- А по мне так ничего нет лучше телелортации на армейский склад с последующим возвращением к месту событий с парой «калашей». Это Буслаев у нас любит холодное оружие. Не пальнет, мол, случайно в кармане и не прострелит колено, - заявлял Чимоданов.
Он был даже драчливее Мефа: вечно влезал в различные истории. Даф предполагала, что встопорщенный видок, вызывающая одежда и вспыльчивость Чимоданова провоцируют людей с родственной психикой.
И вот теперь письмо из Тартара прояснило, почему они тренировались так много. Глаза Арея, уставшие, покрасневшие, перескакивали с одного ученика на другого, задерживаясь на лице каждого.
По бескровным щекам Мошкина бродили красные пятна. Меч, который Евгеша зачем-то призвал и держал на коленях, то покрывался толстым слоем льда, то вспыхивал в пляске огня, отчего лед мгновенно таял. Результатом этого непрерывного таяния стала лужа под ботинками, которой Мошкин пока не замечал.
За последние месяцы Евгеша вымахал еще сильнее и обзавелся завидным баском. И лишь глаза остались прежние - испуганные, щенячьи.
Неукротимая Ната, насмехаясь над Мошкиным, сак-то приклеила на его дверь бумажку:
«Ахтунг! Красивый сильный мужчина завоюет мир, покорит Вселенную, разобьет женские сердца. Общаться строго сдоВотпустит начальство. Вмамочка велела мне «ложиться спать».
Евгеша прочитал бумажку, обиделся, но рвать не стал и оставил на память. Хотя мамы с ним рядом и не было, ее присутствие ощущалось астрально. Клинок Мошкина был ему под стать. Широкий основания, острый как бритва, он стремительно сужался к концу. Разумеется, артефакт, но артефакт переменчивой силы. Это был зажатый и неуверенный в себе меч - такой же, как и его хозяин. Иногда он с легкостью рассекал доспехи, порой же унывал и тогда спасовал бы даже перед сухой палкой.
- Всегда происходит именно то, чего я боюсь, и именно тогда, когда я боюсь. Значит, если я не буду бояться, ничего не произойдет. Сражаться с яросом придется в любом случае. Раз так, какая разница: боюсь я или нет? - не замечая, что произносит это вслух, бормотал Мошкин.
Арей молчал. Едва ли вопросы требовали ответов, да и Евгеша их явно не ждал. Глаза Мошкина неосознанно скользили по Канцелярии, пока не нашарили графин с водой. Рассеянно остановились на нем. Графин треснул и распался. Превращенная в лед вода, повторявшая очертания графина, осталась стоять на столе.
- Может, хватит с водичкой играться? - поинтересовался Арей.
Комментарии к книге «Мефодий Буслаев. Первый эйдос», Дмитрий Александрович Емец
Всего 0 комментариев