«Элем»

ЭЛЕМ

Каменистая пустыня с редким низкорослым кустарником простирается до самого горизонта на сколько хватает глаз. Зыбкое марево дрожит над поверхностью, должное обозначать перегретую солнцем почву, отдающую атмосфере излишки тепловой энергии. Но это лишь иллюзия. Здесь нет ни солнца, ни воздуха, а мягкое тепло и ровный свет являются сущностями пространства.

Тропинка, по которой я шагаю, едва различима: она вымощена той же галькой, что в беспорядке разбросана вокруг, и лишь некая осмысленность узора делает её дорогой, потенциально могущей куда-то привести. Цвет гальки я раз и навсегда определил для себя как красный, хотя на самом деле он далёк от всех известных моему зрению цветов. Он плотнее и насыщеннее, и как бы самостоятельнее, что ли: его легко представить без всякого подложного материала вообще.

Я не смотрю по сторонам и не оглядываюсь. Во-первых, всё мое внимание сосредоточено на том, чтобы не сбиться с пути. Во-вторых, я точно знаю, что увижу там: бескрайнюю пустыню — по бокам, и древний величественный город, покинутый мной — сзади. Ещё ни разу мне не удавалось удалиться от него на хоть сколько-нибудь значительное расстояние: либо это он преследует меня, либо я топчусь на месте, перемалывая босыми ступнями пустоту.

Мир вокруг постепенно тускнеет и наливается более привычным серым цветом, пока не исчезает совершенно.

- Смотрите на этого героя! Спящим прикинулся, лишь бы только место пожилым людям не уступать!

Морщинистое лицо старухи, увенчанное парой злобных глаз, нависло надо мной. Я неспешно встаю и делаю шаг в сторону, пропуская её. Старуха занимает добросовестно нагретое мной сиденье, продолжая поток бранной речи по моему адресу. Она — идеальный, неиссякаемый источник вдохновения для мизантропов всех мастей. Я примирительно, но без всякой надежды на успех, улыбаюсь ей, и это только сильнее раззадоривает её, поэтому приходится отвернуться и перенаправить слух: на грохот колёс, на вой электродвигателей, на артистичные объявления диктора.

Если верить тому, что он говорит, моя станция будет минут через пятнадцать. На дисплее мобильного — четыре пропущенных звонка. Два номера мне неизвестны. Третий — Тимофея. Перезвоню ему позже, желательно перед самым сном. Иначе я обречён на часовой доверительный разговор о мировых проблемах. Четвертый — номер Алины.

Выбираюсь на поверхность.

- Алло. Ты звонила?