«Хегальдины»

— Волнуешься? — шепчет Вассаго, стараясь не повышать голоса. Ведь во тьме арочного коридора разбуженное эхо легко может вырваться наружу и выдать его присутствие. — Готов стать архонтом[1]? Ну! Хватит трястись, ты уже не мальчик! Возьми себя в руки, встряхни крылья! — Его пальцы бережно поправляют старшему брату воротник камзола.

— А вдруг я не долечу? — неуверенно вопрошает Лераиш. — Так высоко. За облака… Одни только церемониальные доспехи весят… Да и к чему, вообще, этот спектакль?

— Замолчи! — нетерпеливо перебивает Вассаго. — И успокойся. Ты следующий правитель мира Эрриал-Тея! И этот мир теперь принадлежит тебе; весь народ хегальдин переходит под сень твоих крыльев! Не ты должен бояться их, а они должны трепетать перед тобой. Сегодня ты взлетишь из тени крыльев нашего отца, а по возвращении, погрузишь этот мир в тень крыльев своих. Мир Эрриал-Тея принадлежит тебе по праву!

— Отец не говорил, как высоко лететь, и как долго… Но некоторые говорят, что лететь ни один день, и даже не одну ночь!

— Прекрати! — повышает голос Вассаго, с силой сжимая плечо старшего брата. — Или ты взлетишь и возвратишься с триумфом; или же от страха и горя твои крылья иссохнут еще больше, чем у «серых»[2]. Ну же, тебя ждут. Слышишь? Ступай. — Он подталкивает Лераиша к выходу, что лучится в конце коридора золотистым светом.

Сквозь стук каблуков, слышится ритмичная музыка барабанов и шум возбужденной толпы хегальдин: хлопанье крыльев; гвалт эмоциональных голосов.

— Соберись, мы выходим, — произносит Вассаго, смотря перед собой.

Лераиш шумно выдыхает, вытирая испарину со лба.

— Выходим, — вторит он младшему брату, после чего делает шаг к свету.

Яркая вспышка ослепляет его. Лераиш щурится, чувствуя себя едва проснувшимся сонным ребенком, которого когда-то поднимали на заре для занятий по полетам. Как давно это было? И воспоминание это, кажется, призвано для успокоения, но оно только усиливает волнение.