«Месть Ведьмака»

Месть Ведьмака (fb2) - Месть Ведьмака [litres с оптимизированными иллюстрациями] (пер. Татьяна Сергеевна Бушуева,Александр Викторович Бушуев) (Ученик Ведьмака - 13) 2195K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Джозеф Дилейни

Джозеф Дилейни Месть Ведьмака

Посвящается Мэри

Joseph Delaney

THE SPOOK'S REvenge

Copyright

© Joseph Delaney, 2013 First published as The Spook’s Revenge by Random House Children’s Publishers UK Artwork

© Alessandro ‘Talexi‘ Taini Published by arrangement with Random House Children’s Publishers UK, a division of The Random House Group Limited.

Перевод с английского С. Володиной

В оформлении обложки использована работа художника Виктории Тимофеевой

Самый высокий холм в Графстве окутан тайной. Говорят, что однажды, когда бушевала гроза, там погиб человек, сражаясь со злом, которое угрожало всему миру. После битвы вершина снова покрылась льдом, а когда он сошел, изменились названия всех городов, долин и даже очертания холмов. Сейчас на этой самой высокой вершине не осталось ничего, что напоминало бы о тех событиях. Но имя осталось.

Ее называют

Каменный Страж,

или

Камень Уорда-защитника

Глава 1 Другой способ

Я проснулся от кошмара. Сердце бешено колотилось в груди, к горлу подступила тошнота. Я сел в постели. Несколько секунд казалось, что меня вот-вот вырвет. Но постепенно желудок успокоился.

Во сне я убивал Алису и отрубал ей большие пальцы рук.

В нынешний Хэллоуин, до которого остается всего месяц, мне придется провести этот жуткий ритуал в реальном мире. От меня именно этого и ждут. Так пожелала моя мать, ведь это единственный способ раз и навсегда избавиться от дьявола, Врага рода человеческого… и моего врага.

Но как я смогу это сделать?! Как смогу убить Алису?!

Я лежал с открытыми глазами, боясь уснуть и не желая повторения кошмара. Мучительные мысли ворочались в голове. Алиса вызвалась добровольно. Она была готова принести себя в жертву. Более того, она отважно отправилась в подземный мир, во Тьму, чтобы отыскать кинажл Печальный. Это был один из мечей героя – трех священных клинков, которыми мне предстоит убить дьявола. Увы, от них примет смерть и Алиса.

Мечи героя выковал древний бог Гефест. Первый из них – Клинок Судьбы, который я получил в Ирландии от Кухулина. Второй называется Режущий Кости, и вот теперь, если Алиса вернется с победой из Тьмы, у меня будут все три.

В данный момент Враг был прикован к своей мертвой плоти – его тело, пронзенное серебряными копьями, находилось в Ирландии. Голова же лежала в кожаном мешке ведьмы-убийцы Грималкин. Она была в бегах, отчаянно пытаясь скрыться от слуг Врага. Если ее поймают, то голову соединят с туловищем – тогда дьявол снова пойдет по земле, и остановить его будет невозможно.

Но Алиса еще не вернулась из Тьмы.

Возможно, с ней что-то случилось, подумал я. Возможно, она уже никогда не вернется…

Беспокоился я и за моего брата Джеймса, который куда-то пропал. Дьявол сказал мне, что его слуги перерезали ему горло и бросили в канаву. Я отчаянно надеялся, что он солгал, но не мог выкинуть из головы эту ужасную мысль.

Я тщетно пытался уснуть снова. Ночь казалась бесконечной. Затем, незадолго до рассвета, на моем прикроватном столике неожиданно засветилось зеркало. Алиса была единственной, с кем мы общались таким образом. Я сел в кровати, схватил зеркало и посмотрел в него, почти ни на что не надеясь. Вот уже много недель я ждал от нее весточки. Я думал, что увижу, как она входит в сад, держа в руке кинжал Печальный. И вот теперь Алиса наконец скажет мне, что все в полном порядке…

Она посмотрела на меня из зеркала, и мое сердце затрепетало от счастья. На ее губах играла легкая улыбка. Она неслышно произнесла лишь одну фразу:

– Я на краю западного сада!

Раньше я обычно общался с Алисой так: подышав на зеркало, писал на нем буквы, однако вскоре научился читать по ее губам. Она, в свою очередь, легко читала по моим.

– Подожди! – сказал я. – Сейчас я к тебе приду!

Я быстро оделся и как можно тише спустился по лестнице, стараясь не разбудить Ведьмака. Я уже направлялся к задней двери, когда неожиданно подумал: а почему Алиса не вошла в сад?

Между тем небо на востоке начинало светлеть. Пройдя мимо скамьи, на которой учитель иногда давал мне уроки, я увидел Алису: она ждала у края деревьев.

Одета она была так же, как и в последний раз, когда я ее видел, – в темное платье чуть ниже колен и остроносые туфли. Она показалась мне очень красивой, и она улыбалась. Я бросился к ней, Алиса раскрыла объятия. Ее улыбка сделалась еще шире. Мы крепко обнялись и стояли, чуть покачиваясь из стороны в сторону.

– Ты жива! Жива! – восклицал я. – Я думал, что больше никогда тебя не увижу!

Наконец мы разомкнули объятия и пару секунд молча смотрели друг на друга.

– Бывали моменты, я думала, что мне ни за что не выбраться из Тьмы, – призналась Алиса. – Но я справилась, Том! Я достала то, что нужно, и вернулась целой и невредимой. У меня есть клинок. И я рада тебя видеть.

С этими словами она достала из кармана кинжал и протянула мне. Я повертел его в руках, внимательно разглядывая. Он был копией своего брата, Режущего Кости. С рукояти на меня смотрел тот же скелт с глазами-рубинами. Скелт был чудовищем, убийцей, он прятался в расщелинах камней возле воды и выбирался оттуда на своих восьми ногах, чтобы вонзить в шею жертвы костяную трубку и высосать кровь.

Я заставил себя отвести взгляд от клинка и снова посмотрел на Алису. Как же я был счастлив! Я так скучал по ней. И как мне только могла прийти в голову мысль принести ее в жертву?! Даже уничтожение дьявола не могло быть этому оправданием. Теперь я понял, что просто не смогу этого сделать. К моим глазам подступили слезы, в горле застрял комок.

– Ты храбрая, Алиса! Такое еще никому не удавалось. Но, извини, ты рисковала напрасно. Я не смогу провести ритуал. Не смогу принести тебя в жертву, не смогу причинить тебе вред. Придется нам найти другой способ разделаться с Врагом.

– Странно, Том, но ты второй человек, который говорит, что я зря спускалась в подземный мир. Грималкин считает так же.

– Ты разговаривала с Грималкин? Я не видел ее уже больше месяца.

– Грималкин помогла мне. Она нашла другой способ уничтожить Врага – мы с ней сейчас этим занимаемся. Я надеюсь на удачу, Том. И я действительно верю, что мы сможем сделать это, не принося никого в жертву. Я пришла повидаться с тобой и рассказать обо всем, но теперь я должна вернуться – меня ждут дела.

Я не мог поверить, что Алиса опять уходит. Мы так долго были в разлуке и провели вместе всего несколько минут. Какая жалость!

Мне хотелось узнать больше о замысле Грималкин. Как ей удалось найти способ, о котором не знала даже моя мать?

– Войдем со мной в дом, хотя бы ненадолго, прошу тебя! – взмолился я. – Расскажи, что происходит. Мне интересно, как ты сумела пройти сквозь Тьму. Уверен, у Ведьмака тоже будет к тебе масса вопросов.

Но Алиса решительно покачала головой:

– Это невозможно, Том. Видишь ли, план Грималкин предполагает использование сильной черной магии. Только так можно уничтожить Врага. Старый Грегори этого не одобрит, ты же знаешь. Он начнет расспрашивать о моих намерениях, и мне придется ему солгать. А он прекрасно знает, когда люди говорят неправду. Так что будет лучше, если я уйду.

– Когда же я увижу тебя снова, Алиса?

– Не знаю, но мы с Грималкин обязательно вернемся… Увидимся, когда мы осуществим наш план.

Внешне это была та же Алиса, что и раньше. Но вот голос звучал иначе, в нем звенели решимость и уверенность в победе. Или излишняя самоуверенность?

– Это опасно? – с тревогой спросил я.

– Не стану тебе лгать, Том. Конечно опасно. Но силы Зла угрожали нам с той самой минуты, как мы с тобой встретились, и мы всегда выходили сухими из воды. Не вижу причин, почему на этот раз будет по-другому.

С этими словами она бросилась мне на шею и крепко поцеловала в губы. Прежде чем я успел ответить, Алиса отстранилась и зашагала прочь.

Я, словно громом пораженный, глядел ей вслед. Я потерял дар речи. Почему она поцеловала меня? Неужели она любит меня так же сильно, как я ее? Этого я не знал. Мне отчаянно захотелось снова ее обнять.

Не останавливаясь, Алиса обернулась и крикнула через плечо:

– Береги себя, Том! И не говори старому Грегори, что видел меня. Так будет лучше.

Еще миг – и она скрылась из виду. А я так много не успел у нее спросить! Каково там, в подземном мире? Как ей удалось остаться в живых и завладеть клинком, который я теперь держу в руке?

Опустив голову, я вернулся в дом. Я был рад, что Алиса жива и здорова, но теперь у меня возникла новая причина для беспокойства. Что затеяли Алиса и Грималкин? Я был готов спорить на что угодно, дело это крайне рискованное.

Она попросила меня не говорить Ведьмаку о нашей встрече. Отчасти я был с ней согласен. Наверное, действительно лучше промолчать, чтобы избежать лишних вопросов. Но в прошлом я и так утаивал от учителя слишком многое. Теперь же мне придется спрятать клинок, и понадежнее, чтобы Джон Грегори не смог его найти.

Из-за этих умолчиваний, которые смело можно считать обманом, я терзался чувством вины. Поначалу казалось, без них не обойтись, но секреты постепенно накапливались, и чем больше их становилось, тем хуже я себя чувствовал. Теперь к списку старых обманов добавится еще один, и мне это ужасно не нравилось.

Глава 2 Наследство Ведьмака

На следующее утро, ближе к полудню, мы с Ведьмаком сидели за столом в его новой чипенденской библиотеке. Напротив устроился тощий человечек в черном костюме-тройке и белой рубашке с темно-серым галстуком. Это был адвокат, мистер Тимоти Поттс, прибывший сюда из Кастера. Пока мой учитель говорил, он делал записи.

Ведьмак составлял завещание. Или, если точнее, вносил в него поправки. А я сидел, слушая вполуха и поглядывая по сторонам.

Этот дом когда-то сгорел, но его отстроили заново и теперь почти все в нем было новым. В библиотеке вкусно пахло свежеструганым деревом. Полки были еще почти пусты – на них стояло не более двух-трех десятков книг. На то, чтобы восстановить библиотеку, потребуется немало времени, а ведь большая часть того, что сгорело, невосполнима, особенно труды, написанные прежними ведьмаками, с их собственными рассказами о том, что встретилось им в их работе.

Мы имели дело с призраками, домовыми и ведьмами – всевозможной нечистью из царства Тьмы, и во многом полагались на книги и личные дневники. Наши скрупулезные записи были крайне важны: мы заглядывали в прошлое, чтобы быть готовыми к будущему.

– Таковы мои пожелания, – решительно закончил Ведьмак.

Мистер Поттс поправил очки на переносице и откашлялся:

– Я зачитаю вам снова, мистер Грегори. Прошу прервать меня, если вы захотите что-нибудь добавить или если вам покажется, что я выразился неточно.

Ведьмак кивнул, и мистер Поттс начал медленно читать, четко произнося каждое слово. В его голосе явственно слышался акцент, не характерный для жителей Графства. Наверняка он был приезжим, который родился и получил образование на юге.

– Я оставляю два моих главных дома, в Чипендене и Англзарке, включая инструменты, приспособления и книги, относящиеся к моему ремеслу, моему ученику Томасу Уорду. Они остаются в его собственности при условии, что он будет заниматься ремеслом ведьмака до тех пор, пока будет в состоянии делать это. В своем собственном завещании он может оставить все это любому другому ведьмаку на тех же условиях.

Мне было печально это слышать. Казалось, период моего ученичества закончился. Но я глубоко вдохнул и попытался думать позитивно. Возможно, время, которое мы провели вместе, подходит к концу, но у нас определенно есть в запасе еще пара лет. Этого вполне хватит, чтобы я смог набраться опыта и под руководством Джона Грегори стать хорошим ведьмаком.

– Дарую право пользования моим третьим домом, расположенным севернее Кастера, который я унаследовал от Уильяма Аркрайта, Джаду Бринсколлу, до тех пор, пока он будет заниматься ремеслом ведьмака в этой местности. В случае его смерти или преждевременного ухода из названного ремесла данное имущество вместе с библиотекой переходит к Томасу Уорду на тех же условиях, что оговорены в отношении моего прочего имущества.

Билл Аркрайт погиб в битве с силами Тьмы в Греции. Теперь Джад Бринсколл, предыдущий ученик Ведьмака, обосновался на старой водяной мельнице Билла, где пытался сладить с водными ведьмами.

Мистер Поттс откашлялся:

– Я все правильно записал, мистер Грегори?

– Да. Все правильно, – подтвердил мой наставник.

– А что с другими финансовыми делами? У вас есть иные доходы для включения в завещание?

Ведьмак покачал головой:

– Ничего существенного, мистер Поттс. Мое ремесло не способствует приращению богатства. Но если после моей смерти останутся деньги, то я завещаю их моему ученику, Тому Уорду.

– Очень хорошо. – Поттс сделал еще одну запись, сложил в стопку все бумаги, отодвинул стул и встал. Затем достал из жилетного кармана часы и, взглянув на циферблат, сунул их обратно. – Я перепишу все надлежащим образом и принесу вам на следующей неделе, чтобы вы могли поставить под документом свою подпись.

Мой учитель и адвокат обменялись рукопожатиями, после чего я проводил мистера Поттса и через сад вывел его на улицу – иначе на него мог напасть домовой Ведьмака, охранявший дом как от людей, так и от прочих созданий.

Благополучно проводив мистера Поттса, я вернулся в библиотеку, где застал учителя в прежней позе: мистер Грегори, ссутулившись, сидел на стуле и смотрел на стол. За два последних года он сильно сдал. Его борода стала совсем белой, а лицо худым. По всей видимости, он чувствовал, что его жизнь близится к закату, и потому пожелал привести дела в порядок. Выглядел он далеко не радостным.

Через несколько секунд он почувствует себя еще хуже.

Алиса просила меня не говорить Ведьмаку о ее возвращении и союзе с Грималкин. Но меня мучила совесть: учитель намерен после своей смерти, когда бы та ни случилась, оставить мне все имущество и передать свое дело. Я же постоянно что-то от него скрываю. Сейчас я должен о многом ему расказать – пусть даже он расстроится и огорчится. Я решил, что для этого настал подходящий момент.

– Ну что, парень, с одним делом мы разобрались, – произнес мистер Герогори с усталой улыбкой.

– У меня есть для вас новости, – выпалил я прежде, чем успел передумать. – Я уже знаю подробности ритуала, который уничтожит Врага рода человеческого.

Учитель несколько секунд молча смотрел на меня. Вид у него был недовольный.

– В таком случае, парень, ты мне солгал. Ты сказал, что подробности станут известны лишь после того, как Алиса вернется с третьим клинком.

– Простите меня. Да, я солгал, но из благих побуждений. Я не хотел тревожить вас до тех пор, пока Алиса не вернется и мы не получим третий клинок. Мне нужно было время для раздумий. Я надеялся найти способ избежать того, что мы должны сделать… потому что это ужасно, по-настоящему ужасно.

– Лгать своему учителю тоже плохо. Я огорчен, парень! Я завещал тебе мое имущество, потому что хочу, чтобы, когда меня не станет, ты пошел по моим стопам. И чем же ты отплатил мне? Да, я разочарован и уязвлен. После стольких лет совместной работы и взаимного доверия умение говорить правду должно было стать таким же естественным, как дыхание. Да и времени у нас в обрез. Скоро Хэллоуин. Есть какие-то вести от девушки или ты и это от меня скрываешь?

– Нет. – Я покачал головой, солгав в очередной раз.

– Жду правдивого ответа, парень! Облегчи свою душу. Выкладывай все как есть. Расскажи мне о ритуале, ничего не утаивая.

– Я не стану проводить этот ритуал, – ответил я. – Не смогу. Мне придется пожертвовать чьей-то жизнью. Чтобы ритуал сработал, я должен убить Алису.

– Почему именно ее? – потребовал ответа Ведьмак.

Произнести следующие слова было крайне трудно. Учитель всегда не доверял Алисе, а все потому, что она обучалась черной магии. Он также считал, что ведьмак должен посвятить жизнь своему ремеслу и не жениться. По его мнению, близкие отношения отвлекают от самого главного.

– Чтобы исполнить ритуал, я должен принести в жертву того, кого люблю больше всех на свете. Так сказала мне мама. Значит, я должен убить Алису.

Мистер Грегори закрыл глаза и тяжело вздохнул. На несколько минут воцарилось молчание. Наконец он заговорил, но его голос был ненамного громче шепота:

– Она уже знает?

Я кивнул:

– Жертва должна согласиться на это по своей воле. И Алиса готова умереть ради того, чтобы дьявол был уничтожен. Но это слишком жестоко, и я не пойду на это. Вот, посмотрите! – с горечью произнес я и, вытащив из кармана листок с подробным описанием ритуала, протянул его Ведьмаку. Я уже довольно долго носил его с собой, ожидая подходящего момента, чтобы открыть правду моему учителю.

Мистер Грегори покачал головой:

– Мои глаза ослабли. С каждым днем читать мне становится все труднее и труднее. Прочитай мне, что здесь написано, парень. Читай медленно.

И я выполнил его просьбу, но зачитал вслух лишь самое главное:

– Уничтожить Врага можно следующими способами: во‑первых, понадобятся три священных предмета. Эти предметы – мечи героя, выкованные Гефестом. Самый великий из них – Клинок Судьбы, второй – кинжал под названием Режущий Кости. Третий – кинжал Печальный, ты должен вернуть его из Тьмы.

Для проведения ритуала также важно правильно выбрать место: оно должно быть особенно благоприятно для применения магии. Поэтому ритуал следует провести на высоком холме к востоку от Кастера, известном как Камень Уорда.

Сперва следует принести кровавое жертвоприношение в точности так, как я скажу. Надо развести огонь – такой, чтобы он излучал нестерпимый жар. Чтобы этого добиться, необходимо построить кузню.

Во время ритуала давшая добровольное согласие жертва должна выказать отменную храбрость. Если она хоть раз вскрикнет или выдаст свою боль, все будет потеряно и ритуал не удастся.

С помощью кинжала Режущий Кости следует отсечь большой палец правой руки жертвы и бросить его в огонь. Только если она не закричит, можно отрубить большой палец левой руки. Его также надо предать огню.

Потом с помощью кинжала Печальный следует вырезать жертве сердце и еще бьющимся швырнуть его в пламя…

– Прекрати! – воскликнул учитель и встал, опрокинув при этом стул.

– Но тут есть еще, – возразил я. – Я должен…

– Не хочу больше ничего слышать! – воскликнул Ведьмак. – Я привел свои дела в порядок, ибо знаю, что время, отпущенное мне в этом мире, истекает. Но я хочу сделать еще одну вещь – задействовать остатки своих сил для того, чтобы раз и навсегда уничтожить Врага. Мы должны воздать ему за все страдания и беды, которые он навлек на наш мир.

Но ты прав, парень, что не хочешь проводить этот ритуал. Мы уже и так слишком часто шли на поводу у Тьмы, и вот до чего это довело. Ты и эта девушка – вы с помощью пузырька с кровью пытались уберечься от Врага. А наш союз с Грималкин, этой ведьмой-убийцей! Уже это само по себе скверно, но ритуал еще хуже. Гораздо хуже. Это даже не хладнокровное убийство. Это сущее варварство. Поступи ты так – и утратишь право называться человеком. Так что ритуал исключается.

Мистер Грегори поднял стул, снова сел и сердито посмотрел на меня:

– А теперь позволь задать тебе несколько вопросов. О ритуале ты узнал от матери, когда побывал в Башне Малкин?

– Да.

– Она явилась тебе?

Я кивнул. Моя мать погибла в Греции, сражаясь против своего заклятого врага, богини Ордин. Но ее дух остался в нашем мире и был все еще силен. Она пыталась помочь мне одолеть дьявола.

– Какое обличье она приняла?

– Сначала была похожа на разъяренного ангела с когтями, так же как в Греции. Но потом превратилась в ту маму, которую я помню, – женщину, с которой вы разговаривали на нашей ферме после того, как взяли меня в ученики.

Ведьмак кивнул. Казалось, он погрузился в глубокие раздумья.

– Откуда у тебя этот листок? – спросил он, беря у меня бумагу с описанием ритуала.

– Мама явилась к Слейк и продиктовала ей эти наставления. Та их записала.

Слейк была ведьмой-ламией, одной из сестер моей матери. Она до сих пор охраняла Башню Малкин, не давая местным ведьмам завладеть ею.

– Ну что ж, парень, нам предстоит серьезно поразмыслить и многое обсудить. Какие у нас дела на сегодня? Рано утром я слышал, как звонит колокол. Наверняка случилось что-то важное, если кто-то отправился к нам посреди ночи.

Колокол был подвешен к ветвям одной из ив на перекрестке дорог, недалеко от нашего дома. Когда кому-то требовалась помощь Ведьмака, он звонил в колокол и ждал.

Интересно, с чего бы это Ведьмаку неожиданно захотелось вновь заняться работой? Долгие недели он просто сидел в саду или в библиотеке и дремал. Он словно утратил интерес к жизни и своему ремеслу. Когда звонили в колокол, он поручал мне узнать, в чем дело, и, если нужно, оказать посильную помощь.

Скажу честно, мне было нелегко в одиночку иметь дело с Тьмой. В последнюю неделю нашим ремеслом приходилось заниматься больше, чем в течение целого месяца. Создания Тьмы как будто почувствовали прилив сил. Может, причиной тому стало приближение Хэллоуина или это было как-то связано с ритуалом?

– Нет, просто нашему посетителю пришлось идти по темноте, – ответил я. – Он живет неподалеку, к югу от деревни. Самое большее – в получасе ходьбы отсюда. Он обвинил соседку в использовании против него черной магии. Утверждает, что она ведьма.

– Кто этот жалобщик?

– Некто по имени Бриггс. Живет в доме номер три на Норкоттс-лейн.

– Я пойду с тобой, парень, – сказал Ведьмак и кивнул. – Это даст нам возможность кое-что обсудить по пути.

Я улыбнулся. Как же здорово, что мистер Грегори вновь проявил интерес к нашему ремеслу!

Примерно через час мы покинули дом, прошли через сад и зашагали по полям. Я нес оба мешка. Совсем как в старые добрые времена!

Глава 3 Первая ламия

Ярко сияло солнце. На небе не было ни облачка. Стоял ясный осенний день, но продержится такая погода недолго. У нас в Графстве гораздо чаще идут дожди и дует промозглый западный ветер. К ноябрю дождливая погода установится окончательно.

Сначала мистер Грегори как будто получал удовольствие от прогулки, но минут через десять его лицо приняло угрюмое выражение. Я решил, что его беспокоят колени. В последнее время он стал чаще жаловаться на боль, утверждая, что промозглые зимы Графства разрушают его суставы. Но, по идее, сегодняшняя погода, мягкая и теплая, должна была улучшить его самочувствие.

– С вами все в порядке? – осведомился я. – Хотите, мы пойдем медленнее?

– Нет, парень, я не устал. Просто задумался на ходу, только и всего.

Значит, причиной угрюмости были его мысли. Интересно, что могло тревожить учителя? Мы молча шагали дальше, пока не пришли к ряду из трех небольших домов на краю большого луга, перед которыми протянулась живая изгородь из кустов боярышника.

Дома были построены много лет назад для работавших на фермах батраков и их семей, однако теперь пребывали в плачевном состоянии. Окна среднего дома были заколочены досками, а палисадники всех трех домов были неухоженными и заросли бурьяном.

Лишь на ближнем к нам доме можно было разобрать номер – цифру 3, грубо вырезанную в левом верхнем углу входной двери.

– Ну что ж, парень, ступай и поговори с мистером Биггсом. А я пока прогуляюсь. Увидимся через пять минут.

К моему изумлению, учитель прошел мимо домов и исчез за углом дальнего из них. Его поведение показалось мне легкомысленным, что было совсем не в его духе. Я приуныл. Когда-то он с удовольствием брался за такие проблемы. В конце концов, это ведь его ремесло. Разве не по этой самой причине он и пошел вместе со мной?

Подойдя к входной двери, я трижды в нее постучал. Через считаные секунды я услышал шаги; дверь приоткрылась. Из-за нее выглянула недовольная физиономия хозяина дома. Когда он полностью открыл дверь, я увидел старика, с которым разговаривал на перекрестке возле колокола.

Он был лыс, с красным носом картошкой и злым лицом.

– Добрый день, мистер Бриггс, – сказал я.

– Где Грегори? – довольно грубо спросил он. – Я тебе уже ясно сказал, мою проблему должен решать твой учитель, а не мальчишка, у которого еще молоко на губах не обсохло.

– Он отправил меня вместо себя, – вежливо объяснил я. – Вот уже несколько недель я работаю один и пока справляюсь. Я неплохо разбираюсь в своем ремесле. Вот увидите, я смогу решить вашу проблему. Но сначала вам нужно побольше рассказать о ней.

– Мне больше нечего сказать! – крикнул Бриггс, и его лицо исказилось от ярости. – Старая ведьма сглазила моих кур, и они перестали нестись. Когда я пришел к ней с жалобой, она расхохоталась мне в лицо, и на следующий день прямо на моих глазах околела моя собака!

Я не мог поверить ему на слово, не вникнув в подробности. Первым делом я должен был удостовериться, что он действительно стал жертвой колдовства. Мистер Грегори научил меня тому, что есть четыре категории ведьм: добрые, злые, неправедно оклеветанные и неведающие. Первые обычно были целительницами, вторые, самые многочисленные, использовали черную магию для того, чтобы вредить людям и подчинять их своей воле. Четвертые встречались крайне редко – эти использовали магию, не ведая, что творят. Но в данном случае, похоже, речь шла о третьей категории. Обвинить в колдовстве можно кого угодно. Нельзя, чтобы невинный человек пострадал из-за чьей-то ошибки или заблуждения. Я должен был все проверить.

– Это случилось недавно?

– Да, на этой неделе.

– А когда околела ваша собака?

– У тебя что, уши заложило? На этой неделе, я же сказал тебе!

– Но в какой именно день?

– Вчера вечером. Я пришел к вам, как только рассвело.

– Могу я взглянуть на вашего пса? – спросил я.

Это была разумная просьба, но мистер Бриггс похоже, не относился к разряду разумных людей.

– Не будь болваном! Я похоронил свою собаку, понятно? – ответил он.

– Даже если это так, нам придется ее выкопать, – предупредил я его. – Сколько ей было лет?

У меня не было намерений выкапывать околевшую собаку, но я должен выудить у него нужные сведения.

– В во всем виновато колдовство! Ты что, не слышал мои слова?

Я был само олицетворение вежливости, чего нельзя было сказать о нем.

– Сколько лет было вашей собаке? – продолжал я гнуть свою линию.

– Шестнадцать, она была здорова и полна сил!

– Для большинства собак это солидный возраст. Она могла умереть от естественных причин… Где живет та женщина, которую вы обвиняете? – Я глубоко и медленно вдохнул, чтобы сохранить спокойствие.

– Вон там! – крикнул он, ткнув пальцем в другой, единственный обитаемый дом. – Там ты ее найдешь. Она называет себя Бет, но с наступлением темноты наверняка берет себе другое имя!

С побагровевшим от ярости лицом, он вернулся в дом и захлопнул дверь прямо перед моим носом. Сказанное им было сущей ерундой. Некоторые люди убеждены, что ведьмы на шабаше используют тайные имена, но это всего лишь суеверие.

Пройдя вдоль живой изгороди, отделявшей палисадники от дороги, я вышел на тропинку, ведущую к первому дому, чтобы поговорить с этой самой Бет. Я уже было собрался постучать в дверь, когда услышал чьи-то голоса. Причем один был очень похож на голос моего учителя.

Я обошел вокруг дома. К моему удивлению, там оказался большой прекрасно ухоженный сад. По периметру лужайки были высажены цветы, за ними располагался аптечный огород и грядки с овощами.

На скамейке сидели двое, попивая чай из маленьких чашечек. Одним из этих двоих был Ведьмак, вторым – изящная седовласая женщина. Она мне сразу понравилась. Женщина была сильно в возрасте, но в выражении ее лица и смеющихся зеленых глазах проскальзывало что-то юное.

Я был рад видеть своего учителя таким спокойным и веселым. В последнее время такое редко случалось.

– Я смотрю, парень, ты не спешил! – воскликнул он. – Иди сюда и познакомься с Бет.

– Здравствуй, мальчик, – сказала пожилая дама. – Я наслышана о тебе. Твой учитель говорит, ты хороший ученик. Но позволь мне судить самой. Подойди ближе и скажи, как ты думаешь: ведьма я или нет?

Я подошел, и ее улыбка сделалась еще шире. Я не ощутил никакого холода, говорившего о том, что я имею дело с существом из Тьмы. Хотя это вовсе не главный признак, но я был почти уверен, что эта женщина не ведьма.

– Ну, не молчи, парень! – приказал мне учитель. – Не бойся говорить в присутствии Бет. Так ведьма она или нет?

– Бет не ведьма, – ответил я.

– На чем основано твое суждение? – спросил мистер Грегори.

– От нее не исходит холода. Но еще больше я доверяю своему чутью. А оно подсказывает мне, что Бет не служанка Тьмы. К тому же мистер Бриггс не представил убедительных доказательств. Обвинить в колдовстве можно любого, особенно из корыстных побуждений. Некоторые именно так и поступают, разве нет? Им ничего не стоит отправить на костер человека, чтобы завладеть его имуществом.

– Да, ты прав, парень.

– В чем же меня обвинили? – продолжая улыбаться, спросила Бет.

– Куры мистера Бриггса перестали нестись, а еще он уверяет, что его собака сдохла после того, как он пожаловался вам.

– Это была очень старая собака, которая не отличалась хорошим здоровьем, – вздохнула Бет. – Что касается кур, то они могли перестать нести яйца по многим причинам.

– Абсолютно согласен, – поддержал ее Ведьмак, вставая со скамьи. – Спасибо за чай, Бет Бриггс. Ты завариваешь лучший чай во всем Графстве!

Я в изумлении посмотрел на них обоих. У Бет была та же фамилия, что и у ее обвинителя… Ничего не понимаю. Что происходит? Или учитель таким образом проверяет меня – смогу ли я быстро разобраться в ситуации, которая ему самому хорошо известна?

Вслед за учителем я вышел из сада. Мы зашагали вдоль живой изгороди к дому, в котором жил мистер Бриггс. Дойдя до двери, Ведьмак постучал. Открыв нам, хозяин смерил нас злобным взглядом.

– Бет не ведьма, – заявил учитель. – Ты это прекрасно знаешь! И не в первый раз клевещешь на нее. Так что давай положим этому конец. Больше не смей тратить мое драгоценное время. Ты меня слышишь?

– Поскреби любую женщину – и обнаружишь ведьму! – мерзко усмехнулся Бриггс.

Мистер Грегори покачал головой:

– Тебе лучше знать! В конце концов, ты был женат на Бет тридцать восемь лет. Возможно, она применяла очень мощную магию, чтобы столько времени терпеть рядом с собой такого злобного дурака, как ты! Пойдем, парень! – сказал учитель, поворачиваясь ко мне. – У нас есть дела поважнее.

Вскоре мы шагали по полям к Чипендену. Я едва поспевал за Ведьмаком. Похоже, сегодня суставы у него не болели.

– Так они были женаты? Тогда в чем же дело? – спросил я.

– Бет до смерти устала от него, и когда ее мать скончалась и оставила ей в наследство дом, ушла от мужа. Не сомневаюсь, она предпочла бы перебраться миль на двадцать дальше, но жить в соседнем доме все же лучше, чем мучиться под одной крышей. С тех пор как они расстались, Бриггс уже в третий раз обвиняет ее в колдовстве и это мой третий приход сюда. Мне было интересно посмотреть, как ты справишься с его жалобами. Ведьмаки ведь не всегда имеют дело с миром Тьмы.

И ты справился, парень, – продолжил он. – Была и другая причина, почему я пришел туда. Мне хотелось размять ноги, глотнуть свежего воздуха и предаться размышлениям. В последнее время я слишком часто погружался в мрачные мысли, много тревожился и мало делал. Садись и послушай, что я тебе скажу, – мистер Грегори указал на перелаз живой изгороди, к которому мы приближались.

Положив наши мешки возле кустарника, я сел и стал наблюдать за тем, как учитель расхаживает туда-сюда, приминая траву подошвами. Это напомнило мне наши уроки в западном саду за его домом, где не было связанных ведьм или домовых.

Как давно это было! Я соскучился по нашим урокам на свежем воздухе. В последнее время учитель проводил их в своей новой библиотеке или за кухонным столом.

– Мы уже согласились с тем, что не можем провести ритуал, это чистой воды варварство. Но мы должны задать себе кое-какие вопросы. – Ведьмак остановился и пристально посмотрел мне в глаза. – Я спросил у тебя, как выглядела твоя мать, когда она явилась тебе в Башне Малкин. Ты сказал, она была похожа на разъяренного ангела, но затем превратилась в женщину, с которой я разговаривал на вашей ферме. Женщину, которую мы проводили в Грецию на борьбу с Ордин. Я хорошо ее помню. У нее было честное, открытое лицо. В ней чувствовалась огромная сила и, главное, доброта. Эта женщина никогда не попросила бы тебя пожертвовать Алисой, не говоря уж о бесчеловечном, жестоком убийстве. Таков мой вывод, парень. Тебя обманули. Это была не твоя мать. Это был кто-то, кто выдавал себя за нее.

Я никак не мог взять в толк, почему он так решил. На этот раз интуиция подвела учителя. Я же знал то, чего не знал он. Настало время сказать ему больше.

– Перед тем как покинуть меня, мама снова превратилась в злого ангела. Она очень стара и лишь малую часть своего бытия провела в человеческом облике. Матерью она стала по двум причинам. Первая – она любила моего отца и хотела вознаградить его за то, что он спас ее, когда она была прикована к скале и едва не погибла под лучами солнца. А другая причина вот: она хотела, чтобы на свет появился я – седьмой сын седьмого сына. Я стал ее сыном и сыном моего отца. Таким образом, я частично унаследовал ее колдовские способности, вроде умения замедлять или останавливать время. Эти способности помогали нам в опасных ситуациях и позволили мне противостоять Врагу. Она родила меня как оружие для борьбы с дьяволом. И была готова на что угодно, лишь бы разделаться с ним. Если для этого нужно убить Алису, она бы сделала это не раздумывая.

– Ты меня не убедил, парень.

Что мне еще оставалось? Выхода не было: пришлось рассказать ему всю правду.

– Моя мать была первой ламией, – признался я. – Она была матерью их всех.

Глава 4 Необъяснимое

Учитель несколько мгновений молча смотрел на меня. Затем повернулся, и, опустив голову, побрел прочь. Он почти дошел до калитки на дальнем краю поля, как вдруг остановился и торопливо зашагал назад.

– Похоже, сегодня день признаний, – тихо произнес он. – Давай вернемся в библиотеку!

Я встал, пропустил учителя первым через живую изгородь и, подняв с земли мешки, смиренно последовал за ним в чипенденский дом, где прошел в библиотеку.

Здесь мистер Грегори указал мне на мое обычное место – стоявший возле стола стул. Я сел, он же подошел к полупустым полкам и нашел нужную книгу. Я знал, что это будет за книга.

«Бестиарий».

В этой книге учитель написал главу. Кстати, сама книга была единственной уцелевшей во время пожара. Я знал ее почти слово в слово, так как это была важная и болезненная для меня тема. Положив книгу передо мной, учитель открыл ее на той самой странице, о которой я подумал. Заголовок гласил: «Ведьмы-ламии».

– Прочитай главу полностью, не вслух, разумеется, потому что я помню, что там написано. Просто хочу удостовериться, понимаешь ли ты, что именно говоришь о своей матери.

Чувствуя себя все более и более подавленным, я молча прочел всю главу.

Первая ламия была могущественной колдуньей небывалой красоты.

Она любила Зевса, главного из древних богов, который уже был мужем богини Геры. Ламия неблагоразумно родила от Зевса детей. Узнав об этом, ревнивая Гера умертвила их всех, кроме одного. Обезумевшая от горя Ламия стала убивать всех детей, какие только встречались на ее пути. Вскоре реки стали красными от детской крови. Воздух сотрясали крики обезумевших родителей. Наконец боги наказали ее тем, что изменили ее тело – нижняя часть туловища стала гибкой и чешуйчатой, как у змеи.

Тогда она обратила свое внимание на молодых мужчин. Он звала их из чащи леса, показывая им из-за кустов лишь свое прекрасное лицо и плечи. Заманив свою жертву в лес, она крепко обвивала его нижней частью туловища, сдавливая так, что юноша не мог дышать. Сама же она припадала ртом к горлу несчастного и сосала из него кровь до тех пор, пока не выпивала всю до последней капли.

Позднее у Ламии был любовник по имени Хемог – похожее на паука существо, обитавшее в глубоких расщелинах земли. Она родила ему тройню, девочек, и это были первые ведьмы-ламии. На их тринадцатый день рождения они поссорились с матерью и после ужасной драки оторвали ей конечности, а тело разодрали на куски и скормили каждую частичку ее плоти, включая сердце, стае диких кабанов.

Три ведьмы-ламии достигли взрослых лет и наводили ужас на всю страну. Все три были долгожительницами и посредством партеногенеза, для чего не требовался отец, произвели на свет нескольких детей. За долгие века ведьмы-ламии эволюционировали, и производство на свет потомства…

– Ты уже прочел третий абзац? – прервал мое чтение Ведьмак.

Я кивнул.

– Тогда достаточно, – сказал он. – Жуткая история, правда? Но согласно ей, Ламия была убита собственными детьми.

– А вот это неправда. Да, она поссорилась с дочерьми, но они не убивали ее. Вы сами когда-то говорили, что не всему в вашем «Бестиарии» можно верить и кое-что не соответствует действительности. Мы же вносим в книгу поправки и примечания, разве не так?

– Согласен, – кивнул учитель. – Откуда тебе это известно, парень?

– Мама сама рассказала мне, когда мы были в Греции. После всех совершенных злодеяний она раскаялась и начала бороться против Тьмы. Ее величайшее желание – уничтожить дьявола, но вы должны понимать: она не обычная женщина. Большую часть жизни она была ламией и поэтому беспощадна. Мама пожертвовала собой, чтобы убить Ордин. Она любит меня, но если бы было необходимо, то и меня попросила бы сделать то же самое. И она готова принести в жертву Алису. Готова на все, лишь бы уничтожить Врага. Она ждет от меня, что я проведу этот кровавый ритуал.

Интересно, хватило ли бы мне храбрости пожертвовать собой, если бы мама попросила меня об этом? Был бы я таким же храбрым, как Алиса?

– Несмотря на все твои слова, мне с трудом в это верится, – сказал учитель. – Я доверяю инстинктам. Женщина, которую я тогда встретил, не могла бы просить тебя о таком.

– Мама готова на все, чтобы уничтожить Врага. Она хочет, чтобы я пожертвовал Алисой. На самом деле она не та, кого вы знали. Вот и все.

– Давай, парень, останемся каждый при своем мнении, хотя это мало что меняет. Ты не можешь провести этот ритуал. Поэтому нам нужен другой план. Так что давай серьезно подумаем и попытаемся найти иной способ.

Я кивнул: нужно попытаться, хотя надежды на успех у меня почти не было. Разве я смогу сделать все лучше, чем мама, которая так много прожила и так много знала?

На следующее утро, сразу после рассвета, я отправился на то место в западном саду, которое мы использовали для учебных занятий. Там стояло засохшее дерево – на нем было удобно отрабатывать приемы владения посохом, – а также столб, на который я обычно набрасывал свою серебряную цепь. Помню, как мне впервые удалось успешно метнуть ее целых сто раз.

Учитель предостерегал меня от самоуспокоения, подчеркивая, что ни одна ведьма не станет ради меня стоять спокойно. И я учился бросать цепь на бегу и с самых разных позиций.

И хотя я научился владеть посохом и цепью, я все равно практиковался три раза в неделю, постоянно оттачивая навыки. До последнего времени учитель делал то же самое, но несколько месяцев назад прекратил. Я удивился, увидев, как он работает посохом, используя мертвое дерево. Он снова и снова с яростью вонзал острие в сухую древесину. По его лбу струился пот, и он тяжело дышал.

Степень его сосредоточенности была так велика, что я пару минут молча и незаметно наблюдал за его действиями. Наконец он отступил назад, огляделся по сторонам и как будто только что заметил мое присутствие.

– Ну что ж, парень, на сегодня, пожалуй, хватит, во всяком случае для меня. Теперь твоя очередь немного попотеть. А мне пора в дом. Увидимся за завтраком. Надо еще кое о чем поговорить.

С этими словами, даже не отдышавшись, он скрылся среди деревьев. Я же занялся обычными упражнениями. Спустя примерно час я той же тропой, что и он, вернулся в дом, размышляя, о чем будет наш разговор.

Завтрак получился отменным. Домовой потрудился на славу. Поджаренный до коричневой корочки хлеб был хрустящим, а на тарелках горкой лежали яичница, бекон и жареные грибы.

Ведьмак кивнул, я кивнул ему в ответ. Затем, без лишних слов, мы принялись за еду и ели молча, пока не был проглочен последний кусок. Лишь после этого учитель отодвинул стул и твердо посмотрел мне в глаза.

– Прости, парень, – сказал он. – Я пренебрегал своими обязанностями и взвалил на тебя всю работу. Но хуже всего то, что я перестал тебя учить.

– Это были нелегкие годы, – ответил я. – Мы много странствовали и сталкивались с множеством опасностей. Нам обоим повезло остаться в живых. А теперь вам потребовалось время, чтобы восстановить силы. Вам нет необходимости извиняться. Вы хороший учитель, без вашей помощи и без ваших уроков я уже давно был бы мертв.

– Спасибо на добром слове. Тем не менее я хочу попытаться наверстать упущенное за последнюю пару недель. Помнишь, что я сказал о том, чем мы будем заниматься на четвертом году твоего обучения?

– Да, чем-то таким, что вы назвали «не имеющим объяснений». И велели мне заглянуть в конец «Бестиария».

– И ты заглянул?

Я кивнул, умолчав в том, что за этой просьбой не последовало никаких заданий на закрепление материала.

В конце книги имелся короткий раздел под названием «Загадочные смерти в Графстве». В одной истории рассказывалось о некоей женщине по имени Эмили Джейн Хадсон, умершей при весьма странных обстоятельствах. На ее шее были обнаружены следы проколов, но кровь из нее не была выцежена – она была закачана между плотью и кожей, как будто для хранения. Этот случай остался загадкой. Кто – или что – сотворил с ней такое?

– То есть ты имеешь представление о том, что тебе предстоит изучать. Мы будем иметь дело с тем, что знем не до конца. Это более высокий уровень обучения – вместо того чтобы просто передавать тебе знания, я буду вести исследование вместе с тобой. Надеюсь, мы сумеем расширить границы известного и записать то, что нам удастся выяснить. Частично это будут лишь рассуждения, но также мы попытаемся отыскать наиболее вероятные причины. Мы начнем прямо сегодня – с похода в то место, где тебя просили провести этот самый ритуал. Мы отправляемся в путешествие через болотистую пустошь на северо-восток. Пора показать тебе Камень Уорда.

– Это большая скала или так называется холм? Я когда-то видел это название на ваших картах, но по ним трудно понять, что это.

– Камень Уорда – холм и большая скала, парень, одна из высочайших в Графстве.

– И что мы увидим, когда окажемся там? Это тоже будет часть нашего исследования? – полюбопытствовал я.

– Да, – кивнул Ведьмак. – Именно так. Скажу больше: ты станешь первым моим учеником, которому я покажу это место. Несмотря на твою нечестность – или нет, назовем это «умолчанием», – ты лучший ученик из всех, что у меня были.

Глава 5 Камень Уорда

Примерно через час мы покинули Чипенден и отправились через заболоченную местность на север. Я нес оба мешка и свой посох, а еще охапку хвороста, привязав ее к спине. Деревьев там не было, а нам понадобится топливо для костра, на котором мы будем готовить еду.

Я отправился в поход со смешанными чувствами. С одной стороны, было приятно странствовать вместе с учителем, который внезапно стал полон энергии и воодушевления. К тому же мне ужасно хотелось увидеть Камень Уорда. Неужели это просто совпадение, что это место носит мое имя? Помнится, я обратил на это внимание, еще когда впервые увидел название на карте.

Однако какая-то часть моего «я» предпочла бы остаться в Чипендене. Ведь именно туда придет Алиса, если ей удастся при помощи магии одолеть Врага. Я очень хотел увидеть ее снова и не мог дождаться новостей от нее. Я даже попытался связаться с ней при помощи зеркала, что наверняка вызвало бы негодование учителя, узнай он об этом. Увы, хотя я постоянно повторял ее имя, она так и не откликнулась. Почему у меня ничего не вышло? Эта неудача лишь усилила мою тревогу.

Поэтому у меня не было иного выхода, кроме как отправиться в поход вместе с Ведьмаком.

Погода для прогулки выдалась прекрасная, и, хотя на болотах было холодно, ярко светило солнце и дул легкий ветерок. Над нашими головами низко летали кроншнепы. В траве я заметил свежий кроличий помет, из чего сделал вывод, что проблем с жареным мясом на ужин не будет.

На северо-западе под лучами солнца сверкали светло-голубые воды залива Моркам. Нам уже была хорошо знакома эта дорога: двигаясь строго на восток, мы часто проходили мимо Кастера с его старинным замком. Если в Графстве появлялся инквизитор, то он обычно селился здесь. В большинстве своем они верили, что ведут честную игру. Мы имели дело с силами Зла – что само по себе было поводом нас повесить.

Но сегодня, вместо того чтобы пройти мимо Кастера, мы повернули прямо на восток и углубились в заболоченные земли гораздо дальше, чем раньше. Учитель шагал энергично, задавая темп, и, похоже, хорошо знал, куда мы направляемся.

Легкий ветерок между тем превратился в пронизывающий ветер, дувший с запада. Над головой сгущались тучи. Было видно, что скоро пойдет дождь.

– Вы бывали раньше у Камня Уорда? – спросил я.

– Да, парень, конечно бывал – дважды, если быть точным. В первый раз я приходил туда, еще будучи юным ведьмаком, вскоре после смерти моего учителя. Он кое-что рассказывал мне о нем, и я решил увидеть это место собственными глазами. Второй раз я побывал там после того, как твоя мама написала письмо. То самое, о котором я тебе рассказывал. Помнишь?

– То, которое оно написала вам на греческом языке вскоре после моего рождения?

– Оно самое, парень. Это письмо врезалось мне в память. Я и сейчас могу повторить его слово в слово! «Только что у меня родился ребенок. Он седьмой сын седьмого сына. Его зовут Томас Дж. Уорд, и это мой дар Графству. Когда он подрастет, мы пошлем за тобой. Обучи его всему, что знаешь сам. Он станет твоим лучшим учеником, лучшим – и последним».

Эти слова опечалили меня, но я и сам понимал, что если со мной ничего не случится, то я буду последним учеником Ведьмака. На меня вновь накатило ощущение неминуемого конца, но я поспешил избавиться от него и постарался думать позитивно. У нас с учителем в запасе еще годы совместной работы.

– Да, вы говорили об этом сразу после того, как отвели меня в дом с привидениями в Хоршоу, чтобы проверить, насколько я храбр и могу ли стать вашим учеником. Кажется, тогда вы сильно сердились из-за этого письма.

– Меня разозлила ее самонадеянность, – кивнул мистер Грегори. – В ту пору я еще не был лично знаком с твоей матерью и подумал: что она о себе возомнила? С какой стати решает, кому быть моим учеником, а кому нет? И не только это: в ее письме содержалось некое пророчество, а я, как ты знаешь, верю в свободу воли, в то, что мы формируем будущее, принимая решения сегодня, сейчас.

– Но то письмо вызвало у вас желание снова побывать у Камня Уорда, верно? Я прав? Это как-то связано со сходством моего имени и названием этого места?

– Обуздай свое любопытство, парень, и поучись терпению – это качество очень полезно при изучении необъяснимого. Ты все узнаешь, когда мы окажемся там, – ответил учитель. – Через пару часов начнет смеркаться. На сегодня путешествий хватит. Пора устроить привал. Почему бы тебе не поймать пару кроликов нам на ужин?

Я уже проголодался и радостно кивнул в знак согласия. Ведьмак нашел маленький овражек, дававший укрытие от ветра. Я с удовольствием скинул на землю наши мешки и мой посох и сбросил со спины вязанку хвороста. Мистер Грегори уже развел костер, я же поспешил отправиться на охоту.

Через пару часов мы уже с аппетитом ели жареную крольчатину, которую я приготовил на огне. Мы особо не разговаривали – наслаждались вкусным ужином. Это напомнило мне давние времена, когда я только-только стал учеником Ведьмака и мы часто ходили с ним по этим заболоченным пустошам. Наши занятия тревожили меня и порой даже пугали. Но было в этом и волнующее ощущение новизны.

Раньше все было легко и просто. Теперь же сложным представлялось даже то, что когда-то казалось абсолютно понятным. Впрочем, порой приятно просто ощущать радость бытия и не задумываться о его темных сторонах… Увы, вкусная крольчатина заставила меня вспомнить Алису. Обычно, когда мы с ней отправлялись в странствия, охотилась она, и готовила еду тоже она. Эта мысль слегка омрачала мою радость.

* * *

Незадолго до рассвета пошел дождь и разбудил нас. К этому времени ветер превратился в настоящий ураган, гнавший струи дождя почти горизонтально, так что мы в нашем овражке не сильно намокли. Но нам было слышно, как он барабанит по земле у нас над головой. Я понял: вторая половина нашего путешествия к Камню Уорда откладывается.

– Давай-ка поспим еще, парень, – предложил Ведьмак. – На том холме будет воды по колено. Незачем превращаться в промокших крыс, прежде чем мы окажемся там.

Ближе к полудню дождь прекратился, и мы смогли продолжить наш путь на восток. Ветер стих, зато видимость ухудшилась.

– Я сам понесу свой мешок, – сказал учитель. – Скоро будет трудно идти и тебе придется опираться на посох.

Вскоре выяснилось, что он был прав: миновав то, что, по его словам, называлось Песчаной Пустошью, мы зашагали по извилистой, размытой дождем дороге, местами поросшей пучками красноватой травы.

