«Тьма у ворот»

Вернулся властелин Тьмы.

Многие собирают книги, неведомое несут их страницы.

Завис мир над краем пропасти, вот-вот рухнет.

Черный остров скрывает тайну.

Ветра не было, но холод стоял такой, что индевели волосы. Летом эта болотистая равнина обращается непролазной хлябью, но сейчас, в самом конце зимы, даже огромные лоси бесстрашно ходят по наледи.

Хотя не так уж их много в этих краях, лосей. Промерзлую пустошь редко тревожат. Изредка только пробежит заяц, пролетит полярная сова или пройдет на лыжах гоблин-охотник.

Но сегодня через пустошь шли нечастые в этих краях люди. Старая торговая дорога давно уже превратилась скорее в тропу, но все еще используется, все еще видит иногда путников. Кое-где даже торчат редкие вешки – зимой они ни к чему, но летом порой спасают кому-то жизнь.

Четверо усталых, продрогших оборванцев не были торговцами. Просто бедная семья, волочащая на санках нехитрый скарб. Второй день уже тащились они по снежной равнине и надеялись к вечеру наконец добраться до стойбища.

Очень бы не помешало успеть к вечеру. До него уж недалеко – час-другой, и начнет темнеть.

Хорошо хоть, полярная ночь закончилась еще в ту луну – недолго солнце ползает по небу, а все ползает. Скупо, но освещает землю и даже немного греет.

Совсем немного.

Ишь-Киллаки поежился. Единственный здесь мужчина, он в ответе сразу за трех женщин – брюхатую жену, старую мать и незамужнюю дочь. Тяжко ему.

Но пока что им везло, дорога шла гладко. Ни опасного зверья не встретилось, ни худых людей. А что животы подвело и зубы стучат – это ничего, это перетерпим.

Всю жизнь терпим.

Ишь-Киллаки уже предвкушал горячую еду и теплый очаг, когда впереди показались шесть угрюмых фигур. И сердце сразу упало – так уж было очевидно, что не дорогу они узнать хотят.

Бандиты не стали зря тратить время. Не спросив даже, кто такие, куда едут, что везут, они молча швырнули Ишь-Киллаки на снег, дважды еще и ударив для острастки. Чтоб не вздумал вставать, не вздумал сопротивляться.