«Перекресток»

Сир Андре Перекресток

Часть I. Странники поневоле

Пролог

В горах Валенсии конец августа. Разомлевшие от зноя скалы дышат покоем и всё реже встретишь людей, которых шумный балаган пляжей и прокуренных баров гонит сюда в поисках глотка свежего воздуха и новых ощущений. К этому времени пресытившиеся европейцы уже разъезжаются по домам и наступают короткие недели блаженства для небогатых жителей северных стран. Их влечёт всё ещё жаркое солнце, тёплое море и низкие цены. Конечно же, они не стремятся к вершинам. Они дорожат каждым погожим деньком — скоро, очень скоро пансионаты и виллы опустеют и замрут до весны. Конец сезона, господа, конец курортного сезона…

Но если всё же появляются люди в горах, можете не сомневаться — не от скуки они здесь и уж точно не от безделья. А сейчас у подножия небольшого плато как раз неторопливо шагает худощавый человек с рюкзаком за плечами. На первый взгляд, самый обычный турист — потёртые джинсы, светлая рубашка в крупную синюю клетку, белые кроссовки и широкополая панама защитного цвета. Ровным счётом ничего особенного, за что можно зацепиться взглядом. Вот он добрался до тропы, серой змейкой вьющейся среди камней, и решительно направился вверх, поближе к солнцу, небу и горному ветру. Человека звали Серхио, а странным было то, что путешествовал он совершенно один…

Путник снял панаму и с удовольствием подставил разгорячённое лицо свежему ветру. Он только что поднялся на "козырёк" и решил немного отдохнуть — до водопада оставалось недалеко, так что до темноты добраться успеет. Поток воздуха ласково трепал чуть взлохмаченные чёрные волосы, гладил скуластое лицо, лукаво заглядывал в карие глаза одинокого странника и по-ребячьи шалил, пытаясь забраться за ворот рубашки. Испанец подошёл к самому краю площадки, отшлифованной за долгие годы тысячами людских ног почти до блеска. Внизу уже начала исчезать в густеющих сумерках долина, а справа тянулся к далёкому морю величественный хребет Сьерра Айтана. И тишина вокруг, только едва слышный шелест травы за спиной.

Серхио любил это сумеречное время, когда всё вокруг замирает в ожидании ночи — солнце "клюёт носом" и всё ниже склоняет голову к горизонту, стихают голоса птиц, а нагулявшийся за день ветер кутается листвой и засыпает до утра. Испанец опустился прямо на камни и сосредоточился на событиях уходящего дня, стараясь понять, что же заставило его в этот раз забросить все дела и отправиться к водопаду. Какая-то смутная тревога, тихий настойчивый зов, который будил его каждую ночь. Ручейком вниз по позвоночнику побежали мурашки, в ушах зазвенело и странник увидел перед собой полупрозрачную фигуру женщины в легкой тунике. Призрак загадочно улыбался, всматриваясь в глаза Серхио.

Сердце испанца тревожно забилось — незнакомка чем-то напоминала жену, трагически погибшую почти десять лет назад. Это с тех пор он стал сторониться людей, отгородился от окружающих глухой стеной спокойного равнодушия и уже никого не пускал в свой мир. Близкие друзья так и не смогли ему помочь — прежняя весёлость и жгучий темперамент баска исчезли, уступив место холодной рассудочности. И только горы навсегда остались его последней и единственной страстью…

А призрак улыбался, дразнил воображение и загонял возбуждённое сознание в такие глубины, которые Серхио считал навсегда похороненными для памяти. Там было всё — радость любви и боль утраты, забытое счастье и жестокая расправа с убийцами, слепая ненависть и горькое раскаяние. И в какой-то момент он вновь почувствовал себя тем горячим испанцем, который вызывал необъяснимый мистический интерес у женщин. Всего лишь короткий миг, но такой горький и сладостный, как сама жизнь…

Призрак расстаял в воздухе лёгким голубым дымком. А следом и диск солнца заметно покраснел, наполовину исчезнув за горизонтом. Путешественник с сожалением вздохнул и поднялся на ноги — сидеть и мечтать можно часами, но пора уходить. Остаток пути Серхио прошёл быстро, но всё же возле водопада было уже настолько темно, что поиски дров для костра пришлось отложить до утра. Ничего не поделаешь, за лето многочисленные туристы вычищали окрестный лес до такой степени, что даже днём найти что-либо способное гореть было совсем непросто.

Предстояло ещё совершить своеобразный ритуал, который повторялся раз за разом уже многие годы — нужно было найти место для ночлега. Испанец не мог связно объяснить, что определяет его выбор, просто в какой-то момент приходило чувство, что самая удобная точка находится именно здесь. Серхио с улыбкой вспомил, как вначале старательно скрывал эту особенность. К чему неизбежные насмешки, разговоры за спиной и недоумённые взгляды? Впрочем, спутники и так ни о чём не догадывались — со стороны-то казалось, что Серхио просто выбирает ровную площадку. Что удивительно, даже в одном и том же месте стоянки нужная область год от года меняла положение. Но испанцу даже нравилось играть с природой в "прятки" — он старался заранее угадать "своё" место и радовался каждой удачной попытке. Этот вечер, конечно же, не стал исключением.

Ночь постепенно заполняла пространство темнотой и новыми звуками — где-то возле водопада пронзительно кричали утки, всё больше смелели сверчки, а в траве шуршали пугливые мыши… Серхио забрался в спальник, заложил руки за голову и посмотрел на мерцающие вверху, бесконечно далёкие звёзды. Их было ещё совсем немного — должно пройти часа два, пока небо из глубоко-фиолетового не превратится в антрацитово-чёрное, и тогда сверкающим холодным блеском точкам не будет счёта. Как обычно, он испытывал волнующее чувство, что разглядывает бездну — нечто похожее Серхио ощущал, впервые оказавшись на берегу океана. И разбуженная призраком память услужливо нарисовала картину далёкого прошлого…

Жаркий летний день. Ярко светит солнце, а ленивый прибой лижет гальку возле самых ног маленького мальчика. Скуластый паренёк стоит на берегу и восторженно смотрит на чуть зеленоватую воду, где вьются живыми нитями водоросли, сверкают серебром сардинки и медленно ползёт морской ёж. А в душе постепенно зреет уверенность в том, что перед ним новый огромный мир — прекрасный, необъятный и восторженно-величественный. Серхио верит, что это доброе живое существо, которое вздрагивает ленивыми перекатами волн на поверхности бесконечного тела и манит к себе печальными криками чаек. И как же хочется сделать всего один шаг, чтобы слиться с океаном, пропитаться насквозь его чувствами и мыслями, а потом носить их в себе и помнить всю жизнь…

Мысли текли одна за другой бесконечной вереницей, а взгляд Серхио непроизвольно зацепился за одинокую звезду прямо над ним. Она разгоралась на вдохе необычным голубоватым светом и медленно угасала на выдохе. Серхио никак не реагировал на такое странное поведение, он просто смотрел и смотрел вверх, пока своим сиянием звезда не затмила полнеба. И тогда самым краешком ускользающего сознания испанец понял, что стремительно падает вверх, в самый центр холодного голубого пламени…

1. Входящие

"Вот чёрт, ну и жарища!" — с этой мыслью я открыл глаза. А вот этого как раз делать не стоило — свет ворвался внутрь нестерпимой болью, как будто в череп от души плеснули расплавленного олова. Кровь пульсировала в висках мощными толчками, а волосы скакали бешеным галопом в поисках тени. Естественно, веки тут же сами собой захлопнулись. Со страшным грохотом и скрежетом. Пришлось согнуться в три погибели и только тогда осторожно открыть один глаз. Затем второй, третий… — вроде ничего, жить можно. Э-э-э, какой ещё третий?! Судорожно ощупав голову, я успокоился — вроде бы всё как у людей: ушей ровно два и нос на месте, лишних глаз, слава те господи, тоже нет. Померещится же такое! Впрочем, ничего удивительного, в таком пекле и рук скоро окажется не меньше двенадцати.

А вокруг в знойном мареве дрожали странные деревья. Отдельные экземпляры выглядели настолько фантастически, что меня начали одолевать смутные сомнения — уж не перегрелся ли я до стадии полнейшего бреда? Вот, например, с противоположной стороны поляны какой-то гигантский папоротник вызывающе машет грязно-фиолетовыми шишками на ветках. А ещё чуть дальше пристроился настоящий гибрид клёна с лопухом — форма гигантских листьев напоминает первое, а вот размеры… Лопух бы точно усох от зависти. Понятно, что ботаник из меня никудышный, но что-то не припомню подобного "изящества" в наших ярославских лесах. Тем более, что большинство-то деревьев как раз выглядело вполне нормально! Берёзки, осинки… Только какие-то все маленькие, как в подлеске или защитных посадках на деревенских полях. А с другой стороны, чему удивляться — вдруг здесь очередные неомичурины испытательный полигон устроили? Уж при нашем-то бардаке и не такое возможно, дай только волю и деньжат поболе…

Однако, лучше всё же перебраться ближе к деревьям — иначе это взбесившееся Ярило добьёт меня максимум через пять минут. Нет, солнце я, конечно, люблю, но в дозах весьма умеренных, а жару просто органически не перевариваю. Вот холод — совсем другое дело, даже в лютую стужу хожу без шарфа и с расстёгнутым воротом. Друзья как-то раз даже прибить грозились — от вида голой шеи их озноб до костей пробирал. А что делать, если малейшее давление на горло воспринимаю как злостное изнасилование? Потому и галстуков никогда не ношу, и свитеров не признаю категорически. Такой вот я нежный индивид. Ну, а в остальном вполне обычный человек, каких немало в наших краях — с русыми волосами, серыми глазами и толпой тараканов в голове. Глаза, правда, чуть раскосые — не иначе моих предков в своё время не обошли вниманием монголо-татары.

От шишек на папоротнике веяло скрытой угрозой, поэтому выбор неизбежно пал на лопух — там хоть тень шикарная. Я с плохо скрываемым злорадством показал солнцу кукиш и устроился поудобней на мягкой траве. Представляю, как это выглядело со стороны — одуревший от жары и обалдевший от неожиданности молодой человек в домашних тапочках выясняет отношения со светилом. Цирк! Ну да ладно, теперь бы ещё разобраться, каким ветром меня занесло в этот дендрарий.

На память я до сих пор не жаловался, а склонность к аналитическому мышлению нам неплохо привили во время учёбы. Всё-таки физический факультет университета что-то значит. Если, конечно, заниматься, а не "балду гонять". Однако в этот раз горячо любимое серое вещество наотрез отказывалось прояснить ситуацию. Хорошо помню, как лежал на диване и читал книгу, а потом бац — полный провал! Как отрезало. Хотя нет, затем в голове будто что-то взорвалось и прямо перед глазами вспыхнул яркий голубой свет… Только от этого ничуть не легче — как я сюда добрался всё равно непонятно. Может, конечно, во мне дремал лунатик, а теперь вдруг проснулся и занялся исследованием окрестностей? Слабо верится, да и в роду сомнамбулизмом никто не страдал… Или стукнули чем по башке и приволокли сюда… Ну, это уже полный бред! Кто и зачем? Из всех ценностей у меня только старенький "пень"[1], который назло врагам никак не сдохнет, секретов я не знаю, с криминалом тоже не связан… Одним словом, чист как херувим — не был, не состоял, не привлекался… Да и откуда этот мистер Икс материализовался в квартире — в свой законный выходной я с утра был дома и никуда не выходил…

Мои размышления прервал хруст ветки за спиной. Я осторожно оглянулся и… в доли секунды оказался в трёх метрах от дерева. Вот так на собственной шкуре и убеждаешься, что рефлексы у человека работают заметно быстрее мозгов. А из-за ствола медленно появилось нечто — что-то среднее между дядюшкой Ау и лешим, как его рисуют в детских книжках. Ростом с полметра, всклокоченные грязные волосы торчат во все стороны — точь-в-точь как у перезрелого одуванчика, борода до пупа и зеленые короткие штаны до колена. Из штанин торчат волосатые ножки. Босые. Маленькие ручки существо важно сложило на животе. Довершали картину любопытные чёрные глаза и крошечный нос пуговицей. Такой вот пигмей смешанных лесов.

Для приведения организма в чувство полагается себя ущипнуть побольнее, но кто же об этом помнил? Может, потому и из ступора я вышел далеко не сразу — маленький, плюгавенький, а перепугал меня изрядно.

— Ты кто?!

— Страж, — существо явно гордилось своим статусом. — Это моя делянка. Идём скорее, Хельга давно ждёт.

Мать честная, оно ещё и разговаривает! Мне показалось, или абориген действительно выстреливает словами не открывая рта?

— Э, подожди малый, подожди, не так быстро! — я лихорадочно пытался привести мысли в порядок. — Давай-ка всё сначала. Во-первых, куда я попал? Что это за место?

— На мою делянку. Я тебя нашёл и теперь надо идти, Хельга ждёт.

— Вот же заладил — делянка, Хельга. Что ещё за делянка?

— Это Земли Входящих. Все приходят сюда. Мы вас находим и отводим к Хельге. Потом она отвезёт тебя в Город.

— Кто это все?! — я начал потихоньку закипать — что же это такое, из него каждое слово клещами выдирать надо?!

— Входящие. Идём, нам надо спешить.

— Очень познавательно! Ну а Хельга-то хоть кто и как город называется?!

— Хельга всё расскажет, пошли…

Чёрт бы его побрал! Ну до чего же скользкий тип! Такое ощущение, что он меня запутал окончательно — теперь я вообще ничего не понимаю. И с какой радости я должен идти неизвестно куда, неизвестно зачем и неизвестно с кем?! Ситуация, однако… Безопасней, конечно, было бы выбираться самому, но для этого нужно знать в каком направлении двигаться, а пигмей молчит, как рыба об лёд. Стоит вон и аж подпрыгивает от нетерпения… Ладно, делать-то, действительно, нечего — пойду с ним, а вдруг эта (или этот) Хельга окажется разговорчивей? Должен же быть хотя бы один нормальный в этом лесу! Себя я уже таким не считал…

— Пошли, не торчать же здесь до скончания века, — нехотя согласился я, надеясь, что в городе удастся всё выяснить. Абориген развернулся и, потешно размахивая ручками, скрылся в лесу. Высокая трава полностью скрывала его миниатюрные ножки и малец стал похож на катящегося по зелёному ковру волосатого колобка. Смех и грех, право слово. Я поспешил следом, стараясь не упустить проводника из виду — для своего роста он двигался неожиданно резво.

Бегать мне приходилось в своей жизни немало. И в школе кроссы постоянно выигрывал, и за сборную иститута на соревнованиях выступал, да и на работе мною часто затыкали "дыры" на всевозможных спартакиадах. А друзья издевались от души — мол, Серёга, где ты видел сисадмина-спортсмена? И то правда, этой касте тружеников по статусу положено пиво пить, "юзверей строить"[2] и печень отращивать. Но мне нравилось — мало того, что само движение доставляло удовольствие, так ещё и азарт, море адреналина и восторженные взгляды болельщиков. Особенно поклонниц. А что, если молодому парню всего двадцать пять, ничто человеческое ему не чуждо.

Однако на сей раз радостного возбуждения от бега я так и не дождался. И дело не в том, что на финише нас не ждали с оркестром и брызгами шампанского. И даже не потому, что приходилось словно перепуганным зайцам петлять между деревьями и продирались через колючий кустарник. Сам лес будил во мне какую-то смутную тревогу. Точнее объяснить не могу, но что-то здесь было определённо не так. Наверняка каждый испытывал нечто подобное: смотришь на вещь — всё знакомо и привычно, а как-то моторошно. Душой-то чувствуешь, что тебя нагло обманывают, но не понимаешь как и зачем.

— Эй, страж! А человеки вроде меня здесь встречаются? — по крайней мере, очень хотелось на это надеяться — мой-то вид мальца не удивил.

— Людей много, они живут везде. А стражи только в Землях Входящих, — в голосе аборигена угадывалась гордость за собственную исключительность. — Есть ещё другие, но я про них ничего не знаю. А Хельга говорила, что в горах живут злые карлики. Люди с ними воюют.

Я от души рассмеялся:

— А ты, оказывается, большой шутник! Ещё скажи, что тут орки с гоблинами водятся.

— Есть, — с готовностью подтвердил малец. — Только орки давно ушли отсюда. А гоблины где-то далеко в горах.

Говорил страж вполне серьезно, но я ему не поверил — уж больно всё смахивало на какой-то плохо поставленный фарс. Карлики, орки, гоблины… Бред чистой воды! Такое подозрение, что здесь на летние каникулы расположилась Канатчикова дача[3]. Оставалось только, чтобы Хельга оказалась каким-нибудь мудрым драконом на пенсии, который от нечего делать открыл турбюро. Вот только не помню, чтобы путёвку мне предлагали.

— Пришли, — с облегчением выдохнул страж, потешно посапывая носом-пуговицей.

Лес закончился как-то вдруг. Точнее, он не то чтобы совсем закончился — просто мы выскочили на поляну внушительных размеров — до стены деревьев напротив было, пожалуй, метров четыреста. Слева из чащи выбегала заросшая травой дорога и через сотню шагов упиралась в массивные деревянные ворота. Естественно, ворота стояли не сами по себе, а закрывали проход в каменной стене высотой примерно в два человеческих роста. А за ней хорошо просматривались красно-коричневые черепичные крыши каких-то построек, судя по всему одноэтажных. Что ж, неплохо устроились партизаны, с размахом — вон какие хоромы отстроили!

— Нам туда, — мой провожатый ткнул пальцем в направлении ворот.

Ну, чтобы догадаться, ума выдающегося не требуется — всё равно же идти больше некуда. Если, конечно, страж не держит меня за олигофрена. Я подозрительно взглянул на мальца и спросил:

— Послушай, а Хельга кто? Человек?

— Ага, — кивнул страж и тут же радостно добавил. — Она очень красивая и добрая.

Этого только не хватало! Вообще-то, если меня умыть и причесать, то я выгляжу вполне прилично. По крайней мере, так считают девушки из бухгалтерии. Если не врут, конечно — всё-таки женщины есть женщины и прекрасно понимают, что сисадмина нужно холить и лелеять. А хотелось бы надеяться, что это правда — хоть и не красавец, но ведь и не урод же, в конце концов. Но уж точно не сейчас, после пробежки в эдакую жару! Я придирчиво осмотрел себя с головы до ног. Бог ты мой, ну и видок! Лёгкая футболка с вызывающей надписью "notre dame fightin' irish" и рисунком решительного зелёного мужчинки со сжатыми кулаками. Это раз. Спортивные штаны в репейных колючках — два. Ну и грязные тапочки — влетел с разбегу в пересохшее болотце… И как они только с ног не свалились? Зрелище, прямо скажем, душераздирающее.

Абориген неожиданно затрясся от смеха:

— Не бойся. Тут иногда совсем голые приходят.

Спасибо тебе, добрый не-знаю-кто, утешил! Стало как-то совсем неуютно — представил себя на секундочку совершенно раздетым. Очевидно, на лице моментально отразилась вся глубина моих далеко небеспочвенных сомнений, потому что страж в буквальном смысле слова покатился по земле от дикого хохота. Если, конечно, так можно назвать те всхлипы, бульканье и хрюканье, которые он издавал. А я стоял с мрачным видом и соображал — если ему сейчас "леща" отвесить, грозит это международным скандалом или обойдётся? Однако, малец мне такого шанса не дал — неожиданно успокоился и дёрнул за штанину:

— Идём, на заставе есть во что переодеться.

Я ещё раз с тоской осмотрел своё жалкое убранство и шумно вздохнул — если уж довелось попасть чёрт-те знает куда, то почему обязательно в таком тряпье? Встречают-то, как известно, по одёжке, а провожают… надеюсь, не в последний путь. Нет, сегодня определённо не мой день!

Между лопатками пробежала волна холода — знакомое с детства ощущение от пристального взгляда в спину. Сразу вспомнились бабушкины рассказы о том, что все мужчины в нашем роду через поколение обладали повышенной чувствительностью к "злому глазу". Отец обычно весело хохотал и списывал всё на мракобесие и неистребимую женскую страсть к мистике. А мне, честно говоря, было не до смеха. Потому что пришлось не раз убедиться в правоте её слов. Вот и сейчас не было причин не доверять родовым инстинктам и я резко обернулся. Никого. Только лес издевательски играл пятнами солнечного света в тени деревьев.

— Ты чего? — страж стоял на дороге в десяти метрах от меня и недоумённо хлопал глазами.

— Не знаю, — я с подозрением разглядывал ближайший куст боярышника. — Показалось, что за нами кто-то подглядывает.

— Здесь даже зверей нет, — беспечно махнул рукой проводник, — некому подглядывать. Не отставай!

К воротам мы подошли в полном молчании. Вблизи они выглядели очень солидно — плотно подогнанные широкие доски хоть и потемнели от времени, всё равно производили впечатление крепкой преграды. А через каждые полметра тянулись толстые металлические полосы с большими коваными заклепками. Одним словом, монолит! Такие только тараном взять можно. И вот на фоне этой строгой красоты совершенно нелепо смотрелось железное кольцо в полуметре над землёй. Страж ухватился за него и решительно постучал в ворота. Ага, теперь всё встало на свои места — если бы кольцо висело повыше, малый тут бы до вечера прыгал. Кто бы мне ещё объяснил, какой смысл в подобных "стукалках", если гораздо проще крикнуть?

С той стороны неожиданно громко лязгнул засов и створки медленно распахнулись. Страж тут же проскользнул в образовавшуюся щель, а я остановился и с любопытством рассматривал доступный глазу кусочек двора. Прямо передо мной находилась ровная площадка, абсолютно лишённая растительности. Мой сопровождающий добежал почти до середины и направлялся теперь к добротному каменному дому с большими окнами. Он что-то выкрикивал, подпрыгивал на каждом шагу и вращал руками, как ветряная мельница. Из-под ног малыша взлетали красивые фонтанчики пыли. Я продвинулся немного вперёд и смог, наконец, полностью рассмотреть всю панораму. Слева обнаружились ещё два строения, явно хозяйственного предназначения — одно было похоже на обычный сарай или амбар, а второе напоминало деревенскую кузню. Справа расположился крытый загон, в котором дремали четыре лошади, а немного дальше — скирда в окружении толстых вертикальных жердей и нанизанной на них лёгкой крыши. Очевидно, для укрытия сена от дождя.

Сзади послышался противный скрип — брр, мороз по коже! Тело моментально покрылось здоровенными пупырышками — с детства не переношу подобных звуков. Коренастый человек в куртке из грубой кожи неторопливо закрывал ворота. Всё это время его скрывала створка, поэтому я его сразу и не заметил. Из ножен за спиной стражника торчали рукоятки двух то ли сабель, то ли коротких мечей. Внимательные карие глаза, длинные вьющиеся волосы каштановыми волнами опускаются на плечи… Широкий пояс, штаны серого цвета, на ногах пыльные полусапоги из мягкой кожи — одежда и обувь явно не современной эпохи. Хм, а может малец говорил правду и меня действительно забросило в фиг-знает-какой мир с фантастическими существами и героями-людьми?

— Здравствуйте!

Стражник "одарил" меня коротким внимательным взглядом и буркнул что-то непонятное. Досадно, но похоже мы говорим с ним на разных языках. А всё-таки любопытно, что это за сарацин и как ему только не жарко в такой дублёнке? Тут и в одной маечке страшно хочется посидеть в тенёчке с банкой холодного пива. Внезапно воин застыл и с изумлением уставился на дорогу к лесу, изредка посматривая в мою строну. Я невольно вытянул шею, пытаясь из-за его плеча разглядеть причину столь пристального интереса.

Во двор колобком вкатился брат-близнец моего аборигена, только патлы его оказались огненно-рыжими, а штаны красными. Он проскочил мимо и помчался к дому, размахивая руками и выкрикивая что-то опять же на незнакомом языке. Однако, добраться до крыльца малыш не успел — из дома в мгновение ока появился мой пигмей и миниатюрным смерчем налетел на рыжего собрата. Их яростная перебранка напоминала "разборку" между сороками, не поделившими сверкающую безделушку. Что они кричали друг другу, я не понял, но вновь прибывший в какой-то момент перестал ругаться — только разводил руками и тихонько пятился к воротам.

— Дааа… Цирк. Даунхауз. Может тут ещё и положение индивида в обществе зависит от цвета штанов? Тогда Данелии надо памятник поставить, — пробормотал я, с интересом наблюдая за развитием событий.

Продолжения, однако, не последовало — на пороге дома возникла самая настоящая фея. По крайней мере, в первый момент мне так показалось — она была потрясающе красивой, а лёгкая ослепительно белая туника придавала девушке сходство с греческой богиней. Небесное создание жестом успокоило спорщиков и они тут же замолчали, растерянно оглядываясь по сторонам. Теперь, по крайней мере, понятно, кто в доме хозяин. Точнее, хозяйка. Девушка с интересом посмотрела в нашу сторону, взгляд её зацепился за что-то за моей спиной и на лице застыло выражение крайнего удивления. Господи, они что, сговорились?! Я невольно обернулся и тоже замер — через ворота вошёл совершенно босой темноволосый человек среднего возраста в клетчатой рубахе и потрёпанных джинсах. Если судить по явно "земной" одежде, то он наверняка мой товарищ по несчастью и точно так же прибыл сюда без приглашения. Вот только гость, единственный из всех присутствующих, был подозрительно спокоен.

— Буэнос диас, амигос.

Я не совсем уверенно кивнул головой. Интурист, но всё же точно свой, похоже испанец. Жаль, что в наших краях испанский изучают только в спецшколах, ну или в институтах на иностранном… Я со своим физическим образованием могу разве что на английском поболтать, да и то через пень-колоду.

— Привет… амиго…

Незнакомец осмотрел меня с ног до головы и улыбнулся. Улыбался он, надо признать, открыто и дружелюбно.

К нам подошла хозяйка. Пару мгновений она оценивающе смотрела на нас, потом взяла обоих за руки и закрыла глаза. Весьма своеобразный способ медитации, но чертовски приятный! Я с неудовольствием вспомнил о репейных колючках на штанах — досадно, так и не привёл себя в порядок!

— Приветствую вас, Входящие, — зелёные глаза на загорелом лице девушки засияли как две звёздочки. — Теперь вы можете свободно разговаривать друг с другом и всеми людьми в этом мире.

— А разве… — я недоумённо уставился на неё. — Как же я до сих пор с аборигеном своим ненаглядным общался и прекрасно всё понимал?

— Уахи не в счёт, они от природы способны понимать любой язык, — девушка показала рукой в сторону стражей и добавила. — Конечно, нужно некоторое время, чтобы его освоить, но с людьми из вашего мира они встречались уже не раз. Потому уахи здесь и служат.

Я пропустил все объяснения мимо ушей и с удовольствием разглядывал её фигуру, идеальные пропорции которой не могла скрыть даже свободная туника. Мне нравилось в хозяйке лесного хутора абсолютно всё — стройные ноги в кожаных сандалиях, крутой изгиб бёдер, тонкая талия… А от одного вида высокой груди меня попросту бросило в жар. Есть такая категория женщин, за один благосклонный взгляд которых можно душу чёрту продать и Хельга, несомненно, принадлежала к этой касте избранных. А лёгкая улыбка на чувственных губах? Да с ума можно сойти, если долго смотреть! Если здесь живут такие девушки, я согласен задержаться подольше, несмотря на угрозу увольнения.

— Давайте пройдём в дом — времени до отъезда остаётся немного, а ещё надо разобраться, почему вас двое, — с этими словами она повернулась и направилась к дому.

Господи, а голос-то, голос! Звонкий, как колокольчик и в то же время очень мягкий. Я и испанец поспешили следом. Замыкал процессию охранник с мечами.

Мы поднялись на крыльцо и вошли в дом, оказавшись в длинном узком коридоре. Я машинально отметил, что на стенах кроме одного слабенького светильника ничего не было, да и пол, так сказать, сверкал первозданной чистотой. Довольно странное положение вещей для жилого помещения — обычно хоть что-то или висит на стенах или мешается под ногами. Невольно напрашивается вопрос, достойный Шерлока Холмса — а не бутафорский ли сей теремок? Из трех широких дверей, выходящих в коридор, девушка провела нас к самой дальней, едва различимой в полумраке после яркого уличного света.

Мы с некоторым волнением прошли в комнату — всегда хотелось узнать, как живут настоящие феи. Но… Действительность только укрепила мои подозрения — если наша хозяйка и богиня, то уж точно спартанская. Посудите сами, из всей обстановки обнаружились только массивный деревянный стол и рядом с ним несколько монументальных стульев с высокими спинками. В углу раскрыл чёрный рот камин да на стене висел какой-то гобелен с незатейливым пасторальным сюжетом. Вот, собственно, и всё. Я посмотрел на испанца — он точно так же с удивлением озирался по сторонам — похоже, сомнения терзали не только меня. А с другой стороны, так даже лучше — окажись Хельга знатной дамой и надежд на близкое знакомство не осталось бы никаких.

— Проходите, садитесь, — пригласила хозяйка.

Я моментально занял место возле окна, справедливо полагая, что так будет гораздо легче наблюдать за лицами собеседников и оставаться при этом в относительной тени. Испанец расположился рядом, а девушке и сарацину достались места напротив. А дядька-то молодец, в сообразительности ему не откажешь!

— Итак, тебя мы ждали, — фея посмотрела на испанца, затем перевела взгляд на меня и продолжила, — а вот кто ты, Входящий, и как оказался в нашем мире?

Ёшкин кот! Если честно, обидно стало до слёз — ко всем "радостям" меня сейчас ещё и виноватым сделают! А я-то раскатал губу, что сейчас всё объяснят, извинятся за неудобства, расцелуют, домой отправят и мешок золота отсыпят за моральный ущерб! Ах, нервы, нервы… И почему так часто не удаётся держать их в узде? Одним словом, такое зло взяло, что…

— Кто я?! Как оказался?! А вы сами кто такие и зачем я вам тут понадобился? Стражи, охранники, входящие, разводящие — прямо казарма какая-то! Если я тут случайный гость, может, покажете дорогу и разойдёмся, как в море корабли? Ко всеобщему удовлетворению и моей неописуемой радости?! — выпалил я скороговоркой, переводя дух. — Готов даже подписать меморандум о неразглашении… Испанец, ты, как я понял, тут дорогой гость — объясни убогому, какого лешего здесь происходит?

Сосед недоуменно пожал плечами:

— У меня тоже нет никаких предположений о цели моего пребывания здесь. Надеюсь, сеньорина будет настолько любезна и постарается просветить ме… нас на этот счёт. Но, прежде всего, поскольку нам суждено какое-то время находиться вместе, предлагаю хотя бы познакомиться — неудобно разговаривать и не знать, как зовут собеседника. Разрешите представиться, я — Серхио Торрес и, действительно, испанец…

Удивительное дело, но спокойная речь соседа странным образом погасила моё раздражение:

— Очень приятно, тёзка. Сергей Реутов, русский… — пробурчал я, виновато поглядывая на девушку.

Мы выразительно посмотрели на хозяйку, ожидая, в свою очередь, откровенности с её стороны. Фея едва заметно улыбнулась:

— Меня зовут Хельга, хотя об этом вы уже знаете — уахи любят посплетничать. Наш мужественный спутник — Агриэль, он мастер клинка, — она показала на молчаливого воина.

— Не горячись, парень, — мечник озорно подмигнул. — Всё будет хорошо, разберёмся помаленьку.

Моя эскапада, похоже, не произвела на Хельгу никакого впечатления — девушка с интересом некоторое время разглядывала нас и спокойно продолжила:

— К сожалению, я не могу отправить тебя назад, Входящий, на это способен только Маг. Но он в Городе и связаться с ним сейчас не в моих силах, — хозяйка с грустью смотрела прямо в душу и горячая волна опять ударила мне в голову. — Магистр предупредил, что должен появиться Серхио и я даже видела, как он поднимался к водопаду. Но вас почему-то двое — раньше такого никогда не было!

— Так, значит, мне не показалось, — задумчиво сказал испанец.

— Да, ты видел мою проекцию в вашем мире. Далеко не всем это удается, точнее, почти никому. Это говорит о том, что ты далеко продвинулся на пути овладения Силой и встреча с Магом будет полезна вам обоим. Он ждёт тебя в Городе.

— Эээ, послушайте, уважаемые, — напомнил я о своей скромной персоне. — Не хотелось бы прерывать вечер воспоминаний, но мне встреча с вашим чародеем тоже не помешала бы. Интерес, конечно, шкурный, но ужасно хочется домой, тем более, что моё пребывание здесь никем не предусмотрено. Чем мне тут заниматься, ожидая своей участи? Любоваться местными красотами и играть с уахами в подкидного дурака?

Серхио усмехнулся:

— Сергей, я бы на твоем месте выражался чуть более понятным языком — твои идиомы только сбивают всех с толку.

Я шумно вздохнул — боже, как же всё запущено! И опять наружу вылез чёрный дух противоречия:

— Достопочтимые дамы и господа! Взывая к вашему врождённому чувству сострадания и гуманизма, нижайше прошу принять меня в свою делегацию, ну хотя бы в качестве пажа или оруженосца… Так понятней? — съязвил я. Страшно не люблю, когда меня учат жизни.

— Сергей просит взять его с собой, — спокойно перевёл Серхио, — мне кажется, это самый правильный выход — в любом случае помочь ему сможет только ваш Маг.

— Хорошо, — согласилась Хельга, немного подумав, — тогда будем собираться. Агриэль, скажи уахам, чтобы принесли одежду для Входящих и займись лошадьми.

Воин кивнул и покинул комнату.

— Вам надо переодеться — в таком виде вы будете привлекать слишком много внимания, — пояснила девушка. — Идёмте.

В коридоре мы прошли через правую дверь и оказались в просторной комнате. Никогда не видел столько оружия сразу! Настоящего, средневекового! Вдоль стен стояли стеллажи со всевозможными пиками, алебардами, боевыми топорами, чеканами и еще неизвестно чем, висели щиты, нагрудники и кольчуги. В самом центре комнаты врос ножками в пол низкий кряжистый стол, на котором аккуратными рядами лежали мечи, кинжалы, ножи… Я заметил даже кистень и арбалет. Глаза просто разбегались — такой коллекции позавидовал бы самый известный музей мира, всё выглядело очень внушительно, грозно и красиво. По самым скромным оценкам, оружия хватило бы, чтобы снарядить человек сто. Непонятным оставалось только одно — куда подевались все эти люди?

В комнату бесшумно влетела стопка одежды, окружённая нимбом рыжих волос. Когда она немного приблизилась, за ней обнаружился "огненный" уах. Следом, с важным видом появился и второй — он принёс две пары кожаных полусапог со шнуровкой. Хельга придирчиво оглядела наши обновки.

— Как будете готовы, возвращайтесь в комнату — будем обедать.

— Одну минуту, леди, — остановил я её, — пара вопросов. На лошадях мы собираемся скакать или у вас имеется экипаж? Ну, или телега, на худой конец?

— Мы едем верхом. А в чём дело?

— Не знаю, как Серхио, но лично я лошадь, мягко говоря, видел только на картинках и не представляю с какой стороны к ней вообще подходить.

Немного соврал, конечно — видел, когда гостил у бабушки в деревне, ну и несколько раз в цирке, но это мало что меняет.

— Ничего страшного, мы поедем медленно, справишься, — как мне показалось, Хельга усмехнулась с едва заметным злорадством. — Когда-нибудь всё приходится делать в первый раз.

Девушка повернулась к двери, собираясь покинуть комнату.

— Ещё секунду, — я вновь привлёк её внимание, — а с арсеналом этим что делать? Вооружаться?

Уж очень хотелось прихватить какой-нибудь маленький сувенир на память. Хельга пожала плечами:

— Как хотите, по слухам возле Города бывает неспокойно на дорогах. Но это ночью, а мы собираемся ехать днём, — она немного подумала и добавила. — Агриэль легко справится и с десятком разбойников. К тому же я сомневаюсь, что ты умеешь обращаться с мечом или луком.

Что правда, то правда — из всего колюще-режущего оружия мне знаком только кухонный нож обыкновенный, да и то в части примитивного нарезания хлеба. А вот картошку чистить, например, я бы себе не доверил — отходов получается заметно больше, чем собственно продукта. Поэтому, обычно, покупаю уже готовую в универсаме.

— Да, чуть не забыла, свою одежду сложите в сумку и заберите с собой — она вам ещё пригодится, а здесь на неё охотники вряд ли найдутся.

Хельга сняла висевшую на стене наплечную сумку с длинным ремнём и протянула мне.

Удивительно, но одежду пошили словно на заказ — как будто мерку специально снимали. Поэтому с маскировкой под местных жителей мы могли бы справиться быстро. Однако, переоделись неспешно, периодически отвлекаясь на осмотр сверкающих клинков. Видимо, что-то заложено в человеке на генном уровне: оставишь людей одних в магазине, так женщины перемеряют там все тряпки, а мужики перероют всё оружие. Я вопросительно посмотрел на Серхио:

— Идём обедать? Не знаю как ты, но я что-то сильно проголодался.

— Идём, — испанец с видимым сожалением положил на место узкий длинный кинжал.

Он направился к двери, а я вспомнил про лихих мазуриков, вознёс хвалу Хельге за отличное оправдание и решил всё же прихватить какой-нибудь клинок. Понятно, что боец из меня никудышный, но сувениром обзаведусь на совершенно законном основании. Нож с красивой костяной рукояткой перекочевал в сумку к тапочкам и прочему барахлу.

— А ты? Ничего не возьмёшь?

— Обойдусь, — Серхио решительно махнул рукой.

Интересно, где они насобирали такую кучу металлолома? Обязательно спрошу потом у Хельги…

В комнате с камином за время нашего отсутствия на столе появились большое блюдо с овощами и четыре глиняных горшочка, от которых шёл дивный мясной дух. Рыжий уах забрался с ногами на стул, бормотал что-то себе под нос и нарезал хлеб огромным ножом. Возможно, не таким уж и огромным, но в сравнении с малышом он смотрелся весьма и весьма внушительно. Но запах! От сводил с ума, дразнил и манил, как ароматный сыр приводит в трепетное возбуждение мышь. Я, кажется, даже начал тихо поскуливать, как изголодавшийся пёс. Грешен, люблю вкусно поесть и ничего с этим уже не поделаешь.

Хельга возле окна что-то негромко объясняла стоявшему рядом Агриэлю. Завидев мои горящие глаза, она жестом пригласила всех к столу. Стоит ли говорить, что девушка ещё не закончила движение, как оба новоиспечённых пилигрима сидели на стульях и держали в руках ложки? Я с серьёзным видом спросил:

— Кто прочтёт благодарственную молитву? Никто? Вообще-то я догадывался. Ну, в таком случае, приятного аппетита, аминь…

Похлёбка в горшочках напоминала по вкусу чанахи и была необычайно вкусной. Хотя, вполне возможно, просто обманывал пустой желудок — как известно, с голодухи и кизяк медовой лепёшкой покажется. Я справился со своей порцией за пару минут и серьёзно задумался над вопросом, будет ли с моей стороны непростительной наглостью попросить добавки? Эх, вот бы пожить тут пару дней на казённых харчах — ну его, этого волшебника из города!

Внезапно в голову пришла неожиданная аналогия:

— Хельга, а дорога в город случайно не жёлтым кирпичом выложена?

Хозяйка недоумённо посмотрела на меня и отрицательно покачала головой. Если бы она покрутила пальцем у виска, я бы не удивился.

— Жаль, жаль… Неплохая экранизация могла бы получиться. Ты была бы Элли, уах — натуральный Тотошка, даже гримировать не надо. Подкрасить самую малость и на съёмочную площадку. Заплечных дел мастер — вылитый Железный Дровосек. Мы с тёзкой, соответственно, стали бы Львом и Страшилой, а чародея вашего окрестили бы Гудвином. Картинка… Можно прямо в Канн подаваться…

Сытый и довольный, я мечтательно посмотрел на окружающих. Энтузиазма на их лицах не прибавилось, скорее наоборот. Даже Серхио удивлённо поднял брови. Впрочем, понятно — откуда испанцу знать "Волшебника Изумрудного Города"? Если и читал, то уж скорее "Волшебника страны Оз", а там имена у персонажей другие. Но всё равно обидно — нельзя же так серьёзно относиться к жизни! Язык так и чесался процитировать барона Мюнхгаузена из фильма Марка Захарова — "Улыбайтесь господа, улыбайтесь…" Нет уж, хватит — ещё пара подобных "шуточек" и хозяева окончательно уверуют в мою невменяемость на почве стресса.

— Ладно, не переживайте, я пошутил. Неудачно… Приношу свои извинения. Спасибо за угощение, пойду-ка я на двор — буду привыкать к внешнему виду наших Саврасок…

Снаружи всё так же нещадно палило солнце да знойный ветерок лениво играл листвой за каменной стеной. И это в конце лета! Я сел на крыльцо и задумался — смех смехом, но какого чёрта меня сюда всё-таки забросило? Серхио они ждали, а со мной какая-то промашка случилась. Побочный эффект великого эксперимента… Найти бы того, кто всё это подстроил и… спросить по всей строгости. Что теперь надо сделать, чтобы вернуться назад, в свою однокомнатную квартиру со всеми удобствами, компьютером и Интернетом? К друзьям, с которыми можно быть самим собой и не напрягаться каждую минуту в поисках нужных слов?

На плечо мягко легла рука и рядом устроился Серхио — занятый раздумьями, я не заметил, как он оказался рядом. Испанец ободряюще улыбнулся:

— Не накручивай себя, Сергей. Проблемы лучше решать по мере поступления, а не придумывать самому. Сейчас главное добраться до Мага, а там видно будет. Раз уж мы здесь появились, значит от нас что-то требуется, когда узнаем — тогда и подумаем.

Как ему удаётся так спокойно держаться?

— Ты прав, конечно, — обречённо вздохнул я. — Только не всегда получается поступать правильно…

Сзади послышались уверенные шаги — на крыльце появился Агриэль и направился прямиком к загону. Мы завороженно наблюдали за его действиями — он медленно вывел запряжённых лошадей, оставил трёх посреди двора и вернулся к нам с красивым жеребцом.

— Для начала научись садиться на коня с крыльца, — сказал он и весело подмигнул. — Давай, пробуй потихоньку, я его придержу.

Забраться на лошадь оказалось не таким простым делом, как могло показаться на первый взгляд — меня постоянно тянуло съехать под брюхо. И почему в кино всё выглядит так легко и красиво? Герои лихо вскакивают на коня на ходу, как будто всю жизнь только этим и занимались. Хорошо ещё Хельга не видит моего позора — со стыда можно сгореть перед девушкой… Со второй попытки всё же удалось забраться в седло и вставить ноги в стремена: а что, мне даже понравилось — сидишь и смотришь на всех свысока!

— Захочешь тронуться, ударь коня ногами, а для остановки просто натягивай поводья, — закончил свой нехитрый инструктаж Агриэль и пошёл открывать ворота.

В этот момент в дверях показалась Хельга, только теперь вместо туники на ней были надеты штаны и свободная рубашка, но и в этом наряде она выглядела потрясающе. Так сказать, современный вариант прекрасной амазонки. Ну, или средневековый, если точнее.

— До темноты мы должны добраться до деревни… Агриэль! — девушка помахала рукой. — Поехали!

Она подошла к лошади и легко, я бы даже сказал, изящно вскочила в седло, Серхио и мечник последовали её примеру. Судя по тому, как мой испанский тёзка держался, ездить верхом ему приходилось не раз. Я легонько ударил пятками своего коня и неспешно приблизился к остальным всадникам, а ещё через минуту наш маленький отряд находился уже возле леса. Сзади прощально лязгнул засов ворот заставы. Что нас ждёт впереди?

2. Начало пути

В тени деревьев даже в такую жару чувствовалась прохлада — волнами налетал лёгкий ветерок и приятно освежал лицо. Тишина завораживала и обволакивала, а глухой топот конских копыт только подчёркивал царственное спокойствие природы. Всё вокруг дышало безмятежностью и умиротворённостью, так что в какой-то момент мне даже удалось расслабиться. И это несмотря на то, что уже через час пути седло доходчиво напомнило — у человека есть не только голова. Собственно, ещё в детстве меня начали попрекать наличием в пятой точке опоры острого шила. До сих пор помню, как воспитательница в детском саду требовала от мамы выдать справку о том, что я ребёнок "легко возбудимый", а потому она (воспитательница), в случае чего, ни за что отвечать не будет. Крепко тогда отец с ней поскандалил, но мою независимость и адекватность отстоял.

Вот и сейчас утомлённая солнцем натура жаждала действия. Всё равно какого, лишь бы не скучать. Смотреть по сторонам порядком надоело — лес выглядел, конечно, красиво, но уж слишком безжизненно и однообразно. Деревья, кусты, опять деревья и снова кусты. Ни тебе зверей, ни птиц… Даже моих заклятых "друзей", комаров, и тех след простыл. Поболтать что ли с кем? Агриэль занят — едет впереди и внимательно поглядывает по сторонам. И чего он там высматривает? Серхио замыкает наш небольшой отряд и о чём-то сосредоточенно размышляет. Тоже лучше не мешать человеку. Так что из всей компании остаётся только девушка. Не стану кривить душой — с таким собеседником я готов разговаривать бесконечно долго и о чём угодно. Даже о котировках валюты на лондонской бирже.

— Хельга, а откуда на вашем хуторе такое количество оружия? Собираетесь устроить небольшую войну?

Она покачала головой.

— Нет, всё это осталось от последнего гарнизона. Конвент после его ухода так и не смог перевезти оружие в Город, а сейчас о нём никто и не вспоминает. Когда-то давным-давно там была пограничная застава, — пояснила девушка. — Прямо за ней тянутся Леса Орков. Потом была Война Магов и с приграничными землями произошло что-то странное — лес постепенно изменился, исчезли все животные, а затем ушли и люди. Орки сбежали ещё раньше — охотиться стало не на что… А когда появились первые пришельцы из других миров, эти места назвали Землями Входящих.

— И где теперь эти люди?

— Люди? — Хельга улыбнулась. — Сюда приходят не только люди. Те, кто ещё жив, сейчас в Городе — помогают Магистру.

— Уах рассказывал, что в вашем мире много разных существ, — меня определённо заинтересовал мир, в котором мы так неожиданно оказались. Уверен, любой на моём месте захотел бы узнать как можно больше. — Люди с ними ладят или не очень? И вообще, как вы тут живёте-можете? Чем занимаетесь?

— Хорошо, я попробую рассказать. Но я тоже не всё знаю, — девушка виновато посмотрела на меня. — Когда доберемся до Города, можно спросить у Мага…

— Ничего страшного, — успокоил я её, — если будет непонятно — спросим обязательно!

Хельга надолго задумалась, решая с чего начать. А к нам тем временем присоединился Серхио — испанец тоже с нескрываемым интересом глядел на девушку.

— Когда-то люди полностью доминировали в этом мире. Империя Десяти Городов простиралась на огромное пространство от Лесов Орков на севере до самого моря на юге. Мы без труда контролировали все земли, поскольку на западе от вторжения кочевников нас прикрывали горы, а на востоке начинались дубравы друидов и священные рощи эльфов. С друидами мы всегда дружили, помогали друг другу в случае беды, а эльфы… Эльфы, если честно, никогда не считали нас достойными своего внимания, но и не ссорились, пока речь не заходила о родовой чести… Иногда Союз беспокоила Орда, но после сокрушительного поражения орков под стенами Дастарога четыреста лет назад они уже не решались открыто выступать против людей. А с вылазками небольших отрядов легко справлялись гарнизоны пограничных застав. Кстати, Дастарог — это центр приграничных земель, тот самый Город, куда мы сейчас направляемся… Империей управляли Верховные Магистры и Конвенты, в состав которых входили наиболее достойные граждане…

Агриэль внезапно замер и поднял руку, приказывая нам остановиться. Он некоторое время сосредоточенно разглядывал что-то с правой стороны дороги, а затем бесшумно соскользнул с лошади и исчез в зарослях бузины. Двигался мечник с грацией пантеры, стремительно и плавно — он как бы перетекал из одного положения в другое, что при его комплекции выглядело довольно неожиданно. Наступила такая тишина, что я услышал не только стук своего сердца, но и частое дыхание замершей рядом взволнованной Хельги. Даже ветер испуганной пичугой затаился в кронах в ожидании развязки…

Мечник вернулся минуты через две, причём, разрази меня гром, возник он на дороге просто из ниоткуда! Неужели он действительно так хорош, как говорила наша прекрасная фея? Ещё немного и я начну верить всему услышанному сегодня.

— Что там, Агриэль? — девушка с тревогой вглядывалась в лицо воина.

— Мне показалось, что за нами наблюдают. Возможно, действительно только показалось, но всё равно лучше поскорее убраться из леса — на открытой местности будет спокойней.

— Хорошо. Вот только… — Хельга вопросительно посмотрела на меня. — Сергей, ты справишься, если мы поедем быстрее?

— Обещать ничего не могу, но буду стараться, — честно признался я. — Надеюсь, если отстану, вы меня не пристрелите.

Агриэль хмыкнул, подошел ко мне и ободряюще похлопал по колену.

— Главное не стучаться… — он выразительно посмотрел на мою пятую точку опоры, — о седло. Опирайся на стремена, работай ногами, иначе потом неделю сидеть не сможешь. Если всё пойдет нормально, выберемся из леса быстро, а там снова поедем шагом.

Классный он всё-таки мужик — умудряется так по-доброму дать совет, что абсолютно не стыдно за свою неумелость! И я почему-то уверен, что он бывает жёстким, даже жестоким — и по рукам надаёт при необходимости. Тонкая грань, чувствовать которую дано далеко не каждому… Может в этом и заключается отличие Мастера от просто учителя?

— Тронулись! — мечник махнул рукой и поскакал вперёд.

Вот же чёрт, забыл спросить, как заставить моего Сивку бегать резвее! Может просто наподдать ему посильнее? Только желательно не переусердствовать, а то сорвётся коняка, потом будут соскребать меня со всех окрестных деревьев. Ну же, дружище, давай!

"Спас" положение Серхио — испанец громко крикнул, хлопнул моего коня по крупу и тот бодро помчался вдогонку скрывшимся за поворотом Агриэлю и Хельге. Господи, бедный мой бэксайд[4]! То, что ему пришлось пережить в первые минуты скачки, можно было сравнить со страданиями булыжника в камнедробилке, если бы каменюка могла чувствовать. Я судорожно вцепился в поводья и попытался привстать на стременах, как советовал мечник — стало заметно легче, вот только ноги с непривычки очень быстро затекли. Пришлось снова мешком плюхнуться в седло. Мои мучения возобновились с новой силой. Не знаю, что там вспоминают люди за мгновение до смерти, но я за несколько минут страданий вспомнил все известные непечатные выражения, а напридумывал ещё столько же! Могу бесплатно поделиться.

Испанец обогнал меня на полкорпуса и показал, как именно надо работать ногами. Поймать ритм удалось не сразу — вначале по закону подлости мой корпус встречался с седлом с удвоенной скоростью. Коллекция матюков моментально пополнилась ещё несколькими "шедеврами". В конце концов, я всё же освоился и даже смог оторвать взгляд от конских ушей. А смотреть было на что! Стремительный полёт в зелёном тоннеле деревьев затягивал и наполнял первобытным восторгом — ко всем чертям синяки и усталость, я лечу! Никогда бы не подумал, что от верховой езды можно получить такой океан удовольствия! Далёкие деревья приближались, двигались всё быстрей и быстрей и постепенно сливались в сплошную зелёную стену. Воздух загустел, упруго и настойчиво толкал в грудь, сталкивал с коня, хулиганил и басовито гудел в ушах! А я мчался сквозь лес, упивался скоростью и ликующе орал, чем немало веселил всю нашу честную компанию…

Вскоре показался светлый проём и через считанные секунды мы вырвались на простор огромного поля. Теперь мне казалось, что я уже не лечу, а плыву по безбрежному зелёному океану — иллюзию создавал всё тот же маэстро-ветер, гнавший по поверхности травы широкие волны. Агриэль и Хельга ждали нас впереди, утопая в облаке медленно оседающей пыли. Я чуть натянул поводья и умное животное, пренебрежительно фыркая и кося глазом на взбалмошного седока, тут же перешло на шаг. А в глазах по-прежнему всё проносилось мимо, как будто сознание никак не хотело отказываться от упоительного ощущения стремительного движения. Мечник жестом показал, чтобы мы ехали дальше, а сам развернулся и принялся метр за метром рассматривать кромку леса.

Солнце поумерило свой пыл, но от земли всё ещё тянуло ленивым удушливым зноем. Ужасно хотелось пить — горло пересохло и горело, а распухший язык едва помещался во рту. Я бросил короткий взгляд на спутников: Серхио невозмутимо смотрел вперёд — казалось, жара его нисколько не утомила. Оно и понятно, он же испанец, человек привычный. А девушка, привстав на стременах, смотрела в сторону мечника. Я несмело кашлянул, привлекая её внимание.

— Хельга, у нас случайно с собой нет немного воды? Жажда замучила.

Она кивнула.

— Агриэль! Дай, пожалуйста, воды!

Мечник приблизился лёгкой рысью, вытянул из седельной сумки баклажку и протянул мне.

— Держи! Как ты, нормально?

— Как хорошая отбивная, — я попытался изобразить на лице некое подобие счастливой улыбки.

— Что-то заметил? — Хельга вопросительно посмотрела на воина.

Агриэль отрицательно покачал головой и ещё раз оглянулся назад.

— Да нет, вроде всё спокойно, — не слишком уверенно ответил он.

Я вернул бутылку мечнику и автоматически перевёл взгляд в сторону леса. Странное дело, все предметы вокруг немного расплывались, окружённые слабо светящимися золотистыми ореолами — и деревья, и трава, и даже облака на блёклом небе! А уж люди и вовсе выглядели подобно святым. И тут же на этом пастельном фоне какая-то неестественно чёткая тень стремительно пересекла дорогу и исчезла в кустах. Спутники вели себя спокойно, никто ничего не заметил. Наверное, просто показалось: усталость, мнительность, да ещё и жарился целый день. Или мошка промелькнула перед глазами, кто знает… Во всяком случае, лучше пока не тревожить Агриэля подозрениями — я тут без году неделя, навыдумывать могу с три короба, а паникёром и пустобрёхом выглядеть совсем не хочется.

Лес Земель Входящих превратился в узкую тёмную полоску на горизонте, а затем и вовсе скрылся за горбом пологого холма. Вокруг мерно колыхалось зелёное море разнотравья, уже совсем по-доброму светило солнышко и я почувствовал, что ещё минут пять такой идиллии и я точно засну прямо на лошади. И только боязнь проявить слабость перед незнакомыми людьми заставляла меня таращить глаза и отчаянно зевать украдкой.

— Хельга, я так понял, что все ваши беды начались с Войны Магов, — голос Серхио буквально вырвал меня из сонной одури. — Что это была за война?

— Война Магов… Это проклятье нашей расы, — горько вздохнула девушка, — я даже не представляю, какие ужасы испытали жившие тогда люди. Многие погибли, пав жертвой паранойи обезумевшего Верховного Магистра. Никто не любит вспоминать те жуткие времена, только родители иногда пугают непослушных детей тенью злобного колдуна. Я могу рассказать лишь то, что прочитала в летописях тех давних времён. Правда, в библиотеке Города их совсем немного, а сами события помнят только оставшиеся в живых Маги, но и они неохотно разговаривают на эту тему — Война отняла у них многое, почти всё…

— Так вот, — продолжила она после небольшой паузы, — как вы уже поняли, людская раса тогда достигла вершины своего развития. Империя получила передышку после тяжёлых войн с Ордой, понемногу восстановливались разрушенные города и за несколько десятков лет Союз даже сумел укрепить своё положение среди прочих рас. Орден Магов понёс значительные потери в прошедших битвах и потому активно по всей стране искал учеников, способных освоить нелёгкую науку управления Силой. Что сулил день завтрашний никто не знал, а на подготовку одного хорошего боевого мага уходят порой десятилетия. Поэтому в столичном Хоредоне была открыта Школа и созданы Гильдии по основным направлениям магического искусства, координировать работу которых должен был Совет Верховных Магистров.

Через некоторое время в Конвент Малингора — это город на западе, у подножия Гномьих Гор, стали поступать сведения о появлении нежити на севере провинции. Это было настолько невероятно, что поначалу никто не поверил — магию некромантов запретили тысячелетие назад и с тех пор никто не нарушал закон. Поговаривали, что чёрным искусством владели ещё некоторые кочевые племена, но о приближении диких всадников нас обязательно предупредили бы гномы, а они как раз молчали. Однако слухи множились, в городе появились насмерть перепуганые беженцы, и власти Малингора отправили конный отряд стражников для проверки. Отряд не вернулся… А крестьяне уже прибывали целыми деревнями и рассказывали о том, что нежить уничтожает на своем пути абсолютно всё — и людей, и животных, и даже постройки. Происходило что-то непонятное, а от того вдвойне опасное, и только тогда Конвент забил тревогу. На этот раз навстречу лавине мертвяков был послан большой, хорошо вооружённый отряд рыцарей гарнизона и два опытных мага первой ступени. Одновременно Малингор запросил помощи Совета…

Когда в город прибыли два Верховных Магистра из ближайших провинций — Харат из Заронга, это западней Дастарога, и Крум из центрального Манакера, в Малингоре уже царила паника. Накануне вернулись остатки отряда… точнее только два человека — полуобезумевший маг и капитан рыцарей, да и тот умер к утру от ужасных ран. Он так ничего и не успел сказать. От мага тоже толком ничего добиться не удалось, он плакал и как в бреду повторял — "Мы все погибнем… я видел… на них не действуют заклинания… оружие бессильно… они уничтожат всё"…

На лице Хельги застыло выражение глубокого горя — было видно, что девушка как бы воспроизводит в себе картины прошлого и испытывает страдания давно погибших людей. Глядя на неё, я вдруг понял, что способность сопереживать чужой боли и не убить в себе человека — страшный крест, нести который в состоянии только очень сильные и чистые душой люди.

— Все очень рассчитывали на Харата, — продолжила Хельга чуть дрожащим голосом, — на его знания, опыт и мастерство — он был самым могущественным боевым магом за всю историю расы и если кто и мог найти способ уничтожить заразу, то только он. Однако, Харат не сделал ничего… В летописи сохранился рассказ одного из членов Конвента Малингора, чудом выжившего в той схватке. Когда он и оба Магистра смотрели со стен города на приближающуюся волну нежити, Харат схватился за голову и воскликнул — "Что же я натворил! Надо уводить их отсюда!" Никто не понял смысла его слов, а Крум настойчиво предлагал объединить усилия и атаковать немедленно, но Харат только качал головой и повторял, что надо уводить мертвяков в Заронг и что магия тут бессильна. Наверно, тогда все посчитали, что Маг просто испугался, поэтому Крум напал сам — ударил двойной ледяной волной. Это очень сильное заклинание — вначале идет волна холода и замораживает противника, а затем с огромной скоростью летят куски льда, разбивающие застывших врагов в пыль.

К удивлению людей, на нежить атака Магистра холодом не произвела никакого эффекта, скорее наоборот, они с удвоенной энергией устремились вперед. Лёд приняли на себя первые ряды — они попадали, смешались, но буквально через мгновенье большая часть вновь оказалась на ногах. Мертвяки забрались на стены и прорвались в город. Гарнизон и жители сражались отчаянно, но мертвецов сдержать не смогли и, не выдержав натиска, попросту бежали. В начавшейся бойне мало кто уцелел, в том числе и боровшийся до конца Крум. От города остались одни руины, а Харат в суматохе исчез… Очевидцы потом сообщили Совету, что повергнув Малингор, армия нежити повернула на север, в сторону Заронга. Впереди на коне ехал человек. Это был Харат, Верховный Магистр…

Хельга опять замолчала. Никто не решался нарушить тишину — настолько сильно поразил нас рассказ девушки. Я закрыл глаза и тут же в темноте замелькали страшные своей реальностью картины — оскаленные лица, сверкающие клинки, дымящиеся руины большого города… И всюду кровь, целое море крови — на мечах, на растерзанных телах воинов, на земле… Всё заволокло серым туманом, а затем откуда-то из глубины медленно выплыла фигура с дьявольской усмешкой на иссушенном лице. Красноватые зрачки заглянули прямо в душу и костлявая рука со скрюченными пальцами потянулась к горлу…

Очнулся я от собственного крика.

— Ты что-то видел? — на меня с тревогой смотрела Хельга.

— Не знаю… Показалось, — я пытался скрыть смущение. — Не обращай внимание, это из-за солнца — с детства плохо переношу жару. Так чем всё закончилось?

Девушка уже с интересом взглянула в мои глаза, вздохнула и продолжила рассказ:

— Люди собрали огромную армию и всех магов, от учеников до Верховных — битва у Малингора показала, что мы столкнулись с неведомой силой и любая помощь могла склонить чашу весов на нашу сторону. Нежить действительно оказалась очень странной: во-первых, с ними никогда не было некромантов, хотя в действиях мертвяков явно прослеживалась чья-то воля — дрались они всегда организованно! Во-вторых, ходячие трупы были необычайно живучи — потеря головы их не убивала, монстры всё так же упрямо лезли вперёд. Остановить их было можно, только разрубив на мелкие части. И самое непонятное, они никогда не пожирали трупы, просто уничтожали всё живоё и разрушали здания. Никто из Магистров за всю свою долгую жизнь с подобным не сталкивался, в летописях о такой нежити также не было ни слова…

Заронг не избежал участи Малингора — были уничтожены и сам город, и не успевшие скрыться жители, исчезли почти все деревни. Поняв, что в открытой схватке шансов мало, люди изменили тактику. Теперь они действовали небольшими отрядами, нападали на нежить с разных сторон, разрывая армию врага на части, и заставляли её сражаться сразу в нескольких местах одновременно. Чем-то это напоминало травлю огромного медведя сворой охотничьих собак.

Почти месяц прошел в бесчисленных стычках, больших и малых, погибли десятки тысяч воинов и сотни магов, но всё же постепенно нежить отступила к горам и армии сошлись у одинокой скалы, называемой Мегалитом. Тогда люди вновь увидели Харата. Он стоял на склоне и смеялся над Магистрами, называл их трусливыми недоучками, которые не в состоянии создать примитивное заклинание и поразить хотя бы одного мертвяка, а потому пригнавших тысячи людей, обреченных на смерть из-за их тупости. Маги поняли, что именно Харат каким-то неизвестным способом удерживает нежить в неуязвимом состоянии, потому в первую очередь надо уничтожить его. Они собрали Круг и, накопив всю доступную Силу, ударили в отступника…

Произошёл гигантский взрыв, разметавший всё вокруг. Нежить исчезла без следа, Мегалит раскололся на две части, а люди не досчитались почти всего войска и трёх Верховных Магистров… Мой народ заплатил очень высокую цену за безумие одного Мага, да будет он навеки проклят!

— Хельга, — спросил я после минутной паузы, осмыслив услышаное, — а почему всё-же Война Магов? Как я понял, воевали же все люди — и маги, и военные, и простые жители?

— Не знаю, так её назвали… Наверно потому, что маги понесли в ней самые тяжёлые потери — погибли многие, да и люди стали опасаться Верховных Магистров… — она чуть задумалась. — Маг Дастарога рассказывал, что после взрыва наш мир потерял почти всю Силу… Тогда же образовались Земли Входящих, ну и к Мегалиту до сих пор никто пройти не может.

— Что значит не может? — не понял Серхио.

— Туда на протяжении трёхсот лет отправлялись несколько раз, но никто так и не дошёл, многие просто исчезли, в том числе ещё один Верховный Магистр! Теперь эту часть Заронга называют Мёртвой Землёй, там даже лес растёт неохотно…

— А что случилось с Харатом? — спросил испанец.

— Не знаю, его тела так и не нашли, но скорее всего, он сгорел — удар такой мощи, а потом ещё и взрыв даже Маг выдержать не в состоянии.

— Мы почти у цели, — привлёк наше внимание Агриэль, — за тем холмом деревня.

Растительность вокруг изменилась — теперь дорога проходила среди полей, засеянных то ли рожью, то ли пшеницей.

— А почему не видно людей? — я удивился какой-то подозрительной пустоте вокруг.

Агриэль добродушно усмехнулся:

— Ну, тут же не город, здесь живут совсем по-другому — рано встают, рано ложатся. Хотя, когда придёт время собирать урожай, люди будут работать от зари до зари.

Мы выехали на вершину холма и, действительно, не далее, чем в полукилометре увидели небольшую деревеньку домов в сорок.

Как-то сразу навалилась усталость, видимо, сказались все переживания этого безумного дня, да и первая в жизни многочасовая "прогулка" верхом настойчиво напоминала о себе ломотой в суставах и отбитыми частями тела. Наверное, я выглядел настолько несчастным, что Агриэль поспешил меня успокоить:

— Даже в этой забытой деревне есть таверна, там и остановимся — о ночлеге и ужине я договорился.

Последние метры пути никого подгонять не пришлось — упоминание об отдыхе разбудило скрытые резервы сил и энтузиазма. Ну как тут не вспомнить наших гениальных предков и простое приспособление в виде сочной морковки для осла?

Таверной оказался малопримечательный двухэтажный дом почти в центре деревни. Единственным, что выделяло его из остальных строений, был старый деревянный бочонок, подвешеный на цепи к козырьку над крыльцом. Если бы не столь характерная особенность, запросто можно было проехать мимо десять раз и не догадаться, что за широкой дверью скрывается столь приятное глазу и полезное телу заведение. На крыльце нас поджидал чуть полноватый человек в расстегнутой наполовину серой рубахе и широких штанах тёмно-зеленого цвета. Пожалуй, самым выдающимся элементом в его простоватом облике была огромная лысина, сияющая в лучах заходящего солнца как нимб святого.

— Здравствуйте, здравствуйте, — быстро затараторил он, — проходите в дом, ужин будет через десять минут, а пока можете осмотреть ваши комнаты или отдохнуть в зале за кружкой пива. Есть и вино, очень неплохое вино, стражники пробовали недавно и очень хвалили…

Он чуть виновато посмотрел на Агриэля и спросил:

— Господин, вы говорили, что нужны комнаты для троих, а вас четверо?

Мечник утвердительно кивнул.

— Но это ничего, место есть, я сейчас же распоряжусь и через полчаса всё будет готово, — успокоил его хозяин, — проходите в дом, проходите. Лошадей можете оставить здесь, я сам заведу их во двор.

Слезть с коня и доковылять до дверей стоило мне огромных усилий — я чувствовал себя настоящей развалиной, на которой черти молотили горох недели две, не меньше. Едва рассмотрев внутреннее устройство зала (четыре стола, стойка а ля "винный погребок" у стены напротив, лестница на второй этаж), я буквально упал на ближайший стул и с наслаждением вытянул ноги.

— Агриэль, а про каких стражников говорил хозяин?

— Ну, это всё же пограничные районы — хоть орки и ушли, за порядком присматривать надо, вот Город и посылает иногда дозорные отряды. Думаю, если бы не они, в этой деревне таверны вообще бы не было — местные сюда редко заглядывают. Так что нам повезло.

Он с улыбкой сел напротив, а Хельга и Серхио устроились правее, ближе к окну.

Вскоре появился и хозяин, но на этот раз он вошёл в зал через дверь возле барной стойки.

— Всё устроено наилучшим образом, — радостно доложил он, — лошади в стойле, а комнату приготовят пока вы будете ужинать… Пиво, вино?

— Я бы не отказался от кружечки Гинесса, — это во мне проснулся пивной гурман.

Хозяин слегка растерялся, но виду не подал — посмотрел на Агриэля, потом перевёл взгляд на меня.

— Простите, господин, но Гинэся нет, у нас небольшой выбор — есть только пиво и вино.

— Ну тогда давайте пиво, — я старательно изобразил покорную обреченность, едва сдерживая душивший меня смех.

Трактирщик вопросительно посмотрел на остальных. Хельга отрицательно покачала головой, а Серхио, казалось, не обратил на слова хозяина никакого внимания — он опять о чём-то раздумывал. А, возможно, просто делал нелёгкий выбор в пользу одного из напитков. Странный он какой-то для испанца, я себе их всегда по-другому представлял — горячими, вспыльчивыми, с кипучей энергией. А он всё больше думает и молчит, спросит иногда о чём-нибудь и снова в прострацию впадает. Ну да ладно, человек он неплохой, а там посмотрим, где собака порылась[5]…

— Когда принесёшь ужин, дай нам кувшинчик вина — попробуем, чем восторгались стражники, — решил, наконец, за всех сразу Агриэль.

Хозяин вернулся к стойке, быстро нацедил в деревянную кружку пиво из большой бочки и вернувшись, поставил её передо мной.

— Я посмотрю, как там ужин, — сказал он и умчался на кухню с проворством мальчика-полового.

Пиво оказалось вполне приличным и я блаженствовал, потихоньку потягивая пенный нектар небольшими глотками, дабы растянуть удовольствие. В воздухе повисла какая-то напряжённо-звенящая тишина — все дружно молчали. Ну и пусть, почему мне вечно выступать возмутителем спокойствия, пусть теперь Серхио отдувается, а я пиво буду пить. Даже интересно, кто из моих спутников первый заговорит…

Хмельной напиток разбудил зверский аппетит (хм, а они туда ничего не подмешивают?), поэтому на ужин я накинулся со страстью обжоры после двухнедельного поста и с каждым поглощённым куском наливался уверенностью, что жизнь налаживается. Да, ребята, в любой точке Вселенной можно устроиться очень даже неплохо! Я придвинул к себе недопитое пиво и мечтательно посмотрел в ставшее совершенно чёрным окно. Кружка чуть не выпала у меня из рук — за стеклом мелькнуло и исчезло лицо человека, замотанное тёмным платком так, что видны были только глаза!

— Глюки… — пробормотал я неуверенно и подозрительно покосился на пиво.

Агриэль настороженно огляделся по сторонам.

— Что случилось?

И я не утерпел, рассказал всё — про странные ощущения возле заставы, про тень на выходе из леса и про местного ниндзя.

— Говоришь, только глаза видно? — мечник нахмурился. — Встречал я раз человека, одетого точно также, но далеко отсюда и очень давно…

— Что за человек? — заинтересовалась Хельга.

Агриэль налил себе вина, сделал глоток и продолжил:

— Это случилось почти десять лет назад, я принял тогда командование только что созданным отрядом следопытов и мы сразу получили первое задание. Ты должна помнить, Мастер послал к Мегалиту Сарена, ну а мы должны были его охранять и разузнать заодно, что происходит в Заронге. Слухи-то разные ходили…

— Да, конечно, я бы не смогла забыть эту историю, даже если бы захотела. Маг тогда очень переживал — Сарен был одним из его лучших учеников и так нелепо погиб.

— Нелепо? — Агриэль удивлённо посмотрел на Хельгу, — что тебе рассказал Мастер?

— Почти ничего, он говорил, что Сарен попал в ловушку в Мёртвой Земле и не смог выбраться.

— Да уж… Мёртвая Земля, Пустынные Земли, Проклятые Земли, как только не называют это место… Только вот оно оказалось совсем не пустынным, если не сказать наоборот — населённым под самую завязку.

Теперь настала очередь изумляться Хельге:

— Но Маг всегда повторял, что там никого нет и быть не может!

Мечник пристально смотрел на девушку, то порываясь что-то сказать, то явно себя сдерживая.

— Никого нет… Что ж, может оно и к лучшему, незачем туда соваться всем подряд…

Агриэль залпом допил вино, снова налил полную кружку и начал рассказывать:

"…Так вот, как я уже говорил, нас было одиннадцать человек отряда следопытов плюс Сарен и добрались мы до границы Заронга без приключений. К Мегалиту ведут несколько дорог, но Сарен выбрал обходной путь через каньон вдоль реки — так настоял Мастер. Мы двигались боевым порядком — двое человек впереди, по одному с каждого фланга, сзади нас прикрывали ещё двое, остальные вместе с магом шли в центре, удерживая всех дозорных в поле зрения. Я это рассказываю к тому, чтобы вы понимали — мы хорошо знали, чем закончились предыдущие попытки и застать нас врасплох было очень трудно…

Когда показался вход в каньон, идти стало сложнее — горы подступили почти к самой реке и местами скалы нависали над самой водой, да и деревья совсем исчезли, сменившись густым кустарником. Мы прошли последний изгиб реки и оказались на большой поляне, окружённой огромными валунами, а прямо напротив чернел вход в ущелье. Вода шумела так, что нам приходилось кричать, чтобы услышать друг друга. Авангард не заметил ничего подозрительного и мы пошли к каньону… Леший меня забери, если бы знать заранее!

Всё произошло примерно на полпути — сзади из земли выскочил мохнатый паук размером с хорошую собаку, отрезав нам дорогу назад. По крайней мере, он был очень похож на паука, перемещался стремительно и атаковал с быстротой змеи… Мои люди пытались защищаться, но монстр был значительно проворнее — через пару секунд двое уже лежали на земле, разорванные на части. Самое плохое, что среди погибших оказался наш единственный арбалетчик — теперь мы не могли атаковать паука издали. Я приказал отступить к ближайшему проходу между валунами — там этой твари негде было развернуться и у нас появились бы неплохие шансы прибить паука. Но тут вперёд выступил Сарен и заставил прикрывать его, пока он сотворит заклинание.

Я не мог ослушаться — Мастер велел защищать его любой ценой. Мы встали стеной, дрались исступлённо — делали, что могли. Даже больше, чем я ожидал от своих людей, но противник на открытой поляне был нам явно не по зубам. Ещё два человека пали, а Сарен до тех пор так ничего и не сделал. Понимаешь, ничего! Я обернулся — маг растерянно смотрел на меня и что-то беззвучно шептал…

Не помню, что я тогда ему кричал, но Сарен неожиданно бросился вперёд, как безумный, и через мгновение паук одним ударом снёс ему голову. От неожиданности все застыли на месте и это тут же стоило жизни ещё троим следопытам. Семь человек и маг первой ступени погибли за пару минут! Ты когда-нибудь видела такое?! Я понимал, что долго нам не выдержать и мы вновь попытались укрыться среди камней, но нас осталось слишком мало, чтобы организованно отступить, прикрывая друг друга…

Одним словом, до камней добрался я один, но было ясно — жить оставалось пару вздохов — против паука у меня не было ни единого шанса. Он, похоже, тоже это прекрасно понимал и приближался уже не торопясь. Смерть не всегда приходит в образе старухи с косой, порой она принимает неожиданные обличия…

Вдруг откуда-то сбоку выскочил человек — я его в первый момент толком и не разглядел. Заметил только, что весь в чёрном с головы до ног. И на поляне сразу же завертелась настоящая карусель теней — уследить за движениями человека было просто невозможно! Непостижимо, но незнакомец не уступал в скорости пауку! Потом послышался какой-то странный визг и монстр исчез, как сквозь землю провалился! Так оно, кстати, и оказалось. А человек медленно подошёл ко мне.

— Куда он делся? Ты убил его?

— Нет, я только отрубил ему пару лап, он закопался. Это боевой арахнид, его не так-то просто прикончить. Под землёй он быстро восстановится и опять будет живой и здоровый. Этот ещё молодой, можно сказать, ребёнок — представляешь, что будет когда он вырастет?

Я содрогнулся — младенец-монстр за пару минут уничтожил десяток хорошо обученных воинов и мага! Что удивительно, незнакомец произнёс эту фразу таким голосом, как-будто боевые пауки попадаются ему каждый день десятками. Но от волнения я тогда не обратил на это внимания.

— Твой поход закончился, воин… Вы направлялись к Мегалиту?

Я на всякий случай отрицательно мотнул головой — неизвестно, кто этот человек и что ему нужно. Он усмехнулся, точнее, я так подумал по едва уловимому жесту — лицо незнакомца скрывала маска из гладкой чёрной материи — видны были только глаза. Он вообще выглядел очень необычно: никто бы не сказал, что стоявший передо мной человек опытный и сильный воин — стройный, сухощавый, даже скорее худой, затянутый в облегающий костюм из того же материала, что и маска. На широком поясе висел кинжал, в руках незнакомец держал узкий длинный клинок явно не людской работы — я таких раньше никогда не встречал.

— Зачем отрицать очевидное? — усмехнулся он, — Я уверен, что вы шли к Мегалиту, хотя и выбрали длинную дорогу. Прими совет — возвращайся назад, сейчас вам к скале не пройти ни здесь, ни по коротким северным дорогам. Тут вас встретят арахниды, там — орки.

— Орки?! Откуда в Заронге орки? В Мёртвой Земле нет жизни!

— Никогда не утверждай того, чего не знаешь, и не оспаривай, чего не видел. Я бывал на плато и видел достаточно зелёных, чтобы не пропустить к Мегалиту никого.

— Мы всегда побеждали орков.

— Не здесь. Ваши маги в этих местах бессильны, а без них вы проиграете. Учти, воинов встретят странные орки и у них припасено немало сюрпризов.

— Почему бессильны?

— Об этом спросишь у самих магов… — он посмотрел вокруг. — Мне пора, ты узнал и так слишком много, воин. Возвращайся назад.

— Подожди! Скажи хотя бы, кто ты и откуда!

— Зачем это тебе? Мы, скорее всего, больше никогда не встретимся.

— Я хочу знать, кого благодарить за спасение.

Он пожал плечами:

— Меня зовут Уаддр… Прощай, человек!

Незнакомец скрылся среди камней, чёрной тенью скользнул в расселине выше по склону и растворился в глубоких тенях скальных уступов…

А я вернулся в Дастарог и обо всём подробно рассказал Мастеру. На следующий день состоялось заседание Конвента, но в Заронг так никого и не послали. Уаддра я больше не видел, его вообще никто никогда не встречал ни до, ни после этого — я распрашивал многих… "

Агриэль замолчал, угрюмо рассматривая остатки вина в кружке.

— Маг ничего такого не говорил, — растерянно прошептала Хельга.

— Наверное, у него были причины. А может, мне просто не поверили тогда, что сейчас говорить — дело давнее… Ладно, пора спать, завтра с утра в дорогу. Хозяин!

Мечник встал из-за стола и подошёл к стойке.

— Где наши комнаты?

Трактирщик провёл нас по лестнице на второй этаж и показал на коридор, в который выходили четыре двери.

Я не принимал участия в выборе аппартаментов и мне досталась крайняя левая комната. В народе такие называют "колчаковками" — пенал два на полтора метра, кровать, стул и небольшой стол — ничего лишнего. Мне, собственно, было совершенно всё равно — я быстро разделся и упал на кровать, мгновенно провалившись в глубокий сон…

3. Сон Серхио

"…Языки пламени отбрасывали причудливые тени на стены древней пещеры, плясали в диком танце, переплетались и безжалостно поглощали друг друга, рождаясь вновь и вновь. Но воздух оставался прозрачным — поднимавшиеся вверх клубы дыма скрывались в узкой щели в скале, естественном дымоходе, который устроила здесь сама природа тысячелетия назад. Скалил беззубый рот в широкой ухмылке каменный свод и пожирал, не останавливаясь ни на секунду, едкую пищу с ненасытностью Кадавра. Судя по толстому слою чёрной жирной копоти, горячая трапеза продолжалась не один век.

Возле очага вполоборота ко мне сидел старик в длинной накидке и пристально смотрел на огонь. Он неподвижно застыл, полностью погруженный в свои мысли, и напоминал, скорее, не живого человека, а идеально сделанный экспонат музея восковых фигур мадам Тюссо. Было хорошо видно его резко очерченный профиль с выдающимся подбородком и острым носом, плотно сжатые губы, высокий лоб. Отблески огня придавали всему облику старика какой-то нереальный, мистический вид, как будто бы он по необъяснимой прихоти провидения только что спустился с картины Босха.

Я решил подойти поближе, но с ужасом обнаружил, что не могу тронуться с места — ноги будто бы приклеились к полу. Все тело охватило странное оцепенение — руки налились свинцовой тяжестью и бессильно висели вдоль тела, а язык намертво прилип к нёбу. Оставалось только стоять, смотреть и слушать…

Из темноты входного проёма в пещеру плавно скользнула фигура в одеянии, напоминающем просторную рясу монаха. Лицо человека скрывал капюшон, так что определить, стар он или юн, красив или безобразен не представлялось возможным. "Монах" приблизился к очагу, склонил голову, скрестил руки на груди и замер в молчании, не решаясь нарушить раздумий старца. Наконец тот поднял голову и посмотрел на вошедшего.

— Что-то случилось, Карр?

Резкий звук голоса гулким эхом заметался под каменными сводами и затих в дальнем углу величественной залы.

— Есть сведения от Уаддра, Мастер — он нашёл Посланника.

— Они встретились?

— Нет, Уаддр не решился говорить с ним, — капюшон монаха дрогнул. — Посланник прибыл не один.

Старик быстро поднялся и сделал шаг навстречу Карру.

— Кто с ним?! — выкрикнул он, вглядывыясь в лицо собеседника.

— Уаддру пока не удалось это выяснить, Мастер, он сейчас просто наблюдает.

Старик задумчиво кивнул.

— Хорошо, пусть всё остаётся как есть, ошибаться я не имею права… Уаддру можно доверять в таких делах, он справится.

— Да, Мастер, — Карр на секунду замер в почтительном поклоне, а затем бесшумно скрылся в темноте коридора.

Старик вновь повернулся к огню и поворошил угли тяжёлой кочергой — потревоженный огонь отмахнулся рассерженной стайкой искр пламени.

— Ошибиться нельзя, никак нельзя, — тихо повторил он, — промах сейчас будет концом всего…

Старец снова сел, тяжело вздохнул и продолжил с едва уловимой тоской в голосе:

— Так уж устроены люди — они не поймут, если вдруг всё рухнет и будут плевать со злобою на землю или в отчаянии молить небеса, но никогда не станут искать причины где-то между ними. Если, конечно, вообще будет кому посылать проклятия…

Пока он говорил, оцепенение прошло и я смог пошевелить рукой. Старик как будто "услышал" это слабое движение — он обернулся проворно, высматривая в темноте дерзнувшего нарушить его уединение. Взгляд незнакомца прожигал насквозь, проникал в каждую клетку! Старик как бы ощупывал каждый сантиметр моего тела, шаг за шагом, и я явственно ощущал эти быстрые, скользящие прикосновения. А где-то в середине издевательски хихикал страх. Сознание мутилось, в голове звучал набат, кровь толчками пульсировала в висках…"

…С криком Серхио проснулся — в дверь громко стучали.

— Серхио!

Испанец оглянулся по сторонам — деревянные стены вокруг, низкий потолок, свет из маленького окошка над головой — комната в таверне!

— Что случилось?! — в голосе из коридора зазвучали тревожные нотки.

Серхио поднялся и подошёл к двери, всё тело горело и зудело, как будто его облепили горчичниками с головы до самых пяток. Он отодвинул засов и открыл дверь — на пороге стоял встревоженный Агриэль.

— Ты кричал… Что произошло? — спросил мечник, внимательно оглядывая пространство за спиной испанца.

— Всё в порядке, просто плохой сон приснился, ничего страшного.

— Нам скоро отправляться в путь, одевайся и спускайся вниз, все уже там, — воин недоверчиво посмотрел в глаза Серхио и направился к лестнице.

— Агриэль!

Мечник обернулся и выжидательно посмотрел на испанца.

— Ты никогда не встречал человека по имени Карр? Может не сейчас, может намного раньше? Или, возможно, что-нибудь о нём слышал?

Мечник мгновение раздумывал, потом покачал головой.

— Нет, такого имени я не помню, а почему ты спрашиваешь?

— Так… Не обращай внимания, это всё тот дурной сон, — улыбнулся испанец и задумчиво проводил Агриэля взглядом. Сам-то он совсем не был в этом уверен, настолько реальным и осязаемым казалось всё происшедшее. Но смущать малознакомых людей своими подозрениями не привык, да и не хотел…

Серхио вернулся в комнату и неторопливо оделся — странный сон никак не давал покоя. Он ещё раз придирчиво осмотрел место ночлега и вышел из комнаты. "Надо поговорить с Сергеем, парень он хоть и молодой, но наблюдательный, да и ум у него острый, с хорошей реакцией… Возможно, вдвоём нам будет легче во всём разобраться, а если я прав, то увиденное напрямую касается нас обоих", — подумал испанец и, пройдя коридором, спустился по скрипучей рассохшейся лестнице на первый этаж…

* * *

Я сидел за столом и весело болтал с Хельгой о разных пустяках, ожидая пока все соберутся и хозяин принесёт обещанный завтрак. Настроение? Хм, да просто отличное — всегда бы так! Даже несмотря на одеревеневшие ноги и спину — всё же организм пока молодой, отходчивый, суставы не скрипят и песок не сыпется, плюс здоровый крепкий сон. Так что будущее смотрелось если и не радужным, то уж точно не таким мрачным, как накануне.

— А куда подевались все остальные? — вспомнил я об оставшихся членах нашей команды.

— Агриэль пошёл проверить лошадей, а Серхио должен вот-вот подойти… И что, — спросила она, продолжая прерванный разговор, — у вас все женщины пользуются… косметикой?

Незнакомое слово девушка выговорила с трудом, чуть ли не по слогам.

— Ну, не то чтобы все, но очень многие. Понимаешь, — я выразительно посмотрел на неё, — не всем же природа отсыпала полной мерой от щедрот своих, так что можешь считать это своеобразным ритуалом "помазания" в красавицы.

Мои откровения рекламного агента прервало появление Серхио.

— Доброе утро!

Ну, судя по его помятому виду, утро добрым выдалось не для всех.

— Кто знает, где здесь можно умыться? — испанец или не заметил моей скептической ухмылки, или просто проигнорировал.

— Во дворе есть бочка с водой, — ответила Хельга, — попроси хозяина, он покажет как пройти. Да, и скажи Агриэлю, что все уже собрались.

Серхио покорно направился к стойке, прямёхонько к суетливому владельцу заведения. Тот как всегда радостно закивал, затарахтел скороговоркой, замахал для пущей убедительности руками — одним словом, старался всеми силами угодить дорогому гостю. Эхе-хе, где же то времячко золотое, когда можно было всласть поругаться с полупьяным администратором провинциальной гостиницы какого-нибудь Зачупыжинска? И сам пар выпустишь, да и человеку потом не так скучно мух на потолке считать. Опять же свежая тема для обсуждения в кругу знакомых — хлопнет стакан-другой, закусит балтийской килечкой и расскажет всю правду-мать про выскочек-спортсменов да невоспитанных акселератов. Красотища! Не умеет здешний народ духовно оттопыриваться, а зря. Хотя, может, в Дастароге люди повеселее будут, кто знает…

В дверях показался мечник, перекинулся парой слов с испанцем, легонько хлопнул по плечу трактирщика и только тогда подошёл к нам.

— Лошади готовы. Если выедем через полчаса, к вечеру будем в Городе.

— Мы ждём только завтрак, — Хельга трогательно улыбнулась. Эх, не сгореть бы, всего лишь второй день, а она волнует меня всё больше и больше.

Словно услышав нашу фею, на пороге зала появилась женщина неопределённого возраста — ей с одинаковым успехом можно было дать и тридцать, и сорок лет (жена хозяина?), в руках она держала поднос с курившимися лёгким паром тарелками. А следом семенил и сам владелец, нёсущий кружки с каким-то горячим напитком. Глядя на его открытое добродушное лицо и широкую улыбку, определённо хотелось жить.

— Надеюсь, вам у нас понравилось, — бодро произнёс он, расставляя посуду на столе, — мы всегда рады посланцам Магистра и его гостям.

— Ты хорошо справляешься, Хван, — похвалил его Агриэль, — Мастер будет тобой доволен… Ты говорил, седмицу назад тут останавливались стражники, не знаешь, кто именно?

— Господин Краус, а с ним было ещё три воина.

— Краус? — мечник с интересом посмотрел на хозяина, — А куда они направились, ты случайно не слышал?

Агриэль явно выделил слово "случайно" и мне показалось, что Хван слегка смутился — по-видимому, помимо обязанностей хозяина гринтур-отеля он выполнял куда более деликатные поручения и мечник об этом знал. Как я посмотрю, какой бы мир не был, наш или чужой, а люди-то везде остаются людьми — любят подслушивать, подглядывать, распускать слухи и сплетничать. Синдром "замочной скважины" — недаром сейчас на телевидении большим успехом пользуются передачи, где можно совершенно законно порыться в чужом грязном белье и посмаковать подробности.

— Стражники говорили что-то про границу с Заронгом и… — Хван запнулся, — по-моему, они кого-то искали…

— Почему ты так решил? — Агриэля явно заинтересовала информация трактирщика.

— Ну, — хозяин развел руками, — работаю-то я здесь давно и на своём веку повидал немало дозорных отрядов. Обычно воины не очень-то спешат с утра — ну что может случиться в наших пустынных землях? Но в тот раз стражники поднялись очень рано и не стали даже завтракать. А ещё они несколько раз упомянули о каком-то человеке, которого нужно непременно найти, но имени так и не назвали.

Хван, неуверенно улыбаясь, переминался с ноги на ногу, а мечник молча разглядывал его и нервно барабанил пальцами по столу. Что творилось в голове воина, о чём он размышлял — одному богу известно.

— Ладно, распорядись, чтобы вывели лошадей на улицу.

Хозяин радостно выскочил из зала. Серхио пристально смотрел на Агриэля, очевидно ожидая объяснений, но мечник невозмутимо вертел в руках вилку и делиться догадками не торопился. А как по мне, то какой-то странствующий патруль не заслуживал столь пристального внимания, поэтому я плотоядно набросился на яичницу с беконом, покончив с ней в считанные секунды. Что поделаешь, привык есть быстро, безжалостно попирая правило о тщательном пережевывании пищи и помощи обществу. А с другой стороны, никто не запрещает вооружиться в оправдание другим — "кто как ест, тот так и работает". Я поблагодарил Хвана за замечательный завтрак, прощально проскрипел суставами и выбрался на улицу.

Чистый воздух раннего утра будоражил и пьянил. На придорожной траве мириадами алмазных брызг блестела в лучах солнца роса, дразнили забытые сельские запахи, и на меня нахлынули воспоминания далёкого детства. Казалось, что сейчас из калитки напротив выйдет соседка тётя Настя, нарочито ворчливо спросит — "Что, пострел, не спится?", а потом со двора вернётся бабушка и протянет кружку парного молока… А я, напившись так, что живот, казалось, вот-вот лопнет, побегу искать Кольку — вчера мы собирались на рыбалку… Где-то в глубине души шевельнулось запоздалое раскаяние — какая же я, оказывается, свинья! С тех пор, как началась учёба в институте, даже не вспоминал про бабушку. Да и чем занимаются мои деревенские знакомые уже никогда не интересовался. Странно всё же устроен человек — вместе с детскими игрушками зачастую забывает он и старых друзей. Непонятно только: или так положено прощаться с детством, или просто со временем грубеет не только кожа, но и душа — наивность и открытость в мире взрослых наказываются без всякого сожаления. Иногда даже с особым цинизмом…

— О чём задумался? — Агриэль стоял рядом и смотрел вдаль. — Ну, видишь теперь людей?

Я перевёл взгляд на склон холма: действительно, по разноцветным лоскуткам полей ползали люди, они ритмично сгибались и разгибались — то ли копали, то ли пололи — отсюда разобрать сложно.

— Попробуй на этот раз сесть на лошадь с земли, я помогу.

Он подвёл коня и, придерживая его за поводья, неторопливо подавал команды:

— Ногу в стремя… Так… Теперь руками за седло… Ну, и как ты собираешься теперь забрасывать ногу? Вот, теперь правильно, залезай!

Агриэль чуть придержал меня сзади, иначе я намеченным накануне способом улетел бы под брюхо лошади. Может, с точки зрения мастеров верховой езды получилось и неэстетично, но в седле я всё же оказался.

— Молодец, ещё пару раз и помощь тебе не понадобится, — похвалил мечник, похлопывая коня по боку. Интересно, к кому он сейчас обращался, ко мне или к лошади?

Через пару минут к нам присоединились остальные и мы отправились в путь, сопровождаемые заливистым лаем деревенских собак, так и не встретив на улице ни одного местного жителя…

Окружающий ландшафт мало чем отличался от того, что мы видели вчера — дорога также вилась между бесконечных полей и лугов, также в стороне на горизонте чернел лес, и только кое-где в низинах еще лежал туман, этот утренний "снег" жаркого лета, который растает без следа, едва солнце поднимется выше. Наш небольшой отряд двигался в том же порядке, что и раньше — Агриэль впереди, чуть сзади него Хельга, а я с Серхио в арьегарде.

— Сергей, — испанец оторвал меня от изучения редких облаков на небе, — как думаешь, зачем мы здесь? Ничего в голову не приходило?

— Я? Да пока ничего не думаю. Как говорится, вскрытие покажет — приедем к чародею, пусть он сам и разбирается. Тем более я тут вообще нелегально, так что со мной ошибочка вышла. А вот нафига тут ждут тебя — совершенно не догадываюсь.

— Ты так думаешь? А я в этом начинаю сомневаться. Ничто не случайно, — чуть слышно добавил он.

Надо же, неужели этот странный невозмутимый испанец в душе романтик? Если мне не изменяет память (а она мне обычно не изменяет), то именно так называется одна из книг Ричарда Баха. Помню, произвела впечатление когда-то, но "Дневник одного мессии" понравился всё равно больше.

— Да брось, прорвёмся как-нибудь, — неужели я успокаиваю Серхио? — Поговоришь с Магом, узнает он всё, что хотел, и подадимся дружно назад — ты в Испанию пузо греть, а я на свой любимый диван салом обрастать.

Испанец с сомнением покачал головой:

— Конечно, молодости свойственна беспечность, но…

Я неожиданно начал хохотать, пытаясь при этом жестами показать Серхио, чтобы он не обращал на меня внимания.

— Что тут смешного? — удивился он.

— Извини, просто вспомнил одного своего приятеля, — я вытер выступившие на глазах слёзы. — Так вот он про возраст говорил примерно следующее: "…Если вы проснулись ранним утром и испытываете неподдельный восторг просто от пейзажа за окном, солнечного зайчика на потолке или полёта бабочки в прохладном мареве лёгкой дымки — вы либо ещё дитя, либо олигофрен. Если вы проснулись поздним утром и искренне радуетесь тому, как ваша жена порхает по квартире, или варит кофе на кухне, или просто ещё сладко спит рядом — вы или всё ещё очень молоды и безрассудны, либо просто неизлечимый романтик. Если вы проснулись… неважно когда и вид жены вас раздражает, а соседка, наоборот, вызывает какие-то смутные желания, поздравляю — наконец-то вы зрелый человек, вы ортодокс и вы ничем не отличаетесь от остальных… Если вы хотя бы проснулись и вам кажется, что навстречу попадаются исключительно молодые и привлекательные девушки — или вы уже состарились, либо в зеркале каждый день видите неисправимого фантазёра и идеалиста… Ну и последнее — если вы, возможно, вообще не проснулись, но никто и ничто окружающее вас уже не удивляет — вы либо труп, либо начали кое-что понимать в этой жизни"… Даже не знаю, почему вдруг в голову пришло. Ты себя к какой категории отнесёшь?

— Твой знакомый философ, — Серхио улыбнулся.

— Скорее циник-резонёр, но некоторые его сентенции мне нравятся.

— Хорошо, я сейчас расскажу, что увидел сегодня ночью, — испанец вновь вернулся к прерванному разговору, — а ты уж сам решишь, стоит нам ждать неожиданностей или нет.

Я его внимательно выслушал и невольно почесал затылок — что ни говори, а задуматься было над чем. Никогда не верил в пророческие сны и всегда считал их лишь попыткой "оракула" нагнать туману да придать своей персоне значительности, но здесь ситуация несколько иная. Серхио производил впечатление человека уравновешенного, умного и рассудительного, а выгоды уж точно никакой не искал.

— Ты думаешь, это был не простой сон? Что-то типа осознанного сновидения? Не удивляйся, — сказал я испанцу, увидев его поднятые брови, — кое-какую "затырическую" литературу я тоже почитывал… Однако, если на горизонте объявилась конкурирующая фирма, у нас действительно могут возникнуть проблемы. Как известно, если курицу тянуть в разные стороны, голову она потеряет точно… Так… Значит, Агриэль человека по имени Карр не знает, а Хельгу ты не спрашивал?

— Нет, — Серхио покачал головой, — мне кажется, что настойчивые распросы неизбежно наведут наших спутников на некоторые подозрения.

— Угу, ты прав. Интересно как-то всё складывается — знаем, что в этом деле замешан Уаддр из этого… как его там… из Заронга. Может и Карр где-то там ошивается? Если, конечно, он вообще существует.

— Всё может быть, — испанец пожал плечами, — Пещера по всем признакам горная, а это как раз и настораживает — горы отсюда далеко. Мне кажется, что о нашем появлении вряд ли известно каждому встречному. Тогда откуда об этом узнал тот старик? Ну, и самое главное — что он хочет?

— Да, вопросов как обычно больше, чем ответов — дров бы не наломать сгоряча. Давай так решим — ты пока молчи, а я попробую осторожно выяснить у Хельги про Карра. На меня не подумают, я и так рот не закрываю всю дорогу. А вдруг ниточка какая найдётся?

Впереди показалось большое селение — не в пример месту нашей ночёвки — домов сотни три, никак не меньше. Кроме того, вокруг высилась внушительная деревянная стена, а по углам грозно застыли крытые сторожевые вышки. Прямо скажу, впечатлило — называть его посёлком как-то язык не поворачивается, уж скорее небольшой городок. Справа почти вплотную протекала речушка, создавая дополнительное естественное препятствие для непрошенных гостей. Когда мы подъехали немного ближе, выяснилось, что от реки был прорыт канал, а вдоль остальных стен ещё и широкий обводной ров — так что вода окружала городок со всех сторон. Приграничье не терпит беспечности — не позаботишься о крепких запорах, к утру тебя могут найти с дыркой в башке.

На краю моста возле ворот нас уже поджидали два стражника, а ещё один маячил в полумраке арки. Все трое настороженно смотрели в нашу сторону, ухватившись за рукоятки мечей — видимо, гостей здесь встречать не привыкли. Агриэль выехал впрёд и приветственнно помахал рукой — охранники тут же расслабились, радостно улыбаясь и вскидывая в вверх плотно сжатые кулаки.

— Агр вернулся! — послышался чей-то громкий крик.

Мечник обернулся.

— Подождите меня за воротами — я хочу кое-что узнать.

Вояки возбужденно разом загалдели как стая ворон, но всё же я услышал часть фразы Агриэля — "…Краус не сказал, за… ", а дальше его слова заглушили смех и голоса стражников. Похоже, наш осторожный следопыт пытается выяснить, кого ищет отряд Крауса в приграничных землях. Что ни говори, а в настойчивости и последовательности мечнику не откажешь — чувствуется профессиональный подход к делу. Забавно даже, как сразу изменилось отношение охранников: теперь на нас вообще никто внимания не обращал, едут себе люди мимо — ну и пусть едут… Ладно, это всё игры воспалённого ума, а вот что бы такое придумать, чтобы поделикатней выяснить у Хельги, кто такой этот Карр и с чем его едят на завтрак?

— У тебя такой вид, будто ты не решаешься что-то сказать и оттого мучаешься, — весело сообщила Хельга, останавливаясь рядом.

— Будешь тут мучаться, столько всего сразу навалилось на мою несчастную голову… А с чего Агриэль этим Карром так заинтересовался?

— Каким Карром? — не поняла девушка.

— Ну, помнишь, трактирщик рассказывал про отряд стражников? Он еще говорил, что узнал господина Карра.

— Аааа, понятно, только ты перепутал — того зовут Краус ("как будто я сам не знаю!"), он комендант здешнего гарнизона. Это поселение называется Корунхель и он тут начальник стражи. Действительно, очень подозрительно — для того, чтобы Краус лично отправился патрулировать земли, должно было случиться что-то очень серьёзное.

Я победно взглянул на Серхио — он подмигнул и удовлетворённо кивнул. Хотя, радоваться-то нечему — и эта ниточка оборвалась.

В воротах показался Агриэль, но выглядел он как-то уж слишком мрачно для человека, только что встретившего давних друзей.

— Никто ничего толком не знает. Говорят, что Краус вернулся седмицу назад из Города и тут же, несмотря на поздний вечер, уехал с отрядом к границе Заронга. Странно всё это… Что-то произошло, и произошло совсем недавно — когда я покидал Мастера, в Городе всё было спокойно. Однако ответ мы сможем получить только в Дастароге, так что не будем тут долго задерживаться…

Агриэль повернул коня и мы тронулись вдоль улицы прочь от ворот. В отличие от покинутой нами утром деревни, на сей раз навстречу попадалось много народу — играли в пыли дети, спешили куда-то женщины с корзинами, безмолвно уступавшие нам дорогу, несколько стражников стояли на крыльце дома похожего на кабак, и многие другие, всех не упомнишь. Кое-где в сторону отходили узкие кривые проулки, в которых царил вечный полумрак и откуда тянуло убийственной смесью запахов помойки и испражнений. "Сюда бы этих чистоплюев из Голливуда — враз бы расхотели снимать свои романтические фильмы про Средневековье", — подумал я, стараясь дышать через раз. К счастью, конец приходит всему — и хорошему, и плохому — выход с противоположной стороны городка показался мне вратами рая. Покинули мы Корунхель без всякого сожаления, но отдышался я только через полчаса — всё-таки такие испытания не для моего нежного носа.

— Агриэль, послушай, я вот что заметил, — молчаливость в списке моих добродетелей отсутствует напрочь, — в Корунхеле все постройки деревянные, да и городские стены тоже. Вообще всё деревянное, а на вашем лесном хуторе и стены каменные, и дома. Где вы в лесу столько булыжников насобирали?

— Хм, из тебя получился бы неплохой разведчик, — одобрил мечник. — В лесу, конечно, камня нет. Для застав его специально возили с гор. В те далёкие времена к строительству укреплений относились серьёзно, деревянными стенами орков не остановить — они их легко сжигали.

Он замолчал и обернулся — под нарастающий топот копыт нас быстро нагонял всадник. Оружием не размахивает, не кричит — значит свой. Человек очень скоро оказался рядом, резко осадил лошадь и огорошил Агриэл новостью:

— Агр, Краус пропал!

— Как пропал?! А ну, давай, выкладывай всё по порядку.

Всадник недоверчиво покосился на нас.

— Можешь говорить — это люди Мастера, — успокоил его мечник.

— Не прошло и получаса после вашего отъезда, как примчался один из тех, кто был в отряде Крауса. Он почти загнал лошадь… — всадник от волнения слегка задыхался. — Рассказал, что они добрались до границы Заронга, затем Краус оставил их троих в засаде, а сам пошёл разведать подходы к тропе, что ведёт на плато. Они ждали долго, потом пошли искать и не нашли, он как-будто растворился…

— Ну, это не повод для паники, — махнул рукой Агриэль. — Краус опытный следопыт, уж я-то его хорошо знаю — не раз приходилось вместе работать. Он мог преследовать кого-то и уйти слишком далеко, в нашем деле всякое случается — порой и сутками врага выслеживали.

— Агр, там же некуда идти кроме тропы, — всадник вновь глянул в нашу сторону, — а на тропе они заметили свежие следы. Огромные орочьи следы, Агр…

Мечник напрягся, на его лице быстро забегали желваки.

— Орки в Заронге?! — он в сердцах ударил себя по колену. — Значит, Уаддр тогда не соврал! И что же было дальше?

— Двое остались наблюдать за тропой… А меня послали в Город с докладом Конвенту.

— Поспеши, новость очень важная!

Всадник сорвался с места и вихрем умчался вперед, только подковы сверкнули да потревоженная пыль повисла в воздухе мутной дорожкой.

— Если увидишь Мастера, скажи, что мы близко! — крикнул вдогонку Агриэль, но вряд ли гонец его услышал.

— Нам тоже стоит поторопиться. Моё место сейчас в Заронге, — мечник серьёзно посмотрел на меня, — придется ещё чуть потерпеть, Сергей, в Городе отдохнёшь.

— Так езжай один, раз такое дело, — предложил я. — А мы потихонечку доберёмся сами.

Агриэль секунду раздумывал, затем решительно мотнул головой:

— Нет, я за вас отвечаю перед Мастером.

— Ну ладно, значит поедем быстро, — надо так надо, а корчить из себя капризную девицу не в моих правилах.

На этот раз скачка давалась мне значительно тяжелее. Я терпел и не жаловался, не просил передышки, хотя всё тело уже пульсировало одним сплошным комком тупой боли, от напряжения сводило пальцы рук, а ноги и вовсе исчезли. Поэтому когда показался Город и Агриэль перевел лошадей на шаг, я сидел в седле совершенно обессиленным и не только говорить не мог, но и дышал-то с трудом. Куда только делось очарование стремительного полёта верхом на горячем скакуне через лес? Прав был покойный дядька Теофраст[6] — в любом деле важна дозировка. Досадно только, что постигать сию мудрость приходится филейным местом.

Дастарог даже издалека внушал почтительное восхищение — куда там нашим средневековым замкам! Он был гораздо больше, массивнее и чем-то напоминал гигантского тарантула, застывшего в ожидании жертвы в окружении карликового леса. Вскоре Город закрывал уже полнеба и впечатление грандиозности сооружения только усилилось — высокие отвесные стены с узкими щелями бойниц, выступающие полуцилиндры огромных башен, арка ворот, готовая поспорить размерами с Триумфальной — всё прямо-таки кричало о неприступности цитадели.

Мы пробирались через хаотическое скопление каких-то небольших построек, напоминающих переделанные на скорую руку сарайки садово-огородных участков. Такие же наспех сколоченные, безвкусные, со щелями в ладонь шириной и одновременно столь же необходимые. Там и сям стояли телеги, гружёные мешками, корзинами, разновеликими горшками и прочей всякой всячиной. А среди этого собрания недвижимости суетились люди, образовывали порой небольшие группки, отчаянно спорили и размахивали руками. На нас они не обращали ни малейшего внимания. Одним словом, самый натуральный базар.

— Внешнее Торговище, — пояснила Хельга, заметив, что я с интересом разглядываю развернувшийся живописный балаган, — сюда съезжаются крестьяне и ремесленники со всей округи.

— Почему сюда, а не прямо в город? — удивился Серхио.

— Рынок Дастарога не смог бы вместить всех желающих, но некоторые признанные мастера получили лицензию Конвента и торгуют в Городе.

Вырвавшись с Торговища, мы миновали широкий подъемный мост и наконец-то вплотную подъехали к воротам. Я с благоговением разглядывал возвышавшуюся над аркой надворную башню, с прищуром смотревшую вокруг амбразурами навесных бойниц — пожалуй, всего несколько воинов могли бы оказать достойный отпор пробравшемуся к воротам врагу. Оставалось только восхищаться до мелочей продуманной архитектуре крепости, воплотившей в камне опыт множества кровопролитных войн. Опять почти один в один, как и в Корунхеле, повторился ритуал встречи Агриэля стражниками Дастарога — как видно, мечник в приграничных землях личность весьма популярная.

А внутри Город оказался на удивление чистым — я ожидал худшего, вспоминая удушливое амбре оставшегося позади городка команданте Крауса. Чувствовалось, что за порядком в столице провинции привыкли следить строго. Улица, по которой мы въехали в Дастарог, была вымощена грубым булыжником и звонкий цокот копыт далеко разносился по коридору одно- и двухэтажных домов. На некоторых вызывающе торчали вывески с яркими картинками и надписями на непонятном языке. Начертание букв напоминало кириллицу времён Кирилла и Мефодия, но периодически попадающиеся умляуты заставляли сомневаться в таком предположении. Чем-то весь этот древний антураж напоминал мне тихие старинные улочки Риги или Львова.

— Хельга, а что тут написано? — спросил я, указывая на ближайшую вывеску.

Девушка открыла было рот, чтобы сказать какую-нибудь колкость по поводу моей грамотности, но вдруг виновато улыбнулась:

— Извини, совсем забыла — понимать язык я могу научить, а вот читать и писать…

— Жаль… Придется записаться в начальный класс местной церковно-приходской школы… — попробовал я пошутить, — если понадобится, конечно… Так что там написано?

— Где? А, это лавка старьёвщика.

У меня язык так и чесался спросить, нет ли в городе ещё и антикварного магазина — очень интересно взглянуть на предметы старины в этом, прямо скажем, не самом современном мире. Но задать вопрос я не успел.

— Агр! Какая встреча! — из переулка под ноги коню Агриэля вывалился верзила в одеянии разбойника, — ты где пропадал?!

— Дук! Привет, чертяка, сто лет тебя не видел! — радостно приветствовал его мечник, — Извини, дружище, с удовольствием бы с тобой поболтал, но сейчас нас ждёт Мастер.

Дук посмотрел на нас цепким, оценивающим взглядом. Я заметил на его бронзовом от загара, обветренном лице бледную полоску старого шрама. Великан шутливо поднял вверх обе руки.

— Не буду задерживать — с Магистром лучше не спорить. А ты вечером подходи к Варду, там сегодня наши соберутся. Посидим, потолкуем…

— Если получится, обязательно — давно хотел вас повидать, нам есть что вспомнить за кружкой хорошего пива! До встречи!

— Удачи, Агр!

Мы направились к видневшемуся в конце улицы далёкому просвету. Я оглянулся — на мостовой было пусто, приятель Агриэля уже скрылся в одном из переулков…

Просветом оказалась пустынная площадь, широким каменным кольцом охватившая великолепный замок! Он представлял собой как бы внешний Город в миниатюре — те же каменые стены с башнями и массивные воротами, не хватало только рва с водой, моста да секьюрити были посерьёзнее. По крайней мере, встретивший нас стражник только взглянул на мечника и, не сказав ни слова, пропустил нас в святая святых Дастарога.

Мы проехали длинную арку (я прикинул, что толщина стен у основания никак не меньше десяти метров!) и свернули направо к одноэтажному дому, оказавшемуся конюшней. А рядом находилось уж совсем крошечное здание с одним маленьким окошком и широкой дверью. Среди огромных каменных сооружений эта, извините за выражение, "конура" выглядела вызывающе неестественно.

— Хельга, неужели тут кто-то живёт?! — спросил я, не в силах скрыть изумление.

— Здесь? — девушка звонко рассмеялась. — Нет, там внутри колодец.

Оставив лошадей на попечение конюха, наша четвёрка пересекла двор и углубилась в хитросплетенье улочек и переулков. Я с неудовольствием отметил, что за полдня верховой езды практически разучился ходить пешком — даже на сборах в дни жесточайших тренировок так выматываться не приходилось. На пути мы не встретили ни одного человека, исключая застывших в разных местах молчаливых стражников, но их вполне можно было принять за музейные статуи…

Наконец Агриэль остановился возле красивых резных дверей в трехэтажное здание с мозаичными окнами и, сказав что-то вполголоса охранннику, поманил нас характерным жестом указательного пальца. Я заходил в дом, заметно волнуясь — не каждый день приходится встречаться с живым магом — откровенно говоря, такая встреча будет первой в моей жизни. Телевизионные "звезды" не в счёт. Серхио хорошо, спокоен как удав и держится так, как будто на перекур вышел, а на моём лице, небось, прочитать можно всё, а остальное придумать.

Мы прошли через полутёмный зал, поднялись на второй этаж по каменной лестнице с дубовыми перилами и… столкнулись нос к носу с седым длинноволосым человеком в тёмно-синей мантии. Меня больше всего поразила мертвенная бледность его лица — словно человек никогда не видел солнца. Старик немного сутулился, но всё равно казался на полголовы выше мечника или испанца. Про девушку и говорить нечего — она вообще смотрелась как девочка-подросток рядом с суровым дедом. А ещё глаза — тёмные и блестящие, словно маленькие зеркала, отражающие слабый свет настенных ламп.

Агриэль и Хельга почтительно склонили головы. Серхио замешкался было на секунду, но всё же довольно быстро последовал их примеру, и только я один, как полный идиот, стоял раскрыв рот, и никак не мог сообразить, что делать. Магистр (до меня дошло, кто передо мной) пронзил меня взглядом, от которого у меня внутри что-то оборвалось и странно похолодело внизу живота. Он усмехнулся и посмотрел на девушку.

— Рад снова видеть вас в Городе… Хельга, я сейчас должен быть на совещании Конвента. Когда вернусь, мы обо всём подробно поговорим, а пока проведи гостей в комнату, пусть отдохнут с дороги.

— Да, Магистр, — девушка вновь грациозно склонила голову.

— Агриэль, ты пойдешь со мной, тебя события в Заронге касаются в первую очередь.

— Слушаюсь, Мастер.

Мечник и Магистр спустились вниз по лестнице, исчезнув в темноте зала. Где-то вдалеке затихли шаги, негромко хлопнула дверь…

Хельга провела нас в просторную комнату с двумя высокими стрельчатыми окнами, обставленную довольно роскошно — мягкие кресла, диван, большой стол посередине, на светлых стенах десятка полтора картин в тяжёлых рамах. Почти весь пол закрывал толстый мягкий ковёр и только по свободному участку возле дверей можно было определить, что пол паркетный. По-моему, ясень, но вполне могу ошибаться. Между окнами стоял высокий шкаф, заставленный ветхими толстыми книгами, а в углу подпирал стену огромный камин.

Я сел в кресло и принялся внимательно изучать висевшую напротив картину, на которой внушительных размеров дракон гипнотизировал человека в доспехах и с мечом в руке. Хотя, судя по размерам огнедышащего ящера, это скорее была булавка. Как-то не верилось, что чешуйчатого исполина в состоянии повергнуть такая наглая букашка. Картина почему-то напомнила мне давний спор с друзьями. Странные коленца выкидывает иногда человеческое сознание.

— Послушай, Серхио, ты у себя в Испании на корриде был?

Он утвердительно кивнул.

— А я только по телевизору документальный фильм видел. Скажу честно, когда показывали мучения быка… До сих пор помню этот вывалившийся язык, кровавую слюну до земли… Мне чуть плохо не стало, а зрители на трибунах прямо прыгали от восторга. Неужели вам доставляет удовольствие убивать животное на потеху публике?

Серхио пожал плечами.

— Ты видишь в этом убийство, а испанцы нечто другое. Это как вызов, брошенный человеком дикой силе, и нужно немалое бесстрашие, умение и ловкость, чтобы победить разъяренное животное. Тореро демонстрирует свой дух, а не желание убивать, поэтому люди и восхищаются, когда он побеждает. Кстати, иногда выигрывает и бык, так что тут они на равных.

— Ну, не знаю, наверняка есть и другие способы показать собственную крутость. Вот, например, в древние времена на Крите греки тоже демонстрировали свою ловкость, отвагу и силу в поединках с быками. Только они не убивали, а старались "оседлать" животину. Согласись, это совсем непросто сделать и достойно восхищения ничуть не меньше.

— У каждого народа свои традиции, — спокойно парировал Серхио, — не стоит осуждать людей только за то, что они смотрят на мир по-другому.

— Ага, традиции, — ответил я, слегка раздражённый его невозмутимостью, — в Африке каннибалы тоже традиционно пожирают врагов и аборигены Кука слопали из лучших побуждений.

— Ты много знаешь, Сергей, — испанец улыбнулся. — Но не надо валить всё в одну кучу.

— Да уж, эрудит, каких мало, — буркнул я, — только познания мои похожи на белый шум — знаю очень мало об очень многом. В пределе — бесконечно мало обо всём.

Серхио весело рассмеялся, а я вновь вернулся к разглядыванию картин.

В конце концов, молчаливое созерцание красочных творений в гостинной Магистра мне порядком надоело и я начал приставать уже к девушке, устроившейся на диване:

— Хельга, расскажи что-нибудь интересное, пока Маг не вернулся, — и уточнил в ответ на её вопросительный взгляд. — Помнится, ты в дороге упомянула о крупном поражении орков под стенами Дастарога. Большая заварушка была?

— Одна из самых крупных за всю историю расы. Орда тогда напала на империю сразу в трёх местах: со стороны Дастарога на севере, на Хоредон в центре и в направлении Селиза на юге.

— Прямо, блиц-криг, — вставил я иронично.

— Что?

— Да нет, это я так, не обращай внимания, — успокоил я девушку и приготовился слушать дальше.

— Так вот, — продолжила Хельга, — на юге наступление отбили довольно быстро — ко всеобщему удивлению нам помогли эльфы, хотя обычно в стычки между людьми и орками они предпочитали не вмешиваться. Но в тот раз нам просто повезло: большой военный отряд Селиза под командованием коменданта гарнизона Моквела преследовал небольшую группу орков, странным образом оказавшихся далеко в стороне от основных сил Орды. Может, разведчики или просто заблудились, неизвестно. Воины случайно загнали их прямо на пограничный секрет эльфов. В схватке с орками все дозорные погибли, а Моквел рассказал о трагедии эльфам, после чего те начали мстить.

— Как говоришь, звали коменданта гарнизона? — я вновь перебил девушку.

— Моквел… А что?

— Да так, странные ассоциации возникли. Да и случайности уж слишком подозрительно смотрятся. Вначале заблудились орки — случайность, конечно, с кем не бывает? Тут же отряд преследователей нарисовался — опять же по чистому недоразумению. Ну, а потом загнали в нужное место. Это уже совсем удача редкая… Извини, но как-то ваша героическая сага пахнет нехорошо.

Заметив удивленный взгляд Хельги, я пояснил:

— Понимаешь, в нашей истории таких подстав была тьма тьмущая. Я, например, совершенно не удивлюсь, если на самом деле именно отряд этого самого Моквела притащил в лес хряков, спокойненько перебил и их, и дозор эльфийский, а потом командир со слезами на глазах сообщил об орочьем коварстве. А натолкнуло меня на эту мысль имя коменданта — Моквел. Дело в том, что жил у нас в пятнадцатом-шестнадцатом веке некий итальянец, Макиавелли, возведший в ранг государственной политики принцип — "цель оправдывает средства". Это я к тому, что и в ваших Конвентах вполне могли оказаться "наиболее достойные из граждан" с похожими жизнеными установками.

Серхио укоризненно покачал головой. Да я и сам уже понял, что сморозил очередную глупость — девушка готова была вот-вот расплакаться. Сам не пойму, чего вдруг меня потянуло на словесные перепалки — сначала Серхио доставал, теперь вот Хельга за державу разобиделась не на шутку. Пора бы научиться помалкивать "в тряпочку" — глядишь, сойду за умного, белого и пушистого.

— Не сердись, мало ли что я болтаю. Чужой мир — потёмки. Тем более, что в итоге Макиавелли для своей страны сделал очень много полезного. Ты рассказывай дальше.

— Давай как-нибудь в другой раз, — девушка покачала головой и, устало откинувшись на спинку дивана, стала что-то тихо напевать.

Убаюканный её мягким, чистым голосом, я сам не заметил, как задремал…

4. Крушение надежд

Председатель Глан нервно расхаживал из одного угла Зала Заседаний в другой и постепенно закипал. Сколько можно терпеть выходки Магистра?! Все члены Совета давно собрались, а старый выскочка уже в который раз не явился вовремя! Строит из себя невесть что, а когда, спрашивается, этот надутый индюк последний раз сделал что-то полезное для Города? Глан, ослеплённый негодованием, припомнить этого не мог, да и не собирался вовсе. Давно пора отправить Мага на покой — поселить в каком-нибудь тихом месте, пусть пишет мемуары и рассказывает детишкам страшные истории про драконов. Председатель заскрипел зубами от негодования — хоть и надоело мириться с неуступчивым Магистром, но приходится: большинство членов Конвента не захочет просто так избавиться от старика, нужна веская причина, а в Совете до сих пор полно идиотов, боготворящих традиции. Если бы не глупая система выборов, когда половину Конвента избирает чернь, Глан давно бы провёл в Совет нужных людей и избавился от Мага. А пока Председатель ничего не мог поделать и потому злился ещё больше. Но ничего, ничего, терпеть осталось совсем недолго — старого чародея ждёт большой сюрприз, вот тогда-то всем и воздастся по заслугам! Он с раздражением посмотрел на собравшихся.

— Может, всё-таки начнём? — не выдержал Глан.

Ответить никто не успел, двери отворились и в зал вошёл сам Верховный Магистр в сопровождении Агриэля.

— Наконец-то! Без вас ничего не можем решить! — в голосе Председателя сквозила неприкрытая ирония.

— Я ждал важного свидетеля, — невозмутимо парировал чародей.

— И кто же ваш свидетель, неужели Агриэль? — теперь Глан даже не пытался скрыть пренебрежительный тон — недовольство Магом естественным образом переносилось на всё его окружение.

— Да, он, — всё так же спокойно ответил Магистр. — Если помните, десять лет назад Агриэль уже побывал в Заронге и предупреждал Совет об опасности, но его высмеяли. Даже я не смог убедить вас в серьёзности угрозы, а теперь пришло время пожинать плоды беспечности.

Глан смутился, тут ему крыть было нечем — после разговора с гонцом он сразу вспомнил ту давнюю историю и самое досадное заключалось в том, что именно он убедил тогда Конвент в надуманности рассказа Агриэля.

— Хорошо, — нехотя согласился Председатель, — проходите и займите место за столом.

— Итак, господа, — торжественно объявил Глан, — мы собрались здесь вот по какому поводу. Сегодня из Корунхеля прибыл гонец, который сообщил, что на границе с Заронгом дозор обнаружил орков. Я не пригласил на заседание самого гонца, поскольку сам он ничего не видел, а пересказал только то, что доложил вернувшийся воин патруля. Поэтому позвольте мне самому кратко изложить его версию, — председатель многозначительно посмотрел на членов Совета. — Отряд, возглавляемый комендантом Корунхеля Краусом, проводил дежурную проверку приграничных земель от Лесов Орков до границы Заронга. В результате патруль обнаружил следы орков, а сам комендант Краус исчез. И теперь надо решить, что делать в создавшейся ситуации.

— Если Орда обосновалась под боком — это большая проблема, — заметил вспотевший от волнения глава гильдии купцов, — Нужно обязательно сообщить в Хоредон! И лучше прямо сейчас, пока орки не напали на Дастарог!

— А если их там нет? — вмешался капитан городской стражи. — Если это просто небольшой отряд, сбившийся с пути? Как мы тогда будем выглядеть в глазах Правителя, а? Ещё толком ничего неизвестно, а вы уже перепугались до смерти и собираетесь звать на помощь! Смешно! Вы сейчас не о благополучии Города печётесь, а о своём собственном — слухи-то о возможном нашествии зелёных наверняка повредят торговле… Вот как раз поэтому и не стоит торопиться с отправкой гонца в столицу — это хоть вы понимаете?!

— Исчезновение Крауса говорит о том, что орки забрели туда не случайно, — возразил Агриэль, — я его хорошо знаю — он слишком опытный следопыт, чтобы так запросто попасться заблудившимся оркам…

— Всё равно это не повод для паники, — буркнул начальник стражи.

— А я и не предлагаю немедленно двинуть в Заронг армию. Конечно, сначала нужно всё хорошенько проверить, но не помешает сейчас же начать подготовку и в самом Городе — лучше немного перестраховаться, чем потом нас застанут врасплох.

Глан молча созерцал гудящее собрание — члены Совета разбились на группки и вполголоса доказывали друг другу правильность именно своего выбора. Иногда они выразительно поглядывали по сторонам, как бы приглашая в свидетели остальных спорщиков. Сам Председатель по-прежнему не верил в серьёзность опасности. И вовсе не в силу беспечности или глупости, как думал Магистр, а как раз потому, что Глан был умён, изворотлив и мыслил всегда трезво — никакой значительный отряд орков не смог бы пробраться в Заронг незамеченным. Это же так просто и только глупцы не в состоянии понимать очевидных вещей! Председатель брезгливо поморщился — какое жалкое зрелище являли собой в эту минуту лучшие люди Города… "Однако, почему бы не использовать ситуацию в своих целях?" — подумал он и поднял руку, призывая Совет к тишине.

— Спорить можно бесконечно, а решение надо принять быстро. Мы выслушали друг друга и, подводя итог, я предлагаю следующее, — Глан сделал паузу, подчеркивая важность того, что он произнесёт дальше. — Послать в Заронг разведчиков, пусть всё выяснят на месте и доложат Конвенту, тогда мы будем точно знать, что там происходит. Кроме того, предлагаю выделить из казны Города средства и немедленно начать строительство двух-трёх застав на наших границах с Заронгом — до сих пор с этой стороны нам ничто не угрожало и, как всем известно, там нет ни одного укреплённого поселения. Есть у кого-то возражения или пожелания?

Совет молчал — предложение Глана выглядело вполне разумным. "Хитёр лис", — подумал Магистр, — "и тут нашёл способ набить карман — всем хорошо известно, что возводить укрепления будут его артели…"

— Значит, так и решим, — удовлетворённо отметил Глан. — Осталось только определиться с теми, кто отправится в Заронг. Капитан, когда вы сможете собрать нужных людей?

— Люди есть, вот только… — начальник стражи смутился, — мне кажется, возглавить отряд должен Агриэль — он мастер-следопыт, да и с обстановкой на месте знаком лучше всех.

Маг усмехнулся, — "Вот же паучье племя! Один стремится на беде заработать, а второй на всякий случай пытается уйти из-под удара, если что-то пойдёт не так…"

Глан вопросительно взглянул на мечника:

— Агриэль?

— Я согласен, — кивнул мечник. — Только у меня есть одно условие — людей я подберу сам.

Он повернулся к начальнику стражи.

— Поймите меня правильно, ваши люди бойцы опытные, но в этом походе придется не мечом махать, а на брюхе ползти и выжидать часами — здесь нужны совсем другие навыки.

— Как будет угодно, — на лице капитана появилась довольная улыбка — он и не надеялся, что всё устроится настолько удачно.

— Значит, договорились, — подытожил Глан. — Сколько времени тебе понадобится, чтобы собрать отряд?

— К утру мы будем готовы.

— Отлично! Деньги на расходы возьмёшь у казначея, — председатель выразительно посмотрел на маленького рыхлого человечка, забившегося в самый дальний угол комнаты. — Надеюсь, никому не надо объяснять, что наш разговор должен пока оставаться тайной? Ещё вопросы есть?… Нет?.. Тогда все свободны…

Как обычно бывает в таких случаях, собравшиеся шумно поднялись, смешались в разноголосо гудящий рой и, радостно обсуждая последние городские сплетни, покинули Зал Заседаний. Глан остался один. Багряный закат отбрасывал кровавые отблески на его лицо, отчего Председатель стал похожим на упыря после жуткой трапезы. Он молча стоял возле стола и невидяще смотрел на забытую кем-то зубочистку, но мысли его были заняты вовсе не тревожными событиями в Заронге. Злость на членов Совета исчезла, как утренний туман под лучами жаркого солнца. На лице Глана нелепой маской застыла загадочная улыбка…

— Где ты найдёшь людей? — спросил Магистр мечника, когда они вышли на улицу.

— Сегодня у Варда собираются мои старые друзья-следопыты, я договорюсь с ними. Вы разрешите вас покинуть, Мастер?

— Задержись еще немного. Ты должен узнать кое-что, прежде чем отправишься в Заронг, — Маг сделал паузу и серьёзно посмотрел на Агриэля. — Несколько дней назад в Библиотеке Города стража пыталась задержать человека в чёрном плаще, но ему удалось бежать. Никто не знает, как он сумел пробраться в Цитадель и обойти защитные заклинания в Библиотеке. Думаю, ему помог кто-то из людей, обладающих немалой властью… Незнакомец сбежал в направлении Корунхеля, поэтому я и отправил по следу коменданта Крауса — тебя не было, а он лучше остальных знает, где можно укрыться в приграничных землях.

— Мастер! Помните я рассказывал о чёрном воине, который в прошлый раз спас меня в Заронге? — Агриэль с волнением посмотрел на Магистра. — Так вот, молодой Входящий вчера ночью видел очень похожего на него человека. Может, это был он?!

В глазах Магистра блеснул интерес.

— Возможно. Уж больно ловким оказался шпион. Где Входящий его заметил?

— В деревне, возле трактира Хвана и ещё раньше — в лесу.

— Он следил за вами? — Маг нахмурился.

— Похоже, что так.

Магистр задумался. А Дастарог тем временем постепенно охватывала ласковая нега тёплого летнего вечера. Солнце спряталось за высокими домами Цитадели и лишь кое-где на рваной поверхности мостового камня всё ещё остывали тускло-оранжевые пятна небесного огня. Вдоволь наигравшись за день флюгерами, давно затих в узких переулках ветер, а над кронами старых лип возле ворот замка замелькали стремительные силуэты ночных охотников — летучих мышей. В воздухе смешались десятки запахов, ещё не остывших, горячих — тонкий аромат лиловых гиацинтов и нежно-розовых бувардий, мощный дух разогретого камня, лёгкое терпкое амбре конского навоза и прелой соломы, и множество других, но разобрать все оттенки смог бы далеко не каждый.

Природа продолжала жить с тысячелетним постоянством, согласно установленному Демиургом ритму, и ей не было никакого дела до мелочных страстей и забот кичливой расы, возомнившей себя венцом творения. Сколько их сгинуло без следа, до последнего мгновения цеплявшихся за свою гордыню, а скольких ещё покорно примет эта земля, известно лишь Провидению. Впрочем, какая разница — для творца вселенской гармонии это всего лишь эпизод в бесконечной череде малозаметных событий…

— А что шпион искал в Библиотеке? — вопрос Агриэля оторвал Мага от невесёлых мыслей.

Старик сокрушённо покачал головой:

— Не знаю, он интересовался хрониками древнейших эльфийских Домов. Я пока не могу понять, что ему понадобилось, но взять с собой он не успел ничего. Его нужно найти, Агриэль, обязательно найти — очень важно узнать, кто и почему нас предал.

— Я постараюсь, Мастер, — мечник выглядел смущённым. — Извините, Мастер, я ведь тогда подумал, что вы не поверили мне… Оказывается, всё дело в Конвенте…

— Не переживай, — уголки тонких губ Маг изогнулись в едва заметной улыбке, а веер морщинок возле глаз по-доброму изменил лицо Магистра до неузнаваемости. — Удачи тебе, воин!

— Ещё один вопрос, — Агриэль чуть замялся. — Что будет с молодым Входящим? Если он вам не нужен, отдайте его под моё начало. Из парня может получиться великий разведчик — он умудряется замечать такие вещи, мимо которых обычные люди проходят не задумываясь. И характер подходящий — тяжко ему было в дороге, а он только смеялся.

— Конечно, если он не сможет помочь мне, пусть будет следопытом…

Магистр долго смотрел вслед воину и тихо вздохнул — немногим он мог довериться так, как Агриэлю, но мечник покидает Дастарог, а помощь сейчас ох, как нужна. Тревога не покидала Мага всю последнюю седмицу, назревали какие-то важные события, а он до сих пор ни на шаг не приблизился к разгадке… На кого можно положиться, где искать предателя?

Магистр дождался, когда силуэт воина растворится в вечерних сумерках, и медленно направился к своему дому. Даже дверь, как бы почувствовав настроение Мага, отозвалась печальным протяжным скрипом. Теперь предстоял нелёгкий разговор с пришельцами из другого мира. Маг поднялся на второй этаж и почти беззвучно вошёл в комнату — мягкий ковер скрадывал все звуки. Хельга и оба Входящих мирно спали…

* * *

Есть три вещи, которые я не люблю больше всего на свете, можно даже сказать — ненавижу. Первая — пенопластом по стеклу. От одного только упоминания передёргивает! Вторая — естественно, тёща. Правда, этой "радости в доме" нет пока даже в проекте, но я так часто представлял себе женщину, которая день напролёт учит строить семейное счастье, что не люблю её уже априори[7]. Ну и, наконец, третья — когда на меня смотрят во время сна. Обычно при этом просыпаешься от мерзкого ощущения, будто сотворил нечто постыдное. А если ещё вспомнить бабушкину сентенцию по поводу "злого глаза", то можете не сомневаться — вскакиваешь мгновенно с диким желанием всыпать кому-то от души. И вот сейчас происходило что-то очень похожее…

Посреди комнаты стоял Маг и сверлил меня взглядом! Да что там сверлил — давил, как кузнечным прессом — мощно, так что пробирало до самой печёнки. Выдержать подобную атаку в состоянии далеко не каждый — я, например, не смог. Поэтому позорно сдался и отвёл глаза в сторону, о чём ничуть не жалею — врагу не пожелаю поиграть в "гляделки" с Магистром! Пожалуй, стоит включить в список ненавистных вещей ещё и эту забаву… Испанцу и девушке повезло немного больше, но и они проснулись практически сразу — Серхио уже усиленно растирал ладонями лицо, а через пару секунд зашевелилась на диване и Хельга. Магистр подошёл к столу, зачем-то передвинул массивный подсвечник с тремя оплывшими свечами ближе к центру и опустился в кресло.

— Думаю, у вас есть множество вопросов, но прежде, чем вы их задатите, я бы хотел вам кое-что рассказать, тогда вам легче будет понять, почему вы оказались в этой комнате. Меня зовут Мадук, но этим именем сейчас почти никто не пользуется — для всех я просто Магистр или Маг. Один из шести Верховных Магистров, оставшихся в живых после войны.

— А вот Агриэль называл вас ещё и Мастером, — неприятные последствия взгляда Мадука прошли и я не преминул тут же вставить свои двадцать копеек. Охо-хо, когда-нибудь длинный язык точно доведёт меня до цугундера.

Маг усмехнулся.

— Агриэль воин — когда-то его учил великий Мастер клинка. Теперь он перенёс этот титул и на меня… Но мы отвлеклись. Итак, Война Магов произошла примерно триста лет назад…

— Извините, Магистр, — перебила его заметно смутившаяся Хельга, — о Войне Магов я Входящим уже рассказала. Конечно, только то, что хранится в архивах Библиотеки…

— Не извиняйся, ты оказала мне услугу, — успокоил её Мадук. — Тогда я расскажу только то, чего в летописях нет и что вам надлежит узнать. Итак, после сражения у Мегалита уровень Силы в нашем Мире уменьшился. И, как следствие, понизилась способность магов в использовании сложных заклинаний — многие стали просто недоступны. Сила словно выгорела в пламени взрыва и за триста лет её нисколько не прибавилось. В Мёртвой Земле вообще не осталось ни капли Силы, поэтому маги не могут сплести там даже простого заклинания. Верховные Магистры, единственные носители древнего Знания, не в силах передать мастерство — учителя не в состоянии показать, ищущие не могут увидеть… Мы не вечны и так же как люди стареем, теряем память и рано или поздно оставим этот мир, а вместе с нами погибнет Знание. Мне трудно даже представить, что может случиться с людьми, оставшимися один на один со злом целого мира. Скорее всего, они проиграют…

— А разве нельзя записать всё, что вы знаете, в книги, чтобы маги смогли учиться по ним? — мне казалось, что решение очевидно. Странно даже, что такие мудрецы до него сами не додумались.

Магистр покачал головой, снисходительно улыбаясь.

— Можно записать формулы, но плетение заклинаний невозможно без правильного положения тела, без чёткого ритма звуков и движений — малейшее отклонение от канона может привести к печальным последствиям для ученика. Во все времена передача Знания шла от Учителя к ученику, который осторожно, десятилетиями, шаг за шагом вёл ученика со ступени на ступень мастерства обладания Силой. Нельзя научиться магии по книге, это непреложный закон и попытка обойти его обязательно закончится плачевно для дерзкого неофита…

Магистр замолчал, ожидая вопросов. Если честно, мне казалось, что старик слегка сгущает краски. Да чего там слегка — несёт самую натуральную ахинею! Если бы у нас рассуждали подобным образом, человечество до сих пор оставалось бы на уровне развития троглодитов и развлекалось ритуальными плясками возле пещер. И я никак не мог понять, к чему Маг нам всё это рассказывает?! Однако, от комментариев на сей раз разумно удержался — связываться с чародеем чревато, знаете ли… Мадук тем временем продолжил:

— Вскоре в приграничных землях стали появляться пришельцы из других миров, мы назвали их Входящими. Мне кажется, что вся причина в понижении уровня Силы, оно ослабило защиту нашего мира от внешнего проникновения. Но именно Входящие принесли нам надежду на выживание. Вы отличаетесь от нас — у вас совершенно другие способы взаимодействия с Силой, мы не умеем делать того, на что способны вы. И в этом я вижу наше спасение, с вашей помощью мы сможем освоить новые виды магии…

— Извините, — не удержался я, воспользовавшись паузой, — и рад бы помочь, но от меня вам уж точно никакого толку не будет — магии не обучен, экстрасенсорикой не владею, к чудесам способностей нет.

— Ты настолько в этом уверен? — Мадук вновь посмотрел на меня своим пронизывающим до костей взглядом.

— Абсолютно. Как говорится, и рад бы помочь, да нечем, — настроение заметно улучшилось, теперь уж точно меня здесь никто держать не будет — кому нужен балласт? Тем более такой, который надо кормить не менее трёх раз в день.

Магистр печально покачал головой.

— Я ничем не могу тебе помочь, отсюда нет выхода. Мы не умеем проникать в чужие миры. Возможно, когда-нибудь научимся, но сейчас… Все Входящие остались здесь, — Мадук развел руками.

Я ошарашено смотрел на него не зная, что ответить. До того симпатичная уютная комната Мага как-то сразу стала похожей на мрачную клетку. Или на улице так быстро стемнело?

— Как же так? Хельга, ты же обещалала… ты говорила, что Маг… — слова в буквальном смысле застревали в горле, царапали его, ранили и вытекали наружу жалкими звуками, больше похожими на скулёжку побитого пса.

Девушка виновато отвела глаза, а губы её предательски задрожали.

— Так ты всё знала заранее… И тех, что приходили раньше, тоже обманывала?! Эх, ты! — мои слова ударили её словно хлыстом, она сжалась и отвернулась.

— Подождите, Магистр, как это не можете проникать, а Хельга? — вмешался Серхио. — Я же видел её проекцию в нашем мире, да она и сама подтвердила.

Маг вновь сокрушенно покачал головой.

— Здесь появляются существа из разных миров, ваш — не единственный. Уахи и Хельга тоже из числа Входящих, а возможность проецирования — одна из её способностей. Правда, попала она сюда совсем маленьким ребёнком и вряд ли что помнит о своей прежней родине — я воспитал Хельгу как человека нашего мира. Кроме того, проекция — не сам человек, перемещаться полностью она тоже не в состоянии.

Хельга широко открытыми глазами смотрела на Магистра, не в силах сказать ни слова. Я был раздавлен — получается, напрасно наорал на девушку? Мне даже стало её немного жалко — теперь и ей не слаще моего… Странные перемены настроения — от негодования к жалости, от опаски к гневу, никогда раньше не замечал за собой таких срывов. А разозлился я на Мага, причём достаточно серьёзно — похоже, самый главный враль тут именно он. Говорит, что захочет и дёргает за ниточки в нужный момент — кукловод хренов! Ну что за скотская жизнь?!

— Извини, девочка, рано или поздно ты бы всё равно узнала, — сказал Мадук, поворачиваясь к Хельге.

— У меня ещё один вопрос, — ровным голосом произнес Серхио (господи, его хоть чем-то "достать" можно?!). — Если отсюда нет выхода, где сейчас все те люди, которые попали к вам именно из нашего мира? Хотелось бы с ними встретиться и поговорить.

— К сожалению, это невозможно, — Магистр сокрушенно покачал головой, — людская жизнь коротка и полна случайностей, а душа уязвима. Входящие из вашего мира появляются не часто, примерно раз в двадцать лет — последний умер три года назад.

Я растерянно посмотрел на Серхио — вот теперь мне стало по-настоящему страшно, полная пустота внутри, как будто я сел на поезд с билетом в один конец… на кладбище. Оказывается, это так просто — уничтожить человека: не надо ни петли, ни пули, ни кинжала. Достаточно отнять у него надежду…

Наверное, мой убитый вид расстрогал даже Магистра.

— Вам нужно отдохнуть и подумать. Хельга, проводи Входящих в их комнаты, а завтра мы встретимся вновь.

Я возражать не стал — на Мага даже смотреть стало противно, а уж выслуживать речи этого ханжи… Но и отдыхать не собирался, впервые в жизни мне отчаянно захотелось напиться вдрызг…

— Хельга, — спросил я, когда мы вышли в коридор, — у вас тут водка есть?

— Не понимаю, — девушка нахмурила брови.

— Ну вино какое-нибудь, крепкое… и много. Мне очень надо…

— Нет, — растерянно проговорила она, — Магистр не держит вина, но мы можем завтра купить…

— Мне сейчас нужно. Очень нужно, правда…

— Не знаю. Все лавки уже закрыты, разве что… в ближайшем трактире? — неуверенно предложила Хельга.

— Пошли, — я был настроен решительно.

— Я, пожалуй, с вами, — вмешался молчавший до того Серхио.

— Ну хорошо, — растерянно сказала девушка, — я только скажу Магистру…

Она вернулась минуты через две, всё такая же грустная и задумчивая, и мы сразу же направились прочь, подальше от ставшего сразу неуютным дома Верховного Мага. Я механически переставлял ноги, двигаясь как ёжик в тумане, и старался не отставать от своих спутников… или провожатых, поди разберись, что за странная компания у нас вдруг образовалась. Впрочем, сейчас-то мне было на это глубоко плевать — не то настроение, чтобы определяться со статусом. Нет, конечно же, я не испытывал ни к Хельге, ни к испанцу никаких враждебных чувств, просто с большим удовольствием предпочёл бы остался один. Всякому знакомо подобное состояние, так что не вижу смысла оправдываться.

Возле ворот замка девушка попросила немного подождать и зашла в дом справа от арки, где обосновалась местная охрана. Судя по всему, бездельники-вояки развлекались напропалую — из открытых окон доносились крики и весёлый гогот. Да и нам скучать долго не пришлось — вскоре Хельга вернулась в сопровождении двух стражников.

— Магистр приказал, чтобы нас сопровождали… На всякий случай.

Лично мне было всё равно — сейчас я запросто вытерпел бы и роту автоматчиков с танковой поддержкой, поскольку речь не шла о романтической прогулке под луной.

Город спал, как набегавшийся за день шаловливый ребёнок — спокойно, глубоко и счастливо. Дремали даже дома, прикрыв глаза деревянными ставнями и надёжно отгородив от тревог и опасностей ночных улиц самое дорогое, что у них есть — своих заботливых хозяев. И только кое-где за толстыми каменными стенами продолжали кипеть страсти — щедро лилось вино, ссорились и тут же мирились люди, рождались радужные надежды и плелись интриги. Пока человек топчет землю, такие места найдутся всегда. Даже в столь поздний час…

Изрядно попетляв по узким улицам, мы в сопровождении почетного эскорта добрались, наконец, до трактира.

— Хельга, друг звал Агриэля вечером посидеть за кружкой пива… Дук, кажется. Случайно, не сюда? — спросил я осторожно. В таком паршивом настроении мне бы не хотелось оказаться в компании веселящихся приятелей мечника.

— Они собираются в "Одноруком Варде" — это совсем в другой стороне. Но если хочешь, мы можем пойти туда, — девушка остановилась в ожидании ответа.

— Нет, как раз наоборот. Остаёмся тут, — хоть одна хорошая новость за сегодняшний вечер!

Прикинув, сколько времени заняла у нас дорога, я заявил, что хотел бы утолить свою алкогольную страсть прямо на месте, чем поверг Хельгу в первобытный ужас. Не совсем понятно, как потом добираться назад, но "авось" или "автопилот", надеюсь, не подведут. Не зря же говорят, что бог бережёт детей и пьяниц. Надо быть уж совсем рациональным человеком, чтобы предусмотреть всё на свете, да и скучно жить строго по расписанию — не моё! Думаю, здоровый авантюризм придаёт жизни неповторимый шарм, когда любая неожиданность может позволить взглянуть на себя и на других с новой, совершенно незнакомой стороны. Иначе какой вообще смысл существования? Родился, учился, женился и шагом марш на кладбище? Тоскливо как-то…

Мы заняли свободный стол почти возле выхода: охранники расположились с краю, я поближе к стене, а Хельга и Серхио напротив, справедливо полагая, что находиться рядом со мной сейчас крайне нежелательно. Мудрые люди, уважаю.

Стражникам и испанцу принесли пиво, а возле меня немногословный хозяин поставил полчашки вина. Кто и когда успел сделать заказ, для меня осталось загадкой. Хельга, как бы оправдываясь, сказала:

— Я ничего не хочу, просто посижу с вами…

Я залпом осушил свой напёрсток и крикнул в спину удаляющемуся трактирщику:

— Уважаемый! Повторите, пожалуйста, но только на сей раз плесните в кружку, — я показал на ёмкость с пивом в руках стражника, — и не скупитесь, лейте полную — вы же на работе!

На лице хозяина промелькнула одобрительная ухмылка и через минуту полная кружка ароматного напитка уже стояла передо мной.

— Много слышал о том, как пьют русские, но видеть не приходилось, — заметил Серхио, — интересно будет посмотреть.

Я мрачно взглянул на него, — "Естествоиспытатель, чёрт бы его побрал!", но вслух ничего не сказал и угрюмо продолжил наливаться по самые уши. Хельга смотрела круглыми глазами, явно шокированая происходящим — бедная девушка, ей тоже досталось на полную катушку. Подозреваю, что при виде следующей порции она просто упадет в обморок, а то, что эта кружка не последняя, было очевидно — ожидаемый катарсис объявляться не спешил. Стражники неторопливо потягивали пиво, о чём-то негромко переговаривались и косились иногда на столик в противоположном конце зала — там, судя по всему, назревал скандал.

На третьей кружке я, наконец, поломался — по голове добряче "врезали" кувалдой, уши заложило и всё окружающее поплыло в радужных разводах, по дороге удваиваясь и утраиваясь. Я попытался сфокусировать взгляд, поймал на мгновение обоих охранников и Хельгу (Серхио куда-то испарился) и цепко ухватился за ручку своего сосуда Бахуса — выпить до дна святое! Долгожданное освобождающее забвение пришло в виде вставшей на дыбы крышки стола…

* * *

…Агриэль подошёл к трактиру "Однорукий Вард" когда уже совсем стемнело. Луна спряталась где-то за высокими домами и мостовая терялась в лабиринте кривой улицы, освещаемая только тусклой пузатой лампой над дверью. Хозяин Вард, бывший лихой рубака, потерявший лет двадцать назад в бою левую руку, с самого начала тщательно заботился о доброй репутации заведения и решительно пресекал всяческие попытки пьяных разборок с крушением мебели и битьём посуды. В Городе до сих пор вспоминали случай, когда Вард, разгневанный поведением одного зарвавшегося наглеца, утихомирил его единственной рукой и надел на бузотёра пустой пивной бочонок без дна, так что наружу торчала только голова буяна. Поскольку деревянная обновка громиле была чуть тесновата, выбраться самостоятельно он оттуда не мог. Вот в таком виде нарушитель спокойствия, попеременно изрыгая проклятья и прося о помощи, часа два "проветривался" на улице к немалому удовольствию многочисленных горожан, пока его, наконец, не освободил патруль стражников. В конце концов, даже самые отъявленные скандалисты стали обходить дальней дорогой опасное заведение и трактир превратился в любимое место отдыха воинов-ветеранов, которые за кружкой пива или хорошего вина вспоминали былые подвиги, строили планы и делилились впечатлениями о событиях настоящих.

Мечник решительно открыл дверь и вошёл внутрь помещения. Посетителей было немного и он сразу заметил широкоплечего Дука за столом в углу зала в окружении ещё пяти воинов. Дук обернулся на скрип двери, увидел Агриэля и радостно заорал:

— Агр, только что тебя вспоминали! Давай быстро сюда, будешь нас догонять. Вард, штрафную кружку главному следопыту Империи!

Проходя мимо стойки, Агриэль подмигнул располневшему хозяину:

— Привет, Вард! Всё хорошеешь?

Трактирщик расплылся в добродушной улыбке:

— Твоими молитвами, приятель. Проходи, всегда рад тебя видеть! И объясни этому медведю, кто здесь главный!

Мечник сел на мгновенно появившийся свободный стул и посмотрел на присутствующих. Кроме Дука, тут были неразлучные, но вечно спорящие друг с другом Сол и Карад, виртуозно владеющий кинжалом молчаливый Крон, лучник Дегар, готовый поспорить в меткости с эльфами и разведчик Ветль, лучший из всех, кого знал Агриэль. Достойная компания!

— Сол как раз вспоминал, как вы ходили в гости к друидам, — сказал Дук и вновь гулко захохотал.

— Это когда Карад два часа сражался с ежевикой? — развеселился вместе с ним мечник, — было дело, помню. Сам виноват, нечего было плевать на друида.

— Нет, это Сол всё подстроил, — оправдывался Карад, — Кто тогда подсунул мне ту кислятину, помнишь? И наверняка специально, он ещё всё повторял — "Пей, дружище, пей, это тебе поможет!" Я ж тогда животом мучался, помнишь? И не видел я этого друида вовсе, он в кустах прятался.

— А, может, ты на него не только наплевал? — участливо поинтересовался Дегар.

Тут уже хохот сразу шести глоток заметался под низкими сводами таверны… Добрый смех, совершенно необидный, и Карад с улыбкой махнул на приятелей рукой:

— А ну вас, вечно одно на уме!

— Вы сейчас без работы? — спросил Агриэль, с удовольствием отхлебнув добрую четверть кружки хмельного пива — Вард знал толк в напитках и кислятины в трактире никогда не держал.

— Уже около месяца, — ответил за всех Дук. — А что, наклёвывается опасное дельце? Так ты только предложи, мы с ребятами всегда готовы. Если, конечно, деньги достойные — за просто так, сам понимаешь, подставлять свой лоб под меч никто не согласится.

— Работа серьёзная, а насколько опасная пока трудно сказать, но, думаю, скучать не придётся никому. За награду не беспокойся — платит городская казна. Только для полного комплекта мне нужно еще три-четыре человека. Может, есть кто на примете? Из тех, что сейчас в Городе — утром надо выступать.

— Со мной вместе живут двойняшки, — подал голос Ветль, можешь смело на них рассчитывать — они не откажутся вновь поработать с тобой.

— Я тоже могу привести пару человек, — добавил Крон, — правда, из новеньких, но в деле проверены, я за них ручаюсь.

Агриэль вопросительно оглядел собравшихся за столом, как бы испрашивая их одобрения. Дук пожал плечами, если Крон в них уверен, то он не возражает.

— Хорошо. Итак, нас семеро, плюс близняшки и два человека Крона. Всего одиннадцать…

Мечник вздрогнул — "Опять одиннадцать!" — как все следопыты, он был суеверен. Но, вспомнив, что в ту трагическую вылазку ученик Магистра всё же был двенадцатым, немного успокоился.

— Агр, ты бы в двух словах объяснил, что за дело, — попросил Ветль, — думаю всем интересно, на что мы только что подписались.

Шесть пар глаз выжидательно смотрели на Агриэля.

— Конечно, но сведений пока очень мало — почти совсем нет. Мы едем в Заронг. Собственно, нас и посылают, чтобы на месте разобраться, что там происходит. Не вдаваясь в подробности, скажу, что несколько дней назад там побывал отряд Крауса, сам комендант исчез, а его люди обнаружили следы орков.

— Орки? — пророкотал Дук. — Тогда это должно быть весело — давно не видел, как выглядят кишки зелёных!

— А вот этого не будет, остынь — наша задача заключается в том, чтобы тихо прийти, все разнюхать и тихо вернуться, не привлекая лишнего внимания.

— Значит, веселья не будет? — с сожалением вздохнул Дук. — Что-то не везёт в последнее время, придется ограничиться прогулкой на свежем воздухе.

— Агр, откуда орки в Мёртвой Земле? — вновь обратился к мечнику разведчик.

— Не знаю. И никто не знает, вот это мы и собираемся выяснить.

Агриэль неторопливо допил пиво и, оглядев всю компанию, с улыбкой встал из-за стола.

— Ладно, у меня ещё дела, я вас покидаю. Значит, завтра с восходом солнца жду всех возле северных ворот…

Агриэль попрощался и направился к выходу, но на полдороге обернулся и нарочито серьёзно погрозил пальцем оставшимся друзьям.

— Постарайтесь не напиться сегодня — тащить кого-то вместе с лошадью на себе не очень хочется. Ладно ещё, если Ветля, а если Дука?

Под дружный хохот воинов Агриэль открыл дверь и шагнул в темноту…

* * *

…После шума и духоты трактира улица встретила Серхио приятной свежестью остывшего воздуха и успокаивающей тишиной позднего вечера, нарушаемой только трелями цикад где-то в соседнем переулке. Испанец с удовольствием вдохнул полной грудью и посмотрел в чужое небо, усыпанное гроздьми незнакомых созвездий… "Да", — подумал он, — "тут действительно впору впасть в отчаяние… Минимальные шансы, конечно, остаются, но реально рассчитывать на них не приходится. Сергей на грани срыва — очень сильно переживает случившееся, хотя, насколько я знаю таких эмоциональных людей, сейчас он заглушит боль вином, а завтра его деятельная натура будет искать выход. Подождём немного и будем думать вместе…"

— Хорошая ночь, — голос за спиной прозвучал настолько неожиданно, что Серхио чуть не подпрыгнул на месте.

Испанец даже не успел повернуть головы, как сбоку мелькнула тень и перед изумленным Серхио возник человек, облаченный в чёрный плащ. Лицо незнакомца скрывала маска, так что видны были только глаза… Вот так встреча!

— Уаддр?!

— Вижу, воин меня не забыл, — усмехнулся незнакомец. — Да, это я. Значит, мой план удался и молодой Входящий меня заметил. Кстати, кто он?

— Ты уже сам ответил — молодой Входящий.

Уаддр пристально посмотрел на Серхио, словно пытаясь уловить в его глазах издёвку, но испанец спокойно выдержал взгляд.

— Ну хорошо, речь сейчас не о нём. Думаю, Посланник, ты уже успел встретиться с Мадуком и теперь понимаешь, что старый Магистр не в силах отправить тебя обратно.

— Как ты меня назвал? — удивился испанец.

— Посланник… Так сказал Хозяин.

— Хозяин? А это ещё кто? — Серхио был почти уверен, что воина прислал тот самый старик из его сна.

— Узнаешь, когда встретишься с ним, — Уаддр явно не спешил раскрывать карты.

— Почему я должен с ним встречаться?

— Хозяин единственный человек в этом мире, который сможет отправить тебя назад.

Серхио с интересом разглядывал стоящего перед ним Уаддра и сравнивал его с образом незнакомца из рассказа Агриэля. Действительно, по внешнему виду никак не скажешь, что этот человек грозный воин. И уж совершенно непонятно, насколько ему можно доверять.

— Твой хозяин альтруист? — возобновил разговор испанец, — если нет, то ему от меня, очевидно, что-то потребуется.

— Ты прав, Посланник, — Уаддр кивнул. — Хозяин рассчитывает на твою помощь в одном важном деле, взамен он отправит тебя назад.

— И ты, естественно, не знаешь, что это за услуга, — без промедления продолжил за него Серхио.

— Ты умён, Посланник. Мне было поручено только передать предложение Хозяина и проводить тебя к нему. Конечно, ты можешь отказаться, но тогда останешься здесь навсегда, до самой смерти. Я уверен, что жизнь в Дастароге будет не самым приятным моментом твоего существования.

Серхио задумался: с одной стороны, терять всё равно особо нечего — Магистр сам признался, что они застряли тут навсегда… практически навсегда. А с другой… с другой стороны испанец опасался какого-нибудь подвоха со стороны Хозяина. Чего хочет Мадук, понятно, а о планах неизвестных даже догадываться не приходится.

— Посланник, ты ничем не рискуешь, встретившись с ним, — сказал Уаддр, заметив, что Серхио колеблется. — Если тебе не понравится предложение, никто не станет тебя заставлять насильно, а приобрести ты сможешь многое.

— Ладно, — решился, наконец, испанец, — но, как ты правильно заметил в начале разговора, нас двое. Я не оставлю Сергея одного, это моё условие.

— Обо всём ты будешь договариваться с Хозяином сам, — Уаддр дал понять, что если у Серхио и есть какие-то пожелания, то высказать их он сможет только на месте.

Ну что же, в жизни не так уж редко приходится принимать решения, от которых зависит твоя дальнейшая судьба. Если, конечно, не бежать от трудностей и не бояться взглянуть в лицо неизведанному. Испанцу за последние двадцать лет приходилось делать такой выбор не раз и не два. Поэтому он не боялся. За себя не боялся, но имеет ли он право распоряжаться чужой жизнью и свободой? Впрочем, пока что на кон поставлена только его собственная судьба, и Серхио уверенно кивнул:

— Хорошо, когда и где я могу с ним встретиться?

— Как можно быстрее, лучше всего выехать прямо сейчас — как раз удобный момент, чтобы незаметно покинуть Город.

Серхио снова задумался — всё-таки неизвестность немного тревожила.

— А как же Сергей? Он сейчас в таверне и немного… не в форме, кроме того, с ним ещё три человека. Не думаю, что нам позволят спокойно уйти.

— Сергей с нами не поедет — я не могу доставить вас обоих. Но если ваш договор с Хозяином состоится, молодой Входящий сможет присоединиться к тебе потом.

— Пошли… — вздохнул испанец. Цикады запели звонче, то ли одобряя его решения, то ли выказывая таким способом недовольство, сразу и не поймёшь…

Серхио приходилось почти бежать, чтобы поспевать за стремительно передвигавшимся Уаддром. Проводник старался держаться в тени, неуловимыми быстрыми прыжками перемещался с одной стороны улицы на другую, мгновениями совершенно сливаясь со стенами домов, нырял в переулки и снова возвращался на широкие улицы, пока, наконец, не вывел испанца на окраину города.

— Стой здесь, я проверю проход, — едва слышно выдохнул Уаддр и устремился к застывшей чёрным монолитом крепостной башне, ясно выделявшейся на фоне звёздного неба. Серхио присел на корточки и, прислонившись к стене, терпеливо ждал возвращения проводника. Он больше не сомневался и ни о чём не жалел…

С той стороны, где исчез Уаддр, послышался едва слышный шорох шагов. Испанец вышел на середину улицы и замер — в пяти шагах от него стояли двое, и, судя по тускло сверкнувшему в свете луны ножу, намерения у них были далеко не мирные. Незнакомцы действовали слаженно и молча, без лишних вопросов и криков, как профессионалы, привыкшие идти к цели кратчайшим путём за минимальное время. Ближайший к Серхио противник напал прямым выпадом ножа, а второй быстро переместился почти за спину, отрезая путь к отступлению — в его руке испанец также заметил длинный кинжал. Серхио лёгким движением ушёл с линии атаки — сказались навыки юношеского увлечения айкидо, затем согнулся и распрямил тело подобно упругой пружине, нанеся сильный удар по внешней стороне ноги нападавшего в нервный узел чуть выше колена. Противник упал, попытался подняться, но парализованная нога не держала, и он вновь рухнул на колени. Испанец в этот момент как раз развернулся и словно в рапидной съёмке увидел, как узкое лезвие неумолимо приближается к его груди. Отвести этот удар он уже не успевал…

Внезапно противник споткнулся и упал к ногам Серхио, а над ним гигантской чёрной молью мелькнул плащ Уаддра. Испанец обернулся — оба нападавших, широко раскинув руки, лежали на земле.

— Ты хорошо держался, Посланник, — сказал Уаддр с удивлением, — я уже опаздывал, но ты подарил мне лишнюю секунду.

— Ты убил их? — встревожился испанец. — Кто эти люди?

— Скорее всего, обычные грабители. Не волнуйся, я их только оглушил, хотя и стоило отправить на тот свет обоих… — Проводник внимательно посмотрел на луну. — Надо спешить, Посланник — скоро обход, а встречаться со стражей нам сейчас не стоит. Об этих двоих они позаботятся сами.

Беглецы подбежали к башне. Вблизи она казалась просто огромной — отвесные стены поднимались на головокружительную высоту, который век подобно Атлантам поддерживая расшитый звёздами свод ночного неба. Люди протиснулись в узкий лаз под лестницей на первом этаже, спустились вниз по скользким влажным ступенькам, а потом в кромешной темноте наощупь долго пробирались каким-то тесным сырым коридором. Под ногами чавкала жирная грязь, где-то с шумом обвалилась земля, но люди упрямо пробирались вперёд, пока не выбрались на поверхность в густом подлеске.

