«Восстание Архидемона (СИ)»

Церковь считает, что именно людская спесь привела в наш мир порождений тьмы.

Маги пытались захватить небеса, но уничтожили их.

Они были изгнаны, поражены тьмой, прокляты и всему виной их порочность.

Они вернулись под личиной чудовищ, первых порождений тьмы.

Безжалостные и непобедимые, они принесли в наш мир Мор.

Они вернулись и прокатились Мором по земле — неумолимым и безжалостным.

Первым пали королевства гномов. С Глубинных троп порождения тьмы снова и снова поднимались в наш мир, пока мы не оказались на грани полного вымирания.

И тогда появился орден Серых Стражей.

Мужчины и женщины всех рас, воины и маги, варвары и короли. Серые Стражи пожертвовали всем, чтобы остановить натиск тьмы. И они победили.

Это случилось четыреста лет назад, но Серые Стражи не теряли бдительности.

Они ждали нового прихода тьмы.

И вот Мор снова пришел. Серые Стражи и только они смогут остановить Мор.

Но какой ценой?

Смотр войск в огромном внутреннем дворе замка Кусландов длился уже несколько часов и вот-вот должен был подойти к концу. Большинство незанятых работой обитателей замка, сбежавших поглазеть на бравых солдат, уже разошлись. На стенах остались самые упорные мальчишки. Интерес их можно было понять — мысленно каждый из юных зрителей был там, во дворе, в шеренге с такими же как он боевыми товарищами. Готовыми идти на войну, к защите своих земель, победе и славе в веках.

Один из лицезревших сверху парней стоял чуть в стороне. В отличие от других, одетых, как простолюдины, он был затянут в кожаный доспех, плотно пригнанный к его ладной фигуре. Со стороны могло казаться, что юноша и его доспех составляют единое целое, ровно как и меч выглядел продолжением его тела. Внешность молодого воина отличалась необычностью. Его шевелюра была медно-рыжей, такой, что казалось — еще немного, и она начнет отбрасывать блики на стены. Зато кожа наоборот имела золотистый, даже смуглый оттенок безо всякого намека на пятна на лице, характерные для людей с его цветом волос. В целом внешность юноши можно было бы назвать приятной, если бы ее не портило сейчас выражение угрюмой злобы, вот уже несколько часов не сходившее с его лица.