«Безумие стали»

Треск на мосту стоял такой, словно на остров пожаловала вся валезийская конница. Через бойницы окон слышалась ругань возниц, окрики воинов, ржание тягловых драгуаров. Несмотря на свои сорок пять зим, Скальд Нивельхейм легко сбежал по лестнице и пересек двор, направляясь к малым воротам. В больших уже показалось начало процессии – несколько приказчиков на поджарых конях руководили движением каравана с особым грузом. Страж Долины миновал крепостную стену и резко остановился, точно наткнулся на невидимое препятствие. Размеры глыбы впечатляли.

Цельный кусок белого мрамора высился на огромной подводе, запряженной сорока тяжеловозами. Щелкали кнутами возницы. Толстые бревна моста трещали, прогибались под таким весом, но пока держали. Монолит медленно плыл к берегу, подобный ладье на колесах. Глядя на лезущие из дерева скобы, Скальд взмолился Триединым, чтобы глыба скорее достигла острова, ведь с другой стороны опоры и пролеты уже каменные.

Во времена Десятилетней войны переправу на Кабистан сожгли перед врагом, сражения перенеслись на воду, а после победы Валезии мост восстановили, но так же из дерева, не вполне доверяя заверениям Мировингов в дружбе. Тогда не могли представить, что когда-нибудь через Твердь повезут такую громадину, подумал Скальд. И приспичило его величеству заказать столь большой камень!

Медленно, но верно, подвода приближалась. Нивельхейм внимательно наблюдал за её продвижением. Мост выдержит – внезапно пришло понимание. Строили на совесть, а морёный от гниения дуб до сих пор крепок, беспокоиться не о чем. Вон и возницы это почувствовали, перестали надрываться, уже выцеливают ворота, чтобы не задеть, не попортить ценный груз. Хотя, что ему сделается, камню-то? Скальд нашел взглядом старшину и закричал:

– Дюк, хватит уже пялиться! Смотри, чтобы эти горлопаны арку не зацепили!

– Слушаюсь, милорд! Войдет как меч в ножны!

– Да что мне каменюка эта, главное – ворота не сломать, – пробурчал эрл, но только отмахнулся, занимайся мол.