«Дела наши житейские»

У человека может быть много личин, а Душа… — она одна!. Ей не по пудришь носик и не подведёшь глазки, что бы там ни говорили материалисты, она есть — и другой не будет!. Ээхх, если бы мы умели разговаривать по душам!скольких недоразумений и неприятностей можно было избежать!ведь вкладывая её, в любое дело, получаешь нечто ощущаемое помимо видимого и осязаемого. Чёрный квадрат может нарисовать каждый, но вложить в него себя, свою суть, дано единицам. Наверно, так рождаются шедевры!.

ЧАСТЬ 3. ДЕЛА НАШИ ЖИТЕЙСКИЕ И ГРЕШНЫЕ.

Свет!. Да какой там нахрен Свет!темно как у…. - не помню!да ещё дышать тяжело, потому что лежу лицом вниз, уткнувшись во что-то мягкое. Ощущалось присутствие и этот кто-то дёргал меня за одежду. С всхлипом поворачиваю голову, глотнуть воздуха и открываю глаза. Свет! — опять не так — освещение!потому что нахожусь в каком-то помещении, лёжа на кушетке. Взгляд упёрся в стену, а с другой стороны раздался грохот падающих на пол вещей. Рывком сажусь и наблюдаю картину; сидя на полу, в куче опрокинутых агрегатов, круглыми глазами, пялился на меня какой-то пожилой мужичок.

— Ты же был мёртв!; — после того, как рыба на суше, открыл и закрыл рот дедок, обратившись ко мне на знакомом языке.

— А ты кто?; — первое, что пришло в голову: — что ты сказал?как мёртв!?.

— Когда я нашёл тебя возле моей мастерской, твоё тело не подавало признаков жизни, ни дыхания, ни сердцебиения, в общем — труп!.

— А чё тогда меня тряс?; — вспомнил от чего пришёл в себя.

— Пытался снять с тебя комбинезон — очень хороший комбинезон!. Я таких никогда не видел!; — дедок начал подниматься с пола, опираясь на валяющийся рядом какой-то ящик.

— Так как тебя зовут?; — вернулся к первому вопросу.

— Беранар; — назвал своё имя неудавшийся мародёр, с опаской оставаясь в удалении: — а как тебя зовут?.

— Не помню; — признался после паузы, во время которой пытался порыться в своей памяти на предмет каких-нибудь сведений.

— Что?совсем не помнишь?; — дедок был удивлён.

— Ничего не помню; — спокойно констатировал факт, хотя наверно, должен был удариться в панику.