– Держись этой дороги, парень, – предупредил мистер Грегори. – Земля с обеих сторон не просто сырая. Здесь есть глубокие лужи стоячей воды, и они наверняка разбухли после недавнего проливного дождя. Опаснее всего там, где растет самая высокая трава.

Если бы не Ведьмак, я бы точно сбился с пути и угодил в болото. Он знал Графство как свои пять пальцев и мог еще многому научить меня. Например, тому, с какой осторожностью нужно путешествовать по Графству, особенно в таких глухих местах, как это.

Наконец мы достигли вершины нужного холма. Здесь нас окутали низкие облака. В их пелене невозможно было сказать, что мы шагаем по одному из самых высоких мест в округе.

– Вот она! – указал вперед мой учитель. В пелене тумана я разглядел огромную скалу, получившую название Камня Уорда. Вокруг нее наполовину ушедшие в землю виднелись скалы пониже. Ведьмак сделал несколько шагов и приложил левую руку к каменной стене, что вздымалась перед ним в небо. – Положи на нее ладонь, – велел он.

Я повиновался.

– Скажи, что ты чувствуешь.

– Скала теплая на ощупь.

Странно, но так оно и было. Несмотря на промозглый холод, камень как будто излучал тепло.

– А что еще ты чувствуешь, парень? Да, есть и кое-что еще. Можешь сказать, что именно?

Сначала я не мог понять, что он имел в виду, но потом до меня дошло, что все здесь как будто застыло в неподвижности. Я и сам дышал медленно, неестественно медленно. Я чувствовал, как кровь течет по моим венам – так медленно, что казалось, будто сердце вот-вот остановится.

Я отнял руку от скалы, и мое дыхание и пульс моментально пришли в норму. Когда же я снова приложил руку к камню, они тотчас замедлились. Ведьмак поманил меня пальцем, и вслед за ним я отошел от скалы шагов на двадцать.

– Что ты почувствовал? – спросил учитель, останавливаясь.

– Здесь замедляется время! Камень Уорда замедляет его! – взволнованно воскликнул я.

– Ты ведь и сам умеешь это делать, парень, ведь так? Тогда в чем разница?

Способность замедлять время досталась мне от мамы. Это умение не раз спасало мне жизнь, когда я сражался со слугами Тьмы и, самое главное, с Врагом, обладавшим тем же даром. Я не давал ему сдвинуться с места, когда мои союзники атаковали его.

Но в чем было отличие? Я хорошенько подумал, прежде чем ответить:

– Когда я пользуюсь своим даром, он в моей власти. Все замедляется, но сам я могу двигаться. Здесь же Уордстоун замедляет время для всего, что есть вокруг. Но, конечно, будучи огромной каменной глыбой, сам он остается на месте.

– Неужели? Ты в этом уверен?

– Разве камень может двигаться?

– Кто знает – вдруг он обладает способностью перемещаться во времени? Я просто размышляю, но ведь такое возможно. Я скажу тебе причину. Есть свидетельства очевидцев, когда-то поднимавшихся на вершину холма. Так вот, к их великому удивлению, скалы они здесь не видели. Она исчезала. Так куда, парень, она могла исчезнуть, как не в другое время?

– Это надежные свидетели?

– Согласен, некоторые были глупы, – ответил Ведьмак с улыбкой, – но остальные – вполне разумные люди, не склонные к полетам фантазии. Любопытное совпадение, не так ли? Скала, которая названа твоим именем, также может влиять на время. И не странно ли, что это то самое место, на котором ты должен был провести ритуал? Слишком многое требует объяснения… А сейчас я покажу тебе кое-что необычное.

Учитель обошел скалу против часовой стрелки. Внезапно он остановился, внимательно глядя на ее поверхность, затем подошел поближе. На миг мне показалось, что он собирается снова приложить к ней руку. Вместо этого он указал на что-то пальцем.

– Читай! – властно приказал он.

Приблизившись, я увидел, что на каменной поверхности высечены какие-то слова. Что-то вроде стихотворения: текст было явно выстроен по шаблону и не все строки имели одинаковую длину. Надпись была частично скрыта мхом, отчего некоторые места было невозможно прочесть. Чтобы разобрать текст, мне понадобилось несколько секунд. Все это время учитель терпеливо ждал.

Самый высокий холм в Графстве окутан тайной.

Говорят, что однажды, когда бушевала гроза, там погиб человек, сражаясь со злом, которое угрожало всему миру. После битвы вершина снова покрылась льдом, а когда он сошел, изменились названия всех городов, долин и даже очертания холмов. Сейчас на этой самой высокой вершине не осталось ничего, что напоминало бы о тех событиях.

Но имя осталось.

Ее называют

Каменный Страж,

или

Камень Уорда-защитника

– Ну вот, парень, ты это прочитал. Что скажешь теперь?

– Возможно, кто-то, носивший мое имя, усмирил зло, каким бы оно ни было, – предположил я.

– Да, возможно, вполне возможно. Но слово «Уорд» означает и кое-что другое. Это старое название округа. И камень просто отмечает угол участка земли, владельца которого давно забыли. Возможно, это никак не связано с твоей фамилией. Тебе что-нибудь еще приходит в голову? – спросил мой наставник.

– То, что здесь произошло, случилось давным-давно. Сколько лет назад был ледниковый период?

– Много тысяч лет, парень. Думаю, это было тысячи и тысячи лет назад.

– В то время у меня никак не могло быть предка по имени Уорд – ведь язык изменяется, не так ли? Вы как-то сказали мне, что во время ледникового периода, когда вся природа враждебна человеку, люди забывают знания, живут в пещерах и занимаются охотой, и для них самым главным становится выживание. Сколько же лет этой надписи? Вряд ли она такая древняя, просто кто-то сделал ее в память о легенде.

– Оценить ее возраст трудно, но она была здесь, по крайней мере, сто лет назад, потому что мой учитель Генри Хоррокс видел ее, когда побывал в этом месте вместе со своим наставником, будучи его новым учеником. По правде говоря, нам, похоже, так и не узнать, когда была высечена эта надпись. Это одна из великих тайн – еще один пример того, чему нет объяснения. Тем не менее, парень, хочу задать тебе вопрос. Что, если эта большая скала действительно способна путешествовать во времени? Будь это так, перед нами открылись бы две возможности. Да, надпись может быть свидетельством того, что произошло в далеком прошлом. Но что еще это может значить?

Мне не нужно было думать. Казалось, я всегда знал это в глубине души, и теперь слова сами слетели с моего языка. Как только я открыл рот, они вырвались наружу – словно давно замышляли побег:

– Надпись может указывать на то, что произойдет в будущем. Она могла быть сделана в далеком будущем, с оглядкой на события, которые еще не произошли в наше время. Это может быть пророчество.

Лицо учителя приняло задумчивое выражение. Он не верил в гадания – в его представлении будущее не могло быть предсказано раз и навсегда. Но за те годы, пока он учил меня, эта его уверенность раз за разом подвергалась испытаниям на прочность.

– С другой стороны, возможно, Камень Уорда может перемещаться в иные места, но оставаться в нашем времени, – предположил он.

– Что вы имеете в виду? Куда он может переместиться?

– Некоторые люди считают, что существуют другие миры, невидимые, но расположенные рядом с нашим. Тебе ли этого не знать, парень: ты ведь сам побывал в одном из таких мест – в Полых Холмах. Там ты получил этот клинок. Хотя, конечно, Полые Холмы могут быть просто продолжением Тьмы.

– Разве Камень Уорда может уйти во Тьму?

– Кто знает… Это часть необъяснимого и еще одна загадка, которую только предстоит разрешить.

И, не сказав больше ни слова, учитель повел меня вниз с вершины холма. Мы отправились обратно в Чипенден.

Глава 6 «Думдрайт»

Проведя еще одну ночь под открытым небом, после полудня следующего дня мы подошли к дому Ведьмака. Скажу честно, я устал, зато из моего наставника бодрость и энергия, казалось, били ключом.

– Это именно то, что мне было нужно, парень. Несмотря на дурную погоду, мои суставы перестали болеть. Эта прогулка сотворила чудо.

Я улыбнулся и кивнул. Просто замечательно, что здоровье и настроение учителя улучшились. На меня же вновь накатило уныние. Я надеялся, что по возвращении в Чипенден увижу Алису. Увы, ее здесь не было. К тому же мне не давала покоя мысль, что надпись на камне может оказаться пророчеством. В ней говорилось, что «там погиб человек». Кто же это может быть? Ведьмак? Но мне уже исполнилось шестнадцать, и теперь я тоже считаюсь взрослым мужчиной. Так неужели надпись предрекает мой собственный конец? Возможно, я вовсе не последний ученик моего наставника?

– Выше нос, парень! – произнес учитель. – Вот увидишь, все образуется само собой.

Я заставил себя улыбнуться. Он просто пытался меня подбодрить.

Той ночью я спал плохо. Не успела моя голова коснуться подушки, как я тотчас же провалился в кошмар, в котором заново пережил самый страшный эпизод моего ученичества.

Я снова был в Рид-Холле, что к югу от холма Пендл, мгновение за мгновением переживая ту жуткую ночь, когда меня много лет назад посетило злобное создание по имени Тибб. Клан Малкинов сотворил этого сильного ясновидящего из тела свиньи, чтобы заглядывать в будущее, ибо им бросила вызов юная Маб Маулдхилл, наделенная мощнейшим даром ясновидения.

Я лежал в постели, парализованный магическим наваждением. Тибб находился прямо надо мной. Мне было слышно, как он скребет когтями по деревянному потолку, за который он ими цеплялся. Тибб походил на гигантского паука, однако имел лишь четыре конечности, а его голова свисала задом наперед на тонкой длинной шее.

Его рот был широко открыт, и мне были хорошо видны все его острые зубы. В этом моем кошмаре я был напуган точно так же, как и тогда наяву. Из пасти Тибба мне на рубашку капало что-то горячее и липкое. В первый раз я не понял, что это было, но теперь, пережив весь этот ужас, я знал: это человеческая кровь. До этого Тибб в соседней комнате насыщал свое брюхо плотью отца Стокса. Я слышал, как бедный священник кричит от боли.

В следующий миг Тибб обратился ко мне – с жуткими словами пророчества:

– Вижу девочку, она скоро станет женщиной. Девочку, которая разделит с тобой судьбу. Она полюбит тебя, она предаст тебя, и в конце концов она умрет за тебя…

Я проснулся в холодном поту. Сердце стучало в груди как безумное.

Алиса наверняка пользовалась опасной магией, возможно даже в этот самый момент.

Неужели Тибб предрек ее смерть?

* * *

Вскоре после обеда я пошел забрать из лавок в Чипендене недельный запас провизии: зашел к мяснику, к зеленщику и в конце, как обычно, к пекарю. Во время недавней войны деревня подверглась нападению: отряд вражеских солдат убил нескольких местных жителей и поджег дома. Я был рад, увидев, что жизнь здесь более или менее вернулась в обычное русло.

Как и дом моего учителя, большая часть домов была отстроена заново. Главная, мощенная булыжником улица, что спускалась вниз, окруженная лавками и торговыми рядами, была запружена домохозяйками с корзинами, полными покупок. Люди приходили в Чипенден из дальних ферм и деревушек. В городке можно было купить лучший в Графстве сыр, а также отменнейшего качества баранину и говядину.

Закинув на плечо мешок с покупками, я зашагал назад к дому мистера Грегори. Я медленно шел вверх по переулку в направлении ворот, когда заметил, что за мной следят. Слева от меня, недалеко от того места, где я впервые повстречал Алису, под высоким развесистым дубом стояли трое. Все они были мне хорошо знакомы. Я автоматически опустил на землю мешок, а посох поднял в диагональное оборонительное положение, ибо это были ведьмы: Маб, Бет и Дженнет Маулдхилл.

Все трое направились ко мне, но, не дойдя пяти шагов, остановились. Я держал посох наготове.

Маб было семнадцать лет, но, несмотря на юность, это была злобная ведьма и глава ведьминского клана Маулдхиллов. Я узнал, на что она способна, в мой первый визит на Пендл. Мы тогда пришли туда вместе с учителем, чтобы спасти моего брата Джека и его семью, ставших жертвами похищения.

Маб была сильной личностью, обладавшей мощнейшей магией, и, вне всякого сомнения, лучшей ясновидящей во всем Графстве. Она была миловидна – огромные зеленые глаза, светлые волосы. Как и все другие представительницы ее клана, она ходила босиком. Ноги и рваная юбка были забрызганы грязью. Две ее младшие сестры, Дженнет и Бет, были близняшками, и их было невозможно отличить друг от друга. Увы, им не досталось красоты старшей сестры. У обеих были худые личики и крючковатые носы.

Все они выглядели чуть старше, чем когда я видел их в последний раз. Стали выше ростом, а их лица и тела скорее уже принадлежали юным женщинам, чем девочкам.

– Да ты не торопишься! Мы прождали тебя почти целый час! Похоже, ты даже не рад меня видеть! – с улыбкой произнесла Маб. – А должно быть наоборот, потому что мы здесь для того, чтобы снова помочь вам.

Я не поверил ей. Перед битвой на холме Пендл она хотела, чтобы я открыл для нее один из сундуков моей матери – тех самых, которые Малкины украли, когда напали на ферму и похитили моих родных. Когда же я отказался, она пригрозила убить мою маленькую племянницу Мэри. Внутренний голос подсказывал мне, что это не пустая угроза. Маб – кровожадная ведьма, и готова убивать, лишь бы заполучить то, что увеличит ее магическую силу. Тем не менее с тех пор она вступила с нами в вынужденный союз. И даже сопровождала нас в Грецию, чтобы присоединиться к моей маме в сражении с богиней Ордин.

– Помочь нам в чем? – уточнил я.

– Помочь вам покончить с Врагом, в чем же еще! Уничтожить его рядом с тем большим камнем. Ты ведь наверняка горд, что холм и камень названы в твою честь!

Внутри у меня все похолодело. Я думал, что это известно лишь горстке людей – мне, учителю, Грималкин и ламии по имени Слейк. Маб ехидно улыбнулась:

– А ты думал, это секрет? Предупреждаю, от меня ничего нельзя утаить. Я в два счета догадалась, что у тебя на уме. Кстати, скоро это станет известно многим. На Хэллоуин все поспешат к холму, чтобы взглянуть, как ты будешь убивать Алису. Там соберется немало слуг дьявола. Тебе потребуется наша помощь, чтобы отбиться от них. Так что не смотри на меня так. Мне казалось, что я тебе когда-то нравилась.

– Это точно, когда-то он сох по тебе! – поддакнула Дженет.

– И как только Алиса будет мертва, он снова обо мне вспомнит!

Разумеется, это была неправда. Как-то раз Маб при помощи черной магии заставила меня ее поцеловать, рассчитывая подчинить мою волю. Однако ее попытка была обречена на неудачу. Когда я познакомился с Алисой, она так крепко сжала мне руку выше локтя, что ее ногти впились мне в тело и даже оставили шрамы. Она пояснила, что это ее «клеймо». Также это означало, что ни одна ведьма не сможет подчинить меня своей воле. Поэтому уловка Маб провалилась. Если я и испытывал к ней какие-то чувства, то только гнев и отвращение.

– Как вы думаете, рассказать ему про Алису? – спросила Маб, с коварной улыбкой обращаясь к младшим сестрам.

– Да, да! Обязательно. Скажи ему! Мне будет интересно взглянуть на его лицо, – злорадно ответила Бет.

Я догадывался, что сейчас услышу. Вне всякого сомнения, она заявит, что снова узрела в ближайшем будущем смерть Алисы. Интересно, она видела, как я убиваю ее во время ритуала? Если да, то она ошибается. Я никогда этого не сделаю. Несмотря на все ее ясновидение, Маб уже ошибалась по поводу Алисы.

Да, ясновидящие могут ошибаться. В Греции Маб предсказала Алисе смерть. Но когда Алису схватила ламия и уволокла в свое логово, я спас ее заклинанием, «темным желанием», которое мне подарила Грималкин.

Но то, что произнесла Маб, явилось для меня полной неожиданностью.

– Признайся, ты ведь видел Алису, – сказала она. – Но знаешь ли ты, что она была здесь уже целую неделю, прежде чем дала тебе знать о себе? Ты явно ей безразличен – иначе разве стала бы она тянуть время? Стала бы заставлять тебя понапрасну волноваться о ней?

Я в упор посмотрел на Маб. Это правда или она нарочно лжет, чтобы сделать мне больно?

– Расскажи ему все! – подзуживала сестру Дженнет. – Пусть послушает с начала и до конца!

– Алиса нашла свой собственный способ уничтожить дьявола. Ей в этом помогает Грималкин, – с нескрываемым злорадством произнесла Маб.

– Я это и без вас знаю, – огрызнулся я. – Она сама рассказала мне.

– Вот как? Готова спорить на что угодно, что она не сказала тебе всего. Алиса собралась использовать «Думдрайт», – прокаркала Маб.

Это слово – «Думдрайт» – стало для меня ударом. Я не сумел скрыть свои чувства. Видя это, троица юных ведьм расплылась в злорадных ухмылках.

Гримуары были сборниками заклинаний черной магии. Но самой опасной, самой зловещей была книга, которую только что упомянула Маб, «Думдрайт». Она содержала лишь одно, но очень длинное заклинание. Его следовало произнести без единой ошибки, без малейших пауз, не исказив ни единого слога. Это пока не удалось никому. Любая ведьма, любой маг, бравшиеся за это непосильное заклинание, терпели неудачу.

И ценой неудачи была смерть.

Я не знал, что на это сказать. Мы с учителем обнаружили этот гримуар в частной библиотеке в Тодмордене, когда сражались с ведьмами и демонами из Румынии. Тогда я провел без сознания три дня и три ночи, а потом еще две недели лежал в постели после того, как едва не умер от рук Сискоя, бога-вампира.

Пока я приходил в себя, Грималкин убила или разогнала остальных вампиров. По ее словам, она обыскала все, чтобы найти «Думдрайт», но, увы, тщетно. Но если сказанное Маб Маулдхилл правда, я точно знал, что произошло.

Грималкин наверняка нашла эту страшную книгу, спрятала ее, а потом, когда Алиса вернулась из Тьмы, отдала ее ей. Неудивительно, что Алиса не сразу пришла ко мне в Чипенден. Она выждала целую неделю и лишь потом встретилась со мной на краю сада, чтобы не попасться на глаза учителю. Мне же она рассказала лишь часть правды. Мы с мистером Грегори были согласны в одном: читать это заклинание – абсолютное безумие. И скажу честно: меня больно ранило то, что Алиса не сказала мне правду.

Ведьмак считал «Думдрайт» великим злом. Он даже хотел сжечь эту книгу. Алиса наверняка погибнет, если возьмется за это невыполнимое дело. Но даже если оно ей удастся, каков будет результат? Поможет ли это ей уничтожить дьявола? Я опасался, что, прибегнув к черному гримуару, она окончательно превратится в злую ведьму. И сама станет частью Тьмы.

– Тебе известно, где сейчас Алиса? – спросил я у Маб. – Ты можешь отвести меня к ней?

Произнеся эти слова, я вспомнил, как Маб однажды уже исполнила такую просьбу – и привела меня в западню. Алиса была в плену у Маулдхиллов.

– Она слишком хорошо спряталась, – ответила Маб. – Не иначе как применила какое-то мощное заклинание, чтобы ее никто не видел.

– То есть такое сильное, что даже ты не можешь сказать, где она сейчас?

Какими же могущественными должны быть чары Алисы, раз сама Маб не может проникнуть сквозь их завесу!

– Я в любом случае не пошла бы ее искать! – огрызнулась Маб. – Мы с ней никогда не ладили. Да и вообще сомневаюсь, что она поблагодарила бы меня за то, что я вмешиваюсь в ее дела!

– То есть ты мне не поможешь?

– Не могу, но даже если бы и могла, то не стала бы. А здесь еще и Грималкин замешана! С ней лучше не ссориться. А вообще было приятно поболтать с тобой, Том! Нам пора, мы идем взглянуть на Камень Уорда. Хотим заранее посмотреть, что там и как, чтобы знать, чего ожидать на Хэллоуин.

– Вы только зря потратите время, Маб. Я уже решил, что не стану проводить ритуал. Ну а если Алиса собралась использовать «Думдрайт», то я там теперь вообще не появлюсь.

– Я бы на твоем месте не зарекалась, Том. В будущее не всегда удается заглянуть, оно меняется прямо на глазах. Но кое-что я знаю точно. На Хэллоуин рядом с Камнем Уорда произойдет нечто грандиозное. К этому месту стянутся темные силы. Кто-то будет сражаться на стороне дьявола, кто-то – против него. Там будут ведьмы самых разных видов, демоноиды и другие исчадия Тьмы. Исход этого сражения изменит мир. И знаешь что? Ты тоже там будешь. Это единственное, в чем я уверена.

С этими словами Маб помахала мне на прощание и повела своих сестриц в лес. Я же в задумчивости остался стоять там, где стоял. Внутренний голос подсказывал мне, что хотя бы в одном Маб права. Даже без ритуала на Хэллоуин произойдет нечто важное, и Камень Уорда сыграет в этом какую-то роль. В этом я не сомневался.

Мне снова вспомнилось пророчество Тибба. В том числе и та его часть, что предшествовала словам «и в конце концов умрет за тебя». Я отлично помнил, что там говорилось. Тибб утверждал: «она предаст тебя».

Но разве Алиса уже этого не сделала? Она вернулась из Тьмы почти неделю назад и даже не удосужилась сообщить мне, что с ней все в порядке, что она жива и здорова. А ведь она прекрасно знала, что я жду не дождусь, когда получу от нее весточку. И не только это. Она решила использовать «Думдрайт», прекрасно зная, что это противоречит всему, во что верим я и мой учитель.

Разве это не предательство?

Глава 7 Кровавое побоище

Следующей ночью мне вообще ничего не снилось. Что странно, потому что моих тревог и забот хватило бы не на один десяток ночных кошмаров.

Но кошмара не было. Зато было что-то похуже.

Незадолго до рассвета я внезапно проснулся в холодном поту, уверенный, что что-то не так. Дрожа как осенний лист, я вылез из постели, охваченный ужасом и ощущением страшной потери. Я был уверен, что рядом со мной кто-то умер. Или, по крайней мере, получил серьезную травму.

Учитель!

Я сбежал вниз по лестнице. Мистер Грегори был в кухне. В своей постели он спал не всю ночь. Иногда у него по утрам болела спина, поэтому он дремал, сидя в кресле. Вот и сейчас он тоже сидел в нем, придвинув кресло к огню. Сидел неподвижно. Дышал ли он?

Я на цыпочках двинулся к нему по каменному полу, ожидая худшего. Однако Ведьмак внезапно открыл глаза, посмотрел на меня и почесал бороду.

– Что-то случилось, парень? Ты бледный как мел.

– Что-то не так. С кем-то стряслась беда. Произошло нечто ужасное, я уверен!

– Думаю, тебе показалось, – сказал учитель и потер глаза. – Может, ты просто проснулся от дурного сна и от него остался нехороший осадок? Такое порой случается.

– Мне ничего не снилось.

– Стоит проснуться, как сон тотчас забывается. Я бы на твоем месте не был столь уверен, – возразил учитель.

Я покачал головой.

– Мне нужно выйти на улицу, – сказал я ему.

Полный дурных предчувствий, я осторожно вышел в сад. Темное небо затянули светло-серые облака. Начинал моросить дождь. Я поежился. Ощущение ужаса и потери сделалось еще сильнее. Внезапно у меня в голове как будто сверкнула молния и середину лба пронзила резкая боль. Теперь ощущение чего-то дурного получило конкретное направление. Его источник располагался на некотором расстоянии, к юго-востоку. Я услышал, как учитель подошел ко мне и встал рядом.

– Не знаю, что это, но оно вон там. – Я указал на деревья.

– Это может быть какое-то заклинание черной магии, – ответил мистер Грегори. – И тебя заманивают в ловушку. Слуги Врага никогда не сложат оружия. Мы должны быть начеку.

– Странно. Раньше я ничего подобного не чувствовал. И мне страшно. Но возможно, вы правы – это просто ловушка.

Охваченный тревогой и дурным предчувствием, я принялся расхаживать по саду. Учитель с видимым беспокойством не сводил с меня глаз:

– Дыши глубже, парень. Попытайся успокоиться. Это пройдет.

– А если нет? – спросил я, и, резко остановившись, посмотрел ему в глаза. Внезапно меня охватило неодолимое желание пойти и проверить, что же там такое. – Я должен туда пойти! – воскликнул я. – Я должен собственными глазами увидеть, что там не так. Иначе мне не будет покоя.

Учитель с минуту молча всматривался в чащу леса. Затем кивнул. Спустя пять минут мы уже вышли из сада и зашагали на юго-восток. Я, как обычно, нес оба мешка и посох. Кроме своего посоха учитель также захватил фонарь – до рассвета еще было далеко.

Я не знал, как долго нам придется идти. Впрочем, источник моей тревоги оказался гораздо ближе, чем я ожидал.

Несколько лет назад, когда я познакомился с Алисой, она жила в этой местности с Костлявой Лиззи и демоноидом по имени Клык. В план Лиззи входило вызволить Мамашу Малкин из ямы в нашем саду, а также убить моего наставника.

Лиззи, Клык и Алиса жили тогда в заброшенном доме к юго-востоку отсюда. Как и следовало ожидать, у них ничего не вышло. Их дом сожгли местные жители, возмущенные присутствием опасной ведьмы.

Теперь я мог разглядеть этот дом среди деревьев. И чем ближе мы к нему подходили, тем больше крепла во мне уверенность, что он и есть источник моих страхов.

В свете фонаря мы увидели первое мертвое тело: широко открыв глаза, на спине лежал мужчина. Дождь стекал по его лицу словно слезы. В обеих руках он сжимал кинжалы. Правда, они ему не помогли, ибо его горло было перерезано от уха до уха.

Рядом с почерневшими стенами дома мы увидели другие тела – их было около десятка, если не больше, главным образом женские. Я был почти уверен, что это ведьмы. Они тоже были вооружены кинжалами. У некоторых, на пендлский манер, лезвия были привязаны к длинным шестам. Все они умерли насильственной смертью. Раны их были свежие, трава забрызгана кровью.

Вокруг не раздавлось ни звука, но что-то манило меня к дому. Я пошел первым. Скажу честно, меня била дрожь. Кто знает, что ждет меня там? Двери и окна выгорели много лет назад, и с тех по их никто не менял. Внезапно в царившем мраке я увидел возле дальней стены чью-то фигуру. Сначала я подумал, что это очередное мертвое тело. Неужели Алиса?!

От этой мысли меня еще сильнее начала бить дрожь. Постепенно глаза привыкли к темноте. Когда же ко мне подошел учитель и, встав рядом, посветил фонарем, перед нами предстало жуткое зрелище.

В луже собственной крови сидела ведьма-убийца. Грималкин хрипло дышала, глаза ее были полузакрыты. Невозможно было определить, в сознании она или нет. Ее тело было сплошь в колотых ранах, похожих на разверстые глотки. Кроме того, ее левая нога была сломана чуть ниже колена. Наружу торчала кость. В левой руке она по-прежнему сжимала кинжал со скелтом на рукояти. Это был Режущий Кости, который я одолжил ей для борьбы с приспешниками дьявола.

А вот мешка с головой Врага я не увидел. Охваченный ужасом, я беспомощно смотрел на Грималкин, и в голове моей вертелись мысли одна кошмарнее другой. Я даже представить не мог, что кто-то способен одержать над ней верх в схватке. Как такое могло случиться? – недоумевал я. Слуги Врага уже давно вели на нее охоту. Их было много, и они не ведали усталости. Многие обладали недюжинной силой. Так что можно было предположить, что рано или поздно они ее одолеют. Но и Грималкин показала, на что способна, свидетельством чему были разбросанные вокруг дома тела.

Мое сердце заныло еще сильнее, когда я внезапно вспомнил, что они с Алисой собирались использовать «Думдрайт». Не здесь ли они прятали книгу и готовились к ритуалу? Если так, то где сейчас Алиса?

Мысли как бешеные вертелись у меня в голове. Я стоял, не в силах сдвинуться с места, тупо глядя, как учитель опустился на колени рядом с Грималкин.

– Я могу вправить ей кость, – сказал он, поднимаясь на ноги, – но ничего не в силах излечить раны. Она потеряла слишком много крови. Сейчас мы совсем близко к западной границе фермы Клегга. У него есть повозка. Беги и возвращайся с ней сюда. Нужно доставить Грималкин в Чипенден и позвать врача. У нас еще есть шанс спасти ее. Хватит считать ворон, парень. Беги!

И я побежал. Правда, обернулся не так быстро, как хотелось бы. Клегг оказался тем еще соней и, судя по всему, жил один. Я сразу же разбудил его псов, однако прошла добрая четверть часа, прежде он открыл мне дверь – сонный, взъерошенный, злой и с палкой в руке.

– Ты хотя бы знаешь, который час?! Почему ты посреди ночи колотишь в мою дверь так, будто собрался разбудить даже мертвых? Живо убирайся отсюда, если не хочешь отведать моего угощения! – И он замахнулся на меня палкой.

Глава 8 Только ты сможешь это сделать!

– Меня послал мой учитель, Джон Грегори. Вы не могли бы одолжить нам вашу лошадь с повозкой? Один человек серьезно ранен и лежит в разрушенном доме. Нам нужно доставить его к доктору.

– Что? Дать вам мою повозку? А кто ранен? В том доме никто не живет. Ведь это развалины!

– Послушайте, была драка. Погибли люди. Но один человек жив, и его еще можно спасти. Для этого нам и нужна ваша повозка. Не волнуйтесь, учитель вам щедро заплатит.

Услышав про деньги, Клегг повел меня к сараю. Тот оказался заперт, и фермер был вынужден вернуться домой за ключом. Наконец мы выкатили телегу и впрягли в нее лошадь.

Я был на месте примерно через час. Я ожидал, что Ведьмак отругает меня за задержку, но он ничего не сказал. Пока я отсутствовал, он успел развести огонь и в небольшом котелке, который нашел в кухне, вскипятил воду. Промыв раны Грималкин, он сумел вправить на место кость и закрепил ее с обеих сторон двумя дощечками. Когда я появился, он как раз привязывал их к ноге Грималкин. Та по-прежнему была без сознания, изо рта вырывалось хриплое дыхание. На лбу выступили крупные капли пота, а верхняя часть туловища дергалась как в лихорадке.

Кинжал лежал на земле рядом с ней. Я поднял его и засунул себе за пояс.

Совместными усилиями мы осторожно подняли Грималкин, положили ее на повозку и поехали к дому учителя. Там мы тотчас отнесли ее наверх и уложили в мою постель, после чего мистер Грегори отправил меня за доктором. На наше счастье, тот оказался дома и уже через полчаса был у постели раненой. Когда он уходил, мы проводили его через сад к границам владений, чтобы на него не напал домовой. Здесь врач остановился и покачал головой.

– По идее, она уже должна была умереть, – сказал он.

– Вы сами видели, это не простая женщина, – ответил Ведьмак.

– Мистер Грегори, – сказал доктор, – я знаю вас давно. Люди, живущие вокруг, многим вам обязаны. Вы охраняете спокойствие деревни. Да что там – все Графство в долгу перед вами! Поэтому я не стану спрашивать вас, зачем вы приютили у себя ведьму.

– У меня есть на то причина. Я бы никогда не стал этого делать, не будучи уверенным, что так будет лучше для всех нас. А теперь я хотел бы знать ваше мнение: она будет жить?

– Если она переживет эту ночь, то шанс есть. Но и в этом случае я ничего не гарантирую. Велик риск заражения крови. И даже если она выживет, то никогда больше не будет такой, как прежде. Слишком серьезные травмы. До конца своих дней она будет хромать. В любом случае завтра я вновь наведаюсь к вам, чтобы узнать, как ее дела.

Бедная Грималкин, подумал я. Ее мастерство убийцы основывалось на ее молниеносной реакции. Сражаясь, она словно исполняла танец смерти, и никто не мог с ней сравниться. Увы, ей больше никогда не быть столь грозным противником.

– Приходите в полдень, – попросил Ведьмак. – Я встречу вас на границе западного сада.

Кивнув, лекарь зашагал вниз по холму.

Мы с учителем решили, что будем поочередно дежурить у постели Грималкин на тот случай, если ей вдруг станет хуже. Мистер Грегори просидел с ней весь день. Вечером я предложил сменить его. Я сидел рядом с кроватью, с тревогой глядя на Грималкин и думая о том, что стало с Алисой. Грималкин бормотала во сне и изредка тихо постанывала, но никаких признаков того, что сознание вернулась к ней, я не заметил.

Ощущая полную беспомощность, я тем не менее делал все, что мог: время от времени вытирал пот с ее лба, приподнимал ей голову и подносил к губам чашку с водой. Правда, всякий раз вода попадала ей не в то горло.

Дыхание раненой было хриплым и прерывистым. Иногда оно останавливалось чуть ли не на минуту. Всякий раз, когда это случалось, я думал, что она умерла. Но примерно через полчаса после полночи произошла перемена. Дыхание сделалось более ровным, а сама Грималкин открыла глаза и посмотрела на меня.

Она попыталась заговорить – несколько раз открывала и закрывала рот, но так и не произнесла ни слова. Затем лицо ее перекосила гримаса боли и она попыталась сесть в постели. Я помог ей принять сидячее положение, поправил за спиной подушку и поднес к губам чашку с водой. На этот раз она смогла отпить не поперхнувшись. Попив воды, она какое-то время молча смотрела на меня. Не в силах больше выдерживать ее взгляд, я спросил:

– Алиса?

Грималкин тотчас отвела глаза, как будто не желая встречаться со мной взглядом, и, помолчав, произнесла всего одно слово:

– Лукраста!

Это имя было мне знакомо. Оно встречалось в «Бестиарии», в разделе, посвященном магам. Считалось, что это черный маг, написавший пресловутый гримуар, причем под диктовку самого дьявола! Несмотря на это, он сам умер, пытаясь выполнить ритуал из «Думдрайта». Якобы допустил ошибку, стоившую ему жизни.

– Ты имеешь в виду умершего мага? – спросил я.

– Нет! Нет! Он не умер, – еле слышно запротестовала Грималкин, с трудом ворочая языком. Я был вынужден склониться к кровати и поднести ухо к ее губам. – Когда Алиса открыла гримуар, чтобы начать ритуал, он неизвестно откуда появился перед нами. Застал нас обеих врасплох и обрушил на нас всю свою мощь. А потом на нас напали слуги Врага.

– А где Алиса?

Грималкин слегка пожала плечами:

– Их оказалось слишком много… Я была не в том состоянии… чтобы отражать их удары… Я не видела, что случилось с Алисой. Думаю, Лукраста ее похитил.

Значит, Алиса пленница Лукрасты. Но что именно произошло? Я должен это выяснить.

Грималкин закашлялась, и я снова поднес к ее губам чашку. На этот раз она пила жадно и осушила ее всю, до последней капли.

– У них голова дьявола, – продолжила она. – Они постараются вернуть ее в Ирландию и соединить с телом. Ты должен догнать их и вернуть голову!

– Куда они отправились? На запад?

– Я не видела. Но думаю, да, они поспешат на запад, к морю. Они наверняка будут идти вдоль реки… Ты должен найти их.

При помощи кретча, существа, порожденного демоном, слуги Врага уже как-то раз выкрали у Грималкин мешок с головой их хозяина. Тогда они сели на корабль севернее Ливерпуля. Однако Грималкин и Алиса сумели отнять у них заветный мешок. Куда же похитители отправятся на этот раз: туда же или дальше, на север, в главный порт Графства Сандерленд?

– Сколько их осталось? – спросил я.

– Десятка полтора – в любом случае им ничего не стоило убить меня, реши они продолжить схватку. Другие наверняка присоединятся к ним позже.

Смогу ли я с ними справиться в одиночку? Они уже вполне могли дойти до устья реки и свернуть на юг или же, перейдя реку по Пристаунскому мосту, податься на север.

– Боюсь, они уже слишком далеко, – сказал я. – Пока я доберусь до побережья, они сядут на корабль и поднимут парус.

Грималкин яростно схватила меня за воротник и притянула к себе – так близко, что мы оказались нос к носу. Хотя она и была ранена, я сразу ощутил ее силу. Они заглянула мне в глаза.

– Это можешь только ты! – прошипела она. – Если они пересекут Ирландское море, ты должен сделать то же самое. Следуй за ними сколько потребуется! Ты давно уже не мальчик, а мужчина! У тебя есть меч. Скажи, Режущий Кости был у меня в руке, когда вы нашли меня?

– Да, он у нас.

– Я знаю, Алиса отдала тебе второй кинжал, Печальный. Теперь у тебя есть все три клинка, а также дары твоей матери. Кроме того, ты седьмой сын седьмого сына. Иди и сделай то, что нужно сделать! Убей любого, кто встанет у тебя на пути, но только принеси назад голову дьявола!

Глава 9 Западня

Тяжело дыша, Грималкин откинулась на подушку и закрыла глаза. Было видно, что наш разговор отнял у нее все силы. Я быстро вышел из комнаты и спустился вниз, чтобы найти учителя. Как я и ожидал, он дремал, сидя в кресле на кухне, поближе к тлеющему огню.

– Моя очередь, парень? – спросил он, разбуженный моими шагами по каменному полу.

Что же ему сказать? – подумал я. Вряд ли стоит говорить про то, что Алиса с Грималкин рискнули прибегнуть к «Думдрайту». Он бы счел это непростительной самонадеянностью. И я решил сделать акцент на необходимости вернуть кожаный мешок и его содержимое. Я покачал головой:

– Грималкин сказала, я должен догнать напавших на нее ведьм и отнять у них мешок с головой Врага.

– Это опасная затея, парень. Считай, ты пойдешь на верную гибель.

– Если ведьмы соединят голову с телом, всех нас ждет смерть, а может, и что-то похуже.

Я ожидал, что учитель начнет возражать, но он лишь печально признался:

– Я бы пошел с тобой, если бы мог. – Но для такой погони мои ноги слишком стары. Тебе никогда не догнать их, если я буду плестись рядом.

Я быстро – насколько это было возможно – собрался в путь. Я не стал брать мешок – он будет только мешать. Серебряная цепь мне не понадобится – я не собираюсь никого брать в плен. Соль и железо тоже будут лишним грузом. В конце концов, взяв лишь меч, оба кинжала в ножнах и свой посох, я приготовился выйти в ночь.

Учитель ждал меня у двери с небольшим свертком сыра в руках. Я сунул этот сверток в карман плаща.

– Я боюсь за тебя, парень, – произнес Ведьмак, положив руку мне на плечо. Возьмись за дело кто-то другой, я бы решил, у него нет ни единого шанса. Но ты – другое дело, я знаю, на что ты способен.

С этими словами он сделал очень необычную вещь – он пожал мне руку. Любители обмениваться рукопожатиями с ведьмаками встречаются редко. Даже когда мой отец и Джон Грегори договорились об условиях моего ученичества, они обошлись без рукопожатия. Мне он тоже ни разу не пожимал руки.

Это было странное ощущение. С одной стороны, мистер Грегори как будто давал понять, что видит во мне равного – такого же, как и он, ведьмака, а не ученика, которому передает свое мастерство. С другой – мое сердце похолодело: он словно прощался со мной.

Быстрым шагом я отправился на запад. Подойдя к речке Риббл, я задумался, вдоль какого берега мне идти к морю. Куда свернули ведьмы с мешком – на север или на юг? Вскоре река станет слишком широкой и глубокой, чтобы перейти ее вброд. Стоит принять неправильное решение, и придется идти в Пристаун – где, как известно, ведьмаков не слишком жалуют, – чтобы перейти реку по тамошнему мосту. Что, в свою очередь, приведет к задержке в несколько часов.

Не найдя свидетельств тому, что ведьмы свернули на север, я решил рискнуть и, дойдя до следующего брода, перешел на южный берег речки и поспешил дальше.

Те, за кем следом я шел, опережали меня почти на день. Сделают ли они привал на ночь? Это был мой единственный шанс настичь их, пока не поздно.

По словам Грималкин, слуг Врага было около полутора десятков и, возможно, к ним еще присоединятся другие. С другой стороны, такая большая компания наверняка привлечет к себе внимание, тем более компания ведьм. Или они разобьются на небольшие группы? В конце концов, их главная цель – доставить голову дьявола к яме, где лежит его связанное тело, – в Керри, на юго-западе Ирландии. Для этого достаточно одного человека. Остальные подойдут позже.

Рядом с тропой был пруд; копыта коров превратили землю вокруг него в непролазную грязь. Но я разглядел с десяток и других следов, более свежих. Причем почти все они были отпечатками остроносых туфель. Я не сумел обнаружить ни одного отпечатка мужского ботинка. Мне казалось, Лукраста может быть вместе с ведьмами, Алиса же была его пленницей. Я отлично знал ее следы, но, увы, таковых у пруда не обнаружилось. Я тут же впал в уныние. А ведь я так надеялся, что, преследуя ведьм, сумею отыскать и ее!

Через полчаса я столкнулся с первой угрозой. Нет, это не были ведьмы. Но когда я проходил мимо какой-то фермы, дорогу мне, выйдя из-за овина, неожиданно перегородил дюжий фермер – широкоплечий, с мускулистыми ручищами и толстым пузом, свисавшим из-за кожаного ремня.

– Ты ведьмак? – спросил он с воинственным видом.

Я кивнул.

– Тогда где ты был прошлой ночью, когда требовалась твоя помощь?

Он был вне себя от злости, но я попытался его задобрить.

– Спешил сюда, – спокойно ответил я.

– В таком случае ты опоздал и от тебя нет никакого толку! Прошлой ночью тут были ведьмы – около десятка. Сожрали трех моих свиней и почти всех кур. Чем теперь ты можешь мне помочь? С тебя компенсация за ущерб. Твоя работа – следить за тем, чтобы такого не случалось!

Большинство людей при встрече с ведьмаками робеют. Им кажется, мы запятнаны Тьмой, с которой боремся. Но время от времени можно нарваться и на реакцию вроде этой.

Фермер понес убытки, и немалые, и теперь хотел выместить на ком-то свою злость. Я был молод и ниже ростом, чем он и воспользовался.

Злобно скалясь, он двинулся на меня, намереваясь ухватить за ворот рубашки. Я уклонился и со всех ног бросился к воротам, ведущим на соседнее поле. Позади меня слышался громкий топот его башмаков. Для такого громилы бегал он достаточно быстро. Он наверняка догонит меня, когда я буду перелезать через ворота. Мне не хотелось делать ему больно, но я все равно должен был что-то предпринять.

Один удар пришелся по левой голени, другой – по правой руке. Фермер со стоном рухнул на колени, и это дало мне возможность перелезть ворота. Я со всех ног бросился дальше. Когда же я обернулся, он все еще стоял по другую сторону ограды, грозя мне своим огромным кулаком.

Вскоре пошел дождь. С запада мне в лицо дул холодный ветер. Я ускорил шаг. Я бежал все утро, лишь изредка останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Дважды мне попадались следы тех, кого я преследовал. Они все еще были вместе. Более того, к ним присоединились еще три или четыре ведьмы.

В третий раз их следы обнаружились на перекрестке дорог.

Они двигались на юг, судя по всему, намереваясь сесть на корабль в Ливерпуле. Интересно, была ли у них договоренность с кем-то из капитанов? Они охотились за Грималкин вот уже несколько месяцев. Не исключено, что они разработали план, как вернуть голову Врага в Ирландию, в Керри.

К полудню я совершенно выбился из сил. Мне срочно требовался отдых, поэтому я сел на край канавы с подветренной стороны, чтобы в лицо не попадал дождь, и съел кусок сыра, который дал мне учитель. Просидев так не более пяти минут и утолив жажду ледяной водой из соседнего ручья, я побежал дальше.

Все утро меня одолевали мрачные мысли – главным образом страх за Алису. Что, если я ошибся и просто не узнал ее остроносые туфли среди похожих следов ведьм? Подстегиваемый страхом, я побежал еще быстрее, размышляя о Камне Уорда и о том, что произойдет там на Хэллоуин. Как там сказала Маб? Нечто, что изменит этот мир?

Наконец день начал клониться к вечеру. Я, голодный и усталый, продолжал бежать вперед, ни о чем не думая, лишь то и дело подстегивая себя. Я загнал на задворки сознания страх того, что ничего не смогу сделать, когда догоню их. Грималкин было легко отправить меня в погоню, сказав, что только я один могу вернуть голову дьявола. Увы, силы врагов превосходили мои собственные. Как я могу победить, если их так много? И как мне при этом спасти Алису? Что, если им известно, что я иду по их следу? У ведьм сильное обоняние, угрозу они чувствуют издалека. Правда, седьмого сына седьмого сына это не касалось, поэтому я был в относительной безопасности. Но что, если в их компании есть ясновидящая?

Ведьма даже с половиной тех способностей, что были у Бам Боулдрен, легко увидит, что я иду по их следу. Не говоря уж о том, что имелось немало не магических способов защитить себя от погони. Как только ведьмы поймут, что я преследую их, они вполне могут устроить засаду. Паре-тройке из них ничего не стоит отойти к обочине дороге и затаиться. Я же пойму это лишь тогда, когда будет слишком поздно.

Так они и поступили. Да к тому же их была не пара-тройка, а в два раза больше. Меня подстерегали сразу пятеро.

Дождь прекратился, и среди туч показались просветы. Солнце уже опустилось за горизонт. Вскоре землю окутают сумерки. Я медленной рысцой продолжал бежать вперед. Вскоре мне придется сделать передышку и урвать хотя бы пару часов сна. Войдя в лес, я тотчас ощутил, что что-то не так. Здесь было слишком тихо. Лесным птахам рановато устраиваться на ночлег. Еще несколько мгновений назад местность оглашали птичьи трели. И вот теперь здесь стояла леденящая душу тишина.

Краем глаза я заметил, что сзади и чуть слева от меня кто-то бежит в мою сторону. Не замедляя шага, я резко замахнулся посохом против часовой стрелки. Последовал глухой удар. Судя по всему, мой посох соприкоснулся с чьим-то черепом и его обладатель рухнул на землю. Я помчался вперед.

Увы, вскоре я понял, что совершил ошибку. В моей голове раздался голос Грималкин: упрек, смешанный с презрением. «Болван! Болван! – кричал воображаемый голос. – Она сейчас поднимется и нападет на тебя снова. Ты один, а их много. Убей, если не хочешь быть убитым!»

Не сомневаюсь, так бы она и сказала. Теперь по крайней мере один враг был позади меня и еще больше – впереди. Что делать? Я нажал кнопку на посохе и выпустил клинок. В следующий раз пощады не ждите!

Внезапно, раскидывая остроносыми туфлями сухие листья, из-за ближайших деревьев с истошным криком выскочила длинноволосая ведьма, размахивая привязанным к длинной палке клинком. Я заметил на ее губах пену – она словно обезумела от ненависти и злости. Я едва успел вскинуть свой посох и, на мое счастье, не только парировал ее удар, но и выбил оружие у нее из рук. Описав в воздухе дугу, палка с клинком упала на землю.

Ведьма бросилась было ее поднимать, но я, быстро обойдя ее по кругу, атаковал снова. На этот раз мне удалось воткнуть посох ей под ребра и пронзить сердце. Она вскрикнула и упала. Я же побежал дальше. Мне нужно было поскорее выбраться из леса, чтобы увидеть других моих врагов раньше, чем они заметят меня.

Не успел я выйти из-за деревьев, как меня уже поджидали три ведьмы. Судя по их внешнему виду, они были из Пендла, а их коричневый наряд – длинные юбки и кожаные куртки – говорил о том, что это представительницы клана Дин. Зорко вглядываясь в сумерки, они ждали, выстроившись в шеренгу и держа наготове длинные мечи. Эти трое показались мне куда более опасными, чем две предыдущие.

– Тебе хватило глупости пойти следом за нами, мальчишка! – с насмешкой бросила самая высокая.

Все трое противно рассмеялись.

– Я выпью его кровь! – крикнула одна.

– Я отрежу ему большие пальцы! – взвизгнула другая.

Третья провела себе пальцем по шее.

– Я отрежу ему голову, – едва слышно, почти шепотом сказала она, – и наш повелитель будет доволен!

Я воткнул посох клинком в землю и вытащил меч и кинжал Режущий Кости. С ним сражаться как-то сподручнее.

Рубиновые глаза скелта на рукоятке меча огоньками вспыхнули в сумерках. А потом из них закапала кровь. Мой меч был голоден. Секундой позже кровью начал истекать и кинжал.

Я застыл, ожидая, когда они сделают первый шаг. Пусть подойдут ко мне… Ждать пришлось недолго. Все три атаковали одновременно.

Глава 10 Погоня

Наша схватка была короткой и яростной. Времени думать у меня не было. Я мог лишь реагировать на их действия. Скорее благодаря везению, нежели мастерству, я сумел убить двоих. Одну – рубанув мечом по шее, вторую – ударив под ребра кинжалом. Обе рухнули замертво.

Третья бросилась назад в чащу. Я кинулся вдогонку. Но она оказалась быстроногой, и, промчавшись через лес, я так и не сумел сократить расстояние между нами.

Ради скорости она бросила оружие и теперь со всех ног неслась в том направлении, в каком мы двигались изначально. Внезапно я увидел первую ведьму – ту, которую оглушил в самом начале. Она бежала ярдах в двухстах впереди меня. Обе были явно напуганы.

Я остановился, вложил в ножны меч и кинжал и с минуту постоял, чтобы отдышаться и успокоиться. Слегка придя в себя, я вернулся в лес и вырвал из земли свой посох. Меня била дрожь. Впрочем, после ожесточенной схватки такое бывало всегда, а сегодня я лишил жизни сразу троих. Меня мутило. К горлу подкатил ком. В конечном итоге я был вынужден остановиться, и меня вырвало.

Между тем уже стемнело, и я решил несколько часов отдохнуть. На невысоком холме я нашел рощицу. Отсюда открывался прекрасный вид на окружающую местность. Спустя какое-то время над горизонтом взошла половинка луны. В ее бледном свете я попытался разглядеть, нет ли поблизости моих врагов. Но нет, ничего нигде даже не шелохнулось. Уже валясь с ног от усталости, я сел, прислонившись спиной к стволу дерева, и положил посох на колени. Я задремал, однако вскоре резко проснулся. Мне показалось, что на меня снова напали. Но нет, никакой угрозы поблизости не было, а луна висела на небе уже гораздо выше. Всякий раз, когда я начинал клевать носом, я погружался в сон глубже и спал дольше, пока в конце концов мне не приснился странный сон.

Он был из разряда тех снов, когда знаешь, что все происходит не на самом деле. Я перенесся на ферму. Мама сидела напротив меня рядом с очагом в кресле-качалке и улыбалась. Она выглядела точно так же, как и накануне того утра, когда я покинул родной дом, чтобы поступить в ученики к Ведьмаку.

Кожа ее была бледна, но глаза горели огнем. Несмотря на несколько седых прядей в черных как смоль волосах, она выглядела слишком молодо для женщины, имеющей женатых сыновей.

– Я горжусь тобой, сын, – сказала она мне. – Что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты это знал!

– Прости, мама, если я тебя подвел. Но я никогда бы не смог провести тот ритуал. Я не смог бы принести в жертву Алису.

– Тебе нет причин извиняться, Том. Это решение принимать только тебе, и что сделано, то сделано. Наверное, дьявол может быть уничтожен и каким-то другим способом. Единственно верных ответов нет. Чашу весов может перевесить все что угодно. Ты должен использовать всю свою силу. Часть ее досталась тебе от отца, ибо ты седьмой сын седьмого сына, часть – от меня, ведь в твоих жилах течет кровь ламии. Ты уже частично знаешь об унаследованных от нас дарах, но еще больше их откроется тебе по мере твоего взросления. И один такой дар требуется тебе прямо сейчас. Причем такой, который, как правило, проявляется лишь через многие годы. Но я решила благословить тебя им раньше срока. Это дар, необходимый охотнику, – умение определять местонахождение добычи!

С улыбкой глядя на меня, мама принялась покачиваться в кресле взад-вперед. Я улыбнулся в ответ, в надежде, что это мгновение будет длиться вечно. Увы, видение начало меркнуть. Я все еще видел ее улыбку, мне хотелось обнять ее, но еще миг – и она исчезла.

Я проснулся, разбуженный кукареканьем петуха. Небо на востоке уже розовело первыми лучами солнца. Но сон по-прежнему стоял у меня перед глазами, яркий и почти осязаемый. В голове роились самые разные мысли. Может, это было нечто большее, чем сон? Вдруг мама и впрямь разговаривала со мной? Если да, значит, она простила мне отказ от ритуала, на котором прежде настаивала.

Она также произнесла слово «охотник» – мол, я получу необходимый охотнику дар. В первый год моего ученичества она сказала мне, что в один прекрасный день я стану охотником. И тогда Тьме станет страшно.

Мама сообщила мне самое главное – что она уже благословила меня даром охотника. В принципе, сказанное имело смысл. Вот почему, лежа в своей кровати в доме моего наставника, я не мог избавиться от чувства, что что-то не так. И да, я точно знал, куда должен направиться. Мой новый дар привел меня к дому, где лежала, истекая кровью, Грималкин. Как же приятно было думать, что я и в самом деле разговаривал с мамой! На несколько мгновений меня окрылила надежда.

Увы, секунды превращались в минуты, и сон постепенно мерк и блекнул в моем сознании. Вскоре уже казалось, что все это лишь плод моих фантазий. На что я надеюсь, обманывая самого себя и понапрасну растрачивая время? Я сел и отругал себя за то, что проспал всю ночь. За это время ведьмы могли уйти далеко вперед. Не желая терять ни минуты, я съел половину оставшегося сыра и вновь отправился на запад. На этот раз я не бежал – я еще успею это сделать, только позже. Мои ноги были словно негнущиеся палки, и я, чтобы размять их и придать походке упругость, перешел на быстрый шаг.

Мне снова вспомнился Лукраста. Он похитил Алису, и Грималкин не смогла ему помешать. Что произошло, когда он попытался совершить ритуал из «Думдрайта»? И, что куда важнее, что сейчас происходит с Алисой? Какие муки она, возможно, терпит? От этих мыслей мое сердце наполнилось страхом. Я ощущал полную беспомощность. Лукраста мог быть где угодно. И даже если я его найду – смогу ли я противостоять столь грозному магу?

Ближе к полудню мною овладела тревога. Я потерял следы ведьм. На этот раз я шагал по лугам и полям, а не по дорогам и тропам, что в свою очередь означало, что они уже могли повернуть и теперь держат путь к побережью. По моим прикидкам, до моря оставалось четыре мили, а я шел на юг, находясь где-то между Формби и Ливерпулем.

Терзаемый сомнениями, я остановился. Внезапно яркой вспышкой, сверкнувшей в моей голове, возникла догадка: я понял, куда они ушли. Это давящее изнутри на глаза чувство было сродни тому, которое я испытал в своей комнате в Чипендене – странная убежденность, что что-то не так. И вот теперь мною владела та же уверенность. Я знал, где искать ведьм, знал, куда они направились вместе с головой дьявола. Это был тот самый дар, о котором мне поведала мама. Дар охотника: умение чувствовать местонахождение своей цели.

Нет, они не ушли на запад к морю. Они продолжили путь на юг и теперь двигаются к востоку от Ливерпуля. Куда же они направляются? Я попытался мысленно представить карты, которые изучал в библиотеке учителя. Увы, они все до единой погибли в огне. За Ливерпулем пролегала граница нашего Графства, а за ней, графство за графством, протянулись еще более двухсот миль до южного побережья. Поведение ведьм казалось полной бессмыслицей. Им нужен был порт на западном побережье, откуда они могли бы переправиться через Ирландское море.

Я снова перешел на бег. Куда бы они ни направлялись, в конце концов я это выясню, так как чувствую их местонахождение. В какой-то момент они, похоже, изменили направление, свернув на восток, однако спустя несколько часов повернули и вновь зашагали на юг.

Вскоре я вышел к широкой реке. По всей видимости, это была Мерси. Переходя ее вброд, я задумался о том, как ведьмам удалось преодолеть эту водную преграду. Скорее всего, решил я, они воспользовались одной из дамб для временного сдерживания воды, которых в Пендле немало. Правда, для этого ведьмам пришлось бы пойти на восток, туда, где русло реки было у́же. Судя по всему, именно этим и объясняется то, что они отклонились от курса и какое-то время шли на восток. Что, кстати, отняло у них время, а значит, расстояние между нами вновь сократилось.

Вскоре вдалеке замаячил обнесенный стенами город с замком и башня собора. То есть мы уже находились за пределами Графства. Я вновь попытался заставить себя вспомнить карты учителя. Похоже, что город вдали – это Честер, решил я, хотя ни разу до этого не заходил так далеко на юг. В таком случае там меня ждет река под названием Ди.

Вскоре ведьмы вновь повернули на юг, чтобы в очередной раз воспользоваться дамбой. Я же просто перешел реку вброд, а значит, еще больше сократил расстояние между нами.

Миновав город, ведьмы резко свернули на запад.

И вот впереди замаячили горы, а чуть севернее их вдали блеснуло море. Похоже, что мы двигались прибрежной равниной – широкой плоской полосой между горами и водой. Теперь я шел тропой, которая постепенно превратилась в широкую, торную дорогу, правда раскисшую от дождей. Это существенно замедлило мое передвижение, и я был вынужден сойти на травянистую обочину. Время от времени мимо, увязая колесами в грязи, громыхали телеги, однако никто даже не удостоил меня взглядом.

Наконец я подошел к большому деревянному щиту с надписью «Камри», прибитому гвоздями к двум столбам.

Это слово было мне знакомо – я запомнил его, изучая карты в библиотеке учителя. Оно было из другого языка. Мы же называли эту страну Уэльс. Значит, я входил в чужую страну, с ее собственными обычаями, языком и – в этом я ничуть не сомневался – с собственными опасностями.

Я почувствовал, что ведьмы остановились и устроили на ночь привал. Я мог выбрать одно из двух: догнать их сейчас и напасть на них под покровом темноты или же дождаться следующей ночи, а пока набираться сил.

В итоге я принял компромиссное решение: я немного отдохну, после чего продолжу путь. Отойдя от дороги, я постарался устроиться как можно удобнее. Времени расставить силки на кроликов у меня не было, поэтому я ограничился тем, что доел остатки сыра и запил его водой из ручья. Прежде чем снова отправиться в путь, я намеревался проспать самое меньшее часа три.

Увы, я внезапно проснулся уже через час и сразу же насторожился. Хотя ни зрение, ни слух не уловили ничего подозрительного, в голове у меня словно взорвалась слепящая вспышка, и тупая боль надавила изнутри на лоб и глаза.

Что-то было не так. Я быстро сел и вперил взгляд в темноту. Луну закрывали облака. Я ничего не видел и ничего не слышал, однако точно знал: где-то рядом опасность и она бесшумно подкрадывается ко мне. Я приподнялся и, встав на колени, нащупал меч, который, перед тем как лечь спать, положил рядом с собой на траву. Мой дар точно указал мне, где сейчас мой противник. Ко мне неслышно подкрадывалась ведьма, и сейчас нас разделяло не более десяти футов.

Пожалуй, мне незачем пускать в ход Клинок Судьбы, решил я. Против этой угрозы куда эффективнее главное оружие ведьмака – мой посох. Оставив меч героя лежать на земле, я схватил посох и, выпустив клинок, бросился на ведьму. Еще мгновение – и смертоносное острие вонзилось ей в спину прямо над сердцем и пригвоздило к земле. Она не успела даже вскрикнуть. В темноте я почувствовал, как дернулось ее тело, а с губ сорвался сдавленный стон.

Я сразу понял: ведьма мертва – для этого мне не нужно было даже смотреть на нее. Жизнь погасла, словно задутая ветром свеча. Как я узнал о ее пристутствии, пока она была жива? Почувствовал ее душу или некую жизненную энергию? В любом случае я ее прикончил.

Я достал трутницу и зажег небольшой огарок свечи, который всегда носил с собой. Поднеся свечку к самому лицу мертвой ведьмы, я убедился, что это одна из тех, что сбежали после вчерашнего нападения. Это меня насторожило: что, если здесь есть и другая?

Я прислушался, однако не услышал ничего кроме вздохов ветра. Моя новая способность чувствовать присутствие врагов на расстоянии не обнаружила ничего подозрительного. Те, за кем я неотступно следовал, по-прежнему были впереди. Хотя я точно знал, что они устроили на ночь привал, тем не менее я решил не рисковать. Загасив свечу, я собрал свои вещи и снова двинул на запад.

Незадолго до рассвета я понял, что ведьмы снова отправились в путь, однако теперь я знал, что нас разделяют всего несколько миль. И хотя я по-прежнему их не видел, моей целью было незамеченным подобраться к ним как можно ближе, а затем, как только наступит ночь, напасть. Мой новый дар, похоже, оттачивался с каждым мгновением. Всякий раз, когда я пользовался им, он становился сильней. Я не сомневался, что в темноте смогу подобраться к кожаному мешку с головой дьявола и, схватив его, быстро унести прочь. Кто знает, может, мне даже не придется вступать в схватку с ведьмами.

Самые большие опасения мне внушало море, лежавшее к северу, до которого теперь было рукой подать. Время от времени я видел большие корабли с наполненнмиы ветром парусами. Что, если ведьмы успеют сесть на один из них прежде, чем я их догоню?

Но нет – вместо севера они снова повернули на юг, направляясь к горам. Скажу честно, это сбило меня с толку. Менее чем через час в том месте, где они свернули с дороги, я обнаружил их следы. Озадаченный, я двинулся следом – правда, всего лишь шагом. Бежать я больше не мог – мои силы были на исходе.

Интересно, как же они рассчитывают добраться до Ирландии, если удаляются от моря? – не переставал недоумевать я. Мне казалось это верхом бессмыслицы.

Тем не менее я шел за ними по узкой дороге, такой же разъезженной, как и главная, что вела на запад, и я снова был вынужден шагать по обочине. Между тем дорога постепенно уходила вверх. Вскоре впереди уже маячили холмы и даже настоящие горы – сначала не очень высокие, затем все выше и выше. Вершина самой высокой была покрыта снегом, хотя на дворе все еще стояла осень.

Спустя какое-то время я оказался в густом лесу. Большинство деревьев уже сбросили листья. Остерегаясь новой засады, я на всякий случай старался держаться на некотором расстоянии от дороги, хотя и был уверен, что мой новый дар вовремя предупредит меня об опасности, если таковая возникнет. В некотором смысле теперь я, как и ведьма, мог заранее чувствовать угрозу.

Постепенно лес изменился. Вскоре я уже шагал среди высоких елей и сосен. Дойдя до вершины холма, я увидел впереди долину, а за ней – новую гору. Внезапно что-то на ней привлекло мое внимание. Это что-то поднималось над деревьями на вершине соседней горы, в самом конце раскисшей от дождей дороги.

Темная башня, один только вид которой наполнил меня дурными предчувствиями.

Глава 11 Темная башня

Мои враги уже исчезли в ней, а вместе с ними и голова дьявола. Я внимательно присмотрелся к башне. Сложенная из огромных блоков серого камня, она выглядела внушительно: примерно вдвое выше и по меньшей мере в три раза шире, чем Башня Малкин. Она была квадратная, с плоским верхом без каких-либо зубцов. Зато на одной ее стороне почему-то был широкий балкон, на который выходила высокая узкая дверь.

Рва вокруг башни не было. Однако любой, кто рискнул бы пойти на штурм, мог подобраться к ней лишь в одном месте: по узкой каменной лестнице из более двухсот ступеней, которая шла вверх по крутому подъему к тяжелой металлической двери. Высоко в стенах помимо окон виднелись бойницы для лучников, так что любая попытка преодолеть каменную лестницу была сродни самоубийству.

Держась в тени деревьев и стараясь не приближаться к башне, я медленно обошел ее. Осмотр подтвердил мою догадку: дверь здесь только одна. Завершив рекогносцировку, я поставил несколько силков для кроликов и, расположившись на вершине холма напротив лестницы, устроился поудобнее и стал ждать.

После полудня огромная дверь со скрипом, прокатившимся эхом по горам, открылась, и на каменную лестницу вышла группа из восьми ведьм. Их манеры и одежда подсказали мне, что они не из Пендла. Их юбки были слишком коротки и даже не закрывали коленей, волосы зачесаны назад и убраны в простой конский хвост. По всей вероятности, это были представительницы клана, не известного у нас в Графстве.

Как только они вышли, дверь за ними закрылась. Я услышал даже, как внутри скрипнули, становясь на место, засовы. Несколько мгновений я сидел затаив дыхание: вдруг они почувствовали мое присутствие? Что, если они идут за мной?

Впрочем, в одном я был уверен: головы дьявола у них нет. Пройдя в полумиле от того места, где я спрятался, они двинулись на север. Интересно, сколько их еще осталось в башне? Внутренний голос подсказывал мне, что довольно много, но сколько именно – этого я не мог сказать.

Я поставил четыре капкана, но, к моему великому разочарованию, кролик попал лишь в один из них. Даже не кролик, а крольчонок. Но я был так голоден, что обрадовался даже ему. Вскоре после наступления темноты я, чтобы не быть замеченным из башни, спустился вниз по северному склону холма, где развел небольшой костер и приготовил ужин.

Я сидел, слушая, как шипят капли жира, падающие на угли. Кролик оказался вкусным, и я сразу почувствовал прилив сил. Поев, я вернулся на прежнее место на вершине холма и возобновил наблюдение. Я намеревался провести, бодрствуя, еще пару часов, а потом немного поспать.

Наблюдая за башней, я думал о том, что мне делать дальше. Моя главная цель – не дать голове дьявола воссоединиться с телом. В данный момент голова находилась в башне, а не на корабле, а значит, непосредственной угрозы не существовало. И все же я должен был вернуть мешок с головой в безопасное место, в Чипенден.

Но сказать легче, чем сделать.

Начнем с того, что я был один. И даже сумей я незаметно подняться по ступенькам к металлической двери, та была заперта изнутри на засов. К тому же мне подумалось, что это лишь временное укрытие. Видимо, ведьмы дожидаются здесь корабля, который доставит их в Ирландию. Они наверняка попытаются переправить голову за море.

Я уже было решил лечь и попытаться уснуть, как выглянувшая из-за облака луна омыла башню серебряным светом. Почти одновременно я услышал, как открылась дверь. Нет, не тяжелая главная и со скрежетом. Скорее раздался негромкий щелчок, и распахнулась та, что вела на балкон.

Из двери кто-то вышел и, облокотившись на балюстраду, устремил свой взор на лес. На миг я потерял дар речи. Но сомнений не оставалось – передо мной была Алиса!

Я смотрел на нее, разинув рот от удивления. Несмотря на отсутствие следов, я ожидал, что ее держат пленницей в башне, куда ее силой могли привести или ведьмы, или – какой-то иной дорогой – Лукраста. Увы, ее вид был для меня полной неожиданностью.

Она буквально светилась – как мне показалось – от счастья. Ее лицо и стройная фигура были прекрасны. Я вспомнил, как впервые увидел ее на опушке леса рядом с нашей деревней. Тогда на ней было рваное черное платье, подпоясанное веревкой. Сегодня ее длинное одеяние, казалось, струилось подобно водопаду. В бледном свете луны было трудно сказать, какого оно цвета, но я предположил, что это черный или темно-фиолетовый шелк. Прическа тоже изменилась. Раньше она носила волосы распущенными по плечам. Сегодня же они были зачесаны назад и собраны в узел, который удерживала усыпанная драгоценными камнями заколка, поблескивающая в лунном свете. На шее у нее было ожерелье, с которого свисал небольшой медальон.

Казалось, она смотрит в мою сторону. Я едва не помахал рукой ей в ответ, но вовремя сдержался. Она была пленницей и никак не могла убежать с этого высокого балкона. К тому же позади нее вполне могли быть стражники, которые разрешили ей сделать лишь несколько глотков свежего воздуха.

А затем, прямо у меня на глазах, пока я с замиранием сердца смотрел на нее, из дверей вышла еще одна фигура и встала с ней рядом – высокий мужчина с длинными усами. Усы эти свисали ниже подбородка, и их концы загибались вверх словно два рога. На нем был темный плащ, длинные волосы ниспадали ему на грудь двумя косами.

Встав рядом с Алисой, он левой рукой обнял ее за плечи. Было в этом жесте нечто отеческое, как будто он хотел ее защитить. Увы, в следующий миг она подняла к нему лицо, и мой мир разбился вдребезги, словно сосулька, упавшая на гранитную плиту.

Они поцеловались.

Глава 12 Гроб

И это был отнюдь не отеческий поцелуй. Мне показалось, он длился вечно. Их тела сомкнулись в объятиях. Затем мужчина подхватил ее на руки и внес обратно в башню. В следующий миг дверь за ними закрылась, и я услышал, как щелкнул невидимый замок.

Меня словно ударили кулаком прямо в сердце. Или дали под дых. Воздух вырвался из легких, и я долго не мог вдохнуть. В конце нашей последней встречи Алиса поцеловала меня. Мне казалось, это что-то значит. И вот теперь, буквально через несколько дней, она целуется с другим.

Я ни разу не усомнился в том, что люблю Алису. Я был почти уверен, что она тоже любит меня. Но я никогда по-настоящему не мечтал о нашем совместном будущем. Ведьмаки не женятся. Они подобны священникам, которые посвящают свои жизни Богу и прихожанам. Точно так же ведьмаки служат жителям Графства. Их долг – оберегать людей от Тьмы. Так мне говорил учитель.

Правда, мне почему-то смутно казалось, что я найду способ обойти это требование. Возможно, когда я стану чипенденским Ведьмаком, мы с Алисой поженимся. Но, увы, я не думал о ней как о будущей супруге.

До того мига, когда увидел ее в объятиях другого.

Постепенно первое потрясение и растерянность прошли, уступив место гневу и ревности. Мне была невыносима даже мысль о том, что в эти мгновения ее обнимает кто-то другой. Меня так и подмывало побежать к башне и бросить ему вызов. Потребовалась вся моя сила воли, чтобы удержаться от столь глупого поступка. Ведь что бы это дало? Мне не победить этого незнакомца и не увести Алису из заточения. Скорее всего, я простился бы с жизнью уже на ступенях лестницы. Или попал бы в плен.

Я метался как раненый зверь. Но спустя какое-то время ярость пошла на убыль. Я задумался о ситуации, о том, что все это значит.

Неужели этот высокий незнакомец и есть маг по имени Лукраста? Этого я никак не мог знать, потому что никогда его раньше не видел. Но он обнял Алису за плечи – явный знак того, что она в его власти. Он высок, мускулист, силен, с надменным выражением лица. Да, похоже, это он. Лукраста.

Я начал мысленно перебирать последовательность событий последних дней. Мне казалось, что с помощью Грималкин Алиса готовилась к совершению обряда из «Думдрайта». Лукраста же, по идее, должен быть мертв, поскольку не смог довести этот самый обряд до конца. Но почему-то он жив, находится здесь и даже навел чары на Грималкин, отчего та не смогла отбить нападение орды ведьм, а потом даже толком рассказать о случившемся. Почему-то мне подумалось, что теперь я способен восстановить ход событий.

Вполне вероятно, что при помощи колдовских чар Лукраста сумел подчинить Алису и заманил ее в башню. Если он смог победить Грималкин, то что тогда говорить про Алису? Лишенная собственной воли, она не в своем уме и не отвечает за свои поступки. Так я тогда себе сказал.

Возможно, у нее не было иного выхода, кроме как ответить на его поцелуй. От этой мысли мне полегчало. Впрочем, что мне теперь делать, я не знал.

Я попытался уснуть. Увы, тщетно. Внутри меня все бурлило, и я до самого рассвета пролежал, так и не сомкнув глаз. Мне было муторно. Аппетит начисто отшибло. Но на всякий случай я все равно расставил силки.

Внезапно вспомнилось, что мой наставник был убежден в том, что перед встречей с силами Тьмы необходимо выдержать пост. И хотя я бы предпочел сохранить силы для того, что ждет меня впереди, сегодня я ограничусь тем, что поклюю крошки сыра.

Я вновь стал думать, как мне попасть в башню. Взять штурмом главный вход невозможно. А что, если вскарабкаться на балкон и пробраться внутрь через дверь другую дверь?

Ну хорошо. Предположим, несмотря ни на что, мне это удалось. А дальше? По идее, первым делом я должен найти и забрать мешок с головой дьявола. Но как же Алиса? Разве я могу оставить ее во власти этого монстра Лукрасты?!

Крадучись я двинулся между деревьями к башне. Вскоре я уже шагал вверх по холму, на котором она стояла. На минуту остановившись, я окинул башню взглядом. Между камнями, из которых она была сложена, виднелись зазоры. Если что, за них можно будет ухватиться руками или опереться на них ногами.

И все же это было рискованно. Вокруг основания башни валялись валуны и острый щебень. Стоит сорваться со стены – и все может кончиться смертью или, в лучшем случае, серьезными травмами.

Одумавшись, я спустился с холма и вернулся на исходную позицию. Здесь я вновь вспомнил о незнакомце из башни. У меня перед глазами была его рука, лежащая на плече Алисы. Я словно наяву видел их поцелуй. Как я ни пытался, так и не смог изгнать эту картину из моего сознания. Если это Лукраста, то он и впрямь сильный и опасный маг. В «Бестиарии» утверждалось, что он погиб, пытаясь завершить ритуал, но, похоже, в действительности он его осуществил, причем очень даже успешно.

Вот почему он сумел внезапно появиться перед Алисой и Грималкин и застать их обеих врасплох. Страшно подумать, какой силы чарами он обладает! Он бессмертен, ему не страшно никакое оружие. Он почти бог.

* * *

После полудня я увидел, как вверх по склону к башне поднимаются около двух десятков ведьм. Все как одна пешие, но у них была телега. Двигались они мучительно медленно. Колеса повозки то и дело застревали в грязи, и тогда им приходилось вытягивать ее.

Чем ближе они подходили, тем сильнее во мне нарастало недоумение. Телегу тянула шестерка ломовых лошадей, что само по себе было достаточно необычно. Обычно, чтобы перевезти такой тяжелый груз, как уголь, камень или бочки с элем, хватало четырех тяжеловозов. Дорога местами была очень крута, а кое-где размыта и разъезжена донельзя. Поэтому и два дополнительных тяжеловоза, решил я.

Я повнимательнее присмотрелся к телеге. Длинная, на каждой стороне по четыре колеса, словно сделана с некоей конкретной целью. Похоже, что просто соединили две телеги…

Повозка подкатила чуть ближе, и я понял, что она везет – длинный деревянный ящик. Явно сделанный из лучших материалов, он был снабжен бронзовыми ручками, по шесть с каждой стороны, что позволяло его переносить…

Гроб.

Стоило мне это понять, как сердце молотом застучало в груди. Этот гроб оказался гораздо больше, чем требовалось для обычных человеческих останков. В длину он был самое малое в три роста высокого мужчины и в два раза шире. Я понял, что это означало, но в первые мгновения сознание наотрез отказывалось принять очевидное.

Мы всегда пребывали в уверенности, что если вдруг голова дьявола попадет в лапы к силам Тьмы, то ее попытаются переправить за море, в Ирландию. Но силы Тьмы поступили наоборот. Ибо в этом гробу было не что иное, как тело дьявола.

Глава 13 Огромная темная волна

У меня на глазах гроб с телом Врага везли к темной башне, в которой находилась его отрубленная голова. Вскоре состоится колдовской ритуал, во время которого голова воссоединится с туловищем и дьявол вернется в этот мир, чтобы творить зло. Я не сомневался, что первым делом он постарается уничтожить моего учителя, Грималкин и меня. Ведь именно мы обошлись с ним столь жестоко – отрезали голову и обездвижили тело серебряными копьями. Или, может, его первейшая цель – Алиса? Дочь, предавшая своего отца? И теперь она пленница в той же башне…

Меня так и подмывало со всех ног броситься вниз по склону и напасть на сопровождавших гроб ведьм. Увы, я знал: схватка будет недолгой – их слишком много. Но, по крайней мере, я умру сражаясь, а затем, пройдя Чистилище, достигну Света, прежде чем слуги Врага меня догнят. Некоторые ведьмы могут после смерти человека схватить его душу, пока та движется через Чистилище, и удерживать ее там, подвергая мукам.

Так не лучше ли умереть сейчас, до того как дьявол вернет себе могущество? Помнится, тогда в Греции я пообещал ему свою душу в обмен на возможность предотвратить в будущем уничтожение Графства. Стоит голове воссоединиться с телом, и дьявол, случись мне умереть, тотчас схватит мою душу и подвергнет ее бесконечным пыткам.

Я был в опасности. В опасности были и моя жизнь, и моя душа. Мне стало по-настоящему страшно. Но затем я почувствовал, как во мне закипает гнев – гнев на самого себя. Мне вспомнилось, что всегда говорил мне учитель: на первом месте для тебя – твой долг.

Прекрати думать о собственной безопасности, грозно приказал я самому себе. Лучше думай о людях Графства! И даже – всего мира. Поставь на первое место интересы тех, кого ты призван защитить.

Я так и поступил: выкинул из головы все заботы о себе и Алисе. В данный момент куда важнее был гроб с телом Врага, который на телеге везли в башню. Еще немного – и это князь ада вернет себе утраченную мощь. Эта мысль быстро привела меня в чувство. Я должен принять единственно правильное решение.

Ведьмы между тем уже дошли до основания каменных ступеней. Мне было видно, как они столпились вокруг телеги и попытались приподнять с нее гроб.

Спокойно, приказал я себе. Только без эмоций. Включи логику. Я постарался выбросить из головы поцелуй Алисы и Лукрасты.

Теперь ведьмы тащили тело дьявола вверх по ступенькам. Огромные двери медленно распахнулись им навстречу, наполнив тишину скрежетом металла о камень.

Я сделал шаг вперед и сжал левой рукой рукоятку меча. Может, попытаться напасть на них? Будь у них голова Врага, я мог бы схватить ее и убежать. Но что мне делать с этим гигантским телом? Разрубить его на куски? Но что это изменит? Мы всегда опасались уничтожить даже саму голову. Дьявол был обезврежен благодаря тому, что две части его тела были целы, но хранились отдельно. По словам учителя, если уничтожить или голову, или тело, или и то и другое, это способно каким-то образом освободить дьявола и тогда он вновь вернется во Тьму, где быстро восстановит силы и при поддержке темного воинства вновь вернется в наш мир – но уже более сильным и могущественным.

В качестве предостережения его сторонникам Грималкин в свое время вырвала ему один глаз. Сделала она это сгоряча. Оглядываясь назад, я понимаю, что это был в высшей мере рискованный, необдуманный поступок: в результате могло случиться то, чего больше всего на свете опасался мой наставник.

Я проследил за тем, как ведьмы внесли гроб в двери башни. Снова раздался скрежет – это за ними закрылись огромные двери.

Я так ничего и не предпринял. Все кончено. Дьявол победил.

Я как во сне зашагал между деревьями прочь от башни. Я взбирался на холмы и спускался в долины. Мой разум словно окаменел. Я был не в состоянии думать. У меня не было ни плана, ни представления о том, куда я направляюсь.

Я даже не знал, сколько времени прошло. В конце концов ноги привели меня на вершину голого каменистого холма, увенчанного какими-то руинами. Поначалу я принял их за развалины фермы, но вдруг заметил каменный алтарь и одинокое стрельчатое окно с разбитым стеклом и понял: когда-то это была часовня. Оглянувшись через плечо, я увидел на противоположной стене, рядом с проемом, который когда-то был дверью, точно такое же окно.

Я снова перевел взгляд на алтарь и посмотрел в окно. Никогда еще у меня не было так скверно на душе. За время моего ученичества произошло столько ужасных вещей: смерть унесла нескольких моих друзей, в том числе Билла Аркрайта. Моей жизни – или, что еще ужаснее, моей душе – не раз угрожала смертельная опасность. Я пережил моменты неподдельного страха. Но то, что только что произошло, казалось еще ужаснее.

Ибо это было полное поражение – конец всему. Теперь в руках ведьм были и тело, и голова дьявола. Сколько времени уйдет на то, чтобы их воссоединить?

Что там сказала Маб про Камень Уорда?

«К этому месту стянутся темные силы. Кто-то будет сражаться на стороне дьявола, кто-то – против него. Там будут ведьмы самых разных видов, демоноиды и другие исчадия Тьмы. Исход этого сражения изменит мир».

Несмотря на все ее искусство, раньше ей случалось ошибаться. Она вполне может ошибиться и на этот раз. Это может произойти здесь и сейчас, в Уэльсе, вдали от Камня Уорда.

Вне всякого сомнения, для оживления дьявола потребуется провести некий магический ритуал. На него могут уйти дни, часы – или он уже близок к завершению. Враг в любой момент может явиться по мою душу. Кто знает, вдруг мне уже не выйти живым из этой разрушенной церкви?

Я осмотрелся по сторонам.

Это место некогда называли домом Бога. Но существует ли этот самый Бог? Высший Творец всего и вся? Лично мне это казалось маловероятным. Но мой наставник рассказывал: в его жизни случались моменты, когда ему казалось, что все кончено, что его жизнь подошла к последней черте. В эти мгновения он чувствовал рядом с собой чье-то незримое присутствие, как будто кто-то невидимый был рядом с ним и вселял в него силы. Тогда он оказывался ближе всего к принятию веры…

Увы, я ничего такого не ощущал. Я был совсем один. Рядом не было никого, кто помог бы мне – хотя бы советом.

Внезапно я вспомнил, как посреди двора нашей фермы мой отец топает ногами, забрызгивая штаны навозом и грязью. Перед ним стоит Ведьмак. Отец смотрит на него с вызовом и нетерпением. С нетерпением – потому что ему нужно доить коров. С вызовом – потому что большинство людей побаиваются ведьмаков, а это его первая встреча с моим учителем. Наконец соглашение было достигнуто. И Джон Грегори дал мне месяц испытательного срока. Никто из нас тогда и представить не мог, что все закончится вот так.

Мой отец однажды сказал: «Небеса помогают тем, кто помогает себе сам». Что ж, я сделал все, что мог. Я пытался помочь себе. Увы, при этом я не получил ничьей помощи. Рядом не оказалось никого, кто был бы готов сразиться со мной плечом к плечу или хотя бы дал совет. Обитатели Тьмы часто сходились вместе, иногда в огромных количествах. Каковы же были силы Света? Всего несколько ведьмаков, живущих в разных местах. Они будут беспомощны против огромной темной волы, что вскоре сметет с лица земли все светлое и доброе.

Я посмотрел в окно. Смеркалось, вскоре станет совсем темно. Однако я сумел разглядеть вдалеке деревню. Сквозь кроны деревьев виднелся шпиль еще одной церкви. Что там – пустые стены вроде этих, или же место, где наивные чудаки собирались вместе, чтобы вознести бесполезные молитвы, которые всегда оставались без ответа?

Я ощутил прилив ярости. Подгоняемый ею, шагнул из руин на каменистую землю и немного прошел вперед, чтобы лучше разглядеть серые черепичные крыши, притулившиеся у церковного шпиля. И внезапно заметил кое-что еще. Похоже, это была даже не деревня, а небольшой городок, потому что справа и чуть дальше от первого шпиля маячил шпиль еще одной церкви.

Я сделал несколько шагов. Кажется, я начал что-то понимать. Сердце в груди забилось еще быстрее. Я отошел назад, вернулся в часовню и посмотрел в окно. И вновь увидел только один шпиль. А все потому, что второй, тот, что маячил дальше, теперь располагался прямо за ним.

Они все находились на одной линии!

Я развернулся на 180 градусов и сквозь окно в дальней стене посмотрел в противоположном направлении. Там виднелась башня – ее темный силуэт чернел на фоне багрового заката.

Я вновь обернулся на церковные шпили, и мое сердце забилось еще быстрее.

Я смотрел на восток, откуда завтра встанет солнце и наполнит этот мир светом. Четыре здания стояли на одной линии – башня, разрушенная часовня и две церкви. Я знал, что это значит. Церкви и здания в старину нередко возводились на одной прямой. Это были древние каналы передачи силы. Некоторые называли их лей-линиями. Сейчас я стоял на одной из них – и она шла через башню.

Значит, мне все же помогли – я получил подсказку. Я думал, что один и никто не придет мне на выручку. Но лей-линия изменила все. Теперь у меня появился сильный союзник. И эта линия приведет его ко мне.

Я мог рассчитывать на помощь домового моего учителя.

Глава 14 Домовой Ведьмака

При помощи лей-линий домовые перемещаются из одной точки в другую. Они не могут слишком далеко отклоняться от этих древних невидимых троп, пересекавших все Графство.

Но эта башня стояла прямо на линии. Как и дом моего учителя в Чипендене.

Домовой Джона Грегори ушел из его дома после пожара, не возобновив договор с моим наставником. Но Ведьмак отправил меня на его поиски, дав задание заключить новый контракт. Что я и сделал. С тех пор домовой весьма успешно охранял дом и сад учителя от атак румынских ведьм.

Чего я не сказал мистеру Грегори, так это того, что новый договор домовой заключил со мной, а не с ним. И что за свои услуги он требовал гораздо более высокую плату. Свои требования он нацарапал на деревяшке: «На этот раз цена будет выше. Ты должен дать мне больше, чем раньше».

Сначала я ничего не понял, но, к счастью, потом меня осенило.

«В придачу к праву убивать созданий Тьмы, которые попытаются войти в сад, – сказал я ему, – у меня есть для тебя еще одна награда. Иногда, выслеживая врагов, я попадаю в очень опасные ситуации; тогда я буду призывать тебя, чтобы ты сражался рядом со мной. Ты сможешь убивать моих врагов и пить их кровь! Как тебя зовут? Я должен знать твое имя, чтобы я мог тебя призвать!»

Прежде чем ответить, домовой на какое-то время задумался. Я же решил, что он просто не хочет называть свое имя. Однако в конце концов он нацарапал его на деревяшке: «Кратч».

«Когда я буду в опасности, я трижды выкрикну твое имя», – сказал я ему тогда, и мы заключили наш договор. Я ни разу не воспользовался его услугами – не хотел оставлять дом Ведьмака без защиты. Но нынешняя ситуация требовала крайних мер. Я был уверен: учитель одобрит мое решение призвать домового.

Внезапно, по-прежнему глядя на выстроившиеся в линию церкви, я подумал, что вряд ли мне стоит ждать немедленного нападения. Я сосредоточился и не спеша, шаг за шагом, мысленно перебрал недавние события. На Пендле ведьмы вызвали дьявола, но смогли сделать это лишь в определенный момент, когда черная магия была особенно сильна. Они были вынуждены дождаться Ламмаса, одного из четырех своих главных шабашей. Так что сейчас они не сумеют воскресить Врага, лишь соединив его голову и тело.

Наш с Алисой первоначальный план предполагал проведение ритуала в определенную дату. Вот и ведьмам для их церемонии также придется ждать нужного момента.

Маб была права! Им придется дождаться Хэллоуина!

Обойдя башню кругом, я вернулся на свою первоначальную позицию. Теперь мне ничто не мешало выбрать момент для атаки. А поскольку к этому времени я проголодался, то пошел проверить силки. Я поставил четыре штуки, и в каждый попалось по кролику. Спустившись за холм, чтобы дым не заметили с башни, я развел костер, решив, что нет смысла следовать совету учителя и ограничивать трапезу одним лишь сыром. Мои планы требовали энергии и физической силы. Поэтому я зажарил и съел одного кролика.

На востоке, пронзая лес серебряными стрелами бледного света, поднималась луна. Да, момент настал! Я позвал домового. Первый раз я произнес его имя шепотом:

– Кратч!

Воздух был по-прежнему почти неподвижен, но стоило мне прошептать это имя, как я услышал слабый шорох, словно легкий ветерок пошевелил сухие листья. Я снова окликнул домового по имени – на этот раз уже громче:

– Кратч!

Внезапно ветер, набрав силу, заиграл ветвями деревьев. На влажные коричневые холмики прелой листвы полетели последние осенние листья.

В третий раз я позвал домового во всю мощь моего голоса, словно священник, взывающий к пастве. Мне было все равно, услышат меня в башне или нет. Если кому и стоит бояться, то это моим врагам. Мой голос гулко разнесся вокруг, словно звон огромного колокола:

– Кратч!

В ответ, завывая словно банши, подул сильный западный ветер, который едва не сбил меня с ног. Я едва сохранил равновесие и прикрыл рукой глаза, чтобы в них не попали щепки, грязь и мелкие камешки, которые летали между деревьями. Еще пара мгновений, и ветер стих. Воцарилась тишина, воздух застыл, став неподвижным. Интересно, ответил ли мне домовой? Здесь ли он сейчас? Вокруг царила мертвая тишина. Я затаил дыхание и прислушался. Ни звука. Я сник. Неужели мой зов был напрасен?!

И вдруг я услышал едва различимые легкие шаги. Кто-то крадучись приближался с запада.

Взяв одного из кроликов, я швырнул его в ту сторону, откуда доносились эти звуки. Последовал глухой удар – это тушка стукнулась о землю. За ударом последовал треск, как будто кто-то разрывал чью-то плоть, а вслед за треском – хруст костей, перемалываемых мощными челюстями.

Спустя несколько мгновений звук шагов возобновился, на сей раз уже громче. Топ! Топ! Топ!

А потом подобно хлысту воздух рассек чей-то большой хвост.

Я швырнул в темноту тушку еще одного кролика. Эта была съедена еще быстрее. Вновь раздался топот. Некто незримый приближался к тому месту, где затаился я, – приближался уверенно, не опасаясь того, что его кто-то услышит. У меня оставался последний кролик. Что делать? Пришлось швырнуть в темноту и его.

Почему я скормил своих кроликов домовому – ведь вознаграждением ему за то, что он откликнулся на мой зов, стала бы кровь моих врагов? Кролики стали просто первым подношением в честь нашей встречи по новому договору.

Впрочем, если честно, мною двигал страх. Вдруг домовой накинется на меня? Ведь что ни говори, а он хищник, а хищники всегда бросаются на добычу. Что, если я – следующее блюдо в его меню?

Мне было не по себе. Колени дрожали. Ведь сейчас мы с ним не в доме и не в саду моего учителя. Старый договор длился много лет, поддерживаемый привычкой и повторением. Теперь же мы были один на один. Новое и опасное начало.

Мне стало по-настоящему страшно.

Внезапно я услышал рокочущее мурлыканье, и о мои ноги потерся какой-то пушистый зверь. В первый миг домовой показался мне размером с обычную кошку. По крайней мере, выполняя свои обязанности по дому, он принимал кошачье обличье. Почему-то это придало мне храбрости. Наверное, мне следовало заговорить с ним, рассказать о моих намерениях. Вместо этого, даже не подумав, я совершил одну крайне опасную вещь – нечто такое, что привело бы Джона Грегори в ужас.

Учитель всегда старался соблюдать дистанцию между собой и домовым. Мною же двигал инстинкт. Опустившись на колени рядом с кошкой, я осторожно положил руку ей на голову и погладил ее. Я ощутил ладонью мягкий мех. Увы, тело кошки не было теплым телом живого существа. Оно было холодным как лед.

Смутно отдавая себе отчет в собственных действиях, но не в состоянии остановиться, я повторил движение – еще раз провел рукой от головы до хвоста. На этот раз домовой зашипел. Гладя его в третий раз, я почувствовал, что шерсть на нем стоит дыбом, а сам он выгнул спину.

Какой же я все-таки болван! И что только на меня нашло? Как будто я не знаю, какими злющими бывают домовые. Помнится, в мое первое утро в доме учителя, слишком рано спустившись на кухню к завтраку, я получил крепкую затрещину. Ведьмак тогда предупредил меня, что могло быть и хуже.

Что же произойдет сейчас? Ведь я вызвал домового себе в помощь. Постепенно тот начал светиться в темноте, и я сумел рассмотреть его. Через его левый глаз тянулся шрам. Кратч лишился глаза, защищая нас от демона по прозвищу Лихо. Его единственный правый глаз пылал оранжевым огнем.

Сам же домовой как будто увеличился в размерах. А вместе с ним вырос и мой страх. Против таких существ эффективны соль и железо, но в моих карманах не было ни того, ни другого. Я оставил их в мешке, а мешок – в Чипендене. Ведь я преследовал ведьм, и моим оружием были посох, меч и кинжал.

Внезапно домовой нанес мне сильный удар, и я упал навзничь. От боли я едва не лишился сознания. Сквозь меня словно прошла мощная ударная волна. Я лежал на правом боку, вытянув перед собой левую руку. Каким-то шестым чувством я ощущал стоявшего надо мной Кратча. Теперь он был гораздо больше меня.

В следующий миг он ударил меня по левой руке. Острые когти пропороли кожу. Руку точно обожгло огнем – острая боль пронзила ее от кисти до плеча, а затем докатилась до груди. Казалось, еще миг – и у меня остановится сердце.

Я боялся пошелохнуться – рука наверняка превратилась в кровавое месиво разорванной плоти и раздробленных костей. Но нет, в лунном свете я увидел, что она цела, лишь от мизинца к основанию большого пальца протянулась одна-единственная царапина. У меня на глазах из нее показалась кровь и алым ручейком потекла к запястью.

Почему домовой набросился на меня? Смогу ли когда-нибудь понять, что движет этим странным существом? Похоже, это была реакция на мою дерзость, ведь я осмелился его погладить. Такая затея могла кончиться и хуже. Сейчас же я почти не пострадал. Так что, несмотря на мою дерзость, наш уговор все еще оставался в силе.

Внезапно я почувствовал, как огромный шершавый язык домового слизывает с моей руки кровь. Постепенно боль отступила. Я закрыл глаза и провалился во тьму.

В сознание меня вернул глухой рокот и вибрация земли подо мной. Я лежал на спине, а мои ноги придавило что-то очень холодное и тяжелое. Медленно сев, в ярком лунном свете я увидел, что домовой положил на меня свою огромную голову и передние лапы. Глухой рокот был его мурлыканьем. У обычной кошки это означало бы удовольствие. Какое-то время я не решался даже пошевелить ногами, хотя их свело судорогой. Любое движение, нарушившее покой Кратча, могло вновь спровоцировать его.

Но вскоре терпеть его тяжесть стало уже невмоготу. Я легонько пошевелил ногами. Тяжесть тотчас исчезла, а с ней и сам домовой. Я встал на ноги и набрал полную грудь воздуха. Куда же подевался Кратч? Бросил меня одного здесь, а сам вернулся в Чипенден?

В следующий миг в моей голове прозвучал резкий сиплый голос.

– Хочу пить! – прошипел он. – Спасибо за кроликов, но это лишь капля. Теперь я должен утолить жажду человеческой кровью. Я сдержал свое обещание и явился на твой зов. Теперь твоя очередь дать мне то, что мне нужно!

В прошлые разы мое общение с домовым протекало иначе. Я говорил – он меня понимал и царапал свои ответы на деревяшке. Тогда почему теперь все изменилось? Или это еще один дар, полученный от матери? Я решил, что, возможно, это как-то связано с тем, что он отведал моей крови.

– Чего мы ждем? – потребовал голос. – Еще ни один человек не осмелился дотронуться до меня. Ты храбр! Ты заслужил честь сражаться рядом со мной! Давай убивать вместе!

Выходит, он был мне рад! Именно поэтому и мурлыкал.

– Да, – ответил я, – мы вместе пойдем в башню на холме, где сейчас укрылись мои враги! Помоги мне победить их – и тогда тебе достанется вся их кровь!

Сказав это, я поднял посох и зашагал к башне. Домовой все еще был невидим, но мне был слышан топот его лап рядом, когда мы вместе взбирались на холм. Не доходя до узких каменных ступеней, я остановился и вогнал посох в землю.

– Я сейчас поднимусь к башне, – пояснил я, – и сражусь с теми, кто выйдет мне навстречу. Затем я начну постепенно отступать, увлекая врагов за собой. Пока я жив, не пересекай черты, отмеченной посохом! Если я погибну или просто упаду, можешь напасть на них. Но вообще я хочу, чтобы ты начал сражаться тогда, когда я отступлю к посоху и из башни их выйдет как можно больше. Тогда можешь убивать всех – и тех, что внутри, и тех, что снаружи, – за исключением одного человека. Это знакомая тебе девушка – Алиса. С ее головы не должно упасть даже волоса. Ты понял меня? Ты принимаешь мои условия?

Я знал, что Кратчу ничего не стоит проникнуть внутрь сквозь бойницы и наброситься на ведьм. Но в тесном пространстве башни они легко могли объединить свои силы и дать ему отпор. Именно по этой причине я хотел, чтобы домовой напал на них на открытом пространстве.

– Принимаю, – прошипел он. – Это хороший план! Вне стен мне будет легче охотиться. Я должен немедленно утолить жажду!

Я посмотрел вверх на темную громаду башни и узкие ступени, что вели к ее двери. Правой рукой я вытащил меч, левой – кинжал.

И зашагал вверх.

Глава 15 Бой на лестнице

Крутая лестница была такой узкой, что одновременно на ступеньке едва могли поместиться двое. Что ж, мне это только на пользу. Поручней не было. По обеим сторонам ступени обрывались вниз. Моим противникам трудно будет окружить меня и напасть сзади. В данном случае их численное преимущество ничего не значило.

Я поднимался уверенным шагом. Интересно, следят ли за мной из узких бойниц чьи-то глаза? Вряд ли в меня выпустят стрелу – ведьмы не пользуются луками. Иногда они нанимают слуг, обычно для стряпни или открывания тяжелых ворот, вроде тех, к которым я сейчас приближаюсь. Дело в том, что соприкосновение с железом причиняет им боль. Но они вполне могут нанять кого-то и для того, чтобы сражаться. Мне остается лишь надеяться, что это не лучники.

Преодолев половину ступенек, я подумал: а где сейчас Алиса? Все еще в комнате с балконом? Стоило мне представить ее наедине с усатым магом, как во мне снова вспыхнул гнев. Я попытался отогнать эту мысль: если хочу одержать победу, моя голова должна оставаться ясной.

Дойдя до двери, я остановился, чтобы перевести дыхание, после чего трижды с силой ударил по ней рукоятью меча. Каждый удар мог разбудить даже мертвого, гулким эхом разлетаясь по долинам и холмам. Странно, но ответа не последовало. Из башни не доносилось ни звука.

Я снова трижды стукнул по двери – сильнее и громче прежнего.

И вновь в ответ мертвая тишина. Чем там заняты ведьмы? Собираются за дверью, чтобы напасть на меня? Если да, то их нападение вряд ли станет неожиданностью. Дверь тяжелая, открывается медленно и со скрипом.

Я в третий раз ударил мечом по двери. Правда, на этот раз я бросил им мой вызов:

– Выйдите и сразитесь со мной, трусливые твари! Выйдите и встретьте свою смерть! Чего вы ждете?

Возможно, они наблюдали за мной в бойницы, думая, что я лишился рассудка. Или же настолько впал в отчаяние, что желаю себе смерти. Ибо кто в здравом уме захочет в одиночку сразиться с таким огромным числом врагов? Но ведьмы не знали про домового.

Домовой охранял сад мистера Грегори много лет. Как-то раз в начале моего ученичества за мной гнались ведьма Костлявая Лиззи и демоноид Клык. Но я вовремя успел добежать до сада, и домовой прогнал их прочь. Даже такая сильная ведьма, как Лиззи, в ужасе бежала от него. Домовой также отбил нападки могущественного демона по имени Лихо, и совсем недавно – атаку румынских ведьм. С таким противником нельзя не считаться.

Я надеялся, что сегодня он застанет ведьм врасплох. Вряд ли они могли обнаружить его присутствие, хотя некоторые из них умели чуять будущее и даже угрозу смерти. Если так, они просто наплюют на мой вызов и предпочтут не выходить из башни. В таком случае я прикажу Кратчу ворваться внутрь. Он наверняка сумеет убить несколько из них прежде, чем они пустят в ход магию.

Увы, это все равно не откроет мне путь в башню. Голова дьявола по-прежнему будет вне моей досягаемости.

Внезапно раздался скрежет металла о камень; дверь медленно начала приоткрываться. Не иначе как это делал кто-то из слуг. Я ждал с клинками наготове. Открывшись менее чем на треть, дверь замерла на месте. Я заглянул во тьму, куда не проникал даже лунный свет. Во мраке светились глаза – широко открытые глаза глядящих на меня ведьм.

Моя уверенность в собственных силах тотчас дала трещину. Да что там! Меня охватил страх. Вернулись сомнения, которые я до этого упорно гнал прочь. Что, если мой план провалится? Среди них вполне могли быть опытные бойцы, достаточно искусные, чтобы убить меня прямо на этих ступенях.

Пока я стоял, терзаемый сомнениями, чья-то невидимая рука открыла дверь еще шире. Теперь она была распахнута наполовину. В следующий миг на меня набросилась первая ведьма. Ее длинные волосы падали на лицо. Ведьма откинула их, и моему взору предстали злобный глаз, крючковатый нос и растянутые в мерзкой ухмылке губы. Зажав в левой руке длинное лезвие, она неслась прямо на меня.

Я быстро сделал два шага – один назад, второй вправо. Острие ее кинжала просвистело в считаных дюймах над моей головой. Я нанес ответный удар. Нет, я не стал пускать в ход клинок. Просто левым локтем заехал ей в висок. Потеряв равновесие, ведьма с пронзительным криком свалилась со ступеней. Последовал глухой удар – это ее тело упало на булыжники. Покосившись вниз, я увидел забрызганные кровью камни, в лунном свете они казались черными.

