«Вечная осень нового мира (СИ)»

К его коже постепенно возвращалась чувствительность, а вместе с ней и притупленная синтетическими медиаторами боль. Медленная, вялотекущая боль, которая перерастала в режущий тонкий ожог по самой кромке между правым веком и верхней скулой над щекой.

Лицо Эдварда было подвергнуто термальной обработки, которая больше походила на банальное выжигание неровностей на коже. Врач, проделавший эту нехитрую процедуру, отошел от операционного кресла к противоположной стене комнаты и самозабвенно принялся готовить свой инструментарий к следующей операции. Эд посмотрел на врача оценивающим взглядом. Пока он продолжал лежать в медицинском кресле, не решаясь даже пошевелить мимическими мышцами лица, хирург деловито расхаживал вдоль широких столов, укрытых белой тканью

Врач был сутулым, худощавым и высоким мужчиной, неопределенного возраста. Его лицо было изрыто множеством мелких морщин и на треугольном подбородке выделялась острая тонкая борода, слегка затронутая сединой. При этом волосы на голове были еще достаточно темными и густыми, из-под тучной для его возраста шапки волос выглядывали умные и холодные серые глаза, которые уже много лет равнодушно смотрели на этот мир. Во всем его облике читалась некоторая небрежность, бывшая, очевидно, следствием большой загруженностью работой. Своими длинными тонкими пальцами врач поочередно брал со стола один из хирургических инструментов, затем подолгу вертел его в руках, всматриваясь в любые неровности или загрязнения. Каждый новый скальпель или зажим он скрупулезно чистил, потом протирал насухо отдельно лежащей марлевой салфеткой и внимательно разглядывал на свету, поднося их поближе к глазам. После проделанной в сотый раз монотонной операции он аккуратно откладывал очередной медицинский прибор в сторону, на соседний стол, где очень быстро образовывался стройный ряд разнообразных орудий медицинского труда. На протяжении уже нескольких минут он скурпулезно проделывал эту процедуру, перекладывая каждый из инструментов с одного стола на другой.