«Новая Тьма (ЛП)»

Новая Тьма (ЛП) (fb2) - Новая Тьма (ЛП) 3535K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Джозеф Дилейни

Джозеф Дилейни

Томас Уорд

Глава 1. Загадочная смерть

Глава 2. Девушка с волосами мышиного цвета

Глава 3. Плохое случается

Глава 4. Где живет зверёк?

Глава 5. У пурраи нет прав

Глава 6. Помоги мне, пожалуйста

Глава 7. Звездный Меч

Глава 8. Ученики Джона Грегори

Глава 9. Крапива

Глава 10. Дом с призраками

Глава 11. Редкий и особый вид

Глава 12. Словарь Николаса Брауна

Глава 13. Текст Тома Уорда

Дженни Колдер

Глава 14. Мать и дочь

Глава 15. Девочки вроде тебя

Глава 16. Кости маленьких детей

Томас Уорд

Глава 17. Занятия

Глава 18. Вартек

Глава 19. Погоня

Глава 20. Фанатичный блеск

Глава 21. Записи Грималкин

Глава 22. Времена меняются

Глава 23. Крик домового

Глава 24. Путешествие начинается

Глава 25. Убийца Шайкса

Глава 26. Знак

Глава 27. Принц Станислав

Глава 28. Предчувствие смерти

Дженни Колдер

Глава 29. Худший день моей жизни

Глава 30. Печаль Грималкин

Глава 31. Обмывание тела

Глава 32. Ужасная ошибка

Благодарности

Джозеф Дилейни

Новая Тьма

Хроники Звездного Меча — 1

Армия зверей собирается на севере.

Они готовятся вторгнуться на наши земли…

Они хотят поработить наших людей…

И распостранить свою тиранию на все уголки земли.

Самая ужасающая глава в легенде о ведьмеке, начинается сейчас…

Томас Уорд

Глава 1. Загадочная смерть

Откуда-то дул холодный ветер, наверное, он стал причиной того, что свеча отбрасывала странные тени на стене внизу кровати. Скрипучий деревянный пол был неровным, поэтому дверь открывалась, как будто кто-то невидимый пытался проникнуть внутрь.

Но обычное чувственное восприятие здесь не работало. Как только я зашел в спальню, я понял, что что-то было определенно не в порядке. Так говорили мне мои инстинкты, а они редко меня подводили.

Без сомнений, комната была занята кем-то или чем-то. Это и стало причиной того, что я пришел сюда, призванный землевладельцем в гостиницу, чтобы решить эту проблему.

Меня зовут Том Уорд, и я Ведьмак из Чипендена. Я имею дело с призраками, мертвецами, домовыми, ведьмами и другими существами, живущими в ночной тьме. Это опасная работа, но кто-то должен ее выполнять.

Я прошел через спальню и открыл защелку, чтобы отворить малую часть окна. Прошло около часа после заката, и луна уже показалась над дальними холмами. Я взглянул вниз, на обширное кладбище, окруженное деревьями, в основном плакучими ивами и старыми вязами. В лунном свете, надгробья казались светящимися, будто излучая странное свечение, а вязы отбрасывали зловещие тени, напоминающие огромных согнувшихся зверей.

Это была деревня Киркби Лонсдэйл, сразу за границей Графства, а также менее чем в двадцати милях к северу от Кастера, это было отстраненное место, порядком в стороне от основной дороги.

Я спустился вниз, покидая гостиницу через переднюю дверь, где три местных жителя попивали эль. Они перестали говорить и посмотрели на меня, но никто не сказал ни слова приветствия. Без сомнения, любой другой чужак вызвал бы подобную реакцию — тишина, любопытство и общее избегание чужеземца. Конечно, была и другая причина для этого. Я был ведьмаком, имеющим дело с тьмой, один из немногих, разбросанных по Графству и это, как правило, заставляло людей нервничать. Люди в основном переходили на другую сторону дороги, избегая меня, на случай если какой-нибудь дух или домовой подойдет близко ко мне, привлекаемый моим присутствием.

И так было везде в Графстве, но теперь все жители этой отстраненной деревни узнают, в чем заключалась моя работа здесь.

Голос позвал меня, как только я вышел из гостиницы и вышел на улицу.

— Господин Уорд, можно вас на пару слов!

Я обернулся и увидел землевладельца. Он был крупным радушным человеком с красноватым лицом и натянутой улыбкой — той, которой он, несомненно, завлекал посетителей. Но когда я провел ночь в одной из его комнат, он не вел себя так. Он изображал то же нетерпение и властность, с которой, как я видел, он обходился с обслугой или человеком, который разносил кружки с элем, когда я приехал.

Меня наняли помочь, но явно ожидали получить слишком много за эти деньги — что меня раздражало. Я сильно изменился за прошедшие пару месяцев, многое произошло, я растерял былое терпение… и быстрее выходил из себя.

— Итак? — сказал землевладелец, поднимая брови — Что вы выяснили?

Я пожал плечами.

— В комнату вторглись, это так, но кто это был, я пока не знаю. Возможно, вы сможете немного ускорить процесс и рассказать что-нибудь, что вам известно. Как давно это произошло?

— Юноша, не твое ли это дело, разузнавать ситуацию самостоятельно? Я плачу тебе неплохие деньги и не собираюсь делать работу за тебя. Я уверен, что твой учитель, упокой господь его душу, уже бы выполнил эту работу.

Последним предложением, хозяин гостиницы обозначил суть проблемы, но проблема была его, а не моя. Джон Грегори, ведьмак, обучавший меня, умер в прошлом году. Он сражался, помогая уничтожить Дьявола, владыку тьмы, угрожавшего обрушить столетие ужаса и тирании на наш мир. Как его ученик, я унаследовал его пост ведьмака Чипендена. Но по правде говоря, я не закончил свое ученичество и был слишком юн, чтобы справляться с этой работой в одиночку.

Спустя месяцы, которые я провел, работая один, я встречал мало людей с отношением, как у хозяина гостиницы. Я знал, что было необходимо ставить таких людей на место. Они должны были осознавать, что имеют дело не с зеленым юнцом, не смотря на мою молодость, я был хорошо обучен и знал свое дело.

— Мистер Грегори задал бы вам тот же вопрос, не обманывайтесь на этот счет. — сказал я владельцу гостиницы. — И скажу вам больше, если бы вы не ответили, он бы собрал вещи и отправился домой.

Он смотрел на меня, явно не привыкнув, чтобы к нему обращались в подобной форме. Мой отец учил меня быть вежливым и выказывать хорошие манеры, даже если человек, с которым ты имеешь дело, был груб. После этого, я посмотрел на него не моргающим взглядом, не говоря ни слова. Я ждал, когда он заговорит.

— Девочка умерла здесь ровно месяц назад. — сказал он наконец — Я нанял ее работать на кухне и иногда, когда день выдавался занятым, она помогала разносить эль в баре. Она была здоровая и сильная, но одним утром она не проснулась и мы нашли ее в кровати мертвой с выражением ужаса на лице и в окровавленной ночной рубашке. Но не было никаких следов раны на ее теле. С тех пор ее дух разгуливает, и я не могу сдать эту комнату, как и любую другую, по этой причине. Даже снизу в пивной мы слышим, как она разгуливает взад-вперед. Уже дюжина человек нуждается в этой комнате, и их будет больше, это вредит бизнесу.

— Вы видели ее дух? — спросил я, желая знать насколько ощутимым, было присутствие. Некоторых призраком можно было только услышать.

— Не было никаких ее следов здесь внизу или на кухне. Все звуки доносятся из ее спальни, но я никогда не бывал там после наступления темноты, когда она расхаживает и не просил делать этого никого из моей обслуги.

Я кивнул и одарил его своим самым доброжелательным выражением лица.

— Что известно о причине смерти? — спросил я — Что сказал врач?

— Он казался таким же пораженным, как и все мы, но предположил, что это могло быть внутреннее кровотечение в легких, и она захлебнулась в крови.

Я бы сказал, что человек не был удовлетворен этим утверждением, и он продолжил.

— На ее лице был ужас, и от этого нам всем сделалось не по себе. Врач сказал, что, увидев сколько крови вышло у нее изо рта, она испугалась и у нее остановилось сердце. Или возможно это произошло из-за внутреннего кровотечения. Я считаю, что он сам на самом деле не знал, почему она умерла.

Это было странно и кошмарно. Я должен был докопаться до правды, и я знал наилучший способ решения этой проблемы.

— Постараюсь сказать вам больше завтра, — ответил я. — После того как я поговорю с ее духом. Как ее звали?

— Ее звали Мириам, — ответил хозяин гостиницы.

Услышав это, я кивнул и направился вниз по улице. Немного пройдя, я направился по дороге, которая увела меня за гостиницу к краю церковной земли, которую я видел через окно спальни. Я открыл узорчатую решетчатую калитку и прошел рядом с надгробьями, которые привели меня к небольшой церкви.

Мне нужно было немного размять ноги и вдохнуть свежего воздуха, чтобы дать голове отдохнуть. Кроме того, я хотел немного обдумать ситуацию в одиночестве.

В Графстве обычно становилось холодно к вечеру, даже летом, но это была теплая ночь в конце августа, возможно последний хороший день перед тем, как осень охладит воздух, подготавливаясь к зиме.

Я добрался до холма, с которого открывался потрясающий вид на равнину, цепь холмов вдали озарялась лунным светом. Это было чем-то неописуемым, и оно привлекло мое внимание на продолжительное время.

Я сильно изменился с момента смерти Джона Грегори. Во мне все еще было чувство потери — мне, правда, его недоставало — но вместе с этим, я злился. У меня отняли друга, также как и учителя. Теперь я большую часть времени проводил один, много размышляя, но мне нечем было себя утешить. Все больше я любовался красотой местности, с ее изменчивым ландшафтом, лугами и лесами, болотиной и перевалами. Вид Киркби Лонсдэйла был, вероятно, лучше, чем все, что я видел до этого.

Мои мысли вернулись к смерти Мириам, и я уселся у подножия дерева и решил поразмыслить над ситуацией. Девушка была молодой и сильной, была вероятность, что ее убили с грязными помыслами. Это не было тайной, что убийцы используют предлоги ведьмовского искусства, или других сверхъестественных явлений. Но раны не было… возможно ее отравили… или это могла быть естественная смерть, и страх перед смертью в агонии отпечатался на ее лице. Я надеялся вскоре разузнать правду. Это зависело от того, что призрак помнил о своей смерти.

Немногим после, я зашагал по церковной земле и вернулся в захваченную комнату. Я закрыл шторы и снял свой плащ с капюшоном, повесив его на крючок на двери. Затем я стянул ботинки и одетым лег на кровать, готовый действовать. Я немного нервничал, как и всегда, когда занимался ремеслом ведьмака, но мне не было страшно. Я уже имел дело с многими призраками раньше.

Я всегда неплохо видел в темноте и когда мои глаза привыкли к лунному свету, сочащемуся сквозь занавески, я внимательно осмотрел комнату. В углах лежали тени, особенно темной, была та, что лежала прямо под окном. Я подумал настоящая она или нет. Оказалось — нет. Немногим позднее, удостоверившись, что волноваться не о чем, я прислушался. Иногда можно услышать призраков прежде, чем они заговорят с тобой. Некоторые постукивают по дверям или стенам, другие скрипят половицами, иногда их сложно отличить от мышей.

Комната была абсолютно тихой. Я провел в ней пару часов, я расслабился, закрыл глаза и позволил себе погрузиться в сон. Я почувствую приближение призрака и немедленно проснусь.

Немногим позднее я проснулся, как и предполагал. Все ведьмаки были седьмыми сыновьями седьмых сыновей и обладали особыми способностями. Одна из них сейчас сработала ощущение холода, когда существо из тьмы было рядом, мурашки пробежали у меня по спине. Прежде чем я открыл глаза, я услышал женский плач, она ходила перед кроватью.

Я взглянул на нее, это была молодая девушка, не старше семнадцати лет.

У нее были длинные волосы, собранные в хвост позади. Как и все призраки — она была очень бледной, ее образ утратил все цвета при смерти. Все кроме одного.

Спереди ее ночное платье было забрызгано кровью от шеи до низа груди.

Глава 2. Девушка с волосами мышиного цвета

Я посмотрел на призрак Мириам и сел на кровати, лицом к ней. Улыбнулся. Я пытался выглядеть доброжелательным.

— Стой на месте, Мириам, — сказал я спокойно, — стой, и смотри на меня.

Она повернулась ко мне, всхлипнула. Ее глаза широко раскрылись от изумления.

— Ты видишь меня! Ты можешь меня слышать? — спросила она. Ее голос был похож на эхо, он доносился откуда-то издалека.

— Да, я вижу тебя, и слышу. Я ведьмак. Я пришел помочь тебе.

— Я прошу о помощи уже несколько дней, но никто меня не слушает. Никто даже не смотрит в мою сторону.

— Здесь? В спальне?

— Нет — я спускалась в кухню, где раньше работала. Сюда никто не приходит после наступления темноты.

Призраков можно увидеть возле их могил, но обычно они привязаны к месту где умерли. Как седьмой сын седьмого сына, я могу видеть их в других местах.

— Ты знаешь почему? — осторожно спросил я.

— Потому, что я мертва, — ответила она, снова начав плакать.

Хорошо — первый шаг уже сделан. Некоторые признаки не знали, что они мертвы. Самая трудная часть моей работы, убедить их в этом, прежде чем помочь двигаться дальше.

— Да, ты мертва Мириам. Все нам уготовлена такая участь. Но теперь ты можешь двигаться дальше, к свету. Ты можешь пойти в место, где будет лучше, чем здесь. Я помогу тебе сделать это, но сначала мне нужно задать тебе несколько вопросов. Можешь рассказать мне, как и почему ты умерла?

Девушка перестала плакать, и у нее на лице появилось выражение ужаса.

— Что-то злое убило меня, — сказала она.

Я попытался сохранять спокойствие в голосе, но в моем разуме жужжало куча мыслей. Мне не терпелось узнать, что за существо тьмы совершило убийство.

— Что-то село мне на грудь. Он было тяжелым, и я не могла дышать. Затем он вонзил зубы мне в горло и начал пить мою кровь. Я слышала, как он сосет ее и рычит. Глаза были красными. У него было длинное пальто, как у мужчин, но это определенно было какой-то животное, потому что его руки были покрыты полностью волосатые, и у него был хвост.

Я с удивлением слушал ее. Я не встречал такого — никогда не слышал о таком существе — но старался не выдавать этого выражением своего лица. Мириам должна оставаться спокойной, чтобы я получил достаточно информации.

Доктор не обнаружил ран на ее теле… даже на горле. Что если она испытала боль в кошмаре, которая превратилась в реальность?

— Это случалось и раньше, — продолжила она, — я чувствовала вес на своей груди. Просыпалась ослабленной и вспотевшей. Когда я вставала с постели, чувствовала головокружение. Но в этот раз было хуже. Существо казалось обезумело — оно продолжало пить мою кровь, пока у меня не остановилось сердце.

— Подумай хорошо, Мириам. Я хочу, чтобы ты вспомнила все, что сможешь, о существе. Оно было большим?

— Нет! Нет! — она закрыла лицо руками. Она начала трястись и плакать.

— Мириам, пожалуйста, попробуй, — настаивал я, — эта информация в будущем может помочь спасти много других девушек.

— Я сожалею. Я не могу. Недостаточно сильна. Не могу снова думать об этом. Ты сказал, что собираешься мне помочь. Так что, пожалуйста, пожалуйста, помоги мне.

Я услышал достаточно. Она должна уйти на покой.

— Слушай внимательно, — сказал я, медленно поднявшись на ноги и улыбнувшись ей. — Я хочу, чтобы ты подумала о самых счастливых моментах в своей жизни.

Она замолчала, была озадачена.

— Подумай хорошо, — сказал я. — Может ты тогда еще была маленькой? — довольно часто, самые счастливые события в жизни умерших случались с ними в детстве; тогда они чувствовали себя в безопасности, находясь под крылом родителей; жизнь еще не успела навредить им.

— Нет! Нет! — закричала она. — Мое детство не было счастливым. — Она вздрогнула, но не сказала почему. Затем уголки ее рта расплылись в улыбке. — Это было тогда, когда я пришла работать сюда. У меня была своя комната, и в первое утро я увидела восход солнца, которое купало вершины холмов в своих лучах. Кладбище прямо под окном казалось ужасным ночью. Но в солнечных лучах оно выглядело ухоженным, на могилах лежали цветы, которые оставили родственники для тех, кого потеряли. И за ним открывался замечательный вид на долину, которая постепенно превращалась в вершину холма. Тогда я действительно была счастлива.

— Вернись к этому моменту, — сказал я ей. — Почувствуй это счастье снова. Встает солнце, освещает вершины холмов. Ты видишь это?

— Да! Да! Так светло!

— Тогда иди к нему. Иди к свету! Ты можешь сделать это. Всего несколько шагов и ты будешь там.

Призрак улыбался. Она сделала три шага к окну, и затем исчезла.

Моя задача окончена. Она отправилась к свету, и мне стало легче на душе. Ведьмаки часто сражались с тьмой, и приносили лишь страх и жестокость. Было приятно помогать таким потерянным душам, как Мириам. Эта робота была легче, чем обычно, но на сегодня проблемы еще не закончились.

Девушка говорила, что у нее на груди сидело что-то тяжелое. Я уже слышал это… но что-то отличалось. Это был третий случай, когда девушка умирала при таких обстоятельствах. Третий на последние несколько месяцев. И каждый призрак перед смертью чувствовал вес на груди. Но Мириам была первой, кто проснулся и увидел существо, питавшееся ее кровью.

Я имел дело с чем-то необычным. Но работа выполнена.

Я вернулся в свой дом в Чипендене. Я унаследовал его от своего учителя, чтобы жить в нем, и выполнять работу ведьмака. Меня это вполне устраивало. Это станет моей работой на всю жизнь.

На следующий день я проснулся вскоре после рассвета, взял свой посох и вышел в сад. Там стоял кусок дерева, который мой учитель использовал, чтобы тренироваться и держать свои боевые навыки в надлежащем состоянии.

Вскоре я обрушивал свой посох на кусок древесины снова и снова, пока пот не начал стекать по поему лицу и не сбилось дыхание. Я потерял форму, нужно возвращаться на вершину своих сил.

Посох, с выдвижным серебряным клинком — основное оружие ведьмака и мне необходимо вернуться в прежнюю форму, чтобы использовать его как можно быстрее и эффективнее.

Я попытался повторить движение, которому меня научил мой учитель, перебросил посох из одной руки в другую и вонзил в дерево. Мне пришлось повторять это раз за разом, чтобы избавиться от неуклюжести.

После того как погиб мой учитель, почти десять месяцев назад, я продолжил делать все что в моих силах, я сражался с тьмой, но не поддерживал свои боевые навыки. Постепенно я растерял их. Я не тренировался, потому что это напоминало мне те дни с Джоном Грегори, когда он обучал меня. Но сейчас я снова должен вернуться в строй. Мне нужно быть готовым ко всему. Смерть третьей девушки заставила меня задуматься, и взяться за разум. Мне необходимо продолжить тренироваться, и пополнять знания.

Прежде чем вернуться в дом, я еще десять минут потренировался с серебряной цепью. Это еще одно основное оружие ведьмака, и я забрасывал ее на цель снова и снова. Я был рад видеть, что хоть в этом не потерял сноровки. Я ни разу не промахнулся. Это всегда было моей сильной стороной — я мог связать ведьму, даже когда она бежала на меня.

Я был доволен собой. Пришло время завтрака, аппетит разыгрался то что надо.

Я один сидел за столом, на моей тарелке лежала большая порция ветчины и яиц. Пища еще парила теплом. Я впервые был так голоден за последние дни. Хотя перед этим, у меня был плохой аппетит.

Во время завтрака я привык обсуждать с моим учителем предыдущие событие и наши планы на предстоящий день. Я соскучился по этому, но я был не совсем одинок.

Я слышал тихое мурлыканье.

Это был домовой, Кратч.

Это один из множества различных созданий тьмы, с которым ведьмак должен сражаться. Существует много видов домовых, например — Потрошители; они пьют кровь людей и животных. Пращники — бросаются камнями. Оба вида можно убить, так что ведьмак может либо связать, либо убить такого домового. Другие домовые просто пугали людей, или измывались над ними — но обычно они обитали далеко от человеческого жилья. Хотя, Кратч кот-домовой, и может убить человека, мой учитель разобрался с ним по-другому.

Домовой готовил завтрак и охранял дом, сад. В обмен на это, он может убивать всякого, кто войдет в сад без приглашения, но перед этим он должен три раза предупредить человека о том, чтобы он ушел из сада. В случае непослушания, он может выпить кровь незваного гостя. Мой учитель заключил договор с Кратчем, а я продлил его.

Существо редко когда становилось видимым, но когда такое случалось, домовой принимал форму рыжего кота, который был всегда разного размера, в зависимости от настроения. Мурлыканье становилось тише, и я понял что он отдаляется от меня. Спустя несколько мгновений он появился на коврике возле камина, свернувшись калачиком. Я подумал, что возможно девушек убивает какой-то домовой. Но тут же прогнал эту мысль с головы. Существо носило длинное пальто, что неестественно для домовых. Была еще одна причина. Девушек убили в местах, которые не находились рядом с лей-линиями — домовой не смог бы добраться до них.

После завтрака я собрался отправиться в деревню, чтобы забрать свою провизию, я должен пройтись по лавкам в обычном порядке: мясник, зеленщик, и наконец, пекарь.

В последние месяца тьма немного затихла. Немногие дергали за колокол, висящий на дереве, чтобы призвать меня. Тем ни менее, я провел много время размышляя над тем, кто же убил девушек… но до сих пор, безуспешно.

Когда я шел по улице, то чувствовал себе на скрытные взгляды, и крестьяне переходили на другую сторону дорогу, чтобы не находиться рядом со мной. Это было ожидаемо, но что-то изменилось. Я слышал, как люди шепчутся у меня за спиной. Это заставило меня чувствовать себя неловко, но я проигнорировал это.

Неся полный мешок на спине, я отправился вверх по склону, в сторону дома. Когда я приблизился к верху улицы, то увидел, что меня там уже ждут.

На заборчике рядом с калиткой сидела девушка. На мгновение мое сердце подскочило в груди, я испытал странное сочетание гнева и горя. Это была Алиса! Алису обучали как ведьму, но в итоге она стала моим другом и жила вместе с нами в доме. Я не видел ее долгое время, и соскучился. Однако я почти сразу понял, что ошибся. Алиса была примерно моего возраста — лет семнадцати — а эта девушка выглядела моложе на пару лет. У нее было волосы мышиного цвета. Лицо покрыто веснушками, жизнерадостное лицо. На ней было чистое длинное платье синего цвета, которое опускалось ниже колен, и удобная, предназначенная для ходьбы обувь. На первый взгляд она была похожа на дочь фермера, но в ней было что-то необычное.

Левый глаз у нее был синий, а правый — карий.

Было странное ощущение, что на нее лучше не указывать пальцем. Я мгновенно понял, что она не обычная девушка. Я не чувствовал холод, бегущий по моему позвоночнику, значит она не ведьма, но в ней было что-то, чему я не желал доверять.

— Здравствуйте, — сказала она, когда я подошел, — Вы мистер Уорд?

— Это я, — ответил я. — Ты здесь, чтобы просить о помощи? Нужно было спросить в деревне, что следует делать. Лучше всего посетить перекресток, и позвонить в колокол на дереве. Я сразу бы пришел туда, и тебе не пришлось бы ждать.

— Мне не нужна помощь, — сказала она. Затем она спрыгнула с забора и подошла ко мне. — Вы новый ведьмак, не так ли? Значит, вам нужен новый ученик. Я хочу быть им.

Я опустил мешок на землю, и улыбнулся.

— Извини, но я не ищу ученика. В любом случае, это работа не для тебя. Во-первых, нужны врожденные способности, которые помогут тебе в сражениях с тьмой. Я сам новичок в этой работе. Мое ученичество оборвалось, и мне еще предстоит самому учиться несколько лет. Не кажется тебе, что я еще не гожусь на роль учителя?

— Это не беда, — сказала она с улыбкой. — Мы всю жизнь чему-то учимся, и я знаю, что вы многому сможете меня научить. Я могу вам помогать. Я могу забирать еду из деревни, и вам уже будет легче. Я могу готовить завтраки. Моя мама говорит, что я прелестно готовлю.

— Я не нуждаюсь в том, чтобы кто-то готовил мне завтраки, — сказал я, не потрудившись объяснить, что это для меня делает домовой. — Как ты узнала, что я сейчас я сейчас в деревне, забираю свои запасы?

— Я видела вас, как вы ходите по лавкам. И когда вы зашли в последнюю, я побежала сюда, чтобы дождаться вас.

— Как ты узнала, что это последний? Ты следила за мной? — спросил я.

— Я бы не назвала это слежкой, но да, я наблюдала за вами несколько недель, и знаю куда вы ходите — сначала мясник, потом зеленщик, и затем пекарь. Я видела достаточно, чтобы понять, что вы сможете меня обучать.

— Послушай, тебе не на что надеяться. Чтобы быть ведьмаком, нужно родиться седьмым сыном седьмого сына. Это даст тебе иммунитет против тьмы, и ты сможешь видеть призраков и говорить с ними. Вот основное требование. Или я что-то неразборчиво сказал? Ты девушка, и у тебя нет нужных требований, — я подхватил мешок, закинул на плечо и перелез через заборчик.

— Я седьмая дочь седьмой дочери, — сказала она. — И я могу видеть мертвых. Иногда они разговаривают со мной.

Я повернулся и посмотрел на нее — седьмая дочь седьмой дочери с такими же силами…? Я никогда не слышал о подобном.

— Уверен, что можешь, — ответил я. — Но я не нуждаюсь в ученике. Я ясно выражаюсь?

Затем я направился в дом, выбросив ее из головы.

Глава 3. Плохое случается

День и вечер я провел я библиотеке. Пару лет назад наш дом сгорел дотла, вместе с библиотекой Джона Грегори. Большая коллекция книг, написанных предыдущими поколениями ведьмаков, сгорела в огне.

Дом перестроили, но восстановить такую библиотеку, оказалось делом не из простых.

Сейчас полки были практически пустыми. На них стояла лишь небольшая группка книг. Включительно с моими записными книжками, и Бестиарием моего учителя. Он записывал в нем все, с чем сталкивался за годы сражений с тьмой в Графстве, и подкреплял это зарисовками.

Я сидел за столом и записывал в свою книжечку все что произошло за последние дни. Я уверен, Джон Грегори нашел бы что ответить на мой рассказ, и помог бы мне найти объяснение. Библиотека мне не поможет. Я застрял, мне нужен план.

На следующее утро я проснулся рано, так и не приблизившись к разгадке тайны. Было слишком рано, чтобы спускаться на завтрак. Домовой будет не довольный, если я войду на кухню раньше времени, и лучше не раздражать такое существо.

Я вышел на улицу и направился в западный сад. Это хорошее место для размышлений. Я с удивлением заметил, что на траве лежит тонкий слой инея. Для конца августа такая погода, и холод, пробирающий до костей — неожиданное явление. Не смотря на то, что а Графстве довольно продолжительные зимы, первые заморозки никогда не начинались раньше конца сентября, или начала октября. Наверное, в этом году, зима будет более ранней.

Я сел на лавочку и посмотрел в сторону холмов. Вокруг пели птицы, жужжали насекомые. Здесь меня обучал мой учитель. Я сидел и записывал все в свою записную книжечку, а он расхаживал взад и вперед передо мной.

Его могила находилась рядом со скамейкой, насыпь уже покрылась травой. Я прочел слова на могильном камне. Я сам их выбрал.

ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ

ДЖОН ГРЕГОРИ ИЗ ЧИПЕНДЕНА

ВЕЛИЧАЙШИЙ ВЕДЬМАК ГРАФСТВА

Ведьмак хорошо послужил Графству. Он был хорошим учителем, и при мысли о нем у меня на глаза навернулись слезы.

Я размышлял о времени моего обучения, и о всех его предостережениях; его указаниях, как сражаться с тьмой. Мы сражались с множеством врагов, но злокачественные ведьмы были самыми опасными врагами. Мы сражались с ними, потом связывали и бросали в ямы в саду.

Но что-то изменилось. Мы были недостаточно сильны, и нам пришлось сотрудничать с ведьмами, чтобы покончить с Дьяволом навсегда. Несмотря на то, что это было против моральных устоев моего учителя, мы заключили союз с Грималкин, ведьмой-убийцей клана Малкин.

Грималкин помогала нам множество раз. Она выковала для меня меч, и я пользовался им, когда мы пытались уничтожить Дьявола — меч, который защищал меня от темной магии, когда находился у меня в руках. Грималкин называла его Звездным мечом, потому что выковала его из руды метеорита.

Я с благодарностью взял этот меч на битву, но потом, смерть Джона Грегори и многочисленные убийства заставили меня сказать, что я не воспользуюсь им снова, никогда — я должен стать ведьмаком, как и мой учитель, и пользоваться оружием ведьмаков.

Из потока моих мыслей меня вытянул звук колокола. Я вернулся в дом, надел плащ, схватил посох и быстрыми шагами отправился на звук.

Я шел вперед в раннем солнечном свете, но колокол уже перестал звонить. Что-то произошло. Человек потерял терпение и ушел домой. Или он просто испугался встречи с ведьмаком, убедил себя, что я не приду и убежал.

Сначала я подумал, что все так и произошло. Колокол все еще расшатывался со стороны в сторону. Возможно, мои шаги спугнули человека. Но без сомнения, он нуждался в моей помощи, поэтому я пошел за ним.

Я подошел к колоколу и осмотрел примятую траву под ним, чтобы обнаружить куда пошел человек.

— А вы долго! — раздался голос позади меня. — Я уже начала думать, что ты ушел на работу.

Я развернулся, узнав голос. Девушка, которую я видел вчера, стояла передо мной, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Она почему-то улыбалась.

— Я думал, что выразился ясно, — сказал я, — ты тратишь и мое, и свое время. Я не нуждаюсь в ученике.

— Человек никогда не знает, нуждается ли в чем-то, пока не получит это! — ответила она, снова широко улыбнувшись. — Затем он удивляется, как же обходился без этого раньше.

Ее улыбка была заразительной, но я не позволил этому подействовать на меня.

— Послушай… — я попытался найти другой подход. — Это очень опасная работа. Люди умирают, обучаясь ремеслу ведьмака. Я был учеником своего учителя, и у него было двенадцать учеников передо мной. Три из них погибли мучительной смертью во время обучения. Прямо передо мной, Билли Брэдли, эму придавило руку огромным камнем, который он использовал, чтобы связать домового. Домовой откусил ему пальцы левой руки, и он умер от болевого шока и потери крови.

— Плохое случается, — сказала она, больше не улыбаясь. — У меня был двоюродный брат. Его придавило повозкой к дверям. Он умирал целую неделю. Каждую ночь люди просыпались от его криков.

— Мне жаль, что он умер, но это был несчастный случай. Мой работа — постоянное сражение против тьмы; она убьет меня, если выпадет малейший шанс. Учитель моего хозяина Джона Грегори, Герри Хоррокс, некогда выслеживал домового, костолома. Когда они пересекали поле, он напал на его ученика, и схватил его за запястье. Его контролировала ведьма, и ей были нужны костяшки пальцев. Бедный мальчик умер. Хоррокс ничего не смог сделать, чтобы спасти его. Если ты станешь моей ученицей — нет никакой гарантии, что ты переживешь первые шесть месяцев.

— Вы хотите сказать, — с улыбкой промолвила девушка, — что рассматриваете такую возможность?

Я покачал головой, сожалея о сказанном. Мое терпением заканчивалось, и я вспомнил советы отца, которые он мне давал о вежливости. Я продолжил говорить, спокойно и твердо.

— Ты девушка. Эта работа тебе не подходит, я уже говорил вчера. Ты слишком взрослая для нее. Мой учитель взял меня к себе в ученики, когда мне было двенадцать. Сколько тебе лет?

— Больше чем вашему языку, и немного больше, чем моим зубам, — ответила она.

Я раздраженно развернулся и хотел уже пойти в дом.

— Джон Грегори сначала обучался как священник, — сказала она мне в спину, — ему было почти двадцать, когда Генри Хоррокс взял его к себе на обучение ремеслу ведьмака. Я достаточно молода, чтобы начать обучение.

— Откуда ты это знаешь? Кто рассказал тебе о Джоне Грегори? — спросил я, когда остановился и повернулся к ней.

Она загадочно улыбнулась, ответив на ранее заданный мой вопрос, вместо этого.

— Мне пятнадцать, — сказала она. — Я всего на два года младше вас. Я родилась в тот же день, что и вы — третьего августа.

— Ты выдумываешь! — сердито отрезал я.

Сейчас был конец августа, и она была права на счет моего дня рождения. Но откуда она может знать это? Она действительно наблюдала за мной и искала информацию.

— Зачем мне врать? — спросила она. — Мне нравятся странности, и очень часто они скорее правда, чем выдумка. По крайней мере, так мне однажды казала моя мама. Вы не согласны?

Я снова повернулся, и направился в дом, на этот раз не оглядываясь. Она действительно начала меня раздражать.

Домовой приготовил совершенный бекон этим утром, и яйца были именно такими, как я люблю — немного жидкие. Я отрезал толстый кусок хлеба и вымачивал его в желток. Я успел съесть примерно половины завтрака. Мой аппетит немного улучшился, но был не таким как раньше; раньше я бы съел весь завтрак, и требовал еще.

— Мои комплименты повару! — сказал я, и в ответ услышал мурлыканье под столом. Кратч любил, когда его благодарят. На пару секунд он сделался видимым; он облизывал свой рыжий, пушистый хвост.

Это напомнило мне о существе, о котором поведала мертвая девушка, Мириам. Оно убило ее.

— У него было длинное пальто, как у мужчин, но это определенно было какой-то животное, потому что его руки были покрыты полностью волосатые, и у него был хвост.

Он ходит на двух ногах? Он взобрался на грудь — значит, может, и нет. Но он отличался от всех существ, о которых я читал в библиотеке. Вдруг я подумал, что возможно, он оставил какие-то следы. Это безусловно стоит проверить.

После завтрака я собрал свою сумку, посох и направился в сторону Кастера. Я мог посетить Броугтом, или Пенвортем, где убили двух предыдущих девушек, но лучше отправиться туда, где произошел последний случай. Моя дорога пролегала к северо-востоку от Кастера. Я собирался вернуться в Киркби Лонсдейл, где призрак умершей девушку рассказал мне о ее убийце. Теперь я внимательно осмотрю местность.

Я начну охоту на зверя, который носит одежду.

Глава 4. Где живет зверёк?

Это была приятная прогулка по вершинам холмов, с хорошим видом на Графство. Вдалеке, на западе, в лучах солнца искрилось море. Воздух был холодным, как для конца августа, но солнце грело своими лучами, и я чувствовал себя живым.

Я нашел укрытую ложбину в пяти милях от Киркби Лонсдейл, поймал в ловушки несколько кроликов и немедленно приступил к их готовке. Прогулка улучшила мой аппетит, и это была первая моя еда с самого завтрака, так что я смаковал каждым кусочком, прежде чем отправиться спать. Я уснул быстро, несмотря на то, что температура резко понизилась после заката.

В середине ночи я неожиданно проснулся. Сел. Сердце бешено колотилось в груди. У меня было ощущение что за мной наблюдают, что-то во тьме смотрело прямо на меня.

Я прислушался, затаив дыхание. Я не услышал ничего кроме ветра. Холодок не пробежал по моей спине, не предупредил меня об опасности. Может, мне лишь почудилось — может я просто услышал, как лиса принюхивалась к остаткам моего ужина.

Но тревога не пропала сразу, мне потребовалось немало время, чтобы снова уснуть.

Утро началось с того, что я увидел облака, мчащие с запада. Может быть дождь. На завтрак я погрыз кусочек сыра. Мой учитель научил меня, что перед встречей с тьмой необходимо поститься. Нужно поддерживать физическую силу, но сыра для этого хватало. Но мой желудок не был с этим согласен! Он урчал от голода, но я пытался не обращать на это внимания. В ближайшее время мне может предстоять встреча с кровожадной тварью.

Три девочки погибли. После смерти первой мне было не по себе, но с каждой новой смертью гнев и чувство провала громоздилось у меня на плечах. Как ведьмак, я должен защищать жителей Графства. Я отчаянно пытался сделать хоть что-то.

Я направился на северо-восток так быстро, как мог. Я не заходил в Кирби Лонгсдейл, я кружил вокруг и высматривал следы. Мой учитель научил меня терпению, и я обращал внимание на самые маленькие детали, когда выслеживал кого-то. Пришлось потратить на это большую половину дня, обойдя деревню с северо-запада и юго-востока. Я дважды тщательно все осмотрел.

Ближе к вечеру, моя настойчивость была вознаграждена. Я нашел следы рядом с дорогой. Что-то приблизилось к ручью, и мелкие следы были отчетливо видны в грязи. Сначала я не заметил в них никакой ценности. Судя по следам, они принадлежат ребенку не старше семи или восьми лет. Отпечатков взрослых рядом не было. Затем я заметил в следах что-то необычное — они слишком длинные и тонкие для человеческой стопы. Я увидел то, что искал.

В некоторых местах следы были частично уничтожены. Словно по ним проползала змея. Это может быть хвост.

Вскоре после этого я снова обнаружил следы. Это были свежие следы, которые направлялись в сторону Кастера. Сначала я воспрянул духом и пошел быстрее. Но через час моя уверенность начала угасать.

Следы исчезли. Я полностью потерял след.

У меня есть определенные навыки, как у седьмого сына седьмого сына. Так же, я унаследовал некоторые способности от своей мамы. Она была хорошей женой и матерью, любила моего отца и всех своих сыновей, но так же она была ламией — первой ламией существующей на земле — и она передала мне некоторые свои способности.

Одна способность позволяла мне выследить человека. Я просто знал, где находятся те, кого я ищу. Этот дар помог мне в прошлом, но не стоит рассчитывать на него сейчас, я не могу почувствовать существо которое преследую.

Полон досады, я развернулся и направился домой.

Я вернулся в Чипенден примерно за час до заката. Я был голоден и истощен. Я был раздражен, когда снова увидел девушку; она ждала меня на краю сада.

— Вы выглядите усталым! — воскликнула она. — Сложный день?

Я прошел мимо нее, даже не потрудившись ответить. Я почти достиг края деревьев, когда она закричала мне вслед.

— Я знаю, что убивает девушек. Я знаю, где живет этот зверёк!

— Откуда ты знаешь про мертвых девушек? Ты врешь! — гневно закричал я, обернувшись, чтобы посмотреть ей в глаза.

Я смотрел в ее глаза, она смотрела в мои.

— Я не вру — тем более, если речь идет о делах ведьмака, и невинных жертвах.

— Всем известно, — продолжила она, — об этом говорят в каждой деревне. Они боятся за свои семьи. Некоторые думают, что Джон Грегори уже бы расправился с угрозой.

Эти слова были как пощечина. Я почувствовал боль и злобу, но сделал лишь глубокий вдох и взял эмоции под контроль. Я понимал, что она говорит правду, и должен с этим смириться.

Это заставило меня осознать насколько я одинок. Проблема ведьмака состоит в том, что он никогда не слышит местных сплетен и разговоров людей. Это даже хуже, чем работа в одиночку. У меня нет с кем разделить свое бремя, поговорить о проблемах и волнениях.

— Значит, ты знаешь, кто убил тех девушек? Так просвети же меня! — насмешливо ответил я.

— Я не знаю, что это такое, но оно волосатое и живет внутри дерева. Ночью он пробирается в дома людей. Я знаю, что он был в одном из домов, где погибла девушка. Я слышала и о другой смерти — они ведь одинаковы, верно?

— Значит, ты наблюдала за волосатым зверем, так же как и за мной. Но есть одна проблема. Почему существо не видело, как ты его преследуешь?

— По той же причине что и вы, когда я следовала за вами. Я была рядом, но вы не видели меня.

— Ты можешь становиться невидимой? — сказал я с сомнением в голосе. Затем я нахмурился. — Или ты ведьма? Возможно, тебя нужно кинуть в яму, — предположил я. Я знал, что она не ведьма. Я хотел напугать ее. Я пожалел о своих словах как только они вылетели у меня из рта.

— Нет. Я седьмая дочь седьмой дочери, — ответила она, — как я и говорила вам. Это одна из способностей, от рождения. Я не могу становиться невидимой — но я могу исчезнуть у вас на глазах. Если вы не знаете, где я стою, и я буду стоять неподвижно — вы меня не увидите.

В первый раз я не хотел слушать слова девушки о том, что она седьмая дочь седьмой дочери. Я никогда не слышал о таком. Ведьмак никогда не говорил мне о таком — в Бестиарии тоже не было никаких записей — и в любой другой книжке тоже, я прочитал много книг до того как библиотека сгорела.

— Я никогда раньше не слышал о таком! — воскликнул я.

— И что? — закричала девочка. — Просто потому что вы не слышали об этом, не значит, что этого не существует. Почему девочки не могут быть такими? Почему девочка не может родиться седьмой дочерью седьмой дочери, и не иметь способности к сражению с тьмой?

Она выглядела решительной и уверенной, ее слова заставили меня поколебаться. Традиционно, ведьмаками всегда были мужчины. Мужчины сильнее, выносливее и всегда занимали высокие должности Графстве, они решали что делать и как делать.

Я сделал глубокий вдох и немного успокоился. Эта девушка знает, где находиться зверь, и мне нужны эти знания. На кону человеческие жизни. Зверь убьет снова, если я не расправлюсь с ним.

— Ты можешь показать мне дерево, в котором живет тот зверь? — медленно спросил я.

— Если я это сделаю, вы возьмете меня к себе в ученики? — сразу ответила она.

Я не собирался этого делать, но если она действительно покажет мне где зверь, то здорово мне поможет.

— Я не буду ничего обещать, — сказал я ей, — но я подумаю об этом. Мы не можем позволить этому продолжаться. Ты хочешь, чтобы у тебя на совести была еще одна смерть невинной девочки?

Казалось, ее уверенность померкла и она опустила глаза.

— Дерево на востоке. Я отведу вас туда прямо сейчас. Меньше часа ходьбы. Мы можем успеть добраться туда до темноты, если поспешим.

Я кивнул.

— Я должен взять с собой некоторые вещи. Жди здесь. Я вернусь через десять минут.

Я вернулся в дом и взял серебряную цепь. Наполнил левый карман солью, правый железом. Так же я взял небольшую порцию сыра в дорогу.

Когда я вернулся к перекрестку, девушки там уже не было.

Я пошел вперед, но там не было никаких признаков ее присутствия. Через пять минут я потерял терпение.

Она солгала мне? Это какая-то шутка? Я задумался.

