«Грезящий город»

Моей матери посвящается

— Который час? — Чернобородый человек снял с головы золоченый шлем и отшвырнул его в сторону, нимало не заботясь о том, куда тот упадет. Он стащил с себя кожаные рукавицы и подошел поближе к огню, чтобы согреть продрогшее до костей тело.

— Полночь давно прошла, — прорычал в ответ один из людей, сидевших вокруг очага; все они были в доспехах. — Ты уверен, что он придет?

— Он же считается человеком слова, если тебе от этого станет легче.

Говорил высокий бледнолицый молодой человек. Его тонкие губы словно пережевывали слова, чтобы тут же их злобно выплюнуть. Он ухмылялся волчьей ухмылкой, глядя новоприбывшему прямо в глаза и оThe Dreaming Cityткровенно насмехаясь над ним.

Чернобородый пожал плечами и отвернулся.

— Как бы ты ни иронизировал, Йарис, но так оно и есть. — Он говорил голосом человека, который хочет успокоить себя самого.

Теперь вокруг очага сидели уже шесть человек. Шестым был Смиорган — граф Смиорган Лысый из Пурпурных городов. Это был невысокий коренастый мужчина пятидесяти лет с иссеченным шрамами лицом, местами покрытым густой черной порослью. Его мрачные глаза горели огнем, а толстые пальцы нервно постукивали по богато украшенной рукоятке длинного меча. Голова графа была совершенно лысой, благодаря чему он и получил прозвище. Поверх изысканно украшенных доспехов на нем надет был свободный шерстяной плащ алого цвета. Голос Смиоргана прозвучал низко:

— Он терпеть не может своего кузена. И есть за что. Йиркун сидит на Рубиновом троне, а его объявил преступником и предателем. Мы нужны Элрику — без нас ему не вернуть ни трона, ни невесты. Мы можем ему доверять.

— Ты сегодня — само доверие, граф. — Йарис улыбнулся желчной улыбкой. — Такое редко встретишь в наши трудные времена. Я вот что скажу… — Он замолчал и набрал в грудь побольше воздуха, обводя взглядом товарищей и пытаясь предугадать их реакцию. Взгляд его на мгновение останавливался на их лицах — от Дхармита из Джаркора до Фадана из Лормира, который, глядя в огонь, сложил трубочкой толстые губы.

— Говори, Йарис, — нетерпеливо сказал Наклон, вил-мириец с аристократическим лицом. — Послушаем, что ты хочешь сказать, приятель, если только это стоит слушать.