«Слепое пятно»

Мелджин Брук Слепое пятно

Глава первая

В то утро, через два часа после получения е-мейла с адресом и несколькими словами текста, Мэгги Рен садилась на самолет из Сан-Франциско в Нью-Йорк. В сопровождении адского пса, которого Мэгги взяла с собой по требованию работодателя, она во второй половине дня прибыла в аэропорт «Кеннеди». Адрес привел в старый кирпичный дом в Бруклине. Не обращая внимания ни на поток машин и людей, ни на яркое солнце, освещавшее каждое движение, Мэгги отмычкой вскрыла замок и отключила сигнализацию.

Безмолвным жестом она велела собаке проверить первый этаж. На втором первые две спальни оказались открыты и пусты, только во второй валялись на полу штаны и рубашка. Третья дверь оказалась заперта, и Мэгги вышибла ее ногой.

Объект — Джеффри Блейк — сидел голый на деревянном полу, пристегнутый наручниками к батарее. Колени он подтянул к груди, спиной опирался на стену под тюлевыми шторами окна. Удар в дверь мог бы разбудить мертвого, но глаза Блейка остались закрытыми.

Мэгги осмотрела комнату, обводя ее стволом пистолета, потом сунула оружие в кобуру под блейзером.

Подойдя к Блейку, она из внутреннего кармана жакета достала связку отмычек. Блейк был не совсем голым — нагнувшись к наручникам, она увидела на нем черные шорты с улыбающимися желтыми мордочками у пояса.

— Хоть кто-то здесь рад меня видеть, — сказала Мэгги.

А может, просто эти мордочки были рады обнимать такой мускулистый живот. Черти самодовольные.

— Я был бы рад, — ответил Блейк низким и сухим голосом, — если бы мог видеть.

Он поднял голову и открыл глаза со светло-голубыми радужками — и без зрачков. Сплошной цвет от края до края.

У Мэгги дрогнули пальцы, отмычка выскочила из скважины, царапнув ему руку. Мэгги пробормотала извинения, лихорадочно думая.

Слепой. Но нигде в досье Блейка этого нет. Как он добился, что эта инвалидность не отражена в личном деле? И зачем ее скрывать?

И почему работодатель не сообщил ей этого перед тем, как она махнула через всю страну его выручать? Более того, о чем думал этот работодатель, отпуская его в Нью-Йорк одного? Он и вправду рассчитывал, что его племянник — незрячий, подумать только! — сможет выследить женщину, исчезнувшую два дня назад из номера нью-йоркской гостиницы?

То, что эта женщина — сестра Блейка, только лишний повод его не посылать. Неравнодушие — мать неосторожности. Из-за которой скорее всего Блейк и оказался прикован к батарее.

Но его слепота объясняла, почему работодатель настоял на приезде собаки.

— Вы не знали, — сказал Блейк.

Мэгги возилась с замком, вернув себя в рабочий режим и к почтительной вежливости, требуемой ее нынешним занятием: ведение дома и личная охрана.

Она зачастую сама себя мысленно называла «дворецкий с пистолетом».

Отперев первый браслет, она занялась вторым.

— Очевидно, мистер Эймс-Бомонт счел вашу слепоту обстоятельством, несущественным для моего задания, сэр.

— А оно существенно?

— Нет, сэр.

В любом случае она должна увести Блейка отсюда.

— Сэр? — Едва заметная улыбка не смягчила резкость черт лица. Пробивающаяся борода легла на подбородок тенью, а таким носом, подумала Мэгги, мог бы гордиться император-стоик. — Раз вы называете меня «сэр», значит, вы — новый и, как утверждает дядя Колин, уже незаменимый работник. Винтерс.

Поправлять она не стала. Ее еще и не такими словами обзывали. Почему Эймс-Бомонт назвал ее «Винтерс», она не знала, но при таком жалованье пусть называет так, как ему хочется.

Миллиардер, владелец «Рэмсделл фармасьютикалз» к своим работникам предъявлял высокие требования — и тем выше, чем ближе работник к его семье.

Ее он назвал незаменимой. Так ее не ценили еще никогда.

Но она не может себе позволить ни ощущения тепла от этой подслушанной похвалы, ни отчаяния от мысли, что это скоро переменится.

«Винтерс» — куда лучше, чем то, как он ее вскоре назовет.

— Вы правы, сэр. — Хотя горло стянуло спазмом, голос остался ровным. — Это я.

— Конечно, вы. А это я, раз мы наконец встретились. — Он показал на себя свободной рукой. — Вы знаете, почему вы нашли меня полуголым? Знаете, что это?

Наконец встретились? Он сказал это так, будто они уже общались. А Мэгги была уверена, что это не так. Три месяца тому назад, когда она начала работать на его дядю, Блейк был в Великобритании. До того он ездил в такие же частые и дорогие поездки, как она, но никогда они не были в одном и том же месте одновременно — за одним исключением, четыре года тому назад. Но тогда Мэгги его не видела, она бы запомнила. А он ее точно не видел.

Так что каков бы ни был смысл этого «наконец», к ней он мало относится. Скорее он касается разговора между Блейком и его дядей — вероятно, того, в котором ее назвали «незаменимой».

— Нет, сэр, не знаю. Что это?

— Это карма. Все отрицательное, что я в жизни сделал, вернулось вцепиться мне в зад.

Передавивший горло спазм отпустил, и Мэгги постаралась попасть в легкий тон его ответа:

— Очень жаль. В частности потому, что, согласно моему профессиональному мнению, последствия ваших действий серьезнее, чем вы себе представляете.

— Что вы имеете в виду, Винтерс?

— То, что вы голый куда больше чем «полу», сэр. И хотя я обладаю многими способностями, защита вас от мистических сил кармы среди них не числится.

Он наклонил голову набок, будто обдумывая эти слова:

— Тогда есть шанс, что я еще и шорты потеряю прежде, чем мы закончим работу?

В животе чуть екнуло, но она постаралась не обратить на это внимания. Он улыбнулся шире, полумесяцы складок по краям рта. Длинные волосы во влажном воздухе локонами спадали на лоб, на шею, на уши. Вместе с улыбкой очень манящее было зрелище.

Мэгги, ты на работе.

— Мы постараемся не допустить этого, сэр. — Хотя отпирание наручников требовало не зрения, а осязания, она не отрывала взгляда от пальцев. — Ваш дядя выражает сожаление, что не смог прибыть.

— Трудно ожидать от вампира, что он прилетит ранним утренним рейсом.

От обыкновенного вампира — да. Если даже он сможет подняться от дневного сна, прикосновение солнце его испепелит на месте. Но Колин Эймс-Бомонт — не обыкновенный вампир, и он мог бы приехать. Если бы не то, что его невеста днем ездить не может, а он никогда не оставит ее без своей защиты.

— Наиболее удобным вариантом оказалась я, — объяснила Мэгги.

— К моему счастью.

Счастье тут ни при чем. Прочтя письмо, она убедила Эймса-Бомонта послать ее, приводя те же причины, по которым он ее нанял: хладнокровие, опыт обращения с оружием и триумфальный послужной список.

Но Мэгги не упомянула фразу «Ты можешь остановить меня, Брунгильда», написанную в том письме под бруклинским адресом. Не сказала и того, что очень хорошо догадывается, кто так поступил с Блейком.

Снимая второй наручник, она провела пальцами по запястью Блейка, там, где пульс. Он в спертом воздухе комнаты вспотел слегка, и кожа у него была теплой. Теплой, но не горячей, то есть не принадлежащей демону-оборотню, маскирующемуся под объект.

Большая рука Блейка поймала ее руку. Когда он смотрел на нее так пристально, приходилось напоминать себе, что он ничего не видит.

— А еще приятно знать, что вы та, за кого себя выдаете.

Мэгги не стала напоминать, что назвалась Винтерс.

— У вас след укола на локтевом сгибе.

Блейк отпустил ее руку:

— Он брал кровь.

Это было… странно.

— Много взял? — Она не думала, чтобы слишком много: под загаром кожа была вполне приличного цвета. — Идти можете? Вводили вам что-нибудь?

— Да, какой-то седатив. — Блейк задрал голову, показывая на шее припухлость вроде пчелиного укуса. — Я находился на тротуаре возле своей гостиницы. Он втолкнул меня в такси, сказал водителю, что я пьян. После этого я ничего не помню.

И похитителю было все равно, что его увидят. Нехороший признак. Когда преступник не скрывает свою личность, тому есть три основных причины: он хочет, чтобы его поймали, он предполагает, что его все равно не накажут… или заранее знает, что не останется жив.

— «Он»? Вы уверены? И не демон и не вампир?

— Нет. Мужчина и человек.

Этого она и боялась. Демонам запрещено наносить людям физические повреждения, и они могут лишь искушать и заключать сделки. Вампиры такими правилами не связаны, но они в дневные часы беспомощны.

А вот человек бывает опасен в любое время суток — тем более тот человек, которого подозревала Мэгги.

Она взмолилась, чтобы это был не Джеймс. Если это не он, значит, она не ошиблась в решении три года назад, когда его отпустила. Но если тот е-мейл прислал Джеймс, если он похитил Кэтрин… на этот раз, быть может, придется убить его по-настоящему.

А потом драпать, спасая собственную жизнь. Когда Эймс-Бомонт обнаружит ее обман и ее связь с человеком, который угрожал его родным, он ее убьет.

Поскольку она отошлет ему племянника целым и невредимым, убьет быстро. А если она еще и Кэтрин найдет, Эймс-Бомонт может ее даже отпустить.

Или хотя бы дать фору.

— Ваша одежда в соседней комнате, — сказал она, вставая. — Одевайтесь и пойдемте.

— С вами кто-то прибыл? — спросил Блейк.

Мэгги обернулась через плечо. Блейк в спальне натягивал штаны на задницу, которая выглядела чертовски здорово, даже пожеванная кармой. Да и весь он, мускулистый и худощавый, высокий, выглядел чертовски здорово.

Но не безупречно. На левом плече выпуклый шрам. Спереди такого шрама нет, значит, пуля не прошла навылет. Удаление требовало бы хирургии, но в его медицинской карточке не отмечено ни огнестрельных ранений, ни пребывания в больнице.

Судя по должностной инструкции и куче докладных от его начальников, Блейк в «Рэмсделл фармасьютикалз» корпит за письменным да лабораторным столом, и только. Судя по его телу, у него там куда больше обязанностей.

Мэгги не удивилась безмолвному свидетельству его тела. Хотя она не предвидела, что он окажется слепым, но понимала, что Джеффри Блейк стоит куда больше, чем можно подумать из-за его частых переводов из филиала в филиал по всему миру. Даже если непотизм и семейственность как-то повлияли на послужной список Блейка, Эймс-Бомонт никогда бы поставил неумеху возглавлять поиски Кэтрин.

Джеффри Блейк не окажется в опасной ситуации обузой. И окажется в такой ситуации не впервые.

— Нет, — ответила наконец Мэгги. — Если не считать собаки, я приехала одна.

Блейк наклонил голову, потом мотнул ею. Мэгги показалось, что молчание вызвано не столько осторожностью, сколько недоумением.

Или он дезориентирован?

— Мы сделаем анализ вашей крови — удостовериться, что введенный препарат…

— Нет. — Блейк повернулся к ней, отбросил со лба волосы. — В нью-йоркских филиалах «Рэмсделл» лабораторий нет, а в другое место мы никуда мою кровь не отдадим. Все у меня нормально.

Его паранойю трудно было понять. Ведь у него уже взяли образец крови.

— Как скажете. Вы готовы?

Вместо ответа Блейк безошибочно направился прямо к ней. Наверное, на голос, решила Мэгги. Когда он остановился перед ней, ей пришлось поднять на него глаза. Такое случалось нечасто, хоть она была в ботинках, хоть босиком.

Взгляд Мэгги скользнул к его горлу. Один удар — и его преимущество в росте окажется бессмысленным.

Но его вырубать не надо, надо выручать.

— Вы обучены работать с собакой-поводырем?

У него сжались губы, но прочитать что-либо по выражению лица было невозможно.

— Да. Дядя Колин прислал с вами собаку-поводыря?

— В некотором смысле. — Мэгги шагнула назад и позвала:

— Сэр Щен!

Адский пес трусцой вышел из-за поворота и заклацал когтями вверх по лестнице, вывесив все три языка из огромных голов.

— Достань сбрую, — сказала Мэгги, когда он вышел на площадку. — Ты проводишь мистера Блейка вниз, к нашей машине.

Сэр Щен прошел в спальню, задев боком бедро Мэгги, и шкура поблескивала над перекатывающимися мышцами. Средняя голова осмотрела Блейка с головы до ног, правая обследовала комнату, а левая оглянулась через плечо на Мэгги.

И было понятно, что он не просто скалит острые как бритва зубы, а усмехается. У Мэгги сузились глаза:

— Ты его отведешь к машине и никуда больше. Ты будешь водить его в аэропорту. И нигде его не оставишь, — приказала она.

Пес улыбнулся шире. Черт побери. Ведь наверняка же она ему дала идею какой-нибудь проказы — кроме тех, что уже есть у него в головах.

Повернувшись обратно к Блейку, Мэгги нахмурилась. Кожа его побледнела до болезненно-серой. Он покачнулся, неуверенно шагнув, и Мэгги успела поймать его за локоть.

— Мистер Блейк?

Видно было, каких усилий стоило ему взять себя в руки. Грудь его поднялась в долгом вдохе, опустилась.

— Сэр Щен?

Мэгги кивнула было, поняла, что Блейк не видит.

— Да.

— Адский пес? Хеллхаунд? Тот, за которым иногда присматривает мой дядя?

Скорее, наоборот. Сэр Щен — спутник ближайшей подруги Эймс-Бомонта, и действительно, иногда пес остается в доме вампира. Но это трехглавый пес присматривает за Эймс-Бомонтом, и это Сэр Щен защищает дом в часы, когда вампир уступает сну.

Для спящего Эймс-Бомонта единственная реальная угроза — демоны, а они пистолета Мэгги не боятся. Но яд Сэра Щена может демона парализовать, а массивные челюсти запросто разорвут пополам.

Впрочем, Мэгги не была расположена вдаваться в подробности организации охраны Эймс-Бомонта, даже в разговоре с его племянником. Поэтому ограничилась коротким:

— Да.

— В облике демона?

К счастью, нет. Но если Блейк знает, что у Сэра Щена имеется форма демона, то можно понять, с чего он так побледнел. К трем головам Мэгги привыкла, но вряд ли когда-нибудь сможет привыкнуть к той огромной страшной твари, в которую умеет превращаться этот пес.

— Нет, сейчас он выглядит как трехголовый черный Лабрадор. — Очень большой черный Лабрадор. Когда Мэгги присела возле пса, глаза ее оказались на уровне его плеча. — Как только мы выйдем, он перекинется одноголовым. Сбрую, Сэр Щен?

У нее в руках появилась упряжь поводыря. Хаммерспейс — так называется магическая кладовая Сэра Щена, которая всегда с ним — позволяет спрятать почти любой предмет, но даже адский пес не может сделать так, чтобы упряжь размером на ретривера подошла к туловищу медвежьих габаритов.

— А еще прошу сократиться, — сказала Мэгги, закатывая глаза. Эта собачья зараза никогда не упустит возможности заставить себя просить.

На этот раз, наверное, — чтобы Блейк услышал и спросил себя, какого же размера был этот пес раньше. Сэр Щен дружелюбен настолько, что по адским стандартам он плохой пес, но очень любит нервировать окружающих. Просто у него чувства юмора больше, чем у собратьев по породе. И он с меньшей охотой рвет глотки и сжирает все остальное.

Во всяком случае, так Мэгги слышала. Сама она ни разу в Аду не была, и потому с другими хеллхаундами не знакома. И если ей повезет — и если весь сделанный ею при жизни негатив не приведет ее в Яму сразу после откидывания копыт, — то и не познакомится.

А если очень повезет, то и ни с каким демоном она больше не столкнется. Когда она обнаружила, что ее прежний работодатель — из этой породы, ей хватило на всю оставшуюся жизнь.

Приладив сбрую, она почесала Сэра Щена за ушами левой головы. Темные глаза слегка сверкнули алым и закатились под лоб в восторге. Ужасающе мощен и страшен этот пес ада, — но почесывание и пища делают его несколько более покладистым.

— Нигде его не оставляй, — тихо сказала Мэгги, — и я прослежу, чтобы Эймс-Бомонт купил тебе целую мясную лавку.

Очевидно, удовлетворенный посулом, Сэр Щен встал рядом с Блейком. Блейк сжал рукоять поводка.

— А что за проблема, если он оставит меня где-нибудь? Вы же там будете.

Блейк слышал? С ушами, значит, все у него в порядке.

— Меня не будет, — ответила Мэгги, выходя в холл и жестом веля Сэру Щену следовать за ней. — Я вас отвезу в аэропорт, а он будет сопровождать в самолете.

— Что за самолет?

Мэгги остановилась возле входной двери и выглянула в окно. Осмотрела машину за машиной, прохожего за прохожим. Не узнала никого и не увидела ничего, что вызывало бы срабатывание тревожных инстинктов, которым она за много лет научилась доверять.

Хотя пару раз инстинкты ее подвели, и потому она не снимала руки с пистолета.

— Сэр Щен, у тебя слишком много голов, — напомнила она хеллхаунду и только потом ответила Блейку: — Я зафрахтовала самолет, который отвезет вас обратно в Сан-Франциско. Мистер Эймс-Бомонт присмотрит за вами, пока я…

— Не выйдет, — перебил Блейк.

— …найду вашу сестру, — закончила Мэгги, не давая себя сбить.

— Где вы ее найдете? У вас есть информация, которой нет у меня, о том, куда он ее увез?

— Нет, — ответила она, открывая дверь.

В любом случае, пока нет.

Глава вторая

Выйдя на тротуар. Джефф впервые за четыре года взглянул на Мэгги Рен. Во всяком случае, впервые при личной встрече. Месяца три назад он видел ее фотографию в папке, которую дядя приложил к ее личному делу. Узнал он ее и ее светлые глаза немедленно. Эти глаза невозможно забыть, учитывая, что в последний раз он их видел поверх ствола ее пистолета за секунду до того, как она спустила курок. Она тогда была сотрудником ЦРУ, выполняющим задание в Дарфуре — где они оба были очень далеко от родного дома.

Хотя где на самом деле ее родной дом — непонятно. Брошенный родителями ребенок, она переходила из приюта в приют, пока в двенадцать лет не нашла себе пристань. Оттуда она пошла в армию и почти сразу ее завербовало ЦРУ. Долгие годы жила в округе Колумбия, но почти все время работала на выездах.

Возврат к гражданской жизни не был простым. Она поселилась у своего работодателя, конгрессмена и по совместительству демона. Узнав об этой последней его ипостаси, она от него ушла и стала работать у дяди Колина.

Джефф не знал ее имени, пока дядя не переслал ему ее дело.

И он не знал, считает ли она дом, приобретенный недавно в Сан-Франциско, недалеко от дядиного особняка, своим домашним очагом. И была эта покупка защитой от дяди или сигналом, что она с ним заодно. В конце концов, она пошла к дяде работать, зная, кто он такой.

И Джефф питал надежду, что эта работа для нее не проходная.

Если судить по внешним признакам, работа ей подходила. Даже Билсуорт — мажордом, господствующий над британским имением еще с тех пор, как Джефф бегал в коротких штанишках, — не мог придраться к идеальному завитку светлых волос на шее, накрахмаленной белой блузке или черному жилету и жакету. Бритвенно-острая стрелка на брюках выдержала перелет и нью-йоркскую влажность.

Что-то нечеловеческое было в этой неукоснительной аккуратности, но назвать это свойство демоническим Джефф не мог.

А вот слово «валькирия» ей бы подошло. Она оказалась выше, чем он думал. Глядя на ее рост и волосы, Джефф понимал, почему коллеги-оперативники называли ее «Брунгильдой-пулеглоткой».

Точнее, он понимал, почему Брунгильда. Очевидно, пули — это совсем другая история, где-то в секретной папке, которую он пока не видел.

Прохожий на тротуаре вскинул глаза на Мэгги. Джефф не мог понять выражения ее лица. С той минуты, как они вышли наружу, на нем ни разу ничего не отразилось.

Его слепота была для нее неожиданна, но сейчас она нашла тому объяснение. Вполне можно было представить себе ее мысли: Что тут может делать слепой?

На это были два ответа. Короткое объяснение звучало так: он не слеп. Просто своими глазами не видит.

Этот факт требовал уже более подробных разъяснений, в том числе рассказа о Люцифере и демонах, развязавших вторую войну против Неба, и о человеке, который положил конец битве, своим мечом убив дракона Хаоса. Этот человек стал Стражем, ангелом-защитником. Есть и другие Стражи, но именно тот меч создал семьи Эймс-Бомонтов и Рэмсделлов, и в конце концов — семью Блейк.

Этот меч, измененный драконовой кровью и пропитанный драконовой мощью, оказался в доме предков Джеффа. Два века назад дядя Колин и пра-пра… прадед Джеффа, Энтони Рэмсделл, совершили этим мечом обряд кровного братства, и меч отравил их кровь. Потом пра-пра… бабка Джеффа — сестра дяди Колина — тоже получила порез этим мечом. Его предки с каждой стороны слегка были изменены этим ядом в крови, и дети их тоже. Время от времени в семье рождался ребенок с чем-нибудь необъяснимым: способностями к телепатии, телеметрии или предвидению.

Родители Джеффа были дальними родственниками, и оба они могли проследить свою родословную до далеких пращуров. Поэтому порча комбинировалась, множилась, и Джефф с Кэтрин оказались необъяснимейшими из необъяснимых.

Джефф был рожден без зрачков и со способностью смотреть глазами любого стоящего рядом. А глазами Кэтрин он мог смотреть всегда, как бы далеко она ни была.

Но со вчерашнего вечера ее глаза не открывались. Скорее всего она спала.

А это скорее всего значило, что она накачана снотворным. Просто чтобы вела себя тихо, или похитителю было известно об этой зрительной связи, Джефф точно не знал. Но если учесть, что об этой связи знали только родители и дядя Колин, то, наверное, просто чтобы тихо было.

Кэтрин, когда очнется, найдет способ сообщить ему, где она. А тем временем опыт Мэгги Рен может оказаться полезным.

Если она непричастна к исчезновению Кэтрин.

Увидев портрет, он стал надеяться ее увидеть, просто увидеть. Он был ею просто заворожен. Едва удержался, чтобы не засыпать дядю вопросами о ней, как влюбленный школьник.

Хотя никого не удивило бы, если бы он заявил о своем интересе во весь голос. В его роду мужчины часто были одержимы женщинами.

Джефф был первый, кто стал одержимым заочно.

И он не представлял себе, что встреча будет такой. Но если она может предать семью, лучше будет узнать об этом сейчас.

Он смотрел на нее глазами пса, пока не был вынужден перейти к чьим-то чужим глазам. Теперь, когда у Сэра Щена была только одна голова, уже не казалось, что все вокруг вертится волчком, как было, когда Джефф только подключился к мозгу пса. Но зрение у собаки было такое четкое и ясное, что мозг у Джеффа слегка заболел.

А потом он стал смотреть глазами Мэгги.

К ним невозможно было приладиться. Он привык сразу одним взглядом воспринимать все детали, но здесь просто не успевал. Она то и дело переводила взгляд, глаза ее ни секунды не смотрели в одну и ту же точку. Внимательный взор не пропускал ни одного встречного, и она использовала любую отражающую поверхность, чтобы видеть, что происходит позади.

Ему были доступны ее глаза, но не ее мозг, а только этот мозг, наверное, и умел ими пользоваться. У Джеффа голова кружилась почти так же, как когда он смотрел глазами пса. Он умел передвигаться по людным тротуарам, определяя свое положение относительно владельца глаз, которыми смотрел, но с Мэгги это не получалось. Впервые он обрадовался, что в руке у него поводок, а рядом идет пес. Дядя Колин послал Сэра Щена для его защиты, но сейчас он пригодился, чтобы Джефф хотя бы не налетал на препятствия, торопясь за Мэгги.

Он переключился на глаза мужчины, идущего позади.

Этот хмырь таращился на ее задницу. Видит бог, его можно было понять. Мэгги Рен, от макушки до нескончаемых ног стоила того, чтобы на нее смотреть. Но есть же какие-то приличия! Посмотрел — отведи глаза. Нельзя же таращиться даже на самую лучшую задницу, как волкодав на свежее мясо!

Джефф остановился, обернулся. Взгляд прохожего остановился на его лице. Подождав, пока этот извращенец рассмотрит как следует сплошную синеву глаз, Джефф осклабился. Взгляд этого хмыря метнулся в строну, и он быстро зашагал прочь.

— Что-то случилось, мистер Блейк?

— Нет, ничего.

Он снова стал смотреть ее глазами. Поле зрения Мэгги слегка сузилось и сверху чуть затенилось, будто лоб стал ниже.

Она посмотрела в глаза Джеффу, потом на его рот. И снова устремилась вперед, бросая резкие быстрые взгляды через его плечо на идущих позади прохожих, пристально разглядывая лица. Она снова возвращалась взглядом к нему, потом надолго — для себя надолго — задержала взгляд на проходившем мимо мужчине.

Джефф узнал того извращенца. Мэгги рассмотрела его шею, колено.

Джефф перепрыгнул в чьи-то еще глаза, еще в чьи-то, пока не нашел того, кто смотрел ей в лицо. Увидел ее глаза, серые, холодные и опасные, а потом она надела пару темных очков без оправы, вынув их из внутреннего кармана. Суровая улыбка тронула губы, когда извращенец обернулся на нее, увидел ее глаза и быстро отвел взгляд.

Да, это она, Джефф узнал это выражение. Женщина, которая может в мужчину всадить нож или пулю, и Джефф видел в ее исполнении и то, и другое.

Они пошли дальше, и он снова вошел в ее глаза. Взгляд из-под очков окидывал каждого, кто попадался навстречу, и едва заметно задерживался на коленях, руках, животах и шеях.

Она не угрозы ищет, понял он. Она ищет слабые места. Каждый проходящий рассматривался как цель.

Но ведь она уже три года не в ЦРУ. Не пора ли уже отучиться от того, чему научилась за всю жизнь?

Может быть, от этого отучиться невозможно.

Арендованный ею вездеход оказался черным и угловатым, со снятыми задними сиденьями. Сбруя исчезла под рукой Джеффа, когда Мэгги открыла заднюю дверь. Сэр Щен прыгнул внутрь, лег и вырос до того размера, в котором был, когда Джефф увидел его на лестнице — глазами Мэгги. Хеллхаунд вытянулся, заняв почти все грузовое отделение.

Мэгги распахнула пассажирскую дверцу и взяла Джеффа за локоть. Он не мешал ей сажать себя в машину. Она умна, наблюдательна и знает, что на земле и в небе есть много такого, что средней человеческой философии и не снилось. Прояви Джефф слишком большую самостоятельность — она может заподозрить, что не так уж он слеп.

Он подождал, пока она села на место водителя.

— Нам нужно заехать ко мне в гостиницу…

— Она была нам по дороге из аэропорта, поэтому мы уже заезжали. Ваши вещи в хаммерспейсе у Сэра Щена. — Он увидел ее глазами собственное недоуменное лицо. — Это нечто вроде кладовки в ином измерении.

Джефф кивнул. Ему приходилось слышать, что у демонов и Стражей есть нечто общее.

— И мой компьютер тоже там? — Немедленно он ощутил на коленях знакомую тяжесть. Джефф поискал пальцами наушники, ощупывая края лэптопа. — Здесь был микрофон и… — да, спасибо, — сказал он, ощутив, как наушники с микрофоном положили ему на ладонь. Удобная это штука, хаммерспейс.

Мэгги уже не смотрела на него, выезжая на улицу, но ему для этой работы глаза не нужны. Сочетанием прикосновений и голосовых команд он поискал на компьютере нужные файлы… и был слегка удивлен, когда их нашел.

— В номере кто-нибудь побывал? Что-нибудь взяли?

— Если да, то очень аккуратно. — Машина сбавила скорость. Взгляд Мэгги показал ему желтый светофор, потом его собственный профиль. — Тот, кто вам делал укол, что-нибудь говорил о мисс Блейк? Почему ее похитили, или кто он такой?

— Нет. Но за несколько часов до того, как он меня схватил, мне об этом сообщила е-мейлом охрана гостиницы. Вот это сделано в тот день, когда исчезла из своего номера Кэтрин.

Он повернул лэптоп, показывая ей выведенную на экран фотографию.

Мэгги мельком глянула на экран, потом посмотрела еще раз и уже не отвела взгляда.

Ее глазами Джефф видел то же лицо, которое увидел водитель такси за секунду до того, как Джефф потерял сознание. То же лицо, которое увидел некто снаружи старого кирпичного дома, через пару секунд после того, как этот человек взял у Джеффа кровь и оставил прикованным к батарее.

Он видел то лицо, которое видела Мэгги, но понятия не имел, что видит она, глядя на фотографию. Друга, бывшего любовника, врага? Или просто мужчину, с которым когда-то пришлось работать?

— Это в гостиничном лифте. Он вышел на этаже, где номер Кэтрин.

Мэгги моргнула один раз, медленно. И сказала ровным голосом:

— Интересный след. Я по нему пойду.

— Это пока я буду улетать подальше от опасности? Подумайте еще раз. Когда я вчера вечером не вышел на связь, о чем попросил дядя Колин свою невесту первым делом? — Мэгги промолчала, и он ответил сам: — Ручаюсь, он попросил Сави вытащить все мои записанные телефонные разговоры и взломать все почтовые ящики. Она выяснила, какая мне почта приходила в последние часы, кто со мной контактировал, куда я мог уйти. И она не могла не найти эту фотографию.

Мэгги закрыла глаза, открыла их снова. Уставилась перед собой на зеленый свет.

— У Сави, при ее фотографической памяти, не заняло бы много времени сопоставить это лицо с вот этим.

Вторая фотография была сделана на политическом собрании в Вашингтоне, за несколько месяцев до того, как Мэгги ушла из ЦРУ. Исходный снимок увеличили, чтобы показать изображение Мэгги — слегка размытое, но узнаваемое, — стоящей на заднем плане в темном костюме и с хорошей военной выправкой. Рядом с ней стоял мужчина с первой фотографии.

Позади загудел клаксон. Мэгги оторвала взгляд от компьютера и проехала перекресток.

Джефф влез в разум собаки. Голову пронзило болью, но Джеффу повезло: пес смотрел на Мэгги, так что у Джеффа тоже появилась такая возможность. Он видел ее нерешительность, ускоренное биение пульса, напряженные тонкие складки возле рта.

Но она не стала отрицать свою связь с этим человеком. И, слава богу, не пыталась соврать Джеффри.

Он тихо спросил:

— Как вы узнали, где меня искать?

Она помедлила, потом ответила:

— Получила наводку.

— От…

Ее взгляд вернулся к фотографии.

Она забыла, что он не видит этого молчаливого признания? Напоминать он не станет.

— Вы думаете, что он снова выйдет с вами на контакт?

— Да.

— Тогда вы очень хотите, чтобы я был при вас, Винтерс. В данный момент только я стою между вами и моим дядей.

Губы ее сжались, как от досады, потом неохотно искривились в улыбке.

— Что ж, поехали искать вашу сестру, мистер Блейк.

Глава третья

Как сообщил провайдер, утреннее письмо было отправлено из южного Нью-Джерси. Мэгги понимала, что вряд ли Джеймс остался на том же месте, но у нее появилось направление поиска.

Направление, но не точное указание. К тому же поездка туда означала несколько часов в дороге. Уже несколько лет Мэгги не пыталась выехать из города в пятницу после обеда, но вряд ли это получится быстрее, чем ползком. Значит, первым делом нужно озаботиться вот чем: еда и одежда.

Она попросила у Сэра Щена джинсы и одну из рубашек, взятых в номере у Блейка. Аккуратно сложенные, эти предметы одежды легли к ней на колени.

Мэгги оглянулась на Блейка. Он вызвал Эймс-Бомонта, коротко с ним поговорил, и сейчас продолжал беседу в сети: Блейк печатал реплику, потом слушал ответ.

Тревога свернулась комом под ложечкой. Блейк сказал, что он стоит между нею и Эймс-Бомонтом, но это, естественно, не ради нее. Он хочет найти сестру, а Мэгги — единственная ниточка к Джеймсу. Блейк будет защищать ее ровно столько времени, сколько понадобится для поисков Кэтрин.

Но и до того момента его предложение очень мало значит. Эймс-Бомонт — его родственник и самый влиятельный вампир в мире, а перед Мэгги у Блейка никаких обязательств. Если его дядя станет преследовать Мэгги, идиотом должен быть Блейк, чтобы встать между ними.

Следовательно, ее цели не меняются, даже если Блейк сейчас едет с ней. Она обеспечит его безопасность и найдет Кэтрин. И если она сможет сделать и то, и другое, и если вампир не сочтет ее ответственной за действия Джеймса, как считает она сама — тогда, быть может, он ее отпустит.

Как мантра: тогда, быть может, он ее отпустит.

Пальцы сжали руль. Господи, не хотела она влипать в эту кашу! Ей нравилась ее работа. До того е-мейла все было хорошо. Новая жизнь была эксцентрична, полна вампиров и Стражей, и эксцентричен как минимум был ее работодатель, но впервые от самого рождения она была счастлива. Мир стал непривычным и новым, но она понимала окружающих, знала, что ими движет, и чувствовала наконец, что нашла где-то свое место. Чувствовала до мозга костей.

И вот одно давнее решение — и все развалилось.

Блейк со щелчком закрыл лэптоп и снял наушники с микрофоном. Когда компьютер исчез, Мэгги бросила одежду Блейку на колени.

Он провел ладонями по ткани, будто определяя что это. Приподнял брови:

— Это намек? Тогда лучше душ.

— У вас нет запаха, сэр, — ответила Мэгги.

Сэр Щен в грузовом отсеке скептически хмыкнул. Радуясь этому отвлечению от мрачных мыслей, Мэгги глянула в зеркало заднего вида. Пес прикрыл широкие ноздри массивной лапой.

Мэгги не старалась сохранить бесстрастное лицо. Все равно Блейк ее не видел, так что можно было не напрягаться. Речь ее была корректной, как требовали обстоятельства, а сама она могла себе позволить корректной не быть.

— Я этого запаха не чувствую, Сэр Щен, — сказала она и снова обратилась к Блейку. — Это предосторожность против жучков — отслеживающих или подслушивающих устройств — которые могли быть прицеплены к вашей одежде.

Блейк потрогал воротник рубашки:

— Вы думаете, он их поставил?

— Я бы поставила.

Это, очевидно, его убедило. Пока Мэгги заезжала на парковку фастфуда, Блейк сбросил джинсы и рубашку. Когда он потянулся к сложенным джинсам, Мэгги покачала головой:

— Шорты тоже, мистер Блейк. И быстро, чтобы девушка на раздаче не успела как следует рассмотреть.

Сэр Щен перевернулся на спину, тяжело и шумно задышал. Так смеются адские псы.

Блейк тоже развеселился и широко улыбнулся, запуская пальцы за пояс.

— А точно дело в жучках? Или это вы меня хотите как следует рассмотреть?

Ей не надо было. И так понятно, что не на паре сложенных носков так бугрились эти веселые трусы. Когда Блейк приподнялся с сиденья, она отвернулась.

— Мы идем по следу вашей похищенной сестры, мистер Блейк. Кем же я должна быть, чтобы уступить подобному желанию?

— Женщиной, которую я был бы не против как следует рассмотреть.

Мэгги поднесла пальцы к губам, сдерживая смех. Да, он опасен. Еще немного — и он ей может понравиться. Это ведет к неравнодушию, а неравнодушие — мать неосторожности. Которой она себе позволить не может.

А он уже много о ней знает. Больше, чем нужно.

Она скомкала его одежду и сунула в мусорный ящик под висящим на стенке меню для водителей. Улыбающиеся мордочки утратили часть своего самодовольства в соседстве с использованными одноразовыми чашками. Бедняжки.

В меню было полно жирного и вредного. Не проблема, если бы не то, что ближайшие несколько часов придется сидеть неподвижно. Мэгги не нравилось перегружаться весом, когда не было возможности сбросить его упражнением.

— Насколько вы голодны, мистер Блейк? Мы до ночи уже не остановимся, так что заказывайте сразу все, что вам понадобится.

Блейк остановился — уже в трусах и наполовину натянутых джинсах. Хотя он сейчас согнулся в поясе, на животе не было ни одного выступа, кроме мышц.

— Я вполне съел бы три гамбургера.

Еще бы. Мэгги утроила эту порцию для пса, а для себя взяла кофе и фруктовый йогурт.

Заплатила наличными. Джеймс может отслеживать их перемещения, и она не собиралась облегчать ему задачу. Хотя он, хочется надеяться, ей подобную задачу облегчил.

Ты можешь меня остановить.

Это не был вопрос, не была подначка, не была мольба. Просто утверждение.

Но как ей его остановить? И почему это должна делать она?

Мэгги забарабанила пальцами по рулю, раздумывая. Они с Джеймсом согласились больше не контактировать — и расстались по-доброму, вопреки обстоятельствам. Интуиция ей подсказывала, что это не жажда реванша.

А что тогда? Что их пути скрестились — совпадение?

В это Мэгги не могла поверить, даже не пыталась.

Может быть, Эймс-Бомонт? Действует Джеймс по своей инициативе, или кто-то его нанял? И если да, то сказал ли Джеймс нанимателю о своей связи с ней… и с Эймс-Бомонтом?

Но захватить в заложники его родственника — и не выдвигать никаких требований?

Она посмотрела на Блейка, хмурясь. Где он добыл фотографию ее и Джеймса? И кто сказал Блейку, что лицо на этих фотографиях одно и то же? Сави, невеста Эймс-Бомонта, не могла этого сделать. Если она взломала почту Блейка, она бы не увидела фотографию системы наблюдения гостиницы до тех пор, пока Блейка не взяли бы — и у них бы не было возможности сравнить.

Значит, Мэгги упускает какой-то этап, не видит где-то связи. А под взглядом пса она не может применить самый привычный метод допроса: под дулом пистолета. Значит, надо копать. Хитрить.

Тогда нужно несколько снизить официальность. Дворецкий не затевает бесед, но Мэгги нужно было это сделать.

— Вы не такой, как я представляла себе, мистер Блейк.

— Я понял.

— Я не о слепоте. Не только о ней, — призналась она. — Я смотрела ваше досье.

— Вот как?

Вежливый интерес, не более.

— Да. — Ей пришлось от него отвернуться, чтобы взять пакеты. Один она отдала ему, остальные положила на консоль между ними. — Там сплошь выговоры, жалобы, переводы. Вас перекидывают по всему «Рэмсделлу» уже пятнадцать лет.

— Я не слишком хороший работник.

Она узнала интонацию отработанного ответа — легенды.

— Одна только деталь: каждый раз, когда вас переводят в новый филиал, тихо-тихо снимается какая-нибудь проблема. В Лондоне — растрата, совершенная директором. В парижской лаборатории кто-то продавал конкурентам результаты исследования. Во Флориде — использовали склады фирмы для контрабанды кокаина. В Дарфуре «Врачи без границ» наконец-то получили груз от «Рэмсделла». — Это была лишь малая толика фактов, но можно было не продолжать. Если только она верно уловила, то на лице Блейка отразилось некоторое удивление — и облегчение. — Вы приезжаете, прикидываетесь кретином, раздолбаем, которого держат на работе только за родство. Ваш объект чувствует себя в безопасности и не считает нужным отводить глаза слепому. Тем временем вы находите все, что вам нужно для решения проблемы. Система говорит сама за себя. Достаточно сказать: когда мы услышали о похищении вашей сестры, и мистер Эймс-Бомонт сообщил, что вы летите ее искать, я сочла это разумным ходом.

— Но сейчас вы уже так не думаете?

— Сейчас я пытаюсь понять, как у вас это получается.

— Лучше этого не знать. Винтерс.

— «Если я скажу, мне придется вас убить»? — Она позволила себе некоторую усмешку в голосе, чтобы он понял, что она улыбается.

— Нечто вроде этого. — Он не улыбнулся в ответ. — Во всяком случае, мой дядя рассмотрит такую возможность всерьез.

У нее по спине пробежал холодок. Что бы он ни скрывал, это совсем не тот факт, что Эймс-Бомонт — вампир. Есть всего две причины, по которым Эймс-Бомонт убьет, не задумываясь: опасность грозит либо его невесте, либо его родным. Он может также убить и ради защиты сообщества вампиров, но сперва взвесив все «за» и «против». А вот при угрозе любимой или родным — не будет никаких вопросов и никаких нюансов.

Сави ничего не грозит в далеком Сан-Франциско, значит, то, что скрывает Блейк, может быть угрозой для родных.

Какое это невозможное чувство — ощущать себя членом такой семьи! И как страшно считаться ее врагом.

Она взяла себя в руки, выехала на улицу и стала пробираться к Манхэттенскому мосту. Как и ожидалось, поток машин почти полз.

Хитрить она не очень умела.

— Откуда взялась вторая фотография?

— Из материалов вашего прежнего работодателя.

Мэгги покачала головой:

— Управлению не было смысла…

— Не ЦРУ. Я про конгрессмена Стаффорда.

Ком ужаса соткался в груди. Стаффорд знал, что у нее есть опыт работы в разведке и в национальной безопасности. Но ее рекомендатели не дали бы ему эту фотографию. Значит, он получил ее от иного контакта в Вашингтоне… но от кого?

— А где он ее взял?

— Нам неизвестно.

А его уже не спросить. Стаффорд был ликвидирован Стражами три месяца назад.

Блейк развернул бургер и впился в него зубами. Сэр Щен заскулил в багажном отделении, и Мэгги вспомнила, что ему тоже надо дать. Она вывернула руку, просунула ее между сиденьями. Горячее дыхание обдало пальцы, булькнул глоток — и тут же заскулили еще два голоса справа и слева. Адский аппетит в стереозвучании.

Она разворачивала четвертый бургер, когда раздался голос Блейка:

— Расскажите мне о нем, Винтерс.

— О Стаффорде?

Там мало что было рассказывать. Томас Стаффорд был обаятельный политик и чудесный работодатель, пока не попытался повесить на нее убийство. Но могло быть хуже. Даже если бы ему удалось ее подставить, то жить в тюрьме куда лучше, чем если бы он сумел заманить ее в сделку, заставив себе служить. В сделку, которая в случае невыполнения обязательств привела бы ее душу в заледенелые пустыни между Адом и Хаосом.

Естественно, тюрьму всегда предпочтешь вечной муке. К счастью, от обоих этих вариантов ее избавили Стражи.

— Нет, не о Стаффорде. О человеке на фотографии.

Значит, Блейк тоже не собирается хитрить. Но Мэгги не хуже его умела уклоняться от ответа.

— Если я вам расскажу, мне придется…

— Его зовут Тревор Джеймс, — перебил Блейк. — Он служил с вами в ЦРУ с даты вашего туда прихода и до тех пор, пока три года назад вы не ликвидировали его согласно приказу. Это было ваше последнее задание, после него вы вышли в отставку.

Руки обмякли, мысли опустели. Она услышала свой голос:

— Как вы узнали?

— Ваше прошлое расследовали Стражи, конкретно — мой дядя. Информацию он передал мне. Как вы думаете, подпустил бы он вас хоть на выстрел к своему дому, если бы не был в вас уверен? Дал бы вам возможность общаться со своими родными?

Одна из голов Сэра Щена ткнула ее в плечо, выводя из ступора. Скормив ему очередной бургер, Мэгги заставила себя включить мозги.

Глубокая проверка не была неожиданностью — ее поразило, насколько глубоко они копнули, но сосредоточиться на этом она пока не могла. Она все еще пыталась сообразить, зачем Эймс-Бомонт послал ее материалы в базу Блейка. Она же не работает в «Рэмсделле».

Возможно, для Эймс-Бомонта и для Блейка разницы нет.

Сэр Щен снова заскулил, но Мэгги не обратила внимания, пытаясь что-нибудь прочитать по лицу Блейка, когда можно было оторвать взгляд от дороги. Там мало что было написано. Для человека, никогда не видевшего другого лица — или своего — он отлично чувствовал, как много выражение лица может выдать.

— В сообществах вампиров всегда есть охранитель, — сказала она, нащупывая путь словами. — Некто, защищающий сообщество от угроз извне и требующий соблюдения правил внутри. В Сан-Франциско такие функции выполняет мистер Эймс-Бомонт. И у вас та же функция — в «Рэмсделле». Вы защищаете «Рэмсделл фармасьютикалз».

Не успев еще договорить, Мэгги поняла, что попала в яблочко. Он защищает не бизнес как таковой, и вот почему Эймс-Бомонт послал ее файл Блейку. Он защищает семью во всех ее проявлениях, а «Рэмсделл фармасьютикалз» является основным источником финансов. Наверняка у Блейка есть досье на каждого работника всех семейных предприятий.

Он не стал ни подтверждать, ни опровергать. Вытерев рот бумажной салфеткой, он спросил:

— В каком направлении мы едем?

— На юг. В общем и целом, — добавила она после паузы.

Он кивнул.

— Я вчера вечером получил информацию. Кэтрин везут на юг. Она в большом караване.

— Это рекреационный автомобиль? — Его британский акцент, звучавший до сих пор еле слышно, усилился. Что это значит: он подавляет эмоции или дает им выход? — Дом на колесах нелегко будет найти в августе.

— Нелегко.

Сэр Щен заскулил, и она бросила на него суровый взгляд в зеркало. Все шесть глаз уставились на пакет, стоящий между сиденьями. Три целеустремленных разума, и в каждом только жадность. Хеллхаунду пища не нужна, он просто любит процесс еды.

— Погоди секунду, Сэр Щен. — Она не хотела давать себя отвлечь. — Откуда вы получили информацию?

— Если я скажу, что ваш друг вел разговор в моем присутствии, вы мне поверите?

Поверит ли? Да, Джеймс обратился к ней, чтобы нашла его и остановила. Но болтать при клиенте, как киношный злодей?

— Нет. Так как вы узнали, куда ее везут?

— Почему вы сделали вид, что его убили? Почему не выполнили задания?

Она стиснула зубы:

— У вас есть мое личное дело, мистер Блейк. Может быть, вы мне скажете?

— Я видел приказ на ликвидацию. Видел ваш рапорт, утверждающий, что задание выполнено. Видел отчет судебного медика, утверждающий, что обнаруженный обугленный ком мяса — а больше ничего не нашли во взорванном вами ко всем чертям доме — совпадает с Джеймсом по ДНК. Но ни один из этих документов не говорит мне о том, что произошло между этими событиями.

У нее отвалилась челюсть. Приказ на ликвидацию плюс рапорт и отчет? Все эти документы не хранились в электронном виде, Сави их не могла вытащить, взломав сервер. Кто-то физически проник в помещение ЦРУ и скопировал записи, к которым у нее — и даже у ее непосредственного начальства — допуска не было. Наверное, Страж. Телепортировался или проскользнул с тенью.

— У вас явно нет намерения мне ответить, — сказал Блейк, но досады в его голосе не было. А было облегчение.

И акцент его был таким же отчетливым.

— А у вас мне?

— Нет, — улыбнулся он, и слепые глаза смотрели прямо ей навстречу, как-то странновато прямо. — Но это для вашего же блага.

— Могу сказать вам то же самое. — Но более того, она не может — и не станет — выбалтывать засекреченную информацию. Как бы Блейк ни пытался нащупать и вытянуть из нее сведения, она не будет выдавать секретных подробностей работы ни сейчас, ни через пятьдесят лет. Она только добавила очевидное: — и это знание ничего не меняет. Мы все равно должны его остановить.

— Точно так же ничего не меняет, откуда я знаю, где была вчера вечером Кэтрин. Все равно нужно ее освободить.

Ладно, с этим она спорить не может. Но должен быть иной путь.

— Сэр Щен, ты мне позволишь его застрелить? Или пытать, пока не ответит?

Блейк издал глубокий, рокочущий смех. Пес просунул между спинками одну голову, на морде читалось любопытство.

Она подсластила предложение:

— За хороший стейк?

Блейка ей почти не было видно за головой пса, но его вопрос она услышала:

— Что дядя просил тебя сделать, если она будет мне угрожать?

Сэр Щен тут же вырос вчетверо, зубы выгнулись ножами. Из-под меха вылезла чешуя, вырвались колючие шипы, окрашенные кровью на кончиках.

Глаза полыхнули алым огнем ада и уставились на руку Мэгги, держащую руль. Огромные челюсти бережно сомкнулись на ее предплечье, и Мэгги прошибло холодным потом. Объяснение оказалось доходчивым.

Когда он ее отпустил, она все еще дрожала. Надеясь, что в голосе прозвучит меньше страха, чем она испытала, Мэгги произнесла:

— Спасибо, Сэр Щен. Такие вещи полезно знать.

Пес принял прежние размеры, обнюхал лежащий на консоли пакет с едой и убрал голову, снова открыв ей Блейка.

Тот весь посерел, трясущимися руками пригладил волосы.

— Боже мой. Мэгги! Я не ожидал, что он станет… я не должен был его спрашивать. Простите меня.

Она кивнула. Она тоже не ожидала. Но радовалась, что демонский облик Сэра Щена не напугал ее до потери сознания. Блейк тоже все-таки не…

Стоп.

Каким чертом Блейк знает, что произошло?

— Вы видели. Вы видели, как он превратился. — Сердце стучало изнутри по ребрам. Она смотрела, ничего не понимая, в сплошную синеву глаз — но не могла отрицать очевидного. — Вы видите.

— Я… — Он широко раскрыл глаза, потом закрыл рот, стиснул зубы. — Вы этого не знаете, — сказал он без интонаций.

— Я не знаю? Да я чем угодно ручаюсь…

— Нет, Мэгги. Вы не знаете. Если кто угодно вас спросит, вы не знаете. Пока мы не найдем Кэтрин и не уладим проблему с Джеймсом.

— Ладно.

Это она поняла. Факт, что она знает, не должен выйти за пределы этой машины. Даже к Эймс-Бомонту. Поскольку Эймс-Бомонт не снял еще с нее подозрения в пособничестве похищению Кэтрин, и если еще ему станет известно…

Мэгги мрачно улыбнулась. Не первый случай, когда излишние знания ведут к гибели.

Она украдкой глянула на Блейка. Глаза у него были закрыты, и он прижал сжатый кулак ко лбу. Если бы надо было угадать, что он делает, она бы подумала, что он от всей души дает себе выволочку.

Быть может, подумала она, — быть может, он всерьез предложил, что встанет между нею и Эймс-Бомонтом. Если до этого дойдет.

Не то чтобы она ему это позволит. Но чувство приятное.

Глава четвертая

— Она не спит, — тихо сказал Блейк.

Мэгги сморгнула, отрывая взгляд от хайвея, и обернулась к нему. Несколько минут назад он спал. Глаза его по-прежнему были закрыты, но он поднял спинку сиденья.

— Медленно движется, — сказал он. — В спальне, в заднем отсеке каравана. Она не связана, но дверь не открывается. Ей оставили корзину еды, бутылки с водой. Есть окна, затемненные какой-то пленкой. Она машет рукой, из других машин ее не видят. Слева — заходящее солнце.

— Едут на юг, — сказала Мэгги хриплым голосом. Не проходило ощущение бегущего по спине холодка.

Она поняла: он видит. Видит глазами своей сестры.

Блейк кивнул:

— На разделенном хайвее, две полосы в каждую сторону. На идущей сзади машине — номера Южной Каролины. На встречной — тоже.

А они с Блейком всего лишь на полпути через Нью-Джерси. До дома на колесах еще не меньше двенадцати-тринадцати часов.

Но не так много, как могло бы быть. Похититель Кэтрин мог бы уехать куда дальше, если бы не останавливался. Значит, либо он останавливался на отдых, либо кого-то ждал.

— Есть ватерклозет. Окно не открывается. В зеркале она выглядит нормально. Синяков нет. — Монотонное описание прервалось смехом. — Это правильно, Кейт, покажи мне палец! У нее точка от укола на шее, как у меня. Тоже брали кровь. Сейчас она смотрит на унитаз, и это мне намек на время отстать.

У Мэгги колотилось сердце. Ничего не приходило в голову, что сказать.

Блейк несколько секунд помолчал, потом сказал ей:

— Она моими не видит.

— Чьими вы смотрите сейчас?

— Вашими.

Мэгги уставилась в ветровое стекло. Непонятно почему, поднялась в животе тошнота. Подобные откровения были одной из причин, почему она пошла работать к вампиру. Невозможно было вернуться к обычной жизни, зная о драконах или Стражах. Они бы всюду ей мерещились.

Мэгги вела машину, ожидая, чтобы ощущение тошноты схлынуло. В конце концов так и вышло.

Ее реакция была не ответом на его способность, а следствием ее. Блейк обладает некоторым видом удаленного зрения. Какая страна не захочет это использовать для сбора разведданных — или не предпримет шаги, чтобы такая возможность не использовалась против нее?

Боже мой, не удивительно, что Эймс-Бомонт так одержим идеей защиты секрета своих родных. Если бы не это, все правительства мира гонялись бы за ними, чтобы использовать или уничтожить.

— И это причина, по которой похитили мисс Блейк, — догадалась Мэгги. — И вот почему не просят выкупа. Что она умеет делать?

Она не ожидала ответа и не предвидела легкости, с которой Блейк его дал.

— Находить разные вещи. Предметы, но не людей.

Она не сразу поняла, а потом нахмурилась:

— Тогда это может быть кто угодно, ищущий что угодно.

— Нет. Этот «кто угодно» должен иметь ресурсы, доступ к информации и организацию. Для начала он должен был знать, что она в отпуске в Америке.

Мэгги кивнула. Да, она бы использовала ту же возможность: объект один и не на родной почве.

— Но это не военные. Они не ехали бы по федеральной дороге в рекреационном автомобиле. Вряд ли вампир, потому что ему не нужен был бы Джеймс для похищения мисс Блейк, и он не мог бы ехать днем.

— И их как минимум двое. Кэтрин уже везли вчера вечером, когда Джеймс был в Нью-Йорке. — Длинные пальцы забарабанили по коленям, на лбу залегла морщина. — Может, машину ведет демон, если это Джеймс ей делал укол.

— Вы думаете, это был демон? Тогда надо сообщить Стражам.

Блейк повернулся к ней, глаза в глаза. Воспользовался ее зрением, определяя, куда смотреть.

— Нет, — сказал он.

— Мы же не можем выступить против…

— Демон должен подчиняться Правилам: не причинять вред человеку, не лишать его свободы воли, так что нам он ничего не сможет сделать. Если с ним есть вампир, то мы должны подгадать так, чтобы найти Кэтрин днем. Наша главная забота — Джеймс, а с ним Стражи ничего сделать не могут, потому что тоже подчиняются Правилам. — Блейк замолчал, потом добавил: — А у нас есть Сэр Щен.

Отсюда Мэгги сделала вывод, что хотя Эймс-Бомонт тесно сотрудничает со стражами, о своих родных он им не рассказывал… и не хочет рисковать, что они это выяснят.

— Кто-нибудь еще знает, на что вы способны? На что способны другие члены вашей семьи?

— Только Сави. Еще некоторые, связанные с нашей семьей браком. Дядя Колин поддерживает такой режим уже двести лет.

Успешно? Мэгги усомнилась. Человеческую натуру не переделаешь, и даже Эймс-Бомонт со всей его силой ее не подавит.

— И никто эти способности не применял? За деньги или же для правительства?

— Некоторые из нас применяли. Мы никому не говорили, что мы делаем. А для денег — нет. В нашей семье никто в них не нуждается. — Блейк закинул голову назад, закрыл глаза. — Остановились, темно. Ей мало что видно. Деревья. Несколько небольших костров.

— Кемпинг? — Он кивнул, и Мэгги предложила: — Можем догнать, пока они стоят. Или хотя бы поближе подобраться.

— Это… — Блейк прервал речь, выпрямился. — Дверь открыли, там Джеймс. С ним другой мужчина, у него за спиной. Высокий, волосы темные. Вид у хмыря — как с обложки журнала.

Блейк вздрогнул:

— Этот мерзавец Джеймс сделал ей укол. Она снова отключилась.

Около полуночи Мэгги стала попеременно то смотреть на дорогу, не отрывая глаз, то оглядывать внутренность машины и разглядывать обочины темного хайвея — все это быстро-быстро моргая. Она не пользовалась зрением так активно после того, как они выехали с Бруклин-стрит.

Не дает себе заснуть, догадался Джефф.

— Мы остановимся, — сказал он. — Вы измотаны.

Да и он тоже, хотя удалось слегка подремать.

— Я еще живу по времени Западного побережья, могу пока ехать.

— В котором часу вы получили е-мейл сегодня утром? — Молчание сказало ему, что это было очень рано. — Снимем номер в гостинице.

— Мистер Блейк, я уж боялась, вы так и не попросите.

Джефф улыбнулся, но черт его побери, если он не хотел бы иметь возможность видеть сейчас ее лицо. Она перегружена правилами, но сумела ответить с юмором. Она твердо сдержала его, когда напирал, вытягивая из нее секретные подробности приказа убить Джеймса. Ему отчаянно хотелось узнать эту женщину получше.

И можно заодно выложить карты на стол.

— Вы шутите только потому, что считаете, будто я о вас в этом смысле не думаю. Это ошибка, Мэгги.

Заявление было для нее неожиданным, потому что она не ответила, но он видел, куда она смотрела: на его руки. Из тех женщин, для которых руки решают все. Вспомнив, как она на него смотрела, когда он сидел, пристегнутый к батарее, и потом, когда он переодевался, Джефф мысленно поправил себя: и мышцы живота.

Она все еще молчала, глядя теперь в основном на дорогу. Глянула в зеркало заднего вида — Сэр Щен поднял одну голову и посмотрел в ответ. Пес кажется лениво расслабленным, подумал Джефф, но на самом деле он насторожен. Потом она стала смотреть на его руки, глянула на губы и задержала взгляд, когда Джефф улыбнулся. Снова ее внимание вернулось к дороге.

Похоже, он дал ей пищу для размышлений. И она — слава богу! — стала над ней размышлять.

К сожалению, надо было еще поднять вопрос, который, если она его неверно поймет, может наткнуться на неодолимое сопротивление.

— И сегодня мы должны ночевать в одной комнате.

Но нет — она поняла правильно.

— Вы мне не доверяете.

— Я опасаюсь, что вы попробуете сами решить проблему — в этом смысле я не доверяю вам. Если мы будем в разных номерах, наверняка вы ночью удерете и попытаетесь найти Кэтрин в одиночку.

— А если мы будем в одном номере, что мне помешает приковать вас к кровати и удрать?

Сэр Щен снова просунул одну голову между сиденьями, насторожив ушки. У Джеффа по спине поползли мурашки, пока он не услышал легкий звон металла.

Мэгги посмотрела вниз и коротко засмеялась, увидев лежащие у себя на коленях наручники.

— А он считает, что это забавно, — сказала она. — И вообще удачная идея.

Джефф лично полагал, что любая забава с участием Мэгги и наручников Сэра Щена включать не должна.

— Он вам позволит приковать меня и уехать?

— Не знаю. Он выполняет указания, но толкует их как хочет. Если мистер Эймс-Бомонт велел ему вас защищать, а Сэр Щен согласен, что вам безопаснее быть прикованным к кровати подальше от Джеймса — может, он и не откусит мне голову за такой фортель.

Джефф снова попытался взглянуть на Мэгги глазами пса, но бросил эту затею, когда голова пошла кругом от смешения трех взглядов сразу. Мэгги почесывала адскую тварь за ухом, и глаза собаки тускло посвечивали красным.

Стал ли бы хеллхаунд ее рвать клыками, или предыдущая демонстрация была только напоказ? Джефф не сомневался, что дядя дал псу приказ его защищать, но у адской твари явно есть свои соображения. Как и у Мэгги.

Вдруг эта адская псина стала ему нравиться куда больше.

— Глазами животных вы умеете смотреть, мистер Блейк?

— Нет.

Это не была ложь. Сэра Щена нельзя было считать обычным животным, а Джеффу никогда не приходилось смотреть глазами собаки, лошади или кошки.

— Только глазами двуногих?

— Да. И не надо называть меня «мистер Блейк», я не ваш начальник.

— Так точно, сэр. — Она улыбалась: он видел край ее отражения в зеркале. — Душ я собираюсь принимать, закрыв глаза, мистер Джеффри.

— Верно. — Джефф вздохнул. — И я буду вдвойне жалеть, что вы узнали правду.

Блейк первым пошел в душ, а Мэгги тем временем установила компьютер и вызвала Сан-Франциско по шифрованному каналу связи.

К ее радости, на звонок ответила Сави. Мэгги нравился Эймс-Бомонт, но к юной вампирше, на которой он собирался жениться, она испытывала еще более теплое чувство. Таких, как Сави, она не видела — таких искренних. При ее профессии такое качество попадается редко, и Мэгги оно восхищало.

Хотя признаться в этом было бы вопиющим непрофессионализмом.

После вежливых вопросов о состоянии Мэгги и Блейка Сави взялась за работу. Через несколько минут все файлы, которые просила Мэгги, были скачаны на ее компьютер. Она подключила спикер, чтобы освободить руки, и слышала фоном, как Сави невероятно быстро стучит по клавиатуре.

Через несколько секунд раздался ее голос:

— Вот ты где!

— Что нашла? — спросила Мэгги, заморгав.

— Заказы в кемпинг. Вся система штата в онлайне. Я вошла, сейчас буду проверять номера машин.

— Все?

— А что? — Легко можно было представить себе, как Сави пожимает плечами — она этот жест видала не раз и у юной вампирши, и у блестящих технарей не от мира сего из технических служб ЦРУ. — Может, что-то вылезет. Номер, не соответствующий машине или числящийся в угоне. — Сави фыркнула коротким смешком. — Угнать дом на колесах — это надо наглость иметь.

— Скорее мозги, — возразила Мэгги. — Если он стоит в гараже, то не одна неделя пройдет, пока сообщат об угоне.

— Тоже верно. — Клацанье по клавишам смолкло. — Слушай, Мэгги… Колина здесь нет, но я говорю за нас обоих.

В груди замерз ледяной ком.

— Да?

— Кэтрин жива. Вероятно, ей сохранят жизнь, потому что чего-то от нее хотят.

— Да, — согласилась Мэгги.

Язык во рту онемел. Если посмотреть в зеркало, оттуда глянет бледное лицо с бескровными губами.

— Так что мы пока не суетимся. И не то чтобы мы не доверяли… — Сави остановилась, начала снова: — Джефф отлично делает то, что делает он. А ты отлично делаешь то, что делаешь ты.

— Убиваю?

— Вытаскиваешь из неприятных ситуаций, — ответила Сави. — Разруливаешь.

Обычно стреляя в того, кто эту ситуацию создал. Но спорить Мэгги не хотелось.

— Понятно.

— Ты знаешь, что у нас есть те фотографии.

Мэгги закрыла глаза:

— Да.

— Мы не стали бы брать тебя на работу, если бы не доверяли тебе. И это хорошо, что Джеймс вывел тебя на Джеффа. — Глубокий вдох Сави был отлично слышен по спикеру. — Но если ты обманешь это доверие без серьезной причины, я не смогу — и не стану — защищать тебя от Колина.

А какая причина была бы серьезной?

Но она только сказала:

— Я знаю. Благодарю, мисс Меррей.

— Да боже мой, Мэгги, не надо благодарить, ты лучше вернись невредимой. — Не услышав ответа Мэгги, Сави вздохнула. — Ладно. Я тут закончу и подгоню тебе все, что найду. Сэра Щена от меня поцелуй и спокойной ночи.

Мэгги разорвала связь и посмотрела на пса, занявшего одну из двух двухспальных кроватей. Он поднял среднюю голову и облизал брыли щек.

Мэгги покачала головой:

— Даже не думай, песик.

Открылась дверь ванной, вышел Блейк, вытирая волосы полотенцем, одетый в пижамные штаны. С каждым энергичным движением ходили под кожей мышцы живота и груди.

Мэгги отвернулась. Черт побери, она даже не понимала, как часто на него смотрит, пока не стала пытаться этого не делать.

— А за что «спасибо»?

Она обернулась, посмотрела непонимающим взглядом:

— В смысле?

— Сави сказала, что не будет вас защищать. Вы ей ответили «спасибо». Вот я и не понял.

— Спасибо за то, что я теперь знаю, что и как.

Блейк кивнул и бросил полотенце на конторку.

— Только она врала.

— Она мне не доверяет?

— Она станет защищать. Отговорит его, если сможет. Если нет — поможет вам сбежать с новыми документами. — Пожатие плеч — и потрясающая игра мышц груди. — Естественно, сказать это вам она не может.

— А вы можете?

Когда он улыбался, у него от глаз расходились лучики.

— Уже сказал, — не сразу ответил он.

Она смотрела, как он сел на кровать, вытянув длинные ноги, скрестив их, оперся плечами на подушки. Переплел пальцы на животе.

Она заставила себя отвести глаза:

— Рубашка вам не нужна ли, мистер Блейк? Уверена, что у Сэра Щена в хаммерспейсе найдется…

— Мне и так хорошо, Винтерс, — усмехнулся он, и вдруг она поймала себя на том, что разглядывает его губы.

А, черт.

Она встала, сняла жакет и перевязь кобуры.

— А почему такая откровенность, мистер Блейк?

— Я четыре года назад был в Дарфуре.

Она стояла к нему спиной, но видела его в зеркале. Он уже не улыбался.

— Это я знаю. И что?

— Бывает, что я, глядя глазами других, вижу то, чего не хотел бы видеть.

Мэгги закрыла глаза. Вдруг ей подумалось, что ей не хочется слышать то, что она сейчас услышит.

— Да, я полагаю, что ваши родители поддерживали темноту в спальне.

— К сожалению, не всегда. — Она услышала в его голосе улыбку, но тут же он снова стал серьезным. — Четыре года назад я вошел в голову одного человека, который был с девочкой. Лет десяти-одиннадцати. Привязанной к кровати. Она была уже… он еще с ней не закончил.

Мэгги обернулась к нему:

— Поняла, продолжайте.

— Он был где-то поблизости, но я понятия не имел где и стал искать. Судя по обстановке, в каком-то правительственном доме, потому что все прочие жили в хижинах.

Точно так же, как ищет сейчас Кэтрин, предположила она. Опознает обстановку и сужает круг поиска.

— И что вы собирались сделать, когда его найдете?

— Вытащить ее оттуда. Убить его.

Вряд ли в таком порядке.

— Вы его нашли?

— Нет, это сделали без меня. Я не знаю, что эта женщина там делала, какой инцидент должна была урегулировать, но она открыла дверь, посмотрела на него. На девочку. А потом его застрелила — просто подняла пистолет и спустила курок.

От осознания того, что тогда было, даже дышать стало больно.

— Вы смотрели моими глазами?

— Нет, его.

О господи.

— Вы не пострадали оттого, что были у него в голове, когда… когда он умер?

— Нет, просто утратил контакт. И перешел к девочке, и оставался с ней после того, как вы ей помогли выйти. Она шла, качаясь, мимо меня по улице, и я проследил, чтобы она дошла, куда ей надо было. Я попытался потом найти вас, но… — Он покачал головой. — Не нашел.

— Моим объектом он не был, — созналась она.

Не был объектом. Она о нем не доложила, информация о нем не засекречена.

— А жаль.

Мэгги сняла ботинки, задвинула их ногами под стол.

— Если бы девочка вскрикнула, это могло бы сорвать мое задание.

— Но вы его выполнили.

— Да.

Ей об этом даже думать не пришлось.

— Раз вы так реагировали, то вы не ту себе профессию выбрали.

Да, я знаю. Но вслух она только спросила:

— Зачем вы это мне рассказываете?

— У меня не было возможности вас поблагодарить.

— Я это сделала не для вас.

— Какая разница? Вы сделали то, чего я не смог, и я вам очень за это благодарен. Точно так же нет разницы, помогаете вы мне искать Кэтрин, потому что ее надо найти или вы чувствуете свою ответственность за Джеймса, поскольку его отпустили живым. Так или иначе, а я буду благодарен вам за помощь, когда мы ее найдем.

Так кто же он? Он говорит серьезно?

Непослушными пальцами она расстегнула манжеты. Кем надо быть, чтобы вот так ей доверять? Принять как свою? Она же им не родня. Единственная связь — импульсивное действие, совершенное Мэгги в прошлой жизни. Она для него должна быть пустым местом.

И все же… его безоглядное доверие стало ей небезразличным. Явно стало, потому что горло перехватил спазм, и ей тоже хотелось сказать «спасибо» в ответ.

Но она, выходя в ванную, сказала только: — Вы совсем не такой, как я думала, мистер Блейк.

Глава пятая

С распушенными по плечам высушенными волосами она очень расслабленно выглядела и чувствовала себя тоже слишком расслабленно, и потому перед выходом из ванны Мэгги заплела их в косу. Одета была она только в майку и белье, но смотреть на себя она не собиралась.

Сэр Щен так и лежал, занимая всю кровать. Мэгги посмотрела на него внимательно, гадая, как же решить этот вопрос. Раньше поспать никогда не бывало проблемой.

— По-моему, все просто, Винтерс. Здесь не найдется места даже для ребенка.

Она прищурилась:

— Он вполне может встать. Он не нуждается во сне. В еде, кстати, тоже, так что у меня не будет необходимости утром покупать ему пакет колбасок.

Сэр Щен зевнул, показав здоровенные зубы, и перевернулся на спину.

Мэгги вздохнула и залезла на кровать рядом с Блейком.

— Отступаете? — спросил он.

Она потянулась к выключателю, потушила свет.

— А то он мне завтра есть не даст. Простой расчет.

— А это первый случай, когда женщина приходит ко мне в постель по расчету. Обычно они говорят, что это по ошибке.

— Я ошибок не делаю. — Она отвернулась от него. — Или делаю редко.

— Вы поверили Джеймсу.

— Да, — ответила она, глядя в темноту.

— Это не было ошибкой?

Она так не считала. Но думала, еще тогда, не стала ли ее симпатия к Джеймсу просто как к человеку — а потом и к другу — причиной слепого пятна, закрывшего страшную правду. Но все же она приняла решение и солгала, что выполнила приказ о ликвидации.

Причины приказа сообщены ей не были — их редко сообщают, но сам приказ был бессмысленным. Оперативники не ликвидируют оперативников. Даже если Джеймс предал свою страну, если он продавал государственные тайны или добывал секретную информацию, оперативнику не положенную, первым шагом было бы его судить. Пусть бы широкая публика никогда об этом не узнала, пусть бы не узнало даже большинство работников управления, но был бы процесс. И если бы Джеймс сбежал из заключения и представлял бы риск для системы безопасности — а он им не был, — не Мэгги должна была бы его устранять. Это сделал бы кто-нибудь более высокий по рангу, и очень тихо.

Поэтому с той самой минуты, как начальник дал ей этот приказ, интуиция орала, что здесь что-то не так. Очень не так. Она готова была бы ручаться жизнью, что Джеймс не создал угрозы национальной безопасности, но был свидетелем, как это сделал кто-то другой. Кто-то из ЦРУ. Кто-то на верхних этажах иерархии, кто мог дистанцировать себя от убийства, спихнув его нижестоящим.

Когда она в ту последнюю ночь говорила с Джеймсом, он ее подозрений не подтвердил — умел хранить секреты не хуже, чем она свои. Но она слишком давно с ним работала и слишком хорошо его знала. Хотя она не собиралась оставаться в управлении и выяснять, кто его подставил — это значило бы расписаться на собственном смертном приговоре, — убивать Джеймса ради этого типа она тоже не собиралась. И велела ему бежать.

Блейк у нее за спиной тяжело перевернулся, и она услышала удар кулака по взбиваемой подушке. Она мысленно видела, как он лежит на животе, повернув голову в сторону. И хотя он смотрел в другую сторону, Мэгги знала, что если она повернется на другой бок, он окажется лицом к ней.

— Нет, — сказала она негромко. — Я не думаю, что это была ошибка.

Когда он ответил, она поняла, что инстинкт ее не обманул: Блейк лежал лицом к ней… и ближе, чем она думала. Не вторгаясь в личное пространство, но и не на той стороне кровати.

— Джеймс знал, как с вами связаться. Как вы думаете, где он был до того?

— Я не скрывалась, ему легко было меня найти. — Она помолчала, взвешивая «за» и «против», и решила, что говорить можно: — Я не хотела знать, где он. Мы договорились: никогда никаких контактов.

— Потому что управление вас держало под наблюдением.

— Да. — Может быть, не очень пристальным, но все же. — Но не настолько плотным, чтобы Эймс-Бомонт счел мою работу на него угрозой для его безопасности.

— Никакая угроза мимо Сави не прошла бы.

Мэгги кивнула, ощутив щекой прохладную мягкую наволочку. Потом вспомнила, что надо отвечать словами.

— Да. — Снова услышала, как он взбивает подушку. — Ваша сестра сейчас спит?

— Да.

— Расскажите мне о ней.

— Разве вы сами не знаете?

Мэгги вспомнила материалы, которые удалось посмотреть на пути в Нью-Йорк.

— Я знаю, что она — полицейский инспектор в Лондоне. С высоким индексом раскрываемости. — Необычайно высоким. — Продукты покупает по средам и субботам, берет на просмотр романтические комедии или фильмы ужасов…

— Между этими жанрами куда больше общего, чем вы думаете.

Она улыбнулась, подумала, не повернуться ли. Если начать ощупывать его руками, ртом, он будет упругий и теплый. Он ее поцелует, войдет глубоко, а она вокруг него обернется.

А вот спать много не придется. Оба они будут усталые, вероятно, станут неосторожными, когда завтра снова пустятся в погоню. Кэтрин они нужны в самой лучшей форме оба.

Мэгги молча сунула руку между бедрами, сжала, стараясь угасить огонь, разожженный воображением.

— Полезно послушать кого-то, кто ее хорошо знает. Выученные данные — это не совсем то.

— Да, — согласился он, — не то. Спрашивайте, Винтерс.

— Она восемь лет жила с одним человеком. Месяц назад они разъехались. Он знал о ее способностях? О вас?

— Нет.

— Вы уверены?

— Да.

У Кэтрин была такая долгая связь — и она скрывала от своего партнера? Более того, даже не показала, что ей есть что скрывать. Как это сказалось на отношениях? Это было труднее, чем просто сказать, что она чего-то не может ему открыть?

Зависит, наверное, от того, кто этот другой.

— Каково было ее эмоциональное состояние?

— Когда Гэвин ушел, это было потрясением. Но сейчас ей не до переживаний: к сложившейся ситуации она относится как к работе: сохраняет хладнокровие и ищет выход.

Мэгги закрыла глаза.

— Надеюсь, мы завтра ей его предоставим.

Коммуникатор Мэгги запиликал в четыре утра. Она нашарила его на ночном столике, прищурилась на тусклое белое свечение и прочла сообщение от Сави: «Посмотри почту и досыпать будешь в самолете».

В самолете? В каком самолете?

Она потерла лицо, включила в телефоне режим шифрования и вошла в сеть. Господи, уже много лет так каждое утро. Но никогда еще ей не приходилось смотреть почту из кровати, в тепле и уюте, завернувшись в одеяло и ощущая спину и плечи Блейка.

Ей пришлось подавить желание прижаться к нему теснее. Почему-то такая позиция была еще более близкой, чем лицами в одну сторону, и чем-то странно знакома — как входить в дверь спиной к спине с надежным товарищем.

Она прочла письмо, потом, покачиваясь, вышла в ванную под горячий двухминутный душ. Когда она вышла в трусах и в лифчике, Джефф что-то делал с ее телефоном, а Сэр Щен, всего с одной головой, заглядывал ему через плечо.

Пес обернулся к ней — телефон чуть не выскочил у Блейка из руки.

По дороге к кровати она взглянула на экран, потом присмотрелась получше.

Блейк открыл свою почту и читал такое же письмо, как Сави прислала ей… но так не должно быть. Любая функция, кроме разговора, требует личного пароля Мэгги.

Она подняла руки и стала закручивать волосы в пучок на затылке.

— Вам Сави дала пароль от всей моей аппаратуры?

— Вы мне его сами дали пару минут назад. — Он слегка хмурился, и голос у него еще звучал хрипло спросонья. — Вы, когда нажимаете клавиши, смотрите на пальцы.

Это объясняло, как он поймал растратчиков в «Рэмсделл фармасьютикалз». Просто смотрел, как они вводят свои жульнические цифры, а они не знали, что за ними наблюдают.

Но она-то знала, что он на это способен, и не приняла меры предосторожности. Если бы Блейк не заведовал безопасностью «Рэмсделла», вышло бы, что она поставила под угрозу безопасность Эймс-Бомонта.

Эта возможная ошибка разозлила ее тем более, что Мэгги даже не подумала ее предусмотреть. Рисковать, зная, на что идешь — допустимо. Действовать вслепую и по-идиотски — неприемлемо.

А почему она не подумала?

Потому что разнежилась в уюте.

Она всадила заколки в волосы, шагнула в брюки и натянула их.

— А почему вы мою почту не прочли одновременно со мной?

— Это было бы вторжением в частную жизнь. Винтерс. — Он насупил брови, помрачнел. — Всему есть границы. Например, когда вы там, — он кивнул в сторону ванной, — я ни за что не стану смотреть без разрешения. Но если вы выходите, одетая так, как вот сейчас, — я все глаза готов проглядеть.

— Но чьи…

Нет, даже спрашивать было не нужно. Сэр Щен запыхтел, отрастил еще две головы из плеч, вставшие рядом с первой.

Блейк дернулся на кровати, прижал руку ко лбу, с трудом проглотил слюну. Явно ему очень не по себе было смотреть сразу тремя головами.

— Если бы я себе позволила, то сказала бы, что поделом вам, мистер Блейк. — Мэгги натянула рубашку. — Вы сказали, что не можете видеть глазами животных.

— Так и не могу. И хватит, черт побери, звать меня «мистер Блейк»! — Он вдруг встал и резко подошел к ней. — Вот из-за этого вас называют «Брунгильда-пулеглотка»?

— Нет. — Она продолжала застегиваться, не глядя вниз, на шрамы на животе. — Называют, потому что я блондинка и высокая, а у мужчин мало изобретательности в придумывании женщинам прозвищ.

Конечно, ваш дядя — исключение. «Винтерс»[1], мне нравится больше, чем «Снежная Королева» или «Инеистая Великанша».

— «Винтерс» не имеет отношения к вашему цвету волос, Мэгги. — Его глаза направлены были прямо на нее. — Вы не обернетесь?

Вот уж этих слов она не ожидала.

— Зачем?

— Потому что за вами зеркало. А так как вы взяли этот проклятый тон дворецкого и прячетесь за ним, я не слышу, сердитесь вы или нет. Я хочу видеть ваше лицо, а не свое.

Вот это уже просто лишнее.

— Мы должны успеть на самолет, сэр. — Она надела перевязь с оружием и упорно смотрела только на голую грудь, на бугристый живот Блейка. — У вас пять минут, чтобы собраться. Я бы советовала начинать сейчас.

Он шагнул ближе. Мэгги втянула в себя воздух, ожидая следующих действий. Чтобы он что-то сказал, заспорил… притронулся к ней.

Господи, она опять смотрит на его руки!

Жакет висел позади нее на стуле. Она взяла его, сохраняя дистанцию между собой и Блейком. Он смотрел еще секунду туда, где она была, потом повернулся спиной и направился к собственной одежде. На смуглой коже белел пулевой шрам.

— Для сведения, Мэгги, — сказал он. — Я не собирался вас выводить из себя. Просто у меня нет привычки сперва спрашивать.

Да и не могло быть. Он не сохранил бы в тайне свою способность, если бы просил разрешения ею пользоваться.

Напряжение, сведшее мышцы, медленно ее отпустило.

— Для сведения, сэр, — ответила она. — В четыре часа утра меня очень легко вывести из себя.

Он стоял к ней спиной, и она не знала, улыбается он или нет. Да и все равно, ее он тоже не видит.

— Теперь, когда вы меня простили, я должен вам признаться — сказал Блейк, как только они сели в машину. — Я понятия не имею, зачем нам успевать на самолет. Успел прочесть только половину письма.

Отвлекся, когда она вышла из ванной в одном белье, догадалась Мэгги, и четверть пятого утра вдруг показалась ей не таким уж мрачным временем.

— Корпоративный самолет «Рэмсделла» ждет нас в аэропорту Ричмонда, чтобы отвезти в Чарльстон, — сообщила Мэгги.

— Значит, Сави нашла этот караван?

— Нет. Но так нас привезут в нужный штат быстрее, чем было бы на машине, и времени на сон терять не придется.

— Разумно, — сухо улыбнулся Блейк. — И очень тактично с ее стороны не упоминать, что, если бы я мог вести, нам не надо было бы останавливаться.

Верно. Она бы спала эту ночь, пока Блейк вел машину, и сейчас они уже были бы в Южной Каролине.

Мэгги нахмурилась, постукивая пальцами по рулю.

— Они тоже останавливались — Джеймс и этот второй. И не чтобы поменяться за рулем — это они могли бы сделать на любой парковке или на обочине дороги.

А в кемпинге, подумала она, они могли заплатить за место и оставить автодом. И еще много времени пройдет, пока его запишут в бесхозные. И так было бы легче перенести Кэтрин в другую машину.

Блейк, очевидно, думал о том же.

— Значит, они оставили караван и сменили транспорт.

— Направляясь куда-то поблизости, по всей вероятности. Если она под наркозом, даже наемный самолет был бы слишком рискованным решением — точно так же, как и возможность, что она проснется по пути в машине. Могла бы привлечь чье-то внимание.

— Поблизости, — повторил он мрачно. — Куда-то, где они могут начать допрос.

— Да. — Она обернулась на Блейка. — Мы через десять минут будем в аэропорту. Позвоните Сави, проинформируйте ее. Это должно быть какое-то уединенное место. Скорее всего дом, снятый не позже полугода назад. — Это была дата, когда Кэтрин купила билет на самолет в Нью-Йорк. — Пусть поищет в списке клиентов кемпинга того риэлтора, что продает бруклинский дом, где я вас нашла.

— Ничего она не найдет, — сказал он.

— Не найдет, — согласилась Мэгги. — Но это лучше, чем ничего не делать.

Он кивнул, и она стала слушать односторонний разговор, унесшись мыслями за сотни миль к югу. «Ты можешь меня остановить, Брунгильда». Но она не могла предвосхитить действия Джеймса, не зная, зачем он это делает.

Мэгги опустила окно, чтобы ощутить лицом дуновение воздуха и окончательно проснуться. Даже 1 такую рань августовский воздух был теплым. В грузовом отсеке заскулил Сэр Щен, и Мэгги опустила стекло задней дверцы. В ту же минуту одна из голов закрыла ей вид в боковом зеркале. Язык и уши пса болтались мокрыми флагами.

Еще у него глаза горели красным, но на дороге было мало машин, и никто не заметил.

— Демон, — негромко сказал Блейк. — Сави, я перезвоню.

Мэгги встрепенулась, посмотрела на него. Он насчет красных глаз тревожится? Но не похоже, чтобы он глядел на Сэра Щена.

— Она проснулась, находится в спальне, в углу сидит мужчина, который выглядит как Гэвин.

Бывший ее любовник. Но это не может быть он: Мэгги знала, что Эймс-Бомонт посадил своих людей Гэвину на хвост сразу после пропажи Кэтрин.

А демон способен принимать, чей угодно облик.

— Она всерьез разозлилась. Руки у нее жестикулируют, как только ей свойственно. Он пытается ее успокоить — флаг тебе в руки, кретин. — Секундная пауза. — Она встала, выходит в двери. Нет, он их запер. Кейт, ну дай же мне что-нибудь, с чем можно работать!

У Мэгги запиликал телефон. Увидев, что это Сави, она просто включила спикер.

— Вот она подходит к окну, — продолжал Блейк. — Она где-то наверху. За окном темно, но виден огонь… огонь маяка, по-моему. К северу от нее. Вода от нее справа.

Издали донесся стук Сави по клавишам. Она уже сужала зону поиска.

— Дом белый. Есть причал и лодочный ангар. У причала — приличных размеров яхта.

А это значит — деньги, подумала Мэгги. Но там, где в деле участвует демон, это не удивительно.

— Название на ней видно?

— Нет. Сейчас она осматривает комнату. Ящики все пустые. Телефона нет, телевизора нет, ни газет, ни журналов.

— Ничего, выдающего их местоположение. — Сави прекратила печатать. — Как вы думаете, они знают, что умеет делать Джефф?

— Если бы знали, завязали бы ей глаза. — Мэгги свернула на ответвление в аэропорт. — Наверное, они просто не хотят, чтобы ей было уютно, и тогда разрешение выйти будет наградой…

Блейк коротко засмеялся:

— Умница, Кейт! Она перевернула лампу на ночном столике, и на нижней стороне наклейка: «Лорас антик энд дизайн», Хилтон-Хед, Южная Каролина.

— А это… — минута яростного клацания. — Прямо на воде. Остров.

— И западня для туристов, — добавила Мэгги. — Наверное, недостаточно изолировано.

— Верно. Я поищу в пределах пятидесяти миль в обе стороны по побережью. Найду фотографии всех местных маяков, чтобы ты на них посмотрел, Джефф. Может быть, когда взойдет солнце, Кэтрин увидит достаточно, чтобы ты узнал маяк на снимке. А пилоту скажу, чтобы составил новый план полета, который вас подбросит к Хилтон-Хеду ближе Чарльстона. И еще, Мэгги: я слежу за твоей почтой, так что если Джеймс попытается выйти на контакт, я тебе при первой возможности сообщу, где он.

— Спасибо, мисс Меррей.

— О господи, хорошо бы ты перестала меня так называть. С тобой она так же обращается. Джефф?

Он широко улыбнулся, глядя на Мэгги.

— Да, тетя Сави.

— А вот это в миллион раз хуже. Ты же на шесть лет старше меня. — Вампирша вздохнула. — Ладно, больше откладывать некуда. Я иду сообщать Колину, что Кэтрин в руках демона. И этот демон, вероятно, знает, на что она способна.

— Иными словами, — ответил Блейк, — мы должны быть готовы, что сегодня к закату солнца вы с дядей Колином прибудете в Хилтон-Хед.

— Примерно так, — согласилась Сави. — А до тех пор живите спокойно.

Она отключилась, и в машине воцарилось молчание. Потом Мэгги сказала:

— Сколько бы вы поставили, что она зафрахтовала самолет в тот момент, когда вы только сказали слово «демон»?

Он согласно засмеялся, но этот смех быстро затих, и Блейк потер лицо руками.

— Больше ничего Кэтрин не нашла. Ни чем писать, ни на чем. Сидит и ждет.

Мэгги кивнула. Как ни обидно, им с Блейком придется поступить так же.

Глава шестая

— Так почему же он выбрал «Винтерс», мистер Блейк?

Мэгги сосредоточенно смотрела на экран лэптопа, где красовался маяк, но Джефф немедленно уловил смену ее настроения. У нее глаза работали в гиперактивном режиме с самого прилета в аэропорт, так что Джефф не только делал вид, будто пользуется упряжью Сэра Щена.

И она продолжала работать и когда вела машину в Хилтон-Хед, и когда они вошли на веранду кафе, где решили позавтракать и просмотреть фотографик маяков, присланные Сави.

Когда Джефф сообщил о затруднениях при использовании ее глаз, Мэгги заставила себя задерживать взгляд на каждой фотографии. Но все равно она успевала бегло оглядеть каждого нового посетителя, почти всех прохожих на тротуаре и основную массу проезжающих водителей.

Спрашивая о своем прозвище, Мэгги смотрела слишком пристально. Хотя Джефф услышал, как девушка-метрдотель усаживает еще новых гостей, числом не меньше двух, Мэгги не глянула еще на них, и ему стало ясно, что ответ важен для нее с точки зрения их безопасности.

А он не был выше использования знания для личной выгоды.

— Я вам скажу, но только никаких больше «мистер Блейк».

Она посмотрела на него. Черт побери, он не собирался делать такую напряженную и мрачную физиономию. «Мистер Блейк» его не злило, а… расстраивало как-то.

— Хорошо. Просто Блейк.

Без «мистера», то есть без того, что она говорит вышестоящему, работодателю. Он увидел, как у него исчезла складка между бровей, как он принял более свободную позу. Увидел ее глазами.

И Мэгги тоже поняла, насколько это было для него важно. Он запустил было пальцы в волосы, потом понял, что этот жест выражает слишком сильное облегчение: будто он только что выиграл суровую битву.

Шел процесс полного его разрушения этой женщиной. И видеть себя таким вот — это уверенности не прибавляло.

Он поискал кого-нибудь, кто смотрел бы на нее. Одного нашел, за два столика от себя — то ли бессмысленно смотрел прямо перед собой, то ли его заворожила платина волос Мэгги, сверкающая на ярком солнце. Сосредоточен взгляд был не на ее лице, но Джеффу достаточно хорошо был виден ее профиль, чтобы стало ясно: по этому профилю много не прочтешь.

И еще — что у нее изумительно красивый рот.

Она обеими руками поднесла к губам чашку. Если смотреть под любым другим углом, фарфоровый ободок скрыл бы ее губы, и он не услышал бы этого в ее голосе, когда она напомнила:

— Винтерс?

— Винтерс, — повторил Джефф, — так звали камердинера моего дяди. Его первого камердинера, второго, третьего и четвертого.

У нее сжались углы губ:

— Понимаю.

Нет, она не понимала. Пока что. Очевидно, сочла, что Колин, сын богатого английского графа, из лени называл всех своих камердинеров Винтерсами, чтобы не запоминать настоящие имена.

— Все они были из семьи Винтерс. Сыновья и внуки. Один племянник. Но первые два были на службе у дяди, когда он стал вампиром. Всякий раз, уезжая из Бомонт-Корта, он брал с собой Винтерса. И в тот раз, когда он был проклят, первый Винтерс был с ним.

Он не сомневался, что о проклятии Мэгги известно. Она не могла не заметить, как мало у дяди в особняке зеркал. Любой другой вампир видит свое отражение, но примесь драконовой крови стирает дядино. Для личности столь тщеславной, как Колин Эймс-Бомонт, невозможность лишний раз убедиться в своей красоте — поистине проклятие.

— А, — тихо сказала Мэгги. — Не просто слуга — джентльмен при джентльмене. Человек, которому он доверяет то, чего не может сам: следить за своей внешностью и защищать его во время дневного сна.

— А еще, по словам дяди Колина, этот человек в ранние годы проклятия был одним из немногих якорей, не давших ему сорваться в бездну безумия. — Вторым, разумеется, была семья. — После Второй Мировой Винтерса не было — не было, во всяком случае, в качестве слуги моего дяди. Его поддержка помогла семье Винтерс подняться в классе настолько, что когда моя бабка выходила за одного из Блейков, это не было встречено скептическим недоумением. Дядя Колин решил, что не подобает членам его семьи служить в камердинерах, и поэтому начал одеваться сам.

Она очень осторожно поставила чашку на блюдце:

— Ваша бабка была Винтерс?

— Да. И блондинкой она была не больше, чем я. — Он приподнял стакан сока в приветственном жесте. — И вот, Мэгги, история имени Винтерс. Можете из нее делать любые выводы.

Если она и сделала какие-либо выводы, то делиться ими не спешила. Вместо этого медленно стала жевать кусок тоста.

Джефф по ее молчанию решил, что история произвела впечатление. Хорошо, подумал он. Очень хорошо.

Даже если это значило, что он сволочь, раз ей рассказал. Он знал, чего она ищет, что сформировало ее психологический профиль. Эта цепь событий началась с того, что одна молодая женщина дала Мэгги свою фамилию и ничего больше, а дальше Мэгги двенадцать лет таскалась из одного приюта в другой. Стабильность Мэгги обрела у приемных родителей, которые не могли иметь детей и усыновляли сирот не из любви, а по чувству долга. Отец был военный до мозга костей и установил жесткий регламент во всем, что касалось жизни детей. Это была та четкость, в которой нуждалась Мэгги, но ощущение своей семьи, которого она так жаждала, она испытала уже только на службе.

ЦРУ об этом знало и воспользовалось этим, беря ее на работу. Управление полагалось на ее преданность — не только своей стране, но и товарищам по работе. Но всего того, что дало ей ЦРУ, оказалось мало, когда ей приказали ликвидировать Джеймса.

И Джефф тоже чувствовал себя сволочью, используя это знание, — но он был решительно настроен ради блага своей семьи сделать все, что понадобится.

В этот момент она ушла из его поля зрения. Черт побери! Тот, чьими глазами он смотрел, вышел из забытья и отвернулся.

Когда он снова вошел в зрение Мэгги, она разглядывала его лицо.

— Я удивлена, что Эймс-Бомонт при его стремлении опекать своих не пытался заставить вас бросить эту профессию.

— Пытался, можете не сомневаться. В первый раз, как меня ранили, он грозился каждый месяц ломать мне ноги, чтобы удержать в постели.

— В первый раз?

— Шрам, который вы видели, остался с последнего раза. Это было восемь месяцев назад, в Колумбии. А в первый раз я оказался слишком далеко от всех учреждений «Рэмсделла», и меня не залатали вампирской кровью.

Судя по движению головы, Мэгги кивнула.

— У Сэра Щена есть аварийный запас крови в хаммерспейсе. Мне пока не приходилось ее использовать, и я не знала, что она настолько хорошо лечит.

— Не совсем она чудотворна. От других случаев кое-какие шрамы остались. — Он подумал, действительно ли его свободная поза и намек на улыбку воспринимаются ею как непринужденные, как ему и хотелось бы. — И благодаря этой крови желание дяди Колина вскоре исполнится.

Ее поле зрения чуть потемнело на краях, будто она прищурилась:

— Это как?

— «Рэмсделл» строит новый филиал в Сан-Франциско. В центре исследований будет кровь, чего дядя Колин раньше никогда не допускал — и, соответственно, меняется круг моих занятий. Я возглавлю безопасность и оперативную работу, а сам буду браться за задания только в случае необходимости. И тогда применять более прямые подходы.

— То есть не прикидываться раздолбаем.

Он сумел не вздрогнуть. Даже зная, что «раздолбай» было правдой, да черт побери, он намеренно был раздолбаем, все равно слышать такое от нее было неприятно.

— Да.

— И жить будете в Сан-Франциско.

— Да.

— Почему такая перемена?

— Пора. Я так долго защищаю семью, что свою завести не было времени. — Какого бы вида ни была эта семья. — И я вернулся из Колумбии, а Трикси — нет.

Она снова посмотрела ему в лицо.

— Она была вашим… поводырем?

— Десять лет подряд. — В груди привычно сжалось сердце, он подавил эту боль. — Она меня избаловала. Ездить без нее — совсем не так заманчиво, как было. Поэтому, когда дядя Колин поделился со мной планами о Сан-францисском филиале, я сказал, что готов помочь.

Ее взгляд остановился на его губах, потом переместился на экран лэптопа с фотографией маяка.

— У моих шрамов нет интересной истории, — сказала она. — Хотела бы я уметь глотать пули: это значило бы, что я шла на рассчитанный риск. Но это была просто ошибка. Пошла налево, когда надо было направо. И не могу сказать, кто меня оттуда вынес.

Не могла, но это и так было ясно. Джеймс.

— Иными словами, — сказал Джефф, — вы хотите и его спасти от демона.

Наверное, она пожала плечами, но он слишком поздно нашел глядящего на нее человека, чтобы это знать точно.

— Не знаю, нуждается ли он в спасении. Но и не уверена, что смогла бы его убить по той единственной причине, что он слишком много знает.

Вот какой она предполагала свою роль? Думала, что они ожидают от нее хладнокровной ликвидации?

— Нам нужно лишь выручить Кейт, Мэгги.

— А потом?

— Потом в игру вступает дядя Колин. — Это, тут же подумал Джефф, не лучшая формулировка. Он покачал головой и начал снова: — Когда Кэтрин было восемь лет, мы гостили в одном имении, и хозяйка упомянула медальон, исчезнувший за двадцать или тридцать лет до того. И моя сестра ей сказала, где его искать. Медальон имел некоторую историческую ценность, и потому история попала в местную газету — короткой заметочкой. Но не прошло и двух недель, как в Бомонт-Корт явились два представителя правительства, чтобы побеседовать с девочкой. Уезжая, они сказали, что будут наезжать регулярно. Мама позвонила дяде Колину. С тех пор эти двое нас не беспокоили… нет-нет, они живы до сих пор.

Через все кафе он увидел край ее улыбки:

— Он их напугал!

Нагнал ужаса. Их смерть только подняла бы новые вопросы, а вот страх превратил их в своеобразных союзников. Они всегда будут говорить, что ничего необычного в Кэтрин они не нашли, и каких-либо причин для дальнейших исследований не видят.

— Таким образом, если Джеймса удастся убедить молчать, — сказал Джефф, — то проблемы нет. А вот демон…

— Его необходимо уничтожить.

— Да. Но этим тоже, вероятнее всего, нам не придется заниматься. — За спинкой стула кто-то запыхтел с энтузиазмом. Джефф отогнал воспоминание о гигантском демоне в облике собаки, сомкнувшем клыки на руке Мэгги. — Так что, как видите, убийств не требуется. Только спасательная операция.

Мэгги снова изучала его лицо. В особенности губы.

— Мэгги! — предупредил он. — Не надо на меня так смотреть.

Тут же взгляд опустился на его руки.

— И сюда тоже не надо.

Она посмотрела ему в глаза. Мало он знал людей, которые способны были бы выдержать его невидящий взгляд больше пары секунд.

— Я оглядываю все, — ответила она.

— Да. Но не таким долгим взглядом.

Она закрыла глаза — он увидел темноту. Услышал, как шаркнули по полу ножки ее стула. Ощутил прижавшиеся ко рту теплые губы. Почувствовал, как она запускает пальцы ему в волосы. От неожиданности он сделал резкий вдох — боже мой, как изумительно она пахла! Небесный вкус. Ему хотелось еще, хотелось видеть ее. Но мысль найти еще пару глаз едва начала формироваться в мозгу, как Мэгги отступила.

Она снова оказалась на своем стуле, и он видел собственное удивленное лицо.

Мэгги посмотрела на лежащий на столе тост, взяла еще один ломтик. Наверное, одновременно с ним заметила, что пальцы ее не совсем слушаются, резко отвернулась к улице, к тротуару, продолжая привычно сканировать лица.

— Я не должна была…

Он не выдержал:

— За это ты извиняться не будешь.

— Твоя сестра все еще в плену.

Это да. Черт бы побрал! Кэтрин не стала бы им выговаривать за этот поцелуй, но будь оно проклято — есть иные приоритеты.

Он кивнул, взъерошил волосы. Когда это делала Мэгги, ощущение было приятнее.

— Тогда продолжаем отсматривать маяки.

Маяк нашелся через полчаса. Снимок был сделан с точки более близкой, чем видела маяк Кэтрин, но они узнали направление: примерно тридцать миль к северу.

Они едва успели выехать, как демон снова зашел к Кэтрин. Блейк расправил плечи, чуть прищурился. Как будто, подумала Мэгги, пытался внушить Кэтрин мысль посмотреть на что-то повнимательней.

— Он словно картинка из глянцевого журнала. Он ей что-то говорит, но Кэтрин не… — Блейк наклонил голову набок, нахмурился. — Она на него не смотрит, и я понятия не имею, что он говорит.

Удивляться не следовало бы, но она удивилась.

— Ты читаешь по губам?

— Не идеально. Достаточно, чтобы разбирать отдельные слова и складывать их вместе. Ну, Кейт! Ты же знаешь, что мне нужно видеть его лицо.

О нет, подумала Мэгги. Глянула в зеркало заднего вида — Сэр Щен смотрел на нее, не отводя глаз. Псу не понять, а человек мог не сообразить, что это значит, но Мэгги понимала.

Кэтрин испытывает к этому демону влечение. Борется, наверное, с ним… но все равно испытывает.

К сожалению, демоны умеют быть обаятельными, и ложь их сочится медом. Облик же, который они принимают, обычно прекрасен, как грех.

— Он протягивает ей руку. Она не принимает, но идет за ним вниз по лестнице. На окнах шторы задернуты.

— Чтобы никто не заглянул внутрь, — прокомментировала Мэгги. — Или чтобы она сама никому не подала сигнал.

— Там Джеймс, стоит возле двери в столовую. Он одет в черное, на нем наплечная кобура. — Блейк нахмурился. — Еда, накрыт хороший стол. Глянцевый улыбается, пододвигает ей стул. Какого черта он делает?

— Играют в доброго и злого полицейского, — сказала Мэгги. — Через пару минут Джеймс разозлится, начнет орать, вытащит пистолет. Демон будет его урезонивать и встанет между оружием и Кэтрин.

А еще на столе еда, подумала она. Насколько сейчас голодна Кэтрин? Даже против воли она будет испытывать благодарность за возможность поесть. Такова человеческая натура.

Блейк снова нахмурился:

— То есть он создает экспресс-версию стокгольмского синдрома? Заставит ее себе верить, и она быстрее выдаст место, где лежит искомое?

— Я думаю, так. — Кэтрин знает Правила и знает, что может делать с ней демон. О нем она не тревожится, но будет искать способ обойти Джеймса. — Они хотят, чтобы она боялась Джеймса, но еще они дадут ей друга. — Красивого и сочувствующего. — И этот друг сможет ее убедить: как только она ему поможет, они ее отпустят.

Блейк замолчал на несколько минут. Потом сказал:

— Ты как в воду глядела, Мэгги.

— Ссора?

— Да. Демон ее ведет обратно наверх. — Он стукнул кулаком по колену. — А она все равно на него не смотрит, хотя он с ней говорит. Все еще не… а, она взяла с собой лепешку, положив на нее горку джема.

Джема?

Мэгги обернулась и увидела, что он широко улыбается.

— И что?

Он покачал головой:

— Нам теперь надо только подождать, и мы узнаем, чего он хочет.

Как только демон вышел, Кэтрин джемом написала на зеркале в ванной: «Кровь дракона».

Что, как подумала Мэгги, помогло им гораздо меньше, чем могло бы.

— Кровь дракона? — Блейк потер лицо ладонями. — Как она ее найдет? Был на земле один, да и того убили несколько тысяч лет назад.

Мечом, который отравил кровь его дяди. И…

У Мэгги засосало под ложечкой.

— Вот это с тобой и случилось? И с Кэтрин? Вас переменил меч?

— Не непосредственно.

Не переменившиеся. Рожденные иными.

— Кого-то другого. Ваши родители или деды были им отравлены.

— Нет. Но вернись еще на пару веков назад — и попадешь в точку. О чем ты думаешь, Мэгги?

— Твой дядя меня нанял потому, что несколько демонов обнаружили его отличие от других вампиров. Ему понадобилась дополнительная защита от них. И еще: если твоя семья двести лет отличается от других, то проявится какая-то система — как ни пытайся ее скрыть. Если демон сначала посмотрел на него, потом на его родных… — Возможно, для Блейка эту систему установить было непросто. Но для его сестры… — У Кэтрин невероятно высокий процент раскрываемости.

— И кровь они брали у нас обоих. — Суровый тон вполне соответствовал залегшим возле рта складкам. — Вот как они узнали. Но все равно это нам не подскажет, где ей сейчас найти драконову кровь.

Мэгги почувствовала, что желудок провалился вниз. Может быть, Кэтрин не должна искать кровь дракона. Может быть, демон считает, что у нее уже эта кровь есть.

— Ты слышал о григори?

— Нет.

Удивляться не приходилось. Она знала, что Эймс-Бомонт только недавно о них узнал.

— Демоны не могут иметь детей. Но до войны с ангелами — когда был убит на Земле дракон, — Люцифер заставил некоторых демонов пить драконову кровь. Она переменила их, и они спаривались с людьми. Отпрыски — это и есть григори.

Она смотрела ему в лицо, видела, как доходит до него жуткая мысль, что это его родные были изменены драконовой кровью. Когда он заговорил, голос прозвучал тихо и яростно:

— И он хочет провести с ней эксперимент? Проверить, может ли он ее оплодотворить?

— Если да, то в этом есть один светлый момент: на то должна быть ее свободная воля. Как и во всем прочем, Правила демонов должны быть соблюдены.

— И потому он изображает из себя лапушку, чтобы потом попытаться…

Он не договорил. Гнев и ужас смешались у него на лице в равных дозах.

— Да. — Она снова стала смотреть на дорогу. — Но мы можем и ошибаться. Возможно, он… Господи!

Мимо промчался идущий навстречу внедорожник, но Мэгги не ошиблась, разглядев водителя. Это был Джеймс. У нее забилось сердце, но она подавила импульс ударить по тормозам, развернуться в заносе и лететь обратно, за ним.

Нажатием кнопки она опустила заднее стекло с пассажирской стороны.

— Сэр Щен? Мимо нас только что проехал черный «лендровер». Локатор у тебя с собой?

— Это Джеймс?

В голосе Блейка слышалась ярость.

— Да. — На колени к ней легло следящее устройство. — Будь по-твоему. Сэр Щен. Только приведи нас к нему. Если сможешь сделать это там, где никто не увидит, задержи его. Но не превращайся.

Адский пес разочарованно заскулил.

Как только машина Джеймса скрылась из глаз, Мэгги остановилась у обочины. Сэр Щен выскочил из окна.

— Он удержится на скорости движения на шоссе?

— Да. — Она смотрела вслед темному пятну, метнувшемуся через дорогу. — Если бы он бежал от Фриско, а не летел со мной в самолете до Нью-Йорка, прибыл бы раньше меня.

— Он бы… да чушь!

Мэгги посмотрела на себя в зеркало заднего вида.

— По моему лицу похоже, что я шучу?

— Не знаю. Я с ним. И он бежит… очень быстро. — Блейк подался вперед оперся рукой о приборную доску. — Это парковый аттракцион сомнительных развлечений. Черт, да он же нарочно несется перед всеми машинами!

Наверное, нарочно. Мэгги выехала на дорогу и поехала следом за псом. Оставалось надеяться, что какой бы хаос ни оставил за собой Сэр Щен, надолго их это не затормозит.

И еще — что «задержать» не будет понято как «откусить ноги».

Хотя бы не сразу.

Глава седьмая

Везунчик этот Джеймс, подумала Мэгги. Он остановился в прибрежном парке — месте слишком людном, чтобы Сэр Щен решился на что-нибудь, кроме как лежать на песке за сотню ярдов поодаль и пристально смотреть.

Мэгги припарковала машину и обернулась к Блейку:

— Ты его видишь?

— Сидит за столиком. Судя по всему, говорит по телефону. — Поднял руки, пошевелил большими пальцами. — Нет, не говорит. Пишет сообщение.

Ей придется по дороге к нему пройти по открытому месту. Проверив пистолет, она сказала:

— Ты останешься с Сэром Щеном, пока я буду с ним говорить.

— Не выйдет.

Она знала, что он так ответит.

— При тебе он не станет говорить.

— А нам не надо, чтобы он говорил. Надо лишь, чтобы указал дом.

— Джефф, мне нужно, чтобы ты мне верил.

И не лез под пули Джеймса. Полагаться на Джеймса она не могла, не зная, какую роль играет он в этой истории.

Даже и тогда было бы трудно.

У Блейка чуть дернулись лицевые мышцы:

— Не в том дело, что я тебе не доверяю, Мэгги.

— Не в том. Ты злишься за сестру, и потому тебе хочется разбить костяшки об его рожу. — Она коснулась его руки — сжатой до побелевших суставов. — Вломиться в дом на ура мы не можем. Нельзя так рисковать.

Рука под ее пальцами слегка разжалась.

— Бить морды можешь начать после того, как мы оттуда выйдем.

Он тяжело выдохнул и кивнул:

— Ладно, ты права.

Облегчение, испытанное ею, было слишком сильным. Она это отметила, высмотрев за столом Джеймса. Явный признак неравнодушия.

Неосторожности она себе не позволит.

Она определила момент, когда Джеймс ее заметил. Выражение его ничем не примечательного лица не изменилось, но ботинки под столом чуть друг от друга отодвинулись. Он был готов к нырку в любую сторону.

Она не стала садиться на скамейку, подставляясь под легкий выстрел в живот из-под стола. Вместо этого она прислонилась бедром к столу, небрежно сложив руки под грудью, правая на рукоятке пистолета, скрытого под жакетом.

— Можно легким путем, можно трудным, — сказала она. — Тебе выбирать.

Он положил телефон и опустил обе руки ладонями на стол.

— Легким его сделал я. — Он мотнул подбородком в сторону телефона. — Послал тебе еще одно сообщение. Ты меня нашла быстрее, чем я думал.

Она ни за что не расскажет ему как.

— У моего работодателя есть весьма интересные друзья. — Пусть думает сам. Думает и тревожится. — А твой работодатель — демон.

— Когда-то он был и твоим, Мэгги, — Он чуть отклонился назад, глядя ей в лицо. — Этот демон — Ланган.

Их куратор — ее начальник — в ЦРУ. Тот, который дал ей приказ убить Джеймса.

Она не позволила себе проявить удивление. Подумала, не врет ли он — чтобы вывести ее из равновесия.

Но это было возможно. Если Ланган — демон, то убить Джеймса он не мог. Единственным способом устранить его, не нарушая Правил, было отдать такой приказ Мэгги. Каково сейчас положение Лангана, Мэгги не знает… но Сави запустит проверку, как только выйдет из дневного сна.

— Ланган, — повторила она ровным голосом. — И что у него на тебя есть?

— Сделка. Я ему найду, что ему нужно, а он не сообщит в управлении, что я жив… и что ты имитировала ликвидацию.

Демон или вампир мог бы услышать, как колотится у нее сердце, мог бы ощутить взметнувшийся страх. Человеку это не под силу. Она скупо улыбнулась:

— Я могу ее проделать по-настоящему. — Она секунду выждала. — Приказ на ликвидацию был фальшивым. Ты это знаешь, и если в управлении присмотрятся, тоже это поймут. Даже если нас потащат обратно, то ласково пожурят, а охоту начнут на Лангана. Что у него еще есть на тебя такого, что у тебя хватило глупости заключать с ним сделку?

Над губой Джеймса выступил пот.

— Я взялся за одну работу. Смена руководства.

Политическое убийство.

— И что?

— Не смог выполнить. Стрелять — стрелял, но задание выполнить не смог. Поэтому эвакуировался и доложил Лангану. Доложил обо всем.

Мэгги нахмурилась. Провал — не причина для…

Кровь заледенела в жилах.

— Не смог? Потому что он выздоровел тут же? Потому что пули его не могли убить?

— Мэгги…

— Вампир или демон?

Он моргнул. Готовится соврать. Но ведь она сама поняла?

Политическое убийство.

— Стаффорд! — ахнула она. Но Джеймс же не знал, что Стаффорд был демоном. Американский гражданин, на американской земле. О господи. Нет, она и впрямь допустила тогда ошибку. Надо было выполнить приказ. — Что ты с этого должен был иметь?

— Повышение в звании, перевод в штаб.

Она даже не попыталась скрыть своего отвращения.

Джейк выпрямился:

— Мэгги, будь оно проклято, я устал видеть, как мои — наши — друзья падают под пулями. Устал от этих смертей. А это же был демон.

Которого Мэгги убила бы сама, если бы ей представилась возможность. Но Джеймс не знал, что Стаффорд — демон, пока не попытался его убить.

Притом, что все это теперь не важно. Важна судьба Кэтрин.

Мэгги проглотила слюну, заставила себя успокоиться.

— Ладно, демон. О'кей. И теперь тебя другой демон затащил в сделку. — Если Джеймс ее не выполнит, попадет в Ад. Что, как подумала она мрачно, достаточный стимул для Джеймса сделать почти все. — Ты должен только помогать ему, да? Ты не должен реально дать ему то, что он ищет?

— Да, так. — Джеймс кивнул почти устало. — Но что такое «помощь», решает он.

— Тогда упростим задачу. Я приду за Кэтрин, когда тебя там не будет, и ты не должен будешь помогать ему мешать мне. Как вот сейчас.

У него дрогнули ресницы.

— Я должен вернуться через несколько минут. Если я промедлю, он заподозрит и будет готов к твоему появлению. Сегодня вечером я должен сделать вид, что с ним спорю, разозлившись, уйти из дому и несколько часов не появляться. Я тогда с тобой свяжусь и дам тебе адрес.

— Ладно. — Мэгги выпрямилась. — Сегодня вечером.

Она ждала за столом для пикников, пока не увидела выезжающий с парковки «лендровер». Шум океана казался громче, чем ему следовало быть, отдавался в голове. Песок был глубок и мягок. Ногам в ботинках было жарко. Когда она добралась до Джеффа, тело было покрыто тонкой пленкой пота.

Джефф был холоден, бледен от злости, голос у него был ледяным.

— И как это прикажешь понимать?

У него на коленях лежал маленький направленный микрофончик — явно из запасов тайной кладовой Сэра Щена.

Что ж, это упрощает задачу. Ей не придется повторять весь разговор, надо будет только его объяснить.

Джефф встал.

— Ты отпустила Джеймса. Могла с тем же успехом просить его предупредить демона о нашем приходе.

Нет, он не был холоден. Он стоял рядом, выходил из себя, и ощущался идущий от него жар, как от солнца. Струйки пота потекли у Мэгги по спине и между грудей.

Она глянула на Сэра Щена:

— Следуй за ним. Задержи его бережно. Но так, чтобы демон тебя не видел.

Губы у Джеффа так и оставались побелевшими, но на щеки вернулась краска. Налетевший ветерок шевельнул его волосы, обдал прохладой разгоряченную шею Мэгги.

— В чем дело, Мэгги?

— Он обязался помогать демону. Я лично не стану его вынуждать нарушить слово и попадать в Ад. — У нее было чувство, что Джеймс отлично сам туда пробьется. — Но если он возвращается, чтобы рассказать демону — помочь демону, — а Сэр Щен ему не даст добраться…

— Он ничего не нарушит.

— Именно.

Она повернулась к парковке, но Джефф поймал ее за руку:

— А остальное?

Ланган, Стаффорд. Приказ Лангана на ликвидацию, заведомо неисполнимый. И понимание, что она едва избежала того силка, в котором сейчас бьется Джеймс.

— Я… я не могу. Не могу сейчас об этом думать. Слишком много, не переварить все. Может быть, потом, когда освободим Кэтрин. — Она закрыла глаза. — А сейчас, на одну секунду, мне очень нужно… вот это.

Она наклонилась к нему, ткнулась лицом в шею. На секунду Джефф застыл как каменный, а потом его руки ее обняли.

— Я устала, — призналась она, позволив себе к нему прильнуть, припасть всем телом. Это была не физическая выжатость — эмоциональная. С момента получения е-мейла ее будто медленно скручивали, как тряпку. — С тех пор, как ушла из управления, ни разу так не уставала.

Успокаивающим рокотом отозвался в щеке его голос:

— Скоро закончим.

— Да. — Она шагнула назад, медленно, перебирая пальцами, провела ладонью вниз по его руке, переплела с ним пальцы. Потом отпустила, уронила руку. — Пора ехать.

Глава восьмая

Мэгги ехала, чуть превышая скорость, то и дело поглядывая на прибор, определявший местонахождение Сэра Щена. Они с Джеймсом были недалеко, но не так близко, чтобы Джеймс мог заметить ее машину.

Джефф кивнул, заглядывая вперед в попытке найти Сэра Щена, и был удивлен, когда она призналась:

— Это почти как гора с плеч — знать, что я насчет него была не права.

Она сказала, что не может пока на эту тему говорить, что это слишком важно. Наверное, подумал Джефф, слишком важно, чтобы не говорить. Хотя бы немного.

— Не права — в чем? Приказ на ликвидацию был ловушкой.

— Да. Я не об этом… не совсем об этом. — Она проверила местоположение Сэра Щена — все еще держат прямо на север. — Я боялась, что мне придется выбирать.

— Что выбирать?

— Я не знала. — Он услышал долгий, прерывистый звук вдоха. Увидел, как рука шевельнулась в воздухе, сжав пустую ладонь. — Что-то выбирать. Какой-то выбор, который так мне испортит карму, что она ужалит змеей. Что-то такое, что не позволит мне вернуться домой.

Домой. Она посмотрела на него, и он подумал, видит ли она его лицо. Знает ли, на что смотрит.

— Но теперь, — добавила она, — я чувствую, что сделала для него все, что могла. И остальное — не мой выбор и не моя ответственность.

Джефф не стал ей указывать, что никогда и не было ее выбором и ответственностью. Даже если так, она все равно ощущала тяжесть этого выбора.

— В общем, — сказала она, сделав еще один долгий вдох, но на этот раз глубокий и ровный, — я уже не так измотана. Спасибо тебе.

Снова он удивился ее словам:

— За что?

— За неравнодушие. — Она рассмотрела его лицо, и на этот раз он знал, что она увидела. — Только не становись неосторожным. И не делай глупостей. И я не буду.

У нее была минута эмоциональной слабости. Наверное, нечестно было бы сейчас на нее давить.

— Когда мы вытащим Кэтрин, я хотел бы провести с тобой неделю. Или две. Выделенное время, каждый вечер. Даже если мы ничего другого делать не будем, а просто сидеть у тебя в саду.

— Я все свои цветы погубила, пытаясь понять, есть ли у меня талант садовника.

— Я не буду на них смотреть, если ты не будешь.

В зеркале отразился уголок ее улыбки:

— Ладно.

Надо было просить месяц. Джефф высунулся вперед нашел какого-то водителя, потом следующего, прошел человек тридцать, пока наконец мир не взорвался резкими сверкающими подробностями. Каждый кусочек радужных крыльев шмеля, пролетевшего мимо Сэра Щена. Мелкие частички шерсти, вертящиеся в воздухе, выбоины мостовой, по которой летели ноги пса.

В голове забилась пульсирующая боль, но Джефф не хотел терять соединения. Он сосредоточился на «лендровере», и это помогло.

— Я с ним, — сказал он Мэгги, и больше ничего между ними сказано не было, пока через десять минут Сэр Щен не начал замедлять хода.

— Джеймс сворачивает направо. Кажется, это чья-то общая подъездная дорожка, отмеченная желтыми каменными блоками. Я…

Он схватился руками за голову, борясь с тошнотой. Перед глазами все плыло.

Мимо пролетел дом, потом еще один. Мелькнул лодочный ангар, который видела из окна Кэтрин, потом Сэр Щен остановился, глядя на дорожку из укрытия в зеленой листве кустарника.

Низко, подумал Джефф. Лег или припал к земле.

— Я думаю… — Он проглотил слюну. — Я думаю, он просто осматривался. Здесь три дома, но далеко друг от друга, разделены деревьями и какими-то посадками. — В садовых растениях он разбирался не лучше Мэгги. — Те же растения вдоль дороги. Здесь он ждет, на повороте. Миновал съезды к двум другим домам.

— Мы будем на этом повороте примерно через минуту.

Джефф кивнул — хороший расчет времени.

— А вот и Джеймс, — сказал он ей.

Машина ехала с приличной скоростью. Сэр Щен приподнялся — и рванулся вперед.

Шины задымились, поехали юзом. Стук металла, ударившего в плоть. Джефф не слышал, но увидел погнутый от удара бампер, капли крови, заляпавшие черный лак.

Мир перевернулся, еще раз, третий раз, и Сэр Щен остановился, перевернувшись, в двенадцати футах от машины. Остекленелые глаза смотрели под днище.

Притворяется мертвым, решил Джефф.

Он заметил, что сам весь напрягся, будто подобрался перед ударом. С трудом перевел дыхание, потом еще раз.

— Он быстро восстанавливается от ран?

— Сэр Щен? — Голос Мэгги прозвучал резко. — Что случилось?

— Он выскочил перед машиной.

— А! — Она засмеялась с облегчением. — Да.

Рядом с «лендровером» появились ботинки Джеймса, зашагали к Сэру Щену. Пес лежал неподвижно, пока Джеймс не нагнулся рядом.

Для Джеффа это выглядело так, будто Сэр Щен отмахнул Джеймса передней лапой. Человек тут же пропал из виду, пока пес не встал и не посмотрел на «лендровер». Джеймс сполз по капоту и замер на дороге обмякшей грудой.

У Джеффа сердце стучало, и стук отдавался во вдруг опустевшем пространстве между ушами.

— Ты говоришь, что когда дядя спит, ты остаешься с этой собакой одна?

— Я никогда такого не говорила. Джеймс жив?

Сэр Щен обнюхал ноги лежащего, потом руки. На горле Джеймса едва заметно пульсировала жилка.

— Да, — ответил Джефф и снова вошел в глаза Мэгги, услышав ее слова:

— Вот они.

* * *

Мэгги перевернула Джеймса лицом вниз, сняла с него все оружие. Нейлоновыми наручниками связала руки за спиной и ноги в щиколотках. С помощью Джеффа загрузила его в заднее отделение «лендровера».

Сняла жакет и бросила его на переднее сиденье.

— Умеешь стрелять из пистолета? — спросила она. Когда Джефф поднял брови, пояснила: — Если демон на тебя посмотрит, ты сможешь прицелиться и выстрелить. Пули его не убьют, но все-таки ранят.

А если повезет и они достаточно его отвлекут, Сэр Щен сможет сделать свою работу.

По кивку Джеффа она вставила ему в руку девятимиллиметровый пистолет из хаммерспейса Сэра Щена и навинтила глушитель. Изящная и действенная штучка.

— Мы поедем в «лендровере», — сказала она. — Сэр Щен — ты пойдешь в обход.

Дорожка пошла влево и слегка вниз. Мэгги изучала дом чуть дольше, чем могла бы, если бы Джефф тоже не смотрел ее глазами. Перед домом — веранда с колоннами. Сам дом в три этажа, с «вдовьей площадкой» — перильцами на крыше. Один выход спереди Мэгги заметила. Наверное, сзади тоже есть.

Хотя для демона любое окно может стать выходом.

— Я пойду впереди тебя, — сказал Джефф. Она не успела возразить, как он добавил: — Так мне будет видно, куда это меня черти несут.

А когда он видит, куда идет, отметила про себя Мэгги, он движется так же непринужденно и уверенно, как любой из полевых работников, с которыми ей приходилось бывать на задании. Поднявшись по ступеням, он отступил от двери в сторону и поднял руку прежде, чем Мэгги успела вышибить дверь ногой.

Джефф показал себе на глаза, потом на дверь. Мэгги не сразу, но поняла.

Демон их ждал — и смотрел на дверь с другой стороны.

На лестнице, одними губами сказал Джефф.

У нее зачастил пульс, и она не смогла сдержать широченной улыбки. Английское и американское правительства понятия не имеют, что они упустили.

Он опустил руку и придавил ручку двери вниз. Дверь легко открылась.

Мэгги бросилась внутрь в низкой стойке, прицелилась — и замерла. На лестничной площадке стояла Кэтрин. Высокая, темноволосая, совсем как Джефф. Глаза у нее широко распахнулись, и она бросилась вниз по лестнице.

Джефф встал рядом с Мэгги и поднял пистолет. Свой пистолет.

Боже мой!

— Нет! — крикнула Мэгги, бросаясь к нему — но поздно.

Он выстрелил. У Кэтрин лопнула щека, кровь брызнула на стену. Женщина покачнулась, шагнула неуверенно — и упала.

Вес Мэгги сбил Джеффа в сторону. Он удержал равновесие, поймал ее свободной рукой.

— Мэгги, какого дьявола… — Он осекся, нахмурил лоб. — Что ты видишь?

Она снова посмотрела на лестницу. Кэтрин смотрела на них глазами, уже затуманенными смертью. Алое пятно впитывалось в кремовый ковер на ступени, где лежала ее голова.

Джефф хладнокровно нацелился снова:

— У моей сестры не столь хорошее зрение, Мэгги.

А рана на щеке затягивалась.

Хитрая лживая сволочь! Мэгги стиснула зубы и открыла огонь.

Демон поднял голову — рваная рана открылась от этой улыбки. Но он не остался в облике Кэтрин, чтобы они начиняли его пулями.

Демон не мог причинить им вреда, но это никак не уменьшало ужас от зрелища его превращения.

Перемена была немедленной.

Если Джефф смотрел глазами демона, то не видел чешуи, покрывшей массивное тело, влажного блеска клыков, черных рогов, изогнувшихся над головой. И рук, превратившихся в когтистые лапы.

Но не потому Мэгги хотелось свалиться на пол, заскулить и свернуться клубком. Колени у демона гнулись не в ту сторону. Как задние ноги козы, но невозможно было на них смотреть и не представлять себе, что у нее самой колени выгнулись назад.

С треском распахнулись кожистые крылья, обдавая порывом ветра, и Мэгги невольно шагнула назад. Сердце забилось в горле, когда когтистые концы этих крыльев впились в стены лестничного колодца, создав барьер.

Смысл был ясен: демон бессилен им повредить, но и пропускать их не собирается.

Куда, к черту, девался Сэр Щен?

Пистолет Джеффа щелкнул — кончились патроны. И Мэгги чуть не вскрикнула, ощутив, как ногу задело что-то мохнатое.

Собачка. Золотистый ретривер. В упряжи поводыря.

Слава богу!

— Ваша, мистер Блейк? — Из широченной улыбки демона зловеще блестели клыки. В руках появился клинок. — Глупо. К животным Правила не отно…

Сэр Щен изменился на лету. Мэтти схватилась за руку Джеффа и бросилась на пол вместе с ним.

Она смотрела, но не успевала уследить. Демон проломился сквозь стену. Оттуда свалилась картина, едва не задев голову Джеффа, упала и накрыла их обоих. Дом затрясся. Сэр Щен тявкнул, а потом раздалось рычание, от которого кровь в жилах Мэгги превратилась в лед.

Джефф сжал ей руку. Мэгги оттолкнула тяжелую раму. Увидела лежащий совсем рядом окровавленный обрывок крыла.

— Если Сэр Щен пустит в ход зубы… — начала Мэгги и тут же сжалась, когда мимо пронеслось что-то огромное. Демон или адский пес — она не успела заметить. Пол под ними затрясся.

Джефф сильнее притиснул ее к стене, закрыв своим телом, и она договорила:

— Если Сэр Щен его укусит, яд с его клыков попадет в демона. Парализует его.

Слова «парализует его» прозвучали в мертвой и внезапной тишине. Мэгги села — и ее рука непроизвольно дернулась ко рту.

Красивый дом был разгромлен. Отлетели штукатурка и гипсокартон, зияли дыры между опорными столбами, как меж деревянными ребрами. Ковер изорвали в клочья. И кровь, кровь повсюду. На мебели, на полу, на стенах. Желудок свело судорогой.

— Ничего себе! — шепнул рядом с ней Джефф.

На стену столовой упала темная тень. С тремя головами тень, осознала Мэгги.

Левой головой Сэр Щен тащил по полу демона, расшвыривая по дороге стулья и оставляя кровавый след. Мэгги заметила, что он хромает. И у него кровь идет.

У демона была откушена правая рука по самое плечо и вырван здоровенный кусок туловища. И он был еще жив.

Мэгги проглотила подступившую желчь и заставила себя не дрожать.

— Придержи его здесь. Сэр Щен, — попросила она. — Мы пойдем за Кэтрин.

Джефф опередил ее на лестнице. Дверь была заперта. Он ударил плечом, дверь раскололась и провалилась внутрь, брызнув щепками.

На той стороне ждала Кэтрин, держа тяжелую антикварную вазу как бейсбольную биту. Не раненая, но напуганная чуть ли не до потери сознания.

Пока брат с сестрой наспех обнялись, Мэгги перезарядила пистолет.

Работа еще не кончена.

Джефф затащил Джеймса внутрь, а Мэгги тем временем пригнала к дому арендованную машину. Сэр Щен умеет убирать кровь, останется только хаос обломков.

Кэтрин нашла в кухне какую-то еду и принесла ее в гостиную — поесть в ожидании, пока Джеймс очнется. Сестра Джеффа, проходя мимо изувеченного парализованного демона, распростертого рядом с Джеймсом, не пнула его ногой. Мэгги подумала про себя, что не способна была бы на такое великодушие.

Джефф двадцать минут говорил по телефону с Эймс-Бомонтом.

— Дядя Колин отменил вылет свой и Сави. А мы вылетаем сегодня вечером.

Мэгги кивнула. Времени хватит — Джейк уже зашевелился.

— И он хочет знать, что они искали, — сказал Джефф.

— Я тебе говорила, — нахмурилась Кэтрин. — Драконову кровь. — Она посмотрела на Мэгги. — Они сказал и, что у твоего конгрессмена она была. Он хранил ее со времен войны небес на то время, когда сможет ее использовать. Сейчас, когда твой демон убит, ее хотел вот этот. — Она показала на демона. — Там особо говорить-то не о чем. Несколько капель в горном хрустале.

Мэгги заставила себя снова посмотреть на обрубок руки демона, на рану в боку. Какую же силу должны иметь эти несколько капель, чтобы демон пошел ради них на такое?

— Ты знаешь, где она, Кейт?

— Знаю. — Она перевернула заляпанную кровью диванную подушку и села. — И я тебе скажу, где ее найти, когда попадем в Сан-Франциско. Ты сможешь отдать ее дяде Колину, а он — стражам. Если я этого не сделаю, придется готовиться к повторению таких попыток.

— И кого-нибудь еще заставят служить демонам — мрачно сказал Джефф.

И это могу быть я, подумала Мэгги. Усевшись в разбитое кресло, она подобрала ноги к груди.

Давая Джеймсу задание убить Томаса Стаффорда, Лантан знал, что выполнить его невозможно. Быть может, это задумали оба демона совместно, чтобы у них всегда на случай нужды был человек, умеющий убивать и не обязанный следовать Правилам. Не впервые Стаффорд использовал людей, чтобы убивали тех, кого ему нужно.

Зная ее психологическим профиль, они наверняка предвидели, что его смерть она инсценирует. Но пусть ее отставка для Лангана была сюрпризом, нет сомнения, что дать ей работу у Стаффорда было его идеей. И это он скорее всего дал Стаффорду фотографию ее с Джеймсом.

Если бы Стражи не казнили Стаффорда, как могли бы пойти события? Она бы тоже была втянута в силки сделки, была бы вынуждена похищать и убивать, чтобы спасти душу?

Прижавшись щекой к коленям, Мэгги закрыла глаза. Но этого не случилось. Карма, везение, что-то иное, — она избежала этой судьбы и оказалась у Эймс-Бомонта.

И с Джеффом.

Подняв голову, она встретила взгляд его невидящих глаз. Они были слегка замутнены, совсем не так, как когда он смотрит ее глазами. Она посмотрела на Кэтрин — взгляд сестры был так пристален, как мог быть взгляд Джеффа.

Она услышала его тихие слова:

— Кейт, еще несколько секунд, пожалуйста.

Как чудесно быть членом семьи.

Особенно этой.

Глава девятая

Джеймсу весьма упростили задачу. Его посадили на диван и объяснили, что с ним будет, если он хоть слово скажет о семье Эймс-Бомонта или о том, что умеют делать Джефф и Кэтрин.

Потом подождали на веранде, пока Сэр Щен убивал демона на глазах Джеймса.

Когда пес закончил работу, Мэгги разрезала путы на Джеймсе и отпустила его.

Мэгги очнулась в знакомой кровати, не своей, под сердитым взглядом стоящего рядом самого властительного вампира земли.

Она села, прижимая к груди ярко-синюю простыню. Слава богу, на этой груди была майка, которую Мэгги надевала под мундир.

— Сэр! — начала она, пытаясь вспомнить, как она оказалась в его имении спящей.

Она в самолете не спала. Она помнила, как спускалась по трапу, как ее работодатель вместе с Сави встречал ее в аэропорту. Она сказала: «Здравствуйте, сэр!» Он ответил: «Боже мой, Винтерс, вы же окончательно измотались!»

И после этого она уже ничего не помнит. Это, вероятно, значит, что Эймс-Бомонт дал ей экстрасенсорный толчок и заставил заснуть.

Он сидел на краю кровати, избегая льющихся в восточные окна лучей солнца. Когда она его впервые увидела, то готова была поклясться, что солнце каждое утро встает только ради надежды осветить его лицо. Он был красив, и он был Колин Эймс-Бомонт. Он… он светился. Не физически, это она понимала, — ментально. Первые недели работы ее сердце робко трепетало, когда он входил в комнату. Потом она привыкла, ментальный эффект стал не так заметен, и наконец она смогла смотреть на работодателя, не задерживая дыхания.

— Я встревожен, Винтерс. — В его взгляде, направленном на нее, читался легкий укор. — Мне кажется, мой племянник хочет вас у меня украсть.

Она сильнее сжала пальцами простыню. Черт, ну почему те, кто ее укладывал, не оставили на ней мундира?

— У меня нет намерения покидать работу у вас, сэр.

Он наклонил голову набок, и солнце осветило беспорядок его волос, вспыхнув полированным золотом. От зеркал ему нет проку, и Мэгги знала, что у него ни единой расчески нет.

— Я слышу, как они там интригуют, внизу. Мои родные — интригуют. Она ему говорит, где находится драконова кровь, а он говорит, что убедит меня отпустить вас с ним, когда поедет за этой кровью.

Лицо Мэгги осталось абсолютно непроницаемым.

— Будет весьма предусмотрительно, сэр, чтобы его кто-то сопровождал. И защищал.

Он прищурился:

— Еще он собирается добрых две недели мотаться по всему миру, чтобы возможные преследователи потеряли его из виду.

— Это также кажется весьма разумным планом, сэр.

— И чертовски дорогим, если вам интересно мое мнение. А что прикажете делать мне, Винтерс? Вы не сможете мне служить, если будете моей родственницей.

— Я не служу вам, мистер Эймс-Бомонт. Я у вас работаю. И не вижу никаких причин, почему эти наши отношения должны измениться — какие бы отношения ни связали меня с мистером Блейком.

Он встал, сунул руки в карманы отлично сшитых брюк. На лице его появилось довольное выражение:

— Если вы и правда войдете в семью. Винтерс — я полагаю, я смогу платить вам меньше?

— Я думаю, сэр, что вам придется платить мне больше.

Вампир театрально вздохнул и повернулся к гостиной.

— Не разбейте ему сердце, Винтерс, иначе у нас с вами будет крупный разговор.

Мэгги снова начала дышать. Наверное, она в течение всего разговора тоже дышала, но только сейчас поняла, что может это делать.

— А если он разобьет мое, сэр?

Он обернулся с улыбкой, состоящей будто из одних только клыков:

— Придется из него тогда душу вытрясти. Племянников у меня много. Винтерс — одна.

Она так и сидела, прижимая к себе простыню, когда из дверей гостиной вошел Джефф.

И она не могла допустить этого снова. Джефф в ее спальне? Да. В доме ее работодателя? Да. В его кровати? Нет.

Слишком как-то неловко.

Джефф остановился на фут от кровати. Волосы у него еще были мокрые после душа, джинсы и футболку он сменил. Они встретились взглядами.

И он совсем не мог ее видеть.

Сердце у нее забилось тяжело и ровно.

— Дядя Колин сказал, что говорил с тобой.

— Говорил. — Она откинула одеяло и не сводила глаз с Джеффа, перемещаясь на коленях к краю матраса. — И, очевидно, следующие две недели мы проведем в обществе друг друга.

Он протянул руку, коснулся ее талии. Кожа Мэгги натянулась, пошла мурашками от этого восхитительного ощущения.

— Я был бы рад этим двум неделям в твоем саду, Мэгги.

Она коснулась его подбородка:

— А я нет.

— Вру, я тоже нет. — Пальцы почувствовали вибрацию от его смеха. — Ах, Мэгги, мне кажется, я слишком резво погнал лошадей.

— Неужели ты думаешь, что меня можно везти туда, куда мне не хочется?

— Нет, я так не думаю. — Он сделал глубокий вдох. — Послушай, я тебе должен сказать: я переступил черту, Мэгги. У меня была причина смотреть твои материалы, но я смотрел их снова и снова и подсел сильнее, чем должен был. Я отчаянно рвался с тобой познакомиться. Если бы Джеймс не похитил Кэтрин, если бы мы встретились позже, я бы тогда пришел к тебе. А если бы ты сказала «нет», я бы, наверное, стал бы ездить за тобой повсюду, ища кого-нибудь, кто будет смотреть на тебя. И я тоже буду тебя видеть.

Не думал ли он, что она после этих слов пойдет на попятный? Как же. Она не знала, что у них теперь и что будет потом, но за то, что есть, она готова была схватиться — и за него тоже — мертвой хваткой.

— Итак, слежка и наблюдение. — Она покачала головой, улыбаясь. — В моей профессии это предисловие к тому, чтобы кого-то убить… или переспать с ним. Я думаю, мы поладим.

Он еще смеялся, когда она нагнулась и коснулась губами губ. В прошлый раз это было для него неожиданно: не только прикосновение губ, но и ее пальцы в его волосах. Сейчас она целовала его без спешки, пробовала его вкус, искала ладонями, чего еще коснуться.

Его руки легли ей на бедра, притянули ближе, и он был теплый, горячий, готовый сжечь ее заживо.

Пульс забился сильнее, и она отстранилась.

— Не здесь, — выдохнула она. — Здесь я не могу.

Широкая ладонь нежно легла на щеку. Он снова поцеловал ее, потом кивнул. И она ощутила его разочарование.

Мэгги прошла мимо него в ванную, закрыла дверь. Стенная панель, отодвинутая в сторону, открыла ей единственное в доме зеркало. В нем он ее увидит. Она прислонится к двери, а он приподнимет ее и будет смотреть ей в лицо, когда она позовет его в себя.

И это будет в первый раз трудно и грубовато, потому что она так переполнена неравнодушием, что неплохо бы добавить неосторожности.

Но не в кровати ее работодателя.

Она приоткрыла дверь и тихо позвала:

— Мистер Блейк?

Примечания

1

Винтер — зима (англ. winter).

(обратно)

Оглавление

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg