«Ночь дракона»

Он был заперт… заперт… заперт…

Тьма его каземата давила на него. Он не мог дышать, не мог пошевелиться. Как так получилось? Что за мерзкой мелюзге удалось поймать его в ловушку? Паразиты схватили левиафана! Это было невозможно!

Но это произошло…

Ему хотелось прореветь, но он не смог. По крайне мере вокруг не раздалось ни звука. Тишина сводила с ума. Он должен был освободиться! Должен был сбежать…

Ослепительная изумрудная вспышка охватила его. Он завопил, поскольку мучительный свет сломал его тюрьму и вытолкнул его наружу.

Но тот вопль перешел в громкий рев облегчения, смешанного с яростью. Он распахнул свои величественные мерцающие крылья, его гигантская бирюзовая фигура занимала большую часть помещения, в котором он оказался. Острые почти прозрачные треугольные наросты простирались по его спине и формировали на голове внушительный гребень, похожий на тот, что носят на шлеме генералы. Огромные, блестящие белые сферы - скорее жемчуг, чем глаза - осмотрели просторную пещеру, полную горных образований, выступавших словно клыки с округленного потолка и шероховатого пола.

Затем он злобно уставился на тех паразитов, которые посмели - каким-то образом! - схватить его, великого и ужасного. Внезапно от него изошла тонкая пурпурная аура, и он проревел в своей справедливой ярости.

- Мерзкие букашки! Мелкие гремлины! Вы посмели обращаться с Зераку как со своей домашней зверюшкой? - пока Зераку кричал, его итак эфирное тело становилось все более и более прозрачным. Он взирал на небольшое сборище его тюремщиков. Они представляли собой уродливых небольших существ, которые двигались как неуклюжие дренеи, только у них была чешуя, а кое-где виднелся и мех. Их мерзкие крошечные ротики были полны острых зубов, их тела скрывала броня, а головы - капюшоны. Их глаза пылали лютым красным пламенем, и, несмотря на только что озвученную угрозу, не было похоже, что они напуганы.

Зераку подумал, что они не связывались ранее с драконами пустоты.

- Мерзкие букашки! Мелкие гремлины! - повторил он. Вокруг его тела стали внезапно потрескивать грозовые разряды, что поразило даже его. Он протянул свою когтистую лапу, словно собираясь смахнуть этих надоедливых существ, и внезапно из нее вылетела молния.

Первый удар необычно сошел со своего пути, развернувшись от мелких существ в самый последний момент. Одновременно на лбах каждого коротышки показалась странная пылающая руна.