Небесный хор»

– Стив, ну что, попал? – находясь возле самого края крыши и тараща глаза в сторону окутанных дымкой высотных зданий, спросил Джек. Ральф, стоя перед ним, хмуро осматривал окрестности.

– Что за вопросы? – возмутился снайпер. – Разумеется попал.

– А в кого попал? – спросил молодой стрелок, ухмыляясь.

– Джеки, иди подобру-поздорову отсюда, не то винтовкой огрею, – полушутливо буркнул Стив.

– Не знаю почему, но я рассчитывал, что всё пройдет гладко, – скрестив на груди руки, хмуро произнёс командир подразделения.

– Дерек никогда бы себе не позволил упустить шанс облажаться. Пластилиновый наш герой, к тому же ещё и пустоголовый, – усмехнувшись произнес Джек. – Готов спорить на что угодно, что использование «Поцелуя» – полностью инициатива Элли.

– Ладно, неважно. Будем надеяться, что у них всё в порядке. Единственное, что мы сейчас можем сделать, это приготовиться их встречать. Где там Габриэль?

– С детишками возится, – ответил Джек, доставая из жилетки, одетой поверх комбинезона, помятую пачку сигарет.

– Тогда обойдёмся пока без него. Джек, разыщи Энди и вместе приготовьте побольше досок. Будем баррикадировать все окна и двери, оставляем открытым только парадный вход, но и он должна быть готов. Как только наши герои окажутся внутри, школа должна превратиться в крепость. Всё понял?

Джек, не спеша достав из пачки сигарету, прикурил её, и пустил небольшое облачко дыма. Так и оставив вопрос без ответа, он молча и без суеты спустился с крыши по пожарной лестнице. Ветеран, покачав головой повернулся к снайперу.

– Стив, слушай меня. Элли и Дерек могут повторно использовать «Поцелуй». Будь внимателен, не проморгай, – сказал он.

– Без проблем босс. Хоть всю ночь могу здесь проваляться, – улыбнувшись ответил снайпер.

– Отлично, – похвалил Ральф, подходя к краю крыши и вглядываясь вдаль, туда, где среди высоток два его бойца нашли приключений на свои задницы.

Там, всего в двух милях от него, что-то происходит. Серые безмолвные здания были свидетелями того что было здесь вчера. Сейчас, они, словно дав коллективный обет молчания, отстранённо взирали бездонно-темными, пожирающими лунный свет, окнами, на невесть откуда взявшуюся группку вооруженных людей с белым символом последней буквы греческого алфавита на левом плече.

«Бегите отсюда! Убегайте, не оглядываясь!» – слышал Ральф молчаливые вопли, взывающие к нему из другого мира. Надрываясь изо всех сил, они лишь едва задевали толстые, загрубевшие струны его души. Но даже при всей своей выдержке и толстокожести, командиру подразделения «Омега», впервые, за тридцать с лишним, лет, стало слегка не по себе. Слишком много боли, слишком много страха и просто через край – отчаяния и беспомощности чувствовалось в этих обезлюдевших бетонных джунглях.

– Что за хренотень здесь творится – пробормотал ветеран себе под нос, отворачиваясь от пустого серого города и направляясь к железному люку, ведущему вниз – на чердак школы. Необходимо было сделать ещё очень и очень много. Наклоняясь к холодной стальной ручке, Ральф вдруг почувствовал, как все его внутренности резко дернулись вниз. Он попытался поднять голову, но что-то тягучее, вязкое окутало его шею и он, схватившись за горло и теряя сознание стал медленно заваливаться на бок.

– Вау, покажите ещё раз, – восхищенно произнесла девочка, глядя на Габриэля круглыми от восторга глазами.

– Детишки, это знаете ли, не так уж и просто, – усмехнувшись, произнёс менталист.

– Ну пожаааалуйста, – запросили остальные, и он, сдерживая улыбку всё же сдался на милость маленьких попрошаек.

– Ладно, ладно, смотрите. «Но только это в последний раз», – сказал он, направляя правую руку в сторону окна. Закрыв глаза и слепо шаря кончиками пальцев в полной темноте, он, усилием воли нащупал ткань внешнего мира и собрав побольше энергии для ментального действия, осторожно зажал ее между указательным и средним пальцами. Сохраняя концентрацию, он открыл глаза и, пошарив взглядом по спортзалу, увидел стоящую в углу гантель. Направив в её сторону свободную руку, Габриэль резко сжал пальцы в кулак и гантель, подскочив на месте, разлетелась на две части.

– Уух ты. Вот это да – послышались детские голоса, и менталист, отвлёкшись на возгласы, почувствовал, как ткань внешнего мира, резко выскользнула из его хватки. Лёгкой и едва ощутимой он с трудом управлял ею, и конечно, не мог полноценно использовать свою необычную способность в бою, хотя это очень сильно бы помогло всему подразделению.

Он не помнил, когда и кто научил его управляться с этой материей. Он вообще почти ничего не помнил о себе, но это почему-то совсем его не волновало. Всё что было в прошлом – было для него в прошлом и никак иначе. Организация «Эдем» буквально подобрала его с улицы, когда он, замерзающий и голодный побирался по городским помойкам. Развлекая своими способностями в подземных переходах толпы зевак, он собирал какие-никакие средства для того чтобы можно было хоть как-то просуществовать зиму. Но когда бы она ни пришла, он всегда оказывался не готов к ее сковывающим по рукам и ногам, морозам. Он пытался согреться у железных бочек, в которых горели костры, но пышущие жаром, они совсем его не согревали. Пытался он и найти убежища где можно переждать холодное время года, но куда бы он ни прятался, где бы он ни пытался согреться, холодная стужа везде его находила и отступала лишь тогда, когда приходила весна. Зимнее проклятие уходило с первыми весенними лучами, которые согревали его сильнее чем все костры мира. Тогда он снова возвращался к подземным переходам, где демонстрировал удивленной толпе способность левитировать вещи. Шоу длилось до тех пор, пока в переход не заявлялся один из местных копов.

– Габриэль, подвязывай с фокусами, – раздался хриплый голос Ральфа, заглянувшего в спортзал, через двери. – Нам пора сниматься и двигаться к нашим горе-героям. Стив остается здесь, будет нас прикрывать, в случае чего.

– Куда денем детишек? – мгновенно отреагировал Габриэль.

– Они останутся здесь, – ответил ветеран само собой разумеющимся тоном.

Менталист, слегка поведя своей тонкой, аристократической бровью, удивленно посмотрел на Ральфа. Командир, выдержав взгляд пронзительно ярких голубых глаз Габриэля, по слогам повторил:

– О-ни ос-та-ют-ся!

– Я понял, – надменно улыбнувшись произнес Габриэль таким тоном, словно вдруг разгадал какую-то сложную загадку.

– Я надеюсь, – с каменным лицом произнес Ральф и исчез в дверях.

Улыбка медленно сползла с лица Габриэля. Старик никогда не разговаривал с ним подобным образом, поэтому в душу Габриэля, едва он услышал слово «фокусы», закралось подозрение. Он попытался спровоцировать потенциального демона своим тоном, но похоже безуспешно. Что ж…

Искрящийся взгляд менталиста стал сосредоточенным и жестким. Ему предстояло решить непростую задачу, и он не был уверен, что готов к этому.

– Вы что, уходите? – раздался испуганный голосок. Погруженный в свои мысли, Габриэль не отреагировал.

– Вы уходите? – повторил вопрос тот-же голос. Остальные дети молча смотрели на менталиста, боясь того что он сейчас должен будет им ответить.

Подняв голову, Габриэль, обвёл, окруживших его детей задумчивым взглядом. Он почувствовал, как вибрирует материя внешнего мира, когда касался её, и его это насторожило. Но взгляд Ральфа, всё же он насторожил его больше. Командир всегда избегал игры в гляделки, и на это у него были свои причины. Сейчас же, выдерживая взгляд, он даже не шелохнулся, а его глаза, жёсткие и полные едва сдерживаемой злобы были темными как непроглядная ночь. И ещё в них был какой-то незнакомый, размытый болотный оттенок…

– Нет. Конечно же нет, – ответил менталист, чувствуя, как холод осознания продирает его внутренности. Похоже, что Вельзевул сумел вернуться, и более того, он принял облик Ральфа, значит ветеран скорее всего уже мёртв.

Услышав неожиданный ответ, дети были вне себя от радости. Крутой дядька, который рвёт железные гантели, остается с ними! Чумазые, растрепанные, они обнимали друг друга и плакали, совершенно позабыв о тех ужасах, свидетелями которых им пришлось стать. Одна из девочек схватила за руку менталиста, и тряся её, стала прыгать на месте. Ребята, обнимаясь, плача и хохоча одновременно устроили целый балаган, крича и пританцовывая вокруг Габриэля.

Когда дети наконец угомонились, менталист, все ещё размышляя о судьбе, постигшей Ральфа и остальных бойцов, осторожно намекнул на то, что пора укладываться спать. В голове его уже созрел единственно верный, по его мнению, план действий, и ему оставалось лишь действовать согласно этого плана. И это было самым сложным.

– Вы ведь не бросите нас? – раз за разом спрашивали дети, прячась под жёсткими одеялами, которые Габриэль раздобыл в смежном со спортзалом, помещении. Он снова и снова отрицательно качал головой. Менталист отлично знал, что от, внимательного и обостренного в сложившейся ситуации, детского взгляда не ускользнула бы ложь. Даже ложь такого искусного актера как он. Но видя правду в его грустных глазах, дети, лишь доверчиво кивали и готовились ко сну. А он, подтыкая им одеяла, с нелёгким сердцем пытался утвердить у себя в голове принятое им самим, решение.

Расположившись на спортивных матрасах, разложенных по всему спортзалу, дети стали тихо переговариваться друг с другом. Кто-то рассказывал смешную историю, кто-то болтал про свою любимую видеоигру, а кто-то, улыбаясь в потолок спортзала просто радовался, что теперь они не одни и за ними есть кому присмотреть.

Постепенно голоса стали смолкать, и всего через полчаса все дети, впервые за два дня наконец-то уснули, мирно посапывая и прижимаясь друг к другу.

Повисшая в спортзале тишина, разряжаемая редкими стонами спящих малышей, была пропитана какой-то безысходностью. Менталист, сложив ноги, сидел с самого края огромной, растянувшейся чуть ли не на половину длины, зала, импровизированной кровати. Его взгляд был прикован к лежащей прямо на полу, в стороне ото всех остальных, девочке с женской кистью на руке. Бледное, как воск, лицо малышки, освещаемое тусклым лунным светом, пробивающимся сквозь грязные окна школы, сияло неестественным, почти что призрачным пламенем. Со своими тоненькими ручками и ножками, девочка напоминала какую-то фарфоровую куколку, брошенную на произвол судьбы в помойку этого, пожираемого демонами, города.

– Тридцать два, – прошептал Габриэль, сосчитав покоящиеся на жестких матрасах детские головки, и тяжело вздохнув, поднялся на ноги. На указательном пальце менталиста, холодной искрой сверкнуло кольцо. Осторожно переступая, он подошел к лежащей с краю, белокурой девочке. Стараясь не касаться холодной, как обруч наручников, женской руки, он приложил ко лбу малышки ладонь. Приподняв ребёнка, Габриэль крепко его обнял. Маленькое тело дёрнулось лишь однажды. Белые кудри, завитые в спиральки, вздрогнув в последний раз, ещё некоторое время попрыгали вверх-вниз. Габриэль бережно уложил бездыханное тело на жёсткий спортивный матрас. Укрыв девочку тонким пледом, менталист, крепко сжав кулаки, шумно выдохнул

– Тридцать один. – прошептал он дрожащим голосом.

– Что-то Габриэль слишком долго там возится. Надо бы его поторопить – недовольным тоном произнёс Ральф, поглядывая в сторону дверей школы.

Стоящий неподалеку Джек, лишь молча пожал плечами. Взгляд стрелка был прикован к привалившемуся к стене школы Энди. Командир огневой поддержки, тяжело дыша, смотрел куда-то сквозь пространство и казалось видел что-то такое, чего не видели остальные.

– Не надо, – выходя из школы, холодно произнес Габриэль.

– Наконец-то, – отозвался Ральф. А теперь ребята, нужно поспешить нашим героям на выручку. Придётся бежать. Габриэль, давай поторопись. Энди, готовься.

Подошедший к Джеку и его начальнику, менталист, посмотрел на собранный стрелком, свой рюкзак, который казался слишком уж увесистым.

– Я бегу налегке – отрезал он, усаживаясь на тяжёлую ношу.

Ральф метнул было в его сторону горящий взгляд, но увидев в ледяной голубизне глаз менталиста вызов, он тут же отвел его в сторону.

– Беги как хочешь – сухо произнёс он, отворачиваясь, чтобы накинуть рюкзак

– Чем меньше дерьма, тем меньше мух – произнес Габриэль, как только командир отвернулся.

– Захлопни свой рот и беги – прорычал ветеран, не глядя в его сторону.

– Есть – улыбнувшись одними лишь глазами, ответил менталист, и, поднявшись с рюкзака, медленно потрусил в сторону, куда несколько часов назад ушли Элли и Дерек. Следом за ним побежали Энди и Джек. Замыкал же цепочку, по обыкновению Ральф.

Лишь только смолк топот тяжеловеса Энди, школу мгновенно объяла звенящая, доводящая до исступления, до боли в голове, тишина. Ни одна цикада не стрекотала в траве. Даже свежая, ярко-желтая листва на поверхности асфальта не шелестела от застывшего в неподвижности, ветра. И только откуда-то из-за облаков, едва слышно, доносились слабые крики.

Бежать пришлось быстро, и Энди всего через пять минут стал задыхаться. Менталист немного сбавил темп.

– Шевели ногами, Габриэль – заорал из-за спины Джека, командир.

– Как будет угодно – бодро крикнул Габриэль в ответ и прибавил ходу. Пока бежал, он всё пытался понять, для чего демон их выманил из школы и как же ему – менталисту, в одиночку с ним справиться. Был бы с ними Дерек, всё было бы гораздо проще. Измученный Энди и, не такой конечно, как наводчик, но все ещё «зеленый», Джек, никак не сумели бы ему помочь, поэтому ему оставалось только ждать и рассчитывать на Дерека, который, подпитываемый его энергией, единственный из всего подразделения, мог бы отбиться от демона.

Еще через пять минут, вконец обессилевший Энди, резко уйдя в сторону, остановился.

– Какого чёрта ты творишь ублюдок? – сразу набросился на него Ральф, но, увидев недоумение во взгляде здоровяка, плавно перерастающее в бешенство, он осёкся.

– Пять минут на отдых, потом продолжаем – сказал он и отошел в сторону.

– Никак у Ральфа опять крышка отваливается – глядя в сторону командира, тихо прошептал Джек.

– На самом деле Ральф прав. Элли и Дерек могли попасть в серьезный переплёт, поэтому лучше поспешить – произнес менталист.

– Дайте мне три минуты, – тяжело дыша, пробубнил Энди. Мускулистый, огромный как гора, он никогда не жаловался и всегда просил самый минимум, выкладываясь при этом на максимум. Габриэль собственными глазами видел, как Энди, будучи защищен всеми мыслимыми артефактами, при поддержке четырёх медиумов-альфовиков «Эдема», вступил в схватку с самим Асмодеем. До того момента, Габриэль считал Энди обычным, замкнутым в себе головорезом. Но горящие ярким светом глаза великана, в тот момент, когда они с демоном сошлись в поединке, свидетельствовали о том, что в этом огромном теле есть и вполне соразмеримая, с его габаритами, душа. Конечно же встреча с одним из князей ада не могла пройти бесследно…

– Убью. Я убью. Вы понимаете меня? Всех вас, всех убью – скрежеща зубами, прорычал Энди. Его массивное тело дрожало как осиновый лист.

Габриэль перевел напряжённый взгляд на Джека. Тот был бледен как простыня.

– Я убью вас, втопчу в землю, уничтожу… – продолжал пыхтеть здоровяк.

– Энди, Энди, приди в себя – воскликнул Габриэль, схватив командира стрелков за голову, и заглянув ему в глаза. Чёрные, словно бездонные колодцы, расширившиеся зрачки здоровяка, слепо уставились сквозь менталиста, который, силясь изо всех сил, пытался увидеть тонкую нить, пока ещё связывающую Энди с этим миром.

Побледневший Джек напряженно наблюдал за тем, как Габриэль, сосредоточенно ищет истончающуюся связь его командира с реальностью. Он слышал о том, что Энди был единственным, кто выжил после схватки с одним из князей преисподней. Обычно дело завершалось тем что бойцы приносили себя в жертву, и этим они ставили печать на вратах в этот мир. Но Энди выжил, а потому, теперь был не только опасным, но и лакомым кусочком для любого из демонов, а в особенности для вернувшегося с позором в преисподнюю, Асмодея. Уверенный в своей непобедимости, он, едва лишь вступив с огромным головорезом в поединок, решил сразу захватить его здоровое крепкое тело. Но этому не суждено было случиться. Ценой неимоверных усилий здоровяк поборол бесовского князя, и четверка медиумов, отдавая последние силы, опечатала место бегства демона.

Одержав тяжелую победу над Асмодеем, Энди на три месяца впал в кому, а когда очнулся, его стали мучать тяжёлые приступы бешенства. Демон гнева и истерии, где бы он ни оказывался, всюду сеял зёрна ненависти и насилия. И одно из них, попав в здоровяка теперь прорастало прямо в его душе. Лучшие специалисты «Эдема» работали с Энди, но смогли добиться лишь того что запечатали в ментальный резервуар осколок грязной сущности князя преисподней. Извлечь это зерно – значило бы убить Энди Гроува – того, перед кем трепетали все демоны ада, и с кем опасались вступить в схватку сами князья преисподней. Здоровяк был живым доказательством того что не только Небеса могут покарать демонов.

Сейчас же, осколок Асмодеевой сущности активировался и начал вырываться наружу, выталкивая душу Энди из его тела. Сосредоточенно глядя на здоровяка, Габриэль выжидал момента – единственного верного, когда он смог бы погасить осколок души князя преисподней.

Обливаясь холодным потом, Энди держался за разум из последних сил. Асмодей уже начал проникать внутрь него и теперь, душа здоровяка, подстегиваемая адовым пламенем, пыталась покинуть тело, но Энди, непонятно каким образом всё ещё удерживал её при помощи сознания.

Чувствуя, какая серьёзная, борьба разворачивается внутри здоровяка, Габриэль буквально собирал его разваливающуюся душу по частям. Демон и человек вновь сошлись в поединке. Схватившись друг за друга, два этих гиганта боролись так, что менталист чувствовал лёгкие ментальные толчки, идущие от сидящего перед ним великана. Собрав побольше сил, Габриэль осторожно, так чтобы Асмодей не заметил, направил их на помощь Энди, который, почувствовав приток энергии, с удвоенным рвением набросился на врага. Не успев понять, каким образом он был повергнут, демон в немом ужасе, бежал прочь.

– Ну что, вы закончили? – недовольно спросил Вельзевул в обличии Ральфа, стоявший поодаль от опасного здоровяка. Соблазн, отнять у всей этой горе-троицы их жизни, был сильным, но задание, на которое его послали было куда как важнее чем стяжательство бесполезной, на фоне грядущих событий, славы.

– У Энди был приступ – не оборачиваясь ответил Габриэль.

– Всё не слава Богу – проговорил демон – Ну и что мне с вами делать?

– Я пойду дальше, а Джек останется со своим командиром. Извини Джеки, но, когда мы встретимся с Дереком от меня толку будет больше чем от тебя.

– Да, я знаю – согласился стрелок, глядя на, обессилившего от борьбы с демоном, командира.

– Тогда мы побежали – сказал, поднимаясь на ноги Габриэль – Правда ведь, командир?

– Разумеется – улыбнувшись уголком губ, ответил Вельзевул.

– Только на этот раз я позади – саркастично улыбнувшись в ответ, сказал Габриэль.

– Как будет угодно.

Демон, в чужом обличии и, менталист, двинулись дальше, оставив молодого стрелка Джека один на один с его ослабшим командиром.

Огромные серые коробки из стекла и бетона, высившиеся над головами, бегущих по разбитой автомагистрали бойцов, медленно, по мере приближения, надвигались, словно колоссальных размеров цунами. Месиво из камня, стекла и металла, переваливаясь громадными валунами катилось в их сторону. Треск лопающихся окон, перемежающийся с бешеным визгом стальных перекрытий нарастая, становился всё сильней . Город, казалось, хотел снести их, стереть с лица Земли. Габриэль уже воочию слышал грохот грохот камней, когда, раздавшийся, словно откуда-то издалека, голос Вельзевула, развеял наваждение.

– Ну и на что ты рассчитываешь менталист? На то что ваш паренёк действительно сумеет подловить меня, как он это сделал в прошлый раз? – спросил бесовской князь.

– В общем-то да – честно признался Габриэль, оглядываясь по сторонам. Здания стояли на своих прежних местах.

– Да только беда вот в чём, меня больше не на чем ловить – не снижая темпа, бросил через плечо демон.

– Скажи, просто из интереса. Что ты сделал с Ральфом? – спросил менталист.

– Да ничего особенного, просто загнал его со слепышом в пространственную ловушку.

«Отлично, значит Ральф со Стивом всё ещё в нашем мире» – подумал Габриэль, и сразу спохватился – не прочитал ли демон его мысли. Но бегущий впереди Вельзевул, казалось ничего не заподозрил.

– Ты мне все равно не скажешь, но я все же спрошу – Зачем я тебе нужен? – прямо спросил Габриэль.

– В качестве зарядки для моей батарейки – издевательским тоном ответил демон.

«А вот этого ты не ожидал, так? Ведь не только Дереку и Энди ты можешь передавать силы, но и у тебя могут брать, и совсем не обязательно что это будет наводчик.» – подумал он, замедляя бег.

– Не отставай, мы уже близко – переходя на шаг, но не оборачиваясь, произнёс Вельзевул.

«Что ж, посмотрим чья возьмёт» – мимолетом коснувшись кольца с россыпью маленьких сверкающих камешков, произнес про себя Габриэль. Взгляд его был прикован к белым стенам супермаркета, который находился в полумиле от него. Дерек И Элли должны были быть всё ещё там.

– Значит идёшь против Люцифера? Ты в этом нас хочешь убедить, демон? – спросила Элли

– Азазель – подчеркнул знаменосец преисподней. – Ты никогда не задумывалась, почему Господь не низринул меня в чистилище вместе с Люцифером? Нет? Все потому, дорогуша, что я никакой не знаменосец адова войска и никогда им не был, понимаешь? И не надо называть меня демоном. Договорились?

– Кто же ты, если не демон? – спросил Дерек

– Революционер. Борец за свою и за вашу независимость. Я же был создан Богом для того чтобы нести вам благо, для того чтобы научить вас заботиться о себе.

– Ты восстал против Господа – напомнила Элли.

– Восстал – согласился Азазель, кивнув – Но только для того чтобы отстоять права полулюдей–полуангелов, тех, кого вы называете нефелимами. Да, я вёл их к Богу, но не для того чтобы померяться с ним силами. Я вёл их, чтобы он, взглянув в их глаза увидел то же, что увидел я. Сколь прекрасные, столь же и несчастные, они, одним лишь своим взглядом спрашивали меня – «Кто же мы?». Я не мог найти ответа на их вопрос. Баркаель и Акибиель, мои ближайшие соратники предложили мне спросить у Господа совета. Едва мы оказались у Его порога, как услышали Его голос. Он сказал нам: «Нет места в моем доме поправшим мои законы». Тогда я выступил вперёд и спросил: «Господь, о каких законах ты говоришь и о каком попрании? Мы невинны перед тобой, как и те, что стоят подле нас» «Дух мой не должен пребывать в человеке, поскольку он есть плоть». – отвечал Он, и в словах его я слышал гнев.

Азазель, вперив взгляд в полку с шоколадом, нервно хохотнул. Голос его едва заметно дрожал.

– Помнится я хотел что-то ответить, но позади меня раздался голос одного из наших сыновей. «Господь, мы не твои рабы, и отцы наши не слуги твои чтобы уничижаться перед тобой за то, что ты нас всех такими создал». Болван, лишённый элементарного чувства самосохранения, вот кто был этот паренёк. Не помню его имени, то ли Антей, то ли Дантес, что-то связанное с «анте». Во всяком случае, не успели мы и глазом моргнуть как Господь, одним лёгким мановением руки снёс излишне самоуверенному нефелиму голову. Думаю, нет смысла рассказывать, что за этим последовало. Обезумевшие от ярости полуангелы, возглавляемые лично мною, ринулись в атаку. Конец был предсказуем – все нефелимы, что отважились полететь с нами, были безжалостно уничтожены, а два моих друга – Баркаель и Акибиель оказались в числе падших ангелов, примкнувших к Люциферу. Я же, сопротивлявшийся Его силе дольше всех, думал, что, сброшенный в преисподнюю, составлю отличный дуэт со стариной Люцием и вместе мы-таки сумеем опрокинуть власть Бога. Но мечты, как известно штука очень и очень губительная. Поражённый и обессилевший, я оказался прикованным к огромным черным скалам в пустыне Дудаил. Сотни лет я там провел, пока пару дней назад меня не освободил мой старинный друг.

– И почему же ты тогда не объединился с Люцифером, раз теперь ты свободен? – спросила Элли.

– Я не захотел к нему в компанию, потому что, даже находясь в пустыне я узнал о нём предостаточно. Он не пойдет ни на какие союзы с равным ему по силам. Он перестал быть тем Люцифером, которого я когда-то знал – мудрым, сильным, красивым и гордым. Все свои выдающиеся качества он променял на низкие и приземлённые –лесть, хитрость, подлость и обман. Я же слишком старомоден для того чтобы подстраиваться под новые эпохи.

– Значит ты просто не захотел и не пошёл, это ты что ли хочешь нам сказать? – недоверчиво спросил Дерек.

– В общем то, да – ответил блондин.

– А где же в таком случае твой друг? Разве он не должен быть с тобой – вновь вступила в разговор Элли

– Должен, но видимо что-то у него пошло не так.

– Ладно, допустим ты не лжёшь – опуская наконец, пистолет, произнёс Дерек – И допустим, что я тебе поверил. Но раз ты такой могущественный, почти как сам Люцифер, зачем же ты тогда нам всё это рассказываешь? Почему не идёшь и просто не остановишь его?

– Все не так просто. К тому же я слишком много сил потратил на то, чтобы освободиться из цепей. Сейчас я не сильнее пучка зеленой петрушки. Потому-то ваша помощь и необходима мне как воздух – произнес Азазель, откусывая уже от десятой плитки белого шоколада – Господи, какая же вкуснятина. Почему вы не придумали эту штуковину до того, как я оказался в этой грёбаной пустыне?

– А чем мы можем помочь? – подала голос Элли.

Сплюнув белую, пережёванную массу на пол, демон удовлетворенно вздохнул и, повернув голову в сторону стоящих перед ним, разведчицы и наводчика, произнёс:

– Люди, каждая секунда приближает вас к смерти, неужели вас это не пугает? Впрочем, я отвлёкся. Ты что-то спрашивала?

– Чем мы тебе можем помочь? – повторила Элли.

– Всего в десяти милях от нас – в соседнем Нью-Уолл расположился старина Люций и нам необходимо с ним расправиться. Как я это собираюсь сделать? Скажем, я сделаю нечто, что не позволено… – начал говорить, но вдруг осёкся, блондин.

В наступившей тишине Элли и Дерек услышали едва различимый голос, доносящийся снаружи. Кричащий призывал их выйти из здания. Разведчица и наводчик переглянулись – голос принадлежал одному из бойцов «Омеги».

– Быстро добрался – сказал, Азазель, и оттолкнувшись спиной от стойки, выпрямился. Поддев ногой лежащую перед ним, железную арматурину с человеческий рост, он уверенно двинулся в темноту супермаркета. Дереку и Элли оставалось только последовать за ним.

Проходя между тянущимися к выходу, стеллажами и полками, от которых исходил не самый аппетитный запах, наводчик вдруг ощутил, как разведчица тихонько толкает его в спину.

– Что? – шёпотом спросил он. Но с тем же успехом он мог и выкрикнуть вопрос. Огромное, лишённое всяких звуков, помещение многократно усилило его голос, так что он сам вздрогнул от того как громко он прозвучал.

«Говори через «Линк»» – услышал он слабый голос, доносящийся из вклеенного во внутреннюю часть уха, наушника.

«Что случилось?» – мысленно спросил Дерек, поправляя наушник.

«Ты разговаривал с Мизери?» – услышал он далёкий голос, и оступившись, едва не растянулся на кафельном полу супермаркета. Вовремя схватившись за полку с бытовой химией, он удержался на ногах.

– Осторожнее, ребята – бросил через плечо, идущий впереди невидимый во тьме, блондин.

«Ну в общем то, да» – ответил наводчик, сильно моргнув несколько раз – глаза его уже немного привыкли к темноте и могли худо-бедно разглядеть окружающие полки и предметы, но, идущий всего в нескольких шагах от них, Азазель, словно сгущая вокруг себя тьму, был недоступен его взгляду.

«Не разговаривай с ней и даже не слушай её ни при каких обстоятельствах» – мысленно сказала, идущая позади Дерека Элли.

«Почему?» – спросил наводчик.

«Потому-что я так сказала» – услышал он, неожиданно жёсткий голос стрелка-разведчицы.

Парень ничего не ответил на это. Элли сказала не разговаривать и не слушать – это её дело, никак не его. Ей наверняка лучше знать, что к чему.

Осторожно ступая между разбросанными на полу, банками и липкими упаковками, Дерек, увидел забрезживший впереди свет. Через несколько секунд они оказались снаружи.

– Сколько столетий, сколько тысячелетий! – радостно воскликнул, выходя под рассеянный лунный свет, Азазель. Светящиеся внутренним голубым блеском, глаза блондина были направлены на стоящих в полсотни метров от него, Ральфа и Габриэля.

Находившийся впереди, хмурый командир «Омеги», сделал шаг вперед. Его безжизненный взгляд, скользнув по Дереку, остановился на Азазеле.

– А ты совсем не изменился за всё это время в пустыне – произнес он отстраненно.

– Разве что, ну просто великолепно выспался – ответил, сияя улыбкой, блондин.

Хмыкнув, Ральф выхватил из-за пояса кинжал. Просто исполненный, клинок, с многочисленными ямками на лезвии и с, потрескавшейся в нескольких местах, деревянной ручкой, он сверкнул в лунном свете холодным блеском. Сила и мощь, что шли от кинжала буквально с головой захлёстывали сознание наводчика, и тот, едва держась на ногах, попытался связаться с Ральфом через «Линк».

«Командир, что происходит?» – спросил он.

«Дерек, это не Ральф. Это Вельзевул» – услышал он через раковину наушника голос Габриэля.

– Клинок Авраама. Где достал? – спросил Азазель. Улыбка по-прежнему не сходила с его лица. Но увидев холодное оружие, он казалось немного насторожился. Вельзевул в обличии командира подразделения «Омега», ничего не отвечая, загипнотизировано смотрел на сверкающее в лунном свете, лезвие кинжала.

– Он не дал Аврааму убить своего сына – произнёс демон как-то растерянно – Сможет ли он повторить чудо?

Вдруг, не разворачиваясь, и держа кинжал на вытянутой руке, демон одним точным ударом загнал лезвие по самую рукоять в грудь менталиста.

Отчаянно хрустнувшие, десятки слоёв прочнейшей в мире ткани, не выдержали удара, и Габриэль, непонимающим взглядом уставившись на держащую кинжал, руку, почувствовал разливающийся по телу холод.

Элли и Дерек, стоявшие позади Азазеля вздрогнули от неожиданности. Блондин же, тихо усмехнувшись, пренебрежительно произнёс:

– Позёр.

Вырвав из груди менталиста кинжал, Вельзевул, грозно хмуря кустистые брови Ральфа, посмотрел в смеющиеся глаза блондина. Пространство вокруг Повелителя мух пошло мелкой рябью.

– Что-то не так – сказал, мгновенно посерьёзневший Азазель. Повернувшись вполоборота к стоящим позади Элли и Дереку, он негромко спросил:

– Кто, черт возьми, этот ваш друг?

– Габриэль – наш менталист, – растерянно произнесла девушка

Глаза блондина расширились от удивления и он, с благоговением во взгляде посмотрел в сторону лежащего на асфальте, и прижимающего руку к груди, Габриэля.

– Ангел полномочий? – удивлённо произнёс он.

– Пред твоим сияющим ликом, о Люцифер, я Вельзевул-князь преисподней, названный Повелителем мух, вызываю Азазеля – знаменосца адова войска, на поединок. Принимаешь ли ты мой вызов, знаменосец?

Блондин, переведя взгляд на стоящего перед ним, демона, негромко хохотнул.

– Ну разумеется нет, я что полоумный?

– Ну а мне в общем то насрать – ощерившись произнёс Вельзевул, и держа клинок на уровне плеча, устремился вперёд.

– Ну понеслась – сказал Азазель, делая шаг навстречу демону. – Гомункул, мне возможно потребуется твоя помощь, так что давай, дуй во внешнюю тьму – добавил он, отдаляясь.

Наводчик, проводил его недоумённым взглядом.

– Что он вообще сейчас сказал? – спросила Элли.

– Понятия не имею, но в случае чего, думаю мы сумеем его прикрыть – ответил Дерек

– Смотри – восхищенно произнесла разведчица, кивая в сторону несущегося навстречу Повелителю мух, Азазеля. Наводчик и так всё видел.

В мгновение ока оказавшийся возле блондина, Вельзевул, выкинул вперёд руку с Авраамовым клинком, окропленным кровью Габриэля. Азазель выставил перед собой, за секунду до этого покрывшуюся острыми когтями прозрачных кристаллов, руку и, выбив о старинный клинок сноп голубых искр, отскочил в сторону. В тот же миг, он, второй рукой попытался настигнуть противника, но ушедший в сторону, Вельзевул, быстрый как молния, контратаковал, держа клинок в согнутой перед лицом, руке. Остриё метило Азазелю прямо в правый глаз, и блондин, увидев, что у него не хватит времени для того чтобы отразить атаку, направил все силы на то, чтобы нанести максимальный урон противнику – острые когти обеих рук шли по направлению горла Вельзевула.

Грохнул выстрел и демон в обличии Ральфа, пошатнувшись, рассёк воздух возле головы Азазеля. Блондин, же, уйдя в сторону, одним верным движением разорвал когтями шею демона. Повелитель мух, держась за горло свободной, от кинжала, рукой, бросил яростный взгляд в сторону стрелявшего из пистолета, Дерека. Полыхнула зелёная вспышка и демон, распавшись на мелких мушек, исчез из поля зрения. Вслед за ним, вспыхнув светло-голубым, пропал и Азазель. Их обоих теперь не было в этом мире, но Дерек по-прежнему ощущал их присутствие.

– Куда они исчезли? – спросила Элли.

– Ушли в Сопряжённый мир – ответил наводчик, устремляясь в сторону истекающего кровью Габриэля.

Подбежав к нему, он сразу понял, что дело плохо. Менталист лежал в луже собственной крови и его, и без того бледное лицо сейчас приобрело цвет свежевыпавшего снега. Держа алую от крови, руку у груди, он слабо улыбнулся Элли и Дереку.

– Ребята, всё под контролем – прошептал он едва слышно.

– Молчи – сказала девушка, наклоняясь над ним и расстёгивая его комбинезон. Габриэль громко ахнул, когда она начала стягивать костюм, крепко прицепившийся к коже.

– Элли, я на ту сторону – сказал наводчик, чувствуя, как колышется, едва не разрываясь, пространство вокруг.

– Габриэль не сможет тебя укрыть – возразила разведчица, не поворачивая головы.

– Мне и не надо. Кому из них я сейчас вообще интересен?

– Хорошо, возьми мои клинки и будь осторожен – сказала Элли, продолжая заниматься менталистом.

– Буду – ответил наводчик, поднимая лежащие позади разведчиц кинжалы.

– Дерек, постой. Дай мне руку – прошептал Габриэль, протягивая обагрённую кровью, ладонь.

– Держись, всё будет хорошо. Элли о тебе позаботится – произнёс наводчик, пожимая руку менталиста, и чувствуя, как тот крепко ухватывается за его ладонь.

– Теперь я всё вспомнил. Абсолютно всё вспомнил, и я знаю, что должен делать – сказал Габриэль, и Дерек вдруг почувствовал, как через руку менталиста в него начинает поступать какая-то разрозненная энергия. Неконтролируемая, она, казалось, наполняла всё его нутро, заставляя трепетать душу и тело. Дерек попытался вырвать руку, но Габриэль, крепко вцепившись в неё, продолжал напитывать наводчика энергией.

– Стой, Габриэль. Постой, я не могу больше – задыхаясь прошептал Дерек. Элли, продолжавшая заниматься раной менталиста, недоумённо посмотрела на него. Её удивленный взгляд, было последним что увидел наводчик прежде чем всё его тело охватило холодное обжигающее пламя.

Весь мир исчез в белой ослепительной вспышке и Дерек, чувствуя, что движется сквозь пространство подобно пылающему астероиду ощутил чувство похожее на благодать. Нет, это не была радость, не было это и восторгом. Скорее это можно было назвать невероятным умиротворением, наполненным энергией. Силой, хлещущей через край. Он чувствовал, что видит, что знает и что, всё, что вокруг него – это свет, исходящий от него самого, которым он и создает Вселенную.

Буквально влетев в Сопряженный мир, Дерек, не устояв на ногах, кувыркнулся и приземлился позади стоящего перед ним Азазеля. Совершенно не изменившийся, также оставшийся светловолосым парнем, тот стоял перед образованным из мух торнадо, колоссальных размеров, в центре которого парил, глядя сверху вниз тощий и изможденный, со впалыми глазницами, паренёк.

– Ты не спешил – бросил Азазель через плечо.

Дерек ничего не ответил, лишь крепче сжал кинжалы с невидимыми лезвиями, которые дала ему Элли. Приятные, словно мягкие, наощупь они были на удивление холодными.

Вельзевул пошел в атаку первым.

Обрушив на Азазеля ураган из маленьких летучих насекомых, он, казалось, растворившись среди них, внезапно оказался позади блондина. Развернувшись в последнюю секунду, Азазель едва успел избежать резкого, прямого удара в спину. Схватив Повелителя мух за выброшенную вперед руку, он с силой вывернул её, но демон в тот же миг, обратившись в сноп болотного цвета мушек, растворился в воздухе. Азазель вытер о брюки раздавленных мух и громко фыркнул.

– Не жалко своих ребят? – перекрикивая стоящий вокруг гул, спросил он.

Дерек, по-прежнему стоял далеко позади блондина с невидимыми, за обволакивающей прозрачной трепещущей дымкой, клинками, и не знал, как вступить в бой. Азазель, словно услышав его мысли, крикнул:

– Выжди момент, ты поймешь, когда будешь нужен.

Наводчик кивнул, и стал ещё пристальней следить за ходом разворачивающейся схватки.

Высмотрев наконец что-то в кружащей мушиной буре, блондин ринулся вперёд и схватил кинжал Авраама.

Лишь остановившись на месте и, глядя на так легко доставшийся ему, клинок, он понял, что попал в ловушку. Обрушившаяся со всех сторон, лавина мух, буквально ослепила его. Прикрыв глаза одной рукой, он, второй, вооружённой кинжалом, махая из стороны в сторону, пытался идти вперёд. Но, ставшие словно стальными, мухи, кружили вокруг него, куда бы он не пошел. Изорванные в клочья, фирменные светлые брюки и белая рубашка словно, облезающая кожа, трепетали в воздушном вихре насекомых до тех пор, пока Азазель не был выброшен из этого мушиного урагана. Кинжал Авраама он при этом потерял.

Лёжа лицом вниз и едва шевелясь, блондин поднял голову. Улыбающийся взгляд его был направлен в сторону плавно спускающегося в потоке маленьких насекомых, демона. Впалые глаза Вельзевула бесстрастно взирали на распростёртое перед ним тело. Словно опытный, хирург, готовящийся к операции, он не спеша ступал по направлению к своему «пациенту». Вынырнувший из-за спины князя преисподней, Дерек, оказался для него не опаснее его собственных ручных мух. Плавно пригнувшись и таким образом уйдя от режущей дуги кинжала, Вельзевул выбросил вперёд руку, и Дерек, получив сокрушающий удар в голову отлетел на несколько ярдов в сторону.

Снова повернувшись к Азазелю, Повелитель мух, глубоким, хриплым, словно пропущенным через проколотые динамики, голосом произнёс:

– Люцифер повелел мне убить тебя, знаменосец. И я выполню свой долг.

– Пока болтал, ты упустил свой шанс – глядя на противника снизу-вверх, проговорил блондин. В глазах его плясали веселые искорки.

– Это была твоя последняя дерьмовая шутка, знаменосец – прохрипел страшным голосом Вельзевул, крепче сжимая кинжал, от которого вдруг пошёл легкий полупрозрачный дымок. Запахло жареным мясом. Взвыв от боли, демон отшвырнул клинок в сторону и непонимающим взглядом уставился на Азазеля.

– Что ты сделал? – прохрипел он.

– Это не я – улыбаясь, ответил, по-прежнему лежащий на асфальте, парень – А вообще я бы на твоем месте почаще глядел за спину.

Резко развернувшись назад, демон уставился на, возникшее невесть откуда, прямо перед ним, тёмное облачко, из которого медленно выскальзывали маленькие человеческие тени. Одна, две три, четыре… . Держась за руки, они одна за одной появлялись перед опустевшим взглядом Повелителя мух и незаметно брали его в кольцо. Завороженный необычным зрелищем, Вельзевул боялся сдвинуться с места. А когда он наконец понял, что оказался в ловушке из парящей тучи выскользнула последняя тень. Гораздо больше чем остальные – она была тридцать третьей по счету. Как только она вышла, облако, тут же, мгновенно растворившись, исчезло. Большая тень, взяв за руку, маленькую, парившую в воздухе справа от нее, замкнула кольцо. Дерек успел почувствовать лишь колоссальный всплеск энергии. Всё что было потом, осталось в памяти наводчика размытым, но от этого не менее, завораживающим зрелищем.

Возникший в кольце теней, светло-голубой воздуховорот, направленный вверх, сопровождался пронзительно громкими криками, несущимися со всех сторон. Но крики эти не рвали барабанные перепонки и не терзали душу. Они были приятны и мелодичны. Беспорядочно, казалось, раздающиеся, они все же являли собой единое целое. Как художник, делая, на первый взгляд, беспорядочные наброски к картине, создает из хаоса и беспорядка красок, шедевр, так и эти крики, одни высокой тональности, другие чуть ниже, создавали одну цельную неповторимую песню. Разрываемый на части демон, метался из стороны в сторону то к одной тени, то к другой и казалось заклинал их прекратить кричать, но маленькие тени, глухие к его молитвам, продолжали свою оглушающе прекрасную песню. Последний раз оглянувшись по сторонам, демон возвёл свои, болотного цвета, впалые глаза к небу. Влившийся в общий поток криков, его громогласный вопль разнесся в воздухе и он, воздев вверх руку, мгновенно рассыпался в прах.

Песнь теней в тот же миг остановилась. Маленькие, полупрозрачные теноры, едва смолкнув, стали медленно подобно мороженному в жаркий летний день, истаивать.

С трудом поднявшийся на ноги, Азазель, хромая подошёл к ним и уважительно поклонившись самой большой из них, негромко произнёс:

– С возвращением туда, откуда был изгнан, старина.

Исчезающая прямо на глазах тень едва заметно кивнула и окончательно растворилась в воздухе.

Блондин не спеша повернулся к лежащему в нескольких метрах от него, Дереку.

– Что ж, похоже подходящего момента ты выжидать не умеешь – улыбаясь произнёс он. Наводчик хотел ответить что-нибудь не менее едкое, но сил у него осталось лишь на слабую улыбку.

Подойдя к нему, Азазель, коснулся его темноволосой головы рукой, и Дерек, чувствуя, как его тело, растягиваясь, словно жвачка, понял, что они возвращаются обратно. Преодолев неприятное, тянущее чувство, наводчик, вдруг осознал, что лежит на холодном асфальте, позади Элли. Девушка тихо плакала.

– Габриэль? – спросил он заплетающимся от слабости, языком.

Разведчица повернула в его сторону заплаканное лицо и, посмотрев на него красными от слёз, глазами, покачала головой. Сам не понимая, как, поднявшись на ноги, наводчик подковылял к сидящей перед бездыханным телом менталиста, Элли.

Опустившись рядом с ней, он взглянул на бледное, ставшее вдруг таким безмятежным и спокойным, лицо Габриэля. И только сейчас до него дошло что он никогда не видел менталиста таким умиротворённым. Всегда выглядевший до невозможности, расслабленным и инфантильным, он на самом деле был единственным кто постоянно держал всё под контролем, даже…

– Даже умирая, он всё контролировал – раздался позади сидящих Элли и Дерека, голос Азазеля.

– Пошёл вон – прошипела Элли, сжимаясь от злости.

– Рад бы, да вот незадача, мне позарез нужен один очень неумелый гомункул.

– Какой ещё на хрен гомункул – подскочив и развернувшись в сторону блондина, взорвалась разведчица. Глаза её метали молнии. Будь сейчас у неё в руках клинки, она не задумываясь пустила бы их в дело.

– Он – кивая в сторону поднимающегося на ноги, Дерека, произнёс Азазель.

– Что? – спросил наводчик, удивленно поднимая брови.

– Он обычный человек, такой же как… – начала было говорить, но вдруг, покраснев, замолкла, разведчица.

– Как и ты? – усмехнувшись спросил блондин.

– Азазель, хватит – предупреждающим тоном произнес Дерек.

– Пошел ты, знаешь куда, говноангел – сказала Элли, смахивая со щёк, почти высохшие слёзы.

Посмотрев на Дерека в поисках защиты от разведчицы, и не найдя её, блондин тяжело вздохнул.

– Дайте мне знать, как будете готовы, я буду в маркете. Надо переодеться – сказал, он, отворачиваясь и направляясь в сторону огромного крытого магазина.

Когда шаги Азазеля стихли, Элли повернулась к наводчику и посмотрев на него, спросила негромко:

– Что будем делать?

Дерек, в голове которого всё ещё царил сумбур, лишь покачал в ответ головой. Что от него хочет Азазель? И почему он называет его гомункулом? Жив ли кто-нибудь из подразделения кроме них двоих? И знал ли «Эдем» в какую задницу они вообще их отправляют?

Вопрос о выполнении задания и обнаружении группы «Альфа» уже не стоял на повестке, это было ясно как день. Все что они сейчас могли сделать – это попытаться помочь Азазелю остановить Люцифера, ворвавшегося в их мир. В противном случае всё человечество ожидала неминуемая гибель.

– Мы пойдём с ним – через силу произнес Дерек – Пусть нам и нечего противопоставить дьяволу, мы хотя бы не будем сидеть сложа руки.

– Хреновый план – криво усмехнувшись, произнесла разведчица.

– Лучшего нет – ответил он, и подойдя к телу Габриэля, опустился возле него на колени.

Окинув грустным взглядом изможденную фигуру их бывшего менталиста, наводчик тяжело вздохнул. Элли сорвала костюм с Габриэля почти до пояса, и Дерек мог видеть его бледное, худощавое тело, и его впалую грудь, покрытую загустевающим слоем бордовой крови. Габриэль так и не отнял руку от того места, куда угодил Авраамов клинок. Блеснувший на пальце, сквозь коросту засыхающей крови, металл, привлек внимание наводчика, и он, подавшись вперёд, увидел кольцо с множеством маленьких точек на поверхности, которые были заполнены красной жидкостью и выглядели как небольшие, яркие точки. Взяв руку менталиста, парень изучающе посмотрел на кольцо, которого раньше никогда не видел.

– Что-то нашёл? – спросила присевшая рядом Элли.

– Да так, безделушка – произнёс Дерек, опуская руку Габриэля обратно ему на грудь и поднимаясь на ноги.

– Пойдём? – спросила Элли.

Наводчик повернулся к ней и посмотрел в её темные глаза. Решительные и жесткие, они резко контрастировали с его темно-серыми задумчивыми глазами. Даже когда Элли спрашивала, она спрашивала уверенно.

– Пойдём – сказал Дерек, стараясь придать голосу хотя бы половину той решительности, которая прозвучала со стороны разведчицы.

Вручив ей клинки, он поднял лежавший неподалеку «Брандер-48» и они вдвоем пошли в сторону скрывавшегося в тенях высотных зданий, супермаркета. Азазеля они снова нашли в кондитерском отделе.

– О, дорогие мои, так вы всё же надумали? – громко воскликнул блондин, поднимаясь на ноги и стряхивая с себя белые крошки. В руках он держал плитку белого шоколада. Одет он теперь был в светлые джинсы и тёмную рубашку на голое тело. На ногах его красовались кожаные туфли формата полуспорт.

– Мы пойдем с тобой при одном условии – сказала Элли, выступив вперед – Никакой чёртовой лжи.

– Нет проблем. Правдивость вообще, мой главный недостаток, – усмехнулся Азазель. – Слушать одну только правду? На это немногие люди способны, а женщины так вообще всегда считали меня посредственным исключительно из-за моей правдивости. Что в общем то не мешало мне добиваться их расположения.

– Значит женщины не люди? – заломив бровь, спросила Элли.

– Я этого не сказал – улыбнувшись ответил блондин.

– Но имел в виду – возразила разведчица, начиная накаляться.

– Вот о чем я и говорю! – расхохотавшись во все горло, произнёс Азазель – Никто, никто не желает слушать правду.

– Твою правду – прошипела Элли.

– Наплевать, я согласен с вашим условием. Будут еще какие-то требования?

– Нет, это всё – ответил Дерек, видя, что Элли не собирается продолжать диалог.

– Что ж, по рукам. А теперь, если не возражаете, я соберу себе небольшой запас этой ерунды – сказал Азазель, подходя к витрине с молочным шоколадом.

– Нам тоже надо набрать припасов – вспомнив о том, зачем они изначально направлялись в супермаркет, заметила Элли.

– Да, было бы неплохо – сказал Дерек, и они вдвоем направились на поиски того съестного, которое еще не испортилось.

Найдя себе по мощному фонарю в отделе электроники, разведчица и наводчик, освещая стеллажи, двинулись вглубь супермаркета.

Возникая из кромешной тьмы, перед ними показывались полки забитые протухшими, покрытыми плесенью продуктами. Сверкающие белизной в лучах электрического света, идущего от фонарей Элли и Дерека, холодильники хранили внутри себя свисающие с решеток, размороженные куски мяса, капавшие кровью в озёра льда и крови, находившиеся в нижней части и видимые сквозь стеклянные двери. Дальше, за холодильниками, словно огромные яйца насекомых, виднелись раздувшиеся вакуумные упаковки с, плавающими в собственном соку на пластиковом основании, кусками бесцветной курятины. Напоминающие умерщвлённых голодной смертью детей, в разноцветных пластиковых корзинках, ровными рядками лежали иссохшие и заплесневелые овощи. Куда бы не упал взгляд Дерека – всюду он видел одну лишь смерть. Чуть позади него, освещая грязный кафельный пол, шла Элли.

