Дни и ночи потянулись непрерывным, сплошным кошмаром. Я чуралась людей, всех, даже Тиллы, даже мамы с отцом. Я не могла есть, не могла заснуть, меня кидало то в жар, то в холод, а от снадобий, которые заставил проглотить лекарь, стало ещё хуже.
Всё, что окружало меня, всё, что интересовало, стало вдруг неважным, незначительным. Даже Великая Империя, даже угроза надвигающейся на нас войны.
МитчВернувшись на базу, я вскорости о девчонке и думать забыл. Нет, эпизод с ней был, конечно, приятным, но таких эпизодов у десантника, командира вертолётной роты, неглупого и недурной внешности, пруд пруди.
А через пару недель стало и вовсе не до девочек, потому что ночью мы подверглись нападению. Атаковали по центру, конной лавой в четыре-пять тысяч клинков. Больших хлопот атака нам не доставила — лава захлебнулась в заградительных спиралях и отступила, отдельные всадники прорвались к ограждающему базу периметру, выпустили по десятку стрел и откатились вслед за остальными.
На следующее утро император прислал официальные извинения, объяснив недоразумение вылазкой пограничного разбойничьего сброда. А вечером полковник Токугава вызвал меня к себе.
Он сидел за рабочим столом, усталый, осунувшийся. Его у нас не просто уважали — любили. Многие и завербовались-то сюда лишь потому, что командовал десантом именно Тогугава, а не кто иной. Я был одним из этих многих. И ни разу не пожалел. Полковник помнил по имени каждого солдата и в каждом принимал участие. Не показное — искреннее. И стоял за своих, когда приводилось, непоколебимо, до последнего, вопреки всему.
— Империя стягивает силы к границе, — сказал полковник. — Могут ударить в любой момент.
— Не рискнут, — сказал я без особой уверенности.
— Боюсь, что рискнут. Блефовать до бесконечности мы не можем. Рано или поздно они поймут, что мы с нашим хвалёным оружием здесь лишь как огородное пугало с метлой.
Комментарии к книге «Из принципа», Майк Гелприн
Всего 0 комментариев