«Ночь Охотника (ЛП)»

Так много крови.

Везде кровь.

Кровь следовала за Дум'вилл везде, куда она отправлялась. Она видела ее на своей серебристой коже, коже, которая говорила об ее смешанном наследии эльфа и дроу. Она следовала за нею в ее снах каждую ночь. Она видела ее на следах, которые она оставила на снегу. Она видела ее на острие своего меча - да, на мече больше всего.

Она всегда была там, отражалась на красном клинке разумного оружия, Хазид’хи.

Этим клинком она тысячу раз пронзила сердце своего брата. Его крики между ударами наполняли все ее мысли и сны, сладкая музыка для восприимчивости Хазид'хи.

Однажды, когда она спала, ее брат Тейрфлин пытался убить ее этим самым мечом, ее мечом. Но она была быстрее.

Она была лучше.

Она была более достойной.

Она чувствовала, как клинок входит в его грудь, легко пронзая его кожу, мышцы и кости, достигая его сердца, дабы восхитительная кровь могла течь рекой.

Она никогда не могла отмыть эту кровь со своих рук, но в то время, в рабстве оружия, с теплыми словами ее отца, шепчущего ей на ухо, она не хотела отмывать кровь от рук.

Возможно, предсмертные крики Тейрфлина были музыкой, в конце концов.

«Двое», просигналили пальцы дроу, и продолжили двигаться на запутанном молчаливом языке жестов хитрой расы, «Передвигаются скрытно».

Тсэбрэк Ксорларрин, благородный волшебник Третьего Дома Мензоберранзана, тщательно продумывал свой следующий шаг. Ему было не удобно здесь, так далеко от Мензоберранзана и от К’Ксорларрина, нового города дроу, который его семья создавала в шахтах древней дворфьей родины Гонтлгрим. Он был абсолютно уверен, что знал, почему Матрона Зирит послала его, именно его, на эту дальнюю разведку: Зирит хотела держать его подальше от Равеля, ее сына, который был непримиримым соперником Тсэбрэка.