«Мирдар: Одинокая гора»

Середина дня, дешёвый окраинный кабак, тёмный задымлённый зал. В воздухе смешались запахи табака, кислого пива и жареного мяса. Заведение было из тех, которые доблестные стражи предпочитали обходить стороной. Большая часть посетителей-завсегдатаев занималась тёмными делами, но трактирщика это не трогало: они неплохо приплачивали за терпение и молчание.

За длинным столом, стоящим ближе к середине помещения, сидела группа разгорячённых игроков. Они оживлённо что-то обсуждали, не забывая при этом выпивать и обильно закусывать. Под столом огромной кучей валялось их добро: три щита — два деревянных и один ростовой, обитый железом, копьё, пять пузатых, добротно сделанных мешков для припасов, и длинный лук. Хозяин кабака, Дойс, не выказывал никакого неудовольствия в их сторону, он хорошо знал: такие вот группы приключенцев всегда приносят заведению наибольшую выручку. Чем они занимались за стенами, трактирщик не знал, лишь смутно догадываясь об этом. Кажется, они гоняли гоблинов и прочую агрессивную живность от окрестных деревень. А может, и не гоблинов, а кого посерьёзнее. Впрочем, тут, за стенами Гибсхольда, это всё было неважно, здесь царствовал закон. Ну, в определённой мере, конечно.

Наибольшей головной болью Дойса были совсем другие посетители, поодиночке сидящие по самым тёмным углам трактира. Эти приносили больше проблем, чем денег, но сделать с ними ничего было нельзя. Воры и убийцы. С ними связываться не хотелось. Дойс хорошо уяснил на чужих примерах: не трогаешь их — они не трогают тебя. Недавно в таверне появился ещё один, новенький. Короткая стрижка, внимательный изучающий взгляд. На правой кисти красуется татуировка: высокая гора, покрытая снегом, которую наискось обвивает хвост скорпиона с наконечником копья вместо жала, а вокруг этого расположены несколько кинжалов. Парень почти ничего не заказывает, немного выпивки и еды, больше сидит и слушает. Было дело, на второй день после появления к нему сунулись местные прощелыги, но после пары минут беседы отвалили и больше не подсаживались. Это происшествие сначала насторожило Дойса, но прошла пара дней, новичок продолжал вести себя тише воды ниже травы, и трактирщик расслабился. Пускай себе сидит, по несколько серебряных в день капает, и то хлеб.