Я оглянулся по сторонам, чувствуя злость на себя, за то, что повелся на эти бредни. Нужно вернуться в дом, немного поспать и утром отправиться на поиски существа. Затем краем глаза я заметил какое-то движение. Я оглянулся и увидел девушку. Она словно вышла прямо из ствола дерева. Значит, о «невидимости» она точно не врала…

Не сомневаюсь, что она ждала комментария по поводу ее появление, но я решил не доставлять ей такого удовольствия, поэтому просто кивнул ей.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Моя мама называет меня Дженнифер, но я предпочитаю просто Дженни.

Я был ошеломлен; мое сердце забилось быстрее. Я пытался скрыть свое изумление, потому что вспомнил, где уже видел это имя раньше. Но наверное у меня плохо получилось, потому что она любопытно на меня посмотрела.

— Что случилось? — спросила она. — Вы выглядишь так, словно кто-то прошелся по вашей могиле!

Я не обратил на это внимания и посмотрел вперед.

— Пошли, — сказал я, — но предупреди меня, прежде чем мы увидим дерево впереди.

Пока мы шли, я вспомнил как темный маг, показывал мне возможные варианты будущего — дом Ведьмака был заброшен, и пустовал. Я подошел к стене спальни, на ней были нацарапаны имена всех учеников Джона Грегори, включая меня. Но там было еще одно, новое имя:

ДЖЕННИ

Это значило, что девушка станет учеником ведьмака. Тогда это выглядело странно — я не знал ни одного случая, когда девушку обучали ремеслу ведьмака. Я подумал, что это лишь игра разума, устроенная для меня магом. Но сейчас, девушка с таким же именем хотела стать моим учеником.

Это просто совпадение?

Дженни использовала старую поговорку Графства — я выгляжу так, словно кто-то прошелся по моей могиле. Это может оказаться зловещим, в свете того, что я знал. Мой дом в Чипендене будет выглядеть таким заброшенным, только если…. если я буду мертв.

Будущее никогда полностью не фиксировано. Оно меняется с каждым нашим решением. Я не собираюсь делать так, но если я возьму эту девушку на обучение — она приблизит день моей смерти и разрухи моего дома?

Мы приблизились к лесу, и мои мысли снова вернулись к настоящему.

— Вот, здесь живет зверек, — прошептала Дженни, указывая на большое дерево впереди нас. Это был громадный дуб, которому должно быть лет пятьсот.

Солнце уже зашло, и начинало темнеть. Я не почувствовал холодна на спине, но я понял, что за мной наблюдают. То же самое чувство поселило меня той ночью недалеко от Киркби Лонгсдейл.

Существо наблюдает за нами из своего логова? Я задумался.

Я уже встречался с неизвестными существами, и все чем только можно. Мне нужно быть начеку. Инстинкт заставил меня взять с собой серебряную цепь, но поможет ли она?

По словам девушки, в такое время существо пробиралось в деревню. Я надеялся, что мы пришли не слишком поздно и оно еще здесь. Я хотел увидеть его.

Я сигналом показал Дженни, что нам нужно присесть, и мы опустились на колени, наблюдая сквозь заросли молодых ясеней. Так прошло пять минут, ничего не происходило. Где-то вдалеке ухала сова, и я вздрагивал каждый раз, когда слышал шорох или шуршание.

Затем, внезапно, наступила тишина — абсолютная тишина, которая наступает когда подкрадется опасный хищник. Вскоре после этого я услышал странный звук. Это был своего рода скользящий звук, звук извивающейся по листья змеи. Затем звук стал громче, что-то спускалось с самых верхних веток.

В темноте было трудно разглядеть, но я увидел силуэт существа на фоне неба. Оно было похоже на очень большую белочку с длинным хвостом.

Оно прыгнуло на землю, но я не услышал никакого звука, когда оно приземлилось. Затем, вприпрыжку, побежало на север — в сторону деревни.

Что теперь? Я должен следовать за ним? Поступив так, я возможно спасу чью-то жизнь. Но оно перемещалось очень быстро, я не смогу отыскать его.

— Жди здесь! — прошептал я к Дженни. — Если я не вернусь через час, иди домой.

Не дожидаясь ответа, я побежал за существом. Это был риск. Я могу потерять его след; что еще хуже: оно может понять, что его преследуют, и я потеряю элемент неожиданности. Но у меня не было выбора. Мой долг защищать людей Графства, и я должен предотвратить возможное убийство. Я потерял его след в течении десяти минут, как и боялся. Я потратил еще полчаса, чтобы отыскать его. Я снова попытался воспользоваться подарком мамы, но ничего не получилось

Злой и расстроенный я вернулся туда, где все еще ждала меня Дженни. Я быстро определился с тем, каким будет мой следующий шаг.

Глава 5. У пурраи нет прав

— Я залезу на дерево, и буду ждать момента, когда вернется тварь, — сказал я Дженни.

— Хорошая идея! — восторженно ответила она. — Мы застанем его врасплох!

— Я сказал не «мы», а «я». Это опасно. Я не знаю, с чем мы столкнулись.

— Какая разница? — спросила Дженни. — Вы сказали мне, что обучение ремеслу ведьмака тоже опасно. Я должна привыкать к опасности, если вы возьмете меня в ученики.

Спорить с ней было бесполезно. Я подумал о том, как бы с ней поступил Джон Грегори. Но сейчас я решаю сам, и я решил, что она может оказаться полезной на земле.

— Послушай, — сказал я ей, — ты должна следить за местностью, и предупредить меня, когда существо вернется. В противном случае оно может застать меня врасплох. Ты можешь имитировать уханье совы?

Дженни улыбнулась и изобразила идеальный звук сипухи — очень хорошо. Я слышал уханье совы совсем недавно. Смогу ли я отличить настоящую сову от условного сигнала?

— А звук трупной птицы ты тоже так хорошо изображаешь? — спросил я.

— Нет, — ответила она, — но я еще умею изображать звук козодоя.

Звук козодоя разнесся в темноте, волосы на моей шее стали дыбом.

Не так идеально, как уханье совы. Это было как нельзя кстати.

— Ты знаешь, что козодой, это другое название трупной птицы? — спросил я.

— Конечно, знаю! Вы что, не понимаете, когда другие шутят?

Я вздохнул. Это будет тяжелая работа.

— Когда вернется существо, изобрази два громких зова, а затем посчитай до трех, и еще один зов. Ты справишься?

— Конечно, справлюсь! Но пожалуйста, будьте осторожны. Я видела других ведьмаков — один очень похож на свинью, а у второго волосатые уши и скверный характер. Если с вами что-то случиться, кто будет меня обучать? Уж точно не они!

Другие ведьмаки? Я удивился. Дженни следит и за ними? Но сейчас было не лучшее время, чтобы расспрашивать ее об этом.

— Хорошо, я буду осторожен. Оставайся в укрытии и не подходи близко к дубу. Поняла? Сохрани это для меня. — я протянул ей свой посох.

Она кивнула, осмотрела его и улыбнулась.

Я повернулся и очень осторожно начал приближаться к огромному дереву.

Я медленно обогнул ствол, в надежде увидеть какой-то путь вверх. Стоило проверить, хотя я и подозревал, что придется взбираться на него по стволу. Был бы другой ход, существо бы спустилось по нему.

Поэтому я оставил свой посох с девушкой — он был бы лишь обременением. У меня в карманах осталась соль и железо, а так же моя серебряная цепь.

Я начал карабкаться на дерево.

Мне потребовалось много времени, чтобы найти вход в логово твари. Я осмотрел дерево во всех сторон на разной высоте, прежде чем нашел его.

Он был хорошо скрыт. Люди делали круглые, овальные, квадратные и продолговатые двери. Это была дверь из коры, ее форму было трудно разглядеть. Мне пришлось оттягивать ее ногтями, когда я заметил ее. Она открылась легко, петли недавно смазали.

Ее размер стал проблемой. Она была намного меньше меня. Я протиснулся сквозь двери и оказался внутри. Я понял, что выбраться назад быстро будет трудно. Но мне придется пройти через это. Я был как в ловушке. Мне нужно связать существо цепью. Я был уверен, что смогу сделать это, потому что это единственный навык который я не растерял.

То что я увидел, удивило меня. Я не видел существо вблизи, но Дженни назвала его зверьком, и издали он напоминал белку. Я ожидал, что его логово будет засыпано соломой или травой, на которой будут валяться кости, и повсюду будет беспорядок.

Но я был ошеломлен. Я увидел ряды полок, стол, стулья, ковер из овчины, ярко-красного цвета. Это было неожиданно. Я запутался, с кем же я имею дело? Некоторые полки были заставлены книгами, некоторые банками, в которых содержалось что-то похожее на травы, или странные предметы, которые плавали в прозрачной жидкости, или застыли в желтом геле. На этикетках было что-то написано на неизвестном мне языке.

Я заметил еще кое-что интересное. На столе стояли две бутылки красного вина. Оно точно чем-то похоже на человека, потому что знает что-то о этикете.

Я взял одну из книг на полке. Текст был непонятным, написанным на языке который я не встречал раньше. Может быть, это существо пришло из-за пределов Графства?

С кем мне придется встретиться?

Я положил книжку обратно на полку, и что-то позади меня заговорило. «Нечто», потому что несмотря на то, что он говорил на понятном мне языке, его голос был гортанный, резкий и грубый, слишком чуждый чтобы принадлежать человеку.

— Хорошо, что ты пришел навестить меня, человек. Я голоден, а твое присутствие избавить меня от нужды охотиться.

На мгновение я замер, мое сердце забилось в разы быстрее, я понял что меня провели. Я думал, что застану существо врасплох, но все оказалось наоборот. Он сделал вид, что покидает свое жилище, когда мы смотрели на дерево. А затем он вернулся обратно, когда я залез внутрь. Я не услышал предупреждающий сигнал от Дженни — или она просто не заметила как он вернулся назад.

Я быстро обернулся на голос. Я не сразу понял, что увидел. Он был одет в длинное, черное пальто с белыми пуговицами. Возможно, они сделаны с костей. Его руки были покрыты темной шерстью, его лица напоминало волка, но оно было побрито, и если не обращать внимание на удлиненную челюсть и острые зубы, он напоминал человека. Он выглядел умным, и выражение его лица тоже было подобно человеку: он испытывал изумление, презрение и высокомерие.

Но наиболее важной вещью был его размер. Он был точно не белкой. По крайней мере, он был таким же ростом как и я. Я вспомнил как Дженни назвала его «зверьком» — так что я был удивлен.

Он может изменять свой размер.

Я в ловушке здесь, наедине с ним.

Я уставился на существо, моя уверенность ослабла. Он открыл свой рот, у него с пасти капали слюни, словно он предвкушал первый вкус вкусного блюда. Сейчас я это блюдо. Он выпьет мою кровь, если я не остановлю его.

— Я здесь, чтобы покончить с твоими убийствами, — сказал я существу, пытаясь взять ситуацию в свои руки. Но мой голос задрожал от страха.

— Убийства, маленький человек? О чем ты говоришь? Я здесь еще никого не убил. Ты будешь первым.

— Ты убил трех девушек. Не пытайся отрицать этого!

— Ах, девушки — ты имеешь в виду пурраи? Это не убийство. Женщины должны повиноваться, и их жизнь можно забрать, если захочу. Я удивлен, что тебя это возмущает. У меня была сильная жажда, и я пил их кровь. Это мое право, это порядок вещей. У пурраи нет никаких прав.

Я был потрясен его словами.

— То что ты делаешь на собственной земле, мне чуждо, — сказал я ему. — Ты сейчас в Графстве, и ты совершил преступление, злодеяние.

Существо злобно улыбнулось, оскалив свои зубы.

— Скоро ваши земли будут принадлежать моему народу! Затем ваши женщины будут соблюдать закон. А мужчины и мальчики будут мертвы.

Слова закружились у меня в голове. Меня предупредили, но я могу подумать об этом позже. Пришло время действовать.

Я быстро засунул руки в карманы и достал содержимое. Я левой руке я сжимал соль; в правой — железо. Соль сжигает темных существ; железо истощает их силы.

Я метнул обе горсти на существо, и два облака смешавшись упали ему на голову. Этого было достаточно, чтобы уничтожить домового; или временно отключить ведьму, чтобы было время связать ее цепью. Но оно подействовало не так, как я ожидал.

Существо чихнуло и затем покачало головой. Он злобно улыбнулся мне, когда соль и железо осыпались у его ног.

— Это было интересно, человек, — сказал он. — Меня еще никогда не атаковали столь странным и малоэффективным способом. Это полная трата твоего времени, но в ближайшее время мы займемся другими делами. Я возьму, а ты отдашь. Я буду с удовольствием пить твою кровь, пока в тебе не останется ни капли этого красного вещества.

Сначала я чувствовал тревогу, но сейчас я взял страх под свой контроль. Я сделал глубокий вдох, успокоился, и приготовился разделаться со зверем другим путем.

Моя серебряная цепь лежала в кармане моего плаща. Я намотал ее вокруг своего запястья. Затем, одним беглым жестом, я метнул ее в зверя.

Бросок был идеальным. Цель образовала спираль над его головой, и обкрутилась вокруг его тела с головы до колен, закрыв рот. Это был бы лучший бросок, имей я дело с ведьмой. Если этот зверь может произносить заклинание, я справился хорошо.

Я думал, что все кончено.

Я действительно думал, что победил; что тварь крепко связана.

Я улыбнулся. Теперь я оттащу его в свой сад в Чипендене, и брошу в яму.

Но я недооценил своего противника.

Я совершил свою самую огромную ошибку.

Он избавился от цепи, словно скельт. Скельты, крупные хищные существа, которые выпивают из жертв кровь своими длинными костными трубками. Они прячутся в небольших щелях в ожидании добычи. Скельт хорошо владеет своим телом, и может быстро избавиться от цепи.

Я не ожидал этого. Я был в ужасе, когда мой противник стал меньше и цепь бесполезно свалились на пол. Затем, существо сделалось намного больше, футов на десять выше меня. Его глаза вспыхнули красным, они пылали яростью. Он широко раскрыл челюсти.

«Зверек» Дженни прекратился в чудовищного зверя.

Я отступил назад, но он схватил меня своей рукой и притянул к себе. Я пытался сопротивляться, но он был ужасно силен. Слюна снова капала из его пасти. Я думал, он намерен выпить мою кровь, но вместо этого он лишь тяжело дышал мне в лицо.

Меня окутал сладкий, пряный запах. Мир мгновенно закрутился вокруг, и я провалился во тьму.

Последнее о чем я подумал, была Дженни. Если он знал о моем присутствии, значит знает о том, что она ждет меня недалеко от дерева. Она тоже в опасности.

Глава 6. Помоги мне, пожалуйста

Я очнулся в совершенно другой комнате, однако, я понимал, что все еще нахожусь внутри дуба. Я видел структуру ближайшей стены, и запах гнилой древесины врезался мне в нос.

Я все еще был в логове зверя.

Я не видел ни стола, ни полок, ни ковров из овечьей шерсти, вместо этого была гора костей и сильный запах крови. Было похоже на темницу. С потолка свисали цепи. Я лежал и с опаской наблюдал за движением слева от меня, за чем-то странным, что я не мог опознать. Мне было интересно, что произошло. Я был сбит с толку. Моя голова трещала, а зрение было затуманено. С трудом я начал различать, что я видел.

Наконец, потрясенный, я осознал истинный ужас картины, которая предстала перед моими глазами. Дженни была подвешена за ноги цепями к потолку, ее голова, находящаяся футах в трех над полом была повернута ко мне. Ее ноги были связаны вместе, а руки перевязаны за спиной. Существо стояло спиной ко мне, рядом с девушкой, во рту оно держало тонкую прозрачную трубку. Другой конец трубки уходил в шею девушки.

Трубка была ярко красной. Ее использовали, чтобы пить кровь.

Я попытался пошевелиться, но понял, что был полностью парализован. Все, что я мог — с ужасом наблюдать за тем, как зверь пьет ее кровь.

Дженни открыла глаза и посмотрела на меня, ее лицо исказил ужас. Она все понимала. Она ясно осознавала, что с ней происходило.

Она что-то сказала, но я не смог разобрать, затем она повторила.

— Помоги мне! Помоги мне!

Желая прийти ей на помощь, я попытался встать. Но тело не слушалось меня, мой разум не контролировал его. С меня стекал пот, я всеми силами пытался превозмочь то, что сдерживало меня. Это был кошмар, который продолжался и не имел конца. Дженни тряслась и стонала, а зверь продолжал пить ее кровь. В то время как я, не мог сделать ничего.

Но любой кошмар подходит к концу, если не заканчивается смертью. Наконец, мои конечности начали оживать. Сначала пошли мурашки, затем тело закололо, словно иголками, это ощущение опускалось от рук к торсу, сопровождаемое жгучей болью, как будто мои конечности наполнил огонь.

Вскоре, боль отступила, и я попытался пошевелить пальцами. Я не хотел привлечь внимание зверя, но казалось, что теперь тело могло свободно двигаться.

Что я должен был сделать? Я не мог позволить зверю дальше пить кровь Дженни, но у меня под рукой не было оружия, а он был очень силен, даже если он не станет использовать магию — я проиграл. Он дыхнул на меня, и я упал беспомощным.

Что еще я мог сделать?

Если бы мы находились на лей-линии, я мог бы призвать домового. Согласно договору, который мы заключили, он приходил на мой крик о помощи, а взамен мог пить кровь моих врагов. Я был уверен, что он без труда справился бы со зверем. Но мои знания местности, подсказывали мне, что мы были далеко от ближайшей линии.

Я осмотрелся вокруг. За костями, я заметил полдюжины пустых бутылок из-под вина. Их можно было использовать в качестве оружия, но я должен был действовать быстро. Мои конечности могли затечь, из-за продолжительного лежания на полу в беспомощном состоянии. Кроме того, я осознавал, что одного дыхания этого существа будет достаточно, чтобы мой план провалился.

Несмотря на риск, я должен был попытаться. Было ясно, что Дженни не выдержит того, что с ней делали слишком долго. Скоро от потери крови ее сердце ослабеет, а затем вовсе перестанет биться.

Как только я решил осуществить свой замысел, пришлось отступиться от него. Существо осторожно вынуло прозрачную трубку из шеи Дженни и поднялось на ноги.

Она была мертва…? Я внимательно посмотрел на нее и с облегчением обнаружил, что она дышит. Она снова открыла глаза и произнесла — Помоги мне, пожалуйста.

Даже не взглянув в мою сторону, зверь пересек комнату, толкнул дверь и вышел. Казалось, я все еще был беспомощен. Я слышал, как ветер гулял среди деревьев. Наверно он вышел через дверь в стволе, ту, что была на уровне земли.

Теперь у меня появился шанс освободить Дженни и сбежать, перед тем как вернется монстр. Была вероятность, что он всего лишь играл со мной. Если он понял, что я могу двигаться, то мог поджидать меня снаружи, в предвкушении удовольствия отнять у меня всякую надежду уйти.

Но я должен был попытаться. Я начал подниматься на ноги. Я освобожу Дженни, и мы уйдем! Я смогу это сделать.

Однако, едва я двинулся, дверь отворилась и зверь зашел внутрь, оставив ее слегка приоткрытой. Я видел тонкую полоску тусклого желтого света. Должно быть, взошла луна.

Зверь обошел Дженни, готовый вновь вонзить трубку в ее шею. Я напряг разум, перебирая возможные варианты действий, отбросив их один за другим. Я понял, что был лишь один способ спасти Дженни. Я не хотел этого делать, но выбора не было. Как я мог позволить ей умереть?

Я вскочил на ноги и рванул к двери. Я толкнул ее и выбежал на ночной воздух. Я на миг взглянул назад и увидел Дженни, смотрящую на меня молящим взглядом, она думала, что я покидал ее.

Я собрался с силами и побежал прочь, оглянувшись, раз или два. К моему облегчению, существо не стало меня преследовать. Это было удачей: я бежал, шатаясь, и дыхание с болью отзывалось в моем горле. Магия зверя истощила мою силу, и меня было бы легко поймать.

Спустя пару минут, я пересек ручей и наклонился, чтобы промочить горло холодной, чистой водой. После этого, я почувствовал себя немного лучше, и пока я бежал, мои силы медленно восстанавливались, я держал темп. Теперь луна скрылась за облаками, но я хорошо знал дорогу, и темнота не могла меня задержать.

Наконец, я добрался сада Чипендена и подбежал к дому. Я не собирался заходить внутрь. Мне нужны были лишь две вещи — фонарь и лопата. Я нашел и то и другое в пристройке, где хранились инструменты и направился в западный сад.

Здесь был похоронен мой учитель.

Несмотря на мое сожаление и отвращение, у меня не было выбора.

Я должен был откопать его гроб.

Глава 7. Звездный Меч

После смерти учителя в битве на холме Уорда-Защитника, Грималкин хотела, чтобы я взял Звездный меч и последовал за ней, чтобы противостоять еще более страшной угрозе, которую она обнаружила — жестокого народа с севера, Кобалос. Я не мог больше сражаться и предложил ей взять меч, но она отказалась. Однако, я должен был увериться, что он никогда не попадет не в те руки. Несмотря на то, что иммунитет к магии действовал только на меня, руда была очень ценной и редкой и могла быть использована для создания разнообразного оружия, или чего-то еще. Я спрятал его в месте, где его мог достать только достаточно сильный, чтобы противостоять домовому, под гробом моего учителя. До этого момента, я не мог даже помыслить о том, чтобы осквернить могилу, чтобы достать его.

Теперь, однако, у меня была неизбежная необходимость в нем. Я зажег фонарь и повесил его на низкую ветку, так, чтобы он освещал место. Затем, со слезами, стекающими по щекам, я раскопал могилу, перебрасывая землю через плечо.

— Мне жаль! Мне так жаль! — воскликнул я, обращаясь к Джону Грегори, моему учителю — Мне безумно жаль!

Каким же глупцом я был. Как я мог не предусмотреть, что мне потребуется защита от темной магии?

Звездный меч может дать мне шанс в схватке со зверем, шанс спасти Дженни, я был уверен в этом.

Наконец, я услышал удар железа о дерево. Я докопался до гроба Ведьмака. Теперь, несмотря на то, что я спешил, копка пошла медленнее и осторожнее, я не хотел повредить гроб, в котором покоилось его тело.

Я копнул в сторону, и когда яма достигла основания гроба, принялся разгребать землю руками, пытаясь прокопать под него. Сначала, я делал это осторожно, ведь лезвие меча было очень острым. Но когда подумал, что время на исходе, отбросил осторожность.

Но я не мог найти меч!

Я обливался холодным потом. Его кто-то украл? — задумался я. Как такое могло случиться, когда домовой охранял сад?

Я подумал, что Грималкин, в результате, все же взяла его с собой. Той ночью, она использовала магию, чтобы уменьшить ужасный шрам, в месте, где Лукраст рассек мое лицо. После чего, мы оба легли спать и потом, после краткого прощания, она ушла. У нее было время, чтобы выкопать его и заново закопать землей, к тому же, я сам предложил ей забрать его. Она была вправе забрать его, но теперь, это могло обойтись мне дорого … без него, я был уязвим для сильной магии зверя.

Надежда угасла, пальцами, я судорожно продолжал рыскать под гробом. Наконец, к моему облегчению, они коснулись металла. Но высвободить меч было не просто. Мои пальцы коснулись острия меча, и этого оказалось достаточно, чтобы пораниться до крови. Я пытался раскопать рукоять, опасаясь, что угроза для Дженни возрастала с каждой секундой. В итоге, я смог крепко сжать рукоять и пару мгновений спустя — вытянул меч из земли и побежал в направлении логова зверя.

Успею ли я спасти Дженни? Я опасался, что она могла быть уже мертва.

Снова выглянула луна, и в ее свете, я увидел дуб, хорошо заметный на расстоянии, он возвышался надо всеми другими деревьями. Я перестал бежать в паре сотен ярдов от него и начал осторожно идти вперед.

Скорость была важна, но я не хотел выказывать зверю какие-либо признаки моего прихода. Здесь был важен элемент неожиданности.

Дерево стояло в тишине. Ничто не двигалось в его кроне. Я не слышал ни звука изнутри.

Сжимая меч в правой руке, я подобрался к массивному стволу, в поисках нижней двери. Я ожидал, что она будет закрытой и ее будет невозможно открыть. В таком случае, мне пришлось бы забираться по стволу. Я потерял бы элемент неожиданности, но, во всяком случае, отвлек бы его от Дженни.

Но, к моему удивлению, она все еще была приоткрыта — как раз, чтобы я смог протиснуть пальцы левой руки. Я глубоко вздохнул и очень медленно начал открывать дверь. Зверь был обращен ко мне спиной, а Дженни все еще была подвешена за ноги. Но существо больше высасывало кровь из ее шеи с помощью трубки. Его челюсти врезались в ее плечи и сжимали ее тело. Кровь стекала по ее платью. Он покусал ее вдоль всего торса.

Переполняемый яростью, я ступил внутрь и поднял меч, готовясь нанести удар.

Внезапно, существо вытащило зубы из Дженни, и не удосужившись даже повернуться ко мне лицом, обратился ко мне разъярённым голосом. Он все это время знал, что я был на подходе к его жилищу.

— Ты такой глупец, что вернулся сюда, маленький человек. Неужели тебе так дорога эта пурра, что ты готов пожертвовать своей жизнью, в попытке спасти ее? Ты тяжело дышишь — значит, ты бежал. Ты боялся, что она умрет, если ты не поспешишь назад? Ее кровь сладка и я пью ее, смакуя каждым глотком. Она проживет много дней, пока я не осушу ее полностью.

Существо поднялось на ноги и повернулось ко мне лицом. Оно увеличилось в размере и стало значительно выше меня.

— Итак, решено, я покончу с тобой и убью. На самом деле, вернувшись, ты сделал все, чтобы приблизить час своей кончины. Однако, я должен сказать, что удивлен, я использовал боска, чтобы погрузить тебя в кому — эта магия никогда раньше меня не подводила. Когда я выдохнул ее на тебя, она казалась такой же действенной, как обычно. Но заклятие должно продлиться несколько дней, пока я не задействую противоядие. Как такое могло случиться, что ты пришел в себя спустя какой-то час?

Его слова, показали, насколько близок я был к смерти. Однако, несмотря на все трудности, я выжил, более того, мое скорое восстановление озадачило зверя. Я подумал, что это могло быть что-то из того, что я унаследовал от матери. Если не кровь ламии, текущая в моих жилах, смогла предотвратить полноценное действие этой магии… то что?

Не отвечая на вопрос, я шагнул вперед, приготовившись ударить. Существо улыбнулось, пробормотала несколько слов, обращаясь ко мне. Он был абсолютно уверен, что его магия сделает меня беспомощным.

На мгновение, я посчитал так же. Соль и железо оказались бесполезными против зверя, как и моя серебряная цепь. Что если магия Грималкин окажется также неэффективна? При всем прочем, это была не человеческая магия, я столкнулся с тем… что мне еще только предстояло узнать.

Я сделал выпад, направляя меч прямо в голову зверя.

Существо поспешно отступило, но острие моего меча полоснуло его прямо над левым глазом. На его лице отразилось изумление, и кровь потекла по его щеке. Оно забормотало снова — без сомнения какое-то заклинание. Я крепче сжал рукоять Звездного меча, в надежде, что магия Грималкин снова защитит меня против неизведанной силы.

Во внешности оружия не было ничего примечательного, рукоять не была отделана, а клинок был буро-коричневый, будто покрытый ржавчиной. Но его баланс для меня был идеален, и Грималкин сказала, что он никогда не будет нуждаться в заточке.

— Твой меч, маленький человек — я никогда не сталкивался с подобным! — воскликнуло существо.

Затем, оно сделало то, чего я никак не ожидал: оно развернулось и убежало. Возможно, на то была причина, подумал я. Может быть оно ушло за оружием?

Я на мгновение промедлил, перед тем как отправиться следом, думая, что я должен развязать Дженни и опустить ее на землю. Но я посчитал, что сначала, надо было покончить со зверем. Я не мог упустить его, его надо было убить и покончить с этим. Кто знает, что он сможет использовать против меня, если я промедлю? Я проследовал за ним по винтовой лестнице, проходящей в стволе дерева.

Я ворвался в комнату, которую видел в первый раз. Ту, в которой находились стулья, стол, полки с книгами и сосудами. Мое внимание снова привлекли красные овечьи шкуры. Я думал, что они облиты кровью. Но кровь определенно не могла оставаться такой красной…

Существо появилось из двери, что была справа от меня. Теперь, оно сжимало оружие в обеих руках: в левой был изогнутый клинок, также именуемый саблей, а в правой был длинный кинжал.

Я немедленно атаковал, заходя зверю в спину. Но он был очень искусен: сабля парировала каждый мой удар, наполняя комнату звоном металла. Я опасался кинжала, который существо держало близко к себе, ожидая момента для удара. Я решил не подходить слишком близко. Противник мог заманить меня ближе и ударить кинжалом.

Было два эффективных стиля борьбы. Первый заключался в том, чтобы с хладным расчетом изучить стиль противника, учитывая его сильные и слабые стороны, перед тем как нанести роковой удар. Второй подразумевал использовать то, чему разум и тело были уже хорошо обучены и сражались посредством инстинктов. В движении оружие становилось продолжением твоего тела, и двигалось быстрее, чем ты успевал думать.

Но был еще третий, более опасный способ ведения боя — сражаться, под влиянием ярости. Такие противники, атакующие с яростью берсеркеров, были предсказуемы, и их было легко убить.

Именно так, я сражался сейчас. Мой гнев породило поведение зверя, то, как он обходился с Дженни, вцепившись в ее плечи и спину, связав и подвесив ее к потолку за ноги, как животное, приготовленное для забоя, перед тем как испить ее крови. Кроме того, он убил еще трех девушек. Это было вероломно и самонадеянно… считать, что он мог проникнуть в Графство, которое я защищал от тьмы, и обходиться с женщинами, как с рабами, забирая их жизни, ни во что их не ставя.

Движимый яростью, я атаковал зверя, он отступал, пока не наткнулся на стол. Я этого не планировал, я просто использовал то, что было под рукой. Я схватил одну из бутылок красного вина со стола и ударил ей о голову зверя.

Бутылка разбилась, окатив существо красным вином. Он отступил и затряс головой, на мгновение ошеломленный. Воспользовавшись моментом, я обошел его защиту и вогнал свой меч глубоко в его грудь.

— Это невозможно! — взревел зверь, падая на колени, когда я вынул меч. Он смотрел на меня глазами полными боли и удивления. Он попытался снова заговорить, но когда он открыл рот, из него полилась кровь, заливая его черный плащ. Тогда он медленно опустился мордой в пол, вздрогнул и испустил дух.

Я тоже вздрогнул от того, что мне предстояло сделать. Кто знал, какие способности к регенерации он имел? Я взмахнул мечем со всей силы и отсек голову от тела.

Я побежал к Дженни, осторожно отпуская ее на пол. Я боялся, что она была мертва. Казалось, что она не дышит, и я не мог нащупать пульс.

Поспешно, я пронес ее через рощу до ближайшего ручья и положил ее на траву рядом. Затем я снял свой плащ и стянул рубашку, затем намочил ее. Я обмыл ей лицо, и смыл кровь с отметин от укусов на плечах, шепотом произнося ее имя.

— Дженни, Дженни, Дженни… все хорошо. Ты в безопасности. Открой глаза. Прошу, открой глаза.

Глава 8. Ученики Джона Грегори

Я повторял имя Дженни несколько минут, желая чтобы она очнулась — пока не вспомнил о том, что рассказывал мне мой отец: у него на ферме когда-то работал старый батрак, и этот «забавный случай» был связан с ним. Мужчина начал задыхаться и говорить, что у него сейчас остановится сердце. Но у папы было для него лекарство. Он окунул голову старика в бочку с ледяной водой, и это моментально ему помогло. Забавный случай закончился тем, что мужчина быстро вернулся к нормальному состоянию.

Папа сказал, что шок от холодной воды помог ему.

Не сомневаюсь, что такой шок мог и убить его, учитывая что он и так был не в себе. Но я был в отчаянии, и больше ничего не пришло мне в голову.

Я подтащил Дженни к ледяной воде, положив на спину. Затем я опустился рядом с ней на колени. Я держал ее голову обеими руками, и начал медленно погружать ее в воду.

Вдруг я услышал, как она испуганно ахнула. Она широко открыла глаза и уставилась на меня.

— Дыши глубже, — сказал я ей. — Сосредоточься на дыхании.

Она попыталась что-то сказать, но испытала приступ удушья. Я поддерживал ее голову правой рукой, а левой зачерпывал воду и вливал ей в рот. Я повторил процесс шесть, или семь раз. На этот раз Дженни сумела заговорить.

— Зверь…? — ее глаза расширились от ужаса, она начала дрожать.

— Зверь мертв, — успокаивал я ее. — Все хорошо.

— Мне холодно, — сказала она, — так холодно…

Я приподнял ее и уложил на травянистый берег.

— Снимай одежду, — сказал я, — надень мой плащ, он сухой.

Я повернулся к ней спиной, чтобы не смотреть на нее, но через несколько мгновений она закричала:

— Мои пальцы онемели!

Я повернулся к ней, и увидел как она возиться с пуговицами блузки. Она не могла расстегнуть ее. Мне пришлось сделать это за нее — не было времени обращать внимание на смущение. Наконец я укутал ее в свой плащ.

— Я ношу плащ ведьмака, — хрипло сказала она, и попыталась изобразить улыбку на лице.

Я разжег костер у ручья и установил ловушки на кроликов. Когда взошло солнце, мы уже кушали свежее кроличье мясо, приготовленное на костре. Я был рад видеть, что Дженни стало лучше.

— Я думала, вы оставили меня умирать, — сказала она, проглотив последний кусочек мяса, — это был самый страшный момент в моей жизни. До момента, когда вы сбежали, я думала, что вы ищете способ, как спасти меня. Но когда вы побежали, я словно потеряла веру во все. Я была в отчаянии. Но вы вернулись… Я обязана вам жизнью.

— Прости, но я должен был оставить тебя. Я побежал обратно в Чипенден, за вот этим, — я поднял перед собой меч. — Его выковала Грималкин, ведьма-убийца клана Малкин. Ты слышала о ней?

Дженни покачала головой.

— Она сама кует себе оружие, а этот меч выковала для меня. Когда я пользуюсь ним, против меня нельзя применить темную магию. Обычное оружие ведьмака не помогло мне в сражении против этого зверя. Это был единственный способ победить его.

— Выглядит невзрачно, — она посмотрела на лезвие, — он же весь покрыт ржавчиной.

Я кивнул, внимательно осмотрев его. Вид у него был не лучший, но это идеальное оружие для меня; я знал, что его нельзя сломить и он не затупится.

Пока Дженни отдыхала, я отправился обратно в логово зверя. Я осторожно вошел в дерево. Я был уверен, что убил его, но лучше быть готовым ко всему.

Некоторые ведьмы Пендла могут охотиться на мелких животных даже после смерти, хотя двигаются медленно. Но есть такие, которые способны даже охотиться на людей, они двигаются быстро. Они могут преследовать жертву даже если под мышкой будут нести свою голову. Лучше не быть самонадеянным, и осторожно все проверить.

Может лучше забрать тело с собой, и бросить его в яму в саду, накрыв сверху железной решеткой, как ведьму? Я задумался.

Мне не стоило волноваться. Я мгновенно услышал гудение мух и слабый запах смерти. Существо лежало на том же месте; оно мертво.

Я осмотрел комнату где мы сражались, и подземелье ниже. Меня заинтриговали баночки. Я взял одну и внимательно посмотрел на нее. В ней было что-то желтое, какие-то мелкие предметы. Что это? Выглядело как семена — или, возможно, мелкие яйца.

В дереве были и другие комнаты, но они слишком маленькие для меня. В отличии от зверя, я не могу уменьшаться в размере, чтобы войти в них.

С чем я столкнулся здесь? Что это за существо? А потом, вдруг мысль ворвалась в мою голову:

Кобалос!

Когда я противостоял чудовищу в первый раз, оно сказало:

— Скоро ваши земли будут принадлежать моему народу! Затем ваши женщины будут соблюдать закон. А мужчины и мальчики будут мертвы.

Я не обратил большого внимания на его слова, потому что был напуган, но сейчас, они обрели смысл. Грималкин столкнулась с этой расой во время своего путешествия на север в прошлом году. Она сказала мне, что Кобалос хотят пойти войной на человечество и попросила меня отправиться с ней навстречу этой угрозе. Возможно, убитое мною существо, было шпионом. Может быть, его послали сюда, чтобы разузнать о слабых местах людей, которых они собираются уничтожить. Но если это так, то зачем он убил трех девушек, и этим привлек к себе внимание?

Был только один способ узнать это наверняка. Мне нужно призвать ведьму-убийцу. В Бестиарии моего учителя было краткое упоминание об этих существах, но чтобы узнать о них больше, мне нужна помощь Грималкин. Она была в их краях. Она может знать о них много полезного.

Я вернулся к Дженни, мысленно размышляя о своем следующем шаге.

К вечеру она чувствовала себя достаточно окрепшей, и мы отправились назад в Чипенден. Мы пришли как раз перед закатом, и я остановился перед краем сада, крикнув громким голосом:

— Услышь меня! Эта девушка под моей защитой! Даже волос не должен упасть с ее головы!

После этого мы вошли в сад и направились к дому. Мы обошли лавочку стороной — я не хотел чтобы она видела раскопанную могилу моего учителя. Было не лучшее время для объяснений, и я был сильно смущен. Каким я был глупцом, решив закопать здесь Звездный меч! Завтра мне придется второй раз закопать могилу Ведьмака.

Когда мы вошли в дом, я схватил чистую простыню и одеяло. Я зажег свечу и дал ее девочке. Поднявшись наверх, я открыл дверь своей спальни и завел ее внутрь.

— Ты будешь спать здесь. Держи, — сказал я, протянув ей одеяло. Утром, ты услышишь звон колокольчика. Это сигнал, о том, что завтрак готов. Но не спускайся раньше. Домовой будет готовить завтрак и ему не понравится, что его потревожили на кухне. Понимаешь?

Дженни лишь кивнула.

— Ты должно быть устала. Я приготовлю тебе постель, — сказал я, потянувшись за простыней.

Но она улыбнулась и покачала головой.

— Вы тоже устали, — сказала она. — Я справлюсь, но все равно спасибо.

Затем она увидела список имен, вырезанных на стене над кроватью.

— Кто они? — спросила она.

— Ученики Джона Грегори. Мое имя тоже где-то там.

Я повернулся, чтобы покинуть комнату, но я должен был сказать ей еще одну вещь.

— В конце месяца ты сможешь вырезать здесь и свое имя… Если пройдешь тест, и если будешь способна выполнять эту работу.

Глава 9. Крапива

Я неохотно пошел в комнату моего учителя; мне это казалось неуважительным. Однако теперь, когда в моей комнате Дженни, пришло время занять его спальню. К моему удивлению, я хорошо спал, но проснулся еще до рассвета. Я пошел в библиотеку, положил на столе небольшое зеркало.

Я постучал по зеркалу три раза и произнес одно-единственное слово:

— Грималкин!

Сначала ведьма-убийца не отвечала, и я начал думать, что она не обратит внимания на мои попытки связаться с ней.

Почти десять месяцев назад, после смерти моего учителя, мы расстались с ней в хороших отношениях. Но я разочаровал ее. Я отказался поехать с ней на север, чтобы узнать о Кобалос как можно больше, я выбрал жизнь ведьмака, и оружие моего учителя — посох, цепь, железо и соль, а не меч, который она подарила мне. С тех пор я ее не видел, многое могло произойти за это время. Она может быть за морем, и я не достучусь до нее.

Я уже был готов сдаться, когда зеркало засветилось и передо мной появилось лицо Грималкин. Она улыбнулась, показав свои острые, тонкие зубы, их можно было использовать как оружие.

— Здесь есть что-то, что ты должна увидеть, — медленно сказал я смотря в зеркало. Она не слышала меня, но читала по губам. Со временем я тоже стал искусен в этом.

Грималкин покачала головой.

— Я не могу приехать в Чипенден. Сейчас я занята другими делами, — ответила она.

— Я думаю, ты можешь передумать, — настаивал я. — Странное существо убивает женщин. Я убил его, но думаю, что это один из Кобалос — вероятно, один из магов. Он ходил на двух ногах, у него волосатое тело, но побритое лицо. На нем было длинное пальто, как и написано в Бестиарии. Ты должна взглянуть.

На мгновение ведьма-убийца уставилась на меня, даже не моргая. Затем она кивнула.

— Тот факт, что они появились та далеко на юге Графства, действительно тревожит. Я буду на месте в течении трех дней, — произнесла она.

Затем зеркало потемнело.

Я подумал о том, где она находится. Если она будет ехать три дня верхом на лошади, то очень далеко. Но может быть и хуже. Земли Кобалос лежали вдоль Северного моря, и от Графства это очень далеко.

Затем я вышел в сад и закидал землей могилу своего учителя. Я опустился рядом с ней на колени, и попросил прощение у него за то, что сделал. Я повторял это снова и снова.

Я знал, что он меня не слышит. Он прошел через лимб и направился к свету. Эти мысли заставили меня чувствовать себя лучше.

Я уже сел за стол, когда на кухню зашла Дженни. На столе стояло две тарелки со щедрыми порциями бекона и яиц. На другой тарелке лежал хлеб с маслом.

— Ты опоздала, — сказал я ей, — колокольчик прозвенел пять минут назад.

— Простите, — она нахально улыбнулась, — завтра я постараюсь спуститься вовремя.

— Я полагаю это лучше, чем спуститься раньше времени. В свой первый день я спустился раньше чем прозвенел колокольчик, и получил оплеуху от домового.

Она присела, и подвинула к себе тарелку с беконом и яйцами. Затем, прежде чем кушать, она посмотрела на меня с серьезным выражением лица.

— Я же завтра еще буду здесь? Вы правда хотите взять меня к себе в ученики?

— Да, я не пошутил, я даю тебе месяц испытательного срока. Ты должна пройти текст и убедить меня, что сможешь справляться с такой работой.

Я решил относиться к ней, как мой учитель ко мне — и к остальным ученикам, которые были передо мной. У нее будет месяц, чтобы проявить себя. Тест покажет, насколько она будет смелой пред лицом тьмы.

— Так мы пойдем в дом с призраками?

— Ты знаешь об этом? — спросил я, в изумлении глядя на нее. — Как ты узнала об этом?

— Легко! — сказала она озорно. — Много мальчиков провалили это испытание. Я разговаривала с одним из них — но сейчас он уже мужчина, у которого есть собственные дети. Но он не мог вспомнить название города в котором он находится. Где-то к югу отсюда, не так ли?

