«Возвращение эпохи драконов»

Династия чистокровных Белолисов

Коноварий

Налий

Лакисий

Вероний

Такий Виссилий

Сирий

Рунокий

Иварий Кивий Берия

Старинный город Шандорс, простоявший уже не одно тысячелетие и повидавший многочисленные беды и напасти, тихо просыпался после темного времени суток. Город находился на небольшой возвышенности, которая, как говорили древние мудрецы, раньше была пологой горой. С расширением города все больше осваивались территории, и дикие леса превращались в зеленые пастбища. С каждым годом граница уходила все дальше, и в один из дней ее нельзя было увидеть, даже с самой высокой башне Шандорса. Древние леса остались лишь в сказаниях и легендах. Никто уже не помнил тот период, когда город был лишь крепостью. Именно тогда в него пришли Белолисы (потомственные правители всех земель Руны), сделавшие город столицей государства.

Сейчас же Шандорс считался самый большой, древний и богатый город страны. За одни только сутки через главные ворота проходило по несколько тысяч человек. Одни посещали торговые площади, другие — трактиры, третьи спешили к паркам и широким аллеям, а четвертых привлекали молитвенные дома. Суета у главных ворот начиналась еще до рассвета, когда первые лучи солнца неловко касались верхушек деревьев. Тонкие светлые нити пробирались сквозь далекие леса Синих туманов. Лучи скользили по деревьям, пробуждая каждую веточку и листок. Словно легкие крылья птиц, солнечные лучи накрывали лес и, медленно набирая скорость, проносились над городом, у главных ворот которого уже собралась толпа простолюдинов. В основном это были приезжие из соседних деревень или бедняки, которые не могли жить в черте города. И таких было немало.

— Ух, ты, — пробормотал низкорослый старичок, сжимая пальцами железную решетку окна, и выглядывая через нее наружу. — Что-то много народу собралось сегодня…

— А ну, седая борода, дай посмотреть, — прохрипела женщина, пытаясь более плотным телосложением отодвинуть худого старика. — Уступи место леди.

— Это ты, Элла, — леди? — Он ткнул в нее пальцем и рассмеялся, широко открыв рот, в котором от силы можно было насчитать пять зубов. Но все же подвинулся, чтобы Элла могла посмотреть вниз.