«Фуга Баха в D-миноре: Интерпретация»

Кеннет Моррис «Фуга Баха в D-миноре: Интерпретация» Kenneth Morris «Bach's Fugue in D Minor — An Interpretation» (1929)

Солнце взошло над миром из безжизненных гор, что не могли похвастаться ни пиками, ни зубцами — лишь округлыми, словно изогнутая бровь, вершинами, ярко-пурпурными от залившего их солнечного света. Все они вздымались на одинаковую высоту, поэтому взору представали разом сотни и тысячи горных вершин, простирающихся вплоть до самого окоема.

А где-то глубоко в долине между ними спал Мерзейший Дракон; он лежал, наполовину погрузившись в болото — а его бесконечное тело тянулось сквозь долины все дальше и дальше. Люди говорили:

— Если Дракон проснется, мир сгинет от его чудовищного дыхания… ибо в нем таится смертельный холод.

Ничто на всех семи континентах не вызывало большего ужаса, чем возможное пробуждение Дракона.

Но Солнечный Принц думал иначе. Он решил разбудить Дракона.

Поэтому, когда его солнечная колесница взошла над Горами, где покоился Дракон, на полпути между зарей и полднем, он спрыгнул с нее на округлую поверхность ближайшей вершины.

На голове Принца красовался шлем из сияющего золота с высоким гребнем; облачен он был в блестящие доспехи, искусно сработанные и прихотливо украшенные, что ощетинились на плечах и наколенниках острыми пиками. Каждый дюйм их поверхности испускал ослепительное сияние — и вся фигура Принца, казалось, искрилась и дрожала. Он скорее протанцевал, чем просто спрыгнул с солнца на вершину горы, проделав это в быстром, едва уловимом ритме. Его пояс, единственный предмет облачения, что не испускал золотого сияния, был изукрашен блестящими, полыхающими огнем сапфирами и топазами, рубинами, изумрудами и аметистами, хризопразами, бриллиантами и бериллами. Поэтому, когда Принц двигался, вокруг него разлетались мириады ломаных радуг.

Он протанцевал в лежащую перед ним долину. Горный склон являл собой голый, безжизненный камень, но там, где ступала его нога, падали маленькие, будто живые огоньки. Принц ронял драгоценности повсюду — и там, где они касались камня, в маленьких водоемах и озерцах начинала пузыриться чистейшая вода, а вокруг мгновенно вырастали, распуская бутоны, цветы. Голубые гиацинты мерцали там, где упали сапфиры; пурпурные ирисы выросли на месте аметистов; рубины превратились в алые пионы, а изумруды проросли сплошным покровом травы.

Продолжая танцевать, Принц спускался все ниже и ниже… и нашел, наконец, в холодной тьме на самом дне долины, голову Дракона. То было смертельно опасное, отравленное место, и когда он вошел туда, золото его доспехов потускнело. Он превратился всего лишь в тень посреди оливковой зелени испарений, что дрожа поднимались от земли.

С его руки на голову Дракона скатился аметист, а затем бриллиант… Голова начала мерцать и светиться. Затем от нее вдоль позвоночника побежали волны света. Одна за другой, они покатились по телу Дракона, чье огромное тело тянулось сквозь бессчетное число долин.

Он поднял голову из гнили — она становилась все ярче и прекрасней. Затем воспряло все его невероятное тело, по которому все быстрее и быстрее бежали волны света. Расправив чудесные, сияющие, словно бриллиант, крылья, он вознесся в небеса, распевая песни и славя богов. Огни с его сияющей чешуи посыпались на безжизненные горные склоны, и повсюду выросли, распустив бутоны, мириады цветов. Цветы распевали хвалу Небу и славили Красоту, что лежит в основе Бытия. Дракон, чье прекрасное тело извивалось в небесах, продолжал лить свет по всему миру и даже за его пределами; его великолепие превосходило звездные галактики; он давал рождение музыке, более чудесной, чем любая из ведомых человеку. Мир воссиял красотой, в нем больше не осталось места страху и опасности.

Но в болотистой долине, где некогда покоилась голова Дракона — остались лежать кости Солнечного Принца.

Перевод — Arcanum (Баннов Андрей Александрович)

Оглавление