«Держи на запад!»

Чего бы это ни стоило, — держи на запад, держи на запад!

Сегодня заговорщики собрались в доме Мелиссандра Стукка в последний раз. Дом, собственно, был уже продан, и деньги за него полностью получены, причем солидным мингириатским золотом, но по цене достаточно разумной, чтобы новый владелец — брандмейстер Перегар Водкинс из Переселья — согласился вселиться только на следующей неделе. Так что покуда они по-прежнему оставались тут полными, хотя уже и не полноправными хозяевами.

Последним, сгибаясь под тяжестью рюкзака, пришел Пишегрю Бар-Сукк.

Мелиссандр обвел взором свою команду. Народ подобрался дельный, надежный.

Бар-Сукк, друг детских лет, житель здешний, из коренных, как и сам Стукк, хоть и протянул в свое время шестилетнюю лямку в армии, дослужившись аж до штык-капрала пограничной стражи, однако и столяр, и плотник, каких поискать. Без этого умельца вся их затея с самого начала была бы обречена не на провал даже, а на смерть, так сказать, до рождения. Правда, с полгода назад Пишегрю работу потерял: по требованию Службы контроля эльфийского света лицензию у него отобрали. Прикопались скэсовцы: «А почему это вас фамилия через черточку пишется?» И поди втолкуй, что не от барсука она пошла, а от бара, что в незапамятные времена открыл на Сукковом Всхолмье далекий пращур. «Нет, милейший, отдает, отдает она, ваша фамилия, тлетворным чужестранным происхождением», — и все тут. Да еще старший книгочей вмешался: «А не из тех ли вы, сударь, Бар-Сукков, чья балка злокозненно убила Учителя Мудрости?» А это уже на отдаленного потомка врага народа тянет. Правда, обошлось только потерей мастерской. Но во избежание, как говорится, последние месяцы жил Пишегрю здесь, у Мелиссандра, стараясь нигде по возможности зря не светиться… Но зато и работа как шла!