«Коридор Времени»

Екатерина Алексеевна Спасская Коридоры Времени

Алый Луч

Играть со временем опасно. Но правило изначального импульса было открыто не просто для заполнения теоретических пробелов в учебнике. Превратить в Сюжет четыреста шестнадцатый потенциал…

Аурелиус с нескрываемым интересом следил, как мокрый от дождя кустик вытянул из липкой земли длинные тонкие корни и пополз к стене. Не то что бы это казалось странным. Просто в Кальтиринте растительность обычно так себя не ведет. Погодите-ка…

Подплыв к ступенькам, ведущим из огромного мраморного бассейна с горячей водой, Аурелиус прислонился спиной к черному камню и уже не без напряжения продолжил наблюдение. Тем временем, кустик уверенно вскарабкался по отвесной плоскости на карниз и беспрепятственно влез через окно в императорские покои. Будто и не было преодолено никакой защиты… И у этого кустика была Сущность. Его, Аурелиуса, Сущность. Любопытно.

Одна комната, вторая, третья… Вот и он. Не медля ни секунды, кустик бросился к обнаженной спине и вонзил скользкие ветки между ребрами. Вместо боли Аурелиус почувствовал, как чужая Сущность… нет, часть его собственной, когда-то разорванной, вливается в густую, ярко-голубого цвета кровь. И все встало на свои места.

Забавно.

Довольно оригинально для памятки. Значит, пора вернуться в прошлое и замкнуть круг, задать изначальный импульс, повеселиться, в конце концов. Хотя, игры со временем… Последняя мысль до кустика была именно об этом. О страшном наркотике, притупляющем чувство меры, реальности, нападающем в самый неожиданный момент, действующем разрушительно и необратимо. Да…

Опустошенный кустик плюхнулся в воду. Аурелиус не спеша поднялся по широким ступенькам, на ходу закутываясь в возникающие из влажного воздуха белые просторные одежды. А ведь какое-то время назад он подумывал стать кустиком. Всего лишь мгновение, но заманчивый образ стоял у него перед глазами. Что ж, мечты сбываются.

Глава 1

Интересно, существует ли в этом сумасшедшем и не поддающемся никакой адекватной логике мире хотя бы один человек, которого до смерти не раздражают телефонные звонки с утра пораньше? Как знать, вполне может быть. Я, например, точно им не являюсь. Определенно.

С трудом разлепив левый глаз, я попыталась дотянуться рукой до противно звенящего телефона, но тот, как назло, оказался слишком далеко. Мысленно посылая современную цивилизацию и все ее многочисленные атрибуты куда-нибудь… в Сибирь (ну не пропадать же добру), я оторвала голову от подушки, но тупая пульсирующая боль, резко нахлынувшая буквально через мгновение, заставила меня отказаться от столь оптимистичного намерения пошевелиться. А, к чертям этот телефон! Кто бы ни пытался достучаться до меня в такую рань, он в любом случае подождет еще часик или два. В конце концов, случись что-то серьезное, мне позвонили бы на сотовый… Где он, кстати? Неважно.

Игнорируя надрывающийся аппарат, я закуталась в легкое шелковое покрывало с головой и попыталась вернуться к спящему состоянию.

Однако и телефон сдаваться не желал. Подарив мне тишину на несколько блаженных секунд, неизвестный вновь с не меньшей настойчивостью попытался довести мой мозг до стадии кипения. А, нет, еще лучше — до состояния чайника в плавильном цехе… пластмассового чайника.

Где-то на пятидесятом гудке я с проклятьем сбросила никак не защищающее от мерзких звуков покрывало и, зажмурившись от обрушившейся боли, сорвала телефонную трубку.

— Слушаю!

— И тебе доброго утра, Анечка, — отозвался приторно-сладкий женский голосок. На то, чтобы узнать его, мне потребовалось целых четыре секунды — мысли, обрадовавшиеся отсутствию контроля, вприпрыжку разбежались каждая по своим делам.

— Надеюсь, ты хорошо подумала, прежде чем…

— Что, прости? Какой-то хрип на линии.

Она еще и издевается.

— Юлька, мне плохо, я СПАТЬ хочу! — Жалобно протянула я. Плохо — это еще мягко сказано.

— А кому сейчас легко?

Ну, вот и вся женская солидарность. Ничего, память у меня хорошая.

— Кому-кому, — пробурчала я. — Ольге Сергеевной, конечно! Она-то всегда может позволить себе внеочередной выходной!

— О-о-о, приехали, — Юля, наконец, перестала разыгрывать из себя воплощение бессознательной вежливости, и из ее голоса исчезли все сахарные нотки. — Хотя, чего удивляться, с таким-то образом жизни тебе бы уже не мешало подумать о том, чтобы составить завещание на случай внезапной потери вменяемости. Или ты еще спишь? Какая еще Ольга Сергеевна?

— Что?! — Меня как током ударило, даже головная боль на миг отступила. Ольга Сергеевна — наша с Юлькой начальница… вот уже почти год, как ею являлась… Или это очередной коварный сон, один из тех, что невозможно отличить от реальности. Я с ума схожу?

— Да шучу, Анька! — Хихикнула Юля.

А, ну да, конечно.

— Вот дура! Делать больше нечего? — Новая волна боли заставила схватиться за голову. Надеюсь, череп не треснет, поддавшись давлению изнутри. В гробу это будет смотреться не очень-то эстетично.

— Ну, не обижайся.

— Ага, а ты в курсе, что раньше за такие шутки на площади вздергивали и на кострах сжигали. Эх, были времена…

— Да ну тебя! — Расхохоталась Юлька, хотя ничего особенно веселого я в своей реплике не нашла. — Утро добрым не бывает, да? Я, вообще-то, по делу звоню. Не знаю, интересно ли тебе, но сегодня у нас собрание по итогам месяца в 13.00, ты помнишь про него?

— Какое еще собрание?! — Возмутилась я. — Знать ничего не хочу. У меня на сегодня официально взят отгул. Точка. Все, пока, я спать.

— Стой, стой! Я про отгул твой помню, поэтому и звоню! Ольга Сергеевна сказала, что должны присутствовать все, а ты — в первую очередь.

— Ну что ей опять от меня надо, а? — Перспектива общения с начальством меня, мягко скажем, не радовала. — Я же все долги сдала на прошлой неделе.

— Тебе лучше знать, — Юлька перешла на шепот — Лучше не опаздывай, настроение у нашей Рептилии сегодня на редкость отвратительное.

— Можно подумать, оно у нее когда-нибудь бывает хорошим.

— О чем и речь!

Я промолчала. Если это только начало дня, несложно представить, каким будет его завершение. А встреча с начальницей, которая не просто так заработала свое нечеловеческое прозвище, вообще не сулит ничего хорошего. Мда, перспективы намечаются, однако…

— Слушай, Ань, мне пора, а то Рептилия увидит, что я на телефоне…

Договаривать не было необходимости — суровое и не в пример бдительное начальство жестоко карало за любое нарушение дисциплины во время рабочего процесса. Пару раз лишившись премии, невольно отказываешься от мысли побездельничать, пока «никто не стоит за спиной».

— Ольга Сергеевна в своем репертуаре, — пробормотала я коротким гудкам.

Зашвырнув трубку на кресло, я рывком поднялась на ноги. Голова на подобное святотатство отреагировала очередной волной боли, так что захотелось немного побиться лбом о стенку… Вдруг поможет?

Отогнав соблазнительную, но явно мазохистскую мысль, я твердо решила привести себя в относительно трудоспособное состояние, поэтому для начала отправилась на кухню.

В холодильнике одиноко стоял открытый со вчерашнего дня двухлитровый пакет апельсинового сока. Сделав несколько жадных глотков, я подошла к окну и отдернула плотные кремового цвета занавески. Слепящие лучи солнца заставили меня зажмуриться на несколько секунд, и только после этого я смогла открыть глаза.

На не слишком чистом оконном стекле висел прикрепленный скотчем листок бумаги, на котором было что-то нацарапано гелевой ручкой. Недолго думая, я отцепила записку и принялась читать:

Привет, Аня! Извини, доброго утра говорить не буду, так как, судя по всему, оно у тебя сейчас явно не самое доброе!;) Аспирин в аптечке, там же лежит ручка, если будешь искать. Да, и самое главное: не опоздай на работу. У тебя, если я не ошибаюсь, сегодня намечено что-то очень важное. Так что бегом собирайся и — в офис! Да, да, прямо сейчас!

P.S. Как только вернешься, разбуди меня, а то я буду так до завтра спать!

P.S.S. У меня еще осталось варенье!

Удачи! Артем.

Ха, варенье. Я что, Карлсон? Но если подумать…

Несмотря на головную боль, я не смогла не улыбнуться. Артем — мой лучший друг, а по совместительству еще и сосед — вчера отмечал свой день рождения: примерно с 19 часов и до самого утра стены дома тестировались на прочность, спасибо новым колонкам. Как-никак, двадцать лет — круглая дата! И отпраздновали мы ее подобающим образом. А-а, это солнце, чтоб ему утопиться!

Бросив записку на стол, я начала искать аптечку. Заветная коробочка отыскалась почему-то в ящике с рулонами одноразовых пакетов (интересно, из каких соображений я ее туда поместила?), которые тут же покатились в разные стороны. Как и обещал Артем, аспирин нашелся моментально. Так же быстро обнаружилась и ручка. Да Артем святой! Иначе за таблетками можно было снаряжать экспедицию, потому что обычно они у меня лежат где угодно, но только не в аптечке!

Так, с головной болью проблема почти решена, остался самый важный на сегодняшний день вопрос: идти или не идти на работу. Мда, Гамлету такое и в самом кошмарном сне не привидится. Повезло ж ему. «И живые позавидуют мертвым…»

Убрав остатки сока в холодильник, я оперлась на широкий подоконник, отодвинув крошечный кактус — единственный цветок, способный выжить в моей квартире, и усилием воли активизировала отчаянно сопротивляющуюся мыслительную деятельность.

На одной чаше весов — моя работа: теоретически, если пропущу собрание (опять), могу ее потерять, тем самым лишившись последних средств к существованию, чего крайне желательно не допускать. Но на другой — всемогущая лень и все еще не проходящая головная боль. Кроме того, сегодня у меня заслуженный выходной.

Где-то в глубине души понимая, что работа рано или поздно победит в этой неравной борьбе, я бросила взгляд на часы.

На какое-то мгновение я забыла про дыхание, а по спине пробежал холодок: на электронном циферблате, как приговор, горели цифры 12.45. А собрание назначено на 13.00! О…

Остатки сна улетучились мгновенно. Я со всех ног кинулась умываться, надевая попутно джинсы, вовремя подвернувшиеся под руку. Ох, чувствовала же, не мой сегодня день! Плеснув немного воды себе в лицо, я пробежалась по комнатам, собирая сначала разбросанные повсюду документы с работы, затем деньги, ключи.

Пинком захлопнув дверь своей квартиры, я пулей миновала четыре этажа, не дожидаясь лифта, и едва не столкнула какого-то мальчишку. Надеюсь, выгляжу не слишком ужасно — главное, чтобы прохожие не кидались прочь врассыпную. Вполне успешно преодолев несколько десятков метров, я, наконец, спустилась в подземку. Только в вагоне, переполненном пассажирами, я вздохнула спокойно. У меня было ровно двадцать минут, для того чтобы придумать достойное оправдание для начальницы. Ольга Сергеевна — женщина строгая, опозданий не любит больше, чем я — тараканов. Если не прибуду вовремя, мне, как минимум, грозит строгий выговор. А, как максимум, не хочется даже представлять — боюсь, несовместимость инквизиторских пыток и прав человека эту женщину не остановит…

Конечно, мне еще повезло. В девятнадцать лет найти приличную работу без высшего образования очень непросто. Но судьба — вещь непредсказуемая, да еще и не лишенная чувства юмора, склонного по непонятным причинам плавно переходить в садизм чистой воды.

Как-то раз мы с Артемом решили подработать частным дизайном, а Ольга Сергеевна, по загадочной и непостижимой воле Космоса задумала в это время сделать ремонт. В двух словах, нашей Рептилии понравились мои проекты настолько, что теперь я работаю в неплохой фирме, занимающейся не самым дорогим антиквариатом, а потому еще и специализирующейся в области разведения и продажи редких аквариумных декоративных рыбок. Такое трогательное сочетание, не правда ли?

Так как профессионального образования у меня нет, а в институте я продержалась всего два курса, официально вся моя работа заключалась в организации документов и архивов фирмы, но чаще были нужны именно дизайнерские идеи. Или просто направляли проследить за доставками особо ценных предметов, когда требовалось личное сопровождение, а отрывать от работы «занятый» персонал было накладно. Вот я и стала этаким разнорабочим в офисном варианте. Тоже неплохо, с моей-то мотивацией.

Зарплата, по сути, небольшая, но мне этих денег вполне хватает — я вовсе не тот тип людей, которые своими потребностями ставят под большой вопрос собственные же возможности. Не голодаю — уже хорошо, на подарки и редкие вылазки в кафе финансов хватает — вообще замечательно. Да здравствует здоровый минимализм!

Когда я подходила, а если точнее, подбегала к зданию, в котором располагалась наша небольшая по численности сотрудников фирма, смотреть на часы стало слишком страшно. Еще хорошо, что униформу вводить не стали, как это обычно любят делать для «престижа» — я представила себя, рассекающую тротуар в не слишком длинной юбке, сбивающейся от стремительного шага, в съехавшем набок пиджаке, похожем из-за ветра на стильную, но все-таки медузу, а в довершение всего — растрепанные волосы… В общем, зрелище явно не для слабонервных.

Кстати, о нервах. Если доживу до отпуска и не попаду в кресло к психиатру (психологу в данном случае осталось бы только покачать головой и закурить), можно смело называть себя «очень везучим человеком»! Ведь уже далеко не в первый раз я бегу на работу с экстремально малым запасом времени, что вовсе не укрепляет мою психику. А об остальном я и вовсе предпочту умолчать.

У вахты никого не было, хотя в этом же здании располагалась преуспевающая туристическая фирма. Времени выяснять причину отсутствия охранника не было, поэтому я сразу направилась к лестнице (видимо, проектировщики дома решили то ли не утруждать себя включением в план лифтов, то ли «позаботиться» о физическом здоровье его жителей). Ну и жара, опять кондиционер в вестибюле барахлит?

Сейчас практически все зависело от настроения Ольги Сергеевны: я могу отделаться выговором за опоздание или вылететь с работы в несколько секунд — сразу же найдутся другие «проступки», возникшие из головы начальницы также неожиданно, как пустеет кошелек в торговом центре…

Глубоко вздохнув, я постучала в дверь, находящуюся возле лестничного пролета, и вошла в помещение.

За длинным столом сидели все сотрудники нашей фирмы, отнюдь не поражающие взгляд своим количеством. Их лица, как мониторы безнадежно устаревших компьютеров, отображали скуку, слабо и неохотно замаскированную вежливым интересом. Ольга Сергеевна стояла у окна, повернувшись спиной к двери, сложив руки перед собой.

— Прошу прощения за опоздание… — я попыталась подобрать правильную интонацию, но, наверное, получилось не очень жалостливо.

— Анна Владимировна, — начальница медленно повернулась ко мне лицом. — Вы опоздали на пятнадцать минут и задержали наше планированное заранее, заметьте, собрание.

Пятнадцать минут! Это же чудо! Вот так рекорд! Хоть в книгу Гиннеса заноси! Жаль, что никто, кроме Артема, не сможет оценить мой подвиг. Если, конечно, чудесным образом останется в живых рассказчик. Что не факт…

— И вы, должно быть, наивно полагаете, что нам нельзя начинать собрание без Вас, но поверьте, Ваша доля участия в делах фирмы вполне располагает к обратному…

Рептилия еще что-то говорила, но я с облегчением вздохнула: все обойдется. Все-таки уже не один месяц здесь работаю.

— … поэтому я делаю Вам последнее предупреждение по этому поводу, — закончила Ольга Сергеевна свою речь. — Последующее пренебрежение установленными правилами может окончиться для Вас крайне неблагоприятно. А теперь, займите Ваше место.

Едва скрывая улыбку, я нашла взглядом Юльку, примостившуюся почти у самого края стола, и подсела к ней на свободное место. Благо, пустых стульев было едва не столько же, сколько занятых.

— Ты чего опаздываешь? Жить надоело? — Шепотом спросила меня коллега. — Я же тебе заранее позвонила.

— В метро пробки.

— А такси для чего существует?

— Ха, вызови я такси, меня бы здесь еще не было.

— Ну конечно.

— Если честно, я хотела вообще не приходить. У меня между прочим законный выходной!

— Сумасшедшая! Забыла про темперамент нашей Рептилии? Она бы тебе за это голову откусила и проглотила, не пережевывая!

— Подавится! — Хихикнула вполголоса я.

— Кстати, — Юлька слегка пододвинулась ко мне и на миг оглянулась на начальницу, начавшую что-то говорить со скучающей миной на лице. — Рептилия сама опоздала, вошла в кабинет прямо перед твоим появлением: задержалась из-за какого-то телефонного звонка. Очень срочного, по-моему… и крайне неприятного.

Мы встретились взглядами и замолчали. Действительно, если сама Ольга Сергеевна опаздывает — тут что-то очень серьезное… Однако это не помешало ей отчитать меня! Стерва!

Усевшись поудобнее, я позволила себе немного отвлечься и расслабиться. Собрание было, как я и предполагала, исключительно формальным и не несло в себе никакого фактического смысла. Маленькой слабостью нашей начальницы была страсть компостировать мозги подчиненным, что она весьма охотно и делала при каждом удобном случае. Лучше бы замуж вышла.

Коллеги держались не лучше меня — Тоня украдкой изучала свои длинные, идеально ровные ногти, Сережка с напряженным интересом рассматривал жалюзи, Рита что-то рисовала в своем блокноте (опять комиксы, наверное), Олег уставился в одну точку прямо перед собой. От нечего делать, я начала вертеть между пальцами ручку. О, да я же ниндзя! И это, конечно, здорово, но лучше бы осталась дома: свалила бы все на простуду (лето же, напилась холодного… лимонада, вот и заболела), а Артем обеспечил бы меня официальным больничным — хорошо иметь друга, работающего в поликлинике! Нет же, теперь сижу, задыхаясь в закрытом помещении, и не свожу глаз с огромных часов на стене.

Секундная стрелка еле дергалась, словно в предсмертных конвульсиях, буквально сводя меня с ума. А начальница даже и не думала подходить к завершению своей усыпляющей нудной речи. Проклятье! Всему же есть свои пределы! По крайней мере, должны быть.

Продержав нас в душной комнате еще полчаса, Ольга Сергеевна, наконец, разрешила всем разойтись. Никто даже не стал скрывать вздохов облегчения. Еще бы! Сейчас спущусь вниз, куплю чего-нибудь освежающего, а потом…

— Анна Владимировна, задержитесь, пожалуйста, — вдруг сказала начальница в тот момент, когда я с улыбкой начинала подниматься со стула.

Несколько коллег отправило в мою сторону сочувственные взгляды, а я вдруг почему-то очень сильно захотела выпрыгнуть в окно. Если бы мне предложили на выбор: остаться наедине с Ольгой Сергеевной или отправиться в водоем с крокодилами, я бы, не колеблясь ни секунды, выбрала речных хищников — в их компании, без сомнений, приятнее и безопаснее.

Это мнение разделяли практически все, а наш администратор, Олег, по его собственному уверению, предпочел бы сразу застрелиться… Человек всегда боится неизвестности, а наша начальница — ходячая загадка мироздания. Действительно, одной природе известно, как таких людей земля носит?

Когда в зале остались только я и Ольга Сергеевна, воцарилась тишина. Было очень душно, не спасал даже кондиционер, но окна почти никогда не открывались (во всяком случае, в присутствии начальницы) — еще одна необъяснимая странность. Подавив рвущийся наружу зевок, я выжидающе уставилась на мучительницу. Ну, удиви меня.

— Юлия Александровна должна была сообщить Вам о строгой необходимости прийти на собрание, несмотря на взятый Вами отгул. Поверьте, это вовсе не моя прихоть!

Я едва сдержала издевательский смешок. Ну да, ну да, конечно!

— У меня есть для тебя специальное задание. Оно очень важное и ответственное, поэтому слушай внимательно и не перебивай!

Я удивленно подняла голову, но попав под прямой обстрел ледяных серых глаз, проглотила срывающийся вопрос. Из головы исчезли все мысли и эмоции, осталось только отдаленное недоумение: «Когда это мы с Рептилией перешли на «ты»? А, может, она просто окончательно потеряла надежду выпить со мной на брудершафт?»

— Завтра вечером ты отправляешься в срочную командировку на Урал.

Вот тут молчание удавалось с немалым трудом — я сидела, не зная, чему удивляться больше: что я отправляюсь в командировку, что командировка срочная, или что место назначения — неблизкий Урал. Еще и голова снова с чего-то разболелась — так быстро закончилось действие таблеток?

Тем временем Ольга Сергеевна, выдержав немного, продолжала:

— Ничего, в принципе, сверхъестественного делать не придется, так что особо не волнуйся. На севере Свердловской области есть небольшой поселок городского типа. Совершенно неожиданно мы столкнулись с клиентом, привыкшим не жалеть на себя деньги. Он довольно странен — добровольно уехал в далекое от цивилизации поселение и ведет не вполне нормальный образ жизни… — тут начальница запнулась.

С лицом баклажана я без энтузиазма буравила взглядом стену.

— Однако нас это не касается, — через пару мгновений продолжила Рептилия. — Он с удовольствием согласился на наше предложение, даже не торгуясь. Нужно будет доставить кое-что из предметов мебели, кроме того…

Я посмотрела на Ольгу Сергеевну, а в голове вертелись мысли: «Пора к психиатру? Так это уж, наверное, не меня, а Рептилию нужно отправлять в палату для буйно помешанных, причем срочно! Какой Урал?! Какой еще клиент?! У нас что, мебельный магазин федерального значения? Или весь мир сошел с ума?» Так, все мысли сводятся к сумасшедшему дому — есть о чем подумать на досуге. Мысленно облачив Рептилию в смирительную рубашку, я почувствовала, как возвращается веселое расположение духа.

— Как видишь, у нас очень крупный заказ, — продолжила начальница, игнорируя мой ухмыляющийся взгляд. — По этой причине я не могу просто отправить автомобиль с грузом. И поэтому же, — внезапно объект моих мысленных издевательств обернулся ко мне лицом — Поэтому отправляю тебя. Ты рада?

Пожалуй, мой взгляд красноречивее слов излагал все, что я думаю по этому поводу.

— Молчание — знак согласия, — улыбнулась Ольга Сергеевна. От этой улыбки по спине пробежали мурашки. — Естественно, премия будет очень щедрой, поэтому — собеседница радостно хлопнула в ладоши — не теряй времени: отправляйся домой и начинай собирать вещи… А вот теперь можешь задать вопросы!

Ха! Вопросы. Да я за город-то почти никогда не выезжала, а тут…

— Как долго продлиться командировка? — Спросила я первое, что пришло на ум.

— Ну, недели три — это точно.

— Три недели?.. — Вот так! И самое ужасное то, что даже отказаться нельзя: Рептилия за это меня живьем съест, причем, в прямом смысле слова. — А почему так долго?

— Я же говорила, могут потребоваться твои дизайнерские способности. Ты что, невнимательно меня слушала?

Так, лучше пока не нарываться на неприятности и удалиться.

— Ольга Сергеевна, я могу идти?

Начальница слегка наклонила голову набок, как бы прикидывая — помучить меня еще немного или все же отпустить, затем, наконец, спросила:

— Тебе даже не интересно, как ты будешь добираться до места назначения?

Мда, почему-то этот вопрос даже не возникал у меня в голове.

— Ну да ладно. Я подумала, что нагружать тебя сразу таким количеством информации не рационально, для твоих-то мозгов, так что держи!

Начальница протянула мне флеш-карту. Проглотив очередную шпильку в свой адрес, я спрятала носитель в карман, но потом передумала и убрала его в сумочку. Неужели нельзя было воспользоваться электронной почтой?

— Просмотришь дома, лучше сегодня. Хотя бы для того, чтобы знать самые необходимые подробности. Готовься заранее: времени на сборы — сутки. И еще… Как только закончишь с заданием, можешь считать себя в отпуске. Не вполне заслуженном, конечно, потому что даже если не учитывать бесчисленные опоздания…

И тут Рептилия принялась перечислять все мои «не способствующие нормальной работе» качества. К моему стыду, их набралось порядочное количество.

— Ладно, можешь идти домой, — наконец смилостивилась начальница.

Не скрывая своей радости, я вскочила со стула.

— Я тебе завтра позвоню, — пообещала напоследок Ольга Сергеевна, когда я уже закрывала за собой дверь.

А вот это явно лишнее.

Отпуск! Отпуск? Отпуск!!! Вне радиуса поражения сверлящего взгляда Рептилии я на выросших за спиной крыльях полетела по коридору с радостной вестью к Юльке. Вот это да! Через пару недель можно будет смело распрощаться с офисной рутиной, как минимум, на месяц. Что ж, хотя бы ради этого уже стоило пройти все сегодняшние мучения.

Продолжая блаженно улыбаться, я, кружась, влетела в кабинет к девчонкам. Рита и Тоня с нескрываемым удивлением уставились на меня.

— Похоже, Рептилия все-таки высосала Ане весь мозг без остатка, — театральным шепотом произнесла Тонька. — Все симптомы налицо: застывшая улыбка и взгляд в никуда.

— А где Юля? — Я кивнула в сторону пустого стола у окна.

— Вышла покурить.

— Так она же бросила!

— Ага, конечно, — пробубнила Рита. — Это у нее хорошо получается — бросать курить.

— Вот зараза! И двух недель не продержалась.

— С таким руководством, как у нас, в этом нет ничего удивительного. Кстати, в честь чего начальство одарило тебя своим бесценным вниманием?

— Да так, нужно съездить кое-куда, — предчувствуя допрос, нехотя отозвалась я. — Ничего особенного.

— Что же ты так сияешь, будто джек-пот сорвала?

— Ну, меня пообещали отправить в отпуск в конце месяца.

— Да ты что? — Приподняла брови Тоня. — Это за какие же подвиги, интересно?

— Сама не знаю.

— Темнишь, дорогая, — Рита с нескрываемым скепсисом покачала головой. — Опять челку отращиваешь?

— Э-э, я пойду, — поспешила ретироваться я.

— Давай, давай, партизан, — помахала рукой Тоня.

— Все равно ведь пытать будем, так и знай, — добродушно пообещала Рита.

Покивав головой, я, с твердым намерением не подходить к телефону, как минимум, ближайшую неделю, вернулась в прохладный коридор.

Голова вновь напомнила о себе, причем куда более настойчиво и далеко не самым приятным образом. Проклиная вчерашнюю беспечность и, видимо просроченные, таблетки, я уже решила было плюнуть на все и пойти за топором, когда услышала за спиной приближающиеся шаги.

— Аня? Не думала, что снова увижу тебя, причем живой и даже не покалеченной, — бархатным голосом пропела Юлька.

— Не спеши с выводами: мой мозг пострадал сполна.

— Ага, а так как ты все еще здесь, значит, у тебя есть, чем поделиться.

— Какая ты догадливая! У меня две новости: одна очень странная, а другая — невероятно хорошая. С какой начать?

— Давай со странной.

— Я скоро отправляюсь в командировку… на Урал.

— Чего? — У Юльки так округлились глаза, что я не удержалась и захохотала. — Ты что, шутишь?

— Неа, — я оперлась локтем на стену и загадочно улыбнулась. — Завтра вечером уезжаю в Свердловскую область.

— Ничего себе, — девушка явно еще пребывала в состоянии шока. — Что ты там забыла?

— Какой-то очень важный заказ. Наверное, по этому поводу и был звонок, из-за которого Рептилия опоздала.

— Ань, ну ты даешь! — Юлька удивленно покачала головой. — И надолго?

— На три недели, — ответила я.

— Здорово… Эх, я бы тоже сейчас сбежала бы из Москвы куда-нибудь далеко! Все-таки лето… — мечтательно промурлыкала Юля. — Хотя, три недели черт знает где, ты же с ума сойдешь! Ладно, а хорошая новость?

— Сразу после выполнения этого заказа я буду официально в отпуске.

— Ух ты! Класс! Чем же это ты так угодила начальству — год не отработала, а уже в отпуск. Может, мне тоже нужно пару раз опоздать на работу?

— Даже не знаю, попробуй. Потом расскажешь об успехах, — улыбнулась я, поправив сумку на плече. — Сегодня на меня так много всего навалилось: командировка, отпуск. Скорее всего, заказанный товар очень ценный и, что странно для нашей фирмы, эксклюзивный, да и клиент при деньгах, а подобный расклад выпадает нечасто. Вот Рептилия и подстраховывается. Тем более, может потребоваться моя помощь уже в качестве дизайнера. Неужели меня хотят повысить до…

Внезапно боль электрическим разрядом пронеслась внутри черепа так, что я запнулась и невольно схватилась за голову. Проклятье, это уже начинает меня пугать. Коллега смотрела куда-то в сторону — похоже, ничего не заметила. Оно и к лучшему.

— Странно все это. Даже очень. Слушай, а тебе не страшно вот так неожиданно взять и уехать в неизвестный город?

— Юль, я тебя умоляю, мне же не четырнадцать лет! Почему это должно меня пугать?

— Поверь, причины есть. Кстати, а как называется та глушь, в которую тебе предстоит отправиться?

Тут до меня начало доходить, что пару минут назад следовало задать Ольге Сергеевне больше вопросов. Гораздо больше…

— Э-э-э, на севере Свердловской области есть небольшой город…

Тут у Юльки зазвонил мобильный телефон.

— Ой, извини, это мама.

— Ничего, мне все равно нужно бежать домой и собирать вещи. До связи!

— Хорошо, — кивнула коллега и нырнула в кабинет.

Я постояла еще несколько секунд, прислонившись к прохладной стене, а затем направилась вниз по лестнице.

По идее, нужно подняться обратно в кабинет Рептилии и прямо спросить, куда, собственно, мне предстоит совершить командировку. Только уж больно не хочется возвращаться в душную комнату ради одного единственного вопроса. В крайнем случае, существует телефон. Еще успею полюбоваться на вечно чем-то недовольное лицо Ольги Сергеевной.

На вахте уже появился охранник. Работал он всего месяц, а уже умудрился договориться насчет нового компьютера. Конечно, использовал он его по прямому назначению, то есть забавлялся играми, пока начальство не видит.

— Здравствуй, Никита.

Мужчина недовольно оторвал взгляд от экрана, по которому с невероятной скоростью мелькали какие-то жуткие твари, но, узнав меня, мигом улыбнулся.

— О, Аня, привет! Ты что, уже домой? — Спросил он, приостановив игру.

— Вообще-то, у меня сегодня выходной… был… Так, заскочила за нужными чертежами, а теперь еду обратно.

— Жа-аль, — протянул охранник. — А я тебя хотел проводить после смены. Но, вот видишь, — он кивнул в сторону компьютера. — Работа!

— Мне бы такую работу, — хмыкнула я — так и домой бы не приходила.

— Трудоголик? — Подмигнул Никита.

— Идиот.

— А?

— Да так, после Ольги Сергеевной и каторга покажется раем на земле.

О «мягком» характере Рептилии было известно всем. Даже сотрудники соседней туристической фирмы побаивались случайно встретить ее в коридоре. И хотя для подобного поведения не было объективных причин, образ этой женщины вызывал чувство необъяснимого страха перед неизвестной силой, от которой лучше держаться подальше. Так и напишу в своем блоге. Если заведу.

— Ну, я пойду, — мне вдруг очень захотелось вернуться к себе в квартиру. Во всяком случае, убраться подальше от этого района.

— Не пропадай! — Крикнул мне вслед Никита и вновь приклеился к монитору.

Я только покачала головой. Скорее, скорее, прочь отсюда, из этой микроволновой печки!

Выйдя на улицу, я с жадностью вздохнула: после тропической духоты вестибюля даже пропахший бензином воздух казался приятным. Уже никуда не торопясь, я направилась вдоль по улице в сторону метро.

Отпуск — дело, конечно, хорошее. Но что-то мне подсказывало — не все так легко, как кажется на первый взгляд. Слишком гладко стелется дорожка, ну не бывает так! Не верю и все тут! Что-то, должно быть, не совсем в порядке с этой загадочной командировкой неизвестно куда. Три недели — не слишком ли много для обычной доставки, пусть даже с обустройством на месте? И вообще, откуда такая спешка? С чего вдруг? Столько вопросов и ни одного вразумительного ответа. Определенно, надо все рассказать Артему. Кто знает, может он и посоветует что-нибудь дельное. Хотя, что тут можно посоветовать — выбора-то мне все равно никто не предлагал.

Я уже начала думать, что дверной звонок сломался, когда, услышала соседа, возящегося с ключами по ту сторону железной преграды. Наконец, справившись с замком, парень открыл дверь. Выглядел он, мягко скажем, не лучшим образом: светло-русые волосы торчали в разные стороны сотней едва вьющихся прядок, покрасневшие и слегка припухшие веки, мятая футболка и джинсы со вчерашнего дня ненавязчиво указывали на тот факт, что именинник лег спать, даже не потрудившись раздеться.

— Артем, ты чего? — удивленно спросила я. — До сих пор в кровати?

Это еще хорошо, если в кровати: он вполне мог до нее и не доползти.

— А чего это нормальному человеку не поспать с утра пораньше? У меня, между прочим, вчера праздник отмечался…

— А ты, конечно же, до утра отмывал посуду, да?

— Да… — Артем зевнул во весь рот. — И сейчас заслуженно… наслаждаюсь покоем. А ты ни свет ни заря…

— Так сейчас уже половина четвертого!

Судя по всему, другу сейчас было абсолютно все равно — он только уставился на меня непонимающими серыми глазами, с трудом давя в себе очередной приступ зевоты. Но через мгновение его лицо преобразилось.

— Стоп. Половина четвертого? Уже? Что же ты раньше не пришла — так и всю жизнь можно проспать.

— Может, для начала, впустишь в квартиру?

— Ой, извини! Совсем голову потерял. Пойду, поищу ее за креслом. Заходи, конечно! Я только умоюсь.

Старательно обходя стеклянные баррикады из бутылок, я прошла в квартиру и устроилась в кресле возле компьютера, предварительно стряхнув с него коробки из-под пиццы. Окна в комнате были плотно зашторены темно-коричневыми занавесями, на широком диване цвета горького шоколада громоздились обернутые яркой фольгой коробки с подарками, часть из которых была даже не открыта — видимо, вчера было не до этого. Повсюду в огромных количествах были раскиданы пивные банки — чтобы вывезти весь этот хлам понадобится целый мусоровоз! В окружении разномастных бутылок гордо возвышался жидкокристаллический монитор. Взглянув на «чудо враждебной техники», я тут же вспомнила про флеш-карту, которую мне вручила Рептилия. Нужно было ее достать, чтобы как можно быстрее ознакомиться с «деталями», но это оказалось не так просто — даже удивительно, как в полупустой сумочке теряется самое в данный момент необходимое.

— Нашла! — С нескрываемым восторгом крикнула я, извлекая носитель, как раз когда в комнату вошел Артем. Тот иронично покивал и, взъерошив ладонью мокрые волосы, искоса посмотрел на меня, даже не пряча улыбку.

— Ну, ты прямо Копперфилд! — Воскликнул он, извлекая из-за спины припрятанное варенье.

— Даже самый великий фокусник по сравнению с тобой — дилетант-недоучка, — я уже протянула руки к своему любимому лакомству.

— Э, нет, дорогая! — Баночка с вареньем исчезла так же быстро, как и появилась. — Сначала поделись своей находкой.

— Даже не представляешь, с каким удовольствием — за эти пару часов столько всего произошло… — и я рассказала Артему все с самого начала, не забыв поблагодарить за проницательность (записка подарила мне, минимум, сорок минут времени, которое я бы потратила на поиски аспирина) и упомянуть телефонный звонок, из-за которого опоздала Рептилия.

— … как она сказала, здесь содержатся разъяснения всех деталей поездки. — Закончила я.

Артем тяжело вздохнул и потер виски.

— Хм, так чего же мы ждем? Нужно прямо сейчас узнать все поподробнее, иначе просто утонем в догадках!

Через пару минут мы уже разархивировали содержащуюся на носителе папку. Вместо текстовых файлов, которые я ожидала увидеть, была видеозапись с цифровой камеры. Хм, значит, даже так? Недолго думая, я открыла файл.

На экране возникло лицо Ольги Сергеевной, и меня невольно передернуло.

— Так вот ты какая, смерть партизана! — присвистнул Артем, но Рептилия уже начала говорить, и парень умолк.

[Здравствуй, Анна. Надеюсь, я не сильно тебя напугала внезапным известием?] Лицо начальницы скривилось в подобие улыбки, от которой невольно стало страшно. [Как я уже говорила ранее, тебе предстоит серьезное задание, и я надеюсь на твою старательность. Итак, сегодня вечером к тебе зайдет курьер и передаст билеты на поезд до Екатеринбурга.] А самолеты туда не летают, что ли? [Поедешь в купе. Не волнуйся, билеты куплены на все четыре места, и тебя беспокоить не будут. Кроме того, курьер передаст тебе пакет, в котором будет находиться карта города (не Москвы, конечно, Екатеринбурга), на которой отмечена нужная гостиница, где для тебя уже забронирован номер. В Екатеринбурге ты проведешь три дня] Зачем? [после чего приедет автомобиль с заказом. На нем-то тебе и придется добираться до места назначения. Предупреждаю заранее, город этот — закрытый: просто так туда не попадешь. Примерно за пять километров до него будет стоять пост, где тебя проинструктируют подробнее, так что не буду зря терять время. По приезду в городок, сразу же направляйся к заказчику (адрес — на обороте карты) — Круглову Вадиму Петровичу. Это бывший бизнесмен. Семьи у него нет, зато денег — более чем достаточно.] Она его сватать взялась, или у меня паранойя?[Поговоришь с ним, а дальше — приступай непосредственно к своей работе — тут ты, надеюсь, в инструкциях не нуждаешься. Как только осмотришь заказ, начинай планировку комнаты, которую Вадим Петрович желает оформить. Дизайнер ты, может, не гениальный, но с этим справишься без проблем. Думаю, три недели тебе будет достаточно. На этом, пожалуй, все. Желаю удачно провести время.]

Молчание длилось с минуту.

— И это все? — Наконец, спросила я.

— М-м, значит, не только мне кажется, что чего-то здесь не хватает.

— Очень смешно. Но разве это хоть что-то разъясняет?

— Конечно! — Артем поднялся со своего места. — Только, думаю, будет эффективнее, если мы вместе будем размышлять за чашкой чая.

— Самая здравая мысль за сегодняшний день!

Через пять минут мы уже сидели на диване и пили чай, одновременно поглощая земляничное варенье.

— Что скажешь? — Произнесла я с полунабитым ртом.

— По поводу? — Промямлил Артем и поднял глаза, но увидев мое лицо, поспешно добавил. — А…э…ну, я хотел сказать… смотря что ты имеешь в виду.

— Артем, мне не до шуток.

— Ну ладно, ладно. Если честно, слишком много белых пятен. Но кое-что можно сказать с уверенностью.

— И что же? — Поинтересовалась я.

— Во-первых, тем, что поселок закрытый, объясняется отсутствие его названия. Во-вторых, то, что мы вообще узнали об этом городе, указывает на неоспоримый факт: наш Вадим Петрович — далеко не последний человек в стране, иначе не стал бы таким глупым образом рассекречивать государственный объект. В-третьих, заказ должен быть поистине уникальным и стоить баснословные деньги — иначе игра не стоит свеч.

— Интересная версия. И почему же город так засекречен, что нигде не фигурирует не то что название, даже его порядковый номер?

— Я думаю, там проводятся военные или химические разработки — это все-таки Урал.

— Ну уж, не перегибай палку, — отмахнулась я, допив чай. — Тебе дай волю — целый детектив напишешь.

— Но где-то же подобные исследования должны проводиться. Зато представляешь, с какой гордостью можно будет потом говорить своим детям: «За свою жизнь мне даже приходилось посещать закрытые военные объекты!» А вообще, бред, согласен.

— Вот-вот. Давай вообще уберем город и заказчика, — предложила я. — Допустим, что ты прав, и всем этим даже объясняется срочность моей командировки, но почему именно я? Если все настолько серьезно, почему бы Рептилии самой не взять отпуск и решить дело без посредников — зачем лишняя утечка информации?

— Может, она боялась оставить бизнес без присмотра? — Предположил Артем.

— Не думаю. Начальство не раз корпоративно отправлялось в отпуск и что-то не очень беспокоилось о делах.

— Ну, а оформление комнаты заказчика…

— Пустяковое дело, в этом Рептилия права — есть дизайнеры, более талантливые, чем я. Да еще и с образованием, в отличие от меня же.

— Перестань, Ань. Ты же бросила учебу по своей воле.

— Да, и не жалею об этом.

— Но у тебя есть талант, причем такой, что и обладателям дипломов не снилось.

— Спасибо, Артем, но не думаю, что начальство так ценит мои «дарования».

— Будь оно так, ты бы не работала у Ольги Сергеевной.

Вновь воцарилось молчание.

— Нет, все серьезнее, чем я ожидал, — наконец, разорвал тишину Артем. — Мы кое-что не учли. Как насчет другого, не менее интересного вопроса — почему ТАКОЙ заказчик решил обратиться в далеко не самую, э-э-э, известную и солидную контору? Без обид. И еще, если ты утверждаешь, что позвонили твоей начальнице прямо перед собранием, как она успела все продумать и записать инструктаж на видео? «Я всегда с собой беру цифровую камеру»?

— Может, Рептилия уже была ко всему готова, а звонили ей только для того, чтобы уточнить детали? — Предположила я.

— А что если ситуация завязана вовсе не на заказе, а на чем-то другом? Слишком уж много нестыковок.

— Мало ли, у всех своя логика.

— Ох, не нравится мне все это.

— Ты прямо как Юлька! Та тоже мне мозг промывала, мол, «странно все это».

— Права твоя Юлька! У тебя есть возможность отказаться?

Я покачала головой.

— Нельзя. Я и так на птичьих правах работаю. Лучше помоги мне вещи собрать.

Артем тяжело вздохнул.

— Надеюсь, ты вернешься раньше, чем через три недели — для чего я, спрашивается, отпуск брал? Один я в Санкт-Петербург не поеду.

— Не волнуйся, задерживаться точно не стану.

Истощив все аргументы «за» и «против», мы спустились вниз, ко мне в квартиру — надо хотя бы начать собираться, пока еще не поздно.

* * *

Ольга Сергеевна уходила из офиса последней. Выключив свет и собрав со стола документы в папку, она уже хотела запереть дверь в свой кабинет, как вдруг почувствовала за спиной какое-то движение.

— Я уже не ждала тебя, — не оборачиваясь, с укором произнесла владелица фирмы, пряча кривоватую улыбку на лице.

— Тебе не кажется, что ты уже заигралась, а, Берта? — Раздался негромкий, но твердый и холодный, пронизывающий насквозь голос.

Женщина развернулась на каблуках и с легким поклоном отступила на несколько шагов. Возле стеклянного шкафа стоял очень высокий молодой человек. Изящная субтильная фигура казалась хрупкой, но Берта прекрасно знала, как обманчиво внешнее впечатление. Длинные, идеально-прямые, доходящие до плеч иссиня-черные волосы гладким шелком ниспадали вниз. Но самое главное, глаза — огромные, пронзительно-черные, затягивающие в кошмарную бездну невыносимой боли, заставляющие инстинкты визжать от ужаса и бессилия. На всю Веселес знаменитые Демонические глаза.

— Тебе не кажется, что ты уже переигрываешь саму себя? — Повторил юноша, не меняя интонацию, и провел длинными тонкими пальцами по стеклу. Казалось, предмет разговора волновал его не больше, чем голубя — пробки на дорогах.

— Девчонке нужно указать дорогу. Сама Она никогда не догадается, что нужно делать — не забывай, где прошло Ее воспитание. Она чувствует что-то, но не может ничего объяснить. Да еще этот Ее дружок…

— Меня не интересуют эти подробности, так что оставь их при себе.

Тяжелый взгляд темных глаз пробежался по лицу Берты. Женщина невольно вздрогнула и отвернулась.

— Не беспокойся, я держу ситуацию под контролем.

— Неужели?

— Тебя что-то беспокоит?

— Ты смеешься надо мной? Думала, я ничего не замечу? Знаешь, Берта, — незнакомец сложил руки на груди. — Ты действуешь чересчур явно и жестко. Я еще могу закрыть глаза на все те фокусы, что ты здесь устраиваешь. Хотя ЭТО и грубейшее вмешательство в Ее сознание! Такой рубец будет невозможно не заметить даже при беглой проверке. А если Она умудриться ускользнуть из твоих цепких лап?

— Девчонка еще меня благодарить будет.

— Не в Ней дело, Берта!

— А в чем же?

— В тебе.

— Я не понимаю, — женщина обернулась и, встретив давящий взгляд темных глаз, застыла.

— Ты все прекрасно понимаешь. Она тебе уже ничего не скажет… в этой жизни… приступай.

Беззвучный приказ — и губы Берты в ужасе затряслись. Дрожащими руками женщина открыла настежь окно. В комнату ворвался прохладный вечерний воздух.

— Не надо, — беззвучно шептала Берта, но встретила в ответ лишь равнодушный, ледяной взгляд молодого человека.

— Ни шагу назад! — С ехидной ухмылкой приказал он.

Страх в глазах Берты сменился безумием и хаосом. Женщина развернулась к окну, медленно, безвольной куклой, поднялась на подоконник и сделала шаг в пустоту.

Несколько мгновений молодой человек продолжал смотреть на окно, затем подошел к письменному столу, достал из верхнего ящика несколько листов бумаги. Между его пальцами сверкнули еле заметные серебристые искорки — и на чистых листах одна за другой появились печатные строчки.

Сложив листы и прихватив со стола запечатанный бумажный пакет, незнакомец, не оборачиваясь на распахнутое настежь окно, растворился в комнате также неожиданно, как и появился, оставив после себя легкую рябь в воздухе.

А холодный ветер продолжал сдувать один за другим лежащие на столе листы бумаги, швыряя их по комнате, выбрасывая часть документов на улицу вечернего города.

* * *

Артем усердно колдовал над чайником на кухне, пока я отыскивала в царящем бардаке дорожную сумку. Покидав на кровать кое-какие вещи, я бегло скользнула взглядом по оставшейся в шкафу одежде, после чего решила остановиться на достигнутом — не в джунгли собираюсь, если что-то понадобиться, всегда можно сходить в магазин. Приятный запах свежезаваренного чая приятно защекотал ноздри, и я не без удовольствия вернулась в зал. Однако едва я устроилась поудобнее, в дверь позвонили.

— Похоже, это курьер, — предположила я и, нехотя поднявшись с кресла, побежала к порогу.

С легким щелчком распахнув тяжелую металлическую дверь, я высунула голову на лестничную площадку. Передо мной стоял мужчина лет тридцати на вид, держа в руках внушительного размера бумажный пакет.

— Вознесенская Анна Владимировна?

— Да, это я.

— Вот, — мужчина протянул мне пакет и пару листов бумаги. — Распишитесь, пожалуйста.

Я чиркнула ручкой по бумаге, мимолетно взглянув на курьера: что-то в нем показалось поразительно знакомым, только что…

— Спасибо, — поблагодарила я и забрала пакет. Странно, не похоже, чтобы я раньше видела его лицо.

— Не за что, — ответил мужчина.

Я медленно начала закрывать дверь, когда наши взгляды пересеклись по прямой. Внезапно я почувствовала, что земля уходит из под ног, начинает кружиться голова, а разум покидает тело. Тяжелый, как свинец, взгляд гипнотизировал и затягивал в пустоту темных бездонных глаз. Время остановилось, а я не могла даже сдвинуться с места. Казалось, сама вечность распахивает передо мной ворота, ведущие в никуда. На мгновение стены, пол и потолок растворились. Где-то внизу чернела безжизненная плоскость… земли? Отвратительный розовый фон вместо неба, по которому ползли перламутровые облака. О-о-о… А глаза все не исчезали. Невидимые цепи стиснули горло. Ни вздохнуть, ни закричать.

Наконец, я с колоссальным усилием отвернулась и захлопнула дверь. Медленно, словно во сне, я вернулась в зал.

Артем расставлял пустые вазочки для варенья, но, увидев меня, побледнел и чуть не выронил посуду.

— Аня, что с тобой?

Я взглянула на парня, но тут же закрыла глаза — пол плясал под ногами, а стены кружились, как будто я очутилась на карусели.

— Ты бледная, как мел! Что случилось? Не пугай меня, скажи что-нибудь!

— Все хорошо, — с трудом выдавила я. Язык совсем не слушался. Артем быстро встал и усадил меня на кресло. — Ничего страшного.

— Да у тебя руки ледяные, как у покойника!

— Ну спасибо за сравнение!

— Я серьезно.

— Не обращай внимания, лучше вскрой пакет.

Артем недоверчиво посмотрел на меня.

— С тобой точно все хорошо?

Я кивнула.

Все еще поглядывая в мою сторону, парень достал ножницы и ловким движением руки распаковал посылку. Из пакета он извлек сложенную в несколько раз карту Екатеринбурга, четыре железнодорожных билета и…

— О, кредитка! — Воскликнул Артем.

Не веря своим глазам, я повертела в руках пластиковую кредитную карточку.

— Это, я так понимаю, командировочные.

— Ха, и вот это ты называешь «плохим начальством»? — Артем был в таком восторженном состоянии, как будто эта премия полагалась ему.

Ответить было нечего. С чего это Рептилия так расщедрилась? Правда, еще не известно, сколько денег с нее можно снять.

Немного оправившись от головокружения, я начала рассматривать билеты. Так, вот мой билет; вот какой-то Сурков, Шутов и… Стоп! Шутов? Я внимательно пригляделась к билету: Шутов Артем Андреевич…

— Э-э, Артем!

— Что еще?

— Смотри-ка, чьи данные здесь на билете.

— Что, Александр Сергеевич Пушкин? Да таких в Москве, как… — Артем взял билет в руки и уже был готов выдать очередную шуточку, но вдруг умолк и застыл на месте.

— Шутов Артем Андреевич, — прочитал он вслух и схватился за голову. — Это что, шутка? Что ж, очень оригинально, даже я бы не додумался.

Я пожала плечами.

— Скорее всего, случайность: из базы данных наугад взяли три фамилии, а твои данные как раз удачно подвернулись.

— Твоя Рептилия — начальник КГБ? И вообще, ты действительно веришь в такую «удачу»?

— Сейчас можно купить все что угодно, а уж стандартную базу данных приобрести совсем просто. А насчет Рептилии — можешь спросить у нее сам, правда не гарантирую, что вернешься назад невредимым.

— Я уже начинаю бояться.

— Если честно, мне самой это уже не очень-то и нравится, — призналась я.

— Шутишь? Здесь пахнет криминалом.

— Ну уж?

— Давай сопоставим имеющиеся факты, — Артем поднялся и начал ходить взад-вперед по комнате. — Во-первых, тебя предупреждают заранее, что нужно прийти на работу, но ничего не упоминают о готовящейся командировке, хотя должны были сообщить об этом минимум за неделю…

— Ну, может, сделка состоялась только вчера или позавчера…

— Ага, и за это время все было просчитано, вплоть до номеров в гостинице?

Я молчала.

— Во-вторых, — продолжил друг — Тебя задерживают после собрания и отправляют в командировку из города на три недели. При этом, твоего мнения, как я понял, не спрашивают, так?

— Так, — согласилась я.

— В-третьих, место назначения — крошечный поселок, который, ко всему прочему, еще и закрытый. Кроме того, заранее тебе не сообщают ни названия города, ни адреса заказчика. У тебя всего сутки, чтобы собраться, а вместо того, чтобы лично все объяснить, твоя начальница передает видеозапись — сводит личный контакт почти к нулю. Хотя, вместо видео она могла прислать обычный текстовый документ, чего сделано не было — более чем странно, не правда ли? В конце концов, чтобы ты особо не возмущалась, тебе даруют кредитку без лимита использования, как я понял, и обещают долгожданный отпуск. У тебя никакие мысли не возникают?

Я поджала губы: сказать было, действительно, нечего.

— Артем, я не знаю, что мне делать.

Парень сел обратно на диван.