Сзади, наполовину скрытые низкими деревьями, высились стены Дастарога. Город купался в мертвенном свете холодного ночного светила и равнодушно смотрел на беглецов чёрными провалами бойниц. Он стоял тут уже не одну сотню лет и простоит ещё столько же, так какое ему дело до каких-то двух человек, от которых скоро не останется даже праха?

Уаддр показал испанцу на привязанных к тонкому стволу осёдланных лошадей:

— Пора…

— Ты хорошо подготовился, — Серхио оценил предусмотрительность проводника.

— Неплохо. Поехали, дорога дальняя.

— Уаддр, — остановил его Серхио, — кто такой Карр?

Проводник внимательно посмотрел на испанца:

— Ты не перестаёшь меня удивлять, Посланник. Ты увидишь Карра у Хозяина. Едем?

Пробравшись между деревьями, они выбрались на старую дорогу и чёрными призраками помчались через ночной лес, всё дальше удаляясь от Города…

* * *

…Совсем недалеко от башни, через подземный ход которой немного раньше за стены Дастарога выбрались Уаддр и Серхио, стояли два человека. Тень надёжно скрывала людей от любопытных глаз, да и кто рискнул бы в такое время прогуливаться самыми опасными районами города? Разве что загулявший допоздна стражник, которого дома ждёт только тоскливое одиночество и холодная постель. Или совсем уж безшабашный приезжий, незнакомый с суровыми нравами Дастарога. Но откуда ему взяться в неприветливых приграничных землях? И тем не менее, один из странных любителей ночных приключений нервничал и постоянно озирался по сторонам. Его спутник, в длинном плаще до самой земли и небрежно откинутом на плечо капюшоном, едко усмехнулся:

— Чего ты трясёшься, Глан? Сюда никто не придёт — я поставил заклинание отчуждения.

— Даже не знаю, — ответил Председатель. Да, да, не удивляйтесь — это был именно он! — Неспокойно как-то… Мне кажется, Магистр начинает что-то подозревать!

— Не узнаю тебя! Раньше ты не обращал на него слишком много внимания.

— Раньше! — Глан чуть не задохнулся от возмущения. — Посидел бы с моё рядом с ним, не говорил бы сейчас в таком тоне.

— Не забывай, — незнакомец повысил голос, — я провёл рядом с Мадуком больше времени, чем ты живёшь! И не тебе меня учить!

— Конечно, конечно — извини, — торопливо ответил Председатель и заискивающе спросил: — Сколько ещё ждать?

— Недолго, — спутник Глана вновь заговорил спокойно, как будто и не было маленькой вспышки гнева мгновением раньше. — Некромант обучил меня своему мастерству и я готов начать хоть завтра. От тебя требуется только в нужное время рассказать о бессилии Магистра Правителю.

— Будь уверен, уж я его не пожалею. Тем более, есть ещё кое-что, о чём интересно будет узнать в столице!

— Ну, что же, — незнакомец натянул капюшон, — значит, так и решим. Постарайся, чтобы завтра в южном районе было поменьше стражников. Ступай!

Глан с облегчением вздохнул и суетливой походкой почти побежал в сторону городских ворот, где его поджидала личная охрана. Эти люди подчинялись только ему, и Председателю не раз приходилось убедиться в их надёжности — за деньги, если не скупиться, можно попытаться купить даже преданность. Хотя дело не только в милом сердцу золоте — Глан лицемерно проявлял живое участие во всех заботах своего ближайшего окружения и люди ему доверяли.

Незнакомец остался совершенно один. Он поднял голову и торжествующе посмотрел на звёзды — близился час расплаты за все унижения, которые он терпел долгие годы по воле старого Мага! Даже ночной мрак не мог скрыть блеск глаз человека в плаще — невероятно, но они сияли как бы сами по себе! Незнакомец поднёс к лицу руку и с лёгкой усмешкой наблюдал, как струится с пальцев голубоватое пламя и выстреливают в темноту маленькие искорки магического огня.

— Ну что же, — он сжал ладонь в кулак и свечение исчезло, — когда ты сделаешь своё дело, Глан, ты станешь свидетелем моего триумфа и тоже исчезнешь! Мне не нужны опасные свидетели, я не Мадук…

5. Тучи над Дастарогом

Вот уж воистину говорят, когда бог захотел наказать людей, он лишил их разума… Потому как умный человек не стал бы вчера столько пить! Голова болела так, что в пору вешаться — казалось, ещё чуть-чуть и она лопнет, не выдержав страшного внутреннего давления. По-моему, уже и кости начали ощутимо потрескивать… Кто-то тихо постучал в дверь — по черепу пробежался табун лошадей и я, стараясь не шевелиться, медленно открыл глаза. В комнату осторожно вошла Хельга.

— Ты ещё спишь? Там готов завтрак… хотя, правильней назвать его обедом — ты проспал полдня. Будешь есть?

Только не это! Упоминание о еде породило в желудке какое-то неясное брожение, которое в любую секунду могло перерасти в катастрофическое извержение. Я смотрел на девушку и упорно молчал, страстно мечтая только об одном — чтобы меня оставили в покое. Обед?! Неужели я так долго спал? А ещё говорят, что сон алкоголика крепок, но не долог… Опять обманули!

— Что случилось? Тебе нехорошо? — спросила она, присмотревшись внимательней, — Ах, да… конечно. Если хочешь, я помогу.

Интересно чем? Принести ещё той гадости на опохмел души? Покорнейше благодарю, я лучше сам застрелюсь — дайте мне самую большую рогатку! Из чего они только гонят свою табуретовку, из кизяков что ли?! Или добавлют какой дряни, чтобы лучше пробирало…

Хельга присела рядом на кровати и положила руку на мою разнесчастную головушку.

— Повернись на спину.

Ладонь девушки приятно холодила лоб. Я покорно исполнил просьбу, стараясь шевелить головой крайне осторожно — сейчас она казалась мне настолько хрупкой, что разлетелась бы вдребезги от любого резкого движения. Хельга откинула лёгкое покрывало, положила вторую руку на солнечное сплетение, а первую переместила на макушку. Закрыла глаза, замерла… От живота к голове упругими толчками побежала горячая волна — она "щекотала" позвоночник и к моему немалому удивлению как бы вымывала боль и неприятные ощущения. Сознание постепенно прояснилось, а предметы вокруг налились неправдободобно яркими насыщенными цветами. Словно очнувшаяся от векового сна горничная разом вытерла накопившуюся лет за двести пыль. Девушка открыла глаза.

— Ну, вот и всё, — улыбнулась она, убирая руки.

Меня ещё немного мутило, совсем чуть-чуть, но в целом состояние было вполне приемлемое, даже есть сразу захотелось! Сейчас я точно в состоянии умять фаршированного ананасами слона под чесночным соусом. И запить всё это… э, нет — пожалуй, просто так слопаю.

— Как ты это сделала?

— Мне было нетрудно, у тебя чистые каналы, не забитые.

Хельга явно лукавила — уж я-то в своём теперешнем состоянии видел самые ничтожные детали. Вон, например, в самом дальнем углу под потолком затаился крохотный паучок, удерживая миниатюрной лапкой сторожевую паутинку, да и саму ловчую сеть могу рассмотреть во всех подробностях. Поэтому уж капельки пота на лбу девушки заметил сразу. Хельга поднялась и прошла к выходу, лишь на секунду задержавшись на пороге.

— Вставай и приходи обедать, — сказала она, исчезнув за дверью.

Фантастика, пара минут и готово! Я сразу вспомнил одногруппника, Мишку Сорокина, пару лет назад он рассказывал про нечто похожее и ещё на лекцию звал… как же это называлось?.. Вот же память дырявая, что-то со стройматериалами связано… доски, шпалы… Вспомнил! Рейки! К ним в институт приезжал какой-то мастер Рейки, вот Мишка и звал посмотреть-послушать. Он вообще завёрнутый на таких штуках — магия-шмагия, мухоморы, суккуленты[8], чревовещатели и столовращатели… Короче говоря, муть голубая. Поэтому мне тогда идти откровенно не хотелось — слава богу, повод для отказа нашёлся железный — знакомые ребята мяч гонять приглашали. А зря, штука-то, оказывается, эффектная и в жизни весьма полезная…

В комнате творился настоящий бедлам! Я, конечно, ничего не помню, но есть подозрение, что раздеваться начал у самой двери, причём, не прекращая криволинейного движения к кровати. Элементы моего личного гардероба протянулись цепочкой от входа к лежбищу, знаменуя этапы большого и трудного пути к месту заслуженного отдыха. А настоящая жемчужина хаоса лежала возле самых ног — штаны раскинулись на полу подлинным венцом изящества. Вздохнув, я оделся, повторил свой вчерашний замысловатый маршрут в обратном направлении и отправился вкусить от щедрот гостеприимного неискреннего Мага.

В уже знакомой гостинной Магистра за столом в одиночестве сидела Хельга и рассеянно ковырялась вилкой в тарелке. Она смотрела сквозь меня невидящим взглядом — похоже, мысли девушки витали где-то очень далеко.

— О чём задумалась?

Хельга вздрогнула.

— А, это ты… Проходи, садись.

— Что-то случилось? И где остальные?

— Случилось… Вчера, когда мы были в трактире, пропал Серхио, — Хельга посмотрела на меня так, будто мне известно, что приключилось с испанцем. Откуда? Я вообще первый раз об этом слышу!

— Как это пропал?! Куда в трактире можно пропасть?

— Магистр сильно расстроился, он на него очень рассчитывал, — продолжила девушка, совсем меня не слыша.

— Подожди, мы же все вместе сидели за столом и…

— Ты просто не помнишь, — прервала меня Хельга, — он сказал, что утомился от шума и вышел на улицу подышать воздухом. И не вернулся. А когда мы уносили… когда мы уходили, его уже не было. Я вначале подумала, что он отправился обратно сам, и ещё удивилась — ведь всё равно стража не впустила бы незнакомого человека. Но и возле ворот его тоже не оказалось.

— Может, заблудился? Искать пробовали? Всё-таки, человек не иголка.

— Ищут, с ночи стражники обыскивают каждый переулок, но пока ничего…

Дела! Вот это новость, так новость! Как-то не верилось, что такой рассудительный и осторожный человек мог просто так пропасть. Он либо угодил в какую-то неприятную историю, либо у него были свои планы, в которые он никого не посвятил. В любом случае, с исчезновением испанца рушились все надежды — я на него рассчитывал даже больше, чем Магистр. На душе снова яростно заскребли кошки…

— Сергей, а ты раньше… там, в вашем мире, не встречал Серхио? Кто он? — голос девушки как-то странно дрогнул и она добавила чуть слышно. — Мне кажется, я знаю его очень-очень давно…

— Нет… — я внимательно посмотрел на Хельгу. О-ля-ля! Что это, обычная тревога или нечто большее? Как-то совсем нехорошо стало — нет, конечно, никто никому ничего не должен, но совсем невесело, если вдруг девушка проявляет к испанцу повышенный интерес. Ревность? Даже не знаю, никогда не ревновал… Наверно потому, что и не любил-то по-настоящему никогда… Сам себя не узнаю, но Хельга волнует меня как-то по-особенному, как ни одна женщина до сих пор не волновала. Я постоянно хочу быть рядом… Просто сидеть, слушать, ловить обжигающий взгляд зелёных глаз, радоваться, когда она смеётся, удивляться вместе с ней или краснеть, когда сердится и грозит пальчиком… И зачем только я вчера на неё накричал?

Дверь стремительно распахнулась. Как будто её и вовсе не было. На пороге стоял Магистр и даже ребёнок по его виду понял бы, что случилось что-то страшное — глаза Мага полыхали яростным чёрным огнём, а всё тело дрожало, как в лихорадке.

— Вы здесь? Оставайтесь в комнате и никуда не выходите до моего возвращения!

— Что случилось?! — вопрос вылетел быстрее, чем я успел задуматься.

— У южных ворот стражники убили мертвяка, — Мадук поморщился, понимая, что фраза прозвучала как-то противоестественно — прикончить труп надо ещё умудриться, знаете ли.

— А можно я с вами?! — господи, в кои-то веки выпала редкая удача живьём посмотреть на ходячего покойника!

Тьфу ты, чёрт, и меня туда же понесло! Порой привычка говорить штампами может поставить в идиотское положение — ну хоть не я первый начал и на том спасибо.

Магистр неожиданно улыбнулся:

— Ладно, пошли. Судя по твоему виду, человек ты не робкий, — он весело хмыкнул.

Приятно, конечно, получить столь лестную оценку, но что такого особенного в моём виде усмотрел Мадук? Рядом негромко прыснула Хельга.

— На, посмотри, — она протянула небольшое металлическое зеркальце в тяжёлой серебряной оправе.

Бог ты мой, вот это фингал под глазом! Кулак у того, кто меня так разукрасил, судя по размерам фиолетового с жёлто-зелёными разводами пятна, был размером с хорошую такую пивную кружку.

— Аааа… — неуверенно протянул я, не зная что сказать.

— Это ты вчера пытался подраться сразу с двумя дубильщиками, — пояснила девушка. — Если бы не стражники, тебе бы досталось ещё больше.

— Из-за чего хоть подрался-то? — боже, стыдно-то как!

— Из-за меня, — Хельга слегка порозовела, а мне в голову пьянящей волной ударила кровь. — Тебе не понравилось, как они смотрели и смеялись…

Ну, это всё объясняет и даже появляется повод немножко погордиться собой — во все времена вступиться за честь дамы считалось благородным порывом. Только как теперь на улицу показаться с такой красотой неземной на лице? Стыдоба!

— Нам пора, — Маг нетерпеливо махнул рукой.

— И я с вами… Можно? — девушка с надеждой смотрела на Магистра, хотя было видно, что решение далось ей нелегко. Хельгу выдавало лицо — легко угадывалась смесь детского любопытства и настороженности взрослой женщины. Против природы не попрёшь, что ни говори. Помню, читал когда-то давно статью про такой эксперимент: посадили, значит, в ящик кучу крыс — одну самку и несколько самцов. Есть садисты-исследователи животным не давали, зато проделали дырку, чтобы наружу можно было выбраться. Ну а там на страже поставили кота-убийцу. Через пару недель в живых осталась толька самка — все "мужики" рванули из камеры на поиски пропитания и, естественно, погибли. А вот самка вылезти даже не пыталась. Умная, однако. Сообразила, что раз "пацаны" не возвращаются, значит что-то не так в королевстве датском.

— Хорошо, — Мадук слегка нахмурился. — Только держись рядом…

Во дворе Магистра уже поджидали два воина в полном боевом облачении — в нагрудниках, наручах и шлемах. Каждый держал в руках длинную пику. На этот раз я забрался в седло уже без посторонней помощи и наш маленький отряд с грохотом помчался по улицам, распугивая прохожих и одуревших от жары собак.

На месте растревоженным роем гудела толпа горожан. Любопытство, как известно, не порок, но всё же интерес горожан на сей раз выглядел уж слишком осторожным — мертвяк колодой лежал на залитой полуденным солнцем мостовой, рядом стояли и нервно смотрели по сторонам трое стражников, а вот ближайшие зрители расположились метрах в двадцати. Подходить ближе никто не рискнул. А может и сами охранники поразгоняли зевак, кто знает…

Мы подошли вплотную. Когда-то тело наверняка принадлежало преуспевающему городскому ремесленнику — на обезглавленном трупе помимо ещё не старых сапог, светлой рубахи и потёртых серых штанов наличествовал кожаный фартук. А о том, что человек при жизни не бедствовал, говорило совсем не худенькое тело. Голова бедолаги лежала рядом — с остекленевшими глазами и пятнами засохшей крови на чёрной бороде. Такие же бурые отметины я заметил и на фартуке, и на рубахе.

Магистр опустился на корточки и, ухватив голову за жёсткие курчавые волосы, принялся внимательно рассматривать неестественно бледное лицо. Мне стало как-то не по себе, да ещё и Хельга судорожно вцепилась в руку и уткнулась лицом в плечо, что тоже не прибавляло энтузиазма. Лучше бы она оставалась в замке — не женское это дело, трупы изучать.

— Он прорвался через ворота, — угрюмо сказал один из воинов, — и напал на стражников. Одного убил — горло перегрыз, гад. Потом побежал по улице, ну а тут мы его догнали…

— Больше никто не пострадал? — Мадук угрюмо взглянул на растерянного охранника.

— Нет, не успел вражина напасть, просто убегал… — воин замялся. — Что же это такое, господин Магистр, откуда мертвяк в Городе?!

Маг ничего не ответил и вновь повернулся к трупу. Я осторожно отвёл Хельгу немного в сторону — не хватало только, чтобы она прямо тут в обморок упала. Мы остановились возле кучки горожан, вполголоса обсуждавших недавние события. Мужики высказывали друг другу по десятому кругу версии случившегося, причём с каждым разом истории становились всё страшней и обрастали новыми ужасными подробностями. Что ж, всё как обычно и до боли знакомо.

Я огляделся по сторонам — всё внимание люди сосредоточили на Маге и стражниках, поэтому не замечали ничего вокруг. А зря. Поэтому-то никто и не увидел, как из ближайшего переулка выскочил босой человек в синей рубахе навыпуск и бросился к сидевшему спиной Мадуку! Что-то было странное и страшное в его глазах, а спустя мгновение мне вдруг стало ясно — ещё один мертвяк! Он бежал к цели, ни на что не обращая внимания, и уже никто не мог его остановить… Кроме меня… От рефлекторно поставленной подножки мужик с воем покатился по мостовой. А тут и стражники подоспели, успокоили бедолагу хорошо проверенным способом — попросту снесли горемычному башку.

В который уже раз за прошедшие два дня я почувствовал свербение между лопатками и быстро обернулся. В том самом переулке, откуда только что выскочил зомби, в тени небольшого балкончика стоял высокий человек в типичном наряде мастерового. Но вот смотрел он на меня с такой яростью, что внутри всё сжалось до размеров макового зёрнышка. Казалось, что загорелое вытянутое лицо незнакомца плывёт, приближается, увеличивается в размерах — уже ясно видно гневно трепещущие крылья прямого носа, маленькую оспинку чуть выше левой брови и отвратительную "заячью губу"…

Голову сдавило словно железным обручем, а из горла вырвался дикий крик боли — я так не орал, пожалуй, никогда в жизни… И вдруг всё пропало. Человек исчез, только ветер гнал по пустому переулку мелкий мусор да облезлый пёс под тем самым балкончиком остервенело вычёсывал блох…

— Что с тобой? — рядом стоял встревоженный Магистр. На меня смотрели сейчас все подряд — Мадук с беспокойством, Хельга со страхом, а горожане с недоумением.

— Там, — я махнул рукой в сторону переулка. — Там только что был какой-то ремесленник, это он послал мертвяка.

— Ты сможешь его узнать? — Маг заметно оживился.

— Думаю, да, — я на секунду задумался, закрыл глаза и вновь увидел в мельчайших подробностях хищное лицо неизвестного. — Точно узнаю. Да его и обезьяна узнает — одна "заячья губа" чего стоит.

— "Заячья губа"? Уверен?

— Зуб даю! — собственным глазам я привык доверять.

— Хорошо, — Мадук недобро сверкнул глазами. — Мы проверим все мастерские!

— Вы серьёзно?! — поразительно, неужели старик настолько наивен?

— Конечно, а что не так? — похоже, Маг действительно не шутил.

Нет, ну до чего порой легковерны умные люди — диву даюсь! Даже не знаю, стоит ли поучать многоопытного Магистра и объяснять очевидные вещи?

— Послушайте, вы явно кому-то перешли дорогу, но уж точно не ремесленнику. И тут действует древнее, как сам мир правило — ищи того, кому это выгодно… Как наш мир, — поправился я и убеждённо добавил. — Да и ваш наверняка не исключение. Вспомните, кто из вашего окружения мог бы желать неприятностей на вашу голову, проследите за ним и он сам приведёт вас к некроманту…

Маг внимательно выслушал мою проникновенную речь, нахмурился и как бы нехотя выдавил:

— Есть такие люди. Их немного, но есть — сегодня же приставлю к ним наблюдателей.

— Вы не пожалеете, уверяю, — я вздохнул с облегчением и на всякий случай дал ещё один совет. — И подумайте, нет ли чего-нибудь такого, чем на вас можно надавить при случае и заставить плясать под чужую гармошку.

Мадук надолго задумался. Он хмурился, поднимал глаза к небу, что-то шептал и пожимал плечами — короче, так усиленно думал, что для полноты картины только дыма из ушей не хватало. Наконец, Маг повернулся к девушке:

— Хельга, завтра с утра поедешь на заставу и заберёшь в Город уахов — если Входящий прав, им опасность грозит в первую очередь… Больше, вроде, ничего, — протянул он неуверенно.

— Магистр, а мне с Хельгой можно? Лишняя пара рук и глаз не помешает, — я с надеждой смотрел на старика, ожидая ответа.

— Хорошо, — он кивнул. — Спасибо тебе за помощь, Входящий. Агриэль прав, из тебя получился бы хороший разведчик. Если хочешь, можешь пойти к нему в ученики — он сам просил.

Я с радостью согласился — любой нормальный человек на моём месте предпочёл бы дружбу с честным мечником, а не с двуличным магом. Вот хоть убейте, но не нравился мне Мадук и всё тут! Надеюсь только, что с Хельгой удастся встречаться достаточно часто.

— Возвращайтесь назад, — устало махнул рукой Магистр. — Я ещё задержусь — что-то странное в этих мертвяках, непонятное и знакомое…

В замке Хельга умчалась устраивать какие-то дела, а я решил перед дорогой привести в порядок вещи и вернулся в свою комнату в бодром расположении духа и жаждой бурной деятельности. Прежде всего я разобрал сумку с одеждой, которую мы с Серхио привезли из Земель Входящих — таскать её с собой каждый раз неудобно и глупо. Вот только куда девать наше баорахло? Хоть мы и находились в резиденции самого Верховного Магистра, убранство гостевых комнат отличалось, что называется, функциональностью — минимум необходимого и наличие платяного шкафа тут не предусматривалось. В конце концов, пришлось остановить свой выбор на спинке стула и ворох вещей перекочевал туда. Когда я вешал джинсы Серхио, из кармана выпали спички — ого, вещь ценная, в лесу может пригодиться! Коробок перекочевал в карман куртки, а в сумку отправились сувенирный нож и моя футболка. Всё, на этом сборы можно считать закончеными.

Смеркалось, в комнате заметно потемнело и я осмотрелся в поисках хоть какого-нибудь источника света. На комоде без труда обнаружился подсвечник с почти целой свечой — осталось только вспомнить о найденных спичках и тут же ими воспользоваться. Как мало всё-таки человеку надо в минуты неуверенности и сомнений — ровное пламя манило, притягивало внимание и успокаивало. Я некоторое время завороженно смотрел на тёплый огонек, затем прилёг и решил спокойно подумать над своим теперь уж совершенно непонятным будущим.

Горящая свеча разбудила воспоминания о событиях прошедших дней — моё странное появление, смешного маленького стража, Хельгу с Агриэлем и нашу бешеную скачку через лес, трактир добродушного Хвана, сон Серхио… Серхио. Где же он сейчас, мой товарищ по несчастью, куда исчез и жив ли вообще? Хотелось бы, чтобы с ним всё было в порядке и он побыстрее вернулся назад — вдвоём мы обязательно что-нибудь придумаем и выберемся отсюда…

Опять "защекотало" позвоночник, как во время ритуала изгнания злого духа похмелья, но я не обратил на это внимания — за день подобные ощущения возникали неоднократно. Видимо, как побочный эффект чудесного целительства Хельги. Потом в самом низу туловища родилась крохотная искорка тепла, она росла, увеличивалась, пока не достигла размеров теннисного мяча. Мне даже казалось, что я его вижу. Нет, не глазами, а как-то по-другому… Шарик в моём представлении был красного цвета и быстро вращался. Удивительное состояние — никакого страха, только безмерное любопытство — что же он такое?

Шар закрутился быстрее и от него отделилась тонкая полоска, которая извивалась, как маленькая змейка, и устремилась вверх, накручиваясь спиралью на позвоночник. Полоска поднялась немного выше, свернулась в клубок, замерла… Цвет клубочка теперь был ярко-оранжевый. Что же такое происходит?! "Змейка" опять подняла голову и вновь поползла вверх, скручиваясь теперь уже в районе солнечного сплетения в шарик золотистого цвета. Я явственно ощутил, как разогревается живот от внутреннего жара, мышцы наливаются силой, а всё тело вот-вот задрожит от перепонявшей его энергии. Боже, как здорово! Казалось, что сейчас я смог бы свернуть гору одним движением мизинца! Ленточка в этот момент устроилась на покой уже возле сердца. Хотя, назвать покоем состояние быстро крутящегося изумрудного шарика было бы неправильно. Энергия клокотала бурным ключом, но чувства изменились — теперь я готов был обнять всю вселенную, всех людей — и друзей, и врагов! Да и нет у меня никаких врагов… Клубок появился в область шеи, чуть ниже подбородка, и трансформировался в светящийся голубой шар. Мир засиял яркими красками, в нём царствовала гармония, всё казалось совершенным и прекрасным — каждая линия, каждая пылинка. Я мог бы рассказать о бесконечном богатстве красок, бесчисленных оттенках звуков, мог бы… Фиолетовая "змейка" добралась до уровня межбровья. Как в каком-то диковинном калейдоскопе, с огромной скоростью мелькали чудесные картины, всплывали и тут же исчезали неясные образы, но мне никак не удавалось рассмотреть хотя бы один из них. Ленточка добрался до макушки и голова взорвалась яркой ослепительно-белой вспышкой, как-будто одновременно зажглись тысячи мощных прожекторов. И в тот же миг меня выбросило высоко-высоко, наверно прямо в космос, причём одновременно во все стороны! Жалко только, что ничего не видно — вспышка меня совершенно ослепила…

Зрение вернулось быстро — я висел примерно в десяти метрах над землей на краю леса, рядом под ветром качались кроны деревьев, а внизу, на маленькой полянке возле горящего костра, сидели два человека — Серхио и тот самый таинственный незнакомец в маске, который промелькнул в окошке трактира Хвана!

— Серхио! — но ничто не нарушило абсолютную тишину вокруг, — Серхио, посмотри сюда!

Тишина… Ни звука не сорвалось с моих губ. Испанец вдруг с беспокойством зашевелился и обернулся. Готов поклясться, он точно смотрел в мою сторону и наверняка меня видел! Я приветственно замахал руками, но… рук как раз и не оказалось, как и всего остального тела! Ужас сдавил горло и… я очнулся в своей комнате в холодном поту и обессилевшим настолько, что не смог встать с кровати, да и думать был не в состоянии — просто лежал и смотрел на пламя свечи…

* * *

Уаддр и Серхио провели в седле почти целый день и лишь изредка останавливались не надолго, чтобы дать отдых лошадям. Несколько страннным для испанца выглядело то, что его таинственный спутник объезжает дальней дорогой все встечавшиеся на пути поселения.

— Я смотрю, ты не очень жалуешь людей, — усмехнулся Серхио, когда они расположились на ночлег на выезде из леса, — прямо как беглый разбойник.

— На то есть причины, хотя никаких преступлений я не совершал.

— Так в чём тогда дело? Гораздо удобнее было бы заехать в какую-нибудь деревню и переночевать — всё-таки крыша над головой, да и лошади нормально бы отдохнули.

Уаддр покачал головой.

— Нет… по крайней мере, не сейчас. И давай оставим этот разговор, собирай лучше дрова для костра, а я добуду что-нибудь на ужин.

Не дожидаясь ответа, он исчез в лесу. Серхио задумчиво смотрел ему вслед, — "…Есть причины… Наверняка есть, если ты даже маску никогда не снимаешь. Ну да ладно, когда-нибудь всё выяснится. И всё же любопытно, кто он такой? И кто такой Хозяин? Сплошные вопросы и ни одного ответа".

До прихода Уаддра испанец успел натаскать столько хвороста и сухих веток, что хватило бы до утра целому отряду человек в десять. Сказалась привычка бывалого туриста — дров обычно не хватает. Серхио привычно сложил сучья в две большие кучи, а между ними приготовил место для костра. Вскоре как всегда неожиданно появился и проводник — в руках он держал зайца.

— Ну вот, голод теперь нам не грозит. А почему ты до сих пор не развёл огонь? — удивился он.

— Да я бы с удовольствием, но нечем, — испанец с виноватой улыбкой развел руками.

— Прости, я не подумал… — Уаддр бросил добычу на землю.

Он достал кресало, высек искру и раздул трут — маленький огонёк жадно набросился на сухие ветки, поглощая их одна за одной, и вскоре уже могучее пламя взметнулось к небу, победно гудя и требуя новой пищи.

— Следи за костром, — напомнил Уаддр, а сам, захватив зайца, отошел в сторону.

Серхио добросовестно "кормил" огонь, изредка посматривая на проводника и невольно любуясь его точными, быстрыми движениями. Испанец поймал себя на мысли, что испытывает странную необъяснимую симпатию к этому человеку, как к хорошему другу, несмотря на его скрытность и загадочность. Такое случается иногда — взглянешь на человека и без всяких слов понимаешь, что ему можно полностью довериться.

Уаддр вернулся к костру и протянул Серхио нанизанную на длинную палку освежеванную тушку.

— Подержи…

Он порылся в куче хвороста, выбрал две подходящие ветки и, соорудив из них пару рогатин, точными резкими ударами рукоятки кинжала вбил их в землю.

— Все, осталось только ждать, — констатировал он, венчая рукотворный вертел потенциальным ужином.

— Как тебе удалось поймать зайца? — поинтересовался испанец. — С длинноухим даже природные охотники далеко не всегда справляются.

— Мне просто повезло, он оказался недостаточно быстрым.

Спутники некоторое время молчали — Уаддр следил за мясом, иногда поворачивая вертел, а Серхио, глядя на пылающие угли, вспоминал свои многочисленные походы, когда он вот так же часами просиживал у костра, забыв о городской суете и просто наслаждаясь отдыхом. Внезапно между лопатками испанца пробежал холодок, будто кто-то пристально смотрел ему в спину. Он осмотрелся — лес практически исчез в сумраке ночи, лишь отблески костра иногда выхватывали из темноты отдельные стволы. И всё же Серхио не сомневался, что только что за ними кто-то следил.

— Посланник, откуда ты знаешь Карра? — вопрос проводника прозвучал в тишине как выстрел — громко и неожиданно.

Испанец поднял голову — Уаддр смотрел ему прямо в глаза.

— Я его видел… Точнее, я видел двух человек, один из них назвал второго этим именем.

— Где это было? — продолжал распрашивать проводник.

— Это может показаться бредом, но я так не думаю. Я видел их во сне, они разговаривали в какой-то пещере.

— А второй… как он выглядел?

— Старик в длинном плаще с капюшоном…

— Это Хозяин… — прошептал Уаддр. — Ты сильный маг, Посланник, теперь я начинаю верить, что у вас получится.

— Что получится? — не понял испанец.

— Завтра ты встретишься с Хозяином, а сейчас давай ужинать, заяц готов! — ушёл от ответа проводник.

Он снял слегка подгоревшую местами тушку и, ловко орудуя кинжалом, разделил её пополам.

— Ешь, — Уаддр протянул половину испанцу.

Серхио, обжигаясь и периодически хватая себя пальцами за ухо, отрезал кусок и попробовал — мясо было чуть жестковатым и абсолютно несолёным. Он набрал немного золы из костра и натер им свою порцию зайца.

— Что ты делаешь? — изумился Уаддр.

— Это вместо соли, — объяснил Серхио, — Не заменяет, конечно, но придаёт своеобразный вкус. Попробуй, рекомендую.

Проводник не совсем уверенно посыпал свой кусок и удивлённо хмыкнул:

— Ты не пропадешь в лесу, Посланник.

Вскоре от зайца осталась небольшая кучка костей. Серхио бросил их на горячие угли и повернулся к Уаддру.

— Будем укладываться?

Проводник молча кивнул, отшвыривая в сторону мелкие ветки. Спать они устроились "по-походному" — завернувшись в плащи, легли с разных сторон костра — каждый рядом с кучей хвороста, чтобы ночью можно было, не вставая, подбрасывать дрова в огонь…

Серхио проснулся от шороха травы под ногами.

— Вставай, Посланник, нам пора ехать, — Уаддр суетился возле коней, подтягивая подпругу.

Он посмотрел на небо и сокрушённо покачал головой.

— Ветер поднимается, как бы не натянуло дождя. Надо успеть до вечера выбраться в горы, иначе рискуем застрять в долине ещё на одну ночь.

Испанец поднялся, зябко поёживаясь — костёр погас, а утро выдалось прохладным.

— Поедем быстро, — вновь подал голос проводник, — прятаться больше не придется, отсюда до гор только одно поселение, но оно в стороне от нашей дороги.

И они устремились вперёд, туда, где на горизонте сквозь утреннюю дымку едва виднелась горная цепь…

Ближе к вечеру небо почти полностью затянули набухшие от воды тяжёлые грозовые тучи. Поблескивая разрядами молний, они как бы старались догнать ускользающую добычу — двух всадников, во всеь опор мчавшихся по голой равнине, где укрыться от непогоды было негде. Испанцу в какой-то момент показалось, что стихия специально гонит их в горы, как умелый охотник, чтобы заманить в заранее приготовленую ловушку и получить, наконец, свой законный приз.

Уаддр и Серхио на полном скаку пересекли мелководный ручей, плавной дугой огибающий горный отрог и резко осадили коней — дальше вверх вела узкая тропа и продвигаться вперёд можно было только шагом. Вот тогда, с торжествующим гулом гроза накрыла их, низвергая потоки воды, непрерывно сверкая молниями и обрушивая шквальный ветер, она словно стремилась навсегда похоронить дерзких беглецов на дне ущелья… Но они всё-таки вырвались, пробились сквозь стену дождя к чёрной дыре в расщелине между скалами.

— Этот фейерверк в твою честь, Посланник! — перекрывая раскаты грома и рёв ветра прокричал Уаддр и исчезнул в тёмном чреве пещеры.

Гроза всё еще посылала проклятия и в бессильной злобе пыталась пробить многометровую толщу камня стрелами молний, но утробный голос ветра уже сменился на обиженный тоскливый вой хищника, упустившего свою жертву…

Спутники оказались в просторном гроте, в стенах которого чернели проходы разной величины. Они оставили лошадей у входа и Уаддр, захватив висевший на стене факел, скрылся в одном из коридоров, Серхио поспешил следом. После буйства непогоды снаружи тёмные переходы пещеры показались испанцу даже уютными — сухо и тихо, только шорох их собственный шагов, да где-то едва слышно шумит вода…

Пройдя очередной поворот тоннеля, они попали в огромную пещеру, по-настоящему оценить размеры которой было просто невозможно — в свете факела и горящего слева огня в очаге не было видно ни свода исполинской полости, ни её дальних стен. И всё же испанец сразу узнал и щель над очагом, похожую на полуоткрытый гигантский рот и старика в длинном плаще — это была пещера из его сна!

— Мы прибыли, Хозяин, — Уаддр застыл в почтительном поклоне, прижав руку к груди.

— Ты справился, я благодарен тебе, — ответил старик, подойдя ближе, — когда отдохнешь, найди Карра, у него есть новое задание.

Уаддр покинул пещеру, оставив испанца с Хозяином наедине.

— Я рад видеть тебя, Посланник, в моём скромном убежище.

Серхио молча склонил голову, подумав про себя, что не такое уж оно и скромное.

— Проходи ближе к огню, присаживайся, — продолжил Хозяин, — разговор нам предстоит трудный и долгий…

Испанец скинул мокрый плащ и сел на стул возле очага, приготовившись слушать.

— Ты встречался с Мадуком и он, конечно, рассказал тебе про Войну Магов, — скорее утверждая, чем спрашивая, сказал Хозяин.

Серхио кивнул, отметив, что каждый встречный в этом мире почему-то разговор начинает именно с Войны Магов. Странная традиция, согласитесь. А с другой стороны, их можно понять — это событие коренным образом изменило всю историю людской расы и поставило под угрозу само её существование.

— Что же, — печально усмехнулся старик, тогда тебе не нужно долго объяснять, кто я такой… Я — Харат, Верховный Магистр Заронга, проклятие человеческой расы и убийца тысяч людей. По крайней мере, сейчас меня вспоминают именно таким…

* * *

Утром я чувствовал себя абсолютно разбитым и совершенно не слушал, что рассказывает Хельга за завтраком. Кивал иногда головой, бубнил что-то невпопад, поэтому она, в конце концов, заинтересовалась всё ли со мной в порядке.

— Всё нормально, — успокоил я её, — спал плохо, просто немного переволновался. Что-что, а врать у меня получается очень убедительно — вот как сейчас, например.

Появился стражник и доложил, что лошади готовы и можно отправляться в путь. Поймав вопростительный взгляд Хельги, я пожал плечами — мне-то что, всегда готов, как юный пионер. Мы покинули резиденцию Верховного Магистра и уже знакомой дорогой добрались до конюшни к ожидавшим нас четырем лошадям.

— С нами ещё кто-то едет? — спросил я у девушки.

— Нет, это для уахов, не идти же им пешком.

Об этом я как-то не подумал, совсем туго соображаю после вчерашнего волшебного полета. В довершение ко всему, во всем теле до сих пор ощущалась такая слабость, что Калину пришлось изрядно повозиться, усаживая меня на коня.

— С тобой точно всё нормально? — вновь забеспокоилась Хельга.

Я молча кивнул — уж девушке точно не стоит признаваться, что удерживаться в седле приходится, напрягая последние остатки сил.

Хельга ещё раз с сомнением посмотрела на меня и, вздохнув, направилась к воротам…

То ли прогулка на свежем воздухе подействовала на меня благотворно, то ли воспоминания о зловонном поселении мобилизовали последние силы организма, но когда мы подъехали к Корунхелю, я чувствовал себя вполне сносно. По крайней мере, уже привычно вертел головой и обнаружил, что погода испортилась — ни одного просвета в низких тучах, да и посвежело заметно. Хельга тоже с беспокойством поглядывала на небо и хмурилась. Один стражник, казалось, не испытывал никакого дискомфорта — оно и понятно, наверняка ему не раз доводилось попадать и в более неприятные условия. Представив, что нас ожидает, если остановиться на отдых именно здесь, я содрогнулся и решил взять инициативу в свои руки.

— Хельга, может нам стоит поторопиться? Того и гляди дождь начнётся, а ещё ехать и ехать.

— Да я вот тоже смотрю, не лучше ли переждать непогоду в Корунхеле?

— Мне кажется, пока не капает, лучше добраться до той тихой деревушки — оттуда до заставы уже рукой подать, а то как дождь зарядит, мы застрянем здесь надолго, — скороговоркой выпалил я и обратился к стражнику. — Ты как, не против?

Как и предполагалось, охраннику было на всё чихать с высокой колокольни и он только пожал плечами. Хельга ещё раз нерешительно посмотрела на лиловые тучи.

— Ну хорошо, так действительно будет удобней.

Жалко, что поселение нельзя было объехать стороной и пришлось пробираться напрямую. Я разглядывал местных жителей, попадающихся нам навстречу, и никак не мог понять, как же они-то выживают в такой зловонной куче — по-моему, к этим миазмам живой человек привыкнуть не смог бы никогда! Но одна положительная особенность у поселения всё-таки присутствовала — оно было не слишком большим, и вскоре мы покинули Корунхель через северные ворота. Наш воин на пару минут задержался возле охранников и, догнав нас, сообщил:

— Агр с отрядом проехал здесь вчера. Сейчас, наверное, уже к Заронгу приближается.

Да, разбросала судьбинушка нашу четвёрку за прошедший день в разные стороны, ну да ладно, даст бог, свидимся ещё.

— Хельга, — начал я, радуясь, что мы всё дальше удаляемся от поселения, — я ещё в первый день обратил внимание на то, что дом на заставе выглядит… как бы это сказать… ну, не совсем жилым, что ли.

— Так там никто и не живёт — только я, когда приезжаю на день-два.

— А уахи?

— Малыши ночуют не в доме, они его почему-то не любят. А живут в деревянной пристройке, что во дворе.

— И зимой?

— Да, но когда холодно, они больше спят, прямо как медведи, — рассмеялась девушка.

— А чем же они питаются, если вокруг ничего не водится?

— Осенью мы завозим туда продукты на всю зиму… А чего ты вдруг заинтересовался?

— Да просто любопытно, как никак, первые живые существа, встреченные мной здесь.

Неужели им не скучно вот так сидеть годами на одном месте? Я бы с ума сошёл.

— Они не жалуются, да и лес для них как дом родной. В Городе они бы не выжили — не любят каменных домов, да и людей избегают… вообще никакого шума не переносят. А вот между собой ссорятся часто, но не обижаются. Забавные они и доверчивые.

— А как же они тогда… сейчас-то в Город поедут?

Девушка только печально вздохнула…

Корунхель уже давно скрылся за холмами и мы долго в полном молчании ехали меж лугов и полей под крышей мрачных серых туч — именно из-за них казалось, что уже наступил вечер, хотя было ещё совсем не поздно. В отдалении застыл в ожидании непогоды тёмный лес.

— Сергей, мы вчера говорили о последней войне с орками, — не совсем уверенно начала Хельга, — а сейчас я вспомнила про одну летопись той поры, связанную с Корунхелем. Хочешь, расскажу?

Я, естественно, с радостью согласился.

— Если помнишь, — бодро начала девушка, — ещё две армии Орды наступали на Хоредон и Дастарог, причём, все полагали, что главный удар направлен на столицу, да и поведение орков говорило о том же. Поэтому к Хоредону были стянуты основные силы людей, а приграничные земли защищал гарнизон Города и ополченцы провинции. Ещё через несколько дней ожидалась помощь из Заронга и Малингора.

Однако орки в тот раз нас перехитрили — они заставили людей стянуть к Хоредону большое количество войск, а затем обрушились лавиной на приграничье. В первый же день Орда добралась до Корунхеля, сметая по пути заставы и опустевшие деревни. Опасность заключалась в том, что через сутки орки могли быть уже под стенами Дастарога и, отрезав его от спешащих на помощь воинов соседних провинций, начать штурм Города. Тогда у защитников было бы немного шансов продержаться настолько долго, чтобы успела подойти основная армия Хоредона, отбросившая на тот момент своих врагов далеко в Леса Орков.

Одним словом, судьба Дастарога тогда находилась в руках войск Корунхеля: им нужно было задержать Орду на день-два, но на это не оставалось практически никакой надежды — малочисленный гарнизон, слабо обученное ополчение и хрупкие деревянные стены. Так что, сам понимаешь, положение складывалось очень тревожное, если не сказать безнадёжное. Стражники Корунхеля стояли на стенах и смотрели на злобно ревущую грязно-зелёную массу, неумолимо приближавшуюся к поселению и растянувшуюся до самого горизонта.

Хельга произнесла последнюю фразу так, как будто полностью вжилась в образ и сама наблюдала происходящее.

— В тот момент, — продолжила она, — когда орки приблизились настолько, что можно было уже разглядеть отдельных хряков, на левом фланге наступавших произошло какое-то волнение. Как потом выяснилось, из засады в лесу на них напал небольшой конный отряд рыцарей, а вот дальше как раз и началось самое интересное. Крайние колонны орков неожиданно стали яростно нападать друг на друга и через считанные минуты непонятное безумство охватило уже сотни воинов. Виной всему оказался подросток, совсем еще юный мальчик, из отряда людей — это он недоступным пониманию даже самих Магистров образом заставил врагов исстреблять самих себя.

Пока орки разобрались, что к чему и пробившиеся к месту схватки шаманы нейтрализовали магию ребенка, конники уже скрылись в лесу. Орда перестроилась и вновь направилась к Корунхелю, но люди опять атаковали их уже в другом месте и все повторилось сначала. Раз за разом отряд рыцарей срывал нападение на поселение и, в конце концов, разъяренные хряки развернулись и начали преследование настырных врагов в направлении границы с Заронгом. Даже командиры не смогли их остановить.

Орки опомнились только на следующий день и сообразили, что попалили в ловушку — в предгорьи они столкнулись с армией Заронга, а, поскольку, среди скал развернуться им было негде, то войска Орды в полной мере ощутили на собственной шкуре боевую магию Харата. Только тогда зелёные вновь повернули к Корунхелю, но было уже поздно — к Дастарогу подошли воины Малингора, а через день с востока нагрянула многотысячная армия Хоредона. Мышеловка захлопнулась.

Девушка замолчала.

— Да, интересный эпизод, — заметил я, — А что случилось с тем мальчиком?

— Мальчик истратил почти все силы и уже умирал, но его спас всё тот же Харат. Карр оказался его учеником — это Магистр направил его с отрядом рыцарей на перехват орков.

Меня как молнией пронзило — "Карр?!" Ничего себе, какие подробности всплывают из героического эпоса людской расы! Заметив, что девушка нахмурилась, пытаясь что-то вспомнить, я быстро перевёл разговор на другую тему.

— Хельга, Магистр Дастарога не говорил тебе, откуда ты появилась?

Она отрицательно покачала головой.

— А сама ты совсем ничего не помнишь?

Хельга вновь мотнула головой и отвернулась. Я понял, что разговор на эту тему ей неприятен, и больше с распросами не приставал — так и не проронил ни единого слова до самой деревни…

Мы остановились в таверне, чем несказанно обрадовали Хвана, тут же устроившего в доме настоящий переполох и загрузившего работой всех домашних — кто-то занялся лошадьми, остальные прибирали комнаты или готовили ужин. Его легко можно было понять — хозяин деревенского отеля в такой глуши должен благодарить судьбу за каждого постояльца.

По иронии судьбы, на ужин мы собрались за тем же столом, что и в прошлый раз. Узнав меня, со смущенным видом подошел Хван.

— Извините, господин, я ещё не нашел того… — трактирщик попытался вспомнить трудное слово, — что вы тогда просили.

Выкрутился, шельмец! Но настроения шутить у меня сегодня не было.

— Ничего страшного, это очень редкий… напиток, — ободряющая улыбка. — Зато у вас неплохое пиво.

Хван радостно засиял и я всё-таки не выдержал:

— У вас лучшее заведение во всей округе!

А что, чистая правда. Хотя, если бы я сказал, что оно худшее или самое обычное, тоже придраться особо не к чему было бы. Трактирщик расцвёл — мне показалось, что теперь у него даже лысина засветилась от удовольствия.

Хельга скучала, дожидаясь ужина, мы с Калином потягивали пиво, я иногда посматривал на окно, со страхом и надеждой ожидая увидеть там лицо в чёрной маске. Но оно так и не появилось. Стражник несколько раз предлагал сыграть с ним в кости и в другое время я бы с удовольствием составил ему компанию, но в нынешнем своём состоянии всё же предпочёл побыстрее убраться в комнату.

Спал я тревожно, мне постоянно казалось, что в комнате находится кто-то ещё. Дошло до того, что пришлось встать, зажечь свечу и как параноику обследовать все углы, не забыв проверить место под кроватью и выглянуть в коридор… Если так и дальше пойдет, придётся искать местного психиатра, если, конечно, они тут водятся. Почему-то я был уверен, что все мои проблемы и подозрения начались после изгнания "зеленого змия" в доме Магистра. Что-то со мной произошло тогда и продолжает происходить до сих пор — не говоря уже об удивительном полёте, часто ощущалось скрытое глазу движение вокруг, улавливались странные, едва слышные звуки, а иногда в голове возникали смутные образы… Оставалось только понять, радоваться или огорчаться, а посоветоваться, откровенно говоря, было не с кем — к Хельге я обращаться не хотел, неизвестно чем закончится очередная попытка лечения. Сорвёт крышу окончательно и пиши пропало — сомневаюсь, что в здешних местах водятся хоть какие-то психоаналитики…

* * *

В тесной комнатке одного из многочисленных невзрачных домов на окраине Дастарога на скрипучем табурете сидел высокий человек. Он хмурился и гонял по столу хлебные крошки, изредка прислушиваясь к доносившимся через открытое окошко звукам ночной улицы. Странно, но его почему-то раздражало жалкое убранство временного пристанища, где кроме табурета, рассохшейся деревянной кровати и колченогого стола не было ничего. Так, только голые стены, клопы и вездесущие тараканы. Вообще-то удивить нищетой человека было сложно, он много лет прожил в куда более худших условиях — нередко приходилось спать на голой земле и укрываться от холодного ветра насквозь промокшим плащом. Но вспоминать об этом сейчас не хотелось…

Председатель задерживался и высокий обитатель комнаты начинал немного беспокоиться: если Глана раскрыли, нужно уходить немедленно — стены дома не спасут от магии Магистра, а вот клеткой могут стать вполне. Долгие годы одиночества в горах и непростая жизнь среди бескрайних степей у кочевников, где стрела кара-мауля[9] прилетала стремительно и карала безжалостно, приучили человека по-звериному чувствовать грань, за которой уже ничего, кроме смерти не найдёшь. Всегда лучше отступить, если нет возможности победить и терпеливо ждать следующего шанса, когда противник окажется слабее…

Он встал, выпрямившись почти во весь свой немалый рост, и обернулся в поисках наплечной сумы из грубой и до сих пор прочной от простенького заклинания холстины — единственного преданного спутника на бесконечных дорогах вот уже не один десяток лет. Однако, так и застыл в нелепой полусогнутой позе с протянутой к кровати рукой. Чуткое ухо мага уловило слабый звук пока ещё далёких шагов — кто-то торопливо шагал по улице, дробно выбивая чечётку металлическими подковками сапогов…

Глан быстро закрыл дверь, приложил палец к губам, как внимательный пёс чуть наклонил голову вбок и вслушался в тишину… Вроде всё спокойно.

— Опять нервничаешь? — высокий с насмешкой посмотрел на председателя.

— Э, станешь тут нервным… Магистр совсем озверел после нападения, — Глан суетливо облизал пухлые губы. — Зачем ты хотел его убить, Халит? Мы так не договаривались!

— Не смей называть моего имени вслух! — внезапно разъярился маг. — Даже думать о нём не смей!

Он тяжело посмотрел на изрядно струхнувшего Председателя, так что тот захотел попросту исчезнуть, и уже спокойно добавил:

— Не будь таким наивным, что может сделать один жалкий мертвяк Верховному Магистру? Я не собирался его убивать — мне нужно было только понять, на что он способен сейчас, когда Сила ушла из Дастарога.

— Да, но тебя узнал этот наглый Входящий и теперь люди Мадука перероют весь Город.

Халит язвительно усмехнулся:

— Узнал? Вот таким? — он провёл ладонями по лицу и изумлённый Глан увидел человека с "заячьей губой". Маг снова взмахнул руками и превратился в дрожащего от слабости старца. — Или таким? А может, всё же таким?! — третий пасс руками — теперь он стал похож на самого Председателя!

Глан проглотил тугой комок в горле и нетвёрдой походкой добрался до кровати.

— Ну и шуточки у тебя… Так что мне теперь делать? Гонца посылать пока нет причин.

— Не торопись, нужно быть терпеливым — ставки слишком высоки, — Халит сел на табурет. — Что ещё собирается сделать Магистр?

— Сегодня утром он отправил на заброшенную заставу ученицу и того самого Входящего — он хочет забрать оттуда зверьков, — Председатель усмехнулся. — Мадук просил десяток стражников, но я не дал — сослался на тревожную ситуацию в Городе. С ними только один воин. Тебе это может быть полезным.

— Ах, да! — маг с досадой стукнул кулаком по сталу. — Совсем забыл про зверьков Магистра! Ну что же, раз они ему так дороги, стоит ими заняться!

Он решительно сдул крошки и сурово посмотрел на Глана.

— Иди! И не приходи пока. Если понадобится, я сам тебя найду…

К дожидавшимся в двух кварталах охранникам Председатель прилетел как на крыльях — чем дальше, тем больше он жалел, что связался со страшным учеником Мадука, но отступать было уже поздно.

— Господин, за вами следил этот человек, — охранник шагнул в сторону и в лунном свете Глан с ужасом заметил лежащее в луже крови тело. Один из людей Магистра, лихоманка его забери! В горле мгновенно пересохло, а ноги стали ватными — что же теперь будет?!

6. Исповедь Мага

Тяжелые серые тучи закрыли солнце ещё днём. Деревья вокруг нетерпеливо подрагивали листьями в ожидании дождя, но небеса не спешили пока обрушивать на лес карающие потоки. Они как бы тщательно выискивали и не находили достаточных причин для наказания, а оттого хмурились в недоумении всё больше и больше. И только далеко на юге, где-то возле самого горизонта, ежесекундно суматошными сполохами сверкали зарницы — там уже вовсю бушевала сильная гроза. Агриэль решил не рисковать и приказал разбить лагерь на небольшой поляне посреди леса. Место почти идеальное для ночёвки — с одной стороны река, а с другой отвесный выступ скалы и вековые деревья с шикарными густыми кронами, под которыми не страшны ни дождь, ни жара. И оба выхода тропы видны как на ладони, незаметно уж никак не подберёшься. Отряд быстро и чётко, без лишней суеты, выставил секреты и теперь располагался на ночлег. Мечник с удовольствием наблюдал за слаженными действиями своей команды — кто-то расчищал место от сухих веток и мелких камней, пара человек собирали хворост для костра, выпустившего уже первую несмелую струйку дыма, неразлучные Сол и Карад готовили ужин… Старые добрые друзья, прошедшие вместе сотни дорог и съевшие не один пуд соли.

Агриэль вновь вспомнил вчерашнее преследование разбойников, из-за которого пришлось потерять почти полдня. Банда объявилась на границе совсем недавно, но уже успела изрядно перепугать жителей окрестных деревень. Странные грабители — отчаянные и безжалостные. Нападали словно тени ранним утром и в живых не оставляли никого. Мечник не сомневался, что эти люди пришли в Дастарог издалека и точно не были простыми охотниками за удачей — слишком уверенно они оторвались от следопытов. Сработали как отлично подготовленные воины, хорошо знакомые с тактикой сражений в глубоком тылу. И скрылись опять же в направлении Заронга. Ещё одна неожиданная загадка Мёртвой Земли, которую придётся решать как можно скорее…

Сол как раз приступил к раздаче густого пахучего варева, попутно отпуская незлобные шутки в сторону Карада — тот тихо огрызался, и публика веселилась от души. Практически всех своих людей Агриэль хорошо знал и был абсолютно уверен в каждом. Все неоднократно участвовали в лихих переделках, не раз находились на волосок от смерти и испугать их чем-либо уже невозможно. Кто хоть раз смотрел костлявой в глаза и победил, не побоится схватиться с ней вновь.

И всё же на душе мечника было неспокойно, ещё не зажила растревоженная рана от гибели целого отряда следопытов в том же самом Заронге десять лет назад, когда он единственный чудом остался жив. Какой подарок приготовит Мёртвая Земля на этот раз? Агриэль тихо выругался. Городские крысы! О чём Конвент думал десять лет?! За такой срок зелёные могли такого наворотить, что теперь и за год не расхлебаешь. А ещё так некстати лихие люди завелись, даже не грабители, а скорее каратели, зачищающие территорию! Пожалуй, этих придётся опасаться даже больше, чем орков — чего ждать от хряков и так понятно, а вот незнакомцы… Как они вчера встретили следопытов веером стрел! Только чудо спасло увлёкшегося погоней Дука от больших неприятностей…

Мечник тщательно вытер вначале миску, а затем ложку пучком травы. Придирчиво осмотрел свой "индивидуальный шанцевый инструмент" и вполне довольный результатом, убрал всё в седельную сумку.

— Сменщики, живо спать, — распорядился Агриэль, — да и остальным тоже желательно отдохнуть. Побыстрее заканчивайте дела и на боковую — завтра выступаем до рассвета.

Воины постепенно разбрелись по местам, только Дук всё ещё сидел возле угасающего костра и неторопливо правил меч.

— Дук, — тихо окликнул его мечник, — хватит уже, укладывайся.

Дук махнул рукой, показывая, что он почти закончил, и действительно, минут через пять все звуки затихли и Агриэль заснул…

Мечник открыл глаза — небо на востоке заметно посветлело, а в напугавших его вчера тучах зияли широкие прорехи — похоже, дождя так и не будет. Агриэль встал и сделал несколько махов руками с одновременным поворотом туловища, разогревая затёкшие мышцы.

— Подъём! — голос мечника звонким эхом заметался между деревьев и затих в густых кронах. Перепуганная шумом, выскочила откуда-то белка, сердито зацокала, мелькнула на прощанье огненным хвостом да припустила прочь, подальше от беспокойных соседей. А следом как по команде зашевелились следопыты, похрустывая суставами и беззлобно вполголоса посылая командира куда подальше. Агриэль залихватски свистнул, прогоняя остатки сна, и отправился проверить дежурных.

Со стороны Заронга за тропой наблюдал Ветль: опытный разведчик укрылся так, что если бы сам не вышел навстречу мечнику, Агриэль вряд ли бы его обнаружил.

— Всё спокойно?

— Сейчас тихо, но около часа назад впереди был какой-то слабый шум. Не мешало бы проверить.

В лесу ещё не чувствовалось приближение утра — в двух шагах ничего не разглядишь, но следопытов это как раз и устраивало. Они осторожно пробирались слева от тропы, пока стёжка резко не свернула направо, к реке — мечник хорошо слышал сердитый шум быстрого потока. Ветль выбрался на небольшой пятачок свободной от деревьев земли возле воды и, присев на корточки, принялся внимательно разглядывать что-то у своих ног. Наконец он махнул рукой:

— Агр, иди сюда, тебе стоит на это взглянуть…

Агриэль приблизился — на влажной земле в предрассветных сумерках чётко виднелись ведущие в сторону реки глубокие следы, наполовину заполненные водой. Их было очень много. И следы принадлежали не оркам — даже ребёнок сообразил бы, что совсем недавно здесь побывали люди…

— Похоже, они перешли речку вброд, — задумчиво произнёс Ветль, — Тебе не кажется, что тут становится оживлённо, как на городской дороге в ярмарочный день?

— Направились в сторону Лесов Орков. Шли пешком, но с ними было несколько лошадей… Как думаешь, кому пришла в голову идея разгуливать по ночам?

Ветль пожал плечами. Мечник ещё раз осмотрел следы и сказал:

— Ладно, возвращаемся назад. Меня сейчас больше интересует судьба стражников Корунхеля, которые остались на границе — вся эта процессия должна была пройти мимо них. Как бы не случилось какой беды…

После полумрака леса на поляне, казалось, было светло как днём, хотя небо в разрывах туч только-только порозовело. Весь отряд собрался возле холодного кострища и только Дук в возбуждении вышагивал чуть в стороне и размахивал руками.

— Агр, куда вы пропали?! Я уже думал отправлять людей на поиски.

— Прошли немного вперёд разведать дорогу, — успокоил его мечник.

— Всё нормально? — великан расплылся в добродушной улыбке.

— Ночью в сторону Лесов Орков прошла неизвестная большая группа.

— Зелёные? — Дук заметно оживился.

— Нет, не орки — кто-то другой. Следы похожи на человеческие…

Агриэль вскочил в седло и, повернувшись к отряду, приказал:

— Ветль, ты с Кроном впереди, Дук и Дегар — замыкающие. Сю, ты держишься ближе к Ветлю, если что, прикроешь их.

Сю, единственная женщина в отряде, прощально махнула рукой брату-близнецу, затем сняла с плеча арбалет и положила его перед собой на седло. Крон бросил в сторону девушки короткий взгляд, но только очень острый глаз заметил бы в нём нечто большее, чем обычное дружеское одобрение. Ветль только хмыкнул, он не понимал нерешительности напарника — если уж тебе так нравится Сю, то незачем годами ходить рядом и молча вздыхать, иначе рискуешь в один прекрасный день остаться в дураках…

— Дук, поглядывайте назад, вдруг наши путешественники надумают вернуться, — отдал мечник последние указания. — Тронулись!

Отряд, вытянувшись в цепочку, постепенно скрылся в лесу. Дегар окинул поляну прощальным взглядом, улыбнулся, заметив кружившую над рекой скопу, и последовал за остальными…

Ветль оставил лошадь на попечении Сю, а сам шёл впереди быстрым шагом, то скрываясь среди деревьев, то снова появляясь на тропинке, и внимательно вслушивался в негромкие звуки раннего утра. Всё было спокойно, только в отдалении шумела река да ветер легкими порывами играл листвою. По мере приближения к границе Заронга лес стал заметно меняться, он словно вымер — ни пения птиц, ни шорохов насекомых… Да и сами деревья выглядели полуживыми — сухие голые ветки, корявые стволы с потрескавшейся корой, лишь на самом верху одетые в зелень редких листьев. Разведчик любил природу, он её понимал как никто другой, и даже зимой, когда от стужи трещали стволы, он читал на снегу цепочки следов неугомонного зверья и чувствовал, как лес отдыхает, и что с первой капелью он стряхнёт с себя зимнюю полудрему, согреется в лучах солнца и привычно зашумит зеленью на радость всему живому… Но здесь… Здесь всё кричало о запустении и скорой смерти. Ветль непроизвольно передёрнул плечами — казалось, мрачный лес заглядывает прямо в душу и стремится выпить из разведчика жизнь… Всю, до последней капли…

Деревья расступились, открывая вид на обширную поляну, поросшую унылой пожухлой травой. Кое-где торчали прутья низкого кустарника, а прямо посередине возвышался пограничным столбом исполинских размеров менгир, за которым начиналась территория Заронга. Ветль сместился метров на десять влево и опустился на одно колено, зорко поглядывая по сторонам — выработанная многочисленными походами тактика не раз позволяла избежать опасности, а порой и гибели. Вскоре показались Крон и Сю, они тут же без указаний спешились и заняли позицию справа от тропы, также готовые к любым неожиданностям. А вот появившийся следом отряд проехал рысью сразу к менгиру, организовав круговую оборону вокруг камня. Вся операция заняла не больше двух минут — профессионалы действовали чётко и слаженно, без криков и суеты. Агриэль подал сигнал разведчикам начать осмотр кромки леса. Крон и Ветль разошлись в разные стороны, тщательно обшаривая по дороге окружившие поляну кусты. Крон успел отойти шагов на пятьдесят, не больше, как вдруг остановился и закричал:

— Агр, иди сюда!

Мечник подбежал и застыл на месте — на земле лежали два изуродованных тела.

— Дозорные Корунхеля… — едва слышно прошептал он.

Подошел Ветль, осмотрел трупы и хмуро сказал:

— Убиты недавно, по времени похоже на тот самый ночной отряд. Скорее всего, их застали спящими — смотри, мечи в ножнах, даже достать не успели. Но это не орки, — показал он на разорванное горло одного из мертвых стражников, они так не убивают… Что тут происходит, дьявол меня забери?!

— Надо похоронить, — тихо произнес Агриэль. — Крон, позови ребят, пусть помогут выкопать могилу…

Через час всё было закончено — Крон с Дуком, помогая себе кинжалами, вырыли неглубокую яму, опустили тела дозорных и засыпали землёй. Не прозвучало никаких надгробных речей — отряд Агриэля окружил захоронение и следопыты просто молча постояли несколько минут, провожая в последний путь воинов Корунхеля.

— Ветль, Крон! Замаскируйте могилу, потом мы обязательно вернёмся и сделаем всё как надо, — попросил мечник, направляясь к оставленным возле менгира лошадям.

— Лежите спокойно, ребята, — приговаривал Ветль, — прикрывая свежую землю кустами и пучками чахлой травы. — Нет для воина почётней смерти, чем погибнуть в бою. А мы посчитаемся за вас, обязательно посчитаемся, будьте уверены.

Крон молчал, он вообще мало говорил, порой за недели похода товарищи не слышали от него и десятка слов, но в глазах его застыла холодная ярость…

— Двигаемся дальше в том же порядке, — приказал Агриэль, когда все собрались в центре поляны. Отряд в полном молчании продолжил свой путь вглубь Заронга, а над свежей могилой ветер всё пел и пел тоскливую погребальную песню…

* * *

…Серхио ошарашено смотрел на Хозяина. Неужели перед ним стоял самый страшный человек этого мира?! Тот, чьё имя люди не могут произнести без содрогания и ужаса?! Испанец не мог… не хотел в это верить!

— Но ведь… — растерянно начал было испанец.

— Нет, я тогда не погиб, хотя спасло меня не чудо. Я специально вынудил Магистров на совместную атаку — мне нужна была их огромная Сила, чтобы уничтожить Хрохана и всю его нечисть… Сам бы я не справился даже с помощью Силы Основного Потока, поэтому создал "зеркало" и перевёл удар на лича. Однако, он оказался гораздо сильнее и проворнее, чем можно было предположить. Хрохан тоже смог отразить нападение, но времени на подготовку у него почти не оставалось и он попал в скалу… Магистры не знали, да и сейчас наверняка не догадываются, что Мегалит был не просто огромным камнем, Посланник, он был полюсом, через который в наш мир вливался Основной Поток Силы… Но я не смог тогда удержать "зеркало" — слишком велика оказалась мощь атаки и меня отбросило далеко назад. Наверное, именно это и послужило спасением — взрыв убил бы любого. А вот нежить он уничтожил… Жаль только, что сам Хрохан выжил — я видел как он уходил…

Серхио почти ничего не понял из путаной речи старика.

— Кто такой Хрохан?

— Он принц личей из другого мира, но то, что он смог тут появиться — моя вина.

Серхио продолжал вопростительно смотреть на Харата — объяснение ему ничего не дало, он не знал, кто такие личи, и в первый раз слышал про Основной Поток Силы.

— Хорошо, давай я расскажу всё по-порядку, — предложил Магистр. — Так тебе будет легче понять, что я хотел, что сделал и что в итоге получилось…

Харат некоторое время ходил взад-вперёд возле очага, собираясь с мыслями.

— У меня был Наставник, Фангор, могучий Маг, каких не видел свет. Он научил меня всему — научил понимать движения потоков Силы, находить их сплетения, а незадолго до своей смерти раскрыл секрет путешествий по другим мирам. Никто из Магов не умел этого делать, только Фангор. А я был тогда молод, упивался неизвестным мне до того могуществом и жадно исследовал чужие расы в поисках новых знаний. В конце концов я нашел… вопрос. Посланник, ты никогда не задумывался, почему наш мир застыл в развитии, почему люди тысячелетиями пашут землю плугом, а воины сражаются с мечами и луками?

Магистр выдержал паузу, словно ожидая ответа.

— Слабый прогресс конечно был, но заметить его могли только маги, а на протяжении короткой человеческой жизни изменения были настолько ничтожными, что будто бы и не существовали вовсе. Хотя, откуда ты можешь это знать? Во всех мирах, в которых мне удалось побывать, за то же время жизнь господствующей расы менялась сильно, миры развивались стремительно везде, но только не здесь. Чем же мы отличались от остальных, почему наша раса вынуждена была оставаться вне прогресса? Вот такой вопрос задавал я себе и мучительно долго пытался на него ответить, а мне надо было спешить.

Харат взглянул на Серхио, как бы решая, стоит ли рассказывать испанцу нечто важное, и спросил:

— Ты знаешь, что маги вырождаются? Медленно, но непреклонно, примерно с той же скоростью, что развивается наш мир? Искусство Силы умирает, Посланник — Маги прошлого были гораздо сильнее нынешних. Не знаю, обращал ли кто-нибудь на это внимание кроме меня, но гораздо важнее, смог ли кто-либо понять, почему так происходит. Я думаю, основная причина в том, что от Учителя к ученикам переходили не все умения — какую-то толику Наставники или держали про запас, либо ученик был ещё не готов к пониманию, а может, попросту не успевали. Маги, как это ни странно, люди тщеславные и в погоне за могуществом ревниво следят за тем, чтобы не оказаться слабее остальных. Так постепенно таяло Знание, как ветхий плащ на плечах старика, и когда-нибудь оно развалится на отдельные куски. А затем неопытные портные грядущего — несостоявшиеся ученики или просто люди, возжелав славы и могущества, попытаются собрать его заново и создадут какие-нибудь уродливые суррогаты, совершенно непохожие на древний эталон.

Мне иногда кажется, — продолжил Харат, — что первым магом был сам Бог, решивший создать себе подобного, но быстро разочаровался в нерадивом ученике и бросил его, так и не сказав всей правды. И Маги по сей день несут в себе, как проказу, эту губительную склонность к вырождению, постепенно убивая древнюю мудрость боязнью оказаться слабее ученика. Нынешние Магистры уничтожают Знание еще быстрей, Посланник, им самим катастрофически не хватает Силы, что жетогда говорить про учеников — эти просто обречены…

— "… Лидеры губят последователей, последователи губят лидеров…", — тихо произнес Серхио, с удивлением глядя на Харата.

— Что ты сказал?

— Я вспомнил одно высказывание. У нас был мыслитель, Кришнамурти, так вот он говорил, что ученики, искажая идеи учителя, тем самым как бы губят его. С другой стороны и сами гуру не без греха — попытка научить тому, что умеешь, неизбежно сопровождается навязыванием своего, личного понимания жизни, проблемы или какой-то частички знания. В таких условиях передается, скорее, не само Знание, а только представление о нём, пусть даже и детальное. И мне кажется, что главная задача наставника заключается в том, чтобы направлять ученика именно к тем трудностям, встреча с которыми окажется в данный момент наиболее полезной, а уж опыт человек обязательно должен получить сам. Другими словами, — Серхио улыбнулся, — ставя под сомнение один наш известный афоризм, нельзя научиться на чужих ошибках — нужно совершать свои… А вообще, поразительно, как в столь непохожих мирах рождаются одинаковые идеи. Кришнамурти, кстати, прочили на место бога и с детства готовили к этой миссии, но он отказался.

Харат с нескрываемым интересом посмотрел на испанца и, кивнув, продолжил:

— Вот видишь, а я сам захотел стать Богом и управлять Силой по своему разумению, хотел изменить весь наш мир… Можешь спросить Мадука, хоть он и не любит об этом вспоминать, я ничего не скрывал и посвятил Магистров в свои планы, но они назвали желание вмешаться в замысел Создателя попыткой овладеть чёрной магией и строго запретили мне даже думать об этом.

Харат усмехнулся.

— Чёрная, злая магия… Невежды, они до сих пор так и не захотели понять, что не бывает "цветной" магии — ни чёрной, ни белой, ни красной, она всегда одна, если хочешь, она прозрачная. Магия — это просто могучий инструмент в руках Мастера, способ управления Силой, а всё остальное зависит только от того, кто и как им потом воспользуется. Обычным ножом можно резать хлеб, а можно убить человека, но от этого сам нож не становится ни добрым, ни злым. Запретами и различными табу можно добиться только одного — навсегда похоронить частичку Знания и потерять его целостность. Это как попытка описать камень, стоя на месте — ты никогда не узнаешь, что находится сзади, пока не зайдёшь с обратной стороны.

Магистр тяжело вздохнул, с минуту наблюдал за игрой отблесков огня на стенах пещеры, а затем продолжил:

— Нет ничего проще осудить человека, если его действия не укладываются в привычную систему добродетельности его народа и эпохи. А потом нередко случается, что, по прошествии веков, человек из изгоя превращается в героя…

Серхио не удержался и вновь перебил старика:

— Кто-то из наших мудрецов говорил — "…к Богу ведут два пути, один с ангелами, другой с демонами. Первый красивый, второй же намного короче…" Ты решил избрать короткий путь, Магистр?

Харат некоторое время задумчиво рассматривал испанца и, в конце концов, с лёгким раздражение сказал:

— Ничего я тогда не решал, просто проникал в чужие миры, изучал их жизнь, настойчиво искал Правило, которое позволяет им стремительно развиваться. И вот в какой-то момент я попал в мир, где правили личи — могущественный магический клан, подчинивший себе нежить, там я и встретился с Хроханом. Мы много разговаривали, обменивались знаниями… Глупец! Никогда не надо забывать, что маги — самые коварные существа, которые ради своей цели перешагнут через кого угодно…

Магистр надолго замолчал, вспоминая события далекого прошлого — на его лице застыло выражение глубокого отчаяния, а о том, что творилось в душе Мага, можно было только догадываться. Серхио терпеливо ждал, вслушиваясь в тихий гул пламени костра и потрескивание поседевших от золы углей. Наконец, Харат вновь повернулся к испанцу.

— Я вернулся назад, так и не раскрыв личу секрета перехода, потому что, кажется, понял причину такой странной особенности нашей расы, я открыл Правило! За время странствий я обратил внимание на то, что путешествия возможны только отсюда и сюда, нельзя, например, попасть прямо из мира личей в ваш или наоборот. Мы — гигантский Перекрёсток, на котором начинаются и заканчиваются все дороги Вселенной. Мы как бы разделяем миры и храним древнее Знание, удерживаем хрупкое равновесие, чтобы всегда можно было вернуться к древнему эталону и начать всё заново, если где-то дело закончится катастрофой. Я понял, что менять нужно не мир, измениться должны сами Маги — бережно хранить Знание и по крупицам собрать то, что уже потеряно. Тогда я вернулся к прежним занятиям, навсегда похоронив идею переустройства мира…

Харат протянул руки к огню, согревая ладони.

— Но я недооценил Хрохана — он оказался очень умным и сильным магом. Того, что лич узнал из наших бесед, оказалось достаточно, чтобы открыть тайну перехода и Хрохан ворвался сюда со своей армией. Я узнал об опасности слишком поздно, когда нежить добралась до Малингора, и спасти город было уже нельзя. Хрохан ещё раньше говорил мне, что мертвяки их мира развились в монстров, невосприимчивых ко многим видам боевых заклинаний и наша раса впоследствии убедилась в этом, заплатив страшную цену.

— Но мне рассказывали, что после Малингора именно ты повёл нежить в Заронг, — заметил Серхио.

— Да, это так. Мне нужна была Сила Основного Потока, чтобы уничтожить Хрохана. Я попытался его обмануть и предложил личу заманить всех Магистров в Заронг, чтобы покончить с ними одним ударом — без Магов люди долго бы не продержались. В обмен он обещал мне совместное правление. Мне казалось, что в той ситуации это было правильное решение — не уведи я армию лича, он пошёл бы вглубь империи и уничтожил Города поодиночке. А в горах у Хрохана не было возможности свободно перемещаться… Однако, думаю, всё же лич не слишком мне доверял, потому что и в самом Заронге он всё время пытался справиться с Магами сам. Но, в конце концов, вынужден был согласиться со мной и отступить к Мегалиту… Дальнейшее ты наверняка знаешь из рассказа Мадука — в глазах людей я превратился в чудовище и разрушителя целого мира.

Магистр вновь подошёл к огню, проговорив едва слышно:

— Если ребенок поломает игрушку — родители её починят или купят новую. Кого было просить мне, чтобы купили новый мир, кого умолять, чтобы починили старый?

Серхио смотрел на Харата и пытался понять, сколько нужно иметь сил, чтобы вот так, столетиями, носить в себе тяжкую ношу вины за гибель тысяч людей и при этом не сойти с ума…

— Магистр, а зачем тебе понадобился я?

— Я хочу попробовать восстановить Основной Поток, но сам не справлюсь. К Магам я обращаться не хочу и не могу — они скорее с радостью меня убьют, чем согласятся помогать. Да и нет никакой уверенности, что они вообще способны на это. Наши Магистры умеют настраиваться только на некоторые виды Силы, другие им попросту недоступны, и это прямой результат запретов и табу. Маг должен уметь сливаться с каждым оттенком Силы, как со звуком музыкального инструмента. Ты же — как чистый лист бумаги, в тебе нет зашоренности канонами и правилами — ты сможешь воспринимать любые вибрации и в этом моя надежда…

Восстановить же поток нужно обязательно и как можно быстрее. Сейчас он разбит на множество слабых ручейков, поэтому в нескольких местах сильно нарушена защита от внешнего проникновения. За триста лет здесь появилось уже немало опасных существ и они всё прибывают…

Харат посмотрел в глаза испанца и печально кивнул, предупреждая вопрос Серхио:

— Да, Посланник, Земли Входящих не единственное место, куда попадают пришельцы из других миров. Одно из них расположено как раз в Заронге, а там сейчас прячется Хрохан и никому неизвестно, что он ещё задумал. Защита здесь совсем слабая, потому в Заронг попадает гораздо больше существ… намного больше.

— Так, может, его там уже давно нет? Если защита ослаблена, то значит, и уйти проще?

— Нет, уйти можно будет только когда заработает Основной Поток — переход требует колоссальных затрат Силы. Во внешних мирах её уровень по-прежнему высок, только поэтому Входящие и могут проникать сюда.

— Магистр, — Серхио замялся, — я попал сюда не один, со мной товарищ. Если тебе удастся восстановить Мегалит, ты согласишься отправить его назад вместе со мной? Без этого условия…

— Не сомневайся, Посланник, я помогу вам обоим… и не только вам. Не думай, что таким образом я расплачиваюсь за услугу, которую ты, возможно, и не сможешь мне оказать, — старик покачал головой. — Считай это моим даром. Почему-то многие считают, что за всё на свете надо обязательно заплатить. Скажи, Посланник, можно купить талант? Или любовь и уважение? Можно ли продать душу? Нельзя же всё время жить по принципу "ты мне — я тебе" — это уже не жизнь, Посланник, это рынок.

Испанец пожал плечами, не зная, что ответить.

— У меня ещё вопрос, кто такой Уаддр и почему он всегда в маске?

— Уаддр такой же пришелец здесь, как и ты, — улыбнулся Харат, — он тёмный эльф. В нашем мире про эту расу не знают ничего, а выглядит он весьма необычно, потому и скрывает своё лицо. Люди пугаются неизвестного, а то чего боятся, они обычно уничтожают… Карр спас его несколько лет назад в Заронге от отряда разъяренных орков и теперь он служит мне. Если бы не магия Карра, Уаддр бы погиб — в Заронге все орки чужие, не наши, они намного сильнее и опаснее.

Серхио недоверчиво покачал головой:

— Что-то мне постоянно попадаются одни чужаки, такое ощущение, что у вас Входящих больше, чем коренных жителей.

— Ты преувеличиваешь, Посланник, — рассмеялся Харат. — Просто ты ходишь не теми дорогами.

— Подожди, Магистр, — опомнился испанец, — ты сказал магия Карра, но Мадук утверждал, что в Заронге вообще нет Силы.

— Нет Силы?! — Харат презрительно расхохотался. — Ну да, так считают Маги нашего мира. Глупцы, они не хотят понять одной простой вещи: Сила — это жизнь, это энергия, это основа существования любого мира. Она не стоит на месте, как похлёбка в тарелке, которую можно вычерпать до дна или выплеснуть без остатка, основа Силы — движение! Когда я первый раз рассказал Мадуку о потоках, он меня высмеял, да и не он один. Магистры олухи и до сих пор считают, что Сила покоится на земле в отдельных местах — где-то её больше, где-то меньше… Где здравый смысл, Посланник? Сила в одном месте — это не жизнь, это болото и смерть… Вот и Мёртвая Земля для Магов навсегда утраченный источник. А Сила здесь есть, правда уровень её не так высок, но наши Магистры не могут воспринимать вибрации того, что осталось, потому и уверовали в полное отсутствие Силы в Мёртвой Земле… Я устал объяснять очевидные вещи и бороться с глупостью — как известно, даже знающий человек в первую очередь отчаянно цепляется за собственные предрассудки…

— А Карр? Он что, тоже из пришельцев?

Маг развеселился вовсю:

— Нет, Карр мой ученик уже сотни лет, но я помню и соблюдаю Правило — учу его всему, что знаю сам.

Харат поднял голову, к чему-то прислушиваясь.

— Гроза закончилась… Тебе надо отдохнуть, Посланник, день-два, пока не вернутся Уаддр с Карром. Возможно, ученику, наконец, удалось отыскать убежище Хрохана. Если мы восстановим Поток, лича нельзя выпускать отсюда, иначе он вернётся опять, чтобы завладеть Перекрёстком Силы.

— Что ты собираешься сделать? — с тревогой спросил испанец.

— Я уничтожу его, Посланник, другого выхода нет, — Маг коснулся локтя испанца. — Пойдем, я отведу тебя в комнату, где ты сможешь отдохнуть до утра и спокойно обдумать то, что узнал.

Магистр зажёг свечу на маленькой полке возле очага и провёл Серхио начинавшимся в дальнем конце зала коротким тоннелем в небольшое помещение, скорее напоминавшем келью отшельника, нежели жилую комнату. В свете крошечного пламени испанец разглядел грубо отесаные каменные стены, низкую лежанку, застеленную толстым одеялом и похожий на обычную табуретку маленький стол у дальней стены. "Почти как камера тюрьмы, в которой мне пришлось побывать однажды…" — с грустью подумал Серхио, прощаясь с Магистром.

— Утром я зайду за тобой и ты сможешь задать любые вопросы, — сказал Харат и расстаял в темноте тоннеля, оставив Серхио наедине со своими мыслями…

* * *

…Естественно, что проснулся я с "квадратной головой" и в мрачном настроении, поэтому завтракать отказался и выпил только какой-то горячий отвар из трав, отдаленно напоминающий чай. Странное поведение не укрылось от Хельги.

— Что-то случилось?

— Плохо спалось на новом месте, — буркнул я (кстати, чистая правда!). — Я подожду вас на улице, подышу воздухом.

Свежесть раннего утра не принесла ожидаемого облегчения, наоборот, я опять почувствовал внутреннее волнение и на меня вновь накатила волна тревоги. В глазах на мгновенье потемнело и мне показалось, что в мозгу появилась и тут же исчезла картинка, на которой какие-то люди пробирались через лес. Двигались они очень странно — сильно наклонившись вперёд, так что свободно висящие руки доставали почти до земли, и перемещались с завидной скоростью, мелькая на фоне деревьев стремительными зловещими тенями. Мне даже показалось, что я слышал хриплое дыхание, напоминающее сиплое хаканье бегущих гончих псов. Что, чёрт возьми, происходит?! Я опять пожалел, что рядом нет Серхио, он единственный, кому я бы решился обо всём рассказать. Побыстрей бы что ли добраться до заставы, может в лесу мне станет полегче, да и уахи вполне способны развеселить. Наивные надежды, которые хоть и не сбываются никогда, но помогают пережить трудные минуты.

…Когда, наконец, мы заехали в лес, тревога только усилилась и даже заметно изменившаяся в лучшую сторону погода не смогла развеять моего подавленного состояния. Хельга, удивлённая таким долгим молчанием, истолковала его по-своему и, в конце концов, не выдержала:

— Сергей, извини, мне действительно сейчас трудно разговаривать о том, что я тоже Входящая, так всё неожиданно. У меня иногда возникали образы далёкого прекрасного мира, но я относила их, скорее, к детским фантазиям, чем к реальности. Да и сейчас не знаю, что по этому поводу думать.

Я с удивлением посмотрел на неё — это она со вчерашнего дня мучается? Уже давно бы пора забыть, не дети ведь.

— Да нет, всё нормально, — успокоил я девушку.

— А почему ты тогда всё время молчишь и какой-то… слишком серьёзный? Раньше ты всегда веселил нас в пути.

Что я мог ей ответить? Рассказать о своей паранойе? Покорнейше благодарю, тогда и остальные начнут беспокоиться, причём уже исключительно за себя из-за близкого соседства с потенциальным психом.

— Не выходит из головы странное исчезновение Серхио, — соврал я в очередной раз. Если так дальше дело пойдет, то из меня получится неплохой сказочник.

— Может, когда мы вернёмся, он уже найдётся, — в свою очередь обнадёжила меня девушка и проехала вперёд к Калину.

Впереди показались ворота заставы — добрались, слава богу, я уже думал, что эта дорога никогда не кончится! Калин вдруг остановился и поднял руку, привлекая наше внимание.

— Хельга, с каких пор вы перестали закрывать ворота?

— Всегда запираем, — удивлённая девушка подъехала ближе.

Действительно, даже отсюда, почти от кромки леса, было хорошо заметно, что одна створка ворот немного приоткрыта. И кругом царила, ставшая сразу подозрительной, тишина.

— Оставайтесь здесь, я проверю, — приказал Калин, спешился и осторожно пробрался к воротам, внимательно поглядывая по сторонам.

Время тянулось мучительно медленно, и я успел "накрутить" себя настолько, что за каждым деревом мне начали мерещиться разбойники.

— Давайте сюда, — крикнул нам стражник, выходя из ворот заставы.

Мы проехали во двор, вокруг было спокойно — ни одной живой души. Вот только отпечатков человеческих ног на пыльной поверхности многовато — что-то не припомню, чтобы мы успели тогда так наследить.

— Тихо, — сказал Калин, — даже слишком. Уахов не видно, я проверил. Они могли куда-то пойти?

— Вместе — никогда, — уверенно произнесла Хельга. — Один должен был обязательно остаться и закрыть ворота. По крайней мере, за то время, что я здесь, ничего подобного ни разу не происходило.

— Тем не менее, они исчезли оба… Поступим так — вы останетесь здесь, закроете ворота и подождёте меня, а я пойду поищу вокруг.

— Ну уж нет, — мне как-то не улыбалось томиться в четырёх стенах. — Два глаза хорошо, а четыре лучше — я тоже в лес на розыски.

На самом деле, я просто боялся, что длительное ожидание неизвестно чего доведёт меня до того, что мои "черти" обнаглеют от безнаказанности и начнут вылезать прямо из окон дома. Стражник оценивающе посмотрел и одобрительно кивнул:

— Хорошо, только держись рядом.

Я достал из сумки нож (мало ли что!), сунул его в карман и, сопровождаемые звуком задвигающегося засова, мы направились к лесу.

Следы Калин обнаружил довольно быстро — на слегка влажной земле было хорошо видно множество скрывающихся в густом кустарнике отпечатков людских ног. Стражник чуть пригнулся, выставил перед собой меч и осторожной кошачьей походкой пошёл вдоль следов вглубь леса. Я следовал за ним, мотая головой как флюгером — в воздухе ощутимо запахло скрытой угрозой.

И тут из кустов разом выскочило с десяток людей, вооруженных мечами. Я от неожиданности остановился, тут же получил сильный удар по ногам и оказался на земле, так и не успев ничего понять. На спине сидел кто-то настолько тяжелый, что невозможно было даже толком дышать, и стягивал мне верёвкой руки со скоростью вязальной машинки. Из этого унизительного положения оставалось только беспомощно наблюдать, как Калин умело сдерживает атаки напавших на него сразу нескольких противников. Внезапно он замер, как бы наткнувшись на невидимое препятствие, и упал — из кустов показался арбалетчик. Следом появился высокий молодой человек в чёрном плаще и гортанно, по-вороньи, что-то прокричал на непонятном языке — несколько бандитов молча побежали в сторону заставы точно таким же способом, что и в моём видении на крыльце таверны Хвана! Неужели я видел именно их?! Чёрт бы всё побрал — теперь буду внимательней относиться к своим глюкам!

Люди вернулись минут через двадцать, но не одни — они привели в поводу наших коней и связанную Хельгу. Человек в плаще (похоже, он тут главный) опять что-то сказал и стоявшие рядом два воина рывком поставили меня на ноги. Он подошёл вплотную, посмотрел в глаза и молча кивнул стражникам. От человека веяло мертвенным холодом, а взгляд незнакомца мне уж совсем не понравился — одновременно пронизывающий и равнодушный, как будто тебя засунули под ледяной душ. При всём этом он был очень красив — густые вьющиеся волосы, тонкие правильные черты лица, высокий лоб и стройная фигура. Такие непременно должны нравиться женщинам. Но было в его облике и что-то неуловимо отталкивающее — он напоминал мне вампира из заполонивших киноэкраны "ужастиков". Затем нас с Хельгой без церемоний посадили на лошадей, ещё одну занял командир захватчиков и весь отряд быстро углубился в лес.

Ехать со связанными за спиной руками оказалось совсем непросто — удерживаться на коне приходилось только ногами, поэтому от непривычного напряжения они очень быстро устали. Я крепился, как мог — жаловаться врагам не хотелось, да они, скорее всего, не обратили бы на мою просьбу ни малейшего внимания. И вот в момент, когда я уже решил на все махнуть рукой (будь что будет, даже если грохнусь на землю), прозвучала резкая команда и отряд остановился. Чёрный главарь, обдав меня очередной порцией холода, подозвал двух человек. Меня стащили с лошади и, ловко связав руки теперь уже спереди, вновь быстро водрузили моё пассивное тельце в седло — теперь хотя бы можно держаться за поводья, и на том спасибо. Той же самой процедуре подвергли безмолвную Хельгу. Девушка держалась очень достойно: ни криков, ни страха — в её глазах не было даже намёка на испуг или обреченность, только сосредоточенная решимость. Отряд тронулся дальше и, проехав с полкилометра, мы оказались на небольшой поляне, где нас поджидали ещё две лошади, несколько человек и… оба уаха, связанные вместе спина к спине. Сидевший лицом к нам рыжий малыш поднял голову — в его глазах блестели слёзы.

Уахов переплели верёвками и перекинули через седло, так что теперь они висели с двух сторон коня, как два больших волосатых мешка. По тому, как захватчики с нами обошлись, можно было предположить, что жизни пленников пока ничего не угрожает, что само по себе обнадёживало. Если бы Калин не ввязался в безнадёжную схватку, может, и он сейчас был бы вместе с нами? Но настоящие воины во все времена остаются бойцами до последнего вздоха — вечная ему память. Стыдно, но я ничем не смог ему помочь. Жестокий мир — казавшаяся лёгкой прогулкой, поездка неожиданно превратилась в ужасное приключение…

Откуда-то сзади, из чащи леса послышался быстро приближающийся стук копыт и на поляну на взмыленном коне вылетел высокий всадник. Он остановился возле командира захватчиков и, не обращая внимания на окруживших его солдат, весело поздоровался:

— Мир тебе, некромант!

— И тебе удачи, маг! Зачем ты здесь и как меня нашёл?

— Мне нужны зверьки, — высокий показал на притихших уахов. — Тебе-то они без надобности, а мне пригодятся для продолжения игры с Магистром Дастарога.

Я с тревогой посмотрел на кровососа (почему-то мне именно так захотелось окрестить чёрного командира) и перевёл взгляд на мага. Что-то до боли знакомое было в его фигуре, в разрезе глаз и маленькой оспинке над левой бровью… Оспинка! Меня как громом ударило — тот самый человек, что пытался напасть на Мадука в Городе! Нифига себе, как он здесь оказался и где его столь примечательная "заячья губа"?!

— Повелитель приказал доставить к нему всех, кого я найду на заставе, — похоже, наш захватчик расставаться с частью добычи не собирался.

— Мне пришлось ради них проделать длинный путь, — нахмурился высокий. — Я даже почти загнал коня — магия кара-маулей отняла у него все силы, но только благодаря ей мне удалось так быстро приехать.

Действительно, на бедное животное нельзя было смотреть без жалости — бока лошади ввалились так, что наружу выпирали рёбра, хлопья желтоватой пены на морде и тусклые чёрные глаза, в которых читалась какая-то усталая обречённость… Кровосос колебался и я понял, что надо немедленно что-то делать, иначе малышей точно отдадут этому магу-психу, а что он с ними сотворит, одному богу известно.

— Эй, уважаемый! — всё-таки голос дрожит, а тут надо говорить уверенно. — Мне кажется, ваш Повелитель не сильно обрадуется, если его законная добыча уплывёт куда-то на сторону! А он точно узнает, можете не сомневаться!

Только бы теперь не превратили в жабу — с этих двух крэйзанутых[10] станется! К моему немалому удивлению, угроза подействовала — чёрный командир покачал головой, обращаясь к магу:

— Нет, без разрешения Повелителя не могу. Если хочешь, поехали с нами — спросишь у него сам.

Господи, каким же ушатом яда меня "одарил" высокий, это надо было видеть! Он слез, наконец, с измученного коня и подошёл ко мне вплотную — опять, как и в Городе, голову сдавила неведомая сила:

— Надо было прикончить тебя ещё тогда, — прошипел он и продолжил с улыбкой, от которой меня прошиб холодный пот. — Но ничего, я поеду с вами, а в дороге всякое может случиться — горы опасное место…

Пока команда кровососа занималась собственными делами и "упаковкой" уахов, я начал было серьёзно раздумывать над возможность побега — этот чёртов маг перепугал меня своей угрозой изрядно. Но, взвесив все за и против, отогнал шальную мысль подальше. Во-первых, не было уверенности, что с моими навыками верховой езды в густом лесу удастся скрыться от гораздо более проворных преследователей, а во-вторых, бросить сейчас Хельгу и малышей одних было бы окончательным свинством. Я, стараясь не привлекать внимания, подобрался ближе к девушке и спросил:

— Хельга, ты знаешь, кто это такие?

— Точно не уверена, но, думаю, что это мертвяки. Всё живое излучает Силу и я могу её чувствовать, но эти люди пустые. Светится среди них только один — человек в чёрном плаще, — девушка кивнула в сторону командира, — но его Сила какая-то странная, чужая. Мне кажется, что он не из нашего мира.

Матерь божья, вот это новость!

— Откуда же они здесь взялись? Ты же говорила, что у вас с некромантами покончено. Разве что… — меня вдруг осенила внезапная догадка, — они точно также, как и мы — Входящие?!

Хельга едва заметно пожала плечами.

— Сомневаюсь, через Земли Входящих они точно не появлялись — я бы знала.

Я задумчиво посмотрел на девушку.

— А о чём они говорят, ты понимаешь?

Хельга покачала головой.

— Нет, это совершенно незнакомый мне язык. Но уверена, уахи должны с ним легко разобраться, так что будем держаться поближе к малышам.

Мы также незаметно, но уже вдвоём, перебрались почти вплотную к лошади с малышами. Наконец кровосос отдал приказ и отряд вновь отправился в неизвестность.

Солнце, судя по длинным теням деревьев, давно перевалило за полдень. Местность вокруг также заметно изменилась — по всем признакам явно угадывалось приближение гор: мы уже ехали узкой ложбиной между крутыми склонами высоких холмов. Всё чаще, словно пятна лишая на лесистых боках, попадались открытые учаски голого камня, которые крутыми уступами нависали прямо над головой. Мы с Хельгой ехали где-то в середине отряда, поэтому возможность бежать расстаяла, как дым. Я периодически поглядывал на девушку, но она только отрицательно качала головой — люди двигались в полном молчании и узнать, что задумали захватчики, пока не было никакой возможности…

Поздним вечером мы выбрались к горной реке, окруженной обрывистыми скалистыми берегами, и только в одном месте на противоположном берегу виднелся проход — по-видимому, отряд направлялся именно туда. Я автоматически посмотрел на место переправы и в какой-то момент мне показалось, что в разрыве между деревьями показался всадник…

7. Первая кровь

Как и накануне, Серхио проснулся от звука шагов.

— Уаддр?

Секунду испанец недоумённо смотрел по сторонам и пытался сообразить, где он находится. "Уаддр… пещера… Харат!" — цепочкой промелькнули в сознании чёткие картины и Серхио откинулся на набитую сон-травой подушку, чтобы тут же рывком сесть — перед ним стоял человек в рясе.

— Я принёс тебе завтрак, Посланник, — тихо произнёс незнакомец и показал на стол. — Так распорядился Хозяин. Скоро он придёт за тобой.

"Монах" склонил голову в почтительном поклоне и молча удалился. А испанец снова прилёг — как обычно, утром есть не хотелось и в ожидании Харата он принялся рассеянно изучать игру неяркого пламени свечи на каменном своде кельи. Грубые сколы камня на низком потолке вспыхивали отражениями слюдяных вкраплений, создавая иллюзию картины чужого звёздного неба.

Сейчас, на свежую голову, Серхио начал понимать всю сложность положения, в котором оказался. Как, например, вытащить сюда Сергея? Самому возвращаться в Город нельзя — у Мага Дастарога свои планы на его счёт и вряд ли Магистр согласится отпустить их обоих. Тем более, что про Харата ему рассказывать нельзя, уж это ясно как день. Да и с самим опальным Магистром тоже не всё так просто, Серхио никак не мог забыть вчерашнюю фразу о коварстве магов. Маленькая деталь, на которую мало кто обратил бы внимание, и которая может означать, тем не менее, очень многое — иногда практически всё. "Может, попробовать опять вариант с Уаддром? Только сумеет ли он убедить Сергея? В любом случае этот вопрос надо решить с Харатом в первую очередь", — размышлял испанец…

— Хорошо ли ты отдохнул, Посланник? — в чёрном проёме стоял Магистр. Его лицо в слабом освещении казалось словно высеченным из камня и он ещё больше стал похож на того старика из сна.

— Да, спасибо, — Серхио поспешно встал.

— Ты уже что-то решил?

— Мне нужно кое-что уточнить, — уклонился от прямого ответа испанец.

Харат жестом пригласил испанца следовать за ним.

— Пройдём в зал, там и побеседуем…

— Скажи, Магистр, — спросил Серхио, когда они оказались в тоннеле, — ты живёшь в пещере уже триста лет, ничто не изменилось в ритме твоей жизни?

— Я не понял вопроса, Посланник. Что ты хочешь знать?

— Сейчас объясню. Как-то учёные моего мира провели эксперимент — люди жили под землёй, не имея возможности следить за сменой дня и ночи. И через некоторое время, как сам понимаешь, гораздо меньшее, чем триста лет, — усмехнулся испанец, — они перешли на другой жизненный цикл — их сутки длились как бы вдвое дольше, но при этом они в среднем меньше спали.

— А зачем это было нужно?

— Ну, это позволило больше узнать о способностях людей…

Магистр с сомнением покачал головой.

— Может быть. Но к нам твои условия не подходят — на поверхности мы проводим больше времени, чем в пещере.

— И вас за триста лет так никто и не обнаружил?

— Нет, люди боятся Мёртвой Земли, а страх сильнее любопытства, поэтому здесь никто не появляется. О нас знают только крестьяне из ближайшей деревни — Совироля, куда мои ученики иногда приходят за продуктами, но они считают, что в горах живёт община мирных монахов-отшельников. К тому же, — даже находясь сзади, Серхио почувствовал, как Маг улыбнулся, — простолюдины моего мира неразговорчивы, в отличие от жителей Городов…

— Магистр, мне бы хотелось прогуляться по поверхности, — неожиданно сменил тему испанец. — Я люблю горы, но не пещеры и подземелья. Если честно, мне здесь неуютно…

Харат и Серхио в этот момент уже стояли возле очага в большом зале. Маг испытующе посмотрел на испанца.

— Ты свободен в своих поступках, Посланник. Хочешь, чтобы тебя сопровождали?

— Если возможно, я пойду сам — в одиночестве лучше думается. К вечеру я вернусь и сообщу своё решение.

— Я буду ждать здесь, — кивнул Магистр.

Возле выхода Серхио остановился.

— Харат, всё время хотел спросить — три дня назад я видел во сне твой разговор с Карром и мне показалось, что ты меня тогда увидел… Это так?

Маг задумчиво посмотрел на испанца.

— Я почувствовал возмущение Силы, но не успел понять, что его вызвало. Теперь знаю и рад, что не ошибся в выборе — ты сильный маг, Посланник…

…Серхио полдня петлял едва заметными тропами, продирался через кусты, преодолевал каменные завалы и, наконец, выбрался на вершину горы. Пещера осталась далеко внизу, испанец только примерно мог определить её положение по паутинке дороги, которой Уаддр привёл их вчера в убежище Магистра. Тут, наверху, не встречая припятствий, свободно дул свежий ветер и вымывал накопленную за прошедшие дни "грязь", наполняя Серхио восторженным оптимизмом. Когда-то, давным-давно, в одном из восхождений испанец почти физически ощутил, как из него тягучей липкой струйкой вылилась невидимая глазу густая чёрная смола. Скатилась вниз по склону и исчезла… Тело сразу налилось силой и энергией, а душа лёгкостью и спокойствием — пришло как бы второе дыхание. После того случая он постоянно следил за своим состоянием и убедился, что "очищение" наступает на определённой высоте, а наблюдая за спутниками понял, что для каждого человека эта граница своя, строго определенная. Странным было только то, что никто не обращал ни малейшего внимания на столь удивительное явление.

От вчерашних туч почти не осталось следа и испанец лег на спину, с удовольствием подставив лицо солнечному свету и теплу. Он с минуту смотрел в бездонную глубину лазоревого неба, наслаждаясь тишиной и покоем, а затем закрыл глаза, приводя мысли в порядок. Как ни странно, но сейчас Серхио думал о своей, казавшейся бесконечно далёкой, жизни в Испании, вспоминал шаг за шагом об ушедших днях и постепенно приближался к моменту появления в этом мире. Беззаботное детство, первая любовь, занятия айкидо у Мастера Чена, медитации и радость от первого достижения самаддхи… Бесконечные поиски себя, боль, пустота и отчаянье после гибели жены…

…В то далёкое лето Серхио, наконец-то, уговорил Франсиску поехать в Ойа-де-Буньоль осмотреть многочисленные карстовые пещеры, а затем они собирались пешком перейти в Вальс-де-ла-Марина и добраться до древних замков в горах. Испанец сам выбрал маршрут и надеялся удивить жену неповторимым мастерством природного и рукотворного зодчества. Для привыкшей к городскому шуму и суете девушки путешествие обещало быть ярким и запоминающимся…

Эти трое, казалось, давно поджидали Серхио и Франсиску у выхода из пещеры. Самоуверенные и наглые, привыкшие всегда получать то, что пожелают — да и кто мог им помешать вечером, когда даже запоздалые туристы покидают предгорье…

— Нехорошо разгуливать по чужой территории без приглашения, — молодой остроносый парень подошёл к испанцу настолько близко, что Серхио без труда разглядел на его давно небритом лице небольшую родинку. — Придётся вас наказать.

— Нужно заплатить? — испанец старался говорить спокойно — рядом Франсиска и злить незнакомцев сейчас не стоило. К тому же, они явно не местные — скорее арабы, так что ожидать от них можно чего угодно.

— О, да! — глаза парня сузились и он едва заметно кивнул. — Платить придётся.

В тот же момент один из его сообщников быстро шагнул к жене Серхио и резким движением приставил к её шее нож. То ли он слишком нервничал, то ли просто не рассчитал, но остриё царапнуло кожу и Франсиска вскрикнула от боли. Испанец бросился на помощь, а перепуганный парень сильно оттолкнул девушку, разворачиваясь в сторону Серхио… Она стояла слишком близко к скале и со всего размаха ударилась виском об острый каменный выступ…

Вокруг сразу стало как-то удивительно тихо — забился в расселины ветер, замолкли испуганно птицы, да и само время, казалось, остановилось в немом изумлении. Испанец слышал только стук своего сердца — сердце Франсиски молчало… А затем глубоко изнутри тёмной волной поднялось бешенство, мир окрасился в багрово-чёрные краски и вновь наполнился нестерпимо громкими звуками. Ах, Мастер Чен, зачем ты показал своему любимому ученику искусство сан-нэн-гороси[11]?! Зачем обучил Серхио технике сикэцу-джитсу[12]?

Трое молодых парней, скорее всего, так ничего и не успели понять, когда испанец смерчем пронёсся между ними и затем вязкая трясина небытия поглотила их навсегда. Так они и лежали в ряд, безвольно раскинув руки и широко раскрыв удивлённые глаза, а чуть в стороне Серхио стоял на коленях и прижимал к груди голову жены…

Испанца оправдали. Но сам он себе так и не простил — ни того, что не смог уберечь Франсиску, ни того, что так жестоко расправился с нападавшими. С тех пор он забросил занятия и поклялся, что больше никогда ни у кого не заберёт жизнь. А ещё Серхио навсегда запомнил слова, сказанные ему Мастером Ченом на прощание:

— Не верь тем, кто наивно полагает, что время лучший лекарь и что всё изменится, а неприятности непременно забудутся. Время не столько лекарь, сколько гениальный палач и идеальный могильщик — в конце концов оно неумолимо уничтожит твою самость и надёжно похоронит надежду, оставив к старости только ностальгию по прожитым годам, когда у тебя ещё была возможность не потерять себя. Не теряй себя, ученик, и тогда ты снова обретёшь весь мир…

Сейчас у Серхио складывалось впечатление, что он все эти годы бродил в гигантском лабиринте, сворачивал в бесчисленные ответвления, обшаривал каждый закуток, чтобы только отыскать свой, одному ему предназначенный путь наружу в загадочный новый мир, но окончательно запутался и потерял дорогу. Замер возле стены в тупике, беспомощно разводя руками и не зная куда двигаться дальше. А надо было всего лишь подняться вверх… И вот теперь судьба даёт ему шанс с высоты птичьего полёта разом рассмотреть всю картину, увидеть выход и двигаться дальше. "Наконец-то я понял, что тревожило меня в день подъёма к водопаду!" — подумал Серхио, вставая на ноги. Он посмотрел вокруг — далёкие горы тенями склонили головы в почтительном поклоне, а к ним широкой манящей дорогой тянулось обширное горное плато. "Они приняли меня", — улыбнулся испанец и начал долгий спуск вниз. Полностью погружённый в собственные мысли, он не заметил, как у дальнего отрога быстро проехали несколько всадников и скрылись в ущелье…

Харат ожидал испанца возле очага, неторопливо разгребая кочергой горячие угли. Он поднял голову и всмотрелся в скрывавший испанца полумрак.

— Что ты решил, Посланник?

— Я помогу тебе, Магистр, хотя и не понимаю как.

Маг кивнул головой.

— Я научу, когда придёт время. Дождёмся только Карра и Уаддра.

— А почему ты не используешь силу Карра, ведь он же может воспринимать "чужие" вибрации? — поинтересовался Серхио.

— Карр тоже будет с нами — если ничего не случится, он должен вернуться завтра. Он очень необычный Маг, Посланник, и ты вскоре убедишься в этом.

Испанец протянул руки к огню и широко раздвинул пальцы, стараясь поймать как можно больше ласкового тепла.

— Скажи, Магистр, зачем Хрохан вообще появился в вашем мире, что ему нужно?

Харат тяжело вздохнул, посмотрев на Серхио долгим взглядом.

— Я уже говорил, что это моя вина. Я рассказывал личу очень многое — где я побывал, что видел и узнал. Хрохан умеет слушать, он как бы очаровывает собеседника и тот часто, сам того не замечая, выкладывает ему всё — даже то, о чём говорить не собирался. Так случилось и со мной. Я рассказал ему о странном мире, в котором почти не умеют пользоваться магией, но зато необычайно развита техника и создано невиданное по своей разрушительной силе оружие, которому никто не сможет противостоять. Это был твой мир, Посланник, — Харат вновь вздохнул. — Ты бы видел, как заинтересовался лич! Он пытался выяснить подробности, но больше я ничего не рассказал. Теперь-то ясно, что наш мир ему необходим просто как дверь — вначале он попадёт к вам, завладеет оружием, а потом доберётся и до остальных миров… Поэтому его обязательно нужно уничтожить, Посланник, иначе он захватит всё.

Серхио долго молчал — сказанное Харатом пугало. Он не чувствовал себя готовым к роли спасителя мира, и уж тем более не собирался кого-то убивать — нарушить данную самому себе клятву испанец не мог. Он поднял голову и неуверенно произнёс:

— Я обещал тебе восстановить Основной Поток и не отказываюсь от своих слов, но что касается Хрохана…

— Не волнуйся, Посланник, — перебил Магистр. — Появление лича здесь и его планы — моя вина и мне за неё расплачиваться. С Хроханом я справлюсь сам.

Испанец как-то неуверенно кивнул.

— Остаётся только одно — нужно как-то доставить сюда Сергея, а мне в Город возвращаться нежелательно.

— Эти займётся Уаддр когда вернётся. Он справится, не сомневайся — у него большой опыт в таких делах.

— Хорошо, — согласился Серхио, — тогда я бы хотел отдохнуть до завтра — прогулка в горы меня немного утомила. Провожать не надо, я найду дорогу сам.

— Доброй ночи, Посланник, я распоряжусь, чтобы тебе принесли ужин.

Серхио почтительно кивнул и, захватив свечу, скрылся в темноте коридора…

* * *

Тропа поднималась на плато и постепенно становилась всё уже, так что редкие кусты, торчащие из расщелин, всё чаще царапали бока лошадей и всадникам пришлось вытянуться длинной вереницей. Агриэль с тревогой посматривал по сторонам — случись что, они не в состоянии будут организовать эффективную оборону, поэтому приказал воинам поторапливаться, рассчитывая проскочить опасное место как можно быстрее.

— Этот чёртов подъём никак не кончится, — выругался ехавший позади мечника Алин, брат-близнец арбалетчицы Сю. — Так мы до вечера не выберемся.

— Не волнуйся, — успокоил его Агриэль, — Ветль уже добрался до плато.

Разведчик подал сигнал, что всё спокойно и вскоре весь отряд постепенно выбрался наверх. Замыкавший цепочку следопытов лучник Дегар по привычке оглянулся назад — тропинка круто срывалась вниз, исчезая за поворотом. Речка отсюда казалась тоненьким ручейком, сверкающим в лучах солнца живым серебром и неожиданными зигзагами разрезающим долину на части. "Спуск будет трудным, если пройдёт дождь", — подумал Дегар, догоняя остальных.

Если смотреть на плато сверху, то оно похоже на гигантский острый язык, хищно вытянувшийся в поисках пищи к Лесам Орков, весь в мелких пупырышках небольших скал и местами сочащийся обильными струйками слюны — бурными горными потоками. Следопыты находились сейчас на самом его кончике, а где-то возле самого основания, чуть в стороне, уже не одну сотню лет хранили загадку развалины Заронга. Захотят ли свидетели далёких событий раскрыть свою тайну в этот раз? Неизвестно…

Кое-где на изъеденном эрозией тонком слое почвы росла чахлая трава и редкий кустарник, местами виднелись почти полностью сгнившие останки деревьев, а на горизонте фиолетовыми пятнами проступали силуэты высоких гор. Глядя на развернувшуюся перед ним панораму, Агриэль начал понимать, почему эту местность называют Мёртвой Землёй — казалось, что едва теплившаяся здесь жизнь готова оборваться в любую секунду.

Ветль оставил лошадь под прикрытием одинокой скалы, осторожно пробрался вверх по россыпи камней и теперь внимательно рассматривал местность перед собой. Внезапно он пригнулся и спрятался за ближайшим валуном, знаками показывая Агриэлю, чтобы отряд вёл себя тихо и как можно быстрее нашёл укрытие. Разведчики молниеносно рассредоточились, забившись во всевозможные щели между камнями, а коней Алин отогнал подальше в сторону, скрывшись за одним из многочисленных скальных оазисов. Так что не прошло и минуты, как люди растворились подобно миражу и место, на котором только-что стояли следопыты, опять буквально сочилось унылым одиночеством и отчаянием умирающей природы. Агриэль ужом проскользнул между камнями, пробрался к Ветлю и выглянул из-за валуна.

Впереди мечник увидел довольно большую ровную площадку, свободную от камней, тут даже трава была позеленей и росла погуще. На дальнем от разведчиков крае стоял неправдоподобно огромный орк, увешанный круглыми баночками разного размера, амулетами и какими-то связками то ли камней, то ли кусочков дерева. Хряк не шевелился, внимательно рассматривая что-то под ногами.

— Шаман? — выдохнул Агриэль.

Ветль кивнул, не отрывая взгляда от зеленокожего монстра:

— Похоже. Но какой здоровый! Интересно, что он там нашёл?

Шаман зашевелился, снял с плеча одну из банок, осторожно открыл крышку и, присев на корточки, высыпал её содержимое на траву. И тут же проворно вскочил, в три прыжка добрался до находящегося рядом большого камня и спрятался. Не успели следопыты удивиться стремительности движений врага, как от поверхности земли оторвался комок размером с крупное яблоко и с громким треском взорвался, образовав облако зеленого дыма. Мечник чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Чума его забери, что это?!

Видимо, его движение не осталось незамеченным, потому что из-за камня показалась голова орка — шаман пристально смотрел в сторону притаившихся разведчиков. Дым постепенно рассеялся и боров вновь выбрался на лужайку, по-прежнему внимательно разглядывая валун, скрывающий Агриэля и Ветля. Он поднял голову, втянул воздух широким приплюснутым носом, затем вытянул вперёд руку и медленными осторожными шагами начал приближаться к укрытию. Что-то в действиях борова мечнику уж очень не понравилось — казалось, тот видит сквозь камень, а от дрожащего марева на ладони шамана по спине следопыта пробежал неприятный холодок. Неизвестно, чего можно ожидать от вражеского колдуна, а если ты сам неискушён в магических заморочках, лучше держаться от него как можно дальше — здоровее будешь, да и проживёшь заметно дольше…

— Уходим… Быстро! — шепнул мечник и скользнул вниз. Ветля, естественно, уговаривать тоже не пришлось.

Они едва успели спрятаться, как обогнув гряду, показался зеленокожий враг, тщательно осматривая опустевшее укрытие. Шаман глубоко и часто дышал, раздувая ноздри, и старался уловить постороннний запах. Так ничего и не обнаружив, он направился назад, несколько раз с подозрением оглянувшись…

— Чуть не засыпались, — с облегчением выдохнул Агриэль.

— Не надо было кричать, — с укоризной покачал головой Ветль и добавил. — Нервы шалят? Стареешь, Агр, раньше я за тобой такого не замечал.

Мечник только махнул рукой и ничего не ответил. Да и что можно было сказать в своё оправдание? Он вёл себя как неопытный мальчишка, что для мастера-следопыта не только непростительно, но и преступно — такие ошибки несут угрозу для всего отряда. Хорошо ещё, что всё обошлось и шаман не стал проверять место засады — тогда орк наверняка бы учуял людской дух, уж запахи они различают не хуже зверья, будьте уверены. Подождав немного, Агриэль тронул Ветля за руку:

— Как думаешь, ушёл?

— Сейчас проверю, — ответил разведчик и практически бесшумно забрался на на вершину гряды.

Осторожно выглянув из-за камня, он некоторое время оглядывался по сторонам, затем, уже не скрываясь, вернулся назад.

— Чисто, можем двигаться дальше.

— Хорошо, — кивнул мечник, — только вначале выясним, что там натворил орк — не хотелось бы угодить в ловушку.

Сразу же вспомнилось давнее предупреждение Уаддра — "… воинов встретят странные орки и у них припасено немало сюрпризов…" Что же, стремительный воин сказал тогда правду — шаман и впрямь выглядел необычно и Агриэль готов был поклясться, что подобных орков ему видеть ещё не приходилось, а сталкивался он с зелёными не раз и не два. Мечник вышел на открытое место и тихонько свистнул. Отряд быстро, без суеты, собрался возле командира.

— Дегар, Сю! Займите место возле прохода, оружие держите наготове. Алин, ты остаёшься с лошадьми, остальные за мной — проверим дорогу.

Следопыты развернулись цепью и медленно направились через лужайку как раз к тому месту, где разведчики обнаружили орочьего шамана.

— Агр, глянь сюда! — позвал мечника идущий рядом Ветль, показывая на землю.

Агриэль приблизился и удивленно хмыкнул:

— Что это?

На земле чернела аккуратная круглая дыра такого размера, что туда можно было свободно просунуть руку.

— Это ещё не всё, — заметил Ветль, — вон ещё одна, и ещё… да их тут немеряно!

Мечник осмотрелся вокруг — действительно, насколько позволяла видеть трава, на всей поверхности зияли норы, как будто тут поработал гигантский крот. "…Странные орки… немало сюрпризов…" — рефреном зазвучало в голове. Агриэль резко выпрямился.

— Проклятье, — пробормотал мечник. — Ветль, как ты думаешь, куда шаман сыпал своё зелье?!

Они переглянулись — похоже, обоим в голову пришла одна и та же мысль.

— Все назад! — уже не таясь, громко крикнул Агриэль. — И остор…

Договорить он не успел, раздался треск и уже знакомый зелёный дым окутал ушедшего дальше всех одного из новичков, которых привёл Крон — тот вскрикнул и упал, а остальные следопыты тут же бросились назад. Вновь прозвучал взрыв, на земле теперь оказались ещё два человека — Карад и находившийся поблизости Дук, которого слегка "зацепило" краем облака. Ядовито-зелёная пелена, казалось, кипела изнутри — пузырилась и выстреливала во все стороны мелкими злыми брызгами. Трава в местах сработавших ловушек моментально пожелтела. А на фоне этих двух светлых пятен чётко выделялись неподвижные фигуры, лишь Дук стоял на четвереньках, обхватив голову руками, и громко стонал.

— Стоять! Всем стоять на месте! — Агриэль заорал так, что, казалось, порвутся связки.

Воины застыли, с опаской оглядываясь на поредевший зелёный туман. Стало удивительно тихо, только лёгкий ветерок укоризненно шепнул командиру в ухо — "…Странные орки… немало сюрпризов…"

— Медленно возвращайтесь назад и внимательно смотрите перед собой, обходите норы подальше, — уже спокойнее инструктировал мечник оставшихся на ногах следопытов.

— Дук, постарайся не двигаться! — крикнул он великану. — Сейчас мы тебя вытащим!

Агриэль кивнул Ветлю и оба разведчика, осторожно ступая, добрались до Дука. Они подхватили под руки грузное тело, с немалым трудом (тяжелый чёрт!) вынесли в безопасное место и положили на землю. Вся левая половина лица раненого представляла собой кровавое месиво, как будто с него в одно мгновение содрали кожу.

— Позови Алина, — попросил мечник разведчика. — У него есть снадобья друидов, пусть попробует помочь Дуку, а я гляну, что там с остальными.

Осторожно минуя норы, Агриэль подошел к лежащему на спине Караду — тот был мёртв. Лишённое кожи тело дымилось, да и новичок неподалеку выглядел не лучше. Мечник со стыдом отметил, что так и не успел толком с ним познакомиться. Рассчитывал поговорить с парнем как-нибудь потом, когда появится свободная минутка и… не получилось, поздно теперь. Как часто спешим куда-то, откладываем второстепенные дела, а они как раз и оказываются самыми важными. Остаётся только тихонько ругаться про себя и локти кусать…

Мечник вернулся назад и опустился на землю, чувствуя холодную пустоту внутри. Подошёл Ветль, молча сел рядом, положил руку на плечо Агриэля.

— Зелёные придумали что-то новенькое — первый раз с таким встречаюсь. Если бы мы не видели, что делал шаман, могли бы все лечь на этом поле.

— Могли, — после короткой паузы согласился мечник. — Что сказал Алин?

— Намазал Дука какой-то мазью, говорит должно помочь. У нашего медведя левый глаз совсем не видит, — разведчик посмотрел вдаль. — Кстати, на том месте, где шаман крутился, трава-то нормально выглядит. Чертовщина какая-то…

— Странные орки… немало сюрпризов… — в который раз прошептал Агриэль. — Ребят даже толком похоронить негде. Может камнями закрыть, чтобы зверьё… хотя откуда тут звери? Но всё равно надо похоронить, нельзя их тут бросать…

— Агр, мне что-то тревожно, — Ветль пристально рассматривал противоположный край лужайки. — Мы очень сильно нашумели, а шаман не мог уйти далеко — наверняка слышал взрывы и крики. Как бы зелёный не вернулся со всей своей роднёй.

Разведчик даже не предполагал, насколько он оказался прав…

Через час следопыты отправились дальше, оставив позади неприметный холмик камней, под которыми покоились погибшие. Отряд держался поближе к скалам, избегая открытых пространств — нарваться ещё на какую-нибудь неожиданность никому не хотелось. Дук на предложение Агриэля отправить его с докладом в Дастарог ответил такой яростной бранью, что если бы на плато росли цветы, они бы непременно завяли. Теперь он изредка трогал лицо рукой и тихонько шипел от боли — мазь лекаря помогла, но рану пекло так, что впору было взвыть волком.

Мечник ехал и внимательно следил за находящимся далеко впереди авангардом, раздумывая над тем, где же им сегодня придётся заночевать — добраться до развалин Города следопыты уже не успевают, а на плато даже костра не разведёшь, не заметит разве что слепой да ленивый. В конце концов он решил положиться на случай, может по пути подвернётся какой подходящий вариант. Рассеянно посматривая на всё тот же унылый пейзаж вокруг — голые скалы, безжизненные россыпи камней, редкая растительность, Агриэль отметил, что в этой части плато вчера всё-таки прошёл дождь — кое-где попадались лужи, а скалы с теневой стороны до сих пор не просохли и матово поблёскивали влажными боками.

Внезапно раздались громкие крики — Ветль и Сю во весь опор неслись назад, а за ними стремительно надвигалась какая-то плотная серо-зелёная масса.

— Агр, орки! — услышал Агриэль голос разведчика. — Целая толпа!

Теперь мечник и сам ясно разглядел фигуры, огромными скачками приближавшихся к отряду. Да уж, тут не до геройства — принимать сейчас бой было бы чистым самоубийством, поэтому он скомандовал:

— Быстро отходим к тропе! Всем держаться ближе к скалам!

Следопыты ещё не успели далеко продвинуться по плато, поэтому вернулись к началу спуска всего за несколько минут. Пришлось спешиться — двигаться вниз верхом слишком опасно.

— Дук, Алин, вы с лошадьми вперёд, мы прикрываем отход, — распорядился Агриэль.

— Агр, я с тобой! — обиженно вскинулся великан, схватившись за рукоять меча огромной ручищей.

— Не спорь, здесь нам всё равно не развернуться, а с той стороны тоже могут появиться гости, — осадил его мечник. — Поторапливайся, у нас мало времени.

Дук с сожалением кивнул, но спорить больше не стал — дисциплина есть дисциплина, к тому же Агриэль не раз доказывал, что в самых сложных ситуациях умеет принимать правильное решение. А без дисциплины и доверия делать в отряде следопытов нечего — немало сильных воинов командир не взял к себе именно по этой причине. Великан ухватил за уздечку одну из лошадей, ступил на тропу и бросил через плечо:

— Алин, гони остальных за мной, я пойду впереди.

Постепенно все кони исчезли внизу за поворотом.

— Теперь остальные, — продолжал руководить Агриэль. — Со мной остаются Крон и Дегар…

Уже в который раз за этот день договорить он не успел — сзади послышался шум и в проходе между скалами показались орки. Яростные крики преследователей и блеск широких тесаков красноречиво говорили о том, что монстры заявились не на дружеские посиделки с трубочкой мира возле костра.

— Проклятье, они что, научились бегать, как лошади?! — изумился мечник. — Сю, Дегар! Живо спускайтесь, прикроете меня стрелами! Крон, ты с ними!

Крон прыгнул на тропу, вытягивая на ходу из кожаных наручей два тяжелых метательных ножа. Агриэль тоже достал из-за спины своё грозное оружие — два коротких узких меча и устремился за Кроном — зелёные подобрались уже совсем близко. И опять командира следопытов поразили размеры и стремительность движений врагов — не по зубам отряду такой противник, ох не по зубам. Прав был Уаддр, если перекроют хряки выход на плато, без магов выбить их оттуда не получится. Странные орки… немало сюрпризов…

Мечник не успел добраться даже до поворота, как на тропе показался первый преследователь — огромный мускулистый хряк, державший в одной руке короткое копьё, а в другой широкий тесак. Поздно, не убежать. Если схватка неизбежна, лучше принять её сразу, пока противник уверен в своём превосходстве — этому правилу Агриэль следовал всю жизнь. Он развернулся и принял боевую стойку. Орк коротким сильным движением метнул копьё, увидел, что не попал в ловко увернувшегося человека, и бросился вперёд, угрожающе размахивая тесаком. Боров приближался, полностью перекрывая узкий проход, как разъяренный бык с налитыми кровью глазами. Казалось, ещё мгновение и он без труда сметёт ничтожную преграду на своём пути. Но не тут-то было…

Мечник встретил его сверкающей полусферой быстро летавших клинков. У следопыта было некоторое преимущество — Агриэль почти не испытывал помех от близкой поверхности скалы, его коротким мечам хватало необходимого пространства, а вот хряку было намного сложнее, размахнуться тесаком в полную силу он не мог. К тому же человек не зря считался настоящим мастером клинка и уже через несколько секунд татуировку в виде скалившего зубы черепа на руке орка рассекла глубокая рана. Хряк утробно взревел, обнажил длинные жёлтые клыки и, вытянувшись в неимоверном шпагате, ударил не ожидавшего такой прыти мечника ногой по ребрам. Агриэль пушинкой отлетел к стене и выронил меч. В глазах на мгновение потемнело, а правая рука повисла плетью — все попытки подобрать оружие отдавались в боку взрывами сильнейшей боли — похоже удар орка сломал несколько рёбер.

Хряк сделал шаг вперёд, занося тесак над головой практически беззащитного следопыта. В тот момент, когда небо Агриэлю уже показалось с овчинку, в глаз борову по самую рукоятку вошел метательный нож Крона — орк пошатнулся и покатился вниз по крутому склону в пропасть. Воспользовавшись короткой паузой, мечник поднялся, взял ослабевшей рукой упавший клинок и побежал к повороту тропы. Над его головой раздался свист и второй прыткий преследователь, получив одновременно стрелу Дегара и арбалетный болт Сю, последовал за своим собратом на встречу с далёкой землей. Дегар вновь поднял лук, тонко зазвенела тетива — за спиной Агриэля послышался звук падающего тела. Мечник оглянулся — на тропе лежала туша орка, полностью перекрыв проход.

— Уходим, — коротко бросил Агриэль, прижимая руку к покалеченному боку.

Следопыты уже почти исчезли за поворотом, когда в скалу прямо над головой мечника ударился огненный шар, разлетевшийся с громким треском на тысячи фиолетовых искр и опаливший волосы Агриэля — в дело вступил орочий шаман. Четвёрка людей быстро спускалась вниз, часто оглядываясь на ходу. Однако погони не было, вероятно, зелёные решили, что на узкой тропе хряки слишком лёгкая мишень для лука Дегара, и прекратили преследование…

…Два человека выскочили из-за выступа скалы совершенно неожиданно и атаковали Дука с яростью дикого зверя. Следопыт парировал удар ближайшего нападавшего и широко взмахнул мечом, собираясь снести голову неумелого вояки. Клинок звонко врезался в камень, высекая сноп искр. "Тысяча дохлых орков, скала! Надо было взять меч в другую руку!" — пронеслось в голове Дука — он совсем забыл о близком соседстве стены. Второй атакующий оказался расторопнее — воспользовавшись секундным замешательством великана, он пронзил обломком пики левую руку следопыта. Эх, чуть бы побольше места — он бы показал этим наглецам, кто такой Дук из Корунхеля! Да ещё так некстати покалеченное лицо, очень сложно точно оценивать расстояние одним глазом…

Первый нападавший тем временем опомнился, тут же прыгнул вперёд и, вцепившись мёртвой хваткой в правую кисть, поставил разведчика в очень невыгодное положение. Дук увидел его близкие, налитые холодной пустотой равнодушные глаза… Ни злобы, ни боли, ни торжества… "Проклятье, мертвяки!" — только и успел подумать разведчик, как кинжал свободного ходячего трупа с противным хрустом вошёл ему в грудь. Следопыт покачнулся. "Если я тут лягу, ребята окажутся в ловушке — через лошадей они мертвяков не достанут, а с той стороны их зажмут орки…" — пронеслось в голове Дука. Воин собрал все силы и с рёвом бросился вперёд, увлекая вместе с собой в пропасть обоих нападавших. Не на плато, так здесь судьба всё же догнала великана, а сломанные ветки засохшего куста скользнули следом за ним, как последние цветы на могилу…

— Алин, куда подевался Дук? — Агриэль строго смотрел на растерянного лекаря, когда весь отряд собрался возле менгира.

— Я… не знаю. Мы добрались почти до середины, когда впереди послышался какой-то шум, но из-за лошадей ничего не было видно! Потом всё стихло, я звал Дука, но никто не отвечал, — Алин беспомощно развёл руками. — А когда мы спустились вниз, Дука не было, только лошади…

— Агр, давай я проеду вдоль стены, посмотрю что и как, — предложил Ветль.

— А если опять появятся орки?

— Не думаю, раз они не стали нас преследовать сразу, вряд ли сделают это теперь. Скорее всего, они ждут возле выхода на плато. В любом случае я их замечу и успею вернуться назад.

— Хорошо, — кивнул Агриэль, немного подумав. — Будь осторожен и не задерживайся.

Проводив взглядом быстро удалявшегося Ветля, мечник повернулся к оставшимся разведчикам.

— Сол, за тобой тропа в лесу, проследи, чтобы нам никто не зашел в спину. Алин, посмотри мой бок — похоже, тот зелёный громила здорово меня помял…

Разведчик вернулся примерно через час. Он подошёл к Агриэлю и, отозвав его в сторону, хмуро сказал:

— Я нашел Дука, Агр, он разбился насмерть. Но он не просто свалился с тропы, рядом с ним я обнаружил остатки ещё двух тел. Но вот что странно, на тех двоих нет ни капли крови, они просто разлетелись от удара на куски, как пустой глиняный кувшин… Я думаю, это мертвяки, Агр, а значит где-то рядом бродит некромант. Весь вопрос в том, откуда он к лешему тут взялся?!

— Мертвяки?! Ты ничего не перепутал? — усомнился мечник.

— Можешь сам посмотреть и убедиться, — в голосе Ветля промелькнула лёгкая обида.

Агриэль, нервно покусывая травинку, покачал головой:

— Да нет, я тебе верю… Похоже, самое время отправляться назад — самим нам через орков не пробиться. Кстати, тебе не показалось, что зелёные какие-то странные? Здоровенные, как быки и быстрые, как рыси. Уму не постижимо — почти совсем от нас не отстали. И я никогда не слышал об орочьих шаманах, которые швыряются огненными шарами. Скверно, если они освоили людскую магию… Одним словом, возвращаемся в Дастарог — думаю, теперь Конвент вынужден будет послать сюда большой отряд, тут творятся лихие дела. Странные орки, гуляющие средь бела дня мертвяки… Опять же, маги нам понадобятся — без них с шаманами не справиться, да и нежить самим так просто не одолеть…

Ветль кивнул — они узнали достаточно, можно уходить. Агриэль с тревогой посмотрел на низко висящее солнце — до наступления темноты оставалось совсем мало времени.

— Если поспешим, успеем заночевать на той же поляне.

Следопыты двигались быстро — перспектива ночёвки в лесу не привлекала мечника, его беспокоил неизвестный отряд, направившийся в сторону Лесов Орков прошлой ночью. Разведчики добрались до брода, когда в лесу стемнело настолько, что пришлось перевести коней на шаг. Ветль, как обычно возглавлявший отряд, остановился на берегу реки, там, где он утром обнаружил следы, и жестами подозвал мечника к себе.

— Смотри! — разведчик показал рукой на другой берег.

В густых вечерних сумерках мечник с трудом разглядел, как на фоне стены леса движется большая группа людей — человек сорок, пятеро-шестеро на конях, остальные пешие. У брода они должны были оказаться минут через десять.

— Похоже, тот самый отряд, — встревожился мечник. — Ночёвка отменяется — отдохнём в ближайшей деревне. Леший бы забрал эти "пустынные" Проклятые Земли!

* * *

Пламя костра окончательно угасло. Там, где ещё совсем недавно бушевала огненная буря, теперь лежали пышащие жаром малиновые угли да изредка пробегали оранжевые сполохи. Ну что же, самое время готовить обед. Два человека быстро соорудили простенький вертел из скрещенных коротких копий и ловко установили на него освежёванную тушу молодой лани. Буквально через несколько минут бока некогда лесной красавицы подрумянились, а вокруг вышибающей слюну волной растёкся аромат жареного мяса.

Если приглядеться повнимательней, то десяток человек, устроившихся на отдых на опушке леса недалеко от границы Заронга, явно прибыли издалека. И короткие кожаные юбки, и мягкие мокасины до колена в этих глухих местах в диковинку, не говоря уже об узких раскосых глазах воинов и сплетённых сзади в тугие косы длинных волосах. А уж висевшие у некоторых из них на груди амулеты из волчьих когтей так и вовсе наводили на мысль о том, что люди скорее варварского роду-племени. Да и лошади незнакомцев опять же не принадлежали к местной породе — невысокие, мохнатые, а судя по бешеному огню в больших матово-чёрных глазах, ещё и очень горячие, возможно, даже строптивые.

Сидевший возле самого кострища человек набил трубку с тонким длинным чубуком и поднял голову. Он властно крикнул, приглашая спутников приступить к еде — последний привал на чужой земле заканчивался. Солнце десять раз вставало и пряталось за горами, пока они выполняли волю хана в этих неприветливых местах гауров[13]. Но теперь всё закончилось — хан будет доволен и воин, наконец, сможет взять в жёны красавицу Гату. И тогда уже никто не посмеет смотреть на него как на обычного десятника — породнившись с самим колдуном, он заставит себя уважать.

Командир с благодарностью вспомнил отца, который с детства твердил, что нельзя забывать старое ремесло проводника, которое передавалось в семье из поколения в поколение. Это он да ещё дед показали тайные тропы в горах, которыми в далёкие времена пользовались контрабандисты и лихие люди. Вот и пригодилось знание. Не всегда только сила и ловкость может ввести тебя в круг самых уважаемых воинов племени, хотя и боевую науку десятник тоже знал туго. Подвернулся шанс — не упускай и цепляйся зубами, борись и выдирай у соперника. А ведь тогда он чуть было не убил Чужака, а вместе с ним чуть было не погубил и надежду.

Командир отбросил в сторону недоеденный кусок полусырого мяса и задумчиво потёр застарелый шрам на руке — зарубка, оставленная на память сумасшедшим койотом. Да, всё как раз и началось, когда в степи появился Чужак…

…Десятник пристально вглядывался в приближающуюся со стороны гор чёрную точку. Кто это, койот? Или отбившийся от стада буйвол? Если рогатый, то сегодня у сторожевого отряда кара-маулей на ужин будет прекрасное жаркое. Каково же было его удивление, когда минуту спустя он понял, что прямо к ним неторопливой походкой идёт человек! Изумление сменилось раздражением — никто в здешних местах не смел нарушать границы земель племени, никто! Ну что же, незнакомец, ты сам напросился и теперь тебя ждёт заслуженная кара. Командир едва заметно кивнул и воины развернулись в цепь, обходя нарушителя с обеих сторон.

В конце концов человек оказался в самом центре кольца. Только тогда он остановился и приветственно помахал рукой:

— Мир вам! Мне нужно поговорить с вашим колдуном!

— Колдун сам решает, когда и с кем ему разговаривать, — ответил десятник и решительно ткнул пальцем в незнакомца.

Командир никогда не понимал желания некоторых воинов племени поиздеваться над жертвой. Если уж решил убить, то убей сразу, не наслаждайся страданиями. Тем более, что бывали случаи, когда пленник начинал вести себя подобно загнанной в угол крысе — нападал сам и, случалось, успевал даже поранить мучителя. Вот и сейчас десятник без лишних разговоров собирался просто исполнить свой долг — нарушителей границ нужно уничтожать…

Стрелы послушно понеслись к жертве, но не долетев каких-то пары шагов, осыпались словно сухие иголки с мёртвой сосны.

— Мне не нужны неприятности, я хочу только поговорить с колдуном, — человек в центре круга с безмятежной улыбкой смотрел командира.

Десятник нахмурился — охо-хо, а незнакомец-то не прост, судя по всему неплохой маг! Ну ничего, и на таких найдётся управа, кара-маули отправили к праотцам немало самоуверенных чародеев. Командир махнул рукой — на этот раз к неизвестному полетела только одна стрела, но какая! "Чёрная молния" — беспощадное жало, заговорённое колдуном как раз для таких случаев, с трудом, но преодолело защиту незнакомца и ударило нарушителя в бедро. Он вскрикнул от боли и беззаботная ухмылка на его лице мгновенно сменилась гримасой ярости.

— Не стоит испытывать моё терпение, воин, — прошипел человек. — Отведи меня к колдуну и я не стану никого убивать!

Десятник изумился — неслыханно, до сих пор никому не удавалось устоять против "чёрной молнии"! Он вновь резко выбросил руку вперёд и к магу полетели уже две колдовские стрелы…

Они ударились о невиданную стену с такой силой, что у командира зазвенело в ушах от ужасающего грохота. Одна из "молний" разлетелась на мелкие щепки, но вторая всё же преодолела защитный барьер и легонько ткнула незнакомца в грудь, не пробив даже плаща! Однако маг пошатнулся, как от сильного толчка — по-видимому, и ему сдерживать атаки приходилось уже на пределе сил. И тут же десятник на собственной шкуре убедился в том, что злить незнакомого сильного чародея чревато, знаете ли.

Горло сдавила могучая мягкая лапа — ни вздохнуть, ни приказа отдать. Собственно, это его и спасло — теряя сознание, десятник попросту свалился с коня и магическая удавка тотчас же ослабла. В туманном мареве полузабытья он наблюдал, как воины неуверенно натягивают луки, а незнакомец медленно разворачивается, чтобы атаковать теперь уже их.

— Стоять… — тихо прохрипел командир, но, хвала предкам, его услышали.

Он тогда и сам не знал, что заставило его прекратить попытки убить пришлого. Наверно, духи предков помогли не упустить свою удачу…

Чужак прожил среди кара-маулей две зимы. Его почти никогда не было видно — всё время он проводил в беседах с колдуном, а иногда они вдвоём надолго исчезали в горах. Весной, когда расстаял снег, а степь зазеленела свежим ковылём и украсилась красными маками, незнакомец ушёл и больше уже не возвращался. А под конец лета хан призвал к себе десятника и отправил сюда, пообещав неслыханную награду…

— Каррр! — над самым ухом оглушительно закричал ворон и командир вскочил на ноги.

Он внимательно осмотрелся — нет, вроде тихо вокруг, да и лошади всё так же спокойно щиплют траву. Десятник укоризненно глянул на косящую хитрющим глазом птицу и коротко бросил своим людям:

— Уходим, к вечеру мы должны быть в горах…

Они успели выбраться к ущелью, в котором начиналась неприметная тропа, ещё до того, как солнце ушло ночевать в земли предков. И это не смотря на то, что пришлось сделать изрядный крюк — колдун под страхом мучительной расправы запретил даже приближаться к скалам к востоку от Заронга. Старый чародей ничего не объяснил, но командир случайно узнал причину — дожидаясь встречи с ханом, он успел подслушать его разговор с колдуном. Где-то в этих местах скрывался искуснейший маг племени, посланный кара-маулями в горы давным-давно, когда тайными стёжками воинов водил ещё прадед прадеда десятника. И тревожить великого волшебника пока что никто не хотел…

* * *

Тучи к вечеру рассеялись окончательно. Заставив немного поволноваться жителей Дастарога и прибив пыль на булыжных мостовых улиц мелким дождиком, они уползли на запад, в сторону Заронга, сотрясая воздух раскатами грома и угрожающе сверкая извилистыми стрелами молний. И всё же вокруг чувствовалась какая-то приятная свежесть, как после хорошего летнего ливня. Возможно, иллюзию создвали трепетавшие на ветру листья розалии, успевшие умыться небесной водой и сиявшие теперь в лучах солнца свежей мокрой зеленью.

"Неужели Глан? Невероятно!" — Мадук стоял возле распахнутого окна и смотрел в сторону затихающего за стенами Цитадели невидимого отсюда Города. Магистра сейчас совсем не радовала вечерняя прохлада: пропажа наблюдавшего за Председателем Конвента человека могла означать только одно — Глан каким-то образом связан с недавними тревожными событиями. Маг сердито закусил губу — доказательств никаких, и если дела обстоят действительно так, то справиться с Председателем будет ох, как непросто. Слишком большая власть у того в Дастароге, да и в столице могущественных покровителей хватает — живо на помощь примчатся.

Ну, и уж совсем непонятно, зачем Глану вообще связываться с некромантом… Чего он добивается? Вопросы, вопросы… А ответов, как обычно, совсем нет — даже версию правдоподобную придумать тяжко! Был ещё один момент, который беспокоил старого Магистра — когда он рассматривал на улице мертвяка, ему показалось, что вокруг витают давно забытые, но всё же знакомые остатки Силы. Какой-то "запах" заклинаний, действие которых он уже видел, но никак не мог вспомнить где и когда…

Ах, память, память… Ты — награда и спасение, ты позор и проклятие… Порой ты способна услужливо поднять из глубин сознания не самые счастливые подробности, но которые всё равно согреют душу волной тёплой печали, а иногда надёжно хоронишь в отдалённых закоулках события, вспоминать о которых неприятно и стыдно — никто не желает выслушивать бесконечные упрёки совести. Не забывает чужую подлость только тот, кто вынужден за неё расплачиваться своей жизнью и судьбой…

…Взволнованный Халит стоял в самом центре Зала Совета, тревожно вглядываясь в скрытые тенями капюшонов лица Верховных Магистров. Он не чувствовал за собой никакой вины, но всё же… Даже Учитель всегда с недовольством относился к его увлечению магией превращения, но терпел и молчал. А уж остальные члены Совета всеми силами старались безжалостно пресекать любые попытки нарушить баланс могущества. Халит подозревал, что его успехи ненавистны Магам прежде всего потому, что никто из Верховных так и не смог овладеть полузабытым искусством предков. Всё как обычно, господа: не поднялись Вершители на ступеньку выше, будьте уверены — постараются не пустить туда никого…

Халит надеялся на заступничество Учителя — если Мадук поручится за него, Верховные могут оставить дерзкого в покое, но тогда за все ошибки придётся отвечать уже старому Магу. Такое уже случалось раньше, когда Великий Фангор отстоял перед Советом своего лучшего ученика, Харата, изучавшего секреты боевой магии огров. А когда Харат сам стал Магистром, на него и вовсе перестали обращать внимание — если ты достиг уровня Верховного, тебе позволено почти всё. Но как раз пример Фангора в этот раз сыграл с Халитом злую шутку — все хорошо помнили, чем закончилась история Харата. Возможно, именно поэтому Мадук не сказал ни слова в оправдание своего ученика, но то, что Магистр даже не попытался встать на его защиту, потрясло молодого мага до глубины души…

Ему осталось только два пути — или забросить занятия, или пройти Ритуал Забвения, после которого человек перестаёт чувствовать Силу. Но Халит и тут пошёл наперекор воле Совета и выбрал третий — он покинул Мадука и стал изгоем, на долгие десятилетия исчезнув в горах. Что ему пришлось испытать, знают только ветер, угрюмые скалы и холодные осенние дожди. Как же ему все эти дни не хватало мудрого Учителя! То, с чем столкнулся Халит пугало необузданной мощью и загадочностью, а разобраться самому с множеством вопросов не хватало ни знаний, ни Силы. И тогда он отправился в степи, к кочевникам — хранителям тёмной стороны древней мудрости…

Изгой провёл среди диких племён ещё не один десяток лет, но в конце концов добился своего — стал настоящим Мастером, которого уважали и побаивались даже гордые кара-маули. И все эти годы он ни на миг не забывал об испытанном унижении и готовил план мести. Теперь Халит знал — чтобы добиться желаемого, он должен вернуться назад и стать Верховным Магистром. В том, что никто не узнает в нём прежнего строптивого ученика, он не сомневался — искусством превращения Чужак овладел в совершенстве…

…Ничего этого Мадук, конечно же, не вспомнил, а кем стал Халит попросту не догадывался. Сейчас Маг напряжённо раздумывал над тем, как осторожно подобраться к искушённому в интригах Глану и узнать, что же тот замышляет. Через некоторое время у него, наконец, появилась неплохая идея — необходимо было только дождаться возвращения Агриэля. Но так уж странно устроена судьба: по старым долгам приходится платить именно в тот момент, когда рассчитываться с ней почти нечем. А Халит был настроен решительно и собирался получить всё, чего лишился из-за малодушия старого Магистра. Председателю в игре Чужака отводилась ничтожная роль, поэтому тот факт, что внимание Мадука целиком сосредоточилось на Глане, устраивал изгоя полной мерой…

8. На границе

Сразу за переправой тропа свернула в лес, и темнота вокруг моментально сгустилась до такой степени, что нормальный человек с трудом смог бы разглядеть собтвенные руки. А вот команде кровососа мрак, похоже, совершенно не мешал — люди (если, конечно, их можно было так называть) с прежней скоростью молча неслись вперёд. Складывалось впечатление, что останавливаться на ночлег они не собираются, и это меня начинало серьёзно беспокоить — я чувствовал себя измотаным до самой последней степени. Провести целый день в дороге что-то да значит! Думаю, Хельга выглядела не лучше, а про состояние уахов можно было только догадываться — малыши вообще никогда так долго не путешествовали. Да ещё в таком крайне неудобном положении. Стоит, пожалуй, набраться наглости и попросить командира остановиться, передохнуть самую малость — может, даже вздремнуть с полчасика. Заснуть и упасть под копыта бегущей сзади лошади девушки совсем не хотелось, поскольку жить мне пока не надоело.

— Хельга, — не выдержав, бросил я во тьму за спиной, — давай попросим начальника, чтобы остановился! Никаких сил уже не осталось — того и гляди грохнусь на землю.

А что остаётся делать, если до сих пор кровосос общаться с нами не спешил, а открывал рот только для того, чтобы отдать очередной приказ? Тут уж выбирай — или терпи пытку до конца, или бери инициативу в свои руки. Наверно, девушке в голову пришли такие же мысли или она сама держалась из последних сил, но согласилась Хельга неожиданно легко:

— Хорошо, как только выберемся на открытое место, попробуем.

Что верно, то верно — на узкой тропинке, да ещё в кромешной темноте добраться до чёрного командира нереально. Пришлось стиснуть зубы и, собрав остатки воли, терпеливо двигаться вперёд в надежде, что наши мучения продлятся недолго — всё-таки мы находились близко к горам, поэтому лес должен был вот-вот закончиться.

Предчувствие меня не обмануло — вскоре отряд действительно выбрался на большую поляну (по крайней мере, противоположного края не было видно вовсе). Посредине, в слабом свете фиолетового неба возвышался какой-то циклопического размера столб, судя по всему, каменный. Не в силах больше сдерживаться и желая привлечь внимание, я резко свернул в сторону — Хельга без промедления последовала за мной, словно нитка за иголкой. Находившиеся рядом нечеловеки мгновенно окружили нас плотным кольцом и угрожающе размахивали тускло сверкавшими клинками, заподозрив строптивых пленников в желании скрыться. Шустрые пацаны, что и говорить! И почти сразу же перед нами возник смутный силуэт предводителя захватчиков, чёрным пятном выделявшийся на фоне чуть более светлой земли.

— В чём дело? — его голос ничего хорошего не обещал. Комндир усмехнулся. — Онемел? Сбежать захотел? Заранее предупреждаю — бесполезно, солдаты не позволят вам даже вздохнуть без моего приказа.

Интересно получается, почему именно из меня всегда пытаются сделать крайнего? Мёдом что ли где намазано или на лбу сорок восьмым кеглем написано "стрелочник"? Не спорю, в данном случае идея моя, но как-то раз за разом в этом мире спрашивают с меня, а не с кого-то ещё! Чувствую, что если бы даже лошадь сдуру понесла, всё равно пришлось бы отвечать по полной программе.

— Нет, бежать мы не собирались, — ответил я слегка обиженным голосом. — Просто не нашёл другого способа привлечь ваше внимание.

— Будем считать, что тебе удалось, — вновь усмехнулся кровосос. — Так что ты хотел?

— Мы очень устали. Ещё немного и меня, например, никакая сила не сможет удержать в седле — я просто свалюсь с лошади. Поэтому маленькая просьба — остановиться здесь и передохнуть хотя бы пару часов.

Просить, как известно, надо много — тогда хоть что-нибудь дадут. Командир немного помолчал, оценивая наше состояние.

— Мне говорили, что люди слабы, но не думал, что настолько. Хорошо, восстановливайте свои ничтожные силы — Повелитель приказал доставить вас здоровыми.

Опять он про неведомого Повелителя! Подозреваю, это и есть та самая вторая сила, о которой говорил Серхио. Если моя догадка верна, то лучше уж сотрудничать с Мадуком — идеалом его назвать трудно, но Магистр хотя бы не позволял себе в отношении нас никакой грубости.

— А кто он, этот ваш Повелитель, и чего хочет?

— Ты слишком любопытен, смертный, — кровосос дал понять, что разговор закончен. — Побереги язык, если не хочешь его лишиться…

Надо же, какая самоуверенность — "смертный"… Себе он что, тысячу лет отмерил?!

— Ещё один вопрос, — сказал я, пьянея от собственной наглости. — Костёр можно развести? Вам-то хорошо, как кошки в темноте видите, а я собственных рук разглядеть не могу. Опять же, погреться не помешает — рыбки наловить, уху сварить…

— Грейтесь, — презрительно фыркнул он и что-то крикнул на своём вороньем языке стоявшим неподалёку солдатам.

Нас, не особо церемонясь, поставили на землю. Рядом солдат опустил уахов: вид у них был, прямо скажем, прескверный — вот уж кого дорога вымотала окончательно, так это их. Хельга тут же присела возле малышей, как-то уж очень неловко обняв обоих — всё-таки веревки ей здорово мешали. Чёрт бы побрал всю эту банду вместе с Повелителем! Я протянул в сторону командира руки:

— Может, развяжете? Клянусь, я никуда не побегу, а собирать дровишки в таком положении очень неудобно. Или вы натаскаете их сами? — добавил я, стараясь вложить в голос как можно больше ехидства.

Кровосос пренебрежительно махнул, отдал очередную команду стоящему рядом солдату и буквально растворился в темноте. Очень захотелось проводить его не совсем приличным жестом, но тут моя чувствительная спина красноречиво похолодела — опять очутимо давил чей-то взгляд. Так и есть, в пяти шагах сзади стоял прибившийся к нам в лесу высокий маг и насмешливо улыбался! Я вдруг почувствовал, как по спине побежали мурашки, а низ живота совершенно онемел — охотник за уахами смотрел куда-то в самое нутро. Его глаза сияли холодным белым светом, словно две маленькие звёздочки. Точь в точь, как у Магистра в день нащего приезда в Дастарог, но там хоть факелы на стенах висели, а тут…

— Неплохо держишься, — он подошёл ближе. — У тебя отличные способности, но они пока спят. Тебе нужен Учитель, но Мадук не тот человек, который может им стать — я его слишком хорошо знаю.

Интересно, его-то Магистр чем расстроил и с чего это он вдруг разоткровенничался? В друзья набивается? Ну уж шиш — как говорится, упаси меня, боже, от таких друзей, а с врагами я и сам справлюсь. Не дождавшись ответа, маг усмехнулся:

— Ладно, каждый сам выбирает свой путь и сам отвечает за выбор. Я свой сделал давно, а тебе ещё предстоит с этим разбираться, — высокий сделал шаг в сторону, но неожиданно обернулся и кивнул в ту сторону, куда минутой ранее ушёл чёрный командир. — А с некромантом поосторожней, он не из тех людей, которым нравятся чужие шутки…

Я задумчиво смотрел ему вслед и никак не мог разобраться в противоречивости собственных чувств. Сначала высокий шипел от досады, что не прихлопнул меня в Дастароге, теперь даёт дружеские советы… Какой-то театр абсурда! А ведь последние его слова звучали вполне искренне. Тут возможны два варианта — или этот маг великий актёр, или кто-то из нас осёл…

Из прострации меня вывел болезненный толчок под рёбра — один из оставленных кровососом охранников решил таким незамысловатым способом привлечь к себе внимание. Вообще-то он прав, с костром стоит подсуетиться — неровён час, припрётся кровосос и погонит наш печальный караван куда подальше прямо посреди ночи. С него станется, не ходи к гадалке! Спотыкаясь через каждый шаг о невидимые в темноте кочки, я в сопровождении двух конвоиров покорно отправился в сторону леса…

А вот дрова в здешнем лесу торчали прямо из земли — настолько засохшими и мёртвыми оказались деревья, поэтому по охапке первоклассного хвороста мы набрали мгновенно. Наверно, чёрный командир приказал солдатам помочь мне, поскольку работали они, можно сказать, с заметым энтузиазмом. Ну что же, и на том ему большое человеческое спасибо! Возле Хельги маячил всего один сторож, а остальная часть отряда шумно копошилась где-то в отдалении. Такое ощущение, что они решили в темноте прочёсать поляну. Согласитесь, довольно странное занятие для нормальных людей.

— Они что, совсем с ума спрыгнули? — тихо спросил я у девушки, неумело складывая из мелких веточек "шалашик". — Ищут прошлогодний снег?

— Нет, — так же негромко ответила она. — Некромант сказал, что пропали двое дозорных, которых они оставили здесь перед тем, как ушли на заставу.

Хе-хе, как говорится, не всё скоту масло![14] Вот и пусть повозятся подольше, а мы тем временем отдохнём. Я достал спички и неожиданно обнаружил нож — за всеми бурными событиями дня совершенно вылетел из головы тот факт, что на заставе я переложил его из сумки в карман. Остаётся только возрадоваться, что кровосос считает нас если не навозом, то максимум копошащимися в нём червями, иначе бы точно приказал обыскать. Не взирая, так сказать, на возраст, пол и государственную принадлежность. Что и говорить, далеко им до наших доблестных въедливых органов — те бы столь приятную процедуру ни за что бы не пропустили.

Я поднёс робкий огонек к приготовленной кучке веток в тайной надежде, что моё рукотворное сооружение загорится от первой спички — не хотелось понапрасну тратить столь ценное приобретение. Йес, получилось! Пламя осторожно попробовало "на зуб" сухие сосновые иголки и, чуть подумав, радостно устремилось вверх в поисках новой жертвы. Так, теперь ещё немного веток, и вот костёр уже разгорелся не на шутку, весело постреливая искрами. Наши стражники, опасливо оглядываясь по сторонам, отползли подальше. Ага, значит, огня боимся, как всё живое? Тьфу, не совсем живое, конечно, но явная пирофобия налицо — отлично, надо только придумать, как этим воспользоваться. В моей голове потихоньку начал созревать очередной авантюрный план…

Я свалил в костёр остатки дров и через пару минут огонь разгорелся настолько, что стало отлично видно на десятки метров вокруг. Хельга завороженно смотрела на буйство безжалостной пламенной стихии, а мне почему-то сразу вспомнилось расхожее наблюдение о том, что существуют три вещи, которые мистическим образом притягивают взгляд — как течёт вода, как горит огонь и как кто-то вдохновенно работает. Однако, порассуждать на философские темы об универсальности поведенческих законов во Вселенной не удалось — к нам опять подошли хмурый кровосос и по-прежнему невозмутимый высокий.

— Что это ты тут устроил? — строго спросил командир. Затем, чуть подумав, добавил. — И как ты вообще огонь развёл? Ты маг?!

— Замёрз сильно, — пояснил я, улыбаясь безмятежной улыбкой идиота. — Но я не маг, скорее фокусник. Престидижитатор… Вуаля!

Пришлось продемонстрировать ему свои "магические способности". Признаюсь, мне это доставило немалое удовольствие — уж очень хотелось сбить спесь с заносчивого захватчика. Кровосос отобрал коробок, внимательно посмотрел по сторонам и отправился в направлении камня, захватив с собой одного из охранников. А высокий только едва заметно усмехнулся и безмолвно последовал за ним. Редкая удача! Появилась надежда на осуществление идеи, которая, наконец, окончательно оформилась в моей голове. Спички вот только жалко, а всё из-за дурацкой склонности к дешёвым эффектам. А если бы меня сейчас вздумали обыскать?! Я подсел поближе к девушке, осторожно дотронулся до её локтя и прошептал:

— Хельга, я сейчас положу возле тебя нож и попробую увести охрану, а ты освободи уахов, возможно, им удастся незаметно ускользнуть. Сама говорила, что лес для них как дом родной — наверняка смогут уйти. Если они доберутся до людей, нам обязательно помогут.

Девушка удивлённо взглянула на меня, совершенно ничего не понимая, и уже собралась было что-то сказать, но я её перебил:

— Сделай вид, что спишь — так будет легче обмануть солдат.

Хельга устало улыбнулась и кивнула. Слава богу, обошлось без лишних распросов — время сейчас слишком дорого.

— И ещё, — продолжил я, — отдай малышам нож, пригодится. У меня-то его всё равно отберут после всего случившегося. "Не прибили бы только в порыве благородного гнева", — добавил я уже мысленно.

Ну вот, теперь осталось самое трудное — нужно увести обоих надсмотрщиков, иначе из "гениальной" затеи не получится ничего, кроме большого пшика. Я дождался, когда огонь заметно ослабнет, затем встал, интенсивно размахивая руками и всем своим видом изображая, что снова начинаю замерзать. Солдаты как-то уж слишком равнодушно наблюдали за моей гимнастикой. Вот же мумии отмороженные, всё им по барабану!

— Пацаны, — обратился я к ним, — давайте ещё дровишек наберём! Холодно тут, как на Северном полюсе — никак не согреюсь.

Ага, сейчас! Они же ни бельмеса не понимают! Похоже, образованность войска не входила в планы таинственного Повелителя. Ну что же, сам по себе этот факт не может не радовать, но тут-то случай совершенно обратный! Я вновь обратился к сидящим охранникам, разыграв на сей раз целую пантомиму — собирал невидимые ветки, ломал их об колено и бросал в костёр, периодически простирая руки то к огню, то к месту, где ещё недавно лежали дрова. Не прошло и года, как стражники, наконец, дотумкали, что от них требуется. Один из солдат встал и жестами показал, чтобы я двигался к лесу вместе с ним. Может, не всё так запущено и во мне умирает второй Марсель Марсо? Решив ковать железо, не отходя от кассы, я вошёл в раж и, красноречиво размахивая руками, убеждал пойти со мной обоих, чтобы набрать сразу целую гору сучьев и больше уже от костра не отходить. Тупоголовые охранники нерешительно мялись, смотрели друг на друга, Хельга очень правдободобно изображала спящую, и солдаты "сломались" — оглядываясь на каждом шагу, направились со мной к лесу.

На сей раз бродили мы между деревьями довольно долго — хотелось создать малышам солидный гандикап. Я заметно волновался, возвращаясь назад — удалось, не удалось? По крайней мере, криков мы не слышали, а это могло означать как успех, так и полное фиаско. У костра всё также дремала Хельга и… рыжий уах, а вот "моего" малыша нигде не было видно. Солдаты дружно бросили свои охапки дров и тупо уставились на девушку. Аха, посмотрите, посмотрите. Картина Репина, "надцатый" век — "Приплыли" называется. Наконец, один из лоботрясов-охранников издал громкий крик, от которого внутри стало подозрительно холодно — сейчас нас точно начнут бить…

Кровосос появился очень быстро в сопровождении своей многочисленной армии и сразу понял всё. Впрочем, за дурака его никто и не держал — не хотелось бы только, чтобы он от большого ума тут же на месте накостылял мне по шее. А глаза чёрного ничего хорошего не обещали, да и сам он так кипел такой злобой, что мне показалось, будто видны летящие во все стороны струи ядовито-фиолетового пара. Внезапно командир выбросил вперёд руку и с леденящим кровь воплем выпустил в направлении нерадивых охранников сгусток огня. Так ведь и заикой стать недолго! Рядом как-будто разорвалась граната и меня с ног до головы обсыпало маленькими горячими угольками — незадачливые конвоиры сгорели в один момент.

Не решаясь кричать, я только зашипел, потирая обожжённые места. Если в фильмах магические штучки выглядят красиво и эффектно, то тут устрашающе и отрезвляюще. Как там говорят, душа в пятки ушла? Фигушки — вылетела нафиг и зарылась в землю, с ужасом взирая сквозь реденькую траву на изрядно осерчавшего кровососа. Меня разом прошиб холодный пот — господи, надо прекращать сомнительные эксперименты, иначе грозный начальник в следующий раз забудет про приказ далёкого Повелителя и в порыве праведного гнева испепелит уже нас с Хельгой. Ну, меня-то уж точно!

Естественно, что нас снова связали, причём в этот раз по рукам и ногам, да ещё и приставили сразу четырех бдительных охранников. Остальная часть отряда рассыпалась в разные стороны в поисках сбежавшего уаха. Это радовало — захватчики не знали точно, в какую сторону скрылся малыш, а, значит, организованной погони не будет и его шансы заметно увеличивались. Я повернулся к девушке и тихонько спросил:

— Что случилось, почему второй уах не ушёл?

— Я испугалась — показалось, что кто-то идёт, — оправдывалась Хельга. — И потом… они сами сказали, что пойдёт только один. Второй решил остаться, чтобы помочь нам разбираться с разговорами нежити. Малыши слышали наш разговор, Сергей, и всё поняли.

