«Нефритовый Грааль»

Грааль

Та чаша дьяволом ваялась,

Чтоб бога кровь в себе хранить;

Рожден ей сонм созданий бледных

И заплетен в сказанья нить.

Ее точили в Преисподней —

В начале дней, до Рождества;

Творенье ангелы, похитив,

Сокрыли, как гласит молва, —

И даровали вечность жизни.

Бессмертье смерти, сон без снов.

Над призрачными власть Вратами

Из яви — в вымысел миров.

Сосуд сей душу отравляет,

А кровь — легенд вздымает рой,

И пусть мы вечности коснемся.

Дерзнув испить из чаши той.

В тот вечер сквозь лесную чащу двигались трое: мальчик, пес и солнце.

Тень тучи отступила, и солнечные лучи, пробившись сквозь сеть деревьев, протянулись вдоль северо-западного склона холма навстречу двум путешественникам, что шли по тропинке наискосок к свету. Мальчик был смугл — чересчур смугл для народа англосаксов; кожа его имела золотисто-оливковый оттенок, а черные волосы отливали синевой и зеленью; синие и зеленые искорки плясали и в темноте его глаз. Худощавое лицо казалось необычным, серьезным, слишком взрослым для ребенка двенадцати лет. Пес — лохматая дворняга с длинными ногами и своенравным хвостом — трусил рядом с другом, свесив одно ухо и глядя из-под косматых бровей умными карими глазами. Зверя окрестили Гувером, по известной марке пылесоса — из-за его привычки вечно подбирать с пола крошки; впрочем, на самом деле имя у него было другое. А мальчика звали Натан — и это было его истинное имя, по крайней мере, тогда. Большую часть своей недолгой жизни он провел, скитаясь по лесам, и потому знал каждое дерево в окрестностях поместья Торнхилл; а еще здесь, в извилистой Долине, раскинулся Темный лес. Через него не вела ни одна тропинка, и каждый раз, оказавшись там, мальчик искал дорогу заново. Порой ему чудилось, что деревья движутся, шелестя корнями по прелой листве, и даже ручеек, журчащий по дну долины, то и дело играет с ним забавные шутки, меняя русло, как, впрочем, иногда случается с ручьями после внезапного дождя. Здесь стояла удивительная тишина: редкая птица обитала в Темном лесу.