— В том-то и заключается проблема: делать нечего. Даже если я сейчас сумею доказать, что это — подстава, тебе однозначно придется ехать. Да, еще тот факт, что на одном из билетов моя фамилия — на случайность не очень похоже. И вообще, зачем Рептилия прислала тебе все билеты — забронировала бы места, и все. Насчет причины последнего, кстати, я до сих пор ломаю голову — зачем весь этот цирк? И какова в нем моя роль?

— Я как-то не подумала, — прошептала я.

— На это-то твоя начальница и рассчитывала, отвлекая внимание отпуском и деньгами.

— Ну, — я наивно улыбнулась. — Ты же не бросишь меня одну?

Артем устало взглянул на меня.

— А куда от тебя денешься?

— Похоже, не мне одной сегодня придется собирать вещи!

— Лучше молчи, честное слово!

Глава 2

Теплый вечер уже вступил в свои законные права, когда мы с Артемом добрались до Казанского вокзала. На шумном перроне среди бесконечного движения тяжело нагруженных людей наши фигуры резко выделялись из общей картины: в отличие от всей этой пестрой толпы нам не хотелось никуда торопиться. Артем и я стояли посреди вокзала с небольшими сумками через плечо, погруженные в собственные мысли. Поезд «Москва — Екатеринбург» уже готов был отправиться, но мы не спешили.

Такое странное ощущение, будто едва мы посмеем одолеть эти несколько метров, случится что-то… не знаю, что-то тяжелое придавит легкие и обратит их в камень.

Не хочу. Пусть все останется, как прежде. Пусть Рептилия выскребет остатки мозгов. Пусть…

— Идем, — Артем взял меня за руку. — Мы приняли решение, точнее, за нас уже давно все решили — отступать поздно. Да и некуда — позади Москва!

Я только кивнула, отметив про себя, насколько к месту оказалась последняя фраза.

Пусть…

Приблизительно через пятнадцать минут мы уже сидели в купе. Поезд понемногу набирал скорость, оставляя позади все то, что было знакомо и привычно, и устремляясь вперед, в неизвестность. Непередаваемое ощущение присутствия где-то в другом мире, между светом и тьмой, между всем и ничем. В реальность происходящего верилось с трудом. Может, из-за банального страха. Будь я одна, непременно погрузилась бы в глубокие размышления. Однако сосед быстро вывел меня из задумчивого состояния.

— Ну-с, — бодро воскликнул Артем. — Теперь, пожалуй, можно поздравить друг друга с благополучным отъездом!

Он что, совсем не переживает?

— Представляешь, я еще никогда не выезжала из Московской области на поезде.

— И я тоже! Думаю, это надо отметить!

— В каком смысле? — Предчувствуя недоброе, я нахмурилась.

— В каком, в каком. В прямом, конечно! — Артем, немного поковырявшись в своей сумке, извлек из нее два бокала и большую бутылку красного вина.

— Артем! — Я шокировано уставилась на вино. — Откуда это?

— Из магазина, вестимо.

— Я же просила тебя купить только продукты и одноразовую посуду!

— Э-э… А, может, это еще со дня рождения осталось?

Я сердито уставилась на Артема. Тот невинно улыбался.

— Кто же так бокалы упаковывает? Разобьются! — Ничего более умного в голову не пришло. О да, я очень волевой человек.

Артем улыбнулся еще шире, приняв мою капитуляцию. Поставив на столик бокалы, он достал из кармашка сумки штопор и ловким движением откупорил бутылку. Не дожидаясь моего одобрения, парень наполнил сосуды вином.

— За благополучный отъезд! — Произнес Артем, подняв бокал и игнорируя мой прожигающий взгляд.

Мы выпили. Вино оказалось очень хорошим. Ну, Артем, ведь знает, что я люблю именно полусухое. Уж что-что, а вино он выбирать умеет.

— Может, сначала разберем сумки? — С надеждой поставив бокал на столик, предложила я.

— А что там разбирать?

— Ну, надо достать чашки для чая, конфеты…

— А кто сказал, что мы будем пить чай?

— Но вино же когда-нибудь закончится.

— Не волнуйся, я взял с собой еще одну бутылку.

— Артем!!!

— Шутка, шутка, успокойся, — улыбнулся друг. — Что я, алкоголик?

— А то нет!

— Конечно, нет! — Воскликнул Артем, наливая в бокалы еще вина. — За что выпьем?

Наверное, в моем взгляде можно было прочитать нечто большее, чем просто тост.

— Ладно-ладно… Я сам скажу. Давай выпьем за то, чтобы эти три недели не оказались последними для твоего кактуса!

— Черт, кактус! — Я едва не поперхнулась вином. Второпях собирая вещи, я совсем забыла про свое несчастное растение. — А ты раньше не мог напомнить?

— Ты что, взяла бы его с собой? И куда бы ты дела это полуживое существо?

— М-м-м, не знаю.

— Ну вот. Какой был бы смысл напоминать?

А действительно, какой смысл? Да, прощай, мой единственный цветок…

— Надеюсь, в магазине ты не все деньги потратил на вино? — С укором спросила я.

— Обижаешь! — Артем снова зарылся в сумке и по очереди достал из нее нарезанный хлеб, колбасу, сыр, сушки, печенье.

— … И это все? — Недоуменно воскликнула я.

— А тебе мало? — Передразнил меня Артем.

— Но всего этого нам едва ли хватит до завтрашнего утра!

— А мы понемножку…

— Ага, с тобой получится понемножку.

В дверь постучали. Я бессильно вздохнула и устало опустила руки, а Артем поднялся, чтобы открыть.

На пороге стояла невысокая проводница с какими-то пакетами в руках. Синяя униформа настолько сильно обтягивала ее фигуру, что, казалось, пуговицы готовы были разлететься в разные стороны при неосторожном движении, и от этого очень худая, даже чересчур, талия визуально была не больше крошечной детской диадемы. Непонятно, как во всем этом можно было дышать, не то что передвигаться.

— Белье брать будем? — Скучающим и совершенно равнодушным голосом спросила проводница, при этом ее серые глаза смотрели куда-то в сторону, явно не в нашу.

— А у нас все включено, — улыбнулся Артем, как бы случайно махнув рукой в сторону нашего столика, где все еще продолжали стоять бутылка с вином и бокалы.

У девушки с чувством юмора было явно не в порядке. Покосившись на вино, она непонимающе уставилась на меня. Вздохнув, я подвинула Артема и протянула застывшей от неожиданности проводнице наши билеты.

Все еще продолжая недоверчиво и слегка испуганно посматривать на Артема, девушка взяла в руки билеты. Внимательно прочитав каждую строчку и убедившись, что за белье действительно уже заплачено, она, наконец, отдала нам два пакета и с самым презрительным выражением лица удалилась, так и не поняв, чему мы с Артемом улыбались.

— Бывает, — хмыкнул друг и взялся открывать один из пакетов. — Странные нынче проводницы, невеселые какие-то.

— Может, кушают мало?

— Вот уж не знаю. А тебе разве это интересно?

— Нет.

— И мне нет.

— А что там внутри? — Полюбопытствовала я, раскрывая целлофан другого пакета.

— Сейчас узнаем.

Вскрыв пакеты, мы почти одновременно извлекли на свет по две пары полотенец и простыней.

— Хм, для чего полотенца мне понятно, но зачем нам две простыни? — Спросила я.

— Может, про запас? Если честно, меня больше интересует другое — где достать одеяла? Я что-то их здесь не вижу.

Действительно, кроме наволочки, в пакете больше ничего не было. Да и на верхних полках лежали только завернутые в рулон матрацы и подушки.

— Пойдем, спросим у проводницы, — предложила я.

— Только, если что, разговаривать с ней будешь ты. Мне почему-то кажется, что мы вряд ли сумеем найти общий язык.

Глупо улыбаясь, мы вышли из купе и едва не натолкнулись на немолодую женщину с жидкими сиреневыми волосами (а я-то думала, что эта дурацкая мода давно прошла), спешно шагавшую по коридору. Может, лучше обратиться к ней, чем искать проводницу по всему вагону?

— Извините, — начала я. — Вы не могли бы нам помочь?

Женщина недовольно взглянула на нас. От скривившегося в недовольстве лица, все желание продолжать беседу исчезло на корню.

— Дело в том, — перехватил инициативу Артем. — Что нам в пакете с бельем дали две простыни и ни одного одеяла. Здесь можно где-нибудь купить плед или что-то в этом роде? Ночью холодно, а костер в купе нам вряд ли позволят развести.

Глаза женщины от удивления округлились и стали похожи на огромные окуляры. Сходство с филином феноменальное! Полагаю, пантомима — ее конек.

— И здесь эти наркоманы малолетние! — Взвизгнула она и, гневно развернувшись, быстро ушла прочь, продолжая бубнить себе под нос изощренные ругательства в наш адрес.

Мы с Артемом переглянулись и пожали плечами.

— Сумасшедшая? — Предложил друг.

— Не исключено. Мы сказали что-то не то?

— Э, вроде бы нет.

— Может, от нас пахнет алкоголем?

— Так мы же выпили всего-то два бокала!

— То-то у тебя язык заплетается! Да, «ночью холодно»! Может, это ее и смутило?

— Ну конечно! А, какая теперь разница? Ладно, пошли обратно: с проводницей мне разговаривать не очень хочется, да и вообще, сегодня у нас какие-то нестыковки с социумом в плане понимания, сами что-нибудь придумаем.

Потоптавшись в коридоре, мы, как два особо одаренных человека, вернулись в купе. По причине того, что ни я, ни Артем ни разу не путешествовали на поезде больше четырех часов, оба, естественно, даже понятия не имели о том, что делать с двумя простынями. Немного посовещавшись, мы сошлись на том, чтобы одну из них использовать в качестве «одеяла» (как впоследствии выяснилось, решение оказалось правильным). Идея показалась нам настолько гениальной, что мы незамедлительно решили это отметить…

За окном уже окончательно стемнело. Пустая бутылка из-под вина стояла под столиком, а Артем и я с аппетитом приканчивали колбасу. Будет, наверное, лишним говорить, что спиртное развязало нам языки, и мысли хаотично пустились в пляс. От нависшей было депрессии не осталось и следа.

— И все-таки, — промямлил Артем. — Современная система образования никуда не годится.

— Что ты имеешь в виду? — Спросила я, сосредоточенно пережевывая очередную колясочку сервелата.

— Все! — Артем широким жестом начертил в воздухе невидимый круг. — Все! Школы, университеты, колледжи. Сколько ненужной информации забивается в головы людям! Зачем высшее образование растягивать на пять или шесть лет, если все необходимое можно усвоить за год? Да, и для чего вводить столько предметов, половина из которых никогда не пригодятся?

— Знаешь, ты не первый задаешься этим вопросом.

— Так для чего?

— Ну, наверное, для того, чтобы человек был всесторонне развит.

— А зачем?

— Э-э-э…

— Чтобы кроссворды разгадывать?

— А как же кругозор, формирование миро… мировоззрения?

— Думаю, от того что ты не будешь знать все формулы высшей математики твое мировоззрение не сильно пострадает.

— Хм…

— Вот-вот.

— Не уверена, что полностью разделяю твою точку зрения, но насчет ВУЗов я с тобой полностью согласна. Думаешь, почему я бросила свой? Все, что там преподавалось, к реальному дизайну не имело практически никакого отношения. Ну, мне так показалось.

— И ты, безусловно, правильно поступила! — Артем забрался на свою полку с ногами. — Те курсы, которые мы вместе посещали ровно полгода, научили нас гораздо большему, чем могли бы дать шесть лет, бессмысленно проведенных в университете. И все это благодаря практике и хорошим преподавателям.

— Что-то я не припомню, чтобы ты так хорошо отзывался о наших преподавателях, когда готовился к зачетам! Хотя, о них никто особенно положительно-то и не отзывался никогда. Эх, год назад все было совсем по-другому. Помнишь, когда мы впервые увидели друг друга? — Меня захлестнули с головой сентиментальные воспоминания. — Мы тогда оба потерялись и никак не могли найти зал, в котором должна была начаться наша первая лекция. Ты уже тогда был в своем репертуаре: «Да мы сейчас все найдем! Тут же черным по белому нарисован план!» Сколько мы тогда искали тот кабинет? Сусанин тебе бы позавидовал. А ведь только в тот день мы узнали, что живем в одном подъезде. И как только умудрялись не пересечься раньше? Хотя, некоторые преуспевают не видеться друг с другом, живя в одной квартире. В наше время соседи, да что там соседи, все люди, не очень-то проявляют даже элементарное любопытство друг к другу, как ты думаешь?

Тишина продолжалась подозрительно долго.

— Артем? — Позвала я. Ответа не было.

Я встала и, слегка пошатнувшись, подошла к замолчавшему другу. Судя по легкому сопению, тот безмятежно спал.

Заподозрив неладное, я заглянула под полку. Так и есть: Артем все же не соврал насчет второй бутылки — на полу, у самой стенки стояла еще одна пустая емкость! А я и не заметила, сколько мы выпили…

— Ах ты, зараза! — Всплеснула руками я.

В голове творилось что-то непонятное, поэтому я, недолго думая, легла на вторую полку, решив отложить разбирательства до завтрашнего утра. Сон обрушился буквально пару мгновений спустя.

Сначала все было погружено в темноту, но затем из пустоты начали возникать обрывки воспоминаний, своей разнобойной пестротой напоминая калейдоскоп.

Передо мной возникли знакомые стены детского дома: высокие светлые потолки с разноцветными звездочками, темно-зеленый ковер, какие-то шкафы и полки со старыми советскими игрушками и книгами. Вокруг играли пятилетние дети, но я смотрела в другую сторону — туда, где беседовали две женщины: тридцатилетняя сутуловатая воспитательница с большими серыми глазами и уже немолодая леди (по-другому ее и не назовешь) с высокомерными, но красивыми чертами лица — Галина Михайловна, моя мачеха, пока что будущая. Ее светло голубые глаза смотрели на меня внимательно и неотрывно, как бы прожигая насквозь.

Знакомый сюжет — этот сон я уже видела, и не один раз. Обычно сразу за этим следовало другое воспоминание, так же хорошо изученное мною, как и предыдущее.

Несколько мгновений пустоты — и из радужного калейдоскопа вынырнула другая картина. Все верно, продолжение то же. Теперь я находилась в большой СВОЕЙ комнате. Вокруг были разбросаны МОИ игрушки. Галина стояла передо мной и улыбалась, но за этой улыбкой скрывалась глубокая тоска, перерастающая в невыносимую муку. Уже тогда я видела это. До того, как вместо себя, она начала мучить меня.

В голове снова все перемешалось, и вот я вижу себя уже в пятнадцатилетнем возрасте, но как будто от третьего лица. Я убегала из дома, хотя знала, что вернусь через день или два. А еще я знала, что Галина ненавидела меня. Более того, теперь мне была понятна причина. Правда, для того, чтобы узнать ответ на так долго мучивший меня вопрос, пришлось опуститься до подслушивания: «Она была так похожа на мою дочь. Но это не Яна… Она другая. Я смотрю на Аню, и каждая черточка ее лица напоминает мне о той трагедии. Если бы я знала об этом десять лет назад…» Я убегала из роскошной квартиры, не взяв с собой ничего, кроме одного маленького кипельно-белого камешка в серебряной оправе, принадлежащего мне с рождения…

Резкий приступ дурноты заставил меня проснуться, оборвав видение на середине. Сильные волнообразные спазмы прокатились по моему желудку, уши заложило, в висках пульсировала кровь. Почувствовав сильную тошноту, резко подступившую к горлу, я вскочила и побежала к туалету, чтобы как можно быстрее добраться до раковины. И как раз вовремя…

Прошло около получаса, прежде чем я, окончательно опустошив свой желудок, смогла приподнять свинцовую голову над раковиной. Во всем теле чувствовалась лихорадочная слабость, мышцы живота все еще продолжали периодически сокращаться, и во рту стоял отвратительный запах рвоты. Я набрала в ладони воду и плеснула ее себе в лицо, затем несколько раз прополоскала горло. Голова, как ни странно, даже не думала болеть — хотя бы что-то хорошее за сегодняшнее «доброе» утро. Вот почему мне не повезло подобным образом, когда Рептилия выносила мозг. Рептилия… обещала позвонить, а от нее ни слуху. С чего бы?

Еще раз умывшись, я выпрямилась и посмотрела в зеркало напротив. В отражении я не сразу узнала себя: овальное лицо осунулось, резко выделяя обычно сглаженные скулы; темно-русые волосы, опускавшиеся сантиметров на десять ниже плеч, вызывали ассоциацию со взрывом на макаронной фабрике, торча в разные стороны; даже ярко-зеленые глаза смотрели вперед устало и разочарованно. Еще бы, после такого аттракциона организм благодарность явно не испытывал. Я бы отшатнулась от своего отражения, если бы не боялась этим резким движением спровоцировать очередной приступ тошноты. Пора бы уже и задуматься о своем здоровье: еще не хватало заболеть перед отпуском!

Мысленно пообещав самой себе забыть о существовании алкогольной продукции хотя бы на несколько недель, я вышла в коридор вагона и оглядела проносящийся мимо окон ландшафт. Солнце только недавно поднялось над горизонтом, и его лучи, отражаясь от металлических ручек дверей, слепили глаза. Под чистым лазурным небом пролегала огромная степь с далекими холмами и редко встречающимися низкорослыми деревьями и кустарниками. Почему-то именно в таких местах, как мне казалось в детстве, должны были пастись красивые, как на пакетах с молоком, буренки и играть деревенские ребятишки, но степь оказалась совершенно безлюдной. А, может, это вообще и не степь, а просто большое поле — по географии у меня хороших отметок никогда не было.

Кажется, я понемногу начала приходить в себя после этой ночи. Желудок уже перестал биться в судорогах, да и слабость практически исчезла.

Не давало покоя только одно — сегодняшний сон. Хотя, если быть точной, не только сегодняшний. Вот уже в течение полугода каждую неделю, как по расписанию, мне видятся одни и те же эпизоды из прошлого, ясные, четкие, до боли подробные. Я суеверием не отличаюсь, но эти воспоминания, всплывшие со дна моей памяти, почему-то тревожили: что-то во всем этом было не так. С чего бы этим видениям повторяться вновь и вновь, без единого изменения? В моей жизни имели место и куда более яркие события.

Решив оставить эти пустые размышления на более подходящее время, я отыскала знакомую дверь и вошла в свое купе.

С того момента, как я в спешном порядке ретировалась в туалет, ничего не изменилось: Артем продолжал беспечно спать. Недолго…

— А ну, вставай, алкоголик несчастный! Пора превращать твою жизнь в ночной кошмар! — Я принялась тормошить спящего друга. — Сейчас я тебе устрою веселое времяпровождение!

— Я не алкоголик, а отдыхающий на законных основаниях, — сонно пробормотал Артем, переворачиваясь с одного бока на другой.

— Это еще на каких таких основаниях?

— Я же сказал, законных, — друг приоткрыл левый глаз, но взглянув на меня, поспешно распахнул и правый и даже попытался встать, но поморщился, оставшись лежать: видимо, головная боль обрушилась на него с такой же силой, с какой на меня — тошнота сорок минут назад.

— Угадай, что я нашла у тебя под полкой?

— Неужели пиво? — С наигранной надеждой спросил Артем.

— Не смешно, Артем. Ты же сказал, что пошутил насчет второй бутылки с вином.

— А я пошутил… что пошутил.

Я беспомощно всплеснула руками и села.

— Ну, извини! Переборщил, признаю. Но ведь вчера же было так весело, разве нет?

— Ага, а сегодня-то как весело! Хотелось бы мне взглянуть на тебя, когда твой желудок просто выворачивается наизнанку!

— Не кипятись ты так! Зато у тебя не болит голова, — улыбнувшись, сказал друг. — Лови позитив!

— Ох, сейчас я кому-то поймаю столько позитива…

Я не успела закончить — раздался стук в дверь.

— Входите! — С надеждой крикнул Артем, справедливо полагая, что при посторонних я не буду выяснять отношения.

В дверном проеме возник парень, лет двадцати двух на вид с всклокоченными волосами и любопытным взглядом.

— Извините, э-э-э… — незнакомец запнулся, не окончив предложения и глупо уставился на меня.

— Вы что-то хотели? — Спросила я, все еще готовая продолжать спор с Артемом и поэтому слегка раздраженная.

Парень только наивно хлопал ресницами, не сводя с меня глаз. От такого пристального взгляда мне стало неуютно. Вероятно, почувствовав это, вошедший, наконец, вышел из «транса» и продолжил:

— Извините, у вас не найдется лишнего стаканчика или кружки какой-нибудь?.. Э-э-э, а то чай налить некуда.

Мы с Артемом переглянулись: я прожигала глазами друга, тот, как всегда, глупо улыбался. В конце концов, я развернулась к полке и достала из крайней сумки большую белую кружку с веселыми новогодними надписями. Бегло осмотрев бокал на предмет царапин (никогда Артем не отличался аккуратностью), я протянула его незнакомцу.

— Спасибо огромное! — Вошедший широко улыбнулся. — Меня Андреем зовут, кстати.

— Аня, — представилась я. — А этот беспринципный молодой человек — Артем.

Друг весело помахал рукой и продолжал невинно улыбаться.

— Очень приятно, — Андрей снова уставился на меня. — Могу я арендовать кружку на некоторое время?

— Конечно, — кивнула я, всей кожей ощущая взгляд собеседника.

— Еще раз извините за беспокойство и спасибо за то, что не бросили погибать просящего без чая! — Наш новый знакомый взглядом попрощался с Артемом и вышел, но перед тем, как закрыть за собой дверь, Андрей еще раз странно посмотрел на меня, правда, сразу улыбнулся и покинул наше купе.

— А вот теперь мы поговорим, — нехорошо улыбнулась я.

— О ком? Об Андрее? По-моему у тебя появился поклонник.

— Не говори ерунду… И не уходи от темы нашего разговора.

— Брось, Ань, такой взгляд трудно не заметить, тем более тебе. Он так на тебя смотрел, просто пожирал глазами! И ты еще хочешь сказать что-то против?

— Я вообще ничего говорить не буду, — кажется, Артему все-таки удалось меня смутить. Ему же хуже…

— Значит, осознаешь, что я прав, — парень улыбнулся, довольный своей маленькой победой, даже не подозревая, что я собиралась сделать в следующий момент.

А сделала я следующее: одним прыжком преодолела небольшое расстояние, разделяющее меня и Артема, резким движением перевернула лежащего на боку товарища лицом вниз и заломила его правую руку назад так, что тот даже дернуться не успел. Да и не смог бы.

Несколько секунд Артем молчал, оценивая сложившуюся ситуацию, а когда понял, что происходящее, мягко скажем, оборачивается не в его пользу (удачный болевой прием не только не позволял вырваться, но и заодно стимулировал работу мозга), вспомнил про дипломатию.

— …Возможно, я был не прав… все-таки…

— В чем именно? — Спокойно, слегка улыбаясь, спросила я.

— Когда припрятал бутылку вина в сумке и… ничего тебе не сказал…

Надо заметить, Артем держался очень мужественно, учитывая то, какие боли он сейчас испытывал.

— Это еще не все.

— И про Андрея… я тоже пошутил… Аня, пожалуйста, отпусти руку… — простонал парень.

Я отпустила Артема, и тот, потирая плечо, быстро сел и устремил на меня по-детски обиженный, но все же доброжелательный взгляд.

— Вот видишь, как быстро мы пришли к единому мнению, — зло улыбнулась я.

— Это было нечестно!

— Неужели? Можно подумать, что ты вел себя порядочно.

— Порой ты меня удивляешь: откуда в слабой девушке столько силы? — Артем, видимо, вспомнил про головную боль, так как на миг его лицо слегка искривилось.

— Просто я свое детство проводила на улице, а не за компьютером.

— А я тоже во дворах много времени проводил…

— …когда Интернет отключали, — закончила я.

— Не преувеличивай. Не все же, как ты, посещали всякие секции единоборств.

— А кто тебе мешал?

— Давай лучше кофе выпьем, — предложил Артем. — Я же с собой не одно только вино взял.

— Во-от, прогресс налицо!

За чашкой кофе мы и не заметили, как подъехали к какой-то станции. Так как запасы провианта после вчерашнего вечера были практически на исходе, я предположила, что было бы неплохо купить что-нибудь съестное в ближайшем продуктовом магазине. Сказано — сделано, и вот мы вдвоем покинули нашу тесную пещеру. Разминаясь на перроне, я отчетливо почувствовала, как мышцам недостает хоть какого-то активного движения.

Стоянка длилась двадцать минут, поэтому, дабы не терять времени, Артем и я направились в магазин напротив. Мы, не сговариваясь, проигнорировали лежащую на прилавках «экзотику» (в смысле, пирожки и другую выпечку неизвестного происхождения), а так как еды нам нужно было немного, чтобы только хватило до утра, мы взяли хлеб, паштет и бутылку лимонада «Буратино» (сразу же вспомнилось детство).

Артем все время только и ждал удачного момента, чтобы сбегать за пивом, но я, вовремя поймав взгляд друга, с подозрительным интересом осматривающего холодильник с алкоголем, немедленно вытащила парня назад — еще не хватало повторения вчерашнего вечера! Меньше всего сейчас хочется испытывать силу воли.

Побродив еще несколько минут по станции, мы вернулись обратно в купе. Поезд продолжил свое движение, а я начала понимать, что все больше и больше ненавижу эти вагоны, следующие один за другим — замкнутое пространство этих нескольких квадратных метров просто выводило меня из себя. Хотя клаустрофобией я не страдала, потолок и стены просто сдавливали меня.

Артем же радовался, как ребенок: он постоянно пересаживался с места на место, то и дело высовывался в коридор и даже несколько раз пытался напугать проводницу. То ли ему нравилось путешествовать на поезде, то ли подобное оживление свидетельствовало о том, что головная боль прошла.

Но вскоре неиссякаемая энергия Артема направилась совсем в другое русло…

— Ань, ну скажи мне что-нибудь!

— Отстань!

— Ну, Ань!

— Отстань!

— Ну, пожалуйста!

Этот абсолютно бессмысленный диалог продолжался уже около часа, и с каждой минутой я чувствовала, как медленно, словно восковая свеча, тает мое терпение.

— А давай будем анекдоты друг другу рассказывать! Посмеемся заодно, — не унимался Артем.

— Мне достаточно на тебя посмотреть — уже смешно.

— А, может, в «города» поиграем? Архангельск.

Я тяжело вздохнула. У меня снова разболелась голова: этот дурацкий поезд, идущий уже целую вечность, да еще Артем, ни на секунду не умолкавший уже целый час. Неужели сегодня мне не будет спасенья?

Помощь пришла даже быстрее, чем я надеялась: пару секунд спустя — в дверь осторожно постучали. Кто же мой ангел-хранитель сегодня?

— Можно? — В дверном проеме возникла голова Андрея.

— Конечно, заходи! — оживился Артем, радуясь, что хоть какое-то время ему будет, с кем поговорить.

Парень немного неуверенно прошел к окну и сел рядом с другом, напротив меня.

— Спасибо за кружку, — поблагодарил Андрей после небольшой паузы и, как бы опомнившись, поставил бокал на стол.

— Не за что, — ответила я, улыбкой пытаясь преодолеть смущение собеседника и, одновременно с этим, украдкой разглядывая его внешность.

Вроде бы с виду — красивый парень: высокий, немного худощавый, но телосложение, в общем, пропорциональное. Волосы светлые, не очень длинные, но и не короткие. Черты лица ничем особенным не выделялись, разве что нос был немного широковат да глаза, пронзительно голубые, казались осколками весеннего безоблачного неба. Одет наш новый знакомый был довольно просто — темно-серые джинсы и черная футболка. И все же, что-то в нем мне казалось необычным, помимо почти модельной внешности, даже тревожным, только что…

— А куда вы едете? — Спросил Андрей, переводя взгляд с меня на Артема.

— Сначала в Екатеринбург заедем денька на два, — начал мой друг. — А там…

— А там, посмотрим! — Резко перебила я и со спокойным выражением лица, тихонько пнула болтуна под столом. Тот умолк, недоуменно глядя на меня. Я в свою очередь взглядом попыталась сказать, что все объясню позже.

— Туристы? — Андрей, кажется, ничего не заметил.

— Ага, — кивнула я. — Что-то вроде этого. Мотаемся по стране, сейчас в Свердловскую область решили съездить, Урал посмотреть. А ты?

— У меня тоже есть кое-какие дела, только не в Екатеринбурге, а немного севернее. Есть там небольшой город…

Я насторожилась. Одновременно со мной напрягся и Артем, но Андрей больше ничего не добавил к сказанному. Чтобы избежать неловкого молчания, я перевела тему разговора.

— А чем ты занимаешься?

— Я? Э-э-э, ну, пока что я нигде постоянно не работаю. Если честно, за последние два года я так много раз менял места работы, что сейчас даже всего и вспомнить не смогу. Зато я перепробовал столько профессий! Начиная почтовым курьером и заканчивая менеджером в одной из московских торговых фирм. А по образованию я специалист в области рекламы.

— Это, наверное, очень интересно? — Спросила я.

— Кому как, — пожал плечами Андрей. — Мне почему-то эта специальность энтузиазма не придает. Но есть и положительный момент: область трудоустройства практически неограниченна. В наше время без рекламы трудно что-либо успешно предпринимать.

— Если тебе не интересна реклама, зачем же ты учился на эту специальность? — Полюбопытствовал Артем.

— Не всегда, — покачал головой Андрей, — далеко не всегда наши желания совпадают с возможностями. В моем случае так и вышло. Сначала я хотел поступить на архитектора, но не сдал вступительные экзамены (насколько я помню, математику). Депрессия захлестнула меня с головой, и я бездумно пошел учиться на специалиста по рекламе. В то время мне было абсолютно все равно… — парень ненадолго замолчал, но вскоре продолжил. — А вообще я интересуюсь всякими старинными предметами, амулетами, драгоценными изделиями, антиквариатом.

— Правда? — Удивилась я. — Надо же, какое совпадение. Я как раз работаю дизайнером в фирме, специализирующейся на антиквариате.

— Здорово! — Взгляд Андрея устремился ко мне с еще большей заинтересованностью. — Ну и как, интересно?

— Если честно, мне не очень нравится, — призналась я. — Сначала все казалось очень сложным, затем — однообразным, а сейчас мне просто скучно.

— Вот видишь, — несколько замедлив темп речи, парень задумчиво посмотрел мне прямо в глаза. — Кое в чем наши ситуации оказались похожи. Жаль только, что повод не вполне радостный.

— Может, чаю? — Подал голос мой друг.

Андрей и я одновременно повернули головы в сторону Артема. Тот, казалось, слегка нервничал.

— Почему нет? — Согласилась я.

— Пожалуй, я тоже не откажусь, — поддержал предложение Андрей.

— Ну, вот и замечательно, — Артем достал три кружки и вручил их новому знакомому — не сходишь за кипятком?

— …Хорошо, — Андрей взял посуду и не спеша ретировался из купе, удивленно посматривая то на меня, то на Артема.

Когда парень вышел, я развернулась к своему другу лицом.

— Ты чего?

— Ничего.

— Артем, что с тобой?

— Со мной все в порядке.

— Да нет, не все! — Я взяла друга за руку. — Ты так резко изменился за последние несколько минут, но я не вижу причины всего этого. Может, объяснишь мне?

— Да, этот наш Андрюша… Мне он что-то не нравится.

— Почему?

— Хотя бы потому, что он на тебя смотрит как-то нехорошо. Может, он вообще маньяк-психопат? — Артем, теперь уже очевидно, очень сильно волновался, так как начал резко размахивать свободной рукой, норовя снести что-нибудь, и очень быстро говорить.

— Ну, насчет маньяка ты явно переборщил. Но в остальном, наверное, прав, что-то странное есть в нем, в его взгляде.

— Что-то странное? Да он пялится на тебя так… просто глаз с тебя не сводит.

— Не преувеличивай! — Я все еще не выпускала руку Артема из своей. — Может быть, все это объясняется очень просто, а мы тут версии невероятные строим.

— Посмотрим.

В это время в купе вошел Андрей с тремя дымящимися кружками кипятка. Увидев нас, стоящих вместе, он как-то странно улыбнулся.

— Вы случайно не брат с сестрой? — Спросил парень.

— Нет! — Одновременно ответили мы.

— А разве похожи? — Добавила я.

— Да, но не внешне, а чем-то неосязаемым, — Андрей поставил на стол кружки (и как он умудрился не обжечься?). — Чем-то невидимым глазу. Хотя, если бегло взглянуть со стороны, вы абсолютно разные.

— Насколько разные? — Спросил Артем, высвободив свою руку из моей и усевшись на прежнее место.

— Ну, даже по глазам. У тебя, Аня, изумрудно-зеленые, а у тебя, — парень повернулся к моему другу. — Светло-серые. Да и чертами лица вы очень сильно отличаетесь.

— Мы просто общаемся довольно долго, вот и стали, как одно целое.

— Ага, поэтому и ругаемся каждый день, — пробурчал Артем.

— Все это от того, что кто-то не умеет себя контролировать! — Не осталась в долгу я.

— Это я-то не умею себя контролировать?

— Да, ты! Еще скажи, что я не права.

— Ребята, ребята, успокойтесь, — забеспокоился Андрей.

— Да, ты не права! — Не унимался Артем. — Я себя контролирую, просто нужно же иногда расслабляться!

— Ага, ты уже неделю расслабляешься. Сначала день рождения, — начала перечислять я. — Потом вечер после празднования дня рождения, затем поездка в поезде, а завтра будет прибытие в Екатеринбург. Так можно и совсем спиться!

— Так я же тебе пообещал, что больше не буду.

— Угу, посмотрим, насколько тебя хватит!

— Хочешь сказать, что я не держу слово?

— Я хочу сказать…

— ХВАТИТ! — Закричал Андрей. — Стоп, стоп, разошлись по углам.

Мы с Артемом опомнились и сразу замолчали. Замечательно, устраиваем разборки в присутствии посторонних. Что дальше?

— Извини, — обратилась я к Андрею.

— Ничего. Только после этого вы еще больше напоминаете ссорящихся из-за конфеты брата и сестру, правда сводных.

— Да мы вообще родственные души! — Артем, как ни в чем не бывало, обнял меня за плечи.

Я закатила глаза и покачала головой.

Через несколько минут мы весело пили зеленый чай вприкуску с печеньем, чудом оставшимся со вчерашнего дня.

— А ты говорила, — обратился ко мне Артем. — Смотри, какой день хороший выдался!

— Не напоминай, — хмуро ответила я. — Сегодняшнее утро было не самым добрым за этот месяц.

— Да, ребята, — согласился Андрей. — Вы оба выглядели не лучшим образом, когда я вошел.

— Это все из-за него, — кивнула я в сторону Артема. — Кто-то не умеет пить и окружающих сбивает с пути истинного.

— Ой, ладно тебе! — Отмахнулся друг. — Тоже мне, нашла проблему!

Пока мы разговаривали, Андрей постоянно смотрел на меня. Это, действительно, уже переходило все границы: под таким почти не скрываемым взглядом я чувствовала себя очень напряженно. Смущали не только буравящие взгляды, но и манеры парня. Так мог вести себя наследный принц, по своей прихоти общающийся с простолюдинами и безуспешно пытающийся скрыть свое королевское происхождение. От этого становилось не по себе, и, несмотря на то, что парень оказался очень интересной, можно сказать, исключительной личностью, я поймала себя на мысли, что хочу убраться отсюда подальше. Что-то подобное вызывала небезызвестная Рептилия, но в том случае хотя бы причины были налицо, здесь-то что?

— Ну, мне, наверное, пора, а то уже поздно, — наш новый знакомый, к моему облегчению, встал. — Было приятно пообщаться. Большое спасибо за угощение, я пойду спать.

— Спокойной ночи! — Пожелала я.

— Пока! — Попрощался Артем.

Андрей вышел, но перед уходом снова взглянул на меня. На миг я остолбенела — на какие-то доли секунды мне показалось, что глаза парня изменились, и еще как! Они стали миндалевидными, увеличились в размере, а цвет от ярко-голубого медленно перелился в неестественный затягивающий черный. Для меня все вокруг исчезло, ноги потеряли осязаемую почву, стены расплылись и слились в сплошное перламутровое месиво. Остался только этот взгляд, в котором полыхающей ледяной стеной отражались нечеловеческая боль и всепоглощающая тоска, раздирающая душу на сотни частей. Мне даже показалось, что я слышу крик, оглушающий и парализующий.

Через секунду парень исчез из купе, закрыв за собой дверь, но я продолжала стоять, как каменное изваяние. Предметы вокруг меня кружились с невероятной скоростью, а в ушах стояли ужасающие вопли, рассекающие мозг острой бритвой. Я почувствовала, что теряю сознание, и села на полку, схватившись за голову. Вскоре визг превратился в непонятный многоголосый гул, а еще через какое-то время я начала различать в нем слова, сначала тихие, затем все более отчетливые.

— Аня, ты меня слышишь?

Я подняла глаза и встретилась взглядом с Артемом.

— Ты плохо себя чувствуешь? — Скорее констатировал, нежели спросил друг. — Может, воды принести?

— Не нужно. Все в порядке, — соврала я.

— А то я не вижу! Уже второй раз за неделю у тебя «все в порядке».

— Устала просто, вот и все.

— Это явно из-за твоего Андрея. Нутром чувствую, что-то с ним не то.

— Во-первых, это не «мой Андрей», а во-вторых, у тебя всегда кто-нибудь виноват.

— Да он ненормальный! — Артем всплеснул руками: мои глаза отказались воспринимать такой резкий жест, и я невольно зажмурилась. — Смотрит на тебя в упор, как будто загипнотизировать хочет. А как тебе нравится: «у нее глаза изумрудно-зеленые», а у меня, значит, светло серые.

— Тебя это задело? Знаешь, было бы странно, если бы Андрей начал делать тебе комплименты.

— Не в этом дело. Ему что-то нужно. И я считаю, что чем раньше мы во всем разберемся, тем лучше.

— Ну что ему может быть нужно, кроме кружки? Он только сегодня с нами познакомился. Не будь параноиком, давай лучше спать ляжем, — предложила я. — Завтра нам предстоит очень сложный день, прибываем в Екатеринбург рано утром, так что лучше будет, если вещи соберем прямо сейчас.

— Хорошо, — нехотя согласился Артем. — Только сумки собирать буду я. И даже не думай мне возражать. Ложись спать, отдохни, пока не начала в обмороки падать.

Я возражать не стала, так как все вокруг еще продолжало вращаться с бешеной скоростью, легла на свое место и моментально уснула.

* * *

В одном из московских отделений полиции недалеко от двери следователя билась в истерике молодая девушка. Ее рыжие волосы растрепались, а глаза покраснели от слез. Она отчаянно боролась с человеком в военной форме, не дававшим ей пройти дальше.

— Девушка. Успокойтесь вы! Я же сказал, что вам туда нельзя.

— Жену свою успокаивать будешь!

— Попрошу без оскорблений.

— Пусти меня!

— Это бессмысленно. Заявление о пропаже человека можно подавать только спустя три дня после его исчезновения.

— Мне плевать! — Не унималась девушка.

— Таковы правила.

— Какие, к черту, правила! Мой жених не вернулся вчера вечером с работы, а вы говорите про какие-то правила.

— Ну, загулял мужик. С кем не бывает?

— Он мне позвонил, — быстро заговорила девушка. — Сказал, что приедет через полчаса. Мы договорились встретиться в ресторане, но я так его и не дождалась.

— Бывают разные обстоятельства, — равнодушно пробормотал дежурный.

— Умоляю, помогите мне! — Девушка, наконец, оставила бесплодные попытки прорваться дальше. — Сделайте же что-нибудь! Я не знаю, куда еще можно обратиться и…

— Хорошо, хорошо, я помогу вам, но только в виде исключения. Оставьте мне его данные и опишите приметы, а если что-нибудь будет известно, вам дадут знать об этом.

— Спасибо вам огромное! — Девушка, смахнув капли слез, набежавших на глаза, быстро достала из сумочки записную книжку и ручку. Ненадолго задумавшись, она быстрым острым почерком набросала несколько строчек, выдрала исписанный листок из блокнота и протянула его дежурному вместе с небольшой фотографией. На ней красовался голубоглазый медовый блондин с внешностью манекена.

— Можете идти, — сказал молодой человек, приняв записку. — Как только станет что-то известно, вас обязательно оповестят.

— Спасибо вам еще раз! — Девушка с искренней благодарностью улыбнулась дежурному, быстро развернулась и вышла из здания. На улице ее тут же встретила подруга, успокаивавшая несчастную с самого утра.

Тем временем молодой человек, оставшись один, пробежал глазами по листку: «Новиков Андрей Сергеевич, 22 года, рост около 180, в день исчезновения был одет в джинсы серого цвета черную футболку». Далее следовал мобильный телефон и подпись «Светлана».

Дежурный глубоко вздохнул, видимо, еще сомневаясь в чем-то, но затем быстро разорвал бумажку с фотографией на мелкие клочки и выбросил их в мусорную корзину.

Глава 3

— Знаешь, Артем, в глубине души я ожидала что-то вроде этого, — слегка растягивая слова, произнесла я.

— Да? А вот я — нет! — Артем резко повернулся и обратился к водителю такси. — Извините, а вы уверены, что это точно тот самый дом?

— Послушайте, молодой человек, я не имею к вашим делам никакого отношения. Вы дали адрес, а я довез вас до места назначения. Какие претензии ко мне? — Угрюмый мужчина явно начинал сердиться.

— Совсем никакие, — вмешалась я за миг до того, как мой друг открыл рот, чтобы ответить (еще только драк с местными жителями мы не устраивали). — Спасибо.

Водитель покачал головой, махнул на меня и Артема рукой, завел мотор и уехал, оставив нас перед кирпичным пятиэтажным зданием, весьма обшарпанным на вид. По обе стороны асфальтовой дорожки, ведущей в «гостиницу», красовались клумбочки с красными и белыми цветами, росли невысокие серые березки. Все было бы замечательно, если бы среди цветов не виднелись участки, отвоеванные сорняком, а деревья не выглядели такими чахлыми. Но даже этот небольшой уголок зелени действовал на меня умиротворяющее, после всех событий, имевших место быть сегодня.

День не заладился с самого утра. Когда меня разбудил Артем, головокружение, к счастью, прошло, но в теле чувствовалась такая слабость, что было тяжело даже голову от подушки оторвать. Видно, и со стороны я выглядела не лучше, потому что друг каждые пятнадцать минут спрашивал о моем самочувствии.

Но это было еще полбеды: когда с легким завтраком, состоящим из чашки кофе и маленького бутерброда (есть совершенно не хотелось), было покончено, за окном начали сгущаться темные тучи. Через полчаса все небо заволокла темно-серая вязкая стена облаков, а еще пару мгновений спустя пошел дождь. Лучше не придумаешь.

И вот поезд прибыл на вокзал Екатеринбурга, бесконечно длинная дорога привела нас в этот большой незнакомый город на границе между Европой и Азией (кстати, нужно непременно посетить знаменитую стелу, разделяющую, хотя и условно, две части света). К тому времени дождь не только не прекратился, но наоборот, только усилился. Артем и я неожиданно оказались совершенно беззащитными перед этим небесным водным потоком и бросились срочно искать такси (благо, с транспортом проблем не возникло). Единственное, с чем нам сегодня по-настоящему повезло, это водитель: несмотря на то, что тот был хмурым и неразговорчивым, до места назначения автомобиль доехал быстро.

А теперь мы, промокшие до нитки, стояли перед гостиницей, на потрескавшиеся стены которой и глядеть-то было неприятно, а заходить в здание хотелось еще меньше. Не сложно догадаться, что все это не самым благоприятным образом сказалось на нашем настроении, но отступать было поздно, поэтому сначала Артем, а потом и я поднялись по ступенькам, готовясь к самому худшему.

Впрочем, чего я хотела, собственно?

Однако изнутри гостиница оказалась куда более симпатичной, чем снаружи: очень высокие выбеленные потолки, современно оформленные стены и колонны, приятное нерезкое освещение, живая растительность в декоративных горшках, отполированный до блеска пол. Надеясь на то, что удача не откажет в удовольствии созерцать ее лицо еще какое-то время, я подошла к милой девушке за деревянной стойкой. Только бы Рептилия что-нибудь не перепутала…

— Могу я вам помочь?

— Да, в вашей гостинице у меня забронирован номер.

— Можно ваш паспорт?

— Конечно, — я протянула документы.

— Все верно, — после некоторой паузы (девушка вела отчаянную борьбу с компьютером, окончившуюся в этот раз ее победой) паспорт вернулся обратно ко мне. — Ваш номер 217, это на втором этаже — прямо, по лифту вверх, а затем направо.

— Спасибо, — с трудом сдерживая зевоту, я взяла карточку-ключ с интересным брелочком из зеленой пластмассы и вернулась к Артему.

Больше всего мне сейчас хотелось принять ванну и выпить свежевыжатого апельсинового сока, а после лечь спать и не просыпаться до завтрашнего утра. Не уверена насчет сока, но вот все остальное я рассчитываю осуществить обязательно.

Почти бодрым шагом, я направилась к лифту, друг последовал за мной.

Странно, я проснулась всего несколько часов назад, но глаза уже закрывались сами собой. И голова опять начала болеть — да что же за напасть такая! В восьмой раз подавив зевоту, я принялась пересчитывать полоски на рубашке Артема, однако вскоре почувствовала, что подобное занятие только еще больше меня усыпляет. Наконец, мы оказались у номера 217. Я легко распахнула светло-серую дверь и заглянула в полумрак помещения.

Первое, что бросилось в глаза — кровать. Уже две ночи я не спала по-человечески, и теперь организм требовал свое. С трудом оторвав взгляд от больших белых подушек, я начала осматривать комнату. Стены покрывали сине-зеленые обои с геометрическим рисунком, слева стоял высокий шкаф для одежды, возле окна располагалась небольшая тумбочка с зеркалом, на полу лежал широкий темно-зеленый ковер, все остальное пространство покрывал светло-коричневый линолеум. Справа была открыта дверь, ведущая в ванную комнату, под потолком на привинченной полочке покоился маленький телевизор. В целом, очень даже неплохо.

— Мило, — присвистнул Артем.

— Согласна, — ответила я. — Что ж, ты как хочешь, а мне кажется, сейчас было бы не лишним принять душ. В общем, я пошла в ванную, а затем — спать.

— Спать? Среди трудового дня? А как же прогулки по городу? Ты что, каждый день в Екатеринбурге бываешь?

— Слушай, Артем. Я сейчас слишком устала, чтобы спорить с тобой. Давай поговорим, когда я посплю несколько часов?

Парень пожал плечами, а я, достав из сумки шампунь и кое-что еще из душевых принадлежностей, зашла в светлую комнатку.

Горячий душ немного привел меня в чувство, даже настроение улучшилось. Мой друг, конечно, прав: путешествую я, к сожалению, редко, а такой случай посмотреть новые места, как сейчас, упускать ни в коем случае нельзя. Но ничего, думаю, к вечеру я буду вполне в боеспособном состоянии. А пока… Я сладко зевнула и вернулась обратно в соседнюю комнату.

Артем уже куда-то исчез. Сил выяснять его местонахождение не было, да и не зачем (все-таки «ребенку» не десять лет), поэтому я прямо в халате рухнула на кровать. Вот теперь можно жить.

— Аня, вставай! Трибунал проспишь!

Я открыла глаза и увидела лицо Артема, нависшее над моей головой. Парень весело улыбался и что-то прятал за спиной.

— Который час?

— Шесть вечера. Выспалась? — Спросил Артем.

— Да, вроде, — я неуверенно приподнялась с кровати и краем глаза заметила, что мой друг уже успел переодеться в черную футболку с белым рисунком в виде улыбающегося черепа с сигарой в зубах.

— У меня кое-что для тебя есть, — Артем загадочно подмигнул и вытащил из-за спины какой-то сверток. — Тонкий намек на характер сегодняшней вечерней программы.

— Что это? — Спросила я.

— Открой — узнаешь.

Я взяла протянутый шуршащий пакет, раскрыла его и вытащила на свет… тонкую черную водолазку с белыми вставками и замысловатым рисунком, состоящим из искрящихся нитевидных полосок.

— Ух ты! Спасибо!

— Угадай, куда мы сегодня идем?

— Неужели на концерт?

— Точно!

— Ура! А кто выступает? — Поинтересовалась я.

— Честно? Понятия не имею. Но, судя по отзывам, кто-то известный. Ну, по крайней мере, в областном масштабе.

— Надеюсь, это не какой-нибудь сомнительный авангард.

— Вот и выясним заодно.

Отлично! Первый вечер в Екатеринбурге мы проведем культурно и с пользой, да еще какой! Я всегда любила «живые» концерты — они несут с собой такой мощный заряд энергии, что после целую неделю летаешь, а не ходишь. Заодно приобщусь к свердловской музыкальной культуре.

— У нас еще есть несколько свободных часов, — сказал Андрей.

— Великолепно! Тогда я сейчас быстренько переоденусь, и мы пойдем гулять по городу. Надо же наверстать упущенное.

Вытащив из своей сумки темно-синие джинсы и прихватив подаренную водолазку, я заскочила в ванную и начала одеваться.

— А куда ты сегодня уходил? — Спросила я, расчесывая волосы.

— Да, так, зашел в несколько магазинов, немного походил в торговых центрах. Потом часок гулял по городу. Между прочим, я проверил баланс на твоей карточке.

— И?

— И, думаю, нам есть, что обсудить. Но об этом позже.

— Ну, как знаешь.

Еще пару минут я потратила на легкий макияж, а затем вышла из ванной.

Артем сидел в кресле и читал какие-то цветные брошюрки. Взглянув на меня, он улыбнулся и, отложив буклеты, поднялся со своего места.

— Ну, что, пойдем?

— Конечно, пойдем. Только куда?

— Ань, ну что за вопросы! Куда попавшие в Екатеринбург туристы отправляются в первую очередь?

— Э-э, я не сильна в знании местных достопримечательностей.

— А если ты немного поразмышляешь? Хотя ладно, спишем неработоспособность твоего мозга на неблагоприятные факторы окружающей среды. Мы направляемся прямо в центр, на площадь. Прокатимся в метро, затем немного пройдемся пешком прямо до клуба. Наверное, как раз к концерту и успеем.

— Надеюсь, ты знаешь, куда идти, — с надеждой произнесла я, зашнуровывая черно-белые кеды.

Покончив с недолгими приготовлениями, мы вышли из номера. Едва оказавшись на крыльце, я поймала щекой легкий ветерок. Солнце еще не успело спрятаться за спинами домов, поэтому было светло, но первое дыхание вечера чувствовалось с первой секунды.

Артем вытащил из заднего кармана карту Екатеринбурга и несколько мгновений внимательно ее изучал, затем свернул и сунул обратно.

— Нам направо, — констатировал он.

— Ты уверен? У нас не получится, как в тот раз, когда мы час искали аудиторию, где уже началась наша первая лекция?

— Ну, конечно, уверен! Здесь же черным по белому нарисован план! — Улыбнулся парень.

Я легонько ткнула Артема локтем в бок, тот только засмеялся.

Десять минут спустя мы уже ехали в одном из вагонов метро.

— Не такая уж и большая разница, — заметил Артем. — Если не учитывать, конечно, что в Москве веток подземных железных дорог на порядок больше.

— Не думаю, что тебя это очень расстраивает.

— Да это я так, к слову.

В вагоне было довольно много людей, хотя, может, мне это только казалось. Чтобы как-то занять себя, я начала осторожно разглядывать сидевших по соседству пассажиров.

Сорокалетняя женщина устало смотрела прямо перед собой. Слева от нее сидел пятнадцатилетний подросток с наушниками в ушах. Судя по шуму, доносившемуся до меня, паренек слушал Drum’n’Base. Прямо напротив сидела молодая девушка, листающая какой-то глянцевый журнал. Тут я повернула голову направо и краем глаза заметила знакомое лицо, загороженное одним из стоящих пассажиров. Все попытки что-нибудь разглядеть успехом не увенчались, поэтому я поднялась с сидения и двинулась в сторону человека, показавшегося мне кем-то из приятелей.

— Аня, ты куда? — Спросил Артем.

Но я уже подошла к тому месту, где, как мне казалось, находился кто-то знакомый, и внимательнее вгляделась в лицо напротив. Нет, все-таки я ошиблась — передо мной сидел совершенно чужой человек. Пришлось вернуться обратно в сопровождении недоуменных взглядов окружающих. Хотя, о чем я думала — откуда у меня могут быть знакомые в Екатеринбурге?

— Мне показалось, я знаю одного из тех людей, — усевшись на свое место, объяснила я, опережая вопрос Артема.

— Такое бывает, правда, учитывая твое самочувствие, я бы насторожился, — парень снова занял свое полулежащее положение на сидении.

— Со мной все в порядке, — возразила я.

— Да ладно?

— Ну, во всяком случае, сейчас я себя чувствую просто замечательно.

— Так это же здорово!

Я замолчала, так как последняя фраза просто сбила меня с толку. Вот так и заканчивается половина наших споров. Зато другая половина своим непредсказуемым завершением сведет с ума любого аналитика.

— Нам выходить на следующей станции, — сквозь поток мыслей услышала я голос друга.

— Хорошо, — кивнула я и еще раз взглянула направо, но после сразу же успокоилась: мне просто привиделось и все тут.

Артем, крепко взяв мою руку, побежал вверх по эскалатору, увлекая за собой сквозь толпу и меня. Вырвавшись из душного воздуха метрополитена, мы выбежали на улицу и через пару минут оказались в центре большой площади.

Не знаю, почему, но сейчас все вокруг меня казалось каким-то необыкновенным, волшебным: небо над головой, асфальт под ногами, воробьи, стайкой перелетающие с одного места на другое, и даже проходящие мимо люди таили в себе что-то, не доступное глазу, но воспринимаемое без всяких преград. От внезапной эйфории слегка закружилась голова.

— Сюда бы кирпичные стены Кремля да Храм Василия Блаженного — и будет почти как дома! — Воскликнул Артем.

— Здесь и так хорошо, — отозвалась я и начала оглядываться по сторонам.

Площадь окружали красивые здания, правда, к своему стыду, я совсем не знала, что это за строения. Солнце понемногу склонялось к западу, и его лучи мягко преломлялись. Я ощущала себя так, словно находилась в совершенно другом мире. Но мне хотелось движения: буквально из ниоткуда возникло желание куда-то идти, что-то делать. Тем более, не стоять же в центре площади целую вечность.

— Здесь, конечно, красиво, но, может быть, перестанем стоять памятниками, а то скоро птицы начнут на нас садиться. Давай сходим куда-нибудь?

— Ты читаешь мои мысли! — Повернулся ко мне лицом Артем. — И вот что я подумал: здесь недалеко есть большой парк, можно туда и направиться.

— А насколько недалеко этот парк?

— Ну-у…

— Все понятно. Ладно, пойдем. Только не забудь, нам еще нужно успеть на концерт.

Не торопясь, мы покинули площадь и двинулись вдоль широкой улицы. Я никогда не думала, что в Екатеринбурге столько автомобилей — машины просто заполонили все обозримые дороги. Шум моторов и запах бензина заставили нас свернуть на боле тихую улицу.

— Немного мрачновато здесь, не правда ли? — Спросил Артем.

— Да брось, о чем ты? Город как город, — покачала головой я. — Мы с тобой толком-то ничего и не видели. Нужно обязательно сходить завтра на обзорную экскурсию.

— Боже, Аня, какие еще экскурсии? Мы просто время потратим, а у нас его и так чуть больше суток.

— А что ты предлагаешь?

— Во-первых, Екатеринбург мы и без всяких гидов посмотрим; во-вторых, не будем забивать себе голову всякой ерундой из разряда «год основания» и «заводы-гиганты»— как-нибудь проживем и без этого; ну и, наконец, в-третьих, я предлагаю в свободное время заскочить в парочку магазинов — послезавтра нам нужно будет ехать неизвестно куда, а, боюсь, в закрытом городе мы вряд ли сможем купить все необходимое из одежды. Вечером довольно прохладно, а теплых вещей мы почти не взяли. Я не говорю, что в городке катастрофический дефицит товаров, хотя и такое возможно, просто, зная твои, да и собственные вкусы, я не рискну давать никакие гарантии, что во всем поселке отыщется хотя бы какая-нибудь стоящая вещь.

Я ненадолго задумалась. В принципе, Артем прав, как всегда. Отвергать подобные веские аргументы — не самое мудрое решение, тем более, если учесть обстоятельства нашего положения.

— Пожалуй, соглашусь, — кивнула я. — Но мне все равно хочется посмотреть стелу, разделяющую Европу и Азию.

— Ну хорошо, посмотрим мы твою каменную глыбу. Правда, даже от экскурсии было бы больше пользы.

Я гневно уставилась на Артема, но тот предпочел проигнорировать мой сердитый взгляд.

— Смотри! — Вдруг воскликнул он. — Озеро.

Я глянула туда, куда указал мой друг.

— Это не озеро, а просто пруд.

— Какая разница? Давай посидим возле него?

— Я так понимаю, сегодня мы до парка не доберемся.

— Э-э-э, я немного напутал с расчетами.

— Почему же я не удивлена?

— Не расстраивайся, завтра мы обязательно туда сходим, — пообещал Артем. — Вот проснемся, и сразу направимся в парк.

За разговором мы подошли к пруду. Солнце висело прямо над горизонтом, и кусочек неба вокруг него полыхал огромным факелом. Вокруг водоема росли низенькие зеленые кустики, создавая собой контраст с этим большим и шумным городом. Лучи дневного света скользили по водной глади пруда, и его блики слепили глаза, так что приходилось невольно зажмуриваться. Легкий теплый ветерок дул прямо в лицо, теребил волосы и тревожил водяное зеркало своими неловкими движениями. Я подняла голову и стала наблюдать, как медленно ползущее белое облако меняет свой цвет сначала на темно-фиолетовый, а затем на нежно-розовый.

Давно уже я не стояла вот так, глядя на летный закат, ощущая его прикосновение у себя на лице. Сейчас мне казалось, что я всю жизнь провела впустую, а единственное, что нужно делать, это смотреть на заходящее солнце и пить глотками его нежное тепло.

— Знаешь, я всегда почему-то думал, что в раю, если он существует, должно быть только одно время суток — вечер. И каждый раз, глядя на угасающий день, я все больше и больше начинаю в это верить.

— В рай?

— И в рай тоже. Правда, он здесь, на земле, а не на небе, как думают многие. Там, наверху, — Артем указал пальцем на небо. — Холодно, темно и нет жизни. Как рай может быть в таком ужасном месте? А здесь так спокойно, течение времени словно останавливается.

Мой взгляд упал на белый камешек, прикованный серебряной оправой к цепочке на шее.

Талисман. Сколько себя помню, этот камень всегда был со мной, еще в детском доме, где я провела почти четыре года. Как-то раз Галина мне рассказала, что при моем удочерении одна из работниц дома упомянула вскользь о моем появлении. Если верить услышанному, то меня в возрасте одного года принес какой-то странный человек. Никто не знал ни его имени, ни откуда он, да и кто бы стал это выяснять. Мужчина сказал, что нашел ребенка у фонтана в одном из городских парков. Неизвестный исчез сразу же на следующий день, больше его никто и никогда не видел, но этот камешек уже висел у меня на шее. Не знаю, как мне удалось его не потерять (все-таки я была совсем ребенком), но теперь я не расстаюсь со своим талисманом ни на секунду. Это покажется странным, но я чувствую, что не должна его снимать ни в коем случае. Что может произойти — неизвестно, но уж если камень прошел со мной столько лет, было бы безрассудно потерять его. Кто знает, может, этот предмет когда-то принадлежал моей матери?

— Хм, Аня?

— Да?

— Ты все еще хочешь идти на концерт?

— Конечно! Что за вопрос?

— Тогда нам лучше поторопиться, — Артем тревожно посмотрел на часы и стал доставать карту. — По моим приблизительным подсчетам, чтобы успеть, нужно быстро перебраться отсюда на другую сторону улицы, а дальше, если немного сократить дорогу, повернуть… — парень начал вращать по кругу указательным пальцем, как бы пытаясь поймать нужную волну.

— Так чего же мы стоим? Да брось эту карту, с ней ты еще хуже ориентируешься.

— Думаешь, без карты мы доберемся быстрее? — Съязвил Артем.

— Ты же знаешь направление, куда нам нужно идти.

— Да, кажется, направо.

— Ну, так вперед!

Было уже за полночь, когда Артем и я вышли из клуба после концерта. Не нужно уточнять, каким было наше настроение — об этом, наверное, знали все прохожие, оказавшиеся в радиусе 100 метров (благо, их было немного). Я громко распевала песню, исполненную в завершение концерта (интересно, как я умудрилась так легко запомнить слова), а мой друг подыгрывал мне, изображал одного из гитаристов, держа в руках воображаемый инструмент и перебирая невидимые струны. В общем, очень даже хорошо, что свидетелей нашего безумства почти не было, хотя это и неудивительно в такой поздний час.

— Ф-фух, — выдохнула я. — Класс!

— А ты сомневалась? — Артем спрятал воображаемую гитару за спину.

— Если на чистоту, я боялась, что мы вообще не доберемся до места назначения. За концерт я беспокоилась как раз меньше всего.

— Ну вот видишь, все окончилось благополучно.

— Да, сегодня нам повезло.

— Не смейся. Я иногда очень хорошо ориентируюсь на местности. Просто, бывает, я слегка путаю направление движения.

— О чем и говорю. Итак, Сусанин, в какую сторону нам НЕ НАДО поворачивать, чтобы добраться до гостиницы?

— Вообще-то, я думаю, сначала мы зайдем в кафе.

— В какое еще кафе? — Удивилась я. — Тем более, тебе не кажется, что на сегодня уже достаточно приключений?

— Достаточно? Я не знаю такого слова!

— Оно и понятно. Хорошо, давай немного посидим в кафе, но только с одним условием…

— Знаю, знаю — никакого алкоголя.

— Вот и славно, — улыбнулась я. — Ты уже знаешь, куда идти?

— Конечно! — Артем указал рукой на ярко-синюю неоновую вывеску, на которой красовалась замысловатая бутылка газировки. — Прямо и направо!

В небольшой забегаловке было свободно несколько столиков. Артем, недолго думая, повел меня в дальний угол помещения, подальше от компании распивающих пиво и периодически заливающихся хохотом парней.

— Посиди здесь, а я пойду закажу что-нибудь. Есть какие-нибудь пожелания? — Спросил друг, усадив меня за столик.

— Хочу горячего шоколада!

— Будет исполнено!

Артем быстро направился к барной стойке, а я внимательным взглядом окинула помещение. Всего было девять столиков. В центре, занимая четверть пространства зала, веселилась компания. Недалеко от входа расположились три девушки, негромко общающиеся между собой. В двух метрах от меня сидел мужчина с какой-то газетой в руках, еще чуть дальше, у самой стойки возле Артема спал, свернувшись клубком, большой одноухий серый кот. Немного странно для кафе, что чтение газет в полночь, что кот.

— Это наш Василий, — услышала я. — Два года назад нашли его, худого, голодного у дверей кафе. Пожалели, накормили, теперь он у нас и живет.

Гении мыслят одинаково.

— Хорошо, Артем, допустим, я соглашусь с тем, что иногда ты можешь попасть туда, куда нужно. Правда, при условии, что ты сам не знаешь своей цели. Вот если задумаешь найти что-то определенное — пиши пропало, заблудимся в трех соснах.

— Значит, — сделал вывод Артем. — Ничего определенного искать не надо. Будем идти наугад: тогда уж точно не промахнемся.

— По-моему, последние два дня мы только этим и занимаемся. Может, пора уже и определиться с направлением?

— Может быть. Как насчет Чехии?

— Очень смешно.

— Нет, я серьезно. Поехали в Чехию!

— А почему не в Швейцарию?

— Ну, можно и в Швейцарию. У тебя как раз отпуск скоро.

— Ты знаешь, сколько для этого нужно денег?

— Конечно.

— Думаешь, у меня такие большие отпускные?

— Не знаю насчет отпускных, но командировочные у тебя более чем щедрые.

— А, ты же так и не сказал мне, сколько денег на карточке. Может, просветишь?

— Видишь ли, — Артем поставил бокал с дымящимся напитком на стол. — Когда на дисплее терминала отобразился баланс твоей карточки, я подумал, что банкомат расшалился, причем о-го-го как!

Я недоуменно уставилась на друга.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что говорю.

— Можно подумать, аппарат выдал тебе чек с шестью нулями на счету, — рассмеялась я.

Парень молчал. Улыбка как-то сама слетела с моего лица.

— Что, правда?

Артем вынул из кармана сложенный вдвое чек и протянул его мне.

— Джек пот, дорогая.

— Быть такого не может, — я покачала головой.

— Оказывается, может. Так что насчет Швейцарии? Там есть замечательный горнолыжный курорт…

— Стой, стой, стой! Здесь какая-то ошибка. На чье имя зарегистрирована карточка?

— Не бойся, не на твое. Я успел заглянуть в банк и все узнать — никаких счетов тебе не пришлют, так что пользуйся на здоровье.

— Рептилия с ума сошла?

— Возможно, — кивнул Артем. — Хотя вряд ли. Теперь кусочки мозаики куда охотнее складываются в картину происходящего. И то, что получается в итоге, нравится мне все меньше и меньше.

— Не понимаю, — призналась я.

— Сейчас объясню. Как известно, в нашем, весьма далеком от идеала мире ничего не делается просто так, разве что по глупости (но сейчас не тот случай). Обстоятельства твоей командировки сами по себе более чем странные, а если ввести в уравнение новую величину, имеющую шесть нулей после единицы, то определение «подозрительная» будет куда уместнее для данной ситуации, чем, скажем, «необычная». В итоге можно рассматривать нынешнюю комбинацию событий на трех уровнях по степени продуманности. Уровень первый: деньги — это отвлекающий маневр, и нужны они только для того, чтобы сбить тебя с толку и слегка дезориентировать. Зачем, боюсь даже предположить. Уровень второй: деньги должны заставить тебя усомниться в незыблемости почвы под ногами и изменить, если можно, стратегию поведения. Для чего, также понятия не имею. И, наконец, уровень третий, рассчитанный на то, что ты будешь знать о двух предыдущих: все происходящее — некая игра, и тебе только что закончили объяснять правила.

— Какая игра? Какие правила?

Артем пожал плечами.

— Чудно.

— Может, хочешь перекусить? Я закажу что-нибудь.

— Да нет, не нужно. Я не голодна.

— Так ты же толком не ела сегодня!

— После всего сказанного не очень-то и хочется.

Артем озабоченно посмотрел на меня.

— Ты себя хорошо чувствуешь?

— Вполне, — кивнула я. — Для человека, превратившегося в шахматную фигуру, вообще отлично.

— Ладно тебе, я всего лишь предположил. Не принимай все так близко к сердцу. Пойду принесу чего-нибудь съедобного.

— Нет, Артем, не надо!

— Не спорь! Знаешь же, если сказал, то сделаю.

Парень, не слушая моих уговоров, снова направился к барной стойке и вернулся с двумя дымящимися порциями картошки.

— Вот! Ешь!

Пришлось подчиниться. Еда оказалась очень вкусной, но, все же, глотала я через силу, только чтобы не обижать друга, так пекущегося о моем здоровье. Мрачные мысли стремительно сменяли одна другую, отчего стало тревожно и как-то зябко. То и дело хотелось начать оглядываться по сторонам — так и до паранойи не далеко. Трапеза была окончена в гнетущем молчании.

Выйдя из уютного кафе, мы сразу направились в сторону гостиницы. Во всяком случае, нам так показалось…

Где-то час спустя я и Артем стояли в совершенно безлюдном переулке в самой глубине незнакомого квартала. Свет редких уличных фонарных столбов был таким тусклым, что, казалось, от луны больше проку, чем от электричества. Серые стены домов угрюмо таращились на нас черными дырами окон, длинные тени протягивались к нам сотней щупалец. Так и есть, мы опять заблудились, и на этот раз все гораздо серьезнее…

— Знаешь, Артем, что я сейчас хочу тебе сказать?

— Догадываюсь.

— Не-ет, не догадываешься.

— Давай не будем паниковать.

— Что? Паниковать? О какой панике может идти речь, если мы находимся неизвестно где, в абсолютно чужом городе и даже понятия не имеем, куда надо идти. Паника? Это не паника, это катастрофа!

— Ну, ну, успокойся. Все не так уж плохо, — попытался улыбнуться Артем.

— Да? Назови хотя бы одну положительную сторону сложившейся ситуации.

— Нас двое.

— Хм. Вот уж действительно положительная сторона, особенно если взять в расчет, что это ты завел нас сюда.

— Кроме того, я знаю, где мы находимся.

— Неужели? И где же?

— В Екатеринбурге.

— Замечательно!

— Нет, правда. Ведь мы определенно точно знаем, что где-то здесь наша гостиница.

— Угу, где-то.

— Ты просила найти положительные стороны, вот я и нашел.

— Да. А теперь смотри, — я начала загибать пальцы. — Первое, мы стоим в глухом квартале посреди темного переулка, почти лишенного света. Второе, у нас почти нет наличных, твой телефон разряжен, а мой сейчас в номере. Третье, в этом забытом людьми районе за двадцать минут я не увидела ни одного прохожего, и дороги-то спросить не у кого. Четвертое, мы не имеем даже приблизительного представления о том, где находимся. Наконец, я устала и хочу спать! Ты думаешь, всего этого мало? Вот я это мнение не разделяю.

Я раздражительно села на ближайшую скамейку у подъезда и уронила голову на руки.

— Из всех перечисленных тобою проблем, — Артем присел на скамейку рядом со мной. — Самая серьезная — твоя усталость.

— Да ладно?

— Уж поверь мне.

— Не верю.

— Послушай, Аня, я все понимаю: нам тяжело, так как за три дня мы кардинально изменили привычный порядок вещей. Никто и не говорил, что эта поездка окажется приятным развлечением, и был бы выбор, мы бы десять раз подумали, прежде чем добровольно согласиться на подобное. Но не все так плохо. Сейчас мы посидим, успокоимся и найдем дорогу в гостиницу. А завтрашний день будет во сто раз лучше сегодняшнего, вот увидишь.

— Что ты предлагаешь? — Вздохнула я.

Из темноты неожиданно вынырнула массивная фигура. Я вскочила со скамейки, парень поднялся следом, вглядываясь в кромешный мрак, окутавший весь переулок. Тем временем перед нами возник заросший мужик в грязной, местами рваной одежде. Маленькие, глубоко посаженные глаза смотрели на нас с нескрываемой алчностью. Все было бы, может, и неплохо, только в правой руке у незнакомца был зажат здоровый мясницкий нож. И это не предвещало ничего радостного. Совсем ничего.

— Что вам нужно? — С вызовом спросил Артем.

Мужчина ничего не ответил, только прибавил шаг. Я почувствовала, как больно сжимаются руки товарища у меня на запястьях.

— Артем, не надо, — шепнула я как можно тише. — Просто отдадим ему деньги. Все равно у нас осталось с собой не так много.

Но незнакомец опередил друга. Буквально через секунду он резким и сильным, как у дикого зверя, движением руки вырвал меня из его рук и приставил к горлу острие ножа.

Это все меняет.

— Спокойно, — прошипел мужчина. — Не дергайся, а то и у меня рука дрогнет — дальше объяснять не стоит? Карманы вывернуть! Живо и без фокусов!

— Артем, отдай ему деньги, — прохрипела я, пытаясь дышать как можно спокойнее, насколько это было возможным, учитывая прикосновение острого металла к горлу.

Парень с горящими от ненависти глазами вытащил из заднего кармана джинсов несколько купюр и медленно протянул их бандиту.

— Вот умница, — незнакомец не глядя взял деньги и сунул куда-то за пазуху. — Стой на месте.

Мужчина начал пятиться назад, но нож от моего горла не убрал, пришлось следовать за ним. Артем инстинктивно дернулся мне навстречу.

— Я сказал, стоять на месте! — Рявкнул грабитель. Отойдя еще на несколько шагов, он, наконец, ослабил захват, толкнул меня вперед и скрылся также беззвучно, как и возник минуту назад.

Я судорожно схватилась за голову, как бы проверяя, на месте ли она. Артем быстро подбежал ко мне и обнял за плечи.

— Ты как?

— Порядок, — кивнула я, стараясь скрыть пережитый ужас у себя в глазах.

— Прости меня, Аня!

— За что?

— Я не должен… — парень запнулся. — Я… не должен был этого допустить… Я…

— Успокойся. Ты все сделал правильно. Поступи ты иначе, сейчас бы просил прощения у моего трупа.

— Не говори так.

— Все хорошо. Я в полном порядке.

— Точно?

— Абсолютно!

— Нет, это я во всем виноват.

— Артем, перестань. Со мной же все хорошо.

— А если бы он своим ножом перерезал тебе горло? Если бы у него в голове что-то замкнуло, и он бы убил тебя?

— Но ведь этого не случилось!

— А если…

— Нет, Артем. Ни слова больше. Хорошо?

На самом деле меня просто трясло изнутри. Еще никогда в жизни на меня не нападали грабители, тем более вооруженные большим мясницким ножом. Так, возьми себя в руки, нельзя впадать в ужас или закатывать истерику, иначе все может закончиться нервным срывом, и то в лучшем случае.

— Сколько у тебя было в кармане?

— Рублей шестьсот, не больше.

— Вот видишь, нам еще повезло, могло быть гораздо хуже. Думаю, нам лучше отсюда уйти, и чем быстрее, тем лучше, пока еще один маньяк не выпрыгнул из кустов.

— Их что, здесь, как тараканов на помойке?

— Лучше не будем выяснять это на личном опыте, согласен?

Подгоняемые пронизывающим, как ветер, страхом, мы почти на ощупь выбрались из глухого квартала. К общему облегчению через пять минут мы уже увидели знакомые стены нашей гостиницы. Оказалось, мы были всего в паре шагов от безопасного убежища. Никогда еще считанные метры не казались такими бесконечно длинными.

— Я уже думала, что мы никогда сюда не доберемся, — вздохнула я, сев на край кровати.

— Да уж, прогулялись мы славно. Впечатлений — на месяц хватит! Представляешь, что будет завтра? — К Артему вернулось хорошее расположение духа. Во всяком случае, настолько, насколько позволял пережитый стресс.

— Ну нет! Я завтра после заката даже нос не высуну из номера, это однозначно.

Внезапно раздался телефонный звонок. От неожиданности я подпрыгнула на месте, но аппарат не собирался на меня нападать, поэтому я, вопросительно глядя на Артема, подняла трубку.

— Алло?

— Анна Владимировна?

— Да. А с кем я говорю?

— Это Валерий Иванович, водитель. Я звоню, чтобы сообщить: возникли кое-какие изменения. Если в двух словах, то заказ в моей машине уже здесь, в Екатеринбурге, поэтому, чтобы не стоять без дела, из города придется выехать завтра днем. Я предупреждаю вас заранее, чтобы вы были готовы. Извините за столь поздний звонок, но всего час назад вас не было в номере.

— Завтра? Уезжаем уже завтра?

— Да, именно так. Думал, вы уже в курсе.

— Но почему? Ведь все было запланировано заранее? Что-то пошло не так?

— Послушайте, все вопросы — к руководству. Мне говорят — я завожу мотор и еду, куда следует. Планы заказчиков меня особо не волнуют, сами понимаете, почему.

— Хорошо, спасибо.

Я положила трубку и взглянула на Артема.

— Ты слышал?

— Да. Значит, экскурсии и магазины отменяются?

— Выходит, что так.

— Мда, — Артем тоже присел на кровать. — Мило получается.

— Я не понимаю, Рептилия говорила, что в Екатеринбурге я проведу три дня, а сейчас мне звонит какой-то…

— Валерий Иванович, — подсказал Артем.

— … Валерий Иванович, сообщающий, что выезжаем завтра. Причем никакие разъяснения не прилагаются.

— А я уже не удивляюсь. По-моему, с самого начала все так и шло.

— Ладно. Ну эту работу ко всем чертям! Я хочу спать.

— Отличная идея, конечно, но есть еще одна небольшая проблема.

— Какая еще проблема? Хватит с меня уже на сегодня проблем!

— Хм, нас двое…

— Что-то я не совсем понимаю. Это проблема? Хотя, если подумать, именно об этом я и…

— Да не в этом дело. Кровать-то одна!

Я нахмурилась. Вот уж действительно, все интереснее и интереснее.

— Кому-то придется спать на полу? — На всякий случай уточнила я.

— У меня больная спина! — Тут же отозвался Артем, наигранно хватаясь рукой за поясницу.

— Ах, вот оно что!

— Да, а инвалидам всегда уступают.

— Ты не инвалид, но если будешь продолжать в том же духе, скоро им станешь, — намекнула я.

— Это угроза?

— Еще какая!

— Я устал.

— Я тоже.

— Но ты уже спала сегодня, а я — нет!

— И что?

— Неужели мы так и не найдем компромиссного варианта? — Простонал Артем.

— У тебя есть предложения? — Спросила я.

— Будем бросать жребий. Во всяком случае, это будет честно.

Не долго думая, я кивнула, и Артем, покопавшись в тумбочке, достал тетрадный листок и сточенный карандаш. Повернувшись ко мне спиной, парень что-то набросал на бумажке, разорвал ее на четыре части, затем свернул клочки в рулончики и бросил их на кровать.

— А почему здесь четыре бумажки? Что, так много вариантов? — Удивилась я.

— Да нет, варианта всего три. Четвертая — шутка, — ответил Артем.

— Что ж, тогда жребий тяну я.

— Пожалуйста.

Я пригляделась к маленьким записочкам и наугад взяла одну из них, ту, что лежала ближе к Артему. Немного поколебавшись, я начала ее разворачивать.

— Два в одном, — прочитала я. — Это и есть шутка?

— Хм, как раз нет. Я-то думал, что ты вытянешь что-то другое. А так, придется…

— Что?

— Э-э-э… Придется спать на одной кровати.

— Отлично. Нарочно не придумаешь. Так, а что на других бумажечках?

— Разверни, там ничего противозаконного.

И правда, никакого обмана. На одном клочке листа было мое имя, на втором — моего друга, а на оставшемся…

— Ха-ха-ха, Артем, ну ты даешь!

— А что такого? Ведь есть же вероятность того, что Рептилия сама лично сюда нагрянет?

— Надеюсь, что нет! — Воскликнула я, скомкав бумажку с прозвищем моей начальницы. — В Екатеринбурге и так много опасных для общества людей.

— Это точно.

— Ну, ничего. Одну ночь уж как-нибудь поспим, не перебираться же теперь в двухместный номер.

— Логично. Я, если честно, тоже устал за сегодня. А тут еще выяснилось, что скоро нужно будет уезжать.

— Все, — зевнула я. — Оставим все разговоры и проблемы до утра. Сегодняшний день и так вышел уж больно насыщенным.

Немного побурчав насчет того, что кровать в номере слишком узкая, и с минуту поборовшись за одеяло, мы, наконец, легли спать.

* * *

Мужчина, имеющий среди местных бездомных и выпивох прозвище «Серега-мясник», возвращался из магазина с только что купленной бутылкой водки. Своей квартиры у него уже три года не было, но зато в старом гараже был небольшой лаз, про который знали очень немногие. Возможно, там сейчас никого нет, и не придется долго искать место для очередной ночевки. Большой мясницкий нож, из-за которого Серега и получил свою кличку, приятно холодил спину. С этим оружием мужчина чувствовал себя гораздо увереннее, кроме того — это был почти единственный ценный предмет, помимо всего прочего помогающий доставать деньги, когда их не хватало на выпивку.

Мясник уже предвкушал, как хорошо он проведет остатки ночи, но вдруг в его голове, где-то в самой глубине возникла тревожная мысль: «Что-то не так». Мужчина на всякий случай оглянулся, но никого не увидев, продолжил шагать вдоль пустынной улицы.

На самом деле, для тревоги определенно была причина. Серега шел по одной из довольно оживленных улиц, где даже глубокой ночью то и дело проезжали автомобили, но сейчас она была совершенно пуста и безмолвна. Однако мужчине было все равно. И напрасно…

— Остановись, — где-то позади раздался властный юный голос.

— Что? — Мясник медленно развернулся лицом к неизвестно откуда возникшему парню. — Ты это мне, малыш? Что, с головой проблемы? Или просто жить надоело? А ну, кыш отсюда, щенок, пока цел!

— На твоем месте я бы заткнулся, грязный боров.

— Ну, ты сам напросился! — Прорычал Серега, доставая из-за спины нож.

Оружие блеснуло остро отточенным лезвием. Бандит двинулся прямо на незнакомца, но, сделав пару шагов, неожиданно замер с недоумевающим выражением лица.

— Что за черт? — Нахмурился мясник.

Тем временем таинственный прохожий приблизился к замершему на месте мужчине так, что в лунном свете можно было увидеть юные аристократически правильные черты лица, большие темные миндалевидные глаза и странное длинное черное одеяние. «Сектант», — мгновенно пронеслось у Сереги в голове.

— Кто ты? — Прохрипел мужик, безрезультатно пытаясь пошевелиться.

— Я? Хм, вообще-то тебе эта информация ничего не даст. Меня называют Аурелиусом. Кроме того, я не собираюсь тратить на тебя слишком много времени. Думаю, ты помнишь, что пару часов назад…

— Так тебя прислали эти двое? — Серега зло усмехнулся, по привычке скаля зубами, но что-то ему подсказывало, угрожать человеку, владеющему гипнозом (а как же еще объяснить тот факт, что он сейчас не может даже пальцем шевельнуть), не очень разумно. К тому же, если он еще и сектант…

— Значит, помнишь. Скажем так, сегодня ты совершил самую большую ошибку в своей жизни. Попал в зону моего внимания, пусть и случайно.

— И что ты мне сделаешь? Напугаешь до смерти? Ха-ха!

Серега начал было смеяться, но вдруг его лицо исказила гримаса невыносимой боли. Сам он попытался закричать, но губы были словно зашитые: из них не вырвалось ни звука. Зато мясник мог видеть, как лезвие его огромного ножа расплавилось, словно масло на сковородке, и, окатив руку раскаленным до жидкого состояния металлом, сковало ладонь, все еще сжимающую пластмассовую рукоятку, железными обручами.

Аурелиус подошел к мужчине почти вплотную и заглянул ему в глаза. Остатки разума тут же исчезли с лица Сереги, осталась только ужасающая гримаса животного страха и бегающий туда-сюда безумный взгляд.

— Слабак, — презрительно хмыкнул парень, отойдя от сошедшего с ума бандита. — Тебя даже убивать противно, а я в этом деле — эстет. Радуйся, что ты — не подданный Кальтиринта: там тебе бы пришлось пройти через все девять кругов ада. В прямом смысле.

Из холодного воздуха, сферой окружавшего юношу, возник длинный, отливающий серебром клинок. Поблескивая благородными камнями на рукояти, удивительно тонкий кинжал подлетел к горлу Мясника и дважды полосонул по нему самым острием. Потоком хлынувшая кровь залила рваную грязную одежду, сразу же впитываясь в ткань. Но клинок не остановился, а продолжал наносить удары то в грудь, то в живот. Их беспорядочность была обманчива: выписывая самые разные фигуры, кинжал как бы вычерчивал замысловатый геометрический рисунок.

Аурелиус спокойно наблюдал, как внутренние органы несчастного превратились в рубленый фарш. Когда от тела, казалось, почти ничего не осталось, холодный клинок внезапно исчез в воздухе, оставив после себя лишь упавшие на асфальт капли крови. Отпущенный невидимой силой труп мешком рухнул вниз, распластавшись в жуткой позе, вывернув руки и подогнув под себя правую ногу.

Парень вдохнул сладковатый от огромной лужи крови воздух и взглянул на ночное небо. Четыре часа утра. Она не спит, Аурелиус чувствовал это. Конечно, девушке вряд ли доставит удовольствие созерцание такой картины, но, во всяком случае, ей нужно увидеть останки этого идиота первой, пока Сущность еще здесь. Так будет куда интереснее.

Еще раз презрительно оглядев обезображенный труп, юноша вздохнул и исчез в воздухе, так же бесшумно, как и появился до этого. Заходящий месяц был единственным безмолвным свидетелем этой сцены.

* * *

Я так и не уснула сегодня. Сначала Артем то и дело перетягивал одеяло на свою сторону, а потом усталость исчезла сама собой, и сон так и не пришел. Сказывался дневной отдых и, скорее всего, стресс.

Повернувшись на бок, я глянула на часы — почти четыре утра. Скоро уже нужно будет вставать и собираться в путь. Снова в дорогу, ведущую неизвестно куда.

Поворочавшись еще несколько минут, и, наконец, расставшись с надеждой сегодня уснуть, я тихонько, чтобы не разбудить посапывающего Артема, поднялась с кровати. Пройдясь на цыпочках по комнате в поисках джинсов, я еле слышно оделась и вышла из номера.

Выйдя на улицу, я двинулась вдоль по широкой безлюдной улице, глядя на закатывающееся за горизонт ночное светило. Я никогда не выходила на прогулку в столь ранний час, обычно я сплю до полудня. Но сейчас мне почему-то было важно выбраться на свежий воздух. Зачем? Если бы я знала причины хотя бы половины совершаемых поступков.

В нос бросился странный противно-сладкий запах, от которого по спине пробежали мурашки. В другой раз я бы просто развернулась и вернулась в гостиницу. Но сейчас меня что-то потащило вперед. Я сделала еще с десяток шагов, когда увидела впереди какую-то бесформенную мешкообразную кучу, лежащую в большой темной луже. Сердце бешено заколотилось, словно пытаясь проломить в груди тоннель. На дрожащих ногах я сделала еще несколько шагов, а когда до меня, наконец, дошло, ЧТО это было, к горлу подкатила тошнота, и я, схватившись одной рукой за голову, а второй с силой зажав себе рот, бросилась бежать прочь от этого места.

Мне не показалось, там, посреди автомобильной дороги, в огромной луже крови лежал человек, точнее, то, что когда-то им было.

Глава 4

Огромная серая ворона сидела на верхушке высокого дерева и с осторожностью поглядывала на скопление людей внизу. Привлеченная висящим в воздухе запахом смерти, птица недовольно покосилась на черное целлофановое полотно, скрывающее под собой обещанный этим приятным ароматом завтрак, и, разочарованно каркнув, улетела прочь.

Между машинами сновали туда-сюда люди в полицейской форме, их мрачные лица выражали беспокойство, которое, впрочем, было легко понять. Убийства, к сожалению, не редкость в этом городе, но такое… Даже самые опытные сотрудники терялись в догадках, кто мог сотворить это. И, что самое невероятное, убийца не оставил никаких следов, абсолютно никаких. Будто это не человек, а бесплотный дух искромсал тело несчастного.

Сонный, сбитый с толку следователь, в очередной раз протерев покрасневшие глаза, вновь взял в руки шариковую ручку.

— Значит, вы говорите, что труп лежал на асфальте, и вокруг никого не было?

Я повернула голову в сторону мужчины, обратившегося ко мне. Проглотив остатки остывшего чая из пластмассового стаканчика, который с трудом удерживали трясущиеся руки, я кивнула. Глупый вопрос: можно подумать, кто-то будет стоять возле этого кровавого фарша по доброй воле.

Смяв стаканчик в ладони, я бросила его в урну и снова отвернулась от следователя. Вот уже целый час мне приходилось отвечать на его однообразные и бессмысленные вопросы, половина из которых периодически повторялась.

Артем тоже был здесь. Сейчас он осторожно обнимал меня за плечи и шептал что-то успокаивающее, правда, почти все слова моментально вылетали из головы.

— А вы, получается, вызвали милицию? — Следователь обратился уже к моему другу. То ли у меня поехала крыша, то ли этот вопрос я уже слышала четыре минуты назад.

— Да. Сразу же после того, как увидел… — парень с шумом вобрал в легкие воздух и покосился на группу людей, живым оцеплением стоявших вокруг темно-багровой лужи, в центре которой, должно быть, все еще лежало тело.

— Понятно, — следователь почесал ручкой за ухом. — Спасибо за помощь. Вы можете идти. Не думаю, чтобы нам еще понадобилось вас допрашивать, и так все… — мужчина глубоко вздохнул. — Но было бы лучше, если вы все-таки задержитесь в городе на пару дней: мало ли. Вот мой телефон, на случай, если вспомните что-нибудь еще.

Артем ничего не ответил, но листочек с телефоном затолкал в карман. Вставая со своего места и помогая подняться мне, он продолжал что-то бормотать себе под нос. Невидящими глазами я уставилась прямо перед собой, одной рукой держась за друга, а второй непроизвольно стряхивая с джинсов что-то серое, похожее на древесный пепел.

— Это был он.

— Кто?

— Грабитель, — тихо ответила я.

— Тот самый, кто…

— Да.

Парень нервно потер переносицу.

— Почему ты ничего не сказала следователю?

— А зачем?

Артем замолчал.

— Как ты его узнала? Там же от тела-то толком ничего не осталось.

— Не знаю, — пожала плечами я. — Это трудно объяснить… А как ты оказался рядом со мной? Когда я уходила, ты крепко спал.

— Э-э-э, да? Ну, я проснулся, когда услышал, как хлопнула дверь. Сначала мне показалось, что уже наступило утро, но за окном было темно. Я заволновался, ведь ты даже не оставила записки. Тем более, ночью в городе опасно гулять одной. В общем, я оделся и попытался тебя догнать, но ты шла так быстро, что очень скоро я запыхался, только так и не сократил дистанцию, а когда все-таки догнал, ты сидела на дороге и вся тряслась.

— Я упала. А что было дальше?

— Ты что, не помнишь? — Удивился Артем.

Я нахмурилась. В голове царил беспорядок, будто внутри пронесся ураган. Я помнила, как вышла из гостиницы и шла по пустынному тротуару. Но зачем я вышла из гостиницы в четыре часа утра? Что мне было нужно? Память не пожелала отвечать на вопросы, и единственное, чего я добилась, была тупая боль в висках.

— Я помню отдельные моменты, но не все, — призналась я. — Так что было дальше?

— Увидев тебя на асфальте, я попытался заговорить, но ты только смотрела на меня полным ужаса взглядом. Никогда не забуду эти глаза. Мне стало по-настоящему страшно, а ты показала куда-то вперед. Я спросил, что там, но ты только промычала нечто нечленораздельное и с места так и не двинулась. Я прошел несколько метров один, увидел… кровь и вызвал полицию. Это все.

Перед глазами снова возникла ужасная картина изувеченного тела. Я смахнула соленые капельки рукой, но сразу же почувствовала, как по щекам ползут еще одни.

— Ну, что ты, Аня перестань. Все уже закончилось, — услышала я голос друга. — Мы почти пришли. Осталось совсем чуть-чуть.

Парень не соврал. Пару минут спустя мы уже сидели в нашем номере. Как же я начинала ненавидеть эти стены!

— Я сейчас вернусь, — пообещал Артем и вышел за дверь.

Наступила тишина. Я огляделась. Рассвет — первые столбики солнечного света уже пробивались сквозь толщу воздуха и понемногу заполняли комнату. Я поднялась с кровати и зашторила окна, затем побрела прочь от подоконника. Боль перекинулась от висков к темени и волнами продвигалась дальше, охватив уже полголовы. Взгляд упал на телевизор. Нет, только не сейчас. Еще не хватало услышать об убийстве от какого-нибудь диктора.

Мельком посмотрев на руки, я заметила, что они были испачканы чем-то темно-серым. Приглядевшись внимательнее, я поняла, что это пепел. Но откуда ему было взяться? Хотя, если принять во внимание, что я какое-то время провела полулежа на асфальте…

На ощупь пробравшись в ванную, я включила свет и открыла кран с горячей водой. Зеркало моментально запотело от густого пара. Подставив ладони под обжигающую струю, я почувствовала приятное покалывание в пальцах, будто обледеневшие на сильном морозе руки наконец оказались у теплого огня камина. Однако серая гадость упорно не желала смываться одной только водой. Мыло тоже помогало довольно слабо. Может, это все-таки краска?

Только десять минут спустя мне удалось окончательно отмыть руки. Сняв с крючка полотенце, я протерла запотевшее зеркало. В образовавшемся окошке я увидела свое изможденное бессонницей лицо. Что-то в последнее время меня начинает пугать собственное отражение: того гляди оно возьмет и подмигнет сквозь толщу полированного стекла, да еще и начнет читать нотации о здоровом образе жизни.

Улыбнувшись глупости собственных мыслей, я уже собиралась выйти из ванной, как вдруг услышала позади тихий хрипловатый смешок. Я испуганно вздрогнула, остановившись на полпути, и обернулась, но комнатка была пуста. Может, звук шел из вентиляционной трубы?

Ну, вот, дожила до того, что шарахаюсь от малейшего шороха.

Подождав, на всякий случай, несколько секунд, я вновь повернулась к двери, но тут же почувствовала на себе чей-то взгляд. Боль в голове, лишь немного беспокоившая меня все это время, сверкнула ослепляющим взрывом, грозя расколоть череп изнутри. Одновременно с этим в ушах раздался отвратительный скребущийся звук, словно кто-то водит острым ножом по стеклу.

Чувствуя, как бешено колотится сердце, я слегка повернула свинцовую от невыносимой боли голову в сторону странных звуков.

В только что протертом зеркале было… нечто. Нет, даже не нечто, а некто. В серой мути вновь запотевающего стекла плотной тенью раскинулось то, в чем я с трудом, но все же узнала… собственное отражение. Только двигалось оно независимо от моего тела, уставившись прямо на меня и скаля зубы в улыбке. Дрожащими руками я коснулась своего лица, но губы были плотно сжаты. Не может быть…

Отражение раскрыло рот и разразилось беззвучным смехом, сотрясаясь от хохота. Вдруг оно выпрямилось и, что есть силы, бросилось навстречу мне, явно собираясь прорваться сквозь мутное зеркало. Я в страхе попятилась, но обнаружила позади себя лишь холодную стену. Дверь находилась всего в метре от меня, однако тело будто приросло к кафелю. Чудовище в моем обличии, столкнувшись с зеркальной поверхностью, остановилось. Вместо привычных зеленых глаз на меня таращились пустые чернеющие дыры, из рвущейся кожи по рукам ручьями заструилась алая кровь, а длинные пальцы судорожно скреблись по зеркальной поверхности. Не выдержав, я рухнула на колени и заткнула уши.

Прошло несколько минут, прежде чем я рискнула открыть глаза.

Ванную освещал ровный электрический свет, наваждение в зеркале исчезло, стих также и скрежет. Поднявшись с колен, я осторожно приблизилась к раковине и слегка помахала рукой перед собой — отражение, на этот раз МОЕ собственное, в точности повторило движение.

Неужели это была галлюцинация? Не могло же все это быть взаправду! Или все-таки могло? Нет, наверное, я просто уснула на ходу. Кстати, не мешало бы прилечь ненадолго.

С такими мыслями я добрела до кровати. Медленно опустив голову на подушку, я закрыла глаза, однако внезапно возникшая в голове сцена в ванной заставила буквально подскочить на месте. Спать расхотелось моментально — вырывающееся из зеркала отражение, скребущее окровавленными пальцами, лишит сна даже психически уравновешенного человека, а уж меня — тем более. И еще эта боль…

Шаги позади — это вернулся Артем, неся что-то в руках.

— Ты чего это в темноте сидишь? Я принес тебе поесть. Это спагетти в томатном соусе. Объедение!

Я взглянула на тарелку. На тоненьких макаронинах лежало что-то густое, темно-красное, так похожее на…

Молнией спрыгнув с кровати, я бросилась обратно в ванную к раковине, прежде чем меня вырвало.

— Ну, как? Полегчало?

— Да, — кивнула я. — Спасибо.

В этот раз я не врала. Мне на самом деле стало гораздо легче, даже головная боль оставила меня в покое.

— И нечего выдумывать всякую ерунду! Это всего-навсего томатный соус. Хочешь ты того, или нет, но тебе придется все съесть.

— Артем, — жалобно простонала я.

— Возражения отклоняются.

— Я не буду, не заставляй.

— Не буду, не буду! Ну, что за детский сад! Придется прибегать к старинным методам.

Артем усадил меня на стул и взял тарелку со спагетти. Намотав несколько ниточек на вилку, он медленно поднес ее к моему рту.

— Это за себя. Это за меня. Еще немного за президента, за министра культуры, за министра экономики, за министра сельского хозяйства. Ты же не хочешь расшатать жизненно важные опоры страны? Значит, еще ложечку за министра внешней политики.

Невольно улыбаясь, я снова и снова открывала рот, глотая очередную порцию макарон. Через пять минут тарелка опустела.

— Вот видишь, съела же! Все-таки политика — великая вещь. Может, полежишь немного?

Я покачала головой.

— Нужно начинать собирать вещи. Не очень-то мне хочется оставаться в этом городе.

— Да чего там собирать-то? Все вещи так и лежат нетронутыми в сумках.

— Тогда давай хотя бы выйдем на улицу — не могу сидеть в этих стенах. Найти бы только скамеечку.

— Кажется, я знаю, куда нам можно сейчас пойти, — загадочно подмигнул Артем.

— И куда же?

— Помнишь, я обещал сводить тебя в парк. А свои обещания я привык сдерживать. Вещи оставим здесь — вернемся за ними после прогулки. Ты готова идти прямо сейчас?

— Конечно, готова! — Воскликнула я. Перспектива провести в номере лишнюю пару часов не вызывала у меня бурю радостных эмоций.

— Тогда не будем терять время. Нам нужно успеть до отъезда! Думаю, часика четыре у нас в запасе есть. Куда ты положила ключи?

Утреннее солнце настойчиво прогоняло ночной мрак и холод. Теплые лучики с трудом просачивались сквозь густые кроны высоких деревьев тенистого городского парка. Артем и я сидели на деревянной скамеечке совершенно одни. Тишину нарушали только шелест зеленых листьев и чириканье птиц на ветках. Даже воздух здесь казался чище и легче. Только казался, конечно.

Выбравшись из гостиницы, я сразу же почувствовала облегчение, словно огромная скала с плеч свалилась.

— Не представляю, как мы будем добираться до нашего поселка, — призналась я, сорвав с ближайшего кустика зеленую веточку. — Рептилия, отправляя заказ, явно не рассчитывала, что со мной поедет кто-то еще.

— А вот это я как раз поставлю под сомнение. Вспомни про железнодорожные билеты. Ты можешь сколько угодно говорить про случайности, но я вижу во всем этом определенную закономерность.

— В таком случае, где же логика? — Спросила я. — Зачем отправлять тебя вместе со мной?

— Если бы я знал, возможно, мы сейчас не сидели бы здесь, а разбирались со всем этим в Москве.

— А мой кактус уже почти неделю никто не поливал…

Артем закатил глаза.

— Вот уж, определенно точно, проблема дня!

Я ненадолго замолчала, прокручивая в голове события последних часов.

— Мне кажется, это убийство немного странное.

— Ну, еще бы! Не в каждом фильме ужасов такое увидишь!

— Не в этом дело. Сам подумай, мы возвращаемся в гостиницу, в темном переулке на нас нападает неизвестный с ножом… А несколько часов спустя я нахожу его труп. Учитывая события последней недели, рука не поднимается отнести это происшествие к разряду «случайностей».

— Может, у тебя появился ангел-хранитель? — Подмигнул Артем. — Попроси у него при случае дачу на Рублевке.

Меня передернуло.

— Ангелы так с людьми не поступают.

— Но тот бандит был плохим человеком, почему бы…

— Артем, плохих людей не бывает! Если бы все человечество можно было разделить на черное и белое, в судах перестали бы нуждаться — всех «нехороших» людей ликвидировали бы еще в юном возрасте.

— Ты что, защищаешь этого грабителя?

— Нет, я просто говорю, что здесь не все так просто, как кажется на первый взгляд.

— Да оставь ты в покое несчастный кустик! Тебе что, витаминов не хватает? — Артем отобрал сломанную в нескольких местах ветку. — Лучше ответь, что это, черт возьми, тебя понесло среди ночи гулять по улицам? Только честно!

Я опустила голову.

— Не знаю.

— Я же попросил, признайся честно.

— Артем, я правда не знаю!

От моего возгласа окружающие птицы разлетелись врассыпную. На миг наступила абсолютная тишина.

— Извини, — я протерла глаза. — Но я говорю правду.

— Тогда как…

— Я долго не могла уснуть, все ворочалась. Потом мой внутренний голос сказал…

— Какой еще голос?

— Не голос, скорее, мои собственные мысли. Я подумала, почему бы не пойти прогуляться, пока на улицах никого…

— Извини, Аня, но чем ты в это время думала? Если уж было так невтерпеж побегать с утра пораньше, могла бы разбудить меня. Я что, с тобой для солидности поехал?

— Ну-у-у…

На пару секунд мы замолчали.

— Аня, пообещай мне, что больше никогда, — Артем заглянул в мои глаза. — Никогда не пойдешь куда бы то ни было без моего присмотра, по крайней мере, до возвращения в Москву.

— Хорошо, — кивнула я. — Но и ты пообещай кое-что.

— Что же?

— Не заталкивать в меня еду силой, когда мне есть совсем не хочется.

— Ни за что!

— Эй, так не честно!

— Ну и что?

— Да ты… Это же… Это надувательство!

— Знаю, — спокойно ответил Артем.

— Девушка, милая, давай я тебе погадаю.

От неожиданности я так и подпрыгнула на месте. Мы и не заметили, как к скамейке подошли. Артем, в отличие от меня, даже не дернулся, но удивился едва ли не больше, чем я. Потрясающе, еще только цыганки нам не хватало.

Незнакомка смотрела прямо на меня, не обращая внимания на друга, и приветливо улыбалась.

— Э-э-э, извините, но у меня с собой нет денег — только на проезд.

— Да я знаю, милая. Я все знаю. Я хочу погадать тебе просто так.

— Просто так? — Вмешался Артем. — Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

Женщина, казалось, пропустила слова друга мимо ушей и продолжала улыбаться.

— Не пугайся, девочка моя, я не собираюсь причинять тебе зло. И грабить вас, молодой человек, — цыганка, наконец, повернулась к Артему. — Я тоже не буду. Ваш кошелек и так совсем недавно слегка полегчал, не без посторонней помощи, между прочим.

Мои глаза от удивления округлились.

— Как вы…

— Я же говорила, что все знаю. Да не бойся ты меня так! Я даже вижу, как ты трясешься.

— Почему вы хотите мне погадать? Тем более, если вы знаете, что денег за свои услуги получить не сможете.

— Милая моя, мне не нужен повод, чтобы сделать кого-то счастливее. А у такой красивой девушки в будущем не должно быть горя, уж поверь старухе.

— Какая же вы старуха?

— Мне скоро исполнится семьдесят лет.

— Сколько? — Артем едва не подавился. Его можно было понять: женщине на вид было не больше пятидесяти.

— Ну, так что, позволишь мне взять твою ручку?

Я медленно протянула правую руку женщине. Та, словно дождавшись индульгенции на свободу действий, быстро взяла обе моих ладони. Внимательно оглядев кисти со всех сторон, цыганка поднесла их почти к самым глазам.

Вдруг улыбка исчезла с лица незнакомки. Что-то бормоча себе под нос, она внимательно пригляделась сначала к правой ладони, затем к левой. Лицо женщины посерело, она вскрикнула и отпрянула от меня, потирая свои руки так, словно только что обожгла пальцы.

— Что-то не так? — Спросила я.

— О, господи! Спаси мою грешную душу, — почти шептала цыганка, глядя на меня полными ужаса карими глазами. Несколько чересчур для игры… ей, и правда, страшно.

Этот «дар» я ненавидела с самого детства — то ли гипертрофированная эмпатия, то ли еще что-то в том же духе. Проблем от такого таланта больше, чем пользы: хорошо, когда ты можешь сопереживать человеку, смотреть на мир его глазами. Но если начинаешь РЕАЛЬНО, на физиологическом уровне ощущать муки другого человека как свои собственные, хоть и в ослабленном виде… Это уже ненормально.

— Что произошло? — Не унималась я.

Теперь женщина словно и не замечала меня.

— Вы объясните, наконец, в чем дело? — Я начинала терять терпение и сделала шаг навстречу женщине.

Но та, дернувшись, не позволила мне подойти ближе.

— Вам плохо? — Спросила я как можно спокойнее и протянула руку.

Цыганка взвизгнула, как будто к ее коже поднесли раскаленный металл и, обернувшись, бросилась бежать от меня, крича во все горло.

От удивления я застыла на месте.

— Что это с ней? — Ни к кому не обращаясь, спросила вслух я.

— Да, ну и городок, — Артем тоже поднялся со скамейки. — Пока мы не увидели на улицах ни одного нормального человека. То грабители, то психи…

— Что же такого она увидела?

— Только не говори, что слушала эту сумасшедшую и приняла ее слова всерьез.

