«Синдром кравчика»

ПРОЛОГ.

Вагоны метро со скрипом неслись по длинному чёрному туннелю. За окнами в темноте, сливаясь в единую сплошную линию, мелькали огни светящихся ламп. Тёмный жёлоб подземного пути освещался окнами проезжающего поезда. Часы показывали поздний час, так что подземный состав был практически пуст. Для этого времени это было вполне обычное явление. Ведь до закрытия метрополитена оставалось чуть больше часа.

В одном из стандартных вагонов ехал обыкновенный молодой человек. В нём не проглядывалось никаких излишеств. Его одеяние и вовсе было скромным, так как не одежда украшает человека, а человек одежду, считал он.

Молодой человек сидел, боясь пошевелиться, так как рядом, положив ему голову на плечо, сидела прекрасная девчонка. На её юное лицо спадала длинная, покрашенная в чёрный, словно сажа, цвет, чёлка. Лицо у юной особы было круглое и бледное, похожее на полную луну. Казалось, что на девушку можно любоваться часами и при этом совсем не устать.

Его звали Кравчик, а её Самура. Они были в том самом возрасте, когда всё вокруг чувствуешь ярче и вкусней, но вместе с тем, кажется, что весь мир против тебя, и переживаешь понапрасну по всяким пустякам. Он и она не были парой, они были друзьями, однако недавно они как-то странно и необычно сблизились, и вот теперь вместе гуляли по вечерним улицам, робко обнимая друг друга за плечи. В этот вечер юная особа перебрала лишнего, пары хмеля ударили в её прелестную головку, девчонку потянуло в сон. Её красивые глаза мило были прикрыты ресницами, а сознание тихо дремало. Она совершено не умела пить.

Кравчик давно начал чувствовать к Самуре симпатию, но не знал, как ей об этом сказать. Он не решался, так как ему казалось, что она совсем ничего не чувствует в ответ, по отношению к нему. Наверное, это было именно так, а может просто казалось. А сегодня она ему вообще заявила, что нужно запретить религию, семью и гречневую кашу, так как всё это, есть приносящее вред изобретение глупых романтиков. Парень возмутился, но не стал спорить. Он знал, что это бесполезно, ведь этой взбалмошной девчонке ничего не докажешь. «Но как же она прекрасна!», – не переставая, думал он.