Девушка с теплотой посмотрела на рыжего. Кто бы мог подумать, что в маленьком волосатом теле бьётся такое огромное сердце? Я с благодарностью легонько толкнул сидящего рядом уаха плечом и дружески ему подмигнул. Рыжий поднял голову — его глаза в свете костра светились гордостью и счастьем.

Справа раздались громкие крики. Рыжий, вслушиваясь, наклонил голову:

— Говорят, пропали люди… Не могу разобрать… Пропали люди, которых они убили здесь прошлой ночью…

— Где-то в этих местах должен был проходить отряд Агриэля, — девушка с ужасом посмотрела на меня. — Неужели…

— Ну что же, ты не обманул моих надежд, Входящий! — голос за спиной заставил Хельгу замолчать, а меня вздрогнуть от неожиданности. В круге света показался высокий:

— Я предполагал, что ты выкинешь нечто подобное. По крайней мере, очень на это рассчитывал, — он покачал головой. — Не уверен, что Повелитель отдал бы мне зверьков, но теперь сбежавший точно будет моим.

Никогда бы не подумал, что бессилие способно так унижать! Вот же сволочь прямоходячая! Я мог только сжимать до боли кулаки и скрипеть зубами от злости, а толку? Если бы не верёвки, бросился бы сейчас к ненавистному магу и вцепился в глотку! Может быть, даже успел бы… Не люблю высокопарных слов, но отдал бы жизнь, чтобы только увидеть, как он испустит дух, захлебнувшись собственной кровью!

— Не злись, твоей вины тут немного, — спокойно продолжил высокий. — Ты хотел как лучше, понимаю. Но даже могучие маги не в силах предусмотреть всех последствий своих поступков, что уж говорить о простом смертном.

Он вдруг пристально взглянул на меня:

— Хотя… Ты не совсем смертный, — он посмотрел на сиявшую дивным голубым огнём ладонь. — Я покажу, кем ты можешь стать, если захочешь Возможно, когда-нибудь мы ещё встретимся, а пока прощай!

С этими словами маг вдруг схватил мою голову, и я почувствовал, как буквально растворяюсь в его сияющих тусклым серебром глазах…

…Ветер гонит по небу низкие, в разрывах, облака. Где-то вдалеке в лёгком тумане раннего утра угадываются силуэты обрывистых морщинистых скал. Агриэль в окружении десятка воинов стоит над свежей могилой, а за его спиной ясно виден огромный каменный столб. Вокруг необычайно тихо — неслышно трепещут волосы на непокрытых головах да скорбно поглаживает кожу сапог редкая трава…

И вновь пылающие угли костра и четыре застывшие фигуры равнодушных стражников. Такие же реальные, как и увиденный только что отряд мечника.

— Хельга, — проговорил я с немалым волнением, — Агриэль жив, я уверен! И он точно был здесь утром!

Путаясь, перескакивая с пятого на десятое, я рассказал ей про мои страхи и "видения" за последние два дня, не забыв намекнуть, что все странности начались после её лечения в резиденции Магистра. Всё же иногда полезно "поплакаться в жилетку" — мучительные сомнения способны довести до помешательства любого.

— Ты начал Смотреть, — восторженно ответила девушка. — Это же здорово! А ещё говорил, что нет никаких способностей — даже Верховные Магистры не умеют делать ничего подобного!

— А высокий, похоже, может… — озадаченно протянул я. — Откуда он только свалился, гад солёный?!

Хельга пожала плечами, а затем не слишком уверенно добавила:

— Не знаю… Помнишь, он ещё сказал, что хорошо знает Мадука? Возможно, Маг может о нём что-то рассказать… — и тут же глаза девушки вновь засияли. — Наверно, когда я пропускала через твое тело Силу, разбудила какие-то скрытые способности. Это получилось не специально, но всё равно, я ужасно рада, что помогла тебе. Теперь нужно научиться пользоваться новыми возможностями по своему желанию, а для этого вспоминай, что предшествовало твоим видениям, каждую деталь, любую подробность — это важно.

Легко сказать — вспоминай! Я кроме страха и тревоги толком ничего и припомнить не могу. А этот паразит глянул разок прямо в глаза и тут же живая картинка — настолько реальная, что жутко до сих пор. И чему Хельга так радуется? Совершенно непонятно, чем мои новые способности могут помочь? Разве что, научусь когда-нибудь, как и она, проецироваться в свой мир и подглядывать за утерянной навсегда жизнью… Слабое утешение — ностальгия замучает.

Костёр проглотил огромную кучу дров и теперь обиженно зыркал на нас сотнями малиновых глаз. И сразу стало заметно, что уже раннее утро — небо на горизонте алело тоненькой полоской зари, а темнота вокруг уступила место серым сумеркам. Постепенно возле нас собирались возвращавшиеся один за одним неудачливые преследователи и с каждым вновь прибывшим росла уверенность, что малышу удалось скрыться. Вот только слова высокого так и не позволяли успокоиться до конца…

Последним появился разозлённый не на шутку командир в сопровождении двух солдат.

— Всё, — резко бросил он, — ваш отдых закончился. Мы и так потеряли слишком много времени.

Нас посадили на лошадей, развязав предварительно ноги — господи, как же надоело чувствовать себя мешком! Небольшая заминка возникла с размещением рыжего уаха — удержаться в седле со спутанными руками он бы не смог при всём желании, а обеспокоенный побегом кровосос освобождать его не собирался. В конце концов, проблема разрешилась: малыша устроили передо мной, аккурат межу связанными руками. Стало несколько неудобно, но зато я заимел в личное пользование персонального переводчика-полиглота.

Отряд вытянулся в нитку с жирным узлом посередине (кольцо окруживших нас солдат) и споро направился в сторону черневших слева гор. Правда, конвой продержался рядом недолго — как только мы выехали на тропу, траверсом поднимающуюся вверх, им пришлось покинуть свой пост и восстановить линейную гармонию. А с другой стороны, нас сейчас можно было ввобще не охранять, сбежать умудрился бы, пожалуй, только бэтмен — слева стена камня, справа обрыв. Я с некоторой опаской поглядывал на терявшуюся в полумраке бездну — когда-то в детстве упал с дерева на спину и с тех пор неуютно чувствую себя на любой высоте выше третьего этажа. Поэтому развернул вполоборота голову в сторону стены и со всё нарастающим интересом наблюдал, как передо мной рождались какие-то неясные пятна. Они приближались, густели, пока, наконец, не превращались в причудливые выступы скал или голые прутики кустов. Возникла даже идея, что на этом эффекте можно снять какой-нибудь сюрреалистический ролик — показать, на что способно воображение, трансформирующее неясно видимые знакомые предметы в фантастические образы…

Впереди послышался громкий шум — крики, рёв и лязг оружия создавали неповторимую какофонию звуков грандиозной потасовки. Встревоженный кровосос моментально скомандовал и весь отряд в считанные секунды вылетел наверх. Глазам предстала удивительнейшая картина — на обширной площадке между многочисленными камнями и невысокими скалами хаотически носились три группы сражающихся. В основном, конечно, это были солдаты нашего чёрного предводителя, но в каждой куче выделялась монстроподобным телом фигура двуногой зеленой свиньи. "Орки!" — осенило меня. Вот это да — кино и немцы! Никогда бы не подумал, что они такие огромные — Варкрафт отдыхает! Несмотря на подавляющее численное превосходство, солдаты нежити ничего не могли поделать с разъярёнными хряками — те очень умело отбивали все атаки, двигались с явно не свинской быстротой и наносили стремительные ответные удары. Судя по всему, воинское искусство боровы знали заметно лучше — на каменистой поверхности уже слабо шевелились с пяток сильно искалеченных нечеловеков.

Чёрный командир вихрем ворвался в самый центр побоища и заорал с такой силой, что, будь рядом Иерихон, он обязательно развалился бы до основания в очередной раз. Интересно, во что бы тогда превратился известный библейский сюжет? Впрочем, неважно — скорее всего, появилась бы поучительная история или очередной апокриф, не более. Уж в части мифотворчества человечество никогда отсутствием фантазии не страдало.

Спектакль моментально превратился в немое кино. Воспользовавшись короткой паузой, самый дальний боров одним ударом развалил надвое еще одного солдата — здоров кабанюка, ничего не скажешь! Это надо же, почти без замаха — круто! Если честно, то я "болел" за зеленокожих — а как же иначе, враг моего врага, естественно, мой друг. Однако, чёрный маг не оставил оркам вообще никаких шансов — против тяжёлой артиллерии с ножичками много не навоюешь.

Разгневанный предводитель знакомым жестом вытянул вперёд руку и через мгновение обугленная туша хряка грохнулась на землю. Отвратительное зрелище! А когда лёгкий ветерок донес тошнотворный запах горелого мяса, меня чуть не вывернуло наизнанку. Я посмотрел на Хельгу — судя по мертвенно бледному лицу, она вообще готова была упасть в обморок. Возник только естественный вопрос, если наш кровосос такой крутой, на кой ему сдалась вся эта орава неумелых солдат?

Из прохода между скалами на противоположной стороне площадки выскочила целая толпа зелёных монстров, грозно размахивая оружием и подбадривая себя громкими криками. Оценив примерное количество вновь прибывших, я невольно сжался — похоже, нам крышка: если уж три борова смогли поколотить три десятка солдат, то быстро приближавшаяся толпа не оставит от нас мокрого места за пару секунд. Тут даже кровосос не поможет — он просто не успеет всех пустить на гриль! Я осторожно посмотрел в его сторону и очень удивился: наш командир не выказывал ни малейших признаков беспокойства — прищурив глаза, он равнодушно ждал катящийся навстречу вал. Чёрт побери, чего он медлит?

Однако, орки до нас так и не добрались: не добежав каких-то десять метров, они со всего размаха врезались в невидимую стену и смешались в огромную кучу-малу. Предводитель дождался, пока хряки поднимутся на ноги и выкрикнул в их сторону длиннющую фразу, как мне показалось, уже на совсем другом языке. Монстры чуть поумерили пыл и затихли, бросая в сторону кровососа настороженные взгляды. Я тут же легонько толкнул уаха:

— Что он им сказал?

— Предупредил, что если орки нападут, то он всех убьёт. И ещё спросил, где вождь.

Из-за спин вышел вперёд боров, увешанный всяческими побрякушками, как скоморох на ярмарке. Между ним и командиром состоялся короткий диалог, после чего орк вихляющей походкой приблизился к нам. Может я чего-то не понимаю, но что-то не больно он похож на вождя, породы совсем не чувствуется, да и держится не по-царски. Опять же, морда с бегающими красными глазками интеллектом не отмечена…

— Это шаман. Сказал, что вождя с ними нет, но Великий Унк говорил ему про чёрного всадника, — прошептал мне на ухо малыш.

— Что ещё за Великий Унк? — переспросил я уаха.

— Вождь наверно, — предположил рыжий.

Шаман и наш предводитель продолжили разговор, хотя, в основном, говорил только хряк, а чёрный командир изредка что-то спрашивал. Малыш напряженно вслушивался, стараясь не пропустить ни одного слова, в то время как я разглядывал представителей столь необычной расы. А выглядели они весьма устрашающе — руки, что ноги, толщиной с телеграфный столб. Мощные грудные мышцы вздымаются вверх-вниз от частого дыхания подобно кузнечным мехам, а уж про оружие лучше вообще промолчать — одни тесаки шириной с совковую лопату чего стоят! Что-то Blizzard'у явно в консерватории надо поправить — воевать с такими монстрами разве что психи согласятся. Вон, как нежить под орех чуть не разделали!

Наконец, высокие договаривающиеся стороны разошлись — точнее, шаман вернулся к сородичам, собрал всех в кучу и энергично докладывал о результатах. Я вновь нетерпеливо затеребил уаха:

— Ну?!

— Орк рассказал, что вчера днём они преследовали группу людей до самой тропы. Потом отстали, опасаясь лучника — он убил трёх воинов. Сейчас орки охраняют выход, чтобы не пропустить никого наверх. Наш маг приказал им и дальше следить…

Малыш осёкся, испуганно глядя вперёд — к нам приближался кровосос, подозрительно рассматривая обоих.

— О чём это вы шепчетесь? — спросил он сурово.

— Делимся впечатлениями о заварушке, — ничего более умного мне в голову не пришло.

— Нам пора двигаться, времени осталось совсем мало. Когда будем ехать, следуйте строго за мной, если не хотите потерять голову. Понятно?

Я кивнул — чего ж тут непонятного? Когда речь заходит о собственной голове, тут и круглый дурак сразу разумным становится. Оглядев нас и презрительно хмыкнув, командир приказал солдатам собираться в дорогу. Полной неожиданностью для меня стало то, что они погрузили на свободных лошадей останки покалеченных товарищей. Эти-то им зачем понадобились, на запчасти что ли?

Мы тронулись в путь, оставив позади хмурых орков — судя по всему, свободные зеленокожие не слишком жалуют бледнолицых братьев, а уж указания от них вообще с трудом терпят. Сразу за проходом находилась большая ровная площадка, на удивление довольно густо поросшая сочной (!) травой. Согласитесь, после однообразной жёлто-серой растительности этот островок зелени выглядел подобно оазису в пустыне. Солдаты побежали напрямик, а вот предводитель свернул в сторону, ближе к скалам. Помня о предупреждении, мы аккуратно следовали за ним.

— А почему прямо нельзя? — всё-таки я не удержался.

Командир молча показал на мою голову и усмехнулся. Красноречиво, что и говорить, а, главное, доходчиво.

Отряд оставил позади поляну и проследовал дальше. Жаль, я бы с удовольствием повалялся сейчас на мягкой муравушке и посмотреть, как копошатся в травянистых джунглях знакомые и совершенно неизвестные насекомые. Помнится, в детстве это было одним из моих самых любимых развлечений — слушать тихие звуки, мечтать, а потом перевернуться на спину, широко раскинуть руки и наблюдать за неспешным плаванием облаков…

Плато постепенно расширялось и к полудню, казалось, простиралось в стороны уже от горизонта до горизонта — только впереди неприступной громадой высились горы. Пейзаж разнообразнее не становился — камни, скалы, редкая трава и унылые голые кусты. Воспользовавшись тем, что командир, наконец, оставил нас в покое, я перессказал Хельге всё, что удалось подслушать рыжему.

— Это наверняка были люди Агриэля, — обрадовалась девушка. — Значит, они вернулись назад и не погибли. Жалко только, что отряд ничего не знает про нежить — тогда Конвент уже не смог бы так просто махнуть рукой на ситуацию в Заронге.

— Ты забываешь про сбежавшего малыша, — напомнил я. — Надеюсь, он благополучно доберётся до ближайшей деревни и найдёт способ передать информацию в Город.

— Жалко только, что Агриэль не сможет помочь нам, — добавила с лёгкой грустью Хельга.

— Сомневаюсь, что у него бы получилось — сама видела, что наш кровосос с целой ордой орков сотворил. Нет уж, без помощи магов тут не обойтись.

— Послушай, а как некромант вообще сплёл заклинание стены в Мёртвой Земле? Здесь же нет Силы!

— Не знаю чего тут нет, но демонстрацию он устроил показательную, любой скептик в апологета и проповедника перекрестится.

— Ничего не понимаю, — девушка выглядела растерянной, — и Сарен погиб из-за того, что не смог использовать магию, и раньше…

Хельга замолчала, погрузившись в размышления. Я не стал ей мешать, меня сейчас больше волновал вопрос о том, сумеет ли уах избежать встречи с высоким магом…

* * *

Лес проводил отряд Агриэля весёлыми трелями проснувшихся пичуг. Следопыты выбрались на просторное поле, и, хотя раннее солнце пряталось где-то за невысоким холмом, верхушки деревьев уже заиграли первым неярким блеском, как бы примеряя подаренную светилом золотую корону. Деревня находилась уже совсем близко — неподалеку одинокий крестьянин ворошил чуть влажное от утренней росы сено, рядом с ним мирно жевала уже заметно подросшую траву лошадь, а ещё дальше стояла старенькая телега. Завидев всадников, мужик прекратил работать и, оперевшись на грабли, настороженно посмотрел в сторону усталых разведчиков. Разные слухи ходят последние дни в округе — говорят, опять объявились на границе лихие люди. Эти-то на разбойников не похожи, а всё равно боязно, поди знай, кого принесла нелёгкая в столь ранний час — не станет обычный человек ночью по лесу бродить.

Мечник вдохнул полной грудью свежий воздух, сбрасывая давившее всю ночь напряжение — на открытом пространстве погони можно было не опасаться. Скорее всего, её уже и не будет вовсе, вряд ли замеченный на переправе малочисленный отряд рискнет днём объявиться в приграничных землях. Поглядывая в свою очередь на крестьянина, Агриэль раздумывал, какой же дорогой лучше возвращаться в Город — напрямую через Корунхель или с заездом в Осокорь, деревушку трактирщика Хвана? Он посмотрел на усталые лица спутников и принял решение в пользу второго варианта — лишние три-четыре часа ничего не решат. Конвент всё равно будет выносить вердикт день-два, а разведчикам этого времени вполне хватит, чтобы немного передохнуть и хотя бы раз за двое суток нормально поесть. Опять же, не помешает распросить жителей о таинственных незнакомцах, возможно, кто-то видел, слышал или просто догадывается зачем они сюда наведались. Мечник еще раз оглянулся на только что покинутый лес — всё спокойно, за тылы можно не беспокоиться. Он подъехал поближе к застышему работнику.

— Хороший укос этим летом?

Крестьянин неуверенно кивнул, всё ещё опасаясь вооруженных следопытов — мало ли что, а вдруг таки разбойники? Хоть приграничные земли место глухое и поживиться тут лихим людям особо нечем, но что-то слишком часто в здешних краях стали появляться военные отряды.

— Скажи, — спросил мечник и дружелюбно улыбнулся, — последние пару дней в вашу деревню никто не заглядывал? Ну или, может, видели кого неподалеку?

Мужик пожал плечами и недоверчиво посмотрел на Агриэля из-под кустистых бровей.

— А вы-то сами кто будете, люди добрые?

— Мы-то? Пограничный патруль Дастарога. Так что, появлялись незнакомые люди?

— Я не слышал, — покачал крестьянин головой. — Да и откуда мне знать-то — от зари до зари в поле. Вам бы Хвана спросить, трактирщика нашего, он-то всегда в курсе, что и как. Вот и баба-то моя говорила, что вчера у него останавливались люди аж из самого Города.

— Ну, спасибо тебе, отец, — мечник вновь широко улыбнулся и махнул рукой, призывая отряд следовать за ним.

Мужик долго смотрел на медленно оседавшее облако пыли, поднятое копытами лошадей, пожевал кончик жёсткого уса и неторопливо продолжил ворошить граблями сухую траву. Про патруль он уже не думал — сколько их было, сколько ещё будет, а работа ждать не любит, день-то летний порой седмицу зимой кормит. Вот настанут холода да укоротится день вдвое — тут уж он с удовольствием бы посидел с воином за кружкой сливовой браги, поговорил о жизни да послушал свежие новости. Ну, и самому есть чем удивить да позабавить, конечно, не без того — любят городские гости байки о здешних чудесах. Да и то сказать, что ещё делать-то долгими вечерами — не слушать же, как баба на полатях храпит…

А мечник в это время размышлял над словами крестьянина: кто и зачем прибыл вчера в деревню из Дастарога. Сам Город вниманием приграничные земли не баловал, взвалив все заботы по поддержанию порядка и защите на гарнизон Корунхеля. Оставался только один человек, чьи интересы напрямую могли быть связаны с происходящими здесь событиями — Верховный Магистр, но тогда среди гостей должна быть Хельга и отправится она на заброшенную заставу. Вот именно это и беспокоило сейчас Агриэля больше всего — загадочный отряд как раз вчера побывал в Лесах Орков и его путь вполне мог пересечься с дорогой девушки. А если вспомнить печальную участь дозорных Корунхеля, встреча эта могла закончиться препогано.

— О чём задумался? — Ветль выдернул мечника из трясины невесёлых мыслей.

— Да не дают покоя гости из Заронга — что они здесь ищут? — Агриэль взглянул на разведчика. — Заметил, что обернулись они всего за день — значит, ехали куда-то целенаправленно. Может, хоть в деревне что-нибудь разузнаем…

— Ну что же, ждать осталось недолго, — сказал разведчик, показывая на вынырнувшие из-за холма домики близкого селения…

Вот уж кто никогда не менялся, так это Хван. Нет, конечно, он как все люди и огорчался, и пугался порой, но уже через минуту на его лице сияла знакомая широченная улыбка в поллица. Вот и сейчас трактирщик встретил шумный отряд следопытов как обычно, радушно рассыпая приветствия и комплименты каждому воину. Агриэлю иногда казалось, что если бы на деревушку напали орки, Хван всё равно бы без устали обещал гостям великолепный отдых. Однако, мечнику на сей раз было не до шуток, поэтому он прервал трактирщика на середине очередной оды:

— Хозяин, с удовольствием выслушаем тебя позже, а сейчас приготовь ребятам что-то поесть. Распорядись и возвращайся назад — у меня к тебе серьёзный разговор.

Трактирщик исчез было за дверью, но уже через минуту появился вновь и с серьёзным видом остановился возле Агриэля в ожидании вопросов. Сосредоточенное лицо Хвана выглядело настолько необычным и комичным, что мечник попросту не смог сдержать улыбки. Он отошёл в угол комнаты к свободному столу и только тогда негромко спросил:

— Мне сказали, что вчера к тебя приезжали гости из Города. Кто и зачем?

Напряжение с лица хозяина сразу исчезло — он-то готовился к разносу непонятно за что:

— Все вам знакомы — госпожа Хельга, господин Калин и тот молодой человек, что был тут с вами в прошлый раз. Они переждали непогоду и вчера утром уехали на заброшенную заставу, но вот зачем, сказать не могу, не говорили.

— И до сих пор не вернулись? — Агриэль насторожился — задержать на заставе девушку могла только очередная встреча Входящих, но обычно между их появлениями проходят годы.

Хван печально покачал головой, как будто в случившемся была доля его вины. А мечник задумался: с одной стороны, нужно срочно добраться до Города и сообщить о серьёзной опасности в Заронге, а с другой, не мешает убедиться в том, что с Хельгой тоже всё в порядке. Агриэль поднял глаза на трактирщика.

— Есть у тебя что перекусить на скорую руку?

Хозяин коротко кивнул и вновь убежал на кухню, а мечник вернулся к молчаливо потягивающим пиво следопытам.

— Ветль, нужно добраться до лесной заставы, — сказал он, положив руку на плечо разведчика. — Туда вчера уехали люди Магистра, а назад не вернулись. Если что-то случилось, мне понадобится твоя помощь.

— Опасаешься, что тот отряд добрался аж до заставы? — Ветль с сомнением покачал головой. — Не похоже, для этого им бы пришлось бежать целый день. Но ты прав, проверить надо. Когда едем?

— Прямо сейчас, поедим в дороге, — Агриэль жестом подозвал вынуршего из дверей кухни Хвана, который держал в руках краюху хлеба и тарелку с приличного размера куском ветчины.

— Дегар, остаёшься за старшего, — приказал мечник, передавая продукты разведчику. — Если нас долго не будет — скачите в Город и расскажите Магистру всё, что произошло в Заронге. Не забудьте предупредить, что в Мертвоё Земле объявилась нежить…

Следопыты с изумлением переглянулись — никто не видел и намёка на присутствие мертвяков.

— Не удивляйтесь, — заверил Агриэль, — Ветль нашел Дука в обнимку с двумя из них.

— Как долго вас ждать? — спросил Дегар.

— До вечера обернёмся. Хотя, — мечник немного подумал, — пожалуй, как пообедаете и немного отдохнёте, пусть Сол сразу отправляется в Дастарог — так будет правильней… Ветль, едем!

На пороге Агриэль остановился и обратился к заметно перепуганному трактирщику:

— Чуть не забыл, — мечник достал из кармана небольшой кожаный кошель и протянул его Хвану, — тут немного больше, чем требуется, но мы гостим у тебя не в последний раз.

Он усмехнулся, увидев наполненные до краев тревогой глаза хозяина — как же быстро меняется настроение говорливого хозяина. Трактирщик проводил двух разведчиков на улицу и с тоской проводил взглядом быстро удаляющихся всадников — что будет с практически беззащитной деревней, если воины сейчас уедут? Шумно вздохнув, он вернулся в зал…

Следопыты уже час как закончили обед и теперь сидели за столом, неспешно потягивая пиво и оценивая события двух последних дней. И раз за разом разговор возвращался к печальной участи погибших товарищах, навсегда оставшихся в неприветливых землях Заронга.

— Дука жалко, — сказал Алин, сдувая пену с кружки, — такой человечище погиб. Если бы не рана, наверняка бы справился с мертвяками.

— Точно, — поддержала его Сю. — Это же не человек был — медведь. До сих пор помню, как он спас меня в Лесах Орков.

Сол оторвался от своей кружки и удивлённо посмотрел на девушку.

— Что за история? Дук ничего такого не рассказывал.

Сю неопределённо пожала плечами и посмотрела на Крона — тот отрицательно покачал головой. Девушка удивлённо хмыкнула:

— Надо же, никогда бы не подумала, что Дук был таким скромным — обычно он любил поговорить о своих подвигах. И надо признать, рассказывать умел красиво.

— Так что произошло? — настаивал Сол. — Чего вы все молчите?

Сю вновь взглянула на Крона.

— А чего рассказывать? Года четыре назад меня, Крона и Дука наняли разведать южную оконечность Лесов Орков — ту, что примыкает вплотную к дубравам друидов. Лесовики жаловались, что всё чаще встречают в тех местах зелёных. Наверно, опасались нападения или просто хотели показать свиньям, что люди друидов одних не оставят, если что… Мы легко обнаружили большой лагерь, а вот на обратном пути неожиданно нарвались на орочий патруль. Ребята сходу вступили в схватку, а я в этот момент пыталась освободить зацепившийся за пряжку нагрудника арбалет — с тех пор больше не ношу доспехов с застёжками.

Девушка подняла руки, демонстрируя сказанное, затем продолжила:

— Одним словом, пока я доставала оружие, вплотную приблизился хряк и на зарядку болта времени уже не осталось. Не сомневаюсь, что зелёный пригрел бы меня тесаком, если бы не Дук — он метнул свой меч, как дротик, в спину орка. Пока тот орал, как недорезанная свинья, я успела его прикончить. Но надо было видеть в тот момент Дука — он в обнимку с оставшимся боровом катался по земле, выкорчёвывая по дороге кусты и ломая молодые деревья… А потом уже Крон упокоил хряка ножом. Когда наш великан поднялся, я испугалась: лицо в крови, а сам всё норовит пнуть мёртвого орка ногой — видать, разозлился не на шутку.

— А мне тогда показалось, что ещё немного и Дук задавил бы его голыми руками, — подал голос Крон.

— Уж не с той ли драки у него шрам на щеке? — поинтересовался Сол.

— Именно, — подтвердила Сю. — Хорошо, что совсем рядом были друиды — они его сразу и заштопали.

— А что вы обнаружили в лагере орков? — спросил Дегар.

— Да ничего особенного, разве что обосновались они там всерьёз и надолго — по крайней мере, начали строить укрепления, будто готовились к длительной осаде.

— Не нравится мне активность зелёных, — мрачно продолжил лучник, — уж слишком настойчиво они в последнее время выдвигаются к границам Хоредона. Жалко Ветля нет, он мог бы немало порассказать — наш разведчик два года почти безвылазно провёл в Лесах Орков по заданию столичного Конвента.

Все надолго замолчали, вспоминая разные истории с участием весёлого здоровяка и как-то не хотелось верить, что в их компании больше уже никогда не прозвучит его раскатистый добродушный смех. Что поделаешь, такова судьба следопыта — постоянно участвуя в самых опасных переделках, непрерывно рискуя, мало кто из них заканчивал свой путь в тёплой постели. И ведь почти никто не догадывается, кого люди должны благодарить за свою мирную жизнь. Обычное дело — заботу замечаешь только тогда, когда беда уже у порога…

* * *

Уах умело лавировал между стволами и ловко уварачивался от низких ветвей деревьев — бежал так, что только ветер свистел в ушах. В растрёпанных волосах запутались старые листья, сухие иголки и паутина, делая малыша похожим на настоящего лешего. Он нёсся, не чуя ног, уже очень долго — страх гнал его подальше от места, где в окружении врагов остались друзья. Уах также хорошо понимал, что надеяться на спасение они могут только в том случае, если малыш сумеет добраться до людей — эта мысль питала его силы, которые, казалось, уже давно должны были иссякнуть в тщедушном тельце.

Утром двигаться стало полегче — беглец выбрался на тропу, извилистым серым ручейком тянущейся на восток, как раз туда, куда он и стремился. Но самое главное, что на мягкой земле уах обнаружил совсем свежие отпечатки конских подков. "Здесь недавно проехали люди!" — с огромным облегчением подумал он и, тихонько поскуливая от голода и усталости, из последних сил рванулся вперёд. Малыш потерял счёт времени — то ли мгновения пролетели, то ли часы. Поле зрения сузилось до размеров узенькой тропинки, и он двигался в этой бесконечной трубе, каждый раз надеясь, что за поворотом блеснёт, наконец, такой далекий и такой желанный просвет. Уах настолько свыкся с этим ожиданием, что и сам не понял, что лес давно закончился: стоял столбом под лучами жаркого солнца посреди пыльной дороги, тяжело дышал и недоумённо озирался по сторонам.

Из состояния прострации его вывел истошный крик:

— Лешак!

Вопил, пятясь назад и беспрерывно отплёвываясь, мужик в расстёгнутой серой рубахе с выставленными вперед граблями в трясущихся руках. "Человек! Я дошёл…" — как-то равнодушно подумал малыш и сделал заплетающимися ногами ещё несколько неуверенных шагов в сторону перепуганного крестьянина. Но добраться измученный беглец смог только до телеги и тут же обречённо опустился на траву. Он прислонился к колесу, уронил косматую голову на грудь и устало закрыл глаза. Человек, вздрагивая от шороха собственных шагов, осторожно приблизился к уаху и неуверенно ткнул его граблями:

— Эй, лешак! Ты живой, аль нет?

Малыш с трудом открыл глаза, и, выдавливая отдающие тупой болью в пересохшем горле слова, едва слышно прошептал:

— Я не леший… Пить… Дай воды…

Крестьянин, не отрывая взгляда от опасного соседа, порылся в телеге и бросил беглецу баклажку с водой. Уах попытался было вытащить тугую пробку, но маленькие руки отказывались повиноваться и он, выронив сосуд с животворной влагой на землю, тихо заплакал.

— Э, ты что? — встревоженный мужик сделал пару осторожных шагов. — Точно не лешак? Сейчас помогу, погодь маненько.

Он на всякий случай положил грабли рядом, откупорил баклажку и поднес горлышко к губам малыша. Тот, торопясь и захлёбываясь, жадно глотал воду, иногда проливая вперемешку со слезами чистые прозрачные капли на бороду — они стекали вниз, оставляя тёмные извилистые дорожки.

— Так кто ты есть-то? — спросил человек, забивая пробку на место.

— Я страж, живу на заставе в лесу… Там враги, — малыш показал в сторону леса. — Мертвяки. Надо предупредить людей.

Крестьянин обмер — ему вдруг стало понятно, о чём допытывался утром воин из Города. Мужик сразу засуетился, тщётно пытаясь застегнуть рубаху трясущимися руками.

— Господи, страх-то какой! Сейчас поедем, сейчас… Только вот коня приведу…

Его можно было понять — уж кого, а мертвяков в здешних местах поминали чуть ли не в каждой второй сказке и легенде. Он махнул рукой на строптивую рубашку, подбежал к пасущейся неподалеку лошади, горестно причитая на ходу. Уах ничего этого уже не видел и не слышал — он закрыл глаза и задремал, отступившее напряжение унесло с собой и остатки сил. Крестьянин споро снарядил телегу, уселся на передке и совсем уж было собрался трогать, как вспомнил о своём госте:

— Тьфу ты, забыл с перепугу! Тут и себя-то не вспомнишь как зовут…

Он соскочил на землю, осторожно уложил спящего малыша на солому и помчался в деревню, не жалея ни коня, ни телегу. От жуткой тряски уах проснулся, посмотрел в бездонное небо с редкими облаками и вновь провалился в беспамятсво…

Едва прыгающая на ухабах повозка скрылась за холмом, а тонкая кисея поднятой пыли осела на отаве, у кромки леса показался высокий всадник. Он соскочил с лошади, хмуро посмотрел на чёткий след телеги и раздражённо произнёс:

— Везёт сегодня зверьку, улизнул! Ну ничего, теперь-то тебе уже никуда не деться, — с этими словами маг легко вскочил в седло и направил коня на юг, в объезд деревни…

Мужик неистово нахлёстывал лошадь до самого трактира, изредка озабоченно поглядывая на беглеца — живой, аль нет? Крестьянин соскочил с телеги, буквально влетел в зал и сбивчиво заговорил, обращаясь попеременно то к следопытам, то к застывшему возле стойки Хвану:

— Я там… это… лешака привёз! Говорит, что с заставы будто бы. Маленький такой, волосатый — ну чистый лешак! Сказал, что не лешак вовсе и к людям ему надо — мертвяков в лесу видел. Вот… В телеге он, на улице — может, спит, а, может, и помер уже совсем…

Люди повскакивали с мест, шумной толпой высыпали на улицу и окружили телегу, с изумлением рассматривая свернувшееся волосатым клубком на соломе диковинное существо.

— Давай, давай, просыпайся! — Дегар настойчиво тряс уаха. — Пора вставать, день на дворе!

Малыш открыл глаза, с трудом приподнялся и сел, испуганно озираясь по сторонам.

— Мне нужно рассказать, — просипел он. — Только дайте пить, совсем не могу говорить.

Лучник подхватил уаха на руки и потащил в дом, бросив на ходу трактирщику:

— Хозяин, принеси воды. И приготовь что-нибудь поесть — похоже, его и накормить не мешало бы — совсем ослаб, бедняга.

Хван, нашёптывая старинное заклинание, убежал на кухню, а малыша Дегар пристроил к себе на колени. Только крестьянин по-прежнему неуверенно мялся возле двери и не знал, что же ему теперь делать. Дождавшись, пока уах напьется, лучник отставил кружку в сторону и коротко приказал:

— Теперь рассказывай. Подробно.

Малыш, стараясь ничего не пропустить, поведал, как перебравшиеся через стену заставы люди (он тогда ещё не знал, что это нежить) схватили обоих уахов, связали и отнесли в лес, как потом привели Хельгу и Входящего, как увезли всех на границу с Заронгом и как, в конце концов, люди помогли ему сбежать. Следопыты слушали молча и когда беглец закончил свой рассказ, в зале ещё долго стояла ничем не нарушаемая тишина. Никто так и не заметил, в какой момент исчез на улице мужик, доставивший малыша в деревню.

— Да, дела, — очнулся Сол. — Что теперь будем делать, командир?

— Даже не знаю, — покачал головой Дегар. — Наверное, стоит дождаться Агра с Ветлем — раз уж на заставе пусто, они должны скоро вернуться. Тогда и решим, а сейчас всем отдыхать — вполне возможно, что в город нам ехать уже не придется… Хозяин, ну где обед для малыша?!

— Уже несу! — в дверях с виноватым видом появился трактирщик с тарелкой в руке.

Следопыты разошлись по комнатам, надеясь немного поспать до возвращения командира, оставив за столом только лучника, всё также державшего на руках уаха, да Крона, задремавшего возле окна…

9. Цепкие объятия Заронга

Агриэль молча смотрел на полуоткрытые ворота заставы. Что бы там не говорили, а всё же есть у человека шестое чувство, когда он чувствует скрытую угрозу всем телом. В особенности, если по долгу службы самому приходится искать опасные места — больше или меньше, но любое занятие неизбежно меняет людей и с этим уже ничего не поделаешь. Трудно сказать, подарок небес такой дар или проклятие, но одних он делает сильными, а других сводит с ума. Мечник, безусловно, относился к первым и сейчас почти не сомневался, что в лучшем случае за каменными стенами пусто.

— Беда, — тихо сказал он. — Хельги там точно нет.

— Думаю, стоит вначале проверить подступы, — предложил Ветль, не отрывая взгляда от ворот. — А то захлопнут ловушку, когда будем внутри, и пиши пропало — самим нам оттуда не выбраться.

— Не без того, — согласился командир и в который раз осмотрелся вокруг. — Эх, не подумал, надо было захватить Дегара — лучник мог бы нас прикрыть.

— Кто ж знал, что так дело повернётся, — разведчик тронул мечника за локоть. — Начнём с левой стороны, там травы поменьше. Глядишь, что-нибудь и найдём.

Следопыты оставили лошадей под прикрытием раскидистых зарослей бузины. Теперь коней можно было обнаружить только в том случае, если бы кому-то взбрело в голову пробираться через лес напролом. Как обычно, Ветль возглавил тандем, а командир двигался чуть сзади и в стороне — его задача заключалась в том, чтобы предупредить возможное нападение с тыла. Вокруг воцарилась звонкая тишина, даже ветер, казалось, затаил дыхание и старался не мешать людям шелестом листвы.

Внезапно разведчик остановился и, не таясь, выпрямился в полный рост.

— Агр, иди-ка сюда, — тихо позвал он напарника.

На примятой множеством ног траве лежал человек, остекленевшими навеки глазами глядевший сквозь резные кроны деревьев на далёкое небо.

— Калин, — глухо произнес Агриэль. — Хван говорил, что он сопровождал Хельгу и молодого Входящего. Чёрт, у меня плохое предчувствие…

— Оставайся тут, а я пройду немного по следу, — Ветль легонько хлопнул мечника по плечу и исчез в кустах.

Агриэль опустился на землю рядом с телом, вслушиваясь в затихающий шорох за спиной. Казалось, он кожей ощущает растущее напряжение — не отпускает Заронг, явно пробудился от многолетней спячки и раз за разом подбрасывает следопытам очередную загадку. Мечник почему-то был уверен, что это только начало каких-то опасных событий, как первые несмелые хлопья пены в казане с закипающей грибной юшкой, готовых в любой момент вырваться наружу шипящим потоком. Уж если даже с дивными орками не всё понятно, а ведь они враги старые, и повадки вроде бы знакомы, то чего же тогда ждать от загадочного отряда? Неизвестность всегда наруку противнику и это раздражало мечника — времени на раздумья не осталось, а прежде, чем соваться к волку в пасть, не мешает получше изучить его повадки. Вот, например, зачем незнакомцы побывали на заставе? Вопрос. Спокойно пришли, быстро сделали своё дело и беспрепятственно вернулись назад. И с людьми явно не церемонятся: всех, кто оказался на пути, истребляли безжалостно — и патруль Корунхеля сгинул, и Калин поймал арбалетный болт…

Агриэль насторожился — чуткий слух разведчика уловил сзади тихие звуки, как будто кто-то медленно пробирался через кусты. Следопыт переместился ближе к дереву и ухватился за рукоятки мечей, стараясь разглядеть среди листьев непрошенного гостя. Спустя мгновение он облегчённо выдохнул — раздвинув ветки, на поляну выбрался Ветль.

— Впереди чисто — никого и ничего, только следы, — доложил он. — Есть только одна странность, в одном месте я нашёл отпечаток маленькой голой ноги. Сначала подумал было, что прошёл ребенок, но… Нога четырёхпалая, причём пальцы как бы все на месте. То ли уродец, то ли…

— Это след уаха, — перебил его мечник и задумчиво продолжил. — Значит отряд забрал их с собой… Интересно, зачем?

— Что за зверь этот уах?

— Что? А… Да живут тут на заставе пара маленьких забавных человечков, Магистру помогают, — рассеянно ответил Агриэль, занятый своими мыслями.

— Знаешь, что непонятно, — продолжил он минуту спустя. — Уахи прирожденные толмачи — понимают любой язык, но об этом почти никто не знает. И пришлый отряд знать не мог, но тогда зачем им такая обуза? Зачем забрали малышей с собой, если не догадывались об их способностях?

Ветль пожал плечами.

— Агр, давай-ка проверим теперь заставу — остальных-то мы так и не нашли…

— Да, конечно, — кивнул мечник, — только перенесём Калина к лошадям, надо отвезти его в Город.

На месте стоянки было по-прежнему спокойно, даже кони задремали, пользуясь короткой передышкой и прохладой тени — им за двое суток пришлось поработать ничуть не меньше, чем наездникам.

— Идём, — махнул рукой Агриэль.

С этой стороны лес подступал к заставе почти вплотную, поэтому следопыты без труда незаметно дошли до стены и стремительным рывком подобрались к воротам. Ветль заглянул внутрь — пустынный двор, чёрный провал открытой двери амбара слева, конюшня справа, старый каменный дом напротив. Тишина и обыденность, ни звука, ни шороха — ничего, что может заставить тревожно биться сердце. Разведчик протиснулся в щель между створками, легко скользнул вдоль каменной ограды и начал медленный тщательный осмотр. Агриэль молча наблюдал за напарником, готовый в любой момент оказаться рядом. Сейчас мечник мог помочь более искушённому в поиске мельчайших деталей товарищу только своей силой, быстрыми клинками и готовностью в любой момент пожертвовать собственной жизнью ради спасения Ветля. Уж кто-кто, а мечник знал наверняка, что второго такого мастера-разведчика человеческая раса не знала уже сотни лет по обе стороны Гномьих Гор…

Агриэль опять вспомнил о молодом Входящем — вот кто может стать хорошим учеником для разведчика! С острым глазом прирождённого следопыта и дерзостью воина, он, пожалуй, превзойдёт со временем самого учителя. Но капризная судьба в который уже раз иронично усмехается, не сказав ни да, ни нет…

— Никого, — сообщил Ветль, вернувшись назад. — Остаётся проверить только дом. Давай, двигаемся потихоньку к крыльцу.

Мечник и на сей раз остался возле дверей, а разведчик обошёл комнаты, так никого и не обнаружив.

— И тут пусто. Похоже, людей они тоже забрали, — констатировал Ветль. — Радоваться нечему, но всё же в этом есть и положительная деталь — раз уж их не постигла участь Калина, то есть надежда, что и Хельга, и Входящий до сих пор живы.

Агриэль оставил разведчика на крыльце и сам осмотрел все помещения, задержавшись на время в оружейной комнате. Вернувшись, он раздражённо сказал:

— Чёрт бы побрал этих дармоедов из Конвента! Сколько раз им говорили, чтобы забрали отсюда оружие и доспехи, а они даже пальцем не пошевелили! И вот дождались — часть арсенала исчезла! Надо в этот раз обязательно настоять на том, чтобы увезли отсюда всё, что ещё осталось, иначе пара таких визитов и оружия вообще не останется!

Мечник в сердцах хлопнул по перилам — ни в чём не виноватый брус обиженно загудел.

— Ладно, уходим. Здесь нам больше делать нечего — теперь искать придётся в Заронге.

Следопыты вернулись к лошадям, погрузили тело Калина на коня Агриэля и отправились обратно в деревню. С каждым шагом командир хмурился всё больше: он чувствовал себя сейчас в положении малолетнего пацана, который ради любопытства разворошил на пустом чердаке осинное гнездо. И спрятаться негде, и убежать невозможно — разъярённые крылатые бестии атакуют со всех сторон.

— Что собираешься делать? — спросил Ветль, когда всадники выбрались из леса.

— Надо вернуться на границу и проследить за тропой, — ответил мечник. — С противоположной стороны плато выбраться незамеченными трудно — кругом селения и Город, а отсюда можно с лёгкостью исчезнуть в Лесах Орков. Там и сотню Входящих можно так спрятать, что до конца жизни не отыщешь.

— Разумно, — согласился разведчик. — Кто пойдёт с тобой?

— Приедем в деревню, решим — всем туда соваться нет смысла…

Следопыты за всю дорогу больше не проронили ни слова. Да и о чём можно говорить, когда всё сплелось в такой тугой клубок, что и за год не разберёшься! Так они и ехали, каждый со своими мыслями, пока далеко за полдень не добрались до трактира. Солнце висело над Заронгом и призывно подрагивало в струях тёплого воздуха, как будто понимая, что отряду Агриэля никуда не деться — Мёртвая Земля жаждала новых жертв.

В зале к мечнику подбежал взволнованный Хван и привычно выстрелил скороговоркой:

— Как хорошо, что вы вернулись, господин Агриэль — тут такое творится, такое! — он кивнул в сторону стола, за которым дремали Крон и Дегар с лохматым беглецом на руках. — Лешака привезли, мертвецы в лесу безобразничают — того и гляди, в деревню заявятся…

— Чёрт меня забери! — крик изумленного мечника разом разбудил всех спящих и заставил толстенного рыжего хозяйского кота поспешно сбежать на кухню. — Малыш, ты как здесь… откуда?!

Уах с радостным визгом съехал на пол, подбежал к Агриэлю и обнял его ногу маленькими ручонками, с восторгом вглядываясь в такое знакомое лицо. Следом из-за стола поднялся лучник.

— Агр, твой малыш рассказал много интересного про нежить и людей Магистра.

— Ну-ка, давай, выкладывай, — потребовал мечник, усаживаясь за стол. Боковым зрением он заметил, как Ветль с любопытством рассматривает ступни уаха. Разведчик и тут оставался настоящим мастером: уж коли появились время и возможность разобраться с неизвестным — ни за что не упустит, второго такого шанса можно и не дождаться.

Дегар неторопливо поведал историю беглеца, иногда посматривая на уаха и как бы испрашивая подтверждения своих слов. Малыш молча кивал и только крепче прижимался к Агриэлю, а вездесущий любопытный трактирщик негромко вскрикивал и что-то торопливо бормотал, словно слышал жуткие подробности впервые.

— Такие вот дела, — закончил повествование лучник. — Сола я в Город пока не отправлял, решил дождаться вашего возвращения, мало ли что.

— Правильно сделал, — одобрил мечник. — Нужно срочно передать в Дастарог ещё кое-что. Ты пока собери ребят, а я переговорю с хозяином.

Агриэль отошел к стойке — из-за двери высунул было усатую морду кот, но заметив прямо перед собой громогласную угрозу, вновь моментально исчез на кухне. Эко его проняло, беднягу — небось, теперь пару дней от людей в доспехах да при оружии шарахаться будет.

— Хван, у тебя найдется пара свежих лошадей, а ещё лучше сразу четыре? — мечник перевёл взгляд на трактирщика. — Наши совсем выдохлись, поменять бы.

Трактирщик закатил глаза и с сомнением покачал головой:

— Две у меня есть, а больше… Разве что у соседей попросить, но могут и не дать. Пора-то сейчас сами знаете какая — кто сено возит, а кто в лес по дрова. Да и к седлу наши непривычные — всё больше плуг, да телега… Как бы хуже не вышло…

— Не стоит, — оборвал его Агриэль, — давай двух своих, наших оставишь пока себе… Хотя, подожди, одну лошадь с телегой всё же найди. Объясни, что надобность большая, пусть мужики не жмутся.

— Калина на заставе убили, — пояснил он, заметив недоумённый взгляд трактирщика, — надо отвезти тело в Город. И вот ещё что, собери-ка что-нибудь пожевать на четверых — денька на два-три. Теперь всё, поторопись.

По леснице спустились заспанные следопыты, разместились за столом и в ожидании командира о чём-то тихо переговаривались. Только Крон, как обычно, молча смотрел в полыхавшее багрянцем заката оконце и задумчиво теребил чёрный ус. Мечник подошёл, сел рядом и ласково потрепал невесть когда чёсаную косматую голову устроившегося на коленях уаха.

— Значит, решаем так, — произнёс Агриэль, всматриваясь в серьёзные лица товарищей. — Со мной остаются Ветль, Дегар и Крон, а остальные сейчас же отправятся в Дастарог. Найдёте Магистра и расскажете всё, до малейшей подробности. На границе сейчас нужен хороший большой отряд. И обязательно с боевыми магами. Кроме того, не забудьте сообщить, что нежить уже забрала часть оружия с заставы и в любой момент может вернуться за остатками. Пусть он убедит Конвент срочно вывезти оттуда всё, если, конечно, власти не собираются вооружить мертвяков. Отведёте также к Магу малыша, а тело Калина передадите страже — пусть похоронят его достойно, он честно выполнил свой долг.

Мечник посмотрел на погрустневшего уаха:

— Не скучай, малыш, скоро ты обязательно вернёшься домой, а сейчас здесь оставаться опасно, — он вновь повернулся к следопытам. — Мы до прихода отряда будем следить за тропой возле Менгира… Всё, собирайтесь.

Напряжение на лицах воинов сменилось решимостью — приказ получен, осталось только чётко его исполнить, а как раз это они умели делать неплохо. Трактир опустел и тогда в зал выбрался осмелевший кот, по-хозяйски оглядел свои владения и неторопливо устроился у окна, высокомерно наблюдая за шумной компанией с безопасного расстояния. Вот же хитрая рыжая бестия!

Возле телеги истуканом застыл Хван, который с немым ужасом взирал на Калина.

— Хватит глазеть, — вывел его из столбняка мечник. — Помоги лучше переложить тело в телегу, а потом поменяешь лошадей.

Уах наотрез отказался ехать в одной телеге с мертвецом и даже присутствие рядом вполне живого Алина в качестве возницы его не разубедило, поэтому, в конце концов, Сю забрала его к себе, доверив держать арбалет — малыш засиял от счастья как ребёнок, получивший в подарок любимую игрушку. Хотя сувенирчик, понятное дело, был ещё тот — размером с самого уаха, да и весил совсем не как гусиное пёрышко.

— Удачи вам, ребята, — напутствовал гонцов Агриэль, — постарайтесь нигде не задерживаться, время сейчас для нас очень дорого. Пусть Город поскорее высылает воинов и магов — не нравится мне активность нежити.

Он вскинул в прощальном жесте кулак — четвёрка следопытов ответила тем же и быстро удалилась, поднимая дорожную пыль и распугивая деревенских кур.

— Агр, ты забыл ещё кое-что, — Ветль покачал головой. — И я не вспомнил, голова дырявая! Про отряд разбойников, что так лихо оторвался от нас пару дней назад, тоже надо было бы рассказать…

— Точно! — мечник с досадой топнул ногой. — Ладно, эти пока подождут — невелика потеря.

— Знаешь, — разведчик подошёл ближе, — сейчас любая мелочь важна и всё может оказаться гораздо хуже, чем ты себе представляешь. Последние пару лет я часто наведывался в Леса Орков и теперь практически уверен, что зелёные готовятся к войне. Они собрали огромное войско в непосредственной близости от границы Хоредона, построили множество хорошо укреплённых лагерей, а кое-где я видел и осадные орудия.

Он многозначительно посмотрел на Агриэля и продолжил:

— Но главное даже не это — сам понимаешь, столичный Конвент о приготовлениях зелёных тоже знает, — Ветль едва заметно усмехнулся, — от меня, конечно. Так вот, сейчас в Орде сильно укрепился клан вождя Тху, который практически подчинил всех остальных орков, поэтому основное время я наблюдал именно за ним…

Где-то около года назад к вождю приехал человек и провёл в лагере почти целый день. Судя по тому, как его принимали, было понятно, что он там появился не впервые. Агр, ты когда-нибудь видел, чтобы толпа орков боялась одного человека? Вот и я наблюдал такое в первый раз, причём боялись они его панически — от хряков прямо-таки исходили волны ужаса, а шаманы вообще исчезли неизвестно куда.

О чём Тху разговаривал с незнакомцем я не слышал, но после его ухода неистовый вождь собрал воинов и произнёс речь, из которой стало понятно, что чёрный человек обещал помочь им в борьбе против наших магов. Орки в экстазе орали так, что я чуть не оглох…

Вот я теперь и думаю, уж не этот ли самый незнакомец побывал на заставе? Если это так, то он точно не простой некромант и тогда у Хоредона могут возникнуть большие неприятности. Опять же, про нежить там даже не догадываются. А если ещё и разбойники каким-то боком с ним связаны? Тогда у нас точно попахивает серьёзными проблемами…

— А если он ещё и тот, про кого рассказывал Мастер? — добавил Агриэль и, заметив недоуменный взгляд Ветля, пояснил. — Магистр перед отъездом просил разыскать опять же чёрного человека, недавно тайком пробравшегося в Библиотеку Города… Дьявол, как всё запуталось!

Мечник недовольно поморщился и обернулся на резкий противный скрип — из раскрытых ворот трактирщик выводил двух осёдланных лошадей, неловко удерживая одной рукой уздечку и мешок, по-видимому, с едой.

— Что нам теперь делать? — с тревогой обратился он к следопытам, — По деревне уже слухи поползли: тот крестьянин, что привёз лешака, всех перепугал — говорит, что в наших лесах мертвяки объявились. Ещё и приврал, как обычно — рассказал, что нежить всех зверей перебила и лешаков из лесу повыгоняла. А тут ко всему ещё и господина Калина убили…

— Не ной, — ответил Агриэль, вскакивая в седло, — пока мы здесь, вам ничего не грозит. И успокой людей, Хван — паники нам только не хватало…

За околицей в небольших ложбинках уже начинали собираться первые сгустки тумана. Где-то в отдалении лаяла собака да ритмично поскрипывали колёса старенькой телеги — более приличной повозки прижимистые соседи Хвану не дали. И на том спасибо, изрядно перепуганные близостью нежити крестьяне могли в любой момент покинуть деревеньку, а тогда каждое колесо будет на счету — даром, что развалюха, но каких-никаких десяток мешков со скарбом нагрузить можно. Лошадь, опять же, не пожалели или попросту опыт мужицкий подсказал: не дашь сам, так силой заберут, да, глядишь, ещё и по шее накостыляют — перечить военным во все времена было себе дороже, знаете ли.

Природа вокруг практически уснула, и только кое-где в лучах заходящего солнца перед ночной охотой роились тучи комаров. Поэтому одинокую фигуру высокого сутулого человека с конём в поводу следопыты заметили издалека.

— Это ещё что за явление? — Сю на всякий случай забрала у малыша арбалет. — Заблудился на дороге и не знает в какую сторону податься?

— Сейчас выясним, — Сол также ухватился за гарду меча. — Ты чуть отстань, а я с ним поговорю.

Незнакомец оказался стариком с морщинистым, словно печёное яблоко, лицом. Он тяжело вскинул руку с подагрически раздутыми суставами на длинных пальцах и негромко проскрипел:

— Мир вам, воины! Уж не в Город ли направляетесь?

— А ты кто таков и что делаешь посреди дороги? — Сол всё так же сжимал рукоять меча.

Старик сокрушённо покачал головой:

— Охо-хо, что случилось с людьми… Разве тебя не учили, что нехорошо отвечать вопросом на вопрос? Ну да ладно, я не гордый, отвечу первым. Я старый маг и спешу в Дастарог на встречу с Магистром, он ждёт меня. Вот только лошадь на беду захромала, теперь не успею даже до Корунхеля дошагать засветло…

— Повезло тебе, маг, — Сол соскочил с коня. — Мы как раз к Магистру едем, проводим. Что там с твоей лошадью?

Следопыт внимательно осмотрел ноги коня, ощупал бабки, но никаких ран не нашёл.

— Алин! Посмотри, ты лучше разбираешься!

Всё правильно, на то он и целитель, чтобы знать верно, что за хворь и как её лечить. Алину с детства приходилось помогать матери готовить травяные смеси и отвары, да и отцовское ремесло конюха запомнил на всю жизнь. А потом по странной прихоти доли родители загинули в лесу от рук лихих людей — захотели разбойники надругаться над светлоокой деревенской знахаркой, но отец вступился за жену и сына чуть не силой заставил бежать. Хорошо ещё, что Сю тогда дома осталась за хозяйством приглядывать, а то ходить бы сейчас следопыту полным сиротой…

Он заблудился, долго бродил звериными стёжками и чуть было не отравился какими-то ягодами — от голода-то что угодно в рот потянешь… Так и нашёл его маг-друид, едва живого, обессиленного и с потухшей в душе надеждой на спасение. Лесовики научили Алина многому — и в какую пору травы собирать, и как добрую ягоду от поганой отличить, и как зверей да людей от хворей разных пользовать. Хороший ученик попался друидам, смышлёный, на лету схватывал науку…

А потом уже юношей вернулся назад, нашёл сестру в родительском доме, но не задалась жизнь, всё вокруг напоминало о трагедии, да и соседи знахарку с конюхом часто поминали. Лучше б они этого не делали — чуть затянувшаяся рана свежей кровью сочиться начинала. Поэтому, когда остановились в деревне следопыты с раненым Ветлем, вылечил его Алин да так и уехал с отрядом вместе с сестрой. Вот только воина из него так и не получилось, но уважали его разведчики за талант и добрую душу не меньше, чем остальных…

Лекарь определил причину недуга лошади быстро. Да и не хворь это была вовсе, а так себе, забился камешек между подковой и копытом. Вытащили — вот и всё лечение.

— Надо же, — огорчился маг, — а я-то, дурак старый, мучался столько времени… Давно бы уже в Корунхель доехал.

— Ничего, отец, — успокоил его Сол, — успеем, к ночи доберёмся.

— Благодарю, — старик кивнул Алину. — Разрешите мне немного отдохнуть на повозке? Ездить верхом в моём возрасте тяжко.

— Конечно, устраивайся! — Сол быстро привязал коня мага к телеге и вскочил в седло. — Тронулись помалу!

Маг с опаской покосился на торчавшие из-под ветхого рядна ноги погибшего стражника:

— Странный у вас покойник, как-будто и не мёртвый вовсе, а просто спит…

— Не трожь Калина, отец, — хмуро ответил Алин, — он был хорошим воином.

— Ну да, ну да… — старик ещё раз тревожно оглянулся и замолчал…

Сол решил не останавливаться на ночлег, поэтому отряд быстро проехал через утонувший в темноте Корунхель. Впереди уже показались огни факелов на северных воротах, как вдруг сонную тишину селения разорвал истошный вопль старика на телеге:

— Мертвяк! Он ожил!

Пронзительно заржала лошадь Сю и тут же грохнулась на землю от сильного толчка. Совсем рядом захлёбнулись лаем проснувшиеся собаки. Следопыты соскочили на землю и обнажили клинки, стараясь разглядеть быстро метавшуюся между ними тень, а на шум от ворот уже спешили стражники. Через минуту на тесной улице закрутилась-завертелась настоящая карусель — под громкие крики людей и ржание перепуганных лошадей воины пытались окружить ожившего Калина. И никто не заметил, как в проулок на своём коне скрылся маг. На руках он держал бесчувственного уаха…

За воротами Халит остановился. Он прислушался к звукам охоты на поднятого им мертвяка и улыбнулся. Ничего страшного, Калин никого убивать не станет, но свою задачу исполнит — нелегко поймать в темноте гораздо более проворного противника. А затем зазвучали тягучие слова заклинания и магия кара-маулей понесла коня с быстротою ветра — теперь Чужака догнала бы только молния, но небеса равнодушно молчали, людские беды их совершенно не волновали…

* * *

К вечеру кровосос вывел отряд на старую заброшенную дорогу. Даже не дорога — так, едва приметная вытертая полоса среди камней. И неудивительно, если верить рассказам Хельги, то в этих местах люди не появлялились веками, а скалы тоже стареют. Солнце, воздух и вода наши друзья закадычные только для пионеров и курортников, да и то в весьма умеренных дозах. Ещё примерно через час мы стали спускаться вниз к показавшимся вдали развалинам большого города.

— Заронг, — тихо сказала девушка, — впервые за триста лет люди, наконец, добрались до столицы горной провинции.

— Ты лучше взгляни туда, — показал я ей чуть в сторону.

Совсем рядом с городом ярким зелёным пятном выделялась самая что ни на есть настоящая роща. Я невольно посмотрел вниз — бог ты мой, на влажной земле (всё-таки здесь дождь прошёл!) кое-где колыхались редкие, но живые сочные травинки! И как-то сразу стало заметно, что зелёная полоса постепенно густеет и тянется до самых развалин. Вот что значит "замыленный" глаз! Недаром во время войны опытные командиры старались подсадить к снайперу свежего бойца — тот, бывало, замечал детали, на которые стрелок на фоне привычной картины уже не обращал внимания. И такая помощь нередко спасала не одну жизнь…

Да… Мёртвая Земля называется! Придумали страшную сказочку для взрослых дядей и тётей. Прямо чем-то родным повеяло, таким посконно-сермяжным — написали высочайший указ, поставили закорючку, печать пожирней и готово — дело в архив, гора с плеч, а кто не спрятался, так тому и надо! Асталависта, бэби… Я обернулся и окинул прощальным взглядом тянущуюся к далёкому плато дорогу — кто знает, доведётся ли вернуться назад. Между невысокими скалами на фоне тускнеющего неба промелькнула чёрная тень! Дежавю…

На въезде в Заронг среди развалин притаились солдаты нежити — отряд встречал почётный караул. Мертвяки сидели неподвижно и только изредка поворачивали голову в нашу сторону, словно крысы в боевой стойке. Внешний город пострадал сильно, дома разрушились почти до основания, но по мере приближения к центру стали попадаться и уцелевшие строения. Но всё равно масштабы катастрофы поражали — это какой же силушки ураган должен был прокатиться через Заронг, чтобы практически сравнять его с землёй!

Возле каменного двухэтажного здания командир остановил отряд. Нас в очередной раз тюками опустили на землю и развязали. Именно как багаж, а не как-нибудь иначе — по-видимому, кровососу после побега малыша с нами панькаться надоело. Впрочем, к нему как раз претензий никаких, я и сам бы тёплых чувств к таким строптивым пленникам не испытывал. Не зажарил на месте за компанию с охранниками и чудненько, а остальное можно стерпеть. Предводитель жестом пригласил всех троих проследовать за ним. Пройдя через тёмный коридор с потрескавшимися стенами, мы свернули в первую же дверь направо и оказались в просторной практически пустой комнате — вплотную к дальней стене стоял деревянный стол и рядом с ним несколько стульев явно не гамбсовской работы.

У окна нас поджидал человек среднего возраста в таком же чёрном плаще, что и кровосос, только на груди тускло поблёскивал вышитый скорпион. Незнакомец даже чем-то отдалённо походил на командира, как родственник, вот только глаза его светились добротой и радушием. Он подошёл и широко раскинул руки, как-будто собирался заключить всех разом в дружеские объятия.

— Бесконечно рад нашей встрече, дорогие гости! Проходите, присаживайтесь, чувствуйте себя как дома, — хозяин плавным жестом аристократа показал на стулья.

Надо признать, что рассаживались мы с некоторой опаской. Уж больно неестественным выглядело радушие незнакомца после жёсткого обращения кровососа — лично я всё время ожидал какого-нибудь подвоха. Но ничего, пока обошлось.

— Какие приятные молодые люди, — продолжил хозяин. — А это кто? Ваша собачка? Очень симпатичная.

Уах обиженно засопел, а я довольно грубо прервал поток лести хозяина — достали, ей богу, сначала по мордасам надают, а потом елеем сочатся!

— По-моему, даже слепому понятно, что малыш не собака. И потом, — добавил я, — что значит гости? Странное приглашение — схватили, связали и силой привезли.

Незнакомец картинно взмахнул руками и умоляюще посмотрел на уаха.

— Ох, извините, не хотел вас обидеть — живу вдали от людей и не знаю здешних обитателей, да и зрение порой подводит… Но я, действительно, хотел встретиться с вами как с друзьями, у нас общая беда.

Он сокрушённо покачал головой. А вот мне почему-то начало казаться, что нас примитивным способом "плохой-хороший" пытаются развести на откровенность. Ну уж шиш, дураки остались дома!

— Говорите, привели силой? Опять Грох всё перепутал! — он строго посмотрел в сторону кровососа и даже погрозил тому пальцем. — Я приказал передать мою просьбу о встрече, помочь сюда добраться и обеспечить охрану. Простите его — он всего лишь солдат. Очень хороший солдат, но иногда любит перегнуть палку.

Всю тираду командир выслушал, не моргнув глазом — такое впечатление, что ему было абсолютно всё равно, что о нём подумают или наговорят. Теперь я уже не сомневался — точно мозги пудрят, лицедеи провинциальные. Только тут вам не ярмарка и не балаган со скоморохами для детишек. Хозяин вдруг хлопнул себя ладонью по лбу и с виноватым видом сказал:

— Вот же дырявая голова! Совсем забыл представиться, меня зовут Хрохан. Я несчастный принц одного древнего рода, которого злая судьба против воли закинула в этот чужой мир и лишила всего. Видите, — он печально обвел глазами обшарпаные потрескавшиеся стены, — в каких условиях приходится жить. Нет, я не жалуюсь, но ночами мне постоянно снится родной дом, старые добрые друзья и мои бедные родители…

Казалось, что Хрохан вот-вот расплачется, да и у меня тревожно застучало в груди — Повелитель затронул самую больную в данный момент тему, как будто в душу заглянул.

— Ну, а кто вы, молодые люди? — Хрохан посмотел на девушку.

— Я — Хельга, служу у Магистра Дастарога, — не совсем уверенно ответила она.

— Да-да, конечно… Магистр Дастарога. Я много слышал о нём, — Повелитель перевёл внимательный взгляд на меня. Опять похолодел низ живота. Ну теперь-то я точно знаю, что это значит, вот только какого рожна каждый встречный маг самый обычный разговор начинает с промывки моего кишечника?! Золота там точно нет и райские яблоки не растут, а вот остальным могу запросто поделиться… Ладно, чёрт с ними всеми — теперь короткий вдох, чуть успокоиться, нацепить милую улыбку на лицо и попробуем поиграть в ваши игры…

— Сергей. Тоже попал сюда непонятным образом несколько дней назад и вот… застрял. А это, — показал я на уаха, догадываясь, каким будет следующий вопрос Хрохана, — наш маленький друг. Мы нашли его в лесу и называем малышом — он давно не видел людей, совсем одичал и почти не разговаривает.

Рыжий удивлённо уставился на меня, но я сделал вид, что ничего не замечаю — уж чего-чего, а "отмораживаться" умею неплохо, если требуется. Хозяин с живым участием посмотрел на уаха:

— Бедный, бедный малыш, представляю, что ему пришлось пережить… Вы, конечно, хотите знать, — продолжил он после небольшой паузы, — зачем я пригласил вас к себе?

Хрохан вопросительно взглянул на нас. В этот момент совершенно обессилевшая Хельга склонила голову на моё плечо, что хозяин, естественно, заметил сразу. А ещё на зрение жаловался — на сей раз оно его почему-то не подвело. Ну-ну…

— О, извините мою невнимательность, друзья! — Повелитель горестно вздохнул. — Скоро совсем одичаю среди этих унылых развалин. Вижу, вы устали с дороги. Отправляйтесь сейчас отдыхать, а завтра мы поговорим. Скажу только, что у меня есть отличный план и мы все сможем отсюда очень скоро выбраться… Грох, проводи гостей!

На улице кровосос прихватил чётырех солдат и привёл нас к небольшому практически целому домику метрах в ста от резиденции Повелителя. Только на правой стене зияла внушительных размеров каверна, как после взрыва гранаты, и лишённый даже намёков двери вход зиял чёрным провалом. Как будто здание зевнуло да так и заснуло с открытым беззубым ртом.

— Устраивайтесь, — командир насмешливо посмотрел на нас. — Солдаты останутся здесь для вашей же безопасности — ночами у нас бывает очень неспокойно.

Он вновь едва заметно улыбнулся и отправился назад. Мы не совсем уверенно прошли внутрь здания, где обнаружили единственную комнату с двумя застеленными (!) кроватями, столом и четырьмя стульями работы того же неумелого мастера, но среди руин города и они выглядели настоящей роскошью. Пока я с удивлением взирал на это неслыханное богатсво, появился солдат, поставил на стол дымящийся горшок, потемневшие от времени ложки и скрылся, не сказав ни здравствуй, ни прощай.

— Ну что же, — я удовлетворённо потёр руки и уселся за стол, — пока живём, а завтра посмотрим. Малыш, Хельга, давайте-ка быстренько пожуем, пока не отобрали.

Уах не двинулся с места, лишь сердито поглядывал в мою сторону и обиженно сопел.

— Ты чего?

— А зачем ты меня диким обозвал, будто я зверь какой-то?

Я чуть не свалился на пол от смеха — надо же, какой злопамятный! На помощь пришла девушка — обняв малыша, она ласково потрепала рыжие космы:

— Не сердись, так действительно лучше — скажи Сергей правду, и они не станут разговаривать в твоём присутствии. Понимаешь, насколько ты важен для нас?

Уах мгновенно оттаял и вскарабкался на стул уже вполне счастливым. Всё-таки странные они существа — обижаются на любую мелочь и тут же забывают…

Сразу после ужина малыш совершенно бессовестно икнул, бесцеремонно забрался на одну из кроватей и тут же засопел. Хельга стояла у окна и смотрела в набухавшее чернотой небо с редкими звёздами. Не знаю, что на меня нашло, но я подошёл сзади, а руки помимо воли вдруг оказались на её талии. Девушка от неожиданности вздрогнула и повернула ко мне удивлённое лицо — в глазах Хельги читалось такое искреннее недоумение, что шаловливые конечности моментально спрятались за спину.

— Что?

Идиотское положение, хуже не придумаешь. И куда только подевалось природная болтливость? Все слова в один момент бесследно улетучились, а в пустой голове издевательски засвистел ветер.

— Не знаю… — выдавил я и тут же почувствовал, что заливаюсь краской до самых пяток. Матка боска[15], стыдоба-то какая!

Самое неприятное, что и Хельга, наконец, поняло в чём дело. Она в смущении отвела глаза и прошептала:

— Я тебя совсем не знаю… Наверно, нужно время, чтобы во всём разобраться…

Мы долго молча стояли рядом и смотрели в окно, говорить никто не хотел, да и не смог бы, наверное…

— А Серхио должна знать ещё меньше, — вдруг сказала девушка, — но почему-то кажется, что знаю очень давно… У тебя так бывает?

— Нет, — внутри что-то нехорошо кольнуло, почему она вдруг вспомнила испанца?

— И у меня раньше не было… Но я чувствую, что внутри него кипит какая-то боль, какая-то страшная сила, но он не выпускает её… Он сильный, — Хельга коротко взглянула на мое разом вытянувшее лицо и грустно улыбнулась. — Я знаю… Извини, пойду спать, сегодня был трудный день…

Я слушал ровное дыхание девушки с соседней кровати и никак не мог заснуть — неожиданная лавина невесёлых мыслей будоражила мозг и наполняла душу сомнениями. Он сильный, я знаю… А так сразу и не скажешь. Спокойный, сдержанный — да, но в чём сила? Хотя… Что-то похожее уже было… Вспомнил! В нашей группе учился чем-то неуловимо похожий на Серхио парень, Глеб. Мы с ребятами ещё долго удивлялись, почему родители дали ему такое "несовременное" имя. Бывало, за неделю слышали от него не больше десятка фраз, да и то, если сами о чём-то спрашивали. Невысокий, худощавый — тихоня, одним словом. А потом этот случай в баре…

Мы тогда сидели, болтали, как положено, о женщинах и пили уже по четвёртому бокалу "Жигулёвского", когда Мишке вдруг приспичило. Как и чем он умудрился зацепить изрядно набравшегося клиента, одному богу известно, но мужик без лишних слов добряче приложил приятеля по фейсу. Ну и пошли разборки — мы стояли и орали друг на друга как разъярённые торговки на базаре. Всё бы ничего, но Мишкин обидчик оказался не один, и через минуту рядом нарисовались ещё два желающих поразмяться бугая. А в наших питейных заведениях третьего класса известно как — барменша вопит, а посетители смотрят бесплатный спектакль. Ну, или смываются поскорее, кто потрусливее.

Короче, наваляли бы нам по самые помидоры, если бы неожиданно не появился Глеб. Он с ходу врезал заводиле по кадыку и тут же с разворота ногой второму прямиком в пах… Мы и понять-то ничего не успели, а он уже тащил нас к выходу:

— Быстро уходим, сейчас менты заявятся.

А на прощание дал совет:

— Если видишь, что драка неизбежна — бей первым, базарить незачем. От разговоров ты становишься слабым.

Только потом мы узнали, что парень-то прошёл Чечню, испытал и повидал немало, но разговаривать об этом решительно отказывался. А институт он так и не закончил — забрал документы на третьем курсе и исчез. Помню, когда сидели за отвальной кружкой пива в том же баре, меня поразило, что обычно немногословный Глеб вдруг разговорился. Но самое главное, что он сказал!

— Я ни о чём не жалею, это мой выбор. Все мы о чём-то думаем, учимся на примерах, делаем выводы и потом что-то делаем… Это нормально. Но осознание собственной ответственности за поступки присутствует далеко не всегда. Чаще всего удобнее сослаться на "внешние обстоятельства" и оправдаться при случае — "У меня не было выбора". Это самообман. Решение за человека принять нельзя, хотя он запросто может молчаливо согласиться с чужим мнением или послушаться чужого совета. Но это опять же собственный выбор. И винить потом нужно только себя, а не чужого дядю…

Меня потом полгода мучал вопрос — смогу ли и я вот так же, как Глеб? И со стыдом понял, что не получается. Переживал тогда сильно. Наверное, просто слаб… А он сильный, я знаю…

Вот, а теперь ещё и настойчивый интерес Хельги к Серхио добьёт и без того израненное самолюбие. Получится ли дальше относиться к испанцу как к другу или как к старшему товарищу? Даже не знаю…

Хрохан обернулся на звук шагов Гроха. На лице Повелителя не осталось и следа добродушия — оно выглядело таким же холодным и безучастным, как у чёрного командира. Оба мага стали ещё больше похожи друг на друга и теперь, пожалуй, можно было с уверенностью сказать, что они родственники.

— Всё прошло нормально?

— Не совсем, Повелитель. Помимо людей мы захватили двух таких зверьков, но один сбежал. За ним сейчас охотится Чужак — тот самый, что помог мне в Библиотеке.

— Плохо, — помрачнел Повелитель, — если он доберётся до Города, здесь точно появятся люди. Много людей. Ты разочаровываешь меня, Грох, это уже второй твой промах за последнее время — в прошлый раз чуть не попался Магистру Дастарога, а теперь ещё и этот случай. Скверно, ты оставляешь много следов.

Чёрный командир протянул Хрохану коробок спичек.

— Что это? — Недоуменно поднял брови Повелитель.

— Это я забрал у человека, — Грох молча зажёг спичку.

— Замечательная бесполезная вещица, — усмехнулся Хрохан. — Сувенир из другого мира. Я люблю подарки.

Он отошёл к окну и посмотрел на стоявших во дворе солдат.

— Эльф следил за вами? — не оборачиваясь, спросил Повелитель.

— Я не видел, но чувствовал, что он где-то рядом.

— Отлично, — принц удовлетворенно потёр руки. — Надеюсь, сведения тёмного заставят сентиментального Харата в порыве благородства преследовать меня. Не совсем, правда, понимаю, зачем ему понадобился этот Входящий, я не обнаружил в нём значительной концентрации Силы. Ну да ладно, это дело Магистра… Идиот, считает себя мудрее всех на свете, а до сих пор не додумался, что в этом мире есть второе средоточие Основного Потока. Это же так просто — раз уж Сила втекает сюда, значит, где-то должен существовать выход и я его найду!

Хрохан презрительно фыркнул.

— Хотелось встретиться с ним здесь, но сейчас слишком опасно — воевать на два фронта не входит в мои планы. А всё твоя неосторожность! — Повелитель гневно сверкнул глазами в сторону Гроха.

Командир склонил голову, признавая свою вину:

— Стоит ли опасаться людей, Повелитель? Они боятся появляться в Заронге, а без магов вообще бессильны.

— Мало того, что ты неосторожен, так ещё и беспечен! Если людей будет много, то даже магия не поможет. Кроме того, не забывай про Харата с его учеником — уж эти не упустят случая разделаться со мной при поддержке войска.

— Прости, Повелитель, я не подумал.

— Ладно, — продолжил принц, немного остыв, — ты сейчас отправляйся к оркам и передай Великому глупцу Унку, чтобы завтра с восходом солнца он вместе со всеми своими воинами ждал возле дороги на плато. Они пойдут с нами, у нас слишком мало бойцов. Ничего не поделаешь, пока что я нуждаюсь в помощи этих тупых свиней.

— Слушаюсь, Повелитель, — Грох покинул комнату.

Харат неожиданно звонко расхохотался:

— Представляю, как "обрадуется" Унк, когда встретится со своими многочисленными родственниками!

Рано утром меня разбудил кровосос:

— Вставайте, нам нужно срочно уезжать. Я подожду на улице, — сказал он негромко. — И поторапливайтесь, времени очень мало.

Я растолкал безмятежно посапывающего рядом уаха — одну кровать мы, как истинные джентльмены, уступили даме, поэтому спать пришлось вдвоём.

— Малыш, подъём! Сорок пять секунд на сборы!

Он кубарем скатился на пол и ошалело посмотрел на меня — к такой побудке уах точно не привык. На своей кровати зашевелилась Хельга.

— Что случилось? — девушка заспанными глазами с интересом наблюдала за нашей вознёй.

— А чёрт его знает. Пришёл Грох, говорит, надо куда-то ехать, — пожал я плечами. — Вы собирайтесь, а я на улицу — постараюсь что-нибудь узнать.

На улице я с удивлением обнаружил рядом с командиром наших осёдланных лошадей.

— Мы едем прямо сейчас?

Грох кивнул.

— А к чему такая спешка?

— Ночью вернулись разведчики: с юга быстро приближаются наши извечные враги — арахниды и, поверь, лучше тебе с ними не встречаться, — вполне серьёзно ответил кровосос.

По спине пробежал холодок — вспомнился рассказ Агриэля про малолетнего паука-убийцу. Появились Хельга с уахом, Грох помог усадить малыша ко мне на лошадь и мы, в окружении десятка солдат, быстро помчались к выезду из города. Я чувствовал себя намного уверенней: руки в этот раз нам не связали — может быть мы тут и впрямь гости, а рьяный солдафон просто чего-то недопонял? Настала пора, наконец, встретиться с Повелителем, чтобы выяснить цель нашего пребывания здесь и расставить все точки над "i". Вот хоть убейте, но ни за что не поверю, что Хрохан собирается просто отправить нас по домам!

— Где остальные? — я немало удивился отсутствию даже вчерашних дозорных среди руин.

— Все уже на месте, ждут только нас, — командир даже не обернулся.

Огромную толпу солдат и орков мы заметили издалека…

* * *

Мадук рассеянно перелистывал страницы — перечитывать книгу заклинаний можно хоть сто раз, а толку? Слишком мало Силы в Дастароге, слишком мало. Но не это сейчас беспокоило Мага, сегодня он опять не смог спокойно заснуть и мучается теми же сомнениями. Неужели ошибся? Неужели Председатель не имеет никакого отношения к таинственным событиям в Дастароге? Вот уже два дня люди Магистра ходят за ним и ничего тревожного не замечают. Скорее, наоборот — Глан лично выступил перед горожанами, призывая лучших мастеров возглавить артели для строительства застав на границах с Заронгом. Говорить он умеет, да и обещание щедрой награды за труды сделали своё дело: сегодня утром первые обозы потянулись на запад.

Конечно, столь даже столь рьяная забота Председателя о Городе не смогла рассеять подозрений Мадука, но вчера он, наконец, выяснил, кем были зомби некроманта при жизни. Сведения оказались настолько интересными, что Маг начал серьёзно сомневаться в причастности Глана к нападению. Первый мертвяк, которому отрубили голову ещё до приезда Магистра к Южным воротам, держал кожевенную мастерскую. Но это днём. А вечерами, как сообщили словоохотливые соседи, часто пропадал в лавке местного знахаря. Зачем ходил, никто толком не знал — уж здоровья дородного ремесленника хватило бы на десятерых, да и домашние болели не часто.

А вот второй оживший труп как раз ходил в работниках у того самого лекаря. Удивительное совпадение, если учесть, что сам знахарь бесследно исчез несколько дней назад! Осталась только перепуганная приходом самого Верховного Магистра старая кухарка, которая и рассказала, что её хозяин давным-давно тайком занимался запретной магией. Она сама в щёлку видела, чтоб глаза у неё повылазили, если врёт! А ещё говорила про отвратительную заячью губу знахаря… Глан же перебрался из столицы каких-то лет десять назад, так что вряд ли Председателя и пропавшего лекаря что-то связывало. Видно, сбежал со страху горе-некромант, хорошо ещё, что больших бед натворить не успел. Ничего, стражники его обязательно найдут.

Однако, наблюдать за Гланом пока всё-равно придётся. И не только за ним — оставался ещё неразгаданным случай в Библиотеке, а туда чёрный незнакомец точно не мог пробраться без помощи из Цитадели… Мадук решительно захлопнул книгу и устало откинулся на спинку стула. Да, странные события происходят в провинции. Вот и из столицы в последнее время приходят тревожные вести — зашевелилась Орда, всё чаще беспокоит заставы возле лесов, всё настойчивее рвётся к Хоредону. Не к добру это, ох не к добру…

Если бы Маг знал, что совсем рядом притаилась опасность ещё более страшная, он не смог бы заснуть в эту ночь…

Не спали и в пещере на границе Заронга, но на то были свои причины. Харат и Серхио сидели возле очага и тихо беседовали.

— Магистр, ты когда-нибудь отдыхаешь? Я всё время вижу тебя возле огня, в любое время дня и ночи.

— Конечно, — Маг усмехнулся. — Просто старость всегда спешить жить — жалко терять время на сон, если его осталось совсем немного.

— Мастер, — Серхио замялся, подбирая слова, — ты можешь взять меня в ученики?

Харат долго рассматривал испанца, как будто увидел его впервые.

— Зачем, Посланник? Не лучше ли тебе найти достойную женщину и нарожать детей? Человек обязательно должен оставить в мире частичку своего "я" в детях. Особенно такой, которому есть чему научить наследников, — Маг грустно улыбнулся. — Мне кажется, у тебя не должно быть проблем с женщинами. А жизнь мага тяжела и опасна, она совсем не похожа на вашу и только простолюдинам кажется красивой сказкой…

— Ты прав, уже никаких проблем… — голос Серхио слегка дрогнул. — Но ты же постоянно повторяешь, что я маг, причём сильный маг!

— Все люди в той или иной степени существа магические, но лишь немногие способны стать настоящим Магом! И это хорошо, иначе человечество давно бы погибло, а Знание исчезло…

— А как же ты, Харат? Где же твои дети, в которых останется твоё "я"?

— В учениках. Они — мои дети… Так зачем тебе всё это, Посланник?

— Я хочу учиться, Магистр… Вчера на вершине я понял, что всю жизнь стремился к одному — я хотел знать. Не верить во что-то, как огромное множество людей моего мира, а именно знать!

— Знание — тяжелая ноша, Посланник, не каждый в состоянии ее нести и не всякому можно его доверить, — Магистр с сомнением покачал головой. — А сбросить его на полпути, как тяжёлый надоевший мешок, не удастся — оно тебя просто раздавит.

— Ты отказываешь мне?

— Нет, Посланник, но я хочу, чтобы ты понимал, что тебя ожидает, если ты вступишь на путь ученичества. Но сейчас об этом говорить слишком рано.

Беседу прервал приход в зал монаха:

— Мастер, я связался с Уаддром. Он сказал, что нежить привезла в Заронг молодого Входящего и девушку с заставы. Они связаны, Мастер, их захватили.

— Им можно как-то помочь? — даже невозмутимый Серхио выглядел сейчас растерянным.

Харат подошёл к испанцу вплотную.

— Не волнуйся, Посланник, если бы Хрохан захотел убить их, он сделал бы это сразу — значит, люди ему зачем-то понадобились. И я догадываюсь зачем… Ну что же, это немного поменяет наши планы, но зато теперь мы точно узнаем, где притаился лич, — Магистр повернулся к ученику — Карр, как только Уаддр обнаружит убежище Хрохана, пусть сразу же возвращается назад — у него будет много работы.

— Слушаюсь, Мастер, — Карр беззвучно исчез в темноте тоннеля…

10. Погоня

В свете ущербной на три четверти луны степь лениво перекатывалась серыми волнами ковыля. Со всех сторон доносился тихий шорох, напоминающий шипение убегающей сквозь крупную гальку воды, который ещё больше усиливал иллюзию того, что находишься на берегу дремлющего мрачного океана. А над головой по всему небосводу мерцали холодным светом россыпи звёзд, ярких и едва заметных глазу, лишь на востоке слегка прикрытые далёким горным хребтом — словно беспечная Царица Ночи потеряла свой чёрный шарф и он протянулся узенькой неровной полоской от края до края.

Колдун сидел прямо на земле, ещё тёплой после полуденного зноя, наслаждался терпкими ароматами степи и неспешно перебирал чётки. Только днём можно почувствовать дух свободы бескрайней равнины и только ночью можно узнать, чем она наполнена. Запомнить её ровное дыхание, пропитаться насквозь звуками и запахами, раствориться без остатка в тишине, а затем воскреснуть вновь… И тогда, как бы ни била тебя судьба, куда бы ни забросила, ты обязательно в шёпоте листвы чужих лесов узнаешь голос вольного ветра степи, а в медвяных ароматах чужих цветов заметишь запах полыни, и даже на плахе останешься по-прежнему свободным. Но для этого нужно родиться здесь. Так было всегда и так будет вечно…

Все двадцать девять костяшек с изображениями духов-покровителей одна за одной медленно перетекали через ладонь колдуна, скользили по тоненькой жилке и сухо щёлкали, пристраиваясь в конец очереди на следующий круг. И также неторопливо блуждали мысли чародея кара-маулей вокруг сегодняшнего разговора с главой племени…

Отряд вернулся на рассвете. Колдун пришёл в шатёр, когда десятник уже успел подробно рассказать о рейде в земли гауров. Чужак не обманул — со строны гор напасть можно легко и взять хорошую добычу почти безнаказанно. Глаза хана лихорадочно блестели в предвкушении скорого похода, наконец-то он соберёт все подвластные племена и осуществит мечту прадеда. О, упоительные мгновения долгожданной мести! С каким наслаждением он будет рубить и резать всех гауров, без разбора, и смотреть как дымится свежая кровь на кривом клинке! Ничто так не возбуждает, как мучительная смерть врага на глазах его собственной родни. А потом наступит очередь женщин — каждый воин получит достойную награду…

— Я доволен, десятник! — хан одобрительно похлопал командира по плечу. — И всегда держу слово, теперь Гата твоя. Слышишь, колдун? Твоя дочь теперь принадлежит ему!

Чародей хмуро хивнул. Перечить вспыльчивому сверх меры вождю опасался даже он. Сейчас уже никто не догадывается, как хан занял место своего мудрого отца — для всех совсем ещё не старый воин тихо умер во сне. И только колдун знал наверняка, что его задушил собственный сын: накинул кожаный ремешок и затянул с такой силой, что сломал родителю кадык. Может, как раз потому своих наследников нынешний вождь отослал подальше — правят оба небольшими племенами-вассалами, где и войска-то больше двух-трёх сотен не наберётся.

Совсем рядом промелькнула в воздухе быстрая тень. Это ж надо, куда забралась на охоту степная сова! Что-то не припоминал колдун, чтобы ночная хищница улетала так далеко от дома — гнездились-то ушастые птахи возле самых гор, в пойме небольшой речушки. Не иначе, нужда заставила и в чистое поле привела, а стук чёток большеглазая с мышиной возьнёй спутала. Много тут в этом году этих проворных грызунов и жирные все, словно суслики. Чародей посмотрел на белевшие в лунном свете костяшки — да, хороший мастер был, ничего не скажешь. Поди истлели уже и кости его в земле, и за столетия имя крепко забыто, а вещь, созданная умелой рукой, до сих пор живёт, напоминает настойчиво о резчике-искуснике.

Колдун тяжко вздохнул. А кто вспомнит о нём, когда предки позовут в последнюю дорогу? Некому продолжить род, некому беречь нелёгкое искусство волшбы — не даровали духи-хранители сына, а теперь хан и дочь забирает… Да и какой от девки прок, если колдовской наукой заниматься положено мужчине? Хоть и обучил он Гату тайком некоторым полезным заклинаниям, но ни за что не поставят кара-маули женщину на шаманство. Придётся брать ученика со стороны, потому как время неумолимо несёт чародея к концу пути, и надежды на появление наследника совсем не осталось. Состарилась жена — куда ей рожать, если за хозяйством следить не успевает. А закон суров: только раз в жизни дозволено колдуну привести женщину в дом…

Хан отпустил обласканного десятника и тут же разослал гонцов во все стороны обширной империи: к родственным племенам и к данникам — с новой луной войско должно собраться возле гор.

— Чужак поможет нам в землях гауров?

— Не думаю, — колдун с сомнением покачал головой. — Я не доверяю ему, гаурские маги лживы и подобны ядовитым змеям — нельзя поворачиваться к ним спиной или держать возле сердца.

— Тогда ты поедешь со мной, — хан посмотрел на него колючим взглядом. — Надеюсь, ты не забыл слова пробуждения?

— Я всё помню… — вот оно! То чего так боялся чародей, может случиться в этом походе. Он покривил душой, оговорив Чужака — не хотел колдун, чтобы кара-маули пришли в чужие земли со страшной магией гаура. И так немало пролито крови в степи за долгие годы, но тут уж ничего поделать нельзя — мужчин племени с детства воспитывают убийцами и ничего другого делать не умеют. А что случится, если пробудится Спящий, знают только духи. За века, которые тот провёл в чужих землях, он мог научиться многому… И если станет послушным исполнителем воли жестокого хана, сколько ещё жизней пересекут реку Забвения?

Колдун зябко поёжился. Хвала предкам, что давно забыто чёрное искусство введения в Сон! Страшное знание, которым владели чародеи племени в прошлом, оборвалось несколько веков назад, когда от шальной стрелы степного охотника погиб Великий Бар-Чигон. А если бы не умер, что тогда? Прадед рассказывал, что Великий собирался отправить к гаурам ещё нескольких Избранных… Но мантрам пробуждения Бар-Чигон успел передать ученику прежде, чем испустил дух… Обмануть хана не удастся — так уж заведено, что амулет-указатель хранится у главы племени, а он приведёт владельца прямиком к Спящему. И тогда придётся произнести фразу-ключ, иначе не выпущенные на волю слова убьют в тот же миг. Такова плата за чужую тайну…

Нет, колдун не боялся умереть, с годами приходит мудрость и перестаёшь пугаться слепого поводыря в долину предков, но к старости жизнь начинаешь любить особенной, тихой страстью, и хочется растянуть эти последние мгновения как можно дольше. К тому же, ослушание станет концом не только для него — неизбежная кара хана настигнет и всех родных, прежде всего Гату, а ведь у девочки хорошие способности к чародейству. Особые способности, которые порой удивляли и самого колдуна — женщина смотрит на мир и понимает его по-особому. Если она свободна и её воля парит над степью, как быстрый сокол… На всякий случай он рассказал дочери, как найти Чужака — за полученные знания гаур обещал позаботиться о девочке, если… Нет, лучше сейчас об этом не думать…

Степь постепенно остывала. Всё слабее в порывах ветра чувствовалось тепло жаркого дня, всё сильнее ощущалась свежесть короткой летней ночи. Где-то вдали одной пронзительной нотой зазвучала тоскливая песня койота. Ночь, пора уходить. Чем закончится дерзкий поход хана, гибелью тысяч кара-маулей или громкой победой, покажет время. Оно всегда всё расставляет по своим местам, будет так и в этот раз, а мы лишь послушные исполнители воли духов. А так хочется самому править собственной судьбой, а не кориться чужой воле! Может быть, когда-нибудь люди смогут жить так, как велит сердце, а не как предначертано бесстрастной рукой вершителя судеб. Они изменятся и решатся на такой шаг… Когда-нибудь, но не сейчас…

Колдун с сожалением поднялся на ноги и направился к стоянке, где его с тревогой ждала единственная дочь. Надо обязательно поговорить с ней, успокоить и всё объяснить — дерзкая девочка, что и говорить. Дерзкая и гордая, совсем непохожая на тихих женщин племени, но пойти против воли хана время ещё не наступило…

* * *

Карр чувствовал, что, несмотря на раннее утро, Учитель уже проснулся и сейчас сидит в зале возле очага — между ними давно существовала некая связь, позволявшая безошибочно находить друг друга, где бы они не находились. Началось это давно, когда ему, ещё совсем юному мальчику с уникальным даром проникать в чужие мысли, Мастер подарил амулет из тёмно-синего лабрадора. С тех пор Карр довел свою способность влиять на сознание людей до виртуозного совершенства, но с появлением Уаддра талант юного мага заиграл совершенно новыми гранями — теперь ученик Харата мог улавливать послания эльфа на огромных расстояниях. Тем самым разведчик стал как бы глазами и ушами Верховного Магистра, давая возможность старому Магу быть в курсе многих далеких событий, как будто бы он сам в них участвовал.

Карр торопился — полученная от эльфа информация была настолько важной, что ученик в случае необходимости без колебаний нарушил бы даже размышления Мастера, а Маг очень не любил, когда ему мешают думать. Однако в этот раз Харат сам встретил Карра у входа в пещеру вопросом:

— Уаддр уже вернулся?

— Нет, Мастер, он продолжает следить за личем. Хрохан со всей армией и орками движется через плато к менгиру. Принц уходит из Заронга, Мастер.

Магистр долгим пронзительным взглядом посмотрел на ученика.

— Плохо. Очень плохо. Нельзя отпускать лича, он явно что-то замышляет, — Харат шумно вздохнул. — Разбуди Посланника, мы поедем следом за принцем.

Когда Серхио, отчаянно зевая и потирая виски, появился в пещере, Магистр даже не спросил о самочувствии испанца, а тут же огорошил его сообщением:

— Хрохан бежит из Заронга, нам нужно его догнать. Я бы не стал беспокоить тебя, но с личем твои друзья — может быть, понадобится и твоя помощь.

Серхио молча кивнул и проследовал за Магистром к выходу из зала.

Снаружи с нетерпением ожидал Карр, с трудом удерживая за поводья трёх беспокойных лошадей. Испанец с недоумением посмотрел на Харата:

— А как же Уаддр? Он с нами не поедет?

— Нет, сейчас он следит за личем, мы встретимся с ним позже, — ответил Магистр, с поразительной для его возраста проворством вскочив на коня. Не сказав больше ни слова, он направился вниз по тропе — ученик и Серхио старались не отставать. Надо сказать, что успевать за Магом стоило обоим немалых усилий — Харат задал такой темп, что лошади иногда нервно скользили на влажной поверхности, так что испанец начал всерьёз побаиваться, выберутся ли они на равнину живыми и здоровыми.

— Разве мы отправляемся не в Заронг? — окончательно растерялся Серхио, как только всадники пересекли ручей у подножия горы и повернули на север. Он вообще перестал что-либо понимать, поскольку Мёртвая Земля находилась совсем в другой стороне.

— Нет, — пояснил ехавший рядом Карр. — У лича одна дорога — к менгиру, потому для нас добираться туда через провинцию намного дольше, мы просто не успеем догнать принца. К тому же, возле каньона арахниды, а встречаться с ними и опасно, и отнимет слишком много времени.

Ученик тут же выдвинулся вперёд, возглавив маленький отряд — судя по всему, здешние места он знал хорошо и собирался выступить в роли проводника.

Низко висящее солнце потихоньку разгоняло стелящийся возле самой земли туман, открывая мокрую от обильной росы густую траву. Всадники двигались лёгкой рысью вдоль ручья и длинные непропорциональные тени неотступно преследовали их, пряча "головы" где-то в сверкавшем живыми бликами амальгамы быстром потоке. Вдоволь налюбовавшись короткой жизнью дымчатого покрывала, Серхио вновь обратился к Харату:

— Магистр, воин-следопыт, который привёл нас в Город, тоже говорил об уничтожившем его отряд боевом арахниде и заметил, что раньше никогда с ними не встречался. Откуда пауки появились в Мёртвой Земле?

— О, это очень интересные создания, — ответил Маг, переводя лошадь на шаг. — Гораздо больше о них может рассказать Уаддр, уж он-то повоевал с ними достаточно. Эльф, лич и арахниды — все из одного мира, а там эти расы беспощадно враждуют между собой.

— Пауки — раса?! — сказанное Магистром звучало слишком невероятно.

— Да, — рассмеялся Харат. — Как бы это странно не выглядело, но они по-своему разумны и даже владеют магией, причём используют очень редкие типы Силы. Наверно, именно поэтому ни эльфы, ни личи никак не могут справиться с арахнидами — я и сам до сих пор не разобрался в их потрясающих способностях.

— Какой странный мир, — задумчиво произнёс Серхио. — Магистр, ты говорил, что побывал там, может, расскажешь, что тебе удалось узнать?

Маг кивнул и надолго задумался, готовясь к длинному рассказу.

— Это довольно мрачное место, но, вместе с тем, удивительное и завораживающее какой-то грозной красотой. Начнём с того, что там не существует ни дня, ни ночи — в мире личей царствуют вечные сумерки, а течение времени прослеживается только по тому, как полумрак то светлеет, то сгущается. Рельеф мало чем отличается от здешнего — есть и горы, и холмы, и долины. А вот растительность другая — недостаток света сильно сказался как на внешнем облике деревьев, кустов и травы, так и на разнообразии видов. Но описывать их нет смысла — это займёт слишком много времени, да и понадобится здесь не маг, а, скорее, художник.

Магистр с лукавой усмешкой взглянул на испанца. Карр в этот момент приблизился к Харату с другой стороны, внимательно прислушиваясь к словам старика — по-видимому, рассказ о родине лича он также слышал впервые.

— Когда я проник в тот мир, то совершенно не представлял, что и кто меня там ждёт, — продолжил Магистр. — И первыми существами, попавшимися мне на глаза, были мертвяки. Готов поспорить, вы ни за что не догадаетесь, чем они занимались.

Маг опять насмешливо посмотрел теперь уже на обоих спутников. Серхио неопределённо пожал плечами — откуда ему было знать, для него вообще многие вещи здесь в диковинку, а Карр просто терпеливо ждал пояснений учителя — он давно привык к странной манере рассуждений Магистра. Харат продолжил:

— Они пахали землю, как обычные крестьяне! — Магистр победно взглянул на испанца, наслаждаясь произведённым эффектом.

Серхио, действительно, был поражён — всё, что он до сих пор слышал про нежить, никак не вязалось с образом мирного орателя.

— Самое невероятное заключалось в том, что на меня они не обратили ни малейшего внимания, — вернулся Харат к прерванному разговору. — Смотрели равнодушно, как на пустое место. Пока я с удивлением разглядывал столь необычных "крестьян", на поле появился живой человек, выкрикнул что-то непонятное, и все работники разом собрались вокруг него. Затем они все вместе подошли вплотную ко мне — пришлось заблаговременно поставить щит, на него-то нежить и наткнулась.

Человек опять выкрикнул короткую фразу, но я, конечно же, ничего не понял, поэтому постарался жестами показать, что пришёл сюда не воевать. Незнакомец, в конце концов, кивнул и предложил следовать за ним. Работники вернулись к своему мирному занятию, а мы после непродолжительного похода оказались возле города личей — единственного крупного поселения клана. Они назвали его Гаркан, что в переводе означает "Твердыня", но об этом я узнал уже позже, когда немного выучил язык. На первый взгляд город оправдывал своё гордое имя — обнесённый тройной стеной, он располагался у подножия огромной горы, почти вплотную к отвесному склону. Так что со стороны скалы подойти к нему было трудно… практически невозможно, а остававшийся неширокий проход оберегал стены от возможных камнепадов.

Человек провёл меня внутрь, где нас очень скоро принял принц Хрохан и в дальнейшем я проводил всё время вместе с ним, будь то беседа, учёба или короткие вылазки для исследования окрестностей. Освоить язык оказалось несложно и уже через месяц мы могли довольно сносно разговаривать, не испытывая особых трудностей.

Из рассказов принца я понял, что предками личей были люди — в давние времена раса многочисленная и необычайно агрессивная. Столетия бесконечных войн за территорию привели к тому, что в том мире остались только три реальные силы, готовые поспорить за абсолютное господство — люди, тёмные эльфы и арахниды: остальные существа были настолько малочисленны и слабы, что боролись исключительно за выживание где-то в стороне от главных событий. Впрочем, на них уже никто особого внимания не обращал. Вот тут человеческая раса и допустила роковую ошибку, попытавшись воевать сразу с обоими противниками, о чём очень скоро пожалела. Противники теснили их и, слабея с каждым годом, люди постепенно отступали к Гаркану — последнему оплоту и надежде на спасение.

Магистр озабоченно посмотрел на солнце и покачал головой.

— Думаю, стены города всё равно не уберегли бы их от гибели, если бы не счастливая случайность — эльфы и арахниды неожиданно передрались между собой и забыли о практически уничтоженном враге. Короткая передышка позволила людям выжить, а место почти полностью исчезнувшей армии заняли маги и основали клан личей с жесткой иерархией и воинской дисциплиной. Постепенно они достигли невиданного могущества и сейчас ни эльфы, ни арахниды с ними справиться уже не в состоянии, хотя жестокие войны продолжаются до сих пор. Сам город охраняют только личи — уцелевшие люди основали поселения чуть выше, в долине между гор, и в сражениях совсем не участвуют.

— Магистр, — вмешался Серхио, — а откуда же тогда появилась нежить? До сих пор ты ни словом о ней не обмолвился.

— Некроманты, — просто ответил Харат. — В отличие от нас, личи никогда не накладывали табу на "чёрную" магию — в условиях малочисленности армии мертвяки послужили основной военной силой для защиты Гаркана. За долгие столетия клан досиг виртуозности в управлении монстрами и значительно увеличил их "жизнестойкость", если так можно выразиться по отношению к ходячим трупам — нежить в состоянии десятками дней действовать без поддержки мага. Хрохан объяснил мне, что личи научились формировать у мертвяков что-то похожее на канал Силы, через который восстанавливаются запасы из внешних потоков. Вот почему нежить того мира не пожирает трупы — им это просто не нужно! У них даже есть что-то похожее на память — мертвяки способны обучаться, что особенно важно для подготовки элитных воинов-зомби.

Харат увлёкся рассказом — глаза Магистра заблестели, а в словах явно угадывалось восхищение мастерством магов чужого мира. Странный старик, при первой же возможности готов без колебания уничтожить лича и тут же искренне восторгается мастерством врага. Удивительный симбиоз!

Испанец огляделся по сторонам, заметив, что вокруг стало заметно тише — ставшее уже привычным бодрое журчание ручейка почти исчезло. Действительно, говорливый поток круто изменил русло, резко повернул в сторону гор и затерялся где-то в узкой расселине между скалами. А с другой стороны на горизонте обозначилась тёмной полосой стена леса, которая постепенно приближалась к границе плато.

— Постоянно совершенствуя трупы, — возбуждённо продолжил Магистр, вновь привлекая внимание Серхио, — личи до мелочей изучили и самого человека, так что теперь среди них немало искусных лекарей и костоправов.

— А что с другими расами? — прервал восторженную речь Харата испанец.

— Про арахнидов почти ничего неизвестно, — с лёгкой досадой ответил Магистр, — кроме того, что это необычайно быстрые и жестокие создания, владеющие магической атакой. Правда, на мертвяков она практически не действует, а вот для человека представляет серьёзную угрозу — люди становятся вялыми, а иногда даже засыпают. Живут пауки в глубоких пещерах под землёй, но до сих пор ни людям, ни тёмным эльфам не удалось туда пробраться, поэтому что там происходит на самом деле, трудно сказать. В бою очень опасны — появляются всегда неожиданно и разрывают врага на части крепкими и острыми как клинки передними лапами. Самая потрясающая способность арахнидов — возможность восстанавливать повреждения, зарывшись в землю. Как им это удается — загадка по сей день. Магам с ними также нужно быть очень осторожными: среди пауков попадаются охотники, которые далеко выбрасывают липкую прочную сеть и ловят врага, а невозможность движения мешает магу плести большинство заклинаний… Тебе может показаться странным, но я до сих пор хочу поближе с ними познакомиться и понять их магию, изучить их способы управления Силой. Но даже мне это пока недоступно.

Харат вновь поднял голову и посмотрел на солнце.

— Надо торопиться, иначе не успеем догнать Хрохана.

— Мне вот что непонятно, — Серхио не обратил внимания на замечание Магистра. — Если личи живут такой замкнутой общиной, почему они до сих пор не выродились? Это же неизбежно при кровосмешении.

— Хороший вопрос, — одобрил Харат. — Все маги личей только мужчины, а женщин они выбирают из обычных жителей горных селений. Люди даже довольны — в обмен они получают защиту, да и девушкам в Гаркане живётся намного легче — и работа не столь тяжкая, и еды вдоволь. За долгую жизнь у мага бывает несколько жён.

— А эльфы? — напомнил Серхио.

— Про них нечего особенно рассказывать — эта раса очень напоминает наших эльфов, только тёмные более агрессивные и искусные воины. Есть ещё отличия в магии, но об этом поговорим позже. Основная часть расы живёт в равнинных лесах возле большого озера и только один Дом очень давно перебрался к подножию гор. Если тебя интересует их жизнь, история или ритуалы, то лучше отложить разговор до встречи с Уаддром — он как раз из подгорного Дома и может рассказать тебе намного больше. Если захочет, конечно, — добавил Маг с усмешкой. — Эльф не очень-то любит разговоривать.

— Я это уже заметил, — согласился испанец.

Харат махнул рукой и пустил лошадь рысью. Карру и Серхио ничего не оставалось, как пришпорить и своих коней. Молчаливая скачка продолжалась довольно долго — пока лес не приблизился настолько, что всадникам пришлось вплотную переместиться к краю плато. На земле стали сплошь и рядом попадаться россыпи крупных острых камней и на дальнейшее быстрое движение решился бы разве что одинокий пилигрим, удирающий от стаи голодных волков. Пришлось вновь перейти на неспешный шаг.

В конце концов, наступил момент, когда обе природные силы зелёной и серой волнами схлестнулись в непримиримой схватке за пространство — глыбы базальта, нависая, грозили похоронить под многотонной тяжестью мягкую зелень, а деревья кривыми мощными корнями терзали тело каменного исполина и рвали его на части. Серхио, залюбовавшись дикой красотой вековечного поединка жизни, даже не заметил, как прямо перед ними выросли три мужика. Но в руках бородачи держали отнюдь не корзины с грибами, а самые настоящие длинные мечи. Вот только неряшливый внешний вид незнакомцев однозначно говорил о том, что ребята явно не из пограничного патруля.

— Куда спешим, путники? — спросил здоровенный детина в изрядно потёртом полукафтане, нехорошо улыбнулся и вызывающе сплюнул через дырку выбитого зуба. — Никак заблудились?

Его компаньоны переглянулись и радостно заржали в предвкушении забавы.

— Тут частные владения, за проезд придётся заплатить, — продолжил главарь. — И лучше не дергайтесь, иначе ребята живо сделают из вас куропаток на вертеле.

Он выразительно ткнул пальцем в сторону леса — в тени деревьев маячили ещё два человека с луками наизготовку.

— Что вы хотите? — безразлично-спокойно спросил Харат, едва заметно кивнув Карру.

— Ты глухой, старик? — улыбка моментально слетела с лица разбойника. — Мне нужны деньги и лошади. И побыстрее, иначе плата возрастёт ровно на ваши головы, по одной на каждого коня.

Главарь угрожающе махнул мечом в сторону Магистра. День определённо переставал быть томным — мужики всерьёз настроились ограбить отряд Магистра и Серхио подозревал, что живыми их вряд ли отпустят.

— Не боишься связываться с магами? — Харат хмуро посмотрел на главаря, а в его голосе зазвучали очень неприятные обертоны. Трудно сказать, какие именно, но от Харата буквально веяло жестокостью разъярённого быка.

— С магами? — казалось, разбойник слегка смутился. Он неуверенно оглянулся на товарищей и вдруг зло расхохотался. — Врёшь, старик! Магам здесь делать нечего!

Карр в разговоре не участвовал — он молча прижимал к к груди свой амулет и как-то отрешённо глядел в сторону лучников. Но на него никто внимания не обратил — мало ли, вдруг монах со страху в штаны наложил и теперь боится запачкаться ещё больше? Небось, в жизни вообще никакого оружия не видел, кроме деревенской мотыги, а тут сразу три меча… Вот так нередко и случается — махнул рукой на казавшиеся безобидными мелочи, так получи полной мерой, уж не обессудь. Потому, что ученик Харата начал действовать…

Неожиданно левый лучник выпустил стрелу прямиком в спину предводителю разбойников. Громила с застывшим на лице недоумением повалился на землю, успев прохрипеть напоследок что-то похожее на "мать твою…" Оставшиеся на ногах мечники живо развернулись, заметили, что коварный предатель вновь натягивает тетиву, и со всех ног бросились на него, изрыгая проклятия и петляя по пути не хуже зайцев. Грабители успели добраться до убийцы атамана прежде, чем тот успел выпустить стрелу, и зарубили на месте без сожаления. Но успокоились они рано…

Теперь в бой вступил и второй лучник, до того с изумлением взиравший на развернувшуюся перед ним сцену коллективного помешательства. Зазвенела тетива — ещё один разбойник медленно опустился на колени, пуская розовые пузыри. Стрела угодила несчастному прямо в горло и он ещё какое-то время царапал слабеющими пальцами тонкое древко, а затем рухнул лицом вниз. Но и ошалевший лучник пережил жертву ненадолго — вконец озверевший единственный живой мечник одним движением снёс ему голову…

Всё произошло настолько быстро, что Серхио даже толком не сумел осознать случившегося — эмоции накатили на него гораздо позднее, когда короткая жёсткая схватка уже давно закончилась. И всё же, перед тем как волна отвращения захлестнула испанца, он на короткий миг почувствовал, как наружу пытается вырваться что-то необузданно-сильное, как очнувшаяся бабочка стремится прорвать кокон и выбраться на свободу.

Карр уже опустил руку, но продолжал смотреть на разбойника тяжёлым взглядом профессионально гипнотизёра:

— Сейчас ты уйдёшь отсюда и больше никогда не вернёшься в этот лес по собственной воле, иначе тебя ждёт ужасная смерть.

Мечник вяло кивнул и неуверенной походкой отправился прочь, волоча оружие по земле, как старую половую тряпку.

— Я предупреждал тебя, Посланник, что Карр очень необычный маг, — обратился Харат к мало что понимавшему испанцу. — Теперь ты смог в этом убедиться.

— Разве убивать было обязательно? — с укоризной спросил Серхио. — Почему нельзя было просто отправить всех отсюда подальше, как последнего?

— Нельзя, — покачал головой Магистр, — они бы продолжили грабить в другом месте.

— Так запретили бы им вообще заниматься разбоем! — испанец не понимал упорства старика — уж если Карр в состоянии легко управлять людьми, зачем их уничтожать? Внушил, что надо, и пусть живут дальше, пользу приносят. Да хотя бы в пещере по хозяйству помогли!

— Ты наивен, Посланник, — пренебрежительно бросил Маг. — Эти люди больше ничего не умеют делать, рано или поздно они всё равно вернулись бы к старому ремеслу. Только нас бы рядом уже не оказалось, подумай лучше об этом. Наш мир сложен и опасен, Посланник, и если ты собираешься остаться здесь, тебе придётся жить по его законам.

Серхио покачал головой — он не желал соглашаться с неоправданной, как ему казалось, жёсткостью мер Харата. Молчавший всё это время Карр обратился к Магистру:

— Мастер, надо уходить отсюда как можно быстрее. Странно, что мы вообще столкнулись с разбойниками — место здесь глухое и вряд ли грабители рассчитывали встретить даже заблудившихся путников. Значит, у них где-то поблизости лагерь. Если там остались ещё люди и слышали шум, мы легко можем попасть в западню.

Харат кивнул и всадники затерялись среди деревьев — сейчас у них не было времени на разборки с лесными поклонниками лихой доли, впереди ждал Хрохан…

* * *

Следопыты наблюдали за тропой уже почти сутки, но со стороны Заронга так никто и не появился. Рано утром Агриэль с Ветлем рискнули проехать вдоль стены к месту гибели Дука и похоронить великана — негоже бросать старых друзей, тем более тогда, когда сами себе они помочь уже не могут. Разведчик без труда отыскал в траве оружие — под стать хозяину, огромный прямой меч с обшитой грубой кожей рукоятью и чуть выгнутой вперёд гардой. Агриэль немного подумал, но всё же опустил клинок в могилу рядом с Дуком — хоть и бродит рядом нежить, но нарушать воинские традиции всё равно не стоит, нельзя оставлять следопыта без оружия.

Затем они вернулись к менгиру, но мысль о мече великана долго не позволяла Агриэлю сосредоточиться. Какая-то неясная тревога или чувство близкой опасности терзали его сознание, пока следопыт, наконец, не понял, что именно — арсенал на заставе! Никем не охраняемый, ворота открыты… Одним словом, приходи и забирай — налетай, кто хочет! Нет, так не годится…

— Ветль, я, пожалуй, вернусь в деревню и попрошу мужиков вывезти оружие с заставы. Пусть спрячут по хатам, пока Конвент мух гоняет от скуки. Жаль, что вчера не додумался, но лучше поздно, чем никогда, — Агриэль невесело усмехнулся. — Крон едет со мной, Дегар остаётся с тобой. Если что, возвращайтесь назад, не рискуйте понапрасну…

А вот в селении мечника ожидал большой сюрприз. Крестьяне наотрез отказались ехать на заставу, да и приближаться к лесу желающих не нашлось. Как ни убеждал их Агриэль, насколько важно вывезти оружие, как ни уговаривал, даже пробовал угрожать — ничего не помогло. Мужики молча слушали, хмурились, тяжело вздыхали, но ехать с воинами не решился никто. Чёрт бы побрал эту крестьянскую упёртость! Нет, конечно, на ней держится всё хозяйство и потому род людской — на практической выгоде, на осторожности, на хитромудрой мужицкой смекалке… Но в данном случае деревенская основательность стала непреодолимой стеной в планах мечника. В конце концов, Агриэль махнул рукой на бесконечные уговоры и решил возвращаться назад, к менгиру — даже если мужики дадут лошадь с телегой, им с Кроном арсенал и за три дня не вывезти.

— Ну и оставайтесь сами со своими бедами, — зло бросил он на прощание. — Придут мертвяки, порубают тем самым оружием, по-другому запоёте!

— Так ведь, ежели они по лесу шастают, то и на заставе порубают, — угрюмо заметил тот самый крестьянин, что привёз уаха. — А здесь-то хоть в домах укрыться можно с вилами да топорами, всё спокойней…

Агриэль только безнадёжно махнул рукой — бесполезно, легче чурбан уговорить или десяток орков завербовать наёмниками…

Поздним вечером следопыты добрались до знакомой поляны в лесу. У затухающего костра спал Ветль — умаялся человек за три дня, да и прошлой ночью пришлось дежурить у менгира, пока остальные отдыхали. Жалко будить, а придётся.

— Крон, ты останешься тут, а мы с Ветлем на границу, — мечник хотел было легонько хлопнуть разведчика по плечу, но тот уже сам проснулся от звука голоса. Агриэль ободряюще подмигнул приятелю и вновь повернулся к молчуну. — Дождёшься Дегара, потом отдыхайте. Лошадей не рассёдлывай, мало ли что…

Пользуясь остатками света уходящего дня, мечник и Ветль быстро зашагали по тропе, изредка останавливаясь и вслушиваясь в лесные шорохи. Когда до границы осталось совсем немного, разведчик вдруг резко остановился, так что Агриэль с разгона едва на него не налетел.

— Что там?

— Ты ничего не чувствуешь? — спросил Ветль шёпотом. — Дымком потягивает — где-то неподалеку горит костёр.

Теперь и мечник учуял еле уловимый характерный запах. Следопыты оставили тропу и дальше осторожно пробирались вперёд уже лесом — чёрт его знает, кто там на привал устроился, но уж точно не свои. А запах постепенно усилился до такой степени, что впору было задуматься о лесном пожаре. Ещё три сотни шагов и среди деревьев замелькали трепещущие огни — костёр был не один, их было много. Очень много, словно вся окрестная нечисть разом собралась на ночной шабаш. Более того, вскоре следопыты и услышали слабые звуки — как будто вдалеке разговаривали, ругались и кричали одновременно десятки людей. Да нет, пожалуй, не людей — речь-то явно не человеческая. Пришлось вновь свернуть, обходя неизвестный лагерь по широкой дуге.

Следопыты неслышно выбрались к самой кромке леса и залегли в реденьком низком кустарнике, с интересом рассматривая развернувшуюся перед ними панораму — возле костров плотными группами сидели, стояли и бродили сотни полторы орков вперемешку с вооружёнными людьми.

— Мертвяки… — Ветль покачал головой. — С орками объединились, сволочи, как я и думал.

— А где Дегар? — мечник с тревогой посмотрел на разведчика.

— С той стороны тропы, днём я приготовил ему отличную нору — поляну видно неплохо, а его самого и с двух шагов не заметишь…

— Совсем обнаглели, — зло прошептал мечник. — Хозяйничают, как у себя дома.

— Ничего, найдём на них управу, — так же тихо ответил Ветль.

Неожиданно он замер и прошептал почти в ухо Агриэлю:

— Посмотри туда, — разведчик осторожно развернул голову мечника в нужном направлении — рядом с менгиром, освещённые пламенем костра, сидели Хельга, Сергей и человек в чёрном плаще. Поразительно, они оживлённо беседовали, как старые добрые друзья на привале!

Сказать, что Агриэль сильно удивился — ничего не сказать. Он был просто ошарашен! Где это видано, чтобы пленники вот так свободно сидели с захватчиками? Что-то тут определённо не связывалось…

— Его ты видел в Лесу Орков? — спросил он, минуту спустя, и показал на чёрного.

Ветль с сомнением покачал головой:

— Не уверен… Но, если он поднимется на ноги — смогу сказать наверняка.

— Всё же нам довелось снова встретится, воин, — тихий шёпот за спиной прозвучал как гром!

Разведчики мгновенно развернулись. И когда успели оружие обнажить, сами толком сказать бы не смогли.

— Уаддр?! — мечник с интересом разглядывал призрак десятилетней давности. Ветль опомнился быстрее и вновь привлёк внимание командира:

— Агр, посмотри, появился тот самый орковский гость, что я тебе рассказывал! — к костру подошёл ещё один человек в чёрном плаще и, казалось, пристально смотрел в их сторону.

— Воин, — Уаддр легонько хлопнул Агриэля по плечу, — сейчас лучше уйти, пока нас не заметили — ученик лича очень опасен. И не забывай, что мертвяки ночью видят не хуже, чем днём. Я хорошо их знаю, до утра они никуда не двинутся — вернёмся на рассвете, а сейчас, раз уж наши пути пересеклись, нужно многое рассказать друг другу…

* * *

К концу дня отряд Харата выбрался из леса на открытую местность — плато постепенно удалялось всё дальше на запад и как бы нехотя освобождало место холмистой равнине, узкой полосой разделившей две природные стихии — скалы и деревья отступили, чтобы продолжить тысячелетний спор уже в другом месте. А ещё через пару часов быстрой скачки вечные соперники окончательно разошлись в разные стороны и превратились в неясные серые полоски на горизонте. Серхио рассеянно рассматривал тёмно-зелёное в сумеречном свете поле травы с редкими желтоватыми островками и раздумывал над вновь открывшимися штрихами в противоречивом облике Верховного Магистра. С одной стороны, искренняя забота о сохранении Знания, о благоролучии расы, и в то же время ничем не оправданная жестокость по отношению к грабителям. Тезис о коварстве магов начал принимать реальные очертания…

Долго тянутся тёплые летние вечера, когда всё вокруг по воле неведомого художника окрашивается в мягкие пастельные тона. А затем, словно старая картина на полке, краски медленно тускнеют, покрываются тонкой пылью, слой за слоем, пока не приобретут одинаковый серый цвет… И как-то незаметно, с тихим шелестом травы под ногами, со свежим дыханием ветра, с первыми робкими зорями на фиолетовом небе, приходят короткие часы покоя. Наступает ночь…

Всадники, наконец, выбрались к лесу, за которым, по утверждению Карра находился менгир — конечная цель длительной поездки отряда Харата. Лошади двигались настолько близко друг к другу, что создавалось забавное впечатление, будто каждая последующая держится зубами за хвост предыдущей — прямо как слонёнок цепляется за своего родителя, чтобы не отстать. Испанец ехал позади, целиком полагаясь на животные инстинкты своего коня и с восторгом разглядывая далёкие мерцающие звёзды. Ученик Магистра вскоре остановился.

— Почти добрались — здесь начинается тропа, которая выведет нас прямо к менгиру.

Серхио поразился способности Карра точно ориентироваться в кромешной темноте, но вслух ничего не сказал. Хотя, удивляться нечему, за сотни лет странствий в Заронге вполне можно изучить даже трещины на каждом камне.

— Свяжись с Уаддром, — попросил Харат, — пусть скажет, куда нам двигаться дальше.

— Слушаюсь, Мастер, — ответил Карр и замер, прижав амулет к груди.

Испанец в этот момент задумался об участи Сергея — за эти несколько дней на парня навалилось столько проблем… Каково ему сейчас там, в плену? Давешнее ощущение рвущегося наружу естества испанец почувствовал практически сразу, но в этот раз внутреннее давление с каждой секундой продолжало неумолимо нарастать, так что Серхио очень скоро уже не смог сдерживаться и дико завопил от жуткой боли в голове. Вместе с криком мозг буквально взорвался ослепительной вспышкой и боль уступила место всепоглощающему покою. В тот же миг испанец осознал, что стремительно уносится вверх…

Магистр и ученик склонились над телом упавшего с лошади Серхио.

— Что с ним? — с тревогой спросил Карр.

— Пока не знаю, но Посланник почти умер, — ответил с заметным удивлением Харат. — Жизнь в нём едва теплится, но самое странное, что я совсем не чувствую Силы — она как будто вытекла вся до последней капли.

Маг выпрямился в полный рост.

— Ты успел связаться с Уаддром?

— Нет, Мастер, крик Посланника нарушил концентрацию.

Харат похлопал Карра по плечу.

— Попытайся ещё раз — нам нужно знать куда ехать.

Ученик сел на землю, закрыл глаза и вновь замер. Магистр с лёгкой завистью посмотрел на Карра — ему так и не удалось за долгие годы раскрыть секрет удивительной способности молодого мага. Да, ученик, несмотря на солидный возраст, всё ещё достаточно молод — у него впереди целая жизнь. Возможно, Маг успеет разгадать и такие потрясающие возможности управления Силой, но пока… Через минуту Карр шумно вздохнул и поднялся на ноги.

— Что сказал эльф? — мгновенно спросил Магистр.

— Хрохан с орками разбили лагерь возле менгира и остались там ночевать. А ещё Уаддр встретил следопытов Дастарога и сказал, что у людей есть очень важные сведения о планах принца.

— Где он сейчас?

— На поляне примерно на половине пути — я хорошо знаю это место. Но в такой темноте мы сможем добраться туда только на рассвете.

Харат вновь озабоченно склонился над Серхио.

— Меня беспокоит Посланник… Придётся везти его в таком состоянии — времени до утра осталось мало.

Маги осторожно положили безжизненное тело испанца поперёк седла и свернули на тропу…

* * *

…Я "купался" в переливающемся всеми цветами радуги тумане, как будто попал в самый центр северного сияния, пока не понял, что могу лепить из податливого материала всё, что захочу. Стоило только представить какую-то абстрактную картину, как она тут же появлялась передо мной, играя красками и дрожа от нетерпения в ожидании следующего чудесного превращения. Воодушевлённый первым успехом я, в конце концов, построил целый мир — равнины и горы, лес, далекий город где-то на дальнем холме, речку и склонившиеся над ней косматые плакучие ивы, деревянный мост с одиноко замершим на нём старым рыбаком и многое другое — всё, на что хватило моей не такой уж бедной фантазии. Хорошо, что есть на свете места, где можно почувствовать себя демиургом! Изрядно постаравшись, удалось даже добиться того, что на одном конце придуманного мирка сияло солнце, а на другом царила лунная ночь. Единственное, что смущало, так это абсолютная тишина — придуманные мной диковинные птицы беззвучно заливались трелями, ветер молчаливо трепал податливую листву деревьев, а онемевшая собака иногда широко разевала пасть на дразнившую её бабочку и радостно виляла хвостом.

Тогда я решил "слепить" Хельгу и буквально через мгновение она появилась рядом, весело улыбаясь и кокетливо грозя пальчиком. Мы взялись за руки и неторопливо прошли к речушке, а затем с крутого берега долго наблюдали за стайками мальков, маленькими торпедами рассекающими воду возле самой поверхности в погоне за суетливо метавшейся стрекозой. Я артистично взмахнул рукой и на небе появилось лёгкое облачко, которое постепенно превратилось в мультяшного медвежонка Умку, затем таким же образом возник Маугли верхом на чёрной пантере, а вскоре к ним присоединился ещё и Винни-Пух с горшочком мёда. Забавные зверьки закружились в весёлом хороводе, а девушка, счастливыми глазами с восторгом наблюдала за ними, по-ребячьи прижав руки к щекам.

Внезапно в сконструированной идиллии произошёл какой-то непонятный сбой — сверху из ниоткуда выскочил белёсый шар и понёсся прямо на нас, стремительно увеличиваясь в размерах. Я попробовал его замедлить — менять скорость движения в придуманном мире до этого удавалось с лёгкостью киномеханика, крутящего ручку старенького киноаппарата. Пытался превратить в неожиданного агрессора в безобидное облачко, но строптивый сгусток белого тумана на мои желания попросту наплевал. Моментально откуда ни возьмись появился страх и, казавшееся таким основательным и нерушимым, монументальное творение разом заколыхалось и начало исчезать. Хельга с искренней обидой обманутого ребёнка смотрела на расползавшиеся бесформенными цветными пятнами фигурки и готова была вот-вот расплакаться. А мне почему-то показалось, что она совершенно не замечает летящий в нашу сторону предмет.

Построенный с таким трудом мир расстаял вместе с образом девушки, а шар, наконец, нашёл свою цель и ударился в меня с силой железнодорожного локомотива, отбрасив далеко-далеко в чернильный мрак…

Я проснулся как от толчка, осторожно расплющил веки и подозрительно осмотрелся по сторонам. Ничего не изменилось — невдалеке алел углями догорающий костер, уткнувшись носом в плечо и чуть приоткрыв рот, спала Хельга, а рядом сопел рыжий малыш. Чуть в стороне застыл сфинксом солдат Гроха. Сам чёрный командир, как и Хрохан-Повелитель куда-то пропали. Вот только со мной определённо что-то произошло — казалось, в голове поселился какой-то чужак и настойчивым голосом тихо нашёптывал — "мы — теперь вместе, мы — это ты…"

Часть II. В поисках Основного Потока

1. Вглубь лесов

Ветер нерешительно трепал страницы книги. Он как бы издевался, перебивая тихим шорохом шелест мыслей в голове Мадука. Заседание Конвента закончилось час назад и было на удивление коротким — кажется, для городских правителей дошло наконец, что в Заронге происходят опасные события. Орки, мертвяки, некроманты… Похищение людей Магистра, убийство Калина и патрульных Корунхеля… Да вдобавок ещё и маг, затеявший непонятную игру с самим Мадуком… Возможно, он даже не один — пропавший вместе со стариком уах наверняка бы узнал странного гостя чёрного некроманта, значит на дороге следопыты встретили не его, а кого-то другого… Куда уж больше неожиданностей?!

Через открытое окно доносился шум голосов собиравшихся в Заронг воинов гарнизона. С ними пойдут и два ученика Магистра. Ох, с какой неохотой отправлял он в дорогу лучших в Дастароге боевых магов! Верховный невесело усмехнулся — лучшие… Сарен тоже был лучшим… В Мёртвой Земле они вряд ли смогут эффективно бороться с некромантами и орочьими шаманами — мало, очень мало Силы сейчас в горах. Но что делать, оставлять стражников один на один с вражескими колдунами тоже нельзя. Плохо ещё и то, что в Городе теперь распутывать загадки придётся теперь самому: Мадук остаётся почти без доверенных людей — ни учеников, ни Хельги, да и Агриэль теперь вернётся нескоро…

— Разрешите? — в дверь заглядывал заметно смущённый охранник.

Магистр нахмурился, он не услышал стука.

— Что-то случилось?

— Тут к вам… — воин замялся. — Даже не знаю, как сказать… Существо какое-то. Говорит, что с заброшенной заставы…

В щель между дверью и ногами стражника протиснулся уах.

— Малыш! Откуда ты? Сам добрался?

— Нет, тот старик… Только он совсем не старик… — уах протянул Мадуку маленький рулончик пергамента. — Он привёз меня и приказал отдать это…

— Где он?

— Я… не знаю, ничего не помню…

Маг выразительно посмотрел на охранника. За десяток лет на службе у Магистра стражник научился понимать хозяина без слов — тут же исчез за дверью и бегом отправился к воротам. Хотя, надежды застать таинственного провожатого уаха мало, даже тех скупых сведений, которые сообщили следопыты, было достаточно для того, чтобы понять — противник у Мадука хитрый, смелый и очень опасный. Так и оказалось, никто не вспомнил человека, совсем недавно доставившего в Цитадель странного посетителя. Но охранник вернулся в резиденцию Магистра не сразу, сначала он побывал в кабинете Председателя Конвента…

Верховный с грустью посмотрел на малыша. Бедняга, сколько же ему пришлось пережить за последние три дня… Обычно всегда весёлый, сейчас уах выглядел безвольной куклой, в глазах которой неведомый мастер отразил усталую обречённость и нежелание бороться даже за собственную жизнь — что воля, что неволя, всё равно…

Мадук развернул свиток и тревожно замер — текст был написан языком уникальных сокращений, которым Маг пользовался в редких случаях при составлении опасных заклинаний. Обычная мера предосторожности от возможных неожиданностей: не зная ключа, прочитать записи невозможно. Кроме Мадука знали этот язык ещё два его ученика. Причём, далеко не полностью, а вот тот, кто составил послание, похоже, знал всё…

"Магистр, надеюсь, ты ещё не забыл своего отвергнутого ученика…"

В голове Мага в один момент сложилась в цельную картину неразрешимая головоломка — всё вдруг стало ясным и понятным. Теперь он разом собрал воедино разрозненные факты и догадался, что за отголоски Силы витали возле мертвяков, понял, какой противник бросил ему вызов. Халит! Самый талантливый, самый гордый и самый строптивый из его учеников, от которого Мадук отрёкся много лет назад…

Тогда Магистр считал, что поступает правильно — никому не позволено идти против воли Совета Верховных. А сейчас… Сейчас Мадук уже ни в чём не был уверен, старые сомнения после последнего разговора с Халитом вновь всплыли в памяти. Ученик тогда с горечью наговорил немало обидных слов…

— Посмотри вокруг — спокойные или раздражённые, добрые или злые… разные лица. Посмотри в глаза… В них тревога и настороженность, но они редко обманывают. Нет в них уже ни чистоты, ни наивности, как в глазах ребёнка — каждый человек готов к чужому обману и готов обманывать сам. Но самое страшное, что ты готов обучить этому искусству и своих детей — ты "искренне" желаешь им добра, ты учишь "правильной" жизни, ты борешься с их наивностью и жаждой необычного. Ты, безусловно, победишь, и они поверят… они научатся лгать и предавать. Не сможешь сам, так помогут точно такие же Верховные ревнители… Лицемерие в благородном порыве — что может быть страшнее? Пойми, если насилие над телом преступно, то насилие над духом чудовищно… Я рад, что вовремя понял это, прощай и живи счастливо, если сможешь…

"…Сначала я хотел тебя просто уничтожить. Нет, не убивать — мне не нужна слава Харата и проклятие потомков. Я хотел доказать, что ты просто слаб. Слаб как Маг, который не в состоянии защитить не только себя, но и собственный народ. Дастарогу угрожает страшная опасность, но ты ничем не сможешь помочь Городу. Ты хорошо знаешь это сам. А мне не нужны напрасные жертвы — я хочу жить среди своего народа, судьба изгоя мне ненавистна. Я ещё могу всё исправить, но для этого ты должен уйти сам. Решай. Я буду ждать завтра в полдень на том самом месте, где впервые показал тебе магию превращения. Одного. Подумай, что для тебя важнее — судьба Города или собственная гордыня…"

Свиток выпал из рук Мадука. Почему-то Магистр был уверен, что Халит не обманывает. А на размышления оставалось совсем мало времени…

Глан совершенно растерялся. Что задумал ученик Мадука? Зачем вернул Магистру зверька? Если вдруг Халит решил договориться с Верховным Магом, тогда Председателю придётся отвечать за всё — его точно не пощадят. Припомнят что было, припишут чего даже не намечалось. Неизвестность заставляла Глана строить самые невероятные предположения, но при всяком исходе его участь получалась незавидной. Поэтому когда в кабинете появился трактирщик-осведомитель и сообщил, что известный господин ждёт Председателя сегодня вечером, Глан приготовился к наихудшему.

Можно, конечно, никуда не идти и попытаться укрыться в столице — там ещё остались могучие покровители, но… Бросить всё, что нажито за столько лет, потерять навсегда возможность стать Правителем? Нет, это выше сил… К тому же, несмотря ни на что, Глан немало сделал для Дастарога и мог по праву гордиться результатами работы. Эх, ещё бы только немного власти… Абсолютной, чтобы не нужно было выслушивать глупые советы и учитывать мнение разных идиотов из Конвента! Всего два-три года и Город стал бы самым сильным на всей территории Империи… Вот тогда можно было бы подумать и о кресле Правителя, было бы, что предложить в столице.

Да и не простит Халит непослушания. В его силе Председатель не сомневался, а уж способность мага принимать любой облик не позволит укрыться даже за высокими стенами Хоредона. Нет, лучше всё же смириться с неизбежным — что ни говори, но назвать Глана трусом или беспечным глупцом не смог бы даже самый заклятый враг. В конце концов, Председатель Конвента Дастарога не зря считался прирождённым оратором, поэтому рассчитывал, что и в этот раз сила убеждения даст ему шанс…

— Как долго твои артели будут строить новые заставы? — меньше всего Глан ожидал от Халита такого вопроса.

— А… зачем?

— Странный интерес? — усмехнулся маг. — Раз спрашиваю, значит надо. Так что с заставами?

— Месяца три… А в чём дело? — Председатель потихоньку обретал былую уверенность. Похоже, он зря опасался подвоха со стороны ученика Мадука.

— Плохо. Столько времени у меня нет. Можно как-то ускорить работы?

— Трудно, не хватает людей. Так что случилось?!

— Скоро здесь будут гости… Много гостей… Вот что, тогда собери всех мастеровых в одном месте — пусть закончат хотя бы одну. Ту, что ближе к Городу. Времени у тебя немного, не больше луны…

— Маг, — Глан с опаской посмотрел на Халита, — зачем ты отдал зверька Магистру?

— Так надо. Думаю, теперь Мадук будет больше мне доверять. Завтра я с ним встречусь — надеюсь, мне удастся убедить его помочь и тебе со строительством.

— Ааа…

— Не беспокойся, о нашем договоре он ничего не узнает… Всё, можешь идти.

Халит закрыл двери за Председателем и задумчиво посмотрел на догоравшую свечу.

— Удивительно, как быстро меняются планы. Вот и Глан мне сейчас нужен живым и здоровым. А главное — преданным…

* * *

…Снова радужный туман вокруг. Переливается, клубится, вспыхивает искорками разноцветных огоньков, устроивших понятный им одним праздничный хоровод красок. По-прежнему тихо и пустынно, я и туман, только в голове беспокойный коловорот растерянного сознания — бесконечной чередой мелькают обрывки чужих мыслей, перебивают мои собственные, вытесняют всё вокруг и затихают, чтобы в следующее мгновение всплыть, сверкнуть мимолётным красочным образом и вновь исчезнуть.

В этот раз толком ничего не удавалось построить — я никак не мог сосредоточиться, настойчивое постороннее бормотание рассеивало внимание и отвлекало. Наверно, всё дело в настроении, если на душе неспокойно, то и процесс творения скорее похож на судорожные метания от одной идеи к другой с неизбежным разочарованием результатом. А затем очередная безуспешная попытка создать что-то пристойное… В итоге единственной картиной, оставшейся после ряда суетливых потуг, оказалась потрескавшаяся от зноя безжизненная равнина с редкими островками засохшей травы и палящее солнце на выцветшем бледно-голубом небе. В конце концов пришлось сдаться, не стоит с упорством барана биться лбом в каменную стену, даже если очень хочется развалить преграду. Как говорится в известном анекдоте, — "Не всегда побеждает тореодор…"

На горизонте обозначилась маленькая чёрная точка. Крохотное пятнышко постепенно приближалось, росло, затем превратилось в неясную вытянутую кляксу с длинными отростками, и через некоторое время стало ясно, что это человек. Он шёл не торопясь, ритмично размахивая руками и поднимая лёгкие облачка пыли с измученной жаждой земли. Ещё немного ожидания, и незнакомец в облегающих чёрных штанах, туфлях на низком каблуке, гетрах до колен и короткой тёмной куртке остановился в двух шагах напротив. С лёгкой улыбкой на лице он разглядывал меня насмешливыми карими глазами.

— Кто ты? — безмолвный вопрос заметался где-то под сводами черепа, но человек услышал. Он уселся на невесть откуда взявшийся камень.

— Посмотри внимательней, мы уже встречались, — ответ "прозвучал" опять же где-то в мозгу тем самым чужим голосом, что донимал меня ночью во время короткого пробуждения возле костра.

Я пригляделся — было что-то неуловимо знакомое и в его улыбке, и в непринужденной позе, но всё же готов поклясться, что встречаю этого человека впервые. Он покачал головой и тут же начал преображаться, плавно перетекать из одного облика в другой (кажется, такая процедура в компьютерной анимации называется морфингом), пока передо мной в полной красе не предстал Серхио! Вот так номер! Я так разволновался, что окружающий унылый пейзаж задрожал, готовый рассыпаться в любое мгновение. Испанец оглянулся — картинка вновь застыла в первозданном виде.

— Тебе надо научиться сдерживать эмоции, — спокойно сказал он. — Иначе сложно будет проникнуть на более высокие уровни, а такая необходимость, похоже, уже назрела. Я сейчас расскажу, что удалось узнать мне, ну а потом настанет твоя очередь поделиться впечатлениями. Только позволю себе немного сменить обстановку, уж слишком мрачное место ты придумал.

Серхио улыбнулся и осмотрелся по сторонам — следуя его взгляду, какая-то невидимая рука сдвинула гигантские декорации, заменив грязную охру пустыни буйством красок осеннего леса. Мы расположились на берегу крохотного озерца с настолько прозрачной водой, что, казалось, её и нет вовсе. Испанец неторопливо изложил историю своих приключений, подробно остановился на исповеди Харата, закончив погоней за Хроханом. Меня то и дело приходилось успокаивать — сведения были настолько ошеломляющими, что сдерживать бурю чувств оказалось совсем непросто. И каждый раз в унисон бурным проявлениям эмоций деревья-слушатели трепетали волнами страха, удивления, смеха… Никакая поп-звезда и мечтать не могла о таком единении со зрителем… Несколько смутил тот факт, что известие о близости Мага-изувера не затронуло в душе ни гнева, ни даже обычного возмущения — чужое горе воспринималось как-то отстранённо и казалось бесконечно далёким.

— Ну вот, собственно, и всё, — подытожил Серхио. — Думаю, мой перенос каким-то образом связан с магией Карра — именно в момент демонстрации им своих способностей я первый раз почувствовал "желание" покинуть тело, а при попытке связаться с Уаддром меня просто выбросило прочь как пробку из бутылки шампанского.

— Так это ты поселился в моей голове?! — теперь всё встало на свои места. — А я уж было подумал, что начал страдать раздвоением личности — пренеприятнейшее ощущение.

— Извини, так получилось. К сожалению, я потерял связь с физической оболочкой и сейчас вернуться назад не могу, — испанец развел руками. — Но если тело выжило, на что я очень рассчитываю, то, думаю, мне скоро удастся найти способ освободить тебя от своего присутствия.

— Да уж расстарайся, а то как теперь жить, зная, что ты постоянно подсматриваешь и подслушиваешь? — меня аж передернуло от мысли, что теперь всё, что бы я ни сделал или даже просто подумал, станет известно до мелочей кому-то ещё. Ужас!

— Теперь расскажи, что произошло с вами за эти дни, — попросил Серхио.

— А ты сам разве не можешь узнать?

— Не всё так просто, — усмехнулся испанец, — я могу до некоторой степени контролировать тело и "слышать" то, о чём ты активно думаешь, но память мне недоступна.

Хоть какая-то приятная новость! Представляю, что мог бы откопать там трудолюбивый охотник за чужими секретами! Мой рассказ не отличался такой стройностью и последовательностью, как у Серхио, но, кажется, всё же удалось передать основные подробности наших безумных приключений. Особенно испанца заинтересовали мои видения, ощущения после целительства Хельги и удивительный полёт, когда я видел его с Уаддром.

— Очень странно, — задумчиво произнес он. — Описание "змейки" очень похоже на поднятие Кундалини и, хотя случаев пробуждения этой силы у неподготовленных людей не так уж и мало, всё же…

Договорить он не успел — лес вокруг заколыхался, как под ураганным ветром, а меня затрясло с такой силой, что ещё мгновенье и душа точно бы отлетела к чертям или куда подальше…

— Сергей, проснись! — Хельга настойчиво теребила меня за плечо. — Вставай, надо собираться.

Беглый осмотр не принёс ничего нового — прямо надо мной растральной колонной уносился ввысь каменный столб, а на поляне словно взбесившиеся муравьи суетились орки вперемешку с солдатами Гроха. Я с неудовольствием взглянул на девушку — надо же было прервать беседу на самом интересном месте, так хотелось выслушать мнение Серхио по поводу моих глюков!

— Ты разговаривал во сне, — сообщила она, — только нельзя было ничего разобрать. Всё в порядке?

Я молча кивнул — рассказывать о том, что поведал мне испанец, совсем не улыбалось. Сомневаюсь, что известие о воскресшем Харате добавило бы Хельге оптимизма, а если учесть ещё и близкое соседство принца, то наше положение между молотом и наковальней можно было назвать вообще аховым.

— Правильно, — прозвучал голос внутри. — Тем более, что у меня появились некоторые сомнения в отношении чистоты замыслов Магистра.

Тьфу ты, совсем забыл, что нас теперь двое! Мысленно послав испанцу искреннее пожелание онеметь хотя бы на время, я отошёл в сторону и, собрав немного росы с чахлого пучка травы, протёр влажными руками лицо — вода прогнала остатки сонливости напрочь. А наше бандитское формирование тем временем уже в полный рост готовилось к дальней дороге — нежить выстроилась в колонну и с кажущимся безразличием внимала слышимым даже отсюда громким словам Гроха, орки деловито осматривали оружие, то и дело хмуро зыркая по сторонам красноватыми, как с тяжкого похмелья, глазами. Что и говорить, живописное зрелище — не хватает только пары тачанок и батьки Махно.

К менгиру, излучая радушие, подошел Хрохан — лёгок на помине!

— Ну что же, пора отправляться в путь и да сопутствует нам удача!

— Это лич? — прошептал Серхио.

— Да, — ответил я беззвучно в некотором смущении — как-то дико выглядит общение с самим собой.

Принц резко вскинул голову и пристально посмотрел на меня — на мгновение показалось, что голову стянуло железным обручем. Сеанс гипноза длился с полминуты, затем Хрохан как-то обмяк и продолжил всё с той же очаровательной улыбкой:

— Поедем все вместе в середине отряда, так безопаснее. Подождите меня возле нашего неустрашимого воина, я только скажу пару слов Унку, — он показал в сторону застывшего на коне чёрного командира, а сам ещё раз настороженно посмотрел на меня и зашагал в направлении отряда орков.

Чёрт бы его побрал, неужели лич смог услышать мысленный разговор? Если так, то дело дрянь — придётся Серхио в его присутствии помалкивать, иначе пропадём ни за грош. Хорошо, если обойдётся без экзекуции. Хм, а вот интересно, будет испанец чувствовать боль или нет?

— Не знаю, — последовал мгновенный ответ, — но лучше не пробовать.

Я кивнул Хельге, впервые почти без труда сам взобрался на лошадь и помог поудобней устроиться рыжему малышу. В сопровождении четвёрки мертвяков (надо так понимать, что это личная охрана?) мы поехали к ожидавшему нас Гроху. Надо отдать должное организации разнородного воинства — едва прозвучала команда, орки быстрым маршем втянулись в лес, за ними без промедления проследовали остальные…

* * *

— Ты уверен, что они пойдут через заставу? — спросил Агриэль у хмурого разведчика, отправляя в рот кусок ветчины.

— А больше деваться некуда, — пожал плечами Ветль. — Можно, конечно, сунуться вглубь провинции, но для этого надо либо сойти с ума, либо решиться свести счёты с жизнью.

Мечник неуверенно кивнул — что сделано, то сделано: на рассвете он отправил Дегара и Крона доставить бесчувственное тело Серхио в деревню, чтобы Хван отвёз его к Верховному Магистру в Дастарог. Пусть с мужиками договаривается или сам едет — его проблема, а упрашивать упёртых крестьян командир следопытам запретил. Они должны были сразу же отправиться к заброшенной заставе и дожидаться остальных членов маленького необычного отряда — разведчиков, Уаддра и двух неизвестных магов.

Из короткого разговора с Хозяином Агриэль сделал вывод, что старик хорошо знает, какой враг противостоит следопытам, но никакой информацией с воинами не поделился. Сказал только, что противник чрезвычайно силён и опасен. В конце концов, мечник плюнул — давить на незнакомого мага себе дороже, а помощь разведчикам может понадобиться в любой момент, так что лучше держать Хозяина в друзьях. Вообще-то, оба незнакомца какие-то подозрительные: откуда появились — не говорят, как вместе с ними оказался Входящий — молчат. Сплошные загадки, поэтому Агриэль решил пока что не слишком доверять магам, даже несмотря на все заверения Уаддра. Собственно, следопыт и сам не особо откровеннничал — рассказал только о поездке ученика лича к местным оркам.

Из леса стремительной тенью выскочил эльф:

— Они выступили. Двигаются по тропе, скоро будут возле брода. Вам лучше пока оставаться на месте, я скажу, когда лич переправится через реку, — он развернулся и так же быстро исчез, как будто его здесь и не было вовсе.

— А я тебе тогда не слишком поверил, — сказал Ветль, провожая восхищёнными глазами Уаддра. — Если бы сам не увидел, что можно так двигаться — никто бы не убедил.

— Видел бы ты его в бою, — хмыкнул Агриэль, — не то бы сейчас говорил…

Маги сидели молча, не обращая внимания на разведчиков. Харат размышлял над тем, правильно ли он поступил, отправив тело Серхио в Дастарог — Мадука наверняка заинтересует личность таинственного Хозяина. С другой стороны, Посланник в своём нынешнем состоянии превращался из помощника в досадную обузу. "Ладно", — решил, наконец, Магистр, — "сначала разберёмся с личем, всё остальное потом". Карр же вообще ни о чем не думал — он сосредоточенно ждал известий от тёмного эльфа…

* * *

Солдаты и орки растянулись в такую длинную вереницу, что даже на открытом пространстве за рекой пространство я не смог разглядеть ни начала, ни конца колонны. Мы ехали той самой дорогой, что и два дня назад, правда, сейчас при ярком свете можно было вдоволь налюбоваться великолепным предгорным пейзажем. Справа пенился перекатами и взрывался каскадами брызг бурный поток, оставляя в воздухе тончайшую кисею водяной пыли, а на противоположном крутом берегу высились деревья, прикрывшись яркой зеленью лиственного покрывала, на котором местами проступали тёмными матовыми участками хвойные заплатки. Слева почти вплотную к передвигавшемуся лёгкой трусцой войску подступала отвесная каменная стена, поблёскивая в лучах солнца кристалликами то ли слюды, то ли кварца на грубых сколах. Эх, пожить бы тут месяц-другой, забыть о всех магах с нежитью и орками вместе взятыми, и чтобы вокруг на десятки километров никого — только я, лес, речка и горы…

— А как же я? — поинтересовался насмешливый "внутренний" голос.

Тьфу ты, паразит, никакой личной жизни — хоть бы заснул, что ли, на часок!

Впереди показалась знакомая лесистая лощина между холмами — далёкие фигурки авангарда орков постепенно таяли в ещё плотной утренней тени деревьев, а за ними тянулось тело гигантского "удава" отряда. Несмотря на довольно ранний час, становилось жарковато — я почувствовал, как между лопаток заскользили первые робкие капли пота. Даже спасительная ширма хвои не принесла вожделенного облегчения — сказывались то ли полнейший штиль, то ли близкое соседство разгорячённых, немытых зелёных тел. От безделья я долгое время развлекал Серхио рассказом о младых годах Карра-Кибальчиша, не забыв приукрасить историю красочными подробностями в стиле голливудских боевиков — будет теперь знать, как надо мной потешаться! Наконец, между стволами показались могучие стены заставы, а ещё минут через десять весь разношёрстный отряд собрался на поляне перед воротами и расположился на короткий привал.

Солнце пекло уже неимоверно, поэтому я, скинув мокрую от пота рубаху, пристроился в тени у кромки леса и с досадой наблюдал, как солдаты Гроха выносят оружие с территории заставы. Вот же бесово племя, хозяйничают как в собственном кармане! Но и люди тоже хороши — держать сотни лет солидный арсенал где-то на задворках империи, чтобы в один прекрасный день преподнести его врагу на блюдечке! Всё сделали, разве что спасибо не сказали! Воистину, разгильдяйство человеческое — вещь интернациональная. Точнее, межмировая…

Слегка подсохшая рубашка постепенно покрывалась неровными солевыми разводами. Вот же, блин, незадача — даже постираться негде, чтоб им всем век мыла не видать! Надо будет при первой возможности хотя бы прополоскать, а то через пару дней комары на лету дохнуть начнут от такого репеллента. В голове зашуршал тихий смех:

— Да уж, в таком виде джентльмены на свидание не ходят.

Опять издевается, паразит! В прямом и переносном смысле! Неужели виртуальность так влияет на стиль общения? Пока ездил с нами во плоти, слова лишнего не сказал, а тут прикалывается раз за разом. Хорошо ему, бестелесному, а меня подобные бытовые засады выводят из себя. Знал бы, где упаду, таскал бы сейчас за собой воз соломы — как раз хватило бы на пару дней… Стоп! Я чуть не заорал от радости — за всеми переживаниями совсем из головы вылетело, что у меня в сумке лежит родненькая футболка. Условно свежая, но зато уж точно сухая. Мелочь, а приятно хоть пару минут погордиться собственной предусмотрительностью.

Я лихорадочно расстегнул сумку и вытянул на белый свет изделие отечественной трикотажной промышленности, радуясь как нудист на зимнем пляже. Спустя мгновение все желающие могли лицезреть строгого зелёного ирландца, угрожающе выставившего крепко сжатые кулаки — не приставай! Самое интересное, что такие нашлись! Проходивший мимо массивный орк неожиданно остановился, разинул рот размером с добрячую кастрюлю и принялся с видимым изумлением разглядывать картинку на футболке. Я даже плечи с готовностью развернул — пусть смотрит ходячий окорок, приобщается к цивилизации и высокой моде, мне не жалко. Боров очнулся и умчался к сородичам, что-то бормоча на ходу и оборачиваясь на каждом шагу.

А вот вернулся он уже не один… Привёл с собой настоящего монстра — огромного мускулистого хряка, целиком покрытого татуировками, как мобильный стенд с образцами шаблонов. Размалёванный орк подпрыгивал, грозно кричал, брызгал слюной и дико вращал налитыми кровью глазами — всё говорило о том, что стоящий перед ним пигмей его раздражает. Причём сильно. Как говорится, такую личную неприязнь испытывает, что кушать не может. Чего греха таить, перепугался я изрядно — бесновавшиеся в трёх шагах полтонны мяса в состоянии были прихлопнуть как клопа и более крупного человека. А тут боров начал демонстрировать ещё и удары руками, ногами, локтями — ну чистый каратист на разминке, право слово. Показательные выступления свиньи-переростка выглядели настолько комично, что, несмотря на страх, я не сдержался и захохотал. Нет, ну вы только представьте на минуточку это зрелище… Кого угодно на истерику пробьёт! А вот откровенно ржать как раз не следовало — приняв, очевидно, смех за вызов, зелёный мастодонт сорвался с места и с рёвом ринулся в атаку…

Как там говорят, "застыл на месте от страха"? Очень похоже — только не застыл, а намертво примёрз, и не от страха, а от ужаса — я вообще перестал чувствовать собственное тело. Пришедшая откуда-то снизу тугая волна ударила в голову, и окружающий мир тут же странным образом изменился. Прежде всего, вместо предметов, деревьев и существ в их привычном виде появились какие-то туманные шары разной величины и плотности: некоторые двигались, другие же замерли, иногда чуть заметно подрагивая. А всё пространство вокруг пронизали серебряные нити толщиной от едва заметной паутинки до корабельного каната, протянувшиеся в разных направлениях и под всевозможными углами. Чем-то возникшая картина напоминала фантастическую трёхмерную паучью сеть необозримых размеров с застрявшими коконами пленённых насекомых.

Ко мне, пульсируя матовым светом, медленно двигался ближайший шар и лениво размахивал короткими уродливыми отростками — от него явственно веяло ненавистью и угрозой. Удивительным было то, что сфероид не испытывал никаких сложностей в преодолении препятствия в виде густых нитей — они эластично выгибались, пропуская шар вперёд. Противник, готовый обрушиться всей массой, приблизился вплотную и как-то незаметно трансформировался в "огурцоид". Тело начало действовать независимо от пассивно взиравшего на происходящее сознания — сместилось в сторону и сильно пнуло противника в нижнюю часть кокона. К немалому изумлению, враг опрокинулся, а я прыгнул на него сверху и петлёй затянул на "голове" врага ближайшую нить. Бог свидетель, моя воля в этой безумной вакханалии совершенно не учавствовала! Опять совершенно некстати вспомнился анекдот про ковбоя и внутренний голос. Что-то слишком часто меня начинает пробивать на сомнительные ассоциации, к чему бы это? А сияние огурца тем временем заметно потускнело…

Ощущение реальности вернулось резью в глазах от яркого солнца. Ещё немного, и я начну откровенно ненавидеть здешнее светило — никакого уважения к гостям, то плавит, то серпом по… органам! Зрительным. Со всех сторон доносился ропот множества голосов — вокруг с недоумёнными рожами галдели орки, а среди них затесался единственно молчащий Грох. Он закусил нижнюю губу и в упор пристально смотрел прямо в глаза. Что-то в его взгляде мне определённо не понравилось. Только теперь я сообразил, что сижу верхом на поверженном борове — некогда зелёное лицо каратиста приобрело подозрительный синюшный оттенок. Орк слабо застонал и зашевелился — меня мгновенно сдуло на три метра в сторону. Хряк с трудом сел, осоловело огляделся и попытался встать, но этого ему сделать не удалось и он вновь грузно опустился на землю. Толпа вновь недовольно загудела…

Наконец, спустя томительных минут десять, боров оказался на ногах и неуверенной походкой приблизился ко мне, протягивая снятое с могучей руки украшение в виде нанизанного на кожаный шнурок большущего когтя какого-то огромного животного. Хотя, чёрт его разберёт — возможно, в их мире среди зверья принято носить маникюр, а коготок принадлежит обычной чучундре. Я слегка напрягся и с недоумением уставился на недавнего противника — продать что-ли хочет за огненную воду? Сам бы не отказался сейчас хлопнуть стакан после всего случившегося, да нету.

— Бери, это теперь должно принадлежать тебе, — отчётливо прозвучал голос чёрного командира. — Таков обычай. Ты победил в поединке сильнейшего бойца племени.

— А на кой оно мне сдалось? — я спрашивал совершенно искренне.

— Лучше возьми, если немедленно не хочешь нажить множество кровных врагов, — усмехнулся он. — Орки злопамятны и найдут способ отомстить тому, кто собирается наплевать на их традиции.

Я выдавил жалкое подобие улыбки и "великодушно" принял подношение. Вновь приобретённые зеленокожие "братья", посчитав инцидент исчерпаным, переместились ближе к воротам, где тут же нашли новую забаву — принялись с энтузиазмом ковыряться в куче сваленного прямо на земле оружия. Удивительные создания! Прямо как дети…

— Дрался ты, конечно, нечестно, — вновь заговорил Грох. — В таких поединках ценятся сила и ловкость, а не магия. Но когда речь заходит о собственной шкуре, все средства хороши, не так ли? Твоё счастье, что эти болваны ничего не заметили, иначе в коллекции вождя Унка стало бы на один череп больше.

Кровосос посмотрел таким взглядом, будто хотел вывернуть меня наизнанку и узнать, чем мы сегодня завтракали. Затем продолжил нравоучения:

— То, что не разглядели орки, не укрылось от меня, смертный! Надеюсь, больше ты не станешь отрицать, что владеешь магией? — Грох совершенно напрасно ждал ответа. Что я мог ему сказать, если и сам ничегошеньки не понимал?!

— Берегись, если что-то задумал — теперь я буду следить за тобой, — бросил он напоследок и, резко развернувшись, быстро зашагал прочь — полы его плаща колыхались, как крылья гигантской чёрной моли.

— Я думала, орк тебя убьёт, — послышался сбоку тихий голос Хельги. — Так страшно было…

— Я тоже… А что вообще произошло? — я с надеждой посмотрел в испуганные глаза девушки. — Ничего не помню, всё как в тумане — очнулся только верхом на борове.

— Да я и сама не успела ничего разглядеть. Когда он набросился, ты как-то оказался у него за спиной, потом орк споткнулся, а ты начал его душить…

Похоже, с перепугу она тоже ничего не рассмотрела, а очень хочется знать, что же на самом деле произошло. Не идти же теперь с расспросами к кровососу, уж он-то точно всё заметил. Ещё подумает, что над ним решили поиздеваться, ну и устроит показательные выступления по всем правилам…

— Ну что же, очень неплохо. Правда, контроль над телом ты полностью потерял. Мне пришлось заняться им самому, но в остальном твои действия достойны всяческой похвалы — испуг помог тебе на короткое время увидеть потоки Силы.

Серхио! Вот кто ответит на все вопросы — совсем забыл про тёзку- квартиранта!

— Все объяснения потом, — мгновенно отреагировал испанец, — а сейчас нужно заняться тобой — из-за сильного стресса выплеснулось разом столько энергии, что просто необходимо срочно восстановить силы. Сядь где-нибудь поудобней и расслабься, я научу тебя правильно дышать…

А ведь верно, только сейчас до меня дошло, как дрожат от усталости колени, а тело покрылось липким холодным потом — точь-в-точь как после полёта. Я перебрался под дерево поближе к уже высохшей рубашке и с наслаждением привалился к стволу.

— Значит, так, — начал Серхио инструктаж. — Правило первое — дыши животом. Вообще-то, сделать это несложно, большинство мужчин от природы привыкло именно к такому способу, а вот женщины, в основном, дышат грудью. Просто постарайся выдвигать вперёд живот, всё остальное получится автоматически…

Я старательно проделал предложенную гимнастику.

— Хорошо, — похвалил испанец. — Теперь второе условие — придерживайся следующего ритма: для начала на четыре секунды вдох, потом на четыре задержка дыхания и опять же на четыре выдох. Когда не будешь испытывать трудностей, увеличивай счёт до восьми, шестнадцати и так далее. Главное, чтобы сам процесс проходил легко, без напряжения… Схемы дыхания существуют разные, но пока освой эту — в восточной традиции она называется заполнением равностороннего треугольника.

Странно, но почему-то приказы Серхио не вызывали ни малейшего протеста, я сам себя не узнавал! Возможно, понемногу начинал чувствовать единство с испанцем — всё же тело у нас теперь общее, вряд ли он станет небрежничать в отношении нового дома.

— Подожди немного, расслабь кисти, — испанец прервал меня на середине цикла.

Пальцы на руках вдруг зашевелились и сплелись в немыслимую для здравого рассудка комбинацию.

— Что это?! — совсем гуру с ума спрыгнул!

— Это мудра[16] "Три колонны космоса". Она поможет быстрее восстановить силы, — развеселился Серхио. — Не обращай внимания, продолжай — потом я объясню подробнее и покажу ещё несколько полезных мудр для разных критических случаев.