— Она не сумасшедшая.

— Да ладно? Вот уж в это я точно не поверю. Знаю я такие приемы. Потом тебе предложат за хорошие деньги избавиться от «кошмарного проклятья».

— Думаешь, скоро случиться что-то ужасное?

— Аня, тебе что, в детстве не говорили, что разговаривать с незнакомыми людьми, а тем более с цыганами, опасно? Что за ребячество? Ни один человек не может знать наверняка, что произойдет в будущем, каким бы умным он ни был! Эта женщина либо сыграла с тобой злую шутку, либо просто ненормальная.

— Что-то не очень смешная шутка.

— О чем и речь! Пойдем-ка отсюда. Я уже десять раз пожалел, что вывел тебя на улицу. Ты просто ходячий магнит неприятностей!

— А если…

— Пойдем, я сказал.

Буквально потащив меня за руку, друг направился к выходу из парка.

— Артем, а вдруг, на самом деле…

— Так, все! Мое терпение кончилось! — парень, не отпуская мою руку, подошел к ларьку с мороженым и купил сливочное эскимо.

— Вот! — Артем протянул мне лакомство. — Ешь! И если я в течение следующих пяти минут услышу от тебя хоть слово…

— Молчу, молчу.

— Итак, ты все запомнил? — Спросила я Артема, взвалившего на свою спину обе сумки.

— Да, да, — устало пробормотал он.

— Тогда повторим все с самого начала, — потребовала я. — Когда подъедет автомобиль, и водитель поинтересуется, кто это со мной…

— … Я отвечу, что являюсь дополнительным работником, а заодно и твоим помощником, — скучающим тоном ответил Артем.

— Хорошо, а если легенда его не устроит…

— … С пеной у рта доказываю, что без такого незаменимого человека, как я, выполнить заказ хорошо невозможно.

— Отлично.

Артем кивнул. Мы стояли у входа в гостиницу, ожидая автомобиль с заказом, и я усиленно вглядывалась в проезжающий поток машин, выискивая грузовики.

Через минуту, как из ниоткуда, возник небольшой белый фургон и остановился в метре от нас.

— Залезайте быстрее в машину, нам нужно успеть до темноты! — Вместо приветствия крикнул водитель. — Сумки давайте мне — я их сам закину вместе с багажом. Быстрее, быстрее!

Слегка удивленные, мы подошли к фургону. Водитель выхватил у Артема поклажу, открыл багажник и бесцеремонно зашвырнул вещи в него, даже не взглянув, не разбилось ли чего.

— Э-э-э… — начала было я.

— Валерий, — буркнул водитель. — Поговорим в дороге. Чем раньше выберемся из города, тем лучше.

Мне ничего не оставалось делать, кроме как кивнуть и забраться вместе с Артемом в фургончик.

Валерий оказался коренастым мужчиной невысокого роста с коротко стриженными рыжеватыми волосами и глубоко посаженными серыми глазами. Немного резкие черты лица гармонировали с его низким грубоватым голосом, а цепкий внимательный взгляд не упускал, казалось, ни одной детали.

— Предупреждаю сразу, — неожиданно обратился водитель, заводя мотор. — Курить в машине я не разрешаю, останавливаться мы почти не будем. У нас около, — он посмотрел на часы. — Четырех часов.

— Ого! Целых четыре часа! Что же вы нас так торопите? — Изумилась я.

Валерий наградил меня сердитым взглядом.

— Вот уж действительно, подобного легкомыслия я не встречал уже очень давно. Объясняю для особо одаренных. Чтобы выехать из Екатеринбурга на нужную нам трассу, понадобиться, в лучшем случае, час. Прямой дороги до места назначения нет, поэтому придется сделать ощутимый крюк. Проезд к Пункту 11 закрывается после шести часов вечера. А теперь посчитайте и прикиньте, много ли у нас времени?

— Пункт 11? — Осторожно спросил Артем. Водитель почему-то вовсе не обратил на него внимание.

Валерий раздраженно цокнул языком.

— Вы что, с луны свалились?

— Нет, просто…

— Просто вы не имеете понятия о самых необходимых вещах! Какой идиот отправил вас сюда? И почему самые… — Валерий сделал паузу. — Дезинформированные попутчики выпадают именно на мои рейсы?

Мы с Артемом переглянулись. Да уж, поездка обещает быть ну очень веселой. Либо наш невольный попутчик встал сегодня не с той ноги, либо это просто один из самых грубых и невежливых людей, не имеющий абсолютно никакого понятия о правилах приличия и элементарном уважении. Впрочем, возможно и то, и другое одновременно…

— Меня зовут Анна, а это Артем, — робко представилась я, ожидая услышать новую грубость в свой адрес.

Валерий кивнул, не отрывая взгляд от дороги. Не теряя надежды, я возобновила попытку начать разговор.

— Извините, вы не будете против, если я задам вам несколько вопросов?

Что ж, будем считать, молчание — знак согласия.

— Почему вы приехали на двое суток раньше обещанного срока?

— Я же говорил, разве нет? — Наконец отозвался Валерий. — Нам позвонили и перенесли даты. Вас что, не известили об этих изменениях?

— Откровенно говоря, если бы вы вчера не позвонили, мы бы вообще не знали ничего, — призналась я.

— Тогда все жалобы к вашему руководству.

— А вы в первый раз едете в этот, как его…

— Пункт 11?

— Именно туда.

— Да, в первый.

Я замолчала, ожидая услышать продолжение, но водитель больше ничего не сказал. Вот и поговорили.

До самого выезда из Екатеринбурга никто из нас троих не произнес ни слова. Валерий молчал в силу своего характера и настроения. Я сидела с закрытым ртом, так как любые попытки завести разговор быстро пресекались односложными ответами. А Артем вообще предпочел вести себя тише воды, потому что, к счастью, водитель так и не поинтересовался, почему в машине появился еще один попутчик.

Дважды мы застревали в пробке на довольно долгое время, что никак не улучшало настроения Валерия. И хотя тот не произнес ни звука, его частые взгляды на часы и с силой вцепившиеся в руль руки были красноречивее слов.

Внезапно на меня волной нахлынула усталость, и я остро ощутила, как мало спала в последнее время. Мельком взглянув на Артема и убедившись, что тот уже давно спит, я закрыла глаза и провалилась в сон. Надеюсь, водитель не придушит нас в приступе раздражения.

Я проснулась, когда почувствовала, что машина остановилась, и резко подняла голову. Артем, похоже, тоже только что вернулся к реальности и сонно потирал глаза. Валерий, все такой же хмурый, копался в переполненном бардачке.

— Уже приехали? — Зевнула я.

— Нет.

— Тогда почему мы остановились?

Валерий, наконец, вытащил какой-то листок с несколькими печатями и взглянул на меня.

— Мы опоздали.

— Что значит, опоздали?

— Это значит, что не успели вовремя!

Я посмотрела на часы. 18:15.

— И что, нас теперь не пропустят? — Тихо спросил Артем.

— Скорее всего, нет.

— Но мы хотя бы попытаемся?

— Конечно, попытаемся! Мне что, охота здесь до утра с вами торчать? Никак нет!

— Нам тоже, — тихо пробубнил Артем.

Тем временем я огляделась. С обеих сторон неширокой дороги нас окружал глухой темный лес. Деревья были такими высокими, а ветви — раскидистыми, что неба почти и не было видно. Асфальт местами потрескался и раскрошился. Было необычно темно для летнего вечера и довольно прохладно. Ни указателей, ни условных обозначений — одним словом, глушь.

— Где мы? — Спросила я.

— Где-то в километре от пропускного пункта, — ответил Валерий. — Если верить карте, конечно.

Последняя фраза невольно напомнила непревзойденную способность Артема ориентироваться на незнакомой местности, но я промолчала. В отличие от друга, у водителя вряд ли было развито чувство юмора.

— Ну, так почему мы все-таки остановились? — Не унималась я.

— Пропуск. Я искал пропуск.

— Для этого было обязательно вырубать мотор? — Спросил Артем. — Неужели нельзя…

— Нельзя! — Рявкнул водитель. — Если мы не сможем проехать в Пункт 11 сейчас, в чем я почти не сомневаюсь, придется ночевать в машине посреди леса! Не знаю, как вы, а меня такая возможность не очень-то устраивает.

— Давайте не будем паниковать, а просто поедем дальше, — предложила я. — Если стоять на одном месте, не думаю, что мы доберемся быстрее.

Валерий нехотя согласился. Все еще сердито косясь на нас с Артемом, он завел мотор, и фургон двинулся вперед.

Через пару минут видимость резко ухудшилась — мы спускались вниз, где, судя по всему, лежал туман. Лес безмолвно и мрачно таращился на нас сквозь полупрозрачную дымку, от чего невольно становилось жутко. А с тех пор, как я проснулась, мимо не проскочил ни один автомобиль.

Прошло двадцать минут, но никакой пропускной пункт так и не показался.

— По-моему, мы одолели уже не один километр, — осторожно намекнул Артем.

— Сам знаю, — резко ответил Валерий.

— Мы что, заблудились?

— Нет!

— Тогда почему…

— Только не надо намекать на то, что…

— Осторожно! — Крикнула я, и как раз вовремя. Валерий едва успел затормозить. Перед фургоном, как из ниоткуда, возник человек. Водитель и Артем одновременно выругались.

Тем временем человек подошел к машине. Теперь можно было разглядеть на нем военную форму. Туман немного поредел, и справа выросли очертания старой кирпичной будки, а впереди — шлагбаум.

— Слава богу, вот и он, — с облегчением вздохнул водитель. — Это и есть пропускной пункт. Надеюсь, нам удастся миновать его сейчас — назад я не поверну, это точно.

Военный подошел к машине вплотную, и Валерий открыл дверцу фургона.

— Дальше проезд закрыт, — спокойно сказал незнакомец. — Разворачивайтесь и уезжайте.

— Да знаем мы, знаем! У нас есть пропуск, — с этими словами Валерий вручил листок с печатями военному.

— Хм, почему едете после шести вечера?

— Задержались в Екатеринбурге — пробки.

— Вообще-то с восемнадцати часов по местному времени — комендантский час, и ни одна машина, ни один человек не должен прибывать в Пункт 11 или покидать его.

— Ну, мы же не очень сильно опоздали? Тем более туман…

Военный молча смотрел на Валерия, слегка приподняв брови.

— Подождите здесь, — велел нам водитель и, выскочив из фургона, пошел вместе с незнакомцем к кирпичной будке.

Едва вытерпев, пока оба скроются в тумане, Артем, наконец, не выдержал.

— Вот психи! Слушай, Ань, нас окружают сумасшедшие, серьезно! Мне даже интересно, что находится в Пункте 11? Такое ощущение, как будто мы хотим пробраться на засекреченный объект федерального значения.

— В таком случае вместо кирпичной будки должен быть, как минимум, военный лагерь.

— Еще не вечер.

— Все-таки любопытно, где мы? — Поежилась я. — Скорее бы уже в горячую ванну. Как думаешь, долго еще?

— Это не у меня надо спрашивать, а у нашего джентльмена-водителя.

— Кстати, куда это он запропастился?

* * *

Валерий не торопясь прошел вместе с военным к будке. Открыв жутко скрипящую дверь, оба вошли в низенькое крошечное помещение. Маленькое окошко выходило прямо на дорогу, укутанную густым туманом, сквозь который белый фургон был едва различим. Под потолком тускло горела одинокая лампочка, свет которой даже не выходил из окошка. Деревянный стол с накренившейся ножкой стоял в самом углу. У противоположной стены на стуле сидел, не шевелясь, еще один человек. Валерий не сразу его заметил, поэтому невольно испугался.

Молодой человек развернулся лицом к вошедшим и встал со стула. Высокий, спортивного телосложения, он — мечта любой девушки: светлые волосы, ярко-голубые глаза. На нем была легкая черная футболка, и тепло одетый Валерий удивился, как это парню не холодно.

Позади что-то скрипнуло — это военный закрыл дверь.

— Садитесь, пожалуйста, — вежливо предложил молодой человек в футболке и указал на освободившийся стул. — Будем знакомы, я Андрей, а это — Александр.

Военный слегка кивнул.

— Вы уж извините, что мы так поздно прибыли, но, поверьте, нам действительно очень нужно проехать именно сейчас и…

— О, конечно, конечно! Не беспокойтесь, — Андрей, не переставая улыбаться, подошел к Валерию почти вплотную. — Вам больше ни о чем не нужно беспокоиться.

— Что это значит?

Внезапно водитель побледнел и схватился за сердце.

— Что… Что… — хватая ртом воздух, выдавил Валерий.

Ни Андрей, ни Александр не сдвинулись с места, чтобы помочь, а просто стояли и молча смотрели на медленно оседающего вниз человека. Лицо мужчины посинело, скрюченные пальцы хватали воздух, пытались разорвать ворот рубашки, жилы вздулись от напряжения, но живительный воздух так и не входил в стремительно пустеющие легкие. Через пару секунд из раскрытого рта лежащего вырвался последний выдох, и тело Валерия обмякло на полу.

Андрей сразу же перестал улыбаться и повернулся к Александру. Тот кивнул и вытащил из-за пояса широкий зазубренный нож. Одним точным ударом он вонзил лезвие себе в сердце и мешком повалился на пол.

Едва голова военного коснулась деревянных досок, неподвижное тело Валерия конвульсивно дернулось, резко выпрямилось и судорожно вздохнуло.

Андрей быстро подошел к поднявшемуся мужчине и приложил руки к его холодным вискам.

— Все понял? — Спросил молодой человек, убрав руки.

Валерий кивнул.

— Вот и славно. Только не вздумай ничего вытворять по дороге, иначе пожалеешь, что вообще отправился со мной! И веди себя естественнее. С машиной уж, я надеюсь, ты справишься?

Валерий снова кивнул.

— Тогда иди. Этот сарай я сам уберу, как только вы отъедете чуть подальше. Не забудь, что я тебе говорил.

Мужчина еще раз кивнул и, низко поклонившись, вышел за дверь.

* * *

— Ну, наконец-то! — Воскликнул Артем, когда водитель забрался на свое сидение. — Мы уже начали думать, что вы нас тут бросили. Почему так долго?

Валерий ничего не ответил, только с опаской посмотрел на руль и педали.

— Понятно, — Артем закатил глаза. — Будем опять играть в молчанку?

Ответа не последовало.

— Так мы можем ехать? — Спросила я.

Водитель кивнул, но мотор так и не завел, а продолжил осматривать машину.

— Может, повернете ключ? — Ехидно подсказал Артем.

Валерий посмотрел на друга, затем все же сделал попытку запустить двигатель.

— А сцепление кто будет снимать? — Не сдавался парень.

Мужчина снова уставился на Артема, судя по выражению лица, явно намереваясь начать драку, но промолчал. Когда фургончик сдвинулся с места, друг пробубнил что-то вроде: «Наконец-то», — и полез в карман.

Вдруг Валерий резко затормозил и, протянув руку через меня, схватил Артема за воротник.

— Что там? — Прошипел водитель.

— Где? — Удивился Артем, явно сомневаясь, продолжать разговор или просто ударить обидчика.

— Не валяй дурака, что у тебя в кармане? Доставай быстро!

Артем взглянул на меня, но я также ничего не поняла и, на всякий случай, кивнула. Друг достал из кармана свой сотовый.

— Эта штука называется «мобильный телефон». Хочешь, могу дать подержать, если ты такую технику в глаза не видел. Может, все же уберешь от меня свои руки?

— Извините, — прошептал он, взяв себя в руки.

Я вопросительно уставилась на Артема, а тот — на меня. Одновременно пожав плечами, мы обменялись многозначительными взглядами. Больше никто в машине не разговаривал.

Глава 5

— Мне кажется, этой дорогой уже довольно давно никто не пользовался, — заметил Артем, и не без основания.

Серая полоса асфальта сменилась обыкновенной щебенкой, сквозь которую местами проклевывалась темно-зеленая трава. Деревья разрослись настолько широко, что упругие ветки с силой колотились о стекла фургона, грозясь выбить их с минуты на минуту. Дорога шла прямо, нигде не сворачивала, и, насколько можно было видеть в густом тумане, никаких следов проживания человека я не заметила.

Валерий, как обычно, молчал, так и не объяснив причину своего странного поведения. Мне показалось, что он сильно изменился, с тех пор как мы покинули пропускной пункт: лицо заметно осунулось и побледнело, под глазами появились фиолетовые синяки. Кроме того, Валерий так и не дал нам понять, почему набросился на Артема. Конечно, разговорчивостью и тактом мужчина и раньше не отличался. Может, пришлось дать взятку, чтобы не дожидаться утра в машине посередине незнакомого шоссе?

— Долго еще? — Спросила я.

Валерий покачал головой.

— А если это «недолго» выразить в минутах, то сколько еще ехать?

Молчание.

— Дать калькулятор?

Водитель посмотрел на меня так, словно я преподнесла ему на тарелке горстку червей и предложила перекусить.

— Понятно, — цокнула я и отвернулась. — Можно было хотя бы радио включить.

Ответа, как и следовало ожидать, не последовало, поэтому я снова уставилась в окно, хотя вот уже полчаса картина нисколько не менялась: темный лес, стук веток по стеклу, заглушающий шум мотора, и всепоглощающая белая стена тумана. Веселенькое место, ничего не скажешь.

— Что это там? — Вдруг спросил Артем, резко дернув меня за руку.

Я повернулась лицом к лобовому стеклу. Сначала ничего не было видно, но, немного присмотревшись, я тоже начала что-то различать. Там, впереди, из полупрозрачного марева медленно выплывали зыбкие серые очертания высокой каменной арки. Деревья тут же расступились, словно уступая дорогу, и остались позади. Машина подъезжала к арке все ближе и ближе, так что вскоре я поняла, что перед нами — огромные железные ворота, створки которых аккуратно крепились к каменному полукружью и были распахнуты настежь наподобие чудовищной пасти. От ворот в обе стороны тянулся высокий забор, сделанный из того же темного металла.

Сказать, что эта картина пугала и настораживала, значит не сказать ничего.

— Просто курортное местечко, — присвистнул Артем. — Интересно, кто же здесь живет? Не иначе, Кощей Бессмертный.

— Похоже на тюрьму для репрессированных, — вслух подумала я. — Или концентрационный лагерь.

Тем временем фургон проехал через ворота. Дорога внезапно свернула влево — впервые за последний час. Похоже, первое впечатление о местности все же оказалось обманчивым. Туман поредел, а через минуту исчез вовсе. Так что теперь я заметила светлую березовую рощицу справа от нас. Кроме того, шуршащая под колесами щебенка превратилась, наконец, в ровный асфальт. Буквально за пару минут стало гораздо светлее и теплее, как будто мы переместились на несколько широт южнее.

Солнце слепящим огненным шаром висело справа от меня — значит, приехали мы с востока. Теперь понятно, почему добирались так долго — пришлось сделать очень большой крюк. Правда, что-то не припомню, когда это мы вообще где-нибудь сворачивали.

Дорога снова изогнулась, и мы повернули, на этот раз направо. Рощица закончилась, свет перестал слепить глаза, так что я, наконец, увидела впереди очертания серых блочных домов. Вот он, Пункт 11, цель всей нашей поездки. Я даже не смогла скрыть довольной улыбки.

Фургончик ехал все дальше, и теперь весь поселок лежал, как на ладони. Городок состоял из пятиэтажных домов, сделанных, судя по всему, из обыкновенных бетонных блоков. Вдалеке белело какое-то невысокое здание, но что это было, я не видела. Повернув голову налево, я приметила за деревьями железный забор — похоже, что поселок изолирован со всех сторон не только дремучим лесом. Радости эта новость не прибавила.

Еще один поворот — и мы оказались в городке. Только сейчас я поняла, насколько он был мал. Вдоль улицы, по которой мы сейчас ехали, с обеих сторон находилось всего по семь домов. Мы миновали три из них, после чего свернули направо и остановились у подъезда какого-то дома.

— Приехали, — вздохнул водитель, еле ворочая языком, и выключил мотор.

— Вам нужно поспать, — посоветовала я. — Вы очень плохо выглядите.

— Спасибо за беспокойство, — Валерий вымученно улыбнулся. — Я что-нибудь придумаю.

Артем с таким нескрываемым удивлением посмотрел на водителя, будто тот надел зеленый парик, сделал сальто в воздухе и раза два прошелся на руках. И тот только до меня дошло: Валерий впервые с момента нашей встречи сказал что-то вежливое.

— Спасибо? — Одними губами прошептал Артем и повернул голову ко мне. — У меня все в порядке со слухом?

— Сейчас разгружу фургон, — Валерий, кажется, пропустил слова Артема мимо ушей. — А вы пока поднимайтесь наверх. Если не ошибаюсь, третий этаж, пятая квартира. Когда выясните, куда перетащить все коробки, дайте мне знать.

— Да, конечно, — я кивнула Артему и направилась к двери подъезда. Все еще недоуменно покачивая головой, тот последовал за мной.

Поднявшись по ровненьким ступенькам крыльца, я потянула на себя ручку. Деревянная, выкрашенная серо-коричневой краской дверь легко поддалась и без скрипа открылась, пропустив нас во внутрь.

В подъезде царила идеальная чистота. На выбеленных стенах не было ни единой надписи, справа от двери стоял в каменном горшке зеленый папоротник, а перед лестницей лежал аккуратный серый коврик. Невольно вспомнился мой подъезд, исписанный от пола и почти до потолка. Здесь же все выглядело так, словно дом только что построили, а жильцы вселились всего пару дней назад.

Одолев три этажа, не отличавшихся своей безупречной чистотой от первого, мы остановились у обитой черной кожей двери с привинченной к ней золотистой циферкой «5». Слегка поколебавшись, я нажала на кнопку звонка.

Раздалась приглушенная птичья трель, прерванная тишиной. Я нажала на звонок еще раз. В квартире послышалось какое-то движение, а затем торопливые тяжелые шаги. Через секунду дверь распахнулась.

На пороге стоял мужчина лет сорока. Ростом он был чуть выше меня, зато Артему уступал сантиметров пятнадцать. Слегка вьющиеся темно-русые волосы были тщательно уложены и зачесаны назад. Зелено-карие глаза смотрели на меня приветливо и дружелюбно. Широкая улыбка обнажала ряд ровных белых зубов, а большой ястребиный нос придавал всему лицу сходство с птицей.

— А-а-а! Анна Владимировна, если память меня не подводит? — Мужчина бросился пожимать мне руку. — Очень рад! Признаться честно, я ждал вас чуть раньше. Но это не беда… О, с вами молодой человек? Вот так сюрприз! Ну, будем знакомы! Вадим.

— Артем, — друг уверенно пожал протянутую руку. — Я приехал с Аней, чтобы…

— Да не важно! — Перебил парня Вадим. — Что же это я вас за порог не пускаю? Заходите скорее!

С этими словами хозяин буквально втащил нас в квартиру. Классические черные джинсы и серый вязаный свитер как-то не очень подходили к стереотипному образу бизнесмена, но тому это, видимо, ничуть не мешало.

— Дорога вас сильно утомила? — Поинтересовался Вадим. — К нам, знаете ли, даже самолетом не доберешься. Еще все эти формальности, пропускные пункты… Неудивительно, что гости у нас не часто появляются. Да, кстати, сейчас почти восемь, как вам удалось проехать после шести? Поделитесь секретом.

— Мы бы с удовольствием, только «зеленый коридор» нам обеспечивал водитель, — признался Артем. — А он сейчас стоит внизу и ждет, пока мы узнаем, куда надо отнести заказ.

— Как это внизу? — Моментально отозвался бизнесмен. — А почему он не поднялся с вами? Непорядок!

— Дело в том, — вмешалась я. — Что Валерий очень устал, и ему сейчас вряд ли нужно что-нибудь, кроме сна. Думаю, лучшее, что мы можем для него сделать, это сказать, в какую комнату отнести коробки и отпустить его.

— Эх, жаль! — Вадим глубоко и разочарованно вздохнул. — Ну да ладно, как-нибудь переживем. Кхм, Артем, боюсь, мне потребуется ваша помощь. Спуститесь, пожалуйста, вниз и помогите вашему водителю отнести заказ вот в эту комнату. Справитесь?

— Без проблем, — парень, приметив нужную дверь, развернулся к выходу.

— Так-с, а вы, можно просто, Анна? Отлично. Проходите в гостиную, я сейчас подойду.

Вадим направился, судя по всему, на кухню, а я, осматриваясь, двинулась по широкому коридору.

Высокий белый потолок подпирали оклеенные светлыми бежевыми обоями стены. Под ногами тихо шуршал серенький ковролин, приглушая мои шаги. Вся правая стена коридора представляла собой сплошной шкаф со множеством полок и сотнями самых разных книг в красивых переплетах. Пробежавшись глазами по корешкам, я обнаружила в коллекции несколько книг Достоевского, Булгакова, пару томиков Канта, очень много сборников поэтов серебряного века… Недурно. А сколько здесь было имен, о которых я вообще ничего не слышала!

— Увлекаетесь литературой? — Услышала я позади голос Вадима.

— Ну, не то чтобы я уж очень сильно увлекалась, но… — оставив конец фразы висеть в воздухе, я отвернулась от книг.

— У нас еще будет время поговорить о вкусах, а пока, прошу в зал.

Я вошла в распахнутую дверь и едва удержалась на ногах: на меня пахнуло таким крепким запахом ванили, что даже голова закружилась.

— Ох, что-то я немного перестарался с ароматизаторами. Но ничего, сейчас слегка проветрим помещение, и все будет замечательно. Садитесь куда-нибудь.

Я почти упала в мягкое, обитое темно-красной кожей кресло. Вадим же раздвинул плотные шторы, скрывающие большое окно, и открыл форточку. Волна свежего воздуха слегка привела меня в чувство.

— Сейчас принесу кофе, — пообещал Вадим. — Вы какой больше предпочитаете: с лимоном, со сливками, с коньяком?

— На ваш вкус, — улыбнулась я.

Хозяин задорно подмигнул и вышел из комнаты, оставив меня в одиночестве.

Зал был обставлен очень уютно, по-домашнему. В центре стоял стеклянный, отполированный до блеска журнальный столик. Слева от него — кожаный диван, правее — еще одно кресло. В углу, у окна, в окружении раскидистых зеленых цветов стоял еще один диванчик с большими мягкими подушками. Стены сияли ослепительной белизной с легким голубоватым оттенком, визуально увеличивая и без того немалое пространство гостиной. Напротив дивана на тумбочке стоял большой телевизор, а рядом с ним — деревянные полочки, тоже, судя по всему, из красного дерева. Правда, вместо книг на них покоились стопки дисков с фильмами и музыкой.

— А здесь очень даже мило, — раздавшийся позади голос Артема заставил меня вздрогнуть.

— Ты чего подкрадываешься? Так и до инфаркта довести не долго! — возмутилась я, переведя дух.

— Ладно тебе!

— Ну что, закончили таскать коробки?

— Да. Если честно, там их было всего ничего, — Артем развалился на диване и запрокинул голову назад. — Валерий-то совсем, похоже, вымотался. Живой труп, честное слово. Чуть ли не тлеет на глазах. Можно сказать, что я сам все коробки носил.

— Они тяжелые?

— Да нет, не очень. Просто уж сильно жалко мне его стало.

— Водитель уже уехал? — Спросила я. Меня почему-то беспокоило состояние Валерия.

— Сказал, что переночует где-нибудь и уже завтра покинет нас. А, да! Он еще какой-то конверт тебе передал. Сказал, что это по поводу заказа. Вот.

Артем вытащил откуда-то из-за пазухи белый конверт и подбросил его к журнальному столику. Перехватив послание, я одним движением разорвала бумагу и вытащила свернутый лист. Аккуратно его развернув, я начала читать.

Уважаемый заказчик,

Наша фирма в очередной раз приносит свои извинения в связи с экстренным переносом времени доставки груза и предлагает ознакомиться с перечнем ваших товаров, отправленных на этой неделе.

Наименование Количество

Стул венецианский 6 шт.

Канделябр напольный 8 шт.

Часы песочные 1 шт.

Зеркало в раме 1 шт.

… И это тот самый заказ, ради которого пришлось полстраны одолеть?

— Ничего интересного, — констатировала я.

— Где нет ничего интересного?

Это вернулся Вадим, неся в руках большой поднос с тремя небольшими чашечками, от которых веяло чудесным ароматом свежесваренного кофе.

— Да, так, обсуждаем деловые документы, — Артем заметно оживился, почувствовав кофейное благоухание.

— Сам в свое время терпеть не мог возиться с бумагами, — бизнесмен опустился в кресло. — К счастью, сейчас я отдыхаю со спокойной совестью и не задумываюсь обо всем этом. Чего и вам желаю. Ну, ладно. А теперь поговорим о делах. Если я правильно оценил происходящее, заказ сейчас находится в соседней комнате и ждет, когда за него возьмутся. Как скоро вы сможете начать работу?

— Думаю, уже с завтрашнего дня, — ответила я. — Не хотелось бы терять время.

— Что ж, оперативно, хвалю. Но спешить нам ни к чему. Отдохните пока. Мне кажется, было бы неплохо, если завтра мы проведем маленькую экскурсию по этому славному городку, а уже после приступим непосредственно к делу. Что скажете на это?

— Было бы замечательно, — с улыбкой согласилась я. — Спасибо за приглашение.

— Отлично! Значит, завтра я снова жду вас у себя. Прогуляемся по нашим крошечным улицам, насладимся тишиной и покоем — уж этим-то мы не обделены.

— Да, тут очень тихо, — подтвердил Артем. — По-моему, даже слишком тихо.

— Ничего, — хохотнул Вадим. — Через пару дней привыкнете: к хорошему быстро привыкаешь.

Какое-то время мы молча пили кофе. Напиток оказался просто волшебным. Надо как-нибудь при случае попросить у Вадима рецепт. Не думаю, что он откажет.

— О, кстати, чуть не забыл, — мужчина поставил недопитую чашку на стол и полез в карман. — Я же должен был вас сначала разместить, а уже потом решать все остальные вопросы. Думаю, вы понимаете, что Пункт 11 мал не только по площади, но и населением, и гостиницы здесь не предусмотрены.

Артем поперхнулся кофе и умоляюще посмотрел на меня.

— Нет, нет, не беспокойтесь — заторопился Вадим, заметив недвусмысленное выражение лица друга. — С жильем проблем не возникнет. Здесь довольно много пустующих квартир, так что все в порядке. Вопрос не в этом.

— А в чем же? — Насторожилась я, допивая свою порцию напитка.

— Да, сущие пустяки. Я как-то не очень организованно подготовился к вашему прибытию. В общем, я еще не знаю, куда вас поселить, и искренне надеюсь, вы мне в этом поможете.

— И как же мы вам сможем помочь? — Спросил Артем, тоже покончив со своей чашкой.

— Элементарно, высказав ваши пожелания, — глядя на наши озадаченные лица, Вадим поспешил продолжить. — Как вы понимаете, пустующие квартиры находятся не в одном районе, а разбросаны по всему Пункту. Поэтому и вариантов вашего размещения несколько.

Тут бизнесмен встал и достал с полки большой белый лист и ручку. На миг задумавшись, он начал наносить на бумагу какие-то штрихи.

— Сейчас я попытаюсь изобразить подобие плана Пункта 11, — объяснил Вадим. — Художник из меня, правда, такой, что… Ну, да ладно. Итак, это — главные ворота. Отсюда вы приехали. Здесь у нас две главных улицы: Длинная и Парковая. Они перпендикулярны друг другу и вместе образуют букву «Т». Длинная пересекает весь городок. Напротив Парковой расположен наш административный центр: тут заодно и почта, и управление ЖКХ… Вдоль Парковой улицы также находятся библиотека, кинотеатр и торговый центр… Не думайте, не в такой уж и деревне мы живем… Так, а вот здесь — белое здание больницы, тут — школа и детский сад. Если интересно, вот в этом месте расположен полицейский участок. А еще у нас есть собственная радиовышка.

— Радиовышка? — Переспросил Артем.

— Да, знаете ли, — Вадим замялся. — В нашем районе очень плохой прием сигналов из внешнего мира. Попросту говоря, телефонная связь, я имею в виду сотовая, здесь просто отвратительная. Да и телевизор смотреть — только себя мучить. Даже федеральные каналы вещают с помехами. А так, у нас собственное радио, называется «Счастливая волна». Оно появилось целиком благодаря инициативе граждан, которые…

Пока мужчина говорил, Артем незаметно полез в карман и вытащил свой телефон. Нахмурившись, он повернул дисплей в мою сторону. Сигнал начисто отсутствовал. Даже позвонить, в случае чего, невозможно. Замечательно.

— Но я что-то отвлекся, — продолжил Вадим и снова склонился над листком. — Я схематично набросаю жилые дома. Всего их сорок один. Все они пятиэтажные, двухподъездные. Квартиры имеют одну и ту же четырехкомнатную планировку… А, и еще, вот здесь находится небольшое мемориальное кладбище. Там очень даже красиво…

Вот уж интересно, что может быть красивого на кладбище? Но из вежливости перебивать я не стала.

— …Так что можно как-нибудь туда заглянуть. Ну, пожалуй, это все.

— Даже «городком» Пункт 11 язык не поворачивается назвать, — признался Артем, недоверчиво поглядывая на изрисованный листок.

— Поселок городского типа, — мягко поправил Вадим. — Ничего, уверяю, вы ко всему очень быстро привыкнете. Но вернемся к делу. Сейчас я помечу крестиками дома, в которых есть подходящие квартиры.

Мужчина щедро наградил метками с десяток зданий.

— Выбирайте любой, — предложил он, отодвигая от себя план.

Артем согласно кивнул, предоставляя решать вопрос мне, и я просмотрела нарисованную карту.

Краем мысли я заметила, что бегло нанесенные штрихи с головой выдают Вадима как небесталанного художника. Дома с пустыми квартирами находились в основном на окраинах городка и почти повсеместно. Так, дом с видом на кладбище отпадает однозначно. Рядом со школой — тоже не подойдет: страстью к детям никогда не отличалась. А, может быть, вот этот?

Я уставилась на крестик, начертанный возле кинотеатра. Случайность ли, но это единственный подходящий дом, расположенный почти в центре. И почему я его сразу не заметила?

— Думаю, вот этот нам подойдет, — я обвела нужный крестик кружочком и вернула листок.

— Ага, я так и знал, — заулыбался Вадим. — Очень удачное место, вы сделали правильный выбор. Сейчас я совершу один звонок и договорюсь, чтобы завтра принесли ключи от квартиры. Вы подождете пару минут?

— Конечно, — ответила я. — Спасибо большое за помощь. Сколько мы будем должны за проживание?

— Ой, да перестаньте вы беспокоиться! Мы с Ольгой Сергеевной уже давно обо всем договорились.

Собрав пустые чашки, Вадим поставил их на поднос и вышел с ним за дверь.

— Не слабо, — выдохнул Артем, когда шаги затихли в коридоре.

— Ты о чем?

— Спрашиваешь? А ты задумайся: кем же должен быть наш Вадим, если он может свободно распоряжаться пустующими квартирами без чьего-либо согласия или даже мнения? «Вот тут находятся подходящие дома. Выбирайте любой!» По-твоему, это в порядке вещей?

И я задумалась.

Я шла по неширокой безлюдной улице. Густой туман непроницаемым полотном висел повсюду, но даже он не мог скрыть окружающей меня пустынности. Асфальт был изрезан широкими трещинами, из которых таращила свои глазницы темнота. Я чувствовала, что под ними шевелится НЕЧТО, но заставила себя идти не оглядываясь.

Город был заброшен. Слева и справа на меня молча уставились грязные пустые окна окружающих домов, стекла в некоторых из них были разбиты. На серых стенах и железных трубах толстым слоем лежала пыль, местами показывались съеденные ржавчиной железные баки.

На улицах не было никого. Я брела по разбитой дороге, дрожа от холода и непонятного страха, безуспешно, но все же пытаясь услышать еще хоть чьи-нибудь шаги, кроме своих собственных. Ни людей, ни животных, ни растений — мертвый город.

Поежившись от этой мысли — или все-таки от холода? — я прошла под обвалившейся кирпичной аркой и вышла на открытое пространство. Посреди пустыря высились полусгнившие строительные леса. На них болтались обрывки ржавой проволоки и почерневшие куски материи.

Внезапно я заметила какое-то движение: прямо на меня двигалось черное плотное облако. Просачиваясь сквозь туман, оно быстро подплыло ко мне и в миг окружило со всех сторон.

Сначала мне даже показалось, что я ослепла, но через пару мгновений морок рассеялся — и я увидела себя, стоящую на краю отвесного обрыва. Туман исчез, но солнце было закрыто плотной стеной облаков. Там, где я очутилась, не было ничего, кроме серой пустоты вокруг и чернеющей бездны в обрыве.

Ноги сами сделали шаг в бесплотное пространство — и я полетела вниз.

Падение, никак не похожее на настоящее из-за непостижимой рациональному уму плавности, длилось почти минуту, но вместо ожидаемого удара я почувствовала, как ноги легко опустились на что-то мягкое и влажное. Я ничего не видела, но мне здесь УЖЕ однозначно не нравилось.

И тут я услышала шлепки…

— Шлеп, шлеп, шлеп… — звонко раздалось позади.

Где-то в самой глубине сознанья инстинкт закричал мне: «Беги!» И я побежала. Ступни скользили по чему-то, покрытому вязкой слизью, но я не останавливалась, хотя даже не разбирала дороги.

— Шлеп, шлеп, шлеп… — услышала я почти в метре от себя.

Стало очень холодно, несмотря на то, что кровь, казалось, скоро вскипит от бега. Но пока еще были силы…

«Мне не уйти», — подумала я за миг до того, как холодная скользкая лапа схватила меня за руку.

Вдруг где-то наверху словно зажгли свет, и я увидела, ЧТО именно прикасалось ко мне. Запястье мертвой хваткой держали полусгнившие толстые пальцы с почерневшими ногтями. Медленно подняв голову, я смогла обозреть тянущуюся от пальцев серо-желтую руку, ужасно вспухшую с местами треснувшей кожей, под которой чернело разлагающееся мясо. Часть тела была прикрыта каким-то рваным белым полотнищем, но выше, на шее синели огромные глубокие разрезы с засохшими потоками темной крови. Сделав колоссальное усилие, преодолевая отвращение и подступившую тошноту, я подняла глаза еще выше. На меня пустыми черными глазницами смотрело покрытое бесчисленными струпьями темно-серое лицо. Гнилые губы с влажным хлюпающим звуком раскрылись, и из зловонного рта в окружении почерневших зубов на меня уставился красный от лопнувших капилляров, когда-то живой глаз.

Это стало последней каплей. Я в ужасе закричала и рывком заставила себя проснуться. Судорожно глотая ртом воздух, я открыла глаза и ладонью стерла выступивший пот.

Придя в себя, я, наконец, осознала, что лежу на широкой мягкой кровати в просторной комнате, и вокруг никого нет.

Всего лишь кошмарный сон.

Да, но какой! Конечно, разуму понятно, что увиденное не могло быть правдой, но пару минут назад все казалось таким реальным… Я вновь невольно поежилась, вспомнив прикосновение страшной руки. Затем сознание переключилось со сна на явь.

Вадим великодушно предложил нам с Артемом остаться на одну ночь в его квартире. Я чувствовала себя немного неуютно — таким удивительным и бескорыстным мне показалось гостеприимство хозяина. Хотя мужчину можно понять: в такое глухое место, как Пункт 11, по его же словам, редко кто приезжает (хотя бы в силу засекреченности поселка), а здесь, судя по всему, и поговорить-то не с кем.

В общем, меня разместили в комнате для гостей, а Артем расположился в зале, несмотря на то, что бизнесмен уговаривал его переночевать в собственной спальне. Но это было бы уже чересчур, и друг это понимал, потому и отказался.

Однако Вадим все равно куда-то уехал, затем чтобы «кое-что уладить», и я смутно, но догадывалась, что именно: наверняка отправился разрешать проблемы, связанные с нашим приездом — все-таки, не так уж и просто было провернуть всю эту операцию с квартирой.

В дверь постучали.

— Можно войти?

— Да, — ответила я, узнав голос Артема. Ну вот, скорее всего, он услышал, как я кричала во сне, и теперь устроит мне допрос с пристрастием.

Артем, переодевшийся в шорты и майку, закрыл за собой дверь и, пододвинув к кровати табурет, взгромоздился на него, уперев руки в бока.

— Ну, ничего не хочешь мне сказать? — Спросил он. Понятно, похоже, я не ошиблась.

— Я? Нет. А что, случилось что-то? — Я предприняла отчаянную попытку притвориться ничего не понимающей дурочкой. Судя по серьезному выражению лица друга, попытка с треском провалилась.

— Ну, ладно, — сдалась я. — Не волнуйся, это был всего-навсего кошмар.

— Не пойми меня неправильно, — Артем опустил руки и сменил требовательный тон на более спокойный. — Но я заметил, что ты как-то странно себя ведешь после… ну, ты понимаешь. Тот стресс, который тебе пришлось пережить, легко свел бы с ума любого человека. А ты и без того…

— Псих?

— Нет, просто ты и так эмоционально неустойчива.

— Иными словами, сумасшедшая. Спасибо, Зигмунд.

— Да нет же! Ты должна осознать, что опасно держать волнения и страхи в себе. Можешь мне поверить, пока ты психически здорова, возможно, даже здоровее меня. Но если продолжишь себя накручивать, что-то недоговаривать, то тогда уж точно съедешь с катушек. А оно тебе надо?

Я молчала.

— Знаешь, плохой сон, недостаток еды, нервное напряжение — все это тебе явно не на пользу. Я уже молчу о твоей ненормальной эмпатической чувствительности. Но ничего, вот в этом городке ты отдохнешь, наберешься сил — и все встанет на круги своя. Не волнуйся по этому поводу, все хорошо. Причин для беспокойства нет. Ложись спать. И не переворачивайся на спину: говорят, в таком положении чаще всего снятся кошмары. Договорились?

— Договорились, — ответила я. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — пожелал Артем и, поднявшись с табурета, вышел за дверь.

Зевнув во весь рот, я взбила свою подушку и, перевернувшись на бок, укрылась мягким одеялом.

Мне бы твой оптимизм, Артем.

* * *

Пункт 11 безмятежно спал, окутанный мирной, сонной тишиной. Только изредка где-то вдалеке заливисто лаял чей-то пес, да трещали кузнечики в траве за железной оградкой. Пару раз громко ухнул филин и тоже полетел по своим делам, с тихим шелестом разрывая воздушную массу огромными крыльями.

Аурелиус сидел на деревянной скамеечке во дворе одного из дремавших домов. Благоухающие кусты запоздало цветущей сирени своими ветками почти касались его головы. Теплый ночной воздух был насквозь пропитан свежестью и цветочным ароматом белых и розовых венчиков.

Парень сидел непринужденно, но величественная гордая осанка и властный взгляд не позволили бы случайному прохожему спутать его с местным бездельником. Тонкие длинные пальцы слегка постукивали по деревянной доске, поблескивая большим старинным кольцом с темно-синим сапфиром в тончайшей работы оправе.

Аурелиус ждал уже десять минут и вот, наконец, из воздуха появился старик в длинном сером одеянии и, отвесив глубокий поклон сидевшему, открыл рот.

— Приветствую вас, владыка…

— Не нужно титулов, Арлет, — прервал старика Аурелиус. — Мы не во дворце.

— Как вам будет угодно, — Арлет вновь поклонился.

— Сядь рядом со мной.

Неуверенно переступая с ноги на ногу, старик, тряся длинными седыми волосами, присел на край скамейки и устремил выцветшие, когда-то голубые глаза прямо перед собой.

— Как тебе здесь, нравится? — Спросил юноша, небрежно взмахнув рукой.

— Великолепная работа… — Арлет запнулся, не зная, как обратиться к сидящему в полуметре от него юноше.

— Просто Аурелий, — подсказал молодой человек.

— Великолепная работа, Аурелий. Признаться честно, никогда бы не подумал, что все это — дело рук одного лирена, даже очень сильного и могущественного. Ваши люди гордятся вами.

— Поговорим о нашей проблеме.

— Вы имеете в виду, о Воинах Судьбы?

— Да, сколько их?

— Я боюсь ошибиться, вла… Аурелий, но по приблизительным данным их восемь.

— Восемь? Так много? Почему?

— Прошу простить меня, — старик поднялся со скамейки и отвесил очередной поклон. — Ни в одной известной нам летописи никогда не упоминалось ни о чем подобном.

— Знаю, за всю историю Воинов не появлялось больше трех. Эта традиция никогда не нарушалась, во всяком случае, насколько мы можем говорить об этом, практически ничего не зная о Судьбе. Как ты думаешь, что все это может значить?

— Если бы я только мог знать…

— Великая Восьмерка поведала нам, что скоро события выйдут за пределы берегов привычного. С соседями пока тихо?

— Да, да, — быстрыми кивками подтвердил слова Арлет.

— Я имел в виду не пограничные земли.

— Д-да, — старик слегка побледнел, на лбу уже успел выступить пот.

— Хорошо, — кивнул Аурелиус. — Можешь возвращаться обратно. Я решу все проблемы.

— Но, прошу вас, Аурелий, восемь Воинов…

— Можешь возвращаться, — повторил парень с уже более жесткой ноткой в голосе.

— Как вам будет угодно.

Арлет в последний раз поклонился и, устало опустив плечи, исчез в воздухе, оставив после себя едва различимую рябь.

Аурелиус поднял глаза к высокому чистому небу, усеянному звездами.

Восемь Воинов Судьбы. Похоже, это тысячелетие войдет в Великую Летопись. И не только тысячелетие. Даже в самых амбициозных мечтах Аурелиус не помышлял встретиться хотя бы с одним из этих Несущих Смерть. А тут…

Зачем же она им понадобилась именно сейчас? Всем восьмерым. Что ж, мы еще посмотрим, кто в этот раз одержит верх. Посмотрим.

Глава 6

Первое, что я почувствовала, проснувшись утром на мягкой кровати, было ни с чем не сравнимое домашнее тепло, щедро разлитое по комнате. Сладко зевнув и потянувшись, я открыла глаза. Спальня вся была наполнена ярким солнечным светом, сочащимся сквозь распахнутое окно. С улицы доносилось щебетанье птиц, нарушаемое лишь шелестящим трепыханием белой легкой занавески.

Да, очень давно я не просыпалась с таким удовольствием. Никуда не нужно торопиться, никто не будит тебя телефонными звонками. Только тишина и покой. Неслышно поднявшись с кровати, я нащупала руками джинсы и быстро оделась.

Оставив постель неприбранной, я вылетела в коридор, где едва не столкнулась с Артемом.

— Доброе утро!

— И тебе! Как спалось?

— Потрясающе! Здесь, кажется, даже воздух восстанавливает силы. Проснулся, словно заново родился.

— Вадим здесь? — Поинтересовалась я. — Что-то не припомню, когда он вернулся. Наверное, очень поздно.

— Не знаю, в котором часу наш гостеприимный бизнесмен возвратился домой, только сейчас он на кухне готовит завтрак, и что-то мне подсказывает, на пустой желудок мы не уйдем.

Ароматы, доносившиеся с кухни, действительно заставляли забыть обо всем на свете.

— Тогда чего мы ждем? Вперед! — Воскликнула я. — После всего пережитого умереть с голоду было бы слишком глупо.

И мы поспешили к источнику аппетитных благоуханий.

На кухне царил такой же идеальный порядок, как и во всем доме. Аккуратный стол с четырьмя табуретами, безупречно чистые белые стены. Но больше всего внимания мы, безусловно, уделили одетому в синий фартук Вадиму, колдовавшему над плитой. Хотя, честнее будет сказать, смотрели мы не на него, а на то, что он готовил.

— С добрым утром! — Вадим с улыбкой кивнул нам слегка раскрасневшейся от жара головой. — Сейчас будем завтракать. Садитесь пока за стол.

Едва мы с Артемом взгромоздились на табуреты, как перед нами в мгновение ока выросли стопка поджаренного хлеба, масло, малиновое варенье (к нему сразу же потянулись мои руки) и стеклянный кувшин с соком.

— Закусите пока тостами, а я сейчас тут закончу, — Вадим махнул рукой на шипящую сковородку.

Долго нас упрашивать не пришлось, и мы с удовольствием принялись за еду.

Не успели мы проглотить пару кусочков, как Вадим принес тарелки с яичницей и беконом, а минуту спустя он поставил на стол широкий поднос с еще дымящимися хрустящими булочками. От подобного изобилия у меня глаза разбежались.

— Ешьте, ешьте, — хозяин тоже сел с нами за стол. — Сегодня нам предстоит довольно продолжительный променад, так что не стесняйтесь.

Окончание трапезы прошло почти в полном молчании, изредка нарушаемом нашими восторженными отзывами о еде и скромными ответами хозяина, мол «ну, что вы, вот моя бабушка готовила так, что язык проглотить можно, а я…»

Когда тарелки опустели, а животы наполнились вкуснейшим завтраком, Вадим неожиданно вышел из кухни и вернулся, держа в руках что-то очень тяжелое, оказавшееся толстой книгой.

— Ничего, что я загружаю вас с утра пораньше? — Спросил он. — Просто сегодня вы вряд ли вернетесь сюда. Оно и понятно: нужно осмотреть квартиру, разобраться с вещами.

— Все в порядке, — кивнула я. — А что это?

— Это — самый настоящий раритет, — торжественно произнес мужчина, бережно кладя книгу на стол. — Признаюсь, я серьезно увлекаюсь мистикой. Не только фантастикой, но и всяческими сказаниями, верованиями, я бы даже сказал, оккультизмом.

Вот так сюрприз! Хотя давно пора уже перестать удивляться чему бы то ни было — все же каждый занимается в свободные часы, чем душа пожелает. Тем временем Вадим продолжал.

— Я обыскал такое множество источников интересующей меня информации, что даже уму непостижимо, но эта книга стала для меня поистине бесценной находкой. Здесь я прочел много такого, что заставило серьезно задуматься… надо всем. Возможно, я тороплю события и забегаю вперед, но я хочу, чтобы вы знали, — теперь Вадим смотрел только на меня. — Знали, что именно делаете.

— Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, — призналась я.

— Сейчас объясню, — мужчина слегка тряхнул головой и продолжил. — Я весьма наслышан о вас, Анна, как о подающем большие надежды дизайнере и художнике. Поэтому-то вы и приехали сюда. Мне нужен ваш талант, чтобы воплотить в жизнь вот это.

Вадим положил руку на книгу.

— Я хочу, чтобы вы перевели кое-какие рисунки из этой книги на стены одной из комнат.

Воцарившейся тишине позавидовал бы любой монастырь. Пока я понемногу переваривала услышанное, Вадим продолжил.

— Это, как осуществление давней мечты. Вы не представляете, что для меня значат эти символы. Это единение с чем-то непонятным, иррациональным, не подчиняющимся никаким объективным законам. Возможно, подобное трудно понять, но все же. Комната, в которой моя сущность сможет беспрепятственно сливаться с этой духовной… субстанцией — моя самая сокровенная мечта, понимаете?

Я кивнула. Мне стало как-то неудобно от столь неожиданного признания. Конечно, это странно, но почему бы и не отказать человеку, жаждущему… э-э-э, «слияния с субстанцией». Во всяком случае, я просто не вижу в этом ничего плохого. Кто-то находит себя в науке, кто-то — в искусстве. Каждому свое.

— Что конкретно вы хотите перенести на стены? — Спросила я.

— Для начала мне хотелось, чтобы вы просмотрели книгу самостоятельно, так сказать, оценили обстановку. А уже завтра, когда вы приметесь за работу, я укажу вам нужные страницы, хорошо?

— Договорились, — согласилась я.

— Замечательно! Ой, что же мы все еще сидим, когда надо уже вовсю знакомиться с городом? — Спохватился Вадим. — Совсем заболтался. Спускайтесь пока вниз, я скоро подойду. Нет, нет! Вещи оставьте здесь. Их перенесут к вам в квартиру — не портить же прогулку тянущим вниз грузом за спиной!

Отыскав выход, Артем и я начали спускаться вниз. Едва мы одолели два пролета, как парень не выдержал.

— Аня, мне нужно тебе кое-что сказать.

Началось.

— Это по поводу Вадима.

— А что такое?

— Спрашиваешь? Ты что, уснула после завтрака и ничего не слышала?

— Ой, Артем, перестань. Ну что ты вечно обо всем так беспокоишься?

— Беспокоюсь? Аня, ну как ты не поймешь, всего, что я услышал, с лихвой хватило, чтобы…

— А чего это вы до сих пор здесь стоите? — Раздался голос Вадима, молодецким шагом спускающегося по лестнице. — Я уже думал, вы меня внизу заждались.

