Роман Бутлер был мрачен.
— Я ничего не могу доказать, — сказал он, — а твой Рувинский не хочет мне помочь. В конце концов, это означает противодействие полиции, и я запросто…
— В тебе сейчас говорит обида, — заметил я. — Подумав, ты и сам поймешь, что ничем помочь тебе Моше Рувинский не может.
— Почему? — спросил Роман.
— Потому что эти люди не создают альтернатив, и следовательно, стратификаторы Лоренсона бессильны.
— Не понимаю! — нахмурился комиссар полиции. — Они думают об убийствах. Они рассчитывают свои действия и нашу реакцию. Они…
Он, действительно, не понимал, и мне пришлось пуститься в объяснения. Чтобы читатель не последовал примеру Романа, объясняю всем — мне совершенно не нужны недоразумения.
Если вы стоите перед светофором, у вас есть две реальных возможности: перейти улицу на красный свет или остаться на месте, пока не вспыхнет зеленый. Секунду вы раздумываете и решительно идете вперед. В то же мгновение мир раздваивается, и возникает Вселенная, в которой вы стоите, ожидая зеленого светофора. Эта, альтернативная, Вселенная уже не зависит от вашего желания, у нее свои планы на будущее, но вы можете, в принципе, воспользоваться стратификатором, находящимся в Институте альтернативной истории, и поглядеть, каким станет мир лет через десять после того, как вы остановились в ожидании зеленого светофора.
Это, конечно, всего лишь пример. Что такое светофор? Фу, мелочь — возникающая альтернатива почти не отличается от нашей серой реальности, и смотреть на это неинтересно. Но ведь в жизни человека бывают моменты выбора, определяющего всю оставшуюся жизнь. И даже жизнь страны. А то и всего мира. Гитлер, к примеру, мог подумать и в припадке эпилепсии решить не нападать на СССР. Или, скажем, Рабин перед историческим рукопожатием с Арафатом. Наверняка было мгновение, когда премьер размышлял: а не послать ли этого террориста к черту? Возобладал трезвый расчет, но, если мысль о выборе вообще приходила Рабину в голову, то немедленно и возник альтернативный мир, в котором израильский премьер, сославшись на свою историческую роль, отказался от рукопожатия и уехал в Тель-Авив…
Любой выбор реализуется — либо в нашем мире, либо в альтернативном.
И я никак не мог убедить Романа Бутлера, комиссара тель-авивской уголовной полиции, в том, что его «Клуб убийц» никаких альтернативных миров не создавал и создавать не мог.
Комментарии к книге «Клуб убийц», Песах Амнуэль
Всего 0 комментариев