«В паутине чужих миров. Эвакуация (СИ)»

В паутине чужих миров. Эвакуация (СИ) (fb2) - В паутине чужих миров. Эвакуация (СИ) (В паутине чужих миров - 2) 1439K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Юрий Васильевич Табашников

Юрий Табашников В паутине чужих миров. Книга вторая. Эвакуация.

Пролог

Мария Сергеевна, невысокая сухощавая женщина сорока лет, строго, с годами отработанным навыком, внимательно посмотрела поверх оправы очков на десяток студентов, притаившихся за баррикадами из старых книг. Несмотря на все возможности интернета, знаний, которые требовали преподаватели, в сети не хватало и невольно учащимся приходилось обращаться вновь и вновь к старым источникам информации.

Последние тридцать лет своей жизни Мария Сергеевна связала с Центральной библиотекой. Точнее, с вполне определённым залом, в котором ей подчинялось всё — студенты, столы, книги; в котором она выступала неизменно в роли настоящей Хозяйки, одновременно помогавшая найти нужную тропинку к скрытым знаниям и в то же время присматривающая не только за порядком, но и за сохранностью порученных сокровищ. Память всегда и совершенно произвольно связывала её прошлое с большим зданием, расположившимся немного в стороне от центральной улицы города. Здесь она встретила мужа, сюда стремилась попасть поскорей, покормив и проверив уроки у детей. Если какая-либо болезнь приковывала женщину на некоторое время к кровати, то стоило недугу ослабить тяжёлые объятия, как Мария Сергеевна опять возвращалась в здание, словно собранное из огромных серых кубов в некую абстракцию ещё в советское время.

Она знала здесь всё. Каждый уголок, от крыши до подвала. Знала библиотекарша и все уловки изредка попадавшихся жуликоватых субъектов из числа тех студентов, что выбирали пути попроще. В своё время, да и сейчас, отдельные экземпляры книг представляли собой большую ценность и имели странную тенденцию внезапно исчезать. Они могли понравиться юному изобретательному 'книголюбу' своим содержанием или, что было намного хуже, послужить сырьём для изготовления шпаргалок перед предстоящей сессией. Поэтому-то Мария Сергеевна так внимательно присматривала за сидящими за новыми, стандартными столами, студентами.

Её слух и зрение работали в обострённо-поисковом режиме. Библиотекарше был хорошо известен каждый звук в её царстве, даже тот, что приходил из коридора. Шуршание листков, треск бумаги, лёгкий шепоток мог рассказать обо всём, что творилось вне пределов зрения.

В десять сорок шесть местного времени, Мария Сергеевна принимала у невысокой плотной студентки ('ах, что с ними твориться, чем они питаются, мы уж такими точно не были!'), одетой в красную футболку и светлые джинсы цвета летнего безоблачного неба, небольшую пачку потрёпанных книг, посвящённых описанию событий далёкой Французской революции. Внезапно библиотекарша услышала очень необычный для её королевства шум. Звуки прорвались в здание снизу, через фойе, пронеслись по коридорам в виде приглушённых расстоянием и стенами криков, топота ног и лязга металла.

Нахмурив брови, женщина довольно быстро нашла объяснение суматохе внизу и на пролётах между этажами огромной библиотеки. Директриса давно намекала на предстоящий плановый ремонт, как лицевого фасада, так и внутренних помещений. Ну, уж эти рабочие! Всегда шумные, мешающие окружающим тихо и спокойно исполнять своё дело... Необходимость вновь создать спокойную, привычную атмосферу, вернуть привычный порядок, заставило Марию Сергеевну нервно поджав нижнюю губу, встать со стула.

— Подождите минуточку, — скорее приказала, а не попросила она стоявшую перед её столом студентку с книгами и порывисто шагнула в сторону двери.

Марию Сергеевну опередили на секунду, а, может, и на две. Дверь резко, со стуком распахнулась, и в помещение ввалился огромного роста человек в камуфляже, в новых армейских берцах и в тёмной маске на голове, один в один похожей на те, что носили в фильмах преступники и сотрудники спецподразделений. В руках незнакомец держал автомат, самый настоящий, притягивающий взор хорошо знакомой, опять же по тем же фильмам и телепередачам, смертоносной формой. Как-то очень медленно, как в дурном сне, ствол автомата медленно повернулся в сторону женщины и застыл на уровне её груди.

Библиотекарша сделала непроизвольный шаг совсем не в ту сторону, в которую первоначально имела намерение передвигаться и интуитивно попыталась найти убежище. Хотя бы за спинкой стула, с которого только что встала. Изменив положение тела, она заметила за спиной здоровяка фигуру поменьше. Напарник человека с автоматом оказался невысоким и невзрачным, одетым в цветастую рубашку, тёмные джинсы и голову ему закрывала всё такая же обезличенная маска. Один, ничего не значащий факт, немного успокоил женщину. У второго налётчика не было с собой никакого оружия. Если бы не чёрная маска на голове, он ничем не отличался бы от любого студента.

— Игорёк, подстрахуйся-ка насчёт связи, — хрипло и как-то нарочито спокойно распорядился гигант, — нам лишние неприятности не нужны.

Стоящая рядом с Марией Сергеевной девушка издала непонятного и неприятного характера продолжительный звук, похожий на испуганный писк пойманной в ловушку летучей мыши и выронила стопку книг на стол. Тяжёлые фолианты и тонкие брошюры загрохотали в полной тишине. Одни остались лежать на самом краю стола, другие же упали на пол, под ноги.

— Будь спокоен, Митрич, — не обращая внимания на девушку, ответил молодой человек, достал из висевшей на плече сумки пакет, распрямил его и решительно направился вдоль учебных столов.

— Бросаем в пакет телефончики. Освобождаемся от шумного хлама, — Мария Сергеевна отметила в голосе человека в маске нервные нотки. — Да, да, вы, девушка, подавайте его сюда. Ого, айфон, конечно, жалко такого красавца выпускать из рук. Теперь ты... — Студенты в явном замешательстве спешили выполнить приказ незнакомца. Они растерянно шарили по карманам, открывали сумочки и безропотно отправляли в тёмное жерло пакета один за другим дорогие аппараты. Когда Игорь обошёл всех в зале, включая и библиотекаршу, то вместе со всем уловом, легко вместившимся в непрозрачный пакет чёрного цвета, направился мимо стенда с выставленными книжными новинками к окну. Не мешкая и не оборачиваясь, он открыл створку пластикового окна и чуть нагнувшись, вытянул перед собой руку, чтобы бросить пакет вниз. Можно было себе представить, что стало с дорогими телефонами после приземления на асфальт с высоты пятого этажа. Кто-то невнятно охнул, кто-то тихо выругался, а парень в тёмных джинсах спокойно плотно и надёжно закрыл окно.

— Специалистка? — довольно сурово спросил библиотекаршу огромного роста мужчина.

— В каком смысле? Я работаю здесь... — едва слышно пролепетала порядком напуганная женщина. Сначала её испугал вид автомата, а теперь больше поразила решимость и спокойствие молодого человека в маске, в одно мгновение без всякого стеснения, уничтожившего чужой собственности на довольно приличную сумму.

— Значит, специалистка, — довольно кивнул головой здоровяк. Порывшись в кармане брюк, он достал сложенный вчетверо стандартный листок или два, — вот список. По нему наберёшь всё, что указано.

Он положил листки перед Марией Сергеевной, а подошедший напарник в джинсах достал из сумки несколько свёрнутых рулоном мешков и протянул их библиотекарше.

— Вы цель неосновная, — довольно добродушно пояснил Митрич, — так что если вы специалист, на всё про всё вам двадцать минут, не больше. Особенное внимание Англии, островам Тихого океана первой половины девятнадцатого века. Разумеется, устройство колоний, наличие вооружённых сил. Геология, инженерика, химия, палеонтология — вот это науки, а у вас так, знаете, до кучи, не знаю, зачем всё это Денису потребовалось, хотя кой-какой слушок и доходит... Кроме списка соберёте всё самое ценное, да то что поинтересней. Поняли меня? — Мария Сергеевна растерянно утвердительно кивнула головой. — Ну, а потом пойдёте с нами. Игорёк, отбери себе помощников, и начинайте набивать мешки, а я пока присмотрю за зайчатами, чтобы не разбежались.

Молодой человек в чёрной маске быстро прошёлся вдоль столов:

— Ты... Ты... Ты... И ты... — указал он на двух наиболее привлекательных девушек и на пару крепких парней. — Пойдёте со мной.

Все отобранные заложники и Мария Сергеевна под присмотром человека в маске скрылись среди многочисленных стеллажей в глуби хранилища, расположенного за столом работника библиотеки. Было хорошо слышно, как небольшая группа принялась действовать. Шуршание мешков, шелест бумаги, короткие вопросы и ответы говорили о том, что полученное задание выполняется быстро и сноровисто.

— Давайте поторапливайтесь, — Митрич уселся на стул и, вопреки любой практике боевиков, поставил автомат к стене. — Это чтобы он ненароком не выстрелил, — пояснил он оставшимся в помещении студентам. — А вы не бойтесь. Ничего страшного с вами не случится, — на секунду он задумался, а потом добавил, — в ближайшие пять месяцев.

Минут через двадцать показалась небольшая группа избранных, с трудом тащившие за собой по земле огромные тяжёлые мешки с уловом.

— Всё по списку собрали? — глухо спросил сидящий на стуле гигант в камуфляже.

— Всё, — отозвалась вторая маска, — ну, практически всё.

— Подождём ещё минут десять, пятнадцать, чтобы со временем с другими сровняться. Техническую и медицинскую литературу хоть и начали чистить намного раньше, работы у них несоизмеримо больше. Почитать мне-то что-либо взял? Детективы или фантастику?

— Посмотрел, Митрич, спросил. Да здесь у них художки совсем нет.

— Мы вам ещё нужны? Вы нас не отпустите? — переминаясь с ноги на ногу, нерешительно спросил у похитителей книг один из отобранных 'счастливчиков'.

— Эка, брат, — усмехнулся человек с автоматом, — нет, так не пойдёт. С нами пойдёшь, как и остальные счастливчики. Когда всё узнаешь, что происходит и самое главное, что должно произойти, повесишь на видное место наши иконки, и всю оставшуюся жизнь будешь молиться своему везению.

В грудном кармане здоровяка звякнул то ли сотовый, то ли ещё какой прибор связи.

— Ага, время пришло.

— Митрич, — недовольно заворчал более молодой налётчик, — я так и не понял, зачем было отбирать у всех телефоны и выбрасывать в окно. Они ведь денег стоят. Вроде бы глушилки поставили, не должны были сигналы никакие пределы здания покинуть.

— Во-первых, приказ есть приказ. А во-вторых, как говорится, и на старуху бывает проруха. Что-либо не сработало бы, сейчас сюда столько полиции и ОМОНа понаехало, что Проход пришлось бы здесь открывать. А Оеха говорит, что этого-то как раз делать нельзя. Что-то там у него потом не получится, не свяжется.

— Да и маски, зачем одевали? Как бандиты какие-то...

— Видишь камеры вокруг, а думаешь, ты здесь в последний раз? Нет, всё только начинается. Слушай, Игорёк, хватит уже отвлекаться. Берём по мешочку и на выход.

Парни взвалили на плечи мешки и даже немного согнулись под тяжестью. Девушки вытащили свою ношу в коридор волоком. Когда и налётчики, и их помощники оказались в коридоре, огромный мужчина в камуфляже приказал запереть библиотекарше помещение на ключ. Когда Мария Сергеевна непослушными пальцами пыталась вставить ключ в замочную скважину, то случайно заметила сквозь разделявший рабочие блоки пластик, как по бетонным ступенькам ещё несколько групп, чуть больших по составу с мешками на плечах быстро спускались в сторону центрального выхода.

Библиотекарша не могла понять, кому потребовалось такое странное ограбление не очень-то и ценных в последнее время предметов? Да ещё столь масштабное? Вот если бы на месте книг в мешках оказалось золото или деньги, тогда понятно... А здесь...

— Опять же не понимаю, зачем нужно было начинать именно с этого? — не унимался Игорь.— С сети ведь скачали практически всё, что смогли. А тут такой риск связываться в дневное время с такими объёмами. Ведь поговаривали о банке и торговой базе...

— Банк намечен по местному времени на сегодня, сразу после обеда. Группа захвата уже готова в Колыбели. Как раз выручку свезут со всех магазинов и предприятий. А база ночью. Выбрали уже одну на отшибе — кругом ни одного жилого дома. Два сторожа. Начинка хорошая — продукты и хозяйственные товары. Будем всю ночь всеми силами вывозить. Туда же должны первые переселенцы, отобранные через агентства подтянуться. А Денис тем временем на следующий день планировать будет — закупы, проходы, вылазки... А вы что уши развесили? Много будете знать, скоро состаритесь. В цепочку встаём, парни впереди, женщины за ними, мы замыкающие. И вниз, вниз по ступеням, уже отставать от других начали.

Немного согнувшись, парни довольно быстро принялись с мешками на плечах спускаться по ступеням. Мария Сергеевна попробовала поднять свою ношу, но не смогла. Мешок, словно набитый кирпичами, давил, давил своей тяжестью вниз, не давая свободно двигаться. С большим трудом она стащила его с одной ступеньки на вторую.

— Эх, вы, специалистка, — огромная рука Митрича легко подхватила ношу и, присев, он подкинул мешок сам себе на плечо. — Другим вон, девчонкам помогите.

Игорь в свою очередь завладел ещё одним мешком, а оставшийся довольно легко понесли библиотекарша и две юные помощницы, захватив руками уголки тары.

Не прошло и десяти минут, а за спиной осталась длинная лестница, такой же бесконечный переход, а потом ещё одна лестница, которая и вывела всех через фойе на улицу.

На безоблачном небе ярко светило солнце, а перед крыльцом, загородив обзор, выстроились небольшой трёхтонный японский грузовичок, довольно потрёпанного вида городской рейсовый автобус с номером маршрута 'девятнадцать' и легковой полицейский патрульный автомобиль бежевого цвета. Как поняла Мария Сергеевна, полицейские действовали заодно с налётчиками, и обращаться к ним оказалось бы безнадёжным, а то и опасным занятием. Да и патрульная машина казалась пустой. Немного подальше от здания патрульные в форменной одежде со всеми необходимыми атрибутами полицейских, находящихся на службе, перекрыли въезд постороннего транспорта на улицу. Мало того, даже случайные пешеходы с возгласами удивления и раздражения должны были обходить оцепленное место.

— Давайте сначала грузовик, остальное в автобус, да поскорее, пошевелитесь!

Через несколько минут погрузка, проходившая в бешенном темпе, закончилась. Робкие ожидания библиотекарши, что на этом этапе её и остальных заложников отпустят, не оправдались.

Огромный Митрич вырос перед открытой дверью автобуса:

— Всех отобранных в автобус загоняйте вконец, пусть рассаживаются так, чтобы мы их видели.

Одетые в гражданскую, яркую, цветную одежду всевозможных фасонов студенты и студентки, числом не менее тридцати человек торопливо полезли по ступенькам внутрь салона. В конце концов, на улице осталось только десятка полтора людей в масках.

— Никого не забыли? Первая группа здесь?

— Так точно.

— Вторая присутствует.

— Третья... Четвёртая... Пятая... Шестая... здесь...

— Ну, пока всё как по маслу. Рассаживаемся и вперёд.

Мария Сергеевна оказалось в числе последних заложников, попавших в автобус. Так как все дальние места оказались заняты, она растерянно остановилась в проходе, не зная, что делать. Один из налётчиков очень доброжелательно пригласил её к окну, рядом с собой, сразу за водительским креслом. Едва она села на мягкое кресло, как налётчики поспешили освободиться от масок. Видимо, для того, чтобы со стороны всё выглядело обыденно и натурально — обычный рейсовый автобус совершает движение по маршруту. Боязливо оглянувшись, библиотекарша увидела вокруг себя простые, добродушные славянские лица, никак не похожие на преступников. Одного из похитителей она точно знала, встречалась совсем недавно, только не помнила при каких обстоятельствах. Так же про себя она невольно отметила, что вооружены были всего трое или четверо из мнимых бандитов.

Полицейские, получив условный сигнал, бегом вернулись к патрульному автомобилю, заняли в нём свои места. Сначала поехала, расчищая путь, машина с полицейскими, затем грузовик, а следом за ним и автобус мягко тронулся с места.

Мария Сергеевна сидела так близко от водителя, что слышала каждое слово шофёра и пристроившегося рядом с ним неразлучного Игоря, оказавшегося симпатичным молодым человеком не более двадцати лет от роду.

— Поехали, — торжественно объявил Митрич. — Блин, а ты-то куда лезешь? Ну и чудики, меня-то пропустите...

— Слушай, Митрич, — не мог успокоиться Игорь, — я всё понимаю. А если нас на КПП на выезде из города тормознут?

— Ну, это секретная часть операции, Игорёк. Там сегодня наши дежурят. Не дрейфь. Вся смена, что сегодня дежурит, пропуска ждёт. Просто трясутся, когда можно будет самим отсюда перебираться и вещи перевезти. Им пару месяцев отработать в родном мире ещё нужно, недвижимость свою сдвинуть, стройматериалов накупить. Они вроде и не знают ничего, а на льготы, большую зарплату и романтику поймались. Шучу. Особенно их впечатлили фотографии города после ядерной бомбардировки. Слушай, а что это ещё за коробки в переходе?

— Да это мы из продуктовых киосков повытаскивали всяческие вкусности.

— Мародёры, — хмыкнул Митрич без доли недовольства в голосе.

Опустив голову, Мария Сергеевна смогла спрятать страх, появившийся на лице. Внезапно она поняла, что её втянули в какие-то тайные и чрезвычайно глобальные действия. И что ещё за... ядерная бомбардировка? Её тело стало бить неконтролируемая дрожь.

Находясь в общем потоке движения, пару раз тормознув на светофорах, автобус, грузовик и патрульная машина ушли с центральной улицы на периферийные, ведущие на выезд. Практически исчезли многоэтажные здания, пошёл частный сектор. А сразу после него автобус въехал на мост через Обь. Огромная река несла свои мутные воды где-то внизу, между покрытыми зелёным обрамлением берегов. Мимо окна, куда смотрела Мария Сергеевна, мелькнуло здание КПП — мост закончился.

Сразу за КПП пошли разросшиеся посадки хвойных деревьев, и ведущая машина свернула в первую же закрытую от постороннего взгляда просёлочную дорогу. Немного отъехав от центрального шоссе, машины остановились.

— Сейчас Проход откроет, и сразу дома окажемся, — негромко произнёс один из сидевших на передних креслах похитителей.

— Не люблю Переходов, два раза уже через них проходил, не нравятся они мне, — откликнулся его сосед, невысокий худощавый рыжеволосый парень, — не успеешь отреагировать, вовремя глаза закрыть, потом будут весь день болеть, да слезиться.

— Как тронемся, все глаза закройте, — громко распорядился крепкого вида мужчина во втором ряду, — уж поверьте на слово.

Мария Сергеевна немного наклонила вбок голову, что позволило ей продолжить наблюдение за развивающимися событиями.

Дверь автомобиля с надписью ППС открылась, и из неё вылез довольно высокий мужчина в форме. Несмотря на погоду, на нём была рубашка с длинными рукавами, форменная фуражка и тёмные очки. Не торопясь, незнакомец сделал несколько шагов по окружённой елями и берёзами дороге вперёд. Не оборачиваясь, с уверенным видом, человек поднял руки до уровня груди и начал производить малопонятные пассы. Медленно поворачиваясь, он щупал, мял ладонями воздух, изредка встряхивая непонятно с какой целью кистями. Так, потоптавшись на одном месте, вскоре он переместился чуть подальше вперёд и немного развернулся боком к автобусу. Неожиданно вполне отчётливо Мария Сергеевна увидела, как незнакомец сжал кулаки, словно захватил в воздухе в ладони нечто осязаемое и имеющуюся плотность. Вокруг рук образовалась дымка, маленький кусочек, отобранный у тумана.

— Начинается, — едва слышно произнёс Игорь, — ты уж, Митрич, не подкачай. Проход-то, как я знаю, нестабильный.

— Яйцо курицу не учит, — недовольно буркнул водитель.

Незнакомец совершал заметные усилия, пытаясь раздвинуть руки. Дымка порвалась и где-то в определённой точке пустоты, просто в воздухе появилась ярко-красная точка. Точка принялась, поддаваясь напору человека, расширяться, увеличиваясь как вширь, так и в высоту. Довольно быстро образовался красный уродливый багровый рубец, обратная стенка которого вдруг лопнула, мгновенно расползлась, и библиотекарша увидела совершенно иной мир. Сквозь окно в реальности, к которой принадлежала Мария Сергеевна, женщина разглядела по другую сторону барьера продолжение пыльной дороги. Однако в том, другом месте и солнце светило совсем по-иному и растения и деревья, буйно окружившие притоптанную земляную корку, выглядели необычно пышно и экзотично. Как в каком-то сказочном саду.

Забыв о всякой конспирации, Мария Сергеевна даже немного привстала с кресла, а за её спиной какая-то студентка испуганно пискнула нечто нечленораздельное.

Достаточно увеличив проход растяжениями и непонятными пассами до такого размера, чтобы в него спокойно могли пройти автобус и грузовик, странный и пугающий незнакомец вернулся в патрульную машину. Легковой автомобиль, слегка подпрыгнув на невидимой кочке, пересёк границу между мирами, а за ним тоже сделали грузовик и автобус. Следуя подсказкам, Мария Сергеевна плотно закрыла веки. Небольшой толчок возвестил пассажиров о том, что переход прошёл благополучно, лишь несколько студентов, либо растерявшихся, либо намеренно пытавшихся подсмотреть, с плачем и ругательством тёрли слезящиеся от боли глаза.

Библиотекарша невольно оглянулась. Двери в её мир закрывались сами собой. Разорванная плоть медленно сжималась, закрывая от женщины всё больше и больше вид на родные ели и берёзки.

Автобус проехал несколько сотен метров среди высоких разросшихся кустарников, и вдруг библиотекарша увидела первые следы присутствия в окружающем диком ландшафте людей. Выстроившись в ряд, обозначив своим построением контуры будущей улицы, к небу тянулись с десяток недостроенных зданий. Мария Сергеевна словно попала на стройку, которая началась с... нуля.

Возле одного практически готового строения — огромного, продолговатого, если бы не облицовочная светлая плитка, напоминавшего барак, автобус остановился, и загрохотали створки раздвигаемых дверей.

— Всё, господа хорошие, — спокойно сказал Митрич. — Приехали.

Шофёр поставил автобус так, что двери открылись напротив входа в здание. Первыми покинули транспорт люди, носившие прежде маски. Здоровые, крепкие парни и молодые мужчины мгновенно образовали живой коридор от одних дверей к другим.

Мария Сергеевна всё ещё сомневаясь в реальности происходящего, поспешила первой покинуть душный и пыльный автобус, а за ней потянулись и другие отобранные неизвестно для каких целей в библиотеке студенты и студентки. Два практически достроенных красавца из красного кирпича, с башенками, покрытые дорогой черепицей составляли контраст с тем неприметным зданием, куда их загоняли. Женщина невольно поморщилась от обрушившегося на её слух обычного для таких мест строительного шума, крика, гама и стука. Больше всего она всё же любила тишину.

За самим зданием, куда ей пришлось невольно проследовать, Мария Сергеевна заметила немало странного. Метрах в пятидесяти — там, где позволяла это сделать чрезмерно разросшаяся невероятная тропическая растительность, блестела намного выше человеческого роста, натянутая в несколько рядов колючая проволока, за рядами которой кое-где ещё начали дополнительно возводить бетонный забор.

Не успев толком осмотреться, библиотекарша оказалась внутри. Пара лестниц невольно уводило зрение на второй этаж, но везде, куда не посмотришь, среди светлого кафеля и плит первым делом Мария Сергеевна обратила внимание на множество выстроенных в ряд вдоль стен открытых кабинок. В каждой миниатюрной комнате находился стол и две заправленные кровати. Никаких излишеств. Либо рабовладельческий загон для говорящего скота, либо краткий перевалочный пункт на время карантина.

Два вооружённых человека, давая понять своими намерениями, что помещение нельзя покидать до получения разрешения, заняли посты у самой двери, доступ к которой был ограничен к тому же неизвестного вида приземистым пропускным устройством. Кроме вновь прибывшей группы студентов и студенток в помещении уже находились люди самых разных возрастов. Они выходили и выглядывали из своих каморок-ячеек, но на лицах не читалось и следа страха — одно любопытство. Сколько их было? Да не меньше полусотни, хотя такой грандиозный приёмник точно был рассчитан на гораздо большую вместимость.

Приятный женский голос диктора невольно заставил Марию Сергеевну поднять голову. Она осознала, что кроме неё и все остальные вновь прибывшие испуганные ребята и девушки тоже стоят на месте и, подняв голову, смотрят на большой экран, вмонтированный на уровне соединения двух этажей. На экране миловидная девушка с шикарными тёмными волосами приветствовала вновь прибывших переселенцев с Земли простой и в то же время ослепительной улыбкой.

— Меня зовут Ирина и я безмерно рада видеть вас на Новой Земле, в месте, которое мы называем Колыбелью, — радостно сообщила она. — Давайте познакомимся. Я помощник руководителя проекта расселения. В этом помещении вам необходимо провести пару дней, пока с вами поработают наши медики, вакцинологи и прямые кураторы. А теперь, понимая страхи и любопытство, я расскажу о том месте, куда вы попали. Новая Земля — частный проект, способствующий спасению части человечества от неминуемой в ближайшее время глобальной катастрофы. В активную фазу переселение на планету Z вступило с начала этого дня. Пока мы точно не можем сказать, куда именно удалось открыть проход — в параллельную действительность или в нашу реальную линию развития примерно за миллион лет до нашего рождения. Сейчас в Колыбели проживают двести три человека, без учёта вновь прибывших. С нами делят крышу так же девятнадцать полинезийцев из другого времени и семьдесят два палеоантропа, признанных примитивной разумной расой. Администрация просит относиться к представителям иных разумных видов и рас с соответствующим уважением.

— Ровно через пять месяцев наша прежняя родина погибнет в огне ядерного катаклизма. Как это ни странно звучит, я — одна из трёх выживших в том аду. И я видела то, что предстоит произойти — ни у кого не осталось и малейшего шанса. В определённом смысле нам повезло, и мы имеем уникальную возможность возродить цивилизацию в новом месте. Для того, чтобы сделать нашу популяцию жизнеспособной, необходимо переселить любыми способами и средствами в Колыбель не менее пятидесяти тысяч человек. Вот в этом проекте вам всем и придётся принять самое активное участие. Вас осмотрят наши специалисты, выслушают пожелания и в соответствии с выбором и желаниями, вам будут предложены для проживания Колыбель, Порт, Прииск или первые охраняемые сельскохозяйственные поселения, наподобие еврейских кибуцов.

Мария Сергеевна стояла и слушала, как и её спутники, красивую девушку с тёмными волосами и понимала, что то, что она сейчас слышит, просто не может быть.

Глава 1.

Фёдор Павлович тяжело и устало вздохнул. С тех пор, как недоступные пониманию силы втянули пожилого мастера в опасную игру, задачи, которые возникали перед ним во всё большем и большем объёме постоянно усложнялись. Первое время он старался держаться в тени Оехи, но странное создание (Фёдор Павлович был абсолютно уверен, что татуированный полинезиец не является человеком) вскоре покинуло группу попаданцев, прихватив с собой одного, как показалось переплётчику, самого бесполезного для маленькой общины переселенца. С уходом Оехи тяжёлое бремя целиком легло на плечи старого мастера.

Непонятные слова татуированного полинезийца о существовании в непосредственной близости от колонии какой-то опасности вскоре подтвердились. В том районе, откуда недавно вернулась разведывательная группа, отягощённая добычей и куда Оеха отправился вместе с новым товарищем, через несколько часов после их ухода послышался отголосок мощного взрыва, а к небу поднялось большой гриб-облако, очень напоминающий своей формой последствия ядерный взрыва небольшой мощности. Впрочем, Фёдор Павлович знал, что такие 'грибы' из пыли и поднятой в воздух земли могут возникнуть и просто вследствие детонации взрывчатки большой мощности.

Уцелел ли Оеха? Этот вопрос довольно долго мучил Фёдора Павловича. Ответить на него переплётчик определённо не мог, но на данный момент с полной долей основательности мог говорить, что угроза, о которой предупреждал пришелец, явившийся неизвестно откуда, до самого последнего момента всё же была реальной.

Некоторое время старик размышлял, а затем послал в ту же сторону, где ещё что-то дымилось, хорошо экипированную группу, состоящую из капитана полиции и двух молодых людей, вооружённых копьями, луками и порядочным запасом стрел. Капитану Сергееву Фёдор Павлович дал вполне определённое задание, от выполнения которого, как понимали все, кто слышали разговор, зависела судьба каждого оказавшегося в неприятной переделке переселенца из будущего.

Как только решительно настроенные разведчики скрылись в высокой траве бескрайней саванны, переплётчик направился в сторону автобуса, к открытой кабине. Внутри автобуса, в районе водительской двери, в расстёгнутой, пропахшей основательно потом рубашке, копался огромный Митрич. Бывший водитель одного из автобусных таксопарков выпрямился, заметив приближающегося старика.

— Что, Палыч?

— Слушай, Митрич, а у тебя топлива сколько осталось?

— А что?

— Хватит для последнего и решительного марш-броска?

Фёдор Павлович исходил из известного. Он знал, что совсем недалеко, в нескольких часах пути от выжженного солнцем плато, на котором рисковали появляться лишь змеи и редкие, единичные экземпляры странных крупных насекомых, существовала благодатная долина, с превосходным климатом и обилием различной дичи. К тому же, в тех местах присутствовала свежая, дающая силы родниковая вода, за которую не нужно платить никакой кровавой дани крокодилам и ещё неизвестно каким хищным речным жителям.

Очень тревожило старого переплётчика обстановка, обострившаяся в последнее время. За прошедшие три дня периодически меняющиеся часовые в установленной на вершине автобуса вышке-шалаше, с всё большим пугающим постоянством сообщали о появлении рядом с поселением тех существ, с которыми вступил в схватку Оеха. Палеоантропы вернулись в большом количестве. Всё ближе и всё чаще замечали наблюдатели шарообразные предметы, поднимающиеся над травой и тут же исчезавшие в ней. Не оставалось никаких сомнений — крупное сообщество гоминидов готовилось для решительного удара. Для них стоянка людей была притягательна ещё и как своего рода лавка чудес, полная предметами, которыми очень хотелось бы завладеть.

Любую версию внезапного нападения примитивных аборигенов Фёдор Павлович склонен был рассматривать как крайне неблагоприятную, а то и гибельную для всей колонии. Противник имел неоспоримое преимущество в выборе времени и места нанесения удара. Кроме того, наблюдая за схваткой Оехи с местными разумными реликтовыми предками человека, переплётчик вынес однозначное мнение. Притом, не в пользу человека. Гоминиды оказались намного сильнее, несмотря на свой рост, быстрее и жёстче в принятие решений, чем любой современный мужчина. По любым подсчётам хватило бы не более пятнадцати или двадцати агрессивно настроенных особей, чтобы уничтожить всю колонию. Некоторое преимущество давал пистолет капитана и луки со стрелами, с которыми довольно сносно научилась обращаться молодёжь. На них-то и уповал старик.

Переплётчик не спеша прибросил, обращаясь к записной книжке те силы, которые могли бы противостоять безжалостному врагу. Первоначально в новый мир на автобусе оказалось перемещено с Земли сорок два человека. С тех пор, как колёса рейсовой маршрутки коснулись чужой земли, первоначальный состав значительно уменьшился. Ушёл Оеха, прихватив одного переселенца, главная опора и надежда колонистов. Огромного размера хищник расправился с пожилой пенсионеркой. После этого по настоянию Оехи, из числа итак немногочисленного состава маленькой группы был изгнан Алик, в силу той опасности, которую он стал представлять для невольных переселенцев. Итого оставалось тридцать восемь человек. Шесть пенсионерок и трёх совсем немощных стариков Фёдор Павлович отбросил сразу. Мало помощи могла оказать молодая мать с малолетним ребёнком. Два школьника и одна девочка восьми лет, оказавшиеся совершенно одни, без родственников, в автобусе, тоже представляли скорее лёгкую добычу. Итого абсолютно непригодных к ведению боевых действий насчитывалось четырнадцать человек. Остальные двадцать четыре были поделены по половому признаку примерно одинаково — десять молодых женщин и студенток и четырнадцать мужчин и крепких парней.

Кроме палеоантропов существовала и ещё одна явная угроза, которая рано или поздно должна была перерасти в трагедию. Во время последнего похода за водой к реке одна из водоносок едва успела увернуться от смертельного выпада речного хищника. В какой-то момент, обитавшие в реке многочисленные крокодилы возьмут себе жертву, плату за спасительную влагу, а затем ещё и ещё одну...

— Митрич, — снова подозвал к себе старый мастер водителя.

— Да, Фёдор Павлович, — показался немного недовольный гигант.

— Вот что я думаю, Митрич. Переезжать нам нужно отсюда. И чем скорее, тем лучше. В гибельном месте мы находимся. Днём пекло, ничего сделать толком не можешь. Воды на всех не хватает. Вот и земляные работы пришлось остановить. Перспективы никакой. Вернее есть одна — на медленное вымирание. Тут ещё приматы эти, нашим приходом недовольные, в любой момент напасть могут.

— Думал тоже об этом. Ничего иного в голову не приходит, как долина эта, та, что рядом. Побросать всё ненужное, что можно на себя взвалить и в известном направлении прямиком всем вместе наобум махнуть. Там говорят вода чистая, кругом ручьи. А ручьи означают то, что нет поблизости никаких крокодилов. Трава опять же, другая, чем здесь. Мягкая, шелковистая, не то, что торчащие вокруг сухие палки. Значит, и посадить там что-то можно будет. Дичи море. Словом, один путь, один выход — переселяться нужно.

— Вот, вот, и я о том же. Только, думаю, перекочуем мы, знаешь на чём?

— На чём?

— На твоём автобусе.

Митрич на минуту задумался, видимо соединяя вместе всю информацию, которой владел только он один. Внезапно лицо озарила светлая улыбка:

— А ведь можно. А я и не подумал...

— Нос автобуса хорошо в землю зарылся. Нужно откопать его, подготовить к дороге. Загрузить внутрь побольше дров — всё, что мы заготовили за эти дни. На сколько, говоришь, у тебя топлива хватит?

— Да если честно, — совсем уж раз улыбался водитель, — мы едва с парка выехали, заправленные доверху. Проехали-то совсем чуть-чуть, с десяток остановок, а потом — хлоп, и уже здесь... Видишь, жара здесь невыносимая, любая жидкость рано или поздно испарится. Вот я немного сразу и подстраховался. Часть слил, в тень спрятал, а бак тряпками обмотал.

— Ну и как?

— Я думаю, хватит.

— Хорошо. Я ребят не просто так послал. Думаю, тянуть больше не стоит. Сергеев путь измерит и вехами удобный маршрут пометит. Чтобы ямок и бугров поменьше по пути попадалось. Так что, Митрич, давай за работу. Организуй погрузку всего нужного и нос автобуса с колёсами откапывать начинай в авральном режиме.

Фёдор Павлович неожиданно понял, что принял очень важное и в то же время нужное решение. Стараясь обдумать дальнейшие шаги, сделал несколько шагов прочь от автобуса и с удовольствием услышал, как за его спиной Митрич своим звучным и громким голосом собрал колонистов всех вместе и объяснил предстоящую задачу. Видимо, втайне многие думали о таком спасительном шаге и в ответ на короткую речь водителя послышались радостные реплики:

— Ну, наконец-то, догадались!

— Дыхнуть здесь нечем!

— Всегда, как за водой идёшь, думаешь — вернёшься или нет...

Через несколько минут зашумела оживленная молодёжь, а совсем рядом застучал по дереву топор. Другая группа переселенцев шумно и в то же время деловито принялась откапывать колёса, выравнивать площадку перед носом автобуса, подготавливая транспорт покинуть ловушку.

Пожилого мастера, между тем, волновали уже совершенно другие вещи. Он немного углубился в заросли высокой и жёсткой травы в том направлении, куда предположительно должен был совершить необычный рейс Митрич. То, что он обнаружил, одновременно и обрадовало и огорчило его. Выжженная почва напоминала по своей твёрдости асфальт. Не зря в Африке проводятся ралли, рассчитанные на преодоление больших пространств практически по бездорожью. Однако кое-где встречались препятствия, способные не только остановить автобус, но и перевернуть его вместе с людьми. В одном месте образовалась довольно большая канава, в другом куст какого-то растения создал выпирающий из под земли корнями холм, который при движении обязательно завалил бы автобус на бок. Без всякого сомнения, для успешного выполнения задуманного нужно было немало и кропотливо потрудиться, разровняв и устранив опасные участки.

Закончив с необходимыми обследованиями, Фёдор Павлович вернулся к автобусу. Загрузка горючих материалов, сучков, сломанных веток шла полным ходом. А возле передних колёс с десятком добровольных помощников деловито возился Митрич. Усилия его небольшой дорожно-ремонтной бригады оказались на лицо. Оба передних колеса мужчины освободили со всех сторон, перед немного погнутым бампером образовалась как по волшебству хорошо очищенная покатая дорожка.

Увидев переплётчика, Митрич доброжелательно улыбнулся.

— Сейчас днище подкопаем, освободим его, ветками укрепим и дело сделано, — поспешил доложить о проделанной работе водитель, явно довольный как собой, так и своими помощниками.

— Нужно будет у тебя несколько человек позаимствовать, — Фёдор Павлович кратко обрисовал ситуацию и возможные последствия.

— Понял, — кивнул большой и взлахмоченной головой, Митрич, — бери кого хочешь. Дело необходимое...

Первым делом Фёдор Павлович, как заправский минёр, отобрал из имеющегося материала большое количество длинных шестов. На конце каждого привязал по яркой тряпке, чтобы указатель можно было рассмотреть издалека, а потом обозначил шестами будущий путь для транспорта. Придерживаясь ориентиров, он и несколько крепких мужчин довольно быстро углубились вглубь саванны, ликвидируя малейшие препятствия для движения.

Пройдя несколько километров, Фёдор Павлович решил, что на сегодня сделано достаточно и, собрав криком вокруг себя всех работников, вернулся назад. Да и характер местности в тех местах, куда удалось дойти 'дорожникам' начал стремительно меняться. Трава постепенно стала менее густой и низкорослой, появились многочисленные плеши и поляны. При достаточной доли осторожности и сноровки дальше можно было двигаться без особых опасений.

Возвращаясь, издалека, мастер услышал звук, от которого у него ёкнуло сердце. Звук ровно работающего мотора. А достигнув круга, в своё время расчищенного Оехой от травы, он увидел Митрича. Водитель светился от счастья, готовый в любой момент обнять огромными ручищами любимую баранку.

Автобус подготовили к тому, чтобы покинуть земляную ловушку, в которую он невольно попал. Переселенцы из будущего освободили колёса, откопали днище, а перед лобовой частью срезали часть земли, соорудив удобный для подъёма скат. Под колёсами набросали хвороста и веток, чтобы было, за что зацепиться колёсам.

— Готов! Готов ведь, Фёдор Павлович! Хоть сейчас в путь.

— А сейчас и давай начнём собираться. Попробуй выбраться из ямы.

— Да мне это... раз плюнуть, — ещё шире улыбнулся водитель. Он скрылся в открытых дверях, двигатель взревел чуть громче, автобус, как живой, дёрнулся всем своим корпусом, а потом медленно пополз вперёд, по рукотворной дорожке, укреплённой сучьями. Натужно взревев, слегка качнувшись на левую сторону, городской транспорт, непонятно как оказавшийся в бездорожной саванне чужого мира, довольно легко выбрался на ровную площадку и принял обычное положение для дальнейшего путешествия.

Все собравшиеся молчаливо наблюдали за движением автобуса, и благополучное окончание дела вызвало всеобщий вздох облегчения.

— Молодцом, Митрич! Всё собрали, что я просил?

— Да всё внутри, Фёдор Павлович. Даже туалет разобрали, деревяшки в задней части утрамбовали, теперь можно рассаживаться и по ветерку вперёд. Здесь езды-то совсем немного, одним словом, плёвое дело. За пару часов будем на месте, если ничего не приключится. Да и наших ещё по пути подберём.

— Значит, с Богом, Митрич!

— Всё, товарищи, цирк закончился. Рассаживаемся согласно купленным билетам. Следующая остановка — Райская долина.

Толпа, издали наблюдавшая за движением транспорта, пришла в неспешное движение. Пропуская вперёд пожилых пенсионеров, людская масса, с шутками и смехом принялась втягиваться внутрь салона.

Фёдор Павлович остался стоять на прежнем месте. Отсюда ему было удобно наблюдать за погрузкой, а заодно вести счёт всем вернувшимся в автобус, во избежание возможных трагических и неприятных ошибок.

— Один, два, три... Шестнадцать. Похоже, все собрались?

— Да все мы здесь, все. Уж никто остаться-то не хочет.

— Ой, мам, а я забыл игрушку.

— Где?

— Да где-то вон в тех кустах... Или тех...

— Поднимайся. Где её сейчас отыщешь, не загораживай проход.

— Аоооогрх! — яростный рёв, заставивший вздрогнуть, раздался совсем рядом, за спиной старого мастера. Фёдор Павлович резко повернулся. В двух десятках метрах от него, на совершенно чистом от травы участке, на самом краю зарослей стоял, чуть ссутулившись, палеоантроп. Его лоб сморщился, надбровные дуги сошлись вместе, образуя грозное выражение лица, ничего хорошего не предвещающего. Гоминид словно понимал, что добыча собирается ускользнуть от него.

На существе, фигурой напоминавшим всё же больше человека, чем обезьяну, не оказалось ни одного клочка одежды. Да и не нужна она была ему с таким густым волосяным покровом в такую жару.

В правой руке, подтверждая свои далеко не миролюбивые намерения, палеоантроп держал крупный камень, со зловеще острыми краями. Получеловек-полуобезьяна поднял левую руку, сжал пальцы в кулак и с силой ударил себя в грудь.

— Аооогрх! — взревел он громко и грозно.

— Аооогрх!

— Аооогрх! — пронесся эхом вокруг окружённого автобуса исторгнутый десятками глоток военный клич. Наверное, нападение готовилось заранее и намечалось на ближайшее время, и колонисты своим поведением лишь ускорили наступление развязки.

— Продолжаем грузиться... Отходим... Отходим... Без резких движений, — тихо выговаривая каждое слово, Фёдор Павлович сделал осторожный маленький шаг спиной по направлению к автобусу.

Его слов не услышали. Остававшиеся на свежем воздухе люди как-то испуганно и громко, то ли выдохнули из себя воздух, то ли простонали от страха. Возле дверей началась давка. Все те, кто оттягивали время, чтобы не попасть первыми в душный транспорт, теперь стремились поскорей пролезть внутрь.

— Аооогрх! — стоявший напротив Фёдора Павловича гоминид невероятно быстро взмахнул рукой и запущенный им каменный снаряд угодил в самый центр толпы. Кто-то страшно закричал от боли.

— Поднимите её!

— Поднимите, не топчитесь по человеку!

Фёдор Павлович поспешно нагнулся и подобрал с земли брошенную кем-то толстую ветку. Заметив, что человек вооружился, палеоантроп радостно оскалился, показав острые зубы. Он стремительно поднял свой вариант оружия ближнего боя — массивную берцовую кость какого-то крупного животного, с характерными круглыми наростами на конце. Понимая, что схватка неизбежна, человек сжался, заметно уменьшившись размером, и выставил перед собой внушительного вида палку. А вот его противник ещё шире растянул губы в улыбке, предчувствуя лёгкую добычу, и сделал первый шаг по направлению к переселенцу из будущего.

За спиной первого гоминида, который возможно занимал лидирующее положение в своём обществе, зашевелилась и затрещала высокая трава, выпуская на очищенную поляну одного за другим соплеменников палеоантропа. За несколько секунд более двух десятков решительно настроенных врагов окружили, не скрываясь, автобус.

Фёдор Павлович не оборачивался и не смотрел по сторонам. Он не мог отвести взгляд от насмешливого обезьяньего лица, с признаками всех человеческих эмоций и маленькими юркими необычайно умными глазами. У него внезапно образовалась уверенность в том, что стоит только отвести взгляд от демонической маски и противник наброситься на него. Несмотря на то, что из-за спины неслись тревожные крики, человек не мог оторвать взора от лица противника.

— Быстрее!

— Да вы можете побыстрее!

Возможно, медлительность жертвы приостановило атаку. Не теряя времени, весь обливаясь потом, обильно выступившим от жары и страха, мастер всё же успел сделать несколько решающе важных шажков спиной в сторону спасительного транспорта, когда его атаковали.

Гоминид бросился вперёд решительно и быстро, увлекая за собой остальных своих соплеменников. В несколько прыжков он преодолел разделявшее пространство. Обнажённое тело, обильно покрытое волосяным покровом, перекошенное от ярости лицо мгновенно выросло перед человеком. Палеоантроп легко и с огромной силой взмахнул своим костяным оружием, но Фёдору Павловичу каким-то чудом удалось поставить блок импровизированной деревянной дубинкой, больше похожей на крупную изогнутую ветку и отразить нацеленный на голову выпад. Сила, с которой был нанесён удар, оказалась такой, что оружие человека, хрустнув, разлетелось в две разные стороны, а руки безвольно опустились, практически перестав слушаться.

От восторга гоминид даже высунул язык и во второй раз замахнулся костяной палицей, но нанести новый удар не успел. За спиной Фёдора Павловича вырос кто-то огромный, необычайно грозный, не уступавший в силе и ярости нападающему. Небольшое срубленное деревцо, описав дугу над головой старика, обрушилось на плечо гоминида, словно игрушку опрокинув его на землю.

Не придавая значения почтению и этикету, Митрич грубо схватил за шиворот Фёдора Павловича и потащил к водительской двери. Только через несколько шагов, оставив борозду в утрамбованной почве, ноги переплётчика стали вновь подчиняться ему.

Во время начала погрузки водитель оставил открытыми только центральные двери. Заднюю часть автобуса завалили сухим топливом, а переднюю Митрич специально не открыл, чтобы облегчить счёт Фёдору Павловичу. Это обстоятельство спасло переселенцев. Огромный мохнатый шар, орущий, визжащий, кричащий, размахивая костяными и деревянными дубинами, пытался, сбившись в кучу проникнуть внутрь. Открытые средние двери решительно защищали. Из тёмного проёма непреодолимым частоколом высовывались десятки острых копий, а порой из-за несокрушимой фаланги вылетали стрелы или дротики. Результаты схватки пока, казалось, были благоприятны для переселенцев. Один из палеоантропов поражённый в грудь копьём, лежал на спине, раскинув руки, совершенно без движений. Ещё один с жалобным стоном отползал на четвереньках в сторону спасительных зарослей, оставляя за собой кровавый след.

— Двери! Ради Бога, закройте двери! — заметив Митрича с его тяжёлой ношей, закричали сразу несколько переселенцев.

Обогнув переднею часть автобуса, с другой стороны Митрич столкнулся с двумя палеоантропами. На редкость сообразительные существа, используя вместо рычага заостренную палку, пытались вскрыть водительский вход внутрь автобуса.

— Лизка! — заревел Митрич, отпустил наконец-то старика и двумя мощными ударами своих на редкость внушительных кулаков на время отправил гоминидов в нокдаун. Один, видимо, потерял сознание и так и остался лежать на земле. Другой же быстро оклемался, отлетев в сторону, он почти сразу попытался встать на ноги.

За лобовым стеклом мелькнуло испуганное лицо некрасивой, рано располневшей кондукторши Елизаветы:

— Одну минуту, Митрич!

Двери, судорожно подёргавшись, всё же открылись. Видимо, люди-обезьяны как-то повредили механизм.

— Быстрее, лезь вперёд, — огромный водитель поднял на руках сухопарого и невысокого старичка и забросил внутрь, за рулевое колесо. А затем и сам занял водительское кресло и закрыл при помощи автоматики за собой водительскую дверь. Одновременно что-то нажав на приборной доске, закрыл и средние входные двери. Обе половинки сработали как надо, в один миг, разделив две противоборствующие стороны и с треском переломив копьё одного из защитников передвижного очага цивилизации.

— Трогаемся! Трогаемся! — закричало несколько человек самыми разными голосами с оттенком нарастающей истерии и страха.

— Нет, ещё чаю попью. Сам без вас знаю, — проворчал водитель. Автобус, хрустя разбросанными под колёсами мелкими ветками, медленно развернулся и нацелился на хорошо заметную проверенную дорогу.

— Вон, вон, ориентируйся на шесты с тряпками, — откуда-то снизу подсказал, пытающийся встать Фёдор Павлович. — Километров десять спокойного пути обеспечено, можешь безбоязненно прибавить скорости. Только езжай так, чтобы шесты находились слева, почти вплотную к боку.

— Понял.

В салоне перекрывая весь другой шум, надрывно плакал ребёнок, и кто-то громко то ли кричал, то ли стонал от боли.

Маневр огромного городского транспорта, в котором успела укрыться и пыталась ускользнуть добыча, палеоантропы встретили недовольным, раздражённым и грозным рёвом.

Ломая кустарники и сгибая траву, маршрутный автобус, вовсе не предназначенный для таких условий, углубился в первобытную саванну. Высохшая высокая трава била с силой по стёклам, прежде чем пропасть внизу, подмятая под днище.

— Чёрт, — Митрич был явно всерьёз озабочен, — дорога получше наших городских будет, с их-то ямами весенними и кочками, не видно только ни зги. Боюсь, мы далеко так уехать не сможем. Трава забьёт сейчас всё внутри капота и заглушит двигатель.

— Скорость, скорость, может, на ней проскочим, — не сказала — пискнула растерянная и испуганная контролёрша, так и не получившая возможность сменить свои кроссовки, спортивные штаны не первой свежести и футболку на что-либо более приличное.

Сильный удар по одному из окон вызвал новый приступ шумной паники в салоне. Гоминиды приспособились к движению автобуса и один из самых ловких примитивных людей, передвигаясь бегом, на большой скорости параллельно транспорту, смог нанести костяной дубиной невероятной мощности удар. Стекло выгнулось внутрь, едва удерживаемое ограничителями, по поверхности от зловещей вмятины во все стороны побежали крупные и мелкие трещины.

С другой стороны автобуса крупный камень, пущенный умелой рукой, пробил пластик и застрял в нём.

— Окна!

— Окна! Следите за окнами!

— Прибавляй скорость, — решительно приказал Фёдор Павлович, — если будем двигаться слишком медленно, они повыбивают все окна и проникнут внутрь.

— Догадались ведь... Палыч, видишь, в слепую еду?! Застрянем ведь, перевернёмся, точно тебе говорю.

— А нам деваться некуда...

Громко и совсем не по детски выругавшись, Митрич прибавил скорости. Автобус запрыгал, его закачало из стороны в сторону, в каких-то слабых местах он застонал и заскрежетал так, что люди в салоне замолчали.

— Блин!

Фёдор Павлович обернулся и только сейчас обратил внимание на то, что колонисты в короткой стычке понесли ощутимые потери. Два тела, с накрытыми тряпками лицами, лежали в проходе. Один мужчина с разбитой головой, весь в крови пытался подняться с пола на площадке. Практически все, кого видел старый мастер, имели на теле синяки или кровавые пятна. Раненным пытался помочь Игорь и ещё две девушки. Насколько помнил Фёдор Павлович во время составления списков, парень указал на то, что является студентом одного из последних курсов медицинского университета. И вот теперь его знания пригодились как нельзя вовремя.

Перевязывая голову разорванной футболкой сидящей в пластиковом кресле пожилой женщине, постоянно охающей и постанывающей, молодой человек посмотрел на Митрича и старого мастера, и довольно громко сказал:

— Вот и поговорили... — а затем продолжил вязать один слой на другой, пытаясь остановить кровь.

Автобус, опасно скрипя, рыча мотором и покачиваясь, набрал неплохую скорость, оставив преследователей где-то позади.

'Удивительно, как они нас просто не перебили камнями', — подумал Фёдор Павлович. Когда-то он читал, что аборигены юга Африки очень удивили белых пришельцев меткостью, с которой сбивали пролетающих птиц камнями. Вероятно, только удалённость реки спасло переселенцев от взаимодействия с примитивным оружием дальнего боя. Каждый из напавших на колонистов гоминидов смог принести не более одного или двух камней — ведь у них ещё не существовало таких понятий, как обоз или обычная сумка.

'Лишь бы Митрич со своей техникой не подкачал', — с тревогой подумал старик и, повернувшись, с трудом удерживаясь на ногах при помощи перил, двинулся на помощь Игорю...

Капитан полиции Сергеев Илья Васильевич резко выпрямился и громко крикнул. Небольшое стадо довольно крупных травоядных, размером с хорошего дога стремительно бросились прочь от человека. Длинные отвислые уши при каждом движении высоко взлетали вверх, короткие передние лапы животные прижали к покрытому шерстью телу, а вот задние ноги, невероятно длинные и мощные с каждым прыжком отбрасывали тело прочь более чем метра на два или три от источника шума. Как заметил Сергеев, практически у всех местных животных задние лапы оказывались непропорционально большими по сравнению с передними.

Бах, бах фхс-с, огромными прыжками удалялось стадо от человека, невольно подчиняясь общему замыслу полицейскому. Пытаясь укрыться, животные направились к небольшой банановой роще, естественному и единственному укрытию поблизости, на что и рассчитывал капитан. Похожие одновременно и на плюшевых медведей и на гигантских кроликов-переростков с очень необычной анатомией, звери даже не смогли остановиться, когда из засады появились два спутника капитана, до подходящего момента тихо сидевшие в засаде и ничем не выдавшие своего присутствия. Михаил и Олег одновременно вскинули луки, звякнула тетива. Один из прыгунов тяжело повалился на бок — стрела попало точно в голову животному. Остальная часть стада быстро сориентировалась и не дала больше охотникам не единого шанса.

С криками, полными страха и ужаса стадо резко взяло в своём движении влево, и скрылась за ближайшими деревьями.

К убитому животному прежде капитана добрались молодые охотники. Перед засадой они пометили свои стрелы для того, чтобы знать, чей выстрел окажется удачным.

— Моя! Видишь, моя! — поднял над головой переломленное древко Олег, невысокий тёмноволосый худощавый парень лет двадцати, одетый в шорты, изготовленные им из собственных джинсов и в чёрную футболку, с надписями и рисунками. В то время как Олег торжествовал, Михаил недовольно и виновато опустил голову. Он уже один раз 'отличился' во время ночного дежурства, а теперь ещё умудрился промахнуться, когда его сосед точно попал в близко пробегающую добычу.

— Хороший выстрел, — похвалил капитан меткого стрелка, когда оказался поблизости. Металлический наконечник, убийственно заточенный, вошёл точно в глаз животного и поразил мозг. Зверь умер сразу же, без мучений. Илья Васильевич, провёдший долгое и интересное детство в деревне, уверенно присел на корточки, достал крепкий нож, затем переместился на колени и ловко освежевал добычу. Прежде всего, капитан снял шкурку. Сделав надрез, сдёрнул её с тушки совсем как чулок с ноги и растянул на земле, используя для придания формы подобранные прутья и ветви.

— Как бананы? — безучастным тоном поинтересовался полицейский.

— Так себе, — буркнул Михаил.

— Ну, если так себе, вот тебе нож, — Илья Васильевич протянул молодому человеку стальной клинок рукояткой вперёд, — соскобли со шкуры всё лишнее. Только действуй аккуратно, не порви и не попорть материал.

— Бананы очень вкусные, — хмыкнул Олег, — это он так, от расстройства. Ничего лучшего я на Земле не ел. Барахло в магазинах продают по сравнению с этими.

— Это хорошо, — одобрительно кивнул головой капитан, — ты набери их побольше в роще, наших хоть угостим.

— Я ещё видел много фруктов самых разных. По телеку ни одного похожего ни разу не показывали.

— Ума-то хоть не хватило попробовать? — нахмурился полицейский, отчего его и без того грубые мясистые черты лица приняли грозное выражение.

Олег попытался избежать тяжёлого взгляда, отведя глаза:

— А вы сами бы попробовали. Ничего ведь с нами не случилось. Бесподобные.

— Вот подожду с полдня и попробую. А пока и их набери в сумки и пакет. Да поосторожней там.

Действительно, пока люди неторопливо вели беседу, небольшое стадо из нескольких десятков крупных травоядных, защищённых на голове веером крепких рогов самого разного размера не спеша втянулись в рощу. Некоторые принялись подбирать передними конечностями упавшие плоды с земли, другие, встав на задние лапы, обняли передними стволы и принялись без труда обрывать низко висящие плоды.

— Да вроде нестрашные, я мигом, — Олег с пакетом направился к роще.

— Вот где жить-то надо, — вздохнул Михаил, — рай настоящий.

— Ты быстрее заканчивай.

— А у меня всё готово, и место немного займёт. Сейчас свернём, а дома просушим как надо.

— Перегружаться сильно нельзя, — сильными ударами капитан отделил голову и лапы. Не колеблясь, быстро и уверенно обрезал с туши самые аппетитные куски, оставив практически лишённый мяса скелет на земле. К тому времени, когда офицер упаковал мясо в ручную сумку, вернулся Олег с пакетом полным невиданных фруктов и крупных бананов.

— Михаил, бери сумку со шкурой и мясом на плечо, а Олег пакет с фруктами. Тяжело будет, перебрасывайте из руки в руку. Нам ещё топать и топать, но теперь не пустые придём, принесём с собой доказательства, зачем и почему нужно перебираться. Ну, как?

— Терпимо, — почти одновременно отозвались разведчики.

— Вот и хорошо. Только сейчас обойдём эту рощицу, посмотрим, что здесь так бабахнуть могло и назад.

Один за другим — сначала капитан, а за ним нагруженные добычей разведчики, обогнули банановую рощу, в которой по-прежнему безмятежно трапезничали большие рогатые травоядные, и вскоре вышли на открытое пространство. Через несколько сотен тяжело давшихся шагов под палящими лучами тропического солнца, небольшая группа достигла цели, ради которой был затеяна вылазка. Довольно крупный кратер, глубиной в несколько десятков метров, окружил эпицентр взрыва ровно очёрченным кругом. Внутри окружности, ярко констатируя с окружающей зеленью, захватившей каждый свободный участок земли, образовалось сплавившаяся наподобие асфальта чёрная корка, посыпанная пеплом.

— Хорошо тряхнуло, — уважительно оценил масштаб капитан. Ровное, чистое поле, с кое-где возвышавшимися холмиками практически сгоревших животных, имевших несчастье оказаться в роковой момент поблизости от взрыва, постепенно спускалась к центру огромной ямы. Совсем недавно здесь находился пункт пришельцев, одна из станций огромной транспортной межзвёздной системы, но об этом Сергеев, конечно, знать не мог.

— Пустыня.

— Странно, что не было никакой взрывной волны, — с недоумением заметил Михаил, — банановая роща совсем рядом находится — и совсем целая.

— Довольно таки, — согласился Илья Васильевич. — Но и интересного ничего я перед собой не вижу. Лезть внутрь мёртвого круга глупо. А вдруг участок радиоактивен или заражён каким-либо другим способом?

Капитан ненадолго задумался и заметил, что множество небольших птиц и довольно крупных насекомых стараются не залетать на территорию мёртвой земли, резко отворачивая при приближении к невидимой границе.

— А я прав был, ребятки, — ухмыльнулся полицейский, — ни птицы, ни насекомые местечко-то проклятое не уважают. Давайте, хотя бы немного исследуем аномалию. Пройдём вдоль круга, ни в коем случае не заходя внутрь. Ты, Олег, пойдёшь слева, а Михаил — справа. Я же останусь на месте, в центре, чтобы в случае надобности побыстрее оказаться поблизости.

Помощники Ильи Васильевича молча побрели в некотором отдалении от выжженной земли, каждый в своём направлении. Полицейский же, присев на корточки, подобрал с земли засохшую ветку и бросил её внутрь круга. К огромному изумлению капитана с деревом начали происходить непонятные изменения. Ветка на глазах почернела, просела в объёме и, как показалось, Сергееву, пару раз треснула. Удивлённый, полицейский выпрямился. Что могло послужить причиной взрыва такой мощности? Конечно, нечто техническое. Но какого характера это была техника и что, собственно говоря, представлял собой сам взрыв? Не зря Оеха говорил, что это нечто представляло главную опасность для переселенцев.

— Илья Васильевич, — взволнованным голосом позвал капитана с левого фланга Олег, — подойдите сюда, здесь есть кое-что интересное!

— Хорошо... Михаил, а ты продолжай идти по кругу. Если что, к нам и выберешься. Может, и тебе попадётся что-то стоящее внимания.

Погладив правой рукой кобуру с пистолетом, из которого он ещё не сделал в этом мире ни единого выстрела, капитан торопливо поспешил на голос своего помощника. Вскоре среди разросшихся кустов с огромными листьями клиновидной формы, он заметил фигуру парня. Поставив пакет с фруктами, и опустив голову, Олег растерянно осматривал нечто большое и круглое, явно металлическое и оттого несуразно смотревшееся, спрятанное кем-то для каких-то целей в укромном месте дикой природы.

Огромный, похожий на бункер металлический купол, круглый, без малейшего намёка на вход уходил основанием глубоко под землю, оставив наверху лишь небольшую видимую часть, которая возвышалась не более чем на полметра.

— Что это? — недоумённо спросил у полицейского молодой человек. — Ничего не могу понять. Пост? Какое-то хранилище? Но как попасть внутрь...

— Металл очень странный, — в свою очередь отметил капитан, — издалека вроде как блестел, а стоило подойти поближе, как будто покрашен чем-то...

— И ещё... Оно тёплое, я попробовал, — сообщил Олег.

— Я же на русском языке предупреждал, чтобы ничего не трогали!

— Но если эта штука тёплая, значит, она работает...

— Логично. Интересно, что же это? Хранилище? Посадочная площадка? Солнечная батарея?

— Не знаю я, Илья Васильевич. Вот только если оно здесь находится, значит, мы здесь не одни?

Капитан даже вздрогнул. Вот так — так! А он даже не подумал. Привык уже, что те, кто окружали его в последние дни — немногочисленные пассажиры неудачного рейса и есть все разумные обитатели этого мира.

— И вот, что мне в голову приходит, — продолжал делиться своими мыслями Олег, — осмотрел я эту штуку, ни одной зацепки, везде и всюду ровная. Зачем же она нужна? И металл ни на что не похожий. Не людьми это построено, вот что я думаю.

— Ну, хватит страх нагонять. Давай-ка отметим её первым делом на карте, а попозже с Митричем и Фёдором Павловичем разберёмся.

Илья Васильевич достал из своей пустой сумки, подвешенной на бок, ученическую тетрадь и старательно занёс в неё место нахождения объекта, выжженной площадки и банановой рощи. Карта у полицейского получалась отменная. Со всем, пройденным путём, с отмеченным преодолённым расстоянием и с рисунками-пиктограммами всего выдающегося, что попало им на пути.

Едва Сергеев сложил в сумку тетрадь и ручку, как его позвал второй помощник.

— Илья Васильевич, и у меня здесь кое-что...

— Идём! Идём! — капитан решительно зашагал, поднимая высоко вверх ноги, пригибая довольно высокую в этом месте густую траву. Негромко, чтобы не слышал его спутник, полицейский едва слышно пробормотал: — Слишком много всего...

Через несколько минут он уже стоял возле Михаила. Парень подошёл к самому краю чёрного и мёртвого, оплавленного круга. Капитан в очередной раз успел подумать о странной ровной конфигурации видимых разрушений. Словно ограниченный чем-то огонь поднялся в виде круга в воздух, а затем в строго определённом пространстве ухнул вниз, сжигая и уничтожая всё на своём пути...

— Ну и что у тебя здесь такого? — недовольно спросил полицейский.

— Следы. Свежие, — просто ответил Михаил.

— Чьи следы? Наши?

— Конечно, нет, — немного обиделся на заметно прозвучавший сарказм в голосе капитана Михаил и указал рукой на самый край чётко очёрченной пустыни. — Смотрите. Вот след от мужского ботинка. А рядом ещё от одного.

— Точно, — оживился Олег, заметив хорошо различимый отпечаток, — вдавился как в глину.

— И сигарета. Свежая. Пепел не успело разнести по сторонам. Они, ну, те, кто оставил след, прошли здесь менее часа назад.

— А вот ещё след.

— И ещё один... Ха... Да это же женский каблук!

— Итак, что мы имеем, — после короткого молчания подытожил результаты обследования полицейский. — Небольшая группа туристов, нисколько не прячась и неторопливо прогуливаясь, любуются местными окрестностями. Судя по обуви, туристы явно заблудились, как во времени, так и в пространстве. Следы говорят нам, что туристов совсем немного. Двое мужчин, женщина и ребёнок. Подошли, посмотрели, догадались, что лезть внутрь круга нельзя и пустились дальше искать приключений.

— Направились в ту сторону, откуда мы пришли, — задумчиво заметил Михаил. — Следовательно, явились откуда-то с противоположного направления.

— Идут прямо к нам в гости.

— И отлично, — улыбнулся капитан, — догоним их за полчаса, следить они умеют, а потом спросим кто и откуда. И самое главное — как здесь оказались.

Присутствие женщины необычайно помогало преследователям. Каблуки глубоко отпечатывались в мягкой поверхности на открытых местах, в листве, оставляя хорошо заметную тропинку, которую не смог бы потерять самый неопытный следопыт.

'Туристы' никуда не торопились, и не прошло и двадцати минут ускоренного марша, как преследователи услышали характерный при передвижении шум, который производили незнакомцы.

— Так они быстро здесь беду на себя накликают, — тихо произнёс Олег, — попадут кому-либо в желудок, глазом не успеют моргнуть.

Пышная растительность местами то собиралась внезапно в густую чащу небольших лесов, то вдруг распадалась на довольно большие открытые многокилометровые плеши с редким кустарником.

Стараясь двигаться, как можно осторожней Сергеев достиг очередного скопления деревьев и здесь замер, сделав знак товарищам.

— Всё, вот я и осталась без каблука, — услышал капитан совсем рядом приятный, слегка раздражённый, женский голос. Незаметно скользнув к следующему дереву, Илья Васильевич смог намного лучше разглядеть всю группу, которая вынужденно остановилась совсем рядом, в нескольких метрах от того места, где прятался капитан.

Молодая женщина, одетая в серую блузку и синие джинсы расстроено рассматривала туфлю, которую держала в руках. Длинные крашенные в тёмный цвет волосы ниспадали на плечи, а тонкие черты лица делали её, по крайней мере, симпатичной особой. Нимфа собрала на себе внимание всех мужчин. Один, довольно плотный, низкорослый и светловолосый, внешним видом показывал участие и старался изобразить на своей откормленной физиономии искреннее сочувствие. Видимо, это был муж женщины, вооружённый топором с пластиковой ручкой. Другой мужчина, высокий, лет за тридцать, хорошо сложенный, одетый в строгий костюм, что очень удивило полицейского, с хорошо заметной залысиной, которую не смогла спрятать полувоенная причёска, несколько секунд тоже пытался изобразить нечто похожее на соболезнование, но скоро спектакль порядком надоел ему, и он начал осматривать со скучающим видом окружающую местность. Третий мужчина, совсем ещё маленький, готов был разреветься от постигшего его мать горя.

Капитан невольно улыбнулся, рассматривая крепыша лет семи, очень похожего на отца, в цветных шортах и в такой же яркой рубашке. Внезапно Илья Васильевич понял, что малыш смотрит на него и как можно более широко и добродушно улыбнулся.

— Ой, мама, — тихо сказал мальчик и дёрнул мать за руку.

— Что тебе, Артём?

— Ой, мам, полиция.

— Полиция? Здесь? Артём, не смей... — на полуслове осеклась женщина, увидев появившегося из-за ствола дерева человека в форме. Олег и Михаил по-прежнему благоразумно прятались, прикрывая Сергеева.

— Капитан полиции Сергеев Илья Васильевич, — представился офицер, понимая всю нелепость обстановки, в которой происходило знакомство, — и что это мы делаем в заповеднике?

— В каком заповеднике? Никакой это не заповедник! — первым пришёл в себя муж симпатичной женщины и сразу же попытался оправдаться, приняв шутку за правду. — Какой же это заповедник? Я таких животных ни в одной передаче не видел.

— Давно здесь?

— Да уже часа три.

— Хорошо. Можно ваши документы, — внезапно спросил капитан, вспомнив один из разговоров с Оехой о присутствии поблизости от переселенцев некоей постоянной опасности.

Как-то обидно буднично, порывшись в карманах и сумочке, мужчина и женщина протянули офицеру паспорта и водительское удостоверение.

— Может, ещё свидетельство о рождение хотите посмотреть? — не смогла сдержаться, чтобы не съязвить женщина.

— Да нет, что вы в такую крайность впадаете... Вполне достаточно. Так, Миронова Нина Сергеевна, а вы — Миронов Александр Викторович. Хорошая у вас фамилия. Актёр у меня любимый с такой фамилией. Выходит, муж и жена? Так?

— Ну, да, — робко подтвердил старший Миронов.

— А это ваш сын Артём, как я понимаю. Правильно?

— Совершенно, — фыркнула женщина, показывая и тоном и выражением лица недовольство всей затеянной проверкой.

— А ваши документы могу посмотреть? — обратился капитан ко второму мужчине. Тот открыто улыбнулся и пожал плечами:

— Искать долго. Да и разобраться вы в них не сможете.

— Как это — искать долго? И почему разобраться не смогу? — насторожился Сергеев.

— В сумке они, где-то на дне, — головой показал на дорожную сумку серого цвета, стоящую у его ног мужчина в строгом костюме, нелепо выглядевшем на фоне буйных незнакомых зарослей и пасшихся вдалеке странных крупных травоядных. — И указывают они, как я понимаю, на мою принадлежность другому государству. К тому же я ничего не совершил предосудительного, чтобы требовать с меня документы.

— Иностранец?

— Типа того. Путешествую, люблю узнавать новое.

— А как звать-то вас, можно узнать, как?

— Антон Петрович. Можно просто Антон.

— Странно, а имя-то у вас русское, — полицейский добрался до водительского удостоверения Миронова, продолжая опрос. — А вы здесь на машине?

— Да.

— На ней родной.

— Внедорожник, — гордо добавил Артём очень важную, по его мнению, информацию.

— Старый, правда, — перебивая друг друга, доложились супруги.

— Он перевернулся, — важно произнёс мальчик.

— Ого! Значит, в аварию попали. А как, собственно говоря, сюда попали?

