«Гренада моя»

Сентябрь 1937 года

Скрип и скрежет. Гулкий удар, и опора опустилась на склон горы. Стопа надавила на педаль особым образом, и когти с громким хрустом впились в каменистый грунт. Мгновение, и конечность обрела устойчивость. Перенести вес на нее и сделать еще один шаг, преодолев сразу два с лишним метра. Паровая машина отозвалась тяжким вздохом, насос высокого давления выдал уже давно привычную трель, перегоняя десятки литров масла и нагнетая им гидроцилиндры.

Несмотря на крутой склон, продвижение бронехода в направлении позиций противника не прервалось ни на секунду. Жаль только, что в атаку в атаку приходится идти не с Русским Добровольческим корпусом, а в составе тринадцатой интербригады. В этих вояк Григорий откровенно не верил. Та еще сборная солянка.

Насколько успел разобраться Азаров, в этих подразделениях больше расстреливают за совершенные и мнимые преступления, чем гибнут на поле боя. Да и в атаку ребятки идут неохотно, не смотри, что добровольцы. Мало того, еще и требование выдвинули, чтобы через полгода интернационалисты имели возможность вернуться домой.

Никто не верил в то, что подавление вспыхнувшего в Испании мятежа затянется на столь долгий срок. А оно вон как вышло. Уже больше года льется кровь и конца краю этому не видно. Гражданская война, а ничем иным это не могло быть по определению, она вообще самая жестокая и безжалостная. Уж кто, кто, а русские это знают.

Их тут кстати более чем достаточно. Причем далеко не только в Добровольческом корпусе. Эмигрантов и сочувствующих коммунистам, анархистам и иже с ними, свели в две отдельные интербригады. Десятую и одиннадцатую. В общей сложности три с лишним тысячи человек. Вот только ему ходу в те части нет. Российских добровольцев и без того зовут беляками и все время лязгают на них зубами. Но терпят. Потому что император Алексей Второй единственный, кто оказывает реальную и существенную помощь республиканцам.