— Он находится в Хоршоу — но сначала мы должны наведаться к твоим родителям.

— Мы должны навестить маму и папу? — спросила Дженни, опустив лицо.

— Да. Мы должны делать все последовательно. Я должен сказать им, что значит быть моим учеником.

Дженни тяжело вздохнула, но ничего не сказала. Почему ее так это обеспокоило?

— Какая у тебя фамилия? — спросил я.

— Колдер, — ответила она.

— А где твой дом?

— На севере от Гримшоу.

Гримшоу находился в пяти милях от Длинного Хребта, так что мы могли добраться туда и вернуться назад еще до темноты. Это была бы приятная прогулка, и хорошее начало обучения Дженни.

Пока мы шли, я размышлял над тем, во что ввязался. Взяв себе ученика я значительно изменил свою жизнь. На этом мое одиночество закончится, но с другой стороны на меня ляжет бремя ответственности и дополнительной работы.

Было уже поздно, когда мы пришли. Дом Дженни был построен из обычного серого камня, с узкими маленькими окнами. Входная дверь вела прямо в узкую переднюю комнату.

Я собирался постучать, но Дженни вошла внутрь и мне пришлось следовать за ней. Внутри было мрачно. В камине горел небольшой огонь, близко к нему сидели мужчина и женщина. Мужчина грел руки. Он был лысый, но за каждым ухом у него было по пучку волос. На женщине была не совсем чистая дамская шляпа, а морщинистые руки были покрыты выпирающими синими венами. Они уже были не молодыми.

— Мама! Папа! — сказала Дженни, без какого либо предисловия. — Это мастер Уорд, Ведьмак из Чипендена. Он хочет взять меня к себе ученики.

Отец Дженни даже не повернулся ко мне. Он дальше грел руки и смотрел на огонь. Мама тоже не встала чтобы приветствовать меня, но по крайней мере она оторвала свой взгляд от камина и посмотрела на меня.

— Она необузданная! — кивнула она в сторону Дженни. — Хочет довести меня до могилы. Шатается по Графству, и даже не думает о том, чтобы помочь бедной старой маме, и папе. Ее это не беспокоит. Лучше бы у нас родился мальчик, а не такая безумная девочка!

— Хватит, мать! — гневно упрекнул ее отец Дженни. Он повернулся в кресле и посмотрел на меня. — Ну, мастер Уорд, давайте приступим к делу. Если ты хочешь взять ее к себе на работу, сколько будешь платить нам за это?

Я улыбнулся.

— Обычно все наоборот, мистер Колдер, — сказал я. — Когда мой учитель брал меня к себе в ученики, мой отец заплатил ему две гинеи для начала, и еще десять после испытательного срока, когда мой учитель одобрил мою кандидатуру. Видите, я предлагаю обучить ее делу, которое сможет принести ей хорошую прибыль в будущем. Не только это… она будет питаться и проживать у меня бесплатно. Гинеи всего лишь часть договора, и никак не покроют моих расходов.

— Но она будет упорно работать и делать твою жизнь проще. За такое нужно платить, или это кажется неправильным.

— Так было всегда, — спокойно ответил я, — сначала ученики мало что могут сделать, чтобы помочь. Даже после нескольких лет обучения они редко ходят выполнять работу в одиночку.

Конечно, все что я знал, я узнал непосредственно на практике, иногда и без участи Джона Грегори, но этому человеку я не собирался этого говорить.

— Почему это?

— Потому что это опасная работа, мистер Колдер, — ответил я. — Некоторые существа тьмы могут убить вас — особенно домовые.

— Домовые! — усмехнулся он. — Это чушь! Призраки и домовые — это просто суеверные истории, чтобы пугать дураков, которые заплатят хорошие деньги вам за вашу работу. Тем ни менее, не пойми меня неправильно, если это делает тебя живым, я не виню тебя ни капельки. Люди доверчивы, и то что ты делаешь, хоть успокаивает их, вот что я вам скажу.

Я не видел смысла спорить с ним. Большинство людей боялись ведьмаков, но этот человек не верил во тьму. Может они не так чувствительны к всему необычному и были уверены в своих взглядах. Я не хотел пытаться убедить их в обратном.

— Твой папа, наверное, был богачом, если позволил себе двенадцать гиней, — проворчал папа Дженни.

Я отрицательно покачал головой.

— Он не был богат, — объяснил я, — он был трудолюбивым фермером, который обеспечивал семерых сыновей.

— Что ж, я ведь даже не фермер. Я просто работаю на фермеров, за мелкие гроши которые они мне платят. Я пашу за них как вол!

Затем наступила тишина. Дженни смотрела себе под ноги, словно желая провалиться под землю.

Молчание длилось долго. Я нарушил его, задав один вопрос.

— С вами не живут другие дочери?

— Они были хорошими девочками! — ответила мама Дженни. — Они без проблем нашли себе мужей. Сейчас у них у обеих есть дочери.

Я кивнул и улыбнулся, но мое сердце сжалось. Значит Дженни не седьмая дочь седьмой дочери. Неужели она солгала мне, решив что мы не будем наведываться к ее родным?

— У обеих? — спросил я. — А как на счет других дочерей, миссис Колдер?

— У нас больше нет дочерей. Нам хотелось еще детей, но мы не могли себе позволить их, — сказала мне женщина. — Именно поэтому мы взяли к себе Дженни.

Я бы раздосадован. Мне хотелось выйти на улицу и вернуться назад в Чипенден. Но часть меня хотела верить Дженни, и если ее взяли к себе, значит еще был шанс что она говорит правду.

— Кем были ее родители?

— Если Господь знает, он нам не поведал этого! — ответила она. — Я нашла Дженни брошенной в кустах крапивы за большим сараем. Она так орала, что разбудила бы и мертвых. Ее попка все была покусана крапивой. Хотя мы уже были в возрасте, мы взяли ее к себе, мы добрые люди и хотели еще одного ребенка.

Я взглянул на Дженни, она покраснела.

— Конечно, все обернулось не так как мы ожидали, — продолжила женщина, — в зарослях крапивы был большой и желтый круг из лютиков, который я когда-либо видела, должно быть его сделала феи для нее. Это должно было принести удачу тому, кто войдет в него. Но мы не получили ничего!

Феи и маленькие эльфы были просто суеверным бредом, но я не стал тратить свои силы чтобы сказать им об этом. С меня уже было достаточно этой компании. Я знал, что мне можно забыть о моих гинеях. Они слишком бедные, чтобы дать даже символическую плату за обучение Дженни.

— Хорошо, я рассмотрю ситуацию, — сказал я. — Сначала Дженни должна пройти тест, чтобы увидеть готова ли она стать моей ученицей. Если она пройдет его, я снова вернусь к вам.

На этом я окончил наш разговор, и попрощавшись с ними я медленно покинул дом. Дженни следовала позади меня.

— Ты солгала мне, — сказал я обвиняющее. — Ты на самом деле не седьмая дочь седьмой дочери?

— Я не лгала! — возмутилась она.

— Как ты можешь такое говорить? — огрызнулся я. — Ты даже не знаешь, кто твои настоящие родители.

— Мои настоящие мама и папа умерли. Но я знаю, кто моя мама, — сказала Дженни, опустив голову. — И я знаю, что у меня есть шесть сестер.

— Ты хочешь сказать мне, что ты знаешь свою настоящую маму, а твои приемные родители — нет?

— Да. Моя настоящая мама пришла ко мне около трех лет назад. Она объяснила мне, почему бросила меня.

Я молча уставился на Дженни. Она сказала правду?

— Так почему же?

— Потому что мой отец скоропостижно скончался, и она жила в бедности. Слишком много ртов, ситуация не становилась лучше. Она была слишком гордой, чтобы попросить кого-то принять меня. Так что она оставила меня там, где меня кто-то бы нашел.

— Почему она искала тебя после всего этого?

— Потому что она умирала. Доктор сказал, что ей осталось максимум несколько недель. Она пришла ко мне, чтобы сказать, что я седьмая дочь седьмой дочери. Сказала, что я могу видеть умерших. Она тоже была седьмой дочерью седьмой дочери, и она не была готова к этому. Это почти свело ее с ума, потому она пришла ко мне, чтобы рассказать все. Чтобы я была готова к тому, что могу увидеть.

— Я тоже видел мертвых с детства, — сказал я ей. — Сейчас тебе пятнадцать, значит когда приходила мама, тебе было двенадцать. Тогда с тобой не происходило ничего странного?

— Я слышала шепоты в темноте, и словно кто-то прикасался ко мне холодными пальцами. Но я решила что все это игры моего воображения. Моя мама говорила, что оно не станет настоящим, пока мне не исполнится как минимум тринадцать. Возможно, здесь все происходит не так как у седьмого сына.

Я кивнул… Вполне возможно, но я должен был в этом убедится. Если мама Дженни умерла, я возможно смогу поговорить с ней, чтобы узнать говорит ли она правду. Это будет тяжело. Мне было не с кем посоветоваться.

— Как звали твою маму, и где она жила?

— Она этого мне не сказала.

Я вздохнул. Если девушка говорит правду, то ее сестер будет найти так же сложно как иголку в стоге сена. В ее доме сейчас может жить кто-то другой, и несомненно, у старших сестер есть свои дети.

Я задумался над тем, могу ли ей доверять.

Я пожал плечами. Я должен был это выяснить. Она пройдет тест. Если она действительно седьмая дочь седьмой дочери, то сможет это. В то время как другие люди слышат там просто скрипы и чувствую себя неловко, седьмой сын седьмого сына чувствует там присутствие призраков. Если у нее действительно есть похожие силы, она сможет почувствовать то же самое.

— Мы пойдем в Хоршоу, — сказал я ей. — Ты пройдешь тот же самый тест, который проходил я, когда мой учитель взял меня к себе в ученики.

— Не скажу, что с нетерпением жду этого, — сказала Дженни, — но я буду стараться. Хуже того что сделал со мной зверь, подвесив за ноги к потолку, я думаю не случится там.

Она была права, но в дереве у нее не было возможности сбежать. Прежде всего я должен узнать, может ли она слышать неупокоенные души. И не сбежит ли она из дома. Если она сбежит при первых признаках опасности — взять ее в ученики будет не лучшим решением.

Глава 10. Дом с призраками

Я протянул Дженни свою сумку.

— Теперь ты будешь ее носить, — сказал я ей. — Это одна из обязанностей ученика.

Я был способен и сам нести свою сумку, но таковы были традиции, которые перенял Джон Грегори от своего учителя Генри Хоррокса и передал мне.

Она улыбнулась, но улыбка исчезла из ее лица когда она взяла ее в руки и ощутила вес.

— Что там внутри? Кухонная раковина? — спросила она. — Когда я у меня будет свой посох и сумка?

— Пройди испытание, и я дам тебе посох на время, пока не сделаем для тебя новый… Кстати, — злорадно сказал я. — ведьмак оставляет за собой право дать прозвище своему ученику. Какое бы ты предпочла для себя? Есть три варианта: Фея, Лютик, или Крапива?

Она не ответила. Очевидно, не оценила мое чувство юмора.

Я сурово посмотрел на нее.

— Теперь давай — следуй за мной и не бездельничай. Нам нужно пройти много миль прежде чем солнце зайдет.

Дженни гневно посмотрела на меня и у нее на лице промелькнула досада. Она была гордой, и ей не понравилось, что я с ней так разговариваю. Но она ничего не ответила. Я сказал ей, чтобы она не бездельничала — и я мысленно улыбнулся. Это одно из выражений, которое всегда использовал Джон Грегори.

Разумеется, Дженни не видела моей улыбки. Я взял бодрый темп ходьбы, оставляя ее идти в нескольких шагах позади. Так тоже всегда делал мой учитель. Возможно, он делал это, чтобы показать, что он спешит, но было определенно нелегко идти в ногу, когда несешь тяжелую сумку. Я очень хорошо это знал.

Я делал все это, не задумываясь, просто следуя по стопам своего учителя. Но я знал, что мне предстоит разработать свой план работы. Я понимал, что с первым учеником должно быть труднее всего. После этого, все должно пойти значительно проще.

По крайней мере, я на это надеялся!

Мы достигли шахтерской деревни Хоршоу, как раз когда начало темнеть. Я ускорял шаг время от времени, чтобы увериться, что мы доберемся до наступления темноты. Я уверен, что Джон Грегори делал так со всеми своими учениками, которых подвергал испытанию.

Я видел гору шлака на холме, возвышающемся над городом, и большое деревянное колесо, обитое железом. Раньше его использовали, чтобы управлять подъемником, спускающегося в шахту. Он доставлял рабочих в угольную шахту, чтобы они могли приступить к работе. Когда мой учитель привел меня сюда, мы встретили группу шахтеров, отправлявшихся вверх по холму на ночную смену. При виде ведьмака с учеником, они перестали петь и перешли на другую сторону дороги, избегая нас.

Сегодня, узкие мощеные улицы были пустынными, а когда мы добрались до подножья холма, они превратились в цепь пустующих домов с выбитыми и заколоченными окнами. Я хорошо помнил это место, но в последний раз, когда я видел его, вывеска, державшаяся на одном старом гвозде, обозначала улицу как Блеклый переулок. Теперь, похоже, она пропала.

Последний дом, стоящий на углу, рядом с заброшенным амбаром было то, куда мы направлялись. Номер тринадцать висел на его двери.

— Это здесь, — сказал я Дженни и вставил ключ в замок.

Зайдя внутрь, я зажег свечу и протянул ее девочке. В небольшой жилой комнате ничего не изменилось. Она была пустой, не считая кучи грязной соломы на полу рядом с окном. Желтые занавески были выгоревшими, и вся комната была полна паутины.

Дженни поставила мою сумку на пол и посмотрела вперед, широко раскрыв глаза.

Внезапно, по моей спине пробежал холодок — предупреждение, когда седьмой сын седьмого сына приближался к существу из тьмы. Скоро мертвые пробудятся. Сможет ли Дженни увидеть и услышать их? Будет ли она достаточно храброй, чтобы столкнуться с ужасной сущностью?

Я указал на внутреннюю дверь, которая была немного приоткрыта — там кухня и там же каменная лестница, ведущая в погреб.

Я вспомнил, как спускался по этим ступеням, стараясь быть храбрым, готовя себя к тому, что может меня ожидать во тьме погреба.

— Ты сможешь узнать время по звону церковного колокола, доносящегося из колокольни. — продолжил я. — То что тебе предстоит сделать — просто. Тебе надо будет спуститься в погреб в полночь и узнать, что там скрывается. Сделай это, Дженни, и я возьму тебя в свои ученики, по крайней мере, на месяц. Это испытание твоей храбрости перед лицом тьмы. Все ясно?

Она кивнула, но не выглядела счастливой. Она дрожала, а вся ее былая задирчивость пропала. В комнате было холодно. Но дрожала ли она от холода или от страха? Я не мог сказать, но я отлично помнил страх, который испытал, оставшись один в этом доме. Это было нормально.

Затем я дал ей еще один совет, который дал мне Ведьмак.

— Никому не открывай входную дверь, — продолжил я, — ты можешь услышать сильный стук, но подави свое желание ответить на него, это единственная вещь, которую делать не надо.

Я знал, что было за дверью — мертвец, ходивший по улице, был опаснее, чем два в доме вместе. Ведьмак рассказал мне об это на следующий день после визита сюда. Это была старая женщина, «поднимающая», которой платили рабочие, чтобы она будила их к смене стуком в дверь. Но она проникала в их дома и обворовывала их. Однажды, один из хозяев домов поймал ее на этом. Она заколола его насмерть и была повешена. Теперь, по ночам, дух блуждал по улице, пытаясь попасть в дома тем же образом.

Она питалась страхом, но не могла убить. Однако, если дать волю своему страху, можно было обезуметь.

Дженни была сильна духом. Я был уверен, что она это переживет. Однако я надеялся, что она все же не откроет входную дверь.

— Что бы ни случилось, не дай свече погаснуть, — добавил я.

Моя свеча погасла, но к счастью, у меня оказалась трутница в кармане, прощальный подарок отца, который он мне дал, когда я покидал дом, чтобы стать учеником Ведьмака. Дженни не сможет снова зажечь свою свечу. Во внезапном порыве щедрости, я достал трутницу из своей сумки и подал ей.

— Вот. Ты можешь взять ее, — сказал я. — Береги ее, это подарок моего отца и он имеет для меня личную ценность. — Затем, без лишних слов, я вышел через входную дверь, оставляя ее одну в доме с призраками.

Я знал, что делать дальше. Спустя долгое время после моего испытания, учитель рассказал мне, что обычно делал с каждым учеником: он уходил к задней двери, пробирался на кухню и тихо спускался в погреб.

Это я и сделал. Спустя пару минут, я присел там, в темноте, опираясь спиной на бочку. Все что мне оставалось делать — ожидать Дженни. Она должна была спуститься в погреб в полночь. Когда она сделает это, я встану и скажу, что она прошла испытание. Но сначала, ей придется пережить много неприятных мгновений.

Дом был полон неупокоенных душ, но не привидений, они не покидали своего жилища. Они были темными отголосками страдающих душ, в то время как большая часть их самих отправилась к свету. Они снова и снова воспроизводили фрагмент своей жизни, той части, в которой они были травмированы, девочка скоро об этом узнает.

Я ждал. Я надеялся, что Дженни послушает меня и не откроет дверь более опасной неупокоенной душе. Он пытался провести меня, говоря голосом моей мамы, взяв его из моего сознания и отлично ему подражая. Я боролся с искушением ответить на его зов, но мне было интересно, чей голос будет использовать она в этот, чтобы выманить Дженни. Без сомнения, голос кого-то из ее прошлого, кого она любила и кому доверяла. Я опасался, что если девочка откроет дверь, то столкнется с чем-то ужасным — старухой, держащей нож с жаждой убийства во взгляде.

Вскоре, души в доме дали о себе знать.

Все началось из угла погреба. Я услышал ритмичное копание: звук тяжелой сырой земли, которую перебрасывали лопатой. Был легкий отзвук, будто лопата загребала землю с пола погреба. Холод, от нахождения рядом с существом из тьмы усиливался и я понимал, что девочке сейчас намного хуже. Я помню, как я обрадовался, когда это закончилось. Мне не было страшно, но это не было приятно.

Мертвец рыл могилу и это была ужасная история. Дом принадлежал шахтеру, который был ревнив, считал, что его жена втайне встречалась с другим мужчиной. Однажды ночью, в порыве гнева, он убил ее, ударив по голове большим куском угля, и ушел копать ей могилу, здесь в погребе. Но что еще страшнее, она еще не была мертва, когда он положил ее в могилу. Он похоронил ее заживо, а затем покончил с собой.

Это было тем, что я слышал сейчас — мертвец-шахтер копал могилу для своей жены. Если у Дженни действительно были те способности, о которых она утверждала, она тоже могла слышать это. Это было, правда, ужасающе.

Джон Грегори нашел эффективный способ испытывать учеников. К тому же, в чем был смысл, тренировать кого-то несколько недель, чтобы они сбежали от первой страшной вещи, с которой столкнулись? Бесспорно — это была тяжелая работа. Нужно было быть жестким, чтобы выполнять ее.

Внезапно, звук копания прекратился, и погреб погрузился в тишину, наполнившись мертвой тишиной, которая, казалось, наполнила весь дом. Затем, послышался последовательный стук. Тяжелые, невидимые сапоги поднимались по лестнице, по направлению к кухне, мертвец уходил от меня.

Он направлялся к Дженни.

Неупокоенные питаются страхом и берут из него силы. Чем страшнее было Дженни, тем страшнее будет для нее сущность.

Немногим позже, невидимые сапоги снова спустились по лестнице и прошли по полу погреба очень близко с тем местом, где я сидел.

Затем, как и ожидалось, послышался стук в дверь. Он продолжался долго, но Дженни послушалась моего совета и не отреагировала на него.

Затем, вдалеке часы пробили половину одиннадцатого, мертвец снова начал копать. Но, к моему удивлению, он не стал снова подниматься наверх. Дженни, должно быть, оказалась храброй и мертвец, поняв, что не сможет питаться, решил больше ее не беспокоить.

Без сомнения, смелость делала работу ведьмака намного легче и Дженни это доказала. Разумеется, это если она действительно могла прочувствовать весь ужас, исходящий от мертвецов. Следующие полчаса тянулись медленно. Наконец, я услышал, как часы пробили полночь.

Я ожидал услышать, как Дженни спускается по лестнице в погреб.

Но во всем доме царила тишина.

Может быть, она уснула и не слышала часов? — подумал я. Ее ужасный опыт с Кобалос сильно ее закалил. Я был терпелив. Я дождался, когда часы пробьют половину первого. Затем я поднялся по лестнице.

Жилая комната была пуста. Дверь была широко раскрыта.

Дженни сбежала.

Глава 11. Редкий и особый вид

Я отправился искать ее. Может быть, она не ушла далеко. Я пошел вдоль улицы, по которой мы шли.

Ее выманила на улицу неупокоенная душа?

Не думаю. Я предупреждал Дженни об этом. Она была бы рассудительной, и поступила бы как я во время своего теста.

Скорее всего, она поддалась страху и убежала, и это значит, что она не прошла тест.

Примерно через час я стоял на травянистом склоне, который вел к шлаковым отвалам и шахтам, я посмотрел вниз на деревню. Внизу ничто не двигалось. Вокруг все было тихо. Все кто не работал в ночную смену в шахтах, уже давно спали в своих постелях.

Я сдался, и пошел обратно в сторону Чипендена. И когда я сделал это, меня одолели сомнения. По правде говоря, я не был готов взять ученика. У меня было достаточно опыта, но я так и не окончил свое обучение у Джона Грегори. Я счел, что мне необходимо еще поработать лет пять, чтобы у меня хватило знаний и еще больше опыта, чтобы научить чему-то своего ученика.

Но была еще причина. Она девочка, и насколько я знал, раньше никто не обучал девочку на роль ведьмака. Это может навлечь за собой проблемы. Кто знает, какие способности есть у седьмой дочери седьмой дочери? Я поспешил, взяв ее на тест — мне было жаль ее, когда она чуть не погибла от клыков Кобалос. Я не был уверен, что у нее есть иммунитет к какой-то магии. Может ли она видеть и слышать мертвых, как утверждала?

Мои чувства были смешанны. Хотя я не был уверен в том, что она действительно седьмая дочь седьмой дочери, я надеялся что она пройдет мой тест. Я мысленно смирился с тем, что она будет моей ученицей. Я бы одинок — таковы минусы нашей работы, но Джон Грегори тоже прошел через это. Мне бы хотелось, чтобы со мной в доме жил кто-то еще; работал вместе со мной. Алиса оставила меня, и навсегда ушла к тьме. Я вспомнил слова, которые она сказала мне в мой первый год ученичества: «Однажды этот дом будет принадлежать нам, Том. Ты чувствуешь это?»

У меня встал комок в горле, когда я услышал эти слова от нее. Одиночество, и правда ужасная вещь.

Когда Дженни впервые сказала мне свое имя, я вспомнил видение будущего, которое мне показывал маг… на стене моей спальни в Чипендене было написано новое имя.

Дженни.

Я с досадой пожал плечами. Предсказанное будущее не всегда сбывается. Будущее меняется благодаря каждому принятому нами решению, и с каждым нашим шагом, или провалом.

Дженни сделала шаг в неверном направлении — она не спустилась в погреб. Она не прошла тест, и теперь ее имя не будет написано на стене.

Но вдруг я вспомнил, что дал Дженни трутницу, которую отдал мне мой отец. Я должен был забрать ее. Если она не вернется, мне придется идти в Гримшоу, к ней домой, чтобы забрать ее.

Следующие два дня были спокойными. Никто не звонил в колокол на дереве у перекрестка. Я ожидал когда вернется Грималкин, выполняя свои рутинные дела. Я занимался в саду, орудуя цепью и посохом, я выражал свой гнев на Дженни, атакуя дерево.

Я снова начал читать записные книжки ведьмака, на случай если я пропустил что-то о Кобалос. О них был короткий раздел в Бестиарии, когда я читал его, в моей голове звучал голос моего учителя.

Джон Грегори сам написал и проиллюстрировал Бестиарий, и теперь я читал его последние слова, о том, что он сожалеет об утрате всей своей библиотеке во время пожара; сгорели все книги, в которых содержались записи ведьмаков прошлых поколений.

У меня было время подумать, и я полон сил и решимости. Мое сражение против тьмы продолжается. Однажды я восстановлю свою библиотеку, и Бестиарий будет первой книгой, которую я поставлю на ее полку.

Джон Грегори из Чипендена

Прежде чем погибнуть в сражении, мой учитель сдержал обещание. Он отстроил дом, и библиотеку. К сожалению, на полках все еще стояло мало книг. Теперь это моя задача. Я должен стремиться пополнить библиотеку книгами о тьме, и записями других ведьмаков.

На третье утро после того как Дженни сбежала, Грималкин вернулась к Чипенден. Я услышал, как она зовет меня, чтобы я провел ее через сад, потому что домовой не пускал в него никого без моего позволения.

Она приехала верхом на лошади. Сняв с нее седло и сумки, она оставила ее пастись в западном саду. Она поприветствовала меня и мы молча пошли к дому.

Ведьма-убийца выглядела так же как и во время нашей первой встречи. Ее тело пересекали множество кожаных ножен с ножами. На ее одежде было несколько пятен крови, но я был уверен, что это была не ее кровь.

— Нога не доставляет тебе проблем? — спросил я ее.

Ее левая нога была сильно сломана, когда на нее напали слуги Дьявола. Эна восстановила ее с помощью серебряного штыря, соединив кость, и хотя это вернуло ей прежние силы, серебро причиняло ей постоянную боль.

— Почему ты спрашиваешь?

— Лошадь, — ответил я. — Раньше ты ходила или предпочитала бежать, но не поездки на лошади.

Она покачала головой.

— Болит, но сильная, как и была раньше. Мне нужна была лошадь, чтобы преодолеть большое расстояние за короткий срок времени.

Я кивнул, мне было интересно, куда завело ее путешествие, но она не потрудилась продолжить. Наверное, она была занята своими делами ведьмы-убийцы.

Я отвел ее на кухню.

— Ты голодна? — спросил я ее.

— Для начала, хватит воды.

Я набрал ей большой стакан воды, и она залпом выпила его.

— Ты похоронил существо? — спросила она.

— Нет, я подумал, что ты захочешь его увидеть. Он все еще внутри своего логова.

— Наверное, он уже сильно воняет — но ты прав, я хочу увидеть его. Я хочу изучить его. Далеко отсюда его логово?

— Минут сорок пять пешком.

— Тогда не будем терять время. Как ты его убил?

— Мечом, который ты мне подарила. Зверь владел сильной темной магией. Он уменьшился в размере и выскользнул из моей серебряной цепи. Мое оружие было бессильным против него. Он парализовал меня, но я сумел вырваться и вернулся домой, чтобы взять меч.

— Ты выкопал его из могилы Джона Грегори?

Я склонил голову.

— У меня не было выбора. Существо взяло в плен девушку. Он пил ее кровь, и он бы погибла без моей помощи.

— Если тебе потребовался меч, чтобы выжить… значит, ты столкнулся с редким видом Кобалос. Ты поступил глупо, закопав меч вместе со своим учителем, — сказала Грималкин. — Я была лучшего мнения о тебе.

Я не ответил. Я знал, что она права.

— Если это тот, кто я думаю, — продолжила она, — тебе повезло, чтобы победил, даже с мечом.

— Ты знаешь, что это за существо?

— Возможно. Скоро я узнаю это. Вот. — Она положила на стол конверт. — Это копия документа, который однажды был у твоего учителя. Это словарь информации о Кобалос, который собрал ведьмак Николас Браун. Я предлагаю тебе ознакомиться с ним поближе.

Я уже слышал это имя. Джон Грегори ссылался на него в своем Бестиарии; Николас был источником информации о Кобалос.

— Где ты нашла этот документ? — спросил я.

— Я наткнулась на него, когда искала информацию в северных землях, который граничат в территориями Кобалос. Они изучают нашего врага и ведут свои собственные записи. Это краткое и полезное описание Кобалос, которые я встречала. Это хорошее начало; мы сможем добавить к этим записям и свои наблюдения.

Я отметил, что она сказала «мы», а не «я». Она снова предлагала мне присоединиться к ней в ее деле.

Я взял конверт, но Грималкин покачала головой.

— У тебя будет достаточно времени, чтобы изучить его. Сейчас же лучше отведи меня к логову зверя.

Я не взял с собой свой посох. Я знал, что мне не нужно оружие, если рядом со мной Грималкин. Я взял с собой лишь лопату, закинув ее на плечо.

Пока мы шли, я рассказывал ей о случившемся: как умерли три девушки, как Дженни рассказала мне о местонахождении логова зверя. Как он взял нас в плен, и я сбежал, чтобы откопать меч и вернуться назад и спасти Дженни. Но я не рассказал о том, что хотел взять Дженни к себе в ученики, и она сбежала с дома с призраками, так и не пройдя тест. Это к делу не относилось.

Наконец мы достигли огромного дуба. Мы услышали мух прежде чем увидели их. По мертвому телу зверя ползали трупные мухи, они были огромными; лицо зверя роилось червями. Вонь была настолько ужасной, что нам пришлось зажать носы пальцами.

Грималкин что-то пробормотала себе под нос и жужжание прекратилось. Я видел как мухи падают на пол, сраженные магией. Затем она очистила лицо зверя от мух и червей. Она долго смотрела на него.

— Что я должен буду сделать, если снова столкнусь с подобным существом? — спросил я, прерывая молчание. — Если схватит его живым, его можно удерживать в яме, как ведьму?

— Если ты вырежешь ему язык, и зашьешь рот, то этого может быть достаточно, — сказала ведьма-убийца, — но мой тебе совет: лучше никогда не проверяй этого. Убей при первой же возможности. Эти существа обладают мощной магией — некоторые из них могут менять свой размер даже не применяя магию, это врожденная способность. Если он дыхнет тебе в лицо, ты можешь потерять сознание, или контроль над своим телом.

— К сожалению, я это уже знаю, — сказал я печально.

— Это редкий и особый тип магов Кобалос — хайзда, — продолжила Грималкин. — Я встретила одного, когда была на их территориях. Я подозреваю, что этот был еще молодым, и находился на ранней стадии своего обучения. Но не стоит недооценивать их. Они очень опасны. Тот которого я встретила, называл себя Скользящим, и он был грозным воином. Ты бы не убил его так легко. На самом деле, я сомневаюсь, что тебе удалось бы пережить встречу с ним.

Я почувствовал вспышку раздражения.

Одной рукой Грималкин взяла за волосы голову Кобалос, другой схватила его тело за ногу и потащила на свежий воздух, из дерева. Я последовал за ней.

— Это хорошее место, как и любое другое, — сказала она, опустив зверя в футах восьмидесяти от дерева.

— Ты рой могилу, а я начну свои поиски, — сказала она. — Затащи зверя в яму, но не закапывай.

— Ты ищешь что-то особенное?

— Я ищу то, что сможет помочь нам изучить наших врагов.

Глава 12. Словарь Николаса Брауна

Когда я выкопал яму, то затащил в нее мага. Я поставил лопату возле дерева и пошел внутрь. Грималкин открыла одну банку и обнюхивала содержимое. В ней была светло-зеленая слизь, с маленькими серыми частицами.

— Нашла что-нибудь интересное? — спросил я.

— Здесь много вещей, находящихся за пределами моего понимания. Например, я подозреваю, что это зеленое вещество — какой-то консервант. А серые кусочки — это кожа какого-то неизвестного мне существа. Для чего оно, я не понимаю. Я планировала завтра снова отправиться на север, но это просто сокровищница. Я останусь здесь до тех пор, пока не узнаю все что смогу — может быть мне потребуется несколько дней, или даже недель, если будет необходимо.

Я кивнул.

— После того как я закопаю могилу, я вернусь домой. Если ты захочешь покушать — ты всегда желанный гость за моим столом. В любом случае, извести меня, прежде чем покинуть Чипенден. Я хочу узнать, что тебе стало известно.

— Оставь могилу мне, — ответила Грималкин. — Я хочу взглянуть на тело поближе, прежде чем хоронить его. Я расскажу тебе о всем, что тебе необходимо знать. Ты можешь присоединиться к нам, и мы сможем сдержать атаку Кобалос, прежде чем они продвинуться дальше.

— Кто твои союзники? — спросил я.

— Ко мне присоединились ведьмы с Пендла. Люди далеко на севере, которые уже сражались с Кобалос раньше; они будут нашими союзниками. У нас сейчас же такая же проблема. Талкус родился, и их сила увеличилась в три раза, спровоцировав войну. Скоро они покинут свой город, Валкарки и пойдут войной на человечество, начав с тех земель, которые граничат с их территорией.

— Ты думаешь, что этот маг был шпионом? — спросил я, кивнув на тело.

— Более чем вероятно, — сказала Грималкин. — Хайзда маги обычно живут в отдалении от других Кобалос, но я не ожидала увидеть одного из них так далеко на юге.

Затем мы распрощались, и я отправился в Чипенден. Но слова Грималкин выглядели очень интересно.

— Все, что тебе необходимо знать…

Значит, она расскажет мне не все, что я хочу услышать? Почему? Она использует эти знания темной магии, чтобы увеличить свою силу? Мы были близкими союзниками, но я отказался принять участие в ее путешествии, и попытке разузнать больше о новой угрозе, Кобалос, и этим я создал пропасть между нами. Мне пришлось напомнить себе, что она ведьма; не смотря на прошлое, мы не были настоящими союзниками.

Меня посетила еще одна тревожная мысль. Грималкин посетила Валкарки, и знала о противнике достаточно много… Может, я нахожу предстоящую битву с нашим противником слишком легкой? Я ведьмак из Чипендена, но все же.

Почему мой учитель оставил всю информацию Грималкин? Я задумался.

Когда я вернулся в дом, то вытащил из конверта документ написанный Николасом Брауном. Это был словарь слов Кобалос, которые рассказывали много о их культуре и магии.

Я бегло просмотрел его. Мой учитель когда-то читал эту копию, но счел ее не достоверной. Он кратко упомянул это в Бестиарии.

Я решил создать еще одну копию для себя — на это потребовалось несколько часов. Зато теперь, я могу хранить его у себя в библиотеке, и использовать для изучения.

Я оставил место в записях, чтобы иметь возможность дополнить из своими знаниями о Кобалос, когда таковые будут, и чтобы комментировать записи Николаса Брауна, или опровергать написанные слова.

Закончив, я прочел информацию с начала до конца. Затем я вернулся обратно к записи о магах.

Маги: существует много видов человеческих магов; так же как и у Кобалос. Но посторонним сложно заметить между ними различия. Тем ни менее, у магов есть свои классификации. Например, хайзда маги, являются отшельниками, они живут на своих собственных территориях, далеко от стен города Валкарки. Их силу трудно определить.

Очевидно, Николас Браун мало знал о хайзда магах. Я мог только надеяться, что Грималкин узнает больше, прежде чем я столкнусь с еще одним из них. Я, конечно же, не смогу сражаться против них без Звездного меча. Было страшно думать, что среди них есть и более сильные маги. Кобалос начинали становиться все более и более опасными.

Я также прочитал запись о боска:

Боска: Это специальное дыхание хайзда мага, которое может парализовать человека, навести на него ужас, или заставить его потерять сознание. Маг сам управляет дыханием боска, контролируя его химический состав. Эго так же используют, чтобы влиять на животных.

Я решил начать свои обновления и добавил свои наблюдение и противодействия.

Примечание: его применили на мне; силы покинули мое тело. Меня застали врасплох. Всегда стоит быть настороже против такой угрозы и не позволить хайзда магу приблизиться к себе. Пожалуй, повязка, закрывающая рот, сможет обеспечить эффективную защиту. Или восковые заглушки в ноздри.

Том Уорд.

На следующий день я попытался вернуться к своим обыденным делам, но почему-то чувствовал себя неспокойно. Помимо трех призраков и хайзда мага, за последнее три месяца была абсолютно спокойными.

Битва на холме Уорда-Защитника позволила нам уничтожить Дьявола, и после этого в Графстве стало меньше тьмы. Но из-за этого родился бог Талкус, и Кобалос готовятся идти на нас войной.

Грималкин была одержима этим. Я сомневался, что она выполняет работу ведьмы-убийцы клана Малкин. Она ездила на север и собирала информацию о наших врагах. И теперь она изучала логово мертвого мага. Узнать новое о них было полезно для нас, но я хотел остаться не вовлеченным в это.

Я ведьмак из Чипендена, хоть у меня и нет сейчас определенной цели. Меня мучила скука, и я решил посетить Гримшоу, и забрать свою трутницу у девочки. Это была моя драгоценная связь между мной и папой. Она не раз мне помогала в трудных ситуациях.

Я надеялся, что день будет солнечным, и теплым. Воздух был холодным для этого времени года, но было сухо, поэтому я быстрым темпом направился в Гримшоу.

Когда я приближался к дому Колдеров, Дженни открыла двери и вышла наружу и закрыла ее за собой. Она словно ждала меня. Она наблюдала из окна?

Она направилась мне навстречу. Остановившись возле меня, она протянула его мне трутницу.

— Не сомневаюсь, что вы пришли за этим, — сказала она смущенно, избегая моего взгляда.

— Конечно, — сурово сказал я. — Для меня она имеет большое значение. Она принадлежала моему отцу — он подарил ее мне перед своей смертью. Я хочу спросить тебя об одном, — сказал я, положив трутницу в сумку, — почему ты сбежала с дома с призраками?

— Разве это важно? — спросила она, ее голос был полон горечи.

— Да, это важно. Ты была храброй, когда провела меня к дереву зверя. Была храброй, когда он пил твою кровь. Я думал, ты будешь храброй и когда встретишься с неупокоенными душами.

— В дереве я была пленницей. У меня не было выбора.

— Нет, я не об этом. Ты рисковала, когда следила за ним. Ты узнала, где находиться его логово.

Дженни пожала плечами.

— Я не знала, насколько это опасно.

— Нет? Ты знала о трех убитых девушках. Ты могла быть следующей, но это тебя не остановило.

— Я испугалась, меня охватил полный ужас… Я знала, что он убийца, и я подозревала, что он очень силен. Но я заставила себя сделать это, потому что знала, что моя помощь может убедить вас в том, чтобы вы взяли меня к себе в ученики.

— И когда ты получила шанс, ты сбежала с дома с призраками? Что заставило тебя отказаться от своих желаний? Я помню, как сам был в том доме. Я был напуган до ужаса, но не убежал. Сбежав, я бы подвел свою маму, которая верила в меня и хотела чтобы я обучался у Джона Грегори. Я поборол свой страх и остался. Ты могла сделать то же самое. Ты убежала когда из погреба поднимался дух?

Дженни кивнула, и по ее щеке скользнула слеза.

— Почему ты не посмотрела своему страху в глаза? — спросил я резко.

Она отвернулась, но недостаточно быстро. Я увидел, что по ее щека текут слезы.

— Почему ты убежала? Должна быть какая-то причина. Давай, Дженни, расскажи мне все, — внезапно мне стало жаль девочку. Она мечтала стать ведьмаком и я понимал, что ей было больно, потому что она провалила первый же тест.

— Я была напугана, — сказала она, не оборачиваясь, — но не страх заставил меня бежать. Это были муки шахтера и его жены. Я чувствовала то же, что и они. Я почувствовала, что значит быть на их месте, и пережить это. Он был ревнивым, он убил свою жену, но сразу же пожалел об этом. Он мучился, когда хоронил ее, потому что сильно любил; он потерял ее навсегда. А она лежала там, парализованная, ждала когда ее похоронят, она была еще жива, она понимала что с ней происходит. Она боялась быть похороненной заживо. И самое ужасное то, что она любила его всем сердцем. Она любила его так же сильно, как и он любил ее. Она не изменяла ему. Я пережила каждый момент ее ужаса и страха, каждое мгновение мучений. Она лежала в собственной могиле, и смотрела, как ее муж бросает на нее землю, пока земля не закрыла взор и не перекрыла доступ к воздуху…

— Это один из даров, как седьмой дочери седьмой дочери, понимаете? Я сильно сопереживаю другим людям. Я не могу читать их мысли, но я чувствую их эмоции так сильно, что они становятся моими собственными эмоциями. Вот почему я сбежала. Я больше не могла находиться так близко к шахтеру и его жене. Когда он поднимался по лестнице, мне пришлось убежать.

Она, казалось, говорит правду, мои инстинкты подсказывали мне это. Я был поражен. Сочувствие может быть очень полезным для ученика ведьмака. Она может почувствовать эмоции неукопоенных душ, чего я не могу сделать.

— Повернись ко мне, — сказал я ей.

Она повернулась ко мне лицом, оно было мокрым от слез.

Я протянул ей свою сумку.

— Понесешь это! — сказал я. — Одно из преимуществ ведьмака — он не должен нести свою сумку. Для этого у него есть ученик.

— Вы дадите мне еще один шанс? — спросила она, и ее глаза расширились от удивления.

— Да, еще один шанс! — сказал я ей. — Последний шанс. Но, Дженни, обращайся ко мне, пожалуйста, на «ты», я же не так стар.

— Хорошо, Том, — она улыбнулась мне, своим все еще заплаканным лицом.

Но мне тем и менее было необходимо узнать насколько она сильна.

Ведьмак использовал дом с привидениями, чтобы проверять своих учеников.

Я должен был придумать что-то свое.

Глава 13. Текст Тома Уорда

Дженни почувствовала присутствие неупокоенных душ в Блеклом переулке, но их чувства переполнили ее, и она была вынуждена убежать. Сможет ли она находиться близко к одному из них? Если нет, то я не уверен, что она сможет быть моим учеником. Чтобы иметь дело с мертвецами, нужно не бояться к ним подойти. Это часть работы ведьмака.

Много лет назад, в Графстве шла гражданская война, и победившая армия повесила много солдат на дереве, на холме Палача. Это место находилось недалеко от фермы где я вырос.

Когда неупокоенные души солдат давали о себе знать, я слышал как они стонут, вися на веревках. От их стонов просыпался даже мой брат Джек, хотя разбудить его было нелегко — он спал как бревно!

Джек один из самых менее чувствительных людей, которых я встречал, но даже он не хотел идти на северное пастбище, которое находилось рядом с холмом Палача, когда слышал солдат. Все чувствовала тьму, присущую там.

То, что Дженни знала о душах в доме с привидениями, еще не значит что она может стать моим учеником. Она должна была продемонстрировать смелость. Сочувствие могло быть только поводом, чтобы сбежать. Я должен быть уверен в своем решении.

Я отведу ее на холм Палача, и она пройдет мой тест. Она должна будет выдержать присутствие неупокоенных душ.

Мы подошли к нему с севера, двигаясь в сумраке под деревьями. Когда мы начали подниматься, стало холоднее — это был особенный холод, когда седьмой сын седьмого сына чувствует присутствие тьмы.

Чувствовала ли Дженни то же что и я?

— Что ты чувствуешь? — спросил я.

— Стало холоднее, — ответила она.

Я никак не прокомментировал это.

Я услышал, как скрипят ветки и стонут мертвецы, прежде чем мы их увидели. Мертвые солдаты, одетые в свою форму свисали в ветвей. Некоторые болтались из стороны в сторону. Их глаза были выпучены их орбит, шеи скручены; они сталкивались друг с другом, дергаясь как куклы под рукой кукольника; их руки были связанны за спинами. Они были молодыми, примерно моего возраста. Это было печальное зрелище.

Когда мы подошли ближе, изменилась даже природа. Листья исчезли с деревьев, ветви совершенно опустели. Я видел отголоски прошлого.

На первое утро моего ученичества, много лет назад, мы с моим учителем, Джоном Грегори проходили рядом с холмом Палача. Мы могли пойти другой дорогой, но мой учитель выбрал эту дорогу осознано. Он хотел, чтобы мой первая встреча с тьмой состоялась рядом с домом, где я вырос, потому что она пугала меня.

Он отвел меня к мертвым солдатам. Я услышал голос учителя в своей голове, словно он стоял рядом со мной. Я вспомнил его советы.

— Его можно не бояться, ведь он не причинит тебе вреда. Подумай лучше о том, что ему пришлось пережить. Сосредоточься на нем, а не на себе. Что он чувствовал в момент смерти? Что было для него самым страшным?

И это сработало. Мне стало грустно, но не страшно. Вскоре неупокоенные души исчезли.

Я остановился.

— Что ты видишь? — спросил я Дженни.

— С деревьев свисают мертвые солдаты, — сказала она тихо, почти шепотом, — они всего лишь молодые мальчики. Это не правильно. Они были слишком молоды, чтобы сражаться на войне.

— Ты боишься? — спросил я.

— Да, я напугана. Но мне больше грустно, чем страшно. Они не заслужили такой смерти.

— Ты видишь этого? — я указал мальчика, которому на вид было лет пятнадцать. Он открыл и закрывал рот, словно хотел схватить свежего воздуха, его глаза вылезали из орбит. — Стань перед ним. Подойди прямо к нему — так близко, чтобы ты могла прикоснуться к его плечу, если протянешь вперед руку.

Дженни кивнула. Она заставляла себя сделать каждый шаг. Мы шли вперед, бок о бок, пока не остановились прямо перед ним.

— Его зовут Джордж, ему только четырнадцать, — внезапно сказала Дженни. — Он соврал о своем возрасте, чтобы вступить в армию. Сейчас он напуган, и ему ужасно больно. Но с его разумом что-то не так. Он боится быть повешенным… Отправьте его к свету, пожалуйста! Не позволяйте ему больше страдать.

Я был ошеломлен. Мой учитель попросил меня представить себя на месте мертвого солдата. И у меня получилось побороть свой страх. Дженни казалось испытывала что-то другое, она слово читала его мысли, забралась в его разум. Это было не в моих силах.

— Он не призрак, Дженни, это неупокоенная душа, — спокойно сказал я. — Большая часть его уже отправилась на тот свет. Это просто фрагмент его души, который остался здесь, на этом холме. Неупокоенная душа, это часть души человека, который умер насильственной смертью, или тех кому было ужасно больно, как шахтеру, который убил свою жену. Они могут отправиться к свету, но частица их остается на земле. Лишь блеклая тень их самих. Ты понимаешь?

Она кивнула и души начали исчезать. Через несколько мгновений на деревьях снова появились листья. Дженни мужественно смотрела в лицо неупокоенным душам. Она не убежала.

Я улыбнулся ей.

— Значит, я прошла тест? — спросила она.

— Да, ты без сомнения прошла его. Насколько я знаю, Джон Грегори не давал второго шанса тем, кто провалил его испытание в доме с призраками. Но я имею право делать все по-своему. Для него это был процесс, во время которого он мог увидеть, насколько храбр его будущий ученик. Но я верю тебе, я верю, что ты убежала не потому что тебе было страшно. Так что ты останешься со мной — по крайней мере, на испытательный срок. Худшее, что может случиться — ты снова сбежишь.

— Не сбегу. Но в следующий раз, когда я испытаю что-то похожее, я предупрежу тебя.

Я кивнул и улыбнулся.

— Значит, теперь я твоя ученица? Или ученик? Это официально? — спросила Дженни. — Даже не смотря на то, что я девушка?

— Да, это официально. Насколько я знаю, ты первая девушка, которая стала учеником ведьмака. Это делает тебя особенной, — добавил я.

Образ моего учителя появился у меня в голове. Я представил, как он неодобрительно покачал головой. Я был уверен, что он бы никогда не взял себе в ученики девушку.

— Мои мама и папа никогда тебе не заплатят, — сказала Дженни.

Я пожал плечами.

— Тебе это не важно?

По правде говоря, я не знал стоит мне возражать или нет. Будучи ведьмаком, я никогда не стану богатым. Получить плату от некоторых людей сложнее, чем получить кровь из камня. Но я не голодал, так что, не имело большого значения — заплатят мне приемные родители Дженни, или нет.

Проблема была только в том, что я постоянно сравнивал себя со своим учителем. Джон Грегори бы никогда на это не согласился. Я чувствовал себя слабаком, позволив Колдерам поступить вот так. Но я лишь пожал плечами; есть более важные вещи, о которых стоит сейчас беспокоится.

— Это не важно, — сказал я ей. — Деньги — еще не все. Все что имеет значение — насколько ты хороший ведьмак. Я бы хотел познакомить тебя с моей семьей. Они живут по ту сторону холма, недалеко от него.

— Держу пари, что твои мама и папа намного лучше моих, — сказала Дженни.

— Они оба мертвы. Теперь на ферме живет мой старший брат. У него есть жена, Элли и маленькая дочка Мэри, а еще у них есть маленький мальчик. С ними живет еще один мой брат. Его зовут Джеймс, и он местный кузнец. У него есть кузня на ферме.

— Кто повалил все те деревья? — спросила Дженни, показав рукой на огромную полову поваленных деревьев, когда мы спускались вниз. — Буря?

— Гораздо хуже, чем буря, — сказал я ей. — Однажды я расскажу тебе об этом. Это будет частью твоего обучения.

Деревья повалил Дьявол; он погнался за мной и обнаружил меня в моем убежище на ферме. Я мог много рассказать Дженни, но я оставил это на другой раз.

Мое собственное обучение было прервано. Я надеялся, что буду обучать ее все семь лет. И я надеялся, что она будет хорошей ученицей.

Мамины цветы все еще росли на ферме, но сейчас они их бутоны были почерневшими из-за ранних заморозков. Обычно они приходили только в начале октября.

Дверь открыла Элли, вытирая руки о передник. Ее лицо просияло, и она обняла меня.

— Ох, Том, я так рада тебя видеть!

— И я рад тебя видеть, Элли. Это Дженни, — сказал я, — она моя первая ученица.

Я увидел, что Элли удивилась тому, что услышала, но она тепло улыбнулась и обняла Дженни тоже.

Маленькая Мэри подбежала ко мне.

— Дядя Том! Дядя Том! — кричала она. — Ты пришел, чтобы убить еще одного дому?

— Не в этот раз, Мэри, — засмеялся я. Она, конечно же, говорила о домовом. Во время моего последнего визита на ферму, я убил домового, который поселился в доме у людей; это был очень опасный пращник.

— Иди, посмотри на малыша, — сказала Элли, поманив нас внутрь. Мы вошли на кухню, а затем поднялись вверх по лестнице.

— Это Мэтью, — сказала Элли, взяв на руки ребенка из своей кровати. — Джек был так счастлив, когда у нас родился сын.

Я знал, что мой брат будет любить обеих детей, но для фермера, сын был чем-то особенным. Когда он вырастет, он сможет помогать Джеку выполнять работу, которую он уже будет делать не в силах. Первый сын так же унаследует ферму. Остальное сыновья были вынуждены искать свое призвание в жизни. Я был седьмым сыном, и моему отцу было трудно найти что-то для меня, пока не вмешалась мама. Это была ее идея, сделать меня учеников ведьмака.

— Хочешь подержать его, Том? — Элли наверное увидела нежелание на моем лице, но она лишь покачала головой и вздохнула. — Он не сломается, Том. Младенцы не такие нежные!

Она была права. Я нервничал, когда взял малыша на руки, он был таким маленьким. Конечно, сейчас маленький Мэтью был на несколько месяцев старше, чем была Мэри, когда я впервые ее увидел — ей было шесть дней от роду. Я держал ребенка несколько минут, а Мэтью смотрела на меня своими широко распахнутыми голубыми глазами, и издавал тихие булькающие звуки.

— Можно мне его подержать? — спросила Дженни.

— Конечно можно, милая, — Элли взяла у меня ребенка и передала его Дженни.

— Где Джек? — спросил я.

— Сегодня утро пятницы. Он ушел на рынок в Топли с Джеймсом, — ответила она.

Конечно. Пятница была днем рынка. Я так долго не жил на ферме, что уже и забыл об этом. Посещение рынка каждое утро пятницы было частью моей жизни. Все равно, они вернутся после полудня, и я буду с нетерпением ждать из возвращения.

Мы собрались за большим деревянным столом, чтобы покушать. Джек сидел рядом с Элли. Мэри была на высоком стуле рядом с ними. Я сидел напротив Дженни, а мой брат Джеймс, сидел у края стола, и насыпал себе в тарелку тушеное мясо с овощами.

— Меня озадачивает то, — сказал Джек, положив нож и вилку на тарелку, чтобы посмотреть на Дженни своим пристальным взглядом из-под густых бровей, — что такая молодая девушка, хочет заниматься такой опасной и ужасающей работой. Разве не лучше найти какого-то порядочного человека и создать с ним семью?

— Ох, Джек! — воскликнула Элли. — Оставь Дженни в покое! Женщина может справиться с большой частью работы, которую выполняет мужчина. А что-то даже и лучше, чем мужчина! Если ты забыл, Том помогает людям, он уничтожает тьму, которая держит их в страхе, чтобы они жили спокойно своими жизнями — женщине это тоже подходит.

— Я хочу стать ведьмаком! — воскликнула Мэри. — Я хочу уметь говорить с доми.

Мы все рассмеялись, а я улыбнулся Элли. Моя работа не раз подвергала их жизни опасности. Она пугала Элли, и она предпочитала чтобы я не приходил на ферму после наступления темноты. Но было приятно слышать, что она хорошо отзывается о моей работе. Я почувствовал, что она ценит то, что я делаю для людей.

— Почему бы тебе не позволить девушке говорить за себя? — Джек протер тарелку большим куском хлеба.

— У женщины в этом мире есть свой путь, как и у мужчины. Для женщин не так много работы, чтобы держать волка подальше от дверей, — сказал Дженни, посмотрев в глаза Джеку. — Как и у Тома, у меня есть особенные способности, которые делают меня пригодной для этой работы. Конечно, однажды я хотела бы иметь семью, но это не должно остановить меня. Твоя мать была целительницей и повитухой, пожалуй, лучшей в Графстве. Она воспитывала семерых сыновей, и находила время для работы. Я надеюсь быть похожей на нее.

Я снова удивился знаниями Дженни. Должно быть, она расспрашивала о маме. Или может быть мама посещала ее деревню… ее хорошо знали и уважали во всем Графстве.

После этого за столом воцарилась тишина. Дженни сказала правду, но она заставила нас задуматься о отсутствии мамы за семейным столом. Нам ее очень не хватало.

— Это просто семейный визит, Том? — спросил Джеймс, нарушив молчание. — Или у тебя где-то рядом есть работа, которую может выполнить только ведьмак?

— Нет, все довольно спокойно. Я просто был рядом и воспользовался возможностью, чтобы навестить вас всех. Но, ты не слышал ни о каких проблемах здесь? Никто не пропадал…? — я не хотел пугать свою семью, но я боялся, что где-то поблизости может находиться еще один маг Кобалос, свободно разгуливая по Графству; я должен был спросить.

— Здесь ничего плохого не происходило, — сказал Джек, нахмурившись. Я понял, что его недоволен моим вопросом, потому что не хотел, чтобы я говорил об этом при Элли. Он не хотел, чтобы она нервничала.

— И я тоже ничего не слышал, — согласился Джеймс. — Ко мне в кузницу приезжают люди из окрестностей, но никто ничего не говорил. То что их обычно беспокоит, никак не связано с тьмой. Это всего лишь погода. Мы никогда не видели, чтобы холода наступали так рано. Похоже, зима придет очень рано, и это плохо. Но, насколько я знаю, Матушка Природа не входит в обязанности твоей работы.

Я улыбнулся Джеймсу и кивнул. Погода предвещала беду. Я раньше не задумывался об этом, но вдруг я вспомнил, что Кобалос пришли с земель, которые покрыты снегом и льдом. Они живую в таких условиях. Их бог Талкус родился, и теперь их маги стали в три раза сильнее. Может, они изменили наш климат? Я задумался над этим.

Мы отправились обратно в Чипенден во второй половине дня. Элли попрощалась с нами у ворот фермы.

— Была рада снова тебя видеть, Том — и приятно с тобой познакомиться, Дженни! — сказала она. — Желаю тебе наилучших свершений в твоей новой работе! Взяв тебя на роль своего ученика, Том принял самое разумное решение!

Дженни улыбнулась так широко, и я подумал, что ее лицо разорвется на две части.

Затем мы направились вверх по холму. Дженни шла за мной, неся мою сумку.

По пути домой, я думал о том, что мне необходимо сделать. Я должен серьезно заняться обучением Дженни. Мне нужно дать ей временный посох и тетради. Она могла носить мою старую сумку — а я бы взял сумку Джона Грегори, которая была для меня особенно ценной, она сохранила свое состояние, потому что была сделана из качественного материала. Ей так же понадобится плащ; я должен был заказать его в деревне у портного.

Я понял, что Дженни может выполнять мою некоторую работу; например, собирать продукты в Чипендене. Так у меня будет больше свободного времени. Возможно, я смогу добавить в библиотеку новые книги — книги, которые будут пополнять наши знания; мое наследие для будущего поколения ведьмаков.

Мне было о чем подумать.

Дженни Колдер

Глава 14. Мать и дочь

То о чем я мечтала на протяжении последнего года — свершилось!

Наконец я ученица ведьмака!

Мой учитель дал мне тетрадь, в которой я записываю все чему он меня учит и так же я занимаюсь практической работой, когда мы говорим о тьме.

Он так же дал мне маленькую книжечку, в которой я буду записывать все, что происходит со мной во время моего обучения, и о всех опасностях с которыми мы будем сталкиваться. Он делал то же самое во время обучение у Джона Грегори. Мы много забываем, а эти записи можно будет оставить ведьмакам, которые придут на эти земли после нас. Они извлекут уроки из прошлого, и не станут повторять наших ошибок.

Так что я начну свою первую запись. Она расскажет о том, как я оказалась вовлечена в то, что Том Уорд называет «дела ведьмаков».

Я выбрала свою будущую работу в тот день, корда меня посетила моя мама — моя настоящая мама.

Я никогда не забуду тот день. Я спешила уйти с рынка с продуктами, когда ко мне подошла старая женщина. У нее на голове был платок, хотя день был теплый и солнечный. Она двигалась медленно, шаркая по земле ногами.

— Здравствуй, дочь, — прохрипела она, посмотрев мне в глаза. — Ты можешь выслушать меня?

Я улыбнулась ей, быстро подумав о том, как бы так уйти чтобы не обидеть ее. Я должна была вернуться домой и приготовить ужин. Мой отец не любил когда я задерживаюсь на рынке, и ему приходится пить холодный чай. Хотя он давно не бил меня поясом, но я по-прежнему боялась его. За наделю до этого, его охватила такая ярость, когда я уронила ложку. Он так сильно сжал кулаки, что на руках были видны вены.

— Ты не слишком взрослая, чтобы я не отлупил тебя ремнем, девочка! — взревел он.

Я решила, что если он еще раз меня ударит, я уйду с дома. Но подумать так было легче, чем сделать. Куда я могла убежать? У меня не было кровных родственников. Как я смогла бы выжить сама в этом мире?

— Боюсь мне пора домой, — сказала я женщине, — возможно, мы могли бы поговорить в другой день?

— Может быть, в следующий раз меня здесь не будет, доченька, — сказала она, немного запыхавшись. — Я думаю, нам лучше поговорить сейчас. Это может быть наш единственный шанс.

Когда я впервые посмотрела ей в глаза, я внезапно поняла, что у нее они так сильно похожи на мои — левый голубой, правый — коричневый. Люди шептались у меня за спиной, когда видели что у меня глаза разного цвета. Большинству не нравилось, когда человек чем-то отличается от большинства.

Лицо женщины было немного желтоватым, и вдруг я поняла, что она не старая. Она просто очень больная.

— Мы можем присесть там, в тени? — она указала на скамейку напротив церкви, в тени старого вяза.

Несмотря на мой страх опоздать, я кивнула и последовала за ней. В этой женщине было что-то странное, что заставило меня послушаться ее. Я просто знала, что поступаю верно.

Мы сели на скамейку, и повернулись лицом друг к другу. Наши взгляды встретились, и меня снова пробрала дрожь. В тени дерева я почувствовала холод.

— Я два раза назвала тебя дочкой, — сказала женщина, — и я сказала это не потому, что обычно старые женщины всегда используют такое выражение, когда любезно обращаются к девушкам. Ты действительно моя дочь. А я твоя настоящая мать. Ты плоть от моей плоти. В твоих венах и артериях течет моя кровь.

Я посмотрела ей в глаза, я поняла что она говорит правду, и внутри меня вспыхнула злоба.

— Ты моя мать! — прошипела я. — Мать, которая бросила беззащитного ребенка, на произвол судьбы!

Женщина кивнула, и по ее щекам побежали слезы.

— У меня не было выбора, дитя. Твой отец умер, и у меня было еще шесть дочерей, которых нужно было чем-то кормить. Я знала пару, которая приняла тебя. Они хотели еще одного ребенка, так что я положила тебя рядом с их домом. Я знала, что они не бросят тебя умирать, а накормят и дадут кров над головой. Я любила тебя, дитя. Я любила тебя, и мое сердце разрывалось на части, когда я оставила тебя там. Но ради нас всех, я должна была это сделать.

Я могла понять причины, которые заставили ее так поступить, но горечь от этого понимания не исчезла. Конечно же, она не могла знать, что мужчина, который окажется моим приемным отцом, будет любить применять насилие в семье.

Она закрыла лицо руками; все ее тело дрожало от волнения.

По моим щекам тоже стекали слезы.

— Так зачем ты нашла меня сейчас? Почему? После стольких лет?

— Потому что я умираю, дитя, — она снова посмотрела мне прямо в глаза. — Это болезнь разрушает мой организм, высушивает мою кожу. Через несколько недель я умру. Я пришла к тебе, пока еще могу говорить и ходить.

— О чем ты говоришь? — воскликнула я. Ее слова напугали меня. Она действительно моя мать, или сумасшедшая?

— Кровь Самхедри бежит по венам нашей семьи. Мы ничем не отличаемся от других, но ты седьмая дочь седьмой дочери, тебя тоже может погубить это безумие. Это начнется в твой тринадцатый день рождения. Я тоже седьмая дочь седьмой дочери. Твоя приемная мать назвала тебя Дженнифер, но я дала тебе другое имя, которое ты не должна разглашать никому.

— Что такое Самхедри, и какое мое настоящее имя? — спросила я. Я никогда не слышала о таком народе.

— Это Древние, доченька — существа, которые ходили по земле, когда люди еще ничем не отличались от животных. Древние были могущественными, мудрыми, сострадающими, но смертными. Ты наследуешь малую часть их сил. Скоро ты узнаешь о этих дарах. Я хочу чтобы ты была готова к тому, что тебя ждет. Мне никто не сказал чего ожидать; и я сошла с ума. Я хочу, чтобы ты поняла, что эти дары настоящие. Это будет первый шаг, который удержит тебя от безумия.

Это было похоже на бабушкины сказки, которые рассказывают детям ночью, перед костром. Но меня заинтриговало это, я не могла оторвать взгляда от глаз женщины, которая утверждала, что я ее дочь.

— Есть много возможных даров, но у каждой седьмой дочери седьмой дочери они разные, — продолжила она. — Один из них — сочувствие, способность чувствовать то, что чувствуют другие. Разделять их горе, радость, таким образом, словно ты словно проживаешь эти моменты за них. Это один из основных даров, но иногда в этом нет ничего хорошего…

Я конечно, никогда не испытывала ничего подобного — но мне было еще двенадцать. Я буду чувствовать это, когда мне исполниться тринадцать?

— Ты сказала мне, что тебе никто не рассказал об этих дарах, и заставила меня поверить в то что ты безумная, — сказала я ей. — Почему твоя собственная мать не рассказала тебе об этом?

— Она была лишь седьмой дочерью, и у нее не было этих сил и знаний. Она не знала, что со мной случилось. Наконец после долгих лет мучений меня нашла другая — она почувствовала мои страдания и сказала мне, кто я такая.

— Какое имя ты дала мне от рождения? — спросила я.

Женщина — моя мать — наклонилась вперед и прошептала моя настоящее имя мне на левое ухо, но снова предупредила, чтобы не говорила ему другим людям: те кто служит тьме, могут получить власть над седьмой дочерью седьмой дочери, если знают ее настоящее имя.

Поэтому я не буду записывать его сюда. Я буду хранить его в тайне. Том Уорд сказал мне, что мои записи в конечном итоге будут стоять на полке библиотеки. Они будут служить источником знаний и опыта для будущих ведьмаков. Поэтому я не готова писать здесь свое настоящее имя, чтобы его узнали другие.

В тот день мы с мамой говорили почти час, и она рассказала мне о других возможных дарах, которые я могла унаследовать. После этого мы договорились встретиться с ней на следующей неделе на этом же месте, если она будет хорошо себя чувствовать.

Когда мы прощались, по нашим щекам бежали слезы. Мы обнялись.

Затем, с корзиной в руках, я побежала домой — но я бежала напрасно.

Мой отчим стоял на пороге. Он держал ремень в правой руке. Впервые за последний год он бил меня ним.

Боль была мучительной, но я не позволила себе заплакать. Это могло разозлить его еще больше.

Глава 15. Девочки вроде тебя

Моя мама не пришла на рынок на следующей неделе.

Я больше никогда ее не видела.

Без сомнения, ее болезнь осложнилась, не позволив ей прийти. Я представила, как она медленно умирает, все еще способная говорить. Я очень хотела с ней поговорить и узнать больше о том, что должно со мной произойти. Теперь я точно знала, что она моя настоящая мать и вся моя злоба, от того, что она меня бросила, ушла. Я осознала, почему она так поступила. Я хотела увидеть ее всего лишь еще один раз, перед тем, как мы навсегда расстанемся.

Это положило начало моим путешествиям. Я искала ее в близлежащих деревнях, начиная с Длинного Хребта. Затем, я решила попытать счастье в городах и добралась до Пристауна на юге и Кастера на севере. Иногда я пропадала днями, а каждый раз, когда возвращалась, получала новую трепку.

В результате, мне пришлось принять, что я никогда больше не увижу свою мать снова, но я все же продолжала путешествовать. Даже зимой, лучше было находиться в холоде на улице, чем в ненавистном доме, вместе с жестоким отчимом и мачехой, боящейся своего мужа.

Я не совсем понимала, зачем он это делает. Каждый раз, когда я проводила много времени вне дома, он жестоко наказывал меня в отместку. Он бил меня потому, что я ему не подчинялась, и он не мог меня контролировать? Если так, то порка только усугубляла положение. Он не понимал что творит, он был как глупое животное, не задумывающееся о том, что делает. Это пугало меня, но не меняло моего поведения. И я никогда не плакала.

Затем, накануне моего тринадцатого дня рождения, все поменялось. Я внезапно проснулась посреди ночи и впервые увидела призрака. Было полнолуние, и луч желтого света освещал низ моей кровати. Упитанная, пожилая женщина сидела на моих ногах. Она казалась такой тяжелой, что я подумала, кровать могла сломаться в любую секунду. Она посмотрела на меня, открыла рот и издала смешок. У нее не было зубов, только слюнявый рот и она была слепа на один глаз — он был весь молочно-белый.

Когда я, шокированная, закричала в страхе, вес пропал с моих ног. Призрак уплыл наверх сквозь потолок, капая слюной из открытого рта.

Мой громкий крик разбудил отца и он снова меня выпорол.

Это был последний раз, когда он бил меня.

Прежде чем неделя закончилась, другой дар проявил себя — первый из тех, о которых говорила моя настоящая мама — сопереживание. Я никогда не забуду момента, когда он открылся мне.

Я прогуливалась по центру деревни, когда увидела юношу, сгорбившегося на скамейке напротив лавки зеленщика. Он смотрел на дверь лавки. Его лицо не выражало никаких эмоций, но я остановилась, внезапно почувствовав тревогу и печаль, переполняющую его. Он делал усилие над собой, чтобы не заплакать.

То что исходило от него, было невероятно сильным, у меня встал ком в горле на мои собственные глаза навернулись слезы. Это было больше чем просто чувство: я знала, о чем он думает. Он вспоминал, как он, когда был маленьким, ждал на этой скамейке свою маму, когда она выйдет из лавки. Она выходила и улыбалась ему, откладывала свою сумку с покупками и широко раскрывала объятия. Он бросался прямо в них.

Но теперь он совсем вырос, его мама умерла прошлой зимой. Он пытался сосредоточиться, чтобы снова испытать тот счастливый момент, пытаясь воссоздать прошлое.

Я практически могла читать его мысли — и мне было больно разделять их, я пошла быстрее.

Это был не тот дар, о котором я бы хотела рассказывать другим людям. Никому бы не понравилось, что кто-то копается в его голове.

Когда этот дар открылся мне, я смогла понимать мысли моего отца и матери. Они были счастливы, когда были молодоженами, а также, пока растили собственных детей. Но когда две сестры вышли замуж и ушли образовывать собственные семьи, больше ничего не связывало их: любви не было, было лишь отчаяние и пустота. Когда они нашли и удочерили меня, им стало немного легче, но ненадолго.

Теперь, наконец, я поняла, почему отец бил меня. Я чувствовала его боль. Его избивал его собственный отец, он был запуган этим и зол на себя за то, что никогда не сможет стать настоящим мужчиной. Он мечтал обзавестись землей, но работал на фермеров, которые мало ему платили. Он горевал, о том, что никогда не сможет осуществить свою мечту.

Он жалел себя. Он был самовлюбленной свиньей, которая упивалась жалостью к самому себе и делала больно другим, чтобы облегчить свою боль. Но я видела, что в душе, он был трусом. Он никогда не ударил бы мужчину. Я была самой легкой жертвой, как и моя слабохарактерная мать, которую он тоже время от времени избивал. Иногда я слышала повышенные тона из их спальни, а на следующее утро, она рыдала, готовя завтрак, склонив голову так, чтобы не было видно синяков.

Затем, я обнаружила третий дар.

Я думаю, что получила его несколько раньше, чем обнаружила. Годами я замечала, по пути на рынок, когда я улыбалась людям, казавшимся подавленными, они приободрялись. Спустя несколько часов, когда я возвращалась домой, они выглядели куда счастливее.

После встречи с настоящей матерью, я задумалась. Возможно ли было, что я оказываю на них какой-то эффект?

После этого, я убедилась в этом. На рынке был лавочник, который всегда выглядел печальным, я хотела поднять ему настроение, особенно когда узнала, в чем была его причина.

Его жена внезапно умерла в прошлом году, а все дети покинули дом. У него не осталось ничего, что могло бы украсить его жизнь и дать какую-то надежду. Раньше он был хорошим садовником, выращивая овощи и цветы, чтобы порадовать жену. Теплыми летними вечерами, они сидели вместе в саду и смотрели на закат. Это было одним из величайших удовольствий для них.

Я захотела посеять семена счастья в его жизнь.

Спустя несколько дней, он снова начал сажать. К концу лета его сад благоухал, а осенью, он продавал свои овощи на рынке. Он улыбался всем и каждому.

То, как преобразился лавочник, навело меня на мысль. Вместо того, чтобы отвечать злом на зло, я постаралась помочь своему отчиму. Я попыталась изменить его изнутри. Возможно, тогда бы его отношение ко мне поменялось… или он хотя бы оставил меня в покое.

Несколько недель спустя, в сумерки, он стоял у стенки на краю сада.

— Какой хороший вечер, папа — сказала я приятным голосом.

— Что в нем хорошего? — злобно проворчал он.

Я пробралась в его голову, пытаясь улучшить его настроение. И у меня получилось, я смогла воплотить свой замысел.

— Это довольно большой сад, — сказала я. — Ты мог бы выращивать овощи, а мама могла бы продавать их на рынке.

Он пренебрежительно покачал головой.

— Здесь недостаточно земли, чтобы получить из этого выгоду.

— Так почему бы тебе не взять один из тех участков, что предлагает деревенский совет? — настаивала я. — Аренда недорогая. Через несколько лет, вы сможете вырастить и продать достаточно, чтобы обзавестись собственным участком.

Фермер внезапно умер и оставил деревенскому совету большой участок земли. Совет решил сдавать его и сделать его доступным для жителей деревни, по разумной цене.

— Это лишь звезда в небе, — буркнул он. — Думаешь, у меня останутся силы на это, после того, как отпашу как вол на других целый день?

— Мама могла бы помочь тебе, я бы тоже могла немного помочь. Бывают времена, когда дела идут своим чередом, и работы на ферме нет. Это могло бы дать тебе шанс обзавестись собственным участком земли, не так ли?

Он снова забурчал, и зашел в дом, не сказав ни слова. Но я почувствовала изменения в нем. Мое предложение заставило его задуматься. Уже через неделю он арендовал участок.

Как и обещала, я время от времени оказывала помощь. Когда у него появился свой участок, он стал намного счастливее. Он все еще был ворчливым старым чертом, но теперь у него появилась какая-то цель. У него была мечта. У него была надежда.

Это то, что так нужно большинству людей.

Он никогда не бил меня больше.

По мере развития моих способностей, я задумалась, как еще я смогла бы их применить. Смогу ли я как-нибудь зарабатывать себе на жизнь с их помощью?

Кроме того, я жаждала свободы, Я хотела найти свой жизненный путь, а не просто выйти замуж, как того желали мои родители.

Но я боялась, что если я начну применять свои силы на людях, меня сочтут ведьмой. Ведьм ловили в Кастере. Что еще хуже, иногда Графство посещали инквизиторы, которые пытали ведьм, которых выявляли. Их бросали в пруд: если женщина тонула, ее признавали невиновной, если выплывала, то ее сжигали как ведьму на столбе. В любом случае они погибали. Было слишком опасно торговать своими способностями.

Тогда, однажды утром, спустя около восемнадцати месяцев после того, как я встретила свою настоящую маму, я осознала то, что могло послужить решением моей проблемы.

Я путешествовала по всему Графству. Иногда я уходила из дома на неделю в то время. Намного южнее Пристауна, я осматривала небольшой городок, под названием Сэлфорд, когда увидела крупного мужчину, тянущего худощавую женщину через рынок за волосы. Она отбивалась и кричала, и на это было страшно смотреть, но ни один человек на людном рынке не вмешался.

Я спросила у одного из лавочников, почему он делал это.

— Она ведьма, — ответил он, нахмурившись, потирая яблоко грязным фартуком. — Это ведьмак Джонсон. У него в ямах сидят как уже пятнадцать ведьм. У него большой сад, но скоро у него закончится место. Он делает хорошую работу, оберегая нас от слуг зла.

Я слышала о ведьмаках и раньше, но Джонсон был первым, которого я увидела. Я знала, что эти люди сражаются с тьмой и имеют дело с домовыми, ведьмами и призраками, оберегая деревни и фермы. Мой «всезнающий» отчим, считал, что все они шарлатаны, он не верил в существ из тьмы. Я верила. К тому моменту, я уже видела трех призраков и часто видела невидимые вещи в тихих темных местах.

Было ужасно увидеть Джонсона за работой, но однако, это поразило меня и семя идеи начало прорастать в моем сознании. Я блуждала по окрестностям Сэлфорда несколько дней, пытаясь узнать, где он живет. Я узнала, что у него большой дом на окраине города и осмотрела его на расстоянии. Он был построен из ужасного коричневого камня, вокруг сада было ржавое ограждение и густая боярышниковая изгородь, такая, что внутри не было ничего видно. Но был слышен шум, стоны и, изредка, крики.

Тогда я допустила ошибку. Большую ошибку.

Ведьмак Джонсон заметил, что я слежу за ним.

Он побежал ко мне, между деревьев, рыча как бык, схватил меня за плечи и повернул к себе лицом.

— Что тебе нужно, девочка? — потребовал он гулким голосом. — Ты следила за мной, не так ли? Не пытайся это отрицать. Я видел, что ты наблюдала за мной!

Я перепугалась. Он выглядел суровым и жестоким, и я не уверена, что он умел улыбаться. Что было еще хуже, у него были огромные уши с пучками бурых волос торчащими из них. Некоторые люди вздрагивают при виде пауков. А я при виде волосатых ушей. Они отвратительны.

— Мне просто было любопытно, — сказала я, дрожа от страха.

— Любопытно? Любопытно! Ты что, не знаешь, до чего доводит любопытство? Оно сгубило кошку. Итак, маленький котенок, я даю тебе две минуты, чтобы объясниться. А если не сможешь — окажешься в яме. Я думаю, что ты ведьма или кто-то из родственников тех, кого я держу в своем саду. Думаешь, как помочь ей сбежать, так? Так или нет? Выкладывай!

Я уже пыталась проникнуть в его разум, пытаясь улучшить его настроение. Не все были восприимчивы к моим дарам, и на него было труднее повлиять, чем на большинство других, но внезапно, я почувствовала, как его гнев спадает.

— Я хочу стать ведьмаком, — выпалила я, высказав то, что вертелось в моей голове в последние дни. — Я хочу, чтобы вы обучали меня!

Мои слова вызвали у него раскат хохота.

— Ты всего лишь глупая и зеленая девчонка, — прорычал он. — Ты должна быть седьмым сыном седьмого сына, чтобы стать учеником ведьмака. Убирайся. Иди к мамочке. Узнай как стать швеей, а лучше хорошей, верной женой — это то, о чем должны задумываться девочки вроде тебя. Убирайся, я сказал, пока я не передумал насчет ямы.

Я убежала насколько смогла и направилась в Гримсарк, разгневанная словами ведьмака Джонсона. Некоторые люди были такими свиньями! Но мысль о том, чтобы стать учеником ведьмака закрепилась в моей голове. Я стала больше думать над этим.

Это была бы идеальная работа для меня. Я могу видеть умерших и несомненно, если попрактиковалась бы — смогла бы с ними разговаривать. Я была уверена, что мои дары, даны мне для того, чтобы стать ведьмаком, особенно, когда я узнала основное требование для тех, кто может стать учеником ведьмака, надо было быть седьмым сыном седьмого сына.

Моя мечта внезапно показалась осуществимой. Я тоже была седьмой от седьмой. Несомненно, ведьмаки обладали способности схожими с моими. Я уже знала, что они могли разговаривать с мертвыми. Мальчик или девочка, какая разница? Я знала, что, будучи девочкой, мне будет сложно найти ведьмака, который меня бы принял на обучение. Но я никогда не сдавалась так просто, меня не устраивало, что люди устанавливали правила и считали, что они непреложны. Все может поменяться, не так ли? Я могу все изменить! Я получу работу, которая дарует мне настоящую свободу, я смогу найти свой путь в жизни, не рассчитывая на замужество.

Вскоре после того, как я столкнулась с Ведьмаком Джонсоном, в полнолунную ночь, я обнаружила в себе новую способность — мой четвертый дар. Я могла сделаться практически невидимой. Успех здесь зависел от обстоятельств. Было намного проще сделать это при слабом освещении, когда я не отбрасывала заметной тени. Я так же должна была стоять очень тихо, некоторые люди имели более зоркие глаза, чем другие.

Да, стать учеником ведьмака, было по мне. Джонсон был не прав насчет меня, но это не означало, что все ведьмаки такие. К счастью, я нашла лучшего ведьмака во всем Графстве, он жил в Чипендене, всего в восьми милях от места от моего дома.

Его звали Джон Грегори.

Я добралась до Чипендена и поспрашивала там. Его учитель, что работал здесь раньше, звался Генри Хоррокс, и с тех пор, как он умер, Джон Грегори занимал этот пост более шестидесяти лет. У него был огромный опыт. Он будет хорошим учителем, идеальным для моего обучения.

Затем, к моему разочарованию, я наткнулась на другое препятствие.

У него уже был ученик — мальчик по имени Том Уорд.

На время, моя мечта рухнула. Я далеко путешествовала, в поисках хорошего учителя, но поняла, что ведьмаков было очень мало. Я слышала, что один из них работал на севере Кастера, его звали Джадд Бринсколл и я разговаривала с ним пару раз, но он был не многим лучше ведьмака Джонсон, в конечном счете, он устал от моей назойливости и натравил на меня своих злобных собак.

Я почти сдалась, как вдруг, несколько месяцев спустя, я узнала, что Джон Грегори был убит ведьмами. Так говорили в деревнях. Ведьмы в больших количествах прибывали в Графство, пугая народ, нападая на него и грабя. В результате, состоялась серьезная битва к востоку от Кастера, которая положила конец вторжению, но Джон Грегори погиб. Однако, они говорили, что семнадцатилетний ученик Том Уорд теперь стал ведьмаком Чипендена.

Я слышала, как люди говорили о нем. Некоторые считали, что он был еще зелен — слишком молод для этой работы. Другие отзывались о нем хорошо. Они говорили, что он был вежлив, трудолюбив и смел. В Чипендене говорили, что еще в тринадцать лет, он спас ребенка из лап опасной ведьмы.

Несмотря на его способности, это звучало не очень достоверно. Определенно, он не был более чем учеником сам, и был слишком молод, чтобы обучать кого-либо… Но я все же отправилась в Чипенден, чтобы взглянуть на него.

Он понравился мне с первого взгляда.

Он был юн, но красив, если не считать неприятного шрама на щеке. Он выглядел неплохо, но дар сопереживания, подсказал мне, что он страдал. Он горевал из-за смерти мастера, но я чувствовала и ярость. Он очень любил девушку, которая в конечном счете предала его.

Перед тем как предстать перед ним, я узнала о нем все, что смогла. Я изумилась, узнав, что у нас день рождения в один день — третьего августа. Это означало, что он был ровно на два года старше меня. На этот раз я была осмотрительнее, чем когда наблюдала за ведьмаком Джонсоном. Я использовала дар невидимости.

В результате, он согласился обучать меня.

То, о чем я мечтала, наконец, случилось.

Наконец-то, я ученик ведьмака!

Глава 16. Кости маленьких детей

Два дня назад зазвенел колокол на перекрестке. Он оживил меня. Я думала, что кто-то пришел просить ведьмака решить местные проблемы, и он со своим учеником пойдет укорачивать зубы тьме. Том уже начал меня обучать, и это было интересно, но практика еще лучше!

Так что, неся свой посох и сумку Тома Уорда, одев свой новый плащ, я последовала за ним в сторону ивы, возбужденная перспективой нового приключения. Я чувствовала себя хорошо, даже не догадываясь, что ждало нас впереди.

Я почувствовала печаль исходящую от женщины, прежде чем мы хорошо смогли ее рассмотреть. Она находилась в смятении. Она позвонила в колокол, и стояла, опираясь на ствол дерева спиной, по ее лицу бежали слезы. Она была молодой, не старше двадцати пяти лет, но ее лицо словно постарело от горя.

— Моя маленькая девочка пропала! — закричала она, когда мы подошли. — Ведьма украла ее!

— Откуда вы? — спокойно спросил Том, сочувственно улыбнувшись.

— Рибчестер, — всхлипнула она.

Эта деревня находилась к юго-востоку от Длинного Хребта, меньше чем в половине дня ходьбы. Я была там несколько раз, во время своих путешествий.

— Когда пропал ваш ребенок? — спросил Том. — Может она заблудилась где-то? Почему вы так уверена, что ее украла ведьма?

Моя уверенность в новом путешествии немного потускнела. Том был прав. Ребенок мог просто заблудиться и потеряться где-то в лесу. Такое постоянно случается. В моей деревне тоже была женщина, которую все называли ведьмой. Но это чепуха. Она просто была одинока и разговаривает лишь со своей кошкой. Это может быть не работа для ведьмака.

— Я хорошо присматриваю за своей доченькой! — гневно рявкнула женщина. — Я бы не позволила ей блуждать по окрестностям, подвергая себя опасностям. Вчера, сразу после заката, я вышла в сад через заднюю дверь, чтобы забрать в дом стирку. Я оставила ее возле кухонного очага, на стуле, она кушала печенье. Ведьма пробралась в дом через переднюю дверь и украла ее. Сквозняк хлопнул задними дверьми. Она закрылась.

Том молча смотрел на нее. Я ощущала растущее в нем беспокойство.

— Как зовут вашу дочь? — спросил он.

— Кэти, ее зовут Кэти, и ей всего три годика.

Я подумала о том, что это может быть еще один зверь Кобалос, но следующий вопрос Тома тоже навел меня на мысль о ведьме.

— Вы тщательно обыскали территорию возле дома и за деревней? — спросил он.

Женщина кивнула, она все еще плакала.

— Мы знаем где она, но туда никто не смеет ходить. Даже мужчины боятся того места. Пять мужчин, во главе с моим мужем, отправились на поиски Кэти с собаками. Они нашли дом ведьмы, но ничего не смогли сделать. Во тьме они услышали впереди вой своих собак, словно с них сдирали кожу живьем. Затем наступила тишина, и прежде чем они поняли, что происходит, на них напало воистину ужасное чудовище. Когда они вернулись в деревню, моего мужа принесли домой. Он теперь калека — у него раздробленная коленная чашечка, и нога сломана в трех местах. Он говорил мне о невидимой твари, которая напала на них из-за деревьев и сломала его ногу. Она сделала его калекой. Он больше не может работать в поле. Как нам теперь жить?

Я с нетерпением ждала момента, чтобы отправится на работу с Томом, но этот случай становился все страшнее.

— Кто эта ведьма? — спросил Том. — Как она себя называет?

— Она называет себя Длиннозубой Бибби. Она живет там лишь около месяца. Она смешно разговаривает. Некоторые говорят, что она приехала сюда с юга, откуда-то из Эссекса.

Мы без промедлений направились с женщиной в Рибчестер. Женщину звали Маргарет. Мы не много разговаривали, но она всю дорогу продолжала всхлипывать. Она была так расстроена, что мне было трудно находиться рядом с ней. Ее боль проникала в мое сознание. Я переживала ее горе и мучения, как свои собственные; я не могла противостоять этому.

Когда мы добрались до деревни, то в первую очередь поговорили с мужем Маргарет. Он был сломлен, он тоже плакал. Мне не нравиться смотреть как плачут мужчины. Они большую часть времени стараются быть сильными, но когда их разбивают на куски, как сейчас его, они не могут держать все в себе. Я понимала, что его добила пропажа ребенка, но он так же плакал и из-за своего безнадежного будущего.

Это первый раз, когда я видела Тома в действии после того как он спас меня от зверя. Он выглядел очень деловитым. Немного холодным, возможно, но ведьмак должен быть отстраненным, чтобы выполнять свою работу. Он держал свои страхи и гнев далеко внутри себя, чтобы сдержанно выполнить то, что предстояло сделать.

Солнце уже садилось, когда мы покинули деревню вместе с плачущими родителями. Я действительно боялась встречи с ведьмой. И что за существо искалечило отца? Я спросила об этом Тома.

— Это называется «тампер», — объяснил он, — он наверное убил и собак. Это часть духа — элементаль, рожденный в темном месте — и так же часть заклинания. Ведьма использовала темную магию, чтобы подчинить его себе и использовать в своих целях. Без сомнения он сторожит территорию вокруг дома, чтобы отпугивать людей. Но, с ним легко справиться используя соль и железо… надеюсь я на ошибаюсь. — добавил он с мрачной улыбкой. — Но в данном случае, ошибка может быть роковой. Если со мной что-то случится, разворачивайся и убегай отсюда, как можно скорее.

— А ведьма? — спросила я.

— Моя серебряная цепь должна сделать свое дело, — сказал он. — Она никогда не подводит.

— При условии, что ты не промажешь! — выпалила я, и тут же улыбнулась от уха до уха от своей шутки. — Она попытается использовать против тебя темную магию? — спросила я.

— Более чем вероятно. Но седьмой сын седьмого сына обладает иммунитетом против большей части ее магии. Будем надеяться, что и седьмая дочь тоже. Полагаю, сейчас мы все узнаем. Но ты здесь только в качестве наблюдателя, ты должна лишь смотреть. Все закончится раньше, чем ты успеешь моргнуть.

К тому времени, когда мы добрались до домика ведьмы, уже было темно. Холодный ветер выл среди деревьев, а по небу быстро двигались темные облака. Луна то пропадала, то появлялась в поле зрения.

Том ткнул пальцев в сторону деревьев. Я увидела мерцающий свет впереди. На холме, между яворами и ясенями стоял домик.

— В доме горит свеча, — сказал он, — поэтому я уверен, что она дома. Можно было бы подождать до рассвета, но есть шанс что ребенок еще жив. Это опасно, но стоит рискнуть. Это наш долг, и мы всегда ставить жизни других выше своих. Ты понимаешь это?

— Да, — сказала я, и начала дрожать от страха. Я чувствовала, что Том тоже волнуется, но его лицо не отражало никакого страха. Я так же почувствовала и другие вещи: решимость, страх за ребенка и чувство долга.

— Что бы ты не делала, Дженни, держись поближе ко мне, — сказал он. — Сначала я разберусь с тампером, а потом с ведьмой.

Он направился вперед, а я последовала за ним, неся свою сумку и оба наших посоха. Тому нужны были свободные руки. У него в карманах лежала соль и железо, а вокруг талии была привязана серебряная цепь.

Было холодно, и я начала дрожать, но я понимала, что это страх. Я хотела натянуть на голову капюшон, чтобы хоть немного согреть свои уши, но понимала, что он оградит мой обзор, а я не хотела, чтобы что-то подкралось ко мне сзади.

Затем, я услышала тампера. Тяжелые, последовательные шаги сотрясали землю. Они становились все ближе и ближе с каждой секундой, я чувствовала вибрацию под своими ногами. Том остановился и засунул обе руки в карманы своих штанов.

Я почему-то думала, что тампер будет невидимым, и Тому придется кидать наугад, целясь на звуки его шагов.

Я ошибалась. Над нами маячил темный силуэт, в свете исходящем из окна дома; эта фигура выглядела устрашающе, она могла раздавить нас о землю и стереть в порошок плоть и кости.

Том вытащил руки из карманов. В левой руке — соль, а в правой — железные опилки. Он бросил это все вперед. Облако пыли устремилось на чудовище.

Внезапно раздался пронзительный вой, и шаги прекратились.

Он исчез.

Я не могла поверить, что все так легко.

— Теперь черед ведьмы, — сказал Том, и пошел в сторону дома.

Я подумала, что с ведьмой будет не так легко справится. Что если он промахнется?

Ведьма вышла нам навстречу, она оскалилась. Она была высокая и худая, длинные волосы на голове спутались в клубок. Глаза дикие, и злые. Лицо похожее на кошмар — тонкое, костлявое и бородавчатое; она выглядела так, словно провела под землей немало времени. Она излучала злобу; это отзывалось болью у меня в голове.

Но неожиданно все стало еще хуже. Она стала меняться, на нечто боле ужасное. Ее волосы были похожи на гнездо извивающихся змей, а раздвоенный язык вылез изо рта и плевался в нашу сторону ядом. Глаза вылезли из орбит, покраснели; лоб исказился. Она была похожа на демона, и меня охватила волна ужаса, перед существом, которое теперь шло нам навстречу.

Как кто-то может встретиться с таким ужасом? Это невозможно. Я действительно боялась ведьмы — но еще больше я боялась развернуться и убежать. Том больше не дал бы мне шанса после такого. Это бы означало конец моего ученичества. В тот момент я нашла в себе силы успокоиться.

Я сделала глубокий вдох и посмотрела на ведьму внимательнее.

Она изменилась, вернулась к прежней форме: змеи стали волосами; глаза вернулись на место, лоб снова стал нормальным. Это была какая-то иллюзия, и я на мгновение вздохнула с облегчением.

Но затем она побежала вперед, на Тома, при этом крича во все горло.

— Я заберу твои кости! Я выдавлю твои глаза! Я выпью твою кровь! Я буду медленно сдирать с тебя кожу, а ты будешь корчиться от боли! Я отделю мясо от твоих тощих костей и сварю из твоих мозгов похлебку! Ты мой, маленький ведьмак! И я использую каждую частицу твоей плоти, а мягкая плоть девушки будет мне на десерт!

Ведьма сжимала в руках длинные ножи, и я знала, как она их использует. Внезапно мне снова стало страшно. Она могла разрезать нас на куски. Как только она покончит с Томом, я буду следующей. Мое дыхание застряло в горле, а сердце упало в пятки.

Сначала Том не реагировал. Он просто стоял, ожидая ее приближения. Мне стало интересно, что он задумал. Его ум, казалось был пустым… либо мой дар не работает подобным образом. Это потому что я была напугана и не могла сосредоточиться?

В этот момент луна вышла из-за облаков.

Несмотря на мой страх, я увидела нечто странное.

Я увидела тень, которую отбрасывала фигура Тома в свете луны. Он был невероятно большим, он заслонял тенью ведьму и достигал дома.

Я отвлеклась на тень, и увидела цепь только когда она уже летела на ведьму, образовывая спираль вокруг ее тела. Она идеально обвилась вокруг нее, заткнув ей рот, и ведьма повалилась на колени.

— Вот почему нам нужно практиковаться, — сказал Том, повернувшись ко мне с улыбкой на лице. — В такие моменты эти навыки очень полезны.

Мы оставили ведьму и пошли в дом, чтобы проверить жив ли еще ребенок.

Как мы и опасались, маленькая Кэти была уже мертва. Там были кости и других маленьких детей. Он такого зрелища мне стало плохо, содержимое моего желудка просилось наружу.

Я могла убить эту ведьму. Убить ее собственными ножами. Вот что я действительно хотела сделать.

И тогда я поняла, что при определенных обстоятельствах, я смогу кого-нибудь убить.

Как она могла сделать это с маленькими детьми? Я задумалась над этим. Она заслужила еще секунду жизни, не больше.

Том потащил Длиннозубую Бибби в Чипенден, не снимая с нее серебряной цепи. Мы выкопали для нее яму в восточном саду. На этот раз он сделал почти всю работу сам, он так же отправился в деревню, чтобы воспользоваться услугами кузнеца и каменщика. Наверное, это было к лучшему; я была полна гнева. Я не могла даже смотреть на ведьму.

Яму заделали тринадцатью железными прутьями, а сверху поставили большой камень. Когда ведьму бросили в яму, она плевалась, смотрела на них дикими глазами и проклинала их.

Даже когда она была в яме, меня все еще тошнило. Я думала, что я буду наслаждаться обучением у ведьмака, но теперь у меня были некоторые сомнения.

Это темная, ужасная работа. Никто не должен видеть, что мы делаем, не должен видеть лицо Длиннозубой Бибби — и что еще хуже, видеть содеянное ею.

Теперь я не уверена, что хочу быть ведьмаком. Вообще не уверена.

Я до конца своих дней не забуду те маленькие кости… кости всех тех маленьких детей.

Томас Уорд

Глава 17. Занятия

Два дня назад мы схватили злокачественную ведьму, Длиннозубую Бибби, и вернулись назад в Чипенден. Сейчас она заключена в глубокую яму. Но нам не удалось спасти ребенка, которого она похитили, и это очень ранило Дженни. Она сказала мне, что думает о том, чтобы завершить свое обучение. Трудно было отговорить ее от такого решения. Я и сам в первые дни своего ученичества вернулся назад на ферму, и просил свою маму не разрешать мне заниматься такой работой. Я сказал Дженни, что моя мама поступила правильно, отказав мне, и я многого достиг.

Единственное что могло заставить ее забыть — упорная работа. Так что я начал усиленно ее тренировать. Каждое утро я тренировал ее в западном саду управляться с серебряной цепью. Ей это очень нравилось. С восьми футов от цели, она попала два раза из трех. Прошло не мало времени прежде чем я смог попасть сто раз из ста в цель. Она достигла хороших результатов.

Я снова продемонстрировал ей технику метания.

— Смотри… ты должна замахнуться цепью в левой руке, закрутить ее. Затем бросай. Она должна обвить ведьму от головы до колен. Желательно, чтобы она заткнула ей рот, чтобы она не могла произносить заклинания. — я замахнулся, и метнул цепь на деревянный столб, она полетела в раннем утреннем солнце и идеально обвилась вокруг столба.

— Конечно, ты должна продолжать заниматься, — сказал я Дженни, когда снял цепь и вернул ей. — Этот навык нужно отточить до совершенства, не только во время обучения. Я до сих пор тренируюсь, чтобы не потерять сноровку. И не забывай — это всего лишь столб. Ведьма не будет стоять на месте, ты сама видела! Когда у тебя будет получаться лучше, мы увеличим расстояние от столба, а затем будешь пробовать забрасывать цепь во время бега. Я буду твоей мишенью.

Я наблюдал за ней еще минут пять. Она тоже левша, эта черта была общей между седьмым сыном и седьмой дочерью.

— Ну все, достаточно! — сказал я через некоторое время; Дженни тяжело дышала от напряжения. — Пойдем, пришло время завтрака.

Воздух был холодным, хотя светило солнце, наше дыхание паром вырывалось изо рта. Для сентября это были необычные холода — это беспокоило меня еще сильнее.

— Почему ты не рассказываешь мне о ведьмах больше, чем о домовых? — спросила Дженни, когда мы возвращались в дом. Я хотел ответить ей, что в первый год обучения, больше внимания уделяется домовым, но заметил, как натянулся ее рот. Она ничего не сказала, но у нее было время подумать.

— В первый год ученичества ученик ведьмака должен узнать все о домовых, — строго сказал я.

— Некоторые практические занятия, например метание цепи, больше подходит для ведьм. Так почему бы не изучить теорию о них? Ведьмы страшные, но они интереснее.

— Сейчас? — спросил я, с сарказмом в голосе. — Ну, скоро ты сможешь познакомиться с одной их них лицом к лицу. Грималкин, ведьма-убийца клана Малкин, сейчас изучает логово зверя Кобалос, которого я убил. Когда она закончит, она несомненно придет сюда, чтобы рассказать мне о том, что узнала.

На лице Дженни промелькнул страх.

— Не бойся, — мягко сказал я, — она наша союзница.

— Я подумала не о ведьме, — ответила Дженни, — я вспомнила, как я была беспомощна в лапах зверя.

— Пройдет немало времени, прежде чем ты забудешь этот опыт, но все уже позади.

Дженни кивнула и задумалась.

— Она же ведьма, и убивает людей, верно? — спросила она.

— Да, но обычно она убивает врагов клана.

— Ты ведьмак, а она ведьма. Почему ты работаешь с ней? Разве ты не должен бросить ее в одну из ям в саду? Ты словно на одной стороне с ней.

— Несколько лет назад мы заключили с ней союз, — объяснил я. — Мой хозяин, Джон Грегори, не был рад этому, но принял это по необходимости. Зверь которого я убил, это лишь один из тысяч других опасных воинов Кобалос. Они враги Грималкин, так же как и наши. Вот почему я работаю с ведьмой.

Дженни замолчала и мы направились на кухню завтракать. Сразу после завтрака я взял измерительный стержень и лопату, и мы направились в южный сад. Держа в руках лопату, я вспоминал, как раскапывал ею могилу своего учителя, но я должен был выбросить это из головы. Нужно сосредоточиться на уроке.

Я остановился под ветвями дерева и указал вверх.

— Ты будешь копать яму для домового, — сообщил я Дженни. — Прежде всего, нужно выбрать правильное место. Оно всегда должно быть под ветвями. Они должны быть крепкими, камень и оборудование — система из цепи и шкива — тяжелая, и ветвь должна выдержать нагрузку. Камень следует поднять, и опустить на яму с домовым, это тяжелая работа.

Дженни с сомнением кивнула.

— Значит, я буду копать здесь яму, не смотря на то, что у нас нет домового, которого нужно связать?

— Да, на первый раз этого хватит. Хорошо, что ты слушаешь мои слова, — сказал я ей, не сумел сдержать насмешки. Мой папа всегда говорил, что «сарказм, это низшая форма остроумия». У него не было на это времени, и я разочаровался в себе. Я решил стараться избегать этого в будущем. Это хорошая идея, когда пытаешься обучать кого-то.

— Пришло время практики, и ты выкопаешь практическую яму, — объяснил я деликатнее, — в нашем ремесле нужно иметь определенные навыки, и это один из них. Ты должны выкопать яму определенного размера, чтобы камень идеально подошел к ней. Она должна быть ровно шесть футов в длину, шесть в глубину, и три в ширину.

— Почему нужно добиваться такой точности? Неужели она не может быть немного меньшей?

Я заставил себя сдержать свой гнев. Наверное, мой учитель старался делать так же. Я задавал ему слишком много вопросов. Я слышал у себя в голове его слова: «Давай, выкладывай! Не бойся задавать вопросы, парень!». Но в тоне Дженни я услышал какое-то неуважение.

— Ширина и длина должны быть идентичны размерам камня. Шесть футов — это лучшая глубина, чтобы связать домового. Поколения ведьмаков согласны с этим, — твердо сказал я.

Я показал Дженни как использовать измерительный стержень, чтобы выделить контуры ямы, а потом сказал ей, чтобы она начинала копать. Через некоторое время я видел, что ей уже тяжело; ей стало трудно дышать, со лба капал пот. Но это часть работы ведьмака. Ей нужно научиться этому.

Примерно через час я сжалился над ней. Я сказал ей, чтобы она передохнула. Она прислонилась к дереву, возле края ямы, ее лицо было красным от напряжения. Копание ям никогда не было моим любимым занятием.

— Ты слышал эти странные звуки прошлой ночью? — однажды спросила Дженни, когда копала яму.

Я отрицательно покачал головой. Я спал как сурок, и проснулся лишь на рассвете, когда солнечный свет пробился сквозь окно. О каких странных звуках она говорила? Она недавно была в Чипендене, и многое могло ее пугать. Иногда в саду завывал домовой, когда прогуливался там ночью.

— Я люблю спать с открытым окном, и я слышала их.

— В такие холодные ночи, ты спишь с открытым окном? — спросил я в изумлении.

— Да, — сказала она, — это полезно. Воздух в спальне может застояться.

Мои окна были плотно закрыты. Я предпочитаю застоялый воздух холодному.

— Что ты слышала? — спросил я.

— Что-то среднее между криком и ревом, — сказала она.

— Может быть, домовой предупреждал кого-то. Ты никогда прежде не слышала его?

— Я сначала об этом и подумала, но это не было похоже на домового. Звук доносился издалека. Его источник был очень далеко отсюда. Словно кричал какой-то большой, страшный зверь.

— Ну, я и дальше буду спать с закрытыми окнами, но если ты снова что-то услышишь, то постучи в дверь моей комнаты, чтобы я тоже послушал это.

В ту ночь Дженни так и сделала.

Я протер глаза ото сна, встал с постели и открыл дверь.

— Что случилось? — пробормотал я, на мгновение забыв о том что говорил днем.

— Ты сказал постучать, если я снова услышу тот странный звук. Сегодня он еще громче. Открой окно и послушай. Там что-то большое, и оно очень злое.

— Возвращайся в постель, — сказал я ей. — Я послушаю, а утром мы об этом поговорим.

Когда она ушла, я поднял раму своего окна и улегся в постель. Я слышал только свист ветра межу деревьев. В конце концов меня снова охватил сон, но вскоре я проснулся от холода в спальне. Раздраженный, я закрыл окно, и снова лег спать.

На следующее утро, за завтраком, я был немного не сдержан с Дженни.

— Ведьмаку нужен сон! — сказал я ей. — И его ученику тоже! Сегодня ты закроешь свое окно, и будешь спать. Ясно?

— Так ты ничего не слышал? — спросила она, поглощая большой кусок хлеба с маслом. У нее несомненно хороший аппетит.

— Да, ничегошеньки. В комнате стало холодно, и у меня болит голова. Так что не отвлекай меня больше со своими странными шумами.

Так и должно было быть.

Но все было не так.

Следующей ночью я проснулся с сильным чувством, что что-то не так. Что-то ужасное было рядом. И я примерно знал, где оно.

У Дженни был не один дар, и у меня тоже, потому что я седьмой сын седьмого сына. Но я так же и сын своей матери, в моих венах течет ее кровь, кровь ламии. От нее мне тоже передались определенные дары. Именно этот подарок был мне полезен в прошлом.

Это было плохое предчувствие. Я вспотел. Сердце колотилось, мне было страшно. Я должен был что-то сделать; сделать что-то, чтобы это чувство ушло. Более того, этой мой долг как ведьмака, исследовать это. Я быстро оделся, обулся и побежал вниз. У задней двери я надел свой плащ и схватил посох. Затем я сосредоточился.

Мой дар не подвел меня. Я мог точно обнаружить источник опасности. Я знал, куда мне стоит направиться, и я поправил свой ремень, на котором болтались ножны с Звездным мечом.

Когда я вышел наружу, к своему удивлению, я увидел в лунном свети Дженни, которая стояла в саду.

— Ты слышал это? — спросила она, ее глаза блестели от волнения. — Сегодня еще громче.

Я не слышал ничего, но я не успел ей ничего ответить, потому что я следующий момент услышал звук, о котором она говорила. Он был не очень громким, что-то среднее между криком и ревом; это точно не предупреждающий крик домового. Он доносился издалека, как и говорила Дженни.

Внезапно я понял, что он доносится со стороны большого дуба, где находилось логово зверя Кобалос. Мой подарок указывал мне на опасность. Я не знал что это, но оно определенно связано с мертвым магом. Там может быть еще один маг, так что Звездный меч мне точно понадобится.

На мгновения я хотел сказать Дженни, чтобы она осталась дома, пока я пойду туда и разведаю ситуацию. Но наша работа опасна — я уже предупреждал ее об этом. Она должна пойти со мной, не смотря на риск. Джон Грегори всегда брал меня с собой.

— Следуй за мной, но держись позади. Понятно?

Она кивнула, и мы отправились в сторону звука.

Глава 18. Вартек

Мы шли быстро, и через сорок пять минут уже были возле логова мертвого мага. Каждые десять минут мы слышали звук. В каждый раз он был все громче и страшнее чем предыдущий. Мое чувство тревоги росло с каждой минутой. К чему мы направляемся? Это несомненно нечто большое и опасное.

Я задумался о том, здесь ли еще Грималкин, или она ушла не предупредив меня?

Впереди виднелся дуб, освещенный лунным светом, но когда я услышал очередной звук, то понял, что он исходит откуда-то из-за пределов дуба.

Мы прошли мимо дуба, вошли в лес и вышли на широкий луг — там ты увидели ужасное зрелище. Кто-то очень коротко выкосил траву, и нарисовал огромный круг мелом, внутри которого была пентаграмма.

Это был магическая пентаграмма огромных размеров.

Маг, который находится внутри такого круга, обычно занимается колдовством. Кроме того, он может находится вне круга, а внутри держать какое-то существо, с помощью магии.

Здесь появился темный маг? Я задумался.

Я заметил, что в каждом углу пятиконечной звезды горит черная свеча. Хотя вокруг гулял свежий ветер, пламя свеч не дергалось. Кто еще кроме ведьм может использовать темные свечи? Может быть это Грималкин, но где она? Что это за пентаграмма?

Мы подошли ближе к кругу, и я пошлее вдоль него, осматривая все внимательнее. Дженни следовала за мной по пятам.

— Не ступай в круг! — прошептал я ей. — Держись подальше от него.

Внутри могло быть что-то невидимое.

Мы почти прошло половину круга, когда земля задрожала. Я почувствовала опасность позади, и быстро обернулся. Земля разверзлась по направлению ко мне, словно кто-то вспахал ее. Оно быстро двигалось ко мне, разрыв толщиной с человеческую руку.

Когда он приблизился ко мне, я сделал три быстрых шага назад, поставив посох в горизонтальной позиции. Теперь я увидел, что это щупальца. Каждое из них было оснащено наконечником, острым как лезвие клинка.

Дженни ахнула от удивления, а затем мы отступили назад, когда из под земли вырвалась огромная голова. Далее появились тонкие ножки, и чудовищное существо начало двигаться в нашу сторону. Его ужасное черное тело переливалось в свете луны. Оно напоминало сороконожку своими ногами. Гигантскую сороконожку.

Дженни широко открыла рот, но крик не вырвался из него. Она просто смотрела на чудовище с широко раскрытыми глазами.

Что это было? Я не мог вспомнил ни одного такого существа. В Графстве таких не было раньше.

Он был высоким, как большой бык, но раза в три или четыре длиннее его. Его челюсть была полна устрашающих зубов. Они странно двигались в полости рта, меняя свое положение и наклон, и длину, словно он мг управлять ими.

Выпученные глаза смотрели на нас, и я видел в них свое отражение. Затем зверь выдохнул, и нечистое кислотное дыхание захлестнуло меня, глаза заслезились. Я начал кашлять и задыхаться.

Он бросился вперед, атакуя нас, и Дженни вскрикнула от ужаса. Я тыкнул в его левый глаз клинком своего посоха, но он быстро отступил назад, широко раскрыл пасть и зашипел на меня. Вблизи он был еще ужаснее, и я почти оглох от этого звука.

Я понял, что он снова готовится к атаке, и приготовил свой посох, но затем услышал жуткий крик. Я рискнул, взглянув назад, и там увидел ведьму-убийцу. Грималкин повторила свой крик и существо обратило на нее внимание. Затем оно поползло к ней.

Она повернулась и побежала.

Она как-то привлекла его внимание, возможно с помощью темной магии. У нее это хорошо получилось: она скрылась между деревьев, но он догонял ее. Он был все ближе и ближе.

Я побежал за существом, а Дженни последовала за мной. Грималкин скрылась из вида, существо тоже, все что свидетельствовало о их направлении — поломанные ветки и затоптанные кусты.

Под накрытием деревьев было темнее, чем на открытой местности. Я немного замедлил свой шаг, чтобы не попасть прямо в пасть чудовищу. Затем раздался грохот, словно на землю повалились деревья, после чего послышался ужасающий крик.

Мое сердце замерло, потому что я решил, что кричит Грималкин. Но когда я выбежал на небольшую поляну, то увидел ее. Она стояла лицом ко мне, сжимая в руках ножи.

У нее возле ног была яма. Я шагнул вперед и посмотрел в нее. Огромное существо извивалось и крутилось в яме, пронзенное десятками заостренных кольев. Два из них торчали у него из головы.

Я понял, что произошло. Грималкин выкопала яму, замаскировала ее, и заманила сюда зверя. Наверное, она так и планировала.

— Ты выбрал неудачный момент, чтобы прийти сюда, — сказала она. — Ты мог погибнуть. Этот зверь может плеваться кислотой. И остерегайся его лап — они покрыты смертельным ядом. Но поскольку ты уже здесь, то можешь быть мне полезен. Помоги мне прикончить его.

Она спрыгнула вниз в яму; я последовал за ней, и под ее руководством приступил к работе. Дженни осталась наверху, и с ужасом наблюдала за происходящим. Существо дергалось и извивалось, отчаянно пыталось освободиться. Это приносило ему еще больше боли. Он рычал от агонии.

От него исходил сильный едкий смрад. Я попытался держаться подальше го его рта, но вонища все равно была невыносимой. Грималкин вонзила в его левый глаз свой нож, проткнув его как фурункул, в то время как я наносил удары клинком своего посоха. Снова и снова. Хотя чешуе я на его спине была как броня, под брюхом плоть была мягкой и уязвимой.

В конце концов существо перестало дергаться, а затем и вовсе стало неподвижным. Кровь вытекала из него, шипя и впитываясь в землю.

Позже мы вернулись с логово мертвого мага, вместе с Грималкин.

— Я пыталась удержать существо внутри пентаграммы, но он зарылся по землю, чтобы защититься. Это вартек, — сказала она. — Но это еще самый маленький, младенец — представь, как выглядит тот, который уже давно вырос.

— Насколько большими они могут быть? — выпалила Дженни, широко распахнув глаза.

— Боюсь, однажды мы это узнаем, — сказала Грималкин, с гримасой на лице.

— Это мой ученик, Дженни, — сказал я ведьме-убийце. — Девушка, которая нашла мага Кобалос.

Грималкин уставилась на нее, а затем кивнула.

Дженни кивнула ей в ответ. Она пристально смотрела на ведьму-убийцу. Она выглядела такой же напуганной, как и в момент, когда увидела вартека.

— Ты правильно сделала, дитя, — сказала Грималкин более теплым голосом. — Я желаю тебе удачи. Если ты будешь хотя бы наполовину таким же хорошим учеником, как и твой учитель, ты выбрала правое дело. А что касается тебя, Том, я рада, что ты выбрал себе в ученики девушку. Это показывает твое мужество. Многие бы не одобрили твое решение, я уверена в этом.

Я был рад, что Грималкин похвалила меня, но сейчас были вещи важнее.

— Откуда взялась эта тварь? — спросил я ее.

— Я вырастила его, — сказала она. Но когда увидела шок на наших лицах, продолжила, — это образец из одной банки, которые я нашла в логове мага. Нам повезло, что он не успел сделать то же самое. Представь, какой урон нанесло бы это существо Графству.

Я почувствовал себя более неловко, и у меня на лбу выступил пот. Это была бы действительно страшная угроза. Потом я почувствовал что-то еще — другая темная сущность. Я открыл рот, чтобы заговорить, но прежде чем сделал это, услышал злобный рык, доносящийся откуда-то из юго-востока.

Я посмотрел на Грималкин, и она подтвердила, что мой дар не ошибся.

Еще один вартек был на свободе!

Глава 19. Погоня

— Он направляется на юго-восток! — крикнул я. — Ты знала, что их было два? — спросил я, обернувшись к Грималкин.

— Нет, — ответила она, с нахмуренным лицом, — они ведут подземный способ жизни, и несмотря на то, что родились на земле, они сразу же зарылись под землю. Позже, выбрался только один. Молодыми они едят друг друга — выживает сильнейший. Я думала, что выжил только один из них.

Затем она повернулась, и больше не сказав ни слова, помчалась в погоню за вартеком.

Дженни и я последовали за ней, пытаясь не отставать. В лесу было темно, мы могли споткнуться об обваленное дерево, о ветки на земле или провалиться в яму, сломав себе ноги. Когда мы выбрались из леса, свет луны осветил местность.

Мой дар работал хорошо — я чувствовал его прямо по курсу. Он двигался быстро.

Мы пересекли луг и увидели впереди заросли боярышника. Пришлось обходить; нам пришлось карабкаться через запертые решетчатые ворота, прежде чем продолжить свой путь. Последовательность маленьких деревенских полей усложняла нам погоню.

Недалеко к востоку от нас я видел огни фермерского дома. Существо в любой момент может изменить свой маршрут и оказаться возле человеческого жилья. Мы должны остановить его до того, как это случится.

Мы достигли плоской заболоченной местности, где больше не существовало препятствий на нашем пути. Затем, откуда-то впереди, снова послышался рев.

К моему ужасу, он был отдаленным. Вартек был гораздо быстрее, чем мы — но почему нет никаких следов разрушения, или его передвижения?

Несколько мгновений спустя, я понял почему. Он двигался под землей. Прямо перед нами была куча совершенно недавно выкопанной земли; в центре кучи зияла огромная дыра, в месте где возникло существо. Мы увидела следы, ведущие вдаль. Там мы и услышали рев. Запахло сырой землей, и я снова почувствовал запах, как в яме с предыдущем вартеком. Я вспомнил, что Грималкин предупреждала меня о том, что существо может плеваться кислотой.

Грималкин побежала вперед. Я изо всех сил старался не отставать, но оглянулся назад. Дженни отстала от меня. Ничего не поделаешь — я должен двигаться вперед. Возможно, это было к лучшему. Если мы настигнем существо, это будет опасный бой. Я не хочу, чтобы она пострадала.

Хотя мы все еще передвигались между полями, теперь путь был немного проще. Когда существо достигло деревянной ограды, то врезалось прямо в нее, и сровняло с землей забор, поэтому мы видели, куда он направляется.

Мы бежали в течении часа, преследуя его. У меня открылось второе дыхание, и бежать стало легче. Впрочем, я понимал, что не смогу держать темп вечно. Я чувствовал, что существо все еще движется впереди, но оно немного замедлилось, а затем остановилось.

Я услышал очередной рев, и ужасные крики. Затем, прямо по курсу, я увидел еще один дом.

Пять минут спустя мы были возле него, там была полная неразбериха и разруха. Вартек не напал на дом, но прошел прямо через сарай, разбив его, убивая и пожирая скот внутри.

Судя по тому, что осталось, там была по крайней мере одна лошадь. Сейчас сарай был стерт с лица земли, вокруг была кровь. Грималкин и я остановились, посмотрев на останки животных. Они были вокруг, и у меня желудок подступил к горлу. Дженни шла прямо к нам. Она подошла к нам, но тут же ее скрутило, и вырвало на траву.

Фермер вышел из дома, он прибежал к разрушенной постройке, держа в руках фонарь и большую палку. Ему повезло, что он так поздно среагировал, и не попал под лапы существа.

Мы побежали дальше в темноте, не дожидаясь пока он заговорит с нами. Не было времени для объяснений.

Вскоре вартек снова ушел под землю. Мы остановились возле свежего холмика земли и перевели дыхание. Я сосредоточился изо всех сил, пытаясь понять в каком направлении движется существо. Через секунду или две, в моей голове вспыхнул свет. Прежде чем Дженни догнала нас, я знал куда движется существо. Она остановилась недалеко от ямы, и посмотрела вниз, но она была глубокой, та была лишь тьма.

— Мы должны полезть в тоннель, — сказал я.

Дженни попыталась что-то сказать, но ее дыхание сбилось, и она не смогла промолвить ни слова.

В ответ, Грималкин просто указала на нору.

Я заглянул в темную дыру, и посмотрев внимательнее, понял, что она забита землей.

— Он зарывает нору за собой! — осознал я.

Грималкин кивнула.

— Он есть землю и камни, используя свои зубы и яд в своей слюне. Его тело вытягивает из них питательные вещества, а остатками он забит тоннель за собой.

— Но он так еж ест и плоть — плоть этих бедных животных, — сказала Дженни.

— Да, дитя, он создан для того чтобы питаться и плотью. Это ужасное существо создали для того, чтобы пожирать солдат вражеских войск.

Без слов я побежал дальше за вартеком, Грималкин и Дженни следовали за мной. Вскоре я остановился и указал вниз на траву.

— Он прямо под нами — мне кажется примерно пятьдесят футов внизу.

— Как ты можешь знать это? — спросила Дженни, и с удивлением посмотрела на меня.

— У тебя свои дары, у меня свои, — ответил я. — Это не всегда работает, но я могу найти человека или какой-то объект, находясь далеко от него. К счастью, сейчас это работает. Я точно знаю, где вартек.

Грималкин знала о моем даре, поэтому ничего не сказала. Она выглядела так, словно задумалась.

— Слишком глубоко, чтобы копать, — сказала она наконец. — И даже если мы бы смогли копать — это слишком опасно.

Я снова сосредоточился. Я был уверен, что вартек не сдвинулся с места.

— Существо отдыхает, — сказал я, — но он не спит. Он может знать о нашем присутствии. Может быть это засада.

— Нам остается лишь один вариант, — решила Грималкин. — Мы должны убить его, когда он вылезет на поверхность.

Я кивнул.

— Он может появится здесь, или поползти дальше под землей, в этом случае он будет медленнее. Мы должны быть готовы идти с ним в ногу, или опережать его.

Мы расположились прямо там. Спать не было смысла, потому что я единственный кто мог обнаружить движение вартека. Грималкин и Дженни легли подремать, а я остался на наблюдении.

Примерно за час до рассвета, он снова начал двигаться. Я быстро разбудил Дженни и Грималкин и мы продолжили двигаться за ним. Он двигался в том же направлении.

Я ориентировался по звездам, и когда я проследил его примерный маршрут, меня охватил ужас.

Примерно таким де путем я ходил на ферму Джека из Чипендена. Если зверь будет двигаться в том же направлении, он встретится с моей семьей.

— Ферма Джека будет на его пути, — сказал я Грималкин. — Если он не наткнется на ферму, он пройдет через Топли. Там живет более шестидесяти человек, и завтра пятница, базарный день. Люди будут сходиться туда с ближайших деревень и поселений. На улицах будет множество людей.

Знает ли вартек, что мы сделали с хайзда магом? Я задумался над этим. Он направляется к ферме Джека, чтобы отомстить? Если так, то почему не нападет прямо на меня? Это казалось нелепым, но какой бы не была правда, опасность реальна.

Грималкин молчала. Она пристально смотрела вдаль.

Вартек пройдет прямо под фермой и деревней, но если он почувствует животных, то может выбраться из-под земли. И как он сможет не почувствовать всех этих людей на рынке?

Это существо, как сказала Грималкин, было создано чтобы пожирать вражеских солдат. Люди которые будут там на рынке, не солдаты, может оно их и не почувствует.

Я начал хвататься за соломинки. Как не остановить нападение? Могу ли я вызвать домового на помощь?

Не сомневаюсь, что Кратч бы справился с вартеком, но здесь не было лей-линии, чтобы он пришел мне на помощь. Я вспомнил карты учителя, которые сгорели в огне, и понял, что недалеко на востоке есть одна лей-линия. Но как заставить вартека двигаться в ту сторону? У меня не было никаких идей, как осуществить это.

Существо продолжало двигаться, примерно до полудня. Затем он снова остановился и не двигался до наступления темноты.

Я отчаянно пытался найти способ остановить вартека. Я спросил у Грималкин, есть ли у нее какие-нибудь идеи касательно этого.

— Ты не можешь использовать против него магию? — спросил я. Я взглянул на Дженни. Она крепко уснула, измотанная погоней.

Ведьма-убийца покачала головой.

— Я уже пробовала заклинания путаницы и связывания, — ответила она. — Не сработало. Это существо, кажется, может противостоять магии человеческих ведьм. Должно быть его защитили от нее. Конечно, я могу узнать, как победить такое существо. Вот почему важно изучать содержимое логова мага Кобалос. Но сейчас мы должны быть терпеливы и верить в то, что мы будем там когда вылезет вартек.

Ее слова были как удар. Казалось, словно мы не можем ничего сделать. Я чувствовал себя беспомощным. Вскоре вартек начал снова двигаться, и я разбудил Дженни. Он двигался гораздо медленнее, но в том же направлении.

Мое беспокойство нарастало с каждой минутой.

Перед рассветом он снова начал двигаться быстрее. Я побежал, Грималкин и Дженни следовали за ним рядом со мной.

Небо было розовым от восходящего солнца, впереди я видел деревья на холмах, которые служили ориентирами. Я снова попробовал отследить его маршрут, и испытал облегчение, когда понял, что он не проползет под фермой Джека.

Но деревня Топли была прямо на его пути.

Мое облегчение сменилось стыдом. А что насчет сотен невинных людей, которые будут на рынке? Подумал я.

Затем я понял, что моя семья тоже не будет в безопасности. Мои братья посещают рынок в Топли каждую пятницу. По крайней мере один из них там точно будет.

Я увидел вдали знакомый холм и почувствовал прилив надежды.

— Это холм Палача? — ахнула Дженни, изо все сил пытаясь не отставать.

Я кивнул, сохраняя дыхание.

— Тогда он пройдет мимо фермы твоего брата.

— Есть шанс, что он пройдет и мимо деревни, — сказал я ей.

Мы хотели пройти в полумиле к востоку от холма. За ним находится Топли. Если существо пройдет по тому же маршруту, он не заденет деревню. Что задумало существо?

Когда мы прошли холм Палача, ферма Джека осталась позади. Вартек остановился и я подумал, что он вылезет на поверхность.

Затем он изменил свое движение. Мои худшие опасения подтвердились. Должно быть, он почувствовал присутствие людей.

Он направился прямо в центр деревни.

Глава 20. Фанатичный блеск

Раньше, когда я посещал рынок вместе со своим отцом, продавцы приходили на рынок рано утром: они выводили рогатый скот, овец, лошадей и кур; на прилавках лежали сельскохозяйственные орудия; стояли аккуратно сложенные тюки сена. Только позже, около полудня, здесь собирались люди. Дети со своими матерями ходили по рынку и просматривали товар в лавках и на прилавках.

Сейчас было лишь девять часов, еще рано. Воздух был морозным, но солнце давало достаточно света, чтобы излучать приятное тепло. В результате, на улицах было больше людей, чем обычно в это время, и продавцы уже выкладывали на прилавки свой товар. Никогда еще не видел, чтобы здесь так рано были покупатели.

Когда мы мчались по улице к центру деревни, следуя за вартеком, на нас изумленно смотрели люди. Уже было установлено множество прилавков заполненных продовольствием. Люди оборачивались и смотрели нам вслед. На их лицах мерцал страх при виде ведьмы-убийцы. Некоторые гневно кричали вслед нам. Игнорируя их, мы продолжили бежать вдоль мощенной улицы.

Внезапно я понял, где вылезет вартек: он вылезет в самом сердце рынка, там где запирают рогатый скот. Я не знаю, что он использовал, чтобы найти свою добычу — возможно, он чувствовал их запах, находясь даже под землей. Может он видеть сквозь камни и землю, или чувствует кровь с большого расстояния. Какой бы не была причина, но он отдал предпочтение скоту, а не людям.

Пожалуй, столько крови и плоти в одном месте заставило его обратить на них внимание. Может в этом и была задумка создателей Кобалос? Они хотят нанести удар в самое сердце вражеской армии, отправляя существо в самый центр, чтобы застать солдат врасплох и посеять панику?

Мой дар подсказывал мне, что вартек двигается прямо под прилавками и направляется месту где стоял рогатый скот. Я представил, как он выплевывает изо рта слюну, и поглощает землю, чтобы добраться туда.

До сих пор мы следовали за ним по пятам, не более в двадцати ил тридцати футах позади него. Но он внезапно ускорился, и это застало меня врасплох; он отдалялся от нас. Он двигался быстро, словно выбрался на поверхность.

Как такое возможно?

Возможно, земля под нами стала мягче. Возможно, существо ускорила его безумная жажда крови и плоти, он хотел поскорее добраться до своей добычи… но все что имело значение, это то, что мы должны добраться до него прежде чем он полностью выберется из-под земли.

Я побежал быстрее, оттолкнув с дороги мужчина в фартуке в сторону, петляя между прилавками и лужайками. Затем я услышал ужасный крик. Я увидел три черных щупальца, которые извивались и тянулись к рогатому скоту. Между ними и заграждением вдруг появился крестьянин, который несомненно боялся за свой товар.

Спустя несколько секунд он не выдержал и убежал прочь, а щупальца сломали ограду, разбрасывая доски по сторонам. Люди в панике начали разбегаться.

Грималкин стояла рядом со мной, а Дженни осталась позади нас. Ведьма-убийца обнажила свои ножи, а я направил клинок посоха в сторону приближающихся животных. Они были большими и могли запросто втоптать нас в землю. Когда я был маленьким, я слышал, что двоих фермеров затоптал свой же рогатый скот; один умер сразу, а второй больше никогда не сможет ходить без трости.

Мы твердо стаяли на месте, и я уже было думал, что они проткнут нас своими рогами, но в последний момент они разбежались по обе стороны от нас. Нас забрызгало грязью.

Когда они отдалялись, я услышал очередной крик.

Вартек был в тридцати ярдах впереди, и я увидел, что он схватил своей огромной пастью корову; он тряс ее, как собака крысу. Он вырос с тех пор когда мы в последний раз видели его на поверхности, и три щупальца с острыми окончаниями были более двадцати футов в высоту.

Я увидел еще одну раненную корову. Она мычала и пыталась подняться на ноги, но у нее осталось лишь три ноги, из культи четвертой струей лилась кровь.

Мы побежали вперед. Животное издало еще одни вопль, после чего послышался хруст костей. Вартек раскусил ее на две части. Когда окровавленные части упали на землю, чудовище схватило вторую корову.

Это спасло нас от смерти, потому что мы были готовы атаковать. Вартек не сможет плюнуть в нас кислотой с забитым ртом.

Грималкин добежала к нему первой и вонзила свой нож в его левый глаз, вывернув оружие. Так она нанесла ему максимальный урон. Я тем временем атаковал второй глаз, глубоко вонзив в него клинок своего посоха.

Вартек был ослеплен, но это было лишь начало. Он быстро выплюнул останки второй коровы, забрызгав нас кровью, когда она упала на землю, он начал дергать своими лапами.

Мой посох все еще был у него в глазу, и когда он дергался, я выпустил его из рук и впал на землю. Я быстро вскочил на ноги и выхватил Звездный меч. Я наблюдал за тонкими лапами вартека. Они были покрыты жидкость желтого цвета, и я вспомнил предупреждение Грималкин — из них сочится смертельный яд, и лучше держаться от них подальше.

Ведьма-убийца начала атаковать снова, бросив в него по очереди три ножа, попав ему в глотку и под брюхо. Она снова побежала на него, достав из ножен свой длинный нож.

Я вдруг осознал, что мимо меня пробежала Дженни. Она направлялась прямо к вартеку. Она остановилась чуть левее его массивной челюсти. Ее выдвижной клинок в посохе сверкнул на солнечном свете и она нанесла сильный удар в его шею.

— Следи за его лапами! — предупредил я, направляясь к ней.

Но опасность пришла с другой стороны. Хотя он был слеп, он руководствовался другими чувствами. Одно из щупалец поползло в сторону Дженни, острый кончик направлялся прямо ей в голову.

Я вовремя оказался рядом с ней. Быстрый взмах меча — и кусок щупальца упал на землю рядом с нами. Ее остаток быстро рванулся назад, извергая кровь. Затем я нанес удар по его глотке, каждый удар оставлял кровоточащую рану. Кровь растекалась по траве.

Наконец вартек ослабел; его щупальца стали вялыми и бесполезными. Он вздрогнул и выдохнул, широко раскрыв пасть с рядами подвижных зубов. Его смрадное дыхание охватило нас. Он вздрогнул в последний раз и застыл. Он не успел полностью выбраться из норы, и его тело теперь медленно сползало назад в яму.

— Жаль, что он не появился полностью, — сказала Грималкин, вытирая ножи о траву, когда вытянула их из горла твари. — Я хотела бы увидеть, насколько большим он стал. Больше всего я боюсь, что это существо не успело вырасти до своего максимального размера. Представь себе, что бы сделало такое существо, с человеческим войском.

Нам много о чем нужно было поговорить, но это было не самое подходящее место. Мы покинули деревню почти сразу.

После того как ограда была разрушена, животные разбежались, и теперь набравшиеся смелости крестьяне могут вернуться сюда и начать задавать вопросы. Ведьма-убийца не улучшит положение, так что мы вынуждены были уйти.

Мы видели животных вокруг, пока покидали деревню, и люди смотрели нам вслед. Возможно, среди них были и мои братья, но это ничего не меняет. Не было никакого смысла оставаться там и объяснять все людям.

Никто не пострадал. Лишь две мертвые коровы и разрушенная ограда, это весь вред. Вартек мертв. Топли легко отделался.

По дороге в Чипенден мы мало говорили. Дженни была необычно молчаливой. Я бы сказал что она злилась, она плотна сжала челюсти — но с решил не расспрашивать ее. Позже будет время поговорить.

Я хотел уйти без вопросов, но ничего не получилось. Позже я заметил, что вслед за нами движется группа сельчан. Грималкин остановилась и обернулась к ним. На мгновение они тоже остановились, но когда мы продолжили идти вперед, они снова последовали за нами.

Когда мы прошли мимо последнего дома в деревне, Грималкин снова повернулась к ним. На этот раз они подошли ближе, и остановились более чем в двадцати шагах от нас. Они злобно бормотали; некоторые из них размахивали палками. У них не было шансов против Грималкин, и они бы сбежали стоило лишь ей обнажить свои ножи, но я не хотел им навредить.

— Чего вам надо? — крикнул я, став рядом с Грималкин.

— Что ты делаешь рядом с ведьмой, мальчик? — спросил их предводитель, крупный мускулистый человек с бритой головой и сердитым, выступающим подбородком.

Я внимательно осмотрел людей, пытаясь найти среди них знакомые лица, которые я видел когда был здесь с отцом. Но это были чужаки, они прибыли сюда из других ферм, расположенных на юге.

— Она помогла мне спасти вашу деревню! — ответил я.

— Спасти от чего — от своей собственной черной магии? Она наколдовала это существо ада, а ты ничего не сделал!

— Меня зовут Том Уорд, и я ведьмак из Чипендена. Она сражалась вместе со мной против чудовища, которое хотело сожрать ваш скот. Уверяю, затем оно бы принялось за вас. Если не верите, можете вернуться на рынок, и посмотреть на части мертвых коров, которые остались возле ямы, из которой он вылез.

— Ты врешь, мальчик. Вы вернетесь с нами. Мы отправим вас в Пристаун — туда скоро должен заявится квизитор. Вы будете гореть. От вас останутся лишь три опаленные тела… ведьмы и ее сообщников.

Квизиторы охотились и сжигали ведьм; ведьмаки им тоже были не по душе. Этот человек был нам угрозой: если они схватят нас, наше будущее будет мрачным. Но я не могу позволить Грималкин убить этих людей. Как только они вернутся в деревню, они поймут, что я говорю правду. Но их лидер выглядел очень вспыльчивым, и я не знал, как с ним договориться.

— Вернемся и посмотрим на то, что мы убили, — сказал я. — Затем вы еще раз подумаете. Это было сделано для вашего блага. А теперь позвольте нам идти своей дорогой.

Он сделал еще несколько шагов к нам.

— Ты первый, мальчик. Положи оружие на землю, и облегчи нам бремя. Пойди добровольно с нами и ты получишь справедливый суд, — сказал он, шагнув в мою сторону.

— Ты хочешь, чтобы я убила их всех? — прошипела Грималкин мне на ухо.

Я покачал головой и шагнул в сторону мужчины. Он нес деревянную дубинку на плече; он был толстый, но силы у него бы хватило чтобы расколоть мой череп. Он замахнулся дубинкой, пытаясь ударить меня, но я ловко увернулся от удара. Он снова размахнулся, и снова промазал, он следовал за мной, дико размахивая оружием.

Секундой спустя, я сильно ударил его посохом по запястью; он застонал, но удержал дубинку. Он снова атаковал, выкрикивая проклятия в мою сторону, его лицо покраснело от злобы. Я дважды ударил его, один раз по колену, второй раз по плечу. Он не отступил. Он был готов разорвать меня на куски, если поймает.

Вдруг меня охватил гнев. Я всегда считал, что моя работа как ведьмака — защищать людей Графства от опасности. Я всегда ставил долг превыше всего, не смотря на опасность. Мой учитель отдал жизнь, защищая таких вот мужчин от созданий тьмы. Я вспомнил, как люди переходят на другую сторону улицы, когда ведьмаки идут им навстречу. Они нуждались в нашей помощи, но боялись того чем мы занимаемся. Большинство из них ни капельки нас не любило.

Я атаковал, полный ярости. Я действовал молниеносно, агрессивно. Первый удар я нанес ему по челюсти, и он пошатнувшись отступил назад. Затем я замахнулся и сильно ударил его посохом в живот. Он упал на колени, пытался схватить воздух открывшимся в крике боли ртом. Он посмотрел на меня, его лицо исказила боль, он выплюнул два окровавленных зуба на землю.

Я прошел рядом с ним и направился к толпе.

— Кто следующий? — спросил я.

Они с опаской отшатнулись от меня, так что я развернулся и пошел прочь. Грималкин и Дженни последовали за мной. Я все еще кипел от гнева, и мы долгое время молчали.

— Что, сели они донесут квизитору? — спросила Дженни, нарушив молчание. — Ты сказал им, что ты ведьмак из Чипендена. Они знают, где мы живем. Он может прийти по нас.

Я пожал плечами.

— Как только они увидят останки мертвых коров, они забудут об этом, — сказал я. — За них говорила злоба и гнев.

К моему удивлению, Грималкин покинула нас перед закатом, даже не объяснив куда собирается.

— Я приду к тебе на следующей неделе, — сказала она. — Я завершу свои опыты, и у меня будет что тебе рассказать.

Позже, когда мы сидели у костра и готовили курицу, которую я купил у фермера по дороге домой, Дженни наконец взорвалась.

— Сотни людей могли погибнуть в этой деревне! — сказала она. — Ведьма не понимает, какую ответственность она берет на себя?

— Ты говоришь об экспериментах? — спросил я. — Я полагаю, она думала, что сможет сдержать существ. Магия Грималкин очень сильна. Она не ожидала, что один вартек сбежит.

— Но она имела дело с совершенно неизвестным ей существом. Глупо было идти на такой риск. Ты же видел это…

Я кивнул.

— Да, я видел. Без сомнения, поэтому она и сказала, что ей нужно закончить эксперименты. Но ты не можешь увидеть случившееся ее глазами…

— Глазами ведьмы! Глазами глупца! Ты не видел фанатический блеск в ее глазах.

— Я говорю не о ее глазах, — сказал я. — Видишь ли, она поступила неверно, подвергнув всех такому риску, и она понимает это. Но она должна хвататься за любую возможность узнать о нашем враге что-то новое, они пойдут на нас войной. По крайней мере, так мы будем знать, с чем нам придется столкнуться.

— Она была не права, подвергнув все такому риску! — гневно сказала Дженни. — Могло погибнуть много невинных людей. Мы тоже могли погибнуть. Эта ведьма опасна для окружающих! Жизнь других для нее ничто!

Я вздохнул, но больше не защищал Грималкин, и Дженни наконец успокоилась. Я понимал ее точку зрения, но права она или нет — ведьма-убийца продемонстрировала нечто важное для меня — масштабность проблемы с которой мы столкнулись.

Глава 21. Записи Грималкин

Как бы велика не была угроза, пришло время возвращаться к обычной работе ведьмака.

Начиная практическое занятие с Дженни на следующий день, я взял измерительный стержень и измерил размеры ямы, которую она копала ранее.

— Отличная работа! Она идеальна! — сказал я ей. — Если бы ты делала это по-настоящему, сейчас в дело должны были вступить каменщик и укладчики. — Я пытался смягчить злость Дженни, которую она держала на меня. — Каменную плиту подвесят ровно сверху над ямой, и у тебя останутся лишь три вещи, которые ты должна будешь сделать. Скажи мне, какие?

Дженни помнила то, что я ей рассказывал ранее.

— Сначала, обсыпать яму солью и железом, чтобы домовой не смог сбежать, потом положить в яму приманку, чтобы заманить его внутрь, затем, дождаться темноты, когда домовой учует кровь и спустится в яму, но мне понадобятся укладчики, чтобы они опустили каменную плиту сверху.

— И снова, отлично! — сказал я, стараясь поощрять ее, когда она запоминала мои уроки. — Теперь о задании на сегодня. Ты будешь заниматься обмазкой.

Я подкатил большой бидон, который мы держали в южном саду. Мгновенно, резкий запах клея заставил Дженни поморщиться и зажать нос. Он был приготовлен из костей умерших животных и невероятно вонял.

На траве также лежало два мешка, один с солью, другой с железными опилками.

— Используй по половине от каждого, — указал я.

Мне нравилось, как шло практическое занятие. Джон Грегори хорошо меня обучил и я осознал, что мог много что передать своему ученику.

Дженни высыпала по половине содержимого каждого мешка в клей и стала размешивать клейкую массу большой палкой. Я наблюдал за ней, пока соль и железо не перемешались. Затем я помогал ей, спуская и поднимая тяжелую емкость по веревке. Дженни спрыгнула вниз и начала обмазывать стеной обычной малярной кистью.

— Ты должна промазать каждую щель, — сказал я ей, — иначе домовой сможет уменьшиться в размерах и ускользнуть. Если это окажется домовой-потрошитель, то ты окажешься следующим блюдом в его меню. Он выпьет твою кровь меньше чем за минуту. Если это окажется костолом, он сможет вернуться с небольшим булыжником и сбросить его тебе на голову, размозжив ее как яйцо. Домовые опасны, поэтому к делу надо подходить ответственно. Допусти одну ошибку и будешь мертва.

Когда, к моему удовольствию, Дженни закончила со стенами, я подал ей руку и помог забраться наверх. Потом я отвез бидон. Затем я показал ей, как прицепить щетку к длинной палке, с помощью которой она дотянулась до дна и обмазала его смесью.

Она уже заканчивала, когда меня окликнули с края западного сада. Это была Грималкин. Я подошел и отозвал домового, давая ему понять, что ее нельзя трогать, а затем вместе с ней вернулся к яме.

— Я смотрю, ты усердно подготавливаешь своих учеников! — воскликнула она, наблюдая за Дженни. Затем она повернулась ко мне — Вот. — Она протянула мне свиток бумаги, перетянутый ниткой. — Здесь мои знания и догадки, относительно хайзда мага и существ Кобалос, которых я изучала. Это выдержка из того, что я очень долго изучала. Хорошо изучи это. Я вернусь через неделю, и мы поговорим снова.

— Ты отправляешься на север? — спросил я.

— На северо-восток, — уточнила она, — нужно кое-что уладить.

Когда она ушла, мы с Дженни отряхнулись и пошли в библиотеку. Она провела час, записывая то, что узнала о связывании домовых, пока я читал записи Грималкин.

Содержимое стеклянных сосудов:

Все это — биологические виды, в большинстве своем, предохраняемых защитным материалом, обычно гелем. Некоторые содержат семена, другие — животных (млекопитающих или рептилий, а также гибридов).

Многие из них живы, погруженные в состояние стазиса. Я думаю, что семена прорастут, если их посадить. Возможно, это сработает и с животными (Я проверила только 3 вида, которые подтвердили мои догадки). Возможно, они все смогут продемонстрировать способности к росту и развитию, но во что они могут превратиться, я не могу сказать, пока не проведу опасные эксперименты.

Однако, нам известно, что Кобалос используют темную магию, чтобы создавать множество особых существ, таких как строители (васкоры, что строят стены Валкарки) и боевых существ (таких как Хаггенбруд). Они могут использовать подобных существ для ведения войны. Возможно, хайзда маг пытался создать нечто подобное здесь и укрыть это за нашими границами, чтобы нанести внезапный удар.

Первый животный образец:

Я изъяла этот образец из склянки с надписью «занти» вытащила его из защитного геля и поместила его в отвар роста (две доли человеческой крови, три копыта козла, две доли сахара и три доли человеческой слюны).

Я поместила образец под сильнейшую защиту, которую я могла создать, большую отчерченную пентаграмму, диаметром в пятьдесят футов, на поляне, в двух сотнях ярдов от ближайшего дерева. Я также скрыла пентаграмму от посторонних глаз, используя заклятие сокрытия.

Я был впечатлен методичным подходом Грималкин и ее вниманием к деталям, но по моей спине пробежали мурашки, когда я читал это. Ведьма-убийца, при всем своем знании, уме и смелости имела дело с неведомыми силами и, как вчера и сказала Дженни, она сильно недооценила угрозу, исходящую от вартеков — эта ошибка могла привести к многочисленным жертвам в Графстве.

Первый образец оживился в полнолунную ночь. Это были многочисленные насекомоподобные существа. Сразу перед рассветом они закапывались под землю, после чего появлялись на поверхности снова, при наступлении темноты. После этого, их численность сокращалась, но оставшиеся существа выросли до размеров человеческого пальца, и Грималкин считала, что, находясь под землей, они охотились друг на друга и пожирали.

Они продолжали делать так, пока не осталось только двое. Она описала их как очень худых, но похожих на человека по форме, с длинными клешнями на руках и ногах. Наконец она зашла внутрь пентаграммы и убила их обоих своими клинками. Грималкин была храбра, но иногда она казалась мне слишком самоуверенной. Она имела дело с существами, боевых способностей которых не знала.

На этом дело не кончилось. Она продолжила эксперименты со вторым образцом из банки. Эти существа пожирали друг друга днем и ночью. У них было длинное продолговатое тело из трех сегментов, как у насекомых, однако они вырастали до размеров овцы и много больше. У них имелся острый отросток на лбу, которым они пронзали и парализовали свою добычу. Грималкин назвала их пронзателями.

Эти пронзатели обладали силой, способной завлекать добычу, это работало, даже не смотря на защиту Грималкин, которая держала людей и животных в стороне от них. Они призывали и убивали ворон, голубей, чаек, гусей, уток, сорок, кроликов, зайцев и даже оленя, перед тем как сосредоточиться на ведьме-убийце.

Она почувствовала, как их сила завлекает ее внутрь пентаграммы. На этот раз, она поступила мудрее и убила их с расстояния метательными ножами. После изучения мертвых существ, она обнаружила, что каждый из их сегментов содержал желудок сердце и мозг. Один из экспериментов показал, что при потере одного из сегментов, они могли восстановить его. Это делало их серьезными противниками.

Ее последним экспериментом стали вартеки. Он провалился потому, что после того, как молодой ушел под землю, казалось, что лишь один выжил, она не подумала, что второй тоже был жив. Тогда она поняла, что существо может пожирать землю и камень, она обратилась к предвидению. Ей предвиделось, что один вартек прокапывает дорогу из пентаграммы, чтобы выбраться. Она подготовила яму и собиралась заманить его туда. Но Грималкин не предвидела наше с Дженни появление в момент его освобождения. И ее предвидение не подсказало ей о втором вартеке. Несмотря на весь ужас того, что я читал, исход, указанный Грималкин заставил меня улыбнуться, она совершенно не упомянула нашего участия в его уничтожении. Разумеется, наше не своевременное появление было нюансом, который она стремилась не вспоминать. Она вообще не указала преследование и убийство второго вартека.

Но я улыбался не долго. Я быстро вспомнил, что она чуть не стала причиной смерти многих невинных мужчин, женщин и детей. Каким мог оказаться дальнейший ущерб Графству от таких существ? Под командованием Кобалос, они могли бы сжать в тисках смерти любого врага вставшего у них на пути.

Внезапно, я осознал, какую книгу смог бы добавить в отстроенную библиотеку Ведьмака. Собрав воедино информацию из словаря Николаса Брауна, записей Грималкин и то, что я узнаю позднее, я смогу написать Бестиарий о Кобалос. Это могло бы стать очень ценным знанием для тех, кто пойдет по моим стопам.

Я взглянул на Дженни. Она смотрела в одну точку, потеряв концентрацию.

— На сегодня хватит записей, — сказал я ей. — Иди в сад и попрактикуйся в опускании приманки в яму!

Это было непростым заданием, требующим большой сноровки. Чаша с кровью, используемая в качестве приманки, она должна была быть подвешена там. Это займет ее.

Она отправилась, но не выглядела очень счастливой. Она, вероятно, предпочла бы провести день в грезах.

Когда она вышла, я продолжил заниматься своими делами.

Глава 22. Времена меняются

Покачав головой, я в третий раз прочитал последний строки написанные Грималкин о Кобалос.

Я считаю, что третье существо, вартек (множественное: вартеки) — это самые опасные образцы, которые я исследовала. Но, в баночках, которые я не успела изучить, может содержаться что-то еще хуже.

В свете грядущей войны с Кобалос, это не сулит нам ничего хорошего.

То что узнала ведьма-убийца была ужасающим. Кобалос несомненно будут использовать против нас этих существ. Как мы можем защитить себя от существ, которых создали для нашего уничтожения?

Ранее, я смотрел на Кобалос, как далекую угрозу, как в плане расстояния, так и времени. Мне удалось убедить себя, что они слишком далеко от Графства; что пройдет еще не один год, прежде чем они проложат себе путь к восточному побережью Северного моря. И даже тогда, они должны будут пересечь море, чтобы добраться до нас.

Теперь мое мнение изменилось. Хайзда маг уже добрался до нас; более того, он может вырастить здесь существ, которые навредят Графству. Возможно, где-то рядом уже есть такие же маги, которые растят этих страшных существ.

Мне нужно было очистить голову, поэтому я оставил отчет Грималкин в библиотеке и вышел посмотреть, чем занята Дженни.

Как я и поручил, она опускала в яму приманку. Я смотрел, как она медленно опускала ее вниз, нахмурившись от концентрации.

Металлическая чаша была прикреплена к цепи тремя небольшими крючками, каждый из которых был расположен в одном из трех отверстий на чаше. Обычно, при работе с домовым-потрошителем, туда наливалась кровь. Во время тренировок использовалось молоко. Основная задача заключалась в том, чтобы опустить чашу на дно ямы, не пролив ни капли жидкости.

Я удовлетворенно улыбнулся, когда Дженни успешно завершила этот этап. Конечно, во время работы все будет сложнее. Страх будет проблемой; руки могут трястись и потеть.

Дженни все еще держала цепь, она была сосредоточенна. Нужно было немного ослабить крючки и вытащить цепь. Если все пройдет успешно, чаша останется полной стоять на дне ямы.

Она воскликнула от разочарования. Она была очень близко, но ей еще предстоят долгие тренировки. Она была близко к успеху, но у нее не получилось. Чаша немного наклонилась вбок, когда она доставала крючки, и молоко полилось на дно ямы.

— Не волнуйся, — сказал я ей. — Отдохни пять минут, а затем снова попробуй. У меня на это ушло несколько недель практики. А еще лучше, может ты спустишься в деревню и соберешь наше продовольствие на неделю?

Дженни так и сделала. Когда она вернулась, у нее получилось опустить чашу на дно ямы и достать цепь. Не пролилась ни одна капля молока.

Я был доволен. Ее обучение шло хорошо. Мне нравилось работать с ней. Мое одиночество увядало с каждым днем.

Наша недавняя встреча с Длиннозубой Бибби была травматической — особенно в момент, когда мы обнаружили окровавленные кости маленьких детей. Ее дом напоминал мясную лавку. Несколько дней я думал, что этот опыт отстранит Дженни от обучения у меня, но теперь она чувствовала себя лучше.

Джон Грегори брал к себе обучение много мальчиков, некоторые из которых даже не прошли проверку; некоторые убегали, не окончив обучение. Я действительно хотел, чтобы мой первый ученик стал ведьмаком. Или, раз уж она девушка — ведьмачкой. Мы были только в начале пути, но я возлагал большие надежды на Дженни.

Грималкин как и обещала, вернулась через неделю.

— Ты читал записи, которые я составила о боевых существах Кобалос? — спросила она.

Я кивнул.

— И ты видел вартеков в действии — причем они были еще молодыми. Теперь ты понимаешь, насколько опасна эта угроза…?

— Все намного хуже, чем я предполагал, — согласился я. И когда она снова предложила мне поехать с ней на север, я не смог отказать. Сейчас это выглядело самым верным решением.

— Мы едем на два месяца — может быть три, — сказала она мне. — Ты можешь себе позволить потратить столько времени?

— А что на счет Дженни? Неужели будет правильно взять ее в такое опасное путешествие в начале обучения? Она наслаждается тренировками и уже добилась значительного успеха, — сказал я.

— Возьми ее с собой. Мы будем учиться вместе. Мы должны учиться, если хотим победить такого страшного и сильного врага. Или, ты можешь оставить ее здесь. Ее обучение сможешь продолжить по возвращению.

Как и прежде, перед битвой на холме Уорда-Защитника, Грималкин разбила лагерь в саду. Когда я поднялся в библиотеку, то рассказал Дженни о ситуации.

— Мы собираемся в длительное путешествие с Грималкин, — сказал я ей. — Мы должны изучить Кобалос, чтобы победить их. Мы собираемся пересечь Северное море, и направится к их территориям.

— Как долго мы будем отсутствовать? — спросила она, счастливой она точно не выглядела.

— Мы вернемся перед началом зимы.

Она кивнула, но казалось, я ее не убедил.

— Ты умеешь скакать на лошади? — спросил я.

Она с недоумением посмотрела на меня.

— Я каталась на лошади на одной ферме, где работал мой приемный отец, но не долго. Это было, когда я еще была маленькой.

— Если тебе станет легче — я тоже не лучший наездник. Ведьмаки предпочитают передвигаться пешком, но нам предстоит длинная дорога — так что лучше ехать верхом на конях.

Дженни молчала.

— Я скажу тебе правду, — продолжил я, — это будет опасно. Я могу поехать сам, а ты можешь остаться здесь. Ты будешь в безопасности, домовой тебя защитит. Ты можешь сама продолжить развивать свои навыки, и делать записи в библиотеке, читать уже существующие записи. Я могу найти кого-то, кто будет тебя обучать.

Дженни не выглядела радой такой перспективе.

— Я познакомлю тебя с другим ведьмаком, который живет к северу от Кастера, и затем ты сможешь решить. Я попрошу его присмотреть за тобой, пока меня не будет в Чипендене. Для него это будет дополнительной работой, но я уверен, он сможет справиться с темными существами и в нашем округе. Как только ты встретишься с ним, ты сможешь решить хочешь ли обучаться у него.

Дженни опустила голову.

— В чем дело? — спросил я.

— Ничего… ну может только в том, что нам нужно покинуть Чипенден и отправиться на далекий север. Мне нравиться путешествовать — я видела большую часть Графства во время своих путешествий — но о том, чтобы пересечь море и побывать в таких далеких краях я лишь мечтала. Я не знаю, что и думать, но я лучше останусь здесь. И я не хочу, чтобы меня обучал кто-то кроме тебя.

— Я предпочел бы остаться здесь, Дженни! — сказал я ей. — Я чувствую себя так же, как и ты, но выбор не такой уж и большой.

Я потратил несколько минут, чтобы рассказать ей о предстоящей угрозе, о том что собираются сделать Кобалос: убить мальчиков и мужчин, а женщин сделать рабынями. Затем я напомнил ей о вартеках, с которыми мы столкнулись, и о том, что их будут использовать в предстоящей войне против нас.

— Видишь, Дженни, я должен пойти. В любом случае, подумай, ты ведь еще даже не встретилась с Джаддом.

Дженни снова нахмурилась, но теперь, когда я согласился помочь Грималкин, у меня не было время на безделье.

Мы отправились на север от Кастера, и затем пошли вдоль канала. Я шел быстро, потому что воздух уже был действительно холодным. Задолго до того как мы достигли Кендала, я направился на запад, и мы шли пока не наткнулись на неглубокий ров, окружающий водяную мельницу.

Когда-то эта мельница была рабочей, а потом стала домом Билла Аркрайта. Мой хозяин отправлял к нему на обучение на некоторое время; он хотел чтобы я побольше узнал о существах тьмы, которые обитают в воде, и о водяных ведьмах. Но главной задачей Билла было жестокое обучение меня, чтобы ожесточить и закалить меня. Он конечно, постарался на славу. Я все еще любил его, и оплакивал его смерть.

Джадд Бринсколл, еще один бывший ученик Джона Грегори, был сейчас здесь ведьмаком. В первую нашу встречу он не произвел на меня впечатления: ему угрожали, его семья была в опасности; и он предал моего учителя в страхе за семью. Но позже он помог мне спасти его, и я простил ему это. Я понимал, что это не так уж и легко, просто забыть, то что он сделал, но он был полезным нам, и к тому же единственным ведьмаком, который смог бы продолжить обучение Дженни, пока меня не будет.

Глядя вниз, на ров, я повернулся к Дженни.

— Этот ров предназначен для того, чтобы удерживать водяных ведьм, — сказал я ей.

— Если они водяные ведьмы, почему их должна отпугивать вода? — спросила Дженни, сморщив лицо от изумления. — В этом же нет смысла.

— В отличии от большинства типов ведьм, они не любят соли, — объяснил я. — Каждые несколько дней, Джадд засыпает в ров несколько бочек соли. Это их и удерживает.

— Здесь так много водяных ведьм? — поинтересовалась Дженни.

— Да, они приходят с болота, — сказал я, указав в его сторону. Солнце уже садилось, из стороны моря надвигался туман. — Это важное место для водяных ведьм. В некотором роде священное для них. И даже несмотря на собак и ведьмака, они приходят сюда время от времени. Они заселяют большую площадь от мыса Моркам, прямо до северной границы Графства.

Когда мы пересекли ров, я услышал ров собак. Значит Джадд дома.

Когда собаки приближались к нам, Дженни спряталась за мной. Я ее не винил. Они были большими, грозными волкодавами.

Они остановились возле меня, и махали хвостами, бегая вокруг. Я остановился чтобы погладить их, а они облизывали мои руки. Я был рад их видеть, но мне было грустно. Теперь их было лишь двое, Кровь и Кость. Их мать, Коготь, погибла во время битвы на холме Уорда-Защитника, где погиб и мой учитель.

— Заходи внутрь! — крикнул голос. — Холод такой, словно уже середина зимы!

Джадд ждал у двери, он тепло поприветствовал нас. Однако, я заметил что когда мы подошли, он странно посмотрел на Дженни.

— Это мой ученик, Дженни, — сказал я ему.

Его челюсть отвисла от удивления. Мне, наверное, придется привыкнуть к такой реакции.

Вскоре мы уже сидели за столом, накладывая в тарелки вкусную треску. Море было недалеко, потому свежая рыба всегда рыба в наличии.

Я недавно общался с Джаддом, отправляя ему письма, но это была наша первая встреча после битвы на холме Уорда-Защитника. Я решил отложить разговор до окончания ужина.

— Как рука, Джадд? — спросил я его. Он лишился двух пальцев во время сражения; его покусала вражеская ведьма.

Он поднял вверх правую руку и поморщился.

— Боль прошла, но рука все еще немного неподвижная. Но мы приспосабливаемся, не так ли? Что я могу с этим поделать? Остается лишь жить, как есть. По правде говоря, я ты отдал еще два своих пальца, если бы это вернуло Коготь. Я очень привязался к ней.

Дальше мы ели в тишине, а Джадд все время с любопытством посматривал на меня и Дженни; как только моя тарелка опустела, он встал со стула и указал на лестницу.

— Твоя комната на первом этаже, вторая слева, юная леди, — сказал он Дженни. — В шкафу есть чистые простыни и наволочки. Ты выглядишь усталой, так что отправляйся отдыхать.

Дженни решила не спорить. Она лишь кивнула нам, и поднялась по лестнице. Она была чрезвычайно тихой, с тех пор как мы приехали на мельницу; она молчала даже во время ужина. Я решил, что она чем-то обеспокоена.

— Итак, Том…, - начал Джадд. — Как ты справляешься с работой ведьмака в Чипендене? Ты пришел просить о помощи? Если так, я буду только рад. У меня нет знаний и навыков, как у бедного Джона Грегори, но я уверен, что смогу внести вклад в твое обучение.

Меня страшно раздражало, что Джадд назвал моего учителя «бедным». Он не достоин жалости: он погиб во время битвы, битвы с тьмой, он ушел победителем. Он сам выбрал себе такой путь. Но я понял, что Джадд не хотел никак меня задеть, поэтому спокойно ответил.

— В Чипендене очень тихо, — сказал я ему. — Тьма кажется, спит.

— Здесь похожая ситуация, — сказал Джадд. — Я не видел здесь водяных ведьм уже почти месяц. И недавнее нашествие скельтов тоже прекратилось.

Я вспомнил ту ночь, когда увидел опасного скельта возле водяной мельницы; он мог вонзить мне в шею свою костяную трубку и выпить мою кровь. Мне повезло, что он сбежал.

Я сосредоточился на том, что дальше сказал Джадд.

— Все слишком тихо… такое ощущение, что тьма собирается с силами.

— Возможно, так и есть, — сказал я ему.

— Так ты говоришь, не произошло ничего необычного с тех пор как ты мне писал, кроме того, что ты взял к себе в ученики девочку?

Я не обратил на его слова внимания, и продолжил.

— Когда я писал тебе, я упоминал угрозу Кобалос, но кажется, они начали свое наступление гораздо раньше, чем я мог ожидать. Один из Кобалос, хайзда маг, уже был здесь. Он поселился в дереве, недалеко от Чипендена. Он убил трех девушек, прежде чем я нашел его. Зверь уже мертв, но вполне возможно в Графстве уже есть и другие.

Я подробно рассказал Джадду о том, что произошло, и о том, какую роль в этом сыграла Дженни. Когда я упомянул ее имя, Джадд поднял брови. Свой рассказ я закончил на исследовании Грималкин логова зверя. Я рассказал ему о ее экспериментах и о вартеках с которыми мы столкнулись. Джадд долго время молчал.

— Без своего меча ты бы погиб, — сказал он наконец. — Возможно, ты мог бы попросить ведьму-убийцу сделать один и для меня. Если я когда-нибудь столкнусь с магом Кобалос, от моего посоха, я так понимаю, проку не будет.

— Я не могу сказать, насколько может быть эффективным посох. Я оставил его с девочкой возле дерева, и у меня не было шанса применить его в бою. Но ты прав: такой маг использует сильную темную магию. Хотя будет не легко сделать еще один меч для тебя. Это не просто ее магия — она выковала его из куска метеоритной руды, которая упала на землю.

— Из метеорита?

— Да, и очень редкого. Мы должны найти другие способы борьбы с этими магами. Надеюсь, Грималкин что-то придумает.

— Я удивлен, что ты взял девушку в качестве ученика, — сказал мне Джадд, сменив тему. — Она умоляла меня днями о том же самом. В конце концов мне пришлось спустить на нее собак. Это был единственный способ избавиться от нее. Видел бы ты как она бегает! Один из псов оторвал кусок ее юбки.

Неудивительно, что она неохотно шла сюда. Но мне она ничего не сказала об этом, предпочла сдержать все в себе. Джадд, несомненно, поступил жестоко спустив на нее собак — она этого не заслужила. Я вспомнил, как я впервые встретился с этими волкодавами. Они выглядели дикими и свирепыми. Но что сделано, то сделано. Я не видел смысла винить Джадда в чем-то.

Я пожал плечами.

— Я чувствовал себя виноватым, за то, что недооценил мага. Она чуть не погибла из-за меня.

— Что ж, тебе было бы лучше без нее. В одиночку ты мог бы научиться большему, без дополнительной ответственности за ученика. Даже если она действительно седьмая дочь седьмой дочери, еще ни одна женщина не была ведьмаком.

— Все случается в первый раз, — сказал я, снова ощущая раздражение. — И я останусь верным своему решению. Она осмелилась взглянуть в лицо неупокоенной душе на холме Палача. Я уверен, что она сможет многое.

— Ничего не выйдет, Том. Я никогда не считал, что ты возьмешь к себе в ученики девушку. Что бы сказал об этом Джон Грегори?

Я пожал плечами.

— Времена меняются, Джадд, и мы меняемся вместе с ними. Позволь мне перейти к цели своего визита. Я направляюсь на север, с Грималкин, чтобы поселить земли, граничащие с территориями Кобалос. Мы хотим узнать побольше о своих новых врагах, и нам требуется уехать на два месяца, может и больше. Ты готов отправиться в Чипенден, и сражаться с тьмой и там? Я знаю, что будет тяжело справляться с работой в двух краях, но мне больше не к кому обратится.

— Ты же не оставишь девушку, чтобы я за ней присматривал?

Я отрицательно покачал головой.

— Нет, она отправится со мной, — сказал я ему. После того что Джадд сказал, я не хотел оставлять с ним Дженни. Желает она покидать Графство, или нет, ей придется отправиться со мной.

— Ну, в таком случае, в такой спокойное время, я с радостью тебе помогу, Том, — сказал он с улыбкой. — Девочка ученик… никогда не думал, что доживу до такого дня!

Глава 23. Крик домового

По пути назад в Чипенден, я рассказал Дженни о Джадде. После того, как он с ней обошелся, она по понятным причинам лучше пойдет со мной, чем останется дома с ним.

— Я предполагаю, ты не хочешь оставаться с Джаддом, пока я буду на севере?

— Конечно, не хочу! — гневно воскликнула она.

— Я тебя понимаю. Он рассказал мне как натравил на тебя собак. Джадд поступил неправильно, и я понимаю твой гнев. И он не останется в мельнице. Он будет посещать Чипенден, чтобы следить за существами тьмы. Так что иногда тебе пришлось бы видеться с ним. Так ты рада, что тебе придется поехать с нами на север?

— Я этому не рада! — ответила она. — Эти мысли заставляют меня переживать, но это к лучшему. Мне придется свыкнуться с этим.

Я не заметил никаких признаков присутствия Грималкин, когда мы пересекали западный сад. Без сомнения, она отправилась готовиться к путешествию.

В первую ночь после возвращения я проснулся рано утром от ужасного крика. Крик был таким громким, что задребезжали створки на окне. Это был знакомы мне крик ярости.

Домовой предупреждал нарушителя.

Я быстро встал с постели и оделся. Когда я надевала ботинки, домовой закричал во второй раз. Я знал, что он предупредит нарушителя еще один раз, прежде чем атаковать. Таковы правила договора, который мы с ним заключили.

Когда я успешно надел свои ботинки, он закричал в третий раз.

Кто мог войти в сад? Подумал я. Я всегда был уверен, что Кратч переживет это. Но в данный момент нам угрожает новая угроза, Кобалос. После моей встречи с хайзда магом и вартеком, я не был ни в чем уверен.

Дженни уже ждала меня у подножия лестницы. В левой руке она держала посох, она уже была готова к бою. Она выпустила клинок из кончика посоха.

— Побудь внутри, возле задней двери! — сказал я ей. — Если что-нибудь проберется в дом — кричи. Да кричи так громко, чтобы разбудить мертвых.

— Я хочу пойти с тобой! — сказала она, схватив меня за руку.

— Делай, что тебе велят! — крикнул я, схватив свой посох. — Так ты будешь в безопасности.

Я поправил пояс, на котором висел Звездный меч и побежал через лужайку в западный сад. В моих словах, которые я сказал Дженни, была правда. Домовой может причинить ей вред, во власти жажды крови; в разгаре атаки, она может быть в опасности. Но главной моей задачей было то, что я должен был держать ее подальше от угрозы неизвестного нарушителя.

Вдруг я услышал другие крики. Кричал не домовой; это были предсмертные вопли нападающей твари. Я сосредоточился на криках, чтобы узнать местонахождение твари, но дар мне не понадобился — крики влекли меня за собой.

Внезапно все затихло, и я сбавил шаг, медленно продолжив идти вперед. В лунном свете я увидел кровавую сцену, меня вырвало. Я вдохнул глубже, и через мгновение снова контролировал свое тело.

Трава была скользкой от крови. Ее было слишком много — я понял, что нарушитель был не один. Затем я увидел первую голову. Она были насажена на ветки, ее выпученные глаза смотрели прямо на меня.

Это несомненно был маг Кобалос — в этом не было никаких сомнений. Я смотрел на вытянутую челюсть, которая была открытой, показывая острые зубы. В отличии от мага, с которым я сражался в дереве, это существо было более ожесточенным на вид. Его длинные волосы были собраны в косичку за головой.

Вдруг я услышал как что-то лижет кровь. Домовой не позволит крови лежать впустую на траве. Через некоторое время я услышал мурлыканье; а еще несколько мгновений спустя, я почувствовал как пушистый, холодный кот трется о мою ногу. Это был домовой, в облике кошки, и я услышал внутри своей головы его голос.

Они были вкусные, но странные, зашипел он. Я никогда раньше не пил такую кровь. К ней можно и привыкнуть. Я хочу больше.

— Их было много, Кратч? — спросил я.

Трое. Сюда придут и другие?

— Они могут. Они маги Кобалос, и они мои враги. Вскоре я должен отправиться за море, чтобы больше узнать о них. Во время моего отсутствия, сюда придет ведьмак по имени Джадд Бринсколл, он будет работать за меня. Ты должен разрешить ему войти в дом и сад, и ни один волос не должен упасть с его головы. Договорились?

Да, я согласен. Если ты будешь нуждаться в моей помощи, просто позови меня, и я приду к тебе. Мы будем сражаться вместе.

— Если опасность будет велика, я так и сделаю. Но я буду далеко за морем. Мы сможешь отправиться так далеко?

Это сложно, но никто не говорит что невозможно, ответил Кратч. Некоторые лей-линии проходят под морями. Они существовали еще до того, как земли опустились и их накрыло водой.

Домовые используют лей-линии чтобы передвигаться из одного места в другое. Он еще раз потерялся о мою ногу, а затем мурлыканье постепенно начало утихать.

Я вернулся в дом, решив оставить столь поганую работу, как сбор останков, на утро.

На следующий день, я попросил Дженни выкопать три ямы, пока я собирал останки трех мертвых Кобалос.

— Тебе все веселое, а я должна копать! — пожаловалась Дженни, когда я вернулся к ней.

— Ты считаешь это весельем? Собирать куски тел и костей, очень весело, не правда ли?

— Не будь идиотом — я не это имела в виду. Я говорю о прошлой ночи. Я хотела пойти с тобой; вместе встретить опасность.

Я почувствовал раздражение. Я не мог представить себе ситуацию, в которой бы назвал своего учителя идиотом. Но я сделал глубокий вдох, и спокойно ответил ей.

— Если твое ученичество окажется хотя бы наполовину таким насыщенным, как и мое, ты встретишь достаточно опасности в свой первый же год обучения, — сказал я ей. — Но сейчас, ты не должна была бежать навстречу опасности — она сама найдет тебя.

Дженни замолчала, но выглядеть счастливее не стала.

Я использовал зеркало, чтобы рассказать Грималкин о случившемся. Она приехала когда я сбрасывал последние останки в кучу.

В дополнение к частям тела, там были куски брони, три сабли и множество длинных ножей. Я положил их на траве, рядом с кучей.

— Это были убийцы, — сказала Грималкин, когда подняла одну из голов и внимательно осмотрела ее. — Косичка свидетельствует об этом. Самое сильное братство убийц, называемое Шайкса — они делают себе такие косички — но несомненно, они полегли от рук твоего домового. Конечно, Шайкса умеют хорошо орудовать своим оружием. Лучше тебе не встречаться из одним из них, когда твою спину не будет прикрывать домовой.

— Ты думаешь, их прислали, чтобы убить меня? — спросил я.

— Не обязательно. Я подозреваю, что их прислали на помощь хайзда магу. Без сомнений, они поняли что его логово обыскали и изучили. Затем они отследили путь до твоего дома. Я хотела бы взять эти две сабли, — сказала Грималкин, — они могут мне понадобиться.

— Бери, если хочешь, — сказал я ей. Мне стало интересно, зачем они ей, но она не потрудилась объяснить, и я не стал расспрашивать. Несмотря на наше сотрудничество, ведьма-убийца рассказывала мне далеко не все. Она была для меня загадкой, не смотря на то, что я много о ней знал.

Я осмотрел яму, которую выкопала Дженни, а затем отправил ее в библиотеку, чтобы она не смотрела на это ужасное зрелище.

Грималкин помогла мне закопать останки убийц Кобалос. Мы сбросили в яму все, оставив лишь две сабли в маленькой комнатке, где я держал посохи.

Нападение этих существ на мой сад, было еще одной причиной, по которой я должен был отправиться вместе с Грималкин на север.

Угроза исходящая от Кобалос была действительно неизбежной.

Глава 24. Путешествие начинается

На следующий день, мы начали подготовку к путешествию.

Мы закупили провизию, а Грималкин установила шатер в западном саду, показывая нам условия, в которых мы будем жить во время путешествия. Он не был похож на военные сводчатые шатры, которые использовали в Графской армии; это была высокая коническая конструкция, накрытая шкурами животных и удерживаемая на пяти длинных столбах, связанных на вершине. Каждый столб состоял из трех фрагментов, которые могли быть совмещены для установки шатра. Это позволяло с легкостью их переносить.

Один элемент привлек мое внимание. На шкурах были нашиты округлые куски материи, вероятно шелка, каждый из которых был украшен изображением красной Графской розы. Шатер был функционален и, без сомнения, хорошо подходил для нашей цели, но розы придавали ему какой-то возвышенный вид.

Грималкин сказала мне, что нам понадобится такой тент на далеком севере, где будет сложно сохранять тепло по ночам, но про розы она ничего не сказала. Меня заинтересовало, где она взяла этот шатер.

Я купил длинные жилеты из овечьей шерсти, для себя и Дженни, мы могли носить их под плащами. К тому моменту, погода в Графстве стала достаточно холодной, чтобы надеть их. Зима будет ранней в этом году.

Мы закончили приготовления к концу недели. У Грималкин уже была лошадь, и она достала еще три, по одной для нас с Дженни и одну, для перевозки большей части припасов. Последнее что я сделал — написал записку Джадду Бринсколу, рассказав в ней об убийцах и их смерти от рук домового. Я хотел, чтобы он был на чеку, в случае других вероятных вторжений в сад.

После этого, мы выдвинулись, держа путь на восток. Когда мы двигались в первый день, с одной стороны от нас раскинулись поля, а с другой выросли холмы. Грималкин возглавляла шествие, а я замыкал его. Солнце уже заходило и скоро, должна была опуститься тьма. Мне уже хватило. Было далеко не комфортно находиться в седле, перспектива, провести череду недель, в путешествии верхом, ввергла меня в уныние.

Впереди я заметил небольшое озеро, и Грималкин дала знать, что разобьем там лагерь.

Она оставила нас с Дженни устанавливать шатер, пока сама разводила костер и ловила рыбу нам на ужин. Мы немного замешкались, чтобы установить шатер, требовалась определенная сноровка, я не сомневался, что у нас еще будет много времени для практики в пути.

После ужина, мы немного посидели у костра.

— Как вам первый день путешествия верхом? — спросила Грималкин.

— Не слишком удобно, — ответил я.

— У меня болит зад и внутренние стороны ног почти стерлись в кровь, — добавила Дженни. — Но без сомнения, я к этому привыкну.

— Да, вы к этому привыкните, — сказала ведьма-убийца. — Сегодня мы ехали медленно, чтобы позволить вам привыкнуть, завтра мы поедем чуть быстрее. После того, как мы достигнем побережья, и пересечем Северное море, мы пойдем полным ходом. Нам предстоит долгий путь.

Немногим позже мы пошли спать. Земля была жесткой, но в шатре было удивительно тепло. Завернувшись в одеяло, я уснул через пару минут.

Наконец, мы добрались до Скарборо, небольшого портового городка, окруженного высокой крепостной стеной. Мы оплатили перевозку и взошли на борт большого трехмачтового корабля. Мы оставили лошадей в стойлах, владелец которых взял с нас половину обычной цены, после одного угрожающего взора Грималкин. Мы сняли поклажу и взяли ее на руки, в надежде взять новых лошадей, когда пересечем Северное море. Грималкин путешествовала этим путем много раз и я знал, что она знает, что делает.

Вскоре, мы медленно отплыли от родных берегов, воды были спокойными. И меня беспокоило то, что чаще всего, переправа в этих местах была не спокойной.

— Что тебя беспокоит? — спросила Грималкин, внимательно посмотрев на меня, когда мы прислонились к ограждению правого борта, смотря вниз на спокойную воду. Ветер был не значительным, что означало, что наше судно двигалось медленно. — Ты выглядишь задумчивым.

Ведьма-убийца надела плотное платье с капюшоном и перчатки. Если бы море было неспокойным и бурлящим, она была бы вынуждена отправиться на нижнюю палубу в свою каюту. Даже Грималкин была уязвима для соли, однако у нее к ней было, куда большее сопротивление, чем у других ведьм кланов Пендла.

— Ты убедила меня в необходимости этого путешествия, — сказал я ей. — Но я не люблю надолго покидать Графство. Я считаю, что подвожу людей, не выполняя свой долг, как того желал Джон Грегори.

— Путешествуя со мной, ты помогаешь Графству больше, чем можешь вообразить. Вместе мы сможем преумножить знания о наших врагах и дать шанс Графству на выживание. Скоро Кобалос нападут на северные королевства. Если они падут, то они направятся на юг, к побережью. Наши родные земли отделяет от них лишь море. Мы столкнулись с новой тьмой, то, что страшнее той, что мог принести Дьявол. Кобалос собираются истребить человечество и поработить его, можешь не сомневаться в этом.

— Но правда ли мы вернемся в Графство через пару месяцев? Сможешь ли ты сдержать обещание?

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть вас в целости к тому сроку. Мы направимся в королевства, что граничат с землями Кобалос. Как только мы высадимся, мы направимся в северные районы, где снег и лед никогда не тают. Сейчас еще только сентябрь, но в течение ближайших двух месяцев, зима наступит, и холода пойдут на юг. Нам нужно вернуться до того, как это произойдет. Нам не придется далеко углубляться, чтобы узнать то, что нам необходимо. Но если до этого дойдет, то нам придется идти наперегонки с зимой на юг.

Погода скоро изменилась, и на нас налетел холодный северный ветер. Море взволновалось, а затем заштормило. Дженни стало плохо первой, меньше чем через час. Мой завтрак тоже вскоре вышел наружу. Как перенесла шторм Грималкин, мне было не суждено узнать, так как она ушла вниз, задолго до того, как первая капля соленой воды достигла моих глаз.

После того, как пересекли море, мы вошли в порт, под названием Амстелердам. Здесь Грималкин наняла рыболова, который переправил нас через реку в небольшой городок, где владелец крупной конюшни, встретил Грималкин низким поклоном, и назвал «мадам». Было ясно, что он был хорошо знаком с Грималкин и что они уже имели совместные дела ранее. Нас снабдили великолепными лошадьми. Грималкин ему заплатила. Казалось, что у нее был бесконечный запас денег, в основном в золотых монетах. Она называла это сбережениями на военные нужды.

Часть припасов мы везли в мешках, которые подвесили с обеих сторон от наших лошадей. Как и ранее, мы использовали четвертую лошадь, чтобы везти багаж. Там был шатер, снаряжение и большая часть провианта.

Когда мы сели, Дженни потрепала гриву своей лошади и что-то шепнула ей на ухо. Это было прекрасное существо и располагающей к себе внешностью, и не смотря на прежний дискомфорт, она наслаждалась поездкой. Но Грималкин заметила это и предупредительно покачала головой.

— Не привязывайся к ней слишком сильно, дитя. Она лишь одна из нескольких, на которой тебе предстоит ехать. Нам нужно держать бодрый темп движения, и мы будем менять лошадей каждые несколько дней, когда они будут уставать.

Я задумался над тем, каким же должен быть темп, чтобы нам пришлось регулярно менять лошадей.

Мы были на чужой земле, но на самом деле, все выглядело весьма похоже на Графство, как дома. Это была земля, покрытая мхом и с впечатляющим небом; группы людей были заняты сбором урожая и раскладыванием его по телегам. Однако, нам предстояло долгое путешествие и пейзаж мог измениться.

Грималкин держала слово. Мы скакали от рассвета до заката каждый день, останавливаясь, лишь чтобы дать отдых, накормить и напоить лошадей. Обедали мы, не покидая седла, горячую еду ели только после наступления темноты. Спустя два дня, мы сменили лошадей на свежих, в еще одном маленьком городке.

Тогда мы спали, укрывшись одеялом, не используя шатер. Мы направлялись на северо-восток и по началу, погода была значительно теплее и суше, чем в Графстве, которое мы покинули. Нам в спину дул южный ветер, и лошади копытами поднимали облака пыли, вынуждая нас закрывать нос и рот шарфами.

Но спустя неделю, ветер переменился и стал дуть с севера, ночи сделались намного холоднее. Наутро, трава, обычно, была покрыта инеем. Мы начали пользоваться шатром, устанавливая его каждую ночь и складывая каждое утро, это стало частью нашей повседневной рутины, которую мы выполняли не задумываясь.

Равнина, через которую пролегал наш путь, была слабо заселена. Нам встречались редкие города, и мы меняли лошадей в деревнях и придорожных гостиницах, там где Грималкин была знакома с землевладельцем. Она явно проходила этим путем уже не раз.

В одну из ночей, во время нашего путешествия, мы сели вокруг костра, под звуки удаленного завывания волков, тогда Грималкин рассказала нам больше о сути нашего путешествия.

— Мы пересекли три страны, народы, живущие там, могут оказать лишь временное сопротивление силам Кобалос. Но завтра, мы достигнем небольшой области, граничащей с землями наших врагов. Когда начнется война — они падут первыми. Там мы встретим первого Кобалос.

— Всего одного? — спросил я.

Грималкин кивнула, ее глаза сияли, словно звезды, которые рассыпались на небе над нами.

— У Кобалос есть множество гильдий магов и примерно столько же братств убийц. Как я уже говорила тебе в Чипендене, самым влиятельным из них является Шайкса — о них имеются записи в глоссарии Николаса Брауна. Чуть больше года назад, один из них пришел на границу области Полызня. Он бросал вызовы, предлагая человеческим воинам сражаться в поединках, во всяком случае тем, кто отваживался принять вызов, ведь он доказал свою способность сокрушать оппонентов в мгновение ока. Он зовется Кауспетнд. Я думаю — он сильнейший представитель своего братства.

Поведение этого убийцы казалось странным, но до того, как я успел об этом сказать, в разговор вмешалась Дженни.

— Какой в этом смысл? Чего убийца пытается этим добиться, кроме убийства противников? — спросила она.

— Хороший вопрос, дитя, — ответила Грималкин. — Мы должны помнить, что имеем дело с разумом, отличающимся от нашего. Убийцы Шайкса живут, чтобы сражаться и убивать, они рады случаю, показать силу своего братства. Однако на то может быть и другая причина. Я считаю, что хайзда маг, которого убил твой новый учитель — был больше чем просто шпионом. Кроме сбора информации, он проверял наши сильные и слабые стороны, перед вступлением в войну. Похоже, тем же самым занимается и убийца Шайкса, но другим способом.

— Ты считаешь, что он пытается доказать свое превосходство? — спросил я.

— Да, я уверена в этом. Он намеревается деморализовать человеческого противника и распространить слухи о военном превосходстве Кобалос. Бросая вызовы и сокрушив стольких человеческих оппонентов так легко, он показал, насколько он могуч. Кроме того, совершая это, он подрывает боевой дух человеческих воинов, обрушивая их мораль. Для него большая честь, представлять силу воинства Кобалос в своем лице.

— Это действует? — спросил я. — Что насчет тех, кто наблюдал за поражением чемпионов?

— Представители правителей северных земель, а иногда и сами лорды, переправляются на южный берег реки, там проходит граница с территорией Кобалос. Убийца Шайкса — одиночка, он разбил лагерь на той стороне, и каждый день бросает новый вызов. Если вызов не принимается, он возвращается в поселение и нападает на людей.

— Никто из правителей не сражался, чтобы защитить свою честь? — спросила Дженни.

— По началу, на вызовы отвечали местные военачальники — люди, не многим лучшие бандитов, которые присягнули на верность правителям, а взамен, получили возможность жить в фортах у крупнейших дорог или сплетениях рек, чтобы взимать плату с путешественников. Большинство лордов имеют хорошо натренированных воинов, которые сражаются от их имени. Каждую неделю, убийца сталкивался с таким воином, он сталкивался с ним, сражался и убивал его — ответила Грималкин — Когда наконец один лорд, защищая свою честь, сошелся с Кауспетндом, он пал, не продержавшись и минуты.

— Ты собираешься узнать больше о Шайкса, направившись туда? — спросил я. — Или есть что-то, о чем ты мне не сказала?

Грималкин улыбнулась, показав зубы.

— Всему свое время — сказала она.

— Я бы хотел знать сейчас, — настоял я, выдержав ее взгляд.

— Я хочу узнать больше о способностях Кауспентда, — сказала она мне. — Мы узнаем о них, и однажды, эти знания пойдут нам на пользу, придет время и он умрет.

Где-то вдали послышался вой волка, дрожь пробежала по моей коже, предупреждая меня о возможной опасности.

На следующий день, перед полуднем, Грималкин ускакала на разведку. Она сказала, что должна убедиться в том, что ситуация на берегу не изменилась.

Ее не было два часа, и это предоставило мне возможность поговорить с Дженни и дать ей небольшой урок. Я выслушал рассказ о разновидностях домовых и методах работы с ними. Этот урок я запомнил от своего учителя, он все время смотрел мне в глаза и из-за этого, было сложно сконцентрироваться. Когда я говорил, я слышал голос Джона Грегори в голове.

— Существует четыре основных способа борьбы с домовыми, — объяснял я. — Мы используем аббревиатуру БИСУ, чтобы было легче это запомнить. Мы беседуем, изгоняем, связываем или убиваем их, именно в этом порядке, так, к последнему мы прибегаем лишь в крайних случаях. Иногда домовой может выслушать тебя, и покинуть место, где доставляет неудобства.

Я наблюдал, как Дженни записывала все, что я сказал в тетрадь. Но внезапно, она прекратила писать и посмотрела на меня.

— Ты доверяешь Грималкин?

Я кивнул.

— Разумеется, мы должны помнить, что она ведьма-убийца и у нее свои цели. Но она всегда была хорошим союзником и у нас общая цель, в борьбе с угрозой Кобалос. Так что, да, я верю ей.

— Возможно у нас и общая цель, но когда речь заходит о Кобалос, она становится фанатичной. Ты видел ее глаза, когда она о них говорила?

Я кивнул, подбрасывая новых дров в огонь, чтобы прогнать холод.

— Грималкин уже скрещивала с ними клинки. Она даже провела некоторое время в их городе, Валкарки. Она воочию видела, как они угоняют женщин в рабство. Ведьма вроде нее, женщина обладающая силой, считает своим долгом, заступаться за тех, кто испытывает такие страдания. Они могут быть не ведьмами, но в ее глазах — они все оскорбленные сестры. Она поклялась освободить их и отомстить Кобалос.

— Я могу это понять, — ответила Дженни, — и я не могу винить ее за это. Если бы у меня были ее силы, я бы попыталась сделать то же самое. Но мне не нравится этот фанатичный блеск. Люди вроде нее готовы на все, чтобы достичь своей цели. Они используют людей в своих целях. Если требуется — они жертвуют ими.

Я не стал возражать. Я уже сталкивался с подобным. Несмотря на то, что мама любила меня, она была готова использовать меня любым способом, чтобы уничтожить Дьявола. Мне было трудно представить все это сейчас. На тот момент, она требовала от меня конкретных действий, таких как пожертвовать Алисой, я погрузился в уныние. Вспоминая прошлое, я был потрясен тем, что мне предстояло сделать, и ненавидел себя даже за то, что мог помыслить о выполнении этого. Поэтому, я понимал, о чем предостерегала меня Дженни.

Ученица смотрела на меня с пониманием, она, вероятно, поняла, что ее слова взволновали меня, взглянув на выражение моего лица. Она сменила тему.

— Может быть, было бы лучше, если бы ты рассказал мне больше о ведьмах, чем о домовых? — спросила она. — Я имею ввиду то, что мы путешествуем с ведьмой и было бы полезно знать о ведьмовских кланах Графства.

Дженни не в первый раз задавала мне этот вопрос и на мгновение, во мне вспыхнуло раздражение.

— Мой учитель, всегда на первом году обучения, обучал работе с домовыми, а на втором — с ведьмами, — объяснил я. — Я считаю, что мы должны следовать его примеру. Хотя я помню, что думал так же как ты.

Я помнил это более чем хорошо: в первые пару недель обучения, я столкнулся с двумя могущественными ведьмами Пендла: Костлявой Лиззи и Мамашей Малкин — и я хотел обучаться работе с ведьмами, а не домовыми.

Тут я решил изменить прошлому. Я должен был найти свой подход к ведению дел.

— Хорошо, мы будем действовать по-другому. Домовые подождут до следующего года. Завтра мы начнем изучение ведьм.

Лицо Дженни расплылось в улыбке, но она замявшись сказала.

— Есть кое-что, что я должна тебе рассказать, — сказала она.

— Не бойся выкладывать то, что у тебя на уме. Я скрывал некоторые вещи от Джона Грегори, потом мне было стыдно за это.

— Ладно, это случалось уже не раз, и каждый раз практически так же как в прошлый. Когда я в одиночестве сидела на скамейке в западном саду, делая записи в тетради — такое никогда не случалось, когда ты был рядом — я чувствовала, что кто-то наблюдает за мной. Я подняла голову и увидела тень между деревьев, девушка стояла среди деревьев и смотрела на меня. Ее взгляд всегда был полон ярости.

— Как она выглядела? — спросил я, и мое сердце стало биться чаще.

— Она была примерно моего роста, стройная с темными волосами. Она была красивой, но когда я начинала смотреть прямо на нее, она исчезала. В первый раз, я посчитала, что это мне показалось, но позднее я поняла, что она правда была там. Это была ведьма? Она использовала магию, чтобы исчезнуть? Как она попадала в сад? Я думала, домовой защищает его.

— Алиса! — воскликнул я, не в силах сдержаться.

— Кто такая Алиса, — спросила Дженни, — и почему она так зла на меня?

Глава 25. Убийца Шайкса

Я вздохнул, и решил рассказать Дженни правду. По крайней мере то, что ей нужно было знать.

— Некоторое время Алиса жила со мной и Джоном Грегори в Чипендене. Но прежде чем мы начали вместе сражаться с тьмой, ее обучала черной магии ее мать, Костлявая Лиззи — сейчас она мертва, но тогда она была могущественной костяной ведьмой Пендла.

— Костлявая Лиззи однажды походила через Гримшоу, — сказала мне Дженни. — Это случилось еще до моего рождения, но люди говорят об этом еще до сих пор. Они заперли двери, и зашторили окна, они сидели молча в домах. Но этого было мало. Пропал один ребенок, его после того никто и не видел. В местном пруду обнаружили пять мертвых кошек, у них были свернуты шеи. Позже, в том же году, у всех был неурожай.

Я кивнул.

— Похоже, это дело рук Костлявой Лиззи. Во всяком случае, мой учитель никогда не доверял Алисе; меня злило это, потому что я считал ее своим другом. Но в итоге он оказался прав. Алису поглотила тьма. Сейчас она разделяет свою жизнь с магом, которого зовут Лукраст.

— Вы были близкими… действительно близкими друзьями?

— Мы многое пережили вместе. Она не раз спасала мне жизнь. Да, мы были близки, — признался я.

Дженни кивнула и уставилась куда-то вперед себя. Затем она задала очередной вопрос.

— Но как домовой пустил ее в сад, и почему она смотрела на меня?

— Она владеет очень сильной темной магией, — ответил я. — Домовой не настолько силен, чтобы остановить ее.

— Зачем она наблюдала за мной? Почему ее взгляд был таким хмурым? Что я сделала ей?

Я пожал плечами.

— Кто знает, что в уме у тех, кто перешел на сторону тьмы? Но как бы она ни была зла, я не думаю, что она причинит вред моему ученику. Я думаю, она не навредит нам.

— Может она так смотрела на меня, потому что ревнует…

— Ревнует! — воскликнул я.

— Она ревнует, потому что я живу с тобой в доме. Я словно заняла ее место.

— Может ты и права, — ответил я с сомнением в голосе.

Может ли Алиса действительно ревновать меня к Дженни? Она соскучилась по мне? Я задумался. Но я быстро выкинул эти мысли с головы. Я снова хватался за соломинку, строя невозможные надежды. Алису лучше выбросить из головы.

— Смотри, — сказал я, улыбнувшись Дженни, — я учу тебя знаниям о ведьмах, но здесь мы будем вместе узнавать новое о Кобалос.

Я вытащил записи Грималкин из сумки и протянул ей.

— Внимательно прочитай, — сказал я. — Там ты увидишь несколько заметок, которые сделал я. В конце концов, ты может быть захочешь сделать то же самое. Будем пополнять багаж знаний о этих существах.

Грималкин вернулась в течении часа. Она спрыгнула с лошади и направилась ко мне.

— Вызов был сделан, и принят, — заявила она. — Они будут сражаться за час до заката. Если мы отправимся в путь сейчас, то сможем все увидеть.

Мы запрыгнули на лошадей и направились вдоль реки, которая петляла по долине. Река протекала возле темных хвойных деревьев. Когда мы поднялись на холм, то увидели впереди десятки костров. В небо поднимались завитки дыма. Когда мы спустились ниже, то увидели собравшихся людей на левом берегу. Там было около двух тысяч человек — разбитых, по крайней мере, на пять отдельных лагерей, каждая группа шатров была отмечена по-разному. Там было большое количество шатров с продовольствием, которые выставили вдоль лагеря. Торговцы, ремесленники и купцы пытались удовлетворить все запросы. Я чувствовал запах жаренной свинины, и звук подковывания лошадей.

— Это река Шанна, — сказала Грималкин. — За ее пределами, на северо-востоке, лежит равнина Ерестеба, там уже территория Кобалос. До недавнего времени Кобалос жили и на левом берегу. Они отступали несколько месяцев подряд. И затем прибыл убийца Шайкса, Кауспетнд, и бросил свой вызов. Зачем они это сделали, не знаю. В этом есть что-то ритуальное. Почему это нужно сделать у реки, которая разделяет наши народы? Нам еще много чему предстоит научиться.

Когда она говорила — я заметил в ее глазах фанатический блеск, о котором мне говорила Дженни.

Грималкин повела нас вниз по склону реки, которая бежала с востока на запад. Пока мы шли между рядами шатров, все оборачивались и смотрели на нас. На их лицах читалось все, от враждебности до любопытства. Мы отошли подальше от шатров и разбили свой лагерь. Пока я возводил наш с Дженни шатер, Грималкин развела огонь, а затем она сделала нечто удивительное. Она взяла три куска дерева, которые торчали у нее из сумки (изначально я предполагал, что они предназначены для шатра) и соединила их вместе, создав длинный шест. Затем она прикрепила к нему кусок ткани, и пока мы с Дженни изумленно наблюдали за этим, она всадила второй конец шеста в землю.

Полотнище на вершине шеста заплясало на ветру. Это был флаг Графства: красная роза на белом фоне.

— Зачем? — спросил я Грималкин. — Не привлечем ли мы так к себе лишнее внимание?

— Все что мы будем делать, привлечет к себе внимание, потому что мы здесь чужаки; здесь другие законы. Несомненно, в ближайшее время кто-то нам об этом скажет. Оставь свой посох здесь, но всегда носи с собой свой меч. Мы должны защитить себя в случае опасности.

Я не успел задать даже один из вопросов, которые роились у меня в голове, как услышал грохот голосов с другой стороны реки.

— Пойдем! — Грималкин махнула рукой в сторону шума. — Мы прибыли вовремя. Позаботься о наших лошадях, и охраняй лагерь, девочка! — приказала она Дженни.

Дженни хотела запротестовать. Я знал, что она тоже хотела бы увидеть убийцу Шайкса. Но главной здесь была ведьма, и несколько мгновений спустя я следовал за ней по пятам вдоль реки, оставив Дженни позади.

С каждым шагом людей становилось все больше и больше, и вскоре Грималкин пришлось проталкиваться вперед. Люди образовали собой сборище, они были вооружены клинками, копьями и луками. Некоторые были частично одеты в металлическую броню, преимущественно проржавевшую. Но все же, они поддавались продвигающейся вперед Грималкин.

Они сердито оборачивались, и смотрели ей в глаза. Но этого одного взгляда в глаза ведьме-убийце было достаточно.

Ее рот был открыт, так что возможно их пугал вид ее острых и тонких зубов, или она использовала какую-то магию… Что бы там ни было, они быстро опускали взор и пропускали ее вперед.

В итоге впереди стало слишком тесно, чтобы идти дальше. Однако, по счастливой случайности мы оказались на возвышенном берегу и смотрели над головами тех, кто стоял между нами и быстротекущей рекой. Здесь река была мелкой; это был брод, и вода неистово бурля между камней устремлялась на запад.

Человеческий воин ждал на этой стороне реки. Его голова не была покрыта шлемом, но на нем сверкал металлический нагрудник и диагональные створки фиолетового и золотого шелка. У него был короткий меч и небольшой круглый щит.

— Этот воин, принц из Шалотта, — прошептала мне на ухо Грималкин. — Лучший противник для Кауспетнда, но я боюсь, что на результат это не повлияет.

— Кажется, ты много знаешь о здешней ситуации, — заметил я.

Она кивнула.

— Я сделала все, чтобы узнать о Кобалос как можно больше и о людях, которые выступают против них.

Я посмотрел через реку и впервые увидел ожидающего убийцу на другом берегу. Его лицо было похоже на лицо хайзда мага, с которым я сражался в Чипендене; в нем было что-то дикое, волко-подобное, особенно когда он открывал рот, показывая свои зубы. Он был без шлема, а волосы были заплетены в три длинных косички. Его руки были волосатыми, как шкура зверя.

Он нес два изогнутых клинка, две сабли — похожие на ту, которую использовал против меня хайзда маг в Графстве.

Они пошли друг другу навстречу, встретившись в центре реки. Вода достигала им по лодыжки. На мгновение они остановились и посмотрели друг на друга, словно взвешивая шансы противника на победу.

Затем Кауспетнд что-то громко выкрикнул. Я не понял его слов, но тон был насмешливым. Затем он расхохотался, показав свои острые белые зубы.

Человек что-то ответил ему, но я снова не понял слов, хотя в его тоне был слышен гнев. Они разговаривали на Лоста, общем языке Кобалос и северных земель.

Затем человек побежал вперед, вздымая брызги, он атаковал воина Кобалос.

Убийца парировал удар, и изящно увернулся, не дав ему шанса на новую атаку. Затем он снова парировал очередной удар и отошел назад. Они некоторое время снова смотрели друга на друга, а затем воин из Шалотта снова бросился в атаку.

Это была его последняя атака.

На этот раз, вместо того чтобы ждать удара, Кауспетнд прыгнул вперед, чтобы встретиться со своим человеческим противником. Сверкнула сабля и вверх брызнула кровь. Человек вскрикнул, и на берегу раздался гул от наблюдающих за боем. Он упал лицом в воду. Кровь из раны вытекала и бежала прочь вместе с быстрым течением.

Глава 26. Знак

— На этот раз я видела достаточно, — сказала Грималкин. — Но в следующий раз, я хотела бы быть ближе.

Когда тело человеческого воина оттащили прочь, мы вернулись в наш лагерь. Небо над нами было тяжелым, от серых облаков, которые разбросало по всему небосклону ветром. Сквозь прогалины между тучами пробивался красный свет заката.

Дженни оторвалась от огня и вопросительно посмотрела на нас. Грималкин заговорила первой.

— Иди в шатер, ложись спать. Нам нужно встать в полночь, — сказала Грималкин, посмотрев на меня. Она явно ожидала, что я послушаюсь ее, не задавая вопросов.

Меня прошило гневом. Эти земли и люди, живущие на них, были странными для меня, и я должен был довериться ее знаниям. Но иногда она слишком скрывала информацию, вместо того чтобы расставить все на свои места.

— Разве мы не собираемся сначала покушать? — спросила Дженни.

Я был согласен с ней. Я был голоден, и с нетерпением ждал ужина. Грималкин не ответила, так что заговорил я.

— Почему мы должны идти спать? — спросил я. — Что нам предстоит сделать в полночь?

— Ты должен кое-что увидеть. Это важно. После этого мы сможем поесть, и поговорить, — ответила она, прежде чем повернулась к девушке и улыбнулась. — Ужин будет, но он будет немного позже.

У Грималкин всегда были причины делать то, что она делала, потому я проглотил ком раздражения, застрявшие у меня в горле, кивнул и полез в шатер. Я укутался своим покрывалом и уснул.

Когда я снова открыл глаза, то увидел ночное небо, и я посчитал, что время уже близко полуночи.

Грималкин ждала меня снаружи, Дженни стояла рядом с ней.

Ведьма-убийца без слов указала на юг, прочь от реки, и сразу же в быстром темпе пошла в ту сторону. Я посмотрел на лес из шатра и увидел движущиеся огни. Много факелов; они все шли в том направлении.

— Безопасно ли оставлять наши вещи без присмотра?

— Я защитила наш лагерь заклинанием, — ответила Грималкин, оглянувшись на меня.

Дженни наклонилась и прошептала мне на ухо:

— Надеюсь, воры не смогут прокопать ход под землей к нашим вещам.

Мы пересекли плоский луг и впереди я увидел темный холм. Он не был сильно высоким, но выделился среди равнинной поверхности. Он был почти коническим, но ровным на вершине.

Когда мы подошли ближе, нас со всех сторон окружили люди и мы стали частью молчаливой процессии. Наконец движение остановилось; все что оставалось — смотреть на холм.

Звездного света было достаточно, чтобы осветить склон перед нами. Я видел, что люди образовали полукруг у его основания, но никто не заходил на него.

Мы стояли в тишине около пяти минут; я знал, что сейчас уже близко к полуночи. Потом три фигуры начали подниматься на холм. Все трое были худыми и бородатыми; они держали высоко поднятыми подбородки, словно смотрели куда-то ввысь. На них были перчатки и одинаковые одежды; воротники были отделаны белым животным мхом.

Тот, что был посередине, заговорил громким голосом. Это звучало как команда.

— Он сказал людям встать на колени и молиться, — сказала Грималкин.

Люди вокруг нас начали становиться на колени, и Грималкин последовала их примеру.

Было удивительно видеть ее на коленах. Но даже если она готова пойти на это, то я тоже должен поступить так; Дженни последовала моему примеру. Я посмотрел на холм, где три фигуры достали свое оружие и направили ввысь.

— Они священники? — прошептал я на ухо Грималкин.

— Они не принадлежат ни одной из церквей. Эти люди называют себя мегуви; они маги земли, и утверждают, что видят истинную реальность за пределами этого мира. То, что мы видим — небо, травы, холмы и скалы — для них лишь иллюзия. Они носят перчатки, потому что к ним может прикасаться только принц или король. Теперь посмотри на небо прямо перед ними. Что ты видишь?

Я посмотрел на небо. На мгновение я ничего не видел, но потом увидел яркую точку, которая стремительно падала с неба по направлению к ним..

Она неуклонно росла и становилась ярче. Сначала она выглядела как голубь, что-то белое и пернатое. Затем те, кто нас окружали, закричали от удивления. Я не понимал в чем дело. Почему они так взволнованны?

Большинство птиц, кроме козодоя, совы и еще нескольких видов, ночью спали. Но в этих краях все может быть по-другому. Однако, судя по реакции людей, это было нечто, ради чего стоило подниматься с постели с полночь.

А затем по моей спине пробежала дрожь. Я понял, что это не птица.

Это летающее существо имело человеческий облик.

— Выглядит как ангел! — воскликнула Дженни.

Фигура падала все ниже и ниже, пока не зависла не более чем в пятидесяти футах от голов трех мистиков. Она была полностью покрыта перьями, с ног до головы, и у нее было два крыла, в длину всего тела. Лицо было женское, и красивое, оно светилось серебристым светом. Крылья были непропорционально большими по сравнению с тонкими конечностями. Мне пришлось согласиться с Дженни: выглядело, очень похоже на ангела. Это было удивительное зрелище — я просто не знал, что происходит.

Три луча света направилось из существа на каждую из трех фигур мегуви. Они закричали; я не понимал, почему они кричат, но их лица искажала боль. Они как один упали на колени, и существо мгновенно исчезло.

Стон толпы перерос в возбужденный лепет. Я смотрел на небо, но не видел никакого движения. Как существо так бесследно исчезло? Оно использовало мощную магию — но кто владеет ею?

Центральный мегуви встал с колен, но его спутники остались на земле. Он поднял руку вверх, давая знак всем замолчать, а затем заговорил.

Я повернулся к Грималкин, чтобы она перевела для меня его слова.

— Мегуви говорит, что сегодня погиб храбрый человек, воин из Шалотта. Он исполнил свой долг, но теперь он не избранный. Теперь говорил слова ангела. Тот, кто одолеет убийцу Шайкса, среди нас. Он скоро заявит о себе — его момент почти настал. Затем он убьет Кауспетнда, и до наступления полнолуния поведет нас через реку к победе. Теперь мегуви призывает нас вернуться ко сну, и собраться с силами для грядущей битвы.

Три мегуви спустились с холма и слились с толпой. Мы направились назад, движимые толпой, и вскоре уже были взбили своего лагеря.

— Откуда ты знала, что это случится сегодня ночью? — спросила Дженни, подбрасывая в костер дрова, и установив над ним двух кроликов.

Грималкин пожала плечами.

— Это продолжается уже больше месяца. Каждую неделю их воина убивают. Я видела то же самое во время моего предыдущего путешествия сюда.

— Я раньше видел летающих ламий, но что это было? — спросил я.

— Это был ангел, как предположил твой ученик. Ты разве не слушал мой перевод? — спросила Грималкин с улыбкой.

— Ангелы — лишь выдумка, — сказал я, покачав головой. Неужели Грималкин действительно верит в это? Если да, то она зашла слишком далеко. Я не мог просто смириться с этим.

— Он спустился с небес, в лучах света, заполнил трех мегуви своим блаженством и ушел. Предположительно, он таким образом разговаривал с ними — возможно передал им то, что они сказали всем нам. Для меня существо выглядело как ангел, — сказала на, с насмешкой в голосе.

Я внезапно почувствовал себя глупым. Она просто пошутила. Она не верила, что это был ангел.

— Возможно, они использовали какую-то темную магию, — предположила Дженни, перевернув кроликов, из которых начал сочиться сок, капая в огонь, и шипя. Запах готовящегося мяса заставил мой рот наполниться слюной. — Возможно, это была иллюзия?

— Какая разница во что мы верим? — спросила Грималкин. — Главное, что все кто собрался возле холма верили в это. Когда кто-то победит Кауспетнда, они пойдут за ним через реку, и бросятся в бой с нашими врагами. Это то, что нам нужно. Вот почему ты здесь, Том. Ты нужен для того, чтобы сразиться и победить убийцу Шайкса.

Глава 27. Принц Станислав

— Но как? — спросил я, в изумлении посмотрев на Грималкин. — Я никогда не видел человека, так хорошо владеющего клинками. Разве что только тебя.

Грималкин была непреклонной.

— У него есть две слабости, которые я уже обнаружила. Я буду и дальше изучать его. И так до тех пор, пока твоя победа не будет точной.

— Почему ты не убьешь его? — спросил я. — Ты могла бы использовать Звездный меч, чтобы отразить его магию.

— Ты должен был внимательно слушать то, что я тебе говорила, — раздраженно прошипела она на меня. — Звездный меч работает только в твоих руках. Он отталкивает магию, направленную только на тебя. Он не нужен мне, если я буду сражаться с убийцей Шайкса; честь не позволит использовать магию. Я могла бы справиться и ножами, но это должен сделать ты. Ты в любом случае используешь Звездный меч, потому что он идеально подходит для тебя.

— Почему ты не хочешь убить его?

— Я ничего не добьюсь своей победой — я женщина, а к тому же еще и ведьма. Эти мелкие короли севера никогда не последуют за мной. Но ты мужчина, и скоро мы заявим твою родословную.

— Какую еще родословную?

— Короли никогда не последуют за простолюдином, таким как ты, — сказала Грималкин. — Поэтому мы должны преувеличить твой статус. Не бойся — границы Графства очень далеко отсюда. Они ничего не знают о Графстве. Они примут тебя в качестве своего лидера, даже если и сделают это неохотно. Затем мы сможем использовать эту армию, чтобы прощупывать оборону Кобалос, и попытаемся узнать о них больше, чем знаем сейчас.

— Ты говорила мне совсем другое, когда приглашала поехать с тобой на север, — сказал я обвиняющее, — это должно было быть путешествие, в котором мы узнали бы о Кобалос новые факты, а не вели полномасштабное наступление.

— Это будет не более чем простой налет. Позже я все объясню, — ответила она.

— Я все еще думаю, что проще будет, если с Кауспетндом сразиться ты. Ты можешь изменить себя.

Грималкин покачала головой.

— Я на самом деле не меняю форму, как ведьма ламия. Я просто использую темную магию, чтобы создать иллюзию кого-то другого.

— Но если иллюзия останется не раскрытой…? — прежде чем она смогла ответить, я продолжил, — я мог бы улизнуть, а ты бы начала бой с убийцей Шайкса под моим обличием.

— Нет, мы оба должны быть там. Как только ты победишь убийцу, короли бросят тебе вызов. На данный момент они рассматривают Шайкса с благоговением, но как только он умрет, они быстро убедят себя в том, что тебе повезло. Но тебе не нужно будет сражаться с ними, потому что я буду твоим воином. Их правила позволяют это, и они будут вынуждены сражаться со мной. Я убью столько, сколько будет необходимо, чтобы они приняли тебя за своего лидера.

— Кролик! — воскликнула Дженни, держа палочки в руках.

Я с благодарностью съел свою порцию, желая выбросить из головы опасный план Грималкин.

Дженни дала мне понять, что ей не понравился план ведьмы-убийцы, лишь одним взглядом, незаметным для Грималкин.

Когда я наполнил свой желудок, я едва смог уснуть. В течении часа мы уже все спали.

Но меня грубо разбудили.

Грималкин трясла меня за плечо и яростно шипела мне на ухо:

— Просыпайся, и оденься в эти одежды. Чувствуй себя как можно презентабельней, — она сунула мне в руки стопку одежд. — У тебя есть пять минут, затем выйди с высоко поднятой головой. Затем посмотри нашим посетителям в глаза и повторяй за мной. Если они поклонятся тебе, ты лишь кивни в ответ. Если справишься, никто не пострадает.

Как только она ушла, я осмотрел одежду при свете свечи. Верхняя одежда, нарядная туника, была сделана из атласа и выглядела очень дорого, брюки были более приспособлены для улицы, но очень мастерски пошиты. Наконец, последним был толстый, теплый плащ с застежкой в форме розы. Грималкин должно быть сделала это в Графстве и спрятала среди своих собственных вещей.

Я все был полусонным; последнее чего мне хотелось, так это одеваться в непонятные одежды и приотворяться тем, кем я не являюсь. Я был слишком недоволен.

Грималкин хотела, чтобы я сразился с Кауспетндом; он спланировала все детали. У нее был четкий план, и я был основной его частью. Я был орудием.

Я оделся, натянул сапоги. Затем умылся холодной водой. Дженни все еще глубоко спала, свернувшись калачиком. Я завидовал ей.

Наконец я сделал глубокий вход и вышел на улицу.

Перед Грималкин стояло пятеро вооруженных мужчин; четверо из них были верхом на лошадях, один был пешим. Последний был одет в дорогие доспехи, и я видел свое отражение в его металлическом блестящем нагруднике. Он был высокого роста и у него были темные усы, которые окутывали его рот. Его темные брови чем-то напомнили мне о моем брате, Джеке.

Грималкин заговорила к солдатам на Лоста… Затем она повернулась ко мне, поклонилась и перевела свои слова.

— Я сказала им, что ты принц Томас, младший сын короля Кастера, — она улыбнулась мне. — Я думаю, так лучше, чем сказать, что ты сын фермера.

Я с трудом удержал свою челюсть, которая хотела отвалиться от удивления. Мужчина пристально посмотрел на меня, будто снимал мерки для моего гроба, а затем поклонился. Помня предупреждение Грималкин, я кивнул ему в ответ.

Солдат говорил быстро, его слова были обращены ко мне. Я не понимал его слов, все что мне оставалось — следить за эмоциями на его лице и прислушиваться к тону, с которым он говорит ко мне. Сначала в его голове чувствовалось высокомерие, но по мере его разговора с Грималкин, его голос стал немного удивленным.

— Он говорит, что его зовут Мейхер, и он высший стюард принца Станислава из Полызни. Все кто обитают здесь, на этой стороне реки, должны платить налог. Именно поэтому он и прибыл сюда. Но теперь когда он знает кто ты такой, он избавляет нас от платы: все члены королевской семьи и их свита освобождаются от этого налога. — сказала мне Грималкин. — Теперь пришло время первой проблемы — он удивлен, почему ты путешествуешь с такой маленькой свитой. Я подозреваю, что он сомневается, что ты тот за кого себя выдаешь.

Я открыл рот, но Грималкин снова продолжила свой разговор. У нее было что сказать.

Затем она снова повернулась ко мне, чтобы перевести слова Мейхера.

— Я сказала ему, что ты седьмой сын, самый младший сын своего отца; любимый сын, и потому отец держал тебя на коротком поводке, подальше от опасностей. Но в твоей крови течет жажда к приключениям; и когда ты услышал о том, что происходит на берегу реки Шанна, ты ускакал в ту же ночь, чтобы попасть на сражение с убийцей Шайкса. Я сказала, что твой отец, король, был очень обеспокоен твоим отъездом; он послал меня и одну служанку, чтобы сопровождать тебя. Твоя свита вышла следом за нами и может прибыть в любой день.

— Но мы знаем, что этого не случится, — ответил я. — Что будет, когда они не явятся?

— Мы подумаем об этом позже, — сказала она. — Я собираюсь поговорить с ним о поединке с Кауспетндом.

Она снова повернулась к стюарду и продолжила говорить с ним на Лоста; на этот раз их общение длилось дольше. Затем Грималкин повернулась ко мне и рассказала о деталях разговора.

— Теперь под его пристальным вниманием оказалась я, — сказала она, в ее глаза мерцали огоньки увлечения. — Он удивился, почему твой отец послал женщину, чтобы защитить тебя. Я подтвердила то, что он уже подозревал, я сказала что я ведьма. У каждого принца и короля есть свой маг, мегуви с которым они советуются, и я сказала ему, что в нашей части мира, ведьмы играют аналогичную роль. Я так же сказала ему, что я очень хорошо владею искусством сражения, и что я воин твоего отца. Кто бы лучше подошел на роль твоего защитника?

— Он поверил в то, что ты ему сказала? — спросил я.

Грималкин пожала плечами.

— Я не думаю, что это полностью его убедило, но его хозяина, подданные называют Волком Полызни, и думаю, его эти слова убедят. Сейчас Мейхер уезжает, чтобы доложить обо всем хозяину. Когда мы встретимся с принцем, я использую немного магии, чтобы облегчить процесс.

Воин кивнул мне, забрался на свою лошадь и они поскакали прочь.

— Пока все идет хорошо, — сказала с улыбкой Грималкин.

Пятеро мужчин вернулись около полудня, в этот раз они были пешими. После разговора с ними, Грималкин перевела для меня их слова.

— Мы получили аудиенцию у принца Станислава, но без оружия. Высший стюард заверил его, что он сопроводит нас туда и обратно, и при необходимости будет защищать нас до самой смерти.

— Ты веришь ему? — спросил я.

— Я думаю, что Мейхер говорит правду. В любом случае, мы должны рискнуть. Не в том мы положении, чтобы отказывать.