— Вот, никак не перестаем удивляться, какая чистота в подъезде, — вывернулся Артем.

— А-а-а, ерунда, — махнул рукой бизнесмен. — У нас так во всех домах, ничего удивительного. Я же говорил, Пункт 11 — самое спокойное и тихое место, во всех отношениях. Ну, не будем же мы весь день торчать на лестнице, идемте вниз. Пора опробовать себя в роли экскурсовода.

Бесшумно открывшаяся дверь вывела нашу компанию в уютный зеленый дворик. Полуденное солнце мягко согревало кожу, а не жгло невыносимым жаром утюга, как в Москве. Вокруг подъезда огражденные низеньким железным забором цвели пестрыми бархатцами аккуратные клумбы, зеленели ровно подстриженные кустики, а над скамейкой свесила тяжелые от соцветий ветки сирень.

— Надо же, — не удержалась я. — Лето в самом разгаре, а сирень еще цветет…

— О, сейчас все объясню, — Вадим сорвал небольшую веточку с цветами. — Во-первых, лето и весна в наших краях наступают позже, что неудивительно в этих широтах, а во-вторых, это особый сорт сирени. Она цветет чуть позже обычной и гораздо дольше. А уж какой аромат источают цветы…

— Да уж, как будто кто-то разлил флакон с духами, — заметил Артем.

— Хорошая шутка, молодой человек! — Интересно, Вадим хоть когда-нибудь перестает улыбаться? — Следуйте за мной.

Мужчина уверенно повел нас вперед и пять минут спустя мы вышли на более-менее широкую улицу, по которой вчера и приехали в этот городок.

— Сейчас мы на Длинной улице, — констатировал Вадим. — Это действительно самая длинная улица Пункта 11, хотя вам она покажется совсем крошечной. Да и город наш, сами знаете, небольшой. Но позвольте краткое лирическое отступление в историю. Пункт 11 был построен в 1950 году. Уже тогда ему прочили славу разработчика передовых технологий в военной области. Сюда для работы были свезены одни из лучших светочей науки того времени, а про оборудование я даже и не заикаюсь. Здесь действительно развивались новейшие отрасли, разрабатывались технологии, с успехом применяемые преимущественно в военной и транспортной технике, поэтому город, естественно, был засекречен, а доступ к нему — строго ограничен. Так продолжалось до распада СССР. Сейчас здесь, конечно же, никто ничего не исследует.

— Тогда почему на въезде в город до сих пор стоит пропускной пункт? — спросила я.

— Дело в том, — начал Вадим. — Что подавляющее большинство прежних жителей города никуда не уехало, а осталось здесь. Ну а концентрация такого количества умных людей в одном месте требует, само собой, пристального внимания. Знаете ли, в последнее время появилось очень много предприимчивых людей, желающих, хм, выгодно вложить свои капиталы. Иными словами, перепродать уже готовые достижения за границу. Вот государство и следит, чтобы в Пункт 11 не заглядывали… э-э-э, нежелательные личности.

— Столько предосторожностей… — недоуменно произнес Артем.

— А то вы не знаете, как люди умеют делать из мухи слона.

— Вадим, а вы, получается, тоже… — начала я.

— Жил здесь раньше? Нет, я приехал сюда всего лет пять назад. Признаюсь, сам узнал о городе абсолютно случайно. Заинтересовался. Потом, все-таки, возраст берет свое: захотелось тишины и спокойной старости. Вот так и получилось.

Пока Вадим говорил, мы шли по аккуратному тротуару. Такому буйству зелени позавидовал бы любой город: справа высились стройные тополя и березы, окруженные декоративными деревцами и кустами, густую изумрудную траву идеально ровными рядами пересекали цветочные полосы. От ярких красок пестрило в глазах, но это нисколько не раздражало, скорее наоборот.

— Мне кажется, или за все время, что мы идем, по дороге не проехал ни один автомобиль? — Недоверчиво спросил Артем.

— Правильно, — кивнул Вадим. — Мы не встретили ни одной машины… Хотя бы потому, что в Пункте 11 ни у кого из жителей нет автомобиля.

— Что, совсем ни у кого? — Переспросил друг.

— Абсолютно точно. А зачем? В таком маленьком городе самое актуальное средство передвижения — велосипед. Больше ничего и не надо.

— Но как же вы выезжаете из города? — Не унимался парень. — До ближайшего населенного пункта даже на велосипеде — два дня добираться.

— Во-первых, из города практически никто и никогда не выезжает — просто незачем. А во-вторых, на крайний случай можно вызвать автомобиль через специальную линию связи. Это практически междугороднее такси, только еще с небольшим сопровождением. На всякий случай.

— Все так строго?

— Да я бы не сказал. Повторю еще раз, что из города никто не выезжает. Исключения очень редки. Вот я, например, с тех пор как переехал сюда, покидал Пункт всего дважды. И то ненадолго.

Артем ничего больше не добавил, ограничившись еще более хмурой миной на лице.

Улица Длинная вскоре закончилась, и впереди замаячила уже знакомая железная ограда, слегка укрытая ветвями деревьев.

— Сейчас справа от нас виднеется здание больницы, — кивнул Вадим на невысокое белое строение (наверное, именно его я видела, когда только прибыла сюда). — Надеюсь, к помощи медиков нам прибегать не придется, но это на всякий случай. Сразу же за единственным корпусом находится мемориальное кладбище. Хочется верить, к услугам похоронного бюро нам тоже обращаться не понадобиться… Хм, извините за черный юмор…

— …Но это тоже на всякий случай, — закончила я.

— Точно! — согласился Вадим. — Но мы свернем налево. А вот, кстати, здесь вы и будете временно проживать.

Я проследила взглядом указанное направление. Обычный блочный дом, такой же, как и сорок других.

— Пока не забыл, сейчас отдам вам ключ. Второй подъезд, пятый этаж, квартира 19. Запомнили?

Я кивнула, принимая из рук бизнесмена большой, размером с ладонь, тяжелый ключ, и убрала его в карман.

— Вот теперь мы выходим на Парковую улицу. Она в два раза короче Длинной, но гораздо более оживленная.

Мда, если это называется «оживленностью»… По дороге навстречу нам ехал мальчик-велосипедист, до боли напоминающий того самого подростка, который иногда сидел в моем подъезде. Кроме него из-за угла вынырнула семейная пара с коляской, вдоль улицы ковылял седой дедушка, постукивая об асфальт деревянной тростью. И все.

— Слева мы видим библиотеку, — продолжал Вадим. — А справа — супермаркет. Он находится прямо возле вашего дома, так что далеко идти не придется, да и, если подумать…

Пока Вадим усыпляющее-монотонно говорил, в мое сознание осторожно постучалась нелепая мысль.

«Это место ты уже видела».

Стоп. Разве это возможно? Я здесь никогда не была, в этом сомневаться нельзя, но…

«Скоро впереди ты увидишь кирпичную арку».

— Артем, — осторожно позвала я. — Мне нужно кое в чем удостовериться. Только не задавай мне никаких вопросов. Посмотри вперед, видишь ли ты очертания кирпичной арки?

— Арки? — Друг удивленно поднял брови. — Я не вижу впереди никакой… Погоди. Ты не это, случайно, имеешь в виду?

Но слов Артема уже было не нужно: я и сама увидела высившееся впереди кирпичное полукружье.

— Аня, откуда ты узнала, что там дальше арка? Не помню, чтобы на плане, переданном Вадимом, была какая-нибудь… Аня, ты меня слышишь?

— А? Нет, нет, не сейчас, — выпалила я, скрывая дрожь в голосе.

Пока что я не уверена, но, кажется, я видела очертания городка… во сне. Перед глазами мысленно пронеслись обрывки ночного кошмара. А ведь правда, улица чем-то похожа на то место, по которому я брела в тумане. Только здесь все чисто и красиво. А главное, есть жизнь: растут деревья, по тротуару ходят немногочисленные — и все же! — прохожие, домики выглядят, как новые. Во сне же… Но как я могла видеть место, где никогда в жизни не была?!

Парковая улица оборвалась сразу под аркой — нет, определенно именно ее я видела во сне! — и мы увидели перед собой большое поле, окруженное лесом.

— Когда-то маленькие ребятишки перелазили через железную ограду и играли в лесу, — сказал Вадим. — Сами знаете, как это опасно. Дети часто делают необдуманные поступки, поэтому-то их дальнейшие шаги так сложно предугадать. Вот и построили в этой рощице сторожку, и лесник зорко следил, чтобы ребята не убегали в лес. Сейчас она пустует. Жаль, жаль. А вот тут скоро воплотится долгожданный проект спортивного стадиона. Сейчас постройка только началась, но, возможно, в ближайшие годы…

Больше я Вадима не слушала. Мой взгляд был устремлен влево. Там высились строительные леса. Вот уж эту деталь я помню очень хорошо! Во сне были эти деревянные конструкции, были! Разве что выглядели они, словно лет пятьдесят простояли в запустении. И все же.

— …будет где детишкам побегать, — закончил Вадим. — Ну, вот, в общем-то, все. Как видите, я не преувеличивал размеры Пункта 11, но у небольших городов тоже есть свои преимущества.

— Мы заметили, — кивнул Артем. — Что ж, Вадим, спасибо большое за экскурсию. Вы все-таки потратили свое собственное время на нас и…

— Ой, пустяки, что вы! Я был счастлив составить вам компанию.

— Тогда мы, наверное, пойдем домой, — Артем уже взял меня за руку, явно намереваясь сбежать от бизнесмена как можно быстрее.

— Конечно, конечно! — Вадим озабоченно закивал головой. — Вы еще не оправились от дороги, я понимаю. Вернемся домой. Вы не будете против, если я вас провожу?

Артему явно хотелось возразить: я прочла это в его глазах и моментально отреагировала легким толчком локтя в бок.

— Конечно, нет, — улыбнулась я, как ни в чем не бывало. — Тем более, тут недалеко.

Артем что-то ворчливо буркнул, но покорно поплелся к дому.

— Ну, до свидания, — не выдержал Артем после нашего прощания с Вадимом, затянувшегося минимум минут на двадцать.

— Всего хорошего, — кивнул бизнесмен. — Еще увидимся.

— Да, да, конечно, — Артем уже почти бесцеремонно отмахнулся от мужчины и потащил меня к подъезду. — Непременно увидимся.

— Если что понадобится, приходите! — Крикнул Вадим напоследок.

— Артем, да что с тобой такое сегодня? — Возмутилась я.

— Для начала подумай сама, — друг уже открывал дверь подъезда. — Времени у тебя на это — две минуты, пока мы поднимаемся на пятый этаж. А сейчас — ни слова.

Изнутри здание в точности походило на дом Вадима. Даже цветок у входа находился, казалось, в том же положении. Артем буквально летел вверх, перепрыгивая через три ступеньки, и мне, чтобы не отстать, пришлось напрячь все усилия.

Вот и пятый этаж. Тяжело дыша, я достала увесистый ключ и, вставив его в замочную скважину, дважды повернула. После тихого щелчка дверь распахнулась.

Вадим не обманул: планировка всех жилых помещений была абсолютно одинаковой. Другими были, наверное, только пол и цвет обоев. Ну и мебель, конечно.

— Осмотрим квартиру позже, — заявил Артем. — А сейчас — на кухню, быстро!

Я начала было возмущаться, но потом все же передумала: пусть объяснится, а устроить перепалку можно всегда.

На кухне, как и у Вадима, у белой стены стоял стол (правда не такой красивый и дорогой), а на нем уже лежали наши сумки и еще один пакет прямоугольной формы. Книга.

Артем влетел в комнату сразу же за мной. Недолго думая, он захлопнул дверь, затем в мгновение ока очутился у окна и задернул шторы. Быстро оглядев комнату, он, наконец, сел.

— Итак, Артем, я жду объяснений, — я сердито сложила руки на груди и села на табурет.

— Аня, мы вляпались по самое некуда, — нараспев произнес парень.

— Ты о чем?

— О чем я? Ты спрашиваешь, о чем я? Ты что, издеваешься?

— Я не понимаю…

— Ну, тогда слушай. С чего же начать? А, пойдем по порядку. Первое. Как ты думаешь, где мы находимся?

— В закрытом поселке, — ответила я, не понимая, куда клонит друг.

— Верно, — кивнул Артем. — Причем ключевое слово здесь «закрытый». Открой глаза, Аня! Это не просто город. Это тюрьма, понимаешь? Отсюда никто не уезжает, в Пункт 11 попасть можно только с пропуском, и то до шести вечера. Люди здесь заперты, и не на год, не на пять, а навсегда, улавливаешь? Ты видела прохожих? А смотрела им в глаза? А вот они на нас смотрели. Но не с любопытством, как было бы логично. Нет. Они смотрели с жадностью, с завистью. Причем эти чувства настолько сильны, что я удивляюсь, как «милые люди» не бросились к нам и не разорвали на части!

— Ты это серьезно?

— Я что, похож на клоуна?

— Но Вадим сказал…

— А ты его больше слушай. Он врет, это же видно. Если здесь, даже очень давно, шли разработки каких-нибудь технологий, где, позволь спросить, заводы или мастерские? Ну, на крайний случай, специализированные здания? Ты видела в городе хоть что-нибудь из перечисленного?

— Нет, — призналась я.

— Вот именно, что нет. В Пункте только жилые дома с небольшими исключениями в виде библиотеки, магазина и прочего. И где, по твоему, должны работать все жители городка? В кинотеатре? В милиции? Вся тысяча человек занимает посты в мэрии? На почте?

А ведь правда, в словах Артема есть логика, причем железная, просто пуленепробиваемая. Неужели все это обман? Почему же моя эмпатия не отреагировала на ложь?

— Элитная тюрьма, — подвел итог парень. — Золотая клетка, из которой никогда не выбраться. У тебя есть квартира, семья и просто десятилетия свободного времени. «Тишина и покой», как говорит Вадим. Тебе не кажется, что этот покой похож на кладбищенский?

Не скажу, что Артем меня напугал, но заставил забеспокоиться, это определенно.

— И что теперь делать? — Спросила я.

— А ничего.

— Как?

— А что мы можем сделать? — Артем развел руками. — Хлопнем в ладоши, плюнем через плечо, оббежим три раза вокруг сосны, и все преобразиться? Тем более, это еще не самая большая проблема на настоящий момент.

— По-моему, хуже уже быть не может, — хмыкнула я.

— Сейчас я этот миф развею. В конце концов, нас может и не касаться все, что твориться в Пункте, даже если это самая настоящая тюрьма. Гораздо опаснее другое — в городе нет никакого транспорта. И это приводит ко второй из насущных проблем, а именно, мы не сможем самостоятельно выбраться отсюда, если что-то пойдет не так. И это гораздо неприятнее осознавать, чем то, что Пункт 11 — территория, на которой живут пожизненно заключенные.

— А единственный автомобиль, на котором мы приехали…

— …уже давно на пути в Москву и явно вне зоны досягаемости, — закончил Артем. — Итак, это был второй пункт. А есть еще третий.

— Что еще? — Простонала я.

— Отсутствие средств связи с внешним миром. Телефоны здесь не работают: я сам всю дорогу проверял — сигнал не появился ни в одной точке города. Нас тут могут пытать каленым железом, а мы даже не сможем об этом никуда сообщить. Мало приятного, по-моему, разве нет?

— Ты прав, — и как же я умудрилась надеть розовые очки, когда ситуация действительно, мягко скажем, щекотливая…

— Но и это еще не все.

— Ты смеешься?

— Нисколько, — Артем потянул на себя прямоугольный пакет и не без труда вытащил книгу, о которой за завтраком говорил Вадим. — Есть еще один факт, пугающий меня куда больше всех предшествующих. Точнее, не факт, а личность.

— Вадим? — Осторожно спросила я.

— Именно. Еще раз убеждаюсь, что посторонние люди никогда и ничего не делают просто так. Во всяком случае, не в нашем мире.

— Я не вижу ничего плохого в том, что…

— Открой и слегка пролистай ее, — Артем не дал мне договорить, протянув книгу, держа ее обеими руками.

Темно-коричневый старый фолиант весил не меньше восьми килограммов, я даже чуть не уронила его на пол. Весь корешок был исписан какими-то иероглифами, переливающимися всеми оттенками красного. На обложке бесчисленными тонкими, как паутина, нитями крепилась полусфера из отполированного обсиданово-черного камня. Всю остальную поверхность покрывали незнакомые символы, складывающиеся в странную сложную фигуру. Книга оказалась толщиной в три дюйма и закрывалась кожаными ремешками, богато украшенными непонятными письменами.

Опустив фолиант на стол, я отстегнула ремешки и открыла первую страницу. Как ни странно, слова были написаны по-русски, но язык был немного непривычен для обыденности и отдавал архаичностью.

Читающему сие слова да откроется тайна великая и могущественная, увести способная разум от пути привычного и тропы проторенной. Пусть использованы будут сие знания во благо и справедливость в мирах ныне существующих и в Коридоре Времени теряющихся. Ибо тайное станет явным, а туман во землю сгинет пред взором мудрого и знающего тайну великую и могущественную. Да будет сие так.

Огромные алые буквы отчетливо проступали на слегка пожелтевшей бумаге, выведенные трудолюбивой рукой. То, что строчки не были печатными, а писались чернилами, стало понятно сразу же.

Я аккуратно перевернула страницу. На следующем листе изображался уходящий вдаль коридор с рядами зеркал на стенах, расположенных параллельно друг другу.

Труден путь ступившего в Коридор Времени. Ибо неверный шаг способен выбить жизнь из крепко сложенного тела и увести в просторы неизвестного на время, пока не будут искуплены ошибки прожитых минут.

— Это всего-навсего мистическая философия, — прокомментировала я. — Согласна, немного странная, слишком много пафоса, но…

— Аня, посмотри на меня внимательно. Вадим — сектант. Я не шучу.

— Да брось, быть такого не может… Или… — я заколебалась.

— Может, Аня, может. Я не знаю точно, что на уме у Вадима, но то, что ничего хорошего — в этом я абсолютно уверен.

— Получается…

— Да ничего нормального не получается, — Артем захлопнул книгу и спрятал ее в пакет. — Послушай, я сразу почувствовал, что во всей этой поездке скрыт огромный капкан. А знаешь, Рептилия молодец: еще ни один начальник так оригинально не избавлялся от своих подчиненных.

— Может, все еще обойдется? — С надеждой спросила я.

— Будем надеяться. Вся скверность ситуации в том, что выбора как такового у нас нет. А тебе завтра еще нужно идти к Вадиму и рисовать эту сектантскую символику на стенах. Я не могу пойти с тобой, так как если бизнесмен захочет, все равно заставит меня удалиться по каким-нибудь делам. Но я могу дать тебе пару советов: разговаривай с ним как можно меньше; как закончишь работу, не оставайся на чай, а возвращайся сюда; и самое главное — не подавай виду, что подозреваешь его. Еще не известно, что он может выкинуть, если испугается.

— Уж не думаешь ли ты, что он…

— Я пока ничего такого не думаю, но предупрежден — значит вооружен. Конечно, будет просто волшебно, если я ошибся хотя бы в чем-нибудь, но мне что-то подсказывает, что огромный капкан скоро захлопнется. И тогда будет уже поздно что-либо делать.

— Прости, — прошептала я.

— За что? — Удивился Артем.

— Это я тебя сюда привела и…

— Ну вот, — друг с силой шлепнул ладонью по лбу. — Довел человека! Послушай, Аня, я говорил все это только по двум причинам. Во-первых, чтобы тебе были известны все факты в лицо, а знание в нашем случае — какая-никакая, но сила. А во-вторых, тебя нужно было вернуть к реальности, чтобы развеялось ощущение, что мы попали в сказку. Настоящие сказки почти всегда с плохим концом. А извиняться тебе вообще не за что. Ты меня сюда силой не притаскивала, я поехал добровольно. А представь, если бы ты была сейчас одна. Это еще хуже, поверь. Кроме того, я не исключаю тот вариант, что все обойдется, и мы сейчас беспокоимся на пустом месте.

— Только что ты уверял меня в обратном, — заметила я.

— Ну, переборщил немного. С кем не бывает? Зато честно.

Я покосилась на книгу, спрятанную в пакет. То ли прочитанное пробудило во мне интерес, то ли природное любопытство тому виной, но сознание само собой потянулось к тяжелому фолианту.

«Надо бы пролистать пару сотен страниц, причем именно сегодня. Попью чай и отправлюсь к себе в комнату, якобы поспать. Это сработает, Артем будет только за».

— Ой, Артем, что-то меня так в сон потянуло. Ты не будешь против, если я после чая немного посплю?

— Спрашиваешь? Нет, конечно. Завтра будет очень тяжелый день, в моральном плане. Я с вещами разберусь сам, а ты спи. Так, пойду застелю кровать, если таковая имеется. Нет, не волнуйся, я пошутил. Здесь должно быть все, что надо.

— Спасибо.

— Не за что. Сейчас вернусь.

Артем вышел из кухни, а я быстро спрятала книгу в свою сумку. Застегнув молнию, я облегченно вздохнула.

Почему я обманываю своего друга?

«Да никого ты не обманываешь! Просто ты не хочешь лишний раз его нервировать».

Это нормально, что я веду мысленный разговор сама с собой?

«Ну конечно! А что в этом плохого?»

И правда, ничего.

«Сейчас вернется Артем, сделай для приличия усталый вид, а то это покажется странным, что ты, переполненная энергией, вдруг захотела поспать днем».

— Все готово, — это и вправду вернулся друг. — Сейчас достану варенье. Ты что-то совсем плохо выглядишь.

— Просто устала почему-то, — я отвела глаза в сторону.

— Я понимаю. Все хорошо. Тебе отнести сумку в комнату?

— Да было бы неплохо, — кивнула я.

— С тобой точно все хорошо?

— Да, да, не волнуйся.

— Ну, тогда ладно.

От стыда я была готова провалиться сквозь землю.

* * *

Закат окрасил небо во все оттенки розового, золотого и алого цветов. Пылающая нестерпимо ярким светом солнечная корона почти полностью опустилось за море горизонта. Мир замолчал. И среди этой тишины внезапно раздался едва слышный хлопок — из ниоткуда в воздухе возникла закутанная в ослепительно белые одежды фигура.

Аурелиус стоял перед огромными железными вратами, отделяющими реальность от иллюзии.

Сегодня ловушка захлопнется. Да, именно сегодня. Нет, сейчас, сию минуту! Ворота нужно закрыть, пока Воины Судьбы не пробрались сюда. Они так близко. Они, Несущие Смерть, уже почти здесь. Они, Уничтожающие Миры, приближаются. Они убьют того, кто встанет у них на пути. Если, конечно, сумеют.

Аурелиус раскинул руки в сторону и откинул голову назад. Мгновение ничего не происходило. Затем тело юноши начало увеличиваться в длину, белоснежные одежды окрасились в пронзительно черный цвет.

Через пару секунд на дороге стояло странное, отдаленно напоминающее человека существо. Непропорционально высокая худощавая фигура, с трудом удерживаемая в равновесии парой звериных лап с острыми когтями, каждый из которых был величиной с кухонный нож. Очень большой кухонный нож. Руки покрылись мелкими перьями, а каждый палец был увенчан отливающим металлом загнутым кинжалом, на деле являющимся естественным продолжением ногтевой пластины. Лицо скрывал опущенный капюшон, но существо сразу же откинуло его. Голова Аурелиуса, в отличие от тела, практически не изменилась, только глаза сменили цвет на глубокий синий, а зрачок из шарика превратился в спиралевидную шестиконечную звезду.

Огонь солнечной сферы погас окончательно, словно его накрыл незримый колпак, и время, повинуясь воле чужеземца, ускорило свой ход, настойчиво прогоняя вечер и преждевременно освобождая место для ночи.

Аурелиус небрежно хлопнул в ладоши. Соприкоснувшиеся лезвия кинжалов-когтей со звоном высекли сноп искр. Огромные железные створки сдвинулись с места и медленно, с натужным скрипом начали смыкаться.

Наконец, узкая щель между воротами скрылась.

Воцарилась мертвая тишина. Прошла секунда, другая, третья, четвертая. И тут железо ограды и ворот вздрогнуло, раздался высокий свист, не имеющий никакого источника. По небу пробежала огромная волна, искажающая пространство, словно кто-то смял исписанный лист бумаги, подвешенный высоко над головой.

Если бы над Пунктом 11 пролетала какая-нибудь птица, она смогла бы увидеть, как длинная железная ограда, окружающая городок, запылала сначала черным пламенем, затем фосфорично-зеленым. Огонь то исчезал, то появлялся вновь, как будто невидимый бесформенный великан закрывал собой несколько метров забора.

И вот пламя погасло. От ограды к Пункту 11 поползли щупальца густого тумана, окутавшие землю, как одеяло.

Аурелиус слегка пошатнулся, но устоял. Его тело постепенно приобрело первоначальный облик.

Все. В этом мире к городку не сможет подобраться никто. И выбраться из него привычным для людей способом уже невозможно. Будем надеяться, Воины Судьбы еще недостаточно близко, чтобы увидеть окончившийся полминуты назад фейерверк (а последствия еще долго будут эхом блуждать по псевдомиру — этот побочный эффект устранить, к сожалению, невозможно). Но, если повезет, Судьба упустит добычу из-под собственного носа.

А если нет… Что ж, тогда придется помериться силами с Воинами. Но будем верить, что повезет.

Глава 7

Эту ночь я провела практически без сна.

Когда вечером я заперла за собой дверь и легла на кровать, то даже не могла представить, что книга окажется такой интересной. Но с каждой перевернутой страницей я все с большим трудом отрывалась от рукописных строк. Сначала мне показалось, что я читаю какую-то странную философскую мифологию, затем стиль написания изменился со сказочно-описательного на научно-назидательный. Даже сейчас я не смогла бы точно ответить на вопрос, что это за штуковина?

Фантазия, история, религия, философия — все смешалось в некую массу, преподнесенную замысловатым псевдо архаичным языковым стилем.

За всю ночь я прочитала около семисот страниц, но не дошла даже до половины книги! Тонкие, как крылья бабочки, листы сменяли один другой легко, почти незаметно. Наверное, поэтому я захлопнула фолиант только тогда, когда стрелки часов начали приближаться к пяти часам утра.

И то, что я прочла этой ночью, просто потрясло мое воображение. Речь шла о каком-то Коридоре Времени. Хотя почему «каком-то»? Об этом объекте (явлении?) говорилось практически в каждом втором витиеватом предложении. Если верить словам неизвестного автора, во Вселенной (именуемой почему-то «Веселес» — то, что под этим словом подразумевается именно Вселенная, я поняла далеко не сразу) существует множество миров, расположенных на колоссальном расстоянии друг от друга. Причем расстояние это настолько велико, что миры разделены еще и временем, «текущем» сквозь всю Веселес. За редким исключением, миры населены живыми существами («лиренами»), но далеко не везде встречаются гуманоиды. Лирены имеют самые разные формы, строение; они живут и существуют по законам и правилам, понятным далеко не всем, а то и вовсе обходятся без них. Однако абсолютно точно известно, что Мировые Силы, воплощенные в этих существах, уравновешены.

Автор часто повторял, что сохранение Клиадрального (?) равновесия чрезвычайно важно, хотя и нарушить его крайне непросто. Подобное под силу лишь очень немногим. Долгое время в Веселес не рождалось столь могущественных лирен. Но неизбежности не миновать.

Впервые в известной нам (то есть автору) истории равновесие Мировых Сил было нарушено. И один из бесчисленных миров Веселес получил невероятную мощь, нашедшую приют в ста двадцати одном человекоподобном лирене. Все они смогли постигнуть необъятную Веселес и погрузиться в ее тайны, а потому стали «Избранными Посвященными».

Каждый из них стоил миллиардов лирен, а вместе Избранные представляли собой невероятную силу, способную с одинаковым успехом и разрушать, и созидать.

Посвященные преподнесли породившей их Веселес три величайших Дара.

Первым и самым щедрым Даром был Коридор Времени. Избранные расщепили пространство Вселенной и соединили все существующие миры одним каналом, замкнутым в кольцо, отражающее саму сущность Веселес.

Вторым Даром стало открытие псевдомиров. У каждого, даже самого крошечного мира существует параллельный ему псевдомир, где объективные законы и привычные явления теряют свою власть. Закономерности связи реальных и псевдомиров непостижимы и по сей день.

Третьим Даром оказалась возможность другим (неИзбранным) лиренам покидать родные миры через Коридор Времени. Но Посвященные установили барьер на прохождение Коридора, преодолеть который может лишь треть ныне живущих лирен.

Несмотря на множество устаревших слов и малопонятных терминов, книга увлекала с первых строк и больше не отпускала. Однако после нескольких сотен страниц я поняла, что от подобного количества информации голова может просто-напросто взорваться, поэтому спрятала книгу в сумку и мгновенно уснула, едва донеся голову до подушки.

Но даже во сне я не переставала думать о прочитанном.

Кто же мог придумать все это?

«С чего ты взяла, что это выдумка?»

Но ведь этого не может быть на самом деле.

«Почему?»

Потому что не существует никаких миров, кроме нашего.

«Ты в этом уверена?»

Ну-у-у…

«Тогда докажи!»

Не могу.

«Вот видишь! Почему же ты утверждаешь, что других миров не существует?»

Но это противоречит всему, что я знаю.

«Так и должно быть. Иллюзия и реальность почти всегда противоречат друг другу».

Но почему Галактики и Вселенная — иллюзия, а Веселес, Лирены и Коридор Времени — реальность?

«А почему бы и нет? Чем тебя не устраивает такая гипотеза?»

Сказочностью.

«Тебе так будет казаться только в первое время — потом пройдет».

Что пройдет?

«Все. Иллюзия растает, и реальность предстанет перед тобой во всей красе. Так что готовься».

Если Артем узнает…

«Артем не должен ничего знать!»

Но…

«Никаких но!»

А разве я могу перебивать саму себя?

«Конечно, можешь! Ты можешь все!»

Прямо уж и все?

«Скоро ты во всем убедишься, а пока спи».

Но я и так сплю.

«Значит, засни еще раз! И перестань задавать столько вопросов!»

Но я…

«Спать!»

Хорошо, хорошо. Только не является ли этот мысленный разговор с собой же — первым признаком сумасшествия?

«Нет».

Правда?

«Ты уснешь сегодня или как?»

Уже сплю.

«Тогда спи молча!»

Хр-р-р!

«Не паясничай!»

Хр-р-р!

Я проснулась резко, словно кто-то со всей силы ударил меня по голове. На часах было девять утра, но за окном было не по-летнему серо и мрачно.

Соскочив с кровати, я подошла к подоконнику. На улице стоял густой непроглядный туман. И царила тишина. Не настоящая — мертвая тишина. Ни пения птиц, ни шелеста листьев, ни шагов прохожих — абсолютная, немая тишина.

Я оделась и затолкала в сумочку фолиант. На цыпочках, чтобы не разбудить Артема, я прошла на кухню.

В холодильнике одиноко лежал свежий, не известно, правда, откуда взявшийся огурец. Ладно, хватит и этого.

Откусив кусочек зеленого овоща, я порылась в ящиках и нашла несколько чистых листов бумаги. Выудив из сумки ручку (а вытащить ее из-под книги оказалось очень непросто), я набросала небольшую записку.

Ушла к Вадиму. Постараюсь вернуться как можно скорее. Не волнуйся!

Аня.

Оставив послание на столе, я прокралась к выходу и тихонько закрыла за собой дверь.

Туман и не думал улетучиваться. Воздух словно окаменел: ни единого дуновения ветра я так и не ощутила. Поежившись от холода (что-то уж очень резко изменилась погода по сравнению со вчерашним днем), я перебежала Длинную улицу и устремилась к дому Вадима. От того, что быстрые постукивания каблуков были единственными звуками в этой вязкой тишине, стало немного жутко.

Вдруг где-то наверху раздался громкий треск. В полной тишине этот звук показался оглушительным, и я от неожиданности едва не подпрыгнула.

Но треск быстро смолк, а вместо него заиграла музыка. Я огляделась вокруг в поисках источника звука и увидела его в двух метрах от себя: на одном из столбов у самой вершины крепился металлический рупор, из которого доносилась очень старая мелодия годов, этак, 30-х. Самое смешное, что вчера этот рупор я приняла за фонарь.

Через пару шагов столб скрылся в тумане, да и громкость музыки понемногу начала сходить на нет. И все-таки, куда пропали горожане?

— Мяу! — Раздалось слева от меня.

— Ох, черт возьми, киса, ты чего меня пугаешь?

У водосточной трубы сидел здоровенный кот и таращил на меня свои горящие глаза. У него не было уха. И по-моему это… нет, не может быть. Тот самый кот из Екатеринбурга? Что за чушь? Это невероятно!

— Кис-кис-кис! Иди сюда!

Однако кот с невероятной для его массы легкостью прыгнул куда-то в сторону и исчез в бело-серой влажной дымке.

— Эй, ты куда? Я не хотела тебя напугать! Вернись же! — Неожиданно для себя я заметила, что мой голос дрожит.

Мне страшно? Разве здесь есть, чего бояться?

Но непонятный страх уже вонзил в сердце свои ледяные когти, и руки моментально покрылись мурашками.

А что, если в городе действительно никого нет? Нужно как можно быстрее добраться до Вадима. Только бы он оказался дома. А вдруг его там нет? Что, если я постучу в дверь и не услышу ответа?

Чтобы не позволить беспокойству окончательно парализовать тело, я побежала вперед.

«Вадим дома».

Откуда ты знаешь?

«А где же ему еще быть?»

Тогда куда подевались прохожие?

«Мало ли где они могут быть?»

Что-то уж очень самостоятельно ты мыслишь для внутреннего голоса.

«Тебе не нравится, что твое второе «я» рассуждает здравомысленно?»

Не успела я сформулировать следующую мысль, как услышала справа шаги.

— Ну, наконец-то! Хоть кто-то еще остался на этом бетонном пустыре, — выдохнула я, остановившись, и начала оглядываться вокруг.

Между тем шаги приближались. Я даже начала различать… звон шпор?

— Кхм, простите, кто здесь? Вас не видно в этом тумане!

Ответа не было. Однако металлический звук удара сапог (если это были именно сапоги) об асфальт становился все громче и громче. Вот, сейчас неизвестный должен находиться в четырех метрах от меня. Теперь в трех… в двух…

Но никакой фигуры видно не было.

Я затаила дыхание, обратившись в один слух. Он должен появиться чуть правее от меня. Шаги звучат практически у моего носа. Вот сейчас, еще пару секунд… Ну где же он?

Дрожа от волнения, я вытянула вперед правую руку. Внезапно звенящие звуки смолкли — неизвестный, похоже, остановился. Затем что-то легонько чиркнуло и зашипело, а через секунду я почувствовала резкий противный запах табака, причем такого крепкого, что от одного дыма я согнулась в приступе кашля.

— Где вы? — Крикнула я. — Почему вы не отвечаете? Я здесь!

«Что ты кричишь? Неужели не понимаешь, что это бесполезно? Если бы ты могла, то уже увидела этого человека. По идее ты почти наступаешь ему на ноги».

Хочешь сказать…

Невидимый прохожий крякнул, чихнул, сплюнул на асфальт и пошел дальше. Шаги начали понемногу удаляться. Только в воздухе остался висеть дым от табака.

«Никогда не верила в призраков? Что ж, самое время начать».

Внутри все похолодело, как будто я за раз проглотила пару килограммов мороженого. Просто ледяного мороженого.

Пошатываясь, я сделала шаг, другой, затем побежала, а после и вовсе понеслась что есть силы, едва разбирая дорогу в тумане.

Ф-фух, вот и нужный подъезд. Я пулей влетела в дом и добежала до третьего этажа. Не успев перевести дух, я ударила по кнопке звонка.

Шагов я не услышала, но дверь сразу же распахнулась.

— Доброе ут… Анна, что с вами? На вас лица нет!

— В-вад-дим, — язык от холода и страха начал заплетаться. — Я… я…

— Заходите, — бизнесмен осторожно взял меня за руку.

Я прошла на кухню. Здесь было также тепло и уютно, как и вчера, поэтому мне стало гораздо легче.

— Что случилось? — Спросил Вадим, орудуя кофеваркой. — Вы так выглядите, словно привидение увидели.

Мда, он даже не подозревает, насколько прав.

— В Пункте 11 всегда по утрам так тихо, а на улицах никого нет?

— Что, совсем никого?

Я покачала головой.

— Хм, странно, — Вадим протянул мне кофе. — Хотя нет, не так уж и странно. Скорее всего, никому не хочется высовывать нос из уютных постелей в такой холод — я вижу, вы совсем замерзли, пока шли.

— На улице такой густой туман…

— У нас это нормально.

Я глотнула кофе. Приятное тепло разлилось по всему телу. Панические мысли остались где-то в глубине, сознание мягко окутало ощущение домашнего тепла и безопасности.

— Успокоились? — Вадим понимающе улыбнулся.

— Да, наверное, я просто мало спала сегодня, вот мне и чудится что-то.

— Просматривали книгу?

— Как вы догадались?

— Так я же ее сам читал! Как мне и не узнать похожих симптомов! — Хихикнул Вадим. — Я вам говорил, что это бесценная вещь. Во-первых, ее не так уж и легко найти; во-вторых, текст захватывает, даже не смотря на то, что язык довольно своеобразный. Но если начнешь читать, то оторваться практически невозможно. Ну, так как, вам понравилась книга?

— Она немного странная, — призналась я. — Даже не немного.

— Но ведь интересная?

— Очень.

— Давайте, я вам покажу, что нужно скопировать на стены. Все необходимые инструменты уже готовы.

— Кхм, Вадим, могу я задать вам нескромный вопрос?

— Конечно.

— Зачем вам ЭТО?

— Затем же, зачем православному христианину икона.

— То есть вы…

— Да, я верю в то, что написано в книге. Как бы странно это не было.

— Но почему?

— Хороший вопрос, — Вадим задумчиво почесал голову. — Я сам задавал себе его и не один раз. Пока я не могу сформулировать определенный ответ. Наверное, я верю в Веселес по той же причине, по которой физики верят в корпускулярно-волновой дуализм света.

— Интересная аналогия, — заметила я.

— Не забивайте себе этим голову. В конце концов, для вас прочитанное может оставаться достойной лишь поверхностного интереса фантастикой. Я не заставляю вдумываться в смысл этих текстов и уж тем более принимать мои слова на веру.

— Вадим, а можно еще один вопрос?

Бизнесмен кивнул.

— Откуда у вас эта книга?

— Извините, но пока я не могу ничего вам ответить по этому поводу. Я лишь намекну: вы скоро сами все узнаете. Наберитесь терпения. А пока, если вы не против, я все же укажу страницы с рисунками — дело не должно стоять на месте! Начнем, пожалуй, с общей композиции…

Артем проснулся, когда на часах был уже полдень. Несмотря на это, в комнате царил полумрак: густой туман за окном почти не пропускал солнечного света. Парень протер глаза и задумчиво уставился на брошенный кое-как свитер. Остальные вещи еще вчера были второпях распиханы по полкам в крошечном шкафчике.

С Аней что-то не так.

И дело даже не в событиях последней недели, хотя и без них здесь не обошлось. Артем знал девушку давно и без труда мог различить, когда она говорит правду, а когда — нет. К счастью, с Артемом Аня почти всегда искренна. Вот только вчера она врала так, будто делала это каждый день — легко и непринужденно. И это, как раз таки, пугало больше всего.

С Аней что-то не так, а Артем (лучший друг называется!) ничего не может сделать.

Парень с силой сжал кулаки.

Ну уж нет! Нельзя просто так сидеть и ничего не предпринимать. Безвыходных ситуаций не существует. В первую очередь нужно понять, с чем мы имеем дело. С чем или с кем.

Артем быстро поднялся с кровати и уверенно вышел в коридор.

Дверь в комнату Ани была открыта. Артем заглянул во внутрь — никого. Ну, это и понятно: как-никак день уже в самом разгаре.

Прикрыв дверь, парень направился в сторону кухни. На столе лежала записка.

Ага, значит, она у Вадима. Хм, было бы, конечно, странно, если она сейчас гуляла бы по улице вместо того, чтобы выполнять свои рабочие обязанности.

Вадим. Об этой «темной лошадке» достоверно ничего не известно, и это весьма усложняет всю игру. Кто он? Зачем ему понадобилось нанимать человека из Москвы, чтобы намалевать какие-то рисунки? Прихоть? Не похоже. Бизнесмен выбрал Аню явно неспроста: где-то здесь прячется какой-то подвох, разглядеть бы только его.

Итак, определимся с тем, что нужно разузнать в самое ближайшее время. Кто такой Вадим? Чем он занимается? Откуда узнал про Аню? Как познакомился с Ольгой Сергеевной? Зачем разыгрывает этот спектакль? Что такое Пункт 11 на самом деле? Как можно связаться с внешним миром? Как убраться из города в экстремальной ситуации?

Мда, слишком много вопросов. А где взять ответы на них?

Потерев переносицу, Артем вернулся в спальню, быстро натянул джинсы и свитер, затолкал кредитную карточку в задний карман и вышел из квартиры. Ключи у Ани — она дверь откроет, когда вернется, поэтому парень просто захлопнул входную дверь (благо, замок щелкнул самостоятельно).

Очутившись на улице, Артем нисколько не пожалел, что надел теплый свитер: погодка была весьма прохладной. И туман… Стоп! А что это туман делает в центре города в самой середине дня? И почему на улицах никого нет?

А тротуары действительно были пусты. Неужели все сидят дома?

Артем прошел несколько метров и осторожно заглянул в первое попавшееся окно. Пусто. И в следующем. И в следующем…

— Эй, люди! Здесь есть кто живой? — Крикнул Артем. — Отзовитесь, кто-нибудь! Эй! Ну, хотя бы высунетесь из окна! Да вы что, вымерли все?

Ответом была гулкая тишина, вязнущая в тумане. Нет, ну не могла же тысяча человек исчезнуть в никуда!

Артем перебежал пустынную дорогу в направлении супермаркета. На двери висела табличка «Открыто». Недолго думая, парень вошел в магазин.

Неоновые лампы искусственным светом озаряли все немалое пространство торгового зала. За кассами тянулись длинные ряды холодильников и полок с продуктами. Все, как в обычном универсаме. Если, конечно, не считать того, что в зале не было ни покупателей, ни продавцов.

— И здесь, что ли, нет никого? А если сейчас войдет кто-нибудь и начнет таскать продукты? Или тут своеобразное самообслуживание: сам берешь бутылку, сам пробиваешь в кассовом аппарате сумму, сам кладешь деньги, сам отрываешь чек?

Артем подошел к холодильнику с пивом.

— Эй! Если здесь кто-нибудь есть, смотрите! Я беру пиво! И я не буду за него платить! Я уже взял две бутылки и иду к выходу! Да что, черт возьми, тут происходит? Куда вы все пропали?

С двумя большими бутылками пива Артем подошел к кассе и заглянул под столик.

— Хм, если я взял пиво, думаю, вы не будете против, если я прихвачу еще пластмассовый стаканчик и пачку кальмаров? Молчание — знак согласия! Спасибо! Я еще как-нибудь зайду! Эй!

Так и не дождавшись ответа, Артем вышел из пустого магазина. Просто чтобы удостовериться, он заглянул в очередное окно — пусто.

А вот это уже страшно. Дико страшно. Какое-то безумие! Может, здесь снимают фильм ужасов, а на главную роль назначили ничего не подозревающего приезжего? Или это шутка?

— Что ж, довольно забавно! — Крикнул Артем, садясь прямо на тротуар. — Розыгрыш удался! Признаюсь, мне немного жутко. Давайте, говорите, где камера? Куда нужно помахать ручкой?

Парень открыл одну из бутылок и налил себе пива.

— Ну, пожалуйста, скажите мне, что это всего-навсего шутка, — прошептал он и залпом осушил стакан. — Это ведь не смешно!

Но из тумана так никто не появился.

Последний фрагмент давался мне с явным трудом: казалось, я работала не несколько часов, а, как минимум, двое суток без перерыва. Но день оказался весьма продуктивным: Вадим сказал, что желательно успеть нарисовать четыре рисунка за два дня, а я уже закончила восемь! Хотя подобная работоспособность была вызвана не вдохновением, а желанием убраться из Пункта 11 как можно скорее.

Отойдя назад, я критически осмотрела выполненную работу.

На каждой стене чернели по два иероглифа. Из всех восьми два рисунка чертились исключительно прямыми линиями (со стороны могло показаться, что кто-то в приступе бешенства располосовал стену углем), еще два — окружностями различного радиуса. Одна из пар рисовалась угловатыми зигзагами, а остальные миниатюры и вовсе представляли собой многократно изгибающиеся волнистые линии.

Короче говоря, для обывательского взгляда вся работа, над которой я так долго трудилась, казалась бессмысленным набором линий и дуг. Однако в кажущемся беспорядке улавливалась строгая последовательность и точность построения фигур. Но что они значили?

Еще раз сверившись с книгой и убедившись, что никаких изъянов нет, я вздохнула и глянула на часы. Ого, уже пять часов вечера!

Словно только что проснувшись, желудок довольно неприятно заявил о себе, давая понять, что утренний огурец для него — слишком мало.

Мысленно приказывая желудку заткнуться, я подхватила книгу и вышла из комнаты. Тот час же из зала выглянул Вадим.

— Ну что, закончили на сегодня? — Поинтересовался он, забирая из моих рук книгу.

— Пожалуй, да.

— В таком случае, не откажите мне в удовольствии пообедать вместе с вами.

— Большое спасибо, Вадим, но я, наверное, пойду домой…

— Я прошу вас. Нет, я умоляю, не оставляйте меня в одиночестве. Обещаю, надолго я вас не задержу. Или вам неприятно мое общество?

— Нет, нет, что вы!

— Тогда прошу на кухню.

Мне ничего не оставалось делать, кроме как последовать за хозяином. Прости, Артем, я опять не слушаю твоего совета.

На кухонном столе уже были разложены тарелки с салатом, жареной курицей, колбасой, бутербродами с рыбой. В центре высилась горка мармелада, а чуть дальше — овсяное печенье. И когда мужчина все успел приготовить?

— Присаживайтесь, — Вадим слегка отодвинул стул.

Какое-то время мы молча поглощали еду: я с большим аппетитом, Вадим еле ковырялся в тарелке. Когда с главным блюдом было покончено, бизнесмен принес чашку горячего чая с лимоном.

Голод разжал свои железные тиски, и я обратила внимание, что Вадим нервничает и явно хочет что-то сказать. Едва я успела об этом подумать, хозяин заговорил.

— Вам, наверное, покажется странным то, что я сейчас скажу. Но вы все равно выслушайте меня. Это очень важно.

— Да, конечно, говорите, — я опустила чашку на блюдце.

— Я не должен, по идее, ничего вам рассказывать, — Вадим схватился за голову (точь-в-точь как когда-то Валерий, после того как тот набросился на Артема). — Но нет! Я… Вы не представляете, что произойдет в ближайшее время. Скоро вы встретите ЕГО. Не спрашивайте, кто он. Вы узнаете его сразу же, как только увидите. Я не знаю, что ему нужно от вас, но, если будет возможность, не могли бы вы попросить… Или просто упомянуть о придворном актере. Да, прямо так и скажите. Он поймет. А теперь, прошу вас, уходите.

— Но я не…

— Умоляю вас, уходите. Сейчас нет смысла что-либо объяснять — вы все равно ничего не поймете. Вы, как ни странно, не знаете, каким необычным человеком являетесь. Вашему другу невероятно повезло… И в то же время не повезло. Все, больше не спрашивайте меня ни о чем. Уходите. Прошу вас!

Я поднялась со стула.

— Благодарю за обед.

— Нет, это я должен благодарить вас. Но умоляю, уходите.

Вадим с силой прижал ладони к вискам и опустил голову.

Бросив недоумевающий взгляд на мужчину, я вышла из кухни, открыла входную дверь, а затем закрыла ее за собой.

Артем прав: здесь определенно не все в порядке. Не пора ли уже уезжать отсюда? Пока целы руки, ноги и психика.

* * *

Едва дверь в квартиру Вадима захлопнулась за Аней, хозяин, не отрывая рук от головы, рухнул на пол и, извиваясь, подобно змее, пополз к окну, но услышав позади знакомый шелест одежд, остановился, приготовившись к самому худшему.

— А ты меня разочаровал, — мягко протянул Аурелиус, усаживаясь за стол. — Хотя я ожидал чего-то подобного.

Вадим резко дернулся и перевернулся на спину, вцепившись пальцами в рубашку.

— Я сегодня добрый, поэтому возвращаться назад будешь быстро, пусть ты и проявил лишнюю инициативу. Впрочем, за рамки необходимого она не выходит, даже прибавляет интерес, — Аурелиус поднял правую руку. От запястья тянулась тоненькая стальная цепочка, к концу которой крепилась голова куколки-девочки, поразительно похожей на настоящую. Глаза куклы были закрыты.

Невидимые когти, терзавшие Вадима, исчезли, и тот, облегченно вздохнув, приподнял голову.

Аурелиус вытянул руку и сосредоточился на ладони, где тут же из ниоткуда возник длинный фламберг. Его клинок, имеющий волнистую, пламевидную форму, был выкован из какого-то светлого металла, не имеющего ничего общего с обычной сталью, а покрытая белоснежной кожей и усыпанная мелкими изумрудами рукоять не позволяла ни на миг поверить, что тяжелый двуручный меч хоть раз использовался по его прямому назначению.

Вадим заворожено смотрел на великолепное оружие, которое, казалось, излучало мягкий белый свет.

Очертания комнаты дрогнули и начали понемногу растворяться. Стены исчезли, впрочем, как и все остальное. Вадим стоял на коленях на вершине черной скалы. Рядом, не касаясь камней, парил Аурелиус с фламбергом в руках. Розовое небо над головой, прячущееся за перламутрово-фиолетовыми облаками, полная, салатового цвета луна и зависший над ней, так похожий на привычное ночное светило месяц, и вечно куда-то несущийся серый пепел — Вадим сразу же узнал это место, именуемое псевдомиром.

Аурелиус без видимого труда взмахнул огромным мечом.

— У тебя есть еще два вдоха и три выдоха.

Мужчина опустил голову и закрыл глаза. Выдох. Как же приятно вновь ощущать воздух в своих легких. Вдох. За это можно терпеть все муки, какие только существуют. Выдох. Как же не хочется снова умирать! Вдох. Выдох.

Аурелиус с силой обрушил клинок вниз. Лезвие легко, словно и не встретив никакой преграды, разрубило шейные позвонки и, отделив голову от тела, вонзилось в скалу. От невероятного по мощи удара камень треснул пополам.

Тело повалилось вниз, голова стукнулась о треснувший кусок скалы и укатилась куда-то в сторону. Но из раны не лилась кровь. Вместо этого обезглавленный труп посерел и начал распадаться на гнилые куски. Мясо и кости, едва коснувшись земли, обращались в пепел. Такой же, какой летал по всему псевдомиру.

Над уже разметавшемся серым пеплом образовалось легкое серебристое облачко и медленно поплыло к Аурелиусу.

Юноша перекинул фламберг в левую руку и поднял правую, на запястье которой висела голова куклы. Закрытые миниатюрные веки распахнулись, и на приближающееся облако устремился взгляд красных от лопнувших капилляров глаз с ярко-зеленой радужкой, крошечный ротик раскрылся, и серебристая субстанция тонкой струйкой потекла прямо в чернеющую за зубками пустоту.

Проглотив полупрозрачное облако, куколка метнулась вверх и зарылась в складках струящейся ткани.

Аурелиус откинул голову назад и довольно улыбнулся. Фламберг в его руке исчез также быстро, как и появился. Юноша встряхнул руками и смахнул пепел с белых, как снег, рукавов. По идее, следовало снять рубашку совсем, но уж очень интересно, какой сюрприз преподнесет этот странный псевдомир на сей раз: о том, что блуждающий серый пепел вызывает галлюцинации при соприкосновении с кожей, не писали ни в каких книгах. Кто знает, что новенького можно выудить из глубины собственного сознания?

Теперь нужно отыскать виновницу всего этого торжества — Аню, как ее здесь называют. Так, и где мы спрятались?

Аурелиус закрыл глаза.

Ага, вот ты где. Не ждешь гостей? А они скоро прибудут. Так что скучать тебе не придется.

Юноша улыбнулся и покинул псевдомир с розовым небом и зеленой луной. Ветер старательно сметал со скалы остатки серого пепла.

* * *

— Артем, я вернулась! — Крикнула с порога я. — Знаешь, а ты был абсолютно прав, как всегда. Я тут подумала… Артем, ты дома?

Я прошла на кухню, заглянула в зал и спальни, но квартира была пуста.

Куда мог подеваться Артем? Он что, ушел без ключей? И где мне теперь его искать? А, ладно, не такой уж и большой Пункт 11, чтобы даже не попытаться найти его. Кроме того, не так уж и много потенциальных мест, куда мог направиться друг.

«И ты пойдешь на улицу? Снова будешь блуждать в непроглядном тумане?»

Так, я не поняла, откуда столько ехидства в голосе моего второго «я»? Нужно найти Артема и точка!

«А как же привидения?»

Это всего лишь игра воображения.

«Ну-ну».

Разозленная на саму себя, я захлопнула входную дверь и вернулась на улицу.

Нет, ни один НОРМАЛЬНЫЙ туман столько держаться на улицах не сможет. Разве это болотистая равнина?

— Артем, где ты?

Да, и в любом НОРМАЛЬНОМ городе главные улицы не будут пустыми. Это же не кладбище!

— Артем, отзовись!

И уж тем более, никакой НОРМАЛЬНЫЙ человек не будет хранить у себя странные книги и рисовать на стенах непонятные знаки.

— Артем, куда ты пропал?

— Здесь я.

— Вот черт! Ты почему молчишь?

— Я не мол… молчу! — Артем, пошатнувшись, поднялся с тротуара.

— Ты что, пьян?

— Я? Нет! — Парень споткнулся о бордюр и задел ногой стоящие пустые бутылки.

— Да я вижу.

— Аня, послушай. Нам нужно срочно бежать отсюда!

— Какой уж тут может быть побег, если ты едва на ногах стоишь!

— Я серьезно!

— Я тоже. Идем домой. Сначала проспись, а уже потом будем разговаривать.

— Нет! Домой идти нельзя!

— Хватит кричать.

— А все равно меня никто не услышит! Тут вообще никого нет!

— Не говори глупостей! Сейчас кто-нибудь высунется из окна и начнет ругаться.

— Да никто тут ниоткуда не высунется! Ты заглядывала в окна? Там пусто! Никого нет! Вон там — супермаркет. Он тоже пустой. Я взял пиво, не оставил ни рубля, и меня никто не остановил. Я уже полдня торчу на этом ледяном асфальте и ору вовсе горло! И за эти полдня я не увидел и не услышал ни одного человека. Ни од-но-го!

— В любом случае, не стоит продолжать стоять здесь. Нужно вернуться и…

— А что, если возвращаться уже некуда? — Раздался позади знакомый голос.

Я оглянулась.

— Андрей? А… А ты что здесь делаешь?

— Стою. Смотрю на тебя. Разговариваю. А ты, Аня, что-то очень бледная, будто привидение увидела.

Так, уже второй человек намекает мне на призраков. Это что, модный фразеологизм?

— Андрей, что здесь происходит?

— Ты действительно хочешь это узнать?

— Конечно!

— Тогда пойдем со мной, — Андрей протянул мне руку.

— Куда?

— Пусть это останется сюрпризом, хорошо?

Я пожала плечами. Что-то комичное было во всей этой сцене: пустой город, окутанный густым туманом, пьяный шатающийся Артем, взявшийся из ниоткуда и неизвестно зачем стоящий рядом Андрей, звучащая где-то вдали, уже порядком надоевшая мелодия 30-х и я, недоуменно пожимающая плечами. Блеск!

— Идем, — согласилась я. — Артем, ты в состоянии передвигаться самостоятельно?

— Нет, Аня, Артему придется остаться здесь.

— Это еще почему?

— Д-да, это еще почему я должен остаться здесь? — Промямлил Артем.

— Потому что так надо, — Андрей все еще держал вытянутой свою руку.

— Кому надо? — спросила я.

— Мне, — спокойно ответил парень и тряхнул светлыми волосами. — Это нужно мне.

— Андрей, но…

— Начнем с того, что я не Андрей, — парень ухмыльнулся и тихонько щелкнул пальцами. — Уж извини за этот вынужденный маскарад.

Пока он говорил, мир вокруг начал стремительно меняться. По асфальту прошла волнообразная судорога и расколола дорогу множеством глубоких трещин. Часть тротуара обратилась в груду камней, часть осталась почти невредимой, а некоторые участки и вовсе превратились в пыль. Металлические трубы перекосились и покрылись ржавчиной и грязью, на стеклах окон толстым слоем легла пыль. Стены домов также частично развалились и почернели. Около них валялись остатки черепицы и шифера. От прежнего Пункта 11 остался только туман… Все, как во сне…

— Андрей, что здесь про… — я запнулась на полуслове, взглянув на парня… и почувствовала, как мутнеет перед глазами.

Тело молодого человека страшно вздулось, как будто под кожу влили несколько литров жидкости. Затем огромные пузыри начали лопаться с отвратительным рвущимся звуком. Треснувшие лоскуты кожного покрова один за другим отделялись от тела и падали вниз, открывая… разве это возможно?

Под старой кожей скрывалась другая. Вот обнажились длинные пальцы с большим кольцом на одном из них. Слезшие вместе со скальпелем светлые пряди сменились иссиня-черными прямыми волосами.

Вскоре вместо Андрея в груде лоскутов кожи и ткани стоял совершенно другой человек. Молодой юноша и, надо признать, очень красивый. Высокая статная фигура, длинные до плеч темные волосы, большие пронзительно черные глаза, идеально правильные, точно обрисовывающиеся черты лица — не человек, а прекрасная статуя в длинных, струящихся, безупречно белых одеждах.

— Не может быть, — прошептал Артем. Кажется, от такого зрелища он полностью протрезвел.

Я стояла, не отрываясь, смотрела на улыбающегося парня и пыталась определить: сплю ли я или всего-навсего сошла с ума.

— Ни то и не другое, — молодой человек перешагнул через груду плоти и сделал несколько шагов. Высокий холодный голос эхом отдавался в моей голове.

— Кто ты? — Артем встал между мной и неизвестным.

— Можешь называть меня Аурелиус, — парень взглянул на друга сверху вниз и презрительно поморщился.

— Аурелиус? — Переспросила я.

— Пойдем, — парень вновь улыбнулся. — Мне не очень нравится это место. Я покажу тебе такой прекрасный мир, от которого может захватить дух. Там ты будешь бродить по чудесным садам, вдыхая благоухания бесчисленных цветов, любоваться великолепными пейзажами с высоты птичьего полета, ловить лучи солнца, которые никогда не оставят ожогов на твоей коже. Ты забудешь, что такое непонимание окружающих людей, рутинная работа и однообразная жизнь. Прошлое — ничто по сравнению с будущим. Только… Артема нужно будет оставить здесь. Но я постараюсь найти ему более чем достойную замену. Идем же со мной! Ты не пожалеешь, обещаю.

— Никуда она не пойдет! — Артем гневно стиснул кулаки. — Я не знаю, что ты за черт, раз вытворяешь такие фокусы, но ты не будешь здесь распоряжаться.

— Ты серьезно думаешь мне противостоять? — Аурелиус откинул голову назад и расхохотался. — Ну ты и глупец! Да ты даже шаг не успеешь сделать, как превратишься в мешок мяса и костей. Ты смеешься? А я не шучу.

— Юноша прав, Аурелиус, девушка никуда не пойдет, — прозвучал низкий женский голос.

Аурелиус резко повернулся и вгляделся вдаль. Туман послушно расступился, и я смогла увидеть идущую к нам женщину, закутанную в оранжево-черный плащ. Волосы были заплетены в толстую косу, спускавшуюся до пояса. Черные лакированные сапоги звонко постукивали по кускам асфальта.

— Точнее, девушка не пойдет с тобой, Аурелиус, — поправилась незнакомка. — Она отправится с нами.

— Почему? — Парень гордо вскинул голову.

— Потому что такова Судьба, — женщина нехорошо улыбнулась. — И кому, как не тебе знать это.

— Я поспорю с тобой, Воин, — Аурелиус прищурил глаза. — Тем более, ты испортила мне такую душещипательную сцену, а вдруг я ради нее репетировал целую неделю?

— Тогда ты сам напросился… парнишка.

— Не смей меня так называть!

— Сначала заслужи прозвище получше.

От Аурелиуса в сторону женщины метнулись черные и быстрые, как пули, щупальца, но в полуметре от незнакомки наткнулись на невидимую стену и рассыпались в прах. В свою очередь от Воина Судьбы к юноше устремились алые копья, но преодолев всего метр, они обратились в черных воронов, разлетевшихся в рассыпную.

— Неплохо… для парнишки, — женщина обнажила ряд белых зубов. — А что еще ты умеешь?

— Аня, бежим отсюда! — Крикнул Артем, не дожидаясь ответа, схватил меня за руку и рванул вперед.

Позади еще слышались какие-то звуки, но мы бежали, не останавливаясь, пока не вылетели через кирпичную арку из города в пустырь. И куда теперь?

— Артем, кажется, мы не туда…

Вдруг мир перед глазами начал растворяться. Туман исчез, и я увидела над головой… розовое небо с плывущими перламутровыми облаками и две луны: одна полная и зеленая, а другая — в форме полумесяца, как обычно желтая. Земля превратилась в черный камень, над которым вихревыми потоками кружился серый пепел. Я огляделась — Артем исчез.

— Артем, где ты? — В отчаянии закричала я.

И тут кто-то сильно ударил меня по голове, заломил руку за спину и повалил на землю. Не успела я вскрикнуть, как почувствовала резкий укол в районе лопатки. Невероятно сильная боль пронзила все мое тело, и я потеряла сознание.

Глава 8

Артем стоял, прислонившись спиной к кирпичной арке и тяжело дыша от изнурительного бега. Его колени предательски подгибались, а руки била не унимающаяся дрожь.

Что происходит? Что здесь, черт возьми, твориться? Невероятные события следуют одно за другим, и ни одному не находится логического объяснения. И кто вообще такие эти сумасшедшие, швыряющие друг в друга копья, возникающие из воздуха? Копья, возникающие из воздуха… Замечательно, галлюцинации на почве нервного расстройства — это как раз то, чего не хватало для полной радости!

А если это не галлюцинации? Ну нет, на самом деле такого просто быть не может. А вдруг может? Но тогда что это?

Эх, проще поверить в то, что увиденное — плод больного воображения. Только на лице Ани довольно недвусмысленно отражались те же страх и недоумение, которые испытывал Артем, а у двоих людей уже никак не возникнет одна и та же иллюзия.

Аня. Где она?

Артем пошатнулся и упал на землю, распластавшись всем телом на осколках стекла и бетона. Смириться можно даже с сумасшествием, но только не с тем, что Аня исчезла. Только не с этим!

— Что ты здесь делаешь, человек? — Проревел звучный мужской голос.

Артем мгновенно поднял голову и привстал на четвереньки. Странно, секунду назад тут никого не было.

— Кто вы?

— Тебя что, не учили элементарным правилам вежливости? Знаешь ли, отвечать вопросом на вопрос… — голос раздавался откуда-то справа, но парень так никого и не увидел. Неужели снова началось?..

— Где Аня? — Стиснул зубы Артем и поднялся на ноги.

— Молчать!!!

Невидимая сила с невероятной мощью отшвырнула парня назад. Ощущение было такое, словно в тело на большой скорости врезалась каменная плита. Воздух выбило из легких, и Артем ударился головой обо что-то твердое, оказавшееся куском стены. На мгновение застыв в воздухе, парень брякнулся на асфальт.

— Вопросы здесь задаю я, понятно? — Голос начал постепенно приближаться.

Что-то уж слишком реалистичная галлюцинация! Так и помереть недолго! Нет, судя по всему, где-то тут околачивается некто, умеющий не только языком молоть, но и здорово встряхнуть взрослого человека, словно крошечную куклу. К тому же этот Геркулес еще и грубиян.

— Я спросил, понятно?

Кто-то незримый подхватил Артема под руки и рывком подбросил вверх на добрых три метра. На миг ноги парня оторвались от земли, затем тело снова рухнуло вниз. Рухнуло слишком быстро для нормальной силы тяготения.

От очередного соприкосновения головы и твердой поверхности в глазах потемнело.

— Понятно, понятно. Что я, похож на идиота? Ну так где Аня?

Вместо ответа последовал очередной удар невидимого кулака в живот. Затем еще один. Во рту появился солоноватый привкус.

— Ты действительно такой смелый, или у тебя от ужаса помутился рассудок?

Артем с трудом открыл глаза. Над его головой стоял огромный богатырь в черной рубахе и брюках свободного кроя. С широченных плеч спускался оранжево-черный плащ. Линия стыка двух цветов была размыта, как будто один переходил в другой.

— Что-то ты, парень, не очень разговорчивый, — усмехнулся мужчина. — Язык прикусил?

— Что-то ты дядя, очень заботливый. Отцовские чувства проснулись? — Артем закашлялся и сплюнул кровью.

Богатырь даже не пошевелился. Но очередная воздушная волна заставила парня снова врезаться в стену, отколов от нее несколько довольно крупных кусков.

— Придурок! — Выплюнул мужчина.

— Где Аня?

И снова удар. На этот раз по голове, а не в живот. Легче, правда, не стало.

— Перестань, Лиорд, иначе парень не доживет до вечера, — раздался тонкий девичий голосок.

Из последних сил хватаясь за ускользающее сознанье, Артем поднял голову и слегка приоткрыл глаза.

Рядом с богатырем стояла крошечная фигурка девушки. Даже нет, еще девочки. Во всяком случае, на вид ей было не больше пятнадцати. Девушка куталась в свой двухцветный плащ (это что секта?) и на цыпочках пыталась дотянуться до поднятой руки мужчины.

— Перестать? Но, Кэйрли, я же еще не успел начать!

— Ты убьешь его! — Пропищала девушка.

— Ну и что? Зачем он нам нужен? Мы же уже нашли ЕЕ.

— Что… что с Аней? — Артем попытался встать, но безуспешно.

— Слушай, парень, ты меня достал… — Лиорд двинулся было к Артему, но Кэйрли вовремя преградила ему дорогу.

— Нет, Лиорд! Не трогай его!

— Почему? — Взревел мужчина.

— Потому что ты забыл об одной ма-аленькой, но важной детали, — прощебетала девушка, неестественно растягивая гласные.

— Какой еще детали?

— Аня еще никогда не была в Коридоре Времени. Да, не спорю, ее потенциал велик. Но даже мудрецы не застрахованы от ошибок. А если что-то пойдет не так? Помни о нашей основной задаче: нужно приложить все усилия, чтобы девушка выбралась отсюда и попала к нам в целости и сохранности. Этот парень будет нашей страховкой в случае неприятностей.

— Ты имеешь в виду Рокировку? — Мужчина почесал затылок.

— Именно, — Кэйрли улыбнулась.

— Что с Аней? — Простонал Артем, карабкаясь руками по стене.

— Ты скоро увидишься с ней, — девушка пристально взглянула на парня.

Тут перед глазами Артема сверкнула ослепительная вспышка, и мир окончательно «поплыл». Правда, никто уже не швырял парня куда-либо. Боль в теле отступила в самую глубину сознания. По коже пробежал приятный холодок, разливая сонное расслабление. Захотелось прямо здесь лечь и провалиться в обморок, чтобы забыть обо всем этом кошмаре, вырвавшемся в реальный мир.

— Зачем, Кэйр? — Лиорд недоуменно покосился на девушку.

— Все равно двигаться он не может. Так пусть хотя бы не стонет, а просто молчит.

— Ты слишком хорошо относишься к этим глупым лиренам. А уж этот дурак не стоит и мимолетного взгляда.

— Я не хочу, чтобы… Артем скончался в пути.

— Не думаю, что ты так заботишься о нем, исключительно как о нашей «страховке».

— Я забочусь только о себе, ты же знаешь.

— Эх, ладно. Пусть живет. Пока. Но тащить этот мешок я не буду.

— Ну и не тащи! — Хмыкнула девушка и направилась в сторону, противоположную серым развалинам.

Артем почувствовал, как плавно поднимается над землей и улыбнулся детскому, давно забытому ощущению полета во сне. Ведь это же сон? Когда проснусь, расскажу его Ане: вот она смеяться будет…

Мысль оборвалась, и парень безвольно уронил голову вниз.

* * *

Посреди молочного моря тумана напротив друг друга неподвижно стояли две фигуры. Аурелиус напряженно смотрел на Воина Судьбы, та в ответ скалила зубы в усмешке. И оба понимали, что победитель в этой схватке получит жизнь и несравнимую по мощи силу, а проигравший лишится и того, и другого соответственно.

— Что, испугался, парнишка?

— Было бы чего бояться. Не вижу вокруг ничего устрашающего… Разве что твое лицо. Уж извини, даже заядлый льстец запнется, прежде чем назовет тебя красавицей. А я и тем более пытаться не стану — язык не повернется.

Женщина перестала улыбаться и зло прищурила глаза.

— Ну ты и хам!

— Правда глаза колет? Хм, извини, не глаза, а щелочки.

Воин Судьбы вскинула руки вверх. По небу прокатилась воздушная волна. Земля дрогнула. Висящий в радиусе ста метров туман мгновенно уплотнился, образовав висящую над головами соперников гигантскую спираль. На землю начали падать крупные лиловые капли, а через пару секунд вниз устремился целый водопад странной плотной жидкости. Из центра спирали прямо на Аурелиуса упал луч ядовито-зеленого цвета. Коснувшись головы юноши, он расщепился на множество более тонких лучиков.

Грянул гром. Низвергающаяся жидкость прекратила свое падение, а невидимая сила стянула зависшие в воздухе капельки в несколько крупных сгустков. Желтые лучи преломились и метнулись прямо к лиловым уплотнениям.

Женщина опустила правую руку до уровня плеч и закрыла глаза.

Желеобразные сгустки затвердели, а желтый луч иссяк.

— И что? — Аурелиус выглядел искренне озадаченным. — Это все? Нет, красиво, я не спорю, только какой смысл…

— Заткнись! — Прошипела женщина.

Лиловые коконы задрожали и с хрустом треснули. Воздух пронзил нечеловеческий вопль, отдаленно напоминающий лязганье металла. Из образовавшихся трещин показался здоровый коготь, за ним — щупальце. Ближайший к Аурелиусу кокон развалился на куски, выпустив на волю странное существо.

Непропорциональный скелет с длинными, тонкими конечностями и крошечной головой был обтянут гладкой серой кожей. Помимо двух «ног», больше похожих на утыканные шипами кошачьи лапы, чудище опиралось на раздвоенный хвост, покрытый мелкими волосками. Из спины торчали извивающиеся щупальца, обвивающие безобразное тело и тянущиеся прямо к Аурелиусу. На голове у существа не было ни глаз, ни ушей, ни носа. Только огромная, вытянутая пасть с большими и острыми зубами. Передние лапы венчали массивные клешни, в смертоносности которых сомневаться было бы бессмысленно. Монстр, издав отвратительный вопль, встал в боевую позицию, устремив на Аурелиуса щупальца и клешни.

Вслед за собратом из коконов вылезли остальные чудовища.

Женщина открыла глаза.

— Ты и теперь не видишь, чего бояться?

— Ну, я придерживаюсь прежней точки зрения.

— Остроты тебе не помогут. Против шигиров бессильны и огонь, и вода, и даже Клиадра, и уж тем более твое остроумие.

— Ты так считаешь? У меня другое мнение по этому поводу.

Глаза Аурелиуса полыхнули синим светом, зрачки превратились в спиралевидные звезды, тело удлинилось, сверкнули металлом когти-кинжалы, а позади, прорвав окрасившиеся в пронзительно черный цвет одежды, взметнулись огромные крылья.

На лице Воина отразилось плохо скрываемое удивление.

— Вот, значит, как? Получается, ТЫ вырвал это место из обычного пространства, поместив на зыбкую грань между реальным и псевдомиром? Смело.

— Но малоэффективно, раз Судьба пробралась сюда.

— Вынуждена признать, мы не пробивались сквозь установленную защиту. Ты просто чуть-чуть опоздал: Судьба уже находилась здесь, когда процесс смещения еще только начинался.

— Правда? Тогда обязательно намекну профессорам о новом применении пространственных сдвигов.

— Боюсь, что не сможешь.

Женщина отдала беззвучный приказ. Шигиры, взревев как один, бросились к Аурелиусу. Несмотря на кажущуюся хрупкость, существа передвигались очень быстро, едва касаясь лапами земли. Чудовищам не были нужны глаза, чтобы видеть цель: они ощущали присутствие силы иным зрением.

Аурелиус высоко подпрыгнул и завис в воздухе. Огромные кинжалы обвивали синие пламевидные спирали. Двое шигиров тоже взлетели вверх и метнулись к долгожданной добыче. Аурелий уклонился от оказавшегося вблизи щупальца, одной рукой перехватил нацеленную в голову клешню, другой вонзил когти в горло жертвы. Рванув кинжалы вниз, он распорол брюхо шигира и, добравшись до позвоночника, разломил его надвое.

Бросив тело на землю, Аурелиус схватил другое чудище за щупальца и притянул его к себе. Не долго думая, он запустил когти в раскрытую пасть, пробив череп насквозь, затем разрубил существо в поясе, отпихнул исторгающие лиловую жидкость останки и спикировал вниз.

Одного шигира Аурелий сбил с ног, второму взмахом руки снес голову. Третье чудовище бросилось на врага из-за спины, но Аурелиус, отлетев вправо, развернулся и, парировав удар, отсек нацеленную на него клешню. Упавший шигир снова метнулся в атаку, но тут же был пригвожден к земле мощным ударом, пробившим костистую грудь. Оставшегося в живых монстра Аурелиус подбросил в воздух, схватил метавшийся из стороны в сторону хвост и затолкал его прямо в клацающую пасть, а после, выдернув оставшуюся клешню, сдавил уродливый череп, превратив голову в залитую лиловым студнем смесь мяса, зубов и костей.

Оставшись парить над землей, Аурелиус вернул себе первоначальный облик и, небрежно поправив волосы, улыбнулся.

— И ты хотела покончить со мной ЭТИМ? Мое самолюбие уязвлено. Неужели ты думала, что мне подвластна только Боевая Клиадра?

Вокруг Аурелиуса образовалось плотное черное облако, из которого одна за другой начали вылетать крошечные фиолетовые бабочки. Рассыпая по воздуху искрящуюся пыль, прелестные насекомые подлетели к Воину Судьбы.

Женщина в смятении таращилась на юношу.

— Обычная сталь не причинит шигиру никакого вреда, а порождения Клиадры поглотятся этим лиреном без остатка. Как ты смог одолеть этих созданий?

— Наверное, это мое обаяние выбивает у окружающих почву из-под ног.

— О, да! Обаянию твоего Сущностного Образа можно позавидовать. Только не демонстрируй его девушкам на первом свидании, а то у них психика не выдержит подобного шарма. Кстати, что тут делают эти насекомые?

— Разве не видишь? Порхают.

— Нет, что они творят НА САМОМ ДЕЛЕ?

— А, ты об этом. Да так, ничего особенного. Всего лишь блокируют любое Клиадральное воздействие. Можешь, кстати, проверить.

Женщина закрыла глаза. Через несколько секунд она нахмурилась и напряглась. От ее усилий на лбу выступил пот, но ничего не произошло.

— Знаешь, что значит твое бессилие? Ты не можешь преодолеть простенький Блок, созданный мною. Ты, именующая себя Воином Судьбы, стоишь сейчас, словно обыкновенный лирен и не можешь соорудить даже ничтожную стенку в качестве щита. И это та самая Судьба, пред которой миры падают ниц? Где же ваше всезнание? Где ваши сила, могущество, власть? Я не вызывал демонов псевдомиров, не обрушивал на тебя силу стихий и гнев мертвых, не сводил с ума иллюзиями. Я просто установил Клиадральный Блок. И ты бессильна против него. Мне даже жаль тебя убивать, честно. Но позволить такому уродливому и лживому лирену бродить по Веселес я тоже не могу.

Аурелиус плавно опустился на землю и материализовал из воздуха огромный белый фламберг.

— Я дам тебе шанс умереть с оружием в руках. Просто перерезать тебе горло — это для меня слишком скучно. Знаешь, я даже сниму Блок. Чтобы было веселее, ты не против?

— Ты эгоистичный самодур! Да я тебя по земле размажу! — Женщина выхватила только что возникшие длинные кинжалы из зеленоватого металла.

— К сожалению, подавляющее большинство лирен не учатся даже на собственных ошибках, — юноша наигранно вздохнул и покачал головой. — Моя ошибка заключалась в том, что я вас переоценил. Здорово переоценил. Стоит разорвать связь между вами, и можно разделывать тушки с закрытыми глазами.

Воин Судьбы бросилась на Аурелиуса, нацелив один кинжал в голову, а другой — в живот. Одновременно с этим земля под ногами молодого человека начала бурлить подобно кипящей воде.

Высоко подпрыгнув, Аурелий отразил удар и, перекувыркнувшись в воздухе, с размаху вонзил лезвие в кипящую почву. Раздался глухой рев бившегося в агонии, еще не выбравшегося на поверхность существа.

Выдернув меч, юноша начал атаковать. Воин едва успевала парировать молниеносные удары: движения огромного фламберга были едва уловимы.

Женщина отступила на шаг, затем еще на один. А Аурелиус все размахивал смертоносным оружием, комбинируя ложные выпады с действительно мощными ударами.

Через две минуты Воин с ужасом почувствовала, что начала уставать: все силы были потрачены в бесплодных попытках одним ударом прекратить схватку. При таком темпе не хватало концентрации, чтобы применить более-менее серьезную Клиадру.

Аурелиус, словно прочтя ее мысли, довольно улыбнулся и, крутанув фламбергом, выбил один из кинжалов. Не давая сопернице опомниться, он, размахнувшись, всадил лезвие меча ей в живот по самую рукоять.

Воин Судьбы замерла. Зажатый в руке кинжал со звоном ударился о камни. Хватая воздух ртом, женщина опустила взгляд вниз, потом перевела его на врага.

Аурелиус, продолжая самодовольно улыбаться, выдернул фламберг из раны и одним движением отсек раненой голову. Тело мешком повалилось на землю.

Наступила тишина.

Юноша поднес к губам окровавленную руку и слизнул несколько алых капель.

— Даже кровь у тебя отвратительна, — поморщился он и отвернулся от обезглавленного трупа.

Пригладив растрепавшиеся волосы и удалив кровь с рук и одежды, Аурелиус закрыл глаза.

Нет, кажется, все-таки опоздал. Пока он тут развлекался, Судьба не сидела сложа руки. Они уже нанесли ее Знак. Плохо. Очень плохо. Но ничего, дело еще поправимо. В конце концов, Аурелиус тоже не терял времени даром, а основательно подготовился.

На самом деле он ожидал от Воинов гораздо большего. Конечно, даже студенту понятно, что слухи о всесилии и бессмертии адептов Судьбы — всего лишь миф. Нет, бесспорно, они могущественны, но «всесилием» тут даже и не пахнет. Что ж, тем лучше для Аурелиуса. И хуже для всех остальных.

* * *

— А ну, вставай сейчас же! Чего развалилась? Или тебе помочь?

Едва я сделала попытку открыть глаза, как нестерпимая боль, пронзившая голову, заставила на несколько мгновений забыть, где верх, а где низ.

— Я с кем, по-твоему, разговариваю? Быстро поднимись на ноги!

Сжимавшие череп невидимые тиски немного ослабили давление, и я, воспользовавшись моментом, открыла глаза.

Оказалось, что я лежала на бревенчатом полу какой-то маленькой комнаты с невысоким сводчатым потолком. В стенах, тоже, как ни странно, деревянных, были прорезаны грубые окна, сквозь немытые стекла которых едва пробивался свет. Не хватало только курьих ножек. Хотя, возможно, я их просто не вижу, потому что сама нахожусь в избушке, а вот со стороны…

В полумраке я разглядела перед собой высокую фигуру женщины, сложившую руки на груди. Похоже, это она разговаривала со мной.

Лежать на холодном полу было неудобно, поэтому я как можно быстрее встала на ноги.

Кошмар! Голова кружится так сильно, что земля и стены раскачиваются, как на палубе! И мысли ползут друг за другом с ужасающей медлительностью.

— Уже лучше, — женщина удовлетворенно кивнула. — Я Агния. Начиная с сегодняшней минуты, ты будешь во всем слушаться меня. Если я сочту твое поведение пристойным, ты будешь реже испытывать вот это.

Дикая боль в голове снова уронила меня на пол. Такими темпами я вообще разучусь передвигаться на двух ногах!

— Я не приказывала тебе падать.

И снова по телу будто прошелся электрический разряд. Пять секунд спустя я осознала, что забыла дышать все это время. Глоток воздуха неприятно ожег пустые легкие.

— Вы Баба Яга? — Я сама поразилась уместности собственного вопроса, но нужно же было проверить, двигается ли язык.

— Чего? — Женщина приподняла брови. — Кто такая Баба Иага? Погоди, ты издеваешься надо мной? Ну, сейчас я покажу тебе такую Иагу…

Очередной разряд практически лишил меня сознания. Что со мной происходит? Я не могу сконцентрироваться ни на одной мысли!

— Агния, сбавь напор.

— Она не слушается!

— Еще бы! Встань на ее место. Незнакомый лирен, возникший из ниоткуда, да еще и сопровождающий каждую реплику… э-э-э, не вполне приятным применением Клиадры… Тем более, разве ты не видишь, у нее все еще плывет перед глазами. Мне кажется, она сейчас вообще практически ничего не соображает. А ты требуешь от нее послушания.

Я снова попыталась встать. Надо же, получилось! Если бы не головокружение… Я закрыла глаза, помотала головой, затем рискнула немного оглядеться.

— А, по-моему, все она соображает, раз назвала меня какой-то Иагой

— Не Иагой, а Ягой! К тому же, какая разница, кем она тебя наречет?

Повернувшись к источнику второго голоса, я увидела, что в углу сидит пожилая дама, которую скрывала упавшая на нее тень. Не старушка, а именно дама: что-то необъяснимое чувствовалось в этом человеке, что не позволило бы назвать ее бабушкой.

— Кто вы? — Спросила я, оглядываясь: вдруг здесь есть кто-то еще?

— О, а ты права, сестра. Она уже начала задавать вопросы: значит, вполне соображает, что к чему, — улыбнулась дама.

— Знаешь, Гретта, я смотрю и удивляюсь твоему терпению, — Агния слегка кивнула собеседнице. — Только не думаю, что ей уже МОЖНО задавать вопросы.

— Да ладно, перестань. Пусть спрашивает, все равно это ни на что не повлияет. Ну, так что ты хочешь узнать… Аня?

— Кто вы такие? — Я невольно отодвинулась к стене, опасаясь внезапного удара.

— Кто такие? М-м, у нас много имен, — Гретта провела рукой по седым прядям. — Но большинство лирен называют нас Воинами Судьбы. Забавно, правда? Ой, прости, ты ведь даже не знаешь, кто…

— Лирены? — Перебила я. — Получается, они существуют на самом деле? И Веселес тоже?

Гретта удивленно перевела взгляд на Агнию. Та в ответ пожала плечами.

— Девочка, откуда ты узнала про Веселес? Мир, в котором мы сейчас находимся, не из тех, где об этом известно каждому второму, — пожилая леди встала и направилась ко мне. — Ты уже встречалась с другим лиреном из иного мира, который и рассказал тебе об этом? Кто он? Говори! И даже не думай мне врать!

— Никого я не видела. Мне никто ничего не рассказывал, честно. Я… Я, ну, прочитала об этом в книге.

— Какой еще книге?

— Не знаю. Обычная книга. Такой большой тяжелый фолиант с каменной полусферой и какими-то странными знаками. У нее не было никакого названия.

— Никогда не слышала о такой книге. Во всяком случае, не здесь… Ну, ладно. Что еще ты знаешь? — Гретта больше не улыбалась.

— Я читала что-то про Коридор Времени, про псевдомиры. Еще в книге говорилось о… как их там, Избранных Посвященных и о трех Дарах.

— Надо же! Вот это осведомленность! Да у тебя, девочка, почти законченный начальный уровень исторического образования. И это для лирена, живущего в таком отсталом и изолированном мире! Похвально, похвально! Что ж, тем проще нам с тобой сотрудничать. Так вот, Воины Судьбы — единственные потомки тех самых Избранных Посвященных, о которых ты читала. Сейчас ты видишь перед собой воплощенное наследие былой мудрости и не угасшей силы.

— То есть вы хотите сказать, — до меня понемногу начало доходить вышесказанное. — Что все это правда?

— Конечно!

— И вы… пришельцы из другого мира?

— Да, это же очевидно!

— Подождите-ка. Если вы прямые потомки…

— Избранных Посвященных, — подсказала Гретта.

— Да, точно, из самых! Значит, вы должны быть, ну… э-э-э, очень сильными?

— Долго же ты приходила к этому выводу.

— И в Веселес много миров?

— Так много, что это трудно представить.

— Ага, и в мирах живут лирены?

— Точно!

— Я схожу с ума. Какая досада! — Я села обратно на пол.

— Все будет хорошо, — Гретта мягко положила свою руку мне на плечо. — Я тебя понимаю. Всю сознательную жизнь ты жила в статичном мире, где каждый день более-менее предсказуем, а практически любое явление объяснимо. А теперь оказывается, что границы реальности гораздо шире… Но ты не теряйся, просто прими полученную информацию к сведению. Все остальное сделает время…

— А почему у вас одинаковые плащи?

— Оранжевый и черный — цвета Судьбы.

— Что такое Судьба?

— Э-э-э, сразу на этот вопрос ответить весьма затруднительно. Да и, наверное, сейчас не совсем подходящий момент для такого разговора. Так что, в другой раз.

— Зачем я вам?

— Извини, тут я тоже ничего не отвечу.

— Но почему? Я имею право знать!

— Ты ничего не имеешь, и уж тем более прав! — За словами Агнии последовала резкая и очень болезненная судорога, волной пробежавшая по всему телу. Я умудрилась остаться в сидячем положении. — Сейчас же проси прощения, дерзкая девчонка!

— За что? — Не удержалась я.

Ответом стала всепоглощающая боль.

— Из-извините, — сквозь стиснутые зубы выдавила я.

— Вот, так-то лучше.

Я снова смогла вздохнуть. Как они умудряются причинять мне боль, даже не прикасаясь и пальцем? Странно, что этот вопрос возник так поздно: а все это дурацкое головокружение, будь оно неладно. Нет, правда, как они это делают? Наверное, так же, как и тот странный молодой человек, кажется, Аурелиус, направил в сторону Воина Судьбы уродливые щупальца. Это что, магия? Настоящая? Та самая, о которой написано столько книг и снято такое количество фильмов? Хорошо, что мы с Артемом вовремя сбежали оттуда — еще не известно, что… АРТЕМ!!!

— Где Артем? — Я вскочила на ноги.

— О, надо же! Вспомнила! — Хмыкнула Агния.

— Где он?

— Успокойся, с ним все в порядке, — Гретта усадила меня обратно. — Он внизу.

— Как это, внизу?

Я проследила за взглядом Гретты и увидела очертания прямоугольного люка на полу. Значит, здесь есть еще и подвал.

— Я хочу его видеть.

— Ты скоро увидишься с ним, обещаю. Всему свое время. Тем более, сейчас он… спит. Пусть его сон продлится чуть дольше, хорошо? Вот и славно! Поверь, мы не желаем тебе зла.

— Тогда почему вы причиняете мне боль?

— Это исключительно дисциплинарный прием, ничего личного. Если ты будешь примерной девочкой, то скоро и вовсе не вспомнишь о том, что у тебя на спине.

— На спине? — Переспросила я. — А что такого необычного у меня на спине?

— Разве ты ничего не чувствуешь? — Гретта выглядела искренне удивленной. — Хотя, возможно, это из-за воспаления…

Я напряглась и провела ладонью по спине.

В районе поясницы, вроде бы, все нормально. Позвоночник тоже цел, горб не вырос. Левее…

— А-а-а! — Вскрикнула я и отдернула руку.

Стоило мне коснуться участка кожи, находившегося чуть ниже лопатки, как невыносимая боль пронзила и голову, и правую кисть.

— Уже чувствует, — прокомментировала Агния.

— Что это? — Спросила я, растирая онемевшую руку.

Гретта встала и подошла к бревенчатой стене. Очертив пальцем круг, она закрыла глаза. Невидимый контур начал светиться, плоская фигура приобрела объем. Короткая вспышка — и вот в воздухе уже висит большое круглое зеркало в деревянной раме.

— Подойди сюда, — Гретта поманила меня рукой. — Сними блузку. Да не стесняйся, смелей!

Не обращая внимания на все еще ноющую руку, я медленно стянула блузку. В это время Гретта создала еще одно зеркало, на этот раз, прямоугольной формы.

— Как вы это делаете?

— Хм? А, ты о зеркалах? Клиадра, концентрация и воображение — только и всего.

— Я не понимаю…

— Позже. Ты все обязательно поймешь, но не сейчас. А пока, становись перед зеркалом.

Я пожала плечами. Веселес, лирены и Клиадра — что еще нужно для емкого диагноза «шизофрения»? Только психиатр, для оглашения последнего.

Повернувшись спиной к Гретте, я заглянула в круглое зеркало… и едва удержалась, чтобы не закричать.

Вся левая часть спины была красная вспухшая, словно от ожога, а в центре этого огромного пятна красовалась татуировка. Самая настоящая татуировка. Ничего необычного? О, да, конечно, особенно если учесть тот факт, что утром спина была абсолютно чиста.

— Что это? — Спросила я, не отрываясь от непонятно как появившегося рисунка.

Татуировка представляла собой три восьмиугольника, вписанные друг в друга. Первый, самый большой — правильный; второй, поменьше, вытянутый в ширину (так как две его стороны совпадали со сторонами первой фигуры); третий, самый маленький, тоже правильный. В его центре находился маленький шарик, окруженный двумя перпендикулярными друг другу эллипсами. Цветовую палитру рисунка, как несложно было догадаться, составляли два насыщенных оттенка черного и оранжевого. От восьмиугольников во все стороны тянулись тонкие жгутики, которые, казалось, едва заметно извивались. Бр-р-р!

— Что это? — Повторила я.

— Это Знак. Или метка, называй, как хочешь, — ответила Гретта. — С помощью него мы сможем контролировать тебя на расстоянии.

— Контролировать? Но зачем?

— А вдруг ты решишь сбежать? Тогда нам не нужно будет прибегать к срочному поиску. Стоит только подумать о тебе и… раз! Головная боль полностью выведет тебя из строя. Маленькая демонстрация Агнии, я имею в виду те самые неприятные ощущения, от которых ты теряла равновесие, ничто по сравнению с нашими РЕАЛЬНЫМИ возможностями. Не думаю, что тебе хочется испытать их на себе, верно?

— Но как ЭТО оказалось у меня на спине?

— Это не обычная татуировка. Мы ввели тебе под кожу особый состав. Здесь не просто химическая или травяная смесь, но и не Клиадра в чистом виде. Результат воздействия этой сыворотки ты видишь сама. Знак выжжен изнутри и напрямую связан с твоей нервной системой. При желании (нашем, не твоем, естественно) болеть начнет не только голова, но и все остальное. В общем, ты поняла.

— Что вам от меня нужно? — Я натянула блузку и вернулась на свое место.

Зеркала исчезли, растворившись в воздухе.

— Аня, я же уже говорила… — начала было Гретта, как вдруг дверь в комнату распахнулась и с грохотом ударилась о стену.

Небольшое пространство помещения, где я находилась, являло собой на самом деле не комнату, а целый дом: из дверного проема сквозь густой туман отчаянно пробивался свет с улицы.

В полумрак ворвались три высокие фигуры мужчин в оранжево-черных плащах.

— Гретта, у нас проблемы, — пробасил один из мужчин. — Очень большие проблемы.

— Что такое?

— Норгна…

— Что Норгна?

— Она мертва.

— Как? Мертва? — Гретта остолбенела.

— Ты что, шутишь? — Вмешалась Агния. — Это невозможно. Ни один лирен еще никогда…

— Так было до сегодняшнего момента, — прервал ее мужчина. — Мы нашли обезглавленное тело Норгны в центре руин.

— Обезглавленное, — шепотом повторила Гретта. — Кто посмел сотворить такое?

— Мы не знаем.

— Как это, не знаем? Почему? Убийца обязан был оставить следы. И вообще, не думаю, чтобы Норгна безропотно сдалась врагу. Отголоски Клиадры должны эхом отдаваться и сейчас.

— В том-то и проблема. Мы чувствуем ЕЕ силу, а вот убийца… Такое ощущение, что им был абсолютно НЕЙТРАЛЬНЫЙ лирен.

— Чушь! Нейтралов не существует!

— Вот именно. В псевдомире висят тени невероятной по мощи силы, но ее «окраска» нейтральна. Убийца знал, как правильно заметать следы. Клиадра обезличена — мы даже не можем определить по ней точное время схватки.

— Где Лиорд и Кэйрли? — Гретта покачала головой и со вздохом опустилась на пол.

— Осматривают тело, — ответил мужчина. — Ищут какую-нибудь зацепку или подвох.

— И правильно! Они хотя бы что-то делают!

— Я не могу поверить, — Агния закрыла лицо руками.

— Как и все мы, — отозвался другой мужчина.

— Что будем делать?

— Завершим начатое, — Гретта взглянула на меня. — Будем осмотрительнее. Рядом с нами появился сильный враг, дерзнувший убить Воина Судьбы. И, похоже, это именно он вырвал этот город из реального мира сюда. Да, ни в коем случае не разделяйтесь. Убийца сокрушил одну из нас, но с двумя противниками ему не справиться. Норгна была сильным Воином, но наше преимущество еще и в числе. Поэтому не расслабляйтесь, миссия еще не завершена.

— Как распорядиться с девчонкой? — Спросила Агния.

— Спусти ее вниз, к тому парню. Мне нужно время, чтобы скорректировать общий план. Пусть пока не мешается под ногами.

Дверца подпола со скрипом откинулась, едва Гретта договорила, и распахнула зияющую чернотой пасть.

— Ну, чего стоишь? Иди! — Прикрикнула Агния.

А вдруг яма глубокая? И вообще, стоит ли подчиняться этим странным людям?

Я замешкалась, но новый приступ боли заставил меня поторопиться с принятием решения.

Лестницы вниз, как и следовало ожидать, не было. Пришлось прыгать наугад.

Меньше, чем через секунду, ступни коснулись земли. О, не так уж и глубоко! Отлично, хотя бы приземлилась я нормально.

Подвал оказался очень низким, из-за чего мне понадобилось согнуться вдвое, чтобы не удариться головой о бревна.

Люк сверху захлопнулся, оставив меня в полной темноте. Хотя нет, сквозь крошечные пространства между бревнами кое-как пробивались едва различимые ниточки света. И на том спасибо.

Когда глаза немного привыкли к темноте, я начала шарить руками по полу в поисках Артема. Сначала пальцы вонзились во влажную землю, затем наткнулись на железную цепь.

— Артем, где ты? — Громко прошептала я.

— Аня? Ты? Это действительно ты? — Просипел голос из ближайшего угла.

— О, Артем! Наконец-то я тебя нашла! Может хоть ты нормально объяснишь мне, что здесь происходит?

— Нашла кого спросить, — Артем выполз из угла. Лицо его я не смогла разглядеть, но двигался он как-то странно.

— Артем, что с тобой случилось?

— Ты о чем это?

— Перестань, я вижу, что-то не так. Боли я не чувствую, но…

— Со мной все отлично.

— Даже по голосу не скажешь. Как ты здесь очутился?

Молчание.

— Эй, Артем? Ты уснул? — Я пододвинулась к другу и тихонько толкнула его в плечо. Парень заворчал, что-то недовольно пробубнил и снова затих.

— Что они с тобой сделали? — Прошептала я.

В подвале было зверски холодно. Оставаться лежать на мокром ледяном полу становилось все опаснее, а стоять в согнутом положении было крайне неудобно. Оптимальным вариантом оказалось положение на корточках, правда и колени затекали очень быстро.

Сдвинуть Артема или хотя бы перевернуть его на спину оказалось мне не под силу, но оставить друга лежать на промозглой земле…

— Ну, поднимись же ты! Сейчас не время для отдыха! Еще не хватало подхватить простуду или воспаление легких! — Я начала усиленно тормошить парня.

— Алкоголь — зло! — Воскликнул Артем и снова замолчал.

— Еще какое зло! Я тебе всегда об этом говорила. Только, пожалуйста, приди в себя! Мне не справиться одной, это точно. Тут такое происходит! У меня голова идет кругом. Я совершенно ничего не понимаю. Мне страшно! Ты меня слышишь?

В ответ — только глухое мычание и сопение.

— Артем!

Бросив тщетные попытки привести друга в чувство, я закрыла лицо руками и тихо заплакала.

Глава 9

Приблизительно час спустя ведущий наверх люк распахнулся, и в глаза ударил поток света, в первые секунды казавшийся ослепительным.

— Эй, вы там еще не окоченели? — Бодро поинтересовалась Агния, заглянув в подвал.

— А вы сами как думаете? — Пробурчала я.

Голова взорвалась от неожиданно нахлынувшей боли. А я так искренне надеялась, что все происходящее — сон…

— Не дерзи! Сейчас не самое подходящее время для этого, — лицо женщины исчезло из поля зрения. — Выбирайся наверх и поживее.

— Постойте, но Артем без сознания! А я не могу привести его в чувство.

— И что ты хочешь от меня?

— Ну…

— Агния, вытащи их обоих, сейчас же! — Приказала Гретта.

— Хорошо, сестра.

В лицо подул легкий, не понятно, откуда взявшийся ветерок. По коже пробежали мурашки, а кровь, казалось, застыла в венах. Тело наполнилось необычной легкостью, как будто вместо кислорода через мои легкие пропустили гелий. Дыхание почти остановилось. Затем я почувствовала, что колени больше не соприкасаются с землей. Опустив взгляд вниз, я с ужасом убедилась, что опираюсь на твердую почву, а парю в нескольких сантиметрах от пола.

Тем временем, невидимая сила мягко перенесла меня к люку и подняла наверх.

В комнате было уже тесно от людей: семеро человек в одинаковых оранжево-черных плащах кто где расположились по периметру небольшого помещения.

Отлетев от дыры в полу на метр, я под прицелами внимательных взглядов плавно опустилась на бревна. Вслед за мной из подпола вынырнул Артем и приземлился недалеко от стены.

Дыхание восстановилось, но зато вернулось головокружение. Отлично, только этого еще не хватало.

— Итак, — Гретта сложила руки перед собой. — Шутки заканчиваются. Пора играть уже на полном серьезе.

— Нам предстоит опасное предприятие, так что отнесись к происходящему со всей ответственностью, — произнесла Агния.

— Ошибка будет стоить тебе жизни, — добавил незнакомый богатырь, привалившийся к стене своей могучей широкой спиной.

— Настало время забыть обо всем, что было раньше, — Гретта подошла к Артему и провела рукой по его лбу. Друг сразу же открыл глаза и приподнял голову. — Прошлая жизнь — ничто, и с этим придется смириться. Судьба избрала тебя, Аня, потому что именно твоей Сущности суждено изменить не один, не два мира, а всю Веселес! Мы, Воины Судьбы, умеем видеть будущее и выделять таких, как ты, из множества лирен. И направлять их на истинный путь. Теперь тебе предстоит нелегкий переход через Коридор Времени. Оставаться в этом мире нам больше нельзя, поэтому мы покинем его сегодня же.

— Что значит, покинем этот мир? — Подал голос Артем, потирая голову. — Умрем что ли?

— Умрем? Ха-ха! Нет, умирать тут никто не собирается. Путешествовать от одного мира к другому можно и другим, более гуманным способом.

— Вы что, с ума сошли?

— Отнюдь.

— Тогда что это за бред про «другие миры»?

— Ты скоро сам убедишься в реальности так называемого «бреда». А пока нельзя терять ни минуты.

— К чему такая спешка? — Не унимался Артем. — Луна встанет под ненужным углом?

— Ты что-то знаешь о синхронизации двух лунных фаз? — Вскинулся один из мужчин.

— Чего?

— Ничего он не знает, — поморщилась Гретта. — Разве не видишь? Молодой человек боится и пытается скрыть свой страх за наглостью. Но Луны, как ты выразился, действительно могут «встать под ненужный угол».

— И что тогда?

— В этом случае Коридор Времени закроется для этого мира навсегда.

— О, как ужасно! И тогда мы, конечно же, все умрем! Наступит конец света! Катастрофический взрыв уничтожит Галактику! — С пафосом выкрикивал Артем.

— Ну, в общем, да.

Парень замолчал и посмотрел на меня.

— Ребята, вы что, серьезно?

— Более чем, — Гретта подошла к окну.

— Я что-то не совсем понял ситуацию, — Артем осторожно поднялся на ноги. — Вам вообще что нужно?

— Нам? Забрать Аню отсюда. Ну, и тебя заодно, на всякий случай.

— Для чего?

— Для дела.

— Куда?

— В другой мир.

— Опять в другой мир. Ладно, тогда в какой?

— Слушай, а не много ли вопросов ты задаешь?

— Нет.

— А, по-моему, да!

— Тут наши мнения расходятся.

Сидевшая у стены девушка тихонько засмеялась.

— А он веселый, — пропела она. — Можно мне будет забрать его себе?

— Это не мне решать, Кэйрли, — отрезала Гретта.

— Так! Никто не будет никуда меня забирать! — Возразил Артем. — Ни меня, ни Аню. Я понятия не имею, кто вы и что вам нужно, но эта чушь, которую вы несете, мне порядком надоела. Идите встречать свой конец света, куда хотите, только оставьте нас в покое.

— Не выйдет, — покачала головой Гретта. — Все будет так, как я сказала.

— Нет, не будет!

Тут мое тело пронзила такая сильная боль, что я с криком забилась на полу.

— Что вы делаете? — Завопил Артем и бросился ко мне.

— Демонстрируем, кто здесь главный, — ответила Агния. — Тебе плевать на самого себя — пусть. Но ты не безразличен к ней, и поэтому будешь слушаться нас. Если, конечно, не хочешь причинить ей боль.

Незримые иглы, терзавшие тело изнутри, исчезли, и я снова смогла вздохнуть. Так я долго не протяну.

— Подонки! — Выплюнул Артем.

— Напрасно ты ругаешь нас, — Гретта отошла от окна и помогла мне сесть. — Если не будешь создавать нам препятствий, мы обязательно подружимся, вот увидишь.

— Я вам не верю.

— Зря. Тем самым ты только усложняешь себе жизнь. Ну, ладно. Вернемся к делу. Ситуация сложилась весьма непростая. Оказалось, что Аня понадобилась не только нам, но и кому-то еще. Этот Некто, назовем его Инкогнито, невероятно силен для обыкновенного лирена. Еще до того, как мы проникли в этот мир, он соорудил собственную ловушку. Руины, именуемые вами Пунктом 11, располагались в особой зоне, где грань между реальным и псевдомиром практически отсутствует. Благодаря этому перейти в Коридор Времени может любой лирен, даже тот, кто должен был не преодолеть установленный Избранными Посвященными барьер. Только существует одна проблема — преодолевать границу раздела обычного пространства и аномальной зоны смертельно опасно. Обычный человек, пересекший эту границу, умирает уже через несколько часов — от банального истощения, так как за это время тело «стареет» на пару недель. Лирен не подозревает об ускоренном течении времени для собственного организма и не получает необходимых за две недели пищи, воды и сна, а потому быстро прекращает свое существование. Но наш Инкогнито нашел выход из этой ситуации. Оказалось, что для благополучного пересечения границы человек должен всего-навсего уснуть и уже в таком состоянии попасть в зону или выбраться из нее. И вот, вы здесь, целые и невредимые. Однако Инкогнито опасается, что Судьба найдет Аню, и устанавливает барьер — вырывает всю аномальную зону из реального мира. Тем временем, он обманным путем заставляет тебя, Аня, начертить символы, открывающие путь в Коридор Времени.

— Постойте, — перебила я. — Меня никто ничего не заставлял делать. Все это какая-то ошибка. На самом деле…

— На самом деле ничего этого не было, — Гретта вновь заняла место у окна. — Вся история с заказом — ловушка.

— Я так и знал, — пробурчал Артем.

— Мы подозреваем, что Инкогнито действовал не один, — продолжила женщина. — Точнее, мы в этом уверены: без поддержки со стороны даже очень могущественный лирен не в состоянии создать и треть иллюзии города, не говоря уже о том, чтобы ее поддерживать. Кроме вас во всей аномальной зоне не было ни одного живого человека.

— Как? — Ахнула я. — А Вадим?

— Вадим? А, это… Ну, я же сказала, ни одного ЖИВОГО человека. Да, да, вы разговаривали с покойником. Хотя, не совсем так. С вами беседовала Сущность, насильно вселенная в уже мертвое тело. Все остальные люди — великолепно проработанные Клиадральные Иллюзии. Однако, если честно, происходящее практически полностью идет нам на руку. Все, что осталось сделать, это воспользоваться уже готовым Клиадральным Аккумулятором и убраться отсюда подальше.

— Каким-каким аккумулятором? — Переспросил Артем. — Кле… Кля…

— Клиадральным, — Гретта закрыла глаза. — Клиадра — это производная Сущности, ее порождение. У нее множества разновидностей. Самые распространенные из них: Боевая, Регенерирующая…

— Гретта, дорогая, не думаю, что сейчас самое подходящее время для лекций, — вмешался невысокий мужчина у двери.

— Да, Рангрид, пожалуй, ты прав. В таком случае, приступаем к делу. Кэйрли, Лиорд, Агния, отправляйтесь к Аккумулятору и зарядите Зеркало. Я присоединюсь к вам позже. Рангрид, Тентрий, переправляйтесь через Коридор Времени в храм и приготовьтесь к встрече гостей. Марнил, ты будешь сопровождать Аню и Артема.

Едва женщина договорила, все, кроме Марнила и Гретты, поднялись со своих мест и вышли из домика.

— Откуда вы знаете о том, чего не видели? — Спросила я, отчаянно борясь с головокружением. — Я имею в виду Вадима, заказ и прочее.

— Мы прочли это в твоей памяти, — ответила женщина.

— Вы что?

— Извини, нам необходимо было знать все касательно последних событий.

— А что случилось с той женщиной?

— Какой еще женщиной?

— Ну, она тоже была в оранжево-черном плаще. Я не запомнила черты ее лица, но у нее была длинная коса и…

— Ты говоришь о Норгне?

— Не знаю, а что?

Гретта побледнела и быстро подошла ко мне.

— Ты видела Норгну?

— Наверное, а почему вы спрашиваете? Вы же сами говорили, что в моей памяти…

— Что-то не так? — Нахмурился Марнил.

— Она видела ее, — Гретта опустилась на пол и закрыла лицо руками. — Она помнит Норгну, но я не вижу никаких следов умершей в ее воспоминаниях.

— Как это?

— Я не знаю, — покачала головой женщина. — Самое интересное, это то, что я ничего не могу понять. Похоже, Инкогнито умеет заметать следы не только в псевдомире. Аня, а ты никого больше не видела?

«Не говори ничего!»

Надо же, мое второе «я» проснулось! Что же ты молчало раньше?

«Мне не так уж и легко до тебя докричаться».

Правда? И почему я не должна ничего говорить?

«Потому что… потому что это… В общем, верь мне».

— Нет, — я пожала плечами. — Больше я ничего не помню. И вообще, все последние воспоминания, словно в тумане, зыбкие, призрачные…

— Понятно. Это кое-что меняет. Ох и не прост наш Инкогнито. Марнил, я побегу догонять остальных, а ты должен довести этих двоих в целости и сохранности. Не подведи нас.

— Хорошо, Гретта, — ответил мужчина.

— Аня, ты как? — Наклонился к моему уху Артем.

— В двух словах не скажешь. Если я правильно понимаю, мы впутались в очень нехорошую историю.

— Нехорошую — это еще мягко сказано. Я, конечно, понимаю, что мой вопрос прозвучит, так сказать, не самым уместным образом, но скажи, то, о чем говорят эти психи в супергеройских плащах… они не шутят?

— Похоже, что так.

— Мда. Теперь придется думать, как сбежать от семерых шизофреников.

— Артем, нам пока придется делать то, что говорят Воины Судьбы.

— Да я уже и так понял.

— Нет, нет, я не об этом. Ты слышал, что говорила Гретта об аномальной зоне?

— Аня, умоляю, только не говори, что веришь…

— Да, верю, и буду верить, пока не найду более рационального объяснения происходящему. Так вот, аномальная зона. Человек через несколько часов после пересечения границы умирает. Мы живы только потому, что спали в машине. Но вместе с нами в Пункт 11 приехал кое-кто еще.

— Валерий? Ой, он, получается…

— Помнишь, как он выглядел, когда мы с ним распрощались? Вряд ли водитель уехал очень далеко. Значит, его тело вместе с автомобилем где-то поблизости.

— Точно! Аня, ты молодец! Надо только как-нибудь обезвредить этого, который в плаще.

— Это не так просто. Я могу ошибаться, но Воины обладают… сверхъестественными способностями, чем-то вроде магии. Только называют они ее Клиадрой.

— Но ведь одну из них убили.

— Да, только… Погоди, откуда ты знаешь? Насколько я помню, полчаса назад ты не был в состоянии даже говорить.

— Я все слышал, но ничего не соображал. Я как будто находился в состоянии наркотического опьянения. Во всяком случае, это объясняет и заторможенность реакций, и притупление боли.

— Боли? — Я внимательно посмотрела на Артема. Странно, но я ничего не чувствую. Может, это из-за Знака?

— А? Нет, не обращай внимания.

— Ну, что, ребята, пора выдвигаться, — Марнил хрустнул суставами пальцев. — Артем, как твои ребра? Можешь идти? Я по врачеванию не специализируюсь, так что даже и пытаться не буду вправлять тебе кости — можешь вообще без них остаться. А Лиорд наотрез отказался тебе помогать.

— А, ну, оно и понятно. Ничего, я дойду самостоятельно, — Артем поморщился, но сделал несколько шагов.

— Я могу снять остатки боли, но для твоего организма это будет опасно. Кэлли уже сделала, что могла.

— Все хорошо.

— Как знаешь. Аня, голова не сильно кружится?

— Передвигаться могу.

— Отлично! Тогда идем!

Мужчина открыл дверь и первым вышел из домика. Ха, надо же, курьих ножек и, правда, нет! А вот туман все еще был на месте.

— Марнил, а мы идем к дому Вадима? — Осторожно спросила я.

— Вадима? А, да, да, именно туда.

— А куда исчезла Гретта?

— Убежала. Ну, вообще-то, она воспользовалась Быстрыми Сапожками.

— Чем?

— Это такой способ ускоренного передвижения в пространстве. Туман не позволяет перемещаться на территории зоны без прямой связи с ней. Проще говоря, исчезнуть и появиться в другом месте нам мешает этот кисель.

— Туман — порождение Клиадры?

— Точно. А ты быстро схватываешь.

— А разве вы не можете…

— Убрать его? Нет, нас слишком мало. Если бы Норгна была жива, можно было бы попытаться, а так…

— Но вы же такие сильные и прочее…

— М-м-м, как бы тебе объяснить. Сила далеко не всегда играет главную роль. Это же не грубый Абсолютный Клиадральный Блок, который можно просто раздробить. Тут все намного сложнее, а у нас нет времени разбираться в тонкостях Клиадрального плетения.

— А вы не похожи на других Воинов Судьбы.

— Ты говоришь так, будто каждый день их видишь, — улыбнулся Марнил.

— Я делаю выводы из моего сегодняшнего опыта общения с вами. Не вполне приятного, к слову сказать, опыта.

— Не обижайся на Агнию, — мужчина поежился и накинул на голову капюшон. — Мы все тут, мягко говоря, взволнованы и обеспокоены. Инкогнито установил очень много ловушек, и нас они здорово потрепали. На самом деле мы лирены веселые, просто ситуация сейчас не самая спокойная.

Веселые? Ну-ну…

Мы шли очень медленно. Голова все еще кружилась, но я привыкла к постоянному мельтешению перед глазами и уже могла более-менее адекватно воспринимать окружающий мир.

Домик, скорее всего, был той самой сторожкой в рощице, о которой говорил Вадим… или то, что скрывалось под маской бизнесмена. Только на самом деле никакой рощицы не было: нигде на обозримом пространстве не было даже малейшего намека на зелень, одна земля и камни. Безжизненная пустыня, служившая дном клубящемуся белому океану.

— Почему ночь все еще не наступила? — Поинтересовалась я.

— Потому что мы уже не в обычном пространстве. Аномальная зона вырвана из реального мира и смещена на границу с псевдомиром. Здесь нет ни дня, ни ночи. Здесь даже время течет неравномерно. В центре руин может пройти секунда, а у ворот — два часа, и наоборот.

Я пожала плечами и опустила голову. Мда, чем дальше в лес… Стоп! Что это?

Слегка нахмурив брови, я внимательнее пригляделась к земле. Похоже, тут проехала машина. Во всяком случае, следы от шин четкие, значит, автомобиль был здесь не так давно. А так как, кроме Валерия, тут больше никого не было…

Оглянувшись на Марнила, я легонько коснулась пальцами плеча Артема и кивнула на следы. Парень заговорщицки подмигнул мне и начал вглядываться в туман. Пару секунд спустя он указал рукой на показавшиеся из-за пелены строительные леса. Среди полусгнивших досок белел кузов фургончика.

Ага, машину мы нашли, осталось только…

— И куда это вы собрались? — Прозвучал позади высокий холодный голос.

Я замерла, а затем медленно обернулась.

Аурелиус парил в метре от земли, подогнув под себя ноги и сложив руки перед лицом. Голова его была опущена вниз.

— Ты?.. То есть, вы? — Марнил от удивления открыл рот. — Что владыка Кальтиринта делает здесь?

— У меня встречный вопрос к тебе, Воин Судьбы, — Аурелиус приподнял голову и исподлобья уставился на мужчину. — Зачем Судьба сюда пожаловала?

— Вы и есть Инкогнито?

— Мне больше нравится имя Аурелиус. А где остальные Воины? Я ожидал, что после потери одного из отряда Судьба будет осторожнее.

— Вы убили Норгну? — Марнил побледнел.

— А, так ее звали Норгна. Что ж, она войдет в историю как первый убитый адепт Судьбы. Хотя в Великой Летописи найдется пара строчек и для тебя. Как, кстати, твое имя?

— Ты угрожаешь мне? — Мужчина нахмурился.

— О, а я уже подумал, что ты так и будешь обращаться ко мне на «вы».

— Что тебе нужно?

— Она, — Аурелиус посмотрел мне прямо в глаза.

Сознание тут же прояснилось, будто я только что очнулась после долгого полусна. Головокружение прекратилось. По коже пронеслась волна ледяного холода. Я захотела закрыть глаза, но не смогла. Тогда я сделала попытку отвернуться, но у меня не вышло и это.

«Даже не пытайся. У тебя не получится».

Что?

«Просто наблюдай за происходящим и наслаждайся зрелищем».

Ты не мой внутренний голос…

— Конечно нет, — Аурелиус мягко опустился на землю. — Это я, твоя интуиция, шепот в голове, называй, как хочешь. Ты еще не забыла о моем предложении?

— Тебе лучше уйти, — Марнил сделал пару шагов.

— Я сам решу, когда мне нужно уходить.

— Судьба не позволит тебе…

— Вот только не надо восторженно-пламенных речей о всесилии и неотвратимости Судьбы. Я уже наслушался этих пустых слов от вашей Норгны. Она до последнего мгновения продолжала верить в свое бессмертие. Наверное, я все же смог ее в этом переубедить.

— Ты дорого заплатишь за ее смерть!

— Да, да, да.

— Мы раздробим твою Сущность в ничто!

— Конечно, конечно.

— Зеркало твоего мира будет разбито вдребезги!

— Серьезно? Что-то новенькое.

— Ты будешь умолять нас позволить тебе умереть.

— А вот это уж точно вряд ли.

Марнил метнул вперед правую руку. С его пальцев сорвались языки пламени и устремились вперед. Огненные спирали все увеличивались и увеличивались, набирая мощь и жар. Пылающий смерч почти настиг Аурелиуса, но тот только щелкнул пальцами — и юношу окружил хоровод ярко-красных роз. Пламя, натолкнувшись на преграду, ринулось столбом вверх и исчезло в туманной бездне.

Аурелиус выхватил из цветочного водопада розу и поднес ее к носу. Сделав глубокий вдох, он разжал пальцы и едва заметно улыбнулся.

Марнил непонимающе уставился на свои руки и закрыл глаза.

— Что, Воин Судьбы, волнуешься? Все идет совсем не так, как ты предполагал? Не можешь почувствовать мою Клиадру?

Тень Аурелиуса, до этого покоившаяся на земле, раздвоилась, потянулась вверх и приобрела объем. Поглощая окружавший их туман, клубящиеся фигуры окрасились в сизый цвет, проявились правильные черты лица, обрисовались контуры ниспадающих одежд.

Две идеально схожие точные копии юноши синхронно опустились на землю и вонзили полупрозрачные пальцы в почву.

Возле моего уха что-то просвистело. Несколько блестящих тонких лесок со скоростью пули пронеслись в полушаге от меня в направлении Марнила.

Мужчина едва успел отпрыгнуть: от соприкосновения лесок и камней земля с оглушительным треском проломилась, подняв в воздух столп сизой пыли.

Марнил в прыжке очертил рукой круг, и его тело окутала призрачная оранжево-черная сфера. Отскочив от земли, лески обмотали переливающийся шар.

Сизые клоны, получив беззвучный приказ, прямо с земли подлетели к опутанной сфере и с разгона ударились о кокон. Ослепительная вспышка, сопровожденная лязгающим грохотом, заставила меня зажмуриться. Хорошо, что я могу управлять хотя бы веками. А минуту назад даже они меня не слушались. Может, я сумею пошевелить рукой?

Когда я открыла глаза, Марнил лежал на земле.

— Слушай, а ты не один ли собирался разбить Зеркало моего мира?

— За меня отомстят.

— Сомневаюсь.

Мужчина вскочил на ноги. От земли вверх потянулись едва заметные водяные струйки. Быстро и точно, словно невидимый мастер наносил аккуратные штрихи, блестящие прозрачные ниточки слились в огромного водяного змея.

Чудовище раскрыло пасть и бросилось на Аурелиуса. За доли секунды преодолев расстояние в пять метров, змей ринулся на юношу сверху и проглотил его вместе с все еще кружащимися цветами.

Наступил миг тишины. Затем воздух прорезал отчаянный нечеловеческий вопль. Водяное чудище конвульсивно дернулось и обратилось в ледяную статую, а затем со звоном разлетелось фейерверком крошечных осколков.

Среди кусочков льда стоял мокрый с головы до ног Аурелиус с огромным белым фламбергом в руке.

— Я не люблю холодный душ, — обиженным тоном протянул он, отжимая одной рукой иссиня-черные волосы.

— Сейчас тебе станет теплее.

Марнил сжал кулаки. Перед мужчиной возникла шаровая молния и тут же метнулась к юноше.

И снова яркая вспышка.

— Спасибо, но я предпочитаю согреваться у горячего камина с бокалом игристого белого вина, — Аурелиус, как ни в чем не бывало, перебрасывал из одной руки в другую белый двуручный меч.

— Вот и возвращайся туда, откуда пришел!

* * *

Воздух завибрировал. Откуда-то издалека послышался скрежет металла и звон стекла. Затем земля дрогнула.

Из кирпичной арки выползло огромное железное насекомое с множеством лап и огромными резцами на голове. Гигантский жук, громыхая конечностями, пополз к Аурелиусу.

Воин Судьбы улыбался. Торжествующе улыбался. Это не просто механический урод. От чудовища волнами исходил гнев. Гнев, боль и страх мертвых.

Интересный ход. Да только Аурелиус не обычный лирен, и такие шутки с ним не пройдут. Довольно логично использовать Клиадру Смерти там, где люди в муках умирали сотнями, но Воин — дилетант-недоучка, ничего не смыслящий в этом деле. Сущности мертвых, даже вплавленные в металл — не порождение Клиадры, над ними можно и потерять контроль. А тогда…

Аурелиус легко настроился на рвущиеся из-за железной брони, переполненные гневом Сущности.

«Мы желаем вернуться назад». В моих силах осуществить ваше желание. «Нам нужна жертва!» Вы ее получите.

Металлический жук остановился и озадаченно замер.

Воин Судьбы вытаращил глаза.

«ОН требует силу!»

Вы вольны уйти прямо сейчас.

«Что насчет жертвы?»

ОН будет вашей жертвой.

Аурелиус небрежно махнул рукой. Огромный жук рассыпался, обратившись грудой металла.

Ну, и что Судьба будет делать сейчас, когда побит последний козырь?

* * *

Марнил трясущимися руками схватился за голову.

— Что, Воин, непривычно слышать голоса мертвых? Скоро ты к ним присоединишься.

Аурелиус взмахнул фламбергом. С острия меча сорвались маленькие золотистые листочки и, подлетев к мужчине, быстро облепили его тело.

— Ты не обычный лирен, — прошептал Марнил, падая на колени.

— Неужели ты заметил это только что?

— Тебе не стыдно проиграть, владыка Кальтиринта. Я даже горжусь, что принимаю смерть от твоей руки.

— И эти слова я слышу от полубезумного фанатика, утверждающего, что Судьба всемогуща?

— Мы просто видим будущее и хотим сделать его лучше, правильнее.

— Правильнее для кого? Для вас?

Марнил, почти полностью скрывшийся за листочками, ухмыльнулся.

— Все мы действуем, исходя исключительно из собственных соображений. Ты не исключение.

— Это не сработает, Воин.

Аурелиус круто развернулся и всадил фламберг в только что образовавшуюся за спиной тень.

Золотые лепестки, облеплявшие фигуру Марнила, исчезли вместе с телом. Между тем пронзенная огромным мечом тень постепенно превращалась в Воина Судьбы.

— За кого ты меня принимаешь? — Юноша назидательно покачал головой. — Тебе следовало сразу понять, что перенести Сущность мне за спину незаметно не получится. Даже если ты будешь стараться отвлечь мое внимание пустыми разговорами. Даже если ты подберешь ключ к Клиадральным узлам тумана. Даже если ты установишь сферу рассеянности. Даже если я тебе слегка подыграю.

Аурелиус повернул рукоять и вырвал меч из полностью материализовавшегося тела. Марнил держался на ногах еще две секунды, а потом мешком рухнул вниз. Больше он не шевелился.

— Какой позор! Судьба совсем потеряла былой нюх. И кого она принимает в свои ряды? Зеленая категория, не выше. Таким в пору подметать улицы, а не бродить между мирами, да еще и с важным заданием, — Аурелиус, помахивая фламбергом, повернулся ко мне. — Ну, ладно, хватит заниматься пустяками. Итак, Аня, я повторю свое предложение. В прошлый раз нас бесцеремонно прервали на самом интересном месте. Ты согласна пойти со мной?

— Я никуда не уйду отсюда, а тем более с тобой!

Юноша приподнял бровь и удивленно покачал головой.

— Мне, возможно, показалось, но я только что услышал, как ты сказала…

— Тебе не показалось. Я не сдвинусь и с места.

— Ах, ты об этом? Сейчас я тебя освобожу.

Невидимые путы исчезли, и я воспользовалась этим, чтобы отойти подальше от тела Марнила.

— Дело не в… оковах. Я не пойду с тобой. Во всяком случае, по доброй воле.

— Не понимаю. Минуту назад я избавился от самой большой для тебя угрозы в лице самого Воина Судьбы, а вместо благодарности получаю грубый отказ?

— Угрозы, говоришь? — Я усмехнулась.

— Нет, конечно, если твое самое большое увлечение в жизни — мазохизм, тогда я просто умываю руки. Неужели тебе мало Знака, выжженного на спине? Самому мне, к счастью, не приходилось испытывать его действие, но вряд ли я потерял незаменимый ничем другим источник радости и счастья.

— Я все знаю!

— Правда? Все-все на свете? В таком случае у меня есть к тебе несколько сотен вопросов.

— Ты устроил это безумие, вытащив меня из Москвы и отправив в Пункт 11. Мне рассказали и об аномальной зоне, и об иллюзии, и о сдвигах в пространстве.

— И как много ты поняла из всего того, что тебе говорили?

— Немного, — призналась я. — Но достаточно, чтобы опасаться тебя.

— Напрасно, — Аурелиус снова поднялся в воздух и устроился поудобнее. — Опасаться нужно не меня, а Судьбы. Ты просто не знаешь, что это за лирены на самом деле. Если хочешь, я расскажу о них правду.

Я немного поколебалась, но все же кивнула.

— В общем, если вкратце, в Веселес существует мир, именуемый Судьбой, определить местонахождение которого еще никому не удавалось, потому что оно непостоянно. Там живут необычные лирены: в их Сущностях с самого рождения присутствует развитое Клиадральное Зерно. Чтобы тебе было понятнее, расшифрую. Каждый, даже только появившийся на свет, ребенок может сделать вот так.

В руке Аурелиуса появилось большое зеленое яблоко. Юноша подбросил его вверх. Сочный фрукт, несколько раз перекувыркнувшись в воздухе, завис в одной точке, затем сделал несколько сальто и подлетел ко мне, замерев возле самого лица.

— Бери, не бойся, не отравлено.

— Откуда мне знать?

— Стал бы я убивать тебя сейчас, после стольких усилий, принесших в итоге, кстати, свои плоды.

Я осторожно взяла в руки яблоко и, помедлив секунду, откусила небольшой кусочек. Сладкий сок сразу же заполнил рот.

— Ну, так вот. Лирены из Судьбы используют свои возможности в полной мере, обучая детей различным направлениям Клиадры. Можешь себе представить, какой силой обладает мир, где любой может не только яблочками жонглировать, но и управлять смертоносным оружием, вызывать ужасных чудовищ из псевдомиров, в конце-концов, убивать взглядом?

— Это как? — Спросила я, проглатывая очередной кусочек.

— Это молча. И быстро. Но сила — это еще не все. Жрецы Судьбы могут видеть будущее. Не комплексно, конечно, а только те моменты, которые определяют дальнейший ход истории в огромных масштабах. А еще они находят тех лирен, которые должны сыграть в этом переломном эпизоде главную роль. Когда Жрецы определяют, где живет нужный лирен, они отправляют за ним Воинов Судьбы. С ними ты уже успела познакомиться и мило пообщаться. Но практически всегда на выбор будущего направления развития одного или нескольких миров может повлиять не один, а два, три и более лирен. Причем действия каждого из них по отдельности приводят к разным последствиям. Поэтому Жрецы старательно ищут всех возможных действующих лиц для глобального спектакля, выбирают того лирена, который изменит мир в лучшую, то есть выгодную, для Судьбы сторону, промывают ему мозги, наносят Знак и выпускают на волю. И под четким руководством Жрецов Судьбы происходят великие изменения. Всем остальным неудавшимся героям везет куда меньше — их, в лучшем случае, убивают, дабы те не создавали осложнений. Во благо великой Судьбы и Веселес.

— Воины что, просто приходят в мир и забирают нужного им чело… лирена? И им никто не препятствует?

— О, конечно, было много добровольцев, искренне желающих поставить Судьбу на место. Только еще никому это не удавалось. С помощью силы, Воины и Жрецы добились очень большой власти во многих мирах, и правители предпочитают не ссориться с ними. Потому что еще никто и никогда не смог убить Воина или, тем более, Жреца Судьбы.

— Как же так? А Норгна, Марнил…

— Ну… — Аурелиус тряхнул волосами и улыбнулся. — Я первый за всю историю сумел это сделать.

— Значит, — до меня начало понемногу доходить сказанное. — Если за многие тысячи лет не было убито ни одного Воина Судьбы, а ты всего за один день лишил жизни уже двоих…

— Думаю, теперь ты представляешь, с кем имеешь дело.

Я закрыла глаза и обхватила руками голову. Потрясающе! Из огня да в полымя.

— Что ТЕБЕ от меня нужно? — Простонала я. — Про Судьбу я и так все поняла, а как насчет тебя?

— Думаю, сейчас не то время, чтобы раскрывать все карты.

— Ах, вот, значит, как?! И после этого ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

— Да.

— Ответ «нет»!

— Зря. Я рассчитывал на понимание с твоей стороны. Только в любом случае все будет так, как хочу я.

Аурелиус вытянул вперед правую руку. Из широкого рукава вылетело что-то круглое и заболталось на тонкой стальной цепочке. Приглядевшись внимательнее, я поняла, что это была голова маленькой куклы, невероятно похожей на настоящую девочку.

— Сейчас мы проверим, сможешь ли ты сказать «нет» после некоторых… манипуляций.

Юноша закрыл глаза. Окружающий мир дрогнул и исчез. Теперь куда не посмотри, вдаль тянулась бескрайняя каменистая равнина, над которой безмолвно нависло розовое небо с перламутровыми облаками и две луны: обычная и зеленая.

Парящего в воздухе Аурелиуса плотными спиралями окружало черное непрозрачное марево. Между тем глаза куколки распахнулись, и из них прямо ко мне устремились два темных, расплывающихся в воздухе потока непонятной жидкости. Приобретя форму когтистой лапы, бесформенная субстанция потянулась было ко мне, но затем вдруг остановилась, будто уперлась в невидимую стену.

Аурелиус слегка наморщил лоб. Страшная рука попыталась обойти незримую преграду, но, судя по всему, неудачно, и осталась в том же положении.

— Что-то не получается? — Ехидно поинтересовалась я.

— Откуда у тебя этот камень?

— Какой?

— Тот, что висит на твоей шее.

— Я не помню. Он со мной уже с детства.

Пространство снова начало меняться, трансформируясь обратно в окрестности Пункта 11. Аурелиус открыл глаза и задумчиво положил подбородок на руку.

— Как интересно. А я-то думал, чего это Берта сюда зачастила…

— Берта?

— Забудь. Потом расскажу. Если, конечно, будет такая возможность.

— А… что это было только что?

— Псевдомир.

— Псевдомир? Такой странный.

— А они другими и не бывают. Еще яблочко?

— Нет, спасибо.

— Похоже, Воины уже почувствовали что-то неладное, — протянул Аурелиус. — Пожалуй, я на время откланяюсь: нужно еще во многом разобраться. А ты лучше не демонстрируй этот камень всем подряд — это бесценная вещь, хотя ты, возможно, об этом не догадываешься. Даже в цивилизованных мирах из-за нее тебя могут убить не задумываясь… Особенно в цивилизованных мирах.

— Ты куда?

— Не скучай, мы еще увидимся.

— А ты… не будешь меня никуда забирать?

Аурелиус откинул голову назад и громко расхохотался.

— Ты разочарована? Еще успею. Все равно от меня ты никуда не денешься, а я еще не наигрался. Так что, можешь пока погулять. А меня ждут дела.

— Постой, я совсем забыла…

— Что?

— Вадим… э-э-э, он просил… это ведь тебя он имел в виду, когда…

— Ты про «придворного актера»?

— А… откуда ты знаешь?

Аурелиус вновь рассмеялся. Я что, похожа на клоуна?

— Ты… не находишь, что этот вопрос слегка неуместен?

— Почему? — Не поняла я.

— Ну, хотя бы потому, что, во-первых, тот, кого ты называешь Вадимом, исполнял мои поручения, а во-вторых, какое-то время я находился в твоей голове под весьма занятной маской «второго «я».

— Очень смешно.

— А разве нет? Все, мне действительно пора. Рад был повидаться. Мы еще встретимся, и к тому времени я советую тебе изменить свое мнение по поводу моего предложения. Конечно, ты в любом случае окажешься в Кальтиринте, но добровольное согласие с твоей стороны многое упростит. Пока!

Аурелиус исчез, с легким хлопком растаяв в воздухе. Я оглянулась: Артем стоял в одном положении и не шевелился.

Что за чертовщина! Я совсем забыла про своего друга.

— Эй, ты как? — Спросила я, толкнув парня рукой.

— А? Что-то случилось?.. О… — Артем заметил тело Марнила. — Похоже, я что-то пропустил?..

Глава 10

— Вот такие дела, — подвела я итог пятиминутному рассказу.

— Да-а, ситуация аховая, — кивнул Артем. — Никогда бы не подумал, что увязну в подобной канаве. Эх, насколько все было бы проще, окажись наши Воины Судьбы обыкновенными сектантами. А тут выходит так, что они еще и не люди, а… эти…

— Лирены. Причем активно использующие Клиадру себе во благо и нам, в данном случае, во вред. Только давай обсудим нашу «канаву» где-нибудь подальше отсюда. Ты помнишь, в какой стороне машина Валерия?

Артем вытянул руку и указал направление.

— Я как раз смотрел в ту сторону, когда тот придурок, похоже, вырубил меня на какое-то время.

— Аурелиус?

— Он, конечно! Тут не так уж и много придурков.

— Нам лучше с ним больше не встречаться. Не знаю, как тебе это объяснить, но от него просто волнами исходит сила.

— Это у тебя воображение разыгралось, хотя…

— Нет, Артем. Здесь что-то другое, — я покачала головой и направилась к едва видневшимся из-за тумана строительным лесам.

— Выберемся отсюда, вместе отправимся к психологу. Или психиатру: это будет напрямую зависеть от нашего состояния.

— Тут тоже есть загвоздка.

— Какая? Если ты имеешь в виду неисправность машины, то вряд ли Валерий разбил ее вдребезги, врезавшись в трухлявые доски.

— Гретта говорила, что зона смещена из обычного пространства. Возможно, я не все поняла правильно, но если сами Воины утверждают, что барьер непреодолим, сможем ли мы просто-напросто уехать на машине?

— Ну, мы хотя бы попробуем. Не сдаваться же врагу без боя!

— Ох, как мне все это не нравится.

— Я, знаешь ли, тоже не в восторге, но уж так сложилось. Прими это как данность, — Артем отпихнул попавшийся под ногу камень. — Во всяком случае, тебе еще не снятся психоделические равнины с розовым небом и зелеными лунами.

— Что? — Я резко остановилась. — Ты тоже видел псевдомир?

Друг непонимающе нахмурился.

— Аня, прости, ты о чем сейчас?

— Это был не сон.

— Да нет же! Я находился в полуобморочном состоянии, а до этого мою голову несколько раз испытывали на прочность, причем далекими от гуманных методами.

— Ты мне ничего не рассказывал.

— А, ерунда.

Тем временем мы подошли к белому фургону. С близкого расстояния строительные леса казались еще более дряхлыми, зато автомобиль на их фоне смотрелся, как новенький двухкамерный холодильник посреди свалки ржавого металлолома.

— Слушай, Валерий, скорее всего, еще там, — я осторожно приблизилась к запотевшему лобовому стеклу.

— Тебе лучше отвернуться, — посоветовал Артем и потянулся к ручке дверцы. — Хватит с тебя высоко-эстетичных картин.

Я послушно опустила голову и закрыла глаза. Через несколько секунд послышался щелчок и скрип открывающейся дверцы. В нос ударил резкий, тошнотворно-сладкий, пропитанный аммиаком запах.

— О… меня сейчас вырвет, — простонал Артем. — Аня, ты не смотри. Тут такое…

Но я уже открыла глаза.

Чтобы понять, какое зрелище предстало перед моими глазами, достаточно представить одетый кусок мяса, спрятанный на неделю в земле, а затем вырытый обратно. Труп был похож именно на этот кусок, обильно присыпанный неизвестно откуда взявшимися в этом безжизненном месте червяками.

Я сглотнула и отвернулась.

— Что-то уж очень быстро разложилось тело. Даже аммиак выделился, — Артем, судя по звуку, слегка прикрыл дверцу. — Боюсь, мы не сможем сесть в машину, даже если каким-то чудом удастся вытащить это месиво: запах пропитал все насквозь.

— Нужно попытаться… сделать хоть что-то. Ты же сам говорил.

— Хорошо, хорошо, сейчас попробую. Возможно, я сумею вынести кресло вместе с трупом… Эх, вот уж точно никогда не мечтал ни о чем подобном… О! Ну и аромат! Умереть — не встать!.. Где тут рычажок?.. Черт, заклинило… А, нет, получается…

Позади что-то звякнуло, затем раздался грохот упавшего кресла.

— Есть контакт!

Я повернулась. В двух метрах от меня валялось вывернутое кресло, прижавшее к земле полуразвалившееся тело с неестественно изогнутыми ногами и шеей.

— Артем, как ты можешь так спокойно на ЭТО смотреть?

— Глазами. Да ладно, не так уж и страшно — на фильмы ужасов надо чаще ходить.

— Одно дело — кино, а реальность…

— Забыла, где я работаю? Просто не обращай внимание. Если честно, не представляю, как можно вести машину без кресла да еще и в сопровождении такого запаха.

Я обошла фургон и открыла противоположную дверцу. Да, сюда бы противогаз…

— Открой окно, — давал указания друг. — Это хоть как-то спасет дело. Садись аккуратно: вдруг там где-нибудь заваляется…

— Тут червяк!!!

— Именно это я и имел в виду. Ну, выбрось его! А, я сам.

— Как ты поведешь машину?

— Попробую справиться, стоя на одном колене. Экстремально, конечно, но ничего лучшего я придумать не могу.

Я осторожно забралась в машину. Артем последовал за мной. Присев на колено, он положил куда-то вниз небольшой камень, повернул ключ и надавил на газ.

— Нам нужно назад, а не вперед! — Крикнула я.

— Да знаю, знаю, — парень, наконец, смог справиться с управлением и вырулил фургон из наполовину обвалившихся лесов.

— Думаешь, Воины ничего не услышат? — Спросила я.

— Не знаю. Авось, нет.

— Обнадеживающе.

— А что делать, времена сейчас такие.

Машина, трясясь так, что я невольно забеспокоилась о сохранности своих зубов, миновала кирпичную арку и понеслась по разрушенной улице, известной нам под названием Парковая. Поворот направо, затем налево — и Пункт 11 оказался позади. Вдали замаячили огромные железные ворота, такие же зловещие, как и в первый день нашего прибытия сюда.

Я едва не задыхалась от трупного запаха, но молча терпела: сейчас нужно не ныть, а думать о спасении собственных жизней. Пожаловаться на тяготы и лишения можно и в более безопасной обстановке.

— Ворота закрыты, — сказал Артем.

— Вижу, думаешь, сумеем их открыть?

— Сейчас проверим.

Фургон остановился в метре от сомкнувшейся железной пасти. Друг вылетел из кабины первым, я отстала ненадолго. Каким чудесным показался самый обычный глоток воздуха!

Артем подошел к воротам, толкнул створки, осмотрел петли, затем повернулся ко мне.

— Бесполезно. Я помню, какая толщина каждой створки: такое количество металла может пробить только противотанковая ракета, не меньше.

— И что теперь?

Артем задумался, но уже через секунду подбежал к машине, завел мотор и подогнал фургон вплотную к ограде.

— Я попробую перелезть через забор. Это не должно быть очень сложно, если использовать наше средство передвижения.

— Я с тобой! Помоги мне забраться.

Артем взгромоздился на крышу фургона и помог подняться мне, после чего попытался подпрыгнуть и ухватиться за забор, но тут же резко схватился за бок.

— В чем дело?

— А, кажется, я немного неудачно упал.

— Сильно болит?

— Ну, как сказать… Стоп. Разве ты ничего не чувствуешь?

Я озадаченно покачала головой.

— Странно. Хотя, может, оно и к лучшему. Давай сделаем так: я тебя подниму, ты заберешься наверх и, оценив обстановку, скажешь, какое расстояние до ближайшего дерева, и куда лучше будет падать.

Я кивнула. Артем обхватил меня руками и рывком поднял вверх. Каким-то волшебным образом я зацепилась за край забора и (не без помощи друга) подтянулась ровно настолько, чтобы увидеть то, что находилось за преградой.

Лучше бы я ничего этого не видела.

— Аня, что там? Не молчи.

Туман резко обрывался над линией раздела зоны. Теперь я поняла, что имела в виду Гретта, когда говорила о «вырывании» Пункта из обычного пространства.

Внизу виднелись неровные куски земли, словно кто-то пытался вырезать огромным ножом кружочек из хрупкого печенья. И это было все, что осталось от реального мира. Вокруг, куда не посмотри, царила бездна, окрашенная в перламутровый цвет. Именно бездна. Ни земли, ни воды, ни чего бы то ни было еще. Сплошной перламутровый фон. И посреди этой пустоты — Пункт 11, окутанный плотным туманом. Вот почему Аурелиус оставил меня здесь — из этого места невозможно сбежать. Некуда.

Отчаянно вздохнув, я разжала руки и спрыгнула обратно на крышу автомобиля.

— Что там, Аня? Дорога цела? Хотя, это не так уж и важно. Ну?

— Это конец, — прошептала я. — Капкан действительно захлопнулся. Это конец.

* * *

Парящие под потолком большие стеклянные шары мерцающим светом озаряли огромный зал, заставленный уходящими вдаль книжными стеллажами. Шкафы с бесчисленными фолиантами тянулись во всю стену, от пола до высокого потолка. Посреди этого океана книг за небольшим деревянным столом сидел старик и листал одну за другой пожелтевшие страницы.

— У меня есть к тебе дело, Арлет.

— Владыка Аурелиус?

Старец подпрыгнул, как ужаленный, едва не уронив книгу на пол, и низко поклонился.

— Что вам угодно, владыка?

— Ну сколько раз можно просить тебя называть меня просто Аурелий? Сейчас же никого больше нет. Ни к чему нагромождать титулы при каждом обращении.

Юноша бесшумно отошел от мощной резной каменной колонны и присел на послушно пододвинувшийся стул, держа в руках массивный бокал с яркой сине-зеленой жидкостью.

— Прошу меня простить, Аурелий. Память старика — вещь крайне ненадежная.

— Не надо прибедняться, Арлет. Мне прекрасно известно о твоей феноменальной памяти и незаурядной хитрости. Лучше ответь, где сейчас находится профессор по Клиадральным пространственным перемещениям?

— У себя в аудитории, Аурелий. Мне следует позвать его?

— А? Нет, нет, не стоит. Я просто хотел удостовериться, что он в Кальтиринте. У меня есть несколько указаний для профессора, но это вполне может подождать и до завтра. На данный момент имеются дела и куда важнее. А именно, Арлет, мне потребуется твоя помощь.

— Все, что в моих силах… — старец снова поклонился.

— Прямо сейчас в Малом Зале меня ожидает посланец из Текландта по крайне важному вопросу, но одновременно с этим требует решения еще одна проблема. Вот ею ты и займешься. Ты должен приготовить сильнодействующий яд. В твоем распоряжении чуть больше двадцати минут.

— Любое отравляющее зелье к вашим услугам, Аурелий. В лаборатории находятся больше сотни видов уже готовых…

— Нет, Арлет, ты не дослушал. Мне нужен особый яд. Я не хочу, чтобы выпивший его лирен простился со своей Сущностью.

— Но, владыка, я не понимаю…

— Тебе не нужно понимать, Арлет. Просто делай, как я говорю. Мне требуется смесь, Клиадральная или растительная — не имеет значения. Эффект действия — мгновенный, результат — надежный. Лирен должен пережить физическую смерть, но только на определенное время. После его истечения даже непрофессиональный врач из того же Текландта должен суметь вернуть к жизни жертву. Это ясно?

— Да, Аурелий.

— Я могу на тебя положиться?

— Конечно, владыка.

Юноша слегка взболтал содержимое бокала. В центре ярко-зеленой жидкости образовалась ядовито-голубая спираль.

— Это должно остаться секретом, Арлет, — Аурелиус сделал большой глоток.

— Можете верить мне целиком и полностью, — старик отвесил еще один поклон. — Я вас не подведу.

— Знаю, иначе не стал бы к тебе обращаться. И еще, чуть не забыл. Скажи-ка мне, Арлет, ты знаешь всех владельцев Абсолютных Радужных Камней?

— Да, Аурелий.

— Ты уверен?

— Безусловно, владыка. Новых Абсолютных Радужных Камней не появлялось больше тридцати лет, а владельцы Старых известны мне также хорошо, как и год назад.

— Хорошо, тогда как ты прокомментируешь тот факт, что я лично, собственными глазами видел нигде не зарегистрированный Камень?

— Но это невозможно! Владыка, я могу…

— Сделай одолжение, Арлет, объясни мне, как в наше время, когда агенты Кальтиринта, тайные и явные, внедрены практически в каждый более-менее значимый мир, когда сотни людей занимаются исключительно тем, что якобы отслеживают любые перемещения ценных с точки зрения Клиадры предметов, когда огромные средства уходят в никуда, бесценная реликвия, Абсолютный Радужный Камень, редчайшая вещь в Веселес, как она оказалась в посредственном, практически полностью изолированном мире у самого обыкновенного лирена, не имеющего никакого права прикасаться к этому сокровищу, но носящего Камень, словно природный минерал, и даже не подозревающего о его свойствах? Как такое могло произойти?! — Аурелиус гневно встряхнул волосами и одним глотком опустошил бокал.

— Прошу меня простить, владыка, — Арлет опустился на колени.

— …Яд мне нужен через двадцать минут, — юноша взял себя в руки и поднялся со стула. — Принимайся за работу прямо здесь и сейчас. О камнях подумаешь на досуге. Если таковой, конечно, предвидится в ближайшее время. Смотри, ничего не перепутай. В случае, если Механики не смогут оживить лирена, выпившего снадобье, ответишь Сущностью.

— Конечно, владыка, — старик, не поднимаясь на ноги, склонил голову.

— Да, завтра утром сократи вдвое отдел по отслеживанию Клиадрально-ценных объектов. Молодежь и ветеранов оставь, с остальными ты сам знаешь, что делать. Их Сущности должны быть направлены в Консервационный отдел. Пока.

— Слушаюсь, владыка.

Аурелиус хмыкнул и направился к выходу.

— Разрешаю тебе встать с колен и работать в более удобном положении, — бросил он напоследок.

— Благодарю вас, владыка.

Юноша замер, чуть повернул голову в сторону, вздохнул и пошел дальше.

— Некоторые последствия страха и боли не может исправить ни доброта, ни угроза, ни власть. Ни даже время… — еле слышно проговорил он.

* * *

— И что теперь? — Бесцветным голосом спросила я, сидя на крыше фургончика и болтая ногами. — Путь к отступлению отрезан, как в прямом, так и в переносном смыслах, свернуть вправо или влево невозможно, а идти прямо — страшно.

— Что, по-твоему, идти прямо? — Непонимающе нахмурился Артем, устало прислонившись спиной к железным воротам.

— Принять действительность, — я подняла голову и подобрала ноги под себя. — Принять и понять. Как бы нам того ни хотелось, происходящее вполне реально. И если пару дней назад самой большой неприятностью для меня, например, был конфликт с Рептилией, а опасностью — нападение маньяка с ножом, то теперь приоритеты кардинально сместились. Когда-то я была уверена, что, заперев себя в квартире, окажусь в относительной безопасности. Но теперь… Выяснилось, что для некоторых… лирен ни стены, ни миры — далеко не препятствие, а причинять боль можно и без непосредственного физического контакта. Я на собственном опыте убедилась, что жизнь человека для этих лирен — ничто. И все же возврат к прежнему уже невозможен. Единственный путь, который нам остался, есть движение вперед. Нам придется смириться с тем, что теперь Жрецы Судьбы будут решать наше будущее.

— Я не верю своим ушам, — Артем поймал мой взгляд. — Где та Аня, которую я знал раньше? Ты вот так просто сдашь себя в руки этих сумасшедших?

— У тебя есть другие предложения? Если да, то поделись, наконец, ими, не тяни время.

— Ну, а что говорил этот…

— Аурелиус предлагал идти только мне, а не нам, забыл? А я тебя не брошу. Кроме того, у него на меня не менее корыстные планы, чем у Судьбы, так что нужно еще посмотреть, какое из этих зол больше.

— Ты так спокойно рассуждаешь о том безумии, которое творится вокруг, что мне невольно становится страшно. А те слова, что ты периодически употребляешь, например, лирены, и вовсе сбивают меня с толку. Что такого произошло за то время, пока мы находились порознь?

— Вряд ли это возможно объяснить, тем более, сейчас. Кстати, за нами уже идут.

— Что? — Артем оторвался от ворот и подошел к машине.

— По-моему, скоро к нам пожалуют Воины, точнее, Гретта собственной персоной. Не думаю, что за наш неудавшийся побег она погладит нас по головке.

— Откуда ты это знаешь?

— Про Воина-то? Татуировка, та, что на спине, неприятным образом напоминает о себе.

— Чего-чего на спине?

— А, я же тебе не сказала. Мне вкололи какую-то дрянь, и теперь где-то в районе лопатки в левой части спины красуется так называемый Знак. Хотя, что я говорю, лучше один раз увидеть…

Я спрыгнула с крыши фургона, повернулась к Артему спиной и частично стянула водолазку.

— Ого! Это же… Да тут… Черт!..

— Эта штука живая. Я чувствую, как те жгутики медленно, но движутся у меня под кожей. А когда Воин Судьбы захочет, я испытываю боль, не идущую в сравнение ни с чем. И прямо сейчас контуры восьмиугольников словно впечатываются мне в кожу, как будто некто вдавливает в спину раскаленный металл. Но это, на самом деле, ерунда, потому что настоящее веселье начнется тогда, когда Гретта найдет нас здесь. В этом случае я, скорее всего, вообще больше не встану на ноги. Никогда.

— Аня, прошу, перестань так говорить.

— Прости, но я просто обрисовываю ситуацию.

— Почему ты думаешь, что сюда придет именно Гретта?

— Так сказал Аурелиус.

— Что?.. Но как?..

— Оказывается, он каким-то образом передавал и продолжает передавать мне свои мысли. Я слышу его слова, как если бы он стоял у меня за спиной, но так бывает не всегда. Вот минуту назад, например, Аурелиус сказал, что скоро за нами придет Гретта.

— Этот убийца залез в твою голову?

— Ну, что-то вроде этого.

— И что еще он говорит.

— Много чего. Если в двух словах: я в любом случае окажусь у него, поэтому сопротивление бессмысленно.

— Пусть Аурелиус только попробует тебя и пальцем тронуть!

— Артем, не нужно громких фраз. Ни ты, ни я, но кто-либо другой не сможет ничего против него сделать.

— Черта с два!

— Ты просто не представляешь, насколько он могуществен!

— Да? А мне плевать! В мире нет всесильных и всемогущих, пусть он рассказывает свои басни кому-нибудь другому.

— Аурелиусу стоило только подумать — и нас уже не было бы в живых. Но я нужна ему. И Судьбе. Вот только ни та, ни другая сторона почему-то не хотят мне объяснить, из-за чего весь сыр-бор, и для чего устраивалось это театральное представление.

— Ты изменилась, Аня. Очень сильно. Я не узнаю твою манеру излагать мысли. Ты говоришь совсем по-другому, не так, как раньше. Такое ощущение, что тебе кто-то диктует предложение за предложением. И они меня очень беспокоят, даже пугают.

— Это не конец. Это только начало. Аурелиус говорил мне, что я должна буду пройти через Коридор Времени из одного, нашего мира, в другой, совсем незнакомый. Будет нелегко, но я выдержу. Еще он много раз повторял, что независимо от моего желания, я…

От вспыхнувшей, ослепительно сильной боли я рухнула на землю.

— Идиоты! Почему вместо того, чтобы принять свою судьбу, вы продолжаете это бессмысленное трепыхание?

— Перестань ее мучить, ты…

— Не смей указывать, что мне делать, мальчишка! Иначе распрощаешься со своей Сущностью быстрее, чем скажешь слово «Веселес».

Боль прекратилась. Я вздохнула, затем открыла глаза.

Надо мной стояла Гретта. Ее волосы растрепались, а лицо будто бы постарело и осунулось.

— Аня, дорогая, ну скажи мне, пожалуйста, для чего вы затеяли это слабое подобие побега? Я же объясняла, из Пункта 11 нельзя выбраться иначе, кроме как через Коридор Времени. Зачем?

— Я… — голос не слушался. — Я не хочу, чтобы меня использовали в каких-либо замыслах. Для чего вы пришли именно за мной? В Веселес наверняка нет дефицита в кандидатах на роль героя межмирового масштаба. Оставьте меня в покое! Пусть кто-нибудь другой изменяет вашу чертову Веселес. Я не хочу!

— Послушай, — Гретта устало посмотрела на меня. — Возможно, для тебя будет новостью то, что я сейчас скажу, но на самом деле абсолютное большинство лирен, неважно, прямо или косвенно, являются марионетками в играх великих людей. Они могут знать это или даже не догадываться, но от того их положение никак не изменится. Ты же — необычный лирен, не марионетка. Ты сама будешь направлять развитие миров…

— В выгодную для Судьбы сторону?

— Нет, ты сможешь действовать так, как сама того захочешь.

— После того, как вы нанесли мне Знак, я с все большим трудом верю в то, что Судьба предоставит мне хоть какую-то свободу.

— Ты напрасно так считаешь.

— Тогда докажите обратное!

— Когда ты покинешь этот мир…

— Я не желаю уходить отсюда! Я хочу вернуться в Москву вместе с Артемом, забыть про случившееся и продолжать жить так, как раньше.

— Извини, но так не получится.

— Это почему?

— Потому что тот мир, в котором ты жила, скоро исчезнет.

— Что значит, исчезнет?

— То и значит. Со стороны все будет выглядеть, как вселенская катастрофа: сразу несколько крупных метеоритов раздробят Землю, а заодно и всю Солнечную систему. В реальности Зеркало твоего мира разобьется, тем самым знаменуя неизбежный конец.

— Почему?

— Что почему?

— Почему конец неизбежен?

— Я не могу ничего тебе сказать по этому поводу. Вопрос слишком глубокий, чтобы освещать его второпях.

— Вы уже нашли… Марнила.

— Да, — Гретта отвернулась.

— Вы знаете, кто это сделал?

— Нет.

— Отчего же вы не спрашиваете меня, не видела ли я кого-нибудь?

— А зачем? Убийца умело заметает следы — этого у него не отнять. Над твоей памятью славно поработали, в чем я уже успела убедиться.

— Вы в этом уверены?

— Конечно.

Я пожала плечами. Ну, пусть будет так.

— Идем, — Гретта смахнув со лба прядь седых волос, обернулась. — Все уже готово. Конечно, шестеро Воинов уже не представляют такую силу, как восьмеро, но мы постараемся, чтобы ты… и Артем благополучно пересекли барьер. За тебя, Аня, я практически не беспокоюсь: хотя я и не вижу твоего Клиадрального зерна, я чувствую Силу, причем не слабую. Вот с Артемом придется попотеть. Ну, ничего, все будет хорошо.

— Гретта?

— Да, Аня?

— Что находится за воротами?

— То, что раньше считали мифом, недоказанной гипотезой — межпространство.

— Межпространство?

— До настоящего момента считалось, что реальный и псевдомир представляют собой крайне усложненную модель неправильного зеркала. Лирен мог находиться либо в реальном мире, то есть стоять перед зеркалом, либо пересечь зыбкую грань и попасть в псевдомир, в зазеркалье, хотя, какая-то часть Сущности всегда находится в параллельном мире.

— Теперь получается, что можно оказаться в самом зеркале?

— А ты молодец, быстро осваиваешься.

— У меня нет другого выбора.

— Неправда, выбор есть всегда. Просто иногда мы не замечаем альтернативного варианта.

— И что же я могу сделать сейчас?

— Хм, лично я в данном случае вижу только два рациональных выхода из сложившейся ситуации. Либо ты отправляешься с нами, тем самым, во-первых, сохраняя жизнь себе и Артему, а во-вторых, открывая новые возможности, перспективы и, что на данный момент для тебя особенно важно, получая ответы на вопросы.

— Либо…

— Либо ты все-таки остаешься здесь, в мире, дни существования которого сочтены, умираешь сама вместе со всеми лиренами этой планеты, и до последнего мгновения будешь терзать себя угрызениями совести, осуждая нерешительность и страх.

— Замечательная альтернатива.

— Зато она хотя бы есть, что главное.

«Не воспринимай всерьез слова Гретты, но делай пока то, что она говорит. Я знаю, как тебе помочь: возможен и третий вариант».

По-моему, я довольно ясно обозначила свою позицию по поводу твоего предложения.

«Если ты попадешь в руки Судьбы, потеряешь то, что называется личностью. А это не нужно ни тебе, ни мне — в этом наши цели совпадают. Пока. Поэтому общая задача на данный момент — сделать все, чтобы уйти из лап Судьбы».

Что ты предлагаешь?

«Пока тебе нужно сделать вид, что ты смирилась. По мере надобности я буду давать тебе указания».

Значит, посвящать меня в свой план ты не собираешься.

«Конечно, нет».

Тогда с чего я должна тебе верить?

«Ну, если ты не хочешь в скором времени превратиться в безынициативную куклу…»

Странно.

«Что?»

Нормальный человек сейчас бился бы в истерике: столько событий, не имеющих под собой никакого логичного объяснения. А я так спокойно восприняла и множество миров, и лирен, и Веселес, и Клиадру.

«Хм, возможно, ты удивишься, но выражение «нормальный человек», скажем так, немного не про тебя».

Хочешь сказать, я сошла с ума?

«О, нет, что ты, просто ты не человек».

Я?! Не человек???

«У меня что, косноязычие?»

А… тогда кто?

«В том-то и загвоздка, что это не могут сказать ни Воины, ни я».

Даже ты?

«ПОКА даже я. Но это вопрос времени. Скоро все разрешится».

Все вы мне что-то обещаете в будущем, но больше запутываете, нежели проясняете. И вообще, ты всегда будешь сидеть в моей голове?

«Еще чего! Можно подумать, у меня больше нет никаких дел».

— Ну, так что ты решила?

Я вздрогнула от неожиданности. Голос в голове замолчал.

— Э-э-э, я согласна пойти с вами.

«Что-то не натурально выглядит твое смирение. Лично я бы не поверил».

Тоже мне, Станиславский.

— Молодец! — Гретта вновь повернулась ко мне спиной. — Это правильное решение. Тогда нам нужно поспешить.

— Только мне нужна гарантия, что с Артемом все будет в порядке.

— За это можешь не беспокоиться. Сейчас самая главная проблема — Инкогнито. Он наверняка попытается перехватить тебя в тот момент, когда ты попытаешься пересечь Коридор Времени. Он уже убил двоих Воинов Судьбы и теперь вряд ли остановится перед чем-либо. Не верь никому.

— Даже вам?

— Ты имеешь на это полное право. Только заметь, в отличие от Инкогнито, мы не причинили зла никому в этом мире, а вот за кое-кем уже тянется длинный кровавый след. Не только воины пали от его руки. На совести Инкогнито еще минимум пять совершенно ненужных смертей местных лирен. Подумай об этом, когда станешь делать окончательный выбор.

Я опустила голову и углубилась в мысли.

Глава 11

Море густого тумана, застывшее в своей неподвижности; безжизненная равнина, состоящая из серой пыли, камней и обломков разрушенных стен; ржавые, покореженные металлические трубы, прутья и обручи; почерневшие глыбы зданий — весь этот пейзаж, идеально подходящий для декораций какого-нибудь фильма ужасов, кошмарной реальностью предстал во всем своем удручающе-мертвом великолепии.

Впереди шла Гретта, уверенно ориентируясь в развалинах. Следом не отставала я, во все глаза рассматривая бывший Пункт 11. Последним плелся Артем. Все мои предложения о помощи он с негодованием отклонял, но не нужно быть врачом, чтобы понять, хорошо себя чувствует человек или плохо.

За последние десять минут никто не вымолвил и слова. Я, впервые в жизни, чувствовала себя скотом, идущим на бойню, что никак не способствовало моей общительности. Артем вообще непонятно как все еще мог передвигаться (я не профессионал, но, по-моему, у него все признаки сотрясения мозга), а уж разговаривать ему было и подавно проблематично. Что же касается Воина, похоже, она огорчена и озадачена происходящим. Что ж, на это, пожалуй, есть причины.

Когда мы проходили мимо серого продолговатого здания с огромной стеклянной витриной, я не удержалась и подошла к стеклу. Сквозь слой грязи и пыли, на котором можно было при желании рисовать многоплановые пейзажи, я разглядела в темном помещении странные широкие стеллажи, накрытые какими-то бело-серыми полотнами ткани. Между рядами этих привидений в простынях огромными кучами лежали рваные тряпки вперемежку с бумагами и непонятным серым веществом, похожим на пепел.

Оторвавшись от стекла, я окинула взглядом рассыпающиеся ступени крыльца и разбитые окна в домах. Да, нелегко поверить, что всего сутки назад на этом месте красовался тихий и уютный поселок городского типа, радующий бьющей в глаза зеленью и пестротой цветов. Как можно создать иллюзию целого города, да еще и с людьми? Подобное трудно даже представить.

«Это, правда, не так уж и просто, но вполне реально».

Нечего слушать мои мысли.

«А то что?»

Увидишь.

«О-о-о! Пытаешься меня напугать? Весьма забавно с твоей стороны».

Мог бы, кстати, предупредить, что из Пункта 11 нет выхода.

«Мне кажется, я только и делал, что говорил тебе об этом».

Если бы ты выражался менее завуалировано…

«Это я выражаюсь завуалировано?»

Что это за место?

Артем споткнулся и едва удержался в равновесном состоянии.

— С тобой все в порядке? — Обеспокоено спросила я, обернувшись.

— Аня, не задавай мне этот вопрос каждые пять минут, хорошо? Я же сказал, все нормально.

— Как знаешь.

«Я могу рассказать целую историю на эту тему».

Тогда начинай, времени у меня достаточно.

«В каждом мире есть некоторые территории, где грань с псевдомиром едва ощутима, а местами эти два параллельных друг другу пространства и вовсе сливаются в нечто непонятное. При нормальных условиях перейти из реального в псевдомир может только тот лирен, в Сущности которого есть Клиадральное Зерно — этим термином мы обозначаем способность к совершению каких-либо Клиадральных воздействий. До этого момента все понятно?»

Более чем.

«Замечательно. Так вот, в аномальной зоне пересечь границу между мирами может абсолютно любой лирен. Только для этого его сознание не должно быть ясным».

Почему?

«Потому что отсутствие Клиадрального Зерна значительно сокращает возможности лирена, я имею в виду не физические. Чтобы перейти из реального в псевдомир или наоборот, лирен, прежде всего, в своих мыслях должен допустить и принять факт возможности такового перехода».

То есть, проще говоря, поверить?

«Да, что-то в этом роде. Поверить и представить. В обычной ситуации никто не будет задумываться о чем-то большем, чем о событиях окружающей действительности. А если лирен, например, находится в состоянии алкогольного опьянения, то связь с реальностью частично теряется, сознание и воображение пускаются в пляс…»

Я поняла, можешь не продолжать.

Артем снова оступился и, на этот раз, упал.

— Гретта, нужно передохнуть.

— Он потерпит, — отмахнулась женщина. — Мы уже практически на месте.

А что насчет Коридора Времени?

«Я считаю, что он находится в межпространстве. Во всяком случае, это многое объясняет».

Но Гретта сказала, что само существование межпространства считалось мифом.

«Э-э-э, но я уже доказал его существование, не так ли? А раз над аномальной зоной грань между параллельными мирами практически стерта, значит попасть в межпространство, а, следовательно, и в Коридор Времени, значительно проще именно здесь».

И ты устроил все ЭТО только для того, чтобы заманить меня сюда? Но зачем? Разве не проще было бы, не выезжая из Москвы…

«А ты согласилась бы отправиться со мной, находясь в Москве?»

Нет, конечно.

«Вот причина номер один. Далее, у тебя есть Клиадральное Зерно?»

Откуда я знаю?

«Вот именно. Ни я, ни Воины Судьбы его не видим, но чувствуем. А это еще не дает гарантии, что тебе удастся без последствий пересечь барьер. И это причина номер два. Продолжать?»

Не надо.

«Между прочим, ты сейчас находишься на месте бывшего концентрационного лагеря».

Так Пункт 11 никогда не был городом?

«Именно. Твое первое впечатление тебя не подвело».

Но, насколько я вижу, на окнах нет решеток, а в любой уважающей себя тюрьме…

«Пункт 11, а именно так на самом деле и наименовалось это место, не являлся обычной в твоем понимании тюрьмой. Сюда свозили не рядовых преступников: убийцы, воры и тому подобный сброд содержали в других лагерях. Вы называете их «врагами народа». Я имею в виду не известнейших оппозиционных деятелей, а тех, чьи имена остались лишь на пыльных пожелтевших страницах Прошлого. Для них не были нужны решетки в камерах. В принципе из лагеря и так невозможно было сбежать: конвой, посты на улицах, железный забор и дремучий лес, тянущийся одинаково далеко во все стороны горизонта — всего этого вполне достаточно для того, чтобы забыть и думать о возможности побега. Кроме всего прочего, пересекающие аномальную зону в бодрствующем состоянии в скором времени умирали самостоятельно. Ну или почти самостоятельно. Кстати говоря, еще в период существования СССР данной территорией интересовались некоторые исследователи — из-за высокого процента смертности сначала строителей, возводивших лагерь, а потом и заключенных. Затем, правда, все данные упрятали в архив».

Откуда ты это знаешь?

«Я всегда нахожу нужную мне информацию».

Даже если ради этого нужно убить лирена?

«Даже если ради этого нужно уничтожить целый город с лиренами.»

Неужели ты не испытываешь ни капли жалости?

«Видимо, нет».

Ты чудовище!

«Возможно».

Как ты можешь так жить?

«С удовольствием».

Но нельзя же подобным образом относиться к окружающим.

«Кто сказал?»

Ну, в обществе существуют нормы, мораль, закон, в конце концов.

«Я сам себе мораль и закон».

Ты не думаешь, что каждый лирен имеет право на существование?

«Если это так, пусть он борется за свое право».

Не все лирены равны по силе.

«Конечно. На этом утверждении и строится жизнь. Поэтому выживает лучший. Слабые либо склоняют перед победителем головы, либо выстилают ему путь собственными телами. Вот и все».

Я не нашла, что ответить, поэтому просто покачала головой.

* * *

— Яд готов, владыка Аурелиус.

— Подожди немного, Арлет, я сейчас закончу, — юноша перевел взгляд со старика, стоящего у входа в Малый Зал, на своего собеседника. Тот с полуоткрытым ртом таращился на плавающие под потолком светящиеся шары. — Итак, тебе все ясно?

— Да, владыка Кальтиринта, — молодой мужчина со слегка резкими чертами лица поспешно склонил голову.

— Тогда отправляйся на Кладбище немедленно.

— Слушаюсь, владыка, — мужчина согнулся в глубоком поклоне и, развернувшись на каблуках, быстро вышел через арочный проем.

— А теперь, Арлет, проходи.

Старик неуверенно двинулся вперед.

Несмотря на название, своими размерами Малый Зал поражал воображение. Отполированный до блеска пол из зеленого мрамора тянулся в длину на добрых сто метров. По стенам золотистого цвета черной лентой тянулась хитросплетенная роспись на непонятном языке. Высокие витражные окна были частично завешаны пурпурными драпировками, струящимися потоками спускающимися с потолка до самого пола. Напротив входа в Зал возвышался сверкающий золотом, обитый алым бархатом трон, на котором и восседал Аурелиус, держа в руках бокал со странным напитком зеленого цвета и плавающей в нем ярко-голубой спиралью.

— Я принес то, что вы просили, Аурелиус.

— Покажи.

Старик достал из-за пазухи металлическую фляжку. Юноша, нетерпеливо отложив свой бокал, поднялся с трона и спустился вниз. Звонко постукивая каблуками по мраморному полу, он быстро подошел к Арлету и взял в руки сосуд. Материализовав из воздуха прозрачный стеклянный кувшин, Аурелиус отвинтил пробку фляги и вылил ее содержимое в новую емкость, заполнившуюся почти до краев кристально прозрачной жидкостью.

— Очень хорошо, Арлет. Ты отлично потрудился. Я в который раз убеждаюсь, что могу доверить тебе самые ответственные задания без участия посредников.

— Благодарю вас, владыка.

— Есть новости?

— Да, Аурелий. Наметилось резкое обострение дипломатических отношений Текландта с Илминром.

— Опять? Это уже второй кризис этих двух миров за последний месяц.

— Боюсь, что на этот раз политический спор перерастет в нечто большее.

— Повод?

— Отказ Официальной Комиссии Клиадральной Академии принять в ученики сына одного из влиятельных политических деятелей Текландта.

— О, должно быть, Чудики не смогли объяснить разъяренному папаше, что отсутствие Клиадрального Зерна невозможно исправить. Даже при помощи современных технологий.

— Скорее всего, именно так и было.

— И из этого инцидента наверняка раздули нечто, вроде «грубого разрыва межкультурных связей» со всеми вытекающими последствиями.

— Вы, как всегда, правы, Аурелий.

— Миры не меняются, впрочем, как и живущие в них лирены. А что с Оппозицией Текландта? Как она отреагировала на происходящее?

— Как и следовало ожидать, объявила себя вне конфликта и отказалась сотрудничать с обеими сторонами спора до выяснения отношений между ними. Однако Оппозиция не исключает возможности военного вмешательства со своей стороны в случае выхода ситуации из русла мирных переговоров.

— Замечательно. Данные обстоятельства идеально нам подходят. Думаю, скоро мы приведем в действие план «Лиймкрон», — Аурелиус отбросил пустую фляжку и вытянул вперед освободившуюся ладонь. Мягко поднявшийся бокал с сине-зеленым напитком перелетел от подлокотника к юноше.

— Да, владыка.

— За благо и процветание Кальтиринта, — Аурелиус откинул голову назад и залпом опустошил бокал.

* * *

— Пришли, — Гретта остановилась у грязной серой стены и медленно повернулась ко мне.

Тот дом, где, как раньше казалось, жил Вадим, похоже, сохранился лучше всех, во всяком случае, по сравнению со зданиями напротив: практически целые стены, если не считать пару основательно развалившихся блоков и широкую трещину, проходящую как раз через единственный вход (и это несмотря на то, что раньше тут было два подъезда), сквозь которую проглядывали фрагменты лестницы. Осколки выбитых стекол валялись под ногами и при каждом шаге с характерным звуком крошились, превращаясь в горстку прозрачного песка. Только на пятом этаже оконный проем в стене был замурован, причем, судя по всему, совсем недавно.

— Там находится Клиадральный Аккумулятор, — пояснила Гретта. — Необходимым условием для его создания является полная герметизация поверхности нанесения знаков. Также обязательно непосредственное участие лирена, собирающегося вступить в Коридор Времени, так как Аккумулятор настраивается именно на того, кто выписывает символы через межпространство в псевдомире.

— Как это? — Не поняла я.

— Вообще-то раньше этот процесс было сложно объяснить, так как о существовании межпространства ходили лишь слухи и гипотезы, не основанные на экспериментальном опыте. Теперь все ясно, как погожий день. В Веселес, точнее, в некоторых из ее миров, расположены месторождения так называемых Радужных Камней. Это очень дорогой минерал естественного и Клиадрального происхождения одновременно, обладающий самыми разными свойствами. Например, стержень, используемый для рисования символов, концентрирующих энергию аккумулятора, состоит из измельченной выработанной Радужной породы. Заряженная Клиадрой Камней, эта порода способна пронзать пространство реального мира. Как выяснилось, след такого стерженька просачивается в параллельный псевдомир и сохраняется в течение нескольких дней без изменения. Уходя в Коридор Времени, мы покидаем оба мира, поэтому данное свойство Радужной породы является необходимым условием для Клиадрального перемещения любого живого или неживого объекта, особенно если этот объект еще ни разу не совершал подобные передвижения.

— Знаки, которые я чертила на стенах, на самом деле и есть те самые символы?

— Да.

— И что, каждый раз, когда лирену нужно попасть в другой мир, необходимо их рисовать?

— Вовсе нет. Подобные условности обязательны только для новичков. Когда ты поднаберешься опыта в путешествиях между мирами, то сможешь попасть куда угодно, минуя даже сам Коридор Времени. Хотя, я бы этого делать не советовала: дело в том, что в Веселес миры так сильно отличаются друг от друга (я имею в виду не только внешний ландшафт, но и физические законы пространства), что определить координаты нужного места в кажущемся хаосе практически невозможно. Взять хотя бы Кладбище — такое название носит один из самых загадочных из известных нам миров. Трудно поверить, но вся его территория занята бесчисленными могилами, склепами, надгробиями и прочей атрибутикой, происхождение которых до сих пор достоверно не известно. И что самое интересное, захоронения находятся в постоянном движении. Час назад тебя окружали одни плиты, а теперь — совершенно другие, причем сам процесс перемещения могил никто не может заметить, даже если глаз с них спускать не будет. Бытует мнение, что склепы на Кладбище на самом деле являются лиренами этого мира, но я отношусь к подобным представлениям с большой долей скепсиса, сама понимаешь, по какой причине. В такой обстановке сложно хоть как-то ориентироваться: то ли координаты места назначения верны, то ли нет — проверить никак невозможно, да и не нужно: не советую туда соваться.

— Да я как-то и не горю желанием. Мне и без этого хватает впечатлений, — я мысленно представила бесконечные ряды могил и поежилась.

— Кроме того, и мы, и Инкогнито не имеем понятия, есть ли у тебя, Аня, Клиадральное Зерно, поэтому без Аккумулятора в данной ситуации трудно обойтись.

— Почему же вы не видите это ваше Клиадральное Зерно?

— Откуда я знаю? Есть предположение, что еще давно кто-то очень сильно захотел спрятать тебя от внимания Судьбы или еще кого-нибудь, поэтому скрыл твою Сущность. Однако если спрятать звенящий будильник под одеяло, в лучшем случае, его не заметит только глухой. Я «слышу» твою Клиадру также отчетливо, как если бы будильник лежал у меня под ухом, но одеяло я снять не в состоянии. А природа Коридора Времени полностью не изучена. Кто знает, может для его прохождения не достаточно только звона. Есть большая вероятность того, что барьер — это и есть тот самый глухой, который не заметит под одеялом будильника.

— И что тогда будет?

— Веришь, ничего хорошего. Довольно вопросов, мы и так что-то разговорились. Чем быстрее мы отсюда уберемся, тем лучше.

Гретта, быстро оглянувшись по сторонам, направилась в мертвый дом с зияющей трещиной-шрамом, пересекающим стену наискосок. Задумчиво поджав губы, я повернулась к Артему. Тот сидел прямо на земле, подперев голову руками.

— Идем, — позвала я.

Молчание.

— Артем? — Я подошла к другу и коснулась его плеча. Парень без сопротивления повалился на бок. — Артем, ты чего? Эй!

— Что такое? — Гретта мгновенно оказалась за моей спиной и приложила ладонь ко лбу лежащего без сознания Артема. — Все ясно. Я думала, его хватит на чуть большее время. Хотя в таком состоянии…

— Что с ним?

— Сотрясение мозга, перелом двух ребер, небольшие внутренние повреждения и сильнейшее нервное истощение. Вот, в принципе, все.

— Так сделайте же что-нибудь! — Я аккуратно приподняла голову друга и слегка похлопала по щекам.

— Это не поможет.

— Тогда что поможет?

— Лиорд, думаю, сумел бы как минимум поддержать Артема в сознательном состоянии, но он упрям и не согласится оказать никакую, даже самую необходимую…

— Какого черта!

— Аня, прошу, успокойся. Ничего страшного. Сейчас мы переправим тебя с Артемом к Жрецам Судьбы, и они сделают все, что нужно. До этого я ничего предпринять не смогу. В противном случае будет только хуже.

Я схватилась руками за голову. Нет, события уже давно перестали быть игрой, правда, поняла я это только сейчас, когда самый близкий мне человек находится на краю гибели. И причем из-за меня же.

Между тем Гретта проделала несколько мимолетных пассов руками, и тело Артема медленно оторвалось от земли.

— Не вини себя в том, что творится и еще будет продолжаться дальше, иначе сломаешься. Верь мне, с Артемом все будет хорошо.

Я кивнула. Гретта одобрительно похлопала меня по плечу и указала на вход. Покосившись на парящего в воздухе друга, я уверенно двинулась вперед. Коридор Времени? Ну, пусть будет так. Главное сейчас — спасти Артема, а все остальное подождет.

Перемещаться по едва держащейся в таком положении, чтобы не упасть окончательно лестнице — занятие не для простаков. Во-первых, некоторые ступени раскрошились до такого состояния, что полностью потеряли первоначальный облик. Во-вторых, перилл не было совсем, что ничуть не облегчало подъем. Наконец, мрачные, точно облитые грязной водой стены и ржавые железные двери, окутанные полумраком подъезда, вовсе не добавляли оптимизма окружающей обстановке. Хотя, можно подумать, за последние сутки произошло хоть что-то хорошее.

Первый лестничный пролет я миновала более-менее удачно, второй пришлось преодолевать практически на четвереньках: зацепиться было совсем не за что. Да еще и трещина проходила как раз посередине этого ряда ступеней — не хватало только упасть в образовавшуюся дыру и сломать себе что-нибудь.

А Гретта ведь могла поднять нас сразу на нужный уровень, почему она этого не делает?

«Экономит силы».

Для чего?

«На случай внезапного нападения».

Кого?

«Меня, конечно!»

Но ты же не собираешься этого делать?

«Если ты согласишься на мое предложение…»

Никогда!

«Тогда я ничего не обещаю».

На пятом этаже одна из дверей была буквально вырвана из стены, о чем свидетельствовали искореженные до невозможного металлические петли и куски бетона, раскиданные по всей площадке.

— Проходи, не бойся, — Гретта мягко улыбнулась.

Набрав в легкие побольше воздуха, я вошла в бывшую квартиру. О, да, конечно, не бойся. Если Воины проделали ТАКОЕ с огромной тяжеленной дверью, нетрудно вообразить, что они могут сделать со мной.

Едва я переступила порог, как сразу же почувствовала, что воздух стал другим: он сделался каким-то плотным, даже густым, и абсолютно неподвижным. Казалось, в нем можно плавать, как в воде. И еще явственно ощущалось незримое присутствие ЧЕГО-ТО.

«Это Аккумулятор. Ты чувствуешь накопленную в нем Клиадру».

В открывшемся моему взгляду коридоре было практически невозможно узнать жилое помещение: весь пол был усеян довольно крупными кусками штукатурки и бетона, а ко всему прочему над головой зияла огромная дыра.

— Комната с аккумулятором замурована, чтобы не разрывать общую плоскость символов, поэтому придется немного пройти по крыше, а уж потом…

— Эта «дверь», — я подняла голову. — Ваших рук дело?

— Лиорд постарался, — Гретта тоже посмотрела на дыру в потолке, затем оценивающим взглядом окинула висевшего в полуметре от пола Артема. Тот так и не пришел в сознание. — Сначала я подниму тебя, потом займусь твоим другом. Меня не жди, а сразу же иди к аккумулятору. На крыше не так много дыр, чтобы ты пропустила нужную.

— Э-э-э, Гретта, можно вопрос?

— Что еще?

— А… призраки существуют?

Женщина окинула меня долгим тяжелым взглядом, после чего ответила.

— В Веселес существует множество явлений, которые ты бы смело окрестила призраками. Но все же на твой вопрос я отвечу положительно. Ибо то, что лирены ключевых миров называют привидениями, действительно имеет место быть. Мало кто знает о них хоть что-то. Единственное, о чем можно с уверенностью говорить, это то, что призраки сами по себе есть бестелесные Сущности. Но почему они остаются в мирах, а не уходят в Инопространство, зачем приобретают иногда материальный облик (а бывало и такое), что происходит с лиренами, вступившими в непосредственный контакт с бесплотными Сущностями, какие мотивы движут ими, почему далеко не каждый умерший становится привидением — ответы на эти вопросы до сих пор неизвестны никому, кроме лишь некоторых лирен из Кальтиринта.

— Кальтиринт?

— Один из ключевых миров Веселес. И один из самых страшных.

— Почему?

— О Кальтиринте можно говорить бесконечно долго. Длительное время этот мир никак себя не проявлял и держался в изоляции, но за последние четыреста лет его мощь возросла до невероятного уровня. Кальтиринт довольно мало контактирует с другими мирами, держится от них в стороне. Но несмотря на это, более двух десятков относительно могущественных открытых миров не таясь поддерживают Кальтиринт. Это если не учитывать те восемнадцать, которые ему официально принадлежат.

— Восемнадцать? — От удивления я открыла рот.

— Невероятно, правда? К сожалению, ты пока не в состоянии по-настоящему оценить весь масштаб колоссальных владений, потому что, извини, но твой мир является, мягко скажем, весьма отстающим даже от среднестатистических колоний, да еще и закрытым.

— Но что такого ужасного в этом мире?

— Как бы тебе объяснить, — Гретта задумчиво нахмурилась. — Даже если не касаться весьма своеобразных нравов, достаточно отметить, что лирены Кальтиринта оперируют не обычной Клиадрой. Они огромное внимание уделяют изучению Сущностей.

— Сущности. Это, в смысле, души?

— М-м-м, не совсем так. Но пока можешь считать, что души, если тебе от этого легче.

— А зачем это нужно изучать?

— Шутишь?

— Вообще-то нет.

— Это же очевидно. Зачем ваши физики изучают термоядерные реакции? Аналогия, конечно, грубая, зато понятная. Ты пока не представляешь, что можно сделать с Сущностью. Если научиться ею управлять, можно получить необъятный диапазон новых возможностей.

— Например?

— Из Сущности можно получать энергию. Любую: электрическую, Клиадральную, но в определенных количествах.

— Как?

— Тут вопрос уже не ко мне — я этим не занимаюсь. Вот Марнил кое-что знал об этом… Но, безусловно, его знания даже близко не идут в сравнение с достижениями Кальтиринта — там на Сущностях, как у вас говорится, собаку съели. Вот только местные лирены никак не хотят делиться своими открытиями, держа все в строжайшем секрете. Но если тебе когда-нибудь каким-либо образом посчастливиться разговорить жителя Кальтиринта на тему призраков, то ты узнаешь гораздо больше, чем хотела. Правда, могу поспорить, после этого спать спокойно ты не будешь. Потому что исследование Сущностей — очень страшный вид деятельности. Это вечный баланс между жизнью и смертью. Не каждый может выдержать подобное. А почему, кстати, ты спросила о призраках?

— По-моему, я видела, точнее, слышала одного из них здесь, в Пункте 11.

— Правда? А, точно, я совсем не обратила на это внимание, когда просматривала твои недавние воспоминания. Знаешь, что я скажу? Тебе невероятно повезло, что то привидение прошло мимо.

— Почему? Я, конечно, испугалась, но не настолько, чтобы упасть в обморок или умереть на месте от разрыва сердца.

— Дело не в страхе, в как таковом, — Гретта опустила голову и закрыла глаза. — Мне как-то раз пришлось столкнуться с лиреном, которого коснулся призрак с Кладбища. Тяжело представить, но одного взгляда того лирена мне тогда хватило, чтобы в течение полугода просыпаться по ночам в холодном поту. В этих глазах я увидела такой неописуемый, звериный ужас! Несчастный истошно вопил, никого к себе не подпускал, а затем, когда я и еще несколько Воинов попытались его окружить, он разбежался и прыгнул с обрыва, разбившись о могильные плиты внизу.

— Что с ним произошло?

— Не знаю, — Гретта пожала плечами. — И никто не знает. Разве что, как я говорила, Кальтиринт может прояснить вопрос.

Я поежилась. Получается, прямо перед моим носом прошла смерть собственной персоной. Все интереснее и интереснее.

— Почему же никто ничего не знает? Неужели только Кальтиринт изучает Сущности?

— Вообще, нет. Каждый мир, лирены которого обладают Клиадральным Зерном, имеет определенные представления о свойствах Сущности, и, причем, не малые. Но эти понятия даже близко не стоят с той информацией, которой обладает Кальтиринт. Только этот мир продвинулся в изучении данной области настолько глубоко, что всячески скрывает полученные открытия. Можно только строить гипотезы о том, какие ужасы скрывает наша собственная Сущность. Но мы что-то отвлеклись. Пора уже действовать.

Мое тело обдало ледяным дуновением воздушного потока, картинка перед глазами внезапно окрасилась в бирюзовый цвет. Дыхание стало тяжелым, живительный кислород с трудом поступал в легкие. Затем ноги плавно оторвались от земли, и незримая сила начала поднимать меня вверх, прямо сквозь дыру в потолке.

— Уф! — в этом возгласе смешались восторг и страх от нового ощущения, когда не чувствуешь под собой никакой опоры. Я лечу! Как бы невероятно это ни звучало.

Между тем я миновала отверстие в крыше дома и мягко опустилась на растрескавшийся шифер. Прямо в объятия кисельного тумана. Как же он мне надоел! Оглянувшись назад, я замерла: впереди, из такой же дыры, откуда только что вылетела я, сквозь белую муть просачивался устремленный вверх столп ярко-красного света.

— Что это? — Крикнула я.

— Ты видишь поток? — Приглушенный голос Гретты выражал искреннее удивление. — Это хорошо. Какого он цвета?

— Красного! Хотя нет, постойте-ка… Он меняется! Теперь оранжевый… То есть, желтый. Да, светло-золотистый. Ой, а сейчас зеленый… синий…

Я недоуменно смотрела, как световой поток переодевался сначала в один цвет, потом сразу же в другой, демонстрируя всю радужную гамму.

— Фиолетовый, — закончила я. — А что это значит? Гретта?

— Иди прямо на свет, — голос женщины заметно дрожал. — Я потом все объясню.

Я пожала плечами и уже собиралась сделать шаг, как вдруг фиолетовый луч исчез, а вместо него из пролома в крыше в небесную даль, укутанную туманом, упирался поток ослепительно-белого сияния. Невольно зажмурившись, я отвернулась.

— Гретта, он теперь белый, это нормально?

— Что?!

— Свет теперь не фиолетовый, а белый.

— Это невозможно!

— Что-то не так?

— Быстро отправляйся к аккумулятору! Все вопросы оставь на потом. Нужно спешить! Ты в еще большей опасности, чем я предполагала. Впрочем, как и все мы.

— Да что же это такое?

— Я сказала, быстро!

Голова взорвалась от боли, но уже через секунду приступ прекратился.

Тяжело вздохнув, я прикрыла ладонью глаза и направилась к источнику света.

«Ого, а ты меня все-таки удивила».

Чем же, интересно? Что не навернулась с крыши?

«Знаешь, в мирах, где Клиадра — это ремесло, причем довольно распространенное, лирен с Клиадральным Зерном подвергают своеобразному тестированию, дабы узнать категорию их потенциальных возможностей. Для этого создается небольшой Аккумулятор чистой Клиадры, накопленной из окружающего пространства. Затем испытуемого подводят к этому источнику и спрашивают, что он видит. Перед взором должен будет предстать луч света, цвет которого напрямую зависит от Клиадрального потенциала лирена. Если он невелик — цвет красный, если чуть больше — оранжевый и так далее по радужному спектру».

Ты хочешь сказать… погоди, но я вижу белый свет, что это значит?

«Кхм, Аня, у тебя по физике в школе что было?»

Не спрашивай. И что вы все пристали ко мне с физикой?

«Если бы на уроках ты не рисовала, а слушала учителя, то сейчас бы знала, что белый представляет собой смесь всех цветов радуги? Ну, вот, делай выводы».

Выходит, что…

«Ты потенциально сильнее всех этих Воинов вместе взятых. Даже у Гретты седьмая, фиолетовая категория. Только не зазнавайся, я тоже вижу белый свет, но в отличие от тебя, я знаю, как реализовать свой потенциал, а ты — нет».

Значит, вот для чего я тебе нужна… владыка Кальтиринта.

«Ой, только не надо пафоса».

Ты хочешь использовать мою Сущность!

«Да с чего ты взяла?»

Это очевидно.

«Кому как».

У тебя ничего не выйдет, ясно? Я лучше последую за Судьбой, чем за тобой!

Сделав последний шаг и очутившись на краю пролома в крыше, ведущего к Аккумулятору, я закрыла глаза и, задержав дыхание, наугад спрыгнула вниз.

Я ожидала увидеть в комнате все, что угодно: начиная грудой летающих в воздухе разноцветных склянок и заканчивая аллигатором. Но только не это. С того момента, как я покинула комнату с рисунками, не изменилось практически ничего, если не считать прислоненное к стене огромное зеркало и дыры в потолке. Исчезло даже белое сияние. Перед моими глазами предстала самая обыкновенная комната, правда без окон и дверей, но, по сравнению с последними событиями, эту деталь вполне можно отнести к разряду «нормальных». В целом, я была разочарована до глубины души.

— А где же волшебство? — Не удержала я висевший на языке вопрос.

— Волшебство в книжках. Книжки в топке. А топка в аду. Хочешь туда попасть? — не оборачиваясь, произнесла Агния, проводя пальцами по зеркальной поверхности. — Если да, то могу устроить.

— Спасибо, не стоит беспокоиться, — я не рискнула нарываться на неприятности.

— Лиорд, нужна твоя помощь, — раздалось сверху.

— Что еще? — проревел мужчина.

Вместо ответа через дыру на пол опустился Артем.

— Я же сказал, что не буду ничего для него делать! А мое слово имеет силу, так что можешь не уговаривать.

— Ну Лиорд, ну пожалуйста! — Заныла молодая девушка. — Я тебя очень-очень прошу.

— Нет, Кэйрли.

— Ну ради меня!

— Извини.

— Она права, Лиорд, в таком состоянии парню не пройти через Коридор, даже с нашей помощью, — Гретта приложила ладони к вискам Артема.

— Так и оставим его здесь! Стоит ли мучаться?

— Но…

— Я все уже сказал, повторяться не буду.

— Пусть будет так.

— Что значит «так»? — Не поняла я.

— Мы попробуем переправить твоего друга через Коридор Времени, но есть вероятность, что…

— Что?

— Неважно. Иного выхода нет. Сейчас все зависит в основном от тебя, Аня, — Гретта щелкнула пальцами.

Словно по команде, прямо из ничего в комнате одновременно возникли восемь канделябров с горящими свечами, по одному у каждого рисунка возле стены. Секунду спустя Агния достала из-за зеркала большие песочные часы. Песок за стеклом неестественно искрился и переливался всеми оттенками перламутрового.

— Подойди к Зеркалу, Аня. Да не бойся, сама же минуту назад просила «волшебство», — Агния ехидно улыбнулась. — Вот, получай.

Ошарашено таращась на враз преобразившуюся комнату, я с опаской приблизилась к своему отражению.

— Вот так, — Гретта понизила голос. — А теперь сосредоточься на этой комнате. Представь себе ее вид сверху, как будто ты видишь чертежный план. А теперь мысленно определи положение каждого из восьми рисунков на этом плане, чем точнее, тем лучше. Глаза не закрывай! Смотри, не отрываясь, на свое отражение. Правильно. Сейчас вообрази, что сквозь стены по кругу медленно течет Клиадра, от одного символа к другому, и с каждым витком ее мощь все нарастает и нарастает.

То ли гипнотический голос Гретты погрузил меня в транс, то ли мое воображение гораздо ярче и живее, чем я предполагала, но перед глазами и правда возникла описываемая картинка. Однако одна деталь совершенно сбивала меня с толку, а именно, почему в моем представлении стены были опутаны черным паутинообразным полотнищем, хотя женщина ни словом не упоминала об этом.

— Умница! А теперь, проведи от каждого символа к Зеркалу линии, и уже по ним пусти поток Клиадры: пусть вся сила уйдет в стекло. Тут придется приложить внутреннее усилие, будто ты все делаешь своими руками, только неподвижно.

Я почти без напряжения выполнила требуемое. Мда, какая-то безумная постановка психоделической пьесы со мной в главной роли. Может, это такой психологический тренинг? Для психов.

— Отлично! У тебя получилось, — воскликнула Гретта. Тоже мне, повод для радости.

— Хм, это не так уж и сложно. Любой может представить себе…

— О, нет, далеко не любой. Одно дело — игра воображения, и совсем другое — воплощение Клиадры в жизнь.

— Но я же ничего не воплощала!

— Это ты так думаешь. А я вижу. И вижу, при этом, обратное. Сейчас ты сама во всем убедишься. Коснись рукой поверхности зеркала.

Я нахмурилась, но все же протянула ладонь вперед. Подумаешь, всего-навсего стекло, только почему-то теплое и… мягкое?

Не веря собственным глазам, я погрузила пальцы в помутневшую стеклянную массу.

— Что… это… такое? — Задыхаясь, выдавила я.

— Это Врата в Коридор Времени. Когда ты пройдешь сквозь них, то увидишь уходящий в обе стороны, в бесконечность тоннель, на стенах которого висят сотни зеркал. Мы будем мысленно указывать тебе дорогу, но ты пойдешь одна. Не сворачивай и не заглядывай по пути в другие Врата, мимо которых идешь — войдя в некоторые миры, ты можешь умереть, буквально сделав пару шагов, так что лучше не рискуй. И… удачи!

Я обернулась. Бледный Артем все еще не пришел в себя и безвольно лежал на полу. Над парнем склонилась Кэйрли и, обхватив ладонями его голову, одними губами что-то шептала с закрытыми глазами.

— Я поняла, — чувствуя, как слезы подступают к глазам, я обратилась к зеркалу.

— Там очень холодно, — предупредила Гретта. — Поэтому лучше не стой на месте.

Вобрав в себя побольше воздуха, я зажмурилась и сделала прыжок вперед.

Гретта меня обманула. В Коридоре было не холодно. О, нет, здесь царил настоящий арктический мороз!

Открыв глаза, я обнаружила, что стою в некоем подобии бункера, находящегося глубоко под землей. В полутьме едва угадывались стены и потолок, воздух был насыщен влагой настолько, что при желании можно было вдоволь напиться, просто дыша через рот. При каждом выдохе к верху поднималось облако густого пара. Тишина стояла такая, что я слышала стук собственного сердца.

— И куда мне идти? — Спросила вслух я.

Голос увяз в воздухе. Никакого эхо не последовало. Впрочем, как и ответа на вопрос.

Постояв пару секунд, я пошла в сторону, где, как мне показалось, было чуть светлее. Мда, не очень гостеприимное местечко. Я бы сказала даже, что Коридор Времени был больше похож на бетонный подвал. На стенах смутно угадывались очертания зеркал, но, помня слова Гретты, не стала в них вглядываться — мало ли.

Звуки шагов тонули в вязкой тишине. Пронизывающий холод, казалось, заморозил даже кровь в жилах. А я все шла вперед, не зная, куда и зачем.

«Поздравляю, ты смогла преодолеть барьер».

Аурелиус?

«Как тебе межреальность?»

Что-то не впечатляет.

«Думаю, тебе не хочется остаться здесь навсегда».

Думаю, я не протяну здесь больше часа.

«А куда ты идешь?»

Издеваешься?

«Если честно, да».

Гретта сказала, что укажет…

«Боюсь, Гретта тебе ничего подсказать больше не сможет».

Это еще почему? Стой, ты что, и ее…

«Нет, зачем? Она все еще находится в твоем мире и, как ей кажется, контролирует тебя».

А что же на самом деле?

«В реальности ее связь с тобой становится все тоньше и тоньше, и скоро она порвется совсем».

Что ты имеешь в виду?

«Я предлагаю тебе сделку, выгодную обеим сторонам — и мне, и, соответственно, тебе».

Если ты снова хочешь, чтобы я отправилась с тобой куда-то там, то сразу говорю — нет.

«Ну, отложим знакомство с Кальтиринтом на более благоприятный период времени. Сейчас я предлагаю тебе, во-первых, свободу от власти Судьбы, во-вторых, жизнь твоего друга, а тот, как ты, возможно, догадываешься, сейчас далеко не в самой лучшей форме».

И что же ты хочешь взамен?

«О, самую малость, поверь мне. Всего-то твою Сущность и пирожное с орехами».

Что?!

«Шутка. Взамен ты должна молчать о том, что когда-то видела меня в твоем мире. Ну, и о Судьбе тоже особо не распространяйся. До определенного времени».

И все?

«И все. Хотя от пирожного я тоже не откажусь».

Здесь явно кроется какой-то подвох.

«Тогда найди его».

Не могу.

«В таком случае, я жду ответа».

Впереди замаячил огонек. Потерев заледеневшими пальцами тяжелые веки, я ускорила шаг. Вскоре я увидела, что источником света был призрачный восьмиугольник оранжево-черного цвета. Что ж, весьма прозрачный намек на то, что здесь пора сворачивать. Значит, пора решать: Судьба или Аурелиус?

«Только давай думать быстрее, пока Воины ничего не заподозрили. Конечно, время в Коридоре Времени идет во много раз быстрее, чем в мирах, но все же не настолько, чтобы им можно было пренебрегать и так расточительно тратить на рассуждения».

А разве теперь важно, заподозрит ли Судьба что-нибудь?

«Вообще-то, да. Особенно если учесть, что отрезок Коридора от твоего мира до Судьбы, который ты прошла, контролируется и поддерживается с обеих сторон: Воинами и Жрецами».

Зеркало, возле которого висел восьмиугольник, по виду ничем не отличалось от соседних. А за ним — неизвестность. Впрочем, как и впереди.

Я согласна.

«Отлично! Теперь слушай меня внимательно. Сейчас ты быстро, как только можешь, побежишь вперед. Когда Воины сообразят, в чем дело, то попытаются тебя остановить с помощью боли. Но ты продолжай бежать — часть этой боли я возьму на себя».

Надо же, какой альтруизм.

«Хм, я, как раз таки, действую в своих интересах, а не в твоих. Пока наши стремления совпадают, так что радуйся и надейся, что так будет продолжаться как можно дольше. Когда ты приблизишься к Вратам нужного мира (не бойся, это будет не Кальтиринт), я скажу, что делать дальше. Итак, давай!»

А меня не будут преследовать?

«Пока нет: остатки отряда заперты в Ловушке, над которой им придется немного поломать голову, а Жрецы не подозревают о возможном подвохе и, что самое главное, о моем участии. А если что, оставь эту проблему решать мне».

Ладно, решай.

И я, резко развернувшись, рванула вперед. Однако буквально через пару метров мои движения замедлились, увязая в ледяном воздухе, а каждый шаг требовал больших усилий, словно я передвигалась по пояс в воде.

«Идти тяжело потому, что тебе больше не помогают. Судьба облегчила преодоление только определенного участка, а не всего Коридора Времени».

Я догадалась.

И тут меня настигла боль. Такая, по сравнению с которой меркли разом все другие, когда-либо испытываемые ощущения. Даже сознание, казалось, все-таки решилось покинуть бренное тело. Когда мне показалось, что Смерть уже по-хозяйски опустила свою когтистую ладонь мне на плечо, боль ослабла. Ровно настолько, чтобы я смогла адекватно воспринимать окружающую действительность.

«Беги, чего ты стоишь?»

И снова вперед. Задыхаясь от усилий и боли, я продиралась сквозь как будто загустевший воздух. Когда же этот кошмар закончится?

«Остановись здесь».

Я послушно замерла у одного из зеркал.

«Так и будешь смотреть? Выходи из Коридора!»

Мне нужно опять проходить через расплавленное стекло?

«Это не зеркало, а водный поток».

Что?

Осторожно приблизившись к стене, я протянула руку к идеально ровной поверхности ладонью вверх. Зеркальная гладь дрогнула и залила пальцы прозрачной холодной жидкостью, очень плотной и маслянистой на ощупь.

Это что и вправду…

«Некогда объяснять! Ныряй без лишних вопросов!»

Помотав головой, я сделала шаг вперед. Тело будто окатили ледяной водой. Только одежда по непонятной причине не намокла. Уже ничему не удивляясь, я открыла глаза.

Коридор Времени исчез, выпустив меня в совершенно другой мир. Сквозь плотную завесу облаков не проникали прямые солнечные лучи, но по сравнению с тем подвалом, откуда я только что выбралась, свет ослеплял своей яркостью. Но стоило мне оглянуться, как сердце болезненно сжалось, а по спине пробежали мурашки. Я стояла… на чьей-то могиле.

Вскрикнув, я спрыгнула с небольшого возвышения, но тут же наткнулась на гранитный памятник, с неизвестными, высеченными на нем иероглифами. И слева, и справа также высились надгробия. Куда не посмотри, им не было числа. Это… Кладбище?

Куда ты меня привел?

«Иди прямо».

Я задала вопрос.

«В таком случае, тебе лучше не знать на него ответ».

Зачем ты заманил меня сюда?

«Здесь Судьба так просто тебя не найдет, так что скажи спасибо».

Спасибо? Если сама Гретта посоветовала мне сюда не соваться, у меня просто нет шансов на выживание!

«Не паникуй, я все просчитал. В ближайшие сорок минут к тебе не приблизиться ни один местный лирен, обещаю».

Так значит, в этом месте все же кто-то обитает?

«О, конечно! В каждом мире есть свои лирены, да, своеобразные, но все-таки».

И кто же это?

«Скажем так, тебе лучше с ними никогда не сталкиваться».

Ты меня пугаешь.

«Тогда не стой на месте: этим самым ты сведешь шансы на гибель к минимуму. Это даже не указание, а, скорее, совет. Можешь его принять, а можешь отвергнуть. Только в последнем случае я ни за что не ручаюсь».

Я нехотя возобновила ход, минуя десятки могил. Каменные и металлические памятники поражали своим количеством и формами: от различных многоугольников до сложнейших скульптурных изображений, в которых невозможно было узнать хоть что-то, отдаленно связанное с реально существующими предметами. Если я правильно поняла слова Гретты, здесь кроме могил нет ничего и никого. Аурелиус добавил, что лирены на Кладбище все-таки есть, но с ними лучше тесно не соприкасаться. Тогда ради чего я здесь?

«Сверни направо. Видишь впереди серый склеп у дерева?»

Лучше бы спросил, вижу ли я дерево у склепа: оно на этом погосте, похоже, единственное или почти единственное.

«Короче говоря, иди к нему».

И снова никаких объяснений. Надо же было мне попасть в подобную… канаву. Я вспомнила про Артема и перешла на бег. Ему сейчас гораздо хуже, а я еще ною из-за всяких пустяков. Пора бы уже взять себя в руки и обратиться к реальности, если, конечно, события последней недели подпадают под это слово.

Когда я подошла к каменному сооружению, боль в теле, не прекращавшаяся все это время, резко усилилась.

«Не обращай внимания, это эффект Постклиадрального Синдрома».

Легко тебе говорить!

«Заходи в склеп».

Ты с ума сошел?

«Я не шучу, иди».

Там же… это… покойник, наверное!

«И что? Мертвые не кусаются. Ну, если на них, конечно, не обратить Клиадру».

Успокоил…

«Ты хочешь помочь Артему, или нет?» Конечно, хочу! «Тогда хватит пререкаться».

Проклиная свои безрассудность и легкомыслие, я поднялась по аккуратно отшлифованным ступенькам и окунулась в темноту погребального зала.

Стоило мне сделать еще один шаг, как всюду вспыхнул яркий свет, заставивший меня на некоторое время зажмуриться. Пару секунд спустя, я открыла глаза. Небольшое круглое помещение склепа было сделано из камня, внешне напоминающего гранит. Нависший над головой купол был изрезан беспорядочными завитками, напоминающими клубок извивающихся змей. На смыкающихся без углов стенах ярким белым светом горела спиралевидная лента, широкой полосой вьющаяся подобно виноградной лозе. Едва зрение адаптировалось к этому странному источнику света, я увидела в центре пустого зала белый мраморный столик, на котором стоял стеклянный кувшин с прозрачной жидкостью в нем.

Я должна это выпить?

«Верно».

А что это?

«Ничего особенного. Лекарство, которое спасет тебя от боли и Судьбы».

Многообещающе.

Чувствуя себя Алисой в извращенной версии Страны Чудес, я подошла к простенькому столику на одной ножке и взяла в руки тяжелый кувшин. Что-то мне не хочется это пить. Слишком уж просто выглядит эта водоподобная жидкость.

«Если хочешь спасти себя и Артема, пей».

Я поднесла кувшин к губам.

«До дна».

Задержав дыхание, я начала пить. На вкус жидкость чем-то походила на сильно разбавленный сахарный сироп, вот только сладость оставляла на губах привкус горечи. Вместе с напитком по телу пополз ледяной холод, замораживающий меня изнутри. Может, остановиться, пока еще не поздно?

Глоток за глотком я осушала кувшин и чувствовала, как силы стремительно уходят, руки слабеют и уже еле удерживают полупустой сосуд.

Чем ты меня поишь?

«Еще чуть-чуть».

Ощущая, как подкашиваются ноги, я вылила остатки жидкости себе в рот и отбросила кувшин в сторону. Краем сознания я услышала звон бьющегося стекла. Затем мир начал стремительно сереть и угасать. Еще миг я держалась в вертикальном положении, а потом рухнула на каменный пол, возможно, чтобы больше никогда не подняться. Но, во всяком случае, я хотя бы попыталась найти выход. Как же холодно внутри! Словно кровь и внутренние органы превратились в кусочки льда. И вместе со спасительным теплом меня покидает сама жизнь, впитываясь в мертвый, вечно холодный камень склепа. Последняя мысль возникла сама по себе, но отголоски слабеющего рассудка подсказывали, что она была явно не беспочвенна.

«Прости, это было необходимо».

Боль исчезла. Свет на миг вспыхнул, затем погас, и голова безвольно упала на каменный пол.

* * *

— Она исчезла! — Выкрикнула Агния и гневно швырнула песочные часы в сторону ближайшего канделябра. — Ее больше нет! ЕЕ БОЛЬШЕ НЕТ!

Часы со звоном разбились о стену, и перламутровый песок начал медленно высыпаться на пол.

— Это невозможно! — Гретта провела рукой по витиеватому рисунку. — Она же не могла ни с того ни с сего вдруг взять и умереть?.. Но я ее не чувствую.

— Что же делать? — Кэйрли сидела с широко распахнутыми глазами и пыталась трясущимися руками убрать со лба волосы. — Что же делать? Если она … Это ужасно! Нас не простят! Мы потеряли двоих Воинов из отряда и упустили при этом цель. Да за такое наши Сущности раздробят в пыль!

— Инкогнито! Это наверняка он! — Агния в бешенстве заламывала руки. — Без него тут ничего просто так не случается. Почему мы должны играть по его правилам?

— Потому что на большее у вас все равно не хватит ни силы, ни фантазии.

Все четверо Воинов одновременно дернулись и повернулись на голос.

Плавно размахивая огромными крыльями, в воздухе парило нечто, закутанное в пронзительно черные одежды. Лицо скрывал опущенный капюшон, а руки с огромными кинжалами-когтями были сложены на груди.

— Кто ты? — Спросила Гретта.

— Это не имеет значения.

— Что ты сделал с девушкой?

Аурелиус громко расхохотался.

— Глупо убивать лирена, потенциал которого огромен, а предназначение — глобально, — покачала головой Гретта.

— Глупо, говоришь. Кто знает.

— Значит, это правда? Она мертва? — Вскинулась Агния.

— Раз сердце не бьется, а дыхание отсутствует, наверное. Во всяком случае, Судьба больше не имеет над ней власти. Ваша миссия провалена, Воины, и я вам не завидую.

С этими словами Аурелиус, развернувшись в воздухе, с силой ударил ребром ладони с чудовищными когтями по поверхности зеркала. Разбившееся вдребезги стекло со звоном осыпало комнату тысячами мельчайших осколков, переливающихся всеми цветами радуги.

— Ты что творишь?! — Взревел Лиорд и бросился было вперед, но тут же отлетел к стене, отброшенный невидимой силой.

— Извините, ребята, мне некогда с вами играть. Не будете возражать, если я возьму с собой небольшой утешительный приз? — Аурелиус одной рукой подхватил слегка присыпанного цветным битым стеклом Артема и, манерно помахав на прощание когтями-кинжалами, исчез за миг до того, как Агния запустила в него метательный нож.

* * *

— Она жива?

— Не могу сказать точно, командир. Хотя явные признаки жизни не наблюдаются.

— Сумеешь оказать первую помощь?

— Нет, дир. Нужно вернуться в Текландт. Но даже там я не даю полной гарантии, что…

— Собери остальных и всей группой возвращайтесь назад. Я отправляюсь в РОК прямо сейчас.

— Да, дир, — худощавый веснушчатый паренек с видимым облегчением вылетел из полутемного склепа.

Командир, мужчина с коротко стрижеными волосами и выразительными серыми глазами, коснулся своего уха.

— Это «Серая Молния — 358». Операция завершена с положительным результатом. Объект найден, но требует срочной реанимации в больничном секторе. Естественные признаки жизни не обнаружены. Прошу задать координаты… Да, дир.

Странно, думал командир. С чего бы это его подразделение направили в такое странное место, как Кладбище. Да и где это видано, чтобы боевой разведывательный отряд занимался поиском непонятно кого, и главное, зачем? В Текландте и без того много беженцев, а правительство вряд ли настроено заниматься благотворительностью. Ох уж эта политика!

Вытащив карманный компьютер, мужчина что-то быстро набрал на нем, а затем осторожно взял на руки лежащую на полу девушку. Через секунду раздался писк, за ним последовала ярко-красная вспышка — и склеп опустел.

Продолжение следует…

Оглавление

Алый Луч

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Реклама на сайте