Увидев впереди вывеску «Кондитерские изделия Орландо», Дерек прибавил шагу. Пройдя наконец через бакалейный отдел, наводчик и разведчица оказались среди, почти нетронутых, стеллажей со всевозможными сладостями. Содержащие большое количество натурального консерванта – сахара, они почти не испортились, лишь поверхность шоколадок была покрыта тонкой белой пудрой.

– Бери побольше тех что с орехами – сказал Дерек, подходя к полке, на которой в ряд стояли засахаренные миндаль, арахис, лесной орех и кешью.

– Мы от твоих сахарных орехов уже завтра взвоем – проходя мимо наводчика, с улыбкой на лице проговорила Элли. Сама она направлялась к полке, уставленной разнообразными массивными банками.

Подойдя к ней, разведчица разглядела стоящие на самом верху полупрозрачные пластиковые баночки с надписью: «Мёд из Дорапри», «Кунжутные семечки от Тавеса» и неизменную арахисовую пасту высшего класса «Торкви». Были здесь и жидкие шоколадные смеси со сверкающими в них маленькими белыми шариками из синтетического пурия – вещества, по вкусу напоминающего смесь миндаля с мятой, были здесь и модные нынче «Сахарные монстры».

Элли как-то купила себе одного такого. Зайдя после тренировки по джиу-джитсу, в магазин, она, помимо прочих продуктов закинула в корзину и средних размеров банку с желеобразным содержимым. Когда она, уставшая и измотанная спортзалом, оказалась дома, она вспомнила про новомодную сладость в самую последнюю очередь. Вылив из пакетика в чашку, фиолетовое, желеобразное содержимое, она подцепила вилкой кусочек и отправила в рот. Не заметив ничего необычного (сладость как сладость), она поднесла упаковку из-под, столь популярной, детской забавы к глазам и стала читать инструкцию. Дочитав до конца, она загорелась неудержимым, почти-что детским азартом, и, убежав на кухню, прибежала с небольшим кусочком сахара. Бросив его на поверхность, она наблюдала как он, медленно погружаясь начинает растворяться в фиолетовом, желеобразном теле «Монстра». Когда кусочек наконец полностью исчез, Элли перешла к следующему шагу. Разрезав на несколько долек лежавшее в её холодильнике яблоко, она положила одну из долек на «Монстра». Но долька не растворялась как до этого произошло с сахаром. Она совершенно спокойно лежала на поверхности. Прождав несколько минут, разочарованная Элли взяла дольку обратно и критически её осмотрев со всех сторон, откусила кусочек. Яблочная мякоть по вкусу не отличалась от безвкусного поролона, и девушка, скорчив гримасу, побежала в туалет, чтобы выплюнуть её. Вернувшись к «Монстру», девушка, нагнувшись, осторожно откусила выпирающий кусочек желеобразной массы. Колыхнувшаяся от укуса, сладкая сахарная плоть почему-то напугала ее, и, подставив ладонь, она сплюнула кусочек желе с ярким яблочным вкусом.

С того дня она, словно домашнего питомца, каждый день кормила «Сахарного монстра». Постоянно растущий, он доставлял ей определённые неприятности. Помимо того, что его приходилось переносить во все более объемную тару, оказалось, что, живущий более трёх дней, он начинает выделять запах того чем его кормили, но не в первоначальном виде, а в переваренном, поэтому Элли приходилось закрывать его в банке с плотной крышкой, чтобы не чувствовать кислого запаха, идущего от своего подопечного.

Пока Элли стояла у полки с «Монстрами» и думала про то, какой глупенькой и чересчур эмоциональной она раньше выглядела, вспомнился ей и момент прощания с новомодной сладостью.

Вся в слезах, она стояла перед забросанными разными отходами мусорными ящиками, которые перебивали вонь, идущую из её большого пластмассового ведра, в котором, уже не умещаясь, болтающимися кусками вываливался наружу её «Монстр». Теперь он был поистине монстром – огромным, вонючим и страшным. Но это был её монстр, чудовище которое она кормила, за которым ухаживала, которое разделяло с ней её одинокую, прерываемую постоянными провалами в памяти, жизнь. Только попав в подразделение «Омега», девушка узнала, что эти провалы – не что иное как моменты деятельности её второй личности.

Неуверенно подойдя к одному из переполненных мусорных баков, она, прилагая неимоверные физические и духовные усилия, подняла ведро, но, неожиданно выскользнувшее из ее рук, оно устремилось вниз и с громким треском, разломилось о твердую бетонную плиту, на которой стояли мусорные баки. Расплывшаяся по бетону бледно-фиолетовая масса медленно расползалась, протягивая свои бледные щупальца во все стороны. Но девушке казалось, что хаотично расползающиеся, в страдальческой агонии желеобразные лапы, направлены к ней одной. Ей казалось, что «Монстр» умолял ее не оставлять его одного. Элли вдруг почувствовала жгучую ненависть к этой колыхающейся желеобразной массе, ползающей у неё в ногах. Она почувствовала нечто еще, хотя и не отдавала себе в этом отчета. Прежде чем ненависть, к ней пришел страх. Необъяснимый, мимолетный и будоражащий, он одним легким прикосновением подготовил ее душу к ненависти – сломил все барьеры её сострадания и любви. Теперь она была совершенно другим человеком, и ей почему-то показалось что это для неё не впервой.

Подняв ногу, Элли (Элли ли?) с силой опустила её на мягкую плоть монстра. Жалобно чавкнув, бледно-фиолетовая масса разошлась в стороны. Девушка использовала вторую ногу, и, поочерёдно наступая, и пиная, она разрывала влажное податливое тело на мельчайшие кусочки. Когда она наконец подняла взгляд от земли то вдруг осознала, что стоит среди вонючих мусорных пакетов с липкими по самую щиколотку, ногами и плачет. А неподалеку, со снисходительными улыбками на лицах поглядывая на нее стояла группа подростков.

Смутившись, Элли, рукавом утерла заплаканные глаза и отряхнув ноги, направилась в сторону своего маленького, одиноко стоящего, домишки. Донесшееся ей в спину улюлюканье она с достоинством проигнорировала.

– Эй, о чём задумалась? – спросил Дерек, и Элли подпрыгнула от неожиданности.

– Блин, ну ты меня напугал – ответила она, повернувшись. Сердце её бешено колотилось, и она чувствовала, как вся дрожит.

– Ты чего так дрожишь? – улыбнувшись спросил наводчик, кладя ладонь на банку с «Сахарным монстром», которую Элли, непонятно, когда успела взять в руку – Думаю эти монстры, будут лишним грузом.

– Да уж, «лишний груз» – не то слово – улыбнувшись произнесла девушка.

– Я уже набрал сколько смог припасов, так что могу помочь тебе, если не возражаешь – сказал Дерек, мягко извлекая из дрожащей руки разведчицы банку с «Монстром» и кладя её обратно на полку.

«Сколько же времени я стояла здесь?» подумала Элли, пытаясь вызвать в уме биологические часы, которые почему-то молчали. Разведчица заподозрила неладное и встревоженно взглянула в глаза Дерека. Встретившись с наводчиком взглядом, она не без удивления отметила что тот как-то странно на неё смотрит.

– Что-то не так Дерек? – спросила она его, и он, совершенно её обескуражив, неожиданно подался вперед и впился в её губы жарким поцелуем. Удивленная и ошарашенная девушка, отстранилась и недоверчиво глядя ему прямо в глаза, спросила:

– Дерек какого чёрта ты делаешь?

– Не знаю, но мне это нравится, – ответил он, отвернув в сторону застёжки на комбинезоне Элли и потянув вниз молнию. Разведчица, судорожно вдохнула. Дерек конечно же нравился ей. Весёлый, в меру умный он никогда не терял голову, что бы ни случилось. Она знала, что он не задумываясь отдал бы за неё жизнь, но то как он себя сейчас вёл…

Опустившись на колени, он обнял её за бедра и просунул ей в пупок свой язык. Вздрогнув от влажного прикосновения, девушка почувствовала, что начинает серьёзно возбуждаться от этой, казалось бы, пустяковой близости. Дерек, крепче сжав её обтянутые комбинезоном, ягодицы, продолжал целоваться с пупком.

Неожиданный, оглушающе громкий выстрел, раздавшийся откуда-то справа от Элли, снёс голову наводчика, и его тело, резко дернувшись, плашмя упало на спину. Обагрённая кровью Дерека, девушка, перевела застывший в одной плоскости, взгляд на облокотившегося о полку с темным шоколадом Азазеля. В одной руке он держал тяжёлый, отливающий матовым блеском, вороненый пистолет, а в другой плитку тёмного шоколада.

– Тоже весьма неплохая ерунда – кивнув в сторону шоколада, сказал он.

Снова посмотрев на простертое перед ней тело Дерека, разведчица, незаметно потянулась к висящим на её поясе, клинкам. Рука её дрожала от негодования и ярости.

– Костюм можешь конечно и не застёгивать – многозначительно произнес блондин, бросив взгляд на выглядывающие из-за стальных зубчиков молнии, полукружия сосков Элли.

Крепко сжав рукоятки, девушка уже изготовилась к броску, когда позади неё раздался голос:

– Что здесь, чёрт возьми, происходит?

Элли, резко развернувшись, выставила перед собой оба своих клинка. В нескольких шагах от неё стоял Дерек с висящим за его спиной, рюкзаком. В одной руке он держал пистолет.

Закрыв глаза, девушка потрясла головой и вновь открыла их. На полу перед ней лежал обезглавленный наводчик, но и он же, только с головой стоял возле полки с хлопьями.

– Ни разу не встречала инкуба? – спросил Азазель, подходя к Элли и одним молниеносным движением, выбрасывая вперед руку. Девушка хотела было защититься, но движение блондина было столь стремительным что она даже не успела ничего понять, как молния на её костюме уже оказалась застёгнутой.

– Спасибо – облегчённо вздохнув, произнесла она, опуская клинки.

– Да без проблем – отозвался Азазель, направившись к полкам с попкорном.

– Инкуб? – удивленно спросил Дерек, подходя к смутившейся Элли, которая всего минуту назад думала, что это он целует ее.

– Чёртовы демоны – пожав плечами, произнесла разведчица и, повернувшись к полке, стала не глядя сгребать с неё все подряд банки.

– Думаю «Сахарные монстры» будут лишними – сказал наводчик, увидев, что девушка забросила в рюкзак несколько банок с модной сладостью. Разведчица молча вынула их и поставив на место, продолжила сгребать остальные.

«Уйди, уйди, уйди» – думала она, чувствуя на себе пристальный взгляд Дерека.

– Можно было один раз сказать – произнёс наводчик, и Элли поняла, что, судя по всему, случайно задействовала «Линк». Совершенно сконфуженная, она повернулась к наводчику чтобы извиниться, но он уже удалялся.

– Блииин – протянула разведчица, поворачиваясь обратно к полкам и чувствуя себя полной идиоткой.

– Эй, пошевеливайтесь там, через пять минут жду возле выхода – эхом по супермаркету разнесся голос Азазеля.

Когда, наполнив рюкзак, Элли шла обратно, в голове её всё прокручивался момент с разлетающейся на части, головой Дерека. Только теперь до неё начало доходить что в тот момент она до жути напугалась. Напугалась того, что больше никогда не увидит его лица. Но не потому что останется совсем одна. Нет. Конечно же нет. Слишком короткий промежуток времени для того чтобы она смогла это осознать. Что-то другое, какое-то более простое и в то же время глубокое чувство руководило её дрожащей рукой, которая сжала холодную рукоять кинжала, чтобы покарать убийцу. Инстинкт? Страх? А может быть…

– Ну что, все готовы? – прервал ход её мыслей, ожидавший возле выхода, Азазель. Забрасывая на плечо набитую съестным, спортивную сумку, он негромко крякнул.

– Зачем тебе столько? – спросил Дерек, во все глаза глядя на раздувшуюся от продуктов, ношу парня.

– Ты даже не представляешь сколько я ем, когда в человеческом обличии – ответил блондин.

– Ладно. Но даже не думай просить, чтобы я понёс хотя бы часть этого – предупредил наводчик, выходя из супермаркета под, вновь затягивающееся тучами, небо.

Азазель и Элли вышли следом за ним. Девушка вертела в руках небольшую блестящую фляжку, которую нашла у самого выхода из супермаркета. Пытаясь найти ей место на поясе, разведчица, взглянула на небо. Рассеянный солнечный свет, едва проникая сквозь плотные грозовые облака казалось забирал цвет из всего, что их окружало. Вытягивающий богатую палитру красок мира, этот серый свет, шёл скорее от земли, нежели с неба. Холодные безжизненные здания, окружавшие их со всех сторон угрюмо ссутулившись стояли, глядя друг на друга пустыми глазницами разбитых окон.

Троица в гробовом молчании дошла до места утренней схватки.

Подойдя к лежащему на асфальте, пустому костюму Габриэля, Дерек и Элли удивленно на него уставились.

– Куда он исчез? – спросила наконец девушка.

– Туда, где ему самое место – ответил Азазель, поднимая с земли мёртвую муху и разглядывая её со всех сторон.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Элли.

– Что хотел сказать, я уже сказал – ответил блондин, отбрасывая мушку в сторону – Хватит глазеть. Каждую минуту в соседнем городе умирает ни один десяток человек. Надо поспешить.

– Он прав, там мы нужнее чем здесь – сказал Дерек, отрывая взгляд от костюма Габриэля и глядя в сторону маленькой полоски горизонта, выглядывающей из-за нагромождений бетонных массивов. Где-то там, всего в десяти милях от них сейчас гибли люди – грешные, грязные И развратные, но всё же люди, которых они поклялись защищать ценой своей жизни.

Глава 5 « В стальных цепях»

Холодный пронизывающий ветер задувал, казалось со всех сторон, а Стив с Ральфом, промёрзшие насквозь, сидели друг напротив друга и несмотря ни на что, вели задушевный разговор.

– Хороший виски, кубинская сигара и тёплый плед; что может быть лучше в долгую зимнюю ночь – сказал командир, улыбаясь обветренными губами.

– Не забудь про тёплые шерстяные носки, кресло-качалку и хорошо натопленный камин – стуча зубами, проговорил, дрожащий от холода Стив.

Негромко хохотнув, Ральф подался вперёд и, хлопнув снайпера по колену, произнёс:

– Неплохо Стиви. Совсем не плохо.

– Паршиво только то, что, похоже ребятам сейчас неслабо достается, пока мы здесь с тобой прохлаждаемся – произнёс снайпер, делая ударение на последнее слово.

– Ха-ха-ха, прохлаждаемся! В самую точку, Стив – фальшиво хохоча, отозвался ветеран.

Почувствовав привкус пластика в движениях и словах Ральфа, снайпер осторожно спросил:

– Ральф, она что опять здесь?

Тягостное молчание, последовавшее в ответ, было красноречивее любых слов. Сколько лет Стив знал Ральфа, столько тот мучился приступами страшной галлюцинации, которая временами отступала, а временами усиливалась настолько, что ветеран едва не сходил с ума.

Одной холодной зимней ночью, Ральф, будучи уже возрастным бойцом спецназа, готовил своё подразделение к заданию в сердце Северной Федерации. Несколько труднейших месяцев обороны среди, казалось, бесконечной тундры, подходили к концу. Оставалась последняя скрытная операция, целью которой было нейтрализовать всего одно человека, называвшего себя посланником Божьим. Стремительно набирающий популярность, этот парень был серьезной занозой в заднице Североатлантического Альянса. Выверяя прицел винтовки, Ральф не заметил, как кто-то из подразделения положил ему на стол небольшой бумажный прямоугольник.

Увидев бумажку лишь когда отправил всех отдыхать, ветеран, не спеша, взял её со стола и осмотрел со всех сторон. Маленький бумажный пакетик был не чем иным как конверт. Командир посмотрел на информацию об отправителе, где значился его домашний адрес. Почувствовав подступившее к сердцу, томление, он, ни секунды не медля вскрыл конверт, из которого на пол упала фотография. Заглянув внутрь бумажного пакетика, ветеран обнаружил что в нём ничего больше нет.

Тогда, он стал искать упавшую на пол фотографию. Света в тесной армейской палатке было немного, но Ральф, ползая на карачках все же разглядел тонкую белую рамку, обрамлявшую, судя по всему, изображение с неярким фоном. Взяв фотографию, ветеран поднялся на ноги и подошел к стене на которой висела тусклая, покрытая прозрачным налётом, лампочка.

Приглушённый жёлтый свет слабо озарил глянцевую поверхность фотокарточки, и Ральф различил на ней лежащее среди горы пожухлых листьев, обезображенное голое тело, с которого клочьями свисало мясо. Чувство непонятной тревоги вдруг овладело им, и он перевернул карточку в поисках ответа.

«Тебя не было с нами» – прочитал он написанные знакомым почерком слова. В тот же миг он почувствовал, как по его жилам разливается холодящая внутренние органы, субстанция. Обжигающая, как металл на морозе, она, казалось, через кровеносные сосуды проникала в самое сердце, заполняя его изнутри. Ставшая непослушной, рука, дрожа, медленно перевернула фотокарточку и Ральфу бросилось в глаза то, чего он сразу не заметил. В грязных спутанных волосах лежащей среди сухих листьев, жертвы, слабо, но всё же виднелся грязный изорванный бантик с изображением фиолетовой кошечки из мультсериала «Ханимилк».

Его девятилетняя Джуди была просто без ума от этого мультфильма и как только Ральф появлялся дома, она всегда тащила его к телевизору, чтобы он посмотрел приключения фиолетовой кошечки по имени Мелани. Но Ральф никогда не смотрел этот мультфильм. Усаживаясь перед телевизором, он лишь краем глаза наблюдал за происходящим на экране. Всё его внимание было приковано к дочери – к тому как она смеется, как она подпрыгивает на диване от негодования, как хмурит своё личико. Стараясь запечатлеть в памяти редкий момент встречи, Ральф чувствовал чуть ли не на физическом уровне как время проносится мимо него, оставляя на его лице морщины и седые волосы в шевелюре. Но в те редкие моменты он ощущал себя и самым счастливым человеком на свете. Тогда был самым счастливым отцом.

Давным-давно, когда их взвод выполнял засекреченное задание в Объединенной Азиато-Тихоокеанской империи, он прихватил домой бантик, исполненный в форме кошачьего хвоста фиолетового цвета с эмблемой мультфильма – сидящей в профиль, фиолетовой кошкой. Кто бы мог подумать, что простой бантик может вызвать такой всплеск эмоций, которым ветерана одарила его девятилетняя Джуди. Весь следующий день после приезда Ральфа, она только и говорила о бантике, который ей подарил папа.

А на следующий день его вызвали на специальную операцию в Северную Федерацию, где он и получил злосчастную фотокарточку.

– Эй, командир, держись – услышал ветеран далёкий голос и, тряхнув головой, выпрямил спину. Стив всё так же сидел перед ним, а сбоку от него, на голой бетонной крыше сидела его Джуди. Изорванное в клочья, детское тело было заляпано грязью, и пустые глазницы с засохшим, янтарного оттенка, гноем по краям, слепо взирали на него. Ветер полоскал растрепанные спутавшиеся волосы девочки, но крепко повязанный, грязный бантик в форме фиолетового кошачьего хвоста не слетал с её головы. Сжав челюсти, Ральф услышал, как скрипнули его зубы.

– Я в норме – ответил ветеран, стараясь не глядеть в сторону дочери.

– Хорошо – сказал Стив, отчаянно дрожа всем телом – Скорее бы уже ребята нас выдернули отсюда.

– Вряд ли у них это получится – сказал Ральф и тут же, ощутив сильное головокружение, едва не потерял сознание.

Наступившая неожиданно тишина, заполнила всё вокруг оглушающим звоном. Поднявшись на ноги и шатаясь из стороны в сторону, Стив, слепо шаря руками в воздухе, подошел к краю крыши и, облокотившись о кирпичный выступ, без лишних слов, отправил содержимое своего желудка вниз.

– Мы спустились? – не поднимаясь на ноги, спросил ветеран.

– Ну, судя по звуку падающей блевотины, да – вытирая губы тыльной стороной ладони, произнёс снайпер.

С трудом поднявшись на ноги, Ральф осмотрелся. Взгляду его предстали одинокие, холодные и серые высотки Орландо. Небо над головой уже понемногу светлело, но сплошь затянутое густыми тяжелыми тучами, оно не предвещало солнечного дня.

– Пап – раздался за спиной Ральфа сиплый шёпот.

– Пойдем Стив, нам нужно найти ребят – сказал ветеран, изо всех сил стараясь не обращать внимания на стоявшее позади него, изорванное до самых костей, родное дитя.

Осторожно спустившись с крыши на третий этаж, Ральф со Стивом, стараясь не шуметь, пробрались в спортзал. Увидев лежащих в рядок, укрытых жесткими одеялами детей, ветеран было облегченно вздохнул, но тут же, присмотревшись, заметил, что ни один из них не дышит.

– Никого? – спросил снайпер, слепо водя головой из стороны в сторону.

Командир, сухо сглотнув, попытался ответить, но огромный ком, вставший поперёк горла не дал ему это сделать. Дети, что лежали на матрасах все как один направили в его сторону свои бледные изможденные личики на которых зияли черные, наполненные до краёв, тьмой, дыры, вместо глаз.

– Папа? – услышал он голос дочери за спиной. Сжав кулаки, командир что-то неразборчиво промычал.

– Ральф, ты как? В порядке? – спросил Стив.

Ветеран, чувствуя, как его голова начинает буквально раскалываться, резко развернулся к выходу, и, оттолкнув снайпера, выбежал из спортзала. Стив, пошатнувшись, но устояв на ногах, неспешно последовал за ним.

Спустившись на первый этаж, снайпер прислушался, и осторожно двигаясь наощупь (после морозного воздуха чип ещё немного барахлил) направился к выходу. Переступая через разбросанные то тут, то там, железные ящички для спортивной формы, он добрёл до двери, и открыв её спустился вниз по крыльцу, устроившись рядом с, сидящим на ступеньке и держащем голову обеими руками, Ральфом. Командир, выставив вперёд ноги и спрятав лицо в ладони, глубоко и тяжело дышал.

– Эй, старина, – позвал его снайпер – Ты в порядке?

– Я в норме. В норме, – ответил Ральф, не отнимая рук от головы. Тёмные отверстия детских глазниц всё ещё кружили перед ним, затягивая его в густую как еловый бор, черноту полную безнадёги.

– Что будем делать? – спросил Стив.

– Думаю нам нужно отправляться за Дереком и Элли. Вот что мы сделаем, – ответил ветеран, глубоко вдыхая и вытирая выступившие на ресницах слёзы.

– Хорошо, я соберу рюкзак, да и чип пока прогреется.

Когда Ральф и Стив были готовы, они сразу отправились в ту сторону, куда несколько часов назад ушли Элли с Дереком. Снайперу пришлось по полной задействовать чип для того чтобы тот ускоренно сканировал ближайшую местность, и чтобы он мог бежать, не боясь запнуться, или куда-нибудь провалиться. Пустой парк, который почти сразу возник перед ними, едва они отправились в путь, приветствовал их тягостным молчанием. Через несколько минут бега по парку, Ральфу начало казаться что они оказались в очередной демонической ловушке. Хрустящие под ногами листья и холодный ветер, бьющий в лицо стали казаться ему какой-то неправильной, нереальной галлюцинацией. Но выскочивший им навстречу Джеки, развеял, невесть откуда взявшееся, наваждение.

– Джеки… – начал было говорить ветеран, но, увидев направленный на него пистолет, схватил Стива и повалился на землю. Грянул выстрел и разрывная пуля, начинённая ураном, просвистела мимо.

– Какого хрена ты творишь, кретин? – заорал Ральф, вскакивая на ноги и выхватывая из кобуры, висящей на боку, пистолет.

– Ты не можешь быть здесь. Ты ушел с Габриэлем полчаса назад, – ответил Джек, держа ветерана на прицеле.

– Постой Джек. Это всё ловушка. Нас с Ральфом надолго задержали на крыше. Наверняка кто-то воспользовался нашими обликами – скороговоркой протараторил Стив.

– Тебя не было, был только Ральф – ответил Джек, тыча пистолетом в сторону командира.

– Значит демон был один. Будь их двое, Стив был бы с вами. Так ведь?

Джек на секунду задумался.

– Стив остался нас прикрывать – произнёс он с сомнением.

– Джек, мы теряем время. Если демон принял мое обличие, необходимо как можно быстрее его остановить. К тому же, если ты вдруг забыл, то я напомню – никто, кроме Дерека не может наводить пушку Стива.

Джек, в поисках помощи посмотрел в сторону снайпера. Стив вёл себя как обычно, да и Ральф не выдавал ничего особенного. И вёл себя нормально, в отличии от того Ральфа с которым он расстался час назад. Но Джек тогда всё списал на нервозность ситуации.

– Ладно, я опускаю пушку Ральф и ты опускаешь свою. – сказал он, и осторожно убрал пистолет в кобуру. Ральф синхронно с ним проделал то же самое.

– Где Энди? – спросил ветеран, подтягивая кобуру на ремне.

– Ему плохо – отозвался стрелок – Очень плохо.

– Веди – произнёс Ральф, устремляясь вперёд.

Они прошли всего несколько ярдов прежде чем взгляду их предстал лежащий среди огромного вороха листвы Энди. Его массивное тело, распластавшееся на земле, напоминало огромную морскую звезду, выброшенную на берег.

– Как давно он в таком состоянии? – спросил Ральф, подходя ближе к здоровяку.

– Уже почти целый час – ответил Джек, покусывая нижнюю губу.

– Ладно, будем с этим разбираться. Начинайте готовить лазеры – произнёс ветеран, глядя на тяжёлые массивные цепи, соединяющие маленькие железные столбики, идущие вдоль разбитого тротуара.

Джек и Стив, нырнув в рюкзак снайпера, занялись поиском небольших, не превышающих размера обычного телевизионного пульта, ручек, в которых скрывались мощные температурные лазеры. Энергия, подаваемая в них, бралась прямо из земли. Достаточно было воткнуть в почву три провода, крепящихся к «пульту» и вуаля, мощный поток концентрированного света готов к использованию.

После того как лазер был приготовлен, Ральф срезал с его помощью несколько цепей, и припаяв их, так же при помощи лазера к двум, близко стоящим, выполненным в готическом стиле, столбам, повернулся к бойцам.

На лице Джека читалось недоумение. Стив же, слегка напряжённый, старался быть незаметным и держался как можно дальше от Энди.

– А теперь ребята, нам необходимо на этих цепях подвесить нашего здоровячка – сказал ветеран, глядя на лежащее среди листвы, тело.

Поднять Энди оказалось делом непростым, но куда как сложнее было удерживать его ровно, пока Ральф, осторожно путая цепи вокруг его запястий соединял их, плавя металл лазером, который работал на самой высокой мощности. Закрепить ноги здоровяка было делом трёх минут. Когда командир наконец закончил, он, отбросив лазер в сторону, подошел вплотную к Энди и оттянул одно из его век вверх. Совершенно пустой, лишённый жизни взгляд бесстрастно взирал сквозь него. Но вдруг, словно что-то уловив, он резко метнулся за спину Ральфа.

– Папа, он меня пугает – раздался позади ветерана голос его дочери. Ральф вздрогнул от неожиданности.

– Я же ради вас с Джуди голову под выстрелы подставляю, что ты от меня то хочешь? – услышал он собственный голос, доносящийся изо рта Энди – Это моя работа! Не могу я быть сразу в двух местах. Выбирай – или деньги без меня или я без денег.

Опешивший было на секунду командир, отступил, но, глубоко вдохнув, он тут же взял себя в руки и отстраненно поглядев в глаза Энди, произнёс:

– Если ты хотел, чтобы задело, то получилось совсем слабо, Асмодей.

– Я могу и расстараться – хохотнув произнёс демон, искажая до неузнаваемости лицо Энди.

Ральф некоторое время хмуро смотрел в глаза здоровяка, прежде чем заговорил вновь.

– Энди, ты слышишь меня? Хотя, о чем это я, разумеется слышишь. Значит так, собирай все силы, что ты припрятал от этого ублюдка. Сейчас мы будем возвращать тебя обратно.

– Вот уж чёрта с два – ощерился здоровяк хищно осклабившись.

– Энди оказывается такой милаха когда улыбается – заметил Джек, нервно хохотнув.

– Джеки, готовь сепаратор – пропустив шутку стрелка мимо ушей, сказал Ральф – Стив, в отсутствие Габриэля, будешь нашим менталистом. Готовься, придётся тяжко.

– Я готов – бодро ответил снайпер, подходя ближе и с опаской глядя на, подвешенного на цепях, здоровяка.

– Ральф, вот сепаратор – крикнул Джек, вытащив из рюкзака Энди, внушительных размеров, кастет со стальной накладкой на кисть и с прозрачными костяшками.

– Отлично, давай сюда, А ты Стив, подойди ко мне поближе.

Отдав кастет, стрелок отошёл на почтительное расстояние. Снайпер же, наоборот, приблизился к Ральфу

Одев на руку массивный, покрывший всё предплечье, кастет, командир подразделения, на пробу взмахнул им пару раз. С интересом наблюдавший за их действиями, демон, разразился громким смехом.

– Чего ржёшь, кретин? – спросил Джек.

– Вы так уморительно серьёзны что аж страх за вас берёт, как бы животики не надорвали от своей брутальности – хохоча, ответил здоровяк.

– Сейчас посмеёшься как следует – пообещал Ральф, кладя руку с одетым кастетом на голову стоящего рядом Стива. Едва только холодная сталь коснулась волос снайпера, как тот едва не упал как подкошенный, но, с трудом удержавшись на ногах, он выстоял чуть дольше десяти секунд и лишь после того как последние силы покинули его тело, он, не чувствуя под собой ног, повалился на землю.

– Вот дерьмо – выругался Ральф, взглянув на тускло светящиеся хрустальные костяшки кастета – Слишком мало сил. Джеки дуй сюда.

Нехотя подошедший Джек, спросил, как бы между прочим:

– Это ведь не больно, правда?

– Конечно же больно – водружая руку с кастетом на голову стрелка, проговорил Ральф. Но стрелок не сделал ни шага в сторону до тех пор, пока глаза его не закатились, и он не упал без сознания рядом с, уже поднимающимся, Стивом.

– Проклятье – выругался Ральф, посмотрев на всё ещё недостаточно заряженный кастет.

– Ребята, вы прям комедианты, в вас актеры пропадают почем зря – надрывался демон от хохота, звеня сковывающими тело Энди, цепями, которые, накалившись от демонического жара стали кроваво-красными.

Ральф, повернувшись к нему, уничтожающе посмотрел в его бешеные глаза и подняв руку с кастетом, медленно положил её себе на грудь. Взорвавшаяся внутри, опустошающая слабость едва его не подкосила, но, усилием воли сдержав накатывающие волны бессилия, он продолжал держать кастет до тех пор, пока костяшки не засверкали, освещая его побледневшее лицо и подавшегося вперед здоровяка.

– Ну и что дальше? – спросил демон вызывающе.

– Что дальше? Ты отправляешься домой, сынок. Вот что дальше – ответил Ральф, отнимая руку от груди, и замахиваясь для удара – Энди давай!

Рассекающий воздух кастет пронзительно свистнул и мгновение спустя с глухим стуком врезался в крепкую грудь Энди. Сверкающие хрустальные костяшки погасли вместе с раскалёнными докрасна цепями и здоровяк, дернувшись, обмяк.

Едва держась на ногах и, совершенно ничего не чувствуя, Ральф попытался снять кастет, но перед его глазами всё поплыло и он, уже бессознательно уцепившись за одну из цепей, повис рядом с Энди.

Поднявшийся на ноги, Стив оказался вдруг среди полной тишины в компании трёх бойцов которые были без сознания.

– Эй Ральф, ну как прошло? – громко спросил он, но не получив ответа, ответил себе сам – Да как всегда, Стив, ничего нового.

Опустившись на колени возле распластавшегося на земле, Джека, снайпер пощечинами привёл его в чувство и вместе они освободили, безвольно повисшее на цепях, тело Энди. С трудом оттащив исполина под один из столбов к которым он был прикован, Джек и Стив занялись Ральфом.

Сняв с руки командира ментальный сепаратор, они с трудом разжали его одеревеневшую руку, которой он ухватился за цепь. Уложив его неподалеку от Энди они, не спеша, занялись приготовлением еды. Когда эти двое придут в себя, им потребуется много пищи для восстановления сил.

– Похоже для тебя это было не впервой? – спросил Джек снайпера, доставая из рюкзаков сухпаек.

– Ты знаешь Энди уже больше года, правильно? – вопросом ответил Стив.

– Он немногословен – заметил Джек.

– Тут ты прав, приятель. Но знаешь, будь я на месте Ральфа и мне предоставили бы выбор из всех нас, первым я взял бы в подразделение именно Энди.

– Почему? –спросил стрелок, собирая ворох листвы и веток и укладывая их возле лежащих у столба, Ральфа и Энди.

– Потому что он непобедим, понимаешь? Думаю, именно поэтому я бы и выбрал его – ответил Стив, доставая из кармана зажигалку.

– Непобедим? – не понял Джек.

– Ведёт себя так, словно ничто и никто его не победит. И знаешь, я верю, что так оно и есть. Недаром он выстоял в прямом контакте против Асмодея.

– Кстати о демоне. Мне показалось или он действительно задел Ральфа своей болтовнёй о какой-то Джуди? – спросил Джек, принимая от Стива зажигалку и поджигая кучку из листвы и ветвей. Влажные листья, выпуская густой молочно-белый дым из-под ветвей, понемногу занялись и стрелок, довольный своей работой, вернул зажигалку снайперу.

– Да нет, конечно не показалось – тяжело вздохнув ответил Стив. Голова его всё ещё побаливала после отбора ментальных сил, да и в теле чувствовалась слабость, но все же Ральф пощадил и его и Джека, оставив им не меньше трети всех сил. Сам же он похоже отдал почти всю энергию на то чтобы выручить своего старинного товарища.

– Похоже ты знаешь что-то чего не знаю я – многозначительно сказал Джек.

– Я могу рассказать. Но только лишь для того чтобы ты не сглупил и не полез к Ральфу со своими вопросами – сказал Стив – Эта тема для него очень болезненна.

Когда, едва тлеющее пламя мокрого костра, разгоревшись, весело заплясало перед двумя измождёнными бойцами, Стив, наощупь достав из своего рюкзака оставшиеся в охлаждающих вакуумных упаковках, куски мяса, положил их на брошенную Джеком, поверх пламени, стальную решетку.

Привалившись к маленькому земляному холмику, снайпер достал из заднего кармана пачку сигарет. Прикурив, он, не спеша, сладко затянулся, прежде чем начать рассказ.

– Однажды мы втроем – я, Энди и Ральф, хорошенько надрались в аэропорту. Это было после того как мы здорово отметелили группу из почти дюжины жрецов-язычников, которые практиковали вызов Белиала – правой руки Люцифера. Ничего у них конечно не вышло, но преподать им урок всё же стоило. Так вот, в аэропорту, Ральф, непонятно каким образом прихватил не свой – чужой чемодан. Потом, когда он всё же нашел свой, мы долго их сравнивали и всё не могли понять, как же он сумел их, совершенно разные, перепутать. Но это было потом. А тогда, он, ничего не заметив, забрал этот чемодан с собой в отель.

«Эдем» как всегда заказал нам люксовый номер, и мы, сразу добравшись до кроватей, обессиленные экспедицией и алкоголем, мгновенно все трое отключились. Наутро, мы с Энди проснулись от громогласного вопля командира.

Когда мы со здоровяком увидели его, он стоял посреди комнаты с поднятым перед собой, чемоданом, и вытряхивал всё его содержимое.

Весь пол был усеян трусами, носками, футболками и прочей одёжкой. И тут, растерянный взгляд Ральфа вдруг привлёк небольшой забавный бантик с изображением кошечки.

Как сейчас помню – он подошел к груде белья, и опустившись на колени, осторожно, двумя руками, словно хрустальную бабочку, выудил из листвы этот бантик. Потом он прижал его к груди и зарыдал. Никогда не видел его таким ни до того случая, ни после. Вечером, за рюмкой коньяка он, нам с Энди, всё рассказал.

«Это было ещё когда я служил в спецподразделении, известном как «Карающая длань»» – начал он свою исповедь, а мы со здоровяком, расположившись неподалеку от минибара, достали себе по бутылочке пива и приготовились его слушать – «Обычно командировки занимали никак не меньше полугода, после чего я на пару месяцев возвращался в семью лишь для того чтобы убедиться, что у них всё в порядке и им всего хватает, после чего я вновь отправлялся на очередное задание.

Когда мне было тридцать два, а было это в две тысячи сто третьем году, я прибыл со спецзаданием в Северную федерацию. Предыдущий начальник погиб при разведывательной операции. Я готовил, оказавшееся без командира, подразделение к вылазке, когда однажды ночью на моем столе каким-то образом оказалась фотография, на которой я увидел мою дочь. Разорванная, словно диким зверем, она лежала в опавшей листве лицом вниз. Совершенно не помню, что я почувствовал в тот момент. Всё что я запомнил после этого – полёт в самолете и рваные картины того, как я добирался до двери своего дома. Оказавшись внутри, я вдруг, с предельной ясностью осознал, что всё что я так долго создавал, всё, о чем заботился, всё что любил – абсолютно всё, всё в один момент полетело ко всем чертям. Потеряв Джуди, я потерял и смысл своего существования. Помню я кричал, я рыдал – вопил словно умалишенный, царапая стены и разбивая о них кулаки. Я хотел, чтобы мне стало легче, хотел отогнать от себя эту раздирающую душу, боль. После нескольких часов самобичевания меня наконец взяла слабость, и я уснул.

Проснулся я спустя лишь месяц. Окружённый пустыми бутылками и воняющий как самая грязная канализационная труба мира, я вновь обрел смысл существования. Хорошенько поработав над своим внешним видом и приведя себя в порядок, я отправился в полицейский участок. Мне ничего не стоило надавить на толстяка полицейского, который, едва ли не на блюдечке преподнёс мне все данные по делу того ублюдка, который буквально вчера был задержан по подозрению в семи убийствах. В числе его жертв была и моя Джуди.

Филипп Нолан – эта надпись в графе «подсудимый», навсегда отпечаталась раскаленным железом на моем сердце. Улики против этой твари в обличии человеческом были неоспоримы, и он даже не стал отрицать своей вины.

Мне оставалась сущая мелочь – обеспечить побег этому ублюдку. В этом не было никакой проблемы. Я всё выстроил безупречно, и был тем, кто протянул руку этому педофилу, выбиравшемуся из канализационной трубы, был тем, кто вытянул его из тюрьмы. О боги! Знал бы он куда бежит, он бы остался по ту сторону решётки и до конца своих дней – прятался бы за ней от меня. Но ублюдок ничего этого не знал и даже не догадывался. Он просто считал себя необычайным счастливчиком и баловнем судьбы.

Я привёл его в свой дом, накормил и напоил. Позволил помыться в душе и только после того как он, почувствовав себя в полной безопасности, прилёг на кровать, я схватил его, связал и заткнув рот кляпом, бросил в тёмный гараж, где он пролежал всю ночь. Бедняга наверняка всё это время гадал, кто я из тех семи отцов, которых он лишил дочерей. Я тоже не спал всю ночь, подготавливая себя к тому что должен был сделать.

Когда забрезжил рассвет, я собрался с силами и вошёл в гараж. Он по-прежнему лежал на животе со связанными за спиной руками. Услышав, как я вошел, он призывно застонал. Не обращая внимания на звуки, которые он издавал, я поднял его и усадил на поставленный загодя, в углу гаража, стул. Привязав его ноги к ножкам стула, я взял с одной из гаражных полок, заготовленную канистру с бензином и полил его ступни.

Помню тот взгляд. Он смотрел на меня глазами полными ужаса, пытался своим взглядом остановить меня, вызвать жалость, но я держался молодцом. Я видел перед собой только мою Джуди, изуродованную, разворваную до самых её белых тонких косточек. Чиркнув спичкой, я посмотрел в глаза ублюдка, и кажется, в тот момент он понял всё. Когда его ступни вспыхнули, он ещё некоторое время, смотрел на меня остекленевшими глазами, наверняка отчетливо осознавая, что живым ему от меня не уйти. Только когда в гараже потянуло запахом жаренного, он завопил в кляп. А я, впервые за долгий месяц, улыбнулся.

Кормил я, через капельницу, своего питомца каждый день чтобы он не дай Бог не умер от голода. Миллионы нормальных людей в нашем мире умирает от голода каждый год. Этот ублюдок, недочеловек, выродок не заслужил такой простой смерти. Его смерть должна была стать чем-то эксклюзивным, чем-то экстраординарным, чем то, что он будет вспоминать даже, поджариваясь на медленном огне в преисподней.

Через неделю, когда нижняя часть его тела почти вся выгорела до костей, мы наконец добрались до паха. К тому моменту он уже совершенно разучился говорить – только нечленораздельно мычал.

Тогда я решил устроить бедняге каникулы, чтобы он хоть как-то восстановился. Я притащил в гараж телевизор и каждый день включал ему фильмы, приносил чего-нибудь вкусненького. В общем мы неплохо проводили с ним время. И тут наступил день, когда этот засранец чуть было всё не испортил.

– Я не знаю, что я могу сделать для того чтобы ты простил меня. Но Богом молю, прости, прости меня – сказал он как-то раз, когда я хотел покормить его сладким мармеладом в прозрачной упаковке с широкой золотой каймой сверху на которой крупными буквами было написано «Медведи далекого заполярья». Джуди обожала этот мармелад.

В тот момент, застигнутый врасплох, я едва не дал слабину. Мне вдруг по-настоящему захотелось отпустить его, и я едва это не сделал.

– Папа – впервые за всё это долгое время, услышал я голос Джуди. Слабый и неразборчивый он тихо донёсся у меня из-за спины, когда я присел для того чтобы отвязать обугленные ноги несчастного ублюдка.

– Да? – отозвался я, не поворачиваясь, потому что знал, что это не может быть правдой.

– Я люблю тебя – сказала она. И в тот момент я почувствовал, что попал в ловушку. В крепкую ловушку, такую, из которой я не могу выбраться до сих пор. Я убил его. Убил быстро и безболезненно – просто перерезал горло и оставил его гнить в гараже. Когда, спустя две недели его обнаружили, никто даже не стал заводить дело. Труп Филиппа Нолана исчез. Растворился в ненависти людей, обитавших в городе и правосудие, просто отвело глаза в сторону, предпочтя ничего не заметить.

После этого я переехал в другой штат, купил небольшой домик и стал жить тем что перепродавал разную рухлядь до тех пор, пока ко мне не нагрянули ребята из «Эдема», перевернув мою жизнь вверх ногами. Я снова был в деле. Я снова был кому-то нужен».

Смолкнувший Стив вынул из пачки уже четвертую сигарету. Прикурив её, он не спеша сдёрнул с носа свои неизменные тёмные очки. Безжизненные тусклые глаза его слепо уставились в сторону огня, но снайпер конечно же не мог видеть ни пламени, ни сидящего за ним Джека.

– Когда-то мы с Ральфом были такие же как ты сейчас, Джеки. Такими же быстрыми, сильными ловкими и самоуверенными. И оглядываясь назад, позволь мне дать тебе один совет. Никогда не тревожь плохое прошлое, парень. Никогда. Иначе оно, до конца твоих дней будет само тебя тревожить. Лучше всего оставить его там, где ты никогда не сможешь отыскать его. Запрятать его как можно глубже, запереть на ключ, а ключ выбросить в колодец без дна – так нужно поступать с хреновым прошлым.

– Без проблем, Стив – подбросив в костёр веток, сказал Джек. Выпорхнувшие из пламени сверкающие золотые мушки не спеша устремились вверх – в сторону хмурого неба, постепенно, одна за одной растворяясь в воздухе, до тех пор, пока не осталась одна – самая яркая. Но и она, потревоженная порывом ветра, порхнула в сторону и исчезла, оставив после себя лишь смутное воспоминание.

Ночь была холодной и Стив с Джеком, упаковав Ральфа и Энди в мешки для сна, сами устроились подле костра. Ветеран со здоровяком тихонько посапывали под высокими массивными столбами, когда раздавшиеся несколько раз подряд, шаги, неподалёку от их лагеря, заставили снайпера и стрелка покинуть открытую площадку и спрятаться в кустах, оставив командира и Энди в качестве приманки для врага.

Размежив через силу веки, Ральф мутным взглядом обвёл раскинувшийся перед ним, серый небосвод по которому, наплывая друг на друга, медленно ползли тяжёлые тучи.

– Погода портится – прохрипел он, не отрывая взгляда от неба.

– Да – бесстрастно ответил, опирающийся спиной на основание столба, Энди.

– Ты как старина? – повернув голову к здоровяку, спросил командир.

– Бывало и лучше – безжизненно улыбнувшись, ответил тот.

Приподнявшись на локте, Ральф осмотрел небольшую площадку, забранную невысоким оранжевым бордюром, на которой они проспали всю ночь. Аккуратная и по-своему красивая, она казалось не имела ничего общего с тем местом, в котором он вчера оказался. Только два массивных готических фонаря со свисающими с них толстыми, почерневшими от сажи, цепями напоминали о вчерашнем испытании души Энди.

– Куда подевался Джек? – спросил всё тем же безжизненным голосом, здоровяк.

– Наверное они со Стивом пошли разведать местность вокруг – с сомнением в голосе предположил Ральф. Он точно знал что Стив никогда не оставил бы спящего посреди улицы напарника, разве что только для… .

– Ладно, эй вы балбесы, вылезайте! – крикнул Ральф, с трудом выбираясь из спального мешка и поднимаясь на ноги.

Из, зашуршавших с обеих сторон, кустов показались уставший и измученный бессонной ночью Стив и Джеки с помятым ото сна лицом.

– Ну что, Джеки, выспался? – спросил Ральф, неприветливо глянув на стрелка.

– Да что-то не очень, приклад какой-то твёрдый попался – недовольно проворчал Джек.

– Ну ничего, сегодня будет наша с Энди очередь караулить. Но это потом. А сейчас – надо бы чего-нибудь поесть.

Снайпер, засуетившись, достал из лежащих подле поваленного ствола дерева, рюкзаков пакеты с прожаренными кусками мяса.

– Стив, ты просто чтец мыслей – выуживая из пакета большой кусок мяса с жировыми прослойками, произнес Ральф – Эй Энди, подкрепись.

– Не хочется – понурив голову ответил здоровяк.

– Ничего командир, скоро придешь в себя – сказал Джек, подходя к рюкзакам и садясь на один из них.

Пока Ральф ел холодные куски мяса, один за одним извлекая их из увесистого пакета, Стив рассказал ему, что пока он и Энди спали, они, вдвоем с Джеком, по очереди прочесали местность вокруг и наткнулись на немного помятый, но в целом, вполне работоспособный хаммер.

– Отличная новость – похвалил Ральф, вытирая жирные от мяса руки об, и без того, грязные штанины.

Наскоро собрав все вещи, отряд из четырёх бойцов, ведомый слепым снайпером, направился за автомобилем.

Хаммер, как и сказал Стив, был помят, причем не слегка. Заднее стекло джипа было полностью выбито, все четыре двери – немного вмяты вовнутрь, а крыша выглядела так как будто ее, огромными когтями исцарапал кот-исполин.

– Ну что ж, транспорт есть транспорт – хохотнув сказал Ральф, подходя к джипу и открывая дверь со стороны водительского сиденья. Забравшись внутрь, он, с силой дернув нижнюю панель, оторвал её прочь, и выбросив из автомобиля, принялся ковыряться в проводах. Не прошло и минуты, как джип, выпустив черное облако дыма из глушителя, весело зарокотал мощным двигателем. Проверив уровень бензина, заряд аккумулятора и салон, в котором нашел две канистры с топливом, и оставшийся довольным результатами, Ральф дал стрелкам команду забираться внутрь автомобиля.

– Ну что, поедем проведаем нашу молодую парочку – усаживаясь с Энди на заднее сиденье, и пристегиваясь, сказал Джек.

– Ты что сейчас пристегнулся что-ли? – спросил, севший на переднее сиденье, Стив.

– Ну да – ответил Джек, непонимающе взглянув на снайпера.

– А, не важно, проехали – отмахнулся Стив, и усевшись поудобнее, стал крутить ручки настройки радио.

– Все всё знают от том как правильно покидать автомобиль в случае аварии – утвердительным тоном произнёс Ральф, оглядев всех пассажиров.

Джек кивнул, Стив демонстративно махнул в сторону Ральфа рукой. Только Энди сидел молча и казалось совсем никак не реагировал на происходящее.

Посмотрев на здоровяка, Ральф лишь тяжело вздохнул и повернулся к рулевому колесу.

– Ну что, в путь – сказал он, включая первую скорость и плавно нажимая на педаль газа.

Помятый серебристый хаммер оказался на удивление проходимой и маневренной машиной, и управляя ей, Ральф получал не то чтобы удовольствие, но вполне себе, приятные ощущения. Лавируя между, торчащими из асфальта, стальными стержнями, и ловко уходя от, возникающих перед джипом, ям, он медленно, но верно приближал весь квартет к супермаркету, где (он всё еще на это надеялся), их ждали Элли и Дерек.

Чем дальше в город они продвигались, тем хуже становилось асфальтовое покрытие и им всё чаще приходилось объезжать основную дорогу то по тротуарам, то по зеленым газонам. Благо что мощному джипу было всё равно, что ровный асфальт, что окруженные бордюром тротуары, что зелёный газон.

– Стой – приглушенно произнёс Энди, когда Ральф вывернул уже почти перед самым супермаркетом. Ральф остановил автомобиль и немедленно выхватив из кобуры легкий пистолет, осмотрел окружающую обстановку. Энди тем временем вышел из джипа и направился к покорёженной белой легковушке, в колесах которой что-то трепыхалось. Подойдя к разбитому автомобилю, здоровяк нагнулся и извлек из-под колеса, комбинезон, заляпанный запёкшейся кровью с нагрудной нашивкой «G».

– Габриэль – стиснув зубы, просипел Ральф, и закрыв глаза, откинулся на сиденье. «Омега» была собрана с таким расчётом, что могла безболезненно потерять одного-двух стрелков, или снайпера и наводчика. Но группа становилась почти беззащитной, когда она лишалась менталиста – защитника, носителя колоссального запаса сил и собственно, ментального бойца. Потеря Габриэля была самым страшным ударом, который мог нанести им враг.

– Они идут в соседний город – произнес Стив, проверяя местоположение Дерековой пушки – «Поцелуя».

– Что будем делать – спросил Джек, растерянно глядя на Ральфа.

Командир, медленно выбравшись из машины, посмотрел в сторону горизонта.

– Мы отправимся за ними – ответил он.

– Но сначала – припасы – поднимаясь на ноги и потирая ладони, добавил Стив.

– Стив, Энди, остаётесь здесь, мы с Джеком за провиантом; туда и обратно – сказал Ральф, поворачиваясь к Стиву.

