«Тарзан в Пеллюсидаре»

Пеллюсидар, как это известно каждому школьнику, представляет собой мир, расположенный на внутренней поверхности полой сферы Земли. Он был обнаружен Дэвидом Иннесом и Эбнером Перри во время ходовых испытаний построенного ими подземного механического разведчика. Первоначально они предполагали заняться только поиском новых месторождений каменного угля, но горизонтальные рули аппарата заклинило, и он двинулся под прямым углом в недра земной коры. За семьдесят два часа путешествия позади осталось около пятисот миль. От недостатка кислорода Перри потерял сознание, а Дэвид был близок к этому, но тут нос «железного крота» пробил почву, и в кабину хлынул живительный поток воздуха внутреннего мира.

В последующие годы оба исследователя пережили множество невероятных приключений. Перри так и не вернулся во внешний мир, а вот его младший товарищ однажды совершил туда трудный и опасный рейс на том же разведчике. Это было сделано с целью подарить жителям основанной ими Империи Пеллюсидара, находившимся на уровне каменного века, все блага и достижения цивилизации двадцатого столетия.

Но среди обилия враждебных племен и страшных чудовищ Империя слишком медленно двигалась к процветанию, и даже присутствие Дэвида Иннеса и Эбнера Перри не могло сколько-нибудь существенно повлиять на это. Для пояснения данного факта следует принять во внимание, что доля суши и водной поверхности Пеллюсидара обратно пропорциональна соответствующей доле на внешней поверхности Земли. Если суша в нашем с вами мире занимает около 53 миллионов квадратных миль, или чуть больше четверти от общей площади земной поверхности, то в Пеллюсидаре она занимает три четверти и составляет примерно 124 миллиона квадратных миль. Моря и океаны внутреннего мира, хотя и занимают «всего» 41 миллион квадратных миль, достаточно величественны и не менее опасны, чем моря и океаны внешнего. Таким образом, мы имеем любопытный парадокс: существование большего по размерам мира внутри меньшего. Следует признать, однако, что в Пеллюсидаре вообще масса отклонений, особенно в том, что мы привыкли считать «незыблемыми законами природы».