Подышав без всяких проблем пару раз на счёт четыре, я перешёл на восьмерку — не тут-то было, через очень непродолжительное время стало катастрофически не хватать воздуха и выдерживать паузу, а затем тянуть выдох было уже невозможно. Пришлось вернуться к первоначальному варианту. Вскоре живот заметно разогрелся, причём происходило это в момент задержки дыхания, а следом по чуть-чуть куда-то подевалась усталость. Чёрт его знает, может, в этом безобразии действительно что-то есть? Едва я почувствовал себя вполне сносно, как всё вокруг пришло в движение — наша банда готовилась продолжить рейд вглубь Лесов Орков.

На этот раз отряд возглавил Грох с десятком солдат, за ними лениво потянулись хряки, а мы, как и раньше, пристроились в середине, прикрываемые сзади остатками нежити. Передвигаться стало значительно легче — деревья росли не слишком густо, да и поверхность заметно выровнялась, что позволило разбрестись пешему воинству далеко в стороны, не теряя друг друга из вида. Что, собственно, очень скоро и произошло — прирождённые лесные охотники орки перестроились и шагали теперь широким фронтом, тщательно исследуя окрестности.

Что-то пребольно кольнуло в шею и я рефлекторно хлопнул ладонью. Моему взору предстал прилипший к не слишком чистой длани полураздавленый комар. Поверженный упырь конвульсивно подрагивал всеми членами — вот же гад, даже убойный запах пота его не остановил! И тут как стрельнуло — комар?! Это же первое насекомое, встреченное в здешних местах! Я с интересом осмотрелся — ого, а лес-то вокруг изменился, стал более привычным и живым! Среди деревьев уже не встречались "мутанты": весело трепетали листвой осины, стыдливо прятались за кустами стройные молодые березки, топорщили иглы ели и следили за порядком суровые кряжистые дубы. В довершении ко всему, откуда-то донеслась заливистая трель невидимой пичуги и на душе сразу потеплело — лично мне мёртвая торжественность природы уже порядком надоела. Я поделился радостным открытием с Хельгой и она тут же предложила своеобразное соревнование: кто первым заметит кого-нибудь из лесных обитателей, причем неважно, кто это будет — зверь, птица или насекомое…

Хорошо, что мы играли не на щелбаны, иначе мой лоб давно бы украсила солидная шишка — девушка победила по всем статьям. Уязвлённое мужское самолюбие от полного краха спасло только то, что мы выбрались на берег большого круглого лесного озера — диаметром, как я оценил по размерам деревьев на противоположном берегу, около полукилометра. Лес подступал почти вплотную к воде и только в некоторых местах виднелись небольшие островки стреловидной осоки и участки низкорослого кустарника. Хельга сказала, что это вереск. Сразу вспомнилась запавшая в душу ещё со школы поэма про малышек-медоваров — эх, с каким удовольствием я бы отведал сейчас густого пахучего медку! Чуть слюной не захлебнулся.

А вот сама вода выглядела совершенно чёрной и безжизненной — как потом выяснилось, из-за своей удивительной прозрачности и тонкого слоя торфяных отложений на дне. Тем не менее, через несколько минут мы убедились в том, что озеро обитаемо — какой-то расторопный орк резким ударом нанизал на короткое копьё довольно крупную рыбу, отдалённо напоминающую окуня. Можно по-разному относиться к нашим хрякам, но эти практичные ребята точно нигде не пропадут.

Солнце спряталось за стеной леса, и Грох приказал начать разбивку лагеря — похоже, отряд собирался заночевать здесь.

— Послушай, а что это за место, где мы разговаривали сегодня ночью? — мысленно спросил я у Серхио, устраиваясь на отдых чуть в стороне от озера на невысоком горбочке возле огромного дуба.

— Этот план называют по-разному, — ответил испанец. — Тебе понятней будет, если я назову его астралом или планом желаний и эмоций. Но сейчас он для тебя реального интереса не представляет, разве что с комфортом отдохнуть. Чтобы эффективно использовать возможности этого уровня, нужно научиться выходить гораздо выше.

— А зачем? — очень хотелось узнать, чем вызвана такая необходимость. Подозреваю, конечно, что Серхио намекает на те самые потоки Силы, но всё же…

— Чтобы меньше зависеть от местных магов, — оборвал поток любознательности Серхио.

Я совершенно ничего не понимал: планы, уровни, эмоции — сплошная китайская грамота. Ладно, поверим на слово более опытным товарищам — "жираф большой, ему видней".

— Сядь и расслабься, спину держи прямо, — сказал Серхио. — Сосредоточься на нижней части живота, примерно на ширину ладони ниже пупка. Это очень важная область тела, в практике дзен её называют танденом. Теперь начинай дышать по той же схеме, про которую я тебе говорил раньше, но постарайся в этот раз увеличивать продолжительность только паузы и выдоха. В идеале нужно добиться короткого вдоха, примерно в два раза более длинной задержки дыхания и максимально возможного по времени выдоха.

— Ну, а это хоть для чего нужно? — я вновь возжелал ясности.

— Всё за тем же, потом узнаешь. И ещё, на конечной стадии выдоха увеличивай напряжение в тандене. Вообще-то, будешь потом проделывать это упражнение в спокойной обстановке, чтобы никто не мешал, а сейчас просто поработай над техникой.

Действительно, назвать покоем суету в лагере было сложно — метавшиеся туда-сюда орки громко переговаривались и с оглушительным треском ломали ветки для костров. Я честно попытался выполнить все инструкции испанца, но очень долго не мог научиться одновременно следить и за дыханием, и за танденом. И вот, когда у меня начало хоть что-то получаться, занятия прервались самым неожиданным образом — в бок осторожно ткнулся кулачок рыжего малыша.

— Сергей, мне удалось подслушать разговор Повелителя с этим ужасным командиром.

— Ну?! — от недовольства не осталось и следа.

— Грох сказал, что за нами следит какой-то эльф и он очень близко, а принц ответил, что чувствует — украденный Камень Могущества личей тоже находится рядом. У какого-то Харата… Повелитель ещё долго ругался, что старый Маг его обманул и сбежал. Тебе что-то понятно? — спросил он с надеждой.

Я даже тихонько присвистнул от удивления — ай да Магистр-изувер, ай да… ловкач — спионерил древний раритет чужой расы и скрылся от межмирового Интерпола! Уж не за артефактом ли гонялся наследный принц триста лет тому назад? Похоже, тут крутая разборка намечается, а нам с Серхио уготована роль пешек в чужой тёмной игре.

— Я же говорил, что с Харатом ещё не всё ясно, — немедленно отозвался испанец…

2. Колиновы топи

У городского жителя яркая палитра разнотравья лесной лужайки нередко вызывает искренний восторг. Согласитесь, после мертвенной серости камня вдруг — тысячи сочных живых красок. Печально качают синими головами колокольчики, дразнят весёлой желтизной глазастые лютики, гордо тянутся к небу стрелы иван-чая, а где-то в самом низу стыдливо прячутся незабудки. А какой воздух! До предела насыщенный неповторимой смесью медвяных запахов, басовитыми звуками спешащих насытиться нектаром вальяжных шмелей и суетливых ос, он медленно растекается внутри тягучей волной покоя и умиротворяющей неги. Время замедляет свой бег… В такие моменты начинаешь понимать, что желание вкусно поесть или продолжить свой род не самое главное в жизни, что человек только крохотная частичка огромного неведомого мира, что самые смелые амбиции, самые прекрасные мечты — ничто перед совершенством ритма и гармонии Вселенной. Но только в том случае, если на душе тяжким грузом не лежит чувство безысходности…

Мадук тоже на короткий миг забыл о том, что привело его в это глухое место возле лесного ручья. Хотелось просто слушать бесконечную скороговорку журчащей воды и ни о чём не думать. Может, в последний раз, кто знает… Даже Верховные Маги не могут читать страницы великой книги грядущего. А ведь когда-то было не так. Столетия назад в каждой маленькой деревушке жил свой прорицатель, а иногда даже не один. Вот только не по нраву хранителям Знания пришлось, что верили люди своим колдунам больше, чем Верховным. Следовали указаниям пророчеств и нередко потом страдали от тяжких последствий. Интуиция без понимания сути вещей опасна…

Магистры терпели, пока жив был Фангор… А как упокоился Великий, так настал конец и ясновидцам. Не сразу, но год за годом, настойчиво боролись Верховные Маги с прорицателями, пока не извели под корень племя безумцев, но вместе с ними ушло и постепенно забылось что-то важное…

— Учитель, смотри! — Халит не мог скрыть радостного возбуждения. — Смотри, чему я научился!

Он начал медленно потирать лицо руками и с каждым движением облик молодого мага неуловимо менялся, пока перед изумлённым Магистром не предстал совершенно незнакомый человек. Точнее, новым в его облике было только лицо, остальное тело принадлежало, без сомнения, ученику.

— Ты встал на опасный путь, — Мадук нахмурился. — Твое увлечение может привести к тёмной стороне Силы.

— Но почему, Учитель?! — перед магистром вновь стоял прежний Халит. — Тут нет ничего опасного! Я понял это совсем недавно, когда наблюдал за движением воды в ручье.

— Этим искусством владели наши далёкие предки, именно из них потом вышли тёмные колдуны и прорицатели. Ты знаешь, сколько горя они принесли расе…

— Нет, Учитель! Это же так просто — вода принимает любую форму, как глина в руках умелого горшечника. А в людях столько воды!

— Не стоит тебе заниматься магией превращения, — упрямо возразил Мадук. — Если об этом узнают Верховные, беда ждёт нас обоих…

— Я немного задержался, — Халит стоял позади Магистра и как-то холодно улыбался. — Всего лишь необходимая предосторожность — хотел убедиться, что ты один. Извини, я перестал доверять людям наслово.

— Ты сильно изменился…

— Не спорю… Ты тоже, — Чужак опустился рядом. — Ты принял решение?

— Сначала хотелось бы узнать об угрозе для Города, — Мадук с интересом рассматривал бывшего ученика.

Он действительно изменился. Магистр вспоминал совсем молодого мага, постоянно улыбающегося, с бурлившей внутри энергией, который восторженно смотрел вокруг по-детски сияющими глазами и буквально заражал остальных учеников стремлением познать весь мир, до самого дна, до самого чернильного мрака. Тогда это радовало и пугало одновременно. А сейчас он видел перед собой уверенного в своих силах человека, с жёсткими складками возле губ, решительного и… замкнутого. Кто знает, что потеряла раса, отвергнув его, кто поймёт, каких бед избежала…

— Скоро сюда заявятся кочевники, — Халит задумчиво рассматривал сорванную травинку. — Возможно, все племена, подвластные кара-маулям. Не уверен, что они решатся напасть на Город, но провинцию разорят полностью, не сомневайся. Твои маги вряд ли смогут помешать степнякам.

— Ты привёл кочевников в Дастарог?! — Мадук не ждал ответа, всё было понятно по глазам Чужака. — Но зачем? Неужели ты настолько возненавидел людей?!

— Ты не поймёшь… Как не понимал и раньше, — Халит покачал головой. — Эта война должна была показать, что Верховные со своими запретами ведут расу к гибели. Другого пути я не видел…

— Но теперь я понял и другое, — продолжил он после долгого молчания, — на костях крепкого мира не построишь. Возможно, когда-нибудь потом тебя поймут и перестанут осуждать, но уважать и любить не будут уже никогда… Я часто вспоминал историю Харата и понял, что такой путь тоже не ведёт никуда… Тем более, что и ты изменился, Магистр! Отсутствие Силы в Мёртвой Земле заставило тебя искать новые пути — ты захотел изучить неведомую Верховным магию Входящих. Но ты не сможешь…

Облака на блёклом небе лениво ползли в сторону гор, за которыми притаилась опасность. Сколько оставалось ждать вторжения, не знал и сам Чужак, но в том, что степняки придут обязательно, не сомневался.

— Почему не смогу?

— Понимаешь, — усмехнулся Халит, — мне всегда Знание представлялось ярким костром. Вокруг холодная, тёмная ночь и вдруг совсем рядом свет и тепло. К нему хочется тянуться даже просто так, даже если нет особого желания. Так вот, вы, Верховные, веками заливали этот огонь, как могли затаптывали, гнали прочь всех, кто хотел согреться или хотя бы что-то увидеть среди мрака… Сейчас ты начал понимать, что для спасения нужно разжечь его вновь, дуешь изо всей силы на затухающие угли… И надеешься сделать это с помощью Входящих, поскольку понимаешь, что их магия другая, совершенно непохожая на твою. Да, как я и сказал, ты изменился… Но для того, чтобы разжечь огонь, одного ветра мало, нужны ещё и дрова, а вот их-то ты не и сможешь найти — что-то умерло в тебе давным-давно, ты перестал чувствовать все проявления Силы… Впрочем, как и остальные Верховные. Вы разучились сомневаться, вы присвоили себе право решать за всех… Теперь Сила мстит за самоуверенность. Поэтому ты должен уступить своё место, с тобой Дастарог рано или поздно погибнет.

— Я не могу бросить Город.

— Никто не говорит, что тебе надо удалиться на покой, ты ещё в состоянии многому научить молодых магов. Но не как Магистр.

— Совет не согласится сделать тебя Верховным.

— Согласится, — усмехнулся Халит. — Я покажу, на что способен. И если ты сам выступишь перед Советом, Верховные никуда не денутся.

— С кочевниками могут справиться одни воины, без магов… — не совсем уверенно произнёс Мадук.

— Ты и сам в это не веришь. Учти, помощи из столицы Дастарог не дождётся — Правитель не рискнёт посылать сюда войско, когда на Хоредон в любой момент готовы напасть орки.

Магистр подозрительно посмотрел на ученика — откуда тому известно о том, что Орда накапливает силы возле столицы? И вообще, что-то слишком много всего знает Халит… Больше самого Мадука, гораздо больше… Может, просто хочет заставить освободить место Магистра хитростью, а на самом деле никакой угрозы нет?

— Почему я должен тебе верить?

— У тебя попросту нет выхода, — спокойно ответил Халит. — Если сейчас не согласиться на мои условия, то погибнет очень много людей, а оставшиеся в живых тебе никогда не простят. Ты уничтожишь себя своими же руками. Сейчас ты дашь мне слово… Хотя я и не верю больше словам, но для тебя сделаю исключение — знаю, ты не обманешь. А когда убедишься в том, что и я тебя не обманул, выполнишь обещание… По-моему, так будет честно.

— Последний вопрос — зачем ты связался с некромантами?

— Обычная сделка, услуга за услугу, не более. Кстати, нет смысла обращать на них внимания — вмешиваться в людские дела они не собираются. Думаю, они вообще скоро уйдут из Заронга.

— Ну, хорошо… — Мадук обречённо кивнул, — если ты сказал правду, место Магистра будет твоим. Мне самому порядком надоели бесконечные споры с Конвентом. Надеюсь только, что я смогу продолжить то, что начал.

— Это твоё право, я мешать не собираюсь. Но у тебя всё равно ничего не получится… Да, вот ещё что, — неожиданно резко сказал Халит, — убеди Конвент в том, что нужно как можно быстрее закончить строительство застав на границе — пусть Город соберёт всех мастеровых, времени очень мало.

Верховный опять подозрительно взглянул на ученика — откуда он столько знает? Однако, спрашивать ничего не стал…

* * *

Едва забрезжил рассвет, от Чёрного озера вернулся Ветль. Он следил за вражеским лагерем всю ночь, чтобы не сомкнувший глаз за прошедшие двое суток измотанный тёмный эльф мог передохнуть хотя бы пару часов. Теперь Уаддр, восстановив силы, занял привычное место наблюдателя, а следопыты без промедления начали готовиться к дальнейшему преследованию отряда Хрохана.

— Интересно, куда они дальше пойдут? — разведчик задумчиво разглядывал широкий охотничий нож. — Отсюда к лагерям орков прямая дорога одна — через Колиновы топи, а за ними издревле тянется худая слава.

Он обернулся к стоявшему рядом Харату:

— Маг, ты точно уверен, что среди них нет ни одного местного орка?

Старик молча кивнул, а затем иронично посмотрел в сторону следопытов: ну что за странные воины, как бестолковые ученики — всё им приходится повторять по несколько раз.

— Тогда вполне могут сунуться в болота, — продолжил рассуждения Ветль, — и мы следом за ними, леший их забери.

— Чем же страшны эти топи, что приходится так бояться? — язвительно поинтересовался Верховный Магистр.

— А кто его разберёт, — спокойно ответил разведчик, — о них мало что известно. Я сам бывал поблизости всего пару раз, но зато точно знаю, что даже зелёные предпочитают обходить это место десятой дорогой. И уж совсем никому не ведомо, что творится в глубине болот — они тянутся далеко на восток почти через все Леса Орков.

Харат решил промолчать, хотя ему про таинственные топи было известно гораздо больше, чем любому другому человеку в Империи. Да и не только человеку… В молодости, тогда ещё ученик Великого Фангора немало времени провёл на болотах в желании разгадать необычную магию этих гиблых мест. Но даже ему удалось узнать не слишком много. В одном разведчик прав — орки действительно панически боятся заглядывать туда. И не зря…

— Откуда же тогда такое людское название — Колиновы топи? — удивился Дегар.

— Ну, как его называют зелёные, я не знаю, а это не слишком старое — ему, может, лет сто. В то время Хоредон осторожно прощупывал владения орков и посылал иногда через леса в сторону Чёрного озера небольшие разведывательные отряды. Вот в таком рейде один из них и угодил аккурат в болото — потом нашли только одного человека, да и того совершенно седого и онемевшего. Он, когда людей увидел, как безумный бросился прочь… Ну и утоп в трясине, только пузыри пошли. Больше туда никто даже не пытался сунуться, а именем того воина назвали топи.

— Интересно всё же, — подал голос Агриэль, — орки живут возле болота долгие века и до сих пор не разобрались что к чему?

— А кто их знает, может и докумекали до чего, об этом лучше спросить их самих при случае…

Сидевший до этого неподвижно Карр вскочил на ноги.

— Пора отправляться, — обратился он к следопытам. — Уаддр сказал, что отряд Хрохана уходит из лагеря…

* * *

Разбудили меня комары. Как я не пытался с головой укрыться курткой, микровампиры все равно находили щёлки и добирались до вожделенного горячего тела. Возможно, всё дело в группе крови — первая, типичный донор: дома от писклявой братии мне тоже доставалось по самое не хочу. Пришлось подняться и устроить настоящую погоню за крылатыми упырями — терпеть издевательства гнусно звенящей оравы уже не было никаких сил. Самое обидное, что они сорвали удачную охоту — я практически нашёл скрывавшегося в астрале Серхио. Собственно, это была его идея — испанец даже ночью не прекращал заниматься моей магической подготовкой. Нужно было научиться находить желаемое сначала во сне, а потом, когда я смогу свободно покидать тело, то и наяву. Постепенно пробуждавшиеся способности и новые ощущения начинали мне даже нравиться, а тут так некстати эти комары — поубивал бы гадов!

Рядом зашевелилась Хельга, а следом пробудился и рыжий малыш — импровизированная зарядка наделала много шума. Где справедливость? К ним не приставал ни один комар! Надо сказать, что проснулись мы едва ли не самыми последними в лагере — орки уже вовсю хозяйничали возле полыхавших ярким пламенем костров, а мертвяки, подозреваю, вообще бодрствовали всю ночь. Не видно было только магической парочки — Хрохана с Грохом, но меня это как-то мало сейчас беспокоило.

— Займись пока дыхательными упражнениями, — ворвался в сознание голос испанца. — И вообще, как появляется свободное время, старайся совершенствовать технику. Ничто не мешает, например, учиться прямо в дороге, когда едешь верхом на лошади.

Я забросил безнадежное преследование писклявой эскадрилии (на поминки одного погибшего кровососа слетались десятки родственников) и послушно перебрался к дубу, по дороге прихватив высохшую рубашку — вчера вечером ей вместе с хозяином таки довелось искупаться в чистых водах лесного озера к немалому удивлению толпившихся на берегу орков. А вот Хельга немножко поплавать не решилась, постеснялась множества любопытных глаз, а неотступно следовавшие за нами солдаты Гроха не позволяли уединиться где-нибудь в стороне.

В этот раз мне достаточно быстро удалось перейти на восьмисекундный ритм, не испытывая особых неудобств. Что поразительно, примерно минут через пять упражнений от меня сбежали все комары — в пределах видимости не осталось ни одного. Ещё десяток циклов и я прямо засветился от переполнявшей тело бурлящей энергии — кто бы мог подумать, что столь простая последовательность вдохов и выдохов даёт такой потрясающий эффект!

— Отлично! — напомнил о себе Серхио, — теперь немного займёмся гимнастикой. Сядь на земле, сдвинь ноги вместе и максимально возможно оттяни на себя носки. Только не сгибай ноги в коленях!

Он дождался, когда я чётко выполнил все инструкции и продолжил:

— Хорошо, а теперь постарайся дотянуться до пяток руками, но не сбоку, а сверху — через ступни. И следи за ногами — они должны быть все время выпрямленными!

Чёрт побери, а вот это оказалось совсем непросто — я и до кончиков пальцев-то дотянулся с превеликим трудом, что уж там про пятки говорить.

— Не всё сразу, — успокоил испанец, — постепенно научишься. Теперь максимально разведи ноги в стороны, носки ступней также оттянуты на себя. Повтори упражнение сначала к каждой ноге в отдельности, а потом сразу к обеим одновременно.

Господи, ну и за что мне такие муки? Я чувствовал себя полной развалиной — спина не гнётся, ноги дрожат, а связки того и гляди разорвутся на мелкие кусочки.

— Будешь проделывать эту гимнастику каждый день минут по десять-пятнадцать, — невозмутиво "напутствовал" персональный гуру. — Она направлена в первую очередь на разработку мышц внутренней поверхности ног, а им принадлежит важная роль в циркуляции энергии в теле.

Издевательство над организмом прервал мой давешний визави на ристалище под стенами заставы. Он принёс внушительный кусок жареного мяса, остановился в двух шагах и протянул мне, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Я чувствовал себя немного неудобно, но от подношения благоразумно решил не отказываться: во-первых, не помешает подкрепиться перед дальней дорогой, а во-вторых, кто знает, как отреагирует на отказ зеленокожий великан. Выслушав невнятные слова благодарности, боров удовлетворённо кивнул и зашагал в сторону своих родственников. Глядя ему вслед, я испытывал двойственное чувство — с одной стороны, хряк повел себя как-то уж очень "по-человечески", а с другой, слишком крепко сидела во мне вбитая фэнтезийной литературой неприязнь к "заклятым друзьям" людской расы. Чёрт, его даже отблагодарить толком нечем, разве что желудей насобирать, но, боюсь, вряд ли он обрадуется столь двусмысленному подарку.

Едва мы успели немного насытиться, как со стороны озера показались, наконец, маги. Весь лагерь тут же пришел в движение — суетились, конечно, одни орки, спешно заканчивая завтрак и затаптывая костры. Я завернул остатки мяса в дубовые листья и положил в седельную сумку — пригодится, неизвестно когда мы в следующий раз остановимся на отдых, а так хоть перекусить можно будет в любой момент. Независимость в еде, скажу вам, господа, дело далеко не последнее…

Длительное время в пути по настоянию Серхио я опять посвятил совершенствованию техники дыхания. Если честно, с полным желудком работать диафрагмой не слишком хотелось, но испанец пристал, как банный лист к… Впрочем неважно, как любил говорить мой шеф на работе — раз в месяц обязательно попадается заказчик, которому легче отдаться, чем с ним бесконечно ругаться. Кстати, не раз убеждался в мудрости столь незатейливого правила — злобный клиент доволен, нервы у всех целы. Хотя, как по мне, не помешало бы дополнить аксиому ещё одним пунктиком — раз в год гада нужно убивать на месте…

К большому удовлетворению испанца вскоре удалось "освоить" шестнадцатисекундный режим, и он тут же предложил перейти ко второй схеме — с длинным выдохом. Я в какой-то момент настолько сосредоточился на фиксации напряжения в тандене, что перестал что-либо замечать и словно оглох. Опять, как и возле заставы, откуда-то снизу пробежала тугая волна и на короткий миг пространство заполнилось серебряными нитями и коконами, затем всё вернулось на круги своя.

— Замечательно, — констатировал Серхио, — ты только что на мгновение сумел добиться состояния внутреннего безмолвия, поздравляю. Удержание напряжения в тандене как раз для этого и нужно. Вообще, у тебя на удивление всё легко получается — возможно, всему причиной этот насыщенный Силой мир, потому что на остановку внутреннего диалога, порой, уходят долгие годы…

Лес вокруг заметно помрачнел — лиственные деревья практически исчезли, сменившись поредевшим строем елей, да и сами мохнатые красавицы, растеряв половину колючего наряда, измельчали и скорчились, как от сильной боли. Внизу сплошным ковром стелился серый мох. Он упруго прогибался под ногами, и полностью глушил звуки шагов многочисленного воинства. Разве что иногда треснет ветка, и опять лишь негромкое сопение находящихся рядом орков. Кое-где на невысоких кочках, в обрамлении ярко-зелёных продолговатых листьев густыми россыпями дразнили глаз огненно-рыжие ягоды, чем-то напоминавшие родную крупную морошку. Массивные боровы с опаской пробовали зыбкую почву, неуверенно крутили головами и частенько оглядывались на чёрного командира, словно выпрашивая приказа остановиться или начать поиски более безопасного пути.

Откуда-то сбоку появился шаман с целой охапкой тонконогих тёмно-коричневых грибов и принялся что-то быстро говорить окружившим его хрякам, настойчиво указывая свободной рукой в ту сторону, откуда только что появился сам. Десяток орков быстро развернулись в цепь и уже через несколько секунд исчезли где-то вдали за деревьями, а сам возмутитель спокойствия приблизился к Хрохану. Я подобрался вплотную, рассчитывая на то, что малыш не пропустит ни слова из разговора лича с зеленокожим колдуном. Принц внимательно выслушал взволнованную трескотню орка, молча кивнул и спешился. Мы тут же последовали его примеру, уединившись возле очередного островка ягод метрах в двадцати от Хрохана. Малыш тут же выложил всю информацию, причём, в отличие от хряка, уместил её в одну короткую фразу:

— Шаман кого-то заметил в лесу.

Видимо, посчитав свою миссию до конца выполненной, уах отвернулся и увлечённо принялся собирать аппетитные плоды в маленькую ладошку. "Не густо. Придётся дожидаться убежавших орков", — подумал я с лёгкой досадой и ткнул рыжего в бок, указывая на ягоды:

— А это что за фрукты? Съедобные? — если честно, ужасно захотелось какой-то экзотики после утреннего мясного завтрака.

Малыш вначале пожал плечами, а затем утвердительно кивнул головой, ответив таким своеобразным способом сразу на оба вопроса. Я сорвал крупную ягоду с притаившимися между мохнатыми пупырышками бисеринками росы и с некоторой опаской отправил её в рот — сочная мякоть расстаяла, оставив ощущение удивительного, с едва заметной кислинкой, медового вкуса. Уах к тому моменту успел насобирать целую пригоршню лесного десерта и со всех ног припустил к Хельге — малыш, в отличие от меня, оказался настоящим джентльменом. Пришлось наслаждаться изысканным блюдом в одиночестве, костеря себя последними словами за толстокожесть и отсутствие элементарной внимательности — подойти сейчас к девушке с угощением было бы неестественно и глупо. Хорошо ещё, что Серхио молчит и не язвит по поводу воспитанности, за что ему большое человеческое спасибо. Кстати, надо будет потом поговорить с испанцем о его отношении к Хельге, а вдруг у них взаимный интерес? Тогда остаётся только застрелиться. Дело, конечно, не моё, но на душе опять мерзопакостно…

В отдалении послышался какой-то шум, и через пару минут к застывшему в наполеоновской позе Хрохану вышли орочьи охотники, посланные шаманом на разведку — они подталкивали в спину древками копий своего собрата. Новичок явно принадлежал к иному роду-племени, нежели могучие зеленокожие представители нашего партизанского отряда. Во-первых, пленный был гораздо меньше — в сравнении с остальными хряками он выглядел просто субтильным, а во-вторых, цвет его кожи казался более светлым. Забавно, но среди остроухих охотников, похоже, тоже существуют свои негры, китайцы и прочие европейцы!

Чужак затравленно озирался по сторонам — по всему было видно, что он сильно напуган. Однако, как только в поле его зрения попал Грох, лицо орка засияло прямо таки мистическим обожанием: пленник пал на колени и с завываниями принялся истово возносить хвалу одному ему известным богам. Чёрный командир прервал славословия нетерпеливым окриком и заставил орка подняться на ноги — чужак поспешно вскочил, продолжая что-то бормотать вполголоса.

— Что ты делал в этом пустынном лесу? — тихим шопотом перевёл вопрос Гроха так кстати оказавшийся рядом рыжий малыш.

— Трижды Великий Вождь послал нас проверить дальние подступы к лагерю. Разведчики обнаружили большое скопление воинов возле главного города людей. Вождь опасается, что они могут прятаться и с этой стороны, — зелёный с ненавистью посмотрел в нашу сторону.

— Ты из племени вождя Тху?

Орк радостно закивал — казалось, даже его короткие острые уши затрепетали от восторга.

— Далеко до лагеря?

— Нет, Великий, совсем рядом — если идти через болота, то всего одну луну и одно солнце.

Я с недоумением уставился на уаха — чего это он такое плетёт, но тут же сообразил, что таким образом чужак просто обозвал ночь и день.

— Только болота — плохое, жуткое место, Великий, — со страхом продолжил орк. — Никто не ходит там, когда солнце прячется за мёртвым лесом, все боятся мести свирепых Чуо-Хо.

Грох вопросительно взглянул на лича — Харат только презрительно фыркнул.

— А есть другой путь? — продолжил распросы чёрный командир.

— Если идти в обход, дорога будет в два раза длиннее, — с готовностью сообщил чужак, — тогда мы доберёмся до лагеря через две луны и два солнца.

Принц отрицательно покачал головой.

— Идём прямо, — решительно заявил Грох, — будешь показывать дорогу.

Новоявленный проводник шумно вздохнул и с тревогой посмотрел на небо, оценивая время, оставшееся солнцу до того момента, когда оно "спрячется за мёртвым лесом". Я разделял его обеспокоенность — встречаться с загадочными монстрами местных болот определенно не хотелось. Отряд живо перестроился — теперь впереди оказался Грох с десятком солдат и разведчиком племени Тху, за ними орки и мы с принцем, а в арьергарде, как обычно, остальные мертвяки. Чёрт его знает, в серединке надёжней, спору нет, но если придётся удирать, то это точно самое дурацкое место, хуже не придумаешь.

Я подобрался ближе к Хрохану — захотелось выяснить несколько непонятных моментов, а в присутствии грозного кровососа разговаривать с личем не хотелось.

— Принц, ты обещал поделиться планами о нашем спасении, но за прошедшие два дня толком побеседовать так и не удалось. Может, сейчас? Понимаю, что момент не самый удобный, но когда появится следующий — неизвестно.

— Хорошо, — неожиданно легко согласился Хрохан, — тут нет никакого секрета. Мы должны найти место, которое позволит нам вернуться — я знаю, что оно существует. Можно долго рассказывать об Основных потоках Силы, но ты не маг и вряд ли что-либо поймёшь. Поэтому придётся поверить на слово.

— Допустим, я поверил. Тогда возникает вопрос, с чего вдруг ты решил помочь, ну и непонятно также, как вообще стало известно о нашем существовании?

— С этим как раз всё просто, — чарующе улыбнулся лич, — у меня, скажем так, есть "друзья" в окружении Верховного Магистра Дастарога. А что касается помощи… Буду откровенен — городской Маг не единственный, кому ты зачем-то понадобился. Есть ещё один человек… страшный человек, принесший уже немало горя и людям, и моему народу. Мне не хотелось, чтобы ты попал в его руки.

— Так ему, наверно, нужен… — начал было я, но громкий крик Серхио заставил меня поперхнуться и замолчать.

— Что ты хотел сказать? — Хрохан смотрел на меня пристально и, кажется, с подозрением. — Продолжай!

Я оглянулся на Хельгу — только бы девушка с уахом не "спалили" неосторожным словом!

— Ну… Не я нужен, скорее всего — я же не маг, а обычных людей и тут пруд пруди.

Судя по тому, как лич недовольно мотнул головой, моему объяснению он не поверил.

— Не думаю. Насколько мне известно, в Земли Входящих случайные люди не попадают, — принц немного помолчал и попросил. — Откровенность за откровенность — когда я тебя встретил в первый раз, тоже посчитал, что магического в тебе мало, почти ничего, но за последние два дня замечал мощные вспышки Силы. Такие, которые характерны для очень сильных магов, уровня здешних Магистров. Кто ты на самом деле?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Иногда действительно происходит что-то непонятное — как, например, во время поединка с орком, но я совсем ничего не помню.

Про драку Хрохан всё равно знает, а рассказывать сверх того я не собирался.

— Ладно, — с сожалением произнёс принц, — в конце концов, каждый имеет право на свои маленькие тайны. Просто хотелось, чтобы между нами была полная ясность — нет ничего хуже того, когда в критический момент тебя предаёт союзник или верный друг. Запомни, Сергей, я тебе не враг.

Лич как-то невесело усмехнулся и проехал вперёд, а я, немного смущённый последней фразой Хрохана, оказался рядом с Хельгой.

— Ты всё слышала?

Девушка утвердительно кивнула.

— И что думаешь?

— Я поняла только, что в окружении Магистра есть шпион.

— Ну, об этом я тоже догадался, — сказал я нетерпеливо, — а что скажешь о Хрохане?

— Не знаю, — честно призналась девушка, — пока ничего плохого он нам не сделал, но всё же нежить… и с орками объединились…

Ясно, заговорили веками наработанные стереотипы. Не то, чтобы я поверил личу, но и просто так отмести его слова не получалось — в памяти устойчиво маячил образ зелёного гиганта, протягивающего сначала знак отличия, а потом кусок мяса…

— Пока рано делать выводы, — поддержал меня Серхио, — ещё ничего не ясно. Наше дело сейчас наблюдать и учиться…

Через пару часов марша под ногами воинов сочно зачавкала жирная грязь, а лошади начали вести себя крайне беспокойно, поэтому все вершники предпочли спешиться и вести нервных коней на поводу. Правда, за относительную безопасность пришлось заплатить сполна — очень быстро сапоги промокли насквозь, так что я махнул на осторожность рукой и шагал уже не разбирая дороги. Надеюсь только, что сей поход через "Сиваш" не затянется надолго. Вскоре от Гроха поступило сообщение, что авангард выбрался на проложенную через топи гать — начался самый трудный и медленный участок перехода.

Как ни спешил проводник, всё же солнце успело затеряться среди деревьев, и когда на землю опустились первые робкие сумерки, отряд так же медленно полз через болото. Вокруг постепенно сгущался на уровне колен туман, и создавалось впечатление, что мы пробиваемся через призрачные сугробы к черневшему на горизонте лесу. До него оставалось идти совсем немного — я было совсем уверовал, что нам удастся покинуть опасное место без приключений, однако судьба распорядилась иначе…

Первым заметил странное редкое облако землистого цвета впереди и чуть левее гати рыжий малыш. Уах ткнул в него пальцем и со страхом прошептал, что там кто-то есть. Дымчатое образование и впрямь вело себя весьма необычно — полосы тумана двигались в разных направлениях, как гигантские грязно-коричневые бинты, и словно накручивались на невидимый остов, так что очень скоро бесформенные клубы обрели очертания здоровенной мумии высотой с трехэтажный дом. Существо чем-то напоминало голема из компьютерных игрушек — та же приплюснутая голова с едва обозначенными впадинами глаз и рта, огромные массивные руки и ноги, грубое тумбоподобное туловище. А самое ужасное, что материализовавшийся колосс начал двигаться в нашу сторону, с громким чавканьем отдирая ноги от зыбкой поверхности.

— Чуо-Хо! — раздался приглушённый расстоянием дикий вопль проводника — голова отряда как раз поравнялась с чудовищем.

Предплечье словно сдавили железные клещи — это в руку вцепилась Хельга, широко раскрытыми от страха глазами завороженно разглядывая ползущую громадину. Ничего себе, сколько силы, оказывается, в её хрупких руках! Где-то внизу бесформенным комком грязи копошился уах и поскуливал, как побитый пёс. Да я и сам, если честно, был близок к обмороку — такого сильного испуга мне не приходилось испытывать никогда в жизни! Сюда бы сейчас смелых киношных репортёров, лихо снимающих Годзиллу с трёх метров — посмотреть бы на их удаль и отвагу!

Монстр налетел на невидимую стену — похоже, Грох времени зря не терял и успел поставить защиту. Вот только на этот раз противника она не остановила, а только немного задержала — чудовище, хоть и с заметным усилием, но преодолело преграду и продолжало неумолимо приближаться. Маг атаковал его вначале сгустками огня а потом, увидев, что от шаров эффекта не больше, чем от принятия солнечных ванн, переключился на сверкающие разряды молний. Толку от нового оружия оказалось также с гулькин нос, поэтому Грох вновь сменил тактику — теперь на колосса обрушился шквал льда. Меня поразило с какой потрясающей скоростью чёрный командир меняет заклинания — вероятно, он хотел таким "контрастным душем" развалить громадину на куски. Я почувствовал невольное уважение к кровососу — он не терял головы и отчаянно боролся, с каждой секундой усиливая натиск. Однако, покрытый облаками пара, монстр всё равно упорно продвигался к магу.

Удивительно всё же ведёт себя внимание человека в момент опасности — начинаешь замечать такие подробности, которые по здравому смыслу вообще нельзя увидеть. Вот, например, Хельга сбоку начала тихонько всхлипывать, губы её задрожали, а по щекам потекли слёзы, оставляя светлые дорожки следов на перепачканном болотной жижей лице. Малыш уже не скулил — он тонко и протяжно выл на одной высокой ноте, обхватив ручонками мою ногу. Чёрт побери, такие зрелища не для меня — внутри начала закипать такая злость, что страх попросту улетучился.

— Дыши! — ворвался в сознание отчаянный крик Серхио, заставив возбуждённо вибрировать каждую клеточку мозга. — Дыши, если не хочешь сдохнуть!

Я принялся судорожно гонять воздух взад-вперед и постепенно успокаивался — если уж испанец вышел из себя, происходит действительно нечто ужасное. Наконец, нужный ритм установился как-то сам собой, будто бы тело в этот момент соображало гораздо лучше беспокойного разума.

Голова монстра треснула чёрным провалом раскрытого рта. Пространство вокруг заполнил тяжёлый низкий гул, от которого кровь буквально застыла в жилах, а сердце провалилось куда-то в желудок. Тональность звука постоянно менялась — судя по всему, чудовище варьировало частоту колебаний с целью добиться максимального поражающего эффекта. И надо признать, это ему начало удаваться — находившиеся ближе всего орки, побросав оружие, врассыпную побежали к лесу прямо через трясину. Самое ужасное произошло, когда звук сместился, очевидно, в область инфрачастот — парализованный Грох прекратил атаки, упал на колени и схватился за голову.

Сбоку послышался раздражённый возглас Хрохана. Вся армия нежити сорвалась с места, плотной толпой устремившись навстречу противнику. Непривычным, пожалуй, было то, что действовали они молча, но от этого атака солдат выглядела ещё более устрашающей. Часть мертвяков завязла в трясине, но основная масса налетела на чудовище с яростью бешеных псов. Мгновение и солдаты облепили монстра, как муравьи огромного неповоротливого жука. Конечно, реальной угрозы они для него не представляли, но сумели на короткое время отвлечь внимание и монстр замолчал, чем моментально воспользовался Грох и вновь вступил в схватку. Чёрт бы побрал этого кровососа, я, кажется, начинаю всерьёз уважать его за хладнокровие и бесстрашие! Ничего не поделаешь, с некоторых пор привык судить о человеке по делам, а не по паспорту или чужому мнению — воспоминпниея о Глебе что-то перевернули во мне, заставили думать и оценивать, а не верить и соглашаться… Теперь чёрный маг сконцентрировал всё внимание на голове колосса, понимая, что основная угроза исходит именно оттуда.

Опять рядом встревоженно вскрикнул лич — немного дальше, в глубине болот в сырых вечерних сумерках начали клубиться ещё три мрачных облака. Хрохан перевёл на них свой жёсткий напряженный взгляд. Я завороженно наблюдал за разворачивающейся перед глазами новой битвой, когда картина вдруг резко изменилась — во все стороны тянулись густой паутиной нити Силы, только в этот раз большинство из них имели красноватый оттенок. Где-то вдалеке мерцали три туманных багровых шара, которые многочисленными щупальцами "присосались" к ближайшим потокам и постепенно набирали энергию — сфероиды наливались цветом, как комары выпитой кровью. С огромной частотой в сторону коконов летели небольшие чёрные сгустки, щупальца рвались со звуком лопнувшей басовой струны, но на месте уничтоженного отростка, как у гидры, тут же отрастали два новых…

— П-о-м-о-г-и-и е-м-у-у-у! — загудел низкий растянутый голос под сводами черепа.

Чем?! Что я могу сделать?!

— П-о-м-о-г-и-и-и!

Я в отчаяньи потянулся сознанием в сторону шаров, страстно желая собрать как можно больше потоков Силы и ударить ими противника. В какой-то момент показалось, что сфероиды находятся на расстоянии вытянутой руки, и меня тут же отбросило назад…

Вновь привычная картина мира, только почему-то болото "стоит" вертикально, а находящийся рядом лич висит в воздухе, приклеившись ногами к зловонной поверхности. Господи, до меня дошло! Это же я валяюсь, наполовину погрузившись в грязь! В голове звенели тысячи колоколов, а желудок неудержимо стремился выскочить наружу. Невероятным усилием мне удалось поднять голову и увидеть, как к заметно приблизившимся монстрам со скростью курьерского поезда несётся огромная волна болотной жижи, оставляя за собой чёрную маслянистую полосу. Через считанные секунды от колоссов не осталось даже воспоминания — то ли утонули, то ли грязевая цунами унесла их за горизонт. В следующий момент я потерял сознание…

…Ласковые тёплые струи несут меня вдаль через густую осязаемую темноту. Куда они стремятся, к какому далёкому берегу? Полный покой, апатия и бесконечный поток ускользающих обрывков мыслей, не оставлющих в равнодушном сознании ни единого следа…

Где-то невообразимо высоко забрезжил неясный туманный свет, постепенно заполнил всё пространство, откуда-то выплыло огромное туманное лицо, а затем послышался тихий манящий шёпот, перебиваемый редкими ритмичными ударами барабана… Нет, это не барабан, это стучит сердце…

— Сергей, очнись! — голос Хельги звучал умоляюще.

Я медленно открыл глаза — надо мной склонилась заплаканная девушка. Её лицо тут же озарилось радостной улыбкой и она с облегчением вздохнула:

— Живой…

— Скажи спасибо Хельге, — это уже произнёс Серхио. — Она в буквальном смысле вытащила тебя с того света. Поговорим потом, а сейчас восстанавливай силы.

Тяжело сделать что-то осмысленное, когда "плывёшь" между беспамятсвом и явью. Не знаю, то ли тело в очередной раз справилось с новой проблемой без участия разума, то ли вмешался испанец, но минут через пять я смог подняться на ноги. В голове по-прежнему сильно шумело, но тошнота и слабость всё же отступили.

— Нужно побыстрее убираться отсюда, — Хрохан осмотрелся по сторонам, — второй атаки нам не пережить. Теперь понятно, почему орки не любят болото…

Хельга поддерживала меня всю дорогу, пока мы не добрались до Гроха. Вообще-то, я уже мог идти сам, но не хотелось отказываться от редкой возможности обнять девушку. Свинство, конечно, но в мозгах настойчиво крутилась мысль о том, что притвориться иногда больным не так уж плохо. Что поделаешь, местами человек слаб…

Кровососу всё же удалось расправиться со своим великаном — в стороне на болоте медленным волчком крутился обезглавленный колосс. Оставалось непонятным, как такая туша умудряется не утонуть в трясине. Наверно, всё дело в магии. Гроху победа далась нелегко: грязный, мокрый от воды и пота, он как будто в одну минуту постарел лет на десять — осунувшееся лицо, частое дыхание, да и всем видом он напоминал каторжника после пяти лет непрерывной работы в каменоломне. Я непроизвольно убрал руку с талии Хельги, как-то неудобно стало перед чёрным командиром за собственное лукавство. Возле нас плотным кольцом постепенно собралась изрядно поредевшая армия нежити — часть солдат успел уничтожить этот неискренний Чуо-Хо, иных смыло волной, а некоторые просто сгинули в трясине ещё раньше. Растревоженное болото вспухало огромными пузырями, которые с громким хлопком лопались, оставляя после себя уродливые пятна и неприятный запах метана.

На оставшемся отрезке пути к лесу отряд подобрал ещё пару групп орков, вытягивающих из вязкого плена своих неосторожных собратьев. В конце концов, мы выбрались на относительно сухое место. Теперь можно было немного отдышаться, но там нас ожидал сюрприз в виде толпы родственников нашего резвого проводника. Кстати, с ним самим во главе. Когда он успел добраться до спасительного берега, одному богу известно. Хотя, с перепугу каждый станет чемпионом мира по стипль-чезу. И не только — помню, как в детстве удирал от здоровенного кабана и моментально оказался на пожарной лестнице, хотя до этого допрыгнуть до неё никак не мог. Я усмехнулся, почему-то "прорывы" в моих способностях по жизни связаны именно со свиньями. Карма, видать, такая…

Местные орки приветственно вскинули вверх руки — тревожная тишина взорвалась восторженным рёвом десятков глоток. Подозреваю, что столь эмоциональная встреча предназначалась доблестному истребителю свирепых обитателей болот Гроху, но уж никак не нам, ненавистным представителям рода человеческого. Хрохан недовольно поморщился и отошёл в сторону. Он о чём-то пошептался с нашим шаманом, показывая иногда в сторону оставшихся позади топей — увешенный баночками хряк с серьёзным видом кивал и нервно теребил четки. Закончив беседу, лич вернулся.

— Кто командир? — спросил он строго.

Вперед нерешительно выступил малопримечательный орк, выделявшийся среди прочих только тем, что на шее у него висели невзрачные костяные бусы. Хряк не слишком уверенно кивнул головой, показывая, что старший среди местной оравы именно он.

— Нам нужно отдохнуть и привести себя в порядок, — приказал принц, показывая в свою очередь, кто здесь на самом деле главный.

— Тут неподалеку наш лагерь, — "разжалованый" начальник не возражал против нового статус-кво, — мы с радостью поможем Великому магу.

Орк с восхищением посмотрел на Гроха. Да уж, интелектом родители его не наградили, сообразительности тоже немного. Интересно, откуда местные хряки знают кровососа, да ещё и почитают чуть ли не как бога? Чувствую, наш командир успел тут раньше изрядно наследить, иначе с чего бы такое поклонение? А мелкие представители свинского племени этого мира тем временем с заметным любопытством разглядывали своих более крупных собратьев. Прямо, как пигмеи европейцев.

— Хорошо, — согласился лич, — веди, только оставь нескольких воинов здесь, они потом покажут дорогу шаману.

Зелёный колдун в этот момент разложил на земле какие-то мелкие предметы и пританцовывал вокруг них, оглашая окрестности заунывными звуками камлания. Однако досмотреть до конца диковинный ритуал стихийной магии мне так и не удалось — ведомый орками отряд свернул на неприметную тропу и направился в сторону лагеря.

Вся дорога заняла не более получаса — в конце концов, мы оказались на большой поляне с расставленными на ней правильным полукругом вигвамами. В центре чёрными ранами выделялись пятна десятка кострищ, а по поляне бегали ещё двадцать-двадцать пять вооруженных хряков. У дальнего края стоянки к моей несказанной радости протекал глубокий ручей шириной метра полтора и я тут же начал поиски удобного места для купания и стирки пропитавшейся насквозь болотной грязью одежды. Вскоре оно обнаружилось, как в сказке — за плотной стеной ивняка берег полого подходил к воде, а окунувшийся наполовину в поток плоский широкий валун можно было вполне использвать в качестве мостков.

— Надумал помыться? — Грох иронично улыбался, наблюдая за моими приготовлениями.

— Собираюсь… В таком виде я чувствую себя неуютно.

— Ну что же, не буду мешать, — усмехнулся кровосос.

— Одну секунду! — я разглядел за спиной мага заляпанных грязью Хельгу и малыша. — Нельзя ли разжиться у наших хозяев чем-нибудь типа одеяла? Насколько я понял, вам они не откажут.

Грох оглядел нашу компанию, кивнул и направился к ближайшему шатру. Вернулся он со сложенным в несколько раз грубым полотном, протянул мне и на прощание сказал:

— Спать будете там, — командир показал рукой на вигвам, из которого он вышел минутой ранее.

Роль няньки и прачки, несмотря на протесты, досталась мне. Вначале я выкупал отчаянно брыкавшегося рыжего уаха, собравшего своими воплями едва ли не всех орков в радиусе трёх километров. Потом стоило немалых трудов разогнать всю эту толпу — если бы не помощь Гроха, вряд ли из этой затеи вообще бы что-нибудь получилось. Когда уах перекочевал под одеяло, настала очередь девушки. Купалась она, конечно, сама, а я стоически минут пять изображал ширму. Пытка, скажу вам, ещё та — аж спину свело от желания обернуться. И ей освежающая ванна пошла явно на пользу — завернувшись в отобранное у малыша полотно, словно индианка в сари, Хельга с сияющими от удовольствия глазами счастливо улыбалась.

Я отправил девушку с уахом отдыхать в орочий домик, а сам тщательно перестирал всю одежду, развесив её прямо на кустах (надеюсь, до утра высохнет). Всё, теперь можно отвсти душу по полной программе — с детства люблю поплавать. Прохладная вода, лиловое небо с редкими звёздами и тёплый летний ветерок наполнили меня покоем и оптимизмом — всё у нас получится, всё будет хорошо, а снующие вокруг орки и нежить не более чем комичный антураж, весёлая шутка неизвестного художника. И мы обязательно будем счастливы, несмотря ни на что, потому что в таком прекрасном мире истории не должны заканчиваться печально…

В таком вот романтическом настроении я осторожно забрался в вигвам. Хельга и малыш уже спали у дальней стены на охапке сухой травы. Уах полностью закопался в сено, так что наружу торчал только клок огненно-рыжей бороды, а девушка, накрывшись одеялом, устроилась рядом. От одного только вида разметавшихся по душистой подушке волос, полуоткрытого рта и по-детски беззаботной улыбки мне стало жарко. Столько времени один, с ума можно спрыгнуть! Я осмотрелся по сторонам в поисках места для ночлега. Увы, даже намёка на ещё хоть махонькую копну травы не было, как не наблюдалось и второго куска полотна, а спать на земле почти голым точно не хотелось. Пришлось наплевать на приличия и устраиваться на крошечном клочке сена, плотно прижавшись к Хельге. С огромным, скажу вам, удовольствием.

"Всё же за эти дни мы очень сблизились", — оправдался я перед собой, ощущая жар её тела даже сквозь грубую материю. А потом долго пытался вспомнить слова грустной песни, которую девушка пела возле костра на границе Заронга:

…В темно-синих глазах затаилась печаль.

Там грядущего страх. И ушедшего жаль…

"Обидно, дальше не помню", — подумал я, осторожно положил руку Хельге на плечо и тут же заснул…

Хрохан завороженно смотрел на огонь, а мысли его витали где-то очень далеко. Игра через несколько дней перейдёт в решающую стадию, поэтому необходимо тщательно продумать каждый шаг, предусмотреть каждое возможное действие со стороны Харата и не дать ему ни малейшего шанса на победу. Пока всё идет по плану, но кто знает, какие неожиданности принесёт день завтрашний? Он посмотрел на стоявшего рядом Гроха:

— Иди отдыхать, сегодняшняя битва отняла у тебя много сил.

Чёрный боевой маг утвердительно кивнул и спросил:

— Повелитель, как тебе удалось создать такую мощную волну?

— А это не я, — задумчиво ответил лич. — Это наш Входящий устроил такую бурю. Теперь становится понятным, почему Харат так стремится его заполучить. А нам следует постараться удержать его в союзниках по тем же причинам…

* * *

От орочьей ловушки Ветля спасло настоящее чудо — по-другому не скажешь. Он шёл первым, и когда до деревьев оставалось не более пятидесяти шагов, разведчик заметил болотную гадюку, стремительно скользящую между кочек в направлении леса. И вот, только гадина собиралась спрятаться среди корней, как в воздух с рёвом поднялся столб огня. Ветль пару секунд с изумлением наблюдал, как корчится в жарком пламени агонизирующее гибкое тело, а затем до него дошло, что на месте ни в чём не повинной твари мог оказаться он сам. Мысленно воздав хвалу небесам, разведчик осторожно выбрался на сухую поверхность, внимательно осмотрелся и помахал рукой. Вскоре рядом собрался весь отряд.

— Очень много орочьих следов, — сообщил Ветль. — Такое впечатление, что мертвяков тут поджидали зелёные. Но пошли они не к лагерю Тху, а куда-то в сторону. Может, на ночлег устроиться решили?

— Я проверю, — Уаддр исчез среди деревьев.

Отсутствовал эльф недолго и по возвращении подтвердил предположение Ветля. После короткого совещания решили разбить лагерь подальше в лесу, по другую стороны от тропы. Уаддр остался следить за отрядом Хрохана, а разведчик, как и в прошлый раз, должен был сменить тёмного эльфа ночью…

Следопыты развели совсем крошечный костёр — всё-таки надо согреться и просушить одежду после трудной дороги через Колиновы топи. Риск небольшой — пока не стемнело, разглядеть слабый огонь издалека невозможно, а подойти к биваку незамеченным не позволит Уаддр.

— Мастер, почему ты не уничтожил принца, когда он боролся с чудовищами болот? — тихо спросил Карр.

Харат посмотрел на ученика долгим взглядом и спокойно пояснил:

— Во-первых, я вовсе не уверен, что лич бы пострадал — слишком далеко мы находились. Хрохан очень сильный маг и бить его нужно наверняка. И потом, — старик понизил голос, — мне не хотелось, чтобы погиб Входящий. Если Мадук не сумеет вылечить Посланника, этот молодой человек, возможно, сможет послужить ключом вместо Серхио — не зря же он сюда попал. Но для того, чтобы знать наверняка, мне нужно с ним встретиться…

Старик немного подумал и кивнул головой в сторону следопытов:

— Воины переживают, что лич выступит вместе с орками против Хоредона. Наивные… Принц может и слишком самоуверенный, но определённо не дурак, чтобы ввязываться в большую драку. Нет, он явно придумал что-то очень хитрое, а вся эта затея с войной нужна просто как отвлекающий ход, который позволит ему спокойно заняться своими делами. Весь вопрос — какими?

3. Орда

Удивительна хозяйка тёмной степи, величавая Царица Ночи. С одинаковой заботой принимает она всех без разбора — и воина, и беглеца, и лихого человека. Укроет от чужого глаза, спрячет в безбрежном море ковыля, скроет следы травой, развеет запахи пряными ароматами лета. Нет для неё желаннее гостя, чем одинокий странник, доверивший судьбу и удачу звёздам да вольному ветру. И если гонит тебя в дорогу горе или отчаяние, если зовёт в дальний путь дух бродяги, если не даёт покоя жажда мести — знай, Царица ждёт. И будет всю ночь рассказывать странные истории, покажет всю красоту чёрной бездны, научит понимать величие тишины и покоя… А потом отпустит на рассвете, с лёгким вздохом простится навсегда. Потому что от начала творения летает степью от края до края, словно невеста в поисках возлюбленного, и точно знает — одиночки никогда не возвращаются. Кроме самой Ночи…

Гата боялась за отца. Что теперь сделает хан, о жестокости которого знают даже дети самых дальних племён? Но и уйти навсегда в шатёр десятника гордая девушка не смогла, лучше сразу умереть или… сбежать. Остаётся надеяться, что не тронет, пощадит он самого сильного колдуна перед походом — только шаман знает Слово Пробуждения Спящего. А вот что дальше, о том ведают только духи…

Разговор с отцом получился коротким, но от этого не менее тяжёлым…

Колдун посмотрел вслед устало ступавшей жене, задёрнул полог и повернулся к дочери.

— Что ты задумала? Только не обманывай, твои глаза не умеют врать.

— Я ещё не решила, но одно знаю точно — к десятнику не пойду! — Гата смотрела с вызовом. — Отец, неужели ты хочешь, чтобы я стала такой же, как остальные женщины племени?! Зачем тогда годы учёбы? Лучше бы мне ничего не знать… Мать объяснила бы, что такое молчание и покорность…

Шаман отвёл глаза, слова дочери били похуже воловьей плети-двухвостки.

— Ты можешь уйти… — с трудом произнёс он. — Прямо сейчас, завтра будет поздно…

Колдун скользнул к дальней стене и достал что-то из плетёного сундучка.

— Возьми, — он протянул дочери костяного тарантула на тонком кожаном ремешке, — этот амулет связан незримой паутиной с Чужаком. Он покажет дорогу. Чужак обещал помочь…

— А как же ты? Как мама? Хан…

— Не думай о нас, я справлюсь, — перебил шаман и отвёл взгляд в сторону, его глаза тоже не могли соврать дочери. — Иди, Чужак научит тебя многому, но не забывай и мои уроки, не забывай степь и свой народ…

А ещё отец просил передать Чужаку, что где-то в горах ждёт Спящий. Без амулета-указателя найти его будет сложно, но всё же… Кто знает, на что способен могучий гаурский маг, он никогда не любил о себе много рассказывать. И если Чужаку удастся добраться до Спящего раньше кара-маулей, хан ещё может отменить опасный поход. При всей безрассудной дикости степного воина он тоже понимает, что без Избранного шансов у племени мало…

И потому скачи без устали конь! Не слушай сладкий шёпот Царицы, у нас есть надежда, что песня свободного ветра не обернётся тоскливым протяжным голосом койота над опустевшей равниной. От ударов копыт земля вздрагивала, так что казалось, будто сама степь провожает свою дочь частым тревожным стуком могучего сердца. Беги вперёд, не оглядывайся! У тебя впереди долгая дорога, вся жизнь и судьба кочевого народа. Пой прощальную песню, Царица, пой так, чтобы запомнилась навсегда, чтобы звучали в душе слова на чужой земле и днём, и ночью.

На рассвете Гата добралась до подножия гор…

* * *

Под утро с болот потянуло прохладой и промозглой сыростью. Плотный туман затянул орочью стоянку такой густой мрякой, что даже колючий куст боярышника в двух шагах от Уаддра проглядывал сквозь пелену неясным тёмным пятном. Эльф с интересом наблюдал, как крошечные капельки росы оседают на плаще, сливаются вместе, наливаются влагой, тяжелеют и, нетерпеливо дрогнув, прозрачной слезой скатываются вниз, увлекая за собой не успевших набрать силу маленьких подруг. Возле самого лица слабо трепетала паучья сеть, украшенная гирляндами прозрачных бусинок, а в центре диковинной водяной снежинки замер и сам "вспотевший" хозяин. Природа совсем не обращала внимания на желания лесных обитателей — каждый должен встретить новый день бодрым и чистым.

Мимо размытыми тенями с тихим шорохом скользнули четыре фигуры — туман почти похоронил все звуки и даже грузные орки производили сейчас шума не больше, чем мыши, резвящиеся в прошлогодней листве. Уаддр выждал немного и осторожно последовал за ними, не слишком приближаясь и ориентируясь по завихрениям потревоженного дремлющего облака. Он не боялся оставить пост возле лагеря — вряд ли отряд Хрохана отправится в дорогу прямо сейчас — слишком велик риск заблудиться, а вот куда и зачем устремилась в такую рань четверка зелёных, выяснить нужно было обязательно.

Хряки добрались по тропе до выхода на болота, сбились в кучу и возбужденно загалдели. Что-то их явно поразило. "Сработавшая ловушка!" — догадался Уаддр и в первый раз за время преследования пожалел, что не знает орочьего языка. Эльф кошачьей походкой переместился в сторону и нашёл укрытие возле самого болота, затаившись в зарослях вереска. Слегка разыгравшийся ветерок начинал уже потихоньку разрывать сплошную завесу тумана, и в одном из образовавшихся "окон" Уаддр на короткий миг разглядел присевших на корточки дозорных, внимательно изучавших землю под ногами. Зелёные немного посовещались, покрутили приплюснутыми головами и направились обратно в лагерь, перебрасываясь на ходу короткими фразами…

Хрохана разбудил приход Гроха в компании с заметно взволнованным командиром сторожевого отряда Гуром и хмурого борова с разорванным ухом.

— Повелитель, орки обнаружили следы возле болота, — маг кивнул в сторону хряков.

— Говори! — приказал принц покалеченному орку.

— Ну… мы это, — неуверенно начал тот, выглядывая из-за спины начальника, — утром совершали обход. У выхода на гать нашли выжженное место и следы. Люди. С лошадьми. Свернули в лес…

Боров неопределенно махнул рукой куда-то в сторону и умолк, выжидательно поглядывая на лича.

— Сколько их было?

— Не больше ыра[17], - орк выразительно растопырил толстые пальцы на руках.

— Значит, так, — на сей раз принц обратился к командиру зелёных, — поднимай своих воинов. Дашь нам проводника, а сам с отрядом двинешься следом за людьми, которые нас преследуют. Только не спугни! Когда прибудем к вождю Тху, расскажешь, где они остановились. Ты всё понял?

— Да, Великий, — преисполненный важности орк покинул вигвам.

На улице тут же послышался громкий властный рёв, перебудивший весь лагерь. Лич поморщился, как от зубной боли, и с некоторой брезгливостью осмотрел небогатое убранство командирского шатра.

— Ну что же, — с удовлетворением отметил Хрохан, потирая руки. — Остаётся только заманить Харата поглубже на территорию вождя Тху и обложить со всех сторон, как зверя.

Принц подошёл к выходу и некоторое время наблюдал за мечущимися среди остатков тумана орками.

— Разбуди людей, — сказал он, обернувшись к Гроху. — Пусть тоже собираются…

Что случилось?! На нас напали?! Пожар?! Я стоял, дико озирался по сторонам и пытался понять, что же произошло. Казалось, в голове отчаянно скрипят не видевшие сто лет смазки шестерёнки, собирая воедино обрывки образов, звуков и воспоминаний. Громкие крики и шум снаружи озадачили не только меня — Хельга испуганно выглядывала из-под натянутого до самых глаз одеяла, а полыхающий рыжим костром уах вообще производил впечатление человечка, выдернутого из бани в самый центр многолюдной площади.

Я с некоторой опаской выбрался наружу и увидел кровососа, быстрым шагом приближавшегося к нашему шатру.

— Готовьтесь, мы скоро выступаем! — издалека прокричал он и направился в сторону большой группы местных орков, о чём-то яростно споривших со своим командиром.

Так вот оказывается из-за чего весь сыр-бор! Аборигены, похоже, решили устроить нам торжественные проводы — с лозунгами, транспарантами и криками "ура". Я слегка поёжился от утренней прохлады и поспешил за оставленной вечером возле ручья выстиранной одеждой — не хотелось встретить столь знаменательное событие в неглиже.

Вещи или так и не успели высохнуть за ночь, либо влажными их сделала обильно выпавшая роса, но факт налицо — начинать сегодняшнее путешествие придется в чистой, но мокрой одежде. Остаётся надеяться, что Хельга и уах всё поймут и не слишком расстроятся. Девушка встретила "удар" судьбы спокойно, а вот отчаянно визжащего волосатого хиппи нам пришлось одевать вдвоём — он потом ещё полчаса дулся и не хотел ни с кем разговаривать.

Отъезд, вопреки ожиданиям, получился вполне обыденным — без пламенных речей и дружеских напутствий: собрались и отправились в путь, провожаемые взглядами местных орков. Хотя нечто странное всё же присутствовало — аборигены выстроились боевым порядком, явно приготовившись к дальнему путешествию, но с нами не пошли. Ну и чёрт с ними, так даже лучше — дружеских чувств я к ним не испытывал, а сами орки, думаю, давно бы с радостью сварили нас живьём, если бы не командарм Грох.

Пробираться вдоль ручья в такую рань, скажу вам, удовольствие ещё то. Хорошо, что от обильной росы нас спасали лошади, но вот от полчищ кровососущей братии избавиться удалось только тогда, когда мы свернули в лес. Проводник несколько раз менял направление, ориентируясь по одному ему известным привязкам, пока не вывел отряд на хорошо набитую тропу. Стёжка извилистой змейкой петляла между торжественно замершими деревьями и терялась где-то в туманной пелене. Всё вокруг дышало спокойной уверенностью и умиротворённостью, беззаботно пели птицы, первые робкие лучи солнца пробивались сквозь кроны, поэтому как-то с трудом верилось, что неподалёку в чаще притаилась серьёзная опасность.

— Ну что, поговорим о вчерашних событиях? — голос Серхио вернул меня из мира грёз на землю.

— Валяй, — согласился я. — Только подозреваю, что рассказывать, в основном, придётся тебе одному.

— Возможно. Ну, во-первых, ты перенёс тело действия на значительное расстояние. Это плюс. Но вот то, что ты случилось потом, напоминало попытку разбить орех кузнечным молотом.

Куда перенести? Какое ещё тело действия? Надо попытаться вспомнить, что же конкретно происходило во время сражения с монстрами… А ведь, действительно, был же момент, когда коконы маячили у меня перед самыми глазами! Вот только как же удалось этого добиться? Кажется, я просто "мысленно потянулся" к ним… Захотел оказаться рядом…

— Именно, — подтвердил мою догадку Серхио. — А потом ударил всеми потоками, до которых сумел дотянуться, и истратил практически всю свою Силу. Выплеснул без остатка и едва не отправился на тот свет. Я тебе уже говорил раз, теперь повторяю — научись контролировать эмоции, иначе погибнешь. Потоки Силы — не детская игрушка.

— Да я стараюсь! Но тогда уж слишком сильно испугался.

— Знаю… — испанец немного помолчал. — Кстати, ты, конечно, ничего вокруг не замечал, а у меня была возможность понаблюдать за действиями Хрохана. Это потрясающий маг!

В голосе Серхио слышалось неподдельное восхищение и меня разобрало жуткое любопытство — что же лич сотворил такого примечательного? На болоте-то казалось, что он не успевает помешать рождению новых Чуо-Хо.

— Вовсе нет, — "подслушал" мои мысли испанец. — Сейчас даже интересно, что и как он собирался сделать. Но важно даже не это — вся красота в том, как он работал с потоками! Лич короткими ударами просто тормозил появление чудовищ, а сам тем временем собирал вместе ближайшие источники Силы для основного удара.

Или я тупой, или одно из двух, но что в этом такого особенного?!

— Не накапливал энергию в себе, как Грох, а просто сливал потоки в один, — пояснил испанец. — Другими словами, как бы собирался выполнить роль брандсбойта в пожарной машине. Ты же заметил, каким измотанным выглядел помощник лича после битвы, а вот сам Хрохан не потратил личной силы практически ни капли!

До меня, наконец, дошло, чем он так восторгался. Действительно, здорово! Маг, способный без опасности для здоровья управлять огромнейшими объёмами Силы, если дать ему достаточно времени на подготовку!

— Интересно, — продолжил испанец задумчиво, — на что же способен тогда Харат, если уверен, что справится с принцем сам?

Я озадаченно почесал затылок — вопросец, однако… и увидел плескавшие ужасом глаза Хельги.

— Что произошло?!

— Я, наверно, схожу с ума, — тихо прошептала девушка, — мне сейчас показалось, что ты разговариваешь с Серхио о Харате…

Уаддр встретил следопытов и магов возле высокого клёна на значительном удалении от тропы, появившись, как обычно, словно из-под земли.

— Что-то случилось, почему ты здесь? — поинтересовался Харат.

— Отряд Хрохана уже в пути, но мы их легко догоним. Меня беспокоят орки, — несмотря на маску, Магистр заметил, что эльф нахмурился. — Они остались в лагере, но все выглядит так, будто зелёные также вот-вот должны куда-то отправиться. Вполне возможно, что за нами…

— Маг, — вмешался в разговор Ветль, — мы потихоньку забираемся в самый центр владений Орды, а это небезопасно. Такую большую группу они наверняка обнаружат и тогда выбраться из этого клятого леса будет совсем непросто.

— И что ты предлагаешь? — в словах старика сквозила лёгкая ирония.

— Думаю, мы с Уаддром продолжим наблюдение, а остальные переждут где-нибудь в безопасном месте.

— Не годится! — Магистр возразил решительно, как отрезал. — Я не могу отпускать лича слишком далеко.

— Тогда нам придётся двигаться гораздо медленней и осторожней, — разведчик не скрывал недовольства решением Харата, — Извини, Маг, но вы слишком шумите. Кроме того, нужно постоянно следить за флангами и тылом, а такого напряжения всё равно долго не выдержать.

— Значит, будем следить! — резко выкрикнул Маг, показывая тем самым, что спорить с ним по этому поводу бесполезно.

Ветль только пожал плечами — не так уж редко приходится сталкиваться с людьми, слишком уверенных в собственных силах и потому не желавших замечать очевидные вещи. Может, стоит рассказать чародеям, чем обычно заканчивалась такая бравада? Нет, пожалуй, бесполезно — вон как зыркает глазами, лешак его забери! Однако, эмоции эмоциями, а всё же надо что-то придумать, махнуть-то рукой проще всего. Разведчик повернулся к эльфу:

— Уаддр, в таком случае есть смысл перестроиться — теперь я пойду впереди, а ты будешь присматривать за тем, что творится сзади. Мне эти леса знакомы, не раз приходилось тут бродить, так что Хрохан никуда не денется, а вот за тылом должен следить очень быстрый человек — как раз задача для тебя. Агр и Крон возьмут на себя фланги, а Дегар останется с магами — если что, его лук прикроет отход наблюдателей… Агр? — Ветль вопросительно посмотрел на командира.

Агриэль согласно кивнул — в лесу разведчик всегда был за главного. Жаль, что маги этого не понимают. Бросать их сейчас нельзя, кругом орки, а на каждого сильного чародея всегда найдётся пара хороших шаманов и сотни три зелёных. Стрела особо не разбирает, колдун ты или обычный воин — за беспечность пощады не будет никому. Да и следопытам в случае опасности помощь мастеров Силы не помешает… Эльф, единственный из чужаков не спорил и без лишних слов растворился в кустарнике, причём проделал это настолько изящно, что ветки с тихим шорохом только слегка дрогнули.

Орков Уаддр обнаружил, так и не добравшись до тропы. Впереди развёрнутой цепью двигались десятка полтора хряков и внимательно изучали землю под ногами, а за ними толпой следовала основная группа особей в тридцать. Прошло не слишком много времени, прежде чем зелёные обнаружили следы отряда Харата. Кто бы сомневался — даже опытному следопыту совсем непросто пройти незамеченным, а уж про лошадей тогда что сказать, ходить на цыпочках они не умеют. Хряки собрались вместе, посовещались и гораздо решительней устремились вперед, явно намереваясь покарать дерзких чужаков, столь нагло разгуливающих в пределах лесной вотчины остроухих охотников.

Чтобы добраться до Агриэля, Уаддру пришлось обходить преследователей по широкой дуге. И тем не менее, опередил он зелёных намного.

— Воин, к нам вплотную приблизились орки. Тот самый отряд с болота. Мне кажется, они собираются напасть при первой возможности.

Следопыт принял решение мгновенно:

— Догони Ветля, пусть выберет удобное место для засады. Потом найдёшь Крона и вместе с ним вернёшься к магам… Они нам помогут? — спросил Агриэль с тревогой — без вмешательства Хозяина справиться с зелёными будет нереально. — Иначе придётся вообще убираться отсюда как можно быстрее.

Эльф без колебаний кивнул.

— У магов нет выбора, если они собираются и дальше держаться рядом с Хроханом…

Вскоре весь отряд собрался возле разведчика. На Харата известие о близкой угрозе не произвело никакого впечатления — из его поведения можно было сделать вывод, что орки лишь небольшая досадная задержка на пути к цели. Крон, как обычно, молчал, а Дегар просто приготовил своё грозное оружие — приказ есть приказ и, если драка неизбежна, какой смысл обсуждать причины? Место для схватки Ветль выбрал практически идеальное: небольшая полянка, с одной стороны закрытая густым ивняком, а с другой выходившая на небольшое, заросшее осокой болотце. Люди оставили хорошо заметные, уходящие в кусты, следы и надёжно укрылись среди деревьев на небольшом холме чуть в стороне. Теперь сверху поляна была видна как на ладони.

Первыми на открытое пространство выбралась пара охотников, идущих по следу как матёрые волки. Они замерли на месте, настороженно покрутили приплюснытыми головами, словно ждали какого-то подвоха. Ничего удивительного — тот, кто всю жизнь провёл в лесу среди зверья, начинает чувствовать опасность, что называется, кожей. Не обнаружив ничего подозрительного, орки скрылись в зарослях. А вот на выходе их поджидал лучник — едва зелёные появились с другой стороны, тихо пропели одна за другой две стрелы и незадачливые преследователи рухнули на землю. Хряки не успели даже вскрикнуть, Дегар целился прямо в горло и не промахнулся…

На поляну тем временем плотным строем высыпали остальные зелёные. Даже с такого расстояния, на котором находились следопыты, было видно, как возбуждённо горят глаза хряков, отчётливо слышалось сиплое хаканье десятков глоток. В схватку моментально вступил Карр — в задних рядах преследователей началось заметное волнение, раздались злобные крики и шум разгоравшейся драки. А затем настала очередь Харата… Агриэль с удивлением заметил, как земля под ногами орков задрожала и спустя пару мгновений весь отряд по пояс погрузился в зыбкую почву, полностью потеряв способность двигаться. Цепких объятий избежал только один немного замешкавшийся боров, и на его плечи тут же легла незавидная роль палача — не в силах противиться могучему внушению Карра, хряк-зомби хладнокровно прикончил визжащих от ужаса соплеменников одного за другим. Но и сам предатель ненадолго пережил свои жертвы — очередная стрела Дегара упокоила его навеки… Командир следопытов со смешанным чувством уважения и подозрения посмотрел на магов — о столь удивительных возможностях ему до сих пор слышать не приходилось. Агриэля опять настойчиво начал терзать вопрос — кто они и почему о таких могучих чародеях никто ничего не знает?

— Двигаемся дальше, — нарушил воцарившуюся тишину Магистр, — из-за этого маленького недоразумения мы отстали от лича, теперь придётся нагонять.

— Хозяин, — вперед решительно выступил Агриэль, — гибель целого отряда орков точно не останется незамеченной и за нами устроят настоящую охоту. Поэтому я настаиваю на предложении Ветля — надо затаиться, а наблюдать будут разведчики. У тебя же есть связь с Уаддром, так что будешь в курсе всех событий.

— Точно, — поддержал командира Ветль. — Я хорошо знаю орков, они каждый день должны посылать гонца в основной лагерь. Так что через сутки здесь зелёных будет больше, чем деревьев в лесу…

Харат вынужден был признать правоту следопыта — после случившегося соваться в самое логово многочисленного врага попросту безрассудно.

— Хорошо, только постарайтесь выбрать место как можно ближе к лагерю Тху.

Разведчик подробно объяснил Агриэлю, где им лучше всего укрыться и, помахав на прощание рукой, лёгкой поступью направился вслед за эльфом в погоню за отрядом Хрохана. Следопыты ещё какое-то время ждали, пока Дегар вырежет из трупов свои особенные стрелы, а затем выехали в направлении далёкого Хоредона — именно там, на границе леса, находилась тайная стоянка Ветля, позволяющая в случае необходимости легко и быстро покинуть владения Орды…

Командир сторожевого отряда орков Гур сидел на земле неподалеку от места разыгравшейся трагедии и, обхватив голову руками, тоненько выл от страха и безысходности. Воины погибли все. Не радовало даже то, что выжить-то помогла счастливая случайность — как раз перед выходом на поляну он отстал, не в силах бороться с приступом "медвежьей болезни". Хряк понимал, что обречён — чёрный маг никогда не простит его за идиотскую инициативу. Гуру было приказано только следить за людьми, не привлекая к себе внимания, а он решил преподнести Великому головы врагов в подарок и тем самым показать, какой Гур умелый воин. Наделся, что маг расскажет обо всём вождю, тогда можно было бы надеяться на награду. А что теперь делать? Трижды Великий без сожаления насадит на кол голову ослушника в назидание остальным, а умирать Гур совсем не хочет. "Нет, лучше уж я попробую прибиться к другому племени", — решил хряк, как ужаленный вскочил на ноги и побежал, всё дальше удаляясь от лагеря своего клана. Сзади издевательски закричали сороки да осуждающе зашумели деревья вокруг…

Я, как смог, успокоил Хельгу и практически убедил её в том, что она просто перенервничала, а мой разговор с Серхио просто игра сознания. С кем не бывает? Устала, насмотрелась на монстров болот… Вряд ли девушка до конца поверила, но хоть перестала комлексовать по поводу съехавшей крыши. Теперь она ехала чуть впереди, опустив голову и полностью погрузившись в свои мысли.

— Что думаешь? — спросил я у испанца, осторожно поглядывая в сторону Хельги.

— Интересный поворот событий — такое ощущение, что у неё есть способности к телепатии. Возможно, — продолжил Серхио после небольшой паузы, — нам это принесёт немалую пользу в будущем.

— В смысле?

— Ну, видишь ли, я пару раз пробовал добраться до мыслей Гроха и лича примерно так же, как подселился к тебе. Ничего не получилось — маги надежно "закрыты" от внешней ментальной атаки.

— Тогда что же сможет Хельга?

— А я и не говорил, что у неё непременно получится, но кто знает? Просто есть одна странность — в том, что девушка "услышала" тебя, ничего удивительного нет, а вот уловить ещё и мои мысли…

Заманчиво, конечно, узнать, что скрывается в голове Хрохана — такая информация наверняка многое бы расставила по местам.

Серхио замолчал, Хельгу трогать сейчас не стоило, поэтому я занялся ставшим уже привычным за последнюю неделю занятием — созерцанием окружающей природы. Лес по мере приближения к лагерю Тху редел и становился более обжитым — всё чаще попадались разбегавшися в разные стороны тропинки, белели свежими срубами пни, а несколько раз в отдалении мелькнули неясные фигуры пробиравшихся через чащу орков. И в то же время чувствовалась какая-то настороженная пустота — даже птицы умолкли, не говоря уже о том, что исчезло не только зверьё, но также нередко напоминавшие о нём ранее кучки помета разнообразной формы, размера и калибра.

Часа через два после полудня нас быстро и грамотно окружил большой вооружённый отряд местных хряков. Что ни говори, а проворству и слаженности действий "лесных братьев" можно только позавидовать — успели же и сообщить куда следует, и к встрече подготовиться. Тут же состоялся недолгий разговор командира орков с проводником, после чего все дружно последовали дальше и вскоре выбрались на огромную вырубку, обнесённую мощным остроконечным бревенчатым забором. Вплотную к нему тянулся ряд кольев с нанизанными черепами, скалившими зубы в немой улыбке и провожавшие нас безразличным взглядом пустых глазниц. Жутковатый почётный караул напомнил, что радоваться скорому отдыху рановато…

Проехав через широко распахнутые ворота, мы попали на казавшуюся бесконечной пыльную площадь, густо утыканную уже знакомыми вигвамами и приземистыми деревянными срубами с плоскими крышами из дёрна. Повсюду сновали в разных направлениях тысячи зеленокожих воинов — точнее их количество оценить было просто невозможно. Кое-где под большими котлами полыхали костры, а находившиеся рядом боровы помешивали исходившее густым паром варево длинными шестами, чем-то напоминавшими лодочные вёсла. Что меня больше всего удивило, так это изредка попадавшиеся деревья, оставленные нетронутыми непонятно для каких целей. Как раз возле одного из них Хрохан и остановил наш отряд.

— Ждите здесь, мы с Грохом наведаемся к вождю, — с этими словами оба мага направились к высокому шатру, выделявшемуся на общем фоне примитивных построек размерами и некоторым изяществом убранства.

Я как-то сразу поделил всех орков на "своих" и "чужих" — к первым, естественно, относились могучие хряки отряда Хрохана, ну а ко вторым отошли неисчислимые толпы клана Тху. Видимо, как заметил Серхио в одной из наших многочисленных бесед, сказалось присущее человеку желание всё разложить по полочкам: плохой-хороший, добрый-злой… Одним словом, чёрное и белое с многочисленными оттенками между полюсами. Он ещё обозвал эту насущную потребность каким-то дивным термином — "дуальность интерпретирующего ума", но я так до конца и не разобрался в его сложных философских рассуждениях.

"Наши" орки вели себя вызывающе отчуждённо — держались плотной группой и брататься с далёкой родней не спешили. Думаю, понять их можно легко: боровы Тху вели себя агрессивно-нахально-заносчиво и вообще производили впечатление обкуренных свинских тинейджеров в ожидании второго прихода. Хотя, насчёт "плана" я, пожалуй, поспешил — скорее упившиеся в стельку. Тем более, что они действительно периодически что-то черпали деревянными плошками из большого жбана и хлебали это пойло с выражением крайнего блаженства на широких рожах. На пиво не похоже, скорее брагу глушили, несмотря на тревожное предвоенное время — судя по всему, с дисциплиной у зеленокожей братии большие проблемы. Впрочем, расстраиваться нечего — чем хуже им, тем лучше нам…

— Послушай, — обратился я к Серхио, — мысль родилась грандиозная! Может, продать этому Тху ноу-хау на конструкцию самогонного аппарата? Пусть уж оттягиваются не по-детски, на полную катушку.

— Конструкцию чего? — не понял испанец.

— Ну, это такой агрегат для изготовления водки в домашних условиях. В нашей стране пользуется заметной популярностью среди широких слоёв населения.

— А им он зачем?

— Ну как же ты не понимаешь! — меня аж трясло от возбуждения. — А вдруг у орков такая же устойчивость к алкоголю, как у народов крайнего Севера? Сопьются лет за десять и ку-ку, Маруся! Никакой угрозы — тишь да благодать. И общество охраны животных не возмутится за неимением такового.

Серхио с сомнением покачал моей головой.

— А совесть потом не замучает? Что ни говори, а орки существа разумные, не тараканы какие-то, чтобы вот так их массово травить. К тому же, неизвестно, принесёт ли исчезновение их расы пользу этому миру — ты уверен, что лишившись грозного противника, люди не начнут искать приключений в другом месте?

Да, в словах испанца есть определённый резон, история тётка вредная — не сидится человеку спокойно. Ладно, потом, в более спокойной обстановке, обдумаю красивую мыслю — лучше уж так воевать, чем кровь проливать. О, точно вдохновение посетило — аж стихами заговорил! Захватывающая идея отодвинула на десятый план всё вокруг, поэтому уаху пришлось трижды ощутимо двинуть меня в бок, привлекая внимание к обозначившейся неподалеку угрозе — выписывая заплетающимися ногами замысловатые кренделя, к нам приближался пьяный хряк в каком-то грязном меховом колпаке. Реальность оказалась намного хуже — нарезался он до ушей, а от перегара передохли все мухи в радиусе трёх метров, да и зеленеющая трава как-то сжалась и держалась из последних сил.

Опять?! Принесла ж нелёгкая очередного провокатора: не хватало только разборок с местными орками — весь запас геройства исчерпался ещё на заставе. Этому-то чего не хватает? Свою знаменитую футболку я запрятал в сумку от греха подальше и надеялся, что теперь уж точно не буду привлекать внимания зеленокожих любителей подраться. Однако настырный орк стоял, слегка пошатываясь, и пытался сфокусировать взгляд мутных глаз именно на моей несчастной персоне. Он злобно фыркал и явно ждал только повода, чтобы напасть — достаточно одного неосторожного слова, жеста или просто взгляда, и боров немедленно приступит к тому, зачем, собственно, сюда и явился.

Не знаю, чем бы закончилась молчаливая дуэль, если бы в этот момент не подошёл всё тот же мастер единоборств из "наших" орков. Он решительно ткнул кулаком пьянчугу в грудь и боров грузно плюхнулся на землю задом, подняв тучу пыли и раскрыв от удивления клыкастый рот. При этом на его лице совершенно не к месту блуждала совершенно идиотская улыбка. Сразу вспомнился Станислав Ежи Лец, утверждавший, что иному индивиду, чтобы тот увидел звёзды, необходимо хорошенько заехать в глаз. Согласитесь, удержаться от смеха смог бы далеко не каждый — я, например, не смог. Вот тут-то всё и началось…

На подмогу посрамлённому сородичу мгновенно потянулись десятки соплеменников, забросивших ради такой забавы поклонение Бахусу. Мой спаситель держался молодцом, отправляя в нокаут одного за другим взбесившихся противников, но даже виртуозное мастерство вряд ли спасло бы его от расправы, если бы не подоспевшие остатки орочьего контингента отряда Хрохана во главе с самим вождем Унком. Что и говорить, постоять за себя ребята умели — мало того, что они были заметно сильнее, так еще и организовали грамотную оборону: держали строй "подковой" и не давали сопернику зайти в тыл.

Надо признать, что грандиозное побоище я наблюдал со стороны, позорно спрятавшись за ствол дерева. Поэтому, наверно, единственный и заметил приближавшуюся новую навалу воинов Тху, только было их уже несколько сотен голов, а самое неприятное, что бежали боровы, размахивая самым что ни на есть настоящим оружием. Всё, приплыли: как говорил Василий Иваныч, — "голыми пятками против сабли долго не повоюешь". Однако, совершенно неожиданно в драку вмешался новый персонаж… Мессир Грох собственной персоной!

Его появление выглядело более чем эффектным — через кучу-малу орков пробежала могучая ударная волна (даже я под прикрытием дерева ощутил упругий толчок воздуха), разбросавшая бойцов в разные стороны. Секунда, и на площадке не осталось никого, только туча медленно оседающей пыли постепенно окрашивала недавних соперников в одинаковый серый цвет.

— Что здесь произошло?! — кровосос, похоже, решил во всём разобраться и наказать кого попало.

Оркам, правда, было глубоко фиолетово: они сейчас и десяток свирепых Чуо-Хо вряд ли заметили бы — сидели и ошалело трясли головами. Многочисленная вооружённая подмога клана Тху остановилась в отдалении — с чёрным магом связываться никто не хотел. Пришлось мне покинуть убежище и самому объясняться с Грохом.

— Да вот, хозяева таким оригинальным способом решили проявить гостеприимство.

— Ясно, — кровосос тяжёлым взглядом окинул меня с ног до головы. — Я так и думал, что без твоего участия тут никак не обошлось. Что опять натворил?

— Я-то тут причём?! Сидел, отдыхал молча, никого не трогал. Потом подошёл… — попытка обнаружить среди слабо шевелящихся тел зачинщика драки не удалось, — какой-то пьяный вдупель орк и стал задираться. Не знаю, но почему-то каждый встречный считает своим долгом начать выяснять отношения именно со мной, будто тут мёдом намазано! Ну, а наши заступились…

Если я и соврал, то самую малость, а суть от этого не пострадала. Грох вновь внимательно посмотрел на меня и, в конце концов, кивнул.

— Ладно, верю. Идите к шатру вождя, а я объясню этим тупоголовым, чтобы оставили вас в покое, — маг, не дожидаясь ответа, направился в сторону изрядно струхнуших чужаков.

Сзади неслышно подобралась Хельга и взяла меня за руку, а с другой стороны тут же "приклеился" рыжий уах, неотступной тенью всюду бегавший за девушкой.

— Подождите минутку, — попросил я и подошёл к собравшимся вместе "нашим" оркам.

Они стояли плотной группой и хмуро разглядывали полученные раны, ушибы и ссадины. Досталось крепко практически всем — не минула чаша сия даже вождя Унка, который осторожно ощупывал заплывший глаз. Шаман сокрушённо вертел в руках обломки одной из своих баночек, а лучший боец племени пытался остановить кровь, сочившуюся из глубокой рваной раны на бедре — в общем, всем было чем "гордиться".

— Спасибо, — на спокойном лице великана не дрогнул ни один мускул, но почему-то я был абсолютно уверен, что он понял.

Орк осторожно положил руку мне на плечо, хотя ощущение было такое, что там теперь покоится увесистое бревно, и едва заметно кивнул. Хельга взирала на сцену благодарности злейшим врагам рода человеческого с нескрываемым ужасом, а мне было, честно говоря, наплевать, что она сейчас подумает. Я просто не мог вот так просто уйти, не сказав того, что считаю нужным и не выплеснув переполнявших душу чувств — кто за меня решил, что надо вести себя так, будто ничего не произошло? Надоело бояться сделать что-то не так! Самый сильный страх, испытываемый человеком — безусловно, страх смерти. Но есть менее заметный, но несравнимо более коварный страх — боязнь искренности. Люди опасаются "раскрывать душу"… Часто справедливо полагая, что всегда найдётся достаточно желающих щедро её удобрить или просто с удовольствием туда плюнуть. Но, пожалуй, гораздо сильнее многие боятся искренности чужой, поскольку не знают, что с ней вообще делать — далеко не каждый привык на неё отвечать. Может, именно так исчезает естественность и рождается лицемерие?

— И правильно, — подал голос молчавший до сих пор Серхио, — главное, не рефлексируй понапрасну. Ты поступил по совести, а это главное. Как-то один человек сказал, — "…неважно, какой путь ты выбираешь, главное, чтобы у этого пути было сердце…" А задача идущего, твоя задача — пройти его до конца, спокойно и честно, без показушного геройства и фатальной обречённости, с открытыми глазами и без слепой веры в награду, ибо цель — зачастую только короткая остановка на длинной дороге. Его нужно только пройти, не убоявшись трудностей и не предавая себя, не обращая внимание на насмешки праздных зрителей, злой шёпот врагов и скепсис обывателей. Только пройти. Если есть сердце…

Я не успел до конца обдумать непривычную для испанца длинную тираду, как он вновь обратился ко мне:

— Сергей, кажется, теперь я смогу вернуться в своё тело. По крайней мере, попробую. Если не получится, придётся тебе потерпеть еще немного, но, думаю, всё пройдет нормально. Найдёшь потом меня в астрале — в последний раз ты справился с поисками легко. Зато в случае успеха у нас будет огромное преимущество: мы сможем черпать информацию с двух сторон… Не забывай про тренировки! Удачи!

И он исчез. Я испытал огромное облегчение — что ни говори, но постоянно сдерживать мысли и чувства крайне утомительно. И в то же время, где-то в глубине затаилась тревога — как же теперь обходиться без помощи и подсказок мудрого уравновешенного товарища?

* * *

Возвращение было похоже на внезапное пробуждение, при котором чувствуешь себя словно парализованным — Серхио не мог пошевелиться. Прошло немало времени, прежде чем удалось вновь обрести контроль над телом. Испанец открыл глаза — он лежал на широкой кровати в небольшой, погружённой в полумрак комнатке, а на него с надеждой смотрел Мадук. Маг облегченно вздохнул:

— Хвала небесам, ты очнулся…

— Да, Магистр, я вернулся. Нам нужно очень многое обсудить и у нас очень мало времени. Мы сейчас в Дастароге?

Мадук молча кивнул.

— Тогда лучше всего отправиться в Хоредон немедленно, — сказал Серхио, — а поговорить успеем по дороге…

— Это и есть твой Входящий? — из-за спины Мадука вышел высокий человек и с интересом посмотрел на испанца.

Серхио почувствовал, как по телу пробежала лёгкая дрожь, как будто его неожиданно коснулась чья-то невидимая рука.

— Ну что же, он определённо хорош! — продолжил незнакомец и повернулся к ничего не понимавшему испанцу. — Ты можешь видеть потоки Силы или мне кажется?

— Кто это, Магистр? — Серхио проигнорировал вопрос высокого.

— Мой бывший ученик, Халит, — неуверенно представил Мадук своего спутника. — Ты можешь рассказать ему всё, он на нашей стороне.

— Уж не его ли видел Сергей в компании чёрного мага?

— Меня, — усмехнулся Халит. — Я тоже запомнил второго Входящего. Из него может получиться отличный маг, очень необычный — я могу ему помочь, если он перестанет на меня злиться… Так что, ты можешь видеть потоки?

Серхио кивнул, всё ещё с подозрением разглядывая ученика Мадука. Чёрт разберёт этих местных магов, совершенно непредсказуемы! По крайней мере все, с кем пришлось встретиться в этом мире, ведут себя так, что можно ожидать чего угодно в любую секунду. Терпимость в отношении чужих законов хороша в том случае, если понятна и обоснована их природа, а, значит, прогнозируемы и последствия, а тут…

— Интересно было бы понять, как ты это делаешь, — сказал Халит. — Никто из магов этого мира не умеет видеть потоки Силы!

— Не сейчас! — испанец нетерпеливо посмотрел на Мадука. — Магистр, нам нужно обязательно догнать Харата, он сейчас вместе с Агриэлем преследует лича в Лесах Орков!

— Кого?! — оба мага вскрикнули одновременно.

Серхио смутился — совсем забыл, что для всех людей Харат давно мёртв. Видно, пребывание в чужом теле повлияло на него и теперь эмоциональность Сергея проявляется не в самый подходящий момент. Придётся заново учиться сдержанности и хладнокровию. Испанец вдруг улыбнулся: а что если и для нового товарища их близкое соседство не прошло бесследно? Тогда в методике обучения Сергея появляются новые возможности, что совсем неплохо.

— Харата… — уже спокойно ответил Серхио. — Не удивляйтесь, он жив. Как жив и его ученик, Карр. Магистр, тебе обязательно нужно с ними встретиться — ты узнаешь много нового о Войне Магов.

— Харат и Карр! — Халит возбуждённо ходил из угла в угол. — Мне тоже нужно их увидеть. Если мы соберёмся вместе, человеческим магам не будет равных!

— А как же кочевники? — Мадук сурово посмотрел на бывшего ученика.

— Да, конечно, — кивнул Чужак, — сначала кара-маули… Я буду ждать вашего возвращения здесь…

Магистр облегчённо вздохнул, теперь никого не удивит его неожиданный отъезд из Дастарога.

4. Трагедия Краста

Горы Заронга… И в былые времена редко появлялись здесь люди, разве что пастухи с отарами овец на летних пастбищах, да отчаянные контрабандисты. Караванные пути проходили значительно южнее, купцы побаивались близкого соседства племён кара-маулей, которые видели в каждом гауре только врага. Везли торговые люди, в основном, изделия искусных горшечников и кузнецов, зерно с крестьянских полей да тюки с прочным льняным полотном, а назад возвращались с изумительным оружием гномьей работы для воинов, самоцветами того же подгорного народца для магов и знати, пригоняли иногда даже выносливых степных лошадей для овчаров. Что ещё нужно жителям суровых приграничных земель, не привыкших к роскоши?

А сейчас Мёртвая Земля и вовсе опустела. Гата чувствовала себя неуютно — привыкшая к свободе бескрайней степи, девушка как бы задыхалась в каменных тисках глубокого каньона. Совсем рядом угрожающе ревела река да злой ветер бросал в лицо колючую пыль. Горы встретили дочь равнины неприветливо: вчера на узкой тропинке оступился и сломал ногу конь… Девушка избавило животное от страданий, перерезав верному спутнику горло. Теперь приходится идти пешком… Но делать нечего, обратного пути больше нет. В душе в который раз тупой болью заныла тревога за оставшегося за горами отца. Правильно ли она поступила, сможет ли спокойно жить, если хан решит разделаться с нарушившим его волю шаманом? Отец научил Гату уважать чужой выбор, но всё равно девушка не могла успокоиться — можно понять решение близкого человека, но принять его совсем непросто, если от этого поступка зависит его жизнь, а всему виной ты сама…

Каньон, наконец, закончился. Впереди, в окружении громадных валунов, лежала небольшая ровная поляна с редкой травой и кустарником с противоположной стороны. Казалось, можно вздохнуть свободней, но внутри с новой силой разгорелся огонёк беспокойства. Что-то было не так. Гата не могла объяснить, что именно, но почти не сомневалась, что совсем рядом притаилась угроза. Одна из способностей дочери шамана, которую отец помог развить почти до уровня внутреннего знания. Девушка ещё раз внимательно осмотрелась и сделала осторожный шаг вперёд…

Боевой арахнид, как обычно, позволил медлительной жертве дойти до середины поляны. До чего же беспечны эти двуногие! Сколько их уже погибло в этом месте, а они всё приходят и приходят. Права Мать, двуногие недостойны топтать землю, поэтому паук будет убивать каждого, кто посмеет здесь появиться. Лишь бы опять не помешал проклятый тёмный — в последнее время он нередко вставал между арахнидом и добычей. Боевик спокойно дождался, пока белёсая тень двуногого оказалась на расстоянии прыжка, а затем мощным движением всех лап вырвался наружу. Мир вокруг засиял привычными фиолетовыми красками, но жертва почему-то исчезла, арахнид не увидел перед собой никого…

Гата привыкла доверять Дару, поэтому подготовилась заранее. Заклинание "отвода глаза" сработало помимо воли, как только чувство опасности перешло грань между обычной угрозой и ощущением скорой смерти. Девушка содрогнулась от ужаса — в двух шагах быстро перебирал похожими на сабли конечностями исполинский мохнатый тарантул! Паук словно почувствовал её испуг, потому что моментально развернул уродливую голову в сторону Гаты и замер. Хитиновые мечи убийцы нервно затрепетали. "Надо успокоиться и постараться ни о чём не думать! Паук не может… не должен меня видеть… Отец говорил, ничто живое не может обмануть заклинание…"

Девушка закрыла глаза и сразу почувствовала, что сила "отвода глаза" постепенно тает. Всё правильно, ничто не вечно — очень скоро убийца сможет разглядеть жертву. Стоять и покорно ждать смерти глупо, надо что-то делать! Гата посмотрела на врага — арахнид сменил тактику, он догадался, что двуногий где-то рядом, и теперь с поразительной для человека скоростью бежал по кругу, постепенно приближаясь к центру. Девушка со всех ног бросилась к ближайшим валунам…

Пелена морока спала с глаз Боевика, он опять увидел жертву, неторопливо удалявшуюся в сторону камней. Два прыжка к цели, последний атакующий рывок и… промах?

Не зря маленькая девочка не послушала мать, не зря тайком подглядывала за тренировками воинов, когда они учились уклоняться от атаки бешеного койота! Как же сейчас пригодилось это умение! Гата точно рассчитала момент, когда нужно сделать спасительный кувырок в сторону. Ещё три быстрых шага, пока растерянный враг не пришёл в себя, и вот уже девушка под защитой валуна. Текучей змейкой проскользнув между камнями, она быстро забралась на скалу. Паук не решился преследовать добычу на скользкой поверхности…

Радость спасения очень скоро обернулась отчаяньем — во время кувырка с шеи Гаты слетел амулет-указатель. Как теперь отыскать Чужака? В какую сторону идти?

* * *

Мы торчали в "гостях" уже второй день и я начал потихоньку дуреть от безделья — заняться было совершенно нечем, а сидеть сиднем на одном месте больше часа не привык с детства. От вида постоянно пьющих, жующих, орущих и бегающих взад-назад орков уже просто тошнило, но выбираться за ограду (даже если бы нам разрешили, что сомнительно) тоже совершенно не хотелось — стукнут где-нибудь под ёлочкой по голове, а виноватого потом не найдёшь. Даже если и отыщется бандит, нам-то какая с того радость? А в том, что среди вечно полупьяной братии генералиссимуса Тху есть не одна сотня желающих выпустить кишки человеку, уверены были все члены нашего маленького сообщества. Одним словом — тоска, хоть волком вой!

Хельга в какой-то момент продолжила обучать меня людской грамоте и складывать слоги из уже знакомых букв — на предыдущих привалах она успела показать весь местный алфавит. Но когда стало понятно, что достаточно проговорить слово вслух или мысленно, как тут же в мозгу всплывал его смысл, то интерес к письменной науке угас естественным образом. Оно и понятно, девушка наделила нас способностью понимать язык, поэтому достаточно было озвучить вереницу символов, как мгновенно становилось ясным и значение самого слова. Теперь оставалось только добраться до книг, но где ж их взять посреди леса?

Вообще говоря, появилось ещё настойчивое желание поговорить, в конце концов, начистоту с Хроханом, но принц целые дни проводил у вождя Тху. Грох тоже исчез без следа в неизвестном направлении. Сейчас бы я с удовольствием поболтал даже с ним. Странное дело, кровосос больше не представлялся некой одиозной фигурой: просто типичный вояка — жёсткий, суровый, но честный. По крайней мере, фигу в кармане точно не держит, а вот, например, о Мадуке такого не скажешь. С тем же Харатом непонятки сплошные… Чёрт, ещё немного, и точно пришлые некроманты окажутся куда роднее и ближе, чем здешние маги!

Вот так, шевеля оставшимися извилинами возле предоставленного в наше распоряжение вигвама, я и придумал гениальное развлечение — решил показать "нашим" оркам, что такое футбол. Вполне приличный мяч, правда не без труда, получился из связанных узлом ошмётков старых шкур. Этого добра хватало — зеленокожие вояки аккуратностью не отличались. Причём, и сами частенько пользовались остатками при первом удобном случае. Удивительные нравы! Ну что же, осталось делов-то всего ничего — нужно как-то объяснить потенциальным игрокам правила. Хельга участвовать в переговорах отказалась наотрез, поэтому я с надеждой посмотрел на уаха: опасность раскрыть способности малыша была минимальна — принц вряд ли догадается, а сами орки никогда болтливостью не отличались. Тем более, что к личам испытывали точно такие же "родственные" чувства, как и некроманты к ним.

— Малыш, поработаешь немного переводчиком?

Рыжий, на удивление, согласился легко и с готовностью вскочил на ноги — мне даже показалось, что в его чёрных глазёнках промелькнуло нездоровое любопытство. Он живо выстреливал слова чужого языка и нетерпеливо посматривал на меня в ожидании очередного пункта нехитрого футбольного уложения. Дольше всего пришлось объяснять зеленокожим спортсменам, почему мяч нельзя брать в руки — орки упорно не хотели понимать, какого милого пытаться "гонять" кожаный сверток столь неудобным способом — ногами. В конце концов, я сдался: пусть играют, как хотят — будет что-то типа регби или американского футбола. Но тут уже, пардон, правила мне известны весьма приблизительно…

Надо признать, зрелище получилось по первому разряду — настоящая битва носорогов с бегемотами! Поднимая тучи пыли, хряки азартно носились по площадке, громко орали и сталкивались в яростных поединках, не жалея ни себя, ни соперников. Необычная забава привлекла массу зрителей в лице воинов клана Тху — мелкие родственники футболистов толпились в стороне, о чём-то живо переговаривались и скалили довольные морды. Судя по тому, что приближаться к нам чужие боровы не спешили, стало ясно — Грох сдержал слово и сделал им серьёзное внушение. Даже Хельга покинула своё убежище и замерла рядом, с изумлением взирая на картину зарождения нового в этом мире вида культурного досуга. Кто знает, а вдруг моё имя войдет в историю Орды, как зачинателя спортивного движения?

— Твоих рук дело? — сзади появился Хрохан, с живым интересом наблюдающий за развернувшейся баталией.

— Ага, — с гордостью подтвердил я и остановил собиравшегося уходить лича. — Принц, мы тут надолго застряли? Выть хочется от скуки… А ещё хотелось бы побеседовать о наших будущих планах.

— Хорошо, — он кивнул, на секунду задумавшись. — Улажу одно небольшое дело с орками, а как освобожусь, поговорим обо всём подробно…

После яркого солнца внутри шатра, казалось, царила непроглядная темнота. Хрохан немного задержался у входа и прикрыл глаза, стараясь быстрее привыкнуть к тусклому освещению. Наконец, лич смог разглядеть молчаливо сидящих тесным кругом орочьих шаманов и чуть в стороне самого вождя Тху, жестом указавшего на место возле себя.

— Проходи, Великий, — торжественно произнес он. — Все собрались, теперь Тхэ-Шор будет говорить.

Принц опустился на расстеленную прямо на земле шкуру и приготовился слушать, не особенно, впрочем, рассчитывая на успех — за два дня ему довелось узнать немало историй, но ни в одной из них не было сведений, которые бы его заинтересовали. В этот раз, по словам вождя, представитель какого-то древнего рода собирался поведать старую легенду о временах зарождения человеческой расы. Если сказание опять окажется пустышкой, останется надеяться только на удачу Гроха — возможно, ученику удастся разжиться нужными манускриптами в Библиотеке Хоредона. Только бы в этот раз обошлось без неожиданностей, как раньше в Дастароге…

— Говори! — приказал Трижды Великий и в упор посмотрел на дряхлого орка напротив.

Шаман Тхэ-Шор закрыл глаза, поднёс к тонким губам длинный деревянный чубук, глубоко затянулся и окутался густыми клубами резко пахнущего дыма. В полумраке вигвама курительная смесь в глиняной чашечке трубки засветилась зловещим красным огнём, отбрасывая багровые сполохи на морщинистое лицо старика и сделав похожим его голову на печёное яблоко. Орк начал медленно раскачиваться взад-вперёд и негромко заговорил, растягивая нараспев слова:

"…Это случилось в тот трудный цур[18], когда вождь Кэу прогневал Великого Духа Большой Воды и небеса очень рано послали на землю белую холодную шкуру. Племя голодало всю осень, умирали воины, но Кэу даже тогда отказался принести в жертву Великому Духу половину скудного улова. Великий шаман Каб-Уль умолял Кэу отдать то, что принадлежит Духу, не испытывать гнев его. Но помутился разум вождя, не послушал он, а самого Каб-Уля убил и кинул в глубокие воды со словами: — "пусть же ты сам станешь жертвой, если уж Великий Дух требует отдать ему самое дорогое — наши жизни"…

Всё в подлунном мире умирает и рождается вновь — Великий Круг замкнулся, истлела белая шкура, Большая Вода вновь стала жидкой и облегчённо вздохнуло племя в надежде, что трудные солнца миновали. Да только не забыл Великий Дух обиду, не простил дерзкой насмешки. Наслал могучих демонов бури, потопил все лодки, а рыбаков забрал в пучину — сделал вечными рабами Воды. Однако, сильно прогневал Кэу Великого Духа, не было дерзкому вождю прощения… Как пригрело солнце да оделись леса зеленью листьев, приплыли из туманной дали Большой Воды существа на связанных вместе деревьях под парусами из шкур диких зверей. И наслали на род орков чёрный мор, погубивший почти всех воинов племени Кэу…

Были среди существ высокие демоны с горящими глазами в чёрных одеждах — кого не свалила болезнь, того сожгли они жарким огнём и заморозили жгучим холодом. Уцелел только молодой шаман Кху-Тар, принёс страшную новость лесному племени Лау. Рассказал и тут же отправился навечно в Лес Предков следом за своим проклятым родом… Никто не решился выступить против чужаков, все боялись посланцев Великого Духа, спрятались в глухих лесах подальше от Большой Воды. Попросили помощи у Духа Лесов, тем и спаслись…

А пришлых демонов с горящими глазами прозвали Лють за злобу и ненависть. И пошёл от них ужасный род человеческий, который во все времена стремится исполнить до конца проклятие Великого Духа Воды. И не успокоятся они, пока не насытятся кровью и не изведут под корень всю Орду без остатка…

С тех времён орки боятся воды — только Лес защитит нас…

Так говорили Предки…"

Тхэ-Шор замолчал. Казалось, под сводами шатра до сих пор неясными шорохами из тёмных углов звучат слова древней легенды, возникают образы давно ушедших в Леса Предков орков, широко открывавших искаженные страхом рты и торопившихся рассказать всю горькую правду о событиях далёкой старины. Первым пришёл в себя Хрохан — он тряхнул головой, рассеивая наваждение, и тихо спросил:

— А что это за Большая Вода, о которой говорится в легенде?

— Лють… люди называют её морем, — важно пояснил вождь.

"А вот это уже интересно", — подумал лич. — "Значит, первые люди приплыли сюда издалека. И с ними были маги — эти самые чёрные демоны с горящими глазами…"

— Великий, — Тху нетерпеливо прервал размышления принца, — когда же мы начнём карать наших врагов? Ты слышал, что говорят предки — люди никогда не успокоятся. Мои воины рвутся в бой! Никогда ещё Орда не собирала такой армии!

— Не спеши, вождь. Сначала нужно узнать, откуда человеческие маги черпают силу и уничтожить источник их могущества. Затем настанет и ваш черёд.

— Вот ещё что, Великий, — Тху хмуро посмотрел в глаза принцу. — Сегодня утром вернулись лесные разведчики — они нашли полностью уничтоженный сторожевой отряд, который встретил вас на болотах. Мои воины говорят, что враги шли по твоему следу, Великий, а потом повернули в сторону столицы людей.

Хрохан нахмурился, быстро попрощался и покинул шатёр, не обратив внимания на неприкрытую досаду предводителя орков.

— Трижды Великий, — послышался вкрадчивый голос из тёмного угла, — ты не хочешь сам начать войну? Тогда Великие Маги не смогут уехать и им придётся выступить вместе с нами против людей…

— Ты, как всегда, прав, шаман, — широкое лицо вождя расплылось в довольной усмешке. — Так и сделаем. Пошли гонца — пусть отряды на границе завтра же нанесут удар по Красту, там сейчас не так много защитников…

Чем-то озабоченный Хрохан появился, когда футбольный матч уже закончился и мы с уахом бурно обменивались впечатлениями. Малыш оказался горячим болельщиком и, хотя ничего в игре не понимал, спорил с упоением и отчаянностью спортивного обозревателя районной газеты. Оказывается, не только люди уверены в том, что прекрасно разбираются в политике, медицине и спорте. Уахи в этом вопросе, похоже, дадут человечеству сто очков форы…

— Так что ты хотел узнать? — оборвал лич нашу маловразумительную полемику.

— Ну, во-первых, как долго мы тут ещё будем сало наращивать?

— День-два, не больше — дождёмся Гроха и сразу отправимся дальше.

— И куда, если не секрет? — допытывался я, стараясь не смотреть на рыжего, который всё время порывался что-то сказать.

— Мне кажется, путь нам предстоит неблизкий, но это пока только предположения. Возможно, Гроху удастся уточнить конкретное место… — принц выжидательно посмотрел на меня. — Это всё?

— Не совсем, — я чуть замялся, раздумывая, как бы помягче сформулировать следующий вопрос, а потом "рубанул сплеча". — Скажи, принц, ты собираешься помогать оркам в войне против людей?

Хрохан с усмешкой оглядел меня с головы до ног:

— С чего ты взял?

— А тогда зачем мы сюда пожаловали? Ты целыми днями пропадаешь у вождя, да и смотрят на вас с Грохом как на идолов — всё ждут каких-то чудес.

Лич откровенно развеселился.

— Мало ли кто чего ждёт. Да, Грох прошлым летом заставил себя уважать — показал свиньям, кто чего стоит. Он всегда был сторонником жёстких, но эффективных мер — что поделаешь, солдат есть солдат. Но, замечу, если бы не его вмешательство, война вообще бы началась ещё тогда… Согласен, мне не за что уважать людей, но и ненависти я к ним не испытываю, а уж тем более не собираюсь помогать оркам. Пусть разбираются между собой сами.

— Тогда зачем мы здесь? — повторил я свой вопрос.

— А что, — Хрохан осмотрелся по сторонам, — милое местечко, спокойное. По крайней мере, пока мы в гостях у вождя Тху, Харат не посмеет к нам приблизиться.

— Кто?! — Хельга выкрикнула это так, будто неожиданно увидела Чуо-Хо.

Вот же чёрт, совсем не подумал, что девушка находится рядом!

— О! — оживился лич. — Я вижу, вам это имя знакомо!

— Конечно знакомо! — с ненавистью выдохнула она. — Нельзя забыть то, что он натворил!

— Таак… — протянул Хрохан, задумчиво посмотрев на Хельгу. — Злую память оставил о себе Магистр, раз его до сих пор проклинают.

— Принц, нам надо поговорить наедине, — я поспешил обратить внимание лича на себя. Подозреваю, что как только девушка начнёт выяснять, чья именно нежить опустошила Заронг триста лет назад, пантеон проклятых и злодеев человеческой расы сразу пополнится ещё одним персонажем.

Похоже, личу в голову пришла та же мысль, поскольку он, ни слова ни говоря, направился за мной к одинокому дереву метрах в пятидесяти от вигвама.

— Он что, выжил?! — Хельга не понравилось, что её так явно игнорируют, но лучше отложить ответ на потом — когда придумаю, в каком виде преподнести шокирующую новость. Вот только спать сегодня точно придётся на коврике возле входа, такую обиду не прощают. Жаль, конечно, я уже привык чувствовать ночью тепло её тела, слышать дыхание девушки где-то совсем рядом и даже иногда безнаказанно обнимать дорогого мне человека — мало ли что кому приснится. Да, братцы, в этот раз я влюбился всерьёз и надолго, и кто знает, а вдруг у нас получится? Надежда, как известно, умирает предпоследней…

— Принц, — вновь обратился я к Хрохану, когда мы шагнули в едва заметную тень скудной листвы, — зачем вы тогда уничтожили столько людей? Зачем вообще воевали?!

— Похоже, ты знаешь гораздо больше, чем наша спутница. Откуда? — лич жёстко смотрел на меня, ожидая пояснений.

— У меня были свои источники информации, — довольно резко ответил я, поражаясь собственной наглости. — Так что с моим вопросом?

— Хорошо, я объясню, — согласился Хрохан. — Если уж тебе так хорошо всё известно, то ты должен был слышать, что Харат побывал в моем мире задолго до того, как я оказался здесь.

Дождавшись подтверждения, он продолжил:

— Мы приняли Магистра как гостя и союзника. Ничего не скрывали — показали всё, что он хотел увидеть, и рассказали обо всём, что он хотел знать. А Харат отплатил нам чёрной неблагодарностью — украл самый ценный артефакт, Камень Могущества Личей! — принц в сердцах сильно ударил по стволу дерева и с удивлением посмотрел на поцарапанную о шершавую кору ладонь.

— Мне не сразу удалось разгадать тайну перехода, — продолжил он после долгой паузы. — Но, в конце концов, получилось… Сейчас я считаю, что было ошибкой отправлять сюда сначала отряд солдат под командованием Гроха — военные не привыкли мирно договариваться. Но после того, что совершил Магистр, мы опасались какой-нибудь очередной каверзы. Если бы заранее знать, что люди этого мира так ненавидят нежить, можно было придумать что-то иное… Одним словом, первые же встреченные Грохом крестьяне попытались расправиться с нашими солдатами, а дальше… дальше всё пошло кувырком…

Хрохан сокрушённо покачал головой.

— Когда я, наконец, попал в этот мир сам, тут уже бушевала настоящая война, а где прячется Харат, так никто и не знал. Вести переговоры было уже поздно… Ты бы стал искать мира с врагом, который разрушил целый город и уничтожил тысячи людей?

Я неопределённо пожал плечами — уж наша история таких примеров знала великое множество. Всё как обычно, сначала намнут друг другу бока по полной программе, а потом руки пожимают. Чего проще: согрешил, покаялся — можно дальше куролесить. Ну, или нахамил, извинился и ну опять крыть матом напропалую… И ведь даже в голову не приходит, что можно просто не хамить с самого начала. Главное при уверовать, что совесть опять чиста, как слеза девственницы. Противно иногда становится от таких "моральных" поступков…

— Насколько мне известно, Магистр всё же сам примкнул к вашей армии.

— Да, но Камня с ним не было… Если бы он тогда вернул артефакт, мы бы просто исчезли из этого мира, не доводя дело до катастрофы. Но Маг юлил, обещал вернуть Камень только при условии, если мы поможем избавиться от всех Верховных Магистров — он желал единоличного могущества. И всё равно обманул, попытавшись уничтожить нас в последней битве возле Мегалита.

— Харат рассказывал эту историю иначе, — заметил я в ответ на гневную речь принца.

— Ты разговаривал с Магистром? — быстро спросил лич.

— Не сам, но тому человеку я полностью доверяю.

— Конечно, — Хрохан кивнул, — свидетелей нет и сейчас моё слово против слова Харата, решать тебе. Об одном прошу — не торопись с выводами и не забудь, что до сих пор я тебя ни разу не обманул.

Лич повернулся, собираясь уходить — видно было, что он сильно расстроен.

— Принц, ещё один вопрос — неужели ваш артефакт настолько ценен, что ради него стоило принести в жертву столько жизней?

— Ценен? — Хрохан печально покачал головой. — Для людей этого мира он практически бесполезен, вот только Харат никак не хочет в это поверить. А для личей это вопрос силы и выживания — без него нас рано или поздно уничтожат. Если уже не произошло беды: за триста лет многое могло случиться.

Я проводил принца взглядом и в растерянности опустился на землю. Медведь бы всех задрал, ничего не понимаю! Трактовки Войны Магов Харатом и Хроханом настолько отличались, что тут было над чем поломать голову. Про предстоящий нелёгкий разговор с Хельгой думать совершенно не хотелось — сейчас мне, как никогда, нужен был совет Серхио…

* * *

Солнце играло с ясенем в "салочки", раз за разом помечая метавшиеся на ветру шаловливые листья пятнами яркого света. Не помогала даже густая крона и дерево притаилось, как бы смирилось с поражением — замерло в "лакуне" движений воздуха, приготовившись в следующий момент обмануть более удачливого соперника. И вдруг вновь затрепетало в возбуждении, повинуясь могучей воле давшего ему ещё один шанс Борея. А может, это сам ветер заигрывал с солнцем, кто знает…

Агриэль опёрся на локти и опустил голову, расслабляя затёкшие мышцы шеи. Прямо перед глазами хозяйственный муравей отчаянно упирался в землю тонюсенькими ножками. Настырный труженик упорно не желал бросать сдвоенную сосновую иголку, а за ним с высоты дрожащей былинки внимательно наблюдал добровольный надсмотрщик — сверкавший на солнце крохотным изумрудом длинноусый жучок. Мечник замер, бросил короткий взгляд на лежавшее рядом оружие и настороженно прислушался к неожиданно взорвавшему тишину многолосому треску: неподалёку взахлёб галдели сороки. Вот уж кто всегда старается во что бы то ни стало первыми доложить лесным обитателям о непрошенных гостях. Но сейчас мечник даже порадовался такой неожиданной помощи крылатых ябед.

Едва заметно дрогнули налившиеся гранатовым цветом гроздья калины на кустах с противоположной стороны лужайки, бесшумно разошлись резные листья, а в образовавшемся "оконце" показалось лицо тёмного эльфа. Агриэль облегчённо вздохнул, поднялся на ноги и приветственно помахал рукой.

— Уаддр! Давай сюда!

— У вас тут всё спокойно? — в десятке шагов справа от мечника стоял улыбающийся Ветль.

— Забери меня леший! — Агриэль с улыбкой посмотрел на товарища. — Никак не привыкну к твоим неожиданным появлениям.

— Работа такая, — коротко отшутился Ветль. — Так у вас всё нормально?

— Тихо, как в погребе, — успокоил его мечник и тут же с тревогой спросил: — А вы-то чего вернулись?

— Надо срочно решать, что делать дальше, — ответил подошедший Уаддр. — Я проследил гонца Тху до армии орков на границе леса, там сейчас проверяют оружие и готовят штурмовые лестницы — зашевелились зелёные, явно собираются атаковать.

— Ближе всего отсюда Краст, — мечник сразу стал серьёзным. — Скорее всего, Орда двинет туда. Возвращаемся в лагерь?

— Без меня, — покачал головой эльф. — Я буду наблюдать.

— Хорошо, — кивнул Агриэль. — Удачи тебе!

Когда следопыты прибыли к месту своего временного убежища, Харат был уже в курсе всех новостей: связь Карр — Уаддр работает гораздо быстрее и надёжнее самого быстрого гонца. Поэтому Магистр задал Ветлю только один вопрос:

— Хрохан ещё в лагере?

— Да. И думаю, что в ближайшие пару дней он там и останется, — заметив удивлённо поднятые брови Мага, разведчик пояснил: — Его помощник ещё не вернулся, а отправился чёрный некромант наверняка в Хоредон — до столицы как раз два дня пути верхом.

— Что ты намерен делать? — спросил Магистра Агриэль.

— Спасти крепость, — коротко ответил Харат и повернулся к Ветлю. — Возле Краста можно где-нибудь спрятаться?

— Небольшая рощица совсем рядом, — быстро подтвердил разведчик. — Если выехать прямо сейчас, мы легко обгоним зелёных.

— В таком случае, не будем терять время, — Маг жестом подозвал Карра. — Передай Уаддру, пусть сразу сообщит, в каком направлении будут двигаться орки.

Отряд покинул закрытую со всех сторон буреломом крохотную полянку, выбрался на холмистую равнину и, пустив лошадей рысью, быстро исчез за горизонтом…

Роща действительно оказалась совсем маленькой — несколько сотен берёзок, невысоких осинок, да изредка попадавшихся увешанных спелыми гроздьями рябин. Один-два человека, конечно, смогли бы укрыться среди деревьев легко, но целый отряд, да ещё с лошадьми… Немного спасали положение островки низкорослого кустарника, но коней прилечь не заставишь. Харат недовольно поморщился:

— Плохое место…

— Не спеши, Маг, — усмехнулся Ветль, — я здесь знаю каждую травинку. С той стороны есть небольшая ложбинка, как раз для лошадей.

— Эх, надо было Уаддру взять коня, — с досадой произнёс Дегар, рассматривая едва заметный силуэт крепости, — даже с его поразительной выносливостью нелегко отмахать такой кусок дороги пешком.

— Да, не подумали, — согласился Агриэль. — И нам было бы проще, но теперь уже поздно копья ломать, будем надеяться на удачу. Маг, расскажи, что мы должны делать!

— Орками возле самой крепости займёмся мы с Карром, вам там делать нечего, — Харат внимательно посмотрел на мечника. — Очень важная задача ложится на плечи лучника — ему любой ценой нужно уничтожить как можно больше шаманов. Не думаю, что в боевой тактике Орды что-то сильно поменялось за эти годы, поэтому своих колдунов они наверняка будут держать сзади. Справишься?

— Постараюсь… — Дегар неопределённо пожал плечами.

— Ну, а остальные будут прикрывать вначале его, а потом и нас, — продолжил Магистр. — Главное, чтобы нас не окружили.

— Кажется, идут, — спокойно заметил разведчик и указал на едва различимую полоску, медленно двигавшуюся в сторону крепости.

— Маг, давай мы обойдём орков сзади и постараемся пробраться подальше, — предложил Агриэль. — Отвлечем внимание на себя, подразним их немножко, а потом постепенно будем отходить к роще. Думаю, так у вас будет больше времени на подготовку.

Харат кивнул и четвёрка следопытов быстро понеслась прочь от рощи, укрывшей магов…

Земля гудела под тяжёлой поступью тысяч ног. Орки двигались широким фронтом, подбадривали себя громкими криками и постепенно выстраивались боевым порядком: вперёд выбрались мощные пикейщики, выставив перед собой тяжёлые дубовые щиты, за ними следом воины тащили лестницы, длинные шесты, мотки грубых веревок с привязанными трехпалыми гаками и заряженные орочьей магией бомбы. Ещё дальше плотной толпой шагали вооружённые тесаками и топорами хряки, а замыкали строй шаманы и лучники. Харат не ошибся, Орда наступала привычным порядком, как и столетия назад. Однако, лучники могли серьёзно помешать замыслам Магистра — стрелять зелёные умели неплохо и, что самое досадное, достаточно далеко. Дегару оставалось рассчитывать только на то, что в пылу сражения орки не сразу сообразят, откуда к шаманам прилетит оперённая смерть.

Воздух содрогнулся от протяжного рёва — армия остроухих бросилась в атаку. Их было много… настолько много, что замершая в тревожном ожидании крепость казалась крошечной щепкой в море плескавшегося вокруг грязно-зелёного студня. Первая волна нападавших под прикрытием щитов достигла стен, тут же откатилась назад, оставляя на узенькой полоске свободной земли тела убитых и раненых — защитники крепости времени даром не теряли. А затем раздался страшный грохот сработавших бомб… В окутанных пылью и дымом стенах образовались широкие бреши. Толпа орков вновь бросилась вперёд, рассчитывая с помощью лестниц и крючьев быстро преодолеть полуразрушенную каменную преграду. Если хряки попадут в Краст, оставшимся в живых людям не позавидует даже обречённый на казнь…

Дегару повезло — лучники действительно так увлеклись битвой, что совершенно не обращали внимания на то, что творится у них за спиной. Опомнились они в самый последний момент, когда грозный следопыт выцеливал последнего оставшегося в живых шамана на правом, ближайшем к роще, фланге нападавших. Неслышно в шуме боя прозвенела тетива и орки остались без магической защиты, чем моментально воспользовался Карр: среди хряков медленно, как раковая опухоль, начал разгораться огонь безумия, постепенно захватывая всё новые клеточки живого организма уродливыми метастазами коллективного помешательства. Вслед удирающей во весь опор четвёрке людей в воздух взвились сотни стрел, но догнать дерзких следопытов уже не могли…

Агриэль перевел дух только среди деревьев. Давненько не приходилось устраивать скачки перед целой армией зелёных! Жутковато, знаете ли… Мечник с тревогой посмотрел в сторону далёкой крепости — удивительно, но судя по яростным крикам, защитники крепости всё ещё держались. Отчаянье или бесстрашие одинаково утраивают силы и нет смысла гадать, что сейчас заставляет гарнизон Краста оставаться на стенах. Главное, чтобы не победил страх, потому что следом неизбежно придёт смерть. Законы войны жестоки и действуют всегда с беспощадным постоянством…

Агриэль повернулся к стоявшим рядом магам: Карр сжимал в кулаке свой амулет и что-то негромко шептал, а Харат, закрыв глаза, держал в ладонях сверкавший ярким голубоватым светом крупный кристалл. Внезапно старик громко произнёс длинную непонятную фразу и мечник чуть не упал от неожиданности — земля под ногами ощутимо дрогнула, а по рядам нападавших тут же покатились гигантские волны взбунтовавшейся почвы. Они сшибались между собой, образовывали водовороты и чёрные гребни, отскакивали назад и, замерев на мгновение, вновь бросались друг на друга как непримиримые враги, решившие драться до последнего вздоха. Из этой мешанины земли, травы и искалеченной плоти отчётливо доносились крики боли и ужаса…

Вождь Огу не мог понять, что заставило его остановиться возле тела убитого шамана. Мысли в голове орка свернулись клубком, как ленивая весенняя гадюка, и никак не удавалось отыскать причину беспокойства. Скрюченное тело колдуна настойчиво притягивало взгляд — что-то давно забытое рвалось наружу, но не находило выхода. О чём просит вспомнить покойник, о какой беде старается предупредить, широко раскрыв клыкастый рот? Не повезло шаману — стрела угодила прямо в горло, а слетевший при падении амулет безмолвным колокольчиком тихо покачивался на древке, словно паук на ветру…

Стрела! Что-то в ней не так!

Орк подошёл ближе. Оперение смертоносного жала показалось ему знакомым, но он всё равно никак не мог вспомнить, где же раньше его видел. Слегка загнутые в разные стороны кончики серых перьев… Очень необычно, такое невозможно забыть… Вождь с усилием выдернул стрелу и забрал с собой, рассчитывая потом обязательно выяснить причину терзавшей его смутной тревоги.

Остатки армии поспешно возвращались в лагерь на границе…

* * *

Испанец поражался выносливости старого Магистра — за время пути они только два раза останавливались на короткий ночлег в маленьких деревушках возле дороги, а Мадук всё так же бодро держался в седле и ни на что не жаловался. С другой стороны, стоит ли удивляться — ведь и Харат целый день провёл на коне и тоже не выглядел усталым. Возможно, все здешние маги одинаково удобно чувствуют себя как верхом, так и на ногах. Рассказал Серхио почти всё, не решился только объяснить необходимость и способы сохранения целостности мира, о которых говорил опальный Магистр. Пусть сами разбираются при встрече — чужой мир, чужие законы. Тем более, что некоторые рассуждения Харата испанец и сам до конца не понимал…

Хоредон вынырнул из-за кромки леса неожиданно — раскинувшийся на пяти пологих холмах, он напоминал великана, прилегшего отдохнуть после сытного обеда и погреть старые кости под лучами летнего солнца. Внутренний Город заметно возвышался над остальными постройками и являл собой как бы вздувшийся живот гигантского обжоры, протянувшего по склонам длинные жадные "руки" — россыпи посадских домов. В отличие от Дастарога, поражавшего строгой монолитностью голого камня, стены и башни столицы были выложены желтоватыми ровными плитами ракушечника, что придавало защитным сооружениям Хоредона скорее праздничный, а не устрашающий вид. Плавной дугой столицу огибала река с заросшими длинноволосыми ивами низкими берегами, убегающая к далёкому лесу на горизонте.

По мере приближения к воротам навстречу отряду Мадука попадалось всё больше и больше народа — проехали воины, одарившие путников настороженными взглядами, тянулись в обоих направлениях одна за одной крестьянские телеги, поднимали пыль на обочине неторопливые пешие странники. Испанец невольно придержал коня, как только всадники выехали на широкий деревянный мост, невольно залюбовавшись плавным колыханием длинных хвостов тины в струях прозрачной воды. Больше всего сейчас хотелось остаться одному и ни о чём не думать… Шумно вздохнув, он догнал стражников, миновал высокую арку ворот и оказался на многолюдной улице Хоредона.

Серхио поглядывал по сторонам и рассеянно слушал пространные рассуждения Мадука об изысканном великолепии всего Внутреннего Города вцелом и дворца Правителя в особенности. Не то, чтобы испанец не хотел узнать подробнее о мастерстве местных зодчих, просто предпочёл бы сначала всё увидеть своими глазами и составить собственное мнение, а уж потом выяснять интересующие его детали. Да и, честно говоря, разговор Магистра об архитектуре начинал понемногу раздражать — непонятно, то ли Маг не воспринял с полной серьёзностью то, что рассказал ему Серхио, то ли просто растерялся, не зная что делать.

Вокруг царила суета, присущая каждому большому городу — люди спешили по своим делам, совершенно не обращали внимания друг на друга и ловко уворачивались от встречных прохожих, также сосредоточенно торопившихся к только им известной цели. По поведению горожан можно было догадаться, что жители Хоредона не слишком озабочены готовой вот-вот разразиться войной — спокойные лица, безмятежные улыбки, весёлые голоса. Вот и два стражника устроились возле самой двери маленького кабачка и громко хохотали, отпуская солёные шутки вслед проходившим мимо молоденьким женщинам с корзинками зелени в руках. Город продолжал жить в беспечной уверенности неприступности каменных стен, красуясь крепкими домами и демонстрируя широкие булыжные мостовые, на которые за всю историю никогда ещё не ступала нога завоевателя.

Безразличный взгляд Серхио скользнул по многочисленным вывескам, задержался на секунду на плотной фигуре зазывалы скобяного магазина, всем своим видом обещавшего снять последние портки, но осчастливить покупателя приобретением лучшего товара в городе, затем переместился дальше, на необъятных форм дородную тетку в белом чепце, которая что-то громко пыталась втолковать озадаченному мужику, державшего за руку вихрастого босоногого мальчонку. Загадочные чужие судьбы, выставившие напоказ мимолётные фрагменты забот и страстей своих коротких жизней, нити которых неведомый шаловливый демиург заплел тугим клубком в этом огромном городе.

Периферическим зрением испанец заметил, как в ближайший переулок свернул человек в чёрном плаще. Серхио резко повернул голову — мелькнувшая за угол фигура чем-то напоминала помощника Хрохана, но испанец толком так и не успел ничего рассмотреть. Он извинился перед Мадуком и подбежал к перекрёстку — боковая улица была пуста, лишь огромный серый кот лениво щурил глаза с подоконника на первом этаже дома напротив. "Померещилось", — решил Серхио, возвращаясь назад, — "Откуда здесь взяться чёрному магу? Что-то я совсем раскис…"

Грох замедлил шаги и обернулся — вроде всё спокойно, погони нет. "Едва не попался на глаза Магистру Дастарога", — с облегчением вздохнул маг, — "Никак не ожидал встретить его в столице. Не мешало бы, конечно, узнать, что он тут делает… Впрочем, это уже неважно — я добыл то, что искал и появляться в городе больше не собираюсь." Грох сжал спрятанный под плащем старинный свиток и слегка поморщился: опять не всё прошло так гладко, как хотелось, опять Повелитель будет недоволен. Маг слишком увлёкся поисками, поэтому не сразу заметил подкравшегося сзади служителя Библиотеки. Досадно, но любопытного смертного пришлось убить. Причём примитивнейшим способом, при помощи обычного кинжала, чтобы не выдать всплесками Силы присутствие мага в комнате. Грох вспомнил растекавшуюся широким нимбом лужу крови возле головы работника и вновь недовольно покачал головой. "В конце концов, я солдат, а не шпион и привык действовать в открытую", — оправдался перед собой чёрный командир и, запахнув плащ, быстрым шагом направился к Северным воротам, где на маленьком постоялом дворе он оставил лошадь…

На полпути к Лесам Орков навстречу некроманту попался всадник, яростно погонявший взмыленного коня. Грох задумчиво посмотрел ему вслед — что-то случилось на границе, неужели зашевелилась Орда? "Странно, принц не собирался ничего предпринимать до моего возвращения, надо спешить", — пронеслось в голове мага и, прижимая к груди драгоценную добычу, он помчался в сторону Краста в надежде ещё до темноты добраться до границы леса.

Однако, планам Гроха осуществиться в этот день не судилось: издалека некромант услышал глухое буханье взрывов и заметил вспышки зарниц над крепостью — легко было догадаться, что там кипит жаркая битва с использованием мощных заклинаний боевой магии. Чертыхнувшись, командир нежити резко свернул в сторону. Придётся объехать опасное место дальней дорогой — быстрого возвращения в лагерь орков уже не получится…

Серхио ожидал Мадука в небольшой комнате для важных гостей в резиденции Верховного Магистра Хоредона. То ли сказывались столичные порядки, то ли сам Маг любил роскошь, но аппартаменты он обставил по-королевски. Ламбрекены с изящными золотистыми кистями, прикрывавшие сверху тёмно-синие драпри на стрельчатых окнах, полупрозрачные узорные портьеры на дверях, мебельный гарнитур, выдержанный в стиле, напоминающем рококо, огромное металлическое зеркало на стене в тяжёлой бронзовой раме и чудесного розового мрамора массивный стол на гнутых ножках — все говорило об изысканном вкусе хозяина. Если добавить сюда ещё и толстый ковер на полу возле уютного мягкого дивана, красивые гобелены на стенах, канделябры из тёмной бронзы и десятки ярко горящих свечей, то можно было догадаться, что Магистр не привык экономить на обстановке.

В комнату стремительно вошел Мадук и испанец облегчённо вздохнул — двухчасовое вынужденное безделье в золотой клетке порядком ему надоело.

— Орки напали на Краст, мы срочно выезжаем, — коротко бросил Магистр.

Серхио молча проследовал за ним во двор, где уже слышался гул множества голосов и резкие слова команд — городской гарнизон спешно собирался в дорогу. Неровный свет сотен факелов бликовал многочисленными отражениями на металле доспехов, выхватывая из вечернего сумрака напряжённые лица воинов — молодых и старых, бородатых и безусых, разных и всяких. Узнает ли он кого-нибудь, когда вернётся назад? Странно устроены люди, чаще всего запоминают только героев и погибших, остальные как-то теряются в суете мирных будней…

— А где сам Магистр? — спросил испанец, оглядываясь по сторонам.

— Он сейчас занят, собирает магов Хоредона.

— Я думал, что в предвоенное время все должны быть наготове, — искренне удивился Серхио.

— Конечно, только орки торчат на границе уже больше года и до сих пор не нападали. Какой смысл держать людей в постоянном напряжении? У них своих забот хватает, — слегка раздражённо ответил Мадук — видимо, он тоже был недоволен беспечностью столичных властей.

— Только бы гарнизон Краста продержался до нашего прихода, — с тревогой добавил Магистр, пристраиваясь в конец колонны рыцарей Хоредона.

Тяжелые конники походным порядком проехали через ворота Внутреннего Города и с ужасным грохотом пустили коней рысью, распугивая редких прохожих на центральной улице сонной столицы. Впрочем, пройдёт совсем немного времени и Хоредон всё равно проснётся — худые вести разносятся быстро…

Отряд добрался до крепости под утро. Ещё издали воины услышали истошные крики воронья — этих пернатых крыс военных баталий. Беспокойная стая кружила ленивым вихрем, прижималась к земле и постепенно редела — всё больше и больше птиц приступало к долгожданному кровавому пиршеству. Само поселение пряталось за пеленой едкого удушливого дыма, сквозь который проступали неясные очертания полуразрушенных стен. И всюду, насколько далеко позволял увидеть серый сумеречный свет, на чернеющем как после весенней пахоты поле валялись присыпанные землёй, исковерканные какой-то могучей силой трупы орков…

Уцелевшие ворота со скрипом отворились — навстречу всадникам вышли несколько десятков оставшихся в живых измученных битвой людей. Мадук проехал вперёд и вслушался в негромкие слова доклада командира защитников:

— Они напали днём с трех сторон одновременно и сразу взорвали стены. Мы бы не продержались, если бы не те люди, — он сверкнул белками глаз на закопчёном лице и устало кивнул головой в сторону, где только сейчас Магистр разглядел группу вершников.

— Мастер! — один из незнакомцев помахал рукой. Мадук с удивлением узнал в кричавшем Агриэля.

Маг приблизился к мечнику с радостной улыбкой на лице — он никак не ожидал встретить следопыта под стенами Краста. Магистр медленно обвёл взглядом спутников Агриэля и, хотя готовился к этой встрече всю дорогу, вдруг словно окаменел — на него пристально смотрел человек, которого давно считали исчезнувшим навсегда.

— Нам надо поговорить, Мадук, — ровным голосом произнёс "воскресший" Харат.

— Думаю, тебе стоит его внимательно выслушать наедине, — подтвердил подъехавший Серхио. Испанец почему-то был абсолютно уверен, что следопыты не знают, с кем провели столько дней вместе — уж слишком свободно чувствовали себя друзья Агриэля. А время ворошить прошлое ещё не настало…

5. Дорога на юг

Одиночка на чужой земле, что может быть хуже? Когда не знаешь, в какой стороне ждёт тебя отдых и обед, где найти кров над головой, чтобы пережить ночь или переждать непогоду. Тем более, что каждый встречный легко опознает в стройной девушке степнячку — раскосые глаза кочевника не спрячешь. Гауры точно так же видели в кара-маулях только врагов. Когда и почему началась эта вражда, вряд ли кто теперь вспомнит — повод для ссоры найти всегда легче, чем сделать шаг к примирению…

Гата решила пробираться вдоль реки — выведет поток к какому-нибудь селению, а там и дорога в Город отыщется. Девушка внимательно посматривала по сторонам, стараясь запомнить малейшие подробности. Видеть, понимать и помнить дорогу отец научил с детства. Как-то зимой, совсем ещё маленькая Гата побежала за юркой серой мышкой, выскочившей из-под снега возле самых ног. Не догнала, конечно, куда такой малявке тягаться с ловким грызуном! Потом девочка заметила ещё одну мышку, а чуть дальше резвились сразу три… Гата сама не заметила, как ушла далеко в степь. А потом пошёл снег. Даже не пошёл, а повалил сплошной стеной, так что небо и земля слились в одну молочную пелену. Следы засыпало почти сразу, и девочке стало страшно — она не знала, в какой стороне искать дом…

Отец нашёл её, когда Гата уже не могла даже плакать. Колдун принёс дочь в юрту, поставил перед собой и строго сказал:

— Когда идёшь вперёд, не забывай смотреть по сторонам, а иногда оглядывайся назад! Смотри, сравнивай и снова смотри. Только так ты научишься понимать дорогу, увидишь скрытые указатели и даже в незнакомом месте всегда найдёшь путь к тому, что ищешь. Помни об этом всегда…

За десяток лет девушка неплохо усвоила науку поиска. Порой могла даже не только определить правильное направление, но знала также, сколько понадобится времени, чтобы добраться до цели. Правда, все указатели, которые отлично помогали в степи, в горах попросту исчезли — надо было увидеть новые, характерные для земель гауров. Гата не сомневалась, что справится, терпением и настойчивостью дочери колдуна восхищались даже скупые на похвалу воины кара-маулей. Не ошиблась она и на этот раз…

Очертания диковинного рогатого зверя девушка заметила сразу. Образ животного создавали неповторимые переплетения трещин на одинокой скале, лишённый листвы куст и фантастическая игра светотени. Гата прошла немного вперёд — неровные линии разбежались, зверь исчез. Она медленно вернулась на место и пропавшая картина тут же послушно возникла вновь. Казалось, что животное повернуло голову и показывает вытянутой мордой куда-то в сторону от реки. Всё понятно, пришла пора проститься с шумным потоком, теперь путь лежит на восток — туда, где на горизонте темнеет полоска леса…

А вот в лесу Гате понравилось. Хоть и нет степного простора, но всё же вокруг живые деревья, кусты и трава, а не мёртвый камень. Да и птицы щебечут знакомые песни — девушка любила слушать утренние перепевы пернатых в долине реки по ту сторону гор. Часто пропадала там по несколько дней подряд, но отец не возражал — считал, что Гата должна знать и понимать всех обитателей равнины. Странный он, совсем не злой, как колдуны соседних племён, поэтому его так не любит хан…

Впереди послышался разноголосый стук множества топоров. Пришлось пробираться дальше с особой осторожностью, чтобы не попасться на глаза гаурским лесорубам. Однако, скоро стало ясно, что люди заняты вовсе не заготовкой дров — на большой поляне несколько сотен работников строили деревянную крепость. Уже высились стены и угловые башни, а телеги одна за одной везли свежие брёвна через арку ворот внутрь, но отсюда разглядеть, чем там заняты гауры, Гата не могла.

— Как ты здесь оказалась? — из кустов за спиной вышел Чужак. — Что-то случилось?

— Случилось… Я ушла из племени, — девушка подавила испуг от неожиданного появления гаура. — Отец сказал, что ты обещал помочь, если…

— Я так понимаю, колдун пошёл против воли хана? — маг неопределённо хмыкнул. — Я выполню обещание, не беспокойся. И вообще, рад тебя видеть — я помнил о тебе всегда… Когда хан собирается напасть?

— Отец говорил, что с новой луной соберутся все племена.

— Что значит все?

— Все, которые послушны воле хана… Сюда придёт вся степь, Чужак! Это тысячи воинов!

— Плохо… — Чужак покачал головой. — Времени совсем не осталось, не успеем полностью отстроить заставу. Да и против такой навалы самим не выстоять, придётся просить помощи у Хоредона.

Если бы Халит знал, что после нападения на Краст столица не сможет прислать в приграничье ни одного воина, он разволновался бы всерьёз. Однако, повод нашёлся и без того — Гата подошла вплотную и заглянула в удивительные глаза гаурского мага. Отец как-то сказал, что по ним можно многое узнать о силе человека.

— Всё ещё хуже, чем ты думаешь — я должна рассказать тебе про Спящего…

* * *

С Хельгой поговорить так и не удалось ни в тот же день, ни на следующий. Девушка обиделась серьёзно: надулась, как мышь на крупу, молчала и сердито отварачивалась. Хорошо ещё, не ругалась и не язвила. Я чувствовал себя неуютно — возможно, стоило всё же рассказать о Харате раньше, а так получается, что девушку всю дорогу держали за ненадёжного человека. Ну, может, и не всё, но хотя бы некорую часть — намёками. А с другой стороны, на полуправду потом обижаются ещё сильней. Чёрт, фиговый из меня психолог, разговаривать с людьми на щекотливыё темы не умею совершенно! Уж слишком близко к сердцу Хельга принимает любую неожиданность, поэтому мне, честно говоря, было немного страшно шокировать её воскрешением Магистра. Даже сейчас не решаюсь, когда первый, самый трудный шаг вместо меня уже сделал Хрохан…

Вспомнив про то, насколько бурно вчера уах реагировал на футбольные страсти (наш человек!), я вытянул его на улицу и решил поиграть с ним в кости — забаву несложную, но до ужаса азартную. "Камни", за неимением лучшего, пришлось соорудить из кусочков дерева, которым мой орковский "знакомый" при помощи ножа придал форму кубиков, а точечки попросту нарисовали углём. Шаман без сожаления расстался с одной из своих многочисленных баночек, так что "стакан" у нас получился добротный и оригинальный. Похоже, для орков я стал совершенно своим — в глазах великанов частенько мелькал дружеский огонёк. А поначалу казалось, что они вообще не способны на добрые чувства… Мы с малышом отошли подальше от вигвама, чтобы не раздражать своим присутствием Хельгу, и понеслась душа в рай!

Бросали кости вначале просто так, потом рыжий довольно быстро разобрался, что к чему, и игра пошла уже на "интерес" — на щелбаны. Уах раз за разом выигрывал, шлёпал меня по лбу маленькой ладошкой, счастливо смеялся и радостно потирал руки. Вот же гнусное маленькое чудовище! Нельзя же так откровенно радоваться чужому горю — то, что для одного удача, для другого невезуха в полный рост. Диалектика, так сказать, в бытовом варианте, единство и борьба… Ну и где, спрашивается, эта хвалёная теория вероятностей — ну не шла мне "карта", хоть тресни! Оставалось надеяться, что обломится потом в чём-то другом. Всё же я по жизни оптимист…

В азартных играх нередко возникают спорные моменты. Тем более, если рискуешь собственным лбом или чем похуже. Мы в очередной раз увлеклись очередным выяснением того, стоит ли засчитывать попытку, если кость упала на мелкий камешек и зависла на ребре. Поэтому не сразу заметили стоящих совсем рядом воинов клана Тху, с интересом наблюдавших за развитием событий. Я моментально замолчал и ткнул уаха в бок, указывая на непрошенных гостей — не хватало только ссоры в присутствии врагов. Малыш гневно сверкнул глазами, сгрёб кубики и насупился, всем своим видом показывая, что продолжать игру в такой компании не намерен. Ну и хитрец, разрубил таки "гордиев узел" — лишил меня возможности впервые выиграть! Оставалось только убедить рыжего в своей правоте, поскольку правил он толком не знал… Хряки потоптались на месте, поняли, что представление закончено, и с нескрываемым сожалением медленно удалились. Капризная Фортуна тут же повернулась ко мне не самым привлекательным местом…

Господи, как же я костерил несговорчивую тётку Удачу, сколько нелестных замечаний послал в её адрес! И добился своего — победил три раза подряд! Глаза рыжего лихорадочно блестели, он всё равно верил в счастливую звезду и сдаваться не собирался, но тут наше внимание привлёк громкий шум разгоравшейся совсем рядом драки. Мама дорогая, это же те самые давешние любопытные орки чего-то не поделили! Они стояли в напряженных позах, ежесекундно изрыгали проклятия и призывали в свидетели многочисленных сородичей. Без всякого сомнения, зелёные дебоширы готовы были немедленно вцепиться друг другу в глотку. Однако, развязка получилась куда более эффектной.

Внезапно один из спорщиков схватил валявшийся между ними здоровенный череп и со всего размаху опустил его на голову противника. Фу, какое неуважительное отношение к покойнику! Костяное орудие с оглушительным треском разлетелось на куски, выплеснув фейерверк выбеленных зубов, но лоб хряка нелёгкое испытание выдержал с честью. Тут же бойцы сцепились и, поднимая тучи пыли, с отчаянным визгом покатились по земле. Желающих поглазеть на "борьбу нанайских мальчиков" собралось немало, поэтому поединщики успели здорово намять друг другу бока, покда их не разняли получившие массу удовольствия соплеменники.

Любопытство порой бывает сильнее чувства опасности. Стоит ли поэтому удивляться, что ноги принесли меня к месту феерической драмы, наплевав на робкие возражения рассудка? Причина свары стала понятна, когда я подобрался совсем близко — оказывается драчуны осваивали подсмотренную только что игру! "Стаканом" послужил погибший в неравной схватке с башкой неудачника череп, а вот кубики они сделали каждый для себя сам. Собственно, в них-то и заключалась вся изюминка — орки посчитали, что точечки на всех гранях одинаковые, вот и нанесли их в меру собственной наглости. Один только четвёрки, а второй только шестёрки. Легко догадаться, что каждый играл личными костями, поэтому одному фатально не везло по определению. Подтверждением тому служила внушительная гора черепов с одной стороны игрового поля — очевидно, удачливый шулер таким образом собирался легко увеличить счёт своим трофеям и нахаляву повысить авторитет среди прочих воинов клана…

Ну, и кто теперь посмеет утверждать, что хряки непроходимо тупые? Я, например, не догадался до такой шедевральной находки, иначе фиг бы уах выиграл у меня хоть одну партию! Нет, господа, верхнее образование ещё не повод задирать нос выше Эмпайр Стейт Билдинг, такой вот вывод напрашивается. Кстати, оказывается вовсе необязательно спаивать зеленокожих — для вспыльчивых остроухих вполне хватает азартных игр! Жалко только, что карты тут сделать не из чего — тогда бы началась настоящая потеха…

Время пролетело как-то незаметно. Мы вернулись к жилищу, когда вокруг ощущалось приближение вечера. Казалось, бы солнцу ещё далеко плыть к месту отдыха, но жара уже уступила место уютному теплу, затихла листва на деревьях, а облака замерли на небосводе россыпью полупрозрачных перьев. Хельга, хотя всё ещё хмурила брови, помемногу "оживала" — в её глазах вновь начинали появляться знакомые искорки наивной доброты. При нашем появлении девушка отвернулась, но тем не менее я заметил, как она украдкой бросает быстрые взгляды в мою сторону. Что же, раз виноват, то и шаг к примирению должен сделать первым.

— Хельга, может, всё же поговорим?

— О чём? — она подошла ближе, вызывающе склонив голову набок.

— Да о чём хочешь! Хотя бы о том, что Хрохан вчера рассказалл про вашего неубиенного безумного Магистра.

Девушка кивнула и я поведал вариант событий Войны Магов с позиции лича. Каюсь, как обычно маленько добавил от себя для большего колорита. Кто знает, а вдруг потом в писатели подамся, надо же где-то набираться художественного опыта.

— Есть ещё третья версия — самого Харата.

— Ты встречался с Харатом?! Когда?! — Хельга опять напряглась.

— Ну, не сам, конечно — с ним разговаривал Серхио, а потом обо всём подробно рассказал мне.

Я спокойно изложил и этот вариант происшедшего, несмотря на то, что девушка периодически презрительно фыркала и пыталась вставить какие-то замечания.

— Я ему не верю! Он врёт! — решительно заявила она. — И Хрохан врёт… Они наверняка договорились с Харатом, а потом чего-то не поделили.

— Кто знает, — заметил я осторожно, — может обманывает кто-то один, может оба, но одно ясно совершенно точно — и тот, и другой явно чего-то не договаривают. Весь вопрос — что и почему? Эх, узнать бы, что на самом деле задумал лич! Это многое могло бы прояснить…

Хельга пренебрежительно махнула рукой — ей, похоже, и так всё было понятно. Эхе-хе, кто бы мне рассказал, как нужно разговаривать с уверенным в своей правоте человеком, чтобы заставить его хотя бы на миг усомниться и попробовать взглянуть на проблему с другой стороны. Если бы на месте девушки был бы кто-то другой, просто махнул бы рукой — зачем мне лишний менингит и слава мизантропа?

— Слушай! — я чуть не подпрыгнул от неожиданно пришедшей в голову мысли. — Серхио говорил, что у тебя просыпаются способности к телепатии! Может, попробуешь покопаться в черепушке у Хрохана, чем чёрт не шутит?

— Когда это он такое говорил? — искренне удивилась девушка.

— Ну как же! Ах, ты же не знаешь… Помнишь, ты ещё подумала, что сошла с ума, когда услышала наш разговор о Харате?

— Помню, а что?

— Ну так мы действительно в тот момент именно о нём и болтали.

Хельга недоверчиво посмотрела на меня и язвительно заметила:

— Что-то я не заметила рядом Серхио.

— Ты и не могла его видеть… Он… как бы это сказать? Ну, как бы находился в моей голове. Не сам, конечно, а только его разум… Чёрт, не знаю, как объяснить, — я окончательно запутался. — Вот когда он объявится, пусть тебе и расскажет, а я и сам мало что понимаю!

— Ладно, я попробую, — неуверенно пообещала девушка.

У меня будто гора с плеч свалилась — даже дышать стало намного легче. Что ни говори, а доверие намного приятнее подозрительности. Я опустился на землю возле входа и с удовольствием посмотрел на чуть красноватый блин заходящего солнца. Всё вокруг готовилось к короткой летней ночи — даже вечно суетящиеся орки попрятались в жилища и только силуэты одиноких деревьев слегка дрожали в струях поднимавшегося вверх нагретого воздуха. Неслышно подошла Хельга и устроилась рядом, опустив голову мне на плечо, а с другой стороны тут же подкатился под бок рыжий малыш. На лице девушки застыло выражение глубокой печали — очевидно, воспоминания о далёкой войне опять разбередили в её душе незаживающую рану. Я осторожно обнял Хельгу и она, прижавшись теснее, тихо запела:

В стороне семь могил и смола на венках Ветер волком поёт в закопчёной трубе Потревоженный пепел — пожарища прах Серым саваном лёг на разбитой судьбе Тихий шелест листвы и скупая слеза Да усталые руки заметно дрожат Снова едкий туман застилает глаза В чём провина его? За что боги так мстят? И закинув подальше и щит, и клинок Захватив только ветер притихший с собой Он исчез в паутине пустынных дорог Чтоб хотя бы поспорить с ужасной судьбой Он покинул людей и старался забыть Семь крестов на могилах, как вечный упрёк Как безжалостный ветер пытался добить: "Ты чужих защитил, а своих не сберёг…" Только вдруг впереди иногда промелькнёт Силуэт отголоском далёкой беды Но изменчивый ветер устало шепнёт: "Всё ушло… Только я… только путь… только ты…"

Мы ещё долго сидели вместе, молча наблюдали, как тускнеют краски, как размываются очертания дальних деревьев и как их постепенно поглощают сумерки. Смотрели, как всплывают на небе крупные звёзды и холодным мерцающим блеском в который раз манят в мир тишины и вечного покоя. И до боли в сердце хотелось, чтобы время остановилось, а этот миг длился бесконечно…

* * *

Грох умудрился ночью заблудиться в лесу, поэтому добрался до лагеря Тху только к полудню и сразу нашёл Хрохана.

— Повелитель, мне удалось найти свиток, — он достал из-за пазухи с таким трудом добытый документ и протянул его личу. Про инциндент в библиотеке он решил пока умолчать — зачем заранее подставляться?

Хрохан осторожно развернул потемневший от времени рулон пергамента и впился глазами в строки старинного сказания:

"Это подлинная история о том, откуда пришли первые люди на просторы империи. Восстановлена с пострадавшего в великом пожаре Библиотеки древнего свитка, дополнена свидетельствами многознающего архивариуса Шаура и записана дословно служителем Крипом со всей тщательностью…

…Когда явила миру свой холодный лик Снежная Маута и заснули, наконец, в пучине морской кровожадные наги, пришли из ледяной пустыни три человека, три Великих Колдуна — Хрокал, Серод и Фудор. Никто не знал, откуда они появились, а сами Великие ничего о том не сказывали. И поведали они в волнении великом, что как только отступит лютая зима и исчезнет снег на равнинах под лёгкой поступью Прекрасной Юны, следом за талой водой придёт великое множество прожорливых червей с головой волка — ужасных Хранителей Силы. Собирают они кровавую дань Чёрного Круга раз в тысячу лет, идут по следу Колдунов и уничтожают всех на своём пути. Настал год расплаты и нет спасения ни человеку, ни зверю, ни подземному гаду, ни птице небесной. Никто не может остановить червей, не смогут и храбрые воины племён человеческих — слишком стремительны, сильны и безжалостны Хранители и есть их великое множество. Высосут всю жизнь, до последней капли, отберут Силу и оставят после себя только смерть и голодную пустыню…

И предложили Колдуны всем племенам отправиться вместе с ними за море, к далёкой земле, где вдоволь рыбы и леса полны дичи, где солнце греет ласково и щедра земля на урожай, где нет опустошительных набегов нагов, где люди будут царствовать и процветать, куда не знают дороги прожорливые черви Круга… Но дар прозрения доступен не каждому, а яд недоверия слову Великих разъедает сомнением и ведёт к концу без славы, без памяти. Одно лишь забвение ждёт с неизбежностью рока возомнивших себя мудрейшими за Колдунов…

Не все вожди поверили в страшных Хранителей, не все племена решились пересечь бескрайнее море в поисках лучшей доли, не все согласились последовать за Великими Колдунами. А как отправилась Снежная Маута отдыхать в свой далёкий ледяной дом в горах, расстаял снег и пригрело солнце — совсем забыли люди о грозном предостережении. Только мудрый Сокот с племенем согласились отправиться вместе с Великими в опасный путь через суровое море. Построили плоты и уплыли, как только отступили льды…

Ох, и нелегка была дорога к неведомой земле! Много раз вставали преградою на пути огромные волны высотою в два копья, и погибла половина племени в пучине, и забрала стихия все запасы, и овладело слабыми духом безумие. Помутился разум нескольких воинов от голода, и напали они на соплеменников, дабы насытиться мясом и утолить жажду горячей кровью человеческой словно безжалостные наги. Пришлось убить их со слезами на глазах и горечью в сердце. И с каждым новым солнцем смотрело племя Сокота вперёд с надеждой, но не было ничего вокруг, кроме воды и холодного ветра…

И вот, когда зароптали люди от голода и отчаяния, показалась, наконец, на горизонте тёмная полоска далёкой земли. Возрадовались было оставшиеся в живых скорому спасению и избавлению от мук, да только поднялся тут из глубин бездонных змей морской, чудище огромное и доселе никем не виданное. Распахнула гадина пасть пещерой глубокой с зубами в рост человеческий и вознамерилась поглотить всех вместе с плотами, парусами, да прочим скарбом. Но отвёл глаза мерзкой твари Великий Хрокал колдовским наговором, заслепил сиянием диковинного волшебного камня, и исчез змей без следа в дали морской…

А как добрались люди до тверди долгожданной, встретили их существа зелёные телом и чёрные душою. Наслали на племя Сокота болезнь чёрную, забиравшую жизнь у старого и малого без разбору, без жалости. Но вмешались опять Великие Колдуны, обратили против ворога его же оружие, а иных просто згубили волшбой. И зажили люди спокойно и счастливо, расселились дальше по берегу и вглубь неизведанной щедрой земли…

Фудор так и остались с племенем до скончания своего долгого века, Серод с учениками поселился в лесу и пошла от него раса лесных лекарей-друидов, а неистового Хрокала обуяла жажда странствий, отправился он с горсткой воинов к далёким горам, да так и не вернулся. Никому с тех пор не ведомо, где он сгинул…"

Принц задумчиво взглянул на Гроха.

— Так-так, очень интересно. Кажется, кое-что начинает проясняться, — он ещё раз пробежал глазами строки свитка. Похоже, летопись людей и недавний рассказ орочьего шамана говорят об одном и том же событии. Лич усмехнулся — ничего удивительного, что каждая раса обвиняет в болезни противника. Всё как обычно, историю часто пишут для того, чтобы потомкам было чем гордиться, а не каяться за ошибки предков.

— Пригласи-ка сюда нашу спутницу, мне нужно задать ей пару вопросов.

— Слушаюсь, Повелитель, — чёрный маг почтительно склонил голову. — Только ещё один вопрос — вы знаете, что вчера орки напали на крепость людей?

— Неет, — удивлённо протянул Хрохан, — что там произошло?

— Я видел только начало битвы и не знаю, чем всё закончилось. Я думал, что вождь Тху не станет начинать войну без вашего согласия.

— Я обязательно спрошу, — крылья носа лича гневно затрепетали. — Но сначала мне нужно побеседовать с девушкой…

Он задумчиво посмотрел вслед уходящему помощнику и тихо дабавил:

— Что же задумал этот Трижды Великий идиот? Один тупоголовый орк уже испортил такой замечательный план — спугнул Харата, а теперь и Тху затеял неизвестно что! Всё, хватит тайн и загадок — нужно отсюда побыстрее убираться, теперь здесь оставаться слишком опасно…

Рыжий с самого утра настойчиво требовал продолжения вчерашней игры. Нет, я его понимаю, сам достаточно азартен, но не до такой же степени, чтобы забыть обо всём на свете! Отказы под разными предлогами на уаха не действовали совершенно, он вцепился как клещ и не давал ни минуты покоя. В какой-то момент даже захотелось отшлёпать его по заднице, как упрямого ребёнка. "Спас" положение объявившийся, наконец, после четырёхдневного отсутствия кровосос:

— Повелитель хочет поговорить с Хельгой. Он ждёт…

Хотя пригласили только девушку, отправились на встречу мы все вместе, причём Грох даже не пытался возражать — видно, уже привык к нашей неразлучной троице. Я не забыл напомнить Хельге об отличной возможности подслушать мысли принца — она с серьёзным видом кивнула и прибавила шаг, догоняя ушедшего далеко вперёд чёрного мага.

Хрохан прижимал к груди какой-то старый свиток и, словно неугомонный оцелот, нервно расхаживал из стороны в сторону внутри не слишком просторного вигвама — расстояние от одной покатой стенки до другой лич покрывал за три-четыре шага. Ну, а когда мы всей толпой втиснулись в шатёр, он вынужден был прекратить свои беспокойные маятниковые движения — места там сразу осталось только на то, чтобы стоять по стойке смирно.

— Милая леди, — обратился принц к девушке, — что люди знают о землях, расположенных за морем?

— Я ничего о них не слышала, — Хельга пожала плечами. — Возможно, что-то знают в портовых городах — Селизе и Ладере. Но, думаю, если бы за морем действительно обнаружили что-то интересное, об этом наверняка знали бы многие.

— А люди? В этой летописи, — Хрохан показал свиток, — говорится о племенах людей, с давних времен населявших заморские земли.

Хельга ничего не смогла ответить и на этот вопрос.

— И всё же наш путь лежит именно туда, — загадочно произнес лич, вдруг с нескрываемым интересом посмотрев на девушку. — Готовьтесь, завтра рано утром мы отправляемся в дорогу…

"Ого!" — подумал я, — "Ну и занесла же нас нелегкая… С другой стороны, хоть на море посмотрим — тоже неплохо. Только нужно обязательно сегодня же предупредить Серхио".

— Да, вот ещё что! — остановил нас Хрохан. — Я преклоняю голову перед вашими способностями, леди, но в следующий раз не стоит пытаться прочитать мои мысли.

Наверное, у всех нас был настолько идиотский вид, что принц весело расхохотался:

— Ваша сила выше всяческих похвал, но, поверьте, в моём мире есть гораздо более искусные и опасные враги, которые владеют таким же даром, поэтому личи научились защищаться.

Он повернулся к Гроху, давая понять, что с нами разговор закончен.

— Договорись с Тху, чтобы забрал к себе воинов Унка — они нам больше не понадобятся.

Ничего себе! Я резко обернулся и возмущённо спросил:

— Вы собираетесь оставить наших орков здесь?! Почему?!

— Нам придётся пробираться через земли людей, — пояснил Хрохан. — Орки будут не самой подходящей компанией в таком походе.

— Ну, допустим, ваших солдат тоже не так уж трудно раскусить и такое соседство не менее, если не более опасно. А бросить воинов Унка здесь означает для них неминуемую смерть — если их не убьют люди, то уж местные хряки сделают это обязательно как только вы с Грохом покинете лагерь.

— Вполне возможно, — безразлично согласился лич. — А тебе не всё равно? Они же враги людей, зачем переживать?

— Лично мне не всё равно!

Принц посмотрел на меня с интересом:

— Ну хорошо, а что ты предлагаешь?

— Взять их с собой, — я лихорадочно отыскивал причины, по которым Хрохану могла бы понадобиться помощь орков. — Принц, а как вы вообще собираетесь достать корабль и переправиться через море?

— Захватим корабль на берегу, — спокойно сообщил он. — Не вижу никаких проблем.

— И рулить будете сами? У вас большой опыт в навигации и управлении парусами?

— Хм, — мне показалось, на лице лича промелькнула лёгкая досада. — Об этом я не подумал. Ну, в конце концов, заставим команду доставить нас куда потребуется.

— Вы плохо знаете людей — из-под палки они скорее завезут нас к чёрту на рога, но уж точно не туда куда надо. Будете потом остаток жизни куковать на каком-нибудь острове в обществе троглодитов и осваивать борону-суковатку.

— Ладно, — сдался Хрохан, — что ты конкретно предлагаешь?

— Нанять корабль, — с гордостью заявил я. — Уверен, за приличную плату всегда найдутся желающие доставить кого угодно хоть на край света.

— Ага, — скептически усмехнулся принц, — и много у тебя золота?

Мда, справедливое замечание — про чужие денежки говорить легко, особенно когда в собственном кармане только блоха на аркане!

— Ну, украсть или отнять у какого-нибудь толстосума! — уже с некоторым отчаянием выкрикнул я. — За местного барыгу можно особо не переживать, он себе быстро ещё больше нагребёт трудами праведными и не очень.

Сказал и стало как-то стыдно. В принципе, моё предложение попахивает не меньшим свинством, чем желание Хрохана оставить орков здесь.

— Допустим, — не унимался лич, — не понимаю только одного, зачем во всей этой хитрой операции могут понадобиться орки?

Чёрт, ещё раз убеждаюсь, что хладнокровия и здравомыслия принцу не занимать. Однако, волна уже была поймана и "Остапа понесло":

— А мы их свяжем и погрузим на корабль, как участников секретного правительственного эксперимента по выращиванию хряков-шпионов и боровов-диверсантов. Ну, или что-то типа того — по дороге придумаем. Тем более, неизвестно, что нас вообще ждёт за морем, а бойцы они неплохие и смелые.

— Хорошо, — Хрохан махнул рукой, понимая, что спорить с упёртым идиотом бесполезно. — Мне твой план не нравится, но я понимаю, что ты просто не хочешь бросать своих новых друзей. Странно, конечно, наблюдать столь трогательную заботу о злейших врагах, ну да ладно — пусть идут с нами. Смотри только, не пожалей потом…

На улице я шумно вздохнул — маленькая, но победа! И тут же возмущённая до последней степени Хельга встретила меня вопросом:

— Зачем?! Лучше бы оставались здесь и получили по заслугам!

В её словах слышалась неприкрытая ярость, а мне вдруг стало невыразимо тоскливо. У кажого есть готовое решение, каждый уверен в своей правоте, ну почему же тогда никто не хочет понять и меня?!

— Видишь ли, я не считаю "наших" орков врагами. Они отличаются от местных злобных созданий, помогали нам не раз, хотя никто их об этом не просил, и бросать их на верную гибель я не могу, не хочу и не буду! — я говорил подчёркнуто спокойно, но при этом чувствовал, что ещё чуть-чуть и начну самым натуральным образом хамить. — Нравится тебе это или нет, уж извини. Я не собираюсь потом вечно носить клеймо предателя!

Девушка собиралась что-то сказать, но потом передумала и, круто развернувшись, направилась к ожидавшему нас чуть в стороне уаху. Опять двадцать пять! Господи, ну почему все шишки вечно летят в мою голову?! В минуты раздражения в голове частенько возникают глупые риторические вопросы. Вот как сейчас, например — есть ли на свете хоть одна счастливая семья из космополита и расиста? Новое слово в социологии — космополитический расизм! Абсурд, конечно, только почему на душе так гнусно?

В то же самое время в шатре Трижды Великого вождь Огу рассказывал о неудачном нападении на Краст и серьёзных потерях в армии. Бедолага военачальник красочно расписывал слаженные действия своих воинов, которые без сомнения захватили бы крепость, если бы не неожиданно огромное число защитников, а также подлые действия людей, зашедших в тыл наступавшим и перебивших почти половину шаманов.

— Но самое главное, — добавил Огу, — что нас одновременно атаковали десятки сильных магов, против которых мы ничего не смогли сделать. Мои воины отважны, Трижды Великий, но против магов бессильны. Хорошо ещё, что я вовремя заметил опасность и увёл армию, иначе погибли бы все.

Вождь Тху чувствовал, как внутри начинает медленно разгораться чёрный огонь ярости и мщения. Он хмуро смотрел на командира-неудачника и соображал — убить его прямо сейчас или устроить всё же показательную казнь? Похоже, и сам Огу понимал, что жизнь его висит на волоске, поэтому поспешил предъявить то, ради чего он прибыл в ставку сам, рискуя лишиться головы — протянул Трижды Великому стрелу, вырванную из тела убитого шамана.

— Что это? — Тху недоумённо переводил взгляд с лица обречённого командира на зажатый в кулаке предмет.

— Три зимы назад мои воины столкнулись в жестокой схватке с разведчиками эльфов. С ними был человек, лучник, и он успел убить немало моих бойцов такими же самыми стрелами, — Огу вновь продемонстрировал характерное серое оперение, — а эту я вчера нашёл на поле возле Краста.

— Ты хочешь сказать, что против нас выступили эльфы?! — от изумления Тху совершенно забыл о собственной ярости.

— Вряд ли, — осторожно заметил Огу. — Эльфы без повода не нападают. Точно утверждать можно лишь одно — вчера тот самый лучник был возле крепости людей и именно он перебил наших шаманов.

— И что с того?

— У меня есть идея, как хотя бы на время поссорить людей с эльфами, а поможет нам эта стрела. Надо скрытно послать небольшой отряд опытных разведчиков, уничтожить несколько остроухих и обязательно оставить там стрелу. Судя по всему, эльфы хорошо знают этого лучника, поэтому легко догадаются, кто именно совершил подлое убийство. Они непременно захотят заполучить его голову, Трижды Великий!

На лице вождя появилась злорадная улыбка — план ему определённо понравился. Что же, Огу заслужил прощение, но пусть сам и докажет на деле свою преданность и умение.

— Немедленно отправляйся в дорогу, — Тху вновь принял важный вид. — Разведчиков подберёшь сам. И с тобой пойдет мой шаман — я хочу, чтобы в этот раз всё прошло гладко…

* * *

… На этот раз Серхио в астрале я нашёл на удивление легко — казалось, что он поджидает меня давно и с нетерпением. Для полного антуража не хватало только кучи окурков у него под ногами. Сомневаюсь, конечно, что испанец курит, но здесь же можно всё — для прикола мог бы себе позволить "пыхнуть". Местом встречи испанец выбрал скалистый берег моря: отвесные стены с глубокими трещинами подступали к самой воде, а ленивые волны раз за разом накатывались на мокрый камень, словно пытаясь тихой лаской успокоить истерзанную плоть земли. Высоко над головой вцепилась узловатыми корнями в утес и тянулась мохнатыми ветвями к облакам стройная корабельная сосна. Как будто надеялась поймать и примерить ажурную туманную обновку. Серхио сидел на гладком валуне, собирал крупную гальку и "лепил блины", с силой запуская голыши в сторону моря. Обманутые всплесками чайки широко раскрывали клювы в беззвучном крике, пикировали на место очередного фонтанчика воды и в который раз обиженно взмывали вверх, так и не получив несуществующую добычу.

— Ну, что у вас нового? — заметив моё присутствие, испанец начал разговор первым.

— Завтра утром отправляемся дальше. Теперь наша цель — море, — ответил я, устраиваясь рядом. — Символично, что ты выбрал именно такой пейзаж.

— Море? — переспросил Серхио. — Зачем личу понадобилось море?

— Если уж быть совсем точным, он собирается за море — там якобы есть материк, к которому он в данный момент и стремится. Очевидно, принц что-то вычитал в старинных манускриптах — я видел у него свиток.

— Откуда у Хрохана свиток, орки дали?

— Нет, похоже, Грох привёз — он на четыре дня куда-то исчез, сегодня только вернулся, а у лича сразу появился старый пергамент. Кстати, там записана легенда человеческой расы, так что вряд ли свиток хранили орки.

Испанец надолго задумался, продолжая механически собирать гальку. Похоже, в Хоредоне от заметил именно Гроха. Теперь можно сказать наверняка, что любознательный некромант посетил городскую Библиотеку, а свиток попросту украл…

Разочарованные неудачей, чайки улетели от берега и кружили теперь в отдалении маленькими белыми точками. Повинуясь моей воле, исстрадавшаяся бесконечной охотой сосна, наконец, нацепила на себя, как фату, симпатичное облачко и стояла, горделиво выставив напоказ белоснежное свадебное убранство.

— Харат и дальше идёт по нашим следам? — прервал я размышления Серхио.

— Что? Да, но сейчас он находится возле Краста — это крепость примерно в дне пути от лагеря Тху. Вчера орки напали и если бы не вмешательство Магистра, крепость бы пала.

— Орки начали войну?! Хрохан ничего об этом не говорил.

— Возможно, он и сам ещё ничего не знает — всё выглядело так, будто зелёные просто прощупывали оборону людей, искали слабые места.

— А ты-то сейчас где? — спохватился я.

— Там же. Мы с Мадуком находились в Хоредоне у столичного Магистра, когда пришло сообщение о нападении. А теперь в Красте с отрядом столичных рыцарей. Там, кстати, Мадук встретился с Харатом.

— Ого! И они не поубивали друг друга?

— Нет, более того — долго беседовали, причём вполне спокойно и, похоже, о чём-то договорились. По крайней мере, Мадук согласился с просьбой Харата, чтобы я примкнул к отряду Агриэля. И вообще, у меня сложилось такое впечатление, что местные Маги готовы простить друг другу всё что угодно, кроме посягательства на собственную жизнь и могущество.

— Странно как-то всё, — я решил поделиться с испанцем сомнениями, не дававшими мне покоя уже два дня. — Не понимаю, почему Харат и Хрохан избегают схватки? Одному нужен украденный артефакт, но он бежит всё дальше и дальше. Второй стремится уничтожить противника, но тоже не спешит — ведь была же у Магистра прекрасная возможность покончить с личем на болотах!

— О планах принца можно только догадываться — скорее всего, он хочет заманить Магистра к месту Основного Потока Силы, затем завладеть Камнем Могущества и тут же исчезнуть из этого мира. А Харат… — Серхио слегка замялся. — Я спрашивал, почему тогда он не атаковал Хрохана… Магистр не хотел потерять тебя, Сергей, поскольку не знал, выживу я или нет, а хотя бы один Входящий ему обязательно нужен.

Испанец внимательно посмотрел на меня и продолжил:

— А вот теперь я совсем не уверен, что он не попробует напасть — насколько я успел его узнать, Харат не из тех людей, кого может остановить угроза чужой жизни. И если появится возможность уничтожить принца, он обязательно сделает это, даже если при этом погибнут невиновные.

Ну, спасибо! Умеет же Серхио успокоить!

— Мне иногда кажется, что мы вообще напрасно ввязались в эти магические разборки, — с горечью заметил я. — Не пришлось бы заплатить слишком большую цену всего лишь за обещание вернуться домой.

— В конце концов, всегда остаётся выбор, — философски изрёк Серхио. — Нет ничего хуже, чем наделать глупостей, поддавшись сиюминутному импульсу. Не переживай, я тебя не оставлю в любом случае.

— Может, вы двинете прямиком к порту? — спросил я со слабой надеждой оказаться хотя бы на время подальше от опасного соседства. — Какой там ближе всего? Личу понадобится солидный корабль — всё-таки наш отряд большой, да и на маленьком судёнышке далеко не уедешь. Думаю, нереально обзавестись подходящей посудиной где-то в другом месте. Ну, и опять же, деньги понадобятся… А в большом городе их достать значительно легче…

— Я спрошу Магистра, — пообещал испанец. — Правда, он не любит отпускать лича далеко от себя, но кто знает?

Нельзя сказать, что я полностью успокоился, но от слов испанца стало как-то легче на душе. Он поднялся на ноги, привычным движением отряхнул несуществующую пыль с джинсов и, прощально помахав рукой, расстаял облачком радужного тумана. Следом заколыхалась сверкавшая миллионами искорок поверхность моря, оплыли размягшим воском грозные скалы, обернулась разноцветными клубами дыма гордая сосна и…

…Впервые за многие дни похода я проснулся сам — без настойчивых тычков в бок, комаринного писка или истошных криков чужеродного воинства. Рядом, укрывшись по самый нос пледом грубой вязки, чуть слышно посапывала Хельга, а ещё дальше привычно закопался с головой в душистое сено рыжий малыш. Лёгкая занавесь шатра дрогнула и бесшумно отошла в сторону — образовавшийся проем заполнился ослепительно-голубым кусочком неба, на фоне которого спустя мгновение возник тёмный силуэт Гроха. Он осторожно поманил меня рукой, приглашая выйти на улицу.

— Собирайтесь, — почти шёпотом сказал маг, — только без лишнего шума. Сейчас нам громкие проводы ни к чему.

Похоже, мы собираемся удирать, иначе к чему такая секретность? Видно, Хрохан в чём-то не сошёлся взглядами с вождем Тху или разругался из-за нападения орков на Краст. Я огляделся по сторонам — солдаты нежити роились вокруг вигвама принца, туда же постепенно подтягивались и "наши" орки. Вернуться назад, разбудить Хельгу с уахом, а затем собрать свои нехитрые пожитки заняло не больше пяти минут, поэтому очень скоро мы также оказались среди ставших уже чуть ли не родными попутчиков. Появился лич в сопровождении местного поджарого хряка (как потом выяснилось, это был проводник), и весь отряд без суеты гордо покинул территорию уже порядком поднадоевшего орочьего лагеря. Или позорно сбежал, кто его разберёт…

Вождь Тху с ненавистью наблюдал в щель между занавесями полога за уходом Великих магов, ему ничего больше не оставалось, как только подглядывать и скрипеть зубами от злости. Вчера состоялся неприятный разговор с Хроханом, очень неприятный. Великий обвинил вождя в торопливости и сказал, что теперь будет действовать по своему усмотрению. И вот он уходит к морю в поисках источника могущества человеческих магов, оставляет Орду один на один с разозлёнными людьми… Тху тихо зарычал от досады — он, Трижды Великий вождь, был вынужден умолять, ползать в ногах у Великого мага, но тот отказался остаться в лагере, да ещё потребовал себе проводника! Пришлось дать, иначе нельзя будет рассчитывать на помощь некромантов потом, когда они вернутся. Но кто же теперь остановит человеческих колдунов?!

Что делать? Орк заметался в тесном пространстве вигвама, пытаясь придумать какой-то выход. Приходилось полагаться только на себя — его постоянный советчик, шаман Лау-Гор, ушёл ещё вчера вместе с разведчиками Огу. Но не зря Тху добился такого высокого положения среди кланов Орды — хитрость, вероломство и особая жестокость не раз выручали его в трудных ситуациях. Трижды Великий замер с кривой усмешкой на лице — он нашёл решение и радовался тому, насколько дальновидно поступил, приказав проводнику всячески тормозить движение магов!

Вождь выскочил на улицу, дико вращая глазами от нетерпения — рядом сразу же возник адьютант в ожидании распоряжений.

— Найди Ыгу, — грозно прорычал Тху. — Пусть соберёт своих карателей и немедленно топает сюда!

Ослушаться приказа грозного вождя не посмел бы даже сумасшедший. Поэтому не успела кукушка обречённо насчитать кому-то недолгий век, как Ыгу, матёрый хряк с перебитым носом, уже стоял рядом и запоминал инструкции, которые недоверчивый Тху нашёптывал ему на ухо.

— Всё понял? — спросил Трижды Великий. — Действуй, от тебя теперь многое зависит. Справишься — награжу, завалишь дело — сварю живьём!

Ыгу молча кивнул и лёгкой трусцой припустил в сторону леса, в котором не так давно скрылся отряд Хрохана, а за ним, отстав всего на пару шагов, дружно последовали его воины. Орки мелькали между деревьями стремительно и плавно, передвигались с удивительной лёгкостью и грацией, совершенно неожиданной для грузных тел. На плечи элитного отряда всегда ложилась самая трудная и грязная работа, поэтому среди карателей случайных бойцов не было — они там просто не выживали. Тот, кто хотя бы на мгновение дрогнул в бою или не выполнил приказа, находил быструю смерть — тесак безжалостного командира пощады не знал, старый вояка понимал естественный отбор по-своему. Каждый виртуозно владел практически любым видом оружия — будь то обычная суковатая палка, праща, грозный палаш или лук. И вот теперь сотня отъявленных ловких головорезов и хладнокровных убийц стремительно преследовала ушедший вперёд отряд Хрохана — настичь лича нужно до того, как он достигнет дубрав лесных лекарей, друидов…

6. Западня

Следопыты готовились отправиться в путь, как только солнце поднимется над горизонтом — ждали только команды Магистра. Немногим ранее Карр получил сообщение от тёмного эльфа о том, что Хрохан движется в сторону владений друидов, поэтому Ветль предложил ехать через Дезир — ещё одно приграничное поселение южнее Краста. Во-первых, так преследователи гарантированно не встретятся с орками, а во-вторых, дорога будет намного короче и есть неплохая возможность догнать лича уже возле священных дубрав. Харат вынужден был признать, что такой вариант гораздо лучше и надёжнее, поэтому согласился без промедления. Всадники пробирались между развалинами домов крепости, похожей сейчас на огромный муравейник, в котором переночевал беспокойный медведь, и с интересом посматривали по сторонам. Кругом копошились люди: одни спешно заделывали брёвнами, камнями и землёй широкие бреши в стенах, другие восстанавливали разрушенные помосты возле бойниц и расчищали проходы… Непокорённый Краст залечивал раны и готовился к новой встрече с Ордой. Теперь будет полегче — пять сотен рыцарей Хоредона сила солидная, да и маги скоро должны подъехать…

Пристроившийся в хвосте отряда Серхио прикидывал, под каким же удобным предлогом рассказать Харату о планах лича. Время шло, солнце уже начало потихоньку склоняться к закату, а подходящего повода найти так и не удавалось. В конце концов, испанец решил действовать напрямую. Тем более, что хотелось задать Магу несколько неприятных вопросов и, если не юлить, можно рассчитывать на откровенность и со стороны Харата. Серхио пришпорил коня и догнал Магистра, который негромко объяснял что-то внимательному Карру. Как только испанец приблизился, Харат замолчал — похоже, Серхио оборвал беседу, не предназначенную для его ушей.

— Нормально себя чувствуешь? — Магистр внимательно посмотрел на испанца. — Мадук не сказал, как удалось поставить тебя на ноги.

— Спасибо, хорошо… Мастер, ты догадываешься, куда направляется Хрохан?

— Нет, — покачал головой Харат. — Я думал, он и дальше будет скрываться среди орков. Почему лич уходит? Нет, ума не приложу, куда он собрался.

— Он хочет переплыть море, — огорошил Магистра Серхио.

— Зачем?! — в голосе Мага чувствовалось лёгкая тревога. — И откуда об этом знаешь ты?

— От самого лича, — испанец с удовлетворением отметил появившееся на лице Харата неподдельное изумление. — Он сам вчера поделился планами со своими пленниками… или союзниками. Трудно понять, в каком положении сейчас оказались Сергей и Хельга.

— А ты как узнал?! — Магистр буквально сверлил Серхио подозрительным взглядом.

— Всё очень просто — у нас с Сергеем есть возможность обмениваться мыслями. Вам этот способ недоступен, но это так. Можешь считать, примерно так же, как связываются Карр и Уаддр…

— И что личу понадобилось за морем? — спросил Харат после долгого молчания.

— Ну, если верить Хрохану, там находится место, откуда он собирается покинуть этот мир.

— Не думал, что принц догадается, — с досадой прошептал Маг, сразу как-то потемнев лицом. — Тогда тем более надо поскорее с ним кончать, за море лича отпускать никак нельзя!

— О чём догадался? — быстро спросил испанец. Уж больно озабоченным казался Магистр, такое ощущение, что ему про заморские земли известно гораздо больше, чем всем остальным людям. Или только показалось?

— За морем есть земля, — как бы нехотя ответил Харат, — и где-то там находится второй Основной Поток Силы. Мне о нём когда-то говорил мой учитель, Фангор, но сам я там никогда не был и точного места не знаю.

— Значит, оттуда тоже можно отправиться в любой мир? Почему же ты раньше ничего не рассказал?! Боялся, что откажусь помогать?

Серхио с укоризной посмотрел на старого Мага — вот уж чего испанец никак не ожидал, так это того, что Харат его самым банальным образом обманул. Точнее, не сказал всей правды, но ведь и полуправда зачастую оказывается хуже откровенной лжи! Магистр торопливо покачал головой.

— Не торопись с выводами, Посланник! Фангор предупреждал, что тот поток необычен и очень опасен… Там Сила как бы вытекает из нашего мира. И если Поток у Мегалита приносит в наш мир жизнь, то второй, как бы несёт потоки к противоположному полюсу, за которым смерть. Бесконечный коловорот Силы, как говорил Учитель… Я совсем не уверен, что оттуда можно попасть в ваш мир. А теперь ответь, стоило ли о нём рассказывать и давать тебе призрачную надежду?

— Может, ты и прав, — неуверенно пожал плечами испанец. — Но как по мне, то лучше было рассказать всё.

Карр проехал немного вперёд, понимая, что сейчас лучше оставить Харата с испанцем наедине. Старый Магистр задумчиво посмотрел на набухающие влагой облака, на сизую грозовую тучу где-то у самого горизонта и недовольно покачал головой — как бы не натянуло дождя, в чистом поле спрятаться негде. Он вновь повернулся к Серхио.

— Я уже говорил тебе, что Фангор был самым сильным Магом и уж если он сказал, что Поток Силы за морем опасен, значит это действительно так. Вот почему Хрохана никак нельзя пропускать к нему. Неизвестно, что может устроить лич! А если он разрушит и тот Поток, Сила погубит этот мир навсегда…

— Может, тогда лучше устроить засаду возле порта, когда лич будет искать корабль? — предложил испанец. — В этом случае уже не надо будет бегать за ним, он сам придёт к нам. Если всё хорошо обдумать и подготовиться, шансов у принца будет немного.

Магистр вновь задумался и покачал головой.

— Нет, слишком рискованно — в Селизе много людей. Если Хрохан почувствует засаду, он не пощадит никого, люди для личей имеют только одну ценность — как возможные солдаты. Можешь не сомневаться, если придётся драться, некроманты быстро наберут в городе армию. Ты далеко не всё про него знаешь — он очень коварен и опасен.

— Не спорю, — согласился Серхио и посмотрел на Харата в упор, — почти ничего не знаю. Может, объяснишь тогда, что это за история с украденным Камнем Могущества личей?

Маг от неожиданности так резко натянул поводья, что его конь захрапел и остановился на месте, а Карр с тревогой обернулся назад. Впрочем, следопыты тоже с интересом поглядывали на взволнованного Хозяина — таким они мага ещё ни разу не видели.

— Камень Могущества личам не принадлежит! — глаза Магистра засияли чёрным огнем, вопрос явно задел его за живое. — Он был очень давно унесён из этого мира, а я только вернул древний артефакт на место!

Испанцу также ещё никогда не приходилось видеть настолько рассерженного Харата, поэтому он немного помолчал и как можно спокойнее заметил:

— Хрохан сказал, что для людей артефакт бесполезен, а для личей — это вопрос выживания.

— Ха, бесполезен! — продолжал "кипеть" Маг. — Да они просто так и не научились им пользоваться, не узнали его истинной силы! Уму непостижимо, столько веков использовать ценнейшую вещь, как обычное украшение во дворце Повелителя! Но принц! Каков мерзавец! Нет, теперь я просто обязан уничтожить его любой ценой!

Серхио обратил внимание на то, что за разговором (если можно так назвать громкие крики Харата) с интересом наблюдают все члены отряда, поэтому вновь выдержал паузу, давая Магистру немного успокоиться.

— Любой ценой? — осторожно спросил испанец. — Даже если пострадают Сергей и Хельга?

— Я сделаю всё возможное, но если не останется выбора… — Маг испытующе посмотрел на Серхио. — Ты должен понять, Посланник, что наш мир жесток и не прощает ни ошибок, ни сомнений. Лучше сейчас принести в жертву несколько жизней, чем потом потерять тысячи!

— В таком случае, Мастер, ты вряд ли сможешь рассчитывать на мою поддержку, — с вызовом заметил испанец. — И хочу тебя заранее предупредить, что если твои действия будут угрожать жизни пленников, Сергей неизбежно начнёт защищаться. Поверь на слово, тогда не поздоровится никому — на опасность Сергей реагирует быстро, совершенно не задумывается о собственной безопасности, а потому бьёт со всей силы, на пределе возможного… Потенциально он сильней и меня, и лича вместе взятых… Помнишь ту волну на болотах? Впечатляет, правда? Так вот, это он создал её практически без подготовки, на одном только желании…

Магистр с ответом не спешил. Разговор подошёл к той критической точке, после которой собеседники либо договариваются, либо расходятся навсегда. От решения Харата зависит сейчас слишком многое, чтобы просто поддаться эмоциям и чувству собственного понимания ситуации. Серхио тоже это прекрасно понимал, поэтому терпеливо ожидал ответа Магистра — в конце концов, пришла пора всем раскрыть карты и он-то свой ход сделал, теперь очередь Харата.

— Хорошо, — Маг испытующе посмотрел на испанца, — я обещаю не навредить пленникам, но тогда и молодой Входящий не должен вмешиваться. И ты, пожалуй, прав — на всякий случай нужно приготовить Хрохану ловушку в порту…

Старик обернулся, отыскивая взглядом командира следопытов.

— Агриэль! Пошли кого-нибудь назад в Краст — пусть сообщит Мадуку, что лич попытается найти в Селизе корабль. Нужно, чтобы в порту подготовили западню.

Мечник кивнул и похлопал по плечу ехавшего рядом Крона. Ничего удивительного, что выбор пал именно на него — Дегар и Ветль отряду сейчас нужнее.

— Давай, дружище. Нас ты уже вряд ли догонишь, но на всякий случай я оставлю весточку стражникам Делиза — они скажут, где нас искать. Или жди в порту…

Магистр проводил взглядом быстро удалявшегося следопыта и вновь повернулся к испанцу.

— Если уж молодой Входящий так силён и у тебя с ним есть связь, почему бы ему не помочь нам? Мы могли бы ударить с двух сторон и сообща покончить с личем.

— Не думаю, что Сергей согласится, — с сомнением произнёс Серхио. — Он, как и я, убивать лича не захочет. И уж точно не согласится действовать вслепую. Ты уж прости, но он парень умный, поэтому до сих пор не доверяет ни тебе, ни принцу. А вы с Хроханом как близнецы-братья: оба обещаете вернуть его домой и оба постоянно что-то не договариваете.

— Так значит он обещал вернуть молодого входящего в его мир… Ладно, — согласно кивнул Харат, — я расскажу тебе про принца всё — что он ищет и чего добивается. А ты уже сам решишь, можно ли ему верить. Только история эта долгая и начать придётся издалека…

Ехавший впереди Карр неожиданно обернулся и взволнованно выкрикнул:

— Мастер, лича окружают друиды!

* * *

Эстарас заканчивал обход непростой делянки священной дубравы и зорко поглядывал по сторонам — совсем рядом находились владения орков, поэтому действовать приходилось со особой осторожностью. Время тревожное… Того и гляди грянет война, поэтому встречаться со вспыльчивыми соседями сейчас хотелось меньше всего. День неумолимо катился к вечеру, тень дуба, под которым стоял друид, всё больше удлиннялась и гигантскими плоскими пальцами тянулась к кустам бузины за спиной лесного жителя. Деловито сновала между стволов вездесущая мошкара, вспыхивая в лучах солнца крохотными искорками света на прозрачных крыльях. Где-то вверху два юрких бельчонка устроили весёлую погоню то ли друг за другом, то ли за какой-то пичугой, и рыжими сполохами мелькали в зелени широких крон, не обращая внимания на сердитый цокот матери. Обитателей дубравы совершенно не беспокоило грядущее — в дне настоящем заключался весь смысл их существования. Никто не задумывался над тем, что этот день может стать для кого-то последним. Что ж, может, так и надо…

Друид заботливо прикрывал землёй искалеченные кабанами корни дуба и успокаивал великана ласковыми словами, как вдруг услышал неподалёку сердитые крики растревоженных соек. Это могло означать только одно — в пределах дубравы появились чужаки, поскольку такой шумный базар птицы не устраивают даже в голодные годы из-за лишнего жёлудя. Эстарас быстро переместился к зарослям жимолости и, закутавшись в зелёный плащ, сотворил заклинание — теперь мага невозможно было разглядеть даже с двух шагов. Казалось, что и сам лес замер в настороженном ожидании, как бы разделяя смутную тревогу своего защитника.

Чуткий слух друида уловил слабый шорох и вскоре между деревьев замелькали знакомые грузные фигуры. "Вот же принесла нелёгкая — орки! — подумал друид, — Не стоило вспоминать врагов без повода! Вот и накликал беду." Нет, это не случайно заблудившийся отряд, хряки явно спешат куда-то осмысленно, не отвлекаясь на поиски потерянной тропы. Опасные соседи развернулись широкой цепью, так что Эстарас даже приблизительно не мог оценить их количество. Одно было ясно — зеленокожих много и явились они сюда не просто так. Весь вопрос в том, что им понадобилось в чужих лесах? Орки хоть и бывают порой наглыми до безрассудства, забираться на территорию друидов всё же не рискуют — знают, что тогда придётся иметь дело не только с защитниками дубрав.

Эстарас впервые в жизни пожалел, что, хоть и обходит свою делянку не один год, навыками опытного разведчика не обладает. А без них на серьёзное преследование рассчитывать не приходится. Остаётся только пассивно следить за орками и постараться не попадаться им на глаза. Друид отыскал взглядом притаившуюся среди ветвей белку — повинуясь его приказу, рыжая непоседа понеслась во всю прыть в сторону главной стоянки обходчиков, на прощанье что-то строго щёлкнув притихшим малышам…

Чем дальше отряд хряков углублялся в лес, тем больше росло недоумение мага — орки определённо сошли с ума. А как по-другому назвать действия врагов, которые с каждым шагом неумолимо приближались к лагерю лесного народа, что и для вдесятеро большего количества остроухих попросту небезопасно? Вот только вели они себя слишком организованно и слаженно. Эстарас немного успокоился — обходчиков он предупредил, а большего опасаться, пожалуй, нечего. Странные орки неожиданно остановились и собрались вместе. Теперь можно было хотя бы оценить количество зеленокожих — не так много, как казалось сначала, всего-то около сотни. Примерно треть отряда после короткого совещания вновь продолжила движение к лагерю, а остальные попрятались в кустах и за стволами деревьев. Друид вновь встревожился: не всё так просто, орки точно действуют вполне осмысленно, только их планы до сих пор остаются загадкой. Враг становится вдвойне опасней, если неизвестно, что он задумал…

Время медленно тянулось, стекало словно капли густого мёда по стенкам медогонки, а вокруг воцарилась удивительная тишина — даже лёгкий шелест листвы не смог заглушить звук упавшей ветки. Эстарас опять начал заметно волноваться — неизвестность не самый лучший способ обрести покой. Тревога ещё больше усилилась, когда один из хряков при помощи ремня буквально "взлетел" на вершину прямоствольного бука: он захлестнул кожаный пояс вокруг дерева, резко оттолкнулся ногами, одновременно забрасывая петлю выше, подтянулся на руках и вновь мощно подпрыгнул. Десяток хорошо скоординированных движений, и орк скрылся среди ветвей роскошной кроны. Вскоре оттуда раздалась характерная трель королька, но опытного друида обмануть было невозможно — он сразу определил, что звук искусственный, хотя и мастерски имитирующий голос птицы.

Между деревьев замелькали фигуры бегущих сломя голову хряков. Они неслись не разбирая дороги и быстро достигли линии затаившихся соплеменников, так ни разу и не обернувшись на преследовавших их по пятам многочисленных лесных воинов. Эстарас злорадно усмехнулся — "Так вам и надо, нечего соваться в места, куда не просят!" Он был уверен, что миролюбивые друиды не станут жестоко наказывать наглых соседей — поучат немного уму-разуму, погоняют по лесу, как зайцев, а потом отпустят. Тот, кто привык лечить, не станет убивать понапрасну. Возможно, всё бы так и произошло, да только плохо знал обходчик, на что способны каратели Ыгу, а ведь это были именно они! В воздух разом поднялась туча стрел и десятки ничего не успевших понять лесовиков рухнули на землю, поражённые колючим дождём — стреляли лучники мастерски.

Часть орков тут же переместилась почти вплотную к Эстарасу и вновь укрылась среди деревьев. Причём проделали они это настолько быстро, что друид, ошеломлённый смертью соплеменников, едва успел вновь сотворить заклинание и затаиться в кустах. А дальше опять всё повторилось: боровы стремительно отступили, рассерженные не на шутку преследователи бросились за ними, очередной рой стрел и новые жертвы. Правда, на этот раз на земле остались и несколько хряков — защитники дубравы начинали потихоньку приходить в себя. Да и друидские маги, наконец, подоспели — лес ожил: зашевелили ветвями, задвигались деревья, охватывая огромным полукольцом нападавших; широко раскинули колючие усы кусты ежевики и шипастыми нитями всячески мешали оркам разбежаться по сторонам. Повинуясь Зову, во всю прыть неслось к месту схватки дикое зверьё — свирепые кабаны, могучие медведи, лютые волчьи стаи. Оставалось совсем немного времени, чтобы замкнуть окружение за спинами отряда зеленокожих. И тогда каждый наглый орк получит то, что заслужил!

Однако, Ыгу не зря считался самым опытным и удачливым командиром клана Тху, не случайно выходил победителем из многих трудных поединков, поэтому предусмотрел такое развитие событий. Ещё загодя он оставил глубоко в тылу десяток лучников и теперь громким условным свистом приказал им действовать. Потянулись в разные стороны дымные росчерки обмотанных горящей паклей стрел, и вскоре повсюду заполыхали десятки заранее подготовленных куч хвороста. Жарко занялась трава, за ней кусты и деревья, пока с двух сторон не образовались настоящие стены огня, сдерживая разъяренных животных и не давая сомкнуться приближающейся армаде оживших лесных великанов.

Командир орков прокричал вороном — хряки моментально бросились к такой близкой и одновременно такой далёкой кромке леса, петляя на ходу и уворачиваясь от стрел друидов. Метавшиеся в бешеной пляске ветки деревьев сильно мешали отступающим, поэтому добраться до цели удалось не всем. И всё же большая часть карателей успела прорваться сквозь огонь из захлопнувшейся в конце концов ловушки. Ыгу торжествующе осклабился, заметив в просветах между деревьями замерших бойцов отряда Великих магов — он всё чётко рассчитал и свою задачу выполнил. Теперь вождь Тху будет доволен, а потеря трёх-четырёх десятков бойцов ничто перед великой целью…

* * *

Мы целый день тащились вдоль кромки леса по какой-то замысловатой траектории, забирались иногда непонятно зачем даже в чащу и возвращались почти на то же самое место. Проводник с серьёзным видом пояснил, что таким образом объезжаем сторожевые отряды людей. Но лично я никаких даже намёков на окопы, блиндажи и сторожевые вышки не заметил. Вообще говоря, складывалось впечатление, что на просторы широкой степи не ступала ещё ни одна нога. Кроме наших, естественно. Одним словом, чем дальше мы ехали, тем более подозрительным казалось странное поведение орка, и я решил, наконец, поделиться своими соображениями с личем:

— Принц, тебе не кажется, что проводник нас попросту дурит?

Хрохан ответить не успел. Доносящиеся из леса громкие крики и рёв диких животных заставили бы кого угодно позабыть обо всём на свете. Вскоре показалась и первая группа возмутителей спокойствия — несущиеся на всех парах местные орки. Они гурьбой высыпали в поле и остановились рядом, тяжело дыша и посматривая на Гроха с нескрываемой надеждой. Что и говорить, популярности нашего кровососа могут позавидовать самые известные поп-звёзды! Вот только фанаты у него какие-то маргинальные и настойчивые до неприличности, никак не отстанут! От толпы почитателей талантов Гроха отделился хряк с перебитым носом, подошёл к принцу (наконец-то хоть один из свинтусов сумел правильно разобрался в старшинстве магов) и сообщил малоприятную новость:

— Друиды! Они напали на нас!

— Вижу! — лич смотрел мимо пришельца и даже не пытался скрыть недовольства. — Только друидов нам не хватало… Грох, приготовься к обороне!

Между деревьями замелькали люди в зелёных плащах и какие-то крупные звери, кажется, волки. Мне даже показалось, что весь лес ходит ходуном, как во время сильнейшего урагана. Наши лошади, почуяв близость хищников, испуганно храпели, бешено косили глазами и пытались сорваться с места. По спине радостно пробежал табун ледяных мурашек — друидов было много и они явно пытались отрезать нам путь к отступлению. По крайней мере, на флангах лесные воины уже далеко продвинулись в поле и постепенно окружали отряд Хрохана. Я лихорадочно соображал, что же мне известно о нравах друидов, но ничего утешительного в голову так и не пришло — всё время вспоминалась какая-то древняя кельтская легенда о том, как всего лишь один лесной чародей без зазрения совести спалил целое войско.

— Мы можем попробовать пробиться к лагерю, — облизывая губы, торопливо предложил изуродованный орк, — тут рядом дежурят наши патрули — они помогут. Да и сами друиды на земли Орды не сунутся, не посмеют…

— Пробивайся, куда хочешь, а я пойду, куда надо мне! — со злостью выкрикнул Хрохан и повернулся к Гроху. — Скажи бойцам Унка, чтобы собрались вместе и были готовы по команде пойти на прорыв.

И указал на юг — совсем в противоположную сторону от лагеря Тху.

— Но Великий! Это безумие! — пытался протестовать Ыгу. — Друиды загонят нас прямо на эльфов и тогда точно конец — оттуда уже не вырваться!

— Я уже сказал — можешь идти в любую сторону! — оборвал его лич. — От вас и так сплошные неприятности — ничего толком делать не умеете! Вообще удивляюсь, как вам удаётся до сих пор выживать в этом мире, с таким "везением" спокойно себя чувствовать можно только на кладбище!

Я внутренне поапплодировал словам принца — молодец, нечего дипломатию разводить! Командир карателей молча проглотил грубость, вот только глаза его как-то недобро сверкнули да слегка дрогнула рука, сжимавшая палаш. Что ни говори, а терпеть Ыгу умел, но и обиды помнил долго…

В этот момент лесные жители предприняли первую попытку напасть: в воздухе зашелестели сотни стрел, но, наткнушись на невидимую стену, осыпались на землю деревянным дождём. Грох своё дело знал туго и момент атаки не пропустил. Не перестаю удивляться хладнокровию чёрного командира — похоже, ему всё равно, один перед ним противник или тысяча. Теперь кровосос в ответ выпустил серию файерболов по друидам, но и эта атака не достигла цели — не долетев каких-то десяти метров до передней линии врага, огненные шары вспыхнули красивыми цветками пламени и рассыпались сотнями огненных брызг. Да уж, бороться с лесными магами — это вам не семечки на завалинке щёлкать.

Знаете, когда стоишь в лесу возле векового дуба, испытываешь невольное восхищение могучей силой природы. Честное слово, хочется в прямом смысле с почтением склонить голову… Но когда на тебя грозной стеной двигаются с десяток таких деревьев, оставляя за собой широкие чёрные полосы перепаханной земли, становится жутко. Великаны добрались до щита Гроха и принялись методично долбить стену ударами тяжеленных узловатых ветвей. Грохот стоял такой, будто чугунная "баба" раз за разом крушит кирпичную кладку старого дома. И все прекрасно знают, чем обычно заканчивается подобный поединок…

На шее чёрного мага синеватым жгутом вздулась яремная вена, а по щеке покатились крупные капли пота. Удерживать гигантов ему приходилось на пределе сил. Хрохан же застыл, казалось, в расслабленной позе и только напряжённый, сосредоточенный взгляд принца указывал на то, что он тоже готовится к решительному удару. Наверное, опять собирает потоки Силы, как тогда рассказывал Серхио. Может, сейчас и не время, но ужасно хотелось увидеть, как он это проделывает.

Надвигающаяся угроза жизни в очередной раз заставила тело действовать независимо от разума — ритмичное дыхание, звон в ушах, и вокруг снова мир струящихся светом бесконечных нитей. Только в этот раз картинка с нарастающей частотой неведомого стробоскопа переключалась на обычное видение, поэтому в итоге я наблюдал как бы наложение двух представлений — реального и "энергетического". А посмотреть было на что! Например, Хрохан каким-то длинным отростком как бы ощупывал пространство, а когда находил очередной поток силы — оплетал пульсирующую струну и осторожно втягивал в свой кокон. Вначале я не понял, почему лич тыкается во все стороны как слепой котёнок, но потом дошло — лич попросту не видит паутины линий!

Сбоку послышался натужный хрип — Грох начинал потихоньку сдавать. Хоть и могуч крововсос по человеческим меркам, но всему на свете есть предел — возведённая магом стена деформировалась под ударами деревьев, а её блеск постепенно тускнел. Чёрт, надо же что-то делать! И как можно быстрее, иначе нам настанет самый настоящий кирдык! Я оглянулся — лич всё так же ощупью методично собирал потоки, но уж очень, очень медленно… Если он и дальше будет продолжать в том же темпе — стопроцентно не успеет подготовиться к атаке до того, как падёт защита. И в очередной раз восхитился мужеству некромантов: даже в безнадёжной ситуации не сдаются, борются до конца…

Внимание вновь переключилось на атакующих монстров. Только сейчас, немного успокоившись, я заметил, что кокон каждого дерева опутан идущими к земле тончайшими энергетическими ниточками, а в сторону друидов уходит ещё один, более толстый, отливающий молочным светом шнур и теряется где-то в чаще. Тут как нельзя кстати пришло воспоминание об упомянутом испанцем теле действия. Только бы получилось — тогда у лича будет гораздо больше времени на подготовку!

Я "потянулся" сознанием к ближайшему противнику и мгновенно прямо перед глазами появился тот самый уходящий в лес поток. Дальше всё происходило как в каком-то полусне-полуяви — тело заработало с потрясающей скоростью, позволяя медлительному разуму осознавать содеянное гораздо позже. Раз — и обрывки "управляющего" шнура с шипением полетели в стороны, извиваясь подобно разрубленому на части телу змеи. Мгновением позже от них не осталось даже следа, рассеялись, словно утренний туман… Два — и следующий кокон лишился подпитки лесных магов. А затем началась дикая игра в "кто кого перегонит" — друиды постепенно восстанавливали контроль над деревьями-марионетками, я метался с дикими криками между оживающими дубами и ожесточённо рвал, рвал и рвал потоки один за другим…

Грох тоже не терял времени даром — постепенно защитный экран выравнивался, наливаясь былым уверенным сиянием. А вот у меня появились первые признаки усталости — исчезла стремительность движений, да и шнуры поддавались теперь уже с большим трудом. В довершение ко всему друиды завершили окружение и постепенно приближались, неумолимо сжимая живое кольцо. Чёрт бы побрал этого лича, чего он медлит?! Мы с кровососом из последних сил выбиваемся, а принц неторопливо собирает энергетический "гербарий"! И тут меня осенило — какого милого прыгать тут как обезьяна, если гораздо эффективнее просто помочь Хрохану собирать потоки Силы?!

Увы — сказать всегда проще, чем сделать. Когда я попытался перетянуть к принцу хотя бы один пульсирующий шнур, строптивая верёвка только упруго выгнулась, но двигаться дальше отказалась напрочь. Вторая попытка с более тонким потоком тоже к успеху не привела. Обалдеть, а как же лич-то с ними управляется?! Выход из, казалось бы, безнадёжной ситуации тело опять нашло само — оно просто начало перетягивать ловчее щупальце Хрохана в нужное место, тем самым значительно сократив время на поиски. А друиды на флангах и в тылу уже вышли на расстояние атаки лучников — ещё несколько секунд и на нас обрушится ливень стрел. Если ещё учесть, что с этих сторон вообще не было никакой защиты, то положение опять становилось аховым.

— Грох, стена! — неожиданно громкий голос принца перекрыл все звуки вокруг. Кокон лича сиял ослепительным белым светом, а проходящие сквозь него потоки силы с одной стороны как-будто кто-то обрубил одним решительным ударом и на этом месте быстро росла стреляющая искрами сфера. Кровосос мгновенно убрал экран и тут же воспользовался возможностью атаковать — подпалил двинувшиеся вперёд деревья каскадом файерболов.

Хрохан вздрогнул всем телом, как бы стряхивая с себя присосавшееся инородное образование. Шар с ужасающим рёвом покатился в сторону левого фланга атакующих, сметая всё на своем пути. Как по команде зрение вернулось к нормально-человеческому и я буквально остолбенел! Мама дорогая, ничего подобного даже в страшном сне не представишь — через ряды нападавших нёсся гигантский смерч! Оказавшиеся на пути торнадо дубы-зомби взлетели куда-то невообразимо высоко, деревья у кромки леса попадали поломанными спичками вперемешку с телами друидов, а через поле протянулся широкий чёрный ров шириной с хороший проспект большого города.

— Уходим! Живо! — команда лича вывела меня из оцепенения, да и не только меня.

Первыми в новообразовавшийся овраг двумя группами бросились "наши" орки. Они бежали по краям канавы, готовые в любой момент отразить нападение, если вдруг противник придёт в себя и попытается атаковать. Поразительно, как во всей этой кутерьме зеленокожие гиганты сохранили способность трезво соображать! Или только меня подобные события сбивают с толку? Ну, мне простительно — я человек штатский… Следом за орками двинулись и мы, причём пришлось пнуть по дороге лошадь Хельги — девушка до сих пор сидела в седле, как безвольная кукла. Нас привычно плотным кольцом окружили солдаты нежити. Вот уж кто никак не реагировал на происходящее, так это они — думаю, если бы даже небо грохнулось на землю, им было бы всё параллельно, перпендикулярно и глубоко фиолетово. Что в этот момент делали хряки клана Тху, я не видел, да и, честно говоря, на них мне было абсолютно наплевать…

Мы удирали ускоренным темпом часа два, пока не стало совсем темно. Погони не было, и Хрохан приказал остановиться — нужно передохнуть и решить, что же делать дальше. Лагерь разбили прямо в поле, благоразумно решив, что сейчас соваться в лес по меньшей мере глупо. По той же причине и ночевать нынче придётся без костров: гостей мы не звали, а кто забредёт на огонек — неизвестно. Подошёл лич, молча опустился рядом и окинул меня долгим взглядом.

— Хотел поблагодарить, — негромко произнёс он. — Без твоей поддержки мы бы не выкрутились.

Я устало махнул рукой — пустое, в конце концов, все мы в первую очередь старались спасти собственные задницы — и Грох, и Хрохан, и ваш покорный слуга. Друидов вот только жалко немного: что ни говори, а ребята просто защищали свои владения. Но и Хрохана винить язык не поворачивается — боюсь, возможность дипломатических переговоров на тот момент уже была благополучно похоронена. Как-то всё перепуталось в моей жизни — оказался по одну сторону баррикад с нежитью и орками. Живописное сборище персонажей, ничего не скажешь! Маразм, одним словом…

— Мне показалось, что ты действовал очень зряче, — вновь тихо сказал принц. — Скажи, ты видел потоки Силы?

Я молча кивнул. Лич как-то отрешённо отвёл взгляд и едва заметно вздохнул.

— Если бы я мог видеть потоки, мне бы не понадобился даже Камень Могущества… Я бы давно покинул этот проклятый мир…

— Камень помогает видеть потоки Силы?

— Нет, но он может их собирать.

— Также, как делаешь ты? Расскажи! — загорелся я.

— В другой раз. А сейчас отдыхайте — утром нужно будет выяснить, в каком направлении двигаться. Проводник-то наш пропал, — пояснил лич и посмотрел на затянутое облаками небо. — Жаль, что нам пришлось встретиться при таких обстоятельствах — мы могли бы многому научиться друг у друга. Как собирать потоки я понял после встречи с Харатом, хотя он об этом даже не догадывается…

Хрохан бесшумно растворился в темноте, а я лёг на тёплую землю, вытянул руки вдоль тела и закрыл глаза. Хотелось просто забыться. Вспомнил неплохо когда-то усвоенные уроки аутотренинга (тогда это было модно — вся страна зачитывалась книгами Владимира Леви) и попробовал максимально расслабиться. "Интересно", — подумал я, — "сколько раз уже накатывали волны подобного массового увлечения? Что там у нас было? Сведенборг, мадам Блаватская… Рон Хаббард с "Дианетикой", Кастанеда с точкой сборки, Коэльо сейчас активно на щит поднимают… Да мало ли кто ещё — последователей у каждого было немало, вот только где они сейчас? Пустыня… Наверное, многие реально хотели чего-то добиться, практически не прикладывая усилий — а им фигу с маслом, так не бывает! Обломс, господа, товарищи и баре! Или всё это и на самом деле оказалось туфтой, кто знает. Ведь для того, чтобы понять хоть что-то — тот же кизяк, например, нужно влезть в это дерьмо по самые уши, да ещё и закопаться поглубже, если сразу не дойдёт…"

Я сделал несколько энергичных глубоких вдохов и в голове слегка зашумело — сказался хорошо известный эффект гипервентиляции лёгких. Постепенно тело налилось тяжестью и теплотой, а затем произошло нечто странное: наступило состояние необычайной пустоты, как будто от меня почти ничего не осталось — только тоненькая внешняя оболочка. Как надутый воздухом кожаный мешок. Прошло ещё немного времени и я опять начал ощущать себя, но при этом явно увеличился в размерах! Вновь обретённое тело медленно поднялось над землёй, при этом все чувства обострились до невиданного предела — казалось, стали заметны даже малейшие изменения скорости и направления лёгкого ветерка. Неестественно живая темнота вокруг и невозможность пошевелить хотя бы пальцем заставили запаниковать. Тут же какая-то сила рывком швырнула меня вниз, возвращая ощущения вполне нормального тела и сильной головной боли… Я терялся в догадках — что, чёрт возьми, только что произошло?

Как всегда, вернуть утраченное душевное равновесие помогла дыхательная гимнастика "а-ля Серхио". А затем вновь проснулось любопытство и заставило меня повторить сомнительный эксперимент. Чувствую, когда-нибудь подобные упражнения закончатся плачевно. Но, как говорится, охота пуще неволи. Главное, не бояться и попробовать разобраться в столь удивительном состоянии — вот цель, ради которой не жалко ни сил, ни потраченного времени. На сей раз я не волновался и постарался проделать хоть какие-то движения, но все попытки опять закончились безрезультатно. И уже в который раз память подсказала решение — сознание! Точно, именно попытка мысленно "дотянуться" до желаемого позволяла раньше добираться до нужного объекта! Действительно, стоило мне просто представить себя в вертикальном положении, как тут же тело перевернулось и глазам предстала картина нашей стоянки: прямо подо мной спали Хельга, малыш и… я… Господи, неужели этот вытянувшийся в полный рост молодой человек — я?! Впредь буду более скептически относиться к зеркалам.

Ещё немного времени ушло на обучение перемещению в заданном направлении, но это оказалось совсем несложно, поскольку сам генеральный принцип был уже понят. Ну и зачем, спрашивается, человеку крылья, если есть такой замечательный способ летать? Я со всей тщательностью обследовал окрестности: нашёл четыре секрета нежити вокруг лагеря и даже притаившегося совсем рядом Уаддра! Хе-хе, уж теперь-то из меня шпион получится покруче, чем он. А кстати, почему бы не попробовать поискать и отряд Харата, вдруг и Магистр сотоварищи бродит где-то поблизости? Следуют они за нами или ушли сразу к морю? Вопрос-то в прямом смысле шкурный…

Харат обнаружился достаточно легко — сверху яркий огонь костра заметно было издалека. Досадно, что я даже приблизительно не мог оценить расстояние от стоянки Магистра до нашего лагеря, а виной всему оказался всё тот же стремительный способ передвижения и траектория пути, весьма далёкая от прямой. Хотя внутри почему-то зрела уверенность, что преследователи расположились совсем рядом. Может, конечно, всё дело в подсознательном страхе перед возможной атакой Харата, а может так оно и есть. В любом случае обратный путь стоит проделать небольшими отрезками — тогда появится хоть какая-то определённость. Надеюсь, три года занятий в секции спортивного ориентирования помогут разобраться в этом вопросе без особых проблем.

Рядом с Магистром сидел, судя по описаниям испанца, Карр — человек в одеянии, сильно смахивающем на рясу. Однако, разглядеть его так и не удалось, поскольку лицо загадочного ученика Харата полностью скрывал широкий капюшон. По другую сторону костра расположился Серхио и невозмутимые следопыты Агриэля. Я присмотрелся внимательней — было что-то знакомое в облике спутников мечника, где-то мы определённо встречались. И тут возникло чувство, будто бы меня по рукам и ногам опутывает липкая холодная паутина, сковывает движения и не даёт дышать. Не знаю, чем бы всё закончилось, но мгновенно появившийся страх буквально выдрал тело из цепких объятий и меня с устрашающей скоростью унесло прочь. Последнее, что я запомнил, были сияющие фиолетовым светом глаза Магистра…

* * *

Огу недовольно поморщился — очередная крупная капля сорвалась с ветки и упала прямо за шиворот. Вроде и небольшой дождик прошумел ночью, а столько теперь неприятностей. Вождь прислушался к разноголосью просыпающегося леса: первые, ещё робкие трели птиц, дробный стук дятла, возня мелких грызунов в кустах да редкие глухие удары капели — ничего подозрительного. Орки терпеливо ждали возвращения двух разведчиков, отправленных ещё затемно на поиски эльфийского дозора. Огу уже был не рад, что сам вызвался совершить далёкий рейд на территорию стремительного и опасного противника — случись что и остроухие перебьют всех без сожаления. А с другой стороны, оставаться рядом с непредсказуемым Тху намного опасней.

Наконец, когда, казалось, вышли все сроки, между стволами показались торопливо приближающиеся фигуры.

— Мы нашли их, вождь, — не дожидаясь вопроса сообщил один из вернувшихся. — Трое. Совсем недалеко.

Отряд продвинулся дальше в лесную чащу, пока тот же разведчик не приказал остановиться.

— Дальше нельзя, — шепотом сказал он командиру. — Заметят.

— Запускай приманку, — Огу ткнул в бок устроившегося рядом шамана.

Приманкой оказался орк в изодранной одежде и огромной свежей ссадиной на лбу. Он недобро сверкнул на Лау-Гора подбитым глазом и обречённо поплёлся дальше в лес, стараясь как можно громче шуметь. Неприязнь бомжевидного хряка можно было легко понять — именно шаман настоял на том, чтобы так разукрасить "живца". Зато теперь побитый боров производил полное впечатление побывавшего в какой-то передряге заблудившегося орка.

Ловушка сработала: из-за кустов медленно вышли два эльфа и принялись с интересом разглядывать невесть откуда объявившееся чудо. Третий остался на месте, настороженно посматривая по сторонам. Хряк очень натурально дрожал и всем видом показывал, что очень сильно напуган. Чуть слышно просвистели стрелы и беспечные дозорные рухнули на землю, так и не успев понять, откуда прилетела смерть.

Дальше орки действовали быстро и без суеты — выдернули стрелы и на двух телах короткими палашами оставили глубокие раны, маскируя истинную причину гибели. Огу неторопливо подошёл к трупу в кустах, с усмешкой заглянул в широко открытые глаза эльфа и натянул тетиву лука, заряженного тем самым ненавистным жалом из колчана Дегара. Стрела точно вошла в сочащееся кровью отверстие на груди дозорного.

— Уходим! — негромко скомандовал вождь.

Упрашивать разведчиков было не нужно — никто не желал задерживаться здесь хотя бы на миг. На месте остался только Лау-Гор — ему ещё предстояло оставить "нужные", человеческие следы, а уж в таких делах равных шаману попросту не было…

7. Эльфийское дерби

— Что это значит? — хан протянул колдуну слабо мерцающий талисман-указатель.

Чародей задумчиво посмотрел на вождя кара-маулей.

— Спящий сейчас очень далеко отсюда. То, что огонь не угас вовсе, говорит о том, что Спящий жив… — колдун вновь взглянул на хана и добавил как можно спокойней. — Но он сейчас очень далеко, несколько дней пути верхом. Мне кажется, что он продолжает уходить всё дальше — вчера талисман светился ярче…

— Ты говоришь правду? После бегства Гаты я перестал доверять тебе! — в глазах вождя загорелся недобрый огонёк. — Смотри, колдун, если ты соврал, твой род исчезнет навсегда!

Чародей промолчал. Да и что можно было сказать, если старый колдун нисколько не сомневался в том, что как бы ни закончился поход кара-маулей в чужие земли, его судьба уже предрешена. Хан всё равно не простит ослушания, а пока что степным воинам нужен маг — кто ещё сможет наложить заклятие на "чёрные молнии"?

Если Спящий действительно ушёл из приграничья, битва будет тяжёлой. Много прольётся крови, многие воины никогда не закончат свой долгий путь в земли предков, а их души навсегда останутся пленниками суровых горных вершин. Силён Чужак, страшна мощь гаурского мага, да только сможет ли даже он остановить тысячи всадников, которые с детства презирают саму смерть? Колдун надеялся, что известие об исчезновении Спящего заставит хана повернуть назад, но, как оказалось, напрасно… Слишком уверен он в своих воинах, слишком слепа его ярость и жажда крови. А если гауры захотят отомстить? Вот тогда жди беды — хоть и велика степь, но и у ней есть пределы…

Земля гудела от ударов тысяч копыт. Насколько хватало взгляда, тянулись к едва приметным тропам у подножия гор конные отряды. Мелькали возбуждённые лица, звенела сталь кривых клинков, со всех сторон неслись торжествующие крики — кара-маули верили в удачу. Но колдун видел совсем другое. С грустью смотрел, как сминается ковыль, чтобы уже никогда не подняться… Как меркнут краски разнотравья, как неумолимо пустеет степь… К чему ты приведёшь воинов, хан? К славе или забвению? Какая судьба ждёт самого чародея, знают только духи. Одно чародей знал точно — что бы ни случилось, он не покинет свой народ…

Десятник вытер пот со лба и быстро заговорил, стараясь рассказать хану всё, пока колдун о чём-то думает в стороне. Не хотел командир разведчиков, чтобы его услышал маг. На то была серьёзная причина.

— Гауры спешно достраивают крепость примерно в дне пути от перевала. Мы можем их легко обойти стороной…

— Нет, — резко выкрикнул хан, — я не хочу, чтобы нам ударили в спину. Сколько в крепости гауров?

— Пять-шесть сотен, не больше. Но воинов только три. Со стороны Города стены ещё не достроили, так что можно напасть сзади… Если, конечно, это не ловушка — гауры коварны.

— Ничего, — хан усмехнулся, — две тысячи всадников справятся. Ты покажешь им дорогу.

— Повелитель, я видел возле крепости Чужака… — десятник на мгновение замялся. — Вместе с ним была Гата…

— Вот как?! — хан кинул быстрый взгляд на чародея. — Значит, она сбежала к гауру! Не зря я подозревал колдуна! Тем лучше, когда мы её схватим, старый обманщик заплатит полную цену за предательство. Слышишь, десятник? Мага можешь убить, а Гату приведёшь ко мне живую…

Колдун так ничего и не услышал…

* * *

Харат хмуро выслушал собщение о том, как личу в очередной раз удалось избежать гибели — на сей раз он ушёл из ловушки друидов. Что и говорить, силён стал Хрохан, слишком силён, и Магистр начал сомневаться, что ему удастся в одиночку одолеть неуловимого принца. Уму непостижимо — с такой легкостью расправиться с лесными магами! Старик сокрушённо покачал головой, досадуя на то, что не успел вовремя к месту схватки. Ещё бы чуть-чуть и участь лича была бы решена, ведь даже такой могущественный маг, каким оказался Хрохан, не смог бы отразить совместную атаку Харата и друидов.

Магистр посмотрел сквозь пламя костра на расположившихся напротив следопытов и Серхио. Вновь его начали терзать сомнения — правильно ли он сделал, согласившись на условия Посланника и стоит ли ему до конца рассказывать историю лича? Кто знает, что на уме у Входящих? Не случится ли так, что и сам Серхио после того, как всё узнает, не начнёт помогать личу подобно своему товарищу? Опальный Маг никак не мог понять, почему у этих двух людей такие отличные от его собственных представления о справедливости. В чём причина? Сомнения… Они оберегают нас от необдуманных поступков и в то же время разъедают душу подозрением и неуверенностью, как рапа свежую рану.

Внезапно Харат почувствовал совсем рядом растущее возмущение потоков Силы. Он точно установил место нахождения незримого магического объекта и применил мощное заклинание удушения, которому его давным-давно обучил Фангор. Однако, неизвестная сущность каким-то непостижимым образом вырвалась из ловушки и это событие повергло Магистра в состояние крайнего изумления — до сих пор никому не удавлось разорвать смертельные путы. То ли противник оказался слишком проворным, то ли уходит былая сила… В любом случае, есть от чего впасть в уныние.

Харат был почти уверен, что здесь только что побывал молодой Входящий — только представители того далёкого мира обладали способностью переносить свою сущность на огромные расстояния. Жаль, что не удалось его поймать — тогда и с личем справиться было бы намного легче. Маг бросил короткий взгляд на Серхио, пытаясь понять, удалось тому что-либо заметить или нет. Испанец вёл себя вполне естественно и Магистр успокоился. "Нет," — подумал Магистр, — "ещё не настало время для откровенного разговора. Сначала нужно разобраться с желаниями и способностями Входящих. Придётся отложить рассказ о Хрохане на потом — пусть всё идет своим чередом…"

* * *

Выспаться толком помешал начавшийся ночью редкий дождь. Он не особо усердствовал и лениво швырял пригоршни капель, как бы понимая, что посреди поля незадачливым путешественникам всё равно спрятаться негде. И хотя к утру издевательство закончилось, настроение у меня было, мягко говоря, препаршивое — раздражало буквально все, в том числе и нещадно бившее по глазам солнце. Орки как ни в чём не бывало неторопливо проверяли оружие — такое впечатление, что они просто приняли освежающий душ, но и это тоже не добавляло оптимизма. Вот в таком "бодром" расположении духа я встретил очередной день поездки к заманчивым морским просторам, поэтому полностью погрузился в размышления о превратностях своей лихой доли и мало обращал внимания на то, что творится вокруг. И, между прочим, зря…

Эльфы свалились как снег на голову! Они появились из-за холма, который мы только что объехали, и стремительно приближались, осыпая нас градом стрел. Чёрт бы побрал местную братию — раз за разом нас встречают таким вот "салютом"! Застигнутый врасплох, Грох не успел сразу поставить защиту, а дальше было уже поздно. Надо отметить, что нападавшие стреляли, что называется, "на выбор" — в первую очередь они стремились уничтожить магов и шамана орков. Меня спасло только то, что я резко обернулся и уготованная моей скромной персоне стрела просвистела в каком-то сантиметре от шеи, а дальше я быстро скатился куда-то вниз — под брюхо лошади. Грох находился дальше всех, да и среагировал мгновенно; лича моментально прикрыли солдаты, а вот шаману не повезло — его достали первыми же выстрелами. Так что возвращать баночку уже некому. Главное, что я всё равно отдам — если, конечно, сумею в очередной раз унести ноги.

Нежить бросилась навстречу нападавшим, не обращая внимания на укусы беспощадных эльфийских стрел — когда первые ряды солдат добрались до врага, многие из них стали похожи на общипанных ежей. Орки действовали более разумно, стараясь сближаться короткими перебежками — то падали на землю, то вскакивали и совершали очередной рывок в несколько шагов. В результате большая часть из них уцелела и они врезались в самую гущу схватки подобно неистовым берсеркам викингов. Лязг оружия, громкие крики боли и ярости, ржание обезумевших лошадей — всё смешалось в единую какофонию звуков нешуточной потасовки.

Когда эльфы поняли, что нежить так просто не одолеть, то попытались организованно отступить назад, но не тут-то было. Грох, оказывается, поставил стену прямо за их спинами, лишив лесных воинов возможности спастись бегством. Теперь остроухие охотники поменялись с добычей ролями. Поняв, что скрыться уже не удастся, они вновь развернулись и продолжили отчаянно драться, с удивительной ловкостью орудуя своими тонкими мечами. И всё же эльфы были обречены — последний очаг сопротивления уничтожил чёрный маг, буквально "впечатав" эльфов мощной воздушной волной в защитный экран. Правда, она же разнесла вдребезги и попавшихся на пути солдат нежити, но Гроха, по-видимому, это совсем не волновало…

Мы с опаской подошли к месту, где ещё пять минут назад кипела жестокая схватка и я невольно посмотрел на Хельгу — всё же зрелище десятков трупов явно не для женских глаз. Тем более, что останки воинов нежити продолжали ползать, шевелиться и скрести землю скрюченными пальцами… Мороз по коже! Особенно меня поразил один — с искалеченными ногами, отрубленной напрочь рукой и половиной черепа. Уцелевший глаз с безразличным спокойствием смотрел в бездонное небо, а свесившаяся набок челюсть исказила полулицо презрительной ухмылкой.

— Мда, крепко они нас помяли, — заметил я, оглядывая исковерканные тела солдат Гроха. — Насколько я понимаю, восстановлению они уже не подлежат…

Лич хмуро покачал головой.

— В моем мире маги-искусники смогли бы собрать, наверно, половину, а тут… — Хрохан с досадой махнул рукой. — Не понимаю, почему эльфы на нас напали? Мне всегда говорили, что они предпочитают не вмешиваться в чужие войны. И вдруг, без малейшего повода…

— Ага, а если вспомнить ещё и друидов, то вообще создается впечатление, что за нами охотится всё, что шевелится. Непонятно только, за что нам такое счастье привалило. Видимо, местный дядька на небесах рассердился на нас всерьёз и надолго. Если он вообще существует…

— Действительно, странно, — согласился принц, задумчиво посмотрев на меня. — Что бы это могло значить?

— Кто его знает? — я пожал плечами. — Однако, в любом случае уходить надо отсюда побыстрее — насколько мне известно, у эльфов родня большая и мстительная. А главное, что она близко — бежать за помощью недалеко.

— Мы сейчас только на самой границе их владений, — вмешалась в разговор Хельга. — Дальше будет ещё хуже.

— Скверно, — Хрохана сейчас даже самый закоренелый оптимист не назвал бы жизнерадостным, — с орками проблем бы не было, а вот с эльфами… Слишком быстрые, да и сражаются умело. Если нападут большими силами, нас уже ничто не спасёт. Тем более сейчас, когда уничтожены почти все солдаты.

— Повелитель! — Грох стоял с противоположной стороны нагромождения тел и призывно махал рукой. — Здесь живой эльф!

Мы поспешили вслед за принцем, хотя лично я приближался к месту находки со смешанным чувством любопытства и настороженности — то, что учинили недавно братья по разуму, никак не располагало к тёплой встрече и взаимопониманию. Эльф выглядел не то, чтобы плохо — просто ужасно! Тонкая рубаха на правом боку покрылась слоем липкой грязи: земля смешалась с кровью и чем-то напоминала жирную болотную жижу. Он тяжело и часто дышал, щёки впали, как после тяжелой болезни, а худое лицо побледнело так, будто несчастный готов был в любой момент отправиться в последний путь к лунному колодцу. Единственно живыми оставались только тёмные глаза, плескавшие болью и ненавистью.

Лич скептически покачал головой — шансов у несчастного немного, если не сказать никаких. Вперёд вышла Хельга, достала из кармана штанов бурый округлый камень размером с перепелиное яйцо и приложила амулет к ране на боку эльфа. Мне даже показалось, что из-под руки девушки с тихим шелестом вырываются почти незаметные глазу струйки пара. Удивительно, но кровь перестала течь буквально через пару секунд, и Хельга, спрятав камень, приложила левую ладонь к животу лесного жителя, а правой коснулась его макушки. Знакомая картина! Помнится, я уже проходил подобную процедуру возвращения к жизни. Девушка замерла неподвижно и только мелкие капельки пота на её лбу выдавали колоссальное внутреннее напряжение целительницы. Хельга шумно вздохнула и беспомощно развела руками.

— Ничего не могу сделать — он потерял слишком много крови. Его бы к друидам… — неуверенно произнесла девушка, прекрасно понимая, что после последней (и единственной) встречи они вряд ли захотят видеть нас в качестве гостей.

— Разве что сам доберётся, — хмыкнул Хрохан. — А нам гораздо важней было бы узнать, почему эльфы напали и куда двигаться дальше.

Он внимательно посмотрел на раненого и, как бы ни к кому не обращаясь, сказал:

— Интересно, захочет он с нами разговаривать? — принц выразительно посмотрел на Хельгу и добавил. — И, кстати, кто-нибудь знает эльфийский язык?

Девушка мотнула головой, ну а меня можно было вообще не спрашивать. Я оглянулся на стоявшего в отдалении рыжего малыша — положение наше, мягко говоря, незавидное и скрывать далее способности уаха не имело смысла. Хельга догадалась о моих сомнениях и неопределенно пожала плечами — раз надо, значит надо.

— Малыш! Иди сюда!

Рыжий даже не пытался скрывать своего страха и как только приблизился, тут же вцепился в девушку, с опаской озираясь по сторонам. Вот уж кому не позавидуешь — для малыша подобные приключения могут закончиться настоящим "кондратием". Меня хоть природный цинизм иногда спасает…

— Спроси, — я кивнул в сторону раненого, — почему они напали на нас?

Уах склонил голову набок и некоторое время пристально рассматривал эльфа, а затем произнёс короткую фразу, нараспев растягивая слова. В глазах лесного жителя промелькнуло что-то похожее на удивление, но он ничего не ответил. Малыш немного подождал и повторил вопрос — эльф продолжал молчать, демонстративно отвернувшись. Я осторожно взял Хельгу за руку и попросил:

— Попробуй узнать, о чём он думает.

Девушка коротко кивнула и буквально впилась взглядом в остроухого строптивца. Потянулись минуты ожидания, но вот, наконец, она начала торопливо говорить на том самом певучем языке! Рыжий уах оказался весьма сообразительным и без напоминания тут же принялся переводить путанные мысли раненого. А сам эльф, казалось, замер и с ужасом смотрел на Хельгу, не в силах помешать ей путешествовать по самым потайным местам своей памяти. Он пробовал, конечно, думать о чём-то постороннем, но видно так устроен не только человек — эффект "белого бычка" сработал по полной программе и с его мозгами. Одним словом, через десять минут из обрывков информации удалось всё же составить некое подобие полной картины. И она оказалась весьма безрадостной.

"Подставили" нас, оказывается, всё те же друиды — это они "настучали" эльфам, что в их владения вторглись орки и нежить. Но не это главное — ловят-то, как выяснилось, вообще не нас! Сейчас лесные воины усиленно ищут каких-то людей, поэтому впереди нас, вероятно, ждёт ещё не одна встреча с эльфийскими отрядами. Выслушав меня до конца, Хрохан хмуро спросил:

— Что теперь будем делать? Уйдём в сторону — столкнёмся с людьми, продолжим ехать прямо — встретимся с эльфами. И непонятно, что лучше…

— Есть одна идея, — предложил я не совсем уверенно. — Не знаю, получится или нет, но попробовать стоит — какой-никакой, а шанс.

Лич вопросительно смотрел на меня, ожидая дальнейших разъяснений.

— Попытаюсь разведать дорогу, — огорошил я принца. Он недоверчиво пожевал губами и махнул рукой — пробуй, мол, чёрт с тобой.

Нетрудно догадаться, что я надеялся повторить свой вчерашний эксперимент. Однако, получилось у меня в этот раз не так легко, как хотелось — никак не удавалось успокоиться после пережитого стресса, да и ответственность давила тяжким грузом. Тем не менее, с надцатой попытки полёт всё же состоялся. Упоение лёгкостью и свободой продолжались недолго — примерно километрах в восьми патрулировал местность большой отряд эльфов, а совсем рядом с ними находилась деревушка, в которой расположились несколько десятков хорошо вооружённых воинов. По всему выходило, что проскочить незамеченными через узкий проход между людьми и лесной братией нам вряд ли удастся. Но и на месте оставаться глупо — пропавших эльфов наверняка скоро хватятся и начнут искать. Ситуация…

Неутешительные результаты разведки Хрохана расстроили ещё больше. Он сидел с мрачным видом и о чём-то напряжённо раздумывал. А мне в голову пришла очередная бредовая идея, но я долго не решался её озвучить — настолько дикой и нелепой она показалась даже мне.

— Принц, вы же с Грохом в какой-то степени некроманты?

— И что? — лич недоумённо пожал плечами.

— Может, попробовать поднять пару десятков эльфов? — предложил я, содрогнувшись от промелькнувшей в сознании картины воскрешения. — Прикроемся ими и попытаемся проскочить мимо патруля. Рискованно, конечно, а вдруг?

— Не знаю, — Хрохан с сомнением покачал головой и посмотрел на меня долгим взглядом. — Мы никогда не пробовали проводить ритуал с чужими расами… К тому же, я и Грох — боевые маги, а тут нужен именно мастер-некромант.

— Повелитель, — вмешался в разговор кровосос, — я когда-то неплохо умел поднимать трупы. Человек прав — чем дольше мы будем здесь сидеть, тем меньше у нас шансов выбраться.

— Хорошо, — решился лич, — пробуй. Скажи Унку, чтобы его бойцы помогли тебе вытащить тела из этой свалки. И пусть поймают эльфийских лошадей! Нужно обязательно посадить нежить на коней — пешие они привлекут больше внимания, чем мы сами.

Я последовал за Грохом — было одновременно интересно и жутко увидеть собственными глазами страшный ритуал. Орки вытаскивали тела и складывали в ряд, а чёрный маг тем временем уже приступил к своей работе. Он стоял, вытянув вперёд руки ладонями вниз, и без пауз произносил формулу заклинания. При этом тембр его голоса чем-то напоминал звуки хорошо известного музыкального инструмента народов Севера — варгана. Вскоре эльф задрожал и выгнулся немыслимой дугой, из его горла вырвался булькающий хрип, а в глазах поселилось безумие. Он неожиданно вскочил, бросился к находящемуся совсем рядом орку и вцепился в него зубами. Хряк взвыл от боли и молниеносным движением оторвал ожившему трупу голову. Теперь зеленокожий воин стоял и громко сопел, угрюмо посматривая на кровососа. Меня едва не вывернуло наизнанку от вида изуродованного тела — я оказался совершенно не готов для подобного зрелища.

Грох с досадой хлопнул себя по лбу и в сердцах произнёс:

— Совсем забыл, что сначала нужно создать канал!

Чёрный маг подошёл к следующему эльфу, а я поспешил убраться подальше — хватит, насмотрелся! Наверно, надо родиться и прожить целую жизнь в этом жестоком мире, чтобы спокойно относиться к подобным вещам. Тем более, что если следующий воскресший решит испытать зубы на мне, то орочьей мускулатурой я похвастаться не могу. Неизвестно, что дальше проделал Грох, но примерно через полчаса три десятка эльфов-нежити (господи, что за дикое сочетание!) сидели на конях и равнодушно взирали на что-то говорившего им Хрохана. От орков в живых осталась едва половина, но мой "знакомый" уцелел — хоть какое-то утешение. Мы незамедлительно тронулись в путь, предоставив раненого эльфа самому себе. Надеюсь, ему всё же удастся благополучно добраться либо до своей родни, либо к друидам.

Всю дорогу я старался держаться по возможности подальше от оживших трупов — слишком памятна была яростная атака первого поднятого жмурика. Местность вокруг казалась удивительно знакомой — что ни говори, а на зрительную память никогда не жаловался. По всем признакам очень скоро мы должны оказаться возле патрульного отряда.

— Принц, — привлёк я внимание лича, — за этим холмом эльфы. Что будем делать?

Хрохан осмотрел наше разнородное воинство и приказал:

— Соберитесь плотнее и старайтесь не высовываться из-за нашего прикрытия — он указал на нежить. — Поедем быстро. Не останавливаться, даже если начнут преследовать. Вперёд!

Мы с места понеслись крупной рысью, огибая холм справа. Быстрее скакать было небезопасно, поскольку наши орки хоть и отличались потрясающей скоростью, но угнаться за лошадьми точно бы не успели. Где-то сбоку показались крохотные силуэты домов деревеньки, но с этой стороны нас заметить не могли — слишком далеко.

Я осторожно посмотрел налево и в промежутках между фигурами эльфов чётко разглядел дозорный отряд. А вот до него было заметно ближе! К моему недоумению, Хрохан выбрал странную дорогу — такую, что расстояние между нами и опасными соседями потихоньку сокращалось. Он что, рехнулся?! Стоп, понял! Принц старался ехать так, чтобы наблюдателям солнце светило всё время в глаза! Оставалось только восхищаться хладнокровием и тактической мудростью лича! Может, хоть в этот раз фортуна повернётся к нам своим милым ликом?

Фигушки! От дозорного отряда отделились три всадника и направились в нашу сторону. Принц среагировал мгновенно — вся вновь обретённая эльфийская нежить разом развернулась и плотной толпой понеслась навстречу более живым собратьям. А теперь нетрудно догадаться, что под таким шумным прикрытием да союзником-солнцем нам удалось незамеченными скрыться за очередным невысоким холмом. Удирали, естественно, уже во весь дух — даже орки, казалось, заметно прибавили в скорости. Последнее, что я услышал, был шум яростной драки далеко за спиной. Думаю, местные эльфы ещё долго будут вспоминать странных соплеменников… Неужели прорвались?

Принц гнал отряд, не снижая скорости, ещё часа два. Солнце уже зависло над самым горизонтом — самое время задуматься о месте для ночлега.

— Леди, — обратился Хрохан к девушке, — здесь чьи владения? Эльфов или людей?

— Точно не уверена, — наморщила лоб Хельга, прикидывая в уме, сколько же мы проехали. — Возможно, что это уже территория Селиза.

— Нам нужно где-то укрыться, — пояснил лич, — а в эльфийский лес забираться опасно.

— Может, остановимся вон в той рощице? — спросил я, указывая на видневшиеся неподалеку деревья. В принципе, место выглядело вполне пристойным — от дубравы достаточно далеко, да и равнина просматривается во все стороны, незамеченным не подберёшься.

Подошёл мокрый от пота боров и что-то быстро сказал Хрохану. Принц на мгновение задумался и кивнул, а я не удержался от вопроса:

— Что он хотел?

— Орки собираются охотиться, — пояснил лич. — Я разрешил — второй день без еды, а заодно разведают, нет ли поблизости нежелательных соседей.

Мой желудок согласно заурчал — война войной, а обед, как говорится, по расписанию. Пятерка хряков быстро побежала в сторону леса, остальные неторопливо отправились вместе с нами к роще обустраивать лагерь. А меня вдруг совершенно некстати начал волновать вопрос — чем закончилась битва живых и мёртвых эльфов? Может, оно и к лучшему: всё равно тащить их с собой дальше — глупо, а бросить тут просто так — преступно…

* * *

На следующий день Магистр принял решение максимально сблизиться с отрядом Хрохана. Где-то глубоко в душе Харата тлела искорка надежды, что лич опять может нарваться на засаду лесных жителей и второй раз упускать такой шанс не хотелось. К полудню следопыты почти нагнали лича, как вдруг случилось нечто непредвиденное — с двух строн к замершим на месте людям во весь опор мчались два больших отряда эльфов! Ветль, прищурив глаза, пристально рассматривая приближающихся всадников, но мгновением спустя расслабленно улыбнулся:

— Это Мирасса! Я его хорошо знаю. Интересно только, что он тут делает?

Однако лесные воины прибыли явно не с мирными намерениями — окружили людей плотным кольцом и держали каждого под прицелом. Решительные действия эльфов красноречиво показывали — малейшее неосторожное движение и стрелы найдут свои жертвы без промедления.

— Что случилось, Мирасса? — спросил выступивший вперёд Ветль. — Почему нас задержали?

— Среди вас убийца! — командир с ненавистью смотрел мимо разведчика на лучника. — И он должен ответить за всё перед Кругом!

— Какой убийца? О чём ты говоришь?! — Ветль с недоумением перевёл взгляд с Мирассы на Дегара.

— Сегодня утром люди напали на наш дозор и точно известно, что один из наших воинов погиб от его стрелы! — эльф надменно взглянул на разведчика, затем указал на Агриэля. — Остальных мог убить он!

Ветль растерянно посмотрел на товарищей и вновь повернулся к Мирассе.

— Ты ошибаешься! Это просто невозможно — мы только вчера выехали из Краста и никак не могли оказаться утром в ваших лесах!

Командир эльфов не обратил ни малейшего внимания на слова разведчика и не терпящим возражения голосом приказал:

— Вашу участь будет решать Большой Круг. Отдайте оружие добровольно, иначе будет хуже — никто не осудит меня, если я покараю убийц прямо здесь.

Он коротко взглянул на разведчика и чуть тише добавил:

— Я бы сразу так и сделал, если бы не ты, следопыт — Дом тебя уважает.

Ветль беспомощно развёл руками — он как никто другой знал, что спорить с высокородным эльфом не только бесполезно, но и опасно. Разведчик вздохнул и первым покорно протянул свой охотничий нож ближайшему лесному воину, следом за ним точно так же расстались с оружием мечник и Дегар. Вот так, одним махом превратившись из преследователей в пленников, следопыты и маги в окружении эльфов направились в к зеленевшей вдали дубраве.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил Агриэль лучника, как только они оказались в лесу.

— Нет, — коротко ответил Дегар, — откуда тут могла появиться моя стрела?! Терять я их не терял, а за последний год только два раза не смог вырезать стрелы — на плато в Заронге и после битвы возле Краста…

— А что, если… — мечник выразительно посмотрел на него.

— Да ну, — махнул рукой лучник, — слишком сложно… Хотя… Стрелы из Заронга вполне могли попасть в руки некромантов, а уж они-то способны на любую подлость!

— Вот и я так думаю, — кивнул Агриэль и негромким окриком позвал расстроенного разведчика.

Мечник коротко изложил родившуюся только что версию.

— Теперь вся надежда только на тебя, — сказал он, обращаясь к Ветлю. — Нужно обязательно добиться того, чтобы тебе разрешили осмотреть место нападения. Возможно, что-то удастся найти.

— Это первое, что я хотел просить у Дома, — кивнул разведчик. — Странно только… У эльфов достаточно своих умелых следопытов — неужели они ничего не нашли?

— Или не захотели… — задумчиво произнес Дегар. — А теперь потребуют взамен нашей крови — родовая месть для высокородных превыше всего.

— Посмотрим, — сказал Ветль. — Прежде чем начать вытягивать из нас жилы, они должны доказать твою вину — таков закон.

Всадники выбрались на большую поляну, где в тени векового дуба уже поджидали члены Большого Круга. Вперёд вышел высокий эльф в тёмно-синем плаще, расшитом красивым узором зелёных листьев. Перехваченные на затылке узкой ленточкой, длинные белые волосы доставали ему почти до пояса. Он был необычайно спокоен, но глаза на узком бледном лице полыхали гневным огнём.

— Что ты можешь сказать в своё оправдание? — эльф в упор смотрел на Дегара.

— Я знаю, в чём меня обвиняют, — твёрдо ответил лучник, — но я этого не делал. У нас есть предположение, кто мог совершить это подлое убийство. Готов ли ты выслушать меня, благородный?

— Говори! — эльф отступил в сторону, чтобы все присутствующие могли видеть Дегара.

— В этих местах сегодня проходили некроманты вместе с нежитью и орками. У них могли быть мои стрелы…

При этих словах члены Круга быстро переглянулись и всё тот же эльф быстро спросил:

— Что тебе известно о некромантах?

— Почти ничего, — пожал плечами лучник, — только то, что они здесь появились раньше нас. Если хочешь знать больше, благородный, спроси нашего мага — он расскажет, откуда они взялись и что ищут в ваших лесах.

Эльф пристально посмотрел на Магистра долгим взглядом, как будто пытаясь что-то вспомнить, затем вновь обратил взгляд на Дегара.

— Почему ты считаешь, что дозорных убили они?

— Потому, что я этого не делал, а больше некому И у них действительно могли быть мои стрелы, — лучник немного помолчал. — Ты разрешишь нашему разведчику вместе с вашими следопытами ещё раз осмотреть то место?

Благородный не успел ничего ответить — из-за деревьев буквально вылетел лесной воин на коне, чуть не сбил с ног бросившихся в стороны следопытов и громко прокричал что-то членам Круга на родном языке. Верховные правители Дома разом вскочили с мест, встревоженно переглядываясь друг с другом. Харат встал рядом с Дегаром и, глядя на эльфов в упор, жёстко произнёс:

— Теперь вы понимаете, на что способны некроманты?!

Он повернулся к следопытам и пояснил:

— Гонец привёз дурную весть — лич только что уничтожил целый отряд эльфов! — Магистр опять обратился к членам Большого Круга. — Разрешите разведчику осмотреть место гибели дозорных. Сами тогда убедитесь, что и это убийство — дело рук некромантов!

— Я вспомнил, кто ты, Маг! — неожиданно воскликнул один из высокородных членов Круга. — Ты же Харат! А люди говорили, что ты давно умер!

Следопыты разом повернулись в сторону Магистра, не в силах произнести ни слова — это страшное имя знали даже маленькие дети…

* * *

Утром я пробудился поздно — поспал всласть, отведя заодно душу и за прошлую ночь. Кровосос торопил орков со сборами, но мне показалось, что они не слишком-то обращали на него внимание и готовились к дороге в привычном для себя темпе. Непрошибаемые создания — уважаю. Я невольно поёжился, вспоминая вчерашний день — понимаю, что другого выхода не было, но методы лича иногда выходили за рамки человеческого понимания. Или на войне по-другому нельзя? Хороши все средства, которые позволяют выжить? Хрохан заметил моё смущение и, словно прочитав мысли, ободряюще улыбнулся:

— Не переживай, они всё равно были уже мертвы.

Так-то оно так, но хочется надеяться, что эльфийская нежить не успела натворить большой беды. Я что-то невнятно пробурчал в ответ и подошёл к Хельге. Никак не могу избавиться от скверной привычки с утра пораньше поприставать с вопросами к каждому встречному.

— Ты вчера лечила эльфа каким-то амулетом. Что за странный камень ты использовала?

— Это гематит, он останавливает кровь и заживляет раны, — девушка с готовностью достала бурый камень с характерным металлическим блеском. — Мне его подарил Магистр, когда узнал, что я могу лечить людей.

— И что, с его помощью каждый может остановить кровь?

— Нет, — рассмеялась Хельга, — надо обладать даром целительства. Кстати, тебе надо будет обязательно как-нибудь попробовать. Мне кажется, у тебя тоже должно получиться.

Девушка намекала на эпизод в лагере вождя Тху. В один не самый прекрасный вечер у меня страшно разболелась голова, а обращаться за помощью к Хельге я не решился — она как раз тогда "дулась" из-за эпизода с орками. Вот и пришлось массировать виски самому, причём в какой-то момент проделывать эту процедуру я стал не прикасаясь к голове. Кстати, удивительное ощущение — казалось, что череп стал словно пластилиновый, а пассы руками как бы деформировали его, изгоняя боль. Девушка тогда всё видела, но ничего не сказала… Может, действительно, стоит попробовать лечить других, чем чёрт не шутит. Хотя, лучше бы такого случая вовсе не произошло.

Наконец, все были готовы и наш изрядно поредевший отряд отправился дальше на юг. Да уж, нелегко далась нам эта дорога. Теперь искать большой корабль не имеет смысла: три десятка орков и десяток солдат Гроха — вот всё, что осталось от пары сотен бойцов, покинувших недавно лагерь вождя Тху. Напряжение двух прошедших дней постепенно улетучилось — каждый понимал, что основные трудности перехода позади, поэтому можно немного расслабиться. Единственное, за чем продолжал следить ехавший впереди чёрный маг, были изредка мелькавшие вдалеке люди — одинокие странники, крестьяне на телегах или небольшие конные отряды. Их мы объезжали стороной…

Я всю дорогу болтал с Хельгой о всяческой ерунде и изредка подначивал доверчивого уаха, делая страшные глаза и пугая его рассказами о том, какая опасная живность может завестись в его обширной бороде. Если он не будет мыться и расчесываться. Малыш сердился, но украдкой пытался расплести застарелые колтуны в своей экзотической растительности, чем несказанно веселил девушку. Привлечённый смехом, к нам подъехал Хрохан. Он с улыбкой выслушал очередную гневную тираду рыжего страдальца и тихо спросил:

— Сергей, откуда малыш знает эльфийский язык? Он жил в этих местах?

— Нет, — так же негромко ответил я. — Но он знает очень много разных языков и это нам может пригодиться по ту сторону моря.

— Конечно, — лич лукаво посмотрел на меня и добавил. — Я рад, что ты, наконец, начал мне доверять.

С этими словами он пришпорил коня и отправился догонять Гроха. Я смотрел ему вслед, пытаясь разобраться в своём неоднозначном отношении к принцу. Есть ли между нами понимание? Не знаю… Всё перепуталось и теперь непонятно, кто друг, кто враг, а кто просто так. С одной стороны, лич до сих пор не сделал ничего такого, что могло бы заставить сомневаться в его искренности, а с другой, почему его так ненавидит Харат? Опять сплошные вопросы… Надо будет срочно поговорить с Серхио, наверняка он узнал что-нибудь новое. И обязательно с Хроханом — надеюсь, времени сейчас у нас будет предостаточно…

Далеко за полдень мы выбрались на вершину высокого холма и… увидели раскинувшееся от края до края море. Красота-то какая — дух захватывает! Сами посудите — уходящая за горизонт вода, редкие белоснежные облака на синем небе, мелкие завитушки пенных шапок прибоя, плывущие вдоль берега "игрушечные" кораблики и свежий бриз в лицо! Картинка! Далеко справа прикрылась от морских ветров обрывистым берегом большая бухта, а возле самой воды белели россыпи домов огромного города.

— Селиз! — с восторгом выдохнула Хельга. — Главный порт человеческой расы. Я так много о нём читала, но никогда здесь не была!

— Послушай, — обратился я к ней, — я так понимаю, что тут навалом купеческих судов.

— Очень много, — подтвердила девушка. — А что?

— Да так, — многозначительно заметил я. — Родилась очередная авантюрная идея — раз есть купцы, значит должны быть и пираты. Вот они-то как раз и могут нам сейчас понадобиться.

Хельга смотрела на меня широко раскрытыми от удивления глазами…

* * *

Вечерние сумерки перемешались с густой тенью обрывистого берега и накрыли город тёмным покрывалом, приглушив звуки и краски дня. Крон, попридержав взмыленного коня, въехал в Северные ворота Селиза. Обычно в такое время жизнь в Дастароге, да и в самой столице постепенно затихает, но в порту всё было наоборот — шумные полупьяные толпы моряков бродили по улицам в поисках развлечений и новой кружки хмельного пива. Одна за другой призывно раскрывались двери многочисленных кабачков и таверен, яркими огнями и двусмысленными вывесками обещая долгожданное забвение за столом или сказочное наслаждение в объятиях нежных путан. Любой каприз — только не жалей звонкую монету! А где-то по тёмным проулкам и подворотням уже потихоньку собирались те, для кого ночь — время острого кинжала и лихой работы. Где ставка — жизнь, а награда — тугой кошелек. Селиз, не таясь, нахально выставлял напоказ своё лицо — беззаботно-пьяное, развратно-сладкое и смертельно опасное…

Крон с лёгким раздражением заметил, что дорогу ему перекрыла очередная ватага бесшабашных мужичков, толпившихся на перекрёстке и явно собиравшихся немного размяться. Все в широких штанах и одинаковых робах мышиного цвета, из-под которых проглядывали пропитанные потом и морской солью рубахи без ворота. К следопыту вразвалку подошёл один из них, гаденько ухмыльнулся и, ухватив лошадь за узду, дыхнул в лицо всадника перегаром:

— Куда спешишь, дядя? Все места уже заняты…

Молчаливый воин глянул исподлобья на небритую рожу рослого моряка и сильно ударил его ногой в живот. От неожиданности верзила плюхнулся задом на булыжную мостовую, а Крон, не мешкая, резко послал коня с места в карьер… Что для могучего скакуна горстка людей — опешившие искатели сомнительных приключений разлетелись по сторонам, словно блохи с хвоста шелудивого пса.

Как обычно бывает в таких случаях, тут же рядом появились вооруженные всадники городской стражи. Хотя, обычно они почему-то успевают лишь к концу очередной разборки, когда кому-то уже мало чем можно помочь.

— Что здесь происходит?! — грозно выкрикнул командир патруля. — В тюрьму захотели?! Так я вам это быстро устрою, не сомневайтесь!

Следопыт достал из-за пазухи свиток и протянул стражнику.

— У меня важное сообщение для Верховного Магистра Селиза. Я спешу…

Воин внимательно изучил хорошо знакомую янтарную печать столичного Правителя и нерешительно вернул письмо Крону:

— Езжай прямо по этой улице, никуда не сворачивай — тут недалеко.

Затем повернулся к глухо роптавшей кучке моряков и, выплескивая клокотавшую внутри ярость, крикнул:

— А ну разойдись! И чтоб я больше вас не видел!

Забияки нехотя побрели прочь, бросая злобные взгляды на патрульных — связываться с городскими стражниками, как известно, себе дороже…

* * *

…Халит стоял на опушке и смотрел на заходящее солнце. Однако, мысли мага сейчас занимала не великолепная панорама заката в горах. Чужака беспокоила неожиданная проблема — сегодня днём гонец из Дастарога принёс известие о том, что помощи из столицы не будет… Более того, после нападения Орды Правитель Хоредона сам затребовал подкрепление из ближайших Городов. А откуда взять воинов, если точно известно, сколько кочевников придёт на земли приграничья?

Да ещё так некстати уехал Мадук… Хоть какая-то помощь против колдунов кара-маулей. Правда, вчера вернулись, наконец из Заронга ученики Магистра, но особо рассчитывать на их способности не приходится. Хорошо ещё, что Глан доверяет Халиту больше, чем Правителю, поэтому обещал завтра же прислать на заставу всех воинов. А, возможно, просто боится — столица далеко, а ученик Мадука совсем рядом. Тем более, что ссориться с Чужаком ему сейчас не с руки, о такой свободе в управлении Конвентом Председатель не мог и мечтать…

А ещё Халита беспокоил неведомый Спящий… Даже бесстрашная Гата произносила это имя со страхом. Они потратили на поиски мага два дня, но всё напрасно — не помог даже дар дочери колдуна кара-маулей. Единственное, что обнаружил Чужак в горах, была пещера Харата с десятком молчаливых монахов. Про Спящего старый Магистр ничего им не рассказывал — то ли не захотел, то ли сам не знал. Заронг до сих пор хранит тайны, о которых неизвестно никому. Единственное, чем они могли помочь добровольные затворники людям — обещали предупредить о приближении степняков…

Халит невольно посмотрел в сторону невидимого отсюда убежища Харата и вздрогнул от неожиданности. Показалось? Нет, точно — на склоне горы слабо мерцал огонь далёкого костра. Монахи сдержали слово…

8. Мышеловка и капкан

Серхио с тревогой наблюдал за Харатом и следопытами. Казалось, даже воздух стал густым и тягучим от напряжения, готового в любой момент перерасти в грандиозный скандал. Усли не сказать большего. Достаточно любого пустяка — неосторожного взгляда, резкого слова, жеста и о последствиях можно только догадываться.

— Я тоже узнал тебя, Нагиласса, — Магистр повернулся к членам Большого Круга. — Как видишь, я жив. Но сейчас не время вспоминать старое — нужно остановить лича.

— Это проблемы людей, — высокомерно ответил эльф. — Тебя больше должна волновать собственная судьба.

— Как видишь, теперь это и ваши проблемы, — с едкой усмешкой парировал Маг. — А пока вы медлите, некроманты уходят всё дальше и дальше.

— Им не уйти — мы перекрыли все дороги.

— Ты так в этом уверен? — насмешливо спросил Харат. — Вы плохо знаете, на что способен лич — он легко ускользал и не из таких ловушек. Мало вам одного потерянного отряда?

Эльфы собрались вместе и некоторое время тихо совещались. Магистр терпеливо ждал, бросая быстрые взгляды в сторону угрюмых следопытов. Наконец, к людям подошёл тот самый эльф, который начинал допрашивать лучника.

— Хорошо, — кивнул он головой, — пусть разведчики ещё раз осмотрят место и тогда мы примем решение.

Ветль ободряюще хлопнул Дегара по плечу и лёгкой походкой последовал за двумя эльфийскими воинами, а лучнику теперь оставалось только ждать да надеяться на острый глаз и удачу разведчика. Как, впрочем, и всем остальным невольным пленникам эльфов.

Харат уселся на землю, тяжело вздохнул и с неудовольствием посмотрел вокруг — судя по всему, сегодня из леса уже не выбраться. Чем дальше, тем больше росло раздражение Мага: мало того, что напрасно потерян целый день, так ещё и предстоит неприятный разговор со следопытами. А всё эти заносчивые высокородные! Магистр и раньше недолюбливал эльфов за пренебрежительное отношение к людям, а теперь и вовсе убедился в том, что в погоне за отстаиванием родовой чести они не желают видеть куда более важные вещи. Интересно, что ожидает лесных жителей в будущем? К чему они, в конце концов, придут? Нельзя же, в самом деле, вечно презирать соседей — в конце концов, если все они начнут плевать в ответ, можно захлебнуться.

Старый Маг ещё раз пристально взглянул на устроившихся поодаль следопытов, затем встал и решительно направился к ним — если объяснений не избежать, то почему бы не выяснить всё прямо сейчас?

— Думаю, у вас есть немало вопросов, — Харат не знал, с чего начать разговор.

— Может, и немало, — хмуро посмотрел на него Агриэль, — но я вовсе не уверен, что ты скажешь правду. Все знают, что ты за человек… Может, и не человек вовсе…

— Откуда? — спросил Магистр и, заметив недоумённый взгляд мечника, пояснил. — Откуда знают?

— Об этом говорят летописи… и Маги.

— Летописи пишут люди. И пишут либо только то, что знают, либо так, как им выгодно. А потом нередко переписывают совсем по-другому, — спокойно заметил Харат. — Я не отрицаю, что по моей вине погибло много людей, но и делать из меня монстра несправедливо.

Серхио внимательно наблюдал за следопытами — момент наступил критический: теперь всё зависело от того, удастся ли Магистру убедить людей выслушать его. Ну и, естественно, поверят ли следопыты в его фантастическую историю.

— Тебе не показалось странным, что Мадук после разговора со мной согласился преследовать лича и даже отправил с нами Посланника? — спросил Харат, указывая на испанца. — Не хочешь узнать, почему?

Агриэль перевел взгляд на Серхио, опустил глаза и о чём-то надолго задумался.

— Ты знал, кто он? — мечник хмуро посмотрел на испанца.

Серхио кивнул, а командир следопытов помрачнел ещё больше. За несколько дней знакомства Входящий ни разу не давал повода сомневаться в своей искренности и вот…

— Почему ничего не сказал? Не доверяешь нам? — с горечью спросил мечник.

— Раз уж Мадук промолчал, имел ли я на это право? — вопросом на вопрос ответил испанец, прекрасно понимая, что оправдывать собственные поступки чужими решениями не совсем честно.

— Может, ты и прав, — пожал плечами Агриэль и повернулся к Харату. — Ладно, Магистр, давай свою историю.

Старик рассказал всё, что Серхио и так было хорошо известно, но опять ни словом не обмолвился о Камне Могущества личей. Вокруг загадочного артефакта явно существовала какая-то тайна, но ни Маг, ни сам принц по непонятным причинам не спешили её раскрывать. Испанец твердо решил сегодня же добиться продолжения так некстати оборвавшегося накануне разговора о Хрохане. И нужно обязательно договориться с Сергеем, чтобы он надавил, в свою очередь, на лича — чтобы сделать окончательные выводы, нужно выяснить позиции обеих сторон…

Вернулись разведчики. Они о чем-то негромко поговорили с членами Большого Круга, после чего эльфы, наконец, пригласили ожидавших своей участи людей подойти ближе.

— Следопыты нашли следы, — сообщил Нагиласса, — хотя орки и очень умело пытались их скрыть.

— Орки?! — изумился Харат. — Совсем из ума выжили! Я был уверен, что это дело рук лича — только он был заинтересован в нашей задержке.

— Вполне возможно, что так оно и было, — спокойно заметил Ветль. — А договориться между собой некромант и зелёные могли ещё в лагере Тху.

Магистр посмотрел на высокородных судей.

— Теперь мы свободны?

— Да, — кивнул Нагиласса. — Если хотите, можете заночевать здесь, а утром отправитесь дальше вместе с нашими воинами. Теперь мы тоже будем преследовать некромантов — они должны ответить за смерть эльфов!

Харат задумался — предложение высокородного заманчиво, а поддержка лесных жителей могла оказаться в дальнейшем весьма полезной. Но, с другой стороны, следопыты потеряли и так слишком много времени. К Магистру неслышно подошёл Карр и прошептал на ухо:

— Мастер, Хрохан скрылся — Уаддр не смог пробиться через дозоры эльфов.

Маг тихо выругался:

— И тут эти спесивцы сумели нам помешать! — он повернулся к членам Большого Круга и добавил уже громким голосом. — Благодарим за приглашение, но мы спешим и прямо сейчас должны выехать в Селиз…

Так что Серхио опять не удалось поговорить ни со старым Магистром, ни с Сергеем. Отряд Харата, не останавливаясь, ехал всю ночь. А утром следом за следопытами к морю отправились три десятка воинов Мирассы и вместе с ними высокородный Нагиласса — эльфы прекрасно понимали, что для борьбы с сильным чародеем нужен не менее искусный маг…

* * *

Ждать в своей жизни неоднократно приходилось каждому. Можно по-разному относиться к потере времени: терпеть, раздражаться, махнуть на всё рукой и уйти — наверно, реакция в немалой степени зависит от того, насколько долго приходится ждать. Но в этот раз даже обычно невозмутимый Крон готов был взорваться. Он доставил послание Мадука ещё вчера, а от Верховного Магистра Селиза до сих пор ничего не слышно! Словно речь шла не о некромантах, а о мирном торговом обозе с горшками. Следопыт в нетерпении подошёл к окну скромно обставленной гостевой комнаты, в которой провёл короткую летнюю ночь, и посмотрел на освещённый ярким полуденным солнцем двор. У дома напротив опирались на древки копий два разомлевших от жары стражника. Та ещё работёнка, не позавидуешь: не отойти, не спрятаться в тень — стой целый день и глотай пыль.

Сзади раздался осторожный стук в дверь.

— Верховный Магистр ждёт, господин, — слуга на пороге склонился в почтительном поклоне. — Я провожу вас.

Не привыкший к такому обращению Крон слегка поморщился, но ничего не сказал и без сожаления покинул порядком надоевшие покои. Они зашли как раз в тот самый дом напротив и следопыта неприятно поразил тот факт, что вялые охранники не обратили на них ни малейшего внимания. "Странные порядки", — подумал Крон, — "видно, за долгие годы без войн даже стража плюёт на правила. Это плохо — рано или поздно беспечность оборачивается бедой". А с другой стороны, постоянно жить в ожидании подвоха невыносимо. Слуга поднялся по лестнице, провёл Крона длинным коридором и остановился перед массивной дубовой дверью. Затем он негромко постучал, кивнул следопыту, распахнув перед ним тяжёлую створку.

— Проходи, воин, — прозвучал из глубины комнаты трескучий голос Магистра.

Верховный Маг Селиза оказался невысоким сухощавым пожилым человеком с резкими чертами лица, тонким носом с горбинкой и необычайно живыми тёмными глазами. В довершение ко всему одет он был, скорее, как обычный вельможа, а не Магистр: белая рубашка с кружевным воротником, жёлтый камзол с узорами, того же цвета просторные панталоны до колен, голубые гетры и чёрные туфли на высоком каблуке.

— Присаживайся, — он энергичным жестом указал на один из стульев возле стоящего посредине огромного круглого стола. Никакой другой мебели в помещении не было — очевидно, комната служила местом заседаний местного Конвента. Рядом с Магом стоял мужчина средних лет совершенно непримечательной наружности. Его вполне можно было бы принять за какого-нибудь зажиточного ремесленника, если бы не цепкий, оценивающий взгляд серых глаз и гордая осанка знающего себе цену человека.

— Ну что же, — начал разговор Магистр, дождавшись, когда все разместятся за столом, — я внимательно изучил послание Мадука. И у меня есть несколько вопросов. Во-первых, неужели некроманты настолько сильны, что до сих пор никому не удалось их уничтожить?

— Маг, который был с нами, предупреждал, что лич необычайно силён и опасен.

— Неужели? — Магистр Селиза презрительно скривил губы. — А может, просто ваш маг слишком слаб? Кстати, кто он? Мадук пишет, что я его хорошо знаю.

— Я не знаю, кто он, и про его силу судить не мне — ответил Крон. — Но сам видел, как он в одиночку остановил целую армию орков… А на болотах и некроманты показали, на что способны — так что всё сходится.

Следопыт подробно рассказал о столкновении лича с чудовищами болот и битве отряда Харата возле стен Краста.

— Странно, — Магистр скептически покачал головой. — Что-то темнит старик. Мага такой силы среди людей никогда не было… Я так понимаю, что он сам скоро объявится — вот и посмотрим тогда на это чудо.

— А зачем некромантам понадобился корабль? — спросил таинственный "ремесленник".

— Не знаю, — Крон с большим трудом выдержал его пронзительный взгляд.

— Ах, да! — спохватился Магистр. — Забыл представить господина Фелума. Касательно всяческих ловушек и поимки неуловимых преступников он у нас настоящий кудесник. Будешь ему во всём помогать.

— Надеюсь, у нас получится и на этот раз, — гений сыска слегка качнул головой и широко улыбнулся, но глаза его продолжали внимательно изучать Крона.

— Подожди в коридоре, — обратился Магистр к следопыта. — Мне нужно обсудить с Фелумом наедине наши старые дела.

Следопыт вышел из комнаты, остановился возле окна и, посмотрев вниз, выругался сквозь зубы — стражники во дворе нашли развлечение. Теперь они с детским любопытством наблюдали за пушистым рыжим котёнком, азартно гонявшимся за мухами…

— Ну, что ты собираешься делать? — Магистр Селиза вопросительно взглянул на собеседника.

— Он говорил правду, — задумчиво ответил Фелум. — Думаю, некроманты сразу все в город не сунутся. Скорее всего, вначале придёт только один и будет искать корабль. Вот его-то и надо обязательно захватить — тогда мы точно будем знать, где ждать остальных.

— Тебя не пугает сила некроманта?

— Нет, — усмехнулся сыщик, — я знаю, как обращаться с магами.

Он хищно посмотрел на Мага и добавил:

— Нужно расставить побольше наблюдателей вокруг Селиза, а у меня мало людей…

— Я распоряжусь, — перебил его Магистр. — Что-то ещё?

— Это всё. Я могу идти?

— Ступай, — Магистр подождал, пока за Фелумом закроется дверь и тихо произнес. — И всё же, кто этот таинственный маг, которого я хорошо знаю? И почему Мадук просит, чтобы я не раскрывал его тайну?

Покинув комнату, сыщик неслышно подошёл к следопыту и некоторое время молча наблюдал за рыжим хвостатым проказником во дворе, затем спросил:

— Ты сможешь узнать некромантов?

— Попробую, — пожал плечами Крон. — Правда, я видел их издалека. И пленников тоже толком не рассмотрел…

— Пленников?! — удивился Фелум. — Магистр ничего не говорил про пленников.

— Возможно, в посланиии об этом не сказано, — предположил следопыт, — но они точно есть — это люди Магистра Дастарога.

— Это несколько меняет наши планы, — нахмурился сыщик. — Ладно, сейчас я отправлю своих людей на места, а потом мы с тобой прогуляемся в порт — надо узнать, какие корабли отходят в ближайшее время и где сейчас развлекаются их команды…

* * *

Место стоянки на сей раз выбрал Грох. В стороне от дорог, в проходе между холмами он нашёл небольшую осиново-ольховую рощу, идеально подходящую для нашего скрытного существования. По принципу — мы вас видим, вы нас нет. Единственное неудобство — до моря далековато, но этот факт огорчил только меня. Остальным, похоже, было всё равно — лишь бы не светиться на открытом пространстве…

Тем не менее, утром я поднялся чуть свет и не смог удержаться от искушения поплескаться немного в солёной водичке. Обожаю море, готов мчаться к нему в любое время, как наркоман за очередной дозой "плана". Хотя есть у меня приятель, которого с души воротит от необходимости, как он выражается, "пузо греть на пляже" и ничего не делать. Поэтому предпочитает активный отдых типа рыбалки или охоты где-нибудь в самой глуши средней полосы России. На радость комарам и прочей кровососущей нечисти.

Чужое море встретило ярким солнцем, тихим плеском волн и громкими криками чаек — почти как у нас в Новом Свете. С тем лишь отличием, что народа не было совсем, только далеко от берега маячили чёрными точками несколько рыбацких лодок. Я наплавался до изнеможения, прожарился насквозь, вдоволь налюбовался облаками и… начал понимать, что в словах моего приятеля-маринофоба есть определенный смысл. Скучно стало. Ни поговорить, ни пошутить, ни хотя бы посмотреть на стройные загорелые женские тела… Пришлось отправиться назад, надеясь на то, что завтра повезёт больше и удастся уговорить Хельгу составить мне компанию.

Обратная дорога добила окончательно — пока я добрался до лагеря, от бодрящей морской свежести остались лишь призрачные воспоминания. Почти забытые. Мало того, что радостное настроение улетучилось, так ещё и принц встретил подозрительным вопросом:

— Где ты был?

— Рыбу ловил, Косой — буркнул я. — В проруби у лодочной станции.

Брови Хрохана недоумённо полезли вверх, так что пришлось натянуто улыбнуться:

— Шучу. Купаться ходил.

— Опасно. А если тебя кто-то видел? Тогда могут и нас найти.

— Да пусто кругом, — беспечно махнул я рукой. — Как будто дустом посыпали.

— Чем?! — не понял лич.

— Отрава такая древняя… Да нет, серьёзно — не было никого.

— Всё равно, лучше поменьше высовываться — место тут открытое, можно заметить издалека, — принц вздохнул и пристально посмотрел на меня. — Грох уехал в Селиз искать корабль, а нам надо придумать, где взять деньги.

Это действительно проблема! Пока мы находились в дороге, материальный вопрос казался каким-то далёким и несущественным, но теперь встал, что называется, в полный рост во всей криминальной откровенности — доставать деньги или золото придётся незаконным путем. Уж на этот счёт иллюзий никаких.

— Хорошо, я попробую поискать, — сказал я обреченно. В конце концов, идея моя, поэтому и отдуваться придётся самому.

— Поедешь в город или…

— Или… Как в прошлый раз — разведаю прямо отсюда. Только постарайтесь не мешать — неизвестно сколько времени мне понадобится.

Хрохан отправил девушку с уахом к небольшому костру, на котором хозяйственные орки уже во всю что-то готовили на обед. А я нашёл небольшой пятачок ровной земли и с наслаждением растянулся в полный рост на пахучей траве. Интересно, что это здесь так благоухает? Чёрт, надо как-то восполнить пробел в образовании в части ботаники — бесполезных знаний и умений, как известно, не бывает. Попрошу потом Хельгу — если уж она умеет лечить, то и в лютиках-цветочках должна разбираться…

Однако, если дело пойдёт так и дальше, то вне тела придется проводить больше времени, чем в нём, горячо любимом. Ничего не поделаешь, ничего более безопасного и быстрого в голову не приходит — так что роптать на судьбинушку, право слово, грешно. Жаль, что до сих пор не могу связаться с Серхио и узнать хотя бы, что оно такое и чем грозит в дальнейшем. Любопытно, сохранятся ли новые способности, если удастся вернуться домой? И как к этому отнесутся друзья и знакомые? Подозреваю, что в лучшем случае посчитают психом или просто посмеются, а в худшем… Начнут "спасать", как водится, съехавшую крышу. Ничего удивительного — гораздо проще тянуть заблудшую овцу назад в стадо, чем попытаться понять. Грустно конечно, но до недавнего времени я и сам бы так поступил…

Дорога до Селиза заняла считанные секунды. Вначале я обозрел панораму с большой высоты, чтобы хотя бы иметь представление о том, что и где расположено. Собственно, сам город оказался значительно меньше, чем представлялось издалека — основная масса одноэтажных мазанок принадлежали разбросанным вокруг Селиза рыбацким посёлкам. По сравнению с Дастарогом внешние защитные стены были заметно ниже, да и башни больше напоминали декоративные сооружения, нежели грозные сторожевые укрепления. А вот центральный замок внушал уважение — сразу видно, что живут здесь люди далеко не бедные. Плотной группой стояли двух- и трёхэтажные дома, радующие глаз обилием лепных карнизов, ажурных балкончиков всевозможных видов, арочных перекрытий и массой разнообразных флюгеров на крутых черепичных крышах.

Я перебрался ближе к порту. Сразу же бросился в глаза расположенный у самой кромки воды странный монумент в виде огромного каменного столба, вокруг которого обвился циклопических размеров змей. Голова чудовища с разинутой пастью смотрела в сторону моря, как бы оберегая десять… нет, двенадцать широких деревянных пирсов и бросившие в бухте якоря корабли. Бог ты мой, никогда не видел сразу столько парусников! Восторг и грусть одновременно! Наверно, до самой смерти живёт в душе каждого маленький мальчишка, мечтающий о романтике путешествий и дальних странах. И не на самолете, а вот так — на бригантине, под наполненными свежим ветром парусами, чтобы солёные брызги в лицо и разводы пены на сине-зелёной воде за кормой…

Мои возвышенные рассуждения прервались самым неожиданным образом. У самого подножия памятника ползучему гаду в сопровождении заросшего густой щетиной матроса показался мессир Грох собственной персоной. Морской волк выглядел очень колоритно. Одетый в грязно-серую робу, с банданой на голове и серьгой в ухе, он проникновенно что-то шептал на ухо магу, для убедительности порой ударяя себя в грудь здоровенным кулачищем. Я приблизился вплотную, стараясь не пропустить ни единого слова. Уж слишком разные люди — интересно, что они нашли общего?

— …лучше не найдешь! — хрипло вещал моряк. — Сейчас он отдыхает в трактире у старого пройдохи Шанка. Небось, проверяет, есть ли дно в пивной бочке хитрого прощелыги!

Спутник Гроха гулко захохотал, радуясь собственной шутке. Чёрный маг недовольно поморщился и спросил:

— Так сколько вы хотите?

— Не бойся, шкипер лишнего не возьмет, — матрос подмигнул. — Ну и ребятам бочонок рохи[19] выкатить надо. Тогда доставят куда захочешь. Нежно и ласково, как младенца.

Оппа! Я даже остановился от неожиданности. Похоже, боевой командарм Грох со своей задачей справился успешно, и теперь нужно срочно искать ресурсы для пополнения казны нашей многострадальной экспедиции. Вот только где? Ума не приложу. Хотя, для начала не мешает точно выяснить сколько конкретно придётся заплатить и в какой валюте. Ухватившись за эту спасительную идею, я вновь догнал мага с матросом и проследовал за ними до солидной двухэтажной таверны возле самого выхода в порт.

Внутри заведения стоял гул множества голосов. Пеленой стелился сизый табачный дым вперемешку с копотью масляных светильников и характерного амбре перегара. А может, и не табачный вовсе — кто знает, чем тут люди набивают трубки. Я же впервые за всё время здесь вижу, что в этом мире вообще курят! А в зале дымили практически за каждым столом так, что было совершенно непонятно, как здесь вообще можно дышать. Пока я размышлял об одной из древнейших вредных привычек человечества, моряк проводил Гроха к самому дальнему столу в углу таверны. Там потягивали два человека, но разглядеть их лица в полумраке зала мне не удалось. А вот дальше события разворачивались, как в самом настоящем боевике!

К магу с разных сторон подскочили четыре крепких мужика и повалили его лицом вниз на столешницу, заломив руки за спину. Один из сидевших тут же приставил к горлу Гроха нож, а второй принялся деловито запихивать в рот беспомощному некроманту кляп. Затем кровососу связали руки и без лишнего шума вывели на улицу. Вся операция заняла не больше минуты, причём мне показалось, что присутствующие в таверне полупьяные матросы вообще ничего не заметили! По всему выходило, что Гроха эти странные люди ждали заранее и можно было только позавидовать мастерству местного спецназа — насколько же чисто сработали, подлецы!

Я догнал удалявшихся в сторону замка захватчиков, всё больше убеждаясь, что засаду организовали не простые разбойнички, а власти Селиза. А раз так, то виноват во всем ваш покорный слуга… Догадаться нетрудно — кто "толкнул" идею встретить Хрохана в порту? Вот же дёрнул чёрт за язык! И что теперь делать, тащиться безвольно за Грохом? Я еще раз внимательно присмотрелся к местным детективам и личность одного из них показалась смутно знакомой. Ничего не понимаю… И тогда, у костра, возникало подозрение, что спутники Агриэля попадались на глаза раньше, и сейчас… Да и одеждой этот человек отличается от остальных — скорее, опытный воин, а не тайный агент. Вот и гадай теперь — то ли во всём виновато мое необычное состояние "вне тела", то ли в этом мире обитает масса людей, странным образом похожих на жителей моего.

Пройдя ворота, захватчики остановились.

— Иди отдыхай, — сказал, по-видимому, главный тому самому "знакомому" типу. — Завтра рано утром за тобой зайдут. Будешь наблюдать из дома капитана стражи за всеми, кто проходит через ворота — вдруг знакомое лицо увидишь!

Командир указал на одноэтажное здание с тремя окнами.

— Значит, остался ещё один? — спросил он, окинул внимательным взглядом Гроха с ног до головы и усмехнулся. — Надеюсь, он тоже не заставит себя долго ждать.

— Агриэль говорил, что некромантов двое, — ответил воин и меня как током ударило — вспомнил! Всё вспомнил! Именно его и тех следопытов, что сидели у костра вместе с Харатом, я "видел" возле каменного столба на границе Заронга! Ясно — значит, парень тоже из отряда мечника.

— Маг предупреждал, что второй намного опаснее. И он будет настороже, — заметил человек Агриэля и направился к ближайшему переулку.

— Хм, опаснее, — вновь усмехнулся командир, — все они считают себя непобедимыми, пока могут размахивать руками и болтать без умолку. А я ему этого шанса не дам! Сколько уже было разных магов и сколько ещё будет, но от Фелума не ушёл никто!

Он собирался было сказать что-то своим подчинённым, но тут во двор со страшным скрипом заехала телега, на которой лениво развалились трое стражников.

— Что привезли? — строго спросил Фелум у возницы.

— Шкипер Алиц заплатил налог, — ухмыльнулся тот, стаскивая грубую дерюгу с десятка лежавших в телеге мешков.

— Наконец-то! Где он сейчас?

— Уехал на свой корабль — сказал, что команда уже вросла ногами в землю, — расхохотался довольный возница.

— Ну что же, заплатил — пусть плавает дальше, — кивнул Фелум. — Заприте пока всё в комнате стражи. Ключ потом принесёшь мне — я буду у Магистра.

Телега остановилась у того самого дома с тремя окнами. Люди принялись неторопливо перетаскивать мешки внутрь, а командир со своими опричниками повели связанного Гроха к проулку с противоположной стороны двора. Они долго петляли узкими переходами, пока не остановились возле мрачного серого здания с зарешёченными окнами. Тюрьма что ли? Я следовал за ними, на всякий случай тщательно запоминая дорогу. Фелум три раза гулко бухнул кулаком в окованную железом дверь.

— Открывай!

С той стороны лязгнул засов и в щель выглянул хмурый охранник. Судя по его помятому лицу, он либо только что проснулся, либо накануне крепко выпил и теперь закономерно маялся башкой.

— Принимай! — Фелум подтолкнул вперед Гроха. — И учти, что это очень дорогой гость и ему нужно обеспечить особые условия. Отвечаешь головой. Ты всё понял?

Он строго посмотрел на стражника. Тот быстро кивнул и, раскрыв дверь настежь, отступил в сторону. От входа вглубь здания тянулся длинный коридор, с одной стороны которого были расположены окна, а с другой грубые двери камер, сплошь усеянные коваными заклёпками. Но охранник провёл пленника и людей Фелума в самый дальний конец, где в полу зияло широкое отверстие входа в подвал. Узкие каменные ступени терялись в темноте. По доброй воле туда вряд ли кто решится спускаться — из подземелья явственно тянуло холодом и, кажется, сыростью. Хотя, в своих ощущениях я не совсем уверен — тела-то нет, поэтому они вполне могли оказаться игрой воображения и устоявшихся стереотипов.

Стражник что-то прошептал, зажёг от висящего на стене светильника факел и спустился вниз — следом дюжие захватчики притащили Гроха. Подвал оказался на удивление маленьким. С одной единственной камерой примерно два на два метра и решёткой вместо двери. На полу валялась охапка грязной соломы, а из стены напротив торчало массивное металлическое кольцо. Мне почему-то казалось, что тут обязательно должны водиться крысы. Большие, жирные и ленивые… Или наоборот — худые, злые и ненасытные: сидят где-нибудь по углам и ждут очередную жертву…

Пленника подвесили к кольцу за руки. Да так, что голова оказалась возле самых колен. Затем Фелум присел на корточки и прошептал на ухо магу:

— Не скучай, очень скоро у тебя появится сосед, — он как бы дружески хлопнул Гроха по плечу, выскочил из камеры и быстро поднялся по лестнице. Следом с радостью поспешили его подручные. Стражник удалился последним, всю дорогу бормоча что-то себе под нос. Вскоре шаркающие шаги тюремщика затихли наверху, а подземелье погрузилось в чернильную темноту, наполненную едва слышными шорохами. Обидно всё же за Гроха — уж положение каторжника явно не к лицу боевому магу, да и не заслужил он такого обращения, если честно…

Дольше оставаться тут не имело смысла и я выбрался к воротам замка той же дорогой, какой некроманта привели в тюрьму. Зрительная память по-прежнему работала хорошо — весь обратный путь был проделан без ошибок. Ну, и что теперь? Возвращаться назад и "обрадовать" лича? Хочется верить, что вдвоём нам удастся найти какой-нибудь выход… В таком случае лучше ещё немного задержаться и постараться узнать как можно больше об охране замка, количестве стражников и куда бежать в случае чего… Да мало ли что — любая информация сгодится! Гораздо хуже, когда её нет…

Я немедленно приступил к осуществлению своего плана: высматривал, вынюхивал, запоминал. И вот в момент очередной попытки воспроизвести в сознании только что исследованный район произошло нечто удивительное! Я его почувствовал! Как бы видел и осязал одновременно все дома, людей в них, слышал и понимал каждое слово… Причем, всё сразу! Голоса не перемешивались, как будто в мозгу находились тысячи приёмников, настроенных каждый на свою волну. Поразительнейшее состояние! А вот одна беседа оказалась крайне интересной — не узнать голос Фелума было невозможно…

— …успешно. Так что сыр уже в мышеловке и в ближайшие два дня я поймаю мышь.

— Ты уверен, что второй некромант появится?

— Безусловно, Магистр. Исчезновение напарника заставит второго некроманта искать пропажу, а уж мои люди постараются подсказать, где именно.

— Ну что же, будем надеяться. Это даже хорошо, что ты будешь ждать его здесь. Меня очень интересует таинственный маг, который преследовал некромантов. И я бы хотел, чтобы ты был рядом, когда он появится.

— Чего-то опасаетесь? — в голосе Фелума чувствовались нотки удивления.

— Маги такого уровня не появляются просто так. А если учесть, что следом за ним собирается приехать и Мадук, — вкрадчиво произнёс Магистр. — Тебе не кажется, что некроманты — просто предлог? А на самом деле Правителя волнуют наши дела на море?

— Я об этом не подумал, — с тревогой произнёс Фелум.

— А я подумал в первую очередь. Похоже, в столице догадываются о наших связях с корсарами… — Маг выдержал паузу. — Так ты говоришь, Алиц заплатил и готов отправиться в плавание?

— Да.

— Может случайное совпадение, а может и нет, — задумчиво произнёс Магистр, — но уж больно интересно получается — и маги приезжают, и несговорчивый шкипер вдруг присмирел… Знаешь что, отправь-ка ты завтра утром его плату нашим старым знакомым — пусть разберутся с Алицем по-своему.

— Как же так?! — недоумённо воскликнул Фелум. — Только-только всё наладилось…

— Не жадничай! — перебил Магистр. — На его место придёт кто-нибудь другой, а рисковать головой я не хочу! Лучше подумай, какая неплохая идея: убирать врагов руками врагов за деньги врагов!

— А что делать с некромантом?

— Завтра решим — сейчас не до него. Кстати, прикажи удвоить охрану и проверяй почаще, как он там…

Ну что же, узнал достаточно — пора возвращаться. Теперь всё решает время и удача. Я поднялся повыше и быстро полетел в сторону лагеря, но где-то на половине пути вновь пришлось остановиться: по дороге, поднимая пыль, катил какой-то экипаж. Селиз удивил меня в очередной раз — опять же в первый раз за всё время вижу что-то напоминающее дилижанс: запряжённая парой лошадей крытая повозка с дверцами, подножками и ящиком для багажа. Внутри экипажа находилось три человека — двое, судя по одежде, были матросами, а вот третий… На третьего невозможно было смотреть без жалости — одежда грязная и рваная, лицо в синяках и кровоподтеках. Видно, попал в переделку и досталось бедняге неслабо. И всё же чувствовалось, что именно этот истерзанный пассажир здесь главный. Было что-то властное в его сосредоточенном взгляде, в развороте головы, да и спутники поглядывали на него с опаской.

Я собрался было уже покинуть столь странную компанию, как вдруг избитый резко ударил кулаком по скамейке и, сверкнув глазами, выкрикнул:

— Проклятый Магистр! Я отомщу, не будь я капитаном Алицем!

Ну и везёт же мне сегодня на встречи! Этот потрёпанный шкипер может быть нам очень и даже очень полезен — нельзя упускать такой случай! Теперь уже я примчался к лагерю в одно мгновения, отыскал тело, нырнул и…

…шумно вздохнув, открыл глаза. Сел, разминая одеревеневшие плечи и нетерпеливо отыскивая взглядом Хрохана. Он, похоже, давно уже ждал моего возвращения, потому что тут же появился рядом.

— Ну как? Нашёл что-нибудь? — с надеждой спросил лич.

— И да, и нет. Принц, у меня две новости — одна плохая, вторая получше. Начну с плохой — Гроха поймали! Сейчас он в тюрьме, — я подробно рассказал Хрохану все детали пленения чёрного мага.

— А хорошая новость? — лич хмуро посмотрел на меня.

— Думаю, мы сможем нанять корабль. Его капитан сейчас едет по дороге в нашу сторону и мы можем успеть перехватить его дилижанс. Только надо поспешить, иначе упустим этот шанс…

Принц кивнул и направился к лошадям.

— Ещё одно, — остановил я его, — думаю, стоит прихватить с собой солдат — неизвестно, чего можно ожидать от пиратов.

— Пиратов?!

— Ну да. А я разве не сказал? Мы будем договариваться с разбойниками. Морскими…

Хрохан опять нахмурился.

— Разве можно доверять разбойникам?

— Кто его знает? — я неопределённо развёл руками. — В моём мире бандитам иногда больше веры, чем милиции. Ну и, кроме того, выбора-то всё равно нет — в Селизе нас ждут с нетерпением и такой крепкой любовью, что точно никуда не отпустят ближайшие лет сто.

— Ладно, поехали! — лич что-то прокричал солдатам — они привычно окружили нас со всех сторон и мы бодро двинулись в сторону моря…

Я ехал рядом с принцем и пытался решить для себя нелёгкую проблему — почему постоянно помогаю некромантам, а не людям? Ну, раньше понятно — друиды, эльфы… Сами ж напали, мы только отбивались. А что же всё-таки будет, если придётся столкнуться с людьми? Как я себя поведу? Загадка…

— Вот они! — короткий возглас Хрохана отодвинул мучительные сомнения на задний план. — Должны успеть. Кстати, а чем мы им заплатим?

— Есть у меня волшебное слово, за которое шкипер должен согласиться доставить нас хоть на край света, — я произнес это решительным голосом, хотя вовсе не был уверен в сказанном. — Ну, а если не захочет — могу ему подсказать, где и как он сам сможет легко достать золото.

Мы добрались до дороги быстрее и ещё пару минут ждали, пока экипаж приблизится вплотную. Возница натянул поводья и оглянулся назад, как бы прикидывая, а не развернуть ли повозку, пока не поздно. В конце концов, он просто остановил коней в полусотне шагов. Из дилижанса выбрались трое уже знакомых пассажиров. И теперь вся эта четверка настороженно смотрела в нашу сторону. В принципе, понять корсаров можно — наш отряд вполне можно принять за бандитствующих шаромыжников, а суша явно не пиратская территория. Знали бы, кто именно их поджидает, точно бы смылись без показушного геройства.

— Капитан Алиц! — я вышел вперёд и широко улыбнулся. — У нас к Вам деловое предложение!

— А вы сами-то кто такие? — с вызовом спросил шкипер, делая шаг навстречу. Его спутники напряженно замерли, угрожающе направив в нашу сторону то ли длинные кинжалы, то ли короткие сабли. Никто не сомневался, что отчаянные корсары готовы без колебаний пустить в ход оружие в любой момент. Дай только повод. Я улыбнулся ещё шире и протянул вперед руки, демонстрируя, что в них ничего нет. Надеюсь, шкипер воспримет этот жест правильно — как выражение доброй воли.

— Вы нас не знаете, капитан. Но мне известно кое-что из недалекого будущего, что лично вам, несомненно, будет очень интересно. В обмен на услугу.

— Что ты хочешь? — Алиц немного расслабился.

— Вы переправите нас через море.

— Куда?! — шкипер даже присвистнул от изумления. — Да ты, приятель, часом не рехнулся?! Туда ни за какие деньги не поплывет даже морской дьявол!

— Почему?

— Да потому, что оттуда не возвращаются — гиблое место, — Алиц безнадёжно махнул рукой.

— Ну, оставаться здесь вам тоже не резон — вредно для здоровья. Я точно знаю, что вас собираются убить, причём очень скоро.

Капитан подошёл вплотную и пристально посмотрел мне в глаза.

— Что тебе известно? — спросил он с придыхом, едва сдерживая гнев. — Кому я перешёл дорогу?!

— Не догадываетесь? Не кто иной, как сам Верховный Магистр решил навсегда избавиться от вас!

— Не может быть! — фыркнул шкипер. — Я расплатился с ним сполна! Более того, он обещал защиту…

— Вы сами-то верите, что Магистр сказал правду? — я понял, что нашёл правильный ход. — А теперь у него появились причины изменить решение — живой капитан Алиц Магистру больше не нужен. Поверьте, на ваше место найдётся немало менее строптивых желающих. Кстати, наградой за вашу голову будет ваше же золото. Припоминаете? Магистр получил его сегодня утром.

— Почему я должен верить тебе, а не Магистру? — шкипер вновь подозрительно уставился на меня.

— Мне известно про вас немало… — я решил блефовать по полной программе. — Хотите, расскажу, что вы говорили в этой карете совсем недавно?

— И что? — теперь во взгляде пирата появились проблески интереса и настороженности.

— Вы сказали, что отомстите Магистру, не будь вы капитаном Алицем!

В глазах шкипера на мгновение промелькнул страх, но он всё ещё с сомнением смотрел на меня, поэтому пришлось выложить свой последний козырь немедленно:

— Можете в этом сами убедиться — завтра утром золото отправят по назначению. Думаю, таким же пиратам, поскольку ждать ваш корабль будут в море. Вы можете отбить не только своё добро, но и прихватить гораздо больше. Если захотите, конечно — правда, тогда выбраться из города будет намного сложнее…

— Капитан, мы поможем вернуть твоё золото сегодня ночью, — вмешался в разговор Хрохан. — И сделаем это так, что никто ничего не заметит до утра. Конечно, если ты согласишься переправить нас через море…

Я удивлённо посмотрел на лича — что он мелет?! Люди Фелума только и ждут, когда принц заявится в замок собственной персоной!

— Хорошо, — не без колебаний согласился Алиц. — Верните золото и мы вас переправим.

— Капитан! — я остановил собравшегося уходить шкипера. — Только с нами ещё три десятка крепких парней. Если всё же корабль атакуют в море, они будут весьма кстати.

Алиц вновь подозрительно уставился на меня, но в конце концов махнул рукой — мол, чёрт с вами, пусть будут. Принц легонько хлопнул меня по плечу.

— Сергей! Вернись в лагерь и скажи Унку, чтобы они шли к дороге, как только стемнеет. И ждут нас здесь.

Я забрался в седло и погнал коня в сторону рощи, пару раз тревожно оглянувшись на Хрохана — затея лича мне определённо не нравилась…

* * *

Ночью на заставе работы продолжались в прежнем темпе. При свете костров мастеровые без устали тесали брёвна, спешно достраивали недостающие пролёты стены между башнями и заканчивали насыпать вал. Эх, ещё бы недели две, и застава приобрела бы грозный вид. Но… Как говорится, умей правильно распорядиться тем, что имеешь — тогда твои шансы на успех возрастут многократно. Халит понимал это, как никто другой. Слишком часто в жизни приходилось довольствоваться малым, поэтому он научился эффективно использовать те крохи помощи, которые скупо дарила несговорчивая судьба. Правда, в таком сложном положении маг оказался впервые — Гата рассказала, что в Дастарог придут все племена, покорные кара-маулям, а это тысячи воинов и десятки колдунов…

Жаль, что так некстати ушёл из Заронга Харат: огромный опыт боевого Магистра сейчас мог бы сыграть решающую роль. А теперь придётся рассчитывать только на собственные силы и знания секретов колдовства степняков — не зря Чужак провёл среди кочевников столько лет. Гата обещала помочь, чем сможет… Ну, и ученики Мадука будут стараться, конечно. К удивлению Халита, оба молодых мага оказались необычайно способными — за два дня они довольно легко освоили основные заклинания защиты и работу в Круге. Недавний изгой недоумевал — неужели отношение старого Магистра к запрещённым типам Силы так сильно изменилось за последнее время? Впрочем, чего зря гадать — главное, что провидение на сей раз не оставило Чужака один на один с врагом.

Однако магия магией, но и о прочих воиских хитростях не забыли. На расстоянии полёта стрелы закопали в землю остро заточенные колья, замаскировали травой — привыкших нападать на бешеной скорости степняков ждёт большой сюрприз. Повсюду лежали заранее приготовленные кучи хвороста: и врагу будет жарко, и подсветить поле боя можно, если атака начнётся ночью. Только бы подкрепление из Города подоспело вовремя, иначе не выстоять, не спастись. Чужак горько усмехнулся — даже сильные маги не в состоянии предугадать последствия своих поступков… Сколько раз он повторял эту фразу, но сам преступил правило и попался в капкан, словно неосторожный зверь…

— Степняки уже близко! — через арку ворот влетел всадник. — Они обходят нас сзади!

На мгновение застава затихла. А затем прозвучали чёткие слова командира заставы:

— Все по местам! Мастеровые — огонь к стенам и "ежа" на ворота!

И разом забегали люди, засуетились: растянулись цепочкой воины возле бойниц, заполыхали костры жаровен, мастеровые закрепили распорками массивное сооружение из брёвен — "ёжа", ощетинившегося острыми кольями и полностью перекрывшего арку ворот. Створки-то навесить так и не успели… Рядом за массивным деревянным щитом замерли копейщики на случай, если кочевникам всё же удастся прорваться на заставу…

— Маг, что делать нам? — рядом стоял седоусый десятник лучников и выжидательно смотрел на Чужака.

— Укройтесь в башнях! В схватку не вступать, ваша цель — колдуны степняков! Без дела не высовываться и стрелять только по ним! Узнать колдунов легко, не ошибётесь…

И вновь заставу окутала тишина, только изредка оглушительно трещали раскалённые угли в жаровнях. Напряжённое ожидание длилось недолго — вскоре с востока накатила волна глухого грохота копыт. Дрогнула земля, воздух задохнулся протяжным криком — кочевники начали атаку…

Первые ряды конницы добрались до "рогаток" и… Дикий клич степных воинов смешался с воплями боли и испуганным ржанием лошадей. Тут же рефреном со стен отозвался торжествующий рёв сотен голосов защитников заставы. Однако, кара-маулей острые колья задержали ненадолго — сзади напирали новые волны кочевников, безжалостно подминая обречённых, они прорвались к крепости по телам погибших, как по мосту. Всадники растекались в стороны двумя широкими потоками, неслись вдоль стен и стреляли на ходу с завидной скоростью. Особо не целились, но зачастую количество выпущенных стрел с лихвой компенсирует огрехи неточного выстрела. Среди воинов крепости появились первые жертвы. Но почему их так много?!

— Ставьте защиту! — Халит сердито посмотрел на учеников Мадука. Растерялись молодые маги, забыли, что он говорил совсем недавно. Впрочем, злиться на них сейчас глупо — не время, да и в натоящем сражении ребята участвуют впервые. Пусть успокоятся: обидно будет, если этот день станет для них последним…

Лучники заставы тоже не дремали, но, казалось, ответные удары защитников заставы почти не причиняют ущерба степнякам. Всё новые и новые всадники появлялись возле стен, постепенно замыкая два быстро вращающихся в разные стороны кольца. Хорошо ещё, что близкий лес не даёт развернуться кара-маулям в полную мощь. Что ни говори, а место для крепости выбрано удачно… Натиск атакующих заметно ослаб — большинство стрел вязли в защите магов. И как бы между делом лениво загорались на поляне кучи заготовленного хвороста. В несмелых пока ещё отблесках пламени мелькали бордово-чёрные силуэты нападавших…

— Расслабься, — Халит прижался грудью к спине Гаты и сжал ладони девушки руками. Даже сквозь одежду тело Чужака обжигало сухим жаром. Маг готовил главную атаку. Дочь колдуна с дрожью осозновала, как неумолимо тают силы, как путаются мысли в голове и мешает спокойно дышать страх…

Стрелы вновь начали жалить воинов заставы с прежней силой — колдуны степняков нейтрализовали противодействие учеников Мадука. Да и Халит чувствовал, что постепенно вязнет в липкой паутине чужих заклинаний. Почему молчат лучники на башнях?! А Чужак так рассчитывал на опыт и хладнокровие седоусого! В довершение всех бед, совсем рядом с характерным жужжанием пронеслось голубоватое пламя — "чёрная стрела" легко пробила щит копейщиков и поразила сразу трёх человек. Почти сразу следом нашла свою цель вторая: упал, обливаясь кровью, молодой маг. Хвала небесам, вроде только ранен…

Халит внезапно почувствовал, что сковавшие его путы исчезли — воины седоусого достали таки ближайшего колдуна. Чужак моментально воспользовался коротким мгновением свободы и воздух за стенами заставы задрожал в потоках горячего пара. Обиженно зашипели затухающие костры, испуганно заржали лошади, сбился слаженный ритм движения всадников. А затем все звуки перекрыли вопли боли и ужаса кара-маулей…

Степняки отступили, оставив на поле около четырёх сотен трупов. Урон значительный, но вряд ли он остановит привычных к смерти кочевников. Тем более, что и защитники заставы тоже потеряли чуть меньше трети воинов.

— Они вернутся завтра… — Халит устало прислонился к стене, рядом молча присела на неотёсанное бревно обессилевшая Гата. — Теперь кара-маули знают о ловушках и будут осторожней. Если к утру не подоспеет гарнизон Дастарога, нам не удержаться — "чёрные стрелы" при свете дня полетят точно в цель. Вся магия уйдёт на защиту, атаковать я не смогу…

К сожалению, Чужак не мог знать, что далеко на западе, на склоне горы, вновь разгорается костёр — монахи предупреждали о новой угрозе. Ущелье заполнили всадники основной армии кочевников…

9. Гримасы судьбы

Наша странная компания добралась до Селиза в полной темноте. Я люблю ночь, люблю смотреть на звёзды, на луну, наблюдать за тем, как постепенно замирает до утра жизнь, мечтать в тишине, когда самые смелые фантазии, расправив крылья, свободно несут тебя вдаль. Но идти на "дело", да еще ночью… Даже при условии, что рядом такой сильный маг, как Хрохан. Согласитесь, жутковато. Тем более, что воровать мне до этого приходилось только в детстве, причём не корысти ради, а забавы для — таскали исключительно яблоки у садоводов-любителей. Нам ещё везло, а вот знакомых ребят из соседнего двора как-то раз поймали и мало того, что выдрали, так еще и в школу настучали. Крепко им тогда досталось, что и говорить. А сейчас наказание может быть пострашней — случись что, крапивой по ляжкам и "неудом" по поведению уже не отделаешься. Тьфу, тьфу, тьфу, конечно…

Я терзался сомнениями, а лич невозмутимо ехал рядом и делиться планами не спешил. В конце концов, игра в молчанку мне надоела:

— Принц, не хочешь рассказать, как ты собираешься провернуть это дело?

— Прийти и забрать золото, — спокойно ответил он. — Ты же помнишь, куда его положили?

— Конечно, — я кивнул и, постаравшись вложить в голос побольше яда, спросил. — А не боишься оказаться рядом с Грохом? Тебя там ждут с нетерпением.

— Ждать нас будут завтра, — усмехнулся Хрохан. — Справимся. Тебе нужно только на время отвлечь стражу — остальное я сделаю сам.

Сказать легко, а как сделать?! Польку-бабочку сплясать или нагишом прогуляться? Откуда мне знать, чем можно заинтересовать местных церберов? Желательно при этом ещё и по морде не получить за излишнюю назойливость — хватит с меня одного фингала, только недавно лицо приобрело приличный вид. А что, если…

— Не забыл, как добраться до тюрьмы? — спросил лич, не давая мне до конца обдумать мелькнувшую в сознании идею.

— Помню. А что? — я с недоумением посмотрел на принца, — Ты собираешься вытащить оттуда Гроха?! Но это же идиотизм — нас стопроцентно повяжут!

— Лич никогда не бросит другого лича, если есть хоть малейшая возможность спастись! — мне показалось, что в темноте глаза Хрохана вспыхнули красноватым огнём. Ого, оказывается и для хладнокровных некромантов существуют какие-то вполне "человеческие" принципы! Никогда бы не подумал!

— Дело тут не в благородстве, — уже спокойнее продолжил принц, заметив моё изумление. — Клан личей соблюдал этот закон столетиями и мы выжили в бесконечных войнах только благодаря ему… Нас слишком мало, мы дорожим каждым.

— Но ведь тогда могут погибнуть оба! — вполне естественное замечание с моей стороны последовало мгновенно.

— Могут, — согласился Хрохан. — И гибнут иногда. Но гораздо чаще закон себя оправдывает и я не собираюсь его нарушать. Грох бы меня никогда не бросил…

Чего я, собственно, лезу в чужой монастырь со своим уставом? Живут себе люди по своим законам, ну и пусть живут. Тем более, что моё участие в налете ограничивается невинным заигрыванием с охраной, а трепать языком — не мешки ворочать.

Мы тем временем проезжали уже улицами Селиза. И ночью жизнь города не затихала: нам то и дело попадались группы матросов, из приоткрытых окон многочисленных забегаловок доносились голоса, а как-то раз из тёмного переулка отчетливо донеслись звуки шумной драки. Наш отряд местные забияки старались обходить стороной — всё же десяток человек при оружии, всадники, плюс дилижанс заставляли даже самых отчаянных держаться подальше. А когда мы добрались до центрального замка, народ и вовсе исчез. Только чёрные громады домов, редкие светильники над дверями и матовый блеск булыжной мостовой…

Вдали, наконец, показалась арка ворот, и Хрохан приказал остановиться — близко подходить было бы слишком опасно: в ярком свете настенных факелов виднелись фигурки застывших истуканами стражников.

— Оставайтесь пока здесь, — приказал лич Алицу. — Как только мы справимся с охраной, подъезжайте к воротам.

Корсар с сомнением посмотрел на лича, потом перевёл взгляд на на меня и неуверенно кивнул, обескураженный, видимо, нашим явно не богатырским сложением.

— Сами справитесь? — он неопределённо хмыкнул. — Ладно, это ваша забота — я со стражей связываться не собираюсь.

— Ты только заберёшь золото, — уверенно ответил принц, словно всё знал наперёд.

Хрохан что-то коротко сказал солдатам на своём языке. Алиц встревоженно вскинул голову и с подозрением оглядел отряд нежити. В его взгляде промелькнуло то ли удивление, то ли страх, трудно сказать. Лич не обратил на это внимание, а вот мне стало немного не по себе — если пираты догадаются, с кем имеют дело, у нас точно будут неприятности. Вагон и маленькая тележка. А если учесть, что корсары ещё не познакомились с орками… Ну ничего, бог не выдаст — свинья не съест, главное добраться до корабля, а уж там как-нибудь выкрутимся. В конце концов, капитан обещал — пусть теперь держит слово!

— Пошли! — твердо сказал принц.

Чем ближе мы подъезжали к воротам, тем сильнее меня разбирало любопытство — я-то думал, что Хрохан затаится в стороне и выкинет одну из своих магических штучек, пока охранники будут со мной беседовать "за жизнь". Но лич прятаться не спешил, так что в поле зрения стражников попали мы оба. Что же он задумал?!

— Иди, — тихо сказал принц, останавливаясь шагах в двадцати от ворот. — И ничего не бойся, просто поговори с ними. У тебя получится.

Он ободряюще улыбнулся, а я сполз с коня и обречённо поплёлся к охранникам.

— Кто такой?! — широкоплечий стражник сдвинул кустистые брови. Второй прищурился и внимательно посмотрел на Хрохана. — Куда прёшь на ночь глядя?! — теперь и усы первого, казалось, угрожающе дрогнули.

— Мне к Верховному Магистру! — ляпнул я первое, что пришло в голову. Голос не дрогнул, а это уже неплохо. — Срочное сообщение из столицы!

Охранник окинул меня подозрительным взглядом с головы до ног.

— Вчера уже был гонец, — он задумался и гаркнул. — Покажи печать!

Какая ещё печать?! Думай, голова, думай — шапку куплю царскую!

— Велено передать на словах!

— На словах, говоришь? — детина как-то очень нехорошо ухмыльнулся и посмотрел на товарища. Затем он неторопливо подошёл поближе и тут же резким движением сильно ударил меня древком копья прямиком в солнечное сплетение. Ну что за люди! Придумали развлечение — сначала дают в глаз, а потом уже разбираются… Дыхание перехватило, перед глазами замелькали разноцветные пятна, и я опустился на колени, беспомощно разевая рот. Блин, поговорил называется — лучше бы сказал, что жениться пришёл на дочери Магистра. Тогда хоть не так обидно было бы…

— Эй! — зычно крикнул усатый стражник. — Открывай ворота! Тут гость к господину Фелуму!

Охранники подхватили меня под руки и… замерли на месте. Оцепенели. Как будто время для них в тот же миг остановилось. В наступившей тишине неправдоподобно громко заскрипели створки ворот. Мне, наконец, удалось сделать первый судорожный вдох и я поднял голову — со стороны арки к медленно приближался ещё один стражник.

— Ну, чего застряли? — недовольно проворчал он. — Тащите его быстрей! Мне…

В скульптурную композицию добавилась очередная фигура с открытым ртом — теперь для завершения средневековой копии "Лаокоона" не хватало только змей. Сзади неслышно подошел Хрохан, остановился, осмотрел внимательно охранников и только тогда повернулся ко мне.

— Ты как?

— Жить буду, — я поднялся на ноги, потирая ушибленное место — вдарил усатый от души, зараза. Хорошо хоть ребра не задел, иначе точно сломал бы мне пару костей. Ужасно хотелось врезать обидчику промеж глаз в отместку, но боязно — а вдруг "отомрёт", шум поднимет, тогда хлопот не оберешься.

— Не сердишься?

— В смысле? — я недоуменно посмотрел на лича.

— Я мог "заморозить" их сразу, — он кивнул в сторону охранников, — но тогда бы открывать ворота пришлось самим. Вряд ли нам удалось бы проделать это без шума.

Вот же паразит! Теперь понятно, почему принц ничего не хотел объяснять заранее: ему было параллельно, что я наплету стражником — главное, чтобы они заподозрили во мне шпиона и попытались затащить в замок! Можете представить моё негодование — приятного мало, когда тебя только что использовали в качестве приманки, да ещё и настучали палками по нежным местам.

— Не обижайся, — Хрохан легко прочитал на моём лице всё, что я о нём думаю. — Если бы ты знал заранее, ничего бы не получилось.

— Проехали, — буркнул я, делая глубокий вдох. — А с ними что?

— Со стражниками? Ничего особенного, к утру придут в себя.

Принц махнул рукой, показывая Алицу, что можно подъехать ближе. Корсар с видимым удивлением посмотрел на застывших в странных позах охранников и даже легонько ткнул одного в бок, словно не доверяя собственным глазам. Затем он уже с откровенным подозрением взглянул на лича:

— Первый раз такое вижу. Не по душе мне ваши магические штучки, хуже удара кинжалом в спину, — пират оглянулся на солдат нежити и хмыкнул. — И воины у вас странные, всё молчат и молчат…

— У нас очень мало времени, — оборвал его Хрохан. — Нужно забирать золото и уходить. Сергей, куда теперь?

Во дворе пустынно и очень-очень тихо. Только один раз неподалёку всхрапнула лошадь — по всей видимости, где-то совсем рядом находилась конюшня. Если предположить, что хозяйственные постройки в замках Городов одинаковые, то, скорей всего, в приземистой постройке, что справа — в Дастароге есть очень похожая. Я внимательно осмотрелся и показал личу на тускло светящееся окно в доме капитана стражи.

— Там.

— Жди здесь, мы проверим сами! — остановил принц рванувшегося вперёд шкипера. Алиц нехотя повиновался, едва скрывая раздражение — еще бы, пират привык распоряжаться сам, а тут приходится постоянно подчиняться неизвестно кому. Думаю, если бы не яркая демонстрация возможностей Хрохана у ворот замка, корсар не уступил бы роль командира так легко.

Дверь в аппартаменты начальника караульной службы Селиза оказалась запертой. Что, впрочем, лично меня совсем не удивило — не те времена, чтобы радоваться ночным гостям, пусть даже под охраной и за высокими стенами. А вдруг он там пьёт горькую или вообще развратом занимается? Вполне возможно — военные всегда были неравнодушны к женщинам, водке и картам. Вряд ли местные работники меча сильно отличаются от наших армейских офицеров. Хотя с картами, пожалуй, перебор… Ладно, рассуждать и строить предположения можно долго, а вот как нам теперь в дом попасть? Я нерешительно развел руками и с надеждой посмотрел на лича — всё, у меня мыслей никаких, пусть он сам что-нибудь придумает.

И ведь придумал! Да такое, что я чуть не сел на землю от неожиданности — Хрохан решительно постучал в дверь! В глубине дома послышался шум, что-то с грохотом упало на пол, затем раздались тяжелые шаги и недовольный голос невнятно произнёс:

— Какого лешего?! Кто там?

— Меня прислал господин Фелум! — фраза вырвалась у меня совершенно непроизвольно, честное слово.

Лязгнул засов. Дверь распахнулась неуверенно, небольшими рывками, словно у человека в доме не хватало сил. Ха, а я ведь не ошибся! Перед нами стоял крепко напившийся капитан — он пошатывался и осоловело смотрел вперёд, безуспешно пытаясь сфокусировать взгляд хоть на чём-нибудь. Ну и порядки в местной цитадели — на завтра же намечалась большая охота на некромантов!

Больше ничего начальник стражи спросить не успел — лич "приморозил" пьянчугу точно так же, как и охранников возле ворот.

— Занесем-ка его внутрь, мало ли кто тут объявится, — Хрохан быстро огляделся по сторонам.

Капитан оказался на редкость тяжёлым. А может, так показалось из-за того, что тело совсем не толстого начальника застыло как манекен — руки торчали в разные стороны, а ноги совершенно не гнулись, как у парализованного. Согласен с Алицем, мне такого тоже ни видеть, ни слышать до сих пор не приходилось. Отдышавшись, я осмотрелся и немало удивился спартанской обстановке караулки — уж больно бедно живёт капитан, как-то совсем неприлично для своего звания. Посудите сами — посередине комнаты находился стол, на котором стояли открытая глиняная бутыль, деревянная кружка и солонка, лежали перья зелёного лука, остатки раскрошенной краюхи хлеба и здоровенный нож, больше похожий на тесак. Рядом нахально выставил ножки перевернутый стул (очевидно, грохот от его падения мы и слышали возле входа), а ещё два расположились возле окна. В углу примостился старенький комод — на него бравый начальник в беспорядке свалил доспехи и оружие. Впрочем, вполне возможно, что здесь-то капитан только коротает часы службы, а настоящий дом расположен где-то в другом месте и обставлен солидней.

Лич пересёк комнату, остановился перед небольшой дверью и хмуро уставился на вызывающе огромный замок. Для верности даже дёрнул пару раз железное чудище.

— Позови Алица — думаю, его золото там.

Если во дворе хоть что-то можно было разглядеть в неярком свете редких факелов, то под аркой, где притаились корсары и солдаты нежити, царила достойная анекдота темнота. Кричать, по вполне понятным причинам, я не стал и двинулся к воротам, стараясь как можно меньше шуметь. Однако, шкипер вышел навстречу сам.

— Ну что? — прошептал он нетерпеливо. — Нашли?

— Вскрытие покажет. Берите своих людей и в дом — будем ломать дверь.

— Ломать? Зачем ломать? — не понял корсар.

— Затем. Потому что закрыта, — немного раздражённо прошипел я в ответ. — А ключ у Фелума просить не хочется…

— Откроем, — коротко хохотнул Алиц. — Когда-то я неплохо справлялся с замками.

В комнате нас поджидал очередной сюрприз неугомонного некроманта. Да еще какой! Похоже, принц собирается превратить сегодняшнюю ночь в сольное выступление мага-фокусника. Рядом с Хроханом спокойно стоял капитан стражи и равнодушно смотрел сквозь нас с корсаром куда-то вдаль. Всё бы ничего, и я бы не удивлялся особо, но на кровати лежала точная копия начальника в том самом положении, в каком мы оставили его раньше! Если лич выкинет ещё что-нибудь подобное, до утра мне дожить не удастся — либо с ума спрыгну, либо "кондратий" хватит.

Шкипер опомнился быстрее — махнул рукой, невнятно пробормотал что-то про "идиотские магические шутки" и занялся тем, ради чего, собственно, сюда и явился. Не знаю, что он там проделал, но не прошло и минуты, как замок глухо стукнулся о половицу, а дверь отворилась. Неужели до того, как податься на море, корсар промышлял воровством?! Вот уж воистину, неисповедимы пути-дороги в поисках своего места в жизни!

Принц оказался прав — небольшой чуланчик был доверху набит мешками и мешочками, причём на горловине каждого красовалась большая коричневая печать. Я с любопытством потрогал одну из них — напоминает сургуч, но кто знает? Одно можно сказать точно — в кладовке лежала не только отнятая у Алица добыча. Так что пираты унесут отсюда не только вклад, но и солидные проценты.

— Мама дорогая, неужели это всё золото? — не удержался я от вопроса. — Да тут его столько, что граф Монте-Кристо попросту босяк!

— Нет, конечно, — ответил радостный шкипер и пнул особенно большой мешок. — Если такой набить золотом, мы и все вместе его не поднимем. Разное — ткани, украшения, камни… много всего, за что платят богатые граждане. Ну, и золото тоже есть…

— Что ж они столько добра побросали в каком-то чулане и почти без охраны?

— Тебе-то не всё равно?! — Алиц раздраженно махнул рукой. — Хватай и радуйся!

— Вы грузите золото сами, — Хрохан задушил в зародыше назревавший диспут, — а у нас есть ещё одно дело. Ждите за воротами.

Казалось, шкипер был даже рад избавиться от нашего присутствия — уж слишком бодро он кивнул и радостно растянул рот в довольной улыбке. Но я тогда не придал этому значения, гораздо больший интерес вызывал у меня неотступно следовавший за принцем "клон" начальника стражи. Не вызывало сомнений, что создал его лич, а вот как — вопрос.

— Где тюрьма? — встретил меня на улице вопросом Хрохан. Мог бы и не спрашивать — даже идиот прекрасно бы понял, какое у нас "дело". Конечно, ночью всё выглядело совсем по-другому, но всё же я ни разу не ошибся, поворачивал где нужно и с первого раза вывел нашу троицу к темнице.

— Открывай! — лич стукнул кулаком в дверь и отошел в сторону.

— Кто там? — голос прозвучал глухо, как из подземелья. — Это вы, господин Фелум?

— Открывай! — ещё громче крикнул принц. В двери распахнулось маленькое окошко, промелькнул любопытный глаз и почти сразу лязгнул засов.

— Господин капитан? Кто… — охранник не договорил. Застыл с открытым ртом и выпученными глазами — мы с Хроханом, не мешкая, затолкали его внутрь.

— Послушай, принц, а почему ты раньше никого не "морозил"? Тех же друидов, например, или эльфов?

— Не всё так просто, — ответил лич и закрыл дверь. — Я могу "замораживать" противника, если он очень близко — в нескольких шагах… Где Грох?

Чёрного мага освободили быстро, без проблем — благо никто не мешал. Несколько удивило, что решётка в подвале оказалась незапертой, но на фоне общей карикатурности охраны замка этот факт выглядел даже вполне естественно. И всё же, не верю я в счастливые стечения обстоятельств. Если что-то идёт слишком удачно — ищи ошибку! Этот древний, как сам мир, принцип не раз доказывал, что в любой идиллии всегда кроется подвох.

— Извини, Повелитель, меня заманили в ловушку, — кровосос интенсивно растирал конечности, восстанавливая кровообращение. Не хотел бы я оказаться на его месте и простоять столько времени с задранными руками, да ещё на полусогнутых ногах!

— Ты был слишком беспечен, — Хрохан говорил спокойно, но сурово. — Мы обсудим это позже, а сейчас пора возвращаться — Алиц наверняка уже погрузил мешки.

Клон капитана стражников с громким хлопком исчез.

— Что оно было? — спросил я, недоумённо оглядываясь по сторонам.

— Фантом… Иллюзия, — пояснил лич. — Уходим!

Эх, не зря на душе было неспокойно — шум схватки возле ворот мы услышали издалека. Нежить яростно сражалась со стражниками. Но не с теми, которых обездвижил принц — те как раз продолжали стоять безвольными куклами и никак не реагировали на происходящее. Появились новые, человек пять или шесть — в общей свалке определить трудно. А вот шкипер Алиц со своими людьми и дилижансом испарились. И в довершение ко всем неприятностям, в ближайших домах одно за одним начинали светиться окна, а из замка послышались крики пробудившихся людей…

Чёрт его знает — то ли Грох застоялся без работы, то ли тюрьма его настолько разозлила, но чёрный маг без колебаний одним махом снёс всех поединщиков — и своих, и чужих. Они бесформенной кучей врезались в стену здания напротив и теперь лежали вперемешку, слабо копошась и постанывая.

— Шевелитесь! Быстро на коней, — Хрохан не дал мне точно оценить потери с обеих сторон. Хотя, наши-то как раз очевидные — солдат у нас больше нет.

Недаром говорят, что нет худа без добра — двое из поверженных стражников прибыли к воротам верхом, поэтому коней хватило на всех с избытком. Мы неслись по тёмным улицам, не разбирая дороги, но всё же старались двигаться в направлении лагеря. Конечно, в первую очередь нужно просто убраться подальше от замка, но если скакать куда попало, то ехать потом через растревоженный город будет совсем непросто.

Где-то ближе к окраине на мостовую выскочил патруль городской стражи и попытался перегородить дорогу. Грох на ходу метнул файербол, но угодил не в людей, а в вывеску цирюльни. Доска с грохотом обрушилась на ошеломлённых воинов, а мы, воспользовавшись суматохой, вновь затерялись в тёмных переулках.

— Женераль Грох! — обратился я к чёрному магу, как только лошади перешли на шаг. — Ты бы не мог на время оставить свои факирские фокусы? А то парням Фелума потом и искать особо не придётся — по следам разрушений до нас доберётся даже слепой!

— Сергей прав, — согласился Хрохан, — лишний шум нам ни к чему.

В конце концов, мы все же оказались на той самой дороге, по которой двумя часами раньше въехали в Селиз. Кругом пусто и тихо — вырвались! Однако, радость спасения меркла перед лицом туманного будущего — корабль мы не достали, Алиц пропал, а в город нам теперь путь заказан. Остались у разбитого корыта — золотая рыбка, прихватив добычу и вильнув хвостом, укатила на ПМЖ[20] в неизвестном направлении…

* * *

Верховный Магистр Селиза мрачно вышагивал из угла в угол зала заседаний Конвента. Тихое потрескивание свечей на столе напоминало издевательское хихиканье, и Маг злился всё сильней. Такого удара по самолюбию он не испытывал никогда в жизни — некроманты посмеялись над ним от души. Слыханное ли дело, придти ночью, без проблем пройти сквозь охрану и забрать пленника! До сих пор с трудом верится… Кто-то должен ответить за оскорбление, и Магистр знал точно, кто именно — с минуты на минуту в комнате должен был появиться самонадеянный Фелум.

Дверь открылась — специалист по особым поручениям спокойно стоял на пороге, как будто бы ничего не произошло. И эта невозмутимость бесила Мага ещё больше. Магистр приблизился к нему вплотную и яростно посмотрел на вошедшего снизу вверх.

— Я же приказал удвоить охрану, — прошипел он.

— Мои люди должны подойти только утром, — оправдывался Фелум. — В замке почти никого не осталось. И я не рассчитывал, что некромант появится так скоро — он словно знал всё заранее! Если не хуже…

— Что ты имеешь в виду?

— Некроманту помог кто-то из охраны замка — тюремщик сам открыл ему двери!

— Кто?! — Магистр сверлил собеседника взглядом. Фелум пожал плечами:

— Пока не знаю, но выясню, как только стражники придут в себя. Если придут… — добавил он немного тише.

— Лучше скажи, что теперь делать? — раздражённо сказал Маг. — Некроманты далеко не идиоты и больше в город не сунутся!

— Есть одна зацепка… — неуверенно начал Фелум. — Пропал не только пленник, забрали также всю добычу из дома капитана.

— Что?! — Магистр чуть не задохнулся от негодования. — Есть ещё что-то, о чём я не знаю?

— Нет… Вот только увезли золото не некроманты — стражники говорят, что у них с собой ничего не было. А ещё мои люди сообщили, что ночью мимо трактира на восточной окраине проезжала повозка Алица…

— Ты хочешь сказать…

— Да, — кивнул Фелум, — похоже, шкипер с ними заодно. А где искать его корабль, нам хорошо известно.

Магистр внимательно смотрел на начальника тайной службы, но думал о чём-то своём. Фелум терпеливо ждал, понимая, что любая инициатива, любое неосторожное замечание может сейчас обернуться для него большими неприятностями. Он служил не первый год и научился неплохо разбираться в том, чего можно ждать от злопамятного и коварного Мага.

— Не зря я подозревал Алица, — произнёс, наконец, Верховный Магистр. — Собери всех людей. Повторяю, мне понадобятся все! Будете ждать в замке — сегодня должен приехать таинственный маг, о котором писал Мадук…

Фелум склонил голову и собрался выйти из комнаты, но Маг остановил его вопросом:

— Сколько сейчас в порту военных фрегатов?

— Два. Ждут, когда отправится караван в Ладер.

— Пусть оба капитана немедленно придут сюда — у них будет новое задание. Нужно перехватить Алица, пока он не сбежал с некромантами…

Во дворе Фелум и Магистр разошлись в разные стороны — первый направился в порт, а второму нужно было срочно отыскать двух своих лучших учеников. На плечи магов ложилась непростая задача: нейтрализовать некромантов, когда фрегаты настигнут корабль мятежного корсара…

* * *

Кто сказал, что длинный язык — это всегда плохо? Моя чрезмерная болтливость оказала нам в этот раз поистине неоценимую услугу: перед отъездом в Селиз я не удержался и рассказал Хельге о том, что пираты на дилижансе согласились доставить нас к неизведанным землям. Поэтому, когда Алиц со товарищи приблизился к оркам, хряки его тут же остановили и проехать дальше не дали. Представляю, как вытянулись лица корсаров, увидевших рядом таких монстров! Так мы и нашли всю компанию — стоящий посреди дороги дилижанс в окружении невозмутимых бойцов Унка. Пираты, естественно, попрятались внутри повозки и выходить отказывались наотрез.

— Как вы тут без нас? — язвительно поинтересовался я у шкипера. — Не скучали?

— Кто это? — только и смог выдавить Алиц.

— Это? — не смог отказать себе в удовольствии картинно взмахнуть рукой. — Это те самые крепкие бойцы, про которых вас предупреждали. Правда красавцы?

— Почему не дождались нас у ворот? — вступил в разговор Хрохан. — Хотели сбежать?

— Нет, нет, — как-то слишком торопливо запротестовал шкипер. — Я подумал, что если будет погоня, то на тяжёлой повозке скрыться не удастся. А догнать вы нас сможете легко…

— Ладно, — недоверчиво сказал лич, — показывай дорогу, задерживаться нельзя — утром точно будет погоня.

Возница не слишком уверенно занял место на козлах и дилижанс мягко покатил по дороге…

Ехали долго — я даже в какой-то момент задремал и не заметил, как повозка свернула в сторону моря. Постепенно рассвело. В серых утренних сумерках показалась небольшая бухта с обрывистыми берегами, а ещё дальше, метрах в ста от берега, лениво покачивался на мелкой волне двухмачтовый корабль. Поскольку мои познания в области типов парусников можно смело назвать никакими, то я условно окрестил посудину бригом. По крайней мере, звучит красиво — "двухмачтовый бриг"! Жалко фотоаппарата нет, было бы чем потом похвастаться перед приятелями.

Дилижанс Алица заметили сразу — от корабля отвалила шлюпка и ходко понеслась к берегу. Корсары начали быстро стаскивать мешки, и тут как нельзя кстати пришлась помощь орков — зеленокожие атлеты разгрузили повозку в пять минут, легко, словно пляжные сумки, захватили поклажу и бодро зашагали следом за шкипером вниз по тропинке. Хорошо ещё, что лодка успела причалить раньше, чем на узкой полоске гальки появились первые боровы, иначе пираты наверняка повернули бы назад — перепугать воины-гиганты могли кого угодно одним только видом. Вскоре к первой шлюпке присоединилась вторая и погрузка пошла заметно быстрее. Но когда дело дошло до переправки на корабль орков, ситуация резко изменилась в худшую сторону — хряки панически боялись большой воды. Теперь понятно, почему они не захотели купаться в лесном озере. Стоило немалых трудов убедить хряков забраться в лодку и сидеть спокойно. Было одновременно смешно и странно видеть выражение неописуемого ужаса на широких лицах воинов, которых не испугала даже целая армия друидов.

В конце концов, с руганью, угрозами, смехом и визгами почти все зеленокожие оказались на борту. Ещё одна, последняя ходка, и конец мучениям: на берегу к тому моменту оставались только Унк, я и ещё пара перепуганных хряков — как раз на две шлюпки. Но не зря меня всё утро что-то тревожило, уж больно гладко до сих пор шли наши дела. Беда пришла, как всегда, неожиданно в лице свалившегося на голову отряда эльфов. Лодка, в которой кроме гребцов вместе со мной находился вождь Унк, успела отчалить, а вторая ещё стояла у берега. Вот её пассажиры и полегли первыми под ливнем стрел остроухих. Один из хряков в отчаяньи бросился вслед за нашей лодкой, но, сделав пару неверных шагов, рухнул лицом в воду. А я словно оцепенел, поймав в последний момент его взгляд — так смотрит зверь в глаза охотника, когда понимает, что сейчас должен погибнуть…

Эльфы перенесли огонь на нашу шлюпку. Застывший неподвижно на корме Унк принял стрелы на себя — за ним остальные находились как за стеной. Огромный орк скалил зубы и рычал от боли или ярости, но не падал. Понимал вождь, что пока он сидит, у нас есть шанс добраться до корабля, поэтому вцепился кулачищами в борта так, что кожа на руках, казалось, побелела. А я бессильно смотрел, как постепенно тускнеют его глаза, а из прокушенной губы тоненькой струйкой течёт кровь… И ничем, абсолютно ничем не мог ему помочь…

Мы всё же успели укрыться за корпусом брига и лишь тогда Унк бессильно сполз на дно лодки. Поднять на борт грузное тело вождя удалось только с помощью орков — человеческих сил не хватало даже на то, чтобы хотя бы сдвинуть с места такую громадину. Я подскочил к кровососу и возмущенно закричал:

— Грох! Какого чёрта?! Почему ты не поставил защиту?!

— Я не мог, — Грох смотрел исподлобья, нахмурив брови.

— Как это не мог?!

— Сергей! — вмешался Хрохан. — Грох действительно ничего не мог сделать. Там был маг… очень сильный маг — он блокировал все наши попытки.

Я обречённо махнул рукой — к такой-то матери всех этих магов, взбесившихся эльфов и пиратов заодно. На душе было мерзко…

Корабль начал медленно двигаться под непрекращающимся обстрелом эльфийских лучников. Как матросам удалось поставить паруса, для меня осталось загадкой. Но наши беды на этом не закончились. Бриг как раз пробирался между хорошо заметными сверху подводными скалами, когда шальная стрела наповал сразила рулевого. Падая, матрос повернул штурвал и корпус корабля начал медленно разворачиваться, неумолимо приближаясь к рифу. Моментально подскочил Алиц и успел выровнять движение, но корма всё же зацепилась за камни. Раздался громкий треск, бриг дрогнул, но, тем не менее, вырвался на морские просторы. На время можно было вздохнуть спокойней.

Я вернулся к Унку. Орк лежал на животе, повернув голову набок, и редко, натужно хрипел — при каждом выдохе на губах пузырилась розовая пена. Стрелы из тела вождя уже вытащили, теперь в окружении угрюмых воинов племени над ним колдовала Хельга. Она прикладывала к многочисленным ранам свой гематит, пытаясь остановить кровь. Руки девушки заметно дрожали. Однако, в этот раз амулет помогал слабо — видно, не обладал волшебный камень достаточной силой для представителей чужой расы. Хельга печально посмотрела на меня и едва заметно покачала головой. Оставалось надеяться только на чудо…

— У нас повреждён руль, — рядом стоял не менее мрачный шкипер. — Не знаю, сможем ли мы переплыть море — первый же ураган доломает его окончательно. Самим не справиться, нужно идти в порт.

— В порту нас сразу повесят, — заметил я. — Даже к гадалке ходить не надо.

— Попробуем проскочить мимо Селиза в Ладер, — предложил Алиц. — Есть там мастера, помогут.

Хрохан молча кивнул — в конце концов, на корабле капитан лучше знает, что делать.

Бриг уходил всё дальше в открытое море. Берег постепенно превратился в едва различимую тёмную полоску на горизонте, а потом и вовсе исчез. Я таращился на кучерявые облака, слушал, как тихо плещут волны за бортом, и "клевал" носом — ужасно хотелось спать после двух суток сумасшедших приключений. Но не тут-то было! Видно, местный дядька на небесах обиделся на нас всерьёз и надолго!

— Справа по борту корабли! — громкий крик вперёдсмотрящего заставил меня начисто забыть о свидании с Морфеем. Шкипер хорошо понимал, что догнать сейчас покалеченный бриг несложно, поэтому даже не делал попыток скрыться.

— Военные фрегаты! — моряк добавил ещё пару крепких словечек и быстро спустился вниз. Только этого нам не хватало! Кто бы сомневался, что корабли плывут по наши души! Зла не хватает — ну почему к нам цепляются все, кому не лень, будто других забот нет?

Взвинченное состояние и растущее чувство опасности в который раз выбросили меня в мир сверкающих силовых потоков. На море серебяряные нити были заметно крупнее, чем на суше, но располагались реже. И вот через это блистающее великолепие к нам стремительно приближались два скопища сияющих коконов, причём в ближайшей куче резко выделялась особенно крупная, угрожающе пульсирующая сфера. Через мгновение пришло осознание — это маг. И он начал действовать…

Над нашим кораблём повисло какое-то марево разноцветных бегущих огоньков и я понял, наконец, о чём говорили некроманты в бухте. Грох (я уже легко отличал его кокон от сферы Хрохана) явно пытался что-то сделать — от него вперёд летели сгустки света, но, наткнувшись на радужную кисею, немедленно угасали. Так вот как выглядит магическая блокировка! Красивое зрелище, что и говорить. Только сейчас не время восхищаться — ещё чуть-чуть и нас попросту сметут. Опыта, естественно, у меня почти никакого, поэтому пришлось сделать то, что первое пришло в голову — перенести тело действия к вражескому магу и что было силы "пнуть" угрожающе полыхающий кокон. Странно, но блокировка не помешала…

В следующее мгновение я очнулся сидящим на палубе. Фрегат находился уже в каких-то пятидесяти метрах и на всех парах нёсся прямо нам в корму! В этот момент Грох с личем выпустили в его сторону два огромных огненных шара… Вражеский корабль вспыхнул как свечка — облачками серого дыма расстаяли паруса, жарко занялись надстройки, с криками боли и ужаса попрыгали за борт обожжённые люди. Собственно, нас это и спасло: фрегат замедлился, потерял управление и проплыл стороной, только слегка задев бриг. Второй корабль тут же прекратил преследование. Видимо, незавидная участь товарищей заставила капитана уцелевшего судна изменить курс и поспешить к месту катастрофы…

Прошло достаточно много времени и мы успели уплыть далеко вперёд, когда к Хрохану подошёл Алиц. Он хмуро посмотрел на лича и коротко сказал, словно вынес приговор:

— Я не могу управлять кораблем — фрегат полностью снёс нам руль. Теперь точно конец, никаких шансов…

* * *

Харат ехал к замку по центральной улице Селиза, пытаясь понять, действительно ли встречные смотрят на него с подозрением или ему только кажется. Магистр не мог отделаться от тяжёлого ощущения недоверия всю дорогу — ну там хоть понятно, следопыты знали, кто он. А здесь? Где приезжих бывает порой больше, чем жителей, и на незнакомцев обычно никто не обращает внимания? Маг перестал сомневаться, когда заметил, что отряд сопровождают городские стражники. Они держались в отдалении, приблизиться не пытались, но и не отставали…

— Странные у нас провожатые! — Харат показал Серхио на неотступно следовавший сзади эскорт.

— Наверно, что-то случилось, — ответил испанец, озираясь по сторонам. — И мне это не нравится.

— Почему?

— Если бы произошло что-то хорошее, стража бы не таилась…

Возле ворот отряд встречали улыбающийся Крон и человек непримечательной наружности с выразительными умными глазами. Он как бы ощупал взглядом магов и Серхио, потом сделал шаг вперёд и слегка склонил голову:

— Рад приветствовать вас в Селизе, господа. Меня зовут Фелум, я проведу вас к Верховному Магистру. Прошу! — он указал на ворота.

— Мадук уже здесь? — Харат посмотрел на Крона.

— Нет, он собирался вернуться в Дастарог — там сейчас неспокойно. Возможно, приедет позже, когда всё уладится…

Следопыты остались на месте делиться впечатлениями, а маги и Серхио отправились в замок…

Верховный Маг Селиза стоял возле окна спиной к двери. Едва гости вошли, он медленно повернулся и едва заметно кивнул Фелуму. Сыщик громко щёлкнул пальцами — в комнату разом ввалился десяток людей, в считанные мгновения связавшие обоих магов и испанца. Магистр пристально посмотрел на пленённую троицу и указал на Карра, а затем на Серхио:

— Этих в тюрьму. Охрану поставь внутри и снаружи. И чтобы близко никто не подходил!

Он дождался, когда уведут испанца и ученика опального Магистра.

— Неожиданная встреча, Харат! — сказал Маг с торжествующей улыбкой. — Рассказывай, зачем ты прислал сюда своих некромантов!

* * *

Халит заснул только под утро. Если чуткое забытьё вообще можно назвать сном. Рядом беззвучно шевелила губами и хмурила брови Гата — силы постепенно возвращались, но девушка до сих пор чувствовала себя неважно. Она положила голову на плечо Чужака и тихо вздохнула — почему рядом с гауром так хорошо? Даже дышать легче, а душа наполняется непонятным волнением, от которого хочется смеяться и петь… Отдыхали, используя короткую передышку, воины, и лишь мастеровой люд так и не сомкнул глаз до рассвета. Ничего не поделаешь, лучше поработать сейчас, проверить стены и ворота, чтобы днём не дать кочевникам шанса воспользоваться самым слабым местом в обороне заставы.

"Ежа" тоже закрепили понадёжней — Халит рассказывал, что сам видел, как степняки растаскивали подобные препятствия при помощи верёвок и огромных крючьев. Если прорвутся кара-маули во внутренний двор — худо придётся защитникам, не сдержать конной навалы. Пеший против вершника немногого стоит, а уж тем более, когда и воинов осталось мало, и опытом боевым похвастаться единицы могут. Одно хорошо — не падают духом люди, не собираются сдаваться, будь то ветеран или вчерашний юнец. А ведь понимают, что шансов выжить почти нет — слишком неравны силы, да и один из магов уже ничем не сможет помочь. Вся надежда на Город…

Готовились к бою и кочевники. Ночная атака показала, что так просто захватить заставу не удастся — нужно действовать хитрее, иначе под стенами крепости навсегда останется половина войска. Хоть и не привык считаться с потерями хан, когда непременно хочет чего-то добиться, но такого урона не простит даже сыну. Кто-то из вождей предложил не тратить силы, а попросту сжечь укрепление гауров вместе с защитниками, но колдуны убедили, что из этой затеи ничего не получится — пока живы маги, огонь не доберётся до построек. Да падёт проклятие духов на головы чародеев!

Конечно, лучше всего было бы дождаться основные силы, тогда крепость не простоит и полдня… Однако, высказать такую мысль вслух не решился никто — за малодушие и трусость вождь кара-маулей карает безжалостно. В конце концов, совет решил начать атаку так же, как и ночью, но на сей раз с помощью верёвок попробовать забраться на стены. Отдельный отряд должен прорваться на заставу через ворота, пока остальные степняки отвлекают на себя внимание магов. Особая задача у воинов с "чёрными стрелами" — выцеливать чародеев и уничтожать вражеских лучников. От гаурских стрелков тоже беда немалая — за потерю двух колдунов уже придётся ответить, а если погибнет кто-то ещё?

Десятнику доверили захват ворот — сам попросил, да и опыт в таких делах имеет завидный. Сколько раз доводилось разбирать подобные укрепления непокорных соседей! Была ещё одна причина, по которой разведчик непременно хотел первым оказаться за стенами крепости — Гата! Обида отвергнутого гнала десятника вперёд, как бешеного койота. Обида и обещанная милость хана… Но об этом никто не догадывался…

Рог протрубил, едва утренняя заря затмила блеск звёзд. Вновь завертелся коловорот конницы кара-маулей вокруг стен. Теперь защитники крепости смогли увидеть, сколько кочевников приходится на каждого воина заставы. Двадцать к одному — есть от чего впасть в отчаяние… Не спасали уже "рогатки" и редкие кучки оставшегося хвороста. Кони степняков легко затоптали разгоревшееся было пламя… Недолго продержалась и защита единственного здорового ученика Мадука — колдуны разорвали её в считанные минуты, словно истлевший от времени кусок холстины. Халит же попросту не успевал латать "дыры" в магической обороне. Да и тяжело бороться, когда не видишь врага, а показываться на глаза кочевникам он не хотел — слишком лёгкая мишень для "чёрных стрел"…

Ряды защитников на стенах постепенно таяли. Образовавшиеся "прорехи" в цепи воинов пытались закрыть мастеровые, но много ли помощи от плотника, впервые в жизни взявшего в руки оружие? По всему выходило, что продержаться до темноты люди не смогут… Чужак только сейчас подумал, что стоило попробовать покинуть заставу ночью — если бы удалось добраться до леса, шансы на спасение заметно бы увеличились. Эх, о чём теперь толковать, слишком поздно…

Возле ворот послышались громкие крики. Штурмовой отряд десятника пошёл на прорыв — вцепились мёртвой хваткой в "ежа" крюки, натужно рванули кони, затрещали распорки… Лучники седоусого попытались прикрыть арку, расстреливая в упор всадников, но тут же поплатились за неосторожность: несколько "чёрных стрел" заставили башни умолкнуть навсегда. Нарушили люди приказ Халита, ввязались в драку, но можно ли их за это судить? Вот только колдуны кочевников смогут теперь действовать смелее…

Распорки не выдержали… "Ёж" отлетел в сторону, как сухая былинка под порывом осеннего урагана. Первыми бросились к арке копейщики и попытались закрыть брешь. Да только на короткое мгновение смогли задержать ринувшихся навстречу обезумевших всадников — исчезли под копытами мохнатых степных лошадей…

— Спрячься немедленно! — Халит почти оттолкнул Гату вглубь двора. — Может быть, тебя не тронут!

Девушка упрямо нахмурило брови, но, взглянув в потемневшие глаза гаура, проглотила резкие слова и молча побежала к недостроенной казарме…

Во двор буквально влетали всё новые и новые степняки, а навстречу им со стен спешили оставшиеся в живых воины. Последние минуты люди хотели прожить достойно — лицом к лицу с врагом… Какой-то богатырь-мастеровой выпрыгнул сбоку и бросил здоровенную оглоблю под ноги мчавшимся лошадям. Два-три коня споткнулись, покатились кубарем, на них налетели задние ряды — запутались, смешались в клубок, выбрасывая всадников из сёдел. Взлетела лёгким прутиком оглобля, встала "на попа" и тут же радостно приняла одного из летевших кара-маулей, словно вертел кусок мяса. Степняк медленно сполз вниз, оставляя влажный алый след на светлой древесине, а затем рухнул на землю вместе с диковинным гигантским копьём…

Халит отчаянно боролся с блокирующими заклинаниями колдунов. Хотя бы на мгновение почувствовать свободу — тогда Чужак дорого продаст свою жизнь! Не один десяток кочевников превратится в прах, так и не успев понять, откуда пришла смерть. Борись маг, ты не сдавался даже тогда, когда судьба забирала последнюю надежду, а потом с удивлением взирала на твою победу! Только бы успеть найти эту крохотную лазейку в защите…

Внезапно Халит почувствовал, как стремительно исчезает вязкая смола чужеродной магии. Что-то определённо произошло за стенами, но задумываться не стал — вот он, его последний и единственный шанс! По рядам радостно скалившихся кара-маулей со угрожающим рёвомм пронеслась волна раскалённого воздуха. Предсмертные крики врагов наполнили душу Чужака спокойствием и покорностью перед неизбежностью — на вторую атаку сил уже не осталось…

Во двор вкатилась новая навала всадников. Маг прищурил глаза — смрадный, удушливый дым горелого мяса мешал открыто посмотреть в глаза слепого поводыря душ. И вдруг Халит в изумлении замер — к нему быстро приближались рыцари Дастарога…

В глазах хана горел бешеный восторг. Вот оно! Утром армия напала на сонную деревушку, и никто из жителей не ушёл живым. Хорошая традиция — перед решительным сражением воины обязательно должны почувствовать вкус крови. Прав был дед, только после этого в душе степняка рождается уверенность и умирает жалость. И совершенно неважно, кто первым падёт от острой сабли — гаурский воин, женщина или ребёнок… Хотя нет, женщины обычно умирают не сразу: каждый кочевник знает, что идёт в чужую землю не только ради схватки с врагом…

Хан ещё раз с удовольствием глянул на лежавшего на земле крестьянина. Рыжая борода, выцветшая льняная рубаха в бурых пятнах и широко раскрытые остекленевшие глаза, с ужасом смотрящие на далёкое, в разводах копоти, небо… Не каждая жена может ласками так порадовать своего повелителя, как этот мужик одним только видом!

Возле вождя кара-маулей резко остановился всадник. Судя по хлопьям желтоватой пены на морде лошади, прискакал он издалека.

— Повелитель! — усталый вершник упал на калени и склонил голову. — Мы уже почти захватили крепость, но сзади напала целая армия конных рыцарей! Погибло много воинов… Твой сын просит помощи…

— Ты принёс плохую весть! — хан взмахнул клинком и быстро отошёл в сторону, даже не оглянувшись на залитое кровью лицо несчастного гонца…

Вождь посмотрел на догорающие дома разрушенной деревушки:

— Мы встретим гауров здесь и пусть каждый испытает на себе ярость кара-маулей!

Стоявший рядом колдун только покачал головой — всё чаще разум хана слепнет от гнева. Не настолько глупы люди, чтобы воевать с кочевниками в открытом поле…

10. Робинзоны

— Вижу, ты не слишком удивлён моим появлением, — спокойно ответил Харат, посмотрев на Магистра Селиза. — Правда, и радости на твоём лице я не вижу…

— Я никогда не верил в твою смерть, — махнул тот рукой. — Но что случилось с Мадуком? С чего это он вдруг с тобой примирился? Или старик совсем из ума выжил?

— Скорей наоборот — начал понимать, что тогда произошло, — Харат дёрнул плечами. — Может, снимешь верёвки и поговорим спокойно?

— Я не настолько глуп, чтобы дать тебе волю, — усмехнулся Магистр.

— Ну, умом ты никогда не блистал, — жёстко заметил пленник, и тут же веревки с тихим шорохом скользнули к его ногам. Фелум с изумлением взглянул на Харата, но не растерялся — коротко скомандовал своим людям. Сыщики гурьбой бросился к опальному Магу, но добраться до пленника так и не смогли, примерно на половине пути как будто наткнулись на упругую стену, которая с силой отбросила всех назад.

— Ты бы поберёг… — начал Харат, но вдруг нахмурился и тяжело посмотрел на Верховного Мага. Магистр Селиза схватился за горло и натужно захрипел. Он судорожно пытался разовать ажурный воротник рубашки, а лицо хозяина Города приобрело багровый оттенок, как у висельника.

— И всё же ты глупец, Жихор, — недавний пленник ослабил "хватку". — Ты слишком слаб, чтобы тягаться со мной. Вообще удивительно, как тебе удалось получить звание Верховного — не иначе опять хитростью? Ты, безусловно, сильный маг, но до Магистра не дотягтваешь, уж я-то знаю это лучше других.

Жихор судорожно опустился на стул, не сводя настороженного взгляда с Харата. Люди Фелума тоже с опаской поглядывали на Мага — толпились в дальнем углу зала, неуверенно переминаясь с ноги и на ногу, но приближаться к опасному противнику не решались.

— Лич уже появлялся в городе? — как ни в чём ни бывало спросил опальный Магистр.

— Одного некроманта мы поймали ещё вчера, но сегодня ночью он сбежал, — нехотя ответил Жихор, потирая горло.

— Сбежал?!

— Ему помог кто-то из охраны замка, но я узнаю, кто именно! — глаза Магистра Селиза гневно сверкнули — постепенно он приходил в себя. Харат подошёл к столу и некоторое время молча рассматривал Жихора в упор.

— В город лич больше не придёт, — в раздумьи произнёс он. — Где ещё можно искать корабль?

— Думаю, некромант его уже нашёл и сейчас в море, — криво усмехнулся Магистр. — Я послал два военных фрегата на перехват…

Дверь распахнулась, в зал в сопровождении стражников вошли два эльфа — внешне спокойный Нагиласса и недовольно хмуривший брови Мирасса.

— Воины во дворе рассказали, где тебя искать, Харат! — лесной маг в первую очередь почему-то обратился к опальному Магистру. На лице Жихора промелькнуло выражение лёгкой досады — он не привык, чтобы его так открыто игнорировали в собственных владениях. Да и кому такое понравится?

— Мы шли по следам некромантов, но немного опоздали, — продолжил Нагиласса. — Они уплыли — в бухте за городом их ждал корабль.

— Двухмачтовый, с чёрной полосой на борту? — быстро спросил Магистр Селиза.

— Да, — эльф, казалось, только сейчас обратил на него внимание.

— Это Алиц! Я не ошибся! — Жихор с досадой хлопнул по столу. — Но ничего, фрегаты не дадут ему уйти!

— Ты, похоже, так до сих пор и не понял, с кем имеешь дело! — хмуро заметил Харат. — Что для лича каких-то два корабля? Он их разнесёт на куски без особого труда! Мне иногда кажется, что людям не хватает хорошей трёпки, чтобы научиться серьёзно относиться к противнику.

— Там два мага! Лучшие из тех, что владеют искусством защиты — я сам их обучил! — Магистр гордо поднял голову.

— Вот это-то меня и пугает, — едко заметил Харат.

— Если маги сильные — справятся, — поддержал Жихора Нагиласса. — Мне удалось легко блокировать некромантов.

Эльф с интересом посмотрел на опального Магистра и спросил:

— Мои воины убили двух орков, но в наших лесах я таких не встречал. Откуда они?

— Из другого мира… Они все там чужие… — Харат вновь повернулся к Жихору, не обратив внимания на удивленный взгляд эльфа. — Когда твои корабли должны вернуться?

— К вечеру. Может быть немного раньше, если сразу найдут корсара.

— Хорошо, подождём известий до вечера. Но лучше прямо сейчас начать подготовку к плаванию — если фрегаты не вернутся вовремя, придётся сразу отправляться в погоню! Найди мне самый быстрый корабль, а я пока поговорю со своими людьми.

— Ах, да! Твои люди… — казалось, Магистр Селиза слегка смутился. — Я сейчас же прикажу их выпустить!

— Выпустить?! — Харат язвительно расхохотался. — Думаю, они давно уже на свободе — Карр может убедить кого угодно!

Конечно же, бывший Верховный Маг Заронга оказался прав — и его ученик, и Серхио в данный момент стояли возле ворот и обсуждали с Агриэлем, каким образом оставшийся за пределами города Уаддр сможет незаметно пробраться в замок. Ночью тёмный эльф проскочил бы без проблем, но сейчас, когда с самого утра Селиз полнится слухами и гудет как растревоженный улей… Даже для такого мастера, согласитесь, задача совсем непростая. Удивительные фортели иногда выкидывает судьба — переполох в городе устроили некроманты, а пожинать плоды в который раз приходится людям…

Фелум вернулся из порта не один — вместе с ним пришёл один из отправленных в погоню магов. От и поведал историю о разыгравшейся на море трагедии: потерянном фрегате и погибшем в пламени ученике Жихора.

— Корабль корсара тоже пострадал, — заметил он, — далеко ему не уйти.

— Вам не удалось заблокировать некромантов? — Нагиласса с удивлением покачал головой.

— Лично меня это не удивляет, — Харат презрительно посмотрел на мага-неудачника и с нескрываемой издёвкой добавил. — Каков Магистр, таковы и ученики.

Жихор злобно взглянул на опального Мага. Ох, как же он его ненавидел сейчас, как жалел, что не прикончил Харата сразу, пока была возможность! И ведь никто бы не осудил, что самое интересное, скорее наоборот… А Мадуку Совет попросту не поверил бы — безумство порой карает даже Верховных — тот же Харат чем не пример? Но ничего, ещё не всё потеряно — настанет время и с каким же тогда наслаждением он плюнет на могилу Магистра! Да уж, порой смерть "заклятого" союзника милей и желанней, чем гибель врага.

— Ну что же, — Харат тяжело взглянул на Жихора, — мы отправляемся прямо сейчас. Корабль готов?

— Загружается провиантом, — с готовностью ответил Фелум. — Нужно ещё немного подождать.

— Мы поплывем с тобой, теперь это и наше дело, — Нагиласса утверждал, а не спрашивал разрешения. Впрочем, Харату присутствие эльфов было только на руку.

— Да, вот ещё что, — опальный Магистр вновь посмотрел на Жихора, — у внешних ворот города ждёт мой разведчик. Чтобы ему не устроили такую же "тёплую" встречу, пусть твои стражники сейчас же проводят его в порт. Агриэль покажет, где найти Уаддра…

Верховный Магистр Селиза дождался, пока Харат и эльфы покинут зал, а затем поманил Фелума пальцем:

— Ты тоже отправишься в плавание. Но вовсе не за тем, чтобы гоняться за некромантами, — Жихор вгляделся в ничего не выражавшие глаза помощника и вкрадчиво продолжил. — Некроманты хотят сбежать и назад не собираются — пусть убираются, нам они не помеха. А вот Харат… Харат вернуться не должен — в дороге всякое может случиться…

Магистр оставил ошарашенного Фелума в зале, а сам вышел в прикрытую тяжёлыми драпрями потайную дверь. Вернулся он с маленьким кожаным мешочком.

— Вот, — сказал Жихор, протягивая его помощнику, — это очень сильный яд. Одной щепотки хватит, чтобы свалить горного тролля. Но ты можешь не скупиться и использовать всё! Лишь бы Харат успокоился навсегда…

Солнце уже наполовину скрылось за холмом, и в зале стало совсем темно — только багровые отблески закатного светила ещё кое-где кровавыми пятнами лежали на стенах. Магистр продолжал неподвижно стоять возле окна, устремив невидящий взор на вечерний Селиз. Город, который он давно привык считать своим, где всё жило и дышало согласно его воле. Казалось, этот порядок будет царить столетиями, пока Жихор остаётся Верховным Магом. И тут так некстати "воскрес" Харат! Самый талантливый и загадочный ученик Великого Фангора, он знал слишком много о прошлом Магистра Селиза, о чём в Совете даже не догадываются…

— Нет, — прошептал Жихор, — нам двоим тесно на этой земле — один обязательно должен исчезнуть…

* * *

— Чуть не опоздали… — капитан рыцарей с тревогой посмотрел на дымящиеся постройки заставы.

— Чуть?! — Халит едва сдерживал возмущение. — Конечно, если не считать, что от всего гарнизона осталось не более пяти десятков человек!

Маг не преувеличивал, скорее наоборот — воинов уцелело и того меньше. Удивительно, что каким-то непостижимым образом выжили оба ученика Мадука. Но больше всего Чужака радовало спасение дочери колдуна… Гата… От одного упоминания имени девушки гневные складки на лбу Халита исчезли. Он знал, что и Гата смотрит на него по-особенному, не так, как преданный ученик на любимого Учителя. Может, пришло, наконец, время нарушить очередное табу Верховных ревнителей — обет безбрачия?

— Мы ждали отряд из Корунхеля, потому немного задержались. Кто же знал… — капитан, казалось, смутился. — Что дальше, маг? Будем преследовать кочевников? Половина вырвалась из кольца…

— Сколько у тебя воинов?

— Вместе с отрядом Корунхеля чуть больше трёх тысяч. Обозников я не считаю, они и так отстали.

— Сколько вершников? — уточнил Халит.

— Три сотни рыцарей и сотен шесть лёгких…

— Маловато для серьёзного преследования, — Чужак покачал головой. — Самого-то хана здесь не было, я уверен. Значит, основные силы кара-маулей ещё не подошли… Нет, в открытой схватке шансов у нас немного… Вот что, поговори-ка с воинами из этих краёв, крестьян поспрашивай — надо найти место, где конница кочевников не сможет развернуться. Лес, речка… Не мне тебя учить, сам понимаешь.

Капитан согласно кивнул и быстро направился в сторону полуразрушенных ворот, на ходу отдав распоряжение расставить секреты вокруг заставы. Всё правильно, расслабляться не стоит — неизвестно, что у степняков на уме…

— Как хорошо, что всё закончилось, — Гата появилась неожиданно, словно из воздуха.

— Я не заметил, как ты подошла, — Халит удручённо покачал головой. — Видно, совсем устал после боя, ничего не слышу.

— Нет, ты не виноват, — звонко рассмеялась девушка, — я всё время была рядом, но никто не мог меня увидеть.

— Разве такое возможно? — удивился маг.

— Отец… Он научил меня этому заклинанию, — Гата кокетливо посмотрела на гаура. — Хочешь, научу?

— А ну-ка, покажи ещё раз, как ты это делаешь! — Халит приготовился внимательно смотреть, чтобы не пропустить малейшей подробности. Да, о такой магии хитрый колдун не сказал ни слова. Интересно, что ещё важного скрыл старый чародей кара-маулей?

Девушка улыбнулась и… вновь исчезла. Чужак опять ничего не успел заметить. Он принялся осторожно шарить руками в воздухе, надеясь таким способом найти спрятавшуюся дочь колдуна…

Десятник с трудом открыл глаза — обожжённая кожа исказила лицо чудовищной гримасой. Подозрительно тихо… Вокруг валялись обугленные брёвна и чудом уцелевший лук с кожаным колчаном. А всё потому, что упал кочевник прямо на них, когда спасался от магического удара гаура. Десятник осторожно выглянул из-за дымящегося ствола и тут же нырнул обратно. Неужели опять повезло? Ненавистный Чужак всего в десяти шагах, совершенно один, и, похоже, ничего пока не заметил. Так, теперь осторожно вытащить стрелу, натянуть тетиву… Нет, проклятый маг, теперь тебя не спасёт даже твоё чародейство — уж с такого расстояния не промахнётся даже ребёнок. Если он, конечно, степняк, а не разжиревший, ленивый гаур! А потом сразу бежать, укрыться где-нибудь среди развалин крепости и дождаться темноты…

Десятник резко выпрямился и почти не глядя выпустил стрелу. Услышал слабый вскрик и тут же сорвался с места, стараясь как можно быстрее добраться до кучи брёвен в дальнем углу двора…

…Гата появилась опять неожиданно… Вот только в её глазах не осталось ни единой искорки весёлости — сейчас там поселилась боль. Девушка покачнулась и упала на грудь ничего не понимающего Халита, а затем начала медленно опускаться на землю, стараясь удержаться руками за остолбеневшего мага. И тогда он увидел… Увидел, что из-под левой лопатки Гаты торчит стрела… А ещё заметил, как быстро бежит в сторону невесть откуда взявшийся кочевник… Убийца не успел сделать и десятка шагов — огненный шар размером с голову догнал степняка и разметал жертву на мелкие клочки. Слишком много Силы вложил в удар Халит, слишком много для одного человека…

Маг сел рядом с умирающей девушкой, положил её голову себе на колени и глухо застонал. Зачем? Зачем десятилетия бесконечных поисков могущества, зачем нужна вся эта сокрушительная мощь, если он так и не научился самому главному — лечить людей? Отобрать жизнь легко, тут магия не нужна, а вот спасти, уберечь… Как же посмеялась судьба, как жестоко отомстила доля Чужаку за самоуверенность…

— Я не успела… — тихо прошептала Гата мокрыми от крови губами. — Я хотела всегда быть рядом…

Девушка закашлялась, а потом медленно закрыла глаза — сердце Гаты замолчало…

…На третий день люди всё же заставили армию качевников покинуть выгодную позицию у разрушенной деревни. Лёгкие конные отряды неожиданно появлялилсь с разных сторон и беспокоили степняков болезненными "уколами". В конце концов вспыльчивый хан не выдержал, тем более, что из сообщений разведчиков стало ясно — гауров почти втрое меньше. И понеслись всадники в узкую равнину между холмами в надежде сходу опрокинуть людей, разрезать строй ратников, не дать укрыться в лесу и добить без всякой жалости. Откуда было знать вождю, что издревле эти места славились подземными источниками — нет, не били здесь ключи с чистой водой. Так, сочилась местами влага, образовывая многочисленные "козьи копытца", которые не пересыхали даже в засушливые годы. Не раз спасали измученных жаждой животных, а теперь вот и людям пригодились…

Первые ряды степняков вылетели на зыбкую почву, увязли кони, сбился слаженный ритм движения. Тут же на них налетели задние ряды, сбивая лошадей и всадников, падали сами. А тут их уже поджидали лучники гауров и Халит… Никогда ещё маг не убивал с таким наслаждением, никогда не подходил так близко к врагу, никогда не обрушивал на их головы столь жестоких заклинаний. Даже перемешанная сотнями конских ног сырая земля превратилась в кипящее болото, и не было спасения никому…

Чужак словно обезумел, не желая скрываться от заговорённых стрел кара-маулей. Но по какой-то неведомой причине ни одна из них так и не нашла свою главную цель. Не хотела, видимо, смерть на этот раз протянуть руки Халиту. Так нередко случается — отворачивается костлявая от тех, кто сам стремится оказаться в её холодных объятиях. А может, всему виной ученики Мадука и ещё два мага, приехавшие из Дастарога вместе с рыцарями гарнизона, кто знает… Они старательно прикрывали Чужакаа, хоть он об этом и не просил…

Схватка получилась короткой, жестокой и губительной для кочевников. Степняки вновь отступили, оставив сотни погибших на кипящей земле…

— Мы не можем сейчас воевать, — колдун решительно посмотрел на хана. — Чужак, похоже, научился бороться против "чёрных стрел", а справиться с его магией мы не можем. Ещё одно поражение и ты погубишь свой народ. Если не гауры, то непокорные племена обязательно уничтожат остатки кара-маулей… Надо уходить, у тебя ещё будет шанс, если в горы вернётся Спящий…

— Гауры пойдут за нами, я это чувствую, — вождь хмурился, думая о чём-то своём. — Лучше умереть здесь, в бою, чем бегать по степи в поисках спасения, как трусливый заяц от койота. Я не хочу, чтобы гауры появились на нашей земле!

— Я тоже этого не хочу… Повелитель, я могу убедить Чужака остановиться, если мы сейчас уйдём, я знаю, что ему сказать.

— Хорошо, иди… Хоть я и не верю… — колдун отметил, что сейчас в голосе хана слышалась не обычная злая решительность, а какая-то усталая обречённость. Впрочем, чему удивляться — предчувствие неизбежного конца многих меняет до неузнаваемости…

Старик немного замешкался, но потом решительно достал из сумки маленькую пластинку и задумался. Трудно сказать, сколько столетий хранит род эту страшную вещь. По крайней мере, даже дед не мог припомнить, использовал ли кто-нибудь её в прошлом, а уж он-то знал многое… Имеет ли колдун право распоряжаться чужой судьбой? Наверное, да — тысячи жизней против одной не оставляют выбора…

— Что это? — хан хмуро сотрел на предмет в руке чародея.

— Наше спасение, — коротко ответил старик, круто развернулся и уверенно направился к лесу, где скрывались воины гауров…

— Как она умерла? — самый первый вопрос старика почему-то не удивил Халита.

— Ваш лучник… — глухо ответил маг. — Гата показывала, как умеет исчезать. Он её не видел — целился в меня…

— Ты можешь вернуть мне тело дочери?

— Нет, колдун, — Чужак решительно покачал головой. — Я похоронил Гату далеко отсюда. Раньше я часто бывал там, когда хотел остаться один. Теперь мы будем вместе, она сама хотела всегда быть рядом…

— Я могу теперь убедить хана повернуть назад, — колдун с надеждой посмотрел на Чужака. — Гауры не станут мстить, если мы уйдём?

— Я не успокоюсь, пока хан не умрёт, — жёстко ответил Халит. — Думаю, у меня есть на это право…

— Что же, ты не оставляешь мне выбора, — чародей кочевников кивнул и как-то устало вздохнул. — На, возьми это на память — как видно, духи не хотят, чтобы мы так просто расстались…

Он протянул магу небольшую костяную пластинку, расписанную древними рунами степных племён.

— Что это? — Чужак равнодушно посмотрел на замысловатый узор чёрточек и точек. Когда-то колдун объяснял значение некоторых знаков, но все вместе они могли нести совсем иной смысл, понятный только посвящённым.

— Это родовое проклятие, — старик распрямил плечи. — Теперь, если погибну я, тут же умрёшь и ты… Ты не хочешь отказаться от мести и жаждешь смерти, но тогда следом за кара-маулями в долину предков отправишься и ты сам…

Халит пренебрежительно фыркнул:

— Ты врёшь, колдун! Хочешь наивной ложью спасти хана?!

— Нет, Чужак, я не обманываю. Просто не хочу, чтобы навсегда исчез мой народ. Смотри…

Старик резким движением вывернул собственный палец, и Халит тут же почувствовал сильную боль в руке. Маг испуганно отбросил подарок колдуна, но чародей вновь заставил его согнуться от нестерпимого жжения в суставе.

— Поздно, от родового проклятия нет избавления… Прощай, Чужак, — старик сделал шаг в сторону, но неожиданно вновь повернулся к Халиту. — Ты ещё можешь спастись, если будешь помнить Гату… Возможно, когда-нибудь тебе удастся разгадать эту загадку. Но ты должен спешить, маг — я знаю, мне недолго осталось ждать смерти…

* * *

В первый же день Алиц и Хрохан долго спорили, что нам теперь делать, но лич в конце концов убедил шкипера в том, что выбора у корсара нет. Нужно плыть дальше. Вернуться назад после поломки нереально, да и в Селизе тюрьмой уже не отделаешься. Пиратам грозила виселица (или что там у них принято?), принцу с Грохом — костёр, а мне, если повезёт — пожизненный цых с гвоздями. Надежды хоть как-то починить руль не было никакой — корсары ребята отчаянные, но корабелы из них уж точно никакие. Вот мы и мчались третий день под полными парусами, надеясь на попутный ветер и удачу. Однако, не сложилось…

Ранним утром на горизонте появились лёгкие кучевые облака. Они постепенно росли, набухали, сталкивались друг с другом и наливались зловещим иссиня-чёрным цветом, как будто покрывались огромными синяками после могучих ударов. И вместе с ними всё больше мрачнел шкипер — если разразится шторм, неуправляемый бриг станет для стихии лёгкой добычей. Поиграет буря немного, прикинет как половчее прихлопнуть посудину и отправит всех к морскому дьяволу на самое дно. В голове бесконечным рефреном назойливо крутились строчки — "И никто не узнает, где могилка моя…" Перспектива, прямо скажем, отвратительная.

На палубе становилось неуютно — заметно посвежевший ветер нервно играл снастями, надувал паруса и время от времени бросал в лицо холодные солёные брызги. Да и море тоже начинало потихоньку "сердиться": хаотически метавшиеся волны прикрылись белыми "барашками", остервенело бились о борт, настойчиво пытаясь найти слабое место в обшивке корабля, а затем со злым шипением откатывались назад и уступали место новым желающим проверить бриг на прочность. Но странное дело, уходить в удобную сухую каюту совсем не хотелось. Видимо, не зря говорят, что бездна притягивает, а катастрофы и стихийные бедствия завораживают человека дикой необузданной красотой…

В полную силу шторм развернулся ближе к полудню. Но ещё раньше я понял, что в утверждение о привлекательности катастроф нужно внести серьёзное уточнение — жуть притягательна, если смотреть на катаклизм со стороны. С безопасного далёка, а не из самого центра событий, когда чувствуешь себя пленником обезумевшего моря. Матросы, казалось, не обращали на качку никакого внимания — быстро убирали паруса и закрепляли на палубе всё, что могло двигаться. А вот у меня возникли серьёзные проблемы: всякий раз, когда корабль проваливался в бездну между волнами, внутри холодело, а к горлу настойчиво подкатывался противный ком, готовый в любой момент выскочить наружу. Поэтому я решил не испытывать судьбу и не корчить из себя героя — судорожно хватаясь за что попало, позорно убрался вниз.

Хельги в каюте не оказалось. Рыжего, естественно, тоже. Уах без сомнения "хвостиком" увязался за девушкой — малыш каким-то непонятным образом чувствовал, когда можно безопасно пристроиться к одному из нас. Конечно, девушка выдерживала настырного уаха гораздо легче, поэтому чаще всего рыжая бестия находилась рядом с ней. Трудно поверить, как сильно всё изменилось за последние несколько дней — Хельга вторые сутки не отходит от раненого Унка, хотя раньше при одном лишь упоминании об орках глаза её гневно сверкали. Да и малыш перестал их опасаться, вчера я сам видел, как рыжий настойчиво упрашивал "моего знакомого" хряка поиграть в кости. Сохранил же, шельмец, самодельные кубики и таскает всюду с собой! Но самое странное, что пираты относятся к зеленокожим гигантам без страха! Об уважении и почтении, конечно, речи не идёт, но ведь и откровенной ненависти нет — скорее, настороженное любопытсво, не более. Видимо, поступок вождя оказал на них огромное впечатление: при погрузке в лодке вместе со мной находились гребцы, и они тоже были обязаны Унку своими жизнями.

А шторм постепенно набирал силу — волны тяжёлыми ударами остервенело сотрясали корпус корабля. Я с трудом удерживался на нижней полке двухярусной кровати и тихо радовался тому, что в каюте, кроме неё и надежно прибитого к полу сундука больше ничего нет. Предсталяю, что бы тут творилось, если бы в крошечном полупустом помещении начали летать тяжёлые предметы. И не так уж важно, тупые или острые — результат-то всё равно один. Вообще говоря, посудина пиратов не предназначалась для туристических круизов — на бриге нашлось только три каюты: одна роскошная капитанская на корме и пара таких, как наша, рядом с кубриком. Думаю, для перевозки редких пленников, потому и минимум комфорта. Но в данный момент такому аскетическому гостеприимству можно только радоваться.

— В трюме вода! — отчаянный крик за дверью легко перекрыл звуки шторма.

В коридоре тут же загрохотал дробный перестук шагов множества бегущих людей. И, очень похоже, не только людей — в топот вплетались звуки тяжёлой поступи орков. Я покинул свой "насест" и рывком перебрался к двери, очень удачно ухватившись за ручку — ещё бы чуть-чуть и очередной сильный крен корабля швырнул бы меня на назад, прямиком на нары. Дальнейшее продвижение по узкому коридору напоминало путешествие клочка бумаги в шланге пылесоса. Меня безжалостно бросало от стенки к стенке, так что к концу пути бока, локти и плечи ощутимо ныли, как после массажных процедур у садиста. Но это ещё цветочки!

Спуститься по трапу вниз оказалось намного сложнее, и я попросту грохнулся с двухметровой высоты, отбив себе напоследок и остальные части тела. Хорошо ещё, что в трюме уже набралось воды по щиколотку, иначе падение могло закончиться гораздо печальнее. Хорошо?! Да куда уж лучше — если дело и дальше так пойдёт, не самым плохим исходом стало бы разбиться вдребезги прямо сейчас! Но опыт есть опыт — второй раз "наступать на грабли" я не захотел и оставшиеся метры по-собачьи преодолел на четвереньках. Некрасиво, зато надёжно…

В кормовом отсеке трюма во всю кипела работа. Тусклый свет болтавшихся на балке ламп выхватывал из темноты сосредоточенные лица людей и орков, мелькали мокрые тела, хаотически метались причудливые тени и слышалась отборная ругань корсаров вперемешку с глухим рычанием хряков. Одним словом, полная неразбериха. Но это только на первый взгляд, а на самом деле матросы умело заделывали внушительных размеров пробоину в обшивке — сгоревший фрегат оставил таки роковую отметину на корме брига.

В конце концов, пираты сумели завести на место повреждения "пластырь" — обёрнутый в несколько слоёв парусины деревянный щит. И тут опять очень кстати пришлась помощь орков: только благодаря их исключительной силе удалось укрепить "заплату". Хряки ударами здоровенных кулачищ, словно тяжёлыми кувалдами, заклинили щит распорками из толстых брусьев. В какой-то момент даже показалось, что вот-вот треснут шпангоуты, но всё обошлось. Поразительно, совершенно не понимая языка людей, зеленокожие тем не менее прекрасно знали, где им стоять и что делать. Какого милого Хрохан вечно называет их тупыми свиньями? Иному человеку полдня надо объяснять что к чему, а эти разобрались без проблем и криков. Качка постепенно ослабела и я, мокрый и чертовски уставший, с трудом дотащился до каюты. Теперь спать, ни на что большее меня сегодня уже точно не хватит…

Унк умер на следующий день после шторма. Оборвала буря хрупкую нить, которая удерживала могучего борова на этом свете. Если бы не ураган, может и оклемался бы вождь, отлежался спокойно в тишине и встал на ноги… Не знаю… Хельга плакала в окружении суровых молчаливых хряков, словно маленькая девочка, и совершенно не стеснялась слёз. Да и рыжий хлюпал носом, поддавшись её настроению. Может, стоит иногда задуматься над смыслом фразы: "Что имеем — не храним, потерявши — плачем"?

Я вдруг как-то особенно остро почувствовал жгучий стыд за свою "толстокожесть" — что, собственно, мне известно об орках, с которыми мы протопали столько километров вместе и которые столько раз нас выручали? Что я знаю о том же личе? О малыше или хотя бы о Хельге? Что?! Да ничего! Ровным счётом. Не столь заметное в моём мире стремление городского жителя к затворничеству в четырёх стенах собственной квартиры проявилось здесь не самым привлекательным образом. Показало своё лицо — пустоё, бледное и равнодушное, а оттого ещё более отвратительное и жалкое.

Со смертью вождя между нами и командой отношения сразу испортились. Орки решительно отказались предать тело Унка морю (по традиции племени его непременно нужно было сжечь на ритуальном костре), а корсары недовольно роптали — покойник на корабле, согласно приметам, сулил несчастье. Честно говоря, я их не совсем понимал: ну куда уж больше того, что с нами произошло? Ситуация ещё больше обострилась, когда матросы с нескрываемой угрозой стали посматривать на Хельгу — женщина на борту также считалась предвестником всяческих бед. В открытую, конечно, пираты возмущаться не решались — связываться с зеленокожими гигантами желающих не нашлось, но за девушку я откровенно опасался: отчаявшиеся корсары вполне могли попытаться с ней разделаться. Напряжение росло с каждым часом и даже Алиц махнул на команду рукой — будь что будет. В таком вот тревожном ожидании беды прошло ещё четыре бесконечно долгих дня плавания…

Утром я, как обычно, поднялся на палубу и заметил на капитанском мостике шкипера, с интересом смотревшего куда-то вверх. Над кораблём с пронзительным криком пролетела чайка, развернулась и вновь стремительно пронеслась мимо, едва не задев топ мачты. На лице Алица блуждала радостная улыбка, словно он только что выиграл миллион в лотерею.

— Ты видел?! Видел её?! — заметив меня, корсар возбуждённо замахал руками. Уж не свихнулся ли часом наш капитан? Этого только не хватало — мало того, что матросы готовы нас придушить, так ещё и шкипер с катушек съехал окончательно! Что он так разволновался, как будто первый раз в жизни птицу увидел?

— Земля! Где-то рядом земля! — не унимался Алиц, и до меня, наконец, дошло. Чёрт возьми, а ведь точно! Как же я сам-то сразу не догадался?!

На палубе моментально собралась все — и команда, и маги, и даже никогда не покидавшие своего места в трюме орки. Мелькавшее вдали крылатое создание казалось сейчас чуть ли не ангелом небесным, синей птицей удачи, как по мановению волшебной палочки преобразившая угрюмых корсаров: теперь пираты смотрели на Хельгу, как на любимую сестру — роковая женщина исчезла, словно утренний туман под лучами жаркого солнца. Люди с надеждой вглядывались в синеватую, подёрнутую лёгкой дымкой, даль моря, а наиболее нетерпеливые даже пару раз восторженно вскрикивали, приняв за желаемое то ли причудливые абрисы плывущих на горизонте облаков, то ли услужливо предоставленную беспокойным сознанием фата моргану.

— Вижу землю! — голос вперёдсмотрящего из "вороньего гнезда" положил конец нашим мучениям. Толпа на палубе разом забурлила, вверх полетели матросские береты (у кого они были), кое-кто обнимался, нашлись даже такие, кто выражал свою радость отборными ругательствами. Пожалуй, спокойными на борту брига оставались только маги — поразительная выдержка!

Прошло довольно много времени прежде чем мы, наконец, отчётливо разглядели тёмную полоску далёкого берега. Над кораблём плели кружева воздушного хоровода уже десятки чаек, и с каждой минутой их становилось всё больше. Они приветствовали бриг громкими криками, звали за собой, манили восторженными обещаниями долгожданного отдыха…

— Остров! Это остров! — в голосе вперёдсмотрящего странным образом перемешались удивление и отчаяние.

Гул на палубе разом смолк. Неизвестный клочок земли в одно мгновение из обещанного рая превратился в тюрьму. Мне тоже стало не по себе — неужели конец всем надеждам? Несправедливо, глупо и обидно. А чайки над головой хохотали и издевались, откровенно радуясь дьявольской шутке судьбы…

* * *

Плавание для Харата стало сущей пыткой, даже лёгкое волнение вызывало у старого Мага приступы жесточайшей морской болезни. В отличие от остальных людей, которые обычно на второй-третий день вполне приспосабливаются и уже не обращают внимание на качку, Магистр постоянно мучался и практически всё время проводил в своей каюте. Фелум не знал, радоваться ему или огорчаться долгим отсутствием жертвы: с одной стороны у него полностью развязаны руки и можно спокойно подготовить план Жихора, а с другой — для финальной стадии присутствие Харата необходимо. Помощник Магистра Селиза не собирался героически погибнуть и хотел обставить дело так, чтобы самому при этом остаться в стороне. Поэтому от идеи тайком проникнуть в каюту Мага он отказался сразу — нет, тут требовалось пустить в ход всю изворотливость и талант, а уж по части хитрости и интриг агент Жихора мог поспорить с кем угодно.

Фелум присматривался к команде и пассажирам, тщательно изучал привычки людей и эльфов, постоянно находился на виду… Спустя несколько дней ни одно значительное событие на корабле уже не обходилось без его участия. Но в первую очередь специалиста по особым поручениям, конечно же, интересовал кок. Помощник Жихора нашёл к добродушному толстяку ключик достаточно просто — корабельный повар "купился" на грубую лесть и казавшийся искренним интерес к своему ремеслу. Старая, как сам мир, истина не подвела и на этот раз — чем чудовищней ложь, тем быстрее в неё поверят.

Фелум хорошо знал, что команда побаивается того, что приходится плыть через море. И он старательно разжигал страх и неуверенность подробными рассказами о десятках кораблей, так и не вернувшихся из походов к несуществующей земле. Часть из них была правдой, иные он просто выдумал. В этом и заключалась первая часть его плана — среди моряков должно созреть недовольство. Последней каплей стали распускаемые тем же Фелумом слухи о том, что виноват во всём безумный Маг — не кто-нибудь, а именно он ведёт фрегат к неминуемой гибели. Расчёт оказался точен, очень скоро матросы почти в открытую роптали и обвиняли пассажиров во всех мыслимых бедах. Даже в частом чередовании сильного волнения и полного штиля, по их словам, чувствуется влияние колдунов…

Теперь наступила очередь кока. Ему оказалось достаточно просто намекнуть, что не стоит особо стараться и кормить Мага с его людьми изысканными блюдами. Зачем напрягаться, если Магистр упорно тянет команду в могилу? И толстяк с огромным удовольствием принялся недоваривать кашу, пересаливать супы, откуда-то на столе начали появляться плесневелые сухари — одним словом, жизнь Харату кулинарные изыски кока портили ощутимо. Жалобы капитану ничего не давали — толстяк-повар хлопал глазами, искренне каялся, а назавтра перед Магом красовался пережаренный кусок мяса, скорее напоминавший подошву грубого сапога.

Вот такая "дружеская" атмосфера царила на корабле, готовая излиться в любой момент в открытую вражду. Но доводить ситуацию до бунта Фелум не собирался.

— Я знаю, что нам делать, — сказал он как-то утром коку, метавшемуся между плитой и разделочным столом.

Повар с готовностью отложил в сторону нож и приготовился слушать — мало кого из команды рассказы помощника Жихора оставляли равнодушным.

— Я сам поговорю с Магом и попробую убедить его вернуться назад! — Фелум взглянул в недоверчивые глаза кока и таинственно продолжил. — Мне стало кое-что известно о его давних грехах — думаю, теперь старик обязательно согласится.

— А что… — начал было толстяк, возбуждённо облизывая губы.

— Тсс, пока никому ни слова! — интригант настороженно оглянулся. — Тебе-то я доверяю, но пока лучше помолчать, чтобы не сглазить!

Он на цыпочках подошёл к двери, выглянул в коридор и плотно прикрыл дверь:

— Но мне нужна твоя помощь, — повар с готовностью часто-часто закивал головой. — Приготовь на ужин что-нибудь особенное, например, яблочный пудинг — тогда Маг станет добрее и охотнее пойдёт на сделку. Я уверен, ты справишься — для такого мастера сотворить чудо-пудинг сущий пустяк!

Кок просиял — похвала всякому приятна. В особенности, если слышишь слова восхищения от умного и понимающего человека. Фелум оставил кока гордиться собой в одиночестве, а сам вышел на палубу. Он постоял возле борта, посмотрел как быстро уносится назад вода за бортом и едва заметно улыбнулся — сегодня вечером всё закончится. Возвращаясь в каюту, Фелум встретил боцмана и как бы невзначай заметил, что повар уж слишком сердится на Мага, грозился даже его отравить.

— Конечно, это он сгоряча, — помощник Жихора беспечно махнул рукой. — Добряк-кок не способен даже муху обидеть…

Моряк только покачал головой и молча вздохнул — конечно же, кто в такое поверит?

Незадолго до ужина Фелум вновь появился на камбузе — повар как раз собирался ставить в духовку внушительных размеров пудинг.

— Я помогу, — "поклонник" кулинарных талантов подхватил поднос и с восхищением посмотрел на кока. — Ты настоящий мастер! Можно, я сам поставлю его в печку?

Польщенный толстяк не возражал и отвернулся к плите — десерт десертом, но в меню же не только пудинг! Гений интриги не мешкал: много ли времени нужно профессионалу, чтобы посыпать блюдо порошком?

Насладиться восторженными отзывами о вкусе любовно приготовленного ужина коку не судилось — как только всё оказалось на столе, Фелум покинул кают-компанию и хладнокровно убил толстяка ударом кинжала в спину. Сбросив тело за борт, он на мгновение задумался, — "Может, подбросить кому-нибудь нож? Да нет, пожалуй, слишком грубо". Клинок последовал следом за толстяком, а удовлетворённый помощник Жихора бросил кожаный мешочек с остатками яда в ящик с посудой и спокойно вернулся назад. Главное теперь — не прикасаться к пудингу. По крайней мере сверху…

* * *

Корабль встал на якорь метрах в ста от берега. Остров предсталял собой, судя по всему, давным-давно потухший вулкан — не слишком высокая гора с покатыми склонами в самом центре этого клочка суши очертаниями напоминала кратер. Даже несмотря на мрачное настроение я не мог не отметить красоты здешнего пейзажа и, пожалуй, предприимчивые люди моего мира с радостью организовали бы тут отличный курорт. Набивали бы кубышку звонкой монетой, раздевая до полного ниглиже новых эльфов, орков и прочих буратин. И все были бы довольны. Посудите сами, прямо напротив вальяжно растянулся на несколько сотен метров широкий песчаный пляж, а сразу за ним манил прохладой густой лес. Что ещё нужно для любителей радикального загара и романтических прогулок? Чуть добавить цивилизации в виде роскошных бунгало и маленьких уютных ресторанчиков да что-нибудь игорное для фанатов Его Величества Азарта. Мало? Хочется дикой природы и фонтан адреналина из ушей? Да никаких проблем — для почитателей экстрима немного правее нависали над водой отвесные скалы. Хочешь — вверх карабкайся, а не хочешь ползать — на дельтаплане рассекай. И для отшельников, стемящихся к уединению и покою, место найдётся: что ни говори, а остров достаточно большой — километра четыре, не меньше… Что-то меня "пробило" на чёрт-те знает что — нервишки шалят, наверное…

Первым делом, к немалому облегчению корсаров, переправили на берег всех орков и тело Унка. Я, если честно, тоже вздохнул полной грудью: в последний день на корабле из отсека, где лежал труп, начало заметно тянуть тошнотворным запахом тлена. Хряки тут же принялись рубить деревья и собирать дрова для ритуального костра — на закате дух вождя должен отправиться дорогой теней к предкам великих воинов племени. Затем ступили на горячий песок и мы, а шкипер тут же распорядился перевезти на берег весь скарб. Разумно, иначе следующий шторм непременно разнесёт корабль вдребезги и оставит нас у разбитого корыта.

Лич долго молча сидел рядом со мной, ворошил песок и смотрел в сторону моря. Затем, не поворачивая головы, тихо спросил:

— Почему ты не ушёл? Там, в городе, у тебя была возможность остаться.

Теперь пришла моя очередь задуматься — действительно, почему? Боялся, что принц нас не отпустит? Вряд ли, мне почему-то показалось, что Хрохан не стал бы никого удерживать, если бы мы твёрдо решили уйти. Странное дело, почему-то сама мысль о том, чтобы бросить лича и орков стала казаться противоестественной, как если бы мне предложили предать девушку и рыжего уаха.

— Не знаю, — честно признался я. — Вначале потому, что не мог оставить Хельгу и малыша. А дальше… Наверно, просто решил идти с тобой до конца, хоть и не решался признаваться в этом даже самому себе.

— Жаль, что так получилось, — вздохнул Хрохан. — Нам оставалось сделать последний шаг и всё…

— Ничего, может, ещё повоюем! — я поднялся на ноги и рефлекторно стряхнул песчинки со штанов. — Принц, надо предложить Алицу отремонтировать корабль. А что, инструменты есть, леса вокруг навалом — заделаем дыру, поставим какой-никакой руль и вперёд! Ты же сам рассказывал, что первые люди переплыли море на примитивных плотах… А тут не лелюм-телюм какой-то, а целый корабль!

— Думаешь, получится? — лич с сомнением покачал головой.

— А что мы теряем? Если будем сидеть и слёзы лить, корабль разобьёт первый же шторм. Тогда уж точно придётся помирать на этом острове от старости. Кто раньше, кто позже… Если, конечно, раньше с тоски друг друга не перережем…

Шкипер хмуро выслушал моё предложение и вновь покачал головой:

— Ничего не выйдет, — он как-то апатично махнул рукой. — Корма сильно повреждена, вряд ли удастся навесить руль. Да и сделать его надо суметь — ты хоть знаешь, как вообще руль выглядит?!

Этого я точно не знал, но и сидеть сложа руки не собирался, вот и пришлось в тех же словах описать корсару невесёлую перспективу нашей жизни на острове. Алиц поморщился, но всё же согласился:

— Ладно, попробуем что-то придумать. Только сначала закончим разгрузку.

Куча бочек, ящиков и тюков росла на берегу очень медленно, поэтому мы с Хельгой решили пока прогуляться по пляжу в сторону скал — а вдруг что интересное увидим? Кто бы сомневался, что рыжий увяжется за нами! Иногда малый совершенно не понимает, что он третий лишний, но не гнать же его, в самом деле!

С расстоянием я заметно промахнулся — идти пришлось дольше, чем предполагалось. Но оно того стоило — у подножия каменных монолитов мы обнаружили небольшой ручей с прохладной и чистой водой, а чуть дальше, укрытый зеленью листвы, темнел неприметный вход в пещеру. По крайней мере, гибель от жажды нам теперь точно не грозит. Да и лес явно кипел скрытой жизнью — между ветвей мелькали птицы, слышались шорохи, какие-то неясные звуки и писки снующих в траве мелких животных. Настроение улучшилось — орки отличные охотники, поэтому и от голода страдать не придётся, если вдруг не удастся починить корабль.

Я оставил Хельгу с малышом на берегу ручья (на всякий случай, вдруг понадобится звать на помощь), а сам осторожно зашёл в пещеру. Ещё до того, как глаза привыкли к темноте, стало ясно, что внутри кто-то прячется, и этот кто-то сильно напуган — так жалобно скулить и всхлипывать можно только от страха. Полость в скале оказалась не такой уж большой, поэтому пробивающегося через вход света оказалось достаточно, чтобы разглядеть забившегося в дальний угол человека. Худого, в одной набедренной повязке, с грязными, спутанными в неряшливые космы волосами, но всё же человека!

Мне стоило немалых трудов вытащить его из пещеры: абориген визжал, упирался и даже иногда пытался кусаться. Я оглядел несчастного с головы до ног — боже мой, досталось же ему от жизни, врагу не пожелаешь! На теле, что называется, живого места не осталось — сплошные застарелые шрамы, на правой руке не хватало двух пальцев, а левое предплечье изгибалось неестественным образом, как будто неправильно срослось при переломе. На птичьей шее, болтался железный ошейник, сплошь покрытый какими-то непонятными иероглифами — как у древнеримских рабов. Но больше всего меня поразили его глаза — глаза сумасшедшего. От одного вида несчастного бросало в дрожь — стоило только представить, что нас ждёт, если мы надолго застрянем на острове.

Подошла Хельга и осторожно вязла человека за руку, пытаясь, очевидно, хоть как-то его успокоить. Как вдруг со страхом вскрикнула и отпрянула с широко раскрытыми глазами.

— Что?! Что случилось?! — я всерьёз перепугался за девушку.

— Не знаю… — неуверенно начала она. — Картины… Странные картины… Эти его видения, они ужасные!

Хельга вновь прикоснулась к несчастному, вздрогнула, но руку не убрала. На лице девушки опять появилось выражение глубокого страдания и она, как во сне, отрывисто заговорила:

— Скалы… Люди носят камни… Женщина… Она бьёт их плёткой! Боже, как больно! Они кричат! — Хельга бессильно опустила руку. — Не могу больше…

Я подозвал уаха:

— Малыш, ты можешь с ним поговорить? — шансов, конечно, мало — о чём можно беседовать с сумасшедшим, но попытаться стоит.

Рыжий уставился на притихшего человека, нахмурился и с удивлением произнёс:

— Не могу! Он совсем ни о чём не думает — ни одной мысли! — уах беспомощно развёл руками. Пришла моя очередь недоумевать — как можно вообще ни о чём не думать?!

— Странный у нас найдёныш… — протянул я с любопытством. — Вот что, отведём-ка его к магам, может, им удастся узнать больше…

Напрасно надеялись — лич тоже оказался бессилен разгадать тайну безумного аборигена. Хрохан покачал головой и с лёгкой досадой произнёс:

— Непонятно, — он заинтересованно взглянул на меня. — Надо осмотреть остров.

— И чем быстрее, тем лучше, — я согласно кивнул головой и посмотрел на солнце. — Время ещё есть, до вечера вполне можем успеть добраться до противоположного берега…

На разведку отправились всемером — кроме меня и обоих личей, с нами пошли Алиц и три крепких матроса. Очень хотелось прихватить ещё парочку орков, но трогать их сейчас не рискнул бы никто — зеленокожие чтили традиции и ни за что на свете не стали бы их нарушать. К тому же, сразу после погребения предстояло избрать нового вождя, поэтому каждый воин обязан высказать своё мнение. Я почти не сомневался, что главой племени станет мой давний знакомый — могучий, бесстрашный и… Не знаю, просто он мне нравится!

Хорошо, что пришлось пробираться через обычный лес, а не через джунгли! Хоть и пробивались мы порой через бурелом и завалы, вышли всё же на берег изумительной бухты засветло. Однако, вдоволь налюбоваться совершенством природного шедевра не успели — в лучах заходящего солнца в море чётко сияли белизной паруса. Какой-то корабль стремительно приближался к острову…

Часть третья

1. Из огня да в полымя

Осторожный Алиц предложил не высовываться раньше времени и понаблюдать за кораблём из укрытия — кто знает, кого в очередной раз принесло на наши головы? Собственно, никто не возражал, за последние дни все встречи как для нас, так и для пиратов заканчивались большой дракой. Хорошо ещё, что до сих пор ноги удавалось унести. Существовала, конечно, опасность, что корабль пройдёт мимо острова, но лучше уж перестраховаться, чем потом отбиваться от новых врагов. В конце концов, мы пока ещё не застряли на острове навеки! Починим бриг и поплывём дальше. Если сможем, конечно…

А неизвестный парусник в закатных сумерках смотрелся очень эффектно. К этому моменту лёгкий бриз едва тревожил поверхность моря мелкой рябью, а солнце только-только коснулось поверхности воды на горизонте, окрашивая всё вокруг розоватыми оттенками. В моей душе помимо воли что-то сжалось и сразу вспомнилась добрая романтика Грина — почему-то очень хотелось, чтобы на мостике корабля под алыми парусами непременно стоял капитан Грей. Правда, единственная претендентка на роль Ассоль находилась сейчас на другой стороне острова, но тут уж ничего не поделаешь, и этот мир неидеален…

Каково же было моё удивление, когда корабль бросил якорь, и стало ясно, что капитан Грей как раз должен стоять на берегу, поскольку по палубе суетилось не меньше дюжины симпатичных девушек. Словно прибыли на конкурс "Мисс Робинзон" — высокие, стройные, с длинными, забранными в хвост волосами, кожаных мини-юбках и коротких топиках, прикрывавших прочие женские прелести. У каждой на поясе короткий меч в деревянных ножнах. Красиво? Если бы… На корабле я что-то не заметил ни одного мужика. И это обстоятельство серьёзно тревожило, а в последнее время интуиция меня ещё ни разу не подводила…

И тут на палубе начали появляться, наконец, особи противоположного пола. По крайней мере назвать по-другому поднимавшихся из трюма подобий мужчин язык не поворачивался. Всего их оказалось восемь человек, а вот внешним видом люди удивительно напоминали нашего найдёныша из пещеры. Тот же измождённый вид, набедренная повязка и обруч на шее. Не знаю, как кому, а мне что-то ситуация перестала нравиться окончательно — даже стройные девушки выглядели теперь подозрительно и угрожающе. Я оглянулся на Хрохана — лич также хмуро следил за событиями на борту и покидать убежище не спешил.

— Принц, что скажешь?

— Пока ничего, кроме того, что все женщины владеют магией. Особенно вон та! — Хрохан показал на ничем особо не выделявшуюся среди прочих блондинку. Хотя нет, всё же разница в поведении была — именно она раздавала приказы. Хорошо, по крайней мере с начальством уже определились.

— Никогда не встречал магичек в наших краях, — Алиц с интересам взирал на отряд амазонок. — Да и слышать не приходилось. Думаю, они приплыли с другой стороны моря — как раз оттуда, куда надо вам.

— Что-то у меня нет никакого желания знакомиться с этими тётками, — я с сомнением ещё раз посмотрел на сбившихся в кучу апатичных мужчин. — Не хочется стать похожим на их половинки. Такое ощущение, что им только что сделали лоботомию.

— Чего сделали?!

— Ай, не всё ли равно, что именно, если факт, как говорится, налицо? — я с раздаражением махнул рукой.

— Да, вид у них странный, — согласился Хрохан. — Лучше, действительно, сначала присмотреться.

А странные мореплаватели тем временем выстроились на берегу в походную колонну. Причём, собрались они явно куда-то далеко, поскольку даже мужики держали в руках пока ещё не горящие факелы. Ну, раз взяли — зажгут обязательно. Вот только где и, главное, зачем?

Воинственные дамы о чём-то активно переговаривались, и я пожалел, что рядом нет рыжего — его таланты непревзойдённого толмача сейчас могли бы здорово помочь в понимании происходящего.

— Может, захватим корабль, когда они уйдут? — шкипер задумчиво смотрел на оставшихся возле наспех разведённого костра двух женщин. — С этими-то справимся легко, лишь бы на судне больше никого не оказалось.

Шутит что ли? Нет, судя по всему, вполне серьёзно предлагает заняться любимым развлечением — разбоем. Да и моряки, смотрю, сверкают глазами в предвкушении забавы.

— Нет, пока не выясним, что они здесь делают, ничего захватывать не будем, — лич решительно покачал головой. — Капитан, ты со своими людьми остаёшься здесь, а мы проследим за женщинами. Только смотри, без глупостей — тебя не должны заметить!

Принц посмотрел на утонувшее наполовину закатное солнце и с досадой добавил:

— Жаль, что уже так поздно — неплохо было бы на всякий случай собрать здесь остатки команды…

Что верно, то верно — даже если послать гонца, пробираться ночью через заросли нет смысла. Точно заблудишься.

Мы осторожно двинулись за мелькавшими среди деревьев людьми. Я с тревогой оглянулся на оставшихся на месте пиратов — на душе всё же как-то неспокойно, уж слишком быстро согласился Алиц, даже не спорил…

Отряд амазонок тем временем уверенно двигался вглубь острова. Лично меня это достаточно сильно беспокоило — на ночь глядя лезть в самую чащу? Определённо что-то задумали, не станет нормальный человек разгуливать в темноте просто так. Каково же было наше удивление, когда через минут пятнадцать осторожного преследования выяснилось, что девушки бодро шагают по хорошо набитой тропе! Получается, что места тут совсем не дикие, кто бы мог подумать! Тревога, если честно, после этого открытия только усилилась.

Я убедил лича, что и нам лучше двигаться по дорожке, а не ломиться напрямую через заросли. Вряд ли кто поверит, что совсем рядом, словно привязанные, всё время ходят крупные звери. Маловероятно, что в здешних лесах они вообще водятся. Так и поступили. Идти сразу стало значительно легче, особенно когда стемнело до такой степени, что женская команда зажгла факелы. Теперь мы не только слышали негромкие разговоры амазонок, но и видели своеобразный "стоп-сигнал" в руках последней из них.

Тропинка вдруг резко свернула к центру острова, в сторону кратера. Не слишком радостное событие — мало того, что теперь придётся бог знает сколько времени карабкаться по склону, так ведь и лес скоро закончится! Тогда близко к женщинам уже не подберёшься.

— Там определённо что-то есть! — лич задумчиво посмотрел на хорошо заметный отсюда силуэт вершины. — Магички явно направляются на самый верх. Что же им там надо, да ещё и ночью?

— Ничего, — бодро прошептал я в ответ, — скоро узнаем. Ещё десять тысяч вёдер, и золотой ключик у нас в кармане!

— Думаешь, там спрятано золото?

— Сомневаюсь… Это просто приговорка такая из моего мира… — пожалуй, не совсем честно по отношению к принцу "щеголять" неизвестными цитатами — надо срочно менять манеру выражаться.

— Кажется, я понял смысл, — Хрохан неожиданно фыркнул, сдерживая смех.

Ну, слава всем местным богам и мазурикам! Первый человек, который что-то сообразил и не смотрит на меня, как на идиота. Правда, некромант — но тут уж грех пенять на судьбу, выбирать особо не из чего…

На самом верху горы неожиданно сильно дул ветер. Так и хотелось сказать — "со стороны моря", но для находящихся на острове, согласитесь, такое определение больше похоже на издевательство. Огни факелов скрылись за кромкой кратера, играя слабыми бликами на отдельных камнях и редких низкорослых кустах. Вот только тогда я смог увидеть изумительнейшую картину летней ночи на острове, какой её можно узнать только на вершине горы, посреди уснувшего моря. Не верьте тем, кто утверждает, что нет ничего романтичней океанского прибоя на закате. Ерунда! Выдумки ленивых поэтов! Сверху картина намного ярче и ближе, каким бы странным не показалось подобное утверждение. Я ведь, казалось, действительно мог дотянуться руками до звёзд и легко определить по лунной дорожке, где кончается море…

— Интересно, заметили они лагерь? — Хрохан показал в сторону. Возле самой воды плясали багровые блики какого-то, судя по всему, огромного костра. Мне даже показалось, что в неровном свете пару раз мелькнули фигуры орков — похоже ритуал погребения вождя был в полном разгаре.

— Будем надеяться, что нет, иначе наверняка подняли бы переполох, — а что, вполне логичное наблюдение. — Не думаю, что можно разглядеть зарево, когда перед носом у тебя горит факел, а смотреть приходится исключительно под ноги…

— Возможно, — лич кивнул. — Ну что, подойдём поближе? Хочется всё же узнать, что они собираются делать…

Первым, не сказав ни слова, двинулся вперёд Грох. Он вообще молчит всю дорогу, как будто неожиданно онемел. Впрочем, мне самому почему-то вдруг совершенно расхотелось разговаривать — по мере приближения к вершине я начал чувствовать, как внутри с нарастающей силой растёт ничем необъяснимая тревога, словно точно знал, что за неровной каменной кромкой нас ждёт нечто опасное…

Кратер оказался на удивление неглубоким и… обжитым! Хрохан даже не догадывался, насколько он близок к действительности, когда утверждал, что на горе что-то есть. И это что-то я определил не слишком приятным в данной ситуации словом — капище… Посудите сами, в самом центре чашеобразной полости возвышался плоский алтарь, к которому от самого верха сбегались выдолбленные в камне узкие дорожки, разделившие поверхность на практически равные части. Но это ещё не всё… Возле жертвенника, как раз в основании каждого сектора, лицом к центру сидели мужики в ошейниках, а на самом камне стояла совершенно обнажённая блондинка, которая час назад командовала амазонками на берегу. Остальные женщины замерли за спинами "рабов", удерживая ладони вытянутых рук прямо над их головами. Если учесть, что в свете факелов двигались и "жили" только тени, то картина выглядела жутковато. Не надо быть провидцем, чтобы догадаться — мужчины отсюда назад не вернутся…

— Чёрт, надо что-то делать, — я с беспокойством посмотрел на лича. — Дамы сейчас мужиков в жертву принесут непонятно какому богу.

— С чего ты взял? — Хрохан задал вопрос не совсем уверенно. — А вдруг здесь так принято карать преступников?

Кажется, принц просто не хочет ввязываться в чужие дела, поскольку на кретина не похож, уж в этом я не раз убеждался. А как иначе понимать его неуклюжую попытку оправдаться? Не понимаю, хоть убей, здешних взаимоотношений. Ради Гроха лич готов был влезть в ловушку и даже погибнуть, а то, что сейчас на его глазах спокойно прибьют восемь человек, его абсолютно не трогает!

— Не нервничай, Сергей! — Хрохан спокойно смотрел в глаза. — Откуда ты можешь знать традиции этих людей? Не боишься, что в момент освобождения униженных тебе не придётся защищаться от всех сразу?

Чёрт, опять принц меня "уел"! Правда, всё равно не верю, что в данном случае рискую получить по морде с обеих сторон, но в принципе лич прав — такое вполне возможно. Вдруг ребята добровольно рассчитываю обрести счастье после смерти и возродиться потом ангелами, а я сейчас мужикам весь кайф обломаю? Да и вообще, с чего, собственно, возникла уверенность, что их непременно должны убить?! Вот только почему растёт прямо-таки иррациональная тревога?

И вдруг воздух вокруг задрожал… Готов поклясться, что даже факелы загорелись ровнее и ярче! А вдоль каменных жёлобов, слабо вспыхивая искрами, медленно потекли ручьи розового тумана. Жрица на алтаре затянула монотонную песню, постепенно поворачивалась и чётко выкрикивала незнакомое слово, как только взгляд белокурой красавицы падал на очередной поток тумана. Девушка, находящаяся в соответствующем секторе тут же поднимала голову, и её голос вплетался в звуки песнопения, окрашивая мелодию новыми обертонами. Точно также, словно по команде, вставали и мужчины. Но уже без своего позорного украшения: каким-то непостижимым образом ошейники оказывались в руках стоявших позади амазонок. Не иначе, опять магия — у найдёныша из пещеры на его железном обруче я не заметил даже намёка на застёжки или заклёпки. Чёрт, может, действительно ничего страшного не произойдёт, а мужики просто проходят что-то типа ритуала освобождения?

Туман достиг подножия алтаря. Но не растёкся молочной лужей, как положено по всем законам физики, а пополз вверх, обволакивая фигуры теперь уже голубоватым слоем воздушной ваты. Затем полупрозрачная пелена окружила одинокую жрицу, закрутилась медленным облаком, вспыхивая попеременно то синим, то красным светом или наливась багрово-фиолетовой смесью двух основных цветов. Не знаю, как кому, но на меня мелькание радужных пятен производили гипнотическое действие — дыхание и биение сердца постепенно подчинились внешнему ритму. Кроме того, в какой-то момент захотелось даже встать и подойти к жрице, коснуться её ног, разглядеть прекрасный лик в светящемся ореоле живого тумана…

Движение дымчатых шлейфов ускорилось. Они уже неслись подобно бурным горным потокам, ударяли в жертвенный камень и взлетали вверх каскадами туманных брызг. Мужчины, прижатые могучей стихией к алтарю, протягивали к центру руки, словно пытались дотянуться до едва различимой фигуры одинокой женщины…

— Акхуа! — разом выкрикнули стоявшие вокруг жертвенника амазонки.

— Кти оя! — немедленно отозвалась жрица.

Последняя волна тумана поднялась над алтарём, закрутилась маленьким смерчем и быстро исчезла где-то среди лениво мерцающих звёзд. А блондинка замерла на камне с поднятыми вверх руками. Её тело по-прежнему светилось, но на сей раз ровным золотистым сиянием летнего солнца…

И всё же я не зря ожидал подвоха. Мужики вповалку лежали вокруг жертвенника, а вот их внешний вид говорил сам за себя. Даже узники концлагерей выглядели лучше — ритуал высосал из несчастных рабов всё, что можно. Казалось, в иссушенных, сморщенных телах не осталось ни капли влаги.

— Говорил же вам, что их прихлопнут! — от возмущения мой голос прозвучал несколько громче, чем можно было себе позволить.

Жрица резко вскинула голову и хищно посмотрела в нашу сторону, словно пантера на притаившегося кролика. Готов поклясться, что она заглянула мне прямо в глаза. Лич укоризненно покачал головой и встал в полный рост — прятаться уже не было никакого смысла. Его примеру тут же последовал Грох, а я, как обычно, слишком долго соображал. Возможно только поэтому избежал незавидной участи некромантов. Или интуиция подсказала, кто теперь разберёт?

К магам со свсех сторон бросились помощницы жрицы. Причём, судя по их грозному виду, спешили они к невольным свидетелям таинства вовсе не затем, чтобы присесть в изящном реверансе. Правда, добраться до некромантов так и не смогли — Грох традиционно встретил незваных гостей защитной стеной. А вот дальше произошло нечто невероятное!

— Кау ти наури! — блондинка всё так же стояла на алтаре, но теперь протянула правую руку в сторону личей.

Опять задрожал воздух и чаша кратера окуталась знакомым туманом. Правда, сейчас он не стекал вдоль каменных жёлобов, а медленно полз вверх, прямо к замершим на месте некромантам. Добрался до защиты Гроха, поднялся вверх и словно диковинный проявитель сделал видимым образующие стену силовые потоки! Впервые я видел энергетические нити обычным, не магическим, взором. Совершенно изумительное, завораживающее зрелище! Пульсирующие молочным светом шнуры медленно двигались в неведомом танце, подчинясь известному только им сложному ритму. Наезжали друг на друга, с шипением выбрасывали каскады ослепительных искр и снова расходились на исходные позиции. И всё это в окружении белёсого тумана, как будто гениальный режиссёр демонстрировал психоделическое световое шоу перед глазами очарованных зрителей…

Вот эта притягательная иллюминация и сыграла с некромантами злую шутку. Пока личи созерцали удивительное буйство магии, амазонки легко просочились между хорошо различимыми потоками Силы и окружили принца с учеником. А потом… Если честно, я тоже не сразу отошёл от гипноза, хотя мне-то было намного легче — всё же картину мировых линий наблюдать приходилось не в первый раз. Только успел заметить, что оба лича стоят, безвольно опустив руки, а защитная стена Гроха рассыпается прямо на глазах. Но что мне больше всего не понравилось, так это мерцающие голубым пламенем кольца на шеях некромантов… Вот тогда стало по-настоящему страшно: похоже, маги попались в ловушку, как неосторожные дети…

Не знаю, как правильно реагировать на безумство страха, но я просто с диким криком побежал прочь вниз по тропе. Ни одной мысли в голове, кроме заполнившего каждую клеточку ужаса. Назад! Подальше от обворожительных гурий! Тем более, что сейчас воображение упорно рисовало их в образе злобных гарпий, слетевшихся на кровавую тризну. А самое главное, что очень скоро я понял: нужно в первую очередь опасаться таинственных ошейников — в них таится основная угроза. Иначе совершенно непонятно, почему так безвольно сдались некроманты. Уж мне ли не знать, на что они способны в критической ситуации! В первую очередь, конечно, катастрофической была потеря Гроха — именно чёрный маг своими решительными действиями и стойкостью обеспечивал Хрохану нужное время на подготовку…

За мной гнались… Удивительно, но я даже ни разу не споткнулся, хотя бежал, совершенно не разбирая дороги. Хорошо, что страх способен даже из инвалида сделать олимпийского чемпиона, поэтому преследователи потихоньку отставали. Всё дальше за спиной мерцали огни факелов, пока не исчезли совсем. Так, теперь нужно побыстрее добраться до Алица и всего отряда. Возможно, сможем как-то спасти ситуацию не умением, так хоть числом! Больше-то рассчитывать не на что. Но на берегу меня поджидал очередной убийственный сюрприз — пиратов на месте не оказалось…

Чёрт побери, куда подевался шкипер со своими людьми?! Времени на поиски нет — того и гляди появятся амазонки, и неизвестно, на сколько ещё хватит сил бегать. Судорожное метание между деревьями ничего не дало, Алиц или провалился, или его умением прятаться могут восхищаться самые опытные диверсанты… Стоп! А не рванул ли наш отчаянный корсар на чужой корабль? Что-то уж больно радостно он дожидался нашего ухода. Если капитану удалась эта безумная затея, появляется неплохой шанс — будет чем поторговаться с воинственными женщинами! Стараясь поменьше шуметь, я короткими перебежками припустил к бухте…

Нет, видимо судьба на сей раз решила щедро одарить нас целым мешком фатального невезения… Похоже, мы таки добрались через чёрно-белые полосы жизни-зебры к конечной цели — малоприятному отверстию под её хвостом. Алиц с матросами действительно оказались на берегу — вот только не в качестве триумфаторов и обладателей новенького великолепного судна, а в роли очередных пленников! Пираты со связанными за спиной руками сидели возле костра, понуро опустив головы. Всё… Теперь точно нужно побыстрее отсюда убираться, пока не обложили со всех сторон, как зверя. Я ещё раз с отчаянием посмотрел на замерших в настороженных позах амазонок и побежал через ночной лес в сторону нашего разбитого корабля…

Слава богу, ещё хватило ума выбрать ориентир — небольшое созвездие в форме покосившегося креста. Иначе бы точно сбился с пути, поскольку по непонятной причине меня постоянно уводило в сторону. Странное дело, но боязнь оказаться не там, где хотелось, вытеснила все прочие мысли и страхи — даже вероятная встреча с ночными хищниками нисколько не волновала. Да и вряд ли в своём теперешнем состоянии я смог бы бороться: ни оружия, ни навыков, ни даже желания сопротивляться…

Море встретило тихим шёпотом прибоя. Неизвестно откуда тянуло тошнотворной смесью запахов дыма и горелого мяса, но самого огня нигде не видно. Куда теперь? В какую сторону? Ни криков, ни малейшего шума, кроме ленивого плеска волн впереди… Порой подсознание само находит верное решение, главное не мешать. Случилось так и на этот раз — я просто бросился в воду и плыл всё дальше, оборачиваясь на чуть более тёмную полоску берега, пока справа не увидел отблески догоравшего костра. Теперь скорее туда, лишь бы не опоздать…

Орки не производили впечатление людей… тьфу, существ, только что проводивших в последний путь своего лидера. Они вовсю веселились! Король умер — да здравствует король? Правда, помнится, читал когда-то давным-давно, что в некоторых "диких" племенах в нашем мире смерть расматривают как награду за правильную жизнь, как избавление от страданий и мук, а не как скорбное событие для родственников. Может, и эти невольные пилигримы исповедуют нечто подобное? Тогда почему они не радовались ещё раньше, на корабле? Потом обязательно разузнаю, но сейчас не до этого — нужно срочно искать выход из, прямо скажем, скверной ситуации…

— Вы уже вернулись? — глаза Хельги лучились смехом — видимо, и её захватила всеобщая эйфория.

— Почти, — я не знал с чего начать рассказ о случившемся.

— Ой, а почему ты весь мокрый? И где остальные? Что-то случилось? — девушка с детским любопытством почему-то заглянула мне за спину.

— Случилось… — никогда не думал, что приносить плохие вести так сложно. — Принца, Гроха и Алица сотоварищи захватили в плен какие-то амазонки. Мне удалось сбежать…

— Кто захватил? — Хельга всё ещё продолжала улыбаться. Ну да, кто же мне поверит, если уже привыкли, что через слово несу всякую околесицу.

— Тётки такие… Вооружённые… То есть женщины, — поправился я. — К тому же магички, как сказал принц.

— Ты опять шутишь, да? Откуда тут женщины?

— Послушай, — я взял Хельгу за плечи и легонько тряхнул, — мне сейчас не до шуток. Их действительно захватили. Всех до одного. Поэтому у нас теперь большие проблемы… Очень большие — гораздо большие, чем можно себе представить. Ты хоть понимаешь, что нас ожидает, если даже некромантов амазонки спеленали играючи?! И у меня почему-то большие подозрения, что они на этом не остановятся!

— А… — девушка растерянно посмотрела по сторонам. — Зачем?!

— Откуда я знаю? Может опыты проводить будут… — кстати, не слишком фантастическое допущение, если вспомнить дивный ритуал на вершине.

— И что нам теперь делать? Без магов…

Слава богу, дошло наконец, что положение серьёзное!

— Думаю, ночью они сюда не сунутся. Во-первых, точно неизвестно, сколько нас и где искать. А во-вторых, в темноте они видеть не могут, раз уж бродят с факелами. Не рискнут поднимать лишний шум. Так что до утра время есть… Наверно…

Хельга оглянулась на веселившихся орков. Впрочем, за зеленокожих я особо не переживал, но пираты… Этим только дай повод отвести душу — потом сам будешь не рад. Вот и сейчас корсары не забыли воспользоваться неожиданным подарком судьбы: выкатили бочонок рохи и уже успели нарезаться в дым. Блин, ну и куда теперь с такой армией? Да они скорее друг друга перережут!

— Вот что, пока ничего никому не говори, а я попробую связаться с Серхио, — ничего более разумного мне сейчас в голову не приходило. — Вдруг они где-то рядом? Тогда у нас будут неплохие шансы — всё же там Харат и эльфийские маги с лучниками.

— А что будет с принцем? Харат точно попытается с ним расправиться!

Ого! Вот уж чего не ожидал, что Хельга станет переживать за некромантов. Видать, последние дни существенно повлияли на её отношение к личу. Да и от орков уже не шарахается, скорее наоборот… Я с теплом посмотрел на девушку:

— Разберёмся потом. Не сомневаюсь, что Серхио поможет — пора, наконец, всё до конца выяснить в их загадочной вражде. Мозги пухнут от вопросов! А сейчас в первую очередь надо самим уцелеть…

Хельга вдруг глубоко вздохнула и… тесно прижалась, спрятав лицо на моей груди, как доверчивый ребёнок. А я стоял и боялся даже просто поднять руки, чтобы обнять её… Первый раз… Сама… Ну почему самый долгожданный момент всегда наступает не вовремя?!

— Вот ещё что, — я сожалением оторвался от девушки, — попроси орков подежурить этой ночью. Мне сейчас не стоит туда идти: не хочу корсарам на глаза показываться — вопросами про Алица замучают, да ещё спьяну бучу поднимут. А орки ребята серьёзные — всё поймут и болтать зря не станут…

Разительно меняется походка человека, когда он идёт по песку. Появляется какая-то расслабленность, грация и естественность. Только сейчас заметил, наблюдая, как уходит Хельга… А может, всему виной недавнее волнующее событие, кто знает… И всё же, будь моя воля, посоветовал бы супермоделям тренироваться на пляже, а не на подиуме…

Я спрятался за деревом, сел на землю и прислонился спиной к тёплому шершавому стволу. Затем закрыл глаза и сосредоточился на тандене — десяток дыхательных циклов, и вокруг закрутились уже знакомые радужные вихри астрала…

* * *

Досадные мелочи кому угодно могут испортить жизнь. В то же время счастливые стечения обстоятельств способны её спасти. Тут уж как кому повезёт — капризная фортуна иногда выбирает любимчиков совершенно непонятным образом. И в этот раз она оставила в дураках самого Фелума, настоящего мастера использовать любую возможность в свою пользу. Кто же знал, что обычная горячая духовка способна так ослабить действие яда, а Жихор не предупредил, что отраву нельзя нагревать… Но больше всего помешал шкипер своим желанием попробовать десерт, за что тут же и поплатился. А вот маги не успели съесть достаточно и потому выжили — есть от чего впасть в отчаяние…

Самому Фелуму не пришлось даже притворяться — всё выглядело так, что он просто ещё не добрался до пудинга, когда капитан вдруг захрипел и упал лицом прямиком в смертоносное блюдо. Согласитесь, тут у любого пропадёт даже мысль о десерте, так что заподозрить сыщика было нереально. Тем более, что он сам тут же поднял шум, на который прибежали Агриэль и Ветль — следопыты как раз прогуливались по палубе после обеда. Опытный разведчик понял всё сразу:

— Отравили!

— Быстро кока сюда! — прокричал Агриэль ввалившимся следом в каюту матросам. — И лекаря живо! Есть на корабле лекарь?!

Лекаря нашли сразу. Правда, вряд ли его можно было назвать опытным врачевателем — бывший посадский костоправ, которого дальний родственник через Фелума пристроил на военный фрегат. Сыщику сейчас этот факт был даже наруку — помочь магам лекарь вряд ли сможет, а вот надавить на него при случае легко — знает, шельма, кому обязан своим нынешним положением. Не зря же всё плавание заискивает и преданно смотрит в глаза… Так и оказалось — костоправ оглядел полубессознательных людей, беспомощно развёл руками и как-то неуверенно предложил пустить кровь. Фелум вдруг подумал, что можно забрать с камбуза остатки яда и подсунуть неумелому врачевателю в качестве спасительного лекарства. Только как потом избавиться от нежелательного свидетеля, чтобы не попасть под подозрение? Надо подумать, план определённо хорош — теперь главное дабраться до отравы прежде, чем обнаружится "важная улика" против кока…

Матросы обшарили весь фрегат. В буквальном смысле от топов мачт до мешков балласта в трюме, но корабельного повара нигде не оказалось — как сквозь палубу провалился! Потом по настоянию Ветля обшарили камбуз в поисках яда и опять ничего не нашли — маленький кожаный мешочек в тот момент уже находился в кармане сыщика. И тогда по кораблю немедленно поползли слухи о проклятии, нависшем над фрегатом. А ещё через час команда уже открыто роптала и требовала повернуть назад — капитан погиб, маги без сознания, и неизвестно, выживут ли они вообще. Какой смысл плыть неизвестно куда? Совершенно ясно, что в таких условиях помощник капитана раздумывал недолго. Столь долгожданный матросами приказ, наконец, прозвучал:

— Возвращаемся в Селиз!

Фелум едва заметно усмехнулся — всё складывается как нельзя лучше. Теперь осталось только разобраться с лекарем. Впрочем, это будет совсем нетрудно — для того, чтобы обмануть растерянного врачевателя, ума большого не требуется… Однако, судьба упорно не желала помогать сыщику…

Неожиданным серьёзным препятствием планам Фелума оказались забытые всеми эльфы. Точнее, эльфийский маг Нагиласса. Нет, высокородный не возражал против возвращения корабля в Селиз — нужно совсем потерять рассудок, чтобы противиться неизбежному. Но эльф решил сам лечить людских магов, а это означало, что подобраться к Харату будет теперь практически невозможно. Скверная ситуация! Однако, ловкий сыщик надеялся, что за несколько дней плавания ему всё же удастся закончить начатое дело. Всего лишь крохотный шанс, маленькая неосторожность или беспечность со стороны охраны, и Магистр навсегда избавится от людских проблем и забот…

Как ни странно, но легче всего справлялся с отравлением Серхио. Нагиласса-то как раз считал, что Входящему будет заметно труднее вновь обрести власть над телом и разумом, нежели Верховному Магистру и его ученику. Тем более, что по непонятным причинам эльфийская исцеляющая магия на Серхио оказывала гораздо меньшее влияние, чем, например, на того же Харата. Конечно, о полном выздоровлении ещё говорить рано, но моменты просветления случались всё чаще, а паузы беспамятства стремительно укорачивались, и на третьи сутки испанец смог, наконец, разговаривать. В эту ночь рядом с ним дежурил Мирасса…

— Что случилось? Ничего не помню…

— Вас пытался отравить кок, но погиб только капитан. Мы возвращаемся назад.

— Как назад? Магистр знает?! — несмотря на слабость, Серхио сумел даже сесть, услышав такую новость.

— Нет, Харат до сих пор не пришёл в себя, поэтому продолжать плавание не имело смысла. Надеюсь, что это продлится недолго — Магистра лечит сам высокородный Нагиласса!

Испанец вновь откинулся на жёсткий матерчатый валик, заменявший матросам подушку, и закрыл глаза — свет маленькой свечки на столе почему-то врывался внутрь подобно ослепительному лучу солнца. А затем Серхио почувствовал настойчивый зов…

Мимо проносятся бесконечные разноцветные ленты, мелькают размытые картины, теряются в туманной дали неясные силуэты. Всё как обычно, когдя я разыскиваю испанца в астрале. Правда, до сих пор толком не понимаю, как мне это удаётся. Единственная осознанная вещь — стараюсь удерживать перед глазами образ приближающегося Серхио, не более. И ведь срабатывает! Не знаю как и почему, но получается! Впрочем, как любила говорить, одна моя знакомая, для того, чтобы летать, вовсе необязательно знать, как устроен самолёт — покупай билет и пользуйся!

В этот раз, кажется, поиски заняли гораздо больше времени, а, возможно, просто сказались растерянность и нетерпение. Но внешний вид испанца мне определённо не понравился. Сейчас он был похож на постоянно сбоившую голограмму — периодически отдельные детали его образа вспыхивали разноцветными полосами и вновь принимали прежнюю форму.

— В подбитого терминатора играешь? — почему-то первый вопрос всегда вылетает как бы совершенно без моего участия. Причём, обычно дурацкий вопрос — как сейчас.

— Заболел, — коротко ответил Серхио. — Как вы там? Добрались до берега?

— Наполовину. То есть до земли добрались, но она оказалась островом…

Испанец внешне никак не отреагировал, даже головой не кивнул.

— Послушай, — продолжил я, — у нас возникли большие сложности. Некромантов и часть пиратов захватили в плен какие-то амазонки. Уверен, что с утра они возьмутся и за нас. Вы не можете как-то помочь? Иначе кранты…

— А что же орки? Неужели не могут справиться с женщинами?

— Не думаю — они же не простые амазонки, а магички. Личей спеленали, как младенцев.

— Тогда плохо, — Серхио впервые за всё время разговора пошевелился. — Мы сейчас слишком далеко — даже если бы захотели, не успели бы добраться до острова. Да и маги сейчас ничем помочь не смогут.

— Откуда ты знаешь, что далеко? Может как раз наоборот — близко? Я могу разведать!

— Не стоит, я точно знаю. Придётся тебе справляться самому… — испанец сокрушённо покачал головой. — Жаль, что я не успел научить тебя ещё одной технике — "незаметному дыханию"! Сейчас она могла бы тебе очень сильно помочь…

— Так покажи, расскажи, что делать! Сам же говорил, что у меня легко всё получается!

— Не сейчас… — мне показалось, что испанец горько усмехнулся. — Эта практика требует максимальной концентрации, а ты слишком возбуждён и напуган.

— И что нам теперь делать?! — волны радужного тумана угрожающе колыхнулись от крика. — Бегать, словно зайцы? Или тупо сдаться?

— Вот-вот, — спокойно заметил Серхио. — Я же говорю, что ты слишком взволнован, успокойся! Сдаться всегда успеешь…

Он надолго замолчал. Откуда-то неожиданно появилась стайка бабочек, раскрашенных в совершенно фантастические цвета. Пурпурные, лимонные, ярко-зелёные и даже рыжие! Аж в глазах зарябило от фейерверка красок! Непонятно только, кто их создал — я уж точно в этом не участвовал…

— Хорошо, — неожиданно подал голос испанец, — попробую снова к тебе "подселиться". Не уверен, что смогу в таком состоянии, но рискнуть стоит — пока что ничего другого в голову не приходит.

Серхио на мгновение замер, а затем его фигура начала медленно расплываться знакомыми переливами радужной дымки. И тут же, как и в самый первый раз, сверху налетел белёсый шар. Но я уже не боялся — знал, что это такое и зачем…

* * *

Лёгкий ночной бриз приятно холодит лицо. Хотя, судя по всему, скоро уже утро — небо на горизонте заметно посветлело. Да и лес за спиной потихоньку оживает: слышно, как пока ещё неуверенно пробуют голоса птицы, а иногда в паузах тишина взрывается шорохами первых неосторожных движений проснувшихся животных. Забавно, я ведь до сих пор не видел хотя бы одного из них… Совсем рядом свернулась калачиком прямо на песке Хельга, а из-за её спины торчат рыжие космы уаха. Кто бы сомневался, что малыш не станет отсыпаться где-то в другом месте!

— Нечего рассиживаться! Поднимай всех! — голос Серхио неприятно прогремел в голове.

— Получилось? Как ты?

— Нормально. Оказывается, разорвать связь с больным телом даже проще. Вставай, скоро утро, а у нас нет даже плана!

Что верно, то верно — со временем, как всегда, большие проблемы. Только ещё большая неприятность оказалась впереди. В лице до сих пор пьяных вусмерть корсаров.

— Мда, с такой армией много не навоюешь, — философски изрёк Серхио. — А где орки? Что-то их совсем мало!

— Все, что остались после дружеской встречи с эльфами. Я же тебе рассказывал. На самом деле, есть ещё несколько — те, что охраняют лагерь. Но их тоже немного — в общей сложности наберётся десятка три…

— А сколько амазонок?

— Точно не знаю… Я видел примерно дюжину, но не уверен, что на корабле никого в тот момент не оставалось.

— Хорошо, тогда собирай орков, а пираты пусть спят — толку от таких вояк немного, только шум лишний поднимут…

— Так что ты задумал? — почему-то я был уверен, что у испанца уже есть план действий.

— Наведаемся в гости. Дорогу помнишь?

— Найду.

— И на всякий случай возьми уаха, его способности могут сейчас очень пригодиться.

— А Хельгу? — не хотелось оставлять девушку одну с пьяными матросами, если честно.

— Не стоит. Если придётся убегать, ей будет сложно.

Да, с этим трудно поспорить, только всё рано как-то неспокойно на душе. Я осторожно ткнул малыша в бок, надеясь не разбудить девушку. Куда там! Рыжая бестия спокойно просыпаться не умела — моторный уах ещё не успел раскрыть рот, чтобы по обыкновению повозмущаться бесцеремонному обращению, как Хельга открыла глаза.

— Нашёл Серхио? — она сладко потянулась, так что рубашка на груди плотно прижалась к телу, обозначив два аккуратных бугорка.

Опять заныло сердце — ну почему нельзя взять девушку с собой?!

— Не теряй голову, дон Хуан! — мне показалось, что испанец с трудом сдерживает смех. — Хотя, понять тебя можно.

— Не издевайся, а то выгоню! — меньше всего я сейчас собирался шутить.

— Вы разговариваете? Мне не показалось? — девушка смотрела на меня с подозрением. — Это был Серхио?

— Нет, сеньорина, вы не ошиблись, — испанец вновь заговорил серьёзно. — Рад вас приветствовать.

Хельга подошла ближе и заглянула мне в глаза:

— Он там? Внутри тебя?

Я молча кивнул.

— Как такое может быть? Два человека в одном…. Не понимаю…

— Не ты одна, — пробурчал я и вдруг чуть не закричал от внезапно пришедшей в голову мысли. — Послушай, так ты раньше тоже знала всё, о чём я думаю?!

Катастрофа! Так вляпаться на ровном месте! Ну почему трезвые идеи у меня всегда появляются слишком поздно?

— Нет, — Хельга задумчиво покачала головой, — сама не знаю, но услышала только сейчас и тебя, и Серхио… Может, всё дело в нём?

— Да, с эти феноменом обязательно разоберёмся, но позже, — в голосе испанца прозвучали нотки нетерпения. — А сейчас надо спешить. Ты уже забыл, что есть более серьёзная проблема?

— Помню…

Больше всего я боялся, что придётся уговаривать Хельгу остаться в лагере одну. Однако, на удивление, девушка даже не пыталась спорить — только вздохнула и молча кивнула головой. Уж и не знаю, что с ней случилось, поскольку обычно Хельга реагировала гораздо эмоциональнее на "непопулярные" решения. Или поняла, что спорить бесполезно, или присутствие Серхио так повлияло на её поведение, кто теперь разберёт… В любом случае, одним неприятным объяснением стало меньше — уже неплохо.

— Малыш, кого орки избрали новым вождём? — впрочем, вопрос, скорее всего, риторический — к нам уверенной походкой как раз приближался мой лучший зеленокожий "друг". Поэтому я не особо удивился, когда рыжий с готовностью ткнул пальчиком в его сторону. Даже обрадовался, если честно…

Разговор с могучим воином получился исключительно коротким. Орк ничего не спрашивал, только изредка кивал и с неудовольствием поглядывал на пьяных корсаров. Согласен, мне самому вид отчаянных головорезов не внушал сейчас никакого уважения.

— Вот ещё что, — я с надеждой взглянул на вождя, — если можно, оставь пару воинов здесь — пусть присмотрят за Хельгой на всякий случай…

И опять только молчаливый кивок в ответ. Ей богу, если бы не слышал, как орки умеют орать, ни за что бы не поверил, что они не глухонемые! Однако, пора в дорогу — рассвет уже совсем близко…

На берег бухты мы выбрались довольно быстро. И всё благодаря опыту и умению зеленокожих охотников безошибочно ориентироваться в лесу. Амазонки как раз совещались возле догоравших костров. Но сейчас их было гораздо больше, чем накануне…

— Вот чёрт, действительно на корабле оставалось ещё куча народу! — я не смог удержаться от досадного комментария. — Теперь понятно, почему затея Алица провалилась.

— А ты сомневался? — спокойно заметил Серхио. — Для плавания через море десять человек команды — слишком мало. Тем более, что вряд ли маги сами управляют кораблём.

Справедливо. Жалко, что я сам не додумался до этого вчера — возможно, тогда бы шкипер отказался от авантюрного плана захвата. Но что теперь делать нам? Рискованно нападать на такую толпу "в лоб" — сомневаюсь, что даже орки с их потрясающей скоростью смогут сразу добраться до магичек. Тем более, что определить, кто есть кто не так-то просто — с уверенностью можно указать только на явно выделявшуюся среди соплеменниц белокурую стриптизёршу.

Амазонки, наконец, о чём-то договорились. Быстро выстроились в некое подобие колонны и быстро побежали к лесу. Тревожно заколотилось сердце — уж очень мне не понравилось, что направлялись они в сторону нашего лагеря…

— Что теперь? Будем преследовать или нападём?

— Нет! — неожиданно резко ответил Серхио. — Драться с ними сейчас невыгодно. Посмотри, на берегу осталось только пять человек. Мне кажется, гораздо легче захватить корабль, тогда будет с чем идти на переговоры.

— А участь пиратов тебя не волнует? А Хельги?!

— Успокойся. Из того, что ты мне рассказал, следует, что амазонки не стремятся убивать сразу. Это во-первых. А во-вторых, чего волноваться раньше времени — неизвестно, доберутся ли они вообще до корсаров!

— Ну, тогда давай захватим быстрее, чего зря сидеть?!

— Опять торопишься? Поспешность нередко приводит к плачевным результатам.

— Ага, — я не сдавался, — а как же тогда быть с другой мудростью — "промедление смерти подобно"?

— Тоже верно, — согласился Серхио. — Вот что, можешь проверить, остался ли кто-нибудь на корабле? Если на паруснике есть ещё люди и у них существет способ подать сигнал…

— Легко! — я повернулся к сидящему рядом уаху. — Малыш, я сейчас отключусь ненадолго. Если орки вдруг начнут нервничать, объясни им, что скоро вернусь…

Подготовка к выходу из тела заняла буквально несколько секунд — быстро успокоиться и достичь нужного состояния помог испанец…

Серхио, как всегда, оказался прав. Тщательное иследование корабля показало, что на борту остались ещё пять девушек — четыре сидели в кормовой каюте, а одна заняла пост наблюдателя возле мачты. С берега амазонку разглядеть невозможно, а вот она всё видит прекрасно. И если есть возможность подать сигнал, шансов никаких — вряд ли мы успеем добраться до парусника раньше, чем женщины расправятся с пленниками. Потом ушедший отряд подоспеет и… Кстати, некромантов с корсарами я тоже нашёл — в трюме, да ещё и под замком. Думаю, про ошейники на каждом можно даже не говорить. Ситуация, однако…

— Вернись к личу! — ух ты, оказывается, испанец тоже путешествует со мной! И до сих пор молчал, партизан!

— А чего зря болтать? Возвращайся к некроманту — очень хочется повнимательнее рассмотреть обручи. Вещь-то явно магическая. Нужно обязательно разобраться, как она действует…

Я снова в трюме разглядываю Хрохана. Удивительно изменился лич, да и не только он — все пленники какие-то вялые и апатичные, в глазах равнодушие и пустота. Только не понимаю, что мы тут сможем узнать? Обычный обруч на шее, разве что расписанный непонятными знаками.

— Помолчи немного и постарайся ни о чём не думать! — Серхио решительно забрал управление в свои руки.

Пришлось подчиниться — а что делать, если у самого дельных мыслей никаких? И тут вдруг я увидел энергетическую картину мира! Как испанцу это удалось? Фантастика!

Теперь передо мной шесть коконов. Два ярких легко узнаются — Грох и Хрохан, а с остальными разобраться сложнее, все на одно "лицо". Вот только на каждом сфероиде чётко просматривается пульсирующий золотистый обруч, от которого в разные стороны отходят тонкие жёлтые лучики и замыкаются на диаметрально противоположной стороне. Получается что-то вроде большой клетки. Ничего себе ошейничек! А при обычном зрении выглядит, как обычное металлическое кольцо…

Я подобрался вплотнуь и начал медленно передвигаться вдоль обруча в надежде, что Серхио заметит что-нибудь интересное. И он нашёл! Едва заметную в мерцающем свете сцепку!

— Теперь самое трудное, — голос испанца дрожит от волнения или напряжения, не знаю. — Попытайся разорвать соединение…

Он что, с ума сошёл?! Разве можно в бестелесном состоянии что-то трогать или двигать? А как же мы через стенки тогда пролазили без всякого сопротивления?

— Думаю, что можно. Иначе откуда многочисленные свидетельства полтергейста?

Нет, ну я, конечно, тоже фантастику уважаю и фильм "Привидение" с Патриком Свэйзи смотрел, но не до такой же степени верить во всякую ерунду!

— Это не ерунда. Ты попробуй, не теряй времени.

Блин, чувствую себя полным идиотом, но пытаюсь ухватиться за золотистый обруч. Право слово, смешно даже — на полном серьёзе изображаю магического сапёра!

Если бы я в тот момент мог потеть, то сейчас на полу образовалась бы изрядная лужа. Ведра эдак на три. Но главное не это — поразительно, но мне удалось в конце концов ухватиться за края кольца и чуть-чуть расширить просвет. Сам не знаю, как получилось — сознание в процессе точно не участвовало. Обруч тут же потускнел, а потом и вовсе исчез вместе с "прутьями" решётки, а зрение моментально переключилось на нормальное видение. Не иначе, опять Серхио постарался, больше некому!

Лич уже не сидел, а стоял на ногах и с удивлением крутил в руках ошейник.

— Попробуй теперь с ним поговорить, — голос испанца опять зазвучал спокойно. — Расскажи, где амазонки, и пусть Хрохан их "заморозит" — ты говорил, что у него это ловко получается.

Чёрт, всё-таки Серхио гений! Я бы ни за что не додумался до такого красивого решения! Вот только…

— А как поговорить-то? Ни рта, ни языка…

— Но он же раньше реагировал на мысленные разговоры, помнишь?

Испанец в очередной раз оказался прав — лич уже настороженно крутил головой и, казалось, к чему-то прислушивался… Слава богу, налаживание контакта с некромантом заняло чуть меньше времени, но тут опять нас поджидало очередное препятствие… Чёртов замок на дверях! Боюсь, сломать бесшумно его не удастся, а тогда, если у амазонок есть условный сигнал, вся затея коту под хвост. Даже выругаться захотелось от досады.

— Ничего не поделаешь, придётся рискнуть, — Серхио решил идти до конца.

— Стоп! — иногда и у меня бывают минуты просветления. — Алиц! Он же бывший медвежатник! Потом расскажу, как он ловко обработал замок в Селизе…

Через полчаса всё закончилось: место пленников заняли бесчувственные амазонки. Мне их было даже немного жалко — красивые девушки, сильные. Под гладкой кожей угадывались развитые мускулы. Нет, не как у раздутых культуристок, а очень пропорциональные, которые не уродуют фигуру, а делаю её только стройнее и привлекательнее. Каждая из пленниц в моём мире могла бы с успехом сниматься для обложек популярных журналов…

Ну что же, осталась только охрана на берегу. Я мысленно приказал возвращаться назад…

Представляете картину — вы просыпаетесь, открываете глаза, а вокруг огромные клыкастые морды? Вот примерно такое зрелище ожидало меня после пробуждения в лесу. Правда, совсем рядом маячила одуванчиком ещё и небритая рожица перепуганного уаха. Наверно, слишком долгое отсутствие заставило всех изрядно поволноваться. Но надо отдать должное оркам — дисциплину зеленокожие не нарушили, сидели тихо.

— Всё в порядке. — сообщил я вождю, — теперь нужно аккуратно захватить оставшихся на берегу. Главное, чтобы никто не ушёл.

Гигант, как обычно, только молча кивнул и сделал шаг в сторону соплеменников.

— Подожди, — снова красноватые глаза внимательно смотрят на меня. — Только очень прошу — не надо никого убивать…

Орки со своей задачей справились на удивление легко и просто. Как только три десятка хряков неожиданно появились из леса и окружили перепуганных женщин, те даже не пытались сопротивляться. Я их понимаю — надо быть законченным психом, чтобы связываться с толпой разъярённых монстров…

И эта пятёрка вскоре пополнила число пленников в трюме парусника. На корабле остались Алиц со своими матросами и четыре орка на случай возможного нападения, а некроманты присоединились к нам. Теперь магическая мощь отряда возрасла на несколько порядков — можно попытаться встретиться и с остальными амазонками. Лично меня сильно тревожил тот факт, что среди полонянок, по словам Хрохана, не оказалось ни одной жрицы. Значит, главное столкновение впереди, а перед глазами упорно вставала картина лёгкого захвата личей на вершине горы.

— Посмотрим, — успокоил Серхио. — Сверхспособности амазонок могло давать место Силы в кратере, а здесь они слабее…

Не то, чтобы я поверил испанцу, но ведь не бросать же корсаров! И уж ни за что на свете не соглашусь оставить Хельгу!

2. Противостояние

Мы возвращались к нашему лагерю на берегу почти бегом. В очередной раз убедился в том, насколько уверенно чувствуют себя орки в лесу — казалось, они попросту не замечают ни бурелома, ни зарослей колючего кустарника. И ведь двигаются практически бесшумно, что поразительно! Даже не знаю, что бы сделали амазонки с некромантами, если бы не поддержка зеленокожих гигантов. Кстати, всю дорогу подмывало напомнить личу, что именно он не хотел брать воинов Унка с собой. Интересно, что принц сказал бы теперь, когда орки уже во второй раз его выручают? В другое время я обязательно бы воспользовался прекрасной возможностью указать на самоуверенность, но сейчас сдержался — почему-то представил себя на месте Хрохана и… Одним словом, решил, что глупо и нечестно тыкать кого бы то ни было носом в ошибку. Если человек не дурак — сам поймёт, а если всё-таки болван, то благодарности от него точно не дождёшься. Короче, промолчал. И не жалею…

То, что в лагере что-то происходит, все поняли сразу. И опять же, благодаря оркам — ушедшие далеко вперёд разведчики остановили нас на выходе из леса. Удивительное дело, лесные охотники почему-то решили, что теперь командую отрядом я, поскольку на некромантов демонстративно не обращали ни малейшего внимания. Надеюсь, принц не обидится. В конце концов, сам виноват — если постоянно напоминать соратникам об их ограниченных умственных способностях, то нечего рассчитывать на ответные тёплые чувства.

— Что там? — всё-таки не помешает освоить хотя бы минимальный орочий словарный запас. Не всегда же малыш будет находиться рядом!

— Враги захватили лагерь, — с тревогой перевёл рыжий и жалобно добавил уже от себя. — А как же Хельга?

— Вот что, — в разговор вмешался Серхио, — давай-ка, посмотрим на женщин поближе. Для начала неплохо бы оценить, с кем вообще предстоит иметь дело.

— Слетать на разведку? Или все вместе подойдём?

— Пожалуй, лучше сначала самому… Кто знает, на что способны жрицы? Если они заметят или хотя бы почувствуют чужое присутствие, мы лишимся основного преимущества — внезапности. Впрочем, ты будешь не один, — казалось, испанец даже усмехнулся…

Я чувствовал себя сейчас намного увереннее, чем возле бухты, поэтому покинул тело без проблем — словно открыл дверь и вышел из душной комнаты на залитую весенним солнцем улицу. А вот события на пляже заставили меня на мгновение замереть. Полное ощущение, что остановился с разинутым от удивления ртом. Даже Серхио не сдержался:

— Однако!

Только представьте картину — на песке неровной шеренгой выстроились абсолютно голые корсары. Ну, если быть совсем точным, то одна чужеродная деталь в костюме Адама всё же наблюдалась. Уже знакомые ошейники, естественно. Небрежно сваленная одежда пиратов валялась тут же, под ногами. Судя по всему, раздеваться морским гоп-стопникам пришлось прямо "в строю". Почти все амазонки расположились чуть в стороне и с интересов следили за белокурой предводительницей, которая медленно прохаживалась перед стриптизёрами-невольниками. Что за шоу они тут устроили?!

— Похоже, она кого-то ищет, — задумчиво произнёс испанец.

Точно! Только сейчас обратил внимание на то, что женщина внимательно осматривает каждого пленника, разве что в рот не заглядывает! Ну, и ещё в одно место… И смех и грех, право слово — прямо как выездная медкомиссия заморского военкомата… А вдруг она сейчас отбирают новых "клиентов" для очередного ритуала?!

Блондинка вдруг резким движением выдернула из строя крепкого кучерявого парня.

— Туа! — на повелительный крик главной жрицы от компании амазонок отделилась одна из девушек, схватила безвольного пирата за руку и потащила куда-то в сторону.

Я невольно проследил за ней взглядом и… Теперь моя виртуальная челюсть точно упала на песок! Матерь божья! Занятые созерцанием диковинной демонстрации мужских достоинств, мы не обратили внимания на то, что творится возле самой кромки леса. А там уже с "окольцованными" избранниками расположились две жрицы! И теперь к ним присоединилась ещё одна парочка… Как бы сказать поприличней чем они занимались? Одним словом, устроили такой себе небольшой бордель под открытым небом! И ведь не стесняются толпы зрителей рядом. Впрочем, зрелище-то само по себе малопривлекательное — наши киношники снимают эротику заметно интересней.

— Дааа… — протянул Серхио. — Удивительные порядки в здешнем королевстве… Кстати, ты ничего странного не замечаешь? Похоже, дело тут не в сексе… Ну, или не только в нём…

Действительно, то чего я сразу не заметил, после подсказки испанца моментально бросилось в глаза. Слишком сосредоточенные лица у девушек, слишком… Никакого выражения наслаждения при столь эмоциональном действе, ну или хотя бы минимального удовольствия. Так, словно отрабатывают какое-то сложное упражнение на тренажёре. Согласитесь, наводит на серьёзные размышления.

— Слушай, давай поближе к главной жрице. Постараемся узнать, как она выбирает нужных мужчин, — Серхио решительно оборвал попытки глубокого анализа столь удивительной ситуации.

Не скажу, что я выполнил приказ неохотно. Зрение, конечно же, по очевидному желанию испанца тут же переключилось на энергетическое. На мой взгляд, мерцающие белёсые коконы пиратов мало чем отличались друг от друга, поэтому критерии выбора для меня остались загадкой. А вот сфероид блондинки на фоне блёклых шаров корсаров выделялся явно — заметно больший, яркого золотистого цвета, с двумя короткими жёлтыми отростками. Вот ими-то жрица и как бы поглаживала, а иногда легонько постукивала один за другим коконы пленников. В какой-то момент из цепочки пленников отделился очередной шар…

— Ближе, ещё ближе! — Серхио почти кричал.

Я подобрался вплотную — протяни руку и можно, в свою очередь, "приятельски" хлопнуть блондинку пониже спины. Знать бы только, где у кокона спина, а где все остальные части тела. Однако, ситуация вдруг резко изменилась, поэтому о фривольных мыслях пришлось сразу забыть. Жрица неожиданно на меня напала!

Форма кокона амазонки мгновенно изменилась — теперь всего в двух шагах угрожающе дрожал перевёрнутый конус золотисто-багряного цвета, а короткие до того отростки удлиннились в несколько раз и стали похожи на ловчие щупальца гигантского кальмара. Впечатление схожести с грозным оружием морского хищника усиливали ещё и два пунцовых шара на концах этих быстро извивающихся жгутов. Правда, в бестелесном состоянии моя скорость была намного выше, поэтому увернуться от них не составило большого труда. Даже интересно стало — проснулся прямо-таки детский азарт, как при игре в "салочки"…

— Сматываемся! Быстро! — испанцу, похоже, подобные забавы удовольствия не доставляли. Стоп! А чего это он такими странными словами заговорил?!

— Потом узнаешь! Уходим, говорю!

Да ладно, кто же спорит — надо, так надо. Орать-то зачем? Я быстро переместился к кромке леса, отметив на ходу, что опять начал видеть реальную картину. Чёрт, всё-таки интересно, каким образом Серхио так быстро умудряется менять восприятие? Словно тумблер туда-сюда переключает.

— Если бы ты не был таким ленивым и невнимательным, сам бы давно научился, — немедленно отозвался "квартирант". — Ладно, не обижайся — я пошутил.

Вот теперь верю, что испанец заболел! Только хворь у него явно психическая: словечки проскакивают явно неинтеллигентные, кричит опять же, издевается на каждом шагу…

— Дело не в болезни. Я ещё в прошлый раз заметил, что твоё тело каким-то непонятным образом влияет на моё поведение. А теперь просто уверен, что так оно и есть. Кстати, слова новые, как сам понимаешь, тоже не мои… Надеюсь, у нас ещё будет время во всём разобраться в более спокойной обстановке.

— Разберёмся, — буркнул я и вдруг спохватился. — Послушай, а где Хельга?!

— Хороший вопрос. Что-то её действительно нигде не видно. Возможно, она успела спрятаться…

На сей раз Серхио ошибся. Сидящую неподвижно девушку в окружении четырёх вооружённых амазонок мы обнаружили метрах в ста от места основных событий, а рядом на песке лежали оба оставленных для охраны орка. Ошейников ни на Хельге, ни на хряках не было, но выглядели они точно также, как и корсары — бессмысленный взгляд и застывшие лица. У меня даже несуществующие руки зачесались от жгучего желания хорошенько кому-нибудь всыпать! Вот же гнусные создания — даже из чувства женской солидарности не пожалели девушку! Я с ненавистью посмотрел на главную жрицу. Блондинка прекратила медосмотр и с беспокойством оглядывалась по сторонам. Так тебе и надо, зараза белокурая, мучайся теперь неведением и подозрительностью!

— Возвращайся назад, — испанец бесцеремонно оборвал попытку накрутить себя до состояния бешенства. — Пока амазонки заняты столь откровенным самоудовлетворением, у нас неплохие шансы на успешное нападение…

План действий составили достаточно быстро. Тем более, что на роль приличного стратега претендовал только Хрохан, поэтому и разрабатывал его один. Орки, конечно, ребята смелые и решительные, но всего лишь воины. И Грох, безусловно, маг сильнейший, да тоже хорош исключительно в осуществлении чужого замысла. Впрочем, принц ничего оригинального не предлагал — десяток хряков должны освободить Хельгу, а все остальные попробуют справиться со жрицами. Главное, чтобы нападения в обоих местах произошли одновременно. Ну, и хотелось надеяться, что в этот раз блондинка не сможет вызвать тот странный магический туман. Правда, Серхио после моего детального рассказа о событиях на вершине горы спокойно заметил:

— Облако движется достаточно медленно. Если не стоять на месте, вряд ли оно сможет нам помешать. Ты держись немного сзади и всё время следи за жрицей. При необходимости будешь атаковать именно её — двигаешься ты быстрее, поэтому в случае угрозы ударишь непосредственно в кокон. Как мага на фрегате.

— Думаешь, справлюсь? До сих пор у меня такие выходки получались спонтанно. А вдруг в этот раз не смогу?

— Я помогу, не переживай… Пора идти — время уходит…

Как мы не спешили, на пляже всё же успели произойти значительные изменения. Такой замечательный план рухнул! Я очень рассчитывал на то, что отряду орков удастся без проблем освободить Хельгу. Примерно также, как на берегу бухты — распугали бы впечатлительных девушек одним своим устрашающим видом. Возможные потери среди пиратов меня не слишком волновали. Думаю, пережил бы вполне. Слава богу, за последние несколько дней насмотрелся такого, что гибель нескольких незнакомых людей вряд ли бы заставила рыдать от жалости. А сейчас девушка сидела уже возле оставшихся пока без награды трёх жриц. Естественно, давешняя бдительная охрана находилась рядом.

— Принц! — я с беспокойством посмотрел на лича. — Что теперь делать будем? Я за Хельгу боюсь…

Хрохан хмуро осмотрел пляж и повернулся к вождю орков:

— Пусть твои воины отвлекут на себя внимание охраны. Мы нападём с другой стороны. И постарайся увести девушку, когда её оставят одну.

Мне показалось, что в красноватых глазах великана промелькнула сочувствие.

— Грох, ты будешь следить за жрицами. Если что, не жалей никого, — продолжил лич. — Мы с Сергеем займёмся беловолосой. Всё, вперёд!

Орки появился на пляже неожиданно даже для меня. Да и хладнокровные некроманты сообразили что к чему не сразу, поэтому выбрались из леса с небольшим опозданием — когда боровы уже затеяли нешуточную драку с женщинами-воинами. Конечно, в рукопашной схватке с гораздо более проворными зеленокожими амазонки бы не устояли, но ведь среди них были жрицы! А даже один сильный маг в состоянии легко справиться с сотней монстров. Вот только избрали колдуньи совершенно необычный способ, неожиданный. У меня внутри всё похолодело от ощущения неизвестной опасности…

Я вдруг заметил, что орки замедлились. Так, словно попали в болото и медленно увязали в жирной трясине всё больше и больше. Теперь уже боровы с трудом сдерживали яростную навалу девушек. Ещё минута и зеленокожим вряд ли позавидуешь — они просто застынут на месте манекенами, станут эдакими большими тренажёрами для отработки техники владения мечом. Однако, как всегда, первым опомнился и спас положение Грох. Не знаю, как он определил, кто из амазонок обычный воин, а кто жрица, но, судя по результату, атаковал быстрыми сериями файерболов именно магичек. Двух из них огненная атака отбросила назад, но затем шары стали с шипением гаснуть, так и не добравшись до очередной жертвы. Быстро среагировали, ничего не скажешь — противник у нас, похоже, весьма непростой.

Я с удовлетворением отметил, что орки начинают постепенно освобождаться от невидимых липких пут. Но вот досада, четвёрка охранников Хельги в схватке участия не принимала! Более того, амазонки-стражи приблизились к пленнице вплотную и держали свои короткие мечи возле шеи девушки. Чёрт бы их побрал — и с выдержкой у женщин-воинов всё в порядке, держат позицию!

— Не туда смотришь! — Серхио, казалось, заметно нервничал. — Забыл, где твоя главная цель?!

— Тут и как себя зовут, забудешь! — огрызнулся я, но послушно переключил внимание на блондинку.

Испанец тут же перевёл зрение в энергетический режим. Ага, значит в нейтрализации атак Гроха виновата именно белокурая жрица! Но какая мощь, диву даюсь! Пространство вокруг дышало Силой в совершенно новых, впервые увиденных проявлениях. Во всевозможных направлениях с бешеной скоростью летали маленькие хвостатые капли, чем-то удивительно напоминавшие взбесившихся сперматазоидов. Или давешняя сцена борделя так повлияла на ассоциации? Интересно, что бы сейчас сказал старина Фрейд? Вот через эту "броуновскую" завесу файерболы кровососа и не могли прорваться. Слава богу, носители неведомой энергии существовали недолго, иначе головастики-агрессоры непременно добрались бы и до нас. Сомневаюсь, что подобная встреча дала бы начало новой жизни — скорее наоборот, забрала бы старую без сожаления…

И не зря у меня возникло ощущение, что орки запутались в паутине — так оно и оказалось! Тончайшие жёлтые нити непрерывным потоком отделялись от золотистых сфероидов жриц и оседали на коконах хряков липкой сетью. В отличие от головастиков, паутина двигалась заметно медленнее, но зато и исчезала значительно позднее. Думаю, что зеленокожие сейчас опять испытывают заметные сложности.

— Атакуй по моей команде! — приказал Серхио.

Он что, псих?! А как иначе понимать столь странное желание отправить меня искупаться в этой "семенной жидкости"? Если испанец сошёл с ума, то я отказываюсь с ним дружить, увольте! Пусть забирает свои игрушки и отправляется домой…

— Надеюсь, сейчас лич пробьёт коридор, — пояснил Серхио.

Я даже не успел спросить о причине такой уверенности, как цилиндр привычных белых линий Силы врезался в облако головастиков. Хвостатые яросто ударяли в белёсые жгуты и тут же сгорали. Но и молочного цвета "труба" тускнела, покрывалась уродливыми тёмными пятнами, буквально таяла словно под кислотным дождём. Но всё же добралась до жрицы!

— Давай! — от крика испанца в голове загудело. — Времени у тебя совсем немного!

И что оставалось делать? Вспомнив известную всем мать и всех святых на всякий случай, я рванулся к пылающему золотым светом шару блондинки. Дальше всё происходило на автопилоте — резкий удар в нижнюю часть кокона и стремительный полёт назад. Будто бы мощная растянутая пружина отбросила меня в обратную сторону. В доли секунды пространство очистилось от жёлтых головастиков, и очередная серия файерболов Гроха достигла цели. Получилось! Однако, через неуловимо короткий миг опять вокруг замелькали неугомонные хвостатые твари…

Щёлк! Перед глазами привычная картина реальности. Только почему-то она как бы "плывёт", а ещё заметно дрожат руки…

— Ты опять потратил слишком много Силы, — голос Серхия звучал осуждающе. — Постарайся восстановиться — сейчас у тебя не хватит энергии даже на то, чтобы увидеть потоки…

— Сам не знаю, что произошло, — я попытался оправдаться. — Вроде, всё как обычно делал, ничего лишнего…

— Может, ты и не виноват. У этих женщин какая-то особая Сила, незнакомая… Такое впечатление, что они просто высасывают чужую энергию при контакте. Поэтому, наверно, жрица и смогла так быстро оправиться после нападения… — испанец запнулся. — Эх, сюда бы Харата! Ему столько известно о разных видах Силы!

— Вампирюга! — я сфокусировал взгляд на блондинке.

Белокурая предводительница в упор смотрела на Хрохана. Наверно, пытается сообразить, каким образом личи умудрились поснимать ошейники и смыться с корабля. Впрочем, принц тоже отвечал ей не слишком приветливым жёстким взглядом. Жрица вдруг слегка кивнула и показала на Гроха, а затем на Хельгу.

— Малыш, узнай что она хочет! — что-то мне подсказало, что пора начинать переговоры.

Уах что-то быстро пискнул и тут же дословно перевёл:

— Что тебе надо, женщина?

— Фу, малыш, где тебя воспитывали? Разве можно так обращаться к даме? — я едва удержался от нервного смеха при виде удивлённо-испуганной рожицы рыжего.

— Пусть ваш человек перестанет посылать огонь, иначе мы убьём пленницу!

Вот же белокурая бестия — сразу определила наше самое слабое место! Хрохан секунду размышлял, но потом всё же нехотя махнул рукой ученику. Грох подчинился, демонстративно сложил руки на груди и с нескрываемым удовлетворением посмотрел на тела трёх несчастных амазонок, которым довелось испытать на себе мощь магии некроманта. Убил или только ранил? Поди разберись с такого расстояния — лежат девушки неподвижно, только сгоревшие наполовину топики до сих пор дымятся. Одним словом, счёт пока три-ноль в нашу пользу. Правда, Хельга всё равно перевесит даже многократное преимущество…

— Восстановился? — Серхио явно нервничал. — Что-то мне не нравится поведение лича, надо посмотреть.

Действительно, принц выглядел весьма необычно — таким я его, пожалуй, вижу впервые. Как-то беспокойно оглядывается, дышит неровно, пожимает плечами, будто за шиворот разом заползла стая муравьёв. Да и орки выглядят не лучше… Такое впечатление, что окончательно "замёрзли" — едва шевелятся. Пожалуй, испанец беспокоится не зря.

— Вроде нормально всё, руки-ноги не дрожат. Могу польку-бабочку станцевать, если хочешь…

— Обязательно, но позже, — как-то уж слишком серьёзно ответил Серхио.

И вновь потоки Силы перед глазами. Привычные искряще-белые шнуры и… Чёрт, испанцу точно надо подаваться в наставники к Кассандрам, оракулам и прочим успешным предсказателям! Вот же коварные представители прекрасной стати! Заболтали лича, а сами что творят втихаря?

Жрицы рангом помелче вовсю продолжали "охмурять орков" — коконы зеленокожих стали теперь похожи на огромные яйца Фаберже, расписанные сусальным золотом. А главная колдунья тем временем активно занималась укрощением Хрохана — толстый жёлтый "удав" уже наполовину скрыл яркую сферу принца и продолжал медленное движение по кругу. Гроха почему-то пока оставили без внимания. Как, впрочем, и меня — наверно, не посчитали нужным. Чёрт, впервые в жизни бесконечно рад столь откровенному игнорированию…

Ладно… Сейчас покажу вам Сталинград и небо в крапинку!

— Осторожней! Помни…

— Да пошёл ты! — я рассердился конкретно.

Облетел вихрем всех жриц и от души надавал пинков под… Впрочем, не знаю, куда попал, но бил с каким-то садистским наслаждением, без скидок на слабый пол. С мужиками проще — там хоть известно самое больное место, а тут приходилось рассчитывать просто на силу удара и подленькое желание нанести максимальный ущерб. И никаких угрызений или сомнений. Как любил повторять один мой знакомый — совесть всегда остаётся чистой, если ей не пользоваться…

А вот возвращение на этот раз больше напоминало автомобильную аварию. В тело-то я влетел как обычно, но ощущения были такие, словно по мне только что проехала танковая бригада. Перед глазами кружились повторяющиеся картины — лес, море, пляж, какие-то размытые фигуры… Странно, что до сих пор непонятным образом удаётся удерживать горизонтальное положение.

— С тобой всё нормально? — что за тоненький голосок? Или уже и слух отказывает?

— Да… Феерическое зрелище… — вот теперь точно Серхио! А кто же тогда пищал в первый раз?

Так, и почему уах крутится вокруг, как ребёнок на карусели? Что вообще происходит?!

— Что происходит?! — ну зачем испанец орёт, и так башка раскалывается. — С ума сошёл?! Опять со смертью решил поиграть?

— Не кричи… Или добей, никаких сил не осталось…

— Вот именно! Ну сколько раз можно повторять? — Серхио потихоньку успокаивался. — Засунь эмоции в самый дальний угол, иначе умрёшь… Постарайся хотя бы стоять ровно — нельзя сейчас показывать слабость. Если всё закончится нормально, Хельга потом тобой займётся…

— Постараюсь…

Сказать, как обычно, гораздо легче, чем сделать. Меня неумолимо тянуло поближе к грешной земле. Как говорил раньше мой испанский гуру, подобное всегда стремится к подобному. Прямое нарушение физических законов, но что-то в этом есть. Хорошо ещё, что малыш рядом. Я решил наплевать на светские манеры и вульгарно использовать малыша в качестве подпорки, поскольку сомневался, что смогу удержаться на ногах сам. Однако, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, уах давным-давно удерживает меня за штанину. Откуда столько силы нашлось в маленьких руках, диву даюсь! В любом случае малыш заслуживает доброго слова — он же сейчас ещё и переводчиком работает!

Я апатично прислушивался к торопливой речи рыжего, одновременно пытаясь привести в порядок совершенно разладившееся зрение. Удалось это далеко не сразу — силы возвращались очень медленно, крохотными порциями, как под капельницей в реанимации… Ого, сколько, оказывается, изменений произошло на поле боя за время "отключки"! Прежде всего, все жрицы, за исключением предводительницы, сидели на песке с таким видом, будто их только что хорошенько огрели дубиной. А сама блондинка находилась в окружении орков, причём вождь настолько крепко сжал ей руки, что лицо амазонки стало белее волос. И, тем не менее, она продолжала вести переговоры с Хроханом!

— …опасно. На нашей земле вы встретитесь с такими созданиями, каких никогда не видели, — жрица зашипела от боли. — Ваша агрессивная магия за морем почти ничего не стоит, но если вернёте корабль, мой народ даст вам кров и защиту. Одни вы обязательно погибнете…

— Хорошо, — лич тем не менее смотрел на блондинку с подозрением, — Освободите пленников.

— Они снова нападут, как сделали это в первый раз!

— Не бойся, не нападут, — усмехнулся принц и обратился уже к вождю орков. — Пусть твои воины проследят за порядком.

Гигант демонстративно проигнорировал просьбу Хрохана и вопросительно посмотрел на меня. Я быстро кивнул, стараясь не привлекать к своей персоне слишком большое внимание. Однако, наша пикировку жрица всё же заметила — пронзительный взгляд блондинки "ощупал" меня с головы до ног. Пробрало, скажу вам, до печёнки и прочих жизненно важных органов. Возможно, амазонка опять воспользовалась магией. Трудно сказать наверняка, а посмотреть я всё равно не в состоянии — безумный рейд по тылам противника отобрал слишком много сил.

Вождь с видимым сожалением отпустил руки жрицы и махнул рукой остальным оркам. Воины послушно разошлись в стороны, позволяя блондинке пройти к оглушённым соратницам по магическому цеху. Что было дальше, я так и не увидел — не смог больше держаться на ногах. Упал на песок тюфяком, раскинул широко руки и закрыл глаза, безразлично вслушиваясь в то, как гулко пульсирует кровь в висках. Сознание медленно уплывало куда-то в мир грёз…

Прохладная ладонь опускается на лоб, а вторая, почему-то горячая, ложится на живот. Волны мягкого тепла прокатываются между этими полюсами, снимают усталость и приносят спокойную уверенность. Тело наливается энергией. Я открываю глаза — на меня с беспокойством смотрит Хельга. Руки сами тянутся к девушке, обнимают за плечи… Странно, но она не отстраняется, а наоборот, кладёт голову мне на грудь и улыбается. Я чувствую, как заполошно бьётся её сердце, и крепче прижимаю Хельгу к себе…

— Спокойней, Казанова! — Серхио едва сдерживает смех. — Успеешь ещё заморочить девушке голову, а сейчас слушай меня внимательно.

Нет, ну так дальше продолжаться не может — никакой личной жизни! Неужели нельзя даже в такой момент покурить где-нибудь в соседней комнате?!

— Не перебивай! — в голосе испанца слышится уже нетерпение. — Мне пора возвращаться назад, неизвестно что сейчас происходит на корабле Харата. Не нравятся мне обстоятельства отравления Магистра, а в вину кока я не верю…

— Харата отравили?!

— Ах, да… Ты же не знаешь… Да, отравили его, Карра и меня. Надеюсь, Магистр уже пришёл в себя. Я постараюсь у него выяснить хоть что-то о здешней магии. Без этих знаний вам придётся трудно — доверять амазонкам не стоит. По крайней мере, до сих пор жрицы использовали малейшую возможность для атаки. Не думаю, что они оставят попытки на корабле, а уж когда приплывут домой… Одним словом, будь начеку, приглядывай за главной жрицей… — Серхио усмехнулся. — Тебя до сих пор не раскусили, это неплохой козырь. И обязательно поговори с принцем — вам нужно как можно быстрее научиться действовать вместе. Грох-то свою работу выполняет великолепно, а вы каждый по себе. Если сможете работать слаженно, из вас троих получится очень сильная группа…

— Послушай, ты говорил, что мне поможет техника незаметного дыхания. Что это такое?

— Хорошо. Техника несложная на первый взгляд, но, насколько я успел тебя изучить, время на её освоение у тебя уйдёт гораздо больше, чем на "треугольник" и "длинный выдох". Значит так, слушай. Вначале старайся дышать просто ритмично — вдох и выдох одинаковой длительности без задержки. Ты обязательно заметишь, что всё равно есть некоторая пауза, а в лёгких остаётся немного воздуха. Постепенно увеличивай длительность цикла. Затем, когда начнёшь испытывать затруднения с удлиннением продолжительности вдоха, твоя задача будет заключаться в том, чтобы сгладить, а потом и полностью убрать паузу. Это так называемая стадия непрерывного дыхания. В какой-то момент оно само перейдёт в режим незаметного дыхания — тебе будет казаться, что ты вообще не дышишь, а лёгкие постоянно заполнены воздухом… Одним словом, пробуй!

— И что должно получиться в итоге? Что оно даёт?

— Ты сам почувствуешь. Главное, не бросай занятия. Ну, всё — до встречи! Вам уже пора отправляться на корабль. Ждут только тебя…

— Возвращайся скорей! — голос Хельги прозвучал настолько неожиданно, что я даже умудрился сесть с девушкой на руках.

Ёлки-метёлки! Совершенно вылетело из головы, что она тоже слышит наш разговор! А испанец меня Казановой успел назвать, гад солёный… Вот же неискренний — ляпнул что попало, а мне теперь отдуваться. Ой! Я с подозрением посмотрел на Хельгу. Нет, вроде сидит спокойно, не прислушивается. Неужели она способна читать мысли только в присутствиии Серхио? Удивительный феномен!

— Идём? — девушка обожгла меня сиянием зелёных глаз и тут же легко вскочила на ноги.

— Идём… — я с сожалением поднялся, стряхнув прилипший песок…

Жрица могла не переживать по поводу возможного нападения пиратов. Неустрашимые до этого корсары с ужасом смотрели на привлекательных амазонок и старались держатся подальше. Правда, любой бы на их месте разволновался — пять моряков так и остались лежать возле деревьев. Как раз те "счастливчики", которых раньше выбрала блондинка. Серхио опять оказался прав и не зря подозревал, что мужиков использовали не ради любовных утех… Пять иссушенных мумий с тусклым взором лежали в ряд. Не думаю, что их смерть в объятиях обворожительных женщин можно назвать красивой…

Но и огненные шары Гроха поразили трёх жриц насмерть. Мне казалось, что я уже привык почти ко всему, но вид развороченной грудной клетки и тошнотворный запах горелого мяса заставили быстро убраться прочь. Про Хельгу вообще молчу — она потом полдороги не могла разговаривать. А всё потому, что амазонки забрали тела погибших соплеменниц с собой. Соорудили из веток и листьев ноши. Даже от помощи орков отказались… Так что если не вид трупов, то запах сопровождал нас ещё несколько часов, покуда отряд не добрался до противоположного берега острова. Пираты оказались не столь щепетильны — что для мятежной души корсара родной дом? Безбрежное море да редкий разгульный отдых в портовой таверне. Где застанет смерть лихого разбойника, там и вечная стоянка… Вот и пятёрка неудачников упокоилась навсегда под тонким слоем песка да небольшого камня вместо памятника. Немало времени пройдёт, пока истлеют их кости. Если, конечно, до тел с вечерними приливами раньше не доберутся морские падальщики — крабы…

Больше всего меня интересовало, как мы будем грузиться на корабль. Проблема-то посложнее, чем известная задачка про волка, козу и капусту. Однако, и тут всё обошлось без приключений — Хрохан точно определил, что без блондинки остальные амазонки вряд ли решатся на какую-нибудь глупую выходку, поэтому главная жрица покинула берег последней. Вместе с двумя орками и Грохом в качестве почётного караула. С такими соседями пытаться атаковать безрассудно: если не крововсос, то хряки точно прихлопнут хрупкую женщину в доли секунды. Впрочем, блондинка сидела смирно. Только всё равно не верю в то, что она смирилась с поражением, а плыть нам вместе ещё неизвестно сколько дней. Да и сомнения Серхио никак из головы не выходят…

Пираты на корабле повели себя словно дети, получившие новую игрушку. Смотрели во все глаза на незнакомые снасти, с восторгом гладили удивительно гладкую поверхность обшивки, пробовали на прочность полотно парусов… Одним словом, через час на судне не осталось ни одного места, где не побывал бы каждый корсар. Я в общей суете не участвовал — тихонько отошёл к борту и смотрел, как уносится за корму прозрачная зеленоватая вода. По мере того, как корабль удалялся от берега, на душе становилось всё мерзопакостней…

— Ты почему такой грустный? — Хельга стояла рядом и с тревогой смотрела на меня.

— Что-то неспокойно… — я повернулся к девушке. — Знаешь, только сейчас подумал, что за всю долгую дорогу после нас остаются только могилы и худая слава врага… Мы передрались со всеми — с людьми, орками, эльфами и даже с друидами. А теперь ещё и с амазонками… Пирровы победы одна за другой… Интересно, осталось в этом мире место, где нас примут как друзей? Где вспомнят нас хоть одним добрым словом или хотя бы не станут плевать вслед? Ты говорила в самый первый день, что у вас Харатом пугают непослушных детей. А нашими именами будут пугать потомков не только люди… Подумай, стоит ли ради этого жить? Тебе не страшно?!

Хельга молча прижала мою голову к груди, что-то тихо шептала и гладила волосы. Пыталась разогнать отчаяние, как любящая мать старается успокоить напуганного или обиженного ребёнка. Только всё равно тоскливо и одиноко…

Неожиданная тупая боль в позвоночнике отозвалась неприятным холодком в животе. Я резко обернулся и поймал пронзительный взгляд белокурой жрицы амазонок…

* * *

Фелум три дня искал возможность добраться до Харата. Сейчас он даже радовался тому, что не стал связываться с корабельным лекарем. Если бы неумелый врачеватель воспользовался ядом, от него неизбежно пришлось бы избавиться. Две странные смерти за одно плавание заставят насторожиться любого, а уж про скорых на расправу эльфов и говорить нечего. Слишком опасно попасть под подозрение заносчивых лесных магов — даже помощник капитана не решается им перечить. Чему удивляться, если на корабле ещё и сорок остроухих воинов отряда Мирассы, готовых в любой момент пустить в ход свои узкие мечи. Но не зря говорят, что выдержка и терпение в конце концов обязательно вознаграждаются. Сыщик нашёл лазейку…

В каюту Магистра попасть невозможно — в этом Фелум убедился сразу. Мало того, что рядом с Харатом постоянно находился кто-то из магов, так ещё и возле дверей сутками дежурили эльфы. Решение, казалось бы, непреодолимой проблемы оказалось на удивление простым — вода! Раз в день в каюту приносили воду в большом кувшине. А вот набирали её из обычных бочонков, которые хранились в трюме. Оставалось только правильно рассчитать момент, чтобы не опоздать или не подсыпать яд слишком рано. И тут природная аккуратность лесных жителей сыграла с ними плохую шутку — за водой они приходили всегда в одно и то же время на рассвете. Мог ли мастер интриги мечтать о большем подарке?

Искрившееся в свете луны море ласково покачивало фрегат словно колыбель. Гладило деревянные борта ладнонями волн, баюкало мягким плеском: всё хорошо, всё спокойно… В такую ночь глаза закрываются сами собой, едва устроишься поудобней в парусиновом гамаке или свободно развалишься на мягком матрасе в каюте. А если знаешь, что плывёшь домой, что через несколько дней увидишь родные лица или просто посидишь с хорошей компанией в портовом кабачке, то и сны будут сниться лёгкие и светлые до самого утра. Команда корабля давно беседовала с Морфеем глубоким сном честного человека. И даже рулевой у штурвала отчаянно зевал, поддавшись гипнотическому обаянию ночи, и нёсший вахту боцман на мостике грустно вздохнул каким-то своим невесёлым мыслям. И словно заканчивая очередной день в бесконечном течении времени, невидимая рука Вершителя судеб медленно закрыла матовый светильник луны ажурным облаком…

Пора! Фелум неслышно пробрался в трюм. Отсчитал положенное количество шагов, свернул налево… Ещё три шага, и рука легла точно на крышку бочонка. Сыщик потратил вчера не один час на то, чтобы безошибочно находить дорогу даже в полной темноте — зажигать свечу он не рискнул. А вдруг капнет воск так, что не заметишь? Вот тогда крохотная застывшая лужица приведёт эльфов прямо к нему, поскольку никто из команды свечами не пользуется. Была поначалу шальная мысль украсть светильник из матросского кубрика, но ведь тоже опасно. Ночью кто-нибудь может неожиданно проснуться по малой нужде, а днём, глядишь, хватятся раньше времени. Так что, как ни крути, а приходится действовать наощупь. Неудобно, зато и случайностей меньше…

А руки всё-таки немного трясутся мелкой противной дрожью. Слишком велика цель, слишком страшной будет наказание, если Фелум ошибётся на этот раз. И неважно, кто станет палачом — лесные маги или Магистр Селиза, конец-то один. Вот и приходится, с одной стороны, рисковать и действовать самому, а, с другой, хочется непременно остаться в стороне, когда начнутся главные события. Только бы эльфы не вздумали по неведомой прихоти набирать воду из другого бочонка… А что, если… Это же так просто! Нужно насыпать яд и в соседние ёмкости! Лишь бы чопы в пузатых боках не засели слишком туго — тогда придётся их выбивать, а поднимать шум тихой ночью безрассудно…

Сыщик задумчиво взвесил на ладони остатки порошка в мешочке. Оставить на всякий случай или использовать до конца? Нет, пожалуй, лучше избавиться от яда полностью — уж если Харат отправится на небеса, то эльфы перевернут весь корабль, будьте уверены… Фелум сделал шаг к очередному бочонку и чуть не упал, споткнувшись о какой-то предмет. Неведомая штуковина опрокинулась и покатилась по дощатому настилу с тихим шорохом, который звучал сейчас для мастера интриги грохотом боевых барабанов орков. Ещё один рефлекторный шаг вперёд… Сыщик присел, вслушиваясь в наступившую тишину, а потом вдруг почувствовал, как каблук правого ботинка впечатался в густую липкую массу.

Фелум шёпотом помянул все тёмные силы. Надо же так вляпаться! Судьба раз за разом ставит на его пути разные преграды! Скверно… Времени совсем не осталось, да и темень кругом такая, что собственных рук не видно — куда там собирать что-то с пола! Сыщик поднатужился, с трудом передвинул тяжёлый бочонок в сторону в надежде, что он хотя бы частично прикроет лужу. Кто знает, на рассвете в трюме почти ничего не видно, а тусклое пламя светильника может и не разогнать мрак. В любом случае, отступать поздно. Фелум снял ботинки и вернулся в каюту босиком — оставлять следы нельзя. По дороге он засунул мешочек с остатками яда между ящиками возле трапа…

В положенный час два эльфа стояли в трюме. Для привыкших к свободному ветру и бодрящему духу священных дубрав лесных воинов спускаться в тесное помещение, наполненное удушливыми незнакомыми испарениями, было хуже пытки дознания. Но что поделаешь, таков приказ Высокородного. Не доверяет Нагиласса коварным людям и правильно делает. Чуткое обоняние остроухого уловило новый, очень знакомый запах. Он поднял светильник повыше, оглядел внимательно горы припасов, но ничего подозрительного не заметил. Только в дальнем углу слышался уже привычный писк дерущихся крыс…

— Набирай воду, — кивнул он напарнику, всё ещё настороженно посматривая по сторонам…

Широкая струя прозрачной воды звонко ударила в дно кувшина…

Опять тело постепенно подчиняется разуму. Сначала возвращается слух, потом восстанавливается зрение, а в самом конце начинают повиноваться конечности. Серхио с удовольствием сжал руки в кулаки, пошевелил ступнями. Кровь гулко пульсировала в каждой клеточке, наполняя тело испанца жизнью и радостью движения. Он повернул голову и с удивлением обнаружил, что находится в каюте совершенно один. А куда подевался Мирасса, почему оставил свой пост? И что за громкие крики за стенами? Такое впечатление, что на фрегат напали сумасшедшие флибустьеры, и сейчас на палубе кипит ожесточённая схватка…

Серхио решительно соскочил с длинного рундука, служившего одновременно ложем и вместилищем многочисленных безделушек запасливого боцмана, а затем несколько раз подпрыгнул на месте. Вроде ничего — можно сказать, что от болезни не осталось даже воспоминаний. Он медленно подошёл к окну, невольно зажмурившись от яркого солнечного света. Странное дело, но ещё совсем недавно, когда испанец делил тело с Сергеем, дневное светило не доставляло никаких неудобств. Удивительные вопросы иногда волнуют сознание, если тому доводится смотреть на мир чужими глазами. Впрочем, в первую очередь надо выяснить причину переполоха на корабле…

На палубе творилось нечто совершенно необъяснимое. Вся команда, включая помощника капитана, тесной группой жалась возле мачты и с ужасом смотрела на разъярённого эльфийского мага. Да, чтобы так разозлить Высокородного, нужно хорошо постараться… Чуть в стороне стояли следопыты Агриэля вместе с Фелумом, но и на их лицах испанец заметил лишь тень беспокойства, настороженности и недоумения. Если ещё добавить, что вокруг людей тесным строем расположились эльфийские воины, то сомнений не оставалось — произошло что-то ужасное.

Серхио подошёл к группе следопытов.

— Что случилось? — испанец надеялся получить ответ от Агриэля, но мечник только удручённо покачал головой и кивнул в сторону Нагилассы. Боковым зрением испанец заметил, что к нему стремительно приближается Мирасса.

— Харата отравили! — эльф заговорил первым.

— Ты уже говорил раньше. А тут-то что творится?

— Нет, — эльф покачал головой, — его отравили во второй раз. Он умер, Входящий…

— Как… — Серхио с изумлением посмотрел на эльфа. — Не может быть! Его же охраняли всё время! А Карр? С ним что?!

— Вода, — пояснил Мирасса. — Яд был в воде. Харата напоили первого. Он погиб сразу, поэтому его ученик не пострадал — просто не успел напиться… Теперь Высокородный Нагиласса хочет найти убицу.

— Думаешь, это кто-то из команды? — испанец с сомнением покачал головой.

— Не знаю, но Нагиласса заставит говорить любого! Он найдёт убийцу!

— А откуда брали воду?

— Как обычно, из бочки в трюме, — эльф вдруг с интересом взглянул на Серхио. — Ты умён, Входящий, отравленная вода была там. Высокородный запретил пользоваться водой, чтобы больше никто не пострадал.

— Решение кардинальное, — хмыкнул испанец. — А мы продержимся до Селиза без питья?

Мирасса неопределённо пожал плечами.

— Крысы! — в разговор неожиданно вмешался Фелум. — Нужно поймать несколько крыс и дать им напиться из разных бочонков. Так мы сможем узнать, где хорошая вода. Если она есть…

— Хорошая идея! — Серхио одобрительно посмотрел на сыщика и повернулся к эльфу. — Предложи Нагилассе. И надо обязательно обыскать трюм — вдруг след какой отыщется?

— Я могу помочь, — Фелум подошёл ближе. — У меня большой опыт в таких делах.

Мирасса принял важный вид.

— Хорошо, я передам вашу просьбу Высокородному…

Вечером следопыты, испанец и сыщик собрались в каюте Карра. Ученик Магистра был ещё очень слаб, но уже вполне сносно мог разговаривать.

— Дааа… — покачал головой мечник. — Нелепо погиб Магистр. Из стольких схваток выходил победителем, а тут обычный яд… Не скажу, чтоб я сильно горевал, но всё равно жалко Верховного — человеческая раса много потеряла с его смертью. Одна битва под Крастом чего стоит…

— Может, не так он и виноват, как рассказывают летописи, — добавил Ветль. — Не зря же Мадук с ним помирился… Эх, помянуть бы старика, да нечем…

Разведчик с сожалением поставил пустую кружку на стол. Серхио внимательно посмотрел на притихших следопытов. Интересные люди… Вроде бы давно должны зачерстветь душой, да и в бою не знают сомнений, а вот на тебе — готовы простить человека, которого ещё несколько дней назад считали самым страшным злодеем…

— Карр, — испанец нарушил затянувшееся молчание, — а где сейчас Уаддр? Ты можешь с ним связаться?

— Попробую, — тихо прошептал ученик Магистра, сжимая в руке свой талисман.

— Кто такой Уаддр? — с тревогой спросил Фелум.

— Я думал, на корабле ничто не может укрыться от твоего глаза, — усмехнулся Серхио. — Что же, это только говорит о незаурядных способностях разведчика. Интересно, а хоть эльфы его заметили?

Испанец подмигнул виновато улыбавшемуся сыщику и вновь обратился к магу:

— Постарайся найти тёмного — возможно, он видел того, кто убил Харата…

3. У каждого своя дорога

Кого-то тихий бесконечный говорок лесного ручья привлекает возможностью отвлечься от грустных раздумий или надоевших проблем; кто-то услышит в его монотонных переливах слова утешения, а кому-то сама вода захочет рассказать без утайки всю историю удач и разочарований его жизни. Мало кто понимает, почему лесной говорун точно знает, чего ищет очередной случайный посетитель, но и не ошибается журчащий поток никогда. Не догадывался об этом и Халит, хотя как никто другой умел чувствовать воду. А сейчас Чужак сидел в одиночестве возле ручья и слушал собственную исповедь из чужих текучих уст. Мог ли предположить сын обычного деревенского пастуха, что сначала судьба позволит ему подняться до уровня Верховных Магов, а потом безжалостно бросит на самое дно? Хотя, нет — он добился всего сам, несмотря на насмешки и презрение благородного сословия, но сам же и похоронил надежду на счастье и величие…

— Халит! Куда ты опять подевался, паршивец? Коровы разбрелись по всему полю, а он дрыхнет целыми днями! Живо сюда, байстрюк!

Крики пьяного отца оторвали мальчика от любимого занятия. Он только что соорудил на муравьиной дорожке невидимое препятствие и сейчас с удовольствием наблюдал, как суетливые насекомые натыкаются на преграду, недоумённо-рассерженно шевелят усиками, а затем ищут обходной путь домой. Халиту давно нравилась эта игра — особенно он увлёкся, когда неожиданно понял, что с каждым разом неведомое образование становится всё больше. Потом мальчик научился строить сложные лабиринты для бабочек или шмелей, а три дня назад впервые опробовал свой дар на людях…

Сын трактирщика давно искал возможность отомстить. Что взять с тринадцетилетнего пацана, который давно привык к тому, что в деревне отцу никто не смеет перечить? Удивительно порой ведут себя люди — положение родителей неожиданным образом переносится и на детей. Халит не хотел привыкать к такому странному отношению… Почему более сильный и умный должен безропотно подчиняться чужим дурацким приказам? Тольго ради того, чтобы потешить самолюбие претендента на роль главаря? Глупо… Если постоянно топтать собственные принципы, рано или поздно окажешься безвольным телком, идущим под нож ради чьей-то прихоти…

— Ну, что теперь скажешь? Больше тебе никто не поможет, — сын трактирщика гадко улыбался.

Чувствует, что сила на его стороне — два преданных холуя демостративно стучат палками по деревеской изгороди. И ведь знают, сволочи, что пастушонок не побежит… Такая злоба взяла долговязого Халита, что он почти почувствовал, как растёт стена на пути бегущих навстречу охранников трусоватого сына трактирщика…

Они ударились со всего размаху. Упали на землю мешками прошлогодней прелой соломы. А потом Халит бил враз потерявшего наглость противника с удовольствием, какого не знал до того никогда. С наслаждением смотрел, как брызгала кровь из расквашенного носа, чувствовал запах страха и всё равно бил, бил и бил без пощады…

— Куда спрятался, засранец?! — чувствовалось, что отец на сей раз разъярился всерьёз.

Но и у сына вдруг нервы тонко запели, как в момент самой страшной схватки. Сколько можно?! Так захотелось отомстить за свою скотскую жизнь сироты при живом родителе, за мать, которую ненавистный отец на глазах Халита забил ногами насмерть в порыве ревности. Потому и называет сына до сих пор байстрюком, что винил жену во всех придуманных грехах. Да и соседи-доброхоты постарались от "души" — не упускали случая рассказать все сплетни, что ходили по деревне.

— Чтоб ты сдох, гад! — с ненавистью прошептал Халит, выстраивая стену…

Через два дня отец погиб — упал спьяну в реку с моста и утонул…

Наверно, именно тогда будущий Маг впервые понял, что может повелевать чужой судьбой. Теперь уже полный сирота не захотел оставаться в ненавистной деревне — споро собрался да подался ранним утром в столицу империи, поскольку не раз с восхищением слушал рассказы заезжих торговых людей о великолепии Хоредона, о могущественных чародеях и загадочной Академии… Как же хотел Халит научиться мастерству, как мечтал вырваться из серого круга тусклой жизни среди коров и лживых слухов! Однако, не всегда доля благосклонна даже к своим избранникам. А может, так и должно быть? Если уж судилось тебе достичь недоступных остальным вершин, то и испытания ждут серьёзнее обычного…

…К суете многолюдного города юноша привыкал очень долго. В Академию его, конечно же, даже не пустили. Поэтому пришлось проглотить обиду и зарабатывать на пропитание тяжким трудом у столичного дубильщика. Казалось, наполненный густыми испарениями квасцов воздух преследовал Халита повсюду и днём, и ночью. Ни вздохнуть полной грудью, ни почувствовать привычных душистых запахов разнотравья. Но больше всего возмужавшего мальчика поразили отношения между жителями — по сравнению с горожанами крестьян родной деревни можно было назвать образцом добродетельности. Впрочем, люди его как раз волновали меньше всего…

Академия! Каждый день поздним вечером, когда столица засыпала беспокойным сном, он приходил к стенам таинственного здания и часами просиживал возле ворот, словно пытался сквозь камень почувствовать дух и силу этого загадочного места. Иногда юноша видел, как в тускло светящихся окнах мелькали какие-то фигуры, и тогда ему казалось, что в невидимых отсюда комнатах непременно происходят чудеса… Так бы и прошла жизнь бывшего деревенского пастушка в бесконечном ожидании, если бы не случай…

В тот день Халиту повезло — хозяин с утра отпустил всех мастеровых в город по причине именин старшей дочери. Работники разбрелись по домам и трактирам, а он сразу же побежал к зданию Академии. Наконец-то удастся посмотреть на учеников при свете дня и понять, что же в них такого особенного. Мог ли Халит предположить, что больше уже никогда не вернётся к хозяину? Конечно, нет. Однако, порой даже незначительное на первый взгляд событие способно изменить целую жизнь. На этот раз всё началось с обычной игры…

Во дворе трое учеников с азартом предавались нехитрой забаве — нужно было попасть камнем в небольшой горшок. Сомнительно, что подобные упражнения входили в обязательный курс Академии, поэтому Халит вначале не придал этому значения. Но потом неожиданно обратил внимание, что старший из юношей раз за разом попадает в узкое горлышко, хотя острый глаз деревенского парня сразу определил — камень-то изначально летел мимо! Он как бы попадал в невидимую воронку, скользил по стенке и с весёлым стуком ударялся о дно горшка. Вот тогда, то ли из озорства, то ли из желания наказать нечистого на руку ученика, Халит решил тоже вступить в игру.

Хитрец не сразу сообразил, почему перестал попадать в цель. Камешки вроде летели как обычно, но потом вдруг скользили в сторону и, издевательски щёлкнув по самому краю горлышка, падали на землю. Младшие ученики иронично заулыбались, а затем принялись откровенно тыкать в неудачника пальцами. Он злился всё больше, и тогда Халит не выдержал — громко, язвительно расхохотался. Теперь только законченный дурак не догадался бы о причине столь странного поведения камней. Посрамлённый ученик яростно бросился к обидчику. Однако, не тут-то было…

Халит заранее постороил невысокую преграду. Так, ерунда — даже до колена взрослому человеку не достанет. Вот на неё-то и налетел набравший изрядную скорость рассерженный юноша-магик. Запнулся и кубарем покатился, вымазав короткую бархатную курточку в так некстати оказавшихся на его пути свежих вороньих экскрементах. Младшие ученики буквально корчились в судорогах от приступов смеха, да и сам Халит был близок к истерике. Однако, связываться с рассерженным противником не собирался, поэтому совсем уже было приготовился задать ногам хорошую работу, как вдруг почувствовал, что не может двинуться с места…

— Что здесь происходит? Ты кто?! — в двух шагах стоял высокий пожилой человек в тёмно-синем плаще и давил на Халита тяжёлым взглядом.

— Он мне мешал! — ученик больно пнул обидчика по лодыжке и тут же склонился в почтительном поклоне. — Верховный, я показывал младшим как строить ловушку, а этот хам…

— Продолжай занятия! — оборвал пояснения старик, поворачиваясь к застывшему Халиту. — Кто ты, юноша, и что здесь…

Верховный не успел задать вопрос, поскольку спешивший назад ученик умудрился вновь налететь на давешнюю преграду и опять растянулся в полный рост на брусчатке двора. Халит похолодел — всё кончено, теперь об Академии точно придётся забыть. Мало того, что он принял за пустяшную игру самые настоящие занятия, так ещё и проделал это на глазах Верховного Магистра!

Старик удручённо покачал головой, разглядывая поверженного ученика, затем вдруг нахмурился и посмотрел на Халита уже с интересом.

— Ты построил стену?! Кто тебя научил?

— Никто… Я сам… — юноша затравленно посмотрел на Мага, справедливо полагая, что просить о снисхождении поздно. Остаётся надеяться, что наказание будет не слишком суровым…

— Сам?! — Магистр удивлённо покачал головой и неожиданно мягко добавил. — Хочешь пойти со мной?

— Куда?

— Думаю, ты здесь появился не просто так, — усмехнулся старик. — Хочешь учиться в Академии?

Халит неуверенно кивнул — он не мог понять к чему клонит Маг.

— Меня примут в Академию? После того, что я натворил?

— Нет, я буду учить тебя сам, — Магистр задумчиво посмотрел на открытые ворота столичной школы магии. — Академия тебе не нужна… Долго тебе собираться в дорогу?

Юноша вспомнил о старенькой куртке и дырявых сапогах в тесной каморке дубильни — всё, что он сумел нажить за время работы. Жалко бросать, но гораздо страшнее, если Магистр не захочет ждать. Нет, упускать такую возможность никак нельзя — Халит торопливо покачал головой.

— Я готов идти прямо сейчас. У меня ничего нет…

— А предупредить родителей?

— Я сирота… — юноша опять испугался, что Верховный откажется взять его в ученики.

— Хорошо. Тогда жди меня здесь, я скоро вернусь, — старик сделал шаг к воротам, но неожиданно остановился и с улыбкой сказал. — Пусть для тебя этот день станет первым уроком — никогда не вмешивайся в то, чего не понимаешь. А если уж ввязался в драку, постоянно следи за тем, что творится вокруг. Ты же не заметил, как я подошёл?

Халит запоздало кивнул уходящему Магистру, прошептав про себя, — "Не вмешиваться, следить…"

Чужак перестал прислушиваться к бесконечному шёпоту лесного ручья. Как же так получилось, что первый важный урок Мадука забылся как обычный сон? В результате вместо него погибла Гата, хотя смерть девушки до сих пор отзывается в душе острой болью, как будто предназначенная Халиту стрела всё-таки достигла цели… И колдун перехитрил… Обманул настолько легко, словно перед ним тогда был не могучий гаурский чародей, а делающий первые шаги ученик…

— Запомни, — сказал как-то Магистр, — настоящий маг смел и решителен, но не до безрассудства; всегда уверен в своих силах, но не до самоуверенности; осторожен с более сильным, но должен быть готов к любым неожиданностям даже от слабого… Ошибки в мире магов караются жестоко — там где обычный человек просто испугается или получит увечье, маг может погибнуть. Это неизбежная плата за обладание Силой…

Выходит, Халит пренебрёг и этим правилом. Посчитал, что от чародея кара-маулей уже можно не ждать сюрпризов… Или давнее предательство Магистра выжгло огнём обиды и веру во всё то, о чём он говорил и предупреждал? Чужак решительно тряхнул головой — нет, зато он хорошо помнил ещё одно правило старого учителя — никогда не сдаваться! И следовал этой, казалось бы, простой заповеди всю жизнь…

Халит вдруг почувствовал возмущение Силы совсем неподалёку. Решительно встал и приготовился к нападению — теперь мага вряд ли кто-нибудь сможет застать врасплох! Забытые истины вновь ожили в нём уверенным знанием. Однако, через секунду Чужак немного расслабился — через лужайку неторопливо шёл Мадук.

— Я знал, что найду тебя здесь, — Магистр улыбнулся, затем перевёл взгляд на густо заросший цветами небольшой холмик за спиной Халита. — Это её могила?

— Да.

— Цветы… Красиво, совсем по-человечески…

Чужак хмуро посмотрел на бывшего учителя. Да, Халит сам собирал нежные растения и сам пересадил их на могилу. А потом применил магию, которой часто пользовался лишь в детстве — когда-то давным-давно он понял, что может управлять скоростью роста овощей на крохотном огороде родного дома. Или наоборот, уничтожать сорняки… Соседи всегда удивлялись, почему даже в плохие годы пьяница-пастух неизменно собирал богатый урожай. Удивлялись и завидовали…

— Тебе не нравится?

— Наоборот. Мне кажется, ты начал понимать, что сами по себе маги — ничто. Они живут не для себя… — Мадук перестал улыбаться. — Когда ты возвращаешься в Дастарог? Место Верховного Магистра свободно, как договаривались…

— Нет, — Халит покачал головой, — смерть Гаты помогла мне понять другое. Править должен не сильнейший, а мудрый. Я же пока не готов…

— Что ты собираешься делать?

— Если я хочу выжить, то должен вернуться к кочевникам.

— Выжить?! Что с тобой произошло?

— Колдун меня обманул, но лучше тебе об этом не знать, Учитель, — Чужак грустно усмехнулся. — Ответ я найду только в степи…

— Почему ты назвал меня Учителем? Ты же давным-давно от меня отказался…

— Я тоже так считал ещё вчера… Но настоящего Учителя не выбирают, Мадук — он сам находит ученика. Поэтому и остаётся Мастером до конца жизни, что бы ни случилось…

— Может быть, нужна помощь? Мои ученики с радостью пойдут за тобой — они до сих пор рассказывают о том, что узнали от тебя, и хотят учиться дальше. Для них поездка в степь могла бы стать хорошей школой…

— Нет, Мадук, в этой беде мне никто не поможет — я должен справиться сам…

* * *

Ночь опустилась на море как-то незаметно. Казалось, ещё совсем недавно Серхио видел сквозь окошко подсвеченные закатным солнцем розовые облака, а теперь там качаются лишь редкие звёзды. Да и те плохо видно — мешает тусклый свет пузатой лампы над дверью.

— Ладно, пора расходиться, — Агриэль решительно поднялся из-за стола. — Завтра поговорим с Нагилассой, тогда и решим, что делать дальше. Крон, подежуришь сегодня?

Молчун кивнул и устроился в углу так, чтобы хорошо видеть двери, оставаясь при этом в тени толстого вертикального бруса. Ножи он положил перед собой на пол. Фелум выскочил первым, за ним следом потянулись и следопыты, а испанец немного задержался, внимательно разглядывая уснувшего Карра.

— Посланник, — вдруг прошептал ученик Харата, — Уаддр хочет что-то рассказать. Но только тебе… Иди, он сам тебя найдёт…

На палубе Серхио остановил патруль эльфов. Нагиласса установил жёсткий порядок, поэтому воины Мирассы дежурили на корабле и днём, и ночью. Впрочем, и без того перепуганные неожиданной смертью Магистра матросы сами не рисковали лишний раз попадаться на глаза остроухим. Даже детям известно, что связываться с хранителями дубрав бесполезно и опасно — запросто наградят дыркой в животе любителей поспорить. Что поделаешь, не считает скорые на расправу лесные воины людей ровней, потому и жалеть никого не станут…

Тёмный эльф появился, как всегда, неожиданно. Едва Серхио приоткрыл дверь в свою каюту, как рядом промелькнула знакомая тень.

— Зайди внутрь, Посланник — здесь нас могут увидеть…

Испанец с интересом рассматривал стройную фигуру Уаддра. Удивительная раса — чем-то своим мастерством напоминают наших неуловимых ниндзя, но всё же заметно отличаются какой-то недоступной пониманию обычного человека преданностью, как японские самураи. Не зря же Харата эльф называл Хозяином… Кем же теперь должен в таком случае считаться Уаддр? Ронином? Серхио вдруг поймал себя на желании обязательно разложить всё по полочкам… Странное выражение только что пришло на ум, с одной стороны понятное, а с другой — совершенно незнакомое… Да, пребывание в теле Сергея без сомнения наложило заметный отпечаток на поведение — и новые слова, и стремление к определённости. Как раз то, с чем он так упорно боролся последние годы…

— Что ты хотел мне рассказать?

— Прошлой ночью я видел, как какой-то человек спускался в трюм. Если бы знать заранее ему там надо, он бы ни за что не ушёл!

— Ты сможешь его опознать?

— Нет… — эльф с сожалением покачал головой, — я стараюсь держаться подальше от людей. Уверен только в одном — тот человек не следопыт. Их я успел изучить хорошо.

— Ну, на воинов Агриэля я бы никогда и не подумал, — хмыкнул Серхио. — Зачем им убивать Харата?

— За время, проведённое в этом мире, Посланник, я понял одну простую истину — люди всегда находят повод для драки, долго помнят обиды и используют малейшую возможность отомстить. А у следопытов были причины ненавидеть Хозяина… Но всё же это не они, я уверен…

— Тогда кто? Моряки в последнее время только радовались, что возвращаются назад. Эльфов вообще можно не считать… Замкнутый круг какой-то…

— Ты забываешь ещё об одном человеке, Посланник! — Уаддр в упор посмотрел на испанца. — Человек Магистра Селиза! Конечно, я не уверен, что это именно он, но сегодня вспомнил, что тогда за обедом из каюты выходили только он и пропавший кок.

Серхио задумался — в словах тёмного эльфа есть определённый резон. Правда, всё равно непонятно, зачем Фелуму так понадобилась гибель Харата, что он решился рисковать дважды. С корабля же не убежишь, а случайно попасть на глаза кому-то из команды проще простого… И потом, какие общие дела могли быть у Магистра и сыщика? Харат не появлялся в Селизе триста лет! Бред какой-то… Они и познакомились-то только в кабинете Жихора… Стоп! А ведь Фелум — правая рука Магистра Селиза! Если не обе… А вот Жихор знал Харата, судя по всему, очень и очень неплохо. Как раз между Верховными Магами могли быть трения, но решиться на убийство Магистра? Слишком невероятно…

Испанец с досадой тряхнул головой — нафантазировал! За глаза можно обвинить кого угодно и правдоподобных причин напридумывать с десяток, а что толку? Доказательств-то никаких, а сам Фелум вряд ли признается — не тот человек!

Серхио вдруг с интересом взглянул на Уаддра.

— Знаешь, кажется есть способ выслушать нашего хитрого сыщика! Только бы у Карра хватило сил его "уговорить", — испанец улыбнулся. — Кстати, почему ты решил рассказать о своих подозрениях мне, а не Карру?

— Ученик Хозяина тоже знает всё, но в таком состоянии он один не справится. Карр сам попросил тебя предупредить. Думаю, раз уж тебе доверился Магистр, мы тоже можем на тебя положиться…

— Мне кажется, следопыты на нашей стороне…

— Когда ты собираешься поговорить с Фелумом? — казалось, эльф не обратил внимания на замечание Серхио.

Испанец неопределённо пожал плечами:

— Завтра… Поднимать шум на ночь глядя неразумно. Кроме того, Нагиласса разрешил утром осмотреть трюм — вдруг отыщется ещё какой след?

— Хорошо, — кивнул Уаддр. — Я буду наблюдать за каютой Фелума всю ночь…

Солнце только успело чуть приподняться над горизонтом, а на палубе уже собралась почти вся команда фрегата. Люди сбились в тесный круг и то ли просто смотрели, то ли слушали кого-то в центре, а за их спинами замерли уже привычные фигуры остроухих воинов. Серхио подумал было, что суровый эльфийский маг решил вновь устроить коллективный допрос, но самого Нагилассы как раз и не заметил. Причина странного поведения моряков стала понятна, как только испанец подошёл немного ближе. На сей раз вниманием команды всецело завладел Фелум — сыщик терпеливо объяснял собравшимся как правильно ловить крыс. Ага, значит его план поиска неотравленной воды тоже получил одобрение эльфов. Кто знает, может Уаддр зря подозревает Фелума…

Матросы дурачились словно шаловливые дети, несмотря на грозные окрики боцмана. Испанец и сам не смог удержаться от улыбки, когда представил себе, как неповоротливые "загонщики" преследуют в трюме юрких грызунов. Картина, прямо скажем, достойная неплохого комедийного сюжета… Появились, наконец, Агриэль с Ветлем, а за ними стремительной походкой приблизился к команде и эльфийский маг. Нагиласса хмуро осмотрел будущих участников охоты и решительным жестом оборвал Фелума на полуслове.

— Я сам выманю крыс. Тебе только закроешь ловушку, а потом заставишь их пить воду.

— Слушаюсь, Высокородный, — Фелум почтительно склонил голову.

Маг повернулся к следопытам, оставив жест сыщика без внимания.

— Можете осмотреть трюм. Вас будут охранять наши воины.

Серхио бросил короткий взгляд на Фелума — помощник Магистра Селиза вёл себя вполне естесвенно. Ни настороженности в глазах, ни беспокойной суетливости… Чёрт его разберёт: или действительно не виноват, или у этого человека нервы покрепче корабельных швартовых канатов. Остаётся надеяться на опыт и острый глаз Ветля, а ещё на уникальный дар Карра, если разведчик вдруг ничего не найдёт. Впрочем, испанец до сих пор не был уверен, что в гибели Харата виноват именно сыщик…

В трюме царили полумрак и тишина. Едва слышным шумом доносились крики матросов на палубе да тихо поскрипывали доски настила под ногами. Через открытую дверь пробивался столб света, в котором лениво парили сверкающие точки потревоженной пыли.

— Подождите здесь, — остановил спутников Ветль возле трапа и полушутливо пояснил. — Вам туда соваться нет смысла, только следы затопчете.

Разведчик забрал у молчаливых эльфов светильник и медленно направился вглубь трюма. Иногда он надолго останавливался, что-то внимательно изучал под ногами, а затем так же неторопливо продвигался дальше между нагромождениями ящиков, разновеликих бочонков и прочных плетёных корзин. Да, большая часть запасов так и останется нетронутой — кто же знал, что предполагаемое долгое путешествие закончится так быстро и печально.

— Идите сюда! — голос Ветля прозвучал неожиданно громко. — Кое-что нашлось…

Агиэль и Серхио почти бегом подошли к разведчику, а эльфы так и остались возле трапа, зорко поглядывая по сторонам. Всё правильно, у каждого своя работа.

— Видите? — Ветль показал на матово блестевшую лужицу возле бочонка.

— Что это? — Агриэль собрался было потрогать густую массу пальцем, но разведчик быстро перехватил его руку.

— Осторожней! Вдруг это и есть отрава? — он поставил светильник рядом с лужицей. — Похоже на обычный мёд. Вот только откуда он тут взялся? Кстати, судя по внешнему виду, разлили его недавно.

Агриэль ткнул пальцем за спину Ветля:

— Вон ещё одна лужа, поменьше… И капли рядом вроде блестят…

— Сейчас проверю, — разведчик забрал светильник и осторожно прошёл дальше, в совсем уже тёмный угол кладовки.

— Ага! Точно мёд! — Ветль быстро вернулся назад. — Там валяется туесок. Почти весь мёд вытек, и, похоже, отравы в нём нет. Крысы уже успели неплохо пообедать, но мёртвых не видно. Всё выглядит так, что туесок кто-то сбил тут, возле бочонка с водой, а поднимать почему-то не стал… Или очень спешил, или…

— Или было слишком темно, — закончил за товарища Агриэль.

— Точно, — подытожил разведчик. — Жалко, что мы пришли слишком поздно. Видите это почти затянувшееся углубление на краю лужи? По форме напоминает каблук, но теперь этот след вряд ли нам поможет. Там, за бочонком есть ещё один, но сильно смазанный — тоже ничего определённого не скажешь…

— Может, проверить обувь у команды? — мечник ещё раз внимательно осмотрел отпечаток. — Мёд наверняка остался на ботинке.

— Неплохо бы, — кивнул Ветль. — Только как это сделать, чтобы лишего шума не поднять? Спугнём…

— Думаю, в первую очередь следует осмотреть обувь Фелума, — Серхио взглянул на удивлённые лица следопытов. — Его подозревает Уаддр…

Испанец коротко перессказал вчерашний разговор с тёмным эльфом, стараясь не слишком повышать голос — не хотелось, чтобы его услышали остроухие охранники возле трапа.

— Опять маги чего-то не поделили? — покачал головой мечник. — Как-то с трудом верится, что Магистр Селиза триста лет помнил обиду.

— Вот и выясним, пока сыщик будет на крыс охотиться, — Ветль поднялся на ноги. — Кстати, не помешает также узнать, кто принёс сюда мёд — туесок явно домашний, да и маленький слишком, чтобы держать запасы на всю команду.

— Тогда решаем так, — Агриэль оглянулся на эльфов и тоже перешёл на шёпот. — Ветль проверит каюту Фелума, а мы выясним откуда мёд.

— Вот ещё что, — Серхио остановил собравшихся уходить следопытов, — чуть позже соберёмся в каюте Карра. Попробуем разговорить сыщика…

На палубе веселье поутихло. Большая часть команды вернулась к своим каждодневным обязанностям, и лишь оставшиеся без дела пяток матросов продолжали вяло упрашивать невозмутимого сыщика продолжить рассказ о секретах мастерства охотника-крысолова. Фелум с видимым удовольствием расстался с компанией неугомонных шутников и подошёл к испанцу.

— Нашли что-нибудь?

— Ничего, — спокойно ответил Серхио, внимательно посмотрев в глаза сыщику.

— Жаль, — вздохнул Фелум, — как же теперь искать убийцу?

— После полудня следопыты опять соберутся у Карра. Приходи и ты — может, придумаем что общими усилиями…

Сыщик согласно кивнул.

— Хорошо, вот только управлюсь с крысами, — он обернулся к матросам. — Ну, где боцман? Куда он пропал?

— Тут я! — пророкотал за спиной Серхио могучий бас. — Такая подойдёт?

В руках боцман держал здоровенную сушёную рыбину.

— Хорошо просолена? — Фелум осмотрел красавицу-воблу со всех сторон. — Даже жалко скармливать крысам…

— Не сомневайся, сам вялил, — заверил моряк, тяжело вздохнул и тут же с чувством заорал на притихших возле мачты людей. — Ну что рты пораскрывали, дармоеды?! Хватит зубы скалить — хватайте бочку и бегом в трюм! Маг-то, наверно, уже там!

Палуба мгновенно опустела. Что ни говори, а местом на фрегате дорожил каждый. И плата приличная, да и в старости потом городские власти не забывали — не приходилось, как прочему люду, на потомков надеяться или умирать в грязи, выпрашивая кусок хлеба у заезжих крестьян. Впрочем, какие там дети, если семьёй обзаводился в лучшем случае только один из трёх? Кому, скажите на милость, нужен мужик, который по полгода в доме не показывается? С тоски взвоешь. Вот и не спешили девки замуж за крепких моряков, предпочитая короткие бурные романы — платили-то ребята за любовь и ласку щедро, не скупились…

— Ладно, я пока осмотрю каюту сыщика, — Ветль махнул рукой. — А вы поспрашивайте про мёд…

— Ты поаккуратней там! — крикнул ему вслед Агриэль. — Фелум человек осторожный, да и глаз у него острый — беспорядок заметит сразу!

Ветль только усмехнулся: что-то командир разволновался раньше времени — уж кого-кого, а разведчика учить осторожности нет смысла.

— С кого начнём? — теперь мечник серьёзно смотрел на Серхио.

— С помощника, наверно, — пожал плечами испанец. — Ему должно быть известно больше, чем другим.

— Разумно, — согласился Агриэль. — Идём?

Ветль вернулся назад достаточно быстро — осмотр каюты Фелума ничего не дал. Ни одной зацепки или хотя бы намёка на причастность сыщика к убийству Харата. На палубе как раз собрались недавние охотники за серыми грызунами. Матросы сбились тесной кучей возле бочки, заглядывали внутрь и возбуждённо галдели.

— Смотри, смотри! Вон та, с коротким хвостом! Ставлю стакан рохи, что отберёт у одноглазой голову!

— Принимаю! — вертлявый кучерявый малый в безрукавке звонко хлопнул по протянутой ладони.

И тут же остальные зрители довольно заржали — короткие выкрики и недовольные лица спорщиков однозначно указывали на то, что рыбья голова досталась совершенно посторонней крысе.

— Оба проиграли! Ваша роха теперь принадлежит нам по праву! — издевались матросы над неудачниками. — Не хотите ещё раз проверить удачу?

— Развлекаешься? — сзади стоял Агриэль. — Нашёл что-нибудь?

— Ничего… Чисто, как после хорошей уборки. А у вас что? И где Входящий?

— Мёд в трюм принёс боцман. Сказал, что из-за него в каюте появились муравьи. Он вообще большой гурман, как выяснилось — набрал в плавание целую гору собственных припасов. Любит поесть… Сам же видел, как ему не хотелось расставаться с воблой, — мечник усмехнулся. — А Серхио сейчас договаривается с учеником Харата, как заставить Фелума говорить. Интересно, что будем делать, если сыщик окажется невинным? Кстати, где наш доблестный истребитель крыс?

— С эльфами в трюме — набирают воду из разных бочонков, — Ветль кивнул в сторону шумной компании матросов. — Скоро крысы наедятся солёной рыбы и захотят пить… Неплохо голова варит у сыщика, ничего не скажешь…

— Ладно, пусть сами разбираются, — Агриэль дружески хлопнул товарища по плечу. — Идём тоже к Карру, обсудим пока кое-что, а Фелума дождёмся там…

Мечник расположил следопытов в каюте так, чтобы исключить любую неожиданность. Кто знает, на что способен загадочный сыщик? Агриэль вдруг понял, что не знает о помощнике Магистра Селиза практически ничего. Вот ведь как бывает — провели столько дней на корабле вместе, крутился Фелум постоянно среди команды, матросы вообще считают его чуть ли не лучшим другом, а что он за человек, никто и пары слов не скажет. Даже если сыщик окажется врагом, всё равно достоин уважения — мастер своего дела…

— Кстати, — Серхио закончил тихий разговор с Карром и повернулся к следопытам, — вы рассказывали, что во время битвы с орками под Крастом в руках у Харата был магический кристалл. Где он сейчас?

Агриэль пожал плечами:

— Откуда нам-то знать? Мы воины и в магические дела не вмешиваемся. Наверно, у Харата и остался… Ты же знаешь, эльфы никого не подпускают к его телу.

— Надо поговорить с Нагилассой, — озабоченно покачал головой испанец. — Магистр очень дорожил артефактом, да и некроманты очень долго его искали… Нельзя оставлять камень эльфам…

— Если он вообще захочет с кем-то разговаривать, — глубокомысленно заметил Ветль. — Высокородные даже со своими воинами не спешат общаться, а уж с людьми… Слишком гордые…

— Вот на этом и можно попробовать сыграть… — Серхио задумался. — Карр, кому по вашим законам должны принадлежать артефакты Мага?

— Старшему ученику…

— Значит, тебе, — испанец удовлетворённо кивнул. — Ну что же, есть с чем идти к Высокородному…

Дверь в каюту распахнулась — на пороге показался радостный Фелум.

— Нашли! — возбуждённо закричал он. — Нашли хорошую воду! Много воды! Теперь жажда нам не грозит — даже помыться можно, если есть желание.

— Интересно, как ты заставил крыс пить? — удивился Ветль. — Мне казалось, хвостатые твари сразу разбегутся, как только их выпустят из бочки.

— Нагиласса кого угодно заставит, — довольно рассмеялся сыщик. — Он и в ловушку их загнал легко, и возле поилок потом удерживал…

Серхио сделал незаметный знак Карру. Фелум под пристальным взглядом ученика Харата вдруг замер: медленно исчезла улыбка, неуверенно потянулась рука к голове, остановилась на полпути и бессильно упала вниз плетью… А затем на пол рухнул и сам сыщик…

— Что с ним?! Живой? — испанец с тревогой смотрел на склонившегося над телом Ветля.

— Сознание потерял… — разведчик осторожно повернул голову Фелума. — Шишку набил небольшую, а так всё в порядке. Надеюсь, скоро придёт в себя…

— Карр! — Серхио укоризненно посмотрел на мага. — Ты не перестарался?

— Нет, как обычно, — ученик Харата с недоумением глядел на неподвижного сыщика, — Он должен был просто подчиняться… Ничего не понимаю…

Испанец молча покачал головой. Нет, он верил, что Карр сделал всё правильно — в этот раз Серхио тоже почувствовал желание покинуть тело, но ощущения были намного слабее, чем в горах Заронга. Значит, ученик Харата не мог использовать слишком много Силы для воздействия. Произошло что-то странное, чего никто не мог предположить…

Фелум слабо застонал. Испанец быстро заговорил, обращаясь к магу:

— Попробуй подчинить его медленней, постепенно. Главное, чтобы он опять не свалился в обморок…

Агриэль с Ветлем тем временем осторожно усадили сыщика на стул. Серхио успел заметить быстрый осуждающий взгляд разведчика. А что делать? Кто-то должен довести начатое до конца! Испанец уже давно предпочитал не вмешиваться в чужие споры и проблемы, а тут вдруг понял, что нужно… Обязательно нужно, если не хочешь в конце концов оказаться в пустыне или среди совершенно чужих и равнодушных людей! Не геройствовать, нет — просто делать то, что в настоящий момент кроме тебя никто не может или не хочет сделать… И вода упорством точит камень, а уж воля человека способна совершать настоящие чудеса — достаточно просто искреннего желания и уверенности! Горячая кровь баска давно забытыми толчками выбивала чёткий ритм в висках…

Фелум, наконец, окончательно пришёл в себя и с удивлением осмотрелся:

— А что…

Карр времени даром не терял — глаза сыщика через мгновение вновь утратили привычный блеск.

— Ты отравил Харата?! — торопливо выкрикнул Серхио.

— Магистр… сказал… — прошептал Фелум и опять упал со стула.

— Хватит! — решительно сказал Агриэль. — Замучаете человека непонятно за что! Так можно заставить кого угодно признаться даже в убийстве собственной матери… Хватит издеваться!

Испанец посмотрел на следопытов — Крон угрюмо хмурился в своём углу, Дегар неодобрительно качал головой, и лишь Ветль невозмутиво ощупывал голову упавшего сыщика. Да уж, для привыкших к честному поединку воинов попытки мага узнать правду от Фелума выглядели откровенным издевательством. В наступившей тишине, казалось, даже светильник над дверью осуждающе моргал язычком пламени… Интересно всё же, что такого сказал сыщику Магистр? Отравить Харата или просто не забывать чистить зубы по утрам?

— Похоже, так мы ничего не узнаем, — покачал головой Карр. — Первый раз вижу, чтобы человек терял сознание от такого слабого воздействия Силы…

— Наверно, до сих пор тебе приходилось иметь дело только с тупоголовыми, — язвительно заметил Агриэль.

— Хорошо, — согласился Серхио, — действительно, не стоит продолжать. Придётся придумать что-то другое. Да и за командой надо приглядывать — сыщика подозревает Уаддр, а он тоже может ошибаться.

Испанец посмотрел на открывшего глаза Фелума — мутный, бессмысленный взгляд не до конца пришедшего в себя человека. Да, пожалуй, такими допросами его запросто можно довести до могилы, и тогда за людей Харата непременно возьмутся эльфы…

— Агриэль, помоги Фелуму добраться до своей каюты, а потом возвращайся — будем решать, что делать дальше…

Сыщик лежал, широко раскинув руки, и смотрел на потолок. Неужели следопыты обо всём догадались? Но как?! Однако сомнений нет — перед встречей с людьми Харата Фелум заходил в каюту и сразу определил, что здесь кто-то побывал. Давняя привычка оставлять некоторые предметы в строго определённом положении не раз помогала узнавать о тайном интересе к собственной персоне. Вначале Фелум подумал, что в его вещах рылись эльфы, и даже мысленно расхохотался, представив, как высокомерные остроухие ушли ни с чем. Мешочек с остатками яда в трюме, а испачканный ботинок тщательно вымыт ещё прошлой ночью. Однако, события в каюте Карра ясно показали, что за ним охотятся люди Харата. Вот только вряд ли следопытам удалось что-нибудь узнать — уроки старого знахаря не прошли даром…

Сыщик улыбнулся: всё-таки не зря он три года назад не побоялся обмануть Магистра…

Шпионы Жихора безуспешно искали колдуна несколько лет. Наверно, именно поэтому Магистр решился обратиться за помощью к Фелуму, но так и не сказал, почему он упорно преследует колдуна. А сыщик справился с задачей всего за месяц — его люди, как обычно, без лишнего шума схватили старика в неприметной халупе на окраине Селиза…

— Если отпустишь меня, я научу тебя защищаться от чужой воли, — знахарь с надеждой посмотрел на Фелума. — Подумай, ты всё время находишься рядом с магами. Когда-нибудь мои знания обязательно спасут твою жизнь…

— Ты собираешься сделать из меня колдуна? — усмехнулся сыщик. — У меня нет дара…

— У каждого есть дар, — старик на мгновение закрыл глаза, — и у тебя тоже. Я только помогаю развивать его всем желающим. Поэтому Магистр и хочет моей смерти. Но не бойся, я не собираюсь учить тебя магии — просто покажу, как бороться против чужой воли…

Фелум раздумывал недолго. В конце концов, кто помешает потом всё равно привести знахаря к Жихору? Старик словно прочитал мысли хитрого сыщика:

— Отпусти меня — так будет лучше и для тебя. Кто знает, вдруг тебе опять понадобится моя помощь? Я переберусь в Ладер — там меня и найдёшь когда захочешь…

Магистр Селиза узнал только то, что знахарь давно покинул границы провинции…

Вот и пригодилась колдовская наука — теперь, стоило кому-то навязать Фелуму свою волю, сыщик моментально падал в обморок. А какая польза от человека, который ни пошевельнуться не может, ни слова сказать?

Разговор с Нагилассой получился тяжёлым и вполне мог закончиться для испанца трагически. Эльфийский маг не желал расставаться с удивительным артефактом Харата, хотя до сих пор так и не понял, как можно использовать кристалл. Но в одном он был абсолютно уверен — камень должен обладать огромной силой, раз уж с ним не расставался такой могущественный Магистр. А раскрыть секрет можно и потом, в священных дубравах, где эльфам поможет сам лес. Всё как обычно, за лишнюю толику Силы маги сражаются с упорством идущего по следу голодного волка. И тут нет исключений — будь то человек или Высокородный из расы перворожденных…

— Маг, по законам людей артефакт должен перейти к старшему ученику! — Серхио твёрдо смотрел в глаза Нагилассы. — Ты обязан отдать кристалл Карру!

— Ты смеешь мне указывать, смертный?! — эльф нахмурился. — Я сам решаю, что делать!

— Смею, Высокородный! Или справедливость, которой так гордятся эльфы, не распространяется на другие расы?

— Не тебе судить о наших обычаях! — глаза мага сверкнули. — А за оскорбление наглец всегда отвечает головой!

Испанец коротко вздохнул — слишком опасный аргумент он оставил на крайний случай. Кто знает, на что может решиться Нагиласса в гневе.

— А ты не думаешь, Высокородный, что люди обвинят в смерти Харата тебя? Так получается, что только у тебя была причина убить Магистра. Чтобы завладеть артефактом!

— Да как ты… — Серхио почти физически ощущал, как густеет вокруг воздух, а тело начинает гореть под взглядом эльфа.

— После меня тебе ещё придётся убить следопытов и Карра, — торопливо проговорил испанец. — Думаешь, люди простят? Ты хочешь большой войны, Высокородный?

Нагиласса вздрогнул как от удара, а потом сделал какой-то жест рукой — Серхио сразу почувствовал, что давление на голову исчезло. Маг медленно отвернулся к окну и надолго замолчал. Испанец тоже не спешил нарушать тишину неосторожным словом, поскольку хорошо понимал, что сейчас эльфа лучше не тревожить. Нелегко Высокородному отказаться от могущества, но ещё труднее решиться заплатить за него благополучием расы.

— Забирай! — неожиданно громко сказал Нагиласса и, не оборачиваясь, протянул Серхио кристалл. — И уходи, я не хочу тебя больше видеть.

— Только ещё один вопрос, Высокородный, — испанец немного замялся. — Что с телом Магистра? Нам плыть ещё долго, а на жаре… Сам понимаешь…

Маг, наконец, повернулся и с удивлением посмотрел на неугомонного посетителя.

— Не беспокойся, я наложил заклинание — тлен не коснётся Харата пока луна не спрячет своё лицо… Теперь уходи, — нетерпеливо повторил эльф.

Стоит ли говорить, что после этого разговора отношение остроухих к следопытам сильно изменилось в худшую сторону? Даже Мирасса перестал здороваться с Ветлем…

…Три дня плавания прошли в напряжённом ожидании какой-нибудь неприятности со стороны эльфов. Команда фрегата как-то сразу приняла сторону людей Харата. Если матросы и раньше не слишком уважительно относились к высокомерным лесным жителям, но всё же побавивались открыто возмущаться, то теперь откровенно посылали молчаливых воинов куда подальше. Даже уговоры помощника капитана помогали часа на два, а потом опять с палубы неслись слова отборных ругательств…

Пожалуй, только Фелум не понимал, почему ситуация на корабле так резко изменилась. Но и спрашивать не решался — не хотел навлечь на себя дополнительные подозрения следопытов и недовольство команды. Крон и Дегар теперь постоянно дежурили в каюте Карра, опасаясь неожиданных действий воинов Мирассы. Серхио против таких мер предосторожности не возражал, хотя и не верил в то, что Нагиласса решится напасть открыто. Сейчас испанца больше беспокоило долгое молчание Сергея — молодой товарищ узнал о смерти Харата в первый же день. Он собирался рассказать личу о гибели Магистра и предложить вернуться назад. Правда, амазонки вряд ли согласятся сразу повернуть назад, так что отряду принца всё равно придётся сначала добраться до загадочных заморских земель. Но Сергей до сих пор так и не связался с Серхио… Как-то неспокойно на душе — уж не случилось ли какой беды? Если и сегодня он промолчит, придётся самому искать Сергея…

— Селиз! Селиз! Мы вернулись! — вперёдсмотрящий наверху отчаянно выплясывал, рискуя развалить "воронье гнездо". — Я уже вижу сигнальную башню!

Испанец сразу вспомнил циклопический столб в объятиях гигантского змея в портовой гавани. На палубе моментально собралась вся команда — никогда ещё моряки так не радовались возвращению домой. Даже на эльфов они смотрели сейчас как на хороших друзей…

Рядом с Серхио остановился чем-то озабоченный Агриэль. А следом тут же подбежал счастливый Фелум.

— Теперь можно не волноваться, — радостно сообщил он. — С Магистром эльфы связываться не станут! Пойду, скажу остальным!

Мечник всё так же хмуро проводил сыщика взглядом и повернулся к испанцу:

— Неизвестно, кого нам теперь больше бояться, — буркнул Агриэль. — Ты не думаешь, что как только Жихор узнает о камне Харата, то сразу постарается прибрать его к рукам? А власти у Магистра куда как больше — с ним особо не поспоришь…

— Пожалуй, ты прав, — Серхио кивнул, — лучше сразу уехать из города.

— Сразу не получится. Не пешком же идти, а наши лошади в конюшне замка.

— И тело Харата на руках не понесёшь… — добавил испанец. — Может, попробуем договориться с Фелумом? Думаю, он будет даже рад побыстрее с нами распрощаться. Пусть потом сам вместе с Нагилассой отчитывается перед Магистром… Кстати, вот и он!

Сыщик, как и предполагал Серхио, согласился сразу. Пообещал даже лично распорядиться насчёт повозки и припасов на дорогу. Поэтому на причал следопыты в сопровождении Фелума сошли первыми — не терпелось помощнику Магистра побыстрее избавиться от опасных гостей. Правда, возле сходней испанца неожиданно остановил Нагиласса.

— Ты смел и решителен, Входящий. Но слишком веришь в человеческую справедливость, поэтому не сможешь выжить в этом мире — люди власти слишком лживы и коварны. Если будет трудно, ты можешь рассчитывать на меня — эльфы примут тебя и защитят…

Предложение Высокородного после столь откровенной неприязни в последние дни плавания глубоко поразило Серхио. Всю дорогу до замка он думал над словами мага, но так и не смог найти им никакого разумного объяснения…

Эльфы тоже быстро покинули фрегат без всякого сожаления. На корабле осталась только команда…

— Живей, дармоеды, живей! Пока не очистите трюм, никто на берег не сойдёт! — боцман старался побыстрее покончить с разгрузкой.

Хотелось хорошенько расслабиться в трактире папаши Шанка. Посидеть с хозяином за кружкой пива, рассказать о странном плавании, обязательно помянуть несчастного кока, да и узнать последние новости не помешает. Опять же совет какой даст старый пройдоха… Хорошо он знает славный город Селиз — если действовать с умом, то и жить можно весело, и заработать неплохо. Не случайно много лет назад свела судьба Шанка и смышлёного молодого матроса. Теперь старик-трактирщик процветает, а компаньон выгодно женился и получил место на военном фрегате. Супружница хоть и не красавица, но зато приданого тесть-купец не пожалел да обещал дело своё оставить потом дочке с зятем. А любовных утех можно найти и в другом месте…

Боцман передвинул поближе к трапу ящик и вдруг заметил, как из-за него выпал небольшой мешочек. Уж не кошель ли с деньгами потерял какой раззява? Нет, пустой вроде — монеты не звенят. Моряк помял тонкую кожу, повертел находку в руках и торопливо засунул в карман — ничего, вещь добротная, пригодится…

4. За полшага до встречи

Жихор не скрывал своей радости. А как же иначе, если всё сложилось настолько удачно? И ненавистный Харат упокоился, и некроманты затерялись где-то в море. Вряд ли они рискнут вернуться назад в ближайшее время. Магистр слушал подробный рассказ Фелума о событиях на фрегате, улыбался и одобрительно кивал. Он уже многое знал — на корабле, кроме помощника, несколько матросов так же служили глазами и ушами Жихора. Не привык осторожный Маг доверять только одному мнению. Тем не менее, новые подробности доставляли ему истинное наслаждение. В отличие от туповатых моряков Фелум был отличным рассказчиком. Но когда сыщик сообщил о решении побыстрее отправить людей покойного Харата подальше от Селиза, Жихор недовольно нахмурился.

— Ты удивляешь меня, Фелум! Вот их-то как раз отпускать сейчас было нельзя! Давно они уехали?

— Часа два назад, — сыщик с недоумением посмотрел на Магистра. — Меня задержал Нагиласса, пришлось отвечать на его вопросы. Эльфийский маг не оставил надежду найти убийцу. Сейчас он разговаривает с боцманом и помощником шкипера, а потом придёт сюда.

Жихор с досадой покачал головой:

— Да, стражников посылать следом уже поздно. В городе можно было что-то придумать, а за стенами ученик Харата легко справится и с сотней воинов, — он повернулся к окну. — Куда подевался твой ум, Фелум? Или морские ветры продуваю настолько, что в голове не остаётся мозгов?! Если следопыты расскажут о своих подозрениях Правителю, у нас будут большие неприятности.

— Я думал, что оставлять их рядом с эльфами опасно. Кто знает, на что способен лесной маг? Там где не справился Карр, Нагиласса может докопаться до истины.

— Что значит не справился? — Магистр подозрительно взглянул на помощника.

Жихор мысленно выругался. Пришлось рассказать историю допроса в каюте, опустив некоторые подробности.

— Так, так… — Жихор смотрел теперь на сыщика с прищуром. — Эльфов я бы сумел отправить подальше от Селиза, а вот следопыты… Ты хоть понимаешь, что палачи Правителя разговорят любого?!

Магистр зло хлопнул по столу и вкрадчиво спросил:

— А как тебе удалось обмануть Карра?

— Меня научили… — Фелум замялся. Только теперь он понял, что проговорился: если Жихор узнает о бегстве знахаря в Ладер, можно сразу заказывать домовину. Хотя, с Магистра станется — прикажет прирезать, как бездомного пса, или просто камень на шею повесить. И в море крабам на обед. Уж кто-кто, а сыщик за долгие годы прекрасно узнал хозяина.

— Кто научил? Когда? — глаза Жихора сузились. — Почему не рассказывал раньше?

— Давно… Ещё в детстве, — Фелум чувствовал, что теряет обычное спокойствие. — Бабка моя по отцу. Я и забыл давно, а тут вдруг пригодилось.

— Ладно, — Магистр отвернулся к окну, — пока отдыхай. Я подумаю, что можно сделать…

Сыщик торопливо шагал по коридору. Теперь, в одиночестве, к нему вернулась способность рассуждать спокойно, учитывать малейшие нюансы и делать выводы. Вряд ли Магистр станет рисковать — убийство Верховного не простят даже ему. По всему выходило, что Жихор обязательно захочет избавиться от опасного свидетеля. А такой вариант Фелума совсем не устраивал.

Бежать! И как можно быстрее! Эта единственная мысль засталяла сыщика с каждым мгновением ускорять шаг. Немного вещей в дорогу, кошель с деньгами — сколько времени на сборы потребуется одинокому человеку? Он без сожаления осмотрел небогатую обстановку своей комнаты. Да, за столько лет службы так ничего и не нажил. Тем проще будет уезжать. Была бы голова на плечах, а остальное приложится. Фелум решительно закрыл дверь и поспешил к конюшне. До отъезда нужно ещё навестить одного из своих людей — последнего оставшегося в живых свидетеля давнего разговора со знахарем. Ради собственной безопасности всегда кем-то приходится жертвовать, не так ли?

* * *

— Ну, что скажешь? — я с нетерпением смотрел на Хрохана в ожидании ответа.

Смерть Харата давала великолепный шанс вернуться назад и хотя бы немного насладиться спокойной жизнью честного человека. Почти честного… Но принц почему-то медлил. Более того, известие о гибели злейшего врага особой радости ему не добавило — лич по-прежнему хмурился и молчал с упорством фанатичного борца за вселенскую тишину. Может, не хочет отказываться от поисков второго Основного Потока? Нет, ну при других обстоятельствах я и сам бы с удовольствием совершил путешествие на загадочный материк, но сейчас попросту боюсь амазонок. Что-то с ними определённо не так… Да и Серхио не советовал особо доверять жрицам, пока он не разузнает у Харата о странном типе магии женщин. Теперь же, после неожиданной смерти Магистра, разбираться во всём придётся самим. А лично у меня в голове до сих пор полный винегрет и никаких идей…

Мы сидели в достаточно просторной каюте, которую "любезно" предоставила в наше полное распоряжение блондинка. На первый взгляд, аппартаменты шикарные: почти квадратное помещение примерно четыре на четыре метра, стены отделаны хорошо подогнанными узкими пластинками полированного дерева тёплого, желтоватого цвета; стол в центре, два намертво прилипших к полу стула, нечто напоминающее маленький диван и роскошная широкая кровать под полупрозрачным балдахином у противоположной от входа стены. Не грубые тюремные нары, как на корабле Алица, а восхитительное ложе в шикарном алькове, по сравнению с которым гостевая комната Магистра Дастарога выглядела убожеством с жалкой табуреточной пародией на стулья. Удручало в этой романтической идиллии только одно — здесь разместилась вся условно "человеческая" часть отряда Хрохана: некроманты, я с Хельгой и, конечно же, рыжий уах. Орки с пиратами обосновались в трюме…

— Нет, возвращаться сейчас нельзя, — наконец вытолкнул из себя фразу лич. — Люди так просто не отдадут Камень Могущества, а воевать с ними я не собираюсь. Что могут сделать два некроманта против целой армии и десятков магов? Да и ты не станешь помогать, не так ли?

Хрохан смотрел в упор и ждал ответа. А ведь он прав — на такой шаг я точно никогда не соглашусь.

— Понимаешь, только Харат знал о том, что артефакт принадлежит личам. И он пошёл бы за нами куда угодно, чтобы навсегда избавиться от угрозы. Рано или поздно мы бы обязательно встретились…

— Ошибаешься, принц, — я покачал головой, — Харат признался Серхио, что забрал Камень из твоего мира, и сделал это в присутствии Карра. Так что ученик Магистра тоже обо всём знает… Правда, Харат-то как раз сказал, что артефакт личам не принадлежит — очень давно его украли где-то здесь, а он только вернул Камень Могущества на место…

Хрохан поморщился, как от сильной зубной боли.

— Этот артефакт очень древний. Никто точно не знает, как он оказался у моего народа, но личи владели им многие тысячи лет! Почему ты поверил Харату, а не мне?!

— А с чего ты взял, что я ему поверил? Если честно, лично мне глубоко фиолетово у кого в конце концов окажется артефакт. Как говорится, лишь бы не было войны… — я с интересом посмотрел на принца. — Кстати, ты говорил, что для людей Камень бесполезен. Так вот, Магистр рассказывал, что вы так и не научились им правильно пользоваться.

— А ты откуда занешь?

— От Серхио…

— Я уже второй раз слышу это имя. Кто такой Серхио?

— Мы попали сюда вместе… — вот чёрт, проговорился всё же! Впрочем, так даже лучше — надоело выкручиваться каждый раз. — Он помогал мне и в битве на болотах, и на острове. За победу над амазонками надо в первую очередь благодарить его…

— Благодарить? За победу?

Принц вдруг рассмеялся, а Грох с удивлением посмотрел на меня, как будто увидел впервые. Самое странное, что и рыжий корчился на полу в приступе дикого хохота. Всхлипывал и булькал, как в первый день встречи возле заставы. Только Хельга, похоже, также ничего не понимала и пыталась поймать катавшегося волосатым колобком уаха.

— Чего ржёте?! — с ума все посходили!

— Не обижайся, — Хрохан также неожиданно вновь стал серьёзным. — Благодарить надо орков. Нет, ты тоже молодец: сбил с ног амазонок и отвлёк хоть на время внимание главной жрицы. А потом из леса выскочили орки — вот они-то и скрутили сначала беловолосую, а потом уже и остальных. Новый вождь очень правильно выбрал момент для атаки…

Боже мой, стыдобища-то какая! Возомнил себя супергероем, а на деле оказался обычным самоуверенным засранцем! Но и Серхио хорош — хоть бы предупредил, великий испанский немой… Вовек не прощу! И без того не слишком радужное настроение испортилось окончательно. Наверно, поэтому я не сдержался:

— И ты не обижайся, принц! Где бы мы сейчас были, если бы послушали тебя и оставили орков в лагере Тху?! Сидели бы в трюме и пускали слюни на девушек, как буйнопомешанные после хорошей порции барбитуратов!

Ага, поубавилось весёлости? Не понимаете, о чём речь? Вон, даже рыжий перестал хрюкать и сидит теперь на полу, широко раскрыв рот. Ну и фиг с вами, ничего объяснять не буду!

— Ладно, не злись, — Хрохан дружески улыбнулся. — Да, я тогда был не прав. Не ошибаются только боги. Главное, постараться впередь не повторять тех же ошибок, не находишь?

Даже не поспоришь. Я только молча кивнул, в очередной раз почувствовав, что опять совершил глупость. Чем, спрашивается, лич-то виноват, что мои магические потуги оказались не столь впечатляющими? Вообще странно, что он до сих пор не закатал мне в лоб каким-нибудь файерболом за очередную дерзость. Гроха постоянно отчитывает по малейшему поводу, орков за идиотов до сих пор держит, а с нами разговаривает на равных.

Наверно, просто нервы ни к чёрту стали. Всего-то второй день плавания, а я завожусь с полоборота по малейшему поводу. Амазонки, чёрт бы их побрал! Точнее, белокурая жрица — стоит показаться на палубе, как она начинает гипнотизировать взглядом. И почему именно меня выбрала, не понимаю! Удовольствие, скажу вам, сомнительное: полное ощущение, что медленно тонешь в холодном осеннем болоте и чувствуешь, как к телу плотоядно прилипают ненасытные скользкие пиявки…

— Если хочешь, можешь вернуться назад с пиратами, — принц, казалось, хорошо понимал моё настроение. — Думаю, тебя не будут преследовать…

— Хорошая идея, — я недовольно буркнул. — Но что-то мне подсказывает, что по своей воле никого не отпустят.

— Почему?

— Во-первых, я этим милитаристкам попросту не верю. А во-вторых, не считаю жриц глупее нас — если позволить корсарам вернуться назад, очень скоро сюда нагрянет целая флотилия озабоченных мужиков.

— Пожалуй, — Хрохан задумчиво кивнул. — Тогда остаётся только одно — вместе искать Поток. Других шансов вернуться не будет… Интересно, шкипер догадывается о том, какая участь ждёт пиратов?

— Лучше не спрашивать! Ещё устроят бунт на корабле — тогда вообще никуда не добрёмся! — я внимательно посмотрел на лича. — Принц, не помешает заранее поговорить с главной жрицей. Пусть расскажет, что и как… Возможно, лучше вообще не показываться рядом с поселением амазонок, а высадиться где-нибудь подальше от людей, зверей и прочих гадов…

— Думаешь, нас не отпустят на поиски?

— Именно.

— Хорошо, — Хрохан решительно встал, — тогда не будем терять времени! Идём!

— Прямо сейчас? — боевой задор немедленно улетучился. Но за "базар" придётся отвечать. Я постарался загнать подальше вновь проснувшийся страх. — Ладно, пошли!

Следует отметить, что отношения между отрядом принца и амазонками до сих пор оставались напряжёнными. Нет, явной вражды не было, но и ровными я бы их не назвал. Со стороны могло показаться, что на корабле обосновались две компании, которые сутками следят друг за другом и не решаются первыми начать решительные действия. Конечно, численный перевес на нашей стороне, но вот насчёт магической мощи совершенно не уверен. Одна блондинка чего стоит! Даже совместных усилий некромантов, моих скромных стараний и помощи испанца на пляже не хватило, чтобы победить жрицу. Возможно, Хрохан уже придумал, как с ней бороться (я рассказал личу всё, что успел заметить Серхио), но мне об этом пока ничего неизвестно. В любом случае, надежда только на принца и Гроха. А ещё на орков. Зеленокожие не позволяли амазонкам собираться вместе и демонстративно держались вблизи — прямо как филёры нашей царской Охранки когда-то. Всё правильно, когда жертва "под боком", никакая магия не спасёт — успеют задавить голыми руками. Одну такую "интернациональную" группу мы как раз заметили на палубе. А вот поведение корсаров меня насторожило: уж слишком внимательно морские разбойнички изучали такелаж судна и недобро так усмехались, посматривая на стоявших рядом женщин-воинов. Только бы не вздумали опять заняться любимым развлечением. И вообще, что-то в последнее время они меня всё больше и больше раздаражают…

После шикарного вида нашей каюты я предполагал, что главная жрица устроилась как минимум в роскошном будуаре. Ничего подобного! Вполне скромная комната: меньше нашей раза в два и без помпезных выкрутасов. Следует отдать должное широкому жесту блондинки — далеко не каждый добровольно откажется от привычной обстановки и комфорта. Если, конечно, опять не задумала чего хитромудрого.

Белокурая "Жози" (никак не могу избавиться от дурацкой привычки давать каждому встречному имя какого-нибудь киношного персонажа) жестом предложила сесть за стол. Затем сама опустилась на стул с неестественно прямой спинкой и вопросительно посмотрела на Хрохана.

— Вас что-то не устраивает? Или хотите о чём-то просить? — устроившийся на моих коленях рыжий моментально перевёл вопросы жрицы. Что интересно, уах в последнее время научился даже копировать интонацию. Далеко пойдёт, волосатый пройдоха: ещё немного стараний, и можно смело отдавать малыша в профессиональную театральную труппу на Бродвее…

Однако лич отвечать не спешил. В принципе, я тоже не совсем понимаю, с чего начинать разговор. Как расположить собеседницу к откровенности? А она сейчас нам, ой, как нужна — потом будет поздно выяснять подробности. Ну, и чего Хрохан медлит?!

— Послушай, — принц, наконец, поднял голову, — ты можешь обещать, что на берегу нас не станут задерживать?

Жрица почему-то посмотрела в глаза мне, а не личу. Сердце в очередной раз сбежало куда-то в желудок.

— Это зависит от того, позволит ли Верховная Мать путешествовать нашими землями. Но я бы не советовала…

— Почему? — Хрохан насмешливо взглянул на блондинку. — Не веришь, что у нас хватит сил добраться в нужное место?

— Не верю, — спокойно ответила жрица. — Вы не представляете, с кем вам придётся встретиться. Существа с похожей на вашу магией давно исчезли — их уничтожили Хранители Силы.

— Черви с головой волка? — быстро спросил я. — Но они же приходят раз в тысячу лет! Так что у нас неплохие шансы избежать встречи.

— Откуда тебе известно о Хранителях? — в голосе блондинки зазвучали тревожные нотки.

— В летописях людей говорится о племени, переплывшем вместе с магами море, — пояснил Хроан. — Они спасались от Хранителей Силы. Но почему удалось выжить вам? Почему Хранители тогда не уничтожили и твой народ?

Жрица задумчиво покачала головой.

— Значит, им всё-таки удалось добраться до земли… А мы-то всегда считали, что племя безумцев погибло в море… — она вдруг решительно кивнула. — Хорошо, я расскажу кое-что об истории моего народа и ужасной смерти подобных вам. Сами решайте, стоит ли бросать вызов самой Силе.

Блондинка провела ладонями по лицу точь-в-точь как это делают мусульмане во время намаза. Вот только лицо её тут же приобрело странное выражение — застыло кожаной маской с широко открытыми глазами. Казалось, взгляд жрицы проходит сквозь стену каюты, проносится через море к далёкому берегу, пронизывает время и поворачивает его вспять, чтобы перенести амазонку на века или даже тысячелетия назад. В ту эпоху, когда всё только начиналось… А потом зазвучал голос: неожиданно низкий, ровный — без единой интонации, с одними лишь небольшими паузами, как будто женщина внимательно рассматривала следующую картину, прежде чем продолжить рассказ…

"Они пришли… Появились, как и предсказали Великие Колдуны, весной. В тени леса уже прятались первые стройные конвалии, земля вдоволь напиталась водой, а равнины зеленели сочной травой. Тысячи красок, звуков и запахов. Самое прекрасное время года, когда хочется жить каждому — и человеку, и дикому зверю, и даже бестолковому мотыльку. Вот только встречать утро нового дня довелось не каждому…

Хранители добрались до предгорного поселения на рассвете. Первыми встретили чужаков собаки; они же первыми и приняли смерть, а затем с червями пытались бороться уже люди… Кровь, страх, крики… Один за одним, защищая свои дома, погибали воины; отчаянно пытались спасти детей женщины и тоже умирали вслед с ними… Выжил только один мужчина — зайцем испуганным в первые же мгновения схватки бежал он прочь… Жалок бросивший родных в беде, презираем до конца дней и гоним отовсюду, но только благодаря ему о приближении Хранителей узнали соседние племена. Иногда трус или подлец бывает полезней десятка героев. Вот только имя его всё равно стараются забыть поскорее…

В следующем селении всё повторилось. Хоть люди и ждали нападения, и готовились с особым старанием, и встретили врага бесстрашно, да поделать с червями ничего не смогли — ни один Хранитель не погиб, а воины полегли до последнего. Не помогли ни колдуны, ни заговорённое оружие, ни тайные ловушки. И зародилось тогда в предгорном племени недовольство вождями, обида за то, что не поверили они в предсказание Великих и отказались искать землю за морем. А затем страх, словно хворь чёрная, поразил и остальные племена. Что может быть хуже? Ужас перед неизбежностью, когда нет надежды и некуда скрыться… А черви тем временем опустошили почти половину деревень и добрались до побережья. Число жерт уже давно перестали считать. Зачем понапрасну стараться? Если в конце концов не останется ни глаз, которые смогут прочитать, ни рук, способных размотать свиток.

Небеса даровали спасение, как всегда, неожиданно — когда и надежда покинула людей в поисках лучшей доли. Нет, не пришёл из далёких земель новый могучий герой, да и Хранители ещё не насытились кровью человеческой или звериной. Черви, как обычно, пришли в посёлок утром. Большая часть рыбаков решила не дразнить судьбу и заранее ушли подальше. Бросили жители дома, лодки и сети; оставили всё, что не могли увезти с собой. Осталось только несколько стариков, решивших умереть на родной земле, рядом с могилами предков. А может, просто не успели, кто знает. И то сказать, времени на сборы было не так много — быстро приближались Хранители, но ещё быстрее бежали впереди них слухи о бессилии человеческом. И тут произошло чудо.

Жила в том посёлке женщина. Мать её, как рассказывают, умерла при родах, а отец и два брата погибли в море спустя несколько лет. Нелёгок промысел рыбацкий в нашей земле и опасен: никому не ведомо в какой миг поднимутся из глубин жестокие наги. Сети рвут, улова лишают, да и на людей порой нападают. Вот так и осталась девочка сиротой, едва по дому хозяйствовать научилась. Говорили, что после смерти отца да братьев стали замечать за ней странность одну: год от года становилась она всё молчаливей, дом почти забросила, а всё время пропадала возле моря — смотрела, как тонет солнце и нашёптывала тихо какие-то слова. Просила Большую Воду вернуть то, что забрала у неё не по праву. А ещё слухи ходили упорные — подружилась девочка с нагами. Будто бы видели рыбаки на вечерней заре, как проплыли мерзкие твари совсем рядом, но сироту не тронули. Кто теперь разберёт, где правда, а где домысел людской? Сторонились рыбаки соседки, но и прочь из посёлка гнать не решались.

Как раз эта женщина и встретила Хранителей на околице. Закружились вокруг смерчем черви, от жуткого воя содрогнулась земля, а трава в один момент пожелтела и рассыпалась прахом. Сколько времени продолжалось безумство, никто не знает, но Хранители вдруг в одночасье исчезли. Не тронули женщину, не прикоснулись даже к одежде. И только прежде чёрные волосы её окрасились в цвет солнца. Так появилась первая Верховная Мать. Она научила нас защищаться.

Черви потом ещё не раз нападали на деревни, было много новых жертв, но люди уже знали, что путь к спасению существует…"

Взгляд жрицы вновь принял хоть какую-то осмысленность. Я с интересом посмотрел на блондинку:

— Получается, что мы сейчас разговариваем с Верховной Матерью?

— Нет, — женщина улыбнулась, — но когда-нибудь я ей стану. Небеса всегда дают знак.

Амазонка показала на свои волосы.

— Мне вот что непонятно, почему среди вас нет мужчин? Точнее, есть, — я хмыкнул, — но уж больно они похожи на забитых рабов.

— Ты ошибаешься, — жрица покачала головой. — В наших городах и деревнях мужчины живут свободно. Но им недоступен дар внутреннего смирения, поэтому с Хранителями они бороться не могут. Черви высасывают Силу насилия или страха, и нет человека, способного их победить. Женщины тоже не могут убивать Хранителей, но мы можем заставить их уйти. Это как раз то, о чём я хотела вас предупредить.

— Опять не понял, — иногда я бываю исключительно упрям. — А как же те мужики в ошейниках, которых мы видели на острове?

— Эти люди не были рабами, — как бы нехотя ответила блондинка. — Их приговорили к смерти за убийство жрицы. А ошейники просто подавляют волю и агрессию. Мы часто ими пользуемся, когда возвращаются Хранители.

— Что значит возвращаются? — вступил в разговор Хрохан. — А как же упоминание о тысяче лет?

— Великие Колдуны ошибались, — с лёгкой грустью сказала жрица. — Черви никуда не исчезли, они всегда рядом и ищут новые жертвы. Сёстрам приходится постоянно следить за людьми, которые не способны защитить себя сами. Теперь понимаете, что вас ждёт?

— А без ошейников никак нельзя обойтись? — перспектива оказаться безвольной куклой меня лично не устраивала.

— Можно, — кивнула блондинка, — но тогда с вами должна пойти сама Мать или… я. И всё равно пройти к Источнику почти невозможно — во время сна защита исчезнет. Тогда Хранители доберутся до вас.

— Значит, нас ожидает участь пленников? — лич скептически поджал губы. — Какой тогда смысл вообще высаживаться на берег?

— Только Великая Мать сможет помочь вам, — в голосе амазонки прозвучали торжественные нотки. — Только она может читать судьбы, только ей дарована мудрость и право вершить…

Я возвращался в каюту, прямо скажем, с чувством полнейшей безысходности. От Харата ушли, но вляпались тут же в куда большую опасность. Всю жизнь прожить в каком-то городе в качестве источника семенной жидкости? Полнейшее гуано! Одним словом, разговор со жрицей поставил столько новых вопросов, что лучше было бы его вообще не начинать. Похоже, примерно те же мысли тревожили и принца, поскольку он всю дорогу хмурился и что-то беззвучно шептал. А тут ещё и злорадные ухмылки на лицах корсаров! И почему я уверен, что они опять задумали очередную пакость?

Худшие опасения оправдались — пираты попытались захватить корабль! Утром меня разбудила отчаянная ругань на палубе, звон клинков и беспорядочный топот множества ног. Впрочем, моментально проснулись все: Хельга тревожно прислушивалась, а уах спросонья моргал широко открытыми глазами, как филин. Что касается некромантов, то Грох как раз спешил к окну, да и принц уже стоял посреди каюты.

— Алиц, чтоб он сдох! — коротко бросил кровосос. — Его люди дерутся с амазонками!

Хорошо, что в самый первый день Хельга отказалась от предложения белокурой жрицы устроиться в "женской" каюте! Иначе пришлось бы сейчас и ей отбиваться от корсаров, а какой из девушки воин? Я неожиданно порадовался такой предусмотрительности, а потом меня буквально захлестнула волна возмущения подлыми действиями пиратов. Вот же гады! За всё время плавания от них сплошные неприятности! Как будто специально стараются поссориться со жрицами. Неужели не понимают, что в очередной раз такая наглая попытка вылезет им боком? И нам, кстати, тоже достанется заодно. Но какого милого некроманты медлят?!

— Грох, что ты застыл?! — кажется, я заорал слишком громко, поскольку даже принц вздрогнул и недовольно поморщился.

— А что ты предлагаешь делать? — невозмутиво спросил чёрный командир, — помочь Алицу?

Издевается или серьёзно тупит? Неужели не понимает? Захват корабля похоронит планы некромантов так глубоко, что и экскаватором не докопаешься!

— Какому к чёрту Алицу?! — я вновь не удержался от крика. — Амазонкам надо помогать, амазонкам!

Неожиданно меня поддержал Хрохан:

— Сергей прав. Пираты поплывут назад, а нам встречаться с людьми не стоит. Заставить Алица можно, но амазонки всё равно не простят насилия над жрицами. Нас будут преследовать повсюду, — принц оглянулся. — Оставайтесь пока здесь, а мы с Грохом сами разберёмся.

Ага, сейчас! Нашли дурака — сидеть и ждать, чем закончится потасовка. Конечно, проку от меня не слишком много, но вдруг хоть чем-то смогу помочь?

— Двери заприте! — бросил я на ходу девушке и поспешил за некромантами.

На палубе драка разгорелась нешуточная. Что меня искренне порадовало — орки участия в развернувшейся вакханалии не принимали. Корсаров было заметно больше, поэтому шансов у женщин, думаю, оставалось меньше нуля. Пираты группками по два-три человека яростно наседали на каждую амазонку и постепенно теснили их к лестнице, ведущей в трюм. Чуть в стороне два явно озабоченных долгим воздержанием корсара пытались раздеть потерявшую сознание девушку. Господи, никогда бы не подумал, что глаза могут гореть таким звериным желанием! Однако, вожделению пиратов тут же наступил конец — Грох снёс обоих фаейрболами за борт. Чем тут же привлёк внимание остальных пиратов. К некроманту, размахивая кривыми саблями, бросились сразу человек пять. Понятное дело, когда вокруг такая куча-мала, о нападении речи не идёт! Кровосос успел остановить пиратов буквально в двух шагах от себя, но и атаковать пока не мог. Чем в этот момент занимался принц, я заметить не успел.

Потому что на палубе появилась белокурая жрица! Наверно, она хотела опять остановить корсаров дивными "сперматозоидами", но не успела — сразу три пирата приблизились к женщине вплотную; один уже занёс клинок и… Странная штука время. В этот момент я видел застывший оскал пирата, широко открытые глаза амазонки, синюю жилку на её шее. И бежал. Со всех ног торопился помешать усатому пирату опустить сверкающий полумесяц сабли на голову блондинки. Успел! Корсар медленно лязгнул зубами и отлетел в сторону. Но зато над собой я увидел сразу три острых клинка…

А дальше всё закончилось очень быстро. Потому как орки, наконец-то, приняли нашу сторону. Только потом выяснилось — зеленокожие спасали меня, а не жрицу или некромантов. Оказывается, честность и открытость тоже приносит свои плоды. Я толком не видел, что произошло, но через считанные мгновения орки скрутили корсаров без всяких проблем…

Вечером я стоял возле борта и мрачно смотрел, как пенные разводы тянутся пузырчатыми лентами от носа корабля. Почему-то ужасно хотелось закурить. Никогда в жизни не сделал ни одной затяжки, а тут такое странное желание.

— Спасибо тебе, — на плечо легла рука, — сегодня ты меня спас.

Глаза белокурой амазонки светились багряный цветом заходящего солнца.

— Да ладно… — я неожиданно взял ладонь жрицы в руки. — Что теперь с нами будет?

— Я думала, — блондинка сделала шаг навстречу, — и решила. Идите своей дорогой, если для вас нет другого пути. Верховная Мать ничего не узнает. Она бы никогда не позволила вам приближаться к Источнику — это место священно, туда уходят все Верховные Матери, когда наступает время Последней Жертвы. Я отвезу вас к заброшенной рыбацкой деревне, там начинается дорога к Источнику.

— А как же остальные жрицы? Они не расскажут?

— Нет, — амазонка грустно улыбнулась и коснулась пальцами моих губ, — ты плохо знаешь наши порядки. Они все умрут, если гнев Матери коснётся меня. Поэтому они будут молчать.

— А пираты? — я чувствовал, что готов потерять разум от близости жрицы. Что-то в этой женщине заставляло покорно склонить голову.

— Они сами выбрали судьбу. Не думай о них больше.

— Как же не думать? Люди всё же…

— Это не люди, это пища для Хранителей, — жрица прижалась ко мне так, что частый стук её сердца отозвался эхом в висках. — Ты не такой, как остальные. Я ношу в себе часть твоей души, и в тебе есть частичка меня. Когда-нибудь ты поймёшь. Береги себя и возвращайся!

— Но ты же сказала, что мы всё равно погибнем!

— Только у тебя есть шанс выжить. Я буду ждать…

Амазонка вдруг легко коснулась губами моих губ, повернулась и растворилась в чёрном провале дверей своей каюты.

Боже, как дрожат колени! И сердце выплясывает джигу, и мысли ворочаются в голове клубком растревоженных змей. Я медленно скользнул по фальшборту и сел на палубу, но тут же вновь резко вскочил от неожиданного осознания — жрица-то разговаривала со мной без переводчика!

* * *

Солнце последним лучом мягко коснулось лица Халита и скрылось за неровной кромкой ближайшего хребта. Маг недовольно покачал головой — наверно, не стоило отпраляться в дорогу так поздно, но оставаться возле ручья ещё на одну ночь сил уже не было. Как будто небольшой холмик с яркими цветами медленно вытягивал из него остатки надежды, опустошая душу Чужака с ненасытностью упыря. А ярость и жажду мести могила Гаты выпила до последней капли уже давно. И только вызов колдуна кара-маулей не давал покоя, поддерживал непокорный дух Халита и заставлял упрямо бороться до конца. Маг знал только одно — ничто и никто в этом мире не заставит его покориться судьбе. Чужак сотворил себя сам и хотел сам решать, когда закончить Путь.

Халит задумался. Если поспешить, то можно успеть добраться до небольшого грота возле перевала. Правда, очень скоро стемнеет, а пробираться узкой тропой над ущельем в сумерках опасно. Ещё и жеребца придётся тащить в поводу. Хорош конь — молодой, сильный и выносливый, да слишком уж горячий. В степи магия кара-маулей позволит ему обогнать ветер, а в горах беспокойный норов коня грозит дополнительными неприятностями. Вон как нетерпеливо перебирает ногами и яростно грызёт удила. И всё же лучше рискнуть, иначе придётся потратить лишний день на то, чтобы добраться до земель кочевников. А время сейчас слишком дорого. Чужак решительно направил коня к ущелью.

Он не успел выбраться на тропу до темноты. Сумерки сгустились настолько, что Халиту пришлось спешиться гораздо раньше, чем предполагалось. Как назло, луна пряталась за скалами, поэтому тень местами совершенно скрывала дорогу. Пришлось иногда освещать тропу маленькими огненными шарами-светлячками. Кто ж знал, что именно такой крохотный спасительный огонёк станет причиной большого несчастья.

Когда очередной сгусток брызнул во все стороны каплями жидкого света, Чужак услышал тихое рычание и даже успел разглядеть метнувшуюся вверх по тропе серую тень большой кошки. Он приготовился выпустить в ночного хищника солидный заряд магического огня, но не успел. Нервный жеребец тоже почувствовал угрозу — захрапел и встал на дыбы. Будь ты хоть трижды великим магом, но чтобы удержать лошадь, нужны крепкие руки молотобойца или ярморочного бойца, что вызывает на поединок любого желающего. Да и веса бы раза в два побольше, нежели у Халита, и узенькая тропа не место для конной объездки. Вот и получилось, что не успел Чужак даже крикнуть, как скользнул вниз по крутому склону.

Если бы не намотанные на руку поводья, закончилась бы недолгая поездка Халита на дне ущелья среди острых обломков скал. Странные порой игры предлагает судьба: сначала тонкий кожаный ремешок потянул мага в пропасть, а затем он же спас Чужака от падения. Хвала небесам, удержался каким-то чудом конь на тропе и уздечка выдержала. Но об этом Халит подумал гораздо позже, а в первые мгновения вспомнил почему-то отца Гаты и даже успел проклясть старого колдуна. Однако верно говорят в народе, что беда с радостью бродят по свету рука об руку — застряла нога мага между камнями словно размокший чоп в пивной бочке, сухо хрустнула кость от могучего рывка перепуганного жеребца. Резкая боль бросила Чужака в чёрный мрак забвения.

Халит очнулся от чьего-то влажного горячего дыхания. Конь! Он уже окончательно успокоился и теперь осторожно тыкался головой в лицо хозяина, которого недавно чуть не угробил. Кстати, сколько же времени прошло? Чужак с тихим стоном сел и прислонился к неровной стене камня, стараясь не двигать покалеченной ногой. Тело мгновенно ответило новой вспышкой обжигающей боли. Халит опять с досадой помянул своё пренебрежение к ремеслу целителя. Он-то считал его уделом слабых деревенских знахарей, а для Магистров всегда хватало умения быстро поставить прочную защиту. Вот и приходится уже во второй раз расплачиваться за самоуверенность: сначала погибла Гата, теперь сам застрял посередине дороги.

Халит огляделся: всё-таки немало он пролежал без сознания — луна уже перебралась через скалу и заполнила ущелье матово-белёсым светом. Эх, вот сейчас можно было бы ехать без опаски! Маг даже удивился, что такая простая мысль не пришла ему в голову раньше. Как будто сами небеса всячески противились желанию Чужака побыстрее добраться до кочевников. А теперь поездку придётся отложить надолго. Халит недовольно тряхнул головой и тут же скривился — нога напомнила о более важном деле, чем бессмысленные упрёки судьбе.

Маг знал, что сломанную кость надо зафиксировать. Вот только где среди камней найдёшь хоть какой-то кусок дерева? Халит раздумывал недолго — отрезал длинную ленту материи от плаща, а затем примотал ей к голени длинный кинжал. Что теперь? Возвращаться назад? В Дастароге, конечно, найдутся искусные лекари, да и Мадук кое-что понимает в целительстве. За две-три седмицы поставят на ноги. Но почему-то встречаться с Верховным Магистром сейчас совершенно не хотелось. Бесконечные разговоры о будущем расы, об ушедшей Силе, да и Председатель Глан опять начнёт жаловаться на старого Мага. Дай только повод… Стоп! Как же он мог забыть? Где-то совсем рядом пещера Харата! Наверняка монахи не откажут в помощи и на этот раз. Чужак с трудом забрался в седло — придётся надеяться на осторожность коня и лунный свет.

Видно, Халит исчерпал до дна весь запас неудач на этот день. Небеса сжалились над магом, и к пещере Харата он приехал без особых проблем. Даже горячий жеребец неожиданно успокоился, словно чувствовал, что любое неосторожное движение отдаётся волной боли в покалеченной ноге хозяина. Пару раз конь, скользнув копытами по каменистой тропе, оборачивался, косил глазом и недовольно фыркал, как будто сожалел о собственной неловкости. Оказывается, животные тоже могут переживать за людей.

У входа в пещеру Чужака поджидал монах: молча помог Халиту спешиться и так же безмолвно подставил плечо вместо костыля. Маг не удивился. Ещё в прошлый раз он отметил удивительную способность людей Харата "видеть сквозь стены" — казалось, неразговорчивые отшельники прекрасно знают обо всём, что происходит вокруг каменной обители. Возможно, за долгие годы жизни вдали от Города странные монахи научились понимать язык птиц или самого ветра, кто знает.

Вскоре магу пришлось убедиться ещё и в том, что люди Харата весьма искусны в целительстве. Перелом заживал удивительно быстро, и всего через несколько дней Халит смог обходиться без приспособленного вместо костыля какого-то древнего посоха. Нога немного побаливала, но он решил всё же не терять времени понапрасну и завтра утром продолжить путь в степь. Жаль расставаться со столь гостеприимными обитателями пещеры, да ничего не поделаешь — сейчас каждый лишний день будет полезен. А есть ли они, лишние-то?

Халит сидел в большом зале возле очага, неторопливо ворошил кочерёжкой угли и пытался понять, чего достиг Харат за долгие годы затворничества. Мадук рассказывал о проклятом Магистре много необычного, и тогда ещё молодой ученик часто сетовал на судьбу, которая развела его и Харата во времени. Если бы только Халит родился на три века раньше! Он обязательно бы встретился с могучим боевым Магом и наверняка смог бы стать его лучшим последователем. А война… Теперь Чужак понимал, что правду о тех событиях мало кто знает. Ну почему, покидая Дастарог несколько десятков лет назад, он не выбрал дорогу через ущелье? Наверно, слишком верил историям о гибели магов в Мёртвой Земле. Сейчас всё могло бы сложиться иначе — без нашествия кочевников, без гибели Гаты, без родового проклятия колдуна. Халит дал себе слово: он вернётся сюда, чтобы встретиться с Магистром-изгоем, если удастся выжить в степи.

Из прохода послышались звуки множества голосов. Маг поспешно отошёл в тёмный угол залы. Кого, интересно, принесло на ночь глядя? Это точно не монахи — за всё время Халит не услышал от обитателей пещеры и десятка слов. Вот из чёрного провала показался одна фигура, вторая, ещё три… Наконец, возле очага собралось восемь человек. Они продолжали громко разговаривать о завтрашней поездке в горы, о разрушенном Мегалите, об опустевших развалинах Заронга. Халит присмотрелся внимательней: среди прибывших он узнал Входящего, который уехал из Дастарога вместе с Мадуком. Рядом стоял какой-то монах, а вот остальные больше походили на обычных воинов. Что им всем понадобилось в Мёртвой Земле?

Дольше скрываться не имело смысла — едва заметно прихрамывая, Чужак подошёл ближе.

— Приветствую! — он обратился к Входящему в надежде, что тот вспомнит их короткую встречу в Дастароге.

— Халит? Рад тебя видеть. Что ты тут делаешь? — Серхио кивнул и пояснил спутникам. — Это ученик Мадука.

— Я направлялся в степь, но пришлось задержаться, — Чужак испытующе посмотрел на испанца. — Сломал ногу, но теперь всё нормально и завтра я уезжаю.

Серхио повернулся к монаху:

— Карр, ты говорил, что нам нужен сильный маг. Насколько я понял из рассказов Мадука, Халит вполне может стать достойной заменой Харату!

Ученик опального Магистра пристально посмотрел на Чужака:

— Не знаю, Мастер был великим Магом!

— Что значит был?! — Халит удивлённо смотрел то на Серхио, то на ученика Харата.

— Харат умер, — испанец развёл руками. — И сейчас от тебя зависит, удастся ли его план или нет.

— Кто смог убить Великого Магистра?! В империи давно не было мага, способного победить самого Харата!

— Чтобы погубить мага, не всегда нужна Сила, — с грустью ответил Серхио. — Магистры тоже смертны, для яда нет исключений.

— Хорошо, что я должен сделать? — Халит никак не мог поверить, что Великий Маг погиб так нелепо.

— Я подробно расскажу тебе обо всём завтра по дороге, — испанец кивнул, — а сейчас надо отдохнуть…

В полдень на входе в ущелье отряд встретил Уаддр:

— С той стороны приближаются воины, — спокойно сказал он. — И это не люди…

* * *

На степь незаметно опустилась ночь. Ветер перестал заигрывать с поседевшим за лето ковылём; успокоился, тихо прошелестел на прощание длинными травяными косами и отправился на покой поближе к горам. Ничего не поделаешь, даже духи должны иногда отдыхать. Завтра придёт новый день, появятся новые зрители, а сейчас пора спать.

Колдун сидел возле очага и медленно помешивал в котелке густую жирную похлёбку. Сколько же всего изменилось после возвращения из земли гауров. Отголосили женщины, успокоились ребятишки, покрылась лёгкой пеленой забвения память о погибших воинах. Что и говорить, почитают кара-маули соплеменников как никто другой в степи, но и горевать подолгу не привыкли. Пройдут годы, и только тогда дети и внуки ушедших в долину предков будут говорить о них, как о равных духам. А сейчас… Жизнь берёт своё — уже вовсю заглядываются молодые вдовушки на холостых парней, стреляют взглядом не хуже умелого лучника.

На лице колдуна весело выплясывали багровые отблески, и оттого скорбно сжатые губы старика выглядели неестественной грубой трещиной. Он потерял почти всё в этом безумном походе: погибла дочь, а следом хватил удар и старуху-жену. Не выдержала материнское сердце известия о том, что пережила она Гату, что даже дух девушки скитается за горами, и тело покоится в чужой земле. Теперь на колдуна разом свалились заботы по дому, бесплодные попытки исцелить жену и недовольство хана. В довершение ко всем бедам несколько дней назад сильно повредил ногу — до сих пор хромота не прошла. Не отвары не помогают, ни мази. И ведь что удивительно, споткнулся на совершенно ровном месте, когда возвращался поздним вечером из степи с травяными сборами. Видимо, тоже пришла пора готовиться к последней в жизни дороге.

Полог резко отлетел в сторону. Сквозь узкий проход молча протиснулись два воина, а за ними появился сам хан. Он убедился, что в шатре нет лишних ушей — больная старуха не в счёт — и протянул чародею амулет-указатель. В сумраке жилища камень ярко пульсировал голубым огнём.

— Что скажешь, колдун? — хан нетерпеливо поднёс амулет к самому лицу старика.

— Спящий близко, Повелитель, — глухо ответил чародей.

— Насколько близко?

— Точно не скажу… — старика встревожила настойчивость хана. — Где-то с той стороны гор или даже ближе — в горах.

Неистовый властитель наклонился и заглянул в глаза колдуну:

— Пришло время будить Спящего, — прошипел он. — Готовься!

Старик заметил, как в зрачках хана полыхнуло бешенство. Что опять задумал неистовый правитель? Неужели смерть тысяч воинов ничему его не научила? Ещё один поход в земли гауров, и от великого племени кара-маулей останутся только женщины. Да и тех очень скоро заберут чужаки — не найти в степи более терпеливых и покорных рабынь. Если, конечно, раньше здесь не появятся сами гауры. Больше колдуну нечем их остановить.

— Я не могу оставить жену, — осторожно возразил старик. — Ты же знаешь, Повелитель, что я сам должен подготовить её к встрече с духами.

— Ничего с ней не случится за несколько дней, — хан усмехнулся. — Я не собираюсь сейчас воевать.

— Но она может умереть в любой момент! Духи не простят мне…

— Духи рассердятся ещё больше, если ты не скажешь слово Пробуждения! — хан резко оборвал колдуна. — Ты никогда не найдёшь дорогу в долину предков и станешь вечным скитальцем степи. Ты этого хочешь?! Собирайся, утром мы выезжаем! За твоей старухой присмотрят.

Вождь давно покинул шатёр, а чародей кара-маулей всё так же невидяще смотрел на котелок, не слышал ленивого хлюпанья пузырей и не чувствовал запаха пригоревшей похлёбки. Сейчас он сожалел о том, что у Повелителя нет достойного наследника, который смог бы занять место отца. Пусть даже таким же способом, как и тот избавился от своего родителя.

К полудню два десятка всадников пересекли степь и выехали на тропу в ущелье…

5. Схватка

Колосья и листья житняка на обочине просёлка почти полностью закрывали бурые ленты колеи, и дорога угадывалась только по едва заметным прорехам в травяном покрывале холмистой долины. Фелум старался держаться подальше от хорошо укатанного прибрежного тракта с шумными обозами и отрядами стражников: среди мирных торгашей или же подозрительных охранников купеческого добра вполне могли оказаться шпионы Жихора. За право спокойной торговли Магистр Селиза частенько требовал не только золото, но и любые интересные сведения. Потому и узнавал обо всём, что происходит в провинции, очень быстро — старались люди ради спокойной жизни изо всех сил. Случалось, и привирали немного, если уж совсем сказать нечего, а хозяин плату требует. А уж появление на дороге к Ладеру одинокого сыщика точно не оставили бы без внимания. Наверняка многие из людей Жихора знали Фелума в лицо, так что лучше не рисковать.

Сыщик неторопливо ехал вперёд, вслушивался в звонкие песни бесчисленных кузнечиков и впервые за последние два десятка дней чувствовал необычное спокойствие. На первый взгляд казалось, надо бы как можно быстрее добраться до города лучших в империи корабелов, но он не спешил. Магистр в первую очередь будет искать беглеца в Селизе или на северных дорогах: любой на месте Фелума первым делом постарался бы скрыться либо в хорошо знакомых трущобах рыбацких посёлков, либо в столице, где слово Жихора стоит не больше, чем горсть орехов в ярмарочный день. А в Ладере и власть его велика, и верных людей достаточно — только глупец попытается прятаться в подобном гадюшнике… Так что можно не спешить — если уж и начнут искать сыщика на западном побережьи, то не скоро. Однако и расслабляться не следует: даже обычный человек способен на неожиданный поступок, а уж Верховный Магистр может подкинуть такой сюрприз, что имя собственное забудешь.

Впереди на дороге сыщик заметил крестьянскую телегу, а чуть в стороне какой-то мужик размеренными движениями косы укладывал на землю пласты сочной зелени. Судя по всему, работать он начал совсем недавно: полоса скошенной травы за спиной крестьянина тянулась шагов на пятьдесят, не больше. Вот только уж больно станное время он выбрал — в самую жару, а не утром или ближе к вечеру.

— Небеса тебе в помощь! — вместо приветствия сказал Фелум, подъехав ближе.

— И тебе лёгкого пути! — мужик одним движением вогнал черенок косы в землю, вытер сверкнувшее на солнце узкое полотно и кивнул. — Что ищешь в наших краях?

— Да заблудился немного, — смущённо улыбнулся сыщик. — В столицу еду. Хотел немного срезать и напрямки проехать, да только теперь и сам не пойму где оказался. И спросить не у кого было — как назло, ни одной души не встретил за полдня. Куда ведёт эта дорога?

— В столи-и-ицу? — протянул крестьянин. — Как же тебя угораздило так сильно в сторону-то взять? Уж лучше прибился бы к какому обозу купеческому али рыбацкому да имперского тракта держался: оно и веселее, и от лихого человека какая-никакая защита опять же. А эта дорога через вон ту рощицу в наше село выведет, а дальше только в Ладер или Селиз попасть можно. Аккурат за околицей развилка будет. Налево, значит, в Ладер, а направо — в Селиз.

Словоохотливый мужик с сомнением взглянул на Фелума, почесал затылок и добавил:

— Тебе бы назад вернуться сподручней было, на приморский тракт. Аккурат к вечеру бы добрался, если опять по кругу коня не пустишь. Тама и днём, и ночью живого человека сыщешь. Тракт-то приморский знаешь, небось, раз у самого Магистра служишь…

Только многолетняя привычка помогла сыщику ничем не выдать изумления последними словами крестьянина. Фелум натянуто улыбнулся и как можно спокойнее спросил:

— А с чего ты взял, что я служу Магистру?

— Ну как же! — мужик хитро прищурился. — Уж больно конь у тебя приметный. Такие только в наших краях встречаются, да раз в год приезжает из Селиза человек, чтоб, значит, отобрать пару лошадок для магистровой конюшни. У нас про то все ведают. А этого жеребца я хорошо помню: малец мой нянчил его да объезжал, а прошлым летом как раз тому человеку сам и передал из рук в руки. Грустил сынишка потом долго — уж больно привязался к коню-то.

Прах его забери! Сыщик вновь с трудом удержался от громкого восклицания. Так вляпаться на пустом месте! Фелум тут же вспомнил, что лошадей для стражников Магистра действительно пригоняют издалека. Теперь-то понятно, откуда именно. Рассказывал конюх, будто бы трава тут необычная и вода целебная — вырастают кони на здешних пастбищах особенные, выносливые, и годами хворей не знают никаких. Да что там говорить, совсем недавно пришлось самому два дня в седле трястись по прихоти Магистра: спутники тогда лошадей сменили, а его гнедыш до конца продержался, не подвёл.

Однако не время сейчас для восторгов. Потому как вспомнил сыщик и ещё кое-что — собирался конюх на днях снова за лошадьми, а вот это уже совсем плохо. Если и не приехал ещё в деревеньку, так объявится не сегодня-завтра, а тогда говорливые мужики обязательно расскажут о встрече с заблудившемся человеком Магистра. Жихора сказками про поиски короткой дороги в столицу не обманешь, сразу поймёт в какую сторону на самом деле направился беглец. И молчать крестьян не заставишь, кто-нибудь обязательно поделится новостью — шутка ли, сам человек Магистра в гости пожаловал! Разве что заткнуть навсегда рот этому косарю… Конечно, пропажа односельчанина тоже наделает шуму, но лишних пару дней выиграть можно. А там посмотрим, каким боком повернётся удача.

Все эти мысли пронеслись в голове Фелума в одно мгновение. Он вдруг широко улыбнулся:

— У тебя острый глаз, молодец! — сыщик быстро соскользнул с коня и подошёл к крестьянину. — Наслышан о вашей целебной воде. Не дашь попробовать? Когда ещё такая возможность будет?

— Отчего ж не угостить хорошего человека? — мужик направился к телеге, не заметив, как Фелум ловко спрятал в рукаве стилет.

Много ли времени требуется профессионалу, чтобы без лишнего шума избавиться от опасного свидетеля? Сыщик зашёл сзади, подождал, пока крестьянин наклонится над телегой, а затем коротким резким движением всадил клинок в шею жертвы. Ударил простака на вдохе — мужик даже не вскрикнул. Фелум неторопливо вытянул стилет и равнодушно заглянул в широко открытые глаза убитого.

— Сам виноват, — пробормотал он, — нечего болтать понапрасну. В наше время долго живут только немые.

И никакой жалости. Скорее, раздражение и досада на глупого безродного. Однако впредь лучше вообще больше никого не трогать, да и тело этого мужичка надо бы запрятать получше и подальше, иначе по трупам до него доберутся, как по торной дороге. Может, в рощице закопать? Сыщик посмотрел в сторону узенькой полоски зелени и вздрогнул — как раз оттуда к телеге убитого медленно приближались несколько тёмных точек. Люди, тьма их забери! Встречаться с крестьянами Фелум уж никак не планировал. Он зло сплюнул, быстро вскочил в седло и пустил коня во весь опор к дальнему краю рощи. В деревне появляться тоже нельзя, поэтому придётся выбираться на дорогу к Ладеру стороной…

Утром с берега к морю потянулись вереницей небольшие облака. Они медленно доползали до линии прибоя, потом лениво бились о невидимую стену, наползали друг на друга, постепенно теряли силу и таяли, уступая место новым желающим поспорить с неуступчивой преградой. И точно так же настроение Жихора металось между уверенностью и сомнением, словно пыталось успеть за переливами света и сумрака в Зале Совета. Кто бы мог подумать, что даже после смерти Харат каждый день будет напоминать о себе, как заноза в самом интересном месте?! Ещё и Фелум исчез так не вовремя!

Нет, Магистр прекрасно понимал, что помощник умён и в состоянии предугадать возможное развитие событий. За долгие годы Жихор не раз убеждался в необычайно точной и быстрой реакции сыщика на любые изменения ситуации. Но побег?! Такого варианта опытный Верховный никак не ожидал. Да, Магистр пожертвовал бы Фелумом легко, если бы в городе вдруг объявились дознаватели личной охраны Правителя. Но это лишь в крайнем случае. Ищут сыщика, везде ищут, да только нет уверенности, что найдут — слишком уж хитёр пройдоха, слишком изворотлив. Если поймают, надо будет обязательно наказать, но убивать его сейчас нет никакого резона: за прошедшие дни изменилось очень многое, и теперь таланты Фелума могли бы окончательно избавить Мага от возможных неприятностей. Куда же он подевался, тьма его забери!

От назойливого внимания эльфов Жихору удалось избавиться достаточно легко: ничто так не укрощает гнев Высокородных, как напоминание о человеческой подлости и желании уничтожить обидчика за незначительную провину. Резких слов Харат наговорил многим, поэтому и недовольных собою успел скопить предостаточно. А уж обязательство выдать некромантов, если они вдруг решат вернуться в город, окончательно убедило Нагилассу вернуться в родной лес. Но даже не это позволило Магистру чувствовать себя намного уверенней. Небеса преподнесли воистину бесценный подарок — вчера вечером шпионы донесли, что в загородном доме при весьма загадочных обстоятельствах отравился боцман военного фрегата. Да ещё и жену с собой прихватил. Редкая удача!

Несмотря на позднее время, Жихор лично посетил родственников моряка и, конечно же, сразу узнал кожаный мешочек, с которым отправил Фелума в плавание. Крепкий ещё на вид купец, отец погибшей супружницы боцмана, ничего толком объяснить не мог и только повторял раз за разом о безвременно упокоившейся жене, жалобах дочери на зятя да частых ссорах между детьми. Обвинял моряка в равнодушном отношении к жене и себя не переставал корить за согласие на скорое несчастливое замужество. Счастья хотел для единственного ребёнка, а получилось, что беду в дом принёс собственными руками.

— Вот оно как обернулось-то, — причитал купец. — Правду люди говорили, чужой он нам был, совсем чужой. Всё больше на сторону глядел, делишки какие-то тёмные в городе проворачивал… Хотел к промыслу торговому его пристроить, а он что натворил — и сам руки наложил, и жену не пожалел, доченьку единственную. Зря не послушал я совета добрых людей, ох, и зря…

— Они и сегодня ругались? — у Магистра потихоньку начала вырисовываться идея. — Может, догадывалась дочь, что муженёк сделал? Может, признаться хотела, и он за то сначала её потравил, а потом и сам с перепугу следом?

— Не знаю, ох, не знаю, — купец бездумно смотрел на дрожщие руки. — Горничную надо бы спросить, если уже реветь перестала. Она девка бойкая — всегда первая узнаёт, что в доме или у соседей случится. И нашла их тоже она, да только перепугалась сильно, как страх такой углядела. И дом криками переполошила, и соседей…

— Где она?

— На кухне, небось. Где ж ещё? Мать её там поварихой… — хозяин дома неожиданно тревожно посмотрел на Магистра. — Неужто зятёк и мага того отравил? В городе только о том и говорят. Великие Боги, как же нам теперь жить-то? За что беда такая на старости лет?!

— Разберёмся, — на ходу коротко бросил Жихор, решительно шагнув в сторону кухни. Жалкий купец его больше не интересовал — теперь он точно знал, о чём нужно говорить с хозяйской девкой. Хорошо иметь дело с простаками: шепнуть нужное слово, подсказать, пообещать милость за послушание. Полуправдой да угрозами можно добиться многого, а дурные слухи быстро бегут, и через день-два сомневаться в виновности боцмана никто не посмеет.

Верховный Магистр опять с досадой вспомнил об исчезнувшем Фелуме. Как раз он-то мастер по таким делам: знает, кому и как нашептать нужные слова. Плохо, что розыски сыщика нельзя доверить городским стражникам — в Конвенте тоже не дураки сидят, обязательно заинтересуется причинами побега, а лишние подозрения сейчас ни к чему. Придётся рассчитывать только на удачу и ловкость своих людей. Впрочем, Фелум не дурак и вряд ли побежит жаловаться Правителю. Только бы добраться до него раньше других!

Если бы Жихор узнал, что в первый же день боцман успел поговорить о событиях на фрегате с папашей Шанком, вряд ли он чувствовал бы себя столь уверенно. Трактирщик соображал быстро, а уж поводов насолить Магистру Селиза у старого пройдохи был не один десяток…

Крестьянин неловко мялся у порога, не решаясь сделать хотя бы шаг поближе к столу. Казалось бы, не первый раз приходится стоять рядом с покойником, и выглядели они порой куда пострашнее, нежели привезённый с поля часа два назад конюшенный сторож. Весной вот нашли на речном перекате соседского мальчонку, так того раздуло словно корову перед отёлом, а лицо рыбы обглодали до самых костей. Только по одёжке утопленника опознали да покалеченый палец приметой верной послужил. Уж на что чернявый кузнец привычный: считай, без малого лет десять прослужил наёмным охранником в обозах — и сам убивал, и чужих смертей жутких повидал немало — и тот глаза в сторону отводил. Но на сей раз дело даже не в покойнике.

Ещё утром приехал в деревню конюх от самого Магистра лошадей выбирать. Дело-то обычное, никто не удивился Да только на сей раз, кроме пары стременных да трёх стражников, объявился вместе с ним какой-то маг. Тощий, как вобла пересушенная, а глазищами зыркает на всех, словно побирушка голодный на окорок. И молчит. За целый день никто от него ни словечка не услышал. Вот и сейчас, выслушал безмолвно, не спросил, что да как, и кружит теперь вокруг стола голодным вороном.

— Уходите отсюда! Живо! — неожиданно громко выкрикнул маг. — Все! Стража, никого не впускать, пока я не скажу!

Он нервно закрыл дверь на засов, затем аккуратно задёрнул занавески на окнах и повернулся к покойнику. Маленькая ранка на шее мертвеца притягивала взгляд словно сияющий хрустальный шар в руках ярмарочного фокусника. Страшный удар кто-то нанёс, профессиональный. Лезвие узкого кинжала или стилета прошло между позвонками, пронзило горло и вышло наружу через левую глазницу. Но вот что интересно: перед отъездом из Селиза по приказу Магистр они искали одного из помощников Фелума, а нашли его на пороге собственного дома убитым точно таким же ударом. Совпадение? Только глупцы верят в совпадения и случайности. Жалко, что убица напал неожиданно, и мертвец ничего не успел заметить. Маг усмехнулся — если крестьянину "повезло" больше, есть шанс опознать убийцу.

— Ну что же, — прошептал посланник Магистра, — пришло время рассказать кого ты видел последним.

Он возложил руки на голову трупа и тихо пропел слова заклинания. Искусству разговаривать с душами недавно умерших обучал своих учеников Жихор. Призраки обычно не спешат расставаться с телом и несколько дней следуют за ним подобно тени в солнечный день. Запретная магия, о которой знал ещё только Харат и за которую презирал Магистра Селиза — тревожить покойных мирскими заботами считалось недостойным человеческих магов. А в неумелых руках очень опасным: не одна сотня древних колдунов и чародеев стали пленниками беспокойных душ — призраки питались Силой живого проводника. Если бы о тайне Жихора стало известно Совету Верховных, нарушителя ожидал бы ритуал Забвения. Вот почему Магистр так боялся и ненавидел Харата.

Губы мертвеца зашевелились. Казалось, в каждом углу комнаты тихо зашуршала сухая солома. Ученик Жихора старательно вслушивался в каждое слово праязыка умерших…

* * *

К вечеру у входа в каньон отряд встретил Уаддр:

— С той стороны приближаются воины, — спокойно сказал он. — И это не люди…

Халит с интересом смотрел на Уаддра. Ничего удивительного, странный наряд тёмного эльфа мало кого мог оставить равнодушным. Тем более, что маг, в отличие от следопытов, сразу понял — перед ними стоит не человек. Когда тонко чувствуешь десятки различных оттенков Силы, тебя не обманет ни внешний вид, ни искусная маскировка. А в этом невозмутимом воине чужого мира особенно сильно пульсировала какая-то незнакомая мощь. Точно такую же, более могучую, он ещё вчера заметил у Карра. Правда, за несколько часов дороги Серхио успел подробно рассказать не только о планах Харата, но и о недоступной пониманию связи разведчика с учеником покойного Магистра. Следопыты тоже отзывались о тёмном с неизменным восхищением. И всё же Чужак был поражён его грациозной ловкостью.

Но сейчас Халита больше волновало предчувствие растущей опасности. Пожалуй, каждому знакомы подобные ощущения, когда короткий взгляд случайного прохожего или незначительная деталь пейзажа внезапно будит смутное ожидание беды. Многие гонят непонятное беспокойство прочь или же просто забывают его через мгновение, увлечённые новыми, более сильными, впечатлениями. А потом с запоздалой досадой вспоминают, что судьба предупреждала заранее и давала шанс избежать неприятностей. Но приходит новый день, и всё повторяется — день за днём, год за годом. Беспечность тысячелетиями остаётся главным людским пороком.

Многие так поступают, но только не настоящий маг. Утром Халит стоял возле выхода из пещеры и с наслаждением вдыхал чистый горный воздух. Почему-то в этот ранний час особенно хорошо чувствовалось приближение осени: в ущелье белым киселём лениво шевелился туман, и даже первые лучи солнца не могли пробить эту холодную плотную взвесь. В ответ он сердито ворочался, взрывался дымчатыми языками, огрызался и неохотно отползал ещё ниже, словно старался укрыться от извечного врага в глубоких трещинах. А чуть ли не над самой головой цеплялся за склон куст барбариса с редкими ярко-красными, уже спелыми ягодами. Да и монахи вчера говорили, что пора готовиться к походу на дальний луг за плодами горечавки. Всё правильно: придёт зима, будет на что выменивать харчи в ближайшей деревне — своего-то знахаря крестьяне не держали.

Маг ещё раз глубоко вздохнул и вдруг ощутил лёгкое беспокойство. Как будто Сила осторожными толчками предупреждала о предстоящей угрозе. Понять бы только, откуда ждать беды — искусство предвидения для Халит пока оставалось недоступным. И с каждым шагом это чувство росло, поэтому к моменту встречи с Уаддром маг уже не сомневался в близости развязки. Возможно, как раз встреча с неизвестным отрядом и была причиной смятения. Что же, в таком случае ждать осталось совсем недолго…

— Что значит не люди? — Агриэль с недоумением посмотрел на эльфа. — А кто же тогда? Или опять какие-то монстры из чужого мира?

— Нет, — Уаддр, казалось, усмехнулся. — Это люди, но совсем не такие как вы. И одежда другая, и лошади.

— Кочевники, — вмешался в разговор Халит. — Этим-то что опять понадобилось? Я думал, после недавнего разгрома они не посмеют приближаться к землям империи ещё лет триста. Сколько их?

— Около трёх десятков. С ними маг, — коротко ответил тёмный.

— Странно… — Чужак на мгновение задумался. — Маловато для серьёзного дела. Хотя, вполне могут устроить рейд по приграничным деревням. Но тогда зачем взяли с собой колдуна? Он уже слишком стар для быстрой езды.

— Пока не знаю, — Уаддр посмотрел на Карра. — Что будем делать?

Ученик Харата, в свою очередь, оглянулся на Чужака:

— Справимся? Ты лучше знаешь степняков.

— Конечно. Только в ущелье с ними встречаться опасно. Там есть где укрыться, а кара-маули хорошие лучники. К тому же, от "чёрных стрел" вы защититься не умеете, а я не смогу прикрыть всех сразу. Лучше устроим засаду где-нибудь здесь, на выходе.

— А с чего вы взяли, что кочевники пришли воевать? — неожиданно вмешался Серхио. — Возможно, они всего лишь хотят о чём-то договориться.

— Кара-маули? — Халит с сомнением покачал головой. — Не верю. Они привыкли брать всё, что им нравится, и ни у кого не спрашивают разрешения.

— Тогда почему их так мало? — не сдавался испанец.

— Да, это загадка, — согласился маг. — Ну, тогда предлагаю пока просто следить, а потом уже решим, как поступить. Только предупреждаю сразу — доверять кара-маулям нельзя.

— Хорошо, так и сделаем, — согласно кивнул Карр. — Агриэль, найди место для засады…

Следопыты расположились по правую руку от входа в каньон. За крупными обломками скал нашлась небольшая ровная площадка, покрытая тонким слоем почвы и редкими клочками травы. Идеальное место для наблюдения — и тропа просматривается хорошо, и укрыться от стрелков кочевников есть где, да и отступить можно легко вверх по склону. Как раз там сейчас прятались Дегар и Сю. Прикроют отход стрелами и арбалетными болтами, коль будет совсем туго. Правда, Халит убедил следопытов, что справится с кара-маулями, если они вдруг решатся напасть. Но, как говорится, лучше перестраховаться, чем потом червей да воронов кормить. Куда исчез Уаддр, никто даже не догадывался. После смерти Хозяина тёмный разговаривал мало и неохотно.

— Идут… — тихо выдохнул Ветль. — Двое. Разведчики, наверно.

И точно, из-за осыпи показались первые всадники кочевников. Один остался на месте, а второй проехал вперёд по тропе, внимательно оглядываясь по сторонам. Впрочем, он почти сразу же вернулся и о чём-то возбуждённо заговорил с напарником, указывая на склон, где притаились следопыты.

— Что-то заметил, леший его забери, — прошептал Агриэль.

— Ничего удивительного, — так же тихо пояснил Халит, — кочевники хорошо умеют читать следы. В степи неосторожность обходится очень дорого.

— Может, теперь не имеет смысла прятаться? — мечник вопросительно посмотрел на Карра.

— Имеет, — вмешался Ветль. — Степняки пока не знают сколько нас, поэтому вряд ли захотят нападать вслепую. Подождём немного, посмотрим на что они решатся — другого-то пути у них всё равно нет.

Всадники кара-маулей повернули назад и скрылись в коньоне. Ждать и догонять всегда неприятно: в первом случае время как бы замирает и мгновения растягиваются в тоскливо-напряжённые периоды вынужденного безделья, а во втором оно скачет галопом, не оставляя возможности хотя бы на миг перевести дух и осмотреться. Серхио с уважением посмотрел на замерших Ветля и Агриэля — поразительная выдержка следопытов могла удивить кого угодно. Испанцу показалось, будто эти двое даже моргают поочерёдно, чтобы ни на секунду не терять из вида вход в ущелье. Брошенная когда-то мечником фраза о сутках, проведённых в засадах, приобрела явный образ.

Серхио прислонился к плоской поверхности камня, откинул голову и принялся рассеянно наблюдать за облаками. Они словно устроили соревнования — кто быстрее доплывёт до горизонта. Пока что вперёд вырваласть тучка в форме рыбы, но за ней изо всех сил торопилось совсем маленькое облачко, и расстояние между ними медленно сокращалось. Неожиданно "преследователь" резко замедлился, закрутился на месте и развалился на два почти равных клочка полупрозрачной дымки, и "рыба" без труда оставила неудачника далеко позади. "Совсем как недавняя погоня за отрядом лича, — подумал испанец, — мы ведь его почти настигли у эльфийских дубрав, а он всё же выскользнул…"

Да, если бы не та нелепая задержка, успели бы перехватить некромантов в порту, да и Харат наверняка бы остался жив. Странно оборвалась жизнь Магистра — не смогли уничтожить его ни личи, ни совместные усилия других Верховных, а вот обычный смертный легко отправил Мага на тот свет. Ирония судьбы — малюсенький энцефалитный клещ способен уничтожить любого человека, если тот не захочет воспринимать насекомое всерьёз. Харат стал очередной жертвой самоуверенности и беспечности.

Интересно, удастся им восстановить Основной Поток без силы и знаний Магистра? Серхио уговаривал Карра попробовать осуществить идею Мастера, едва стены Селиза исчесли за первым же холмом, но ученик Харата неожиданно оказался упрямым и каждый раз упорно отказывался. Впрочем, его тоже можно понять — для того, кто привык выполнять только чужие приказы, всегда нелегко принимать первое самостоятельное решение. Но рано или поздно этот шаг сделать придётся, иначе тебе никогда не стать по-настоящему Великим Магом. В конце концов испанец всё же убедил Карра, что знает способ справиться с этой трудной задачей. Оставалось добраться до Мегалита.

А надежду подарила малозначительная, на первый взгляд, подробность из разговора Сергея с личем. Тогда Серхио не обратил на неё никакого внимания, и только после смерти Харата все разрозненные факты неожиданно сами собой сложились в чёткую картину. Нет, полной уверенности всё равно не было, но появлялся неплохой шанс на успех. Тем более, что сейчас рядом Халит — судя по рассказам Мадука, его бывший ученик способен на многое. А самое главное, что он решителен, не боится неизвестности, чувствует Силу и не привык отступать. Вот только открыть тот самый секрет лича Серхио своим спутникам пока не мог.

— Едут! — Агриэль оглянулся на магов. — Опять двое.

— Не совсем, — поправил командира Ветль. — За камнями прячутся лучники. Темнят кочевники.

— Ого! Это же хан! — Халит не удержался от громкого восклицания. — А тот старик, что рядом с ним — колдун кара-маулей. Ничего не понимаю…

— Может, они действительно хотят договориться? — предположил Серхио. — Вряд ли бы сам вождь рискнул устроить карательный рейд с таким маленьким отрядом.

Словно в подтверждение слов испанца всадники спешились шагах в ста от входа в каньон. Старик поднял руки и закричал:

— Мир вам, гауры! Мы хотим поговорить с вашим магом! Только поговорить, а затем мы уедем!

— Что теперь скажешь? — Карр пристально смотрел на Халита.

— Только то, что и раньше — доверять кара-маулям нельзя, — маг неопределённо пожал плечами, насколько позволяла полулежачая поза. — Давай, я сам поговорю с ними. Уж с ханом и колдуном справлюсь без проблем, если они вдруг задумали какую-нибудь мерзость.

— А лучников не боишься? — Агриэль показал на выход из каньона.

— Вряд ли воины решатся рисковать жизнью хана, — усмехнулся Халит. — Они хорошо знают, что не успеют помешать мне уничтожить Повелителя… Нет, тут что-то другое.

— Хорошо, — согласился Карр, — иди, а я буду следить за лучниками.

Со стороны нарочито медленный спуск Чужака мог показаться демонстрацией пренебрежения к противнику. На самом деле маг попросту не мог идти быстрее из-за необходимости постоянно удерживать защиту против возможной атаки стрелков кочевников. Однако ни лучники, ни хан за всё время даже не шевельнулись.

— Что вам нужно? — Халит даже не пытался скрыть недовольства.

— Мы хотим говорить с магом гауров, — важно ответил хан. — Где он, почему не пришёл с тобой?

— Говори со мной. Тут нет других магов.

— Тебе не удастся обмануть нас во второй раз, Чужак! — выкрикнул вождь кара-маулей. — Этот маг уже был здесь, потом уехал, а сейчас опять вернулся. Мы будем говорить только с ним!

Чувство опасности вновь напомнило о себе покалыванием в висках. Неожиданно Халит вспомнил рассказ Гаты о каком-то спящем маге в горах. А у Мадука в то время как раз находился "уснувший" Серхио! Неужели степняки ищут его?! Страннные дела творятся в провинции: и некроманты искали пришельцев другого мира, и Магистр Дастарога. Теперь выясняется, что и кара-маули каким-то непостижимым образом узнали о Входящем. Почему он так важен для всех? Какая судьба уготована ему небесами?

Халит настороженно осмотрелся. Ничего подозрительного: вражеских лучников не видно, зато Дегар держит степняков под прицелом. Пожалуй, стоит рискнуть — настала пора решить и эту загадку.

— Серхио! Иди сюда! — маг продолжал внимательно следить за ханом и колдуном. — Они хотят говорить только с тобой!

Вместе с испанцем на тропинку спустился Карр. По-видимому, ученика Харата тоже удивило странное желание вождя кочевников и он решил помочь Чужаку своим уникальным даром. Вот только встали они очень неудачно, перекрыв Дегару обзор. Но Халит не успел предупредить спутников, поскольку его внимание вновь привлёк хан. Повелитель кочевников вытянул из-за пазухи ослепительно сверкающий камень! Чужаку даже показалось, что голубое пламя внутри кристалла басовито гудит и рвётся наружу как пойманный в ловушку разъярённый шмель. Хан нетерпеливо взглянул на колдуна:

— Он?!

Чародей кивнул и тут же произнёс тягучую фразу на совершенно незнакомом языке. Сердце Халита зашлось бешеным ритмом, а терзавшее весь день беспокойство вместо невнятных слов разрывало голову отчаянным криком.

— Убей его! — глаза хана горели диким огнём безумца. — Убей всех!

Маг почувствовал, что медленно вязнет в липкой смоле чужой силы, как воля протестует, пытается бороться, но всё равно постепенно затихает и тонет, словно обессиливший кутёнок в могучем водовороте. А потом он увидел растерянного Серхио и Карра с холодным, жёстким взгляд палача. О, небо! Опять ошибка — Спящим оказался вовсе не Входящий! Халит скрипнул зубами, пытаясь сбросить вязкие оковы, но невидимые путы только сильнее сдавили грудь. Солнце побагровело. Всё вокруг затягивал тяжёлый фиолетовый туман…

Испанцу повезло. Карр настолько увлёкся поединком с самым опасным противником, что на Входящего почти не обращал внимания. И всё же Серхио заметил, как сознание стремительно убегает прочь. В такие моменты даже у обычного человека начинают работать спящие до того инстинкты, а у испанца, с его опытом мастера боевых искусств, они начали спасать хозяина с бешенством загнанного в угол зверя. Если бы люди понимали, на что способно тело в критической ситуации, они бы постарались чаще доверять рефлексам. Когда разум отказывает в помощи, когда сам Бог уже не в силах помочь, только тысячелетний опыт предков способен спасти и сохранить.

Серхио почти не осознавал происходящего. Мозг фиксировал события с аккуратностью беспристрастного летописца: Халит с посиневшим лицом; злобная ухмылка хана; холодный взгляд Карра… Затем бросок, страшный удар в основание черепа, хруст шейных позвонков. Недоумение на бледном лице хана, медленное движение его руки и кривая сабля опускается как орудие палача; удар с разворота ребром ладони по горлу врага… Всадники на тропе; оттолкнуть Халита с линии огня; падение; свист стрел над головой…

Сколько прошло времени? Трудно сказать, для кого-то пролетели всего лишь мгновения, а для испанца — долгие минуты, и сейчас сознание старательно выстраивало цепочку событий, движений и реакций, чтобы потом надёжно сохранить её в глубинах памяти. До следующего раза, когда обстоятельства вновь заставят отступить разум перед скоростью и точностью родового инстинкта. Привычные ощущения взорвали сознание громкими криками и ослепительным светом заходящего солнца. Воины кара-маулей вырвались из каньона, но тут же кони первых всадников покатились, калеча седоков и полностью перегородив тропу. Опытные Дегар и Сю хорошо знали, как остановить навалу на узкой дороге и в первую очередь стреляли по лошадям. Почти сразу в плотную кучу кара-маулей врезалась мощная горячая волна — Халит оправился быстро и тоже вступил в схватку. Не успел Серхио пару раз вздохнуть, как короткий поединок уже закончился.

Из следопытов пострадал только Крон, да и то не от стрелы или меча. Молчун слишком уж спешил к месту схватки, не удержался на склоне и крепко подвернул ногу. Будет теперь хромать пару дней, если Алин какой мази друидской не приберёг для такого случая. Правда, ещё и на щеке Дегара появилась глубокая царапина: как только всадники показались на тропе, лучники кочевников принялись старательно выцеливать показавшихся из-за камней следопытов. То ли солнечный свет им помешал, то ли торопились слишком или не привыкли стрелять круто вверх, но Дегар отделался легко. А уж во вторую попытку послать оперённую смерть степнякам похоронила мощная атака Халита…

Ну почему ветер всегда дует не в ту сторону? Серхио поморщился — поток воздуха дыхнул в лицо отвратительным запахом горелого мяса и палёного конского волоса. Над телом хана склонился непонятным образом выживший колдун, а рядом, скрестив руки на груди, стоял Халит и неприязненно косился на труп Карра. Испанец подошёл ближе:

— Мёртвый? — можно было и не спрашивать. Остекленевший взгляд, тёмная струйка от уголка рта через всю щеку и лужица крови на земле говорили сами за себя.

— Мертвее не бывает, — глухо ответил Халит и вдруг зло бросил в сторону колдуна. — Не вышло?! Надо было добить вас в прошлый раз без лишних переговоров, иначе вы никогда не успокоитесь!

— Что ты знаешь о наших традициях, Чужак? Понять кара-маулей может только тот, кто родился в степи и прожил там не один десяток лет… — чародей немного помолчал. — Ты даже не догадываешься, что сегодня сделал для моего народа больше, чем три последних Повелителя вместе взятых!

— Никогда бы не подумал, что убийство хана может перевесить все его добрые дела, — усмехнулся маг. — Да и благодарить следует не меня, а Серхио. Ты что, совсем от старости ослеп? Не заметил, кто именно уложил Спящего и вождя?

— Хан давно искал смерти и, в конце концов, нашёл её в горах, — колдун внимательно посмотрел на испанца, а затем вновь обратился к Халиту. — Но вы уничтожили Спящего, и никому не ведомо, какие беды он мог принести племени кара-маулей и гаурам. Я верю, что теперь духи избавят нас от древнего проклятия. А твоя заслуга ничуть не меньше, Чужак! Ты дал этому незнакомцу самое дорогое — время. Я благодарю вас обоих.

— Что ты собираешься теперь делать?

— Мы вернёмся назад, — старик с надеждой взглянул на мага. — Ты позволишь забрать тела погибших? Их надо похоронить в степи по нашим обычаям, иначе души воинов никогда не найдут дорогу в долину предков.

— Как хочешь, мертвецы нас мало интересуют, — безразлично махнул рукой Халит.

— Думаешь, его можно отпустить? — Агриэль хмуро смотрел вслед уходящему чародею. — А если он опять приведёт сюда кочевников?

— Не приведёт. Как раз колдун всегда был против войны. Живой он нам гораздо полезней, — Чужак на мгновение задумался и как бы нехотя произнёс. — Есть ещё причина, по которой я не могу сейчас причинить ему вред.

Халит тряхнул головой:

— Нам надо поспешить, иначе не успеем добраться до развалин Заронга до темноты. Кто знает, кого мы можем встретить по дороге…

Старик тем временем вывел из каньона с десяток лошадей и трёх чудом уцелевших лучников. Следопыты молча помогали кочевникам погрузить тела убитых и раненых кочевников — так уж заведено, что после смерти воины перестают быть врагами. Лишь Агриэль, Крон и Сю внимательно наблюдали за кара-маулями да Халит демонстративно играл фаейерболом. Впрочем, вряд ли бы степняки сейчас решились напасть — слишком хорошо они запомнили гнев гаурского ещё мага по прошлому походу. И никто не заметил, как Серхио забрал у Карра Камень Могущества…

* * *

После пиратского бунта жизнь на корабле словно замерла. День тянулся за днём в однообразно-унылом ожидании конца морского путешествия. С утра до вечера надоевшая до чёртиков вода от края до края да пенные шапки облаков на горизонте. Орки перестали повсюду сопровождать амазонок, как будто догадывались о заключённом перемирии, а девушки, в свою очередь, предоставили палубу в наше полное распоряжение и целыми днями пропадали где-то в каютах и трюме. Одним словом — идиллия. И скука, хоть волком вой или матерись от души. Впрочем, я был только рад, что нас оставили в покое: последний разговор со жрицей основательно потрепал мои нервишки. Но всё же отчаянно хотел встретиться с ней ещё раз, опять заглянуть в глаза этой удивительной женщине, опять почувствовать, как холодеет в груди и замирает внутри сердце. Наверно, каждый знакомо такое состояние, когда ждёшь чего-то с нетерпением и боишься одновременно. Как начинающий боксёр перед поединком, который опасается противника и жаждет боя.

Похоже, я таки научился сдерживать эмоции. Как же в тот самый памятный вечер меня крутило рассказать о предупреждении блондинки принцу, как трясло от желания поговорить обо всём с Хельгой! Но… Сомневаюсь, что лич бы серьёзно отнёсся к предполагаемой угрозе. Он и до этого не слишком опасался встречи с Хранителями Силы, а попытки жрица отговорить Хрохана от идеи добраться до Основного Потока неизменно вызывали на его лице ироническую улыбку. Мне бы такую уверенность! А вот с Хельгой сложнее — с одной стороны, "радужные" перспективы закончить поход в желудке непонятной твари вряд ли доставили бы девушке неземное наслаждение, а с другой, надо быть законченным идиотом, чтобы рассказывать близкому человеку об интимных подробностях волнительной встречи с другой дамой. Я не тонкий знаток женской души и не дипломированный психолог, но засунуть подальше своё мужское самолюбие и не трепаться ума у меня хватило.

А ещё не давала покоя фраза о том, что между мной и жрицей есть что-то общее. Откуда? Или амазонка таким изощрённым способом решила попросту обмануть и "завербовать" союзника в чужом лагере? Если так, то цинизму блондинки можно только удивляться. Но и верить в подобную подлость не хотелось — я же видел её глаза, слышал голос! Вопросы без ответов способны отравить жизнь любому, а уж за несколько дней и законченным психом сделают. Я часто просыпался по ночам, ворочался, пытался думать о чём-то постороннем или вдавить сомнения в растерзанную подушку, но лишь усиливал беспокойство и волнение. Вобщем, через трое суток метаний осталось только одно желание — лишь бы побыстрее этот кошмар закончился. Неважно как.

А больше всего бесило то, что сама жрица старательно избегала встречи! Только один единственный раз её силуэт мелькнул между надстройками и тут же исчез. Странная перемена отношения, не правда ли? Хельга первой почувствовала изменения в моём настроении и даже пыталась поговорить. Если б она только знала, о чём просит! Я мрачно отшучивался какими-то дурацкими фразами о морской хандре. В конце концов девушке надоели бесконечные отговорки. Наверно, даже обиделась слегка, не знаю. На тот момент способность трезво оценивать ситуация исчезла полностью. Надо ли говорить, что когда к вечеру очередного бесконечно длинного дня прямо по курсу показалась полоска земли, я чуть не свалился за борт от желания немедленно оказаться на берегу? На палубе моментально собрался весь наш разношёрстный коллектив хозяев и "туристов". А вот дальше произошло нечто совершенно непонятное.

Блондинка решительно попросила всех, кроме жриц, вернуться в каюты. Ну, орков, естественно, ждал полутёмный трюм. Принц пытался было возражать, но амазонка что-то шепнула ему на ухо, и лич безропотно отправился к дверям. Интересно, он хоть обратил внимание на то, что женщина обошлась без уаха-переводчика? И какого милого нас выгоняют с палубы? Наверно, не хотят, чтобы мы видели куда плывём. Ну и чёрт с ними — хоть глаза не завязали, и на том спасибо. Я шагнул следом за Хроханом.

— Останься, — блондинка взяла меня за руку. — Ты должен сам всё увидеть и понять. Потом тебе будет легче обмануть Хранителей.

— А остальные? Почему им нельзя смотреть?

— За всеми я уследить не смогу, — ответила жрица и буквально потащила меня прочь.

Я растерянно оглянулся — поймал удивлённый взгляд Хельги, услышал негромкий хлопок закрывшейся двери, и рядом тут же замерли амазонки-воины. Вообще говоря, даже испугаться толком не успел, как оказался возле борта.

— Смотри внимательно, — блондинка зашла сзади и ухватилась руками за окантовочный брус. Я в самом прямом смысле оказался в кольце — впереди борт, руки жрицы по бокам, а сзади горячее женское тело. Которое, между прочим, плотно прижималось к моей спине. Так что дышать приходилось через раз. Уж и не знаю, от волнения или тесноты.

— Не отвлекайся, смотри! — приказала блондинка. — Видишь?

Кто бы ещё объяснил, куда конкретно надо смотреть! Я старательно таращился на воду, но кроме бликов солнца на воде ровным счётом ничего интересного не заметил. А потом вдруг поверхность моря закипела от огромного количества каких-то чёрно-зелёных пиявок. Их было не меньше сотни! Самое неприятное, что двигались монстры заметно быстрее корабля и постепенно подбирались всё ближе и ближе. Некоторые даже с силой таранили деревянную обшивку шишковатыми головами.

— Наги, — я почувствовал дыхание жрицы на щеке, — они чувствуют агрессию, они пришли за вами… А теперь будь очень внимательным — прислушайся к себе, загляни внутрь и познай величие смирения.

Вдоль позвоночника пробежала упругая волна, ударила в голову и растеклась по телу мягким теплом. Мне показалось, что солнце чуть поумерило свой пыл, и теперь его свет стал отливал блеском червоного золота. Зеленовато-синяя краски моря сменились пурпурными полутонами, а где-то в груди зазвучала тихая печальная мелодия. Спустя несколько секунд я вообще перестал что либо осознавать или чувствовать — пленительные аккорды уносили разум всё дальше и дальше. Наверно, это и есть настоящее блаженство…

— Сергей! С тобой всё в порядке?

Я с трудом разлепил веки. Рядом стояла встревоженная Хельга, а чуть в стороне принц что-то негромко втолковывал вождю орков.

— Где мы? — подняться оказалось не так просто — ноги дрожали, да и желудок вдруг настойчиво попросился наружу.

— В какой-то бухте. Жрица сказала, что мы должны быстро сойти на берег, пока никто не заметил…

Я сидел на пригорке и смотрел на уплывающий корабль амазонок. На корме с трудом можно было разглядеть маленькую фигурку беловолосой женщины с поднятой рукой. Не знаю, увидимся ли мы ещё когда-нибудь, но эта картина без сомнения навсегда останется в моей памяти.

Почему-то отчаянно хотелось плакать…

6. Мегалит

— Прости за Гату, старик! — Халит с трудом выдавил мучавшую его фразу.

Колдун молча кивнул, не поворачивая головы. Потом обречённо махнул рукой:

— Ты тоже прости меня. Я не хотел гибели моего народа…

Следопыты расстались с кочевниками как только выбрались из каньона. Печальный караван степняков медленно проехал вперёд и уже давно скрылся за поворотом, а Халит всё так же хмуро смотрел на опустевшую тропу.

— Пора, — Агриэль тронул мага за руку, — солнце совсем низко, а до Заронга ещё хороший кусок дороги.

— Едем! — Чужак решительно тряхнул головой, словно отгоняя назойливую мошкару. — Сейчас важнее побыстрее добраться к Мегалиту, а колдун немного подождёт. Хотя и в степи могут начаться бурные события. Хан был сильным воином, а вот достойного наследника не воспитал. За жезл Правителя начнётся большая драка — претендентов хватает. Да и последний поход к Дастарогу заметно ослабил кара-маулей, поэтому наверняка подчинённые племена захотят вновь получить свободу. Не удивлюсь, если очень скоро там начнётся война.

— Агриэль, а где ты в прошлый раз встретил паука? — Серхио задумчиво посмотрел на мечника.

— Там, на входе в каньон. А что?

— Просто интересно, почему он не напал сейчас?

— Не знаю… Может, сдох давным-давно.

— Вряд ли, — вмешался Уаддр. — Тот арахнид был совсем молодым, а живут эти твари долго. Скорее всего, просто затаился. Пауки хорошо чувствуют убийственную для них Силу и в одиночку на такого мага никогда не нападают. Получается, что Халит для них опасен.

— Почему именно Халит, а не Карр?

— Карр умер, но арахнид всё равно не напал, — усмехнулся эльф. — Понимаешь теперь?

— Я про пауков впервые услышал от вас и никогда их не встречал, — пожал плечами Чужак. — Чем, интересно, я для них опасен?

— Арахниду лучше знать, — Уаддр бросил короткий взгляд на мага. — Наверно, тебе тоже доступны секреты магии личей моего мира…

Отряд свернул на старую дорогу. Камни тысячелетиями сохраняют следы — вот и эта серая полоска вытертого базальта могла бы поведать внимательному путнику много интересного. Говорят, когда-то древние прорицатели умели по единственному следу рассказать о прошлой жизни человека и даже предсказать будущее. Только кто теперь о том знает наверняка? А ведь раньше дорогу к горной крепости шлифовали тысячи ног: скотоводы гнали овечьи отары на праздник Осени; после удачной сделки с подгорными мастерами купеческие караваны спешили на городское торговище; отряды стражников проезжали по несколько раз в день. Да и простой люд частенько приходил к воротам Заронга в поисках забав и развлечений — славился город своими тавернами и домами терпимости далеко за пределами провинции. Ничего удивительного, суровая жизнь приграничья отдыха требовала весёлого, бесшабашного — так, чтобы хмель и утехи гнали подальше горькие думы да печаль.

— О чём задумался? — Халит чуть приотстал и поравнялся с ехавшим последним Серхио.

— Я не хотел их убивать, — тихо ответил испанец. — Когда-то давно я дал себе клятву, что больше никого не убью. А тут… Сам не знаю, как получилось.

Чужак покачал головой:

— Наш мир жесток, — Серхио вздрогнул от слов мага, вспомнив сказанную, казалось, совсем недавно фразу Харата. — Не стоит брать на себя обязательства, если не уверен, что сможешь их выполнить. В твоём мире, возможно, и удалось бы сдержать обещание, но здесь… Раз уж ты выбрал путь мага, будь готов к любым неожиданностям. Иначе твоё место возле плуга или в какой-нибудь тихой сапожной мастерской. А маги… Иногда им приходится убивать чаще, чем воинам. Без сожаления, колебаний и сомнений. Простой принцип — промедлишь лишнее мгновение, задумаешься, в лучшем случае ты — труп.

— Интересно, а что же тогда в худшем?

— В худшем от тебя даже пепла не останется. И памяти. Как будто и не было никогда человека. Скажи, Входящий, кому понравится, если дети так и не узнают, кто их отец? Нет, раз уж попал в чужой мир — живи по его законам. Или меняй законы, ломай правила, если сможешь.

— Как ты?

— Мне тоже далеко не всё подвластно. Пока… — Халит грустно усмехнулся. — А сегодня, если бы ты не нарушил данного себе слова, ты бы просто погиб. И мы вместе с тобой, между прочим. И ради чего? Чтобы потом Карр вместе с кочевниками вернулся в Дастарог за новыми жертвами? Подумай, какой смысл в твоей идиотской клятве?

— Да я понимаю, — кивнул испанец, — но чувствую себя отвратительно. Как будто только что предал самого близкого человека.

— Или не уберёг, — едва слышно прошептал Халит. — Вряд ли кто-нибудь сейчас тебе поможет. Хотя бы раз в жизни каждому человеку приходится испытать нечто похожее. Если ты справишься, то станешь сильнее и мудрее. Только слабые носят всю жизнь чувство вины — таскают повсюду своих мертвецов и не понимают, что каждый серьёзный шаг требует платы. Иногда страшной и болезненной, но только сильный духом может справиться с любой неудачей. Великая цель потребует от тебя многого. Запомни, Входящий — небеса никогда не предлагают взвалить ношу, которую ты не в состоянии унести. В этом мудрость и благосклонность Силы. Нужно только сделать правильный выбор.

— Всё равно противно обмануться в себе самом.

— Повторяю, — Чужак упрямо тряхнул головой, — не давай идиотских обещаний. Ты перепутал причину поступка и его последствия. Ведь что по сути произошло? Тебя захлестнули эмоции, ты не сдержал гнев, что и привело к трагедии. Так какой обет стоило принять? Подумай!

Серхио с удивлением отметил, что неторопливая речь мага странным образом успокаивала. Когда-то в детстве он сорвался с утёса и сильно ударился о камни. Потом, закусив губу, лежал у воды, а океанские волны раз за разом накатывали на дрожащее от напряжения тело и забирали боль. Вот так же и слова Халита — без всякого намёка на жалость или утешение, они принесли облегчение и… понимание.

— Заронг! — громко прокричал впереди Агриэль. — Добрались, наконец!

— Думай, Входящий! — бросил Чужак и пришпорил коня. — Решать только тебе, и советы тут вряд ли помогут.

Кто бы мог подумать, что руины большого города выглядят настолько удручающе! Серхио во время многочисленных походов приходилось встречать развалины заброшенных горных поселений в Испании. Ну, или смотреть репортажи из уничтоженных землетрясениями городов по всему миру. И всё же на сей раз ощущения были другими. Покинутые дома всегда дышали запустением и какой-то обречённой усталости, вызывая лишь лёгкое чувство грусти. А кадры хроники вообще воспринимались как-то отстранённо. Здесь же, казалось, каждый обломок стены кричал от ужаса — словно дома спасались от страшной угрозы бегством: сталкивались, калечили друг друга, да так и окаменели в нелепых позах по прихоти неведомого повелителя. Лишь ветер беспокойным стражем кружил между обломками.

Серхио к немалому удивлению следопытов не блукал и быстро привёл отряд к покинутому убежищу принца личей. Испанец с удовлетворением отметил, что Сергей очень точно описал подробности своего пленения отрядом некромантов. И теперь не составило особого труда разобраться в хитром переплетении заваленных камнями улочек и тесных переулков.

Звёздные ночи в своё время Заронга смутили не одну романтическую душу. Сотни лет назад не раз влюблённые пары оставались ночевать на зелёных лужайках горных лугов. Их можно легко понять: невозможно оторвать глаз от россыпи голубовато-жёлтых блёсток на небосводе, когда ласковый трепет тёплого ветра в лощинах переплетается со страстным дыханием совсем рядом. Невозможно уйти из сказки, если ты здесь всесильный король или могучий герой. По той простой причине, что невозможно…

Серхио хорошо понимал горы. И щедрость, с которой могучие скалы делятся накопленным теплом, и таинственный взгляд луны, и пьянящее чувство освобождения от грязи, оставшейся далеко внизу. Всё это он хорошо знал, поэтому, пожалуй, не было другого места на земле, где бы он чувствовал себя настолько радостно и уверенно. Но сейчас, прислушиваясь к ровному дыханию спутников за спиной, испанец впервые в жизни чувствовал неприятное беспокойство. Словно надоедливый зуд, оно заставляло его нервно потирать плечи. Неуверенность и растерянность, казалось, уже давным-давно остались в прошлом, но сейчас неожиданно закружились чёрным водоворотом, стремясь в который раз затянуть Серхио в омут сомнений. А виной всему недавний разговор с Агриэлем.

Мечника поразила та лёгкость, с которой испанец расправился с Карром и ханом кара-маулей. Он никогда до этого не встречался с такой потрясающей техникой ударов ногами. Хотя нет, тот орк на тропе переломал ему рёбра примерно так же! Но зеленокожий гигант был раза в два крупнее даже погибшего Дука! Даже самые подготовленные бойцы империи не смогли бы повторить того, что сделал сегодня молчаливый Входящий. Без оружия, в доли секунды убить мага и опытного сильного воина?! Тут есть чему удивляться, согласитесь. А когда Агриэль узнал, что подобные возможности позволяют успешно бороться и против вооружённого противника, то сразу предложил Серхио присоединиться к отряду или хотя бы обучить следопытов своему умению:

— Подумай, Входящий! Все от этого только выиграют! Я уже давно хотел просить Магистра дать нам хорошего мага — сам видел, в каких местах ходим и кого порой встречаем.

— Так что же не попросил?

— Хм, не догадываешься? — улыбнулся мечник. — В Проклятых Землях от наших никакого толку, да и бойцы из них никудышные. Другое дело ты. А в живом деле и сам быстрее опыта наберёшься, и нас научишь.

— Вам бы Сергея в отряд, из него может получиться очень сильный маг.

— Про него я тоже говорил с Магистром. Только где ж его теперь найдёшь?

Возможно, ещё пару лет назад Серхио с удовольствием согласился бы на предложение мечника. Конечно, разведчикам такие знания принесли бы немалую пользу. Но сейчас… Когда он, наконец, понял что искал все эти годы. Отказаться от мечты, от цели всей жизни всегда трудно. Почти нереально. Какие возможности открывало ученичество у Харата! Но старого Магистра уже нет, и замену ему найти не так-то просто. Халит? Безусловно, великолепный сильный маг. Вот только у него своих проблем хватает, и сейчас он вряд ли согласится возиться с испанцем. Мадук? Пожалуй, нет — то, что Серхио успел узнать о Магистре Дастарога, говорило о том, что чему-то научиться у него можно, но эти знания не дают понимания. Тупик и очередное топтание на месте. Оставалось ещё приглашение Нагилассы. Вот об этом сейчас и думал испанец.

Серхио невесело усмехнулся — он вдруг понял, что сейчас придумывает пока ещё несуществующие проблемы. Как раз то, от чего он предостерегал Сергея в день знакомства. Так обычно и бывает: легко давать советы, пока тебе самому не приходиться сделать выбор. Испанец глубоко вздохнул и, наконец-то, успокоился. Ответы на эти вопросы надо искать после того, как прояснится ситуация с Мегалитом. Если его предположение оправдается, надо будет решать, если всё же он ошибается, то лучше согласиться на предложение Агриэля.

— Послушай! — Серхио слегка вздрогнул от резкого возгласа Халита. — Как там некроманты? Живы ещё? Ты говорил, будто бы можешь связаться с молодым Входящим.

— Не могу, что-то изменилось. Наверно, магия Проклятой Земли не позволяет. Либо до сих пор это удавалось из-за присутствия Карра. Его магия очень странно на меня действовала, но я не успел понять, как именно.

Чужак с сомнением покачал головой:

— Не думаю. Разбирайся в себе, вспоминай ощущения, и всё получится — хочется знать, с чем столкнулись личи за морем, с какими новыми проявлениями Силы! Эх, мне бы сейчас туда… — Халит вдруг замолчал, а потом решительно махнул рукой. — Ладно, пора спать. Завтра всем придётся хорошо поработать, а мы даже не представляем, какие ещё сюрпризы нам приготовили. Будем решать на месте…

Утро выдалось на удивление тихим и ласковым. Прозрачное голубое небо настолько не вязалось с пыльным унынием развалин Заронга, что вся картина казалась продолжением сна. И путь к Мегалиту прошёл на удивление спокойно. Затаилась Проклятая Земля, настороженно провожая группу всадников — словно заманивала поглубже, чтобы нанести последний удар наверняка. За всё время отряд не встретил ни единой живой души — то ли за время, что личи и орки покинули эти места, здесь так никто и не появился, то ли просто не рискнули показываться на глаза до поры, до времени. Впрочем, Серхио не слишком-то переживал, поскольку с ними был Халит, а для изгоя эти места за долгие годы стали почти родными. Да и маг он могучий — не чета здешним потускневшим ученикам Мадука — что ему пара каких-нибудь пришлых тварей?

Мегалит испанец заметил издалека. Словно треснувший гигантский кокос, скала разительно отличалась от подступивших вплотную к плато гор. Даже цвет оказался необычным — серый базальт отливал голубизной и местами сверкал подобно хорошо отполированному металлу. Серхио очень скоро почувствовал давление на виски, и с каждым шагом это ощущение только усиливалось. Место первозданной Силы…

Халит оглянулся на следопытов и недовольно покачал головой:

— Агриэль, вам лучше остаться здесь. Помочь вы не сможете, а лишние проблемы нам сейчас ни к чему, — он испытующе посмотрел на испанца. — Ты-то выдержишь? Мне одному не справиться, такой мощи я до сих пор не встречал.

Серхио не имел ни малейшего понятия, чем конкретно помочь Халиту, но отступать не привык. Поэтому только молча кивнул. Вот только бы голова перестала болеть!

Образ Мегалита дрожал и переливался теперь миллионами оттенков радуги. Кровь уже не пульсировала в висках — бешено стучала в каждую клеточку тела, несла боль и лишала сознания. Ещё минута, и раненый Источник попросту убьёт всех, кто осмелится потревожить его раскромсанное чрево. Следопыты остались где-то далеко позади — только Халит упрямо двигался вперёд, закусив до крови губу. Маг-изгой по-прежнему не хотел сдаваться. Или искал смерти? Уаддра испанец не видел, но чувствовал, что тот где-то рядом. Интересно, как себя чувствует эльф? Тоже, наверно, не позавидуешь.

Идти становилось всё труднее. Словно пробираешься против течения распухшей от весеннего паводка горной речки. И с каждым шагом напор увеличивался, пока не заставил остановиться даже Халита. До Мегалита метров сто — слишком далеко, чтобы попробовать осуществить задуманное. Испанец с надеждой посмотрел на Чужака. Нет, даже он не может двинуться дальше. Беснующийся поток вытолкнул сознание в изменённое состояние, стали видны линии Силы, собранные в бесформенные жгуты. Подобно исполинским змеям, они извивались, шипели, иногда взрывались протуберанцами, стараясь смести любого, кто посмеет приблизиться ещё хотя бы на дюйм. Ситуация, прямо скажем, безнадёжная. И тут неожиданно Серхио понял, что надо делать!

Прозрачность! Как он раньше не догадался! Аккуратно перестроил волокна собственного кокона, чтобы линии могли проходить насквозь без сопротивления. Стало заметно легче, хотя полностью давление не исчезло. Оно и понятно, идеальный результат получается только в спокойном потоке, а тут ситуация меняется каждую секунду. Испанец посмотрел на Халита — как он там? Кокон Чужака переливался угрожающими фиолетовыми оттенками и при каждом столкновении с выбросами Силы шипел рассерженной кошкой. Так, теперь надо помочь ему, да и эльфу тоже.

На удивление, казавшаяся очень сложной, процедура перестройки волокон Халита прошла быстро. А всё потому, что в какой-то момент Серхио почувствовал — Чужак прекрасно понимает что от него требуется. Фантастический маг! Не видеть линий Силы и так безошибочно действовать? Да, сколько же потеряли имперские Магистры, когда отправили строптивого ученика Мадука в изгнание! С коконом Уаддра справились ещё быстрее. Уже вдвоём. Можно двигаться дальше.

И всё же подобраться вплотную к Мегалиту так и не удалось. Метров за двадцать до Источника сопротивление вновь стало непреодолимым.

— Халит! — испанец с трудом узнал собственный голос. — Ты можешь построить коридор к основанию скалы?

— Не знаю, — ответ прозвучал как сквозь стену, — А зачем?

Серхио, экономя силы, на выдохе отрывисто бросал фразы:

— Потом расскажу… Слишком мало времени… Второго шанса не будет…

Маг молча кивнул, не требуя объяснений. Наверно, так и должно быть: в минуты запредельного напряжения, когда нет надежды на помощь, остаётся только одно — довериться тем, с кем стоишь плечом к плечу.

Кокон Халита "выстрелил" толстым отростком. Жгут всё больше удлиннялся, одновременно закручиваясь штопором. Вращение становилось всё быстрее, пока, наконец, испанец не увидел пустотелую воронку, тонкий конец которой постепенно приближался к Мегалиту. Настоящий маленький торнадо! Правда, радоваться пока рано — беснующийся Источник так швырял недостроенный коридор из стороны в сторону, что говорить о возможности проскочить к основанию скалы не приходилось.

Серхио попытался помочь Чужаку, вплетая собственные волокна в неустойчивую конструкцию мага. Воронка стала заметно устойчивее, но испанец понимал — он не успеет. Тем более, что стабилизировать коридор в этот момент Халиту придётся в одиночку. А что, если?…

— Уаддр! — испанец нашёл решение. — Ты самый быстрый из нас. Придётся тебе идти к Мегалиту.

Серхио достал Камень Могущества и протянул эльфу:

— Возьми. Я тебя толкну в нужном направлении. Когда будешь у основания скалы, опусти его тупым концом в трещину. И сразу назад той же дорогой. Справишься?

И опять ни слова в ответ. Только лёгкий кивок да возбуждённый блеск лиловых глаз. Халит, скорее всего, просто ничего не заметил — коридор забирал все силы и внимание. А сил оставалось всё меньше и меньше…

Что произошло дальше, испанец почти не осознавал. Толчок, чёрная молния Уаддра в коридоре, а потом… Поток приобрёл совершенные очертания: вместо взбесившейся медузы появился прекрасный цветок… Бутон чистой Силы, который принёс краткое облегчение и ощущение почти физического блаженства. Наверно, с такими ощущениями положено умирать счастливому человеку. Испанец ещё успел прошептать одеревеневшими губами:

— Спасибо, принц, — и обессиленно рухнул на землю.

Темнота пульсировала с нарастающей амплитудой, пока вдруг не лопнула, заполняя пространство вокруг светом и звуками.

— Очнулся? — над Серхио склонился Халит. — Отлично. Теперь рассказывай!..

* * *

Кто самый хороший информатор? Конечно же, рыночный торговец, а как же иначе?! Если вы этого не знаете, лучше заниматься другими делами, но только не сыском. Можно даже стать вполне успешным правителем или великолепным воином, но без знания таких простых истин вам никогда не стать хорошим сыщиком. Желательно, конечно, иметь ещё и другие умения. Впрочем, и того, и другого у Фелума хватало. Если не сказать большего — он был настоящим мастером своего дела. Именно поэтому первым делом по прибытии в Ладер он направился на местный базар.

Обычно портовые Торговища Импермм похожи, как сиамские близнецы. Те же наглые крикливые торговки, диковинные товары из дальних земель, таверны с полным набором услуг для щедрых в своих слабостях приезжих и потрясающее количество воров разных мастей. Однако, в этом смысле Ладер всё же был особенным — город корабелов и мастеровых, где знание и умение ценились превыше всего, он не терпел показной напыщенности и безнаказанного разбоя — скорее, здесь царили сосредоточенность и спокойная уверенность. Впрочем, Фелум догадался об этом сразу, хотя приехал в город впервые.

Он шёл вдоль рядов, внимательно присматривался к торговцам и редким в полуденную пору покупателям, стараясь отыскать того единственного человека, который сможет рассказать ему о знахаре. Досадно, но подходящей кандидатуры так и не находил. Фелум уже добрался до выхода, изредка останавливаясь возле лотков — пытался начать разговор, но каждый раз натыкался на вежливо-равнодушный отказ. Говорить о чём-либо другом кроме цены люди не хотели. Впору впасть в отчаяние! И всё же настойчивость и терпение всегда дают нужный результат — нужный человек, наконец, появился!

На первый взгляд, совершенно пропащий: затравленный, бегающий взгляд; настолько драная одежда, что гораздо приличнее было бы ходить голым; грязная повязка на поллица, закрывающая нос и уши. Сыщик сразу понял, что перед ним вор. Причём, не слишком проворный, а потому битый — очевидно, повязка скрывала последствия пыток, поскольку на побережьи лихим карманникам принято вырывать ноздри и отрезать мочки ушей. Типичный одиночка, вне гильдии, тот, кто никогда не знал настоящего мастера-учителя, и которого терпят только потому, что иногда и стражникам нужно дать возможность отработать свой хлеб. Законы стаи… Только бы не спугнуть!

Фелум постарался сделать всё правильно — показал тугой кошелёк, который небрежно запихнул в карман — так, чтобы ловкие руки могли бы вытянуть его без особого труда; да и развернулся так, чтобы вожделенную добычу достать не составляло бы проблемы; и поиграл в беспечность. Сработало! Сыщик дал изгою немного удалиться, а затем бросился следом. Рисковать нельзя, особенно если совсем не знаешь городских улиц, подворотен и переходов. Впрочем, тренированному профессионалу догнать убогого не составило особого труда.

— А ну, стой! — Фелум грубо схватил вора за рукав. — Сразу звать стражников или немного поговорим?

— Ты кто?! Зачем? — мужичок испуганно озирался в надежде на подмогу. — Не трожь убогого!

— Слушай, убогий! — сыщик жёстко посмотрел вору в глаза. — Будем говорить или удавить тебя прямо здесь? Хотя, можно тебя и стражникам сдать — и плаха не засохнет, и народу развлечение. Выбирай!

Фелум показал печать Правителя на массивной цепочке:

— Ты хоть понимаешь, в чей карман залез?!

— Господин, не надо! — мужичок только теперь понял, что вляпался серьёзно. — Я не хотел, честное слово! Жизнь — дерьмо, а к благородному господину я бы никогда даже на сто шагов не подошёл! Прости убогого, не губи — отслужу.

— Хорошо, — сыщик усмехнулся, — будешь работать честно — всё у тебя будет. Правитель не забывает преданных и раскаявшихся. Сейчас мне нужно кое-что узнать об одном человеке.

Конечно же, Фелум врал. Он не собирался оставлять вора в живых — одним человеком меньше, какая разница! Главное, чтобы найти знахаря — остальное неважно. А давать ищейкам Мага лишний след он не хотел. Тем более, что догадывался, кого за ним пошлют. Любая оплошность будет стоить жизни. К чёрту всё!

— Что ты знаешь о знахаре, что появился здесь несколько лет назад? Как зовут, где обитает, с кем встречается. Говори! — сыщик тряхнул вора. — Учти, я легко узнаю, если ты соврал. Но тогда не жди снисхождения — не спасут никакие разговоры о трудном детстве и несчастной семье.

Мужичок готовно закивал:

— У нас много знахарей, кто тебе нужен? Один и меня пользовал, когда стражники покалечили. Кто нужен-то, господин?

— Это особый лекарь, не простой. Многие считают его даже магом, — сыщик пристально посмотрел на вора. — И появился он в городе не так давно — пришлый из Селиза. Слышал о таком?

Мужичок вдруг присел от волнения — даже в исступлении звонко хлопнул себя по коленкам:

— Господин! Знаю! Это же наверняка старик Андрус! — он вдруг посмотрел виновато. — Но я не знаю точно, где он живёт. Его охраняют такие люди, такие… Слышал, что на северной окраине, но где точно — не скажу.

Вор поймал недоверчивый взгляд Фелума и тут же запричитал:

— Господин, но я могу узнать, поверьте! Я же не последний человек в городе! Есть способ, не сомневайтесь — только прикажите, к вечеру всё узнаю и доложу!

Сыщик вновь жёстко посмотрел на вора. Да, теперь его отпускать точно нельзя — сбежит, а потом сдаст с потрохами.

— У вас все тут такие идиоты или мне просто повезло? За дурака меня держишь? Нет, точно сдам стражникам!

— Что вы, господин! — вор отвёл взгляд. — Даже в мыслях не было обманывать!

— Ладно, идём вместе. Веди на Северную окраину. Будем искать, — коротко бросил Фелум и для убедительности ткнул мужика стилетом в бок. — У меня нет времени.

— Как прикажете, господин… Только… Трудно будет узнать — сами понимаете, к незнакомому человеку всегда подозрение.

— Ничего, заговорят. Я слово волшебное знаю. Пошли!

Вор долго плутал какими-то закоулками, иногда для пущей важности заставлял Фелума прятаться в вонючих подворотнях, шептался в тёмных переходах с какими-то не менее тёмными личностями, но, в конце концов, вывел на северную окраину Ладера. Кстати, вполне чистую, в отличие от центральной части города.

— Где-то здесь! — вор возбуждённо облизал губы, всматриваясь в очередной проулок. — Точно здесь! Меченый приводил человека сюда.

Сыщик догадался и сам, поскольку, на удивление, увидел старого знахаря, неторопливо идущего вдоль стены какого-то безобразно потемневшего от времени дома.

— Хорошо, ты свою работу выполнил, — Фелум усмехнулся. — Теперь можешь получить свою плату сполна!

Он вдруг схватил мужика за горло и привычным движением вытянул стилет…

— Стой! — неожиданный возглас за спиной заставил сыщика дрогнуть. — Зачем тебе чужая жизнь?

Фелум осторожно обернулся, всё ещё цепко удерживая вора — сзади стоял знахарь и улыбался. Слишком миролюбивно, слишком. Такая улыбка мага ничего хорошего обычно не обещает. Уж кто-кто, а верный до того помощник Жихора отлично это знал.

— Ты, как погляжу, по-прежнему охотишься на людей, — продолжил старик. — Неужели в Селизе уже не осталось недовольных Магистром, раз ты промышляешь уже в Ладере? Отпусти его — вор он никудышный, да и беден как крыса на покинутом корабле. В чём он провинился перед Магом?

— Ты многого не знаешь, лекарь. Судьба порой делает странные повороты, — Фелум осмотрелся по сторонам, обдумывая возможность застать знахаря врасплох — тогда они смогли бы поговорить на равных.

Вот только этот задрыпанный идиот-вор может сбежать в суматохе, а отпускать его никак нельзя. Где его потом искать?

— Ты тоже не обо всём догадываешься, — усмехнулся старик, — теперь я не настолько безобиден, как тогда в Селизе. Поэтому даже не пытайся выкинуть очередную свою штуку — не получится. Лучше оставь несчастного, и тогда спокойно поговорим. Ты ведь искал меня, не так ли?

Сыщик кивнул, но вора не отпустил:

— Если он сейчас уйдёт, люди Магистра его обязательно найдут. Быстро найдут, не сомневайся. А тогда… — он презрительно посмотрел на окончательно перепуганного мужичка, — доберутся не только до меня, но и до тебя тоже. Оно тебе надо?

— Не бойся, — знахарь сделал шаг вперёд и протянул руку, — он ничего не вспомнит — я обещаю.

Фелум с видимым сожалением разжал пальцы:

— Уверен? Иначе нас обоих ждут большие неприятности, лучшая из которых будет быстрой смертью…

Вор вдруг как-то обмяк, опустился на колени и стал похож на моряка после трёхнедельной пьянки в дешёвом портовом трактире: что-то невнятно бормотал, пускал пузыри, а потом неожиданно обмочился. И всё это с восторженно-блаженным выражением лица трёхлетнего ребёнка. Как ни рассержен был Фелум, всё же не сумел удержаться от смеха:

— Да, знахарь, шутки у тебя стали какими-то извращёнными. Раньше ты готов был ноги мыть всем, кто к тебе приходил, а что теперь? Давно ты изменил своим принципам?

— Говорю же, многое изменилось. Ты, кстати, тоже этому поспособствовал. Теперь я понимаю, что даже добро должно быть с кулаками — не всегда найдётся чем заплатить за свободу. Да и добро ли оно? — старик озабоченно посмотрел по сторонам. — Однако, надо где-то укрыться — здесь камни умеют говорить не хуже людей. О воре не беспокойся, сейчас он тебя не вспомнит, а через год-два станет прежним…

— Ты в этом так уверен? — Фелум скептически покачал головой. — Эх, маги, маги… Всё-то вы знаете, всё умеете, а на деле жизнь подставит такую подножку, что никакой Магистр не спасёт. Люди порой оказываются сильнее любого обладателя Силы!

— Я знаю, о чём говорю.

— Хорошо, придётся тебе поверить… Кстати, этот убогий говорил о какой-то сильной охране. Мол, берегут тебя похлеще дочки Правителя. Врал, что ли?

— Конечно. Прилюдная охрана хуже красной тряпки для быка — узнают сразу, а мне сейчас светиться ни к чему. Сам справляюсь.

Если бы старый лекарь знал, кто идёт по следу Фелума и какими умениями тот обладает, он не был бы так самоуверен…

* * *

"…Да простит могущественный Учитель мою нерасторопность, но удалось напасть на след предателя. Могущественное искусство некромансии позволило мне узнать, что не далее как сегодня беглец проехал через деревню, где берём мы лошадей. Думаю, направился он в Ладер, хоть и пытался убедить встречных, будто ищет дорогу в Столицу. Я следую за ним, но очень надеюсь на Вашу помощь, поскольку сыщик показал себя человеком изворотливым и решительным.

И ещё Вам надлежит знать, что ищет он какого-то тайного мага, и что убийство, которое я расследовал в Селизе по Вашему указу, также совершил он. Кажется, эти события между собой как-то связаны. Наверняка Вам известно больше о старых делах беглеца, но ключ к его цели следует искать именно там…"

Маг раз за разом проговаривал слова послания Магистру, словно пытался убедить самого себя в том, что всё сделал правильно. Какая жалость, что в обычную поездку пришлось взять всего лишь двух стражников! А теперь один уехал с письмом к Жихору… Идиотское положение! Даже обладая запретными знаниями, он вовсе не был уверен, что сможет легко справиться с Фелумом. Слишком изворотлив сыщик, слишком опытен в борьбе с магами! Нерасторопный охраннник вряд ли сможет помочь. А если Фелум уже нашёл того, кого искал? Одна надежда на Магистра. И всё же маг должен идти по следу — упустишь сейчас, мрак навсегда похоронит "запах", и тогда Магистр не простит…

В Ладере беспокойство ученика Жихора только усилилось. Найти вора-иформатора не составило большого труда, но то, что маг увидел, повергло его в смятение. Сделать из человека дауна за короткое время способен далеко не каждый. Тут чувствовалась умелая рука, и это по-настоящему пугало. Если сыщик получил поддержку неизвестного мага, взять его будет очень сложно. Убить можно, но Магистр хочет заполучить беглеца живым — вот проблема!

Некромант начал осторожно распутывать хитроумное плетение блокирующего заклятия, не переставая удивляться искусству неведомого чародея. Без сомнения, даже самые сильные из учеников Магистра не сумели бы наложить его столь идеально. Тем более, что магические нити казались живыми, а Жихор показывал как ставить только мёртвые блоки. Совсем другая школа, совсем! Странно, что такие способности остались незамеченными. Всегда считалось — Верховный Маг ведает обо всём, и если бы даже родилась мышь со странностями, Магистр узнал бы об этом на следующий день. А тут…

Прошло немало времени, пока на лице вора появилось, наконец, осмысленное выражение.

— Кто вы, господин?

— Знаешь, что это? — перед глазами несчастного закачался знак доверенного лица Магистра.

Перед его обладателем открываются двери в любой, пусть даже самый знатный дом. Да только откуда то могло быть известно обычному вору?

— Нет. Но я вижу, что вы благородный господин. Что вам нужно?

Маг с отвращением посмотрел на убогого — с каким же дерьмом приходится возиться! Может, легче прибить его, а потом покопаться в мозгах? Так хоть не соврёт, покажет, куда отвёл сыщика. Наверно, некромант так бы и поступил раньше, но не давал покоя чародей, поставивший блок. Кто он? Чем опасен? А если их несколько? Слишком много вопросов останется без ответа, а время уходит.

— Я хочу знать, где тот человек, с которым ты встречался вчера.

— О, то был очень важный господин! Он щедро мне заплатил за то, чтобы я отвёл его к знахарю, — ладонь вора непроизвольно дёрнулась в сторону некроманта.

Маг едва заметно усмехнулся — да уж, щедро! Если бы только знал, чем тебе заплатили! Тем не менее, достал из кошелька монетку и бросил на стол:

— Держи! А теперь рассказывай подробно. Особенно про знахаря. Ответишь честно, укажешь дорогу — получишь ещё.

Вор быстро спрятал монетку в карман:

— Слушайте, господин…

* * *

Жрица не обманула — к полудню мы добрались до крохотной рыбацкой деревушки. Дворов тридцать, не больше. Поразительно, но жители отнеслись к нам с каким-то вызывающим равнодушием, если не сказать большего. Лично я сильно бы удивился, когда увидел бы перед собой "красавцев", подобных нашим зеленокожим друзьям, или похожих на рыжего уаха. А этим хоть бы хны! Как будто странные существа тут пачками бродят каждый день. Посмотрели хмуро, а когда узнали, что наш разношёрстный отряд направляется в горы, то и вовсе потеряли интерес. Толко один мужик горестно сложил губы и покачал головой — словно соседа в последний путь проводил:

— Сезон сейчас у волков… Даже сюда иногда добираются. Хвала Матери-заступнице, нас не трогают. А вам плохо будет. Лучше бы оставались, а по весне шли бы куды хотели, раз уж такая потребность есть. Девочку вашу жалко, пропадёт, — добавил он, обречённо махнув рукой, — Хорошая девочка — красивая. Жалко, если волки сожрут. Наши-то бабы с самого малолецтва всё больше в жрицы метят, толку от них никакого. Ни потискать, ни дитё родить. А ваша совсем не такая, добрая и чутливая. Жалко — пропадёт, да и вы сгинете ни за что. А мы так и свкоро вымрем, без волков, по одной лишь женской прихоти…

Странно, если честно. Мужики обычно подобные проблемы во все времена решали легко. Хотя… Я вспомнил покинутого на острове несчастного безумца, бунт на корабле и… Как-то тревожно стало — похоже, заморские порядки заметно отличаются от общепринятых. Ну да ладно, нам тут не жить, а остальное пусть выясняют местные антропологи. Конечно, если тут вообще такие водятся. Хотя…

— Послушай, принц! Может поживём тут малость? — я посмотрел в подозрительно спокойные глаза Хрохана. — Оглядимся, про местные нравы побольше узнаем? А то вляпаемся в какую-нибудь историю, и привет родителям. Это на материке нам нужно было спешить, а тут от кого бежим? Погони давно уже нет.

Лич с сомнением покачал головой:

— Не уверен, что можем чувствать себя в безопасности. Рыбаки не страшны, а вот жрицы… Женщины коварны, а магички в особенности — никогда не знаешь, что они сделают в следующий раз. Бороться с их магией нам сложно. Так что лучше не рисковать.

Я невольно посмотрел на стоявшую чуть в стороне Хельгу. Обратила внимание? Судя по всему, нет. Слава Богу, а то принцу пришлось бы выслушать немало слов о вероломстве и жестокости мужчин.

Честно говоря, я и сам не слишком доверял жрицам. Разделаются с пиратами и примутся за нас. Вполне может статься. Просто не хотелось верить, что златоволосая предаст. Но Хрохан прав, даже она не защитит от гнева Матери-заступницы, если той вдруг что-то не понравится.

— Ты не заметил, что как только мы тут объявились, местная жрица куда-то отправила двух человек? — в разговор вмешался Грох. — Сомневаюсь, что за грибами или хворостом. Я узнавал — до главного города отсюда два дня пути. Немного времени у нас есть, но дня через три-четыре точно появятся гости.

Понятно, что в деревне мы решили надолго не задерживаться. Пополнили запасы, которые на острове практически иссякли, и, с "лёгкой руки" Хрохана, быстро отправились дальше. Чёрт с ней, с этой тоскливой деревней, где пришельцев даже за людей не считают? Так себе, пришли, уйдут и исчезнут, как мошкара по осени. Наверно, не мы первые испытываем судьбу.

Забавно, что расплачиваться нам, вообще говоря, было нечем. То есть, абсолютно — несколько золотых монет, прихваченных мной по обыкновению в качестве сувенира, рыбаков совершенно не заинтересовали! Одним словом, типичное натуральное хозяйство: что нельзя съесть, надеть или обменять, ценности не представляет. Разве что на зубы вставные драгметалл пустить, но и завалящего стоматолога, подозреваю, тут не сыщешь. Впрочем, Грох легко разрешил все проблемы — умудрился за пять минут пробить какой-то очень нужный проход в скале, над которым жители деревни, по слухам, бились уже полгода. В общем, все остались страшно довольные собственной предприимчивостью, и каждый считал, что крепко надул партнёра по сделке.

Надо признать, что первые часы дороги не принесли желанного облегчения. Странное чувство — буйная растительность под ногами и кудрявые рощицы в стороне вызывали почему-то ощущения пустоты и одиночества. Словно ничего живого, кроме травы и деревьев, здесь не существовало от начала творения. И тоска — будто бы зашёл в заброшенный дом с картинами на стенах. Красиво, но до боли холодно на душе. Мёртвая красота не приносит радости. А вот ближе к вечеру, когда солнце наполовину исчезло за дымчатыми горами, мы вдруг поняли, что путешествуем уже не одни. И через несколько минут появились волки…

Первым опасность, как обычно, заметил Грох. Точнее, даже не увидел, а, скорее, почувствовал. Он вдруг начал тревожно оглядываться по сторонам и глубоко, неровно дышал — словно мангуст в ожидании скорой схватки с коброй. Не знаю, почему рыбаки их так назвали. Нет, была и оскаленная пасть, и морда, похожая на собачью. Но во всем остальном появившиеся существа больше напоминали гигантских "колобков" — шарообразное тело с выпиравшей наружу волчьей мордой. Но только они не катились, а как бы скользили по траве.

Странные создания быстро быстро выстроились вокруг нас кольцом. На мгновение замерли на месте, а потом начали медленно приближаться.

— Что будем делать, принц? — я заметно нервничал. — Есть идеи? И желательно побыстрей, вряд ли эти твари захотят вести переговоры, а спрятаться тут негде.

Чёрт, всё же надо было задержаться в деревне на пару дней! Возможно, удалось бы выяснить хоть какие-то подробности о Пожирателях Силы — ведь как-то местные жители с ними уживаются! А что знаем мы кроме ужасов древней легенды? Хотя, нет — жрица рассказала что-то важное на корабле, когда нас атаковали наги. Что именно? Вспоминай быстрей, вспоминай! Кажется, она говорила — их можно обмануть. Но как? Вспоминай, пока не поздно!

— Грох! — похоже, Хрохана не смутили ни количество, ни внешний вид нападавших. — Найди, что на тварей лучше всего подействует. А пока закрой нас.

Ученик лича неторопливо двинулся вперёд. Как будто речь шла о каждодневной утренней прогулке, а не о реальной угрозе. Не перестаю поражаться выдержке личей, хоть давно следовало бы привыкнуть. Наверно, надо родиться магом или верить в собственные возможности, знать, в конце концов, на что способен и перестать волноваться. Получалось же у меня в последние разы пользоваться Силой по своему желанию!

Я сделал несколько дыхательных упражнений из арсенала Серхио. Странно, беспокойство так и не исчезло. Никак не могу отделаться от сумасшедшей мысли, будто основная опасность исходит не от волков, а притаилась среди нас. Не предательство — что-то совсем другое. Но кто именно? Некроманты, орки, уах? Или… Хельга?! Бред какой-то. Я сам?! Голова скоро треснет от нелепых предположений!

Волки подобрались совсем близко. Морды колобков скалились вовсе не злобно, а, скорее, равнодушно-привычно. Мол, опять мир спасать от надоедливой разумной плесени — ничего интересного или необычного! Похоже, они наткнулись на выстроенную Грохом преграду, поскольку твари вдруг резко остановились. Всё бы ничего, но мне показалось, что они медленно увеличиваются в размерах. Так и хотелось сказать — пухнут от счастья. А как иначе, если пасти зверюк, как по команде, разом растянулись в блаженной улыбке?!

Сознание переключилось. Мир уже привычно засверкал энергетическими линиями. Я посмотрел вокруг и чуть не ахнул! Теперь понимаю, почему волков обозвали Пожирателями! Коконы этих созданий отливали золотом, точь-в-точь как у жриц-амазонок, но представляли собой практически идеальную сферу с уходящим глубоко внутрь полым каналом в верхней трети. Прямо перед ними кольцом тянулась выставленная учеником лича сеть, но в этот раз некромант сделал преграду более густой. Очевидно, не забыл урок на острове — сделал поправку на радость волкам! Потому что они с заметным удовольствием всасывали чужеродные потоки и росли как опара возле печи. Если так и дальше пойдёт, от чёрного мага очень скоро останутся только кожа да кости.

— Грох! Снимай защиту к чёртовой матери! Бегом!

Недоумённый взгляд лича только добавляет раздражения:

— Сожрут его, потом за нас примутся! Не понимаешь? Высосут все силы! — я повернулся к Гроху. — Скажи, ты тратишь сейчас кучу энергии на удержание стены? Гораздо больше, чем обычно, правда? И чем дальше, тем больше и больше?

Маг настороженно посмотрел мне в глаза, перевёл вопросительный взгляд на лича и кивнул:

— Да. Не хватает силы даже на простое заклинание — всё забирает щит.

— Вот и снимай его, пока не высосали до дна!

— Сергей, — лич положил мне руку на плечо, — ты уверен, что это поможет? Без защиты нас вообще сметут в один миг, а так успеем хоть что-то придумать.

— Нет, принц, — страннно, но теперь я чувствовал себя вполне спокойно, — не поможет. Можешь перепробовать всё, что знаешь — Пожиратели переварят. Такое ощущение, что они чем больше лопают, тем становятся ещё голодней и требуют ещё больше энергии. Наверно, в этом и заключается смысл их существования. Мне кажется, если их оставить без "еды", они сами отвалятся, как обожравшиеся пиявки. Поэтому и нужно снять защиту! Если бы ты увидел, пришёл бы к тому же выводу.

— Уверен?

— Честно? Совсем не уверен… А у тебя есть другие предложения?

— Пока нет, но я думаю.

Я опять начал терять терпение:

— Принц, пока ты думаешь, от Гроха останется кучка праха! А потом уже и от тебя, от меня и всех остальных. Причём расправятся гораздо быстрее — после нас волки наверняка вырастут до размера аэростата! Жрица говорила, что их можно обмануть. Я понял — не надо сопротивляться! Красивое решение, согласись!

Хрохан глубоко вздохнул:

— Хорошо. Поверю, — принц резко повернулся к Гроху. — Снимай защиту!

Дальше… Дальше всё происходило в лучших традициях фильмом Хичкока. Волки приблизились вплотную, а я увидел, что проблему моё предложение не решило — Пожиратели всё так же продолжали сосать энергию. Но теперь донорами выступали мы все. Но что поразительно — по-разному! Огромное количество Силы они по-прежнему забирали у чёрного мага. Чуть меньше — у Хрохана, орков и у меня. Совсем мало — у Хельги.

— Ну что, доволен? — Грох улыбался ядовитой усмешкой обречённого. — Сейчас ничего и сделать невозможно — любая атака убьёт нас самих. Зови своих Богов, Входящий!

Господи! Впервые почувствовал, что жизнь моих товарищей теперь целиком зависит только от меня, а вариантов — ноль! Красивая идея рассыпалась как карточный домик. Светловолосая! Что же ты ещё говорила? Как обмануть Пожирателей?!

— Познай величие смирения … — чей это голос?

Мне стало всё равно. Я вдруг вспомнил ту самую музыку, что слышал на корабле во ввремя атаки нагов. Увидел сонм золотистых головастиков, которые радостно прилипали ко всем коконам — Пожирателей, личей, Хельги… А потом нечеловеская музыка опять меня унесла куда-то за пределы реальности. Какая разница, что случится, если я уже на верху блаженства?..

7. Бунт

Такой досады, крепко замешенной на злости, Алиц ещё никогда не испытывал. Она доводила до исступления, порой прорывалась наружу бешенстваом раненого вепря, и тогда товарищи по заточению старались побыстрее забиться в самый дальний угол не слишком просторной темницы. Углов, как легко понять, на всех постоянно не хватало, поэтому очень скоро практически каждый из пиратов получил в награду за верную службу или синяк, или ссадину, а чью-то голову даже украсила внушительного размера шишка. Одним словом, "благословения" шкипера не удалось избежать даже самым осторожным и ловким.

Вполне естественно, что терпение не привыкших к подобному обращению корсаров в конце концов лопнуло — капитана скрутили, предусмотрительно натянули на глаза треуголку и добряче намяли бока. Потом на всякий случай связали руки невесть откуда взявшейся банданой.

— Слушай, кэп! — рыжеусый боцман всё же не рискнул приблизиться к разгневанному предводителю ближе, чем на пару шагов. — С какой реи ты рухнул?! Уж если разобраться по совести, уж ты-то виноват больше всех! Кто нас притащил за это клятое море? А кому потом не терпелось прокатиться на жрицах верхом, а?!

— А ещё кричал тогда на корабле — проверим, мол, каким местом они магию зарабатывают! — вертлявый пират с заплывшим глазом сильно ткнул Алица кулаком в спину. — Узнал? Доездился? Будем теперь по твоей милости слюни пускать, как тот придурок на острове. Если на подстилку для здешних девок раньше не определят! Забыл, что они с братом моим сделали? Чтоб ты в гальюне собственным дерьмом захлебнулся, гад!

— Заткнись, обмылок худосочный! — боцман грубо оттолкнул матроса. — Будешь говорить, когда слово дадут. Не хватало только глотки друг другу порвать прямо здесь.

Он внимательно осмотрел сложенные из огромных каменных блоков стены, кованые решётки на узких окнах-бойницах и вновь повернулся к шкиперу:

— Кэп! Разборки сейчас никого не спасут, да и делить уже нечего. Надо быстро что-то решать, пока нас ошейниками не одарили — тогда уж точно не дёрнемся.

Бешенство в глазах Алица постепенно расстаяло. Хмуро взглянув на притихшую команду, капитан вполне спокойно сказал:

— Ладно, развяжи. Подумаем, как от здешней петли улизнуть. В такую передрягу мы ещё не попадали, согласен. Но опыт не пропьёшь… Правда, боцман?

Алиц неожиданно усмехнулся:

— Эти дуры, видимо, нас вообще за соперников не считают — даже не обыскали, прежде чем сюда упрятать. А зря! Если даже не вырвемся, утяну парочку за собой к морскому Змею на обед!

Шкипер покрутил между пальцами вытянутым из-за голенища небольшим ножом, ловко перебросил в другую руку и вновь засунул клинок в сапог:

— Крот! Только не говори, что потерял свою пику!

— Обижаешь, кэп!

Образ подземного трудяги как нельзя лучше подходил бы для описания наружности отозвавшегося корсара, если бы не хищная крысиная улыбка: невысокий, плотный матрос в чёрной бархатистой куртке и такого же цвета штанах, подслеповато прищурившись, с готовностью продемонстрировал своё оружие. Острый штырь в две ладони длиной вернул пиратам, казалось, навсегда утраченную уверенность. Кто-то от радости даже хлопнул Алица по плечу — мол, подерёмся ещё, ребята — наведём шороху в бабьем царстве! И тут глухой одобрительный гул перекрыл визгливый голос щуплого матроса, которому боцман не так давно приказал замолчать:

— Что же вы, сволочи, на палубе-то про них забыли?! Когда всех вязали, словно свиней перед убоем?!

Шкипер скривился, как от зубной боли:

— Крот, объясни-ка этому болвану, сколько стоит его никчемная душонка! Только по-настоящему, чтобы с первого раза дошло и повторять не пришлось, — Алиц удовлетворённо кивнул, наблюдая как заточка насквозь пронзила горло строптивца, затем обвёл тяжёлым взглядом разом притихших корсаров. — Ещё желающие есть? Или вспомните всё же, кто нас на корабле скрутил? Да если бы не орки с магами, мы бы и со жрицами управились на раз-два, и с их голоногой охраной! А этим монстрам пика Крота вреда принесла бы не больше, чем булавочный укол в задницу мамочке Бэсси!

Бедняга у ног Крота ещё хрипел и пускал кровавые пузыри, а пираты уже безудержно хохотали. Ещё бы, кто же в Селизе не знал малютку Бесси! Слава необъятной хозяйки самого большого на побережьи борделя уступала, пожалуй, только величию Верховного Магистра. Поговаривали, будто по молодости была она неплохой танцовщицей при столичном дворе, потом подхватила какую-то неизвестную болезнь и стала с каждым годом прибавлять в весе чуть ли не вдвое. Собственно, перебралась поближе к морю Бесси именно в надежде излечиться от недуга, да где там! Перестала толстеть, и только… Выкупила по случаю на оставшиеся сбережения захудалый дом терпимости, но за пару лет привела его в такое состояние, что конкуренты взвыли от зависти. Опыт дворцовых интриг, ка ни крути, порой важнее трудолюбия и напора — заслужить благосклонность знати и покровительство Жихора не каждому дано, согласитесь. Если к положению в обществе добавить ещё и совсем уж неприличные на тот момент габариты мамочки, то Бесси представлялась, прямо скажем, женщиной одиозно-монументальной.

Алиц как-то после очередной шумной попойки в портовом кабаке предложил заглянуть к мадам и шлёпнуть её по заднице, утверждая, что тело Бесси будет колыхаться аж до самого утра. Смельчаку был торжественно обещан бочонок первоклассной рохи. Однако, даже изрядно затуманеным вином мозгам корсаров хватило сообразительности не пускаться в столь опасную авантюру — лучше уж вытерпеть десять дней жесточайшего шторма на корабле, шансов выжить заметно больше. Вот и отпускали солёные шуточки за глаза. И весело, и здоровьем рисковать не приходится.

— С ним что делать, кэп? — боцман пнул ногой тело убитого. — Заметит стража, и всем кранты. И охрану усилят, и ножи заберут! Не настолько же они дурные — сразу поймут, что не на арбузной корке подскользнулся.

Алиц оценивающе посмотрел на Крота и медленно подошёл к тяжёлой дубовой двери в камеру. Зачем-то ощупал закрытое смотровое окошко, навалился плечом, словно пробуя на прочность доски, и, услышав лязг наружного засова, удовлетворённо кивнул:

— Может получиться… И эта дохлятина ещё славно послужит напоследок, — шкипер обернулся к притихшим матросам, — Боцман, Крот! Идите-ка сюда, надо поговорить…

План капитана по замыслу оказался на удивление простым и до безрассудства наглым. Существовало, по меньшей мере, миллион разных "но" и "если", которые сводили шансы на успех к нулю. Поэтому боцман задумчиво чесал затылок, каждое мгновение открывал рот, словно пытался что-то высказать, но так и не проронил ни единого звука. Крот с бесстрастным выражением лица тоже молчал. Пауза затянулась настолько, что среди остальных пиратов прошелестел лёгкий ропот неодобрения. И неудивительно — Алиц совсем недавно уже показал, сколь просто он готов избавиться от любого из матросов. Уж не задумал ли чего лихого коварный шкипер? С него станется, бросит команду на растерзание, а сам скроется под шумок! Оно и понятно, двум-трём людям раствориться в чужом городе намного проще и безопасней. В воздухе откровенно запахло отнюдь не праздником.

Спас положение невозмутимый Крот:

— А что? Я согласен. Терять всё одно нечего, а так хоть потанцуем напоследок. Переставим мебель по-своему и в этом кабаке. Поплыли, кэп?

Шкипер с облегчением вздохнул:

— Не спеши. Как поменяют стражу, так и начнём. Эти-то с корабля, и знают, что мы можем драться. Для остальных, похоже, любой мужик не опасней обожравшегося кролика. Опять же, уходить лучше ближе к ночи, — он хлопнул Крота по плечу и повернулся к рыжеусому, — Боцман, объяснишь всем, что нало делать. Шум поднимете, когда я скажу. Да, и эту падаль перетащите поближе к стене — тогда охраннице придётся аж носом в окошко влезть…

Алиц вдруг злобно ощерился:

— Если получится, уж я найду способ посчитаться с бывшими компаньонами, — слова сквозь стиснутые зубы выползали с шипением, — Не своими, так чужими руками поквитаемся с гнидами!

Крот устроился в углу и лениво крутил в руках заточку. Иногда на его лице лёгкой тенью мелькала загадочная улыбка. О чём он сейчас думал, ведомо только небесам — в команде мало кто понимал, какие мысли живут в голове этого странного человека. Даже капитан не всегда догадывался, хотя прекрасно знал прошлое известного когда-то среди воров Ладера профессионального убийцы. А вот причина его ухода к пиратам до сих пор тайна. Умеет обрубать концы. Пока предан, но кто его разберёт… Алиц прислонился к стене и закрыл глаза, вслушиваясь в тихие голоса корсаров и боцмана. Время ленивой струйкой потекло к неизбежной развязке…

— Кэп, — тихий шёпот разом оборвал чуткий сон шкипера, — Охрана сменилась.

— Пора!

Крот моментально оказался оказался у выхода из камеры, плотно прижался к доскам и буквально растёкся по ним. При его-то комплекции подобная метаморфоза выглядела едва ли не чудом. Через мгновение рядом уже стоял Алиц и громко стучал в закрытые двери — лёгкие, быстрые шаги, распахнутое окно, настороженные глаза стражницы. Дальше всё происходило в темпе лихорадочного бреда: шкипер очаянно кричал, перекрывая шум взволнованных голосов команды, и показывал куда-то в сторону; недоумение амазонки (она же не понимала ни слова!) и попытка хоть что-то рассмотреть в полутёмной комнате (для этого ей, как и предполагал капитан, пришлось приблизиться вплотную); быстрый захват за волосы и молниеносный выпад заточки прямиком в горло. Недоумение на лице девушки сменилось болью и удивлением…

— Придержи её, кэп — там ещё одна.

Крот, пользуясь телом убитой как прикрытием, просунул руку в окошко, дотянулся заточкой до засова и моментально открыл дверь. Медлить было никак нельзя, и Алиц с напарником выскочили наружу.

Стражница тоже не зря ела свой хлеб — пиратов встретил блеск стали короткого меча. Шкипер сделал ложный выпад, увернулся от размашистого диагонального удара, попытался тут же достать противника ножом, но не рассчитал дистанцию и промахнулся. Вот теперь Алиц оказался в очень невыгодном положении — очень близко к сопернице, да и ноги расставлены слишком широко, чтобы вовремя успеть отскочить назад. Амазонка же честно вести поединок явно не собиралась. Впрочем, о какой справедливости можно говорить, если против тебя двое, а за их спинами ещё полтора десятка непривычно агрессивных мужчин? Хоть и без оружия, и не воины, так количеством задавят, как голодная крысиная стая! Самое разумное, конечно, отступить и поднять тревогу, но не позволил боевой дух. Тем более, почти беззащитная жертва совсем рядом. Ещё только несколько мгновений, чтобы добить, а тогда можно уходить и звать подмогу. Решение девушки оказалось роковым — эмоции в поединке погибили многих.

Крот воспользовался секундным замешательством охранницы — нырнул вниз, подкатился колобком, сбивая с ног, и тут же на одном движении всадил пику амазонке в глаз.

— Ловко! — Алиц вытер вспотевшее лицо. — По-прежнему быстр.

— Уходить надо, — Крот прислушался, — Похоже, мы всё-таки пошумели немного. Если заявятся остальные, нам точно не справиться.

— Боцман, выводи команду! Только тихо — по стеночке, в тенёчек. И не орать, что бы ни случилось!

После удушливой атмосферы темницы вечерний бриз будоражил обещанием привычной свободы. А настоящего моряка каждый глоток свежего морского воздуха манит сильнее, чем утренняя кружка крепкого эля опустившегося пропойцу. Не удивительно, что корсары тут же двинулись в сторону большой воды.

— Стоять! — выдохнул шкипер. — В порт сейчас соваться опасно! Если не возьмём корабль без шума, нам конец.

— А куда же тогда? — боцман от растерянности задал вопрос в полный голос.

— Тихо! — рассерженно прошипел Алиц. — Ничего не слышишь?

Действительно, издалека доносились неясные пока крики.

— Дьявол их забери! — выругался Крот. — Не так уж сильно мы нашумели. Не иначе, без магии тут не обошлось. Куда, кэп?

— За город. Пересидим пару дней, узнаем всё хорошенько, вот тогда и с кораблём решим, — шкипер поморщился от звонкого стука подковки на сапоге одного из корсаров. — Так! Обувь снять! И на цыпочках, как мышки, за мной!

Пираты, растянувшись цепочкой на добрых полквартала, заскользили вдоль стен.

Столица империи амазонок, казалось, крепко заснула. И хотя ещё из многих окон пробивался свет, для моряков, привыкших к ночной разгульной жизни любого порта, город всё равно производил впечатление заброшенного поселения. Корсары добрались до окраины, так никого и не встретив. Но больше всего обрадовало Алица то, что на всём пути их не облаял ни один пёс. Похоже, и с собаками тут не густо — значит, по следу пускать некого. Хотя, кто разберёт этих женщин — где-нибудь воительницы вполне могут держать великолепных ищеек. Расслабляться рано…

— Кэп, у тебя табак остался? — Крот догнал капитана.

— Есть немного, а что? Не время сейчас курить! Уйдём подальше от города, тогда и отдохнём, и трубочку набить можно. А свой куда дел?

— Весь рассыпал. На случай, если собак по следу пустят, — Крот усмехнулся в ответ на удивлённый взгляд шкипера, — есть такой старый способ. Осторожность никогда лишней не бывает, поверь.

Алиц протянул кисет:

— Слушай, Крот, странная мысль не даёт покоя в последнее время, — шкипер хмыкнул, — Вернёмся вот назад… Если вернёмся… Придём в наш кабак отметить спасение, а там цены подскочили раза в два!

— С чего это вдруг?

— А с чего они вообще растут? Я как-то раз целую ночь просидел с боцманом, крепко так набрались. Утром кружку пива нам предлагали уже за две монеты. Наш Магистр-чудотворец всегда умел придумать что-то весёленькое, пока моряк пьян.

— К чему ты, кэп? Сейчас думать надо о том, как ноги отсюда унести.

— Да знаю! Но жужжит мысль в голове хуже навозной мухи…

— Ты удивляешь меня, Ула! Удивляешь и беспокоишь, — Верховная Мать осуждающе покачала головой, — Вернулась только вчера, а уже обманула дважды! Думала, я не узнаю? Для преемницы ты ведёшь себя слишком странно.

Светловолосая жрица удивлённо вскинулась:

— Я не обманывала! В чём моя вина?

— Во-первых, ты отпустила нескольких пленников, а среди них были маги! И магия чужестранцев, как выяснилось, разрушительная! Представляешь, сколько бед и страданий они принесут на нашу землю, если их не остановить? Во-вторых, ты почему-то скрыла это от меня. Что теперь скажешь?

В голове жрицы ураганом бунтовали обрывки мыслей, пытаясь собрать воедино вопросы и догадки. Откуда Мать узнала? Нет, светловолосая прекрасно понимала, что долго скрывать факт присутствия на материке чужих магов не удастся. Собственно, она и не собиралась молчать — ещё один день, и Заступница услышала бы всё. Утром, пока не примчится курьер из рыбацкого посёлка. Он-то точно появится, можно не сомневаться. Как теперь объяснить, что некромантов просто необходимо было отпустить? Ушли бы они подальше от берега и стали бы очередной добычей Пожирателей. В открытом бою с ними без жертв не обойтись — опыт стычки на острове убедительно показал, насколько они коварны и опасны. А завтра догонять магов было бы уже поздно.

Кто же всё-таки рассказал? Неужели кто-то из своих? Команду жрица подбирала тщательно, и до сегодняшнего дня верила каждому. Да девушки и сами прекрасно понимают — действовать за спиной старшего чревато. В конце концов, даже Верховная Мать не спасёт. Предателей и наушников долго подле себя не держат. В лучшем случае застрянешь в маленькой деревушке на всю оставшуюся жизнь, в худшем придётся охранять границу владений в пустынном районе сурового Предгорья. Неизвестно, какой сюрприз приготовят тебе в следующий раз, но дольше двух-трёх лет даже опытная жрица там не выживает. А обычные воины и сезона не вытягивают. Твари Источника находят лазейки в обороне с завидным постоянством… И всё же, кто ещё мог рассказать Заступнице? Кто посмел?!

— Они спасли нас от разбойников, — светловолосая, наконец, нашла нужные слова, — я не могла отказать. За всё в жизни надо платить, а отвечать на добро злом преступно. Но это не должно беспокоить тебя, о Верховная! Маги идут далеко в горы. Ещё никому не удавалось спастись от Пожирателей или Стражей Источника. Остаётся только удивляться безумству, с которым мужчины спешат навстречу гибели.

— Порой безумство способно творить чудеса. Тебе ещё многому придётся научиться, Ула! Как я могу доверить тебе заботу о нашем народе, если ты столь беспечна?!

Жрица впервые видела Верховную Мать столь раздражённой. Без сомнения, только что услышанные слова несли реальную угрозу будущему Улы. А сколько усилий потрачено, сколько труда вложено, чтобы добиться мастерства и заслуженно стать преемницей традиции! Хоть никто и не оспаривает первенства светловолосой, но завистников всё равно достаточно — стоит только споткнуться, и упасть помогут десятки рук. Интересно, существует ли где-то идеальный мир, когда вокруг только друзья? Вряд ли…

Мать собиралась добавить ещё несколько фраз, и, судя по сузившимся глазам, слова она приготовила отнюдь не самые добрые. Однако внезапный шум за дверями помешал Заступнице продолжить нравоучение. Удивляться было чему — по давно установленному распорядку беспокоить Верховную после захода солнца разрешалось лишь в случае крайней необходимости. Единственное тихое время, когда жизнь в городе замирает, да и сама обстановка небольшой уютной комнаты, скорее похожей на залу для чайной церемонии, нежели на резиденцию мага, располагала к отдыху или неторопливым размышлениям. А аромат благований и радужная гладь вышивки на гобеленах неизменно настраивали на умиротворение. В конце концов, каждый человек имеет право на покой. И даже серьёзный разговор с ученицей не мешал Матери иногда подходить к низкому столику возле задрапированного синим бархатом окна и сделать глоток уже привычного настоя мелиссы с шиповником. Но шум за пределами комнаты прямо указывал — случилось что-то очень важное.

— Заступница! — взволнованная охранница не забыла благоговейно склониться в поклоне. — Пленники сбежали!

— Как сбежали?! Кто их отпустил?!

— Стражницы убиты, а сами они исчезли.

— Немедленно усилить охрану в порту! Закрыть выход из бухты! И вызови ко мне Коару.

Верховная повернулась к ученице. Теперь в её взгляде светилось торжество палача:

— Кто говорил, будто этих мужчин можно не опасаться? Ты обманула меня уже в третий раз. Слишком много, Ула, слишком много для одного вечера. Что ты задумала? Не терпится занять моё место?! Может, и пропавшие маги вовсе не идут к Источнику, а ждут где-то поблизости?

Светловолосая возмущённо посмотрела на Верховную Мать.

— Да, я сказала, что они не опасны! Среди разбойников нет ни одного мага, поэтому их в состоянии контролировать даже посвящённая Первого Круга! И если стража ошиблась, в том нет моей вины! — жрица решительно взмахнула рукой. — Разреши мне их поймать, я лучше всех знаю, на что они способны.

— Нет! Этим займутся другие. А тебя ждёт Коара…

Ула внутренне содрогнулась. Не надо быть слишком умной, чтобы понять — Заступница придумала какой-то очень хитрый и необычный план. Коара когда-то упустила свой шанс стать преемницей из-за особой жестокости и коварства. Она, в отличие от остальных посвящённых Пятого Круга, умела пользоваться магией прямого убийства и никогда не отказывалась от малейшего шанса её использовать. Именно потому Коара не могла покидать пределы города и ближних окрестностей — Пожиратели уничтожали любого агрессора. Именно потому Верховная остановила свой выбор на Уле, но не забывала повторять, что иногда приходит время и таких боевых жриц. Неужели её час пробил? Но что придумала Мать? И зачем Коаре понадобилась светловолосая?

— Вот, кстати, и она, — Верховная показала в сторону дверей, — Ты пойдёшь с отрядом Коары. Она — главная. Найдёте магов. Твоя задача, Ула, оградить Коару от Пожирателей, а остальное она сделает сама. Только так ты сможешь вернуть утраченное доверие.

Светловолосая посмотрела на прислонившуюся к косяку соперницу. Ни кивка головы в ответ, ни хотя бы обычного приветственного жеста — одна лишь едва заметная ухмылка…

* * *

Мы "загорали" на крохотной опушке леса уже второй день. И вовсе не потому, что решили устроить небольшой пикник на обочине — всё же "головастики" успели изрядно потрепать всю нашу команду. Особенно крепко досталось Гроху. Чёрный маг оправился довольно быстро, но всё ещё походил на египетскую мумию. Радовало только полное отсутствие Пожирателей. Я так и не вспомнил, то ли банда вертлявых недолягушек слопала их, то ли волки просто в страхе сбежали подальше и возвращаться не рискнули. Орки тоже выглядели вялыми, как бы нехотя управляясь с нехитрой работой по лагерю. И Хельга с личем жизнерадостностью мало чем отличались от зеленокожих. Получается, не зря светловолосая жрица предупреждала об опасности. Пожалуй, только уах практически не пострадал — вертелся под ногами целый день или пропадал в лесу. Как он сам гордо повторял каждый раз — "На разведку". От рыжего, кстати, стало известно, что лес не такой уж мёртвый, как казалось на первый взгляд. Правда, уах заметил только мелких животных и птиц, а вот крупной дичи не встретил ни разу к немалому огорчению орков. Хоть какое-то развлечение нашлось бы для охотников, да и нам свежанинка не помешала бы для бодрости тела и к радости духа. Ко всем прочим неприятностям ещё и ночи стали достаточно прохладными. То ли сказывалось близость гор, то ли постепенно надвигалась осень. Или всё сразу, кто знает.

А вот со мной произошло нечто необычное. Из-за вынужденного безделия времени для размышлений нашлось достаточно, поэтому я попытался тщательно разобраться с горой накопившихся вопросов. Во-первых, необычайный прилив сил — до головокружения, до набатного звона в ушах. Казалось, стоит легонько оттолкнуться, и можно легко допрыгнуть до вершин самых высоких деревьев. Даже странно, что так и не попробовал, хотя так и подмывало! Думаю, всему виной те же "головастики" — наверняка часть отобранной у других энергии они передали своему хозяину, то есть мне. В конце концов, кто их выпустил?! Теперь понятно, каким образом здешние жрицы черпают силы и мощь. Но, видимо, не каждая способна на подобное действо, иначе к чему те удивительные развлечения магичек с пиратами на острове, которые буквально высасывали жизнь из несчастных корсаров? Вывод — опасаться в первую очередь надо светловолосых. Вряд ли их много, всё же высшая каста, элитная. Это плюс. О минусе думать не хотелось, хотя догадываюсь, что тогда на пляже нам просто повезло. Если нападут хотя бы две, некроманты точно не спасут, каюк. Тут бы от Пожирателей научиться отбиваться без ущерба для здоровья! Но это уже во-вторых.

Действительно, первый опыт показал, что контролировать волну хвостатых защитников я не умею. Они жрут всех подряд. Надо или найти способ ими управлять, или как-то использовать возможности личей. С Грохом каши не сваришь — плюётся заклинаниями как теннисная машинка мячиками, а толку? Волкам только того и надо. Другое дело Хрохан… Стоп! А с чего я вообще взял, что в следующий раз у меня вообще получится?! Может, лучше начихать на эту затею? Пока не поздно. Уж больно на авантюру смахивает…

— Принц, тебе не кажется, что мы до Источника никогда не доберёмся? — я посмотрел на печально-серьёзного некроманта и добавил. — По крайней мере, живыми. План бы надёжный придумать, а? Ну, или…

— Или что?

— Или идём сдаваться местным властям. А что? — в ответ на удивлённо взлетевшие брови Хрохана я быстро заговорил. — Сам подумай, жрица обошлась с нами по-человечески, почти без грубости. Стычку можно не считать, тогда ещё не познакомились поближе. И эта их какая-то там Мать наверняка не злющая Баба-Яга, а вполне приятная женщина. В печь не посадит, на зуб не попробует.

Теперь лич выглядел совершенно ошарашенным:

— ?! Ты серёзно?!

— Конечно. Так хоть есть шанс вернуться назад. Харат погиб, опасаться тебе больше не кого. Найдём Серхио, а голова у него работает хорошо, в отличие от моей. Что-то придумаем сообща. А здесь нас Пожиратели если не при следующей драке прихлопнут, то уж через одну точно! Они бы и сейчас нас легко уничтожили, если бы только появились! Ты знаешь, как с ними бороться? Я, например, не знаю!

Хрохан на секунду задумался, а затем решительно мотнул головой:

— Нет! Личи никогда не сдавались! Отступать приходилось, конечно, но не сдаваться! — он шумно вздохнул. — Можешь уходить, я уже говорил, что не буду тебя удерживать. Забирай девушку и уходи. Вас они примут, нас — нет. Не спрашивай почему, я это чувствую. Есть только одна просьба — зверька оставьте. Без него даже дорогу не узнаем, если встретим людей.

Честно говороя, я не особо рассчитывал на согласие принца. Слава богу, не один десяток дней вместе провели. Время достаточное, чтобы понять кто есть кто, а своих на поле боя не бросают. Почему-то вдруг понял, что за всю жизнь настоящие друзья появились у меня только сейчас. Скорее, попытался хоть частично оправдаться в собственных глазах — мол, предлагал же. Друзья-некроманты… Расссказать кому, не поверят! И всё равно, лезть голой грудью на штыки глупо, а достойного выхода пока не видно.

— Ладно, вместе пойдём — что-нибудь придумаем. Знал, что ты не согласишься.

— И я знал, что откажешься.

Мы оба невольно расхохотались. Чёрт, до сих пор не видел даже улыбки на лице Хрохана! Удивительно, как всё-таки смех меняет людей, если он не презрительный. Впрочем, и такой тоже меняет.

— Хорошо, принц, но проблема остаётся. Давай, наверно, решим так — я попробую разобраться с "головастиками", а ты подумай, как можно создать для них устойчивый коридор. Мощный такой, непробиваемый с полпинка. Сам я не смогу сделать и то, и другое одновременно.

— С кем разобраться?

— С го… — вот же голова садовая, совсем забыл, что лич не видит потоков Силы! — Мда… Это некие создания, которые слопают даже Пожирателей. Шустрые пацаны, потом расскажу.

Я немного помолчал, а потом задал вопрос, который мучал меня уже второй день:

— Я опять потерял сознание?

— В этот раз нет. Но был как пьяный. Даже Хельга долго ничего не могла сделать.

Так, новый нюанс! До сих пор любое активное вмешательство в магические события неизменно заканчивалось глубоким обмороком. Серхио уже заметил раньше, что проблема в избыточной дозировке. Как говорится, кувалдой по комару. Или как в песне поётся — "…Гулять, так гулять. Стрелять, так стрелять". Тут понятно. Но оказывается, обратная ситуация ничем не лучше. Избыточная энергия тоже радости не приносит — от обжорства сдохнуть так же легко, как и от голода. Вывод очевиден, опять необходим контроль. С него и придётся начинать.

— Принц, мне лучше отойти подальше в лес. Сам понимаешь, для вас "головастики" пока слишком опасны. А ты сооруди коридорчик, — я усмехнулся, — сделаем потом вместе пушку магическую, постреляем картечью.

Лич уже давно о чём-то тихо беседовал с Грохом, а мне никак не удавалось сдвинуться с места. Странное состояние — разумом понимаешь, что и времени в обрез, и работы гора размером с Эверест, а решиться не можешь. Потому как назад потом дороги не будет. Своеобразная точка возврата — переступил черту и двигайся только вперёд. Не оглядываясь и не сожалея…

— Сергей, можно с тобой? — Хельга смотрела очень внимательно и слишком серьёзно. — Хрохан сказал, что ты идёшь в лес. Нужно поговорить.

— Не сейчас, хорошо? Со мной нельзя.

— Ты очень изменился после встречи со жрицей. Очень, — повторила она. — Я же вижу, тебя тянет к ней.

— С чего вдруг?

— Забыл, что я могу читать мысли? Они совсем другие люди, они питаются чужой жизнью как вампиры. Все. А схватка с волками показала, что и ты заразился. Ещё на корабле, но сейчас это заметно всем. Ты стал безжалостным и холодным. Неужели не страшно? И потом… Жрица тоже будет тебя искать…

Я молчал. Оправдываться или объясняться не хотелось. Девушка по-своему права. Не зря светловолосая перед расставанием предупредила, что есть во мне её частичка. Новая энергия бурлила и требовала выхода. Не думаю, конечно, что начну бросаться на всё, что шевелится, но… Кто знает, каким боком повернётся судьба в следующий раз? Надеюсь, не задом.

Да и отношения с Хельгой в последние дни претерпели удивительно стремительную метаморфозу. Поменялись на… ровные, как между старыми друзьми или просто хорошими знакомыми. Страшное слово, неприятное. Всё равно, что никакими. От ровности до безразличия не такой уж долгий путь. Исчезла невольная дрожь, когда она непроизвольно касалась руки, и сердце больше не замирало при звуках её голоса. Принц прав, драпать отсюда надо без оглядки — не хватало ещё возглавить очередную стаю Пожирателей. Вот только мысли о светловолосой жрице не отпускают…

— Знаешь, я давно пытаюсь понять, что особенного в твоём мире, — слова Хельги оборвали мои размышления, — Откуда в вас одновременно и жестокость, и благородство? Откуда безрассудство, а через мгновение холодный расчёт? Готовность жертвовать, а потом вдруг стать палачом? Серхио внутри такой же, хоть и сильно от тебя отличается. Вчера мне удалось отыскать ваш мир. Было трудно, но у меня получилось. Я видела женщину — она пела странную песню… Кажется, я начинаю понимать…

— Прошу, не сейчас. У нас действительно очень мало времени, — слова девушки ударили больно, поэтому не сдержался, — Может, мы просто живые?! А не картонные правильные герои слезливых романов?! Не приходила такая идея в голову?! Извини, мне пора идти.

— Живые… Может быть…

Я сделал несколько быстрых шагов в сторону леса, чтобы в ярости не наговорить ещё каких-нибудь глупостей. Странно всё же устроен человек: похвалу воспринимает легко, даже если всё сказанное — враньё. А вот укоры редко одобрит, несмотря на правдивые замечания. Наерное, именно поэтому многие предпочитают лгать. Я не исключение. Скрывшись за большим кустом у самой кромки, обернулся — Хельга как-то безвольно опустилась на траву и, отвернувшись, вдруг запела:

Звёзды своды полнили свадебною полночью, Серебро волшебное искрами цедя. Ворожили яркие на Луну, на полную Вниз на землю ссыпались каплями дождя… Волчье эхо песнею билось поднебесьями, Заклубилась гривою тучи полоса… Палец, перехваченный тонким гнутым месяцем, Локонами-прядями рыжая коса Ведьма тоже женщина, хоть и бесом венчана Да кому по силам-то колдовская страсть? Только с ровней — нечистью души крепко сверчены, А простому смертному с ведьмою не масть Платье подвенечное — путь, дорога млечная, Тайною тропинкою долгая фата Были кольца кованы из любви и вечности, С поцелуйной горечью в уголочках рта Жениха с невестою при парадном месте ли Привечали мороки, темень да туман Травы ложе брачное постелили вместе им, Дал любовной вольницы луговой дурман Ночка — чёрной сажею, утро — алым ряжено Раскатились бусами росы — жемчуга Что кому начертано, что кому налажено, Кто в людскую горенку, где светло да глажено, Ведьма вслед за суженным к чёрту на рога…

(Лариса Мягкова. "Венчание": )

Звуки голоса девушки заполнили, казалось, заполнили всё пространство до горизонта невообразимой смесью страсти, печальной грусти и жаждой покойной уверенности. Даже орки забросили работу и замерли на месте, с удивлением вслушиваясь в мягкую мелодику чужой речи. Готов поклясться, Хельга только-что пела по-русски! Или всему виной адский коктейль Силы внутри?

— Получается, она живёт… А я? Я — живая? — казалось, девушка просто шептала, но её слова бились в голове едва ли не громовыми раскатами.

Тугой комок в горле почти полностью перекрыл доступ воздуха. Свет полудня медленно сменился закатными сумерками. Не в силах больше сдерживаться, я почти бегом пустился прочь. Шелестела и хлестала по коленям высокая трава, а при каждом шаге слева в шорохе чудился вопрос: "Дурак?", и тут же справа следовал ответ: "Дурак!" Только этого не хватало — даже природа осуждает! Хорошо ещё, что очень скоро кроны над головой сомкнулись, а растительность под ногами заметно поредела. Обвинительный шёпот звучал всё глуше и глуше, пока не затих окончательно.

Когда тебя преследует навязчивая идея, время бежит незаметно. Неизвестно, сколько бы я ещё петлял между деревьями и продирался через кусты, если бы не промелькнувшая перед глазами крохотная пичуга. Испуганно тенькнула что-то на своём языке, взмыла к стремительно к вершине ближайшего клёна и затерялась среди листвы. Деревья как-то незаметно расступились в стороны — передо мной лежала полянка в форме удивительно правильного круга. Всё, хватит бежать! Ещё назад придётся добираться, а темнеет здесь в эту пору быстро. Тем более в лесу.

Я расположился практически в самом центре лужайки. Опустился на колени, сделал ставшие уже привычными дыхательные упражнения — сначала по "треугольнику" для набора энергии, затем старательно увеличивал с каждым циклом продолжительность выдоха. В какой-то момент пришло ощущение, будто лёгкие вообще не работают, хотя недостатка кислорода абсолютно не чувствовалось! Теперь понятно, что Серхио назвал когда-то незаметным дыханием! Привычный мир в мгновение исчез, заструившись разноцветными линиями Силы. А потом зазвучала мелодия, подаренная светловолосой жрицей…

"Головастики" появились сразу. Носились вокруг, как обычно, беспорядочным неуправляемым стадом и совершенно не желали подчиняться. Я попробовал усилить звуки нежно-трагичной песни смирения. Результат превзошёл все ожидания — они услышали! Вот только выписывать фигуры высшего пилотажа стали ещё быстрее. Похоже, тактику придётся менять на противоположную. Постепенно мелодия зашелестела внутри едва слышно, как флейта на ветру — так, что с трудом удавалось разобрать печальные переливы и обертоны. Вскоре движение порождённых мной созданий замедлилось, да и их количество уменьшилось на порядок. Одновременно к ним вдруг потянулись тонкие ослепительно-жёлтые нити. И я точно знал, что эти линии Силы — мои.

Ох, как же долго пришлось собирать "головастиков" в общую группу и придать их перемещениям хоть какую-то осмысленность! Но всё же плотной фаланги, способной выполнить роль настоящего тарана, не получалось никак. Даже энергетический кокон пропотел до основания, если можно так выразиться. Неужели остаётся надеяться на помощь принца и его коридор? В конце концов я плюнул и прекратил дальнейшие попытки. И тут произошло самое настоящее чудо — едва угасли звуки мелодии, "головастики" потянулись друг к другу подобно намагниченным стальным стружкам! Песня жрицы во мне от неожиданности взревела торжественными аккордами. Сила тут же ответила фейервеком новых хвостатых охотников. Но плотная масса в центре хоровода только дрогнула и сжалась ещё сильней, буквально всасывая только что рождённых собратьев. Сплеталась в тугой клубок и росла, стремительно росла, словно опара возле тёплой печки.

С трудом, но я смог вернуть состояние почти полного безмолвия. Теперь передо мной дрожал от напряжения внушительных размеров шар золотистого цвета, который выстреливал в разные стороны длинным раздвоенным отростком. Как гремучая змея! Сходство ещё больше усиливалось от того, что сфероид натуральным образом шипел! Честно говоря, стало как-то не по себе — образование явно хотело кушать, а потенциальная жертва только одна на квадратный километр. И всё же я рискнул и осторожно потянулся к нему жгутами Силы. Кстати сказать, они стали толще и светились теперь ещё ярче.

Ничего. Страшного ничего не случилось. Шар моментально успокоился и лишь изредка выбрасывал ловчее щупальце в противоположную от меня сторону. В хаотических, казалось бы, движениях языка всё же прослеживалась определённая система. Я заметил, что каждый раз конечной целью раздвоенного отростка становилось слабо мерцающая точка. Без сомнения, в меню создания появилось какое-то блюдо. Интересно, кого оно так методично лопает?

Зрение скачком вернулось к обычному восприятию мира. Вот это да! На месте энергетического шара клубился жгутами белёсый туман, до того похожий на гигантскую мускулистую жабу, что от изумления я шлёпнулся на пятую точку опоры. Хорошо ещё, падать было не высоко. А ловило эфемерное земноводное с настойчивостью Молоха моего заклятого врага — мошкару! То есть, занималось привычным для своего вида занятием! Господи, аж глазам не верится! Да с таким защитником и на рыбалку не страшно, и за грибами по гнилому болоту как по Бродвею пройдёшься, и в тайге от гнуса не распухнешь. Фантастика!

Всё когда-нибудь заканчивается. Прошла и эйфория от весьма необычного, но выгодного и практичного использования магии. А вместе с ней улетучилась в неизвестном направлении уверенность в успехе — управлять-то жабой я не научился. Между тем, судя по протянувшимся через всю поляну теням деревьев, солнце уже точно опустилось к горизонту. Придётся отложить тренировку до завтра. Тем более, что организм настоятельно требовал принять горизонтальное положение. Опять же подташнивает, да и в желудке зреет нешуточный бунт. Я с усилием поднялся на ноги, отметив боковым зрением как созданное моей волей земноводное уменьшилось вдвое. Видимо, ему тоже не сладко. Но куда тогда девается энергия? Растворяется в воздухе? Уходит под землю? Этот вопрос тоже надо обязательно выяснить. Чёрт, почему когда решается одна проблема, на её месте тут же появляется десяток новых?!

Танден вдруг отозвался на первый же шаг запредельной болью. Как будто кто-то старательно накручивал кишки на вертел. Я рванулся в сторону леса, но споткнулся на ровном месте и упал, едва успев выставить вперёд руки. Колени сами собой подтянулись к подборотку, ладони давили и давили на живот чуть ниже пупка. Поза зародыша… Самое безопасное положение в случае магической угрозы, как писал когда-то Кастанеда. Тело боролось за выживание само — сознание в болевом ступоре только фиксировало происходящее. Напряжение в тандене постепенно затихало, растекаясь волной тепла по груди и рукам, пока не ударило обжигающей волной в голову. Солнце погасло…

Амазонки… Идут по высокому берегу, быстро идут. Внизу беззвучно плещет прибой, ветер шаловливо теребит короткие юбки, отбрасывает с покрытых лёгкой испариной лиц волосы. Мягко расступается высокая трава под ногами женщин, бесчисленными дланями узких листьев нежно поглаживает колени и бёдра. Если бы не напряжённо-суровый взгляд идущей впереди черноволосой стройной красавицы, можно было бы подумать, что девушки отправились встречать ночь на Ивана Купала. Если бы не короткие мечи в кожаных ножнах у каждой второй. Если бы не растерянность в глазах скользящей по зелени чуть в стороне от остальных светловолосой жрицы… Она! Сердце стучит всё быстрей, руки тянутся к Ней навстречу…

Наваждение прекратилось так же неожиданно, как и началось. Тени на поляне почти не загустели — значит, беспамятство длилось совсем недолго. Пора возвращаться в лагерь! Нужно обязательно рассказать принцу о моих видениях. Давно они не повторялись, очень долго. С той памятной остановки возле Менгира. Полёты в Селизе не в счёт — это совсем другая петрушка. Беспокоил ещё и тот факт, что сейчас, кроме яркой картинки, я остро ощутил серьёзную опасность. Раньше такого не было, хотя потом события всё равно развивались далеко не лучшим образом. Как же не вовремя исчез Серхио! Где ты сейчас, мой мудрый учитель, в каких краях и весях пропадаешь? Надеюсь, у тебя всё в порядке. Чего не скажешь про нас — кажется, в воздухе уже чувствуется омерзительный запах стремительно надвигающейся лавины гуано…

Не помню, как я добирался к лагерю. Руки дрожали, ноги то сгибались, то становились ватными, в голове творился полнейший кавардак. Пьяному легче обойти Москву по кольцевой. Или Сахару переползти по-пластунски. Или… Чёрт, ненавижу физическое бессилие!

У самой кромки леса нервно прохаживался Хрохан. По всему выходила, что поджидал он меня давненько. Да и орки посматривали в нашу сторону выжидательно и тревожно. Лишь Грох, как настоящий воин, не терял обычного хладнокровия. Хельга, завернувшись в одеяло, задремала у костра. Нет, сейчас разговаривать с ней не могу — не то состояние.

— Получилось? — в голосе принца всё ещё сквозило волнение.

— Не совсем так, как хотелось, но появилась надежда обуздать наших прытких защитников.

— Завтра попробуем вместе?

Я чуть помедлил:

— Нет, мне нужно ещё время, — очередная пауза заставила лича недоумённо вздёрнуть брови, — А его у нас как раз и нет. Надо срочно убираться отсюда. Сейчас уже поздно, но утром стоит бежать со всех ног.

— Грох ещё не совсем оправился — ему не выдержать схватки с волками… Что случилось?!

— Мне тоже не помешает отдохнуть, да некогда, пойми! Принц, скоро к нам заявятся гости. И есть подозрение, что отнюдь не с подарками!

— Кто? Волки?

— Амазонки. Там одних жриц человек двадцать! Светловолосая с ними. Ты был прав, на мирную делегацию, ох, как не похоже! Идём к костру, перекусим чего-нибудь — у меня уже стенки желудка склелись. Там и поговорим подробно. Ночь короткая, а рассказать нужно многое.

Хрохан шумно вздохнул и молча кивнул.

8. Неожиданная встреча

Серхио осторожно покрутил головой, разминая шейные позвонки. Тело до сих пор казалось чужим, одеревеневшим, как после долгой болезни. Боковым зрением отметил, что следопыты расположились чуть в стороне возле небольшого костра — похоже, пришло время обеда. Не хватало только мечника и Ветля.

— А где Агриэль? С ним всё в порядке?

— Отправился с товарищем на разведку. Говорит, люди не видели этих мест сотни лет, — Халит улыбнулся, — Воин есть воин, а хороший воин никогда не забывает о долге.

Маг внимательно посмотрел на испанца, порылся в сумке и протянул Серхио кусок тонкой белой материи:

— На, вытри кровь. И рассказывай, что ты сотворил с Мегалитом. Источник полностью восстановился, но я не могу понять как!

Испанец машинально провёл ладонью по лицу. Так вот почему так трудно дышать, и в голову отдаёт резкими короткими уколами! Кровь текла из носа. Почти забытое похожее ощущение из детства, когда попробовал сделать на глубине кувырок, а вода залила ноздри. Помнится, боль была адская, до слёз.

— Мегалит? — Серхио вытер испачканные пальцы. — Личу спасибо надо сказать. Ты не знаешь, что Карр после смерти Харата унаследовал древний артефакт, Камень Могущества. А в разговоре с Сергеем принц проговорился — Камень может собирать потоки Силы. Как видишь, это оказалось правдой. Только в Поток его поставил Уаддр — сам бы я не успел добраться. Да и коридор мы даже вдвоём едва удерживали.

— Постой, а как он попал к тебе, если по праву им владел ученик Магистра?! Ты его украл? — маг подозрительно оглядел испанца с головы до ног.

— Забрал, когда погиб Карр. Я не собирался присвоить артефакт, мне чужого не надо. Вот Харат действительно украл Камень у принца. Война Магов тогда началась не просто так — лич хотел вернуть то, что принадлежало его расе. Правда, история запутанная. Покойный Магистр, в свою очередь, утверждал, что Камень Могущества попал в мир некромантов отсюда. Теперь уже вряд ли кто разберётся, на чьей стороне правда.

Халит неожиданно громко расхохотался:

— Ну, сейчас уже и драться не за что! Вряд ли найдётся желающий сунуться в Основной Поток Силы!

— Кто знает… Возможно давным-давно кто-то уже это сделал… Принц, наверно, знает больше. Впрочем, ты же с ним встречался неоднократно. Лич ничего не рассказывал? Вспомни, ты мог просто не обратить внимания.

— Нет… У нас были исключительно деловые отношения, — маг нахмурился, — Но откуда тебе известно о моих встречах с некромантами?!

— Сергей рассказал…

— Ах, да! Молодой Входящий! Чуть не убил его тогда со злости. Кстати, он обладает уникальным Даром — жаль, если погибнет.

Испанец отметил, что Халит произнёс последнюю фразу как-то равнодушно, словно речь шла не о человеческой жизни. Кто разберёт, что в душе у здешних магов?

— Надеюсь, всё обойдётся. Сергей быстро учится. Да и личи бойцы могучие, раз уж даже Харату так и не удалось с ними справиться. Послушай, а Карра тебе не жалко? Он ведь тоже был весьма необычным магом.

Чужак покачал головой:

— Во-первых, убил его не я, помни об этом. Во-вторых, врага надо уничтожать, иначе он уничтожит тебя. Ну, и в-третьих, думаю, секрет его способностей известен кое-кому в степи, а я как раз туда и собираюсь. Но сначала придётся вернуться в Дастарог — нужно поговорить с бывшим Учителем.

— О чём?

— Сила вернулась в Заронг. Теперь сюда должны вернуться и люди: отсроить заново город, наладить жизнь, восстановить былые связи. Если не сделаем этого мы, найдутся другие желающие. А я хочу остаться в Заронге Магистром. Мадук может поручиться за меня перед Советом Верховных Магов. Надеюсь, он забудет старые и обиды и сделает это.

Теперь уже Серхио задумчиво посмотрел на Халита. Интуиция подсказывала — маг явно чего-то не договаривает. Не верилось, что привыкший к постоянным поискам и рискованным экспериментам изгой решил уйти на покой. Сидя в четырёх стенах, новых знаний не получишь. Опять же, омут гражданских обязанностей неизбежно с головой затянет.

— Темнишь, Халит. Мне казалось, чы можем доверять друг другу. Зачем тебе Заронг?

Маг оглянулся на ведущих неторопливую беседу следопытов, перевёл взгляд на молчаливого Уаддра, решительно махнул рукой:

— Ты прав. Мне нужен не Заронг, а Мегалит. Но только став Магистром, я могу спокойно заняться своими делами. Тогда никто не посмеет вмешаться, даже Мадук.

— Тем не менее, ты ищешь его поддержки. Тогда зачем, если опасаешься?

— У меня нет другого выбора — без помощи старика мне Верховным не стать.

— А как же городские проблемы? Насколько мне мне известно, Верховный Маг обязан активно сотрудничать с Конвентом.

— Восстановление Заронга займёт не один год. До конца строительства помощь Магистра городу вряд ли понадобится. Я успею.

Испанец задумался. То, что Халит не собирается застрять в степи навечно, вновь открывало возможность ученичества. Тогда и следопытам Агриэля можно помочь, раз уж всё равно будут рядом. Серхио не сомневался, работы в провинции разведчикам хватит надолго. Лишь бы маг согласился. Что ни говори, а здешние могучие повелители Силы, как ни странно, одновременно и самые решительные, и самые суеверные. А ведь жизни Харата и Карра оборвались вскоре после желания испанца получить у них знания. Попробуй теперь объяснить, что ты здесь абсолютно не при чём, если даже Магистры порой и шага не сделают только потому, что тень от чахлого кустика легла не в ту сторону! Или невзрачная бабочка вдруг перелетела на другой цветок…

Следопыты у костра оживились:

— Агр возвращается!

Мечник приближался быстрым шагом. За ним, постоянно оглядываясь, спешил Ветль. В каждом шаге легко угадывались встревоженность и настороженное напряжение, от которых рука любого воина непроизвольно тянется к оружию. Что, собственно, следопыты моментально и сделали. Однако, Агриэль первым делом подошёл к эльфу:

— Видели двух пауков. Но эти не такие, как та тварь у входа в каньон. Один чуть меньше, а второй просто огромный, издалека похож на матёрого секача.

— Охотник и Носильщик, — Уаддр задумчиво посмотрел на мечника, — Они вас не преследовали?

— В том-то и дело, что нет! Какое-то время будто провожали, а потом отстали. Нападать даже не пытались!

— Да, на них это похоже, — эльф удовлетворённо кивнул, — Как раз наиболее опасен маленький Охотник. Он выбрасывает липкую сеть, из которой не выбраться даже крупному зверю. Потом добивает, а Носильщик несёт мясо в Гнездо. Но люди для Охотника только враги, а не добыча. И то не уверен… Самая загадочная каста у арахнидов. Вот если бы вы сами попытались атаковать, он бы вас точно не пощадил.

— Тем более придётся пауков уничтожить. Уверен, даже обычный мастеровой, если увидит такую мерзкую тварь, не упустит случая на его шкуре испробовать остроту топора или прочность оглобли! Уж я-то наших мужиков знаю — скорые на расправу, дай только повод. Поможешь?

Уаддр обвёл долгим взглядом следопытов. Казалось, он борется с самим собой. Затем тяжело вздохнул и как-то поник. И куда подевалась гордая до того осанка эльфа?

— Нет, воин, Охотника я убивать не стану. Не знаю почему, но когда-то один из них спас мне жизнь, и поднять меч на такого я не смогу. У наших разведчиков и Охотников много общего. Нет, — Уаддр усмехнулся, — не в повадках, а в отношении к чужой жизни. Он тоже не станет убивать просто так. Как и я… А ты пробуй. Судя по поведению, арахниды здесь недавно, местность ещё как следует не изучили — это должно вам помочь. Только не приближайтесь к Охотнику ближе, чем на половину полёта стрелы. Заставьте, если получится, использовать все запасы ловчей сети и не дайте ускользнуть. С Носильщиком справиться проще, он не столь быстр. Правда, его панцирь пробить не так-то легко.

— Понимаю, — Агриэль вздохнул, — Ладно, постараемся сами. Ну, а тот, что прячется у выхода из каньона? Нам очень нужна южная дорога в Заронг — только по ней пройдут тяжёлые повозки.

— Боевого арахнида надо убить обязательно. Только… — Уаддр повернулся к Халиту, — мне понадобится твоя помощь, маг! Сам я его не достану, если паук опять спрячется под землёй.

Чужак неопределённо хмыкнул:

— Конечно, можешь на меня рассчитывать. Правда, пока не знаю, что это за зверь, но так даже интереснее. Сам-то не боишься?

— Нет. Боевые арахниды для эльфов страшны только в стае. Особенно, если за ними будут с десяток Крикунов.

— А это ещё кто такие?

— Колдуны пауков, — плечи Уаддра опять опустились, — Чем-то их уменье похоже на магию Карра…

Ночевать решили в Заронге, чтобы успеть пройти каньон и засветло добраться до ближайшей пограничной заставы. Следопыты негромко обсуждали подробности последней вылазки Агриэля с Ветлем, не забывая поглощать приготовленную Дегаром густую похлёбку из молотой пшеницы, сушёного мяса и дикого лука. Испанец слышал, что лучник добавил ещё и какие-то особенные корешки, но на распросы о секрете кулинарного искусства тот отшучивался — мол, бабка научила бросать в котёл всё, что под руку или под ногу попадётся. Халит "ушёл в себя" и, казалось, не обращал на спутников никакого внимания. Однако, Серхио несколько раз заметил, как маг бросил короткий оценивающий взгляд на сидящего чуть в стороне эльфа. Не уверен в способностях тёмного? Напрасно, Уаддр неоднократно доказал на деле — в его словах можно не сомневаться.

Возвращались в полном молчании. То ли накопившаяся за последние дни усталость не располагала к оживлённой беседе, то ли предстоящая схватка с арахнидом занимала все мысли воинов. Хотя, как раз следопытам отводилась роль сторонних наблюдателей — соваться, в прямом смысле, в лапы жестокому и стремительному противнику обычному человеку безрассудно. Мечник десять лет назад хорошо усвоил этот урок. Вероятно, магу могли бы помочь Дегар и Сю, но даже у искушённого в нелёгких схватках стрелка выцелить паука вряд ли получится, если, конечно, монстр не будет стоять на месте.

— Вот что, Входящий, — быстро зашептал Халит, когда впереди, наконец, показались развалины Заронга, — держись на всякий случай поближе. Не нравится мне поведение эльфа. Опасного врага пожалел за спасение, а ведь Карр его тоже когда-то спас. Не забывай, ученика Харата убил именно ты. Да и со смертью Магистра до сих пор не всё ясно. Тогда ты тоже был рядом. И Камень потом у Карра забрал. Понимаешь?

— Не думаю… — Серхио замолчал, так и не закончив фразу.

В словах Чужака определённо есть резон! Что, собственно, испанцу известно об Уаддре? Служил Харату, верно служил — не за награду, а из чувства признательности. А с учеником Магистра его связывало больше, чем обычная дружба. Помогал следопытам? Так ведь только потому, что рядом был Маг! Кто знает, какой кодекс чести у тёмных эльфов? Как известно, нет опаснее противника, который умеет терпеливо ждать, отыскивая удобный случай отомстить. Пусть пройдут годы, но свой шанс он не упустит. Опять же, Серхио не раз помогал Сергею, а, значит, и некромантам с орками тоже. А кто они для Уаддра? Правильно, враги. И всё равно не верилось, не хотелось даже думать о возможном предательстве…

— Халит, раз уж так получается, — не слишком уверенно начал испанец, — Не согласишься взять меня с собой? Ты ищешь знаний, я тоже хочу учиться. Кажется, вместе нам было бы намного проще.

— Проще? Что же, возможно, ты прав. Тебе не хватает Силы, но решения находишь быстро. Я убедился в этом возле Источника. Только учти — со мной тяжело и опасно.

— Трудности меня не пугают, поверь. А терять давно уже нечего…

Отряд неспешно продвигался через нагромождения обломков стен к ставшему почти "родным" убежищу некромантов. Последний поворот, узкий проход между грудами камня, и чудом уцелевший дом вырос перед людьми словно из-под земли.

— Солнце садится, — Халит задумчиво разглядывал длинные бесформенные тени, словно пытался найти в хаотичных изломах ответ на главную загадку всей жизни, — Ложись спать, Входящий, завтра долгий день. Не бойся, я поставлю заклинание отчуждения — ночью тебя никто не потревожит.

Серхио висел в поуметре над едва заметной узкой тропинкой. Слева стеной попирала небо отвесная необычно чёрная скала, справа тонуло в такой же чернильной темноте не менее обрывистое ущелье. А впереди, в сотне шагов, угадывалась небольшая площадка перед входом в большую пещеру. Каменный козырёк, напоминающий огромную оттопыренную губу. Место явно незнакомое, совсем не похожее на пристанище погибшего Магистра. Поражало полное отсутствие растительности и полная тишина. Правда, вскоре испанец услышал за спиной торопливые шаги десятка ног. Хищный провал тут же ответил едва слышным стоном. Печльные звуки становились всё громче, пока не переросли в торжествующий рёв хищника, уверенного в том, что добыча уже никуда не денется.

Из распахнутого чрева скалы потянулись вереницей полупрозрачные создания, выглядевшие издалека как спруты, только щупалец у каждого Серхио насчитал не менее двух десятков. Призраки замерли по краям площадки почётным караулом в ожидании важного посланца. Пугающий рёв также мгновенно прекратился. А затем появились и сами гости… Личи, Сергей, Хельга… Позади семенил босой рыжий уах, ещё дальше споро перебирали столбовидными ногами несколько орков. Сейчас вид маленького толмача заставил бы улыбнуться любого — маленький капризный ребёнок, которого заставили почистить зубы, съесть манную кашу, запить рыбьим жиром и вдобавок отправили в ненавистный детский сад…

Самое неприятное, что испанец почувствовал, что этот небольшой отряд не последний на горной тропе. Где-то совсем рядом спешил ещё кто-то. Явно не на помощь. И притаившиеся у входа твари. И скала слева, обрыв справа. Ни свернуть, ни спрятаться, ни отступить…

— Сергей! Сергей! — Серхио кричал так, будто хотел распугать даже камни в этом мире. — Стойте, впереди засада!

Наверно, парень услышал. Потому как вдруг обернулся, вглядываясь в глубокие трещины на отвесной стене…

— Плохой сон? — Халит с тревогой смотрел на испанца. — Ты перебудил всех воинов. Хотя, и так пора собираться, иначе не успеем — не хотелось бы разбираться с пауком в сумерках. Да и ночевать лучше подальше от Каньона, если вдруг что-то пойдёт не так.

Серхио задумчиво смотрел "сквозь" мага. Видение даже сейчас, после пробуждения, казалось гораздо реальнее, чем пыльно-серые в рассветных сумерках развалины Заронга вокруг. А ещё устойчивое странное ощущение от перемешавшихся чувст тревоги и радости. Да, опасение за судьбу Сергея, конечно, сильнее, но и удовлетворение от того факта, что утеренная на долгое время связь с товарищем начала восстанавливаться, вселяло надежду на благополучный исход и в этот раз. Тем более, Карра-то сейчас рядом нет, а все удачные попытки "астрального единства" до сих пор испанец связывал именно с его присутствием. Точнее, с его невероятной способностью влиять на окружающих. Интересно всё же, в чём секрет его магии?

— Что с тобой? — Чужак коснулся руки Серхио, — То хмуришься, то улыбаешься… И совсем не слышаешь.

— Видел Сергея с личами. Похоже, у них опять неприятности.

Халит покачал головой:

— Как я посмотрю, молодой Входящий постоянно попадает в опасные истории. И пусть рядом с ним сильные маги, не думаю, что это плюс, а не минус — некромантов в этом мире не любит никто. Всё это когда-нибудь может плохо закончиться, — Чужак неожиданно хмыкнул, — Или наоборот, его способности и сила будут быстро расти. Чем-то это напоминает мою молодость — я тоже боролся каждый день. Но выжил и стал тем, кем есть сейчас. Не подумай, что хвастаюсь, но после глупой смерти Харата вряд ли даже среди Верховных Магов найдётся кто-то сильней меня… Ты хочешь ему помочь?

— Хочу, но пока не уверен, что смогу.

— Не попробуешь — не узнаешь. Хотя, помогать всем и каждому, как по мне, затея глупая и вредная. Так уж устроена Сила — тебе придётся потом отвечать за спасённого до конца своих дней. Нет, понимаю, один-два человека ещё ладно, а следить за десятками или даже сотнями… Жизни не хватит. В конце концов, превратишься из художника в ремесленника — на себя времени точно не останется.

— А как же совесть? Неужели вот так просто пройти мимо, когда можно помочь?

— Совесть?! — в глазах Чужака сверкнуло тёмное пламя, — Ты хотя бы догадываешься, что это такое? Кто её вообще придумал и, главное, зачем?!

— Придумал? Мне кажется, она внутри человека — совесть определяет мои поступки, позволяет радоваться, если сделал хорошо, или страдать в противном случае. Разве не так?

— Ты что, сразу вот так с ней и родился? Вспомни, разве ничего не менялось в твоём отношении к жизни, пока ты учился, рос, встречался с разными людьми? Сейчас тебе не стыдно за что-нибудь такое, что ты совершил в детстве, хотя тогда это выглядело вполне нормально? Или даже наоборот, детская совесть не грызёт за сегодняшние деяния? Оглянись назад и пойми, что твоя совесть тоже менялась, пока ты набирался опыта и знаний, пока тебя воспитывали родные и совершенно незнакомые люди…

Серхио задумался — в словах Халита был определённый резон. И всё же, что-то мешало принять доводы мага. Согласитесь, неприятно чувствовать себя марионеткой в чужих руках, когда речь заходит о сокровенном, о том, что всегда считал только своим. А с другой стороны, тут же вспомнился поразившая когда-то, как откровение, фраза из рассказа "Бессмертный" Хорхе Луиса Борхеса: "…Я знаю таких, кто творил зло, что в грядущие века оборачивалось добром или когда-то было им во времена прошедшие… А если взглянуть на вещи таким образом, то все наши дела справедливы, но в то же время они — совершенно никакие. А значит, нет и нритериев, ни нравственных, ни рациональных…" Шокирующая мысль, которая заставила многие идеи оценивать совершенно иначе.

— Ладно, считай это первым уроком, — Чужак испытующе посмотрел на испанца, — Твою совесть "лепили" иерархи вашего мира с первых дней. Настойчиво и незаметно — через родителей, учителей, друзей… Гораздо надёжнее удержать власть и влияние не мечом и плахой, а воспитанием, Но не переживай, в любой стае всегда находятся белые вороны. Только поэтому на смену одним правителям всегда приходят другие, но уже со своими законами и совестью. Кто из них прав, каждый для себя решает сам.

Халит немного помолчал, затем продолжил:

— Если хочешь, у Силы тоже есть совесть, и каждым магом руководят её законы. Обычные люди их не знают, не понимают и чаще всего не принимают. Поэтому далеко не редкость, когда чародея считают злым, безжалостным и жестоким, а ведь он просто следует правилам, которые определяют жизнь каждого живого существа в любом мире. Сила не прощает отступников… По-видимому, Харат тоже серьёзно нарушил закон, если так нелепо погиб, — Чужак вздохнул, — Сила сама решит, понадобится помощь молодому Входящему или ты погубишь его своим вмешательством. Смотри и слушай, почувствуй желание Потока, иначе кара за ошибку может оказаться слишком страшной…

Между тем заметно рассвело. Даже внутри комнаты непроницаемо-чёрные тени по углам посерели, и уже можно было разглядеть трещины и выбоины в старой кладке — ничего не поделаешь, время не щадит даже камень, если о нём не позаботилась чья-та рука. Халит подошёл к окну, шумно вдохнул свежий воздух и, не оборачиваясь, глухо сказал:

— Потом поговорим, а теперь уходим — Агриэль уже собрал воинов, — Чужак неожиданно вздрогнул и тут же согнулся от внутренней боли, — Да и мне надо спешить — чувствую, у шамана кара-маулей не всё в порядке, как бы не опоздать. В любом случае, уходить от кочевников придётся до того, как выпадет снег. Зимой нам через горы не пройти.

— Так, может, лучше тогда сразу в степь? — неуверенно предложил Серхио, — Если всё закончится благополучно, вернёмся к Мадуку.

— Нет, получить место Верховного Мага важнее. Без него мне к Источнику не дадут даже приблизиться. А там столько возможностей… Всё! Собирайся, едем!

Завтракали на ходу остатками ужина. Как заметил Халит, главный враг сейчас — время. Собственно, с ним никто и не спорил. Вряд ли следопыты догадывались о проблемах мага, но каждый понимал, что известие о восстановлении Основного Потока должно попасть в Дастарог как можно быстрее. По дороге к выходу из Каньона, в основном, все больше молчали. Лишь иногда мечник что-то тихо говорил невозмутимому Ветлю и они ненадолго отъезжали в сторону. Порой их сопровождал ещё и лучник, но, скорее, не по необходимости, а дабы хоть немного развеяться. Тем более странным выглядело поведение Уаддра, так и не попытавшегося, по своему обыкновению, заняться исследованием окрестностей. Да что там говрить, даже ветер затих, спрятавшись в развалинах Заронга. Тишина давила всё сильней, словно постепенно намокавший под дождём мешок.

Испанец оглянулся на ехавшего позади эльфа и негромко окликнул Халита:

— Послушай, только что вспомнил. Сергей рассказывал об одном трюке, который "выкинул" некромант в Селизе. Принц тогда буквально "заморозил" охрану и они легко пробрались в город. Ты можешь сделать что-то подобное?

— Никогда не пробовал. Я больше привык работать с огнём, а не с холодом. А зачем это тебе?

— Можно было бы точно так же поймать паука, — Серхио вновь оглянулся на Уаддра, — Ты же учился у личей, вот я и подумал…

— Нет, ничего подобного мне не показывали. А с чего ты взял, что на паука такая магия подействует?

— Подействует, — в разговор вмешался неожиданно подъехавший эльф, — я сам не раз видел, как личи используют этот способ на боевых арахнидах, если с ними нет крикунов. Правда, владеют им очень немногие. Поэтому неудивительно, что тебе не показали, маг! Только холод здесь ни при чём — пауки просто засыпают.

— Ты всё слышал?! — испанец с изумлением смотрел на Уаддра.

— Я же разведчик, — усмехнулся эльф, — а разведчик должен не только хорошо видеть, но и слышать и даже чувствовать самые слабые запахи. В моём мире иначе долго не проживёшь.

— Что ты ещё успел узнать? — взгляд Халита сейчас был необычно жёстким.

— Достаточно, чтобы вы поняли — я не враг и мстить не собираюсь. Карр погиб, но в тот момент он стал совсем другим человеком. А ещё… — Уаддр пристально посмотрел на Чужака, — вы собираетесь в степь. Возьмите и меня с собой — здесь я никому не нужен.

— Почему? — Халит иронично усмехнулся, — Следопыты будут только рады такому воину.

— Наверно, но у меня есть цель, и помочь сможешь только ты.

— ?!

— Я хочу вернуться в свой мир. Источник восстановлен, но Повелителя нет. На кого ещё рассчитывать? Мне трудно здесь, всё чужое, я совершенно один и устал постоянно прятаться, — эльф кивнул в сторону Серхио, — Посланнику легче, он всё же среди людей, к тому же хочет стать магом.

Чужак поочерёдно переводил взор с Уддра на испанца. Пауза затянулась настолько, что Серхио начал побаиваться, а не спалит ли их в любой момент любитель огненной стихии. Наконец, Халит очнулся:

— Мы поговорим об этом позже, эльф! А ты, Входящий? Чего хочешь ты? Тоже умчишься в свой мир при первой возможности?

— Я уже говорил Харату и тебе повторю — моё место здесь. Не с тобой, так с кем-то другим, но я буду учиться.

— Хорошо, — Чужак кивнул и, совершенно не смущаясь присутствием Уаддра, спросил — Считаешь, ему можно верить?

— Хотелось бы… Думаю, да. По крайней мере, до сих пор он никого не обманывал.

— Ладно, потом решим… Кстати, раз уж речь зашла об ученичестве — будет и второй урок. Я вижу, ты практически всегда остаёшься спокоен и невозмутим. В любой ситуации. Что же, такое состояние очень полезно, но это только одна сторона масерства мага. Причём, не самая главная. Хотя… В магии важно всё. Невозмутимость — это состояние ожидания, равновесие между тобой и окружающим миром. Оно просто позволит быстрее реагировать на изменения. А вот чтобы сделать — неважно, куда будет направлена Сила, на созидание или разрушение — нужны эмоции. Сильные, на пределе. Любить, так всем сердцем, а ненавидеть — всей душой… — Халит внимательно посмотрел на удивлённого Серхио, — Молодой Входящий добьётся большего, уж извини. Если выживет, конечно. Чем-то он даже напоминает меня в юности. Я так же бросался в схватку, не думывал о последствиях и до последней капли вкладывал чувства в энергию потоков… Это основа, на которой построено всё искусство магии.

За время необычно длинной речи Чужака эльф успел исчезнуть. Незаметно, как всегда.

— Почему-то многие считают, что залог успеха — научиться контролировать эмоции. А понимают под контролем исключительно подавление, сдерживание чувства. На самом деле, ими необходимо управлять по своему желанию! От полного отсутствия, когда ты мало чем отличаешься невозмутимостью от камня, до ревущего лесного пожара, когда кажется — ещё одна капля, и тебя просто разорвёт на клочки. Жаль, но даже не все маги это понимают. Потому всю жизнь и борются исключительно с тараканами, лечат насморк или раны, которые сами заживут через пару дней. Обычных людей это тоже касается, не только магов. Наверняка и у тебя бывали случаи, когда полностью отдаёшься какой-то работе, не замечая никого и ничего вокруг. Идёшь к своей, пусть маленькой, но цели, не рассчитывая на успех и не зная, какая награда или разочарование ждут в конце пути. Был ли ты в тот момент счастлив? Вспомни и подумай над моими словами. Впрочем, я не тороплю — ещё есть время сделать выбор…

— Странно, в моём мире великие Учители как раз добиваются поразительных результатов через практику чистого созерцания. Успокоить ум — вот главная задача! Что-то тут не складывается.

— Они маги?

— Нет… По крайней мере, в твоём понимании. Но…

— Ты сам ответил на свой вопрос. Я не говорил, что сдерживать эмоции плохо, но тем самым люди сужают рамки собственных возможностей. Контроль и управление просто раздвигают границы, открывают новые грани, если хочешь. Раз уж природа дала человеку такие возможности, значит для чего-то они нужны.

Халит вдруг рассмеялся:

— Из вас получилась бы неплохая пара: молодой Входящий учился бы выдержке, а ты у него — страсти! — маг внимательно посмотрел вперёд — Вот и Каньон. А куда подевался эльф?

Чужак отыскал взглядом пропажу:

— Эльф! Прежде, чем мы выйдем с той стороны, ты должен рассказать всё о повадках паука!

Пока маг беседовал с Уаддром, следопыты тоже не сидели сложа руки — каждый старательно проверял оружие и доспехи. Особенно старалась Ксю: сосредоточенно проверила натяжку тетивы арбалета и даже сделала пару "холостых" выстрелов. Видимо, хорошо понимала, что в предстоящей схватке с опасной тварью основная роль может достаться ей или Дегару, если, конечно, маг не сумеет придумать более простой и эффективный способ разделаться с пауком. Собственно, и рассчитывали-то в первую очередь именно на Халита и Уаддра — печальный опыт первого отряда Агриэля доказывал, что у простых воинов шансов на победу практически нет.

— Ну что, научишь нас своему искусству? — в голосе мечника не чувствовалось характерной командиру спокойной уверенности, — Я спрашивал у ребят, все готовы начать хоть сейчас.

— Обязательно, но позже. Думаю, у вас должно получиться достаточно быстро, — в ответ на немой вопрос Серхио улыбнулся, — Понимаешь, в моём мире почему-то считается, будто бы боец в первую очередь должен освоить технику ударов пустыми руками и ногами, а уж потом переходить к оружию. Не все школы придерживаются такой философии, но их всё же большинство. А вот мой Учитель всегда напоминал: "Мы занимаемся не спортивным единоборством, а воинским искусством. Никогда не считай противника дураком. Если он вышел против тебя с ножом или палкой — ты должен верить, что владеет он ими мастерски, и шансов у тебя немного. Но если самому знать, что можно этим оружием сделать, будет намного легче. Очень часто такие навыки помогают выжить там, где обычный боец обязательно проиграет. Поэтому мы начинаем с шеста, затем переходим к палке и клинку и только потом — к ножу и пустым рукам. Прежде, чем научишься правильно защищаться, ты должен узнать как можно убить…"

Испанец на мгновение вспомнил руки Мастера Чена — даже когда тот говорил, его кисти совершали плавные взмахи, как бы перетекая из одного положения в другое. Поток. Поэзия движения…

— Твои товарищи владеют мечом очень хорошо, — продолжил Серхио, — считай, первый этап обучения уже пройден. Нужно только усвоить, что в воинском искусстве нет понятия удара или блока — это одно и то же. Но об этом потом — кажется, Халит наконец-то всё выяснил…

Действительно, эльф уже направился к Каньону, а Чужак с серьёзным видом быстро подъехал к следопытам:

— Выступаем! Эльф пойдёт впереди, мы следом, — маг отрывисто бросал фразы, словно вбивал гвозди одним ударом, — На поляну не соваться, пока не скажу. Ваша задача — смотреть по сторонам. Кто знает, не подселилась ли к пауку ещё какая тварь. Дадите знать, если что. Входящий со мной. Твоё умение видеть Силу может помочь.

Отряд перестроился: как всегда, вперёд ушли мечник и Ветль, а замкнул колонну Дегар. Остальные воины вместе с магом и Серхио ехали посередине, разве что Сю на всякий случай держалась чуточку ближе к авангарду. И хотя всё вокруг выглядело вполне мирно и спокойно, испанец почувствовал вдруг какую-то неясную тревогу, причём повеяло опасностью именно оттуда, куда они направлялись. Интуиция? Кто знает…

Каньон сразу напомнил следопытам о наступившей осени — солнце спряталось за кромкой крутых откосов гигантской расселины, и тут же подступил холод. Не та приятная прохлада, что манит жарким полднем в тень старой ивы у пруда, а промозглая сырость утренних заморозков уходящего лета, когда ещё зелёную траву по берегам ручья закрывает иней. Даже сейчас, далеко после восхода светила, валуны у едва приметной тропы всё ещё были матово-влажными, и не верилось, что камни до конца дня вернут свой обычный пепельно-серый цвет.

Двигались, как и в начале, молча. Если бы не ожидание скорой схватки, вполне можно было бы и задремать под мерный цокот подков, больше похожий сейчас на перезвон маленьких бронзовых колокольчиков. То ли близкие стены ущелья создавали столь странный эффект, то ли необычность состояния. Тревога Серхио росла. Он несколько раз порывался рассказать о своих подозрениях Халиту, но так и не решился. С одной стороны, маг явно искал надёжный способ покончить с пауком — беззвучно шевелил губами, иногда хмурился или сердито мотал головой и вновь погружался в раздумья. А с другой… Испанец вовсе не был уверен, что ощущение опасности имеет под собой хоть какое-то основание. Кому захочется выглядеть испуганным дураком, да и беспокоить воинов сейчас, наверно, не стоит. Не то, чтобы начнут нервничать — слишком опытные бойцы, но ехать будут точно медленней, а выхода из этого мрачноватого Каньона до сих пор не видно!

Однако, чтобы там ни говорили, а всё когда-нибудь заканчивается. Даже если бегать по кругу, к финишу попадёшь при любом раскладе. Если не ножками, то принесут. И часа не прошло, как Серхио услышал шум впереди пока ещё едва различимый шум горной речки — значит до поляны осталось не так далеко. Непонятно только, радоваться или готовиться к худшему.

Метров за сто до выхода на поляну отряд поджидал Уаддр. Ну, по крайней мере, эльф выглядел спокойным — похоже, неожиданностей не предвидится. Вот только интуиция испанца с этим предположением согласиться решительно отказывалась. Да и кто его знает, что творится под маской тёмного? Видно-то только глаза, а он ими даже моргает в три раза реже, чем любой из следопытов.

— Арахнид там, — Уаддр махнул рукой в сторону светлого проёма, — но ведёт себя странно. Не прячется и не нападает. Кстати, он заметно подрос.

Эльф остановил взгляд на мечнике:

— Вам лучше не выходить на поляну. Сейчас он гораздо сильнее, быстрее и опаснее, чем тогда, когда легко перебил твоих людей.

— А что не так с пауком? Он всегда только прячется или нападает? Других вариантов не бывает? — Серхио подумал, что эти вопросы в первую очередь должны интересовать Халита, но тот почему-то молчал.

— Бывает. Если ему ничто не угрожает. А когда перед ним враг — только так. Если враг сильный, прячется. Если слабый — атакует. И хотя боевые арахниды не владеюь магией, противника или жертву чувствуют издалека.

— Хм, не дурак, однако, — заметил Агриэль, — Может, сдох?

— Нет, живой. Но необычный.

— Ладно, время уходит, — в разговор, наконец, вмешался Халит, — Действуем как договорились, а там разберёмся.

Уаддр кивнул и повернулся к мечнику:

— Держитесь рядом с магом.

— Считаешь, мне нужна защита? — усмехнулся Чужак.

— Защита нужна им. Да и тебе лишние глаза и уши не помешают. Не нравится мне арахнид.

Притихшая было за разговором тревога испанца вновь решительно выбралась на первый план и тут же заглушила все остальные мысли. Серхио подобно зомби следовал за Халитом, совершенно не разбирая фраз, которыми обменивались между собой следопыты. Он буквально сотрясался от страшного внутреннего давления и чувствовал, как неумолимо скатывается в то полуобморочное состояние, когда его впервые "выбросило" из тела…

Тем не менее, паука испанец увидел сразу. Арахнид выглядел, действительно, весьма странно — застыл почти в центре поляны с высоко поднятыми мечеподобными лапами, и если бы не еле заметные покачивания уродливой головы, его вполне можно было бы принять за очередной образчик экстравагантного искусства. По размерам он сейчас сравнялся, пожалуй, с годовалым телёнком, так что, если вспомнить рассказ Агриэля, то эльф опять оказался прав — за прошедшие десять лет паук значительно вырос.

Следопыты бесшумно рассеялись между валунами, а Уаддр всё ещё находился рядом и выжидательно смотрел на мага. Какой план выбрал Халит, можно было только догадываться. Наконец, он молча кивнул, и эльф в считанные мгновенья оказался на поляне. А вот приближался к арахниду почему-то крайне медленно и осторожно: мягкими, короткими шагами, вытянув вперёд правую руку с узким клинком — как тореро к быку. Паук даже не шелохнулся, хотя внимательно следил за каждым движением противника. И вдруг…

Волна сонливой вялости мягко накатила извне. Испанец физически ощутил, как неведомая стихия оплетает конечности, как растёт апатичное безразличие к происходящему, как неумолимо желание спать начинает вытеснять иные помыслы. Если бы не опасения, которые будоражили разум Серхио полдня, его так бы и затянуло в омут сладкой дрёмы. Да, пожалуй, так бы и произошло. Но внутренне давление каким-то непостижимым образом встало надёжной плотиной на пути липкой навязанной идеи, и сознание испанца вырвалось за пределы привычной реальности — он увидел линии Силы. Да так чётко и ясно, как никогда в жизни. На многие километры во все стороны тянулись жгуты разной толщины, а Серхио сейчас мог ощутить вибрации самой незаметной, тоньше паутинки, нити на огромном расстоянии. И сразу же определил источник чужеродного влияния…

Зеленовато-искристый кокон пульсировал у противоположного края поляны и с каждым тактом выбрасывал конусом голубоватый туман. Горловина дымчатого образования упиралась в постепенно тускнеющий шар совсем рядом с затаившимися следопытами. В не всякого сомнения, неизвестный враг методично атаковал Уаддра, а Халиту с испанцем доставались всего лишь "брызги" чужой магии. Страшно представить, что же тогда сейчас испытывал эльф! Кроме всего прочего, на него с невероятной скоростью наскакивал ещё и бесформенный фиолетовый клубок. Вот только добраться пока не мог — путь закрывала плотная стена серебристых линий, охватившая агрессора полусферой. Теперь ясно — Чужак постарался поймать арахнида в сети, а потом унитожить. План Халита становился понятным: использовать Уаддра в качестве приманки, зажать паука со всех сторон и не дать уйти под землю. Дальше просто. Непонятно только, почему маг оставил врагу путь к отступлению, почему не замкнул сферу?!

Желание задать эти вопросы вернуло испанца в обычное состояние. Картина реальности оказалась куда более удручающей, чем можно было предположить. Эльф стоял на коленях с опущенной головой и, если бы не меч, на который он опирался из последних сил, давно бы упал. Арахнид просто взбесился! Прыгал вперёд, с размаху налетал на невидимое препятствие, с визгом отскакивал назад и вновь бросался к жертве. Как только догадается обойти стену — беда, Уаддра уже ничто не спасёт. Следопыты, если не спят, то вряд ли способны хоть пальцем шевельнуть. Но почему бездействует маг?! Он совсем ничего не видит или по местным традициям опять темнит?

Серхио повернулся к Халиту с мыслью высказать всё, что он про него думает. Однако, готовые сорваться с языка гневные слова так и застряли комом в горле. Конечно, выглядел тот заметно лучше эльфа, но явно потерял контроль над ситуацией — на лице застыло удивлённо-глуповатое выражение да и головой маг тряс периодически, словно отгонял назойливую муху. Одним словом, слабо вменяемый. Толку от него теперь не больше, чем от пустой фляги в пустыне, а делать что-то надо, причём очень и очень быстро. Иначе… Не хотелось даже думать о том, что будет в противном случае.

Испанец сам удивился, с какой лёгкостью удалось вернуться к созерцанию силовых линий — никаких усилий, одно лишь желание. И то, что он увидел, заставило волноваться ещё больше. Выстроенная Халитом преграда уменьшилась вдвое и продолжала таять на глазах. Ещё несколько минут, не больше, и арахнид доберётся до беспомощного эльфа, а потом без особых проблем и до остальных. Если захочет и найдёт, конечно. Рассчитывать на это не хотелось, да и Уаддра бросить совесть не позволит. Серхио даже иронично усмехнулся — где громкие слова, маг? Что бы ты сказал сейчас, когда помощь понадобилась в том числе и тебе?

Попытки соорудить из силовых линий некое подобие преграды закончились ничем. Испанец быстро понял, что его знаний хватает только на собственную защиту — либо "зеркало", либо "прозрачность". Скудный арсенал, что и говорить. Впору позавидовать Сергею с его необузданной неумелостью — как-то он умудрялся направить Силу в нужном направлении! Пусть неэкономно, зато очень эффективно! А время между тем неумолимо бежало, оставляя всё меньше и меньше шансов на спасение. Арахнида сдерживал теперь лишь самая вершина оставшегося от полусферы бугорка…

Вряд ли можно внятно объяснить откуда в критические моменты жизни приходят верные решения. Порой совершенно неожиданные и фантастические, но верные. Кто-то благодарит ангела-хранителя, кто-то абстрактно ссылается на интуицию или подсознание, а кто-то считает, что просто повезло. Но Серхио всё же нашёл выход, пусть и без участия разума — прицепился к потоку Силы, который тянулся как раз к зелёному шару и уже через мгновение оказался у цели. А дальше… закрыл источник губительного излучения. Как в старых фильмах про войну — бросился на амбразуру. Правда, риск погибнуть был не слишком велик, поскольку свой он кокон заранее настроил на отражение. Испанец с удовлетворением отметил, что туман тут же исчез, а незнакомец, казалось, замер в недоумении. Правда, не надолго. Но теперь голубая струя вылетала в разных направлениях, словно сканировала пространство в поисках помехи. Так, половина работы сделана — теперь арахнид. Самому не справиться, потребуется помощь мага. Точно таким же способом Серхио вернулся назад и переключился на обычное зрение.

Какое разочарование! Надежда на то, что Халит оправился, рухнула — тот по-прежнему находился в полнейшей прострации. А вот Уаддр начал потихоньку приходить в себя: поднял голову и попытался встать. Хотя, вряд ли он сможет оказать серьёзное сопротивление разъярённому пауку. Испанец попытался растормошить бессознательного соседа — бесполезно! Вот же хвастливый индюк! Кричал — я, мол, самый могучий! А самого спеленали как грудного ребёнка! Серхио затрясся от ярости. Что, ненавидеть всей душой?! Да проще простого! И не раздумывая, влепил магу увесистую затрещину, а следом и вторую для надёжности. Стало значительно легче, а взгляд Халита приобрёл привычную жёсткую решительность.

— Видишь два валуна на той стороне поляны? На правом треугольный скол, а левый снизу прикрывает куст? — испанец нетерпеливо показал пальцем, — За ними что-то есть, и это оно усыпило всех. Но сначала спасай Уаддра!

Губы мага плотно сжались, а руки клешнями вцепились в камень. Серхио заметил, как от напряжения побелели суставы на пальцах и вздулись вены на шее Чужака. Но пока ровным счётом ничего не происходило, а секунды всё так же размеренно уплывали навсегда. Быстрей Халит, быстрей! Почему так медленно?!

Визг на поляне затих. Испанец перевёл взгляд: арахнид парил над землёй и недоумённо крутил головой. Видимо, опыт левитации он испытывал впервые. Вот только радости от этого мало — совершенно очевидно, что паук попросту добрался до вершины почти исчезнувшего препятствия. Или маг его подвесил? Сомнения рассеялись через мгновение, когда гигантское насекомое приготовилось прыгнуть прямиком на всё ещё вялого эльфа. Однако, ему опять помешали…

Сю целилась в глаза. Руки дрожали — недавний морок ещё не рассеялся до конца. Потому и промахнулась. Болт только чиркнул по шипастому панцирю арахнида и со звоном отлетел в сторону. Паук нервно закрутил головой, отыскивая новую угрозу. А на перезарядку арбалета девушке сил уже не хватило. Порой судьба преподносит удивительные подарки — возможно, именно эта беспомощность спасла Сю жизнь, поскольку внимание опасной твари вновь переключилось на Уаддра. Пожалуй, крохотная пауза дала и эльфу не меньше — он успел поднять меч. Хватило бы только сил…

Испанец внимательно наблюдал за началом поединка. То, что разведчик отличный боец, он понял сразу. А ещё с удивлением отметил, насколько всё же был прав Учитель, когда говорил, что все тайны боевых искусств заключены в эскала-диаграмме. А разговоры о тайных техниках не более, чем блеф и попытка придать своей школе статус исключительности. И вот доказательство — создание из чужого мира наносит те же самые удары! "Крыша", абанико в горизонт, переход на флорету, укол… Непрерывный поток. Такое ощущение, будто Уаддр и Серхио занимались у одного Мастера. Вот только скорость движений эльфа опять заметно уменьшилась. Да и сам испанец вновь почувствовал прилив волны апатичности. Правда, теперь он знал, как бороться с напастью. Но почему до сих пор бездействует маг?!

Настойчивость атак арахнида всё больше напоминала безумие. Уаддр отбивался с огромным трудом, постенно отступая к краю поляны. Если его прижмут к скалам, шансов на спасение не останется. Ещё один бешеный удар, блок, и эльф не удержался на ногах. Клинок по инерции описал широкую дугу, мелькнула мечеподобная конечность и вонзилась в бедро поверженного разведчика. Паук зашёлся торжествующим рёвом. Однако добить жертву не успел — страшный грохот позади заставил его мгновенно развернуться.

Валуны, за которыми пряталось таинственное нечто, разлетелись на куски от мощного взрыва. На освободившееся место тут же сполз грандиозный обвал ближайшего утёса. Тональность утробных звуков арахнида изменилась. Теперь в них угадывались стон, детский плач и фатальная обречённость. Странно, что столь мерзкая тварь может испытывать настоящие человеческие чувства. Испанцу стало по-настоящему жаль паука — кто сам терял самое дорогое, способен понять даже чёрта.

Печальный вой сменился криками ужаса и боли. По траве с огромной скоростью катался огненный шар перекати-поля — маг наконец-то добрался до арахнида. Через минуту всё было кончено. Установилась удивительная тишина, поэтому Серхио вздрогнул от неожиданности, когда Чужак спокойно проговорил:

— Прогулка оказалась не слишком спокойной. Но ты молодец, — он хмыкнул, — Только в следующий раз бей не так сильно. Опять попадаюсь на действие такой магии и ничего не могу сделать. Как тебе удалось?

— Случайно получилось. Пока ещё сам не до конца не разобрался, но дело, похоже, в эмоциях, как ты и говорил…

— Воины проснулись, — Халит не дал испанцу до конца озвучить мысль, — Идём, надо узнать, как там эльф.

— Что же ты ему сразу не помог?! Он мог погибнуть!

— Ну, не погиб же! А я поступил так, как требовала Сила. Потом сам поймёшь. Пошли!

Когда маг с испанцем выбрались на поляну, Алин уже наложил на рану повязку.

— И как ты оказался здесь? — выговаривал лекарю Агриэль, — Лошадей бросил? А если они разбежались?

— Не разбежались. Я их у выхода привязал. Как услышал грохот — сразу подошёл ближе. Вдруг помощь кому-то нужна!

— Нужна… — вздохнул мечник — Как он?

— Плохо. Крови много потерял. Может не выдержать дороги, и одного его оставлять нельзя. Ночи холодные — как бы рану не застудил.

— А друидские снадобья?

— Я наложил мазь, — пожал плечами Алин, — вот только не уверен, что помогут. Всё же эльф… Да ещё и чужой.

— Наши учёные вообще считают, что в других мирах можно подцепить совершенно незнакомую болезнь, — вмешался в разговор Серхио, — никакие лекарства не спасут.

— Ерунда! — сказал, как отрезал Халит, — законы Силы везде одинаковы. Она творит жизнь, она же её забирает. Проявления могут быть разными, но суть одна. В одном лекарь прав — здесь нужен целитель-маг. Значит, придётся ехать в Дастарог или везти его сюда, но это гораздо дольше. Предлагаю ехать. Надеюсь, эльф выдержит дорогу.

— Подожди, но ты же можешь заставить коня лететь быстрее ветра!

— Это раньше… А сейчас родовое проклятие кара-маулей мешает.

— Агр, помнишь отшельника? — к беседе подключился Ветль, — если перебраться через речку, до его лачуги доберёмся за пару часов.

— Старик ещё жив?

— Не знаю, но хоть переночуем в тепле…

Домик пустовал уже давно, но выглядел ещё достаточно крепким. Видимо, отшельник до конца жизни хорошо следил за своим последним пристанищем. Следопыты быстро поужинали и улеглись спать. Лишь Алин бессменно дежурил возле раненого эльфа.

— О чём думаешь? — тихо спросил маг, оторвав испанца от созерцания языков пламени в очаге.

— Хочу понять… Жаль, что все спали там, на поляне. Теперь и спросить не у кого. Понимаешь, когда я добрался до источника излучения, где находилось моё тело? Тоже перенеслось или осталось на месте? С одной стороны, должно было остаться рядом с тобой, а с другой… Я же точно знаю — энергетическая оболочка была на другой стороне поляны! Но тогда получается, тело в тот момент умерло. Так?

— Но ты же встречаешься с молодым Входящим и остаёшься при этом живым.

— Переносится только сознание, а энергетическая оболочка остаётся на месте. Здесь другое.

— У нас будет время разобраться, — Халит ободряюще похлопал Серхио по плечу, — в следующий раз не засну, обещаю. Кстати, забыл поблагодарить за то, что всех спас.

— Не только я, — испанец кивнул в сторону Уаддра, — без него и меня бы накрыло, как остальных.

Чужак задумчиво посмотрел на раненого:

— Да… Он сильный воин и отличный разведчик. Я уже решил взять его с собой в степь, а теперь…

— Я поправлюсь, маг, — в глазах эльфа отражался огонь, — обязательно поправлюсь. Со мной и не такое случалось.

— Ты сначала на ноги встань.

— Не сомневайся, встану.

— Пусть тебя сначала посмотрит целитель — тогда и поговорим. А сейчас отдыхай, до Города длинная дорога.

— Уаддр! Кто это был?

Эльф перевёл взгляд на испанца:

— Ты мог бы догадаться. Крикун. Помнишь, я рассказывал, что магия Карра похожа на магию арахнидов? Я понял, что это он, когда уже было поздно.

— Всем спать! — решительно оборвал разговоры Халит…

В Дастароге на маленький отряд никто не обратил особого внимания. Ничего удивительного, через приграничную крепость таких за день проезжает десятка полтора. Да и прочего пришлого люда достаточно — осень на дворе, с окрестных деревень крестьян пруд пруди. И урожай продать выгодно надо, и одежду на зиму справить пока не так дорого, и отдохнуть-развеяться после летней страды не помешает.

Уаддра разместили в коморке, некогда служившей пристанищем Халиту. С ним остался Алин, остальные следопыты разошлись по своим делам, а Серхио, магом и Агриэль отправились в резиденцию Мадука. Они пробирались через забитые людьми улочки, как вдруг испанец неожиданно остановился:

— Агриэль, ты только посмотри! Это же Фелум!

— Точно! — мечник сделал было шаг в сторону небольшой лавки, где спокойно беседовали два человека, но Халит его остановил. Один, без сомнения, был сыщик, а вот второго, старика с гордой осанкой и большим крючковатым носом, Серхио видел впервые. Но именно он вызвал неподдельный интерес у мага:

— А вот и нужный нам лекарь! Надеюсь, он меня ещё помнит. Далеконько же он забрался! А кто с ним?

— Особо доверенный Верховного Мага Селиза. Я рассказывал про странную смерть Харата. Мы так и не разобрались тогда, кто его убил. Но очень похоже, что без Фелума тут не обошлось. Скользкий тип. Умный и очень хитрый.

— Ага, ну тогда самое время поговорить…

Занятые разговором, они не заметили, что из переулка за ними внимательно наблюдает некромант, а за его спиной ждут команды с десяток стражников…

9. Стражи Источника

Пираты решились на короткий привал только ранним утром. Где-то позади пока ещё неясными пятнами проступали скопления домов покинутого города, а впереди, совсем рядом, дышал сумеречной прохладой лес. Алиц внимательно осмотрелся и повернулся к Кроту:

— Надо бы проверить, — он настороженно взглянул на близкие деревья, — одному лешему известно, что там! Возьми пару человек и быстренько пробегитесь. Только не слишком долго — торчать на виду совсем не улыбается!

Крот хмыкнул:

— Сам справлюсь! Брать кого-то себе дороже. Они ж привыкли всё с шумом и грохотом делать, а тут надо тихо, без суеты, ужом проползти.

— Как знаешь, — шкипер согласно кивнул, только не задерживайся.

Он иронично оценил команду — и это его лихие подельники? Гроза купцов и заноза в заднице Магистра? Смотреть тошно: грязные, оборванные и непривычно молчаливые. Хотя, это-то сейчас даже к лучшему. Крот, пожалуй, единственный, кто сохранил прежний вид. Алиц обернулся, словно хотел ещё раз убедиться в справедливости своих наблюдений, но наёмный убийца уже исчез. Ловок, Змей его забери! И с бабами разобрался красиво — хоть на кого-то среди этого сброда можно положиться!

Шкипер занял удобную позицию возле куста боярышника, немного примял траву перед собой и стал внимательно наблюдать за подступами к стоянке. Пока тихо, но кто знает — вдруг ведьмы придумали что-то неожиданное? Город в отдалении, казалось, спокойно дремал: ни звуков погони, ни поисков беглецов на окраинах. Странно. И подозрительно тихо.

Бурные события прошедшей ночи и пленительный покой утра сделали своё дело — глаза Алица постепенно закрылись. Поэтому тихий шёпот сзади прозвучал настолько неожиданно, что капитан с перепугу бодро вскочил:

— Сдурел?! — он смачно выругался. — Крот, ну и шуточки у тебя! А по башке получить не боялся?

Для пущей убедительности шкипер угрожающе взмахнул трофейным клинком.

— Захотел бы пошутить, гаркнул бы прямо в ухо, — спокойно парировал убийца. — Не шуми понапрасну. И злость придержи для удобного случая — лучше сядь и слушай.

Капитан едва сдержал порыв гнева: что-то Крот осмелел не в меру! На кого хвост поднимать вздумал? Так его ведь можно укоротить! Вместе с головой! Однако, Алиц дураком не был — не зря столько лет удавалось прекрасно ладить и с откровенными головорезами, и со стражниками, да и с магами тоже. Так что лучше сейчас обиду проглотить, но хорошенько запомнить. Придёт время, посчитаемся! Шкипер скрипнул зубами:

— Ну?

Крот убедился, что поблизости больше никого нет, и продолжил:

— Интересно получается, — он мотнул головой в сторону леса, — нашёл пару тропинок, но ведут они к городу, а не наоборот. И не зверьё их проложило. Странно, не находишь?

— Что ты хочешь сказать? Нас обложили со всех сторон?

— Не думаю. Ясно одно — в лесу определённо живут люди, а в город ходить не любят. Или боятся. Надо бы их найти…

— А если они ещё хуже, чем местные бабы? — перебил Алиц. — На цепь садиться мне лично не хочется.

— Я и не предлагаю всей командой в гости завалиться. Сам найду — осмотрюсь, прикину что к чему. А вы пока посидите там, — Крот показал на густо заросший деревьями и кустарником пригорок, — обзор оттуда замечательный, и спрятаться есть где.

— Вместе пойдём, — решительно отрубил капитан, — хочу лично всё увидеть.

— А за них не боишься? Без пастуха стадо разбредётся.

— Да пошли они! — выругался Алиц. — Надоело за каждым дураком следить — только нервы мотают!

— Как знаешь…

Главным шкипер назначил боцмана — и мужик рассудительный, и опыта на троих хватит, да и команда привыкла его приказы выполнять. Расставили наблюдателей, договорились об условных сигналах, и капитан коротко бросил Кроту:

— Веди!

Наёмник оказался прав — чем дальше они продвигались вглубь леса, тем более натоптанной и широкой становилась тропа. А вскоре стали попадаться и явные следы присутствия людей: то достаточно свежий сруб дерева, то широкая борозда, как будто по земле тащили что-то тяжёлое. Крот шёл чуть в стороне и, как опытный грибник, заглядывал чуть ли не под каждый куст. В конце концов, Алиц не выдержал:

— Что ты там выискиваешь?

— Уже нашёл, — отозвался наёмник и подошёл ближе. — Смотри!

Он протянул шкиперу пучок какой-то травы с пятипалыми листьями и крупными красными ягодами. Сочные плоды так и просились в рот.

— Съедобные? — Алиц ухватил одну из ягод.

— Осторожно! — Крот задержал руку капитана. — Есть-то их можно, но не в таких количествах и не сейчас. Но придёт и для них время, если попытаемся прорваться на корабль.

— А что в них такого особенного?

— Хм… Скажем, они придают сил, а ещё ярости — настолько, что и самый последний хлюпик троих уделает и не заметит.

— А ты откуда это знаешь?

— При моей работе приходилось разбираеться и в кое-каких травах, — туманно напомнил Крот о своих бывших талантах. — Кстати, кэп, тебе не показалось странным, что за нами не гнались?

— Показалось, — кивнул Алиц. — До сих пор голову ломаю.

— Мне кажется, у жриц не так много воинов, и почти все сейчас охраняют порт. Потому и не преследовали — боялись, что мы под шумок захватим корабль, если стражу убрать.

— Возможно. А нам-то какая с того радость? В порт-то теперь точно не сунешься!

— Как знать, как знать, — наёмник задумчиво посмотрел на ягоды. — Вот если бы удалось их как-то оттуда выманить… И лучше сделать это побыстрее, пока жрицы не придумали что-то понадёжней.

— Предлагаешь прорываться в порт?

— Сначала узнает, кто там, — Крот показал на тропу, — может помощь какая будет. У нас пока и оружия-то почти нет, а голыми руками долго не повоюешь.

— А с чего ты решил, что нам там помогут?

— Судя по всему, местные в город не ходят — значит, вряд ли с амазонками дружат. А враг моего врага…

— …друг, — закончил шкипер. — Ну, тогда вперёд!

Да, не зря Алиц подозревал, что Крот не так прост, как могло показаться на первый взгляд. Ишь, как всё разложил! Настроение у капитана заметно улучшилось — иногда даже искорка надежды способна превратить беду в благо…

Как выяснилось, идти оставалось совсем немного — буквально через несколько сотен шагов корсары выбрались на окраину большой поляны с грубыми деревянными постройками. А между ними сновали десятка три человек.

— Ух, ты! — выдохнул капитан. — Мужики! И без ошейников! Как, интересно, им удалось под носом у жриц? Секрет какой знают, что ли?

— Выясним?

— А по голове получить не боишься? — Алиц оценивающе посмотрел на увесистые жерди в руках нескольких лесных жителей.

— Рискну.

Крот решительно вышел на открытое место:

— Здорово, мужики! Гостей принимаете?

О чём говорил наёмник — словами и жестами — шкипер разобрать не мог, но с удивлением отметил, что настороженность и недоверие на лицах жителей деревушки постепенно сменилось интересом. Крот помахал рукой:

— Кэп, давай сюда!

Он подождал, пока Алиц подойдёт поближе, затем показал на него пальцем и важно произнёс:

— А вот и могучий воин, не знающий поражения! — наёмник склонился в почтительном поклоне и быстро зашептал. — Постарайся склонить их на свою сторону. Ври, что хочешь, обещай хоть звезду с неба. Если они согласятся помочь, шансов будет намного больше. Хорошая наживка получится для стражи в порту. Я приведу наших — отдохнуть нормально надо, да и поесть горячего не помешает.

— Что-то сомнительно, — так же тихо ответил шкипер, — они ж не идиоты.

— Попробовать стоит. А не получится, хоть топорами разживёмся — всё польза…

Крот с командой вернулся под вечер. К тому моменту Алиц чувствовал, как от бесконечных уговоров язык в прямом смысле скоро отвалится. При этом он не продвинулся к цели и на полшага — мужики иногда одобрительно кивали, но соглашаться атаковать амазонок явно не собирались.

— Дохлая затея, — устало доложил шкипер, — легче барана уболтать самому зарезаться! Да и разговаривать тяжело — толмач с магами остался, а местный язык я понимаю с трудом. Если бы жрицы чуток не подучили, вообще бы только кукиш уверенно распознать получалось.

— Посмотрим, — ухмыльнлся наёмник. — Я тут ещё одну травку по дороге нашёл — будут сговорчивей. Только не пейте из той бочки!

Крот показал на стоявшую возле открытого очага дубовую кадку, из которой один из лесных обитателей как раз черпал воду.

— Кстати, не выяснил, почему они без ошейников? Или амазонки здесь не появляются вообще?

— Сам не понял, — пожал плечами Алиц, — говорят, приходят иногда, забирают с десяток крепких мужиков, а через несколько дней приводят обратно. Иногда ребятишек малолетних подкидывают, но только мальчиков. Так и живут.

— Ничего, когда-то приходится сделать первый шаг, — Крот зло сплюнул. — Не забудь про воду, а остальным сам скажу.

Ужин жители деревни приготовили знатный: зажарили целиком кабана, отварили целую гору овощей, да и разной пряной зелени не пожалели. Пираты жадно глотали жирное сочное мясо, зпивали чистой родниковой водой (Крот заблаговременно поставил рядом с командой ведро) и откровенно блаженствовали. А вот лесные братья начинали себя вести довольно странно: сначала поодиночке, а потом уже целыми группами подходили к Алицу и что-то горячо ему доказывали. Шкипер не понимал и половины сказанного, но не забывал улыбаться и дружески похлопывал каждого по плечу. Коварный план наёмника приобретал вполне реальные очертания…

На следующий день всё повторилось, только теперь мужики явно порывались разобраться с амазонками прямо сейчас. Капитан не успевал их успокаивать и, в конце концов, не выдержал:

— Крот, опять твои штучки?!

— А что, работает! — спокойно отреагировал наёмник. — Надо же было ягоды проверить! Я-то вначале хотел нашим подсунуть, а теперь, думаю, лучше этих обработать. Тогда точно не сбегут и сделают всё, что надо. А мы тем временем в порт нагрянем…

Нападать решили одновременно в трёх разных местах на закате, чтобы самим добраться к морю с наступлением темноты. Тогда шансов справиться с охраной будет намного больше. Каждый отряд возглавил кто-то из пиратов. Алиц пытался возражать, что терять своих людей не надо, но Крот его убедил легко:

— Для спасения всегда приходится кем-то жертвовать. А свои точно назад не побегут, будут драться до последнего. И потом, им же необязательно держаться до конца — вытянут на себя стражу, а потом пусть пробираются к кораблям. Жить захотят — успеют!

Первая же атака наделала много шума и закончилась успешно, несмотря на почти полное отсутствие оружия. Хотя, в умелых руках и оглобля, и вилы, и рогатина становятся весьма опасными. У лесных жителей, конечно, таких навыков не было, но неожиданность и озверевшая толпа способны смести не одного опытного воина. А их оказалось не так уж и много — четырёх стражниц попросту затоптали. Правда, нападавшие тоже недосчитались нескольких человек, но кто считает потери, когда победный рёв напрочь глушит доводы разума? А у отряда Алица стало на четыре клинка больше…

События развивались стремительно: откуда-то к амазонкам прибыло солидное подкрепление, и фортуна явно отвернулась от нападавших — дрались они отчаянно, но долго противостоять опыту вряд ли смогли бы… Если бы не два других отряда. Теперь уже они терзали оборону противника с яростью бешеного пса. Амазонки не сдавались: перебрасывали силы с одного места в другое, подводили новых бойцов, и, наконец, стали теснить безумных мужчин прочь из города.

— Теперь пора, — коротко бросил Крот, — в порт!

Пираты рысью бросились в сторону порта, не особо волнуясь об участи остальных нападавших…

С малочисленной охраной кораблей пираты разобрались без особых проблем. Без лишней суеты погрузились на знакомый фрегат и подняли паруса. Алиц с удовлетворением наблюдал, как медленно растёт полоска воды между бортом и пирсом, как вдруг тихий плеск волн утонул в громком крике:

— Боцман!

Теперь и шкипер заметил, как по доскам причала отчаянно спешит к кораблю знакомая фигура. Корсар прихрамывал, левая рука висела плетью вдоль тела, но он не сдавался. Шкипер коротко бросил за спину:

— Канат! Быстро!

Чьи-то руки тут же стравили пеньковый конец за борт:

— Успеет?

Боцман бросился в воду и здоровой рукой поймал таки спасительный канат, а через считанные секунды уже надрывно кашлял возле мачты.

Крот с интересом посмотрел на него и повернулся к Алицу:

— Ну, что я говорил? Кто хотел, тот успел, — он удовлетворённо вздохнул. — Жаль, что не можем затопить какой-нибудь корабль у выхода из бухты. Теперь твой выход, кэп! Справишься?

— Не волнуйся, — гордо ответил шкипер, — звёзды я читать не разучился…

* * *

Верховная Мать нервно перебирала нефритовые чётки. Только этого не хватало: нападение акаргов оказался настолько мощным, что пришлось снять элитных воинов с охраны кораблей! Как назло, жриц высокого Круга в городе не осталось — осень, как правило, они проводили вдали от города, а отряд Коары она сама отправила в Предгорье. Сейчас разрушительные способности ученицы ох, как бы пригодились!

Из доклада разведчиков Мать поняла, что акарги пришли не сами — вместе с ними видели и сбежавших разбойников. А если учесть, что даже посвящённые Третьего Круга не могли толком справиться с удивительной устойчивостью презренных к смирению, то без участия пришлых магов тут явно не обошлось. А, значит, Коара с Улой должны вернуться немедленно — нужно собрать все силы, иначе беды не избежать. Зря предки решили оставить акаргов без ошейников! Лучше уж снимать их на короткое время спаривания, но спокойно контролировать свободных всё оставшееся время. С потомством как-нибудь разобрались бы.

Верховная замерла на месте. Мощный импульс ментальной энергии разовал пространство, чтобы через мгновение достичь той единственной, которая могла его почувствовать и понять: "Немедленно возвращайтесь, Ула!"

* * *

Сойка верещала не хуже базарной торговки, у которой прямо из-под носа увели изрядный кусок отборнейшей ветчины. Как раз тот, что служит украшением прилавка и превращает обычного зеваку в покладистого покупателя. Хочешь-не хочешь, а возьмёшь что-нибудь ненужное, да ещё друзьям и соседям посоветуешь. Интересно, кто же так сильно птицу расстроил?

Я открыл глаза. Костёр давно погас, и на месте некогда бушевавшего пламени саваном лежала зола. Хотя, где-то в глубине вполне могли сохраниться тлеющие угольки — надо попробовать раздуть, а то утро уж слишком прохладное, если не сказать большего. Очередная гневная трель пернатого "будильника" разогнала остатки сна и отодвинула планы согреться на неопределённое будущее. И ведь было с чего! Сойку дразнил рыжий малыш! Причём, весьма настойчиво и умело, как будто за шоу ему наобещали миллион уахских тугриков.

Волосатый толмач подпрыгивал, переминался с ноги на ногу, склонял голову набок — точно как птица, только гораздо забавнее. Не забывал и язык показывать. А растрёпанная огненная грива делала его ещё больше похожим на взъерошенную рассерженную сойку. Неудивительно, что в том момент никто из нашего маленького отряда уже не спал. Правда, все наблюдали за представлением уаха по-разному — личи почти равнодушно, орки с заметным интересом, а Хельга с изумлением. Меня так просто душил смех.

— Малыш, что ты делаешь?! — девушка, наконец, не выдержала.

— Она… Она воровка бессовестная! И дура! — казалось, возмущению рыжего не было предела.

Теперь уже разволновалась Хельга:

— Где ты таких слов набрался?!

— Где набрался, где набрался, — заворчал уах, но добавил уже чуть спокойнее. — На корабле услышал. Пираты ещё и не такое про жриц говорили. Я выбрал самое пристойное. И всё равно, она — дура!

— А чего украла-то? — любопытно всё же, из-за чего так обиделся рыжий.

— Брошку. Мне Маг подарил, — он шмыгнул носом и засопел, — а она её вчера стащила, пока дрова собирали. Поймаю, придушу заразу!

Девушка чуть не задохнулась от очередного пассажа рассерженного уаха. Тем более, и я уже не удержался и от души захохотал. Аж до слёз.

— Малыш, а почему ты решил, что это именно та сойка? Может, она тут вообще не при делах?

— Как же, не она! — снова встрепенулся рыжий. — Да ты только в глаза её бесстыжие посмотри — точно она!

— Хватит! — Хельгу от возмущения самым натуральным образом трясло. — Что случилось?! Ты же всегда любил лес — и животных, и птиц. Даже с деревьями разговаривал, помнишь?

— Плохо здесь, — уах никак не желал успокоиться, — всё чужое. А птицы вообще нахальные! Особенно эта…

— Слушай, давай тебе рогатку сделаем вместо брошки, — ну не мог я сейчас серьёзно разговаривать, — будешь первый в истории толмач-птицелов. Точнее — птицебой!

— Сергей, прекрати! — гнев девушки нашёл новую цель. — Так и знала, ты его научил! Больше некому!

— Вот те раз! — на сей раз пришла моя очередь удивляться. — Обидеть художника может каждый! Причём здесь я? Да я вообще всю дорогу только с принцем разговаривал. Ну, ещё с Грохом парой слов перекинулся. Причём, исключительно на дипломатическом языке. Малыш, ну хоть ты ей объясни!

— Сергей правду говорит, — буркнул уах и шумно вздохнул. — Не, не надо мне рогатку — брошку хочу. Красивая была, да ещё и от самого Мага…

— Ладно, будет тебе подарок. Хоть и не Магистров, но должно понравиться, — я покопался в сумке и протянул рыжему прелестную вещицу — золотой ажурный кулон с матово-серебристым камнем в форме крупной капли. Казалось, ещё чуть-чуть, и она вырвется из хрупкой оправы, а затем скользнёт между пальцами, не оставив следа.

Толмач моментально забыл о пропаже. Конечно, уах скромностью никогда не отличался, о его азартности и вспоминать-то страшно, но сейчас он превзошёл даже самого себя. Глаза горели как у голодного вурдалака, а руки дрожали так, словно рыжий засунул пальцы в розетку. Правда, удивляться нам пришлось недолго — он проворно спрятал кулон в передний карман штанов и тут же успокоился. Но кулак сойке напоследок всё же показал.

— Сергей, откуда это у тебя? — мне показалось, что в голосе Хельги сквозила, скорее, лёгкая обида, чем интерес.

Понять девушку можно — подобные украшения принято дарить женщинам, а не взбалмошным недомеркам. Пусть он хоть трижды друг, сват или брат. И она, без сомнения, права.

— Где взял, где взял… Купил, — я невольно скопировал интонации ворчливого уаха и отвёл взгляд. — Точнее, нашёл. На острове…

— А… Ну да, конечно, — Хельга как-то натянуто улыбнулась и потрепала рыжие лохмы малыша. — Ну что, доволен? Тогда собирайся в дорогу…

Я чувствовал себя виноватым, хоть и не соврал — просто не сказал всей правды. Действительно, кулон попал мне в руки на острове. Вопрос только в том — как? Я нашёл его на пляже после схватки с амазонками. Взможно, кто-то из жриц обронил его во время борьбы да так и не хватился. Согласитесь, отдать тогда столь необычный трофей врагам было бы верхом безрассудства. С другой стороны — он там мог вообще сотни лет пролежать и девки абсолютно не в теме! А уж надеяться на чью-то честность и благородство тогда точно не приходилось. Думал, если спросят — верну, мне чужого не надо. Но до конца плавания так никто и не искал пропажу. Нельзя сказать, что на материке я забыл о кулоне. И сначала хотел подарить его Хельге, честное слово! В знак примирения. Отношения-то между нами в последние дни сильно испортились…

Но не решился. Нет, не испугался какой-нибудь неожиданной реакции со стороны девушки, а потому, что понял — кулон явно не простой. В нём ощущалась странная дремлющая сила, и очень хотелось разобраться что оно такое и зачем. Любопытство, как говорится, не порок. Хотя, и счастьем его тоже назвать не рискну. Чёрт, а зачем же я тогда отдал находку рыжему?! Затмение нашло, не иначе. Ладно, будем надеяться на доброту уаха — даст на время подержать, не откажет. И всё же не совсем красиво получилось. Прежде всего, перед Хельгой неудобно.

— Что-то не так? — голос лича оборвал поток мыслей. — Пора уходить. Ты сам настаивал.

— Да, конечно, — я кивнул и ещё раз обвёл взглядом место стоянки, — По дороге составим план, обсудим детали. Ну, или хотя бы попытаемся придумать что-то разумное…

Если кто-то скажет, будто бы близость преследователей за спиной добавит вам сил — не верьте! Очередной миф, волею писателей-домоседов прочно поселившийся в мозгу среднестатистического обывателя. Возведенный в ранг аксиомы и не единожды оформленный всепобеждающим печатным словом. Ему почему-то верят больше, чем доводам собственного рассудка. Как же, "гуру сказали" — значит, так и должно быть! Согласен, доля истины в подобной гипотезе всё же есть. Но исключительно применительно к подготовленным профессионалам, для которых постоянная близость опасности и необходимость выживать скорее привычка, а вовсе не экстрим. Для нормального же индивида подобный адреналиновый раздражитель вызывает совершенно противоположный эффект — ступор. Случай на поляне возле менгира яркое тому подтверждение. Надеюсь, мой опыт не относится к тем самым исключениям, только подтверждающим правило. Если же не ступор, то… Да, поначалу, действительно, и бежать можно с утроенной скоростью, и по отвесной стенке забраться чёрт те знает куда, и каменюку весом в полтора центнера швырнуть метров на двадцать. А то, что излишек энергии растрачивается в десятки раз быстрее, почему-то никого не волнует. И вот когда сил не остаётся даже кричать, страх, возбуждение и скорость исчезают — остаются лишь пустота, вялость и апатия.

По крайней мере, после пары часов нашего продвижения в сторону гор я испытывал именно эти чувства. Уже и разговор с принцем поддерживать удавалось с большим трудом. Удручало ещё и то, что никаких разумных идей в голову так и не приходило. А план нужен! И как можно быстрее — я был уверен, что амазонки нас постепенно догоняют. Печёнкой, шкурой ощущал, как позади не крадётся, а галопом скачет опасность.

Откуда-то сбоку подкатился уах:

— Там что-то есть, — он нетерпеливо дёрнул меня за штанину и добавил. — Плохое…

Рыжий показывал как раз в том направлении, куда мы спешили. Собственно, после того, что пришлось услышать о местных обитателях, удивился бы такому заявлению только глухой. Но уж больно странно выглядел уах: переминался с ноги на ногу так, словно приспичило в ближайшие кусты по малой нужде, а во взгляде явно читалась тревога. Да и ожидать нападения сейчас следовало, скорее, с противоположной стороны.

— Малыш, с тобой всё в порядке?

Уах сердито засопел. Вот таким он мне определённо больше нравился — обычное состояние для рыжего толмача.

— Не веришь? Сам посмотри, ты же можешь! Ай! — он неожиданно присел. — И там тоже!

Теперь его пухлый пальчик ткнул вообще куда-то в сторону. Я начинал беспокоиться за малыша — после столь бурных приключений "крышу снести" может запросто. Даже привычные ко всему личи, кажется, держатся из последних сил, а обо мне и говорить нечего — чувствую, ещё чуть-чуть, и стану настоящим паранойиком.

— Послушай, — я старался говорить как можно спокойней, — скоро всё закончится. Горы совсем недалеко, успеем. Потом ещё вместе посмеёмся, да?

А вот улыбку на лицо натянуть не получилось. Потому, что вдруг сам ощутил явную угрозу, и как раз оттуда, куда показал уах в последний раз. Чёрт, не успели проскочить! От вновь накатившего возбуждения я с силой ударил себя по колену:

— Принц, стоп! Похоже, опять волки! Давайте, быстренько все до кучи!

Уговаривать никого не пришлось, да и объяснять тоже — слишком хорошо помнили и личи, и орки атаку Пожирателей.

— Что будем делать? — Хрохан выглядел, тем не менее, спокойным.

— А я знаю? Импровизировать как-то. Только вы с Грохом пока ни во что не вмешивайтесь, хорошо? Сначала сам попробую. Ничему не удивляйтесь…

Сказать легко, а вот что, действительно, придумать? Собственно, вариантов немного. А если хорошо подумать, всего один: попробую сотворить жабу. Спасибо малышу за несколько лишних минут. Возможно, как раз они и дадут нам шанс выжить и в этот раз. О том, что за это время амазонки стоять на месте не будут, вспоминать не хотелось…

И вновь тону в мелодии светловолосой, захлёбываюсь тихой печалью и наблюдаю, как с каждой секундой всё более плотная золотистая шапка накрывает отряд. Ничего, что пока "головастики" атакуют нас — очень скоро это закончится. Вот уже только шелест аккордов затихает внутри, и они тянутся друг к другу, утомлённые беспорядочной радостью подаренной жизни, и плотнее слипаются в тесных братских объятьях. Уже начинаю узнавать очертания исполинской амфибии, вижу дрожащий раздвоенный язык, как вдруг…

…резкая боль в затылке заставила меня потерять контроль. Я со стоном схватился обеими руками за голову:

— Чёрт! Только не сейчас!

И ведь вижу, как лишённые опеки "запятые" терзают создателя, а ничего поделать не могу. Боль пульсирует в такт укусам и словно кричит: "Мало! Давай ещё, ещё!" Видимо, попросту не хватает сил, растраченных на бесполезную рефлексию по поводу грядущей опасности. Хочется отдаться боли без остатка, без оговорок и надежды на награду за добровольно принятые страдания…

"Успокойся, ты справишься. Я помогу…"

Чей-то шёпот на мгновение гасит волны безволия подобно вылитой в бушующий океан бочке масла. Снова пытаюсь поймать угасающую музыку, вернуть гармонию смирения в хаос мыслей и чувст.

"…помогу, скоро станет легче. Всё получится…"

И я хватаюсь за соломинку слов, как за последний шанс вырваться из тенет обречённости, за возможность вновь ощутить почти утраченную свободу творить…

Руки Хельги мягко скользили по моим волосам:

— Всё хорошо, я помогу, — кажется, она повторила эту фразу десятки раз — спокойно и ровно, с невероятной убедительностью.

Слова отдавались в голове многократным эхом, затихали на мгновение и гремели вновь, пока кошмарная боль в затылке, наконец, не исчезла. Такого облегчения я не испытывал давно — пожалуй, с того момента, когда пацаном в уличной драке получил сильный удар в солнечное сплетение. Долго не мог вздохнуть и страшно перепугался, что больше уже никогда не смогу этого сделать. Поэтому первый крохотный глоток воздуха, просочившийся в лёгкие, произвёл на меня, помнится, ошеломляющий эффект: тело как бы перестало существовать вообще, стало невесомым и, казалось, в любой момент готово было устремиться к облакам. Тогда я единственный раз в жизни плакал, совершенно не стыдясь друзей…

— Сергей! — в голосе Хрохана без труда угадывалась тревога. — Волки уже близко. Что нам делать?

Мог бы и не предупреждать, сам вижу! Расстояние до Пожирателей пока оставалось большим, но с каждой секундой заметно сокращалось — как будто они не только Силу переваривать умели, но и пространство лопали с лёгкостью необыкновенной. И всё же гораздо большее беспокойство вызывала не скорость волков, а количество — их было много. Очень много.

Я чувствовал себя заметно бодрее. Видимо, Хельга не только лечила, но и щедро делилась собственной энергией. Да и "головастики" наверняка не просто так летали — Сила переполняла меня, бурлила и нетерпеливо ожидала только приказа. Откуда-то внезапно пришла злость:

— Ну, собаки, держитесь! Посмотрим, как вы сожрёте такой подарочек! — и тут же отступила, освободив место уверенности, решительности и точности.

Стоит ли удивляться, что исполинская дымчатая амфибия появилась перед изумлёнными взорами моих товарищей почти мгновенно? Да и размерами заметно превышала самый первый "опытный" экземпляр, а уж шипела не хуже лопнувшей трубы парового отопления.

Первого же волка жаба встретила звонкой оплеухой. Не лапой ударила, естественно, а языком. Смачно так наградила, с оттяжкой. Бедняга отлетел назад метров на десять с той же скоростью, что и нападал. Как мячик от стенки. Правда, я ожидал большего — надеялся, что она его всё же проглотит, но… Видимо, такую пищу "энергетический желудок" моего творения переварить был попросту не в состоянии. Но и того, что произошло, оказалось достаточно, чтобы поумерить пыл Пожирателей: какое-то время они просто кружили вокруг, словно выискивая брешь в неожиданно прочной преграде, а потом… бросились на нас со всех строн одновременно! Грамотные, сволочи! Не уменьем, так числом, можно вымотать и гораздо более сильного противника, а затем спокойно его уничтожить! Именно так стая гиен добивает раненого льва.

Жаба крутилась бешеным волчком, раздавая тумаки направо и налево — чтобы никто не ушёл обделённым. Гигантский язык мелькал в воздухе как кнут опытного пастуха, которого непослушное стадо довело до крайней степени злости. Передние ряды Пожирателей тут же смешались: сзади на них давили другие волки, а наш защитник упорно гнал куда подальше. Первая массированная атака захлебнулась, но кто осмелится утвержать, что она последняя?

Собственно, так и произошло. Я уже не помню, сколько ещё подобных нападений пришлось выдержать. Для меня они слились в, казалось, бесконечную череду продолжительных моментов максимального напряжения и коротких пауз относительного спокойствия. Сил оставалось настолько мало, что даже мысли старались хоть немного отдохнуть, а им-то как раз надо было работать! Надежды на удачный исход практически не осталось. Конечно, мы пытались постепенно продвигаться к горам, но за всё время удалось "проползти" метров сорок, не больше. Улитка, и та дальше бы сбежала.

Ох, как нужна передышка! Как глоток свежего воздуха в душной комнате, как оазис в пустыне. Жабе для эффективной работы требовалось огромное количество энергии, а кушать, извиняюсь, нечего. Кроме моей собственной энергии, а она точно не безгранична. По крайней мере, я уже чувствовал заметную усталось, и, если бы не помощь Хельги, давно бы обессилел. Боюсь, более продолжительной осады можем не выдержать даже вдвоём. И "головастиков" временно отпустить на волю не могу! Волки такую прекрасную возможность для нападения точно не упустят. Вон, как круги наматывают!

Пожиратели словно услышали мои невесёлые мысли и вновь бросились в атаку. Но действовали в этот раз гораздо умнее — они отказались от тактики беспорядочных наскоков и выстроились спиралью. С одной стороны, жабе-то отбиваться стало заметно легче, а с другой… Теперь выбывшего из хоровода волка тут же замещал другой — из внешнего витка — а неудачник продолжал бег уже на его месте. Ясно, что так они вымотают меня до состояния ветоши очень скоро. Весь вопрос только в том, сколько на это уйдёт времени? Да какая, к чёрту разница, если исход всё равно один?! Думай, голова, думай, если на кладбище не торопишься!

Силы таяли медленно, но верно. Я посмотрел на Хельгу:

— Ты как?

— Ничего, — она вяло улыбнулась, — нормально…

Врёт, конечно. Внешний вид девушки прямо-таки вопил об обратном: лицо осунулось, круги под глазами, да и кожа на руках больше сейчас походила на старый пергамент. И нижнюю губу она закусила, будто едва сдерживала стон. Господи, вот уж кто точно не заслужил такого конца, так это она! Ну, и рыжий, конечно. Оба должны жить долго, в окружении добрых друзей, которые должны быть счастливы уже хотя бы потому, что просто знакомы с таким человеком как Хельга или таким взбалмошным, но столь же искренним, созданием как Малыш. Ладно, личи или орки — на них уж точно лишнего клейма ставить негде, да и у меня ручки далеко не стерильные. Но они… Где же вы, боги?! Почему молчите и отворачиваетесь, когда ваша помощь столь необходима, и больше надеяться не на кого?!

Неожиданно напряжение исчезло. Я с трудом поднял голову и осмотрелся. И, хотя перед глазами всё плыло, всё же увидел, как стая волков, словно услышав приказ, стремительно несётся назад. Неужели решили отказаться от добычи? Или небеса, наконец, всё же услышали? Все мы порой надеемся на чудо, хоть и не верим ни в бога, ни в чёрта, ни в светлое будущее. Однако, голос Хрохана разбил мои иррациональные объяснения вдребезги:

— Они нас догнали!

Теперь я тоже заметил, что Пожиратели не просто убегают, а атакуют уже новую цель — там, в самом начале предгорной долины, мелькали крохотные людские силуэты. Не бестолково суетились, а явно выстраивались в боевую цепь. Что же, флаг им в руки и барабан на шею! Ветра попутного, правда, не пожелаю — скорее, встречного.

— Принц! — я злорадно усмехнулся. — Помоги немного… волкам.

Даже не поинтересовался, что именно сотворили личи — просто с удовлетворением отметил, как подряд несколько взрывов накрыли отряд амазонок, и Пожиратели скопом кинулись на жертву через оседающую пыль.

Жаба рассеялась, и "головастики" вернули мне достаточно сил, чтобы чувствовать себя вполне сносно. А вот Хельга даже на ногах устоять не смогла — тихо опустилась на траву и замерла.

— Брат, помоги, — я указал вождю орков на девушку и повернулся к Хрохану. — Сматываемся отсюда!

Наверно, даже в лучшие годы я не бегал так быстро…

* * *

Что может испытывать человек, если видит врага не на плахе, не страдающего неизлечимым недугом, а вполне успешным и абсолютно здоровым? И, кроме всего прочего, в явном фаворе у верховного правителя? Конечно же, ничего, кроме ненависти и навязчивого желания отомстить при первом удобном случае. Эти чувства становятся единственными друзьми и советчиками — вершат судьбу, толкают на безрассудство и спасают от смерти в безнадёжной ситуации. Поскольку, пока ты не достиг цели, умереть попросту не имеешь права.

А каково тому же человеку, когда враг — вот он, рядом — почти беззащитный, в твоей полной власти, и можно с наслаждением вонзить нож в его горло или втоптать в грязь, смешать с земным прахом и развеять навсегда даже память о нём? Месть душит желанием, но сделать ничего не можешь! Потому, что и твоя жизнь сейчас напрямую зависит от его жизни, а ненависть не настолько безрассудна, чтобы позволить самому исчезнуть вместе с врагом. Да, порой бессилие гораздо сильней самой лютой ненависти.

Примерно такие чувства испытывала Коара вот уже несколько дней подряд. Как назло, за всё это время в голову так и не пришло ни одного разумного объяснения, почему вдруг Ула могла бы погибнуть, а Верховную Мать безхитростной болтовнёй не обманешь. Да и трогать светловолосую в Предгорьи равносильно самоубийству — кроме неё никто из отряда не способен остановить Пожирателей. А ведь ещё предстоит обратный путь! Остаётся пока терпеть. Стиснуть зубы, улыбаться… И думать, вынашивать идею мести, предусмотреть любую случайность и убедить Мать, что смерть Улы — великое благо для клана, а вовсе не утрата. Только бы хватило сил не сорваться раньше положенного часа.

И только настойчиво подгоняла отряд, чтобы хоть таким способом найти выход накопившемуся раздражению…

— Великая, мы нашли их! Но там волки!

Доклад вернувшейся разведчицы вернул возможность хладнокровно мыслить. Коара быстро и чётко раздавала команды:

— Вы двое прикрываете. Зела, твои фланги, остальные со мной по центру. Ула, закрой нас от Пожирателей!

Отряд, перестроившись, высыпал на предгорную долину, и тут же нос к носу столкнулся с волками. Правда, особых хлопот они не доставили — светловолосая жрица уже начала свою печальную песню…

Как вдруг хаос смешал чёткую линию амазонок — земля под ногами вздыбилась, рассыпалась безобразными комьями и пылью, а воздух плотной массой ударил безжалостно и разбросал преследователей в стороны. Коара трясла головой, пытаясь изгнать назойливый звон в ушах. Совсем рядом стонала Зела, немного дальше ещё трое из отряда безумно сыпали заклинаниями в разные стороны, Ула с недоумением смотрела на крупную ссадину на руке… А вокруг мелькали Пожиратели и остервенело грызли всех, кто подавал хоть какие-то признаки жизни.

— Ула, закрой нас! — голос Коары звучал на удивление хрипло и тускло. — Иначе, клянусь Матерью, я тебя раздавлю!

Светловолосая, наконец, полностью пришла в себя. И яростные вопли тёмной жрицы вовсе не послужили тому причиной — сама жизнь требовала защищать тех, кто рядом. Вновь золотистые дети смирения замелькали в хаотическом танце и настойчиво гнали прочь любую агрессивную энергию. Конечно, досталось не только волкам, но и всему отряду Коары.

— Ты что творишь, — темноволосая почти задохнулась негодованием, — убить нас хочешь?!

— Молчи! — Ула едва сдерживалась. — Я не могу построить барьер, пока Пожиратели среди нас!

Волки отступили… Откатились почти к центру долины и замерли в ожидании.

— Ну, чего ты ждёшь? — Коара с охотничьей страстью всматривалась в противоположный край долины — туда, где ещё совсем недавно стояли чужие маги.

— Верховная Мать зовёт, — светловолосая вновь и вновь вслушивалась затухающий шелест слов, прозвучавших в голове мгновением назад, но больше ничего не услышала.

— Зачем?

— Не знаю…

— Так спроси! — тёмная жрица издевательски посмотрела на соперницу.

— Я… не могу. Только Мать обладает Зовом, мне этот дар недоступен…

— Вот и не выдумывай! — жёстко оборвала Коара. — У меня есть задание, и я его выполню!

Ула не нашла, что возразить…

* * *

На то, что ущелье выглядит более чем странно, я обратил внимание далеко не сразу. Слишком захватили мысли о судьбе амазонок, да и состояние Хельги до сих пор оставалось тяжёлым — девушка до сих пор не могла идти сама. Все прекрасно понимали — тем, что мы до сих пор топчем землю, обязаны в первую очередь ей. Поэтому и уах крутился рядом, и личи постоянно предлагали помощь, а уж орки чуть было не перессорились за право нести Хельгу на руках. Однако мой могучий брат эту почётную обязанность уступать никому не собирался. Правда, когда мы ступили на узкую тропу между почти отвесной скалой и ущельем, девушка всё же решила двигаться самостоятельно, и никакие уговоры не помогли.

"Сергей! Сергей! Стойте, впереди засада!"

Казалось, слова сочились прямо из каменной стены. Галлюцинация? Порождение утомлённого сознания? Вот тогда я впервые внимательно осмотрелся и… поразился кричащей безжизненностью гор. Дело даже не в полном отсутсвии растительности и гробовой тишине, а именно в ощущениях: будто тебя поместили в такое место, которое тысячелетиями не знало радости жизни. А тут ещё Малыш добавил негатива:

— Там! — рыжий опять "танцевал" на месте. — Очень плохое!

Уах показывал на крохотную площадку в конце ущелья. Или на вход в пещеру? Если, конечно, там действительно пещера, а не просто глубокая впадина — слишком далеко, чтобы сказать наверняка.

— Опять? С чего ты взял?

— Он опять горячий и показывает туда, — Малыш упрямо ткнул пальцем в том же направлении.

— Кто он?!

— Твой подарок, — уах осторожно, словно боялся обжечься, вытянул из кармана кулон. — Сам посмотри!

Чёрт побери, а рыжий прав! Я сразу почувствовал и жар, исходящий от камня в оправе, и явную угрозу, которой "дышало" ущелье.

— Чего же ты раньше молчал?

Уах виновато засопел:

— Боялся, что отберёшь… А теперь боюсь.

— Малыш, я же подлец законченный, чтобы подарки забирать!

Уах радостно сверкнул глазёнками:

— Правда? Пусть тогда он пока останется у тебя, а когда всё закончится, ты снова его отдашь мне!

— Конечно! — я потрепал рыжие лохмы уаха и прокричал ушедшим вперёд личам. — Принц, будь внимательней — впереди опасность!

Как известно, умные идеи имеют обыкновение приходить в голову слишком поздно. Так получилось и в этот раз: не успело ещё затихнуть эхо после моих слов, а нас уже атаковали какие-то полупрозрачные создания с множеством щупалец и размером с хорошего поросёнка. Ну что за день такой?! Сначала волки едва не прикончили, а теперь ещё и летучие спруты на наши головы!

Некроманты приняли бой первыми. В который раз пришлось удивляться виртуозной работе Гроха — прежде, чем первая волна нападавших докатилась до отряда, он успел разнести в клочья с десяток тварей. Лёгкость, с которой лич справлялся с врагом, вселяла надежду на быструю и лёгкую победу. Очередная ошибка, которая стоила очень дорого.

Спрутов становилось всё больше, они словно возникали из воздуха и размножались прямо на глазах. Я понял, в чём дело, когда в схватку вступили уже и орки. Зеленокожие просто рвали их на части, а из каждого куска тут же рождался новый монстр. Получается, мы радостно копаем себе могилу! Нет, так дело не пойдёт — нужно срочно отходить! Но не тут-то было!

Замыкавший отряд зеленокожий верзила вдруг выгнулся дугой и свалился в пропасть. А за ним та же смерть догнала и следующего. Я перевёл взгляд и ужаснулся — сзади на тропе выстроились в колонну амазонки. И самая первая из них выглядела как самая настоящая черноволосая фурия, а глаза горели дьявольским огнём, хорошо заметным даже при солнечном свете. Именно она и "расстреливала" орков — спокойно и расчётливо, как в тире. Положит их, а потом и до нас с Хельгой доберётся, пока спруты не дают личам продохнуть. Если, конечно, монстры раньше всех не передушат.

— Принц, надо прорываться к пещере! — единственное, чем я мог сейчас помочь некромантам, так это советом. Не знаю, насколько он полезный, но лучшего выхода пока не вижу.

Хрохан на мгновение оглянулся и, оценив положение, начал яростно прорубать проход в сплошном месиве студенистых тел. Грох тоже не отставал от своего повелителя. Медленно, но мы всё же постепенно приближались к площадке перед входом. Кстати, непомерно расплодившиеся монстры, как ни странно, в этой ситуации нам даже помогали, перекрыв обзор черноволосой жрице амазонок. И всё же, когда мы, наконец, пробились к пещере, из орков в живых остался только мой зеленокожий брат. Один единственный. Вождь без племени.

Под прикрытием каменных стен стало немного легче — по крайней мере, теперь перед нами только один враг. Я посмотрел на личей и с тревогой отметил, что схватка порядком их измотала. Ясно, что долго нам не продержаться даже в пещере. И тогда в голову пришла совершенно дикая мысль:

— Грох, плюнь на гадов — заваливай лучше вход!

Да уж, заживо себя похоронить — поступок, достойный первой премии для идиотов! Существует, конечно, шанс, что у пещеры есть и другой выход, но кто поручится? Удивительно, что некроманты не стали спорить, а восприняли идею как приказ: через несколько секунд между нами и монстрами выросла сплошная груда обломков. Правда, я чуть не оглох от грохота, но зато мог вздохнуть спокойно…

Если не видишь солнца, время бежит по-иному. Поэтому трудно сказать, как долго мы блуждали по туннелям пещеры — несколько часов или дней, кто знает. И только чувство голода подсказывало, что времени прошло немало. И чем дальше, тем стремительней таяла надежда, что удастся когда-нибудь почувствовать дыхание ветра или капли дождя на лице. К тому же, мы явно заблудились, и в полной темноте теперь только чудом могли отыскать хотя бы дорогу назад.

И вот, когда отчаяние уже готово было выплеснуться наружу истерикой, жар кулона заставил забыть обо всех чувствах. Камень начал слабо пульсировал молочным светом, как только мы оказались возле одного из многочисленных ответвлений подземного лабиринта.

— Похоже, туда, — пробормотал я. — Хоть какой-то знак.

Если честно, уверенности, что кулон не приведёт нас к очередной опасности, не было. До сих пор он "оживал" только при явной угрозе, но сейчас почему-то тревожного ощущения не возникло.

И мы пошли… Камень сиял всё ярче, и в его свете уже можно было разглядеть стены прохода. А когда добрались до огромного зала, я с трудом удерживал кулон в руке — настолько он стал горячим.

— Это он! Нашли! — радостно закричал принц. — Второй Основной Поток!

Зрение тут же переключилось на энергетический режим, и я увидел гигантский фонтан линий Силы в самом центре зала. Господи, как красиво! И почему раньше не пришло в голову смотреть в темноте иным взором?!

— Сюда! Быстрей все сюда! — не переставал ликовать Хрохан.

Я наблюдал, как из кокона лича медленно вытянулись два отростка: один он обвил вокруг нас, а вторым, казалось, что-то искал среди скопления линий Источника. Когда принц прикасался к ним, они отвечали короткой вспышкой и тихим мелодичным звуком, пока вдруг не прозвучал мощный аккорд, а отросток лича не засиял ярким голубым светом. И тогда я почувствовал, как могучий поток уносит меня за пределы Вселенной…

Примечания

1

"Пень"- слэнг. Означает персональный компьютер на базе процессора "pentium". Автор неоднократно ругался с Сергеем по поводу такого типа "словечек" и просил его выражаться нормальным языком. Бесполезно — сказал, что ему легче застрелиться, чем переучиться. Прямо как в том анекдоте про бармена, к которому пришли с проверкой, помните? "Мне легче штраф заплатить, чем руку сбить". Вообще-то он парень неплохой, но временами упрям, как сотня бухарских ослов. Вы уж извините.

(обратно)

2

"Юзверь"- слэнг компьютерщиков. От английского "user" — пользователь.

(обратно)

3

Канатчикова дача — Сергей говорит об известном сумасшедшем доме. В те времена, когда Москва была во много раз меньше, черта города проходила возле Калужской заставы (сейчас площадь Гагарина), а дальше начинались дачи, среди которых была и дача купца Канатчикова. Потом город выкупил это место и здесь построили хорошо известный московский сумасшедший дом — Канатчикову дачу. Сейчас — институт Кащенко. А старое название многие наверняка помнят из песни Владимира Высоцкого.

(обратно)

4

бэксайд- от английского "backside", дословно "задняя, тыльная сторона". В данном случае речь идёт о филейном месте.

(обратно)

5

где собака порылась-Сергей в очередной раз использует жаргонное выражение (производная от известной поговорки — "узнать, где собака зарыта"). Славный парень, что и говорить!

(обратно)

6

Теофраст — Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм — таково полное имя выдающегося врача и алхимика шестнадцатого столетия, известного всему миру под именем Парацельса. Сергей, очевидно, вспоминает известное изречение Парацельса — "Всё есть яд, и ничто не лишено ядовитости; одна только доза делает яд незаметным".

(обратно)

7

Априори- от латинского a priori, дословно — из предшествующего. Знание, предшествующее опыту и существующее независимо от него.

(обратно)

8

Суккуленты — растения, способные накапливать воду, чтобы затем использовать влагу в засушливый период. Например, алоэ или кактусы. Сергей, учитывая упомянутые интересы приятеля, похоже, говорит о пейоте — кактусе, который содержит галлюциногенные вещества — пейот и мескалин. Более подробные сведения желающие могут почерпнуть в книгах Карлоса Кастанеды.

(обратно)

9

Кара-ма ули — одно из самых опасных кочевых племён степняков. Отличаются особой жестокостью и никогда не берут пленных. Необычайно искусные лучники, наводящие страх на соседей так называемыми "чёрными молниями" — тяжелыми заговорёнными стрелами, которыми поражают противника из специальных двухметровых луков. Даже очень сильные маги не всегда в состоянии справиться с "чёрной молнией".

(обратно)

10

Крэйзанутые — от английского crazy(сумасшедший, безумный)

(обратно)

11

Сан-нэн-гороси- искусство смертельного касания.

(обратно)

12

Сикэцу-джитсу — техника нажатий на точки смерти.

(обратно)

13

Гауры — так кара-маули называют людей, живущих по другую сторону Гномьих гор.

(обратно)

14

Не всё скоту масло — такая вот трактовка известной поговорки — "не всё коту масленница".

(обратно)

15

Матка боска — matka boska (польск.) — богоматерь.

(обратно)

16

Му дра — особым образом сложенные пальцы рук. Дословный перевод с санскрита ("муд"- "радость", "ра" — "дарить") означает "дарующая радость".

(обратно)

17

ыр — десяток в орочьем исчислении.

(обратно)

18

цур — год по древне-орочьему.

(обратно)

19

Роха — крепкий напиток, напоминающий ром.

(обратно)

20

ПМЖ- постоянное место жительства.

(обратно)

Оглавление

Часть I. Странники поневоле

  Пролог

  1. Входящие

  2. Начало пути

  3. Сон Серхио

  4. Крушение надежд

  5. Тучи над Дастарогом

  6. Исповедь Мага

  7. Первая кровь

  8. На границе

  9. Цепкие объятия Заронга

  10. Погоня

Часть II. В поисках Основного Потока

  1. Вглубь лесов

  2. Колиновы топи

  3. Орда

  4. Трагедия Краста

  5. Дорога на юг

  6. Западня

  7. Эльфийское дерби

  8. Мышеловка и капкан

  9. Гримасы судьбы

  10. Робинзоны

Часть третья

  1. Из огня да в полымя

  2. Противостояние

  3. У каждого своя дорога

  4. За полшага до встречи

  5. Схватка

  6. Мегалит

  7. Бунт

  8. Неожиданная встреча

  9. Стражи Источника

Реклама на сайте