«Два пламени»

© Алексей Ноунэйм, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Пробуждение было тяжким. Болело всё. Не так, как болит обычно, болело, казалось, все тело, каждая клетка, каждый нерв. Картинка перед глазами никак не хотела складываться. Очень похоже на состояние перепоя, а именно на знаменитый «вертолет», только еще и изображение было расплывчатым и постоянно меняло цветовую гамму. Мысли вообще не хотели посещать голову. Так продолжалось бесконечно долго, но вот пришла спасительная темнота.

Второе пробуждение было легче, тело болело, но уже как-то конкретней – мышцы, кожа, желудок вообще был просто в истерике, видимо, и негодовал, как мог, но видел я уже все отлично и смог-таки осмотреться.

Я сосредоточился, шум что-то напоминал, но я никак не мог понять, что. Еще попытка, еще и еще. Стоп – получилось. Что-то говорили рядом, настойчиво спрашивали, скорее всего у меня.

– Пить, – прохрипел я.

Голоса изменили тональность, но понять, о чем говорят, я не мог. Меня переложили, и я куда-то поехал. Недолго и недалеко. Затем снова меня перекинули, и я увидел закрывающуюся крышку. Если бы она не была прозрачной, то я бы решил, что крышка гроба, но нет – гробы не делают прозрачными. Крышка закрылась, и я отрубился снова.

Снова пробуждение, смотрю, как прозрачная крышка надо мной открывается, и слышу голос. Теперь уже понимаю, что он говорит, но есть какая-то неправильность. Никак не могу ухватить, в чем она. Мне предлагают выбираться из капсулы. Ну, да я и сам не против. В ыбираюсь. Оглядываюсь. Интерьер незнакомый. Чувствуется в нем явно медицинская направленность. Нет никаких скальпелей, никто не ходит в белых халатах и тому подобное, но вот что-то явно мне говорит, что это все медицинское. И непонятные капсулы, и непонятное оборудование, что частично выглядывает из стены, и шкафы-полки, наполненные разными емкостями. Но все стерильно чисто, голо и функционально, все промаркировано, и всем явно часто пользуются. Этого недостаточно для выводов о медицинском назначении, но вот что-то еще на грани ощущений явственно мне говорит: «Алексей, ты в операционной».