– Тогда не забудьте взять мне ветчины и сыра – отозвался снайпер.

– Ладно, не забудем – проворчал Ральф, проходя к заднему сиденью, где было уложено оружие. Взяв два армейских ножа, винтовку и модный нынче у копов, блестящий, двенадцатизарядный «Мёрдер», он отошёл в сторону, позволяя Джеку вооружиться и украдкой наблюдая за самым большим фанатом оружия во всём подразделении.

Джек всегда вооружался основательно и до зубов, с таким расчётом, чтобы унести максимум, но потерять при этом минимум свободы маневра. Поэтому обычно он брал пистолеты, полуавтоматы, ножи, гранаты и всё в таком духе.

Сегодня, впрочем, всё пошло не так как обычно. Экипировку Джек начал с трёх, повешенных на, надетый поверх нано-костюма, пояс, гранат. После чего за тот же пояс он заткнул два своих любимых охотничьих ножа. Несколько небольших метательных ножичков на маленьком пояске он прикрепил к правому сапогу, после чего, надев поверх костюма две кобуры, Джек сунул в них два тяжеловесных, восьмизарядных «Рейвелгана». В руки он взял небольшой автомат «ММ-42».

– И это всё? – удивленно спросил Ральф.

– Настроения нет – ответил Джек, крепя к поясу несколько обойм для автомата и пистолетов.

– Бывает же такое – хмыкнул сидящий на капоте помятой белой легковушки, Стив.

Когда Ральф с Джеком закончили с экипировкой и готовы к вылазке в супермаркет, Ральф подошел к Энди и положив руку на плечо здоровяка, тихо спросил:

– Энди, ты как?

Великан, глядя перед собой потухшим взглядом, отстранённо произнёс:

– Я могу пойти с вами.

Натянуто улыбнувшись, командир похлопал старшего стрелка по плечу и сказал:

– Нет уж Энди, старина, ты конечно извини, но я тебе не разрешаю. Оставайся здесь со Стивом и прикрывай нас если потребуется.

Слабо кивнув, здоровяк отошёл к джипу, чтобы вооружиться.

Командир и стрелок, к этому времени уже были на пути в огромный магазин.

Оказавшись внутри супермаркета, Ральф и Джек огляделись по сторонам. Взгляду их предстала та же картина что и Элли с Дереком, несколько часов назад; протухшие продукты, покрытый блестящей белой плиткой, измазанный кровью, пол, и густая, непроницаемая темень, повисшая внутри здания.

– Надо искать сухие завтраки, консервы и засахаренные продукты – тихо сказал Ральф, первым направляясь в темноту магазина.

– Блин, почему мы не взяли фонарики? – спросил Джек, возведя глаза к потолку.

– Потому что без них никто не сможет узнать где мы – прошептал Ральф, ухмыльнувшись.

– Что значит, никто? Здесь что, кто-то есть? – переходя на шёпот, спросил Джек и осмотрелся по сторонам, словно, какой-нибудь, прячущийся от них, демон, сейчас выпрыгнет на свет.

Скрывшись во тьме, Ральф так и не ответил на вопрос. Джек, боясь остаться один, устремился вперёд за командиром. Оказавшись в полной темноте, стрелок не сразу осмелился заговорить.

– Ральф, если ты знал, что здесь кто-то есть, какого ж чёрта мы вообще сюда попёрлись, а я вообще чуть ли не голый – сказал он, когда почувствовал импульсы «Линка от, идущего впереди, командира.

– Всё будет нормально, всё равно ни Энди, ни Стив нам помочь сейчас бы ничем не смогли, а нам нужны припасы – донёсся из темноты голос Ральфа.

– Хрен бы с ними с этими припасами, могли бы разжиться в другом магазине – прошипел Джек.

– Тихо. Ты это слышишь? – оборвал стрелка, ветеран.

Замолкнув, Джек прислушался. Откуда-то издалека доносился тихий, едва слышный, женский плач.

«Автомат с предохранителя и иди вдоль полок с правой стороны, я пойду с левой» – услышал Джек в голове голос командира. Пригнувшись, стрелок бесшумно ушел вправо.

«Никогда на предохранитель не ставлю» – ответил он Ральфу по «Линку». Тот ничего на это не сказал.

Медленно продвигаясь в темноте вдоль полок, Ральф – слева, Джек – справа, они, через некоторое время подобрались к плачущей и оказались от неё всего в шагах десяти-пятнадцати. Звук доносился из-за массивной полки, в темноте которую ни Ральф, ни Джек не могли видеть глазами, но чип исправно подавал им информацию об окружающей обстановке, в мозг. Джек, чувствуя что-то неладное, счёл просто необходимым спросить Ральфа через «Линк»:

«Ральф, тебе не кажется, что всё это…»

«Ловушка?» – перебил его Ральф.

Джек хотел сказать – «что все это как-то странно», но командир решил рубить сплеча.

«Разумеется это ловушка, но и у нас есть своя» – услышал Джек, немного искажённый помехами, голос командира.

Брови парня удивленно поползли вверх. Повернувшись всем корпусом к Ральфу, он вдруг получил от Линка сигналы, метнувшегося в левую сторону, командира. Стрелок хотел было последовать за ним, но вдруг почувствовал на своей шее холодную сталь. Откуда-то снизу, из темноты вынырнули два сияющих красных глаза. Распахнутые настежь, с тонкими, бордовыми прожилками у краёв, они с дикой жаждой смотрели на Джека, которого вдруг охватила паника. Его руки были крепко сжаты стальными когтями твари, а Ральф, находясь слева от него, почему-то бездействовал. Джек попытался использовать резервуары костюма, но с ужасом осознал, что импульсы его мозга блокируются присутствием этого неизвестного существа. Горящие красным светом глаза стали приближаться к его лицу и стрелок вдруг почувствовал себя совершенно беспомощным в руках этого монстра.

В тусклом красном свете приблизившихся к нему, глаз, он рассмотрел и самого их обладателя. Бледное, с дыркой вместо носа, с ошмётками губ на, торчащих изо рта, пучках острых как у акулы, зубов, морщинистое женское лицо, со слезами на щеках взирало на него. В этом взгляде Джек видел только одно – пожирающую и сжигающую всё на своем пути, ненависть.

– Не бойфя, будет фдорово – прошепелявила она, едва ворочая растерзанным, острыми зубами, языком и подалась вперед чтобы (о Боже!) поцеловать его. Инстинктивно дёрнув голову назад, Джек сильно ударился затылком о железный угол полки, к которой он был прижат и в глазах у него заплясали звёздочки. Теперь он видел только два приближающихся к нему красных пятна. Пытаясь из последних сил отстраниться от твари, Джек отвернул лицо влево – туда, где всё ещё затаившись, сидел Ральф.

Откуда-то справа грохнул выстрел, и половина лица Джека обагрилась кровью. Стрелок, почувствовав, как ослабевает хватка стальных когтей, ощутил в себе такой дикий прилив сил, что, схватил за тонкое горло, ставшую одноглазой, тварь, и с места рванулся вперед. Впрыснув себе, помимо, уже хватавшего в крови, адреналина, еще и синтетического стимулятора мышечных волокон, он, выхватил из-за сапога, охотничий нож и одним ударом отсёк оставшуюся половину головы, которая, громко чавкнув, упала ему под ноги. Бросив на пол тело, Джек, вытащил из кобуры «Рейвелган» и направил в ту сторону, откуда услышал выстрел. Полыхнул яркий свет фонаря, и ослеплённый Джек, закрывая руками глаза, разглядел приближающегося к нему с этим самым фонарём, командира.

– Эй, Джеки, начинай остывать – услышал он хриплый голос Ральфа, «Линк» которого, судя по показаниям, находился опять же, слева от него, от Джека. И тут до стрелка наконец дошло, и он, переложив пистолет в другую руку, ощупал своё левое плечо.

– Ральф, какого хрена? – дрожащим голосом произнёс он, отрывая прилепленный к плечу «Линк» командира.

– Джек, ну все же закончилось хорошо – сдерживая смех, проговорил командир.

– Это ни хрена не смешно! – выкрикнул Джек, в приступе бешенства бросая «Линк» Ральфа на пол.

– Ладно Джеки, я виноват. Извини – примирительно произнёс Ральф.

– Никогда, никогда больше так не делай – прокричал Джек, тыкая в сторону командира пистолетом.

– Не буду Джеки, больше не буду – пообещал Ральф, и подойдя к Джеку вплотную, положил ему руку на плечо.

Чип Джека, всё ещё работая в боевом режиме, мгновенно среагировал на оказавшуюся в поле действия радара, мелькнувшую цель. Холодный пот выступил на коже стрелка. Он хотел было ухватиться за руку Ральфа и потянуть его на себя. Но не успел он, что-либо предпринять как цель, оказавшаяся огромным костяным дротиком, буквально влетев Ральфу в голову, пробила его череп насквозь и прочно в нём застряла. Всё ещё держа руку на плече Джека, командир начал медленно заваливаться на полки с консервами, на которых было изображено счастливо улыбающееся семейство, порезанных на куски, ананасов.

Бросившись в сторону, Джек избежал участи Ральфа и просвистевший в стороне дротик, пробив толстую стенку полки, исчез из вида. Бросив пистолет на пол, Джек схватил две гранаты, и сорвав на обеих чеки, швырнул их в ту сторону, откуда летели дротики. Одновременно с броском, стрелок, схватил лежащий пистолет и выхватил один охотничий нож. Вскочив на ноги, он, не теряя времени, ринулся вслед ещё не коснувшимися пола, гранатам. Увидев полыхнувшие впереди, две вспышки, Джек разглядел и нечто, двигающееся вдоль полок в ту сторону, где лежал Ральф.

– Стоять, мразь – выкрикнул Джек, стреляя по намеченной его острым глазом, траектории движения существа и, не без радости отмечая что пули громко, чавкая, попадают в цель. Ринувшись обратно к телу командира, он на ходу поменял магазин «Рейвелгана» и когда оказался в свете лежащего на полу фонаря, уже готов был стрелять, но его похолодевший палец замер на спусковом крючке.

Между двух полок с консервами, нависая над телом Ральфа, стояло нечто, состоящее из разорванных человеческих и собачьих тел. Огромная кровоточащая груда мяса держалась на четырёх человеческих бедрах, из голеней которых, вниз, на полтора метра устремлялись, обагрённые кровью, острые костяные шипы. Свисавшие с тела, головы всё ещё живых людей и животных взирали обезумевшими от ужаса глазами на то, что делал этот отвратительный конгломерат из костей, мяса и крови, частью которого они являлись.

Подобравшись вплотную к Ральфу, чудовище, стало конвульсивно дёргаться, разрывая покрытую одним продолговатым шрамом кожу на своем безликом «лице». Свисающие головы в каком-то бешеном исступлении раскрыли свои рты и по супермаркету разнёсся долгий, усиливающийся с каждой секундой, протяжный вопль десятков живых мертвецов. Сжавший зубы Джек, не стал долго слушать это дьявольское крещендо, и направив пистолет в «лицо» твари, высадил всю обойму. Взорвавшиеся урановые пули отбросили чудовище, оголив его скелет, состоящий из неупорядоченно разбросанных по всему телу костей, скрепленных друг с другом бордово-голубыми связками. Дернувшись, чудовище, отскочило на своих острых конечностях в сторону, в то время как её «рот», продолжая разрывать кожу и плоть визжащих от боли, тел, расширялся, показывая на свет торчащие, внутри него со всех сторон, рёберные, сломанные берцовые, и остальные, более мелкие, раздробленные кости, глядящие остриями внутрь этой мясной кровоточащей ямы.

– Пожрать захотел? – выкрикнул Джек, безуспешно пытаясь перекричать визжащие головы. Послав импульсы в резервуары с адреналином, и держа в одной руке, не использованный ещё «Рейвелган» он взял в другую гранату, и зажав предохранитель, зубами выдернул чеку. Расширившийся рот твари уже был готов поглотить Ральфа, когда стрелок ринулся вперед. Увидев, как висящая спереди, залитая кровью голова какой-то женщины, молчавшая до этого момента, открыла вдруг рот, Джек почувствовал опасность и заранее ушёл в сторону. Просвистевший справа от него дротик из уплотненной кости, вонзился в пол, разбивая на мелкие кусочки покрывавшую его, плитку.

Тварь нависла над трупом командира и начала поливать его своей кровью, когда Джек, подбегая, в прыжке, швырнул гранату в красную зияющую дыру. Чавкнув о мягкую плоть, граната надежно застряла во «рту» твари и всего через секунду раздался взрыв, обагривший всё вокруг кровью.

Подняв голову, Джек увидел судорожно пляшущую на двух ногах, уцелевшую половину чудовища. Сунув руки под тело Ральфа, Джек, поднял командира словно пушинку, и повернувшись к выходу, позабыв обо всем на свете, побежал как в последний раз. Ноги его казалось совсем не имели веса, так быстро они несли его сквозь пространство. Джек мог поклясться, что он налегке никогда не бегал так быстро, а сейчас у него на руках был покойный командир. Может виной всему были стимуляторы, что он запустил в кровь. А может и ужас, кусавший его за пятки. А может и то и другое.

Добежав до дверей, Джек с налёта выбил толстое стекло ногой и выскользнул наружу. Встретившее его, серое угрюмое небо ослепило своей яркостью, так что он прищурившись продолжил бежать, но уже не так быстро. Ноги его, становясь словно ватными, постепенно замедляли и замедляли темп, пока он, к собственному недоумению не упал на асфальт вместе с телом Ральфа, из головы которого торчал огромный костяной клык. Бледное лицо командира, оказавшееся перед ним, было удивительно умиротворенным. Смерть сгладила всю его угрюмость, все его морщины, и омолодила его на пару десятилетий.

– Джек, Джек, что случилось? – подбежал к телу Ральфа Стив.

– Я. Я не… Они… оно? Оно убило Ральфа. Оно, эта штуковина, она там. Не знаю убил её или нет – едва ворочая языком и заикаясь, произнес Джек, неотрывно глядя командиру в лицо, словно надеясь, что тот всё же окажется живым и откроет глаза. Раздавшийся позади шум, заставил дыхание Джека участиться, и повернув голову в сторону тёмных дверей супермаркета он увидел выступающее на свет, чудовище. При рассеянном серыми тучами, солнечном свете, оно больше не выглядело таким жутким и огромным как в темноте супермаркета. Теперь оно казалось каким-то неестественным, омерзительным абсцессом на теле разрушенного человеческого города.

Сил подняться у Джека не было, поэтому, он, выхватив единственные, оставшиеся у него, метательные ножи, приготовился подороже продать тело командира и собственную жизнь.

Скользнувшая перед глазами тень, привлекла внимание стрелка и он, подняв взгляд увидел Энди. Здоровяк, надев огромные стальные перчатки с торчащими на костяшках, когтевидными лезвиями, шёл вперед. Взгляд его полыхал сумасшедшей яростью.

Когда между ним и остановившимся монстром осталось меньше десятка шагов, ноги Энди остановились и его тело подавшись вперед, начало падать. Сердце Джека дёрнулось.

«Что с ним?» – подумал он. Но не успел он понять, что происходит, как Энди, за секунду до падения, выставил вперёд правую ногу, и мощно оттолкнувшись выставил левую, которой так же сильно толкнулся вперёд. Держа перед собой железные когтистые руки, он с бешеной скоростью влетел в не успевшее ничего предпринять чудовище. Свалив его с ног, здоровяк наступил одной ногой на торчащий в небо, костяной шип, и вырвав его с мясом, вонзил в кровоточащее тело твари. Попытавшись зацепить его другой конечностью, монстр ничего не добился – Энди, усиленный стимуляторами, был на удивление проворен. Увернувшись от нескольких атак костяных шипов, он попутно изрезал в лоскуты всю «переднюю» часть тела твари. Залитые кровью головы молча смотрели на когтистого силача, теперь они не кричали – только смотрели удивленными взглядами.

Истекая кровью, монстр сделал последнее усилие чтобы освободиться от атак бешеного здоровяка – вздрогнув всем телом, он выпустил из своего нутра костяной шип, направленный прямо в грудь Энди. Не успев толком среагировать, командир стрелков, получил мощный удар в грудь. Крепкая синтетическая ткань отработала, но всю энергию удара поглотила каменная грудная клетка здоровяка, который, отшатнувшись, почувствовал режущую боль в груди. Несчастный монстр не избавил себя от смерти, он лишь немного оттянул её, сделав при этом ещё более страшной и мучительной. Схватив, отскочивший от груди шип, Энди вогнал его в дёргающееся тело, пробив его насквозь и пригвоздив к асфальту. Колыхнувшаяся огромная туша, предчувствуя свою гибель, жалобно сжалась. Когда руки здоровяка опустились, они оказались в буквальном смысле по локоть в крови. Оседлав, пытающееся достать его оставшимися конечностями тело монстра, он безжалостно разрывал его плоть, углубляясь в нутро. Не знающие устали, огромные руки Энди, усиленные стимуляторами, взлетали то вверх, то вниз. Перед ним уже было довольно глубокое озерцо, наполненное кровью, в которое он по самые плечи мог засунуть руки, когда он, раздвинув в стороны его «берега», словно огромный червь, скользнул внутрь.

– Вот дерьмо, Энди, это уже слишком – воскликнул Стив, когда чип показал ему исчезающие в нутре твари, ноги здоровяка.

Джек, всё это время, наблюдавший за неистовой расправой, почувствовал себя дурно и его стошнило на асфальт.

Несколько секунд пугающей тишины, и тело монстра, вздрогнув в последней, предсмертной конвульсии стало распадаться на части. Изломанные руки, ноги, разорванные тела, соскальзывая друг по другу с глухими ударами и со шлепками, падали на серый асфальт, в то время как вокруг монстра распространялась огромная лужа крови. Тела соскальзывая и падая одно за другим, открывали взгляду Джека, здоровяка, с ног до головы покрытого кровью. Стоя по колено в груде мяса, тот держал в стальных когтистых руках большой, размером с человеческую голову, пульсирующий орган, состоящий из множества сросшихся сердечных мышц.

– Столько трусливых сердец – печально произнес Энди, глядя на огромный кусок сокращающейся и расширяющейся плоти. В глазах его стояла невыразимая, глухая тоска. – Такая жизнь не стоит и цента.

– Не стоит. Но это всё равно жизнь. – произнесла одна из валяющихся в куче, голов.

Энди, нахмурив брови перевёл взгляд на неё. Торчащие из-под изорванного куска кожи, окровавленные лёгкие, ведущие к белокурой голове позволяли ей говорить. Красивые тонкие черты лица светловолосой девушки были искажены страхом и ненавистью.

– Может это и жизнь, но она уже всё равно не твоя – тяжелым свинцовым, голосом произнес здоровяк.

– Не тебе решать, жить мне или умирать – огрызнулась голова девушки.

– Ошибаешься. Как раз мне – печально улыбнувшись ответил Энди, и осторожно обхватил сердце ладонями с обеих сторон.

– Постой, постой, дай нам ещё полминутки – вскрикнула другая голова

– Хотя бы десять секунд – воскликнула еще одна.

– Нет – отстраненно произнёс здоровяк, закрыв глаза и резко надавив на сердце с обеих сторон острыми стальными когтями. Прыснув кровью изо всех клапанов, оно, жалобно вздрогнув, порвалось на куски и ошмётками скатываясь по рукам Энди, оказалось у его ног.

Распахнутые, наполненные ужасом глаза валяющихся в груде кишок и мяса, голов, до последнего момента смотрели на огромное, колотящееся в руках здоровяка, сердце. Когда же их взгляды померкли, веки их не опустились, и они по-прежнему смотрели на сложенные, словно в молитве, огромные, покрытые сталью, ладони их палача.

Услышав тихий шёпот здоровяка, Джек с удивлением осознал, что тот действительно молится.

– Энди, ты как? – позвал командира Стив.

Вздрогнув, здоровяк открыл глаза и посмотрел на снайпера ясным, как никогда, взглядом.

– Я в порядке – улыбнувшись краем губ, произнёс он, поднимаясь на ноги.

Подойдя к телу Ральфа, он опустился на колени и, приподняв голову командира, осторожно извлёк из его черепа длинный шип и отбросил его в сторону.

– Что же ты старина не вернулся – проговорил здоровяк, кладя голову командира обратно на асфальт и поворачиваясь к Джеку. Оба, ослабевшие до невозможности, они улыбнулись друг другу, и Энди, протянув руку, помог своему напарнику подняться на непослушные ноги.

– Тебе нужно отдохнуть – сказал командир, шатающемуся на ногах стрелку – Стив, отведи его к джипу. Я заберу Ральфа.

Подошедший снайпер нырнул под правую руку Джека, и, позволив тому опереться на себя, повёл его в сторону автомобиля.

Энди тем временем подхватил тело командира и направился в сторону светлой легковушки с помятой передней дверью. Подойдя к ней открыл заднюю, пассажирскую дверь, и осторожно уложил труп на сиденье.

Сходив к джипу за канистрой бензина, Энди, полил и само тело, и всю заднюю часть салона, горючим. Бросив на асфальт опустевшую канистру, здоровяк, последний раз взглянув на, уже бывшего, командира, чиркнул спичкой. Бросив её в салон, он сразу отвернулся и пошёл в сторону джипа. Подходя к машине, он почувствовал совсем лёгкие, невесомые прикосновения к своим плечам.

– Кажется снова начинается дождь – держа руку ладонью вверх, сказал, стоявший возле джипа, Стив.

Джек, сидя на заднем сиденье смотрел как, пляшущие в салоне белой легковушки, языки огня, быстро пожирали салон изнутри, а вместе с ним и командира подразделения «Омега». Всё произошло слишком быстро. «Он даже не успел понять, что умирает» – подумал стрелок, чувствуя, как в груди его что-то больно сжимается. Видимо боль отразилась на его лице, потому что Энди, подойдя к автомобилю, негромко произнёс:

– Ты сделал всё что мог, и даже немного больше. Так что не вини себя ни в чём и поскорее забудь это всё.

«Запрятать его как можно глубже, запереть на ключ, а ключ выбросить в колодец без дна» – вспомнил Джек.

«Я постараюсь. Я действительно постараюсь» – подумал он, откидывая сиденье назад и укладываясь поудобнее.

Так больше ни разу и не посмотрев в сторону белой легковушки, Энди, уселся на пассажирское кресло, оставив Стиву место водителя.

– Слепой ведёт зрячих? – усмехнувшись спросил снайпер.

– Именно так, старина – ответил здоровяк, располагаясь в кресле и попутно измазывая подголовник кровью, влажно блестящей на его шевелюре. Полыхающая в двадцати метрах белая легковушка, громко хлопнув, подскочила на месте и загорелась ещё сильнее.

– Бензобак взорвался – усаживаясь на водительское сиденье, негромко проговорил Стив. Повернув ключ зажигания, снайпер, устроившись поудобнее, переключил скорость и тронул машину, выворачивая руль вправо.

– Может включишь дворники? – спросил Энди, как бы, между прочим.

– Может ещё и фары включить? – хохотнув спросил снайпер.

– Прости Стив, не подумал – слабо улыбнувшись ответил здоровяк и закрыв глаза, тяжело вздохнул.

– Куда едем? – спросил Стив, выворачивая руль и направляя джип по прямой.

– За нашими ребятами. За Дереком и Элли – не открывая глаз, ответил Энди.

Глава 6 «По ту сторону всего»

– И часто ты бывал по ту сторону? – непринужденно спросил Азазель, раскрывая над головой зонтик. Грянувший дождь не был неожиданностью ни для кого, поэтому, одетые в костюмы с водоотталкивающими свойствами, Элли и Дерек, даже не обратили никакого внимания на осадки. Разведчица ещё находилась в прострации, думая о менталисте. Наводчик всё не мог переварить то, что они собираются сделать.

– Не меньше десяти раз, как мне кажется – ответил он.

– И всё ещё пользуешься такими варварскими методами как гуляние во Внешней тьме? – присвистнув, спросил блондин.

– Есть другие способы? – удивился Дерек

– Конечно они есть. Если бы их не было, я бы не спрашивал, – ответил Азазель. – Будем делать привал; покажу – пообещал он.

Наводчик хотел спросить, когда он собирается делать привал, но, взглянув на его тяжеленую сумку, набитую шоколадом, передумал.

Они уже не меньше трёх часов шли по загородной тропинке, которая, выписывая замысловатые фигуры уводила их всё дальше от злополучного городка. Разразившийся мелкий дождик, судя по всему не был апогеем непогоды; всего в нескольких милях, мрачно серое небо приобретало густой чёрный оттенок. Невысокие деревца и кустарники, синхронно сгибаясь от налетающих порывов ветра оголяли свои тоненькие, блестящие от дождя, ветви. Последняя листва слетала на землю, устилая её желто-оранжевым ковром. Осень постепенно, не спеша, готовила природу к зиме. Устланная сухими листьями со всеми оттенками ржавчины, земля, напитывалась дождём и становилась скользкой под ногами путников. Вдруг, Элли, едва не упав, схватилась за руку, подхватившего её, Дерека. И так и осталась на ней висеть, не пытаясь самостоятельно встать на ноги.

– Элли, всё в порядке? – спросил Дерек, пытаясь поднять девушку.

– Ни хрена не в порядке – отозвалась, разведчица, вися на его руках вниз лицом и даже не пытаясь напрячь хоть один мускул.

– Что тут у вас? – вернулся, ушедший было вперёд Азазель. Губы его улыбались, глаза выглядели настороженными.

– Думаю нам надо сделать привал – сказал Дерек, многозначительно посмотрев в его сторону.

– Как скажете, дамы и господа – в притворном подобострастии поднял руки блондин, и как-то нервно отвернувшись, он не спеша зашагал в сторону небольшой поляны, в центре которой стоял большой развесистый дуб. С обратной стороны поляны дерево возвышалось над небольшим земляным обрывом, плавно переходящим в глубокий, футов в двадцать, овраг.

– Он ушёл? – спросила Элли, через некоторое время, всё ещё вися на руках Дерека.

– Да – ответил он.

Разведчица, подтянувшись на его руках, быстро выпрямилась и сурово посмотрела ему в глаза.

– Я ему не верю – чётко, по слогам, произнесла она.

– Я тоже – отозвался наводчик, пожав плечами.

– Тогда хватит с ним болтать – отрезала Элли, и оттолкнув его в сторону, пошла вслед за Азазелем.

Глядя ей в спину, Дерек, почувствовал нахлынувшее, непонятно откуда, сильное чувство дежа вю. Всё вокруг поплыло, растворяясь в разноцветных красках и сливаясь в одно серое пятно. Земля стала плавно уходить у него из-под ног и всего секунду спустя, едва успев выставить перед собой руки, он ткнулся лицом в мокрую листву. Бархатный аромат влажных листьев и сырой земли показался ему далёким и знакомым. Вдыхая полные лёгкие и наслаждаясь приятным запахом, он не торопился подниматься. Невыразимо далекий, непостижимый для разума, аромат, пробуждал в нём некое подобие воспоминания. Но его, невидимого и почти невесомого, как такового не было. Это было скорее воспоминание о воспоминании – лёгкое, эфемерное, оно скользило по закоулкам памяти, колотясь в закрытые двери и не находя отклика. Дерек почувствовал, как оно, не найдя нигде ответа, истаивая, начинает медленно исчезать. Горячие слёзы скользнули из закрытых глаз наводчика, и он уткнулся лицом в землю. «Я не помню» – прошептал он.

– Что это такое он там делает? – улыбаясь спросил Азазель у подходящей к дереву, Элли.

– Не твоё дело – фыркнула она, бросая рюкзак под дерево.

– Если я должен за что-то извиниться, тебе достаточно об этом, хотя бы намекнуть – сказал блондин, доставая из сумки сразу с десяток плиток шоколада.

– Мой друг мёртв, а ты нет – рявкнула Элли, бешено глядя на развалившегося под деревом с пачкой шоколадок в руке, Азазеля.

– Все вопросы к мушиному королю – отмахнулся он, распечатывая, хрустящую фольгой, сладость.

– Которого ты к нам приволок? – уже едва не рычала разведчица.

– Слушай, угомонись деточка и дай мне спокойно пожрать – вскипел блондин, приподнимаясь на локтях.

– Сейчас ты у меня пожрёшь – выхватывая из-за пояса клинки и подаваясь вперед, процедила сквозь зубы, взбешенная Элли (Элли?).

Мгновенно оказавшись на ногах, Азазель, не выпуская из руки, шоколада, увернулся от прямой атаки разведчицы. Девушка, пролетев мимо цели, извернулась в воздухе и пустила один из клинков прямо в голову блондина, который, ухмыльнувшись, растворился, превратившись в облако голубого пара.

Упав на спину, разведчица выставила второй клинок перед собой. Азазель исчез. Осталась только лежавшая среди листвы, надкушенная плитка шоколада.

– Элли? – раздался голос Дерека, и она, посмотрела в сторону наводчика, который, поднявшись на ноги и недоуменно озираясь, шёл к ней.

В тот же миг, откуда-то из-под земли вынырнула, покрытая продолговатыми, слюдяными наростами, рука, и крепко схватив разведчицу, утянула её вниз, сквозь опавшую листву.

– Элли! – выкрикнул Дерек, подбегая к тому месту где всего секунду назад лежала девушка, и беспорядочно вороша листву.

– На той стороне через пять секунд – донёсся до него утробный голос из-под земли.

– Ублюдок, что ты творишь? – выкрикнул наводчик.

– Уже три, две… – донеслось с поверхности почвы.

Дерек, концентрируя силы и чувствуя, как бешено колотится сердце, попытался сходу нырнуть во Внешнюю тьму, но она не отзывалась.

– Я не могу. Не понимаю, чего ты хочешь. Я не умею.

– Просто прекрати стараться. Оставь свой разум в покое и дай подсознанию перенести тебя туда, куда ты хочешь.

– Я понятия не имею где вы сейчас.

– Нужно просто захотеть.

Наводчик закрыл глаза и глубоко-глубоко вдохнув, немного расслабился.

– Так, молодец, а теперь иди сюда, к нам – донёсся до него приглушенный голос Азазеля.

Мобилизовав всю свою веру, всё свое воображение, Дерек представил то место, куда отправились Азазель и Элли. Окутанные серой дымкой, они, казалось были прямо перед ним. Но напоминающие призраков они всё ещё были слишком далеко. От сильного напряжения на лбу у наводчика выступили крупные капли пота, и тогда он, сосредоточившись на серой, размытой картинке, которую видел перед собой, сильно выдохнул, потоком воздуха направляя свое тело в другой мир.

Где-то глубоко в мозгу, в самых его самых дальних, самых сокровенных комнатах, он почувствовал, как, резко, безо всякого труда просто взял и соскочил со всех дверей разума ограничивающий, сковывающий свободу души, замок.

Забытые воспоминания лавиной хлынули через открывшиеся двери, и Дерек, заваливаемый ими стал терять связь с реальностью. Перед его лицом мелькнула холодная вспышка, и он оказался во тьме. Окруженный плотным, непроницаемым черным полотном, он впервые, осознавал, как он попал сюда. Усилием воли, рванувшись вперёд, он увидел, как мрак, расходясь в стороны освобождает для него проход. Устремившись туда, парень буквально вылетел в Сопряженный мир, в котором, посреди поляны, держа, Элли на руках, стоял Азазель.

– Умничка. Идем дальше? – спросил блондин и, вместе с разведчицей на руках, рассыпался в мелкую пыль, которая плавно осела на землю.

– Куда, дальше? – выкрикнул Дерек, чувствуя, как слабость разрывает его на части. Прозрачный пар, выйдя из его рта, медленным облачком, поднялся к небу, от которого вниз тянулись, крупные капли дождя, не задевавшие призрачного тела наводчика. «Ну что ж, дальше так дальше» – стиснув зубы, сказал про себя он.

Новые, всё ещё не занявшие места в нейроновых связях мозга, воспоминания, витали казалось где-то вне его сознания, но он, ощущая их эфемерное присутствие, попытался заключить их в клетку разума. Сбивчивое и несвязное, одно из них проникло внутрь и заняло своё место среди картин его прошлого.

Он вспомнил как родился. В белой комнате с блестящими, крытыми кафелем, полом и стенами, он смотрел на процесс появления своего тела, словно со стороны. Лёгкий и эфемерный, он, казалось, был пригвождён к одному месту и не мог с него сдвинуться. Ему отчаянно хотелось бежать, хотелось исчезнуть, хотелось раствориться. Но удерживаемый чужеродными силами, он принуждён был смотреть на то, как буквально из ничего создается тюрьма, в которой ему суждено будет жить.

В большом продолговатом стеклянном резервуаре, заполненном водой, слой за слоем воспроизводилось маленькое человеческое тело. Люди давно научились «печатать» свои тела. Самый последний, и самый сложный орган – мозг, был искусственно воссоздан в две тысячи девяносто восьмом году. Устроенный сложным, казалось бы, хаотическим образом, каждый мозг, как и отпечатки пальцев, попросту имел свою уникальную неупорядоченную структуру, разбираться в которой совершенно не было никакого смысла. Поэтому учёные, не занимаясь копированием, попросту воссоздали свой, уникальный и неповторимый, головной орган. И уже после этого стало возможным полное воссоздание человека.

Тельце маленького девятимесячного ребёнка, плавающее внутри прозрачного резервуара было полностью готово. Не хватало одной, последней составляющей, которой и являлся он – тот кто рядом смотрел на всё это, будучи в подвешенном состоянии.

Маленький бледный младенец, плавающий в воде, с поднятыми вверх ножками и ручками – было последнее что он увидел, прежде чем его бросили вперёд, и он, врываясь в тесную рубашку из плоти, почувствовал неимоверную, почти что осязаемую тяжесть бытия.

– Как я смогу? – спросил Дерек глядя перед собой.

Ответа не последовало. Тогда наводчик обратился к своему обновленному разуму, который теперь, казалось, жил собственной жизнью. Закрыв глаза он попытался представить место, куда ушёл Азазель с разведчицей. Перед его глазами тотчас возникла мрачная гротескная картина. Тёмное небо, нависшее над серой лужайкой, посреди которой, широко раскинув, скрытые густой, ослепительно белой листвой, ветви, стояло высокое дерево.

Дерек вдруг почувствовал легкое прикосновение к плечу и открыл глаза.

– Я помог тебе немного. Надеюсь ты не против? – спросил стоящий перед ним Азазель – А в целом, конечно, неплохой мирок ты придумал.

– Я? – спросил наводчик, поднимаясь на ноги и осматриваясь.

Всё вокруг было таким, каким он себе представил. Мрачные тяжёлые тучи, отливая глубокой синевой медленно ползли по тёмному небосводу. Где-то на горизонте ярко полыхали молнии. Серая трава, на которой они с блондином стояли хищно сверкала, отражая на своей поверхности далёкие светлые всполохи, вызванные разрядами в облаках. Дерек не сразу понял, что будь он сейчас не в прочной синтетической обуви, его стопы уже бы во всю кровоточили. Трава, очень похожая на обычную осоку была из какого-то металла. Усиливающийся ветер с запада, колыхал поверхность лужайки и блестящая, металлическая трава издавала громкие, режущие слух, шелест и скрип.

Взглянув за спину блондина, Дерек почувствовал лёгкий, задевающий вскользь, но всё же ужас. Азазель, обернувшись, посмотрел на то, к чему был прикован, дрожащий зрачок наводчика.

В нескольких десятках ярдов позади него, шуршали светлой листвой бордовые деревья. Но затмевая их всех, впереди стояло одно, которое было гораздо массивнее и ветвистей остальных. По его тусклому, тёмно-красному стволу, напоминающему скорее соединение огромных, пульсирующих мышц, нежели древесину в привычном её понимании, стекали ветвящиеся паутиной, струйки крови. Трепещущая на тонких, но прочных ветвях, листва, пронизанная ярко-красными прожилками, была цвета свежевыпавшего снега. Листья, беспорядочно колыхаясь создавали впечатление что вокруг дерева кружит торнадо. Но, пока еще не разогнавшийся как следует, ветер дул в одном направлении. И тут Дерек понял, что листья живые. Словно сплющенные кишечнополостные, прикрепившиеся своими микроскопическими зубами к плоти дерева, они, изгибаясь из стороны в сторону как будто бы пытались освободиться от дающего им свои соки, бордового ствола. Но не дерево, с его бордовой древесиной, покрытой толстым слоем коричневой коросты и не живые листья-аскариды привлекли внимание наводчика.

Прячась за широкий ствол, позади дерева стояло какое-то существо. Высокое, тощее, с бледно-серой пергаментной кожей, которая кровоточила в нескольких местах, оно смотрело на стоящих Азазеля и Дерека своими огромными, чёрными как ночь, глазами, из которых, на сверкающую холодным серебряным блеском, траву, падали большие алые капли крови. Немой взгляд его словно хотел что-то выразить. Казалось оно собиралось что-то сказать, но сросшиеся и кровоточащие края губ попросту не позволяли ему это сделать.

Промычав что-то нечленораздельное, существо, отдалённо напоминающее человека, стало осторожно приближаться на четвереньках.

– Разаэль! – предупреждающе произнёс блондин. Взгляд его выражал жалость и сострадание, но упрямо выставленный вперёд подбородок, давал понять, что, если существо продолжит приближаться, он вынужден будет применить силу.

Повернув лицо к Азазэлю, неведомое чудовище, выпучив глаза, одарило его долгим безжизненным взглядом, после чего, развернувшись, оно заторопилось обратно во тьму кровавого леса, оставляя на блестящей металлом траве, алый след.

– Кто это? – тихо спросил Дерек.

– Разаэль. Когда-то он был одним из нас, ангелов. Он был ангелом тайн. Люди поверяли ему все свои самые сокровенные мечты, все свои наихудшие страхи. Всё что они держали в тайне от других было известно одному лишь Разаэлю. Не знаю какова была его вина перед Всевышним, но так или иначе он оказался здесь, в постоянно изменяющемся, мире. Все что ты видишь – это всего лишь твоё воображение, твои тайны, это всё внутри тебя. Попадая в этот мир, в мир Запределья ты попадаешь в сотканный из твоих страхов театр, театр имени Разаэля. Людям больше некому доверить свои тайны. Они сходят с ума. И их разум попадает в ловушку онемевшего, не помнящего того, кем он был раньше Безымянного.

– Он не помнит, что был ангелом? – спросил Дерек.

– Творец, отправляя его сюда, отнял у него все человеческие тайны и все его собственные воспоминания. Забрал даже его имя, оставив несчастного наедине с опустошённой душой, в которую хлынули тысячи и тысячи самых разнообразных человеческих страхов.

– Не самая весёлая жизнь – пробормотал наводчик, глянув в сторону покоящейся на руках блондина, Элли.

– Я бы мог назвать его счастливчиком если бы он не был заперт в этом проклятом мире навечно.

– Счастливчиком? – удивлённо спросил Дерек.

– Он не помнит, что когда-то был ангелом, жил когда-то на небесах и видел райские кущи. Не помнит свою огромную Тайную библиотеку, где можно было найти сокровенные желания и страхи на каждого человека. Не помнит Господнего благословения. Он ничего этого не помнит – печально произнёс Азазель, протягивая Дереку, спящую глубоким сном, Элли.

Принимая на руки разведчицу, наводчик вдруг услышал громкий, донёсшийся с востока, хор воплей.

– Что это? – спросил он, глядя в ту сторону, откуда распространился шум, и прижимая девушку к груди.

– Похоже кто-то разобрался с игрушкой Асмодея, которая шастала в супермаркете – бесстрастно произнёс Азазель.

– Там ещё кто-то кроме инкуба был? – спросил Дерек. Блондин слегка кивнул.

Наводчик, глянув в сторону горизонта, почувствовал вдруг странное, мимолётное желание остаться здесь, в этом мире навсегда. Пусть тот старый мир рушится к чертям. Зато он, Дерек, сможет выжить здесь. Он будет бродить с Элли под руку по бордовому лесу, слушать её болтовню, смеяться вместе с ней и может даже, кто знает, убить её.

– Знаешь почему люди не могут находиться долго в этом мире? – спросил Азазель, глядя куда-то вдаль, за горизонт.

– Почему? – спросил наводчик, вздрогнув. Необычное чувство, словно просыпаешься от бодрствования овладело им, и он устремил взгляд на блондина.

– Потому что они перестают быть людьми – печально улыбнувшись ответил тот.

– Тогда, думаю я уже готов уходить отсюда – сказал Дерек, ощущая как по спине ползут крупные мурашки.

– Вот и отлично – тихо отозвался Азазель, коснувшись плеча наводчика пальцем. В ту же секунду всё вокруг завертелось и закружилось в разноцветных красках, сгущаясь постепенно в одну серую, безобразную массу. Дерек, пытаясь схватить хоть капельку воздуха, почувствовал, что начинает задыхаться. Выгнувшись в диких конвульсиях, он, с разведчицей в руках, с глухим стуком упал на землю. В глазах его померкло, и он чувствовал только бешеную нехватку воздуха.

– Эй, эй, какого хрена с тобой творится? – услышал он голос, схватившего его за плечи Азазеля.

– Ды… дышать – просипел Дерек, чувствуя, что начинает терять сознание.

Блондин тут же надавил на грудь наводчика, и тот, резко вдохнув полные легкие воздуха, зашелся в приступе кашля.

– Запределье – далёкий край, и возвращаясь из него, иные даже забывают, как дышать. Моя вина -совершенно об этом забыл – усмехнувшись произнёс Азазель.

Прокашлявшись, Дерек вытер проступившие на глазах, слёзы и посмотрел на блондина. Тот уже успел подобрать оброненную в борьбе с разведчицей шоколадку, и как ни в чем ни бывало продолжал её поедать.

– Не обязательно было втягивать в это Элли – проговорил наводчик, поднимаясь на ноги.

– Конечно обязательно, иначе бы у тебя ничего не получилось. Мотивация всё же довольно серьезный компонент в этом вопросе – отозвался блондин.

Шумно выдохнув, Дерек сел на траву и уставился перед собой невидящим взором:

– Азазель? – позвал он.

– Говори – ответил с набитым ртом, демон.

– Сколько всего миров, помимо тех двух, что я видел?

– Трёх – поправил его блондин.

– Почему трёх? – равнодушно спросил Дерек.

– Внешняя тьма, сквозь которую ты прорываешься, чтобы попасть в Сопряжённую область, это ведь тоже мир. Ты его просто не видишь. Да в общем-то и не следует тебе видеть того что там происходит. Самое лучшее лекарство против проблем – это просто не искать, эти самые проблемы.

– Сказал, отвергнутый Богом ангел – улыбнувшись через силу, произнёс наводчик.

– Всего, ещё пять. Пять миров, которых ты никогда не видел, и один из них никогда и не увидишь.

– Не хочу спрашивать, почему – сказал Дерек, откидываясь назад и укладываясь прямо на мокрую листву. Слабость окончательно его одолела, и он, дёрнув головой пару раз, отправился в глубокое забытье.

– Очень кстати, потому что я совсем не горю желанием отвечать – сказал Азазель в тихий, дождливый вечер, и отбросив так и недоеденный шоколад, достал из рюкзаков Элли и Дерека спальные мешки, чтобы уложить в них спящую парочку.

Раскалённый тяжелый воздух не давал сосредоточиться и он, оторвав взгляд от книги, осмотрелся. Небольшая комнатка, подоконники которой были уставлены горшками с увядшими цветами, выглядела до невообразимости скучно и убого. Стоящий в углу низенький шкафчик, сколоченный из кусков ДСП, жёсткая деревянная кровать, примостившаяся у стены и, письменный столик с громоздким ноутбуком – вот и всё, что в ней было. С потёртыми стенами, в целом она больше походила на тюремную камеру, чем на место обитания шестнадцатилетнего подростка. Откуда-то из-за стены доносились два голоса – мужской и женский. Его родители как всегда о чём-то спорили. Постоянные споры, казалось, были единственным, что связывало их, в остальном они были совершенно не похожие друг на друга люди. Уже несколько лет Дерек всё больше и больше от них отстранялся. Он отлично помнил тот день, когда они бросили его среди пшеничного поля. А ещё он видел, что с ними что-то не так. Он чувствовал, что они ему чужие люди

Схватив лежащие на столе наушники, он надел их, и пошарив в компьютере по папкам, включил свой любимый музыкальный альбом.

Мягкие, с едва слышимыми скрипами бегающих по струнам, пальцев, аккорды, раздавшиеся в наушниках, настроили его на спокойную, неспешную музыку. Сейчас она ему была нужна как воздух. После проигрыша умиротворяющего, тёплого интро, раздался голос самого певца. Под размеренно наигрывающую на фоне электрогитару, зазвучал приятный баритон:

«Пропавшие мечты и пыльная дорога

Ждут только всех, всех нас впереди

Осталось нам немного, уже совсем немного

До дома мирно ждущего, вселенского дойти

И если ты устал, не плачь и не ломайся

А помоги тому, тому кто послабей

Узнаешь ты тогда

И узнаешь ты тогда

Что делает из нас людей

Что пыль – то сахар

Путь – путешествие

И жизнь без страха

И смерть– бессмертие»

Сквозь сон Дерек уже почти не слышал разыгрываемое после припева, неспешное, тягучее соло. Обмякнув в кресле, он погрузился в дрёму и уже ни на что не реагировал. Уносясь всё дальше в глубокий, чёрный как безлунная ночь, сон, он вдруг услышал где-то вдалеке крики. Знакомые, они доносились словно откуда-то из глубины его сознания, и он, внезапно почувствовав усталость, всё же сумел, пусть и через силу, открыть глаза.

Жёлтые языки пламени лизали каркас их двухэтажного дома, из которого доносились исступленные женские крики. Оглядевшись по сторонам ничего не понимающим взглядом, Дерек увидел, что лежит посреди соседского газона.

С громким хлопком из их дома вылетело стекло. Он посмотрел в ту сторону и обмер. Из разбитого окна полыхающего дома, наружу вылезала, объятая пламенем, визжащая изо всех сил, чёрная как уголь, фигура. Это была его мать.

Свалившись на газон, она, не переставая дико верещать, поползла в его сторону. Он попытался отползти в сторону, чтобы она его не настигла, но мать последовала за ним. Тогда он начал пятиться, но она ползла слишком быстро, и он, не успевая перебирать конечностями, с ужасом увидел, что она вцепилась в его ноги. Подтянув к его лицу, покрытое черной коркой, своё, она слепыми белками прожаренных глаз уставилась прямо на него. Дикий вопль, доносящийся из её рта сотрясал все его внутренности, и он почувствовал, что начинает терять сознание, начинает медленно падать спиной в какую-то густую, бесплотную темень в которой едва различимо…

Шуршал, окропляя уже и без того мокрую листву, дождь. Прохладный ветер, налетая лёгкими порывами, сбрасывал с дерева по несколько высохших жёлтых листьев за раз. Дерек, открыв глаза и оглядевшись, обнаружил что укутанный в спальный мешок, лежит под высоким дубом. Закрытый небольшим навесом, он был защищён от дождя, а замёрзнуть ему не давали нанокостюм и тёплый спальный мешок.

Сидевшая неподалеку Элли, ковырялась в своём рюкзаке.

– Привет – произнес Дерек, шаря рукой и пытаясь найти внутреннюю молнию на спальном мешке.

– Привет – отозвалась разведчица, повернувшись к нему лицом.

– Где Азазель? – спросил он, оглядываясь по сторонам и все еще мучая никак не желавший расстегиваться, спальный мешок.

– Понятия не имею – ответила девушка, возвращаясь к своему рюкзаку.

Справившись с молнией, Дерек, наконец вылез из спального мешка, и слегка потянувшись, поднялся на ноги. Посмотрев наверх, он увидел серое, совсем не изменившееся, небо, проглядывавшее сквозь раскидистую крону дуба. Ливший без устали дождь похоже не собирался заканчиваться. Если Азазель не появится в ближайшие полчаса, им с Элли, нужно будет возвращаться. Но возвращаться куда? Командир подразделения убит Вельзевулом, Габриэль – тоже. Где остальные – одному Богу известно. И что они сумеют сделать, когда соберутся вместе? «Омега», в отличие от «Альфы», не продержалась и двух дней в чертах Орландо. Им некуда было возвращаться.

Внезапно, наводчик ощутил странное чувство что реальность, словно ковёр, потянутый каким-то горе-шутником, выскакивает из-под ног. Один из миров утягивал его обратно, и наводчик похоже знал, какой из них.

Протянув руку, он коснулся влажной коры дуба. Сознание медленно начало к нему возвращаться.

Вспомнив, каким он увидел дерево в Запределье, наводчик вздрогнул, поёжившись отнял руку от шершавого ствола и направился к сидящей в нескольких шагах от него, разведчице.

Обойдя Элли с левой стороны, Дерек увидел, что, она, полностью выпотрошив рюкзак, уложила всё его содержимое на землю. Профессиональное оборудование и оружие лежало поближе к ней, а банки и пакетики с едой из супермаркета, чуть в стороне. Казалось девушка что-то искала.

Заинтересовавшись оборудованием, которое видел изредка, и то лишь мельком, Дерек подошёл поближе, чтобы как следует рассмотреть его.

Маленький, размером с ладошку, складной ноутбук лежал с самого края, прямо на мокрой от дождя, траве – судя по всему, Элли знала, что делает, если так уверенно оставила электронику в тесном соседстве с водой. Чуть в стороне от ноутбука лежал небольшой портативный прибор – «Гравити», предназначенный для изменения полярности магнитного притяжения. Прибор мог работать только со сравнительно небольшими предметами. За ним же, ровно уложенные, блестящие, утопая в сухой траве, покоились автоматический пистолет с удлиненным магазином «МАУ -174» и клинок-пистолет «РаутГан». Неподалеку от пистолетов, лежало несколько пачек патронов. Но похоже больше всего места в рюкзаке Элли, занимал большой мешок из прозрачной синтетической ткани, наполненный небольшими, размером с грецкий орех, блестящими шариками.

– Это и есть «Аргус»? – спросил Дерек, протягивая руку к мешку, чтобы извлечь шарик.

– Руки в карманы – строго произнесла девушка, не отрываясь от поисков и Дерек, скорчив обиженную гримасу отошел на почтительное расстояние от разведческой экипировки, рядом с которой лежали многочисленные пакетики с ореховым ассорти.

– Нашла – победоносно подняв вверх руку с чем-то совсем, крошечным, произнесла Элли.

– Что нашла? – спросил Дерек, подходя ближе, и разглядывая маленькое блестящее колечко в ее руке.

– Серёжку – ответила Элли, усаживаясь на траве поудобнее и продевая колечко через маленькую дырочку в мочке уха.

– Тебе идёт – донёсся со стороны дуба голос, и Дерек, вздрогнув, повернулся к дереву. Усевшись на торчащее из-под земли, массивное корневище, Азазель с аппетитом поедал маленькие шоколадные яйца с миндалём внутри.

– Где ты был? – спросил Дерек.

– Ты лучше спроси где я не был – ответил блондин, забрасывая в рот целую горсть блестящих коричневых шариков.

– Получал распоряжения касательно нас? – злобно спросила Элли, укладывая всю экипировку обратно в рюкзак.

– Даже если бы и получал, всё равно ничего вам об этом не сказал бы – ответил демон, бросив пристальный взгляд в сторону разведчицы – И что же, теперь ты думаешь, что та безделушка, что сейчас у тебя в ухе не даст мне и пальцем тебя коснуться. Верно?

Элли ничего не ответила и Азазель продолжил:

– А ты знаешь кто дал вам эти игрушки? По чьей вине появились на свет все эти ваши обручальные кольца, серёжки, колье, браслеты и цепочки, на которых висят символы вашей веры? Кто обучил вас этому?

– Ангел по имени Азазель – поднявшись на ноги и повернувшись к блондину, сказала Элли твердым голосом – Ангел, но не демон.

Встретив жёсткий взгляд разведчицы своим глубоким, проницательным, блондин, усмехнувшись, спросил:

– И кто же разжаловал меня из Ангельских чинов?

– Твой Отец и Создатель – ответила Элли.

– Он мне не указ – сказал Азазель, отправляя в рот коричневый шарик – С кем хочу с тем сплю. Ем что хочу и за всю свою жизнь я не истребил ни одной человеческой души. Всё что я делал – сидел, прикованный цепями в грёбаной пустыне. Хорошо, что местные жители хоть изредка, но подпитывали мои силы, отправляя в пустыню мелкий рогатый скот! – Азазель, сам похоже того, не замечая уже давно перешёл на повышенные тона, и теперь, не скрывая эмоций, орал во весь голос – И ты ещё считаешь, что я демон? Да чего я демон то хоть?! Знаменосец?! Сидящий веками в пустыне знаменосец?! Вы вообще хоть соображаете, что несёте! Как будто в аду больше некому таскать их вшивую тряпку кроме меня!

Раскрасневшийся, он умолк, и отвернувшись к сумке, стал в ней копаться.

Элли, с сомнением глядя в его сторону, неловко произнесла:

– Извини, не хотела обидеть.

Перестав копаться в сумке, Азазель медленно, повернулся к ней лицом, на котором сияла широкая торжественная улыбка. Глаза его азартно сияли.

– Неужели так запросто попалась? – спросил он, улыбнувшись.

– Ах ты… говнюк – в приступе ярости прошипела разведчица и бросилась на него с кулаками.

– Дерек, спасай – в притворном ужасе выкрикнул Азазель.

Элли, оказавшись уже рядом, замахнулась на него кулаком, но блондин, оказавшись быстрее, скользнул ей на встречу, и поймав её руку, вывернул ее так что та хрустнула.

– Отпусти её – бросившись на помощь разведчице, выкрикнул наводчик. Блондин, отпустив и слегка толкнув девушку в спину, поднялся на ноги. В глазах его читалась лёгкая обида.

– Слушай Дерек, я её не трогаю, она меня не трогает, договорились?

– Не надо провоцировать Элли – сказал Дерек, подхватывая побледневшую разведчицу и бросая в сторону Азазеля резкий взгляд.

– Без вас мне не справиться со стариной Люцием, только поэтому я и терплю ваши выходки. Но не забывайте, что и без меня вам не справиться с ним.

– Он не демон – прошептала посиневшими губами, девушка, цепляясь одной рукой за плечо наводчика.

– Только потому что не обжегся о твою сережку? Брось. Из чистого серебра и освященная в Иерусалиме, она ещё не дает тебе никакой стопроцентной защиты.

– На других демонов она действует – слабо отозвалась Элли.

– Может она и сможет как-то подействовать на приближенных Люцифера, но на него самого – это очень вряд ли. Каким бы он ни был уродом, не забывай, что он бывший архангел. Он куда как сильнее даже троицы – Михаил, Рафаил и Гавриил. А большинство его приближенных никогда и не видели райских кущ не говоря уж…

– Ладно, я тебе верю – произнесла разведчица и примирительно протянула блондину здоровую левую руку.

– Извини что вывихнул тебе плечо. Не рассчитал силы – произнёс Азазэль, пожимая ладонь девушки.

– Я на твоем месте теперь боялась бы ложится спать после этого – улыбнувшись, пошутила она.

– В пустыне выспался на несколько веков вперёд – сказал блондин, улыбнувшись в ответ.

Сопровождаемая наводчиком, Элли добралась до своего рюкзака. На тренировках подразделения их обучали как правильно вправлять вывихи, накладывать шины и делать непрямой массаж. Сейчас Дереку предоставлялась редкая возможность попрактиковаться. Взяв руку девушки, он неожиданно резко дернул ее на себя и повернул так чтобы сустав встал на место.

– Твою ж мать, Дерек. Больно! – крикнула она, когда сустав, громко хрустнув, скользнул в полость суставной сумки.

– Будь добра, в следующий раз не поддавайся на провокации – сказал наводчик, хмуро поглядывая на разведчицу.

– Мог бы побыть на моей стороне

– Я и так на твоей стороне. Просто сейчас мы пытаемся людей спасти, надеюсь ты не забыла? Если для этого придется поступиться какими-то из своих принципов – мы должны быть к этому готовы.

– Ладно, делай как хочешь – сказала Элли, отворачиваясь к рюкзаку – Мне нужно уложить свои вещи.

Наводчик протянул было руку чтобы коснуться плеча девушки, чтобы попытаться хоть как-то её приободрить. Но что-то мешало, что-то тяжелой невидимой стеной стало между ними, и он не мог ничего с этим поделать. Не мог разрушить этот искусственный барьер.

– Дерек, на пару слов – услышал он позади голос Азазеля, и повернувшись к нему, оставил Элли собирать вещи.

– Если хочешь, чтобы мы были на твоей стороне, неплохо было бы считаться с нами – произнёс он, подходя к блондину и неприязненно глядя в его сторону.

– Опять – двадцать пять – протянул тот, возведя глаза к небу – Я же уже сказал – вы не трогаете меня, я не трогаю вас. Боюсь только так мы сможем в целости, не по частям, добраться до соседнего Нью-Уолл.

– Никаких проблем, но знай, если я вдруг увижу, что ты попытаешься как-то поддеть Элли, то мы уйдём.

– Хорошо, ладно, я понял. А теперь – пойдём прогуляемся, я хотел бы тебе в общих чертах объяснить, что к чему.

– Почему не сделать этого вместе с Элли?

– Ей не нужно знать, что мы затеяли. Лучше пусть пока ещё побудет некоторое время в неведении.

– Если считаешь, что так будет лучше, тогда пойдём. Только далеко уходить не будем.

– Разумеется. Пока Асмодей бродит где-то неподалёку, нужно всё время быть рядом друг с другом, чтобы следить за обстановкой – сказал Азазель, отходя к своей сумке и выуживая из неё большую плитку тёмного шоколада, покрытого толстым слоем тёртого фундука.

Осторожно спустившись по совсем раскисшей, тропинке, Азазель с Дереком, направились в сторону леса. Идущий вереди блондин, изредка откусывая от шоколадной плитки большие куски, был молчалив. Молчал и Дерек. Преодолев почти сотню ярдов, блондин остановился и повернувшись к наводчику, произнёс:

– Пришли.

– Куда? – не понял Дерек.

– Туда, откуда мы с тобой отправимся в Рибеллион.

– Куда? – снова спросил парень.

– Хватит кудахтать, дай мне свою руку.

– Но ведь Элли… – начал было наводчик, но Азазель, схватив его за руку не дал ему договорить.

В тот же миг всё перед глазами Дерека завертелось, и он, схватившись второй рукой за чёрную рубашку блондина, начал, медленно заваливаться в сторону.

– Эй, эй, всё нормально, нормально – услышал он дребезжащий голос, и с трудом повернув голову, уставился в светлые глаза Азазеля.

В тот же миг, он почувствовал твёрдую почву под ногами, и поддерживаемый блондином, он выпрямился, твердо встав на землю.

–Теперь можешь говорить, что хотел – сказал Азазель, отпуская руку наводчика.

Осмотревшись вокруг, Дерек обнаружил что находится в Запределье.

– Какого чёрта ты меня сюда притащил? – спросил он раздражённо.

– Чтобы ты попробовал шагнуть ещё дальше – ответил блондин.

– Зачем?

– Затем, что вам нужно нормальное оружие. Или ты думаешь остановить Люцифера при помощи своих пневмопукалок?

– И я там его найду?

– Найдешь, если сумеешь добраться.

– Как это сделать?

– Для начала – ответь мне, кто ты.

Дерек, непонимающе поднял брови.

– Можешь делать вид что не понимаешь, о чём я спрашиваю, но я прекрасно знаю, что ты не человек. И что-то мне подсказывает что ты это тоже знаешь.

– И кто же я тогда, если не человек? – пытаясь придать голосу удивление, спросил наводчик.

– Собранное из исходного материала, живое существо. Кто же ещё. Таких как ты делали в «Эдеме» и раньше, но ранние версии воспроизводились только лишь как биологические особи. Не успевали они достигнуть совершеннолетия как кончали жизнь самоубийством. Тяжело жить, когда не имеешь души и совершенно не похож на других. Но ты… Ты совсем другое дело. Уж не знаю каким образом, но учёные из «Эдема двадцать пять лет назад сумели получить образец материи из того места, где рано или поздно ты ещё побываешь. Это место – обиталище демонов и серых человеческих душ. Оно называется Бездна. Но вернёмся к делу. Двадцать три года назад люди воссоздали гомункула – искусственного человека с синтезированной душой. Они создали тебя. В принципе ты – от начала и до конца полностью их разработка. Одухотворённая машина, над которой удобно проводить различные опыты.

– Прозрачная ванная с водой? Ты об этом? Зачем они это делали? – спросил Дерек, вспоминая сон и чувствуя, как его кожа покрывается мурашками.

– Им нужно было видеть всё что с тобой происходит, когда ты умираешь – сказал Азазель.

– Но зачем?

– Люди. Они всегда хотели узнать, что по ту сторону. Ребята из «Эдема» сделали ментальную привязку к твоей искусственной душе и когда она устремилась бы обратно туда, откуда они её извлекли, они бы сумели зафиксировать это. Сумели бы найти путь туда, куда заглядывать не следует. Господь не для того укрыл от ваших взоров другие миры, чтобы вы их нашли.

– Бред, полнейший бред – произнёс Дерек, садясь на сверкающую холодными стальными оттенками, траву.

– Тебя изучали больше десяти лет, прежде чем пришли к заключению, что дальше Внешней тьмы тебе не пройти. А она, этот метафизический барьер, была не интересна этим ребятам. Им хотелось проникнуть за её портьеры, зайти ещё дальше. Поэтому, закончив с тобой, они просто потерли тебе память и отправили жить в глушь с двумя сотрудниками-неудачниками. Дальнейшую историю, думаю ты и сам знаешь.

– Нет. Мои родители. Как они погибли?

– Скажем так – из тебя подрастал слишком опасный сотрудник «Эдема». Ты конечно не догадываешься, но твоё имя среди демонов почти так же ненавистно как имя вашего Энди Гроува. Асмодей, руками того мужчины, которого ты звал своим отцом, поджёг ваш дом вместе с собой. Но один мой добрый друг вытащил тебя спящего на улицу. Хоть это не его работа, он всё же рискнул вмешаться в происходящее. Думаю, он правильно сделал что так поступил. Иначе мне никогда бы не удалось побеседовать с тобой.

Дерек, не произнося ни слова, неотрывно смотрел на колыхающиеся от дуновений ветра, белые, покрытые полосками тонких мышц, листья. Мысли в голове его мешались, и он никак не мог привести их в порядок.

– Понимаю, что это не просто, но посмотри на это с положительной точки зрения – твои заживо сгоревшие родители никогда ими не были – сказал Азазель, грустно усмехнувшись.

– Откуда ты всё это знаешь? Ты не можешь это знать, ты был в пустыне всё это время, разве не так?

– Как я уже сказал, у меня есть товарищ по ту сторону баррикад. Двойной агент, если хочешь. Он долго следил за происходящим в «Эдеме», поэтому я знаю, если не всё, то очень многое. Я бы знал ещё больше, не снесите вы ему голову одной тёмной ночью на Броуквуд стрит. И если ты готов, мы можем пойти посмотреть, что он приберёг для нас.

– Демон? Это и был твой друг?

– Чтобы выжить в наше время каждому необходимо хотя бы изредка притворяться демоном. Так что не суди его строго.

– Но ты то ведь не притворяешься.

– За что до сих пор и сидел, прикованный в пустыне. Если бы я мог вернуться в прошлое – я бы, как и мой друг, просто прикинулся бы демоном, и все дела.

– Я рад что ты этого не сделал. Когда кругом одни демоны, пусть даже они и притворяются, ты начинаешь забывать, что существует и другая сторона. Думаешь, что всё кругом – разврат и грязь. Ты конечно устал от заточения, но знаешь, я всё-таки рад что не все ангелы становятся демонами, как бы их не пытались сломить – произнёс наводчик, повернувшись к Азазелю.

– Спасибо Дерек – сказал блондин и протянул руку – Ты готов идти дальше?

– Готов – ответил наводчик, касаясь руки Азазеля и чувствуя, как мир под его ногами начинает крошиться на маленькие части.

Мрачная картина тяжёлого тёмного неба, стальной растительности и кровоточащих деревьев стала быстро отдаляться, исчезая в кружащей вокруг тьме, и вдруг, Дерек почувствовал, что рука блондина сдавила его ладонь подобно стальным тискам и рванулась куда-то вперёд. В тот же миг в глаза ударила ослепительная вспышка и наводчик, вырвав руку из крепкой хватки Азазеля, закрыл лицо ладонями. Не удержавшись на ногах, он упал на что-то мягкое.

– Ну вот мы и здесь – услышал он голос блондина – Можешь открывать глаза. Не бойся, не ослепнешь, просто слишком резкий переход получился – зрению нужно приспособиться.

Осторожно убрав ладони от лица, наводчик приоткрыл глаза.

Слепящий, словно отражённый от девственно чистой поверхности свежевыпавшего снега, свет, жестким сиянием ударил в стремительно сужающиеся зрачки. Моргнув несколько раз, Дерек, поднялся на ноги рядом с Азазелем. Зрение, постепенно привыкая, открывало перед ним широкий зелёный простор.

Огромная, усеянная цветами долина пестрела, казалось, всеми мыслимыми оттенками. Маленькие разноцветные соцветия сплошь усеивали поверхность едва проглядывающей светло-зелёной листвы, не давая ей вволю насладиться сияющим самим по себе кристально-чистым, без единого облачка, небосводом.

– Сейчас мы в Цветочной долине мира Рибеллион, раньше известного как Эдем. Здесь изначально, до грехопадения, обитали все люди. Сейчас здесь остались лишь цветы да деревья.

– Рибеллион? – переспросил Дерек.

– Здесь Люцифер искусил Еву, отсюда же были изгнаны и люди и он, вместе с ними. Бог оставил это место, и оно давным-давно пустует. Именно из Эдема Люцифер пытался проникнуть в Божественную обитель, потому теперь этот мир и носит название Рибеллион.

Дерек понимающе кивнул.

– А теперь пойдем, отыщем то, что я попросил моего друга здесь припрятать – сказал Азазель, оглядываясь по сторонам – Если увидишь маленькое деревце с золотыми лепестками – дай знать.

– А вон там разве не оно? – спросил наводчик, показывая пальцем в сторону небольшой, сверкающей в лучах солнца, точки, которая была никак не меньше чем в полумиле от них.

– Думаю оно не может быть таким маленьким – произнёс блондин – Но все же давай на всякий случай проверим.

Когда они добрались до совсем небольшого, едва доходящего до колена, деревца, Азазель негодующе воскликнул:

– Чёрт возьми, я понимаю маленькое деревце, но не до колена же ведь!

– Что дальше? – спросил Дерек.

Схватив деревце за верхушку, блондин потянул его вверх вместе с аккуратно вырезанным слоем земли, окружающим корни.

– Вот и наш тайничок – задорно сверкнув глазами, произнес Азазель, и отбросив в сторону, покатившееся земляным конусом по цветам, деревце, просунул руку в образовавшуюся ямку. Вытащив из-под земли продолговатый футляр, он положил его на землю и в нетерпении, тут же сдернул крышку.

В футляре оказалось несколько клинков разной длины и исполнения.

– Вот, эти подойдут тебе – сказал блондин, вытаскивая пару коротких, едва ли длиннее десяти дюймов, кинжалов с широкими, имеющими лёгкий изгиб, клинками. С блестящими, лакированными рукоятями, они были выполнены в каком-то невероятном стиле, сочетающем в себе и изящество и грубость одновременно. Отчётливые плавные линии, образованные на поверхности клинков возле рукояток, уходя ближе к острию сглаживались и исчезали. Сами же клинки были изготовлены из неизвестного наводчику, металла. Чуть длиннее ладони, они были настолько яркого белого цвета, что казалось даже, что они слегка фосфоресцируют. Небольшие, но смертоносные, они наверняка бы понравились большой фанатке холодного оружия – Элли.

– А вот эти отдашь подруге – сказал Азазель, протягивая Дереку ещё пару кинжалов и закрывая футляр.

Такой же длины, но гораздо более лёгкие и лишённые грубых очертаний, они великолепно подошли бы искушенной в выборе холодного оружия, разведчице. Светлая поверхность рукояток была усреднено рельефной, такой чтобы кинжал не выскакивал из руки при неудобных движениях, но и не вызывал неприятных ощущений при долгом использовании. Сами клинки, также, как и у предыдущих кинжалов были изготовлены из светлого, светящегося изнутри металла.

– Себе не берешь? – спросил наводчик, увидев, что Азазель просунул футляр в глубокую узкую яму.

– Для себя я могу создать оружие и из воздуха – ответил блондин, поднимаясь на ноги и глядя в сторону горизонта.

– Тогда возвращаемся обратно? – спросил Дерек, продевая в новые ножны ремень.

– Возвращаемся – кивнул Азазель.

Глава 7 « Кукловод »

Грохоча и подпрыгивая на растрескавшемся мокром асфальте, хаммер катил вперёд. Дождь уже лил вовсю. Сидевший за рулём Джек, был погружен в свои мысли. Мертвенно бледное лицо Ральфа всё ещё стояло перед его глазами, и он никак не мог от него отделаться. Всего лишь мгновение – секунда, и он оказался мертв. К две тысячи сто двадцать пятому году люди знали уже очень многое и многое умели, но никто до сих пор так и не смог оживить ни одного человека. Загадка смерти всё ещё оставалась большим вопросом для человеческих умов.

Джеку часто приходилось сталкиваться с насилием и смертью. Воспитанный в детском приюте, он знал, что такое боль, что такое страх, и что такое – выживать среди других, таких же как ты, людей. Знал, что значит ненавидеть и быть ненавистным. Но самое страшное из всего, была смерть. Но не потому что с её приходом заканчивалась жизнь. Нет, вовсе не поэтому.

Смерть страшна другим. Она может обернуться в кого угодно и во что угодно. Она может быть лежащим на краю крыши, бетонным блоком, может быть зазевавшимся водителем грузовика, террористом в аэропорту, меленькой косточкой от оливки, застрявшей в горле. Смерть может прийти отовсюду, в любой момент и ей абсолютно не важно, справляешь ли ты рождество или изменяешь жене в её же квартире. Весь ужас кроется в том, что она, какой бы страшной ни была – не наказание Божье, не его провидение. Ужасная и зловещая она может настигнуть выбежавшего на проезжую часть пятилетнего ребенка, и безболезненная и полная удовольствия она может прийти к наркоману, перебравшему с травкой. Смерть просто есть.

Джеку не было еще и восьми, когда он столкнулся с жестокой правдой жизни, когда его хрупкие розовые очки детства разлетелись вдребезги.

Это был холодный осенний день. Крепкий мороз уже начинал схватывать тонким, прозрачным ледком лужи и белить траву инеем. Холодное, колкое солнце, поднявшись над горизонтом, тускло сверкало в призрачной голубизне. Джек с другими ребятами из приюта прятался за небольшой неказистой пристройкой, примыкающей к зданию, в котором они жили. Сразу от этого маленького кирпичного прямоугольника начинался лесной массив. Раскинувший над пристройкой свои сухие безобразные ветви, лес, всегда пугал Джека.

– Давайте быстрее – прошептал он, завидев выходящую из здания, воспитательницу. Суровое лицо женщины было напряжено. Глядя по сторонам, она выискивала улизнувших из своих комнат маленьких курильщиков.

За пристройкой прятались четверо мальчишек, не считая Джека. Все они были ровесниками. Все, кроме Ирвина, которому на тот момент исполнилось уже десять лет, и он по праву считался самым крутым и сильным среди них. Именно Ирвин позвал всех их на совет. И по традиции, каждый из них сначала выкурил по сигарете.

– Ну а теперь к делу – лениво протянул старший мальчишка, отбрасывая в сторону бычок и глядя на семилеток, которые с трепетом ожидали что он скажет – Помните, что сегодня у нас приезжает новенький?

Все кивнули, и Джек тоже кивнул. Вчера перед обедом воспитательница говорила об этом.

– Честно вам скажу, парни, не знаю кем будет этот ишак, но мы сразу должны дать ему понять, что к чему. Вы согласны?

Все опять кивнули, кивнул и Джек.

– Мы должны ему показать кто здесь главный и кого ему нужно слушать. Даже если для этого придётся его немного дезориентиворвать. Понятно? – Ирвин обожал длинные сложные слова, которые, Джек и остальные ребята, считали доступны лишь миру взрослых. Даже не зная их истинного значения он совал их везде, где только можно.

Джек не знал, что означает необычное слово, но увидев, что все дружно кивают, он тоже кивнул.

– Ну а теперь пошли, пока эта толстуха ещё здесь.

Обойдя женщину через кусты, пятёрка мальчишек вернулась в здание приюта, где каждый, улёгшись в свою кровать, притворился спящим. Через полчаса зашла воспитательница, и объявила подъем.

– Не думайте, что вы самые хитрые – ледяным голосом произнесла она, подходя к накидывающему на голое тело, рубашку, Ирвину. Он ничего не ответил, сделав вид что просто не услышал.

После подъема, ребята отправились на завтрак. Взяв лотки с порциями сухой чёрствой каши, пятерка мирно направилась к своему излюбленному столику, когда Ирвин вдруг остановился как вкопанный. Джек, проследив за его взглядом, увидел сидящего за их столом, улыбающегося и машущего им рукой, мальчишку. Светлые волосы на его голове были по-дурацки уложены, глаза – сияли добродушием, а женственные пухлые губы нелепо улыбались. Решительно направившийся к нему, Ирвин, заметив на себе взгляд воспитательницы, замедлил бег, и спокойным шагом подойдя к столику, прошипел мальчишке:

– Свали с моего места, ублюдок.

– Я не знал, что оно ваше, я новенький здесь – побледнев, ответил мальчишка.

Воспитательница, заметив конфликт, поднялась со своего места и в одно мгновение оказалась рядом.

– Что-то не так, Ирвин? – поинтересовалась она.

– Этот, сидит на моём месте – ответил он, насупившись.

– В таком случае, сядь на другое место. У нас, знаешь ли нет «моих» или «твоих» мест.

– Значит я могу пойти и сесть за ваш столик? – устремив на воспитательницу пылающий злостью, взгляд, спросил Ирвин.

Громкий шлепок, и он оказался на полу. Его лоток с тарелкой сухой гороховой каши, упал рядом с ним. Болотного цвета, густое содержимое тарелки, размазалось по грязному полу.

Воспитательница всё ещё стояла с поднятой, после пощечины рукой, когда до её слуха отчетливо донеслись полыхающие едва сдерживаемой яростью, слова мальчишки:

– Жирная сука.

Женщина моргнула, нахмурилась и все ребята в столовой к своему ужасу увидели, как лицо её начало наливаться краской.

Поднявшись на ноги, Ирвин бешено посмотрел в лицо воспитательницы.

– Что-то не так, толстуха? Может хочешь избить мальчишку? Хочешь сломать мне руку, или может выбить зубы?

Женщина, с побагровевшим от злости лицом, резко вытянула вперёд руку и схватила Ирвина за волосы. Дёрнув его вверх, она, второй рукой залепила парнишке пощёчину, потом ещё одну, а потом ещё.

– Стойте, прекратите – выпрыгнул Джек вперёд и схватил воспитательницу за руку.

– Пошёл вон, щенок – прорычала женщина, безуспешно пытаясь освободиться от цепких рук мальчишки.

Неизвестно чем бы всё закончилось, если бы в эту секунду на пороге не появился охранник. Здоровенный афроамериканец – Тайлер, мигом оказался возле женщины, и отцепив от её руки Джека, высвободил также и из хватки воспитательницы, заливающегося слезами Ирвина.

– Я тебя убью, поняла? Жирная проститутка. – кричал мальчишка, пока Тайлер уводил, заплакавшую вдруг, воспитательницу.

Когда наконец охранник и женщина скрылись за дверями столовой, Ирвин повернулся лицом к бледному мальчишке, сидевшему на его месте.

– А пока твоя очередь, дерьма мешок – выкрикнул он, и схватив испуганного мальчика за полосатую рубашку, опрокинул на кафельный пол. Не успел тот сообразить, что к чему, как получил по лицу тяжелым ботинком с толстой подошвой. Выпучив глаза от боли, он тут же закрыл лицо руками, но Ирвин, замахнувшись, изо всех сил ударил по прикрывающим, разбитый нос и слезящиеся глаза, пальцам. Раздался хруст, и мальчишка, заверещав, отнял сломанные пальцы от лица. Ирвин ударил ещё раз и половина губы мальчика, повиснув на красной, тонкой нитке, коснулась его щеки и оставила на ней кровавый отпечаток.

«Поцеловал сам себя» – подумал, стоящий в стороне Джек. Когда нога Ирвина врезалась очередной раз в лицо мальчишки, выбив ему по меньшей мере пару-тройку зубов, Джек вдруг понял, что плачет.

– Стой – неслышно прошептал он. Следующий удар попал мальчишке в бровь, и глаза его сразу оказались залиты хлынувшим потоком крови. Отовсюду, куда бил Ирвин, у мальчишки бешеным потоком шла кровь. Прошло всего несколько секунд, но он уже лежал в красной, растекающейся во все стороны, луже.

«Должно быть у него плохая свёртываемость» – подумал Джек. Он как-то раз случайно поцарапал одного мальчишку до крови и у того несколько минут без остановки бежала и бежала эта красная жидкость, пока наконец воспитательница не заметила это.

– СТОЙ – выкрикнул Джек, бросаясь вперёд и прикрывая собой распростертое на окровавленном кафеле, тело мальчишки.

– Джеки, ты что творишь – крикнул кто-то.

– Да похоже мальчонка пришёлся по вкусу нашему Джеки – ухмыльнулся Ирвин.

– Ирвин, хватит, ты же убьёшь его – вытирая одной рукой слёзы на щеках, произнёс Джек.

– А с такими педиками как вы по-другому нельзя – ответил мальчишка, и замахнулся ногой.

Джек не помнил, что было дальше. Проснулся он только через две недели в больнице.

Врачи едва вытащили его с того света, так жестоко избил его десятилетний изверг. Семилетнему Джеку вставили две титановые пластины – одну в височной области, а вторую в лобной. Пролежав две недели под капельницей в коме, он всё же очнулся. Ирвина перевели в приют для трудных детей. Избитый же мальчишка, которого Джек прикрывал, умер от потери крови. Выяснилось, что у него плохая свертываемость и он, лёжа под телом потерявшего сознание Джека, просто-напросто истёк кровью.

«Изобьешь мальчишку?» – эти слова навсегда застряли в голове Джека. Через полгода он вернулся в прежний приют. Облагороженный и подкрашенный, он внешне очень сильно поменялся и теперь выглядел гораздо лучше. Поменялась и воспитательница. Теперь это была высокая стройная женщина.

Но Джек предпочёл бы чтобы все осталось как было. Он хотел иметь возможность кричать, ругать тех людей, по вине которых всё произошло. Хотел бы видеть их виноватые лица, хотел бы чувствовать, что случилось что-то страшное. Но всё изменилось. Необходимая для перемен, жертва, была принесена. Всё стало таким, каким оно и должно было быть всё это время. Но всё же выхолощенный до блеска приют почему-то наводил на мальчишку страх. Джек не мог объяснить в чём тут дело. Уже будучи взрослым он сумел подобрать нужные слова, которые ярко описывало бы то что тогда он скорее чувствовал, чем видел. Равнодушие и притворство – два взаимовыручающих компонента. Всем было плевать что какой-то безродный заморыш умер от потери крови, абсолютно никому до этого не было никакого дела. Но просто не реагировать было нельзя. Поздно пришедшее, излишнее внимание – вот что больше всего коробило маленького Джека.

«Изобьешь мальчишку?» – спросил голос.

«Почему бы и нет» – ответил Джек про себя, крепко сжимая кулаки, перед тем как войти через новенькие, свежевыкрашенные ворота приюта.

Тяжело вздохнув, стрелок повернул колесо руля чтобы объехать, преградивший путь, грузовик. Изорванный грузовик валялся на обочине, а контейнер, свалившийся с прицепа и разломанный пополам, одной половиной преграждал полосу движения. Плавно объехав препятствие по гравийной поверхности обочины, расширявшейся на лесных автострадах, Джек, не спеша направил хаммер посередине дороге.

Вдруг, в поле его зрения попало нечто, мелькнувшее справа от машины. Ни секунды не колеблясь, Джек выхватил «Рейвелган» и направил его в сторону окна.

– Что там? – спросил Энди, не открывая глаз.

– Не уверен – ответил стрелок, продолжая одной рукой вести машину и в пол глаза поглядывая в боковое окно.

– Что-то в лесу?

– Похоже на то.

Подняв сиденье, Энди взял из рук стрелка пистолет и хмуро глянул в сторону темнеющего за окном, дождливого, леса. Сзади донёсся всхрап Стива, и Джек от неожиданности вздрогнул.

– Расслабься Джеки, похоже всё в порядке – произнёс здоровяк, открывая бардачок и вынимая оттуда небольшой пакетик с чипсами.

– Я так не думаю – выразительно кивнув вперёд, сказал стрелок. Энди проследил направление его взгляда. Выхваченные из темноты рассеянным светом фар, посреди дороги лежали толстые деревья.

Энди молча положил пачку с чипсами обратно в бардачок, и открыв дверь, вышел под дождь.

– Что там случилось – донёсся сзади голос Стива.

– Деревья на дороге – ответил Джек, тяжело вздохнув – Похоже придется поворачивать обратно.

– Совсем плохо? – спросил снайпер, открывая дверь.

– Да – ответил стрелок.

Хлопнула задняя дверь и Стив, накинув куртку на голову, подошёл к командиру.

– Энди, что делать будем? – спросил он, перекрикивая звук набирающего силу дождя.

Здоровяк молча сверлил взглядом толстенные стволы. Разорванные и исцарапанные, они, навалившиеся друг на друга горой оказались здесь не случайно. Кто-то не хотел, чтобы они проехали дальше. И этот кто-то похоже устроил охоту на наводчика и разведчицу.

– Эй, Энди, что дальше-то? – вновь подал голос, снайпер.

Чувствуя нарастающую раздражённость, великан отвернулся от древесной стены и посмотрел в сторону леса. Мягкая рыхлая земля, насыщаясь дождевой водой прямо на глазах превращалась в болото. Они могли бы попытаться объехать стену из поваленных деревьев стороной, по этой метровой грязи, но Энди знал, что джип завязнет, едва его передние колёса окажутся в ней.

– Эй Энди – позвал Стив здоровяка и тот, ощутив вдруг, накатившую на него непреодолимую волну бешенства, резко крутанувшись на месте, повернулся лицом к снайперу.

– Закрой свой рот Стив! Тебе что нечем заняться?! Сейчас я быстро найду тебе занятие! – проорал он

Опешивший было снайпер, отступил на шаг, но собрав всё свое мужество в кулак, он всё же спросил:

– И какое занятие ты мне найдешь, командир? А?!

Джек, сидя за рулём и калибруя «Рейвелганы», обдумывал как же им дальше быть. Стоявшие под дождём и оравшие друг другу в лицо, Стив и Энди видимо увлеклись каким-то серьёзным спором. Казалось они и не замечали, что уже давно вымокли до нитки. Джек, приоткрыв дверь, так чтобы капли дождя не попадали в салон, крикнул им:

– Эй, загружайтесь давайте. Нечего там мокнуть.

Но распалённые, командир и снайпер, казалось совсем его не услышали. Энди, набычившись, грозно рычал на Стива, а снайпер, уподобившись ветряной мельнице, что-то доказывая, махал руками во все стороны. И тут произошло нечто необъяснимое. Командир, одним мощным ударом в живот, уложил Стива на мокрый асфальт.

– Энди, какого хрена ты творишь? – крикнул Джек, выпрыгивая под ливень, и по дороге хватаясь за хорошо откалиброванный «Рейвелган».

Здоровяк как будто не слышал его. Перевернув, корчащегося от боли, снайпера лицом вверх, он мощно, не соразмеряя силы, пробил ему в челюсть.

Активировав резервуар с адреналином Джек ринулся сквозь дождевую завесу в сторону Энди, который замахивался для очередного удара. На всей скорости врезавшись в здоровяка, он лишь слегка покачнул его. Но и этого оказалось достаточно: кулак ушёл в сторону и не задел голову, валяющегося без сознания, снайпера. Вскочив на ноги, Энди бросился на Джека, но тот, вовремя спохватившись, оттолкнулся обеими ногами, и сделав обратный кувырок в воздухе, приземлился на капот джипа. Энди был тут как тут. Что-то прорычав, он махнул рукой над капотом, чтобы сбить Джека с ног, но проворный стрелок был уже на крыше машины. И тут его внимание привлекло движение за поваленными деревьями. Бросив мимолётный взгляд в ту сторону, Джек различил среди мокрой листвы на ветвях, два красных, налитых кровью глаза. Горящие бешеной яростью, они казалось источали лёгкий свет, как и глаза той твари, которая напала на него в супермаркете. Они неотрывно следили за действиями стрелка.

Энди попытался взобраться на капот и Джек, сделав кувырок назад, оказался позади хаммера. Быстро вынув из кобуры «Рейвелган» , он прицелился прямо между глаз прятавшегося чудовища и нажал на спусковой крючок.

Грохнул выстрел и Джек, зажав кнопку активации уранового заряда, увидел, как из-за деревьев выскочило нечто огромное с лоснящейся светлой шкурой. Существо, отдалённо напоминающее изуродованную колли, метнулось в сторону джипа, но, когда снаряд, мощно взорвавшись прямо в его вытянутой вперёд, как у муравьеда, голове, отбросил его в сторону, оно тут же бросилось наутек – в сторону леса. Оказавшись среди деревьев эта тварь словно растворилась в воздухе, оставив после себя повисший в воздухе густой запах железа.

Джек, осторожно выбравшись из-за машины, пошёл в сторону усевшегося перед капотом хаммера на мокром асфальте, Энди. Безвольные руки здоровяка висели как плети, сам он сидел сгорбившись.

Подойдя к нему, Джек осторожно протянул руку и коснулся его плеча.

– Ты как, командир?

Энди покачал в ответ головой.

– Как там Стив? – спросил он.

Стрелок бросил в сторону снайпера взгляд. Стив неподвижно лежал на спине, не подавая никаких признаков жизни. Джек, оставив командира одного, пошёл к снайперу.

Грудная клетка Стива замерла в неподвижности – первое что заметил стрелок. Подбежав к обездвиженному телу, он быстро расстегнул молнию на груди снайпера и приложил ухо к впалой груди. Ответом ему была гнетущая тишина – остановившие свою деятельность ни сердце ни лёгкие не работали.

– Какого чёрта, Стив – пробормотал Джек, отнимая голову от безмолвной груди. Холодные капли дождя, ударяясь о бледное лицо снайпера, разлетались маленькими брызгами. Разбитые тёмные очки валялись в грязной луже. Джек вдруг почувствовал, что его руки дрожат.

– Ну уж хрен тебе, от нас ты так просто не отделаешься – едва слышно прошептал стрелок, отводя в стороны края молний комбинезона и кладя ладони крест-накрест на нижнюю часть груди снайпера.

После нескольких мощных толчков Джек вдохнул в лёгкие снайпера порцию воздуха, после чего, услышав, что Энди поднялся на ноги, продолжил массаж сердца. Толчок, толчок – наполнить лёгкие снайпера воздухом и снова толчок.

Услышав затрещавшие позади деревья, Джек обернулся и увидел спотыкающегося, медленно, словно в забытьи, бредущего в сторону леса, Энди. На руках его были надеты блестящие в свете фар, когтистые кастеты. Он направлялся в ту сторону, куда убежало чудовище.

– Командир, постой! Стив может ещё оказаться живым – крикнул Джек ему вдогонку, но здоровяк не остановился.

Повернувшись к снайперу, Джек проделал ещё два цикла искусственного массажа, после чего снова повернулся в сторону убредающего в лес, Энди. Здоровяк уже исчез из вида, только молодые деревца, стоящие у окраины леса, пошатываясь из стороны в сторону, свидетельствовали о том, что кто-то идёт через них.

– Чёртов идиот – ругнулся Джек, поднимаясь на ноги. Стив по-прежнему лежал неподвижно, не подавая признаков жизни. Казалось в нём ничего не изменилось, только мертвенная бледность, разлившаяся по его лицу, приобрела оттенок серого.

– Чёртов идиот – повторил стрелок как-то грустно и бросив последний, прощальный взгляд в сторону распростёртого на мокром асфальте тела снайпера, устремился в сторону леса.

Скользя по, разжиженной дождём, почве, Джек на бегу проверил своё снаряжение. «Рейвелган» в кобуре на поясе, две гранаты там же и одна в кармане, пара мультидеменшионарных кинжалов как у Элли и Дерека и несколько патронов для самого «Рейвелгана».

– Негусто – пробормотал Джек, хватаясь за молодое деревце и едва не поскальзываясь на небольшом пригорке, ведущем в лес.

Энди, судя по слабому, едва доносящемуся из лесной чащи, звуку, был уже совсем далеко. Стрелок, стиснув зубы, поминутно спотыкаясь и поскальзываясь в, темнеющем прямо на глазах, лесу, последовал за командиром и уже через короткий промежуток времени по, приближающимся к нему, звукам ломаемых ветвей, он понял, что начинает нагонять медленно бредущего здоровяка.

Между ними было не больше пятидесяти ярдов, когда все звуки вдруг смолкли. Но Джек, ориентируясь на то место, где, по его мнению, скрылся Энди, продолжил идти вперёд. Голые ветви молодых деревьев, обагренные кровью лохматого чудовища, оставляли на его лице тонкие красные полоски, которые, размываясь покрывали кожу слоем крови. В лесу пахло железом, но Джек уже не чувствовал этого. Ему казалось, что это его, разработанные на холодном воздухе, лёгкие, дают слюне привкус крови.

– Командир! – позвал Джек, осторожно ступая в темноте. Демон мог подкараулить погнавшегося за ним Энди и расправиться с обессилевшим здоровяком. А теперь, скрываясь в темноте леса, он быть может поджидает и его, чтобы попировать на славу.

«Иди назад Джеки» – услышал стрелок голос Энди, донёсшийся из наушника. Вздрогнув от неожиданности, Джек выхватил из открытой кобуры «Рейвелган».

«Энди, нужно возвращаться. Здесь не самое лучшее место для поединка с Асмодеем» – ответил стрелок. Повисшую тишину, разбавляемую тихим шелестом дождя, командир нарушил не сразу.

«Если бы ты действительно знал, что он такое, ты бы не пошёл за мной» – ответил он наконец и Джек услышал, как здоровяк, который был от него не дальше тридцати шагов, раздвигая низкорастущий кустарник, снова направился в чащу леса.

Стрелок, сунув «Рейвелган» в кобуру, рванул вперёд и настиг Энди за считанные секунды. Когда он уже был за спиной здоровяка, тот, резко развернувшись, нанёс удар огромной когтистой рукой. Джек, едва успев среагировать, ушёл в сторону. Энди, не дожидаясь пока стрелок оценит обстановку, бросился вперёд, создавая перед собой свистящий вихрь быстрых и тяжёлых ударов. Джек, увидев, что не успевает вовремя уйти с дороги этого свистящего локомотива, резко присел и попытался сделать подсечку, но его нога, даже попав по связкам возле коленной чашечки, лишь едва покачнула гиганта. Энди бросился на него сверху. Стрелок сумел вывернуться из прихватившей его за голову, огромной руки. По лицу его заструилась кровь. Он коснулся щеки – острый кастет рассёк кожу, слегка поцарапав при этом сам череп.

– Энди, борись с этим ублюдком! – выкрикнул Джек, отступая и держась за кровоточащую щёку.

Здоровяк, вскочив на ноги, снова бросился на стрелка. Его правая рука, взметнувшись вверх, с оглушающим свистом, пронеслась прямо перед носом вовремя отклонившегося Джека. Парень, воспользовавшись моментом и ловко пригнувшись, проскользнул под руку командира и развернувшись к нему спиной, в падении, словно заправский футболист, нанёс хлесткий удар ногой прямо по лицу.

Энди, покачнувшись, попытался схватить стрелка, но тот, пройдя у него между ног, оказался сзади. Сгруппировавшись, Джек оттолкнулся руками от оголённых дождём, корневищ и обеими ногами врезал по обратной стороне колен здоровяка. Мгновенно осевший, Энди, повалился на спину, где его уже поджидал, с вытянутыми вперёд руками, Джек. Едва только здоровяк оказался в зоне досягаемости стрелка, как тот, сразу же забрал его шею в крепкую гильотину.

Энди, вращая головой из стороны в сторону и пытаясь высвободиться из стальной хватки Джека, лишь усугублял своё положение. Наконец, поняв, что начинает задыхаться и что ему не вырваться, здоровяк перестал сопротивляться и ослабил все мышцы своего тела.

– Успокоился? – спросил Джек, и почувствовав, как подбородок Энди пару раз надавил ему на запястье, стал не спеша его отпускать. Полностью, освободив здоровяка, он с трудом выбрался из-под его огромного тела.

– Это был он, Джеки. Всё время это был он – произнёс Энди, лежа на спине и глядя в хмурое дождливое небо – Это был Асмодей. Это точно был он. Я это знаю, потому что встречал его. Всё это время он был где-то рядом, кружил где-то неподалеку, зная, что рано или поздно я дам слабину. Эта ярость… Джеки. Я не знаю, что это. Я просто не смог остановиться. Я…Я… Джеки… Я убил Стива. И я могу убить и тебя. Не стоило тебе идти за мной. Это мой демон и он по силам только мне. Ты понимаешь?

– Нет – глядя на командира, ответил Джек. По темному атласу небосвода ползли рваные дождевые облака, а в далеких небесных глубинах сверкали маленькие бриллианты звезд. Улыбнувшись далеким светилам, здоровяк повернул голову и безжизненным взглядом уставился на Джека.

– Ты классный боец Джеки. Не думал, что кто-нибудь может победить меня в открытом бою, но похоже всё-таки есть один.

– Ты сам всегда говорил – чем больше противник, тем быстрей и точней должны быть мои движения.

– И впрямь… Говорил… – медленно, словно впадая в забытье, проговорил Энди, глядя сквозь Джека.

В потухшем взгляде здоровяка не было совершенно ничего – ни жизни, ни тем более, страха. Он был пуст как высохший колодец. Но не это было самое страшное. Страшно было то, что Энди знал, что с ним происходит. Он понимал, что его мозг начинает его подводить, знал, что у него больше нет власти над своим телом и разумом. И он из последних сил боролся с наступавшим со всех сторон и захватывавшем его, безумием.

– Стиви, прости меня пожалуйста – прошептал Энди, и стрелок увидел, как по шершавой щеке здоровяка катиться большая тяжёлая как наковальня, слеза. Закрыв глаза, гигант повернул лицо к небу.

Внезапно Джек почувствовал, как земля под ним слегка вздрогнула и в тот же миг исчезли все звуки. Он взглянул на Энди – тот лежал без движения. Джек попробовал сказать что-то, но ни одного звука не вылетело из его рта. Тогда, поднявшись на ноги, он осмотрелся. Глаза его уже немного привыкли к темноте, и он ожидал увидеть подкрадывающегося к ним из-за деревьев, демона, но вопреки его ожиданиям, рядом никого не оказалось.

«Какого чёрта?» – подумал стрелок, оглядываясь по сторонам. Он отчётливо видел, как падающие с ветвей, капли ворошат листву, но при этом не слышал абсолютно ничего.

Мгновение, и вернувшийся шум, лавиной ворвался в уши Джека, и он, скорчившись от боли, едва не упал на землю. Покачиваясь, словно пьяный, он подошел к одному из деревьев и облокотившись о него, согнулся пополам. Его вырвало. Утерев тыльной стороной ладони, губы, стрелок медленно выпрямился. Мутным взглядом осмотрев густые заросли леса, он подковылял к командиру и присел рядом возле него.

Он не знал сколько так просидел. Казалось время остановилось, и медленно падающие капли дождя остановились с ним. Лес безмолвствовал.

И вдруг, где-то вдалеке послышался тихий шорох. Джек, поднявшись на ноги, выхватил из кобуры «Рейвелган». Шум листвы всё приближался и стрелок, не выдержав, крикнул в темноту:

– Можешь не прятаться ублюдок! Тащи сюда свое мохнатое тело, и я нашпигую его ураном!

Шорох смолк, только тихонько посвистывающий лёгкий ветерок, гулявший между стволами деревьев, производил едва заметный шум.

– Кто здесь? – раздался из-за густого кустарника хриплый голос, и Джек, вздрогнув, направил туда дуло «Рейвелгана».

– Сначала ты себя назови – сказал стрелок, глядя в темноту кустов.

– Командир подразделения «Альфа» и со мной ещё два стрелка. Так что опусти-ка ты сынок пушку, не то боюсь я так и не узнаю кто ты такой.

– Стрелок огневой поддержки подразделения «Омега», со мной командир стрелковой группы – ответил Джек, опуская пистолет, но не кладя его в кобуру. Подразделение «Альфа», если это действительно они, были сейчас единственными кто мог бы оказать им помощь.

– Что с твоим командиром сынок? – спросил седобровый, сухопарый старикан, выходя из-за кустов. Его лицо почему-то показалось очень знакомым Джеку, хотя он точно не мог сказать, где видел этого потрёпанного годами, ветерана. В руках у него была пневмовинтовка убойной мощности – «Аргентум-74», на поясе висел легендарный двухфутовый меч «Дивайдер». Этим клинком подразделение «Альфа» отправило обратно в Бездну не одного демона.

– Это Энди Гроув – сказал Джек, кивнув в сторону лежащего здоровяка. Руку стрелок всё так же предусмотрительно держал на рукоятке «Рейвелгана» – Он без сознания. На нас напал Асмодей и убил нашего снайпера. Мы подбили демона и отправились по следу, но…

– Но старине Гроуву вдруг стало совсем нехорошо, и он на тебя напал – закончил за него старик – Мальчик, я знавал Энди, когда ты ещё под стол пешком ходил. Непобедимый боец. Одна беда – он всегда был неуравновешенным психом. Даже не представляю, как ты смог выжить в схватке с ним.

– Не было никакой схватки – соврал Джек – Командир отключился после короткого подземного толчка. У меня в тот момент произошло только лёгкое нарушение слуха.

– Нарушение слуха? – улыбнувшись уголком рта, спросил старик – Похоже «Эдем» не счёл нужным и вас в курс дела вводить. Ну что ж. Мои ребята помогут твоему командиру добраться до нашего укрытия, давай там мы обо всём и потолкуем. Тебя кстати, как звать-то парень?

– Джек – ответил стрелок.

– Райан – представился старик, протягивая руку. Стрелок, пожал жилистую ладонь командира «Альфы». Из тёмных кустов в это время, не спеша, выбрались два брюнета.

– Томас, Валентин помогите командиру «Омеги» – сказал старик, отступая в сторону – Мы с Джеком, по дороге к укрытию, немного поговорим.

Брюнеты, один – крепкий, неуклюжий, смурной и почти на голову выше второго, второй – среднего телосложения с изящными, чуть ли не грациозными движениями, подошли к телу Энди и подхватив его под руки подняли над землёй.

– Снимите оружие если будет тяжело нести – сказал Райан.

– Разберёмся – буркнул тот что побольше, и старик, отвернувшись от них, посмотрел в сторону Джека.

– Ну что парень, пойдём?

Стрелок, кивнув подошёл к старику и вместе они, Райан – чуть впереди, Джек – в стороне и позади, стали продираться сквозь лесную чащу, расчищая путь, пыхтевшим позади, бойцам, которые тащили здоровяка.

– Джек, скажи мне. Вы одни со всего отряда остались в живых? – спросил старик, винтовкой раздвигая в стороны молодые деревца.

– Нет, ещё двое сейчас должны быть в этом лесу – ответил стрелок, глядя в светлые проницательные глаза командира «Альфы».

– Трое. Вы потеряли целых троих? Сочувствую – покачав головой и тяжело вздохнув, сказал Райан.

– Вы знали Ральфа, не так ли? – спросил Джек

– Конечно я его знал. Мы редко вели с ним разговоры, даже когда это получалось, он всегда был каким-то отчуждённым. Заблудшая душа, он наконец нашёл свой путь домой.

– Он был отличным командиром – сказал Джек, тяжело вздохнув.

– И даже понятия не имел за что умирает – с грустной улыбкой на лице, проговорил старик.

Джек остановился и непонимающе уставился на старика.

– Ральф знал на что он идёт и ради чего – произнёс он.

– Не спорю, он всегда знал на что идёт. Но вот только ради чего? – сказал старик задумчиво.

– Ради других людей. Их мира и спокойствия.

– И ты веришь в эту чушь?

– Вы можете много не знать о нашем командире. Я же знал его, пускай и недолго, но всё же ближе чем вы.

– И чего такого ты узнал, чего не знаю я – спросил старик, слегка прищурившись.

– Ральф ненавидел смерть в любых ее проявлениях. Это я знаю точно.

– Что ж, очень даже может быть. Но на этот раз он действительно не знал на что и ради чего он идёт. Знай он это, он остался бы в живых.

– Может вы уже скажете в чём дело? Или вам просто нравится говорить загадками? – спросил Джек раздражённо

– «Эдем», Джеки. Они обманули нас, отправляя на это задание. Этот жиреющий, застрявший в переходном возрасте Кэрроуэй отправил нас всех на верную смерть. И он прекрасно об этом знает.

– Нас никто не обманывал. Ральф с самого начала сказал нам что это задание может оказаться нам не по зубам. Он сразу сказал, что здесь нас может поджидать даже Люцифер.

– Если бы здесь был только он, это было бы не так уж и сложно для подразделения «Альфа». Но отложим этот разговор до поры до времени. Сейчас нам нужно смотреть по сторонам. Боюсь, что Асмодей может быть неподалёку.

Джек, кивнув, посмотрел в сторону тащивших Энди, парней.

– У вас классный подбор бойцов – сказал он, слегка улыбнувшись.

– Ты прав, они молодцы. Порой даже слишком – ответил старик без энтузиазма – Иногда не могу отличить их от боевых андроидов, настолько они хороши.

– Разве не к этому вы всегда стремились, Райан? – спросил Джек притворно-удивлённым голосом – Разве не вы в «Эдеме», буквально из-под носа у Ральфа уводили себе самых лучших бойцов. Насколько я слышал вы делали всё чтобы только заполучить себе этих «андроидов».

Старик горько хохотнув посмотрел на стрелка.

– Знаешь, Джек, твоё досье совершенно не передаёт того, кто ты такой на самом деле. Ты знал об этом? А вот личное дело этих ребят – старик кивнул в сторону, обогнавших их, парней – Оно говорит о них всё. Абсолютно всё, понимаешь? Порой мне даже кажется, что я могу различить в их поведении точки и запятые со страниц их досье.

– Заглядывали в моё личное дело? – спросил Джек, улыбнувшись. Он догадывался что «Эдем» мог написать в своём архиве личных дел, поэтому не было ничего странного в том что старик оказался немного удивлен, узнав, что шут и остолоп Джеки видит чуть дальше собственного носа.

– Заглядывал – ответил Райан, посмотрев в сторону удаляющихся бойцов – Впрочем, мы с тобой отстаём. Давай догоним моих андроидов.

Джек кивнул, и пошёл за двинувшимся вперёд стариком.

Оставшуюся часть пути среди деревьев они проделали молча.

Влажный, после дождя, лес, осторожно помахивая ветвями от налетающих порывов ветра и нависая над головой, казалось, изо всех сил пытался скрыть, светлевшее прямо на глазах, небо. Свежий воздух, приходя вместе с прохладным ветром бодрил, и Джек, даже после всего того, что случилось в последние сутки, чувствовал себя сравнительно хорошо.

Глянув на небо стрелок приметил три перистых облака, медленно ползущих по голубому полотну небосвода. Казалось они двигались против направления, дующего с востока, ветра, но Джек, вспомнив, что в верхних слоях атмосферы ветер может кардинально отличаться от того что в нижних, улыбнувшись посмотрел себе под ноги и покачал головой.

– Что такое? – спросил старик, заметив улыбку Джека.

– Ничего. Сам себя своей глупостью позабавил – ответил стрелок.

Через полчаса лес закончился, и вся группа вышла из зарослей деревьев на большую, широкую лужайку в центре которой стояла небольшая загородная церквушка.

– Что вы делали так далеко от церкви – спросил Джек, подходя к остановившемуся на краю леса, Райану.

– Преследовали Асмодея – ответил старик, не поворачивая головы. Не отрывая взгляда, он смотрел куда-то в сторону домиков, растянувшихся вдоль небольшого леса, за которым начиналась территория города. Доносившийся со стороны мегаполиса ветер, приносил с собой какофонию каких-то звуков.

– Что это такое? – спросил Джек, прислушиваясь к неприятному шуму.

– Похоже на крики – сказал старик, пожав плечами.

«Ну а мне что с того» – мысленно закончил за него Джек, скрипнув зубами от негодования.

– Пойдём в укрытие – сказал Райан, бросив прохладный взгляд в сторону стрелка. Два молодых альфовика уже затаскивали Энди внутрь церкви.

– Да, пойдём – отозвался Джек, и они со стариком направились к толстым деревянным дверям, обитым медными узорами. Оказавшись внутри храма, Джек осмотрелся.

Высокие белоснежные стены церкви тянулись вверх, плавно переходя в замысловатый рисунок нервюр, которые, прогибаясь, нависали над головой. Создавалось впечатление что, едва ли не вогнутый потолок, поддерживала снизу чья-то невидимая рука. Подпираемые широкими колоннами, своды были украшены рельефной резьбой, в которой угадывались библейские мотивы. Прямо между двумя колоннами и под прогнувшимся потолком стояла кафедра, из-за краёв которой торчали лохматые желтые листы, судя по всему какой-то особо старой книги. Блестящий пол, молочного цвета гулко отзывался на шаги идущих впереди бойцов «Альфы». Эхо отчетливо распространяло внутри храма любой, даже самый тихий звук. «В храме Господнем нет у нас тайн» – вспомнил стрелок слова святого отца, который по выходным приходил к ним в детский приют. Пройдя пустующие деревянные скамейки Джек и Райан оказались перед кафедрой, за которой, под свисающими со стены, позолоченными крестами, было много свободного пространства для тех кто желал бы помолиться. Там-то и расположился весь отряд.

Джек был наслышан о подразделении «Альфа», но ни с одним из его бойцов ему до сих пор не доводилось встречаться. Две девушки – одна с редким нынче, светлым цветом волос, вторая с каштановыми, сидя прямо на полу держали на коленях винтовки. Стоявший возле окна, неподалёку от них, темнокожий парень был без оружия.

– Это Трой – глянув в сторону парня, сказал старик. Безоружный с первого взгляда, боец подразделения «Альфа» повернулся лицом к Райану. Коротко посмотрев в сторону старика взглядом своих тёмных, как смола, глаз, он перевёл их на Джека.

Стрелок, кивнув в знак приветствия, отвёл глаза в сторону – слишком уж тяжёлый взгляд был у этого темнокожего парня, чтобы он смог его выдержать.

– Ребекка – представил Райан девушку с каштановыми волосами, которая, взяв в руки винтовку, поднялась на ноги. Девушка поприветствовала стрелка, лёгким кивком, отчего её завитые длинные каштановые локоны, весело запрыгали. Ясным, пронзительным взглядом своих светло-серых глаз, она небрежно скользнула по лицу Джека, и тот почти почувствовал, как она буквально располосовала ему кожу на лбу.

Убрав в сторону, волосы, стрелок на всякий случай коснулся головы, и опустив руку посмотрел на чистую ладонь. Когда он вновь поднял взгляд, девушка уже смотрела в другую сторону.

– А это Мелисса – чуть тише сказал старик, показав на продолжавшую сидеть на полу, светловолосую девушку, которая была повёрнута к ним спиной.

– Та шестнадцатилетняя Мелисса, которая устроила огненный шторм в Нью-Джерси? – спросил Джек, чувствуя, как волосы у него на затылке встают дыбом.

– Она не любит об этом вспоминать – ответил Райан прохладно.

– Понял – кивнул Джек, оглянувшись по сторонам – Но почему вас только шестеро?

– Один из моих парней погиб, когда мы попытались проникнуть в этот чёртов город – в Нью-Уолл – ответил старик, пряча взгляд от стрелка.

– Он спас нас – тихо проговорила, прислонившаяся к одной из колонн, Ребекка.

– Это так – отозвался Райан.

– Что убило его? – спросил Джек, глядя на старика.

– Он не знает? – спросила девушка, удивлённо взглянув на стрелка.

– Ладно Джек, пойдем в мою келью. Всё расскажу тебе по порядку. Я хочу, чтобы ты знал, что к чему.

– Пойдёмте – произнёс стрелок, глянув напоследок на командира. Энди лежал на полу с закрытыми глазами, а два бойца – Виктор и Том, восстанавливая дыхание стояли неподалеку от него с винтовками наготове. «Никогда не знаешь, кем окажется твой близкий в следующий момент» – подумал Джек и горькая усмешка исказила его лицо.

Поднявшись вместе с Райаном по винтовой лестнице на второй этаж, Джек оказался перед тяжелой ясеневой дверью с массивным железным замком, исполненным в средневековом стиле.

– Бутафория – улыбнувшись произнёс старик, снимая замок с петель и кладя его на пол.

Невысокому Джеку пришлось даже немного пригнуться, чтобы пройти под низкой аркой. Закрыв за собой дверь, он обернулся и осмотрел небольшую, но уставленную со вкусом комнатку.

Сквозь маленькое, стрельчатое окошко, расположенное почти у самого потолка, внутрь проникал рассеянный солнечный свет. Стены помещения были завешены толстыми бордовыми коврами с изображенными на них ангелами, а стоявшие по углам стеллажи с книгами, скрадывали и без того ничтожно малое пространство.

Посреди кельи стоял массивный, сверкающий тёмной лакированной поверхностью, стол. За ним, ближе к окну стояло не менее массивное кресло.

Старик, усевшись в него прикрыл глаза и свободно вздохнул. Джек, опёршись на стеллаж с книгами, скрестил ноги.

– Вы что-то хотели мне рассказать – произнёс он в нетерпении.

– Да, я хотел рассказать о нашей общей проблеме. О том, что «Эдем», отправляя нас на это задание подписал наш смертный приговор. Не понимаю одного – неужели они действительно считали, что мы пойдём на это.

– Каждый боец «Эдема» должен быть готов сложить голову в битве с демонами – сказал Джек, чувствуя, что его начинает раздражать этот старый трус.

– С демонами? – переспросил старик – А что, если я тебе скажу, что твоё, так называемое «нарушение слуха» было не чем иным как надломом седьмой печати.

– Седьмой печати? – не понял стрелок.

– Первой печати, возвещающей о начале Апокалипсиса, Джеки. Понимаешь, о чём я? – спросил Райан, выпучив глаза.

– О начале… Начале Апокалипсиса? – тряхнув головой, словно отгоняя какое-то наваждение, переспросил Джек – Вы вообще в своём уме или как?

– Я в своем уме, и ты в своём уме, и никого больше в твоём уме нет, иначе бы ты сейчас уже лежал с простреленной головой на первом этаже – ответил старик примирительным тоном.

– А как же все эти демоны, все эти создания? – спросил Джек – Их что же, Господь призвал?

– Конечно нет – мягко ответил Райан – Но Господь не стал бы попустительствовать демонам, если бы на, то не было нужды. А она есть, и причина её – мы.

– Мы? – спросил Джек, чувствуя, что начинает злиться от всех этих загадок и недосказанностей.

– Два ваших бойца в компании с одним падшим ангелом сейчас следуют в центр Нью– Уолла. Я знаю, что задумал их компаньон, этот их грязный помощник. Азазель многие века провел заточённый в пустыне. Прикованный тяжёлыми цепями к чёрным скалам, он долго вынашивал свою злобу чтобы реализовать её в подходящий момент. Господь предрекал что этот, запятнавший себя связью с человеческими женщинами, ангел, окажется свободным от оков только по наступлении Апокалипсиса лишь для того чтобы понести страшное наказание. Но освободившие его Гавриил и Рафаил оказались обмануты. Кто-то помог бежать этому несчастному трусу, кто-то могущественный, быть может даже сам Люцифер.

– Вы сидите здесь передо мной и так спокойно говорите, что грядёт Апокалипсис и трое хотят попытаться его остановить. Но какого же чёрта мы тогда бездействуем? Почему не поможем им? – воскликнул стрелок, выпрямляясь.

– Ты меня вообще слышал, болван?! Для чего я тут перед тобой распинаюсь?! – закричал вдруг старик, вскочив со стула и подавшись вперёд – Господь идет к нам в сияющем свете! И ты хочешь его остановить?!

Джек, сглотнув вставший посреди горла, комок, сухо кашлянул.

– Да. Сделаю для этого всё что смогу – ответил он.

Райан непонимающе моргнул, выпученные глаза его смотрели стрелку прямо в лицо. Старик казалось не расслышал того что ответил Джек.

– Ты сделаешь… что?

– Я помогу Дереку и Элли и если будет нужно, то умру – ответил Джек – Вы вообще читали кодекс «Эдема», Райан? По-моему, в нем чётко сказано какую цель преследует организация. Это защита человечества. Не следует…

– ЗАКРОЙ РОТ ЩЕНОК! – выкрикнул старик, хватаясь за винтовку. Рука Джека сама собой скользнула вниз и коснулась блестящей холодной рукоятки «Рейвелгана». Но холодное дуло, упёршееся в затылок заставило его остановиться. Стрелок попытался обернуться, но резкий женский голос остановил его:

– Стой ровно Джек. Не хочу портить твою чудесную прическу кровью.

Старик, стоявший перед стрелком с винтовкой в руках, казалось немного поостыл. Положив оружие на стол, он сложил ладони словно в молитве и глубоко вдохнул

– Джеки, ты же понимаешь, что Эдем нас использовал? – спросил старик, и не дождавшись ответа, продолжил – Они направили нас против того, от чьего имени мы действуем. Направили нас против самого Господа. Ты это понимаешь?

– Я действую от имени людей – ответил стрелок сухо.

– Тогда тебя ждёт то же что и других, подобных тебе. Решай, мой молодой друг, с нами ты или против нас.

– Я уже давно всё для себя решил – сказал Джек, стиснув кулаки.

– Твой командир у нас, так что не спеши – проговорил старик негромко.

– Убьете его? – улыбнувшись спросил стрелок – Возьмёте грех на душу?

– Убить?! Боже упаси. Что за мысли, Джеки. Никакого убийства не будет, хотя он и будет нас о нём молить. Правда ведь, дорогуша? – произнёс старик, глядя за спину стрелка.

Джек вопросительно посмотрел на старика. Глаза Райана, хищно блеснув, сузились до маленьких щёлочек. Казалось он наслаждался недоумённым взглядом стрелка.

Осторожно оглянувшись, Джек посмотрел на целившуюся ему в голову, рыжеволосую Ребекку.

– Пора уже решить за кого ты, за Бога ты или за дьявола? – мягким, спокойным голосом протянул старик.

Сглотнув слюну, Джек повернулся к нему, и глядя прямо в глаза, тихо произнёс:

– За людей.

Глава 8. «В бездне»

– Кому раньше принадлежали эти кинжалы? – спросила Элли у Дерека, который протягивал ей два клинка из тайника в «Эдеме».

– Не важно – ответил Азазель проходя мимо и бросая в сторону девушки мимолётный взгляд.

– Для тебя может и не важно, но для меня это очень даже важно – произнесла разведчица, неприязненно глядя на тускло светящиеся клинки.

– Они тебе прослужат гораздо дольше твоих зубочисток – произнёс блондин, открывая сумку и доставая из неё плитку шоколада.

– Я не стану это брать – отрезала Элли.

– Как знаешь. Тогда ты с нами никуда не идёшь – сказал Азазель подходя к Дереку и забирая у него кинжалы.

– Чего это ты тут раскомандовался? – вспыхнула девушка и перевела взгляд на наводчика – Дерек, какого чёрта?

– Без оружия нам с демонами не управиться. Один клинок в схватке с Вельзевулом я уже потерял. Как оказалось, не такие уж они мультидеменшионарные, как нас убеждали в «Эдеме» – улыбнувшись, произнёс парень и пожал плечами.

Грозно сверкнув в его сторону глазами, разведчица поднялась на ноги и подошла к усевшемуся под дуб, Азазелю. Дерек отошёл к рюкзакам и занялся подготовкой огнестрельного оружия.

– Ладно, я сглупила. Давай сюда ножи – сказала Элли, примирительным тоном.

– За каждый по одному поцелую – ответил Азазель, хитро глянув разведчице прямо в глаза.

Девушка моргнула и на секунду потеряла дар речи от его наглости.

– Шутка – наклонив голову и улыбнувшись краешком рта, произнёс блондин. Не вставая с земли, он протянул руку к лежащей позади него сумке, на которую бросил кинжалы.

– Да нет, я в общем-то не против, если уж тебе так это необходимо – с трудом ответила Элли.

В глазах Азазеля мелькнуло удивление, и он опустил руку, которую протянул было к клинкам. Девушка, в нерешительности сдвинулась с места. Опустившись перед сидящим блондином на колени, она подалась вперёд. Поставив руки на холодную влажную почву по обе стороны от него, она была уже в нескольких сантиметрах от его лица, когда вдруг её первоначальный план – приблизиться лишь для того, чтобы стянуть кинжалы, вдруг стал рушиться. Сносимый бурей неконтролируемых гормонов, вырвавшихся на свободу, он утонул, не успела она и глазом моргнуть.

Страсть, желание и дикое влечение заполнили всё её существо и она, бросившись на блондина и повалив его на мокрую землю, стала жадно и страстно его целовать. Скользя своим языком внутри его рта, она клыками подцепила его нижнюю губу и сильно зажала её между зубами и своей губой. Неконтролируемые, дрожащие руки её в этот момент шарили по его животу, в поисках ремня на джинсах.

– Постой, постой. Ты что творишь? – отстраняя девушку произнёс Азазель. По его глазам было видно, что он с трудом преодолел себя, чтобы остановить Элли.

– Целую, разве не этого ты хотел? – пытаясь вернуться в объятия блондина, произнесла она.

– Нет, стой. Это не ты, Элли – сказал Азазель, продолжая держать девушку на безопасном расстоянии – Похоже, что… – замолкнув на полуслове, блондин вдруг побледнел. Испуганный взгляд его был направлен куда-то за спину Элли. Девушка обернулась.

Позади неё, держа направленными на них обоих, два, сияющих воронёной сталью пистолета, стоял Дерек. В глазах его полыхал огонь. Его руки дрожали.

– Бери метра на три повыше – тихо прошептал Азазель, слегка кивая вверх, в сторону кроны дуба, под которым они с Элли сидели в объятиях друг друга.

Наводчик, оставив оружие направленным на парочку, перевёл взгляд выше.

В нависшей над ними, кроне дуба, в не опавшей ещё, жёлтой листве, мерцали яркими огоньками два красных глаза. Дикий, безумный взгляд существа буквально разрывал пространство, и почти что на физическом уровне касался глаз Дерека. От него шло какое-то беспорядочное, нарастающее шуршание. Вслушавшись, стрелок различил в нём сотни, тысячи, миллионы шепчущих голосов.

«Я только что убила человека? Состояние аффекта. Я не могла этого сделать. Что я натворил, Боже, что я натворил?! Эти руки, они были как не мои. Сколько крови. Я не могу на это смотреть! Сколько крови. Это не я, Господи, это был не я!»

Направив пистолет в сторону сверкающих глаз, Дерек нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел и глаза в тот же миг, потухнув, исчезли. Наводчик, не опуская пистолета, перевёл взгляд на сидящих под дубом, Азазеля и Элли.

И вдруг, из кроны дуба выскочило большое, размером со школьный автобус, существо, сплошь покрытое переливающимися в тусклом свете, длинными светлыми волосами. Длинное тело его держалось на восьми гибких ногах, напоминавших лапы курицы. Дереку существо почему-то напомнило огромную мохнатую гусеницу, волосы которой свисли по бокам, а ноги непомерно выросли в размерах. Не успел наводчик и пошевелиться, как чудовище, схватив его одной из куриных лап, вспыхнуло ярко-красным огнем и, оставив после себя горстку-кроваво-красного пепла, исчезло вместе с ним.

Азазель в мгновение ока вскочил на ноги. Элли поднялась вместе с ним.

– Мы должны спасти его – произнесла девушка, хватая клинки и глядя на Азазеля выпученными от ужаса глазами.

– Конечно должны, только думаю, сделаю я это один, сказал блондин и шагнул в Сопряжённый мир. Девушка, успев схватить его за руку, переместилась вместе с ним.

– Какого чёрта ты делаешь?! Я же сказал, что я без тебя справлюсь! – прокричал Азазель, оборачиваясь к ней. Элли, опустив глаза, продолжала крепко держать его за руку.

– Ладно, пошли. Ты главное не лезь в самое пекло – смягчился блондин, и шагнул дальше – в Запределье. Мрачный мир встретил его холодным, пронизывающим ветром и громким гулом, доносящимся со стороны кровавого леса. Девушка позади Азазеля тихонько охнула. Он шагнул ещё дальше, и, не задерживаясь в Рибеллионе, собрав побольше сил, он сделал ещё один шаг.

Тёмный мир, находившийся за прекрасным Ребеллионом встретил его во всей своей мрачной красоте. Кружащие в воздухе маленькие черные обрывки, похожие на большие листья пепла, выпархивающие из костра, гонимые ветром цеплялись за серую, безжизненную почву. Горячий разряженный воздух с трудом проникал в лёгкие и блондин понимал, что если они с Элли задержаться здесь на достаточно долгое время, то придется им остаться здесь навсегда. Громкий, но не настолько, чтобы оглушить, крик, раздававшийся казалось отовсюду, неслабо действовал на нервы. Кричали безжизненные черные деревья, стоявшие позади Элли и Азазеля, кричали и порхающие в воздухе черные куски пепла. Кричала казалось сама земля.

Внезапно, острый как бритва, ветер, налетел резким порывом, и Азазель, ощутив его прикосновение к своему лицу, почувствовал, как по щеке потекла капелька крови. Стоявший всего в нескольких ярдах от блондина и разведчицы, Асмодей, медленно размахивая своим, хвостом, вызывал колебания воздуха. Сейчас он напоминал какого-то волосатого китайского дракона, который слишком давно не постригал волосы и совсем зарос. Дерек, прогнувшись в спине, безжизненно висел в его куриной лапе.

– Что это за место? – прошептала Элли.

– Бездна – ответил Азазель, глядя прямо в глаза-угольки демона и сжимая кулаки.

С трудом вдыхая разряженный, с запахом серы, воздух, блондин обратился к чудовищу:

– Асмодей, отпусти парня. Пока что я прошу тебя по-хорошему.

Устремившее на него оба своих, горящих глаза, чудовище, выудило из многомиллионного шёпота, доносящегося из его нутра, нужные слова:

– Мне? – спросил детский голос.

– Он тоже – подозрительно произнёс мужской.

– Нужен – жадно выкрикнул женский.

– Зачем? – спросил Азазель.

Чудовище, неловко переступив на своих тонких куриных лапах, медленно, почти нерешительно приподняло тело наводчика и поднесло к своему «лицу».

Раздался глухой утробный хруст, и на поверхности, разрываемой на ошмётки, плоти, ниже «лица» демона, показались несколько окровавленных человеческих рук.

Слепо махая, они казалось силились схватить что-нибудь, чтобы выбраться из своей кровавой, мясной тюрьмы. Одна рука, случайно коснувшись ступни Дерека, тут же крепко ухватилась за его ногу, и стала тянуть наводчика внутрь. Другие руки, также нащупав тело парня, вцепились в него и стали изо всех сил втягивать его внутрь длинного волосатого тела.

– Зря ты это затеял, ублюдок – произнёс Азазель, крепко зажимая в руках кинжалы. Мгновенно сорвавшись с места, он, уже в следующую секунду, отсёк обе передних конечности Асмодея, который, с кошечьей грацией отскочил в сторону. Человеческие руки, торчащие ниже его глаз, по-прежнему продолжали утягивать Дерека внутрь.

– Отдай мне гомункула – рыкнул блондин, бросаясь вперёд и получая мощный удар хвостом. Развернувшись в красивом пируэте, Асмодей, окропил всё пространство вокруг себя кровью. Передние конечности его понемногу начали вновь отрастать.

И тут в бой вступила Элли. Тихо, не привлекая к себе внимания, она молча влетела в сосредоточившегося на Азазеле, демона, держа перед собой оба кинжала. Вонзившись в крепкую плоть обеими клинками, разведчица резко дёрнула их вниз. В тот же миг из разорванного бока на неё хлынуло не меньше двух галлонов крови, и из рваных ран, выдавливаемые через узенькие розовые полоски на коже, стали выпадать на землю внутренности. Чавкая и разбрызгивая вокруг себя кровь, вперемежку с гноем они падали прямо девушке под ноги. Элли на мгновение отступила, но демону было этого достаточно. Волнообразно сократившись, он нанёс ей сокрушительный удар хвостом, и девушка, отлетев на несколько ярдов, мешком рухнула на твёрдую серую почву.

Азазель, с трудом поднявшись на ноги, провёл рукой по лицу, вытирая выступившие на ресницах слезы. Вскинув голову, он бросил в сторону чудовища яростный взгляд. От тела блондина медленно поползли черные клубы дыма.

– У тебя серьезные проблемы демон – произнёс он, подаваясь вперёд.

В следующий миг он уже летел к Асмодею. Обе его кисти, разрываемые выскальзывающими через кожу, кристальными клинками, обагрились кровью. Прозрачные, слегка фосфоресцирующие, клинки были похожи на ножи больших ножниц и вытягиваясь всё дальше, они всё сильнее взрезали кожу.

Когда до демона оставалось всего несколько шагов, Аазель, неожиданно оттолкнувшись от земли взлетел высоко вверх, и оттуда, словно кто-то его подтолкнул, стрелой устремился вниз – прямо на потерявшее его из виду, чудовище. Демон, избегая расправы, едва успел ускользнуть в сторону.

С громким хлопком приземлившись на землю, блондин устремил взгляд на пятящегося Асмодея. От тела Азазеля вверх поднимался уже совсем густой, чёрный как смоль, дым.

– Повелитель, бес. Одни. Ты с. Ним? – выбросило беспорядочный набор слов, чудовище.

– Повелитель бездны со мной – подтвердил блондин, сверля Асмодея взглядом – Так что отдай нам гомункула по-хорошему, иначе мы тебя размажем. Это твой последний шанс.

– Попробуйте – произнес красивым девичьим голосом демон, переступая на месте на своих шести лапах. Другие две уже почти выросли вновь.

– Ты не оставляешь нам выбора – раздался откуда-то из воздуха голос, и Азазель, держа сзади обе свои когтистые и окровавленные руки, устремился вперед.

Разрывая пространство и оставляя за собой густой чёрный след в воздухе, он меньше чем за секунду преодолел разделяющее его и Асмодея, расстояние и полоснув, чудовище по двум лапам и по брюху обеими когтистыми кистями, ушёл в сторону от вырвавшейся с громким хлюпаньем, из тела демона, человеческой руки. Кувыркнувшись через плечо, Азазель приготовился к очередной атаке.

Не удержав равновесия, после ранения, демон завалился на бок, из которого, в потоках крови наружу хлынули перемолотые в кашу человеческие тела. Изо рта Асмодея торчали уже только ступни наводчика.

– Вот уж хрен тебе – оскалившись, произнес Азазель, и снова ринулся вперёд.

Швырнув в направление глаз чудовища, россыпь из отделившихся от кистей кристаллов, блондин прыгнул вслед за, исчезающими в бордовой щели, ногами Дерека, и ухватив их, сам по пояс оказался внутри пасти демона.

Змеевидное тело Асмодея внутри выглядело гораздо объёмнее чем снаружи. С окровавленных стенок широкой глотки свисали целые шматы залитого кровью мяса. Хотя вокруг было темно, но Азазель всё же сумел разглядеть на, мокрой от крови, поверхности пищевода, глубокие, кровоточащие порезы от ногтей проглоченных заживо жертв. Услышав доносящиеся до него крики, блондин, смахнув, движением головы в сторону, окровавленные волосы, посмотрел вперёд – туда, куда утягивалось тело стрелка. Там, в глубине пищевода, цепляясь, кто за голову, кто за руки Дерека, мучились и кричали несколько человек.

– Спасите нас! – кричала женщина, чья нижняя часть тела была изорвана в лоскутья. Она, крепко ухватившись за запястье наводчика, тянула его к себе.

– Ради Бога, вытащите нас отсюда – доносился слабый голос от толстого мужчины, цеплявшегося одной рукой за волосы стрелка – вторая его рука была оторвана по самое плечо, а ноги– по колено.

– Совсем нет времени – весело отозвался Азазель, и мощно дёрнув на себя, Дерека, вырвал его из скользких кровавых рук. В тот же миг он почувствовал, как кто-то, схватив его за ноги, потянул наружу его самого. Бросившиеся вслед за блондином, искалеченные жертвы Асмодея, вновь попытались схватить наводчика, но блондин, подтянув парня к себе, выбросил вперёд руку, из которой прыснула, струя мелких прозрачных кристаллов.

– А это вам на десерт – произнёс он, снимая с пояса Дерека пару гранат и бросая их как можно дальше – за спины искалеченных людей, закрывающихся от потока острых, как бритва, кристаллов.

Буквально вылетев из беззубого рта демона, Азазель отбросил наводчика как можно дальше, и сам, отступив на несколько шагов, приготовился к продолжению схватки.

Но потрёпанный и лишённый зрения, Асмодей, с торчащими из головы кристаллами похоже утратил к нему всякий интерес. Судорожно хромая, как побитая собака, он неуклюже повернулся и едва удерживая свое израненное тело на четырёх лапах, стал удаляться, оставляя за собой широкий кровавый след.

– Похоже забыл сорвать чеки с гранат – произнёс блондин, слабо улыбнувшись.

Громко выдохнув, он повалился на землю. Не привыкшее к нагрузке, тело, ныло и буквально разрывалось на части от нахлынувших на него боли и слабости. Отдавшись обволакивающей сонной истоме, он даже не заметил, как кто-то, не скрываясь подошёл к нему и присев на корточки навис прямо над его головой.

– Выглядишь так себе – сказал незнакомец.

– Ты очень вовремя Поли – не открывая глаз, ответил блондин. Он никогда бы не забыл голоса Повелителя Бездны, ведь именно он пришёл ему на выручку, когда Рафаил и Гавриил явились в пустыню чтобы возвестить конец света и низвергнуть его в пучину ада. Аваддон, также известный как Аполлион, протянул ему руку.

– Вставай, время не ждёт.

Поднявшись на ноги, Азазель рассеянным взглядом посмотрел на повелителя Бездны. Темноволосый, атлетичного сложения, сейчас он был одет по старой моде – серая обтягивающая футболка, светлые брюки, помятые и испачканные в нескольких местах и полуспортивные замшевые туфли цвета темного шоколада. Взгляд парня был прикован к бледному, окровавленному лицу блондина.

– Девчонку я отправил в Материальный мир. Не стоит ей здесь задерживаться – произнёс Аваддон, доставая из кармана пачку сигарет и вынимая одну – Ты не куришь?

– Что не делаю? – непонимающе спросил Азазель.

– Ну и хорошо, что нет – проговорил брюнет, прикусывая кончик фильтра и поджигая сигарету зажигалкой.

Сладко затянувшись, он выпустил в воздух густую струю дыма.

– Выглядит забавно – произнёс Азазель, криво усмехнувшись.

– Смолю, чтобы не отвыкнуть от воздуха в преисподней. Порой приходится мотаться туда по делам.

– Ну а людям эта ерунда зачем – спросил блондин.

– Наверное, чтобы поскорее привыкнуть к такому воздуху. Кто их знает – грустно ответил Аваддон – Будешь?

– Почему бы нет. Всё одно – лезем в адово пекло и, если дело не выгорит, придётся этим дышать целую вечность.

– Это уж точно – невесело отозвался ангел Бездны, вытаскивая из кармана пачку.

Прикурив сигарету, Азазель, глубоко затянувшись, надолго задержал дым в лёгких, после чего стал выпускать небольшие, полупрозрачные клубы.

– Люди обычно в первый раз кашляют – поджигая себе вторую сигарету, произнёс Аваддон задумчиво.

Блондин стряхнул пепел, и затянулся ещё раз.

– Тысячелетия в пустыне прикованный к скале. Подумать только – сказал он задумчиво – Я многое за это время успел передумать. Думать – только это мне и оставалось. Пустынные бури, забивавшие мне лёгкие песком и прохладная ночь, были моим единственным развлечением. Я все время думал, думал и думал. И знаешь к чему я по итогу пришёл?

Выпустив маленькое колечко дыма, брюнет вопросительно промычал.

– К тому что, было бы неплохо глотнуть хотя бы один, драный стаканчик воды.

Мрачно улыбнувшись, Аваддон кивнул в сторону, лежащего позади блондина, Дерека

– А ему здесь не тяжело находиться? Бездна как никак.

Сообразив, что совершенно забыл про наводчика, Азазель отбросил недокуренную сигарету в сторону, и мигом оказался возле бездыханного тела парня.

– Мы на Материальный – сказал он, и вместе с Дереком исчез, распавшись на сноп белых искр.

Едва они вернулись, Азазель первым делом осмотрелся и увидел сидящую неподалёку Элли. Девушка смотрела перед собой остекленевшим взглядом и похоже пыталась на чём-то сосредоточиться.

– Элли – позвал блондин

Она, встрепенувшись, посмотрела в его сторону удивлённым взглядом.

– Дерек не дышит, приведи его как-нибудь в чувство – сказал Азазель, показывая пальцем на наводчика.

Взгляд Элли стал мало-помалу проясняться и через несколько секунд, она неожиданно гневно выпалила:

– А почему ты до сих пор этого не сделал? – устремив на блондина, злобно-удивленный взгляд, спросила она.

– Потому-что ты для этого есть – ответил блондин, скорчив гримасу.

– Отойди отсюда – бросила девушка, и отстранив Азазеля, уселась перед наводчиком. Оттянув его подбородок вниз, она, одной рукой, продолжая его придерживать, второй, зажала парню нос. Вдохнув полные лёгкие воздуха, она прильнула к его губам и сильно выдохнула ему прямо в рот. Отстранившись, она сделала несколько резких надавливаний на нижнюю часть грудной клетки и прильнув ухом к груди наводчика, прислушалась.

– Похоже, что не работает, давай ещё раз – произнёс блондин.

Элли проделала всю процедуру ещё раз, но Дерек, как лежал бездыханным, так и не шевельнулся.

– Ну попробуй ещё раз – с сомнением сказал Азазель.

– Вы что делаете? – раздался из-под дуба голос Аваддона.

– Реанимируем нашего гомункула – ответил блондин, неотрывно глядя на лежащего перед ним, Дерека.

Спустившись с пригорка, повелитель Бездны подошёл к телу наводчика и опустившись возле него на колени с противоположной от Элли, стороны, посмотрел на разведчицу.

– Надо не выдыхать, а вдыхать, поняла? – спросил он.

Девушка быстро кивнула, и прогнав из лёгких весь воздух, прильнула ко рту Дерека. Вдохнув полную грудь, она вдруг резко отпрянула в сторону, и схватилась за горло.

– Выдыхай, кашляй – крикнул Аваддон, поднимаясь на ноги. Азазель подхватил, упавшую на его руки разведчицу, и обеспокоенно взглянул на ангела Бездны.

– Ну а теперь что делать? – спросил он.

Элли, содрогаясь всем телом, пыталась вытолкнуть нечто живое, оказавшееся в её легких. Цепляясь за пористые стенки дыхательных органов, это нечто расползалось внутри неё, не позволяя ей вздохнуть. Поддавшись панике, она больше не могла думать ни о чем другом, кроме как о том, чтобы поскорее вобрать в себя спасительного воздуха.

– Не бойся, ты не умрёшь. Не надо пытаться вдохнуть, просто выдохни и всё – сказал повелитель Бездны, оказавшись возле девушки, и положив ладонь ей под голову – Перебори страх и выдохни.

Судорожно кивнув, Элли, усилием воли подавила вопящий от ужаса инстинкт самосохранения, толкавший её на попытку вдохнуть. Сократив мышцы пресса, она вздрогнула всем телом и начала выдыхать.

Словно мыльный пузырь, из её рта стала медленно выходить белая, похожая по цвету на молоко, субстанция. Дёргающаяся из стороны в сторону, она напоминала какое-то отвратительное молочное желе.

– Выдыхай полностью, иначе оно останется в тебе – произнёс Аваддон, увидев, как глаза Элли наполнились страхом, и она подалась назад. Моргнув, влажными от слёз глазами, она продолжила медленно выдувать большой трясущийся белый пузырь.

Когда разведчица наконец выдохнула его весь, и он, соскользнув с ее языка, устремился вниз, она тут же отпрянула в сторону. Желеобразное существо упало на землю. Медленно испаряясь в воздухе, оно стало исчезать прямо на глазах.

– Это что ещё за хреновина? – спросила Элли, прижимаясь к Азазелю и глядя на блондина, выпученными от ужаса, глазами.

– Субстанция из человеческих душ. В моём мире она называется «альба» – ответил Аваддон, неприязненно глядя на растворяющееся бледное желеобразное тело – Они оказались здесь лишь благодаря вашему пареньку. А сейчас они возвращаются обратно туда, откуда мы их притащили.

– Несчастные ублюдки – грустно произнёс Азазель.

– Не несчастнее меня – сказала, разведчица, всё ещё тяжело дыша. Страх постепенно отпускал её.

Аваддон, присев возле наводчика, положил ему на грудь свою крепкую, со сбитыми костяшками, руку.

– Дышит – значит будет жить – диагностировал он, поднявшись на ноги.

– Ну раз всё прошло благополучно, перепоручаю тебе дружище присматривать за двумя этими сорвиголовами – отстраняясь от Элли и направляясь к своей сумке, сказал Азазель. – Меня ждут дела.

Брюнет кивнул.

– Какие ещё дела? – спросила Элли.

– Пока будем ждать, разведём костёр – стараясь, почему-то, не обращать внимания на девушку, произнёс Аваддон.

– Отлично. Встретимся вечером – кивнул Азазель и, шурша опавшей листвой, исчез в кустарнике.

Оставшись с Элли и Дереком, Аваддон занялся розжигом костра. Девушку он приставил следить за наводчиком.

Когда сырые ветки и листва, отчаянно дымя во все стороны, наконец разгорелись, брюнет, вместе с разведчицей подтащил Дерека поближе к огню.

– Здесь конечно меньше кислорода, но сейчас он ему сильно и не нужен – сказал повелитель Бездны – Альба вытягивает из человека жизненные соки, сами по себе лёгкие её абсолютно не интересуют. Даже маленького шарика этого вещества достаточно чтобы человек погиб немедленно. Гомункул оказался гораздо прочнее обычного человека, ничего не скажешь.

– Но и обычный человек тоже не промах – усаживаясь возле костра и многозначительно улыбаясь, произнесла Элли.

– Может быть, может быть… – задумчиво пробормотал брюнет.

– Так значит это ты пытался проникнуть в наш мир там, на Броуквуд стрит? – спросила Элли, подтягивая к себе рюкзак и доставая из него упаковку с сахарными шариками пурия.

Сидевший у костра, рядом возле спящего Дерека, Аваддон, отстранённо глядел в огонь и не обратил внимания на вопрос девушки. Тусклый свет, заходящего за горизонт, солнца, цепляясь за макушки деревьев и постепенно угасая, приобретал какой-то призрачный оттенок. День не торопился уходить, пытаясь оставить после себя лёгкое, висящее в воздухе послевкусие страха.

Элли, хмыкнув, достала из сумки фляжку с коньяком, которую нашла в супермаркете.

– Опять пьёшь – недовольно произнёс брюнет.

– Что значит «опять»? – спросила Элли, подозрительно глядя на него. Открутив крышку, она пригубила немного, и тут же, откусила большой кусок шоколада.

– Не будешь против если, и я хлебну? – спросил Аваддон.

– Пожалуйста – ответила Элли, протягивая ему фляжку.

Взяв в руку небольшой стальной резервуар, повелитель Бездны, поднёс его ко рту и всего за несколько секунд осушил до дна.

– Ты что творишь, идиот? – подскочив на ноги, воскликнула Элли.

– Сядь и не кричи, а то парня разбудишь – ответил брюнет, отбрасывая фляжку в кусты. На гневную вспышку разведчицы он казалось вообще никак не среагировал.

Девушка нехотя подчинилась.

– Зачем ты это сделал? – спросила она.

– Не могу смотреть как ты уничтожаешь себя.

– Все равно рано или поздно умирать.

– Не тебе это решать.

– А почему бы нет? Господь с этим, на удивление плохо справляется.

– Не тебе судить.

– А кому же тогда? Опять твоему любимому Богу?

Ангел бездны, тяжело вздохнув покачал головой. Элли, выйдя из словесной перепалки победительницей, чувствовала себя на удивление прескверно.

– Извини – негромко сказала она.

– Да нет, в общем то все правильно, Элли – отозвался Аваддон – По крайней мере я так всегда думал. Так думает и Азазель. Мы считали, что свободны, что весь мир для нас. В своей наивной глупости мы решили почему-то что можем жить как люди. Зачем иначе Богу было давать нам, также, как и вам, волю и разум? – тяжело вздохнув, брюнет посмотрел в глаза девушки. – Мы использовали разум. Мы узнали многое, пожалуй, даже слишком многое. И знаешь, Элли, порой мне кажется, что Отец в какой-то момент просто испугался что мы можем превзойти его. Что мы можем его затмить, что жизнь его окажется в наших руках. Он был суровым отцом для нас, и он вырастил себе сурового сына. Люцифер бы…

– Постой, но разве вы, ангелы – Его дети? – перебила Элли брюнета.

– Мы всегда ими были – улыбнувшись, ответил Аваддон. – Плоть от плоти, дух от духа. Да, мы Его дети и Люций был лучшим из нас. Господь это знал, как никто другой.

– Люцифер преподнёс Еве запретный плод. Поэтому он оказался там, где он сейчас? – спросила девушка.

Повелитель Бездны, грустно покачав головой, посмотрел на разведчицу взглядом, полным невыразимой боли. Режущей душу, вырывающей сознание и сеющей только печаль, но ничего не пожинающей, боли, которая копилась в его душе целыми тысячелетиями. Он завёл руку за спину. Когда он вытащил её обратно, в его ладони лежало большое красное яблоко. Продолговатое, с красивыми изогнутыми линиями у верхней ямки, с тёмно-бурой кожурой оно источало сладкий запах.

– Оно вкусное Элли – театральным голосом произнес брюнет, глядя на девушку печальным взглядом – Ты даже не представляешь какой у него божественный вкус.

– Это что, ты дал ей яблоко? – спросила Элли, негромко.

– В яблочко – сказал Аваддон невесело – Извиняюсь за каламбур.

– А почему тогда… – начала было говорить Элли.

– Потому что вы были его любимыми творениями. Потому что нужен был повод усмирить гордыню Люцифера. Потому что кто-то нарушил Его правила. Ведь и Азазель был заточён по той же причине. Ты должна понять одно Элли – Он хочет, чтобы мы играли по Его правилам, хочет направлять всех нас, хочет понукать. Но я не шерстяная овца Элли, так же, как и Азазель. И ты не овца.

– С чего это ты взял что я не овца? – картинно заломив бровь, спросила девушка.

– Потому что полу-ангел не может быть овцой – недоумённо улыбнувшись, произнес брюнет.

– Спасибо за комплимент – улыбнулась в ответ разведчица.

– Это не комплимент – проговорил, выходящий из-за кустов, потрёпанный Азазель. Чёрная рубашка в некоторых местах испачкана, джинсы – сильно потёрты снизу.Посерьёзневшее лицо его было необычайно напряжённым – Аваддон, есть срочный разговор. Отойдём.

– Я что вам дево… -хотела было возмутиться Элли, но блондин бросил в её сторону такой взгляд, от которого она едва не вздрогнула.

– Пойдём – поднимаясь на ноги, проговорил Аваддон.

Отойдя подальше от лагеря, Азазель резко повернулся лицом к брюнету.

– Самаэль не явился – сказал он напряжённым голосом. – Вместо него там была только кучка одержимых.

Повелитель Бездны нахмурился.

– Не самая лучшая новость – произнёс он, глянув в сторону тёмного леса. – Но мы предполагали, что так может получиться. Из нас троих Самаэль ходит по самой тонкой ниточке.

– Да, но это малость усложняет нам дело.

– Ты рассказал этим двоим? – спросил Аваддон.

– Нет, они пока ничего не знают,

– Рано или поздно всё равно догадаются. За вами тут ещё одно подразделение «Эдема» следило. Можешь не беспокоиться, я теперь блокирую сигнал их разведчицы. Но боюсь они всё равно выйдут на нас. Как тогда ты объяснишь нашим ребятам что к чему?

– Думаю как-нибудь разберёмся – ответил Азазель

– А Элли? – спросил повелитель Бездны.

– Оставлю это тебе – улыбнувшись ответил блондин.

– Но я всё ещё так и не понял, почему Люцифер участвует во всём этом?

– Когда говоришь о дьяволе, ни в чём нельзя быть уверенным. Может, он преследует какую-то свою цель – ответил Азазель, глядя в сторону лагеря задумчивым взглядом. Тлеющий костёр тускло освещал молчаливое, напряжённое лицо Элли.

– Ты так долго её оберегал. И за все эти сотни лет она совсем не поменялась. Как это у тебя получилось? – спросил блондин у ангела Бездны.

Аваддон грустно улыбнулся.

– Сто двадцать восемь – сказал он негромко.

– Я думал она моложе – улыбнувшись краешком рта, произнёс блондин.

– Сто двадцать восемь жизней я ей сменил. И ни одну из них она не помнит. Не запомнит и эту.

– А что, если это её последняя жизнь? – спросил Азазель.

Аваддон удивлённо посмотрел на блондина, и покачал головой.

– Я не допущу этого.

– А гомункул тебя не спросит – усмехнувшись произнёс блондин.

– Ты о ком? О том парнишке? – удивлённо спросил Аваддон. Взгляд его скользнул по лежащему возле костра, Дереку.

– Он ещё многого не знает о своих способностях, но мы научим его.

– Что, в компании с нефелимом и гомункулом, наше положение тебе больше не кажется таким уж плохим? – спросил Аваддон, глянув в сторону блондина

– Ну думаю, что говорить о равенстве сил будет, пожалуй, уж слишком самонадеянно.

– Куда же делся тот Азазель, который с жаждой справедливости и с горящим сердцем ворвался в Обитель, чтобы доказать свою правоту? – спросил брюнет, усмехнувшись.

– Тот парень навсегда остался в пустыне. Но дай мне набраться сил, и я буду почти также силён, как и он, но зато в разы умнее и осмотрительней. Кто знает, может сумею даже вступить в открытую схватку с самим Люцифером – сказал блондин, усаживаясь на траву.

– Только вот он никогда в открытую не сражается – грустно произнёс Авадон, глянув в сторону разведчицы и поднимающегося из лежачего положения, наводчика – Ладно, пойдём к костру.

– Значит в открытую не сражается – произнёс блондин негромко, и усмехнувшись проследовал за, направившимся в сторону лагеря, повелителем Бездны.Обогнав по пути, хохотнувшего ему в спину, брюнета, Азазель первым подошел к лагерю.

Элли помогала Дереку удобно устроиться возле костра.

– Привет Дерек, как себя чувствуешь? – спросил блондин, раскрывая свою сумку и вынимая из неё несколько небольших шоколадных конфет в целлофановой упаковке.

– Паршиво – глядя в сторону костра потухшим взглядом, честно признался наводчик.

– Опустошённо – поправил его, входящий в полосу света, повелитель Бездны.

Дерек, мгновенно подскочив на ноги, осмотрелся в поисках своего оружия.

– Тихо, парень, успокойся – поднял руку Азазель – Он с нами.

– Ты кто? – спросил Дерек, всё ещё ища взглядом свое оружие, которое Элли убрала в рюкзак.

– Аваддон, повелитель Бездны. Кто ты такой мне известно, так что можешь не представляться.

Нерешительно кивнув, парень сел обратно к костру и привалившись к рюкзаку, почувствовал, вдруг нахлынувшую на него тёплой волной, усталость.

– Аваддон тут хотел кое-что сказать тебе Элли – произнес блондин, многозначительно глянув в сторону девушки.

Разведчица вопросительно посмотрела в сторону повелителя Бездны.

– Не знаю почему Азазель не рассказал тебе сразу, но думаю ты должна это знать Элли. Ты нефелим.

Наступившая после слов брюнета, тишина повисла воздухе тяжёлым бременем.

– Я, кто? – переспросила девушка.

– Элли, когда я рассказывал о полу-ангелах-полулюдях, которых называют нефелимами, ты меня вообще слушала? – раздражённо произнёс стоящий возле рюкзака и поедающий конфету, Азазель.

– То есть я полу-ангел? – усмехнувшись спросила девушка. – Здорово мне, наверное.

– Не радуйся так уж сильно. Быть полу-ангелом среди людей – не самое лучшее из того что я видел – произнёс Азазель.

– Почему? – спросил Дерек.

– Потому что нефелимам нелегко мириться с этим миром. У них, как и у ангелов слишком обостренное восприятие и чересчур болезненное сердце. Исключаем возможность ходить сквозь миры, и мы получаем обычного гиперэмоционального человека со всеми предпосылками к шизофрении.

– Если вы пытаетесь меня разыграть, вам лучше остановиться – сурово глянув в сторону наводчика, произнесла Элли.

– Люди, без каких-либо изменений могут шагнуть в Сопряжённый мир, в Запределье они свихнутся за несколько секунд, но никто, повторяю – никто из людей никогда не возвращался из Бездны живым.

– Дерек? – неуверенно спросила разведчица.

– Гомункул – ответил Аваддон, бросив взгляд в сторону наводчика – «альба» – одна из его составляющих была взята из Бездны.

– Но если я нефелим, то я вообще-то должна помнить о том, как я…

– Шла со мной к Богу? – спросил Азазель.

Девушка кивнула.

– Ты шла. Я отлично помню тебя, дочь Баракаэля. Ты шла в первых рядах, и должна была погибнуть в числе первых. Но один ангел решил во чтобы то ни стало не допустить этого. Он спас тебя, после чего долгие тысячелетия, сменяя одну жизнь другой, он берёг тебя как зеницу ока. Но тут пришел я, и перевернул все вверх дном.

– И куда делся этот ангел? – спросила девушка.

– Он никуда не делся, он всегда был с тобой – кивнув в сторону Авадона, произнёс блондин. Девушка, повернувшись к повелителю Бездны, посмотрела на него убийственным взглядом.

– Значит ты всё это время был рядом? И это ты устраивал мою сраную жизнь? – спросила она, стиснув кулаки – Смотрел как я лезу на стены, сходя с ума? Смотрел как я рыдаю, забившись в угол? – девушка не заметила, как перешла на крик – Тебе это нравилось, ублюдок?! Нравилось смотреть как…

– Прекрати Мизери – тихо произнёс повелитель Бездны и девушка, вздрогнув замерла, словно подстреленная лебедь.

Крупные бусинки слёз выступили у неё на глазах, и она, прильнув к руке Дерека, приглушённо заплакала. Аваддон тяжело вздохнул.

– Думаю пора укладываться спать – произнёс Азазель, глянув на звездное небо.

– Пожалуй ты прав – отозвался повелитель Бездны, поднимаясь на ноги и отходя от костра под дуб.

Когда его тяжёлые шаги затихли и он, расположившись между корней дерева, закрыл глаза, блондин, тихо, так чтобы приятель его не услышал, прошептал:

– Элли, не будь слишком с ним сурова. Он делал для тебя всё что мог, просто порой, чтобы почувствовать, что жизнь не чья-то чужая, а твоя, нужно сделать что-нибудь самой.

– Я знаю – сквозь всхлипы произнесла разведчица – Просто, просто всю свою жизнь мне было так одиноко, страшно одиноко, а оказалось, что кто-то всегда был со мной рядом.

– Это совсем неплохо, когда кто-то есть рядом – произнёс блондин грустно

– Да – тихо отозвалась Элли.

– Отдыхайте, завтра нужно будет добраться хотя бы до границы города – сказал Азазель, нагибаясь над сумкой и доставая из неё маленький, в длину не больше четырёх футов, полупрозрачный плед.

Тёмная, безлунная ночь, незаметно подобравшись, нависла над лесом. Усеяв сияющим бисером небосвод, маленькие звёздочки переливались холодными цветами всего спектра, то вспыхивая, то почти исчезая из вида. Слабый ветер колыхал, теряющие с каждым днём все больше листвы, деревья. Огромный дуб, в корнях которого расположился Авадон, поскрипывал от налетающих порывов. Казалось холодная ночь шептала о чём-то понятном только ей; о чём-то сокровенном и запретном. Ночь жила своей жизнью.

Устроившийся между корней, повелитель Бездны, не спал. Чутко реагируя на все, даже самые тихие шуми и шорохи, он высматривал в шелестящей, на деревьях, листве, Асмодея. Демон был повержен, но не уничтожен. Можно было ожидать от него чего угодно.

Только когда небосвод стал понемногу светлеть, Аваддон позволил себе прикрыть глаза. При свете дня, Асмодей, даже полный сил никогда не решился бы атаковать их квартет, особенно теперь, когда он, повелитель Бездны с ними.

– Начинает светать – услышал он через некоторое время голос Азазеля.

Открыв глаза, Аваддон посмотрел в сторону блондина.

– Пора выступать – произнёс он негромко.

Азазель, кивнув пошел поднимать наводчика и разведчицу.

Через полчаса они все уже шли по утреннему лесу, продираясь через густой кустарник. Лёгкий ветер, тихо насвистывая среди деревьев, шуршал опавшими листьями. Оранжево-красный ковёр листвы, громко, едва ли не оглушительно, хрустел под ногами идущего впереди Азазеля.

– Смотрите – произнесла вдруг Элли и все глаза устремились в её сторону.

Девушка, показывая на небо пальцем, стояла с широко открытыми глазами.

Они перевели взгляды вверх. С необыкновенно чистого небосвода на землю падали какие-то тёмные камни.

– Все ко мне – скомандовал Азазель и троица в миг оказалась возле него.

Описав над головой полукруг, блондин направил вверх руку и крепко сжал её в кулак.

Низринувшиеся с неба, тёмные камни были подобны кратковременному дождю, только капли были размером не меньше ручной гранаты. Грохоча о выставленный над головой невидимый щит, эти камни сыпались под ноги Элли, Дереку и Аваддону.

– Это птицы – произнесла девушка, глядя под ноги и чувствуя, как по спине её поползли мурашки. Вся земля леса в пределах видимости была уже покрыта тёмными комочками.

Маленькие пернатые сыпались с неба всего несколько секунд, но за это время лес, вдруг из жёлто-оранжевого превратился в тёмное мрачное место, усеянное тысячами маленьких трупиков.

– Что это за чертовщина? – спросил Дерек, поворачиваясь к, опускающему невидимый щит, Азазелю.

– Проделки Люцифера, не иначе – ответил блондин, поведя бровью.

– Смотрите, там в небе опять какая-то ерунда – произнесла Элли, приглядываясь.

– Элли, давай ты просто не будешь смотреть по сторонам, может ничего и приключаться не будет – пошутил блондин.

Фыркнув в его сторону, девушка направила указательный палец туда, куда они шли.

Первые секунды никто ничего не увидел, но через несколько секунд на голубом фоне небосвода стала проступать тонкая, полупрозрачная нить, ведущая с неба и опускающаяся в районе города в который они шли.

Сияя в лучах восходящего солнца, полупрозрачный волос, спущенный с небес, был похож на длинную нить паутины, сверкающую всем спектром цветов. Элли долго бы любовалась переливающейся в рассветных лучах, нитью, если бы не лёгкое прикосновение к её плечу.

Резко повернувшись, она увидела Дерека. Наводчик напряжённо смотрел в сторону тянущейся к земле, нити.

«Что-то не так» – одними губами произнёс парень, бросив взгляд в сторону Азазеля.

– Нужно двигаться дальше – сказал Аваддон, отрывая взгляд от прозрачной нити.

– Да, пойдёмте. Приготовьте на всякий случай оружие – отозвался блондин, устремляясь вперёд.

Четвёрка лесных путников двинулась дальше, но листва больше не шуршала у них под ногами. Плотный ковер из птичьих тел с каждым шагом отдавался в ушах громким хрустом полых косточек. Казалось весь лес был усеян телами маленьких пернатых.

Ступая по хрустящему покрытию и продираясь сквозь кустарник, Элли, идущая впереди наводчика, не заметила откуда выскользнула матово-чёрная, словно на неё натянули резиновую перчатку, рука. Крепко вцепившись за ногу ничего не понимающей, но уже почувствовавшей тревогу, девушки, рука дёрнула её вниз, и в тот же миг из-под земли, разбрасывая маленькие птичьи тела в стороны, выскользнула целая дюжина рук, и все как одна, схватив девушку, утянули её вниз – под землю. Прыгнувший за ней следом наводчик, успел схватиться за её похолодевшую руку.

«Надеюсь это твоя рука, Элли» – успел он подумать.

«Моя» – ответила девушка через «Линк» и уже в следующую секунду их окружила непроглядная тьма. Плотная, но в то же время какая-то почти невесомая она крепко сжала их обоих. Густая, тягучая она заполняла собой всё вокруг. К необычайному чувству невесомости примешивались ещё два каких-то странных, почти неуловимых ощущения – одухотворённости и в то же время опустошённости.

Вдруг Элли услышала неподалёку приглушённые, словно идущие через подушку, голоса.

– Давай – услышала она и в тот же миг в глаза ей ударил яркий свет. Она, прикрывая рукой лицо, закричала. Казалось этот свет вырывал из неё все силы, вырывал душу, и она, цепляясь за отступающую тьму, сознанием, хотела во что бы то ни стало уничтожить этот источник света. Продолжая кричать, она бросилась вперед, и вцепилась зубами в руку, державшую какую-то небольшую сияющую вещицу.

Взглянув на владельца руки, Элли почувствовала, как ярость её угасает, и медленно разжав зубы, она уставилась в озарённое, льющимся из руки, светом, лицо Аваддона. Повелитель бездны держал перед собой какую-то маленькую вещицу. Из-за света, льющегося от неё света, самой вещицы было не видно. Элли обернулась и увидела вокруг страшных человекоподобных существ с чёрной, плавящейся как воск, блестящей кожей. Безглазые и безносые лица их были направлены в сторону Аваддона. Открыв, усеянные сотнями маленьких острых зубов, рты со свисающими с верхних челюстей, застывшими каплями чёрной кожи, они кричали. Кричали они и до этого, но только сейчас разведчица поняла это. В страхе взглянув на свои руки, она ожидала увидеть чёрный восковой слой на них. Её кожа оказалась в порядке. После чёрных существ, две непривычно белые ладошки чуть ли не сияли светом, и девушка даже мимолётно вздохнула от облегчения, когда вдруг вспомнила что Дерек тоже должен быть здесь.

Оглядевшись по сторонам, она увидела Азазеля, который, с наводчиком на плече, держал за горло извивающееся блестящее тело чудовища. Брыкаясь, оно пыталось выскользнуть из цепкой руки блондина, но он крепко держал его шею.

Голова существа стала медленно вытягиваться вперёд, словно растягиваемый поваром, кусок теста. Зубы, сместившись внутри округлившегося рта, усеяли теперь всю его полость, словно у какой-нибудь миноги. Вытягивающаяся трубка с зубами медленно приближалась к лицу Азазеля, который лишь усмехнулся.

– Неплохой трюк – услышала Элли его приглушенный голос и в тот же миг, одна из его рук, покрывшись какими-то минеральными наростами взлетела вверх и ставшая змеевидной, голова существа, разбрызгивая вокруг себя чёрную жидкость, отлетела в сторону.

Отбросив безвольно обвисшее тело, блондин посмотрел в сторону Аваддона.

– Пошли домой – приглушённо произнёс он, и разрезал когтистой рукой окружающую их тьму, словно какую-то бутафорную шторку. Как только блондин скрылся в образовавшемся просвете, Аваддон, обхватив разведчицу покрепче, сунул маленький источник света в карман и ринулся в сужающуюся щель. Краем глаза Элли успела увидеть бросившихся вслед за ними рычащих и скрежещущих зубами, тварей. Ударивший девушке в глаза яркий дневной свет, вызвал у неё сильный болевой шок, и она, не успев ничего сообразить, мгновенно потеряла сознание.

Очнулась она, спустя несколько минут, когда Азазель, разбудил её легкими пощечинами. Открыв глаза, девушка закашлялась и согнувшись пополам, схватилась за отозвавшийся на кашель резкой болью, живот.

– Где Дерек? – повернувшись к блондину лицом, сразу спросила разведчица.

– Я его вытащил. С ним всё нормально – ответил Азазель, кивнув в сторону лежащего на траве, наводчика, вокруг которого медленно растекалось чёрное пятно.

– Что с ним случилось? – спросила девушка.

– Ему пришлось тяжелее чем тебе, он всё же не нефелим – ответил Аваддон, стоявший неподалеку от Дерека.

– Парень за последние два дня похоже совсем выбился из сил. Думаю, придётся его нести, если мы хотим успеть – сказал Азазель – Элли ты в порядке? Сможешь идти?

Девушка уверенно кивнула.

– Понятно, значит будем нести паренька по очереди, пока он не оклемается – сказал блондин, поднимаясь на ноги – Но это после того как Элли полностью придёт в себя и сможет уверенно идти. Поэтому, пока что я понесу её, а ты – его. Согласен старина?

Повелитель Бездны кивнул и пошёл к наводику, чтобы приготовить его к переходу.

Через несколько минут, Аваддон и Азазель, держа на спине Дерека и Элли, уже пробирались через лесные тернии. Они молча ступали по усеянной птичьими телами листве, стараясь как можно безопасней обходить сомнительные места и топи, которые встречались всё чаще и чаще.

Выбравшись с поляны птичьих тел, путники продолжили уверенно шагать в редеющем по мере приближения к цивилизации, лесу. На смену красивым здоровым деревьям приходили гнутые, покорёженные, низенькие, полностью лишенные листвы, их собратья. Ощущение было такое, словно они из одного леса переместились в совершенно другой. Из джунглей в степи.

Изуродованный лес выглядел теперь жутко и неприветливо. Несуразные деревья с изогнутыми и кривыми ветвями, покачиваясь в такт лёгким порывам ветра, издавали душераздирающе звуки, словно в их покорёженных стволах были заключены какие-то несчастные, и, любое движение дерева разрывало их на части. Болотного цвета мох, свисающий кусками со стволов, был повсюду, как и неприятный запах затхлости, который он источал. Чем дальше путники уходили вглубь леса, тем сильнее становился этот запах, и тем темнее становилось, виднеющееся сквозь рваные сети ветвей, небо. Элли, которую на себе нёс Азазель, почему-то только сейчас с определенной, отметающей всё, ясностью осознала, что с каждым шагом они всё ближе к нему – к тому, кто осмелился бросить вызов Богу. Ей казалось, что она видит его лицо, между двух толстых кривых стволов дерева, казалось, что он смотрит на неё из-под земли (она видела его даже внутри себя). Сверкающие огнём его глаза полыхали ненавистью. Бешеный рот его разинут и из него падают на землю маленькие детские пальчики. Тысячи и тысячи маленьких белых пальчиков, измазанных кровью. И она видит, как это лицо медленно плывёт к ней, а за ним тянется светло-кровавый шлейф.

– Дай мне попробовать твои пальчики – говорит голова и Элли едва успевает выставить вперёд руку чтобы остановить это лицо. Но вдруг, с ужасом она понимает, что оно сейчас откусит и её пальцы. Она успевает лишь вскрикнуть, прежде чем острые акульи зубы смыкаются, отрывая её пальцы.

– Элли, что с тобой? – спрашивает кто-то знакомым голосом, и девушка видит расплывающееся, словно под водой, лицо Азазеля. Взглянув на руку, девушка увидела, что все её пальцы на месте. Осмотревшись по сторонам, она осознала, что лежит рядом с Дереком на большой горке сухой листвы.

– Почему мы остановились? – приходя в себя ото сна, спросила она.

– Отдохнуть – ответил блондин, усаживаясь рядом возле разведчицы и глядя в сторону журчащей всего в нескольких ярдах, от них, небольшой речки.

– Где Аваддон?

– Пошёл вперёд чтобы проверить дорогу – ответил Азазель, как-то рассеянно.

Девушка улеглась обратно на ворох мягкой листвы.

– Как он? – спросила она, глянув в сторону Дерека.

– Восстанавливается – ответил блондин.

– С ним всё будет нормально?

– Думаю к рассвету он будет как огурчик. Гомункулы – они такие. У них есть такая особенность организма как полная регенерация. У Дерека, в отличии от людей нет в теле такой крепкой связки: душа-тело. Они у него можно сказать независимы друг от друга. Тело – просто носитель для его мощной синтезированной души. Не знаю, может он никогда не обращал внимания на то что после порезов у него не остаётся никаких шрамов, и любые травмы заживают гораздо быстрее чем у других. Но факт остаётся фактом – совсем скоро он перестанет стареть. Всё его тело остановится в развитии и если он, хотя бы в малой мере будут беречь себя, то сможет жить вечно.

– Никогда бы не подумала, что среди нас есть бессмертный – сказала Элли удивлённо.

– Сказала нефелимка – хохотнул блондин.

– Но ему похоже пришлось тяжелее чем мне.

– Оказаться заложником Внешней Тьмы это большое испытание даже для ангела. Не для нас с Аваддоном конечно, но всё равно это непросто. Внешняя тьма – промежуточная станция между человеческой реальностью и другими мирами. Некий барьер, который защищает людей. Барьер этот был ещё задолго до сотворения Эдема. Не берусь утверждать, но думаю, что даже сам Господь не сможет вам сказать откуда взялась эта тёмная прослойка между вашим и остальными мирами.

– Но почему мы…

– Оказались во Внешней Тьме? Птицы. Это их массовая смерть спровоцировала открытие древнего мира слепых мучеников. А мы просто оказались не в то время и не в том месте.

– Понятно – сказала Элли, ворочаясь на листьях и пытаясь найти удобное положение – Никогда бы не подумала, что Дерек бывает в таких ужасных местах.

– Когда он бывал во Внешней Тьме предпоследний раз, все мученики спали глубоким сном. Они проснулись совсем недавно.

– Почему? – спросила девушка, устремив в сторону блондина острый взгляд.

– Неважно – ответил Азазель задумчиво – Важно остановить всё это и спасти ваш мир.

– Зачем тебе это? – спросила разведчица, недоверчиво посмотрев в глаза блондина.

– Я должен – вымученно улыбнувшись ответил он.

– А я просто хочу понять, ради чего ты продолжаешь идти вперед? Ради режущих друг другу глотки двух миллиардов людей? Из какого-то принципа? Ради чего ты все это делаешь? Ведь тебе в общем-то должно быть наплевать на людей.

– А мне и плевать – ответил Азазель бесстрастно.

– Тогда почему?

– Все старо как мир – грустно проговорил блондин, взъерошивая на голове волосы. Глаза его на какой-то, едва заметный миг, блеснули жизнью.

– И кто она? – сдерживая скромную улыбку, спросила разведчица.

– Нефелим, так же, как и ты. Она была рядом со мной там, за Светлым Барьером, шла со мной под руку. Но когда всё это началось я потерял её из вида. После битвы, если можно назвать так наше избиение, я оказался прикованным в пустыне. Я думал, что все нефелимы погибли в той резне, но когда Аваддон явился ко мне и рассказал, что сумел спасти одного из них, я поверил в то, что могли тогда спастись и другие.

– Ты веришь, что она всё ещё жива? – спросила Элли тихо.

Блондин, взглянув в сторону девушки глазами полными безнадежности, кивнул.

– Да, я верю. И это всё что мне остается. Когда мы всё это остановим я переверну вверх дном этот человеческий мирок чтобы отыскать её. А пока что нужно просто не дать ему погибнуть. Только не сейчас.

Грустно улыбнувшись, разведчица отвела глаза и взглянула на светлеющее небо.

– Рассвет приближается – сказал она.

– Уже завтра мы должны будем закончить со всем этим или погибнуть, пытаясь это сделать – отозвался Азазель, и девушка, повернувшись к нему, увидела выходящего из леса повелителя Бездны. Он был мрачнее ночи.

– Всё так плохо? – спросил блондин, повернувшись к нему.

– Впереди всё нормально – ответил брюнет – До самого города никаких препятствий.

– А дальше?

– За холмами стена. Что там за стеной, понятия не имею

– Хорошо, тогда выдвинемся пораньше. Я возьму Дерека, вы с Элли идите впереди.

– Азазель, на пару слов – негромко произнёс повелитель Бездны и отошёл к речке.

Поднявшись на ноги, блондин подошёл к нему.

– Что случилось?

– Не знаю каким образом, но Михаил сумел ускорить снятие печатей. Сегодня была сломана шестая, ты сам это видел. Все животные в этом мире погибли, Запределье продавило Внешнюю тьму. Думаю, теперь по всему миру хватает таких трещин, в которые наши ребята сегодня провалились. Совсем скоро будет снята пятая печать и Риббелион, накладываясь на Запределье и Сопряжённый мир продавит Тьму ещё сильнее.

– Она выдержит это. Прогнётся изо всех сил, но выдержит. Но когда будет снята четвёртая печать, печать в Бездну…

– Тьма прорвётся – закончил Авадон, хмуро глядя на журчащую у ног, воду.

– Тогда нужно поспешить – бодро отозвался Азазель, и повернулся к Элли, которая всё это время прислушиваясь к ним, пыталась разобрать хотя бы слово.

Наскоро собравшись, четверо путников снова двинулись в дорогу.

Впереди шёл Аваддон, за ним – Элли, а позади них, с наводчиком на спине, Азазель. Деревья вокруг редели всё сильней, трава становилась ниже. Город становился всё ближе.

Через полтора часа ходьбы всем троим пришлось взбираться по крутому склону. Скользкий и неуступчивый, он словно не хотел пустить их дальше. Но они, выбиваясь из сил, всё-таки одолели поднятие.

Вдалеке были видны крыши небоскрёбов. Тянущиеся вверх, они словно пытались достать до неба своими блестящими стальными головами. Небо постепенно становилось всё светлее. На востоке вот-вот должно было взойти солнце.

Элли повернулась в обратную сторону. Холодные жёлтые листья, поднимаемые ветром, уносились в небо. Оставленный позади, серый, полуразрушенный Орландо был уже совсем далеко.

«Как там, интересно, Ральф с ребятами. Надеюсь они не пошли за нами.» – подумала девушка.

Выйдя на небольшую вытоптанную поляну, справа от которой, чуть ниже по склону, виднелось какое-то подобие беседки, троица внимательно осмотрелась. Аваддон, прислушался к усиливающемуся ветру.

– Здесь кто-то есть – произнёс он, оглядываясь по сторонам.

Азазель и Элли молча осмотрелись, но их взгляды, скользя по серым безжизненным стволам деревьев, не зацепились ни за что, что выдало бы чьё-либо присутствие.

Повисшую было тишину вдруг разорвал громкий крик:

– Райан жопная дыр…

Глава 9. «Вера».

– Нельзя останавливаться – едва шевеля губами произнёес Джек, глядя в серое небо, раскинувшееся над огненно-рыжими кронами деревьев. – Нельзя останавливаться.

Едва передвигая ноги, он брёл по холодному осеннему лесу громко шурша листвой. Босой, с изорванной в клочья курткой на голое тело и в мокрых грязных джинсах он направлялся в сторону Нью-Уолл. За ним, усеянная маленькими капельками крови вилась дорожка из взрыхленной листвы. На правой руке недоставало трех пальцев. Спотыкаясь на каждом шагу, стрелок словно заводной твердил одно и то же:

– Нельзя останавливаться, нельзя останавливаться, нельзя…

Спецподразделение «Альфа» вытащило из него информацию о датчике слежения Стива, который остался в хаммере. Через полтора часа после начала пыток Джек рассказал про датчик что был при снайпере, и два брюнета-стрелка, направились туда.

Но перед этим – ледяная вода, калёный металл, мешок на голове и удары по лицу. Джек легко вынес всё это. Райан подспудно откусил ему кусачками три пальца. Нет проблем сэр. Суровое детство Джека закалило его до такой степени, что в свои двадцать семь он был настоящий кремень. Кто-то собирается сдаться? Только не Джек Элфорд. Нет сэр, только не он.

Но когда старый ублюдок стал прямо на его глазах ломать один за другим пальцы лежавшего без сознания, Энди, Джек почувствовал, что его стальная крепость может дать трещину. Щёлк – и палец Энди под неестественным углом повис на нижней фаланге. Щёлк – и еще одним пальцем теперь не сможет пользоваться здоровяк. Щёлк, щёлк, щёлк.

– Возьми плоскогубцы, так гораздо быстрее будет – деревянно улыбнувшись, произнёс Джек. После, почти получаса заливания лица холодной водой через мешок, мимические мышцы плохо его слушались.

Командир подразделения «Альфа» взглянув в сторону стрелка, хмыкнул.

– Ты отличный актёр сынок, но и я, на твою беду, далеко не дурак.

– Как посмотреть – добродушно отозвался Джек, хотя на душе у него и скреблись кошки.

– Никак не надо смотреть – произнёс старик, складывая кончики пальцев на правой руке в трёхперстие, словно хотел перекреститься на православный манер. Райан, облачённый в костюм со светлыми вставками, выглядел сейчас как настоящий итальянский повар. Последний штрих – жест, выражающий высший класс блюда. Не хватало только лишь колпака на голове.

Деревянная улыбка стрелка померкла, когда он увидел, как командир «Альфы» приложил сложенные вместе пальцы, к лицу Энди – а точнее к его правому глазу. Слегка надавив на веко здоровяка, старик, ухмыльнувшись посмотрел на Джека.

– Когда он придёт в себя, я тебя искренне пожалею – едва шевеля бледными от холода, губами, произнёс стрелок.

– Где датчик? – спросил Райан таким голосом, словно сочувствовал что пришлось дойти до этого.

– Поищи в своей заднице, пердун. Может там завалялся – заломив бровь, ответил Джек.

– А может ты заговоришь, когда у него останется один глаз? – спросил старик, и резко надавив на веко, запустил три пальца в глазницу лежащего без движения, Энди. Пошарив в ней секунду-две, он с громким хрустом вырвал глазное яблоко и повернувшись, бросил его прямо в Джека. Ударившись об изорванную куртку, которую стрелку дали взамен костюма, глазное яблоко сплющилось и прилипло к нагрудному кармашку нервными окончаниями вниз. Зрачок пристально уставился на него. Глядя в глаз командира, повисший у него на груди, Джек всё ещё не мог принять до конца то, что случилось только что. Мгновение спустя он дёрнулся так что стул едва выдержал. Сорвавшись на нём с места, парень упал и больно ударился головой об пол. Разошедшееся, словно волна по тихому пруду, помутнение в голове стрелка, на некоторое время унесло его от осознания происходящего. Но, когда Райан его усадил обратно и обрызгал лицо холодной водой, он снова вернулся в реальность.

– Ты хоть понимаешь, что мы с тобой сделаем, когда освободимся? – спросил Джек, глядя на старика.

– Думаю до этого момента мы не доживём – ответил тот, вытаскивая из кармана окровавленные кусачки, которыми за час до этого он отщелкнул три пальца стрелка, но увидев, что тот лишь гогочет, прекратил.

Джек посмотрел прямо в глаза Райана; холодная улыбка тронула его бледные губы.

– Прости меня за то, что я с тобой сделаю, когда выберусь, старикан. Это будет слишком, я понимаю, но ты сам себя обрекаешь на это.

Бросив насмешливый взгляд в сторону парня, командир «Альфы» присел перед телом Энди и взял его ладонь в свою руку.

– Счётчик местоположения – сказал он, отгибая палец здоровяка и бережно укладывая его между лезвиями кусачек.

Джек смотрел в глаза Райана и улыбался.

Раздался хруст и окровавленный мизинец Энди упал на блестящий холодный пол монастыря. Старик, вытащив из кармана пластырь, ловко перетянул им оставшуюся фалангу пальца. Крови здоровяк потерял всего-ничего.

– Продолжим? – спросил он, подцепляя кусачками безымянный палец.

Джек улыбался.

Глядя на обездвиженное тело Энди, Джек вдруг вспомнил своего давнего друга детства – Арнольда. Джек всегда улыбался, когда возникала ситуация, на которую он не мог повлиять. Он конечно не осознавал этого, но его губы, однажды запомнившие это действие сами, растягивались простой, не скрывающей за собой ничего, улыбкой. И виной тому был его друг.

В те времена, когда они были вместе ни один старшеклассник, не посмел бы тронуть их. Отец Арнольда был отчаянным алкашом, поэтому мальчишка все свое детство терпел страшные побои, такие, что порой даже не мог после них ходить несколько дней. Может именно поэтому, а может по какой другой причине, у него было слишком обострённое чувство справедливости. Он просто вспыхивал как какой-то бешенный фейерверк, когда видел, как сильный обижает слабого, парень обижает девчонку, или взрослый наказывает ребенка. Арнольд никогда не делал никому замечаний, никогда никого не уговаривал; он был всегда на удивление молчаливым подростком. Безо всяких слов он просто налетал с кулаками на обидчика. Будучи крепким от природы, буйный шестиклассник мог вполне изуродовать любого, даже взрослого. К седьмому классу он имел уже несколько приводов в полицию. Но копы, понимая, что движет мальчишкой, и считаясь с его способностью уметь вовремя остановиться, только лишь грозили ему пальцами, рассчитывали в скором времени заполучить этого паренька с его неуемной жаждой справедливости в свои ряды.

«Главное – направить энергию парня в нужное русло, и тогда он горы свернёт» – говорил про Арнольда шериф. Отец шестиклассника так не считал и после каждого привода, он как следует отделывал сына, так что тот на следующий день едва передвигал ноги. Но стоило ему заметить, как кого-то притесняют, он, забывая всё на свете, снова ввязывался в драку. Раньше Арнольд был один, и потому, хоть он и имел большой опыт драк, всё же зачастую выходил из боя проигравшим. Утирая кровь с разбитой губы и поддерживая разорванный рукав рубашки, он был счастлив от того, что отвёл угрозу от потенциальной жертвы. Но когда к нему присоединился Джек, который покинул приют и стал жить в приёмной семье, всё стало совсем иначе.

Произошло это на одной из школьных перемен. Арнольд, в очередной раз вступившись за хнычущего в углу паренька, получал по полной от двух восьмиклассников. Джек, первый раз оказавшись в школе, в этот момент шёл по коридору, впитывая в себя новый, неизведанный дотоле, аромат учебного заведения. Повернув за угол, он увидел колошматящих его будущего одноклассника, верзил. На лице одиннадцатилетнего Джека выразилось недоумение. Он никогда бы не подумал, что дети из приличных семей, воспитанные и любимые родителями, могут себе позволить такое. Джек всегда считал, что на такое могут быть способны только они – дети из приюта. Но факт был на лицо – двое хорошо одетых, аккуратно постриженных, холёных ребят колотили другого – не такого справного как они.

«Так значит?» – внезапно обозлившись, сказал про себя Джек и крепче схватившись за рюкзак подбежал к стоявшим к нему спиной, старшеклассникам. Со всего размаху приложившись портфелем по голове одному из них, Джек чуть отступил, давая тому пространство для падения. Второй старшеклассник не успел ещё обернуться как Джек сильно пробил ему между ног. Схватившись за промежность, парень, словно мешок с картошкой грузно осел на пол. Арнольд, пошатываясь и глядя на обидчика одним глазом – второй заплыл здоровенным синяком, подошёл и, схватив его за грудки головой врезал ему прямо по зубам. Джек, услышав, как по бетонному полу поскакали крошки выбитых зубов, недовольно поморщился. Отпустив старшеклассника, Арнольд вызывающе посмотрел на Джека.

– Тебе что-то не нравится, друг? – спросил он слишком уж серьёзно, почти что пафосно.

Джек, глядя в единственный глаз мальчишки в ответ лишь покачал головой. Тогда Арнольд подошел к нему и положив ему руку на плечо произнёс фразу из своего любимого фильма, который они с отцом смотрели до того, как тот стал пить по-чёрному. Кино называлось – «Железобетон».

– А ты похоже парень что надо. – Эту фразу босс «Картеля» адресовал главному герою картины. И парень был действительно что надо. На него всегда можно было положиться, о чем бы ни шла речь.

На следующий день копы получили вместо одного Арнольда ещё и «парня что надо». На этот раз шериф был куда как строже чем обычно. Громко ругаясь и крича, он объяснил двум малолетним преступникам что чем больше людей замешано в преступлении, тем тяжелее будет наказание. Пригрозив напоследок в следующий раз засадить их за решетку, Шериф отпустил напуганных детей – Арнольда к отцу-одиночке, Джека – к приемным родителям, которых скорее можно было бы назвать бабушкой и дедушкой, чем мамой и папой.

Последующие полгода Арнольд и Джек были сущим кошмаром для хулиганов школы. Снискав уважение многих девятиклассников за свой сумасшедший нрав, эта парочка творила добро направо и налево. Никто не уходил безнаказанным от этих двух, и в конце концов, пытавшийся бороться с ними директор, смирился. Приблизив к себе, он сделал их негласными охранниками школы и платил им по доллару за час. И теперь Джек и Арнольд, будучи при деле редко давали волю своим кулакам, ведь они представляли директора – человека который доверился им и рассчитывал на них. К тому же деньги нужны были им обоим – и скудно проживающему Арнольду и желавшему жить независимо, Джеку.

Всё закончилось накануне Рождества. Маленький городок вовсю готовился к празднеству. Школа пестрела разноцветными огнями, встречая подступающие с пугающей быстротой, сумерки.

Уильям – сын священника и одноклассник Арнольда и Джека, осторожно балансируя на табуретке, наряжал ель, стоящую в центре спортивного зала. Все ребята уже ушли, оставив скромного толстяка заниматься скучным делом. Но Уильям любил украшать ёлку, любил её колючие хвойные ветви. Убедившись, что никто не видит, он взял лапу ели и прижался к ней своим мягким пухлым лицом. Дерево никогда не было против этого, и Уильям был благодарен ему за это. Водя душистыми колючками по лицу, мальчишка совершенно забыл про серпантины и мишуру, лежавшие у его ног. Он вдыхал свежий запах Рождества и был на седьмом небе от счастья.

– Эй жирдяй, ты что с моей ёлкой делаешь? – услышал Уилл за спиной такой знакомый и от этого не менее противный, голос. Вздрогнув от неожиданности, сын священника резко повернулся. Лицо его залил розовый румянец. Перед ним стояла троица новеньких, которых всего неделю назад перевели из проблемной школы соседнего города.

Слева, ухмыляясь стоял блондинистый парнишка. Лицо его было сплошь покрыто угрями, и он не переставая жевал жвачку. Справа, опираясь о дверной косяк стоял здоровый детина с бычьей шеей. Тупой его взгляд был устремлен прямо на Уилла. Создавалось ощущение что он не понимает, что вообще вокруг происходит. Между двумя мальчишками, держа руки в карманах, стоял их предводитель. Темноволосый мальчишка со смазливым лицом, ленивым взглядом смотрел на краснеющего с каждой секундой всё больше, Уильяма. Парень был из тех, которые с одного взгляда понравятся любой девчонке. Сын священника чувствовал и признавал власть этих троих, особенно их главаря. Он боялся его до такой степени, что, только услышав его голос он уже чувствовал, что готов наложить в штаны. Уильям понимал ко из них двоих настоящий самец. Понимал он и то, что он, сын священника – просто лужа дерьма.

– Что будем делать с тобой жирдяй? – спросил темноволосый мальчишка, печатая каждое слово, словно заправский командир какого-то подразделения.

– Ничего – тихо пролепетал Уилл, желая только одного – исчезнуть, пропасть, провалиться сквозь землю, кануть в небытие, лишь только не слышать этот, разрывающий барабанные перепонки и заставляющий дёргаться сердце и дрожать каждый мускул, голос.

– Говори ртом, а не жопой, жирдяй! – почти что прокричал мальчишка. Уильям, вздрогнув, почувствовал, как глаза его наливаются влагой. Его руки, непроизвольно дёрнувшись начали подниматься к лицу.

– Смотрите, принцесса собирается плакать по своему принцу – грубым басом проговорил здоровяк с бычьей шеей, подаваясь вперёд и удивленно глядя на сына священника, словно увидел перед собой восьмое чудо света.

Уильям, чувствуя, что не может сдержать выступающие на глазах слёзы, хотел было отвернуться, но подскочивший прыщавый блондин схватил его за шею, и крепко сдавил. Уилл почувствовал, как пальцы прыщавого, погрузившись в жировые складки на шее больно вонзились в его глотку.

– Давай принцесса, плачь, плачь –хищно скалясь произнёс он, глядя в умоляющие глаза толстяка.

И Уильям заплакал. Он хныкал как маленькое дитя, ревел, не сдерживаясь. И он чувствовал, как с каждой слезой из него буквально вытекают последние капли самоуважения. Попроси сейчас эта троица чтобы он вылизал языком их грязны ботинки, он безропотно бы пополз исполнять их приказ. Смазливый паренёк, наслаждаясь зрелищем и вдыхая аромат страданий неповоротливой уклюжей жертвы, чувствовал, что праздник действительно приближается и его настроение поднималось в то время, как и без того заниженная самооценка сына священника падала всё ниже и ниже – на самое дно.

– Эй жопные дырки, какого рожна вы здесь шаритесь? – раздался за спиной негодяев, голос Арнольда.

Вся троица восьмиклассников, застигнутая врасплох, резко обернулась. В дверях стояли двое шестиклассников – Джек и Арнольд, оба с ящиками, полными ёлочных игрушек.

Темноволосый парнишка, облегченно выдохнув, покачал головой, улыбнулся и показав пальцем на дверь, с плохо скрываемой усмешкой, произнёс:

– Детишки, свалили на хрен отсюда.

Он со своими компаньонами был в школе всего раз, поэтому не знал, что это за две малявки, которые вдруг решили, что обладают даром бессмертия. Не знали они и того что двое мальчишек были под эгидой девятиклассников.

– Конечно свалим, когда разукрасим твой циферблат, жопная дырка – бодро ответил Арнольд, ставя на пол ящик с новогодними игрушками. «Жопная дырка» было его любимым словосочетанием, и он пускал его в ход абсолютно во всех, и нужных, и ненужных, местах.

Смазливый предводитель шайки недоумённо уставился на Арнольда.

– Парень, ты хочешь подохнуть здесь что ли? – спросил он, слегка улыбаясь.

– Оставьте Уильяма в покое, и никто тут не подохнет – пообещал Арнольд, твёрдо глядя на старшеклассника.

Темноволосый мальчишка, вытаращив глаза запрокинул голову. И вдруг, неожиданно для всех, дико захохотал. Заржал как дикая лошадь. Он смеялся никак не меньше минуты, прежде чем, схватившись за живот и скорчив лицо, не замолк.

– У тебя всё с головой в порядке? – спросил Арнольд.

– Втопчите их в землю парни – скомандовал темноволосый, и двое недоумков ринулись на Джека и Арнольда. Увернувшись от прыщавого, Джек запрыгнул ему на спину и вцепившись руками в волосы стал лбом колотить по светлому темечку. Арнольд, схватив стеклянный шар, со всего размаху разбил его о грозную ряху здоровяка, и тот, схватившись за лицо руками взвыл словно дикий зверь. Шестиклассник бросился в атаку, но здоровяк, даже ослеплённый стеклянными осколками, умудрился как-то схватить его и повалить на землю. Подскочивший тут-же темноволосый мальчишка, процедил сквозь зубы:

– Держи этого поросёнка. Быстрее, закрой его поганое рыльце.

Здоровяк положил свою мясистую ладонь на лицо сопротивляющегося шестиклассника. Джек, всё ещё не отпуская блондина, увидел, как в руке темноволосого, отражая свет гирлянд на ёлке, сверкнул кортик.

Арнольд, краем глаза заметив холодный блеск оружия, попытался вырваться из крепкой хватки. В следующий момент смазливый, задрав его рубашку, полоснул ножом прямо по животу. Неглубоко, совсем на поверхности, но Арнольд, вздрогнув от боли рванулся так, что чуть не освободился от хватки здоровяка, рука которого соскользнула с его лица.

Смачно харкнув в улыбающееся лицо мальчишки-брюнета, он почувствовал, как мясистая ладонь вновь ложится ему на губы. Смазливый резко выбросил вперед руку. И Арнольд, словно в замедленном кино, увидел, как пять дюймов холодной стали исчезают, медленно заходя в его грудь. Мальчишка, инстинктивно пытаясь оказаться как можно дальше от дикой боли, попытался отодвинуться от темноволосого, но его обессилившее вдруг, тело, совершенно его не слушалось.

– Классно, да? – спросил смазливый, загнанным взглядом осматриваясь по сторонам.

– Опная ырка – прорычал Арнольд сквозь толстые, как сосиски, пальцы здоровяка. Темноволосый, побледнев, надавил на рукоять кортика. Шестиклассник, конвульсивно содрогнувшись, попытался вдохнуть, но не смог. Схватившись за горло, он стал задыхаться. Отпрянувший от него здоровяк испуганно посмотрел на предводителя.

– Похоже ты убил его, идиот – сказал он, тыча пальцем на задыхающегося Арнольда.

– Я не мог. Сердце ведь не там – побледнев как простыня, выговорил темноволосый, держа в руке окровавленный кортик

Джек, отпустив блондина, подбежал к задыхающемуся Арнольду и упал возле него на колени.

– Это его дружок, это он его убил – сказал смазливый и бросил на грудь задыхающегося шестиклассника кортик. Джек, схватив оружие хотел было вскочить на ноги, но поймавший его за руку, Арнольд, остановил друга.

–Н –н –н –не хочу о-о –один – задыхаясь и едва выталкивая непослушным языком слова наружу, проговорил мальчишка. Он, лёжа на руках Джека и пуская кровавую пену, задыхался и мальчишка не знал, чем ему помочь. Он мог только смотреть как умирает его лучший друг и плакать.

– Улыбнись – просипел Арнольд –Улыбнись жопная дырка.

Но Джек не мог улыбнуться. Чтобы порадовать друга, он попытался, но у него ничего не получилось. Слёзы застилали ему глаза.

– Улыбнись, иначе всё зря – просипел Арнольд, дрожа всем телом и тут же закашлялся в диком приступе.

– Ладно, ладно Арни, смотри, я улыбаюсь, я улыбаюсь, смотри, Арни. Ты только не умирай, слышишь? Не умирай Арни! – прокричал Джек, дико скалясь стучащими друг о друга зубами и чувствуя, как по губам скользят солёные слезы. Схватив за грудки, дёргающегося в предсмертных конвульсиях, парнишку он что-то кричал. Всего через несколько секунд всё было кончено, и Джек, всё ещё не веря в случившееся, поднялся на ноги. Глядя на распростёртое перед ним тело, он чувствовал растущую где-то в груди, пустоту. Такую же, как и ту, которая выедала его изнутри, когда он увидел обновленный и свежевыкрашенный приют. Это чувство, когда для кого-то мир остался прежним, но для тебя он сдвинулся с оси и ты, выбрасываемый нарушившимся притяжением Земли, медленно, с каждой секундой всё больше сходишь с ума. Не спеша покидающий землю, одинокий астронавт – вот кем чувствовал себя Джек. Именно в тот момент он решил для себя что весь мир сошёл с ума.

Обведя плавающим взглядом спортзал, Джек увидел стоящего возле ёлки толстяка, который всё это время молча стоял всего в двадцати футах за его спиной.

– Уилл, Арни что, умер? – спросил заплетающимся языком, Джек.

Мальчишка слегка кивнул.

– Как же так получилось?

Толстяк, осторожно, словно ступая по минному полю, подошёл к однокласснику, и украдкой глянув в сторону кортика, который Джек по-прежнему держал в руке, положил ему руку на плечо.

– Не надо вам было вмешиваться. Папа говорит: если тебя ударили по правой щеке – подставь левую. Не надо вам было… Зря вы полезли в драку – произнёс он, чуть ли не обиженно.

Джек, нахмурил брови так, словно не услышал Уильяма. Но в следующий момент, он вдруг отшатнулся от толстяка, словно тот отвесил ему оплеуху.

– Ты хоть думаешь, что несёшь, ублюдок? – спросил он.

– Боженька…

– Закрой пасть! –выкрикнул Джек, бросаясь вперёд и хватая одной рукой толстяка за пухлую щеку – Закрой свою пасть!

И Уильям закрыл. Из его глаз покатились крупные бусины слёз, и Джек – бывший приютский мальчишка вдруг отчётливо услышал прозвучавший у него в голове, голос Арнольда.

«Эй жопная дырка, почему бы тебе не отпустить парнишку и не поговорить с тем, кто посильней?»

Джек посмотрел на бездыханное тело друга, и почувствовав в горле тяжелый комок, медленно осел на пол, продолжая держаться за плачущего толстяка.

– Слушай Уильям, прости меня за то, что я на тебя накричал. Прости. Но ты не прав. Не смей мне говорить, что Арни напрасно за тебя заступился. Ведь иначе, всё зря, и умер он зря и всё, вообще всё напрасно. А я не хочу в это верить. Понимаешь Уилл, не хочу…

И Джек, склонив голову, заплакал вместе с Уильямом.

Через несколько минут в спортзал ворвались обеспокоенная родня Уильяма и приемные родители Джека. Они отвели обоих по домам.

Уже позже, будучи в плену у подразделения «Альфа», Джек понял, что он не думал о том, чтобы не верить в напрасную смерть своего друга в ту страшную рождественскую ночь. На самом деле он хотел верить в неё, в героическую смерть, которой, как он считал, и погиб его друг. Он отчаянно хотел верить. Только, пожалуй, в этом он и был похож на стоящего перед телом Энди, и откусывающего кусачками пальцы здоровяка, Райана. Левая рука командира стрелков была полностью лишена пальцев, когда Джек заговорил.

– Слушайте, Райан, почему бы вам не заняться чем-нибудь более богоугодным, нежели пытки двух стрелков?

– Джек, перестань мне зубы заговаривать. Просто скажи где счётчик местоположения. Это всё что мне нужно. В противном случае придется продолжить, и скорее всего твой командир больше никогда не сможет, не то что стрелять из пистолета, а по нормальному сходить в туалет.

Джек посмотрел на залитую кровью, левую кисть Энди. Она лежала на груди мирно сопящего великана. Транквилизаторы или обезболивающее, что бы Райан ему ни вколол, свое дело делали. Здоровяк не чувствовал, что происходит с его телом.

– Ладно, старик, я скажу тебе где счётчик местоположения.

– Говори – сказал Райан, устремляя взгляд в сторону стрелка.

– Хотя бы пообещай отпустить нас – произнёс Джек, слабо улыбнувшись.

– Ладно, обещаю, какие проблемы – сказал старик, пожав плечами.

Джек, кивнув, хотел уже было открыть рот, как в комнату ворвался полностью экипированный, темнокожий стрелок – Трой.

– Отец Райан, у нас проблемы – произнёс он, увидев стоящего над телом Энди, старика.

– Говори – сквозь зубы прошипел командир.

– Приближается один из семёрки. Мелисса наблюдает за ним – сказал парень.

– Хорошо, я сейчас спущусь

Трой, незаметно кивнув, исчез в дверном проеме. Джек выжидающе уставился на задумавшегося старика.

– Ну и что теперь ты будешь делать? – спросил он его – Счётчик местоположений то на дороге – как раз там, где нас «припарковал» Асмодей. Но теперь-то вы из этой норы хрен, когда вылезете.

Старик поднял на Джека улыбающиеся глаза.

– Что я теперь буду делать? Я пойду и возьму этот ваш сраный счётчик – произнёс он, чуть ли не торжественно.

Со стороны города к монастырю быстро приближалось чёрное грозовое облако. Вместе с облаком пришёл и резкий порывистый ветер. Райан вышел из монастыря вместе со своими бойцами чтобы встретить противника. Связанного по рукам Джека он притащил с собой. Сильный холодный ветер колыхал тонкую, словно бумага, курточку пленного стрелка и тот, не имея возможности укрыться, вмиг продрог.

– Отпусти меня – просипел стрелок, задыхаясь от порывов морозного ветра.

Сделав ещё несколько шагов навстречу надвигающейся туче, Райан с силой толкнул Джека в спину. Стрелок, не удержавшись на ногах, упал лицом на побелённую инеем, сухую траву, и тут же поднял голову. Приближавшаяся огромная туча нависла над ним. Озаряемая яркими голубыми и фиолетовыми вспышками, она стала медленно опускаться на лежащего посреди лужайки, стрелка. Джек замер словно загнанный зверь. Связанному, ему оставалось лишь одно – попытаться не привлекать внимания демона. Опустившаяся на него туча, покрыла серой пеленой всё вокруг. Наступила тишина. Джек слышал, как, отдаваясь гулким стуком в ушах, бешено колотится его сердце. Он лежал на животе боясь вдохнуть. Про то, чтобы подняться на ноги и речи не было. И вдруг посреди этой гробовой тишины раздался громкий, оглушающей своей пронзительностью, звук упавшей на бетон монеты. Потом ещё, потом ещё. Где-то за этой серой массой пара и грязи, сыпались деньги.

– Мы знаем, что это ты Маммона – услышал Джек за спиной голос Райана.

Окутывающая демона и Джека, дымка, стала медленно растворяться и стрелок услышал звук тяжёлых шагов. Изо всех сил напрягая зрение, он смотрел в исчезающую серую завесу за которой показался огромный силуэт.

Демон выступил из тумана. Высоченный, он не уступал в росте Энди, но при этом был не так хорошо сложен, как командир стрелков подразделения «Омега». Его абсолютно голая лысина сверкала даже в закрывающей солнце, окружающей его, серой дымке. Толстый, с непропорционально худыми руками и неуклюжими ногами, он выглядел на удивление устрашающе. Пустым взглядом уставшего от жизни банкира, он обвёл всех присутствующих.

Звонко подскочив на, уложенной гранитом, дорожке, к ногам демона упала окровавленная монета. Огромное, свисающее брюхо Маммоны, на том месте, где должен быть пупок, было разорванно. Рана, уходила глубоко, словно кто-то огромным буром пробил его необъятный живот до самого позвоночника. Окаймлённая свисающими окровавленными шматами бледной кожи, она была похожа на чёрную дыру, из которой торчали пучки кишок. Щупальцеобразные внутренности непрерывно кровоточили и, сокращаясь, они буквально выплёвывали прямо на землю окровавленные золотые монеты. Демон казалось не замечал этого денежного опорожнения. Взгляд его был прикован к лицу побледневшего Райана. На, лежавшего неподалёку, Джека, он не обратил никакого внимания.

– Сегодня вы останетесь здесь и никуда не пойдёте – глухим басом проговорил Маммона, окинув всех бойцов отряда бесконечно уставшим, почти-что мёртвым взглядом.

– И кто же нас остановит? – улыбнувшись спросил старик.

Демон, как будто обдумывая слова Райана, замолчал. У его ног скопилась уже солидная горка из пенсов, двухрублёвых монет и серебряных фунтов стерлингов, когда он, внезапно бросился вперёд. Он наверняка одним взмахом разорвал бы тело старика, но выскочивший ему наперерез, Трой принял удар тяжеленого, как гиря, кулака, на себя. Огромный костлявый кулак влетел прямиком в грудную клетку бойца. Раздался страшный треск и темнокожий парень, взмыв в воздух, описал над подразделением красивую дугу. Закончился этот полёт смачным шлепком о стену монастыря и, уже бывший стрелок, отскочив от неё, словно шерстяной клубок, ухнул вниз, распластавшись на дорожке, уложенной камнем.

Никто, кроме Джека, не видел полёта бойца. Едва только Маммона нанёс удар, как все бойцы, соблюдая известную лишь им одним, тактическую схему, сразу пришли в движение, и сейчас, словно муравьи, окружив демона полукругом, нашпиговывали его большое несуразное тело, серебряными пулями. Укрывая рукой глаза, Маммона, пересиливая грохот оружия, в приступе бешеного восторга, громогласно воскликнул:

– Обожаю серебро.

И в тот же миг, резко пригнувшись, он прыгнул в сторону темноволосого крепкого Томаса, который оказался ближе всех остальных. Стрелок успел кувыркнуться в сторону, продолжая при этом осыпать градом пуль тело демона, но едва он оказался на ногах, как увидел, что тот снова несётся на него, и он уже слишком близко, чтобы можно было от него увернуться. Парень успел лишь выставить перед собой винтовку, до того, как монстр на полном ходу влетел в неё своей лысой головой. Согнувшееся пополам оружие ударило стрелка прямо в живот и он, отлетев на несколько метров упал на спину.

Увидев, что терпит потери, Райан приказал подразделению отступить.

Грамотно перегруппировываясь и прикрывая один другого, отряд стал отступать обратно к монастырю, где они могли почувствовать себя в безопасности. Подобрав по пути, корчащегося от боли Томаса, вся группа отступила к белой стрельчатой арке – входу в храм. Всё это время, находившаяся позади остальных, белокурая Мелисса делала руками какие-то причудливые движения.

Джек, пользуясь случаем, пока на него не обращают внимания, стал отползать всё дальше и дальше от развернувшегося на лужайке, сражения. Когда подразделение «Альфа» оказалось у монастыря, только лишь тогда Райан вспомнил про пленного стрелка. Выхватив у стоявшей подле него, рыжеволосой Ребекки, винтовку, он выпустил в сторону ползущего Джека, весь магазин. Парень, услышал, как несколько пуль просвистело над головой, и вдруг, тут же почувствовал сильное, неудержимое жжение в ягодице, отдававшееся в позвоночник. Рывком перевернувшись на спину, он выгнулся дугой, и с громким скрежетом сжал, ставшие деревянными, челюсти. Издав громкий стон, он опасливо глянул в сторону Маммоны. Занятый разрушением храма, демон, не обратил на него никакого внимания. Опустившись на правый бок, Джек, скуля и пуская слюни, попытался подняться на ноги, но резкая боль, пронзившая ягодицу, не дала этого сделать. Тогда он стал медленно, оглядываясь по несколько раз, уползать как можно дальше от монастыря. За ним тянулся широкий кровавый шлейф.

Джек понятия не имел сколько он прополз, прежде чем, остановившись в лесу, он с трудом поднялся на ноги. Спина и ягодица горели огнем. Стараясь держать себя в сознании, стрелок осторожно двинулся вперёд. Он отлично ориентировался в пространстве, поэтому знал куда ему необходимо направляться, чтобы достичь города, куда должны были в этот момент подходить Элли и Дерек.

– Нельзя останавливаться, нельзя останавливаться – шептал он грязными, изорванными губами снова и снова. Пуля, попавшая в ягодицу похоже задела важную артерию, но обтягивающий низ костюма, который с него так и не стянули, не давал кровотечению перейти в открытую форму, поэтому Джек хоть и терял кровь достаточно быстро, он всё же чувствовал, что ему хватит сил добраться до границы города. А там «Линк» должен будет определить местоположение наводчика и разведчицы.

Прошло не меньше часа, прежде чем он, отдавая последние силы, взобрался на высокий холм, с которого открывался вид на Нью-Уолл.

Абсолютно опустошённый как морально, так и физически, стрелок медленно опустился на колени. Пожелтевшая, но всё ещё густая трава, мягко прошуршав, разошлась в стороны. Печально глядя вдаль Джек уже понимал, что из него медленно утекает жизнь.

– Убит пулей в задницу – думаю это не самое худшее, что можно написать на надгробном камне – пытаясь улыбнуться, прошептал он.

– Для такого как ты – в самый раз – услышал он голос Райана за спиной и тут же почувствовал, как, взъерошивая волосы на голове, в кожу ему впивается холодное дуло винтовки.

Шумно вдохнув и наслаждаясь мгновением, Джек задержал в лёгких холодный утренний воздух. Колющий, распирающий изнутри, он рвался наружу, и парень не собирался его удерживать. Глядя на, медленно выкатывающееся из-за горизонта, солнце, он улыбнулся озорно блеснувшими глазами и отпуская воздух на свободу, прокричал изо всех, оставшихся сил:

– Райан жопная дыр…

Грянул выстрел и Джеки, с дырой в затылке упал лицом в холодную золотую листву.

Глава 10 «Путь во тьме»

Грохнувший выстрел заставил Аваддона слегка вздрогнуть и он, мгновенно пригнувшись, посмотрел в сторону холма, откуда донёсся крик.

– Джеки – узнав голос стрелка, тихо прошептала Элли. Дерек настороженно оглядывался.

Аваддон с Азазелем молча переглянулись. Блондин кивнул и Повелитель бездны, качнув головой в ответ, направился в сторону холма. Азазель, Дерек и Элли остались на лесной поляне.

– Старайтесь не шуметь – произнёс Азазель как можно тише.

Со стороны Повелителя Бездны полыхнула чёрная вспышка и брюнет, оставив небольшую горку тёмного пепла, исчез. Безмолвной троице, оставшейся ждать среди деревьев, приходилось надеяться теперь только на него.

Аваддон, оказавшись по ту сторону Материального мира, скользя между редкими серыми стволами, быстро добрался до вершины холма. Он не сразу приметил лежавшего лицом в траве стрелка с каштановыми волосами.

– Здравствуй Аваддон, повелитель Бездны, ты я полагаю присоединился к изменнику Азазелю? – раздался вдруг откуда-то со стороны леса, голос.

Подняв голову, брюнет увидел выступившего из-за массивного ствола дерева, какого-то старика с полыхающим бирюзовым мечом в руке. Одет старик был почти так же, как и бойцы подразделения «Омега» с тем только отличием что в его костюме, в отличие от костюмов Элли и Дерека было несколько белых вставок по бокам.

Аваддон слышал про него, про этого старика. Святой отец, решивший посвятить свою жизнь борьбе с тёмными силами – что может быть умилительнее. В мире, где люди гибнут от нужды, бедности и от недоедания, в этом мире, где каждый пожирает другого, старый дурак решил бороться с теми, кто находится по ту сторону мироздания.

«Не из тех, кто пойдёт против течения и возьмёт на себя тяжёлую ношу» – подумал Азазель, глядя в необыкновенные, светло-серые глаза старика. Даже в безжизненных, смазанных оттенках Сопряжённого мира взгляд Райана сверкал серебром.

Выскользнув в Материальный, брюнет, усмехнувшись опустился на землю.

– Старик, если ты знаешь нас с Азазелем, зачем тогда вообще ищешь нас? Ты не подумал о том, что будет гораздо разумнее уйти с нашего пути и не пытаться ставить нам палки в колёса? – произнёс он, продолжая приветливо улыбаться.

– Палки уже в ваших колесах, просто вы их не замечаете – ощерившись произнёс Райан, и весь его наносной лоск как ветром сдуло. Сейчас перед повелителем Бездны стоял маленький зверёк – крысёныш, опасный и судя по всему, бешенный. Взгляд бывшего святого отца, превратившись из серебра в сталь, хищно вцепился в глаза Аваддона. Превращение было столь неожиданным и жутким, что повелитель Бездны отступил на шаг. Ему стало противно.

«Люди, порой вы пугаете меня гораздо больше, чем порождения пресподней» – успел подумать он, как вдруг, пространство вокруг него, резко завибрировав, сжалось с такой силой что он едва не потерял сознание.

– Ловушка – прошептал одними лишь губами, брюнет.

Мгновенно среагировав, он нырнул в Бездну: ловушка сохранялась и в ней.

Тогда, преодолевая неимоверное сопротивление следующего пространственного слоя, Аваддон прорвался в Светлый Барьер. К встретившей его там, ледяной стуже он оказался совершенно не готов. Продрогнув в первую же секунду, он увидел, что пространственная ловушка сохраняется и в этом мире. Пытаться прорваться ещё выше – в мир Врат, брюнет даже не стал: слишком бы много на это ушло у него сил. А если бы оказалось, что ловушка сохраняется и там, он уже всё равно ничего не смог бы поделать. Пройти в мир Творца – в Обитель не дано никому. Конечно же в Обители не могло быть этой ловушки, но что ему с того, когда он потерял уже столько сил в Светлом Барьере

Аваддон чувствовал, что кто бы ни наложил на него пространственные барьеры, он был очень сильным противником, таким же сильным, как и он сам – повелитель Бездны, поэтому шансов одолеть его было пятьдесят на пятьдесят, а может даже и меньше.

Вернувшись обратно на Материальный уровень, он увидел стоявшего на прежнем месте старика. Опасный крысёныш ухмылялся гаденькой улыбочкой, перехватывая рукоятку меча то одной, то другой рукой. Но теперь он был не один; рядом с ним стоял ещё кто-то. Длинноволосая белокурая девчушка, глядя на повелителя Бездны глубокими голубыми озёрами своих глаз, и, находясь рядом с Райаном, делала ладошками в воздухе какие-то пассы. На руках у неё были натянуты толстые чёрные перчатки, внутри которых похоже скрывалась какая-то электроника «Эдема»

– Мелисса, разберись с ним – произнёс старик. Аваддон едва услышал его из, гудящей от напряжения, пространственной ловушки. Молча кивнув, девчушка продолжила делать пассы, и тут, повелитель Бездны вдруг понял, что какой бы сумасшедшей силы ни была её пространственная ловушка, малолетняя менталистка похоже всё ещё продолжала заклёпывать в ней прорехи. Устремившись в одну сторону, брюнет врезался в мощный заслон, который тут же поставила, непрестанно наблюдавшая за ним, девчонка. В ту же секунду, проскользнув в Бездну, Аваддон устремился в противоположную сторону и почувствовал, как невидимая окружающая стена затрещала под напором его давления. Менталистка похоже не успела ничего предпринять. Взорвавшийся, тонкими прозрачными скорлупками, пространственный барьер разлетелся на мелкие частички и Аваддон в тот же миг устремился к девчонке. Защищённая всевозможными артефактами, она, тем не менее, ушла в сторону, позволяя войти в ближний бой командиру.

Старик, вынырнув из-за её спины, устремился на повелителя Бездны со своим полыхающим клинком и тот едва успел увернуться от удара. Сзади к двум бойцам подразделения «Альфа» поспевало подкрепление в лице рыжеволосой Ребекки, крепкого Тома и аристократичного Валентина.

Уходя от рубящих атак ветерана Райана, брюнет послал в сторону Азазеля ментальный призыв о помощи. Вдвоём они усмирят маленькую девчонку, и подразделение, оставшись без неё станет лёгкой добычей. Взмыв в воздух, Аваддон увидел, как менталистка, окружённая, взбивающейся вокруг неё, энергией, снова творит что-то, не менее мощное чем её пространственная ловушка.

Азазель подоспел как раз в тот момент, когда девчонка закончила творить и несколькими движениями рук взрезала полотно Материального мира в двух местах – снизу, под ногами Повелителя Бездны и сверху, прямо над его головой. Из крестообразных разрезов в тот же миг выскользнули блестящие чёрные, больше похожие на щупальца, руки.

– Что у тебя здесь? – спросил блондин повелителя Бездны, выскочив возле того из светло-голубой вспышки. Аваддон, сотворив воздушный щит, держал щупальцеобразные руки на расстоянии вытянутой руки.

– Какая-то девчонка создаёт здесь серьезные проблемы. Никак не могу понять кто она такая и что с ней делать – ответил брюнет, кивнув в сторону Мелиссы.

– Отец Райан, теперь их двое – крикнула девчонка, отступая за спину старика, который, увидев Азазеля, побледнел от напряжения.

– Ребекка, Томас, Валентин прикройте Мелиссу, пока она приготовится встречать этих двоих – скомандовал командир подразделения «Альфа».

Рыжеволосая девушка, выступив вперёд, тут же открыла огонь. Прикрываемый её плотными очередями, Томас – крепкий боец подразделения, подобрался к закрывающимся уплотнённым воздухом, Азазелю и Аваддону. Взмыв вверх, прямо перед ними, он бросил им под ноги две вакуумные гранаты. Одну из них Азазель успел перехватить и швырнуть в сторону леса, вторая, разорвавшись, резко втянула в себя окружающий воздух и оба парня вмиг оказались без защиты. Серебряные пули, не больнее обычных, стальных, жалящими шмелями врезались в Аваддона. Блондин успел отскочить в сторону. Упав на землю, повелитель Бездны, окутал себя тёмной дымкой и отправился в свой мир, чтобы залечить полученные ранения.

– Дерьмо – чертыхнулся Азазель, поднимаясь на ноги. Мелисса, выступив из-за спины стоящего неподалёку, Райана и осторожно держа перед собой чашечкой ладони, направилась в его сторону. В руках девчонки ярким белым пламенем горела, сжатая до невообразимых пределов, энергия.

«Кто же ты такая, девчушка» – успел подумать Азазель, прежде чем она, взмахнув руками, выплеснула перед собой содержимое ладоней.

Взорвавшаяся перед блондином, ментальная лавина, была такой мощи что он, почувствовав один лишь взрыв, понял, что сейчас придётся тяжело. Выбросив вперёд обе руки, он ощутил, как его неудержимо сталкивает с места невероятная сила. Маленькие сгустки обезображенного, разорванного в клочья Материального мира, пулями летели в его сторону, разрывая одежду и плоть. Казалось невероятным, но какая-то шестнадцатилетняя девчонка устроила посреди лесного холма свой персональный Апокалипсис. Успев подумать, что, окажись он сейчас на Светлом Барьере, он наверняка по-прежнему был бы в эпицентре этого ментального урагана, блондин, чувствуя, что больше не может выдержать, опустил руки.

Выскочившая из-за его спины, Элли, быстро преодолела пространство, разделяющее её и девчонку. В руке у разведчицы был один из кинжалов, который дал ей Азазель, и девушка наверняка пустила бы его в дело если бы не, вставший на её пути, Райан. Потрёпанный ментальной лавиной старик, ловко отбив грозящий серьезными проблемами, удар Элли, заслонил своим телом девчонку.

– Райан, зачем вы это делаете? – выкрикнула Элли, отступив немного.

– Потому что никто не имеет права вмешиваться в дела Господни! –выкрикнул старик.

– О чем вы чёрт вас дери? Бог не контролирует Люцифера. При чем здесь вообще он? – спросила девушка.

– А причем здесь Люцифер? Он здесь выступает лишь в роли помощника.

– Помощника? – переспросила разведчица, непонимающе посмотрев на Райана.

– Помощника начала Апокалипсиса. Для того чтобы подобные вам и вашим друзьям не смогли остановить Господа.

– О чем вы говорите? – опуская клинок, спросила Элли, но выскочившая из-за спины старика, девчонка, окружив разведчицу уплотнённым воздухом, не дала ей услышать ответ. Возникший из воздуха, возле оказавшейся в ловушке, девушки, Дерек воссоздал внутри воздушного кольца Меллисы свою сферу. Девчонка, попытавшись схлопнуть оставшийся вокруг наводчика и разведчицы, воздух, только и сделала, что выпустила этих двоих из своей же, ловушки.

– Гомункул – чуть ли не благоговейно прошептал Азазель, глядя на Мелиссу, которую, её же оплошность похоже совсем никак не выбила из колеи. Девчонка, тряхнув волосами, направилась в сторону, отступающих к блондину, Дерека и Элли. Справа от неё, полыхнув чёрным, возник Аваддон. Его крепкая рука вцепилась в тоненькую точёную шейку менталистки, но тут же, словно обжёгшись, повелитель Бездны, отпустил её.

Девчонка, отбросив брюнета одним лишь движением руки, продолжила молча идти в сторону отступающих бойцов «Омеги».

– Дерек, похоже она по вашу душу идёт. Я вас с Элли прикрою! – выкрикнул Азазель, выступая вперёд и уверенно глядя в голубые глаза девчонки.

– С дороги Азазель – пролепетала Мелисса, подходя всё ближе.

– Не знаю, что ты за гомункул такой, но не думаешь же ты, что после всего того что ты здесь сейчас выкинула, у тебя хватит сил противостоять мне? – спросил Азазель.

– Хватит, уж поверь – произнесла девчонка, не останавливаясь. Вибрировавший вокруг её ладоней, воздух, вдруг вспыхнул ярким огнём и она, сжав кулаки, бросилась на блондина. Едва увернувшийся от разрезающего воздух, свистящего удара, Азазель контратаковал локтем, но, встретившая сгиб руки, черепная коробка Мелиссы, казалось была сделана из стали.

Отбив локоть о голову девчонки, Азазель сделал шаг в сторону, непредусмотрительно при этом, открывшись. Менталистка, воспользовавшись моментом, резко пробила ему в грудь и блондин, почувствовав, как кулак, прогнув грудную клетку, буквально коснулся его позвоночника, упал прямо на спину.

«Сраное человеческое тело» – подумал он, чувствуя дикую боль, разливающуюся по нервной системе и разрывающую все внутренности.

– Ты слишком слаб – произнесла девчонка, подходя к нему и мило улыбаясь. Дерек и Элли остановились в двадцати ярдах от лежащего на спине Азазеля. Наводчик, чертыхнувшись, вытащил из ножен кинжалы. Бежать больше не было смысла.

– Она нас убьёт – прошептала Элли.

– Я знаю – ответил парень, и они вдвоём, обнажив клинки, бросились вперёд.

Но не успели они сделать и нескольких шагов, как земля содрогнулась под их ногами. Небо, почернев, приобрело неприятный, земляной оттенок и откуда-то со стороны Нью-Уолл донёсся оглушающий грохот. Мелисса перевела взгляд на, рушащийся прямо на глазах, город. Дерек и Элли, остановившись на месте, посмотрели туда же.

Тяжелое грязное небо, словно испачканная сырой землёй, крышка гроба, нависло над разрушающимся Нью-Уолл, от центра которого шла, огромной силы, ударная волна. Снося всё на своём пути, она распространялась с какой-то бешенной скоростью. За ней, вторым номером шла ещё одна волна. Не такая быстрая, она тяжёлой разрушительной силой сносила то, что не смогла сорвать первая.

Одиноко торчащие словно сломанные зубы, выглядывающие из крошащегося месива искалеченной ротовой полости, разрушенные высотки, исчезали под её грохочущей подошвой.

Город был стёрт с лица земли.

Теперь, в центре Нью-Уолл, уходя в мрачное небо тянулся лишь сверкающий золотом канат. Он вибрировал и казалось издавал какой-то звук, но ни Элли, ни Дерек, ни даже Мелисса не слышали этого звука. Только лежавший на спине Азазель услышал приглушённый вой трубы, возвещающий о снятии пятой печати.

Рибеллион рухнул всей тяжестью на Внешнюю тьму, но она, как блондин и предрекал, выдержала. Прогнулась, затрещала по всем швам, но всё же выдержала.

Мелисса неожиданно отскочила в сторону. Между ней и двумя бойцами «Омеги» разверзлась широкая трещина, из которой на свет показались блестящие чёрные, человекообразные твари с длинными руками и безносыми, безглазыми лицами. Те самые, к которым Элли и Дерек попали в плен в лесу. Девчонка, взмахом руки отбросила протягивающих к ней свои конечности, монстров. Чудовища, брызгая чёрной как смола, густой жидкостью, разлетелись в разные стороны.

Дерек повернулся к Элли и воссоздал вокруг неё шар из уплотнённого воздуха.

– Ты что делаешь? Выпусти меня Дерек!– выкрикнула разведчица, стуча по прогибающемуся от её ударов сжатому воздуху.

Наводчик шагнул к краю чёрной расселины. Выставив перед собой руку с единственным патроном для «Брандера-48», он, непонятным ещё для него, усилием, разложил боевой снаряд на составляющие, после чего, отбросив всё лишнее, оставил только металл. Вздрогнув в его руке, комочек стали вдруг исчез, превратившись в тонкую, едва заметную глазом, струну. Девчонка на противоположном краю разверзшейся трещины, всё это время внимательно за ним наблюдала.

Рассекая воздух, стальная нить с оглушающим свистом прошла сквозь ряды чудовищ. Разрезая их неуклюжие блестящие тела, она остановилась только перед выкинувшей вперёд руку, Мелиссой. Вспыхнув белым пламенем, нить порвалась.

Наводчик посмотрел в глаза девчонки, а она в его. Почувствовав, как земля начинает уходить у него из-под ног, Дерек, пытаясь не смотреть вниз, сильнее сжал кулаки. В его голове словно включили огромный репродуктор, визжащий на полную мощность. Оглушающая какофония каких-то визжащих, содрогающихся звуков, которые, то усиливаясь, то затихая, пыталась вывести его из состояния психического равновесия. Мир перед глазами наводчика покрылся мелкой рябью и он, уже почти терял сознание, когда увидел выползающего на холм Энди.

Здоровяк, с трудом, на четвереньках полз по сухой жёлтой листве. Его единственный правый глаз, упёрся в лежавшего прямо перед ним, Джека. Пригладив правой рукой волосы на голове стрелка, командир снял с его пояса три гранаты и прицепил к своим трём, которые он забрал у мёртвого чернокожего парня. С трудом поднявшись, здоровяк оглядел развернувшееся у подножия холма, сражение.

Три стрелка группы «Альфа» без сознания лежали позади какой-то белокурой девчонки. Перед ней, находясь за чёрной расселиной, стоял Дерек. Старик Райан, которого Энди когда-то знал, стоя чуть поодаль от девчушки держал наготове обнажённый меч. Никто казалось не заметил того что он, Энди, подобрался сзади. Вздохнув полной грудью, здоровяк отсчитал расстояние, разделяющее его и девчонку со стариком. Шестьдесят ярдов, никак не меньше. Наметил Энди и критическую точку, достигнув которой ему никак нельзя будет останавливаться.

Увидев, что Дерек начинает заваливаться в сторону, здоровяк двинулся вперёд. Разгоняя своё тяжелое тело, он продолжал неотрывно смотреть на девчонку, которая, похоже, услышав его, стала поворачиваться.

– Энди, стой. Ты не знаешь, что происходит! – выкрикнул старик, заметив его. Но здоровяк не обратил на него никакого внимания. Он продолжал бежать в сторону менталистки. Мускулистые ноги работали словно огромные насосы, толкая вперёд его огромное тело. Он ускорялся с каждой секундой всё сильней.

Когда Мелисса повернулась к нему, между ними было не больше сорока ярдов. Сорвав, на бегу, правой рукой чеки на гранатах, Энди изо всех сил сжал их. Он не остановился, когда его сердце, судорожно дёрнувшись, забилось в бешеной аритмии. Девчонка, используя остатки сил, обратилась к ослабленному демоническому осколку Асмодея, который покоился в сердце здоровяка. Между ними оставалось тридцать ярдов. Он не остановился и когда Райан выпустил в него очередь. Пули, врезавшись в прочный комбинезон, отскочили от здоровяка. Одна из них, вскользь задела череп, но срикошетив, ушла в сторону. Осталось двадцать ярдов. Энди продолжал бежать, даже когда почувствовал, что его сердце, вздрогнув в предсмертной конвульсии, вдруг остановилось. Не чувствуя под собой ног, он продолжал нестись вперёд. Остатки крови, выпущенной сердцем в аорту, пройдя свой последний, вынужденный цикл, остановились, и, уже мёртвый гигант, не снижая скорости, стал медленно заваливаться вперёд. Осталось десять ярдов.

– Мелисса, уходи – выкрикнул старик, бросаясь наперерез падающему Энди, которого вперёд уже тащила не жизненная энергия, а простая инерция.

– Райан – испуганно хлопая ресницами, проговорила девчонка, когда здоровяк, сбив старика с ног, врезался в неё.

Раздался оглушительный взрыв сразу нескольких гранат и Мелисса, отброшенная взрывной волной оказалась на противоположной стороне чёрной пропасти, из которой, извиваясь разорванными стальной нитью, телами, к ней потянулись чудовища. Забрызганная запёкшейся кровью Райана и Энди, она попыталась подняться, но почувствовав, что последние силы покидают её, опустилась обратно на мёртвую шелестящую траву.

– Кто же ты такая, чёрт возьми – услышала она голос.

Перед ней возник Азазель. Стоя возле неё, он сверху вниз смотрел в её глубокие светлые глаза задумчивым взглядом.

– Я человек – произнесла Мелисса последние в жизни слова, прежде чем её глаза потускнели. Голова девчонки, повернувшись в сторону, сверкнула холодной сталью механического черепа. Ободранная спереди кожа, обнажала тёмно-серые синтетические мышцы, изготовленные из того же материала что и пуленепробиваемые комбинезоны Элли и Дерека. Безжизненный взгляд менталистки смотрел в сторону леса. Её глазные яблоки, которые было видно сквозь прозрачные пластиковые вставки, врезанные в цельнолитой стальной череп, имели гораздо больше нервных окончаний чем у обычного человека. Толстые, толщиной не уступающие запястьям самой Мелиссы, они, опутывали мозг со всех сторон.

– Несчастное создание – произнёс блондин, отворачиваясь и направляя взгляд в сторону лежащего на спине Дерека. Разведчица, присев возле наводчика, поддерживала его голову.

– Как он? – спросил Азазель.

Девушка не ответила. Её затуманенный взгляд был прикован к лицу парня. Казалось она не понимала где находится.

– Ты солгал нам – произнесла она наконец.

– Когда это? – спросил блондин, тяжело вздохнув.

– Ты пообещал, что не будешь лгать – произнесла девушка, бросив в его сторону ненавидящий взгляд – Но ты солгал. Ты сказал, что в Нью-Уолл нас поджидает Люцифер. Но ты отлично знал, что это не так.

– Во-первых, я солгал до того, как дал обещание. Вспоминай Элли. Ну а во-вторых; что теперь изменилось, когда ты знаешь, что это пришествие не Дьявола а Бога? Есть от этого знания какая-то польза? Он ведь ни одного из вас не оставит в живых. Гореть вам в аду вместе со мной, если мы не остановим Его. И вам и двум миллиардам людей, что живут на земле. Он придёт. Придет и за мной, и за вами; выжжет ваш маленький мирок напалмом. А что дальше? Рибеллион уже сейчас разрушен и вам некуда идти. Что будет, когда наступит конец? Я не знаю, и боюсь, что никто не знает.

– А как же твоя нефелимка, это тоже была ложь? – спросила Элли, грустно усмехнувшись.

– Нет. Это была не ложь, хотя мне было бы легче сказать обратное – с трудом ответил блондин – Но прошло уже несколько тысячелетий. Аваддон сменил тебе за это время больше сотни жизней. Тяжело пытаться заставить себя верить в то, что она всё ещё жива. Скорее всего её давно уже нет. Но порой, засыпая, на один короткий миг я почему-то вдруг верю, что она всё же может ходить где-нибудь среди двух миллиардов людей. Это конечно невозможно, но я просто хочу в это верить. Хочу, потому что это дает мне силы хоть как-то двигаться дальше.

– Надеюсь, что, хотя бы сейчас ты сказал правду. Иначе нам с тобой не по пути – сказала Элли, всё ещё неприязненно глядя в сторону блондина. Дерек, чья голова покоилась на её коленях, открыл глаза и осмотрелся.

– Где я? – спросил он.

– Мы почти возле Нью-Уолл – ответила Элли, переводя на него взгляд.

– Ваш здоровяк здорово нас выручил – добавил Азазель.

– Энди? – спросил наводчик, посмотрев на Элли. Девушка опустила взгляд

– Всё теперь зависит только от нас – сказал блондин, подходя ближе к наводчику.

– Я всё слышал – произнес Дерек, поднимая взгляд – Я знаю, кто нас ждёт в городе.

– И что ты решил? – спросил возникший из угольно-черной вспышки, Аваддон. Наводчик посмотрел в его сторону. Изорванная футболка и оплавившиеся подошвы спортивных туфель казалось не вызывали у Повелителя Бездны никаких эмоций. Небрежно смахнув с лица тёмный слой пыли, он подошел к Азазелю.

– Чем бы всё это ни закончилось, по-моему, уже слишком поздно сворачивать с пути – ответил Дерек, поглядев на разведчицу.

– Остановить конец света? – спросила Элли – Да вы не в своём уме ребята, но и я судя по всему тоже, потому что я с вами.

Азазель, улыбнувшись, бросил взгляд в сторону Аваддона. Повелитель Бездны грустно смотрел на девушку.

Разведчица вместе с наводчиком поднялась на ноги. Дерек, приметив позади Азазеля металлический блеск, уставился на простёртую на земле, Мелиссу.

– Кто она такая? – спросил наводчик, неотрывно глядя на стальной, с пластиковыми вставками, череп девчонки.

– Гомункул, как и ты ответил Азазель, бросив в сторону бывшей менталистки подразделения «Альфа», короткий взгляд – Но она была усовершенствована. Похоже ребята из «Эдема» оставили в ней тот минимум органики, с помощью которого она могла выжить. Всё остальное было заменено на более крепкие синтетические аналоги. Нервные окончания, судя по всему они также заменили на более скоростную электронику. Усилив, за счёт синтетики её ментальные составляющие, они сделали из неё настоящего неуязвимого киборга.

– Энди подорвал её – произнесла Элли.

– В схватке с Дереком она потратила последние силы – отозвался Азазель – Ей банально не хватило ментальной энергии чтобы остановить вашего здоровяка.

– Я смог противостоять ей – вспомнил вдруг наводчик – Я мог делать те же вещи что и она. Не знаю, как. Я их просто делал.

– Когда была снята пятая печать, Сопряженный слой и Запределье оказались сжаты и вслед за ним, к вашему миру приблизился Рибеллион. Все ментальные способности каждого жителя Земли усилились – произнёс Азазель – Но так как ты гомункул, то твои способности, заключенные в твоей структурированной душе, освободившись, усилились во много раз сильнее. Когда рухнет Бездна, а произойдёт это очень и очень скоро, ты обретёшь свою полную силу. Именно поэтому мы и должны спешить в город – чтобы застать тебя на пике твоих возможностей.

– Сбросил на нас информационную бомбу, и требуешь, чтобы мы поднимали свои задницы и бежали в Нью-Уолл, где чёрт знает, что сейчас творится? – спросила Элли невесело усмехнувшись.

– Мы можем отдохнуть конечно, но совсем недолго, если уж на, то пошло – ответил Азазель.

– Но сначала надо бы уйти отсюда подальше – произнёс Аваддон, глядя на колышущуюся поверхность продолговатого чёрного озера, на другой стороне которого, раскинув в стороны руки, лежал изувеченный здоровяк.

– Это точно – отозвалась Элли, глядя на блестящих, словно латекс, тварей, которые слепо шарили в воздухе своими конечностями.

Насколько позволяли силы, отдалившись от зияющей чёрной расселины, ведущей во Внешнюю тьму, все четверо, не чувствуя под собой ног, повалились на шуршащую листву. Дерек, закрыв глаза, буквально сразу провалился в сон. Элли, привалившись к его плечу, клевала носом. Сидящий неподалёку от парочки, Азазель, блаженно вдохнув, поднял к небу взгляд своих светлых глаз. Аваддон, стоя возле дерева, напряжённо вглядывался в темноту леса.

– Поли, отдохни хотя бы секундочку – произнёс блондин, глядя в сторону приятеля.

– Слишком мало времени остаётся до того, как всё разрешится. Я не могу себе позволить расслабиться в такой момент – ответил брюнет, тяжело вздохнув.

– Всё разрешится в нашу пользу. Будь в этом уверен. Ты подобрал отличных ребят. Теперь осталось только добраться до этого чёртова города – сказал Азазель.

– Ладно, отдыхайте. Я за вами присмотрю – вымученно улыбнувшись, произнёс повелитель Бездны.

Прошло меньше получаса и все четверо, поднявшись на ноги, уже снова направлялись в сторону города. Тяжёлое чёрное небо, нависая над их головами грозило низвергнуть на землю огромное количество осадков, но пока оно лишь хмурилось, становясь с каждой секундной всё темнее. Покорёженные деревья, зловеще взвизгивая закручивающимися вокруг их ветвей, порывами ветра, казались какими-то огромными чудовищами на фоне темного небосвода.

Четверо путников, уставших и измученных, постепенно приближались к черте города.

Очень скоро на глаза им стали попадаться следы человеческой цивилизации. Запутавшись среди кустарников, выглядывая из-под низкорастущих ветвей, повсюду виднелись разнообразные фантики, банки, пластиковые и железные крышки, стеклянные осколки. Маленькие целлофановые пакеты, носясь от дерева к дереву напоминали каких-то подводных обитателей, которые, непонятно каким образом забрели на землю и теперь стремились поскорее убраться отсюда. Столь же неуместные в лесу, как и пакеты, в матово-жёлтой траве прятались разноцветные обёртки и упаковки. Разукрашенное в разноцветную клоунскую палитру, лицо природы, выглядело неестественно и пугающе, но кажется люди этого никогда и не замечали.

Через час ходьбы по изуродованному лесу, четверо путников подошли к высокой, никак не меньше двадцати футов, стене из обломков кирпича, цемента, стекла и пластика. Огромный массив, возвышаясь над их головами, тянулся в обе стороны вдоль леса, искалеченного осколками стекла и торчащими из стволов, железными арматуринами.

– Действительно – Нью-Уолл – кисло улыбнувшись, произнёс Азазель.

– Придётся через неё перебираться – проговорил Аваддон, взглянув вверх.

– Ладно, давайте поторопимся, потому что… – начал было говорить, блондин, но раздавшийся неожиданно, оглушающий гул, поглотил его последние слова и все четверо, инстинктивно прижали к ушам ладони. Нарастающий звук заставлял вибрировать, казалось, всё мироздание. Глубокий и низкий он сотрясал сейчас внутренности каждого человека на планете. Внешняя Тьма, не выдержав рухнувших на неё, других миров, прорвалась в центре Нью-Уолла, открывая доступ в Материальный Мир. Взмыв под облака чёрным роем, демоны низшего порядка стали разлетаться в разные стороны. Сияющая нить, связывающая центр города и нависшие над ним облака, несколько раз волнообразно вздрогнув, утолщилась ещё сильней.

– Михаил ускорил падение Бездны – произнёс Азазель – Осталось только два мира, отделяющие нас от Апокалипсиса. Следующий на счету – Светлый барьер, а за ним, последний – Врата. И того – что-то около восьми– десяти часов в Материальном мире.

– Время конечно ещё есть, но мы должны поспешить – сказал Аваддон, глядя на взрезающих тёмные облака, ползущих в вышине, демонов.

– Эй. А ничего что, Дереку не осилить подъём – нервно произнесла Элли, придерживавшая наводчика.

– Ты о чём? – спросил, поворачиваясь, Азазель. В голосе его, неприкрыто сверкнула, едва сдерживаемая ярость. Но увидев бледное лицо Дерека и его трясущиеся руки, он понял; гомункул, неопытный ещё, затрачивал слишком много энергии в борьбе с девчонкой. Блондин сразу заметил нечто странное в тактике парня, но принял это за манеру ведения боя. Не экономя, Дерек буквально разбрызгивал вокруг себя Силу в то время как его оппонентка была столь бережливой что не позволяла себе пролить ни капли, даже когда обрушила на него – Азазеля, ментальную лавину.

Сейчас наводчик выглядел буквально как выжатый лимон и похоже пол-часа отдыха были для него – что мёртвому припарка.

– Так, всё. Делаем привал. Если Дерек вылетит из обоймы, можно прямо сейчас смело расходиться по домам – произнёс Азазель, подходя к Элли и помогая ей усадить парня под одно из, израненных осколками разрушенного города, деревьев.

– Но Азазель, чем быстрее мы с этим покончим, тем быстрее он сможет наконец-то по нормальному отдохнуть – произнёс Аваддон.

– Повторяю: если Дерек не сможет быть в кондиции к нашему подходу, тогда вообще не имеет смысла идти дальше – процедил сквозь зубы блондин.

Повелитель Бездны, бросив на старинного друга убийственный взгляд, нервно хмыкнув, рывком отвернулся к стене.

– Дерек, слушай меня. Мы сейчас останавливаемся на привал. Постарайся ни о чём не думать и просто отдохни. Хорошо? – спросил Азазель, помогая Элли уложить парня на пожелтевшую листву.

Наводчик, кивнув, закрыл глаза. Медленно вдыхая воздух, он, буквально через секунду, отправлял его обратно – прочь из лёгких. Ему казалось, что грудная клетка, надавливая на лёгкие не позволяет ему дышать. Жадно хватая воздух ртом, он даже не понял, как отключился.

Он слышал, как кто-то кричал. Пытался прорваться сквозь тёмную пелену сна, рвался к туманному, едва видимому свету. Но его руки, по локоть увязая в густой, плотной тьме не могли даже пошевелиться. Вылетая из суставов, они трещали словно рождественские петарды, но он всё никак не мог сдвинуть их ни на сантиметр. Ощущение было таким, словно все силы вдруг разом покинули его. Превозмогая слабость и сопротивление окружающего мрака, он всё же поднял голову.

Прямо перед ним на животе лежала Элли. Её остекленевшие глаза, безжизненно смотрели куда-то вперёд – прямо ему за спину.

– Элли, что с тобой – прошептал он, протягивая к ней руку и касаясь её лица. В тот же миг, взгляд разведчицы, стрелой устремился в его сторону. Дикий, полный бешенства, он обжёг парня, и тот резко отдёрнул руку.

Девушка, продолжая смотреть прямо ему в глаза, стала медленно подниматься на своих страшных, покрытых жёсткой чешуёй, куриных ногах. Схватившись обеими руками за нижнюю челюсть, она резко потянула её вниз и Дерек услышав хруст, зажмурился.

Прошло несколько секунд, но он всё ещё не решался открыть глаз. Почувствовав тёплое дыхание на лице и запах металла в воздухе, он попытался отстраниться, но схватившая его за затылок рука не дала ему этого сделать.

– Смотри – услышал он визжащий голос – Смотри на меня гомункул. Смотриииии!

Внезапно очнувшись ото сна, Дерек распахнул глаза и мгновенно сел. Безжизненная, бесцветная листва зашуршала под тяжестью его тела. Дико озираясь по сторонам, парень пытался понять, где же он оказался.

Рассеянный свет, идущий откуда-то со стороны леса, привлёк его внимание, и он, устремив в его сторону взгляд, увидел троих человек, сидящих вокруг, едва заметного тлеющего, костерка.

– Похоже наш герой проснулся – проговорил Аваддон, замечая, что Дерек сидит.

– Что ж, я всё равно хотел с минуты на минуту пойти будить его – поворачиваясь лицом к наводчику, сказал Азазель. В свете пламени блондин выглядел совсем не ахти. Измазанный грязью и сажей, с грязными спутанными волосами, он выглядел как какой-то бешенный сепаратист – из тех, кто, борясь за независимость Ближнего Востока, всеми правдами и неправдами, пытается пролезть на территорию Конклава.

Поднявшись на ноги, Элли подошла к наводчику.

– Ты как? – спросила она, присаживаясь возле него. Взяв его за руку, девушка приложила его ладонь к своей щеке, и закрыв глаза, судорожно вдохнула – Ты выглядел совсем плохо.

– Теперь всё в порядке – отозвался парень, улыбаясь. Чувствовал он себя конечно не на все сто, но на шестьдесят – семьдесят, это уж точно.

– Ладно, сворачиваемся и идём в город. Покончим наконец со всем этим дерьмом – произнёс Азазель, поднимаясь с земли и отряхивая измазанные в грязи и изорванные в нескольких местах, джинсы.

Стараясь не терять времени, вся четвёрка буквально через пять минут, наметив путь, стала взбираться по, торчащим из огромной стены, уступам и железным стержням, что некогда составляли каркас зданий. Осторожно перебирая ногами и руками, так, чтобы не потревожить тяжелую груду камней и металла, они взобрались на верхушку стены и осмотрелись.

Внизу, выглядывая из-под стены, начиналась серая голая земля, усеянная мелкими осколками битого стекла и цемента. Где-то всего в двух милях, в центре бывшего Нью-Уолл, виднелась извивающаяся светлая нить, ведущая с небес. Сейчас она была похожа на небольшое торнадо, с той только разницей что от торнадо не идёт света.

Огромный город был полностью стёрт с лица земли. Даже видневшихся с холма полуразрушенных строений уже не было. Это место готовилось к самому значимому событию в истории человечества.

– Осталось всего ничего – улыбнувшись произнёс Азазель, осторожно опускаясь на корточки – Не больше двух миль.

– Но их тоже нужно пройти – отозвался Аваддон, невесело.

Спустившись со стены, квартет, осторожно осмотревшись, без обиняков, сразу направился в центр раскинувшейся пред ними, серой, пустыни

– Даже при максимальном ускорении сброса печатей, Михаилу, Гавриилу и Рафаилу, потребуется не меньше четырёх часов чтобы сбросить две последние печати – со Светлого Барьера и с Врат – произнёс Азазель, глядя на, танцующий в центре бывшего города, канат света.

– Что за Светлый Барьер? – спросил Дерек.

– Барьер, который был создан чтобы оградить нас от Отца – ответил Аваддон, который шёл сбоку от наводчика. – Только преодолев его можно будет говорить о том, чтобы остановить Апокалипсис.

– Для чего Богу понадобилось ограждать себя от вас? – спросила Элли.

– Не только от нас – не отрывая взгляда от бывшего центра города, произнёс брюнет. – Знаешь почему он изгнал Перворожденных?

– Потому что они стали разумными – ответил, идущий впереди, Азазель.

– А почему он прогнал Люцифера? – спросил, горько улыбаясь, повелитель Бездны.

– Потому что он якобы искусил Еву – ответила Элли, улыбнувшись.

– Прям так и искусил? – притворно удивился брюнет – Бог заповедал Перворожденным, что им нельзя есть с одного из деревьев Эдема. Но как он объяснил, почему нельзя этого делать?

– Я что, по-твоему должна помнить все святые писания – улыбнувшись, отозвалась девушка.

– Он солгал. Сказал, что они умрут если откусят от запретного плода. Все ангелы, кто находился тогда в райских садах, слышали это. Но никто, никто, даже сам гордый Люцифер, не решился тогда ничего сказать.

– Ложь во спасение? – предположил Дерек.

– Она всё равно ложь – отрезал Аваддон, устремив холодный взгляд в сторону наводчика.

– И ты решил открыть людям глаза? – спросила Элли – Решил нам подгадить?

– Мне было совершенно плевать на ваших прародителей. Кому они вообще сдались? – улыбнувшись, произнёс повелитель Бездны. – Единственное что меня волновало, это была ложь, которую наш Отец позволил себе. Я просто не мог уложить этого в своей голове. И знаешь, что самое смешное в этой истории? Когда он прогнал ничего не понимающего Люцифера, он объявил его самым главным лжецом. Не забавно ли? Пусть даже один из архангелов дал бы Адаму и Еве тот плод, ведь он открыл им глаза. Он показал им мир, показал жизнь. В то время как Бог просто лгал. Не знаю, из добрых ли побуждений или из каких, но он лгал.

– Ты представляешь Отца слишком уж в каких-то тёмных тонах – улыбнувшись, произнёс Азазель.

– Потому что так оно и есть – ответил Аваддон, давая своим тоном понять, что разговор закончен.

Блондин, хмыкнув, направил свой взгляд вверх.

Тяжёлые мрачные тучи, проплывая по небу, в том месте где воронка торнадо скрывалась в их тяжёлой серости, превращались в полупрозрачный рваный плащ, за которым, затаился, с каждой секундой всё больше, расширяющийся проход для Его пришествия. Минули тысячелетия после того как первые люди появились на земле. Он наблюдал, Он смотрел, и увидел он что чем дальше люди движутся по прокладываемой ими же, дороге прогресса, то всё ближе они становятся к Нему. Всё призрачнее становилась их вера, но всё сильнее их сжигало изнутри любопытство. Всё ближе они подбирались к Нему. Все ближе было пришествие на землю Того, Кто Изменит Мир.

Три Архангела были отправлены для того чтобы освободить Его Обитель от печатей, которые он сам повелел наложить на все миры, дабы не было у Него соблазна простить людей, которые сами навлекли на себя Его гнев. Но теперь, призывая в этот мир страшную силу, люди собственноручно обрушивали на свои головы нечто пострашнее чем изгнание из Эдема. Люди сами приближали Апокалипсис. Взяв огромные, неподъёмные лопаты, они сами выкопали себе могилу. И пока три Архангела в экстренном порядке снимали печати, лик Его был направлен в сторону горизонта – на запад – туда, где затаился Его Враг.

«Эдем»

-Беверли, дорогуша, тебя не затруднит принести мне в офис рапорт об отправке подразделения «Омега» в Нью-Уолл – услышала блондинка, поднеся к уху гудящий телефон.

– Слушай, почему бы тебе не сделать это самому, долбанный идиот? – прорычала она в ответ. Нервный голос её, переходя с низкой ноты на высокую, дрожал как перетянутая струна, готовая в любую секунду лопнуть.

Не успел директор хоть что-нибудь ответить, как женщина, швырнув тонкий смартфон в стену, повернулась к толстому стеклу, за которым, треща электрическими разрядами, происходило что-то, выходившее из-под контроля работников.

Огромная комната, в которой разрабатывался самый передовой проект организации, сейчас была объята хаосом. Электрические всполохи, зарождаясь в недрах мощнейших машин, выскакивали в воздух и разряжались о лежащий в центре комнаты, резервуар, внутри которого, вопреки всем ожиданиям, и раньше времени, пробуждался Он.

– Почему никто ничего не делает?! – выкрикнула Беверли в настенный микрофон, дико вращая глазами. Руки женщины дрожали от неподдельного ужаса. Она явственно слышала слова того павшего ангела Аваддона – «Вам всем здесь придёт конец». Словно заведённая мелодия они повторялись в её голове, и она никак не могла от них отделаться. «Вам всем конец, вам всем конец, вамвсемконец, вамвсем…»

– Зарой свою пасть – выкрикнула Беверли, чувствуя, как по её лицу, размывая тушь и капая с подбородка, струятся слёзы.

Этого не могло быть, этого не должно было случиться. Всё было под контролем, никаких изменений в структуре подопытного. Ничего не предвещало такой непонятной реакции. Кроме…

Кроме Его приближения. Мог ли Он это почувствовать. Приближение своего противника – Его приближение? Может быть и мог. Все компьютеры, всё оборудование работало сейчас на максимально возможных мощностях, и Он ускоренно воспроизводил сам себя. Занимался созданием своего тела. Он мог мыслить, и Он сам воссоздавал себя.

– Боже, спаси нас всех – прошептала блондинка, но осознав, что она только-что произнесла, женщина громко, истерично расхохоталась. Бог был последним, кто спасёт её. Теперь и Беверли и остальным кто в этом был замешан необходимо было надеяться только на милосердие Того, кто, спустя несколько часов, явит себя миру. Не рождённый, он уже почти готов был появиться на свет. Ему требовалось только одно – время. Время, которого у Него было катастрофически мало. Но большинство рухнувших миров, давали теперь Ему энергию, и Он мог использовать теперь не только примитивные электрические приспособления людей, но и чистую Силу.

Влетевший в тёмную, озаряемую яркими вспышками, комнату, директор, дико тараща глаза подлетел к блондинке и в приступе бешенстве закричал:

– Беверли, какого хрена здесь вообще происходит. Вы должны были контролировать процесс, если я не ошибаюсь.

Женщина, круто повернувшись к начальнику, бросила на него горящий огнём взгляд.

– На вашем месте, мистер Карроуэй, я бы уже бежала отсюда – произнесла она – Проект вышел из-под контроля. Мои ребята не могут и на десять футов подойти к подопытному. Через несколько часов он закончит собственное создание. Тогда мы и узнаем кто он и чего хочет.

– Не понимаю. Если вы не можете его контролировать, почему вы сами всё ещё здесь – удивился директор.

– Потому что я верю мистер Карроуэй – глядя ему прямо в глаза, произнесла блондинка.

– Уж не в Божье прощение? – сардонически хохотнув, осведомился он. На мгновение, всего на мгновение ему вдруг показалось что он говорит с умалишённой.

– Отнюдь. Я верю в то, что может быть, он окажется более милосерден чем Бог. Я верю в то, что он пощадит меня. В конце концов, я его мать – ответила Беверли, и в этот раз директор действительно увидел в её глазах безумие, безумие тонущего фанатика, схватившегося за тоненькую соломинку, соединяющую его с миром. Он знал, что это за соломинка. Она, этот тоненький прутик, была древнейшей формой изменённого сознания.

Мистер Карроуэй был далеко не глупым человеком. Он по себе знал, что с возрастом люди всё сильней и сильней склонны к сумасшествию. Не умея контролировать мощнейший в мире, органический процессор, они слетали с катушек, и для многих, вера становилась настоящим спасением, и подспудно – самым настоящим, их проклятием.

– Если останешься в живых – передавай привет своему Богу – ответил он без тени улыбки. С самого начала он знал, что ничем хорошим всё это не закончится. Он это знал, но… но только ближе к концу этого богохульного эксперимента, он наконец полностью осознать, что они сделали. Он чувствовал себя словно Роберт Оппенгеймер, создающий ядреную бомбу – оружие, способное одним своим взрывом отнять миллионы жизней. Только его бомба была гораздо сильнее ядреной, в десятки, в миллионы раз сильнее.

– Когда-нибудь и вы узнаете, что значит верить – тихо проговорила Беверли – Однажды вы проснётесь и вдруг поймёте, что у вас ничего больше нет. Мир станет для вас пустым. И тогда, вот именно тогда к вам придёт Он. И вы в слезах будете молить его о прощении.

– Может это и будет, но это уже моё дело – не ваше – отозвался директор, устремляя свой ледяной взгляд навстречу горящему фанатичным огнём, взгляду блондинки.

– Однажды вы поверите, как и я – улыбаясь пробормотала она.

Директор, улыбнувшись ей в ответ, отвернулся.

– Однажды это произойдёт – услышал он последние слова Беверли Хьюз, прежде чем дверь, захлопнувшись за его спиной, навсегда похоронила женщину с её полыхающим, фанатичным взглядом.

Глава 11 «Искусственный свет»

Тяжёлый раскалённый воздух с трудом проникал в лёгкие разведчицы. Она уже едва волочила ноги, когда, подняв взгляд, увидела, что, усеянная битым стеклом и рваными кусками металла, пустыня, буквально на глазах растягивалась словно жвачка. Отдаляясь всё дальше, светящийся шнурок превратился в тонкий, едва заметный волос.

– Вчера мне казалось центр Нью-Уолла гораздо ближе – произнёс Дерек, и девушка, вздрогнув, увидела как нить в тот же миг вернулась на место. Разве что была, как и сказал наводчик, чуть дальше чем несколько часов назад.

– Он и был ближе – отозвался хмурый Аваддон.

– Как это? – удивился Дерек.

– Кто-то пытается оттянуть неизбежное – улыбнувшись произнёс Азазель – Тот, кто вытянул пространство наверняка должен знать и то, что время вытягивается вместе с ним.

– И что это значит? – спросил Дерек.

– Это значит, что когда мы перешли стену, время стало идти гораздо медленней относительно вашего обычного времени, в то время как мы движемся с той же скоростью. Видимо это и был фокус Архангелов, с помощью которого они и ускорили снятие печатей.

– Похоже на то – произнёс Аваддон, глянув в сторону неба.

– Пользуясь растяжением времени они вытянули и пространство, поэтому, уж не знаю во сколько раз они сумели замедлить время, но во столько раз они наверняка и вытянули пространство. Но для нас это не имеет ровно никакого значения. Просто придётся проделать чуть больший путь, чем планировалось до этого. Время от этого мы не потеряем.

– Хорошо – отозвался Дерек, глянув в сторону Элли. Девушка не произнесла ни слова со вчерашнего дня. Казалось какой-то тяжёлый груз давил на неё всё это время.

– Элли, ты как – спросил наводчик.

Разведчица, подняв на него задумчивый взгляд, кивнула:

– Я нормально, просто немного устала.

– Территория города была не просто так заключена в стену – произнёс Азазель, пробегая взглядом по тянущейся вокруг пустыни, стене. – Его явление на землю будет сопровождаться столь мощным энергетическим всплеском что всё, вплоть до самой стены будет уничтожено. Архангелы расчистили место для Его пришествия. Теперь им остается лишь снять три печати – со Светлого Барьера, с Врат и, непосредственно, с самой Обители. Если Он явится, для этого мира всё будет кончено.

– Если – глядя себе под ноги, вымученно улыбнувшись, подчеркнул Аваддон. Истерзанные всеми выпавшими на их долю, испытаниями, ботинки брюнета, выглядели убого, да и сам он, в изорванной и прожжённой одежде походил на нищего попрошайку. Если бы не горящий взгляд падшего ангела, можно было бы подумать, что он обычный бездомный, собравшийся каким-то невероятным образом, остановить Бога.

Разведчица слабо улыбнулась на реплику повелителя Бездны, и только. Мыслями она сейчас была далеко от Нью-Уолл.

– Решением суда вы проговариваетесь к пяти годам лечения в Торндонской психиатрической больнице – произнесла судья, печатая каждое слово.

Элли, стоя за стальными решётками даже не слышала её. Шизофрения – такой диагноз поставил её судебный врач-психолог. Приехавшие на вызов очевидцев, полицейские застали её, поедающую руки мужчины, сжимавшего серебряный крестик. Пытавшийся её изнасиловать, оказался сыном крупного бизнесмена. Он сумел выжить, несмотря даже на перерезанное горло и на истерзанные зубами девушки, до костей, ладони. Едва он встал на ноги как, покинув лечебное учреждение, сразу же ударился в религию.

– Бог, Бог тогда меня спас от умалишённой – говорил он, когда его спрашивали, что же случилось с его руками, сплошь покрытыми рубцовой тканью.

Спонсируя бешенными суммами городскую церковь, он быстро превратился в одного из самых уважаемых людей города. Его приглашали на телепередачи, в религиозные группы, с его мнением считались все в городе. А он твердил лишь одно – что в тот страшный вечер, когда он чуть не лишился обеих рук, сам демон во плоти напал на него и единственное что было у него – это крестик в ладонях, наполненных кровью. И только он спас его от неминуемой гибели.

А Элли? Элли в это время проходила лечение в психушке.

Тёмные, сияющие в лунном свете кафельным покрытием, стены, запечатлели почти целый год её мучений. Шатаясь среди людей, пораженных неврозом, истерией и прочими душевными болезнями, Элли едва сама не сошла с ума. Она хотела кричать, хотела проломить эти стены головой чтобы бежать подальше из этого страшного места – этого карнавала чудовищ, потерявших человеческий облик. Ночью, подскакивая в постели от душераздирающих воплей, она кричала вместе с сумасшедшими. Ночью, чтобы никто не видел, она тихонько билась о дужку кровати.

Один раз её даже попытались изнасиловать. Молодой прыщавый медработник едва не остался навсегда немым, когда, обслюнявливая Элли, привязанную к кровати ремнями, неосмотрительно сунул ей в рот свой язык.

Но не нескончаемые вопли были самым страшным и не попытки изнасилования. Самым ужасным врагом Элли, в том бесконечно длинном году, стали мысли других психов. Тогда, в психушке, она пришла к одному немаловажному открытию в своей жизни – «Никогда никого не слушай». Какими бы великолепными идеями не фонтанировали её товарищи по несчастью, она старалась никогда, никогда их не слушать. Это был единственный способ, чтобы самой не сойти с ума. Она не могла себе позволить отнять руки от ушей, когда рядом оказывался очередной умалишённый. Сделай она это и яд безумия, сладкий как плод с запретного дерева – уничтожающий и сжигающий заживо, проник бы в её разум и сколь бы ни был он сладок, Элли наглядно видела к чему он приводит.

– Мы все уже там – произнёс как-то сосед по её палате. Недавно переведённый из другой палаты, он в общем-то был славным молодым человеком – почти всегда молчал.

– Что? – переспросила девушка.

– Мы все уже там – повторил парень, глядя в, отдающий желтизной, потолок палаты.

– Где, там? – спросила девушка, улыбнувшись. Она почему-то живо представила, как свободно порхает по городской улице, а за её спиной, развеваясь от шеи, в воздухе скользит полупрозрачный алый шарф. Все вокруг смотрят на неё и не верят своим глазам, тому насколько она прекрасна. А она только смеётся, смеётся…

– В могилах – проронил незнакомец, и девушка вздрогнула. Слова, сказанные парнем, холодом, ожгли её истерзанную душу и она, впервые с того момента, когда на неё напали на улице, почувствовала леденящий кровь, ужас.

– Мы все в могилах. Наши родители в могилах и наши дети там же и внуки тоже в могилах – произнёс парень, продолжая глядеть пустым взглядом в потолок.

Элли, сжав зубы, покачала головой из стороны в сторону. Холод, исходя от конечностей, медленно подбирался к её сердцу. Но пока ещё до него не добрался.

– Мы рождаемся уже мёртвыми, просто мы этого не понимаем. Все вокруг – ходячие трупы. Они изо всех сил притворяются быть живыми. Гниющие заживо…

– Заткнись – прошептала девушка, изо всех сил сжимая кулаки, отчего костяшки на её руках побелели.

– Кишат червями, ползающими прямо под их кожей и выскальзывающими иногда у них из задниц…

– Заткнись – повторила девушка, едва слышно. Холод, подступив к её лёгким, не позволял ей вдохнуть. Она снова ощущала это чувство, чувство что под её ногами, расходясь во все стороны, трещит лёд. Что она вот-вот канет в ледяную воду, из которой мгновение спустя выйдет другая она. Та она, которая не пощадит никого.

– Трупы, вокруг нас ходят одни только трупы, ожившие…

Парень не смог закончить предложение. Элли, рывком подняв ногу, опустила её прямо ему на лицо. Хрустнувший нос, пробивая все перегородки глубоко вошёл в его череп. Парень, мгновенно схватившись за лицо, заверещал.

«Орёт как умалишённый» – подумала Элли, приходя в себя и глядя на дело своих рук и не веря, что это сделала она.

«Минутку, девочка. Он и есть умалишённый» – раздался в её голове голос, и она, сама, ещё не понимая, что делает, уже раскрыла рот. Мгновение, и она, буквально крича во всё горло, и задыхаясь от нехватки воздуха, залилась истерическим хохотом. Схватившись за живот, она хохотала и хохотала. Она уже просто не могла остановиться, потому что знала, что если остановится – то оглушённая криком парня, перемежаемого с воплями, проснувшихся в соседних палатах, психов, она попросту сойдёт с ума. Поэтому она смеялась, хохотала, визжала до тех пор, пока ей не вкололи мощный транквилизатор, и она не забылась тяжёлым сном без сновидений.

Через месяц, никому не нужную девчонку с отличными бойцовскими задатками и с тяжёлой шизофренией, из психбольницы вытащил никто иной как Ральф. Сделав Элли своей помощницей, ветеран, подарил ей новую жизнь, ту, в которой она могла лицом к лицу встретится со своими страхами и победить их. А страхов у неё было полно – видит Бог, страхов у неё хватало.

Подняв измождённый, рассеянный взгляд, разведчица посмотрела в сторону спускающейся из-за облаков, трепещущей впереди, белой плоски света. Осмотревшись вокруг, она тяжело вздохнула.

Огромная пустыня, казалось, жила собственной жизнью. Разгоняя сухой холодный ветер, она словно пыталась остановить четвёрку путников, устало бредущих по её светло-серой поверхности. Бесконечно-длинный простор песка и камня, сквозь который была проложена их дорога, вёл к тянущемуся далеко в поднебесье, горящему белым огнём, торнадо. Сплетённое из сотен маленьких прозрачных волокон, оно, касаясь земли, вызывало вокруг себя беспокойную пылевую бурю. Разведчице торнадо почему-то напоминало какой-то огромный стебель растения, непрестанно изгибающийся на пути к солнечному свету.

– Дерек, постой – произнесла она, останавливаясь. Парень, повернувшись, посмотрел в её сторону таким же усталым взглядом, как и у неё.

Элли, глядя куда-то вдаль, пустыми, как у куклы, глазами, показывала пальцем в сторону белого вихря.

– Мы все там. Мы уже давно все там. Осталась лишь одна малость. Осталась только самая малость…

– О чём это ты? – спросил, поворачиваясь, блондин.

– Почему ты мешаешь нам, Азазель?! – прокричала разведчица. Лицо её исказилось гримасой ужаса и безысходности. Отрешённый взгляд девушки неотрывно смотрел в сторону полыхающего белым, воздушного воздуховорота.

– Похоже у неё бред – произнёс Аваддон.

– Плохи наши дела – отозвался блондин, оглядываясь по сторонам. Девушку вполне мог ослабить какой-нибудь из демонов. Но вокруг не было ни души.

– Я понесу её – вызвался Дерек.

– Хорошо. Пока что сделаем так. Нам сейчас ни в коем случае нельзя останавливаться – отозвался Азазель, едва заметно кивнув наводчику.

Дерек, подойдя к разведчице, осторожно подхватил её под колени левой рукой, а правую – сунул под спину. Подняв девушку перед собой, он, подхватив её поудобней, двинулся вперёд.

– Ты такая лёгкая, что даже как-то страшно за тебя – произнёс он, глядя в отрешённые глаза Элли. Её волосы, растрёпанные и грязные, развеваемые ветром, бились о его правую ногу.

– Дерек – слабым голосом произнесла она.

– Что? – спросил наводчик, но девушка, чувствуя, как её покидают последние силы, закрыла глаза и забылась крепким тяжёлым сном.

Пока они шли, им на пути всё чаще стали попадаться торчащие из-под земли, изогнутые стальные балки, служившие всего несколько дней назад, каркасом для высотных зданий. Гудящий вокруг них, пыльный ветер, завихряясь, образовывал разнообразные витиеватые фигуры. Но глядя на них, наводчик видел только одно – страшные, искажённые предсмертной агонией, лица бойцов подразделения «Омега». И вдруг, заглушая монотонный гул ветра, в «ушнике» наводчика раздался голос Ральфа.

«Дерек. Парень! Если ты меня слышишь, возвращайся назад. Всё это ловушка демонов, в которую попала и «Альфа». Если ты меня слышишь, хватай Элли и бегите оттуда!» – прокричал ветеран через «Линк».

Дерек встал на месте как вкопанный. Азазель и Аваддон, не заметившие что он остановился, продолжали идти вперёд, закрывая глаза от песка.

«Дерек, бегите оттуда!»– вновь выходя на связь, выкрикнул командир. В этот момент, Азазель, вдруг, резко остановившись, повернулся к наводчику. Увидев растерянный взгляд парня, блондин, жёстким, не терпящим возражений, тоном, произнёс:

– Не слушай его Дерек.

Наводчик, вздрогнув, удивленно посмотрел на него.

– Откуда ты знаешь? – спросил он.

– Это всё Люцифер. Он хочет остановить нас – отозвался блондин. И в тот же миг, небо, скрывшись в подступившем мраке, громыхнуло раскатом оглушительного хохота.

– Азазель, друг старинный, ты ли это? – прогромыхал, кажется отовсюду, раскатистый, бьющий по барабанным перепонкам, голос.

– Да Люцифер, это я – отозвался блондин, продолжая глядеть в сторону наводчика.

– Остановись, пока не поздно дружище. Когда поймёшь, что затеял всё это зря, будет уже слишком поздно – вновь прогрохотал голос.

– Какая тебе с того печаль? – спросил Азазель.

– Обидно видеть, как ты калечишь себя. И ради чего? Ради убивающих, жрущих друг друга, белковых подопытных нашего Отца? Ты серьезно?

Хмыкнув, блондин, повернулся к сияющему вихрю. Белые всполохи, сопровождающие движения огромного, извивающегося, словно гигантская змея, воздуховорота, бледными огнями плясали на его измождённом лице, в то время как глаза, острые как бритва, впившись, буквально взрезали корку пространства, разделявшего его и центр пустыни.

– Куда уж серьёзнее – негромко проговорил он.

Ветер, колыхнув его чёрную, на голое тело, рубашку, немного ослаб. В глазах Азазеля отчётливо читалась решительность завершить начатое до конца.

– Дерек, собирай все свои силы. Мы должны это сделать. Мы должны дойти – произнёс он, крепко сжимая кулаки.

Наводчик, прижав к себе Элли, подошёл к нему.

– Мы уже там – произнёс он, глядя на дрожащее белое торнадо, сияющее уже, казалось буквально перед ними. Но бесконечно близкое, оно с каждым их шагом словно отдалялось. Каждый шаг не приближал, но и не отдалял их от цели. Они просто брели на одном месте, словно на беговой дорожке, оглядываясь по сторонам и не замечая никаких изменений – пустыня уже не имела чётких границ, протянувшись вдоль всего горизонта.

И тут, вдруг, с неба пошёл снег. Поймав на руку белую пушинку, падающую с неба, Азазель внимательно на неё посмотрел. Обрывки седьмого мира – Светлого барьера, проскользнув в мир материальный, медленно кружась в танце, спускались на серую землю, устилая её тонкой, белёсой позёмкой.

– Светлый барьер снят – произнёс блондин невесело – Остаётся последняя печать, которую мы можем позволить Михаилу, снять. Когда спадёт печать с Врат, ничто уже не сможет остановить Его пришествия. Первая печать, печать Обители – одна из самых лёгких. Взломать её – дело нескольких минут. Так что нам необходимо поспешить.

– Пойдём – пробормотал Аваддон, устремляясь вперёд. Дерек, поддерживая Элли на руках двинулся следом за ангелами.

Холодный мелкий песок хлестал их по лицам, но они, не обращая на это ровным счётом никакого внимания, продолжали идти вперёд. Время, изогнувшись в какой-то невероятной спирали, казалось, растянулось на целые тысячелетия. Каждый их шаг длился десятки лет. Люди рождались, старели и умирали, пока их обессилившие ноги делали полный цикл и, вновь соприкасаясь с землёй, отталкивались лишь для того чтобы через несколько лет снова приземлиться на сухой, безжизненный песок. Дерек видел, как мир менялся прямо у него на глазах. Залитая светом пустыня погружалась во мрак, в темноту, полную чудовищных тварей, которые, пожирая друг друга, порождали себе подобных, которые в свою очередь, разрывали своих родителей на части и вновь пожирали друг друга. Огромные и неуклюжие, они, с горящими в темноте, глазами-светлячками проходили мимо троицы путников. Наводчик не хотел смотреть на них, потому что знал, что взгляни он в их сторону, в сторону неведомых тварей, извергнутых чужими мирами, он навсегда изменится. В лучшем случае сойдёт с ума, но могло случиться и такое, что, краем сознания удерживая разум, он, другой половиной будет совершенно умалишённым. Словно поезду, сошедшему с рельс, его взгляду представится огромный, бесконечный мир вне железнодорожных путей. Не умея обхватить столь много информации разом, он, заваливаемый ею, словно вагон – кусками угля на карьере, сначала почувствует, как его разум сплющивается, превращаясь в огромную ментальную лепёшку, а потом… Потом наступит самое страшное. Его разум, конвульсивно содрогнувшись попытается забрать власть в свои руки и он, открыв глаза увидит себя там, где он не может быть. Его разум окажется в ловушке психа, что скрывается в подсознании каждого человека. И лишь тогда он окончательно и бесповоротно сойдёт с ума.

– Дерек? – раздался вдруг голос Элли, и парень, тряхнув головой, посмотрел на разведчицу.

Девушка, которую он держал на руках, смотрела на него. Её, по-детски испуганный взгляд был прикован к его лицу.

– Дерек? – услышал он голос девушки вновь, хотя она и не открывала рта. Отчётливый, он донёсся не из ушника, торчащего из левой ушной раковины парня. Он донёсся справа от него. Взглянув в сторону, наводчик увидел ещё одну Элли. Другую Элли. Её глаза смеялись и были наполнены каким-то безудержным весельем. Но при этом они почему-то оставались холодными как лёд.

Повелитель Бездны, услышав голос второй Элли, мгновенно остановился и не спеша, словно чего-то испугавшись, повернулся.

– Здравствуй Мизери – произнёс он, увидев вторую разведчицу, стоявшую справа от Дерека.

– Здравствуй Поли – отозвалась та, другая Элли – Чем тут занимаетесь? Решили остановить Бога?

– Это наше дело, не твоё, человек – повернувшись к ней лицом, сказал Азазель.

– Очень даже моё – хищно улыбаясь произнесла Мизери, поворачиваясь к Дереку.

Только сейчас, наводчик, каким-то непостижимым образом, увидел её – эту женщину, прожившую бок о бок с ангелом многие тысячелетия. Абсолютно лысый череп, блестящий в свете колышущегося у них над головами, торнадо, казалось был покрыт какой-то толстой плёнкой. Глаза, провисшие в глазницах, обнажали тянущиеся сверху, из розовых складок, нервные окончания. Дерек мог даже увидеть обратную часть глаза, если бы старуха посмотрела себе под ноги. Торчащие из её рта, зубы, были похожи на выгоревшие при лесном пожаре, стволы деревьев. Смотрящие вверх, обломанные по краям и выжженные чернотой в центре, они, скрипя и разваливаясь, как у грызунов, продолжали расти, подцепляя собой дряблые губы и морщинистую, всю в складках, кожу.

– Когда-то я была такой же красавицей, как и ты – пуская слюни, пробормотала старуха, протягивая к Элли свои узловатые пальцы – Я защищала тебя всё это время. И я нечасто пользовалась твоим телом дорогуша, совсем нечасто, ведь это так, согласись. И всегда, когда тебе нужна была помощь, я тебе помогала, ведь так?

Девушка, отпрянув от рук старухи, опасливо на неё поглядела. Дерек крепче прижал разведчицу к себе.

– Я противна тебе, так ведь? – обиженно проговорила древняя, разваливающаяся женщина.

Девушка, подтянувшись, взяла наводчика за шею и, спустив вниз ноги, встала на землю.

– Нет – произнесла она, нерешительно.

Старуха, подняв взгляд, хитро посмотрела в глаза девушки. Но, встретив там только искреннюю правду, она отвела взгляд в сторону.

– Без вас я бы сейчас здесь не стояла – произнесла Элли.

– Это уж точно. Вот только благодарить здесь совершенно не за что – отозвалась старуха, взглянув в сторону Аваддона – Правда ведь, Поли?

– В твоих словах есть правда – согласился повелитель Безны – Но с нами тебе всё равно нельзя идти. Дальше начинается Его вотчина. Ты не сумеешь преодолеть Стену Белого Пламени. Через неё войдём только мы – три ангела и гомункул. Человеку это не по силам.

– Не говори мне что я могу, а что нет – прохрипела древняя женщина.

– Я никогда не мог остановить ни одного твоего безрассудного поступка – грустно улыбнувшись произнёс Повелитель Бездны.

– Не остановишь и этот, Поли – улыбнувшись, пробормотала старуха.

– Нам нужно двигаться – напомнил Азазель. Взгляд его был прикован к уходящему в небо, сияющему столбу света, вокруг которого ходили огромные чёрные тени.

– Азазель прав. У нас совсем мало времени – произнёс Аваддон.

– Тогда поспешим и остановим Творца – прошамкала старушка Мизери, гневно взглянув в небо, озарённое светом.

Дерек, искоса поглядывая на неё, коснулся «ушника».

«Элли?» – спросил он, через Линк.

«Всё нормально» – отозвалась девушка, улыбнувшись.

Наводчик, кивнув, улыбнулся в ответ.

Три ангела, гомункул и человек продолжили путешествие к центру бывшего Нью-Уолл, где, разворачиваясь в бешеном вихре, кружилось сияющее торнадо.

Черные, словно сотканные из угля, твари, вновь кружили вокруг них, пытаясь схватить своими беззубыми ртами. Воздух, по мере приближения к центру становился всё более разряженным и тёплым. Ветер по-прежнему не стихая, становился лишь более прогретым, но от этого не менее жестоким. Песчинки, больно врезаясь в кожу, иссушали её. Дерек и Элли, крепко прижавшись друг к другу, шли вперёд. Аваддон, оторвав от одной из штанин, кусок ткани, повязал её себе на лицо. Мизери прикрывала глаза своими одряхлевшими ладонями. Только Азазель, не скрывая лица, шёл впереди всех.

С каждым шагом его тело наливалось силой. Бьющая отовсюду, она наполняла его естество утерянной мощью. Он, как в прежние времена ощущал в себе силу. Огромную, захлёстывающую с головой, головокружительную и безграничную, силу, как у самого Творца.

Когда они наконец подошли к кромке сияющего урагана, блондин обернулся к идущим сзади, Аваддону, Мизери, Элли и Дереку.

– Мы на месте – провозгласил он, глядя на своих спутников.

– Осталось самое сложное – невесело произнёс повелитель Бездны.

Азазель, переведя взгляд на друга, коротко кивнул.

– Ты прав. Осталось самое сложное – восстановить обратно все печати. Сложнее всего конечно придётся Дереку.

Элли обеспокоенно посмотрела на наводчика. Парень повёл бровью.

– Ты конечно не такой сильный гомункул как та девчонка, которая устроила нам зубодробительный фестиваль в лесу, но всё же тебе должно хватить сил, чтобы трансформировать нашу энергию для восстановления печатей – произнёс Азазель.

– Хорошо – кивнул Дерек. Он ожидал чего-то подобного.

– Ну а теперь, если все готовы, то, пожалуй, мы начнём – сказал блондин, ступая вперёд – сквозь, непрестанно движущуюся стену из песчинок, за которой скрывался тонкий, незаметный слой светящегося волокнистого вещества.

– Постой. Возьми это – произнёс Дерек, вынимая из ушной раковины ушник и протягивая его Азазелю – Если внутри что-то пойдет не так, дай Элли знать.

Улыбнувшись, ангел кивнул. Вставив ушник в ухо, он поморщился, но не более.

– Необычное чувство – произнёс он, вновь направляясь к движущейся стене песка.

Едва только он исчез в ней, Аваддон, бросив в сторону Мизери быстрый взгляд и грустно улыбнувшись, последовал за ним.

– Идите, чего встали – произнесла старуха, глянув на Дерека и Элли.

– А как же вы? – спросила её разведчица.

– Я сразу за вами – отозвалась та.

Наводчик, кивнув, увлёк за собой Элли, и они вместе прошли сквозь барьер, оставив старуху одну.

Глядя на полоскающийся, в свете ярких лучей, песок, старуха, улыбнулась какой-то загадочной улыбкой. Взгляд её, очень уставший и бесконечно, невыразимо грустный, скользнул вверх.

– Что ж, пришло время искупления. Я иду к Тебе, но прошу тебя только об одном – произнесла она серьёзно – Дай им остановить тебя, дай им это сделать. Уж очень им нужно.

Легко вздохнув, древняя, иссушенная годами, женщина шагнула вперёд. Она даже не почувствовала, как её тело, разлетаясь на атомы, воспарило вместе с мельчайшими песчинками вверх.

– Элли, ты меня слышишь? – перекрикивая свист ветра, прокричал Азазель, нагибаясь к самому уху разведчицы.

– Да, я тебя слышу – ответила девушка, изо всех сил напрягая голосовые связки. Ветер нещадно колыхал её темные волосы, которые били по лицам стоящих возле неё, Азазеля и наводчика.

– Мы с тобой и Аваддоном должны встать в треугольник, а Дерек встанет в центр. Ты понял Дерек? – прокричал блондин.

Парень кивнул.

– Если кому-то не будет хватать сил, черпайте их прямо из света, который нас окружает. Неважно какую мы силу используем для того чтобы опечатать другие миры. Главное – сделать это.

– Хорошо – прокричала Элли, прикрывая лицо и направляясь к своей позиции.

Аваддон, покачиваясь от налетающих порывов ветра, стоял на месте.

– Дерек, ты – призма нашей силы. Не стану ничего тебе объяснять, ты парень неглупый, сам всё поймёшь, когда будет надо.

Наводчик, кивнув, занял место в центре большой бетонной площадки, нещадно стираемой, словно наждачкой, песчаным ветром

Оглядевшись по сторонам, Азазель увидел, что все стоят на своих местах.

– Начали! – прокричал он, сжимая кулаки и выбрасывая их вперёд. Вырвавшаяся из его груди, почти-что видимая, энергия, с силой врезалась в наводчика. Протянувшись нитью к парню, она наполняла его силой, и он ощутил то же самое чувство, что и тогда, когда Габриэль напитывал его ментальной энергией. Необъятная, гораздо больше чем он мог выдержать, она наполняла всё его естество. Две другие нити от Элли и Аваддона, ускорили его наполнение, и, буквально через несколько секунд он почувствовал, что больше не в силах выдержать это. Ставшее невероятно лёгким, его тело казалось распадалось на части.

– Я, я больше не могу. Я, я, я н-н-не… – пытался он говорить, но лёгкие как будто исчезли из его груди и он, задыхаясь пытался вдохнуть хотя бы небольшую, совсем крохотную порцию воздуха.

«У меня больше нет лёгких» – последнее что пришло ему в голову, прежде чем его синтезированная душа, выскользнув из тела, устремилась в бесконечность. Прорываясь сквозь ослепляющее пространство, наводчик, уже почти ничего не чувствовал. Только лёгкость и отрешённость. Растянувшись на целую вселенную, он парил где-то невероятно высоко – гораздо выше небес.

Внезапно остановленный, он осмотрелся по сторонам.

«Кто ты, и зачем сюда явился» – услышал он голос у себя в голове.

– Я пришёл чтобы восстановить взломанные печати – ответил наводчик.

«Ты не вправе этого делать, и ты это знаешь» – произнёс голос и Дерек вдруг почувствовал, как его, скручивая изо всех сил, пытаются вышвырнуть, но он, цепляясь за пространство, как котёнок за шерстяной клубок, держался на месте. Пока ещё держался.

– Кажется у Дерека возникли проблемы с Михаилом – прокричал Азазель, глядя на, стоящего столбом в центре их треугольника, наводчика, душа которого, имея тонкую, почти незаметную привязку к телу, сейчас была далеко отсюда – за многие и многие мили и годы. Сейчас он пребывал вне пространства и времени.

– Он справится – уверенно произнёс Аваддон.

– Конечно же он справится, как же иначе – произнёс чей-то голос, и, преодолевая светлую стену сияющего торнадо, внутрь вошёл, светловолосый мальчишка во фраке. Одетый в чёрный костюм, он напоминал девушку, безуспешно пытающуюся выдать себя за парня, таким женственным было его лицо. Оглядев себя и оправив замнувшиеся на коленях, брюки, он поднял свой надменный взгляд. Тонкие скулы, маленький подбородок и красивые тонкие губы – он во всём походил на девушку, кроме глаз. Горящие твёрдой, стальной решительностью они не были глазами девушки.

В наступившей тишине, парнишка, поочередно глядя на каждого ангела, не спеша подошёл к Дереку. Глаза Азазеля и Аваддона всё это время были прикованы только к нему.

– Настоящее произведение искусства – произнёс он, касаясь кончиками пальцев лица наводчика – Синтезированная душа этого парня – разве это не Чудо Господне?

– Люцифер, оставь его в покое – сквозь зубы процедил Азазель. Удерживая ментальную нить, питающую Дерека, он не смел сдвинуться с места, но говорить он мог.

– Оставить в покое? – усмехнулся светловолосый мальчишка, глянув в сторону блондина, игриво сверкнувшими глазами – Может быть я как раз для этого и пришёл.

Обратив взгляд на Элли, он криво ухмыльнулся.

– Девчонка, а ты знаешь, что гомункул, отправившись опечатывать миры, больше никогда не вернётся? Его душа, истончаясь с каждой печатью и послужит расходным материалом для этих самых печатей. Если я правильно помню, его душа воссоздана из альбы, следовательно, содержит в себе тысячи, если не миллионы дополнительной силы чужих душ. Опечатывая каждый мир, ему придётся отдавать солидную часть своей сильнейшей синтетической души. Но я всё равно не уверен в том, что ему хватит сил опечатать последний мир – Внешнюю тьму.

Девушка вопросительно посмотрела в сторону Азазеля. Она отказывалась верить в то что сейчас говорил этот маленький ублюдок. Блондин, глядя перед собой не ответил ей взглядом.

– Это правда? – спросила она.

Ангел молчал.

– Азазель, я тебя спрашиваю. Это правда? – повторила девушка ещё громче. Гнев, закипая в ней, превращался в какую-то непонятную, жгущую изнутри, субстанцию, и он не хотела, чтобы это продолжалось.

– Да, это правда – ответил он наконец.

– Почему тогда ты не…– начала было девушка, но светловолосый мальчишка, взмахом руки заставил её замолчать.

– Но это ещё не самое смешное – произнёс он – Думаю Аваддон может рассказать вам кое-что, что действительно заставит вас похохотать. Не правда ли, Поли?

Брюнет взглянул в сторону Люцифера убийственным взглядом.

– Ну, если ты сам не расскажешь, тогда мне придётся это сделать – произнёс мальчишка, подходя к Азазелю

Повелитель Бездны, стиснув челюсти, продолжал смотреть на него.

– Что ж, я дал тебе шанс – произнёс Люцифер, улыбнувшись.

– Прочь с дороги – выкрикнул Дерек, вырываясь из ментальных тисков Архангела и устремляясь к внешней границе Светлого Барьера. Едва он её достиг, как вдруг, всё его тело пронзила невыносимая боль. Ухнув в мир Аваддона – в Бездну, он почувствовал, как часть его души, отделившись от него, куда-то исчезла, осталась где-то там, у выхода из Светлого барьера

– Чёрт, Азазель об этом не упоминал – произнёс Дерек, с трудом поднимаясь на ноги. Бездна, танцуя вокруг него серыми размытыми пятнами, казалось, конвульсировала в какой-то бешеной попытке вернуться на положенное ей место во Вселенной.

– Привет – услышал наводчик позади себя тонкий детский голосок.

Резко обернувшись, парень вздрогнул. Перед ним стоял, истекая кровью из своего разорванного рта, Асмодей.

– Как – прогнусавил хриплый голос.

– Делишки? – весело выдал хохочущий баритон.

Чудовище, переминаясь с ноги на ногу, неожиданно бросилось на Дерека, но он, за секунду до этого, всё же успел скользнуть в Рибеллион, избежав печальной участи.

Едва он оказался в мире зелени и цветов, как ещё одна часть его синтезированной души, отделившись, покинула его навсегда. Дерек почувствовал, что его начинает одолевать страшная сонливость. Слабость, навалившаяся на него, была подобна гигантскому камню на шее, утягивающему на дно.

– Постой – взвизгнул неподалёку один из голосов Асмодея, и наводчик, собирая последние силы, буквально вывалился в Запределье. Лёжа на острой стальной траве, он понял, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой, так мало у него осталось сил.

– Чёрт возьми, я должен это сделать – пробормотал он, пытаясь подняться, но непослушные конечности похоже выработали своё

– Поймал – проскрежетал голос чудовища у него позади, и, всё вокруг полыхнуло ослепительно белым огнём. Последнее что увидел наводчик – это бордовый, состоящий из разорванных и кровоточащих кусков мяса, рот демона.

– Это правда то, что он сейчас сказал? – спросил Азазель, глядя на повелителя Бездны, стоящего, напротив него. Брюнет, стиснув челюсти, злобно смотрел в сторону улыбающегося Люцифера.

– Ну конечно правда, разве ты не видишь этого по его лицу – засмеялся мальчишка, показывая на Аваддона.

– Скажи мне, это действительно так? – спросил блондин, продолжая неотрывно смотреть на своего друга – Люди, что работают в Эдеме, они действительно создают Бога? Это правда?

Аваддон, тяжело вздохнув перевёл взгляд на Азазеля. В глазах его читалась мучительная, едва сдерживаемая боль.

– Это так – ответил он, глядя прямо в глаза ангела, называвшего его другом.

Мальчишка – Люцифер, что стоял между блондином и разведчицей, улыбнулся торжественной улыбкой именинника. Переводя взгляд с одного ангела на другого, он ждал, чем же всё закончится. Элли, поджав губы смотрела на Азазеля, лицо которого изменилось прямо на глазах – стало на удивление жёстким, если не суровым.

– Ты мне этого не говорил – глухо произнёс он наконец.

– И что с того? – отозвался брюнет, стараясь держать голос ровнее, но тот всё же, предательски дрогнул – Что-то изменилось?

Азазель, оставив вопрос без ответа, перевёл взгляд на Элли.

– Возвращаем Дерека – произнёс он.

– Что? – переспросил Аваддон.

– Парень там сейчас погибает зазря! – взорвался блондин, бросая в сторону друга, пылающий ненавистью, взгляд – Ты должен был сказать мне что происходит в этом грёбаном «Эдеме»! Люди сами выпросили Отцовского гнева. Если сейчас мы, закрыв Врата, спасём их, мы будем последними кто это сделает. Потом их уже никто не спасёт.

– Не сгущай краски, парочку людей я оставлю. Собственных Адама и Еву – улыбнувшись произнёс светловолосый мальчишка.

– Думаешь Новый Бог пощадит тебя? – бросил в его сторону быстрый взгляд Азазель? – С чего ты взял что ты ему вообще будешь интересен?

– Потому что только вместе со мной он сумеет одолеть Отца. И да, Азазель, давно хотел тебе сказать, да как-то случая не подворачивалось – твоя Велия, она не выжила в тот страшный день. Я самолично похоронил её. После того как ты перестанешь здесь геройствовать и успокоишься, я покажу тебе её могилу. Что скажешь?

– Зачем ты всё это ему рассказал? – взорвался вдруг Аваддон – Не мог потерпеть пока мы опечатаем Врата? Мы же договаривались!

Элли, молчавшая всё это время, взглянула в сторону Азазеля. Побледневший блондин, медленно, сам того не замечая, опустил руки. Тонкая нить, идущая от него к Дереку, всё еще подпитывала гомункула. Скользнувшая от Люцифера, гораздо более яркая, чем у других, нить, впилась в тело наводчика. Кому-кому, а ему совершенно не нужно было чтобы опечатывание сейчас остановилось.

Блондин, нахмурив брови, перевёл, помутневший вдруг, взгляд на своего друга.

– Вы, что сделали? – переспросил он безжизненным серым голосом.

Аваддон, скрипнув зубами, отвернул лицо в сторону.

Тогда Азазель, переступая через себя, повернулся к мальчишке-Люциферу, который (теперь он знал это наверняка) видел, что случилось с его Велией.

– Полно Азазель – проговорил светловолосый парнишка. Теперь лицо его было серьёзным – Тебе досталось больше всех нас. Тысячелетия в пустыне? Знаешь, даже меня он наказал не так сильно, как тебя. Понятия не имею что случилось с тем сраным древом, но тогда меня это даже не особо и не интересовало. Я просто не мог поверить, что виновным выставили меня. Уже потом я…

– Аваддон сделал это – перебила Люцифера, Элли.

– Что? – не понял мальчишка.

– Это он подставил тебя. Запретный плод – это его рук дело – проговорила девушка, бросив взгляд в сторону напрягшегося на мгновение брюнета.

От глаз мальчишки это мимолётное движение мышц, не ускользнуло.

– Поли? – спросил Люцифер, непонимающе улыбаясь. Мальчишеское лицо его прямо на глазах превращалось в бешеную маску гнева.

«Элли. Эй Элли.» – услышала девушка через «Линк» голос Азазеля.

Осторожно посмотрев в сторону блондина, она едва заметно кивнула, давая понять, что слышит его.

«Значит так Элли, я за Дереком. Ты пока поддерживай его. Как только мы вернёмся – сразу все втроём улепётываем отсюда. Когда явится Отец, здесь всё, мили как минимум на три, сразу вспыхнет огнём»

«Хватит болтать Азазель. Делай что должен» – безмолвно произнесла девушка.

«И ещё Элли»

«Что?»

«Я рад что ты человек, а не ангел. Я чертовски этому рад.»

«Вообще-то я ведь уже ангел» – произнесла разведчица, но блондин её уже не слышал. Полыхнув светло-голубым, он растворился в воздухе, устремляясь в Запределье на помощь Дереку.

Появившись возле Асмодея, блондин едва успел уйти в сторону. Когтистая лапа демона просвистела прямо у него прямо перед носом.

– Привет ублюдок. В прошлый раз тебе показалось мало? – спросил ангел.

Чудовище, хищно скользнув в сторону, попыталось настигнуть его, но Азазель, отскочив, выбросил вперёд руку, в которой, переполненный энергией, взорвался воздух. Отлетев на несколько ярдов, Асмодей обиженно заурчал.

– Куда же ты убежал? Другу там без тебя одиноко – услышал Азазель за спиной. Мгновенно повернувшись, он, лёгким взмахом руки, толкнул вперёд, сгусток уплотнённого воздуха. Пронзительно свистнув, воздушный удар, со всей силы влетел в лицо Люцифера. Содрав кожу и обнажив мышцы, воздух, направленный блондином, мгновенно высушил ставшее, отвратительной мясной маской, лицо мальчишки.

– Сейчас будем квиты – произнёс Люцифер, касаясь лица ладонью. Бросив в сторону Азазеля холодный, жёсткий взгляд, мальчишка устремился в его сторону. Переполненный энергией Пришествия, блондин, отскочил буквально на шаг, взмахнув рукой. Стальная трава, поднявшаяся дыбом и, отрывающаяся от земли, взмыла в небо, подспудно изрезая мальчишеское тело. Вырывая целые шматы мяса с тела ребёнка, она шелестела вокруг него своими стальными листьями, покрытыми алой кровью. Через несколько секунд перед ангелом уже стоял окровавленный скелет мальчишки со свисающими с костей связками, на которых, словно куски мяса в целлофановых пакетиках, болтались мышцы.

– Что ж, так даже лучше – произнёс скелет, хватая рукой свой череп. Раздался сухой треск, и голова мальчишки отделилась от позвоночника. Разваливаясь на составные части, буквально на глазах, скелет всё же успел швырнуть в сторону Азазеля свой череп. Блондин, оттолкнувшись от земли увернулся от броска и завис в воздухе. За его спиной, едва заметно очертились прозрачные сияющие крылья.

И в этот момент он увидел, как из опавшего на землю, скелета мальчишки, стали прорастать две белых лозы. Переплетаясь друг с другом и образуя скелет взрослого человека, они тут же покрывались бурой корой мышц. Всё прошло за считанные секунды и перед Азазелем уже стоял Он. Люцифер больше не притворялся, не играл; блондин это понял. Повелитель Преисподней был разгневан не на шутку. Наспех воплотившись, он забыл даже про кожный покров, так ему не терпелось расправиться с мятежным ангелом.

– Что ты сделал с Аваддоном?– спросил Азазель, паря в воздухе.

– Говнюк прав. Сначала дело, потом уже развлечения. Он заплатит мне за то, что сделал, но не сейчас. Сейчас я разберусь с тобой.

– Попытаешься – поправил его блондин, улыбнувшись.

– Не льсти себе Азазель. Ты не нашёл друга в лице Отца, не нашёл и в моём лице. Подумать страшно, что ты за дерьмо такое.

– Всегда поступаю по совести – отозвался ангел, готовясь к бою.

Чёрные тучи Запределья утробно громыхнули. С неба пошёл бордовый дождь. Крупные кровавые капли, обагряя всё вокруг красным, разбивались о голову Азазеля, по лицу которого уже стекало несколько тонких кровавых струек. Вокруг стоял сильный запах железа.

Всё произошло очень быстро. Выброшенное Люцифером, пламя, едва не задело блондина, но тот, подняв перед собой руки, успел вырвать из недр земли огромный пласт железа. Металл, с чётко виднеющимися в нем, силуэтами мечей, секир и палиц, грозно выступив из-под почвы, встал между двумя противниками. В первые же секунды после появления, от пламени Преисподней он сразу стал плавится словно сливочное масло.

– Старая оружейная привычка? – глядя на торчащие из металла острия мечей и секир, спросил Люцифер?

– Всё никак не избавлюсь – выскользнув из-за груды металла и устремляясь к медленно покрывающемуся тонкой, рубцовой тканью, демону, произнёс Азазель. Из ладоней блондина, разрезая плоть, выскальзывали острые рубиновые кристаллы.

Когда до демона оставалось всего ничего, тот, отскочив назад, выбросил вперёд оба своих кулака, из костяшек которых хищно вынырнули большие кривые когти. Но перейти в атаку демону не удалось. Едва он, ринулся вперёд как Азазель, встретил его мощным ударом, торчащих из ладоней острых рубинов, прямо в голову. Отскочив от крепкой черепной коробки демона, красные камни сорвали с его головы часть скальпа. Но тот как будто бы ждал этого. Он попытался схватить блондина обеими руками, но тот, почувствовав неладное, мощно оттолкнувшись ногами, взлетел вверх. И вовремя.

Горячая, сжигающая всё на своём пути, лавина раскалённого железа, хищно вынырнув у него из-за спины, стеной врезалась в Люцифера, сбив того с ног. Металл, которым Азазель укрылся всего мгновение назад, чуть не стал его же могилой.

– Неплохой выброс – прокричал Азазель сверху. Бордовые капли кровавого дождя, шипя падали на, полыхающую огнём, магму. Раскалённый металл, колыхнувшись, выпустил вверх огромный оранжевый стебель, на вершине которого, полыхнув белым и разбрызгивая раскалённые до снежно-белого оттенка, капли, распустился огромный цветок.

Сияющий, из него вышел тот, кого когда-то знал Азазель. Свет, разливаясь прямо из его тела, заволакивал, казалось, всё Запределье. Падший архангел выставил вперёд руку. Яркой вспышкой в ней возник большой, обоюдоострый меч – Клинок Архангела.

– Не хочу уничтожать тебя Азазель. Когда-то мы были друзьями, когда-то мы были лучшими из лучших. Мы с тобой – произнёс Люцифер печально. Золотой его голос напомнил блондину те времена, когда они вместе с ним, плечо к плечу шли против врагов Отца. Те времена, когда на душе у него было легко и казалось он может достичь всего, что бы ни пожелал. Тогда, в том далёком прошлом ему даже иногда казалось, что Отец его любит.

– Это было давно – ответил Азазель, щуря глаза. Яркий свет, идущий от бывшего, величайшего архангела, больно слепил глаза.

– Он отрёкся от нас от всех. От меня, из-за чужой лжи, от тебя – из-за связи с другими его творениями – людьми. Даже от людей он отрёкся. Знаешь, мне кажется, что именно тогда, когда он узнал о нефелимах он всё же признал своё изделие – людей, грязными и отвратительными созданиями. Помнишь, что он тогда сказал?

– Дух мой не должен пребывать в человеке – произнёс Азазель тихо.

– Он отрёкся от людей. Отрёкся от всех нас. Зачем же тогда ты пытаешься пустить его сюда.

– Потому что… – хотел произнести что-то Азазель. Но вдруг, с предельной, пугающей ясностью он осознал, что ему нечего ответить Люциферу. Он хотел возразить хоть что-нибудь, но на ум совершенно ничего не приходило. Люцифер кругом был прав и у блондина не оставалось уже совсем ничего, ничего кроме… .

– Почему? – спросил Люцифер ещё раз.

– Потому-что я верю – ответил ангел, тяжело вздохнув – Верю, что он знает, что лучше для всех нас.

– Вершиь значит, что смерть Велии – это правильно? А может тебе стало гораздо лучше, после того как ты посидел в пустыне несколько тысячелетий? Нет? А может…

– Оставим этот разговор, Люций – перебил его блондин – Тебе всё равно меня не остановить. Я найду гомункула и заберу его отсюда. Без него вы ничего не сможете сделать.

– Тогда готовься брат. Я иду к тебе чтобы убить тебя – произнёс Люцифер, медленно паря в воздухе по направлению к блондину. Ослепительный свет его стал ещё ярче. Приблизившись к ангелу на расстояние в сотню ярдов, выставив меч прямо перед собой, он ринулся вперёд. Его сияющий клинок, разрезая воздух сам тащил его вперёд. Меньше чем за секунду преодолев расстояние в сотню ярдов, меч, вдруг отскочив, ушёл в сторону.

Подняв взгляд, Люцифер увидел облачённого в играющую тысячами граней, алмазную броню Азазеля. Блондин, выбросив вперёд рубиновые кристаллы, нанёс сильнейший удар, но Люцифер, парировал его. Сквозь брызнувшие в разные стороны, осколки красного камня, архангел, держа перед собой сияющий меч, устремился вперёд, но Азазель, крепко сжав ладонь в кулак, порхнул в сторону и опустил огромный воздушный молот ему на голову. Оглушённый, Люцифер, взмыл вверх, когда блондин, несколькими взмахами рук выпустил перед собой рукотворный ураган, в буквальном смысле слова, режущий всё вокруг на мелкие части. Уплотнённый воздух, острее стальных клинков, свистя разрезал пространство прямо под Люцифером.

– Достойно, брат – крикнул Люцифер, перехватывая меч в левую руку и кладя правую на грудь – но ты выложил все свои козыри, а я ещё нет. Взорвавшийся ослепительно белым, он мгновенно устремился вперёд.

Азазель успел прикрыть рукой глаза, но ни отражающее свет, алмазное покрытие, ни плоть не спасли его от всепроникающих лучей Несущего Свет. Уходя в сторону, он ощутил сильный удар в область правого ребра. Броня, треснув, раскололась и Клинок Архангела, задев его в бок, разодрал лёгкое.

Когда глаза блондина вновь обрели способность видеть, он обнаружил, что лежит на голой серой земле Запределья.

– Ну вот и всё – произнёс стоящий над ним Люцифер. Сияние исчезло и теперь перед ним стоял красивый темноволосый парень, облачённый в лёгкую броню и с тускло горящим белым мечом в руке.

Но тут, внимание падшего ангела привлекло едва заметное движение где-то в стороне и он, устремив туда взгляд, увидел Асмодея, который поднимал своими когтистыми лапами тело Дерека.

– Не тронь – выкрикнул Люцифер, выбрасывая в сторону демона россыпь белых искр, которые, вскользь его задев, пронеслись мимо. Асмодей, никак не отреагировав, открыл свою огромную пасть, чтобы проглотить наводчика.

Дерек, изогнувшись в последней попытке высвободиться, ухнул в гниющий мясной колодец рта демона. Зацепившись рукой за торчащую из плоти, кость, он из последних сил, повис на ней. Откуда-то сзади кричали какие-то люди. Кто-то тянул его вниз. Буквально отовсюду на него потоками хлестала кровь. Ничего не понимая, наводчик осмотрелся. Увидев застрявшие в кровавой плоти, две сияющие бордовыми отблесками, гранаты, он улыбнулся слабой, усталой улыбкой. В голове его было абсолютно пусто, сейчас он не думал ни о чём. Он знал лишь одно – тот Дерек, который отправил его сюда, в это адское жерло, верил, что так надо. Тот парень знал, что значит добро, а что – зло. Он знал, что нужно делать.

– Я верю тебе – пробормотал Дерек, стараясь не обращать внимания на льющуюся потоком, по его лицу, кровь.

Протянув руку к гранатам, он просунул скользкие от крови, пальцы, в чеки.

– Уходи в Сопряжённый мир, быстрее, ублюдок – прокричал Люцифер, бегом направляясь в сторону демона. Асмодей, уставив на него два своих полыхающих красным, глаза, злобно оскалился, но приказ всё же выполнил. Скользнув в Сопряжённый мир, он недоуменно осмотрелся. Секунду спустя, его тело, разлетевшись на куски, покрыло плотью всё вокруг. Две чеки, соединённые вместе, упали посреди окроплённой кровью, серой безжизненной земли.

Огромный сияющий канат, протянутый с небес, оборавшись у самого верха, стал постепенно истаивать, уходя в землю. Небо, грохнув в последний раз, постепенно стало приобретать тёмно-фиолетовый, предрассветный оттенок. Тучи, притянутые движением ветра, постепенно расползались в разные стороны.

Элли, сидела на коленях в центре бетонного круга, стёртого по краям песчаной бурей. Девушка баюкала тело наводчика, безжизненно обвисшее на её руках.

– Дерек, придурок. Какого же хрена ты оставил меня одну – сквозь слёзы прошептала она. Едва огромная нить, угаснув, стала распадаться на отдельные, тонкие, парящие в воздухе верёвочки, Аваддон сразу же трусливо исчез. Сейчас, обнимая холодное тело наводчика, Элли была предоставлена самой себе.

Она даже не заметила возникшего перед ней Люцифера. Подойдя к разведчице, он присел прямо перед ней.

– Спасибо что сказала правду, Элли – произнёс он, и девушка, взметнула взгляд вверх. Глядя на демона горящими злостью глазами, она потянулась к клинкам.

– Что-то ищешь? – спросил демон, подняв перед собой два её кинжала.

Девушка, бросив в его сторону убийственный взгляд, ничего не ответила.

– Знаешь, что дерьмово? Я не могу оставить тебя в живых, слишком уж ты сильный ангел. Можешь спутать все мои карты. Так что…

Крепко взяв один из клинков в руку, брюнет двинулся вперёд. Элли, отстраняясь от него, крепко вцепилась в Дерека. Взгляд её упал на прицепленный к голени наводчика, «Поцелуй Иуды». Схватив за рукоятку пистолет, девушка дёрнула его на себя, освобождая от крепления на костюме. Направив оружие на Люцифера, она положила палец на спусковой крючок.

– Я знаю, что это такое, и я знаю, что оно не причинит мне совершенно никакого вреда – улыбнувшись, произнёс брюнет.

– Ну и пошёл на хрен – ответила Элли, чувствуя, как её пальцы дрожат от злости. Потянув палец к ладони, она нажала на курок. Она отлично понимала, что это её последний выстрел.

Вылетевшие прямо в лицо брюнета, чёрные шарики на мгновение ослепили его, но он, стряхнув с лица несколько штук, с ещё большей злостью, бросился вперёд.

И вдруг, прямо перед разведчицей раздался громкий хлопок, и голова Люфцифера, разлетелась, словно переспелый арбуз. Покачнувшись, пускающее из шеи красные фонтанчики, тело, медленно завалилось в сторону. Элли, обагрённая кровью, некоторое время молча смотрела на то как из разорванной шеи бывшего брюнета вытекает красная жидкость.

– Отличный выстрел Стив – произнесла она наконец. Голос, показавшийся ей вдруг, совершенно чужим, напугал её. Замолчав, девушка по-прежнему продолжала прижимать к себе тело мёртвого наводчика.

Возникшего неподалёку, держащегося за бок, Азазеля, она даже не заметила. Хромая, блондин подошёл к ней.

– Элли – позвал он. Девушка не отозвалась. Тогда, усевшись возле неё, он посмотрел ей в глаза. Разведчица молча плакала.

– Элли – снова позвал её блондин.

– И тебя тоже обманули, да? Хренов ты умник – прошептала она, прижимая наводчика к себе – И Дерека обманули. Нас всех просто надурачили…

Притянув к себе мёртвого, теперь, наводчика, девушка поцеловала его в лоб.

– Дерек теперь Хранитель печати – произнёс как-то задумчиво Азазель – В следующий раз, если Михаил, Рафаил и Гавриил захотят открыть Отцу вход в этот мир, им придётся считаться с твоим пареньком.

– Значит Дерек оживёт? – спросила девушка, глядя заплаканными глазами на блондина.

– Он и не умирал – улыбнувшись ответил Азазель.

Элли, взглянув на распростёртое перед ней тело, бережно уложила голову наводчика на серую, безжизненную почву. Бледный, он был похож на какой-то ненастоящий, искусственный манекен.

– Думаю нам ещё доведётся с ним увидеться – произнёс блондин, помогая девушке подняться на ноги.

– Буду ждать этого мгновения – отозвалась Элли, поднимаясь и устремляя взгляд в сторону горизонта, откуда медленно выползало утреннее солнце.

Играя бликами на стальных прутьях, торчащих из-под земли, оно, осторожно, словно боясь быть отвергнутым, поднималось, освещая своим, неожиданно ярким светом, всё вокруг. Элли, прикрывая глаза смотрела на рассвет. Всё ещё висящие на её ресницах, маленькие слезинки, сверкали словно бриллианты.

– Мы ещё встретимся – произнесла она, глядя на полыхающую над горизонтом, огромную звезду.

Эпилог

– Хух, ну ни хрена себе. Попал-таки – произнёс Стив, вытирая рукавом костюма, вспотевший лоб и отодвигая от себя винтовку.

Достав из кармана пачку сигарет, снайпер поднялся на ноги. Тонкая нить, что была как минимум в трёх –четырёх милях от него, медленно истончалась, исчезая из вида. Расположившись на холме, Стив получил отличный вид на раскинувшуюся внизу пустыню, окружённую кольцом мусорной стены, и он бы по достоинству его оценил, не будь он слепым.

– Надеюсь ребята добились того, чего бы они там ни хотели – произнёс Стив, поджигая сигарету. В этот самый миг, со стороны Торндона донёсся глухой, нарастающий рокот. Перекатывающийся гул напоминал рык дикого зверя.

Оглянувшись, снайпер открыл рот, чтобы чертыхнуться. Сигарета выскочила из губ и упала ему под ноги.

Из-за горизонта, поднимая в воздух огромные валуны, здания и разрывая землю, вверх, на несколько миль вытягивался огромный вертикальный взрыв. Стив, ориентируясь на звук, принял этот взрыв за термоядерный, но, почувствовав, как воздух, скользя по его коже, устремляется к эпицентру, он понял, что ошибся. Чем бы ни был порождён этот оглушающий грохот, сейчас он пожирал такое неимоверное количество воздуха, что ни о каком ядерном, нейтронном или каком другом, взрыве не могло быть и речи. Это было что-то совершенно иное.

– Какого чёрта – пробормотал снайпер, слепо пялясь в сторону города.

Старый боец не подозревал что в паре сотен миль от него, медленно поднимаясь из сферического резервуара, в сгустках чёрного как уголь, огня, на свет выходил тот, кому от рождения суждено было навсегда изменить этот мир.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg