«Фальшивый Мак-Кой»

Лагерь, расположенный в кратере – или лагерь Бирса, как он был обозначен в документах, – на Регуле-8 представлял собой разрушенные остатки того, что когда-то являлось храмом, состоявшим из нескольких сооруженных одновременно зданий. А сейчас вокруг этих развалин велись археологические раскопки, стояло несколько сараев; рядом располагалась груда археологических инструментов вперемежку с брезентом и побитыми временем археологическими находками. Не считая самого кратера да пятен низкорослой растительности, довольно колючей, планета была пуста. Однообразный унылый пейзаж мог тянуться в любом направлении, покуда не открывался другой кратер – а их было множество, но за неимением времени их изучение свелось к очевидному выводу, что все они были населены неизвестно сколько тысячелетий назад. В этом не было ничего из ряда вон выходящего; галактика буквально кишела руинами, о которых никто ничего не знал, – существовали сотни подобных планет, на выбор для любого археолога, желавшего покопаться в такой поверхности. Бирсу просто повезло, фантастически повезло.

И все же Регул-8 вызывал беспокойство у Кирка – капитана Джеймса Кирка, командира звездолета "Энтерпрайз", повидавшего на своем веку множество планет. "Энтерпрайз" прибыл сюда в соответствии с правилами. Точнее, с той их частью, которая гласила, что исследовательский персонал на чужих планетах должен проходить ежегодную проверку состояния здоровья, каковую обязан проводить корабельный врач, "Энтерпрайз" оказался неподалеку от лагеря Бирса и как раз в такое время, и корабельный врач Мак-Кой по телепортатору отправился на планету, чтобы выполнить предписание. В общем, совершенно обычная работа, не считая того, что, как упомянул Мак-Кой, когда-то его весьма интересовала жена Бирса, Нэнси. Правда, с тех пор прошло уже больше десяти лет. В общем, ситуация совершенно понятная.

И вот из храма – если это было храмом – вышла Нэнси, чтобы их встретить.

Их было трое: Мак-Кой, Дарнелл – член экипажа, свободный от вахты, и сам Кирк, спустившийся из любопытства. Она подбежала к ним, протянула руки, и после короткого замешательства Мак-Кой обнял ее.

– Леонард! – воскликнула она. – Дай же мне взглянуть на тебя.

– Нэнси, – сказал Мак-Кой. – Ты… ты не состарилась и на год.

Кирк с трудом удержался от улыбки. Нэнси Бирс была приятной женщиной, но ничего особенного: хорошо сложенное тело, лет примерно сорока; она обладала определенной величественностью движений, но волосы уже тронула седина. Нелегко было поверить, что врач, столько повидавший на своем веку, мог быть так влюблен в нее, что даже не заметил следы возраста. И все же, – у нее была замечательная улыбка.

– Это капитан "Энтерпрайза" – Джим Кирк, – представил командира Мак-Кой. – А это – член экипажа Дарнелл.

Нэнси улыбнулась Кирку, затем повернулась к космолетчику. Реакция Дарнелла оказалась поразительной. У того буквально отвисла челюсть, и он откровенно уставился на нее. Кирк готов был его пнуть, если бы только мог дотянуться.

– Проходите, проходите, – сказала она. – Возможно, нам придется немного подождать Боба. Как только он начинает что-нибудь раскапывать, совершенно забывает о времени. Мы разместились там, где когда-то было нечто вроде древнего алтаря – не особо комфортно, но зато много места. Входи, Толстячок.

Она проскользнула в низкую, полуразвалившуюся каменную дверь.

– Толстячок? – спросил Кирк.

– Старое интимное прозвище, – ответил раздосадованный Мак-Кой. Затем он последовал за ней. Раздраженный собственной бестактностью, Кирк резко обернулся к Дарнеллу.

– Так на что это вы так уставились, мистер?

– Извините, сэр, – смущенно ответил Дарнелл. – Она напоминает мне кое-кого – вот и все. Одну девушку, которую я когда-то знал на планете Ригли. Это…

– Этого достаточно, – угрюмо произнес Кирк. – Следующая подобная мысль, надеюсь, появится у вас, когда вы будете наедине с собой. Наверное, вам лучше подождать снаружи.

– Есть, сэр. Спасибо, – казалось Дарнелл действительно был благодарен.

– Я бы немного побродил тут. Если вы не возражаете, капитан.

– Пожалуйста. Только не слишком удаляйтесь, чтобы не потерять связь.

В общем-то, ничего особенного – Дарнелл не видел посторонних женщин с тех пор, как последний раз высаживался на планете. Но все же это было весьма любопытно.

Бирса все не было, и Нэнси, извинившись отправилась его искать, оставив Кирка и Мак-Коя осматривать каменный зал, но заговорить друг с другом они не решались. Кирк никак не мог выбрать – вернуться ли ему на "Энтерпрайз" или просто лечь вот тут и умереть. Еще никогда за долгие годы дипломатичность так его не подводила.

По счастью, раньше, чем Кирк решил, стоит ли ему убраться восвояси или покончить с собой, объявился Бирс. Это был необыкновенно высокий человек, с мощными руками и ногами и крупными чертами лица, в выцветшей одежде. Ростом он был чуть выше Мак-Коя, а его лицо и тело казались высеченными из камня. Выражение глаз, – отметил Кирк, – было умным и в чем-то горьким. Но, в общем-то, Кирк никогда не претендовал на понимание ученых академического склада.

– Доктор Бирс, – сказал он, – я – капитан Кирк, а это – корабельный врач…

– Я знаю, кто вы, – прервал его Бирс голосом, в котором прозвучала явственная интонация занятого человека. – Мы не испытываем необходимости в вашем присутствии. И если вы просто пополните наши запасы аспирина, соляных таблеток и прочего, то сэкономите себе массу времени.

– Ничего не могу поделать, – по правилам мы должны провести ежегодную проверку, – ответил Кирк. – Если вы согласитесь, я уверен, что доктор Мак-Кой сделает все очень быстро.

И правда, Мак-Кой уже привел свои инструменты в полную готовность.

– Мак-Кой? – спросил Бирс. – Я слышал это имя… Ах, да, Нэнси иногда рассказывала о вас.

– Опустите руки вдоль тела, пожалуйста, и дышите ровно… Да, разве она не упомянула, что я приехал?

После еле заметной паузы Бирс спросил:

– Вы… видели Нэнси?

– Она была здесь, когда мы прибыли, – ответил Кирк. – Затем отправилась искать вас.

– Именно так. Конечно же, я рад, что она может повидаться со старым другом, получить возможность побыть в обществе. Сам я люблю уединение, но для женщины это иногда трудновато.

– Я понимаю, – сказал Кирк, хотя совершенно не был уверен в этом. Неожиданная попытка казаться зачем-то нарочито гостеприимным выглядела неестественной на фоне недавней неприязни: та, во всяком случае, была подлинной.

Мак-Кой закончил проверку с помощью трикодера и, немного помешкав, достал анализатор.

– Она совсем не изменилась, – сказал он. – Пожалуйста, откройте рот.

После некоторой паузы Бирс все же повиновался. И в тот же момент раздался крик ужаса. На какой-то чудовищный, сумасшедший миг Кирку показалось, что кричал Бирс. Но затем прозвучал еще один крик, и Кирк понял, что кричала женщина.

Все трое одновременно бросились к двери. На открытой местности Кирк и Мак-Кой обогнали Бирса. Несмотря на кочевую жизнь, Бирс не был хорошим бегуном. Но им и не надо было бежать далеко. У самого края кратера, судорожно прикусив сжатые в кулаки пальцы, над телом Дарнелла стояла Нэнси.

Когда они подбежали, она придвинулась к Мак-Кою, но тот не обратил на нее внимания и присел рядом с телом. Дарнелл лежал лицом вниз. Пощупав пульс, Мак-Кой осторожно повернул его голову набок, что-то хмыкнул и осторожно перевернул тело.

Даже Кирку стало ясно, что космолетчик был мертв. Его лицо было покрыто мелкими круглыми красноватыми ранками, которые медленно бледнели и исчезали.

– Что с ним случилось? – напряженно спросил Кирк.

– Не знаю. Эти точки немного похожи на вакуумные ожоги или, может быть, что-то, связанное с иммунологией. Эй, а это что?

Тяжело дыша, подбежал Бирс. В это же время Мак-Кой с трудом разогнул пальцы Дарнелла, сжатые в кулаке. Это был измятый, шероховатый предмет, бесцветный, похожий на высохший пастернак. Похоже, часть его была откушена. Кирк резко повернулся к Нэнси.

– Что произошло? – резко спросил он.

– Не нападайте на мою жену, капитан, – предостерегающе процедил Бирс. – Совершенно ясно, что это не ее вина!

– Один из моих людей мертв. Я никого не обвиняю, но миссис Бирс – единственный свидетель.

Мак-Кой поднялся и мягко произнес:

– Нэнси, скажи нам, что ты видела. Не волнуйся.

– Я просто… – начала она и затем судорожно сглотнула, словно стараясь обрести контроль над собой. – Я не смогла найти Боба и возвращалась назад, когда увидела вашего космолетчика. Он держал в руке корень борджиа и нюхал. Я хотела его окликнуть, но тут он откусил его. Я не думала, что он так поступит; лицо его исказилось, и он упал…

Она замолчала и закрыла лицо руками. Мак-Кой мягко дотронулся до ее плеча. Кирк, не чувствуя необходимости сделать то же самое, произнес более спокойно:

– А как вы узнали, что за растение у него было в руках, если вы тогда находились на расстоянии крика?

– Это перекрестный допрос… – начал было Бирс.

– Боб, пожалуйста, не надо. Конечно же, я не знала. Пока не увидела его сейчас. Но так обращаться с любым растением незнакомого мира опасно.

Это была правда. И Дарнелл это знал. Кирк с беспристрастным выражением лица приказал Мак-Кою:

– Собирайся, Боунс. Мы возобновим осмотр завтра.

– Я уверен, что в этом нет необходимости, – сказал Бирс. – Только переправьте наши припасы, капитан…

– Все не так просто, доктор Бирс, – ответил Кирк. Затем он включил свой передатчик.

– Кирк телепортационному отсеку. Подготовить луч – двое людей и один труп.

На столе в медотсеке лежало вскрытое тело Дарнелла, сейчас его не смогла бы узнать даже родная мать, будь она еще жива. Кирк, стоявший у пульта связи, наблюдал с легким, чисто физиологическим отвращением, как Мак-Кой аккуратно опустил в стеклянную чашу мозг Дарнелла и, повернувшись, вытер руки, пока они снова не стали белыми, как бумага. Кирку приходилось видеть множество трупов разного возраста с самыми разными ранами, но такой тип кровопускании как клиническое вскрытие, представлял себе плохо.

– Я не могу, конечно, исключить яд полностью, – сказал Мак-Кой тоном эксперта. – Некоторые из наиболее известных ядов действуют мгновенно и оставляют мало следов, например, ботулин. Но у него в желудке или во рту нет и намека на какую-то растительную субстанцию. Все, что я могу сказать – у него произошло массивное повреждение капилляров, которое могло наступить в результате чего угодно, даже шока. Да еще эти отметины на лице.

Мак-Кой накрыл тело простыней.

– Я еще проведу химический анализ крови, но хотел бы я знать, что искать. Я также хотел бы знать, какие симптомы этот "корень борджиа" может вызвать. А пока, Джим, я совершенно во тьме.

– Спок сидит за библиотечным компьютером и разыскивает материалы по растительности, – сказал Кирк. – Я думаю, он с этим быстро справится. Но должен признать, я в полной растерянности. Дарнелл был слишком опытным космолетчиком, чтобы вот так попробовать на вкус первую попавшуюся штуку.

– Так что же тогда остается, Джим? Нэнси? Джим, в последнее время я не слишком доверяю своим глазам, но Нэнси не была способна к убийству – и уж тем более незнакомца!

– Убивают не только люди – подождем, что скажет Спок.

– У нас нет ничего по этому корню борджиа, кроме того, что сообщили сами Бирсы шесть лет назад в одном из докладов, – отчеканил Спок. – Там это растение упоминается как относящееся к семейству лилий. Говорится, что в нем содержится от двадцати до пятидесяти алкалоидов, ни один из которых без соответствующей аппаратуры не определяется. Свежий корень действует на людей как яд. Никаких упоминаний симптомов отравления для человека. За исключением…

– За исключением чего? – переспросил Мак-Кой.

– Ну, доктор Мак-Кой, это не симптом. В докладе добавляется, что у этот корня приятный запах, резкий, но весьма вкусный, как у тапиоки. И это все.

– Спасибо. – Кирк отключился. – Пустомеля, мне непонятно, почему Дарнелл так возжаждал отведать корень неизвестного растения? Неужели только потому, что оно пахло тапиокой? Он не стал бы пробовать на вкус даже нечто, пахнущее свежими персиками, если бы не знал его состав. Это был опытный человек.

Мак-Кой в недоумении развел руками.

– Ты знал его, Джим, – но что нам это дает? Симптомы слегка напоминают отравление аконитом. И кроме этого – у нас нет ничего.

– Не совсем, – ответил Кирк. – Боюсь, нам еще осталось завершить проверку Бирсов, Пустомеля. И в этом мне нужна будет твоя помощь.

Мак-Кой отвернулся и продолжил мыть руки.

– Что ж, ты ее получишь, – ответил он, но голос его был холоден.

Метод обследования Бирсов, избранный Кирком, был простым, но жестким. Он приказал им обоим прибыть на борт корабля, что разъярило Бирса.

– Если вы думаете, что можете телепортироваться на поверхность планеты, угрожать нам, мешать моей работе, учитывая тот неоспоримый факт, что вы вторгаетесь в мои владения на планете…

– Ваша жалоба принимается, – спокойно произнес Кирк. – И я приношу свои извинения за неудобства. Но также является неоспоримым фактом то, что мы не понимаем, отчет погиб один из наших людей. С таким же успехом это может представлять опасность и для вас.

– На этой планете мы находимся уже больше пяти лет. И если бы на ней существовало что-то враждебное, мы бы уже давно об этом узнали, не так ли?

– Не обязательно, – ответил Кирк. – Двое людей не могут исследовать всю планету вдоль и поперек не то что за пять лет, а даже за всю жизнь. В любом случае, миссия "Энтерпрайза" – защита человеческой жизни в местах, подобных этому. В создавшихся обстоятельствах я выполняю роль судьи и на сем прекращаю наш спор.

Вскоре после тот, как они прибыли на борт, Мак-Кой переслал свой рапорт по анализам тела Дарнелла.

– Это точно был шок, – угрюмо сообщил он Кирку по видеофону. – Но очень странный шок. Ионный состав его крови совершенно изменен. Массивное понижение уровня солей в крови. Черт, в его теле не осталось и микрограмма солей. Ни в крови, ни в слезах, ни в органах – нигде. Я даже представить не могу, из-за чего это могло произойти, да еще так быстро.

– А отметины на его лице?

– Лопнувшие капилляры. Такие отметины у него на всем теле. Это нормально при сложившихся обстоятельствах, хотя я не могу объяснить, почему их больше всего на лице и почему они имеют кольцеобразную форму. Совершенно очевидно, что он не отравился.

– Тогда это растение, которое он якобы укусил, – так же угрюмо произнес Кирк, – было всего лишь растением – и не с криминологической, а с ботанической точки зрения. Тупик. Что ж, за всем этим чувствуется ум. И я бы не сказал, что мне это нравится.

– И мне тоже, – ответил Мак-Кой и отвел глаза.

– Хорошо. Что ж, значит, нам придется все же порасспросить Бирсов. Дальше я займусь этим сам. Боунс, все это тяжело для тебя, я знаю, и ты уже без сна двое суток. Прими-ка парочку таблеток и вздремни хорошенько.

– Со мной все в порядке.

– Приказ, – сказал Кирк. Он выключил экран и направился в каюту, предоставленную Бирсам.

Но там оказался один Бирс. Нэнси не было.

– Я думаю, она отправилась вниз, – бесстрастно произнес Бирс. – Я бы и сам удрал, если бы смог хотя бы на десять секунд получить доступ к вашему телепортатору. Мы не просили, чтобы нас запирали здесь.

– А Дарнелл не просил, чтобы его убивали. Ваша жена может подвергаться серьезной опасности. Должен сказать, вы, похоже, совершенно не волнуетесь.

– Она в полной безопасности. Все это зло только в вашем воображении.

Бирс пожал плечами.

– Никто не знает, что могло его убить. Быть может, вы сами что-то такое притащили с собой, откуда мне знать.

Больше из него ничего не удалось вытянуть. Раздраженный Кирк вернулся на командный мостик и приказал начать общий поиск. Все результаты оказались отрицательными, включая и доклад из телепортационного отсека. Никто не пользовался его аппаратурой с тех пор, как группа вернулась с планеты на борт корабля.

Но этот же поиск, хотя и не обнаружил Нэнси, обнаружил кое-что другое – мертвого члена команды, Барнхарга, на двенадцатой палубе. Следы на его теле в точности соответствовали отметинам на теле Дарнелла.

Взбешенный Кирк вызвал Мак-Коя.

– Извини, что прервал твой сон, Пустомеля, но все это зашло уже слишком далеко. Я хочу, чтобы Бирс подвергся допросу под пентаталом.

– Гм, – хмыкнул Мак-Кой. Его голос звучал приглушенно, словно он еще не вполне очнулся после принятых им транквилизаторов. – Пентатал. Сыворотка правды. Наркосинтетик. Гм. Займет время. А как насчет гражданских прав пациента?

– После он, если захочет, сможет сочинить жалобу. Давай, подготовь-ка его.

Часом позже Бирс лежал в трансе на своей постели. Над ним напряженно склонился Кирк. Мак-Кой и Спок стояли сзади.

– Где ваша жена?

– Не знаю… Бедная Нэнси, я любил ее… Последняя из этого рода…

– Объясните, пожалуйста.

– Пассажирский голубь… бизон… – Бирс застонал. – Я чувствую себя странно.

Кирк жестом попросил подойти Мак-Коя, который проверил пульс археолога и поднял его веки.

– Он в порядке, – произнес врач. Его просто немного запутало то, что вопросы теперь задаете вы, а не я. Он уже приходит в себя.

– А что насчет бизонов? – спросил Кирк, чувствуя полную нелепость вопроса.

– Миллионы… прерии чернели от их стад. Одно стадо занимало три штата. Когда они передвигались… как гром. Теперь они все пропали. Как здешние существа.

– Здешние? Вы имеете в виду – здесь, на планете?

– На планете. Их храмы… великая поэзия… Когда-то их были миллионы, а теперь остался лишь один. Нэнси понимала.

– Все время в прошлом, – пробормотал Спок.

– А где Нэнси? Где она сейчас?

– Мертва. Погребена на холме. Оно убило ее.

– Погребена! Но когда это случилось?

– Год назад… – произнес Бирс. – Или, может быть, два? Я не помню. Все это так туманно. Нэнси и не Нэнси. Им была необходима соль, понимаете? Когда она кончилась, они умерли… все, кроме одного.

Смысл сказанного ошеломил Кирка. Но вопрос задал Спок.

– И это создание маскируется под вашу жену?

– Не маскируется, – прогнусавил Бирс. – Оно может быть Нэнси.

– Или кем-нибудь еще?

– Кем угодно. Когда оно убило Нэнси, я чуть не уничтожен его. Но я не смог. Оно было последним.

Повторения становились все чаще, и это раздражало.

Кирк холодно произнес:

– Это единственная причина, Бирс? Скажите мне, когда это существо с вами – это всегда Нэнси?

Бирс судорожно дернулся. Он не ответил. Мак-Кой подошел ближе.

– На твоем месте я бы не стал больше давить, Джим, – сказал он. – Если тебе нужен ответ, ты от получишь, но в мом случае ты подвергаешь пациента опасности.

– Нет, мне не нужен другой ответ, – произнес Кирк. – Так, значит, мы наткнулись на маленький частный рай. Это существо может быть женой, любовницей, лучшим другом, идолом, рабом, мудрецом, дураком – кем угодно. Потрясающая жизнь – иметь всех, кто тебе нужен, подле себя – только позови – и, таким образом, выигрывать любые споры.

– Это прямой и бесповоротный путь к паранойе, – сказал Спок. Кирк резко повернулся к человеку, находившемуся в наркотическом трансе.

– А вы можете опознать создание – вне зависимости от того, чью форму оно принимает?

– Да…

– Вы поможете нам?

– Нет.

Кирк и не ожидал большего. Он сделал знак Мак-Кою.

– Мне нужно организовать поиск. Постарайся сломить сопротивление, Пустомеля. Меня не волнует, как ты это сделаешь, насколько при этом ты ему можешь повредить. В нынешнем его состоянии он так же опасен для нас, как и его "жена". Спок, придержи его, пока ему не введут еще дозу – он может быть агрессивен.

Кирк вышел из отсека.

Из командирской рубки он вызвал центральный корпус и, отдав приказы, несколько успокоился – теперь на каждой палубе, в каждом коридоре дежурили пары вооруженных людей.

– Каждому внимательно проверить своего напарника, – приказал он по интеркому. – На борту – чужое существо, маскирующееся под одного из нас. Лейтенант Ухура, установить телевизионную связь со всеми постами и пультами. Если вы увидите кого-нибудь одновременно в двух местах – объявляйте тревогу.

Звук, раздавшийся сзади, заставил его резко обернуться. Это был Спок. Одежда его была изорвана, и он тяжело дышал.

– Спок! Что произошло?

– Это был Мак-Кой, – потрясенно выдохнул Спок. – Или точнее, это был не Мак-Кой. Едва ты вышел из каюты, оно схватило меня. Я вырвался, но у него мое оружие, и я не знаю где оно сейчас.

– Мак-Кой! Ведь я же подумал – как-то странно, что он не хочет применять пентатал. Не хочет, и вроде бы роется в своей памяти. Неудивительно. Что ж, есть только одно место, куда оно могло пойти – туда, откуда появилось.

– На планету? Это невозможно.

– Нет. В каюту Мак-Коя. – Он стал было подниматься с места, но Спок вдруг сделал рукой предостерегающий жест.

– Лучше сперва взглянуть, капитан. Быть может, оно еще не убило Мак-Коя, и если мы его встревожим…

– Вы правы.

Кирк быстро набрал по интеркому код каюты Мак-Коя и после секундного замешательства нажал на клавишу приоритета, позволявшую ему видеть все, что происходит в каюте, без ведома абонента.

Мак-Кой был там. Точнее, их там было два: Мак-Кой, спящий на постели, и другой, стоявший у закрытой двери, озирающийся по сторонам. Стоявшая фигура двинулась вперед, пройдя прямо перед скрытой камерой и на мгновение закрыв поле зрения. Когда существо вновь стало видно – это уже был не Мак-Кой. Эго была Нэнси.

Она присела на постель и затормошила спящего врача. Тот что-то пробормотал, но проснуться не захотел.

– Леонард, – прозвучал голос Нэнси. – Это я, Нэнси. Проснись. Пожалуйста, проснись. Помоги мне.

Кирк не мог не отдать должное мастерству "Нэнси". То, что он видел, было, без сомнения, инопланетным существом, но его ужас был абсолютно убедителен. Несомненно, оно испытывало ужас.

Она снова потрясла Мак-Коя. Тот сонно заморгал глазами и сел на постели.

– Нэнси! В чем дело? Я долго спал?

– Помоги мне, Леонард.

– Что случилось? Ты напугана?

– О да, – ответила она. – Умоляю, помоги мне. Они хотят меня убить.

– Кто? – спросил Мак-Кой. – Ну, ну, спокойнее. Никто тебе не причинит вреда.

– Ну все, хватит, – произнес Кирк, инстинктивно понизив голос, хотя пара на экране никак не могла его расслышать. – По счастью, это существо пытается убедить его что-то сделать, вместо того, чтобы убить. Давай-ка быстрее туда, пока оно не передумало.

Несколькими мгновениями позже они ворвались в каюту Мак-Коя. Врач и девушка вскочили, завидев их. "Нэнси" вскрикнула.

– Отойди от нее, Боунс, – приказал Кирк, нацелив на нее фазер.

– Что? Что здесь происходит, Джим?

– Это не Нэнси, Боунс.

– Не Нэнси? Да ты что – конечно, это она. Ты что, рехнулся?

– Оно убило двух членов экипажа.

– И Бирса тоже, – вставил Спок, также держа существо под прицелом.

– Оно?

– Оно, – сказал Кирк. – Смотри, сейчас я тебе покажу.

Он вытянул вперед свободную руку и медленно раскрыл ладонь. В ней была кучка белых кристалликов, несколько подтаявшая по краям от пота.

– Посмотри, Нэнси, – сказал он. – Соль. Свободно можно взять. Чистая, концентрированная соль.

"Нэнси" завороженно шагнула к нему, затем остановилась.

– Леонард, – тихо произнесла она. – Скажи ему, чтобы он ушел. Если ты меня любишь, сделай так, чтобы он ушел.

– Ну конечно, – хрипло ответил Мак-Кой. – Твое поведение, Джим, – поведение сумасшедшего. Ты напугал ее.

– Нет, это не страх, – ответил Кирк. – Голод. Посмотри на нее!

Существо, словно загипнотизированное, сделало еще шаг вперед. Затем, без малейшего предупреждения, последовал ураган движений. Кирку показалось, что он увидел тело, размерами примерно с человека, но совершенно на него не похожее, и щупальца, снабженные присосками, протянувшиеся к его лицу. Затем раздался грохот выстрела, и он упал.

Прошло довольно много времени, пока Кирк и Мак-Кой пришли в себя. Капитан – после контузии от выстрела, произведенного Споком с близкого расстояния, а Мак-Кой – после психического шока. К тому времени, когда они все собрались на командном мостике, планета Бирса уже удалялась.

– Соль была блестящей идеей, – объяснял Спок. – Совершенно очевидно, что существо охотилось только тогда, когда не могло найти чистой соли. Именно так Бирс держал его под контролем.

– Тем не менее, я не думаю, что отсутствие соли было единственной причиной вымирания этой расы, – заметил Кирк. – А в общем-то, это существо не было так уж высоко развито – оно не использовало все свои преимущества так, как могло бы.

– Вполне возможно, что эта раса была регрессирующей, – предположил Спок. – У нас ведь по-прежнему сохранились и ногти и зубы, но мы же не царапаемся и не кусаемся.

– Вполне возможно. Но одного я не могу понять. Как оно очутилось в твоей каюте, Пустомеля? Или, может быть, ты не хочешь говорить об этом?

– Да нет, – ответил Мак-Кой. – Просто я чувствую себя, как все шесть подтипов идиота сразу. Все просто. Она пришла ко мне после того, как я принял транквилизатор, и уже ощущал его действие. Она сказала, что больше не любит своего мужа и хотела бы, чтобы я забрал ее с собой на Землю. В общем… то, что у меня было с Нэнси столько лет тому назад – это было по-настоящему. И меня не так уж и трудно было заманить, тем более, что я уже принял лекарство. И позже, когда я заснул, она, должно быть, ввела мне еще дозу – иначе бы я не проспал весь переполох, вызов из центрального корпуса и прочее. Все это лишний раз доказывает – не устраивай разборок с гражданскими.

– Хороший принцип, – согласился Кирк. – Но, к сожалению, неосуществимый на практике.

– Однако, я не понимаю, – добавил Мак-Кой. – Существо и Бирс оставались довольно долго наедине со Споком в каюте Бирсов, а судя по тому, что я обнаружил при вскрытии, это существо, по меньшей мере, вдвое превосходило по силам любого человека. Как же вам удалось выбраться, мистер Спок, не потеряв ничто, кроме своего оружия?

Спок улыбнулся.

– По счастью, мои предки вышли из совсем другого океана, доктор Мак-Кой, – ответил он. – И минеральные соли в моей крови совершенно отличны от ваших. Очевидно, я оказался для нее не слишком аппетитным.

– Ну конечно, – произнес Мак-Кой. Затем посмотрел на Кирка. – Ты все еще выглядишь печальным, Джим. Что-то все еще не так?

– М-мм? – Кирк посмотрел на Мак-Коя. – Что-то не так? Да нет, пожалуй. Просто я думал о бизонах.