«Эльминстер. Рождение Мага»

На земле только две драгоценности: одна – это любовь, другая – и дальний путь сулит она – это ум.

Жизнь не имеет другого значения, кроме того, что мы ей придаем. Жаль, что очень многие из вас придают ей так мало значения.

– Конечно, правитель Морнгрим, – ответил Лхэо, указывая на лестницу черпаком, с которого все еще капал джалантовый отвар. – Он у себя. Вы знаете, как пройти.

Морнгрим кивком поблагодарил писца и поспешил наверх, в полумрак, перешагивая зараз сразу через две пыльные ступеньки. Указания Старого Мага были довольно...

Он остановился, потревоженная пыль медленно оседала вокруг него. Взгляду открылась уютная комнатка: полки, заставленные книгами, потертый ковер, удобное кресло... над крайним столом парила совсем готовая – осталось только раскурить – трубка Эльминстера. Но самого Старого Мага нигде не было видно.

Недоуменно пожав плечами, Морнгрим по другой лестнице прошел в следующую комнату, на полу которой одиноко подрагивал сияющий холодным белым светом круг. Эта маленькая круглая комнатка также была пуста.

Помедлив какое-то мгновение, правитель Долины Теней направился к последнему лестничному пролету.

Прежде он никогда не осмелился бы потревожить Старого Мага, когда тот пребывал у себя в опочивальне, но...

Дверь в комнату была приоткрыта. Морнгрим осторожно заглянул внутрь, рука сама привычно легла на рукоять меча. Почти все пространство комнаты занимало круглое ложе, над которым безмолвно мерцал звездами купол темного бездонного неба. Но сие место для отдыха также оставалось нетронутым – пыль успела осесть и на нем. Эльминстера нигде не было – ни в этой комнате, ни в других, которые он только что прошел, если, конечно, он не стал невидимым или не превратил себя в книгу или во что-нибудь в этом роде.

Морнгрим медленно огляделся, от напряжения у него зашевелились волосы. Старый Маг мог быть где угодно, в таких мирах, о которых ведали только он сам да боги. Морнгрим хмуро сдвинул брови, но потом только пожал плечами: в конце концов, кто что знал в Королевствах об Эльминстере и его прошлом? Кому под силу было понять его? Ну разве что если Семи Сестрам...