«Кровь нуар»

Джонатону, который любит меня в самые темные мои моменты, и зажигает для меня свечу, когда темнота становится невыносимой.

Когда я вернулась, у меня в кухне за столом сидели двое. Один — мой возлюбленный, с которым мы вместе живем, а другой — один из наших с ним лучших друзей. Первый — леопард-оборотень, второй — вервольф, и оба они стриптизеры. Не реже раза в месяц оба они снимают с себя больше, чем просто сценическую одежду: перекидываются прямо на глазах у публики. В такие вечера в клубе есть только стоячие места. В других клубах вам тоже покажут, как мужики раздеваются, но смена кожи и тела — это неповторимо.

Натэниел встал и встретил меня поцелуем и объятием. Я пустила руки по длинным густым рыжеватым волосам, спадающим ниже широких плеч, закруглений талии, твердости зада и длинных мускулистых ног. У него сейчас рост пять футов семь дюймов — на дюйм выше, чем было при нашем знакомстве. В двадцать один год он наконец достиг роста, который обещали широкие плечи. Лицо лишилось прежней мягкости, стало мужественнее. Он всегда был скорее смазлив, чем красив, но сейчас черты лица определились, и он выглядел вполне соответственно возрасту, а не как приманка педофила.

Светло-сиреневые глаза его моргнули. В водительском удостоверении они были названы синими, поскольку лиловые или лавандовые написать не дали. Вообще цвета они были разного, в зависимости от настроения или одежды, но синими не бывали никогда.

Руки скользнули под пиджак моего костюма и чуть ниже, к юбке. Задержались нерешительно на «браунинге» в кобуре — пистолеты все-таки мешают ласке.

Я обняла его нагой торс, вдохнула запах его кожи. Он был одет как всегда летом — только спортивные шорты. Оборотни вообще ходили бы голыми, если им разрешить. Мне это не так чтобы было всегда приятно, и Натэниел носил шорты, чтобы не ранить мою стыдливость. Многие сказали бы, что у меня ее совсем не осталось, но были бы не правы. И вообще завистники.

Держа его в объятиях, вдыхая тепло и ванильную сладость его кожи, я эту зависть могла понять. Хотя, честно говоря, не в сексе здесь все дело, и даже не в найденной наконец любви. Речь шла о силе и о том, что они хотели ее иметь, а у меня и моих эта сила есть. Речь шла о том, что я — человек-слуга Жан-Клода, мастера-вампира, мастера города Сент-Луиса. Речь о личном счете, а на моем счету истребителя вампиров — больше тел, чем у любого другого в США.