«Январь»

Пан умер! Пан умер! Пан умер!

Пар клубился над незакрытыми люками. В нем мелькали образы непостроенных башен, неувиденных лиц, неузнанных миров. Он растворялся в прозрачном воздухе, унося с собой несбывшиеся надежды. Было холодно. Тусклое солнце висело над замерзшим городом. Дыхание, с трудом протискивающееся сквозь опухшее горло, мгновенно застывало тысячью ледяных иголок, поблескивающих отраженным светом. Январь.

На остановке стойко мерзли в ожидании автобусов куда-то спешащие люди. Ежились, притоптывали ногами, но автобусов все не было. Я закурил. Дым сигареты смешивался с паром, и исчезал в сумрачном небе. Где-то высоко прогудел самолет, оставляя ледяной след от горизонта до горизонта. Казалось, даже слова замерзли где-то внутри.

Вдали послышалась незатейливая музыка, странно-чужая на фоне урбанистического пейзажа. Играла свирель. Она приближалась, становилась отчетливее, сквозь незамысловатые переливы мелодии светило июльское солнце, шумело море, и пели жаворонки. На остановке, на мгновение забыв о холоде, зашевелились люди. Все повернулись в сторону невидимого музыканта. В воздухе появилось что-то новое, запахло свежескошенной травой, свет стал ярче. Я перестал мерзнуть.