Я кивнул и протянул Дженни Звездный меч. Затем Грималкин вытянула из ножен все свои ножи и тоже отдала их Дженни. Я никогда не думал, что увижу как Грималкин добровольно отдает свое оружие в чужие руки, и по лицу Дженни, было понятно, что она тоже удивлена.

— Оставайся здесь, и сторожи наши вещи, девочка! — приказала Дженни Грималкин, когда мы отправились в путь.

По выражению лица Дженни было видно, что она далеко не рада этому. Я рассказал ей о том, что произошло ночью; она беспокоилась, и хотела пойти с нами.

— Ты можешь снова использовать заклинание? — спросил я.

Грималкин покачала головой.

— Я не желаю рисковать, побуждая в людях подозрения. Более того, она должна играть роль твоей прислуги; она не может сопровождать королевскую особу, могу только я, потому что я твой защитник.

Без заклинания защиты, кто-то должен был остаться, чтобы охранять наше оружие, вещи и лошадей. Я не ожидал, что Дженни сможет отбить атаку грабителей, но ее присутствие удержит воров подальше от нашего лагеря.

Высший стюард шел впереди, наш эскорт позади. Мы прошли через весь лагерь, минуя множество шатров, пока не дошли до круга из костров, который охраняли вооруженные стражники. Там стояла самый большой шатер, который я когда-либо видел. Она была такой большой, как три вместе взятых дома из Графства. Вместо обычного покрытия из шкуры животных, она была накрыта гигантским продолговатым полотном, изготовленным из коричневого материала.

Я чувствовал тревогу и немного страх. Даже если мы каким-то образом убедим принца в верности наших слов, и он позволит мне сразиться с Шайкса, впереди я видел лишь поражение и смерть. Я не разделял уверенность Грималкин. Как я смогу победить в бою такого грозного противника?

Мейхер посмотрел на нас, и затем вошел внутрь шатра, оставив нас в окружении стражников. Через несколько минут он вышел и заговорил с Грималкин, а потом поднял заслонку шатра, чтобы мы прошли внутрь.

Я был изумлен от того что увидел внутри. Я словно вошел в дворец. Стены был украшены шелковистыми гобеленами; большая часть пола тоже была покрыта такой же коричневой тканью, как и стены шатра. Впереди я увидел возвышение, из полированной древесины, украшенной множеством дорогих ковров. Там стоял большой сверкающий трон, изготовленный из сплава содержащего серебро. На нем, откинувшись сидел принц Станислав. Он был крупным мужчиной, с коротко стрижеными, седыми волосами, с большим носом и посаженными глазами. Он был не молод, вероятно, ему около пятидесяти лет.

Я всегда думал, что принцы молодые, потому что им предстоит заменить на троне своих отцов. Но это было не королевство, а маленькое княжество со своими правилами.

Позади трона стоял огромный воин с суровым выражением лица, скрестив руки на груди. У него на нагруднике виднелся герб принца: волк, воющий на луну. Он был далеко не рад нас видеть.

Грималкин без сомнения потребуется магия, чтобы склонить принца в нашу сторону.

Она поклонилась, а затем обратилась напрямую к принцу, указывая на меня. Мы были якобы равные по рангу, поэтому кратко поклонился ему; или скорее кивнул. Он молча посмотрел на меня, словно хищник, прикидывающий расстояние до своей жертвы. Затем он снисходительно улыбнулся и продолжил свой разговор с Грималкин.

— Он думает, что тебе лучше вернуться к своему отцу, — перевела Грималкин. — Я думаю, что он удивлен твоим возвратом. У него есть настоящий воин, у которого есть шанс победить Кауспетнда — тот, который стоит позади трона и таращится на нас своей миной.

Я с облегчением вздохнул. Возможно, принцем не получится управлять. Это может положить конец планам Грималкин.

— Несмотря на пророчества мегуви, здешние правители следуют своим желаниям, — продолжила Грималкин. — Если его воин победит Шайкса, принц Станислав поведет воинов на Кобалос, и все почести упадут к его ногам. Но я сказала ему, что ты готов сразиться за место в битве с убийцей Шайкса. Ни принц, ни его воин не могут отказаться от этого; здесь уже сражались за это место. Я могу сразиться за тебя, как твой воин, но будет лучше, если ты сам сразиться с ним и покажешь свое мастерство и храбрость.

Я хотел было запротестовать, но выражение ярости на лице ведьмы-убийцы заставило меня замолчать. Затем она немного успокоилась и улыбнулась мне.

— Дела идут как нельзя лучше! — сказала она мне.

Глава 28. Предчувствие смерти

Бесполезно было с ней спорить, поэтому я продолжил наблюдать, как Грималкин бросила вызов воину принца от моего имени. Когда она сказала это, мужчина сердито уставился на меня; я видел вздымающиеся на его шее вены. Он, вероятно, чувствовал себя оскорбленным, потому что ему бросил вызов такой юный мальчишка.

Мейхер с солдатами сопроводили нас обратно в наш лагерь, они все еще казались не очень дружелюбными. Когда стюард ушел, двое солдат осталось стоять недалеко от нас.

— Чего они хотят? — спросил я Грималкин. — Мы теперь под стражей?

Она покачала головой.

— Нет. Они здесь для того, чтобы защищать нас и охранять наш лагерь.

Пока я думал над тем, что произошло, мой гнев на Грималкин стал боле явным. Теперь я должен сразиться с одним противником, чтобы выиграть для себя еще один поединок с более опасным противником. Я не понимал, как смогу победить.

Я сел напротив огня и уставился на тлеющие угольки костра.

— Что случилось? — спросила Дженни, грея руки.

Я пожал плечами, но не ответил.

— Я знаю, что ты чем-то опечален, — настаивала она. — Почему бы не поговорить об этом? Не держи это в себе, и тебе станет лучше!

— Дело в том, что теперь мои шансы умереть увеличились вдвое, — сказал я. — Прежде чем я буду сражаться с Кобалос, я должен сразиться с воином принца.

— Это случится через три дня, но тебе не придется сражаться с воином. Это я гарантирую, — сказала Грималкин, присев рядом со мной скрестив ноги.

— Как ты можешь быть в этом уверена? Ты предвидела это? — спросил я.

Она не дала мне прямого ответа.

— Все будет хорошо. Сосредоточься на Шайкса — с ним, и только с ним тебе предстоит сразиться. Все сработает. Этот принц Станислав самый влиятельный среди всех собравшихся здесь. Мы завоюем его уважение; и мы будем его контролировать, а остальные пойдут за ним.

Грималкин оказалась права. Через день пришли известия о том, что воин принца получил ранения во время тренировок и не сможет сражаться еще как минимум месяц. Я должен был занять его место в сражении в Кауспетндом; я уже две недели готовился к этому.

— Ты предвидела что он получит ранение? — спросил я, когда мы шли к реке, чтобы посмотреть на бой между Шайкса и его следующим соперником. Сейчас наш лагерь охраняли люди принца, и Дженни смогла пойти вместе с нами.

Грималкин кивнула.

— Да, но я бы не сказала, что я предвидела это, — сказала она с улыбкой.

Сражение длилось недолго. Человеческий боец был молодым и напуганным, и все закончилось меньше чем за минуту. Я заметил, что Дженни закрыла глаза когда он упал на колени, крича от боли, пытаясь удержать свои кишки, которые вываливались из его живота.

Через секунду наступила тишина. Шайкса взмахнул саблей и одним ударом положил конец крикам, отрубив ему голову.

Желудок взбунтовался. Убийца Шайкса слишком умел. Какие шансы у меня против такого воина?

Дженни побледнела от того, что увидела.

— Это было ужасно, — сказала она, ее голос дрожал. — Прежде чем он погиб, он был так напуган.

Я положил руку ей на плечо. Это ужасно, чувствовать его эмоции. Но я гордился ею. Она уже сталкивалась с подобным. В Графстве, она посмотрела в глаза неупокоенной душе солдата, она почувствовала, что чувствует он, но не убежала. Не убежала она и в этот раз.

Грималкин казалось вообще не заботила сцена смерти. Толпа снова была обречена смотреть на очередной триумф Кауспетнда. С каждой своей победой он показывал превосходство Кобалос над людьми. Люди не могли победить его.

— Что ж, чему мы научились сегодня? — спросила Грималкин, когда мы шли обратно к лагерю, по промерзшей земле.

Я задумался над тем, что только что видел.

— Он сражается двумя клинками, но более искусно управляет левой рукой. Я должен атаковать его с правой стороны.

— Нет, — сказала Грималкин. — Атакуй его сначала пятнадцать минут с его сильной стороны. Так он будет думать, что ты не заметил его слабость. Он без сомнения тренируется, чтобы избежать этой слабости во время боя. Но ты должен заставить поверить его, что атакуешь вслепую, а затем переключись на правую сторону и добивай его. Так ты можешь досрочно победить.

— Ждать пятнадцать минут? — воскликнула Дженни в ужасе. — Я сомневаюсь, что какой либо его противник продержался больше пяти минут.

Грималкин сердито посмотрела на нее.

— Твой учитель должен победить. Это будет длинный бой, — сказала она, снова повернувшись ко мне. — Если дела будут идти плохо, на бой может уйти целый час. Завтра я начну твое обучение. Вскоре ты будешь чувствовать себя увереннее. Слушай внимательно, сейчас я буду говорить чистую правду. Ты уже отлично владеешь мечом. Я думаю, у тебя есть огромный потенциал — ты можешь бесподобно им управлять. Для этого тебе потребуются две вещи: практика и уверенность в себе.

Я и раньше успешно сражался и раньше, но я чувствовал что бой с Кауспетндом будет самым тяжелым за всю мою жизнь. Грималкин пыталась укрепить мою уверенность. Вот почему она выглядела такой злой, когда Дженни перебила ее.

Ведьма-убийца была так же хорошо на деле, как и на словах. Каждое утром мы шли по тьме среди деревьев и сражались в течении нескольких часов. Грималкин уже обучала меня — у меня остались шрамы в доказательство — но сейчас она атаковала еще яростнее, я боялся за свою жизнь. Дженни со страхом на глазах наблюдала за нами со стороны.

В первый день обучения, пока я отдыхал между атаками, пытаясь восстановить дыхание, Грималкин взглянула на Дженни.

— Однажды тебе придется сражаться за свою жизнь, девочка. Ты умеешь обращаться с оружием?

Дженни покачала головой.

Грималкин достала из ножен маленький нож.

— Лови! — крикнула она, легонько бросив его в сторону Дженни.

Я смотрел, как он вращается в воздухе и летит в ее сторону. Дженни выставила руку и схватила его, словно это была самая естественная вещь в мире.

Грималкин улыбнулась.

— Хорошая реакция, дитя. Тебя я тоже буду обучать.

— Но не ожидай, что я буду сражаться с Шайкса! — возразила Дженни.

Во время моих отдыхов, ведьма-убийца начала ее обучение. Она медленно обучала ее, показывала как правильно ставить ноги, как правильно держать равновесие, необходимое в бою. Она так же обучала ее как правильно метать ножи.

Это давало мне короткую передышку, но вскоре приходила моя очередь сражаться.

Когда мы сражались, ведьма-убийца использовала две сабли, которые попросила у меня в Чипендене. Она запланировала это еще тогда? Он все время планировала что мне приедтся сражаться с Кауспетндом? Было очень похоже на то.

Теперь она использовала две сабли, такие же как и у Шайкса, изображая его слабые и сильные стороны; таким образом, я смогу лучше подготовиться к тому, с чем мне предстоит столкнуться лицом к лицу.

Она также научила меня тому, что называла танцем смерти — кружение, последовательные вращения, которые затрудняли противнику защиту от этих ударов.

Каждый раз Кобалос сражался с новым человеческим воином, и каждый раз мы наблюдали за боем. Грималкин обучала меня после каждого боя, рассказывала о новых деталях. Я тоже пытался обнаружить в нем какие-то слабости, но у меня получалось это хуже. Шайкса был безупречным воином, и сражения длились не больше минуты или двух. Преимущество всегда было на одной стороне, но кое-что изменилось.

Дождя уже давно не было, зима приближалась. Исток реки сейчас был заморожен. Какой бы ни была причина, уровень воды в реке сейчас был значительно ниже, чем в день когда мы прибыли сюда. Поединки проводились в бурлящей воде; сейчас противники в основном двигались по сухим камнях, под их ногами хрустел гравий.

Я каждый день находил время, чтобы продолжить обучать своего ученика нашему ремеслу. Это помогало мне держать свои нервы в узде. Мы соскучились по Графству; этот тоскливый лагерь на берегу реки очень отличался от нашей обыденной жизни в Чипендене — для Дженни ученичество стало немного другим.

— Я хочу, чтобы мы отправились домой, — сказала она. Она выражала такое желание по крайней мере три раза в день.

— Чего тебе больше всего не хватает? — спросил я, мне стало интересно, смогу ли я чем-то разбавить ее тоску по Чипендену.

— Деревьев — ясеней, дубов, платанов. Здесь одни хвойные деревья, они все одинаковые. Я скучаю по людям, по тем, разговоры которых понимаю. Мне действительно нужно приложить усилия, чтобы выучить их язык.

— Грималкин обещала, что мы вернемся до наступления зимы, прежде чем путешествие не станет невозможным. Она сдержит свое слово, — ответил я.

— Многое может случиться до того момента, — печально сказала она. — Ты должен победить эту тварь. Ты сможешь это? Не пытайся уверить меня в том, что не боишься; я чувствую твой страх и сомнения.

— Конечно, я боюсь, — сказал я, чувствую раздражения. Она использовала свой дар, чтобы узнать о моих эмоциях. — Но храбрость — поможет преодолеть страхи. Главное, взять над ними верх.

— Но ты действительно думаешь, что сможешь победить? Некоторые из тех, кто уже погиб в бою, без сомнения посвятили обучению сражения свои жизни, и тем ни менее они пали. Несколько уроков от ведьмы вряд ли смогут помочь тебе победить. Ты ведьмак — твое оружие, это посох.

— Я победил существо в дереве этим, — я указал на меч.

— Тот зверь был молод, и он был магом — так ведь говорила Грималкин? Этот соперник отличается от него. Он убийца, натренированный убийца, он идеально управляет выбранным для себя оружием. Хайзда маг полагался на свою магию, а не оружие. Звездный меч защитил тебя от его магии, и ты победил. Но сейчас все иначе. Я не понимаю, как ты сможешь победить в этот раз.

— Ты будешь удивлена, — сказал я. — Грималкин уже обучала меня раньше. Не только она так хорошо владеет оружием, к тому же, она помогает мне и в другом. Она изучает стиль боя Шайкса, и высматривает его слабые места, тренируя меня таким способом, чтобы я был готов к бою как нельзя лучше.

Но мои слова звучали пустыми даже в моей голове. Как-то слова Дженни заглушили уверенность Грималкин для меня. Я чувствовал себя беспокойно.

— Даже если каким-то образом ты победишь, — продолжила Дженни, — мы отправимся с армией вглубь территории этих кровожадных зверей. Их там тысячи, и больше. Мне трудно поверить в то, что мы вернемся живыми. Ото дня ко дню становится все холоднее; даже если каким-то образом мы избежим резни, нам придется провести долгие месяцы в этой негостеприимной северной земле.

— Ого, да ты вечный пессимист! — я попытался пошутить. — Как меня угораздило взять к себе в ученики такую угрюмую девочку?

— Прости за такие взгляды, но я просто очень хочу домой.

— Как и я, — я похлопал ее по плечу. — Поверь мне, пожалуйста — все будет хорошо. Нам нужна информация, которую хочет получить Грималкин; она хочет побольше узнать о технике боя Кобалос и о их темной магии. Чем больше мы узнаем о них, тем проще нам будет с ними сражаться. Если у нас не получится, Кобалос прорвутся к морю; они переплывут его, и через несколько лет Графство будет разрушено, а женщины будут рабынями. Мы должны сделать это сейчас, пока не поздно.

Я был полон решимости пройти через это, и пытался верить в себя, как и советовала мне Грималкин… но с каждым днем, я чувствовал нечто новое: какой-то страх, который не испытывал раньше.

Я и раньше испытывал страх, когда сражался с тьмой. Мне было ужасно страшно, когда я столкнулся с Древним Богом Голгофом под Караваем, возле Англазарка. Он мог забрать не только мою жизнь, но и душу. Еще был Сиской, румынский бог вампиров: мне предстояла страшная смерть в его руках. Было еще много моментов ужаса; как во время битвы на холме Уорда-Защитника, я боялся, потому что мог умереть там.

Но этот страх был каким-то другим… он как-то пробрался внутрь меня. У меня было сильное чувство, что я не переживу поединок с Кауспетндом. Я всегда смотрел вперед, в будущее. В детстве я всегда мечтал стать ведьмаком, и защищать свою территорию от тьмы. Теперь, мне казалось, что впереди нет будущего. Я не видел ничего впереди, кроме приближающегося боя.

Сейчас ночь перед моим сражением с воином Шайкса. Я не могу уснуть. Поэтому я пишу в своей тетради, пытаясь описать свои мысли и чувства. Ледяные пальцы страха вцепились в мое горло, сжимают мое сердце. Я попытался остаться перед Дженни сильным, но я знаю, она увидела правду.

В моем воображении я снова и снова пересмотрел каждую смерть, которую видел у реки. Я вижу падающие головы; я вижу кровь, которая течет вслед за течением.

Завтра меня ждет такая же судьба?

Дженни Колдер

Глава 29. Худший день моей жизни

Я пишу в тетради Тома Уорда. Я считаю, что это самое подходящее место для записи того, что произошло.

Я не думаю, что он стал бы возражать. Все ведьмаки бережно записывают прошлый опыт, в надежде, что он может пригодиться в будущем. Я буду продолжать делать так пока смогу.

Вчерашний день — был худшим в моей жизни.

Я видела лишь один бой убийцы Шайкса, но он наполнил меня ужасом. Он продемонстрировал такое отсутствие усилия и такую свирепость, что я забеспокоилась о Томе. Как он мог победить такого противника?

Так как, по легенде, мы были слугами Тома и единственными людьми с его земель, нам предоставили хорошие места для обозрения поединка. Мы сидели на стульях с жесткими спинками, по левую руку от принца Станислава, откуда открывался вид прямо на реку.

Небо было чистым, не считая нескольких облаков на горизонте, окрашенных красным заходящим солнцем. Воздух был холодным и полным запахов, некоторые из которых, я не могла распознать. Некоторые были похожи на специи, были запахи еды, был так же запах горькой зелени, которую жевали местные люди, из-за чего от их дыхания исходил ужасный запах.

За час до заката, на другой стороне реки показалась фигура и зашагала к краю брода. Это был Кауспетнд с ужасной волчьей мордой, его волосы были заплетены в три косички позади. В его руках были две сияющие сабли, и он смотрел через реку в нашу сторону.

Нависла полная тишина. Никто не разговаривал. Никто не шевелился.

Затем, одинокая фигура выдвинулась с нашего берега реки и начала пересекать брод, он шел разбрызгивая воду небольшой протоки, по направлению к отмели в центре. У него было лишь одно оружие, которое он сжимал в правой руке — Звездный меч, который дала ему Грималкин. В отличие от клинков Шайкса, его меч не сиял на солнце, он был тусклым и грязно-бурым.

Теперь его сапоги гремели по камням, он достиг центра брода.

Это был Том Уорд, и даже, не смотря на расстояние, мой дар сопереживания подсказал мне, что он чувствовал. Ему было страшно, он изо всех сил пытался побороть свой страх и все же он дрожал. Его захватило ужасное предчувствие рока — неизбежности собственной смерти. И он был зол на то, что его смогли довести до этой ситуации. Он хотел оказаться в Чипендене и продолжить свою работу ведьмака.

Сердцем я была рядом с ним. Мне не нравилось то, как его использовала Грималкин. Она видела лишь угрозу со стороны Кобалос и использовала любые средства, чтобы побороть ее. Это было нечестно. Ни у одного человека не было шансов против этого опасного, чудовищного воина. При всех тренировках с Грималкин, на что Том мог надеяться?

Сейчас, Кауспетнд так же подходил к центру брода.

Мне было сложно понять, о чем думало это существо. Я опасалась увидеть агрессию и уверенность, но его разум был вне моей досягаемости. Я уже раньше экспериментировала со своим даром сопереживания. Некоторые люди оказывались более легкими для проникновения, чем другие. Я пыталась проделать это и с животными, я чувствовала дикое своенравие кошек и простую радость собак и некоторое другое. Их разум был по большей части скрыт от меня, разум других существ казался для меня непостижимым. В ситуации с этим воителем Кобалос, было нечто сходное. Я не могла добраться до него и повлиять на его поведение.

Соперники пошли на сближение. Они остановились всего в нескольких шагах друг от друга. Прошло много времени перед тем, как они зашевелились, а когда это произошло — их движения были очень неуверенными.

Том взмахнул мечом в сторону мага, но тот блокировал его выпад одной из своих сабель — той, что была в левой руке, я думаю, однако это произошло очень быстро. Они кружились в бою, их сапоги стучали по камням, единственное, что было слышно еще — шум единственной узкой протоки, омывающей каменную гряду.

Тогда, Шайкса предпринял несколько выпадов в сторону головы Тома. Он с легкостью отразил их и они продолжили кружить друг вокруг друга. Я чувствовала, как страх Тома растворился. Он был сосредоточен, сконцентрирован на бое, его уверенность возрастала.

Тогда дела приняли серьезный оборот. Кауспетнд предпринял яростную атаку, обе его сабли сияли в лучах заходящего солнца. Мое сердце подскочило до горла, когда Том отступал, парируя каждый удар, сжимая Звездный меч обеими руками.

Но он выстоял и удерживал позицию, убийца отступил на несколько шагов, прежде чем возобновить натиск.

Как Том мог надеяться выдерживать такую яростную атаку продолжительное время? Хотя многие поединки исчислялись лишь несколькими минутами.

Но он выживал, отвечая Шайкса выпадом на выпад. Вскоре я потеряла счет времени. Мне казалось, что проходила вечность между каждыми движением часов. Все что существовало, и продолжалось до бесконечности, была яростная борьба. Казалось, это продолжалось вечность.

Позднее, Грималкин сказала, что все происходило всего час. Должно быть — так и было, ведь когда все закончилось, солнце зашло, и свет стал угасать.

Спустя немного времени, Том вырвал преимущество в свои руки. Его удары были быстрыми и точными. Он перебрасывал Звездный меч из одной руки в другую, каждый раз заставляя Кауспетнда отступать.

Толпа людей больше не стояла в тишине. Теперь она взрывалась от восхищения, предвкушая долгожданную победу.

Том пролил первую кровь. Он прорвал оборону противника и полоснул его по плечу мечом. Воин Кобалос попятился назад, кровь стекала по его груди, все кто стоял рядом со мной издали рев триумфа.

Том стал наступать на Шайкса увереннее. Он использовал танец смерти, которому его научила Грималкин. Это было быстрее, чем мог уловить глаз, он наносил горизонтальные удары, пока, наконец, один из них не нашел свою цель.

Удар пришелся убийце Шайкса в голову.

Он победил!

Голова покатилась по камням в поток воды, унесенная потоком со шлейфом красной крови. Когда тело упало, еще больше крови вылилось из его шеи. Но победоносный рев сменился сдавленным ропотом. Все взгляды были прикованы к Тому, который вздрогнул и выронил из рук Звездный меч. Он смотрел вниз, на свой живот.

Мое внимание было приковано к натиску Тома и удару, который положил конец его оппоненту. Я не заметила, что сделал Кауспетнд. Но теперь, ком подошел к моему горлу, и сердце упало, когда я увидела, что произошло.

Одна из сабель убийцы поразила его. Была видна только ее рукоять. Он снова вздрогнул и повернулся, пытаясь удержать равновесие. Я увидела его спину. Изогнутое, окроплённое кровью лезвие вошло в него почти на фут. Том обернулся, почувствовав сталь клинка, затем снова повернулся к нам, его глаза выражали смятение.

Наконец он упал лицом вниз.

Вчерашний день, был худшим в моей жизни.

Это был день, когда Том Уорд погиб.

Глава 30. Печаль Грималкин

Пока я жива, я никогда не забуду выражение ужаса на лице Тома, когда он понял что произошло. Я точно знала, что он чувствовал. Я пережила это с ним. Мой дар был моим проклятием, потому что я испытала этот опыт вместе с ним.

Ему было ужасно больно, но еще более ужасающим было то, что он осознавал что умирает.

Я не могла вынести этого.

Я помню, как Том упал лицом вниз на камни, у него из спины торчала сабля. Двигался только один человек; другие молчали.

Грималкин бежала в сторону Тома. Она подняла его и понесла в нашу сторону. Она прошла совсем рядом с местом где сидела я. Его лицо было пепельно-серым. Он, казалось, не дышал. Кровь капала из раны, оставляя следы на земле.

Он был мертв — я была уверена в этом. Я ничего не чувствовала. Но Грималкин могущественная ведьма. Может она могла бы использовать свою магию, чтобы спасти его?

Пока я смотрела на Тома, она посмотрела на меня.

— Меч! Меч! Возьми Звездный меч, дитя. — крикнула она ко мне. — Держи его при себе!

Я поспешила к середине брода. Отвела взгляд от отрубленной головы Шайкса убийцы, и подняла лежащий на камнях меч.

Грималкин сделала его для Тома, а он сейчас не может им воспользоваться. Зачем он ей? Я задумалась.

Я пошла вслед за ней, держа меч в руках. Толпа собралась вокруг огромного шатра принца.

Наверное, туда Грималкин отнесла Тома.

Я попыталась протиснуться вперед, но бесполезно, толпа была очень плотной. Двойной ряд охранников оттиснул всех назад; они двигались вперед, с копьями наперевес.

Ситуация становилась ужасной. Большая часть толпы отступила, но некоторые солдаты других принцев продолжила стоять на месте. Они спровоцировали опасную ситуацию, раздался звон извлекаемых из ножен мечей.

Я не могла ничего сделать, потому вернулась к шатру в нашем лагере. Я положила меч рядом с моим одеялом, свернулась в клубочек и попыталась забыть все, что произошло.

Я не могла уснуть. Каждый раз когда я закрывала глаза, я снова и снова видела бой. Я чувствовала боль и ужас Тома — я не могла забыть это. Я начала плакать.

Как долго я там лежала, не знаю. Но через некоторое время я услышала как кто-то вошел в шатер. Загорелась свеча. Я открыла глаза, и увидела Грималкин. Она сидела рядом со мной на одеяле, скрестив ноги. Ее глаза были закрыты, она раскачивалась взад и вперед, сцепив руки на груди. Ее одежда и руки были в крови.

Меня пробила дрожь от холода и печали. Это была кровь Тома.

Я присела и посмотрела на нее.

— Он мертв? — спросила я.

Ведьма-убийца открыла глаза и посмотрела на меня. Она выглядела злой, и я не думаю что она собиралась отвечать.

Она лишь кивнула мне в ответ, и я заплакала.

Грималкин сразу же сделала мне замечание.

— Глупая девчонка! Твои слезы не вернут его назад! Молчи, пока я думаю.

Я замолчала. Я всегда боялась ведьму-убийцу, но сейчас я чувствовала витающую в воздухе ярость. Я начал дрожать.

Я никогда не пыталась проникнуть в голову Грималкин; она была закрыта для меня. Я чувствовала лишь ее гнев.

Затем она начала говорить. Но ее слова были обращены не ко мне.

— Этого не должно было произойти. Я этого не предвидела… Я не думала, что отправляю его на погибель. Я пыталась спасти его…

Она повернулась ко мне и посмотрела на меня свирепым взглядом.

— Я хотела вырвать его из лап смерти. Сначала я думала, что у меня получится. Я использовала магию и травы, чтобы остановить кровотечение; я вдохнула в него свою энергию. Он начал дышать, и когда его легкие наполнились воздухом, во мне загорелась надежда…

Она закрыла глаза, и начала что-то бормотать. Я не разобрала ее слов.

— Что случилось? — спросила я, практически шепотом.

— Не было иного выхода, кроме как достать саблю. Я боялась сделать это. Но когда я решилась и достала ее, внутренние повреждение оказались более опасными, чем я предполагала. Вся моя магия и травы не смогли остановить кровотечение. Я была так близко, так близко к успеху. И если бы мне пришлось, я бы исцелила его изнутри. Такое можно сделать…

Она покачала головой, снова закрыла глаза и замолчала.

— Он умер. Я не справилась. Все кончено. Завтра мы похороним его. Ты можешь сделать для него только одну вещь. Ты должна помочь мне. Нужно помыть и очистить его тело — ты сможешь сделать это?

Я кивнула.

— Да, — ответ еле вырвался из моего горла.

— Тогда завтра утром мы отправимся в шатер и приготовим его к погребению. Теперь попытайся уснуть.

Я не смогла уснуть, и время тянулось мучительно долго. Грималкин тоже не спала. Всю ночь она сидела скрестив ноги, раскачиваясь взад и вперед. Порой казалось, что она снова разговаривает сама с собой; мне даже послышалось, что она всхлипнула — но я решила, что мне показалось.

Но в одном я была уверена: хотя ведьма-убийца была жестокой и опасной, она остро чувствовала потерю Тома Уорда. Они были союзниками в борьбе против Дьявола; так мне сказал Том. Их связывало множество событий, о которых я наверное и не знала, но они связали их судьбы вместе.

Грималкин была по-своему опечалена.

Глава 31. Обмывание тела

Вскоре после рассвета стюард вместе с солдатами прибыли чтобы сопроводить нас в шатер принца Станислава. Как обычно, двое остались охранять наш шатер. Сейчас они выглядели гораздо приветливее: Мейхер даже поклонился Грималкин, я увидела уважение в его глазах. Победа Тома над зверем расположила их к нам.

Тело Тома перенесли из шатра принца в другой. Он был поменьше, но располагался поближе к воде. Охранник стояли вокруг него, люди сидела на траве.

Что им надо? Они сидели здесь всю ночь? Я задумалась над этим. Я последовала за Грималкин в шатер. Тело Тома было завернуто в одеяло и лежало на невысоком столе. Его глаза были широко открыты, он смотрел невидящим взором вверх. Я дотронулась рукой к его лицу, оно было ледяным.

Я не гордилась мыслями, которые приходили мне в голову. Они приходили непрошенными, я не могла избавиться от них. Я задалась вопросом, что теперь будет со мной. Я здесь одна, на далеком севере, и нет надежды, что я вернусь домой в ближайшее время. Грималкин поможет мне вернуться в Графство? Она относилась ко мне терпимо, потому что я была учеником Тома. Сейчас она может отказаться помогать мне.

Если я вернусь домой, мне придется жить с моими приемными родителями. Есть маленькая надежда, что какой-то другой ведьмак захочет продолжить мое обучение. Я уже встречала двух ведьмаков — Джадда и Джонсона — они отказали мне, и я бы не пошла к ним во второй раз. Так что если я не найду способ зарабатывать себе за жизнь, я буду вынуждена найти себе молодого человека, которому будет достаточно того, что я готовлю, убираю дом и присматриваю за детьми, пока мы не станем старыми и сварливыми как мои приемные родители.

Я попыталась выбросить эти мрачные мысли из головы и сосредоточиться на стоящей передо мной задаче. Воду уже принесли, тряпки тоже. Но сначала нам пришлось снять с Тома одежду. Это было нелегко, и Грималкин использовала свой нож, чтобы разрезать его штаны. Когда она сорвала с него рубашку, и увидела рану на его животе, она ахнула от удивления.

— Посвети поближе! — приказала она.

Я повиновалась ей и когда вернулась назад к столу, она ощупывала пальцами кожу вокруг его раны. В ней было что-то странное. Рана почти полностью затянулась, там были рубцы, похожие на чешую.

— Если бы только я смогла сдерживать кровотечение подольше, — сказала она, — возможно, если бы я позже выдернула саблю… рана зажила бы сама, я уверена в этом. Ты видишь эту чешую? Процесс заживления начался, но смерть пришла раньше.

— Да, но почему чешуя, а не кожа?

— В нем течет кровь его мамы, первой ламии.

— Ламии? — с удивлением спросила я. — Ламия, это тип ведьмы? Разве у них нет крыльев?

— Те, у которых есть крылья, встречаются редко; в основном они или ползают, или ходят на двух ногах. Его мать вырастила его на ферме, она приняла человечную форму, чтобы быть рядом с ним. Только позже она раскрыла ему правду. Теперь она уже мертва, и к сожалению, он не намного пережил ее.

Я с удивлением смотрела на Грималкин. Я так много не знала… и если бы Том был жив, он бы рассказал мне об этом.

— Обмывай тело, — сказала ведьма, — а я буду держать фонарь.

Я смочила тряпку в воде и медленно начала протирать тело, вытирая кровь с его кожи. Затем Грималкин помогла мне его перевернуть. Когда я закончила, мы нарядили его в атласную рубашку, которую привезли из Графства, чтобы изобразить его принцем.

— Ботинки и носки тоже надеть? — спросила я.

Грималкин кивнула, и я с трудом натянула носки ему на ноги, затем последовали ботинки.

Когда мы собирались покинуть шатер, я в последний раз посмотрела на Тома. Ведьма-убийца закрыла его глаза, и он словно лишь спал.

За пределами шатра нас ждал Мейхер. Он обменялся с Грималкин несколькими словами на Лоста.

— Похороны состоятся завтра в полдень, — сказала она мне, когда мы направились к своему шатру. — Принц Станислав будет присутствовать на них, чтобы почтить память Тома. Он был поражен его мужеством и боевой доблестью. Траурная процессия прибудет сюда завтра утром. Они готовят надгробие для его могилы, и спросили что на нам написать. Я сказала, что принц может решить сам. Что бы они не выгравировали там, это будет неправда. Я бы хотела, чтобы его тело покоилось в Чипендене, в саду, рядом с его учителем, но боюсь это невозможно.

Я проснулась вскоре после рассвета, поспав едва ли неполный час. Мгновенно в мою память врезались воспоминания о смерти Тома. Они как игла пронзали мое сердце. Мои глаза стали влажными.

Грималкин не спала; она затачивала свои ножи. Я молча наблюдала за ней.

Всю ночь шел дождь. Капли барабанили по земле, и по крыше нашего шатра, я часто просыпалась, каждый раз вспоминая о ужасных событиях. Теперь я чувствовала насыщенный аромат земли и травы.

— После того, как Тома похоронят, я отведу тебя домой, девочка.

— У меня нет дома, — ответила я, но тайно я была рада, что она не бросит меня здесь на произвол судьбы. Да, я действительно хотела вернуться в Графство.

— Теперь твой дом, без сомнения, находится в Чипендене. Джадд Бринсколл переедет и теперь будет ведьмаком Чипендена. Ты станешь его учеником.

— Он не возьмет меня к себе в ученики. Он уже отказался, раз так пять. Я ему не нравлюсь. Он спустил на меня собак, и лишь посмеялся, когда одна из них разорвала мою юбку.

— Он сделает так, как я скажу! — яростно воскликнула Грималкин. — Ты заслужила право на обучение, и это случится!

Я была ошеломлена ее ответом. Я поняла, что она действительно хочет, чтобы Джадд Бринсколл стал моим новым учителем. Но разве я так сильно этого хочу? Хочу ли я, чтобы он меня обучал?

Ведьма-убийца подобрала Звездный меч и положила его на колени.

— Что ты теперь будешь делать? — спросила я.

— Зиму я пережду в Графстве. Том мертв, и я искренне сожалею что так случилось. Хотя мой план был сорван, это может положить начало новому плану. Я вернусь сюда весной и продолжу изучать наших врагов. Если мы хотим, чтобы у нас был шанс на выживание, это нужно сделать. Угроза возрастает с каждым днем. Кобалос могут напасть на северные королевства уже этой зимой.

Глава 32. Ужасная ошибка

Том Уорд мертв. В день его погребения, я вместе с Грималкин покинула наш шатер примерно за час до полудня. Я посмотрела на небо. Дождь кончился, но бегущие с юга облака грозили новыми осадками.

Когда мы прибыли в шатер принца Станислава, гроб Тома уже лежат на траве под открытым небом. Принц стоял рядом, с мечом висящим на поясе, рядом с ним стояло два стражника. Он выглядел суровым — скорее готовым к сражению, нежели похоронам. Но он кивнул нам, подозвал к себе своих четырех людей и они подняли гроб себе на плечи.

Без промедлений, мы направились на север. Принц и его сопровождающие шли впереди. Я была удивлена тем, сколько воинов присоединилось к процессии по пути. Я полагаю, они были впечатлены тем, что будучи смертельно раненным, Том сумел убить убийцу Шайкса. Он сделал то, что не сумели сделать все воины, сражавшиеся с Кауспетндом перед ним.

Я подумала, что похоронить его следует на возвышении, потому что мы медленно поднимались вверх. В этом был смысл. Без сомнения, весной река затопит равнину, когда растает лед.

Наконец мы достигли открытой могилы с большим надгробием. Дно было затоплено водой. Рядом были и другие могил, они все были в воде. Некоторые из них были свежими, земля свежая, отмытая; некоторые только начали копать, а некоторые уже заросли травой. Там было лишь два или три надгробья; на остальных, лишь грубый деревянный крест, без каких-либо отметок. Шайкса убийца бросал свой вызов месяцами. Без сомнения, это могилы воинов павших от его рук.

Мы остановились недалеко от могилы, и смотрели на надгробие. Грималкин стояла слева от меня; стюард Мейхер, справа. За ним стоял принц Станислав. Позади нас стояли его стражники.

За надгробием стоял мужчина в перчатках, мегуви, без сомнения выбранный принцем Станиславом. Он поднял руки и начал говорить. Я была рада, что не могу понять, о чем он говорит, потому что все сказанное было ложью. Все, что было необходимо мертвым, так это несколько тихих слов.

Поэтому я произнесла их, молча, в своей голове.

Спасибо, что взял меня к себе в ученики Том Уорд, и за то, что предоставил мне второй шанс, когда я убежала от неупокоенной души из дома в Блеклом переулке. Я буду скучать по тебе. Ты не заслужил такой смерти. Ты стал действительно хорошим ведьмаком, лучшим из них — твой учитель гордился бы тобой. Спасибо за то, что верил в меня…

Внезапно, мои сомнения пропали, и я решилась. Том верил в меня, и хотел чтобы я обучалась, тренировала свои способности. Я должна продолжить свое обучение, несмотря на ненависть к Джадду Бринсколлу.

Я сделаю все возможное, чтобы тоже стать хорошим ведьмаком. Спасибо, что направил меня на верный путь. Спасибо тебе за все.

Я смотрела на гроб Тома, который поставили возле могилы, рядом с холмиком земли. Было трудно поверить, что в том гробу лежит холодное тело Тома, которое скоро похоронят в сырой земле. Я вернусь в Чипенден вместе с Грималкин, а он останется здесь. Придет зима и его могилу покроет снег.

Я попыталась выбросить из головы эти печальные мысли. В гробу останется лишь его тело. Сейчас его душа должно быть прошла через Лимб и ушла на тот свет. Но он был так молод. Он не успел полностью прожить свою жизнь. Это заставило меня грустить; я потеряла своего учителя, который обучал меня, направлял, и в конце концов мог стать коллегой — и может быть, близким другом.

Я посмотрела на надгробие и прочитала выгравированные на нем слова:

ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ ПРИНЦ ТОМАС ИЗ КАСТЕРА

ХРАБРЫЙ ВОИН

КОТОРЫЙ ПАЛ В БОЮ

НО ОН ПОБЕДИЛ ТАМ, ГДЕ ДРУГИЕ ПОТЕРПЕЛИ ПОРАЖЕНИЕ

Последние две строки были особо примечательным. Я не видела никакого триумфа, не чувствовала его. Все это было ужасной ошибкой, и теперь я смотрю на его надгробие. Том был молодым ведьмаком, который сражался с тьмой… вот что следовало написать.

Я услышала раскаты грома и посмотрела в небо. Над нами собрались темные тучи; буря была почти здесь. Спустя несколько мгновений пошел сильный дождь, и прямо над нами взблеснула вспышка молнии, сопровожденная раскатами грома, которые сотрясали землю под нашими ногами.

Мегуви продолжал воспевать, но его голос заглушал вой ветра и громыхание грома. Дождь намочил мои волосы и одежду. Я удивилась, почему священник не остановился, но только потом увидела, что он прекратил молитвы лишь в момент, кода принц кивнул ему.

Я мельком взглянула на него, но в сумерках его лицо было бесстрастным. Он тоже промок до нитки. Темнота сгущалась — скоро нам понадобятся фонари.

Принц поднял руку, и мегуви отошел от надгробия. Четыре воина, которые несли сюда гроб, выступили вперед, став по сторонам гроба. Они просунули под гробом две веревки и начали медленно опускать его в могилу. Они с трудом удерживали мокрые веревки, которые выскальзывали у них из рук.

Гроб опускался в могилу неравномерно. В один момент они не удержали веревки, и он полетел вниз. Воины напряглись и успели удержать его, прежде чем он плюхнулся на дно могилы, залитое дождевой водой.

Затем четыре мужчины взяли лопаты и начали засыпать могилу. В Графстве, по обычаю, каждый провождающий человека в последний путь, бросал горсть земли на его гроб; могильщики начинали закапывать гроб тогда, когда все остальные уходил.

Нам нами сверкали молнии, гремел гром: мы стояли и смотрели как мужчины работают. По их лицам стекала вода, но они успешно бросали размокшую землю на деревянную мишень.

Затем я услышала другой звук — жуткий крик. Я посмотрела вверх и меня ослепила вспышка молнии. Когда я снова все видела, то все люди смотрели вверх, прикрываясь руками от дождя. Даже четверо мужчин прекратили работу.

Над нами были фигура. Я могла разглядеть крылья — крылья, которые были больше чем само тело. Мы видели эту фигуру, когда мегуви предсказали, что среди нас уже есть воин который сможет победить Шайкса и повести людей через реку на Кобалос.

Он парил в воздухе, а затем сложил крылья, и начал падать вниз, словно камень. Он остановился менее чем в тридцати футах над нами, этого было достаточно чтобы рассмотреть его прекрасное лицо, переливающееся серебристым светом.

Но затем меня отвлек другой шум, который заставил меня опустить глаза.

Я могу ошибаться, но я думала, что я единственный человек, который смотрит вниз. Гроб немного наклонился, и размокшая земля, которая покрывала его, теперь сползала с него, открывая деревянную поверхность.

Грималкин гневно зашипела и уставилась на существо… но меня переполняла новая надежда.

Гроб двигался.

Может быть, Том жив?

Благодарности

Переводом и редактированием книги занимались:

Ткачов Алексей: 2–5, 8–9, 11–14, 16–20, 22–23, 25–28, 30–32 главы

Андрей Андрев: 1, 6–7, 10, 15, 21, 24, 29 главы

Если желаете поблагодарить в материальном плане, милости просим:

Вебмани для гривен: U117816889682

Вебмани для рублей: R381218145191

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg