«Тайна его глаз»

Тело нашли два жандарма квартирующей в Бельвю бригады – Мошон и Жюльяз. Завершив свой сторожевой объезд, они на рассвете возвращались домой со стороны Саламон. Не доезжая каких-нибудь шести километров до Бельвю, в том месте, где дорога проходит через лес Тио, они наткнулись на ужасное зрелище.

Заря была облачная и туманная. Дождь, непрерывно ливший в течение нескольких дней, перестал только накануне вечером. Пронизывающий ветер покрывал морщинами поверхность многочисленных луж и безжалостно трепал поредевшую листву деревьев. Повисший на кусте репейника платок дрожал, надуваясь как парус. Издали виднелись разбросанные по земле предметы и очертания неподвижной человеческой фигуры, растянувшейся во всю длину у края дороги.

Профессиональное чутье и опыт, приобретенный войной, подсказали жандармам, что человек этот уже мертв. Они сошли с лошадей на порядочном расстоянии от лежащей фигуры и, привязав лошадей к телеграфному столбу, вдвоем направились к трупу. Они шли по траве, тщательно избегая ступать на дорогу, чтобы не уничтожить возможных следов.

– Вот оно что! Это доктор Бар, – проговорил Жюльяз.

Его товарищ продолжал молча рассматривать мертвеца.

– Видно, что вы новичок в этой местности, – снова заметил Жюльяз. – Это доктор из Бельвю.

Перед ними было тело мужчины богатырского сложения в возрасте от тридцати до тридцати пяти лет. Смерть застала его в полном расцвете сил. Он лежал на спине, обратив лицо к небу, и на лбу его виднелось отверстие от попавшей в голову пули. На нем не было ни пальто, ни шапки, но на руках были надеты толстые спортивные перчатки. Вся имевшаяся на нем одежда была расстегнута, и кругом него было разбросано содержимое тщательно вывернутых карманов – часы, бумажник, портсигар, зажигалка, футляр с хирургическими инструментами, самопишущее перо и т. д.

Мошон поднял валявшийся рядом с трупом револьвер. Барабан был заряжен, и один патрон находился в дуле; внутренняя поверхность ствола блестела. Следовательно, оружие не было использовано покойным.

– Убийство! – сказал Мошон. – Но убийство во всяком случае не ради ограбления. Деньги, кредитные билеты не тронуты.

– Ничего еще нельзя сказать. У него, у этого доктора, наверное, была записная книжка или блокнот, а их что-то не видно. При нем могли быть и другие вещи, о которых мы не имеем ни малейшего представления.

– Вот именно, это я и хотел сказать, – объяснил Мошон.