Пятая жертва «любителя варёных бобов» ничем не отличалась от остальных убитых маньяком. Боб — в этот раз его звали Джек Баллардис — валялся в одном халате на мягком диване. Тело покраснело, словно его сварили в кипятке. На маленьком, свёрнутом в ленту Мёбиуса столике стояла тарелка с брынзой и сельдереем. Булка хлеба, с которой бобы любили жрать эту смесь, валялась на полу.
Никаких отпечатков, никаких улик, никаких посторонних. Записи множества видеокамер в коридоре ничего не дали — их взломали и подменили. В самом номере никаких камер не было. Частная жизнь и прочие гражданские права.
— Результаты анализа? — спросил я.
Денис Стравинский, чей профиль сейчас виднелся у меня на ладони, тут же отозвался.
— Как обычно. Нестабильные химические соединения. Взаимодействовали с водой в организме. Сварили нашего парня изнутри. Затем, когда всё выкипело, распались на безопасные составные части. Других следов нет, и каким образом это всё попало в организм — узнать тоже нельзя. На теле ничего не видно? Его никто не колол?
— Нет.
— Ну, тогда ты и сам всё понимаешь.
Я понимал — опять тупик. Денис был тем самым умником из команды статистиков–аналитиков, который сформулировал почерк маньяка и придумал ему прозвище. Прочитав дело, я попросил, чтобы Стравинского перевели ко мне. Люди, которые умеют складывать не только дважды два, но и кое–что посерьёзней, всегда в цене.
Правда, дальше почерка мы пока не продвинулись.
Я присел рядом с трупом и ещё раз внимательно его осмотрел. Если судить по документам, ему было около пятидесяти, но я бы не дал больше тридцати. Бобы умеют следить за собой, и они одни из немногих, кто способен себе это позволить.
— Ты так и не получил допуск к архивам? — спросил я у Дениса.
— Нет. Бобы отказываются, — Стравинский пожал плечами. — Я попробую сделать ещё один запрос, но ты же знаешь, как долго это длится.
— Знаю. Сколько сейчас бобов на станции?
— Около тысячи.
— Сообщи им об очередной жертве. И напомни, что ещё три недели назад их было на пять человек больше, а маньяк может и ускориться.
— Понял.
Я щелкнул пальцами, и ладонь очистилась. Вновь появились линии жизни, смерти и прочей ерунды.
— Чем же вы так провинились? — спросил я у трупа.
Комментарии к книге «Брынза с сельдереем», Виктор Владимирович Колюжняк
Всего 0 комментариев