Мой страх как рукой сняло. Моя цель – добыть голову дьявола. Ради этого я должен сначала очистить лестницу от ведьм. Грималкин как-то раз сказала мне, что всегда сражается в настоящем, никогда не задумываясь о будущем. Вот и я должен поступить точно так же. Я сосредоточился и шагнул в другое место, где мог успешнее отбивать новые атаки.

Почти одновременно, с криками и проклятьями вылетев из двери, на меня набросились еще две ведьмы. Я проворно спустился на несколько ступенек ниже. Хотя ведьм было две, их атака была нескоординирована и они не представляли большой угрозы. Я легко отбил их клинки и вонзил в них свои собственные. Одна ведьма свалилась вправо, другая наискось рухнула на ступени, отчего следующей ведьме пришлось перешагивать через ее тело.

Я продолжал спускаться, отражая атаки одной или двух ведьм, парируя их удары. Увы, вскоре они начали нападать на меня в большем количестве, выскакивая из-за железной двери группами по восемь или даже девять человек. Столкнувшись с возросшей угрозой, я повернулся и побежал, но посередине лестницы остановился и, резко крутанувшись, направил на них свои клинки. Их было много – я один.

И все же напасть на меня сразу могли лишь двое. Остальные, пока я расправлялся с авангардом, были вынуждены толпиться сзади.

Но я бы не назвал их беспомощными. Пока я сражался с теми, что были ближе ко мне, другие пустили в ход магию. Их перекошенные злобными гримасами лица стали воистину демоническими, на голове вместо волос шевелились змеи, с раздвоенных языков капал яд. Я знал: это всего лишь иллюзия, распространненное заклинание, известное как «ужас».

Как седьмой сын седьмого сына я был защищен от их черной магии. Но, увы, лишь до известной степени. Наваждение вскоре развеялось, но коллективная сила их намерения наполнила меня страхом, который никак не удавалось прогнать. И еще – омерзением. Словно порывом сильного ветра меня отбросило назад, и я с трудом удержался на ногах.

Стиснув зубы, я продолжал сражаться. Вскоре силы вернулись ко мне. Из рубиновых глаз скелтов на рукоятях меча и кинжала закапала кровь – гораздо более алая, чем та, что стекала по клинкам. Я снова владел собой: как я и планировал, мое отступление было неспешным, хотя на ступенях толпилось все больше и больше ведьм. До посоха оставалось менее двадцати ступеней. Как только я дойду до него, в атаку бросится домовой. Увы, в следующий миг над моей головой раздался новый звук – тот самый металлический щелчок, который я слышал прошлой ночью. На высокий балкон вышли Алиса и усатый незнакомец, который, как я полагал, был Лукрастой, черным магом «Думдрайта».

В это мгновение ведьма слева от меня метнула в мое левое плечо кинжал – так стремительно, что я не успел увернуться. Лязг запора едва не стоил мне жизни, правда в самый последний миг я все-таки дернулся в сторону, так что рана получилась неглубокой. Взмах меча – и ведьма полетела со ступеней вниз.

После этого я не решался смотреть вверх, однако чувствовал на себе взгляды Алисы и мага. Я продолжал спускаться по ступеням, и каждый шаг давался мне все с бо́льшим трудом. Руки словно налились свинцом, дыхание сделалось прерывистым. Мне стоило неимоверных усилий сдерживать натиск ведьм. Я чувствовал боль новых ран – на обеих руках и в левом плече. Стоит упасть – и ведьмы искромсают меня кинжалами. Впрочем, утешало то, что домовой тотчас ринется в бой. Я выманил из башни приличное количество ведьм, так что последствия его нападения будут ощутимы.

И все равно это станет моим поражением. Мой договор с домовым завершится, дом учителя в Чипендене лишится привычной защиты. На Хэллоуин слуги Тьмы соберутся со всех концов света, чтобы соединить тело дьявола с его головой, и тем самым вернут ему жизнь и былую власть.

Внезапно на меня обрушился мощный удар. На миг я даже ослеп. Я покачнулся, но устоял на ногах. Увы, удар этот был делом рук отнюдь не очередной ведьмы. Я с ужасом понял, что он был нанесен с балкона. Против меня была использована мощная магия. Наверняка это сделал Лукраста – ведь не Алиса же! Она бы никогда не причинила мне зла. С другой стороны – вдруг она не в своем уме? В таком случае мне грозит нешуточная опасность.

Понимая, что рискую, я все же поднял глаза: с балкона на меня летел оранжевый огненный шар. Я отшатнулся – и вовремя! Не сделай я этого – лишился бы головы.

Столкнувшись с новой угрозой, я повернулся и бегом преодолел последние ступени. Проносясь мимо посоха, я оглянулся на лестницу. Тотчас раздалось негромкое мурлыканье, и невидимый домовой потерся головой о мою левую ногу. После чего, как и раньше, в моей голове послышался голос:

– Ты достойно сражался и выполнил то, что задумал. Ты выманил большую часть врагов из башни. Спасибо за этот кровавый пир!

Глава 16 Море крови

В следующий миг он стал видимым. Вот только это был не тот рыжий полосатый кот, в обличье которого он являлся нам в Чипендене и который только что потерся о мою лодыжку. Когда домовой, еще невидимый, улегся на мои ноги, мне стало слегка не по себе от его размеров – сейчас же он был просто огромным. Настоящий гигант.

Даже при том, что он стоял на четырех лапах, его мускулистые плечи были выше моей головы самое малое на два фута. Он все еще имел облик кошки, но лицо его было лицом демона. Обе челюсти оскалились острыми клыками. Рыжая полосатая шерсть топорщилась словно иглы ежа. Правый глаз пылал огнем.

Внезапно из его пасти вырвался жуткий вой. Ведьмы тотчас застыли как вкопанные. И хотя в моей голове не раздалось никаких слов, смысл этого воя был ясен: «Готовьтесь! Настал ваш смертный час! Я сокрушу ваши кости и выпью вашу кровь, и вы никак не сможете помешать мне!»

В следующий миг домовой сжался в пружину и прыгнул к ступеням. Увидев это, ведьмы в ужасе повернулись и, визжа от страха, бросились назад. Их поспешное бегство было хаотичным. Те, что оказались ближе других к открытой двери, слегка замешкались. Ведьмы налетали друг на друга, несколько упали вниз и разбились о камни.

На моих глазах домовой мощной лапой сбил одну ведьму с ног, а когда та упала, откусил ей голову. Кстати, от огромного кота в нем уже почти ничего не осталось. Еще миг – и домовой превратился в вихрь оранжевой энергии, устремившейся в самую гущу ведьм. Вскоре воздух наполнился кровавым туманом, в котором летали мельчайшие осколки костей.

На то, чтобы перебить всех ведьм на ступеньках лестницы и войти в открытую дверь башни, у домового ушло менее трех секунд. Затем воцарилась тишина. Никаких тел не было видно. По ступенькам вниз сбегал кровавый поток, неся десятки пар туфель с острыми носками.

Дважды поскользнувшись и едва не упав, я взбежал по ступенькам к двери. Прежде чем войти в нее, я, услышав внутри крики и шум, остановился на верхней ступеньке.

Во втором, внутреннем дверном проеме лежала оторванная голова, в два раза больше человеческой. Голова демоноида. Я разглядел торчащие изо лба рога и полный рот острых зубов. Глаза были открыты и смотрели на меня почти с недоумением, как будто голова эта пыталась понять, куда подевалось тело.

Я перешагнул через нее и вошел в дверь. Моему взору предстало помещение с каменным полом – огромное и почти пустое. Никакой мебели, кроме двух предметов.

Первым был огромный гроб, который поставили на пол под широким стрельчатым окном. Гроб тоже был пуст.

Вторым был длинный деревянный стол, на котором лежало огромное тело дьявола. На миг мне показалось, будто голова уже присоединена к телу. Зажав в руке меч, я испуганно бросился к столу, но, подбежав ближе, увидел, что это не так. Обе части – и голова и тело – лежали строго на одной линии. Я также заметил признаки того, что присоединение началось: из обеих частей навстречу друг другу тянулись щупальца, словно желая поскорее встретиться и прикрепить голову к телу. Это было начало длительного процесса, который завершится на Хэллоуин.

Благодаря Грималкин один глаз Врага был слеп, но второй оставался цел. Его веко медленно приоткрылось, и он уставился на меня. Вслед за глазом открылся и рот, и я увидел желтые пеньки сломанных зубов – тоже дело рук Грималкин.

– Тебе никогда не победить! – еле слышно прохрипел Враг. – Мои слуги многочисленны. Сейчас они спешат сюда, и их несколько сотен! Любая твоя победа окажется кратковременной. Беги, пока не поздно!

Отвечать не имело смысла. Не тратя понапрасну времени, я схватил голову и попытался оттянуть ее от тела. Я тянул изо всех сил, но она даже не сдвинулась с места. Тогда я заметил, что щупальца, росшие из-за ушей, были длиннее тех, что сразу бросились мне в глаза, и уже успели сформировать крепления между головой и телом. Придется их разрубить. Я вытащил кинжал и приготовился нанести удар.

– Ты потерял Алису. Теперь она во власти Тьмы, – продолжал Враг.

Я понимал, что он пытается отвлечь меня, возможно, хочет выиграть время, чтобы кто-то из его приспешников – например, Лукраста – успел прийти ему на помощь. Я прекрасно понимал, что не должен обращать внимание на его слова, и все-таки не удержался и ответил:

– Я покончу с магом! И с чарами, при помощи которых он удерживает ее! – сердито бросил я.

– Ему не нужны никакие чары! – расхохотался Враг. Его голос был полон ликования и новой силы. – Это ее собственный выбор. Она принадлежит ему! Он черный маг, а она злая ведьма! Они идеальная пара и наслаждаются обществом друг друга! Она познакомилась с ним, когда пыталась провести ритуал. С тех пор они не расстаются ни на минуту!

Мною овладели страх и отчаяние. Дьявола еще называют Отцом Лжи. Я это знал и все равно не мог выкинуть его слова из головы. Что, если на этот раз он говорит правду? Что, если путешествие Алисы во Тьму, вернувшись из которого она решила провести ритуал «Думдрайта», действительно превратило ее в злобную ведьму?

Исполненный ярости, я разрубил щупальца, связывавшие голову с телом, и, схватив ее за волосы и высоко подняв, бросился через вторую дверь к винтовой лестнице. Взбегая по ступенькам, я миновал ряд дверей. Все до единой были открыты. Впрочем, до этого здесь явно кто-то жил. Каменный пол в некоторых местах был забрызган кровью. Наконец я достиг комнаты, в которой были Алиса и Лукраста. Внутренняя дверь оказалась открыта, и был виден балкон. Крови на каменном полу я не заметил. Неужели домовой потерпел здесь поражение? Был остановлен или даже уничтожен чарами мага?

Я осторожно, с замиранием сердца, вошел в комнату. Она оказалась пуста, однако я понял, что недавно здесь кто-то был. На туалетном столике лежали зеркало и щетка для волос. Середину комнаты занимала огромная двуспальная кровать. Было видно, что в ней спали. Внезапно я заметил на одной из подушек сложенный в несколько раз листок бумаги. Положив голову дьявола на туалетный столик, я подошел к кровати и схватил его. Я тотчас узнал почерк Алисы и начал читать. Записка была адресована мне.

Дорогой Том!

Теперь мы принадлежим к разным мирам. Когда-то мы были друзьями, но наша дружба закончилась. Возможно, мы больше никогда не увидимся. Я не желаю тебе зла, однако и помочь не могу, так как теперь принадлежу Тьме.

Алиса

Я перечитал записку. Мои руки дрожали. Я отказывался верить написанному. А вдруг это фальшивка? Нет, почерк определенно похож на почерк Алисы, но она никогда бы не написала такого…

Или теперь могла бы и написать? Увы, я вынужден был взглянуть правде в лицо: Алисы – той, какую я когда-то знал, – больше нет. Разве не этого я всегда боялся? И вот теперь это произошло. Живот стянуло узлом, к горлу подкатился горький комок желчи.

Алиса выбрала Тьму…

Засунув записку в карман штанов, я взял голову дьявола и побежал с ней наверх, на бегу заглядывая в каждую комнату. Вскоре я был уже на крыше башни.

Лукрасты и Алисы там не оказалось, но я видел кровь еще в двух комнатах. Домовой мог убить мага, однако он был хозяин своему слову и всегда выполнял обещания. Я не сомневался, он пощадил Алису. С другой стороны, я не видел, как она покинула башню. Так что же произошло? Вдруг она где-то рядом, спрятанная за пеленой чар, наблюдает за мной?

Я медленно развернулся и начал спускаться вниз. Вокруг стояла мертвая тишина. Ни единого звука, ни единого движения. Признаков присутствия домового я тоже не заметил. Не иначе как, утолив голод и жажду, он вернулся в Чипенден. Я был обязан ему жизнью.

Внезапно я вспомнил слова Врага – мол, сюда спешат еще несколько сот его слуг. Что ж, очень даже возможно. Я торопливо вышел из башни на каменные ступени, окинул взглядом горизонт, но никого не увидел. Я спустился по лестнице вниз, поднял посох и, прижимая к себе огромную голову, бегом бросился на восток. Да, теперь голова была у меня, но я выполнил лишь половину своего плана. Мне еще предстояло вернуться в Чипенден.

Глава 17 Темный всадник

Путь мне преградил ручей, и я сделал короткую передышку, чтобы утолить жажду. Зачерпнув пригоршню воды, я жадно выпил ее, потом пил еще и еще. Я то и дело оборачивался, боясь, что на меня могут напасть сзади. Я был в пути уже второй день, и все это время почти не спал и не ел. Раны мои были неглубоки, крови я потерял мало, однако от усталости и изнеможения почти валился с ног.

Мои враги неумолимо преследовали меня. Некоторые шли параллельно мне, прячась среди деревьев. Остановившись, я услышал, хруст сухого валежника под их ногами и треск ломаемых веток.

Они даже не пытались скрыть свое присутствие – похоже, не сомневались, что в конечном итоге победа будет за ними. Напасть на меня они смогут в любой момент. Пока же в этом не было необходимости. До Чипендена и дома моего учителя оставалось еще много миль. А я вскоре окончательно выбьюсь из сил и не смогу сделать ни шага.

Голова дьявола, которую я держал за волосы, с каждой минутой словно становилась все тяжелее и тяжелее. Шатаясь и спотыкаясь, я вышел из леса на широкую, однообразную, поросшую травой равнину, и в лунном свете увидел вдали около сотни слуг Врага, стоявших группами по пять-шесть человек. Стоило им заметить меня, как они медленно двинулись мне навстречу. Им не за чем было торопиться, но они явно намеревались покончить со мной здесь и сейчас.

В большинстве своем это были ведьмы в длинных рваных платьях, но среди них попадались и более рослые существа. С такого расстояния я не мог с уверенностью сказать, кто они, но, судя по всему, это были демоноиды, ведьмины отпрыски, зачатые от Врага. Все как один сильные и злобные. Мне тотчас вспомнилась моя первая встреча с таким существом. Его звали Клык, и учитель в конце концов сумел его одолеть.

Как жаль, что рядом со мной нет моего наставника! Нет, не того болезненного старика, которого я оставил в Чипендене, а сильного и грозного Ведьмака, который когда-то взял меня с фермы к себе в ученики. Я чувствовал себя одним в целом мире. Я проделал такой долгий путь, и вот теперь пришел мой конец.

Мне невольно вспомнилась Алиса. То, как она целовалась с магом. Все мои предыдущие воспоминания о ней – опасности, которые мы пережили, наши совместные приключения, наши задушевные разговоры, наша дружба, – все было вытеснено этой ужасной картиной. Я был рассержен и оскорблен.

Меж тем силы Тьмы брали меня в кольцо. Из леса по обеим сторонам от меня вышли новые фигуры. Я был окружен.

Что ж, если мне суждено здесь умереть, я хотя бы постараюсь захватить вместе с собой как можно больше этих исчадий ада. Меня душил гнев. Нет, не только из-за того, что Алиса меня предала. Отдав столько лет тому, чтобы выучиться на ведьмака, я так им и не стану! Это казалось несправедливым.

Вдохнув поглубже, я постарался выбросить из головы все мысли о несправедливости, предательстве и отчаянии. От них никакой пользы, только вред. Я ученик ведьмака, и сейчас, перед моей последней битвой оставлю меч и кинжал в ножнах. Вместо этого я, как и учил Джон Грегори, возьму в руки посох.

Я огляделся по сторонам, прикидывая, кто из этого воинства Тьмы доберется до меня первым. И краем глаза увидел несущегося на меня галопом всадника. Темный всадник, в черных одеждах, верхом на вороном коне.

Я повернулся к моему ближнему противнику, думая, кто же это может быть. Ведьмы обычно не ездили верхом. Но потом я вспомнил, как Вурмальде когда-то привела за собой целую орду ведьм Пендла, чтобы ограбить нашу ферму, захватить в плен моего брата и его семью и украсть сундуки моей матери. Тогда она была на лошади. Так что, хотя это и маловероятно, но это может быть ведьма.

Или же маг Лукраста. Возможно, это мой шанс вырвать Алису из-под власти его чар? Если я смогу убить его прежде, чем подоспеют остальные, мне, возможно, удастся отвоевать ее у Тьмы.

В следующий миг мне бросилось в глаза нечто странное. Фигура сидела очень прямо, а ее ноги сжимали бока коня как-то необычно. Седла не было. Всадник был привязан к коню кожаными ремнями, проходившими под брюхом скакуна. И вдруг я понял, кто это.

Грималкин!

Осадив коня рядом со мной, она улыбнулась, не показывая острых зубов. Исполненное надежды, мое сердце взмыло ввысь. Возможно, я все же выберусь из этой передряги живым.

– Молодчина! – крикнула Грималкин, указывая на голову дьявола. Схватив ее за волосы, она привязала голову к кожаным ремням рядом с торбой овсаи, после чего жестом велела мне сесть позади. Отдав ей свой посох, я кое-как забрался на спину лошади. Услышав злобные крики, я оглянулся. В нашу сторону бежали несколько ведьм.

Как только я сел, Грималкин вернула мне посох и вынула из ножен два своих клинка. И, не сказав ни слова, направила коня прямо на бегущих к нам врагов.

Мы на всем скаку пронеслись сквозь них – лишь клинки Грималкин блеснули в лунном свете. Ночь огласилась криками ярости и боли. До этого я ездил верхом только на деревенских тяжеловозах, которых использовали для пахоты. Неудивительно, что я, боясь упасть, одной рукой вцепился в Грималкин. Другой, с зажатым в ней посохом, я ухитрялся отбивать атаки ведьм.

Через пару мгновений мы прорвали окружение и поскакали на север, в сторону Чипендена. Вскоре в нос мне ударил резкий запах мочи. Впрочем, ничего удивительного: Грималкин наверняка провела верхом весь день, торопясь мне на подмогу, и ни разу не спускалась на землю. Я вспомнил ее сломанную ногу, то, как из плоти наружу торчали осколки кости. Ей наверняка было очень больно.

На рассвете мы остановились на краю густого леса. Молодые побеги боролись здесь за место под солнцем – вернее, под кронами взрослых деревьев. Где-то неподалеку слышался рев бегущей воды. Я спешился и, пустив в ход оба своих клинка, прорубил тропу к ревущему потоку. На это ушло немало времени. Я был очень слаб, и мне хотелось одного – спать. Стоя на берегу, я посмотрел вверх и увидел, что в реку с высоты срывается водопад. Рядом с ним был каменный выступ, на котором пустили корни несколько юных побегов. Я решил устроить в этом месте привал.

Грималкин первым делом укрыла его чарами невидимости. Затем я отвязал ее ноги и помог ведьме-убийце слезть с лошади. К моему удивлению, стоять она могла, а вот ходила, сильно хромая. Голова дьявола была по-прежнему привязана к лошади рядом с торбой для овса. Я же тем временем отправился на поиски пропитания. Похоже, это опять будут кролики.

Валясь с ног от усталости и буквально засыпая на ходу, я поставил силки на краю леса. Уже через час в них попали два упитанных кролика. Когда же я вернулся в лагерь, то буквально окаменел от растерянности и смущения. Грималкин, голая, стояла под водопадом, соскребая с тела грязь.

– Извини, я не знал, – пробормотал я и поспешил отвернуться.

Мне было слышно, как она вышла из-под водопада и, выжимая из волос воду, сделала пару шагов. Затем зашуршала ткань. Я понял, она надевает платье.

– В наготе нет ничего стыдного, – мягко сказала она. – Но мое тело сильно пострадало, и, если я хочу сражаться так же, как и раньше, оно должно исцелиться. Повернись и взгляни на мою ногу.

Я выполнил ее просьбу. Нога была искореженная и усохшая. Мне стало понятно, почему она хромает.

– При помощи чар я заживила плоть и срастила кость, чтобы прискакать к тебе на помощь. Твой наставник сделал все, что в его силах, но, увы, он не лекарь. Кость придется ломать еще раз, чтобы она срослась заново. Как только мы вернемся в Чипенден, ты поможешь мне это сделать?

– Конечно помогу, – заверил ее я, а сам подумал: в чем, интересно, будет заключаться моя помощь? При мысли, что я буду вынужден снова сломать ей ногу, меня передернуло. Но разве я мог отказаться?

– Отлично. А теперь можешь смыть грязь с собственного тела. И, прошу тебя, не надо смущаться. А я пока приготовлю нам завтрак.

Я вошел в речку и встал под водопад. Вода оказалась ледяной. Я даже ахнул, однако это сразу меня взбодрило. Вскоре мы с Грималкин уже сидели возле костра и уплетали сочное мясо. После всего, что случилось, аппетита у меня почти не было, но я заставил себя поесть. Мне нужны силы. До Чипендена путь неблизкий, и неизвестно, когда нам в следующий раз представится возможность поесть.

Я рассказал Грималкин про башню.

– Это там я нашел голову. Алиса тоже была внутри, но теперь она с Лукрастой.

– Моя магия подсказала мне часть того, что произошло, но я хочу узнать подробности, причем от тебя. Потом я расскажу то, что известно мне.

Я кивнул и стал рассказывать, начав с того, как преследовал ведьм. Затем я поведал Грималкин про упряжку лошадей, тащивших длинный гроб с телом дьявола. Она сильно удивилась.

– Я этого не видела! – воскликнула она. – Но мне следовало догадаться, что произойдет, как только они вытащили из его тела серебряные копья, на которые я наложила чары. Я должна была почувствовать, что к ним прикоснулись! Но, видимо, кто-то пустил в ход чары посильнее моих. Скорее всего, это Лукраста.

Я продолжил рассказ, поведав ей, как я вызвал себе в помощь домового, как отступал вниз по ступенькам башни, как Кратч набросился на ведьм и убил их всех – и тех, что были снаружи, и тех, что внутри. Правда, я не стал называть ей его имени. Я сделал это нарочно – это должно оставаться нашей с ним тайной. Наконец я описал, как увидел на балконе Алису вместе с Лукрастой и как потом обнаружил, что их спальня пуста.

– Они спали в одной постели, – с обидой произнес я и даже услышал, как дрогнул при этом мой голос. – Она хочет быть с ним!

Мне было больно говорить об этом, но, как ни странно, сделав это, я испытал облегчение. Я передал Грималкин записку Алисы. Она быстро прочла ее и вернула мне.

– Как ты думаешь, она контролирует себя? – спросил я. – Или Лукраста подчинил ее с помощью чар?

Грималкин не спешила с ответом. Наконец, помолчав, она покачала головой:

– Прости меня, Том. Но в том, что произошло, виновата я. Я совершила ошибку. Вторую по значимости ошибку в своей жизни.

Ее величайшей ошибкой, вне всяких сомнений, было то, что она родила от дьявола ребенка и теперь расплачивалась за последствия. Он убил ее новорожденного младенца, размозжив ему голову о камень.

– Я хотела сделать как лучше, – продолжала она. – Хотела избежать ритуала и спасти Алису, которую всегда любила и уважала. Она храбрая, у нее большие задатки, и я пыталась найти иной способ уничтожить дьявола. Оказавшись в Тодмордене и разделавшись с последним из тамошних вампиров, я случайно нашла «Думдрайт». Я пообещала тебе, что выполню желание Джона Грегори и уничтожу книгу, но когда она попала мне в руки, солгала, сказав, что не смогла ее найти.

Видишь ли, я надеялась, что Алиса сумеет прочесть заклинания без ошибок и довести ритуал «Думдрайта» до конца. И обретенных сил вкупе с ее врожденными способностями будет достаточно, чтобы уничтожить Врага. Я дождалась ее возвращения из Тьмы, после чего мы спрятались в пустом доме неподалеку от Чипендена, готовясь к тому, что нужно было сделать. Но, как я уже сказала, я совершила ошибку.

Считалось, что Лукраста погиб, не сумев провести ритуал. Эту ложь он распространил нарочно, чтобы другие не пытались сделать то же самое и не смогли обрести могущество, которое получил он сам. Не успела Алиса раскрыть книгу, как рядом с нами в комнате возник Лукраста. Похоже, он наложил на «Думдрайт» чары, чтобы знать, когда кто-то решит воспользоваться книгой.

– И тогда же на вас напали другие ведьмы?

– Да, через считаные минуты после его появления. Как только Лукраста материализовался, я попыталась использовать против него свои клинки. Увы, его магия была такой сильной, что я не могла даже пошевелиться. Раньше я сказала тебе, что не знаю, что стало с Алисой. Прости, я солгала, чтобы пощадить твои чувства. Теперь же скажу тебе правду. Я думала, что Алиса применит собственную магию, чтобы спасти нас, но она лишь с восхищением смотрела на Лукрасту. Потом они улыбнулись друг другу и обнялись.

Мое сердце тотчас сжалось от боли. В горле застрял комок. Грималкин взглянула на меня и покачала головой.

– Извини, но ты должен знать. Мне показалось, что Алиса и Лукраста наконец нашли друг друга после долгих поисков. Что они родственные души, мгновенно узнавшие друг друга. Те, кому судьбой суждено быть вместе. Прислушайся к моему совету, Том, – выброси Алису из головы.

Я промолчал. По моим щекам катились слезы. Даже если Грималкин это заметила, то не подала виду, а продолжила рассказ:

– Я была парализована, как будто Лукраста погрузил меня в транс. Он хотел убить меня – не помню, что тогда было сказано, потому что голова моя была как в тумане, но мне кажется, Алиса попросила его меня пощадить. Он хотел забрать голову дьявола, Алиса начала возражать. Она сказала, что будет лучше, если голову заберут другие ведьмы. Кстати, те уже спешили к нам, и я знала, что не смогу дать им отпор.

Алиса хотела как можно скорее уйти оттуда. Мне показалось, Лукраста тоже. В следующий миг они оба словно растворились в воздухе. Я наконец смогла встать на ноги, но выбраться из старого дома уже не успела, слуги Врага налетели на меня.

Я трижды отбивала их атаки. Мне почти удалось пробиться сквозь окружение и бежать. Увы, я все еще находилась под воздействием магии Лукрасты и сил было мало. В конце концов я была вынуждена отступить назад в дом. Какой-то демоноид ударом дубины сломал мне ногу. Я сражалась стоя на коленях, но слуги дьявола все-таки сумели вырвать у меня кожаный мешок с его головой. Они своего добились! И, наверно, посчитали, что я и так скоро умру, поэтому оставили меня стоять на коленях в луже собственной крови и скрылись.

Я тоже думала, что мое время на этой земле сочтено, но потом вы с учителем нашли меня. Поэтому я жива и снова могу сражаться. Ты молодец, что сумел вернуть голову.

– Но сможем ли мы противостоять Лукрасте? Откуда у него такая сила? В чем ее источник?

– Сила, полученная в результате завершения ритуала, безусловно, велика. Но я не верю, что она делает из человека бога. Когда Лукраста напал на меня, я не смогла дать ему отпор отчасти из-за того, что он застал меня врасплох. В следующий раз я буду готова. Мне уже известен один способ противостоять его магии. Нужно время, чтобы все хорошенько обдумать и приготовиться к схватке, и тогда мы сумеем победить.

– Мы победим! – воскликнул я. – Мы просто обязаны победить!

Я подумал: да, у нас есть шансы одолеть дьявола и его воинство. Победа будет за нами.

Но Алису я потерял.

Глава 18 Последний ученик

Мы продолжили путь в Чипенден. На этот раз Грималкин не пришлось привязывать к лошади. Но хотя она ни разу не пожаловалась, я видел, что ей больно. Мы завершили путешествие без приключений. На нас никто больше не нападал. Лишь однажды мы увидели вдали отряд ведьм, шедших в том же направлении, что и мы. Однако вскоре они остались позади.

Наконец впереди замаячили крыши Чипендена, и вскоре мы уже достигли границ нашего сада. Из кустов рядом с первыми деревьями донеслось приглушенное рычание. Кратч благополучно вернулся домой и теперь рычал на Грималкин. Я крикнул домовому, что она со мной, и мы подъехали к передней двери. Учитель вышел на крыльцо встретить нас. На его лице читалась нескрываемая радость. Заметив голову дьявола, он удовлетворенно кивнул.

– Вы оба молодцы! – воскликнул он. – Я почти не надеялся на успех.

– Похвалы заслуживает твой ученик! – ответила Грималкин. – Том Уорд вырвал у сил Тьмы голову Врага, рискуя собственной жизнью. Я лишь проводила его обратно домой. Но слуги дьявола отказываются сдаваться и направляются сюда.

– Рад, что ты жив и здоров, парень, – сказал учитель, поворачиваясь ко мне. – Скажу честно, я за тебя волновался. Однако и я не сидел без дела. Меня позвали разобраться с домовым к югу от Скортона. Кое-как я уговорил поганца оставить в покое дом, которому он досаждал своим присутствием.

Я улыбнулся учителю. Как хорошо, что он снова занят любимым делом!

Я спешился первым. Грималкин следом за мной и, хромая, стала расхаживать взад-вперед.

– Смотрю, твое выздоровление идет полным ходом, – заметил мистер Грегори. – Я ведь совсем недавно привязывал тебя к лошади.

– Быстрое выздоровление было необходимо, но теперь надо снова сломать мне ногу и вправить кость. И я хочу построить в саду небольшую кузню, – сказала Грималкин.

– Делай все, что сочтешь нужным. Собралась ковать новое оружие? – спросил учитель.

– И это тоже. Но мне срочно требуется кое-что другое. Я должна восстановить ногу, вернуть ей полную силу.

Учитель вопросительно посмотрел в мою сторону. Ни он, ни я не увидели связи между кузней и ее ногой. Однако Грималкин не стала ничего объяснять, а мы воздержались от дальнейших расспросов. Хромая, она повела лошадь пастись на сочной траве западного сада. Учитель же по-отцовски обнял меня за плечо и улыбнулся:

– Нам нужно поговорить, парень. Давай пройдем в библиотеку.

Полки по-прежнему были практически пусты, однако я заметил несколько новых книг. Я подошел и наугад взял одну из них. «Флора и фауна Северного Графства».

– Если не ошибаюсь, это одна из книг Билла Аркрайта? – спросил я, постучав пальцем по корешку. Помнится, я уже видел ее в его библиотеке, когда провел у него полгода в качестве ученика. Билл погиб в Греции, и теперь земли к северу от Кастера были в ведении Джада Бринсколла.

– Верно, парень. У меня тут также его тетради, помимо парочки тех, в которых говорится исключительно о водяных ведьмах, которые нужны для водяной мельницы. Эти записи мне привез Джад. Ему показалось, что там они страдали от сырости и плесени, у меня же им будет гораздо лучше.

– Нам нужно поговорить еще об одной книге, – произнес я убитым голосом.

– Да, о «Думдрайте». Грималкин рассказала мне, что она сделала. Эту книгу необходимо сжечь, она причиняет немыслимый вред. Грималкин также рассказала про Лукрасту. Похоже, Алиса окончательно перешла на сторону Тьмы.

Я кивнул, пытаясь совладать с чувствами. Что я мог на это ответить?

– Присядь, парень, – сказал учитель, указывая на стул. – Расскажи, как тебе удалось вырвать у ведьм голову дьявола. Это ведь настоящий подвиг! Начни с самого начала и не упускай ничего.

Я сел напротив мистера Грегори и во второй раз поведал ему свою историю. Я рассказал про свой сон и про полученные от матери дары. Дойдя до эпизода, когда я был вынужден позвать на помощь Кратча, я поймал на себе удивленный взгляд учителя. Я знал, что мне придется рассказать ему о своем договоре с домовым. Я до смерти устал от обмана и лжи и мысленно корил себя за то, что не был честен с учителем с самого начала. Пусть признание было болезненным, но с моих плеч словно гора свалилась.

– Я даже не знал, что он уходил из дома, – сказал Ведьмак. – Я не расспрашивал тебя о подробностях нового договора. Знаешь почему?

Я покачал головой.

– Потому что подозревал, что домовой скорее заключит его с тобой, чем со мной. Впереди у тебя еще многие годы, вам жить и работать вместе. А моя жизнь почти подошла к концу. Я был не готов узнать правду. Не хотел услышать слова, которые бы подтвердили мои подозрения. И потому промолчал. Но теперь я спокоен и готов склонить голову перед неизбежным. Давай, парень, выкладывай все без утайки. Я хочу знать подробности.

И я поведал ему, как Кратч согласился при необходимости приходить мне на помощь в обмен на кровь врагов. Я описал, как он убивал ведьм под башней, как по каменным ступеням стекал поток крови, в котором плавали десятки остроносых туфель.

Впрочем, кое-что я все же утаил. Я не сказал ему, как погладил домового и даже поделился с ним своей кровью. Я знал: Джон Грегори этого не одобрит. Несмотря на решимость быть честным, откровенность давалась мне с великим трудом.

Затем я рассказал про Алису и Лукрасту и, выбрав подходящий момент, протянул учителю ее записку. Пока он читал, я молчал. Не говоря ни слова, он вернул мне записку, и я продолжил свой рассказ, который закончил тем, как меня спасла Грималкин.

– Как ты думаешь, что будет теперь? – спросил учитель и, поднявшись на ноги, принялся расхаживать передо мной взад-вперед.

– Я больше никогда не увижу Алису, – ответил я. – А если увижу, она будет мне чужой, а может, даже врагом.

– Забудь о ней! – гневно воскликнул мистер Грегори. – Выброси из головы. Я имел в виду вещи поважнее. Что теперь предпримут ведьмы?

Я пожал плечами:

– Они могут пробраться в сад и вновь попытаться завладеть головой своего повелителя. В этот раз мы застали их врасплох, но теперь они знают, на что способен домовой. Без сомнения, они объединят силы и совместно используют магию. Это будет настоящей угрозой. Мощь домового имеет свои пределы.

– Тоже верно, парень. Мы сами это видели, когда он сражался с Лихом. Но сюда может нагрянуть сам Лукраста. И кто знает, на что он способен! Считается, что, завершив ритуал, маг приобретает безграничные способности. Лично мне в это верится с трудом, но получи он хотя бы их часть, нам не позавидуешь. Мы знаем, как сражается Грималкин, но даже она оказалась перед ним бессильна.

Внезапно мне вспомнилась одна деталь схватки с ведьмами на ступенях башни:

– Когда я пытался выманить из башни как можно больше ведьм, Лукраста вышел на балкон вместе с Алисой и, пристально посмотрев на меня, швырнул в мою сторону шар магической энергии. Я ощутил удар и боль. Но если этот маг так силен, то почему он не убил меня на месте?

Эта мысль не давала мне покоя весь обратный путь. Неужели потому, что я был седьмым сыном седьмого сына и во мне текла кровь ламии? А что, если энергией в меня швырнула Алиса, а не маг, внезапно подумал я. Но мысль была такой неприятной, что я выбросил ее из головы.

Мистер Грегори почесал бороду:

– Наверное, потому, что ты что-то значишь. Или же наделен неким иммунитетом к действию темных сил.

Я кивнул в знак согласия. Такое вполне возможно. От своей матери я унаследовал много удивительных даров: способность замедлять и даже останавливать время, способность чувствовать чью-то близкую смерть и, совсем недавно, дар охотника, способность чувствовать местонахождение цели.

– Но ведьмы могут кое-что еще, – добавил я, поразмыслив. – Они направляются сюда, их как магнитом притягивает голова. Не исключаю, что они принесут с собой тело, чтобы оно было рядом, когда настанет Хэллоуин. Это, как известно, их главный праздник. В полночь, когда состоится шабаш, они наверняка попытаются соединить тело с головой и вернуть дьявола к жизни.

– Да, парень, ты прав относительно даты. Именно на Хэллоуин, собрав шабаш на Пендле, они вызвали его в наш мир. Согласен, вполне вероятно, что в этот день они попытаются и воскресить его, обеспечив победу Тьмы над Светом. Но это не обязательно случится в полночь. Закат тоже очень удобное время. На закате, когда свет готов уступить место тьме, темные чары особенно сильны.

Когда стемнело, я отнес к себе в комнату свечу. Грималкин решила спать в саду, рядом с кузней, которую она строила.

В моей старой комнате все было новым: доски пола, кровать, туалетный столик и занавески. Нетронутой оставалась лишь одна вещь, которую я первым делом исследовал, как только оказался в доме учителя. Три стены покрывал новый слой штукатурки, а вот четвертая осталась неоштукатуренной, хотя и слегка закоптилась во время пожара. Мой наставник не стал ее трогать, потому что на ней было тридцать имен, в том числе и мое собственное. Это были имена его учеников. Или, скорее, имена тех, кого он начинал учить. Примерно треть их, включая моего предшественника, Билли Брэдли, погибли страшной смертью, постигая наше ремесло. По крайней мере один перешел на сторону Тьмы, а многие другие просто не закончили обучения. Я знал лишь троих, кто это сделал: отец Стокс, Билл Аркрайт и, совсем недавно, Джад Бринсколл.

Я пристально посмотрел на свое имя. Мне тотчас вспомнилось, как в первую ночь мне не хватило духа написать его на стене. Лишь позднее я нашел в себе храбрость сделать это. Помнится, прежде чем добавить его к именам моих предшественников, я долго искал свободное место. Как давно это было! Сколько событий произошло с тех пор!

Я вновь подумал об учителе. Похоже, его жизнь и впрямь подходит к завершению. С тех пор как он вместе с мистером Поттсом составил завещание, во мне все сильнее крепла уверенность в том, что я его последний ученик. Более того, как он недавно напомнил мне, мама предсказала это в письме, написанном вскоре после моего рождения.

Стоило мне подумать о маме, как я тут же снова вспомнил Алису. Мама провела с ней уйму времени, но даже она не могла с уверенностью сказать, что за будущее ее ждет. Мамины слова крепко засели в моей голове: «Эта девушка может стать проклятием твоей жизни. Она как яд отравит все, что ты будешь делать. Или же она станет твоим самым лучшим, самым верным другом. Той, что изменит для тебя мир. Но я не знаю, чем все обернется. Как ни стараюсь, я ничего не вижу».

Что ж, теперь я это знал. И простился с последней надеждой. Алиса и вправду перешла на сторону Тьмы.

Поставив свечу на туалетный столик, я начал раздеваться. Первым делом я снял рубашку. Внезапно мой взгляд упал на левое предплечье. Следы ногтей Алисы исчезли. Несколько лет назад, в ночь, когда была уничтожена Мамаша Малкин, она до крови вонзила мне ногти в кожу. Тогда она назвала это «клеймом». И оно действительно уберегло меня от беды, когда Маб Маулдхилл решила испытать на мне свои чары.

Алиса утверждала, что оно никогда не исчезнет. Почему вдруг его не стало? Значит ли это, что связь между мной и Алисой оборвалась? Во время одной из наших первых бесед учитель сказал нечто, что тогда показалось мне оскорбительным: «Никогда не доверяй женщине!»

Позднее я узнал, почему он мне дал такой странный совет. Любовью всей его жизни была ламия по имени Мэг. Она принесла ему немало страданий. И вот теперь история повторялась.

Когда мы с ней познакомились, Алиса уже училась колдовству у Костлявой Лиззи. С помощью чар она защитила нас обоих от Врага – что было, то было. Но с самого начала она вбила клин между мной и учителем. Сколько раз я лгал ему или утаивал от него правду!

А он с самого начала был прав. Мне следовало прислушаться к его совету и никогда не доверять Алисе Дин.

Глава 19 Неизбежная цена

Я задул свечу и, ощущая себя несчастным и одиноким, забрался в постель. Увы, уснуть я не смог. За пару часов до рассвета я встал, потянулся, зевнул и принялся расхаживать по своей маленькой комнате.

Спустя некоторое время я услышал на улице какой-то звук и посмотрел в окно. Разглядеть что-то мне мешало восемь толстых слоев стекла, поэтому я приподнял нижнюю часть окна. В свое время плотник сделал все на совесть – она легко скользнула вверх. В комнату тотчас ворвался холодный октябрьский воздух. Я поежился. Не скажу, что я что-то увидел, зато точно что-то услышал, и в этом звуке узнал удары молота по металлу.

Это была Грималкин, хотя и невидимая. Я решил выйти на улицу и поговорить с ней, а заодно выяснить, каким образом она намеревается «починить» свою ногу. Поэтому я оделся и спустился вниз.

Выйдя на улицу сквозь заднюю дверь, я направился к источнику звука. Тот доносился из восточного сада, где были похоронены мертвые ведьмы, и с наступлением темноты туда лучше было не соваться. На месте Грималкин любой предпочел бы работать ближе к дому или же в приятном западном саду, где мы с учителем иногда проводили наши уроки. Да и вообще любой предпочел бы работать днем. Впрочем, вряд ли несколько мертвых ведьм способны помешать Грималкин.

Хотя луна светила ярко и весь сад был омыт ее серебристым светом, под деревьями стоял мрак, поэтому двигался я осторожно. Вскоре я миновал могильный камень. Клочок земли под ним был огорожен камнями, соединенными тринадцатью железными прутьями. Это была могила мертвой ведьмы – железные прутья мешали ей выбраться наружу.

Увидев впереди свет, я понял, что он исходит из небольшой кузни. На каменной подставке была устроена наковальня, к которой было приставлено несколько кузнечных молотов. Сама кузня тоже была сложена из камня. Грималкин сидела перед ней, сжимая щипцами рукоятку клинка. Рядом с ней стоял мешок из дерюги, нижняя часть которого была в крови. Не иначе как в нем лежала голова дьявола.

Между тем Грималкин быстро выдернула клинок и снова сунула его обратно в горн. Из отверстия тотчас вырвался сноп искр. Я знал, что она умеет делать разные клинки – короткие метательные кинжалы и другие, предназначавшиеся для ближнего боя. Но такого длинного лезвия я еще ни разу не видел. Оно скорее напоминало меч.

Внезапно ведьма-убийца обернулась и, вскочив на ноги, решительно пошла мне навстречу. Похоже, мое появление ничуть ее не удивило. Она будто знала, что я давно уже здесь, в саду, слежу за ее работой. Мне стало слегка не по себе. Но затем она улыбнулась – как обычно, не показывая острых зубов.

– Пусть пока полежит в кузне, – пояснила она. – А мы пройдемся. Хочу кое-что тебе рассказать.

Взяв мешок, Грималкин зашагала прочь от деревьев и мертвых ведьм. Я пошел на ней следом по центральной лужайке в направлении западного сада. Здесь, рядом со скамейкой, она остановилась и посмотрела на меня. Ее глаза блестели в лунном свете. Я уже было собрался спросить ее про ногу, но она предвосхитила мой вопрос:

– Завтра мне потребуется твоя помощь. Хочу сломать себе кость и заново ее соединить. Я просверлю в ней два отверстия и скреплю их серебряной спицей.

– Ты хочешь использовать серебро? – я не поверил собственным ушам.

Серебром можно связывать ведьм. Это было самое мощное оружие против них. Оно причиняло им жуткую боль.

– Это необходимая часть магии, – ответила Грималкин. – С помощью мощных чар серебряная спица крепко соединит кость и ускорит рост новой плоти и мышц. Я верну ноге прежнюю подвижность. Но все имеет свою цену. Иногда счет не приходит долгие годы, хотя сейчас он придет моментально. Серебряная спица, как только я начну ее вставлять, будет причинять боль.

– Со временем боль стихнет? Как долго тебе придется ее терпеть? – спросил я.

– До самой смерти, – прошептала Грималкин.

– Но как в таком случае ты сможешь жить и действовать?

– Я давно учусь управлять своим телом и духом. Например, сжав волю в кулак, я могу перейти бегущую воду, на что неспособно большинство ведьм. Боль никуда не уйдет, но я смогу задвинуть ее на задворки сознания. В конце концов я к ней просто привыкну.

– Я бы никогда не решился на такое, – признался я.

– Согласна, это нелегко, но если я хочу и дальше быть той, кто я есть, это придется сделать. Приходи завтра ночью в южный сад, через час после заката. К тому времени я уже все приготовлю. А вот сама вставить спицу в ногу я вряд ли смогу. Именно для этой последней стадии, мне и понадобится твоя помощь.

Я согласился выполнить ее просьбу, хотя и не понимал, почему она выбрала южный сад, в котором учитель связал не одного домового.

Следующий день минул без происшествий. Днем я прогулялся вокруг деревни, затем прошелся по холмам – хотел проверить, не движутся ли в нашем направлении ведьмы. Не хотелось быть застигнутыми врасплох или, проснувшись утром, увидеть, что наш дом окружен. Кроме того, я хотел проветрить голову и все хорошенько обдумать. У меня никак не получалось выбросить из головы Алису. До Хэллоуина оставалось меньше двух недель. Я понимал, что мы не можем сидеть сложа руки и лишь реагировать на происки Тьмы. Нам требовался план действий. Нам с учителем непременно нужно было что-то придумать.

Угрозы дому я не увидел, однако вдали, на нижних склонах холмов, заметил небольшую группу женщин, державших путь на север. Все как одна в черном, они шли гуськом – я не сомневался, что это ведьмы. Куда они идут? Неужели к Камню Уорда, готовиться к Хэллоуину? Похоже на то. Сколько же их уже прошли и еще пройдут этим путем?

Учитель как-то раз сказал мне, что я первый его ученик, которого он взял с собой к Камню Уорда. До этого тот был секретом. Маб Маулдхилл и ее сестры знали о нем, но лишь потому, что она была самой сильной прорицательницей во всем Пендле. И все же у меня сложилось впечатление, что половина служителей Тьмы в курсе существования Камня Уорда и теперь держит путь к нему. Возможно, их призвал туда Враг… Хотя его голова и была отделена от тела и его дух не мог вырваться на свободу, иногда у него получалось передавать сообщения своим слугам.

Через час после заката, с ужасом думая о том, что мне предстоит, я отправился в южный сад. Как и накануне, он был залит лунным светом. Грималкин уже ждала меня. Она лежала на левом боку, вытянув ногу и положив ее поперек плоского камня, под которым была яма с сидевшим в заточении домовым. Мне стало понятно, почему Грималкин выбрала это место: камень обеспечит прочную опору для ноги, когда я буду вгонять в нее серебряную спицу. Грималкин заранее отодвинула мышечную ткань и закрепила ее нитками, чтобы та не мешала процессу. В лунном свете поблескивала обнажившаяся кость. А вот крови почти не было. Тут явно не обошлось без сильных чар, остановивших кровотечение. Мне также были хорошо видны просверленные в кости отверстия. Серебряная спица лежала на камне рядом с ногой, а около спицы – небольшой серебряный молоток.

Стоило мне увидеть ее ногу, как у меня пересохло во рту и я даже вздрогнул. Работенка явно предстоит такая, что не позавидуешь, однако сейчас не до капризов. Если Грималкин готова терпеть, – конечно, я ей помогу.

– Серебряная спица сужается с одной стороны, – пояснила Грималкин. – Вставь узкий конец в отверстие и загони ее молотком до упора. Трех легких ударов будет достаточно. Остальное предоставь мне. Я сама доведу дело до конца.

Я отметил про себя, что окровавленный мешок был по-прежнему при ней. Даже сейчас, когда ее ждала мучительная боль, ведьма-убийца не теряла бдительности.

Я взял спицу в левую руку, а молоток в правую. Затем подошел к Грималкин и опустился на колено. Найдя тонкий конец спицы, я поднес его к отверстию в кости и поднял глаза. На лбу и верхней губе Грималкин поблескивала испарина. Она уже немало настрадалась к этому моменту, а теперь ее ждали куда более страшные муки, которые будут длиться до конца ее дней.

– Никаких колебаний! Делай что нужно! – приказала она. – Ждать куда хуже, чем терпеть.

Не теряя понапрасну времени, я осторожно вставил узкий конец спицы в отверстие в кости и легонько стукнул по тупому концу молотком. Затем еще раз. Спица почти встала на место, однако я почувствовал легкое сопротивление. Спица сидела плотно, разбитые осколки кости были нанизаны на нее, словно бусины на нить. Я ударил в третий раз. Спица вошла до упора; теперь ее конец был на одном уровне с поверхностью кости. Если не считать испарины на лбу, Грималкин никак не отреагировала на боль. Пока я вгонял спицу, она даже не поморщилась. И вот теперь, когда та встала на место, ведьма издала крик боли, а ее тело забилось в судорогах.

Потом она перестала дышать.

Глава 20 Щупальца зеленого тумана

Неужели она умерла?! – с ужасом подумал я. Неужели не выдержала болевого шока? Есть ли для ведьмы что-то страшнее, чем кусок серебра, самого гибельного из металлов, да еще внутри ее тела?

Грималкин была недвижима, как будто душа покинула тело. Я потрогал ее лоб – холодный как лед. Увы, я был бессилен. Ей уже ничем не помочь. Может, попробовать вытащить спицу? Для этого мне придется перевернуть ее на другой бок. В кузне наверняка найдутся различные инструменты и заостренный кусок металла, при помощи которого я смогу извлечь серебряную спицу.

Я поднялся на ноги, но тут же покачал головой. Дело не в том, что я не смогу этого сделать, а в том, что этого делать нельзя! Даже если Грималкин начнет дышать и снова придет в сознание, ее нога без серебряной спицы никогда правильно не срастется. А раз так, сама Грималкин больше уже не будет той грозной ведьмой-убийцей, какой была всегда. Ей никогда не исполнить танец смерти. Я был уверен: в таком случае она предпочла бы умереть.

Я направился к дому, намереваясь рассказать учителю о том, что случилось. Однако через несколько мгновений ведьма сделала глубокий вдох. Я обернулся: глаза ее были широко открыты, лицо перекошено от боли.

– Теперь оставь меня! – еле слышно прошептала она. – Остальное я доделаю сама.

С этими словами она потянулась за мешком и прижала его к груди.

Я вернулся в дом и поднялся к себе в комнату. Уснул я не сразу. Я долго думал о том, что сделал, и о том, какие муки терпит теперь Грималкин. Но она была готова страдать, чтобы и дальше сражаться с силами Тьмы.

* * *

Следующий день выдался ясным и теплым для октября. За завтраком я рассказал учителю о том, что я сделал, чтобы помочь Грималкин.

– Ей адски больно, – печально покачал головой мистер Грегори и умолк, о чем-то задумавшись.

После завтрака я направился в южный сад, чтобы проверить, как там Грималкин. Она лежала с закрытыми глазами на спине на одном из камней, левой рукой сжимая горловину мешка. Мне показалось, что она спит.

Я ошибся.

– Уйди! Оставь меня одну! – прошипела ведьма, не открывая глаз.

Не говоря ни слова, я развернулся на пятках и выполнил ее приказ. Сможет ли она жить с вечной болью? Вернется ли к ней прежняя сила?

Позднее этим же днем учитель послал меня в деревню за провизией. В лавке бакалейщика меня ждал сюрприз – письмо от моего старшего брата Джека. Выйдя на улицу, я прислонился спиной к стене, чтобы его прочитать.

Дорогой Том!

Наконец у меня для тебя хорошие новости. Наш брат Джеймс вернулся живым и здоровым. На него напали разбойники, избили его и несколько недель продержали в плену – не иначе как рассчитывали получить выкуп. Однако он сумел голыми руками убить двоих из них и сбежать.

Надеюсь, что ты тоже жив и здоров. Если ты когда-нибудь окажешься недалеко от фермы, мы будем рады тебя видеть. Только, пожалуйста, не приходи после наступления темноты, чтобы не напугать мою жену и ребенка.

Элли и крошка Мэри передают привет.

Любящий тебя

Джек

Я был рад узнать, что Джеймс жив, хотя, если честно, мне с трудом верилось, что его поймали какие-то там разбойники с большой дороги. Во время нашего путешествия в Тодморден Грималкин сказала, что дьявол хочет поговорить со мной. Она даже открыла мешок, чтобы он мог это сделать. Тогда дьявол сказал, что мой брат убит.

Я уже был в курсе, что Джеймса похитили слуги Тьмы и что его жизнь в опасности. И потому был рад узнать, что он целым и невредимым вернулся на ферму. Я подозревал, что его заставили бы надавить на меня. Или же, учитывая повадки Врага, мне бы принесли в мешке его голову. К счастью, сила и решимость Джеймса сделали свое дело – в некоторых ситуациях кузнец может оказаться опасным противником.

Но пока дьявол был жив, угроза для моих близких оставалась. В свое время он предсказал, что я останусь единственным сыном моей матери и что все мои братья примут страшную смерть.

Последние строки письма Джека меня слегка опечалили. Кажется, он не хотел, чтобы я оставался на ферме на ночь, опасаясь, что вслед за мной туда нагрянут силы Тьмы. Элли опасалась за жизнь их дочери Мэри. Я отлично ее понимал. Ведь много лет назад злобная Мамаша Малкин преследовала меня до самой фермы и угрожала моим родным.

Теперь я понимал, почему ведьмаку лучше не жениться. Я должен как можно дальше держаться от своих родных, пока они живы. И как только мне могло прийти в голову, что мы с Алисой можем быть вместе! Со мной она бы каждое мгновение подвергала себя опасности.

Я мрачно рассмеялся собственным глупым мыслям. Алиса была наделена немалой силой и потому способна постоять за себя. Более того, она уже нашла того, с кем ей хочется прожить жизнь.

Забрав в лавках остальную провизию, я вернулся в наш с учителем дом. Я застал Ведьмака в библиотеке и показал ему письмо Джека. Он был рад услышать хорошие новости про Джеймса:

– Как только все это завершится, ты должен непременно проведать своих родных. Ты уже давно не виделся с ними.

– В таком случае я сделаю это, пока светит солнце, – сказал я, скорчив обиженную гримасу. – Мне запрещено приходить к ним после наступления темноты!

– Извини, парень, но я не стал бы винить твоих близких за эту предосторожность. Сколько себя помню, люди нервничают в моем присутствии, а иногда бывают не на шутку напуганы. Но такова уж наша работа – приходится принимать ее такой, как есть.

* * *

В ту ночь я спал плохо – ворочался и то и дело просыпался. Потом, уже под утро, я почувствовал неладное. Голова гудела, отказываясь соображать. Чувствуя, как в груди кузнечным молотом колотится сердце, я кое-как заставил себя встать с кровати и приподнял оконную раму.

Раньше она поднималась легко, без усилий, но сегодня как будто отказывалась открываться, а руки плохо меня слушались. Наконец я сумел выглянуть в сад. Небо было ясное, и при свете луны я увидел, как из-за деревьев на лужайку наплывает туман. И тут мне показались странными две вещи.

Начать с того, что плыл он как-то неестественно, будто протягивая вперед тонкие длинные щупальца, пытаясь найти дорогу к дому. Лунный свет обычно искажает цвета, но с этим туманом явно было что-то не так. Он не был белым или серым, а имел жутковатый зеленый оттенок. Судя по всему, здесь не обошлось без черной магии.

В последние дни спина у учителя болела меньше, и он, вместо того чтобы спать в кресле, ложился в постель. Я быстро оделся, подошел к его комнате и громко постучал в дверь. Ответа не последовало, и я постучал снова. В конце концов я приоткрыл дверь и шагнул внутрь. Я должен был сообщить ему, что мы подверглись колдовской атаке.

Учитель лежал на спине; рот его был слегка приоткрыт. Похоже, он крепко спал. В проникшем в окно лунном свете я увидел на полу зеленое щупальце, обвившееся вокруг кровати. Я осторожно потеребил учителя за плечо. Он застонал, но глаза не открыл. Тогда я позвал его по имени и снова потеребил, на этот раз чуть настойчивее – и все равно не смог его разбудить.

Внезапно я понял: в саду могут быть ведьмы! Я бросился в свою комнату, достал из мешка серебряную цепь и сунул ее в карман штанов. Потом, перепрыгивая через три ступеньки, сбежал вниз, схватил стоявший рядом с задней дверью посох и со всех ног бросился в сад. За это время туман успел выпустить еще больше змеящихся щупалец. Более того, теперь он доходил мне почти до пояса, будто задался целью поглотить и деревья, и дом.

До сих пор я соображал как пьяный и двигался словно во сне. И тут в моей голове забили тревогу колокола. Я уловил присутствие опасности!

Грималкин!

Голова дьявола!

Я со всех ног бросился в южный сад. Несколько секунд – и я уже был рядом с камнем, на котором оставил ведьму. Она до сих пор лежала на нем и крепко спала, окруженная зеленым туманом. Тот извивался вокруг нее словно змея, готовая задушить свою жертву.

Мешка не было видно.

Кто-то проник в сад и при помощи колдовства сделал так, чтобы мы все спали как убитые. Даже домовой поддался этим чарам. Проснулся только я. Странно, но эта магия на меня не подействовала. И вновь я воспользовался одним из даров, унаследованных от мамы. В голове, отдавшись болью во лбу, блеснула вспышка света. В этот миг я понял, где сейчас находится голова дьявола.

Ее несли к западному саду. Я не стал будить Грималкин. Возможно, она еще не в состоянии помочь мне. Я выпустил наружу клинок на посохе и бросился сквозь деревья вслед за похитителем.

Я успел вовремя! Впереди в тумане замаячила фигура. Женщина в остроносых туфлях. Словно копье я занес над головой посох. Пусть не ждет от меня пощады… Еще несколько мгновений – и эта ведьма, кем бы она ни была, пересечет границу, где ее ждут сообщники, готовые помочь. Я должен атаковать немедленно. Я со всех ног бросился за ней следом, готовый воткнуть острие ей в спину, чтобы пронзить сердце. Я уже занес руку, но в последний миг она обернулась.

Это была Алиса.

Глава 21 Тощий мальчишка

– Следовало догадаться, что ты пойдешь за мной, – произнесла она. – Ты единственный, кто способен противостоять моей магии.

В левой руке она держала мешок из дерюги, из которого на землю капала темная жидкость. Шея дьявола не переставала кровоточить.

Алиса гордо вскинула голову и посмотрела мне прямо в глаза: в ее взгляде не было и намека на раскаяние или чувство вины. Она не считала себя предательницей. Но даже в эти мгновения она была прекрасна. Ее лицо сияло, волосы были убраны в высокий узел, скрепленный деревянной заколкой. Темное шелковое платье красиво облегало стройное тело.

В эти минуты она более чем когда-либо напоминала Костлявую Лиззи, хотя ей и недоставало холодной ухмылки и вороватых глаз ее покойной матери. Нет, от Лиззи ей передалась лишь красота. Но что, если в конце концов проявится и все остальное?

– Но почему, Алиса?! – вскричал я, опуская посох. – Зачем ты это делаешь? Я думал, что Враг – он враг и тебе тоже. Я думал, ты сделаешь все, чтобы его уничтожить!

– Я не собираюсь тебе ничего объяснять, Том. Ты все равно не поймешь, поэтому не стоит и время тратить.

С этими словами она повернулась и зашагала прочь. Я бросился за ней следом. Догнав, схватил ее за плечо и снова развернул лицом к себе.

– Нет! – крикнул я. – Я заслуживаю того, чтобы услышать твои объяснения, и я их услышу!

– Они вряд ли тебе понравятся, – ответила Алиса. – Все очень просто, Том. Я зашла слишком далеко. Я слишком часто использовала черную магию, против чего Агнесса Соуэрбаттс предостерегала меня еще много лет назад. И я изменилась. Стала той, кем всегда обречена была стать – злой ведьмой. Я просто не могу быть иной, потому что такой родилась – с Тьмой внутри. Прошу тебя, не надо меня жалеть.

– Мне тебя ни капельки не жалко, – с обидой произнес я. – Я лишь хочу знать, зачем ты помогаешь дьяволу вернуть его могущество.

– Есть вещи, о которых тебе ничего не известно, Том. Спроси Грималкин. Она путешествовала на север и обнаружила там опасность, угрожающую всем людям, – опасность куда более более страшную, чем дьявол. Уничтожь мы его сейчас – и все станет только хуже. Его правление – это меньшее зло, поверь мне!

Странно, подумал я, почему Грималкин мне ничего не сказала. Когда ей станет лучше, я непременно задам ей этот вопрос.

– Что может быть хуже, чем новый век Тьмы? По земле будут бродить демоны, древний бог Голгоф принесет с собой вечную зиму. Люди начнут замерзать до смерти, наступит голод, потому что в этом холоде ничего не будет расти и давать урожай. Я говорю не только о взрослых мужчинах и женщинах. Подумай о детях, которые тоже умрут. Неужели тебе их не жалко?

– Люди переживут век Тьмы – как переживали его и раньше. Но им не выжить под властью нового темного бога, который заменит дьявола. Ему поклоняются некие существа, кобалы, и они не люди. Этот темный бог и его последователи задумали стереть с лица земли половину человечества – мужчин. Не пощадят они и детей мужского пола. Женщины останутся жить, но только как рабыни. Поверь мне, кобалам лучше умереть! Так что если выбирать из двух зол, то пусть это будет дьявол!

– Ты говоришь, это Грималкин обнаружила на севере новую опасность. Если это так, то почему она борется с Врагом? Вам обеим известно одно и то же. Но тогда почему она ведет себя совершенно иначе?

– Думаю, ты сам знаешь ответ на свой вопрос, Том. Над ним даже не нужно ломать голову. Грималкин сама себе хозяйка. Она делает, что хочет, независимо от того, разумно это или нет. Дьявол убил ее ребенка, и ею движет лишь жажда мести. Ей все равно, какой ужас ждет нас всех в случае уничтожения Врага. Ей все равно, какие страдания и муки ждут род людской. Для нее главное – уничтожить дьявола, отплатить ему за то, что он сделал. Все остальное не имеет значения.

Слова Алисы насторожили меня. Я вспомнил, что уже слышал о кобалах и раньше. Вернее, читал о них в «Бестиарии» Ведьмака. В словах Алисы была доля правды, и все равно я отказывался счесть это оправданием ее поступков.

– Признайся, ты делаешь это только ради Лукрасты! – бросил я ей. – Ты уже не думаешь своей головой. Ты полностью в его власти. Оставь его, прошу! Еще не поздно это сделать!

– Я ни в чьей власти. Мы с Лукрастой партнеры, и мы равны. Мы просто заботимся друг о друге.

– Как ты можешь говорить такое, если вы встретились лишь недавно? Мы же с тобой знаем друг друга столько лет и вместе прошли через многое. Неужели наша с тобой дружба не сильнее?

– Вынуждена огорчить тебя, Том, но стоило мне встретить Лукрасту, как во мне что-то изменилось. Я собиралась с силами, готовясь совершить ритуал «Думдрайта», и это склонило меня на сторону Тьмы. Когда я открыла книгу, он был там – моя вторая половина, маг, с которым мне суждено быть вместе самой судьбой! Все случилось в одно мгновение, и назад теперь пути нет. Взгляни на это! – воскликнула она и свободной рукой приподняла подол платья. На левом бедре виднелась круглая отметина. – Том, ты знаешь, что это такое?

Я покачал головой. Впрочем, я догадывался, что сейчас услышу.

– Когда я была ребенком, это был лишь тоненький полумесяц. Но всякий раз, когда я использовала черную магию, он рос. Сначала превратился в половинку луны, затем в три четверти, а в миг, когда я встретила Лукрасту, – в полный диск. Это знак того, что я принадлежу Тьме. Видишь – вот она, правда обо мне.

– Оставь его, Алиса! – взмолился я со слезами на глазах. – Мы с тобой всегда были лучшими друзьями. Возвращайся ко мне!

Прекрасное лицо Алисы перекосила ярость. Казалось, на меня вновь смотрит Костлявая Лиззи. Она отпустила подол платья.

– С какой стати я должна ради тебя оставлять Лукрасту? Зачем мне бросать сильного и прекрасного мужчину ради тощего мальчишки? – крикнула она.

– Мы созданы друг для друга, Алиса! – дрогнувшим голосом произнес я, чуть не плача. Ну почему она говорит мне все это?!

Впрочем, я сам себе уже почти не верил. Я слышал отчаянную мольбу в своем голосе, и это мне совсем не нравилось. Ответ Алисы привел меня в ярость.

– Мы с тобой? Созданы друг для друга? Что за чушь! – презрительно произнесла она. – Не смеши меня! Какая женщина в здравом уме захочет прожить жизнь рядом с ведьмаком? Не унижайся. Это тебе не идет, Том. Кстати, я тоже хотела бы тебя кое о чем попросить. Мы и правда провели вместе много времени. Ты мне не враг, и никогда им не будешь. Пожалуйста, прими все таким, как есть.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить тебя! – воскликнул я. – И как только я увижу этого мага, считай, что он уже мертв.

– Ты совсем как ребенок. Наивный, простодушный ребенок, с простыми мыслями и желаниями. Держись подальше от Лукрасты – или умрешь. Может, тебя даже ждет что-то более страшное. Пойми, с таким, как он, шутки плохи. Ему не известно слово «милосердие». Именно поэтому за головой дьявола пришла я, а не он. Чтобы ты не пострадал. Лукраста не стал бы с тобой церемониться.

– Отдай мне мешок, Алиса! Положи его на траву и уходи!

В ответ она лишь расхохоталась, и ее смех гулким эхом разлетелся среди деревьев.

– Ты не можешь остановить меня. Одно движение моего мизинца – и от тебя останется лишь горстка пепла. Впрочем, мне нет необходимости даже шевелить пальцем или произносить заклинание. Достаточно лишь подумать об этом. Да-да. Одна моя мысль – и ты мертв.

– Ты считаешь, все так просто, Алиса? – мой голос сорвался на едва слышный шепот. – Разве Лукраста не пытался убить меня тогда, на лестнице? Пытался – но тщетно. Я унаследовал силу моей матери. Так просто я не умру, и ты это прекрасно знаешь. А теперь твоя очередь…

С этими словами я вогнал посох в землю и быстро сунул руку в карман штанов за серебряной цепью. Одно мгновение – и она уже обвилась вокруг моего запястья, готовая к броску.

Я провел немало часов, под руководством учителя отрабатывая такие трюки. Я начинал с бросков на стоявший в саду столб, и моя цепь раз за разом обвивала его. Я никогда не промахивался. Затем я стал учиться набрасывать цепь на бегу, на людей, которых догонял. Обычно это был Джон Грегори, но мне случалось тренироваться и с Алисой.

Вдохнув поглубже, я поднял руку и швырнул в нее цепь. Поскольку Алиса стояла на месте, сделать это было нетрудно. Серебряная цепь взмыла в воздух и, подсвеченная лунным светом, блестящей спиралью устремилась вниз.

Результат был великолепен. Цепь упала прямо на Алису и обвилась вокруг нее. Нижний конец цепи крепко прижал к бокам ее руки, верхний же плотно лег на ее рот, мешая произнести заклинание. Алиса успела лишь издать сдавленный звук, но цепь заставила ее смолкнуть. Глядя на меня широко открытыми глазами, она упала на колени.

У меня в глазах стояли слезы, и они потекли по моим щекам. Я всхлипнул. Как мы дошли до этого?! Как такое могло случиться?! Даже в самых страшных кошмарах я не мог представить, что связываю Алису. Да, я тренировался с ее помощью, но сейчас это была не тренировка и не игра. Что же мне делать дальше? Посадить ее в яму? Сделать то, чего я всегда убеждал не делать моего учителя?

Сквозь слезы я смотрел на Алису. И внезапно заметил, что, несмотря на цепь, в левой руке она по-прежнему сжимает мешок с головой дьявола. Я потянулся, чтобы вырвать у нее мешок, но в следующий миг…

…Алиса исчезла.

Глава 22 Свирепая, воинственная раса

Серебряная цепь кольцами упала на траву. Алиса исчезла и унесла с собой голову дьявола. Я смотрел туда, где всего мгновение назад она стояла предо мной на коленях. Увы, там ее больше не было. Как же ей это удалось? Ведь, по идее, обмотанная серебряной цепью ведьма становится беспомощной. Так меня всегда учил Джон Грегори. Да и мой собственный опыт говорил то же самое.

То, как Алиса сбежала от меня, – просто взяла и растворилась в воздухе, – говорило о ее мастерстве и магической силе. На какой-то миг я подумал, что это просто фокус, иллюзия. Но протянув руку и подняв с земли цепь, был вынужден признать реальность того, что случилось.

Бросая цепь, мне следовало быть предельно аккуратным, чтобы та легла точно поперек ведьминого рта, не давая ей произнести заклинание. Мне это удалось, но оказалось бесполезно против такой сильной ведьмы, какой теперь стала Алиса. Она ведь сама только что сказала: чтобы использовать магию, ей даже не нужно открывать рта.

Но что, если еще не все потеряно? Что мешает мне применить последний из полученных от мамы даров – умение определять местонахождение людей и предметов? Смогу ли я найти Алису? Если да, то я могу отправиться за головой дьявола.

Прежде я всегда точно знал, где моя цель. Сейчас же, сосредоточившись на видении окровавленной головы в дерюжном мешке, попытался сделать это сейчас и ничего не почувствовал. Не произошло ровным счетом ничего.

Либо мой дар действовал не все время, либо Алиса применила какие-то мощные защитные чары. Скорее всего, второе. Она победила. Я проиграл. Голова Врага снова в руках его слуг.

Вернув цепь в карман, я направился в южный сад. Зеленый туман исчез, так что, возможно, Грималкин уже проснулась. Подойдя к камню, на котором я ее оставил, я увидел, что ведьма-убийца уже на ногах. Заметив меня, она, хромая, направилась навстречу. Я был поражен: она уже могла опираться на больную ногу. А на ее лице я прочел скорее тревогу, чем боль.

– Это была Алиса, – произнес я. – Голова дьявола у нее. Она при помощи чар погрузила тебя в глубокий сон.

– А тебя разве нет? – спросила Грималкин. – Ее магия против тебя бессильна?

– У меня только кружилась голова. Но я стряхнул с себя сон и пошел за ней. И нагнал ее на краю сада. Правда, пользы от этого не было никакой. Я связал Алису серебряной цепью, но она просто растворилась в воздухе вместе с мешком. Я понятия не имею, куда она исчезла.

– Она могущественная ведьма. Алиса и Лукраста представляют для нас опасность, – заметила Грималкин.

– Прежде чем я бросил цепь, мы пару минут поговорили. Алиса утверждала, будто ею движут благие намерения. Она решила помочь дьяволу, потому что, если его уничтожить, произойдет нечто более страшное. По ее словам, ты совершила путешествие на север и обнаружила там ужасную угрозу. Почему ты не рассказала мне об этом?

Грималкин кивнула:

– Я давно хотела это сделать, но всякий раз появлялись более срочные дела. Но Алиса сказала правду. Мы должны пойти и поговорить с Джоном Грегори, чтобы решить, что делать дальше.

Вслед за Грималкин я зашагал к дому. Теперь она хромала сильнее.

– Тебе больно? – спросил я. – Или уже можно терпеть?

– Больно. Ощущение такое, будто в ногу впивается огненная игла. Но я стараюсь не обращать внимания, тем более что нога быстро заживает. Скоро все будет как раньше. Вот тогда наши враги заплатят за все.

Я промолчал. Теперь в числе наших врагов была и Алиса. Лично мне не хотелось бы, чтобы они с Грималкин сошлись в смертельной схватке, но, похоже, может случиться и такое.

Когда мы вошли в кухню, учитель уже был там. Мы сели за стол и начали разговор. Комнату освещали две свечи. От их подрагивающего пламени в углах плясали тени.

Я рассказал мистерну Грегори о том, что произошло. На этот раз я ничего утаил, так как знал: ему нужны все подробности. В заключение я кратко сообщил то, что узнал от Алисы.

– Ты находишь угрозу с севера серьезной? – спросил он, повернувшись к Грималкин.

– Алиса права. Кое о чем она узнала от меня. Далеко на севере действительно обитают воинственные существа, построившие посреди льда и снегов огромный город, – начала свой рассказ Грималкин. – В древности они покинули свои ледовые владения и напали на живших южнее людей. Мужчин они перебили, а женщин сделали рабынями. Своих собственных женщин эти варвары убили давным-давно. Так что в целом рассказ Алисы правдив.

– Они убили своих женщин?! – не веря собственным ушам, воскликнул мистер Грегори. – Неужели? Но ведь это просто безумие! Как же они продолжают свой род?

– Они берут челочеческих женщин в рабство, спариваются с ними, а потом пьют их кровь. Они также владеют сильной магией.

– Это так называемые кобалы, – перебил я Грималкин. – О них говорится в «Бестиарии».

– Верно, парень. Когда-то я считал это чушью. Увы, оказывается, я был не прав. Пойди принеси книгу из библиотеки.

Я бросился наверх, чтобы принести «Бестиарий». Взяв тяжелый том с полки, я вернулся в кухню и вручил его учителю. Тот быстро нашел нужную страницу и молча ее прочел. Спустя минуту он поднял глаза:

– Я узнал об этом из нескольких тетрадей, что когда-то попали ко мне в руки, предположительно записи в них делал древний ведьмак по имени Николас Браун. Тогда мне это показалось невероятным. Я усомнился в подлинности сведений, однако на всякий случай внес их в «Бестиарий», снабдив комментарием, что их невозможно проверить. В свете того, что ты только что рассказал, я бы хотел внимательнее ознакомиться с теми тетрадями, но, увы, они погибли при пожаре. Держи, парень! – он протянул мне книгу. – Прочти нам вслух последний абзац.

Я выполнил его просьбу:

– Кобалы – свирепая, воинственная раса; за исключением магов, они обитают в Валькарке, городе, расположенном далеко за полярным кругом. Название «Валькарка» означает «Город окаменевшего дерева». Он кишит разными чудовищами, созданными при помощи черной магии. Стены города построены и постоянно обновляются существами, которые никогда не спят. Существа эти выплевывают изо рта мягкий камень. Кобалы считают, что их город будет расти до тех пор, пока не покроет собой весь мир.

– Вспомните, что еще сказала Алиса, – кивнула Грималкин. – Они поклоняются богу по имени Талькус, который еще не пришел в этот мир. Они называют его «Тот, кому предстоит родиться». Кобалы убеждены, он всемогущ и поведет их на войну с человечеством. Война эта закончится лишь тогда, когда все наши мужчины будут мертвы, а женщины станут рабынями.

– Они предсказывают, когда это случится? – спросил мистер Грегори.

– Они считают, что очень скоро, – ответила Грималкин.

– Алиса убеждена, что поступает правильно, сохраняя дьяволу жизнь. Она считает, что, убив его, мы тем самым откроем путь богу кобалов. Разве это не беспокоит тебя? – спросил я у Грималкин. – По ее словам, лишь твоя ненависть к Врагу и желание отомстить ему мешают тебе перейти на ее сторону.

Грималкин покачала головой:

– Не думаю, что, покончив с дьяволом, мы ускорим рождение Талькуса. Алиса говорит лишь то, что вложил ей в голову этот маг, Лукраста, который хочет сохранить жизнь своему хозяину. Думаю, нам нужно сначала разобраться с дьяволом и только потом сосредоточиться на новой угрозе.

Ведьмак кивнул в знак согласия:

– Что касается первого, то сказать легче, чем сделать. Голова дьявола снова у его слуг.

На этот раз я его почти не слушал. Я, словно утопающий за соломинку, ухватился за слова Грималкин.

– Ты считаешь, Алиса находится под действием чар Лукрасты? – спросил я.

– В некотором смысле, – кивнула ведьма.

Ее ответ вселил в меня надежду. Однако Грималкин еще не закончила, так как сочла своим долгом пояснить:

– Но думаю, Алиса уже не такая, как прежде. Она изменилась. Я была там, была свидетельницей их встречи. Взгляды притягивали их друг к другу словно магнит. Такие вещи редки, но тем не менее они случаются между разумными существами. Да, Алиса находится под сильным влиянием Лукрасты. Но если она пребывает под действием его чар, то и он пребывает под действием ее магии. Алиса злая ведьма и нашла место, где она чувствует себя хорошо, – рядом с черным магом. Когда вы были детьми, между вами возникла симпатия, но теперь вы оба взрослые люди. Должна ли я повторить то, что уже говорила? Что ж, я скажу это снова: забудь про Алису, Том. Она не для тебя.

Я думал, учитель ухватится за слова Грималкин как за подтверждение собственных мыслей. Увы, вид у него был печальный, а когда он повернулся ко мне, то я заметил в его глазах жалость. Я ждал, что он сейчас что-нибудь скажет, но он лишь похлопал меня по плечу, словно отец, утешающий сына.

Заговорил он позже, когда Грималкин уже покинула дом.

– Прикипеть сердцем к такой девушке, как Алиса, значит обречь себя на душевные муки, парень, – сказал он мне. – Я это знаю, потому что сам был влюблен в Мэг. Если честно, я до сих пор тоскую по ней. Но то, что вы с Алисой расстались, даже к лучшему. Ведьме не место в жизни ведьмака.

Мистер Грегори и ламия Мэг проводили зимы вместе в его доме на Пустоши в Англзарке. Но потом вместе со своей сестрой Марсией она вернулась в Грецию. Расставание далось учителю нелегко.

Я кивнул. Ведьмак пытался мне помочь. Увы, его слова не уменьшили мою боль.

* * *

На следующее утро, когда я спустился вниз, никакой завтрак меня не ждал. Учитель сидел один, глядя на пустой стол.

– Что-то мне это не нравится. Похоже, с домовым что-то случилось, – сообщил он мне.

– Вряд ли это дело рук Алисы, – возразил я. – Она погрузила в глубокий сон вас и Грималкин. С домовым она поступила бы точно так же! Я в этом уверен!

После того как я призвал домового себе на помощь и даже в некотором смысле подружился с ним, я всей душой надеялся, что с Кратчем все в порядке.

– Не спеши защищать ее, парень, – вздохнул учитель. – Она перешла на сторону Тьмы. Кто знает, на что еще она способна. Но только не подумай, будто я обвиняю Алису. Скорее это сделал Лукраста – в отместку. Он не стал входить в наш сад сам, но вполне мог затаиться где-то поблизости. Не забывай, что домовой убил не один десяток ведьм. Лукраста был в башне, однако не смог помешать тебе уйти с головой дьявола. Говорят, магами часто движет гордыня. Без домового ты бы никогда не добился того, что совершил. Вот Лукраста и отомстил тебе.

– Вы думаете, маг его уничтожил?

– Я опасаюсь худшего, парень. Самого худшего. И теперь наш дом и наш сад беззащитны.

Какое-то время мы сидели молча. Внезапно учитель словно слегка взбодрился, а в глазах его зажегся лукавый огонек.

– Полагаю, парень, будет лучше, если ты как обычно пойдешь и до угольков поджаришь бекон.

И что вы думаете – я действительно, несмотря на все свои старания, поджарил бекон до углей. Однако мы с учителем съели его весь, в чем нам очень помог мягкий хлеб, намазанный маслом. После завтрака мы вышли в сад, чтобы поговорить с Грималкин. Мы рассказали ей и об исчезновении домового.

– Не исключаю, что Лукраста пытался его уничтожить. Но домовые живучи, – сказала ведьма. – В конце концов он может прийти в себя, хотя и не сразу, даже если пока и не в состоянии нам чем-то помочь.

Грималкин прислонилась к дереву и задумалась. Внезапно я заметил в ее внешности нечто новое. На груди у нее, как обычно, были перекрещены кожаные ремни, с которых свисали кинжалы и другое оружие. А сегодня на ее талии появились ножны с удивительно длинным клинком.

– Что-то новенькое, – сказал я, указывая на меч. – Это тот, что ты выковала сегодня ночью?

– Да, это он, – кивнула Грималкин. – Ты же знаешь, я обожаю пробовать новые методы боя. Ведьма-убийца всегда должна совершенствовать свое мастерство.

Я надеялся, что Грималкин вытащит меч и покажет его мне, но она, похоже, не собиралась этого делать. Просить же я не стал. Вдруг ей не понравится, что к ее оружию прикасаются чужие руки? Возможно, это магический меч и чары легко разрушить. Поэтому я спросил у нее про ногу.

– Я уверена, теперь она совсем заживет, – ответила Грималкин, – но ей еще нужно отдохнуть пару дней. Между тем, кто-то из нас должен отправиться на поиски наших противников. Не повредит узнать, когда они перевезут на север тело дьявола.

Глава 23 Демоноиды

В Графстве есть место, известное как Сигнальный Холм. Когда-то давно, во время гражданской войны, с него подавали сигналы. От горизонта до горизонта на вершинах холмов жгли костры, предупреждая о приближении вражеских войск.

Склоны этого холма густо поросли лесом, однако часть его, ближе к вершине, была очищена от деревьев и теперь с нее открывался хороший вид. Оттуда как на ладони вида местность к западу и к югу от нас. Именно с той стороны, я был уверен, и принесут тело Врага.

Я занял наблюдательную позицию и стал ждать. Я рассчитывал пробыть здесь пару дней. Как обычно, в дополнение к куриным окорочкам и полоскам бекона, которые я захватил с собой, я поставил силки на кроликов. И конечно же, со мной был обычный запас сыра.

Ожидание казалось томительным. Время от времени я изучал недавние записи в своем блокноте, добавляя те или иные мысли или же, при необходимости, делая исправления.

Мне почему-то вспомнился отец. Для человека, получившего скудное образование и в ранней юности ушедшего матросом в море, он был на редкость мудр. Позднее он стал фермером и не покладая рук трудился от зари до зари. Однако отец был обучен грамоте и хорошо писал. Однажды он сказал мне, что лучший способ разобраться в какой-нибудь проблеме – это изложить на бумаге все ее решения, какие только придут в голову, – даже те, что на первый взгляд кажутся абсолютно безумными. Затем, в тишине, все их тщательно перечитать, вычеркивая самые дурацкие и сосредоточиваясь на тех, что могут сработать. Правда, иногда добавлял он, на первый взгляд бывает нелегко отличить первые от вторых.

Я же и впрямь столкнулся с серьезной проблемой. Поэтому я открыл новую страницу и почти машинально написал заголовок:

Иные способны покончить с Врагом

Если честно, я даже не надеялся их найти – однако почему бы не записать первое, что взбредет в голову? К тому же это поможет разогнать скуку. И я принялся записывать идеи по мере того, как те приходили мне в голову:

1) Сжечь голову Врага

2) Сжечь тело Врага

3) Сжечь и то, и другое

Все три решения были сопряжены с риском. Учитель считал, что если уничтожить плоть дьявола на земле, это позволит тому вернуться во Тьму и обрести там новую силу. Так что третий вариант однозначно исключался. Но как насчет первых двух? Это, конечно, тоже рискованно, но если сжечь что-то одно – голову или тело, – то сожженное будет невозможно присоединить к другой части, в которой словно в клетке по-прежнему будет заперт дух Врага. Это напомнило мне старый детский стишок:

Вся королевская конница и вся королевская рать

Не могут Шалтая, Шалтая-Болтая, Шалтая-Болтая собрать.

Тотчас в голову пришло еще одно решение:

4) Искромсать врага на мелкие кусочки – такие мелкие и такие многочисленные, что их потом замучаешься искать.

А вот это уже выход! Сейчас тело дьявола разделено надвое. Но если, как Шалтая-Болтая, его разрезать на множество частей и каждую спрятать, их будет практически невозможно найти и соединить.

Я продолжал записывать идеи – одну несуразнее другой. В конце концов у меня получился целый список, который я решил по возвращении в Чипенден показать учителю.

Незадолго до полудня на второй день моих бдений погода, которая и до этого не радовала теплом, хотя и была ясной, начала меняться к худшему. В лучах октябрьского солнца вдалеке поблескивало Ирландское море, однако постепенно его лазурное пространство темнело и с запада наползали низкие тучи.

Ветерок дул еле-еле, однако не прошло и часа, как первая туча уже была над моей головой и из нее заморосил дождь. И хотя дождь этот был гораздо теплее, чем раньше, вскоре он превратился в настоящий ливень, и я изрядно промок и замерз. С запада наползал туман, и вскоре видимость резко ухудшилась. Я уже собрался вернуться в Чипенден, когда услышал вдалеке ритмичный речитатив. С каждым мгновением он звучал все громче и громче, приближаясь ко мне.

Нет, я ожидал появления ведьм, но эти голоса были мужскими и очень низкими. Поначалу я не мог разобрать слов, но постепенно, по мере приближения, они стали легко различимы.

– Крути колеса! Толкай телегу! Поднатужься! Надорви сердце! – гудели грубые голоса.

Затем из тумана, двигаясь вверх по травянистому склону, показалась удивительная процессия. На длинной восьмиколесной повозке был установлен гроб с медными ручками, в котором покоилось тело Врага. Но вместо шести тяжеловозов в повозку были впряжены четверо невероятно рослых демоноидов.

– Крути колеса! Толкай телегу! Поднатужься! Надорви сердце!

При виде этих жутких существ мое собственное сердце наполнилось ужасом. Разве я смогу с ними справиться?!

Двое тянули гроб при помощи толстых веревок, перекинутых через плечи. Другие двое толкали повозку сзади. Все четверо были голыми по пояс и босыми. На их громадных мускулистых телах блестели капли дождя. Штаны промокли насквозь и были заляпаны грязью. Но прежде всего в глаза бросались рога на лбу, похожие на бараньи. Все они были настоящими гигантами, не меньше девяти футов ростом – гораздо выше и мощнее знакомого мне Клыка.

Нет, конечно, напасть на них я мог – но есть ли у меня хотя бы скромные шансы одержать победу? Нечего даже и надеяться! Не успел я прийти к такому выводу, как из тумана, вслед за огромной повозкой, вынырнули другие фигуры. Впереди шла высокая, свирепого вида женщина, одетая на манер Грималкин. На груди перекрещивались ремни, на которых держались ножны с клинками разной длины. Я также разглядел, что с мочек ее ушей свисают какие-то большие желтые шары. Интересно, подумал я, она возглавляет это воинство? И кто она такая? Неужели ведьма-убийца?

Кстати, это действительно было воинство. Из тумана появлялись все новые и новые фигуры, все как одна вооруженные до зубов. В основном это были ведьмы, со спутанными волосами и в остроносых туфлях. Но виднелись среди них и демоноиды, правда, не такие огромные, как те четыре монстра, что тянули повозку.

Я разглядел и других ведьм-убийц, увешанных режущим и колющим оружием. Вероятно, все они происходили из кланов, обитающих вдали от границ нашего Графства. Некоторые несли длинные шесты с привязанными к ним клинками. Но не оружие этого воинства наполнило мое сердце дурными предчувствиями, а многочисленность его рядов.

Прошло минут десять, а колонне все еще не было видно конца. Это целая армия! Разве нам с такой справиться? Затем до меня дошло: вместо того чтобы двигаться одним из возможных путей к Камню Уорда или Чипендену, эта армия направлялась на северо-восток. Неужели они идут навстречу своим союзникам в Пендле?

Сойдя с Сигнального Холма, я поспешил к дому учителя. За ужином, сидя в кухне, по окнам которой барабанили капли дождя, мы с ним обсудили увиденное мною. Ужин приготовил Ведьмак, и тот удался на славу. Увы, сам мистер Грегори пребывал в подавленном настроении и почти не прикоснулся к ветчине и картофелю. А вот Грималкин опустошила свою тарелку в два счета и даже попросила добавки.

– Сколько их там, по-твоему, было? – спросила она.

– Более тысячи – и они все еще прибывали, когда я решил вернуться. Откуда их столько – и ведьм, и демоноидов? – спросил я. – А та высокая женщина, похожая на тебя, которая их возглавляла, – кто она такая? Кстати, в ушах у нее были странные серьги-шары.

Грималкин тотчас узнала ее по моему описанию:

– Это Катрина, ведьма-убийца из клана Певерел, что живет далеко на юго-восток отсюда в графстве, известном как Эссекс. Эти шары – не что иное, как высушенные человеческие черепа, в которых она хранит свою силу. Я же, как ты знаешь, предпочитаю пальцы убитых врагов. Чем их больше, тем более разнообразная магия мне доступна. Но у каждой из нас свой метод. Говорят, она грозная противница! Мы с ней ни разу не встречались, но что-то подсказывает мне, что очень скоро мы скрестим клинки. Слуги дьявола соберутся со всего острова – даже из кланов, обитающих далеко за пределами Графства, и все как один будут сражаться за своего хозяина.

– А нас всего жалкая горстка! – сокрушенно воскликнул учитель.

– Согласна, численное превосходство на их стороне, – сказала Грималкин. – Но и нас больше, чем ты думаешь. Как тебе известно, Пендл раздирают распри, а в ряде случаев это же можно сказать и про кланы. Есть ведьмы, которые противостоят дьяволу. Завтра я при помощи зеркала призову тех, что живут далеко отсюда, а потом проеду по Пендлу, собирая под наши знамена союзников.

От меня не укрылось, что стоило Грималкин упомянуть зеркало, как учитель поморщился и уставился в стол. Нет, он отлично понимал: без заключения союзов нам не обойтись, и все равно его коробила мысль о том, что при этом будет задействована черная магия.

– Маб Маулдхилл и ее сестры уже побывали возле Камня Уорда. Я разговаривала с ней, когда две недели назад они проходили через Чипенден. Они обещали помочь нам на Хэллоуин, – сообщила Грималкин.

– Я бы не стал безоговорочно ей доверять, – заметил я.

– Ты ни разу не обмолвился об этом, парень, – посетовал Джон Грегори. – Ты замечательный, храбрый, старательный ученик. Лучший из всех, что у меня были. Но кое-чего тебе не хватает. Ты слишком многие вещи держишь в секрете. Тебе должно быть стыдно!

– Простите меня за то, что бывало в прошлом, – сказал я. – Но теперь все иначе. Я просто забыл вам сказать!

– Забыл сказать! – сердито передразнил он. – Ты встречаешься с ведьмой, главой клана Маулдхиллов, и даже не считаешь нужным поставить меня в известность? Я уж не говорю про остальные вещи, которые ты скрыл от меня!

– Клянусь, я собирался все честно вам рассказать. Но на следующий день мы нашли раненую Грималкин и я был вынужден броситься в погоню за ведьмами. А после этого мне все время что-то мешало – то одно, то другие.

Учитель кивнул, но в глаза мне не посмотрел – не иначе как вспоминал другие случаи. Моя скрытность глубоко его задевала.

– Согласна, полного доверия Маб Маулдхилл нет, – добавила Грималкин, когда возникшая пауза стала слишком тягостной. – Но она помогла нам в Греции, и я точно знаю, что она противница дьявола. В ее клане почти нет его сторонников. Так что мы можем рассчитывать на их поддержку. Учитывая число наших врагов, мы должны быть признательны за любую помощь.

* * *

Недавние события меня утомили. Не успела моя голова коснуться подушки, как я провалился в глубокий сон без сновидений.

Проснулся я рано, еще не рассвело. И почему-то мне было трудно дышать. Как будто тяжелый груз давил на грудь.

Внезапно меня охватил ужас – груз на моей груди зашевелился! Или я все еще сплю и мне привиделся кошмар? Но нет, в следующий миг в моей голове раздался чей-то голос:

– Помоги мне! Я держусь из последних сил. Поделись со мной своей кровью – или я умру!

Это был домовой, Кратч! Правда, голос его звучал слабо, еле слышно. Не раздумывая, я произнес, обращаясь в темноту:

– Где ты пропадал? Я думал, тебя уже нет в живых.

– Я слишком глубоко провалился во Тьму и не мог выбраться оттуда. Я мерцал, как свеча на ветру, которая вот-вот погаснет. Я пытался долго и истратил все силы. И вот я здесь, но мне страшно, я боюсь провалиться назад. Я будто стою на краю темной бездны. Помоги мне – или я упаду туда снова и уже никогда не вернусь!

Мне было страшно предложить ему свою кровь – я боялся умереть сам, меня страшили последствия. Кто знает, что произойдет? Но домовой был нужен мне как союзник. Разве мог я ему отказать?

– Хорошо, можешь попить моей крови, – согласился я.

Тыльной стороной левой ладони я ощутил несколько легких прикосновений – это домовой лапой оцарапал мне кожу. Боли не было. Зачем крошечный язык принялся лакать мою кровь. Казалось, этому не будет конца. Спустя какое-то время сердце кузнечным молотом застучало у меня в висках – медленные, тяжелые удары. Они просто изматывали меня.

– Довольно! Довольно! – попросил я. – Если ты выпьешь слишком много, мое сердце остановится и я умру!

Лакающий звук прекратился, зато на смену ему пришел новый – негромкое умиротворенное кошачье урчание. Потом – если не считать глухих ударов в моей голове – воцарилась тишина. Кратч исчез. Я сел в кровати, и на ощупь найдя трутницу, зажег свечу. Какое-то время я сидел в постели, ощущая слабость и тошноту. Комната, казалось, вертится вокруг меня словно колесо.

Когда тошнота отступила, я поднялся с кровати и на ватных ногах спустился вниз в кухню, чтобы попить воды. Тяжело опустившись на стул, я мелкими глотками пил холодную воду, тонким ручейком стекавшую мне в горло, и размышлял о том, что произошло.

Разумеется, вряд ли можно надеяться на то, что домовой восстановит силы и сможет помочь нам в предстоящей битве. С другой стороны – он жив, и это само по себе уже хорошая новость. Однако мысль о том, что я только что сделал, наполняла меня дурными предчувствиями.

Когда домовой впервые отведал моей крови, у меня не было выбора. На этот раз я разрешил ему сделать это по собственной воле. Может, зря? Может, мне стоило ему отказать? Но поступить так значило бы поставить его жизнь под удар. А у нас каждый союзник на вес золота.

А еще это напомнило мне то, что делали некоторые ведьмы Пендла, – они держали домашнее животное, которое кормили собственной кровью. И оно словно становилось их частью – дополнительной парой ушей или глаз, а также могло на расстоянии выполнять их приказы.

В первый год моего ученичества Алиса сделала нечто подобное, дав испить своей крови демоническому существу по прозвищу Лихо. Однако того никак нельзя было сравнить с крысой, жабой или птицей, каких обычно держали ведьмы. Этот демон пытался угрожать Алисе, подчинить ее своей воле. То же самое могло произойти и со мной. Кратч – сильный домовой. Что, если он снова явится и потребует поделиться с ним кровью? Что мне тогда делать?

Глава 24 Скелты

На следующее утро я проснулся поздно и последним спустился к завтраку. Мистер Грегори и Грималкин уже сидели за столом и беседовали, уплетая огромные порции яичницы с беконом.

– Отличные новости, парень! – бодро поприветствовал меня учитель. – Домовой вернулся и приготовил нам отличный завтрак. Моя благодарность повару! – Он повернулся к очагу, в котором пылал огонь, наполняя комнату приятным теплом.

Едва заметно кивнув обоим, я занял место за столом. Сев, я потянулся через весь стол, с горой наложил себе в тарелку яичницы и бекона, отрезал толстый ломоть хлеба, намазал его маслом и налег на завтрак. Ел молча, едва прислушиваясь к разговору между учителем и Грималкин. Яичница и впрямь была отменная, хотя уже и успела слегка остыть. Эх, зря я не спустился к завтраку раньше!

– То есть ты согласен, парень? – спросил меня учитель.

Я поднял глаза. Я так увлекся едой, что прослушал их разговор.

– Согласен с чем?

– Так ты меня не слушаешь? Хватит витать в облаках! – его голос прозвучал резко и неприятно. – Да и вид у тебя какой-то вялый. Плохо спал?

Я кивнул:

– Полночи пролежал без сна.

– Хороший сон крайне важен, запомни. А лучшее же лекарство от бессонницы – это прогуляться перед тем, как лечь в кровать. Поэтому у меня к тебе одна просьба. Отправляйся на мельницу к северу от Кастера и попроси Джада Бринсколла присоединиться к нам в предстоящей битве. Он отлично умеет обращаться с посохом, да и три его огромных пса нам тоже не помешают. Кстати, а как насчет твоего брата-кузнеца, Джеймса? Ты вроде говорил, что теперь с ним все в порядке. Он сильный малый и хорошо зарекомендовал себя на Пендле, когда мы сражались с тамошними ведьмами. Может, тебе есть смысл также заглянуть на ферму и попросить его вступить в наши ряды?

Я покачал головой:

– Мои родные и без того уже находятся в опасности. Вспомните, что Враг говорил про Джеймса. На него напали слуги Тьмы, а вовсе не разбойники, как мы думали. Не хотелось бы подвергать его еще большей опасности.

– Это решать тебе, парень. Но только помни: перевес не на нашей стороне и важна каждая душа, какую мы только сможем привлечь в наши ряды. Если мы проиграем эту битву и дьявол вернет себе могущество, в опасности окажутся все семьи в Графстве. Жду тебя назад завтра. И не забывай: дорога каждая минута – ведь до Хэллоуина осталось всего шесть дней.

Чтобы выполнить распоряжение учителя, мне придется бежать почти всю дорогу – ведь до мельницы самое малое день пути. Но Ведьмак прав. Наше время на исходе.

– Хорошо, я выйду, как только поем, – ответил я.

– Отлично, парень! А пока ты пойдешь в Кастер, Грималкин отправится на Пендл, узнать, на скольких союзников нам там можно рассчитывать.

После завтрака я приготовился отправиться в путь. Я не стал брать с собой мешок, потому что нужно было торопиться. Я прихватил лишь серебряную цепь, обмотав ее вокруг пояса под рубашкой, и посох, который взял в руки. Также я взял два кинжала, но Клинок Судьбы оставил дома.

Когда я вышел за дверь, Грималкин стояла рядом со своей лошадью и что-то шептала ей в левое ухо. Она уже надела ремни с ножнами, и те теперь топорщились клинками. Губы ведьмы были накрашены черным, и вид она имела решительный и грозный.

– Поедешь верхом? – спросил я.

Она кивнула и подвела своего скакуна ближе ко мне.

– Моя нога с каждым днем становится все крепче, но еще не настолько, чтобы пешком добраться до Пендла и вернуться назад. Ты прошлой ночью покормил домового, не так ли? – спросила она.

– Да, – честно признался я. – Он пришел и попросил моей крови. Я ему разрешил, ведь иначе бы он умер. По крайней мере, он так сказал.

– Возможно, ты спас ему жизнь. Зато сам ты сегодня бледен. Просто удивительно, что твой учитель ничего не заподозрил.

– Я не рассказывал ему про предыдущий случай, так что такое даже не могло прийти ему в голову. К тому же он слишком увлекся завтраком. Потому и не заметил.

– Будь осторожен, Том. Есть опасность, что у домового это может войти в привычку. Когда-нибудь он выпьет слишком много твоей крови, и ты умрешь.

– Это меня и тревожит, – признался я. – И есть еще кое-что… Что, если он попытается подчинить меня себе… как Лихо попытался сделать это с Алисой? Я во второй раз дал ему кровь.

– Да, это еще одна опасность, – согласилась Грималкин. – Но если все сработает как надо, то между тобой и домовым установятся хорошие отношения. Помнишь, что случилось с Алисой?

Мне вспомнились те черные дни в Пристауне, когда Алиса выпустила Лихо из темницы в лабиринте позади серебряных ворот.

– Когда она поделилась с ним кровью в третий раз… это был переломный момент. После этого он целиком подчинил ее себе.

– Верно, – сказала Грималкин. – Для тебя это тоже большой риск. Но Лихо был демоном – существом, куда более сильным, чем домовой. Алису же всегда привлекала Тьма. Но ты стоек. И если будешь осторожным, то сумеешь поддерживать с домовым равные, товарищеские отношения.

Я кивнул. Грималкин говорила разумные вещи.

В общем, она верхом отправилась на юго-восток в Пендл, а я – пешком в противоположном направлении, через холмы. Шагая, я думал о домовом – как об угрозе с его стороны, так и о вероятности объединения наших сил. Я хорошо помнил его слова: «Ты храбрый! Ты достоин сражаться рядом со мной».

Кажется, он действительно предлагал отношения равных, а вовсе не пытался подчинить меня своей воле. Но можно ли доверять домовому – созданию Тьмы, в котором нет ничего человеческого?

Я начал взбираться на Парлик. Где-то посередине склона я наткнулся на узкие овечьи тропы, протоптанные в жесткой траве, и двинулся по одной из них. Она привела меня к западному склону гряды холмов. Слева виднелось море.

День был солнечный, практически безоблачный. Мне почему-то не давала покоя мысль о том, что – не считая ливня на Сигнальном Холме – нас ждет расплата за сухую погоду последних недель. Обычно погода в Графстве была влажной и ветреной. И природа наверняка с лихвой возместит солнечные дни затяжными дождями.

Я шагал быстро, однако вскоре запыхался и был вынужден остановиться и отдохнуть. Учитель велел мне выполнить поручение как можно быстрее, чтобы потом я мог хорошо выспаться. Увы, я потерял приличное количество крови, поделившись ею с домовым, и теперь чувствовал слабость. Вряд ли я успею засветло дойти до фермы.

Грызя сыр, я вспомнил, что так и не обсудил с мистером Грегори идеи, которые записал в тетради. Я вновь задумался об этом списке и о битве, что ждала нас впереди. Численный перевес наверняка будет на стороне противника, однако наша цель – не столько победить темное воинство, сколько не допустить воссоединения головы и тела дьявола. Попытка же эта наверняка будет предпринята или на закате, или в полночь Хэллоуина, когда черная магия особенно сильна и способна вернуть Князя Тьмы к жизни.

Хорошенько изучив карты учителя – увы, утерянные во время пожара, – я знал, что через Камень Уорда проходит несколько лей-линий. Если у меня получится обнаружить хотя бы одну из них, я смогу вновь вызвать себе на подмогу домового. Нет, конечно, на этот раз мои противники будут в курсе потенциальной угрозы. Лукраста наверняка попытается уничтожить Кратча. А так как Алиса теперь с ним заодно, они вполне могут объединить силы.

Я попытался отогнать горькую мысль и зашагал дальше. Солнце уже почти село за горизонт, когда я, пройдя восточнее Кастера, пересек лей-линию, протянувшуюся на восток к Камню Уорда. Вдоль этой невидимой силовой линии пролегала старая дорога, которая вела от побережья к холму. Правда, никаких ведьм и даже следов их пребывания здесь я не заметил.

Когда я зашагал вдоль западного берега канала, солнце уже село. Кстати, местность эта вызывала много воспоминаний. Однажды Билл Аркрайт столкнул меня в холодную, мутную воду канала. Так я научился плавать. Он был строгим, даже суровым учителем, но со временем я полюбил его. Я с грустью вспомнил, как он погиб в Греции. Он сдерживал атаку огненных духов, чтобы я, учитель и Алиса успели спастись бегством.

А самое страшное воспоминание было связано с берегом канала. Забравшись в трюм черной баржи, я оказался лицом к лицу с Врагом. В окружении черных свечей он восседал на огромном троне. Именно тогда я узнал из его уст, что Алиса – его дочь, а Костлявая Лиззи – ее родная мать.

Мельница скрывалась за деревьями. Луна была затянута облаками. Я не сразу нашел то место, где следовало свернуть в сторону от канала. Однако подойдя к мосту, я услышал в темноте под ним журчание воды. Тогда я спустился к ней и пошел вдоль русла реки на запад. Вскоре, нырнув под ветви плакучих ив, я достиг высокого, не менее шести футов, забора, окружающего сад.

Внезапно я услышал слева какой-то звук. Я резко повернулся. В этот же миг из-за туч показалась луна, и я увидел странное, похожее на насекомое существо с плоской головой и длинным носом. Я тотчас его узнал – этот длинный костлявый нос не оставил у меня никаких сомнений. Я поднял посох, но существо тут же юркнуло в тень. Луна тоже скрылась за облаками, я и потерял его из виду.

Это был скелт!

Существа эти встречались редко, и тот факт, что я обнаружил одного из них рядом с мельницей, наводил на тревожные мысли. Что ему здесь нужно? Этот вопрос не давал мне покоя.

После встречи с ним я двигался вперед осторожнее, шагая по влажной земле вдоль забора, чтобы обнаружить узкий проем, служивший единственным входом на мельницу. Через ров с соленой водой я прошел во внутренний сад. И забор, и ров с соленой водой были частью защитных сооружений против водяных ведьм, коими кишела вся эта местность. Но была и другая защита – собаки!

Как только я подошел ближе к мельнице, они подняли дружный лай. Я услышал, как в темноте скрипнула, открываясь, дверь, а в следующую секунду мне навстречу выскочили три огромных волкодава. На мгновение я окаменел. Стрела и два ее уже взрослых щенка – Лапа и Нос – были натасканы для охоты на водяных ведьм. Я хорошо знал всех трех псов, в том числе и то, какие они свирепые. По идее, собаки должны были узнать меня по запаху, но они огромными прыжками бросились ко мне, и, скажу честно, у меня затряслись поджилки.

В самый последний момент яростный лай стих, и я опустился на колени, чтобы потрепать собак по холке. Они же в ответ принялись меня облизывать.

– Это я, Том Уорд! – крикнул я, прежде чем пойти дальше. Псы кругами носились вокруг меня.

Эх, если бы мне навстречу вышел Билл Аркрайт! Увы, все изменилось, и с этим ничего не поделать. Вместо Билла пожать мне руку и тепло обнять вышел Джад Бринсколл. Мы обменялись приветствиями, и он повел меня в дом.

Вскоре я уже сидел за столом, за обе щеки уплетая с огромной тарелки жареную с луком печень ягненка. Если судить по этому блюду, Джад – великолепный повар. Я же проголодался и пока не сказал ему ни слова, не считая обмена любезностями при нашей встрече.

Он терпеливо ждал, не сводя с меня глаз, пока я ел. Внезапно я вспомнил, как он предал моего учителя у Тодмордена. Джад тогда поставил Ведьмака в положение, которое едва не стоило тому жизни. Правда, тогда семье Джада угрожали темные силы и он действовал под их давлением. Тогда я не смог простить ему этого предательства. Сегодня же понял, что лучше не ворошить прошлое. Как говорится, кто старое помянет…

– Как твои дела, Джад? – спросил я, оправляя в рот последний сочный кусок. – Кстати, я только что видел скелта недалеко от твоего забора.

Я ожидал, что Джад удивится, но он лишь кивнул:

– С водяными ведьмами наконец удалось совладать. Я уничтожил их не менее десятка и еще трех держу в ямах. Зато теперь появилась новая напасть – скелты.

От этих слов кровь моя похолодела. Я вспомнил, что Грималкин и Алиса рассказывали про обитающих на севере кобалов: те ждали рождения своего бога в обличье скелта. Изображениями скелтов были также украшены рукоятки мечей героя. Откуда вдруг взялось так много скелтов? Особенно сейчас, когда близится Хэллоуин?

– Но ведь они, насколько я знаю, всречаются довольно редко, – произнес я. – Билл Аркрайт когда-то сказал мне, что можно прожить долгие годы, но так ни одного и не увидев.

– Верно, – согласился Джад. – Мне он говорил то же самое. Но теперь их развелось великое множество. Они режут овец – каждое утро я нахожу возле канала с десяток мертвых животных, у которых скелты выпили кровь. Фермеры больше не выгоняют стада пастись в поля, если где-то поблизости есть вода или хотя бы болото. Скажу честно, я бы не отказался от помощи. Как по-твоему, твой учитель отпустил бы тебя ко мне на пару месяцев?

– Джад, я уверен: в иных обстоятельствах он с превеликой радостью отправил бы меня тебе в помощь. Но боюсь, мы столкнулись с серьезной проблемой, и твоя помощь требуется нам. Именно поэтому я здесь. Мистер Грегори поручил мне привести тебя в Чипенден, а также трех твоих псов, если ты не против.

Мой наставник написал Джаду о том, что произошло, но теперь я изложил события во всех подробностях. Джад выслушал меня молча, с хмурым лицом.

– Похоже, перевес на их стороне, – наконец мрачно заключил он.

– Согласен, нам придется нелегко, – кивнул я. – Не все из нас останутся живы, чтобы поведать об этом потомкам.

На миг мне показалось, что он откажет нам в нашей просьбе, но потом он подался вперед и похлопал меня по плечу.

– Иди, Том, поспи как следует, – сказал Джад. – Завтра с первыми лучами солнца мы отправимся в Чипенден.

* * *

Когда мы подошли к дому мистера Грегори, было уже поздно. Поужинав и обсудив дела с моим учителем, Джад лег спать в гостевой комнате, которую когда-то занимала Алиса. Я какое-то время посидел вместе с Ведьмаком, глядя, как за каминной решеткой пляшут языки огня. Ночи становились все холоднее. Чувствовалось приближение зимы.

– Ну что ж, парень, спасибо, что привел Джада и его псов. Завтра утром можешь отправиться на ферму за своим братом-кузнецом. Думаю, тебе будет приятно вновь повидаться с родными.

Лично я был от этого предложения не в восторге. Тем более я уже сказал, что не хотел бы снова втягивать в это дело Джеймса. Или он не слушал меня? Ясно было одно: хотя учитель и проявлял настойчивость, однако цели преследовал благие. Поэтому, отвечая ему, я постарался не выдать голосом моего раздражения.

– Нет, – твердо произнес я. – Как я уже сказал, я и без того доставил немало неприятностей своим родным. Джек и Мэри едва не погибли, когда их схватили ведьмы. А из-за моего ремесла они никогда не смогут чувствовать себя в безопасности. Так что простите, но на этот раз я не могу выполнить вашу просьбу. Уж слишком велик риск.

Я подумал о тех черных днях, когда я помогал спасать своих близких из каземата в Башне Малкин. Это едва не стоило Джеку жизни и почти довело его до помешательства. А потом Джеймс рисковал собой в битве на Пендлском холме.

– Отлично это понимаю, парень, – печально произнес учитель. – Но все равно прошу тебя подумать. Не торпись. Если передумаешь, сообщи мне завтра утром. Больше я ни разу не заговорю об этом, если только ты не сделаешь это первым. А теперь нам нужно поговорить кое о чем еще. Как там домовой? Как тебе известно, через Камень Уорда проходит несколько лей-линий, так что ты сможешь вызвать его себе в помощь. Вопрос в другом – следует ли нам задействовать его?

– После того что случилось, его силы подорваны, – сказал я. – Даже будь он в лучшей своей форме, ему все равно не тягаться с Лукрастой и ведьмами. Ведь на этот раз они будут готовы к схватке с ним.

– Но, возможно, он в любом случае уничтожит часть из них и тем самым поможет нам в достижении наших целей. Понимаю, ты не хочешь рисковать жизнью Джеймса. Извини, – Джон Грегори поднял руку. – Я обещал больше не поднимать эту тему. Но наш разговор не о нем, а о домовом, свирепом исчадии Тьмы, который с радостью убил бы и тебя, и меня, если бы не наш уговор. Надеюсь, ты отдаешь себе в этом отчет?

Я кивнул:

– Я призову его, если другого выхода не будет и нам будет грозить поражение…

Учитель кивнул в знак согласия:

– Рад это слышать, парень. А теперь самый главный вопрос – как нам поступить с дьяволом? Последнее время я только об этом и думаю. Ритуал исключается – мы с тобой едины во мнении на этот счет. Глупый эксперимент девчонки с «Думдрайтом» ничего не дал. Есть ли иные способы?

– Я тоже об этом думал, – признался я. – И даже записал кое-какие мысли в тетрадь.

– В таком случае, будь добр, зачитай их мне.

Я выполнил его просьбу, хотя и подозревал, что у него уже имеются собственные соображения. У меня же были свои. Некоторые теперь показались мне глупыми, но я все равно их озвучил.

– Больше всего мне понравилась твоя четвертая идея, – подвел итог учитель. – Разрезать дьявола на мелкие кусочки и спрятать их. Это, конечно, омерзительно, зато эффективно. И пусть тем самым мы окончательно его не уничтожим, зато это затруднит их поиски, не говоря уж о том, что их будет очень непросто собрать воедино. Жаль, что это не пришло нам в голову в Ирландии, когда мы ограничились тем, что отделили голову от тела.

– Вы считаете, что это неплохая идея? – уточнил я.

– Во всяком случае, парень, не хуже тех, что пришли мне в голову. Другое дело, что осуществить ее будет нелегко, но, как говорится, попытка не пытка… Увы, численное преимущество не на нашей стороне, – вздохнув, с горечью добавил Джон Грегори. – Мы должны быть готовы стоять до самого конца. И до самого конца верить в победу. Может быть, некоторым из нас повезет пробиться к Врагу. В таком случае нужно раскромсать его на куски и унести их, чтобы их нельзя было собрать.

У тебя есть три клинка, с помощью которых ты должен был принести в жертву Алису. Что мешает нам точно так же применить их против дьявола?

– Вы хотите сказать, отрезать ему большие пальцы?

– А почему нет? Для ведьм они имеют огромное значение, так как являются источниками магической силы. Именно поэтому Грималкин носит их в виде ожерелья. Для ведьмы лишиться их – значит покрыть себя несмываемым позором. Некоторые верят, что в таком случае после смерти они станут пленницами Тьмы и уже никогда не вернутся в этом мир. Так что мой тебе совет – отруби ему большие пальцы и убегай с ними как можно дальше. Сделай с Врагом то, что ты намеревался сделать с Алисой!

– И еще вырезать ему сердце?

– Вряд ли у тебя это получится, но непременно отруби ему голову, если она уже соединена с телом. Затем хватай большие пальцы и беги. Это поможет нам выиграть время. Если же к дьяволу пробьются несколько наших союзников, то пусть каждый унесет по куску.

Пару минут мы сидели молча, думая о грандиозной задаче, стоящей перед нами. Впрочем, теперь у нас был план. Мне даже стало легче на душе.

Учитель пошевелился:

– А теперь ступай в кровать, Том. Ты наверняка устал с дороги. Грималкин согласна со мной: скорее всего, они попытаются вернуть дьявола к жизни после заката. Так что набирайся сил. До Хэллоуина осталось всего четыре дня.

Я поднялся к себе в комнату и рухнул на кровать. Дорога на мельницу и обратно отняла у меня все силы. Я чувствовал себя совершенно разбитым. Едва моя голова коснулась подушки, как я провалился в сон. Впрочем, проснулся я довольно быстро. У меня в ногах устроился домовой. Мне было слышно его мурлыканье.

– Мне срочно нужна твоя кровь! Поделись со мной! – потребовал Кратч хриплым голосом.

– Почему это вдруг тебе срочно понадобилась моя кровь? – спросил я. – Ты ведь ее уже получил. Неужели так и не восстановил силы?

‑ Для предстоящей битвы ее нужно больше! – выкрикнул домовой.

– Но почему это непременно должна быть моя кровь? Разве ты не можешь взять кровь какого-нибудь животного? Или я мог бы пройти вместе с тобой вдоль леи, пока не дойдем до врага, который хочет отнять наши жизни. Почему бы тебе не испить крови ведьмы?

– Твоя кровь не такая. Это кровь брата.

– Разве мы с тобой братья?

– Да, мы братья по духу. Без меня ты не победишь в этой битве.

– Но если ты станешь сражаться бок о бок с нами, ты ведь тоже можешь погибнуть, – заметил я.

– Ничто не вечно. Я и без того уже слишком долго живу в этом мире.

Похоже, он был готов пожертвовать собой. Неужели земное существование стало ему в тягость? Впрочем, его слова ничего не изменили. Я по-прежнему был настроен скептически и предпочел бы обойтись без его помощи.

– Я призову тебя только в том случае, если нам будет грозить поражение.

– Тогда дай мне крови, чтобы я мог откликнуться на твой зов.

– Я боюсь делиться ею с тобой, – честно признался я. – Что, если ты выпьешь слишком много и у меня остановится сердце?

– Хорошо, что ты это сказал. Лишь храбрые способны признаться в том, что им страшно. Я хочу снова сражаться с тобой бок о бок. Не бойся, ты не умрешь в этой постели. Я возьму у тебя лишь столько, сколько мне нужно, и ни каплей больше. Поверь, я сохраню тебе жизнь. Не пройдет и дня, как силы полностью к тебе вернутся.

Увы, я помнил про Алису и Лихо. Дать домовому кровь в третий раз – значит подвергнуть себя риску. Кто поручится за последствия? Я должен был обдумать слова Грималкин. Она тоже видела опасность, хотя и была согласна с тем, что домовой не так страшен, как Лихо. Поскольку я полон сил, то смогу достичь с домовым взаимовыгодного союза. Внезапно мне в голову пришла еще одна мысль…

– Но что, если, дав тебе свою кровь, я стану другим? Насколько мне известно, третий раз – он особенный.

– Да, это тебя изменит. Любые формы обмена между живыми существами влекут изменения. Я стану отчасти человеком, ты же станешь отчасти домовым. По-моему, это справедливо.

Я не знал, к чему это приведет, но внутренний голос подсказывал мне: давай! А учитель всегда советовал к нему прислушиваться. Я уже не раз убеждался, насколько это дельный совет. Внутреннее чутье еще ни разу меня не подводило.

– Ну что ж, пей, если тебе так хочется, – негромко сказал я.

Острый коготок царапнул тыльную сторону моего запястья, и шершавый кошачий язык принялся лакать капающую из царапины кровь. Вскоре ноздри мне уже щекотал ее металлический запах. Казалось, этому не будет конца. Неудивительно, что сердце постепенно стало биться все тише, а легкая пульсация в виске переросла в сильную головную боль. Я погрузился в темное, тяжелое забытье, хотя и понимал: домовой все еще пьет мою кровь.

Неужели я когда-нибудь проснусь? Я был слишком слаб, чтобы по-настоящему испугаться. В тот момент мне было все равно, что со мной происходит. Следующее, что я помню, – это яркие лучи солнца, льющиеся в окно комнаты. Невидимый домовой по-прежнему лежал поперек моих ног.

– Ты слышишь? – спросил он.

– Что именно? – уточнил я.

– Я слышу, как поют птицы!

– Птицы поют каждое утро, – ответил я.

– До этого момента я их не замечал. Я думал о них не больше, чем о насекомых, что роем гудят над стоячей водой пруда. Но пение птиц словно музыка. Пожалуй, слушать их лучше, чем есть.

После этих слов тяжесть с моих ног исчезла. Я встал с постели. Голова кружилась, колени дрожали. Мне оставалось лишь надеяться, что это скоро пройдет. Ведь в предстоящей битве мне понадобятся все силы.

После завтрака учитель поднялся в библиотеку, а я же отправился прогуляться по саду. Грималкин как раз выводила свою лошадь пощипать травку. Судя по всему, она только что откуда-то вернулась.

– Ездила посмотреть на наших противников, – доложила она. – На склонах Сигнального Холма расположился большой лагерь. Похоже, они готовятся к марш-броску на север.

– Удалось переманить кого-нибудь на нашу сторону? – спросил я.

– Да, но многие, на кого я рассчитывала, опасаются присоединяться к нам. Впрочем, пока нам хватает сил противостоять нашим противникам.

Она указала на восточный сад и как-то странно улыбнулась. Как обычно, она была увешана клинками, однако я не заметил на ее бедре длинного меча, который она недавно выковала.

– Пойдем со мной, – приказала она.

Мы прошли по саду к ее кузне, холодной и полной золы. Рядом на траве лежал меч. Грималкин подняла его и протянула мне рукояткой вперед.

– Я выковала его для тебя, – пояснила она. – Это мой подарок. Бери!

Я в растерянности посмотрел на меч. Первое, что бросилось в глаза – насколько он был уродлив и совсем не похож на красивые, искусно выкованные мечи героя – якобы творение рук древнего бога Гефеста.

Этот же казался каким-то незаконченным и был начисто лишен каких-либо украшений. Вместо того чтобы сиять на солнце, его лезвие казалось тусклым и пыльным.

Грималкин улыбнулась, словно прочла мои мысли.

– Дареному коню в зубы не смотрят, – сказала она. – Может, на вид этот меч и впрямь неказистый, но ведь в бою это не самое главное. Согласна, украшения радуют глаз хозяина клинка. Для меня же куда важнее его способность разить врага. Выкованный мною меч – грозное оружие. Он предназначен для победы. Бери его!

Я принял ее подарок. Стоило взять его в правую руку – ту, в которой я привык сжимать Клинок Судьбы, – как я понял: это мой меч. Меч-скелт был выкован не для меня. Я долго к нему привыкал, в том числе к его тяжести. Этот был гораздо легче и тотчас же удобно лег в ладонь. Им будет сражаться гораздо легче.

– Я выковала его из метеорита, который упал на землю далеко на севере, – пояснила Грималкин. – Звездная руда – вещь редкая. Этот клинок остается острым без всякой заточки. И он никогда не сломается, такой он прочный. У этой руды есть одно дополнительное качество, – продолжала ведьма. – Она впитывает в себя магическую энергию того, кто с ней работает, и после уже никогда не поддастся никому другому. Таким образом я дала этому мечу мощную защиту от любой черной магии, какая только может быть использована против тебя. Пока в руках у тебя этот меч или ты просто носишь его в ножнах, чары тебе не страшны. С этим мечом ты можешь сойтись в поединке с самой сильной ведьмой или с самым сильным магом – и победить. Но это не значит, что теперь ты неуязвим. Если я попробую направить против тебя свою магию, у меня ничего не получится. Однако я всегда смогу пустить в ход клинки. Так что будь начеку. Кто-то другой может сделать то же самое. Многие маги также отличные воины.

Я кивнул и вспомнил свой разговор с учителем.

– Мы с мистером Грегори недавно говорили о том, как поступить с дьяволом. Нам кажется, что сначала нужно отделить его голову от тела, а потом отрубить большие пальцы. После этого тело можно разрезать на куски и разбросать их в разные стороны так, чтобы собрать было невозможно. Думаю, основные разрезы я мог бы сделать мечами героя. В конце концов, предполагалось, что они будут задействованы в ритуале с принесением жертвы. Что ты на это скажешь?

– Согласна. По крайней мере, это затруднит работу его слугам, если те задумают вновь соединить части, – ответила Грималкин. – Но я сомневаюсь, что это поможет уничтожить его окончательно. – Она, нахмурив брови, посмотрела на землю.

– Спасибо тебе за меч, – я улыбнулся ей. – Но почему ты дала его мне именно сейчас? Или ты увидела, что он мне вскоре понадобится?

– Используй против дьявола мечи героя, а звездный клинок возьми на всякий случай. Рано или поздно он тебе пригодится…

Я решил последовать ее совету. Против нас наверняка будет применена магия, и новый меч сослужит мне хорошую службу.

Глава 25 Ферма пивовара

Ближе к полудню мы вместе с учителем пришли в библиотеку. Я записывал в тетрадь сведения о своем новом мече. Мистер Грегори вносил дополнения и поправки в «Бестиарий». Я рассказал ему про подарок Грималкин, однако он никак это не прокомментировал. Я догадывался почему. Да, этот меч хорош против черной магии, однако выкован он был с ее же помощью. Ведьмак никогда не смирится с этим.

Поймав мой взгляд, учитель печально улыбнулся. И в этот миг я изменил свое решение. Зачастую мы делаем выбор отнюдь не после того, как все тщательно взвесили и обдумали. Порой ответ приходит к нам иначе: словно наш ум все взвесил и обдумал отдельно от нас и выдал решение, отказаться от которого невозможно.

Накануне я сказал, что не стану рисковать своим братом Джеймсом. Но внезапно понял: на карту поставлено нечто большее, чем просто чья-то жизнь. Если понадобится, я был готов пожертвовать своей. Может, стоит и Джеймсу дать такой шанс? В конце концов, он грозный противник. Кто, как не он, в свое время вел нас в атаку против ведьм на Пендлском Холме?

– Я схожу на ферму и спрошу Джеймса, не захочет ли он присоединиться к нам, – сказал я учителю.

– Спасибо, парень. Знаю, тебе трудно просить об этом своих близких, но, по-моему, ты принял правильное решение. Я мог бы послать весточку своему единственному брату, слесарю Эндрю, но он, увы, не воин. А вот твой брат Джеймс был бы для нас настоящей находкой.

– Но если Джеймс погибнет, значит, я принял неверное решение, – пробормотал я.

– Согласен, наши шансы на победу невелики. Мы все можем погибнуть, – с печальным вздохом отозвался Ведьмак. – Многие не переживут этой битвы. Но если победа все же достанется нам, значит, жертвы были не напрасны. Я не мстителен. Но за свою жизнь повидал немало зла. Я видел семьи, разоренные войной, видел, как брат сражается против брата, а сын против отца. И все это результат владычества дьявола в этом мире. Я уж не говорю о прямых нападениях темных сил, борьбе с которыми посвятил свою жизнь. Да, я не из тех, кто жаждет мести. Однако пора воздать ему за все зло, которое он навлек на род человеческий, не только здесь, в Графстве, но и за его пределами.

Я кивнул. Учитель был прав.

* * *

Не прошло и часа, как я отправился на ферму, некогда бывшую и моим домом. Здесь я вырос вместе с шестью братьями. Четверо из них разлетелись из родительского гнезда и обзавелись собственными семьями здесь, в Графстве. На ферме оставался только Джек, но теперь ему помогал Джеймс, работавший кузнецом. Просить Джека о помощи я не собирался – у него, как и у остальных моих братьев, была семья.

Скажу честно: я испытывал смешанные чувства. Там, на ферме, теперь совсем другая жизнь. Мамы больше нет. И она, и отец мертвы. Я вспомнил свое счастливое детство. Увы, его уже не вернуть. С тех пор все стало другим.

Я остановился и, поскольку до фермы оставалось несколько миль, решил устроиться на ночь на привал. Лучше прийти туда засветло, как и просил Джек.

Рано утром я, хрустя опавшими листьями, спустился вниз через лес на склоне Холма Палача. Здесь холодными зимними ночами некоторые до сих пор слышат стоны повешенных солдат, казненных во время гражданской войны. Но этим утром на ветках деревьев на все голоса распевали птицы; в воздухе чувствовался легкий мороз, ярко светило солнце, отбрасывая на траву узорные тени.

Никаких призраков повешенных солдат я не заметил. Зато увидел другое – широкую полосу поваленных деревьев. В свое время их повалил дьявол, когда гнался за мной. Тогда я укрылся в комнате на чердаке, где мама хранила свои сундуки. Дьявол оказался бессилен против ее магии, с помощью которой она защитила эту комнату.

Наконец внизу я различил знакомые очертания «Фермы пивовара» – местные прозвали ее так, потому что когда-то здесь была единственная пивоварня во всей округе. Мой отец никогда не занимался пивоварением. Для нас она была просто ферма или дом.

Почуяв мое приближение, псы залились звонким лаем. Джек тотчас вышел из амбара и зашагал мне навстречу – рослый мужчина, с кустистыми бровями и насупленным выражением лица. Впрочем, сейчас он улыбался.

– Том, не может быть! Как же я рад тебя видеть! – воскликнул он, заключая меня в медвежьи объятия. Правда, сегодня он не стал сжимать меня с такой силой, чтобы хрустнули ребра.

Наконец мы разомкнули объятия. Я обратил внимание, что он больше не высится надо мной, как бывало раньше. Нет, мне никогда не быть таким высоким, как он, но еще пара лет, и я почти догоню его.

– Как семья? Как Элли и малышка Мэри? – спросил я.

– Прекрасно. А Мэри ты просто не узнаешь. Такая умненькая, славная и страшная проказница, ни дать ни взять мальчишка. Вечно куда-то карабкается и ищет на свою голову приключений.

– А Джеймс?

– Наверное, сам он в этом не признается, однако после того, как на него напали головорезы, какое-то время его было не узнать. Но сейчас все в порядке. Его кузня приносит даже лучший доход, чем ферма. Но он щедр и охотно помогает нам, причем не только деньгами. В общем, он замечательный брат.

А вот это только затруднит мою миссию. Если Джеймс согласится пойти со мной, тем самым я лишу Джека помощи и финансовой поддержки.

– Что привело тебя сюда, Том? – поинтересовался Джек. – Уж не хочешь ли ты помочь нам с местными делами?

– Это с какими же? – уточнил я.

– Рядом с фермой ничего из ряда вон выходящего не происходило. Так, обычные вещи, – сказал Джек и махнул рукой в сторону Холма Палача. – Но на той стороне деревни Топли теперь царит сущий ад. Привидения, домовые, ведьмы – какой только нечисти там нет! Рядом с кладбищем были замечены привидения, а в одном доме поселился домовой. Владельцы выдержали всего неделю и сбежали. Домовой же с каждым днем наглеет – например, кидается в прохожих камнями. Ведьм тоже появилось немало. Эти небольшими группками двигаются на север, по пути пугая народ, и крадут все, что плохо лежит.

Судя по всему, эти ведьмы направлялись к Камню Уорда, пополнить ряды сторонников Врага. Но и возросшая активность иных темных сил не могла не настораживать. Это потому, что скоро Хэллоуин? И теперь Тьма наступает повсюду?

– Вообще-то я пришел просить помощи Джеймса в решении одной большой проблемы, с которой мы столкнулись на севере, – произнес я. – Но я непременно найду время, чтобы утихомирить вашего домового.

Мне казалось, я смогу выкроить для этого пару часов, прежде чем вернусь назад в Чипенден.

– Ты хочешь забрать Джеймса с собой?

Я кивнул:

– При условии, что он согласится помочь.

– Ты собрался подвергнуть его риску? Ждешь, что он согласится помочь тебе в борьбе с темными силами? – Улыбки на лице Джека как не бывало. Ее сменил гнев. – Или ты забыл, что в последнее время на его долю уже выпало достаточно страданий?

– Нет, не забыл. Мы все так или иначе страдали в последнее время. Однако Графству и землям за его пределами грозит куда более страшная опасность. Даже не надейся, Джек, что она обойдет тебя стороной, – предупредил я. – Впереди нас ждет столкновение с темными силами. От него никуда не деться, даже если оно унесет жизни нас обоих – Джеймса и мою.

Гнев Джека пошел на убыль. Теперь на его лице читался смешанный с печалью страх. Брат молчал, не решаясь посмотреть мне в глаза.

– Элли снова в положении, – наконец произнес он. – После того что случилось в Пендле, я думал, мы никогда не решимся на еще одного ребенка. Она волнуется, Том. Поэтому при ней по возможности постарайся приуменьшить опасность.

Когда Джек, его жена и их маленькая дочь попали в лапы к ведьмам, Элли была беременна. Увы, от пережитого ужаса она потеряла своего второго ребенка.

– Обещаю, Джек. И прими мои поздравления!

Брат расплылся в улыбке и, похлопав меня по плечу, повел к дому. Кузница располагалась за амбаром, но Джеймса я в ней не увидел.

– Он работает на другом конце Топли, – пояснил Джек, прочитав мои мысли. – И вернется засветло. Надеюсь, даже успеет к ужину. Я буду очень признателен, если за столом ты не станешь распространяться о цели своего визита. Не хочу лишний раз расстраивать Элли. Она сильно устает и обычно ложится рано. Когда она поднимется наверх, можешь говорить все что угодно. Я как можно осторожнее сообщу ей, когда тоже буду ложиться спать. Ты не против, если мы постелим тебе на первом этаже, на кушетке?

– Нет, конечно, но ты уверен? Как к этому отнесется Элли? Вы все будете нервничать, зная, что под одной крышей с вами находится ученик ведьмака. Я намеревался уйти после ужина.

– С Элли все будет в порядке, Том, да и со мной тоже. Как-нибудь переживем. К тому же Джеймс наверняка предпочтет постель долгому пути. Не переживай, мы потерпим до утра.

Интересно, почему Джек вдруг изменил свое мнение по поводу моего пребывания в доме с наступлением темноты? Не потому ли, что нам всем грозила общая опасность? Или потому, что не надеялся снова увидеть меня и Джеймса и не хотел выставлять за порог в нашу – кто знает? – последнюю встречу?

Я повернулся и увидел, что мне навстречу вышла Элли. Я отметил про себя, что ее золотистые волосы стали светлее: прошедшие годы как будто заставили их потускнеть. В уголках глаз и губ появились первые морщинки. Но стоило ей улыбнуться, как тотчас становилось ясно: нашему Джеку повезло с женой. А мне тотчас вспомнилась Алиса, и я ощутил горечь. Собрав в кулак волю, я отогнал мысли о ней.

– Том, как я рада тебя видеть! – Элли сердечно меня обняла. – Мэри! Мэри! К нам пришел Том! Выйди и поздоровайся с дядей! – крикнула она.

В дверь выбежала маленькая девочка и застыла на месте, глядя на меня огромными круглыми глазами. У нее не было ничего общего с тем грязным, испуганным ребенком, что два года назад пугливо прижимался к матери в Башне Малкин.

– Привет, Мэри! – сказал я с улыбкой.

– Привет, дядя Том! Ты пришел, чтобы убить домового?

– Она имеет в виду того, что швыряется камнями, – пояснила Элли. – Только о нем и говорит.

– Надеюсь, мне не придется его убивать, – сказал я девочке. – Иногда домового можно уговорить переселиться в другое место.

– А я могу посмотреть, как ты будешь это делать? Хочу услышать, как он разговаривает!

– К сожалению, мне нельзя никого брать с собой, когда я разбираюсь с домовыми, – сказал я ей. – Многие из них не говорят. Но если этот что-нибудь скажет, я запомню каждое его слово и передам тебе. Согласна?

Мэри улыбнулась и кивнула. Я улыбнулся в ответ, затем быстро посмотрел на брата и его жену. Что и говорить, счастливая семья! Я почти забыл, что это такое – проводить время в их обществе. На меня вновь накатилась волна печали. Я могу погибнуть в предстоящей битве. Могу больше никогда их не увидеть.

* * *

Как и предсказывал Джек, Джеймс вернулся к ужину и дружески пожал мне руку. Выглядел он прекрасно – сильный, крепкий. Сразу видно – кузнец! Ростом он был с Джека, но гораздо мускулистее.

Когда-то ему сломали нос. Он сросся не совсем правильно и теперь был как будто слегка вдавлен в лицо. Впрочем, это не делало брата уродливым, скорее придавало его чертам некое разбойничье обаяние, тем более что его лицо часто освещала улыбка.

Я последовал совету Джека и не стал за ужином называть причину моего визита даже тогда, когда Джеймс спросил меня в лоб:

– Что привело тебя домой, Том? Ты пришел с какой-то целью или просто проходил мимо?

Прежде чем ответить, я тщательно прожевал очередную ложку горячего рагу, что дало мне возможность подумать.

– Я слышал, у вас тут какие-те неприятности с силами Тьмы, – сказал я. – Завтра я попытаюсь разобраться с домовым, который обосновался на другом краю деревни.

Джек благодарно улыбнулся мне.

– Том уговорит его уйти отсюда! – объявила Мэри.

– Разумеется, моя милая, – Элли ласково улыбнулась дочери. – В этом мире почти все можно решить словами. Правда, это требует терпения – а его, как известно, большинству людей не хватает.

Я улыбнулся Элли. Как бы мне хотелось, чтобы так оно и было! Если бы мы только могли уговорить слуг дьявола не возвращать своего хозяина к жизни в Хэллоуин! Как все было бы просто и легко!

Глава 26 Опасность коснется всех

Наконец Джек и Элли поднялись наверх, и Джеймс встал из-за стола.

– Пойдем посмотрим мою кузницу, – предложил он. – Там теперь все немного не так, как было в прошлый раз.

Это дало нам возможность поговорить наедине. Джеймс зажег фонарь и повел меня через двор к кузнице. Там он с гордостью показал мне новое оборудование: две пары тисков, а также несколько рядов самых разных инструментов, висевших на крюках на стене.

– Обожаю свою работу, – произнес он. – Приятно, когда знаешь, что делаешь ее хорошо и за разумную плату. Люди это ценят. Второй местный кузнец отошел от дел. Теперь у меня порой столько заказов, что пригодилась бы лишняя пара рук.

Я кивнул:

– Ты молодец, Джеймс. Но я рассказал тебе не все, потому что Джек не хотел, чтобы Элли это слышала. Ей сейчас нельзя расстраиваться. Я пришел просить тебя об одной услуге. Помнишь, как ты возглавил атаку против ведьм на Пендлском Холме? Сейчас происходит нечто подобное, и нам снова нужна твоя помощь.

Я описал события последних недель. Упомянул и про то, какая ожесточенная схватка с силами Тьмы ждет нас в Хэллоуин. Джеймс внимательно меня выслушал. Лицо его было хмурым. Пару раз он кивнул:

– Да, плохи дела, Том. Вот только смогу ли я вам помочь? Прошлый раз я сделал это потому, что под угрозой оказалась моя семья. Но сейчас все иначе. Урожай в последние годы был плох, а часть скота пришлось забить из-за болезни. Времена нелегкие. Джеку с Элли без меня никак. Я их первый защитник. Скажи, а нельзя ли к этому делу привлечь военных?

Я покачал головой.

– Солдаты о нас невысокого мнения, – сказал я. – Вряд ли они согласятся помочь. И уж точно они не готовы сражаться бок о бок с нашими союзницами-ведьмами. Для них все ведьмы – исчадия ада. В начале этого года возле Тодмордена слуги Врага истребили большой отряд солдат. Поэтому, боюсь, военные просто не годятся для той битвы, что нам предстоит.

Я уже обсуждал эту возможность с мистером Грегори, и мы с ним сошлись во мнении, что от военных толку будет мало. К ним за помощью лучше не обращаться.

– Поможешь ты нам или нет, это решать тебе, Джек.

– Я пока не уверен, Том…

– Подумай об одном. Те головорезы, что похитили тебя, были не просто разбойниками. Они выполняли приказ темных сил, возможно даже самого дьявола. Они собирались шантажировать меня тем, что сделают с тобой. Прости, Джеймс, – виновато добавил я, – но это может случиться снова. Причем не только с тобой, но и с Джеком, Элли и малышкой Мэри. Если мы не одержим победу в этот Хэллоуин, никто не сможет чувствовать себя в безопасности. Я пообещал своему учителю, что попрошу тебя о помощи, и я это сделал. Скажу честно, сначала я не хотел втягивать тебя во все это. Не хотел снова подвергать риску твою жизнь. Но времена тяжелые… В любом случае, как я уже сказал, это твой выбор. Решай сам. Я с уважением приму любой твой ответ.

– Когда ты собираешься назад?

– Завтра утром. А сейчас я хотел бы разобраться с тем домовым. Такие вещи лучше делать в темноте.

Несмотря на предстоящую битву, моих обычных обязанностей ведьмака никто не отменял. Если оставить все как есть, домовой рано или поздно кого-нибудь убьет. Мой долг – не допустить этого.

– Ты прав, Том, – вздохнул Джеймс. – Дай мне время подумать. Завтра ты узнаешь мое решение.

* * *

Домовой оказался на редкость упрямым. Мои уговоры на него, похоже, не действовали. Обычно таких, как он, удается убедить уйти прочь и не мешать людям, но этому было, как говорится, хоть кол на голове теши.

Подобно большинству других домовых, любители швыряться камнями большую часть времени невидимы, что даже к лучшему, так как это редкие уроды: например, у них шесть рук. В первый год моего ученичества один такой, поселившийся на ферме возле Адлингтона, едва не убил моего наставника.

В принципе мне ничего не стоило его запугать, насыпав вокруг фермы дорожки из соли и железа. Но это не всегда срабатывает, и в любом случае лишнего времени у меня не было. Понимая, что рискую, я пошел на домового лоб в лоб. Он был вооружен камнями. У меня в левой руке была соль, а в правой – железные опилки.

Глаз у меня тоже был зоркий. Два облака – соли и железа – соединились, чтобы оставить от домового мокрое место. Вернее, зловонную лужу слизи на полу пустого дома. Я же вернулся оттуда с шишкой на лбу размером с яйцо. Ничего, бывало и хуже – главное, я остался жив.

После полуночи я устроился на кушетке на ферме и, несмотря на жуткую головную боль, уснул. Проснулся я рано. Вернее, меня разбудили Джек, собиравшийся по своим ежедневным делам, и хлопотавшая на кухне Элли, которая готовила завтрак.

Мой аппетит не пострадал. Я умял огромную тарелку тостов и яичницы. Мэри уже тоже сидела за столом, ложка за ложкой отправлял себе в рот кашу.

– И что сказал тебе домовой? – спросила она.

– Ничего. Ни единого слова, – улыбнулся я. – Мы с ним сразились, и я победил. Его больше нет.

– Дядя Том победил! – крикнула Мэри матери.

– Конечно, а ты как думала, милая? Я в этом даже не сомневалась. Это его работа. Он же настоящий мастер.

Элли улыбалась. Увы, стоило в кухню войти Джеймсу, как улыбки на ее лице как не бывало – она словно упорхнула в окно. Нам обоим хватило одного взгляда, чтобы понять, какое решение он принял. В одной руке Джеймс держал огромный кузнечный молот, в другой – походную сумку.

– Я иду с тобой, Том, – сказал он, подтверждая нашу догадку.

Не прошло и часа, как мы с Джеймсом уже прощались с Джеком и Элли. Джек пожал мне руку и похлопал по плечу:

– Береги себя, Том! И ты, Джеймс! Жду вас назад целыми и невредимыми.

Элли крепко обняла Джеймса. Когда они разомкнули объятия, по ее щекам текли слезы.

Мы с ним отправились в путь. Вскоре ферма осталась позади. Увижу ли ее когда-нибудь еще? К тому же мне не давал покоя вопрос, не веду ли я брата на верную смерть.

* * *

За два дня до Хэллоуина мы в сумерках встретились в кухне дома мистера Грегори. Я заранее встретил и проводил наших гостей через сад, чтобы домовой ненароком не разорвал их на куски.

Подозреваю, учитель и представить не мог, что онажды в его доме соберется столь пестрая компания. Глаза всех до единого возбужденно горели в тусклом свете.

Мы с учителем привыкли к присутствию в доме Грималкин. Для Джада и Джеймса в этом тоже не было ничего удивительного. Если кто и заставлял Ведьмака держаться настороже, так это Маб, юная предводительница клана Маулдхиллов, и вечно мрачная ведьма с грязными ногтями по прозвищу Фэнси-Куколка.

– Во-первых, нам нужно решить, где мы сосредоточим наши силы, – произнес мистер Грегори.

– А что, нам нужно их где-то сосредотачивать? – уточнила Фэнси. – Не лучше ли атаковать сразу по всем направлениям!

Даже сидя на другом конце стола, я ощущал ее зловонное дыхание. А еще что-то подсказывало мне, что под ногтями у нее вовсе не грязь, а засохшая кровь. Но она была предводительницей большей группы ведьм из клана Динов, и потому я был вынужден терпеть ее присутствие. Сейчас каждый союзник на вес золота.

– Только не это! – с жаром воскликнула Грималкин. – Нам нужно действовать сообща. Мы должны стать острием копья, чтобы пробиться туда, где наши противники прячут тело дьявола. Джон Грегори и Том Уорд выдвинули идею, и она кажется мне здравой. Мы разрежем тело дьявола на мелкие кусочки и, все взяв по одному, разбежимся в разные стороны. Куски это можно спрятать или, что еще лучше, поступить так, как поступила я. Хранить каждый такой кусок при себе и защищать. Это не уничтожит дьявола раз и навсегда, но, по крайней мере, усложнит любые попытки вернуть его к жизни. Кстати, ты уже пыталась заглянуть в будущее, чтобы узнать, каков будет исход? – Этот вопрос предназначался Маб Маулдхилл, сидевшей слева от нее.

Маб страшно гордилась тем, что она лучшая прорицательница на Пендле. Стоило ей услышать вопрос, как ее хорошенькое личико озарилось улыбкой. Еще бы, сама Грималкин признает ее дар! Но был в присутствии Маб и один большой минус – ее немытые ноги жутко воняли, даже хуже, чем тошнотворное дыхание Куколки.

– Да, – расцвела она. – Но там сплошной туман. Знаю только, что с каждой стороны жертв будет много. Также велика вероятность того, что один из сидящих за этим столом будет убит. Хотите узнать имена, чтобы заранее приготовиться?

– Держи свои черные мысли при себе! – осадил ее учитель. – Не смей говорить таких вещей, пока находишься в моем доме.

Маб мило улыбнулась:

– Как скажешь, Джон Грегори, но я бы все равно добавила: решения, которые мы принимаем, сидя за этим столом, так или иначе повлияют на исход битвы. Как только мы закончим, я загляну в будущее еще раз. Вот тогда и сообщу вероятный исход сражения. Если кто-то из сидящих здесь пожелает узнать, окажется он или она среди мертвых или нет, то пусть подойдут ко мне лично, и я расскажу им об их судьбе.

– Итак, решено, – продолжал мой наставник. – Мы собираемся в одном месте, объединяем наши силы и, подобно острию копья, наносим удар по флангу нашего противника, пытаясь пронзить его сердце, то есть захватить тело дьявола.

Фэнси было открыла рот, будто собралась возразить, но Грималкин одарила ее таким свирепым взглядом, что, та тотчас его закрыла. Все сидящие за столом, в том числе и сама Фэнси, кивнули в знак согласия.

– Где же нам лучше всего собраться? – спросил я. Мне казалось, что какое место мы ни выберем, наши противники или будут шпионить за нами, или же отыщут нас при помощи черной магии.

– К югу от Клоф-Пайка? – предложил учитель.

– Можно и там, не вижу большой разницы, где именно, – отозвалась Грималкин. – Где бы мы ни встретились, не сомневаюсь, нашим врагам станет известно об этом, и они постараются устроить засаду. Поэтому вперед пойду я, взяв с собой нескольких Малкинов, чтобы расчистить путь остальным.

– А я бы хотел сказать про время, – пророкотал Джеймс, впервые подав голос. – Раньше, на Пендлском Холме, мы не смогли остановить слуг дьявола, пытавшихся вернуть его в этот мир, а все потому, что прибыли слишком поздно. Дьявола уже вызвали. На этот раз мы не должны повторить эту ошибку.

Что ж, здравая мысль. Тогда, благодаря помощи сестер моей матери, крылатых ламий, мы в конце концов сумели одержать победу и разогнали ведьминский шабаш на Пендле. Но Джеймс прав: мы пришли туда слишком поздно.

– Я попробую… я посмотрю, – пробормотала Маб.

– Что-то я не слышу в твоем голосе уверенности, – заметила Грималкин и вопросительно подняла брови.

– Если Алиса и Лукраста накинут на будущее пелену, боюсь, сделать это будет сложно, – ответила Маб.

– Ты единственная, кому это по плечу. Уверена, у тебя получится.

Услышав комплимент от грозной ведьмы-убийцы, Маб просияла. Я же понял: хитрая лиса Грималкин добилась своей цели: похвалив Маб, она отрезала той путь к отступлению. Теперь Маб разобьется в лепешку, но добудет нужные нам сведения.

Вскоре ведьмы поднялись из-за стола. Я проводил их до границ сада. Грималкин направилась на свое обычное место рядом с камнями, под которыми мы держали домовых.

– Будь осторожен во время битвы, Том, – предупредила меня Маб. – В твоем будущем жизнь и смерть уравновешивают друг друга. Даже если ты останешься жив, вскоре тебя ждет еще большая опасность. Смерть будет грозить тебе трижды: во время битвы, сразу после нее и, наконец, при столкновении с сильным противником.

– Спасибо за заботу, Маб, – саркастически поблагодарил я. К сожалению, этот совет не прибавил мне уверенности, и я постарался выбросить ее слова из головы.

– Не обижайся! Ты ведь знаешь, ты мне нравишься, Том. Неужели ты думаешь, я обрадуюсь, если с тобой что-нибудь случится? Кстати, на твоем месте я бы не стала полагаться на ржавый меч, который вручила тебе Грималкин.

С этими словами Маб и Фэнси зашагали прочь из Чипендена. Я проводил обеих ведьм взглядом. Скажу честно, я был вне себя от злости. Мне было известно, что Грималкин не говорила Маб про меч; об этом прорицательница узнала сама. Неужели от этой ведьмы ничего не скроешь?

С другой стороны, она только что признала, что Алиса и Лукраста способны набросить на будущее пелену. А вот это уже проблема.

Нам непременно нужно знать время проведения ритуала. Что касается ее предостережений по поводу моей смерти, я знал, что противник численно превосходит нас – в десятки, если не в сотни раз. Нет никакой гарантии, что победа достанется нам, – поэтому какой смысл беспокоиться заранее?

Что будет, то будет.

Когда я вернулся в кухню, учитель, Джеймс и Джад все еще сидели за столом. Я тотчас уловил царившую в комнате напряженность.

– Садись, парень! – довольно резко приказал мистер Грегори. В его голосе слышались раздраженные нотки.

– Что-то не так? – забеспокоился я.

– Заключив союз с ведьмами, я поступаюсь собственными принципами. Да, я, несмотря ни на что, уважаю Грималкин. Но эти двое – особенно эта хитрая особа с кровью под ногтями и зловонным дыханием! Вот уж никогда бы не подумал, что доживу до такого!

– Но у нас нет выбора, – заметил я, надеясь его успокоить. – Если это даст нам хотя бы один лишний шанс на победу, мы вынуждены взять их, а также тех, кого они поведут за собой, в союзники.

– Ах да, поведут! Еще одна малоприятная вещь, – теперь его голос звенел гневом. Джеймс высказал свое мнение, ты же молчал, парень. И ты, Джад, тоже как воды в рот набрал, не произнес ни единого слова. Мы позволили им принимать решения вместо нас.

– Извини, Джон, – ответил Джад. – Я не мастак говорить в компании. Я только что приехал к тебе и пытаюсь вникнуть в суть дела. Поэтому счел нужным посидеть и послушать.

Мистер Грегори посмотрел на него и устало кивнул.

– Знаю, вам это не понравится, – произнес я, глядя учителю в глаза. – Однако я должен это сказать. Нас ждет кровавая битва. Это не просто я или мы двое против какого-нибудь исчадия Тьмы. В этот раз нам нужен вожак, искушенный в боевом искусстве. Кто-то такой, кто смог бы нас объединить. Вряд ли им может стать Джеймс. Наши союзники с ним почти не знакомы. Это также не Ведьмак и не его ученик. У ведьм нет к нам доверия. Таким вожаком должна стать Грималкин. Они пойдут за ней – или из страха, или из уважения. Она будет точно знать, что делает. Мы же должны это признать и жить с этим дальше.

– Да, жить или умереть! – раздраженно бросил учитель. – Если мы одолеем дьявола – что ж, значит, оно того стоило. По крайней мере, мы воздадим ему за все страдания, которые он навлек на наш мир. А пока предлагаю лечь спать. Завтра нам предстоит отправиться в путь, и тогда спать придется на голой земле. Поэтому наслаждайтесь последними часами уюта, пока у нас есть такая возможность.

Я кивнул и улыбнулся. В словах Ведьмака была горькая правда. Не исключено, что и я, и он будем спать в постели в последний раз.

Глава 27 Битва ведьм-убийц

Маб вернулась на следующий день в полдень, чтобы доложить результаты очередной попытки заглянуть в будущее. Она цвела улыбкой от уха до уха. Ей удалось узнать, что ритуал состоится не в полночь, как было принято думать, а на закате.

Вскоре после этого Грималкин засобиралась в путь.

– Встретимся южнее Клоф-Пайка, как и договорились, – сказала она. – Я расчищу для вас дорогу, а потом наступит время битвы, которая все решит.

С собой она взяла несколько отобранных лично ею ведьм – чтобы вынюхивать и убивать тех, кто, возможно, попробует устроить нам засаду.

– Да, – согласился мистер Грегори. – Ее час быстро приближается.

Грималкин зашагала прочь даже без намека на хромоту. Я не сомневался: серебряная спица по-прежнему причиняет ей боль, но она умела не подавать виду. Внезапно ведьма обернулась.

– Не забудь взять с собой оба меча, – сказала она мне.

* * *

Через час мы уже шагали к условленному месту. Учитель, Джеймс, Джад и я шли вместе, за нами следовали три собаки – Стрела, Лапа и Нос. Ведьмы двигались отдельно от нас. Мы встретимся с ними завтра в полдень.

По пути мы почти не разговаривали друг с другом. И продолжали играть в молчанку даже тогда, когда устроили привал к западу от Уордстоуна. Мы сидели вокруг костра, молча глядя на горящие поленья. Каждый был погружен в собственные мысли.

Впрочем, позднее Джеймс кое-что рассказал мне о жизни на ферме за последний год. Например, малышка Мэри оказалась страшной проказницей. Я в ответ главным образом молчал. Значительная часть его новостей касалась борьбы с силами Тьмы, и это не могло не настораживать. Я же рассказал ему про Алису, хотя говорить о ней было больно.

* * *

Хэллоуин начался дождем. Дрожа от промозглой сырости, мы поздно позавтракали холодным цыпленком. Лес почти не спасал, и на нас то и дело падали с ветвей крупные капли.

В Клоф-Пайк мы прибыли последними. Стоило мне оглядеться по сторонам, как я тотчас упал духом. Как же мало нас было! Мистер Грегори, мой брат Джеймс, Джад Бринскол с его тремя волкодавами, Грималкин и сотни полторы пендлских ведьм, в основном представительницы клана Маулдхилл, возглавляемого Маб и ее сестрами. Плюс чуть больше десятка ведьм с далекого севера, которых Грималкин переманила на нашу сторону. Чтобы сражаться бок о бок с нами, они даже переправились через море.

Все хранили молчание, про себя размышляя о том, что нас ждет в ближайшие часы и кто выйдет из кровавой схватки живым.

Над вершинами утесов свистел ветер. Где-то вдалеке я услышал крики птиц, однако собаки молчали, так же как и мы. Животные обладают обостренными чувствами. Наверняка они догадывались, что ждет нас впереди.

Затем, когда мы уже были готовы двинуться к Камню Уорда, к нам внезапно прибыло подкрепление.

Небо прояснилось, и в лучах заката я увидел, как над горизонтом промелькнуло что-то темное. Через несколько мгновений нам навстречу устремилась крылатая фигура.

Хотя бы однажды увидев такую, ее никогда не забыть. Это была ламия Слейк, ее называли сестрой моей мамы – хотя, конечно, на самом деле она ею не являлась. В последний раз я встречался со Слейк в Башне Малкин. Тогда она сказала мне, что останется там до тех пор, пока Враг не будет уничтожен, и только потом улетит прочь.

Стоило Слейк устремиться вниз, ко мне и учителю, как ведьмы с испуганными воплями бросились врассыпную. Некоторые из наших сегодняшних союзниц два года назад сражались на Пендлском Холме против нас. У них были причины опасаться крылатой ламии, которая вместе со своей сестрой сыграла решающую роль в той битве.

Слейк приземлилась передо мной и учителем. Я застыл, в благоговейном ужасе глядя на нее. Черные крылья, под которыми скрывались внутренние, более тонкие, были сложены за спиной, нижнюю часть мощного туловища покрывала чешуя, все четыре конечности оканчивались острыми когтями. Я поежился, не в силах ощущать на себе взгляд ее холодных, немигающих глаз.

– План Зенобии не выполняется! – сердито прошипела она. – Я увидела ваше неповиновение и прилетела сюда, чтобы убедиться в этом собственными глазами!

Зенобия – это имя моей мамы. Мне было поручено принести в жертву Алису, и Слейк ожидала, что так и будет. Увы, но кажется, она прилетела сюда не для того, чтобы нам помочь. Она прилетела, чтобы бросить мне вызов.

– Потенциальная жертва больше не желает участвовать в ритуале, – пояснил я. – Более того, она вступила в союз с магом Лукрастой. По ее мнению, дьяволу следует сохранить жизнь, чтобы его место не занял другой бог – тот, что поведет свою расу в бой, чтобы уничтожить все человечество. Хочется мне того или нет, но жертвоприношение невозможно.

– Дьявол уже привязан к Камню Уорда для проведения ритуала, – сказала ламия. – Я пролетела над скалой и видела, что там происходит. Его голова и тело соединены. Время на исходе. У вас есть другой план? Как вы намерены поступить?

– Мы сделаем все, что в наших силах, – ответил вместо меня учитель. – Мы собрали столько сторонников, сколько смогли. И мы сорвем их ритуал. Если получится, снова отделим голову от тела и унесем ее прочь. На этот раз тело мы разрежем на куски, которые, прежде чем разойтись, каждый из нас возьмет с собой.

– Вас мало, а их много – самое малое пятеро против каждого из вас. А еще на их стороне Лукраста и эта девушка, Алиса. Боюсь, вам не на что надеяться.

Я вспомнил битву на Пендлском Холме. Тогда благодаря Слейк и ее сестре-ламии мы победили, хотя и не достигли своей главной цели – не смогли помешать ведьмам призвать дьявола.

Слейк была права: нам действительно не на что надеяться. Похоже, нас снова ждет неудача.

– Попытка не пытка, – произнес я.

– Верно, – кивнул учитель. – Лучше умереть в бою, чем стоять в стороне и ничего не предпринимать.

– Целиком и полностью разделяю это мнение, – подала голос Грималкин, выходя навстречу крылатой ламии. – Нас ждет великая битва, шансы победить в ней ничтожно малы, а цена поражения ужасна. Всю свою жизнь я шла к этому моменту. Что может быть лучше, чем погибнуть в такой схватке? Вот что я тебе скажу: я – Грималкин, и если я погибну, то заберу с собой как можно больше наших противников. Ты вступишь в наши ряды, сестра?

Я заметил, что другие ведьмы подошли к нам ближе и теперь затаив дыхание внимали каждому слову ведьмы-убийцы. Слейк смерила ее пристальным взглядом и медленно кивнула:

– Да, я вступлю в ваши ряды. Помните, что каждый из собравшихся здесь должен лишить жизни минимум пятерых противников. Сделайте это – и победа достанется вам вопреки всему!

После этих ее слов мы во главе с Грималкин выступили к Камню Уорда. Двигались мы медленно. Пропитанная дождем земля чавкала под ногами; кое-где стояли глубокие лужи, куда, зазевавшись, можно было угодить по самое колено. Ветер постепенно набирал силу. Правда, теперь он дул не с запада, а с севера – прямо нам в лицо. Небо по-прежнему было ясным, подсвеченным лучами заходящего солнца. На дождь пока не было и намека.

Внезапно горизонт впереди озарился ослепительной вспышкой. Что это было? Молния? Но никакого раската грома не последовало. За первой вспышкой тотчас последовала вторая, ярко-синяя.

– Они используют магию! – заявила Грималкин. – Я это носом чую!

Действительно, ветер принес с собой слабый запах серы. Я понял: Грималкин права.

Между тем мы приблизились к нашей цели. Темная махина Камня Уорда маячила перед нами словно какой-то злобный зверь, готовый к прыжку. В лучах заходящего солнца казалось, будто скала окрашена кровью. Затем мы заметили наших противников, взявших огромный камень в кольцо. Они тоже увидели нас – и повернулись навстречу с оружием наготове.

Зрелище было внушительное. Одно дело знать, что численность их рядов в несколько раз превышает нашу, и совсем другое – видеть это собственными глазами. Сможем ли мы пробиться к камню сквозь их плотные ряды?

Я поискал глазами Алису и Лукрасту и, не найдя, облегченно вздохнул. Увидеть Алису в стане наших противников – нет, только не это! За их спинами я рассмотрел гигантский силуэт дьявола, привязанного к самой вершине Камня Уорда. Его тело было обмотано веревками; их концы крепились к деревянным клиньям, вогнанным в скалу. По всей видимости, чтобы черная магия сработала, тело Врага должно плотно соприкасаться с камнем. Иначе зачем было его так крепко привязывать? Без веревок он просто соскользнул бы на влажную, набухшую водой землю.

Никогда еще он не казался столь ужасающим. Мне было страшно, что он в любой момент откроет глаза и увидит меня. Тогда он разорвет веревки и бросится, чтобы покончить со мной. Я знал: ритуал еще не завершился, но ужас не оставлял меня.

По мере приближения к камню земля стала тверже. Мы ускорили шаг. Медлить было нельзя. Я с минуты на минуту ожидал начала яростной атаки. Учитель признал главенство Грималкин. Впрочем, я в этом не сомневался. Она наверняка примет самые разумные решения и, что еще важнее, сумеет повести за собой остальных и поддерживать боевой порядок.

Она шагала впереди – полководец нашей крошечной армии. Кто посмел бы усомниться в ее праве возглавлять нас? Она единственная, кто способен взять на себя такую ответственность.

Камень Уорда озарила очередная вспышка молнии. Я поднял глаза. На этот раз это был не сполох через все небо, а голубой зигзаг, пронзивший вечерний воздух, упав с безоблачных высот. Молния попала прямо в дьявола, и тот стал извиваться и дергать головой из стороны в сторону. Ритуал начался. Меня же с новой силой охватил страх.

Мысленно я вернулся в башню. Мне вспомнились щупальца, выросшие из основания головы Врага, как они тянулись, чтобы переплестись с теми, что росли из перерубленной шеи.

Похоже, сегодня процесс проходил куда быстрее. Соединилась ли уже голова с телом, как утверждала Слейк? Мне было жутко представить ответ на этот вопрос.

Внезапно я ощутил странное давление, как будто кто-то не пускал меня вперед. Нет, это не просто ветер, хотя он и дул прямо со стороны Камня Уорда. Это была некая холодная волна – ее ледяное прикосновение пробирало до костей. Вскоре меня уже била дрожь. Посмотрев налево, затем направо, я понял, что и с остальными творится что-то неладное. Одна ведьма зашлась в истошном крике и принялась клоками вырывать себе волосы. Другая упала на колени и начала биться лбом о землю.

Остальные продолжали идти вперед, но уже гораздо медленнее. Даже учитель и Грималкин, похоже, с трудом передвигали ноги. Как, впрочем, и я сам. Против нас была использована мощная черная магия, призванная замедлить наше продвижение к камню. Думаю, это было не что иное, как коллективная воля противостоявших нам ведьм. Не исключено, что к этому были также причастны Лукраста и Алиса.

Седьмой сын седьмого сына обычно в состоянии противостоять заклинанию «ужас», который вызывает у жертв панический страх. Однако мы оба, учитель и я, замерли, не в силах сдвинуться с места. Мои ноги словно приросли к земле, воля покинула меня.

А как же звездный меч? – подумал я. По идее, он должен был защитить меня от воздействия черной магии. Или же задействованная против нас сила гораздо мощнее выкованного Грималкин меча? Что, если Лукраста действительно всемогущ?

Собравшиеся вокруг камня ведьмы стали насмехаться над нами. Заходясь пронзительным хохотом, они показывали на нас пальцами. Затем вперед вышла высокая ведьма-убийца Катрина и принялась громко издеваться над Грималкин и всячески ее поносить. Катрина кричала, и сушеные черепа, в которых она хранила свои чары, крутились и приплясывали.

– Вижу, Грималкин, ты трепещешь от страха! У тебя дрожат колени, а от ужаса пересохло во рту. В нем не осталось даже капли твоей зловонной слюны. Дураки шепчут в темноте твое имя и распространяют лживые слухи о твоей так называемой репутации! Но все это ложь! Я, Катрина, величайшая из всех ведьм-убийц! Такой, как я, еще никогда не было! По сравнению со мной ты никто. Я храбра – а ты труслива! Мне слышно, как гремят, стуча друг о друга, твои коленки. Ты не осмелишься дать мне отпор!

Я ожидал, что Грималкин ответит ей. Но, к моему огромному сожалению, грозная ведьма молчала. Видел я и то, что она дрожит всем телом. Нет, конечно, страх был здесь ни при чем. Это все «ужас» – подлое оружие наших противников.

– Этой ночью, Грималкин, ты умрешь, – продолжала Катрина. – Готовься к битве с противником, который гораздо сильнее тебя, – со мной. Когда настанет рассвет, наш повелитель станет властелином земли, а твой скукоженный череп превратится в еще одно украшение, в символ одержанной мною победы!

И вновь Грималкин ничего не ответила. Однако теперь она сдвинулась с места. Превозмогая боль, она медленно – шаг за мучительным шагом – двинулась навстречу Катрине. Та с презрительной ухмылкой поджидала ее, держа наготове клинки.

Неужели Грималкин растратила собственную магию, подумал я, провожая ее недоумевающим взглядом. Куда подевались ее сила, уверенность, грация движений? Сможет ли она дать отпор противнице, за спиной у которой мощнейшая магия Лукрасты?

Внезапно одним плавным движением Грималкин сбросила с себя сковывающие чары и, выхватив два клинка, бегом устремилась навстречу Катрине. С каждым шагом она бежала все быстрее и быстрее – будто пустила в ход собственную магию. А может, это просто сработали ее железная воля, решимость и уверенность в себе, что всегда служили ей верой и правдой?

Она неслась вперед, и я не замечал даже намека на хромоту. Словно страшного увечья отродясь не было. Даже если она и чувствовала боль – а она ее наверняка чувствовала, – это никоим образом не сковывало ее движений. Когда Грималкин приблизилась к Катрине, не последовало никакого предварительного ритуала. Противницы не ходили кругами, примериваясь друг к другу, не обменивались пробными ударами. Все предосторожности была отброшены за ненадобностью. Грималкин исполняла свою обычную пляску смерти – крутилась и вертелась волчком, и только клинки сверкали алым в лучах заходящего солнца.

Но и Катрина была ей под стать, парируя каждый удар, отвечая на каждый выпад собственным выпадом. Меня тотчас охватили сомнения. Скажу честно: я опасался за Грималкин. В схватке она всегда была грозной противницей, прекрасно владея собой и оружием. Но что, если ее нога еще не до конца зажила? Вдруг в какой-то момент она ее подведет? Тем более в схватке с Катриной?

Потерять Грималкин означало бы для всех нас катастрофу – особенно для ведьм. Если вдобавок к численному превосходству наши противники окажутся еще и искусными воинами, можно сказать, что мы потерпели поражение, даже не вступив в битву.

Буквально все было против нас. Нам оставалось лишь уповать на чудо. Верить в то, что мы победим. Но поражение Грималкин не оставит от этой веры камня на камне.

Противоборствующие стороны принялись подбадривать каждая свою предводительницу и осыпать оскорблениями чужую. Впрочем, недолго. Постепенно выкрики смолкли. Взоры всех до единого были прикованы к ведьмам-убийцам, сошедшимся в смертельной схватке.

Они вступили в ближний бой – клинок к клинку. Каждая пыталась одержать верх. Вот Грималкин начала теснить соперницу, однако вскоре та перешла в контр-атаку, и Грималкин отступила назад. Так продолжалось какое-то время. Смотреть на это было выше моих сил. Мне не давала покоя мысль о ее сломанной кости, скрепленной серебряной спицей. В любой момент та может не выдержать, и…

Внезапно, к моему великому облегчению, ведьмы-убийцы разошлись в разные стороны. На первое место вновь вышла скорость реакции, а не грубая сила. Сначала могло показаться, что противницы равны. Но вскоре ход схватки изменился. Грималкин, похоже, устала. Катрина же неуклонно ее теснила. В следующий миг раздался стон, и вверх взметнулись брызги крови. Это Катрина нанесла сопернице первую рану.

Удар клинка пришелся Грималкин по лицу, чуть выше левого глаза. Оглушенная столь яростной атакой, ведьма-убийца пошатнулась и отступила назад.

Да, ей не позавидуешь. Из раны ручьем текла кровь, затрудняя обзор, движения утратили ловкость. Она из последних сил отбивала новые удары и выпады своей более удачливой соперницы.

Затем случилось нечто ужасное. Грималкин повернулась к Катрине спиной и бросилась бежать. У меня внутри все похолодело. Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу такое.

– Смотрите, она бежит! Она бежит! – ликующе выкрикнула предводительница врагов. Столпившиеся позади нее ведьмы дружно заулюлюкали.

Но вдруг Грималкин остановилась и вновь повернулась лицом к противнице. Вытерев тыльной стороной ладони со лба кровь, она что-то пробормотала себе под нос. Она задыхалась, но Катрине ничего не ответила.

Я обратил внимание, что кровь уже не струится из раны. По всей видимости, Грималкин остановила кровотечение с помощью магии. Она вновь бросилась навстречу Катрине, с каждым мгновением увеличивая скорость.

Три вещи произошли почти одновременно.

Над тем местом, где обе ведьмы сошлись в схватке, вновь взлетел ввысь фонтан крови. Но на этот раз это была не кровь Грималкин. Катрина рухнула на землю.

Грималкин же, не останавливаясь, со всех ног устремилась дальше – прямо на ряды наших противников.

Глава 28 Сражение у Камня Уорда

Грималкин убила Катрину играючи – убрала словно рвущуюся в ферзи белую пешку с шахматной доски. Сама она была черным ферзем. Хотя в своей борьбе против дьявола и его воинства она и вступила в союз с силами Света, она по-прежнему оставалась Грималкин, самой грозной из ведьм-убийц. Грималкин, которая обожала схватки, Грималкин, которая ради победы была готова на все – даже умереть, если бы от этого зависел исход сражения.

Правда заключалась в том, что все мы здесь смотрели в лицо смерти. Что до меня, то я был фаталистом: если чему-то суждено случиться, значит, так тому и быть. Хотя, если честно, я предпочел бы выйти из битвы живым. Будущее, даже будущее без Алисы, манило меня, и не хотелось бы его лишиться.

Впереди, с оружием наготове, нас ждали плотные ряды сторонников Врага. Они больше не свистели и не улюлюкали. Первая кровь уже пролилась, причем с их стороны. Скользкое алое пятно растеклось по траве вокруг мертвого тела их предводительницы Катрины. Застыв в молчании, они смотрели, как на них летит Грималкин.

Та же была само бесстрашие. Казалось, она твердо уверовала, что единолично способна победить все это темное воинство. В янтарных лучах заката Грималкин исполняла свою смертельную пляску, и ее клинки вновь и вновь сверкали кровью и золотом. Но вскоре темная орда ведьм и демоноидов начала медленно брать ее в кольцо.

Никто из нас даже не пошевелился. Мы все еще были парализованы черной магией. Я изо всех сил пытался сбросить с себя сковывающие чары, но все усилия были тщетны. Я задыхался, конечности мои словно одеревенели. У меня не было сил оторвать от земли левую ногу и сделать хотя бы шаг.

Но вот кто-то рядом со мной сумел стряхнуть с себя незримые оковы и побежал вперед. Как оказалось, это мой учитель, Джон Грегори. Как истинный седьмой сын седьмого сына он нашел в себе силы бросить вызов исчадиям Тьмы.

Он бежал к Грималкин. Он не просто освободился от сковывавших его чар – казалось, он сбросил с себя годы. Мне тотчас вспомнился эпизод из первых лет моего ученичества, когда мистер Грегори со всех ног бросился меня спасать. Тогда он убил демоноида Клыка и связал Костлявую Лиззи. Сейчас, как и тогда, капюшон соскользнул с его головы, и, подсвеченные янтарными лучами заката, его волосы разлетелись словно языки пламени.

Серебряный наконечник его посоха тоже горел огнем. Учитель нацелил его в плотную массу наших противников. Те явно этого не ожидали, так как смотрели в другую сторону, отчаянно пытаясь задавить Грималкин числом.

Осознав новую угрозу, они тотчас обернулись к Ведьмаку, но было поздно. Учитель пронзил их ряды, как горячий нож масло. Еще миг – и он уже оказался рядом с ведьмой-убийцей.

Согласно проклятию Мамаши Малкин, он должен был умереть «в темном подземелье, без единого друга рядом».

Что касается первой части проклятия, все было не так. Джон Грегори сражался на самом высоком холме Графства, солнце еще не село, и его свет лился с небес.

Да и второй части тоже. Во всяком случае, мне так думается. Сами того не подозревая, они с Грималкин стали друзьями – ну или по крайней мере товарищами по оружию.

Учитель всегда считал, что будущее непредсказуемо. Каждый день каждым своим поступком, каждым решением мы пишем его заново. И, по-моему, в этом он был прав. Ибо какой прорицатель мог предсказать столь невероятный союз?

Глядя на мистера Грегори, я по-прежнему пытался сбросить с себя невидимые оковы. Он же, стоя спиной к спине с Грималкин, отбивал атаки темного воинства. При виде этого зрелища у меня невольно подступил ком к горлу. Оно впечаталось в мою память и останется со мной до конца моих дней. Это был последний миг, когда я видел учителя живым.

Наконец мне удалось сбросить с себя чары. И, похоже, не мне одному: наша крошечная армия устремилась навстречу противнику, туда, где в самой гуще врагов Ведьмак и Грималкин отбивали бесконечные атаки.

Это была битва между слугами дьявола и теми, кто ему противостоял. С обеих сторон сражались пендлские ведьмы, однако большая часть наших противников прибыли сюда не из Графства, в том числе и жуткие демоноиды, притащившие телегу с телом Врага.

Здесь были представлены ведьминские кланы Эссекса и Суффолка, Камри и Шотландии. Даже кланы из-за моря. Они прибыли к Камню Уорда, чтобы сражаться и умереть. Позднее мне стало известно, что бок о бок с небольшим отрядом кельтских ведьм из Ирландии дрались и румынские ведьмы.

Объединенные силы Тьмы, противостоящие нам, впечатляли. Но, видимо, наша воля к победе оказалась сильней. Нас вела в бой мысль о том, что будет, если мы проиграем это сражение. Она окрыляла нас, придавала нам мужества. Что касается ведьм, то мы не ставили себе цели одолеть их всех. Достаточно сорвать их попытки вернуть к жизни дьявола. Для этого нам нужно пробиться к камню и вновь разъединить привязанное к нему тело и голову. Мы станем тем копьем, о котором говорила Грималкин.

Историки описывают для нас великие битвы прошлого, изменившие судьбу как для отдельных стран, так и всего мира. Такие труды были и в уничтоженной огнем библиотеке учителя. В них подробно рассказывалось о маневрах, о «прощупывании» противниками друг друга, об их взаимной позиции на поле боя, о ходе сражения. Это были рассказы богов, с небесных высот взиравших на жалкие муравьиные армии, копошившиеся внизу.

Упоминались в этих исторических трудах и генералы, искусные стратеги и тактики, гордо восседавшие на конях за спинами солдат далеко от передовой. Заметив отступление или, наоборот, рывок вперед, они отдавали соответствующие приказы.

Грималкин была нашим генералом, но не таким. Она была слишком увлечена, чтобы следить за ходом кипевшей вокруг нее битвы. Перед нами была лишь одна ясная цель – подобраться к Камню Уорда и, пока не поздно, вновь расчленить Врага.

Был ли вожак у наших противников? Возможно, раньше им была Катрина? Если кто-то и руководил движениями этой темной массы сейчас, то наверняка Лукраста.

Я посмотрел на Камень Уорда. Не иначе как маг где-то там, а с ним, возможно, и Алиса. Увы, я увидел лишь огромное тело дьявола. На самом деле битвы совсем не похожи на свои описания в хрониках. По крайней мере для участников. В их душах смешано все – и страх, и гнев, и ощущение того, что кто-то огромный сжимает тебя железной хваткой и решает, жить тебе или умереть. Добавьте к этому зловоние крови и экскрементов, крики и стоны раненых и умирающих.

С того мига, как мы сошлись с противником, со мной так и произошло. Я не был в первых рядах. Другие оказались проворней меня, поэтому сначала я лишь следовал по их стопам. Под нашим натиском враги дрогнули и отступили. Однако вскоре наше продвижение к Камню Уорда замедлилось.

Мне было видно, как Джеймс размахивает тяжелым кузнечным молотом, расчищая нам путь. Скажу честно: мне было страшно за брата. Джад сражался где-то слева от меня. В голове вертелся вопрос: сколько моих друзей найдут сегодня здесь свой конец?

Поначалу я пользовался посохом: приподняв его над плечами тех, кто шел впереди, пытался поразить врагов выпущенным клинком. Постепенно расстояние между мной и противниками сокращалось, но лишь потому, что союзники, шедшие впереди меня, падали замертво и я спотыкался об их тела. В один из таких моментов сердце у меня остановилось – тело, через которое я перешагнул, было мне хорошо знакомо. На меня широко открытыми, но, увы, незрячими глазами смотрел учитель.

Но натиск битвы увлек меня дальше, и я был вынужден подавить в себе жгучую боль утраты. Моей главной задачей было остаться в живых и подобраться к Камню Уорда. В какой-то миг у меня из рук вырвали посох. Работать мечом было трудно – не было места, поэтому я, чтобы проложить себе путь к камню, пустил в ход оба кинжала. Печальный и Режущий Кости послушно легли мне в ладони и легко находили плоть врагов. Вскоре их клинки были обагрены кровью; кровь струилась и из глаз скелтов на рукоятках.

Как долго длилось это сражение, сказать не могу. Я не чувствовал хода времени. Помню только, как мне в лицо, руки, плечи, грудь целились чьи-то когти и лезвия кинжалов. В какой-то момент мне в глаза попала кровь, и я на время лишился зрения. Но это меня не остановило: я продолжал работать клинками. А затем словно что-то дрогнуло и надломилось. Казалось, все было против нас, но мы прорвались сквозь ряды неприятеля и, хотя силы Тьмы тщетно пытались атаковать нас с флангов, со всех ног бросились к Камню Уорда. Там, впереди, застыла небольшая горстка ведьм – последняя линия обороны, арьергард вражеской армии. Среди них я заметил и четверку гигантов-демоноидов, размахивавших дубинками. У меня на глазах один из них размозжил голову ведьме из клана Динов. Хотя она и сама была грозной противницей, но монстр оказался сильнее.

Как же мне подобраться к дьяволу? Как прошмыгнуть мимо демоноидов? Внезапно, выпустив когти и заходясь злобным клекотом, с небес спустилась Слейк. Одно мгновение – и один из четырех монстров отшатнулся назад, ослепленный собственной кровью. Лицо его представляло собой кровавое месиво, с черепа свисали лоскуты кожи.

Я снова увидел Грималкин: прицелившись, она метнула нож во второго демоноида, и клинок мигом нашел цель. Еще один бросок – и на колени рухнул третий монстр. Длинное лезвие пронзило ему левый глаз, и еще одним противником стало меньше.

Вдруг я заметил, что к четвертому монстру, размахивая кузнечным молотом, бежит высокий мужчина. Это был Джеймс – на какой-то миг у меня похолодело внутри. Я так и не увидел, кому из них досталась победа, потому что сам я уже мчался к Камню Уорда. Тело дьявола охранял заслон из тринадцати ведьм, читавших заклинания.

У меня за спиной раздался крик. Я понял: это погиб кто-то из наших союзников. Однако остальные продолжили бежать вперед вместе со мной, и я не стал останавливаться. У меня всегда было превосходно развито чувство времени. Например, меня не нужно было будить: я сам просыпался в назначенный час. И вот сейчас, ощутив, что время оживления дьявола пришло, я побежал еще быстрее.

Гигантское тело пошевелилось. Огромные глаза открылись и злобно уставились на меня. В этом взгляде читались торжество и предвкушение, обещавшие мне нескончаемые адские муки. Мы уже один раз проиграли на Пендле. Сегодня история повторилась.

Мы опоздали. Дьявол вернулся во плоти и крови. И его месть страшно даже представить.

Глава 29 Вопрос времени

Не раздумывая, я прыгнул к скале и начал карабкаться вверх, к привязанному к камню Врагу. Я оглянулся – подо мной не было никого. Неужели их остановили слуги дьявола?

Я остался один. Такого завершения битвы я даже не предполагал. Скажу честно: мое сердце ушло в пятки. Я всегда надеялся, что рядом со мной будут учитель и Грималкин, а вместе с ними и еще минимум дюжина наших сторонников – и мы вместе сделаем то, что должны.

Но я был один, а значит, разрезать тело дьявола на куски и убежать с ними мы уже не сможем. И все-таки я еще мог исполнить свою роль. Сколько наших сторонников пожертвовали собой, чтобы сейчас я оказался здесь! Все их надежды были возложены на меня. И какова бы ни была цена, я не имел права их подвести.

Столпившиеся вокруг дьявола ведьмы завершили свой ритуал, и на меня взглянули тринадцать пар сверкающих злобой глаз. Ведьмы возобновили чтение заклинаний. Воздух вокруг потрескивал и искрился, словно готовый в любое мгновение взорваться языками пламени.

Мне стало страшно. В самом начале битвы звездный меч не защитил меня от чар и я прирос к земле. Поможет ли он теперь?

К моему великому облегчению, Грималкин оказалась права.

Заклинания ведьм не причинили мне вреда. Внизу вокруг Камня Уорда по-прежнему кипела битва. До меня доносились крики, звон и лязг оружия, однако фигуры сражавшихся казались каким-то далекими. Постепенно их скрыл зеленый туман со странными синими щупальцами – точно такой же, какой недавно наполнил сад учителя, погрузив в глубокий сон его самого и Грималкин. Тогда это были происки Алисы. Вдруг и этот туман результат ее колдовства? Неужели против нас опять применена черная магия? Даже если она не причинит вреда лично мне, туман не даст моим союзникам вскарабкаться на Камень Уорда.

– Не убивайте его, – прогудел низкий голос Врага. – Его душа станет моей на вечные времена, но прежде чем он умрет, я хотел бы всласть потерзать его плоть!

Ведьмы двинулись на меня – не иначе как намереваясь схватить и передать своему повелителю. Я попытался сохранять спокойствие и не поддаваться страху. Теперь все зависело от меня самого. Даже если ничего не получится, я должен сделать все, что в моих силах. Я буду сражаться до конца, пока во мне не погаснет последняя искра жизни.

Надо мной высилась гигантская фигура дьявола. На его жутком лице – лице горгульи, – делая его еще уродливее, играла жестокая, злорадная ухмылка, обнажавшая желтые пеньки сломанных зубов. Я обратил внимание, что один глаз у него по-прежнему отсутствует. И хотя голова его крепко сидела на плечах, дьявол не вернул себе свою первоначальную форму. В чем же дело? Неужели ритуал пошел не так?

Внезапно Враг повернул голову и наклонился ко мне. Веревки, державшие его левое плечо и руку, натянулись и лопнули. На меня полетел град колышков.

В свою очередь я мысленно сосредоточился, чтобы применить один из даров моей матери.

Сосредоточься! Сожми время! Останови его!

Я не раз, причем весьма успешно, пользовался этим даром и потому изрядно поднаторел в нем. Например, в свое время это помогло нам одолеть дьявола в Ирландии.

Увы, на этот раз у меня ничего не вышло. Видимо, Враг использовал против меня свою собственную способность контролировать время.

Я повторил попытку. Сосредоточься! Сожми время! Останови его!

Но время продолжило идти как обычно, приближая меня к моему собственному концу. Один из даров, на который я так рассчитывал в борьбе с мощным противником, на сей раз оказался бесполезным. Или все дело в самом Камне Уорда? Похоже, это место обладает собственной властью над временем.

В какой-то момент, поддавшись панике, я крикнул:

– Кратч!

Я сделал это машинально. Я обещал домовому, что позову его лишь в самом крайнем случае, когда нам будет грозить полное поражение. Но разве сейчас не такой случай?

Я посмотрел на дьявола, ожидая увидеть, что он поднимается на ноги. Но он лишь вертел массивной головой то вправо, то влево, а потом поднес к лицу свободную руку и потер лоб.

Ему больно? Такое впечатление, будто он плохо понимает, что с ним.

– Кратч! – снова позвал я.

Ведьмы уже почти подобрались ко мне вплотную, и на какой-то миг меня охватили сомнения. Я призывал домового на верную смерть – но ради чего? Это лишь отсрочит мою собственную гибель. Ведьмы наверняка готовы к такому развитию событий и, как только домовой здесь появится, обрушат на него мощные чары. Но даже если Кратч и окажется сильнее их шабаша, сможет ли он тягаться с Врагом?

Мой учитель был убежден: домовой – обитатель Тьмы, и если бы не связывающий нас уговор, он с удовольствием съел бы меня на обед или ужин. Однако один раз он уже мне помог, с лихвой выполнив свою часть уговора. Более того, он выразил готовность при необходимости пожертвовать собой ради меня. Он даже называл меня «братом» и хотел сражаться бок о бок со мной.

А в одиночку мне было не на что надеяться.

Я снова посмотрел вниз. Зеленый туман становился все гуще и пеленой расплывался вокруг гигантского камня. Я вновь обернулся, посмотрел на ведьм и позвал домового в третий раз:

– Кратч!

В следующий миг в моей голове раздалось низкое урчание, и домовой произнес слова, которые мог слышать только я.

– Я здесь, брат! Мы будем стоять до конца! Спасибо, что позвал меня! Здесь так много темной крови! Сначала я напьюсь ведьминого нектара! Старый, искалеченный бог тоже готов стать нашей добычей. Бери его себе, мне же оставь только его вкусную, сытную кровь!

Сказав это, домовой атаковал ведьм.

Все было как и в прошлый раз. На какой-то миг домовой стал видимым, приняв облик огромного кота. Этакий гротескный, увеличенный портрет того рыжего кота, что иногда мелькал на кухне в Чипендене. Затем прямо у меня на глазах рыжий кот превратился в смерч оранжевого пламени, который устремился к ближайшей ведьме. Та тотчас взорвалась кровавым фонтаном, и во все стороны полетели ошметки плоти, а сверху градом посыпались осколки костей. Правда, при соприкосновении с камнем они не таяли, а шипели, словно упавшие в воду угли.

Теперь ведьм оставалось двенадцать, а не тринадцать, как положено на шабаше. Их силы наверняка пошли на убыль.

Я снова двинулся вперед, готовый атаковать дьявола. Тот вертел головой из стороны в сторону, как будто ему было больно, и, похоже, не замечал кипевшей вокруг него борьбы. Зеленый туман окончательно поглотил Камень Уорда. Теперь мне не было видно и слышно ничего из того, что происходило внизу.

Но оставшиеся двенадцать ведьм быстро пришли в себя и затянули новое заклинание. Вдруг я услышал, как вскрикнул Кратч. Это был крик боли и ярости одновременно. Мне же оставалось лишь одно: следовать его совету.

Я карабкался все выше и выше. Левой рукой я исхитрился вытащить из ножен один из клинков героя, выкованных древним богом Гефестом, – кинжал Режущий Кости.

Вскарабкавшись на самый верх камня рядом с левой ногой дьявола, я пополз к его бочкообразной груди. Он все еще тряс головой и не замечал исходящей от меня угрозы. И вдруг – если угодно, называйте это удачей или судьбой – мне подвернулся шанс.

Его левая рука на миг оказалась рядом с его боком, ладонью вверх, и я, не раздумывая, вогнал в нее кинжал. Я ожидал, что, наткнувшись на кость, тот застрянет, – но нет, лезвие вошло глубоко в камень и крепко застряло там.

Дьявол взревел от боли и ярости и попытался высвободить руку. Тщетно – Режущий Кости накрепко засел в его ладони по самую рукоятку.

Я вскарабкался дьяволу на грудь и спрыгнул с другой стороны. Его правое запястье все еще было привязано к камню, что существенно облегчило мне задачу. Вытащив второй кинжал – Печальный, – я пронзил его правую кисть. Теперь, когда Враг был обездвижен, я вытащил третий, самый большой из клинков героя – Меч Судьбы. Что, если, подумалось мне, его предназначением, его истинной судьбой было положить конец могуществу дьявола?

В этот момент я инстинктивно понял, что должен сделать. Я отсек ему большие пальцы – сначала на левой, затем на правой руке. Сделав это, я тотчас переключил внимание на огромную голову и, сжав меч двумя руками, изо всех сил рубанул по толстой шее. Враг взвыл и задергался из стороны в сторону, что существенно осложнило мою задачу. Уже в агонии он принялся выкрикивать угрозы.

– Сделай это – и все мужчины умрут! – рычал он. – Сделай это – и все женщины проклянут твое имя!

Я пропустил его слова мимо ушей и продолжил наносить удары мечом. Голову дьявола я отсек лишь с третьей попытки, и та, покатившись вниз по склону, застряла в трещине.

Я даже не стал пытаться вырезать его сердце, а сделал кое-что другое, не менее действенное: в очередной раз сжав рукоять меча в обеих руках, я вонзил клинок Врагу в грудь. Пройдя сквозь грудную клетку, лезвие застряло глубоко в камне. Казалось, сама земля, а вовсе не рот обезглавленного Врага, исторгла оглушающий предсмертный рев.

Земля заходила ходуном, камень дернулся. Потеряв равновесие, я полетел вниз. Я сделал все, что мог, – но будет ли этого достаточно, чтобы окончательно уничтожить дьявола?

Придя в себя после падения, я поднялся на колени и увидел, что от всех трех клинков поднимается пар. Мой нос уловил омерзительный запах горящей плоти. Из-под дрожащей земли донесся очередной истошный крик. Наконец я поднялся на ноги и оторопел: все три рукоятки моих клинков пылали алым огнем и таяли на глазах!

Расплавленный металл начал капать с Клинка Судьбы на грудь Врагу. Рубиновые глаза скелта впечатались в его плоть. Два других клинка – Печальный и Режущий Кости – точно так же пузырились и капали, а рубины с их рукоятей превращались в странные глаза на открытых ладонях Врага.

От омерзения я отвернулся. К горлу подкатился комок желчи. И все же я торжествовал: я сделал свое дело! Жаль, что этого не видят Лукраста и Алиса! Она считала меня ничтожеством, сопляком. Видела бы она, чего добился «тощий мальчишка»!

Увы, рядом со мной не было никого, кто бы мне помог. Я по-прежнему не видел, что происходит там, внизу. Мне оставалось лишь забрать голову и большие пальцы дьявола и бежать прочь. Но прежде чем я успел это сделать, камень дернулся снова, и я вновь упал на колени. При этом я ударился головой обо что-то твердое и ощутил во рту привкус крови. А потом и вовсе провалился в темноту.

Очнувшись, я посмотрел вверх и увидел, что обезглавленное тело дьявола все еще лежит на Уордстоуне. Воздух был теплым, даже слишком теплым для конца октября в нашем сыром и промозглом Графстве. Я огляделся по сторонам. Вокруг камня валялись ошметки плоти мертвых ведьм. Кратча нигде не было. Расправившись с ведьмами, он наверняка вдоволь напился их крови – но что с ним стало потом? Жив ли он?

Звуков битвы я не услышал. Неужели стороны прекратили борьбу и разошлись? Зеленый туман наконец рассеялся. Я посмотрел вниз, и мне стало не по себе. Местность вокруг была совершенно иной: огромная плоская равнина, обнесенная каменной стеной. Вдали я различил горы – одни были увенчаны снежными шапками, другие курились. Что это? Может, вулканы? Как-то раз я побывал в Греции, и хотя огненных гор не видел, учитель рассказывал мне о них. Вдали виднелось что-то вроде озера: оно пузырилось кипятком, и от его поверхности поднимался пар.

Небо было ясным, хотя ни солнца, ни звезд на нем не было. Однако света оказалось достаточно, чтобы видеть, что находится вокруг. Я глядел на совершенно иной, не знакомый мне мир. Так где же я?

Неужели Камень Уорда совершил прыжок во времени и перенес с собой и меня? Учитель как-то раз предположил, что такое возможно. Если это так, то камень мог перенести меня в какую-то очень раннюю эру земной истории. По словам учителя, древние люди считали, будто земля начала свое существование в виде расплавленной сферы, которая затем постепенно затвердела и остыла.

Еще я вспомнил, что Алиса говорила мне о том, что случится с нашим миром после того, как не станет дьявола. Так, может, это будущее – земля, какой ее сделал новый темный бог?

Место выглядело не слишком подходящим для того, чтобы здесь жил хоть кто-нибудь. Впрочем, не успел я об этом подумать, как заметил рядом с берегом кипящего озера движение и попытался понять, что же я вижу. А вдруг здесь все-таки есть жизнь? В следующий миг я увидел, что это нечто здесь не одно: их тут целое полчище и все они движутся в мою сторону.

Издали они были похожи на маленьких насекомых, однако вскоре я понял, что крошечными их делает расстояние. И тогда я, к своему ужасу, догадался, кто это такие. Скелты – огромное воинство, и все они движутся к Камню Уорда. Я уже хотел броситься в бегство, но подумал, что если покину камень, он может снова перенестись во времени и тогда я навсегда застряну и умру здесь, в этом враждебном мире.

Между тем скелты были уже совсем близко. Их оказалось так много, что я был не в силах их сосчитать. Мне хорошо были видны их членистые ноги и длинные костяные трубки, при помощи которых они пили кровь жертв.

От вида этой орды мои нервы сдали, и я огляделся по сторонам, выбирая путь к отступлению. Увы, скелты надвигались со всех сторон. Еще минута-другая – и они возьмут меня в кольцо.

Глава 30 Зверский голод

Я положил руку на рукоятку меча, подаренного мне Грималкин. Кроме серебряной цепи, обмотанной вокруг пояса, иного оружия у меня не было. Все три меча героя остались торчать в теле Врага.

Вскоре первый из скелтов достиг основания камня и, ступив на него тонкими ножками, принялся карабкаться ко мне. Я настороженно наблюдал за ним, однако меча не обнажал. Скажу честно, я устал. Битва подорвала мои силы. Остановившись менее чем в ярде, скелт посмотрел на меня рубиновыми глазками и мотнул головой. Его длинное рыло при этом слегка дрогнуло. Потом он двинулся дальше, направляясь к дьяволу.

Быстро вскарабкавшись ему на грудь, он уселся рядом с раной, оставленной моим мечом, и сунул в нее свою костяную трубку. Та тотчас сделалась алой – это скелт пил кровь дьявола. Вскоре и другие скелты прошествовали к телу Врага, чтобы напиться крови. Однако каждый, проходя мимо меня, на секунду останавливался и дергал головой.

Что это значило? Ладно, что бы ни было тому причиной, спасибо, что скелты меня не трогали.

В считаные минуты тело дьявола исчезло под копошащейся массой голодных скелтов. Я не знал, было ли ему больно, был ли он в сознании и пойман ли его дух, словно в капкан, в плоть этого огромного тела.

Не могу сказать, как долго длилось это кровавое пиршество, но вот скелты наконец насытились и оставили тело Врага. Колонной по одному они проходили мимо меня, словно меня и не было. Я же смотрел на них как зачарованный.

Каждый нес во рту кусок плоти дьявола!

До этого момента я даже не думал, что у скелтов есть зубы. Зачем они им, если у них имеются эти жуткие костяные трубки? Но сегодня под трубкой я разглядел рот, полный мелких, похожих на иглы зубов. В сочетании с костяной трубкой такими можно разорвать на куски кого угодно.

И тут до меня дошло: эти создания воплощают в жизнь наш план! Каждый уносил во рту кусочек плоти или кости дьявола. Я же, ранив и обездвижив его, облегчил им эту задачу. Они закончили то, что я начал. У меня с трудом укладывалось в голове, что в деле окончательного уничтожения Врага скелты стали моими союзниками.

Держа во рту трофеи, они удалялись в сторону озера. Я проводил их взглядом, пока они, один за другим, не исчезли вдали, нырнув в кипящую воду озера и унеся с собой останки Врага.

Я посмотрел туда, где мгновения назад он был привязан к камню. И ничего не увидел. На месте гигантского тела виднелись лишь несколько кровавых и влажных пятен. Неужели дьявола больше нет? Неужели мечи героя и скелты окончательно его уничтожили?

Похоже на то. По крайней мере, его слугам будет очень трудно собрать его по кусочкам и снова вернуть к жизни.

Внезапно я вспомнил учителя. Он погиб, чтобы это стало возможным. И хотя я не мог смириться с его смертью, я понимал – Джон Грегори сыграл огромную роль в исходе этой битвы. И мы победили.

Я устало опустился на камень. Мне казалось, я просидел на нем целую вечность. Хотелось есть, но еще больше меня мучила жажда. Воздух вокруг становился все жарче, и во рту у меня пересохло.

Вдруг вдали я увидел каскадом срывавшийся со скалы водопад. От того места к озеру через всю долину протекала река. Я понял, что жажда вынудит меня покинуть Камень Уорда.

Но что будет, со страхом подумал я, если в мое отсутствие он перенесется во времени? Неужели мне предстоит остаться здесь в одиночестве до самой смерти? От страха я попытался не обращать внимания на жажду и задумался о путешествиях во времени. Вряд ли Камень Уорда покинул свое место на холме Графства надолго. Кто знает, вдруг здесь время течет иначе? И как долго мне еще оставаться в этом пугающем, неприветливом мире?

И вдруг у меня на глазах мир начал затягиваться зеленой дымкой. Сначала озеро, а затем и скалы исчезли из виду. Затем камень покачнулся и упал вперед. У меня закружилась голова, к горлу подступила тошнота. Я снова потерял сознание.

Очнулся я от головной боли, лежа ничком на земле. Первое, что я почувствовал – это изменение температуры. Было холодно. Видя, что камень подо мной прихвачен морозцем, я поднял голову, надеясь, что я в Графстве.

Увы, несмотря на холод и завывания ветра, было не похоже, что я вернулся домой. Солнце на горизонте, раз в шесть-семь больше обычного, было бледно-оранжевого цвета. Облака на небе отсутствовали, однако солнечный свет был тусклым, сумеречным. Я поймал себя на том, что могу без опаски смотреть на это светило – что невозможно было с нашим родным солнцем, когда оно в редкие минуты выглядывало из-за туч.

Кстати, жажда мучила меня еще сильнее, однако я заставил себя остаться на месте и огляделся по сторонам. Местность внизу была плоской и поросла травой, на которой лежал толстый слой инея.

Вдали я разглядел холм, а на его вершине – темную башню. Она была очень похожа на ту, что я видел в Камри, где обнаружил голову Врага. Потом я увидел темную фигуру, направлявшуюся в мою сторону от этой башни. Я узнал ее даже на расстоянии. Это была Алиса.

Я спустился с камня и зашагал ей навстречу по хрустящей от инея траве. На ее лице не читалось никаких эмоций. Глядя на нее, я не мог сказать, сердится она или рада меня видеть. Впрочем, второе было крайне сомнительно. Не дойдя друг до друга нескольких шагов, мы остановились.

На Алисе было длинное черное пальто, отороченное мехом и перехваченное в талии широким кожаным ремнем. На вид пальто казалось очень дорогим – такое могла позволить себе лишь титулованная леди.

Да и сама Алиса была совсем не той девушкой, с которой я когда-то познакомился. Тогда на ней было рваное платье, подпоясанное веревкой. Но кое-что оставалось прежним. На ногах у нее, как всегда, были остроносые туфли.

– Теперь ты доволен? – спросила она, и ее голос был холоднее морозного воздуха.

– Ты говоришь о том, что я сделал с Врагом? Да, ничуть не жалею об этом.

– Вот как? Это потому, что ты не знаешь, что натворил. Мы наблюдали за тобой в зеркало. Ты пронзил его клинками. Не простыми, а клинками-скелтами. Не забывай про скелтов! Потом этот огромный камень, который носит твое имя, перенес тебя в царство Тьмы…

– В царство Тьмы?! – я не поверил собственным ушам.

– Да-да, именно туда. Уж поверь мне, ведь я сама там была. Вернее, в одно из царств. Потому что их много, самых разных, и большинство находится во власти какого-нибудь из Древних Богов. Неужели ты не думал о том, что случилось после того, как ты заколол его? Неужели это тебя не волнует?!

– Ты имеешь в виду скелтов? То, как они растерзали тело дьявола на мелкие кусочки?

– А что же еще, Том? Именно это – то, как они растерзали его на куски и утащили их в кипящее озеро. Ты знаешь, зачем они это сделали?

Я не ответил, судорожно вспоминая, что она говорила о боге в образе скелта.

– Они скормили эти куски своему богу Талькусу. Кровавому божеству, которое только что появилось на свет. Новорожденных обычно мучает голод, Том. Это знает каждая женщина. Талькуса он тоже мучает. Он жаждет могущества и власти. Подобно тому, как Грималкин носит на шее ожерелье из костей больших пальцев убитых ею ведьм, ибо оно дарит ей их силу, так и бог кобалов черпает мощь из кусков тела дьявола. И теперь Талькус поведет свой народ на войну против людей, и все мужчины погибнут, а все женщины попадут в рабство. Ну теперь до тебя доходит, что ты натворил? Дьявол, хоть и был Князем Тьмы, сражался бы бок о бок с нами против этой угрозы. Да, он любил причинять зло, но он бы никогда не позволил Талькусу воплотить в жизнь его жуткий план: подчинить весь мир свирепым кобалам. Но теперь его нет и нас некому защитить. Между нами и богом-скелтом остался один Лукраста. Он единственный из магов-людей, кто способен противостоять Талькусу. У кобалов же сотни, если не тысячи, сильных магов. Теперь их главный бог появился на свет и их мощь возросла в десятки раз. Боюсь, даже Лукраста не сможет противостоять им.

– А ты, Алиса? Ведь ты наделена магической силой.

Она покачала головой:

– Я отдала ее Лукрасте. Если нам предстоит битва с кобалами, одной своей силы ему не хватит. Я поделилась с ним своей. Лукраста найдет ей достойное применение.

При этих ее словах меня охватила злость. Алиса оказалась целиком и полностью в его власти. Лично меня больше устраивала позиция Грималкин. Мы уничтожили Врага – это было нашей первейшей задачей. Теперь нам предстоит найти способ устранить угрозу со стороны Талькуса и кобалов. Что до Лукрасты – нужен ли он нам? С ним мы тоже разберемся, и тогда Алиса поделится своей магией с нами…

– Где он сейчас, этот твой Лукраста? – мрачно спросил я.

– В башне, – ответила она и махнула рукой. – Он хочет поговорить с тобой. Как только дьявол был уничтожен, он перенес камень сюда, чтобы вы могли встретиться. Но он жутко зол на тебя, Том, я это знаю. Предупреждаю заранее: у него вспыльчивый нрав и он страшен в гневе. Поэтому лучше не ходи к нему. Забирайся на этот свой камень, и я перенесу тебя обратно в Графство.

– Хорошо, согласен, но при условии, что ты тоже пойдешь со мной.

Она пристально посмотрела на меня. Мне показалось, в ее глазах что-то промелькнуло. Это был мой последний шанс вызволить ее из капкана Тьмы. Я затаил дыхание. Но потом выражение ее лица стало прежним, и я понял, что проиграл.

– Я не пойду с тобой, Том. Ни сейчас, ни потом. Никогда. Мое место рядом с Лукрастой. Ему нужна моя сила. А в Графстве мне делать нечего. Я стала другой. Холодной. Люди мне безразличны. Даже ты.

– Я не верю тебе, Алиса.

Эти слова сами сорвались с моих губ. С трудом верилось, что я их произнес. Я чувствовал лишь боль и отчаяние и, как утопающий, хватался за соломинку.

– Думай что хочешь. Ты не я. Откуда тебе знать, кем я стала?

– Даже если теперь ты другая, ты можешь измениться снова. Мы все меняемся, причем каждый миг. Разве не ты сама говорила мне это? Если тебе помочь, ты вновь можешь стать той, кем была прежде. Вот увидишь, это возможно! Я помогу тебе, Алиса. Прошу тебя, позволь мне тебе помочь!

– Нет, Том. Лезь на камень, и я отправлю тебя обратно.

Но я только покачал головой и зашагал к башне. Алиса преградила мне дорогу, пытаясь остановить. Наши плечи столкнулись с такой силой, что она пошатнулась и упала на колени.

– Нет, Том, нет! Не ходи туда. Возвращайся на камень! – воскликнула она.

Но я упорно шагал вперед. Ведь Лукраста хотел поговорить со мной? У него вспыльчивый нрав, и он легко впадает в гнев? Что ж, я дам ему возможность разгневаться, после чего убью его. Я устал быть его игрушкой. Маг заплатит мне за все, что сделал. Я жаждал мести и был настроен решительно. Из башни живым выйдет лишь один из нас.

Глава 31 Башня Времени

Чем ближе я подходил, тем сильнее крепла во мне уверенность, что это та же самая башня, которую я видел в Камри и где наш домовой перебил ведьм.

Высокая, квадратной формы, она была сложена из серых каменных блоков. Наверх, к огромной железной двери, вела точно такая же лестница; в стенах точно такие же бойницы, такой же балкон, на котором, обняв ее за плечи, Лукраста стоял рядом с Алисой. Тогда он чем-то швырнул в меня, каким-то заклинанием. Сделает ли он это снова? На этот раз со мной нет домового. Пережил ли Кратч битву, и если да, то вернулся ли в Чипенден?

Впрочем, помощник у меня имелся – теперь им был звездный меч. Надеюсь, с ним мне не страшна никакая магия.

Впрочем, вряд ли Лукраста станет нападать на меня на расстоянии. Убивая меня, он наверняка предпочтет смотреть мне в глаза. Возможно, он хочет, чтобы я умер в муках. Интересно, что он за человек? Власть меняет людей. Со временем она способна испортить даже тех, кто был полон самых благих намерений. Повлияла ли она на честолюбивого мага, успешно завершившего ритуал «Думдрайта»? Наверное, да.

Теперь он скорее бог, нежели человек. Равнодушный бог, для которого права и желания людей ничего не значат. Лукраста прожил долгую жизнь – никак не менее тысячи лет, если не больше… За это время он вполне мог превратиться в нечто ужасное.

Я решительно зашагал к башне и вскоре уже взбирался по узким каменным ступенькам. Камни были скользкими ото льда, поэтому приходилось проявлять осторожность. В какой-то момент я остановился и, обернувшись, окинул взглядом окружающее пространство. Самым странным здесь было солнце. Оно висело над горизонтом – огромное, оранжевое, раздутое – и, казалось, не сдвинулось с места с той минуты, как я сюда попал.

Что это? Раннее утро или вечерние сумерки? Солнце неподвижно застыло над горизонтом, не двигаясь ни вверх, ни вниз. Или же оно слегка переместилось вдоль его линии? Где же я очутился? В еще одном из царств Тьмы? Или на этот раз Камень Уорда и впрямь перенес меня сквозь время?

Я продолжал осторожно взбираться к железной двери. В тот раз, когда я постучал по ней рукояткой меча, ведьмы в конце концов были вынуждены мне открыть. Сегодня она уже была слегка приоткрыта. Более того, прямо у меня на глазах, скрежеща о камень, она начала открываться шире, словно ее тянула невидимая рука. Ну конечно же! Лукраста рассчитывал заманить меня в капкан, чтобы, когда я окажусь внутри, он смог без помех разделаться со мной как ему вздумается.

Я шагнул вперед. Дверь тотчас с грохотом захлопнулась за моей спиной. Я не стал проверять, смогу ли ее открыть, ибо знал, что теперь она заперта.

Прежде чем сделать следующий шаг, я огляделся по сторонам. Хотя снаружи башня была копией той, что я видел в Камри, внутри она оказалась другой. Я стоял в небольшом круглом помещении, из которого вела лишь одна-единственная деревянная дверь. На двери имелась серебряная ручка, а на уровне головы – странный символ, тоже серебряный, формой напоминающий подкову. Я тотчас его узнал.

Это была омега, буква греческого алфавита.

Ω

В свое время мама обучила меня латыни и греческому. Это очень мне пригодилось, когда я пошел в ученики к Ведьмаку. Всякий раз, когда мы связывали домового, мы вырезали на камне греческую букву бета. Но той, что была вырезана на двери, мы никогда не пользовались. Омега была последней буквой греческого алфавита.

С какой целью ее здесь вырезали? Неужели это означает… конец чему-то? Мне было страшно представить, что может ждать меня по ту сторону этой загадочной двери. Однако если я хочу найти Лукрасту, то должен идти дальше. Оглянувшись, я понял, что не смог бы выйти отсюда, даже если бы очень захотел. Железная дверь позади меня исчезла!

Мне не оставалось ничего другого, как двинуться внутрь башни. Исчезновение двери – не что иное, как демонстрация Лукрастой его могущества. Он решал, куда мне идти.

Я крепко схватился за ручку, повернул ее и толкнул дверь. Та без всякого сопротивления открылась. За ней была абсолютная темнота. Я ничего не увидел. Помимо выкованного Грималкин меча и моей серебряной цепи, оружия у меня было. Посох я потерял на поле брани.

Но у меня были две вещи, которые могли мне помочь: небольшая трутница, которую дал мне отец, и огарок свечи, который я всегда носил в кармане штанов. Чтобы зажечь, его мне понадобилось несколько секунд. Высоко подняв правою руку со свечой и держа левую на рукояти меча, я шагнул в темноту.

К моему великому удивлению, я оказался – ну кто бы мог подумать! – в кухне нашего дома в Чипендене. Впрочем, она тоже изменилась. В углах висела паутина. Пол, стол и стулья покрывал толстый слой пыли и грязи. Потревоженная ярким светом и моими шагами, через всю кухню в темный угол прошмыгнула крыса.

Я огляделся по сторонам. Очаг был холоден, стекло на одном из окон треснуло. Казалось, будто дом много лет простоял пустым. Ведьмаки больше не жили здесь, а значит, некому было вести войну с силами Тьмы.

Камень Уорда мог перемещаться во времени. Но куда он меня перенес? В прошлое или будущее? Возможно, я был прав насчет значения омеги. Неужели сейчас мне показали конец чего-то?

Мне подумалось, что во владениях мага не стоит доверять собственным глазам. Черная магия способна создавать убедительные иллюзии. Взять, к примеру, то же заклинание «ужас». Я вспомнил, как дом демона в Тодмордене с наступлением сумерек буквально на глазах превратился из темного уютного жилища в руины.

Верить здесь нельзя ничему. Конечно, это не дом моего учителя, хотя он и казался таким реальным. На самом деле это была иллюзия, созданная силой чар Лукрасты. Я повернулся, чтобы уйти, но в очередной раз дверь, сквозь которую я вошел, исчезла.

Меня охватила злость. Лукраста играл со мной в кошки-мышки, заманивая в мир наваждений. Я попал в капкан иллюзорного мира. Интересно, поможет ли мне звездный меч? Грималкин утверждала, что он защитит меня от черной магии, цель которой – навредить мне. Но пока Лукраста не причинял мне вреда. Маг лишь показал мне то, что, по его мнению, мне следовало увидеть.

Но что теперь? Как долго мне бродить по этому лабиринту, прежде чем Лукраста наконец появится? Внезапно что-то подсказало мне: нужно идти наверх. Возможно, это был внутренний голос – или дар охотника указывал мне, где искать Лукрасту? Но тогда почему в моей голове не возникло никакой вспышки, подтверждавшей, что это так?

Впрочем, это вполне могло быть лишь очередным проявлением чар. Так или иначе, но я начал взбираться по лестнице вверх, направляясь к себе в комнату.

Пока я преодолевал ступеньки, пламя свечи задрожало от сквозняка из разбитого окна и едва не погасло. Я прикрыл его ладонью.

Моя комната была абсолютно сырой, одеяла в пятнах плесени, а в моей постели давно никто не спал.

Лишь одна вещь в этой комнате пережила пожар – стена, на которой ученики Ведьмака нацарапали свои имена. Я посмотрел на нее. Что-то в ней было не так.

Среди прочих имен я разглядел собственное. Но к первоначальным тридцати добавилось еще одно – Дженни.

Но Дженни – это ведь женское имя. Как могла девочка стать ученицей ведьмака? Что за глупости? В какие игры играет со мной Лукраста? Я в сердцах развернулся, вышел из спальни и спустился вниз. Снова пройдя через кухню, я через заднюю дверь вышел на улицу. И вновь наваждение! Вместо сада Ведьмака я очутился в лесу, а тьма внезапно сменилась светом.

Но светом тусклым. Солнце уже село, и вечернее небо постепенно меркло. Лукраста вновь водил меня словно кукольник. Он показывал мне только то, что считал нужным. Ничего, вскоре я с ним поквитаюсь.

Глава 32 Обнажи меч

Этого сумеречного света было достаточно, чтобы я смог разглядеть за деревьями какие-то здания. В лицо дул легкий ветерок, принося с собой мерзкий запах чего-то гниющего и нечистого. Запах тлена.

Выйдя из леса, я оказался на краю разрушенной деревни. Крыши провалились. От некоторых домов остались лишь груды битого камня. Повсюду валялись обугленные балки.

Это зрелище напомнило мне последствия войны, опустошившей в свое время Графство. Тот же самый вражеский отряд, что сжег дом учителя, напал и на деревню. Они разрушали, убивали, грабили.

Однако то, что предстало моему взору сейчас, было во сто крат страшнее. В следующий миг я наткнулся на первое мертвое тело. Это был мужчина, причем труп явно пролежал уже несколько дней, так как появились признаки разложения.

Вскоре я увидел другие тела, в том числе детские. Все как один мальчики. Неужели женщины спаслись? Как, однако, странно!

Следующий найденный мною человек был все еще жив, хотя и сильно искалечен. Он лежал на спине. Его левая нога была придавлена к земле тяжелым камнем. Штанина пропиталась кровью – судя по всему, камень раздробил ему кости. Чтобы раненный выжил, ногу нужно отнять. Но, увы, похоже, для ампутации было уже слишком поздно – началась гангрена. Ее зловоние и принес мне ветер. Тлетворный яд уже наверняка распространился по всему организму.

Мужчина застонал, открыл глаза и посмотрел на меня. И тогда я его узнал: это был наш деревенский кузнец. Я с ужасом понял: разрушенная деревня – это Чипенден.

Но ведь это не может быть реальностью! Это наваждение, магическая иллюзия!

Кузнец был хорошим знакомым Джона Грегори. Это он ковал острые наконечники для наших посохов, а также держал нас в курсе деревенских новостей и сплетен. Что было важно для моего учителя из-за рода его деятельности. Будучи ведьмаком, борцом с силами Тьмы, он жил на отшибе и не участвовал в деревенской жизни.

Кузнец доживал последние мгновения жизни. Но я заметил и кое-что еще. Он выглядел старше. И дело не в том, что он какое-то время пролежал в страшных муках без еды, воды и крыши над головой. Да, лицо его осунулось, но главным было не это. Его виски поседели.

– Мистер Уорд? – еле слышно прохрипел он. – Это вы? Но как такое возможно?

Наваждение это или нет, но он заговорил со мной.

– Да, это я, – машинально ответил я и, подойдя ближе, опустился рядом с ним на колени.

– Но ведь вы мертвы! – воскликнул он. – Как такое может быть?

Я покачал головой:

– Вы ошибаетесь. Я жив. Кто все это сделал?

– Почему вы спрашиваете? Вы ведь наверняка знаете. Кто, как не эти звери-воины и их маги!..

Похоже, он имел в виду кобалов. Страшная мысль закралась мне в голову: пока я был у Камня Уорда, на земле прошло много-много лет. Что, если, войдя во вторую дверь, я силой магии Лукрасты перенесся в Чипенден далекого будущего, когда кобалы вторглись в границы нашего Графства?

Кузнец закашлялся и начал задыхаться.

– Воды, дайте мне воды! – взмолился он. – У меня пересохло во рту. Воды!

Я разрывался, не зная, что делать. Ведь это наверняка наваждение, очередная иллюзия, творение магии Лукрасты. Как мне хотелось в это верить! И все же мучения несчастного кузнеца были такими реальными. Как я мог ему отказать?

Он поднял дрожащую руку и указал на деревья.

– Там ручей, – прохрипел он.

У склона холма среди камней журчал ручеек. Вода в нем была вкусной и холодной, как лед. Сколько раз я пил из него сам! Но в чем же мне принести воды кузнецу?

– Я сейчас вернусь, – сказал я ему и поспешил на поиски какой-нибудь посудины в разрушенный дом. В обугленной кухне среди мусора и битого камня валялись горшки, кастрюли, сковороды. Подобрав большую кастрюлю, я зашагал вниз по склону к ручью.

Там я опустился на колени и, погрузив кастрюлю в ручей, попытался набрать воды. Вскоре емкость наполнилась.

– Ты попусту тратишь время, – раздался позади меня чей-то низкий голос. – Он умер вскоре после того, как ты его оставил.

Я уронил кастрюлю в воду и, подпрыгнув как ужаленный, стремительно обернулся.

Передо мной стоял мой заклятый враг, маг Лукраста. Я впервые оказался с ним лицом к лицу. Вблизи он выглядел еще более грозным, чем на расстоянии.

Я смотрел на его длинные усы, хищный рот с острыми белыми зубами и неестественно розовыми губами, словно напитанными кровью. Однако в первую очередь меня поразили его глаза – близко посаженные, они сверкали свирепым блеском. Надменные глаза, зеркала души, исполненной сознанием своего могущества.

Он был почти на голову выше меня, с мускулистым, как у того умершего кузнеца в молодые годы, телом. На бедре висели ножны, а в них был меч. Это меня обрадовало. Мне хотелось, чтобы он защищал себя.

– Чего ты хотел добиться своими иллюзиями? – потребовал я ответа. – Пытаешься играть с моим сознанием, чтобы получить превосходство?

– Это не иллюзии, – ответил Лукраста. – Башня реальна, и все, что находится в ней, способно становиться реальностью. Это мой дом – та самая башня, в которую ты ворвался тогда в Камри.

– Но это невозможно, – возразил я, глядя ему в глаза. – Здесь башня стоит на плоской равнине. Если это Камри, то где же горы?

– За эоны времени горы могут сравняться с землей, моря испариться, а рельеф измениться до неузнаваемости. Это по-прежнему Камри, то же самое место, только другое время. Разве ты не заметил солнца?

– Это не наше солнце, – ответил я, качая головой. – По-моему ты лжешь. Камень Уорда перенес меня во Тьму. И мы, по всей вероятности, все еще там, в одном из царств.

Лукраста презрительно улыбнулся.

– Нет, – произнес он. – Мы в Камри, как я тебе и сказал. Но мы близки к концу света. Земля практически лишена жизни, она умирает вместе с остывающим солнцем. Камень Уорда способен перемещаться в пространстве и времени, а также переноситься во Тьму. Это позволило мне перенести тебя сюда. Мой дом, Башня Времени, тоже способен перемещаться во времени, но не в пространстве. Он всегда стоит на одном и том же месте.

Лукраста говорил так спокойно, что я не мог ему не поверить. Так вот почему ведьмы привезли тело Врага в его башню! Они рассчитывали, что своей магией он надежно защитит останки их повелителя. К счастью, мы с домовым расстроили их планы.

– А как же то, что я видел в той комнате? – спросил я. – Ты сказал, что все, что находится внутри башни, способно стать реальностью. Что ты имел в виду?

– Да, все, что ты видел, создано моей магией. Но это картины реального места. Я показал тебе, что может произойти, если ничего не изменится. Схожим образом ведьма-прорицательница заглядывает в будущее. То, что она видит, может произойти, а может и нет. Ничто не предопределено заранее. Решения и поступки людей способны изменить ход событий. Если ведьма заглянет в то же самое будущее чуть позже, она увидит его уже другим, потому что оно изменилось. И так будет всегда. Будущее не высечено на камне. Ты способен его изменить.

То, что он сейчас говорил, было очень близко к тому, в чем всегда был убежден учитель: каждый наш поступок формирует будущее. Оно изменчиво и подвижно. И я был готов изменить его снова.

– Что ж, наверное, так я и поступлю! – бросил я ему. У меня в голове снова возникла картина: Лукраста и Алиса вместе стоят на балконе. – И начну я с того, что уничтожу тебя. Обнажи меч!

– Ты что, не слышал, что я только что сказал? – нетерпеливо спросил Лукраста. Теперь в его голосе слышалась злость. – Ты уже совершил большую ошибку, уничтожив дьявола. И вот теперь появился на свет бог кобалов. Постепенно он обретет силу, и в конце концов ни один из древних богов не сможет ему противостоять. Благодаря его рождению магическая сила кобалов утроилась и будет с каждым днем лишь расти. Они заняты тем, что создают новых тварей, способных сражаться с человечеством до победного конца. И ты примешь участие в этой войне! Ты обязан. Это самое малое, что ты можешь сделать, чтобы искупить свою глупость.

– У меня другие планы. Я возвращаюсь в Чипенден, чтобы продолжить борьбу с темными силами так, как я это умею. Недаром я ученик Ведьмака!

– В таком случае тебе нужен новый наставник. Джон Грегори пал в битве.

Я тотчас ощутил странную смесь печали и гнева. Впрочем, Лукраста не лгал. Я сам видел мертвое лицо учителя. Но слышать это из уст мага было выше моих сил. Поэтому я дал выход чувствам единственно доступным мне способом.

– Вынимай меч! – приказал я. – Я устал ждать!

– Какой же ты все же глупец! Чего ты собираешься этим добиться? Кто, по-твоему, ты такой? – бросил в ответ Лукраста.

– Я седьмой сын седьмого сына, – произнес я и правой рукой вытащил из ножен звездный клинок. К моим ногам на траву упали чешуйки ржавчины. – Я сын достойного человека, фермера, который научил меня отличать добро от зла. Он привил мне хорошие манеры и показал, что такое доброта. Но я также сын первой ламии, которая хотя и была любящей матерью, оказалась настолько свирепа и жестока, что ты даже не можешь себе это представить. Я ребенок их обоих. А еще я ученик Джона Грегори, величайшего ведьмака нашего Графства. Я Томас Уорд, худший из твоих кошмаров. Ты жил слишком долго, Лукраста, и теперь пришел твой смертный час. Я в третий раз говорю тебе – возьми в руки меч!

Лукраста что-то пробормотал и нарисовал в воздухе какой-то знак. Я напрягся. Это был момент истины. Сможет ли звездный меч защитить меня от чар?

От кончиков пальцев мага взлетел сноп искр, и в мою сторону устремился луч голубого света. Я тотчас вертикально поднял меч перед лицом. Выпущенный Лукрастой луч обвился вокруг клинка, сменил голубой цвет на оранжевый и потух.

Я торжествующе улыбнулся. Грималкин и впрямь выковала для меня грозное оружие. Лукраста бессилен причинить мне вред своей магией. Я был готов отомстить ему. Он заплатит за то, что отнял у меня Алису!

– Откуда у тебя этот меч? – властно спросил Лукраста.

– Его выковала ведьма-убийца по имени Грималкин и подарила мне, – сказал я. – Она называет этот меч «звездным», потому что он сделан из звездной руды. Пока он у меня в руках, твоя магия не может причинить мне вред. А теперь посмотрим, насколько ты хорош в поединке. Я хочу увидеть, как ты умрешь.

Лукраста расправил плечи, гордо вскинул голову и свысока посмотрел на меня.

– Я принял тебя за глупца, – процедил он сквозь зубы. – Видимо, я ошибся.

С этим словами он вытащил меч из ножен.

Глава 33 Кровь ламии

Да, меч он вытащил, но атаковать не стал. Как и я, держа клинок вертикально перед собой, он ждал. Лицо его было каменным, но взгляд прикован к моему мечу.

Похоже, я должен сделать выпад первым. Осторожно шагнув вперед, я направил кончик клинка ему в грудь. Лукраста не предпринял попытки парировать мой удар. Вместо этого он на два шага отошел назад, уводя меня в сторону от ручья.

Тогда я сделал новый выпад. Он же вновь отступил. Позади него было дерево. Еще немного – и он упрется спиной в ствол. Рассчитывая ускорить его отступление и занеся над головой меч для удара, я бросился на Лукрасту.

Тогда он впервые пустил в ход оружие. Его клинок ударился о мой. Лес огласился лязгом металла и хлопаньем крыльев испуганных птиц, тотчас взмывших с веток.

Я продолжил натиск, стараясь найти в обороне противника слабое место. Но теперь он тоже двигался на цыпочках и его меч блокировал каждый мой удар и выпад. Лукраста, безусловно, умело владел мечом, но мне показалось, что он сражается вполсилы, и это жутко злило. Теперь мой противник не отступал назад, а двигался по дуге в сторону. Вскоре спиной к деревьям оказался я. Лукраста же, хотя и оборонялся, все равно ловко манипулировал мной, выбирая для себя удобную позицию, а меня оттеснял туда, куда ему было выгодно.

Поэтому я ускорил шаг, заставляя его отступать к ручью. Теперь, когда я уже вошел в ритм поединка, я пустил в ход уловки, которым научила меня Грималкин. Меч не отягощал мне руку, не тянул за собой куда-то в сторону. Это было идеальное оружие. Постепенно у меня открылось второе дыхание, скорость реакции с каждым мгновением возрастала. Казалось, я мог предсказать каждое движение Лукрасты. Впрочем, сделать это было несложно: фактически каждое его движение было ответной реакцией на мое. Он по-прежнему занимал оборонительную позицию.

Я оттеснил его уже почти к самой воде. И тут мне предоставился шанс. На какой-то миг он замешкался и оглянулся на ручей за его спиной. Неужели он, как и ведьмы, не может перейти текущую воду?

Видя его замешательство, я решил воспользоваться моментом – и замахнулся мечом. По идее, мой удар должен был снести ему голову с плеч. Увы, внезапно маг отступил в воду, причем с таким проворством, какого я до этого за ним не замечал.

Я промахнулся. А вот он – нет.

Просвистев буквально в волоске от моего левого глаза, кончик его меча разрезал мне щеку до кости. Я отшатнулся назад. Щека горела огнем, по лицу, капая на шею, стекала кровь. Стоя по колено в холодной воде, Лукраста наградил меня презрительной улыбкой. Так, значит, это была уловка! Он нарочно ждал момента, когда я утрачу бдительность.

– Теперь красивой будет лишь одна половина твоего лица, – усмехнулся он. – Но ты не переживай. Я уверен, наверняка найдется женщина, которая тебя пожалеет.

Мог бы сказать и что-то другое! Он отнял у меня Алису, украл мечту о том, что в один прекрасный день мы с ней соединим наши судьбы. Он разрушил нашу с ней дружбу с той же легкостью, с какой пьяный забулдыга разбивает в таверне о стену пустой стакан.

В ярости я снова бросился на мага. Мною владела лишь жажда мести. Впрочем, это никак не отразилось на моем умении управляться с мечом. Мы с клинком слились в одно целое, тесня противника. Однако пока маг парировал каждый мой удар, каждый мой выпад.

Но только не последний.

Я действовал машинально и не раздумывая повторил уловку, которую использовал против Грималкин, когда та настигла меня после битвы на Пендлском Холме. Перекинув посох из правой руки в левую, я вогнал его острие ей в левое плечо и пригвоздил к дереву. Тогда мне и в голову не могло прийти, что в один прекрасный день мы с ней станем союзниками.

Грималкин обучила меня драться на мечах, а Джон Грегори научил обращаться с посохом. И вот теперь его уроки сослужили мне отличную службу.

Я подбросил меч, поймал его левой рукой и вогнал Лукрасте в плечо. От неожиданности он выпучил глаза и уронил свой клинок в воду. Когда же я вырвал меч из его плоти, он со стоном рухнул на колени.

Бурная вода доходила ему до пояса, унося вытекавшую из плеча кровь. Но это кровотечение – сущая ерунда по сравнению с той кровью, какую ему предстоит потерять. Сжав меч обеими руками, я поднял его высоко над головой.

Лукраста поднял на меня глаза. Он был в шоке. Похоже, он все еще отказывался верить в то, что вот-вот произойдет. Собрав все силы, я приготовился отсечь ему голову. Еще секунда – и все закончится. Мой противник будет мертв.

Вдруг за моей спиной неожиданно раздался крик:

– Не надо, Том! Прошу тебя, не убивай его!

Это была Алиса.

Я слегка передвинулся, чтобы держать в поле зрения их обоих. Краем глаза я наблюдал за ней, но основное мое внимание было сосредоточено на Лукрасте.

– Почему ты просишь меня об этом, Алиса? Не проще ли самой его спасти? Для этого тебе достаточно взорвать меня твоей магией. Думаю, для такой ведьмы, как ты, это пара пустяков, – съязвил я.

– Не насмехайся надо мной, Том, тебе это не к лицу. Я бы никогда не тронула тебя даже пальцем. Ты сам это прекрасно знаешь. И даже если бы захотела, то все равно не смогла бы – магия бессильна против тебя, пока ты держишь в руках этот меч.

– Тебе известно про меч? – удивился я.

Алиса кивнула:

– Грималкин сказала мне, что выкует для тебя особый клинок. По ее словам, его невозможно сломать, а сам он оберегает своего владельца от черной магии. Думаю, именно его ты сейчас держишь в руках. Иначе тебе никогда не удалось бы одержать верх над Лукрастой.

– Я победил его в честном поединке, Алиса, – сердито бросил я ей. – Мой меч не давал мне никаких преимуществ.

– Я имела в виду не это. Он не хотел причинять тебе вред, Том. Не хотел сражаться с тобой. Он просто обездвижил бы тебя при помощи чар, после чего отправил бы назад в Графство.

– Раньше ты говорила другое! – огрызнулся я.

– Я не хотела, чтобы пострадал кто-то из вас. Я знала, что вы наверняка повздорите. Что, собственно, и случилось.

– Не считай меня дураком. Думаешь, я так просто в это поверю? Я тебе безразличен. Если ты и хотела защитить кого-то, так это Лукрасту. Твой друг маг тоже считал, что я глупец, потому что ввязываюсь с ним в драку. А теперь посмотри на него. Кто из нас, скажи, стоит на коленях? Кто из нас двоих глупец?

По лицу Алисы текли слезы. Я ощутил укол ревности. Охваченный гневом, я занес меч чуть выше, готовясь нанести удар.

– Прошу, выслушай меня. Вы оба на одной стороне. Не делай этого, пожалуйста! – взмолилась Алиса. Подойдя к берегу ручья, она вошла в воду и встала между мной и Лукрастой.

Хотя я и следил за поверженным магом, я впервые смог взглянуть ей в лицо. В ее слезах было нечто жалкое. Она явно любила его всем сердцем.

Внезапно я словно раздвоился. Мое сердце горело жаждой мщения. Руки чесались убить Лукрасту. Не иначе как в моих жилах заговорила кровь ламии. Но, как я и сказал магу, я еще был седьмым сыном седьмого сына и в моих жилах также текла кровь моего отца. И он действительно научил меня отличать добро от зла.

Много лет назад у отца вышел спор с соседом-фермером. Тот почти десяток лет пас свой скот на землях отца, не обращая внимания на его протесты – более того, утверждая, что это якобы его поле. Наконец, не в силах больше терпеть это безобразие, отец пожаловался местному магистрату и после дотошного рассмотрения дела, потребовавшего даже изучения бумаг из приходского архива, выиграл иск. Магистрат вынес решение, чтобы сосед прекратил выпас скота на отцовском поле, а также отдал дюжину животных в качестве компенсации за ущерб.

Однако отец отказался от скота, заявив, что с него достаточно того, что это поле официально признано его собственностью. Позднее я спросил у него, почему он так поступил. Разве он не заслужил того, чтобы коровы, столько лет вытаптывавшие его поле, стали его собственными?

Отец улыбнулся.

– Послушай, сын, – сказал он, – никогда не пинай лежачего. В конечном счете тебе это зачтется.

И верно. Впоследствии этот фермер, мистер Уилкинсон, стал нашим добрым соседом. Это он помог нам после того, как на нашу ферму напали ведьмы. Увидев, что горит наш амбар, он бросился нам на помощь и в результате получил сильный удар по голове. Ему тогда повезло, что ведьмы не убили его. Позднее он присматривал за нашим скотом и собаками, пока не вернулись Джек с Элли. То есть в итоге отец оказался прав. «Пинок», который я собрался дать Лукрасте, будет куда больнее и, самое главное, необратимее, чем боль от удара сапогом. В общем, я снова прислушался к отцовскому голосу в своей голове: опустил меч и в упор посмотрел на своего противника.

К этому времени уже почти стемнело, и лицо Лукрасты было скрыто тенью.

– Ладно, не буду вам мешать, – сказал я, хотя в моем голосе все еще слышалась обида. – Я хочу вернуться домой.

Алиса кивнула и молча развернулась на пятках. Я вслед за ней вышел на глинистый берег, оставив Лукрасту стоять на коленях в ручье. Через развалины деревни Алиса вывела меня к стене, в которой была дверь.

– Пройди в нее, – сказала она, – и ты окажешься на ступенях снаружи башни. Ты снова попадешь в Камри, но уже в наше время. Извини, но до Графства тебе придется добираться своим ходом.

В следующее мгновение из-за облака показалась бледная луна и отбросила на стену мою тень. Гигантскую, невообразимо огромную тень, раза в три больше, чем ей полагалось быть. Я указал на нее.

– Помнишь, что ты сказала мне вскоре после нашей первой встречи? – спросил я Алису.

– Да, луна отбросила твою тень на стену амбара, и я сказала, что она рассказывает о тебе правду.

– Это были верные слова. Это я, Алиса, – сказал я, указывая на тень. – Тощий мальчишка тебе лишь мерещится. Я охотник, я охочусь на силы Тьмы. Не заставляй меня охотиться на тебя. Я больше не хочу тебя видеть. Держись подальше от Чипендена, – предупредил я, кивком указав на свой звездный меч. – Он защитит меня от твоей черной магии. Честное слово, если только я тебя увижу, у меня не дрогнет рука посадить тебя в яму. Уж поверь мне.

– Есть множество вещей, которых ты не знаешь, Том. Не стану тратить время на то, чтобы объяснить их тебе, потому что ты озлоблен и взбудоражен. Но кое-что все-таки скажу. Мы еще встретимся, и ни в какую яму ты меня не посадишь. И спасибо, что пощадил Лукрасту. Ты даже не представляешь, как это важно.

Я не удостоил ее ответом. Открыв дверь, я выглянул в Камри нашего времени. Даже не оглянувшись на Алису, я захлопнул за собой дверь и сбежал по ступенькам вниз. Лед и холод исчезли. Солнце тоже стало обычным и, похоже, намеревалось скрыться за тучей, грозившей пролиться дождем. Было раннее утро – утро после битвы. Мне следовало поторопиться, если я хотел пройти как можно большее расстояние засветло.

Мне предстоял долгий путь домой. Каждый шаг отдавался в раненой щеке пульсирующей болью.

Глава 34 Последний урок

Чтобы добраться до Чипендена, мне потребовалось три дня. Я пришел туда уже в сумерках, намереваясь провести там ночь, а потом отправиться к Камню Уорда, чтобы забрать тело учителя, привезти его домой и предать земле. Однако дойдя до края сада, я увидел Грималкин. Стоя под деревом, она ждала меня. Рядом на сочной зеленой траве паслась ее лошадь.

У меня была к ней уйма вопросов. Кто погиб? Кто остался жив? Особенно я переживал за Джеймса. Но то, что я увидел, заставило меня тотчас умолкнуть. Рядом с ней, завернутое в одеяло, лежало мертвое тело. Грималкин привезла Джона Грегори домой.

* * *

Мы сидели с ней в кухне возле очага, а на столе лежало тело учителя. Какое-то время мы смотрели на его лицо, вспоминая те годы, когда мы все были вместе, – пока к нашим глазам не подступили слезы. Когда я, не выдержав, отвернулся, Грималкин накрыла учителя одеялом.

– С Джеймсом все в порядке? – просил я.

Она кивнула:

– Да, он вернулся на ферму.

– А как Джад?

– Потерял пару пальцев, однако куда больше переживал из-за того, что погибла одна из собак, Стрела. Сказал, что зря он взял их собой в сражение. Есть и другие смерти. Клан Динов понес большие потери. Да и у Маулдхиллов тоже много погибших. Была убита одна из сестер Маб, близняшка по имени Дженнет. А вот ламия Слейк осталась жива. Собирается вернуться в Грецию. Несмотря на численное превосходство, противник понес куда более серьезные потери, чем мы. На его стороне сражались румынские и кельтские ведьмы, и они все до одной погибли в бою. Из эссекских ведьм только половина смогли уйти из Графства живыми.

Я кивнул и рассказал о том, что случилось со мной. А потом спросил про меч.

– Я бился с Лукрастой и победил его. Он попытался задействовать против меня чары, но безуспешно. Звездный меч защитил меня. Но почему он не защитил меня от черной магии во время сражения? – спросил я. – Я был обездвижен, как и все остальные.

– Это были совместные чары всех наших противников, – ответила Грималкин. – В них внес свой вклад и Лукраста. А может, и Алиса. Звездный меч не всесилен: у него тоже есть предел возможностей. Я сделала все, что могла, но идеальных вещей в этом мире нет.

– Значит, это дело рук Алисы! – сердито воскликнул я. – Меч защитил меня от Лукрасты, когда мы сошлись с ним в поединке. Алисы, а значит и ее магии, рядом с нами не было!

– Озлобленность тебе не к лицу, – заметила Грималкин. – Этим ты ничего не добьешься. Выброси ее из головы.

Какое-то время я молчал. Однако постепенно успокоился и, взяв себя в руки, продолжил рассказ. В самом конце я поведал о своем намерении убить Лукрасту.

– Алиса поблагодарила меня за то, что я его пощадил, – сказал я. – Она плакала. Думаю, она всем сердцем любит его.

– Может, любит, а может, и нет, – уклончиво ответила Грималкин. – Но пока их судьбы переплелись. Но ты поступил правильно, я в этом уверена. Теперь мы должны дать отпор кобалам или хотя бы придумать, как нам действовать дальше. Несмотря на боль утраты сестры, Маб по моей просьбе заглянула в будущее, чтобы как можно больше узнать о наших новых врагах. Их бог, Талькус, появился на свет, но ему потребуется время, чтобы войти в полную силу и подчинить себе других богов, демонов и обитателей Тьмы.

Кобалы готовятся к войне, но и это тоже требует времени. Мы должны использовать передышку, чтобы подготовиться самим. Лукраста тоже будет нам нужен. Без его помощи нам не одолеть их магов. Я же для начала хочу побольше разузнать об их сильных и слабых сторонах. Составишь мне компанию? Я оправляюсь на север уже завтра.

Я покачал головой:

– Нет, кровопролитием я сыт по горло. Хочу пойти по стопам моего учителя и стать чипенденским Ведьмаком, защищать местных жителей от темных сил. Ведь именно к этому и готовил меня Джон Грегори. Думаю, он одобрил бы мой выбор.

– Поможешь ты мне сейчас или позже – решать тебе, – ответила Грималкин. – Но ты будешь вынужден это сделать, так как кобалы придут сюда. И тогда они убьют всех, кого ты надеешься защитить. Я имею в виду мужчин, а не женщин. На женщин и девушек у них другие планы.

– Если это случится, я, конечно, буду вынужден помочь. Но от земель кобалов до Графства неблизкий путь. Между ними и нами лежит множество стран. Если они объединятся, то кобалам грозит поражение. Думаю, они не сумеют дойти до наших мест. Держи… – сказал я, вынимая из ножен звездный меч и протягивая его Грималкин рукоятью вперед. – Спасибо, что одолжила его мне. Но больше он мне не нужен. Отныне я буду пользоваться обычными инструментами моей профессии.

Грималкин улыбнулась:

– Я тебе его не одалживала. Это подарок. Он был выкован для тебя, и ни для кого другого. И я не возьму его назад.

– Тогда я спрячу его в надежном месте, где у меня не будет соблазна воспользоваться им вновь, – сказал я. – В последнее время я видел слишком много смертей. Я только и делал, что убивал, и от этого меня уже тошнит. Мечи не для меня. Буду, как раньше, полагаться на свой верный посох, серебряную цепь, соль и железо и сражаться с Тьмой привычными способами. Извини, но я все обдумал, пока шел сюда из Камри. Это мое окончательное решение.

– Тебе виднее, – пожала плечами ведьма. – Давай поговорим о чем-нибудь другом. Например, я могла бы заняться твоим лицом. Нет, избавить тебя от шрама я не смогу, а вот сделать его менее уродливым в моих силах. Позволишь мне попробовать?

Я кивнул.

– Будет больно, – предупредила она. – За эту магию тебе придется заплатить свою цену. Но в отличие от боли, которую причиняет мне серебряная спица, эта долго не продлиться.

– Оно того стоит. Я уже заметил, что люди стали на меня коситься. Если они итак обходят ведьмаков стороной, то ведьмака со шрамом будут обходить и подавно.

Поговорив с Грималкин, я направился в деревню, где купил у плотника гроб.

– Прими мои соболезнования, – сказал он мне, печально качая головой. – Это был добрый человек.

Мой учитель был мужчиной рослым. Я искренне удивился, узнав, что у плотника уже есть гроб нужного размера – иначе тело Джона Грегори еще одну ночь оставалось бы непогребенным.

– Мистер Грегори заказал и оплатил его в прошлом месяце, – пояснил плотник.

Грималкин помогла мне выкопать могилу. Когда мы приготовились опустить тело учителя в темную яму в сырой земле, я кивком указал на меч, который до этого положил рядом с собой на траву.

– Я положу его под гроб, – сказал я. – Ты ведь не хочешь взять его назад. Так будет надежнее. Отсюда он не попадет ни в чьи руки.

– А если ты передумаешь? Неужели нарушишь покой останков Джона Грегори, чтобы его достать?

– Еще одна причина положить меч именно здесь, – ответил я. – Ибо я никогда этого не сделаю. Пусть покоится с миром.

Грималкин ничего не сказала, лишь пристально посмотрела на меня и покачала головой. Я поежился под ее взглядом. Она была не только грозным воином, но и хорошей провидицей. Кто знает, что она увидела в будущем? Что бы это ни было, мне она ничего не сказала. А если бы и сказала, я пропустил бы ее слова мимо ушей, потому что будущее не высечено на камне.

Поэтому я положил меч в могилу, после чего мы опустили на него гроб и несколько мгновений постояли молча. Что думала в эти минуты Грималкин, я не знаю, но ее взгляд был устремлен в землю.

У меня нет привычки молиться, но я вспомнил, что сказал когда-то на могиле отца. Сегодня я мысленно повторил эти слова: «Прошу тебя, Господь, даруй ему упокоение, ибо он его заслужил. Это был порядочный, трудолюбивый человек, и я его любил».

Что кривить душой – Джон Грегори был для меня и наставником, и другом, и отцом.

Затем, не проронив ни слова, мы с Грималкин засыпали могилу. Тишину нарушал лишь звон наших лопат и стук земли по крышке деревянного гроба. Воздух был неподвижен. Даже птицы – и те умолкли.

Как только мы завершили наш скорбный труд, Грималкин занялась шрамом на моем лице. По причине, известной только ей одной, это следовало делать в темноте. Я сидел в пристроенной к дому кладовке.

– Не шевелись! – прошипела она. – Как бы больно тебе ни было, ты не должен двигаться.

Я почувствовал прикосновение ее пальца к моему лицу. Грималкин провела им вдоль всего шрама, который начинался прямо под левым глазом. Она едва слышно пробормотала три каких-то слова, и в моей левой щеке возникло странно ощущение: сначала это был лед, затем огонь. Резала ли она меня кинжалом или другим инструментом – я не знал. Но боль и впрямь казалась невыносимой. Потом по моему лицу потекла кровь.

И хотя сделать это было очень трудно, я не шелохнулся, хотя внутри меня все стенало и корчилось от боли. Позднее я посмотрел на себя в зеркало: Грималкин вскрыла шрам. По моему мнению, это выглядело еще ужаснее. Тем не менее я ее поблагодарил – мне было все равно, как я теперь выгляжу. Я чувствовал себя опустошенным, словно все мои эмоции умерли.

На рассвете мы с ней коротко попрощались. Кивнув мне, ведьма зашагала к своей лошади. Она не сказала, куда направляется и когда вернется. Я отказался помочь ей в борьбе с новой угрозой, так что, возможно, нашему временному союзу настал конец. Она вновь станет той, кем была всегда, – безжалостной убийцей. Увижу ли я ее когда-нибудь снова?

В ту ночь мне приснилась Алиса…

Она была ужасно испугана. Алиса подняла на меня глаза, и я увидел, что она вся дрожит. Меня тоже била дрожь и подташнивало.

Алиса была привязана к плоскому камню на приподнятой платформе. Рядом высился насыпанный из камней курган. Но это был не пирамида, какую часто можно встретить на вершинах высоких холмов. Внутри она была полая, и в ней пылал жаркий огонь. Это была печь, сложенная с жуткой целью.

Был Хэллоуин, и я собирался свершить ритуал, который уничтожит дьявола.

По другую сторону платформы, как раз напротив меня, стояла Грималкин. В ее руках было два кинжала – Режущий Кости и Печальный, он же Клинок Сожалений. Первый отсечет большие пальцы на руках Алисы, второй вырежет сердце из ее груди.

Если Алиса вскрикнет, когда я отрежу ей первый палец, то ритуал будет сорван. Чтобы он оказался успешным, она должна набраться мужества и молчать.

– Я готова, Том, – тихо сказала она.

– Пора начинать, – произнесла Грималкин.

Я любил Алису, а она любила меня. И вот теперь я собрался лишить ее жизни.

– Прощай, Том, – сказала она. – Ты лучшее, что было в моей жизни. Я ни о чем не жалею.

Я попытался ответить, но в горле у меня пересохло, и я не смог выдавить из себя ни слова. К глазам подступили слезы.

– Давай, не тяни время! – приказала Грималкин.

Я поморгал, стряхивая с ресниц слезы, и нежно-нежно взял левую руку Алисы в свою, после чего крепко прижал ее к камню. Теперь я должен примериться ножом. Взяв у Грималкин кинжал, я приготовился сделать то, зачем здесь находился. Это было нелегко. Мои руки дрожали, ладони вспотели, мешая как следует сжать рукоятку кинжала. Набрав полную грудь воздуха, я вогнал лезвие в основание большого пальца Алисы. Из моего горла вырвался крик ужаса, а вот Алиса оказалась сильнее меня. С ее губ не сорвался даже сдавленный стон.

Я проснулся. Сердце, казалось, было готово выскочить из груди. Мне приснилось то, что могло произойти. Ночной кошмар был реальным и осязаемым, однако это был только сон. Наши с Алисой пути разошлись, и будущее изменилось.

Затем я почувствовал на ногах тяжесть и услышал кошачье урчание. Значит, домовой все-таки уцелел. Правда, он не заговорил со мной, не попросил моей крови.

Попроси он – я бы охотно с ним ею поделился. Когда-то Джон Грегори начал с того, что заключил с Кратчем договор, согласно которому тот согласился стеречь наш дом и сад. Мои отношения с домовым стали гораздо теснее, и я не знал, куда это меня приведет. Я понимал, что я не такой, как все. Однако Тьма менялась, и, возможно, борьба с ней потребует новой тактики.

Мы ведем дневники, чтобы извлекать уроки из прошлого. Но теперь я знаю: ведьмак должен смотреть в будущее и приспосабливаться к переменам. Мудрец учится до своего последнего дня. Джон Грегори был мудрецом и потому понял, что порой компромиссов с Тьмой не избежать. Подозреваю, это был последний усвоенный им урок.

Глава 35 Ведьмак из Чипендена

Во второй половине того дня, когда мы предали тело Джона Грегори земле, я услышал звон колокола и вышел к дороге. Передо мной стоял фермер в грязных сапогах – нервный, испуганный, явно нуждающийся в помощи.

– Мое имя Моррис, Брайан Моррис. Я живу на ферме Рафф-Лейн к югу от Гримсарга. В моем амбаре поселился домовой, – сообщил он, – и теперь швыряется в наш дом огромными камнями. Один такой булыжник влетел прямо в кухонное окно. К счастью, моя жена отошла от раковины, чтобы заняться ребенком. Стой она там в тот момент, от нее осталось бы мокрое место.

Прогонять домовых было основным занятием ведьмаков. Я кивнул и постарался – как мне показалось – успокоить и приободрить Морриса:

– Похоже, у вас поселился пращник. Как можно скорее возвращайтесь на ферму и всей семьей уходите из дому. Поживите временно у соседей. Я приду, как только соберу вещи. Если повезет, уже сегодня я выкурю его из вашего амбара. Потерпите немного. Самое большее две ночи – и он отправится восвояси.

– Не хочу обижать тебя, юноша, но я предпочел бы, чтобы этим домовым занялся не ты, а твой наставник.

– Это невозможно, – твердо ответил я. – К сожалению, Джон Грегори погиб. Мое имя мистер Уорд, и отныне я чипенденский Ведьмак. Я предлагаю вам свою помощь. – Я в упор посмотрел на него. Фермер не выдержал и опустил глаза.

– Я не смогу заплатить тебе сразу, – произнес он. – Сам понимаешь, времена тяжелые…

– Я согласен подождать до следующего урожая, – ответил я. – А теперь ступайте. Уводите жену и детей, а остальное предоставьте мне. Не беспокойтесь, я найду на него управу.

Он повернулся и, едва заметно кивнув, скрылся в темноте. Я же вернулся в дом, чтобы собрать вещи. Разумеется, я не забыл положить в мешок кусок сыра.

Так началась моя жизнь чипенденского Ведьмака.

И снова я пишу по памяти, заглядывая в блокнот лишь в самых крайних случаях.

Я больше не ученик Джона Грегори. Теперь я чипенденский Ведьмак и должен делать все, что в моих силах, чтобы оберегать наше Графство от привидений, призраков, домовых, ведьм и прочей нечисти. Подозреваю, что о существовании некоторых созданий мы даже не догадываемся. Ведь, как говаривал мой учитель, век живи – век учись, особенно если ты ведьмак.

В Графстве происходит немало случаев, которым нет объяснения. Мы можем учиться у прошлого, используя тот запас знаний, который достался нам от наших предшественников. Но Тьма постоянно подбрасывает новые загадки и сюрпризы, и мы должны быть готовы к новым угрозам.

Хотя я больше не ученик, есть один местный ведьмак, у которого мне есть еще чему поучиться. Джад Бринсколл сказал, что всегда готов поделиться со мной знаниями и опытом. Сам я регулярно практикуюсь во владении посохом и серебряной цепью – двумя главными видами оружия ведьмаков. Что касается шрама на моем лице, то он почти незаметен. Теперь это лишь тонкая белая ниточка, протянувшаяся вниз от левого глаза. Магия Грималкин сделала свое дело.

И в этом разница между мной и предыдущими поколениями ведьмаков. Я готов принять магию, если она служит благим целям и никому не причиняет вреда. Не иначе как причиной тому кровь ламии, что течет в моих жилах. А еще у меня есть сильный союзник, готовый по первому зову прийти мне на помощь, – Кратч.

Когда-то он был домовым Джона Грегори, теперь он мой. А вот звездный меч пусть и дальше лежит под гробом учителя. Я устал убивать. Теперь я должен заняться тем, чему меня учили, – оберегать Графство от происков темных сил.

Что касается моего наставника Джона Грегори, то я никогда не забуду того, что он для меня сделал. В глазах большинства священников ведьмаки ничуть не лучше ведьм, поэтому их нельзя хоронить в освященной земле. Однако некоторые из них похоронены довольно близко к церковному кладбищу.

Но я не стал хоронить Ведьмака у кладбища.

Мы с Грималкин похоронили Джона Грегори в его, пожалуй, самом любимом месте – рядом со скамейкой в западном саду. Здесь мы частенько сиживали с ним во время наших уроков. Для меня это место было полно счастливых воспоминаний. Отсюда открывался прекрасный вид на холмы, а в ветвях деревьев звучали птичьи трели. Я был тринадцатым и последним его учеником. Думаю, он прожил по-своему счастливую жизнь, обучая мальчишек бороться с происками Тьмы.

Возможно, когда-нибудь у меня тоже появится ученик. И меня тоже похоронят в этом самом месте. Я заказал у местного каменотеса надгробный камень, на котором высечены следующие слова:

ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ

ДЖОН ГРЕГОРИ ИЗ ЧИПЕНДЕНА,

ВЕЛИЧАЙШИЙ ВЕДЬМАК ГРАФСТВА

Думаю, он их заслужил. Заказанная мною надпись правдива, в ней нет ни капли преувеличения. На протяжении шестидесяти лет мой наставник вел борьбу с силами Тьмы, оберегая от них Графство. Он всегда исполнял свой долг, причем исполнял безупречно, с великим умением и мужеством.

А еще он отдал свою жизнь во имя уничтожения дьявола.

Но жизнь продолжается. На прошлой неделе я получил добрые известия от Джека. Элли родила на свет крепкого, здорового мальчика, которого они назвали Мэтью. Когда сын подрастет, а сам он состарится, у Джека появится помощник на ферме. Моя же работа состоит в том, чтобы оберегать нашу землю от сил Тьмы. Если я достигну в этом хотя бы половины того мастерства, каким обладал мой учитель, я буду доволен.

Томас Дж. Уорд

Оглавление

Глава 1 Другой способ

Глава 2 Наследство Ведьмака

Глава 3 Первая ламия

Глава 4 Необъяснимое

Глава 5 Камень Уорда

Глава 6 «Думдрайт»

Глава 7 Кровавое побоище

Глава 8 Только ты сможешь это сделать!

Глава 9 Западня

Глава 10 Погоня

Глава 11 Темная башня

Глава 12 Гроб

Глава 13 Огромная темная волна

Глава 14 Домовой Ведьмака

Глава 15 Бой на лестнице

Глава 16 Море крови

Глава 17 Темный всадник

Глава 18 Последний ученик

Глава 19 Неизбежная цена

Глава 20 Щупальца зеленого тумана

Глава 21 Тощий мальчишка

Глава 22 Свирепая, воинственная раса

Глава 23 Демоноиды

Глава 24 Скелты

Глава 25 Ферма пивовара

Глава 26 Опасность коснется всех

Глава 27 Битва ведьм-убийц

Глава 28 Сражение у Камня Уорда

Глава 29 Вопрос времени

Глава 30 Зверский голод

Глава 31 Башня Времени

Глава 32 Обнажи меч

Глава 33 Кровь ламии

Глава 34 Последний урок

Глава 35 Ведьмак из Чипендена Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg