«На всякий случай»

Услышав голоса, он понял, что отступать поздно.

Плотная парусина надежно скрывала тело, но звуки задержать не могла. Оставалось дышать украдкой, медленно-медленно, по крайней мере пока не отойдут подальше от берега. А там уж видно будет.

— Как думаешь, до полуночи вернемся?

Это Лара, ее чуть хрипловатый, но мягкий голос. Точно короткие ворсинки на желтовато-розовой шкуре персика. Он знает, персики изредка привозили на остров. Тяжелые, неуклюжие жуки-плавунцы, просмоленные грузовые баркасы. Они ползут неспешно, за «Голкондой» им, конечно, не угнаться. Особенно если поставить парус… Сейчас-то смысла нет, безветренная жара держится с июня. Только на веслах… Оно и к лучшему — иначе как под сложенным парусом здесь не спрячешься. Все-таки «Голконда» — не яхта и уж тем более не торговая шхуна…

— А почему нет? — Леон коротко рассмеялся. Его смех был похож на россыпь мелких стальных шариков. Такие шарики ценились. — Почему нет? Видишь, солнце еще нескоро сядет, времени вполне достаточно… Это же недалеко.

— А там?

— А что там? Там как всегда. Тысячи раз успевали, что изменится сегодня?

— Ну… Это же все-таки не рыбалка… Оттуда лучше вернуться до полуночи. Люди зря говорить не станут.

— Люди много чего зря говорят, — проворчал Леон. — Ладно, раз-два, взяли…

Лодка вздрогнула, проскрипела острым килем по прибрежному песку и мягко закачалась на волне. А потом два раза дернулась — это залезали Лара с Леоном. И заскользила, побежала вдаль, где море становится небом, а небо — морем. Весел почти и не было слышно, уключины смазаны тягучим черным маслом.

— Мать-то в курсе, где ты? — очень ровным голосом поинтересовался Леон.

— Ну, я сказала, что с тобой… — замялась Лара. — И все, больше ничего не уточняла…

— А чего там уточнять? В поселке все знают, что сегодня мое дежурство. Сложить яйца фактов в корзину выводов, понимаешь ли, несложно. И твоя мама это великолепно умеет делать. Так что готовься к головомойке.

— За что? — Лара изобразила голосом недоумение. Получилось весьма похоже.

— Во-первых, за то, куда отправилась. А во-вторых, не сказала об этом.

— Ну и что? Мне не двенадцать лет, сама решаю.