— Ну, сегодня же суббота, — пожала плечами женщина, — вот мы за город и собрались все вместе отдохнуть. Я, Саша и Артёмка. На машине выехать на природу, шашлыки пожарить, по травке побегать. Лето ведь быстро проходит — приходиться каждый момент ловить. Только за мост выехали — смотрим, вот этот товарищ стоит и сигналит на обочине, просит подвезти. Я говорю, мол, Сань, не бери его, мало кто, сейчас попасться может, но он же добрый — остановился. А товарищ...

— Между прочим, Антон Петрович, — напомнил с истинно аристократическим холодом в голосе высокий мужчина.

— Да, Антон Петрович говорит: 'О, как хорошо, мне всего-то до поворота'. Подобрали мы его на пригорке, а как начали спускаться вниз, в лощину, попали в туман. Вдруг машину как бы подняло и понесло влево. Ничего не видно. Я кричу: 'Тормози, там же обрыв!'. Сашка на тормоз нажал, и мы... полетели вверх тормашками. Если б не тормознул, наверное, в лепёшку бы сразу скатало, а так приземлились, пару раз перевернуло, и на крышу встали, а не как положено на колёса. Кое-как изнутри выбрались и решили пройтись через некоторое время, помощь поискать.

— Я, как понимаю, машина совсем близко? — оживился полицейский. Какой великолепный подарок внезапно получили колонисты!

— Да километров, может, десять отсюда.

— Любопытно.

— Пошли мы. Решили держаться вместе с мужчиной этим...

— Антоном Петровичем, пора бы запомнить, — несколько раздражённо напомнил мужчина в костюме.

— Ну да, с ним. Идём, ничего понять не можем. Что за природа такая... Жара... Растения совершенно незнакомые, а потом ещё и животных местных разглядели, так вообще на полчаса остановились, только охали, да ахали.

— Я, как понимаю, мы не на Земле? — неожиданно спросил высокий Антон. Видимо, такая простая мысль супругам в голову не приходила, и они сразу испуганно замолчали, удивлённо не сводя взглядов с капитана.

— Да кто его знает. — Немного помедлил с ответом полицейский. — Скорее всего — нет. В какой-то законсервированной реальности, которую нечто пытается заселить людьми.

Пока шла неторопливая беседа, из перелеска появились оба спутника Сергеева. Новые переселенцы только сейчас заметили их, но только у Антона одна бровь немного удивлённо поднялась вверх. Вооружённые луками, загоревшие, в порядком потрёпанных и заметно выгоревших джинсах, всем своим видом они указывали на то, что уже не первые сутки находятся под обжигающими лучами местного светила.

— А вы давно сюда попали? Ну, в это место? — робко спросил невысокий Миронов.

— Да не помню уже точно. Где-то, наверное, недели две назад.

— И как здесь?

— Выжить можно, если соблюдать везде необходимые меры осторожности, — ухмыльнулся капитан, наблюдая за испуганным выражением лиц четы Мироновых, — вам от нас отставать нельзя, так что пойдёте с нами.

— Куда? — забеспокоилась женщина.

— К нам, в лагерь. Понимаете, у нас такая же история приключилась, что и с вами. Только немного раньше и с тем отличием, что вместо машины я и мои спутники на момент перехода находились в рейсовом городском автобусе.

— И сколько вас? — довольно настороженным тоном вмешался Антон.

Странный парень, этот Антон. Документы не показал, сел в машину как раз перед переходом. Забеспокоился не вовремя. Капитан даже на секунду задумался, стоит ли отвечать на вопрос, а потом коснулся ладонью кобуры, улыбнулся, вспомнив про двух стрелков за спиной и негромко, но уверенно ответил:

— Изначально было сорок два. Потом стало немного меньше.

— А что случилось?

— Хищники... Одного изгнали. Вы дайте, пожалуйста, мне второй туфель, тот, что с каблуком.

Нина подняла ногу, стянула туфлю и доверчиво протянула её капитану. Тот взял её за нос, другой рукой вытащил нож и неуловимо быстрым движением отрубил каблук.

— Что вы... наделали? — на мгновение задохнулась от возмущения молодая женщина.

— Ремонтной мастерской у нас нет. Ходить же на каблуках, тем более на одном, по такой местности очень затруднительно. Теперь же вам будет удобно передвигаться. Вы потеряли две туфли, совершенно здесь ненужные и приобрели пару прекрасных, просто необходимых босоножек. Держите, можете примерить.

Медленно, обмениваясь вопросами и ответами несколько заброшенных далеко-далеко от Земли людей, двинулись в том направлении, куда указал полицейский. Внезапно встретившиеся на необъятных просторах дикого и опасного мира, в неизвестно какой удалённой Галактике, они с каждым словом и пройденным шагом всё больше привязывались друг к другу... Через несколько минут капитан вдруг понял, что испытывает глубокие симпатии к совершенно неизвестным ему недавно людям...

— Какой необычайно богатый местный мир животных, — заметил Миронов, — никогда не видел такого многообразия. А количество! Немного смущает схожесть с... земными собратьями.

— Ну, что тут поделаешь, человек ещё не успел постараться, — усмехнулся Антон.

— Мы тоже вначале обратили внимание на похожесть и...

— Слышите, какой-то шум, совсем близко? — неожиданно вмешался в разговор Михаил.

— Здесь всегда шумно, это не у нас на плато, — пожал плечами Олег, — то хищники преследуют стадо травоядных, то схватятся за добычу. А то и покричать хором захотят.

— Нет, нет, вы прислушайтесь, — настойчиво произнёс Михаил, — вроде, что-то очень знакомое...

Сквозь шум ветра, шелест листвы, стрекот крыльев пролетающих насекомых и удалённый рёв рассерженного крупного хищника, капитан вдруг вполне отчетливо услышал удалённые крики, вовсе не похожие на звериные. Неожиданно порыв ветра выделил и принёс с собой вполне различимый человеческий вопль, полный боли и страха.

Женщина заметно побледнела, а Артём поспешил испуганно прижаться к матери.

— Оставшиеся на стоянке ваши товарищи могли пойти за вами? — деловито осведомился, казавшийся внешне совершенно спокойным, Антон.

— Конечно, могли. В наше отсутствие могло произойти всё что угодно, — недовольно пробурчал капитан. Он нетерпеливо расстегнул кобуру и достал пистолет. Похоже, наконец-то пришло его время.

— Олег, со мной, — распорядился полицейский, — остальные остаются на месте и ведут себя очень-очень тихо, не высовываясь из рощи. Михаил, головой за них отвечаешь.

— Я пойду с вами, — совершенно без эмоций в голосе произнёс Антон.

— Я же сказал...

— Откажете — пойду следом...

Сергеев только рукой махнул:

— Не отставай и под ногами не путайся. Пошли.

Почти бегом, по едва заметной тропе капитан с помощниками быстро выбрались из небольшого леса. Только закончились последние деревья, километрах в двух среди зелёного поля полицейский заметил большой продолговатый предмет с признаками непонятной активности вокруг него. Что-то тёмное облепило светло выкрашенный объект и угрожающе шевелилось, изменялось, словно пытаясь проглотить его.

— Ничего не могу толком разглядеть, — тяжело дыша, произнёс Сергеев. — Что это и что там происходит?

— Дело поправимое, — Антон расстегнул молнию на своей сумке, висевшей на ремне через плечо, и достал из неё нечто, напоминающее внешним видом бинокль. Предмет имел по два больших и малых конца, совсем как обычные бинокли, соединённые посередине планкой.

— Что это?

— Бинокль. Новейшая разработка.

— У вас? Обычного путешественника? Откуда?

— Долгая история.

— Думаю, позже мы разберёмся. Дайте сюда, — Сергеев торопливо взял предмет и поднёс маленькие концы к глазам.

— Нет, нет, не той стороной, — поправил его Антон, — небольшие отверстия направляйте на предмет, а в большие смотрите.

Полицейский послушно последовал инструкциям. Едва приблизил окуляры, как словно прыгнул вперёд — объёмный, совершенно реальный мир, за секунду удалённый, окружил его со всех сторон.

— Вот чёрт, — ругнулся капитан. По какой-то причине переселенцы решили внезапно покинуть прежнее место обитания. Им удалось проехать практически всё плато, большую часть спуска в долину и только в одном предательском месте какая-то ловушка остановила дальнейшее движение.

Автобус опасно наклонился в левую сторону. Сергеев помнил его совсем не таким. Ровную поверхность покрывали следы внезапного нападения в виде вмятин от многочисленных ударов, выбитые окна чернели вдоль всего корпуса. И в темнеющие открывшиеся проходы внутрь автобуса, пытались ворваться несколько десятков разъярённых палеоантропов. По всей видимости, наблюдатели смогли поспеть к самому концу трагедии. Лишь несколько окровавленных людей ещё пытались сдержать натиск, но момент, когда враг ворвётся внутрь, был очень близок. Внезапно полицейский заметил знакомую фигуру. Почти вывалившись из разбитого окна огромный Митрич с криком насквозь пронзил копьём одного из противников.

Сергеев сунул необычный предмет обратно в руки Антону и бросился вперёд, стараясь как можно быстрее достичь места схватки. Рядом тяжело запыхтел Олег.

— Вы не успеете, — услышал он за спиной спокойный голос, остановился и обернулся. Антон аккуратно поставил дорожную сумку возле ног на землю.

— Что вы предлагаете?

Мужчина в костюме, не отвечая на вопрос, извлёк из сумки небольшую блестящую трубку и порядком вытянул её, почти незаметным быстрым движением рук. Трубу он ввинтил в коробку серого цвета, из которой выдернул и закрепил щелчком приклад. Куда-то вбок Антон вставил что-то тёмное и продолговатое, наверное, магазин с патронами. Клацк, щёлк, всего за минуту он собрал портативную винтовку неизвестного для наблюдавших людей, вида.

— Новейшая разработка, — вновь пояснил человек в деловом костюме особо непонятливым.

— Ага, — с сарказмом в голосе сказал полицейский, — я так сразу и понял.

Антон хладнокровно и спокойно, как профессиональный военный, прошедший не одну горячую точку, выпрямился, отставил одну ногу назад, а другую выставил вперёд. Хлоп! Хлоп! Тихо, почти неслышно быстро застучали выстрелы. Человек деловито расстреливал палеоантропов и ни один мускул не дрогнул на лице.

Гоминиды часто, один за другим повалились на землю. Одни застыли в самых разных позах, другие, по-видимому, раненные кто ползком, а кто и на коленях попытались укрыться от внезапно пришедшей смерти. Немногие уцелевшие с пронзительными воплями до смерти испуганных животных бросились прочь от автобуса. Расправа заняла не более одной минуты. Всё произошло настолько быстро, и сделано было настолько эффективно, что невольные зрители в немом изумлении застыли рядом со стрелком, совершенно одурманенные увиденным.

— Вот и всё, делов-то, — Антон в обратной последовательности вмиг разобрал ружьё на две компактные невзрачные части, — и боеприпасов почти не истратил.

— Пожалуйста... предъявите ваши документы, — с трудом хрипло выдавил из себя капитан.

— А это так необходимо в данных обстоятельствах? — Антон оставался по-прежнему спокоен, — может, лучше побыстрее постараться помочь пострадавшим? Вы не находите?

— Документы, — прохрипел Сергеев, достал из кобуры на бедре пистолет и направил ствол в сторону человека в костюме.

— Ну, раз так, пожалуйте, — Антон расстегнул грудной кармашек на пиджаке и вынул из него стандартный на вид предмет, а затем протянул его офицеру. Полицейский взял затянутый в красивую кожу документ в руки. На обложке красовалась выдавленная надпись: 'Паспорт'. Немного замешкавшись, Сергеев открыл обложку и... тут же чуть не выронил документ из рук. В ладонях капитана возникла объёмное изображение лица его собеседника, а рядом повисли закреплённые на фоне звёздного неба яркие цветные русские буквы: 'Антон Петрович Вавилов. Граф и губернатор третий Луны Мандорры. Подданный Российской империи. Год рождения — 1967, 6 февраля...'

— Вы следующую страницу переверните, — безмятежно посоветовал граф Вавилов, — там увеличенная копия моего ДНК, фотография дома и ещё много чего другого. Документ ведь должен быть исчерпывающим, не так ли?

Глава 2

— Пойдём со мной!.. Пойдём со мной!.. — позвала меня Та Таха и, не оборачиваясь, вытянув вверх руки и выполняя какой-то замысловатый танец, направилась по едва заметной дорожке, ведущей к ближайшему озеру. Её бёдра грациозно раскачивались, одновременно и, призывая, и приказывая следовать за ней. Не в силах ослушаться, я сделал первый шаг. Словно загипнотизированные послушно выстроились в цепочку уцелевшие в битве полинезийцы и люди из моего времени.

— Ветер, ветер, помоги, замети мои следы, — под музыку необычно звучащих, чарующих инструментов, запела приятным голосом нимфа богини смерти, встреча с которой для обычного смертного всегда заканчивалась мучительной гибелью. — Ты следы нам замети... Скрой их и прикрой... Прикрой, прикрой... Закрой! Чтоб никто их не увидел и не знал... Чтобы нас он не нашёл... Не нашёл... Никогда...

Продолжая напевать рифмованные строки, она вызвала к жизни какие-то потусторонние силы. Невольно, почувствовав лёгкое дуновение, я обернулся. Лёгкий бриз тщательно расправлял каждую согнувшуюся травинку, раскладывал на привычные места потревоженные пылинки, образовав невысокий крутящийся вокруг своей оси вихрь, попутно разравнивая песок. На моих глазах происходило что-то, что не поддавалась никакому объяснению и логике, но, как бы ни было, мы исчезли для наших преследователей. Ни один самый опытный следопыт из Акульего народа не сможет найти нас, вычислить по следам.

Вскоре среди густо разросшихся экзотических кустов и деревьев блеснула полоска воды. Возле хорошо спрятавшегося горного озера, не более пятисот метров в диаметре, Та Таха остановилась. Она продолжала танцевать, даже передвигаясь по наваленным в труднопроходимые кучи камням на берегу.

— Расступись вода, разойдись вода и пусти нас внутрь вода. Разойдись вода, и пройти нам дай, вода. Но пусти живыми их, не забирай себе никого, вода... Не забирай, вода... Рано ещё, рано, вода...

Я с изумлением увидел, как поверхность озера начала вдруг делиться на две половины и обнажила блестящее от влаги каменистое дно. Напротив того места, где мы стояли, посередине озера появилась дорожка, которая всё углублялась и углублялась, образуя проход. Озеро показалось мне очень странным по своему строению. Скорее всего, передо мной находилось искусственно созданное убежище, возможно, ещё прилетевшими на Землю первыми людьми. Берег уходил вниз очень круто, каждый камень составлял как бы очередную ступеньку. Я не видел дна. Наверное, как писал в своё время один знаменитый французский писатель, оно находилось в центре Земли.

— Идём вниз, идём, идём, никого не ждём... Только вниз! Только вниз! Ждут там нас, ждут там всех вас, — продолжала на полинезийском напевать Та Таха, ловко перепрыгивая с одного камня на другой. Её обнажённое тело почти полностью прикрывали светлые кудрявые волосы, волной взлетавшие при каждом прыжке. Глядя на неё, я понимал, что меня всё больше тянет к нимфе, что-то в памяти подсказывало, что когда-то мы уже встречались. Когда-то, до смерти тела моего биологического носителя, куклы, в которое втиснул моё сознание Тангароа.

Следом вглубь озера начали спускаться мои спутники. К моему удивлению, оцепенение не покидало их. Даже если кто-нибудь падал, а это случалось довольно часто, никто не издавал ни единого звука.

Скоро весь наш отряд втянулся в каменистый спуск, передвигаясь один за другим, и тогда вода сошлась над нашими головами. Не говоря об остальных, даже я испуганно поднял голову вверх. Оказалось, что почти вплотную наш отряд окружает большой воздушный пузырь, вытянутый наподобие искривлённого и изломанного тоннеля. За тонкой, почти неразличимой гранью, где сходились две сферы, я увидел мрачную темноту подводного мира, уходящую в неведомо какую глубину.

Мы спускались вниз, а вместе с нами двигалась наша воздушная сфера-батискаф. Та Таха всё время находила тему, о чём ещё можно спеть. Постоянно напоминала о нашей смелости и начинала время от времени восхвалять отвагу героев, решившихся на рискованное предприятие, которое практически не оставляло шансов вернуться в мир живых.

Становилось всё темнее и холоднее. Несмотря на почти полный мрак, я прекрасно ориентировался в темноте. Мои глаза видели всюду, куда бы я ни посмотрел. А вот моим спутникам приходилось несладко. Они всё время поскальзывались, но стоически переносили трудности и лишения. Мы находились как будто в совсем другом измерении. Запахи водорослей и тины, совершенно фантастические тёмные блики каждую секунду напоминали о том, в какое опасное место удалось проникнуть. Однако, не проронив ни слова, мы продолжали спускаться в бездонный колодец. Время от времени какая-либо рыба совершенно невероятных расцветок натыкалась на воздушную преграду, а потом, немного недоумённо покружив вокруг, исчезала во мраке родного для неё царства.

По моим подсчётам, где-то на глубине метров двухсот, из пучины показалось неизвестное мне существо. Получеловек — полулягушка, с растопыренными перепончатыми пальцами, покрытыми, как и всё тело, крупной чешуёй, с выпученными глазами и костяным гребнем на лысой голове, быстро приблизился к нашему защитному куполу и завис в воде, в нескольких метрах от меня.

Медленно поворачиваясь, он холодно скользнул взглядом по всей нашей группе, столь бесцеремонно вторгнувшейся в его владения. Здоровая зверюга! Я нисколько его не испугался, горячая южная кровь взыграла, и мне захотелось схватиться с монстром в смертельной схватке. А вот Та Таха заволновалась. Поднявшись на пару камней вверх, она остановилась напротив озёрного стража и, продолжая бесконечный танец, запела:

— Тихо, тихо, тихо... Успокойся и не гневись, демон глубин... Успокойся, успокойся, демон глубин! Нам не разрушь проход, уйди и дай пройти спокойно! Уйди, уйди и дай пройти свободно! Сам Вхиро нас призвал, он ждёт нас... Нас Вхиро ждёт!

Непонятно как, но демон услышал нимфу подземного мира, хотя они и находились оба в совершенно разной среде. Он развернулся и нехотя скрылся в темноте.

А я невольно опять залюбовался, как танцевала Та Таха. Её волосы немного светились, освещая людям путь. Никогда раньше я не встречал таких женщин. Колдовство не отпускало. Я не мог отвести взор от обнажённого тела. Руки то переплетались вместе, то разлетались резко в стороны, как испуганные птицы. Стройные ноги постоянно поддерживали неспешный темп.

— Пойдём со мной! Пойдём со мной! — снова и снова звала она за собой. — Осталось так немного, почти пришли мы в гости к мёртвым!

На глубине четырёхсот метров выдвинувшаяся из общей гранитной массы скала образовала большой выступ. На огромном, плоском сверху валуне, как на пьедестале, вальяжно развалилась гигантского вида ящерица. Точнее, передо мной находилась не ящерица, а самый настоящий дракон, метров около десяти длинной, с большой головой песочно-зелёного цвета.

— Я ухожу! Не смею слышать слов чужих! Я ухожу! Я ухожу!

Нимфа испуганно и быстро заскользила по камням, легко прошла сквозь оболочку воздушного пузыря. Очертания её тела расплылись, а секундой позже она растворилась во мраке глубины. Я опять не успел ничего сказать ей из того, что так долго планировал.

— Вот мы снова встретились... Я рад приветствовать и вновь лицезреть благородного и мудрого Вхиро! — В этот раз подземный бог нашёл подходящую оболочку для своей сущности. Я хорошо видел его. Определённо, откуда-то к нам попадало немного света.

Готов поклясться, что Вхиро улыбнулся приветствию. Я стоял перед могущественным богом мёртвых прямо, без показной подобострастности. В одной руке держал неизменную спутницу-дубинку, покрытую порядочным коричневато — красным слоём крови существ, убитых мною в самых различных мирах. В другой руке крепко сжимал тяжёлое, оттягивающее вниз руку, оружие звёздного воина, подобранное мной после поединка.

Услышав имя Вхиро, ожившие к этому времени полинезийцы испуганно сбились в кучу, шепча молитвы и заговоры. Наш воздушный батискаф заметно сжался. Мои помощники из далёкого, но отнюдь не прекрасного будущего, стояли отдельно, с любопытством рассматривая до смерти напуганных туземцев.

— Никогда бы не подумал, что их что-то способно испугать, — негромко произнёс Денис.

Но ещё больше мои товарищи по несчастью изумились, когда заговорила большая ящерица.

— Вот так вот, вот так вот, глупый Оеха. Проходит время, проносятся дни и все рано или поздно приходят к Вхиро. Приходят напуганными, трясущимися от страха. Ты спрашивал о теле? Мне оно самому нравится, — его голос грохотал внутри закрытого пространства так, что закладывало уши, — внушительное. Только хозяин его умер давным-давно, тысячи лет назад. А знаешь, почему я оживил мёртвое тело, и оно может разговаривать с тобой?

— Почему, о мудрый Вхиро?

— Потому что совсем близко от всех вас находится вход в подземное царство мёртвых. Даже на границе миров, хозяин всему — я. В моей преисподней все страдают в ужасных мучениях бесконечное количество лет, как того я захочу. Именно туда ушла ТаТаха.

За моей спиной ещё громче застонали и запричитали полинезийцы, теряющие последний контроль над собой из-за панического страха, овладевшего ими.

— Столько, сколько мне за последнее время подкинули душ, — продолжал бог мёртвых, — ко мне никогда не поступало. Знаешь, а ведь среди них есть и Каду. Ты помнишь Каду?

Я вздрогнул. Дракон — ящерица заметил это, и теперь на самом деле широко улыбнулся плотоядной отвратительной улыбкой. Морда ящерицы осветили вполне человеческие эмоции, отчего она стало ещё более жуткой.

— Да, да, Каду. Он ждёт тебя и он очень зол на тебя. Ты прокрался тайком в его тело, вытеснил из родной плоти, а потом убил пристанище для духа. Он плачет и кричит, просит дать ему другое тело, чтобы найти и убить тебя, Оеха. Лишить и тебя оболочки из плоти, как это сделал ты. Как думаешь, стоит ему помочь?

Да, ещё осталось добавить к нашим неприятностям Каду с его ненавистью и обидами, и мир станет сразу вдвойне прекрасней...

— Я бы очень не хотел с ним встречаться, Вхиро, — честно признался я богу мёртвых. Как заметил, моё откровение немало позабавило хозяина подземного царства. Его толстые зелёно-коричневые вараньи губы расплылись в отвратительной улыбке, обнажив крепкие и острые клыки:

— Неужели бесстрашный Оеха испугался? — с заметной насмешкой в голосе пророкотал Вхиро. — Смертный больше не надсмехается над богами? Наконец-то я могу насладиться твоим страхом, безумец! Я всё вижу, я всё знаю. Знаешь, как Каду просит его отпустить? Каждый день умоляет меня, обещаясь в скором времени доставить твою душу в моё царство. Пока я не слушаю его. И знаешь, почему?

— Почему? — довольно уныло переспросил я, мысленно представив встречу со своим разъярённым двойником, ведь частично я всё же стал Каду, когда переместился в чужоё тело и получил массу совершенно незнакомых воспоминаний, навыков и мыслей.

— Потому что, как меня уверяют, ты нужен здесь. Так решил не я. Будь моя воля, я поигрался бы с тобой в такую игру, о которой позже сложили ужасные легенды. Но старые боги против, и, наоборот, просят тебе помочь.

— Хоть одна хорошая новость, — попытался сострить я, — да и ту принёсли из загробного мира.

Похожая на маленького дракона, ящерица недовольно заворчала:

— Не перестарайся, Оеха. Ты не понимаешь, с какими силами столкнулся. Впрочем, не завидую твоей участи и судьбе всех, кого ты привёл с поверхности. Теперь у вас нет никакого выбора — вы должны войти внутрь большого калипоуло, доставившего первых людей со звёзд. Хочешь, я скажу, что вас там ждёт? Существа, ни на что не похожие. Они прилетели вместе со мной, Тангороа, Одином, Локки, Ра и другими богами в незапамятные времена. Мы так и не смогли понять, в каком из миров подцепили заразу, хотя досадная неосторожность стоила жизни многим переселенцам на звёздном корабле. Сначала твари незаметно и тихо размножились в каком-то тихом и закрытом от посторонних взоров уголке большой лодки, а потом начали нападать на нас. От их беспощадности и прожорливости погибли многие мои друзья. Поэтому ещё в полёте было принято решение, как можно скорее покинуть стены судна, едва покажется подходящая планета. Волей случая, это оказалась Земля. Может быть, не лучший выбор, но деваться было некуда. Если бы мы не высадились, то скоро погибли бы все. Не было бы в таком случае в вашем мире ни людей, ни богов.

Загадки мира Макоа всё больше раскрывались для меня. Вхиро, по его словам, принадлежал к той же компании, что и Тангороа с Одином. В мире Макоа, своеобразной альма-матер всех связанных между собой параллельных миров и моей действительности, боги жили полноценной жизнью, легко проявляясь среди смертных, в то время как в наш мир им была открыта, скорее всего, всего лишь небольшая лазейка.

— Как их можно убить? — тихо спросил я.

— Мы не смогли, как не старались, победить даже одного, — просто ответил бог мёртвых. — После высадки, когда мой дух покинул бренное тело, я стал богом подземного мира. Многие боялись меня при жизни, и мы, допуская такую возможность, заранее готовили колдунов и жрецов, в задачи которых входило почитать и прославлять нас, не давая возможности жизни угаснуть... Хранители прошлого, создав избранным и прославленным вождям тонкие тела, долгое время подпитывали их своей энергией, пока мы не смогли вновь действовать... Впрочем, отбросим не нужные слова. Вернёмся к звёздной лодке. Давным-давно, когда я уже вовсю терзал души грешников, у нас возникла необходимость вновь попасть внутрь. Один из богов, которого никто теперь не помнит, повёл большой отряд, состоящий из людей — героев и демонов в опасный поход. Назад, из лодки, никто не вышел.

Он испытывающее посмотрел на меня, а потом снова жутко ухмыльнулся:

— Теперь ты идёшь тем же путём, глупый смертный. Второй раз на моей памяти, второй раз... И выбора у тебя нет никакого.

— Почему?

— Пока мы беседуем и за некоторое время до этого, когда вы шли за Та Тахой и перед тем спасались бегством, враждебные расы открыли звёздные ворота. Они раскрыли наше прибежище. Мало того, окружили себя полем, в котором мы не можем действовать. А затем на остров начали высаживаться всё новые и новые воины со звёзд. Вместе с ними появились устрашающие машины, которые могут плавать или летать. Оставшиеся в живых воины Акульего Братства перешли на сторону сильнейшего, в то время как солдат хаоле, бывших союзников, звёздные воины принялись истреблять повсюду. Мало того, небольшая флотилия отправилась в поход к земле хаоле.

Ого, пришельцы, значит, приступили к следующему этапу — полномасштабному вторжению. В таком случае путь наверх и в самом деле закрыт для нас. Мы оказались в ловушке, и двигаться можем только вперёд — внутрь корабля. Если наверху нас ждала в любом случае смерть, то в звёздной лодке ожидала пока лишь неизвестность.

— Но как мы попадём внутрь?

— У меня есть ключ. Всё это время он хранился здесь, в самом близком месте, всегда под рукой. Раньше он принадлежал Одину, но великий северный бог отдал его мне.

— У нас тоже раньше имели привычку прятать ключ от дверей под половичок перед входом, — неосторожно заметил я, на время забыв, с кем имею дело. Большая ящерица принялась увеличиваться, разбухать от гнева. Над её головой потемнел воздух. В тёмном сгустке громко загрохотало, и сверкнула маленькая молния. Однако, Вхиро быстро справился с собой, вернувшись к прежним размерам.

— Ты по-прежнему очень глуп, Оеха. Мне почему-то кажется, что скоро мы встретимся с тобой на моей территории. А пока возьми его, — большой зелёной лапой, покрытой крупной чешуёй, он подтолкнул ко мне крупный предмет. Я немного вытянулся, перехватил в одну руку ружьё и дубинку, а другой взял ключ. Сразу почувствовал, что он очень тяжёл и для того, чтобы рассмотреть получше, поднёс к лицу. На моей ладони находился небольшой кубик, сделанный из странного светлого металла. Стороны кубика покрывали неземным узором выпуклые символы и знаки, совершенно мне непонятные. От угловатых пропорций и неизвестных перспектив на меня повеяло чем-то невероятно чуждым и далёким. Впечатление, которое на меня произвёл предмет, не укрылось от пытливого взора хозяина полинезийской преисподней:

— Он очень древний. Я живу долго. Очень долго. Годы в моей памяти давно сложились в минуты, а тысячелетия в часы. Но ключ, как и вся звёздная лодка, намного старше меня. Они были созданы в неведомом мире задолго до моего рождения. Как я заметил, что тот, что другой не подвластны времени. Остаются неизменными из поколения в поколение. Влага не может оставить на их поверхности следов, огонь вулканов не причиняет никакого вреда. Я пробовал, я знаю. Я долго храню его... Тебе нужно всего лишь вставить ключ в едва заметную нишу, и сложный механизм будет запущен.

— Вхиро, я не вижу никаких дверей...

— Они прямо перед тобой, — с насмешкой ответил он, — мы хорошенько их спрятали от посторонних глаз, под грудой камней, в глубоком водяном колодце. В таком глубоком, что враждебные расы побоялись или же не смогли спуститься следом за вами. К тому же сверху мы навалили множество неподъёмных камней, скрепив их вместо раствора между собой древними заклинаниями. Таких камней здесь много. Вы сейчас стоите на них. И вся та гора, на которую вы взошли, на самом деле и есть тот корабль.

— Что я должен сделать, чтобы увидеть её? — уже нетерпеливо вновь спросил я сумрачного бога.

— Просто очисть вход от тины. Ты стоишь прямо перед ним. Надеюсь, хоть это-то ты сможешь сделать сам?

Я вытянул перед собой руку и ткнул дубиной в зеленоватую кашеобразную массу, стеной преграждавшую путь под каменным помостом, на котором лежал Вхиро. К моему удивлению, дубина легко вошла внутрь водорослей, а следом за ней в холодную и липкую субстанцию погрузилась и вся моя рука, до самого плеча. Конца преграды я не достиг.

— Слой достаточно глубокий, — заметил хозяин подземного мира, — верхняя часть просто затвердела от прикосновения к моему телу и превратилась в камень. Демоны-стражи изредка, когда корка становится слишком толстой и твёрдой, один раз лет в двадцать, чистят поверхность от защитного слоя водорослей, подобных которым нет ни в одном из известных мне миров. Любое живое существо умрёт от прикосновения к ним. Но оно не опасно для тебя. Ведь ты давно перестал быть человеком.

Невольно я оглянулся на своих спутников. Да, сейчас бы мне не помешала их помощь. Не одному же чистить подводные авгиевы конюшни. Впрочем, помощники из них получились бы никакие. Полинезийцы, впав в мистический ступор, сбились в дрожащую от страха кучу. Воины, не знающие пощады, раскачивались из стороны в сторону и тихо пели песню мёртвых. Мои товарищи из будущего выглядели под стать им — растерянными и ошеломлёнными. Даже бесстрашный палеоантроп Ургх, которого мы освободили в страшном космическом зверинце, спрятался за чужими спинами. Впрочем, как сказал Вхиро, любая попытка помочь мне будет смертельной для них. Они просто умрут от прикосновения к стражам — водорослям. Все, кроме меня. Ведь я давно уже был мёртв...

— Что-то ты долго думаешь, Оеха, — пригласил меня к действиям Вхиро. Я положил на блестевшую от влаги, полированную поверхность огромного камня, на котором стоял, к своим ногам, полинезийскую дубинку, оружие звёздного воина и тяжёлый ключ. А затем принялся обеими руками разгребать неприятно пахнущую и столь же отвратительную по ощущениям скользкую и мерзкую тину. Водоросли тонкими маслянистыми стеблями переплетались между собой только в верхнем слое, за которым сразу же превращались в вязкий компост. Воздушный пузырь позволял мне двигаться метров на пять вправо и влево, точно почти по ширине камня, на котором я находился. Правда, с левой стороны внутрь нашего воздушного батискафа попал и небольшой кусок провала, с обеих сторон окружившего каменную ступень. Я скидывал, раз за разом, в бездонную пропасть смертоносные водоросли и они исчезали во мраке, в не имеющей дна бездне.

— Давай помогу, — совсем рядом по-русски предложил Денис.

— Не подходи, они опасны для вас, — поспешно остановил я его, продолжая разрушать защитную стену. Внезапно над головой громко затрещало, и я едва успел отскочить в сторону. Каменный свод, который образовался от прикосновения водорослей к телу бога мёртвых, развалился на крупные куски, и они рухнули вниз, туда, где я только что стоял. Их я тоже отправил в полёт в бездонный колодец. Он оказался настолько глубок, что я даже не услышал, как обломки достигли дна. Только разогнувшись, понял, что в момент, когда обрушился свод над моей головой, под который я сделал глубокий подкоп, бог подземного мира куда-то исчез, посчитав свою миссию выполненной. Через несколько минут после того, как я расчистил участок, мои руки коснулись, наконец-то, холодного металла. Я принялся лихорадочно убирать мешавшую преграду и скоро расчистил большой участок. Металл, некогда побывавший возле многих звёзд, тускло блестел в полумраке подводного мира. Невольно меня охватил почти мистический трепет, как будто я стоял возле древнего алтаря.

Наверное, такое же чувство охватило полинезийцев и людей из моего времени.

— Что это? — хриплым голосом спросил Денис.

— Корабль. Древний космический корабль, на котором прибыли на Землю много тысяч лет назад первые люди, похожие на нас, — ответил я ему.

— Чёрт, — тихо выругался Серый.

— Командир, — так же негромко, словно боясь потревожить святыню, произнёс Василий, — я ничего не понял, о чём вы говорили там с большой ящерицей, но что будем делать дальше?

— Войдём внутрь.

— Внутрь него?!

— Да.

— И что там внутри? — настороженно вмешалась Ирина.

— Сплошные неприятности, — я нагнулся и поднял оружие и ключ. К моему удивлению, заметил, как что-то зашевелилось по краям очищенной площадки. Водоросли, регенерируя на удивление быстро, принялись, извиваясь, быстро расти, увеличиваясь на глазах.

Ощутив тяжесть ключа, я принялся взглядом искать место, в которое его можно было поместить. Ровная поверхность нигде не указывала на наличие дверей, но скоро мне удалось заметить небольшую выемку в дальнем правом углу, расположенную выше головы. Вытянувшись и снова встав на носки, вставил куб в нишу. Вошёл он хорошо, зацепившись барельефами за невидимые выступы. Едва я надавил на него, как сработал невидимый механизм, и ключ медленно пополз внутрь гигантского корпуса.

Я замер в нерешительности. Ничего не произошло. Лишь тихий шорох быстро наступающих водорослей нарушал тишину. Внезапно ключ выбросило назад. Он отлетел метра на два, и я не успел его поймать. Тускло сверкнув, реликвия упала в расщелину между камней, туда, где находилась все долгие годы — в царство мёртвых.

А на поверхности корабля появилась первая трещинка. Она резво и весело побежала вниз и вверх одновременно, быстро увеличиваясь в длину. Вверху, метрах в двух над головой, тонкая линия вдруг повернула налево, чётко обозначив вход. Так же завернул в нужном направлении и нижний край трещины. Теперь отчётливо две линии быстро приближались навстречу друг другу, торопясь соединиться. Передо мной за несколько секунд образовался большой четырёхугольник, аккуратно втиснувшийся в точно расчищенный участок. Видимо, камень, на котором я стоял, совпадал с границами дверей.

— Что дальше? — я услышал в голосе Ирины плохо скрытый страх.

— Сейчас нас запустят внутрь, — пояснил я очевидное и оглянулся. Пришельцы из будущего сбились в кучу за моей спиной, а за ними полукругом собрались татуированные воины Макоа. Воздушный пузырь ещё сильнее сжался, уменьшившись до необходимых размеров, в которые с большим трудом поместилась наша группа. Совсем рядом, за защитной стенкой из сжатого воздуха, по другую сторону барьера, мимо нас проплыла стайка крупных, ярко и щедро раскрашенных природой, рыб. — Когда войдём внутрь, держитесь поближе ко мне.

Я с силой сжал ствол ружья и рукоятку боевой дубинки. Туда, куда мы направлялись, для них наверняка найдётся немало работы.

Между тем, тяжёлая дверь тяжело отъехала немного внутрь корабля, а затем поскользила вбок. Перед нами открылся довольно просторный проход, метров десять в ширину и около трёх в высоту. За порогом нас ждала темнота и неизвестность, пугающая даже меня. Уж слишком много страшилок успел рассказать об этом месте Вхиро. Что из его сказок соответствует действительности, а что всего лишь выдумка, нам предстояло узнать в самое ближайшее время.

Решительно вдохнув воздух, я шагнул внутрь древней реликвии. Следом за мной торопливо поспешили воины, собранные воедино из разных эпох. Мои ноги коснулись почему-то тёплой поверхности и темнота рассеялась. Довольно высоко над головой вспыхнул тусклый свет. Мы стояли в начале огромного коридора. Первым делом я посмотрел вверх. Потолок создавал полную иллюзию собственного отсутствия. Казалось, что наверху существует только один свет, мягкий, совсем не яркий, на который можно смотреть, даже не прищуриваясь.

Удалённые от меня равномерно, на пару десятков метров с обеих сторон, стены ввиду необычных и непривычных смешиваний неземных пропорций казались невероятно далёкими и высокими.

Почти бесшумно за последним, вошедшим в помещение полинезийцем, закрылась дверь, отрезав возможность для спасения, но на неё уже никто не обратил внимания.

— Олег, ты должен мне рассказать, о чём вы так долго беседовали с большой ящерицей, — серьёзном тоном заявил Денис, встав рядом.

— К твоему сведению, видел ты не ящерицу. Нас посетил собственной персоной бог мёртвых, — усмехнулся я.

— Тем более, — продолжал настаивать он. — Что это за место? Куда мы попали? Ты говорил, что нужно войти в какой-то старый корабль, но насколько безопасно находиться в нём?

— Как ты правильно заметил, мы попали внутрь гигантского космического судна. Вся гора и является, к твоему сведению, этим кораблём. А насчёт безопасности... Не знаю даже, как сказать. Если честно, то сюда побоится зайти любой из местных богов или демонов, какими бы силами и могуществом он не обладал. Дело в том... Дело в том, что первые люди что-то привезли с собой с далёких звёзд, где-то случайно подцепили какую-то смертоносную заразу... Что-то такое, чего боятся даже они. Вопрос в том, живо ли ещё зло...

— Командир, тогда мы должны поторопиться, — я почувствовал по голосу, как сразу собрался и подтянулся Василий.

— Мы попали в царство мёртвых, — словно понимая, на какую тему мы ведём беседу, вмешался долго молчавший Макоа на полинезийском языке. — И путь отсюда не найдёт ни один смертный. Я встречу здесь, наконец-то, Солнышко, Вамбо и многих других своих родственников... Ведь я один, совсем один... А теперь я попал домой, и они все ждут старика. Я познакомлю их с тобой, Оеха, думаю, вы подружитесь...

Проигнорировав слова старого воина, я продолжил, первым делом, вводить в курс дела моих спутников из будущего. В надёжности, храбрости и отваге полинезийцев я был уверен, после того, что пережил вместе с ними.

— Здесь есть помещение, — продолжил я на своём родном языке, совершенно непонятным для Макоа, — подобное земным оружейным комнатам. Работает оно, конечно, по другим, неизвестным нам принципам. Индивидуально с каждым. После того, как корабль обработает попавшего в потаённую комнату человека, тот приобретает массу серьёзных преимуществ над своими потенциальными противниками. Мне об этом рассказал в своё время Один.

— Как человек-паук? — невольно усмехнулся Денис. — Я всё больше удивляюсь в последнее время твоему новому кругу знакомых. Запросто так беседуешь с богом мёртвых, как со старым и хорошим знакомым, теперь Одина вспомнил... Впрочем, увидев большую говорящую ящерицу, я могу уверенно сказать: больше желания пересекаться с твоими новыми друзьями у меня нет.

— Денис...

Не дав мне сказать больше ни слова, откуда-то из глубин корабля, на нас обрушился яростный вопль:

— Ррррагагатууу! Ррра-гага-тууу!

Я понятие не имел, как должно было выглядеть существо, настолько громко и страшно выкрикнувшее фразу-приглашение на пир. Наверное, оно представляло собой нечто очень пугающе. Во всяком случае, так мне показалось по тембру, скрытой силе и ненависти, прозвучавшей в голосе.

Я посмотрел на Дениса. Он сильно побледнел. А стоящую рядом с ним Ирину стала бить нервная дрожь.

— Помоги нам, Тангороа! — неожиданно громко закричал Макоа. — Появись и защити! Древние демоны проснулись!

— Вперёд! — я решительно двинулся вглубь коридора. И так слишком много драгоценного времени потратили на разговоры. С каждым новым шагом свет над нами перемещался на несколько метров вперёд, освещая непосредственный участок коридора по ходу движения. В то же время за нашими спинами, по мере удаления, он медленно гас. Получается, прав был Один. Всё это время, долгие тысячелетия, корабль ждал прихода людей.

— Ррраггагатууу! — ответили первому глашатаю гораздо ближе ещё несколько его собратьев.

— Рррагагатууу! — подхватили клич голодного мира сразу во всех направлениях десятки голосов. Без всякого сомнения, они приближались к нам.

Я почти перешёл на бег, когда меня остановил один из полинезийцев:

— Оеха, постой!

— Что? — я резко остановился и обернулся.

— Здесь дверь, — на своём языке растерянно ответил один из воинов Макоа. Действительно, один высокий полинезиец, весь покрытый знаками смерти, которого я не знал, стоял возле тёмного овального провала, прохода в стене. Странно, я только что там прошёл и ничего подобного не видел.

— Что ты сделал, чтобы её открыть? — требовательно и строго спросил я полинезийца, одетого в полотняную набедренную повязку.

— Ничего, — он повернул голову ко мне. На его лице, тоже порядком татуированном, читались лишь растерянность и страх. — Просто уронил дубинку и подошёл к стене. А когда поднял голову, то увидел дверь...

— Подошёл к стене?

Он утвердительно кивнул головой.

— Может, она открылась оттого, что ты оказался возле неё? — Денис, не один день, до моего появления проживший среди воинов Акульего Братства, видимо, всё же немного понимал язык полинезийцев. — Может, их здесь масса и они сразу открываются, стоит только немного к ним приблизиться?

— Рррагагатууу! — оглушительно взревела темнота за порогом освещённого пространства, и я отчётливо разглядел, как нечто большоё зашевелилось во мраке.

— Берегись! — закричал Макоа, наверное, тоже что-то заметивший. А секундой позже тёмные, напоминающие жгуты или щупальца, отростки, сотканные из дымчатого мрака и чернильной краски, обхватили бедолагу в нескольких местах в районе живота и резко оторвали от пола. Полинезиец выронил дубинку, из-за которой попал в ловушку, и попытался вырваться. Нечеловеческая сила, которой он хотел противостоять, согнула тело вдвое. Он только успел закричать:

— Аааа! — как исчез во мраке. Темнота проглотила его быстро, жадно, стремительно и голос несчастного сразу смолк, едва он пропал из освещённого участка. Только некоторое время перед моими глазами навязчиво продолжало висеть где-то там, во тьме, за дверями, искажённое гримасой боли и страха татуированное лицо.

Неизвестное существо за входом на другую ветку внутри корабля, утащило добычу куда-то подальше. Я понял это потому, что вход начал закрываться. За неуловимый миг на месте прохода появилась едва заметная плёнка, которая мгновенно затвердела, превративший в светлый металл.

Мне удалось, ко всему прочему, заметить нечто такое своим обострившимся зрением, что мои воины могли и не увидеть. В местах, где хищник обхватил жертву, я успел отчётливо разглядеть, как тёмные сгустки разрезали или растворили кожу и проникли внутрь тела.

Некоторое время всё наше храброе воинство молчаливо и ошеломлённо стояло на месте, словно поражённое громом. Первым опомнился Серый. Не сказав ни слова, он развернулся и бросился бежать вперёд, подальше от опасного места. Следом за ним устремились и остальные.

Я не заметил, как оказался втянут в общее движение, внезапно охваченный паникой. Почему-то из головы исчезли все здравые мысли, осталось только стремление выжить. Мы стремительно неслись в неизвестность, стараясь обогнать друг друга и в первую очередь свой страх. Свет бежал вместе с нами, загораясь перед испуганными людьми и поспешно прячась в темноте там, где нас уже не было.

Касаясь голыми пятками тёплого металла, в один момент я вдруг почувствовал, как пол заметно завибрировал. А потом сзади кто-то страшно закричал. Я остановился. Всё моё воинство, тяжело дыша, сбилось в кучу, как загнанное страхом стадо. Обернувшись, увидел совсем недалеко зияющую в полу тёмную дыру. В самый край вцепились чьи-то пальцы. Не хватало нескольких полинезийцев, а из моих преторианцев пропал Ургх. Тот самый бесстрашный палеоантроп, который в битве с пришельцами бросился вперёд, заслоняя меня грудью. Тот, кого мы спасли на неизвестной планете из ужасного зверинца от страшной участи, уготованной ему ункасами.

— Оееех-х, — простонал из темноты мой могучий друг, зовя на помощь. Это он пальцами держался за края открывшегося люка.

Не выдержав веса, пальцы скользнули к краю и исчезли из поля зрения.

Я не мог допустить, чтобы он погиб.

И тогда, движимый вполне понятным порывом, я совершил самый безумный поступок в своей жизни.

— Оао! — закричал я что было мочи своим хриплым голосом, и бросился к провалу.

— Оеха! — одна тень отделилась от общей массы и последовала за мной. Верный Макоа и на самом деле ничего не боялся.

Оттолкнувшись, подняв над головой полинезийскую дубинку и ружьё звёздного воина, я прыгнул в центр пугающей тьмы...

Глава 3.

Бриг 'Саттелит' с распущенными белыми парусами, следовал в строго назначенном месте в строю. Вытянувшиеся в подобие буквы 'Т' парусники стремительно приближались, готовые взломать построение противника. На рангоуте — реях и верёвочных лестницах капитан брига разместил самых метких стрелков, в основном из состава уцелевших после высадки на остров морских пехотинцев. Из числа тех, кому удалось и посчастливилось выжить.

Разношёрстно одетые канониры застыли у карранад и пушек, готовые по команде обрушить на врага, как бы он не выглядел, град выкрашенных в чёрную краску ядер и смертоносно жалящей картечи.

Возглавлял строй красавец 'Ройял', огромное сто пушечное судно, под командой сэра Джона Гарви, который занимал на данный момент должность адмиралом флотилии. Очень опытный моряк, он много раз выходил в длительные экспедиции и не раз принимал завтрак под грохот пушек. Следом за флагманом в кильватере движения словно летел над водой мощный семидесяти четырёх пушечный фрегат 'Кент', которым командовал Томас Роджерс. За 'Кентом' следовала сороко пушечная 'Диана', а уж после неё выстроились в строгую линию более десятка судов помельче.

На безоблачном небе ярко светило солнце. Погода, как нельзя, сопутствовала затеянному опасному предприятию. Лёгкий морской бриз вызывал небольшую рябь на поверхности бескрайнего океана, надувая плотные паруса.

Муррэй, осматривая в подзорную трубу океанские просторы, невольно навёл оккуляр на головной 'Ройял'. Настоящий красавец! Джеймс мог легко рассмотреть чёткие и точеные формы корабля, заменившие принятые в восемнадцатом веке надутые и вычурные очертания. Он невольно залюбовался совершенным, выкрашенным в типично чёрный цвет корпусом, разукрашенной кормой. Перенеся взор на следующее судно, капитан 'Саттелита' почувствовал невольную гордость за принадлежность к нации, которая смогла даже в удалённом, Богом забытом уголке, в столь короткий срок снарядить для предстоящей битвы столь могущественный флот.

Впрочем, если говорить о последних событиях, Джеймс в глубине души вовсе не был уверен в быстрой и бескровной победе. То, что королевский флот разгромит противника, для него казалось фактом несомненным, но всё же без больших жертв, как он понимал, вряд ли удастся обойтись. Враг рисовался в его воображении опасным и грозным противником, от которого можно было ждать немало неожиданных сюрпризов и неприятностей. Конечно, в итоге пушки короля Георга сметут всё живое. Их вполне хватит на собранных судах, чтобы повторить успех при Абукире или в Дании. Хотя...

Последние события калейдоскопом ярких картинок, чётко отпечатавшихся в сознании, не давали покоя капитану ни днём, ни ночью. Он вновь и вновь возвращался мысленно к ничем не привлекательному острову, затерянному где-то посередине Тихого океана.

Несколько недель назад, приняв на борт внушительный контингент морской пехоты, 'Саттелит' направился к указанному клочку суши, населённому кровожадными и дикими туземцами. Капитана, как и его матросов, очень удивило то, что в составе погрузившихся на бриг подразделений, не оказалось ни одной туземной части. Практически полностью роты пехотинцев офицеры укомплектовали представителями господствующей белой англосаксонской расы. Королевская пехота должна была выполнить определённую миссию на далёкой земле, защищая белых миссионеров и колонистов, охлаждая самыми жёсткими способами пыл вечно бунтовавших дикарей. Однако Муррэй по-прежнему не мог понять: зачем нужно посылать настолько грозный контингент на заброшенный в океанских просторах, Богом забытый остров? Впрочем, Джеймс давно подозревал, что на острове творится что-то неладное, из ряда вон выходящее. По пути к Индии, команда корабля спасла с большим трудом, державшегося на поверхности, вцепившись в обломок корабля, одинокого матроса. Несчастный оказался единственным уцелевшим из состава экипажа небольшого военного судна. Спасённый принялся рассказывать странные и страшные вещи. Сбивчиво, но с настойчивостью истинного маньяка, он поведал об атаке на корабль Его Величества акульего войска, которым вполне разумно руководила акула невиданных ранее, гигантских размеров.

Тайны и загадки, связанные со злополучным островом, в дальнейшем лишь множились, нисколько не помогая в понимании того, что происходило на окружённом со всех сторон клочке земли.

Достигнув цели, Муррэй приказал высадить десант на покрытый пышной тропической растительностью берег. Солдаты, подгоняемые офицерами, оставив на песчаном берегу нескольких часовых, направились к миссии, а на борт 'Саттелита' поднялись двое добродушных с виду миссионеров. С собой они принесли письменные указания капитану брига, и вполне чёткий план дальнейших действий. Повинуясь приказу, Джеймс распорядился вновь выйти в море. Достигнув определённой точки в водной пустыне, гости в рясах приказали лечь в дрейф и упросили убрать в трюм всех матросов ввиду 'крайне секретного и опасного эксперимента'. Лишь капитан и боцман Билли наотрез отказались выполнить просьбу не в меру настырных священников. Через некоторое время только они вдвоём и стали невольными свидетелями точной высадки на палубу корабля небольшой группы необыкновенно устрашающе выглядевших воинов, так напомнивших внешним видом, боцману библейских демонов.

Гости пришли с небес. Проповедники установили на крашенных, отполированных трудом и потом матросов, досках палубы громоздкий предмет и вскоре над его поверхностью образовалась посадочная площадка, на которую по транспортному лучу, связавшего на время два мира, высадились звёздные воины.

Забрав в намеченной точке десант, бриг вновь отправился к берегу. На следующий день после прибытия, по рассказу одного из матросов, отряжённого в помощь миссионерам, монахи установили тот же прибор во дворе миссии, вновь соединив удалённые миры. Как понял капитан, проповедники и перемещали его в соответствии с движением планеты, чтобы 'поймать' нужную для дальнейших действий точку. В этот раз открыли ворота на целые сутки. С утра до глубокой ночи с небес беспрерывно двигался поток закованных в доспехи мощных неземных созданий, прихвативших с собой множество портативных образцов неизвестной техники.

В то время, когда высадка шла полным ходом, к Муррэю с берега верные матросы доставили трясущегося от страха солдата морской пехоты, по имени Том Аткинс. Совсем ещё молодой человек, поменявший по собственной глупости развлечения юности на строгий военный мундир, с трудом пересказал свои злоключения. В то время, когда бриг отплыл от острова с миссионерами на борту, по настоянию святых отцов была организована небольшая разведывательная экспедиция вглубь занятой враждебными туземцами территории. Отряд, состоящий из солдат, проводников-островитян и одного служителя культа, углубился в джунгли, постоянно тревожимый мелкими группами повстанцев. Зайдя довольно далеко, на ночь морская пехота, выбрав прекрасную оборонительную позицию, расположилась на берегу живописного лесного озера.

Невольно опустив голову, Джеймс на минуту задумался. С момента бивуака у озера рассказ стал похож на сказку, обрастая всё новыми и новыми фантастическими подробностями. Сначала из воды показались обнажённые женщины невиданной красоты, которые, околдовав и очаровав пришельцев, принялись их безжалостно топить. Как они попали в озеро? Как смогли бесшумно подобраться к лагерю? И кто, или что, в конце концов, они были?

Том не смог ответить ни на один из вопросов капитана, но охотно рассказал, что случилось дальше. Спас Аткинса и миссионера стоявший рядом проводник-туземец, из числа воинов Акульего Братства, примкнувшего к белым людям. При виде женщин он сразу побледнел, и, схватив за рукава, потянул за собой солдата и священника в густой кустарник. Не успели они пробежать и нескольких сотен метров в трудно проходимых джунглях, как наткнулись на воинственно настроенную группу дикарей. Проводника убили сразу, а белых пленников повели в обратную сторону, к зловещему озеру. На берегу, в свете костров, их окружили озлобленные и агрессивно настроенные полинезийцы. Они жаждали одного — крови, а командовал ими туземец, с на удивление даже для его народа зверским и диким выражением лица. Непонятно по какой причине он спас Тома, отдав на растерзание обезумевшей толпе миссионера. Невольно солдату пришлось стать свидетелем ужасной расправы, которую учинили кровожадные туземцы над святым отцом. Отвратительные убийцы, больше всего ценившие из трофеев головы поверженных неприятелей, в один миг набросились на несчастного и отрезали голову. Секундой позже лицо миссионера принялась стремительно изменяться, превратившись в итоге в совершенно неизвестное, неземное существо. Так же полностью преобразилось и тело. По словам Аткинса получалось, что под благообразной личиной проповедника прятался оборотень или... демон.

Впрочем, такую версию независимо от Тома ещё до его рассказа выдвигал боцман Билли, оказавшийся свидетелем высадки на палубу пришельцев с небес.

Выслушав сбивчивый рассказ испуганного до смерти солдата, Муррэй распорядился срочно сняться с якоря, совсем недавно снабжённого взамен прежнего волосяного троса металлической цепью. Капитан приказал направить судно в известную ему укромную бухту на другом конце острова. Джеймс не первый раз посещал местные воды и хорошо укрытую от постороннего взгляда маленькую гавань как-то, во время предшествующего визита, ему указали дружественные туземцы.

Однако, прежде чем отплыть, Муррэй послал на берег верного матроса, старика Якобса, который должен был пробраться к отряду высадившихся морских пехотинцев и сообщить офицерам новое место расположения судна.

Как оказалось, капитан 'Сателитта' оказался чрезвычайно прав, усилив меры предосторожности. Не прошло и несколько суток, как в джунглях, на отрогах одной из гор, разразилась небывалая битва. Грохот от взрывов и выстрелов был хорошо слышан морякам на другом конце острова. А ещё через сутки на песчаной косе, у самой кромки воды, показалась отчаянно жестикулирующая группа, числом в десять человек. Джеймс отправил с брига шлюпку и уже через час спасённые, перебивая друг друга, рассказывали историю того, что произошло.

На другой стороне злосчастного острова, среди буйной тропической растительности, сошлись в смертельной схватке туземцы, усиленные звёздными воинами и возглавляемые святыми отцами. На стороне миссионеров, кроме небесного воинства и дикарей из Акульего Братства, выступили солдаты-хаоле и даже шагающие и, что самое невероятное, летающие машины, целиком собранные в миссии из металла. Муррэй слушал выживших, и не мог заставить себя им поверить.

Впрочем, бунтующие туземцы оказали неожиданно сильное сопротивление. Неизвестно откуда к повстанцам пришла помощь. Самодвижущая карета из металла, снабжённая мощным оружием внесла смятение в ряды атакующих. Управляли ей несколько человек, одетые в непривычную одежду, они явно не принадлежали к местному обществу. Вооружены пришельцы были индивидуальным оружием, основанным на неизвестных принципах действия. Короткоствольные обрубки металла с небольшими удобными ручками могли стрелять беспрерывно, осыпая солдат и членом Акульего Братства непрекращающимся дождём из металла. Однако, несмотря на неожиданную поддержку, армию восставших дикарей удалось уничтожить за сравнительно короткий срок. Немногие уцелевшие, включая и странных бойцов со скорострельным оружием, скрылись в спасительных мангровых и пальмовых зарослях. Вечером того же дня победители устроили беспощадную охоту на уцелевших, выслеживая их при помощи местных проводников. А затем всё изменилось. Ночью бывшие союзники обрушились на солдат-хаоле, устроив ужасную резню. Днём победители, морские десантники, ночью превратились в загнанную дичь. Белых солдат убивали везде, где только могли найти, в чём особое рвение и зверские навыки показали местные туземцы. Впрочем, некоторых европейцев, тех, кто выглядел здоровее других или отличался выдающейся внешностью, полинезийцы зачем-то передавали живыми миссионерам. Зачем они это делали, выжившие не могли ответить.

Получив наглядное доказательство предательства, капитан 'Саттелита' поспешил поскорее покинуть опасные воды. Настолько, насколько позволял попутный ветер, искусно используя все возможности современного парусного снаряжения, бриг устремился к берегам Индии. За короткий срок корабль пересёк обширные водные расстояния и вскоре Джеймс стоял с докладом в удобном и красивом кабинете губернатора. Рассказ Муррэя вскоре подтвердил капитан испанского судна, прибывшего в порт Калькутты через несколько часов после 'Саттелита'. Совершенно случайно в тех же неспокойных широтах, откуда приплыл Джеймс, испанцы подобрали двух чудом выживших людей. Пехотинцы, пережившие кровавую охоту и избиение товарищей, смогли, обманув бдительность многочисленных врагов, выйти в океанские просторы на утлой лодке, похищенной у туземцев. Нерадостные новости сообщили спасённые. По словам лояльных жителей острова, которых осталось не так-то и много, пришельцы, одновременно с зачисткой острова, усиленно принялись готовить вторжение при помощи туземцев на континент.

Губернатор белой части колонии необычайно серьёзно отнёсся к тревожной информации. Первым делом, при капитане 'Саттелита' распорядился произвести арест первого епископа миссии Томаса Миддлтона и всех его помощников. Довольно внушительный отряд, к которому присоединились надёжные моряки с 'Саттелита' во главе с Муррэем, направился к резиденции, облюбованной святыми отцами. Как оказалось, у миссионеров в губернаторском дворе существовали свои источники информации — предупреждённые шпионами, люди в рясах спешно, до прихода военных, покинули стены миссии. При осмотре помещений матросам и солдатам попадалась то одна странная находка, то другая. Помимо непонятных многочисленных приборов и инструментов, в подвале, в одной половине которого содержались заключённые и животные в необычных оболочках каплевидной формы тёмно-коричневого цвета, матросы обнаружили почти собранную машину, очень напоминающую ту, что на палубе 'Саттелита' соединила два мира.

После очевидных доказательств подозрительной деятельности, губернатор отдал приказ всем находящимся на данный момент в его распоряжении кораблям выйти в море в составе сильной флотилии, навстречу предполагаемым силам вторжения. О произошедших на острове кровавых событиях, экипажу брига и уцелевшим солдатам морской пехоты приказали строго — настрого молчать. Для секретности существовали свои, вполне объективные причины. Слабая власть, в основном удерживаемая над многомиллионным народом одним лишь авторитетом белого человека могла стремительно рухнуть в любой момент, стоило только среди инертных индийцев вспыхнуть первой искре.

Кроме находившихся в гавани кораблей флота Его Величества, к экспедиции присоединился довольно ветхий испанский фрегат. Эскадра получилась внушительной и сильной. Муррэю казалось, что губернатор даже собрал излишек сил. Можно было обойтись и вдвое меньшим количеством пушек. Впрочем...

— Вижу! Вижу противника! — крикнул находившийся высоко на мачте, в 'осином' гнезде, матрос — смотрящий.

— Ну, вот, Билли, — обратился к стоящему рядом боцману капитан, — не удалось нам с тобой поучаствовать под Абукиром и Трафальгаром, теперь постараемся во славу Британии и Его Величества здесь. Я всегда тебе говорил, что на наш век крови и славы хватит.

— Пушки могут оказаться бесполезными против демонов, сэр, — вежливо, но твёрдо ответил приземистый крепыш с правильными и крупными чертами лица, с завязанным в 'свиной хвостик' на затылке пучком волос.

Муррэй вновь поднял подзорную трубу и поднёс её к лицу. Образуя под тяжёлым корпусом пенящиеся буруны 'Ройял' уверенно двигался вперёд, штурмуя одну за другой небольшие волны. Чайки, кружащие над мачтами, тревожно закричали. А над палубой поднялся к небу тревожный бой барабанов.

— Адмирал приказывает держать строй, — громко крикнул с мачты матрос, не спускавший взора с сигнальщика на головном судне.

Джеймс, обуреваемый тревожными предчувствиями, перевёл трубу в сторону горизонта и внезапно увидел противника. Десятки, а, возможно, и сотни полинезийских военных лодок, способных вместить по полсотни воинов каждый, стремительно приближались, вырастая на глазах. Снабжённые с обоих бортов противовесами боевые калипоуло представляли собой достаточно устойчивую и быстроходную конструкцию. Выставив по единственному парусу, воины Акульего Бога бесстрашно гребли вёслами по направлению к приближавшейся эскадре. По открытым в едином порыве ртам, Муррэй понял, что полинезийцы разогревали себя в предвкушении битвы, песней мёртвых.

Присмотревшись, капитан 'Саттелита' заметил, что над покрытыми резьбой бортами лодок, победители выставили в качестве трофеев на всеобщее обозрение на специальных площадках в носовой части примитивных судов отрезанные головы европейцев.

— Посмотри, Билли, — Джеймс протянул подзорную трубу боцману. Старый моряк торопливо взял её и жадно прильнул к окуляру:

— Звери... Какие звери, настоящие животные... Эти полинезийцы, кэп... Дикари и людоеды. Мы раздавим и уничтожим всех, и даже имя их похороним на морском дне, как Господь упокоил армию египетскую.

— Билли, пора. Проследи за канонирами, — Муррэй забрал у своего помощника подзорную трубу. Боцман торопливо направился к люку, ведущему на орудийную палубу.

Между тем, большие суда под огромными белыми парусами всё быстрее и быстрее, не замедляя бега, приближались к флотилии островитян. Муррэй понял замысел адмирала. Противник выглядел на редкость слабым и беззащитным перед техническим превосходством европейцев, поэтому адмирал не посчитал нужным выставить подчинённые ему корабли в боевую линию, чтобы максимально использовать всю артиллерию. Он предпочёл атаковать колонной. Адмирал попросту решил взломать строй лодок, разрезать его на две части, по ходу движения осыпая лодки полинезийцев ядрами сразу с обоих бортов проходящих мимо под всеми парусами судов.

Когда головной корабль довольно сильно растянувшейся колонны почти достиг тонкой линии гребных судов, полинезийцы встретили 'Ройял' боевым кличем:

— Оао! — сотни и сотни голосов слились в единый, устрашающий рёв голодного зверя. Даже Муррэй услышал его и едва не вздрогнул. Секундой позже, сравнявшись с первыми калипоуло, флагман ответил. Загрохотали десятки пушек, борта корабля скрылись в густых пепельно-серых пороховых облаках. Муррэй принялся жадно водить вправо и влево подзорной трубой, пытаясь разглядеть результаты залпа. Так как противник не располагал крупнокалиберным огнестрельным оружием (лишь несколько облачков от ружейных выстрелов поднялось с туземных лодок в воздух), ничто не помешало в полной мере осмотреть панораму побоища. Некоторые ядра попали точно в цель. Пять или шесть больших лодок были мгновенно уничтожены. На нескольких картечь вымела всё живое, и они мгновенно превратились в некое подобие плавучих перевёрнутых гробов, без единого признака жизни. Пять или шесть лодок раскололись пополам. Половинки подбросило высоко в воздух, на вершинах вспухших водяных холмов, в которых мелькнули тёмные фигурки людей. Другие калипоуло перевернулись от того, что ядра хоть и, не попав в них, упали так близко, что поднятая ими волна опрокинула лодки. В воде появилось множество тёмных голов гребцов с потерпевших крушения судов.

Джеймс невольно признал правильность стратегии, которую выбрал адмирал. Когда последний корабль пройдёт мимо полинезийцев, от их грозного флота, собранного явно не с одного острова, останутся лишь одни щепки.

'Ройял', выкрашенный в чёрный цвет красавец с точёными формами, прошёл как нож сквозь масло и принялся медленно уходить влево, выполняя разворот. Тем временем его место заменил семидесяти пушечный 'Кент' под командованием Томаса Роджерса и грохот выстрелов, грянувших с фрегата, слился с восторженными криками команды.

К этому времени бриг 'Саттелит' ещё ближе приблизился к многочисленным боевым лодкам полинезийцев. Несмотря на учинённый погром, флотилия дикарей ещё была довольно многочисленна. Десятки, сотни небольших гребных судов отважно стремились войти в соприкосновение с судами европейцев, без всякой надежды на победу. Один остров, каким бы большим он не был, не смог бы выставить столько калипоуло. Впрочем, несмотря на многочисленность и храбрость, участь смельчаков была решена. Как и несколькими минутами раньше, ядра вновь попадая в суда полинезийцев, раскалывали лодки, дробили тела, ломали кости, отрывали руки и ноги. Картечь, жужжащим роем, не находя по пути движения препятствий и барьеров, выкашивала татуированных воинов десятками, окрашивая тёмно-синие воды в красный цвет.

В самый разгар веселья на линии горизонта что-то блеснуло. Первым необычное явление заметил смотрящий на мачте и тревожным криком возвестил об угрозе команду.

Джеймс, поспешно оторвавшись от зрелища очередного триумфа флота Его Величества, перевёл взор в другое направление. Быстро приобретая форму, на невероятной скорости, к месту сражения приближалось несколько приземистых, похожих корпусами на перевёрнутые большие тарелки, кораблей. То, как от поверхности судов отражались яркие солнечные лучи, говорило о том, что они, скорее всего, целиком сделаны из металла. Абсурдность пришедшей в голову мысли Муррэй немедленно подверг сомнению. Насколько он знал, любой достаточно тяжёлый металлический предмет не может держаться на водной поверхности, он непременно должен утонуть, едва попав в водную среду. Впрочем, если дерево оббить железной оболочкой, такой корабль вполне может передвигаться и в водной стихии.

Не давая капитану 'Саттелиту' до конца выстроить стройную логическую теорию, корабли вдруг поднялись в воздух. Они зависли на расстоянии метров пятнадцати над океанской гладью. Джеймс заметил, как неведомые силы, удерживающие на весу тяжёлые предметы вызвали на гладкой поверхности глубокие воронки, от которых к днищам поднялись столбы сжатого воздуха, со множеством блестевших в них, похожих на драгоценные камни, каплями воды. Между тем, повисев пару секунд на определённой высоте, похожие на приплюснутые тарелки летающие суда, стремительно рванулись навстречу флоту европейцев.

Канониры на 'Ройяле' к тому времени успели перезарядить орудия и весь борт корабля содрогнулся от залпа. Почти завершивший разворот флагман находился в наиболее выгодном положении по отношению к противнику и смог использовать одновременно практически все пушки, расположенные на борту в несколько рядов. Из клубов дыма вылетели ядра и устремились к пяти летающим аппаратам, но к удивлению Джеймса, не долетев до них метров пятнадцати, упали перезревшими плодами вниз, обозначив места вечного упокоения всплесками воды.

Ответ не заставил себя ждать. Из среднего в звене судна, состоящего из пяти кораблей пришельцев, вырвалась длинная извилистая молния и ударила в центр палубы 'Ройяла'.

— Фррр-ххха! — огненное оружие срезало мачту, которая повалилась за борт, рвя верёвки крепления, рангоут и такелаж, и угодила точно в самое уязвимое место — в укрытый палубой пороховой погреб. Страшный взрыв, оглушивший зрителей, поднял к небу гигантскую водяную гору, в которой явственно можно было разглядеть остатки кормы, обломки мачт и фигурки обречённых матросов. А потом, через какую-то секунду огромная масса воды, поднятая вверх взрывом, резко опала вниз, оставив на пенящейся и бурлящей поверхности многочисленные обломки от некогда гордого судна и несколько оглушённых людей, вцепившихся в мусор, оставшейся после катастрофы.

Между тем, ещё один летающий аппарат совершил немыслимый крутой разворот и завис над следующим за 'Ройлем' фрегатом 'Кентом'.

— Фррр — хааа! — снова звук от неизвестного сверхмощного оружия напомнил лопнувшую гигантскую струну, и широкий огненный луч прошёлся над палубой судна. Срезанные инструментом невиданной мощности мачты принялись одновременно, с характерным треском и стоном, заваливаться набок. Собирая в обвисшие тряпки белые паруса, сметая сидевших на веревочных лестницах стрелков, падающие мачты увлекли их за борт. Раздались многочисленные крики, полные страха и отчаяния.

Секундой позже Муррэй услышал громкий звук, поразительно напоминавший удар гигантского колокола и мгновенно воцарилась тишина. Словно поражённые колдовскими чарами высыпавшие на палубу матросы, канониры, морские пехотинцы и даже корабельный капеллан в чёрной одежде, замерли в нелепых позах, как будто одномоментно превратившись в камни. Немного повисев над поверженным и заколдованным кораблём, летающие блюдца устремились к следующей жертве, а обездвиженное судно скоро облепили полинезийские боевые лодки, полные разъярённых туземцев.

— Оао! — раздался торжествующий клич. Десятки обнажённых дикарей принялись стремительно подниматься на борт 'Кента' по свисающим обрывкам верёвок и снастей, в один миг, заполнив палубу. Муррэй с ужасом наблюдал, как дикари устроили кровавую расправу над обездвиженными матросами.

— Лево руля! Выворачивай влево, Билли! Уходим! — закричал срывающимся голосом Джеймс, чувствуя, как его тело покрывается одновременно испариной и мурашками.

— Команда: левый борт! — голосом до смерти испуганного зверя заревел боцман.

У 'Сателитта' ещё оставался шанс. Бриг замыкал колонну и находился на достаточном удалении, чтобы успеть выполнить необходимые маневры.

— Канонирам — огонь, огонь! Цель — в воздухе! — снова закричал Билли.

На тех кораблях, что шли тем же курсом, что и 'Саттелит', загрохотали пушки, прикрывая тот же маневр, что задумал Муррэй. Многочисленные ядра, видимо, смогли нанести какой-то ущерб пришельцам и на время остановили их. Одна из летающих тарелок была застигнута на развороте, когда заходила на удобную позицию. И хотя большинство ядер посыпалось в море, не достигнув цели, два или три особенно удачно выпущенных заряда, запущенные с навесной траектории сверху пробили защиту и врезались в верхнюю часть металлического колпака. Летающее судно вздрогнуло, из корпуса в месте попадания вырвалась вверх тонкая струя дыма, и он повалился тяжело в океан, впрочем, успев зависнуть перед самой водной гладью.

Больше занимаясь собственным спасением, Джеймс при помощи боцмана и мичмана принялся отдавать приказы, подгонять матросов. Впрочем, бывший невольным свидетелем продолжавшегося избиения, экипаж работал на грани возможности. 'Саттелиту' удалось лихо развернуться, поймать нужный ветер. Паруса надулись, стремительно унося бриг подальше от места трагедии. За спиной гремели взрывы, крики, звучал тягостный неземной колокольный звон, от которого не одному моряку на судне стало дурно. Время от времени шум битвы накрывал торжествующий рёв полинезийцев, ворвавшихся на очередной обречённый корабль:

— Оао!

Муррэй боялся оглядываться. Ему казалось, что если только он посмотрит назад, то сразу же и погибнет. Впрочем, по мере того, как затихали голоса и всё приглушённей звучали крики, капитан понимал, что гибель многочисленных экипажей других судов эскадры послужила ему шансом к спасению...

Как обычно, полному и невысокому узнику помогали одеваться верные слуги, не бросившие хозяина и в дни тяжёлых испытаний — Маршан и Сен — Дени. Незаменимы они оказались в своё время на большой земле, нашлась для них работа и здесь, в Лонгвуде.

— Будь трижды неладен этот негодяй Лоу, — несколько раз за время процедуры проворчал плотный человек с такой знакомой в каждом уголке цивилизованного мира внешностью. После белых бридж и сапог, Маршан облачил склонную к полноте фигуру в ослепительно чистый белый жилет, а потом уж надел зелёный полувоенный китель. Последним атрибутом, завершающим такой знакомый наряд оказалась надетая на голову хорошо узнаваемая треуголка с немного приподнятыми краями и трёхцветной кокардой.

— Как всегда, сир?

— Как всегда, Маршан.

В голосе узника по-прежнему звучали повелительные нотки, некогда заставлявшие трепетать всю Европу. Этот голос с восторгом слушали на поле боя тысячи и тысячи воинов, готовые совсем недавно по одному приказу узника с радостью расстаться со своими жизнями во имя славы империи и императора.

Мужчина в треуголке замер, задумчиво рассматривая развешанные над камином портреты дорогих для него людей. Его взгляд остановился на самом крупном из полотен, на котором живописец изобразил молодую женщину с правильными чертами лица.

— Ах, Мари — Луиза, ты навсегда разбила моё сердце, а осколки увезла с собой, — прошептал узник и перевёл взгляд на картину поменьше. — Мне так жаль, Жозефина... Пойдём, Маршан...

Довольно тяжело, узник, сопровождаемый верным слугой, направился к двери и вышел из помещения наружу. Не погодилось. Небо плотно затянули сумрачные облака, готовые вот-вот исторгнуть на остров всю влагу, что впитали от мрачного и хмурого океана. Совсем недалеко от тропинки, круто уходящей вниз, сушу, словно намеренно тюремщики обрубили своей ненавистью в крутые каменистые обрывы.

Милостиво кивнув крупной головой солдатам из пятьдесят третьего полка, узник, натянув на голову поглубже треуголку, защищаясь от порывистого ветра, обратился к старому слуге:

— Посмотри, Маршан, как они по-прежнему боятся меня. Нелюди, хвастающие друг перед другой своей цивилизованностью, засадили меня, как дикого зверя, в клетку, из которой невозможно выбраться. Как они меня боятся! И в надсмотрщики поставили самого отъявленного негодяя, которого смогли найти — пустышку Лоу!

— Да, всё так, сир, — поспешил поддакнуть верный слуга, ёжась от порывов холодного ветра, принёсшего с собой непередаваемый запах океана.

Гнев узника быстро прошёл:

-Я очень плохо себя чувствую в последнее время, Маршан, — признался человек в треуголке. — Снова бьёт озноб. Ещё эти боли в желудке... Что-то съедает мой организм изнутри. Меня не смогли убить ни пулей, ни ядром. Теперь, похоже, пробуют исправить ошибку при помощи яда.

Маршан промолчал. Совсем недавно генерал Гурго сетовал на такие же симптомы. Генерал имел неосторожность выпить бутылку вина, предназначенную для узника, а затем свалился в постель и очень долго жаловался на колики в районе живота. Та версия, что сейчас озвучил человек в треуголке, вполне могла быть правдой. От прохвостов — англичан можно ожидать любой подлости.

Свежий морской ветер резким порывом, не встречая на своём пути почти никакой преграды, лишь чахлый кустарник и несколько деревьев, развеял полы кителя, и узник остановился, закрыл глаза и глубоко вдохнул свежий воздух:

— Как хорошо, мой верный друг, как всё же хорошо...

— Сир, к вам гости, — тихо произнёс Маршан после минутной паузы.

Узник открыл глаза и увидел торопливо поднимавшегося по тропинке офицера в полной форме — высоких ботфортах, большой треуголке и синем мундире, опоясанном орденской лентой.

— Оставь нас, — повелительно распорядился узник. Слуга отошёл в сторону, однако, порывы ветра доносили время от времени до него обрывки фраз. Английский офицер говорил торопливо, сбивчиво, а узник внимательно слушал его, изредка задавая короткие уточняющие вопросы. Когда офицер протянул свёрнутую в трубочку бумагу, опечатанную сургучом с гербовой печатью, Маршан услышал, как его хозяин взорвался:

— И всё время, пока угроза нарастала и увеличивалась, вы гноили меня здесь, под наблюдением вашего подлеца Лоу?! А теперь хотите, чтобы я спас мир? А как же, сир, ваши хвалённые полководцы — Веллингтон, Блюхер? А Мур, Беннигстон и Барклай? Они что — ничто? Хорошо, сударь, я помогу вам! Но только потому, что дело касается Франции! Мне нужны мои маршалы — Ней, Мюрат, Даву! Мне нужны мои солдаты! Гвардия, егеря, гренадёры, кирасиры и драгуны! Я покажу вам, что для меня нет достойного противника, ведь я — Наполеон!

Глава 4.

— Пожалуй, ваш ммм... паспорт я оставлю у себя, — решительно произнёс Сергеев и осторожно, как ядовитую змею, опустил документ в нагрудный карман форменной зелёной рубашки.

— Что ж, воля ваша, — кисло улыбнулся граф Вавилов, губернатор какой-то далёкой луны, — только не потеряйте. Паспорт ведь, знаете, документ очень ценный. Без него можно и в неприятность легко вляпаться. Впрочем, вам виднее, вы ведь лицо заинтересованное и ответственное, представитель закона.

— Не волнуйтесь, гражданин, — добродушно отозвался капитан, — во всём разберёмся. Вот сядем вместе с Фёдором Павловичем, посмотрим и подумаем, что дальше делать. Он документ ваш изучит и решение вынесет.

Полицейский обернулся к спутникам:

— Олег с Михаилом остаётесь за главных. Приглядывайте за гостями и двигайтесь за нами, а мы с товарищем налегке пойдём вперёд. И просьба ко всем. Не расслабляйтесь, не считайте, что попали в парк, где для вас уготованы одни развлечения. А то мы скоро кого-либо из вас не досчитаемся.

— А что, здесь есть и хищники? — довольно испуганным голосом спросил муж эффектной дамы.

— Да сколько угодно. И на проверку оказываются гораздо опасней тех, о которых мы на Земле слышали раньше, — твёрдым тоном заверил Сергеев невольного переселенца и вновь обратился к юным помощникам. — Присмотрите получше за 'туристами'. Они, видать, так и не поняли, что здесь всё всерьёз.

— Идите вперёд, не волнуйтесь, мы чуть попозже подтянемся с добычей и новичками, — уверенно заверил полицейского Олег. Михаил как всегда по одной ему ведомой причине предпочёл промолчать.

Некоторое время капитан и более высокий незнакомец в деловом костюме шли рядом, молча, обдумывая каждый по-своему ситуацию, в которой оказались. Только один раз Сергеев не выдержал и спросил спутника:

— И много у вас, извините за любопытство с собой подобных новейших разработок? Очень впечатляющая уж штучка.

— Вполне достаточно, — загадочно улыбнулся губернатор лун Мандорры, — а как можно путешествовать по Диким Линиям, по вашему мнению, без соответствующего вооружения и элементарной защиты?

— Ах, да, по Диким... Линиям...

Они снова замолчали, а через несколько минут уже стояли возле автобуса. Солнце палило немилосердно, как и положено древнему светилу в Африке за миллион лет до нашей эры. Двери транспорта были открыты, возле корпуса суетился народ. Сергеев увидел Фёдора Павловича и сразу направился к нему. Негласный руководитель колонии во время недавно пережитой опасности преобразился. Он словно помолодел. Мастер отдавал одно приказание за другим, поспевая повсюду, и его товарищи по несчастию признав в нём лидера, охотно подчинялись ему.

— Илья Васильевич, рад вас видеть, — заметил капитана бывший переплётчик. — Подскажите, не встречался ли вам по пути, где-либо поблизости источник чистой воды?

— Да, конечно. Метров двести вниз. Пошлите пару человек, справа увидят родник.

Мастер подозвал к себе Митрича и одного из подростков и озадачил новым распоряжением. Те немедленно отправились за водой, вооружившись вёдрами и канистрой.

— Есть потери? — с тревогой в голосе спросил капитан, разглядывая поверхность сильно помятого автобуса, выбитые окна и бурые пятна крови на платформе между отрытыми створками дверей.

— К сожалению, да, — тёмная горестная тень появилась на лице старика. — Двое погибли, больше половины получили довольно серьёзные травмы. Один совсем плох. Не очень-то и дружелюбно нас встретила новая земля.

— Кто? — с трудом, глухо и отстранённо, произнёс полицейский.

— Петрова и Михайлов.

Капитан тяжело вздохнул. Как он и предполагал, первыми жертвами оказались самые слабые и беспомощные. Пенсионерка и пожилой невысокий невзрачный мужчина лет пятидесяти, никакими особыми дарованиями не выделявшийся. Впрочем, и ничего плохого о почившем Сергеев не мог сказать. Неприметный и поэтому незаменимый работяга умер так же незаметно, как и жил.

— А это кто? — Фёдор Павлович не смог скрыть удивления, заметив только сейчас Вавилова. Граф присел на корточки возле одного из более десятка разбросанных возле автобуса трупов палеоантропов.

— Гости у нас, — сообщил капитан. — Из разных мест. Притом четверо сразу. Троих, похоже, занесло из нашего мира. А вот этот даже у меня вызывает массу вопросов.

Пожилой мастер тяжело вздохнул. За последнее время на него обрушилось так много всего. Для подобных испытаний нужен кто-то помоложе...

— Ладно, сейчас разберёмся, Илья Васильевич. Прошу на всякий пожарный находиться поблизости. Кстати, спасибо за профессиональную стрельбу. Спасли нас. Никогда бы не подумал, что на таком расстоянии можно из пистолета так метко попадать в цель.

— А это вы не меня должны благодарить. Наш гость с дикарями разобрался. У него и оружие есть дальнобойное. Ни разу такого не видел.

Фёдор Павлович с нарастающим интересом посмотрел на пришельца. Вроде ничего необычного, человек, как человек. Вот костюм, конечно, странный. Переливается, как будто сделан из шёлка, но на вид плотный и оттенки даёт очень необычные...

Услышав за спиной шаги, губернатор Мандорры встал и обернулся. Подошедших встретил радушной и приветливой улыбкой.

— Здравствуйте, — поздоровался первым с пожилым мастером на чисто русском языке. — Как я понял, вы местный руководитель колонии, а этот громоздкий аппарат, пока ещё такой несовершенный с виду перенёс вас в иную реальность? Похоже, вы остались без обратной связи. Должен сказать, мы тоже долго бились над проблемой притягательной и постоянной связи.

Из сказанного гостем, старик, прежде всего, понял, что для пришельца путешествие в параллельные миры является совершенно обыденным делом. От осознания того, что он разговаривает не с человеком с Земли, почувствовал себя ещё хуже, чем раньше. Заметив несколько любопытных, бесцеремонно разглядывающих из окон графа Вавилова, Фёдор Павлович предложил отойти в сторону.

— Отойдём немного, — сухо сказал он, — мне бы не хотелось, чтобы наш разговор раньше времени начали обсуждать все, кому не лень.

— О, конечно, — Антон сделал несколько шагов подальше от накренившегося автобуса, за ним последовали капитан и Фёдор Павлович. Отойдя на достаточное расстояние, Антон остановился. — Осмотрел ваших противников.

— И что?

— Статья триста сорок шестая Инструкции. Меня, как кажется, занесло тоже куда-то не туда. Судя по строению тела и черепа, перед нами не ваш и не мой предок. Похожими осколками генной инженерии забиты многие Линии, но все они находятся довольно далеко от центральных. Однако должен заметить что, не смотря на кажущуюся примитивность, осмотренные мной создания можно со спокойной совестью причислить к сонму разумных существ. Они владеют искусственно обработанными предметами, своим языком, с помощью которого координировали действия во время стычки.

— Я тоже заметил, что имею дело не просто с обезьянами, — заметил Фёдор Павлович.

— А я думаю, — безмятежно произнёс гость, — они способны на намного большее, чем смогли продемонстрировать.

— Давайте-ка лучше вернёмся к вам, — осторожно перевёл тему пожилой руководитель колонии и невольно посмотрел в ту сторону, куда ушёл верный и надёжный Митрич. Здоровенная фигура шофёра и его малорослого спутника быстро приближалась, наполовину закрытая высокой травой. За водоносами виднелась ещё одна группа из пяти человек. Двух из них мастер узнал сразу. Трое других были ему незнакомы.

— Охотно, — кивнул головой граф, показывая всем своим видом, что ничего ни от кого не собирается скрывать.

— Значит, вы...

— Губернатор лун Мандорры, — представил от себя гостя капитан и достал из грудного кармашка паспорт, — у него и документ соответствующий имеется. Похоже, конечно, на розыгрыш, но никакая, на мой взгляд, не липа.

— Самый настоящий, — уверенно заверил Антон.

Фёдор Павлович осторожно взял обтянутый в кожу паспорт. На поверхности выпукло и красиво смотрелся герб двуглавого орла, с коронами над головами, в окружении многочисленных планет. Под гербом светилась надпись: 'Российская галактическая империя'. Русские буквы, складываясь в слова, пугали своим смыслом.

— Что за шутка такая? — растерянно спросил Фёдор Павлович. — Что ещё за Российская империя? Да при том ещё и галактическая?

— Вполне понимаю вас. Всегда сталкиваюсь с отличиями, притом вполне порой существенными. У нас вот доминирующая сила — Галактическая Российская империя, объединившая множество самых разнообразных рас, как похожих на нас, так и таких, которых к гуманоидам нельзя отнести ни при каких условиях.

— К гуманоидам? — с непонятной хрипотцой в голосе переспросил капитан, а Фёдор Павлович подозрительно от себя добавил:

— Всё равно похоже на тщательно подготовленный розыгрыш. Если предположить, что вы пришли извне, из другого не нашего мира, то объясните, почему вы говорите по-русски так, как будто это ваш родной язык? К тому же пользуетесь понятными терминологиями, которые формируются при определённых условиях, а, значит, являются уникальными.

— О, вы затронули давно нам известный феномен, — принялся спокойно пояснять Антон, оценивающе осматривая выросшую за спиной старика огромную фигуру водителя. — Центральные линии практически зеркально повторяют друг друга, за исключением несоответствия в небольших деталях. По мере погружения вглубь материнского пространства, несоответствий становится всё больше. Так называемый эффект зеркала, которое по мере удаления от наблюдателя становится всё более кривым. Думаю, у нас с вами должны существовать значительные отличия в привычных реальностях. У вас они есть?

— Конечно, — Сергеев мотнул головой, не совсем понимая, о чём идёт речь. — Хватает. Фёдор Павлович, а вы всё же полюбопытствуйте, откройте документ. Ваши сомнения сами и отпадут. Вот только сдаётся мне, что перед нами не совсем путешественник.

Пожилой мастер, убелённый сединами, с такими же седыми густыми бровями, открыл паспорт и, не выдержав, ахнул, едва не выронив из рук. Перед лицом возникло объёмное изображение стоящего напротив человека, с соответствующими поясняющими надписями, зависшими в воздухе.

— Я бы посоветовал поосторожней обращаться с документом, — довольно встревоженным голосом сказал Антон. — Как я заметил, вы не знакомы с подобной формой передачи информации. К тому же паспорт служит не только для преодоления пропускных пунктов, он и есть тот предмет, при активации которого я имею возможность путешествовать. А если на определённой странице заломить лист, то можно случайно вызвать специальную группу профессиональных ликвидаторов, присутствие которых до поры до времени кажется мне крайне нежелательным. Очень крутые ребята.

Капитан не нашёлся что сказать, Митрич пробурчал что-то неопределённое, а вот Фёдор Павлович быстро справился с собой. Он закрыл опасный документ и положил в кармашек теперь уже своей рубашки.

— Вот всё равно не верится, что вас занесло к нам случайно. Хотелось бы знать о цели вашего визита. Кстати, думаю, пришло время и мне представиться. Фёдор Павлович, — мастер протянул ладонь для рукопожатия. Растерянно и настороженно гость с подозрением некоторое время рассматривал протянутую ладонь, а затем очень осторожно коснулся её кончиками пальцев:

— Странный обычай, — тихо сказал он. — Непосредственный контакт, наиболее лёгкая форма для распространения микроорганизмов.

— Так зачем пожаловали? — с улыбкой Фёдор Павлович опустил руку.

— Соответственно приказу, — неохотно пробормотал пришелец, явно не собиравшийся до конца открывать свои тайны.

— Приказу?

— Да, приказу. Сейчас я являюсь одним из полевых агентов, направленных для поиска аномалии.

— А как же запись в паспорте? — насторожился капитан. — Титул? Что вы губернатор какой-то территории чёрт знает, какой звёздной империи?

— А разве одно другому мешает? Ну, а если говорить до конца откровенно, то губернаторство я получил тогда, когда луны Мандорры превратились в пустыню. На моё место временно заступил дежурный офицер, я же срочно получил иное задание.

— Поиск аномалии?

— Да, что-то вторглось в привычный порядок вещей и изменения сильно отразились на нас.

— У вас произошло что-то на самом деле серьёзное? — казённым голосом продолжал допрос капитан. Фёдор Павлович мысленно поставил полицейскому большой плюс.

— Куда уж серьёзней, — тяжело вздохнул губернатор пустынных лун, — сначала массовые беспорядки. А вскоре последовали многочисленные разрушительные катаклизмы. У меня все защитные купола, где велась добыча полезных ископаемых, смели дожди крупных метеоритов. Непонятно откуда они взялись. Наша дальняя и ближняя разведка космоса не смогла зафиксировать их появления до последнего момента критичной точки, а техники соответственно не успели прореагировать. Они словно возникли их ниоткуда, обладая при этом уже огромной скоростью.

— Наверное, это Оеха, — тихо, словно боясь, что покрытый татуировками воин появится, произнёс подошедший Митрич.

— Кто такой Оеха? — сразу насторожился пришелец. — Он отличается от вас? Мне можно поговорить с ним?

— К сожалению, нет, — вновь натянуто улыбнулся мастер, — он покинул нас несколько дней назад. Может погиб во время взрыва, который мы видели, я не знаю. В общем, ушёл, пропал, прихватив с собой одного из наших. А вы... вы бы отдохнули. И вот что ещё. У нас, тех, кто здесь оказался, всё построено на доверии. Возьмите, — он протянул паспорт хозяину, — надеюсь, и вы будете доверять нам, а в случае необходимости окажете необходимую помощь.

Фёдор Павлович кивнул головой, давая понять, что разговор окончен и отошёл в сторону. Губернатор взял в руки паспорт, и растерянно подержав на весу, засунул внутрь костюма.

— Зачем вы отдали ему документ?

— Зачем? Нам нужен каждый человек, важно доверие к нам. Тем более доверие такого, кто в состояние защитить других.

— Не поспоришь, — согласился водитель.

Тем временем титулованная особа Российской империи, по-видимому, повидавшая на своём веку немало планет и параллельных миров, направилась к автобусу.

— Посмотрите за ним, — попросил руководитель колонии и отдал ещё один, очень важный, приказ Митричу. — Пригляди за раздачей воды, а потом попытайся подготовить транспорт к дальнейшему движению. Я же пока поговорю с пополнением.

Он повернулся к семейной паре Мироновых и улыбнулся ребёнку:

— Фёдор Павлович, меня ещё зовут все 'Дед', негласный глава переселенцев.

Невысокий полноватый мужчина, красивая молодая женщина в серой блузке и синих джинсах и маленький мальчик выглядели растерянно и немного потерянно. Мужчина испуганно озирался, в то время как Артём и Нина проявляли гораздо больше выдержки и мужества.

— Артём, — назвал себя мальчик и совсем по-взрослому протянул руку вперёд. 'Дед' снова усмехнулся, присел и пожал руку юному Миронову. — А со мной мама Нина и папа Саша.

— Нам рассказывали по дороге двое юношей, — приятным голосом произнесла женщина, явно доминирующая в небольшой группе, — о том, что с вами случилось. Вся услышанная по пути история выглядит настолько фантастично, что в неё просто нельзя было бы поверить, если бы...

— Если бы с вами не произошло нечто похожее, — выпрямился седой мастер.

— Да, мы же теперь здесь, мам. Ты же видела всех этих животных? — просто и бесхитростно заявил мальчик.

— Хотелось бы знать... Где... здесь? — голос старшего Миронова заметно дрогнул на последнем слове.

— Я предполагаю, что мы попали либо в далёкое прошлое, этак за миллион лет до нашей эры или...

— Что, может быть ещё хуже вариант? — мужчина казался Фёдору Павловичу всё более нервным, а, следовательно, мало предсказуемым.

— Другой возможный вариант заключается в том, что нас могло забросить на параллельную линию развития.

— Параллельный мир?! — супруги произнесли одну и ту же фразу одновременно.

— К тому же и со сдвигом в пространстве. Судя по некоторым признакам, наш новый дом находится где-то в районе современной Африки.

— Бог ты мой, — только и смогла произнести женщина.

Мастер невольно отвёл глаза и посмотрел на небольшую поляну, образовавшуюся перед автобусом. Две женщины хлопотали у костра, занятые приготовлением пищи. Десятка два человек в порядком потрёпанной одежде, совершенно разного возраста и пола сосредоточенно убирали трупы гоминидов. Переселенцам пришлось выдержать жаркую схватку. Более пятнадцати трупов человекообразных существ застыло в самых различных позах на земле там, где их застала смерть. Более половины из них истребил губернатор Мандорры.

Метрах в пятидесяти от замершего транспорта, возле развесистого куста один из колонистов под палящими лучами солнца, изнывая от пота, копал сапёрной лопатой, позаимствованной из арсенала водителя автобуса, большую яму для погребения нападавших. Остальные, с трудом поднимая под мышки и за ноги тела, стаскивали их к могиле.

У переднего колеса, практически целиком зарывшегося в землю, лежали на спине, с закрытыми тряпочками лицами мужчина и женщина.

— Нас стало на двух меньше, но сразу же четверо прибыло. Интересная арифметика, — в нескольких метрах от Фёдора Павловича заметил Митрич и поставил на землю канистру с водой, а затем открыл капот. — Правильно говорит Палыч, что нужно остановиться прямо здесь, возле ручья, возвести стены и начать капитально обживаться. Никто нам не поможет, кроме нас самих.

Граф Вавилов, к которому и были обращены произнесённые слова, казалось, вовсе не услышал их. Он растерянно смотрел на автобус, а точнее, на открывшийся взгляду двигатель внутреннего сгорания.

— Четыре колеса... Примитивный двигатель... — Едва слышно произнёс он. — У вас вовсе не машина для перемещения между Линиями. И вы отнюдь не туристы и путешественники. Вы... из одного дикого ответвления Закрытых Линий.

— Ну, ну, ты полегче, мистер, — негромко предупредил водитель, на время оторвавшись от осмотра. — Мы люди простые и хамить себе никому, даже графятам, не позволим.

— Нет, нет, я вовсе не имел намерений вас обидеть, — Антон явно расстроился от того, что его поняли неверно. А может, его задело пренебрежительное отношение к честно заслуженному титулу. — Я только сказал, что вы прибыли сюда вовсе не на экскурсию. Мне непонятно только одно. Каким образом вам удалось перебраться в иную Линию группой и на обычном транспортном средстве?

— Понятия не имею. Видел какое-то существо перед перемещением. Ещё знаю, что после того как мы покинули наш мир, с ним что-то произошло. Что-то очень нехорошее.

— Подождите, вы хотите сказать, что знаете, что произошло в будущем в вашей Линии? Значит, кто-то из вас побывал в... будущем? Но это же невозможно!

— Он был там и говорит, что нашего мира больше не существует. Ещё он запросто путешествует между мирами. Сам, — заметил водитель.

— Кто он?

— Мы называем его Олег, хотя сам он себя зовёт Оеха.

— Я уже слышал о нём? Он — человек?

— Как мне кажется, не совсем.

— Однозначно — аномалия. Которая, возможно, всё и сдвинула. Нарушила устойчивость мироздания. Выбила тот камень, на котором держалась вся постройка. Я должен увидеть его.

— Обещал вернуться, — пожал плечами Митрич. — Похоже, что своё слово он держит всегда. Так что тебе нужно лишь подождать.

— Я дождусь. А пока как могу, постараюсь помочь, — решительно произнёс лунный граф и, задев рукавом дорогой ткани за пыльный угол автобуса, отчего на нём появилось серое пятно, быстро впитанное и растворённое чудесной фактурой, направился к открытой передней двери транспорта. Из салона доносились приглушённые стоны.

Некоторое время Вавилов нерешительно постоял перед входом, с дорожным кейсом в руке, а потом схватился за поручни и шагнул внутрь салона.

Несмотря на то, что тропическое солнце продолжало немилосердно накалять крышу автобуса, разбитые окна, открытые двери и освежающий ветерок способствовали созданию внутри помещения собственной микро атмосферы. Впрочем, через некоторое время и в этом укромном месте духота дала о себе знать. Губернатор почувствовал, как его лоб и шею покрыла неприятная испарина.

Совершенно непроизвольно он посмотрел на ближайшее окно-глазницу. Из разбитых окон открывалась необычайная, захватывающая дух панорама. Автобус, застряв на склоне, так и не успел спуститься в долину и застыл на довольно обширной ровной площадке, за которой снова начинался скат. Как на специально устроенной смотровой площадке можно было бесконечно долго любоваться многочисленными островками деревьев и большими стадами самых разнообразных крупных животных, бродящих внизу, по саванне.

Граф тяжело вздохнул, и с трудом оторвавшись от разнообразия первобытной природы, перевёл взгляд на ближайшее сидение. По ногам, выдвинутым в проход, Вавилов легко насчитал семь тяжёло раненных пациентов. Пять мужчин и две женщины лежали, перевязанные торопливо и по возможности разорванными футболками и майками. Между раненными суетились, оказывая элементарную помощь, две девушки и высокий светловолосый парень.

Одна из медсестёр, в рубашке навыпуск над модными некогда обтягивающими ноги джинсами, симпатичная блондинка с багровой ссадиной на пол лица, заметила посетителя и повернулась к нему.

Антон остановился и доброжелательно улыбнулся.

— Я могу помочь, — негромко произнёс он.

— Помочь? Как? — горько усмехнулась девушка. — У нас нет ничего. Нет оборудования, нет медикаментов. К тому же и перевязочные средства давно закончились.

— Я это понял. Но я всё равно могу помочь, — повторил лунный граф и, нагнувшись, поставил на металлический пол свой волшебный саквояж. Затем раскрыл его и достал на всеобщее обозрение длинный тюбик и небольшой прибор, удобно лёгший в ладонь, напоминающий внешним видом короткоствольный пистолет для забивания скоб.

— Я не знаю вас. Первый раз вижу, — с подозрением в голосе произнесла блондинка. — Откуда вы появились? Я знакома с каждым пассажиром, но вас точно среди нас не было. Вы врач?

— Конечно, конечно, я забыл представиться. С моей стороны крайне невежливый проступок, — Вавилов вновь выпрямился. В одной руке он держал тюбик, в другой — предмет, удивительно напоминавший оружие. — Вы меня и не могли заметить раньше. Я прибыл совсем недавно. Прошу любить и жаловать, подданный Российской межгалактической империи, граф Вавилов, губернатор лун Мандорры, а по совместительству ещё и сенатор Совета по делам колонизованных планет.

— Дурацкая шутка, — девушка явно обиделась. — У меня почти все тяжёлые, мы трое с ног валимся, а вы...

— А я готов помочь.

— Да слышала я, слышала. Маша, — она неожиданно покраснела. — То есть Мария. Если вы...

— Я вижу, вам досталось, — заметил Антон и нагнулся над ближайшим пострадавшим, женщиной средних лет. Лицо несчастной превратилась от мощного удара, нанесённого тупым предметом, в сплошной кровоподтёк, кровь засохла броским липким пятном в светлых волосах. Потерпевшая потеряла сознание и лишь едва заметное движение грудной клетки при вдохах и выдохах показывали, что она ещё жива.

— Да, нам всем порядком попало, — сказала Мария. — Кому чуть больше, а кому чуть меньше. Если бы капитан... То есть Сергеев не открыл огонь, мы бы, наверное, не выстояли.

— Да, именно Сергеев, именно он... Ага, закрытая черепно — мозговая. Ничего страшного. Сейчас введём ей лекарство, которое восстановит ткани, и помажем мазью внешние повреждённые участки. Всё пройдёт.

— Что-то у вас всё очень просто получается, — усомнилась девушка. — Я почти закончила медицинский и уверена, что в данном случае без операции не обойтись.

— О, нет. В этом нет никакой необходимости, — уверенно заверил Антон, приставил похожий на пистолет прибор неизвестного назначения к плечу пациентки и нажал на спуск. Когда он убрал руку в сторону, на коже осталась едва заметная точка в месте касания.

— Что он делает? — растерянно спросила вторая девушка — высокая, некрасивая, с копной пышных тёмных волос.

— Похоже, помогает нам. Хотя, если честно, понятие не имею как.

— Осмотрим следующего, — невозмутимо продолжил граф и направился к громко стонавшему мужчине. На вид пострадавшему было за пятьдесят. Когда-то одежда его выглядела опрятно, но после долгого пребывания в постоянной пыли, без надлежащего ухода, превратилась в ворох надетого на тело грязного, бесцветного тряпья. Недельная щетина так же не способствовала созданию презентабельного вида.

Мужчина заметил Вавилова и испуганно постарался отодвинуться подальше, всем видом показывая, что не желает пользоваться услугами неизвестно откуда взявшегося таинственного эскулапа.

— Ого! — Антон направил на пострадавшего волшебный пистолет и что-то рассматривал на его верхней панели. — А вот в данном случае — дело серьёзное. Внутреннее кровоизлияние, сложные переломы. Нужно будет немного попотеть.

— И он встанет на ноги?

— Через сутки, милая, не больше, — охотно поделился оптимистическим прогнозом граф и нахмурил лоб, внешне целиком погрузившись в изучение проблемы. — Через двадцать пять часов, как и положено, будет бегать, как ни в чём не бывало. Ещё и станцует вам что-либо для веселья.

— Такого быть не может! Характер повреждений...

— Всё возможно. Везде нужен только научный подход и совсем чуть-чуть магии. Вот сейчас поменяю состав лекарств, и начнём лечение.

Фёдор Павлович, прислонившись плечом к раскрытым створкам дверей, внимательно прислушивался к словам пришельца, изредка лишь удивлённо покачивая головой.

— Фёдор Павлович!

— Да, Михаил, — пожилой мастер повернулся к Михаилу, лицо которого раскраснелось от жары и проделанной работы.

— Все чужие трупы убрали, остались только двое наших.

— Уже и для них выкопали?

— Нет, приступим, как этих захороним.

— Я уверен, Миша, что могут быть новые нападения. Мы должны быть особенно бдительны именно сейчас, когда все рассредоточены вне автобуса. Обмотай голову другой рубашкой и залезь наверх. Устроим на крыше транспорта наблюдательный пункт. Через час пошлю тебе кого-либо на смену.

— Хорошо, — согласно мотнул головой парень.

— Митрич, что там у тебя? — окликнул водителя мастер.

— Да ничего хорошего! Похоже, застряли!

— Похоже...

'Дед' снова повернулся к салону, чтобы и дальше наблюдать за манипуляциями Вавилова. Граф к тому времени с видом заправского врача заканчивал обход. Быстро и оперативно оказывал помощь последнему больному на глазах изумлённого персонала — двух девушек и молодого человека лет двадцати.

Фёдор Павлович, зачарованный уверенными и точными движениями явно получившего медицинскую подготовку Вавилова даже не заметил, как к нему подошёл Сергеев.

— Что он делает? — удивлённо спросил капитан.

— Лечит, — не поворачивая головы, ответил мастер. — Притом лечит быстро и эффективно, при помощи совершенно неизвестного нам прибора и методов. Вон, девчонки — медички смотрю, просто ошеломлены. Да и я вижу, помогает его лекарство.

— Невольно поверишь...

— Что он пришелец? Из таинственного параллельного мира, где Россия стала звёздной империей? На мой взгляд, факт доказанный и бесспорный...

— Фёдор Павлович! Фёдор Павлович! — в голосе залезшего только что на крышу автобуса Михаила слышался неприкрытый страх.

— Что там, Миш? — у пожилого мужчины вновь внезапно появилось неприятное ощущение в груди, совсем как то, что он испытал при нападении гоминидов.

— Фёдор Павлович, вы должны сами это видеть!

Глава колонистов схватился за поручни и шагнул внутрь салона. Услышав крик, люди на небольшой полянке выпрямились и испуганно оглядываясь, принялись тревожно перешёптываться.

Невольно бывший мастер выбрал место, дающее самый лучший обзор — задние сидения салона. Автобус довольно сильно накренился при экстренной остановке, нос немного закопался в рыхлую землю, в то время как задняя часть транспорта существенно приподнялась. Сплошное большое стекло так же как остальные было разбито при нападении, и теперь пустая площадка давала прекрасный обзор. Скрипнув так ещё и не убранными осколками стекла, Фёдор Павлович встал на подушки сидений, руками держась за края кресел. Рядом с ним почти одновременно появились граф Вавилов и капитан полиции.

Угрожающе клубясь, в сторону временного лагеря быстро двигалась узкая тёмная полоса. В то время как солнце всё так же ярко светило и на небе не было видно ни облачка, неестественная чёрная заплатка, появившееся в нескольких километрах от людей обозначила тёмной полосой новую угрозу.

— Гроза? — неуверенно спросил Сергеев. — Антон, вы не дадите снова воспользоваться вашим чудесным прибором? Ну, тем, что наподобие бинокля позволяет увидеть всё, что удалено от нас.

— Охотно помогу, — высокий мужчина с заметными залысинами и в шикарном костюме спрыгнул на пол, но скоро вернулся. Признавая за 'Дедом' то ли старшинство, то ли понимая разницу в ответственности, он протянул аналог земного бинокля Фёдору Павловичу.

— Нет, нет, — поправил мастера уже знакомый с характером действия прибора капитан, когда тот попытался воспользоваться им в знакомом положении. — У них всё наоборот. Нужно поднести к глазам БОЛЬШИЕ окуляры, а не маленькие.

Фёдор Павлович так и сделал. Некоторое время смотрел, не произнеся ни звука, а потом всегда сдержанный всегда мастер произнёс внезапно охрипшим голосом:

— Чёрт возьми.

— Позвольте, — Вавилов взял у него 'бинокль' и поднёс к глазам. Удалённый участок нового мира, тот, на который он направил прибор, мгновенно окружил его, создавая полную объёмную иллюзию присутствия за несколько километров от действительного местонахождения. При ближайшем рассмотрении оказалось, что тёмная полоса больше похожа на провал, проход или заплатку, появившуюся неизвестно откуда. Над аномальным атмосферным явлением клубились низкие грозные облака, всего-то в каких-то пол сотне метров над землёй. Сама полоса достигала в длину около сотни шагов и смотрелась совершенно неестественным образованием на фоне привычного пейзажа.

Из открывшегося прохода густой массой на большой скорости из неизвестного мира волнами появлялись живые существа. Сотни, которые быстро сбивались в тысячи, похожие на вымерших динозавров хищники, стремительно врывались в новую для них среду. Ближайшие крупные рептилии на двух мощных изогнутых задних лапах в один миг настигли небольшое стадо внушительного вида травоядных, с большими пятнами на серых шкурах и в несколько мгновений разорвали жертвы на части. Основная масса продолжила резво продвигаться дальше, в то время как над поверженными животными образовались кучи жадных до кровавой плоти хищников.

Множество самых разнообразных существ, обитавших в долине, сразу поняли грозящую им опасность. Сбившись в испуганную до смерти, рычащую и кричащую волну, автохтонные местные обитатели бросились бежать прочь, стремительно надвигаясь на лагерь людей.

— Всем... Быстро... В автобус! — набрав на вдохе побольше воздуха в лёгкие, закричал не своим голосом старый мастер.

Торопливо, бросив весело горящий костёр с недожаренной тушей на стойках, бросив не погребённые тела мужчины и женщины, невольные переселенцы устремились к открытым дверям.

— Я сейчас... Одну минуту... — граф на короткое время покинул смотровую площадку, но быстро вернулся и встал рядом с Сергеевым и 'Дедом', сжимая в руках уже знакомую капитану винтовку. Илья Васильевич, в свою очередь, достал из кобуры табельный пистолет, из которого за многие дни пребывания в опасном мире не сделал пока ещё ни одного выстрела.

— Сколько у вас патронов? — повернул он голову к Вавилову.

— Патронов? Вряд ли можно так назвать боезапас... Чуть больше двухсот, плюс ещё два контейнера.

— Не поможет, — глухо произнёс Фёдор Павлович.

— Не поможет, — как эхо отозвался полицейский.

Теперь то, что происходило, можно было рассмотреть в ужасных подробностях без всякого волшебного 'бинокля'. Многочисленные крупные животные и ещё больше особей поменьше неслись в сторону одинокого автобуса. Дейнотерии, несмотря на большие размеры, оторвались от основной массы и тревожно трубили, подняв короткие хоботы вверх. Со зловещим свистом всюду рептилии ворвались между беглецами, и время от времени скоординировав действия, набрасывались сразу с обеих сторон на отобранные жертвы.

— Понимаете, их не должно здесь быть, — порывисто заговорил Вавилов. — Видите, они совершенно не похожи на представителей местной фауны. Все местные образцы незримо несут в своём строении некий общий замысел, неуловимую похожесть, единый штамп. Эти же твари совершенно не похожи ни на что нами до этого виденное. Они результат иной эволюции!

— Что вы хотите этим сказать? — Фёдор Павлович не в силах оторваться, смотрел в сторону надвигающейся опасности. Тревога и страх внезапно уступили место холодной решительности.

— Перед нами явное проявление аномальных явлений. Необъяснимые разрывы между линиями появились повсеместно совсем недавно. Мой мир едва не погиб, а вот соседние линии просто вычистили разнообразные катастрофы. Что-то происходит... Что-то непонятное и устрашающее...

— Можете как-то нам помочь? — громко, из-за усилившегося шума, спросил Фёдор Павлович.

— Похоже, наступило время для Чистильщиков, — Вавилов достал из грудного кармана костюма паспорт. Раскрыл его на нужной странице, указательным пальцем правой руки нажал в центр листа, а затем перегнул его пополам.

Ничего не произошло.

Граф ещё раз повторил незатейливую операцию.

Прежний результат.

— Не может быть, — прошептал он. — Неужели я застрял здесь?!

— Митрич, они приближаются! — Фёдор Павлович поднял с пола из кучи заранее подготовленных и сваленных в проходе между креслами длинную прямую палку с обтёсанным заострённым наконечником. А затем вернулся на своё место. — Расставь людей у окон!

— Лизка, отойди от дверей! Палыч, да нас не хватит и на половину окон! — закричал водитель.

Автобус начал заметно вибрировать, отзываясь всем металлическим телом на сотрясение почвы. Рёв зверей оглушал. Самые невообразимые создания быстро приближались.

Первыми достиг транспорта занесённого в первобытную реальность, и стремительно промчался мимо десяток крупных хищников, с поджарыми телами и непропорционально удлинёнными передними и задними лапами. Вытянутые морды несли в своей внешности что-то от семейства кошачьих и что-то ещё совершенно незнакомое. Люди с изумлением смотрели на распахнутые пасти, с верхних челюстей которых торчали два длинных как сабли клыка.

Граф продолжал жать на заветную страницу:

— Они должны появиться! Такого, чтобы не явилась команда, ещё не случалось!

— Я бы посоветовал вам взять себя в руки, — довольно спокойно произнёс полицейский. — И взять вместо паспорта в руки ружьё. Нам осталось до столкновения всего-то пара минут.

— Они появятся, — негромко, так, что его никто не услышал, прошептал Антон и снова нажал на середину страницы.

В метрах десяти от автобуса между надвигающимся стадом слоноподобных дейнотериев, с двумя клыками на нижней губе и громоздким убежищем в воздухе, метрах в трёх над землёй, вдруг появилась чёрная точка. Она начала быстро увеличиваться набухать, словно пожирая окружающее пространство. Вскоре подобно язве образовался тёмный овал с трепещущими дымными краями, за которым ничего не было видно.

— Я же говорил, что они появятся! — торжествующе закричал граф. — Что-то сначала помешало пройти сигналу, но потом он пробился! Чистильщики выжгут и вычистят любую аномалию меньше чем за минуту, вот увидите!

Несколько невероятно стремительных животных с изогнутым рогом, растущим прямо посередине широкого черепа и непропорционально длинными, как у кенгуру задними лапами шарахнулись от чёрного проёма-провала, обогнули его и пронеслись мимо окон.

Из густого чернильного мрака вдруг показалась человеческая рука, а следом за ней темнота выпустила пришельца. Мужчина, решительно шагнувший вперёд, в один миг вырвался из объятий тьмы. Лишь набедренная повязка прикрывала его пах, больше на теле не было никакой одежды. Зато всю смуглую кожу покрывали многочисленные татуировки. Даже лоб и щёки несли на себе знаки, рассказывающие о прошлых деяниях и родовой принадлежности. Свирепое лицо говорило о том, что незнакомец прожил буйную и трудную жизнь, полную опасностей. В одной руке он держал боевую дубинку, покрытую, словно дорогим лаком, въевшимся в дерево тёмно-красным слоем крови, оставленной на дереве многочисленными жертвами. В другой руке пришелец держал длинный ствол некоего замысловатого оружия из светлого металла.

— Оеха, — выдохнул Сергеев.

— Олег! — закричал Фёдор Павлович и его голос сорвался в крике.

Незнакомец посмотрел в сторону автобуса и оскалился в совершенно жуткой звериной улыбке, но тут же шагнул влево, освобождая место ещё для кого-то. Следом из провала выпал покрытый обильным волосяным покровом гоминид, совсем такой же, чьи собратья недавно атаковали людей, только гораздо крупнее уже виденных колонистами экземпляров. Правой рукой он сжимал берцовую кость какого-то крупного животного с характерным круглым утолщением на конце. За ним в новый мир проникла красивая загорелая девушка с длинными волосами, в футболке и джинсах, с короткоствольным автоматом наизготовку. Через секунду удивлённые пассажиры увидели Василия, одного из тех, кто оказался в роковом рейсе, а потом ушёл и пропал вместе с Оехой. Маленький отряд всё пополнялся и пополнялся. Светловолосый крепкий парень с автоматом и РПГ, висящем на плечевом ремне едва успел уступить место высокому мужчине в камуфляже с ручным пулемётом. Потом из темноты посыпали один за другим суровые воины, со знаками смерти на голых телах, в одних лишь травяных повязках, с боевыми дубинками и каменными топорами. Впрочем, двое из них были вооружены допотопными мушкетами, а один высокий туземец мог похвастаться автоматом. Один, два, три... Около пятнадцати полинезийцев торопливо перешли из одной реальности в другую через образовавшийся проход.

В один миг перед автобусом, на маленькой площадке стало тесно.

Тёмный вход задрожал по краям и с громким хлопком свернулся вновь в маленькую точку, которая секундой позже растворилась в чистом воздухе.

— Кто это? — прошептал лунный граф.

Люди с автоматами и полуголые воины повернулись навстречу надвигающейся опасности. Мгновенно осознав масштабы приближающейся угрозы, в считанные секунды пришельцы образовали строй. Впереди встали вооружённые огнестрельным оружием бойцы, за которыми выстроились полинезийцы с дубинками.

— Оао! — повис над землёй боевой клич.

У Фёдора Павловича невольно побежали мурашки по коже. Он знал Олега совсем другим... Сейчас же в его тихий мир проникли жестокие и безжалостные убийцы.

— Оао! — заревели снова два десятка глоток так, что перекрыли весь посторонний шум. Боевой клич поднялся вверх, к небесам, заставив рассыпаться в разные стороны до смерти перепуганное стадо слоноподобных дейнотериев.

Глава 5.

Высоко подняв над головой верную боевую дубинку, с помощью которой довольно успешно преодолел немало трудностей и тяжёлое громоздкое ружьё звёздного воина, я спрыгнул вниз. Туда, куда свалился Ургх, в открывшейся провал. На первый взгляд совершенно безумный поступок, но я не мог бросить его. И, возможно, только я и мог спасти палеоантропа.

Не задумываясь ни секунды, за мной последовал верный Макоа. Иметь рядом во время предстоящего сражения столь опытного и свирепого воина с выжженной душой уже само по себе было удачей.

Свалился на металлический пол я с довольно приличной высоты, метров с трёх или четырёх и так как руки оказались заняты, невольно потерял устойчивость, упал на широко раздвинутые колени, но тут же встал с них. Макоа и Ургх прижались к моей спине. Вместе мы образовали небольшой бастион, укреплённый со всех сторон, готовые в любой момент отразить в любом направлении возможное нападение.

Только после того, как я выпрямился, я позволил себе осмотреться.

Полинезийцев, упавших вниз ранее Ургха не было нигде видно. Мы находились в середине довольно большого освещённого круга, метров тридцати в диаметре, по краям которого непроницаемыми стенами сгустилась чернильная тьма. Было в темноте что-то завораживающее и притягательное. Она вовсе не походила на ту, что я видел ночью или в тёмной комнате.

Нет, совсем нет.

Тьма лоснилась, двигалась, дышала...

Она казалась мне... живой.

Ещё кто-то тяжёлой каплей упал сверху и тут же на коленях быстро преодолел несколько метров до нас и выпрямился, добавив ещё одно сочленение в боевое построение. Прежде чем человек встал с колен, я уже знал кто это. По длинным волосам, по характерным выпуклостям фигуры.

— Ир, ты что, самая смелая оказалась? — тихо спросил я её.

— Олег, нам без тебя здесь не выжить. По-моему возле тебя самое безопасное место. Простой прагматизм, — я услышал, как она усмехнулась.

— Воины Акульего Бога! — закричал Макоа. — Тангароа смотрит на вас! Пришло время смерти, так стоит ли бояться её? Вхиро встретит нас на загробных полях сражений, а Миру будет готовить вечно храбрецам блюда из мёртвых врагов! Люди Акульего Бога! Стоит ли бояться смерти?

Один за другим наши воины принялись спрыгивать вниз после призыва вождя и присоединяться к нам. Суровый Бобо, обезображенный Сифа и ещё многие другие, половину которых я и не знал. Вместе с ними к нам добавились и Денис и Серый.

Вскоре мы собрались вновь вместе.

— Я не вижу врагов, — угрюмо произнёс Бобо. — Я не вижу никого, кого можно убить.

— Враг сейчас вокруг нас, — разъяснил я ему ситуацию. — Оглянись, тьма и есть наш враг.

Едва я произнёс последнее слово, как в нашу сторону прямо передо мной стремительно вытянулись то ли щупальца, сотканные из темноты, то ли отростки, образовавшиеся из мглы. Они стремительно надвигались на нашу группу — многочисленные, напитанные и движимые одним желанием — схватить одного из нас.

Ирина вскинула короткоствольный автомат, и очередь разорвала тишину. Она выпустила почти весь магазин в ближайший отросток, к тому времени почти коснувшийся её ног. Показывая, что образования, напавшие на нас в какой-то степени материальны, щупальца одновременно все сразу дёрнулись и отскочили назад метра на два... Во тьме кто-то простонал жутким потусторонним голосом.

— Сколько патронов осталось? — с тревогой осведомился у девушки Денис.

— Пара рожков, — недовольно проворчала Ирина, — слишком много потратила на поле.

— Береги их. Переходи на одиночные, — посоветовал мой друг, как всегда хладнокровный и деловитый в любой, даже матовой ситуации.

С усиливающимся чувством отвращения и брезгливости, я смотрел, как материализующуюся тьма вновь окружила тесно сбившуюся группу. Вопреки всем законам природы тени продолжали вытягиваться вперёд, под центр действия светильников, захватывая всё большую часть освещённого круга, пока не зависли тёмной массой с множеством клубящихся и шевелящихся ростков всюду вокруг — над головой, перед лицом и под ногами. Время от времени один из тёмных отростков играя, внезапно стремительно увеличивался и делал ложный выпад в направлении одного из туземцев. Через некоторое время, в достаточной мере проверив целостность и надёжность построения, а может, просто вдоволь наигравшись, одно потустороннее дымчатое щупальце вдруг обхватило сурового невысокого полинезийца в районе груди и с силой выдернуло из строя, подняв над нами. Он истошно закричал, принялся извиваться в объятиях тьмы, но дубинку не выронил. Успел нанести крепкий удар по державшей на весу тело дымчатой иллюзии, но та тут же с силой втянула его внутрь тёмного пространства. Мы услышали страшный крик, оборвавшейся на самой высокой ноте. Невольно волосы у меня встали дыбом, особенно когда вопль резко прервался.

Теперь все, а не только я один заметили, какая участь ожидает пленников. В тех местах, где чернильно-туманный отросток сжал тело полинезийца, он легко прожёг и растворил кожу и за какую-то секунду успел глубоко врезаться в кожу и мышцы.

— Держите строй! — закричал я, но мои храбрые воины сбились в кучу, мешая свободно двигаться соседям.

Несколькими секундами позже после первого несчастного прожорливый мир забрал от нас следующую дань. Со страшной силой татуированный воин из числа тех, что когда-то был со мной ночью на берегу лесного озера, был захвачен, выдернут из людской массы и проглочен мрачной мглой прежде, чем мы смогли оказать ему какую-либо помощь.

— Тангароа! Помоги нам! Помоги своим сынам, я взываю к тебе! — захрипел Макоа. Видимо, и бесстрашного вождя смог таки напугать подземный мир большой калипоуло.

Повинуясь зову человека, к нам пришла помощь.

Над головами заклубилась низкая грозовая туча. Она находилась так близко от нас, что касалась макушек, от электрической статики, напитавшей атмосферу, у всех волосы зашевелились и встали дыбом.

— Тангароа, — выдохнули вместе полинезийцы.

И в это мгновения меня схватили. Существо, скрывающееся в темноте, выбрала ближайшего с края человека, и этим крайним оказался я. Меня легко и грубо оторвало от пола и подняло в воздух, что-то невероятно сильное и гибкое обхватило поясницу. Я почувствовал, как от его прикосновения зашипела и расплавилась жадно поглощённая кожа, а за ней подкожный жир. Повинуясь одному бесконтрольному импульсу, призывающего выжить любой ценой, я попытался вывернуться. Невольно выдвинул из корпуса призрачные руки и вцепился ими в опоясавшее кольцо. Несмотря на кажущуюся аморфность, существо обладало плотью, правда, на несколько ином уровне, чем люди. Впрочем, мне удалось легко погрузить свои невидимые пальцы в чужую плоть, сжать куски мышц, а затем с силой вырвать их и отбросить прочь.

Тот, кого мне удалось ранить, заревел в темноте:

— Рррагаттуу! — и отпустил меня.

— Оеха! — с неприкрытой тревогой в голосе закричал Макоа.

— Олег! — я узнал голос Дениса.

И в ту же секунду два десятка голосов с ужасом и благоговением простонали:

— Тангароа!

Он явился к нам из облака. Знакомый мне полинезийский бог, мой создатель, бог битвы и смерти. Высокий, на несколько голов выше любого островитянина, он величаво сошёл вниз по маленьким облачкам-ступеням и встал рядом со мной.

Его обнажённое тело прикрывала одна лишь набёдренная повязка. Лицо, как и подобает божеству, было необычайно сурово. Ожерелье из отрубленных голов украшало грудь. Каждая отсечённая голова продолжала жить, вращая глазами и открывая рот в немом крике, прося и умоляя о помощи. Всё тело, руки, ноги и лицо покрывали замысловатые татуировки. Они так же жили своей, особенной жизнью. На тёмной коже полинезийского божества многочисленные воины двигались, убивали друг друга и тут же, собравшись в группы, жадно пожирали свои жертвы.

Он хмуро посмотрел на меня. Вооружён пришелец с небес оказался традиционной дубинкой и копьём. На ногах, которые я до сих пор ни разу не видел, вместо пальцев находились пять огромных загнутых когтей, растущих непосредственно из плоти.

Тут же из облака показался ещё один мой старый знакомый. Большая ящерица при виде меня жутко ухмыльнулась, показав огромные и очень острые клыки.

— Вхиро! — завыли и заплакали от ужаса туземцы и упали перед богом смерти на колени, всецело отдавая себя в его руки. Лишь Ургх, я и люди из будущего остались стоять перед его грозным ликом.

Едва Вхиро оказался рядом с Тангароа, из облака — портала принялись спешно спускаться знакомые собакоголовые демоны с чешуйчатыми телами и какие-то новые разновидности нечисти, вероятно посланные Акульим богом, с телами людей, но головами акул, с пальцами, соединёнными перепонками.

— Постарайся побыстрей восстановить своё тело, мой излюбленный сын Оеха! — загрохотал полинезийский бог в привычной манере. — Тебе предстоит тяжёлый путь!

Пока он говорил, вокруг нас разыгралось самое настоящее сражение. Демоны, пришедшие с богами, отважно бросились на невидимого врага с боевым кличем воинов Акульего народа. Первых храбрецов мгновенно поглотила тьма, другие же смогли оттеснить врага в тёмное пространство на несколько метров по всему периметру. Фантастические гибриды наносили удары копьями и дубинами по одним им виденным противникам, и в местах касания с чужой плотью темнота освещалась вспышками света.

— Я выведу тебя, Оеха! — продолжал греметь Тангароа. — Но ты вернёшься и поможешь нам. Только люди смогут остановить пришельцев со звёзд.

— Обязательно вернусь, Тангароа, только помоги нам, — попросил я его, зная какие надежды он возлагает на наш союз. К тому времени повреждённая плоть на моём теле успела восстановиться.

— Чувствую, — с хорошо различимым удивлением в голосе зарокотал бог Акульего народа, — как кто-то ещё пытается открыть проход. Соединю свои усилия с него. Помни клятву, Оеха, помни, что ты только что обещал!

— Я не подведу тебя, Тангароа!

— Если обманешь, найду тебя в любом месте, где бы ты ни прятался. Запомню сейчас, куда ты направился и обязательно навещу тебя, — с угрозой в голосе сообщила гигантская ящерица.

Пока человекоподобные демоны сдерживали прожорливую тьму, Тангароа мановением рук создал проход. Он вновь, отбросив под ноги оружие, разорвал пространство, ухватившись за только ему заметные упоры. Тёмный провал появился мгновенно, стоило только развести руки в стороны.

— На другом конце вы найдёте выход. Но, помни, Оеха... Подготовь побольше людей, а я соберу всех кровожадных демонов подземного мира, уговорю старых богов присоединиться к нам и мы дадим такое сражение, о котором будут помнить тысячелетия!

— Так и будет, Тангароа! — твёрдо пообещал я и шагнул в мрачную неизвестность открывшегося прохода. Как я помнил, при переходах всегда нужно было в первую очередь беречь глаза. Яркие солнечные лучи, свежий воздух и порыв ветра возвестили о том, что я благополучно проник в иную реальность. Тут же услышал невероятный шум, состоящий из отчаянных криков, топанья ног и лап множества бегущих крупных животных, шагнул в сторону, освобождая место для следующего беглеца, и открыл глаза.

Повернул влево голову и невольно улыбнулся. Неведомым путём, благодаря невероятному стечению обстоятельств и игре случая, я снова попал в уже знакомый мир переселенцев. Долину узнал сразу, ведь её разведку не так давно сам лично проводил. А секундой позже совсем близко увидел знакомый автобус. Почему-то все окна оказались выбитыми, и он стоял, как раненный зверь не прямо, а покосившись на один бок, глубоко зарывшись носом в землю. Искалеченный транспорт находился совсем не там, где я его оставил. Что-то вынудило людей покинуть старое место возле реки на выжженном плато и направиться в трудное путешествие по разведанному мною маршруту.

— Оеха! — услышал знакомый голос.

— Олег! — тут же ещё кто-то позвал меня по имени.

Взглядом отыскал тех, кто опознал меня. Фёдор Павлович и Сергеев вместе с высоким незнакомцем с аристократической внешностью стояли у большого разбитого окна.

Как можно доброжелательней, насколько мне позволила мимика физиономии, улыбнулся им, а затем повернулся навстречу надвигающемуся шуму.

Вся моя группа, состоящая из спутников из будущего, и уцелевших после бойни полинезийцев перебрались из смертельной ловушки в новый мир. Полинезийцы, не знакомые с особенностями переходов усиленно тёрли глаза, проклиная на своём языке всё, что только могли вспомнить. Могучий Ургх и пришельцы из радиоактивного мира чувствовали себя, напротив, превосходно.

Огромный чёрный экран, закрывший значительную часть пейзажа, задрожал по краям и с резким хлопком, от которого зазвенело в ушах, свернулся в чёрную точку. Та, немного повисев в воздухе в паре метров от моего лица, внезапно исчезла.

От того, что я увидел, сердце ухнулось куда-то вниз, пытаясь найти убежище в районе желудка.

— Оао! — непроизвольно заревел я и меня, ещё не замечая опасности, поддержали свирепые убийцы с островов людоедов.

Вдалеке, над горизонтом, клубилась чёрная — причёрная туча. А под ней, по саванне, сметая на своём пути редкие кустарники, на нас катился с невероятной скоростью живой каток, состоящий из самых разнообразных животных. Многих из них я узнал — ведь уже приходилось встречаться с ними во время посещения долины, когда удалось сбить разведчик — летающий глаз ункасов. Другие же, а их оказалось больше всего нисколько не походили на порождение местной эволюции. Высоченные ящеры, метра в два ростом огромными прыжками передвигались между до смерти испуганными местными представителями жизни, переговаривались при помощи пронзительного свиста, наскакивали на жертвы и валили их. Догнать дичь им помогали невероятно мощные изогнутые задние лапы. А разрывали на части охваченных ужасом животных цепкими небольшими крепкими передними лапами с изогнутыми когтями и зубастыми челюстями. Для тех противников, что пытались сопротивляться пришельцам, они зачастую оказывались совершенно неуязвимыми благодаря крепким чешуйкам и роговым пластинчатым вставкам на лбу, груди и спине. Эволюционировавшие в природные беспощадные машины для убийств хищники смогли перепугать всех обитателей долины — и гигантских львов и огромных дейнотериев.

К полинезийцам отчасти вернулось зрение и все мы невольно с устрашающей скоростью и эффективностью образовали в считанные мгновения боевой строй. Как я понял, подобный тому, что использовали мои друзья в битве с захватчиками, пришедшими со звёзд.

— Оао! — свирепо выдохнули весь страх и всю ненависть из своих тел два десятка воинов одновременно. Как всегда, получилось у нас на редкость пугающе. Как я помнил и видел раньше, тщательно отработанные гортанные ноты, одухотворённые свирепой интонацией, могли влиять на подсознание жертв. Хищники внезапно замирали, словно статуи от боевого клича людей Акульего Бога, а люди-противники, объятые непонятным ужасом, не раз бросали оружие и в страхе разбегались.

Вот и теперь деёнотерии, почти достигшие нас, отчаянно затрубили и рассыпались перед кучкой людей.

Мы же закончили построение.

В первый ряд встали вооружённые стрелковым оружием люди из обречённого мира во главе со мной. Наш резерв составили полинезийцы, готовые в любой момент броситься в рукопашную схватку.

На меня надвигались сотни крупных зубастых бестий. Десятки злобных созданий готовы были через несколько секунд разорвать нас на куски, как и многих жителей долины до этого.

— Огонь! — закричал я, хотя должно быть порядком запоздал.

Нужно было отдать приказ раньше.

Намного раньше.

Боеприпасов оставалось совсем немного, на каких-либо несчастных несколько минут интенсивного боестолкновения, но враг выглядел настолько устрашающе, что беспокоится за лишний расход было бы на моём месте крайне глупо. Или мы, или они.

Гортанно закашлял пулемёт Серого, голос которого тут же подхватили злые звонкие и отрывистые автоматные очереди. Двое полинезийцев в первом ряду подняли длинные архаичные мушкеты и выстрелили практически одновременно. Над дулами поднялись пороховые облачка, а татуированные воины, не имея времени для того, чтобы перезарядить оружие, отбросили ружья солдат — хаоле в сторону, на землю.

Поражённые пулями десятка два быстроногих ящеров упали под ноги собратьям. Те же, не снизив скорости, просто перепрыгнули через павших и с пронзительным свистом бросились на нас.

Мгновенно всё смешалось.

Как в замедленном кино я видел, как некоторые пули попадали в роговые пластины и, не в силах пробить их, со свистом отлетали прочь.

Сквозь рёв и крики услышал незнакомые частые хлопки и обернулся на звук — неизвестный стрелок валил хищников на редкость быстро, чётко и метко. Тот мужчина, что находился в автобусе рядом со знакомыми мне людьми, положил ствол ружья на край сидения и сосредоточенно выбивал самых дерзких и быстрых, создавая вокруг нашей фаланги вал из мёртвых тел.

Всё же твари скоро пробились к нам.

Первая рептилия, преодолев завал из трупов соплеменников и огневой заслон, в красивом прыжке взлетела вверх и приземлилась в метре от меня. Я невольно шагнул вперёд.

— Оао! — выдохнул клич людей Южного моря, а тварь, сверкнув красными крупными глазами, сделала движение влево головой, выпад к моему телу. Оно было намного выше меня, хотя порядком теряло в росте благодаря природной сутулости и кривизне толчковых лап.

Мне удалось уклониться от выпада, грозные челюсти щёлкнули в сантиметре от лица. Подпрыгнув, вложил в выпад все силы и обрушил дубину сверху на череп противника. Удар пришёлся на защищённый пластинами череп. От похожей встряски слон или бык запросто свалились бы мёртвыми, но тварь лишь ошеломлённо застыла на месте, недоумённо тряхнув головой. Незначительной заминки хватило на то, чтобы Серый сориентировался, переместил ствол пулемёта и всадил в незащищённую часть в районе глаза порядочную порцию свинца. Обращенная ко мне сторона головы превратилась в кровавое развороченное месиво и животное, не издав ни одного звука, повалилась на землю.

Я улыбнулся и кивнул головой бывшему бандиту, но тут же другая крупная бестия, не снижая скорости и лишь слегка опустив голову, схватила его так, что внутри пасти оказалась верхняя часть туловища. Тело человека, повинуясь заданной инерции, мотнулось безвольной куклой следом за движением тела хищника и, лишённая половины грудины и головы отлетело в сторону.

В следующую секунду нас смяли повсюду, на всех направлениях. Слишком много оказалось врагов. Слишком они были свирепыми, безжалостными и смертоносно быстрыми.

Я увидел, как одного высокого полинезийца разорвали пополам, схватив за руки с разных сторон. Ещё одного опрокинули на спину, и зверь глубоко уткнул ему в живот свирепую, окрашенную кровью, морду.

Ирина и Денис, с трудом уворачиваясь от стремительных выпадов и щёлкающих челюстей, бросились под автобус.

Ургх нанёс удар одному из пришельцев большой костью с невероятной силой, попал в район глазного яблока, проломил череп насквозь, но тут же сам упал, сбитый с ног другой тварью.

Макоа, Бобо и ещё трое воинов Акульего народа оказались прижаты спинами к автобусу и яростно защищались.

Из застрявшего транспорта продолжали глухо щёлкать выстрелы, вырывая из окружившей людей массы то одного противника, то другого. Поверженные туши громоздились холмами везде и всюду, создавая массу неудобств остальным хищникам.

Словно зная, что последним бастионом является порядком помятый автобус, ящеры окружили его, пытаясь пролезть в разбитые окна, где их ожидали защитники с копьями.

— Оеха! — неожиданно среди всеобщего гама услышал крик Макоа и понял, что стою совершенно один. Почему-то звери огибали и оббегали меня. Вероятно, их органы чувств не могли определить меня, как живое существо. Ведь, собственно говоря, я давно уже был мёртв...

Ошеломлённый, понял, что нас разбили в считанные секунды и за такой же короткий промежуток времени должны были расправиться с уцелевшими.

Машинально поднял ружьё звёздного воина. Нашёл на цевье какие-то неизвестные кнопочки и рычажки, нажал их все, а потом вдавил внутрь едва заметную клавишу в основание приклада.

— Фррр-хааа, — воздух вокруг меня, метрах в двух что справа, что слева загорелся, образовав огненный коридор, вытянувшийся куда-то далеко-далеко...

Сжигая всё на своём пути оружие, принесённое с небес проложило прогалину среди живых существ длиной в несколько десятков метров.

Я переместил ствол и снова нажал на спусковой крючок.

В этот раз дымящаяся дорожка шириной в два метра образовалась вдоль борта автобуса. Жар оказался настолько силён, что хотя я и старался целиться подальше от транспорта, на борту вспучилась краска.

Оставив десятка два обугленных тел, хищники отхлынули прочь. Им хватило ума связать сжигающий луч с предметом, из которого он появился. Ближайшие звери с пронзительным свистом бросились ко мне. Я отбросил ставшее бесполезным оружие звёздных воинов. Теперь стали понятны слова моих товарищей, что пришельцы рассеяли их армию в считанные минуты, с таким-то оружием... Но в условиях ближнего боя оно казалось совершенно ненужной обузой. Каким-то особым образом, вывернув ладони, я вдруг увидел, как вокруг кистей образовалась тьма, окутавшая руки наподобие боксёрских перчаток. Когда на меня налетел первый хищник, я был уже готов его встретить.

Он оказался очень быстрым, но я был быстрее. Я не оставил ему ни единого шанса. В прыжке взлетел высоко вверх, а затем ударил кулаком прямо в центр груди. Чёрная материя легко сокрушила защитную пластину, плоть и кости. Я словно с размаху погрузил кулак в мягкую и податливую вату, а когда вырвал его назад, моя жертва с оскаленной пастью, с судорожно сведёнными передними лапами и огромной дыренью в районе груди отлетела безжизненным телом на несколько метров прочь. Развернувшись, слегка задел следующего зверя и сломал ему позвоночник, а другому разбил голову. За пару секунд я убил трёх противников, но не остановился и двинулся вперёд, по направлению к автобусу. Исполняя жуткий танец смерти, состоящий из прыжков и приседаний, быстро расчистил площадку. Десятки мёртвых тел указывали на мой путь. А те, кому повезло уцелеть, бросились прочь, совершенно потеряв голову.

Я остановился и взмахнул кистями, прогоняя прочь тёмную материю. На мне не было ни одной царапины.

Аномальное образование к тому времени, впустившее огромное стадо голодных убийц на нашу территорию исчезло.

Я повернулся лицом к автобусу.

Макоа, Бобо, Сифа и ещё пять или шесть державшихся на ногах полинезийцев с ужасом смотрели на меня. Внезапно, словно по команде они упали передо мной на колени:

— Оеха... — они не смели поднять глаза. Для них в горниле схватки окончательно родился новый бог. Я.

— Встань с колен, Макоа! — поморщился я. — Нельзя терять ни минуты. Нужно осмотреть пострадавших и попытаться спасти тех, кого ещё можно.

Из автобуса начали выбираться перепачканные в своей и чужой кровью пассажиры злополучного рейса. Они тоже странно смотрели на меня.

— Макоа! Бобо! — повелительно позвал я островитян. Я хорошо знал их. Знал всех. Никто не любил так убивать себе подобных, как они. — Видите всех этих необычно одетых людей? Теперь они ваша семья. Отныне вы — один род!

— Они очень не похожи на нас, — мрачно произнёс Бобо. — Они же чужаки, Оеха. И мясо у них белое, без мышц. Должно быть, очень вкусное.

— Теперь они твоя семья, Бобо, — негромко, но таким тоном, что у него должно было ёкнуть сердце и пройти порочное желание, сказал я. — И если ты тронешь кого-то, боги накажут тебя, будь уверен...

Он понял меня.

Отвёл глаза в сторону.

Занятый наставлением, даже не заметил, как ко мне подошёл Фёдор Павлович и тот незнакомец, стрелок в дорогом костюме. Откуда он взялся?

— Рад видеть вас, — обратился я к мастеру. — Кругом много раненных. И ваших, и тех, кого я привёл с собой. Им нужно помочь, Фёдор Павлович.

Я не смотрел на него. Не мог оторвать взгляд от растерзанного тела Серого, проделавшего со мной трудный путь из обречённого мира. Смотрел на татуированного Джимбо, с разорванным животом. Им вряд ли кто смог бы помочь. А вот Ургх старался сам подняться с земли, но не мог. Он вновь и вновь повторял усилия, проползал пару метров на локтях, оставляя за собой кровавую дорожку, и вновь затихал.

Я видел, куда он полз.

Ко мне.

— Я помогу им, — приятным голосом произнёс незнакомец. — Но потом мы должны с вами серьёзно поговорить.

— О чём? — грустно усмехнулся я.

— Об изменениях. О причинах. Я подозреваю...

— Меня? Я думаю, вы ошибаетесь. Изменения волнами расходятся из одного места. Из Альма-Матер, первичного мира. Места обитания богов. Каким-то образом враждебные силы смогли проникнуть в центр мироздания и нарушили вселенский баланс сил.

— Материнский мир? Разве он может существовать? — усомнился пришелец.

— Я побывал там, — просто ответил я на его вопрос.

— Метафизики из моей реальности вполне допускали похожее строение Линий, хотя наука всегда опровергала любые их доводы, — неуверенно произнёс он.

— Я был там, — повторил я. — И привёл оттуда людей. В тех местах боги могут запросто общаться со смертными, там необычное смешалось с обыденным. Но мы поговорим об этом позже. Обещаю.

— Денис! — неподдельная радость от неожиданной встречи прозвучала в голосе старого мастера. Насколько я помнил, переплётчик был хорошо знаком с моим старым приятелем и даже зависел от него, выполняя заказы.

— Фёдор Павлович!

— Денис! Вот уж никогда не думал, что снова увижу тебя. Я забрал твои книги, сел в маршрутку и...

— Фёдор Павлович, я часто вспоминал вас, когда остался один.

— Когда это?

— В бункере, после ядерной войны.

Пожилой лидер переселенцев заметно побледнел.

— В бункере? — Я заметил, как многие бывшие пассажиры собрались у разбитых окон, невольно прислушиваясь к разговору. — Значит, она всё-таки произошла...

— Всё случилось настолько быстро и выглядело так... ужасно, что вы, Фёдор Павлович, никогда не сможете представить масштаб апокалипсиса во всём развернувшемся ужасе. Те, кто не погиб сразу умерли чуть попозже, через несколько недель.

— А ты?

— Олег нашёл меня и забрал с собой.

— Просто не верится...

— Фёдор Павлович, — вмешался я. — Распорядитесь людьми. Пора заняться делом. Необходимо убрать тела, на такой жаре они быстро начнут отравлять воздух. С убитых животных срежьте мясо, коптите и сушите его, люди Макоа помогут вам в этом. У них навыков хватает.

— Макоа? Кто такой Макоа?

— Вон тот пожилой полинезиец.

— Что-то он не внушает мне доверия.

— Да, тех, что с татуировками нужно жёстко держать в узде, здесь вы правы. Вам помогут Денис и Ирина — они уже жили среди них.

— Ты так говоришь, словно снова собрался покинуть нас.

Я посмотрел на трупы вокруг, вспомнил о тех множествах якорей, что затаились у меня в сознании и с помощью которых я должен был попытаться вновь переместиться в уже знакомые мне реальности. Я ясно понимал, что без моей помощи новоявленная колония не выживет и пары месяцев. К тому же скоро меня зачем-то должен был призвать Вхиро. Одним словом, нужно торопиться...

— Мне снова нужно будет уйти...

— Зачем? И куда? Туда, откуда вы явились?

— В космический корабль первых людей? О нет, слишком опасно. Дорога в те места плотно закрыта, даже для богов.

— Корабль... Первых людей... — ошеломлённо пробормотал он.

— Нам пришлось спасаться на нём. Боги умудрились притащить со звёзд с собой смертоносную заразу, которая, на наше счастье оказалась заключена внутри прочной оболочки. Спастись нам помог Тангароа.

— Тангароа... Если не ошибаюсь, довольно значимая фигура в небесном пантеоне полинезийцев.

— Мой старый добрый знакомый, — ухмыльнулся я беззубым ртом. — Второй отец. Но пойду я не к нему в гости. Вернусь в наш мир. До момента катастрофы. Сначала как разведчик, а потом с группой. Мы должны организовать масштабную эвакуацию, Фёдор Павлович. Без современной техники, оружия и лекарств и, главное, без притока переселенцев, мы не выживем. Если не возвести крепкие и высокие заборы с наблюдателями на вышках, мы не протянем и месяца. Нужно выбрать место для небольшого города, укреплённого наподобие израильских кибуцов. Мы обязаны для выживания общины на столь благодатной почве выращивать собственные овощи и злаки.

— Фантастические планы.

— На сегодняшний момент. Впрочем, у нас нет другого выхода.

— Ты даришь людям надежду... Когда намереваешься отправиться?

— Прямо сейчас.

Глава 6.

Для меня было совершенно понятно, что для сохранения маленькой колонии я должен приступить к экспериментам по перемещению между мирами как можно скорее. Поэтому в то время, как боевые товарищи старались помочь раненным, сам отошёл подальше и нашёл укромное место.

Всё равно, даже удалившись на несколько шагов, услышал обрывки фраз, из которых понял, что нам порядком досталось. Мы потеряли не менее десяти человек, включая полинезийцев, жизнь ещё нескольких находилось под угрозой. Без сомнения, если бы мы вовремя не явились с помощью из звёздной лодки первых людей, не выжил бы никто.

Двое или трое хищников безжизненными тушами повисли на стенках автобуса. Им удалось довольно глубоко протиснуться внутрь через разбитые окна и прежде чем они навсегда застряли в крупных отверстиях металлического корпуса, неведомые мне смельчаки смогли поразить их копьями. Однако проникнув внутрь, хищники успели натворить немало бед, прежде чем защитники бастиона прикончили их. Я видел следы успешно развивающегося наступления по засохшим пятнам крови на обшивке кресел, по искорёженным и разорванным сидениям.

Завернув за угол и обогнув тела рептилий, обвисших вдоль стен, обнаружил возле водительской кабины тихое укромное местечко, что и искал и присел. Первое время, погрузившись в размышления, всё же слышал отдалённые голоса. Особенно громко возмущалась какая-то женщина по поводу Ургха:

— Смотрите, он такой же, что и те, которые напали на нас! И мы ещё должны его лечить! Пусть лучше умрёт, на одного врага станет меньше!

— Он проделал с нами долгий, тяжёлый и опасный путь, — узнал я голос Дениса. — И он стоит десятка таких, как вы.

Потом ветер донёс до меня обрывок ещё одного близкого разговора. Фёдор Павлович, тоже удалившись от остальных, совсем рядом, впереди транспорта беседовал с капитаном Сергеевым.

— Илья Васильевич, говорите, ничего не осталось?

— А что у меня могло остаться? Последние патроны истратил, когда одна из тварей прорвалась внутрь салона.

— А у остальных? У новеньких?

— Парень говорит, что пустой и у девушки нет ничего. Правда, есть два старинных мушкета, но пороха хватит на два десятка выстрелов. Стреляют они недалеко и особой меткостью, говорят, похвастаться не могут.

— Ну а Вавилов?

— Граф опустошил почти все контейнеры, осталось менее сотни зарядов.

Ничего не понимаю. Что ещё за граф? Может, без меня кому-то кличку дали такую?

— На этом месте мы оставаться не можем, — резюмировал Фёдор Павлович итоги неутешительного подсчёта. — Нужно спуститься метров на четыреста вниз, на плоскогорье и возле какого-либо чистого ручья основать новое селение.

— Когда я ходил в разведку, то обратил внимание на множество ям, разбросанных вокруг ручьёв, — как бы, между прочим, заметил капитан. — Довольно глубокие. Попадаются по грудь взрослому человеку и некоторые залиты водой.

— И откуда же они взялись?

— Не поверите: слоны.

— Слоны?

— Ну, да. Так называемые вами дейнотерии. Устраивают себе ванные при каждом удобном случае. Ножищами разрыхляют и отгребают землю, а потом натаскивают в хоботах воды и купаются в озёрцах.

— Звучит как сказка. Нужно будет их разровнять на новом месте.

— Если надо, сделаем, не вопрос.

— Мы не можем оставаться здесь, — продолжал старый мастер. — Для любого из нас площадка вокруг автобуса ассоциируется с кладбищем. К тому же наш транспорт больше не представляет собой надёжного убежища. Любой хищник ночью может легко и беспрепятственно проникнуть внутрь и унести одного из нас. Нет, мы должны до темноты перекочевать на новое место, вместе с раненными.

Я задумался. Фёдор Павлович, конечно, был совершенно прав. И я должен как можно скорее помочь ему.

Непонятным способом я отстранился от внешних раздражителей. Просто убрал все звуки и смог теперь сосредоточиться.

Насколько знал, Линий с похожими горизонтами развитий событий существовало огромное множество. При попытке переместиться куда-то я мог легко заблудиться в бесконечности многообразных миров, мог попасть в массу неприятных ситуаций, заплутать или угодить в смертельную даже для меня ловушку. Мог навсегда потерять мир переселенцев, а этого допустить не мог.

Для того чтобы попасть именно туда, куда хотелось бы, я должен в первую очередь использовать свою память. Именно внутри моего сознания скрыты нужные якоря, благодаря которым, проложив маршрут, смогу зацепиться за нужную реальность. Как я понимаю, якоря можно забросить только в знакомые миры, где уже удалось побывать. Взять хотя бы миры богов. Вот где бы ни хотелось появляться вновь, совершенно на данный момент бесполезные для меня и очень опасные места, от которых необходимо держаться подальше. Ещё, кроме них, мне удалось посетить мрачное будущее собственной Линии. Там не было ничего такого, ради чего можно было бы заставить себя вернуться в умирающий мир ещё раз. Кроме них я помнил остров Макоа, корабль первых людей. Что интересно, я хорошо запомнил остров Макоа до и после вторжения, когда звёздные расы захватили его.

Последняя мысль подсказала мне блестящую идею. Конечной целью являлся мой родной мир. Относительно неплохо я помнил всю свою жизнь, от детского садика до первого перехода в мир полинезийцев. По всей вероятности, судя логике мышления, я смог бы проявиться в любом пункте из своего прошлого, стоило только вспомнить детали и сконцентрироваться на определённом месте.

Если выбрать подходящий момент, года за три до атомной катастрофы, то можно организовать полномасштабную эвакуацию в наш мир тысяч и тысяч обречённых людей. Кого-то удастся легко убедить, ведь многие недовольны той жизнью, которую ведут. Кто-то покинет прежнее место в надежде улучшить свою жизнь, а если хоть немного намекнуть, что ожидает человечество в ближайшем будущем, нас просто сметёт поток беженцев...

Конечно, для реализации таких замыслов необходимы огромные финансовые ресурсы. Даже сейчас мы можем предложить в качестве товара на многие овощные базы с десяток экзотических, никому не известных фруктов с фантастическим вкусом в неограниченном количестве. А животные? За пару реликвий, которые разгуливают вокруг меня в огромных количествах, любой институт выложит все наличные деньги. К тому же продав свои квартиры, мы тоже получим немалую сумму, достаточную для возведения жизнеспособного посёлка.

Довольно взволнованный открывающимися перспективами, подошёл к повреждённому зеркалу заднего вида и окончательно отломал его. Нужно тщательно подготовиться для первой разведки.

Держа в руках овальный предмет, отражающий солнечные блики понял, что являюсь обладателем довольно редкой и ценной вещицы для нашего пока первобытного общества. Тщательно рассматривая отражение своей физиономии, быстро убедился в том, что в таком виде вряд ли смогу безбоязно появиться на улицах родного города. Сразу же, с первой минуты проникновения, бесспорно, привлеку ненужное внимание к собственной персоне. Если спутанные волосы и грубую внешность ещё можно как-то объяснить, то устрашающий узор, покрывший щёки, нос, лоб и подбородок вряд ли оставит кого-либо равнодушными.

После нескольких безуспешных попыток изменить внешность, невольно пришёл к мнению, что Тангароа намеренно укрепил мою идентичность, запретив вносить коррективы и изменения. Возможно, так ему было проще работать со мной. Бросив пытаться изменить лицо, я сосредоточился на татуировках. Через некоторое время удалось полностью подчинить себе сознание полинезийского воина, и я не встретил практически никакого сопротивления, когда принялся удалять родовые и иерархические признаки и знаки. Для меня они ровно ничего не значили. Для моих же спутников-островитян благодаря ним я являлся открытой книгой. Мне не нужно было ничего рассказывать о себе — всё необходимое они могли легко 'прочесть' на тайном языке, отображённом на коже. Черепа, фигуры людей, калипоуло, кости и другие изображения многое могли поведать посвящённому. Сколько врагов и когда я убил, много ли у меня родственников, из какого рода происхожу и как далеко заплывал во время походов. Целая жизнь, вместе с памятью о десятке поколений не оставили почти ни одного чистого участка на теле.

Но это была не моя жизнь.

Поэтому, смотрясь в отображение в зеркале, принялся мысленно, сконцентрировавшись, очищать кожу от зловещих знаков. Некоторое время ничего не происходило, но в один момент, внезапно, чёрточки, словно живые налились кровью и принялись извиваться прежде чем раствориться на щёках, шее... Сначала я освободил от них нос и лоб, полюбовался на новый образ и принялся за шею. Тело, руки и ноги трогать не стал, ведь все эти участки всё равно закроет от постороннего взгляда одежда. К тому же, сохранив их, я сохранял некоторое родство с народом Макоа.

Закончив, повернулся и снова обогнул автобус, едва не задев плечом безвольно свисающие задние лапы одного из мёртвых ящеров. Десятка три полинезийцев и пассажиров автобуса были заняты уборкой территории от следов недавнего побоища. Раненных перенесли внутрь застрявшего транспорта, и вокруг них хлопотал весь наш медицинский персонал, во главе с неизвестным мне высоким мужчиной в шикарном костюме из переливающейся тёмно-серой ткани. С десяток тел, накрытых различным тряпьём, лежали в ряд у заднего колеса, как скорбное напоминание об опасностях, окружавших нас.

Полинезийцы во главе с Макоа и Бобо предавали земле мёртвых ящеров, в то время как трое из них развели костры и прожаривали на стойках нанизанные крупные сочные куски мяса, позаимствованные у убитых рептилиями млекопитающих. Часть мяса просто было разложено в ряды. Тропическое солнце не позволяло сделать запасы долгохранящихся продуктов, но люди Акульего бога старались сохранить как можно больше из обнаруженного ими богатства.

Переселенцы как могли, помогали Макоа, хотя для действительно эффективных усилий не хватало нескольких крупных грузовиков и, по крайней мере, пары экскаваторов. Около трёх десятков мужчин, женщин и детей упорно стаскивали при помощи деревянных катков и рычагов-черенков, останки мёртвых зверей метров за пятьдесят от автобуса, в большой овраг, который быстро наполнялся крупными телами. По всей видимости, они намеревались по мере заполнения засыпать землёй природный могильник.

Живых местных представителей фауны нигде не было видно. Только одни быстро разлагающиеся трупы и небольшие группы людей.

Я сразу же нашёл нужного мне человека и направился к нему. Фёдор Павлович работал наравне со всеми, даже более других, не жалея себя. Вместе с неизвестным мне невысоким мужчиной и Денисом они с трудом передвигали громоздкую тушу, подкладывая по мере движения под тело деревянные катки, нарубленные из толстых веток.

Фёдор Павлович заметил меня, но работы не бросил, с силой налегая на рычаг, сделанный из крепкого деревянного обрубка:

— А, Олег, где пропадал столько? Решил всё же помочь? У меня такое впечатление, что нам никогда не справиться с этой работой.

— Думаю, зря вы стараетесь, — высказал своё мнение.

— Зря? Перекур, — он выпрямился и повернулся в мою сторону. По его лицу понял, что заметил изменения в моей внешности.

Дениса моё новое лицо удивило гораздо больше, чем старого мастера. Оно и понятно, ведь Фёдор Павлович уже знал, что я способен на многое, а с Денисом мы в последнее время только пересекались на короткое время и долго вместе время не проводили.

— Олега... Ты почистил лицо...

— Мне больше знаки на нём не нужны.

— Ты хочешь...

— Отправиться в путь. К нам домой. На разведку. Во время до того, как всё случилось.

Фёдор Павлович с сомнением покачал головой:

— И как далеко ты хочешь забраться?

— Года за три до катастрофы. Нам понадобится немало времени, чтобы всё организовать.

— Олег...

— И у меня просьба к вам, Фёдор Павлович. Бросайте бессмысленный труд. Я слышал ваш разговор. Ведь вы мыслили правильно. Нужно избавиться от главной привязанности, от иллюзии безопасности, связанной с автобусом. Бросьте сломанную и громоздкую громадину. Соберите всё необходимое, заготовьте побольше мяса, спускайтесь в долину и найдите подходящее место для лагеря. Ночью на запах заявятся десятки местных хищников, вы уже видели одного из них. Даже мне удалось победить его с большим трудом. Кто-то из них довольствуется падалью, а кто-то нападёт на людей. Как только опустится темнота, все хищники долины соберутся вокруг автобуса и здесь развернётся новое сражение, в котором, вполне возможно, вы не сможете победить.

Он некоторое время молчал, обдумывая то, что я сказал.

— Да, наверное, ты прав, хоть многие и против, — неохотно согласился со мной. — Нужно похоронить павших и спуститься в долину.

— И ещё.

— Да, Олег.

— Мне нужна более-менее опрятная одежда, примерно моего размера. Если переход всё же состоится, представляете, как меня встретят, когда я заявлюсь вдруг, из ниоткуда, весь в татуировках и в одной лишь набёдренной повязке?

— Где же я её тебе возьму? — искренне удивился Фёдор Павлович. — У кого была с собой хоть какая-то вторая смена, давно уже в неё переоделся. Всё, что есть на нас одетое — обносилось. Оглянись, каждого бывшего пассажира только за один внешний вид может остановить первый же попавшийся полицейский.

— У меня есть с собой то, что вы просите, — неожиданно вмешался в разговор невысокий светловолосый мужчина довольно крепкого сложения. — Миронов. Александр. Мы с женой и сыном хотели по пути к озёрам в гости к родственникам заскочить, так что я с собой прихватил ещё и спортивную форму. Не в рубашке же и джинсах по огороду ходить и дрова рубить. Словом, есть куртка, футболка, кроссовки и спортивные брюки. Всё сложено в сумке. Вы немного повыше меня, но в целом, думаю, должно смотреться неплохо.

— И всё время, когда вы шли с Сергеевым к лагерю, вы тащили с собой эти вещи? — улыбнулся Фёдор Павлович.

— Но мы ведь ехали к родственникам, — глухо и потерянно тихо произнёс Миронов.

Денис громко хмыкнул.

Миронов, видимо, ещё не совсем пришедший в себя после нападения, повернулся и направился к автобусу.

— Как он себя показал? — спросил я старого мастера. — И откуда вообще взялся?

— Говорит, что просто остановились на дороге подобрать нашего звёздного графа, двинулись с места и вместе с машиной оказались в таинственном тумане. Вынырнули из него уже здесь. Во время нападения деваться некуда было. Каждый сражался. Когда я как-то обернулся, то увидел, что он в одиночку защищал одно из окон.

Новичок вернулся с сумкой и протянул мне стопку чистого, уложенного и выглаженного с женской аккуратностью белья. Я сначала натянул футболку чёрного цвета с фирменной надписью на груди. Вырез футболки аккуратно прикрыл тело и опоясал шею там, где не было видно ни одного знака. Но вот руки... Они остались открытыми.

Следующим пополнением в моём гардеробе оказались брюки. Хозяевами они брались с расчётом на подшивку, а вот мне пришлись в самый раз. Сверху футболки накинул куртку, а потом обулся в белые кроссовки, прямо на голую ногу.

Я настолько сроднился с первобытной жизнью, что чувствовал себя в одежде не совсем уж и комфортно.

Без неё было лучше.

Намного лучше.

— Ну, как я? — с нарочитым равнодушием спросил я и повернулся к Денису.

Тот скептически осмотрел меня так, словно глазами ощупал с ног до головы, а чуть позже вынес суровый вердикт:

— Со спины вроде ничего. А вот стоит твоё лицо увидеть, как сразу понимаешь, что одежда-то не твоя вроде как. Думаю, документы у тебя сразу попросят первые же постовые, а их у тебя как раз и нет никаких.

Я понимал, на что намекает Денис. Хоть я и убрал татуировки с лица, всё же моя физиогностика резко отличалась от среднеевропейских стандартов начала двадцать первого века. Чем-то я немного напоминал гостей из Средней Азии или Кавказа. Совсем чуть-чуть. Лишь смуглой кожей, не более того. Черты же лица выдавали принадлежность к совершенно иной расе, формировавшейся на значительном географическом удалении от моего родного края, из другого генетического материала. Как-то Денис показал мне большую потрёпанную книгу с множеством гравюр офицеров в старинной форме. Так вот. Лица у них были иные, совершенно другие, чем те, что я привык видеть вокруг себя. Они отличались от нас и не только причёсками, но и выражением и как мне показалось даже строением лица.

— Я только быстро посмотрю, — сказал я Денису, — и сразу назад.

— А нельзя послать кого-то другого? — с сомнением спросил Миронов, поняв, о чём идёт речь.

 Я только пожал плечами, отвернулся от них и обошёл автобус. Мне нужна была относительная тишина, чтобы хотя бы на время сосредоточиться и совершить переход.

Закрыв глаза и 'отключив' внешние раздражители, представил то место куда желал переместиться — район вокзала, вечно людный перекрёсток улицы Строителей с проспектом Социалистическим. Возле вокзала, как мне казалось, было легче всего потеряться среди вечно снующих прибывающих и отбывающих пассажиров. Большое значение так же имело большое табло, расположенное над дверями нижнего этажа первого жилого на проспекте дома, принадлежащему банку. На экране кроме курса валют можно всегда увидеть не только местное время, но и месяц и год.

Число я мысленно определил точное — двадцать пятое июля, и год избрал особый, 2009, в то время меня в городе не было. Кто знает, отчего может образоваться очередная аномалия.

Закончив с датой предстоящего путешествия, представил, что рядом находится дверь, через которую смогу посетить намеченное место. Протянул руку вперёд, нащупал неизвестно откуда взявшуюся в пустоте подобие дверной ручки-скобы и дёрнул её на себя.

И, зажмурившись, решительно шагнул внутрь.

Свежий ветерок, прохладный степняк, несущий в себе признаки надвигающегося дождя, тут же оповестил о том, что эксперимент удался. Открыв глаза, первым делом улыбнулся старому знакомому. После невыносимо удушающей духоты и жары тропической саванны было очень приятно ощутить вновь благость умеренного климата, о котором я не раз скучал во время путешествий.

Проявился я за углом большого торгового павильона, длинными рядами застеклённых витрин и дверей протянувшегося от проезжей улицы до самого здания вокзала. Сразу же осмотрелся. Стоял я в удалении от основной массы бывших и будущих пассажиров, сновавших вдоль павильона. Все они говорили о чём-то, улыбались кому-то, смеялись над чем-то. Множество мужчин, женщин и детей. Их оказалось так много, что увиденное количество подобных мне даже немного ошеломило. Дополнительный шумный антураж представляли собой автомобили, выстроившиеся перед светофором, вдоль трамвайных путей, в длинную гудящую пробку. Мимо, совсем близко, грохоча колёсами, проехал чудовищно огромный и неуклюжий трамвай под номером один.

Я невольно сглотнул слюну.

Что-то было не так.

Автомобили казались мне намного более современными, чем те, что я ожидал увидеть. Да и павильона, как я помнил, в 2009 году ещё здесь не построили. Его возвели позже, года через два, снеся, по указанию городской администрации жавшиеся друг к другу разномастные 'комки'.

Моё появление осталось почему-то незамеченным, я выглянул из-за угла, немного замешкался, а затем с каким-то трепетом преодолел десяток метров до конца тротуара и остановился перед переходом. По другую сторону дороги, на крайнем угловом пятиэтажном здании, начинающим ряд построек, образовавших Социалистический проспект, висело банковское большое табло, прикреплённое над дверью. Электронный прибор с уверенностью заявлял, что я попал почему-то не в назначенное время, а в две тысячи пятнадцатый год, в пятнадцатое мая текущего года.

До катастрофы осталось ровно пять месяцев.

Наверное, зря я вылез из своего укрытия. На меня сразу обратили внимание. Сначала заметил, как маленький мальчик потянул свою мать за руку и показал в мою сторону пальцем, а секундой позже некто, находящийся сзади меня требовательным голосом обратился ко мне:

— Сержант Петров. Гражданин, предъявите ваши документы!

Из общей массы мою персону тренированный суровый взор местного служителя закона и порядка выделил моментально. Стало даже немного обидно. Вот живёшь ведь по существу попусту. Живёшь так долго, убиваешь преднамеренно и рассчитано каждую драгоценную отпущенную секунду бытия. За тобой всюду следят часы, вращением стрелок напоминая о том, что ты появился в этом мире на сравнительно короткий срок. О том же напоминает изображение в зеркале, меняющиеся лица друзей и родственников, облик улиц. И вдруг тебя затягивает водоворот событий, где важен каждый пропущенный миг, где каждая секунда бесценна. И в такой ответственный миг что-то или кто-то обязательно попытается помешать тебе совершить то, ради чего ты, оказывается, и жил.

Я медленно повернулся к ним. Два здоровенных парня — патрульных в форме испытывающее смотрели на меня. Я скользнул по ним взглядом. Кепи, подогнанные куртки и брюки серого цвета, полувоенные шнурованные берцы, полицейские жетоны на груди. Один оказался на голову выше меня — широкоплечий и массивный, другой, такой же светловолосый, но ростом пониже, сухощавый, но крепко скроенный. Обоим немногим за двадцать.

— Сержант Петров. Документы, пожалуйста, предъявите, — повторил высокий уже раздражённым тоном.

Я молчал. Какие у меня могут быть документы? И от кого? От Тангароа, Одина или Вхиро?

— Ну-ка, отойдём, — нарочито доброжелательно и миролюбиво попросил его напарник. Нехорошее предчувствие овладело мной, я примерно знал, зачем им нужно отвести меня подальше от посторонних взоров, но послушно последовал следом. Вместе мы свернули за угол павильона. Многолюдная толпа мгновенно куда-то исчезла. Мы попали в огорожённое пространство, куда я раньше и сам не раз заходил. Старый стадион, закрытый с одной стороны глухой стеной, а с другой — рядом павильонов давно пришёл в стадию разрушения и запустения. Лишь узкий проход позволил попасть на его территорию. Я заметил, что сидения во многих местах провалились, кое-где обвалились бетонные и кирпичные составляющие. Задние выходы из павильонов в основном оказались закрытыми, за исключением одной, очень удалённой двери.

Кругом ни души.

Идеальное место для допроса с пристрастием.

Только сейчас патрульные смогли внимательней рассмотреть меня. Увиденное точно им не понравилось.

— Ого! — присвистнул Петров. — Вот так рожа! Мужик, ты откуда к нам забрёл?

Интересный вопрос. Эх, рассказал бы, да всё равно не поверите...

— Смотри, Паш, а ведь многое сходится. Помнишь, про костюмчик и кроссовки? На нём точно такие же, что пропали с тела.

— Ну-ка сними-ка куртку, — властно приказал высокий полицейский.

Я повиновался. От вида пёстрого ковра разноцветных узоров, Петров снова присвистнул, а у его напарника лицо мгновенно посуровело. Футболка скрывала туловище, но оставляло руки открытыми. А на коже, до самых ногтей ног не оставалось ни одного свободного кусочка, не покрытого зловещими и пугающими символами.

— Ого-го, — только и сказал Петров. — Настоящий якудза.

Невысокий полицейский, более внимательный, неожиданно громко и отрывисто приказал:

— Руки! Вытяни перед собой руки!

Я опять подчинился.

— Смотри, вот ведь сволочь, даже кровь не потрудился вытереть, — с откровенной брезгливостью и скрытой ненавистью заметил он своему напарнику.

Проследив за его взглядом, посмотрел на свои руки. Действительно, там, откуда я явился, воды у нас катастрофически не хватало, и я вымыл перед переходом лишь кисти и ладони, а вот всё что выше забрызгала тёмная кровь убитых мной рептилий.

— Вот ведь зверюга. Он что у него во внутренностях копался? Как говорится, по локти самые... Убил парня, одежду снял, натянул на себя, а руки даже не помыл. Что смотришь так, зверёк? — негромко с ненавистью, но с хорошо различимой угрозой в голосе произнёс высокий сержант и, не размахиваясь, поддел снизу вверх кулаком моё тело в районе солнечного сплетения. Он был массивнее меня и выше. Видимо, упорно качался и боксировал, поэтому удар получился на редкость эффектным. Меня подбросило вверх, швырнуло сначала в сторону, а потом прямиком на асфальт.

— Портаки какие-то странные, — совершенно безучастно констатировал второй патрульный, как будто ничего не произошло. — Никогда не видел таких. Сидел, видимо, не у нас. Где-то, может, на Кавказе или ещё подальше.

— Вить, наверняка дальше, намного дальше. Одни черепа и кости. Лодки какие-то. Ни 'колец' тебе, ничего знакомого. Понаехали, суки, одни неприятности от них. Фамилия, имя! Ты что, такой бесстрашный что ли, козёл? Дальше в 'молчанку' хочешь поиграть? Не тех решил позлить!

Я стоял перед ними на коленях, пока они меня обсуждали, и пытался прогнать побольше воздуха через лёгкие. Всё-таки попал я не в наш мирок, где каждый старался в первую очередь, не взирая на опасность помочь ближнему. Совсем нет. В другое место. Здесь все, насколько помню, ИГРАЛИ в крутых. Играли самозабвенно, веря в свою крутизну.

— Снимай ботинки.

Неторопливо выпрямившись, стянул один кроссовок, за ним второй. Пока я медленно освобождался от обуви, попытался мысленно сосредоточиться на мире переселенцев, забросить невидимую нить в нужное направление, якорем зацепиться за воспоминания, за знакомый образ одинокого автобуса и шикарные ветвистые первобытные деревья. Закрыл глаза и приготовился к переходу.

Ничего не произошло.

Снова открыл глаза и увидел полицейских. Видимо для того, чтобы вернуться к Денису и Макоа мне нужен был относительный покой и тишина, позволяющие сосредоточиться.

*********** При виде моих ног невысокий Виктор немного отпрянул в сторону. Конечно, я давно не мыл их, не стриг ногтей. Для изнеженного обоняние цивилизованных городских жителей запах был ещё тот.

— Блин, на голую ногу 'кроссачи' натянул. И не мыл их с рождения ни разу. Точно, ни разу, — поморщившись, сказал он.

Более агрессивный и экспансивный Петров прореагировал гораздо резче.

— Ну и вонина. Ах ты, тварь, — выругался он. Его поведение вполне можно было объяснить. Как я понял, совсем недавно в районе вокзала произошло что-то на редкость нехорошее. Убийство. Кого-то убили, раздели и бросили в кустах или возле железнодорожного полотна. И сняли-то как раз вещи, очень похожие на те, что дал мне услужливый Миронов! Спортивный костюм и кроссовки.

Мою догадку подтвердил сухощавый патрульный. Достал рацию, связался с кем-то и деловито доложил, что подозреваемый, соответствующий заявленным уликам на все сто, задержан в районе старого стадиона. Попросил помощь и машину, и как можно скорее.

Я безучастно сидел на пятой точке на тёплом, прогретом асфальте пытаясь понять, почему мне не удалось вернуться назад, полностью погрузившись в свои мысли. Я словно отключился от реальности и едва не пропустил удар. Сначала услышал:

— Ты что, меня не слышишь? — и вдруг увидел перед лицом носок огромного, наверное, сорок пятого размера, ботинка Петрова. Гнев закипел внутри груди, сформировавшись вновь в области кулаков в тёмные облачка. Легко увернувшись от неуклюжего выпада, схватил противника за голень и резко дёрнул ногу вверх, одновременно вставая. Я легко опрокинул Петрова на спину. Он не просто упал, а с силой отлетел, спиной глухо впечатался в стену павильона из тонкого профнастила. Оставив на поверхности порядочную вмятину, полицейский безжизненно сполз вниз.

Его напарник не растерялся. Повернув голову, я увидел в паре сантиметров от глаз жуткое тёмное круглое отверстие и секундой позже осознал, что смотрю прямо в дуло табельного пистолета.

— Сидеть, — прохрипел Виктор.

Он легко мог выстрелить в меня.

Я же ещё легче убил бы их обоих, или просто 'вырубил' бы незадачливого стража порядка. Мой гнев клубился тёмным туманом вокруг кулаков, но я контролировал его.

Петров быстро пришёл в себя и грузно поднялся, опираясь рукой о стенку.

— Ничего он тебя приложил. Откуда только силы взял? — негромко сказал невысокий крепыш. — Есть у тебя пара минут на разговоры, пока машина не подъехала.

— Писец тебе, пидор. Убью, гнида, — навис надо мной сержант, одичавший в один миг и совершенно потерявший над собой контроль. Я доброжелательно улыбнулся ему. Чего только не бывает. Самое главное в жизни — уметь прощать.

Сильнейший удар отбросил меня на землю. Едва упав, привычно прикрыл лицо руками и свернулся в клубок, подогнув ноги. Содрогаясь от посыпавшихся ударов, автоматически попытался максимально закрыться. И вовсе не для того, чтобы уменьшить болевой синдром, которого у меня больше не было или же защитить внутренние органы, столь легко восстанавливаемые. Просто не хотел, чтобы они заметили, как моя кровь, разлетаясь фонтанчиками по сторонам, на лету сворачивалась в шарики и те, упав на асфальт, весело подпрыгивали, возвращаясь в порезы и гематомы.

Сержант быстро вывалял меня в пыли, следы крови остались на разбитой губе и лице. Пару ударов я специально пропустил, раскрасив своё лицо шикарными синячищами. Мне нужно было продолжать играть в их игры, если я хотел закончить намеченный мной важнейший эксперимент.

Как и всякий предмет, от внешнего воздействия благодаря приданной инерции, я сгибался и 'скользил' по асфальту.

— Хорошо ты его отделал, — услышал внезапно чужой голос. Меня подхватили под мышки и подняли с земли. Я сделал вид, что не могу стоять, обвиснув всем телом на чужих руках. — Что говорит?

— Молчит, падла.

— Молчит? — искренне удивился неизвестный.

— Разговорится. Сами оформим, документов нет никаких...

— В 'бычарню' его! — зарычал Петров. — Сразу всё вспомнит!

Все последующие полчаса, что меня везли по городу в машине, в специальном отделении; что вели по полутёмному коридору, я пытался нащупать незримую связь с покинутым миром. С каждой минутой страх увеличивался — я не мог нащупать ничего похожего на проход.

Возвратился к реальности от грубого толчка в спину. Невольно переступил через порог в открытую камеру. Дверь, с закрытым смотровым окошком скрипнув, громко хлопнула за спиной, отрезая любую возможность для побега.

Первое время я мало что смог разглядеть. Лишь размытые силуэты длинных двух ярусных палатей, едва различимые лица людей с любопытством смотрящих на меня и грязную парашу совсем рядом, слева от входа.

Я попытался как можно быстрее справиться с проблемой и восстановить повреждённую роговицу глаза.

— Офигенно 'разрисовали', — констатировал кто-то факт побоев.

А потом, словно случайно, ещё один неизвестный сверху уронил мне под ноги полотенце. Я знал, что означает камерное посвящение и что нужно делать дальше, чтобы не уронить авторитет. Но сделал всё с точностью наоборот. Зачем? А чтобы побыстрее разобраться с ситуацией и попробовать вернуться к Макоа.

Я поднял полотенце и вытер им лицо. Невольный вздох пронёсся по камере. Послышались смешки.

— Зачушил себя сам, Бельмондо.

— А может он просто Бивень? — неожиданно услышал до боли знакомый голос и повернулся на него. Теперь я значительно лучше видел, даже в полумраке. От того, что удалось разглядеть, невольно вздрогнул. Я знал их, знал всех. Не так давно собственными руками убил каждого из местных постояльцев в недалёком будущем.

За небольшим столом, расположенным у окна с решётками, втиснутого под самым потолком, между шконками сидел на нижней кровати знакомый мне Сибиряк, не сводя с меня испытывающего тяжёлого взгляда. Кавказец, охранявший во время моего визита в будущее вход в подземное убежище находился напротив, на нарах. Ещё я сразу узнал Серого. Того самого, что недавно погиб в... прошлом? Как такое может быть? Может, меня случайно занесло в параллельную линию? Каким образом?

Камера, на мой взгляд, была переполнена. Я насчитал двенадцать человек.

— Ара, организуй аллюр чухану. Похоже, он из твоих, — распорядился или скорее повелительно приказал Сибиряк.

Кавказец, смуглый и крупный, с характерной для его расы массивностью, косая сажа в плечах, встал с постели и шагнул ко мне.

— Эээ... Сибиряк, слюшай... Моих таких не бывает... Не наш он человек. И не ваш. На руки его посмотри, а потом говори.

— Ну-ка шмотки сними, — довольно угрожающе сказал крупный парень, встав по другую сторону нар так, чтобы не закрывать обзора для человека за столом.

Мои мысли лихорадочно сменяли одна другую. Если я нахожусь в своей Линии, то сегодняшняя встреча может иметь большие и неприятные последствия. Там, в радиоактивном мире, если наша встреча намечена, местные обитатели исправительного учреждения легко узнают меня по сегодняшнему посещению и ход событий изменится, всё пойдет не так, как я помнил. По какому сценарию — неизвестно. Скорее всего, события начнут развиваться в худшую сторону. Поэтому у меня есть только два приемлемых варианта. Самый нехороший, оставить всё как есть. Второй попроще, но и кровавей. Нужно ликвидировать всю группу, стереть её до моего появления на умирающей планете. В таком случае будущее может существенно не измениться, остаться в пределах допустимых норм. Перед ядерной атакой в наряд для работ на овощном складе будет определена иная группа заключённых. В общем, должно всё повториться, просто убью я в будущем не тех, кого вижу, а других бандитов.

— Ты чо, чушок, не понял или плохо слышишь? — провокационно дёрнулся всем телом ко мне 'качок'. Я улыбнулся ему, как старому знакомому разбитыми в кровь губами и щербатым ртом и стянул через голову грязную футболку.

— Ни... себе...

— Вот это мастюхи...

— Не наш он, говорил же, — гордо сказал кавказец. — Видишь, Сибиряк, амбал-то приезжий.

Я смотрел на них и продолжал улыбаться. Проняло их крепко. Такого вы ещё не видели. Веками выработанная практика художественного письма и рисунка, основанная на стилизации имела в каждом знаке одно значение — смерть. Черепа соседствовали с обезглавленными телами, отрубленные головы с каннибалами, пожирающими трупы. Везде на моём теле была одна лишь смерть, в самых отвратительных и жестоких её проявлениях. К тому же на руках темнели так и не отмытые пятна крови — от кистей до самых плеч.

— Он что общежитие перерезал?

— У себя видно Академиком был, не иначе, — с уважением сказал кто-то тихо.

— Академиком или нет, посмотрим, — произнёс Сибиряк и кашлянул. Вот, оказывается, когда у него появились первые признаки съедавшей его болезни. И, видимо, поселилась в нём вовсе не простуда, как я думал тогда... — У нас своя масть. Ара, поставь банки родственничку.

Он кивнул головой и попытался ударить по лицу, не вдаваясь в лишние вопросы. Я легко увернулся, а человек провалился вперёд, чисто повинуясь инерции.

— Ах ты, падла. Да я тебэ глаз на... — захрипел он и тут же смолк. Я лишь слегка коснулся его шеи ребром ладони, но мимолётного движения хватило, чтобы переломить шейные позвонки. Уже безжизненное тело тяжело впечаталось в дверь и безжизненно скользнуло на пол.

Не выдержав, от переполнившего кровь адреналина, я запел песню смерти. Отрывистые гортанные слова, похожие на рычание хищника, слетали одно за другим с моих губ. Каждая фраза прославляла смерть, каждый куплет я заканчивал обещанием служить ей.

Я не мог оставить их в живых. Никого. Мне очень хотелось вернуться домой. К тому же, не мог забыть, какие зверства эта компания творила в будущем.

Неуловимым вихрем прошёлся вдоль нар. Кто-то успел спрыгнуть и пытался ударить, другой спешил спрятаться. Я лишь касался их, подобно ангелу смерти, оставляя после себя одни лишь трупы. Никогда бы не подумал, что Тарантино в своих фильмах нисколько не приукрасил действительность. В человеке и на самом деле очень много крови, уверяю. Пугающие фонтаны после того, как я раскраивал черепа или пробивал грудные клетки, залили неприятной красной липкой жидкостью стены до потолка, одеяла и пол. С верхних нар, собираясь в густые капли, они падали вниз, образовывая лужи под ногами.

Вскоре я остановился и повернулся.

Пощадил я всего одного из всей компании и то для того, чтобы закончить намеченный эксперимент. Обделённый вниманием он стоял посреди комнаты, полной растерзанных и искалеченных тел и весь содрогался от крупной дрожи.

На какую-то долю секунды я отключился. В глубине сознания одни воспоминания волной заменили другие. Картинки прошлого, которое я помнил, стирались, а на смену им приходили совершенно иные. Теперь, по новой версии, совершенно другие люди встретились мне после проникновения в умирающий мир, в радиоактивных развалинах родного города.

Серого среди них не было.

Я посмотрел на него:

— Боишься меня? — неожиданно для него спросил на русском.

— Ты... Ты...

— Что я?

— Ты... не человек, — с трудом произнёс он, старательно отводя глаза в сторону. — С тобой...

Мне стало любопытно:

— Что ты видел, Серый?

— Ты... знаешь меня? Да что это я... ТЫ должен всё знать...

— Конкретней. Что со мной было не так?

— У тебя... Тебя... В районе кистей я видел какие-то чёрные сгустки. И лицо...

— С лицом-то что не так?

— Оно... вытянулось. Словно превратилось в призрачную маску из дыма... Только глаза и рот имели чёткие очертания...

— Интересно, — меня и на самом деле очень заинтересовали его слова. Впервые слышал свидетельство о том, что в экстремальных ситуациях я начинал меняться физически. — А теперь помолчи. Пойдёшь со мной.

— Куда? — испуганно отпрянул он от меня.

— Очень далеко, — заверил я его и закрыл глаза. Не смотря на шум в коридоре, мне удалось наконец-то сосредоточиться. Я легко обнаружил в кромешной тьме нужные образы, открыл 'дверь', чуть развернувшись, схватил за шиворот и втолкнул внутрь Серого. А потом под звуки бряцанья ключей и мата охраны сам шагнул следом.

Едва знакомая жара, насыщенная уже привычными запахами возвестила о том, что я прибыл в пункт назначения, как тут же открыл глаза. Солнце по-прежнему немилосердно палило с неба, впрочем, довольно значительно сдвинувшись к линии горизонта. Я опять стоял возле застрявшего в далёком прошлом автобуса, а рядом со мной с животным воем тёр ладонями слезящиеся глаза перемещённый мной из одной реальности в другую живой объект.

Возле автобуса кроме нас двоих никого больше не было.

Несколько мёртвых ящеров холмами возвышались из травы поблизости, но люди пропали. Исчез даже выложенный вдоль колёс ряд из мёртвых тел.

Запрыгнув на ступеньку автобуса, залез на кресло и попытался осмотреться. Почти сразу обнаружил внушительную группу людей, спускавшихся в долину. От нас их отделяло с тысячу метров, не больше.

Удовлетворённый результатом, вернулся к спутнику. Тот смог справиться с первым шоком, вызванным особенностями перехода между мирами и изумлённо оглядывался. Внезапно вместо тесной и душной камеры он оказался посередине первобытной тропической саванны. Настоящее выражение ужаса появилось на лице Серого, когда он заметил совсем рядом огромную тушу убитого недавно нами хищника.

— Где мы? — запаниковал он.

— Что-то типа преисподней, — ухмыльнулся я. — Да шучу, шучу, попозже тебе другие объяснят с научной точки зрения.

— Какие другие? — совсем уж разволновался он. — Такие же, как ты? Это твой мир?

— Да, это мой мир, — ни капли не лукавя, подтвердил я его догадки. Пусть первое время принимает за существа со сверхъестественными способностями Макоа с его воинами и даже чету Мироновых. Путь к перевоспитанию и послушанию очень долог и труден.

Похоже, Фёдор Павлович воспользовался советом и, собрав всё, что мог унести ценного и полезного, двинулся, пока не наступила ночь на поиски безопасного привала. Ушёл он с остальными не более часа назад. Немного погоняю Серого и через полчасика догоним колонну.

Когда мы настигли воинов Макоа, замыкавших шествие, у человека, которого я прихватил с собой с нашей Линии, началась истерика. И было от чего. Свирепые, покрытые пылью и кровью, раскрашенные в цвета смерти, сквозь которые просматривались устрашающие знаки, полуголые полинезийцы могли напугать кого угодно. К тому же в каждом их взгляде, каждом движении легко угадывались беспощадные убийцы.

Теперь Серый точно не сомневался, что попал в некое подобие ада, населённого ужасными демонами.

— Ароа, Оеха, — приветствовал меня Макоа на языке людей Акульего бога. — Ты был на моём острове?

— Ароа, Макоа. Пока ещё нет. Время не пришло. Вхиро должен позвать нас. Я посетил другое место.

— Оао, — мотнул он головой, не собираясь вдаваться в подробности.

Я обогнал его, Бобо, Сифу и ещё десяток татуированных здоровяков. Некоторые из них шли с трудом. Двоих несли на импровизированных носилках. Остальные порядком нагрузились сушённой и жареной добычей.

Вскоре увидел Ирину.

— Ириска, — невольно улыбнулся ей своей обоятельнейшей беззубой улыбкой. — Скучал по тебе, душа моя.

Она в ответ тоже улыбнулась.

— Узнаёшь его? — кивнул головой в сторону Серого, пытавшегося не отстать от меня ни на метр. Она внимательно посмотрела на него и отрицательно покачала головой:

— Нет.

— Как же? А кто вместе с тобой и Денисом воевал вместе с полинезийцами и пришёл из обречённого мира?

— Как — кто? Виталик. Ну, этот, что постоянно 'в натуре'. Мы его вместе с остальными возле автобуса похоронили.

— Ах да, Виталик, — озадаченно согласился я. Какой-то подобный образ витал у меня в памяти, но я никак не мог заставить его принять запоминающуюся оболочку. — Ну, тогда принимай нового работника. Парень он послушный, немного заплутал только. Да отдай ему свой окорок, зачем теперь самой тащить? И объясни популярно, где он оказался и что бегство от коллектива в данных местах равно подписанию смертного приговора.

— Охотно.

Я повернулся и сделал несколько шагов прочь от колонны.

— А ты куда? — крикнула мне в след Ирина.

— Нужно произвести ещё один эксперимент.

Неожиданно вспомнив об очень важном обстоятельстве, развернулся и вернулся к ней.

— Ир, деньги есть?

Она непонимающе посмотрела на меня. Словно я на редкость неудачно подшутил. Но потом улыбнулась, снова бодро кивнула головой, спросила у соседей добавки и чуть позже протянула горстку мятых купюр.

— Пойдёт, — я сгрёб их, сунул в карман спортивных брюк и вновь направился в сторону от колонны.

Возле вырытой дейнотериями крупной ямы, остановился. Достаточно глубокое углубление метров пять в длину оказалось совершенно сухим. Некогда бывшая в нём вода испарилась, образовав корку по краям-обвалам, сквозь которую с трудом пробивалась трава.

Спрыгнув вниз, присел, облокотившись о стенку. Мысленно представил себе детство, потом время учёбы. И каждый раз пытался найти путь в те заповедные места, вновь и вновь проникнуть в прошлое. Что-то блокировало мои действия. Из всех усилий ровным счётом ничего не вышло.

Я даже не заметил, как рядом появился Денис. Видимо, заметив, как я покинул колонну, он пошёл следом.

— Снова домой собрался? — спросил он, присев на краю ямы.

— Что-то не пускает меня никуда, кроме одной точки, — признался я.

— Довольно паршиво. Слушай, как ты в таком виде собираешься путешествовать?

Он заставил посмотреть на себя, сверху вниз. Правильно подсказал. Футболка грязная и помятая, ноги босые. Словом, стоит появиться, и сразу снова угожу в неприятности.

— Держи ботинки и куртку, — бросил Денис вниз свою одежду. — Вернёшься — отдашь. А я пока подожду тебя здесь. Запомни хорошенько это место.

Набросив куртку, я потом натянул ботинки и снова сосредоточился. На этот раз снова на знакомой улице возле вокзала, где побывал несколькими часами раньше. Почувствовав, что проход открыт, немедленно перебрался из одной реальности в другую.

В моём родном мире наступил вечер. Над многоэтажными зданиями красноватыми отблесками уходил за горизонт прошедший день. Народ, что постоянно сновал по улице днём, рассосался. Лишь одинокие прохожие спешили на вечерние поезда.

Моё появление вновь осталось незамеченным. Никем не тревожимый, подошёл к переходу-зебре и посмотрел на табло над дверью банка. То же самое число. Только время изменилось. Изменилось точно в такой же последовательности, что и в Линии переселенцев. Если я попаду на то же самое место завтра, то увижу уже другое, изменившееся число.

Не теряя времени, зашёл в круглосуточный павильон, совмещавший аптеку с продуктовым магазином. В аптеке, стараясь не поднимать головы, на тысячу набрал болеутоляющих — 'мигов' и ' наванганов', взял немного средств от поносов и пару стандартов антибиотиков. В продуктовом набил пакет 'сникерсами', сигаретами, хлебом и конфетами. Затем не торопясь вышел, завернул за угол, закрыл глаза и вернулся к Денису.

— Держи, — протянул пакет.

— Твой второй эксперимент, похоже, полностью удался, — улыбнулся он. — Сначала ты переместил человека, теперь продукты и лекарства.

— Есть и ещё кое-что, ради чего я вернулся.

— Да?

— Число.

— И что в нём такого?

— Оно исходное. Я не могу шагнуть ни влево, ни вправо. На всё про всё нам отпущено ровно пять месяцев. Минус уже один день.

Глава 7

  Вечер выдался необычайно насыщенным. Когда мы с Денисом вернулись, то обнаружили, что Фёдор Павлович при помощи неутомимых помощников, Олега и Михаила,  нашёл превосходное место для будущего поселения.  Переселенцы расположились компактной группой возле родника с удивительной прозрачной и чистой водой, образовавшим истечением подземных вод небольшое озерцо. Водоём располагался совсем близко от леса, к нему вело множество натоптанных животными тропинок. Какие-то плодовые деревья, с невероятно широко раскинутыми ветвями и фруктами, неизвестными нам, но оказавшимся на удивление вкусными сразу привлекли внимание наиболее голодной и бесстрашной категории колонистов – молодых людей, не старше двадцати лет.

    Более умудрённые опытом полинезийцы первым делом, не поддаваясь искусу, развели несколько костров.

  На небе мерцали необычные крупные звёзды, освежающий бриз приносил облегчение после дневной жары. Переселенцы только располагались на ужин, когда мы нагнали их.  Наше появление вызвало настоящий фурор, послышались радостные крики, смех.  Больше всего окруживших меня бывших пассажиров автобуса удивило то, что я принёс с собой – два больших плотно набитых пакета.  В тот момент, когда я извлёк из них, подобно заправскому иллюзионисту  первый предмет, каждый зритель понял, что присутствует при начале новой эпохи.

  Несколько минут раздавал принесённые продукты. Фёдору Павловичу, пока не стало окончательно темно, поручил составить список всех присутствующих и предложил каждому написать письмо ближайшим родственникам на бумаге или в виде видеозаписи на «сотовом», который ещё функционировал у четы Мироновых.

  После того как мне удалось избавиться от всеобщего внимания, подозвал к себе Дениса и хорошенько его расспросил. По его словам выходило, что в намеченном для посещения на завтра месте в выбранной точке в прошлом со всем возможным размахом шло строительство. Бункер к весне практически был готов и за несколько дней до намечавшегося похода спонсоры моего друга приобрели дополнительно  соседний обширный участок.

  Затем, лукаво улыбаясь, он принялся перечислять в тоннах и литрах те запасы, которые к тому времени удалось собрать в атомном убежище. Меня затрясло от возбуждения, едва удалось осознать масштабность проекта. Денис по существу подготовил  неоценимый подарок для всех нас. Большой куш, который можно сорвать без каких-либо усилий. Исполнению нашего замысла должно помочь ещё и то обстоятельство, что внутренний дворик, благодаря высокой стене из бетонных плит, которыми обычно огораживают производственные строительные объекты, удалось надёжно спрятать от какого-либо постороннего взгляда. На первое время дом Дениса представлялся мне идеальной перевалочной базой, на которую можно безопасно свозить продовольственные, хозяйственные и строительные товары.

  - Денис, чтобы настолько основательно подготовиться к возможной угрозе, ты должен иметь немалую финансовую подпитку, - заметил я после того как он замолчал.

  - Конечно, - его просто распирало от гордости. Впрочем, он мог и имел право похвастаться. – Я продумал даже самую несущественную мелочь. Существует специальный, автоматически восполняемый счёт в краевом бюджете, которым я имею право распоряжаться. Стоит мне снять какую-то сумму, как недостача немедленно восстанавливается.

  - И каков твой дневной лимит? – настороженно спросил я.

- Вообще, мы договаривались о двух миллионах. Но, конечно, злоупотреблять возможностью каждый день я бы не посоветовал.

Я присвистнул:

- А ты неплохо устроился! С размахом. Но как мне кажется, существуют две серьёзные проблемы. Первая – ты сам.

  Он озадаченно посмотрел на меня, но промолчал. Свет от костров легко и беззаботно играл с тенями на его лице, но заметил, что мой бывший одноклассник не совсем понял, что я имел в виду.

  - Ты не можешь сам встреться с собой вчерашним там, в прошлом. Неизвестно, какими неприятностями может обернуться встреча.

  Денис на миг задумался.

- Олег, напомни, в каком числе ты проявился?

- Пятнадцатое мая две тысячи пятнадцатого.

  Внезапно его лицо прояснились, а широко открывшиеся глаза блеснули в неверных отблесках костра.

- Да меня же тогда в городе не было! Я и вернусь-то домой только через неделю.  Как раз в тот момент находился в Москве, затем в Питере. Отбирал нужные материалы и качественные продукты, свозил покупки в транспортные компании.

Невольно я облегчённо вздохнул. Складывалось пока всё на редкость удачно.

  - То, что ты сказал, многое проясняет. А деньги? Ты можешь снять их со счёта?

  - Конечно. В банке меня не просто знают, на мой счёт поступило специальное распоряжение, порой уже паспорт не требуют для проверки.

- После того, как начнём, тебе всё же нужно посетить помощника губернатора, с которыми ты контактируешь.

  - А зачем?

  - Думаю, что нашей деятельностью очень скоро заинтересуются. Дело-то грандиозное. Поэтому на первое время нужно некое прикрытие, которое позволит нам максимально выложиться в назначенное время. Попроси учредить фонд. Этакий губернаторский фонд освоения заброшенных территорий и поднятия сёл и деревень. А себя назначь в нём исполнительным директором.

- А ты голова, Олег! И как я раньше сам не додумался. Юридическое лицо, новые возможности…

Следующей позвал к себе Ирину:

  - Ир, ты одна из немногих, кому я могу всецело доверять. Тебе удалось пережить весь тот кошмар, и ты знаешь не понаслышке, что будет дальше на самом деле.

  При моих словах её глаза вдруг потускнели, а лицо осунулось. Вероятно, она не раз пыталась забыть безнадёжный  тупик, из которого мне удалось её вытащить.

- Ирис, тебе нужно на некоторое время зависнуть в прошлом. Организовать и проконтролировать на первоначальном этапе работу большой конторы по отбору кадров для развития нашего предприятия. Сними офис, найди толковых работников, дай объявления в газеты, в том числе в районную прессу и в соседние регионы.  Спасём столько народу, сколько сможем. Те, кто сейчас больше всего востребованы в городской жизни – банкиры, чиновники и менеджеры только в порядке второй очереди.

  - Я услышала, - дала мне понять Ирина, что всё поняла.

Довольно быстро сформировалась группа, что должна была последовать со мной в оставленную реальность. В первую серьёзную вылазку кроме себя я включил в состав разведчиков Фёдора Павловича, Дениса, Ирину, Митрича и Сергеева. За главных вместо себя и «Деда» назначил графа Вавилова и Василия. Потом поговорил с Макоа, попросил присматривать за соотечественниками и только после того, как распределил все роли назавтра, позволил попробовать чудесный наваристый суп, приправленный принесёнными в пакете специями.

  Сразу после ужина под защитой полинезийцев заснул крепким и глубоким сном.

  С первыми лучами солнца, повинуясь приказу некоего внутреннего будильника, вскочил на ноги. Чувствовал себя прекрасно, энергия наполняла отдохнувшее тело, свежий воздух бодрил и кружил голову. Придавало сил и энергии так же неповторимое ощущение того, что мы находимся на самом пороге чего-то необычайно важного.

Первым заметил, что я проснулся Фёдор Павлович:

- Я составил списки, - подошёл он ко мне и протянул  бумагу с длинным столбиком фамилий с инициалами, датами рождения, местами жительств и контактными телефонами.  Я бегло пробежал по составленной записке, запоминая фамилия всех, кто невольно оказался вместе со мной в неведомой тропической стране. Не раз раньше видел в фильмах, как соприкосновение с прошлым разрушало, и изменяла будущее. Я не мог допустить ничего подобного, операция требовала хирургически выверенной точности.

- А родственники? – спросил я нашего лидера.

- О, насчёт них указания особые, - усмехнулся он, - просят практически все, второй список получился огромным, возьму его с собой.

- Хорошо, - посмотрел я в сторону спешащих ко мне Дениса и остальных участников экспедиции. Лица решительные, настроены серьёзно. Это хорошо. Значит, сможем быстро осуществить задуманное и успеем до темноты вернуться назад. Наше присутствие, как я понял из последних событий, просто необходимо для выживания всего лагеря.

  - Дело намного упрощается после вчерашнего разговора с Денисом, - объявил я новость всем участникам.

  Митрич и Сергеев выжидательно смотрели на меня. Фёдор Павлович улыбнулся, наверное, слышал, о чём мы говорили вечером.

  - Денис всегда казался нам, его друзьям,  существом с другой планеты, - начал пояснять я, но запнулся и посмотрел на давнего товарища. Он нисколько не обиделся, а, наоборот, утвердительно мотнул головой. – Пока мы прожигали время, он всегда был чем-то занят. Много читал, и всё время пытался заглянуть в будущее, каким бы мрачным оно ему не виделось.  Как мне кажется, он один относился серьёзно к витавшей в воздухе угрозе.

- Наверное, ты хочешь рассказать о бункере остальным? – поделился своей осведомлённостью  Фёдор Павлович. – Мне удалось пару раз побывать в нём. Впечатлило.

  - На тот момент он не был ещё до конца построен, - нахмурился Денис, - лишь наполовину.  Помню, как раз в те дни привезли бетонные плиты для соседнего участка. Ещё и строительной техники удалось выклянчить немало, помогали быть убедительным ежедневные тревожные новости.

- Пригодится, - согласился капитан. – Но вот вопрос. Сможет ли Олег перекинуть сюда многотонные объекты?

  - Постараюсь, - довольно уверенно и самонадеянно заверил я его. – Конечно, крупные предметы мне ещё не доводилось перебрасывать, но вчера я принёс немного припасов и провизии, а чуть раньше прогнал через проход живого человека.

  - Ну и номер был, - прогудел добродушно Митрич, - когда нас новичок догнал. Сначала никто не понял, кто он и откуда. Потом разобрались.

- Денис, - вновь обратился я к своему другу. – Говоришь, часть продуктов на то число ты уже завёз? И какие, если не секрет?

  Он ещё шире улыбнулся.

- Убежище укомплектовывалось всем необходимым в расчёте на проживание двух десятков человек, включая семью клиента и прислугу,  на срок не менее десяти лет. Высококачественных продуктов, что я успел подобно хомяку натаскать в кладовые можно вывести столько, что всем нам хватит лет на пять.

  - Нет, в данном случае нужно действовать предельно взвешенно и разумно, - заметил я. – Подчистую выметать нельзя, брать будем столько, чтобы не появились подозрения в первое же время нашего пребывания там. Тебя же проверяли, были проверки?

  - Пару раз Главный сам приезжал, - согласился Денис. – Дотошный такой. Всё облазил, всё осмотрел и остался довольным. Ну, и кроме него был ещё куратор, плюс постоянная отчётность.

- Вот видишь, - подстраховался я, но сам почувствовал в душе облегчение. Не думал, что задача упростится настолько. Денис «вчерашний» нам нисколько не помешает, пусть пока сидит в Москве.  Мы же используем удобную огороженную территорию как перевалочный пункт для эвакуации населения и переброски техники, материалов и продуктов питания. Хотя бы в течение недели. За несколько дней мы можем успеть сделать  столько, что при иных, менее благоприятных условиях, не сможем осилить и за несколько месяцев.

Неожиданно меня посетила некая тревожная мысль, заставившая вновь обратиться за пояснениями к Денису:

- Подожди, стой.  Ты же уехал как бы в Москву, значит, взял с собой и документы, то есть паспорт и всё остальное, - не успел я закончить мысль, как Денис понял, что я хочу сказать. Поднял руку, запустил пальцы в грудной карман рубашки и извлёк переплетённый в коричневую кожу паспорт.

- Точно такой же, - заверил он, - что и у второго «я» в Москве. Вполне достаточно, чтобы снять деньги.

  - Ни в коем случае нельзя допустить контакта со своими копиями.  Митрич, скажи мне, - удивительно, почему я раньше не выяснил столь важной вещи. – А какого числа я попал к тебе в маршрутку?

  Не задумываясь, здоровенный водитель автоматически назвал  и месяц и число. Фёдор Павлович даже присвистнул от удивления. Остальные громко зашептались. Выходило, что в прошлом или будущем, как на это только посмотреть, словом туда, куда мы отправлялись, никого из нас уже не было. Все пассажиры автобуса переместились в иную реальность ровно за два дня до той даты, в которой мы собирались проявиться.

Те силы, что перекинули нас в параллельную действительность или в далёкое прошлое, позаботились о том, чтобы исключить любой временной парадокс.

- Не вижу препятствий для того, чтобы отправиться в путь, - подытожил я долгие разговоры. Потом ещё раз посмотрел на необычное небо, странные деревья и захватывающие дух просторы саванны. – Прямо сейчас.  Дел у нас не в проворот. По завершению миссии необходимо заняться в обязательном порядке исследованием окружающего мира. Организовать экспедиции.  Узнать, куда же нас, собственно, занесло.

Оценивающе осмотрел спутников. Выглядели они довольно сносно, если учесть то, что им пришлось пережить и где мы находились. Видимо, Фёдор Павлович или Денис проработали вопрос и с утра подсуетились, собирая все более-менее подходящие, не поношенные вещи, в которые и облачились мои товарищи. Из толпы своих современников они вряд ли будут выделяться. Все, кроме меня. Однако, как не посмотреть на вопрос я всё же являюсь самым важным звеном, призванным обеспечить решение технических проблем, связанных с конечной фазой намеченной операции.

  - Отойдём, - предложил я.

- Что, прямо сейчас? – неуверенно спросила Ирина.

- А зачем тянуть? – я понимал её тревогу и беспокойство. Бывало такое раньше и со мной, садишься в междугородний автобус и чувствуешь  дискомфорт, а в нашем случае  после многочисленных смертельных опасностей и невообразимых приключений во множестве миров готовишься вновь вернуться в привычную уютную, с детства знакомую  и родную обстановку. Которая, как ты знаешь, скоро исчезнет в огненном урагане. Конечно, может невольно стать немного не по себе.

  - А ты не думал, Олег,  - вмешался Денис, - что своими действиями вносишь изменения в существующий вселенский баланс? Мне кажется довольно странной ситуация, когда синхронно, с небольшими промежутками времени возле автобуса появились вы и возник разлом между мирами. Возможно, одно провоцирует другое.  Если же мои догадки верны, получается, что если ты открываешь двери в другую реальность, в нашей тоже появляется  проход из одного из смежных миров.

  Некоторое время я молчал. Молчали и остальные. Чёрт, а ведь Денис может оказаться и прав.

  - Потом разберёмся, - буркнул я, - а сейчас давайте отойдём немного от лагеря.

Нам пришлось пройти метров пятьсот по довольно высокой траве с сочными стеблями, прежде чем я обнаружил подходящую небольшую ложбинку. Не спеша спустился по пологому отвалу, следом за мной последовали и другие участники намечающейся экспедиции.

- Не смотрите, мне нужно сосредоточиться, - приказал я. Если они возьмутся охать и ахать по любому поводу, мне вряд ли удастся открыть проход. – И помните.  Когда будете переходить через барьер, обязательно закрывайте глаза. Что-то при переходе порядком действует на зрение. Ощущение, надо сказать, не из очень приятных.

- Все уже сталкивались, знаем, - отозвался Фёдор Павлович.

Я ещё раз окинул взглядом первобытный мир, ставший нам новым домом, стараясь сохранить в памяти каждую незначительную деталь. А затем закрыл глаза, пытаясь представить себе  место высадки. Я хотел десантировать свой небольшой экспедиционный корпус сразу во двор Денисова дома, но у меня почему-то в какой раз опять ничего не вышло. Недавние воспоминания вытеснили все остальные. Мысленно я вновь оказался на заброшенной площадке за павильонами, возле железнодорожного вокзала. Вытянув руки, боясь упустить хотя бы текущее видение, зацепился за что-то в воздухе, так и не понял за что, и раздвинул тёплую податливую плоть.

  - Готовы?

- Первый пошёл! – услышал рядом знакомый голос Дениса, а секундой позже лёгкое дуновение ветерка возвестило о том, что кто-то прошёл через проход.  То, что находилось в моих ладонях – что-то тёплое, мясистое ощутимо вздрогнуло, когда имеющее немалый вес тело перешло из одной вселенной в другую.  Следующий толчок подсказал, что ещё один человек перешёл на другую сторону. Мысленно я принялся считать сотрясения,  и когда получилось, что все мои друзья покинули мир переселенцев, смело шагнул следом за ними.

То, что я оказался на другой стороне, сразу понял по освежающему ветерку и прохладному воздуху, создавшим сильный контраст по сравнению с удушливо-жаркой атмосферой тропиков.

  Открыл глаза.

  Сразу же, через довольно большой проход между кирпичной кладкой и краем коричневого  профнастила увидел знакомый перекрёсток. Мы стояли возле большого разрушенного стадиона, с провалившимися во многих местах бетонными сидениями. От вокзала нас отделяла глухая задняя стена торговых павильонов. 

Стояло такое же раннее утро, что и в той Линии, которую мы покинули. Похоже, что многие параллельные миры, как и утверждал звёздный граф Вавилов, развивались синхронно. Выходит, что существовали какие-то физические законы, объективные, но нам совершенно неизвестные.

  Я смело втиснулся в людской поток, показывая пример своим доблестным гвардейцам, и посмотрел на табло-вывеску, подвешенное над дверью банка. Как и ожидалось, цифры, указывающие на число,  изменились на одну единицу, показывая, что материализовалась группа в шестнадцатом мае две тысячи пятнадцатого года.

Техногенный шум после нашего тихого захолустья довольно ощутимо ударил по слуху. Множество голосов слились в труднопереносимый гул, на фоне которого резко выделялись сигналы автомобилей.  Большой, продолговатый трамвай с указанным маршрутом на табличке за стеклом, цифрой номер один, прогрохотал мимо нас.

Невольно посмотрел на визитёров из параллельной действительности и неожиданно для себя  улыбнулся. Жалко, что с собой не прихватил  видеокамеры или, по крайней мере «сотового» телефона, чтобы увековечить для потомства выражение их лиц.  Широко распахнутые глаза, невообразимо удивлённые гримасы  создали по-настоящему  комические маски.  Впрочем, так и должно было быть. Каждый из моих спутников успел отвыкнуть от урбанизированной цивилизации, ведь по биологическим часам любого из них прошло немало времени, прежде чем они смогли вернуться назад.

  - Блин, - отчётливо произнёс старый мастер.

  - Как я отвыкла от всего этого, как мне этого не хватало, - не выдержала и Ирина, и я заметил, как в её глазах блеснули слёзы.

- Адрес все помнят? – я бесцеремонно вернул их к действительности. Митрич утвердительно кивнул головой и по особенному, отрешённо посмотрел на меня:

- Получается, что по местному времени меня не было всего-то два дня. Домашние наверняка думают, что опять ушёл в запой.  Не знаю, как им всё объясню.  Олег, а если я их сегодня привезу, в первую очередь? Жену, детей?

- В первую очередь и переправлю на другую сторону, - заверил я его, но секундой позже добавил. – Я бы на твоём месте не торопился. Сейчас там, откуда мы прибыли далеко не безопасно. Подождал бы пару деньков… Все помнят, что кому нужно делать?

- Я снимаю офис, покупаю всем «сотовые», потом сразу возвращаюсь на указанный адрес, - отчеканила Ирина. Мгновенной слабости словно и не бывало.

  Молодец. Я утвердительно покачал головой.

- Даю объявления в газеты и службы занятости, - озвучил полученную ещё с вечера задачу Фёдор Павлович. – Наша легенда заключается в том, что губернатор принял решение о запуске нового проекта – программы по переселению в целях трудоустройства работоспособного населения в заброшенные и целинные районы. Требуются физически крепкие люди. Всех возрастов и профессий, преимущественно рабочих специальностей. А так же врачи и инженеры. Соответственно предлагается высокая заработная плата. Тысяч по сто пятьдесят в месяц, с условием дальнейшего роста.

- Митрич, поможешь «Деду», - попытался я по возможности облегчить труд  Фёдору Павловичу. – Работы обоим хватит на целый день.  Не забудьте рассмотреть предложения, уже существующие в бюро по занятости  и нанять дельных работников в офис для отбора кандидатов. Думаю, после выхода объявления и после помещения предложений в трудовых агентствах нас захлестнёт в ближайшее время волна желающих. Как бы не хотелось помочь всем, будем первое время отбирать наиболее перспективных. Я же с Денисом  и с нашим прикрытием – капитаном Сергеевым выдвигаемся в сторону  временной головной базы, дома Дениса.  Где-то в районе обеда Ирина и Митрич должны появиться у нас и уже сегодня мы успеем произвести первый пробный переход.

  - Многообещающе звучит, - улыбнулся Денис. – Народ, мы справимся.

- Время не ждёт, - подытожил я планёрку, - разбегаемся.

Оставив на перекрёстке троих из группы, я в сопровождение молодого крепкого русоволосого парня в джинсах и тёмно-синей футболке и офицера полиции в порядком повыцветшей, если приглядеться форме, направился в сторону нужной автобусной остановки.  Нам сразу удалось совершенно раствориться в людском потоке привокзальной площади. Пока мы пересекали сутолоку, пара человек налетела на меня или же я сам случайно толкнул их.  Однако я заметил, что стоило только мне повернуть в их сторону своё лицо, как они спешили, не выясняя обстоятельств затеряться в толпе. Мысленно я ухмыльнулся. Моего свирепого взора опасались даже напрочь отмороженные людоеды с заброшенного острова.

  Миновав парк, посвящённый Дню Победы с гигантским гранитовым обелиском, легендарной «тридцать четвёркой» на постаменте и статуей воина – победителя, мы перешли ещё одну дорогу, предназначенную для выезда транспорта с территории вокзала, и сразу оказались на остановке. Нужная маршрутка, с номером «двадцать» не заставила ждать. К нашему общему облегчению, до «часа пик» было ещё далеко, поэтому свободных мест хватало, и наша троица вольготно устроилась компактно, на двух соседних сидениях. Сергеев сел впереди, мы же с Денисом заняли уютное двойное сидение сзади него. Денис сразу же попросился к окошку, слишком по его словам соскучился по знакомым местам. Понимая его, я уступил.

  Едва мы успели разместиться в передней части транспорта, как Сергеев расплатился с кондуктором за проезд.  Надо сказать, что денег у нас с собой было в обрез, только лишь, чтобы хватило добраться до противоатомного убежища и ещё немного для Дениса. Для того чтобы он сумел доехать до банка и привести денег для первого закупа.

  Раскрыв рот, мой друг только успевал вертеть головой, провожая проносящиеся за окном деревья и здания взглядом.

  - Мне не хватало улиц. И домов, - прошептал он, но я его услышал.

- Если честно, и мне. Сколько привезёшь?

- Хочу снять миллион.  Больше нельзя.  Могут заподозрить неладное, а так получается обычная расходная, подотчётная сумма.

- Для начала хватит. Не знаешь, где поблизости можно закупиться так, чтобы успеть до темноты?

  - Как раз в этом отношении проблем нет, - снова повернулся к окну Денис. – Совсем рядом от меня находятся несколько неплохих торговых баз. Там мы найдём всё, что может понадобиться в первое время. И продукты, и хозтовары, и строительные материалы. Всё в одном месте. Однозначно до вечера управимся.

- Превосходно. Нужно день отработать по максимуму, пока опять что-то не случилось. Как я заметил, нам постоянно что-то пытается помешать.

- Разберёмся, - пожал он плечами.

  - Легко, - согласился я, хотя на самом деле далеко не был настолько уверен. Мы находились на пороге некоего эпического свершения, равного которому раньше не бывало в истории.  Вот, к примеру, Америку заселяли столетиями, у нас же в запасе, как удалось выяснить, имелось всего-то несколько месяцев. За такой короткий отрезок времени мы должны успеть многое. Слишком многое. Переместить технику, перетащить современные технологии и оборудование, скот, массу народа…

  - Наша остановка, - вывел из задумчивости знакомый голос и, посмотрев в окошко, я узнал знакомую остановку. Хоть и прошло немало времени, когда мне довелось побывать на ней в последний раз, сразу же заметил «комок» возле проезжей части с вывеской «Продукты» и типичные для конца восьмидесятых советского времени панельные шести и семи этажные здания довольно унылого вида. Неужели в скором времени от всего окружавшего меня великолепия красок и форм ничего не останется? Даже не верилось.

Вместе с двумя незнакомыми пассажирами, мы покинули автобус и по пешеходному переходу, по знаку светофора перешли проезжую часть. На другой стороне двинулись дальше по дорожке, которая вскоре вывела от многоэтажных застроек к частному сектору.

  «Яма» получило столь громкое название отчасти благодаря населявшему «весёлый» райончик контингенту, но в большой степени из-за  довольно оригинального ландшафта и рельефа. Только теперь я понял до конца, почему именно здесь Денис купил себе дом.

  В огромной котловине, растянувшейся на несколько квадратных километров в центре современного города, раскинулся разделённый улочками частный сектор. Особое геологическое строение, с крутым спуском позволило после ядерной атаки уцелеть ряду наиболее удачно расположенных домов, в том числе и убежищу Дениса. Как в своё время мы обнаружили вместе с Серым и Ириной в заснеженной пустыни радиоактивного обречённого мира, взрывная волна лишь сорвала крышу со здания, совсем не повредив стен.

Денис почти остановился, рассматривая знакомый пейзаж. Совсем близко, среди множества приземистых старых построек и новых, порой в три этажа красавцев-коттеджей, находился его дом. Я и не представлял, что он сейчас должен чувствовать.  Нечто похожее ожидало и меня в недалёком будущем. Впрочем, свою встречу с родителями я хотел оттянуть до того момента, пока не сделаю свой мир относительно безопасным для проживания.

  Я знал, что если только увижу их, тут же заберу с собой.

-  Пойдём! – поторопил нас Сергеев и скоро мы начали спуск вниз. За высокими сплошными заборами, чутко реагируя на появление чужаков, нас провожали неистовым лаем многочисленные собаки. Изредка мимо проезжали машины, так же нечасто встречались и прохожие. Возле двух полуразрушенных бараков, с обвалившейся наполовину штукатуркой и выпавшими местами кучно красными кирпичами, ещё сталинской постройки, в которых, тем не менее, судя по горшкам с цветами за занавесками в окнах и вывешенному на лужайке перед фасадом на бельевых верёвках белью, всё ещё жили люди, мы немного сбавили темп. При виде столь  откровенной нищеты невольно в голову пришла мысль, что желающих покинуть безнадёжное и тяжёлое настоящее, променять его на возможность изменить свою жизнь, окажется много, очень много желающих.

За бараками мы завернули в переулок, и тут же я увидел дом-крепость именно таким, как его запомнил. Сразу же постарался сосредоточиться на малозначащих деталях, сохраняя их в памяти, ведь возвращаться в намеченное место нужно будет ещё ни один раз.

  На тот хронологический момент, в который мы попали,  Денис практически закончил перестройку первоначально невзрачного домика. Если первый раз на новоселье мы с друзьями скрытно смеялись над показавшейся нам на редкость глупой покупкой, удивляясь как за такое убожество можно заплатить какие-то деньги, то сейчас передо мной находилась настоящая закрытая стройплощадка, тщательно спрятанная от чужих взоров.  Высокий забор из бетонных плит закрывал внутренний двор от любопытных соседей и прохожих. Подтверждая серьёзность намерений собственника, поверх плит клубилась в два ряда колючая проволока. Большие двустворчатые ворота с камерой наблюдения над ними явно открывались для посещения только для тех, по поводу которых существовала твёрдая договорённость.

- Вон тот участок мы прикупили для расширения, - указал рукой Денис на соседний забор.

- Помню, - кивнул я головой.

Денис хотел ещё что-то добавить, но неожиданно осёкся.

- Блин…

  - Что такое?

- Утро ведь на дворе, а значит, внутри переодеваются строители.

- Строители? – переспросил Сергеев.

- Ну, да. Рабочие. Они всё время  заняты. Так привык к их присутствию, что совершенно забыл об них. Постоянная бригада, прилично оплачиваемая, свято соблюдающая  главное условие – не распространяться на каждом углу о том, что они увидели у меня.

  - И сколько их? – задал новый вопрос капитан.

  - Шестеро, - пояснил Денис.

  - Раньше времени они не должны исчезнуть, - заметил я. – Нужно на первых порах вызывать как можно меньше подозрений.

  - Я тоже так думаю. Что с ними делать-то?

- Отошли пока разбирать соседнее здание. Работы хватит как раз на неделю. Насколько помню, у тебя постоянно была «движуха».  Машины приезжали, народ толкался, так что ничего лишнего в голову никому не полезет. Нам нужна-то всего неделя для первого времени, а потом будем обязательно менять место дислокации.

- Так и сделаем, - Денис открыл, воспользовавшись кодовым замком небольшую дверь рядом с воротами. Сначала Сергеев, а за ним и я последовали за нашим проводником. В прошлые свои редкие посещения тайного укрытия я не замечал многих деталей, а сейчас отмечал всё нужное особенно. Едва мы зашли в дворик, прошли вдоль стены из светлого сайдинга, как моё сердце ухнулось куда-то вниз, а я испытал ни с чем не сравнимое чувство старателя, случайно обнаружившего золотой слиток, весом в тонну.

  Ухмыляясь, Сергеев посмотрел на меня:

- Ты думаешь об том же, что и я? – спросил он.

  Небольшой заасфальтированный дворик, под которым скрывалось просторное атомное убежище, казался слишком тесным от многочисленной строительной техники. Вдоль дальнего от нас забора выстроились бок о бок небольшой экскаватор, автомобиль со строительным краном в задней части корпуса и небольшой гусеничный трактор с широким земляным движком. Впрочем, их почти не было заметно за массивным корпусом «камаза» с открытыми бортами, на площадке которого громоздились аккуратно выложенные штабелями серые бетонные плиты и небольшого трёх или четырёх тонного грузовичка с закрытой продолговатой белой высокой будкой, с непонятной надписью из восточных иероглифов на боку.

  - Вспомнил, - оживился Денис, - как раз «вчера» нагнали техники и привезли материал для продолжения забора, которым я должен обнести соседний участок.

- Настоящее богатство, - капитан говорил быстро и прерывисто, не в силах сдержать переполнившие эмоции. – В одном месте подготовлено всё, что необходимо для начальной стадии строительства. Редкая удача.

- Пропажу могут заметить, - засомневался я.

  - Могут, - согласился Денис, - но ведь и мы можем подкинуть разумное объяснение, которое всех удовлетворит.

Пока мы отвлекались на многообещающие образцы современной цивилизации, обсуждая их возможности,  деревянные двери расположенного к нам фасада открылись  и на улицу один за другим вышли несколько мужчин. Двое оказались одеты в поношенные спецовки синего цвета, остальные же переоделись в рабочие видавшие виды джинсы и рубашки. Я сразу обратил внимание на то, что строители у Дениса были не молодые, все за тридцать, физически крепкие и здоровые мужчины.

  Такие, каких нам не хватало.

  - А, Денис Валентинович, - искренне удивился широкоплечий  светловолосый невысокий мужчина. – А мы думали, что вы в Москве.  Позавчера ведь сказали, что на недельку улетаете по делам.

  - Пришлось срочно вернуться, - начал импровизировать Денис.

  Мужчина вдруг нахмурился, вглядываясь в черты моего друга.  Видимо что-то показалось ему необычным, что-то изменилось в облике Дениса за время странствий по миру Макоа и миру Переселенцев. Может, появился загар или же в выражениях глаз проскользнули ранее не замеченная твёрдость и решительность.

- Пришлось лететь назад, Вить, - продолжал на ходу прорабатывать версию  мнимого возвращения Денис, разговаривая с человеком, как со старым знакомым. Впрочем, для него так всё и обстояло на самом деле.

- Дел хватает, - согласился бригадир.

- Что на сегодня?

  - Вчера начали дом разбирать, вот хотели с утра трактор на участок перегнать, там нужно для начала хозяйственные постройки сносить.

  - Не получится, - скривился Денис.

    Врал он очень убедительно.

- А что так? – искренне удивился Виктор.

  - Технику сегодня перегонят на другой объект, - привёл весомый аргумент Денис.

  - А что, будет возводиться ещё что-то подобное? Готовится что-то? Но, Денис Валентинович, мы же от выработки зависим, нам ведь зарабатывать надо, а…

  - Подожди, - поспешил успокоить, начавшего нервничать бригадира высокий парень в джинсах и футболке. – Будет доплата. Веришь мне? Я вас хоть раз деньгами обижал?

- Вроде никогда.

- Ну и в этот раз останетесь довольными. Новый объект намного больше, из-за него я и вернулся. Вас же время не гонит. Покопаетесь с недельку, разберёте всё до основания, а как дело дойдёт до котлована, я трактор и экскаватор подгоню.

Денис, в принципе, приводил довольно интересный вариант, который многое объяснял. Только Заказчик мог поинтересоваться мифической новой стройкой, но и для него можно найти разумные доводы и объяснения.

  - Понял, - бригадир давал понять, что его вовсе и не интересует вовсе ещё один бункер, а лишь одни деньги. – Я всё понял. Пошли, пора браться за дело, - позвал он остальных рабочих за собой и группа мужчин, вооружённая лопатами, ломами, топорами и бензиновой электропилой направилась к калитке. Скоро из-за забора послышались громкие голоса и звуки ударов.

  Во время разговора, до тех пор, пока посторонние не удалились с дворика, мы с Сергеевым благоразумно молчали в стороне от остальных.

Денис указал головой в сторону дома. Мы поднялись по крыльцу, и зашли внутрь. После узкого коридора попали на кухню, прошли мимо печки с закрытой топочной и поддувальной дверцей и оказались в зале. Скромный интерьер ничем не выдавал скрытую под землёй тайну. Небольшой диван закрывал низ старых выцветших обоев. Напротив, на противоположной стене висел видавший виды ковёр, а перед ним стоял на тумбочке старый цветной телевизор. Пол покрывали в два слоя сначала дорожки, а потом цветастый ещё один большой ковёр.

- Это что ещё за бомбоубежище такое? – невольно улыбнулся капитан. – Я думал, увижу нечто серьёзное, бункер, а это…

- Всё серьёзное – под землёй, - немного посвятил я его в тайну здания.

- Изначально выкопали котлован во дворе, - пояснил Денис, - подвели плиты перекрытия максимально под самые постройки, а затем засыпали их землёй. Дом – лишь ширма, скрытый воздуха заборник, совсем не то, что находится под ним. Пойду, открою двери вниз.

- Помню код, - хмыкнул я.

- Откуда? – удивился старый приятель и выжидающе посмотрел на меня.

- Сразу вычислил, как стало холодно. Мёрзнуть не хотел. Ну, когда оказался в будущем, - терпеливо пояснил я.

- Как-то не задумывался… Но ведь определить комбинацию наугад невозможно! Впрочем, что я говорю, ты – это ты и этим всё сказано. А с другой стороны, на самом деле, как бы вы попали ко мне тогда внутрь? Ладно, посидите минут десять, я посмотрю, что можно выносить в первую очередь. Чтобы инфаркт не хватил моё второе «я» будем выбирать задние ряды, а пустые места заполнять полыми коробками.

- Как скажешь, - пожал я плечами и сел на диван. Сергеев примостился рядом. Немного повертев головой, скоро обнаружил нужный предмет между цветастыми подушками и направил пульт на тёмный экран.

Изображение не заставило ждать, на экране проявился знакомый диктор. Кто-то, скорее всего рабочие, когда переодевались, включали телевизор именно на новостном канале, «Россия 24».

- Войска самопровозглашённых республик после освобождения Мариуполя и Одессы стремительно, всюду встречая народную поддержку, приближаются к Киеву.  Тяжёлые бои…

- Так всё и начиналось, - глухо, пытаясь скрыть эмоции, произнёс Сергеев.

  - События развивались по самому худшему сценарию, - я хорошо помнил многочисленные тревожные новости слетевшего с катушек мира накануне катастрофы.  Помню, что в то время Денис даже не отвечал на звонки.  Теперь-то я понимал, что он использовал каждую свободную минуту для того, чтобы успеть завершить своё творение. Возможно, в нём оказался бы и я, если бы Тангароа не призвал меня к себе.

  - Польские войска достигли Львова. В НАТО отказались комментировать факт продвижения войск коалиции  по территории суверенного европейского государства, в то же время, подчёркивая, что продолжат оказывать всю необходимую военную помощь Киеву, вплоть до участия войск коалиции в боевых действиях.

  - Мне нужно отметиться на работе. Нам ведь нужен свой человек в полиции? Напишу объяснительную, принесу справку, как-то попробую выкрутиться с домашними.

  - Хорошая мысль, - согласился я с капитаном.

  - Другие новости. Войска исламистов после взятия Багдада при явной поддержки Соединённых Штатов успешно развивают наступление на севере, - на нас одна за другой сыпались тревожные известия, с которыми мы были уже знакомы.

- Как думаешь, могу я уже сегодня своих привезти?

  Я посмотрел на Сергеева. Даже сквозь обычную непроницаемую маску заметил, с каким волнением и тревогой он ожидает ответа.

- Я же говорил, что пара дней нам необходима, чтобы сделать проживание хотя бы относительно безопасным. Ты же был там.  Сам знаешь, что небезопасно. А вот за недельку, если всё пойдёт как надо, возведём прочные ограждения и приступим к строительству зданий. Через месяц нашу стоянку не узнаешь, вот увидишь.

  - Боюсь… Боюсь, что однажды не сможем вернуться  сюда. Что что-то пойдёт не так и жена с ребёнком так и останутся до самого… последнего момента, - поделился он своими страхами.

  А ведь Сергеев был по-своему прав! Что, если нечто неизвестное помешает открыть в следующий раз проход? А если нам повезло всего лишь раз? Невольно почувствовал, как на лбу выступил пот. Нужно и своих друзей и родителей при первой возможности срочно перебросить из обречённого мира в новую открытую реальность.

  - Думаю, день. Через день постараемся в первую очередь собрать и эвакуировать близких. Сегодня просто не успеем.

- Хорошо.

- … Китай официально уведомил Белый Дом, что если спорные острова не будут очищены в ближайший месяц, то правительство вынуждено будет предпринять решительные шаги для возвращения «утерянных» территорий. Обама… - продолжал диктор.

- Безумные люди эти американцы, - в сердцах произнёс капитан, - всех настроили против себя, раскололи мир, а потом и с лёгкостью погубили его.

- У меня готово! – услышал я голос Дениса, выключил телевизор, поднялся с дивана и повёл Сергеева, указывая капитану путь. Последний раз, когда я  побывал в доме, под подошвами хрустел радиоактивный снег, стены обожгло смертоносное дыхание ядерного взрыва, а крышу снесло ударной волной. Впрочем, небольшому домику ещё повезло.  Крутой откос значительно смягчил и перенаправил огненный ураган.

  Капитану то, что мы увидели, когда за входной дверью завернули налево, в сторону погреба, показалось неожиданным и впечатляющим. Он изумлённо матюгнулся, едва смог оценить толщину дверей убежища и мощность перекрытий. А когда по ступеням принялись спускаться вниз, то рассмотрел размеры и вовсе на некоторое время потерял дар речи.

  Денис запустил генератор, и подземное архитектурное творение предстало во всей красе. В воздухе витал запах свежей краски и ещё каких-то химических ингредиентов, что так долго выветриваются после капитального ремонта. За ближайшими круглыми большими, выкрашенными в белый цвет опорными колоннами стоял Денис и улыбался, наблюдая за выражением лица Сергеева.

- Жилая зона дальше. Вначале кладовая, - он указал на длинные ряды ящиков и аккуратно уложенных мешков, за которыми находились полки со всевозможными консервированными продуктами.

  Вид собранного богатства окончательно ошеломил капитана.

  - Сколько метров в длину?  - хриплым голосом спросил он.

- На всю длину участка, - заверил Денис, - но позже… Мы расширим убежище ещё в несколько раз, как вширь, так создав дополнительный нижний ярус.

- И всё для одного человека? – зло выдохнул Сергеев.

- Точнее для двух. Я тоже купил себе счастливый билет. Ну, кроме того планировалось ещё семья клиента и кое-какая прислуга.

- Только в будущем они не смогли выжить, - заметил я, - уж слишком оно мрачным оказалось, хуже всяких прогнозов. Всё произошло очень быстро. Так сказать, сгорел на боевом посту.

  Громадное помещение строители  разделили не на комнаты, а на резко обозначенные колоннами и простенками жилые зоны.  Лишь там, где хранились продукты глухие стены и двери с замками указывали на кладовые.  В основном же вся архитектура подземного строения создавала иллюзию безграничности.

- Начинайте с тушёнки, - Денис хлопнул по крайней в ряду серой коробке, одной из многих тысяч. – Военный запас, качество превосходное. Всё, что я собрал здесь, самого отменного свойства. Пришлось, знаете, изрядно побегать. Белорусская сгущёнка, сыр и колбасы с немецких районов Алтая, калининградская килька. Много запрещённого импорта. Пробивайте два первых ряда, выбирайте задние, а пустое пространство забивайте полыми коробками, у меня их вон какие кучи огромные, ещё не успел убрать.

- А ты…

- Знаю, Олег. А я пока за деньгами.

  Часа полтора после того, как Денис покинул нас, раздевшись до пояса, мы с Сергеевым  набивали небольшой грузовик во дворе всевозможными яствами. Я подносил очередную коробку к ступеням, где меня ждал капитан, уносивший её во двор.  Сначала он складывал их с края площадки, потом заскакивал в будку и равномерно распределял нашу добычу по замкнутому пространству.

Конечно, мы могли закончить погрузку намного раньше, но я и в первом рейсе старался  максимально разнообразить рацион переселенцев.  Вместе с тушёнкой  мы загрузили сладкие болгарские резаные персики в стеклянных банках и лечо, немного муки, колбасный фарш и с тонну газированной воды в пластиковых полторашках.

- Думаю, хватит, - наконец  остановил меня Сергеев.

Перегрузив почти вдвое от указанного веса трёхтонник, мы по очереди умылись возле  умывальника в коридоре.

  - Вести сможешь?

- Запросто, - ухмыльнулся капитан полиции.

- Тогда за руль. Как тронешься с места, не забудь про глаза.

  - Да помню, помню.

Встав напротив автомобиля, я и сам закрыл глаза и сосредоточился.  Звук работающего мотора за спиной нисколько меня не отвлекал. Найдя нужную картинку в памяти, попытался создать детализированный образ местности, куда хотел попасть, а потом забросил мысленные якоря в нужную Линию, наметив маршрут  намеченного перемещения.  Затем вытянул руки перед собой и создал Проход, без труда увеличив его настолько, чтобы в него свободно прошёл автомобиль.

  Над головой загрохотал гром.  Внезапно я вспомнил, что видел в мире переселенцев над образовавшейся вчера аномалией сгусток тёмных туч с характерными короткими молниями – разрядами. Выходит, небольшая туча сейчас образовалась и над нами, демаскируя мои действия.  Это плохо. Словно специально высшие силы, в существование которых я давно перестал сомневаться, намеренно выдавали наше местоположение.

  - Трогай! – крикнул Сергееву, сам же подался в сторону. Тут же почувствовал, как что-то большое проследовало мимо и исчезло неизвестно где. То, что грузовик прошёл через проход я понял по тому, что перестал слышать звук работающего двигателя.

Выдохнув воздух, шагнул следом и, открыв глаза, обнаружил, что нахожусь в ином мире, окружённый привычной тропической растительностью, на заранее обговоренном участке рядом с лагерем. Хлопнув дверью, из кабины выбрался Сергеев. Совсем рядом от нас Серый, кондукторша Лиза и Михаил смотрели  на нас с довольно глупым выражением лица, не в силах вымолвить ни слова.

  - Возвращение Будулая. Дед Мороз приехал в этом году раньше, чем обычно, - улыбнулся я им. – Я тут вам кое-какие подарки привёз.

 Глава 8.

  Грузовой автомобиль материализовался из жаркого воздуха именно на том месте, где я и желал его увидеть, на заранее подготовленной площадке. Согласно уговору в моё отсутствие на взлётно-посадочную полосу, отмеренную и помеченную воткнутыми по периметру ветками, на сакральное пространство, где происходили удивительные и таинственные вещи, в наше отсутствие никто не должен был заходить.  Каждый понимал, что в опасной зоне вполне мог произойти случайно несчастный случай с самыми трагическими последствиями, если не соблюдать элементарных мер предосторожности.

Я появился за массивной будкой секундой позже, вместе с Серым и Митиным. Бывший уголовник и очень похожий на тихого клерка из какого-то офисного учреждения робкий мужчина заготавливали дрова для костра, ломая и перерубая топором ветки из огромной кучи хвороста, наготовленного в наше отсутствие. Видимо, появление тяжёлой машины сопровождалось каким-то звуком или физическим явлением, во всяком случае, наше появление заметили сразу. Как по команде оба дровосека выпрямились и повернули головы на шум работающего двигателя, а из-за кучи выглянула Лиза и Михаил.

  - Я подарки вам привёз, - ещё раз повторил я. - В этом году Дед Мороз приехал немного раньше, чем обычно.

  Отвернувшись, легко справился с наружной дверной задвижкой и распахнул двери будки.

- Что там? – невольно вырвалось у Серого.

- Тушёнка, сгущёнка, газировка… Пока набрали самого необходимого.

- Гвардейцы! – услышал я повелительный голос Сергеева. – Полчаса вам на разгрузку!

Сразу стало как-то шумно.  Взволнованные и обрадованные люди окружили меня. Миша с Колей без долгих раздумий забрались внутрь закрытой металлической будки, в которой скоро стало неимоверно жарко. Я понимал, что работать там очень тяжело, словно находишься в раскалённой печи, поэтому мысленно отметил и оценил поступок подростков и так же мысленно поблагодарил их за это.

  - Убирайте коробки метров на тридцать в сторону, чтобы не мешались под ногами, - распорядился я.

  Возле машины сгрудилось с десяток мужчин, среди которых заметил и Серого, и Миронова, и графа Вавилова, и Василия. Быстро организовавшись в цепочку, они передавали друг другу тяжёлые ящики и упаковки, а последний в цепи  Игорь укладывал их  в ряды.

  - Лишь бы дождь не пошёл, - повернулся ко мне Василий, делясь тревожной мыслью. Он стоял совсем рядом, в паре метрах от меня.

  - Для нас любое изменение погоды – настоящая  катастрофа, - согласился я, а затем отошёл на десяток метров от лагеря и подобранной сухой веткой прочертил на земле в порядком утоптанной и утрамбованной земле заметную линию. 

- Никому за неё не заходить, - крикнул я, обращаясь к новоявленным грузчикам. – Василий, проследи!

- Понял, не волнуйся. Ты снова обратно?

  - Время подгоняет, - сообщил всем понятную истину и подозвал Сергеева. – Готов?

  Он обогнул Вавилова, едва увернулся от выброшенного из будки очередного ящика и через мгновение был рядом.

- Как всегда, шеф.

На этот раз я не удосужился искать укромное местечко. Уверенность в себе переполняла меня. Я творил историю, совершал то, что было ранее доступно лишь богам и представителям сверх развитых технически цивилизаций. Поэтому действовал быстро и уже в некотором роде автоматически. На счёт «раз» раздвинул проход. На «два» втолкнул внутрь Сергеева, а затем громко произнёс: «Три!» и последовал за ним.

  Открыв глаза, обнаружил, что вместе с капитаном мы  опять стоим на том же самом месте, в другом мире, которое покинули с полчаса назад. Во дворе, возле дома Дениса, там, где недавно стоял грузовик, появилась непривычная пустая площадка.

- Так просто? - Сергеев выглядел немного удивлённым. – А что дальше?

- Готовь «Камаз». Сначала перетащим к нам его, а затем экскаватор. Первым делом за пару дней максимально обезопасим себя, а потом приступим к переброске людей.

- Понял, - капитан не задавал лишних вопросов и всё больше и больше нравился мне. – Сейчас разберусь.

Вскоре я услышал, как он завёл двигатель и невольно оценил громадину, груженную бетонными плитами. Примерно прикинув габариты и вес, мысленно выбрал место, куда должна была встать гружённая бортовая махина. Как я уже понял, большие предметы при переходах нуждались в корректировке оператором.

  Хотел было открыть проход, как вдруг трель наружного звонка заставила остановиться. Кто-то стоял перед воротами и желал проникнуть внутрь. Вряд ли кто из наших, так быстро назад никого из них я не ждал.

Когда открыл дверь, слева от ворот, то обнаружил на улице уже знакомого бригадира. Виктор выглядел встревоженным и озабоченным.

- У вас всё нормально?

- Всё в порядке, - я поспешил его успокоить. – А что случилось?

  - Мы видели… Какое-то странное явление над домом. Что-то похожее…

- На грозовую тучу?  – помог я ему и натянуто улыбнулся. Этого ещё не хватало!

- Да, да, на неё самую. Даже засняли на «сотовые», так необычно она выглядела. И располагалась совсем близко от земли…

  - Секретная военная разработка, бригадир, - отчеканил я, мгновенно преобразившись.  – Установили мощнейший генератор. Несколько дней штормить будет совсем низко над землёй, а потом все побочные явления исчезнут. Кстати, видео нужно будет удалить, чтобы не произошла утечка информации, сами понимаете.

- Ничего себе, - даже присвистнул он. – Конечно, удалим. Вот бы хоть одним глазком посмотреть.

- Секретная разработка, - не скрывая раздражения, напомнил я и закрыл двери.

  На несколько дней, пока не поменяем площадку я, как мне показалось, дал вполне разумное объяснение происходящего.

  Немного постояв возле ворот, послушал, как удаляются шаги незваного посетителя, а уж потом, убедившись в том, что он ушёл, вернулся назад и встал перед кабиной. Закрыл глаза и сосредоточился, представив в самых мельчайших подробностях место десантирования. Как раз ровно за чертой, которую провёл не только по земле, но и в своей памяти. Привычно вытянув перед собой руки, определил широту необходимого прохода и открыл его:

- Трогай!

Дуновение воздуха возвестило, что гигантский корпус прошёл совсем недалеко от меня, а следом смолк и звук работающего мотора. Я развернулся и боком скользнул следом.

С десяток мужчин, выстроившихся в цепочку в паре десятков шагов от меня, даже прекратили работать при нашем появлении. Мальчишки высунулись из будки, возбуждённо показывая руками на огромный грузовик.

  Как я заметил, разгрузить они успели половину недавно прибывшего груза. Ряд ящиков, мешков и полиэтиленовых упаковок с газировкой вытянулся, выложенный в стену в рост человека, за корпусом грузовичка.

  Понятно, что для всех остальных, не посвящённых в тайну Денисова бункера та скорость, с которой мы начали  возвращать, казалось утерянные блага и достижения нашей цивилизации, заключённой в массе подарков из технически развитого будущего, могла показаться удивительной и непостижимой.

- Что за блоки? – поинтересовался Василий.

- Ограда, материал для будущего ограждения от хищников и возможных нежелательных пришельцев, - пояснил я. -  Сначала обеспечим безопасность, потом возьмёмся за комфорт. Начнём возводить дома.

- А как их снимать-то с платформы? – недовольно заворчал Серый. – И тем более устанавливать?

- Нужен кран, - улыбнулся Василий. – И ещё…

  - Будет вам нужная техника, - заверил я скептиков. Никогда бы не подумал, что они такие… - Всякая разная. Готов? – обратился к подошедшему капитану.

  Он вытер ладонью пот с лица и почему-то улыбнулся. Видимо, идея с перемещением чужих богатств в наш бедный мирок всё больше нравилась ему.

- Как всегда.

  - За «Камаз» не заходить! – не терпящим возражений тоном приказал я, а сам вместе с Сергеевым поспешил спрятаться за корпусом машины так, чтобы не видеть остальных. Легко нашёл нужные картинки в памяти и открыл проход.

Проблем с запуском движка у экскаватора не возникло. В прекрасном техническом состоянии оказался и автомобиль со строительной стрелой. В течение двадцати минут мы перетащили их к себе один за другим.

После того, как я выстроил на глазах удивлённых переселенцев в ряд специальную  технику, вернулся к грузовичку с восточной символикой и иероглифами на бортах, к тому времени уже разгруженному. Совершенно неестественно смотрелись рядом с ним ряды из коробок и мешков на фоне местной природы. Особенно дико панорама стала выглядеть, когда на заднем плане  появилось медленно бредущее стадо фантастически выглядевших животных с невероятно удлинёнными клыкастыми мордами и гигантскими задними, согнутыми как у кенгуру, лапами. Когда они поравнялись со стопкой минеральной воды «Карачинской», в полиэтиленовых упаковках, впору стало рассмеяться. Хоть сейчас фотографируй для программы «Невероятное и невозможное».

  Василий проследил мой взгляд и угадал, о чём я думаю. Усмехнулся и махнул рукой в сторону стада:

- Неплохо смотрится!

  Закрывая створку задней двери грузовичка, оглянулся и посмотрел на результат своей работы. Под палящими лучами тропического солнца выстроились в ряд металлические мастодонты, при взгляде на которых в душе появлялась уверенность в завтрашнем дне. Ближе всех ко мне стоял «Камаз» с открытым бортом, над которым виднелись ряды бетонных плит. Из-за него выглядывал экскаватор, а за ним торчала стрела крана. За машинами, метрах в ста виднелся небольшой околок, с непохожими ни на что ранее виданными деревьями с невероятно раскидистыми ветвями. На ветках сидели десятки очень крупных наполовину птиц, наполовину ящеров с длинными острыми клювами и внимательно смотрели в нашу сторону умными глазами.

- Ещё одна замечательная фотография, - тихо произнёс я.

- Что? – не понял Василий.

- Ничего, - я заметил, что вместе с Василием нас незаметно окружили почти все здоровые переселенцы, даже полинезийцы.

- Отгоните в наше отсутствие первым делом технику. Проследите за тем, чтобы на площадку по переброске никто случайно не забрёл. Василий, нужно выставить охранение и как-то огородить её. У вас будет не меньше часа, потом же никого сюда не пускайте.

  - Усё понял, шеф. Будет сделано, - всем своим видом Василий показывал, что на него можно положиться.

- Как вам удалось? Перемещать такие громоздкие предметы? Без приборов, без оборудования… - растерянно произнёс Вавилов.

  - Понятия не имею, - равнодушно пожал плечами. – Впрочем, пока это не имеет никакого значения. Василий!

  - Я здесь, командир.

  - Очерти линию так, чтобы внутри огороженного пространства попали лагерь, вот эта рощица и ручей. Словом, наметь место будущего поселения, границу которого мы должны защитить крепким забором.

  - Не волнуйся, всё сделаю, командир.

- А потом не ждите. По линии копайте канаву и выставляйте плиты.

- Я уже всё понял, - уверенно заверил он меня.

  - Отгоняйте технику и начинайте работу. Сергеев, ещё раз сгоняем в будущее?

- Запросто, - капитан через несколько секунд находился внутри кабины японского грузовичка и заводил мотор.

Расположение солнца на небе показывало, что время близится к обеду. Сегодня до наступления темноты успеем ещё дать рейс, заодно встретим товарищей и узнаем, что они успели сделать.

Легко пройдя сквозь барьер, мы снова очутились в том же тесном дворике. Первым делом проверил, не вернулись ли с заданий наши полевые агенты. К моему разочарованию возле закрытых ворот и на улице нас никто не ждал. Включив телевизор, мы с капитаном пообедали в зале, выбрав тушенку и другие консервы.  После короткого отдыха спустились в убежище и более внимательно обследовали бункер. Всевозможной провизии Денис натаскал столько, что потребовалась бы не одна, а десятки машин, чтобы хотя бы ополовинить запасы.

  Впрочем, дальнейший осмотр  превзошёл самые смелые ожидания, принося всё новые и новые сюрпризы.  Кроме рабочего генератора мы вскоре нашли шесть запасных однотипных собратьев. В дальнем углу наше внимание  привлекли  сваленные  огромной кучей строительные материалы. Горы брусков, досок, мешков с цементом почти скрывали герметически закупоренные бочки с топливом.

В одной из жилых секций, возле бани с бассейном я заметил коробки с процессорами, телевизорами различного размера и DVD плеерами. Тут же громоздились упаковки  с дисками. Как заметил капитан, каждый фильм был представлен несколькими копиями.

  - Блестящая находка, - улыбнулся он. – Грабим, Олег?

  - Без малейшего угрызения совести, -  подзадорил я его.

  Примерно через час после начала осмотра мы принялись грузить трёх тонник. Теперь я тщательно отбирал то, что могло пригодиться в первую очередь.  Сначала  мы вытащили  три генератора и закатили с десяток бочек с топливом. Затем сверху, чтобы не потерять объём внутри будки, забросали их более лёгкими брусками и досками, а заднюю часть проложили мешками с цементом, пустив поверху объёмные, но ничего не весившие коробки с телевизорами, клавиатурой, процессорами и… дорогим печеньем и шампанским.

  - Хорошенькая получилась подборочка, - заметил Сергеев и закрыл двери грузовика. Где-то минут через двадцать после того как мы закончили, вновь раздался звук дверного звонка. Я поспешил к воротам, но открыв двери, увидел не своих товарищей, а группу рабочих, о которых успел забыть.

  Бригадир, скользнув взглядом по пустому дворику, обратил внимание на то, что из всей техники остался лишь небольшой грузовичок.

- Нам бы пригодился на завтра экскаватор, - заметил он, не вдаваясь в подробности.

- Доживём до завтра, а там посмотрим, - заявил я, а потом пояснил. – Пока пришло распоряжение перекинуть технику на другой объект во избежание простоя.

  По-видимому, Виктор остался удовлетворён полученным объяснением. Следом за другими зашёл внутрь дома. Через полчаса, поинтересовавшись, во сколько завтра приходить и выкурив с нами по сигарете, они ушли.

Мы остались одни.

  Время тянулось на удивление медленно.

  Потихоньку темнело.

А наших друзей всё ещё не было. Мы с тревогой начали посматривать на часы. Прошло десять минут, двадцать, час, затем второй.

  Никто не появился.

  Сергеев нервно мерил шагами комнату, я же сидел на диване и смотрел какой-то фильм, смысл которого постоянно ускользал из-за сонма тревожных мыслей.

  - Ты не мог бы присесть? – в конце концов, не выдержал я, но капитан похоже не услышал меня.

Первой, около семи часов вечера появилась Ирина. Я встретил её у ворот и проводил в дом. Она тоже обратила внимание на пустой дворик:

- А вы время попусту не теряли, - обворожительно улыбнулась мне.

  Торопливо расправляясь с тушенкой и печеньем, Ирина между делом рассказала, что успела сделать. Первая половина дня у неё  ушла на то,  чтобы найти и снять в центре подходящий офис сроком на три месяца. Все наши сбережения, собранные с большим трудом  с помощью расписок, выданных взамен предоставленных средств  переселенцами,  легко ушли на оплату помещения и  на покупку десятка дешёвых мобильных  телефонов.  Вернувшись в районе обеда уже в законный офис, Ирина  прозвонила ближайшие  агентства по трудоустройству, а через пару часов приняла на работу первых двух служащих. Вспомнив об одной своей подруге, нашла и её и втянула в нашу заведомо преступную организацию. К вечеру у неё был укомплектован готовый штат сотрудников.

Где-то в районе обеда, когда мы с Сергеевым заканчивали набивать сюрпризами из денисового убежища первый грузовик, она встретилась в заранее обговоренном месте возле ЦУМа с Фёдором Павловичем, назвала  ему номер телефона в офисе и передала «сотовый» для связи. По её словам, Митрича с ним не было.

- А куда он-то подевался? – удивился капитан.

- «Дед» сказал, что отлучился внезапно, по его словам по срочному делу.

  - Знаю я его срочное дело, - хмыкнул Сергеев, - хоть бы с ним остальных не подвёл.

По словам Ирины в офис нашей тайной организации  под вечер поступили первые три или четыре звонка.  Люди интересовались характером работы, жилищными условиями и размером зарплаты.  То, что они услышали, по-видимому, превзошло все ожидания. Двое решительно заявили, что с самого раннего утра пройдут медицинскую комиссию, а затем  приедут по адресу.

  - Одним словом, процесс пошёл, - подытожил капитан.

  Девушка улыбнулась.

  - Палыч ещё утром встретился и договорился со знакомыми медиками. Будут принимать от нас народ в первую очередь.

  - Просто какой-то спрут образовывается, во все сферы лезем, - снова не выдержал Сергеев. Похоже, Ирина ему нравилась.

  Девушка  поставила на стол пустую банку из под тушенки и взялась за датское печенье, аккуратно выложенное слоями в большой открытой круглой металлической коробке.

- Хоть и некогда было, - призналась она. – Но в обед забежала в «узбечку».  Всё не могу наесться, так соскучилась по нашей еде.

  - Можешь так, и растолстеть, - заметил я. – Тогда я не смогу тебя перебрасывать в другие миры.

  - Запросто. Как сегодня, так легко, - добродушно согласилась она.

Наш короткий разговор прервала трель  наружного, вмонтированного в ворота, звонка.  Следующие полчаса мы только и успевали встречать гостей.  Первым, следом за Ириной, вернулся из города Фёдор Павлович, уставший и голодный.  Потом заявился на подержанном «РАФе»  синего цвета Митрич.  Да не один, а со всей семьёй.  На переднем пассажирском сидении восседала весьма крупная женщина с недовольным и сердитым видом.  А сзади разместились парень лет двадцати, который оказался на полголовы выше и без того не маленького нашего водителя и симпатичная девчушка, явно ещё не закончившая школу. Вся прибывшая компания выглядела  на удивление рослой и крупной.

- Митрич, ну что ты делаешь? – набросился я на него. – Мы же договорились! Сначала дело. Бросил всё, оставил Палыча одного…

- Не ругайся, Олег. Ты же сам говорил, что скоро здесь никто не выживет. Не мог я их оставить больше ни на минуту, понимаешь, не мог. Полдня уговаривал, собирал, багаж отбирал, всё боялся опоздать. Боялся, что не успею, и вы без меня вернётесь.

  - Тебе, Митрич, оказывается ничего поручить нельзя! – продолжал я отчитывать в сердцах. – А у меня сложилось о тебе совсем другое представление. Как же вон Сергеев и Палыч, как я с Ириной? Мы тоже в первую очередь о своих думаем, но нет же, работаем над общей безопасностью, как и договорились.

- Прости, Олег, прости, но не мог я по-другому поступить. Помнишь, Денис говорил, что может проход в следующий раз не откроется? А вдруг он прав? К тому же нам ведь нужны новые переселенцы.

  - Постоянно, - недовольно проворчал Сергеев.

  Не успел я высказать всё, что хотел здоровенному водителю, как побежал к воротам на очередной вызов.  Наконец-то пришла очередь появиться и Денису.  Сидел он в кабине большой двадцати тонной тентованной фуры.  Открыв ворота, запустил огромный грузовик внутрь нашего убежища. Фура легко разместилась в дворике.

  Закрыв ворота, первым делом отправился к кабине.  Денис, не дожидаясь меня, соскочил со ступенек на асфальт и хлопнул дверью.

- Что привёз?

- Немного продуктов. Остальное набрал на базе, то, что показалось мне необходимым для первоначального этапа.  Колючая проволока, кирпич, строительные и хозяйственные материалы.

- То, что нужно, - согласился я с перечисленным ассортиментом. – А шофёр?

- Что шофёр? Конечно, не в курсе, куда и зачем.

- Ты думаешь?..

- А как ещё?

- Понял. Ириска, собери в доме зимние вещи в расчёте на двоих. И ещё нужна хорошая кинокамера. Есть такая в запасе, Денис?

- Да не одна, - он недоумённо посмотрел на меня.

  Вся наша маленькая группа как-то незаметно окружила нас и внимательно слушала, боясь пропустить любое слово.

  - Хочу совершить, засветло небольшое путешествие в будущее. Возьму Ирину и ещё кого-либо.

- А зачем, Олег? – поинтересовался Фёдор Павлович. – Всё что я слышал о тех местах,  говорит, что любое проникновение в области мёртвого мира чрезвычайно опасно.

  - Думаю, риск стоит того, - начал пояснять я свою новую идею. – Вот подумайте сами. Мы за полчаса снимем такой убедительный фильм, который заставит поверить нашим словам  кого угодно. К примеру, рядом с городом в Симбирском стоят воинские части Смонтируем самые жуткие моменты и покажем послание из будущего командиру части.  Без оружия, как вы убедились, нам никак нельзя, вот и решим одной встречей насущную  проблему на долгое время вперёд.  К тому же в городе и крае немало производственников, которых хотелось бы убедить  перебраться в нашу реальность вместе с оборудованием и квалифицированными рабочими. А ещё есть в Новосибирске, к примеру, академ городок. Готовые научные кадры на любой вкус. Да мало ли где ещё пригодится ТАКОЙ козырь.

- Масштабно всё задумал, - присвистнул Денис. – Пойдём, Ир, соберём всё необходимое.

  - Фёдор Павлович, - обратился я к нашему бесценному «Деду», как только Денис с Ириной вошли в дом. – Думаю, что вам с Денисом нужно будет остаться.  Мало ли что может случиться, можем и задержаться немного, но процесс-то должен идти беспрерывно. Вот вы и будете отбирать, и готовить для переброски, как людей, так и различные необходимые материалы. С утра первым делом посетите офис, дайте распоряжения сотрудникам.

- О, тогда я дома переночую, - расцвёл старый мастер.

- Да как угодно.

- А можно мне завтра своих сюда направить, как Митрич сделал?

- Конечно, мы же именно для этого так далеко  и забрались.

- Олег, скажи, а я ведь хорошо работал, никого не подставил, не подвёл? – неожиданно спросил Сергеев.

- На мой взгляд – отлично.

- Можно и мне остаться? На ночь с той же целью?

- Я-то не против, но кто поведёт грузовик?

- У меня сын легко справится, - поспешил вывести из затруднения Митрич. – Вот видите, не зря же я…

- Эй, - неожиданно перебил его высунувшийся из открытой двери кабины шофёр фуры, здоровенный светловолосый мужчина лет сорока, с квадратными плечами. – Когда разгружать-то будете? Темнеет уже.

- Не нервничай, разгружаться будем в другом месте, поблизости.

- А, чтоб вас, - ругнулся водитель и демонстративно громко хлопнул дверью.

- Что с ним? – многозначительно спросил Фёдор Павлович.

- Пойдёт с нами, однозначно.

- У него обзор хороший сверху, легко заподозрит неладное…

- Мы его вперёд пустим. Я открою проход в то время, когда он будет сдавать назад, - изложил я быстро родившийся в голове план. – Митрич с сыном следом. А ты, Ирин, - обратился я к вернувшейся из дома девушке, - садись к нему на всякий случай, и отвлекай внимание.

  - Первый конвой, - усмехнулся Митрич. – Серёга, вылазь, дело есть!

  - Первый настоящий конвой, - согласился я с ним. – Денис, остаёшься с Сергеевым и Палычем, начинаем. Ир, скажешь, пусть пятится назад, как ворота открою.

Денис с двумя нашими агентами отошёл в сторону, наблюдая за нами. Ирина, держа под мышками ворох одежды, подбежала к машине, взобралась на высокую ступень и вскоре заняла место рядом с водителем.  Митрич вернулся в джипик, а его сын через минуту завёл двигатель загруженного выше нормы грузовичка. Я же направился к воротам, а как дошёл до них, открыл и закрепил металлическими штырями обе створки.

  Солнце клонилось к закату.

  Подул  свежий вечерний ветерок и принёс откуда-то запах дыма.

Всё время пока мы распределяли между собой обязанности, надсадно работал двигатель фуры, почти заглушая остальные звуки.

Стоя возле ворот, я в очередной раз за сегодня  закрыл глаза, сделал необходимые манипуляции руками, одновременно с непонятной яркостью представив себе место, где должны были материализоваться автомобили. Мне нужно решить две задачи. Во-первых, постараться совершить  всё настолько скрытно, чтобы водитель тяжеловоза ничего не заподозрил до последнего момента.  А во-вторых, предотвратить  возможное столкновение транспортных средств при переходе.

С первой задачей удалось справиться  достаточно быстро.  Представил, что перед открытым проходом находится тонкая непрозрачная, висящая в сантиметре от него в воздухе вуаль и открыл вход.

Сверху, совсем низко казалось прямо над головой, загрохотало.

- Трогай! – крикнул я и услышал, как интенсивность работы двигателя мгновенно возросла, а сам, удерживая стабильность  прохода, постарался направить проходящий мимо предмет в нужном направлении.

- Чёрт! А это что ещё такое? -  взволнованно и тревожно совсем близко, метрах в пяти вдруг закричал нанятый водитель.  Ещё я услышал, как он открыл дверь видимо для того, чтобы получше рассмотреть, что же происходит.  Движение оказалось лишним и забрало несколько драгоценных для него секунд.  Когда он решился жать на тормоз, оказалось слишком поздно.  Фура прокатилась ещё пару метров и по инерции  целиком исчезла в провале.  Конечно, он смог бы среагировать раньше и остановиться, зависнув наполовину между двумя Линиями.  Скорее всего, его просто порядком отвлекла Ирина. К тому же представляю, как водитель был ошеломлён, когда открыв дверь, увидел, как задняя часть большегруза по мере движения просто исчезает неизвестно где.

  Парой секунд позже почувствовал, как мимо проследовал предмет поменьше, а следом и уж совсем небольшой. Используя  имеющуюся инерцию движения,  легко перенаправил в уме  оба следующих за фурой автомобиля чуть левее, чтобы избежать трагического столкновения. А затем последовал за ними.

  Миновав опасную зону и по окружившему тело  зною убедившись, что совершил переход, открыл глаза.

Как всегда мы попали вновь именно туда, куда я и планировал.

  Здесь, как и в покинутой родной для нас реальности, солнце на небосклоне клонилось к горизонту.

  Контраст при мгновенном переносе из заселённого и застроенного  мира в область совершенно  дикую и необследованную показался мне настолько ярким, броским и фантастичным, что я невольно улыбнулся.  Ещё больше мои губы растянулись в улыбке, когда услышал забористый мат водителя фуры.  К моему появлению он успел выскочить из кабины и спрыгнуть на землю. Судя по цветастым выражениям, шофёр сомневался в том, что всё ещё находится в здравом уме. Он завернул особо забористое выражение, но не успел его закончить, как голос вдруг оборвался. Скорее всего, человек внезапно осознал, наконец, что с ним произошло что-то невероятное и  из ряда вон выходящее. И испугался. А испугаться было от чего.

  Совсем рядом, возле странных деревьев стая из десятка крупных хищников, так похожих на одного своего сородича, с которым мне пришлось не так давно сойтись в смертельной схватке, терзали тушу поверженного крупного млекопитающего.  А  к нам быстро приближалась другая, не менее странная группа.  Возглавлял её могучий Ургх, видимо инстинктивно быстро сблизившийся  с полинезийцами и игравшим при них роль разведчика.  Следом за крепкой, покрытой густым волосяным покровом фигурой двигался Макоа, а с ним ещё Сифа и ещё один, совершенно голый воин с таинственного острова людоедов, где боги так опасно соседствовали с людьми. На плечах они несли перекладины, на которые уложили потрошеную тушу недавно добытого животного.

  - Оеххх, - радостно зарычал мой старый друг палеоантроп.

  - Ургх, - ответил я ему, стараясь как можно более похоже имитировать  присущую первобытному человеку интонацию. В моём голосе прозвучала неприкрытая радость. Скрывать её я и не собирался, мне вдруг стало как-то легко от того, что Вавилов смог так быстро поставить его на ноги.

  - Мы тебе всё объясним, - услышал я голос Ирины.

  - Ароа, Оеха, - поравнявшись, поздоровался Макоа на языке людей Акульего народа.

- Ароа, Макоа.

- Ты снова путешествовал?

- Я был на своей родине, Макоа.

- А когда мы вернёмся на мою?

- Скоро.

- Оао, - удовлетворённо кивнул головой полинезийский вождь и проследовал мимо. В руке он держал боевую дубинку, покрытую замысловатой резьбой, и свежей кровью.

  - Ароа, Оеха… Ароа… - поздоровались Сифа и нагой воин. При каждом шаге подвешенная на перекладинах туша моталась из стороны в сторону, а из безжизненно свесившейся  головы, увенчанной длинными прямыми рогами, на землю всё ещё капала кровь.

  Сифа выглядел ужасно. Болезнь всё больше разъедала лицо. Лишь глаза ещё блестели и жили посередине ужасной маски, состоящей из язв и нарывов.  Зубы совсем обнажились, а запах  исходил такой, что заставил даже на расстоянии поморщиться.  Нужно заняться им сразу после того, как вернусь. Сегодня же вечером.

  - Ароа, - ответил я на приветствия и обернулся на шум всё ещё работающего двигателя.

  У нас за один день  появилось довольно много техники.  Митрич открывал створки  загруженного мной и Сергеевым грузовика с белой будкой и восточными цветными иероглифами на стенках.  Десятка два колонистов собрались на краю площадки, я слышал их возбуждённые голоса, радостные реплики.

Кто-то подогнал бортовой «Камаз»  к намечающемуся периметру  будущего ограждения.  Небольшая бригада трудилась, используя кран над возведение преграды на пути диких животных.  За время нашего отсутствия им удалось выкопать небольшую канавку и установить первые три плиты. Благодаря деревянным брускам - упорам и баклушам бетонные плиты прочно приняли вертикальное положение, закрывая от взора порядочный кусок пейзажа.

Недалеко от стены работал экскаватор. Рядом с внушительной ямой возвышалась гора свежее вырытой земли. Завидев меня, человек в кабине экскаватора заглушил мотор, спрыгнул на землю и поспешил ко мне.  Довольно толстый слой засохшего пота, перемешенного с пылью покрывал лицо Василия.

- Где так научился? Настоящий профессионал, - похвалил я.

- На стройках много вкалывал, не один год и не два. Так что отлично знаю, что делать вперёд, а что потом. Мы тут посовещались и решили, - принялся он пояснять, - что одновременно с забором  нужно начать строительство и зданий.

- Светлая мысль, - согласился я. – И техника простаивать не будет.

- Вот именно. Сначала подготовлю яму для подвального помещения. Типа гостиницы хотим что-то поставить. Приёмный пункт с крышей над головой для переселенцев. А рядом с ней склад. Не дай бог пойдут сезонные дожди…

  - А они пойдут.

  - Ну, да. А они пойдут.  И все запасы можно будет выбрасывать. А после них будем закладывать жилые дома, административные здания, разбивать парки.

  - Я попрошу Фёдора Павловича и Дениса послать кого-нибудь побродить у нас по городу. Пофотографировать  наиболее любопытные с точки зрения дизайна дома.

- Хорошая мысль, - оживился Василий. - А где сам-то Палыч? И Сергеева не вижу…

  - У нас остались, вместе с Денисом. Будут на первых порах налаживать бесперебойную работу  по подготовке материалов и…

  - Переселенцев.  Вижу, вон, новые лица.

- Митрич не выдержал, своих привёз.

- Понимаю его.

- Плюс шофёр с фуры. Левый человек. Ему Ирина сейчас рассказывает, куда он попал и что здесь и к чему.

  - Весело будет. Понять-то куда попал и по каким причинам.

- Ну, да.

- Что загрузили?

- Продуктов мало совсем. Правда, есть немного шампанского отпраздновать первый день новой эры.

- Ого!

  - Ты сильно не радуйся. Совсем немного прихватили, не вся фура. В основном же одни строительные материалы. Кстати, Денис накупил немало колючей проволоки. Можно, а вернее и нужно, ею на первое время лагерь обнести. А бетонные плиты пригодятся совершенно для другой цели. Для перекрытий, укрепления фундамента и подвала.

- Ну да. Это точно, командир. Сейчас распоряжусь, - Василий  повернулся к строителям внешнего периметра. – Эй, давай прекращай работу! Всем на разгрузку!

- Василий! – мне ещё многое нужно было сказать верному помощнику.

  - Да?

- Мне нужен ты и Ирину позови. Скажи, пусть зимнюю одежду прихватит.

- А зачем тебе она?

- Хочу в одно местечко смотаться по быстрому.  Фильм снять.

- Ты хочешь…

- Вот именно.

- Без проблем, командир. Думаю, и мне будет интересно посмотреть, что ТАМ тебя так напугало.

Я на мгновение задумался. Кто-кто, а Василий как я убедился, никогда не подведёт. С одной стороны он очень нужен переселенцам, а с другой… Не будет нас по местному времени полчаса.  Ну, максимум, час. Никто и не заметит.

- Патроны остались?

- Сначала думали, что ничего нет. А потом по карманам наскребли. Всего восемь осталось.

- А РПГ, пулемёт?

- Никакого от них толка. Есть пара старых мушкетов, но, по-моему, лук надёжней. Ещё твоё оружие, что забрал у пришельца, но я тоже пока к нему не подходил, не разбирался.

- Хватит патронов, - махнул я рукой. – Давай к Ирине, переодевайтесь и ко мне.

- Один момент, командир.

Как только Василий отправился в сторону вновь прибывшей техники, я подозвал к себе Макоа. Полинезийцы расположились отдельно, недалеко от основного лагеря, не смешиваясь с остальными. В то время как мои современники работали на разгрузке, воины Акульего народа развели два костра и спокойно жарили мясо. Нужно срочно найти для них достойное занятие, а то так не избежать конфликта.

  - Макоа, - обратился я к вождю. – Твои воины прошли через много испытаний и их ценность очень возросла.

  Старик проглотил наживку:

- Я знаю, Оеха. Каждый из них накормил нгаро немало врагов.

- Тангароа гордится вами.

  - Он сам так тебе сказал? – оживился старик.

- Слово в слово, - заверил я его. – И ещё он сказал, что вы должны помогать остальным.

- Помогать? Я не понимаю этих хаоле, не понимаю, что они делают…

  - Разбей своих людей на три части. Одни пусть обходят по кругу лагерь, отпугивая хищников, другие отдыхают. Через некоторое время те, кто отдыхает пусть заменят бодрствующих.

  - Я понял, Оеха, я всё понял. Мы так и делаем, когда отправляемся за головами на соседние острова. Оао!

- Оао!

  Оставив Макоа решать проблему надёжной охраны днём и ночью лагеря и всех пребывающих в нём людей, я направился к грузовикам, попутно подобрав верную спутницу – полинезийскую дубинку. Не успел сделать и несколько шагов, как из-за громоздкой тентованой фуры показались две нелепые фигуры, объёмные, словно снеговики, выглядевшие так благодаря надетым шапкам, пуховикам и валенкам. Василий вооружился автоматом, а Ирина камерой.

- В путь?

- Да не хотелось бы, - честно призналась девушка, уже побывавшая в кошмарном будущем. – Хотелось бы и вовсе там не показываться.

- Мы быстро, - попытался я её успокоить. – На полчасика. Быстро туда и назад. Дай Василию «сотовый». Будем снимать реалити – шоу с различных ракурсов. На  «сотовый» сможешь снимать?

- А что, я совсем дурак что ли? – заметно обиделся мужчина с автоматом.

  - Начинает темнеть, - заметил я. – В тех местах сейчас уже сумерки. Ещё раз – готовы?

  Они как-то разом утвердительно кивнули головой, как будто заранее договорились и отрепетировали синхронность движения. Я же закрыл глаза и принялся копаться в самых затаённых тайниках памяти.  Образы, которые посетили меня, казались на удивление  тревожными и пугающими. Я вновь оказался под толстым слоем снега в подземном снежном городе, где обитали прожорливые крысы – людоеды.  Снова прижимался спиной к выжженным стенам зданий, а мимо проплывали медузо образные твари.  Опять стоял в пургу перед бандой Сибиряка, беспомощный, ещё до конца не познавший своих сил.

Всё же, в конце концов, немного обуздав эмоции, выбрал более-менее безопасное место.  Во всяком случае, так мне показалось.

А потом открыл проход.

Гуськом мы перенеслись туда, где я зарекался больше никогда не появляться.

Очень не хотелось открывать глаза, ведь точно знал, что увижу. Сразу после того, как снег застонал под моим весом, услышал, как заругался Василий, а потом тяжело вздохнул и открыл глаза.  Мы проявились именно там, где я и рассчитывал появиться. На спуске большой возвышенности, носящей ранее название «горы». Отсюда на старую часть города всегда открывался лучший вид.

  В умирающем мире вовсю в свои права вступили сумерки. Сверху, как и во время прошлого визита, падал снег. Казался он всё таким же грязно – отвратительным и пугающим. Чёрные хлопья, впитавшие в себя поднятую невиданным ураганам к небесам  пыль и грязь, пепел сгоревших городов, мечтаний и душ неприятно касались меня, образовав нечто в виде пелены, искажавшей всё вокруг.

  Хотя снег так и валил из обиженных и рассерженных небес, всё же можно было рассмотреть довольно подробно раскинувшуюся перед нами панораму погубленного человеческой глупостью мира.  Огромные сугробы грязного серого цвета образовались повсюду, где раньше бурлила жизнь, напоминанием которой остались лишь  торчащие из савана остатки полуразрушенных некогда многоэтажных зданий.  На нас они смотрели пустыми тёмными глазницами выбитых окон.

Василий, осматриваясь, продолжал материться, время от времени как заведённый повторяя одну и ту же фразу:

- Командир, давай уйдём отсюда!

  - Снимай, пусть и другие увидят это, - сказал я ему. – Нужно подойти поближе.

С трудом сделал первый шаг и по колени провалился в снег. С усилием  принялся  продвигаться вперёд.  Сзади пыхтели Ирина и Василий. Вскоре заметил первые следы. Неизвестное существо, довольно крупное, с тремя далеко выдвинутыми пальцами на ступне оставило их. Цепочка следов уходила вдаль, где пересекалась с другими дорожками. И если приглядеться, то легко можно было заметить ещё и ещё отметины и вмятины на снеге…

- Снимите их, - распорядился я.

- Что это? – Василий не мог поверить своим глазам, до того абсурдно выглядело то, что мы обнаружили.

- Разные твари из других миров, - пояснил я. – Вам озвучка не нужна?

- Какая ещё озвучка? – хриплым голосом поинтересовалась Ирина.

И тогда я запел. Зарычал голосом умирающего и раненного зверя полинезийскую песню смерти. В ней нашлось всё, что  распирало меня изнутри – и боль, и горечь, и страх… Она посвящалась смерти, и каждое слово дышало ею.

  На звук моего голоса из-за угла ближайшего здания на краткое мгновение показалась какая-то тварь. Что-то большое пугающее тёмное выглянуло и тут же спряталось в развалинах.

  - Успели? – спросил Ирину.

- Как раз…

Я не расслышал, что она хотела сказать. Совсем близко на верхнем этаже остова со снесёнными наполовину этажами, выглядывающего метров на десять из снежного покрова, сверкнула вспышка.

  Я не расслышал самого звука выстрела, пуля пробила грудь, разорвала сердце и нашла в выход между лопатками. Меня швырнуло в сторону, я ещё запомнил, как взлетел вверх.

  А потом упал.

  И потерял сознание.

Глава 9.

  Приходил  в себя  очень медленно. Не знаю, сколько времени провёл без сознания, но тело припорошило так сильно, что очнулся  внутри сугроба. Почему-то подумал, что теперь знаю, что же скрывалось под множеством замеченных  нами одиноких холмиков…

  Впрочем, за то время  что я лежал без движений удивительное тело, подаренное Тангароа, продолжало жить и восстанавливать всё, что необходимо было для нормального функционирования сложного организма. Сердце вновь стало  единым здоровым органом. Так же, не оставив малейшего следа срослись раны на груди и спине.

  Немного восстановив дыхание, принялся  осторожно разгребать снег вокруг, подгребая рыхлую кашицу  под  себя до тех пор, пока не образовалась достаточная полость, в тесноте которой мне удалось подогнуть ноги, а чуть позже выпрямиться, разрушив погрёбший меня могильный холм.

  В мёртвый мир пришла ночь. Ночь необычная, одновременно пугающая и… завораживающая.  Как ни вглядывайся на небе невозможно разглядеть ни привычных звёзд, ни знакомой  луны.  А может, и они все погибли  во время ужасающего катаклизма? Холодное и равнодушное небо на немой вопрос продолжало сыпать и сыпать крупные снежинки, скорее кристаллы, которые я успел порядком возненавидеть.  Вокруг, как не верти головой, не заметил ни одного огонька, хотя сознание  продолжало настойчиво твердить, что разумная жизнь некогда существовала вокруг повсюду и какие-то её остатки просто обязаны уцелеть…

Буквально через пару минут после того, как удалось освободиться от снежного плена удивительные глаза, подарок полинезийского бога, стали преподносить один сюрприз за другим.  Очень скоро я стал различать в сплошном мраке чёткую картинку окружающей местности. Как это ни удивительно, но я прекрасно начал видеть в темноте.  Видел всё вместе и по отдельности - как ближайшие развалины, так и совсем далёкие сугробы.

  Сыпавший с небес радиоактивный, подозрительно тёмно-грязный снег совершенно скрыл любые следы, по которым можно было бы определить, что же произошло с моими товарищами и куда они подевались.  Первым делом при поверхностном осмотре  внимание привлекли многочисленные холмики, что окружали меня повсюду.  Теперь-то я точно знал, что они прятали под своим покровом нечто такое, что могло помочь раскрыть загадку.

  Торопливо, встав на колени,  разрыл руками небольшой сугроб, отбрасывая в сторону пласты тёмно-серой породы, больше похожей на светлый песчаник или пемзу, чем на слежавшийся снег.  На небольшой глубине довольно быстро обнаружил застывшее от холода тело человека.  Он лежал на боку, в невообразимо рваных, где-то обгоревших лохмотьях, прикрывавших тело в несколько слоёв. Нетерпеливо смахнул с лица остатки кашицы и облегчённо вздохнул.  Не нужно было поворачивать тело и присматриваться, чтобы понять, что передо мной не Ирина и не Василий.

  Так же, не распрямляясь, пребывая  в каком-то затмении, я пополз к следующему ближайшему сугробику и, позабыв обо всём на свете начал и его безжалостно раскидывать и разрушать.  Полностью утратив возможность здравого суждения, старался выложиться на все сто, будто мои действия могли спасти или оживить занесённый снегопадом труп.  Отрезвление пришло немного позже, когда в яме на порядочной глубине показалась серая изогнутая покрытая длинной шерстью лапа с огромными – преогромными когтями. Ни одному из известных животных такого устрашающего вида конечность не могла принадлежать. Я снова обнаружил не то, что искал. Поэтому торопливо выпрямившись, постарался поскорее покинуть раскоп и взять себя в руки.

Первым делом постарался ознакомиться с местным пейзажем  с большей тщательностью, чем раньше.  И чем больше всматривался в темноту, тем больше замечал характерные выпуклости на снежной поверхности.  Если разобраться, то выходило, что  я стоял  похоже на самом верху огромного кладбища, где захороненные жертвы упокоились во множество слоёв.  Удивительно, сколько было вокруг меня вполне ещё заметных могил! С первого взгляда мёртвая пустыня всё же на проверку оказалась не настолько необитаемой, как я думал раньше.

И ещё…

  Я неожиданно понял, что даже если мои друзья погибли где-то здесь, я никогда не смогу найти их. А если и найду, то уже ничем не смогу помочь им.  Многие кладбищенские холмики показались мне гораздо меньше остальных, их края обвалились. Кто-то очень голодный и не менее крупный, чем я, был посвящён в тайну могильников и многие из них разрыл в поисках пищи.

  «Не паникуй!» - сказал себе, восстанавливая дыхание. – «Они обязательно выжили. После всего, что с ними случилось, они не могли так легко умереть».

  «Они живы», - вдруг вполне отчётливо услышал чужой, незнакомый голос. – «Пока ещё живы. И ждут от тебя помощи. Больше им помочь некому. Доверься и я  проведу тебя к ним».

  Голос прозвучал настолько ясно, громко  и отчётливо, что я невольно оглянулся, пытаясь заметить того, кому он принадлежал.  Однако возле меня и чуть дальше, а если присмотреться, то и совсем далеко не было никого.  Произнесённые слова словно повисли у меня в голове. Я попытался сравнить интонацию и характерные особенности речи  со знакомым басом Тангароа и Одина, въедливым фальцетом Вхиро, словом со всеми теми, кто мог незримо прийти на помощь в радиоактивной пустыне.  А спустя некоторое время неохотно признал, что наткнулся на  совершенно неизвестное существо.

  «Отпусти все мысли, ты мешаешь. Когда очистишь разум, то сразу увидишь путь», - слова вновь пришли откуда-то со стороны.

  Я тяжело вздохнул и постарался последовать совету. Едва справился с собой, как тут же увидел впереди, в нескольких десятках метрах расплывчатое, но в то же время объёмное видение.  Будто кто-то включил фильм специально для меня.  Сначала я заметил три призрачные фигуры, которые с трудом двигались по снежной пустыне. Они медленно приближались к развалинам, останкам от некогда больших многоэтажных зданий, испуганно выглядывавших на несколько метров из снежных заносов. Как-то внезапно пришло осознание, что я их знаю. Всех троих. Впереди шёл я, за мной Ирина и Василий. Это мы пытались спуститься с возвышенности несколько часов назад.  Всю группу кто-то запечатлел  со стороны, а теперь  включил фильм, чтобы ввести в курс происходивших событий.

  Вспышка из окна ближайшего к нам разрушенного многоэтажного здания – сплошного обгорелого остова с двумя ярусами выбитых окон, обратила на себя внимания, хотя самого звука выстрела я не услышал. Одна фигура вдруг откинулась назад, видимо под действием силы удара и упала в снег. Очень странно всё выглядело, но я  только что увидел со стороны собственную смерть. Мне показалось необычное зрелище  на редкость удивительным.

  Ирина и Василий сразу же предусмотрительно, или повинуясь приказу, подняли руки вверх.  От торчащих из снега обломков стены, очень похожих на остатки  больного зуба, оттуда, где засел стрелок так же бесшумно отделились трое неуклюжих, похожих на снеговиков, незнакомцев в белых маскхалатах  с масками на лицах под шапками с опущенными ушами и с оружием в руках. Они всё приближались и приближались, пока не окружили моих друзей. Один неизвестный бесцеремонно пнул моё безжизненное тело, другой саданул прикладом Василия, едва не повалив его, призывая двигаться вперёд.  Им с Ириной  не оставалось ничего другого, как подчиниться.  Когда пленники и охранники добрались до развалин, из почерневших и ещё не занесённых верхних этажей  дома вышли  ещё два человека. Один, со снайперской винтовкой, по всей видимости, и был тот, что стрелял в меня. Другой, на редкость крупный мужчина без сомнения являлся командиром, или как стало модным в последнее время говорить,  лидером небольшого отряда.

Всё время, пока шёл фильм, я двигался следом за фантомами.

Чувства переполняли меня. Они живы! Если они выжили, я обязательно спасу их!

Я продолжил, не скрываясь топать следом за молчаливыми призраками. Вскоре заметил, как один из них ударил начавшую отставать Ирину прикладом автомата, а второй мгновенно охладил профессиональным хуком в солнечное сплетение желание Василия вступиться за девушку.  Я громко зарычал от злости и решил для себя, что убью их всех. Убью, кем бы они ни были. Никого не пожалею.

«Я бы на твоём месте сделал то же самое», - подзадорил невидимый попутчик, словно прочитав мысли.

«Кто ты?», - прямо спросил я его. Ходить вокруг и около в таких условиях, в которые я попал, казалось на редкость глупо.

«Такой же, как ты. Ещё не бог, но уже не человек», - незамедлительно последовал ответ.

  «Такой же, как я?» - я и не собирался скрыть удивление. – «А ты знаешь, кто я?»

  «Примерно догадываюсь. Искусственно созданное существо кем-то более высокого уровня, чем мы».

Мне и раньше в голову приходили мысли, что я не должен быть один. Ничего абсолютно уникального в единственном экземпляре не встречается в природе. Наверняка кроме меня ещё где-то должны находиться солдаты богов, наделённые особыми полномочиями и возможностями. Похоже, в ледяной пустыне я повстречал одного из них.

«Осторожно», - предупредил невидимый проводник. – «За углом».

«Понял», - я замедлил шаг, неторопливо и с опаской  огибая угол дома с обожжённой и вспучившейся облицовочной плитой. 

  Зверь ждал меня. Не кого-то, а определённо именно меня. Похоже, как-то понял, что в гости к нему  направляется что-то живое. Замер в томительном предвкушении сладкого ужина и с нетерпением прислушивался к приближавшемуся  похрустыванию снега под моими подошвами.

  Нечто приземистое и массивное с невероятно вытянутым как у дракона телом, только покрытое густой шерстью  и крупной головой, на которой я не заметил ни одного глаза, каким-то образом учуял дичь и правильно определил расстояние. Не издав ни звука, извиваясь всем телом, он бросился на жертву. В один миг хищник оказался совсем рядом, мне с трудом удалось отскочить в сторону. На моё удивление огромная зубастая махина из неизвестного мира  легко повторила маневр, едва не перекусив меня пополам в районе пояса. Звонко щёлкнули где-то в паре сантиметров челюсти, обдав зловонным дыханием.

  Снег чрезвычайно мешал. К тому же в любой момент я мог провалиться в припорошенную яму и тогда враг смог бы легко победить.  Пришлось бы вновь надолго заснуть под ледяным покровом, вот только вопрос: смогло бы тело вновь восстановиться, если травмы окажутся серьёзней предыдущих? Такого развития событий я сильно  опасался и хотел разобраться с  опасной ситуацией как можно скорее.

  Смертельная игра, напоминающая в то же время детские догонялки, необычайно опасные кошки-мышки длилась долгих минуту или две. Никто из участников поединка никак не выказал преимущества. Я, как мог, уклонялся от резких выпадов, а хищник старался схватить меня.

  В конце концов, выбрав удачный момент и заметив надёжный упор в виде выступающей из вытоптанной нами площадки  горки кирпича, я прыгнул на неё, вывернулся всем телом в полёте  и тяжело свалился  зверюге на спину.

  Наличие груза он воспринял достаточно хладнокровно и стоически. И поступил вполне разумно. Засопел громче, а затем  повалился на бок, постаравшись  раздавить наездника всем весом.  В один миг я оказался вмят  в холодную и колючую субстанцию, которая забилась в рот и ноздри, залепила глаза.  Но я не отпустил шкуру животного даже тогда, когда мои кости затрещали под чудовищным весом, а дыхание остановилось. Лишь сильнее сжал в кулаках собранную в морщины толстую кожу.

  Перекатившись спиной через меня и решив, что противник к тому времени  обязан быть мёртв, зверь легко вскочил на короткие изогнутые лапы, с силой выдернув меня из объятий снежного мира.  В своих расчётах зверь, безусловно, был прав.  Любое живое существо серьёзно пострадало бы от его действий, в лучшем случае потеряло бы сознание. Любое, но не я.  Отпустив одной рукой чужую плоть, я отстегнул от пояса дубинку-убийцу, перехватил за утолщённый конец, и более  тонкую рукоятку размахнувшись, с силой всадил в небольшое углубление на шее, в место, где кончался череп и начинался переход в тело.  Заострённый конец легко пробил шкуру и вошёл внутрь с противным чавканьем.

  Я едва успел соскочить и одновременно выдохнуть грозный клич людей Акульего бога:

- Оао! – а зверь уже безвольно валился на бок.  Он умер мгновенно, перестав дышать и двигаться, не издав ни одного стона.

  Вытащив дубинку из поверженного врага, торчащую подобно мечу древнего героя из туши сказочного дракона, первым делом обернулся, опасаясь, что фантомы исчезли, и я потерял возможность преследовать похитивших друзей бандитов.  Удивительно, но вся призрачная группа застыла и замерла, словно заморожённая на время кратковременной схватки. Но стоило мне сделать первый шаг по направлению к ней, как изображение вздрогнуло, ожило и в свою очередь сдвинулось с места.  Мало того я вдруг совершенно отчётливо увидел, как один человек обернулся и посмотрел в мою сторону, конечно, совершенно не замечая преследователя. Ирину я узнал сразу.  Девушка выглядела растерянной и испуганной, она больше не надеялась на себя, ждала одного лишь  чуда, помощи со стороны. Ждала, что должен появиться я.

  Как тот, кто взялся помогать мне в мёртвом мире смог добиться такого необычайного эффекта, остановить и повернуть время вспять или же извлечь из памяти местности,  происходящие ранее здесь события, а потом проявить их для меня, я не знал. Лишь пробормотал, обращаясь к девушке:

  «Ириска, иду, я иду», -  и поспешил вслед за скользящими видениями.

«Совсем неплохо», - снова появился мой помощник. – «Я думал, ты провозишься намного дольше».

«Времени мало», - буркнул я невидимому умнику.

  По моему тону, он понял, что как-то задел меня и замолчал. Некоторое время я шёл в полной тишине, под завывание ветра и скрип вдавливаемых весом снежинок, ориентируясь на маячившие впереди фантомы.

  Через минут десять проводник вновь предупредил меня:

«Осталось совсем немного. Вон за тем большим сугробом ты найдёшь ответы. Я же покину тебя».

Я настолько привык к нему, к тому, что всё-таки не один в мире безмолвия, что даже остановился:

  «Мы ещё когда-либо встретимся?»

  «Кто его знает, всё может быть», - громко прозвучали слова в голове, и вместе с ними вдруг исчезло ощущение присутствия рядом кого-то постороннего. В свою очередь и фантомы, что завлекали меня в путь, вдруг испарились, пропали, словно кто-то выключил изображение.

  Осторожно двигаясь вперёд, под прикрытием очередного почти засыпанного снегом разрушенного здания, обнаружил нечто, что заставило меня ещё сильнее прижаться к холодной кирпичной стене.

  Строение возвели относительно недавно, уж точно после ядерной катастрофы.  Среди редких обгорелых останков некогда красивых много этажек, а в остальном же унылого  и безрадостного пейзажа ледяной пустыни вызывающе и крайне сюрреалистично смотрелся идеальной формы большой купол из известного мне сероватого металла. Точно такой же  сплав использовали пришельцы на одной из пересадочных станций, что не так давно мне удалось посетить.  В диаметре строение достигало нескольких сотен метров и могло спрятать под свою крышу не только потерянную мною группу, но ещё много чего  таинственного и неизвестного.

  Как я не пытался, нигде не смог обнаружить на гладкой поверхности даже намёка на окна, двери, или же какие-то архитектурные излишки. Строгие формы создавали лишь ровную поверхность.

Ещё одну важную деталь я едва не просмотрел. Почему-то в строго определённом месте неспешно вышагивал часовой. Тело человека раздулось от множества надетой зимней одежды, сверху которой он натянул ещё и самую настоящую шубу. Под шапкой с опущенными ушами лицо закрывала маска с прорезями для глаз. Автомат повис на ремне, но я не сомневался, что незнакомец не задумается ни на секунду применить его по назначению. Руку он не убирал с цевье, видимо, оружие не раз оказывалось в последнее время действенным аргументом в разрешении возникающих спорных ситуаций.

  Часовой неуклюже протопал метров пятнадцать вперёд, спиной ко мне, а потом развернулся. Мне удалось вовремя спрятаться, присесть и прижаться к стене. Человек с автоматом повернул голову в одну сторону, потом в другую, осматривая порученные для охраны владения. Видимо удовлетворённый результатом, приблизился ко мне метров на двадцать, снова повернулся и двинулся по отмеченному маршруту.

  Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что он что-то охраняет. Что-то очень важное. А что может быть важнее входа внутрь комплекса?

  Стараясь двигаться бесшумно, выбирая укрытия, я начал медленно приближаться к намеченной цели. Иногда приходилось прятаться, иногда просто падать в снег, но расстояние между нами сокращалось. Я намеренно сделал довольно большой крюк. Те, кто поставили здесь охрану, крепко сглупили. Они будто намеренно облегчили мне задачу, ограничив видимый сектор наблюдения небольшой утоптанной площадкой, окружённой со всех сторон высокими сугробами. А возможно просто расслабились, совершенно уверенные в своих силах и своей… безнаказанности.

  От очередной снежной возвышенности я легко добежал до купола, даже не попав  в пределы зрения охранника.  Потом принялся двигаться вдоль стены, изредка касаясь её ладонью. Металл и в самом деле оказался на редкость интересным.  В невероятно холодной атмосфере, в жуткий мороз он приятно грел руку, оставаясь последним тёплым предметом… на всей замёрзшей Земле.

  Последний рывок занял всего несколько секунд. Я использовал свои невероятные возможности, преодолев довольно приличное расстояние до цели за фантастически короткий срок.  В последний момент человек с автоматом почувствовал неладное каким-то звериным чутьём, тело начало медленно-медленно поворачиваться на звуки стонущего под подошвами снега. Ничего у него не получилось. Как всегда я оказался намного быстрее любого противника, что встречал до сегодняшнего дня. Не желая терять времени на пустые расспросы, которые могли вовсе и не прояснить ничего, что я хотел услышать, просто ликвидировал угрозу. Обхватил обеими руками сзади за шею и резко вывернул голову вбок. Отчётливо услышал секундой позже, как громко треснули сломанные шейные  позвонки. Тело обмякло, я отпустил его, и труп тяжело повалился под ноги. Нагнувшись, сдёрнул с мертвеца автомат и повесил на ремне себе на плечо.

  Так, один есть. Во время показа фантомного фильма я видел, что противников было всего пять. Значит, оставалось ещё четверо.

  Следуя по утрамбованной и  довольно узкой площадке, остановился возле стены в метре от неё. Как не пытался найти малейший намёк на дверь – какие-то трещины или швы, или же что-то похожее на ручку, нигде не заметил и малейшего намёка на вход.  Меня не покидала уверенность, что я стою перед воротами  в купол, пусть даже и невидимыми. Во-первых, на данный факт довольно ясно указывала дорожка, на которой я стоял. А во-вторых, часового же тоже поставили именно здесь не просто так.

  Неожиданно я вспомнил, как попав вместе с Василием в космический зверинец, нашёл путь домой, войдя в местное информационное поле. В нём хранилась память предметов и всего местечка обо всём, что когда-либо происходило в данных пределах вчера или… тысячи лет назад. Нужно было просто немного порыться в плавающей вокруг информации и отобрать всё нужное для себя.

  Сосредоточившись на предполагаемом участке, где должен был скрываться по моим подсчётам проход внутрь, мысленно представил, как вхожу туда. Меня словно ударило током – я и в самом деле вдруг стал другим человеком, тем, что лежал у моих ног. Я знал даже своё имя – Игорь, помнил родителей, и ещё многое, многое другое…

Вместе с другими образами ко мне пришла и память последних часов жизни убитого часового. Одна объёмная и яркая картинка сменяла другую.  Мне не составило большого труда отобрать среди них нужные для меня.

  Пришлось вернуться к телу, перевернуть его и извлечь из внутреннего кармана  гибкую пластину, шириной и длиной со среднюю мужскую кисть. Я стянул перчатку с руки покойника, с трудом распрямил негнущиеся окоченевшие пальцы и приложил их к материалу, удивительно напоминавшему земной пластик. Получив отпечаток ладони охранника, подошёл к стене и провёл в нужном месте на уровне груди той стороной, где зафиксировались данные кожного покрова.

  Свет вспыхнул мгновенно, заставив зажмуриться больше от неожиданности, чем от яркости. Проход открылся в считанные доли секунды. В ровной поверхности возник внезапно провал метра три в высоту и ширину. А изнутри меня осветил яркий и совершенно неестественный свет.

  Через мгновение я находился  внутри, дверь за спиной так же бесшумно исчезла, как и появилась.  Я понял, что входа больше нет, как только перестал слышать завывание ветра, когда порывы ночной вьюги перестали теребить одежду, а мороз испытывать острыми ледяными иголками кожу лица на прочность.

Мне удалось всего раз шагнуть вперёд, и я вдруг грудью налетел  на прочную невидимую стену.  Недоумённо, не видя перед собой никакой преграды, поднял руки и принялся ощупывать препятствие, всюду встречая сопротивление.  Пытаясь обнаружить проход, автоматически переместился на несколько метров влево, потом ещё и ещё дальше, но всюду что-то необычайно прочное не пускало меня дальше вглубь помещения.

  Меня остановил своего рода силовой колпак – барьер, позволявший легко перемещаться между ним и внешней стеной по узкому, метра три шириной, коридору. Грубо говоря, передо мной находился второй эшелон защиты. Что ж, весьма умно, господа инопланетяне…

  Занятый безуспешными попытками проникнуть внутрь совершенно не обращал внимания на то, что происходило за защитной стеной. Да и ближайшие ко мне участки пока недоступного пространства занимали одинаковые серые огромные кубы, напоминающие до боли знакомые земные образцы и скорее всего и служащие по назначению, как земные контейнеры. Контейнеров, изготовленных из того же сплава, что и стены  оказалось много. Очень много. Они выстроились в прямые кварталы, оставив кое-где небольшие и узкие проходы-улочки.

Некоторое время я продолжал двигаться, придерживаясь одной стороны, что казалось мне вполне логичным решением.

  Благодаря отсутствию звуков первое время не заметил внутри живых существ.

  До тех пор, пока не увидел их. В определённой точке, где вдруг многочисленные контейнеры закончились и расступились, позволяя рассмотреть то, что происходило на довольно большой открытой площадке.

  От зрелища, невольным свидетелем которого оказался, в один миг пришёл в негодование, гнев вышвырнул из сознания все мысли.

  Возле странных приборов, выставленных треножниками на тонких металлических  упорных лапках, на коленях с поднятыми вверх над головой руками сидела кучка насмерть перепуганных совершенно голых людей.  Как-то совсем отстранённо тем участком сознания, которое каким-то образом не поддалось неистовству,  я посчитал их, и получилось, что в результате ночной вылазки охотники на людей собрали среди развалин семь человек. Возможно, чуть раньше их было ещё больше, потому что в ряде прозрачных саркофагов, расположенных за приборами я хорошо рассмотрел в некоей жидкости, плавающие  человеческие тела.

  Вглядываясь в тех, кто попал в ловушку вдруг начал узнавать всех их, одного за другим. Первой на себя обратила внимание, конечно, Ирина. Без одежды  я понял, насколько шикарная у неё фигура, которая, впрочем, в данной ситуации нисколько меня не взволновала.  Тело девушки сотрясала крупная дрожь. Рядом с ней стоял на коленях широкоплечий Василий, с татуировками на плечах. Однако к моему ужасу я знал  и остальных! Слева от Василия выстроилась в ряд вся хорошо знакомая мне семья Царёвых – тридцатипятилетняя худощавая высокая блондинка Марина, с длинными волнистыми белокурыми волосами. Насколько помню,  работала она в школе, недалеко от нашего дома и числилась у начальства на хорошем счёту.  Рядом с супругой находился её муж Александр, тоже худощавый и симпатичный парень с довольно крутым нравом.  Частенько мы останавливались в нашем  дворике с ним покурить и посудачить о том, о сём. Потом взял привычку  забегать ко мне занять денег на очередную выпивку. Несмотря на то, что официально нигде не работал, деньги можно было одалживать  ему смело. Раз в месяц или  два вместе с таким же другом, доморощенным мастером, находили по объявлению очередного клиента и занимались тем, что превращали совершенно убитую квартиру в новую и современную. Во всяком случае, я слышал, что недовольных не оказывалось. Слева от него, опустив голову и высоко вздёрнув худые ручки, беспомощно застыл  их единственный ребёнок – Оля, девочка лет десяти. Помню, мать постоянно занималось с ней, третировала учёбой с утра до вечера, как это часто бывает в семьях педагогов, но и девчушка показывала удивительные показатели практически по всем предметам.

  Дальше ряд продолжила баба Клава, довольно крепкая ещё женщина лет около семидесяти, недавно похоронившая мужа, умершего от рака.  Все мы знали её как очень отзывчивую старушку с добрым, по настоящему золотым сердцем.  Последним в фаланге обречённых замыкал строй мой старый приятель, похожий даже без одежды на лохматого медведя, Саня Федченко, большой любитель подраться и выпить.

  Я знал их всех. Знал лучше и основательней, чем любой из родственников.  Ведь все они на протяжении последних лет являлись  моими соседями по подъезду.  Вероятно, во время апокалипсиса, укрылись в подвале многоэтажного дома и каким-то чудом уцелели. Долгое время успешно прятались. До сегодняшнего дня…

  Я с трудом заставил себя оторваться от знакомых черт и взглянул на охранников.  Как и предполагал раньше, насчитал всего четырёх.  Попав внутрь тёплого помещения, они наконец-то стянули с себя шапки и маски. Я не знал ни одного из них. Не было среди них знакомого Сибиряка, Умника и Серого… Совершенно другая группа выжила в будущем, укрывшись в подземном овощехранилище.

  Двое выходцев с Кавказа, один с чисто европейскими чертами лица и огромной массивной фигурой, четвёртый же оказался тюрком, типичным алтайцем откуда-то из районов Горного Алтая. В отличие от других, вооружённых автоматами, у алтайца я заметил ту самую снайперскую винтовку, из которой он так метко меня завалил. Оно и понятно.  В горных районах охота, как и сто лет назад считалась обыденным и почётным  занятием, и любой алтаец заведомо с раннего детства был прекрасным стрелком. Так кому же, как не ему, стать в группе снайпером? 

  Кроме стрелкового оружия заметил прикреплённые к поясам большие охотничьи ножи, а у крупного мужчины ещё и самое настоящее мачете.

  Понимая, что пленных не ждёт ничего хорошего, я всё же испытал некоторого рода что-то вроде короткого ступора, когда вдруг из-за контейнеров появились двое Серых. Я ожидал и одновременно боялся  их появления, но всё же когда увидел высокие фигуры с непропорционально крупными головами и глазами, подобно блюдцам, одетые в знакомые серебристые скафандры, меня посетило  довольно странное ощущение, что снова попал в старый кошмар.

Один из них что-то сказал здоровенному предводителю поисковиков, но я не услышал ни звука. Словно смотрел немое кино.

  Затем тот же Серый, что говорил с бандитом, показал рукой на второго справа пленника и отправился к одному из приборов, в то время как другой пришелец направился к соседней от него треноге.  Им потребовалось совсем немного времени, чтобы на открытой площадке, между двумя приборами возникло сияние, переливающееся всеми цветами радуги. Воздух вокруг аномалии принялся, как бы густеть, образовав прозрачную, похожую на гигантский мыльный пузырь сферу.

Как зачарованный я продолжал наблюдать за происходящим.  Мне удалось дойти до самого порога загадок мёртвого мира, которые долго мучили меня.  Зачем пришельцы создали тот космический зоопарк, где мы побывали и с какой целью охотились на чудом уцелевших людей в обречённом мире? Меня не покидало ощущение, что совсем немного, и я узнаю всё.

Двое охранников тем временем направились к несчастному,  выбранному оператором.  Грубо подхватили Василия под мышки и заставили подняться на ноги. Старый вояка не растерялся. Немного присел, а потом, распрямившись как пружина, подпрыгнул и нанёс страшный удар в лицо своему более высокому противнику. Кавказец тяжело отлетел в сторону и упал на спину. Второй же не растерялся и от живота нанёс удар прикладом сбоку, по рёбрам моего товарища.

Это я сюда их затащил. Василия, Ирину…

  Я больше не хотел оставаться зрителем.

  Не желал знать разгадок никаких тайн.

Хотел лишь, чтобы все они остались живы.

  Что-то закричал, перемешивая полинезийские ругательства и крепкий русский мат, в то же время,  разбивая в кровь кулаки о непреодолимую и незаметную преграду.

Василия вновь подхватили под мышки. Тот, что ударил его и снайпер-азиат, потащили к сфере и бесцеремонно втолкнули внутрь. Пузырь принял жертву жадно, мгновенно проглотив всего человека целиком, даже немного вытянулся навстречу. Оказавшись за призрачной цветной плёнкой, Василий хотел подняться с колен, но вдруг взлетел на пару метров вверх и завис в центре ёмкости. Вероятно, внутри её действовали неизвестные физические законы и условия, отменившие привычный закон гравитации.

Человек внутри пузыря начал медленно вращаться вокруг оси, было хорошо заметно, что он что-то кричит  -  по открытому рту, по мимике лица. Что-то не давало ему самостоятельно двигаться, невероятным усилием он лишь немного приподнял руки, в остальном же тело безвольно подчинилось чужому замыслу.

А затем с моим другом начало что-то происходить. Сначала незаметно, а потом со всё возрастающей скоростью завибрировала кожа, с головы до пят. Словно невидимый могущественный шутник одновременно в тысячах местах оттягивал её на себя, потом отпускал, а мгновением позже хватался за другой участок тела.  Тот же невидимка с каждой секундой становился всё злее и оттягивал кожу всё больше и больше, стараясь отделить её.  Она вздувалась большими пузырями до тех пор, пока не принялась отслаиваться кусками, превращаясь в белесую массу. Нечто образовавшееся из кожного покрова и подкожного жира устремилось сплошным потоком к выдвинувшемуся к одному из контейнеров рукаву, толщиной в человеческую руку. Субстанция  потекла по  трубе-туннелю внутрь куба. В считанные секунды Василий потерял весь кожный покров, но и теперь, похожий на свежее освежеванную тушу, продолжал жить. Тело по-прежнему  вращалось, а рот то открывался, то закрывался в немом крике.

  Закончив перекачивать в контейнер верхний слой тела, весёлый цветной рукав переместился к другому кубу. А чуть позже задёргались и начали вспучиваться кровавые оголённые мышцы и связки. Следующая партия, представляющая собой кроваво-красную кашицу, быстро отделилась, сформировалась и устремилась к выходу из пузыря. Внутри разделочного цеха глаза Василия выскочили из природой предназначенного укрытия и закружились по сфере.  Вместе с другими органами – сердцем, лёгкими и кишечником их перенаправили в третий контейнер.

Василия легко и эффективно разобрали на части, как будто какой-то механизм и я ничем не смог помочь ему. Я знал, что и воскресить его, подобно Денису, тоже не смогу.

Оглушённые и до смерти напуганные Царёвы и баба Клава что-то кричали, пытаясь подняться, но окружившие их палачи не оставляли им и малейшего шанса.

  Я тоже кричал.

  Что – не помню.

Мной овладел настолько сильный гнев, такая неконтролируемая ярость, какой я не помнил раньше. Я всё ещё пытался прорваться внутрь помещения, продолжая колотить по невидимому препятствию  кулаками, но стена, возведённая чуждой и чужой наукой, не давала никакой возможности помочь друзьям.

Вскоре сфера стала вновь такой же отталкивающе красивой, переливающейся различными цветами и… абсолютно чистой. От недавнего присутствия в ней Василия не осталось и следа. Она ждала, готовая к работе, новую жертву. Тот Серый, что был ближе ко мне и указал несколько минут назад на Василия,  обернулся от прибора и выбрал Ирину. Двое пособников, тот, что ударил моего друга прикладом и другой, которому порядком досталось напоследок от старого вояки,  подхватили почти безжизненное тело. Силы покинули девушку, ноги безвольно волочились, а голова покорно свесилась на грудь.

  Не знаю как, но в тот момент, когда я смотрел, как её подтаскивают к сфере, у меня всё получилось. В груди собралась такая неукротимая и разрушительная волна ненависти и гнева, внезапно нашедшего выход наружу в сокрушительном ударе кулаком, что от него  защита не выдержала. Оглушительно прозвучал громкий звон, напоминающий звук разбитого стекла.  По инерции я подался вперёд и провалился вглубь потаённого пространства сразу метра на три. Мне едва удалось сохранить равновесие. Ко мне мгновенно пришло осознание того, что больше ничто не сдерживает меня.

  Я устремился вперёд к группе людей, к Ирине, которую должен был спасти. Скорость, с которой передвигался, даже мне показалась невероятной. Я только что стоял у стены, а мгновеньем позже оказался рядом с охранниками.

  Не представляю, что же именно я представлял собой на тот момент. Наверняка, что-то не очень похожее на человека.  Я думаю, что все, кто  увидели меня, решили, что в купол пробралось самое настоящее, не виданное ранее чудовище.

А я и был таким.

  И жаждал-то одного – крови.

  Неименная помощница в таких делах – боевая дубинка обрушилась на череп ближайшего помощника Серых.  Удар получился настолько мощным, что у отлетевшего в сторону трупа на плечах не осталось ничего,  что помогло бы его опознать. Двое других нелюдей, державшие Ирину, успели заметить меня, отпустили девушку и попытались сбежать. Одного я достал в прыжке и переломил ему позвоночник, заодно превратив в крошево половину костей груди.

  Второй начал оборачиваться и вскидывать автомат. Ещё не до конца подняв ствол, он уже жал на спусковой крючок. Сухо кашлянули два или три выстрела.  Я легко увернулся от одной пули, другой, но вот третья с силой ударила вбок, где-то между рёбер. Вздрогнув от удара, тёмным вихрем переместился к противнику и опрокинул на спину – безобразного, окровавленного, с почти сплющенным черепом.

  Четвёртый преступник, здоровенный мужчина, застыл на месте. Я убил и его. Как-то слишком уж быстро, слишком милосердно.

  Пособники пришельцев выиграли немного времени для своих хозяев.  Серые попытались сбежать и им удалось сделать с десяток торопливых шагов, не больше. Я избавился от них всего-то за какую-то пару секунд.

  Во время короткой расправы почему-то не слышал звуков, но теперь, когда снова начал стремительно возвращаться в человеческую форму, они нахлынули отовсюду – крики, стоны.

Ирина первая узнала меня:

  - Олег… - застонала она.

- Ирина, - только и смог я сказать охрипшим голосом.

  - Василий…

  - Я знаю, Ир. Не успел, не смог помочь.

  Её всю трясло. Девушка пыталась взять себя в руки, но у неё ничего не получалось.

  Я повернулся к остальным. Все они находились не в лучшем состоянии, чем Ирина.

  - Нужно как можно быстрее бежать, Олег, бежать отсюда, - испуганно заговорила Ирина.

  - Почему? Не бойся. Я убил их. Убил всех, как они и заслужили.

- Когда нас только привели, Серых было много, очень много. Они где-то рядом, Олег, где-то совсем рядом.

- Понял, - если пришельцы внезапно объявятся и начнут стрелять из укрытий из своего сверхмощного оружия, то спасать будет некого. Даже  меня.

  Мысленно представив благодатную долину, легко открыл проход. Мне даже показалось, что кто-то помог мне.

  Появившийся провал, возникший в воздухе, порядком напугал бабу Клаву. Она вскрикнула.

  - Сань, помоги подняться своим, а ты, Федя, бабе Клаве. Вы должны пройти внутрь этой штуки.

- Откуда ты знаешь нас? – пробормотал  мой сосед, так похожий в обнажённом виде на ещё неописанную натуралистами породу неизвестного мохнатого медведя.  Понятно, что я знал их всех, но вот  они меня признать не могли. Ведь их хороший знакомый находился в теле сурового полинезийца, умершего много сотен лет назад на одной из веток бесчисленных Линий.

- Он знает всё. Просто доверьтесь ему. Он поможет, - торопливо снова вмешалась Ирина.

- Ириска, ты – первая. Покажи пример.

  Она как-то отрешённо посмотрела на меня, потом перевела взор в сторону, ища что-то глазами.  И только теперь я понял, что все они стоят передо мной лишённые и малейшего клочка одежды. Показывая пример, Ирина подошла к ближайшему к ней телу и принялась вытряхивать труп из фирменного пуховика с надписью на рукаве: «Columbia». То же сделали и мои старые знакомые по дому.

  Я недовольно поморщился. Любая задержка могла оказаться роковой. Как мог, постарался поторопить их:

- Быстрее…

Ирина облачилась в куртку на голое тело, ватные  штаны и  тёплые ботинки. На голову натянула шапку-ушанку, подобрала автомат. И только после всех произведённых действий отправилась к провалу. Не колеблясь, шагнула в мерцающий мрак и пропала в нём. За ней последовали и остальные.

  Я шёл последним.

Когда переместился по другую сторону, открыл глаза и… застыл, словно оглушённый.

  Вся небольшая группа, сбежавшая из радиоактивного обречённого мира, стояла перед большой, местами обвалившейся стеной, на которой выпуклой бляхой на куске штукатурки всё ещё просматривался знакомый герб с надписью внизу: «С. С. С. Р.».

  Здание, вероятно некогда представлявшее собой огромный заводской корпус, практически развалилось, оставалось относительно нетронутой лишь находившаяся перед нами кирпичная стена, со всех сторон окружённая невероятно разросшимися зарослями знакомых с детства кустарников, берёзок и тополей.

Не было никакого сомнения, что мы попали немного не туда, куда я планировал.

  А если быть точнее, то совсем не туда.

Глава 10.

Конечно, вначале я просто не мог поверить в то, что произошла ошибка. Весь последний опыт  убеждал в обратном.  В  том, что каждое моё действие, направленное на конкретную цель, получает и  результат неизменно конкретный, безошибочный. А здесь же…

  Совершенно незнакомая ни по одному путешествию местность.

  Какой-то заброшенный завод с символикой давно почившего супер государства. До сих пор масштабные и впечатляющие развалины среди не таких уж и густых, если присмотреться, зарослей. Вот за помеченной кирпичами и бетоном площадью  деревья и кустарники росли куда чаще и гуще.  Невольно вспомнился давний разговор с одним приятелем.  Как-то проезжая мимо разбросанных в полях построек, остатков от некогда процветающих совхозов и колхозов, заводов и ферм он обратил внимание на то, что растительность  не слишком-то охотно спешила поселиться там, где успел пожить и похозяйничать человек, пусть даже и со временем после его ухода.  И дело вовсе не в кислоте или пролитом на землю бензине. Совсем в другом.  В какой-то защитно-разрушительной ауре, что оставляли после себя ушедшие в более перспективные места проживания, обитавшие здесь некогда люди.

Так и в моём случае зелёные агрессоры не спешили закончить завоевание брошенных и оставленных вездесущим противником территорий. Всюду сквозь листву и молодые побеги легко можно было разглядеть  следы былой деятельности – разрушенные стены, кучи битого кирпича, каркасы проржавевшей техники.

  - Что-то, Олег, вроде как не попали, - довольно осторожно добавила мне бодрости и хорошего настроения Ирина.

- Да сам вижу, - буркнул я.

  - Всё же лучше того кошмара, - Марина, как и остальные беглецы из пост апокалипсического будущего всё не могли стряхнуть с себя впечатления от пережитого, я же порядком  мучился другими вопросами – почему я здесь оказался, где нахожусь и как отсюда можно выбраться?

- Конечно, намного лучше, - поддержал я её. Ещё не хватало, чтобы паника началась. – Самое главное как видите тепло, нет того ужасного мороза и снега… А что касается помощи… Найдём её. Выйдем на какую-либо дорогу и встретим, обязательно встретим кого-то, кто сможет нам помочь.

- А зачем, Олег? – удивлённо произнесла Ирина. – Василия не вернуть… Как и других… Ну ошибся немного, дело-то трудное. Просто открой переход к нашим, не вижу никаких причин оставаться в этих местах и тем более встречаться с кем-то.

- Да, как скажешь. Я просто поддержал разговор, не более того. – Без всякого сомнения, не было никакого смысла задерживаться в неизвестном месте, выходить на никому не нужный контакт.  Вернёмся в мир переселенцев или сразу прыгнем к Денису и продолжим прерванное дело.

- Ир, ты камеру не забыла? – заволновался я, вспомнив причину последних неприятностей.

- И камеру, и «сотовый» Василия, - тяжело вздохнула девушка. - Второй раз возвратиться туда не смогу… Один из тех, кто привёл нас на бойню присвоил их себе, но я его запомнила…

  - Хорошо. Одну минуту, - я уселся под деревом и сосредоточился.  Мне всего-то и нужно было найти нужные образы в памяти, чтобы проложить к ним туннель через Линии.  В последнее время перемещать себя и других из одной реальности в другую у меня получалось всё лучше и лучше. Я в красках и объёмно представил лагерь переселенцев, ряд пригнанной техники и место за ней, где должен был открыться проход.  Уверенно вытянул руки вперёд, пытаясь нащупать  невидимые упоры, за которые можно ухватиться пальцами и открыть вход в иной мир. Мои ладони впервые на моей памяти просто скользнули по воздуху, не встретив на своём пути ничего, что помогло бы в моей затее.

Я от удивления открыл глаза. Действительно напротив лица не было заметно и следа от уже привычных сопутствующих переходам воздушных аномалий. Не было заметно неожиданного кроваво-красного разрыва в пространстве, что получался у Тангароа или же  чёрного бездонного провала с дымящимися краями, уже ставшим привычным воплощением моих желаний.

Снова закрыл глаза и опять попробовал пробить путь к знакомым местам.

Снова ничего.

  Наверное, по выражению лица и по тому, что ничего не произошло, Ирина поняла, что дела у нас идут как то не совсем, чтобы хорошо.

  - Олег, что случилось?

- Я… У меня не получается…

  - Ты потерял… способности?

  Вот ведь! Только не это! А если я и в самом деле по какой-то причине лишился недавно приобретённых  возможностей? И кто знает, куда мы ещё попали?

- Народ, вам лучше подойти и посмотреть на это, - услышал я дрожащий от волнения или страха голос Царёва. – Маринка, Олю сюда не тащи…

  Вместе с Ириной я поспешно направился к бывшему соседу.  Он стоял, чуть нагнувшись у самой стены, нелепо облачённый в довольно жаркую погоду в пуховик, брюки и зимние ботинки.

Вместе с бабой Клавой и Федей мы оказались возле него практически одновременно.

Саня подобрал с земли сухую изогнутую большую ветку, отломленную погодой или же человеком от ствола дерева, и ворошил ей пепел и несгоревший хворост большого костра, разведённого у развалин день или два назад.

  В пепле блеснула кость. Царёв поддел её и подтащил к краю выжженного круга. Потом ещё и ещё одна…

- Какие-то они… знакомые что ли, - заметила спокойно баба Клава. А вот моё сердце испуганно ойкнуло в груди. Я уже видел недавно точно такие останки только в намного большем количестве, в занесённом сугробом складе элеватора.

Даже не удивился, когда Саня неловко задел некий предмет и тот выкатился прямиком к нашим ногам.  Человеческий череп.  К тому же, как я заметил, кто-то извлёк деликатес, подобно тому, что  делали с наиболее могучими врагами полинезийцы, пробив снизу череп – запёкшийся мозг.  А затем неизвестный вновь бросил череп в огонь.

  Кто-то очень жестокий и голодный.

- Нужно вооружиться, - тихо, словно боясь, что его услышат невидимые каннибалы, произнёс Федя. – Живым я точно к ним в руки не попаду.

Я снял с пояса верную помощницу в подобных тёмных делах,  полинезийскую дубинку. А затем внимательно осмотрелся.

Я заметил их прежде, чем остальные. Кто-то проворный и быстрый перебегал от дерева к дереву. Ещё один выглянул совсем близко от нас из-за груды кирпичей.

Двое наших стояли слишком далеко от остальных.  Их-то и пытались отсечь охотники.

- Марина! – закричал я.

Не понимая ещё, в чём дело и не замечая опасности, выпрямился Саня Царёв и тоже зачем-то крикнул:

- Маринка!

  Она разговаривала о чём-то с дочерью. Немного нагнувшись, наверное, утешала её, шептала, что всё будет хорошо, одетая в такой же нелепый наряд, что и другие. Ох уж эти обещания взрослых… Марина повернулась к нам, удивлённая, красивая, с широко открытыми глазами. Такой она мне и запомнилась навсегда.

  Копьё, изготовленное  при помощи специального  станка, из идеально отполированного черенка для тяпки с прикреплённым металлическим остриём, вошло в её тело в  районе лопаток, пробило тело насквозь и показалось окровавленным наконечником из разорванной одежды посередине груди.

Некоторое время безмерно удивлённая она смотрела в одну сторону, на нас. Потом одномоментно ноги подкосились, и Марина рухнула лицом вниз, с торчащим между лопаток древком.

- Марина! – не своим голосом закричал её муж и бросился к ней. Мигом оказался возле супруги на коленях и очень-очень осторожно перевернул на спину.

Оказать достойное сопротивление нападающим мы смогли бы, если бы ко мне вновь вернулись утерянные сверх способности. Однако каждая минута нахождения в новой Линии, которую я вполне основательно всё больше и больше считал искусственно созданной ловушкой, убеждало в том, что кому-то или чему-то удалось почти полностью блокировать  все те возможности, которыми одарил меня Тангароа при воскрешении. Я захотел преодолеть расстояние до моих бывших соседей, как научился за последнее время за долю секунды, но моё тело в ответ на приказ сделало в их направлении всего лишь один неверный шаг.  Взмахнув дубинкой, внезапно убедился, что она имеет вес, да и сделана крайне топорно, с на редкость неудобно ручкой…

  Между тем охотники окружали маленькую группу.  Их оказалось много, очень много. Они только успевали мелькать за деревьями и кустарниками. Часть противников устремилась охватить нас с флангов, видимо посланные своим лидером замкнуть кольцо.

- Саня! – позвал я Царёва, но он, убитый горем никак не отреагировал на призыв.

Из тени деревьев смело вышли на открытое пространство первые двое преследователей. Здоровые молодые парни, лет двадцати пяти или тридцати от роду, не больше. Одинаковое жёсткое выражение лица, однотипные  чёрные кожаные куртки, что носили в моё время байкеры. Оба вооружены копьями.

  Я услышал команду и синхронно, с разницей в секунду  они метнули копья. От одного я с трудом увернулся. Другое же вонзилось в ногу старушке, стоявшей справа от меня. Оно пробило мышцы насквозь. Баба Клава со стоном повалилась на землю.

Первый порыв едва не заставил броситься к ней на помощь, но появление ещё одного человека ввергла меня в кратковременный ступор.  Я сразу узнал его, стоило только ему появиться следом за разведчиками. Знакомо закашлявшись, старый знакомый не скрывая раздражения, громко приказал:

- Бараны, не дайте никому уйти! Брать живьём! Каду сказал, что среди них есть нужный ему человек!

  Этого человека, где бы я его ни встретил, знал определённо как безжалостного убийцу, не зря  дважды пришлось убить его. Хотя живший в незнакомой Линии мой давний враг  не имел и малейшего понятия о нашем давнем знакомстве.

  Сибиряк в свою очередь посмотрел на меня и замолчал.  Что-то всё же, наверное, невидимо связывало все Линии и это нечто, неосязаемая и мистическая коллективная память вдруг подсказала его сознанию, что он уже где-то видел черты моего лица. Он нахмурил брови, стараясь вспомнить о тех встречах, которых и не было.

  «Блин, а при чём здесь ещё и Каду?» - успел я подумать, а в следующую секунду Саня Царёв вскочил на ноги и с каким-то животным рёвом бросился на Сибиряка. Хотя он и любил подраться, но предводитель загонщиков вырубил его одним мощным ударом, послав безжизненное тело на землю в тяжёлый нокаут.

А из леса и кустарника выходили и выходили незнакомые люди.  Взрослые мужчины и женщины. Я не успевал их считать, так много оказалось противников.

Двое из них наклонились над бывшим соседом, пребывающим в спасительной бессознательной нирване, перевернули на грудь и принялись умело связывать верёвкой руки за спиной.

Я ничем не мог помочь.

На поляне появлялись всё новые враги. Да сколько же вас? Их было не меньше сотни, вооружённых копьями, ружьями, а у двоих я заметил автоматы.

Ещё одна группа загонщиков показалась с другой стороны стены, к которой мы оказались прижаты. Ловушка захлопнулась.

Ох, как их много.

Слишком много.

Образуя некое подобие строя, ко мне ближе встал Федя. С земли он подобрал увесистую палку.

- Я просто так не сдамся, - проворчал он.

  Я знал, что он говорит правду.

  В ожидании схватки полинезийское «я» возбуждённо затрепетало внутри сознания. И я невольно опять запел вызывающую дрожь песню смерти островного  народа из далёкого прошлого.

  Услышав неизвестные слова, да ещё и произнесённые  в непривычной тональности, наполненной хриплой угрозой и не скрытой яростью противники невольно остановились.  Наверное, и что-то в  выражении моего лица остановило их у некой черты, заставило задуматься, прежде чем напасть.

- Что ещё за зверюга нам попалась? – громко спросил крепкий высокий парень в чёрной куртке, тот, что метнул в меня копьё. Затем нервно перебросил из руки в руку металлическую арматурину.

- Похоже на тот мотив, что постоянно поёт Каду, - негромко, с нескрываемым страхом в голосе, ответил какой-то мужчина сзади.

Я же, продолжая петь, двинулся им навстречу. Раньше бы и не стал считать, сколько их, разметав всех как вихрь.

Но теперь я стал очень медлительным.

И слишком слабым.

  Первый смельчак, здоровенный мужик в фуфайке  с криком, в котором слышалось и торжество и страх, бросился на меня, подняв над головой обоими руками металлический штырь с заметным утолщением на конце – самую настоящую смертоносную булаву. Долгие годы тренировок дали мне над ним заметное превосходство. И ещё – я не колебался. Увернулся от удара, которым он намеревался размозжить голову и с помощью своей верной помощницы совершенно снёс верхнюю часть черепа. Кровь брызнула вверх, на меня, металлическая палица полетела вперёд, а дерзнувший схватиться со мной раскинув руки, упал на спину.

О да! Вам нужно будет заплатить немалую цену за победу.

  - Прикрой спину! – приказал Феде по-русски, оборвав песню на самом интересном месте, где говорилось какие кушанья приготовят из убитых врагов мне Вхиро и Миру в мире мёртвых.

- Живьём берите певца, бараны, живьём! Это он и есть, падла! – кричал где-то рядом Сибиряк. – Я же сказал, Каду с вас живьём шкуру спустит, если что с ним случится!

«Каду… Очень знакомое имя», - успел подумать я.  Когда  в первый  раз очнулся в мире Макоа полинезийский бог смерти и битвы поместил моё сознание в тело одного воина. Его, кстати, как раз и звали так – Каду. Потом как-то Вхиро упомянул, что тот находится в мире мёртвых, рвёт и мечет в желании отомстить тому, кто, по его мнению, стал причиной его гибели. Неужели Вхиро или Миру выпустили злоумышленника из своих лап?

  - Дядя Федя! – отчаянно закричала где-то рядом, спереди Оля. Я понял, что её тоже схватили, а вот Ирина куда-то пропала.

Невольно шагнул вперёд и ещё громче затянул посвящение перед битвой.

  Трое самых смелых из собравшегося воинства мужчин бросились на меня с разных сторон. Один из них, тот парень в кожаной куртке, что находился  всё время на первой линии, ударил  с силой арматуриной Федю по плечу, прежде чем тот смог увернуться. Мой грозный с виду сосед застонал и упал на колени. Эх, Федя, Федя…

  Я достал обидчика ещё тогда, когда он пытался выпрямиться. Хук левой рукой, отработанный некогда в тренажёрке удался на славу – парень отлетел в сторону. Я с удивлением отметил про себя, что несколькими часами раньше подобным образом мог легко убить человека, но нападавшему повезло,  кто-то выкачивал из меня силы в самый неподходящий момент. Поверженный противник со стоном попытался отползти от меня подальше.

- Оао! – закричал я, прыгнул вперёд и с размаху, используя инерцию тела, направил свою смертоносную помощницу в лицо высокого заросшего неряшливой бородой человека. Тот  не смог или не успел крикнуть. Отлетел в сторону, несколько раз дёрнулся в луже расползающейся крови и затих.  Совершенно без особого труда затем справился и с третьим смельчаком. Ему, правда, удалось сначала парировать первый удар, но он допустил оплошность, слишком сблизившись со мной. Я вогнал ему пальцы в горло, пробил кожу и вырвал нечто скользкое, похожее на шланг из чужого тела. Мужчина средних лет в рубашке на выпуск, с характерными татуировками на кисти и пальцах захрипел и упал. Где я такому научился? Мой носитель был прежде прославленным воином, безжалостный и жестокий приём пришёл, скорее всего,  из глубин сознания от него. Он убил множество врагов на бесчисленных островах в непрерывных походах и об его подвигах говорили многочисленные знаки на теле, об них с уважением отзывался даже сам Тангароа.

  Как в том проклятом засыпанном снегом складе, где я разделывался с  огромными крысами, я рассмеялся, довольный собой и запел громче и яростнее. Мне удалось внушить им всем, как тем крысам, самый настоящий страх.  Возле моих ног лежало три трупа, а четвёртый, единственный из тех, кто осмелился поднять на меня руку, с воем пытался спрятаться среди людей со сломанной челюстью.

  Вот и вам встретился кто-то, кто намного страшней вас!

- Зверюга, - услышал я шёпот.

  - Настоящий зверь…

Больше ко мне никто не осмеливался  приближаться. Я же тоже остановился среди тел, продолжая петь мрачные куплеты, посвящённые смерти.

Непонятно, куда же я всё-таки попал. И что за озлобленная, хорошо организованная, но довольно плохо вооружённая и экипированная банда, так свободно  разгуливавшая по окрестностям во главе с Сибиряком. Неужели они здесь и есть власть и закон в одном лице?

Выход они нашли довольно быстро.

Грохнул выстрел и я почувствовал удар по левой ноге, совсем близко к паху, развернувший меня и заставивший присесть на здоровое колено. Всё же что-то от подарков полинезийского бога у меня оставалось. Я совершенно не ощущал никакой боли, поэтому моя песня не оборвалась. С пожеланием смерти и скорой встречи с Вхиро, я снова встал перед ними, лицом к врагам. Мало того ещё и улыбнулся беззубым ртом и сделал известное многим народам движение ладонью, подзывая к себе  поближе любого желающего испытать судьбу.

- Чёрт, да что это такое?

  Эх, видели бы вы меня раньше…

Снова оглушительно треснул выстрел. Стреляли из ружья. Конечно, с такого расстояния  промахнуться просто невозможно. Теперь пуля ударила в плечо, пробила тело насквозь, а я сам не заметил, как упал на спину, на землю. Прежде чем успел перевести дыхание, с десяток мужчин в стремительном рывке преодолели разделявшее нас расстояние  и навалились сверху. Сильные удары посыпались на меня, кто-то пытался выкрутить руки за спину.

  Я отбивался, как мог.  Кому-то выдавил пальцами глаз, другому просунул руку в открытый рот и рванул нижнюю челюсть на себя.

Наше барахтанье на земле продолжалось недолго.  Скоро руки связали за спиной, а рассвирепевшая толпа плотно обступила нового пленника. Все хотели, чтобы я страдал. Носками ботинок и сапог норовили попасть в лицо или живот. Они порядочно мешали друг другу, поэтому никому не удавалось нанести достаточно сильный удар, и это обстоятельство почему-то снова рассмешила меня. Ведь я лежал у их ног совершенно беспомощный, а озлобленные убийцы не могли такой большой толпой даже как следует  меня обработать.

- Хватит, хватит, - повелительно распорядился Сибиряк, вступаясь за меня. Надо же, ещё один друг появился… - Успеете развлечься. Хватайте его и вместе с остальными тащите к Хозяевам!

  Меня грубо подняли.  Справа за локоть удерживал здоровенный мужик в годах с недельной порослью щетины, а вот другого провожатого слева узнал сразу, несмотря на то, что тот давно тоже не приводил себя в порядок.

- Здорово, Серый! – ухмыльнулся старому знакомому. Отчего-то всё время натыкался в чужих Линиях на знакомых людей.

Бандит даже подпрыгнул от неожиданности, безбашенным смельчаком он никогда не был.

- Откуда ты меня знаешь? – зло проворчал он почти неслышно, сверкнув глазами. По его лицу я сразу понял, что он боится меня, боится возможности, что меня и его как-то свяжут вместе и хочет, чтобы я замолчал. – Я тебя первый раз в жизни вижу.

- Серый, ты о чём там шепчешься с падалью? – недоброжелательно захрипел здоровяк справа. – Я тебе сам твой язык длинный лично укорочу.

  Вытянувшись в длинную цепочку, мы медленно двинулись между деревьями и развалинами. Несмотря на то, что было градусов двадцать тепла, дул свежий холодный ветер. Только тех, что шли передо мной я насчитал не меньше полусотни.  Сзади меня на вполне новых армейских или медицинских носилках зелёного цвета ещё не меньше двадцати или тридцати человек несли троих убитых бандитов и тело Марины.  Все пленники находились в центре колонны. Сибиряк шёл в авангарде с группой вооружённых огнестрельным оружием сообщников.

  Что удивило и сразу бросилось в глаза, так это то, как передвигались люди.  Напряжённые, готовые прореагировать на какую-то неизвестную опасность в любой момент мои провожатые всё время осматривались.  Если попадались открытые участки, то перебегали их быстро, по одному, согнувшись вдвое, стараясь как можно быстрее попасть в тень очередного укрытия.

Вскоре мы оказались на улицах до боли знакомого и родного города. Каждый дом казался старым знакомым. Здания, что попадались по мере продвижения вглубь застроек, были известны мне, по крайней мере, ещё лет пять назад.  Не видно нигде никаких новостроек, красивых и современных многоэтажек, что выросли как грибы повсюду в последнее время в моей реальности.

  Вокруг всё указывало на то, что здесь что-то произошло. Что-то на редкость нехорошее и жуткое. Улица, на которую мы вышли, носила, как и в моём мире, название «Северо-Западной». Проезжую часть буквально завалили порядком проржавевшие, иногда перевёрнутые автомобили, в большинстве своём с открытыми дверями.  А в районе магазина «Мария-Ра», напротив широко открытых дверей лежал перевёрнутый кверху днищем танк.  Гусеницы успели порядком покраснеть ржавыми разводами от дождей и времени, но больше всего меня удивило то, что танковую пушку что-то с неимоверной силой погнуло так, что она  практически образовало полное кольцо.

Сколько я не смотрел по сторонам, нигде не заметил и присутствия живого существа. Одни лишь мёртвые дома, начавшие разрушаться, покинутые хозяевами и такая же брошенная старая техника окружали нас.

Словно боясь потревожить что-то невидимое и очень опасное, я невольно негромко спросил у Серого:

- Что у вас произошло?

Он с явным удивлением посмотрел на меня:

- А ты будто не знаешь?

- Понятия не имею, иначе бы не спрашивал.

- Не гони. Скажешь, ничего не слышал про Ультиматум и не заметил Эпидемию, которая выкосила почти всё живое, а потом ни разу не сталкивался с «трупоедами»?

Я тяжело вздохнул. Еще один практически мёртвый мир.

- Первый раз обо всё слышу.

- Да замолчите вы или нет, - угрожающе зашипел второй провожатый и ткнул меня кулаком в бок. – Ещё накликаете на всех беду.

Его слова оказались на удивление пророческими.

  Внезапно впереди, метрах в двадцати от меня вокруг мужчины в светлой куртке, вооружённого копьём в тот момент, когда он пытался пройти между двумя легковыми автомобилями завертелся и закружился, поднимая с земли всяческий мусор, небольшой торнадо.

- Быстро к домам, - Серый, судя по голосу, ни на шутку испугался, - пока они не успели местоположение остальных засечь.

  Отступая навстречу кирпичному пятиэтажному дому, я, вывернув голову, как зачарованный продолжал наблюдать за попавшим в ловушку человеком.  Тот, как всякое испуганное животное, первым делом попытался вырваться. Бросился к нам, но натолкнулся на какой-то барьер, обозначенный ветром и мусором, и отлетел обратно в центр аномалии.  Хотел повторить попытку, но больше не успел ничего предпринять. Что-то, готов поклясться похожее на когтистую лапу, появилось прямо из взбесившегося воздуха, схватило несчастного за одежду сзади и с силой дёрнуло на себя. Дёрнуло так, что он мгновенно пропал в неизвестности, выронив копьё. 

  В тот момент, когда мужчина исчез, прекратилось и движение воздуха. Маленький вихрь мгновенно прекратил вертеть листья и мусор, и все они упали на землю. Осталось только выроненное копьё, указывая на место, где всё только что произошло.

Невольно, вместе со всей группой я прибавил шаг. Густой цепью мы ворвались почти бегом внутрь двориков, за которыми давно никто не ухаживал.  На холме, где располагался некогда спортивный стадион одной из городских школ, что виднелась справа от меня, люди прочно обосновались и возвели лагерь. Поселение, расположенное в центре брошенных зданий  защищало довольно странное сооружение, состоящее из больших зеркал.  Обращённые лицевой стороной к нам, они образовывали  беспрерывный защитный ряд.

  При нашем появлении между зеркалами появился проход. Туда мы и направились.

- Ваш лагерь? Посередине города? – я  не смог удержаться от вопросов. – А зеркала зачем?

  Серый посмотрел на меня, как на идиота.

- Каждый ребёнок знает, что только они  и могут обеспечить какую-то безопасность, невидимость для Охотников, - пробурчал он.

  Постепенно мы втягивались внутрь лагеря, разбитого за зеркальной оградой. Я видел палатки, людей, горящие костры.

- Чушь какая-то. Почему не вернётесь в здания?

- Ты, фраерок, похоже точно не отсюда, - на этот раз не выдержал мой второй охранник. – А серая плесень, а мурмоны и другая дрянь? Дома - самые опасные места. Зачем ты только Каду понадобился?

Мне пришлось замолчать. Как оказалось, дела в неизвестной Линии  обстояли намного хуже, чем виделось вначале.  Нечто кровожадное охотилось на людей при помощи  неизвестных приборов, засекающих местоположение жертвы из другой реальности. Затем охотник открывал окно и утаскивал добычу в своё мрачное логово.  Кроме невидимых охотников совсем рядом с людьми  поселились пришельцы, заменившие привычных животных, неведомые мне  хищники. Не хорошее местечко, что и говорить.

По мере продвижения с группой, пленившей нас, я с удивлением осматривался. Лагерь на проверку получился у создателей далеко не маленький. Зеркала окружали довольно обширную искусственную возвышенность, некогда возведённую возле школы, а  на ней, скучились палатки и лачуги, образовывая всюду правильные улицы. При нашем появлении  многочисленные обитатели, среди которых я видел и детей, и женщин разбегались и испуганно прятались, стараясь не попасть на глаза Сибиряку и его окружению. Страх, похоже, являлся тем постоянным чувством, что преобладал в эмоциях и помогал выжить тем, кому повезло уцелеть.

- А как же зимой? – не удержался я, чтобы не задать вслух вопрос.

  Серый недовольно посмотрел на меня, но промолчал.

Довольно скоро  застроенная часть оказалась позади, а мы попали в центр поселения, на обширную пустую площадь-площадку, на которой находилась одна-единственная хижина, относительно  крупная по сравнению с другими.

Как-то незаметно провожатые сзади обступили меня, образовав полукруг. Вслед за прибывшим отрядом к вернувшимся из внешнего мира людям принялись быстро присоединяться  остальные обитатели посёлка.

Действие происходило в полнейшей тишине. Толпа чего-то ожидала.

  Нас же, немногочисленных пленников вытолкнули вперёд и выстроили в ряд перед строением. Кто-то надавил с силой мне на плечи, заставив опуститься на колени. Я подчинился. Странно, но движения не вызвали  никаких неприятных  ощущений. Полученные ранее раны, похоже, успели затянуться.

Справа от себя я увидел Ирину, за ней массивно возвышался Федя, грозный с виду даже в силу насильственно навязанного унизительного положения тела. За ним едва можно было разглядеть худенькую Олю. Слева же первым ко мне оказался  Саня Царёв. Лицо его показалось мне непривычно бледным и каким-то потерянным. За ним лежала, оперевшись локтём о землю, выставив перед собой как Карл под Полтавой, перевязанную ногу баба Клава. А за ней  вытянулись в ряд несколько безжизненных  тел.

  Все ждали кого-то.

    Я примерно  догадывался, кто должен был явиться.

  Напряжённая тишина удушливо повисла над нами, мешая дышать.

- Ириска, а ты, куда возле стены подевалась? – едва слышно спросил свою соседку.

- Попробовала убежать, - она  улыбнулась. Вымученно и тяжело. – И ведь получилось.  А потом хватило ума, потянуло на подвиги.  Решила проследить за вами, и  пошла следом, а через полчаса меня схватили.

- Одна бы ты здесь всё равно не выжила, - попытался утешить её довольно слабым аргументом.

- Я знаю, - просто ответила она. – Я видела.

Дверь хижины, представляющей собой небольшой деревянный сарайчик с покатой крышей, открылась. Я ощутил вполне осязаемую вибрацию воздуха, когда по толпе пронёсся то ли вздох, то ли приглушённый стон.

  А в дверном проёме показалась фигура человека. Он вышел на свет, гордо подняв голову, хозяин и господин каждого, кто смог добраться до спасительного убежища.

Я сразу узнал его.

Просто раньше уже видел совсем близко от себя. Когда-то вместе с ним мы лежали рядом в пещере в потайном мире полинезийского бога Тангароа. В его лице бог битвы и смерти желал снабдить меня могущественным помощником, поместив сознание Каду в тело мёртвого воина. Чуть позже копуваи, демоны, подчинённые богине мёртвых Миру напали на нас и не дали возможности в полной мере воплотить затею. На моих глазах они выпили все жизненные силы из тела.  Потом, как сказал Вхиро, бог-ящерица, Каду попал как и положено в мир мёртвых, но очень желал вырваться на свободу.

  Вероятно, кто-то помог ему.

Я знал его. И знал его имя – Каду.

Глава 11.

  На полинезийце, как и принято в его народе, кроме набедренной повязки не было заметно и клочка одежды.

  Знакомые узоры покрывали тело, расположенные несколько иначе, чем у меня. Почему иначе? Потому что они рассказывали совсем другую историю.

В правой руке Каду держал очень похожую на мою боевую дубинку. Как и все известные мне представители его народа, он имел довольно резкие черты лица, обезображенные татуировкой и суровыми буднями убийцы-людоеда.

Полинезиец обвёл тяжёлым взглядом коленопреклонённых пленников и при виде меня, его глаза явственно расширились. Он и не попытался скрыть торжествующую улыбку.

  Каду я ждал, но вот появление из дверей хижины его спутников оказалось полной неожиданностью.  К татуированному человеку присоединился ещё один свирепый полинезиец, вооружённый и одетый точно так же как и его патрон. Следом из темноты вышел демон. Его чешуйчатое тело переливалось синевой, тонкая кожная ткань соединяла пальца, а вместо человеческой головы на плечах находилась хищная акулья морда с открытой пастью и выпученными глазами. Помню, мне уже несколько раз приходилось видеть такие создания.

  Мне раньше попадались и собакоголовые копуваи и такие вот акульи демоны. Просто удивительно, как они напоминали удалённые во времени и пространстве египетские образцы, соединив в своей внешности что-то от человека, а что-то от рыбы или животного.

При их появлении наступило такое молчание, что я услышал, как возле моего лица пролетел какой-то жук. Троица сковала страхом всех, кто имел смелость находиться перед ней, включая бесстрашного Сибиряка и его отчаянных головорезов. Наверное,  путь к лидерству был кровавый и страшный.

- Ароа, Оеха! – радостно пророкотал Каду на полинезийском.  Теперь-то я точно знал, кто  подстроил мне ловушку, изменил направление червоточины и перенаправил тоннель в эту дыру. Каду.

- Ароа, - поздоровался я с ним, не показав и малейшего страха.

- Этот червь и есть твой враг, Каду? -  спросил своего босса на языке народа Акульего бога незнакомый мне воин. -  Что-то он не похож на нас.  Я не вижу на лице родовых знаков и изображений, рассказывающих о победах. Он кажется мне  таким же слабым и глупым, как местные хаоле.

- Разденьте его! – отрывисто и гортанно, на ломанном русском  приказал Каду.  Меня заставили подняться, чужие руки потянули за одежду, торопливо и грубо срывая её с тела.  Я не сопротивлялся.  Скоро остался в одной привычной набёдренной повязке, такой же, что была на моих врагах. Только вот в отличие от них замысловатый узор у меня заканчивался в районе шеи и кистей.

По толпе пронёсся изумлённый вздох.

- Оеха, тебя пометили два мира, - криво  ухмыльнулся Каду, - ты больше не принадлежишь к моему народу. Даже родовые знаки покинули твою кожу.

- Может, поэтому он и не смог сопротивляться твоему зову, - заметил другой полинезиец.

  - Может, Отои, - легко согласился с ним Каду и направился ко мне. Небольшая свита последовала следом.  Акулий демон замыкал шествие, открывая и закрывая пасть с множеством зубов, словно пытался что-то сказать, но не мог. Какое  всё-таки жуткое создание.

- Я обнаружил и почувствовал тебя, Оеха, когда ты совершил… не знаю как назвать подобное… Прыжок что ли. И обрадовался. Ух, как я обрадовался. «Наконец-то мои мечты начали сбываться, и я смогу добраться до тебя!» - сказал я себе и произнёс заклинание, которому меня обучил один очень добрый бог. А потом понял, что ты перенёсся в моё убежище. Мы как-то связаны, Оеха и я оборву эту связь. Сегодня.

Он перевёл взгляд на тела, лежавшие в ряд на носилках.

- Что это?

Сибиряк, входивший в число в определённой степени ответственных  и доверенных лиц, скорее всего, обязан был  держать ответ перед хозяином:

- Одна из них… Трое наших.

- Он… убил их?

- Да, убил всех, Каду. И погибло бы ещё немало народа, если бы мы не подстрелили его.

- Он дал себя ранить? – оскалился Каду, повернулся ко мне и подошёл совсем близко. Теперь я смотрел ему в глаза, нас разделяло всего-то несколько десятков сантиметров. В них я не заметил ничего хорошего ни для себя, ни для своих товарищей.

- Тебе кажется, что кровь продолжает играть в твоих жилах? Ты думаешь, что всё ещё воин? Ошибаешься!  Ты стал очень слабым, связанный заклинанием. Поэтому сегодня я убью тебя.  Но прежде  перебью половину твоих спутников. Оао! А вторая половина пусть поживёт и понаблюдает, как я расправлюсь с тобой, а потом я и их всех отправлю к Миру.

  Улыбка зловещей змеёй не покидала лица. Он  отошёл от меня, переместившись  в начало ряда пленников. Я понимал, что сейчас будет происходить.  Слова Каду вовсе не являлись  пустой угрозой, как часто случается в наше время, а обычной констатацией факта. В тех многочисленных войнах, что беспрерывно вели между собой разные острова, победители зачастую убивали всех пленных, забивая их как скот. А если и оставляли кого-то  в живых и утаскивали  с собой на свои утлые калипоуло, то только для того, чтобы продолжить веселье на родном острове.

  Осознавая, что должно произойти, попытался сделать шаг вперёд, но меня схватили сзади, потянули обратно и заставили встать на прежнее место. Я подчинился им… Как я стал слаб!.. Как слаб!..

  Баба Клава, честнейший и умнейший труженик, которую уважали не только в нашем доме, но и во многих соседних, прожившая жизнь так, что любому могла бы послужить примером, подняла голову при приближении раскрашенного воина. Я не видел на её лице страха, а  одно лишь удивление.

  Каду встал напротив неё, улыбнулся жертве и медленно, явно играя на публику, начал поднимать дубинку.

Старушка поняла, что должно было произойти. Её лицо исказилось, она невольно подалось назад.

- Оао! – выдохнул свирепый клич Каду и с выдохом опустил палицу вниз. Он убил дорогого мне человека быстро и  с нескрываемым удовольствием, как привык делать подобное с  десятками пленных ранее.  В одно мгновение баба Клава исчезла из поля зрения. Лишь её ноги вдруг остались на прежнем месте, несмотря на рану вытянулись  и пару раз содрогнулись.

- Оао! – восторженно заревел второй полинезиец.

  По толпе пронёсся стон. Даже Сибиряк, как я заметил, отшатнулся. И не только для того, чтобы кровь не попала на одежду, но и в почтении и страхе перед многократно превосходившей его жестокостью.

  «Тангароа!» - мысленно взмолился я. – «Тангароа, бог битв и смертей, услышь своего верного сына и помоги мне! Тангароа!»

  Я вздрогнул всем телом, когда вдруг пришёл ответ.

«Оеха?»

Я едва слышал чужой голос в своей голове и попытался, как можно скорее ввести полинезийского бога в суть происходивших вокруг событий. Понимая, что в чужой Линии он мог рассмотреть окружающий мир только при помощи моих глаз, повернул голову в сторону полинезийцев.

«Каду?» - в голосе Тангароа я услышал гнев и ярость.

«Помоги мне, Тангароа», - со всей искренностью обратился я к нему.

  «Оеха… Что-то мешает мне… Древняя печать, заклятие Древних, которую я не могу взломать».

Каду тем временем переместился ко мне поближе.

  При его приближении Саня Царёв хотел вскочить. Я видел, что желал он только одного – добраться до татуированного человека. Будь он свободен, немедленно бы вцепился в горло убийцы, но его порыв сдержали многочисленные помощники кровожадной троицы.

  Полинезиец вновь издал ни на что не похожий грозный рык:

  - Оао! – взмахнул дубинкой и обрушил её на голову моего друга.

Рядом при виде и запахе крови восторженно заревел Отои:

- Оао!

  К моему удивлению несколько голосов сзади, из толпы поддержали его. Кому-то кровавое представление нравилось, кого-то оно, похоже, заводило. Самые первобытные инстинкты проснулись среди цивилизованных людей, смывая тонкий слой тысячелетиями выработанных правил совместного сожительства и привитого гуманизма.

«Я помогу тебе, Оеха, но помогу по-другому», - снова издалека пришёл ко мне голос Тангароа, который я слышал в окружавшем бедламе совсем один. – «Я дам тебе силы. Такие силы, о которых ты и понятия не имеешь. Переброшу сколько смогу толику своих возможностей тебе»

Обрызганный кровью полуголый дикарь остановился напротив меня:

- Освободите его! – распорядился он на русском с ярко выраженным гортанным акцентом.

Руки, удерживавшие меня в униженном положении, вдруг перестали давить. Я выпрямился, гордо подняв голову.

- Освободите его, - как зверь оскалился Каду.

Чьи-то пальцы торопливо расплели узлы на верёвках, что удерживали вывернутые назад руки. Затем верёвки упали за спиной. Я невольно поднял их к лицу. На кистях остались глубокие следы от пут, которые, принялись быстро исчезать.

- Оеха, Оеха, слабенький человечешко, возомнивший себя  равным богам. Неужели ты, смертный, думал, что боги позволят  тебе изменить  порядок вещей?  Вот и настал твой последний час и скоро Миру приготовит из твоего сердца и лёгких мне изысканное угощение.

Надо же, а он ведёт беседу совсем как знакомый мне подземный бог Вхиро. Может, их что-то связывало? Но зачем богу царства мёртвых выпускать на свободу моего злейшего врага и наделять его таким могуществом, когда весь его мир находится под угрозой? Когда на меня сделали ставку боги высшего пантеона – Тангароа и Один?

Неповторимое ощущение Силы начало наполнять меня. Оно приходило извне, заставляя вибрировать кожу и подрагивать пальцы. Я не знал предела своих возможностей, но вдруг мои враги показались на удивление слабыми и беззащитными.  А Тангароа всё продолжал накачивать невидимой могущественной энергией тело, которая клокотала и бурлила внутри меня, ища путь наружу.

Я по-прежнему делал вид, что рассматриваю свои руки.  Какие-то голубоватые искры начали появляться между растопыренными пальцами. Сначала мелькнула одна, потом другая, затем их стало много, и они увеличивались в количестве до тех пор, пока не слились в единое сияние.

  Каду почему-то не замечал изменений. Наоборот, дрожь в пальцах он истолковал по своему и его губы растянулись в довольной и торжествующей улыбке.

- Ты боишься меня, Оеха, - засмеялся он. – Не бойся меня! Даже не я убью тебя. Ты примешь смерть от руки обычного человека, моего помощника Отои. А потом он отрежет тебе голову, разрежет плоть на куски и угостит ими меня. Мы съедим тебя целиком, а затем возьмёмся за твоих друзей.

- Спасибо, Каду, - поблагодарил своего хозяина второй полинезиец и направился ко мне, демонстративно помахивая дубинкой. Я повернул голову к нему и в этот момент меня сильно  ударили  в спину, вытолкнув в центр импровизированной арены.

  Пришлось сделать пару шагов и чуть нагнуться, но я выпрямился. Теперь я смог хорошо рассмотреть приближающегося противника. По замысловатым узорам на теле легко прочитал, с какого острова он родом и насколько опасен. Множество черепов и стилизованных фигурок павших врагов позволили прочесть его кровавую историю. Судя по изложению в виду понятных мне иероглифов, Отои победил в нескольких десятках схваток и ни разу не проиграл.  Пожалуй, кроме Макоа я ещё не встречал такого опытного и опасного воина. Внешность у него оказалась под стать послужному списку – было в прищуре глаз в суровых складках, в беспощадно сжатом рте что-то напоминавшее, что перед тобой больше свирепый зверь, чем человек.  В глазах двуногого хищника я видел только одну жажду – жажду крови.

  - Почему ты стоишь на месте, Оеха? – обратился он ко мне на языке людей Акульего бога. – Я думаю, убить тебя будет так же легко, как я убил многих местных хаоле.  Будь мужчиной, будь мужчиной, Оеха! Напади на меня! Напади на меня! Покажи, что ты умеешь умирать. А  если так  напуган, то беги прочь, как женщина! Ох, какая это будет потеха! Какая потеха! Отои убивает женщину!

Я слушал его, не двигаясь с места. Сотни зрителей, завороженных и взволнованных, не спускали с меня глаз. Все они ждали от меня чего-то, чего именно, сами не знали. Возможно, думали они, что я один  как-то смогу сопротивляться захватившим власть пришельцам.

- Ну, хорошо! Хочешь, чтобы я легко убил тебя, Оеха? Значит, всё, что я слышал о тебе, что ты – мужчина, неправда. Но не думай, что умрёшь легко. Я съем тебя ЖИВОГО.

  С этой угрозой он напал на меня.  Я уклонился от выпада дубины.  Двигался он очень быстро. Даже я невольно удивился, что простой человек может так легко и стремительно передвигаться, при этом контролируя движения. Недаром он хвастался, что без труда убил многих моих современников. А кто из них смог бы ему противостоять?

  Он резко развернулся, пытаясь достать меня. Я услышал возле лица чужое дыхание и тревожный крик Ирины:

- Олег!

Ещё услышал, как выдохнула громкий крик толпа.

Он почти достиг цели. Едва не раздробил ключицу в нужном месте, что обездвижило бы меня и дало возможность и на самом деле пожирать плоть на глазах жертвы.

- Оао! – заревел Отои, но вдруг его дубинка попала во что-то вязкое, невидимое поле, окружившее меня. Он недоумённо посмотрел на меня и попытался освободить оружие, с силой дёрнув рукоять на себя. Я видел боевую полинезийскую палицу  совсем близко от себя – и утолщение на конце древка, и тёмно-бурые пятна, подобно лаку неравномерно въевшиеся в дерево.  Неизвестный мастер украсил своё детище замысловатыми узорами. Фигурки с маленькими телами и необычно непропорциональными большими головами образовали, тесно встав плечом к плечу защитный магический пояс. Я знал их всех – и гигантскую ящерицу, и обнажённую девушку с удивительными глазами, и персонажа с ожерельем из отрубленных человеческих голов…

  Широкой улыбкой встретил изображения старых знакомых и шагнул навстречу им.  Вытянул руки и положил ладони на плечи полинезийца.  В тот момент, когда мои пальцы коснулись человеческой плоти, мне вдруг стало очень-очень горько и печально на душе.  Внезапно вспомнился Василий, Марина, баба Клава, Саня…

  Наверное, что-то необычное появилось на моём лице, если оно ещё оставалось таковым, привычным и знакомым. Если это что-то ещё принадлежало человеку.

Я увидел страх.  Нет, нет, скорее ужас. Страх и ужас в глазах того, кто ничего не боялся.

Секундой позже его кожа, подкожный жир, потёкла из под ладоней. Она вдруг принялась обвисать вместе с мясом лохмотьями, продолжая сползать вниз в густой кровавой кашице.

  Он хрипло и отрывисто жутко  закричал, совсем не как человек и во весь голос.

Закричала Ирина.

Надрывно и напугано взвыла толпа.

  По крикам и шуму я понял, что многие бросились прочь от импровизированной арены.

Я же посмотрел в глаза убийцы с далёкого острова, и мне стало так его жалко, что я заплакал.

  Продолжая плакать, а может и смеяться, я открыл рот и дунул ему в лицо. Моё дыхание сорвало с головы кровавый скальп, он полетел прочь далеко-далеко, а следом заструилась плоть, обнажая кости черепа.

  Я видел, как лопнули его глаза, как лишившись в один миг губ, обнажились зубы. Передо мной остался один голый череп и только тогда я отпустил из объятий мёртвое тело. Изуродованный труп, обезображенный в местах касания и с черепом вместо головы тяжело повалился к моим ногам.

Я повернулся к Каду.

  Всё произошло настолько быстро, что он остался на месте, ошеломленно взирая на меня. От толпы почти никого не осталось. Напуганное стадо, пришедшее за развлечениями, разбежалось.  Лишь небольшая кучка смельчаков сбилась в кучу вокруг Сибиряка, которому, надо сказать, нельзя было отказать в храбрости. Про Ирину, Федю и маленькую Олю все забыли. Три одиноких человека стояли на коленях и с ужасом смотрели на меня, не пытаясь даже освободиться от пут.

  Ведь я перестал быть человеком. И выглядеть как человек. Я это понимал и ощущал.

Демон с акульей головой тоже попытался скрыться. Он развернулся, успел сделать пару шагов прежде, чем я достал и его.  Достал правой рукой, которая неимоверно вытянулась, превратившись в нечто светящееся, в один миг достигло его и коснулось головы. Антроморфное создание немедленно перестало походить на человека. Он снова стал тем, кем и был до магической операции. Крупная акула, лишившись ног, упала на землю, а из разорвавшегося брюха вывалились кишки. Акула застучала хвостом и принялась извиваться то ли от боли, то ли от гнева хватая мощными челюстями собственные внутренности.

Я всего лишь коснулся его и подумал о наказании.

  Коснулся и бросил. Пусть умирает. Акулы умирают долго, даже вне привычной среды.

  Пустые окна многочисленных многоэтажек, окружавших нас, бесстрастно наблюдали за невиданным ранее  чудом.

На какое-то время пришлось отвлечься на полинезийского демона из мира Макоа. Когда же я повернулся к своему главному противнику, то обнаружил, что Каду правильно соотнёс наши с ним силы и возможности.  Храбрый воин постарался как можно скорее спрятаться от меня. Он раскрыл проход, тёмный провал, взявшийся из ниоткуда в воздухе и исчез в нём.

- Куда же ты бежишь от битвы, храбрый Каду? – закричал я на полинезийском с издёвкой. – Не убегай, я подарю тебе подарок!

Я очень хотел наказать его за всю ту боль, что он причинил мне и моим друзьям, но было бы хорошо, чтобы он как можно больше помучился перед смертью. Подняв правую руку и вытянув её перед собой, я заметил, как она снова принялась видоизменяться. Мой указательный палец принялся вытягиваться, словно состоял из резины до тех пор, пока не отделился от кисти. Он завис над землёй, принимая вполне определённую форму, чем-то напоминающую земного москита.  Насекомое обладало грузным телом с многочисленными лапками с острыми когтями.  Я знал, что оно легко пройдёт по туннелю и настигнет Каду, где бы тот не прятался.  Я не завидовал ему.  Мне даже стало  жаль  недавнего врага.  Ведь такая смертью, что я ему уготовил, ужаснула бы не только людей, но и богов.

- Работай! – приказал я созданию и легонько дунул на него.  Подхваченный образовавшимся из моих губ вихрем он пулей пролетел несколько метров и исчез в начавшей затягиваться тёмной  ране в  пространстве.

А потом я  повернулся к пленникам.

Они сбились в кучу и с ужасом смотрели на меня.  Площадь опустела.  Лишь Сибиряк с парой отчаянных смельчаков совершенно ошеломлённый и растерянный толокся почему-то рядом с ними.

  Первым делом, осознавая изменения, я вернул назад черты своего лица.  Демоническая и нечеловеческая маска  растеклась по коже, сквозь которую тут же проступили привычные контуры.

- Олег… - выдохнула Ирина. – Но почему сейчас? Почему не раньше?

- Так получилось, - не желая вдаваться в подробности, пожал я плечами. Ирина повернулась к группе мужчин. Как я заметил, все они во время маленького представления успели освободиться от верёвок.

  Я увидел, как исказилось её лицо, когда она заметила стоявшего недалеко человека.

  - Это же… Это же Сибиряк, Олег!  Ненавижу тебя, тварь! Ты же убил его, Олег, как он мог снова ожить?

- Всё очень сложно, - глубокомысленно и очень содержательно пояснил я ей голосом Дельфийского оракула, - и перед тобой на самом деле Сибиряк. Только другой, не тот, кого ты знала в  своей Линии.

- Всё равно – тварь.

- Совершенно согласен, - поддакнул я, на что Сибиряк, глядя на Ирину, недовольно проворчал:

- Я тебя, дамочка,  первый раз в жизни вижу, - то, как он произнёс предложение не оставляло ни малейших сомнений в его правдивости.

- Готовьтесь, нам пора, - сообщил я спутникам новость.

- Мы возьмём их с собой? – кивнула головой в сторону Феди и Оли Ирина.

- Конечно.  Им здесь не выжить.

- А как же остальные? Те, что останутся?

- Поверь, у нас не так-то много времени, чтобы устраивать и в новом мире эвакуацию. К тому же может возникнуть опасная путаница и ни одна. Нужно поторопиться, чтобы вырваться из ловушки и не застрять в ней.

То, что я хотел взять с собой Федю и Олю мне и самому не очень-то и нравилось. Ведь если они попадут в мир переселенцев, я  их двойников из нашего мира уже вытащить и спасти не смогу.

  Тут меня ещё и Тангароа решил подогнать. Откуда-то издалека пришёл знакомый голос:

«Поторопись, мой избранник Оеха! Я видел всё, что ты сделал.  Как мне стало весело, как весело!  Однако помни: силы, что я дал тебе, скоро покинут твоё тело.  Выбирайся из тех мест, я всё ещё чувствую присутствие древнего заклинания.  Выбирайся и приготовься, скоро я призову тебя и твоих друзей!»

  «Как скоро?» - довольно уныло мысленно спросил я его.

«В ближайшие дни».

  «Дай мне немного времени, Тангароа! Я уже придумал, как собрать мощную армию и мы дадим такую битву, о которой долго будут слагать песни».

«Хорошо. Я позову тебя, Оеха! И ты прейдёшь», - слабо отозвался он, и голос его исчез, растворился в бесконечном эфире.

Мне нужно было ещё кое-что сделать перед Переходом. Я посмотрел на Сибиряка:

- Ты запомнил всё, что здесь происходило?

- Запомнил, - недовольно проворчал он. За его спиной я заметил высокого Серого, кавказца, что убил в ангаре и ещё кого-то очень знакомого. Вся банда в сборе.

- Я знаю, что вы планируете.  Жить за счёт других.  И при этом легко распоряжаться чужими судьбами и жизнями. Но так больше не будет. Отныне всё будет по-другому. Вы будете помогать,  и спасать других, станете лидерами, справедливыми и мудрыми Я обязательно вернусь и посмотрю, как вы выполняете мой наказ.  И если найду, что вы виновны, то накажу вас.  Накажу так, что то, что вы только что видели, покажется вам лёгким и забавным развлечением.  Поняли меня? – Мне самому понравилось, как круто я с ними поговорил. Прямо как библейский пророк какой-то.

- Базара нет, - утвердительно мотнул головой Сибиряк.

Может быть, он и на самом деле сможет создать некое подобие общества, которое сможет как-то выживать в новом опасном мире.

- Приготовьтесь, - обратился я к Ирине и, захватив края только мне заметных искривлений, раздвинул их, открыв Проход.

  Ирина первой подтолкнула к чёрному провалу с дымящимися краями Олю:

- Ты должна войти внутрь!

  - Войти? Туда??

- Только когда шагнёшь вперёд, закрой глаза, - посоветовал я ей.

- Глаза? – девочка как-то тяжело вздохнула, сглотнула слюну, закрыла глаза и… остановилась.

Всех выручил Федя. Видимо очень уж хотел убраться с тех страшных мест подальше. Схватил за шиворот Олю и решительно шагнул внутрь дышащейся и мерцающей тьме. Девочка только успела вскрикнуть:

- Не надо! – и их больше не стало.

- И где же мы теперь очутимся? – с натянутой улыбкой спросила меня Ирина. После последних неудач она явно начала  испытывать вновь появившуюся боязнь перед путешествием между мирами. У человечества, по всей видимости, появилась новая фобия.

- Сама увидишь.  Думаю, что всё же там, где я хотел бы оказаться, - улыбнулся я ей своей очаровательной беззубой улыбкой.

- Посмотрим, - как-то неуверенно и с подозрением  произнесла она и растворилась в тёмном провале-заплатке, ярко выделявшемся на фоне близких зданий.

  Не оглядываясь ни на маленький лагерь, ни на зеркальное ограждение, ни на группу зрителей, смотревших на меня, смело шагнул следом за своими спутниками в неизвестность.

И открыл глаза.

  Я увидел те же берёзки и то же небо, что и в том мире, который только что покинул. «Даже тучка на том же месте», -  с удивлением отметил странный факт в уме. И опустил голову.

Мы вновь находились в дворике Денисова дома.  На небольшой площадке я  заметил несколько легковых автомобилей. Но самое большее, что меня поразило – количество людей вокруг.  Человек тридцать разного пола и возраста, повернувшись в мою сторону, с удивлением смотрели на меня.  Наверное, со стороны очень странно наблюдать, как из внезапно возникшей рядом с тобой чёрной дыры появляются неизвестно откуда взявшиеся пришельцы.

  Погода в мире - доноре соответствовала  тому, что я помнил о нём.

  От общей массы отделились две фигуры и поспешили ко мне. Я заметил их и улыбнулся им. Денис и Фёдор Павлович с последней нашей встречи нисколько не изменились.

- Ир, привет, - поздоровался Денис с девушкой, скользнул взглядом по незнакомому мужчине и девочке и тут же набросился на меня:

- Тебя где столько носило?

- Сколько? – недоумённо посмотрел я на него.

- Пять дней! Ты понимаешь, что для нас значат пять дней?!

- Как – пять дней? – теперь уже я был совершенно сбит с толка.

- Ты со мной в «джамшудов» не играй! – заметно обиделся мой давний друг. – Мы должны срочно сваливать отсюда.  Местный Денис появится с минуты на минуту. Я только что звонил в аэропорт -  рейс приземлился. Я ему, своему двойнику оставил послание, но нужно время, чтобы он осознал невероятное и врубился в ситуацию.

- Нужно время, - согласился с ним я, пытаясь понять, каким образом из моей памяти пропало целых пять дней.  Вероятно, аномалия, что сотворил Каду, сместила и временные параметры. – А что это за люди?

- Ты ещё за ворота глянь, - посоветовал Денис.

- Мы время зря не теряли, - вмешался Фёдор Павлович.

  Я подошёл к сплошной металлической калитке, открыл её и выглянул на улицу.  Вдоль забора припарковались с десяток грузовых машин, ещё несколько «легковушек» разного года выпуска и автобус, наполненный пассажирами. Несколько человек сидели рядом или прогуливались вдоль улицы. По их виду я понял, что некоторые находятся в ожидании не первый день.

  - Ого, кто это такие? – присвистнул я.

  Ответ пунктуального Фёдора Павловича как всегда основывался на тщательных и скрупулезных подсчётах.

- Всего восемьдесят шесть человек. Видишь, и нам пришлось поработать.  Часть родственников и друзей наших переселенцев, они в основном во дворе и машинах.  Другие же – первые сознательные переселенцы, направленные нашими вербовочными конторами.  Несколько семей, остальные сплошь студенты, молодёжь. Даже есть один предприниматель с семьёй. Демонтировал оборудование по выпечке хлеба, загрузил в грузовик  и к нам. Работали ведь. Хотя столько ждём, что многие начали говорить о розыгрыше, с трудом удерживали, чтобы не разбежались.

- А что в грузовиках?

- Как всегда – продукты и строительные материалы.

- Процесс, значит, пошёл, Фёдор Павлович?

- Да ещё как, Олег!  Заявлений поступило сотни, особенно из деревень.  Телефоны практически не умолкают.  Слишком уж сытно и привольно у нас народ дышит.  Часть проходит медицинские комиссии, часть ждёт. Ведь сюда отправлять новичков больше нельзя.

- Замечательно. Процесс, значит, пошёл, - ещё раз повторил я, и мне стало легко и хорошо на душе. – Пусть организуют очередь, через пять минут будут на той стороне.

Глава 12.

Олег Семёнович Полетаев, капитан ФСБ сидел на стуле, на другом краю стола напротив своего начальника – генерала Смольникова.  Сам по себе глава местного всемогущего агентства представлял собой значительную и очень весомую фигуру в крае и городе.  В последнее время государственное учреждение  полностью перенаправило свою деятельность за контролем над другими структурами и предотвращению террористической угрозы.  В прежней борьбе с криминальными группировками агентство вышло победителем. Кого-то перестреляли, кого-то посадили, а тот, кто оказался поумнее и имел деньги довольно успешно «рванул» во власть. На фоне последних одержанных побед над криминалом и терроризмом влияние всемогущей структуры значительно возросло.

Разговор, по всей видимости, предстоял интересный и долгий. Смольников, высокий здоровенный мужчина демонстративно некоторое время смотрел поверх опустившихся на кончик носа очков на подчинённого, о чём-то размышляя.  Генерал знал коренастого светловолосого капитана давно и знал очень хорошо.  Поэтому-то и приказал вызвать к себе именно его.

  Крепко скроенный сотрудник «конторы»  отличался рядом качеств, которые  начальство не могло не заметить.  Скрупулезная исполнительность дополнялась завидным упорством, позволявшим неизменно доводить до логической развязки каждое порученное дело.

«По своему незаменимый человек», - подумал Смольников и обратился к Полетаеву:

- Олег Семёнович, вызвал я сегодня вас по одному важному вопросу.

- Внимательно слушаю вас, -  капитан показывал все своим видом, что сосредоточен только на одном – не пропустить ни одного слова, исходящего от начальства.

  «Приятный человек», - одобрил его поведение про себя генерал и продолжил:

- Нужно провести  тщательное расследование по одному довольно щекотливому вопросу. Но сначала вы должны кое-что посмотреть.

Он повернул корпус и экран стоявшего напротив него на столе ноутбука к офицеру, вставил «флэшку» в предназначенную нишу, ввел на клавиатуре пароль в появившемся окошке, и только после проделанных действий  появилось изображение. Кликнув на нужный знак,  Смольников расширил окно, увеличив его на весь экран.

  Капитан внимательно наблюдал за всем, что ему дозволили увидеть, боясь пропустить малейшую деталь. А то, что он посмотрел, показалось ему на редкость интересным и порой даже вызвало удивление. К тому же у него стали появляться вопросы. И чем больше он смотрел, тем больше их становилось.

Записей оказалось несколько, но для удобства их смонтировали в один короткометражный фильм. Одну и ту же местность сняли с различных ракурсов и в различное время суток.

Сначала Олег увидел дом, обычный  старенький ничем не примечательный домик, спрятавшийся за высоким забором. Он видел похожие строения часто, стоило попасть в частный сектор, где он и проживал на сегодняшний момент.  Поначалу Полетаева удивил сам забор, явно предназначенный для того, чтобы ни один посторонний взгляд не попал внутрь скрытого им дворика. Но те действия, что начали происходить возле забора и вокруг дома чуть позже, захватили его внимание полностью.

Внезапно над домиком, на высоте не больше полсотни метров начали образовываться небольшие грозовые тучи. Напитанные скрытой в них энергией и влагой они зависли над крышей, не выходя за пределы постройки. Собственно, своим размером они повторяли объём дома.  Было хорошо видно, как внутри них, вопреки всем физическим законам бушует скрытая ярость стихий, которым что-то мешает вырваться наружу. Короткие молнии сверкали в темноте внутри грозовых образований без присущего им в подобных случаях сопутствующего грома.

Кто-то снял тучи несколько раз, с разных точек. И в разное время. Днём и вечером.

А потом капитан увидел ту же улицу, но теперь заставленную многочисленным автомобильным транспортом. Он заметил на ней несколько легковых автомобилей самых различных марок. Автобус, полный людей и большой грузовик с длинным тентованым бортом.

Неизвестные изнутри открыли ворота, и первая машина заехала внутрь двора. За ней последовала вторая, третья, четвёртая… Казалось потоку не будет конца.  Осознание всей странности происходящего пришло к нему внезапно, словно мистическое озарение. Никакой дворик не мог вместить такое количество транспорта, они словно исчезали все, стоило попасть на его территорию. Что же происходило внутри,  капитан не мог рассмотреть  – умело поставленный большегруз полностью блокировал любую возможность увидеть, что происходило внутри.  Мешавшая просмотру «фура»  последней и въехала внутрь, а за ней закрылись ворота.

- Довольно впечатляющее зрелище, не правда ли? -  пророкотал генерал, с удовольствием наблюдая за тем впечатлением, который произвёл на подчинённого показанный им короткий фильм.

- Чёрт знает что, - признался Полетаев. – Какая-то фантасмагория. Непонятно откуда взявшаяся туча, которая явно привязана к объекту.  А потом ещё шествие с конечным… исчезновением что ли.  И это всё происходит у нас в городе?

  - Естественно. Поэтому вы и сидите напротив меня.

- А дом, дом обследовали?

- Логичный вопрос. Видите ли, - усмехнулся генерал, - попытались и сразу столкнулись с препятствиями и трудностями.  По документам строение и закреплённая за ним площадь принадлежит губернатору и входит в довольно непонятную схему некоего нового проекта по переселению и планомерному распределению трудоспособного населения по заброшенным территориям.

- Какое-то странное и вычурное  название.

- Вот, вот и я так подумал  и решил копнуть поглубже, в надеждах наткнуться на очередную финансовую махинацию.  Впереди ведь выборы и каждый козырь не помешает. Но обнаружил довольно непонятные обстоятельства…

  - И какие же? – уже с нескрываемым интересом спросил капитан.

- Во-первых, - принялся выкладывать одну за другой из крапленой колоды сплошь козырные карты его начальник, - у данного фонда практически неограниченное финансирование на местном уровне. Ленд - линия, постоянно востребованная и немедленно пополняемая в «карманном» банке нашего светлого лидера. Мы пробили через свои каналы. Да, действительно, было такое личное распоряжение губернатора.

- Может, всё, как обычно?

- Не совсем, если вы имеете в виду хищения. Очень странно, но, похоже, деньги используются именно по назначению и их расход строго контролируется. Нам стала доступна некоторая документация, финансовая отчётность. Так вот. Уходят они на самом деле на закупку продуктов питания и строительных материалов. По всей стране.

- Выходит, проект реальный?  Что-то в коей раз для блага народа?

- Возможно. Но это опять же не всё. В последнее время  в городе открылись довольно необычные конторы.  Призывают поселиться в несуществующих или заброшенных деревнях, предлагая по всем меркам очень высокую заработную плату и всемерную помощь при переселении.

- Что-то не могу уловить взаимосвязи.

- Фишка в том, что тот пропавший внутри  дворика караван из автомобилей и состоял из вновь набранных рекрутов.

- О, как! И люди…

- Их больше нет, - закончил фразу за Полетаева генерал, и лицо его вдруг стало необычайно суровым.  – Проанализировав записи, мы установили личности многих из них только для того, чтобы убедиться в невероятном – люди исчезли. Кроме того нигде больше на дорогах края не «засветились» и автомобили с известными нам номерами. Они словно испарились. Мало того имущество всех тех, кто растворился в том  дворике заклятого дома поступило в завещательной или доверительной форме в распоряжение вербовочных контор, которые стали теперь ещё и риэлтерскими компаниями, избавляясь от домов и квартир клиентов в срочном порядке, по бросовым ценам.

- И что мешает… покопаться поглубже?

- Мы не можем начать диалог со второй стороной, - развёл руками Смольников, а лицо его искривилось. – Темы тщательно избегают. Вы понимаете, о чём я говорю?

- Вполне.

- Город подконтролен нам, Олег Семёнович и спросят, если что с нас. Поэтому я решил  создать небольшую мобильную группу.

- Сделаем. Привлеку лучших, самых перспективных. Если сказать честно, то меня и самого заинтересовало настолько необычное дело. Люблю распутывать клубки и разгадывать тайны.

- Кстати, есть и ещё один, очень лично напрягающий меня момент.

- Какой?

- Один необычный тип.  Нам удалось его несколько раз довольно удачно сфотографировать, и я уверен, что он – один из ключей к решению загадки.  Там, где возникает просмотренная вами чертовщина, начинаются непонятная нам движуха всегда в центре событий именно он.

Фотографии, распечатанные  принтером на фотобумаге,  стопочкой лежали всё время, пока шёл разговор рядом с генералом. Ожидали своего часа, разумно уложенные  лицом к столу. 

Смольников перевернул их, все сразу и пододвинул к капитану.

Олег машинально взял в руки снимки и привычно разложил перед собой. Те, на которых изображение выглядело смазанным или нечётким отодвинул подальше, а там, где лицо незнакомца можно было рассмотреть детально, выложил перед собой.  Всех фотографий оказалось шестнадцать. И на всех в центре картинки присутствовал один и тот же человек. Неизменно вокруг него клубился народ.  Некоторые из его сподвижников  мелькали рядом довольно часто. Полетаев сразу запомнил симпатичную темноволосую девушку, пожилого человека с седыми волосами и молодого парня лет двадцати семи с приметной внешностью неудавшегося учёного или заядлого компьютерного игрока.  Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что  человек на фотографиях и был руководителем, непререкаемым авторитетом всей группы злоумышленников.

Как заметил капитан, у него оказалось странное и устрашающее лицо.  В нём он не обнаружил, как не всматривался ничего знакомого. Ни азиатских, ни европейских, ни кавказских расовых маркеров. Нет, он явно рассматривал представителя совершенно незнакомой расы. Жёсткие и хищные черты лица отличались от всего, что он видел раньше. Совсем иной эволюционный путь создал из привычного набора – носа, двух глаз, рта, волос нечто совсем не похожее ни на что знакомое. 

Лицо не казалось блеклым и неприметным. Совсем наоборот. Властное, наполненное внутренней силой оно сразу привлекало внимание.

- Понравился? – ухмыльнулся генерал.

- Вы об этом человеке? – продолжал с любопытством разглядывать снимки офицер.

- А то о ком же, Олег Семёнович! – искренне удивился Смольников.

- Какой-то он не такой… Не наш.

- Вот  - вот и я так подумал. Тоже сразу пришли мысли, что он… не отсюда, что ли.

- Но то, что он у них за главного, по-моему, однозначный вывод.

- Бесспорно, капитан. И ещё вот что могу добавить. Все те аномалии, что мы наблюдали, тесно с ним связаны. Он появляется там, где исчезают машины и образуются необычные  облака, а после уходит куда-то вместе с ними. Куда, мы не знаем. А затем неизвестно откуда объявляется снова.

Олегу вдруг захотелось достать сигарету и закурить. Прямо сейчас, прямо при генерале.

- А рядом, рядом с ним заметили парня, что всё время вертится возле него? – продолжил Смольников.

- Да, конечно. Обратил внимание на него, девушку и старика.

Девушку и старика генерал проигнорировал, а вот относительно молодого человека дал пояснения.

- Мы навели некоторые справки о нём. Облегчили вам работу. Он официально и является руководителем губернаторского проекта. Официально! Но на самом деле вы-то видели, кто за ним стоит. Его, кстати, можно в отличие от других легко встретить в том самом доме, что я вам показал вначале.  Зовут Денисом. Для начала, думаю, будет разумно поговорить с этим Денисом. Тихо, чтобы не поднял шумихи.

- Сделаем, Борис Константинович, - кивнул утвердительно головой капитан, - аккуратно, красиво и в самые сжатые сроки…

  В своём кабинете капитан вызвал к себе двух наиболее перспективных сотрудников и посвятил их в самую суть происходящего, опустив, впрочем, ряд важных деталей.

А затем, как всегда, не доверяя никому, собрав необходимые после соответствующего звонка документы, направился в одну из указанных контор.

Он добрался до нужного здания быстро, благо не попал нигде в «пробки». Машину припарковал на небольшой площадке возле довольно знакомого четырёхэтажного строения в центре, где арендаторы снимали комнатушки для  офисов.

Некогда старое здание не снесли, а частично разобрали и как могли, реставрировали. После того, как стены укрепили, а кое-где собрали заново, постройку облагородили светлой облицовочной плиткой с довольно оригинальными вставками.  Многие здания вокруг вовсе не были жилыми, а принадлежали частным компаниям или государственным организациям.  В определённой мере благодаря малочисленности район и считался очень тихим.

Капитан невольно посмотрел на огромное монументальное строение напротив. Оно возвышалось над соседями, властно подавливая их цветастые крыши однотипной серой внушительной многоэтажной массой. Скользнув взглядом по зданию налоговой инспекции, Полетаев невольно тяжело вздохнул, вспомнив о том, что скоро должны подойти расчёты и квитанции для годовой оплаты имущественного налога. Потом, выбрав нужную дверь, открыл её, а через минуту поднимался по лестнице на второй этаж.  Необходимый ему кабинет обнаружил очень быстро.  И не только благодаря тому, что ему помогали ориентироваться цифры – таблички на дверях, но и потому что возле неё, единственном месте в пустом коридоре находились люди. Несколько человек сидели на выставленной в коридор пластиковой скамейке, разделённой на сегменты – стулья. Другие стояли рядом.

- Кто крайний? – спросил капитан, удостоверившись по номеру и надписи на табличке,  что попал именно туда, куда хотел. В то же время глазами ощупал и оценил собравшуюся публику.  Ничего особого не заметил.  Ближе к нему на скамейке расположилась  неприметная женщина лет сорока, дальше – пара парней. За ними молодая симпатичная русоголовая девушка. Трое мужчин среднего возраста пришли, видимо, вместе, потому и стояли отдельно чуть в стороне.  Вроде бы ничего особого, обычные студенты и работяги.  Удивляло другое – наличие очереди.

-  Я, похоже, - откликнулась немолодая женщина, пытавшаяся закрасить возраст нехитрым макияжем и безуспешно скрыть победившую полноту тёмной мешковатой одеждой. Наверное, ещё лет десять назад она была довольно привлекательной женщиной. Полетаев, впрочем, не увидел на её лице печатей, которые так не любил замечать на лицах многих тех, с кем приходилось контактировать по делу службы. Нет, в данном случае только труд и тяжёлая жизнь быстро состарили тело.

- Буду за вами, - улыбнулся он ей.

- Выглядывали и сказали, что если есть кто по рекомендациям, то можно и без очереди, - посоветовала она.

- Нет. Нет у меня никаких рекомендаций.

- Тогда придётся подождать.

- Так время уже около пяти, - удивился Олег. – В пять все же закрываются. Конец рабочего дня.

- Все, да не они, - охотно поддержала беседу женщина. – Продлили время работы до девяти вечера. Я тоже заволновалась и спрашивала.  Говорят, народа много приходит…

- Ах, много народа, до девяти…

- Да все ждут очереди к одной двери, - продолжила словоохотливая женщина с таким видом и таким тоном,  словно знала капитана не менее ста лет. – Я вот сама с деревни.  Работы нет у нас никакой.  Кое – как держимся на мою зарплату, я в сетевом магазине работаю.  Пятнадцать тысяч, скажите, много это или мало?  Ни на одежду, ни на еду не хватает. Муж не работает, хорошо ещё хоть хозяйство большое держим. Тут ещё и дети подросли, сын с армии пришёл, а дочь школу заканчивает в этом году.  Вот оба они и собрались в Москву или на юг в новую столицу.  Раньше ведь все на север ехали, а теперь сбегают в Москву, там хоть жить можно. А я тут прочитала как раз объявление в районной газете и любопытно стало. Так всё складно поют…

- Вот, вот.  И мне интересно стало, - поддержал её Полетаев.

- Ну, думаю, прокачусь и посмотрю. А если, правда, то, что обещают? Большая зарплата, трудоустройство, домик бесплатно. А если всё это – правда?  Так к ним тогда, в такую сказку вся деревня наша сбежит, от мала до велика. И сын с дочкой, если что будут рядом в городе жить.

- В каком ещё городе? У нас что ли? – искренне удивился Олег.

- А вы что, совсем ничего не знаете?  Они ведь кроме деревень, рядом с ними ещё и большой город строят, с полного нуля.

- Да ну, - Полетаев почувствовал, как у него появилась неприятная тревожная тяжесть в груди.

За довольно познавательной беседой он и не заметил, как подошла очередь. Персонал работал споро, и очередь продвигалась быстро.  Прежде чем зайти внутрь кабинета офицер заметил, что после него образовалась довольно длинная змейка из стоящих вдоль стены людей.  Сразу после окончания рабочего дня несколько десятков горожан самого разного возраста спешили попасть в заветное место.

Дождавшись, когда из дверей показался молодой человек, Олег шагнул внутрь комнаты.  Она ничем не удивила его. Отделанное стандартным светлым пластиком помещение  легко вместило три поставленных в ряд канцелярских стола с сотрудницами – девушками.  Возле каждой лежали кипы каких-то бумаг, и стоял неизменный помощник - стационарный телефон. Два стула, стоявшие напротив них, по другую сторону столов оказались  заняты, третий только что освободился.

- Проходите ко мне, - довольно устало пригласила присесть симпатичная стройная брюнетка лет двадцати пяти, одетая в нарядную белую блузку и серую юбку. – Видите, вот перед вами свободный стул.

Полетаев уселся напротив девушки.

- Документы у вас с собой?

- Конечно, - капитан достал из пакета и протянул  нужные бумаги. – Всё, как и пояснили по телефону. Медицинская комиссия, трудовая книжка.

То, что подготовил для встречи офицер так или иначе в какой-то мере соответствовало  действительности.

Пока девушка знакомилась с документами, он невольно прислушался к разговору рядом, за соседним столом. Совсем молоденькая блондинка составляла анкету для уже знакомой ему по беседе в коридоре женщине.

- Знаете, - довольно громко, широко и открыто улыбаясь, говорила блондинка. – Наличие скота даже приветствуется. Ваши бурёнки, хрюшки и бобики никуда не денутся, и для них тоже будет выделена специальная перевозочная техника. А домик мы предлагаем вам в новом посёлке.  Четыре комнаты, подвал, красный кирпич, черепица. Хозяйственные постройки придётся возводить самим.  Новый посёлок, только что заложенный, всего-то километров сорок от города.  Можно немного подождать здесь. Но если вы будете ожидать  ТАМ, то и окажетесь уже в этом месяце в первой очереди на заселение.

- И… сколько ждать ТАМ, если скажу, что через пару дней мы будем готовы? – он услышал, как голос у его бывшей собеседницы дрогнул.

- Максимум, дней десять, ведь у вас хозяйство и дети. Комфортабельная гостиница будет в вашем распоряжении всё это время и, конечно, вы не за что ни платите.

- А земля?

- Сколько угодно, по вашему желанию.  Единственное неудобство, что полоса будет не вширь, а в  длину. Никаких тревог, никаких забот.  Никаких поборов, бесплатное образование и медицина. Я тоже собираюсь на днях ТУДА. Найду замену, соберу чемодан и ТУДА. А потом родителей к себе перетяну.  Говорят, ТАМ природа шикарная, полная уверенность в завтрашнем дне. И ещё – ТАМ жить интересно.

- Да как вы мне всё рассказали… Я хоть завтра.

Капитан непонимающе и с весьма глупым видом смотрел на сотрудницу напротив, слушая разговор.  Мысли не шли в голову.  Что это за место ТАМ, где действуют совершенно другие законы и понятия, чем ЗДЕСЬ?

Его вывела из лёгкого ступора всё та же брюнетка:

- Я посмотрела, у вас есть записи об участиях в боевых действиях.

- Было. В своё время.  Командировки в «горячие точки» во время службы.

- Такие люди, как вы нам очень нужны, - заверила его сотрудница и одарила волнующей улыбкой. Не кого-то, а именно его. – Очень даже нужны. Можете работать в городе или в посёлках.  Или же в силовых подразделениях. Как раз сейчас и создаём такие.

- Силовые подразделения? – переспросил Олег. – И какая же заработная плата?

  - Ну, в нашем российском эквиваленте тысяч двести для начала.  Понимаете, ТАМ несколько иная денежная единица, но в переводе на рубли по текущему курсу, тысяч двести. Для начала.

Капитану почему-то стало плохо. Он сразу вспомнил, как совсем недавно после добровольного воссоединения с Крымом ему, как и остальным сотрудникам резко сократили денежные выплаты. Сразу и без объяснений каких-либо причин процентов на двадцать.

- А семья?

- Не проблема. Устроим всех…

Через два дня капитан ФСБ Полетаев Олег Семёнович так ничего и, не доложив генералу Смольникову, пропал. Испарился, словно его никогда и не было.

Следом за ним ровно через сутки исчезла вся его семья.

* * *

  Два одиноких внедорожника упорно продвигались вперёд по намеченному маршруту под палящими лучами тропического солнца по первобытной саванне. Порой им помогали развить приличную скорость хорошо заметные и плотно утрамбованные звериные тропы, созданные стадами крупных млекопитающих.

Внутри первой машины, белого «Лексуса», за рулём сидел крепкий крупный мужчина, бывший шофёр недавно попавшей в иную реальность «фуры». Рядом с ним, на соседнем пассажирском сидении невозмутимо смотрел в окно мужчина в строгом деловом костюме с аристократическими чертами лица. В руках мужчина держал необычную короткоствольную винтовку.  А на заднем сидении вольготно развалился совсем молодой парень, один из ветеранов переселенческого движения, случайно оказавшийся в злополучном рейсовом автобусе.

- Стен больше не видно, отъехали от города, - заметил пассажир сзади, обернувшись назад.

- Вроде и не гоним, а отъехали уже порядочно. Дорога-то совсем и неплохая, готовая «грунтовка», - отозвался здоровенный водитель. – Несмотря на дикость кругом, жить можно. Я когда сюда попал, первым делом увидел татуированных «чурок»…

- Не «чурок», а полинезийцев, - обиженно поправил его сидевший сзади Игорь, успевших завести знакомых среди воинов Акульего народа.

- Да мне плевать, как они себя там зовут. По виду так самые настоящие «чурки». Странные, правда, очень. Ну, так вот. Смотрю на них, ничего понять не могу. Потом голову поворачиваю, а напротив куча львов тушу большого животного  терзают. Тут уж мне и на самом деле нехорошо стало…

- Ну, сейчас вокруг совсем всё по-другому, - заметил Вавилов. – Возведена защитная стена. Скоро будут готовы первые здания. Ещё через пару недель там, куда мы направляемся появиться первое сельскохозяйственное поселение, и с городом его свяжет шоссейная дорога.

- Уф, как же у вас всё быстро и ловко получается, - недовольно проворчал водитель.

- А всё так и есть, так и будет, Виталий, - спокойно игнорировал сарказм губернатор лун Мандорры. – Ведь на наших глазах появилась стена, и дома растут как на дрожжах. Завтра запустят первое предприятие – пекарный цех.

- А я вот давно хочу спросить вас, - обратился к высокопоставленному чину Межзвёздной Российской Империи Игорь. – А как там у вас, в вашей Линии?

Вавилов на секунду задумался.

- Вроде как для нас обычно. Космические корабли, другие планеты, иные Линии.

- Как я понимаю, до определённого момента наши Линии были очень похожи, - заметил студент медицинского института, - но в какой-то миг разошлись в развитии.

- А у вас был Гагарин? Первый полёт в космос?

- Конечно, был, - ухмыльнувшись, подтвердил Виталий. Кривая усмешка вкупе со свёрнутым некогда на какой-то разборке носом придала лицу зловещее выражение. – А как без него. Наша гордость. Одна из немногих.

- У нас с того полёта всё и началось. И технологический рывок мы совершили, когда к власти пришёл Леонид Ильич Брежнев.

- Знакомая личность, - кивнул головой Игорь.

- В тысячу девятьсот шестьдесят третьим мы первый раз высадились на Луне.

- Как… на Луне? У нас на спутнике побывали американцы, только намного позже, - растерянно произнёс Игорь.

Не обращая на него внимания, лунный граф продолжал:

  - Леонид Ильич максимально оптимизировал и демилитаризировал экономику, связав процесс производства с итогом разработок, что собирали многочисленные бюро по внедрению в жизнь новейших изобретений. К тому времени мы стали обладателями потенциально важной силы.  Благодаря отлично поставленному учебному процессу появилось множество учёных и инженеров с невероятно интересными идеями, которые тщательно собирались указанными бюро и рассматривались даже  самые фантастические проекты, в первую очередь, реализуя те из них, которые открывали наибольшие перспективы. За десять лет мы настолько оторвались от бывших противников, что оставили их далеко позади. В середине семидесятых  внедрили в массовое производство гипер световой двигатель и открыли путь на звёзды.  А немного позже нашли способ  проникать и изучать другие Линии, что стало одним из основных исследовательских направлений.

Виталий, отвернув от губернатора голову, сделал вид, что рассматривает многочисленные стада диких животных и всецело поглощён наблюдением за дорогой.  Непуганые животные, порой совершенно причудливых форм лишь поднимали головы при звуке работающего двигателя, но вовсе не спешили убежать, незнакомые с новой опасностью, появившейся в их мире.

- Зверья – то сколько, - с хорошо слышимой горечью в голосе произнёс, наконец, он.

- И как там… На других планетах? – не скрывая обиды спросил Игорь.

- Ну, я в последнее время только и торчал на лунах Мандорры.  Ничего примечательного, несколько  станций для добычи полезных ископаемых под защитными куполами.  А вот на самой планете очень даже интересно! Разумная раса, вступившая в контакт, примитивная, но с очень любопытным строением тела, в корне отличающаяся от тех эволюционных канонов и шаблонов, к которым мы привязаны и привыкли.

Вавилов не спешил дальше распространяться о том мире,  в котором недавно жил и работал.  Наступило тягостное молчание. Автомобили всё дальше и дальше забирались в неисследованное пространство.

Уровень почвы заметно повысился, изменился на глазах рельеф и ландшафт. Вдалеке появились очертания гигантской горы с блестевшей шапкой ледяного покрова, а перед ней тёмной полосой вытянулся густой лес.  Благодаря горе и тому, что приходилось невольно подниматься к ней, изменился климат.  Потянул пропитанный прохладой влажный ветерок, создавая более привычную атмосферу, чем та, которая только что окружала путешественников.

- Совсем как Килиманджаро, - показал на гору Игорь. – А может, она и есть.

- А я был на ней, - усмехнулся Вавилов. – На Килиманджаро.  На самой верхушке несколько раз во время  экскурсий на гелиокоптерах.

- А кто бы сомневался? Кто бы сомневался? – с неожиданной злостью произнёс водитель. – А я вот не был. Нигде не был. Хоть всю жизнь не разгибаюсь. У жены родителей был. Вот там я был! Много раз! Каждый раз с тестем самогонку пьём. И ещё два раза в наших местных горах отдыхал, куда нам до Килиманджаро!

Снова желание продолжать беседу отпало у всех до тех пор, пока автомобиль не достиг первых деревьев. Здесь Виталий остановил машину.  Первым вышел из неё, громко и демонстративно хлопнув дверью.  Следом за ним вылезли из внедорожника и его спутники.

- Превосходное место, - вдохнул всей грудью чистый, напитанный незнакомыми волнующими запахами воздух Вавилов, - прекрасное место! По всем меркам отличное для будущего поселения!  Много деревьев кругом, значит, можно поместить столярный цех. Пилорама обеспечит город брусками и досками, тем более что и располагается совсем рядом.

- Деревья какие-то чудные, - буркнул вечно недовольный водитель.

- Деревья, правда, необычные, - согласился с ним бывший губернатор далёких лун.

  Внутрь огромных вековых стволов могло бы с лёгкостью встать немало людей. Как зачарованный Вавилов обошёл медленно по периметру одного из гигантов.  Могучие руки – ветки с многочисленными обвисшими длинными листочками пересекались, перепутывались и переплетались с другими ветвями, жадно тянувшимися к свету от соседних стволов. Яркие красные и оранжевые цветы, разбросанные повсюду в траве, радовали глаза после унылой саванной растительности своей цветовой гаммой  и необычностью. Между листьями, повсюду сверху гроздьями свисали крупные неизвестные плоды шарообразной формы с тёмными геометрически правильными полосками, проходящими по всей шкурке.

- А, какая вкуснотища, - Игорь успел сорвать один из них и надкусил прежде, чем кто-то поразумней успел его остановить.

- Всё таки дурной ты, Игорь, - опять в привычной манере недовольно забубнил Виталий, - а если бы они ядовитыми оказались?

- Никогда не ел ничего подобного, - с довольным видом с хрустом откусил порядочный кусок от добычи студент. – А вы попробуйте, прежде чем возмущаться сами, Виталий Андреевич.

- Ну, уж нет. Я лучше полчасика подожду и на тебя посмотрю, полезет там изо рта пена или ещё откуда-либо…

- Нужно Олегу идею подсказать, - продолжал Игорь. – Их же можно экспортировать на Большую Землю. Вот, допустим, поставим в этой местности цех, пусть он заодно ящики делает, а жители плоды собирают. А мы разбрасываем их на той стороне по продуктовым базам.

- Блестящая, кстати, идея! – поддержал его лунный граф. – Так что поселение сразу будет выполнять несколько назначений.  Очень нужный получается объект, на тысячу жителей не меньше.  Здесь тебе и пилорама с готовым сырьём, и масса плодовых деревьев. А ещё посмотрите, почва, почва-то какая! Великолепная! Как раз для картофеля и томатов! Будут с лёгкостью урожаем снабжать и себя и нас. Ну, что, здесь установим маркер? -  обратился он к остальным членам экспедиции, подтянувшимися от второй машины, синего «РАФа». Сергей, высоченный здоровый парень, сын Митрича согласно мотнул головой. А вот Бобо, татуированный полинезиец ничего не ответил. Он первый из Акульего народа преодолел испуг перед техникой и замкнутым пространством и сам напросился в помощники.

В отличие от своих спутников, островной воин ни  на секунду не расслаблялся. Настороженно и подозрительно осматривался по сторонам, едва оказавшись на свежем воздухе.  Он-то первым и заметил опасность, когда Вавилов закреплял на ближайшем дереве сигнальный маячок.

Отважный воин рванулся навстречу ей всем телом и как подобает его народу, огласил окрестности свирепым рёвом:

- Оао!

Два очень крупных хищника, одна из местных разновидностей льва совсем близко подкрались к людям и готовились к последнему рывку, поднявшись из травы.  Самка и самец намного превосходили размерами и без того грозных земных сородичей. Фантастичность возникшего опасного видения подчёркивало необычное строение передних и задних лап.  Выгнутые под более острыми углами, они явно по длине были больше, чем у земных аналогов, что позволяло зверям совершать невиданные гигантские прыжки и охотиться на очень крупных или быстрых травоядных. Впрочем, львиные морды нельзя было перепутать ни с какими другими. Привычная и знакомая грива окаймляла грозный лик самца, у самки не было и намёка на неё.

Вавилов сразу же заметил опасность и машинально вскинул винтовку, с которой предпочитал нигде не расставаться.

Хлоп!

Хлоп!

  Сухо треснули два выстрела. Зверь угрожающе рыкнул на такой ноте, что пришельцы из будущего невольно попятились и тут же дёрнулся в бок. Пули попали точно ему в грудь, оставив в месте проникновения кровяные пятна.  С невероятной скоростью, почувствовав боль и явную угрозу от ещё невиданной двуногой дичи зверь, а за ним его самка словно на пружинах взлетели вверх и мгновением позже потерялись среди деревьев.

- Он не может уйти далеко, - довольно спокойно произнёс Вавилов. – Да и мы не можем бросить подранка рядом с будущим поселением… Вот ведь оказия какая, целился-то я точно в сердце.

  Первым вперёд шагнул Бобо. Полинезиец явно ничего и никого не боялся.  Вооружённый лишь одной боевой дубинкой он двинулся вслед за хищником.

  Виталий и Вавилов последовали за ним, велев остальным до их возвращения оставаться внутри автомобилей.

Хотя Бобо попал в совершенно незнакомую среду, но по-прежнему оставался непревзойдённым следопытом.  Ориентируясь по совершенно незаметным и невидимым  для его спутников знакам, оставленным беглецами на траве, которые ему одному говорили о очень многом, он уверенно шёл по ним вперёд.

- Дитя природы, - вздохнул Вавилов. – Ни один прибор не справится с таким заданием лучше его.

Вскоре полинезиец привёл охотников к зарослям кустарника, захватившим  целую небольшую полянку.

Он остановился метрах в пятидесяти, не доходя до зарослей, и направив в центр их дубинку, негромко произнёс:

- Ооу…

- Что он сказал?  -  с тревогой спросил Виталий. Лишь один большой нож мог защитить его, поэтому он ощущал себя довольно некомфортно.

- Говорит, что зверь прячется здесь, - перевёл реплику с языка Акульего народа звёздный граф, порядком изучивший за последнее время словарный запас полинезийцев.

Как бы подтверждая предположение проводника, ветки затрещали, и из убежища показался лев во всей красе – с оскаленной пастью, огромный и зловещий.  Издав громкое рычание, широко раскрыл пасть с множеством больших, похожих на кинжалы зубов.

Затем попытался шагнуть навстречу противникам, но лапы его подломились, и он тяжело упал грудью на них.  Не понимая, что происходит с глухим и недовольным рычанием снова поднялся и двинулся вперёд. И опять только для того, чтобы точно так же завалиться вперёд.

Мощные заряды, выпущенные из винтовки звёздного графа, прошили тело зверя насквозь, войдя в грудь. На своём пути они разорвали мышцы и раздробили кости, что и было причиной того, что зверь не мог двигаться как раньше.

Вавилов вскинул ружьё.

Хлоп!

Хлоп!

Теперь он целился в середину огромного лба.  Оставив кровяные метки, пули прекратили мучения животного.

  Лев умер мгновенно.  Тяжело повалился на бок, сначала присев на круп и застыл неподвижной громадой, даже после смерти внушающей страх оскаленной мордой, огромными когтистыми лапами. Он не дошёл до людей всего метров пятнадцать.

- Храбрый зверь, - тихо и почтительно произнёс Вавилов. – До последнего защищал свою самку, дал возможность ей уйти. Её  можно не искать, она теперь далеко от нас.

- Такой, пожалуй, - так же негромко сказал Виталий, - легко перепрыгнет через нашу ограду и  проникнет внутрь периметра.

Бобо же двинулся к мёртвому животному и вдруг, то ли зарычал, то ли запел.  На корточках присел рядом с тушей, положил рядом дубинку и, вдавив пальцы глубоко в плоть, вырвал глаза льва. Подняв голову, держа в вытянутых вверх руках, на раскрытых ладонях два окровавленных белёсых шара что-то прорычал небесам, а затем один за другим запихал их в рот и принялся жевать.

- Они пугают меня, - прохрипел Виталий. – Эти «чурки»…

- И не только тебя, - неожиданно тихо, словно боясь обратить внимание каннибала на себя, признался Вавилов.

- Что он сказал?

- Призвал бога мёртвых. А потом попросил его дать ему смелость и храбрость невиданно страшного и отважного зверя.

Глава 13.

  Мне не давала покоя смерть Василия. Ни на минуту не отпускал от себя его образ. И видение сюрреалистического ангара среди пустыни смерти, где он погиб. Мало того, что очень сильно привязался к нему, он в последнее время много раз доказал свою ценность для всего нашего маленького сообщества и стал неоценимым помощником и советчиком для многих переселенцев. Я искренне считал его своим другом. Таким же неустрашимым, как я, поэтому и взял с собой в роковое путешествие. В этом я не ошибся, но не учёл только одного. Что он не обладает неуязвимостью, которой меня одарил Тангароа.

Я понимал, что в других реальностях, или в других Линиях, как называл их Вавилов, существует множество его копий таких же, как у Серого или Сибиряка, что я успел повстречать. Практические двойники по характеру и поведению.  Теперь же я лишь надеялся, что в своих путешествиях случайно наткнусь на одного из них и позову с собой.

Отдав необходимые распоряжения для организации следующего конвоя, намеченного на вторую половину дня, выбравшись из печальных раздумий,  окинул взглядом то, что успели сделать переселенцы за несколько дней нашего отсутствия.

А посмотреть было на что.

Мужчины, женщины и дети, пассажиры автобуса, звёздный граф, чета Мироновых и семья Митрича трудились не покладая рук, разбившись на три смены. Даже ночью работающие генераторы распугивали животных шумом и характерным тарахтением и снабжали необходимым освещением строительную площадку. Среди пассажиров автобуса нашёлся бывший инженер, и даже умелый каменщик, правда, в возрасте.

Ограду, наш внешний защитный периметр закончили при мне, часть из неё состояла из выставленных и подогнанных бетонных плит, большая же представляла собой ряды клубистой колючей проволоки, закреплённой на надёжно и глубоко врытых столбах. Ограждение обхватило довольно обширную площадь, которую можно было увеличить в любой момент.

В условиях местного климата вовсе не требовалось делать стены массивными, как у нас, выкладывая их в два или полтора кирпича. То же самое относилось к утеплению и ещё многим трудоёмким вещам, что очень экономило и ускоряло время возведений зданий.  Поэтому неудивительно, что они росли на глазах, словно на дрожжах, изменяя ландшафт каждые следующие  сутки.

  Довольно большая четырёх этажная гостиница практически готовилась к сдаче, сложенные блоки умело обшивали снаружи, стоя на деревянных многоэтажных «козлах»  несколько человек облицовочной плиткой.  А изнутри доносились звуки работающих генераторов, обрывки речи, какой-то стук. Не дожидаясь, пока произойдёт осадка здания, женская бригада принялась одновременно за отделочные работы.

Ещё с десяток мужчин трудилось  над небольшим административным зданием, где должны были разместиться в первое время все наши немногочисленные служащие. От центральной улицы работники повели и первое боковое ответвление.  Сразу за гостиницей ясно обрисовались контуры практически готового двух этажного тандхауза, разделённого на секции и рассчитанного на проживание  пяти семей.  С прилегающей территорией, со стенами из весёлого разноцветного кирпича. За ним я заметил ещё два намеченных котлована.

Недалеко от меня вводил в курс дела группу вновь прибывших  людей и распределял по бригадам Фёдор Павлович.

Через месяц я не узнаю этого места.  Готовый городок станет колыбелью, основным форпостом наступающей цивилизации.

  Нам необходимо было ещё до катастрофы создать готовую  развёрнутую структуру из поселений, строго специализированных и по-своему уникальных.  А потом ещё заселить их. Вчера вечером вернулся с группой разведчиков Вавилов и обрадовал всех тем, что обнаружил интересное место для будущей сельскохозяйственной колонии, с плодовыми деревьями, умеренным климатом и прекрасной почвой. Скоро сетью таких опорных пунктов покроются острова и континенты незнакомого мира, всюду, где мы дотянемся.  Мы обязательно должны в ближайшее время найти выход к океану, он должен находиться где-то поблизости и его открытие сулило небывалые перспективы для развития.

К тому же за всеми обрушившимися заботами первооткрывателей и пионеров мы не должны забывать о безопасности житья. И  мы обязаны успеть взять у старого мира как можно больше для того, чтобы обеспечить процветание в будущем. Поэтому для достижения столь светлой цели я считал приемлемыми любые методы.

Поморщился от сонмы беспокоящих мыслей и, заметив проходящего мимо Сергеева, подозвал его к себе:

- Как там у тебя идут дела?

Он пожал плечами:

- Считаю, что готовы несколько человек, не больше. Нам же нужно намного больше, чтобы создать несколько штурмовых групп.

- Думаю, завтра, максимум послезавтра у тебя людей будет достаточно.

- Тут ещё одна маленькая заминка получилась.

- Что такое?

- Денис настаивает, чтобы в число первичных целей включили городскую библиотеку.

- А это ещё зачем? – искренне удивился я. – Всё перечитал?

- Говорит, что в отделах технической литературы рассыпаны многочисленные знания, которые мы должны сохранить и в итоге использовать. Которые помогут выжить. Его всё беспокоит, а вдруг  тебе удастся открыть дверь в последний раз. И ещё…

- Что ещё?

- Говорит, что если ты можешь проходить в другие миры, то весь смысл эвакуации теряется. Если похожих реальностей много ведь тогда  должно быть полным – полно похожих двойников, хватит для заселения не одного мира.

Я уже не раз думал по этому поводу, поэтому холодно возразил:

- Где бы я ни был, не встречал ни одного мира, который мог бы стать донором.  Возможно, мы последний подходящий вариант. Тангароа сказал, что уцелевших миров почти не осталось и количество их продолжает стремительно уменьшаться. Так что наш родной мир по своему уникален, и мы должны по максимуму использовать возможность. Так ему и передай.

- Так и передам, - широко улыбнулся полицейский. – Тогда, да. Конечно, в таком случае нужно торопиться. Смысл имеется.

- Смысл имеется. Во всём и всегда. Готовы? -  обратился я к сидящему в кабине большегруза Митричу.  Его громадина возглавляла колонну. Он образовал из двух пальцев нечто наподобие нолика и показал мне интернациональным жестом, что всё в порядке.

Незаменимый он всё-таки мужик…

  Переход прошёл совершенно буднично, видимо, слишком часто я принялся путешествовать в последнее время по различным мирам. Выход для транспорта открыл на недавно арендованной небольшой базе. На последнем совещании наша инициативная группа так и решила – почаще менять место дислокации, чтобы избежать возможных неприятностей.

Перегнав несколько пустых грузовиков в другую реальность,  подошёл к старенькой белой «тойёте», что ждала у ворот.  Шофёра я не знал, слишком много новых людей попали в поле зрения в последнее время, чтобы я смог запомнить их всех.  Молодой парень, очень  коротко подстриженный, с открытым лицом встретил меня с видимой доброжелательностью, стоило втиснуться на заднее сидение.

- Доброе утро! Сразу к части?

- Ну, да. Как вчера и было решено, - я вольготно развалился на мягких посадочных подушках. Пока я буду обрабатывать командира воинской части, дислоцированной километров в тридцати от города, мои помощники, которых становилось всё больше и больше, проведут закупку нужных материалов и подготовят новых переселенцев для отправки в колонизуемый мир.

Я смотрел на проносящиеся за окном многочисленные городские постройки – много этажки, кинотеатры, административные здания. Смотрел и не мог оторваться на привычную зелень, на яркое солнце, на снующих людей.  Почему-то невольно вспоминалась  мёртвая заснеженная пустыня с теми же, но уже разрушенными и исковерканными остатками зданий.

- Говорят, в новой партии с вечера прибыла семья какого-то непризнанного гения с Новосибирска, - попытался отвлечь меня от недобрых воспоминаний шофёр. -  Что-то там изобрёл такое, что даже в Москве его наградили. Наградить-то наградили, а потом напрочь забыли.  А он забрасывал идеями патентные бюро, да только никому они не нужны оказались, к военке ведь не относятся.  Хотя спецы говорят, перспективы открывают ещё те.

- Таких людей у нас немало. Народ талантливый, беда в том, что таланты не нужны здесь никому, - заметил я. – Мы их на той стороне по достоинству оценим и как можем, поможем.  Сам-то как к нам попал?

- А у меня отец на той стороне, - откровенно признался парень. – Мне письмо от него показали.  Водитель он, дальнобойщик. Я у него один.  Вот и вызвался задержаться и помочь.

- Сообщение, наверное, ещё то, - улыбнулся я и вспомнил, как мне показали стандартно смонтированный блок, который помещали перед каждым посланием. Напугать и сорваться с места он мог кого угодно. Ядерная пустыня и просторы неизведанного мира. Правда, показывать такие видео вместе с письмами приходилось при помощи специальных курьеров.

- Ага. Это точно. Я как увидел будущее, так сразу понял, что бежать надо, а потом слова отца услышал. Я и раньше планировал уехать на Запад, за границу, а тут понял, что выход один, что бежать надо не в ту сторону, а к вам. И природа мне понравилась.

- Ну не везде так хорошо, как показано в ролике, - признался я.  - Мы сначала очутились на выжженном плато, ровным, как сковорода. Правда, потом нашли для поселения другое место. А затем обнаружили и более благоприятные для обитания места, но менять пока ничего не будем. Колыбель, или как прозвали город некоторые шутники, Оехия, уже вобрала в себя массу сил и времени, и мы не можем позволить себе метаться в ближайшее время.

Мы выехали за город. Справа заблестела серебристым извилистым полотном река, а слева нас от пейзажа отгородила железнодорожная насыпь.  Автомобиль быстро обгонял паровоз с зелёными пассажирскими вагонами. Движению порядком мешали многочисленные пробки на выезде из города.

- Всю ночь не спал, - пожаловался водитель.

- А что такое? – поинтересовался я.

- Беженцы, - пояснил он. – Из деревень. Прибывали всю ночь.  Несколько семей сразу.  Кто на легковых, а остальные с наёмными грузовым транспортом. С вещами и… коровами в будках. А ещё там курицы, собаки, кошки. Каждой твари по паре. Короче, готовый Ноев ковчег.

- Замечательно, - я и в самом деле обрадовался новости. – Домашние животные очень нужны.  А сам-то когда к нам?

-  Собираюсь сегодня вечером. Со вторым конвоем.

- Ещё встретимся, - улыбнулся я.

- Ещё встретимся, - согласно мотнул головой он.

Количество грузового транспорта, попадавшего во вновь формируемое хозяйство,  увеличивался каждый день. Как впрочем, и количество беженцев.  Большинство  не обременялись чемоданами, а тащили с собой всё нажитое годами.  Нужно будет срочно увеличивать площадку, перенося забор, и запускать проекты с новыми поселениями. Для следующего шага необходимо разжиться как  можно большим количеством разнообразной  техники. Как раз такой, что стоит на консервации, на территории военной части – длинные ряды из сотен грузовиков.

Мы остановились возле военной части, у бетонного забора с клубящейся наверху колючей проволокой. На контрольно – пропускном пункте, как и было, оговорено меня ждал офицер в звании старшего лейтенанта.  Встречу организовал один из новых переселенцев, хорошо знавшего командира.

  Велев подождать шофёру, сам последовал за провожатым. Одновременно с любопытством смотрел по сторонам, боясь пропустить малейшую деталь. Пока мы шли к штабу полка, обратил внимание на ухоженные кустарники, дорожки между ними. А за ними возвышалось то, что интересовало меня больше всего. Множество гигантских складов, приземистых, сложенных из силикатного кирпича. За складами неясно темнели ряды техники.

Вот где богатство! Вот куда бы руку наложить!

Вскоре я уже сидел за большим полированным столом напротив полковника Мозгового. Юрий Анатольевич сразу произвёл на меня неизгладимое впечатление. Крепкий мужчина с тяжёлым взглядом и будто из гранита высеченными чертами лица явно не любил терять попусту время. Да, наверное, и повидал на своём веку немало.

- Юрий Анатольевич, - представился он, хотя я ещё со вчерашнего дня знал, с кем мне предстоит встретиться. – А как вас следует называть?

Он с любопытством скользнул взглядом по моей, прямо скажем экзотической внешности. Мне не хотелось называть своего настоящего имени, уж слишком бы оно не подходило и не соответствовало нынешней физиономии.  Поэтому-то я и решил озвучить имя, которое дали полинезийцы.  Нужно сказать, что я и сам очень привязался и привык к нему. Настолько, что почти забыл настоящее.

- Оеха… Можете звать меня Оеха…

- Довольно странное имя, - заметил полковник. – Хотя говорите вы по-русски чисто, без малейшего акцента. Служил на Кавказе и на Севере, но такого не слышал.

- Оно… полинезийское, - уточнил я.

- Полинезийское? – его брови  удивлённо приподнялись. – И по какому поводу к нам пожаловали из таких далёких краёв?

- А вы посмотрите кое-что, а потом и разговор легко продолжим, - я протянул ему флешку со смонтированным моими специалистами фильмом. Он вставил её в специальную нишу на процессоре компьютера и открыл пошире появившееся окно, на весь экран.

Я уселся поудобнее, наблюдая за тем эффектом, что произведёт фильм.

В первой части рассказывалось о мрачном будущем, до которого осталось совсем немного времени. Я заметил, как при виде знакомых пейзажей умершего города его лицо приняло на редкость мрачное и суровое выражение. Он не мог не узнать остатки таких знакомых зданий, покрытых ледяным и снежным панцирем.

А вот когда пошли пейзажи нашего нового прибежища, его брови снова поднялись вверх.

Когда фильм закончился, я протянул руку ладонью вверх и обезоруживающе улыбнулся:

- Понимаете, до поры, до времени не хотелось бы оставлять никаких следов.

Он протянул мне флешку.

- Начало меня очень даже… напрягло, - он был похож на опасного зверя, которого только что загнали в клетку.

- Это случится, Юрий Анатольевич, всего через пару месяцев. Смерть восторжествует не только здесь, но и повсюду.

- Очень похоже на ядерную зиму.

- Она и есть.

- А другое место?

- Колония, куда мы перебрасываем избранных.

- И в избранные, - он усмехнулся, - вы хотите добавить и меня? Я не знаю ваших целей… Оеха, но при современных технических возможностях состряпать такой ролик не составит никакого труда даже для школьника.

- Вы хотите более весомых доказательств? – тут меня взяло самое настоящее зло, хотя я понимал, что он был прав.

- Как всякий разумный человек, - пожал полковник плечами.

- Железные доказательства… - я встал со стула, мне нужно решить вопрос раз и окончательно. Зацепившись за только мне заметные неровности в воздухе я разорвал пространственное полотно. Между моими руками образовалась страшная чёрная дымящаяся провалина. Ухватившись за ближайший край обоими ладонями, я растянул его настолько, чтобы внутрь бездны мог  спокойно войти человек.

Потом повернул голову к офицеру:

- Прошу на прогулку. Именно в первую часть фильма.

Он некоторое время продолжал сидеть на стуле, ошеломлённый и сбитый с толку, от того, что только что видел и ещё от такого опасного предложения. Затем решительно встал, подозрительно посмотрел на меня и подошёл поближе.

- Ну, смелее, полковник, - подзадорил я его. – Сейчас вы решаете не только свою судьбу, но и сотен подчинённых и близких. Сгорят ли они в огненном вихре или у них будет шанс. Только когда надумайте переходить на ту сторону, закройте глаза.

Я имел дело со смелым человеком. После моих слов, ни мало не колеблясь, он шагнул внутрь аномалии.

Не успел я последовать за ним, как полковник уже вывалился назад. От него несло холодом, на погонах застыли крупные чёрные лохмотья – снежинки.  Пытаясь справиться со слезотечением,  усиленно тёр глаза, время от времени, не стесняясь меня, выдавая какое-либо на редкость цветастое выражение.

Я отпустил край прохода и прежде чем офицер пришёл в себя, от провала в другой мир  не осталось и следа.

- Убедительно, полковник?

- Да лучше бы я туда вовсе не попадал, - он тяжело плюхнулся на кресло. – Что это было? Что это было? Я сразу узнал местность, увидел остатки от много этажных казарм. Моих казарм, чёрт побери. Видел собственными глазами свой дом, вернее остатки от  него. Только моего этажа… там не было.

- Значит, ваша семья сгорела во время апокалипсиса, - спокойно констатировал я очевидный факт.

Он вздрогнул.

Проняла его короткая прогулка видимо крепко.

- А тот, второй мир?

- Пытаемся зацепиться, но нас пока очень мало.  Нужно успеть до войны переместить как можно больше народа.  И оружие нужно. В том зоопарке травоядных нет.

О Тангароа и ещё о  многом, многом другом я, естественно, умолчал.

- Сделаем так, - он шумно выдохнул. – Я пошлю с вами небольшую группу. Лейтенанта с парой бойцов на разведку. Они вернутся и подтвердят или опровергнут весь этот… бред.

- Они не вернутся, - я твёрдо решил придерживаться собственных условий игры. – Пусть снимают что угодно, а я вам передам запись, не больше того.

- Почему… они не могут возвратиться? – сразу напрягся он.

- Мы не можем допустить перехода назад ещё не подготовленных людей.  Любая утечка информации  может сорвать весь процесс.  Грубо говоря, кто попадает туда, первое время пока не понял всю значимость ситуации, там и остаётся.  К тому же краткий отчёт легко заменит часы бесед. Поверьте, у нас очень мало времени.

На минуту офицер задумался. Нервно сжал в левой ладони  костяшки правой руки и хрустнул ими. Вредная привычка.

- Хорошо. Если ваши слова подтвердятся, то я в кратчайшие сроки организую эвакуацию всей части.

- И сколько вас здесь? – с видимым безразличием поинтересовался я.

- Ну, часть сокращённая. Замороженная боевая дивизия, а мы лишь охраняем и содержим в порядке доверенную технику и материальные средства. Не больше тысячи человек личного состава.

- Тысячи? – у меня даже перехватило дыхание. Лишь с большим трудом удалось сохранить видимую невозмутимость.

- Я имею ввиду рядовой и сержантский состав. Вот прапорщики и офицеры на случай разворачивания полка предоставлены в полном составе, к тому же у всех семьи. Надеюсь, возражений против женщин и детей нет?

- Конечно, нет.

- Думаю, что нужно будет эээ…

- Переместить, - подсказал я ему нужное слово.

- Вот – вот, переместить весь городок, каждый житель которого обладает у нас своей профессией. По существу, мы самообеспечивающая себя закрытая структура, способная выжить в любых условиях.

- И… сколько получается всего?

- Чуть больше четырёх тысяч человек.

Ох, ты, мать моя!  Где мы разместим такое количество народа? И все ведь необходимые как воздух. Сплошь специалисты, да военные.

- Большие запасы неприкосновенного запаса, - продолжал добивать меня командир части, - боекомплекты. Оружие в основном порядком устаревшее, но есть немного и новейших разработок. К тому же у нас неплохой госпиталь.

- Госпиталь? – глухо повторил за ним я, как зачарованный.

- Ну, да. Врачи, медсёстры, медикаменты, прекрасный операционный зал, диагностическое оборудование. Я сам лично многое свежее и новое выбивал через старых знакомых.

Невиданный улов, превосходящий все мои надежды, сам плыл в руки…

- К тому же совсем рядом дислоцируются вертолётчики. Поговорю с ними. Командира хорошо знаю. Мужик мировой, стоящий. Думаю, что пригодятся. После просмотра фильма и краткой прогулки согласится без лишних разговоров.  Более сорока машин в наличии. Большинство боевых, но есть и транспортные… Сколько у нас осталось времени?

- Месяца четыре, не больше.

- Так мало! Нужно много успеть сделать!

- Очень много. Вы не представляете сколько, - мысленно я  находился уже с вертолётчиками.  Если у нас появятся винтокрылые летающие машины, в таком случае  легко сможем  обследовать близлежащие площади в диаметре сотен километров, досконально и без особого труда. К тому же транспортные «вертушки» смогут без особого труда перебрасывать людей и грузы в самые далёкие и недоступные места.

- Понимаете, в чём сложность момента.  Мы оказались на практически голом месте.  Ни городов, ни привычной цивилизации, ни инфраструктуры. Дикая природа и дикие животные – и больше ничего.

Он улыбнулся мне. Впервые за разговор. Оказывается, у него была очень добрая, красивая улыбка.

- Я понял вас. Вам бы хотелось успеть зацепить, демонтировать всё ценное и перетащить к себе.

- Всё, всё, вплоть до бетонных плит забора.

- Легко. Распоряжусь сейчас же бросить весь личный состав на расконсервирование техники и разбор помещений.

- Желательно опять же поторопиться.

- Первая партия будет готова через пару часов. Завтра – намного больше, - он нажал на кнопку вызова. – Горобца ко мне.

- Подождите меня здесь, - попросил я его, - не пускайте никого к себе, чтобы инфаркт не хватил, когда я появлюсь. Я вернусь очень быстро, в течение часа. Поверьте, сейчас для вас, ваших близких и детей наступил самый решающий момент в жизни.

- Понимаю, - кивнул он головой, - подожду.

Минут через двадцать я стоял в окружении трёх человек за одним из складов в очень неприметном месте со всех сторон закрытым для обозрения низкими постройками из белого кирпича. Справа меня ограничивала в обзоре высокая стена из крупных, хорошо подогнанных бетонных блоков.

Лейтенант Горобец по внешнему виду мало чем отличался от двух других бойцов из разведроты. Такой же высокий и светловолосый, в камуфляже с автоматом в руке.

- Не понимаю, зачем старик организовал весь этот цирк, - проворчал он, - и зачем это мы должны уединиться… за склад?

Бойцы многозначительно ухмылялись, но молчали.

- Да ещё при полной боевой выкладке, - продолжал возмущаться военный, явно ожидая ответа от меня на многочисленные вопросы. Уж слишком многое позволили непонятному штатскому. Мало того, что вторгнуться на запретную территорию, но ещё и командовать теми, кем он не имел никакого  права распоряжаться.

- Вообще-то мне обещали, - довольно смело намекнул я, - что будет полный боекомплект.  Я бы хотел увидеть и прокатиться на образце современной технике. На модифицированном БТРе, конечно, с полным боекомплектом.

- Ах, вы из этих… Вот зачем видеокамера… Из «туристов»! Или журналист? Деваться некуда! Точно из ВВС! Сидоренко, подай его Величеству «семнадцатый»!

- Так точно, - приложил ладонь к каске солдат  и почти бегом направился за угол склада.  Передвигался он без всякой грации, довольно неуклюже. Мешал автомат, бронежилет и ещё масса вещей.  Вскоре рядом заурчал мотор, звук начал приближаться и скоро показалась боевая машина поддержки пехоты. Я невольно залюбовался смертоносным изделием со зловещими и угловатыми формами. На таких я в своё время не ездил.  Видимо, новая модификация с ракетными установками возле башенки с крупнокалиберным пулемётом.

- Надо же, - с издёвкой сказал я. – И пулемёт есть, и колёса. Невысокий, довольно неказистый с виду солдатик, стоящий рядом с офицером  не сдержался и прыснул.

- А как же иначе, - буркнул высокий лейтенант с удивительно синими глазами.

- Нужно, чтобы вы залезли наверх.

- Для снимка что ли?

- Типа того.

Они уселись на броне, демонстративно нацелив автоматы на меня.

Я зашёл немного вперёд и встал справа от машины.

- Скажи водиле, чтобы трогал.

- Давай, Серёга, покажи товарищу гостю, что у нас техника ещё та, - раздражённо приказал офицер.

В тот момент, когда боевая машина дёрнулась всем корпусом вперёд, я рывком открыл достаточно обширный проход, чтобы в темноту провалилась целиком  вся боевая махина. Лейтенант только успел вскрикнуть  и тут же ничего от них не осталось.

Я ещё ни разу не открывал проход с такой скоростью и в таких масштабах. Но получилось же всё. Как говорят, цель оправдывает средства. Не пришлось тратить драгоценного времени на разъяснения и уговоры.

Я последовал за боевой машиной и перешёл на другую сторону.  Практически вся крупная техника, что удалось нам раздобыть, находилось с утра в родном мире. Работал только экскаватор и кран.  Офицер с солдатом спрыгнули с борта. К ним присоединился и водитель. Вся троица изумлённо оглядывалась по сторонам. Я чуть не рассмеялся при виде выражения их лиц.

Напротив меня, всего метрах в десяти стоял пожилой пенсионер, незнакомый мне, наверное, из последнего пополнения.

- Ну, ни хрена себе, - только и сказал он.

- Отгоняй, отгоняй технику с площадки, скоро на этом месте появится другая. Тебя же не просто так на пост поставили!

Водитель, расслышав мои слова, снова залез через люк в специальный отсек в передней части. БТР взревел, рывком дёрнулся с площадки. Влево, освобождая намеченное ещё неделю назад приёмное пространство.

Я невольно опять набросился на мужчину:

- Вы сегодня за регулировщика?

- Да, я, - растерянно подтвердил он.

- Так что же вы стоите?  Почему вместо вас я должен регулировать движение? Сегодня будет два больших конвоя. Нужно действовать быстро и решительно, некоторые ведь окажутся у нас в первый раз.  Как увидишь автомобиль, так поспеши к нему и направляй в нужную сторону. Одни – налево. Другие – направо. Поняли? Их будет много, очень много!

- Да понял, я всё понял, - даже покраснел он от моего разгоняя.

- Да где же это я? – тихо спросил лейтенант, подойдя ко мне.

- Скоро поймёшь. Да и разъяснять есть кому.  И ещё благодарен мне будешь, как никогда в жизни.  Камеру взял?

- Как приказано.

Неожиданно я заметил Макоа. Полинезийцы так и не вписались в трудовой процесс.  С интересом глазели, как роют ямы и строят здания, но сами не очень-то и старались помочь кому-то. Впрочем, по-своему тоже смогли внести весомый вклад. Выходили на ночное патрулирование довольно охотно и дичи приносили намного больше, чем им требовалось.

- Ароа, Макоа, - поздоровался я со своим старым другом.

- Ароа, Оеха! Я видел похожие машины, когда мы воевали с воинами, пришедшими со звёзд, - заметил он, с уважением указав на боевую машину поддержки пехоты боевой палицей.

- Макоа, ты видишь вот этого воина рядом со мной?

- Он воин? Воин – хаоле? -  с усмешкой спросил нагой татуированный человек.

- Не сомневайся. Самый настоящий воин.  Поэтому отнесись к нему с должным почтением и уважением.  Возьми пару своих людей и покажи ему всё самое интересное, что поразило вас больше всего – хижины хаоле, стены и самое главное, что находится за ними. Всех тех странных и опасных животных, что обитают там.

- Оао, - короткой фразой Макоа дал понять, что исполнит задание.

- Пойдёте с… туземцем, - обратился я теперь к офицеру. – Снимайте всё, что увидите. Всё, что покажется интересным.  Вы, собственно и прибыли к нам для этой цели.  Юрий Анатольевич ждёт от вас отчёта.

Тут меня порядком удивил суровый каннибал с южных островов. На довольно приличном русском, вполне отчётливо он позвал за собой лейтенанта:

- Идём.

В то время как две очень колоритные фигуры направлялись к стене – голый воин, покрытый вместо одежды  ковром узоров, прославляющих смерть и солдат из будущего в современном камуфляже, вооружённый автоматом, я уже направлялся к ближайшему зданию. Попутно махнул рукой сиротливо прижавшимся к борту солдатикам:

- Оставайтесь на месте  пока командир не вернулся.

Возле практически готовой гостиницы для приёма переселенцев меня встретил Фёдор Павлович. Каким-то неведомым образом он успевал оставаться незаменимым по обе стороны двух реальностей.

Местный тёплый климат гораздо упростил строительный процесс и сократил очень значительно время, необходимое на возведение зданий.  Блоками выложили последний четвёртый этаж, пара человек копалось на крыше. Ещё одна парочка вставляла пластиковые окна, а изнутри доносились женские голоса.  Спешно сформированная бригада отделочниц облагораживала здание изнутри.

- Скоро закончим, на неделе, - радостно сообщил Фёдор Павлович, - обделаем до конца плиткой  снаружи и изнутри доделаем  и готово, есть крыша над головой. Через неделю и первые жилые дома примут первые семьи.

- Через пару недель у вас будет столько рабочей силы, что развернёмся более масштабно и начнём стройки в новых местах. Заложим с сотню зданий, не меньше.

Он изумлённо посмотрел на меня:

- Военные?

- Они самые.

- И сколько прибудет?

- Только их в течение месяца около четырёх тысяч.

- Ого-го, - он не нашёл, что и ответить.

- Плюс обычные переселенцы. К субботе, а то и сегодня  выйдем на три конвоя в сутки.  В

обед грузовики с переселенцами, есть со скотом.

  - С домашними животными?!

- Ну, да. Чуть позже немного военных, а вечером снова переселенцы. Из тех, что успеет собрать Денис.

Минут двадцать мой незаменимый помощник восторженно показывал всё, чего удалось достичь за такой короткий промежуток времени. Начинали вырисовываться самые настоящие улицы в будущем поселении.

Я и не заметил, как сзади подкрался Макоа со своим подопечным.

- Оеха, - позвал меня пожилой полинезиец, и я повернулся к нему.

Лейтенант не мог сдержать эмоций:

- Это… Это не знаю, что такое… Чёрт, но не приснилось же! На самом деле другой мир! И в нём обоснуются люди! Неужели всё это правда? Правда, что наш мир скоро погибнет?

- Да. Остались считанные недели.

Военный смачно выругался, как умеют это делать только русские люди. Мат на мате.

- Я хочу вернуться. Назад. За своей семьёй.

- Нет, лейтенант, так не пойдёт, - остудил я его пыл. – Появишься и можешь сорвать всё. Из-за малейшего сбоя не удастся спасти тысячи и тысячи жизней. Твои ведь в военном городке?

- Именно там.

- А у ребят? – я кивнул на сжавшихся, словно воробьи солдат.

- Да кто откуда. Но в основном из края.

- Пишите видео послания родственникам. Прозрачные такие, чтобы они бросили всё и бросились за вами куда угодно. Потом передайте их Фёдору Павловичу или тем, на кого укажут, люди у нас все отзывчивые.  Распасуют и перебросят по адресам, заодно и проверят, чтобы ничего лишнего не «утекло». Твои будут здесь, как только соберутся. Если вещей немного – завтра вечером, в худшем случае послезавтра. А теперь передай мне всё, что наснимал для полковника.

Он протянул мне «сотовый».

Современные технологии шагнули далеко вперёд, особенно за последнее время. Маленький предмет, уместившийся в ладонь, показался бы любому шпиону середины двадцатого века верхом чуда. Обеспечивает связь, делает снимки, видео, входит в глобальную сеть, да мало ли что ещё…

Я отошёл от военных на несколько шагов. Фёдор Павлович разберётся с ними, распределит по бригадам и включит в процесс.

Меня ожидали совсем другие дела. Через минуту я явился сквозь чёрный провал, возникший неожиданно в кабинете полковника. Командир части едва не подпрыгнул на своём кресле при моём возвращении.

- Так можно и до инфаркта довести, это точно. Кто ты такой вообще?

- Посланец.

- И много вас там таких? – с подозрением спросил он.

- Вроде один, - сказал я, но тут же вспомнил губернатора луны Мандорры. Ещё та «тёмная» лошадка.

- Принёс что просил?

- Пожалуйте, - я протянул телефон.

Он смотрел недолго, минут пять не больше. В основном видео и несколько фото. То, что он увидел, убедило его окончательно. Теперь полковник смотрел на меня сосредоточенно, готовый немедленно приступить к действиям:

- Объявлю полевые учения.  Сегодня же к вечеру. И подготовлю первый конвой.

- Желательно часа на три, второй пусть идёт уже на завтра, - уточнил я, вставив мысленно в свой загруженный график дополнительное расписание.

- Пусть будет так. Тогда перебросим в первую очередь полевой госпиталь, продукты и побольше палаток для разбивки палаточного городка. И кое-какую нужную спецтехнику.

- Просто замечательно.

- Сегодня немного. Завтра будет больше, намного больше. Будем работать всю ночь всем составом.

- У меня к вам небольшая просьба. Как я понял частичный демонтаж, займёт некоторое время?

- Основной состав я удержу здесь и думаю, что за месяц управимся. Ломать, не строить.

- Можно ли к вам отправлять гражданских на это время? Так будет безопасней.

- Конечно. Сколько угодно. В укромном месте между складами создам первым делом стартовую площадку, обнесу её щитами и проволокой, скрою полностью от постороннего взгляда.

- Вот и отлично. Побежал я, Юрий Анатольевич, дела ждут.

- Понимаю, - он встал из-за стола и протянул для рукопожатия широченную ладонь. – Ну, тогда до встречи.

- До встречи. До вечера, Юрий Анатольевич.

Через некоторое время со знакомым шофёром Сергеем во всё той же подержанной иномарке я приближался к городскому КПП, а ещё через минут двадцать находился на арендованной базе.

Прежде чем вылезти из машины, обратился к Сергею:

- Ну, парень, ты свою работу выполнил.

- Серьёзно? – он сразу понял намёк и расцвёл в улыбке.

- Можно теперь и на ту сторону. Я запомнил местность, где побывали, всё осталось в памяти до мельчайших подробностей. Теперь смогу и сам найти часть. Так что пристраивайся в очередь.

Оказавшись на улице,  окинул взглядом готовую к отправке технику. Денис выстроил десятка два самых разнообразных машин особым образом. Обзор каждого привлечённого и левого водителя перекрывал наш человек, находящийся за рулём грузовика или тентованной фуры.

Ирина, а следом и Денис сразу заметили меня и почти бегом направились ко мне.

- Олег, что-то ты быстро! – улыбнулся Денис.

- Да там делов - то, - нарочито равнодушно ответил я.

- Послали подальше? – продолжал улыбаться Денис.

- Представь себе, нет. Попал на совершенно адекватного человека. Да и кто не мечтает сбежать из местного рая, а тут ещё и война на носу? Готовятся теперь к переходу. Всей частью. Военные, медики, персонал. Реанимируют технику и демонтируют оборудование. Всего ждите около четырёх тысяч новобранцев. Для начала.

- Ничего себе, - присвистнул мой старый друг и с особым уважением посмотрел на меня. – Вот у тебя масштабы.

- А через несколько дней подтянется ещё и вертолётная часть, - окончательно добил я его.

- Вертолёты? – глаза Дениса округлились, - да это же… Прорыв… Такая возможность…

- А у меня тоже достижение есть, - совсем как маленькая девчонка, не выдержав, похвасталась Ирина.

- И что же? – я не столько подыгрывал ей, сколько меня и в самом деле разбирало любопытство.

- В компанию одну достучалась. Хозяева оформили лизинг, нагнали техники, сдают в аренду. Сотни единиц асфальта укладчиков, экскаваторов, кранов и прочего, прочего. Заказчиков всё меньше, за голову схватились, кризис ведь и тут я… такая обольстительная и неотразимая!

- Ого, я в восторге от такого подарка!

- Да я как бы запросто, - ухмыльнулась она.

- Молодцы оба. И всё – без меня, - пробурчал Денис.

- Вечером собираем отставших здесь, а с завтрашнего дня всех в часть, - распорядился я. – Ну, что, приступим?

  Следующие полчаса я перебрасывал собранный автотранспорт в мир переселенцев. Шагнул в тёмный проём последним и обнаружил, что мой регулировщик справился с задачей прекрасно. Автомобили не занимали отмеренную полосу, а выстроились ровными рядами по её сторонам.

- Отгоняйте подальше! Грузовики под разгрузку, к складам, частных лиц в угол площадки.

- А ты? – поинтересовался Фёдор Павлович.

- Обратно в часть, - махнул я рукой в неопределённом направлении. – У командира было в запасе пара часов, должен был успеть, хоть что-то собрать, если пойдёт на сотрудничество. Нам просто необходимы грузовики и желательно именно военные, чтобы меньше возникало проблем на дорогах.

- Вавилов час назад с новой вылазки вернулся, - доложил мастер. – С другой стороны, к реке ездили.  Говорят, нашли немалые запасы первоклассной глины и песка. Можно легко производство организовать довольно сложного фаянса и, конечно, кирпичей.

- Там же крокодилы, - усомнился я. – И змеи водяные огромные.

- Всё можно решить. Вон же БТР стоит – чем не защита?

- Ну да. Как там вояки?

- Поохали, но уже освоились.  Работают как лошади.  Письма написали родственникам. Завтра в конторы с тобой вместе с остальными передам.

- Хорошо, очень хорошо. Поспешу я. Некогда. Ещё два конвоя планирую пригнать, смотри, чтобы площадка всегда чистой была.

- Надо забор расширять, - заметил пожилой мастер. – Поставлю - ка я военных на это дело.

- Нужно, - согласился я, закрыл глаза и через проход проник в иную реальность.

Попал именно туда, куда и хотел. В редкий кустарник, разросшийся через дорогу, напротив армейского КПП. Не хотел возникнуть на плацу, что вызвало бы массу вопросов.

Выпрямившись, обратил внимание на припаркованный в тени недалеко от ворот чёрный внедорожник.

Не успел сделать и пары шагов, как от машины отделилось пара фигур, а ещё один здоровенный накаченный парень появился из-за ствола дерева прямо передо мной и развернул перед лицом удостоверение с красной коркой:

- ФСБ.  Прошу следовать за мной, - приказал он сухим, не терпящим возражения тоном.

- У меня дела, - не удержался я, чтобы не ответить ему дерзостью. И открыто улыбнулся.

- Попрошу без глупостей, - он приподнял край куртки. На его бедре я заметил кобуру пистолета.

- Пушки на землю, лапки вверх, - совершенно бесцветным голосом приказал неизвестно как возникший сзади него человек в камуфляже. Камуфляж у него был везде – палки, ветки украшали голову, руки и ноги, и были частью формы одежды.  В руках незнакомец крепко держал автомат, а его ствол направил в спину служащему «конторы».  Ещё несколько таких же, похожих на сказочных лесовиков бойцов окружили нас со всех сторон. Двое у машины молча, положили пистолеты на капот, а вот тот парень, что пытался остановить меня, заартачился:

- Да вы хоть понимаете… Да я вас… - Человек за его спиной не дал ему выговориться. Просто ткнул между лопаток стволом автомата и словоизлияние мгновенно прекратилось.

- Кирилов, Меньшиков, проводите гостей  для выяснения обстоятельств внутрь части.

Я шёл последним, за тремя задержанными парнями и невольно улыбался.

Едва мы миновали КПП, как на дорожке  меня встретил мой старый знакомый полковник. Видимо, ему уже сообщили об инциденте.

Рядом с ним возвышался огромный майор, с на редкость крупными и грубыми чертами лица. Да и сам он показался мне слишком уж большим. Я видел здоровых мужиков – Федю, Митрича, но такого гиганта давно не встречал.

- Знакомьтесь, майор Поливанов. Моя правая рука, так сказать.

Майор скользнул по мне заинтересованным взглядом и, здороваясь, кивнул головой.

- Что-то быстро вы, Оеха, я практически ничего не успел сделать.

- Кое-что успели, - я с улыбкой показал в сторону арестованных и их конвоиров.

- Сразу же, - усмехнулся он, - поставил сети и тут же поймал рыбу. Удачный же я рыбак!  Пару пикетов из разведчиков, да постовых на свои места. Потом объявил военное положение, мышь не проскочит. И ещё, - он мотнул головой в сторону офицера – гиганта. -  Поливанов пойдёт с вами. Я понял, вы легко путешествуете между эээ…

- Измерениями, - подсказал я нужное слово.

Слово его заметно ошарашило. Так же как и его помощника. Они невольно переглянулись.

- Ну да, наверное. Измерениями. Завтра он вживую доложит мне, что увидел. Понимаете, ваша история выглядит очень уж, мягко говоря, необычно…

- Да без проблем, - согласился я. – Только вечером обратно назад, чтобы не оставлять  следов.

- Пойдёт такое. Вот смотрите, - он указал на несколько мощных армейских грузовиков, больших и окрашенных в зелёный цвет. Во главе колонны стоял… танк. – Приготовил.  Сначала закидали палатки.  Побольше, а в остальные два запихали полевую кухню и продукты. Медсестра пойдёт с вами  и пару десятков человек личного состава. А с этими что делать? – с подозрением посмотрел он сотрудников ФСБ.

- На ту сторону, - махнул я рукой. – Через час всё узнают и сразу поменяют веру.

- Понял. Трогай!

Когда стоявший впереди  танк дёрнулся вперёд всем могучим корпусом, у меня почему-то ёкнуло сердце.

Глава 14.

В отделение сбербанка, расположенного в угловом здании возле бывшего старого рынка как всегда было много посетителей. Наступило время оплаты полученных квитанций коммунальных счётов, и народ заполнил, как это обычно бывало в определённые  числа каждого месяца операционный зал.  Удобные диваны всё время оказывались заняты, в то время как остальные клиенты, те, что помоложе  ждали очереди стоя.

За длинной открытой стойкой заняли свои привычные места с раннего утра неизменные  операторы – кассиры, многие годы проработавшие на одном месте и знакомые большинству из пришедших. Между собой их разделяли лишь небольшие условные стенки из пластика, машинки для пересчёта денег и стопки бумажных документов.

Когда звучал сигнал и автоматический помощник  женским голосом называл букву и цифру, очередь продвигалась вперёд.  Деловито и без малейшей суеты.  Надо сказать, что появление электронного помощника сразу по достоинству оценили как клиенты, так и работники банка.

Марина, начинавшая полнеть женщина лет около сорока, одетая  в фирменную белую блузку и тёмную юбку успела за день порядком подустать от бесконечной вереницы лиц, несущих и несущих деньги. Она машинально улыбалась им, знакомым и не совсем, что-то спрашивала, что-то считала и так же автоматически  брала деньги, деньги, деньги. Считала разноцветные купюры и складывала в кассу. Сто рублёвые к сто рублёвым, пятисотки к пятисоткам, тысячи к тысячам, а те, что покрупнее – в отдельные ячейки.

Время от времени поднимала голову, чтобы посмотреть на большие круглые часы, висевшие над электронным табло. Казалось, часы остановились, так тяжело и нудно тянулось время.

К закрытию народу в зале скопилось ещё больше, чем днём. Многие спешили после работы занять очередь, поскорее рассчитаться с выставленными счетами и не попасть в число злостных неплательщиков.

За суетой Марина не заметила изменений, а когда поняла, что происходит что-то из ряда вон выходящее, уже ничто нельзя было изменить. Почему-то люди перед её окошком с тяжёлым вздохом вдруг плотной стеной отступили к табло и сбились в кучу. Тревожную, но в то же время молчаливую. Где-то в коридоре навзрыд заплакал маленький ребёнок.

Так как вход и половина зала стала внезапно пустыми, она без труда заметила первую «маску». Мужчина в спортивном костюме и в такой же надетой на голову маске  - чулке с прорезями для глаз, что она видела в фильмах, запирал входные двери. Другой, точно так же одетый, забирал мешки с дневной выручкой у двух инкассаторов у терминалов, третий контролировал толпу. Всё происходящее настолько напоминало западные боевики, и казалось настолько непривычным и нереальным, что Марина отказывалась поверить тому, что увидела. «Такого не может быть никогда!» - испуганно шептало сознание. Ограбление? Государственного учреждения? В центре извечно тихого провинциального города? Нет, ей определённо померещились и люди в масках и испуганная толпа.

Четвёртый налётчик в чёрной футболке и  камуфляжных штанах, в неизменной маске и с автоматом в руке вынырнул из коридора, раздвинул толпу и направился к стойкам операторов. Он оказался напротив неё быстро, слишком быстро и  от его уверенного твёрдого голоса, который вернул её к реальности и разбудил дремавший в душе страх, ей стало внезапно дурно:

- Открываем кассы, достаём деньги и скидываем в эти мешочки.

Марина подчинилась приказу.

Между тем мужчина в маске заметил, как её соседка потянулась вовсе не к кассе, а к кнопке тревожного вызова полиции. С нескрываемой иронией он оценил действия сотрудницы:

- Правильно действуешь, а остальные ведь растерялись.  Только жми сильнее, может, и приедут поскорее. А потом быстренько укладывай в мешок выручку.

Минут через десять возле закрытых по непонятным причинам дверей банка и на самом деле остановилась машина.  Двое взъерошенных патрульных выскочили из неё.

- По всему городу, Олег, - прерывисто сказал один другому. – Везде. Массированная атака. Диспетчер упомянул о двух десятках банках. Так что помощь к нам может и запоздать.

- Откройте двери и выпустите заложников! – прокричал через громкоговоритель  его напарник.

Ни звука изнутри.

Ни одного движения в окнах.

Только разбегающиеся прохожие вокруг.  И автомобили, водители которых, прибавив скорости, торопились поскорее покинуть опасный участок.

- Откройте двери! И никто не пострадает! Гарантирую сдавшимся безопасность! – озвучил свои желания полицейский, но снова не получил ответа.

- Я пойду, Олег. Пойду, посмотрю. Прикрой меня! – высокий и в то же время крепкий на вид  полицейский произнёс приказ не терпящим возражений тоном и двинулся к зловещей закрытой двери. Его напарник  вытащил пистолет и, укрывшись за открытой дверью патрульного автомобиля, выставил ствол наружу.

Высокий полицейский оглянулся прежде, чем открыть дверь. Несколько человек издалека заметили, что у здания Сбербанка происходит нечто странное и поспешно перешли на другую сторону проезжей улицы. На десятки метров тротуар опустел. Даже водители автобусов предпочитали не останавливаться и пропустить остановку, находящуюся прямо возле ступеней, что вели в банк и ещё к другим дверям, где находились отделы небольшого торгового центра.

Человек возле больших белых пластиковых дверей с металлической урной для мусора возле них тяжело вздохнул, вспомнил жену Настю, ребятишек и, держа перед собой табельный пистолет, другой рукой осторожно открыл дверь. А затем шагнул внутрь.

Он появился обратно быстро, минуты через три или четыре совершенно растерянный и сбитый с толку.

- Что там? – нетерпеливо и нервно окликнул его напарник возле автомобиля.

- Там? Там… внутри нет никого, - растерянно произнёс мужчина в форме.

* * *

  Мне понравилось, как блестяще нам удалось провести операцию по экспроприации наличности в банках, в которой пришлось задействовать практически всех надёжных людей из нашего лагеря.  Представляю, как сейчас сходят с ума представители спецслужб после нашего налёта.

Невольно перейдя на следующий этап экспансии, мы в течение двух последних недель значительно продвинулись вперёд в плане разведки и освоения приютившего нас мира.  Первоначально огороженную площадку пришлось увеличить более чем втрое, чтобы принять новых переселенцев и нужную технику. Между тем внутри ограждения всё больше и больше вырисовывались  очертания будущего города.  Центральная улица протянулась к сегодняшнему дню метров на сто в длину, а вдоль асфальтированного полотна выстроились законченные или же возводящиеся четырёх и пяти этажные здания. Каждое из них было по-своему индивидуально, красиво, ведь прототипы и образцы мы сфотографировали, выбирая лучшее, в нашем родном городе или же нашли впечатляющие изображения  в интернете. Нам оставалось только воспроизвести отобранную красоту у себя, что удалось с успехом совершить

  Кроме центрального проспекта ещё несколько улиц протянулись влево и вправо от центра, образуя самый настоящий первый городской квартал, часть которого уже была либо заселена, либо ждала новосёлов в самое ближайшее время. Ближе к забору мы возвели длинные склады, в которых складировали всё, что удавалось переправить на  Новую Землю – продукты, материалы, хозяйственные товары. Я распорядился выдавать продуктовый паёк всем переселенцам совершенно бесплатно. Всё, что выходило за пределы стандартного набора, все отделочные материалы и бытовую технику  можно было приобрести в паре открытых магазинов со стандартной, небольшой пятнадцати процентной надбавкой от оптовых цен Земли. Впрочем, и эта незначительная наценка  помогала полностью содержать наш недавно созданный государственный аппарат. В остальном же мы жили пока в «кредит» по отношению к своим работникам, который быстро гасился услугами и раздаваемой жилищной площадью. По возможности я старался сделать со своими помощниками так, чтобы переход и интеграция для всех переселенцев  совершилась как можно безболезненней.

  Заработную плату, её среднюю планку я поднял очень высоко, чтобы оживить по возможности как можно быстрее экономику, а для предпринимателей сделать выгодным любое проявление частной инициативы. И не важно, что пока большинство денежного оборота составляли изготовленные нами векселя – они циркулировали подобно звонкой монете, обналичиваясь в виде квадратных метров в жилье или же в массе других незаменимых вещей, порождённых урбанизированной цивилизацией, плоды которой внезапно были перенесены на новую почву.

Налоги отменил. Все. На неопределённый продолжительный срок.

Одновременно с Колыбелью  нам удалось зацепиться  сразу в трёх новых местах за пределами города.  Километрах в сорока от первого поселения начали строительство  военного посёлка, с жилым городком и складами в большинстве своём пока палаточными, а по другую сторону дороги от него скоро появилась небольшая вертолётная часть с взлётно – посадочной площадкой. Разобранные блоки зданий доставлялись прямиком из одной реальности в другую и собирались заново. А под открытым небом выстраивались всё новые и новые ряды военной техники.  Юрий Анатольевич оказался необычайно деятельным человеком – только и успевал по несколько раз перебираться вместе со мной из одной реальности в другую, организуя масштабную эвакуацию.

Если же кто-то захотел бы проехать немного дальше на север от военного городка, к высокой горе с заснеженной вершиной, которую так и прозвали в честь земного аналога – Килиманджаро, то наткнулся бы на самое настоящее большое сельскохозяйственное поселение. Климат и упрощённые технологии  позволили в относительно  короткий срок не только огородить от не прошеных гостей необходимую площадь, но и возвести десятка три готовых жилых домиков.

А возле реки наши разведчики заложили небольшой рабочий посёлок, названный Кирпичным, но дело там пока не продвинулось дальше первых фундаментов.

Бригады дорожных рабочих, снабжённых в избытке строительной военной техникой, быстро потянули две шоссейные ветки. Одну в сторону горы, а другую к реке. Им приходилось не только создавать насыпи, асфальтировать полотно, но и возводить металлические защитные сооружения по обе стороны дороги от возможного проникновения диких животных, которых пока я видел вокруг себя в огромном количестве.

Кроме того, я планировал в ближайшие дни направить несколько разведывательных групп, состоящих из вооружённых военных в дальние экспедиции с целью подыскать новые места для городков и посёлков.

Перед нами скоро встала ещё одна задача. Пока существовала возможность, мы должны были успеть наладить собственное производство, создать свою технологическую базу. Для того чтобы запустить процесс необходимо былов первую очередь  разжиться  станками всевозможной направленности. Я бегло просмотрел во время одного из посещений Земли предложения в интернете.  Чего только нельзя было купить в центральных районах!  Мини бары для производства пива.  Станки для изготовления гвоздей.  Аппараты для вязки носков.  И ещё много, много другого полезного и нужного оборудования.  Вплоть до мини лабораторий и небольших заводиков со всем сталелитейным циклом. 

Для приобретения этого  богатства нужны были деньги. И немалые.

Первым почистить решили, конечно, свой город.  Совершить этакий  дерзкий бандитский налёт на пару десятков наиболее перспективных и крупных банков и изъять наличность в пик её сбора, но перед тем, как она будет сдана инкассаторам.  А пока переполох в отдельно взятом населённом пункте сосредоточит на себе внимание правоохранительных органов, повторить то же самое в соседних городах.

Главное для нас было обойтись без жертв. И нам удалось справиться и с такой нелёгкой  задачей. Вылазка имела полный успех во всех пунктах.  Перед операцией я побывал в каждом из намеченных банков и сразу после того, как внутрь ворвались наши люди, материализовался по очереди, точно секунду в секунду в каждом объекте и вывел в наш мир всех  -  и налётчиков и посетителей.

Таким образом, мы получили не только немалые денежные средства, но и более трехсот новых переселенцев – служащих банков, охранников и совершенно посторонних лиц.  Выбрав приоритеты, в тот же вечер мы с Денисом в земной вербовочной конторе заказали немало нужного оборудования для будущих цехов, и оплатили его с условием доставки транспортными компаниями в кратчайшие сроки.

Я планировал немало и на сегодняшний вечер, и на следующий, и ещё на один за ним. Помешало исполнить затеянное послание из иной реальности.

Когда  получил его, находился возле красивого шести этажного здания с аккуратным зелёным газоном перед ним. Обсуждал что-то текущее с Денисом.

«Оеха!»

Я вздрогнул.  По интонации проникшего внутрь сознания голоса  сразу определил, кто пробился ко мне. Впрочем, один лишь Тангароа имел со мной достаточно крепкую связь для того, чтобы находить меня всюду, в каком бы мире я не оказался.

«Я слышу тебя, Тангароа! Я рад тебе!»

«Пришло время, Оеха, пришло время заглянуть тебе ко мне в гости»

«Пришло время обещанной битвы, Тангароа?» - с тревогой спросил я. За последнее время я перебросил в наше распоряжение десятка три танков, столько же бронемашин да два боевых вертолёта. Собранная мощь обеспечивала нам безопасное житьё в облюбованном местечке, но вовсе не смогла бы остановить поток звёздных воинов, нашедших путь на землю Акульего народа.

«Оеха, ты спасаешь свой народ, я понял твою затею», - заметил полинезийский бог таким тоном, что у меня ёкнуло сердце.

«Так и есть, Тангароа.  Я всего лишь пользуюсь подаренным шансом»

«Пришло время, Оеха, спасать не только людей. Пришло время спасать богов. Акульего бога, Тангароа, Вхиро, Одина… И ещё маленьких тапаиру, а так же множество других существ, о многих из которых вы ничего и не знаете».

Мне вдруг стало после его слов как-то неуютно и тревожно.

«Вы хотите перебраться в мой мир?» - спросил я его прямо.

«Битва почти проиграна, Оеха. То оружие, которое применяют пришельцы, намного превосходит всё, что изобрели местные народы. А для нас они приготовили особо жуткий сюрприз. Да, мы хотим спасти тех, кого ещё можно. А потом запечатать за собой вход».

« Я… я готов помочь тебе, Тангароа»

«Жду тебя, Оеха. Жду тебя как можно скорее у себя»

Голос Тангароа, только что звучавший в моей голове, как и ощущение его присутствия, нечто неосязаемое, но могущественное и грозное, внезапно пропало. Я мотнул головой, отгоняя остатки наваждения.

- Что с тобой, Олег? – с тревогой в голосе спросил стоящий напротив  Денис. – Я говорил с тобой, а ты вдруг на пол фразе застыл как статуя с открытым ртом. Я тебе – «Олег, Олег!», а ты так и простоял минут пять и даже не взглянул в мою сторону!

- Долго объяснять. Как всегда доверься мне, Денисыч. Позови ко мне Макоа. Да пусть возьмёт с собой Бобо и Сифу.

Мои слова только добавили нервозности и тревоги  Денису.

- Тангароа?

- Он самый. Кто из военных сейчас в Колыбели?

- Ну, майор этот здоровенный. Поливанов что ли. И ещё с десяток человек.

- Его тоже ко мне гони, да пару надёжных ребят вместе с ним.  С оружием, конечно.

- Ты… ты пойдёшь туда?

  - Пойду… Нет времени, Денис, потом поговорим. Найди майора и Макоа и обоих ко мне.

- Хорошо, Олег, одну минуту.

Он поспешил в сторону складов, оставив меня на довольно оживлённой улице.

От тревожных мыслей меня спас Макоа. Он появился из-за спины вместе с Бобо и Сифой. Я очень хорошо знал обоих полинезийских воинов.  В своё время немало прошёл испытаний вместе с Бобо, пережил много и с другим воином Акульего народа. Вавилову пришлось много потрудиться, чтобы излечить его от страшной болезни. Впрочем, рубцы на месте язв, провалившийся нос и почти оголённые в жуткой гримасе зубы будут всегда напоминать ему о страшном подарке хаоле.

- Ароа, Оеха! – поздоровался Макоа. Наверное, Денис успел проболтаться о последнем нашем разговоре. Обычно бесстрастное лицо ничем не выдавало волнения, но вот глаза… Они светились…

- Ароа, Макоа, - приветствовал я своего давнего спутника и надёжного друга из иного времени и иной реальности.

- Ты хотел, чтобы мы пришли? Хотел  видеть нас? Зачем? – он сразу засыпал меня вопросами, словами – загадками, на которые я откровенно ответил:

- Мы сейчас пойдём к тебе домой, Макоа. Прямо сейчас.

  - Оао! – выдохнул негромко Бобо, а Сифа что-то взволнованно просвистел.  Оба полинезийца смотрели на нас, не пытаясь скрыть охватившее их возбуждение. Они по-прежнему предпочитали только  национальный наряд. Травяные передники  не казались смешными и не могли скрыть их сущности. Передо мной стояли самые  опасные и беспощадные люди из всех, кого я встречал. По книгам Дениса я знал, что к приходу европейцев островитяне достигли определённой ступени цивилизации, но появление хаоле разрушили её зачатки  и отбросили всех жителей в состояние первобытного хаоса.

- Я так долго ждал таких слов, Оеха. Но почему сейчас и нас так мало?

- Меня позвали, - коротко пояснил я причину спешки.

- Кто из них?

Я понял, кого имел в виду Макоа и криво ухмыльнулся.

- Тангароа.

- Тангароа? Сам Тангароа? – нахмурил брови полинезийский вождь. – Значит, произошло что-то на самом деле важное и нехорошее. Мы пойдём с тобой, Оеха.

- Куда угодно, - подтвердил обычно молчаливый Бобо. – И убьём всех, на кого ты укажешь.

- Мы тоже готовы, - подтвердил Поливанов. Огромный и массивный он на две головы возвышался над окружающими. Одет был в новый эффектный камуфляж, доставленный из родного измерения прямиком со складов хранения.  Кроме автомата последней модели ему было ещё, чем удивить в бою противника. Бойцов взял с собой проверенных. Оба рослые и светловолосые они носили такой же новейший камуфляж – хамелеон, способный приспособить цвета к окружающей обстановке и раствориться в любой «зелёнке».  Одного из них, вооружённого снайперской винтовкой я знал. Звали его Сергей, и парень неплохо справился с задачей, когда меня совсем недавно попытались остановить возле военной части сотрудники спецслужб.

Найдя нужные зацепки в памяти, и выбрав место десантирования, я открыл проход и пропустил своё воинство вперёд.

Прежде чем открыл глаза, почувствовал знакомые запахи и улыбнулся тем звукам, по которым так скучало моё полинезийское «я». Я снова находился на острове, где высшие существа так запросто соседствовали и контактировали с людьми.

Мы стояли на вершине горы, в том месте, где некогда Макоа спрыгнул со скалы и Акулий бог поднял его из пучины. Я же именно здесь чуть позже спустился вниз по тропинке и принял смерть от рук отступников из числа его народа.

Очень красивое место.

Небо над головой совершенно безоблачное, синее – пресинее. Кожу приятно приласкал  морской бриз, насыщенный и наполненный запахами, что мог породить только большой массив солёной воды, огромный и могучий океан. Он был везде,  куда не посмотришь. Стоило лишь опустить глаза, и можно было легко разглядеть далеко внизу прибрежную полосу, острые и опасные буруны, о которые с шумом разбивались волны. Они накатывались, вздувались, взрывались миллионами бриллиантовых брызг, наткнувшись на  скалы. Раз за разом волны неутомимо обрушивались на камни и скалы в пустой надежде разрушить и поглотить их.

Горы, покрытые густой растительностью, окружали нас сзади, слева и справа, но океан находился прямо перед взором – чарующий и волнующий одновременно.

- Очень красивое место, - тихо озвучил мои мысли лейтенант Сергей.

- И очень опасное, - внёс я свою поправку и посмотрел на Макоа. Старик, как Бобо и Сифа даже не пытались скрыть охватившее их возбуждение.

- Как долго я ждал! Как долго! Я молил Тангароа. Я  просил других богов позволить мне хоть раз вернуться на землю предков, хоть один раз ступить ногой на родную землю и они выполнили мою просьбу.

- Они услышали тебя, Макоа, - подтвердил я.

- Оеха, мы должны спасти моих людей, если они ещё живы. Я приказал женщинам и детям спрятаться в том убежище, где ты убил меня. А сам с воинами отправился на битву. Ты же помнишь ту пещеру, где мы встретились по велению Тангароа?

Ещё бы я не помнил её! В моей памяти жил каждый миг с момента появления на земле Акульего народа. Да, я помнил, как раз за разом убивал Макоа в темноте до тех пор, пока порочный круг не оказался разорванным.

- Веди меня, Макоа, веди к твоим людям. Если ещё кто остался в живых, мы обязательно заберём его с собой, - я положил ему руку на плечо и посмотрел в глаза.

Полинезиец, соглашаясь, кивнул головой, как всегда добавил коронную фразу со многими значениями «Оао!» и двинулся вниз, по едва заметной тропинке, на которой многочисленные подошвы путников выбили и вышаркали траву. Под ногами часто попадались камни, но мы быстро начали спускаться по направлению к пещере.

Как я заметил, военные из моего времени не теряли бдительности. Похоже, новый мир, куда они попали  не очень-то, кроме океана, и впечатлил их.  Конечно, в нашем тихом убежище им пришлось в вылазках за стены повидать немало красивых волнующих местечек, достойных кисти живописца  и множество животных, грозных и опасных и в то же время на удивление разнообразных.  Таких, каких я не видел ни в одной книге и ни в одном фантастическом фильме. 

Не успели мы пройти и половину пути к пещере, как нас остановили.  Перед шедшим впереди всех Макоа вихрем закружился воздух.  Небольшой, но очень мощный торнадо, привязанный к определённой точке, закружил с силой воздух, заставляя его стонать и плакать. Одновременно движение воздуха захватила в цепкие  объятия, вырвало и подняло ввысь  землю, пучки травы, песок, листья и сухие ветки.  Многочисленный мусор мгновенно спрятал внутреннее содержание, а рукотворный ураган поднялся  над нами тёмной ревущей стеной.

- Оеха! – крикнул импульсивный Бобо. – Боги пришли остановить нас!

  Внезапно движение прекратилось, воздух перестал вращаться вокруг невидимой оси, и весь мусор рухнул вниз, образовав небольшую горку.  Над ней, утопая по пояс в небольшом грозовом облаке, на высоте нескольких метров над землёй завис грозный полинезийский бог.  Отрубленные головы, жуткое ожерелье у него на груди, заметили нас и принялись беззвучно о чём-то просить в немом крике, не спуская с нас глаз.  Татуировки тоже ожили на его теле.  Воины прекратили убивать друг друга, и они  обнаружили нашу группу вторжения, выстроились в боевой порядок и приготовились к битве.

- Тангароа! – выдохнул страх и почтение Макоа и упал перед беспощадным и могущественным существом на колени.  Со стонами его примеру последовали и остальные двое воинов Акульего народа.

Появился Тангароа как всегда очень эффектно. Ему бы фильмы снимать.  Всё-таки он очень большой позёр и мастер различных спец эффектов. На спутников из моего времени он произвёл впечатление.

- Что это? – прохрипел сзади майор.

Он сказал именно «что» вместо «кто» и по-своему оказался прав.

- Опустите оружие, - приказал я напряжённым и испуганным бойцам в камуфляже. -  Перед вами друг, а не враг. Но не дай Бог его разозлить!

Обойдя Макоа, направился к полинезийскому богу и рядом с ним остановился. Нас разделял какой-то метр, но так как он парил на облаке  надо мной, приходилось задирать голову, разговаривая с ним. Наверное, так было задумано. Ведь я всё же смертный, а он – бог.

  - Ороа, Тангароа!

- Ороа, Оеха! – прогрохотал он сверху и посмотрел на меня почему-то не грозно, как обычно, а с заметной печалью во взгляде. – Ты пришёл.  Пришёл по первому моему зову, как и обещал.

- А разве могло быть иначе, Тангароа?  После всего, что я видел?  После того, как ты столько раз помогал мне?

- Люди… Люди очень странные создания, - я увидел, как его лицо перекосилось в гримасе. – Сегодня они поклоняются тебе, готовы принести в жертву для своего благополучия жён и детей. А завтра… Завтра находят другого идола.

Он так и сказал: «идола».  Я с удивлением посмотрел на Тангароа.  Впервые услышал от него слово на русском языке.  Видимо, в лексиконе полинезийцев не нашлось ничего подходящего.  Сегодня его речь  казалась на удивление разумной, без привычных цветастых эпитетов. Казалось, что я  разговариваю со своим современником. И прекрасно понимаю его.

- Да… Всё верно, Тангароа. Но не все люди такие, как ты описал.

- Не все, - согласился он со мной со своего облака. – За редким исключением не все.  Я рад, что в своё время сделал правильный выбор. Я рад, что ты здесь.

- Я с тобой, Тангароа. Со мной Макоа, Бобо и Сифа. И ещё воины из моего мира. Все мы готовы отдать свои жизни, ведь всё, что ты делаешь, имеет глубокий смысл.

- Отдать жизнь? – с горечью в голосе спросил полинезийский бог. -  Вы лучше попробуйте спасти их!

Вот так дела!  Такого я не ожидал услышать.  Всегда уверенный в себе, взиравших на других свысока, он чем-то пугал меня. Наверное, произошло нечто на самом деле очень серьёзное, если теперь напуган не кто–то, а верховный бог местного пантеона.

- Что случилось? Почему ты говоришь настолько непонятные и странные речи?

- Что случилось, Оеха? Многое, очень многое! Как только вы покинули землю Акульего народа, сюда хлынули сонмы захватчиков со звёзд. О, как их много, как их много, Оеха!  Они убили или пленили всех ненужных и несогласных.  Воинов Акульего народа, что переметнулись к ним, сделали своим животными, подобными тем, что выслеживают на охотах дичь для своих хозяев на севере.  Они нужны будут им до тех пор, пока все земли не приведут в покорность.  А потом они убьют и их, я уверен в этом.  Когда враг накопил силы, захватчики пошли в земли Кришны, Брахмы, а потом всё дальше и дальше на север.  Боги откинули прочь распри, и явились к людям.  Впервые люди и боги воевали вместе. В нескольких местах нам удалось их опрокинуть. Но потом… - Он вздохнул и вдруг замолчал.

Неужели дело обстоит настолько плохо?

- А что было потом, Тангароа?

  Грозный бог южных морей некоторое время молчал, пребывая в раздумьях, взвешивая, стоит ли  делиться с человеком настолько пикантной и с его точки зрения секретной информацией.  Он колебался недолго, всего-то несколько секунд:

- Пришельцы со звёзд  запустили к нам страшных тварей, которые могут жить в более высоких сферах, проникать во все наши тайники. Они принялись охотиться за нами.  Пожирать богов, демонов и даже маленьких тапаиру.  Я никогда не видел ничего подобного там, на звёздах, когда вместе с Одином и другими богами путешествовал по ночному небу в большой калипоуло.

Ему удалось напугать даже меня.  Если захватчики смогли выпустить в сказочный мир таких созданий, с которыми не могут справиться даже боги и демоны, то, что я смогу им противопоставить? Он явно прочитал мои мысли:

- Ничто, Оеха! Ничто! Я ещё надеюсь, что мы победим новую напасть и тогда я призову тебя, Оеха.  А пока ты должен помочь Макоа и всем из его народа, кто ещё чтит старых богов. И ещё. Когда откроете проход домой, с вами пойдёт одна тапаиру. Она запечатает вход с другой стороны и впустит при необходимости меня, Вхиро и всех уцелевших к вам.

Мне стало понятно, зачем полинезийский бог позвал меня. Основная причина нашего визита заключалась вовсе ни в Макоа и ни в его народе. О, нет! Тангароа хотел создать убежище для себя и всех знакомых богов на земле переселенцев.

- Я буду ждать тебя, Тангароа, - просто ответил я.

Он оценил моё прямодушное стремление к сотрудничеству и покровительственно улыбнулся мне:

- Я прейду, Оеха! Рано или поздно…

Суровый бог битв и смерти  почему-то строго посмотрел на моих  спутников из будущего, а через секунду вокруг него вновь  завертелись и закружились листья, земля и песок, поднятые снизу мощным вихрем.  В мгновение фигура  скрылась внутри воздушного савана, а ещё через миг вся поднятая с земли масса ухнула вниз.

Тангароа исчез.

  На том месте, где он находился, больше  ничего не было.

- Вставай с колен, Макоа, у нас мало времени, - приказал я, обернувшись своему другу из прошлого.

Несмотря на возраст, он легко вскочил при моих словах.

- Я всё слышал, Оеха. Я всё слышал. Нет больше дома Макоа. Нет больше богов Макоа.

- Пойдём, Макоа.

Он лишь посмотрел на меня, обогнул справа  и снова встал во главе маленького отряда.  Я вновь шёл за ним, в спину мне дышал Бобо и Сифа, а замыкали шествие майор и два бойца из Военного городка.

Вскоре мы уже стояли возле знакомой мне пещеры. Большой вход угрожающе темнел на фоне зелёных порослей, покрывших склоны горы. Я помнил, насколько полость внутри породы была обширна и если нас вместо последователей старых богов ждала засада в сотню воинов из Акульего народа, нам вряд ли удалось бы уцелеть.

- Постойте, - остановил я Макоа. – Внутри может прятаться враг.

- Я пойду первым, - решительно заявил Бобо, - и убью их всех, сколько бы их не было.

- Подожди, у меня есть неплохая мысль.

  Неожиданно я вспомнил, как только что видел, что фигурки, составные части  татуировки на теле Тангароа шевелились и жили своей собственной жизнью.  Может и мне удастся повторить  что-то подобное?

  Я сбросил одежду хаоле и вновь остался в одной набёдренной повязке. Хоть в своё время очистил лицо и руки от зловещих знаков, но остальные участки кожи покрывали многочисленные узоры, почти такие же, что и на полинезийском боге. Я выставил вперёд правую ногу, выбрал на ней довольно крупного человечка и мысленно приказал ему действовать.

Меня ни капли не удивило то обстоятельство, что мой избранник вдруг принялся двигаться на коже, вызывая довольно неприятные ощущения зуда. Маленький мультяшный человечек с гипертрофированными по отношению к телу конечностями и головой вдруг оттолкнулся от такой же нарисованной лодки и спрыгнул на землю. Во время его краткого полёта тело перестало быть плоским и обрело объём.

Человечек, жутко походивший на оживший рисунок ребёнка, ловко приземлился на ноги, выпрямился и повернул к нам голову.  У него отсутствовало лицо. Вместо головы на плечах находился череп с пустыми глазницами. Мой помощник быстро выделил меня среди остальных, приветственно взмахнул неизменной боевой дубинкой и смело направился к пещере.  Ростом он показался не больше указательного пальца.

- Что это? – испуганно выдохнул за спиной Сергей, а вот Макоа разразился цветастой тирадой, которые так любили произносить по любому значимому поводу в его народе:

- Я видел сегодня многие вещи, которые никогда не показывали смертным! Видел бога, а потом с тела Оехи прыгнул на землю дух его предка! Неужели мои глаза не обманывают меня?

Я ничего не ответил.

Замолчали и остальные.

Разведчик скоро вернулся.  Его уродливая фигурка появилась из темноты, он вразвалку на очень уж коротких ногах подбежал ко мне и прыгнул вверх, наметив приземлиться на старое место. Когда слился с моим телом, снова вплетясь в общий узор, я уже знал всё, что он увидел внутри пещеры.

Врагов там не оказалось. Но людей из числа Акульего народа хватало.  Именно в этом укромном месте по указанию Макоа нашли прибежище все его последние сторонники.

- Бобо и Сифа, внутри женщины и дети, с ними  несколько совсем отчаявшихся мужчин. Мы пойдём дальше, а вы соберите и подготовьте их к переходу и охраняйте, пока не вернёмся.

- Я иду с вами, - заявил Макоа, но я остановил его:

- Нет, нет, Макоа, ты со мной.  Мы должны узнать, что происходит на земле Акульего народа, как выглядят враги и сколько их здесь. Возможно, нам скоро надо будет вернуться сюда. Поэтому мне нужен надёжный проводник, который покажет путь к деревне.

- Оао, Оеха, - коротко согласился старый вождь.

  Бобо и Сифа бесстрашно шагнули в темноту большого прохода внутрь подземного мира, а мы отправились к побережью.  Туда, где жил народ Акульего бога задолго до появления первых хаоле.

Примерно через час наш разведывательный отряд взобрался  на удобную позицию. Покрытый густой растительностью утёс  возвышался как по заказу над окрестностями и давал прекрасный обзор побережью и равнинной плоскости под ним. Мы сразу увидели многое.

Далеко на заднем плане, там, где блестела под лучами солнца поверхность океана, я заметил мачты нескольких кораблей.  Как они попали на остров? Возможно, в качестве трофеев. Были захвачены врасплох, и теперь пленённые экипажи выполняли приказы своих новых жестоких хозяев.  Всё-таки в те места, куда я попал, европейские суда представляли  собой последнее достижение техники.  Пусть и собранные из древесины, они являлись единственным водным транспортом, который можно было конфисковать у местных жителей и использовать в своих целях.

Вдоль кромки воды вытянулись многочисленные, уже знакомые мне металлические купола, среди которых я заметил движение. Я знал их предназначение. Одни служили в качестве промежуточных станций, другие же, покрупнее, являлись не более чем разделочными цехами.

Ближе к нам расположилось большое поселение.  Десятки домов, выставленных на сваях, со стенами из искусно сплетённого между собой тростника, покрытые огромными листьями какого-то растения они занимали обширную, очищенную от всякой растительности площадку.  Где-то посередине деревни, судя по крышам  на главной площади, к небу поднимался дым от нескольких костров.

А вот прямо под нами  происходило нечто ужасное.  Мы так удобно расположились, место настолько позволяло хорошо рассмотреть всё, что только можно было разглядеть  на несколько десятков метров ниже смотровой площадки, что всю группу я бы сравнил со зрителями, занявшими места в галерке над партером.

Со стороны океана, кораблей и блестевших куполов  к нам приближались какие-то люди.  Вскоре я смог их рассмотреть.

В окружении около тридцати воинов Акульего народа, тела которых на расстоянии казались очень тёмными не только из-за загара и пигментации кожи, но и многочисленных татуировок двигалось несколько пленных европейцев. Невольно сразу вспомнил слова Тангароа о том, что полинезийцы стали разведчиками и поисковиками новых могущественных хозяев. 

  Моя полинезийская память прекрасно хранила воспоминания о точно таких же моментах триумфа, поэтому я точно знал, что ждёт несчастных.

Наверное, голодным до крови убийцам отдали часть причитающейся им добычи.  Я насчитал в числе пленников трёх взрослых мужчин и семь женщин.  К своему удивлению скоро  отметил, что среди несчастных не оказалось ни одного пожилого человека, сплошь одни молодые и здоровые люди. Непроизвольно они сбились при передвижении в одну кучу.  На них не было заметно и клочка одежды, что выглядело особенно унизительно на фоне окруживших  полинезийцев. Их раскрашенные тела создавали обманчивое впечатление одетости по сравнению с открытой белизной тел представителей белой расы.

  Как-то Денис рассказывал, что движение освобождения в колониях  против европейцев получило дополнительный стимул и импульс  после первой мировой войны, на фронтах которой воевало множество туземных частей. За очень короткое время произошло низвержение богов. Новые знания, которые принесли вернувшиеся из Европы солдаты с тёмной, а порой и вовсе чёрной кожей  заключались в том, что богов можно легко убивать, а белые богини  так же развратны и доступны, как соотечественницы.

Люди Акульего бога упивались подобным открытием в полной мере. Выстроив пленников в ряд под нашим утёсом, они выдернули из ряда обречённых симпатичную брюнетку и принялись со смехом и криками толкать от одного к другому.  Я видел, как она смертельно напугана.

- Можно я немного поработаю? -  мрачно спросил меня Сергей.

Я посмотрел на него. Лейтенант расположился рядом со мной, справа.  Дикарей он рассматривал через оптический прицел СВД.  Снайперская винтовка  Драгунова прекрасное и грозное оружие.  В магазине десять патронов, бьёт прицельно на тысячу с лишним метров. Намного дальше, чем находились противники. Но я остановил его:

- Ты наделаешь много шума. Их немало и тебя услышат.

- И что?

- То, что вместо них появятся другие.  Совсем, совсем иные. Такие, каких ты никогда ещё  не видел. И тогда вряд ли кто из нас сможет вернуться назад.

Всё равно я заметил, что  он с трудом сдержал себя.

Между тем события возле утёса продолжали развиваться по самому мрачному сценарию. Один из полинезийцев, пока его приятели развлекались с жертвой вдруг почти не размахиваясь, ударил женщину по голове дубинкой. Я увидел, как брызнула кровь, как беспомощно повалилось безжизненное тело. Даже услышал хруст костей. Приятели убийцы будто ждали сигнала, чтобы начать забой. Как-то разом они заревели своё привычное:

- Оао! Оао! -  И набросились на беззащитных людей.  Их не останавливал ни возраст, ни пол, ни красота.  За пару секунд из всех пленников в живых остались только трое. Один мужчина и две женщины.

С восторженными криками и смехом разгорячённые убийцы потянули тела в селение.  Возле каждого трупа  образовалась маленькая группа  из четырёх или пяти человек. Они брали за руки или ноги тело и тащили его за собой, оставляя на песке, траве и  камнях кровавую дорожку.

Возле скалы остались трое беззащитных европейцев, трясущиеся от страха и семь соотечественников Макоа.  Едва соплеменники с добычей скрылись среди хижин, оставшиеся воины решили разнообразить досуг.  Для предстоящей забавы они  выбрали красивую женщину лет тридцати с на удивление белыми большими объёмными грудями.  Про мужчину и юную девушку на время забыли, сосредоточив внимание  на избраннице.  Те даже не попытались сбежать.  Самые крепкие и древние оковы – страх и ужас крепко удерживали их на прежнем месте. Да и бежать-то было некуда.  Остров его хозяева знали, как свои пять пальцев и без особого труда смогли бы выследить и нагнать беглецов в самый короткий промежуток времени.

Между тем несчастную грубо поставили на колени, в известную всем позу. Мужчины, добравшись до десерта, облепили её хохочущим, ревущим от восторга, шевелящимся тёмным комом.  Она же вовсе не сопротивлялась, отдаваясь  насильникам, пытаясь, как и многие до неё покорностью и послушанием купить себе несколько драгоценных минут жизни.

- Ну, уж этих трёх я спасу обязательно, - тихо, но решительно произнёс Сергей, - убью всех мразей. И никто меня не остановит.

- Давай, Серёга, - майор, отдав приказ,  подчёркнуто отстранился от меня и моей политики выжидательного нейтралитета.

- Мы сами, - остановил я их. – Нужно убрать негодяев быстро, чисто и бесшумно. Прикройте нас.  Стреляйте только в случае крайней необходимости. Макоа, веди меня! – приказал я своему грозному проводнику.

Не сказав ни слова пожилой полинезиец, для которого расправа с побеждёнными  являлось обыденным делом скользнул вправо, по едва заметной тропинке. Я начал тоже спускаться по крутому обрыву, стараясь не отстать от него.

Макоа почти бежал навстречу битве.

Я проигрывал ему каких-то пару шагов.

Во мне не было страха.

Во мне не было сомнений.

Во мне жил один лишь гнев.  Не помню, когда он так клокотал внутри, вырываясь наружу.  Из ноздрей, из открытого рта.

Я ощущал, как изменяюсь.  Когда мы спустились вниз, я уже перестал быть человеком.

Макоа зачем-то обернулся ко мне и отшатнулся прочь.  Я увидел ужас на его лице.

Стремительно обогнув своего верного друга, направился к насильникам.  Они заметили меня поздно, слишком поздно.

Тот, что пристроился сзади женщины и толчками входил в неё вдруг начал заваливаться спиной назад. Довольное выражение осталось на лице навеки неизменным и застывшим, только посередине лба появилось тёмное  красное пятно. А следом послышался звук выстрела. Сергей всё-таки не сдержался, несмотря на мои увещания.

Между тем остальные полинезийцы вскочили и обернулись к нам.

Женщина, не меняя положения так же на карачках, покрытая кровоточинами и синяками с тихим воем засеменила коленями в нашу сторону.

- Пришло ваше время! – закричал Макоа на языке своего народа. – Пришло время для смерти! От смерти не спрячешься! Боги явились покарать вас! Я только что видел Тангароа и он больше не любит вас и не собирается защищать! Он послал наказать вас своего сына!

На Макоа напали сразу двое, а вот со мной никто не спешил сразиться.

Я хотел поскорее добраться до них и покарать как можно суровее.  Легко уклонившись от предназначенного удара, проводил взглядом очень медленно двигающуюся возле головы боевую дубинку, а чуть позже с силой ударил  кулаком в грудь  высокого воина со шрамами на лице. Назад  вырвал руку из его грудной клетки уже с трофеем – в моём кулаке продолжало биться чужое сердце. Я крепко сжал его так, что мгновенно выдавил остатки жизни бордовым ручейком и отбросил прочь.

- Оао! – заревел нечеловеческим голосом боевой клич южного моря и, используя инерцию тела напавшего на меня ещё одного полинезийца, сбил его с ног таким образом, что он в падении перевернулся через голову и спиной упал на выставленную ногу.  Громко треснул сломанный позвоночник.  Третьему мимоходом  снес дубинкой половину черепа.  От силы чудовищного удара  татуированное тело взлетело в воздух метра на два над землёй, с раскинутыми в стороны руками. Четвёртый попытался убежать, но я настиг его одним прыжком.

Похоже, я передвигался слишком быстро.  Для стороннего наблюдателя, для которого течение времени не изменило привычный ход, вся схватка уложилась в несколько секунд. Как позже мне рассказал Сергей, он видел лишь мою тень, некий материализовавшийся вихрь, на пути которого только успевали падать жертвы.

- Боги пришли! Боги пришли!  Оеха, сын Тангароа накормит всех нгаро! – закричал Макоа, продолжая с трудом отбивать выпады татуированных воинов. Всё-таки, несмотря на свой возраст, он оставался сильным и опасным бойцом.

Увидев, что я направляюсь к месту схватки и, не желая иметь за спиной столь сильного врага, полинезийцы остановились и повернулись ко мне так, чтобы не терять из поля зрения и Макоа. Тяжело дышавший вождь тоже не пытался напасть на них.

Гнев не утих. Он переполнял меня, четыре смерти не утихомирили и не накормили его. Я не мог себя контролировать.

- Оао! – открыл рот и с силой дунул на отступников. Они оставили старых богов, никто не защищал их, и теперь достойны были самой страшной смерти. Моё дыхание, явно подпитанное кем-то из подземных богов  вмиг  достигло их. Оно несло в себе только смерть. Кожа вместе с кроваво – бордовым желе, только что состоявшим из мышц и сосудов сорванным одеялом полетело куда-то в сторону деревьев.  С черепов сорвало скальпы, а глаза внутри глазниц лопнули.  Прежде чем превратиться в скелеты, они успели страшно закричать.

В ужасе закричали и белые пленники за спиной.

Кто-то не выдержал и на верху скалы. Судя по голосу, майор.  Конечно, то, что вы сегодня увидели зрелище отнюдь не для слабонервных.  Попробуйте объяснить увиденное, рациональные и циничные люди будущего с точки зрения  логики и науки.

Макоа же зрелище понравилось. Он экзальтированно упал передо мной на колени, протянул ко мне руки ладонями вверх и застонал:

- О, Оеха, сын Тангароа! Боги отныне бьются вместе с людьми, как в древние времена! Наступило время пророчеств!

Возвратив человеческую сущность, я  отвернулся от Макоа и направился к пленникам. Похоже, они совершенно забыли о своей наготе и даже не пытались прикрыть её.  Страх исказил их лица, а тела сотрясала дрожь. Теперь они боялись одного только меня.

  Женщину и девушку я не знал, а вот черты лица мужчины мне показались на удивление знакомыми.  Где же мы с ним встречались?

И вдруг я вспомнил, где его видел и улыбнулся. Ну, конечно же! Лесное озеро, где прекрасные нимфы богини подземного мира топили британских солдат.

- Том? Помнишь меня, Том? – спросил я его. Но он не ответил. Смотрел на меня остекленевшими глазами и молчал. – Ви зо аллес о кей, Том?

Знакомая фраза вернула память. Он вздрогнул, но почему-то перевёл взгляд за мою спину и секундная осмысленность, промелькнувшая во взоре, снова заменилась диким и паническим ужасом. Я увидел, как задрожали его губы.

Все страхи сказочной реальности  для молодого солдата хаоле  ожили в данной точке мироздания.

По тихой и красивой мелодии, необычной и до крайности волнующей я понял, кто приближается ко мне.  Улыбнулся ещё шире и обернулся к женщине или скорее даже существу, стилизованному под земную женщину, которое, тем не менее, любил всем сердцем.

Та Таха в свою очередь улыбнулась мне.  Вместе с ней приближалась и музыка.  На ней не было одежды, но в своей наготе она казалась более одетой, чем многие мои современницы, разгуливающие летом в майках с открытыми декольте и коротких шортах. Тем не менее, не желать её было нельзя. Она манила к себе каждым движением. Она казалась мне… совершенной. Как должна быть совершенна женщина, в которую ты влюблён.

- Не живой… Не живой… И не мёртвый… И не мёртвый, - запела она, показав в улыбке невероятно белые губы. Её лицо, волосы были на самом деле волшебными, вобрав в себя что-то невероятно экзотическое, мне не знакомое, что-то от полинезийцев, а многое и  от самых совершенных европейских дам. – Ты стал силён, ох, как силён! А я хотела, ведь я хотела накормить тебя… нгаро! Ты простишь меня? Ты простишь меня, не живой и не мёртвый?

- Конечно, прощу, Та Таха.

- Я уйду с тобой… Я уйду с тобой, Оеха… Мы пойдём вдвоём… Мы пойдём вдвоём… Нас двое. Нас двое. Я так ждала тебя… Я так ждала тебя… Ты и я. Ты и я. Нет больше в мире никого. Лишь ты и я… Лишь ты и я…

Глава 15.

  Человек очень медленно двигался к намеченной цели.  Довольно часто он падал, некоторое время лежал, обессиленный и уставший, но всегда неизменно поднимался и продолжал свой путь.  Одежда, в которую он был одет, совершенно износилась и оборвалась.  Солнечные лучи выжгли все краски с рубашки и джинсов. Камни, ветер и дожди  постарались обратить строгие формы в лохмотья.

Голову покрывал особый головной убор, созданный из чёрной футболки. Форму, напоминающую фуражку  придавал ему гибкий побег кустарника, каким-то образом укреплённый в виде обруча под тканью.

  Изгой прошёл длинный путь. Первое время его сопровождали нагие двуногие создания, с типично обезьяньими чертами лица,  а позже он остался один.

Травоядные животные, что так часто встречались ему, убегали прочь от неуклюжего существа с всколоченными волосами и длинной бородой. Вторжение пришельцев заставило их в последнее время опасаться подобных ему.  Пару раз небольшие стаи  крупных хищников попытались увязаться за ним, надеясь на лёгкую поживу. Человек легко прогнал их всех прочь гортанным воплем, которому его обучили подобравшие местные кочевники.  От дикого неприятного звука самый свирепый зверь надолго впадал в ступор, а очнувшись, торопился поскорее убраться подальше.

Самым тяжёлым для путника оказался переход по выжженной саванне, что он совершал последние дня три. Вначале путешественник восстанавливал силы, прикладываясь к отверстию в огромном страусиновом яйце, заполненным живительной влагой.  Изначально он наполнял необычную ёмкость из ручьёв и ключей, что так часто попадались ему.  Благо местную воду можно было пить, в отличие от его родного дома без всякого опасения за реакцию на неё желудка и кишечника.

Дня два назад вода перестала попадаться ему, а под вечер он неудачно упал. Так неудачно, что совершенно нелепо разбил спасительную ёмкость. Оставшись без запасов воды, он всё же упорно продолжал продвигаться вперёд. С каждым шагом пейзаж становился всё более угрюмым и мрачным, трава под ногами казалась всё более низкой и высохшей, а солнце – более жарким, чем час назад. 

  Изгой не терял надежды, что ему хватит сил осуществить задуманное.

- Держись, Алик, - повторял он всё чаще и чаще, - тебе нужно найти людей и предупредить их. Их всех, даже этого… Оеху.

Когда на линии горизонта  показались призрачные, размытые маревом строения, он подумал, что его снова посетили галлюцинации, услужливо соорудив из горячего воздуха желанный мираж.

Всё ещё уверенный, что всего лишь гонится за видением, он двинулся к зданиям.  И что удивительно – они не исчезли, а принялись  расти, приобретая устойчивые очертания.

Неужели удалось достичь цели?  Он с трудом передвигал ноги, падал и снова поднимался, но не сдавался. Вскоре уже отчётливо мог разглядеть  перед собой перед  многоэтажными постройками ряды колючей проволоки, за которой возвышались на ровном расстоянии наблюдательные вышки. Он даже заметил людей между зданиями.  Того, что видел просто не могло быть! Не могли же Фёдор Павлович и тридцать пассажиров автобуса за три месяца построить целый укреплённый город! Да и из чего, собственно, они могли его возвести? Да и зачем делать его таким большим? Ведь судя по площади, внутри должно проживать не меньше тысяч поселенцев.

Тем не менее, он призывно взмахнул рукой, когда увидел часового на вышке. Удивительное дело, но и тот заметил его.  Через несколько минут, когда казалось, силы окончательно покинули его, от ограждения отделилась тёмная точка и начала стремительно приближаться к нему.  Вскоре изгой с удивлением узнал военный джип.

Полчаса спустя немного  восстановившись после встречи с армейскими медиками, мужчина сидел в приличном, хорошо отделанном кабинете напротив самого настоящего армейского полковника, со всеми знаками отличия и атрибутами власти, в мундире и погонах.

С невообразимым акцентом, где смешались кавказский и совершенно новый, невообразимый, гортанный вновь приобретённый элемент, изгой повторял и повторял свою историю. Юрий Анатольевич кивал головой и задавал массу каверзных вопросов.  Да, он слышал историю про то, как Олег в первой партии поселенцев  выгнал из лагеря одного молодого человека.  Но как ты смог выжить в условиях совершенно дикой природы?  Ах, тебя приютили местные палеоантропы – аборигены, те, которые теперь обходят поселения землян за километр стороной. Понятно.  Что ж, вполне возможно.  Вот не думал, что они окажутся настолько разумными.

- Вы должны самы увидэть это, - раз за разом повторял обросший спутанными пыльными грязными волосами человек с густой всколоченной бородой. – Угроза очэнь большой, сколько бы вас не было.

- Хорошо, - наконец согласился полковник, - я пошлю с вами людей. Но позже, ведь вам нужно отдохнуть.

- Никаких позжэ! Позжэ будэт поздно! – взволнованно взмахнул руками изгой. – Я выдэржу. Нужно отправляться прямо сейчас.

- Хорошо, - ещё раз согласно кивнул головой офицер и крикнул ординарцу. -  Соловьёва ко мне! Извини, Алик,  телефонную связь ещё не провели…

А ещё через минут двадцать изгой уже трясся на кочках внутри несущегося по саванне  БТРа, указывая дорогу.  К вечеру маленькая, но хорошо оснащённая экспедиция добралась до нужного места. Алик попросил остановить боевую машину у подножия довольно крутого скального образования, настоящей гряды. Возле БТР остался водитель с невысоким солдатом, а остальные – изгой, лейтенант по имени Сергей и высокий парень в камуфляже, вооружённые автоматами начали подъём на крутую гору.

По пути движения, примерно  через  час  Сергей  понял, что за верхушкой гряды что-то происходит.  Над головой, совсем низко повисли грозовые тёмные тучи.  Они имели на удивления резко ограниченные очертания. Внутри мглы  короткие молнии время от времени игрались с темнотой.

Когда до вершины осталось совсем чуть-чуть, Алик жестом велел спутникам пригнуться.  Перед зрителями как-то сразу открылся вид на огромную долину.  От того, что увидел Сергей, лейтенант невольно вжался в каменистую породу.

Всю долину заполнили десятки тысяч невероятных существ. Они продолжали прибывать  через хорошо видимый тёмный разлом между мирами.

Множество прямоходящих двуногих ящеров, высоких, крепких с крупными типичными для их вида хищными вытянутыми мордами сразу произвели впечатление разумных созданий. В панцирях из неизвестного металла, под которым виднелось нечто в виде римской тоги, вооружённые короткоствольным оружием, они ловко строились в колонны.  Разбивали костры или же, собравшись в боевые соединения, маршировали под громкие свистящие команды. Без всякого сомнения, Сергей видел перед собой самые настоящие военные части. Огромные животные с множеством бивней тяжело двигались между отрядами солдат. На их спинах покачивались металлические башенки, из амбразур которых торчали наружу стволы орудий.  Над воинством, прямо под тучами кружили сотни птерадактелей с башенками поменьше, в которых можно было легко разглядеть наездников.

Огромная, огороженная горами площадка не могла вместить всё новые и новые  контингенты пришельцев – первые отряды медленно поднимались по склонам, готовые выплеснуться потоком на вновь открытую землю.

Сергей понял, что видит перед собой на удивление отлажено действующий военный механизм, настоящий  экспедиционный корпус. Что присутствует  в начале самого настоящего вторжения.

- Ти ещё не видел их тэхники, - ухмыльнулся Алик, наблюдая за лицом лейтенанта. -  Сосэднее племя напало на них из засады,  они – пфх – и сожгли всэх. Хочешь их тэхнику посмотреть?

- Чёрт побери, - только и произнёс ошеломлённый офицер. – Чёрт меня побери.

  КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ.

Оглавление

Юрий Табашников В паутине чужих миров. Книга вторая. Эвакуация.

  Пролог

  Глава 1.

  Глава 2

  Глава 3.

  Глава 4.

  Глава 5.

  Глава 6.

  Глава 7

   Глава 8.

  Глава 9.

  Глава 10.

  Глава 11.

  Глава 12.

  Глава 13.

  Глава 14.

  Глава 15. Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg