«Бредет салатовая пони...»

Куницын Роман Бредет салатовая пони...

"Меня зовут Мэнди. Это имя придумал мне один чокнутый японец, давно же это было. Он не мог выговорить "Мандаринка", он и русского то не знал, да и мне самой новое имя больше понравилось, похоже хоть на настоящее, а не на кличку животного. Мандаринка нарисована у меня на заду- на моем салатовом заду, оранжевая мандаринка, по одной с каждой стороны. Как-то я пыталась её свести, но не вышло. Теперь я периодически подновляю маркером по три черточки- получились смайлики. Радость на заднице- до чего же символично...

Для чего я это пишу? Не знаю. Маловероятно, что кто-то сможет прочесть. Семь лет уже я никого не встречала, если считать за встречу то, что меня кто-то пытался подстрелить из винтовки. К счастью, этот некто в меня не попал, и очень надеюсь, что тогда и помер. Но после этого я попыталась замаскироваться - сначала вымазала шерсть в пыли от разрушенных зданий, (а раньше я, наоборот, всегда старалась быть чистой), и состригла свою рыжую гриву, а хвост остригла как можно коротко. Не очень хорошо знаю как я устроена, но грива и хвост у меня растут, одновременно являясь синтетическими. Ах да, неведомый читатель! Я же не написала в своем скромном девичьем дневнике, кто я такая! Я - пони, как в одном идиотском мультсериале для сопливых девочек. Я киборг- у меня живой мозг, остальное тело же бионическое, частично живое- а кое где просто электронное. Я могу есть обычную еду (и даже чувствовать ее вкус, так было задумано нашими создателями для целей одного шоу, в котором мне так и не привелось поучаствовать.), но это не обязательно, основное питание -специальная батарея. Сейчас их у меня три. Каждой хватает на год. И поэтому основное моё занятие- поиск таких батарей. И мне пора отправляться на прогулку..."

Сэнди захлопнула книжку и засунула в непромокаемый пакет на молнии, который, в свою очередь, засунула в старый рюкзак. Его лямки были грубовато переделаны так, что его могла носить пони, не седельные сумки, но лучше чем ничего. Металлическую ручку, которой вела записи, Мэнди убрала в карман на своей куртке. Раньше пони редко носили одежду, но сейчас на Мэнди были надеты и куртка, и штаны; на ногах были гамаши и обмотки, для защиты при путешествиях по разбитым зданиям. Кончики копыт были открыты- ими пони манипулировала предметами с помощью встроенных генераторов силового поля (которые она включала редко- они тратили много энергии), и электромагнитов, которые были экономичнее.

Мэнди огляделась. В ее жилище, которому скорее бы подошло название "логово", было темно и не слишком уютно. Это был наиболее сохранившийся подвал в этом районе города. Вход в него представлял собой пролом в стене, дальняя часть была перегорожена упавшей бетонной плитой. Из мебели были только матрас и сотни книг, сложенные в стопки до потолка. Чтение- единственное развлечение , которое было доступно Мэнди как ДО, так и сейчас.

Еще раз окинув взглядом свой убогий дом, пони вздохнула, и вышла в пролом.

Копыта Мэнди оставляли следы на мусоре, которым была покрыта когда-то заасфальтированная улица. Облачка пыли поднимались при каждом шаге, но насчет этого она не волновалась- у робопони были встроенные самоочищающиеся воздушные фильтры. А то что следы видны кое-где на песке и грязи- это ее тоже не волновало. Их проследить было сложно, да и , по-видимому, некому.

Маршрут робопони сегодня лежал по седьмой улице. Мэнди не знала, как она называлась раньше, и просто пометила улицы, отходящие от её жилья, по номерам. Раньше пони развлекалась тем, что придумывала улицам названия, или пыталась отгадать как они называются, искала в развалинах таблички и атласы дорог. Но это ей давно надоело. Иногда она думала о том, зачем она существует? Её создали люди для своих целей, но у нее не было своих целей, а теперь нет и самих людей. Да и , честно говоря, ей на их цели теперь наплевать. Последним и первым нормальным человеком , кого она знала, был один чокнутый японец. Она так и не спросила, как его зовут. Мэнди нашла его в развалинах развлекательного корпуса, в первые дни После. Он был молодой, но волосы у него поседели, и недели под завалами не прошли бесследно. К тому же, он был несколько контуженный, и не помнил даже своего имени. Но он относился к ней как к человеку...

Мэнди вздохнула. Надо будет сходить на его могилу. Она давно там не бывала- японец был похоронен в том колодце, куда упал и разбился, это было в другом конце города. Пони ощутила укол стыда. Надо хотя бы поправить надгробную пирамидку из обломков, она скорее всего уже осела... Мэнди встала посреди улицы. Вокруг только обломки домов - как обломки зубов в больных деснах. Завалы кирпичей, торчащая арматура, грязь, куски бетона. И никакой жизни, ни травинки. Мэнди вдруг ощутила , как разрушенный город нависает над ней всей своей разлагающейся тушей... Цок! -звонкий удар копытца разбил тишину. Мэнди еще немного потопала копытами нарочно громко, чтобы эхо разнеслось подальше. Тишина иногда была невыносимой. И она должна сегодня хоть что-то сделать, чтобы не завязнуть в этой тишине и пустоте. Мэнди посмотрела на запад, там, каньоном посреди обломков, к горизонту устремлялась Пятая улица. Её "начало" венчал коричневый от ржавчины дорожный знак, чужом устоявший, и торчащий из горы обломков, как гриб на пеньке. От него, коричневого круга с надписью мелом, на запад нужно пройти 7534 шага, потом 368 шагов наискось через парк, 34650 шагов по бывшему проспекту, а дальше- разрушенный торговый центр. Там, в отделе бакалеи- пирамида из обломков. Она должна там быть.

Мэнди села на обломок постамента какого-то памятника и передними ногами сняла рюкзак, проверила содержимое. Если она пойдет в такой дальний путь, и не захватит с собой батареи- кто знает, что может случиться. у нее было еще четыре. Одной батареи хватает на год, и той, что сейчас вставлена в отсек в её груди, должно хватить еще на девять месяцев, но кто знает... Батареи старые, и могут просто выйти из строя. Возможно, во время этого паломничества, она найдет еще несколько штук. Если повезет. Пони вспомнила, что бывает с такими, как она, когда батарея садится. Вначале отключается тело, но зрение, слух, речь, еще функционируют. Потом отключается все, кроме мозга, потому, что он - живой. Потом мозг умирает. Мэнди подумала, что предпочла бы умереть сразу.

Благодаря своей кибернитической половине, пони запоминала все маршруты, по которым когда-либо ходила в последние пять лет. Японец умер давно, но, из того района она перебралась в этот лишь пару лет назад, потому не могла заблудиться. Если только не изменился рельеф местности.

Пятая улица была достаточно легким маршрутом- она была достаточно широкой, для того, чтобы идти по ее середине, свободной от обломков, если не считать несколько рекламных щитов и столбов, установленных ДО на разделяющем две проезжие части, газоне. Весной газон зарос растениями, и сейчас Мэнди брела через негустой сухостой. Это было монотонное занятие, и пони начала рассуждать, чем заняться в пути. Она иногда разговаривала сама с собой, верней не с собой, а со смайликом, нарисованным на собственном крупе. Сейчас она решила продекламировать своему единственному слушателю стихи собственного сочинения.

-Ну, что, Смайли, по твоим просьбам я тебе расскажу что-нибудь из новенького.

-Да-да, расскажи пожалуйста, Мэнди! - ответила она же писклявым голосом.

-Хорошо, только не перебивай!

-Беру я старую тетрадь,

Туда хочу переписать

Все что случилось в эти дни

Когда с небес пришли Огни.

Как погибали города,

И люди вымерли тогда

Без крова, пищи и воды.

Как океан сковали льды

И вся вода застыла в них.

Во льдах погибла в эти дни

Вся жизнь: акулы и киты,

Ни краба, ни морской звезды

Не пощадил суровый рок.

Потом огня приходит срок-

И все, что холод обошёл-

Спалило солнце. Иссушён

Был мир, безжизненно пустой,

Лишь только разум слабый мой

За жизнь цепляется пока,

Еще тверда моя рука,

И дверь убежища крепка-

Пускай пройдет через века

Тетрадь без подписи моя-

Её дарю потомкам я...

-Мэнди, но у тебя же нет рук!- воскликнул "Смайли"

-Ну вот, ты опять споришь, дурак! Это же стихотворение от лица лирического героя- но не обязательно от моего! Да и тем более, я не помню, что было До, и как все произошло. В этом стихотворении- всё только моя фантазия.

-А у меня совсем нет фантазии, -сообщил писклявым голоском "Смайли", -Я же просто мазня маркером на твоей же заднице!

"Ну вот", подумала пони, "кто бы мог подумать что я дойду до того , что буду разговаривать сама с собой, и портить сама себе настроение." Она понурила голову и шла до заката молча, думая о том, что могло бы быть ДО.

Что было До, она не помнила; иногда память подкидывала ей обрывки воспоминаний, совершенно разные, но их не хватало даже на то, чтобы сложить картину мира, существовавшего раньше. Мэнди думала, что, по-видимому её тоже чем-то контузило. Сейчас она даже мало что могла вспомнить из жизни до того времени, как встретила Японца. Сейчас она лежала, закутавшись в одеяло, в укрытии, образованности упавшим рекламным щитом, и представляла, что она в комнате на чердаке. Завтра будет утро, она проснется, откроет окно и посмотрит на просыпающийся город... Эх, мечты... Она точно знала, что никогда не жила ни на чердаке, ни вообще в квартире. У нее была комнатка в общежитии для киборгов. Но где это было, она не помнила. Размышляя об этом, она уснула. Сон- одно из немногого, чего такие как она не были лишены.

Утро застало робопони в приподнятом настроении. "По-видимому, приснилось что-то приятное"- решила Мэнди. -"Как жаль, что я не помню, что мне снится..." Она скатала одеяло, сев по-собачьи как могла привела себя в порядок одежной щеткой, и двинулась в дальний путь.

По пути она просматривала завалы- если где-то в грудах обломков могла оказаться целая батарея, у неё перед глазами появился бы курсор, указывающий на её местоположение.

-Интересно какой смысл в этом занятии?- рассуждала Мэнди вслух, и эхо разносило её некогда звонкий голос по округе, - Я живу, чтобы искать батареи, или ищу батареи, чтобы жить?

- Это называется рекурсия, -подал голосок Смайли, -ты и об этом забыла? И вобще, это не ты придумала, а древний грек, просто ты и этого не помнишь.

-Ну вот, опять ты со своими нуднями! Помолчи, иначе не буду читать тебе стихи! -Мэнди рассердило, что её собственная задница вылезла с поучениями.

-Ха, я тебе и сам могу чего нибудь прочитать. Вот например, что я сочинил ночью, когда ты спала:

- Бредет салатовая пони

Среди развалин мира старого,

Какое чувство её гонит,

Под скрипку ветра неустанного?

Быть может, это одиночество,

В пустынном городе разрушенном,

Одно лишь чувство, как пророчество,

О жизни, никому не нужной.

И грива, пылью запорошена,

Качает рыженькими прядями.

Не будет ничего хорошего,

Но что-то все-же снова надо ей.

Бредет лошадка сквозь развалины,

Утратив ощущенье времени,

Лишь только в красный цвет окрашены

Заряда жалкие деления...

Мэнди не нашлась, что ответить. Декламирующий стихи Смайли -это даже для нее был неожиданный оборот. А потом её мысли перескочили на маршрут: Пятая улица кончилась, но дальнейший путь преграждал циклопический провал в земле, пересекавший несколько кварталов. Парк, в который упиралась улица, был задет лишь самым краем провала, но почти весь ушел под землю. В котловину осели здания, засохшие дубы, из земли торчали трубы, а на дне пролома виднелись своды обрушившейся подземки.

-Я психическая дура, но я пойду вперед.- произнесла Мэнди. За словом и дело не встало, пони начала спускаться вниз по бетонным блокам рухнувшего здания. Блоки уступами спускались на дно расселины, и благодаря тому, что передвигалась она на четырех копытцах, это удалось робопони достаточно быстро. Дальнейший её путь лежал по стволу гигантского дуба, а потом- опять среди обломков дома, уже наверх. Тут уже было потруднее, Мэнди не спешила, а тщательно выбирала, куда ступить. Дом был кирпичный, кое-где обломки осыпались прямо под ногами. Пони надеялась, что никуда не провалится, и зорко смотрела под ноги и по сторонам. И поэтому она сразу обратила внимание, когда в одном месте перед её взглядом промелькнул красный курсор. Батарея!

Пони подхватила батарею манипуляционным полем, как пальцами, и уже хотела сунуть в карман, как услышала:

-Кто тут? Есть тут кто?! Ответьте! Помогите!

Голос шел от кучи кирпичей рядом с местом, где только что лежала батарея. Сердце у Мэнди чуть не вылетело в пятки, а потом скакнуло до ушей. Кто-то живой?! Забыв об осторожности она стала разгребать кирпичи, и почти сразу наткнулась на копыто робопони светло-кофейного цвета. За ним пришла очередь второй ноги, а потом и головы.

-Батарея! Есть ли у тебя батарея!?- прохрипел робопони, пытаясь разглядеть ее из-под нависшей на глаза белой некогда гривы. -У меня сейчас резервная батарея сдохнет!

Он, похоже, был на грани полного отключения, и Мэнди, разорвав на пони его рубашку, красную от кирпичной пыли, поскорее надавила на две стороны его грудной клетки. С тихим звуком панель из квазиплоти отошла в сторону, и Мэнди, выкинув из держателя старую батарею, воткнула новую.

-Ох, черт! Девчонка, ты меня спасла в последний момент! Пони пошевелился, а потом поднял одно копыто и откинул чёлку с лица. На Мэнди глянули светло-голубые глаза. -А я отрубился, когда эту батарею хотел поднять. Тут все рухнуло, и я потерял сознание. А когда-очнулся- заряда уже не хватало, чтобы шевелиться. Как тебя зовут, ты одна тут?

-Меня зовут Мэнди, это от Мандаринка, -сказала Мэнди, помогая этому робопони выбраться из груды мусора. -И я ... одна.

Она решила, что лучше пока не говорить про Смайли. С её психикой, возможно, и вправду не все в порядке, но распространяться об этом при первом знакомстве не хотелось.

-А тебя как зовут? - спросила она, разглядывая незнакомца. Тот, помимо рубашки, был облачён в умело перекроенные кем-то джинсы, истертые, правда, неимоверно. Никакого рюкзака, сумки, или чего-то подобного.

-Меня звали Кофейник, но можешь звать меня Ник. - ответил тот улыбнувшись. Со стыдом Мэнди поняла, что он смотрит на её круп, где были на месте задних карманов штанов сделаны прорези, через которые на мир взирали два мандарина-Смайли.

-Кхм...-почувствовав, что чуть ли не покраснела - Ник, а ты откуда, куда идешь?- решила отвлечь его Мэнди.

-Много дней и ночей я брел по этой бесплодной пустыне... А иду я куда глаза глядят, и где курсор мигает! - Ник, похоже не был настроен серьезно отвечать, но ей было все-равно. Второй робопони. Хоть бы он согласился пойти с ней, иначе она умрет от разочарования.

Ник согласился. По его словам, все вещи , что у него были, погибли при начале появления провалов- подобные этому образовались и в других частях города. Так же его волновал вопрос, есть ли у Мэнди какое-нибудь оружие. -Зачем оно мне, кроме тебя я никого не видела уже семь лет. -ответила салатовая пони.

-Ну и хорошо. -согласился Ник. -И вправду, оно совсем не нужно.

Мэнди пыталась расспросить его, что было До, но Ник и тут отделался малозначащими фразами. Он, похоже, тоже не помнил, что было тогда, но не склонен был рефлексировать на эту тему. Мэнди не стала спрашивать его в лоб о том, как долго он собирается составлять ей компанию. Она надеялась, что, при худшем раскладе, у них будет по три года жизни на двоих. У нее пять батарей, у него одна, всего -шесть. Она и хотела, и боялась обсуждать это с Ником.

На ночной стоянке, когда они уже пересекли примерно четверть проспекта, идущего от парка, и расположились в развалинах огромного фонтана, Мэнди все-таки решилась.

-Ник,а что ты будешь делать дальше?

Тот, кому был обращен вопрос, лежал на земле, и , задумавшись, смотрел на пламя костерка. (Костер Мэнди всегда разжигала на стоянках -хотя их киборгизированные тела не мерзли, но расход энергии на поддержание рабочей температуры в холодное время увеличивался.)

-Потом? - Ник не оторвал взгляда от пламени. -У меня батареи всего на восемь месяцев, так что доживу свой век, и отброшу копыта. Да и то, он есть только благодаря тебе. Могу пока быть твоим спутником, сопровожу в паломничестве. Кстати, а у тебя на сколько времени заряда осталось?

-Восемь с половиной. -Мэнди не стала упоминать, что у нее есть еще четыре штуки. Пока не стала.

Еще три дня ушло на покорение проспекта. Многие дома осели еще сильнее, и Мэнди несколько раз чуть было не сбилась с пути. Но все -таки они уверенно двигались вперед к цели. Робопони часто разговаривали, в основном о всяких пустяках- о том , что было До, ни один из них ничего толком не помнил, более поздние события были слишком ужасны, а нынешняя повседневность- слишком скучна. Обсуждали то, что видели по пути- вещи, здания, машины- обломки прошлой жизни. Ник не расспрашивал Мэнди о Японце и прошлой жизни, удовлетворившись словами :"мы идем проведать могилу". Про кофейного пони Мэнди ничего толком не знала, но, почему-то ему доверяла. В любом случае, никакой альтернативы в выборе компании у нее не было.

Вот каньон полуразрушенных зданий проспекта оборвался у большой парковки, примыкающей к развалинам торгового центра. Площадь перед ним была целой, лишь стоявшие на парковке рядами автомобили почти все выгорели когда-то.

-Мы уже почти пришли- дрогнувшим голосом сказала Мэнди. -Вот тут мы с ним жили когда-то...

Она нашла минивен- один из немногих сохранившихся автомобилей. Дверь сбоку была распахнута- пыль, наметенная ветром, покрывала автомобиль и снаружи и внутри. -Я забыла закрыть дверь тогда. - тихо сказала салатовая пони. -Но все равно я бы не смогла тут жить.

Ник молча осмотрел бывшее жилище, и пошел дальше вместе с Мэнди. Для него этот старый автомобиль был просто автохламом. Мэнди уверенно шла вперед, обходя торговый центр по периметру. Когда-то он разрушился- его крыша провалилась внутрь, но боковые стены были почти везде целые. В одном месте, в сендвич-панели зияла дыра с неровно прорубленными краями.

-Это он, пожарным топориком...- пояснила робопони. Она остановилась, и , в то время как Ник заинтересованно наблюдал, что она делает, сбросила рюкзак, и, порывшись в нем, достала "вечный" фонарик. Два робопони протиснулись в дыру и пошли внутри вдоль стены- с другой стороны было месиво из стеллажей. -Ступай осторожно, Ник, тут трещины в полу- предупредила товарища Мэнди.

-А зачем вы сюда вообще ходили?- поинтересовался кофейный пони. Свет фонарика, отразившийся от стеклянных банок с иссохшим содержимым, полыхнул голубым огнем в его глазах.

-Ну, Японец пытался найти еду. Он то от батарейки не питался.

-Он что, был человек?- изумился Ник.

Мэнди не ответила- они вышли в место, где пересекались несколько проходов между стеллажей. Тут, сквазь пролом в потолке, лился свет. На пыльном полу виднелись следы. А посередине, поперек трещины в бетоне, лежал кусок бетонной плиты, а повер него- пирамидка из обломков.

-Вот она.. -прошептала Мэнди, поставив рюкзак на пол. - Давай сложим все покрасивее.

-Хорошо, давай лучше все разберем, и сложим заново. - Ник подошел к пирамидке и стал разбирать обломки, откладывая их в сторону.

-Спасибо, что помогаешь мне, Ник... Спасибо что вобще пошёл со мной.- Мэнди давно не чувствовала себя так спокойно.

-Да не за что, Мэнди. Тебе тоже за все спасибо, и прощай.

Салатовая пони непонимающе оглянулась и тут на её голову обрушился мощный удар. Ник отбросил в сторону кусок бетона, и, отодвинув бетонную плиту над провалом, сбросил туда бесчувственную робопони. "Черт, надо было из нее батарею вынуть. Ну да ладно, пусть это будет прощальным подарком." Кофейный пони с жадностью схватил рюкзак, и расстегнул молнию. Четыре красные метки задрожали у него в глазах. Когда Мэнди вынимала из рюкзака фонарик, он их успел случайно заметить. Теперь они все его! Мысли ника прервал какой-то звук...

Мэнди очнулась, не понимая, что с ней, и где она находится... Страшно болела голова, несмотря на то, что у робопони был пониженный болевой порог. Она пощупала затылок- квазиплоть была рассечена, но голова забинтована. Салатовая пони огляделась- она сидела в торговом центре, рядом на бетонной плите была сложена аккуратная пирамидка из обломков.

-Как ты, очнулась? Помнишь чего-нибудь?- Смайли подал свой голос.

-Ох, меня.. меня кто-то ударил... ударил.. Ник? - Мэнди все вспомнила. -Он ударил меня по голове? Но что было потом? Это ты?

-Ага, это я. -Смайли говорил неожиданно серьезно. -Этот ублюдок хотел тебя убить и забрать все батареи. Хорошо, что из-за жадности он забыл задвинуть плиту над провалом. Эта могила могла бы стать общей для тебя и для Японца, Мэнди.

-Но как? Как ты это сделал?

-Я- это ты, Мэнди, часть твоего разума, часть твоего мозга. И я никогда не сплю. Меня ему вырубить не удалось, и теперь он сам в могиле- впрочем, у него есть еще восемь месяцев в темноте и одиночестве.

Солнце осветило развалины торгового центра, поднимаясь над расщелиной разрушенного проспекта. Абсолютную тишину нарушали лишь звуки шуршания песка, погоняемого ветром, и шагов одинокой салатовой пони, шагавшей в сторону рассвета. У нее были батареи, и она шла в место, которое могла назвать домом.

Ник очнулся, лежа на дне технического колодца, на груде костей в истлевших тряпках. Обстановку освещала узенькая щель между бетонной плитой и краем провала. Робопони пошевелился, и сел поудобнее. Та пони, что его вырубила... Это была Мэнди? Или нет? Он вздохнул. Огляделся. Перед глазами мелькнул красный курсор. Батарея, завернутая в бумажку? Ник развернул ее и прочел написанное. "Я вернусь через год, а там посмотрим. М."