«Прокол»

Прокол (fb2) - Прокол (S.T.A.L.K.E.R. (fan-fiction)) 1035K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Михаил Васильевич Самороков

Самороков Михаил Васильевич ПРОКОЛ

Глава 1

Пулемёт был красив той самой хищной красотой, присущей любому хорошему оружию. Нет, не так. Пулемёт был Само Совершенство, воплощённое в пластике, металле и композитных материалах. Идеальное орудие для убийства.

Димка Цой, молодой, и, в общем-то, «зелёный» сталкер-одиночка, задумчиво смотрел на оружие, лежащее на земле метрах в трёх от разбитого, насквозь проржавевшего БТР-102М, называемого в простонародье «Мародёром». Причиной его задумчивости была аномалия «холодец», на самой границе которой и лежал пулемёт. Димка Цой даже ни на секунду не усомнился в том, что это именно пулемёт, а не, скажем, штурмовая винтовка или ещё какой-либо стрелковый комплекс. За свою полуторагодовалую историю жизни в Зоне Димка видел много разного оружия, поначалу даже сильно завидовал матёрым военсталам, периодически захаживавшим на Кордон по своим военсталовским делам. У военсталов была самая реальная снаряга и крутые стволы, не, ну видали мы и покруче, например, экза Аскета «Абсолютный Защитник», навороченная самим Аскетом, и существующая в единичном экземпляре. Или легендарный «Винторез» самого Семецкого. Тоже в единичном экземпляре. Где-то там у кого-то… Но у военсталов всё было идеально оптимизировано, каждый элемент снаряжения был многократно проверен и подогнан под конкретного пользователя и под непосредственное назначение. Ничего лишнего.

Сам же Димка Цой был экипирован… ну, это громко сказано — экипирован, просто одет в видавшую виды кожанку, обшитую кем-то из предыдущих владельцев обрывками мелкоячеистой титапластовой сетки, поношенные камуфляжные штаны и армейские берцы. На голову Димка при необходимости натягивал прорезиненный капюшон, подаренный Рыбаком год назад, который полностью закрывал голову и плечи. А вообще-то Димка старался лишний раз не соваться под дождь, да и вообще пешком и в одиночку дальше Свалки не шарахаться, благо на жизнь он себе и так зарабатывал вполне сносно. Официально Димка числился «оператором котельных установок 1-ой категории», но популярность в Зоне он получил благодаря другим талантам. Артефакты Димка не собирал, на мутантов не охотился, в одиночку не ходил — даже отмороженные бандюки без базара провожали Цоя, кормили и выручали антирадом или водочкой. И особо не задалбывали просьбами спеть что-нибудь «про жизнь», когда он доставал из кожаного чехла свой Гибсон, подстраивал, и начинал тихонечко перебирать струны. Даже остонадоевший всем в своё время «Владимирский централ» Димка умудрялся сыграть и спеть в таком джаз-роковом варианте, что сам Витаха Демченко, или Дёма Честер, командир усиленного квада «Долга», люто ненавидевший всяческий блатняк и русский шансон и слушавший исключительно «Slayer» и «Venom», молча хлопал музыканта по плечу и показывал большой палец. Спорить с Честером желающих обычно не находилось, поскольку тот обладал ярко выраженной противоспорной внешностью, а способов покалечиться в Зоне и без этого хватало.

Итак, пулемёт. На самой границе аномалии «холодец». Активной аномалии. Зеленоватые фосфоресцирующие пузыри вспухали и лопались с характерным бульканьем. Аномалия и не думала успокаиваться. Строго говоря, аномалия вообще не думала, иначе она бы давно уже успокоилась хотя бы из-за уважения к хорошему парню Димке Цою. Продолжалось это безобразие, по-видимому, не час и не два, поскольку вся трава в радиусе метра почернела и обуглилась. Это раньше «холодец» был относительно неопасным явлением аномальной активности в зоне отчуждения Чернобыльской АЭС, разумеется, если в него сдуру не вляпаться. Но после памятного Выброса, Который-Не-Выброс, некоторые аномалии, «холодцы» в частности, приобрели дополнительные мерзкие свойства. Теперь без химзы с замкнутым циклом дыхания подходить к «холодцу» не рекомендовалось категорически, о чём свидетельствовала запись в разделе «Аномалии» сетевого «Путеводителя по Зоне», ещё одного новшества, появившегося после необычного Выброса. Строго в радиусе одного метра атмосфера вокруг «холодца» была, мягко говоря, несовместима с условиями жизнедеятельности человека, не озаботившегося защитить открытые участки кожи, глаза и органы дыхания хотя бы банальным «Экологом» СПХЗ-3А. Человек двадцать, польстившихся на артефакты «Слизняк» и «Слизь», заплатили жизнью за эту чрезвычайно полезную информацию, последним был Вася Пацюк, доползший до блокпоста «Долга» на Свалке из последних сил. Пацюк, в буквальном смысле слова выхаркивающий свои лёгкие, представлял собой массу неэстетичных подробностей, доза болеутоляющих в крови явно превышала предельно допустимый порог, поскольку медблок его военного спецкостюма «Варяг» верещал не замолкая и зловеще багровел светодиодами индикации жизнедеятельности, исправно продолжая накачивать Васино тело анаморфилом и стимуляторами. Говорить Пацюк уже не мог, почти не видел белого света, ориентировался исключительно по аудиоданным навигатора тактического шлема «Варяга». Как он вообще смог перебраться через загаженный радиацией и аномалиями редкий лесок на границе Свалки и Тёмной Долины, не понимал никто. Однако ж дополз, и умер прямо на руках у ребят 25-го квада, успев нацарапать на земле разъеденными начисто пальцами «холодец-пи…». Вряд ли Вася имел ввиду отношение длины окружности к диаметру оной.

Человеком Вася Пацюк был не особо хорошим, поговаривали, что не гнушается скрысятничать чужой схрон, развести и кинуть неопытных лохов-новичков, а то и прибить где-нибудь в укромном месте да и обмародёрить по-быстрому. Но об этом никто не вспомнил, когда хоронили его всем Баром, на девять дней всякого рода междоусобицы и разборки были прекращены, а «свободовцы» Лихой и Ваня Раста припёрли охренительный гранитный валун, на котором закрепили нагрудную титанитовую бронепластину с Васиного «Варяга».

Инфа об этом случае моментально попала в сталкерскую сеть, потом яйцеголовые из Бункера досконально изучили новые свойства химической аномалии «холодец» и опробовали возможные способы защиты, а получившийся впоследствии мезомодификат «Слизняка» с уникальными защитными свойствами и без постэффектов назвали просто «Вася».

И вот теперь Димка Цой стоял, обогащённый знанием о неприятных свойствах «холодца», и смотрел на аномалию и на пулемёт. Достать пулемёт без вспомогательных средств Димка не мог, в близлежащих окрестностях кроме останков «Мародёра», кучи бетонных блоков и аномалии ничего не было. Ни палки, ни арматурины, чтобы зацепить и вытащить пулемёт из опасной метровой зоны. Не гитарой же, в самом деле, его цеплять. Ну а телекинетически перемещать предметы Цой пока ещё не научился. У бюреров, что ли, поучиться?..

Димка дошёл уже до лёгкого обалдения, пытаясь придумать способ, как дотянуться до оружия. О том, чтобы сбегать по-быстрому до ближайшего костра и попросить у кого-нибудь защиту, речь даже не шла. Во-первых, до ближайшего костра было ни много ни мало, километра три-четыре, в эту часть Свалки вообще никто никогда не заходил. Артефактов тут отродясь не было, удобного места для ночёвки — тоже, даже мутанты, по-видимому, считали ниже своего достоинства сюда забредать. Димка так и называл эту местность — Пустошь. Ему нравилось играть и петь именно тут. Для Зоны. Цой появлялся здесь не так, чтобы каждый день, но не меньше двух раз в месяц. Похоже, что это нравилось в одинаковой степени обоим, поскольку, хоть и не находил Димка тут артов в качестве благодарности, но и проблем тоже не получал.

А во-вторых, и это как раз во-первых — Димка понимал, что ни за что не бросит пулемёт вот так лежать. Димка влюбился в него сразу и бесповоротно. Эта вещь будет принадлежать ему и только ему. Dixi.

Зачем ему нужен этот шедевр человеческого гения в плане истребления себе подобных и прочая, Дима осознавал весьма смутно. До сих пор он вполне обходился МР-444-У2 «Багира» ижевского оружейного завода, благо пээмовских 9х18 в Зоне было хоть… э-э-э, ну, короче, много… Был ещё у Цоя хороший десантный нож, вот и весь его арсенал. Стрелять Цой любил, никогда не отказывал себе в удовольствии высадить магазин-другой в белый свет или по вконец обнаглевшим слепым псам, благо редко кто отказывал ему в просьбе типа «а ну дай посмотреть цацку». А вот захотелось вдруг своё, да такое, чтоб все ахнули и «языки зацокали».

Только хоти-не хоти, а как достать пулемёт из аномалии, и при этом рыбку съесть, Димка пока не знал. Кстати, а откуда здесь вообще могла взяться такая штука, как пулемёт, если сюда никто, кроме Цоя, по доброй воле и не думает ходить? На детекторе жизнеформ Димкиного ПДА кроме него никаких посторонних сигналов не отображалось. Но ведь кто-то же оставил здесь пулемёт, по крайней мере, об артефактах, похожих на оружие…или вообще хоть на что-то похожих, Димка не слышал. Но кто мог здесь проходить? Зачем? Легендарный Лёха-Звонарь? Так это, во-первых, сталкерская байка, а во-вторых, Димка Цой не так давно с этой самой байкой немного поджемил[1] в Ангаре на Свалке на тему «Блюза 100 рентген» (блюз играли на мотив «Девочка летом» Ревякина и «Ты ушла рано утром» Чижа), а потом Звонарь подарил Димке комплект гибсоновских струн калибра 10 и пару медиаторов Dunlop, хлопнул по плечу и пообещал, что месяца через три-четыре пересечёмся, дескать, взлабнём[2] от души «Пьяную луну» и «Леди Осень», а пока надо кое-кого навестить под Лиманском, и ушёл, не прощаясь. Никто его не провожал, сталкеры сидели ти-и-и-хо, аки мыши, кажется, даже не дышали, и с суеверным ужасом пялились на Димку, который так спокойно общался на своей волне с очередной легендой Зоны, и хоть бы хны. А пулемёт лежал в аномалии уж никак не больше суток, хоть и не меньше. Да и не было у Звонаря пулемёта… Ему-то уж точно теперь незачем.

Метров через двести строго на север от «Мародёра» была Димкина любимая схованка — небольшой овражек, по краям заросший небольшими кустиками. Если спуститься вниз, то там оказывалось очень удобное для ночлега место — тихое, спокойное, закрытое от ветра, и есть где костёр развести. В своё время Димка Цой подрыл одну сторону овражка, вынес землю и получил в итоге небольшую уютную пещерку, как раз для такого вот сталкера-одиночки без определённых занятий. Там у Димки был организован схрон, на всякий пожарный, там вполне могло оказаться что-нибудь полезное для решения возникшей проблемы.

Решено-сделано. Димка Цой последний раз взглянул на изящно-хищные формы Мистера Совершенства, и быстро зашагал в сторону своего творческого убежища.

Где-то там был комплект рыболовных снастей с катушкой титапластовой нити, вот на неё-то, родимую и возлагал Димка свои надежды. «Холодец», ясный пень, сожрёт и прочнейшую полимерную металлизированную нить, и крючок из титанола, но ведь не сразу. Несколько секунд у Димки будет по любому. Про то, что аномалия как-то могла повредить пулемёту, Димка старался даже не думать. Совершенство невозможно испортить каким-то жалким «холодцом». Impossible, нахрен.

Вот с такими, примерно, мыслями Димка вломился в кустики и приготовился бодро сигануть вниз, не особо беспокоясь о безопасности — ну не могло с ним ничего приключиться в этом месте… И замер на месте, так и не опустив левую ногу. В пещере, в его обители и юдоли печальных блюзов лежал… в общем, это было здорово похоже на космический скафандр голливудских фантастических фильмов начала века. Серебристый, чуточку тусклый, слегка переливающийся, куча всяких прибамбасов понавешана, но ничего не выпирает и глаз не режет, шлем с затемнённым забралом, казалось, вырастал прямо из плеч. Ещё одно Совершенство, мать его за ногу. От фигуры в скафандре ощутимо веяло силой и неясной угрозой, но костюм был совершенно не похож на монстроподобные экзоскелеты вояк, «долговцев» или «монолитных».

А вот лежал кто бы там ни был не очень хорошо. Плохо лежал, если честно. Так может лежать человек, испытывающий сильную боль — на неловко подвёрнутой правой руке, скорчившись в позе эмбриона. Левая рука была плотно прижата к груди, согнутые пальцы, казалось, пытались расцарапать грудь, да так и замерли.

Приглядевшись, Димка заметил, как мелко подрагивают конечности инопланетянина, как едва заметно дёргается шлем. Цой знал, как это называется, в прошлой, досталкерской жизни пробовал было учиться в донецком меде. Тремор. Церебреллярный или рубральный, а там хрен его знает, от чего этого беднягу скрутило, кем бы он ни был.

Как только в голове Цоя сформировался диагноз после первичного осмотра, Димку сразу отпустило. Человек в беде, надо помочь. Незыблимое правило сталкера, закон, можно сказать. Но для начала надо было определиться с тем, чем конкретно помогать — то ли вкатить пару кубов чего-нибудь анаморфилсодержащего или радопротекторного, то ли пристрелить, чтоб не мучился. Иногда это самое то лечение в Зоне. Твёрдо решив немедленно продолжить осмотр и лечение, Димка Цой опустил замершую левую ногу на землю и приготовился к спуску. Но Зона, по-видимому, наконец решила внести свои пять копеек в эту далеко не простую ситуацию. Опустившаяся аккурат перед вылезшим из земли корнем левая нога зацепилась за него носком ботинка и Димка Цой, молодой, и в общем-то «зелёный» сталкер-одиночка, совершил свой самый экстремальный за последний год спуск в любимый овражек. Накопленная потенциальная энергия, перешедшая в кинетическую, обеспечила Димке сначала жёсткое приземление на крутой склон овражка, а потом и не менее жёсткое перемещение вниз в оригинальном стиле «кубарь». Ещё в полёте Димка автоматически сорвал с плечей и успел перехватить за гриф чехол с Гибсоном, благо в своё время озаботился попросить у механика Потапенко на кордоновском блокпосту вояк придумать что-нибудь удобное и быстросъёмное для дорогого инструмента. Потапенко, разомлевший после полкило водки и сорокаминутного анплаггеда[3] памяти Виктора Цоя, за сутки из стандартной разгрузки-«лифчика», кожаного чехла и при помощи какой-то матери соорудил действительно удобный и надёжный получехол-полукофр, снимающийся движением плеч, но абсолютно не спадающий и не мешающий при перемещениях по Зоне, зачастую не похожих на прогулку по парку. Восхищенный подарком Дима посоветовал Потапенко запатентовать изобретение, на что тот ответил обычным «та на хиба воно мэни трэба, краще заграй ще, хлопчэ, Цоя».

Рюкзак свой Димка всегда вешал на грудь, поскольку тот имел кевларовую подкладку и полимерные вставки задней стенки, придающие рюкзаку форму и одновременно работающие как лёгкий бронежилет. Эта компоновка имела также и другое назначение — будучи иногда враспистон пьяным, Димка мог и не заметить столб или канаву, поэтому рюкзак выполнял функции подушки безопасности или демпфера. А что касается безопасности Гибсона, то Димка Цой скорее согласился бы разбить себе морду, чем хотя бы поцарапать драгоценную гитару. Но такое случалось не очень часто и не повсеместно, поскольку утрата контроля в Зоне хоть ненадолго обычно заканчивалась летальным исходом, иногда медленным и всегда крайне болезненным.

Поэтому, благополучно окончив попытки пробить телом поверхность земли, Димка в первую очередь убедился, что с лучшим другом всё в порядке, а уж потом поспешил на помощь странному то ли космонавту, то ли водолазу с планеты Серебряных Человечков. И сразу же столкнулся с серьёзной проблемой — доступа к телу не было.

Костюм не имел никаких видимых швов или инструкции по расстёгиванию, через затемнённый материал забрала не было видно аж ничего, поэтому затруднительно было сделать вывод — человек ли это, или какой-нибудь антропоморфный зеленокожечешуйчатошёрстый многохер. Или вообще, киборг-андроид, помесь робокопа с терминатором.

— М-дя-а-а-а, дела… — задумчиво протянул Димка Цой. А потом произнёс ещё несколько известных слов, смысла не несущих, зато верно отражающих эмоциональное состояние. То ли это было официальным способом открывания костюма, то ли проклятья возымели действие, но непрозрачное забрало вдруг с тихим жужжанием скользнуло куда-то вверх и внутрь шлема, открывая бледное, покрытое каплями пота, вполне человеческое лицо. Губы, имеющие нездоровый фиолетовый оттенок, дрогнули, и Димка Цой услышал, как незнакомец тихо, но чётко и разборчиво произнёс:

— Сталкер[4], помоги.

Глава 2

Дмитрий Галько попал в Зону летом 2039 года вполне законно и комфортно. После известных событий 2032 года кое-что изменилось и в самой Зоне и по отношению к Ней, хотя и не слишком кардинально. Сталкеры больше не были вне закона, вернее, те сталкеры, которые, подписав договор о сотрудничестве, официально считались полевыми работниками комиссии по исследованиям аномальных явлений АН Украины. Сюда же присоседились бундесы и варяги, немцы и шведы то бишь. А Россия и Америка давно уже тут паслись, с самого начала эпопеи под названием Зона.

На данный момент в Зоне сложился довольно таки устойчивый конгломерат группировок, территория была чётко поделена на сферы влияния, впрочем, легко нарушаемые периодически. В зависимости от необходимости, «Долг», ставший теперь официальной негосударственной силовой структурой, контролирующим и карающим органом в Чернобыльской зоне отчуждения, то начинал гонять «диких» сталкеров, «последних непродавшихся», то организовывал очередной крестовый поход на Радар и подступы к Припяти. Этот путь теперь полностью контролировал «Монолит» и недавно возникшее, так сказать, дочернее подразделение фанатиков-неофитов под названием «Зов Монолита». Последние возникли из остатков раздолбанной в пух и прах «Свободы», расколовшейся на два лагеря. Первая и самая многочисленная часть анархистов-растаманов примкнула к «монолитным» на каких-то там договорных основах и довольно неплохо теперь себя чухала, получив в распоряжение Радар и пригородную часть Припяти. Места там стали не то, чтоб совсем непроходимыми, артефакты как на грядках росли, но желающих пройти тем путём в Припять находилось немного. Снайперы, автоматические стрелковые комплексы, мутанты и «опалённые сиянием», зомбаки, проще говоря, аномалии и, само собой, пси-поле Радара, полностью перестроенного «Монолитом», не способствовали активному отдыху в этих местах. Впрочем, находились смельчаки, ходившие туда за артефактами. Кое-кто даже вернулся. Как — это уже другой вопрос.

Оставшиеся «вильни» были изгнаны на станцию Янов, где закрепились на цементном заводе и тихонько себе додыхали, вяло повоёвывая с мелкими бандюковскими шайками с Затона, поскольку ни «Долг», ни вояк они уже не интересовали. Но кого-то они таки интересовали, поскольку с голоду не помирали, а снаряжение и оружие были вполне современными.

«Долг» тоже подвергся серьёзным реформам. Генерал Воронин, истово ненавидящий Зону, почил в бозе. Его место занял молодой и креативно мыслящий полковник Васильченко, бывший командир спецназа, занявший пост руководителя «Долга» после 32-го года. «Долг» больше не преследовал сталкеров, подвергшихся «биологическим преобразованиям», по крайней мере, в открытую, а также обеспечивал силовую поддержку научных экспедиций, присматривал за порядком в своей зоне ответственности, и регулировал экобаланс аномальной фауны Зоны. Тотальное уничтожение слепых собак однажды чуть не привело к катастрофе локального масштаба, когда на зачищенную «Долгом» территорию Свалки валом попёрли плоти с кабанами, тушканы, и, почему-то, снорки. Две недели Свалка представляла собой апокалиптическую картинку, мутантов частично постреляли, частично разогнали, часть прописалась на новом месте. Собачки подтянулись с Агропрома и Тёмной долины, а Васильченко после неприятной беседы с экологами научного комплекса «Янтарь» категорически запретил несанкционированный отстрел зверушек. Нарушители карались очень строго, вплоть до изгнания из клана, а это было весьма чревато, поскольку «Долг» за всё время своего существования обзавёлся вполне конкретным количеством врагов. Фактически, изгнаннику подписывался смертный приговор, а шансов выбраться из Зоны в одиночку у него было очень и очень немного. Какая там цифра меньше единицы? Вот где-то примерно так…

Государственная программа исследований подразумевала использование не только вольных сталкеров, но и добровольцев-волонтёров из-за Периметра, поскольку работы было навалом, а вот рабочих рук катастрофически не хватало. Не рвались почему-то в Зону люди, помнили, как в 2032 году случился Большой Абзац в виде серии непрерывных выбросов аномальной энергии, прорыв периметра по всем направлениям волнами мутировавшей нечисти, и появления очагов аномальной активности в доселе безопасных прилегающих районах. Видеорепортажи, аматорское видео уцелевших, и не очень, очевидцев заставили содрогнуться весь шарик. Как вам такая картинка — прущие напролом нестройной шеренгой с десяток псевдогигантов в качестве бронетехники, а за ними пехотой собаки с плотями, кабаны, и в качестве десантно-штурмовых батальонов — химеры. Бр-р-р-р…

Да и те добровольцы, решившие подзаработать денег, выбраковывались довольно строго. Придурошные ролевики, надумавшие поискать Кольцо Всевластия и помахать мечами перед мутантами, романтические юноши и девушки, разочаровавшиеся в любви и жизни, преступники, надеющиеся отсидеться в Зоне (эти, впрочем, свою зону таки получали, но совсем другую), и люди, чётко не осознающие, а за каким, собственно, хреном они туда прутся, отбраковывались на первых же тестах. Многих порезала медкомиссия по причине неудовлетворительного физического состояния организма. Свою жатву собрали и психиатры: чудаки, надумавшие оригинально суициднуть, отправлялись на принудительное лечение и возвращались обратно к обществу более-менее нормальными. Хорошо и охотно брались сироты, достигшие совершеннолетия, уволенные в запас ветераны локальных войн, да и просто крепкие физически и психически молодые люди. Кто-то хотел свой дом, кто-то — новый байк, кто-то таким образом надеялся погасить кредит или ипотеку. Достаточно большим был процент решивших расторгнуть контракт и поскорее рвануть из Зоны после первого же знакомства с местной фауной или Выбросом. В этом случае санкции к беднягам не применялись абсолютно, деньги, кто успел заработать, обратно не отбирались, и обеспечивалась реабилитация за государственный кошт. Те же, кто полностью выдерживал срок, получали даже что-то вроде бонуса в виде уважения от имеющих постоянную прописку в Зоне, гонорар, и, разумеется, неофициально, пару-тройку недорогих артефактов типа «капли», «вспышки», или «крови камня». Чисто для собственного использования и не для продажи. Правда, за это дело за Периметром светил некислый срок, но, как правило, если клиент не борзел, предъявлял трудовой договор и командировочный лист с отметкой о сроке пребывания в зоне экологического бедствия и предлагал «договориться», то отказа не получал. Благо заработанного хватало при разумном использовании надолго.

Вот и Димка, благополучно заваливший сессию в меде по причине огромной любви к рок-н-роллу, и выслушавший от родителей душераздирающую нотацию о незавидном Димкином будущем, совести, точнее, отсутствии оной, и вообще, как ты мог… после двухдневной попойки в клубе «Сталкер» и впрямь задумался. Восстанавливаться в институт? После того, что студент Галько наговорил преподавателю и замдекана лично, даже думать об этом не хотелось. Поступить в другой? Результат мог бы быть аналогичным. Не то, чтобы Дима был моральным уродом с руками, растущими из …оттуда, в общем. Совсем нет. Работать Димка умел. Просто не хотелось ему работать. Димка хотел играть блюз и рок-н-ролл. А задумался Цой над разговором, услышанным в «Сталкере» за барной стойкой.

Прозвище своё, кстати, Димка получил ещё в школе, прославившись тем, что знал наизусть все песни Цоя и играл их. Но исключительно на «Кино» Цой не зацикливался. Он слушал и играл почти весь русский рок конца двадцатого, начала двадцать первого века. И не только русский. Димка любил рок. Различные варианты типа индастриэла, техно, синти и мэшин-мьюзик, Димку как-то особо не впечатляли. Находясь под впечатлением от искусства игры гитариста-виртуоза Томми Эммануэль, Димка сам придумал, как можно одновременно играть партии баса, ритм и ещё при этом умудрялся вставлять всякие фишечки, поэтому, со стороны казалось, что играют, как минимум, двое музыкантов.

И вот, опрокидывая очередной «Сталкерский особый», Димка обратил внимание, на яростный, но тихий спор двух юнцов, с видом знатоков обсуждающих варианты пересечения Периметра. Вариантов было несколько, один настаивал на том, чтобы «заплатить одному челу, я его знаю, это верняк стопудовый», второй же утверждал, что «можно и так, а бабки лучше на снарягу потратить». Как именно «так», малёк не уточнял.

Димка хмыкнул. Несмотря на все принимаемые комплексные мероприятия по недопущению незаконного пересечения периметра зоны экологического бедствия, в Зону по-прежнему можно было попасть нелегально. Только вот перспектива ползать на животе по земле, с риском наскочить на мину или запутаться в проволоке, замирать под лучом прожектора, изо всех сил прикидываясь шлангом, и ежесекундно ожидать пули патрульных Димку вовсе не вдохновляла. Можно было воспользоваться услугами «полупроводников», так называли предприимчивых дельцов, решавших дела с вояками. Гарантии благополучного пересечения Периметра «диоды» не давали. Можно было запросто заплатить и оказаться в результате со скованными руками в холодном и сыром подвале блокпоста в ожидании эм-вэ-дэ, суда и пятёрика. Или просто трупом. Патрульные могли и не делать предупредительных выстрелов в воздух. Внезапно Димка осознал, что уже некоторое время вполне серьёзно рассуждает о том, где лучше работать — на Кордоне, в лагере первичной подготовки, на «Янтаре», или оттарабанить два месяца обучения и попасть в Тёмную Долину, закрытую после 32-го, и ставшую почти непроходимой. Тёмная Долина была самым опасным местом из перечисленных. Что-то там творилось непонятное, лабораторию Х-18 поначалу вычистили и начали приспосабливать под нужды науки, а потом шарахнуло, и туда больше не лазили даже самые отмороженные сталкеры. Вояки окопались на территории бывшей фабрики. Четыре смотровые вышки, усиленный керамобетонный забор с «Егозой», датчики движения и детекторы жизнеформ, а также автоматические стрелковые комплексы «Ураган» на вышках и крыше внушали некоторую уверенность в безопасности. Иллюзорную, если честно. Уже три раза латали забор и восстанавливали постройки на территории фабрики. Последний раз после прорыва на территорию персонал военного объекта N45023 спасся в убежище, оборудованном в подвальных помещениях фабрики. И трое суток просидел там, пока не прискакала кавалерия. Попасть к военной базе можно было только в обход через Рыжий Лес, или со стороны Кордона, и, опять же, в обход, мимо лаборатории Х-18. Или по воздуху, и то, не всякий раз и не везде. Старые пути были непроходимыми. Недоступным был теперь и Клондайк — аномальная аномалия, в которой по прихоти Зоны возникали артефакты, от редкого до невозможного. Именно там находили «Фотон» — артефакт, не имеющий массы и инерции, именно там нашли «Индульгенцию» — артефакт, сочетающий в себе практически все защитные свойства, плюс практически без постэффектов. И что ещё интересно, как только народные умельцы или яйцеголовые получали новый мезо-или-гипермодификат, такой точно тут же оказывался на Клондайке. Ну, может не тут же… По графику Клондайк не работал, 364 дня в год это было загаженное донельзя радиацией ничем не приметное место у подножья холма перед Х-18. А в один прекрасный день вдруг появлялись арты. Вот только появлялись они только при наличии у счастливца артефакта «Глаза Змеи», бесполезного сам по себе, но крайне необходимого для мгновенного обогащения в заветный день Х. А «Глаза» можно было найти только у скал на Радаре. А там — «Зов Монолита». Вот такая фигня.

Короче говоря, по не совсем трезвому размышлению, выгоднее всего было вербоваться на «Янтарь». Теперь там вместо «Хижины дяди Сахарова» уже десять лет располагался суперсовременный автономный научный комплекс, фактически, маленький город, полностью занявший всю низину. По подземному тоннелю можно было попасть на территорию бывшей лаборатории Х-16, во дворе которой находился техпарк и вертолётная площадка. Вояки, «долговцы», наёмные военсталы, ооновские спецвойска… кого там только не было. Там находилась передовая отечественной и мировой науки, там никогда не наступала ночь, там в искусственно воссозданной псевдоестественной среде изучались аномалии и выращивались артефакты, там разрабатывались новые лекарства, прототипы нового оружия и средств защиты. Там пахло миллиардами. Нанявшиеся на работу гражданские трудились техниками, строителями, разнорабочими, работы было много, платили очень неплохо.

«Янтарь» выстоял во время событий 32-го. Выстоял с честью, спас немало жизней вольных бродяг, которым посчастливилось добежать и укрыться за стенами комплекса. Это внушало оптимизм.

Итак, НК «Янтарь». Надо бы узнать, какие вакансии существуют, условия и срок действия контракта.

В этот момент Димкины размышления были грубо прерваны давним приятелем Дельфином, барабанщиком группы «Экологическое равновесие». Дельфин, сам нетвёрдо держащийся на ногах, сграбастал Димку в охапку и поволок на сцену, где готовились к выступлению музыканты. Димка играл со всеми, ему было пофиг, с кем играть. Главное — играть. В этот вечер он сыграл с «Равновесием», потом с романтической «Тенью тени», потом с Вафлей на пару спел разухабисто-панковское «А мне всё по х…». К тому времени он уже не держался на ногах и пришлось сесть на стул. Со сцены его никто не догадался снять, поэтому заодно он выступил и с «Death-интегратором», хотя к дэзу относился, в общем-то, прохладно. А потом кто-то взял и выключил свет…

Очнулся Цой где-то ближе к полудню на квартире у своего давнего знакомого Мика, бывшего гитариста «Тень тени», который покинул группу по идейным соображениям, музыкой боле не занимался, хотя гитару так и не продал. Семья Мика на тот момент укатила на моря, поэтому свободный диван нашёлся, а гав-гав не предвиделся. Состояние Димкино было на удивление не таким уж и ужасным, а банка пива, преподнесённая сердобольным Миком, сразу же откорректировала его от «слегка хренового» до «более-менее». Поправив здоровье, Димка поплёлся в душ, а потом на кухню, где Мик что-то уже приготовил. Жадно поглощая яичницу с колбасой и запивая её холодным пивком, Цой поделился с более старшим Миком своими планами насчёт дальнейшей жизни. Мик выслушал его молча, допил пиво и коротко резюмировал:

— Ё…тый.

— Чего это? — обиделся Димка.

— Да того — ухмыльнулся Мик — У тебя точно перелом мозга. Вчера ты с «Death-интегратором» выступил, даже подпевал, а сегодня в Зону собрался.

— С рогатыми??? — ужаснулся Цой — Да ты гонишь!

— Не-е-е, братик, это ты гонишь. Ты ж вчера враспистон был. Хочешь, фотки покажу? Уже в сети.

Мик плотоядно ухмыльнулся.

— И видео обещали, только его причешут немного. Ты там исполнил, как ты сам выразился, «соло на впустую стоящем члене». Пятиминутный запил в одиночку без смысла и без пощады. Короче, исполнил по-полной. Теперь это вырежут, и я тебе на день рожденья диск подарю.

— Абзац… — простонал Димка.

— А вот нечего было напиваться.

— А ты куда смотрел?

— Сам дурак.

Димка понимал, что он неправ. Если бы не Мик, он мог бы проснуться не так комфортно, и не на диване. Поэтому Димка поизгалялся немного в извинениях, попрощался с Миком до вечера и пошёл к Центральному универмагу, где и находился вербовочный пункт.

Стоя перед терминалом информатора, Димка неторопливо просматривал вакансии, стандартный договор, информацию о НК «Янтарь». Та-а-ак, а это что тут у нас? Димка тихонько завыл от восторга. Вакансия «оператор котельных установок» привела его в состояние счастья и безудержной радости. Будущий кочегар Цой направил свои стопы в приёмную агентства по найму.

С оформлением договора у Димки особых проблем не возникло. Пришлось сбегать домой за документами, договор оформили, а вот дальше пошёл сплошной цирк. После короткой беседы с сотрудником агентства по трудоустройству Димку направили на обследование в медцентр. Сначала Димку чуть не зарезали на медкомиссии, когда симпатичная сотрудница сухо огласила результат миддл-анализа крови рок-героя:

— В Вашем алкоголе следов крови не обнаружено. Я снимаю Вас с прохождения комиссии. Как минимум, через неделю, молодой человек.

— А…

— До свидания через неделю, молодой человек.

— Я не понял — возмутился Цой — вам нужны люди, или нет?

— Люди нужны — вздохнула сотрудница — людей не хватает. Нам не нужны алкоголики.

— Я не… — Димка замолк. Действительно, этот момент он как-то упустил. Литр пива с утра, а перед этим — двое суток в «Сталкере». М-дя, как говорил Пух-Косичкин, приятель Цоя и гитарист по жизни, — «Обосрус получился».

— Скажите, Дима, а зачем Вам в Зону? Может быть, Вам не нужно в Зону? Может быть, Вам нужно не в Зону? — сотрудница сейчас была сама доброжелательность.

— Вы понимаете, Дима, это ведь не прогулка, не туристический круиз, это Зона. Там очень опасно, там надо работать и работать много.

— А ещё там мутанты бегают и бандюки стреляют — хмуро буркнул Цой. — Я что, в военсталы нанимаюсь? И не артехантером…. У вас там нехватка квалифицированных специалистов, так в анонсе было сказано, а как мне кажется, у вас и неквалифицированным будут очень рады. А то, что у меня перебор с уровнем алкоголя в крови, так это потому, что из института меня выперли. Ну, вот и отметил… окончание учёбы. И я знаю, что не стоит этим гордиться. Сидеть у родителей на шее как-то не хочется, они и так со мной четыре года протра… промучились. Короче, берёте?

— Ну хорошо. Полное обследование Вашего организма мы проведём через двое суток, пока идите к нашему психологу, после него Вы всё равно больше ничего не успеете. Не употребляйте алкоголь, питайтесь регулярно, спите больше. До встречи через два дня.

Димка сгрёб свои бумаги и пошёл к выходу.

— И ещё, Дима… — медсестра мило улыбнулась. — Вы хороший музыкант. Мне очень понравилось Ваше выступление вчера в клубе.

— Это Вы не всё видели — мрачно сказал Цой — Вы, наверное, рано ушли.

Психолог действительно занял всё оставшееся до конца дня время, поскольку всё равно других претендентов не было.

— В целом, молодой человек, Вы нам подходите — вынес, наконец, свой вердикт психолог. Мне только непонятно, почему именно оператор котельных установок. В лабораториях недостаток вспомогательного персонала, зарплата побольше… Нет, я нисколько не осуждаю Ваш выбор, но, всё таки, почему именно в котельную?

— Ну, Цой был кочегаром, вернее, работал — искренне удивился Димка.

— А причём тут Цой?

— Ну, меня так прозвали в школе. Я знал наизусть все его песни.

— Ну и что?

Димка промолчал. А что тут скажешь?

— Мда. Ладно, бог с ним, с Цоем. Впереди у вас медкомиссия, рекомендую отдохнуть, ни в коем случае не употребляйте алкоголь, питайтесь регулярно, спите больше. Удачи Вам.

Через два дня Димка уже с самого утра пришёл в медцентр. И понеслось… В какой-то момент возник вопрос — может быть, я что-то перепутал? Может, меня в космонавты готовят? У них что там за котельные такие, что вот так надо… а-а-а-а-ай, бля-а-а-а-а… да что вы… о-о-о-о-ой, ё-о-о-о-о! У-у-у-у-у!!!!!

— Знаете, молодой человек, пожалуй, вы нам подойдёте. Физическое состояние вашего организма неплохое, жаль только, что спортом пренебрегаете. Там — доктор закатил глаза — пригодилось бы.

— В космосе, что ли? — Димка уже понемногу приходил в себя.

— В какой-то степени Вы правы, Зона — это совершенно иная Вселенная. Нам ещё познавать и познавать её загадки — похоже, доктор оседлал любимого конька, и готовился прочитать Димке лекцию о мире непознанного.

— Доктор, я Зону не собираюсь изучать — перебил доктора Димка — я в Зоне деньги буду зарабатывать. Кочегаром. То есть, оператором котельных установок. Я её и не увижу толком. Может, закончим на сегодня?

— Да-да, конечно — доктор выдернул из принтера лист бумаги с замысловатыми закорючками, аккуратно вложил его в файл и приобщил к папке, которую Димка успел про себя окрестить: «Дмитрий Галько — взгляд изнутри».

— Теперь Вам осталось пройти инструктаж, это в 12-ом, по коридору и налево. О дате выезда Вам сообщат. Завтра отдохните хорошенько…

— Не употреблять алкоголь, питаться регулярно, спать больше. Знаю, слышал.

— Ну, тогда удачи Вам, Дима — доктор улыбнулся — Надеюсь, увидимся с Вами совершенно в другой обстановке, более, так сказать, непосредственной.

Инструктаж был познавательным. Правда, инструктор сказал, что за это время научиться выживать в Зоне не получится и это здорово обнадёжило десять добровольцев. Инструктор не старался запугать будущих героев, он вообще был то ли заторможенный, то ли ему было абсолютно равнобедренно, что будет дальше с волонтёрами. Димка успел познакомиться с остальными. На «Янтарь» направлялись ещё двое: девушка Лика, ничего такая, и нечто несуразное в очках и патлатое а-ля Джим Моррисон, назвавшееся почему-то Арнольдом. Арнольдом в понимании Димки имел право называться только тот, кто имел рост не ниже «шести футов, пяти дюймов» и бицепсами, от которых рвались рукава футболки. Этот Арнольд ну никак Димкиным представлениям о мужчине не соответствовал. В общем, несуразность. Молодые люди были биологами и решили подзаработать по краткосрочному контракту. Выбор Димки они оценили по достоинству, «должен же кто-то печку топить, пока мы там будем двигать науку вперёд». Димке не показалось, что над ним стебутся, поэтому он предложил на первое время держаться вместе.

— А гитару с собой можно взять? — Димка подмигнул Лике и улыбнулся инструктору.

— Хоть контрабас, лишь бы в транспорт влез — равнодушно ответил инструктор, достал пачку жевательной резины, сунул в рот ароматную пластинку и скомандовал перерыв.

Через два дня назначили выезд. Димка в который раз подумал о том, как хорошо, что родители уехали на дачу на всё лето. Не придётся выслушивать маминых истерик. А вот отец, пожалуй, даже одобрил бы Димкин выбор. Бывший шахтёр, отдавший Донбассу двадцать лет, отец неодобрительно относился к увлечению сына музыкой, считая это занятие несерьёзным. При всём при этом, рок в жизни Цоя появился именно благодаря отцу. Сколько Димка себя помнил, дома всегда звучали «Pink Floyd», «Led Zeppelin», «Машина Времени» и «Воскресенье». Отец любил рок, просто он не верил в Димку, как в музыканта.

До учебного лагеря «Кордон» добрались достаточно быстро. Димка много раз читал и слышал, что стоит только пересечь границу Периметра, и сразу становится «как-то не так». А вот и ничего подобного. Обычное небо, обычная трава, смертельных аномалий нет, вообще нет никаких аномалий. Военный блокпост, куча солдатни в камуфле, суета и шум. Автобус развернулся и уехал, сопровождающий велел стоять на месте и пошёл к административному зданию, выглядящему как обшарпанная двухэтажка с «Кордом» на балкончике, и, собственно, ею и являющаяся.

— Интересно, а курить можно? — задумчиво пиная окурок, спросила Лика.

— Курить — здоровью вредить — важно сказал Арнольд и достал пачку «Лаки». Остальные попутчики тоже засуетились, доставая сигареты, бутылки с напитками и шоколадки. Димка присел на траву, расстегнул молнию чехла и извлёк на свет божий свою верную старенькую «Кремону» с нестандартной большой декой. Походный вариант. На пробу взял пару аккордов, подстроил ми и выдал блюзовое вступление к «Леди Осень» Варшавского. Народ заинтересованно подтянулся, Лика восхищённо ахнула, Арнольд молча показал большой палец. Но ещё разок поразить общество своим талантом Димка не успел. Невесть откуда подошедшие трое военнослужащих с автоматами АН-94 остановились напротив, и нагло уставились на приезжих. Циничные ухмылки на их рожах недвусмысленно давали понять, что они, то есть приезжие, полное говно, и их, то есть приезжих, надо если не пристрелить немедленно, то презирать всячески просто необходимо.

— Эй вы, радиоактивное мясо, оборзели совсем? — лениво рявкнул молодой сержант, держащий свой «Абакан» на плече на манер крутого супергероя из боевиков, — тут нельзя курить и мусорить. Я за вами убирать буду, чё ли?

— Уберёшь, не сдохнешь — совершенно неожиданно выдал Арнольд и демонстративно сплюнул под ноги крутой троице.

— Да ты чё, ох…л, сука? — сержанта, казалось, сейчас удар хватит. — А ну на землю лежать, мордой в пыль — ствол автомата полетел Арнольду чётко в солнечное сплетение. А потом случилось настолько неожиданное, что Димка даже рот раскрыл от удивления, да и все остальные тоже. Автомат непостижимым образом поменял владельца, а сержантик сам последовал своему же приказу, и улёгся мордой в пыль, выпучив глаза и хватая воздух ртом на манер рыбы, выброшенной на берег. Что именно сделал Арнольд, никто не успел увидеть. Вроде бы и не шевельнулся, а вот уже стоит с автоматом в руке. Тут до солдатиков дошло наконец, что события разворачиваются совсем не тому сценарию, к которому они привыкли. Только вот сделать никто ничего не успел. Шевельнувшийся вояка получил в челюсть самый совершеннейший, по мнению Цоя, маваси гери[5] и выпал в осадок, третьему же Арнольд просто залепил в ухо, и количество лежащих на земле пятнистых фигур стало ещё на одну больше. А у Арнольда стало три «Абакана». Как он их отбирал, никто не увидел.

— Что здесь происходит?

— Отставить!!!

От КПП бежали сопровождающий с пачкой документов и группа солдат в тяжёлой броне во главе с лейтенантом.

Приехавших моментально оттеснили от пострадавших вояк. На Арнольда нацелилось не меньше десятка стволов, но, похоже, это его нисколечко не обеспокоило. Арнольд медленно протянул «Абаканы» подошедшему лейтенанту и спокойно поднял руки вверх. Вскочивший на ноги Димка попытался было протиснуться к офицеру и объяснить ситуацию, но его довольно тактично отпихнули к группе прибывших.

— Итак, кто-нибудь объяснит мне, что произошло? — спросил офицер, обращаясь то ли к Арнольду, то ли к присмиревшим солдатикам.

— Господин лейтенант, они на нас напали первыми — затараторил тот, который получил в ухо. Ухо наливалось всеми цветами радуги и на глазах увеличивалось в размерах.

Димка коротко гыгыкнул. Лейтенант резко повернулся к нему.

— Что смешного?

— «Первыми»… Детский сад.

— «Дурдом». Так точнее — лейтенант снова повернулся к солдатам.

— Дальше.

— Ну, сержант Санин попросил предъявить документы, а они… вот — солдат развёл руками, как бы призывая весь мир в свидетели.

— Та-а-ак… Если я правильно понимаю ситуацию, трое бойцов ограниченного контингента миротворческих сил зоны экологического бедствия были избиты и разоружены одним единственным гражданским, который, судя по его внешности, даже не должен догадываться, с какой стороны браться за оружие и не имеющий понятия о рукопашном бое, — голос лейтенанта наливался металлом и постепенно крепчал: — трое отличников боевой и служебной подготовки просрали личное оружие, получили по голове и теперь пытаются оправдаться тем, что на них «первыми напали»? А девчонка вот эта вас не била?? А?!!

— Девушка, Вы их не били? — обратился лейтенант к Лике.

— Не успела — Лика свирепо взглянула на проштрафившихся бойцов — Но ещё могу успеть.

— Да опустите Вы руки, в конце концов — лейтенант посмотрел на Арнольда так, как будто тот был виноват в большей части смертных грехов всего человечества. Арнольд молча показал глазами на бойцов за спиной лейтенанта.

— Отставить! — лейтенант махнул рукой своим ходячим танкам и стволы опустились.

— Итак, мне Вам благодарность объявить, или арестовать за нападение на военнослужащих? — лейтенант обращался к Арнольду подчёркнуто вежливо, тем самым давая понять, что в возникшем конфликте Арнольд виноват не меньше его «залётчиков» — И прекратите улыбаться, ситуация серьёзная. Драка на территории блок поста «Кордон» — это трибунал, а для Вас — подсудное дело.

— Господин лейтенант, позвольте мне объяснить ситуацию — один из вольнонаёмных, среднего возраста слесарь-плотник, которого все называли Никитич, решил вступиться за Арнольда.

— Я приношу свои извинения лично Вам и вашим бойцам — Арнольд решил сам разгрести возникшие непонятки — Я поддался чувству гнева и применил силу, в чём глубоко раскаиваюсь и надеюсь на Ваше понимание.

По лицу Арнольда было ясно, что раскаиваться он и не думает, джедай хренов.

— Возможно, как-то сможет разрешить возникшую проблему… — тут Арнольд произнёс несколько слов на совершенно незнакомом Димке языке и то ли махнул рукой, то ли продемонстрировал какой-то жест. Эффект от действий Арнольда был, мягко говоря, неожиданный. Лейтенант из вежливо-раздражённого моментально превратился в доброжелательно-спокойного, ответил Арнольду такой же непонятной фразой и повернулся к своим солдатам.

— Патрульным — вернуться к выполнению наряда. А вам — лейтенант сделал зловещую паузу, обращаясь к залётчикам — вам я придумал занятие, достойное ваших умственных способностей. Сейчас вы немного остынете в «холодке», а завтра заступаете в наряд по АТП. На ближайшие две недели будете там с кабанами и собачками практиковаться в боевой и служебной подготовке. Всё ясно?

— Так точно — хмуро ответил сержант Санин, по-видимому, старший в этой тройке. Сержант уже успел прийти в себя и теперь стоял, понуро опустив голову и не глядя на окружающих.

— Лымарь, проведи горяччих финннских парррнейй до «холодка» и оформи — лейтенант протянул три конфискованных автомата здоровенному бойцу в экзоброне.

— Зробымо, панэ лейтенант — сверкнул белозубой улыбкой Лымарь, принял «Абаканы» и добродушно рявкнул «финнам» на манер русских извозчиков — А ну, па-а-а-ашли вперёд, залётные!

Димка стоял, совершенно обалдевший и не понимающий ровным счётом ничего. Остальные приезжие были не в лучшем положении. Что к чему, понимали только сам Арнольд, лейтенант, и, пожалуй, Лика. Только что на его, Цоя, глазах, какой-то малохольный хиппи отмудохал трёх бойцов, отобрал у них личное оружие способом, явно неизвестным, но крайне эффективным, а его не то, чтобы не арестовывали, от него отстали, и даже резко зауважали. И язык этот непонятный… Короче, загадка.

— Добро пожаловать на «Кордон», господа — лейтенант иронично взглянул на приезжих, признавая то ли комизм, то ли идиотизм ситуации. Прошу проследовать за мной.

— Ваш транспорт будет часа через четыре — сопровождающий, до этого момента молча стоявший в стороне, наконец подал голос, имея ввиду Димку, Арнольда и Лику.

— На «Янтарь» пойдёт караван с грузом, вас довезут военные. Особого комфорта не обещаю, но сверху на броне не поедете, место найдётся. Разве что не вместе, но ехать не очень долго. А остальные — прошу пройти для оформления и размещения.

Димка зачехлил гитару, подхватил свой рюкзак и двинулся за группой к зданиям блок поста. Перед глазами стояла картинка: сержант падает на землю и скорчивается, Арнольд с автоматом в руке, удар ногой в голову второму, Арнольд с двумя автоматами, по уху третьему, Арнольд с тремя автоматами. Как в кино. Если предположить, что Арнольд успевал как-то сдёргивать оружие с плеч солдат, скорость его движений должна была быть… Тут у Димки воображение засбоило. Арнольд просто не мог двигаться так быстро.

Димка догнал Лику, пристроился рядом и спросил:

— Лика, ты понимаешь что-нибудь?

— Я вообще-то всё понимаю — Лика недоумённо посмотрела на Цоя.

— Я имел ввиду, как они… как он их… как он вообще?!!

— Очень красноречиво — Лика засмеялась — ладно, расскажу. Арнольд — выпускник спецшколы. Их всего три в мире, одна в Канаде, одна в России, одна в Украине. Эти спецшколы готовят профессиональных телохранителей, очень дорогие школы. И телохранители очень дорогие. Дети там учатся с трёх лет.

— С трёх лет??? — ужаснулся Димка — Охренеть!

— Раньше — смысла нет, позже — тоже. Три года — это оптимальный возраст для подготовки специалиста класса «тень бога». Это предпоследний уровень подготовки, выпускной.

— Во блин… А какой тогда последний?

— Последний уровень могут пройти очень немногие. Прошедший последний уровень, сам начинает учить других, он больше не имеет права покинуть территорию школы. Мало согласившихся, ещё меньше прошедших…

— А как называется этот уровень?

— «Подобный богу». Должно быть всего пять таких специалистов на школу. Боевая подготовка, стратегия и тактика выживания, медицина, образование. И последний — специализированный неспециалист. Вот он — самый дорогой и тщательно охраняемый предмет в школе. Он может всё.

В голове Димки забрезжил смутный свет догадки.

— Это… наш Арнольдик? — спросил он шёпотом.

— Прежде чем навсегда отречься от мира, будущий учитель должен пройти самостоятельную практику. Он сам выбирает место, время и срок. А потом человек для всего мира просто исчезает и появляется новый учитель. Такие дела.

— А ты-то, откуда всё это знаешь?

— От верблюда — неожиданно окрысилась Лика — Пристал тут…

К этому времени вся группа уже подошла к зданиям блок поста, лейтенант коротко попрощался с Димкой и Ликой, пожал руку Арнольду и повёл новое пополнение оформляться. Арнольд поправил лямки своего рюкзака и кивнул Димке:

— Тут местечко одно есть, хорошее, пойдём туда, там и подождём. Заодно и перекусим, летёха пообещал подкинуть вкусняшек. Тут недалеко, в овражке… Ты не против?

— А хоть бы и был против… — промямлил Димка. Он не знал, как теперь вести себя с без пяти минут повелителем Вселенной.

Арнольд внимательно посмотрел на него, ещё раз кивнул, приглашая идти за собой, и потопал вправо от дороги, ведущей вверх на пригорок. Немного дальше, слева от дороги находился учебно-тренировочный лагерь первичной подготовки «Кордон». Когда то давно там был лагерь сталкеров-новичков, там заправлял легендарный торговец Сидорович. Там опытные сталкеры натаскивали молодняк выживать в Зоне, оттуда по легенде начал свой знаменитый путь к ЧАЭС не менее знаменитый Меченый, он же Стрелок. Историю сталкерства Цой знал, какое-то время вся молодёжь повально увлекалась сталкерской тематикой. Потом интерес неизбежно утихал, редко кто оставался и дальше в этой теме. Димку попустило где-то через год-полтора.

На сегодняшний день лагерь на Кордоне претерпел не так уж и много изменений. Разве что разрушенные здания отстроили заново, отремонтировали и превратили в некое подобие общежитий и учебных классов. Вместо берлоги Сидоровича теперь был бар «Старый Сидор», в котором, по слухам, заправлял то ли сын, то ли племянник Сидоровича. Звали его Гоша. Он же — Гога, он же — Жора. Одновременно Гоша являлся начальником цикла подготовки будущих артехантеров, принимал арты и решал какие-то свои дела в Зоне. Тот факт, что определённая часть артефактов уходила налево неофициальным путём, официальный Киев не особо напрягала. Человеком Гоша был толковым, рассудительным, видать, гены сказывались, и артефакты, несущие потенциальную опасность для окружающих, за Периметр по этому каналу не попадали. С бандитами Гоша дружбы не водил, даже как-то подстрелили его в разборках, потом вояки с блок поста накрыли парочку группировок и ватажков отдали лично Гоше. Что с ними случилось, история умалчивает, но Гошу с тех пор более-менее крупные бандформирования предпочитали не трогать.

Там, на Кордоне и предстояло жить и трудиться семерым попутчикам Димки Цоя. Тишь и благодать, Выбросы почти не беспокоят, событий немного. Когда-никогда заскочат залётные мародёры, иногда прорвутся через тоннель и блок пост на АТП мутанты из Тёмной долины — вот и все развлечения. Халява. Расслабляться, однако, не рекомендовалось. Хоть и Кордон, граница с нормальным миром, но всё-таки — Зона. А Зона ошибок не прощает.

Глава 3

Местечко и впрямь было хорошим. Небольшая уютная низина, густые заросли кустарника, неширокий проход в котором выводил на полянку, где нередко устраивались сабантуйчики, так как было всё необходимое. Деревянный столик, вокруг скамейки, очажок из камней, небольшой мангал располагали к отдыху и приятному времяпровождению, а блок пост неподалёку обеспечивал безопасность.

Арнольд поставил свой рюкзак на стол, расстегнул замки и начал доставать красивую металлическую флягу, такие же стаканчики, бутылку с соком и какие-то пакетики. Лика занялась тем же. У Димки тоже было с собой, но Арнольд покачал головой, мол, не надо, не суетись.

— Костёр разожжём? — спросил Димка.

— А то как же. В Зоне без костра никак — Лика заметно повеселела и вовсю хлопотала над столом, раскрывая и накладывая всякую разную снедь на одноразовые маленькие тарелочки.

— Дрова там — Арнольд мотнул головой куда-то в кусты, где, по его мнению, должны были быть дрова. Они там и были. Небольшой военный ящик с запорами был на три четверти заполнен аккуратно нарубленными дровами, пакетами с углями и ещё какой-то пикниковской лабудой. Были и несколько бутылочек со смесью для разжигания костра. Недолго думая, Димка ухватил вязанку дровишек, пакет с брикетами и флакон с горючкой, и вывалился обратно на поляну. Через пять минут огонь уже вовсю полыхал в очаге, к этому времени парочка бойцов притащили металлическую кастрюльку и решетку для гриля, а также небольшой белый научный контейнер. Арнольд занялся раскладыванием мяса на решётке а Димке предложил открыть несколько банок с пивом, которые он достал из пыхнувшего морозным воздухом контейнера.

— Прикольный холодильник — усмехнулся Цой.

— Научники как-то оставили, а потом не забрали — ответил Арнольд, священнодействуя над шашлыком — Лейтенант шашлыканосы замочил — закачаешься.

Запах от жарящегося на костре мяса и впрямь шёл дивный.

— А не сгорит? — Димка опасливо покосился на решётку, через которую пробивались языки огня и охватывали шипящие куски мяса.

— Этот — не сгорит — усмехнулся Арнольд — Это же шашлык из местного кабанчика, его только на открытом огне и можно приготовить хорошо, иначе намучаешься. Кроме того, лейтенант — мастер своего дела, мне о нём легенды рассказывали. Он проконсультировал, что и как.

— А откуда ты всё знаешь?

— Не первый раз замужем… — неопределённо буркнул Мистер Вселенная, переворачивая решётку.

— Ребята, давайте к столу — позвала Лика. Арнольд ещё раз перевернул решётку и сказал Димке:

— Пойдём, тяпнем по чутарику, заодно и кое-что проясним.

Напиток в металлическом стаканчике пах обалденно. Димка ещё никогда не вдыхал подобного аромата.

— Это что такое? — спросил Цой у Лики.

— Амброзия, блин — вместо Лики ответил довольный Арнольд — напиток богов… или подобных богам — и тут же заржал своей шутке. Лика тоже прыснула, и Димка, не знающий, как реагировать на эту хохму, облегчённо засмеялся.

«Напиток лёгкой музыкой скользнул по пищеводу». Димке кстати пришла в голову запомнившаяся из Гаррисона фраза. Это действительно была «Амброзия» — своего рода артефакт, страшно дорогой и полезный. Коньяк, подвергшийся структурным изменениям в результате Выбросов, иногда находимый в Припяти отчаянными одиночками и стоящий сотни тысяч евро за бутылку. Поговаривали, что бойцы из «Зова Монолита» приторговывают изредка этим драгоценным напитком, но проверять эту информацию желающих не находилось. Напиток, тем не менее, откуда-то появлялся за Периметром.

Мясо было слегка жестковатым, но вкусным. Димка с удовольствием съел предложенную порцию, затем повторили ещё по одной, как раз подоспела следующая партия шашлыка. Минут тридцать молодые люди увлечённо жевали и трепались ни о чём. Затем Арнольд закурил сигарету и обратился к Цою:

— Теперь я готов отвечать на твои вопросы.

— На все? — уточнил Димка.

— Сорок два.

— Гы-гы…

— На самом деле ты хочешь спросить меня о том, правда ли, что я супермен и повелитель Вселенной, и всё такое… — Арнольд улыбнулся и неопределённо помотал рукой.

— Ты и мысли читать умеешь?

— Нет, конечно. Просто ты не первый, не ты и последний. Итак, я действительно могу очень многое. Пулю зубами не поймаю, но при некоторых условиях и небольшой толике везения, увернусь. Если вижу стрелка. От снайпера меня, да и не только меня, никакая подготовка не спасёт. Могу вести бой с несколькими противниками одновременно, рукопашный или огневой, неважно. Но тут есть нюансы — Арнольд засмеялся — как в том анекдоте.

Димка вспомнил анекдот о нюансах и улыбнулся.

— То есть…

— То есть, я не могу знать на сто процентов, как поведёт себя противник, я могу лишь предполагать, где и когда он окажется в ту или иную секунду. Вроде бы, как получается — Арнольд разлил напиток, протянул ребятам стаканчики, и продолжил — вроде, и я дерусь, и он дерётся, но противник атакует меня, а я — наиболее вероятные точки пространства, где он может оказаться.

— Бред — Димка мотнул головой — какая-то эквилибристика получается. Ган-ката[6] не может существовать реально, это уже давно математики посчитали.

— А это и не ган-ката — ответил Арнольд — хотя, словечко прикольное, и смысл похож.

— «Ветер опасности», «поле вероятной угрозы», да?

— Да ну, это всё фигня из фантастических романов. Просто я двигаюсь быстрее, обладаю навыками бесприцельной стрельбы, учитываю больше факторов, например, те же особенности рельефа местности, поэтому, если я не поразил объект с первого раза, то на третий раз обязательно попаду. Я ведь вижу, как и куда он движется. Просто я быстрее двигаюсь и думаю.

— А как тебе удаётся так быстро двигаться? — спросил Димка.

— Серия восходящих хирургических операций по повышению скорости реакций, адаптация метаболизма, наноимпланты на основе биотехнологий из Зоны — Арнольд вздохнул, почесал нос и продолжил — киборга из меня не делали, конечно, но тюнинговали капитально.

— Блин… — только и смог выговорить Димка.

— Да ладно, ты его ещё жалеть начни — Лика протянула руку, зацепила аппетитный кусочек шашлыка, бодро сунула его в рот и продолжила — эфхо вф фофхоф ффувафа…

— Прожуй, подавишься — Димка протянул девушке банку с пивом.

— Хвафыфо — Лика припала к банке — фу-у-у, здорово! Я говорю, тут есть и свои плюсы, например, здоровье и долголетие, идеальное владение своим телом, интересная работа…

— Ага, до конца жизни не выходить из этого, вашего… монастыря… Суй Хунь в Чай — Цой скривился.

— Это кто тебе такое наплёл? — Арнольд приподнял бровь. Лика покраснела и преувеличено заинтересовано начала копаться в пачке сигарет.

— Ли-и-и-и-ка! Ты опять со своими бредовыми легендами… — Арнольд укоризненно посмотрел на смущённую девушку.

— А она, кстати, откуда всё это знает? — Димка вылупился на Лику — Ты что, тоже, это… супергёрл?

— Не совсем — Арнольд помрачнел — тут, брат, видишь, какая фигня…

— Меня отчислили с третьего цикла — Лика не поднимала глаз, казалось, что вот-вот расплачется — поздно попала в школу, проблемы с выбором специализации, характер… если бы не Арнольд, ещё раньше бы вышибли.

— Поздно, значит… — Цой скептически усмехнулся — Поздно — это в четыре года, да? А выгнали в семь? Я фигею.

— В четырнадцать — Лика вытерла нос и, наконец, закурила.

— Дима, ты всё воспринимаешь через призму своего понимания мира — Арнольд для разнообразия почесал затылок и вздохнул — вот у тебя есть родители, есть дом, есть хоть какая-то уверенность в своём будущем, да? Все друзья, мир-дружба-сосиска и жизнь прекрасна. А у Лики и родителей, как таковых не было. Её из детдома в школу привезли, и не спрашивали, чего она хочет. Да и что она могла сказать тогда? Злобный маленький волчонок, комок нервов и когтей… Вокруг одни враги, все только и норовят ударить, забрать, просто обидеть. Воспитателю из её детдома она на прощанье ногу и руку прокусила, орал так, что уши закладывало — Арнольд захохотал, видимо, вспоминая, как оно было.

— Прикинь, он её на прощанье ногой пнул, видимо, от большой любви и избытка чувств, а она его прямо через штанину — хвать!!! Тот опешил, и за волосы её, а Лика извернулась — и за кисть! И бежать!!! Тот стоит, одной рукой за бедро держится, другой в воздухе трясёт, и орёт, мол, поймаю — убью, а сам с места боится шагу ступить. Ну, тут мы подошли. Еле успокоили девчонку.

— А тебе самому сколько было-то?

— А сколько мне сейчас, по-твоему? — Арнольд хитро прищурился.

— Ну, двадцать два — двадцать три? — неуверенно предположил Димка.

— Ему сорок два вчера исполнилось — Лика уже полностью пришла в себя, и улыбалась, глядя на ошарашенного Димку.

— СКОЛЬКО???

— Я родился в 1997 году — спокойно ответил Арнольд.

Цой потрясённо икнул. Нет, ну понятно, биотехнологии, наноимпланты, спецподготовка, но чтоб вот так…

— Тогда ведь не было… ну, ничего ещё не было, ни Зоны, ни Выбросов, ни аномалий…

— Ни мутантов, ни артефактов — закончил Арнольд. — А вот технологии уже существовали. И разработки проходили стадию испытаний, только вот очень дорого всё было. У нас ведь не отчисляют, дорого это, ты не представляешь, сколько бабла вбухали в своё время в этот проект. Лику тоже не выгнали, просто перевели из категории «специалист» в категорию «вспомогательный персонал», должен же кто-то печку топить, пока мы будем науку вперёд двигать…

Вот тут уже захохотали все трое.

— А меня вообще продали, вернее, сделали инвестицию в обеспеченную старость. Заодно и мне будущее обеспечили. Мои родители теперь получают довольно нехилую пенсию до конца жизни.

Димка замер. Поморгал, посмотрел на Арнольда, потом на Лику, потом снова на Арнольда. Выдохнул и переспросил:

— Тебя — ЧТО?

— Продали. В три года родители меня привезли в украинскую спецшколу «Олимп» и заключили договор о моём обучении. Подписали договор о том, что не будут иметь никаких претензий к школе в том случае, если со мной в течение периода обучения произойдёт несчастный случай. Получили счёт в Первом Украинском и уехали домой. Это как раз миллениум случился, по этому поводу нам Новый год устроили — Арнольд усмехнулся — я мало что помню из этого периода жизни… так, обрывки.

— И больше ты их никогда не видел?

— Почему — никогда? Посещение родителями воспитанников обязательно, как минимум, два раза в год. Дим, ещё раз повторюсь — из нас не готовят киборгов безэмоциональных, эдаких универсальных солдат без мозгов и жалости. Просто очень хороших специалистов, надёжных телохранителей, обеспечивающих своему опекаемому максимальную безопасность. Наши телохранители не станут закрывать своим телом клиента. Они обязаны просто не допустить возникновение подобной ситуации. В большинстве случаев так и случается. Программа подготовки специалиста класса «тень бога» является государственной, и предусматривает сотрудничество с другими спецслужбами, а в некоторых случаях — подчинение сотрудников спецслужб нашему спецу. Просто мы лучшие.

— Ага, как-то всё у тебя просто — Димка был просто ошеломлён неожиданно свалившейся на него информацией — просто продали, просто лучшие… Просто-напросто, блин. А почему ты всё это мне так спокойно рассказываешь?

— А зачем мне неспокойно тебе рассказывать?

— Не, ну это ж секретная информация, наверное.

— Да нет, собственно — Арнольд посмотрел на экран своего коммуникатора — тэк-с, уже скоро транспорт будет. В общем, секретов тут особых и нету, но об этом не принято говорить. Инфа о спецшколах есть в Гипере[7], просто — Арнольд засмеялся — опять «просто» …короче, рекламы на каждой странице нет, бренда, как такового — тоже. Но, кому надо — тот найдёт.

— Итак, «итоги подведём». Выпускники спецшкол «Олимп», «Валгалла», и «Маниту» являются телохранителями высочайшего класса, опытными и крайне дорогостоящими. Методики воспитания и тренингов — это засекреченные данные. Вся остальная информация — открыта, но широко не распространяется. Программа подготовки является государственной и имеет полную поддержку всех без исключения госструктур. Тем более, что силовики, инструкторы БСП и спецподразделения предпочитают проходить часть обучения именно в наших спецшколах. Выпускники — люди в полном понимании этого слова, но обладающие некоторыми способностями, простым обывателям могущие казаться сверхъестественными. Процент небиологических имплантов в организме специалиста не выше, чем у, скажем, шунтированных пациентов клиник. Небольшая часть специалистов после окончания цикла подготовки продолжает обучение уже в другом амплуа — как будущие тренеры и учителя. Кандидаты, не прошедшие полный цикл обучения по разным причинам, остаются в школе в качестве вспомогательного персонала с сохранением статуса и довольно нехилой зарплатой и социальными льготами.

— А что касается того, что учителя навсегда поселяются в стенах спецшколы и никогда не выходят за её пределы — Арнольд подмигнул Лике — это не более чем миф. Все эти «последние ступени», «клятвы и обеты» — обычные легенды. Неинтересно как-то без легенд, ритуалов и чего-нибудь эдакого… мистически-героического, вот и придумывают всякие истории наши особо талантливые сотрудники. Вот и всё, если вкратце.

— А давайте ещё по одной, а потом Дима нам споёт, да, Дим? — предложила Лика.

— Не возражаю — Арнольд разлил остатки коньяка по стаканчикам и провозгласил тост:

— Ну, за искусство!

— За науку! — подхватила Лика.

— Ракенрол форева! — рявкнул Цой и лихо опрокинул стакан.

— Всё равно, многое непонятно — Димка привычными движениями расчехлял Кремону.

— Дим, так в двух словах всего и не объяснишь, это ведь годами создавалось, а сколько ещё будет создано, ой-ё…Ты не закидывайся по этой фиче — Арнольд просто великолепно сочетал нормальный человеческий язык и нью-хипповскую феню — давай лучше, чё-нить для души.

И Димка дал. Цоя и Чижа сменяли Кольцов и Навка, снова Цой… Давно Димке так легко не игралось и не пелось. То ли «Амброзия» так подействовала, то ли какое-то новое и непонятное чувство, возникшее к этим, таким простым, и таким необычным ребятам заставило Цоя буквально превзойти самого себя. Лика и Арнольд подпевали, хлопали в ладоши, всё было просто чудесно. А потом пришёл транспорт…О том, что праздник закончен, Димка понял по выражениям лиц его новых друзей.

— Баста, карапузики — сказал Арнольд с видимым сожалением — кончилися танцы!

— Уезжать, так с музыкой — сымпровизировал Цой — запевайте, братцы! Я вам щас в качестве коды такую песню спою…

Димка заиграл вступление, мощное и энергичное, затем резко оборвал мелодию и тихонько запел, едва перебирая струны:

— Я смотрел телевизор — Я знаю в лицо — Обезьяну, ушедшую в рай… — Я читал её письма перед концом — Я за ними ездил в Китай.[8]

Резко рванув си мажор, Димка продолжил уже в полный голос:

— Я лечился от боли — Я сделал свой шаг — Я ушёл в никуда, — Оставив лишь след на песке… — Если вход в рай разрешён обезьяне, — Значит, он разрешён и мне?..

Останки звука давно стихли, затихла, казалось, и сама Зона, а трое друзей сидели на полянке и молчали.

— Класс! — потрясённо выдохнул Арнольд — Это что было?

— Стас Иванов, «Тень тени» — сказал Димка — Я с ними играл когда-то.

— Надо найти обязательно, у него все песни такие?

— Такие, не такие… Всякие у него песни есть. Нравятся мне они, только не все понимают. Они похожи одновременно на всё, и ни на что не похожи. Кто-то говорит — «закосил», кто-то — «тупо содрал». Некоторым вообще не нравится… — Димка с неожиданным ожесточением начал запихивать гитару в чехол.

— А я знаю, что он ПИСАЛ. И ещё бы написал, если бы не… — Цой наконец-то справился с молнией и встал.

— Умер? — тихо спросила Лика.

— Спился — коротко и зло ответил Димка — Пошли, а то на электричку опоздаем.

Уже подходя к колонне бронетехники и транспортников, Димка вспомнил одну вещь.

— Арнольд, а что это ты сказал тогда лейтенанту? Непонятный язык какой-то…и рукой как-то так сделал?..

— А я думал — спросишь, или нет? — Арнольд поправил лямки своего понтового «Zone Bag». — Это наш специальный язык. Только для посвящённых и членов семьи. У нас же всё специальное. Вот и разработали свою систему распознавания и общения. Система вербальная и жестовая. То, что я сказал лейтенанту, можно перевести, как «здравствуй, уважаемый ученик/специалист». А он мне ответил, что, типа, он приветствует учителя, всячески его уважает и ценит. Как-то так.

Димке досталось место в грузопассажирском отделении транспортёра Т-10, сделанного специально для Зоны. Здоровая, мощная, бронированная дура, способная перевозить до десяти тонн полезного груза, весила не более двадцати пяти тонн при полной загрузке благодаря использованию композитов на основе артефакта «Булыжник»[9]. V-образный двенадцатицилиндровый четырёхтактный дизель был вполне способен поддерживать скорость передвижения до 100 км/ч. Места в отделении хватило как раз на одного Цоя, двигатели взревели и Димка начал свой путь в Зону, жадно прильнув к узкому смотровому триплексу. Поначалу Цой расстроился, что ехать придётся не вместе со своими новыми знакомыми, однако обилие новой информации требовало вдумчивого осмысления, и позже Димка даже обрадовался тому, что остался один. Опять же, хотелось посмотреть на Зону. Смотреть оказалось не на что. Если в округе и была какая-нибудь аномальная живность, то она давно уже поразбегалась. Аномалии, видимые глазу, были либо далеко, либо вообще не впечатляли. До первой остановки на Свалке ехать предстояло не менее двух часов, поэтому Димка примостился поудобнее на рулоне то ли утеплителя, то ли какого-то линолеума, вставил в уши пуговки наушников и врубил альбом «Призрачный мир» Стаса Иванова. Сразу же вспомнились весёлые студенческие денёчки, работу над альбомом, атмосферу праздника на каждой репетиции. Звучала любимая Димкина песня:

— Когда-то давно всё в мире было не так — Когда-то давно мы знали, что время — пустяк — Когда-то давно мы верили в искренность слов — Когда-то давно мы гадали на картах на верность и на любовь — Когда-то давно мы шли по дорогам, где каждый встречный был друг — Но кто-то чужой, да ещё на пороге, сложил заколдованный круг — Когда-то давно мы прогнали его, но он оказался непрост — И каждый, кто хочет вновь к нам достучаться, пусть строит свой собственный мост — Время костром разжигает угли — Мы шагали по звёздам, но небо давно уж в пыли — Кто-то в безумьи считает года — Но мы всё же мечтаем вернуться сюда навсегда, — Сюда навсегда…

Димка закрыл глаза. Вступили ударные, песня зазвучала мощно, постепенно утяжеляясь ближе к припеву.

— И мы разошлись по степям, по фронтам, по делам — И каждый хранил золотой самородок, не зная, что тот уже хлам — И каждый берёг золотую монету, пластинку, и несколько книг — И каждый цитировал старых поэтов, поскольку не помнил иных — Время костром разжигает угли — Мы шагали по звёздам, но небо давно уж в пыли — Кто-то в безумьи считает года — Но мы всё же мечтаем вернуться сюда навсегда, — Сюда навсегда…

Цой спал, ему снилось памятное выступление в клубе «Бар Рока», когда Пуху-Косичкину тогда по пьяне чуть не дал в хрюсло Вжик, гитарист «Трупного Яда». Снились квартирники, где пелось и пилось, где не было места печали и боли, где все были друзья. И совершенно не снилась Зона. А Зона была вокруг, Зона присматривалась к новому человеку, так непохожему на всех остальных её обитателей, человеку, который совершенно не хотел изучать, бороться, грабить… Зона слушала песню.

— Когда-нибудь, снова, мы все соберёмся за маленьким круглым столом — За тех, кто не с нами, и умер, напьёмся, бокалы о пол разобьём — Мозаикой сложим изображенье, что было когда-то звездой — И каждый получит своё искупленье своею святою водой — Время костром разжигает угли — Мы шагали по звёздам, и звёзды нас не подвели! — Кто-то в безумьи считает года — Но мы всё же мечтаем вернуться сюда навсегда, — Сюда навсегда…

Димка благополучно проспал и Свалку, и Бар, и проснулся только тогда, когда смолк рёв двигателя, и лязгнули, открываясь, двери отсека.

Димка прибыл на «Янтарь».

Глава 4

— Сталкер, помоги.

— Что с тобой? — Димка рвал застёжки рюкзака, пытаясь поскорее добраться до так необходимых сейчас многоцелевых блок-инъекторов, сменивших аптечки.

— Вводи стим[10], времени очень мало — незнакомец, похоже, начинал потихоньку отъезжать в мир иной.

Димка извлёк, наконец, на свет божий продолговатый цилиндрик инъектора, сломал колпачок, выставил деление дозера на «троечку» позиции «Стим.» и выжидательно уставился на своего первого пациента. Или на жертву, тут уж ему самому надо было выбирать.

— Куда вводить-то? — скафандр по-прежнему доступа к открытым участкам тела не предоставлял.

— Сча. ст. с-с-сука, сейчас — лицо несчастного искривилось в мучительной судороге, и костюм, тихо фыркнув, разошёлся от воротника до середины груди, обнажив впечатляющие «банки» грудных мышц.

Цой всадил иглу инъектора прямо в середину нехорошего пятна на коже и надавил активатор. Устройство тихо пискнуло и три оранжевые полоски погасли, на мгновение ярко вспыхнув. Лекарство подействовало мгновенно, взгляд незнакомца прояснился.

— Что ещё, давай, ну? Куда ранило? — Димка обшарил взглядом фигуру в серебряном костюме, но ни следов крови, ни видимых повреждений заметно не было.

— Слушай меня внимательно. Я — офицер спецподразделения «Хронос», ГБ Украины, лейтенант Николаенко. Выполнял боевую задачу, получил повреждения организма, несовместимые с жизнью. Сам завершить операцию не могу… — лейтенант сглотнул — собрался с силами и продолжил — прошу тебя, помоги. Костюм необходимо доставить к ближайшему блок посту украинских миротворцев и сдать лично командиру подразделения. В костюме — компьютер нового поколения с важной информацией, невыемной, б…дь, поэтому тащить придётся всё вместе. Мне недолго осталось, а времени не осталось совсем. Даже и не думай бежать за помощью, всё равно…

— Да погоди ты, щас я… — Димка засуетился, доставая свой коммуникатор, но лейтенант оборвал его властным — «Не сметь!»

— Отставить… И вообще, выключи свой КПК, сейчас нам ещё гостей не хватало — Николаенко пошевелился, лёг на спину и вытянулся во весь свой, как выяснилось, немаленький рост.

— Дослушай, это важно — офицер тоскливо вздохнул — мне уже не помочь. Всего я тебе не объясню, времени нет, поэтому не перебивай, запоминай… Первое: данные по операции «Прокол» полностью подтверждаются. Второе: импринтинг не прошёл, надо ещё оптимизировать…Третье: пока не дойдёшь до блок поста — опасайся всех. Никому не доверяй. Иди сам, желательно бы ночью, но ночью — не дойдёшь… Ещё, костюм и «ишак» — секретные разработки, они не должны попасть в чужие руки…уничтожить не сможешь, лучше спрятать или тащить к полковнику Приймаку, он знает… — лейтенанта начала колотить мелкая дрожь.

— Что за ишак? — Димка повертел головой, но никаких ишаков ни в овраге, ни рядом не было.

Лейтенант, похоже, Димку не слышал. Лейтенант умирал. Начиналась агония, дрожь усиливалась, из носа медленно потекла тонкая струйка чёрной крови.

— Ты слушай, сталкер… У меня было оружие, где-то потерял, недалеко… найди… стрелять не сможешь, оно на индивидуального пользователя… просто дотащи… и костюм, слышишь… костюм… там инком с данными… отдай Приймаку… сам не вздумай одевать, иначе… как я… импринтинг не прошёл, сдохнешь… — голос лейтенанта слабел, затихал. Димка чуть не плакал, глядя, как умирает человек.

— Там…в кармане на правом…бедре…сейчас… клапан, до…достань…коли всё… — тело Николаенко вдруг выгнулось дугой. Перепуганный Димка вытащил из набедренного подсумка небольшой прямоугольный контейнер с непонятной надписью «Danger/Anabiot Protektor». В нём оказался один-единственный одноразовый инъектор, похожий на инсулиновые шприцы. Цой всадил иглу инъектора в грудь лейтенанта и надавил поршень. Тело лейтенанта распрямилось, по лицу расплылась блаженная улыбка.

— Когда я… в общем, когда всё закончится, вытащи меня из костюма, оставь здесь, сам найди моё оружие… оно где-то недалеко должно быть. Инъектор — в контейнер и обратно в сумку. Ничего не оставляй из моего снаряжения, все разработки засекреченные, голову на раз оторвут — лейтенант замолк, дёрнулся несильно, выдохнул — вот и всё… не надевай кос…костюм… сейчас… раскроется… вытащи… не наде…

Костюм вдруг почернел и раскрылся полностью, затвердел, разошёлся в стороны на манер створок, открыв полностью обнажённое тело лейтенанта, покрытое кисло пахнущим потом, кровью и какой-то зеленоватой липкой гадостью. Шлем тоже раскрылся как-то хитро, до половины освободив голову.

Лейтенант умер. Димка стянул с головы капюшон спортивной куртки, одетой под кожанку, немного помолчал, глядя на тело отважного бойца. В голове был раздрай, сумбур и каша. Первой мыслью было быстро собрать свои манатки и валить отсюда в бодром темпе в направлении «Янтаря», где нажраться в местном баре и забыть об этом случае начисто. Мысль была здравой и со всех сторон привлекательной. Ясный перец, так и поступим. Так же ясно Димка понимал, что ни на какой «Янтарь» он не свалит. Что он вытащит тело лейтенанта из костюма, и потащит его, то есть костюм к воякам, по пути подобрав пулемёт…о, кстати, пулемёт! Цой совершенно про него забыл. Теперь понятно, чья это цаца. Жаль, что не обломилось ему хорошего ствола, однако же, если верить лейтенанту, стрелять из него Димка всё равно не смог бы. Теперь надо похоронить лейтенанта, как-то упаковать дополнительный груз и скакать по-быстрому к воякам. Лейтенант чего-то шибко опасался. Или кого-то. И времени нет, так говорил. Что касалось Цоя, то у него времени было как раз навалом, и ещё трошки. Цой провёл техобслуживание котельных на Кордоне и блок посту, следующим местом был Бар, но туда можно было не торопиться. Придётся возвращаться обратно на блок пост.

Димка прилично намучился, вытаскивая тело лейтенанта из, ставшего жёстким и негнущимся, костюма. Весил лейтенант под сто кэгэ, а рост, вес и телосложение самого Цоя могли вызвать восторг разве что у пигмеев Новой Зеландии. Лейтенант был полностью обнажён, что поначалу смутило Димку, но более пристальное исследование костюма показало, что этот факт имел под собой реальные основания. Похоже, что форма одежды «номер ноль» являлась основным требованием для пользования странным защитным костюмом. Что-то немного похожее на натовские образцы автономных экзоскелетов с замкнутой системой жизнеобеспечения. Но те могли своим видом легко вызвать заикание у неподготовленного человека, особенно в темноте. Семьсотпятидесятикилограммовая броня класса «берсерк» напоминала человека лишь наличием четырёх конечностей, зато была удобной в эксплуатации, надёжной, обладала великолепными защитными качествами и внушительным набором интегрированного вооружения. И стоила бешеных денег. Димка видел однажды атаку всего четырёх «берсерков» при обороне «Янтаря», вернее, техпарка. Четыре двухметровых монстра за неполных три минуты смололи в фарш роту «монолитных» вместе с бронетехникой и вертолётом поддержки. После этого сменили энерго-и-боекомплект и выдвинулись в сторону Радара, где провели образцово-показательную порку укрепрайона фанатиков. Чего это «монолитным» вздумалось переть буром на мирный «Янтарь», толком никто не знал, поговаривали, что очередная разработка пси-оружия проводилась. Во всяком случае, представитель группировки «Зов Монолита», бывший «свободовец» Антон «Джа» Довженко от имени клана «Монолит» клятвенно заверил научного руководителя комплекса о том, что это была «прискорбная ошибка, и подобное впредь не повторится». Ещё бы оно повторилось. Всего на НК «Янтарь» было восемь бронекостюмов, ещё два могли быстро подтянуться из Тёмной Долины. Десять «берсерков» запросто дошли бы до самой ЧАЭС, вернуться — вряд ли, но вот раскатать в блин полСаркофага — вполне запросто смогли бы.

Костюм лейтенанта Николаенко выглядел совершенно по-другому. Многослойная внутреняя подкладка, датчики и непонятная тонкая сеточка, снаружи — чёрная матовая броня из неизвестного материала. Это не было пластиком, это не было металлом. Не похоже было и на композитные материалы. И ещё, броня была тёплой, и казалась живой на ощупь. Внутри шлема перемигивались какие-то неяркие разноцветные огоньки, очевидно, интеллект-система костюма продолжала активно функционировать. Списав непонятные ощущения от изучения костюма на нервы, Цой решил покончить с изучением и заняться неотложными делами. А именно — похоронить лейтенанта. В схроне у Димки была почти новенькая бундесовская плащ-палатка из какого-то моднявого синтетического материала, непромокаемая и пропитанная какой-то химической фигнёй, по идее, призванной защищать её хозяина от обнаружения весёлыми зоновскими зверушками. Вот в неё-то Цой и завернул тело лейтенанта, плотно обмотал нейлоновым шнуром и повесил GPS-маячок, выдающий кодированный сигнал. Теперь на Димкином ПДА отражалась зелёная точка, показывающая местонахождение тела Николаенко.

— Я вернусь за тобой, обязательно вернусь — пробормотал Димка больше сам себе, поскольку Николаенко теперь уже было всё равно.

Теперь предстояло разобраться с костюмом. Как его складывать, Димка не имел не малейшего понятия. Когда костюм был на лейтенанте, он был серебристым и эластичным, а теперь напоминал чёрный безликий манекен, который кто-то вскрыл острым скальпелем от паха до горловины воротника. И складываться костюм не желал.

— Тьфу ты, бля!..

Димка в сердцах плюнул и заорал на неподатливый манекен:

— Ну и как тебя, суку в ботах, складывать? Сам теперь складывайся!

В шлеме что-то едва слышно пискнуло, оранжевый огонёк сменился на зелёный, и костюм неожиданно отозвался хорошо поставленным мужским голосом:

— Команда неадекватна. Подтвердите допуск и переформулируйте команду.

Димка от неожиданности подпрыгнул на добрых полметра и шарахнулся в сторону.

— Т-ты кто?

— Вопрос некорректный. Подтвердите допуск и переформулируйте вопрос.

— Подтвердите допуск… Знать бы его ещё, может, и подтвердил бы — сердцебиение Цоя постепенно успокаивалось.

— Умер твой хозяин, он бы точно подтвердил — Димка подумал, что кто-то из них точно рехнулся — или он сам, или окружающая объективная реальность. Это ж надо такое — с вещью разговаривать…. А она…или оно тебе ещё и отвечает.

— Информация некорректная. Лейтенант Николаенко не является хозяином. Изделие а-зэ-эм-бэ-один «Богатырь» принадлежит корпорации «Наука» и пятому отделу службы госбезопасности Украины. Являясь экспериментальным действующим прототипом, изделие не должно попасть к лицам, не имеющим доступа к программе «Хронос». Лейтенанту Николаенко немедленно надеть изделие… Кххххх-чшшш…пик-пик… ошибка… сбой… импринтинг отрицательный, лейтенанту Николаенко немедленно покинуть изделие… пи-и-и-и… опасность…опасность…опасность…

— Эк тебя плющит-то… — Димка озадаченно смотрел на заикающееся «изделие» — И что теперь делать, а?

В шлеме что-то опять пискнуло, вспыхнула очередная комбинация светодиодных светлячков и костюм снова заговорил:

— Активирован режим интеллект-личностной матрицы. Активирован режим сбора объективной информации. Активирован режим эс-эс-дэ.

Костюм в мгновение ока сросся без видимых швов, забрало шлема с тихим щелчком скользнуло на место. Через мгновение по тёмному забралу побежала строка букв, и Димка с удивлением начал читать появляющийся текст:

— С Вами разговаривает инком изделия АЗМ-Б-1 «Богатырь». Лейтенант Николаенко погиб в результате неудачного импринтинга. Задание под угрозой срыва. Активирован режим сохранения секретных данных. Имеющиеся данные необходимо срочно передать на ближайший блокпост Вооружённых Сил Украины ограниченного контингента войск зоны экологического бедствия. Лейтенант Николаенко счёл необходимым поручить Вам доставку изделия по месту назначения, также поиск и доставку утерянного прототипа индивидуального штурмового комплекса «ИШК». Необходимо Ваше подтверждение, или отказ выполнения миссии.

«Вот какого „ишака“ имел ввиду лейтенант» — подумал Димка. Надо же было так оружие обозвать!

— А как я тебя, на себе тащить буду? — возмутился Цой — Я так охренею, пока тебя допру.

— Не охренеете. В случае принятия Вами положительного решения выполнения миссии, изделию будет придана возможность максимально компактифицировать внешнюю физическую форму с целью обеспечения минимального обьёма для удобства транспортирования.

У Димки уже в очередной раз ум за разум зашёл от манеры «изделия» общаться.

— Допустим, я согласен. Вопросов, конечно, накопилось предостаточно…

— Нет возможности отвечать на Ваши вопросы в данный момент. Все необходимые пояснения получите в месте назначения. Вы подтверждаете согласие выполнения миссии?

— А ты по-человечески можешь говорить? Ну, попроще как-нибудь — Димка уже собрал свой рюкзак, закинул на спину чехол с Гибсоном и посмотрел на костюм — давай… компактифицируйся, быстрее, мне ещё как-то «ишака» твоего из «холодца» доставать надо.

— Режим активного сбора данных выполняется. Разговаривать попроще нет возможности, недостаточно данных для трансформации словоформ в привычную для Вас манеру. Корректировка вводных: без активной защиты из химической аномалии «холодец» ИШК достать невозможно. Осуществляется поиск приемлемых вариантов. Предлагается следующий вариант поведения: Вам будет предоставлен временный допуск для управления базовыми функциями изделия. Функции активной защиты и нападения будут недоступны. Функции пассивной защиты будут доступны в максимальном режиме. Режим ускоренного перемещения будет доступен с ограничениями. Для управления изделием Вам необходимо полностью снять одежду и обувь и надеть изделие. Герметизация изделия и активация временного допуска будут произведены автоматически.

— А почему это — с ограничениями? — капризно спросил Димка — Как будто это мне надо быстрее…

— Режим ускоренного перемещения и функции активной защиты и нападения активируются после инициации процедуры импринтинга. Вы не обладаете доступом для проведения инициации. Перемещение с ограниченными возможностями позволит Вам свободно перемещаться в режиме бега со скоростью 20 километров в час в течение 120 секунд. Рекомендуется немедленно начать процедуру надевания изделия.

— Ты посмотри на него, ещё и командует! — возмутился Димка.

— Ладно, хрен с тобой, давай уже… расстёгивайся — Цой начал раздеваться. Как назло пошёл мелкий противный дождик. Пока разделся, пока запихнул вещи в рюкзак, успел замёрзнуть, что никоим образом настроения не улучшило. Костюм снова раскрылся в стороны, Димка неуклюже влез в него, улёгся, осторожно всунул голову в полураскрытый шлем.

— Ты смотри, блин, как застёгиваться будешь, ничего мне не прижми — пробормотал Цой — давай уже, замёрз…

Костюм зарастил швы настолько быстро, что Димка не успел договорить. Со всех сторон тело охватила тёплая ткань. Тактильные ощущения были приятными до невозможности, никогда раньше Димке не приходилось одевать более удобной одежды. Костюм подстроился под скромные Димкины габариты настолько быстро и незаметно, что уже через пару секунд Цой приподнял голову и начал вставать. Нигде ничего не жало, не давило, не тёрло, костюм совершенно не ощущался. Обзор через забрало шлема был прекрасным. Все звуки отчётливо передавались акустикой. Короче, не костюм, а мечта придурка. В динамиках тихо пискнуло и голос костюма информировал Цоя о том, что окончательная подгонка под параметры носителя завершена, и что большинство функций тактического монитора шлема не задействованы, поскольку он, носитель, то есть, ни хрена в них не поймёт сразу. Необходимые данные будут предоставляться по мере необходимости и по голосовой команде носителя. Естественно, за исключением функций активной защиты и нападения.

— Для совершения прыжков рекомендуется воспользоваться экзоприводами изделия. Вам необходимо согнуть ноги в коленях и прыгнуть в направлении выбранного Вами объекта. Расчёт траектории прыжка, необходимое усилие и манёвр приземления будут выполнены автоматически. В режиме ускоренного перемещения с ограничениями максимальная высота прыжка не превышает трёх метров в высоту и шести метров в горизонтальной плоскости — инком, видимо, решил проводить ликбез по использованию костюма прямо на ходу, совмещая теорию с практикой.

Димка нацепил рюкзак и Гибсон, выдохнул, и прыгнул вверх. У-ух ты, вот это да! Ощущения от прыжка были просто фантастическими. Через пару секунд Димка уже стоял наверху овражка. На забрале тут же появились какие-то цифры, кружочки и координатная сетка.

Нашёл взглядом злополучный «холодец», скомандовал:

— Увеличь изображение!

Аномалия и оружие мгновенно приблизились, изображение подержалось пару секунд и сместилось в правый нижний угол монитора, предварительно уменьшившись в размерах.

— Расстояние до искомого объекта — сто девяносто восемь метров, тридцать семь сантиметров — доложил инком, параллельно продублировав голосовые данные цифрами.

Цифры и изображения на мониторе совершенно не мешали обзору, воспринимались практически на подсознательном уровне. Но стоило только сосредоточиться на какой-либо надписи, как она моментально становилась непрозрачной на секунду, затем снова как бы отходила на задний план. Димка подумал, что с таким костюмом можно было бы очень неплохо устроиться в Зоне, при условии, что все остальные функции будут всё-таки активированы полностью. Только вот импринтинг… Что такое импринтинг, Цой знал. Непонятно было только, кто к кому привязываться будет. Лейтенант вон привязался… Так привязался, что обвязывать в оконцовке пришлось. Отвязался по-полной, короче.

Так, за размышлениями, Димка добрался до «холодца». Пулемёт никуда не делся, аномалия — тоже. Теперь что — заходи и бери, что ли? Димка решил посоветоваться с инкомом.

— Теперь что?

— Подойдите к и-шэ-ка, наклонитесь и возьмите его руками — любезно сообщил инком.

— Логично, блин — разозлился Димка — только вот «холодец» имеет нехорошее свойство кушать всё подряд, быстро и качественно.

— Изделие защитит Вас даже в случае полной деактивации. Наружный материал стоек к любым известным аномалиям и предоставляет стопроцентную защиту от пуль, осколков, взрывов, ударов, радиации, вакуума, наведенных пси-и-мента-полей, температуры, монополярных преобразований континуума…

— Стоп, стоп — Цой уже понял, что если вовремя не затыкать инком, то можно свихнуться гораздо раньше, чем доберёшься до пункта назначения.

— Просто подойти, наклониться и взять, значит. О как… просто подойти и взять — Димка шагнул вперёд и протянул руку к ИШК. Аномалия обрадовано зашипела, забулькала с удвоенной энергией. Димке стало страшно. Всё-таки рефлекс «не трогать руками чего попало» был стоек. Зажмурившись, и зачем-то задержав дыхание, Димка нащупал оружие, поднял его и отошёл на безопасное расстояние.

— Фу-у-у… Получилось всё-таки! — заорал Цой — твою мать за ногу, получилось!

— Сталкер, не тупи — неожиданно выдал инком — тебе же по-русски было сказано — «к любым известным аномалиям».

Димка обалдел. Он даже оглянулся вокруг, но в пределах видимости кроме него никого больше не было. Следовательно, это инком заговорил.

— Э-э-э-э… простите, что вы сказали? — осторожно осведомился Цой.

— Режим активации интеллект-личностной матрицы завершён на девяносто процентов. На данный момент инком изделия способен успешно имитировать полноценную человеческую личность.

Цою резко полегчало. А то новое амплуа компьютера его порядком озадачило. Раньше было нудно, но как-то привычно, что ли. А тут вдруг даже что-то похожее на эмоции…

— А как мне … Вас называть? — спросил Димка.

— Надо же… «Вас»… Да никак. Возможно, лейтенант Николаенко и придумал бы какой-нибудь идентификатор, но… не заладилось у него — в наушниках прозвучал явственный человеческий вздох.

— А у Вас…у тебя…ты, это… — Димка никак не мог сформулировать свою мысль.

— Ты ногами шевели, без тебя информация сама не дотопает — инком всё больше и больше становился похожим на человека.

Димка заметил, что инком упорно избегает применять к себе личные местоимения и вообще, как-то обозначать себя, как индивидуальность.

— Меня, кстати, Димой зовут. Дмитрий Галько к Вашим услугам. А ещё — Цоем. А тебя я буду называть… ну, да хоть Инком. Инк — коротко и ясно… Кстати, а что такое «инком»?

— Индивидуальный компьютер. Экспериментальный прототип тактического компьютера нового поколения для боевых систем. По задумке создателей, должен в какой-то мере копировать индивидуальные особенности носителя. Но вот не заладилось.

— А что случилось? — спросил Димка, не забывая достаточно шустро идти по направлению к Кордону.

— В доступе отказано. В режиме ограниченного доступа любая конкретизированная информация недоступна. Меньше знаешь — крепче спишь — неожиданно закончил инком.

Димка поудобнее перехватил ИШК. Наконец-то представилась возможность получше рассмотреть этот великолепный образец стрелкового оружия. ИШК имел два вертикально расположенных ствола. Верхний являлся стволом гранатомёта, нижний выдвигался немного дальше. Калибр, явно больше, чем девять миллиметров, внушал уважение. Магазина почему-то не было. Прицельных приспособлений, как таковых, тоже. Зато был небольшой экранчик, сейчас чёрный. Очевидно, система прицеливания тоже была какой-нибудь супернавороченной.

— Слева на девять часов движение, предположительно группа людей. Рекомендуется спрятаться. Активирован режим маскировки.

Димка метнулся к густому кустарнику, рука привычно полезла в наколенный карман за болтом… А болтов теперь — болт. То есть, в рюкзаке остались. Хотя, если бы в кустах притаилась какая-нибудь гадость, инком бы обязательно предупредил. Цой шустро снял Гибсона, положил рядом. Расстегнул рюкзак, достал «Багиру» и дополнительный магазин, коробку с патронами, блок-инъектор, разложил всё рядом. Вздохнул, глядя на красавца-ИШК.

— А почему ИШК? — спросил Димка, укладываясь на землю.

— Индивидуальный штурмовой комплекс. Прототипом для него являлся ТШК — тяжёлый штурмовой комплекс. «Тэшка». Шестиствольный ненацеливаемый пулемётно-гранатомётный комплекс подавления огневых точек противника, живой силы и техники. ИШК — облегчённый и более совершенный вариант. Основной калибр — 12,7 мм, дополнительный — автоматический пятизарядный двадцатимиллиметровый гранатомёт под выстрел типа ВОГ-20. Существует в единственном экземпляре, так что постарайся не потерять, ладно? — похоже, у инкома характер был ещё тот.

— Слышь, старик, а контакты спиртом тебе не протереть? — язвительно огрызнулся Димка — у меня допуска нет, доступ ограничен. Стрелять нельзя, значит, а сохранить надо. В крайнем случае, шарахну по голове как дубинкой, авось, не переломится. Где там твои люди? Дай увеличение.

— Провожу анализ и фильтрацию аудиоданных.

Неожиданно Димка услышал разговор пока ещё не видимых людей.

— Слышь, Колян, а чё, в натуре, за байда с этим заказом, а? — голос неизвестного был противным до невозможности, а манера излагать мысли ясно определяла социальное положение данного индивида в этом мире. Правильнее было бы сказать «масть».

— Заткнись, Мыло, не вякай — голос неизвестного Коляна заставил Димку вздрогнуть и сильнее вжаться в землю. Страшный был голос. Желания увидеть его обладателя Цой не испытывал.

— По сторонам смотри, где-то недалеко должен быть этот кент — встрял в разговор третий неизвестный.

— Судя по показаниям аудиодатчиков, группа состоит из пяти человек, возможно из шести. Но шестой почти не производит звуков. Возможно, шаман — инком зря времени не терял.

— Тихо ты, услышать могут — прошептал Димка.

— Не могут, материал изделия звуков не пропускает, кроме того, задействован режим вседиапазонной маскировки — инком немного помолчал, затем продолжил — А ведь ты прав, есть необходимость активации ИШК. Возьмись правой рукой за рукоятку. Так, хорошо…активация произведена.

ИШК в руках Димки едва ощутимо дёрнулся, экран засветился, перед глазами возник кружок прицела и цифры дальномера, пока в виде нулей.

— Тестирование систем ИШК завершено, тестирование системы прицеливания завершено. В момент наведения ИШК на цель система прицеливания автоматически определяет расстояние до цели. Тактический процессор стрельбового комплекса рассчитывает необходимое упреждение по данным скорости перемещения объекта, скорости ветра, количества объектов, возможных укрытий и формирует второй указатель зелёного цвета. Это и будет наиболее вероятная точка попадания. При необходимости, процессор возможно отключить или перевести в режим снайперской стрельбы. ИШК заряжен и готов к использованию.

Тем временем группа неизвестных приблизилась на расстояние прямой видимости. Дождь усиливался, видимость ухудшалась, но Димка только сейчас обратил на это внимание. Точнее, он обратил внимание на намокшую коробку с патронами, для него же шум дождя и плохая видимость просто не существовали. Инком исправно фильтровал все помехи, посторонние звуки, корректировал громкость и частоту аудиосигнала. Цой всё больше и больше проникался уважением к костюму. Тем более, что серебристое наружное покрытие стало грязно-пятнистым, сливающимся с окружающей средой. С пяти метров вряд ли можно было различить лежащего в кустах Цоя. И, как справедливо полагал Димка, это ещё далеко не всё, что мог костюм.

Ощущение теплоты и комфорта резко контрастировало с видимой глазами мерзостью в виде дождя, грязи, и пяти уродов в модифицированных СКАТах[11]. Шестой тоже был, только он оказался сталкером, одетым в тёмный жёсткий плащ, сшитый из кожи псевдогиганта. Плащ имел очень хорошую защиту против пулевого попадания, только вот носить такую одежду могли только те, кто сам же её и шил. Шаманы. Загадочный клан, существующий в Зоне лет эдак двадцать. Несмотря на попытки «Долга» уничтожить его полностью, несколько шаманов всё же смогли уцелеть и возродить своё страшненькое общество мутантов-колдунов. Только вот что мог шаман иметь общего с мародёрами?

Тем временем группа сталкеров приблизилась к кустам, где затаился Димка и остановилась метрах в десяти. Точнее, в десяти метрах и двадцати трёх сантиметрах. Шаман медленно поворачивал из стороны в сторону голову, накрытую капюшоном до половины лица, как будто вынюхивая или высматривая что-то. Один из бандюков, по-видимому, Колян, держал в руках какой-то замысловатый прибор, похожий на супернавороченный детектор и смотрел на экран.

— Слышь, Колян, а чё мы тут торчим, как хер у кабана? — спросил тот, которого звали Мыло.

— Торчишь тут только ты один — вместо Коляна отозвался верзила с СВД-С на плече — один ты у нас такой… херообразный.

Остальные бандюки загоготали, но шаман вдруг резко оборвал смех:

— Заткнулись все!

Мыло вскинулся:

— Ты чё, падла, в сосну ударился? Ты с кем…

Что конкретно хотел добавить Мыло, так и осталось невыясненным. Шаман сделал только один скользящий шаг к нему, и вдруг оказался рядом с оторопевшим бандитом. Мелькнула рука и возле самого лица Мыло оказалось лезвие чёрного изогнутого шаманского ножа.

— Ещё раз пикнешь — убью — равнодушно сказал шаман.

— Мыло, я тебе рекомендую даже не шевелиться — тихо сказал Колян. И если он тебе сейчас горло перережет, плакать не буду. Ты чего орёшь, тварь шаварная? Кент где-то недалеко затихарился.

— Шо там у тебя? — Колян смотрел на шамана. Тот, не убирая страшного лезвия от лица Мыло, поводил головой, затем выдохнул и сквозь сжатые зубы процедил:

— Потерял… не слышу…был недалеко… сейчас не слышу…

— Ладно, недалеко — это уже неплохо. Наш приятель говорил, что кент не должен быстро бегать, что-то у него там со здоровьем не гут. А эта шняга тоже пальчиком не покажет, больно мудрёный у фраерка костюмчик — Колян осторожно щёлкнул пальцем по корпусу детектора.

— Однако, выкупить кента реально, мне приятель говорил, типа, всё в Зоне и фонит, и шумит, и воняет, а прибор это всё видит. А костюмчик у фраера такой хитрый, что и не фонит, и не шумит, и свет не отражает. Типа, белое пятно получается…или белый шум? И прибор это тоже видит. Так что, найдём, не кипешуйте, хлопцы.

— Опа… залёт — пробормотал инком — об этом как-то не подумали…

— Что — не подумали? — похолодел Димка.

— Рекомендуется превентивная атака. Вероятность поражения пяти объектов в течение первых трёх секунд составляет семьдесят три и две десятых процента. Шаман, скорее всего, увернётся, поэтому стреляй, не прекращая, или попадёшь, или шаман убежит — инком секунду помолчал и неожиданно заорал — Огонь!!!

Перепуганный Димка машинально вскочил на ноги, одновременно нажимая на спусковой крючок.

ИШК буквально взвыл, выплёвывая практически видимую струю свинца. Коляна и бандита со снайперкой разорвало почти мгновенно, шаман отпрыгнул в сторону, перекатом спрятался за крупный валун, остальная троица прожила немногим дольше своих подельников. ИШК не оставил им ни единого шанса.

— А-а-а-а-а-а!!! — орал Димка, поливая пространство впереди себя смертью калибра 12,7 миллиметров. Валун брызнул каменным крошевом в разные стороны и перестал быть через какие-то три секунды, однако, шамана за ним не оказалось.

Шаман возник неожиданно слева от Цоя, будто соткавшись из ниоткуда. Мелькнуло в воздухе чёрное лезвие, и Димка почувствовал, как нож вошёл куда-то под сердце, с лёгким треском пройдя сквозь непробиваемую броню костюма, как сквозь тонкую фольгу. Боли Цой не ощутил, только какая-то слабость мгновенно растеклась по телу и холод начал распространяться от лезвия, проникая даже в мозг.

— Опасность!!! Активация медблока, реаникомплекс задействован, принудительная стимуляция кардиостанции, активность лайф-протекторов уменьшается… сбой… интеллект-личностная матрица деактивирована…сбой… угроза функционирования операционной систе… — заголосил инком и замолк. В глазах потемнело, колени подогнулись, и Димка пошатнулся, не выпуская ИШК из сведённых мгновенной судорогой рук. В результате ствол оружия развернулся и шамана разрезало снизу вверх от бедра до плеча. Верхнюю часть мутанта отшвырнуло в сторону, нож выскользнул из раны и упал в грязь. Следом упал ИШК, ударив Цоя по ступням, но Димка этого уже не чувствовал. Окружающий мир сузился до светлой точки, затем пропала и она. И наступила темнота…

Глава 5

Суматоха по прибытии продолжалась от силы минут пятнадцать. Цой поразился, как быстро, чётко и слаженно действовали сотрудники научного комплекса. Груз мгновенно растащили на транспортёрах, Арнольда и Лику ещё в самом начале забрали белые халаты, еле-еле успели перекинуться парой слов. В результате, Димка остался сам на огромной площадке перед закрытыми дверями, отрезавшими комплекс от Зоны. Собственно, Димка и не ждал, что ради его прибытия будут оркестр, цветы с шампанским, и цыгане с медведями, но чтоб вот так… Куда идти, кому представляться?

— Мдя-а-а, дела-а-а… Абер дас ист ничего — пробормотал Цой — ну, если гора не идёт к Магомету, тогда гора идёт на х…

Димка решительно направился к гермодверям комплекса, однако успел пройти от силы четыре шага.

— Стоять!!! Не двигаться!!! Руки за голову!!! — металлический рёв динамиков слегка оглушил Димку, вспыхнули мощные прожектора, заставившие белый день померкнуть.

— Ну, стою — недружелюбно сказал Цой, останавливаясь — теперь что, лечь?

— Молчать! Не шевелиться!! Допуск?!

Димка молча стоял, подняв руки и рассуждая о том, что дурость во все века была прерогативой именно военных.

— Допуск?!! Если в течение пяти секунд не будет допуска, открываю огонь на поражение!!!

— Ты что, совсем дурак? — заорал в ответ Димка — Какой, на хер допуск, если я, во-первых, только что прибыл, а во-вторых, вы же сами приказали молчать!

— А почему не встречают? — не унимался обладатель чисто военного интеллекта.

— Не, ну ты точно дурак — устало вздохнул Цой. — А я откуда знаю?

— Оставайтесь на месте. Сейчас прибудет дежурный офицер.

Прожектора погасли. Перед глазами плавали круги, в ушах стоял звон.

— Можно руки опустить? — зрение у Димки постепенно восстанавливалось, зато руки начали ныть.

— Руки можно опустить, но перемещаться запрещено. Оставайтесь на месте, сейчас прибудет дежурный офицер.

— Ещё третий раз повтори, а то ж я с первого и второго раза не запомнил — буркнул Цой, опуская рюкзак и чехол с Кремоной на гладкий бетон разгрузочной площадки.

Начало карьеры было весёлой. Настроение Димки, и без того не самое радужное, стало конкретно отвратительным. Поэтому, офицера и ещё какого-то дедугана в спецовке Цой встретил с соответствующим выражением лица и раскрыл, было, рот для заготовленной и тщательно обдуманной фразы, яда в которой было на порядок больше, чем слов. Однако, майор не дал Цою возможности поизгаляться в издевательствах над тупоумием военных.

— Утихни, малёк, я и так знаю, что ты можешь мне сказать. Если хочешь, я извинюсь. Сам посуди, ну откуда у охранника мозгов больше, нежели положено по уставу? Он тебя без идентификатора увидел — сразу и среагировал…. А то, что ты новоприбывший, так его это не волнует. Нет идентификатора — значит мутант из-за забора. У нас отпуска за количество убитых мутантов полагаются, а не за процесс мышления. Ну, забыли про тебя, можешь такое представить?

— Ага — честно признался Димка. — Меня постоянно забывают. Последний раз забыли со сцены снять. Так и играл, пока не заснул.

— Музыкант, значит? — майор с интересом взглянул на Кремону, и протянул руку — майор Манаков. Константин Петрович. Начальник смены.

— Цой…тьфу ты, Галько Дмитрий Александрович. Будущий оператор котельных установок — в тон представился Цой.

— А это — твой гуру, сэнсей, и идейный вдохновитель — майор хлопнул по плечу деда, но не попал. Дед как-то неуловимо плечо убрал и тоже протянул маленькую сухую руку.

— Никифорович. Твой гуру, сэнсей и идейный вдохновитель. Ну что, сынок, пошли хозяйство принимать, заодно и вдохновишься идейно.

— А поесть дадут? — поинтересовался Димка, навьючивая свои вещи.

— Обед ты уже пропустил, у нас с распорядком строго. Но голодным не останешься — Никифорович вроде и не торопился, однако Цой с трудом за ним поспевал.

— Хозяйство большое, и здесь, и в других местах придётся работать, однако есть и положительный момент — всё оборудование однотипное. Выучишь одну систему — знаешь все.

— А как Вы всё успевали делать? — Димка слегка взмок от необходимости перебирать ногами, однако Никифорович пёр вперёд с целеустремлённостью озабоченного псевдогиганта и останавливаться не думал.

— А я сам всё и не успевал — Никифорович говорил, не оборачиваясь — помощник у меня был, хороший хлопец, толковый.

— И что?

— И всё. Не дошёл до Кордона. Месяц назад.

— Как его звали? — спросил Димка.

— Запомни, Дима, некоторые вещи в Зоне — табу. В частности, спрашивать, как тебя зовут, или как звали погибшего сталкера. Кто захочет — узнает, но напрямую спрашивать — очень плохая примета.

— Эвоно как — Димка удивлённо посмотрел на повернувшегося Никифоровича — не ожидал, что здесь место таким суевериям. Хотя… Вы меня поправляйте, если что, похоже, что мне ещё не раз придётся удивиться.

— А вот это правильно, молодец — впервые Никифорович одобрительно улыбнулся и легонько хлопнул Цоя по плечу — сработаемся, пожалуй. Кстати, мы пришли.

Димка и Никифорович стояли перед дверью, как будто сошедшей из фильмов «про фантастику». Димка уже обратил внимание, что вся окружающая обстановка здорово напоминала декорации из какой-нибудь очередной америкосовской саги о злобных чужих и страшных мутантах. Полукруглые метапластовые стены коридоров и переходов, неяркий рассеянный свет люмин-лайтингов, прозрачные стены лабораторий, очень много вооружённых вояк, разодетых в самые разнообразные костюмы от штатных «Варягов» и «СКАТов» до экзотических «Атлантов» и «Витязей». Жизнь кипела и бурлила, ни на секунду не замирая в этом небольшом и одновременно огромном научном комплексе.

— Заходи, дорогой, теперь это твой второй дом — Никифорович приложил пластину идентификатора к датчику и дверь неслышно скользнула внутрь стены. Димка поразился толщине стены и дверей. Возможно, комнаты могли служить ещё и в качестве убежищ при какой-нибудь катастрофе.

— Автономный защитный жилой модуль — гордо сказал Никифорович. В случае чего закрываешься изнутри и живёшь хоть месяц без проблем.

— Совсем без проблем? — прищурился Димка, заходя внутрь.

— Один-ноль — Никифорович закрыл дверь и повернулся к Цою — если прорвётся защитный периметр, то до одного места будут все гарантии. Но такого не случалось ни разу, и, даст бог, не случится. Давай, осваивай жильё, твой бокс правый.

Модуль представлял собой двухкомнатную квартиру с холлом и совмещённым санузлом. Димка был приятно удивлён уровнем комфорта внутри. Живые вьющиеся растения везде, огромный аквариум с красивым зА мком и мягкой подсветкой, панель три-ви на полстены, довольно неплохая музыкальная стойка с, о боже! древним проигрывателем виниловых дисков «Вега-001С» и целой кучей винилов в порядком потрёпанных конвертах. Цоя как магнитом потянуло к музыкальному центру. Никифорович оказался серьёзным любителем серьёзной музыки.

— Го-о-о-о-споди! — простонал Цой, с трепетом беря в руки конверт с надписью «Red Elvise's» — это же «Russian Bellidance».

— Ух, ты — Никифорович был поражён — ты что, слушаешь «элвисов»?

— Блин, да я на них играть учился, а ещё Брайана Сэтзера шибко уважаю — Цой нежно гладил конверт — слышь, Никифорович, когда вернёмся, поставишь, а?

— Откуда вернёмся? — Никифорович приподнял бровь.

— Ну, так надо ж меня оформить, потом ты обещал накормить, и хозяйство показать. Делу — время, а потехе…

— А потехе — всё время! — Никифорович широко улыбался — повезло мне с тобой, сынку. Бросай вещи, пошли на экскурсию.

Три недели пролетели как один миг. Информации было много, работы, как таковой — не очень, зато пришлось побегать по «Янтарю» от души. Пока запомнил, что, где и как, пока научился ориентироваться, пока познакомился с ближайшим окружением, месяца — как не бывало. Котельная поначалу добила Димку. Цой сам плохо представлял, что такое работа кочегара, почему-то в голове крутился образ Ван-Дамма, бросающего в топку лопатой уголь. Котельную Димка поначалу принял за очередную лабораторию. Огромный пульт, мониторы, два удобных кресла, белый халат, и неизменные вьющиеся растения.

— Это, если дежурство — объяснил Никифорович. — Но так не всегда. Бывает, что и робу одевать приходится, и ручки в грязь совать.

— Танки грязи не боятся! — гордо сказал Цой. Никифорович заржал.

— Та да… из тебя — танк, как из меня — танцор. Где это ты такие маленькие танки видел?

— На картинках — не растерялся Цой.

Откровенно говоря, обслуживать пришлось не только котельные. Отдел обеспечения микроклимата, так правильно называлось место работы Цоя, занимался не только теплом. По совместительству приходилось обслуживать и системы кондиционирования и очистки воздуха, водоснабжения и утилизации. Должности сантехника и кондишн-мастера были вакантными вот уже год. Плюсом являлось то, что все агрегаты были спроектированы по модульному принципу, и ремонт сводился к замене модуля. Если позволяли возможности, неисправности устранялись по месту, но чаще всего модули отправлялись за Периметр.

Несколько раз Никифорович вместе с Цоем посетил другие места, которые приходилось обслуживать. На Кордоне в лагере первичной подготовки, на блок посту перед расположением Миротворческого Корпуса, на Баре, и в Тёмной Долине. Последнее место посещения Димке запомнилось больше всего. Военный объект N45023, базирующийся на территории бывшей фабрики, имел небольшую научную лабораторию. Двух лаборантов и профессора Северина охранял взвод вояк и два усиленных квада «Долга». Чего там было изучать, Димка не понимал, да ему и не объясняли. Никифорович и Цой быстро провели штатный осмотр, выполнили ТО, и их так же быстро выперли оттуда. Была там ещё одна особенность, удивившая Димку. Ещё перед вылетом в Тёмную Долину Никифорович, хитро прищурившись, поведал о том, что «если повезёт, увидишь, точнее, услышишь прикол». Повезло. Командир усиленного квада Виталий Демченко, исполнявший обязанности командира гарнизона, слыл человеком, крайне тяжёлым в общении. Его помощник и правая рука, Александр Микитенко, или просто Мыкита, прима-снайпер квада, был ещё веселее. Вечно молчащий, угрюмый Мыкита носил переделанный специально под него экзоскелет. В стандартный Мыкита просто не влезал. Эта сладкая парочка вдвоём могла запросто завалить псевдогиганта или стаю снорков. Дёма Честер, вооружённый убойной ОЦ-14, переделанной под патрон 5,45 и Мыкита с «BarretХМ109» OSW одним своим видом нагоняли страх не только на видевших их людей, но и на зоновскую нечисть, в изобилии водящуюся в тех местах. Во всяком случае, Димка сам был свидетелем, в одиночку даже химеры старались без повода не связываться с этими безбашами. Да и весь усиленный квад был им под стать. Великолепная шестёрка очень уважала водку и тяжёлый рок. Однажды, на спор, крепко поддатый Честер вышел с одним ножом против парочки шальных кровососов. Мыкита друга не бросил. В результате гарнизон понаблюдал за великолепной работой мастера САКОНБа[12], художественно шинкующего кровососа. Второго же кровососа Мыкита просто забил, а потом удавил голыми руками, хотя больше такого подвига не повторял. Всё-таки мутанты порвали обоих героев довольно знатно. Но не только этим прославились безбашенные долговцы. На вышках рядом со спаренными «Кордами-М» и АГС-12, составляющими автоматический стрелковый комплекс «Ураган», были установлены пятикиловатные акустические системы «Kenwood». Ближе, чем на пятьдесят метров, мутанты не приближались к укреплённому забору «Адской Фабрики», разве что во время гона. После прорыва защитного периметра в 2037 году, гибели командира гарнизона, старшего лейтенанта Симко, когда персонал едва успел закрыть за собой гермошлюз подземного убежища, и вынужденного трёхсуточного отдыха, Честер с Мыкитой раздобыли и самостоятельно установили мощные «Кенвуды» на вышках. И теперь всякую зверушку, сдуру решившую погулять в окрестностях фабрики, встречали не пули и гранаты, а бодрые звуки забойной «Mandatory Suicide» или «Angel of Death» Тома Арайа. После первых же гитарных рифов Кэрри Кинга бедные зверушки или получали разрыв сердца, или вконец оглохшие и обосравшиеся, очень быстро бежали куда-нибудь, только бы подальше от этого кошмара. Чаще всего, до ближайшей аномалии. Если кто и удивлялся этому факту, то только до первого прослушивания творчества группы «Slayer». Потом всё сразу становилось понятно.

В ожидании, пока загрузят вертолёт, Димка сидел на травке возле стены двухэтажного гаража и лениво ни о чём не думал. Никифорович куда-то исчез, сказал, что ненадолго, бродить по территории запретили, поэтому Цой просто опёрся спиной о тёплый кирпич и смотрел, как возле вертолёта суетятся вояки. Внезапно солнце что-то закрыло. Димка повернул голову и посмотрел сначала на ботинки сорок последнего размера, потом на кольчужные защитные штаны экзоброни с кольцевыми усилителями. Затем Димка пошире открыл глаза и, вывернув по-цыплячьи голову, посмотрел на подошедшего бойца. А там было на что посмотреть. Подошедший к Цою Мыкита был серьёзно не в духе. Лицо, изорванное шрамами, мрачностью могло посоперничать с погодой после Выброса. Хотя, в целом, лицо было довольно симпатичным, с точки зрения мужской красоты, разумеется.

Мыкита смотрел на Цоя и молчал. Это было неприятно. Димка ощущал почти физическую тяжесть взгляда Мыкиты. Поединок взглядов длился примерно минуту, после чего Мыкита задал вопрос, поразивший Цоя своей глубиной и смыслом:

— Сидишь?

— Сижу — ответил Димка.

— Чего сидишь?

— Могу лечь.

— Ты всё сделал?

Димке начал надоедать этот цирк, поэтому ответил он в своей обычной издевательской манере:

— Вот кому я ещё не отчитался об выполнении наряда, так это тебе и сталкеру Семецкому. Дяде Юре. Но тебе я и не собирался отчитываться, а с Семецким поступим так — как только встречу, так сразу и отчита… юсь.

Последнее слово Димка выговаривал уже в воздухе. Мыкита наклонился, взял его левой рукой за отворот расстёгнутого комбеза и поднял.

— Я тебе сейчас гортань выгрызу — ласково сообщил Мыкита висящему на метровой высоте Димке.

— Зае… шься выгрызать — невозмутимо, насколько это было возможно в его положении, ответил Цой. — А, если и так, кто потом вам осмотр и ревизию делать будет? Сами и будете трахаться, или будете без тепла и воздуха сидеть.

— Логично. Зачёт, сталкер — одобрительно прогудел подошедший Витаха Демченко. — Мыкита, поставь ребёнка на планету.

— Я не сталкер, я кочегар — смущённо ответил Димка, застенчиво болтая в воздухе ногой.

Мыкита тщательно обдумал приказ, и, не найдя никаких особых противоречий с собственной оценкой ситуации, аккуратно опустил Цоя на землю и впервые улыбнулся. Улыбка, на удивление, оказалась доброй.

— Виталий Демченко — долговец протянул широкую лопату ладони — для тебя — Дёма Честер.

— Мыкита — лаконично представился Мыкита.

— Дима Цой — Димка пожал в ответ два гидравлических манипулятора.

— Почему без оружия? — поинтересовался Честер — в Зоне без оружия никак не можно.

— Да вот, как-то не заладилось… Да и не положено мне, наверное — ответил Цой.

— А почему — Цой? — спросил Мыкита.

— Это ещё со школы. Я знал наизусть все песни Цоя — Димке уже порядком надоело отвечать на этот вопрос, но выбора особого не было.

— Музыкант? — Честер заинтересованно оглядел Димку.

— Местами.

— «Slayer», «Venom» слушаешь? «Metallica»?…

— Да я как-то по трэшаре не очень… — Димка неопределённо покрутил в воздухе рукой. — Я больше блюз и рок-н-ролл уважаю.

Мыкита скривился. Похоже, гигант делил всех людей на слушающих трэш и на всех остальных. Дёма Честер, напротив, одобрительно констатировал, что «тоже ничего», и заорал бойцу на вышке:

— Что там в округе?

— Тишь и благодать! — ответил боец за пультом БУСа[13].

— Непорядок — констатировал Мыкита.

— Ага, хоть бы какая-нибудь б…дь бегала… Ладно, исключительно для профилактики. Абдулла, поджигай!!!

Тишину в клочья разорвал жёсткий гитарный риф. Димка от неожиданности присел. Захотелось куда-то бежать, всё равно куда, только чтоб не слышать этих выворачивающих мозги звуков.

— Resurrection!!! — надрывался Том Арайя.

Четыре минуты ноль две секунды кошмара. После адской звуковой артподготовки тишина казалась осязаемой. Димка потряс головой, в ушах стоял звон.

— А что же там творилось, если здесь вот так?…

— А там, брат, пятьдесят метров контролируемого пространства — гордо сказал Честер. — Пять киловатт трэша плюс инфраизлучатели. Даже трава расти перестала. Во время гона после выбросов приходится пострелять, конечно, но теперь уже нечасто.

— Та да… — неопределённо пробормотал Мыкита — теперь сюда редко кто забегает. Разве что залётные какие… Вас вот занесло…

— Мыкита, не хами. Люди на службе — Честер взглянул на дисплей пискнувшего ПДА и положил свою лапищу на плечо Цою.

— Пошли, сталкер, твои загрузились уже. Здесь дольше двух часов нежелательно находиться, мы тут посторонних не очень… Но ты заскакивай, споёшь чего-нибудь.

— Ага, «Мою милашку» в трэш-н-дум версии — подхватил Цой, нарочно выбрав самую гадкую попсовую песню, изрядно загадившую эфир.

Честер и Мыкита секунду переваривали полученную информацию, потом заржали так, что Цой снова вздрогнул. Особенно идиотским был смех Дёмы, то ли просто прикалывался, то ли действительно так смеялся.

— А что, неплохо было бы — Честер расстёгивал «липучки» наручных ножен. — Держи, сталкер, это хороший нож. Я ним кровососа на оливье покрошил.

Мыкита тоже снимал наплечную кобуру с торчащей чёрной рукояткой.

— МР-444-У2 «Багира» под макарский патрон. Из углепластика. Е…шит на раз. Бери, а то меня тошнит, когда вижу, что кто-то без оружия в Зоне… — Мыкита чуть картавил, но Димка только сейчас это заметил.

От вертолёта уже махал рукой Никифорович, винты дрогнули и начали раскручиваться.

— В следующий раз обязательно с пузырём и гитарой прибуду. Спасибо, пацаны — сказал Цой.

— Да подавись — юмор у Честера был такой же специфический, как и его внешность.

— А это ничего, что вы мне своё оружие отдали? — забеспокоился вдруг Димка.

Честер и Мыкита непонимающе смотрели на Цоя.

— Ну…так и шо?

— Ничего. До встречи — Димка решил не загружать долговцев лишней мыслительной деятельностью. Думающие долговцы выглядели… короче, не стоило лишний раз рисковать.

— Ну и как тебе? — спросил Никифорович, когда транспортный двухвинтовик «Анаконда» набрал положенную высоту и пошёл «полста пятым эшелоном» в направлении Кордона.

— Здорово! — искренне ответил Цой. — Я вот что подумал: если бы кто-то организовал экскурсионные туры в Зону, ну, экстремальный туризм, денег бы заработал — мама не горюй! Я тут за месяц столько всего увидел и узнал, а сколько ещё не видел… Кстати, слышь, Никифорыч, а почему мы сейчас летим куда-то на Агропром? Мы же на Кордон собирались, вроде?

— Да потому, что в Зоне прямая дорога может быть только на тот свет — отозвался секунда-стрелок Виталик Радченко, которого все звали Академик.

— Ты про аномалии что-нибудь слышал?

— Так они же на земле… — брякнул, было, Цой и тут же понял, что сморозил глупость.

— Они везде — Никифорович назидательно воздел указующий перст горе — ты что же думаешь, если, скажем, «карусель» или «трамплин» ты смог обойти, то сможешь перепрыгнуть? Нет, сынку, тут не так всё просто и гладко. Может, перепрыгнешь, а может, и полетаешь. Аномалии имеют неприятную особенность распространяться и вверх и вниз, постоянно и дискретно. Безопасных коридоров в воздушном пространстве Зоны не так уж и много.

— Неправильно, Никифорович — командир борта лейтенант Аверченко тоже решил поучаствовать в образовательном процессе.

— Безопасных воздушных коридоров в Зоне вообще не существует. Есть один коридор, условно-безопасный, ширина двести три метра, считай, почти по прямой, от ЧАЭС-2 до Бункера. Там только в одном месте появляется блуждающее пси, а так — нормально. Все остальные эшелоны — только по данным спутников и «бепелов»[14]. Каждый час сверяем. И то — иногда каждый час недостаточно. Вон, в прошлом месяце, «триста двадцать пятый» нарвался, сами не поняли, на что. Но тряхнуло так, что еле до точки доползли. Так это был америкос, штурмовик класса «кроссфайр» с активной бронёй, не хухры-мухры. А если б мы вляпались, и костей бы потом не нашли…

— Так что во-о-от — резюмировал Никифорович. — Здесь тебе не тут. Бывает так, что для того, чтобы пройти два кэмэ, нужно десять вкругаля отмахать. Если хочешь попасть в нужное место не по частям, а в сборе и при памяти.

Димка прильнул к иллюминатору и смотрел вниз. Внизу промелькнули горы мусора Свалки, показался Агропром, но пилот резко заложил вираж влево и вертолёт пошёл курсом на Кордон. Прошли железнодорожный мост, над АТП зависли не приземляясь, скинули несколько мешков и ящик. Через семь минут благополучно сели на посадочной площадке блок поста Кордона.

— Прибыли, Димка — Никифорович отщёлкнул крепления ремней безопасности и с видимым удовольствием потянулся. — Пошли, сталкер, потрудимся.

Рабочий день продолжался.

Глава 6

Димка открыл глаза. Потом снова закрыл. Если ад и существовал, то он здорово напоминал Зону. Потом Цою пришла в голову мысль о том, что Зона и есть ад. Димка, было, даже начал вспоминать все свои грехи. А потом события последних нескольких часов заставили его подпрыгнуть на добрых полметра безо всяких экзоприводов. Извергающий огонь ИШК, кровавый веер брызг из умирающих бандюков, чёрный нож шамана, входящий в тело…

— Б..дь, меня же убили — потрясённо выдохнул Цой. А может, это всё приснилось?

Разорванный труп шамана, чёрный нож с блестящим, будто стеклянным лезвием под ногами, растерзанные тела бандитов, валяющиеся неподалёку, убедили Димку, что всё это — суровая правда жизни. Колени затряслись и подогнулись. Цой плюхнулся на задницу прямо в лужу, и лихорадочно начал ощупывать себя. На поверхности костюма, снова ставшего серебристым, не было ни единого пореза. А под костюмом?

— Раскройся! — скомандовал Димка инкому.

Ноль эмоций, фунт презренья. Костюм не раскрывался.

— Эй, Инк! — забеспокоился Цой — Ты чего это?

Акустика тихонько пискнула, и вежливый хорошо поставленный мужской баритон бесстрастно информировал Цоя о том, что «интеллект-личностная матрица деактивирована в результате сбоя операционной системы, восстановление в полевых условиях невозможно, требуется квалифицированная помощь специалистов».

— Раскройся! — вновь повторил Димка.

— Выполнять с ограничениями? — поинтересовался инком.

— Да ё…твою мать, меня тут ножом проткнули, может, я кровью истекаю — заорал Цой — открывайся, давай!

— Кровотечения не зафиксировано, все параметры жизнедеятельности организма в норме, отклик на импринтинг положительный.

— Отклик на…ЧТО???

— Инициация процедуры импринтинга произведена двадцать один час сорок три минуты ноль семь секунд назад. Двадцать часов четырнадцать минут тридцать три секунды назад произошёл Выброс, пять баллов по шкале Свенсона-Сахарова, продолжительность Выброса — один час одна минута ровно. Импринтинг завершён на девяносто семь процентов, критических отклонений не зафиксировано, процедура приостановлена из-за сбоев операционной системы, восстановление в полевых условиях невозможно, требуется квалифицированная помощь специалистов.

Цой застонал, обхватил голову руками, раскачиваясь из стороны в сторону. Сначала смерть лейтенанта, потом расстрел мародёров, шаман этот со своей зубочисткой, падла… А в довершение букета, для полной икебаны — импринтинг под аккомпанемент Выброса.

Всё, как Вы заказывали, сэр. Вот Вам и приключения, и адреналин, и радужные перспективы. Застрелиться что ли?

Взгляд Димки упал на чехол с Гибсоном. Даже открывать не хотелось, и так было видно, что драгоценная раритетная гитара разбита и сломана. Да что там гитара. В один миг вся жизнь оказалась сломана. Кстати, тот факт, что Гибсон умер, никоим образом Цоя не расстроило. Куда уже дальше-то?

— «Лейтенант предупреждал о том, что надевать костюм — себе дороже. У него импринтинг не прошёл. Так и у меня тоже не прошёл, не завершён до конца. А у него сколько процентов было? Хотя, какая теперь разница…»

Мысли в голове Димки вяло крутились по замкнутому кругу. Импринтинг, не завершён, лейтенант, шаман, импринтинг…. Почти сутки провалялся в луже под кустиком, позагорал под Выбросом, для разнообразия умер, а потом ожил. Наверное, «изделие» постаралось. Осталось дойти до блокпоста, сдаться воякам, рассказать всё, как было, и геройски умереть. От незавершённости импринтинга. И даже в историю Зоны не запишут, операция-то архисекретная.

Кстати, чувствовал себя Димка не так уж и плохо. А точнее, довольно бодро себя чувствовал. И даже настроение, которое должно было быть похожим на серое, дождливое небо, было похоже больше на радугу. Даже губы растянулись в улыбке.

— Так, стоять-бояться! А ну-ка, признавайся, сука в ботах, чего это я тут лыблюсь сижу, как дурак? Твоя работа? — подозрительно осведомился Цой у инкома.

— Учитывая общее психофизиологическое состояние Вашего организма, принято решение о лёгкой нейростимуляции и инъекции дозы антидепрессанта. Вам необходимо продолжить выполнение миссии. Время отставания — минус двадцать четыре часа, двадцать семь минут.

— А почему бы тебе не связаться с твоими боссами и не доложить самому?

— На время выполнения операции «Прокол» любой инфоконтакт запрещен. Изделие не обладает активированными средствами связи и дистанционного контактирования. Вам необходимо незамедлительно начать движение к блокпосту в режиме ускоренного перемещения. Режим активирован полностью. Режим «овердрайв» активирован полностью. Интегрированное вооружение активировано полностью. Дмитрий, пожалуйста, выполните миссию до конца. Лейтенант Николаенко на Вас рассчитывал.

Димка подумал, что ситуация здорово смахивает на пошлые третьеразрядные боевики литературной серии «Г.Е.Р.О.Й. Зоны». Порядочные, и не очень, вояки, честные сталкеры, мерзкие мародёры, злые «монолитные». И главный герой, хороший парень, которого судьба случайно забросила в Зону, то ли спасаться от чего-то-там, то ли восстанавливать справедливость. Димка прочитал книг эдак шестьдесят, потом плюнул. На пару-тройку нормальных произведений приходилось семь-восемь откровенно говняных «опусов», изобилующих грамматическими ошибками. Больше всего Цоя добивали глаголы с мягким знаком. «Они двигаюТЬся к вам с большой скоростью»… Проверочное слово — «Что делаюТЬ»… И не «движутся», а именно — «двигаються». Без комментариев.

Однако надо было начинать «движение к блокпосту в режиме ускоренного перемещения». Цой поднялся с земли, на ходу расстёгивая клапан рюкзака. Достал свой ПДА и сунул его в раскрывшийся набедренный карман. Остальное решил не брать. Гибсон погиб, пистолет и нож теперь не нужны, как и медпакеты, и блок-инъекторы. Нагнулся подобрать ИШК и наткнулся взглядом на нож шамана. Димка почувствовал противный липкий страх, сердце зачастило, словно при беге, перед глазами снова всплыла картина…

— Так, спокойно, сталкер. Не ссать! — сам себе приказал Цой. Полегчало. А может, костюм среагировал.

— Рекомендуется захватить с собой оружие шамана. До сих пор неизвестен материал, из которого изготовлены ножи. Предполагается, что пули, находящиеся в оружии Ваших противников, также изготовлены из этого, или подобного, материалов. От подобного оружия защита изделия неэффективна. Необходимо комплексное исследование.

— Да чтоб я его в руки взял… — Цоя передёрнуло.

— Возьмите нож и несколько патронов из оружия уничтоженного противника. Положите образцы в поясной контейнер для артефактов — инкому, похоже, было начхать на переживания Димки. — Контейнер обеспечивает защиту от возможных воздействий любых известных артефактов.

— Я уже знаю, как он защищает — Димка подобрал нож двумя пальцами и нервно осведомился — Ну, и куда его уложить?

Участок костюма в районе пояса неожиданно вспух, затвердел, приобретая форму прямоугольной коробки. Верх контейнера как бы растаял и Цой, хмыкнув, положил туда нож. Туда же отправились несколько патронов из магазинов мародёров.

— Прикольно — Цой подождал, пока зарастёт контейнер. — Защищает, говоришь… Ну ладно. Побежали.

Это было просто непередаваемое ощущение. Цой летел с головокружительной скоростью, прыгая через препятствия и аномалии, совершенно не боясь. Аномалии, само собой, срабатывали, но на Димкином состоянии это никак не отражалось. Понравилось прыгать в «трамплин». Эдакий гравитационный лифт. Скорость бега составляла сорок два километра в час, поэтому «трамплин» просто не успевал подбросить Цоя на большую высоту, тем не менее, полёт по пологой дуге на высоте около пяти метров со стороны смотрелся бы здорово.

— Это всё здорово, конечно — бегать со скоростью автомобиля, прыгать на высоту многоэтажки… — Димка без разбега сиганул через остов давно сгнившего «Урала» и, не сбавляя темпа, чесанул по асфальту к железнодорожному мосту. — Только я не понимаю, как и почему мои мышцы сейчас не порвались, и как они вообще могут такой темп держать?

— После завершения определённого этапа импринтинга Ваш организм и биосистема изделия в какой-то мере представляют собой одно целое. А-зэ-эм-бэ обеспечивает Ваше тело всеми необходимыми компонентами, регулирует общее состояние организма, удаляет продукты распада и отходы метаболизма, точнее, утилизирует их. Также производится питание Вашего организма и поддержание гидробаланса. За счёт использования гипермодификата «Манна» того количества пищи и воды, которое осталось в вашем организме, хватит ещё на трое суток. Затем необходимо принять определённое количество пищи и воды. Что касается тонуса Ваших мышечных тканей, то в ходе импринтинга была произведена незначительная перестройка, увеличившая эластичность волокон, надёжность суставов и проходимость нервных импульсов. Другими словами, при эксплуатации а-зэ-эм-бэ предельных нагрузок для Вашего организма не то, чтобы совсем не существует, но по сравнению с другими аналогичными изделиями Вы имеете неоспоримое преимущество, как в плане защиты, так и в плане нападения.

— А почему тогда этот мудак меня почикал? — Димка чуть не сплюнул, но вовремя опомнился. Плевать при закрытом забрале шлема было неразумно.

— Принято считать, что материал, из которого изготовлены ножи шаманов и пули для огнестрельного оружия, имеет внеземное происхождение. Другая версия — это осколки гипотетического Монолита, кристалла-артефакта, являющегося объектом поклонения группировки «Монолит». Достоверная информация отсутствует, поскольку до сегодняшнего дня добыть образцы материала не удавалось. Принято считать, что после определённой обработки данный материал можно использовать в качестве основы для изготовления холодного колюще-режущего оружия и пуль для огнестрельных боеприпасов. Эффективной защиты против данного оружия не существует. Так принято считать. Что касается шамана, то в качестве потенциального противника шаманы вообще не рассматривались. В любом случае, всю имеющуюся информацию необходимо как можно скорее доставить по месту назначения. Это крайне важно.

— Во какой я молодец — хмыкнул Цой, нарочно прыгая в центр крупной «Электры». Разряд шарахнул в стороны метров на пятнадцать, из кустов с визгом шарахнулся матёрый кабан.

— Ага, бля, испугался! — заорал Димка. В бодром темпе промчался мимо поворота к «Кордону» и, не снижая темпа, припустил вниз по асфальту. Впереди уже виднелись очертания блокпоста, вдоль дороги были установлены датчики движения и следовало снизить скорость. Режим вседиапазонной маскировки был активирован, но Цой прекрасно понимал, что сделает часовой на вышке, когда перед ним из ниоткуда появится фигура в серебристом костюме. Что-то не сильно Цою верилось, что «изделие» способно выдержать очередь из «Корда», поэтому он деактивировал маскировку. Димка остановился метрах в ста от бетонных блоков, частично перегородивших дорогу, и поднял руку. Блокпост отреагировал довольно-таки быстро.

— Подойти для опознания, у красной линии остановиться, оружие и вещи опустить на землю. Не шевелиться, не разговаривать, на вопросы отвечать коротко и по существу — судя по голосу, сегодня на вышке торчал Рус Маликов, старший сержант из Кривбасса, что порадовало. Отношения у Цоя с Маликовым были самые что ни на есть замечательные.

Димка послушно остановился возле нарисованной люмокраской широкой красной линии, аккуратно опустил на землю ИШК, выпрямился и скомандовал инкому открыть забрало шлема. К нему неторопливо приближались трое вояк, грамотно страхуя друг друга. Кордон Кордоном, однако расслабляться за территорией защитного периметра блокпоста вояки не собирались. Дисциплина, ё-моё.

Подошедшие солдаты сначала долго таращились на необычное зрелище, затем один из сержантов сдвинул наверх пластикетовый щиток шлема и радостно заорал:

— Иметь меня в сосну, так это ж Цой!

— Нет, жалкие человечишки, я не Цой! Я — великий и ужасный Галькинатор! — загробным голосом провыл Димка. — И сейчас я вас всех буду эликировать силически!

— Ага, дварковать влендишным способом — сержант буркнул в усик микрофона: «Отбой, свои, Цоя принесло обратно» и спросил:

— А где ты раздобыл такой симпатичненьний бенджаминчик?

— Я его слямзил — небрежно ответил Цой, принимая правила игры. Сержант, имени которого Димка не помнил, был ярым поклонником старой фантастики прошлого века. Димка — тоже. Они могли вдвоём часами трепаться, обсасывая какой-нибудь роман корифеев «сайнс фикшн». А иногда даже разговаривали цитатами из понравившихся произведений.

— Ладно, пацаны, ведите меня к комманданте, тут такое, блин… — Димка поднял ИШК, и выжидательно посмотрел на вояк.

— А гитара где?

— Погибла смертью храбрых — грустно ответил Цой.

— Не понял… — сержант прищурился. — Насколько я помню, ты бы лучше ногу себе дал отпилить, чем Гибсона хоть поцарапать. Нет, Цой, ты мне давай серьёзно говори — что происходит?

— Серьёзно? — теперь прищурился Димка. — Ну, если серьёзно, то слушай…но помни — сам напросился.

Цой глубоко вздохнул, выдохнул и начал рассказывать. По мере рассказа лица вояк последовательно отражали то заинтересованность (история с пулемётом в аномалии), то недоумение, переходящее в сочувствие (история с костюмом), то холодную ярость (история с бандюками и шаманом). По общему мнению, следовало немедленно объявить охоту на все без исключения незаконные бандитские группировки, и перестрелять их нахер. А заодно и шаманов. Всех. Просто на всякий случай.

Димка сумел уложиться в пятнадцать минут.

— Вечно ты, Цой, вляпаешься — сержант ухмыльнулся — как не в говно, так в госбезопасность. Пошли к Фримену, расскажешь ему, как развлекался.

Командир блок поста Арчибальд Акопович Фреманян слыл человеком спокойным, весёлым и рассудительным. Многие удивлялись, почему Арчибальд Акопович, имея таких серьёзных родственников по всему бывшему Советскому Союзу, служит в армии. Почти двадцать лет. Простым подполковником. Хотя, нет, не простым. Военстала Фримена знали и уважали многие. Его команду за глаза называли «Half Life». За пять лет сталкерства он не потерял ни одного бойца из своей команды. Однажды, под Припятью, попав в очень неприятную ситуацию, практически без боеприпасов и медикаментов, Фримен умудрился без потерь выполнить боевую задачу, договориться с командиром «Зова Монолита» и очень выгодно обменять на редкие артефакты уцелевшую БМД «Корсар». Без топлива и боекомплекта. БМД списали, арты оприходовали, а Фримен получил взыскание за потерю боевой техники и благодарность от научников за почти новый артефакт «Лента Мёбиуса». После окончания служебного расследования по факту нецелевого использования боевой техники, Арчибальд Акопович был тихонько оправдан и переведен подальше от глаз на блок пост Кордона, где и продолжал службу в качестве командира в/ч А-5345 Вооружённых Сил Украины. Очевидно, где-то на верхах решили, что возможность изучения уникальных свойств «Ленты Мёбиуса» значительно перевешивает тот факт, что злополучная БМД, скорее всего, будет использоваться против самих же военных.

В данный момент подполковник Фреманян увлечённо занимался разборкой редкой даже по зоновским меркам древней штурмовой винтовки немецкого производства «Sturmgehwer StG-44». Увлекательное занятие сочеталось с выпиванием дорогущего коньяка «Армаган» бог знает каких лет выдержки в компании особиста. Особист был в хлам пьянючий, называл «Армаган» армганом[15] и предлагал сыграть в русскую рулетку с автоматическим пистолетом ОЦ-33 СБЗ-2, более известным как «Пернач». Веселье было в самом разгаре, поэтому на ввалившегося в кабинет Цоя в сопровождении сержантов офицеры таращились секунд двадцать. По-видимому, особист был в курсе деталей операции «Прокол», потому что трезвел на глазах и так же стремительно бледнел.

— Цой? Ты, что ли? — удивлённо протянул Фримен. — зачастил ты чего-то, дорогой… А во что это ты вырядился? Что за…

— Где лейтенант Николаенко? — страшным змеиным шёпотом прошипел особист. Дёргающийся глаз, судорожно сжатый в руке «Пернач» и белое, как финская бумага, лицо контрразведчика могли напугать кого угодно. — Ты вообще, кто такой?

— Э-э-э, погоди, дорогой, так нервничать, а то я тоже занервничаю — Фримен успокаивающе положил руку на плечо особиста, но тот резко сбросил руку подполковника, вскочил со стула и одним прыжком (два метра сорок три сантиметра!) оказался рядом с Димкой.

— Где Николаенко, я тебя спрашиваю?!! — заорал особист.

— В схованке — пролепетал перепуганный Цой.

— Где?!!

— В схованке в моей. В смысле, на Пустоши. Я его там завернул в плащ-палатку, маяк поставил…я всё объясню сейчас, только Вы не психуйте так…он это… — Димка судорожно сглотнул и закончил — в смысле, умер он. Вот.

Особист посмотрел на пистолет, потом на Цоя, потом снова на пистолет. То ли застрелиться собирался, то ли пристрелить Димку. Напряжение разрядил Фримен.

— А давайте-ка мы все сейчас присядем, выпьем по капельке, а потом Дима нам всё обстоятельно изложит, правда, Дима, да? — Арчибальд Акопович достал третий пузатый бокал, плеснул коньяка на донышко и бросил сержантам, замершим у двери — Готовьте технику и группу, выезд по команде.

— Куда ехать будем?

— Куда Цой скажет, туда и поехаете.

— На Свалку — Димка достал из набедренного кармана свой ПДА и сунул его сержанту.

— Там зелёный маркер, недалеко ржавый «Мародёр» и «холодец». Больше там ничего нет, так что не промахнётесь.

— Никто никуда не ехает, никто никуда не выходит — особист дикими глазами посмотрел поочерёдно на Цоя, на солдат, на Фримена. — Пока я не скажу…

— А ты не забываешься, Шумов? — нехорошо прищурился Фримен. — Здесь пока ещё я командир, э?

— Эта операция под такими грифами проходит… — особист судорожно сглотнул — там, б…дь, столько… да тут всех, кто хоть краем уха…всех…

— Проще тебя одного — Фреманян встал из-за стола, обошёл всех, находящихся в комнате, и закрыл дверь. — Грохнем тебя сейчас, да и прикопаем тихонечко в сторонке. Мне ваши игры до груши, мне тут порядок нужен и дисциплина, панымаищь, да? И на солдатиков моих командовать не надо, тут я командую. Предлагаю сесть и всё спокойно обсудить. А ты как совсем маленький, кричишь, шумишь…

— Вы понимаете, господин подполковник, что Вы сейчас говорите? — спросил ошалевший от такого поворота особист.

— Я-то понимаю, Шумов, а вот с тобой мне не всё понятно. Да и не хочу я особо разбираться, я хочу, чтобы ты сел за стол и выпил, э? А потом мы говорить дальше будем.

Особист на подгибающихся ногах подошёл к столу, схватил бокал и одним глотком выглушил коньяка баксов эдак на сорок. Фримен поморщился, на это безобразие глядя глядя, кивнул Цою, приглашая его к столу и взял бокал.

— Ты, Дима, сейчас коротко нам расскажи, что, как и почему, без подробностей. — Подполковник отсалютовал бокалом и медленно, с наслаждением выцедил коньяк. — Говори, дорогой, мы тебя слушаем.

Особист обречённо махнул рукой, пробормотал что-то типа «та хай оно всё провалится», сунул пистолет в кобуру и закурил.

— Ну рассказывай… Цой.

Димка на этот раз уложился минут в семь-восемь. В полной тишине Фримен разлил остатки «Армагана», тоскливо вздохнул и поднял бокал:

— Царство тебе небесное, лейтенант Николаенко, пусть земля тебе…и всё такое.

Цой и особист молча выпили, поставили бокалы на стол. Снова наступила тишина.

— Ну… И чё теперь? — нарушил тягостное молчание Димка.

Особист смотрел на Фреманяна. Фримен потёр виски.

— Матюшенко, готовь транспорт, выдвигаетесь к Свалке, забираете тело лейтенанта. И чтоб ни одна живая душа мне… Сами не трепаетесь, возьми с собой Коваля и Птушкина, ну, ещё кого-нибудь, молчунов таких, поадекватнее, да? Одна нога тут, другая там, через три часа все ноги тут, всё поняли?

Сержанты синхронно кивнули и выскочили из комнаты.

— А теперь о делах наших скорбных покалякаем. — Фримен уселся на стул и обратился к особисту, задумчиво нанизывающему кольца дыма на струю дыма же:

— Шумов, убирай, давай, с лица своего эту вселенскую скорбь. Ещё никакой утечки не произошло, панымаищь, да? Ты всё равно тут до послезавтра сидеть должен, только потом беспокоиться и панику изображать. А тут тебе налицо — перевыполнение плана на двое суток.

— У меня не перевыполнение налицо, а х…й на рыло с пожизненным расстрелом — Шумов нервно затушил бычок в пепельнице и продолжил — Николаенко работал без ансамбля, сам, бля…один, бля… данные должны дублироваться компьютером спецкостюма, но достоверность подтверждается только тогда, когда доклад осуществляется параллельно… фу-у-у-у… Короче, говорит человек — говорит комп, информация сличается, делается вывод. А тут: человек — непонятно где, в абсолютно секретном спецкостюме — непонятно кто, что делать — непонятно.

— Чего это — «непонятно кто?» — возмутился Цой. — Меня как раз пол Зоны знает, если не больше.

— Ну, и кто же ты? — отрешённо спросил особист.

— Я кочегар.

— Прэлэссно! Кочегар… Кочегар!!! Ну, конечно, кочегар, как же я сразу не понял-то. Цой-кочегар, что тут непонятного? Хорошо, хоть не газонокосильщик, или не мойщик бассейнов — особист свирепо взглянул на Цоя.

— Ну что ты на пацана разорался, Вася? — Фримен успокаивающе похлопал Димку по руке. — Да, ситуация, прямо скажем, хреновая. Но Дима тут ни при чём. Вернее, уже причём, но он же тебе твой спецкостюм доставил, лейтенанта твоего досмотрел, объяснишь, как есть.

— Ну да, как есть — Шумов горько усмехнулся — тут и выдумывать ничего не надо. Просто рассказать, как есть. Идиотизм настолько высокой пробы просто автоматически считается правдой.

— Слюши, ара, нэ нада минэ тут, панымаищь, плакат-ридат, э? — Фримен быстро пощёлкал клавиатурой своего компа. — Тело лейтенанта привезут, я сейчас распоряжусь, чтобы твою «Мурену» очень быстро подготовили, берёшь Цоя и ещё парочку моих орлов и мандруй в свой Бункер на доклад. Я же надеюсь, ты не собрался сдёрнуть куда-нибудь, э?

— Скажете тоже: «сдёрнуть». Проще тогда застрелиться — особист помотал головой.

— Насколько я понял, спецкостюм на тебе активирован. Это значит…

— Импринтинг незавершён полностью — Димка помрачнел. — Лейтенант, кстати, от этого и…того. А ещё лейтенант велел передать полковнику Приймаку, что данные…

— Стоять! — рявкнул Шумов. Димка перепугано замолк на полуслове.

— Тебе Николаенко кому приказал докладывать? Полковнику Приймаку? Вот ему и докладывай, мать твою! Даже мне не положено… хоть я и не совсем левый тут чайник.

Особист помолчал, потёр покрасневшие глаза, посмотрел на Фримена. Фримен тоже смотрел на Шумова не моргая и не отрываясь.

— Слышь, Арчибальд Акопович, я тут думаю-думаю, как то нехорошо от этой всей ситуёвины пахнет. Какая-то тут непоняточка нехорошая выходит.

— Да тут не просто плохо пахнет, дорогой, тут воняет — Фримен одобрительно причмокнул губами — молодец, Шумов, мозги работают. Тут явная утечка.

— Операция была спланирована с учётом теоретически всех возможных ситуаций, количество посвящённых в детали минимально, обмен данными отсутствовал практически. Откуда тогда появились эти мародёры с шаманом? И вообще, шаман… Каким боком тут шаманы? Их ведь запрещено трогать, да и немного самоубийц осталось, всех дурных уже поубивали — Шумов смотрел попеременно то на Димку, то на Фримена.

— Шаманы — они же абсолютно нейтральные, не вмешиваются ни в чьи разборы.

— Не-е-е, шаманы — они вмешиваются, но только по своим, необъяснимым, понятиям. Могут мимо раненого пройти и не глянуть, а могут до базы на горбу пол Зоны тащить — Фреманян прищурился, вспоминая какую-то свою историю.

— Я с Сухим общался как-то, а ещё с Ногой. Под Припятью как-то обложили нас мутанты плотняком. Сухой тогда контролёра вычислил, точнее, целую группу, ещё удивлялись, что они вместе работают. А Нога и его ученичёк новенький этих тварей тогда ножичками своими и потыкали. До полного, так сказать, летального исхода. Ну это я так, к слову. А вообще, получается, что у шаманов свой явный интерес имеется. И расклад — не в нашу пользу. Надо бы с ними переговорить.

— Поговорить можно, только как их найти? — Шумов закурил ещё одну сигарету, с недоумением посмотрел на недокуренную в пепельнице, и затушил обе.

— Меня уже тошнит от курева, надо бросать.

— А можно мне закурить? — поинтересовался Цой.

— А ты ещё и куришь? — делано удивился Шумов.

— А ещё и трахаюсь, если кто завернёт — Димка быстро возвращался в своё привычное состояние.

Фримен захохотал. Улыбка особиста была похожа на предсмертный оскал.

— А, юмор…. Понимаю.

— Да ладно тебе, Вася — Фримен вытер слёзы — ты, как по мне, так с самого начала нарывался, а Цой — он такой. Может ляпнуть что-нибудь эдакое.

— Да я что…я ничего…уже. Можно сказать, успокоился. Итак, получается — особист ожесточённо потёр виски — получается, что утечка на самом верху, или близко к верху. Основная масса задействованных в операции сил знает ровно столько, сколько нужно. Полностью в курсе только «Хронос» в полном составе… хули там того состава…, само собой — Приймак, а вот кто ещё? Вот это хороший вопрос.

— Вопрос в том — кому ещё это надо? — неожиданно ляпнул Димка и сам удивился своим словам.

— КОМУ. ЕЩЁ. ЭТО. НАДО. — раздельно выговорил Шумов, покосившись на Димку.

— Ключевые понятия тут «ещё» и «надо». Получается, что у шаманов свой интерес. Вернее, у нас — наш интерес, у … не нас — не наш, а у шаманов — свой. О как — Фреманян хитро прищурился на особиста и резюмировал — Что знают двое, знает и свинья. Я савсэм не удивлюсь, если появится ещё персонаж со своими интересами. Короче, Шумов, у тебя есть информация к размышлению. И у твоего отдела теперь работы прибавилось. Так что, давай, работай.

Димку накормили в столовой, даже получилось немного вздремнуть. Тело лейтенанта, завёрнутое по-прежнему в Димкину плащ-палатку, уложили в спецконтейнер для такого рода перевозок и загрузили в «Мурену». Боевой реактивный вертолёт Ка-70–1 «Мурена», созданный специально для условий Зоны, вмещал два человека экипажа и четырёх пассажиров в десантном отсеке. Всего было выпущено пять таких машин, причём, одновременно использовать разрешалось только три.

«Очередное Совершенство» — думал Цой, глядя на иссиня-чёрное покрытие брони вертолёта. «И вот что интересно, в Зоне почти всё с приставкой супер. Супертехника, супероружие, суперсредства… Суперлюди, в конце-концов. Абы кто тут ненадолго задерживается. А я, значит, суперкочегар…»

Димка и Шумов устроились в креслах десантного отсека, пристегнулись сами, подождали, когда устроятся фрименовские бойцы, и…

— Поехали!!! — заорал прима-пилот «Мурены». ТАК летать Димке ещё не приходилось. Впрочем, однажды ему довелось прокатиться на старенькой, но вполне ещё очень даже ничего, «Ламборджини Диабло». Ощущения были примерно такие же. Ускорение вдавило пассажиров в спинки кресла, когда пилоты швырнули вертолёт в серое зоновское небо.

— Ни фига себе — пробормотал Цой. — Гагарин нервно курит в сторонке.

— Это же «Мурена» — особист усмехнулся, глядя на ошарашенное Димкино лицо. — От серийных отличается принципиально. В воздухе ей равных нет. Во время проведения учебного боя с америкосами и бундесами одна «Мурена» уделала пять ихних «кроссов». Как Тузик грелку. Теоретически, «Мурена» может справиться и с «Мастодонтом». Сбить, наверное, не собьёт, но задолбает вусмерть.

— Прикольно — ухмыльнулся Димка — а что такое «Мастодонт»?

— Летающая крепость. Многоцелевой космоатмосферный летательный аппарат линейного подавления. Бортового вооружения и оборудования напихано столько — Шумов закатил глаза — аж страшно. Делали совместно с америкосами, джапами и русичами. И бундесы там тоже руку приложили. Короче, сделали эту махину, а потом задумались, а как с этой всей фигнёй теперь взлетать?

Солдаты коротко хохотнули. Цой тоже засмеялся. Старые анекдоты по-прежнему были актуальными.

— Ага. Так вот, «Мурена» способна, благодаря исключительно своим тэ-тэ-ха, вполне успешно противостоять «Мастодонту». Ну как успешно… Бортовое вооружение «Мурены» не способно пробить броню космоатмосферника, но уворачиваться и планомерно долбить в одну точку получилось. И продолбили бы, просто сама ситуация начала напоминать басню про Моську и слона — Шумов ухмыльнулся — поэтому и прекратили этот цирк. А вот в «Мурену» так и не попали. Сбить «Мурену» очень сложно, тройное дублирование ключевых узлов, активная защита…

— Я вот смотрю-смотрю, и диву даюсь — Цой ехидно прищурился — техника у нас — во! оружие у нас — во! костюмы защитные — во! люди — вау! «Мурены», «Берсерки», «Богатыри», «ишаки»… А чего мы тогда до сих пор не навели порядок в Зоне, чего бандюки мародёрят? «Монолит» хрен ложил на вас с вашими «богатырями» и «берсерками». Возможности есть, а делать ничего не делается. «Долг» ещё этот… По сути своей мне «Долг» чем-то «монолитных» напоминает… Тоже своего рода фанатизм. И как была Зона, так и есть. Качественно меняется, не количественно. Или я не прав?

— Во-первых, не «ложил», а «клал», юноша — Шумов погрозил Цою пальцем.

— Вы же интеллигентный и образованный человек, извольте изъясняться правильно.

Димка хмыкнул.

— Пардон, мсье, эскузи муа.

— А houlya je, monsieur. А во-вторых, это мы уже проходили. Любая попытка силой сломать устоявшийся порядок наталкивается на адекватное сопротивление. Ввели войска — на тебе Выброс внеплановый и колебания ареала. Попробовали нанести ракетно-бомбовый удар из стратосферы, так ни одна бомба, ни одна ракета не взорвались там, куда целились. А целились по четвёртому энергоблоку. Попробовали засылать агитаторов с конкретно заданными миссиями, так половину поубивали, часть сама…э-э-э, самопоубивалась, короче, а оставшиеся пополнили ряды тех же сталкеров, которых собирались морально перевоспитывать.

Шумов вздохнул, поёрзал в кресле и продолжил:

— Цепочки совершенно диких случайностей складываются в довольно прочную и пока непонятную цепь закономерностей. Понятно пока только одно: на данный момент установилось более-менее устойчивое равновесие, которое опять же более-менее всех устраивает. И вот тут-то и вылезло наружу нечто, которое это самое равновесие может очень сильно поколебать. И не в нужную сторону. Для нас не в нужную.

Цой понял, что разговор напрямую коснулся его, Димкиного наличия и присутствия. Будто прочитав его мысли, особист опять посмурнел, и продолжил рассказ, тяжело роняя слова:

— Несколько лет оперативной работы слепому псу под хвост. Несколько лет работы лучшего научного сектора Бункера — туда же. Главный исполнитель летит на доклад в виде «груза 200», а докладывать о выполнении операции будет гражданский. Который так удачно оказался в нужное время в нужном месте.

Димка взвился.

— Я фигею! Я ещё и виноват, получается? Я, блин, согласился помочь, причём не Вам — Цой свирепо взглянул на побледневшего Шумова — а лейтенанту вашему, какие-то уроды меня убить хотели… кстати, убили! пришёл, принёс всё на блюдечке, и на тебе — я краями пошёл!!! А не пошли бы вы все!

Особист нервно сглотнул слюну и успокаивающе заговорил:

— Дим, ты давай успокойся, присядь, и постарайся больше ничего не сломать, хорошо? Да, я неправ, в ситуации надо разобраться, для этого мы и летим к полковнику Приймаку, а пока что не нервничай ты так.

— А что я сломал? — агрессивно спросил Цой — Ход вашей грёбаной операции я не ломал, она уже сломанная была.

— Я не про операцию, я про имущество.

— Какое ещё имущество?

Особист выразительно посмотрел на что-то за Димкиной спиной. Цой оглянулся и обалдел. Пристяжные ремни кресла, которые он собственноручно защёлкнул перед взлётом, оказались вырваны вместе с креплениями, что называется, «с мясом». Спинка кресла выглядела так, будто по ней вели огонь из крупнокалиберного оружия.

«Изделие, твою мать» — подумал Димка, холодея.

«А не надо было вскакивать» — пришла в голову мысль.

«…. … ………!» — подумали солдаты. Что подумали пилоты, осталось невыясненным. Вертолёт вдруг качнуло, и солдаты с особистом инстинктивно схватились руками за поручни и ручки кресел. Цой даже не покачнулся. На такие мелочи, как болтанка или крен (в разумных пределах, естественно), можно было не обращать внимания, так как система пространственной стабилизации «изделия» мгновенно гасила возникающие отклонения. Цой всё чаще ловил себя на мысли, что костюм воспринимается как часть тела. Это немного пугало, но выгоды от использования а-зэ-эм-бэ существенно перевешивали мнимые, как казалось Димке, недостатки. Есть и пить не хотелось абсолютно, так же не хотелось и банально пописать-покакать. Уютно, комфортно, и чувство абсолютной защищённости… При условии, что в обозримом пространстве не видно ни одного шамана.

— Подлетаем! — раздалось из динамиков десантного отсека.

— Присядь на место — особист поманил Цоя — хоть ты у нас и герой, однако посадку надо бы совершать штатно, груз должен быть в сидячем или лежачем положении.

— Груз?

— Для пилотов ты — груз. Они всех так называют, кто не из ихней братии.

— Ты — груз — подтвердил динамик — А будешь плохо себя вести — станешь балластом. Можем и сбросить. Летать-то, поди, костюмчик твой не умеет?

Пилоты заржали.

— А я вот сейчас возьму и ножкой топну — Димка сердито посмотрел на динамик — или подпрыгну… Тогда и ваша «Мурена» летать разучится. Без «Мурены»-то, поди, летать не умеете?

— Ты дывы, с характером — удивлённо протянул пилот.

— А Цой — он такой — отозвался сопровождающий сержант — У нас на блок посту его давно никто не трогает.

— Ладно, заканчивайте базар — особист повысил голос — и смотрите мне, не как в прошлый раз!

— А как это было в прошлый раз? — поинтересовался Цой усаживаясь в кресло и недоумённо вертя в руках злополучные ремни безопасности (зачем я их вообще подобрал?).

— А помнишь, как взлетали? — усмехнулся особист.

— Ну?

— Вот примерно также они и садятся. А в прошлый раз в двух метрах от комиссии ООН приземлились. Я думал, всё, абзац союзничкам, сердца поостанавливаются.

— Эт мы могём — послышалось из динамика — высота «ноль», аварийная отсечка двигателей, экстренный стоп винтов, момент инерции компенсируем внутренними датчиками — voila, monsieur, штатное приземление в условиях повышенной боевой готовности.

— Ноги повыдёргиваю — пригрозил Шумов.

— Ах, господин офицер, Вы всё обещаете… — жеманно проворковал пилот.

— Ляпко!!! — заорал особист — да твою ж мать!..

— Всё, всё, начальник, молчим.

Цой с интересом смотрел в бортовой иллюминатор. Бункер находился где-то между Лиманском, заброшенным АТП N22 и Янтарём. Именно «где-то», точное месторасположение и безопасные пути к нему были известны немногим. Димке рассказывали, что можно было сто раз пролететь над Бункером, двести раз пройти и не найти. Димка в подобные истории не верил. Вот он — Бункер. Обычный лес, как и везде в Зоне. Вон «карусель», вон там, чуть дальше — «трамплин»… деревья, трава, какие-то развалюхи. Вот и весь Бункер. Опа! Нормальный ход!

Часть пригорка вместе с травой, чахлыми деревцами и останками древних построек плавно отъехала в сторону, обнажив тридцатиметровый вход в карантинную зону Бункера, находящегося под землёй. «Мурена» шустро нырнула в разверзшийся зев огромного люка, и через минуту ничего не напоминало о том, что здесь что-нибудь есть.

Глава 7

Вечером инициативная молодёжь биосектора устраивала концерт. По этому поводу уже с утра на «Янтаре» царила весёлая суматоха. Пятница-тяпница, конец месяца, пришёл транспорт из-за Периметра, привёз много чего хорошего. А посему — или спортивные соревнования, или самодеятельность, или фильм. А потом — фуршет. Подобные мероприятия проводились не реже раза в месяц, иногда и по два раза. «Янтарные» психологи не даром ели свой хлеб. Психологическая разгрузка в условиях работы в ЧЗО (Чернобыльской Зоне Отчуждения) была не просто приятным разнообразием, но штатной необходимостью. Все делали вид, что это экспромт, собственно, всё, что касалось содержания любого мероприятия, и было экспромтом. Сегодня был концерт. Всё началось ещё утром, когда мимо Цоя с Никифоровичем проследовали трое молодых «белых халатов» с удивительно знакомыми кофрами в руках. Димка уже знал этих ребят. Коллектив из шести музыкантов называл себя «Электрум». Так сказать, не мудрствуя лукаво. Играли не то, чтобы неважно, но… Цой поначалу загорелся идеей поучаствовать, но как подкатить к ребятам, он не знал. А сами они, естественно, о талантах Димки не догадывались. Да и желание потом несколько подувяло. Лидер «янтарных» Николя «ШуНик» Шурыгин, будучи весьма неплохим гитаристом, четко (как он сам думал) знал, как и что нужно играть. И чужого мнения не то, чтобы не признавал, просто его не слышал. Что в корне расходилось с Димкиными понятиями о коллективе, музыке и вообще…

На данный момент у кочегаров-сантехников работы не было совсем. Регламентные работы были выполнены согласно графику ППР, выезд на Бар и в Тёмную Долину был запланирован на начало следующего месяца, делать было откровенно нечего. Полагалось дежурить в операторской хотя бы одному человеку, но Никифорович имел своё мнение о необходимости и целесообразности. Необходимым для Цоя лично Никифорович считал владение навыками рукопашного боя, поэтому целесообразно было париться не в котельной, а в спортзале.

— Размер не имеет значения — говорил Никифорович, в очередной раз припечатывая Димку к полу.

— Ты маленький, и в этом твоё преимущество — говорил Никифорович, зверски выворачивая Димкину руку.

— Противник проигрывает тебе не потому, что сильнее, выше, или потому, что первым атакует — говорил Никифорович, легко уходя от бестолковых атак Цоя — а просто потому, что атакует.

Как оказалось, Цой был органически неспособен драться в принципе. В очередной раз отчаявшись научить Димку хотя бы элементарным приёмам самозащиты, Никифорович, обречённо махнув рукой, заставлял того до одури отжиматься от пола и качать пресс. Результат Цою понравился, а дальше за дело взялся Арнольд, часто посещавший спортзал и уважительно относившийся к малорослому старичку-бойцу. Совместными усилиями на третий месяц два мастера рукопашного боя научили-таки Димку не закрывать глаза при атаке и не падать ещё до удара. Что касается огневой подготовки, то Никифорович сам стрелять не любил, поэтому возлагал большие надежды на Дёму Честера и Мыкиту, с которыми Цой уже имел честь познакомиться.

Цой уже полтора года проработал в НК «Янтарь». Посетил все доступные места обслуживания, заимел кучу знакомых не только среди полевых работников комиссии по исследованиям аномальных явлений АН Украины, но и среди свободных сталкеров. Несколько раз Цою приходилось самостоятельно посещать объекты, но переживать особо не приходилось. Никифорович всегда находил для Димки пару-тройку попутчиков, которым было по пути. Через некоторое время Цой уже сам договаривался с сопровождающими.

Цоя любили. Несмотря на сволочной характер и неуёмную язвительность. На него в принципе невозможно было сердиться. Не то, чтобы долго, а в принципе. Вольные бродяги учили Цоя хитростям безопасного передвижения по Зоне, учили пользоваться универсальным ПДА, совмещавшим коммуникатор, детектор аномалий и жизнеформ и ещё кучу всяких прибамбасов. Учили обходиться вообще без него. Слушать Зону, дышать Зоной, жить Зоной— так говорили опытные сталкеры. Димка учился с превеликой охотой. Такая жизнь ему нравилась, наконец-то, может быть, впервые в жизни он ощутил свою нужность. Даже если по-пьяне Цой умудрялся набокорезить и набокопорить, это ему чаще всего прощали. «Ну, это же Цой» — и разводили руками. Пару раз, конечно, Димка выхватил-таки в хрюсло, но обид не было.

Димка вообще не выходил за периметр комплекса без Кремоны. Среди человеческого контингента Зоны равных ему не было. В смысле, поиграть и спеть. Поначалу сталкеры воротили было нос от Димкиного репертуара, однако «В моей душе осадок зла», «Кто виноват», «Война» и «Зона сталкер-блюз» очень быстро стали популярными в бродячей среде, а потом и всё остальное пошло.

Так, мало-помалу, Цой сам стал ходить по маршруту. Собственно, всегда приятнее ехать или лететь, и Димка никогда не пренебрегал возможностью прокатиться на халяву. Но ходить не боялся. Тем более, что не в одиночку. Кроме Кремоны других инструментов Цой с собой не таскал, всё было на местах. Однажды, задержавшись в ангаре на Свалке, и приняв на грудь граммов эдак под триста пятьдесят, Димка устроил концерт для группы сталкеров и пары «долговцев». Результатом стало коллективное провожание Цоя аж до самого «Янтаря» большой и хорошо вооружённой, но вдрызг пьяной группой. С обязательной стрельбой, заходами на Бар, на Росток «немного полирнуть», и хоровым пением. Лет пятнадцать-двадцать назад такое поведение в Зоне было немыслимым. Однако в последнее время на всех основных маршрутах стали появляться патрули, иногда — из двойки «берсерков», поэтому, не то, чтобы совсем лафа пошла, но стало гораздо безопаснее.

Димка привык к Зоне. Единственным, по-настоящему страшным событием стало посещение его, Димки, его, Димкиными, родителями. Где-то через месяц после обустройства. Не на «Янтаре», понятное дело, а в предзоннике, на территории дислокации Миротворческого Корпуса.

Мама рыдала и заламывала руки. Мама кричала, что этого так не оставит. Мама умоляла Цоя немедленно оставить это страшное место и собираться домой, что она согласна терпеть все Димкины выходки, лишь бы не в Зоне. Отец же наоборот, молчал и прятал глаза с выражением, подозрительно похожим на молчаливое одобрение. С восхищением осмотрел новенький Димкин комбез «Ветеран-3», пощупал бронепластины и показал большой палец. Совместными усилиями, с привлечением «тяжёлой артиллерии» в виде Никифоровича, маму удалось убедить в том, что работать в Зоне ничуть не опаснее, чем в школе учителем. Те же монстры… В общем, безопасно, почётно, хорошо оплачиваемо, и отпуск в спецсанатории «Сталкер» на ЮБК, и в Буковели, Западнянской области, Гуцульского района, в селе Бандерштадт…

А тем временем инициативная молодёжь биосектора устраивала концерт. Этот волшебный звук, когда в уже работающий комбик вставляется «джек» кабеля гитары, спутать ни с чем невозможно. Когда ещё не прикоснулся к струнам, а динамики уже гудят от скрытой в них мощи, готовые взорваться жёстким рифом или пронзительным соло. Вот пианист прошёлся по клавиатуре «Korg A7» и сменил «гранд рояль» на милый сердцу «хаммонд». А вот барабанщик поставил ногу на педаль хай-хет, и «железо» благородно цыкнуло. Концерт вот-вот должен был начаться. Люди потихоньку собирались, в зале царила праздничная суматоха, то и дело сновали ребята из сервиса, накрывая на столы. Димка углядел Лику с каким-то очкастым гением, помахал рукой, ухватил с проносящегося мимо подноса банку с «Оболонью» и стукнулся с такой же банкой Арнольда.

— А ты не участвуешь? — спросил Арнольд.

— Да нет. Собственно, никто и не предлагал — Цой сделал большой глоток и зажмурился от удовольствия — Хорошшшшо!

— А никто и не предложит. Откуда они знают, что ты — талант?

— Я не талант. Я — кочегар.

— Одно другому не мешает. Я, знаешь ли, тоже не совсем биолог — улыбнулся Арнольд.

Димка хмыкнул и глотнул пива. На сцене как раз барабанщик дал отсчёт и грянула музыка. В целом, довольно неплохо. Репертуарчик был весёленький, в основном, состоящий из хитов свежих, и так себе. Появились и первые танцующие. Цой взглядом спросил Арнольда: «Ну шо?», получил такое же весьма вразумительное: «А то?..» и пошёл за пивом. Основная пьянка ещё не начиналась, хотя, собственно, никто не мешал начать накачиваться прямо сейчас. Никифорович основательно устроился в уголке за столиком со своим приятелем, майором службы безопасности, в компании бутылки калибра 0,75 и каких-то закусок. Димка знал уже, что теперь его наставника с места сдвинуть сможет только угроза Выброса или прорыва защитного периметра. Да и то не факт.

Затарившись для разнообразия непатриотичным «Блэк Дез», Цой протолкался к Арнольду и радостно поприветствовал Лику с очкастым придатком. Димку и придатка представили друг другу, прозвучало банальное «а почему Цой?» и такое же банальное объяснение. На сцене между тем возникла небольшая пауза, а затем ШуНик радостно проорал в микрофон:

— Ребята, а сейчас кончайте эти сопли! Нас ждёт вторая серия! Следующая часть концерта пройдёт с участием специально приглашённой звезды, почётного кочегара и человека — тут Николя сделал паузу, набрал воздуха и затянул — Митяааааай Гаааааалькооооооо Цооооооооой!!!

Офонаревший Цой недоумённо оглядывался. Люди расступались, улыбаясь, махая руками и весело скандируя «Давай, Димон!». Арнольд широко улыбнулся и взмахом руки пригласил Димку на сцену.

— Сговорились, да?

— А хоть бы и так — Арнольд слегка подтолкнул Цой к сцене.

Димка поднялся на сцену, ощущая себя амёбой под микроскопом. Хотя…ощущения были приятными. Цой уже давно не выступал на сцене, чтобы вот так, с прожекторами, с бэндом. ШуНик протянул Димке предмет его постоянной зависти — Gibson Les Paul Classic[16], но чёрного цвета.

— В чём играем? — шёпотом осведомился Николя.

— В ми.

— Принято. Начинай, а дальше само пойдёт — Николя улыбнулся и щёлкнул тумблером своего «Корта»[17].

— Лэйдиз энд джентльмэнз, дамы и господа, товарищи и… товарищи — начал Цой. В зале засмеялись.

— Я несколько растерян, но это фигня, не первый раз — тумблер вниз до упора, «foot switch»[18] в позицию «драйв»[19], медиатор начал свой энергичный танец по пока ещё полуприжатым струнам.

— Ви хотите песен? Их есть у меня, Димочка таки будет петь. А сейчас, для разгона, супермегадрайвовый башнеотрывной и крышесъезжающий РОК ЭНД РОЛЛ!!! — и тут Цой на полную заиграл забойное вступление к легендарной «Go Johnny go». «Янтарные» мгновенно подхватили и понеслось. Зал неистовствовал. «Be be boogy», «Hey, babby», «Что ты имела ввиду», «У самого синего моря» взвинтили и раскалили зал до предела. Затем Димка по-быстрому рассказал музыкантам последовательность и объявил медленный танец.

— Всем тем, кто ещё романтик, кто ещё верит в любовь и дружбу… Приглашают — смелые! — несколько сумбурно проговорил в микрофон Димка и заиграл вступление к ивановской «Жизнь в чемодане».

— Я просверлю в своём чемодане две дырочки тонким сверлом — Я отнесу, и уложу тебя в нём. — Жить в чемодане очень неплохо — Лучше, чем жить под столом. — Это будет твой край, твой навязчивый рай — Это будет твой личный дурдом!

Цой в своё время серьёзно поработал над аранжем этой песни, сделав её похожей на «Since i don't have you» легендарных монстров «Guns N' Roses». Музыканты практически сразу вкурили, как надо играть, и сейчас песня лилась мощно, ровно и бесконечно приятно.

— Я запру чемодан на запоры, а после сломаю замок — Я подарю тебе пистолет, и ты будешь жать на курок. — Жизнь в чемодане — это очень неплохо — Лучше, чем жизнь под столом. — Это будет твой рай, твой бардак, твой сарай, — Это будет твой личный дурдом!

Николя рванул драйвовый фа-диез и они с Димкой запели несложный припев, сразу красиво взяв терцию:

— Знай, крошка, это твой дом. — Жаль, крошка, что в него мы не влезем вдвоём!

У Цоя даже слегка закружилась голова от глуховатого низкого гибсоновского звука. Он импровизировал, не глядя на гриф. Пары медленно двигались в ритме блюза, даже Никифорович с майором отставили в сторону рюмки и слушали музыку. Песня получилась что надо. Вот так, без репетиции, спонтанно. Именно так, как Димке всегда и хотелось.

Под бурные аплодисменты Цой снял гитару, расшаркался с публикой и пожал руки музыкантам.

— Ты не теряйся, заглядывай к нам — Николя задержал руку Димки в своей — давай замутим чего-нибудь.

— Говно вопрос, старик, по-любому сделаем — кивнул Цой и двинулся к своим друзьям. Лика расцеловала Димку, Арнольд легонько сунул крюк в печень (автоматически закрыться локтем, сместить корпус чуть назад, одобрительное «о, заработало»), придаток восхищённо нёс какую-то околесицу о влиянии музыки на… на что-то там. Димка упивался славой. В один миг его популярность взлетела на просто-таки недостижимую ранее высоту.

— Димочка, познакомься — Лика подтащила Цоя к группе девчонок. Девчонки немедленно вцепились в Димку сразу со всех сторон.

— Это Ксю, это Надин, вот это Валли — перечисляла Лика своих подружек — а вот Лизавета Викторовна, прошу любить и жаловать.

— Здрасссссти — поздоровался Цой сразу со всеми, а потом начал преувеличенно комично пожимать всем руки:

— Цой, Цой, очень приятно, Цой, очень приятно!

Арнольд помахал рукой от столика, и вся компания двинулась в ту сторону. Димка млел в окружении девчонок. Собственно говоря, до этого момента Цой не был избалован пристальным женским вниманием. Внешность Димкина эталоном красоты не являлась, уродом он тоже не был. Обычный парень, каких много. Короче говоря, нечасто Цою обламывалось в плане интима. Обычно. А тут намечались вполне реальные перспективы. И Цой собирался воспользоваться подвернувшимися возможностями на все сто процентов.

Глава 8

Утром следующего дня к Димке в столовой подошёл незнакомый вояка. Сонный и невыспавшийся Цой долго таращился на терпеливо что-то втолковывающего военстала, и уж совсем было собрался послать его, но тут, наконец, слова вояки просочились сквозь инертное внутричерепное содержание и попали куда-то в область обработки информации.

Суть просьбы вояки была и проста и сложна одновременно. Сходить и отнести. Небольшую вещицу, нетяжёлую и незадаром. Самому отнести не получается, а Димка всё равно шарахается по Зоне туда-сюда. А человеку без этой вещицы будут проблемы. А человек хороший. А…

Тут Цой поднял руку и остановил поток слов:

— Тормозни, старик, не так быстро. Я-то отнесу, не вопрос, ты только скажи — куда?

— В Лес, почти рядом с 22-м АТП.

— Ну нихрена себе «почти рядом» — возмутился Димка — на карте оно, конечно, рядом, а на самом деле это ж какой крюк!

— Тут одна тропка есть, тайная, о ней уже мало кто помнит — не растерялся вояка.

— Ну?

Вояка открыл карту в своём «макинтоше», поёрзал пальцем по экрану.

— Вот смотри, это система подземных пещер, они реально безопасные, там раньше склады были кое-какие, потом забросили всё. Но живность там не селится никакая, кто его знает, чего они боятся. Я там сто раз ходил, ночевать приходилось даже. Сухо, тепло, удобно и безопасно. Вот тут тоннель проходился, рельсы ещё остались, кабеля, коммуникации. Вот тут склады были, говорят, если пошарить, то найти можно что-нибудь. Не знаю, я сам не лазил туда. А вот боковое ответвление, туда, километра полтора ещё — и выйдешь прямо в Лес. Направо — дорога к АТП, а налево — ещё… сколько тут… ага, ещё километр, и ты на месте. Там заброшенная трансформаторная подстанция, вот на этой территории и живёт тот самый человек. Лесом его зовут. Вернее, он хочет, чтобы его так называли.

— А как его называют? — спросил Цой.

— Да кто как. В глаза — Леший, или Лесник.

— А за глаза?

— А за глаза — усмехнулся вояка — Селиваном все называют. Фамилие у него такое — Селиванов. И ему абсолютно похер, что его по имени-фамилии знают. У него с Зоной свои расклады. Андрюха-свет-Валерьевич Селиванов. Большим человеком был когда-то. Генеральный директор «Проминя», слыхал о таком?

Цой слышал что-то такое. АОЗТ «Проминь» занималось исключительно эксклюзивными военными разработками. Новые защитные материалы, сплавы, бронестекло и титанол, ещё что-то с продуктами питания. Потом был скандал, суд, пресса гудела, громкие разоблачения, оправдания, разборки с авторитетами. Затем всё само-собой стихло. Брат Селиванов-джуниор благополучно свалил в Эквадор, а куда делся сам Селиванов, никто не знал. А он вот где обосновался, оказывается.

— И что он там делает? — поинтересовался Димка, допивая кофе.

— Да торгует всем подряд. Он в Зоне давно уже обосновался. Говорят, поначалу подвизался посредником у торгашей, а потом, когда в 32-ом п…нуло, надыбал в Лесу эту будку трансформаторную. Помнишь, я про склады говорил? Тогда в большой спешке всё вывозили, многое просто побросали. Так Андрей Валерьевич, говорят, много чего оприходовал. Вплоть до стройматериалов. Так и пристроился.

Цой задумчиво посмотрел на небольшую металлическую коробку с дактилозамком. Внутри могло быть всё что угодно. Например, полкило «контакта», синтетического наркотика, существенно потеснившего героин с кокаином на мировом рынке. Вояка по-своему истолковал задумчивость Димки.

— Я ж не просто так, будет тебе презентик от меня хороший, да и Селиван не обидит, ручаюсь. Он человек не жадный, реально мужик нормальный.

— Да я не за это — смутился Цой, я вот чего…

— Дима, ничего криминального или явно противозаконного — военстал скупо улыбнулся. — Там модификат «Вспышки», вечная батарейка. Без электричества ему там карачун будет. Вот и выручаем. Все всё прекрасно знают и понимают. По идее, тебя до Пещеры никто не дёрнет, а в Лесу — некому дёргать будет.

— Ага, а мутанты? — прищурился Димка.

Вояка развёл руками.

— Ну, от этого в Зоне никто не застрахован. Я чего тебя прошу — я сам не могу пойти, срочную работу подкинули. Никифорович сказал — ты сможешь.

— Ну, если Никифорович сказал, то смогу — усмехнулся Цой.

— А вот это от меня лично — военстал красивым жестом фокусника выложил на стол… нечто, переливающееся всеми цветами радуги.

— «Кристальная Душа Бенгала»! — гордо сказал вояка. — Слыхал?

— Ну нифига себе! Да это ж состояние целое. Не, старик, не надо, я отнесу и так, не вопрос — забормотал Димка — оно ж стоит…

— Это тебе не для продажи — военстал подтолкнул гипермодификат к Цою — это для собственного пользования. Как раз на случай непредвиденных осложнений. Давай, Цой, удачи!

Вояка ушёл, насвистывая «Пачку сигарет» Виктора Цоя. Димка осторожно погладил гладкую поверхность десятисантиметрового диска. После сложной обработки бесформенный полукилограммовый гипермодификат превращался в удобный защитный медальон-оберег, существенно уменьшающий всякого рода негативные факторы Зоны. От радиации, к примеру, он защищал довольно неплохо, обеспечивал некоторую пулестойкость, а точнее, очень быструю регенерацию повреждённых тканей, и неплохой тонус поддерживал. Цой прекрасно понимал, что его услуга столько не стоит — сам по себе модификат стоил дорого, а в сочетании с другими модификатами мог поставить на ноги безнадёжного больного, поэтому такие «сборки» стоили и вовсе заоблачных денег. НК «Янтарь» производил подобные медицинские средства для многих лечебных учереждений всего мира. А теперь Димка являлся счастливым обладателем универсального панадола на все случаи жизни. Только вот вывезти «Кристальную Душу Бенгала» за пределы Зоны ему бы вряд ли позволили. Скорее всего, компенсировали бы в денежном эквиваленте, а то и просто забрали бы. Всё-таки, это была редкая вещица, так просто на дороге не валяющаяся.

Цой быстро добрался до операторской, мазнул пластиной идентификатора по сканеру и зашёл в пультовую. Никифорович тихонько балдел в кресле под «Stray Cats».

— Там это… слышь, Никифорович, меня припряг один вояка погулять отсюда и до Леса, сказал, ты в курсе — Димка запихивал под комбез шнурок с прицепленным идентификатором (блин, сколько раз собирался имплантировать чип, вернусь — обязательно Лику попрошу).

— Что подогнал? — не открывая глаз спросил Никифорович.

Цой молча выложил на панель пульта оберег. Никифорович открыл глаза, присвистнул, и убрал громкость музыки.

— Нормальный подгон! — одобрительно причмокнул сэнсэй. Пригодится в жизни. Ты только не свети его направо-налево, разные люди бывают. Прицепи к индификатору и таскай с собой. Всегда в тонусе будешь. Только на ночь снимай, а то не уснёшь ни разу.

— Никифорыч, а почему ты всегда говоришь «индификатор»? И не только ты, многие так говорят. Правильно же — «идентификатор».

— Ну правильно и правильно. Только этот чип не только замки открывает. Там ещё, помимо личных твоих данных, зашита ма-а-а-а-а-ленькая такая штучка, которая доказывает, скажем, стационарному сканеру, что ты не просто двурукое и двуногое тело с гитарой по имени Дима Цой, а ещё и подтверждает, что ты — именно Дима Цой. Да ещё и человек разумный впридачу. Если ты мой индификатор в руки возьмёшь, то фиг ты замок откроешь, он только на мои биоритмы реагирует. А сканер верещать будет на всю ивановскую, и тебя солдат с вышки застрелит. Короче говоря, индикатор-идентификатор, сокращённо — индификатор.

— Так это что, у зомбаков иди… инди… тьфу, бля, не выговоришь сразу! Ин-Ди-Фи-Катор — по слогам выговорил Димка, запихивая Кремону в чехол — у зомбей он не работает?

— Как раз работает — Никифорович потянулся, встал с кресла и мазнул рукой по сенсотуре пульта — работает и показывет, что конкретный индивид — и не индивид вовсе, а злобный мутант-зомби. Ба-бах!

— Говорит и показывает — пропел Димка строку из «Пикника».

— У-ху! — закончил Никифорович — пошли, я тебе пропуск на работу и маршрут оформлю, а ты рюкзак собирай. Встречаемся на третьем шлюзе.

На территории НК «Янтарь» имелся старый люк, ведущий в подземные пещеры. Когда-то давно вход в пещеры находился под водой озера, но с тех пор воды утекло много. Таким образом, вход в пещеры освободился, но не использовался за ненадобностью. По словам военстала, там был безопасный проход к Лесу. Подземный лабиринт сохранился, на удивление, довольно хорошо. Сырости и мусора не было, через каждые сто метров висели автономные люмин-лайтинги на химической основе. Света много не давали, но служили прекрасным ориентиром. Вояка толково прописал маршрут, Димка ни разу не заблудился, и через полтора часа подземной одиссеи показался искомый боковой проход. На стене висел обшарпанный плакат с надписью от руки: «Чужие тут не ходють!». Цой вполне обоснованно посчитал себя своим, и бодро зашагал к выходу из подземных катакомб. Выход из Пещеры находился на склоне довольно крутого холма, поросшего кустарником. Продравшись через ветки, Димка очутился на тропе. Сориентировался по карте ПДА и двинулся влево, где, судя по отметке, находилось пристанище Лешего-Лесника. Никифорович просветил Цоя в плане прозвища Лешего. «Селиван» на латыни и означает «леший»… «бог лесов», если быть точным. Короче, подходило прозвище, как нельзя, лучше.

По Лесу идти было примерно с километр. Недавно прошёл небольшой дождь, дышалось легко, приятно и вкусно. Димка даже начал было насвистывать бодрую песенку, однако Зона тут же намекнула ему о непозволительности такого фривольного к ней отношения.

Так выть в Зоне могли только псевдособаки. Причём, не так уж и далеко. Мгновенно вспотевший Цой выдернул из кобуры «Багиру», проделал все необходимые манипуляции для приведения пистолета в боевое состояние, и, ежесекундно оглядываясь, рванул по тропинке. ПДА немедленно отреагировал наличием аномалий гравитационного характера, и, по меньшей мере, одной «электры». По тропе было не пройти. Детектор жизнеформ бесстрастно высветил пять оранжевых точек метрах в пятидесяти за Димкиной спиной. Шёпотом матерясь, Цой развернулся назад и прицелился в качестве ориентира в здоровенный дуб, растущий рядом с тропинкой. Пистолет в руках ходил ходуном. Цой знал, что в одиночку против пси-мутировавших канисов воевать было бесполезно. Псевдособаки считали примерно также. На дисплее уже девять точек неумолимо брали в кольцо Димкино бренное тело. Расстояние сократилось до пятнадцати метров, но в пределах видимости ни одного мутанта не было. За столько лет псевдопсы научились-таки понимать, что буром на человека переть — себе дороже, громкие железные палки могут сделать больно. Одних только монографий на тему разумности псевдособак насчитывалось штук восемь. И это только известных и маститых учёных.

Однако Цою от этого было совсем не весело. Взгляд Димки лихорадочно метался от ПДА на тропу и обратно. Девять, восемь, мммать, шесть…

«Абзац!» — промелькнула мысль.

Больше Димка не успел ни о чём подумать. Сзади, а как показалось — прямо над ухом! оглушительно рявкнула «Сайга» и глухо затявкал спецавтомат ВАЛ. Димка, не оборачиваясь, чтобы поблагодарить неожиданных спасителей, поймал в разрез прицела рыжее гибкое тело псевдособаки, выпрыгнувшей на тропу, и начал нажимать на спуск со всей доступной скоростью. Девятимиллиметровые специальные пули, доработанные оружейниками Бункера, мгновенно доказали свирепому хищнику явное превосходство человеческого гения над звериной яростью.

Звуки боя стихли. Девять псевдособак неподвижно валялись вокруг Цоя. Трясущимися руками Цой кое-как запихнул пистолет в кобуру, поправил чехол с Кремоной, и наконец, оглянулся. Неожиданных спасителей не было видно. Димка подождал ещё немного, но никто так и не показался. Странно…

— Эй, кто здесь? Спасибо! Выручили, мужики… Алё, гараж! Да есть тут кто-нибудь?

Только кусты шевельнулись, и где-то вдалеке хрустнула ветка. Похоже было, что неизвестные спасители не собирались выслушивать благодарности Цоя. Так или иначе, а трофеи в виде ценных псевдособачих хвостов и клыков доставались исключительно Димке. Димка был меркантильным человеком в достаточно разумной степени, и бросать потенциальные деньги на тропе не собирался. Несмотря на достаточно приличную зарплату.

От тех собачек, в которых попали из «Сайги», разве что только хвосты и остались. Подавив тошноту, Цой быстро отрезал пушистые ценности, уложил их в специальный пакет, а тот — в рюкзак, и начал искать проход в аномалиях. Клыки решил не трогать, ибо начинало смеркаться.

Более-менее безопасный проход отыскался через пять минут, и Димка поторопился выдвинуться дальше от места побоища к заветной трансформаторной подстанции.

— Ну ни хрена себе трансформаторная подстанция! — пробормотал Цой, оглядывая сюрреалистическое строение, обнесённое по периметру вместо металлической сетки «Терном». «Терн» представлял собой мономолекулярную титаноловую проволоку особой конструкции, почти неразрушимую и совсем непреодолимую. Любое существо из крови и плоти (да пожалуй, и небелкового происхождения тоже) при попытке преодолеть преграду из «Терна», оказалось бы разрезанным на много-много аккуратных долек.

Проход на закрытую территорию подстанции был выполнен довольно оригинально: перекошенные и вросшие в землю створки металлических ворот, распахнутые в обе стороны, табличка с черепом и молнией «Не влезай — убьёт!» и сияющая «электра» в проёме. Заходи — не хочу…

Перед входом оказался вкопанный столб, на котором были прикреплены небольшая коробка интеркома и миниатюрная видеокамера. Цой надавил на кнопку с надписью «Нажми на кнопку, получишь результат» и пробормотал в решётку микрофона:

— Тук-тук, хозяева дома?

Через десяток секунд динамик довольно неприветливо осведомился:

— Ну, и шо с того?

— Здрасте Вам.

— Шалом маленько. Ты кто такой?

— Цой — автоматически ответил Димка.

— А я тогда Эдик Шклярский. Тебе чего надо?

— Это не мне, это тебе надо — начал вскипать Цой. — Я тут брожу неизвестно куда, по собакам стреляю, батарейки всякие таскаю… Меня вояка один попросил Селивану коробочку с батарейками отнести. Если ты Селиван, то забирай свою посылку, и я пошёл. Нахер я вообще согласился на эту прогулку?

— А вояку как звали? — осведомился динамик.

— А его не звали, он сам пришёл. Короче, старик, вот коробка, будь счастлив! — Димка рывком раскрыл рюкзак, достал коробку и швырнул её через «электру» в глубину двора. И совсем уж вознамерился было повернуться и топать обратно, но тут динамик довольно ехидно осведомился:

— И далеко ты уйдёшь на ночь глядя с пистолетиком-то? Это Лес.

Цой в растерянности остановился. И вправду, темнело прямо на глазах, опять начал накрапывать мелкий дождик, и вдруг до Димки со всей отчётливостью дошло, что это не знакомая, сто раз перехоженная Свалка, не родной Янтарь, и даже не Тёмная Долина.

— Так говоришь, как вояку зовут, не знаешь? Правильно говоришь, его никак не зовут, он не представляется. Ну, заходи, раз пришёл.

— А ты «электру» отключи, я и зайду — Цой для порядка покрутил головой вправо-влево, но больше проходов не обнаружил.

— Прямо через неё и иди, это не «электра» вовсе. Это голограмма. Но детекторы её регистрируют. Так шо заходи, не бойся.

«О, как» — подумал Димка — «заходи, не бойся, выходи, не плачь». На всякий случай бросил болт. Аномалия вполне натурально шарахнула. Если это была голограмма, то по внешнему виду она ну никак не отличалась от оригинала. Может, она и тряхнуть могла…как-нибудь голографически. Во всяком случае, Цой никак не мог себя заставить пройти в ворота. Помог ему Селиван, ворчливо предложивший закрыть глаза и идти на слух. Оказавшись внутри, Димка вытер мокрый лоб, подобрал коробку и попытался сориентироваться в бедламе, творившемся внутри двора. Ящики, ящики, штабеля, бочки, бухты кабелей… Селиван действительно оприходовал много чего. Жилище завскладом оказалось в глубине двора. Высокая прямоугольная бетонная коробка с параболической спутниковой тарелкой наверху. С тарелки свисали космы «ржавых волос». Веяло запустением и безлюдностью. Металлическая поржавевшая дверь распахнулась, и в проёме показалась коренастая крепкая фигура Селивана, буркнувшая, мол, глаза уже можно бы и открыть, и вообще, давай побыстрее, а то картошка стынет.

Внутри оказалось бедлама на порядок больше. Вот вроде бы и просматривалась какая-то система, было видно, что она есть… но непонятна постороннему. Димка зацепился пару раз за непонятно что, споткнулся о ящик и пребольно звезданулся макушкой о штабель стальных профилей для гипсокартона, висящих над головой. Селиван, похоже, проблем с маневрированием не испытывал. В центре помещения обнаружился более-менее свободный пятачок со столом, на котором дымилась огроменная сковородка с жареной картошкой, мясом, и грибами. Ещё имелись консервированные огурчики в банке, буханка хлеба, пара-тройка банок с непонятно чем, и здоровенный кусок варёно-копчёного окорока. Имелось также пиво. Нет, это было бы неправильно так сказать, что оно имелось. Пиво было везде. Всякое. Тёмное, светлое, белое, в банках, бочках и бутылках. Димка бы не удивился, если ещё и кеги бы обнаружились. По всему видать, человек пиво любил.

— Так, говоришь, батарейки принёс? — нарушил молчание Селиван, усевшись за стол.

— Проходи, присаживайся, теперь ты тут до утра пробудешь. Скидывай свои… опа, это у тебя что — гитара, что ли?

— Нет, блин, снайперская винтовка — буркнул Цой, снимая гитару и рюкзак. — Отстреливаю помаленьку придурков, задающих идиотские вопросы.

Селиван коротко гыгыкнул, пошарил под столом, и извлёк на свет божий бутылку «Jack Daniel`s».

— Водки нет, я её не люблю. Есть «Бехеровка», будешь?

— И пиво тоже — Димка протянул Селивану коробку с «батарейкой».

Селиван небрежно швырнул коробку куда-то за спину, пробормотал «завтра поменяю» и щедро плеснул в не очень чистые стаканы виски. Цой взял предложенный стакан, посмотрел на свет, пожал плечами и одним махом выпил.

— Фальшстарт! — сказал Селиван, держащий свой стакан с явным намерением чокнуться. — Я так думал, за знакомство…

Димка смутился, быстро налил себе ещё напитка и протянул стакан.

— Стресс, блин. Тут собаки меня чуть не покусали.

— А, это бывает. Ну, ладно, значит, за знакомство. Цой, говоришь? А я — Лес. Или Андрей Валерьевич. По-другому не зови, не люблю. Давай, Цой!

Стаканы звонко цокнулись, и вторая порция благородного напитка отправилась вслед за первой.

— Ху-у-у, хорошо пошла! — удовлетворённо выдохнул Димка.

— А чего ж им нехорошо ходить? — Селиван степенно подцепил ложкой порцию картошки, отправил в рот, прожевал и начал городить себе сложный бутерброд из хлеба, окорока, огурцов и какого-то майонеза. — Ты жуй давай, нам долго тут сидеть, до утра-то.

Димка с удовольствием съел несколько ложек вкуснющей картошки, пожевал окорок и выудил из банки огурец. Селиван тем временем снова наполнил стаканы.

— Собачки, говоришь? Собаки — они пугливые, если сразу завалишь пару-тройку, остальные и поразбегаются.

— Это псевдопсы были. Девять штук, падлы… — Цой передёрнулся. — Я думал — всё, пиндец котёнку.

Селиван вопросительно выгнул бровь и поставил стакан на стол.

— Подожди, подожди… как это псевдопсы? А не брешешь?

Димка молча достал из рюкзака пакет с хвостами и протянул Селивану. Тот взял пакет, повертел в руках, зачем-то открыл, сморщился и покачал головой.

— Девятерых псевдособак из пукалки? Да быть такого не может! Ну ты герой, пацан! Давай, за удачу!

— Если бы не какие-то дядьки с «Сайгой» и «ВАЛом», меня бы сейчас очень удачно переваривали бы уже. — Димка поднял стакан, стукнул краем об стакан Селивана и выпил. — И даже не показались, пропали куда-то. Я и спасибо не сказал. Даже.

Селиван очень странно посмотрел на Цоя, выпил и задумчиво пробормотал:

— Дядьки, говоришь? Ну, ну… Значит, покажутся ещё. А спасибо твоё им до одного места, радуйся, что живой остался. Ты жуй, жуй, потом аппетит пропадёт.

Цой удивлённо посмотрел на загадочного лесника-торговца, но спорить не стал и быстренько прикончил свою порцию. Селиван тем временем, сосредоточенно сопя, тыкал пальцем в дисплей своего (довольно дорогого!) Эйч-Ти-Си[20].

— Ага, вот как, да? Ладно, проехали. Так как ты тут оказался?

Димка рассказал свою историю, попутно опрокинув ещё пару стаканов. К этому времени собеседникам уже захорошело, и Димка, попросив разрешения (да кури, хрен с тобой), закурил. Селиван тем временем пару раз вставал, принёс какие-то коробки, что-то переложил в объёмистый рюкзак, потом достал самые простые древние электрические лампочки по сто ватт в картонных упаковках, и начал перематывать их скотчем.

— Значит, гитарист и певец… Это хорошо, поиграем. Я тоже вот играю понемножку, сейчас учу Гилмора.

— «Wish you were here»? — поинтересовался Димка.

— Она самая! — радостно осклабился Селиван. — Вот добрые люди ноты достали.

— Табулатуру — поправил Цой.

— Один хрен — Селиван начал доставать их замотанных упаковок лампочки и совать их поочерёдно в видавшую виды «проверялку».

— Тут один крендель лампочки-стоваттки заказал (пи-и-и-п, обратно в упаковку). Ты не поверишь, но (пи-и-и-п, обратно в упаковку) людям пришлось долго этот раритет искать. Но! Нашли-таки (пи-и-и-п, обратно в упаковку). Ему, видите ли, как раньше было (пи-и-и-п, обратно в упаковку) захотелось, «экономки» его не устраивают. Так шо характерно — Селиван на секунду прервался, и сграбастал с полки две бутылки пива — на, открой…так вот, у него штук двадцать люмин-лайтингов висит, а ему стоваттки подавай. Ну не урод? Не, ну ты прикинь (молчание, обратно в упаковку), люди облазили пол-Украины за этими лампочками…

— Вон та не пикнула — Димка протянул Селивану бутылку пива и ткнул пальцем в упаковку — эта не пищала.

— Таки я вам скажу, молодой Вы человек — Селиван строго посмотрел на Цоя, отхлебнул пива и продолжил, нарочито кривляясь в еврейской манере — лампочки должны не пищать, а гореть!

Димка загоготал. Через секунду к нему присоединился и Селиван.

— А откуда пиво? — спросил Цой, с восхищением оглядывая полки.

— Оттуда — коротко ответил Селиван. Взглянул на Димку, шумно присосался к бутылке, и всё-таки снизошёл до ответа — Здесь много людей. Многие любят пиво. Пиво тут не делают. Есть люди, которые могут обеспечить доставку. Есть люди, согласные платить деньги за бутылку. Относительно большие деньги за одну-единственную бутылку. Потому, что это — Зона. Здесь ценят не количество денег в твоём кармане, а возможность их с пользой для себя потратить. Вот ты, к примеру, сколько бы ты заплатил за бутылку холодного «Доброго Шубина»?

Цой призадумался. Сказать, сколько стоила бы бутылка пива там, за Периметром, означало ничего не сказать. Селиван, похоже, ждал совсем другого ответа. И этот ответ требовался прямо сейчас, причём правильный. И максимально честный.

— Я сам по Зоне хожу редко, в основном, с сопровождением, и по неопасным местам. Не гоняюсь за мутантами, арты не ищу. Честно говоря, я даже, если и увижу, поднимать не стану. И не потому, что он мне и нахер не нужен — Димка посмотрел в глаза Селивану, помолчал, и закончил — просто я в Зоне — случайный. Просто кочегар. Поэтому я и не ценю эту возможность выпить глоток пива после трудной ходки. Видал я, как заваливаются пацаны за минуту перед Выбросом в Бар, все в крови, по уши в говне и лохмотьях, и как они это пиво пьют. Лично мне — не понять, что это. Поэтому, для меня это пиво будет стоить не пять денег, как я привык, а полста. Всего-то. А для кого-то — можно сказать, смысл жизни.

Селиван молча разлил остатки виски в стаканы, сунул Цою стакан, и глухо процедил:

— Это ты верно подметил. Можно сказать, ответ засчитывается. Давай, за всех тех, кто сейчас в Зоне. За живых, и всяких…

Виски и пиво — комбинация не самая удачная. Хотя, виски и жареная картошка — тоже вариант ещё тот. Собственно, а выбирать-то не приходилось. Димка, уже порядком поддатый, решил, что грузиться по этому делу не стоит, и потянулся за чехлом с Кремоной. Селиван, мгновенно повеселевший, достал ещё одну бутылку, на этот раз «Johnnie Walker», и поднялся из-за стола.

— Ты, давай, расчехляйся, стройся, а я пока кое-что приготовлю. Опять же, то же пиво. Надо отнести, тут люди заказывали, короче…

— А как это «отнести»? — Цой подстраивал гитару как всегда быстро и на слух.

— Ногами. В смысле, руками. Короче, мозг мне не тренируй, да? — Селиван сноровисто упаковывал в объёмистый рюкзак банки с разными сортами пива. — Есть, кому доставить, есть, кому пить. И есть, кому отнести. Каждый по-своему тут пристраивается. Помощники у меня тут есть. Которые тебе, кстати, твою жопу от жопоразрывания спасли.

Селиван плотно затянул клапан рюкзака, взвесил в руке, покачал головой и совершенно трезво посмотрел на Димку.

— Только так, Дима, я тебя сразу хочу предупредить… Как бы тебе так сказать… Короче, ты не сильно огорчайся, когда их увидишь.

— А что там такого? — Цой для начала брынькнул ми минор. Ми брынькнулся привычно красиво и нефальшиво. Димка удовлетворённо чмокнул губами и допил остатки пива.

— Ты играй да пой себе. И не шелести особо, время придёт, и я поясню ситуацию — Селиван уселся за стол, сложил руки на груди и приготовился внимать.

— Давай, чтоб душа развернулась!

— А что играть? — Цой никак не мог решить для себя, а как же всё-таки называть нового знакомого. На «Вы» и Андреем Валериевичем, или по-свойски «тыкать» сталкеру-завхозу Лесу.

— Ну, раз ты — Цой, то давай «Кино» для начала.

И Димка заиграл. Сначала «Кино», потом «Воскресенье», не забыл и «Чёрный Кофе» с Чижом. Особый восторг вызвал у Селивана «Пикник», пришлось на бис исполнять «Иероглиф» два с половиной раза. Допеть третий раз не получилось.

Внезапно Цой понял, что они с Селиваном уже не одни. Две фигуры, скрытые темнотой, стояли возле входа, и уже, похоже, давно. Стояли молча, не двигаясь, и от их неподвижности у Димки по позвоночнику почему-то пробежал холодок. Что-то не так было с этими пришельцами, какой-то чужеродностью веяло от этих фигур. Цой перестал играть и вопросительно посмотрел на Селивана. Тот успокаивающе мотнул в воздухе ладонью и кивнул пришедшим, «заходи, мол, раз пришли».

И Цой чуть не заорал с перепугу. Потому, что в помещение вошли что ни на есть самые натуральные зомби и мутант. Теперь стало понятно, почему Селиван просил не расстраиваться. Хотя, тут было одно сплошное расстройство. Точнее, два расстройства.

Тот, который зомби, в прошлом был спецназовцем. Двухметровый амбал в пробитом в нескольких местах бронике с ВАЛом на плече выглядел, на удивление, прилично. Для зомби. Следы разложения на лице отсутствовали, но немигающий взгляд блеклых глаз, и постоянно шевелящиеся губы, бормочущие Зона знает что… Короче, на красавца бывший вояка никак не тянул.

Со вторым было ещё печальнее. Наглядное пособие «Что Зона делает с человеком». Какой-то весь поломанный и перекрученный, скособоченный и тяжело дышащий мутант в простой, донельзя порванной сталкерской куртке, диковатой оранжево-чёрной шапочке с таким же шарфиком и с «Сайгой-12к» жизнерадостно лыбился, постоянно почёсываясь скрюченной левой рукой.

— Ак. бл…кхм… — пробулькал Димка. — Эт-т-т шо т-т-такоэ?

— Мои помощники — Селиван плеснул в стаканы виски на треть, достал пару банок подкопчёной тресковой икры и кивнул пришедшим. — Они дюже икрец вот этот полюбляют. Хотя я не пойму, для чего они жрут? Доктор как-то говорил, что у них метаболизм в корне от нашего отличается. Какой-то он у них не такой, не типичный.

— А этот — Селиван задумчиво посмотрел на зомби — этот, по-моему, вообще не дышит… Зато не гадят! Ладно, Цой, ты выпей, выпей, попустит.

— ……… ………. …….! — сказал Димка. Дрожащей рукой схватил стакан и выпил содержимое.

— Солдатика я называю Киборгом — сказал Селиван, откручивая крышки с банок. — А это Кальмар. А вместе они — кинематическая пара. Если кому чего притащить, отнести-принести, это самое то. Киборг — он не совсем зомби. С ним история вышла ещё та. На Радаре шарахнуло его пси-излучением, но тут Выброс начался. Короче, мозги ему не вынесло, но как-то перекроило, поэтому он не гниёт на ходу, но и не человек уже в привычном нам понимании. Соображает, понимает всё, но разговаривать не особо охочий. Может…но не хочет.

Селиван вздохнул, достал ещё пару пива, с сомнением посмотрел на Димку, отрезвевшего насухо, и продолжил:

— А с Кальмаром другая история вышла. Он не мутант вовсе, просто так выглядит. Его Зона прожевала, но не схавала, а выплюнула. Он в «смычку» попал. И выжил, прикинь?

«Смычкой» в сталкерской среде называли редкий конгломерат аномалий, когда на ограниченном пространстве появляются сразу несколько мирно существующих между собой вариантов болезненного самоубийства. Выжить в «смычке» ещё никому не удавалось. Хорошо, хоть попадались они крайне редко, и, в основном, в Тёмной Долине.

Живой пример невозможного увлечённо трескал икру, зачёрпывая её пальцем прямо из банки. Киборг же проявлял чудеса этикета, аккуратно слизывая лакомство с широкого лезвия десантного ножа. В гробовом молчании оба красавца доели предложенное угощение, поставили банки на край стола, а затем Киборг немного замедленно протянул руку к рюкзаку с пивом, закинул его на плечо и очень талантливо всем своим видом молчаливо вопросил: «а куда нести-то?» Селиван восхищённо кивнул на замершую неподвижно фигуру:

— Не, ну ты видел, а? От нафига ему разговаривать? Я поражаюсь, как он чисто своим внешним видом может всё, шо угодно высказать! И шо характерно — всё ж понятно.

Димка во все глаза смотрел на удивительную картину. Зона в очередной раз открыла ещё одну страницу своей чрезвычайно увлекательной книги. Страх пропал совершенно, хмель после адреналиновой атаки то ли испарился, то ли затаился на время. Селиван очень подробно объяснял неразлучной сладкой парочке маршрут и порядок доставки, оплаты и время возвращения. Дождался утвердительного кивка Киборга и неразборчивого «оаяыоуо» от Кальмара, и степенно благословил носильщиков в добрый путь. Однако гости уходить явно не собирались. Топтались на месте, явно чего-то ожидая.

— Ну, шо такое? — Селиван недоумённо смотрел на своих носильщиков.

Кальмар аж подался вперёд, не сходя с места, и просительно что-то промямлил. Киборг был более категоричен. Медленно протянул руку вперёд, в направлении замершего Цоя, сжал пальцы в кулак и выпрямил большой палец. Потом поднёс руку к своей груди.

— Отакои! — восхитился Селиван — На бис просють! Ты понял, Димка, они тебя спеть просят, не, ну ты прикинь? А я, дурень, всё думал, чего они у меня трутся, когда я музыку слушаю? А они, оказывается, меломаны. А ну, Цой, дай копоти!

Димка засмеялся. С большим, надо признать, облегчением. Уж больно грозно выглядел жест Киборга. А оно, оказывается, вон оно как…

— Да, таких поклонников у меня ещё не было. Ну, раз такое дело, спою-ка я вот что — и полилось вступление к, самой, пожалуй, романтичной песне Стаса Иванова «Говеро». Атональная диссонирующая мелодия сменилась красивым перебором и Димка негромко запел:

— Скарны сломали алмазные крылья у Властелинов Дня — Скарны украли, а после разбили — Всё, что есть у меня. — Скарны хотели украсть мои слёзы, и утешать ими вдов — Но я смеялся, зная, что ливни и грозы — Уже не войдут в мой дом — Говеро, Говеро…

Песня чем-то напоминала «Save A Prayer» давно забытых «Duran-Duran». Во всяком случае, Цою так казалось.

— Скарны явились ко мне прошлой ночью и украли мою любовь — Скарны приходят, когда кто захочет — И уже не вернутся вновь. — Скарны берут то, что каждый из нас лишь лелеет в далёких снах — Они даруют сказки младенцам, и уносят с собою в руках — Говеро, Говеро…

Димка пел, закрыв глаза, и не видел, как горят глаза Кальмара на застывшем, чудовищно перекошенном лице, как рука Киборга с хрустом смяла комбез вместе с нагрудной бронепластиной. Димка пел.

— Скарны приходят каждую ночь, но я смеюсь им в лицо — Скарны забыли, забыли напрочь — Что я отдал уже кольцо. — Скарны приходят и просят отдать то, что есть, и то, чего нет — Но им у меня уже нечего взять, я смеюсь уходящему вслед — Говеро, Говеро…

Димка замолчал и открыл глаза. В наступившей тишине было слышно, как ночной дождь тихонько поёт свою песню.

— Красиво — чётко выговорил Киборг. Селиван хлопнул Цоя по плечу и шумно попёрся куда-то вглубь своей берлоги, бросив через плечо, что пора бы уже и честь знать. Кальмар снизу вверх посмотрел на Киборга, тот степенно кивнул, затем махнул рукой Димке, прощаясь, и вышел в ночь и в дождь. Кальмар порылся в своём рюкзаке, достал что-то, замотанное в не самую чистую тряпку, и положил перед Цоем. Протянул руку для прощания. Димка осторожно пожал скрюченную птичью лапку, горячую и сухую. Ни страха, ни отвращения сталкер уже не вызывал.

Лязгнула, захлопываясь входная дверь, и тут же послышался грохот чего-то рассыпающегося и отборнейший мат.

— Какая б…дь тут понаставила на проходе! — разорялся Селиван. Цой дипломатично помалкивал, но смех так и рвался наружу сквозь сжатые зубы.

— А-а-а, разъе…сь ты зае…чим прое…м, х…путало ты лесное! Чуть не поцарапал! — возопил Селиван напоследок и нарисовался из узкого прохода. Димка не выдержал и загоготал.

— Смешно тебе — процедил Селиван.

Сталкер-завхоз протиснулся к столу и гордо продемонстрировал Димке аккуратный свёрток.

— На! Носи, т'скать, на здоровье. Для себя берёг, да не влезу уже, поди. Это мне от одного поклонника ракенрола досталось.

Цой развернул свёрток и восхищённо причмокнул. В его руках блестела никелированными поверхностями замков и бесчисленных клёпок отличная кожаная куртка-«косуха». Плечи и грудь покрывала мелкоячеистая титапластовая сетка, аккуратно присобаченная в качестве бронезащиты. Широкий пояс, тоже проклёпанный металлическими клёпками, служил также и подобием разгрузки, позволяющей разместить запасные магазины для пистолета, гранаты и ещё кучу всякой полезной мелочи. На спине клёпки образовывали надпись «Рок-н-ролл жив!», а спереди — «S.T.A.L.K.E.R.».

— Аччуметь! — выдавил Димка. — Спасибо, старик! Вот это подарок!

— Это пол-подарка — буркнул Селиван. — Меньшая половина. А вот тебе и бО льшая.

Селиван выпростал правую руку из за спины. И в этот момент у Цоя свет окончательно померк перед глазами. Потому, что Селиван протянул ему гитару его мечты. Нет, не гитару… ГИТАРУ. Gibson J-185. Добавить нечего. Просто молчать.

— Её зовут Гибсон. Можно говорить «он», не обидится. Бери! Теперь твоя.

Только теперь Димка понял, что имел ввиду тот вояка на «Янтаре». Селиван действительно не обидел. Если бы Цою сказали, ЧТО его ждёт в конце его прогулки в Лес, он бы ни секунды не колебался. За эту гитару не жалко было и душу продать.

— У тебя вот «Кремона» раритетная, ты её мне оставь. Буду на ней брынькать, мне всё равно с моим-то талантом. Ух, ты, а она ещё очень и очень! — Селиван пристроил на грифе пальцы и заиграл. Неумело, но старательно. Было видно, что человек берёт не талантом, но упорством. По крайней мере, Димка лично знал кучу мнящих себя гитаристами экземпляров, игравших вполовину хуже. Зато понтов дешёвых там колотилось немеряно. Быстро подтянув струны до нужной тональности, Цой начал выписывать всевозможные кренделя, солируя влёт. Селиван восхищённо поглядывал на Димку. Так они проджемили какое-то время, потом Андрей-свет-Валерьевич отложил гитару, потянулся с хрустом, и предложил Цою «выйти на улицу пробздеться». По этому делу захватили с собой ещё пару пива и вышли во двор. Попутно Селиван ухватил пульт музыкального центра и запустил «Doors».

Свежий ночной воздух благоприятно подействовал на Цоя. После дождя скулёж Джима Моррисона звучал как-то по-особенному пронзительно. Димка никогда не являлся поклонником таланта Моррисона, было просто приятно сидеть на лавке, пить пиво и смотреть в чистое ночное небо.

— А кто такие скарны? — неожиданный вопрос Селивана застал Цоя врасплох.

— А? А-а-а… Ну, тут как-то Стас придумал песню, давно, ещё в институте учились. Или раньше?.. Короче, спел он её, всем понравилось, начали придумывать аранжировку. Стас в то время фэнтези увлекался, читал всякую ересь. А у него всегда так — сначала обдолбается «Машиной Времени» или «Наутилусом», а потом творит, аки Макаревич или Бутусов. А тут сказочки… Короче, мы решили, что Говеро — это такой город волшебный. А скарны — это такие мифические существа, питающиеся человеческими эмоциями. Ну, как-то так.

— Красивая песня.

— Да, многим нравится. Когда-то имели успех. Мы. В смысле, «Тень Тени». Коллектив так назывался.

Димка глотнул пива. Опьянение, спрятавшееся было, снова активно давало о себе знать. В голове шумело, мир слегка покачивался перед глазами.

— А пиво-то свежее. Это получается, что каждый день поставки? — Цой прикончил бутылку и посмотрел на Селивана.

— Не. Тут хитрость одна есть. Доктор обнаружил зависимость интересную. И реализовал в виде такого хитрого устройства. Короче, пиво, и кое-какие продукты в зоне действия этой хренотени не той… не етот… не пропадает. И холодильника не надо. Пиво всегда холодное, а мясо свежее. О как! — Селиван поднялся с лавки, посмотрел на небо и продолжил — Висит себе под потолком и работает. А как оно работает — фиг его знает.

— Зачем искать смысл, если можно просто пользоваться — глубокомысленно изрёк Димка.

— Философ — с уважением буркнул Селиван — пошли, что ли, по-трошки, и подрыхнем.

В тряпице, которую Кальмар оставил на столе, оказался редкая разновидность артефакта «Мамины Бусы». Сталкеры называли такой модификат «Бусы Прабабки Бюрера». Полезные свойства модификата заключались в пульсирующем гравитационном поле, распространяемым радиально во всех направлениях, и создающем тормозящий эффект для всех предметов небольшой массы, обладающих высокой скоростью. Другими словами, останавливающий пули и осколки, а также гасящий ударную волну взрыва. Умелые сталкеры «варили» подобные модификаты в различных аномалиях. Обвешавшись «Бусами», можно было не бояться получить огнестрельное ранение. Ну, не то, чтобы совсем — после нескольких попаданий мощность поля уменьшалась, но через короткий промежуток времени снова восстанавливалась.

— Вещь! — со знанием дела сказал Селиван, разливая виски по стаканам.

— Я как-то видел, когда на кренделе одном штук пять таких висело. В него почти в упор из ПКМ садили, а он идёт себе вперёд, и посмеивается. И ножичком поигрывает, даже ствол не доставал, понты любил сильно.

— И что?

— И всё. Сзади в затылок из СВД прилетело. Голова — в клочья. У вояк пульки-то специальные имеются, как раз на вот таких хитрых. Бункер! — Селиван помотал головой (ух ты, а штырит не по-детски!), и предложил:

— А давай-ка, мы кофию изобразим! Хоть, говорят, и не помогает, а всё равно хочется. Ты как насчёт кофе?

Димка кивнул, рассматривая перекрученный и поблёскивающий синим артефакт. Зачем ему такая вещица, он пока не представлял. В боестолкновениях участвовать не приходилось, а таскать его с собой вкупе с «Кристальной Душой Бенгала» означало искушать судьбу. Два мезомодификата — это уже состояние. Даже нейтральные сталкеры запросто могли польститься. Цой решил посоветоваться со знающим человеком.

— Продай — меланхолично предложил Селиван, колдуя над джезвой с кофе. — Сказать, что «бусы» тебе нужны очень — таки нет. На «Янтаре» можешь сдать, или Жорику на Кордоне, он больше даст. Или подари кому-нибудь. Зачтётся.

— А бери! Дарю. — Димка толкнул артефакт по столу к Селивану. Тот хмыкнул, разлил кофе в кружки и щелчком отправил «бусы» обратно.

— Спасибо, Цоюшко, только мне оно без надобности. Я не бедный человек, веришь? Воевать, так я ни с кем не воюю, а самому продавать — нету ни желания, ни времени. Вся Зона знает Доктора, и ни одна сволочь его даже пальцем не тронет. А Доктор через меня заказывает из-за Периметра почти всё. И это тоже не секрет ни для кого. Так шо, меня трогать — Доктор осерчает. Так что вот. Кроме того, ты мне уже своим посещением подарок сделал. Порадовал… Кофе пей, да?

Цой отхлебнул кофе, достал сигарету и снова засунул её в пачку. Глаза уже начинали слипаться, дело близилось к рассвету, поэтому предложение Селивана «погреть глазки» было воспринято с радостью. Уже укладываясь на некое подобие лежанки, Димка вспомнил о «Кристальной Душе Бенгала» и решил повесить оберег на шею. Утро могло быть тяжёлым.

Утро оказалось просто утром. Цой подскочил, как заведённый, заранее внутренне содрогаясь от ожидания бодуна. А бодуна — как не бывало. Бодрость, энергия, позитив и желание свернуть горы.

— О как… — пробормотал Димка, распечатывая пачку жевательной резинки, в походах заменяющую зубную щётку и пасту. — Амулет — это, конечно, хорошо, но качественные напитки — это ещё лучше. Ну её нахрен, эту водку, лучше меньше, да лучше! Виски — форева!

Селиван ещё спал, распространяя вокруг себя обильный запах перегара. Перед сном он явно пытался поиграть в «Казаков», однако безуспешно. На экране коммуникатора висела заставка запущенной, и уже вчистую проигранной игры. Музыкальный центр тихонечко наигрывал что-то знакомое. Цой прислушался. Дэйв Гэхен меланхолично предлагал поторчать от тишины. Димка подивился музыкальным пристрастиям Селивана. В самом деле, рок и «Depeche Mode» довольно оригинально сочетались. Впрочем, виски и пиво — тоже.

Селиван выглядел довольно печально. Ну, ещё бы, у него амулета не было. Впрочем, сталкер-завхоз имел свою точку зрения на похмелье, которую он тут же и изложил, попутно организуя завтрак. Завтрак состоял из двух чашек крепкого кофе, в которую щедро плеснулось не менее полтинника какой-то тёмно-бурой настойки с густым ароматом. Ещё был по-прежнему свежий окорок и чёрный хлеб.

— Я бы предложил виски, только, боюсь, продолжение последует. А вообще, клин клином вышибают, похмелье — штука тонкая, и с утра не выпил — день пропал. Жалко, что тебе уходить надо. Можно было так зависнуть…. Тут люди обещали в гости заглянуть, шашлык или колбаски бы нажарили. Ну, надо — я понимаю. Давай по писюрику, и пойду тебя провожу.

«Писюрик» вылился в три полноценных порции «Уокера». Для Димки это было тьфу после вчерашнего, а вот Селиван немного поплыл. «На старые дрожжи» — так он прокомментировал своё быстрое опьянение. Хотя Цой подозревал, что это — в какой-то степени придуривание. Селиван весьма путано и витиевато пытался объяснить Димке какую-то свою мысль, а потом добил его вопросом: «А это ничего, что я на тебя перегаром дышу?». После этого Цой засобирался. Совместно упаковали Гибсона, тщательно замотав его в стретч, и только после этого уложили в чехол. Комбез Димка свернул и запихнул в рюкзак, поскольку хотел идти именно в новой куртке. Возникла проблема со штанами, но её очень быстро решили. Селиван порылся в своих закромах и извлёк на свет божий старые америкосовские камуфлированные штаны варианта «дезерт». Под конец Селиван критически осмотрел Цоя, полез в нагрудный карман и достал оттуда рибановские «капли» с зеркальными стёклами, которые со второй попытки и напялил на Димку.

— Ну прям Кобра! — восхищённо сказал Селиван. — Только спичку в зубы и мускулов бы добавить… А так — вылитый. Ладно, пошли, что ли.

Новоиспечённый Марион Кобретти вышел на улицу и закурил, ожидая, пока Селиван закроет дверь. Ненастоящая «электра» в свете яркого утреннего солнца искрила почти незаметно. Димка ещё немного поразвлекался, бросая болты и всякий мелкий мусор в голограмму. Селиван наконец справился с архаичным винтовым замком, закинул на плечо потёртый «калаш» и скомандовал выдвигаться.

— Так а чё это за «электра» такая, ненастоящая? — спросил Цой, бодро вышагивая по тропе.

— Когда-то вояки спецоперацию готовили. Наделали им таких обманок, повоевали, а потом, когда собирались, я одну и выменял. А шо — вещь хорошая. Там блочок маленький, реагирует на движение и детектор обманывает. Короче, полная имитация, вплоть до разряда. Только не е…шит, а так, пугает. Правда, звери её почему-то не боятся абсолютно. Чувствуют, шо ненастоящая.

Солнце, вылезшее было из-за туч, спряталось. Повеял ветерок и стало как-то тревожно. Цой и Селиван, почти дошедшие до входа в пещеру, остановились и переглянулись.

— Тревожно как-то — сказал Димка.

— Та отож. — Селиван что-то высматривал среди деревьев, потом полез в карман и достал свой коммуникатор.

— Ты по сторонам смотри, я сейчас… — и уткнулся в ПДА.

Димка на всякий случай достал Багиру, засунул в карман на поясе «бусы» и передёрнул затвор «калаша», который, не глядя, сунул ему Селиван.

— Ясненько. Ясненько… О! Непонятненько… — бормотал Селиван, насилуя ПДА.

Между тем погода стремительно портилась. Уже не ветерок, а довольно сильный ветер гнул верхушки деревьев, небо из серого становилось чёрным с какими-то багровыми и лиловыми оттенками.

— Если бы не прогноз, я бы сказал, что будет Выброс — буркнул Селиван. А Янтарь говорит — в ближайшую неделю ничего такого не намечается. От блиать! И шо теперь делать?

— А скоро? — Цой поёжился и застегнул молнию куртки.

— А хрен его знает. Как по мне, так через пару часов транданёт. Придётся возвращаться, Димон. Я скинул сообщение твоим, шо ты задерживаешься из-за неблагоприятных обстоятельств. Давай, наверное, поскакали обратно. В бодром темпе. — Селиван отобрал автомат у Димки, ещё раз взглянул на экран ПДА и добавил — Кстати, тут сейчас две «вертушки» с вояками будут проходить. Чё это они тут забыли? Во, и запрос прошёл…. Сообщают, что на поляне приземлятся. Пошли!

Посреди густого леса в низине была поляна, на которой, как пояснил Селиван, когда-то была большая группа аномалий. В результате такого соседства деревья и кусты исчезли, а новые вырасти ещё не успели. Получилась удобная посадочная площадка для вертолётов, на которую сейчас и приземлялись «Ми-24» и америкосовский «кроссфайр» с долговской эмблемой на борту.

Выскочивший из «кросса» усиленный квад охранял двоих научников. Те весьма активно принялись суетиться, расставлять аппаратуру, и вообще, изображать бурную деятельность. Димка присмотрелся и узнал учёных. Лаборант Артурчик Гаспарян и доцент Коваленко, в прошлом журналисты какого-то научного обозрения, а ныне сотрудники отдела нелинейной аномальной активности тоже Цоя узнали, махнули приветственно, но больше никак не отвлекались. «Долговцы» шустро распределились по полянке, несколько вояк заняли оборону вокруг вертолётов. Командир квада жестом велел Димке и Селивану приблизиться, коротко расспросил об обстановке и велел немедленно лезть в «вертушку».

— Тут какая-то катавасия начинается. Выброс по графику в конце следующей недели намечается, да и то, как говорят научники, эпицентр ближе к Припяти, три-четыре балла… А природа и окружающая объективная реальность прямо-таки аж кричит, что через час здесь будет ад. Вон у пацанов регистраторы рехнулись. Показывают напряжённость лю-поля такую, как будто Выброс уже на всю шурует. Так что, давайте, хлопцы, бегом в вертолёт.

Димка знал, что лю-поле — одна из характеристик выброса аномальной энергии, и что по интенсивности этого самого поля можно судить о характере Выброса. Похоже, что «мягким» этот Выброс не будет.

Селиван лезть в вертолёт категорически отказался, крепко обнял на прощанье Цоя и весьма шустро рванул по тропе домой. Димка посмотрел, как Селиван, подобно ледоколу, проломился сквозь кусты, и исчез из поля зрения, засунул Багиру в кобуру и пошёл к вертолётам. Заскочивший следом «долговец» пожал Цою руку и информировал его о том, что сейчас прямым ходом в Тёмную Долину по прямой, данные надо доставить, а на АТП сейчас страх, что делается, нечисти собралось море, а от Припяти волнами идут мутики. И зомбаки какие-то активные стали, прямо, как живые. И вообще, непонятно, что творится, такого раньше не было, точнее, только раньше такое и было, а…

Командир квада, заглянувший в вертолёт, велел заткнуться словоохотливому бойцу, а Цоя попросил забиться в угол, прикинуться ветошью и не отсвечивать. Пожалуйста.

Во время полёта вертолёт несколько раз ощутимо тряхнуло. «Долговцы» тихонько матерились, научники переговаривались о чём-то своём, энергично тыкая пальцами в планшет регистратора, Димка же смотрел в иллюминатор. Чёрное небо прорезали всполохи молний, одну такую, длиной чуть ли не в полкилометра, облетели по широкой дуге. Попутно зацепили край гравитационной аномалии, и Цой испытал несколько пренеприятнейших секунд, пытаясь побороть тошноту и ощущение подкатившихся под горло тестикул. Пару раз рявкнули курсовые шестиствольные «гатлинги», наверное, по скоплению мутантов, но дальше полёт прошёл без эксцессов.

Сказать, что погода испортилась, означало ничего не сказать. Впереди набухало чернотой огромное пятно, постепенно приобретающее вид гиганской воронки посреди неба. И вертолёт летел прямо в эту воронку. Цой подумал, что безопаснее было остаться с Селиваном. Да и приятнее во всех отношениях. Впрочем, особого ужаса Димка не испытывал, поскольку научники и бойцы тоже не особо нервничали. Оживлённо переговаривались, чего-то показывали друг другу в иллюминаторе. Короче, развлекались, как могли.

Димкину новую куртку оценили, повосхищались, посоветовали завести какой-нибудь стильный головной убор типа стетсона с бронестеклом, или банданы с противогазом. Поржали и отстали.

Цой погладил бок Гибсона. Даже через псевдокожу чехла пальцы, казалось, слегка покалывало. Прикасаться было невыносимо приятно, а уж играть на этой гитаре…

— Подлетаем! — раздался голос пилота. — Пристегнитесь, садиться будем жёстко, некогда маневры устраивать.

Впереди мелькнули скалы, затем небольшое болотце и вертолёт резко пошёл на снижение прямо во двор «Адской Фабрики».

Глава 9

Приземлялись уже на территории «Адской Фабрики», причём, довольно жёстко. Димку за шиворот вышвырнули из вертолёта, так же небрежно выкинули рюкзак и гитару, вертолёты ушли на форсаже куда-то в сторону Свалки. Цой был готов убить «долговца» за такое обращение со святыней, но начавшийся Выброс заставил его прикусить язык и быстро сигануть в гермошлюз убежища. Снаружи остались только двое бойцов в «берсерках». Этим экстремалам выбросы были пофиг, как и мутанты. Точнее, влияние аномальной энергии на человека внутри «берсерка» были сведены к минимуму. Зато появлялась возможность насобирать артефактов сразу после окончания Выброса. Димка уже знал, что на боевое дежурство во время выбросов шли только добровольцы, а вот среди добровольцев уже существовала и очередь, и свой негласный график.

Подошедший Честер поприветствовал Цоя, отдал несколько распоряжений и уткнулся в дисплей мониторов наружного обозрения. Во время Выброса вся электроника начинала жить своей жизнью, поэтому наружное наблюдение осуществлялось при помощи оптоволоконных волноводов, дающих довольно неплохую аналоговую картинку.

На данный момент картинка напоминала известную картину Малевича. Дёма поматюкался, потыкал пальцем в сенсотуру управления и предложил Димке пройти к ним в кубрик, послушать музыку. Цой уже знал, что слушать придётся трэш, в лучшем случае «Металлику», но Дёме удалось удивить Димку и произвести впечатление. В комнате негромко пел, а точнее, разговаривал под музыку Марк Нопфлер и его «Ужасно Нищие»[21].

— Восемнадцать лучших тем! — буркнул Честер. — Давай располагайся, сейчас ещё Мыкита подтянется с Артюшком. Пока Выброс этот гребучий не закончится, посидим.

Димка полез в свой рюкзак, надеясь отыскать там что-нибудь съедобное, и очень удивился, найдя там бутылку «Jameson» и литр портера. Селиван продолжал одаривать Димку своей милостию, даже после расставания.

— О! Ну ни х… себе! — уважительно протянул Честер. — Красиво жить не запретишь. Теперь надо соответственную закуску раздобыть.

— А мы с Селиваном картошкой жареной закусывали — сказал Цой.

— Ну, так сдуру можно и хером стену продолбить — парировал Честер. — Придумаем что-нибудь. Пошли в центр.

Пройдя через обязательные (а куда ж без этого?) автоматические двери с обязательным сканированием сетчатки, папиллярных линий и биохимического состава, «долгарь» и Цой оказались в научной лаборатории «Адской Фабрики».

На данный момент профессор Северин убыл куда-то в Швецию на какой-то там симпозиум-консилиум, оставив вместо себя своего зама, доцента Сашку Коваленко, или «Библа». Саня был журналистом в прошлом, писал стихи и исполнял их сам под гитару. Сейчас Саня весьма активно занимался нелинейной аномальностью. Почему именно «нелинейной», и кто занимался «линейной», и в чём разница, Саня не мог объяснить. Димка однажды послушал объяснение, длиной в пять минут, смысл которого был известен только господу богу, после чего даже не пытался больше интересоваться подобными вещами.

— Поскольку трансцендентальная полиаморфная гиперконденсация — вещал Саня — не может фертильно интабулировать в перплексном хаосе, при наличии детерминант-флуктуации, нестабильной в момент суггестивного перехода в инвертное состояние, то! и только тогда! квазимонументальный хронопереход дереинтегрируется.

Димка фразу частично запомнил, и иногда в обществе мог блеснуть. Иногда люди впадали в ступор, иногда ржали, как безумные, но всегда успех был оглушительным.

Сейчас Сашка Коваленко весьма активно наблюдал за происходящим снаружи на мониторе компьютера. Изображение рябило и размывалось, изображение подёргивалось и расползалось бесформенными кляксами. Изображение никак не хотело стать нормальным хотя бы на пару секунд. Сашку, похоже, этот факт вовсе нисколько не волновал. Коротко поздоровавшись с пришедшими, Коваленко снова уткнулся в монитор, а на Дёмину просьбу «отпустить на часик Игоря Артюха» ответил, что, типа, забирай хоть насовсем, только выпить оставьте, или пусть занесёт кто.

Повеселевший Честер хлопнул Сашку по спине, махнул рукой Артюху, а Цою на ухо шепнул:

— Блин, у него нюх на выпивку, ещё не было ни разу, чтоб пропустил мимо себя хоть сто грамм. Всё через себя пропускает. Учёный…

Мыкита молчаливо поприветствовал Димку. Артюшок, если точнее, Игорь Артюх, боец «Великолепной шестёрки», а по совместительству — старший лаборант, пожал руку Цою, и достал из шкафчика несколько консервных банок с красивыми яркими этикетками.

— У америкосов выменял. Тут ветчина, лосось, …, о, а это что? Какая-то колбасятина, похоже. Ладно, пойдёт.

Закуску весьма быстро организовали, а на высокомерное заявление Честера о несовместимости консервов, благородного напитка, и воспитания, Мыкита очень лаконично ответил: «Заткнись», и все наконец-то выпили.

— «Багирка»-то, я смотрю, живая — Честер ножом подцепил кусок лосося, прожевал, и закурил «Честерфильд».

— Отличная машинка — Димка полез в карман куртки, но сигареты так и не обнаружил.

— Вот блин! Выпали, наверное…

Дёма толкнул по столу пачку к Цою, пощёлкал кнопками пульта, выбирая тему, и снова наполнил стаканы.

— На!

— Благодарю покорно.

— Да подавись!

Димка расслабился. Напряжение, до сих пор державшее его, наконец спало. Наверху бушевал нетипичный Выброс, приборы сходили с ума, а здесь, внизу было тихо, уютно, и Марк Нопфлер тихонько бормотал о деньгах для ничего.

— Ну, что нового? — поинтересовался Дёма, ковыряясь в банке с лососем. На правах старшего Честер экспроприировал самую вкусную, на его взгляд, консерву, и ни с кем, похоже, делиться не собирался. А все остальные «ни с кем», похоже, дружно кашлять хотели на рыбу, поэтому мир и лад за столом были обеспечены, что называется, по умолчанию.

— Где? — поинтересовался Цой, поскольку ни Мыкита, ни Артюшок реагировать на вопрос не собирались.

— Ну, вообще, в мире что делается?

— Террористы опять захватили самолёт. Нет стабильности… — неожиданно выдал Мыкита.

Все дружно заржали.

— А у вас тут как? — поинтересовался Цой.

— А у нас тут, да-а-а-а… — промычал Мыкита и замолчал. Молчание было тяжёлым. Мыкита мог внешним видом реально давить на собеседника. Взгляд — полтонны, молчание же могло на все полторы потянуть.

— И?..

Дёма набулькал в стаканы виски, выпил, и положил локти на стол.

— А у нас, Димок, тут какая-то херня творится. Ты ж помнишь, раньше там лаборатория Х-18 была — Честер мотнул головой, показывая направление.

— После 32-го её закрыли, говорят, из неё никто не выбрался, ни персонал, ни спасатели. Хотели даже взорвать, да как-то затихло. Нам сказали, мол, поглядывайте. Та шо там глядеть? — Дёма с хрустом потянулся, сжал несколько раз пальцы в кулак, и продолжил — Так вот, с недавних пор там что-то происходит. Раньше там мутанты куёвдились, мы их не трогали, они — нас. А не так давно началось какое-то шевеление.

— В каком смысле? — Димка заинтересовался.

— Ну, короче, мутанты — само собой — продолжил Мыкита — но там ещё какие-то черти мелькать начали.

— Черти?

— Самые натуральные — подтвердил Дёма. — Чёрные, и с рогами, только без хвостов.

— Пацаны, а что вы курите? — Цой потянулся за банкой. — Отсыпьте мне, я тоже так гнать хочу.

— Так вот, мутанты этих чертей не трогают. Вроде как, за своих принимают — Честер посмотрел на Мыкиту, тот кивнул, соглашаясь.

— Мы с Мыкитой как-то решили понаблюдать повнимательнее. На его «Баррете» оптика зае…тая стоит, картинку даёт — закачаешься. Всю ночь пронаблюдали…

Мыкита тоже закурил и продолжил:

— Так вот эти черти — очень интересные черти. С виду — человеки, но в каких-то моднявых защитных костюмах. Я лично такой снаряги ещё не видел. Костюм — чёрный, бликов не даёт, и сигнал слабо отражает, глохнет, понял? На шлеме две антенны по бокам, ну, прямо тебе, рога. И таскают какие-то ящики, как заведённые, всю ночь без передыху. Двое, а может, и больше, за округой наблюдали, остальные вкалывали, как папы карлы. Прилетели на «кроссе», сам прилёт мы не видели. Видели, только когда улетал. И вот что интересно, как они там пошароёбятся, так что-нибудь и случается. То Выброс внеплановый, то нечисть полезет. Причём, нас обходят, я бы сказал, демонстративно. Вокруг лаборатории в основном…

Честер взглянул на дисплей своего ПДА и удивлённо протянул:

— О, мля, Выброс уже час и двенадцать минут длится. Пора бы и заканчиваться. А мне кажется, что он и не думает заканчиваться.

Игорь Артюх тоже полез в свой коммуникатор, поёрзал пальцем и ошарашено протянул:

— Ох ты, мать твою, напряжённость какая! И «сигма» в два раза выше нор…

Артюх замолк. Побледневший Честер медленно поднимался из-за стола.

— Там же Костик с Вовкой… «Берсерки» на такое не рассчитаны, у них максимум до ноль-пять, а тут — полтора.

Честер рванул из кубрика, за ними понеслись Мыкита с Артюхом. Цой тоже выскочил из-за стола и бросился вслед за «долговцами». Что происходит, он не понимал, но то, что это было плохо, догадался.

В коридоре им навстречу бежал озабоченный Коваленко.

— Верхние этажи на сигналы не реагируют — зачастил он — на минус первом люди начинают терять сознание, все в жилой сектор эвакуируются. Двое моих в «выбздах» остались в лабе, через пятнадцать минут менять будем, на всякий случай.

«Выбздами» в простонародье назывались защитные костюмы высшей биологической защиты ВБЗд, похожие на серебристые коконы с ручками и ножками. Димка называл их руконогими яйцами, и знал, что в таких скафандрах можно было недолгое время находиться чуть ли не в эпицентре небольшой мощности ядерного взрыва, при условии, что действие ударной волны будет скомпенсировано.

И вот теперь оказалось, что защита не такая уж и полная. Если на глубине минус первого этажа сотрудники лаборатории ощущали все негативные факторы Выброса, то двоих «долговцев» снаружи уже можно было считать мёртвыми.

На экране Димкиного ПДА тоже мерцала незнакомая прежде надпись «Опасность! Напряжённость лю-поля выше предельно-допустимой нормы!» и мелькали какие-то цифры. Не совсем понятно было, как ПДА вообще мог получать из-под земли хоть какие-то данные, если вся телеметрия и электроника верхних этажей просто не функционировала, либо показывала ересь.

— А почему «лю-поле»? — спросил Цой, ежесекундно уворачиваясь от бегущих по коридору людей. Честер с Мыкитой дико взглянули на Димку, ничего не ответили и рванули против течения к лифту.

— Это самое важное для тебя сейчас, почему «лю», а не «тю», «флю», или ещё как? — нервно спросил Сашка, ковыряясь в своём ПДА.

— А что мы все такие нервные? Что вообще происходит? — Цой тоже начал заводиться. — Если я не вовремя, то так и скажи, только определи меня куда-нибудь, чтобы под ногами не путался.

Последние слова Димка произносил с обычной своей язвительностью с интенсивностью в одну димку. Коваленко осёкся, виновато взглянул на Цоя, и снова уткнулся в ПДА.

— Извини, старик, погорячился. Только тут и вправду сейчас не до тебя… хотя… А что — неожиданно вскинулся Библ — пойдём, пристрою тебя к делу. И болтаться не будешь, и поможешь.

— Пошли — загорелся Димка.

В помещении вспомогательной резервной лаборатории было тихо, темно и пустынно. Тихо гудела техника, мигали светодиоды и мерцали дисплеи мониторов.

— Вот, садись сюда — Коваленко похлопал по спинке «пилотского» кресла — вот тут… так… смотришь сюда, если вот эта колоночка заскочит за красную линию, начинаешь… та-а-а-к, вот так погасишь рост активности. А если вот эта стрелочка сильно будет колебаться, это эмуляция старого датчика такая, для прикола, короче, вот так погасишь колебания. Понял?

— Понял, не дурак. Был бы дурак — не понял бы — Цой уселся в кресло, оглядел пульт и поинтересовался:

— А что это вообще?

— Цой, не тренируй мне мозг, лады? Оно тебе надо? Если помочь хочешь, делай, что скажу.

— Ладно, ладно, всё, работаю — Димка положил руки на сенсотуру пульта. — А если мне притопит, например, в сортир?

— А… Ну да — Библ прикоснулся к нескольким сенсорам, и ткнул в загоревшуюся полоску с надписью «Автоматический контроль».

— Вот так включается автоматика. Только она не очень надёжная, желательно присутствие человека-оператора. — Коваленко поправил очки и тихо закончил — Мы считаем, что именно из-за отсутствия человека-оператора и произошла катастрофа в Х-18. Понадеялись, а оно вон оно как… Ладно, Димон, я поскакал, связь вот, там холодильник, там санузел, давай, старик!

— Yes, Sir! — отрапортовал Цой и откинулся в кресло.

Все колоночки и стрелочки находились в пределах безопасного сектора, поэтому Димка поизучал пульт, ничего не понял, зато нашёл управление видеодатчиками. Наверху был ад. Пару раз изображение на секунду становилось чётким, и тогда можно было разглядеть за полуоткрытыми створами ворот стоящий неподвижно «берсерк». Даже не хотелось представлять, что случилось с пилотом скафа.

— Алё, гараж, как слышно, приём! — неожиданно отозвался динамик на пульте. Димка подскочил в кресле, судорожно заметался в поисках волшебной кнопки, включающей связь.

— Ты не паникуй, в углу смотри, там «эмкан» в пульте, тяни на себя и надевай, включится автоматически.

Цой потянул на себя тоненькую дужку «эмкана» (Мк-Н — система «микрофон-наушник»), прицепил на голову. В ухе пискнуло и послышался голос Сани Коваленко, отдающего кому-то невидимому непонятные команды.

— Это Цой. Приём! — отозвался Димка.

— Сам приём — буркнул Саня.

— Все показатели в пределах нормы, самочувствие нормальное, всё в порядке, Бобик сдох! — бодро отчитался Цой.

— Ага… сдох. У нас тут вся наружка, считай, сдохла. Ну, если и не сдохла, то скоро сдохнет. Такого я ещё никогда не видел. Похоже, что самый первый Выброс был такой, а ещё в тридцать втором что-то подобное. Короче, по всем позициям — полная жопа.

— А у пацанов наверху как дела? — поинтересовался Димка.

Коваленко помолчал, посопел, и буркнул, мол, если на минус первом в защите людям плохо становится, то у пацанов наверху кардиограмма давно уже выпрямилась. Связи нет, видео такое, что лучше не смотреть, а если Цою совсем уж невтерпёж, то свободные «выбзды» есть, может прогуляться. Заодно и неоценимый вклад в науку…

Помещение ощутимо тряхнуло. Побледневший Димка вцепился в подлокотники и с ужасом смотрел, как все контрольные показатели резко прыгнули далеко за предельно допустимые ограничения. Далеко не сразу Цой осознал, что писк в ушах — это не фон «эмкана». Перед глазами поплыло, во рту появился неприятный металлический привкус. Помещение вдруг наполнилось призрачными фигурами, плывущими в воздухе сквозь предметы и стены. Вторичный визуальный эффект Выброса. Цвета и краски куда-то пропали, всё стало серым. ПДА на руке захлебнулся тревожным писком.

— «Опасность!», «Выброс!», «Радиация!», «Пси!» — надписи на дисплее не успевали сменять друг друга.

Димка шарахнулся от прыгнувшего на него призрачного кровососа. Нервно хохотнул, оглядывая пульт. Первый шок прошёл, но состояние ухудшалось с каждой минутой всё больше. Регистраторы давно сошли с ума, дисплей выдавал серую рябь, затем мигнул пару раз, и продемонстрировал «синюю смерть». Операционная система приказала долго жить. Цой попытался устроиться поудобнее в кресле, которое, казалось, норовило из-под него убежать. Самому куда-то бежать было бессмысленно, ориентация, а равно, и навигация в пространстве были крайне затруднительны. Ниже были этажи генераторной и складские помещения, бойлерная и санблок. Там было не лучше, поэтому оставалось только ждать. Окончания Выброса, спасателей, рекомендаций по спасению, или Санта-Клауса. Стоп! Какого ещё Санта-Клауса? А такого, с бородой, и мешком с подарками. На оленях. «Олэни, олэни. Нэ брыти, нэ голэни»[22].

— Начинается! — пришла в голову мысль. — Тронулась. Поехала. Встречайте. С приветом — ваша крыша. Интересно, а мозги закипят, свернутся, усохнут, или вытекут? Всё хотелось узнать — как оно, быть зомби? Вот и узнаем сейчас. Блин, и на Гибсоне толком не поиграл…

Димка попытался вскочить с кресла, чтобы в последний раз взять в руки драгоценную гитару, но тут пульт резко дёрнулся вверх и с размаха припечатал Цоя лбом об металлическую поверхность.

«Опять свет выключили» — мелькнула мысль, и тут же растворилась в полной темноте и тишине.

Глава 10

Сознание включилось с явственным щелчком сработавшего блок-инъектора. Цой раскрыл глаза и уставился на два мутных розовых пятна, одно из которых голосом Сани Коваленко пробормотало, что, типа, очнулся, сейчас в себя придёт.

— А я не в себе? — спросил Димка.

— Тут все не в себе — буркнуло пятно голосом Дёмы Честера.

— Сейчас зрение придёт в норму, это остаточные явления после Выброса — Коваленко, уже вполне сфокусировавшийся в бледного и трясущегося доцента, положил блок-инъектор на стол, потом снова его схватил, крутанул колёсико дозера, и прямо через одежду вкатил себе дозу стимулятора.

— Смотри, привыкнешь — Честер неодобрительно покачал головой.

— Да и хер с ним, сколько там той жизни — Сашка наклонился над Димкой, зацепил пальцем шнурок с Душой, и прицокнул языком: — Повезло тебе, Цой, что у тебя такие цацки водятся. Все нуклидов хватанули, головы раскалываются, в глазах туман и срань какая-то, а ты просто поспал.

Цой прислушался к себе. Ощущения были вполне приемлимыми. Как выразился бы медицинский киб-диагност: «Все параметры жизнедеятельности в пределах допустимых отклонений, контролируемые органы функционируют в штатном режиме». Без комментариев.

Зато комментарии были у Честера. И такие, что Димка аж привстал с лежанки. Дёма изрыгал матюки со скоростью «гатлинга» и неутомимостью кролика в брачный период. Некоторое время Димка и Саня Коваленко заинтересованно слушали монолог долговца, затем Библ протёр очки платком и резюмировал:

— Силён, бродяга! Я, так и то, три новых словосочетания узнал.

— Та да — буркнул Честер — только матерись-не матерись, а от этого лучше не станет.

Цой спрыгнул на пол, поёжился от прикосновения холодного пластика к босым ногам, и поинтересовался: — А как вообще дела? Я что-то пропустил?

— Ну, как дела? — Коваленко посмотрел на мрачного Честера, порылся в кармане, выудил оттуда ворох смятых бумажек, грязный носовой платок и ключ с биркой (о! нашёлся).

— Дела у нас тут… Короче, в среднем по больнице…

— Показатели смертности не превысили ранее запланированных величин — мрачно буркнул Дёма.

Сашка виновато посмотрел на долговца, потом на Димку, и предложил одеться и покинуть медблок.

Уже в коридоре Дёма ожесточённо саданул рукой в бетонную стену и рявкнул:

— Пошли в кубрик, допьём, что осталось, и будем думать.

— А о чём думать? — Димка на ходу пытался застегнуть штаны и куртку, естественно, безуспешно.

— А как отсюда вылазить. Наверх.

— А что нам мешает?

Вместо ответа Честер рывком подтянул Димку к обзорному монитору на перекрёстке, ткнул пальцем в сенсор управления и с ненавистью процедил:

— Смотри, б…дь, наслаждайся…

Мутанты… Аномалии… Застывший в проёме полураскрытых ворот «берсерк»… Багрово-фиолетовое небо в сполохах молний… Иероним Босх отдыхает.

— Знаешь, мы никогда раньше не наблюдали эпицентр Выброса — Честер плюхнулся в кресло, схватил бутылку и быстро налил три стакана. Помолчали, не чокаясь, выпили. Артюшок покрутил в руках стакан, поставил на стол и сказал:

— Слышь, Дёма, пойду я в лабу, там Сашка возится, помогу, и вообще…

— Пришли Мыкиту — Честер на глаз прикинул количество виски в бутылке, скривился и добавил — И пусть бутылку в кладовке возьмёт.

Мыкита пришёл с бутылкой водки и с Саней Коваленко. Сначала разговор не клеился, долговцы перебрасывались короткими репликами исключительно по существу, Цой попытался было вникнуть, но вовремя понял, что оно ему и нафиг не надо. Понятно было только то, что выйти наверх не получается — прямо перед выходом расположилась та самая пресловутая «смычка». Судя по количеству мелькающих силуэтов, на территории «Адской Фабрики» собрался весь бестиарий Зоны. Даже невероятные и невозможные электрохимеры, которых, по заявлению полковника Васильченко, всех истребили. Мутанты вели себя довольно мирно, между собой не грызлись, хотя, те же собаки и, к примеру, псевдогиганты, в обычной ситуации являлись врагами.

— Связь есть, но помехи очень сильные. Сообщение мы передали, да и ответ получили, только нам от этого не легче — Честер наконец закончил переговоры с Мыкитой и Библом, и начал «излагать диспозицию» исключительно для Димки.

— Короче так. Первое: мы заперты внутри убежища. Сидеть тут мы можем хоть до всрачки, энергия есть, воды и еды — навалом. Цой есть, а значит — культурная программа. Второе: сильно торопиться нас отсюда выкапывать никто не будет. Угрозы нашей жизни нет, будем ждать, пока «смычка» не рассосётся. Есть мысль, что она и не рассосётся, Саня говорит, по всем раскладам, эта «смычка» — условно-постоянная и … как там…, а! квазистабильная флуктуация, о!

Димка помотал головой. Водка была на вкус гораздо хуже виски, а может, после Выброса в организме что-то перекроилось, но состояние, похожее на похмелье, никак не проходило, а наоборот, усиливалось. И тут Дёма выдал такое, от чего Цою резко похорошело. Вплоть до полного выздоровления.

— Так что, Димон, по всем раскладам, ты — единственный кандидат на эту авантюру, Гагарин ты наш. Ты не ссы, главное — сразу ноги в руки, и на вышку. Там активируешь БУС, и можно уже не целиться — убеждал Димку Честер. А суть его предложения заключалась в том, что бренное Димкино тело весило максимум пятьдесят кило. В куртке и в берцах. Поэтому, Дёма с Мыкитой брались Цоя элементарно через «смычку» перебросить. Основную опасность представляла аномалия «трамплин», расположившаяся рядом с аномалией «карусель». Которые, как уже было известно, могут распространяться дискретно. Как в пространстве, так и во времени. Существовала крайне невысокая вероятность, что в момент разрядки можно попытаться перепрыгнуть аномалии, предварительно хорошо разогнавшись, тогда поражающие факторы аномалий могут и не успеть проявиться в полной мере.

Ну, с разгоном понятно. Честер с Мыкитой могли кого угодно разогнать до второй космической. «Смычка» имела неправильную форму, но именно это и делало эту авантюру не безнадёжной, а просто смертельно опасной. Самое узкое место «смычки» располагалось метрах в трёх от выхода из убежища. Дальше — поле с «электрами». Там попроще. Болт, брошенный в «электру», заставлял аномалию сработать, а время перезарядки достигало не менее трёх секунд, поэтому можно было успеть проскочить опасные метры гигантского аномального электроконденсатора. Тут же подпрягся Библ, авторитетно заявивший, что по «электре» Димка пройдёт прогулочным шагом, благо он, великий и могучий Александр Коваленко, на днях закончил экспериментальный прототип устройства, нейтрализующего действие аномалии, заключающееся в особых свойствах артефакта «Лунный Свет», подвергнутому процедуре «зеркального отображения» экзопотенциальной поверхности мнимой сферы Лютера-Майделя…

— Здорово! — искренне восхитился Димка. — Ну, если сфера Лютера-Майделя, то конечно!.. Фигли там, пройтись по аномалии, предварительно полетав немного над другой аномалией, обойдя третью, потом быстренько залезть на вышку, нажать на кнопку и поразвлекаться стрельбой по движущимся целям. Очень быстро движущимся. Всю жизнь, можно сказать, мечтал! А вы случайно не забыли, кто я? А? Я — кочегар. Пацаны, да я просто умру от разрыва сердца, когда на улице окажусь. Я ж не сталкер. Изнеженное, неагрессивное существо мужского рода, даже не пола. Или среднего… Нет, если вам охота поразвлекаться, посмотреть, как красиво может умереть гитарист и певец, то давайте, кидайте. Только я даже это красиво не смогу сделать.

— Дим! — проникновенно сказал Честер. — Братан, ты шо, не врубаешься? Если не ты, то никто, понял? Нам мутанты эти похер, мы с Мыкитой вдвоём эту шоблу порвём голыми руками… Мы через «смычку» никак, понял, да? Не допрыгнем. Ни я, ни он. А ты имеешь немножко шансов, но это ж намного больше, чем у нас. Тебе по-любому выйти надо и санировать территорию. Мы тебя будем прикрывать, пока до вышки не доберёшься.

— А толку? — Цой тоскливо посмотрел на каждого по очереди. — Ну, постреляю я зверей, ну, за воротами всех положу… если получится… Вы же всё равно выйти не сможете.

— А вот тут и начинается вторая часть марлезонского балета — жизнерадостно объявил Честер.

Димка застонал. Ничего хорошего от второй части он не ждал. И предчувствия его не подвели. Дёма в очередной раз наполнил стаканы, сунул Цою зажженную «честерфильдину» и продолжил добивание:

— После санации ты ещё немного сидишь на вышке, обозреваешь окрестности на предмет потенциальной опасности. Потом спускаешься вниз и выходишь за территорию. Доходишь до здания заправки, по лестнице забираешься на крышу. Там на парапете нарисована жёлтой люмкой стрелочка, смотришь, засекаешь направление. Это будет вторая цистерна. Спускаешься вниз, и идёшь, о-о-о-чень аккуратно, а то там аномалии, главное — прямо, как стрелочка указывает. Лучше, если ты в ПДА трассу прикинешь, там очень большие наводки от аномалий, а тропка узенькая. Но проходимая. Когда, заметь, я говорю «когда», а не «если»… так вот, когда дойдёшь до второй цистерны, по лестнице лезешь наверх, и переходишь на первую. Доски там валяются, а мостик Мыкита ещё в прошлом году разбил. Доски на вид очень гнилые, еле живые, но это видимость. Перекинешь на первую цистерну, перейдёшь, и там будет схрон. Так его не видно, там Библ голографическую хрень установил, короче, теперь ящик не видно. Нащупаешь, откроешь…

— Ну? — отрешённо спросил Димка, когда молчание подзатянулось.

— И свяжешься с нами. Дальше только строго по инструкции.

— Е…ться, а это было просто так, просто увертюра, да?

Долговцы переглянулись, посмотрели на Библа, тот — на них.

— Не дойдёт — резюмировал Мыкита.

— Та да, с таким настроем проще ему прямо сейчас голову прострелить — Честер закурил — и не мучить пацана.

— А давайте я его …, ну, это… разок — Мыкита положил на стол сцепленные кулаки, по размеру сравнявшиеся с Димкиной головой.

— Та не, Мыкита, ты ж его убьёшь — Честер сбил пепел в пустую консервную банку и с видимым удовольствием снова затянулся — если голову прострелить, то хоть какие-то шансы, а так — никаких.

Изумлённый Цой таращился на долговцев, несущих эту ахинею, до тех пор, пока Библ, до этого момента кусавший губы, не заржал в полный голос.

— Да ладно, не напрягайся ты так — Дёма перегнулся через стол и хлопнул Димку по плечу, от чего тот наполовину сполз со стула.

— На самом деле риск минимальный — Сашка лихорадочно что-то выкапывал в своём ПДА. — Пацаны тебя реально в шесть стволов прикроют, не дай бог под такое попасть ненароком…

— Уже в четыре — мгновенно помрачневший Мыкита дотянулся до бутылки, налил всем, встал и угрюмо, ни к кому не обращаясь, выпил водку.

— За пацанов! — эхом откликнулся Дёма, тоже стоя выпил, и стал тискать в пальцах титаноловую пластинку.

— Был у меня усиленный квад, а теперь, значит, простой будет.

— А какая разница? — спросил Димка.

— Слово «квад» — это производная от слова «квадрат» — тихонько проговорил Саня, наблюдающий, как титанол превращается в пластилин. — Бойцы квада идут группой, напоминающей квадрат, развёрнутый углом вперёд. Или ромб…то есть, спереди идёт разведчик, обычно с лёгким стрелковым оружием, сзади него — стрелки с пулемётами, или штурмовыми комплексами, командир идёт последним, иногда со снайперской винтовкой, иногда с гранатомётом.

— Ну?

— Раньше, ещё при Воронине, так и ходили по четыре. Потом возникла необходимость в изменении структуры как самого «Долга», так и его подразделений. Возникли «усиленные квады» по шесть человек, и «полные квады» — по восемь. Усиленный квад комплектуется из командира-стрелка, троих штурмовиков, снайпера, и гранатомётчика. Стрелки-штурмовики могут использовать тяжёлое вооружение типа М-134, РПК, или модернизированного «Утёса-М», но это редко. В основном, ходят с «Грозами» и «хеклерами-двухсотками», очень удобный штурмовой комплекс. А вот полный квад может целиком из «тЯжа» состоять. Одновременный залп восьми гранатомётов — мало не покажется. Или восемь огнемётов, прикинь?

— Полных квадов всего три, усиленных — десять… было, теперь уже девять — Дёма потёр лицо, и решительно рубанул рукой по столу — Не буду я усиливаться! Костика и Воху мне никто не заменит. Сами справимся. Артюшок свой «Абакан» сдаст и возьмёт «бизона» и «огнесручку», я возьму ракетницу, а Михей — РПК.

— «Огнесручка?» — хохотнул Цой. — Это ещё что такое?

— Да тут смех один был с новым вооружением — оживился Дёма — помнишь, Мыкит, как мы тогда ржали?

— Угу — лаконично отозвался Мыкита — прикол.

— Короче, прислали нам три новых образца на испытание. Огнемёт, фриз-коагулятор и СВЧ-эмиттер — всё выполнено на базе комплекса ОЦ-14. Соответственно, ОгСРА-1 — огнемёт скорострельный реактивный автоматический. Тридцать реактивных снарядов, боеголовка представляет собой капсулу с напалином. При попадании в цель капсула разбивается и напалин воспламеняется практически мгновенно. Далее, фриз-коагулятор. Это такая хреновина, по принципу действия похожа на огнемёт, только объект не воспламеняется, а замораживается мгновенно, при этом все жидкости живого организма… ну, можно сказать, застывают. Или, если быть точным, подвергаются структурным изменениям. Короче, объекту — абздольц, если живой организм — то высыхает, а если неживой — то просто инеем покрывается на пару секунд, и чаще всего, лопается от разности температур. И, наконец, СВЧ-эмиттер. Ну, тут просто дизайн «грозы» остался, поскольку одним и тем же КБ разрабатывалось. А так, по принципу действия — переносная микроволновка большой мощности. Дальность поражающего эффекта — до ста метров, эффективная дальность — до тридцати. Но это уже полноценный шашлык получится, объект просто чернеет на глазах, обугливается мгновенно. Страшное зрелище, я тебе доложу. Так вот, из всех этих прототипов только фриз имел название. Какой-то умник долго не думал, и назвал это чудо «Снегурочкой». Ну, а наш Саня поприкалывался малёхо…, он же филолог.

— Это простая анаграмма — вклинился довольный Библ — путём несложного переставления букв из банальной «снегурочки» получается эпическая «огнесручка», или неполиткорректная «негросучка».

В кубрике грянул хохот. Цой ржал дольше всех, поскольку хохму услышал впервые.

— Короче, из всех прототипов только огнемёт и прижился, сейчас у нас десять образцов обкатываются. Так и повелось — «огнесручка».

Обстановка разрядилась. Димка уже не так трагично смотрел на предстоящее приключение. В самом деле, это же Честер и Мыкита, два терминатора обезбашенных, если уж они сказали, что прикроют, можно не бояться. Не-е-е, бояться надо всегда, точнее, разумно опасаться. И быть готовым ко всяким неожиданностям.

— Ну, ладно, считайте, что я согласен — Цой посмотрел в глаза каждому, и твёрдо продолжил — Всё равно, я сейчас хочу знать, что в ящике, и что мне делать дальше?

— Дим, я тебе не скажу — Сашка умоляюще смотрел на Димку — нельзя сейчас, понимаешь?

— Не понимаю!

— Там «Ликвидатор» — буркнул Мыкита — Последний… Теперь понял?

У Димки перехватило дыхание. «Ликвидатором» сталкеры называли уникальный артефакт, на достаточно долгое время блокирующий действие аномалий. Любых. Ну, почти любых. Радиационные и пси-аномалии «Ликвидатор» не блокировал, но и того, что он мог, с головой хватало. Всего находили два артефакта, ходили слухи о третьем, но мало кто видел хоть один. За «Ликвидатор» можно было смело просить остров на Бора-Бора, и неиссякаемый счёт в банке. И дали бы. Стоимость артефакта даже приблизительно не определялась, речь шла уже не о деньгах, а о возможностях и желаниях. Поначалу считалось, что «Ликвидатор» многоразового действия, однако, впоследствии выяснилось, что и срок службы, и своя наработка на отказ у артефакта всё-таки имеется. Третий, похоже, так и не нашли, самый первый утерял свои свойства в процессе изучения на «Янтаре», а второй надолго исчез. И вот где всплыл.

— Как только кто-нибудь узнает, что «Ликвидатор» у нас — всё, сливай воду, суши вёсла — сказал Библ. — Ты же его возьмёшь, и рванёшь из Зоны, может, даже сможешь выйти, хотя я сомневаюсь. А мы будем тут по посинения торчать. Или сверху будут пробиваться, с крыши, через три этажа… Кому оно надо?

— Так вы… что я… да как вам только в голову… — у Цоя что-то булькнуло в горле, он закашлялся, замахал руками. Мыкита, не вставая, выпростал свою руку из под стола и шарахнул Димку ладонью по спине. Димка грудью рухнул на стол, тут же вскочил и заорал:

— Я — крыса?!!

— Ты — Цой — сказал Честер. — Да только правду говорят, чтоб от сумы да от тюрьмы не зарекались. Здесь каждый, слышишь, каждый это на себе испытал. Семеро уже никогда не похвастаются, что в руках его держали. Вот мы и решили, что пусть он для наших нужд будет, чем его продавать. Все согласились, но не факт, что все прониклись. Поэтому, Саня и придумал эту голографию, и знают об схроне всего семь человек…точнее, теперь уже пять. И ты шестой. И так должно остаться. Потому, что этот арт — и впрямь искус дьявольский, хоть я и неверующий, а так оно и есть. Крови на нём — не сосчитать, не измерить.

— А как это — «для ваших нужд?» — спросил Цой, остывая.

— Ну, Тёмная Долина после 32-го стала закрытой зоной. Сюда по доброй воле мало желающих пойти. Аномалий очень много, мутантов расплодилось, да ещё и эта катастрофа в Х-18 — сказал Саня. — Зато очень много артефактов. Ну, опять же, Клондайк… У нас боец один есть, у него брат в «Зове Монолита» десятником пристроился. Хоть и враги, а всё ж братья родные. Так вот, тот «монолитный» подгоняет нам «Глаза Змеи», по две штуки в год. А мы прибарахляемся регулярно. Если не можем в «берсерке» пройти аномальное поле, тогда Честер или Мыкита достают «Ликвидатор». Мы тут все подпольные миллионеры, только бабки нам теперь до… одного места. Мыкита три года за Периметром не был, Честер — вообще, лет пять. Я своим бабки отсылаю, а они, похоже, и рады, что папы дома нету. Короче, ну его нафиг, эту тему!

— Ты сам её начал — констатировал спокойно Честер. — А сейчас я её прекратил. Всё, заткнулись!

Дёма посмотрел на часы, разлил по стаканам остатки водки, и скомандовал построение на ужин. А после ужина — ровно в 20–00 быть в кубрике для совместного проведения свободного времени. Хоть его теперь и много, а распорядок необходимо соблюдать. А нарушения распорядка и дисциплине приводят к разброду и шатанию. К нарушению техники безопасности и к опасности жизни. А там недолго и до водки, баб, и карт.

Так весёлым строем дошли до столовой на минус втором этаже, поужинали вкусным пловом и снова оказались в кубрике «без одной минуты двадцать ноль-ноль». В столовой были только «долгари», военные ужинали на полчаса раньше. Без лишней нужды вояки и «долгари» не пересекались, хотя отношения были вполне мирными. Благо, три с половиной подземных этажа общей площадью более тысячи квадратных метров позволяли сорока человекам довольно свободно и с комфортом расположиться в убежище.

На огонёк заглянул командир вояк старший лейтенант Шабалин. Димка уже знал, что лейтенант был самой первой кандидатурой на должность командира объекта N 45023 после гибели предыдущего командира. Лейтенанты Симко и Шабалин были друзьями детства, вместе окончили училище, вместе попали в Зону. После похорон друга Александр Шабалин отказался исполнять должность командира для того, чтобы иметь возможность участвовать в рейдах. И имел свой собственный счётчик уничтоженных мутантов. Дёма Честер его уважал. Было за что.

Шабалин появился в кубрике с двумя бутылками «Борисфена-три звезды» и флягой с вишнёвым соком. Михей, четвёртый боец осиротевшего квада, закипятил чайник и приготовил кофе. Можно было начинать «культурно разлагаться». Честер коротко обрисовал Шабалину ситуацию, тот хмыкнул, оценивающе посмотрел на Димку, и обрадовал весьма оптимистичным «ну-ну…»

— Та ладно — обиделся Цой, я смогу!

— Конечно, сможешь, куда ты денешься — рассмеялся Шабалин, а чтобы тебе лучше моглось, сначала ты не на вышку полезешь, а на крышу. Там такой же «Ураган», что и на вышках. Перелетишь через «смычку», вскакиваешь, и сразу по дуге беги к крану. По нему ты залезешь на балкончик, ну, а там уже как бог пошлёт. Запомни, на балкончике есть наш схрон, в нём — «Гюрза» с полным боекомплектом и «Сайга-12к». Аптечка старая, но ещё не протухла, бинт и антирад. Какой-то сухпай натовский, только он тебе без надобности, ты не загорать туда лезешь. Подчищаешь двор, потом беги к дальней вышке, а от неё — по часовой стрелке зачищаешь весь периметр. Только после этого выходи за ворота. Сильно не отсвечивай, есть у меня нехорошие подозрения по поводу Х-18. Сбегал — вернулся, спас всех — герой, можешь ложиться отдыхать. Я тебе лично стакан налью, и такси до Янтаря вызову.

Компания засмеялась, задвигалась, забулькал в стаканы и кружки коньяк. Честер поднял свой стакан:

— Ну, Цой, за тебя, и за удачу!

— Будете должны! — ответил Димка и выпил свою порцию.

— В «Долге» долги всегда отдают! — отчеканил Дёма. — Мой квад всегда рад тебя видеть.

— Мы все тебя рады видеть! — поддержал его Саня Коваленко.

— И мы трошки — буркнул Мыкита. — Играй, давай, а то засну скоро.

В этот вечер Димка вспомнил и «Metallica», и «Kingdom Come», и Рассела Симминса с Анатолием Крупновым. Не обошлось и без любимого Иванова. Пластиковая накладка на обечайке немного отошла от дерева, и когда Цой брал жёсткие рифы, звук получался немного рычащим, что придавало музыке неповторимый драйв.

— Дайте мне стрелу, и я пущу её кому-нибудь в лоб! — Дайте мне таран, и я ногою высажу дверь! — Дайте мне Слово, и я для кого-нибудь сделаю гром! — Дайте мне крышу, и под нею вспыхнет война! — Дайте мне маску, я за маской спрячу лицо! — Дайте мне власть, и вы увидите Как рухнет всё то, в чём ваша вина!

Затем Шабалин попросил гитару и довольно-таки неплохо сыграл пару романсов. Потом Библ спел свою знаменитую «Холостяцкую» и все снова выпили. Пришёл боец и доложил что наземные этажи — «всё чисто кроме крыши». На крыше видели снорков парочку. Бойцу налили и отправили дальше дежурить. К этому времени коньяк уже кончился, но Библ притащил из лаборатории пластиковую канистру со смесью этилового спирта и малинового варенья, которую он называл «Малияебу». Димка понял, что он уже неплохо набрался, когда осознал, что учит Мыкиту жизни в Зоне. Пора было завязывать с пьянками, алкоголя в организме накопилось столько, что теперь радиация уже была не страшна. Недели две.

Расползлись все как-то быстро. Только-только Честер скомандовал «режим инкогнито», а в кубрике уже было пусто и прибрано.

— Ух, ты! — восхитился Цой. — Сурово.

— Ну, так… — хмыкнул Честер. — Пошли, я тебя с Саней в лаборатории уложу.

— А колыбельную споёшь?

— Нет, но могу укачать.

— Нет, спасибо, меня и так уже…укачало. Как бы не это…

— В лабе не блевать — Дёма сурово посмотрел на Димку. — Если штормит, цепляй давай свою «Душу» и ложись. Минуты через три-четыре подействует. У меня есть такая штука, только она из «Ломтя Мяса» сделана. Помогает.

— Слышь, Дёма, а чего мы… я…, короче, а чего нельзя по этажам пройти на крышу? — спросил Цой с трудом чётко выговаривая слова.

— Можно, чего ж нельзя?

— Так а какого я тогда буду жизнью своей рисковать?

Дёма взял Димку за плечо и проникновенно заговорил:

— Да такого, что на этажах в помещениях сейчас такое самое творится, что и на улице, только аномалий нет. Чего-то вся эта мандорвань любит в помещениях селиться. Если мы пойдём по этажам, больше половины личного состава на ступеньках останется. Знаем, проходили уже. Два раза. И всё равно, полностью санировать здание не получилось, некоторые секторы мы блокировали, а потом тяжёлая кавалерия прибиралась. У Шабалина это уже третий взвод, да и нас тогда потрепало. А если мы на улицу выйдем, то, во-первых, свобода маневра какая-никакая, во вторых, вся эта п…та тоже на улицу попрёт. Так шо, вот так.

Димка лежал на очень удобном «анатомическом» кресле и вспоминал события прошедших дней. Казалось, вот только недавно вышел из третьего шлюза «Янтаря», чтобы идти в Лес, а вон сколько событий произошло. Предстояло опасное, но интересное приключение, о котором можно было бы потом брехать всю оставшуюся жизнь. И быть героем.

Цой погладил лакированный бок Гибсона, счастливо улыбнулся и закрыл глаза.

Глава 11

… и сразу же открыл. Над ним стояли Библ с кружкой дымящегося кофе, и Честер с Мыкитой в полном боевом снаряжении.

— Ну что, сынок, Родина зовёт — Честер в броне почти сравнялся с Мыкитой. Чёрно-красные «долговские» экзоскелеты ЭБМ считались самыми лучшими экзоскелетами в плане защиты от всевозможных поражающих факторов за счёт усиленной брони и новой модели компенс-костюма. Это сказалось на габаритах и запасе грузоподъемности, но в качестве «ходячего танка» «эбээмы» были великолепны.

— Мы тебе и так поспать дали — сказал Саня Коваленко. — На улице уже давно утро наступило.

Димка выхлебал кофе, быстро выполнил все стандартные утренние процедуры и вопросительно уставился на «долговцев».

— А завтрак?

— Не рекомендую — Дёма как-то смущённо попереминался с ноги на ногу — на полный желудок проникающие ранения брюшной полости опасны.

— Чего???

Саня Коваленко со зверским выражением лица отвесил Честеру полновесный подсрачник.

— Дёма, ты совсем дурак, или прикидываешься? — гневно зарычал Саня — умеешь ты человека поддержать, настроить!

Цой чуть не рассмеялся, глядя, как сначала бледнеет, потом краснеет лицо сурового пацана Виталика Демченко. «Долгарь» даже шагнул было к Библу, но тот не сдвинулся с места, поправил очки на носу и дерзко спросил:

— Ну?

Честер сник.

— Та да, шо-то я дурканул. Извини, Димон.

— Да ладно, пацаны, я понимаю. Не на прогулку по набережной… Короче, пошли.

Перед круглыми дверями гермошлюза, отделяющими камеру санобработки от нижнего этажа наземного комплекса (там, где раньше у бандитов было что-то вроде тюрьмы) собралась тёплая компания бойцов, вооружённых, как на небольшую войну. Лейтенант Шабалин возглавлял тройку солдатиков, все, как на подбор, оснащённых тяжёлыми снайперскими комплексами «Беринг» Тульского оружейного завода. Сам лейтенант взял многоцелевую «Арктиду». Двое долговцев деловито устанавливали на трёхлапую станину неизвестно откуда взявшийся америкосовский М-134. Все были заняты делом, проверяли оружие, занимали ранее оговоренные позиции, спокойно, без нервной суматохи. И Димка внезапно успокоился. Точнее, он и раньше не особо нервничал, до него ещё не доходило, что всё это всерьёз. А тут вдруг пришло осознание, что сейчас всё начнётся, а вместе с ним — и уверенность, что это самое «всё» закончится хорошо.

Дёма и Шабалин принялись вертеть Цоя туда-сюда, проверили, как завязаны ботинки. Честеру не понравился левый, он сам перешнуровал, немного подумал, и перешнуровал правый. «Так мне спокойнее» — прокомментировал он. Шабалин в это время методично потрошил карманы Димкиной одежды. Вытряхнув всё, что там находилось, лейтенант заставил Цоя попрыгать, подумал, а затем велел снимать куртку.

— Да с какого?.. — возмутился Димка.

— Она весит килограмма три-четыре, сейчас нужна скорость, а не броня — парировал Шабалин. Кроме того, на выходе будет «Кираса-М» лежать, должна быть на столе при входе. Если успеешь — надень.

— Что значит — «Если успеешь?»

— То и значит. В помещении может быть зверьё, даст бог, какая-нибудь мелочь, а вот если снорки… — Шабалин посмотрел Цою прямо в глаза и твёрдо закончил — тогда тебе до сраки будет — в броне ты, или без. Смотри расклад: первыми идут Честер и Мыкита, санируют помещения, занимают оборону возле выхода. Если всё будет относительно спокойно, Мыкита перекинет «Кирасу» через «смычку», а ты, когда будешь бежать, попытаешься подхватить и на ходу надеть. Сразу за «долгарями» идём мы, и занимаем свои места, отрабатываем оставшихся зверьков и бдим изо всех сил. За нами прибегают демоны с огнемётами-пулемётами, ну, а потом Димон — твой выход, точнее, вылет. На всё, про всё — сорок секунд, и ты летишь.

Зашипела пневматика, тихонько щёлкнули запоры и ворота начали открываться. Все напряглись, прицелились каждый в свой сектор.

В подвале было пусто. «Долгари» быстро добрались до лестницы, ведущей из подвала на первый этаж, и тут же выстрелили. Вниз по лестнице скатилось то, что ещё секунду назад было снорком, затем Мыкита прицелился вверх, а Честер взлетел по ступенькам внутрь караулки. Зарохотала «Гроза», раздался характерный рёв и лаконичное «Сдохни, падла!». Зачистка караульного помещения длилась около минуты.

— Чисто! Давай! — заорал Дёма.

Солдаты рванули вверх. Димка выждал ещё пару секунд и побежал следом. В караулке уже навели порядок. Ещё пару дохлых снорков оттаскивали в угол, Мыкита подхватил «Кирасу» и подобрался к стальным дверям, висящим на верхней петле. Честер закончил смену магазина, вытащил чеки из осколочных «Ф-1» и швырнул гранаты одну за другой на улицу. Бабахнуло. К снорковскому рёву добавился собачий визг и хрипение.

— Попал — прокомментировал Мыкита — А это от меня.

Заухал «баррет». Дёма тоже высадил в белый свет полный магазин, перезарядился, и предложил Шабалину заценить. Солдаты подобрались к дверям, лейтенант выглянул наружу.

— Всё, как мы и прикидывали. Ладно, давайте устроим локальный армагеддон.

Мыкита сменил модуль ствола, превратив «баррет» в гранатомёт, вставил новый магазин, и буркнул: «Мочи, х…ли тут смотреть».

Шесть стволов разом выплюнули смерть. Отстрелявшись, бойцы откатились назад и в стороны для смены боекомплекта. На их место тут же стали огнемётчики.

— Димон, ходи сюда. Смотри обстановку. — Шабалин поманил Цоя взмахом руки.

Димка протолкался к выходу. Новый выход из здания бывшей фабрики вёл прямо на территорию бывшей заправки. Прямо перед порогом переливалась и искрила всеми цветами радуги огромная «смычка», растянувшаяся в обе стороны метров на пять. «Смычка» имела форму кляксы неправильной формы, увеличившейся по краям. Почти перед выходом, чуть в сторону от дверей, «смычка» утончалась. Не особо приятно, метров до трёх, потом снова расширялась. Относительно безопасный «пятачок» свободного от аномалий пространства был не больше полуметра. Цою предлагалось попасть точно в центр этого пятачка, оттолкнуться ногами, и, используя уже имеющуюся накопленную кинетическую энергию, прыгнуть дальше. Прямо в «электру». Которой, по словам Сашки Коваленко, можно было сильно не опасаться. «Ну как не сильно…, секунды четыре прототип не даст аномалии разрядиться» — говорил Саня. «А дальше?» — спросил тогда Цой. Саня помолчал, поглядел Димке в глаза, и твёрдо закончил: «Ты успеешь».

— Давай ещё разок пройдёмся по нашим действиям — Лейтенант положил руку Димке на плечо. — Мыкита бросает «Кирасу». Полетела бронька, упала, лежит себе на месте, ждёт тебя. Далее. Честер и Мыкита поднимают тебя, разбегаются, сколько могут, и перед порогом ты отправляешься в полёт над гнездом аномалий. За миг до этого я бросаю в аномалию какую-нибудь хрень, чтобы она сработала. Тебя несильно тряхнёт, и ты благополучно приземляешься — ногами вперёд! — на безопасное место, сильно отталкиваешься и прыгаешь дальше. К этому времени сработает «электра», а перезарядиться ей не даст прототип нашего Эйнштейна. Ты приземляешься за «смычкой», тут уже можно и кувырком, подхватываешь броню и рвёшь когти по направлению к крану. Шкрябаешься на кран, на площадке переведи дух, надень броньку, поматюкайся, отведи душу. Дальше — лезешь дальше. Из кабины по стреле перебираешься на крышу, осматриваешься. При необходимости вооружаешься и подходишь к БУСу. На пульте набираешь «три единицы, ноль, три шахи». Включается «паранояльный» режим «Урагана» и с этого момента ты только и делаешь, что контролируешь выход из здания на крышу. В этом режиме комплекс начинает вести массированный огонь по любой движущейся цели, не опознанной, как «свой». Ты тоже «чужой», поэтому, после отстрела живности набираешь «три единицы, ноль, ноль». А то и тебя перемелет, если выйдешь из «мёртвой» зоны. По пожарной лестнице спускаешься на землю и бежишь к вышке. Там уже можешь и сам пострелять, если охота. Только быстро-быстро надо бегать. Цигель-цигель, а то будет «ай-люлю». Проникся?

— Ну да, вроде — неуверенно промямлил Цой.

— Э-э, ты прекращай! Никаких «вроде». Всё пройдёт нормально.

— А если что-то пойдёт на так?

Шабалин вздохнул и совершенно буднично обнадёжил:

— Тогда я лично тебе голову прострелю. Чтоб не мучился. Или ты предпочитаешь помучиться?

Димка поёжился. Перспективы вдохновляли, что и говорить.

— Я всё понял. Всё будет тип-топ, старик, хрена там бегать. Kill'em all! — неожиданно закончил Цой.

— Fuck'em all! — заорали «долгари».

Димка поправил «прототип», нацепленный на пояс Библом, зачем-то пригладил волосы и сказал:

— Ну, что, полетели?

Мыкита швырнул сложенный тючок с «Кирасой-М» по высокой дуге за пределы аномалии. Броня упала точно в полутора метрах от границы опасной зоны. Затем долговцы подхватили Цоя под руки и отошли к задней стене караулки. В это время Саня Коваленко передал, что из ворот выскочила «нехилая шобла, встречайте». Шабалин сотоварищи слаженно отработали по большой группе аномальной живности, отскочили в стороны, меняя боекомплект, и на их место тут же встали огнемётчики, предварительно разведавшие обстановку и определившиеся с секторами поражения. Пять раструбов «горынычей» и один ствол «огнесручки» изрыгнули огонь. Всё видимое за «смычкой» пространство закрыла стена ослепительного напалинового огня, надёжно отсекая Цоя от возможной мутагенной опасности.

— Пошёл! — крикнул лейтенант, бросая в «смычку» болт. Аномалии мгновенно сработали. Волна разрядов покатилась в разные стороны, и в этот же момент Честер с Мыкитой рванули с места и швырнули Димку на улицу.

Прямо перед «смычконавтом поневоле» разрядился «трамплин», а вслед за ним глухо ухнул «лифт» и Цоя сначало тормознуло в воздухе, затем немного подбросило, и чётко приземлило прямо на безопасный пятачок. Димка оттолкнулся изо всех сил и прыгнул вперёд «рыбкой». Почему-то Цою показалось, что он летит над «электрой» медленно-медленно. Во всяком случае, рассмотреть переливающееся и слегка искрящееся «нечто», образующееся электрическую аномалию, Димка успел в подробностях, и даже немного повосхищался открывшимся пейзажем. А потом, вместо эффектного переката, Цой на приличной скорости саданулся грудью о землю, а животом об броню, и из него мгновенно вышибло дыхание. Немного помогла «Кираса», сработав как подушка, но всё-же вреда от её металлокерамических бронепластин оказалось больше, нежели пользы. Секунды три-четыре Димка корчился от боли, не пытаясь даже подняться на ноги. И тут сквозь стену огня вылетело чёрное гибкое тело химеры. И ещё одно. И ещё…

Впрочем, земли коснуться химеры смогли уже в полуразобранном состоянии. Шабалин и его команда снайперов «изо всех сил бдили», как и обещалось. В целом, химеры — очень живучие твари. Двойное дублирование важных органов, высочайший болевой порог, ускоренная регенерация повреждённых участков и молниеносная реакция делали химеру одним из самых опасных порождений Зоны. Но только не в полёте. В эти краткие мгновения химеры были абсолютно беспомощны. И группа снайперов не оставила им никакой надежды. В самом деле, очень сложно выжить, если в голову тебе попадает специальная снайперская пуля калибра 12,4 миллиметра, доработанная оружейниками Бункера. А если две, или три?.. Снайперы могли стрелять очень быстро, если хотели и старались.

— Беги!!! — заорал Шабалин.

И Димка побежал. Сам безумный бег до ржавой громадины крана и лихорадочное карабканье по ступеням не запомнились. Очнулся Цой только на площадке на высоте четырёх метров над землёй. И первый после полёта вдох вонзился в лёгкие раскалённым ножом. Димка судорожно закашлялся, одновременно по-идиотски заливаясь смехом.

— Эй, Цой, ты живой? — прилетел крик лейтенанта.

— Цой всегда живой! — заорал Димка в ответ.

— Цой — ты герой! — прилетело уже от Честера. — Нормально всё?

— Как дети в школу — невпопад ответил Димка и огляделся. Из ворот пёрли мутанты. Собаки всех модификаций, пара чернобыльцев, химеры, снорки, тушканы, парочка плотей. И вся эта толпень через пролом в ветхом заборчике стремилась поближе подобраться к крану. Вот кого-то спихнули в зону действия «воронки», та быстренько расправилась с несчастной жертвой, чтобы снова потащить ещё одну. «Смычка» заискрила, заухала, забубнила, принимая всё новые и новые щедрые подачки.

«Не хватает только кровососов и псевдогиганта впридачу» — подумал Димка, и как накаркал. Трубный рёв разодрал воздух и огромная туша ужасного цыплёнка-акселерата затопала по направлению к месту общего веселья из-за двухэтажки заправки. Огнемётчики дали сосредоточенный залп, но псевдогиганту на огонь было кашлять. Хотя заряд «огнесручки», влепившийся чуть пониже кривой пасти, очень ему не понравился. Объятая пламенем двуногая туша с рёвом покатилась по земле, а затем очень эффективно избавилась от огня. Псевдогигант топнул лапой, и порождённый им гравивсплеск создал разрежение вокруг его туши. Горящий напалин слизало с кожи одним махом, и разъярённый болью мутант рванулся к крану. Стая мутантов рванула ему навстречу. Завертелась весёлая чехарда, а визг, рёв и гавк стояли такие, что уши закладывало.

Цоя порядком тряхнуло гравитационным ударом, поэтому он решил нового не ждать, а быстренько вскарабкался вверх в кабину. Второй удар, значительно слабее первого настиг Цоя уже внутри.

— …ой, … чи …эа! — донёсся до Димки крик Честера. Быстро достав прибор из кармана штанов, Цой убедился в том, что корпус и дисплей целы, а сам КПК просто выключился, возможно, от полёта над «смычкой». Операционная система загрузилась, и на дисплей тут же вывалилось огромное количество неотвеченных вызовов и активных запросов контакта.

— Да погодите вы, в очередь, в очередь — пробормотал Димка, нажимая на иконку Честера.

— …отвечай, Димон, братан, чего молчишь? — взволновано заголосил динамик Честеровским голосом.

— Я в порядке, уже в кабине, всё нормально, пацаны — Цой повертел головой, осматриваясь, и тут грохнуло так, что содрогнулся весь кран.

— Это что было? — перепугано пискнул Димка, глядя, как на месте кучи-малы мутантов вспухает чёрно-белый гриб, подозрительно смахивающий на атомный.

— Это пацаны из РПГ[23] шарахнули БОВом, додумались-таки в оружейку сбегать — ответил Честер.

— А грибок тогда чего?..

— А хер его знает — честно сказал Честер — Никогда не интересовался принципом действия.

— А-а-а, ясно. Ладно, вы там больше не балуйтесь, а то я по стреле лезть собираюсь — Димка посмотрел на воронку, оставшуюся от мутантов, потом на стрелу крана. Передёрнулся и добавил:

— Всё, больше ни звука, я пошёл.

Та-а-а-к, ещё одна перекладинка, та-а-а-к, теперь вот за эту, ай, бля, поцарапался, а теперь прыгаем. Оп-па! Порядок!

Цой оказался на крыше пристройки. Теперь нужно было попасть на крышу самой фабрики, достроенной и перестроенной самими бойцами. Однако, сперва схрон. Стандартный сталкерский рюкзак «мечта оккупанта» раскрылся в стороны, явив миру карабин «Сайга-12к», апгрейденный по самое нехочу и коробки с патронами. Чёрная полоса на картоне коробки информировала об оснащении патрона связанной картечью. Раньше крупные дробинки надрезались вдоль, и в них прокладывался кусочек капроновой нити, или лески. Затем дробинки зажимались пассатижами, и получившаяся конструкция укладывалась в гильзу. Современные способы позволяли прожечь картечинки лазером и нанизать на титаноловую нить. Страшная штука. По поражающему эффекту такая связанная картечь ненамного уступала тяжёлому пулемёту. Зашибись.

Димка быстро снарядил дополнительные магазины патронами, привёл в боевую готовность «Гюрзу» (никогда не пробовал), вздохнул, и поднялся, намереваясь подойти к металлической лестнице, ведущей к башенке стрелкового комплекса «Ураган». И встретился взглядом с матёрым снорком, выглядывающим из технического выхода. Снорк сидел прямо в створе двери и смотрел на Цоя. За его спиной маячила фигура ещё одного любителя носить противогаз. И, судя по едва слышному рычанию, далеко не одного. Снорк подобрался, зарычал и приготовился прыгать.

Руки и ноги Димки среагировали гораздо быстрее мозга. Снорк ещё не успел распрямить ноги, когда «Сайга», невесть как оказавшаяся наведенной на мутанта, бабахнула. На расстоянии пяти-шести метров особо целиться было, в общем-то, необязательно. Мутанта располосовало прямо в дверях, во все стороны полетели ошмётки плоти и капли тёмной крови. Или чего там у снорков вместо крови. Следующего за первым снорка разобрало на составляющие не менее качественно и убедительно. Цой высадил в проём все десять зарядов, сменил магазин и перевёл дух.

— Ты чего там делаешь? — тревожно осведомился Дёма.

— Сафари, блин. Охотничий сезон на снорков открыл — сквозь зубы пробормотал Цой.

— А-а-а… — равнодушно протянул Честер. — Я думал, проблемы.

— Для кого как. Я вот, например, боюсь.

— Так я тоже боюсь. Просто это не проблема. Подумаешь, снорк на крыше. Вот на лестнице в помещении — это беда.

Димка понимал, что «долгарь» его подбадривает, однако пересилить себя, и подойти к проёму двери было выше его сил.

«Жаль, гранат нет» — подумал Цой. И аж рот раскрыл. Граната была. В нагрудном кармане «Кирасы» лежала стандартная для этой комплектации светошумовая граната «Заря У», которую никто и никогда не использовал по причине вторичного эффекта. Инфразвукового импульса, от которого эффективно не защищали шлемы костюмов. Сейчас было не до того, чтобы перебирать, рёв снорков перешёл уже в стройный хор, и мешали выходу только два полуразобранных собрата, застрявших в проёме.

Димка выдернул из крепления цилиндрик гранаты, «блымалки» в простонародье, сдвинул защитную пластину и надавил на кнопку активатора. А потом бросил гранату внутрь помещения и быстренько проделал все необходимые в этом случае манипуляции, а именно: повернулся спиной к взрыву, присел, закрыл ладонями уши и уткнулся лицом в колени. Граната сработала и Цою показалось, что его довольно ощутимо приложили мягким мешком по голове. Изнутри. Рёв моментально стих. Интенсивность вспышки была таковой, что любое живое существо, имеющее глаза, ну, или аналогичные органы зрения, это самое зрение надёжно теряло минут эдак на десять. А вдобавок к этому ещё и глохло вглухую. Ни о какой ориентации в пространстве и речи быть не могло.

Хорошо, хоть кирпичные стены приняли часть инфраудара на себя. Цой несколько секунд поборолся с искушением заскочить внутрь верхнего этажа и перестрелять обездвиженную живность. Успешно поборов сам себя, Димка вскарабкался по металлической лестнице на крышу фабрики, а оттуда — в кабинку стрелкового комплекса, предварительно втянув и надёжно заблокировав лестницу. Во избежание и дабы воспрепятствовать.

— Я на месте — отчитался Цой по общему каналу связи. Ответ пришёл незамедлительно.

— Нам показалось, или наверху что-то взорвалось? — спросил лейтенант Шабалин.

— «Зарю» бросил — ответил Димка, изучая пульт блока управления стрельбой.

— Ух ты, здорово! Ну и как?

— Не знаю, не проверял. Но жалоб не слышно.

— Логично, однако. Код набрал?

— Набираю — Цой быстро потыкал пальцем в клавиатуру БУСа. Пульт гукнул и выдал сообщение «Особый режим» на дисплей. Загудели приводы, башенка развернулась на 360 градусов, очевидно, логико-тактическое устройство «Урагана» оценило обстановку, а затем стволы «Кордов-М» и АГСов опустились вниз, нацеливаясь на выводок мутантов, снующий во дворе. На дисплее появилась новая надпись: «Подтвердить активацию особого режима».

— Ща, погодь, один момент — забормотал Димка. — Где тут оно… а! вот оно, родимое! щ-я-я-я, так, так, и вот так. А теперь — рок-н-ролл!!!

Динамики «Кенвудов» спазматично вздрогнули и выплеснули одновременно со шквалом огня «Урагана» композицию «Nemesis» древней блэк-метал группы «Venom». Собственно, стрелять было вовсе необязательно, поскольку вокалист Cronos, в миру — Конрад Лант, бесспорно обладал способностью убивать своей манерой исполнения.

Цой понаблюдал за кроваво-кишечным шоу внизу, ответил Честеру на сообщение, поскольку, в беспрерывном рёве музыки и грохоте «Урагана» в голосовом режиме общаться было невозможно. За неполные пять минут комплекс расстрелял треть боезапаса, всё движимое и недвижимое во дворе, и вознамерился популять в ворон. Димка отключил «три шахи», подхватил карабин и быстро спустился вниз по пожарной лестнице. Предстоял спуртовый бросок к дальней вышке, который Цой и проделал с блеском, лишь один раз поскользнувшись на останках уже непонятно кого.

На вышке Димка проконсультировался с Шабалиным по поводу перевода комплекса в режим стрельбы вручную, и от души пострелял в живность за забором, и во дворе тех, которые выползли из «мёртвой зоны». Затем — рывок ко второй вышке, опять пальба, третья, четвёртая. На четвёртую вышку Цой карабкался уже порядком подуставший. Зато именно с этой вышки вся площадка перед фабрикой была как на ладони. И от комплекса зданий лаборатории Х-18 скакали три электрохимеры. Мерзкой особенностью этой разновидности было генерируемое ими мощное электрическое поле. Большой напряжённости. Проявлялось оно в виде разряда, поражающего не хуже аномалии «электра». Эдакая «бегающая электра». В своё время «Долг» истреблял их поголовно, впрочем, экологи «Янтаря» особо и не сопротивлялись, ибо отловить электрохимеру не получалось, а когда пилот в «берсерке» таки смог схватить раненую электрохимеру, та покончила с собой серией долгих разрядов. Слава богу, их было всего не более сотни голов.

И вот теперь «поголовно истреблённые» мутанты довольно резво приближались к «Адской Фабрике». Ни в коем разе нельзя было подпускать их ближе, чем на пятнадцать метров, ибо защиты от них у Цоя не было, а убеждать электрохимер в том, что прототип Коваленко не даёт биологическому конденсатору зарядиться, Димка не собирался. Эти три электрохимеры были явно новенькими в данной местности, поскольку возле остова рейсового автобуса они слегка темп сбавили, а когда Кронос в очередной раз как-то по-особому страшно рявкнул, и вовсе попятились. Блэк-метал им пришёлся не по нраву. А уж очередь из спарки «Корд»-АГС и вовсе расстроила электрохимер вусмерть. Вернее, расшестерила. В эффектной вспышке, объявшей бравую троицу, тела электрохимер разделились на составляющие.

Грохот музыки тоже стих. В наступившей звенящей тишине было слышно лишь негромкое потрескивание разогретых стволов.

Димка взглянул на часы ПДА. Немногим больше часа прошло с момента жёсткого приземления, а показалось — часа три. Однако обстановка в целом, и видимость в частности, были такими, как будто вечер уже давно наступил. Заправку, однако, и вторую цистерну было видно достаточно хорошо. Связавшись с лейтенантом, Цой ещё раз уточнил порядок действий, получил «ни пуха», послал к чёрту и спустился вниз. Взял наизготовку «Сайгу», и неспешно потрусил к зданию заправки, обходя трупы мутантов и лужи «холодца». Пробегая мимо входа в комплекс фабрики, помахал рукой столпившимся у входа бойцам. Вроде бы всё было в порядке, тишина стояла полная, ну, для Зоны полная. Вокруг не было ничего опасного или необычного, однако Димку не покидало ощущение, что ему в спину смотрит кто-то недобрый. И так недобро смотрит, что аж мурашки по телу пробегают. Цой вполголоса поделился своими ощущениями с Шабалиным.

— А я тебе говорил, что в Х-18 что-то нечисто. Ты отсвечивай поменьше, хлебалом не торгуй по сторонам. Давай, быстренько на крышу заправки, и на цистерну — распорядился лейтенант. — А пока ты будешь бегать, я отвечу на твой незаданный вопрос «а почему нельзя по короткому пути через ворота войти».

Димка уже и сам увидел визуальную часть ответа на свой незаданный вопрос. Перед воротами валялось аж восемь трупов, неизвестно какой давности. Да и фрагментов тел всякой зоновской погани там тоже имелось в изобилии. А вот вони, сопутствующей процессу разложения, абсолютно не наблюдалось.

— Чего-то они не воняют — сказал Цой, взбегая по ступенькам здания заправки. Внутри было темно, поэтому Димка остановился на пару секунд, зажигая тактический фонарик под стволом карабина.

— Тебя это так беспокоит? — въедливо осведомился Честер. — Хочешь об этом поговорить?

Димка коротко хохотнул, рывком направил карабин вверх по лестнице. Пусто. Поднялся на второй этаж, выскочил на балкончик, по пожарной лестнице вскарабкался на крышу. На парапете жёлтой люмокраской светила обещанная стрелочка. Теперь только Цой понял, что через ворота было не пройти. Да и тут явно непросто было пройти. Не «смычка», конечно, однако восьми претендентам и этого хватило.

Димка тщательно отсканировал изображение, процессор минутку подумал, и выдал безопасный путь между аномалиями, на удивление точно совпавший с направлением стрелки на парапете. Только в одном месте было неприятно, поскольку там был «холодец», а обойти его не получалось, мешали две «жарки». Правда, «холодец» был какой-то квелый, маленький и невзрачный. Не светился и не булькал.

Цой посоветовался с Честером и Шабалиным, те одобрили маршрут. Собственно, их одобрение было в высшей степени абстрактным, поскольку другого пути к цистерне не было. Разве что, по воздуху.

— Попробую через «холодец» перепрыгнуть, авось не съест — поделился Димка с лейтенантом своими соображениями.

— Ладно, тут ситуация серьёзная, поэтому прикалываться не будем — огорошил Цоя Шабалин — Мы всегда прикалывались над тем, кто впервые по этой дорожке проходил. Короче, это не аномалия вовсе, это спецсредство, создающее «динамо» — динамическую голографию с полным набором визуальных эффектов. Даже детекторы её регистрируют как аномалию. Так что смело иди прямо по ней.

— А, знаю я такую фигню, уже видел недавно, только там «электра» была. Прикольно придумано, самая лучшая охрана — обрадовался Димка.

— Не понял — чётко проговорил Шабалин — это где ещё ты мог видеть секретное спецсредство в качестве охраны? Да ещё и «электру»? Их всего двенадцать штук произведено, и за каждую госбезопасность обоснование применения требует? А?

Цой прикусил язык. Сдавать Селивана в его планы вовсе не входило. Хотя, судя по тому, что он узнал о Селиване, тот мог не опасаться какой-то там госбезопасности. Подумаешь…

— Ладно, Саня, я не говорил ничего — ты не слышал ничего. У вас тоже «холодец» явно незарегистрированный. Короче, проехали, лады? — Димка попытался избежать неприятных расспросов.

— Лады — медленно сказал лейтенант, и Цою стало понятно, что нифига «не лады». Лейтенант запомнил этот факт, и копать не перестанет. Ой, мамочки!

Оказавшись на цистерне, Димка снова помахал рукой бойцам. Огляделся, повосхищался качеством маскировки схрона. На первый взгляд, площадка над цистерной была пуста. На второй и на третий — тоже. В статическом положении голография никак себя не проявляла. Цой подошёл к краю площадки, возле невысокого бортика присел и протянул руку вперёд. И заворожено наблюдал, как кисть руки исчезла в воздухе, а само пространство заколебалось, исказилось и поплыло. Нашарил рукой корпус контейнера, потянул вверх крышку. В воздухе открылось пространство небольшого научного контейнера, и сумерки озарились неярким голубоватым сиянием «Ликвидатора». Артефакт был чем-то похож на «Лунный Свет». Такого же размера, схожей формы и поверхности. Ну, испускаемый «Ликвидатором» свет был не таким ярким.

— Заснул? — проскрипел Честер. — Давай, бери, иди, ликвидируй, бля. Шевелись, короче, боец.

— Просто так брать?

— Можешь на голову стать, а можешь хером подцепить. Но руками удобнее.

— Блин, Виталик, я не это имел в виду — начал закипать Димка.

Дёма немного поизвинялся, затем в изысканных выражениях коротко обосновал необходимость как можно скорейшего выполнения процедуры избавления, спасения, и тэдэ.

Артефакт нужно было просто бросить в аномалию. Механизм действия был неизучен, поскольку, как раз в процессе изучения тот, самый первый «Ликвидатор» полностью разрядился. Димка размахнулся и бросил полукилограммовый шар в центр «смычки». Лейтенант предупреждал, что изредка могут проявляться визуальные эффекты в виде вспышки, однако на этот раз терминация матёрой «смычки» произошла очень буднично. Просто, раз — и нету. Выскочившие на улицу бойцы моментально занялись делом: часть бойцов рванула во двор подчищать мутантов, если таковые найдутся, четверо техников занялись извлечением из корпусов «берсерков» тел погибших долговцев, Дёма же с Шабалиным на пару и Мыкитой на подстраховке, занялись «Ликвидатором». Артефакт был поспешно поднят, укутан в кусок брезента, и временно спрятан в лабораторном сейфе. Цоя по очереди обняли, поблагодарили за спасение, похлопали по плечам… и велели исчезнуть с глаз долой, ибо сейчас не до него.

— Вот те раз! — возмутился Димка. — Именно такой благодарности я и ждал!

— А вот те два! — Дёма шлёпнул Цоя по заднице, отчего тот пробежал пару метров по направлению к лестнице, ведущей вниз. — Димон, через час весь благодарный коллектив будет чествовать героя и победителя, это я тебе обещаю, а сейчас не маякуй здесь. Мы пройдёмся до Х-18, глянем, шо там и как.

— Я с вами! — загорелся Димка.

— Дим — Честер проникновенно посмотрел в глаза героя — мы даже не пойдём, мы покрадёмся, понимаешь? Ты так ходить не умеешь. Не злись, а?

— Пусть идёт — неожиданно вмешался Мыкита. — И не просто идёт, а как носорог. А мы на подкрадухах — в обход, причём с трёх сторон. В режиме «инкогнито». Давай, Цой, одевайся поприличнее — всё-таки в гости идёшь.

Димку быстро доукомплектовали по варианту «очень маленький танк». Штаны и ботинки пришлось заменить на бронированные аналоги, на голову надели тактический шлем от «Варяга», кольчужные перчатки дополнили живописный ансамбль.

— Ты особо не наглей, просто иди по дороге и шуми — напутствовали Цоя разведчики. — Дойдёшь до моста — постреляй в сторону болот, там по-любому кто-нибудь бегает. С асфальта не сходи, аномалий вокруг до чёрта, да и на асфальте тоже паяльником не щёлкай. Тебя прикроют с вышек снайперы, мы тоже будем рядом, только ты нас не увидишь. Постреляешь, и поворачивай обратно. Встречаемся через час в кубрике. Вопросы?

— No, sir! — ответил счастливый Димка, вскинул на плечо FN 2000 и пошёл по дороге.

Метров через десять радостное настроение начало испаряться. Ощущение недоброго взгляда со стороны Х-18 усиливалось с каждым шагом. Поравнявшись с автобусом, Цой остановился, и немного подумал. Состояние паники, просто-таки какого-то животного страха, дрожь в конечностях и учащённое сердцебиение. Кажется, вот-вот кто-то очень страшный вдруг выскочит, и схватит.

«Стопудово, инфразвук» — подумал Димка. — «С чего бы мне так очковать? Кто-то очень сильно не хочет, чтобы я зашёл на территорию. А я и не пойду. Я буду шуметь.»

Цой перевёл FN в режим автоматической стрельбы, зарядил подствольный гранатомёт, и пошёл по асфальту к остановке. Включил фонарь шлема, тактический фонарик штурмового комплекса, громко проговорил «Пока всё тихо, дойду до моста и поверну», будто бы общаясь с невидимым собеседником. Дал длинную очередь в мелькнувшую от остановки тень. Шарахнул подствольник, в клочки разнося то ли собаку, то ли кота. Страх запрятался куда-то глубоко-глубоко, на смену ему пришло бесшабашное веселье. Кто тут ещё спрятался? А ну, выходи-стройся!!!

Кровососа Димка не увидел. В стелс-режиме кровососы могли перемещаться долго, быстро и почти бесшумно. Только когда вдруг рядом раздавалось тяжёлое хриплое дыхание, приходило осознание полного пиндеца. Цой только и успел повернуть в голову и посмотреть на стремительно приближающееся нечто. А потом в воздухе мелькнуло чёрно-красное тело и кровосос выпал из режима невидимости и рухнул прямо к ногам Димки, орошая асфальт кровью из рассеченной шеи. Честер неторопливо вытер нож о дёргающегося в агонии кровососа, посмотрел на остолбеневшего Цоя и буднично сказал:

— Ну, все. Конец режима «инкогнито». Не, можно было дать кровососу тебя схавать, но, чего-то мне кажется, ты бы не сильно обрадовался. Пошли домой, пацаны, нас теперь наверняка рассекретили.

Мыкита и лейтенант возникли справа и слева от Димки, похлопали его по плечам, начали негромко делиться своими мыслями.

А Цой смотрел на кровососа с почти полностью перерезанной шеей у своих ног, и думал, что вот только что смерть в очередной раз прошла совсем рядом, и что он, Цой абсолютно не приспособлен к жизни в Зоне. Что, если бы не Честер, то валялся бы он сейчас, высосанный насухо, а утреннее происшествие с беганием с вышки на вышку — просто зарядка.

— Да ладно, Дим, не переживай ты так. Ты сегодня очень неплохо поработал, всех спас, а кровосос… Ну, тут, вопрос спорный… Ну, не всем дано быть убийцей, ну и что? Зато ты на гитаре круто играешь! А кровососов убивать мы с Мыкитой будем. Давай, растормаживайся, пошли домой, там пацаны стол должны организовать.

Всё ещё заторможенный Димка механически переставлял ноги. Кровосос как живой стоял перед глазами. Вернее, бежал, а потом лежал. Объективной реальности Цой не замечал, поэтому, когда уткнулся в спину замершего Мыкиты, то не сразу пришёл в себя, и ещё секунды две-три изучал со спины конструкцию долговского экзоскелета.

В воротах наземного комплекса Х-18 стояли три фигуры в неизвестных Цою защитных костюмах. Как выяснилось, детектор жизнеформ никак на них не реагировал. Их попросту не было. Чёрно-зелёного цвета костюмы, непрозрачные забрала герметичных шлемов с двумя антеннками-рожками, необычного вида оружие. И ощущение чужеродности, которым веяло от этих фигур.

— Вы видите то же, что я вижу? — негромко спросил Честер.

— Я вижу немного больше — так же негромко ответил Шабалин. — Я вижу большую жопу. Если здесь начали ковыряться «монолитные», это всегда к большой жопе.

— Стопудово — вынес свой вердикт Мыкита.

Из-за цистерны у входа в наземный комплекс Х-18 неторопливо вышли две химеры, присели рядом с неизвестной троицей. С холма стекла стая собак, среди слепых псов то и дело мелькали рыжие чернобыльцы, и белые бока пси-мутировавших собак. Со стороны болота негромко хрюкая и взрёвывая показалась стая плотей и с десяток кабанов. Из под моста полезла тёплая компания снорков. Мутанты не нападали. Они просто медленно, но уверено оттесняли четверых бойцов обратно к «Адской Фабрике».

Внезапно одна из фигур сделала несколько шагов вперёд и подняла руку. Мутанты мгновенно закаменели.

— Чё это он? — спросил Дёма. — Никак, поговорить хочет?

— Уходите отсюда — внятно проговорил «монолитный», не поднимая забрала своего научного защитного костюма. Тем не менее, его голос, ровный, бесплотный, лишённый интонаций, был очень хорошо слышен.

— Уходите скорее. Вам здесь не место. Этот Выброс был первым. За ним будут ещё. Они будут ещё сильнее. Звери будут атаковать вас беспрерывно. Вам не удержаться в Тёмной Долине — монотонно бормотал сектант.

— А не пошёл бы ты на х…? — осведомился Честер.

— Дёма, не хами — неожиданно высказался второй «монолитный».

Честер дёрнулся, пригляделся недоверчиво, сделал шаг вперёд. Он явно узнал говорящего. Но далеко пройти ему не дали. Мутанты одновременно агрессивно колыхнулись вперёд и зарычали. Дёма замер на месте.

— Не подходи, Виталя, не стоит. Мы теперь по разные стороны, так уж вышло. Как бы там ни было, ты, Мыкита, вы живые пока что, пацаны. И, если вы по-умному сейчас поступите, то будете и дальше живые.

— А если… — прищурился Дёма.

— Без «если». Вообще без вариантов. Если вы все через сутки отсюда свалите, то сможете все уйти беспрепятственно. Вас не тронут. Мы откроем вам коридор на Кордон. Уйдёте — будете жить. Всё — закончил загадочный «монолитный».

— Дёма, пошли — Шабалин тронул «долгаря» за плечо. — Пошли в темпе, нас сейчас на куски рвать не будут.

Честер несколько секунд молча смотрел на старого знакомого, потом выдохнул через сжатые зубы короткое «сука», круто повернулся и быстро зашагал к Фабрике. Остальные потянулись за ним.

— Вот сука, а? А я его мамке писал… Неделю бухал, бля, до сих пор снится… А он… вон оно как — бормотал Дёма.

— А кто это был? — шёпотом спросил Димка у Мыкиты.

— Комарь — лаконично ответил Мыкита. — Дружбан.

Цой примолк. Так, в полном молчании дошли до ворот Фабрики, прошли мимо мотающихся солдат, и спустились вниз. Наземные этажи комплекса нужно было приводить в порядок, а кое-где и капитально ремонтировать.

Возле лабораторий разделились. «Долгари» пошли в оружейку, Шабалин предупредил, что через час в кубрике быть как штык, и тоже ушёл. Димку подошедший Библ отправил в душ, а затем в кресло киб-диагноста. Впрочем, состояние организма лучшего гитариста Зоны было в пределах нормы.

Через час, как и было обещано, в кубрике собралась та же компания. На столе посреди нехитрой закуски стояла пятилитровая бутылка «Першей Гільдії» с кусочками золотой фольги внутри. Имелось также пара литровых металлических колб пива «Сармат Особое» со значком радиации на этикетке. Ну, и колбаса, прозванная «Практичной». В команде Шабалина оказался повар-самоучка, умеющий приготовить кашу и из топора тоже. В результате его труда и нескольких магических заклинаний (не иначе) практически несъедобная «Практичная» превратилась в острый томатный гуляш. Ждали только Дёму.

— И пришёл Честер! — гнусавым голосом возопил Коваленко, приветствуя вошедшего долговца. Хрустнула крышечка бутылки, забулькала в кружки водка. Пыхнуло горячим паром из сковородки с гуляшом, пшикнули колбы с пивом, на глазах запотевая и охлаждаясь.

Дёма хмуро посмотрел на компанию, наткнулся взглядом на Шабалина, сунувшего ему под нос маленький, но крепкий и злой кулак, взял кружку водки и вздохнул:

— Ладно, в натуре, за Цоя надо выпить, а то, шо получается, пацан зря бегал? Ну, Димон, давай!

Кружки звякнули, водка побежала по пищеводу. Выдохнули, запили-закусили, зашумели, общаясь. Цой смотрел на мрачного Честера. Только сейчас стало заметно, что Виталик Демченко совсем и далеко не молод. А может, постарел за этот час. Видно было, что встреча со старым другом начисто вышибла бравого долговца из колеи. Но лезть с расспросами категорически не рекомендовалось. Не то настроение у Дёмы было.

Честер встретил Димкин взгляд, подмигнул, и скомандовал наливать, и петь песен.

— Как-нибудь расскажу, но не сейчас — шепнул долговец, наклонившись поближе к Цою.

— Я тебе такси обещал, я помню — Шабалин поднялся, держа в руке наполненную кружку. — С «Янтаря» идёт звено «крокодилов», специально за тобой летят. Я им о твоих подвигах подрассказал, ты уже герой, звезда, все дела… Только языком не ляпай, сам знаешь о чём — лейтенант многозначительно скосил глаза в сторону сейфа.

— Кубрик, смирно! — вдруг заорал Шабалин.

Все вскочили, держа в руках кружки и преданно едя глазами виновника торжества.

— Благодаря мужеству и самоотверженности кочегара, гражданина и человека Дмитрия Галько, а попросту говоря — Димки Цоя, присутствующие здесь могут выпить за его здоровье, что и проделают сейчас в соответствии со сказанным. Спасибо тебе, Димон! Ты реально нам помог, и мы этого забывать не собираемся. И даже после твоего дембеля, там, за Периметром, тебя не забудут, и ты всегда, в случае чего, сможешь обратиться. Будь здоров!

— А это от нас от всех — Библ поставил на стол контейнер для артефактов. — Я знаю, что на Янтаре сейчас со «Слёзами Химеры» работают, и имеется определённый дефицит. Тут три штуки — Саня похлопал по контейнеру. — Одну подаришь в фонд науки, остальные толканёшь, там ещё кой-чего по мелочи есть. И не стесняйся ломить по-полной, с тобой теперь все считаться будут.

Когда Димку провожали к приземлившемуся вертолёту, Шабалин, Честер, Библ и Мыкита отвели Цоя в сторонку.

— Вот это передашь от нас — Сашка отдал Димке второй контейнер, поменьше.

— И вот это передашь — Шабалин протянул Цою маленькую флешку.

— К тебе сразу подойдут безопасники, отдашь им. Тебя по-любому ещё будут таскать допрашивать. Запомни главное: ты про «Ликвидатор» знать не знаешь. Тебя выкинули, ты пострелял мутантов, а «смычка» сама собой прошла. Дави на то, что это из-за Х-18 всякая херня случается, всё равно никто не проверит — усмехнулся лейтенант.

— И ничего не бойся — сказал Честер. — Морду кирпичом, взгляд безумный, пальцы веером, знать ничего не знаю, рассказал всё, как было, а если кому не нравится, посылай всех на х… от моего имени.

— А если будут приставать, скажи, шо я приеду и лупану — прогудел Мыкита и обнял Димку, как пушинку оторвав того от земли.

Димка вскинул руки, прощаясь, подобрал контейнеры и полез в Ми-24. Судя по показаниям таймера, уже наступил вечер, но окружающая обстановка не менялась. Серо-чёрная мгла и муть. И только над Свалкой появились звёзды.

Карман куртки приятно оттягивала невесомая пластиковая кредит-карта с полутора тысячами денег, которую за хвосты псевдопсов ему отдал Саня Библ. Контейнер с артефактами сулил ещё больше. Два мезомодификата, каждый из которых стоил не менее пятидесяти тысяч. И Гибсон… За такой гонорар можно было и ещё разок жизнью рискнуть. Не, ну так а шо?..

Глава 12

Бункер Димку не поразил. Вернее сказать, Бункер оправдал все надежды. Ну, подумайте сами, как может выглядеть военизированный до абсурда город будущего? Вот так Бункер и выглядел. Если Янтарь был одной большой научной лабораторией, то Бункер больше напоминал завод. Военный.

Почему-то больше всего Цоя поразили живые регулировщики движения. По широким улицам в два ряда постоянно шли потоки электротранспорта. Светофоры и указатели, само собой, присутствовали, однако, здоровенные сержанты-регулировщики в экзоброне лишними не казались.

Впрочем, долго любоваться однообразными индустриально-милитаризованными пейзажами Димке не пришлось. Встречающая их группа быстро усадила Цоя и особиста в приземистый бронированный автомобиль, почти сразу свернувший в спецкоридор. Массивные двери закрылись, и автомобиль резво покатился по пустой длинной кишке неизвестно куда. Димка насчитал три грузовых пандуса, на которых они опускались вниз. Коридоры, развилки, пересечения, рекреационные зоны с деревьями и травой, жилые и производственные сектора… Если бы не карта, которую инком любезно высвечивал периодически, Цой давно бы уже заблудился. Собственно, заблудиться — это неправильное понятие. Наносканеры на каждом углу, живые патрули вкупе с кибер-охранниками, проверки, проверки, проверки, персонализации, идентификации… Заблудиться было сложно. А вот нарваться на неприятности — это запросто. Человек, не знающий, куда идти, моментально вызвал бы здесь подозрение.

— Сектор «Омега», уровень — минус тысяча семьсот пятьдесят три метра. Особая зона контроля — информировал приятный женский голос из динамиков. — Пожалуйста, приготовьтесь к сканированию. Сохраняйте неподвижность. Спасибо за помощь и понимание.

Особист первым подошёл к сканеру, пару секунд постоял, затем набрал что-то на сенсотуре, и махнул рукой Димке.

— Ну, удачи тебе… Цой. Дальше пойдёшь сам. Нам туда ходу нет.

Шумов помолчал, затем протянул руку.

— Вряд ли увидимся ещё. Честно говоря, обнадёживать или успокаивать тебя не буду. Ты, главное, не бойся. Ну, будь!

— Спасибо — сказал Димка.

Створки дверей за спиной бесшумно сошлись, не оставив даже щели. Сплошной серый монолит. На стене вспыхнула голографическая стрелка, помигала и растаяла.

«Понятно» — про себя подумал Цой. Двинулся в направлении, указанном бесплотным гидом.

Ещё несколько раз стрелка появлялась на пару секунд, указывая маршрут. За всё время, пока Димка шёл по коридорам сектора контрразведки, ему навстречу не попалось ни одной живой души. Наконец, в очередной раз свернув в очередной коридор, Цой попал в большое круглое помещение, из которого наподобие лучей в разные стороны расходились коридоры. Перед двустворчатыми дверями из какого-то экзотического дерева стояли двое охранников в белоснежных бронированных «СКАТ-У», похожих на скафандры имперских штурмовиков из древней киносаги «Star Wars».

— Заходи, Дима — прозвучало приглашение и двери распахнулись.

Димка оказался в круглом кабинете, с деревянной! мебелью и огромным столом-армагеддоном посреди помещения. Помещение без углов дезориентировало. Оно казалось одновременно и большим, и маленьким. Однако инком среагировал оперативно, построив имитацию избражения, почти неотличимого от реального, однако лишённого гипноиндукционных наводок. Из кресла с высокой спинкой встал невысокий человек лет эдак сорока. Впрочем, ему с равной степенью вероятности могло быть и пятьдесят, и двести пятьдесят лет, судя по глазам. Чёрный обтягивающий комбез, никаких знаков отличия, кроме маленького золотого значка на левой стороне груди. Крест, трезубец и перекрещенные мечи. Особый отдел военной контрразведки Вооружённых Сил Украины.

— Здравствуй, Дима — негромко проговорил незнакомый военный. — Проходи, присаживайся. Разговор у нас с тобой будет долгим.

— Вы — полковник Приймак? — спросил Цой, усаживаясь в гостевое кресло, такое же, как и у хозяина помещения.

Контрразведчик что-то набрал на клавиатуре стола, и помещение приобрело вид комнаты прямоугольной формы, с окнами, из которых открывался ошеломительный вид на мегаполис с полупрозрачными футуристическими небоскрёбами.

— Моя любимая заставка — прокомментировал контрразведчик. — Называется «Город будущего». Гипноиндукция на данный момент неактуальна, собственно, это одна из составляющих современных методов допроса, когда на объект воздействовать приходится разными способами. Но ты не на допросе, так что расслабься. Собственно, я бы мог дать команду инкому, и ты получил бы инъекцию…, ну, не тритиопентал натрия, конечно, но что-нибудь эдакое… — контрразведчик покрутил рукой в воздухе.

Димка похолодел. О том, что костюм мог использоваться и в таком варианте, он как-то не подумал. Хотя, если подумать, а что тут удивительного?

— Я надеюсь, ты оценил степень доверия — продолжил контрразведчик — поэтому, давай максимально облегчим жизнь друг другу. Параллельно нашей беседе идёт обмен данными с инкомом. Полученная информация сличается, нестыковки и лишнее отфильтровывается, анализ и оценка достоверности таким образом упрощается. То, что совпало со степенью достоверности 92–95 процентов и является правдой. Очень надеюсь, что совпадений будет достаточно много.

— Я тоже — судорожно сглотнул Цой.

— Ну, вот и отлично — улыбнулся контрразведчик. Сразу же постараюсь ответить на твой первый вопрос. Полковник Приймак — контрразведчик махнул рукой, и на стенах появилось изображение импозантного красивого мужчины в форме полковника СБУ — это виртуальная личность. Хотя, личность в полном смысле этого слова. Полковник никогда и нигде не присутствует лично, теперь ты понимаешь, почему. Если это необходимо, то есть первый и второй заместители. Лично я — тут контрразведчик тонко улыбнулся — третий зам. Но основой личностной матрицы являюсь я. Я также являюсь и фактическим руководителем сектора «Омега». Я курирую проект «Прокол» и «Хронос», руковожу силовыми операциями спецподразделения «Хронос», собственно, можно сказать, что я являюсь одним из трёх главных руководителей службы безопасности Украины. Но для удобства ты можешь называть меня полковник Приймак. Всё-таки, не чужие люди — полковник усмехнулся.

— У тебя наверняка масса вопросов накопилась. Но, обо всём по-порядку. Я уже вкратце знаю твою историю, однако, прошу тебя рассказать мне всё ещё раз. Кстати, ты пить не хочешь? — полковник привстал со стола, на который он так ненавязчиво и незаметно присел. — Я очень люблю «Пепси-колу». Будешь?

Димка взял протянутую полковником бутылку «Пепси», машинально приподнял бутылку, как бы салютуя, и выхлебал половину. Вкуса он не почувствовал. Полковник неодобрительно посмотрел на такое нерациональное использование напитка, отпил глоточек, и зажмурился от удовольствия.

— А говорите, не допрос — брякнул Цой. Полковник слегка выгнул бровь.

— Ну, вот Вы себя так ведёте, будто два старых друга встретились. На столе сидите, «Пепси» пьёте, улыбаетесь. Пытаетесь создать атмосферу дружеской беседы, чтобы я расслабился, контроль потерял. Типа, хороший коп, и всё такое. Это тоже психологическая обработка ведь, да?

Полковник помолчал, поставил бутылку на стол и посмотрел на Димку. Отчего-то Димке стало стыдно, как будто он ляпнул какую-то ересь.

— Ты неправильно понимаешь работу отдела военной контрразведки, Дима. Книги, фильмы, это понятно. Собственно, это вполне нормально… Короче, слушай, что я тебе скажу, птичка… — комично проговорил полковник фразу из древнего мультика.

— Дознанием у нас занимаются другие люди. Если бы тебя допрашивали, то ты бы сидел сейчас не в этом кабинете, не в этом кресле, не в этом костюме, и не в этом настроении. И очень, очень хотел бы нам всё рассказать. А на данный момент ты разговариваешь с одним из руководителей СБУ в его кабинете. Надеюсь, оценил разницу. А теперь, Дима, расскажи мне всё с самого начала. С того момента, когда ты решил попасть в Зону, и как.

В основном, говорил Димка. Полковник несколько раз задавал вопросы, однажды направление беседы вильнуло куда-то вбок, и некоторое время говорили только о музыке. Когда Цой добрался до истории с костюмом, то спохватился, и передал последние слова погибшего лейтенанта, постаравшись вспомнить их как можно точнее. Полковник нахмурился, потёр переносицу, что-то набрал на клавиатуре.

— Плохо. Очень всё плохо. Ладно. Сейчас мы прервёмся, тебе придётся пройти…, короче, тобой вплотную займутся наши «мяс…», э-э-э, медики. И спецы из техсектора. Каким образом прошёл импринтинг, если команды на инициацию не было? В-общем, и в частности, я не прощаюсь — полковник нажал пару клавиш, и в комнату вошёл «штурмовик».

— В центр к Ляпуху — скомандовал полковник.

Опять путешествие по коридорам. Проводник попался молчаливый. Короткие: «направо», «налево», «стоять», «сюда смотри». И совершенно выпадающее из общего сценария: «не ссы, пацан, всё будет нормально». Цой аж притормозил, оглядываясь. Но «штурмовик» легонько дружески подтолкнул Димку к открывшимся дверям и ободряюще вскинул руку.

Двери закрылись за спиной, и Димку тут же окружила плотная толпа людей в белых универсальных комбинезонах. Ляпухом оказался, по-видимому, старший в этой толпе, здоровенный дядька с весёлым краснощёким лицом.

— Лепехов Сергей Васильевич — представился Ляпух. — Мы сейчас тебя немножко потрошить будем. Исключительно в познавательных целях. Ты не бойся, больно не будет. Укольчик поставим, и ты будешь спать крепким сном. Потому что, это всё надолго. Сюда проходи.

Костюм раскрылся сам, видимо, у производителей существовали свои средства дистанционного контроля и управления «изделием». Димка вылез из костюма, пытаясь хоть как-то прикрыться руками, однако, его очень быстро подхватили под руки, обрядили в просторный балахон на манер колокола с короткими рукавами, и уложили в чудо врачебной («враждебной», мелькнуло в голове) техники — самоходное анатомическое кресло с кучей всякой непонятной хренотени. Кресло тихонько попискивало, подмигивало огоньками индикации, смешно гугукало, попутно катясь по переходному коридору в манипуляционную.

Ляпух нажал что-то на пульте управления, и руки, ноги, и голову Димки мягко схватили упругие манжеты. Фиксация оказалась на удивление прочной и жёсткой, пошевелиться было практически невозможно. Грудь также перепеленало.

— Хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается! — бодро отрапортовал Ляпух и подмигнул Цою.

— Э, тихо-тихо, мы так не договаривались — Димка попытался рвануться, но без особого успеха. — Вы что это, а?

— Шутка! — захохотал Ляпух. Не боись, герой, я же сказал, ничего не почувствуешь. А норадреналинчик был просто необходим, для ускорения, понимаешь, исследования. Ну всё, Димон, поехали.

Лёгкий укус в предплечье, ещё один в шею. Комната и окружающие предметы моментально расплылись, все звуки доносились, как через толстый слой ваты. А потом кто-то опять выключил свет.

Очнулся Димка от какого-то некомфортного ощущения. Странно было то, что объективных причин для этого не было. Удобная кровать, приятная обстановка в комнате, ничего не болит, ничего не беспокоит. Однако состояние было нехорошим. Списав ощущения дискомфорта на постэффекты после обследования, Цой встал с кровати, натянул на себя такой же ункос[24], как и у научников, и попытался выйти. Но дверь открываться не пожелала. Димка поискал какое-нибудь средство общения, не нашёл, и прибег к древнейшему способу коммуникации. То есть, лупанул ногой в дверь. Реакция последовала незамедлительно.

— А ну-ка, немедленно в кровать! — решительный женский голос раздался, кажется, отовсюду.

Димка источника звука обнаружить не смог, поэтому он просто повернулся в центр комнаты, задрал голову и заговорил. Его спич, без сомнения, являлся вершиной ненормативно-эпистолярного жанра, и должно быть, произвёл неизгладимое впечатление на слушающих, во всяком случае, Цой на это надеялся. Львиную долю содержания этого великого текста составляли выражения, почёрпнутые у Дёмы Честера в Тёмной Долине месяца три назад, однако, были и собственные наработки. Ясно было только одно — Цоя здесь не знали. Иначе, таким тоном бы не разговаривали.

Потрясённое молчание длилось около минуты, затем Димка довольно миролюбиво поинтересовался:

— Мне что, продолжить?

— Нет-нет, пожалуйста, не нужно! — явный прогресс в зарождающихся отношениях между пациентом и обслуживающим персоналом был налицо. — Сейчас придёт дежурный…

— Ваш дежурный сейчас пойдёт на …, а мне нужен полковник Приймак! — категорично ответил Цой. — Мы с ним ещё не закончили беседу.

— Вот как? А если дежурный это я? — спросил Ляпух, входя через открывшуюся дверь.

Цой смутился, и, чтобы этого не показывать, довольно агрессивно ответил:

— За адрес извините, конечно, но мне тут разлёживаться не особо климатит, поэтому я хотел бы…

— Хотеть, Дима, ты будешь, тогда, когда я это разрешу — мягко, но как-то основательно и убедительно сказал Ляпух, присаживаясь на кровать, и Димке моментально стало ясно, что так всё и будет.

— Полковник Приймак, само собой, мой непосредственный начальник, однако начмед тут — я, и все вопросы, касающиеся состояния исследуемого материала, решаю только я.

— «Материала» — поморщился Цой. — Грубовато, однако!

— Зато точно! — парировал тут же Ляпух. — Видишь ли, молодой человек, с тобой не так всё просто оказалось.

— Недопонял — вскинулся Цой.

— Полковник Приймак приказал доставить тебя к нему, как только ты придёшь в себя, так что, пойдёмте-с, молодой человек.

— К полковнику?

— Ко мне. Я ещё разок прогоню тебя по тестам. Не волнуйся, это недолго, небольно и необходимо. Это приказ, боец!

— Ясно — буркнул Димка.

«Недолго» было только в понимании самого Ляпуха. Димка мариновался в кабине кибер-диагноста часа полтора, и ещё минут пятнадцать сканировали головной мозг (пяти минут бы хватило, судя по количеству, как заметил начмед). Правда, Ляпух развлекал Димку анекдотами, которых знал великое множество, а так же историями из своей медицинской практики. И если бы не постепенно ухудшающееся самочувствие, Цою бы даже понравилось. Ломило всё тело, появилась тянущая боль в мышцах, виски и затылок наливались свинцовой тяжестью. Ляпух хмурил брови, изучая всякие-разные диаграммы, затем приготовил инъектор, что-то вколол, и отправил к Приймаку вместе с уже ставшим почти родным «штурмовиком».

— У меня для тебя две новости — с порога обнадёжил Цоя полковник. — С какой начинать?

— Давайте плохую — выбрал Димка, усаживаясь в кресло.

— Плохая. Импринтинг действительно был инициирован, но нештатно. Скорее всего, в момент начала Выброса произошёл сбой уже повреждённой операционной системы инкома, это когда тебя шаман убивал. Вот ещё незадача, кстати! За трофеи тебе отдельное спасибо, правда, тебя ещё никто не благодарил, за всё, что ты сделал, но это немного позже. Итак — полковник уселся напротив Цоя на край стола, и продолжил — импринтинг незавершён. И завершённым быть не может по причине летального исхода для интеллект-личностной матрицы инкома. Попытка лейтенантом Николаенко активировать матрицу не получилась. Накопленные ошибки протоколов интеграции личностных характеристик матрицей сыграли свою отрицательную роль при повторной попытке интеграции уже твоих данных. Тоже неудачно. Необратимо повреждён главный мемонейроиндуктор, проще говоря, процессор инкома. Таким образом, режим «искусственный разум» восстановить не удалось. Впрочем, режим «искусственный интеллект» вполне работоспособен, и это радует. На сто процентов «изделие» использовать не получится, но это уже и не требуется. Главное — «изделие» работоспособно, и в состоянии полноценно выполнять основные функции. А именно: активная и пассивная защита, нападение, сбор информации.

Полковник прокашлялся. Димка понял, что это всё — цветочки. К плохим новостям полковник ещё не перешёл.

— Итак, недозавершённый импринтинг. Всё дело в том, что «АЗМБ» — это уникальная, не имеющая даже приблизительных аналогов конструкция. Квазиживая структура. Если попонятнее, то в момент завершения импринтинга твой организм полностью включается в биосистему «АЗМБ», и составляет единую замкнутую экосистему. Продукты распада, отходы метаболизма, углекислый газ, всё это используется «изделием» повторно. Рецикл до полного усваивания. Неиспользованные элементы участвуют в синтезе необходимых составляющих. В штатном режиме ты не дышишь, не ешь и не пьёшь неделю, при этом ты можешь без особого вреда для организма бегать, прыгать, воевать, в общем, выполнять боевую задачу. Даже в сортир не ходишь. Незачем. Очень мощный медблок следит за состоянием твоего организма, при необходимости используется разработка наших медиков — лайф-протектор. Даже при полной остановке сердца ровно через секунду оно снова будет биться. Сердце бьётся, почки и печень работают, поджелудочная, там, и всё такое. Но процессом руководит уже не твой мозг, а медблок. И даже это не совсем верное объяснение, но для простоты понимания пусть будет так.

— Ну?

— А вот тебе и «ну». Теперь без костюма жить ты не сможешь. Вот ты сейчас как себя чувствуешь?

— Херово.

— А через четыре часа, максимум через пять все твои органы начнут отказывать. Но сознание ты потеряешь ещё раньше. Пока ты держишься исключительно на инъекции стимулятора, который полковник Лепехов специально для тебя синтезировал. Без костюма ты можешь находиться часов двенадцать, далее нужно или надевать «изделие», или колоть стимулятор. Вроде б и несложный процесс, однако синтез этого лекарства обошёлся в половину бюджета государства, выделяемого на образование. Ну, пусть в треть… но всё равно, Дима, это очень много. И, как ты понимаешь, повторно синтезировать лекарство никто не станет.

— О…енно! — только и смог сказать Цой.

— Я бы сказал — «Оп…ть» — не остался в долгу полковник. — Такова плохая новость.

— А какая тогда хорошая?

— А хорошей не будет. Будет очень плохая.

Димка охнул. Самочувствие, и без того неважное, резко ухудшилось. Как сквозь вату и туман до него донесся встревоженный голос полковника, однако разобрать, что говорил Приймак, не получилось. Сознание то уплывало, то возвращалось. Кто-то суетился вокруг, куда-то положили, куда-то повезли. Что-то делали…

Пришёл в себя Димка в знакомом ангаре манипуляционной. Чувство всесилия переполняло всё тело, хотелось бегать, смеяться, прыгать…

— Состояние стабилизировано, реаникомплекс деактивирован, активность лайф-протекторов снижена. Состояние стабильное — раздался знакомый ровный голос инкома.

Цой приподнялся и огляделся. Вокруг него столпилась приличная куча народу, Ляпух выглядел довольно встревоженным и бледным. Не лучше были и все остальные.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил начмед.

— Да нормально, в-общем, а… — до Димки только сейчас дошло, что на нём снова надет костюм.

— Давай, теперь мы тебя передаём технарям, они там хотели поковыряться — Ляпух кивнул группе людей, одетых в тёмно-серую одежду с эмблемами техсектора — перекрещенные отвёртка и пассатижи на фоне молотка.

— За мной — резко бросил невысокий лысый мужчина, по-видимому, старший в этой компании. Техники расступились, давая проход, однако Цой демонстративно не обратил внимания на эти телодвижения. Спрыгнул с кресла, подошёл к Ляпуху, сдержанно поблагодарил, покивал головой другим медикам.

— Я сказал «За мной!» — старший техник нетерпеливо обернулся. — Что непонятно?

Димка неторопливо обернулся, несколько секунд пристально изучал фигуру техника, затем также неторопливо повернулся к медикам и спросил, особо ни к кому не обращаясь:

— Это шо за статуй?

Медики захихикали. Ляпух долгую секунду ошалело переваривал ситуацию, а затем заржал. Медики дружно грохнули, уже не сдерживаясь.

Старший техник терпеливо подождал, пока утихнет смех, затем ровно произнёс:

— За мной шагом марш. Больше повторять не буду. При необходимости применю силу.

Цой начал сатанеть. Широкий шаг вперёд, забрало шлема щёлкнуло, захлопываясь, костюм окутался маленькими малиновыми точками-огоньками пси-суггесторов. Техники шарахнулись в разные стороны, на месте остался только старший. Чуть заострившиеся скулы и небольшая бледность выдавали волнение, а в целом, техник был абсолютно спокоен внешне.

— Директива «Экстро» — отозвался инком — Угроза применения дистанционных средств контроля и аварийного пассивирования. Нештатная ситуация. Проще говоря, атаковать своих — плохая идея.

— А хамить — хорошая идея? — огрызнулся Димка, останавливаясь напротив старшего техника. Тот пожал плечами и продемонстрировал Цою зажатый в руке пульт, скорее всего, дистанционного контроля.

— Могу и заставить — проинформировал Димку техник.

— А я могу вылезти и выделить тебе полкило пилюлей — парировал Цой — и мне похер, что ты военный, и офицер впридачу. Я заметил, что и простые люди, и офицеры, и даже генералы п…ды выхватывают совершенно одинаково. Посему, милостивый государь, ежли Вы меня и далее будете рассматривать в качестве объекта исследования, то я таки пренебрегу своими пацифистскими мировоззрениями, а другими словами — набью тебе чавку, и всё равно, какой там у тебя чёрный пояс.

— А ну-ка, разошлись! — ожили вдруг скрытые динамики голосом Приймака — делать нечего? Медики, я вам сейчас работу найду.

Медики быстро испарились, Ляпух ободряюще потрепал Димку за плечо, погрозил кулаком невидимому Приймаку, и тоже исчез.

— Товарищ полковник, я настаиваю на форсированном методе обработки данных — старший техник начисто игнорировал Димкино присутствие. — Объект вполне валиден, в крайнем случае, достаточно применить «обездвижку»…

Дверь открылась, и Приймак вошёл в помещение, как-то разом заполнив его своим присутствием. Технари попятились к стенам, в центре остались кипящий Цой и невозмутимый старший техник.

— Я ему щас морду набью — процедил Димка — ты смотри, «объект»…

— Терентьев, я Вас прошу — вежливо обратился Приймак к старшему технику — в данном случае помягче отнеситесь к этому молодому человеку, тут ситуация такая…

— Не считаю нужным, товарищ полковник — отчеканил Терентьев, глядя прямо в глаза полковнику. — Настаиваю на форсировании обследования объекта…

— Человека — очень тихо, но жёстко перебил техника Приймак. — Ты меня недопонял, Терентьев. От этого пацана сейчас зависит всё, понял? Если он не справится, через три месяца, максимум, ни тебя, ни меня уже ничего волновать не будет. Но до этого момента я вполне смогу устроить тебе персональный ад и по служебной линии, и в личной жизни. И не посмотрю ни на твою гениальность, ни на заслуги перед отечеством, понял? Ты у меня с голой жопой в Антарктиде бегать будешь, Самоделкин ты херов… Марш в мастерскую!

— Вы не имеете пра… — начал было Терентьев.

— ВОН!!! — оказывается, Приймак мог орать. Нет, даже не орать, а ОРАТЬ. Димке как-то приходилось читать о боевом крике, от которого у врага подгибались колени, и оружие выпадало из рук. Полковник, похоже, было обучен подобному умению.

Терентьев развернулся и молча выскочил из манипуляционной, за ним тенью просочились и его подчинённые. В дверь заглянул Ляпух, постучал пальцем по лбу.

— Ой, Василич, хоть ты меня не доводи, а? — буркнул Приймак, успокаиваясь. — Куда ни плюнь, все, сука, великие. Один гений, другой незаменимый…

— Иди сюда, я тебе прозиума накапаю из «неучтёнки», чайку попьёшь, а я заодно Димку ещё разок посмотрю. Я теперь его через каждые два часа смотреть буду, уж больно биохимия у него занятная. Аж руки чешутся порезать, да посмотреть — Ляпух довольно осклабился. — Заметь, я тебя Димой называю, а не «объектом». Значит, я хороший. Хотя, тебе лично дело не в том, что по спине кнутом, а дело в том, что больно.

— Потом посмотришь — Приймак с силой потёр виски и бросил Цою:

— Давай в техсектор бегом. Терентьев, конечно, гений, для него не существует понятия «невозможно», но сухарь он редкостный. Даже по нашим меркам. Когда бог людям эмоции раздавал, его предок, видать, в кусты по нужде отлучился. Мы ему прозвище придумали — Киборг. Подходит. Всё, Дима, пошёл заре навстречу! Если будет наглеть, ты ему напомни об Антарктиде.

Спорить Цой не решился. Было очевидно, что ещё одного демарша Приймак не вытерпит, и вполне реален был вариант сюжета с «дистанционным контролем».

В мастерской, которую легко было сравнить с ангаром для какой-нибудь «Мрии» (да и то, проиграл бы), Димку ожидала бригада техников, которая тут же потащила его на всевозможные стенды. Посовещавшись с инкомом, Димка спросил разрешения у помощника Терентьева, закрыл забрало и задремал после инъекции чего-то успокаивающего. Сам же Терентьев подчёркнуто игнорировал Цоя, и Димка решил сдачу выдать той же монетой.

Инком разбудил Димку через пять часов ещё одним укольчиком и приятным воздушным массажем. У техников назрела необходимость пообщаться с Цоем, как с пользователем. Взяв в руки «ишака» и активировав стрелковый комплекс, Димка ещё час изображал из себя супермена, воюющего с толпой негодяев. Воспользовавшись моментом, Димка начал задавать вопросы, касаемо конструкции «изделия». Техники поначалу охотно отвечали, но после того, как Терентьев велел заниматься своим делом и не болтать попусту, замолчали. Помощник «грёбаного киборга», которого звали Вадимом, виновато прошептал, что, ну его нафиг, вот тебе интенсионал по костюму, сам разберёшься.

Димка с удовольствием вслух прошёлся по родословной Терентьева, по его сексуальным пристрастиям и отклонениям, и по высокой вероятности пересечения траекторий жизненного пути «киборга», и «КАМАЗа», гружёного кирпичём. Судя по сдавленному смеху техников, и закаменевшему лицу самого Терентьева, шутку оценили.

Решив, что самообразование в данной ситуации — самое полезное дело, Цой вплотную занялся «интенсионалом по костюму».

Инком здорово облегчил понимание в плане перевода технической информации в доступную для понимания форму. Конструкция «изделия» действительно поражала.

АЗМ-Б-1, или «автономный защитный модифицированный биологически» костюм был создан целиком из материалов, порождённых Зоной. Наружный покров, или «броня первого уровня», была создана то ли на основе, то ли из шкуры псевдогиганта. Довольно мягкая и эластичная, наружная броня мгновенно каменела на доли секунды при попадании в неё пули или осколка, или превращалась целиком в монолит при ударе. Кинетическая энергия снаряда поглощалась и преобразовывалась встроенными в броню артефактами. Костюм также мог видоизменять в определённых пределах свой внешний вид. Например, отрастить карман, или сымитировать банальный «Варяг», или «Ветеран». В целях затруднения идентификации, разумеется.

Ещё одной особенностью наружной брони было использование технологий, полученных после изучения кровососов и их стелс-режима. В результате, после доработки костюм мог становиться невидимым во всех доступных диапазонах, включая пси. Что и сыграло с ним дурную шутку. Как выяснилось (Димку передёрнуло при воспоминаниях), современные биодетекторы и наносканеры сам костюм по-прежнему не видели, однако нашлись умельцы, доработавшие приборы. И теперь модернизированные сканеры спокойно регистрировали «белое пятно» с нулевой активностью во всех диапазонах. Что собственно, и демаскировало «изделие». Теперь перед техсектором стояла задача исправить эту досадную оплошность, группа технарей увлечённо колдовала над приборами, возбуждённо размахивая руками, и разговаривая на явно инопланетянском языке.

Второй слой костюма представлял из себя эластичный экзоскелет. Усилители мышечной энергии также имели биологическую природу, и были созданы на основе тканей снорков. Уникальные возможности этих мутантов прыгать на расстояние до двадцати метров, и на высоту порядка шести, позволили обеспечить АЗМБ такими же возможностями. Преобразованное мускульное усилие носителя позволяло поднимать и перемещать без проблем до полутонны. Сила удара рукой или ногой также возросла соответственно. Вкупе со свойствами наружной брони кулаком спокойно можно было пробивать кирпичные стены.

Броня третьего уровня защищала носителя от пси-воздействия, а также нейтрализовала полностью проникающую радиацию, не остановленную первым слоем. Третий слой целиком состоял из материала кожи и тканей контролёров. Когда-то шли жаркие споры: «Может ли контролёр воздействовать на контролёра?». Оказалось — нет. Кожный покров пси-мутантов начисто блокировал суггестивное воздействие, и на три четвёртых — излучение установок Кайманова, переделанных техниками «Монолита». Остальное доделывал пси-шлем, ещё сахаровской разработки. Практически, носитель костюма не испытывал дискомфорта, находясь в зоне максимальной мощности излучения, аналогичного радаровскому. О как…

Четвёртый уровень защиты был самым интересным и секретным. Именно он осуществлял взаимосвязь всех слоёв защиты между собой и с организмом носителя. Кроме того, в нём находились и те самые «лайф-протекторы», не дающие умереть. Мезо-и-гипермодификаты на основе артефакта «Душа», типа «Кристальной Души Бенгала», артефакт «Манна Небесная», и «Лента Мёбиуса» образовывали именно то, что позволяло объединить в одно целое «изделие» и организм носителя. Получившуюся биосистему «янтарные яйцеголовые» окрестили «экосистемой», а «бункерные умники» тут же придумали, как её использовать в своих интересах. Так родилась основа АЗМБ.

Но эта аббревиатура имела и другое значение. «Автономный защитный» осталось, а вот дальше следовало «модернизированный боевой». То есть, рассчитанный на боевое применение в условиях Зоны. Причём, активных средств поражения костюм не имел. Для этого носитель вооружался таким же экспериментальным действующим прототипом огнестрельного оружия ИШК. Тем самым «ишаком»…, так-с, об этом потом почитаем.

В костюм оказалась встроена целая система суггесторных излучателей типа каймановского, но намного совершеннее. Инком (см. дальше) улавливал и расшифровывал биоритмы любых живых существ в радиусе двадцати пяти-тридцати метров, и мгновенно подбирал нужную частоту и степень воздействия, от «отвести глаза» или «испугать» до «церебрального паралича». Лазерный дальномер при необходимости мог стать боевым импульсным лазером средней мощности. Ультразвуковой сонар тоже мог наделать немало беды.

Естественно, для такого энергетически ёмкого оборудования требовалась прорва энергии. Изучение той самой экзопотенциальной сферы Лютера-Майделя позволило в конце концов создать самостоятельно возобновляемый источник энергии. Который тут же немцы окрестили «Kraftwerk»[25], а наши — естественно, «Чернобылем».

«Чернобыль» заряжался сам. Откуда — толком пока не могли понять, но факт оставался фактом. В течение часа в режиме «пассив» гипермодификат восстанавливал уровень заряда полностью. А если стать в «электру» и постоять с минуту, то уровень заряда поднимался до ста двадцати процентов. Учёные предполагали о преобразованиях энергии вакуума, и рвали себе и друг другу волосы, описывая километры уравнений, а практичные украинские вояки тут же засекретили изобретение, показали всему остальному миру дулю, и чихать хотели на то, откуда берётся энергия. Работает — и ладненько.

Процедура импринтинга обеспечивала взаимодействие носителя и «изделия». Механизм процедуры был сложен и непонятен, поэтому Цой попросил привести наиболее упрощённый вариант. И тут же пожалел о своём решении. Оказалось, что костюм как бы «прорастает» в его, Димкино тело тонюсенькими белесыми нитями-жгутами, сращивая два организма в одно целое. Первоначально требовалось от тридцати минут до часа для полного сращивания, все последующие процедуры проходили почти мгновенно. Ощущений при этом особо никаких не наблюдалось. Поскольку, в первую очередь сращивались нервные ткани. Необходимость дышать, а точнее, наполнять лёгкие воздухом возникала только тогда, когда нужно было разговаривать. Поначалу возникли проблемы с рефлексом диафрагмы, но этот момент Димка пропустил. Порешали — и хорошо. Лично он, Дмитрий Галько, никаких проблем с диафрагмой не испытывал.

Управлял всеми процессами, протекающими в «экосистеме», сверхмощный индивидуальный компьютер нового поколения, сокращённо — инком. Первоначально было решено использовать термин «Инк», придуманный известным писателем-фантастом Головаченко. Первые инки оказались нефункциональными, или, как выразилась комиссия — нежизнеспособными. Прорывом стало открытие явления сверхпроводимости и эффекта памяти в аномальных новообразованиях, названных «кристаллами» за их правильную геометрическую форму. Кристаллы, как и артефакты рождались аномалиями из более простых «минералов». Полезных свойств там нашли целую кучу, однако, сами кристаллы были явлением редким, поэтому производство инков ограничилось выпуском двух суперкомпьютеров. Первый прототип был уничтожен вместе с «изделием», информация о причинах имела пометку «совсекретно». Известно было только то, что пошли не тем путём. Второй, доработанный и оптимизированный, был установлен и адаптирован под существующее «изделие». Название немного откорректировали, и в результате получили «инком».

Главным отличием инкомов от инков была способность моделировать личность человека. Или просто личность. То есть, тот самый пресловутый компьютер седьмого поколения «искусственный разум». Базовыми личностными характеристиками являлись черты индивидуальности самого носителя, поэтому, в идеале, после импринтинга получалось как бы два носителя — реальный и виртуальный. Что в конечном итоге позволило повысить эффективность такого тандема в несколько раз во всякого рода экстремальных условиях, коими Зона богата и поныне.

В конечном итоге, инком предполагалось имплантировать непосредственно носителю, что позволило бы избежать неприятного момента, связанного с «простоем оборудования». В самом деле, если тебя сначала попользовали всласть, а потом на полгода повесили на тремпель в шкафу, то это, как минимум, неприятно. На данный момент подобная возможность только разрабатывалась, и никаких готовых решений реинтеграции личности не существовало.

Само «изделие» было экспериментальным, работы было выше крыши, и только необходимость проведения операции «Прокол» вынудила разрешить его использование. Получались как бы промежуточные полевые испытания. Решение было принято путём голосования, и победа досталась перевесом в один голос. Всего-навсего. «Изделие» было сырым, и существовала опасность долговременного использования для носителя, да и для самого изделия, однако, его применение повышало шансы удачного завершения операции. Цой попробовал почитать о самой операции, однако снова получил очередное «совсекретно».

В очередной раз сменив очередной стенд, Димка открыл новый раздел, посвящённый индивидуальному штурмовому комплексу ИШК и его тактико-техническим характеристикам. Тэ-тэ-ха и-ша-ка. Гы-гы…

Сначала было слово. И слово это было: «Лента Мёбиуса». Артефакт. Каким образом работал артефакт, не уточнялось, поскольку гипотез было до хрена и ещё трошки, а правду опять-таки засекретили. Самое главное, что артефакт этот в сталкерской среде называли, помимо основного названия, ещё «Дозатором», и «Раздачкой». Достаточно было взять артефакт в руки, и прикоснуться к какому-нибудь небольшому предмету, и у тебя становилось два абсолютно одинаковых предмета. Затем легонько стукнуть арт, или просто сильно и резко сжать, и предмета становилось ещё на один больше. Причём, это копирование на молекулярном уровне происходило мгновенно. В среднем, артефакт мог сработать до полутора сотен раз, а затем превращался в очень красивую безделушку, дарящую хозяину последнюю радость, поскольку разряженные «Ленты Мёбиуса» очень охотно покупали ювелиры. Артефакт имел память на первое прикосновение, поэтому, прикоснувшись один раз к полному магазину для «калаша», пользователь получал удобную возможность не таскать с собой склад боеприпасов. Но колбасу, или воду таким образом было не получить. Разве, что иметь «колбасный», или «водяной» артефакт. «Лента Мёбиуса» срабатывала только в руках, брошенный на пол, или о твёрдую поверхность, артефакт не активировался.

Больше всего «Лент» находили на Болотах и на Затоне. То есть, где было много воды, и встречались аномалии «Зеркало». Попадались они и в Лиманске, но реже. Бизнес был хорошо налажен: «заряженные» и «пустые» артефакты можно было приобрести, в принципе, без особых проблем. При условии, что есть от десяти до пятидесяти тысяч денег в зависимости от ориентации.

Затем учёным на Янтаре удалось вырастить артефакт, и он сразу же попал под пристальное внимание военных. Магазины и обоймы, коробки, кассеты и ленты начали выпускать (Бункером, естественно), со встроенным фрагментом артефакта, и проблема недостатка патронов была, если не решена окончательно, то переведена в категорию «незначительное неудобство».

Так и остался бы этот замечательный артефакт простой копиркой, если бы не ошибка одного из молодых техников Бункера. В итоге, лейтенант Быков в двадцать три года получил подполковника, пенсию, и группу инвалидности. А мир получил модификат «Ленты Мёбиуса». Который был намного лучше исходника, плюс к этому, ещё и не имел наработки на отказ. И действовал по другому принципу. Нарушая, а точнее, обходя принципы причинности.

Внешне модификат напоминал два конуса, соединённых вершинами, и размером не более двух-трёх дюймов. В момент активации модификат генерировал темпоральное поле с обратными характеристиками, другими словами, отбрасывая локальную область пространства на доли секунды назад. То есть, возвращая в исходное состояние.

Именно этот эффект и позволил «Песочным Часикам», а модификат назвали именно так, (наверное, понятно, почему?) стать основным узлом «ишака».

Изначально был разработан ТШК — тяжёлый штурмовой комплекс. Пакет из шести стволов на одной оси, каждый из стволов был немного отклонён в сторону, что, во-первых, увеличивало сектор поражения, а во-вторых, позволило заменить термин «прицеливание» термином «наведение». Принцип был заимствован у пулемёта Гатлинга и у российского фантаста Лукьянова, а название — у российского же фантаста Панкова. Пакет стволов калибра 12,7 мм возможно было достаточно легко заменить на двадцатимиллиметровый, и пулемёт превращался в гранатомёт, но при этом темп стрельбы падал с трёх тысяч выстрелов в минуту до тысячи. Весила эта бандура тридцать четыре с половиной килограмма, и даже использование артефактов, обладающих обратным гравитационным эффектом, существенно не снизило вес оружия. Поэтому, наличие экзоскелета являлось необходимым дополнением к комплексу. Плюс аккумуляторы для электропривода, плюс инерционные датчики, затормаживающие стволы почти мгновенно… В общем, без экзоусилителей пользоваться «тэшкой» было невозможно.

А раз так, то все дополнительные устройства, типа аккумуляторов, ящика для снарядов, и инерционных эффекторов, разместили на самом экзоскелете, за спиной, и на поясе. Взвод пулемётчиков обозвали «взводом Т», комплексы испытали в боевых условиях, и ничтоже сумняшеся, начали выпуск серийно.

Модификат «Песочные Часики» монтировался в коробе для патронов, и после того, как боезапас исчерпывался, за секунду пополнялся до первоначального значения. Таким образом, боезапас мог пополняться до пяти раз подряд, дальше стрелять было опасно, поскольку стволы нагревались до критического предела. Предложение оснастить комплекс ещё и системой принудительного охлаждения энтузиазма не встретило, ибо в таком случае и без того существенные габариты кинематической пары «ТШК-экзоскелет» становились просто абсурдными. Тем не менее, несмотря на недостатки, ТШК нашёл применение в качестве сверхмалых мобильных огневых точек МОТ.

А дальше было два года застоя, до тех пор, пока в Бункере не появился молодой гений Мартызенко, изобретатель, дизайнер, компьютерщик, и оружейник. И первым делом буквально за ночь набросал основные тезисы будущего индивидуального штурмового комплекса. И предоставил его на рассмотрение комиссии. Первые же экспериментальные прототипы продемонстрировали великолепные результаты, и в конце концов появился ИШК. Тот самый, который Димка вытащил из «холодца». ИШК был оснащён двумя «Песочными Часиками»: для 12,7 мм пулемёта и для 20 мм гранатомёта. Магазин на пять выстрелов типа ВОГ существовал для гранатомёта, а для пулемёта использовался совершенно иной принцип. Возобновляемым являлся не контент магазина, а вся казённая часть вместе со стволом. Пулемёт был заряжен всего один раз одним-единственным патроном. В момент выстрела происходила активация «Часиков» и через ничтожную долю секунды в патроннике снова оказывался патрон, а ствол был снова холодным и неизношенным. Теперь оружие могло стрелять практически беспрерывно, единственное, что ограничивало время применения — это физическое состояние стрелка. Поначалу темп выстрелов составлял девять тысяч! выстрелов в минуту, однако, вибрация с частотой 150 Гц негативно сказывалась на здоровье пользователя, поэтому остановились на трёх тысячах в минуту. Благо, этого хватало за глаза даже при применении натовских патронов калибра 5,54 мм. от штатовского «Минигана» М-134.

ИШК был оснащён собственным компьютерным стрельбовым комплексом, обеспечивающим прицеливание и доведение. Ствол «ишака» был подвижным и мог отклоняться в любую сторону на угол до пяти градусов. Другими словами, стрелку было достаточно примерно навести комплекс на цель, остальное доделывал компьютер. При необходимости, компьютер отключался, и комплекс становился просто пулемётом. Окошечко стрельбового комплекса превращалось в визир оптического прицела коллиматорного типа. Как раз на тот случай, если электромагнитный импульс выведет из строя всю электронику. Фрагмент «Чернобыля» размером с пуговицу обеспечивал ИШК неиссякаемой энергией.

«Интенсионал», а другими словами — пакет конкретных данных, был довольно объёмным, и касался не только «изделия» и оружия, а многих изобретений, изготовленных на основе зоновских материалов. Основным лейтмотивом всех этих телодвижений являлась мысль о том, что Зона — это место, где находиться крайне неприятно, поэтому, для того, чтобы там выжить как можно дольше, нужно иметь спецсредства. Которые в повседневной жизни считались бы чуть ли не волшебными. В самом деле, зачем строить «Мурену», или изготавливать то же «изделие», если в реальной жизни дешевле обойдутся три вертолёта, или сотня костюмов СКАТ-М? Ответ — чтобы в Зоне элементарно выжить. Хотя бы, просто выжить для начала. Сталкеры, или шаманы — не в счёт. Они заняли свою экологическую нишу в Зоне, и просто приспособились к этому существованию, получив, своего рода, вид на жительство, и тратя все силы на выживание. А вот для изучения необычных явлений, для применения их в быту за пределами Периметра, просто выживать было недостаточно.

Димка вознамерился было просмотреть всю историю создания защитных спецсредств, начиная аж с 2008 года, однако, его довольно бесцеремонно прервали. Оказалось, что техники уже закончили свои пляски, инком коротко доложил о завершении очередного этапа оптимизации, и что полковник Приймак ожидает Цоя для дальнейшей беседы. Терентьев, подошедший к Димке, протянул тому цилиндрик флешки, и пробубнил:

— Полковнику Приймаку.

— Передам — Цой спрыгнул с ложа стенда, потянулся и, не прощаясь, потопал к двери.

— После беседы — сюда — приказал в спину техник.

Димка, не оборачиваясь, ткнул ему фак, и выскочил в коридор. Инком тут же высветил маршрут движения, и уже через пять минут Цой оказался перед дверьми с белыми «старварзовскими» штурмовиками. Димка совершенно по-другому взглянул не «тэшки» в их могучих лапах, кивнул бойцам и замер в ожидании на расстоянии. Бойцы имели недвусмысленный приказ расстреливать всё, что без допуска приближалось на критическое расстояние. Само собой, повредить Димке они не могли, однако, порядок есть порядок. Кроме того, над головами бойцов, под потолком висели турели то ли гаусс-пушек, то ли ещё каких-нибудь «рельс-ганов». А вот насчёт этого оружия Цой испытывал некоторые сомнения в своей безопасности. Костюм костюмом, однако, возможности рельсотронов Димка знал.

Глава 13

Приймак усадил Димку в кресло, уселся сам и посмотрел Димке в глаза. Цой ответил ему вопросительным взглядом.

— Если ты не против, продолжим. Итак — полковник сделал небольшую паузу — плохую новость о себе ты уже знаешь. Без костюма ты не жилец. Даже, если мы тебе его подарим, даже если подгоним его возможности под уровень среднестатистического обывателя, даже, если сможем… а мы, кстати, это сможем, снять без особых вывихов шлем, то всё равно есть одна неприятность, которая тебе нормально жить не даст. «Песочные часики», оказывается, имеют-таки свою наработку на отказ. Комбинации артефактов, которыми оснащены «АЗМБ» и «ИШК» обладают эффектом, который мы раньше прохлопали, потому, что он проявляется не сразу.

Димка заинтересованно слушал полковника.

— Генерирование отрицательного темпорального поля приводит к накапливанию такой-себе особой энергии, свойства которой мы ещё не изучили. То есть, стреляя из «ишака» будучи одетым в «изделие», ты повышаешь уровень этой энергии в локальной области пространства. А точнее — в самом «ишаке» и в костюме. Существует теоретическая возможность — Приймак бесцельно потыкал пальцем в клавиатуру своего компьютера, пару секунд помолчал, и безжалостно вынес приговор — существует возможность спонтанной разрядки накопленной энергии с последующей деструкцией локальной области пространства. Это даже не аннигиляция, наши специалисты предполагают возможность структурной перестройки вакуума. Другими словами, чем больше ты стреляешь из «ИШК» и чем дольше носишь «АЗМБ», тем выше вероятность того, что рано или поздно так п…нёт, что разнесёт к херам всю метрику нашего родимого трёхмерного пространства. Тут мнения разделились. Одни наши физики утверждают, что начнётся лавинообразное изменение метрики по типу цепной ядерной реакции, другие говорят о компактификации, то есть о свёртке локальной области пространства в эпицентре взрыва. Второе для нас предпочтительнее, конечно, а вот для носителя всё равно. А носитель — ты. Тебе что так, что так, всё одно.

Цой поразился своему спокойствию. Ему только что вынесли смертный приговор, а он даже не огорчился. И не в костюме было дело. Димка знал, что инком ему ничего не колол, и не применял нейростимуляцию. Просто было пофиг. И интересно — а что же будет дальше?

— Мне не всё равно. Пусть, я не самый хороший в мире человек, пусть я — раздолбай, но мне — не всё равно, что будет с этим миром. — Цой максимально раскрыл шлем, отчего тот стал больше похож на высокий воротник, зачем-то пригладил волосы, и встал.

— Я готов! — отчеканил Димка.

— К чему? — спокойно спросил полковник.

— Ну как… — смешался Цой — если я представляю потенциальную опасность, то меня необходимо это… локализовать. И изучать. Я готов. Только, меня, наверное, надо как-нибудь…, ну, чтобы я…. не это… — Димка окончательно запутался, замолк и сел обратно под ироничным взглядом Приймака.

— Вот только не надо так на меня смотреть — буркнул Цой.

— Как?

— Да вот так! Что я себя дураком чувствую.

Димка в самом деле чувствовал себя дураком. Вроде бы, налицо самопожертвование, героизм, и все окружающие должны рыдать и жать мужественную Димкину руку. Однако, Приймак не то, чтобы не торопился вскакивать и подбегать к Цою, наоборот, он поудобнее устроился в кресле, скрестил руки на груди с видом, типа, ну-ну, давай-давай, ещё что-нибудь отмочи, а я посмотрю. И, похоже, еле сдерживался, чтобы не засмеяться.

— Ты закончил? — Приймак — сама невозмутимость! — открыл ящик своего стола, и извлёк на свет божий небольшой чемоданчик с кодовым и ещё бог знает каким, замком.

— Если «да», то я продолжу с твоего позволения.

— Извольте, милостивый государь!

— Скажите-ка молодой человек, а как вы относитесь к компьютерным «бродилкам-стрелялкам»[26]? — спросил полковник, открывая один за другим замки чемоданчика.

— Чего??? — не поверил своим ушам Цой. Тут на грани катастрофы стоит весь мир, а полковник решил поинтересоваться Димкиными геймерскими пристрастиями.

К слову сказать, Димка Цой был страстным любителем побегать в какую-нибудь «бродилку», и пострелять всласть по каким-нибудь мутантам из Пустоши, или зомби из Ракун-Сити. И вообще, постапокалиптическая тематика, и атмосфера угасания жизни на Земле Димке нравились очень сильно. Коллекции его видео под названием «ПостАбокралипсис» можно было позавидовать. Там был даже «Полицейский 2000» с Боло Йенем в роли мастера боевых искусств, фильм редкий, и такой же редкостно тупой в плане содержания. Хотя, коротышка-тяжелоатлет выглядел очень впечатляюще. И, само собой, были и «Терминатор», и «Киборг» Ван-Дамма, и «Параграф 78» с Кошей Гуценко. Да много чего ещё было.

Только вот, к чему это клонит полковник?

Приймак, наконец, отомкнул все замки и запоры, и бережно достал из чемоданчика … компьютерный диск с какой-то игрушкой.

— Полюбуйся.

Димка взял в руки диск и начал внимательно изучать обложку.

Перво-наперво, на обложке красовался знакомый силуэт ЧАЭС на заднем плане, знак радиоактивной опасности и фигура сталкера в противогазе и с СВД за плечами. И название… на обложке было написано «S.T.A.L.K.E.R. Тень Чернобыля». Вот это да!

Обложка представляла собой буклетик с интересными фактами. Так, в частности, компанией, выпустившей этот шедевр, была GSC Game World, та самая «гэ-эс-ка», выпустившая «Казаков». Однако Димка не слышал, чтобы эта игрушка, вышедшая аж в марте 2007 года, была хоть как-то известна. Уж Димка бы точно такое не пропустил.

Судя по буклету, господин Григорович с компанией основательно подошли к созданию игры. Побывали в Чернобыльской зоне, в Припяти, во многих других местах. Сюжет игры довольно точно описывал все основные события, имевшие место. Мутанты, сообщества, легендарный Стрелок, он же Меченый… Во дела!

Димка закончил просматривать буклет, вложил его обратно в коробку с диском и недоумённо воззрился на терпеливо ожидающего полковника.

— Ну и как это всё понимать?

— А вот это, Дима, и есть очень плохая новость.

— Вот эта игрушка? Очень плохая новость? Это как?

— Это не игра, Дима. Это — детонатор.

И полковник начал говорить. Страшная, невероятная, и одновременно захватывающая история полностью поглотила внимание Цоя. А суть её состояла в том… впрочем, по порядку.

Итак, несколько лет назад к украинской контрразведке попали обрывки данных о проведении некоей операции группой учёных «Монолита». Сведения были обрывочны и маловразумительны, однако аналитический сектор контрразведки немедленно объявил «красную тревогу» по высшему приоритету. И начал копать. В результате кропотливой работы аналитиков, ценой многих жизней оперативных агентов удалось систематизировать полученную информацию, которую тут же засекретили и присвоили индекс секретности «А два нуля». То есть, «Перед прочтением сжечь».

«Монолитные» давно ковырялись на останках научной лаборатории Саркофага. Собственно, группировка «Монолит» и была детищем тех безумных учёных, вознамерившихся не просто вступить в контакт с загадочной Ноосферой, а подчинить её своим интересам.

Итак, каким-то образом учёным-ренегатам удалось овладеть временем. Ну, не совсем временем, и не совсем овладеть… Короче говоря, «монолитные» научились как бы прокалывать пространство-время и перемещаться в заданную точку. В прошлое. В любое место.

— Таким образом, агенты «О-Сознания» смогли попасть, скажем так, в прошлое — Приймак взял в руки диск с игрой, покрутил его и продолжил — и не просто попасть, а попытаться активно повлиять на него.

— Это как?

— Это так. На данный момент владелец GSC Game World некий Григорович уже давно игрушками не занимается, миллионер и меценат… так вот, он такую игру никогда не создавал. Мы проверили. Более того, когда он её увидел, то аж затрусился весь. Говорил, что ему что-то такое снилось, и он даже подумывал над возможностями, но так и не собрался что-нибудь сделать. Поэтому, такой игры не существует.

Димка хмыкнул. Несуществующий диск с игрой был довольно-таки реальным.

— Представь себе такой вариант: игра о Зоне появляется раньше самой Зоны. Благодаря правильной рекламе и пиар-кампании, игра становится мегапопулярной. Кстати, игра действительно классная, наши спецы её очень высоко оценили. За короткий промежуток времени игра завоёвывает весь мир. Появляются литературные произведения на эту тему, снимаются фильмы, фанаты придумывают МОДы… Короче, её Величество Зона воцаряется в умах многих людей. Представь себе, что многие миллионы одновременно думают о Зоне, играют, читают, как-то переживают. Как говорят специалисты, образуется стабильный эгрегор, ментальное поле.

Полковник несколько секунд помолчал, а затем произнёс приговор.

— В Саркофаге уже больше года идёт глобальная перестройка. Появились новые конструкции, агрегатные блоки, антенны. По оценкам наших специалистов, «О-Сознание» создаёт излучатель нового типа. Это и есть проект «Прокол».

Цой тут же вспомнил слова погибшего лейтенанта. «Данные по операции „Прокол“ полностью подтверждаются». Точнее, по проекту. Вот оно что.

— По оценкам наших аналитиков, эта игра является неким программным обеспечением для управления процессом прокола пространства-времени. А события должны будут происходить по следующей схеме: в определённый момент времени установка Саркофага начинает свою работу, создавая Сверхвыброс. В момент пробоя образуется канал, по которому огромный поток аномальной энергии устремляется в прошлое. На подготовленную, так сказать почву. Созданный благодаря этой игре мощный эгрегор послужит платформой, или основой для образования Зоны.

Полковник посмотрел на Димку, который слушал, открыв от удивления рот.

— Ты понял, Дима, как тут всё хитро закручено? Зона будет везде. Весь шарик будет одной сплошной Зоной. И эта инициация произойдёт почти мгновенно. Такие дела.

Цой пришибленно молчал. Вот это перспективочка!

— Наша реальность, та, в которой мы сейчас живём, исчезнет в момент пробоя. И не будет никакой альтернативной реальности, никакой другой Земли. Будет только Зона.

— Ну них… себе — сказал Димка. А потом повторил это ещё семь раз.

Приймак бросил коробку с диском на стол, с силой помассировал себе виски, и вполголоса витиевато матюкнулся.

— Наши аналитики имеют своё мнение по поводу самой Зоны. Они считают, что Зона — это не просто зона отчуждения, или зона аномальной активности. Аналитики считают, что Зона — это ещё один вариант ноосферы, аналогичной нашей. Если упрощённо, то Зона — она живая. Более сложная, нежели существующие варианты существования белковых тел, самоорганизующаяся замкнутая биосистема. Разумная, к тому же, просто её разум отличен от нашего. Поэтому, пытаться искать логику в её поведении — всё равно, что пять литров воды пытаться налить в трёхлитровую банку.

— Ну да, вообще-то — неуверенно пробормотал Димка — вон, сталкеры все Зону живой считают. Матушка-Зона, растудыть твою в качель! И не зря, видать.

— Да, легенды на пустом месте не возникают — полковник оживился, вскочил, забегал по комнате. Димка с удивлением смотрел на взволнованного контрразведчика, до того необычным было его поведение.

— Мы давно замечали за Зоной явления, носящие характер некоей разумности. Например, Зона мгновенно реагирует на малейшие попытки вмешательства человека в её, так сказать, личную жизнь. И реакция на внешние раздражители очень сходна с поведением живого организма. По крайней мере, мы зареклись наносить точечные ядерные удары по областям Зоны. Скачкообразное увеличение ареала, появление новых очагов аномальной активности, новых свойств у существующих представителей мутагенной среды, и образование новых видов. Да ещё и радиоактивное пятно вдобавок. Мало нам радиации…

— А попробовать установить контакт не пробовали? — спросил Цой.

— Хех… контакт. С десяток отделов, занимающихся этим делом, я только навскидку тебе назову, это только те, которые я курирую — полковник остановился напротив Димки, заложил руки за спину, и покачался на носках взад-вперёд. — Не хочет Зона контактировать!

— Так и я бы не захотел — усмехнулся Димка — если бы меня сначала ядрёными бомбами долбили, в колючку замотали, а потом только спрашивать что-то начали. И, небось, специальные тесты ей суёте, разумность доказать пытаетесь, да? Посадили крысу в клетку, и давай заставлять по лабиринтам бегать… А просто поговорить никто и не пытался.

— А как ты себе это представляешь? — начал заводиться полковник. — Здравствуйте, мы люди, а ты — кто? Так, что ли?

— А я не знаю — окрысился в ответ Цой — это ж вы тут специалисты. Деньги за это получаете, звания всякие там, и блага. А я — кочегар простой. Вот только, когда я песни приходил попеть, на гитаре поиграть, то пару раз даже дождь прекращался, и солнышко выглядывало. Не знаю, может, и совпадение. Но я по этому поводу не особо закидывался. И не втыкал. Лично я от Зоны вообще ничего не хотел и не хочу. И живой до сих пор… был.

Димка помрачнел. Перспектива жить, изредка вылезая из костюма, что и говорить, не вдохновляла. Полковник правильно оценил смену настроения, подошёл поближе и положил руку на плечо.

— Вот поэтому, Дима, я сейчас с тобой и разговариваю. Это всё прелюдия была, а теперь давай-ка, брат, перейдём к делу.

Цой снизу вверх посмотрел на полковника. Что и говорить, Приймак умел разговаривать с людьми. Сейчас от него веяло доброжелательностью и желанием помочь. И, хотя Димка понимал, что это — всего лишь профессиональная уловка, но чувство симпатии к полковнику не проходило.

— Ну? — хмуро буркнул Цой. — Говорите, что вы там напридумывали… Только, чё-то мне кажется, что Вы мне сейчас не путёвку на курорт предлагать будете. И вообще, в последнее время мне что-то везти начало на всякую жопу.

— Да, ситуация непростая — согласился Приймак. — Но всё можно решить. В положительную для тебя сторону. Скрывать не стану, задание самоубийственное даже на первый взгляд. Но если ты сможешь его выполнить, то я — Приймак вытянулся перед Димкой — лично я, полковник Приймак, позабочусь о том, чтобы ты дальше жил. Героя Украины я тебе не гарантирую, сдаётся мне, что это тебе и не надо. Однако — решаемо. А обеспечить твоё безбедное существование — это даже не обсуждается. Вся экономика страны будет на тебя работать. Лишь бы она была, эта страна…

— Ну, так и что мне делать надо?

— Спасти мир, естественно, что ж ещё? — усмехнулся Приймак.

— Да-а-а, вот кем ещё не приходилось работать, так это Брюсом Уиллисом. Ладно, всё когда-нибудь случается в первый раз. И что мне нужно делать?

— Лейтенант Николаенко проводил разведку боем — полковник уже устроился в кресле, сцепил руки на столе и начал вводить Димку в курс операции «Прокол».

— Необходимо воспрепятствовать инициации Сверхвыброса. Даже если это произойдёт ценой уничтожения установки излучателя. Хотя — полковник усмехнулся — нам бы очень хотелось в ней покопаться.

— Само собой — ухмыльнулся Цой. — вам что ни дай, вы сразу думаете, как бы это приспособить, чтобы стреляло.

— Издержки профессии — скупо улыбнулся полковник. — Николаенко мог бы уничтожить установку, но он этого не сделал. Мотивы его поступка мы выясним позже, когда удастся его реанимировать. Сейчас мы…

— Что сделать? — ошарашено спросил Димка. — Реанимировать?!! Так он что — не того?..

— Того. Совсем того — полковник развернул монитор и продемонстрировал Димке изображение того самого «инсулинового шприца», которым Димка уколол лейтенанта. — Это новое экспериментальное средство, созданное на основе вытяжки из слюны кровососа. Соматический биологический консерватор. При введении этого препарата в кровь живого организма, ну, или в мёртвое тело, через пару минут это тело переходит в состояние анабиоза. Консервируется. Признаков жизни не подаёт по причине отсутствия таковых. Объект не живёт. Но и не умирает. А если инъекция была сделана в мёртвое тело сразу же после наступления смерти, то и не разлагается. Что даёт надежду когда-нибудь его реанимировать. Сейчас мы уже вплотную подошли к этой возможности. Для Николаенко эта возможность будет лучшей наградой за проявленные доблесть и героизм.

— Во блин, какие дирижаблики! — изумлению Димки не было предела. — Так, а если вы ещё не умеете оживлять, то нафига лейтенанту такая радость? На всякий случай?

— Препарат экспериментальный, и случай действительно представился очень удобный — полковник помолчал немного, а потом выдал такое, от чего у Димки резко поубавилось симпатии и к лейтенанту, и к полковнику, и к армии в целом.

— Предполагалось, что лейтенант Николаенко использует препарат на другом биообразце. Другими словами, на первом подвернувшемся сталкере.

У Цоя перехватило дыхание.

— Это подло — тихо сказал Димка. — Какие же вы, ребята, скоты…

— Твари, ублюдки и моральные уроды — подхватил полковник. — Знаю всё, что ты хочешь и можешь мне сказать. И я оправдываться не буду. Если можешь, научи нас действовать по-другому. И мы будем действовать именно так. Только без этих сопливых: «Должен же быть какой-то другой выход». Конкретику, пожалуйста!

Димка проглотил слова, которые только что собирался сказать. А других слов у него и не было.

— Цель оправдывает средства, не разбив яиц, не приготовишь омлет, всё во имя Великой Цели… — Приймак тяжело взглянул на Димку. — Ты может, думаешь, что нам легко отдавать такие приказы? Правильно думаешь. Нам легко. Если бы я переживал за каждый приказ, при выполнении которого кто-нибудь пострадал, или погиб, я бы давно застрелился. Как ни гадко и не противно это признавать, но некоторые решения получены ценой людских жизней. Радуйся, что не тебе приходится эти приказы отдавать, а со своей совестью я как-нибудь разберусь.

Помолчали. Разумом Димка понимал, что совершенно зря заставил Приймака всё это говорить. Однако чувства с логикой упорно соглашаться не желали. И всё таки…

— Всё? Рефлексировать по поводу нравственности закончили? — резко спросил полковник.

— Так точно — буркнул Цой. — Всё равно ничего не изменить.

— А посему продолжим. Тебе необходимо будет проникнуть в Саркофаг, который на данный момент является полигоном для испытаний технологий прокола. Первый прокол состоится через два с небольшим месяца, для переброски агентов влияния. Директора GSC Game World Сергея Григоровича зомбируют и внушат мысль о том, что это он создал игру. «Подготовят» и всех сотрудников компании. Через небольшой промежуток времени, от двух до пяти минут, будет произведена инициация Сверхвыброса, и в момент пиковой активности — второй прокол. Уже в другую точку пространства-времени, примерно в 2008 год. Кстати, это у нас пройдёт три-пять минут. В том мире может сколько угодно времени пройти. После этого наступит новая эра. Эра Зоны и О-Сознания.

— Эпоха Монолита — прошептал Димка.

— Ух ты, это ты хорошо сказал! — усмехнулся полковник. — Можно идею продать.

— «Монолитным»? — через силу улыбнулся Цой.

— Им, родимым, кому ж ещё?

— Попробуйте. Если я не справлюсь, обеспечите себе тёплое место поближе к кормушке.

— Предпочту деньгами — парировал Приймак. — Возьму свои сребреники и гульну на последние как следует. Потом уже негде будет.

— Ладно, это я уяснил. А что конкретно мне нужно будет сделать?

— Конкретно ты много чего сделаешь. Подготовка начнётся завтра, поэтому, считай этот вечер последним свободным на ближайшие полтора месяца. Можешь посвятить его разгулу и оргиям, если хочешь, конечно.

— Прямо таки оргиям — прищурился Цой.

— И прямо, и криво. Секс, драгс, рок-н-ролл! Алкоголь и казино. Море и пальмы…

— Кино и немцы — Димка решительно прекратил этот поток полковничьего словоблудия. — Но забухаю я стопудово. Щас пойду к Лепехову Сергею Васильевичу, он мне спирта с глюкозой набодяжит, ужрусь в говно, и адью!

— Да прям — спирта с глюкозой — полковник укоризненно посмотрел на Димку. — Самые лучшие алкогольные напитки к Вашим услугам, товарищ Цой!

— Лады, полковник! Считайте, я на всё подписался, и шоу с участием специально приглашённой звезды Димки Цоя состоится! Только вот райдер… — Димка застенчиво посмотрел на полковника. Что такое «райдер» полковник знал.

— Ты не станешь президентом Украины. Даже не политиком. Ты не полетишь в космос, в связи с особенностями твоего организма. Ты не сможешь рассказывать подробности последних полутора лет твоей жизни. Всё.

— Что — «всё»? — растерялся Цой.

— Всё перечисленное — невозможно. Всё остальное — пожалуйста. Райдер будешь заполнять?

— Да ну его нафиг, столько писать… Бухать будете?

— Дима — мягко сказал Приймак — ты не передёргивай, ладно? Или тебе напомнить, кто я?

— Извините — обиженно буркнул Цой. — Но Вы не говорили, что это нельзя.

— Так это после возвращения — усмехнулся полковник. — После возвращения ты сам не станешь со мной пить. Только вернись для начала.

Подготовка к операции состояла из трёх этапов. Каждый этап делился на несколько направлений. На первом этапе Димка, в основном, читал, смотрел, и слушал. Информации было очень много, на третий день Цой перестал различать лица специалистов, насилующих его мозг. Обучение происходило даже тогда, когда Димка лежал в кресле киб-диагноста в медцентре. Ляпух хмурился, но с жалостью не смотрел, что немного утешало. Значит, на что-то надеяться можно было.

— По-крайней мере, я тебе гарантированных двенадцать часов даю, чтоб вне «изделия» быть — сказал как-то начмед. — Чудес на свете не бывает, но я в них верю. Это я к тому, что — а вдруг?

— Ну, позагорать и потрахаться хватит — ответил Димка. — А вообще-то, мне в костюме гораздо удобнее.

— Ясный красный! — ухмыльнулся Ляпух. — Только ты не забывай о неприятном моменте.

— Это в смысле, что когда-нибудь он откажет?

— Ага! — жизнерадостно подтвердил начмед. — И насколько я понимаю ситуацию, чем больше ты его по назначению будешь применять, тем раньше он отка…, точнее, бабахнет. По-хорошему, лучше бы тебя в ракету посадить и запулить куда подальше. А там хай бабахает.

— Добрый Вы — обиделся Цой.

— Я медик — парировал Сергей Васильевич — а раз так, то значит — циник и прагматик. И брехать не люблю. Даже во благо.

— Вот возьму и обижусь. И что тогда делать будете?

— А что раньше делали, то и сейчас будем — Ляпух покрутил в руках щуп сканера, сунул его в ложемент диагноста, и посмотрел Димке в глаза. — Наши «оракулы» дают от пятнадцати до сорока процентов вероятности успеха. Короче, не верят в тебя, Димон. Да и в верхах, я слышал, большая бойня была. В смысле, как это так — гражданский участвует в военной операции. Да ещё и сверхсекретной. Да ещё и кучу государственных тайн выдавать придётся. Короче, долбо. в у нас ещё не всех поубивало, поэтому, кое-кто по старинке предлагает долбануть по Саркофагу новейшими образцами. Им бы всё долбануть, да долбануть. Но тут вероятность успеха ещё меньше. В общем, Приймак за тебя грудью встал. Так что, не посрами, Димка. Я тоже в тебя верю, кстати.

— Ну,… спасибо — выдавил Цой.

— Я тут кое-что наковырял, давай испытаем. Вреда не будет однозначно,… куда уж ещё хуже. Зато метаболизм подстегнём, мышицы нарастать быстренько будут — Ляпух вставил несколько ампул с разноцветными растворами в кассету инъектора, поклацал клавиатурой и засмеялся. — Будешь ты у нас помесь Геракла с Аполлоном. «Изделие» позаботится о твоих мускулах лучше любого самого крутого атлет-зала.

Техники обучали Цоя пользоваться костюмом в полном объёме. В то время, когда Димка был в медцентре, «изделие» оптимизировали, модернизировали, модифицировали, и ещё бог знает, что с ним делали. Поэтому, в очередной раз, заращивая швы, Димка наблюдал очередную новую опцию, и тихонько фигел. Не удалось только «оживить» личностную матрицу. А создавать новую не было времени — время неумолимо таяло.

За всеми этими пертурбациями у Димки как-то совершенно вылетело из головы, что он давненько не давал о себе знать на родной «Янтарь». А открытие это он сделал, нос к носу столкнувшись с, кем бы вы думали?.. Арнольдом на одном из верхних уровней с невысоким приоритетом секретности.

— Опа! А ты как тут очутился? — обрадовался Цой, и тут же зачастил — Слышь, Арнольд, у меня тут совсем из головы вышибло, ты там, короче, всем нашим скажи, что я тут… э-э-э…, а чё сказать-то? Блин!

— Я тоже рад тебя видеть — улыбнулся Арнольд. — Ты не тарахти, мы в теме, что ты в милитэри подался. Ясное дело — государственные интересы и всё такое. Нас предупредили, чтобы мы вообще поменьше на эту тему распространялись. Кстати, тебе привет передавать велели. Если увидимся. Ну, вот, передаю тебе первую часть привета — и Арнольд широким жестом протянул Димке тоненькую пластинку флешки.

— За эту флешь мне чуть не проели плешь — засмеялся Арнольд. — Столько раз перепроверяли, что я уж испугался за сохранность содержимого.

— Спасибо — от души поблагодарил Цой. — А ты какими судьбами?

— Ну, ты ж помнишь легенду — Арнольд сделал большие глаза и загадочное лицо. — Будущий учитель должен самостоятельно выбрать место и время своей практической работы. Вот я и решил, что Зона — это фигня на постном масле. А вот попробуй выживи в Бункере…

Друзья захохотали. Проходящие мимо вояки неодобрительно косились на парочку, но замечаний не делали.

— На самом деле я тут по поводу некоторых боевых техник. Что-то вроде семинара с тренингом. А потом двину вглубь Зоны, я же ещё и биолог. Нас интересуют некоторые особенности распределения… короче, что я тебе мозг тренирую, пошли, посидим где-нибудь, ты мне сыграешь, а?

Димка погрустнел.

— Да нету больше гитары. Разбилась в хлам. Да и не разрешат нам с тобой посидеть — Цой кивнул головой на спешащих к ним «штурмовиков» — О, смотри, ща крепить будут не по-детски.

Подошедшие вояки моментально взяли Димку в кольцо, а на Арнольда резко «наехал» капитан патруля:

— Немедленно проследуйте за мной! Вам запрещено находиться на этом уровне более пяти минут, и это время Вы обязаны использовать по назначению! А ты — капитан обратился к Димке — марш вниз, и больше сюда носа не высовывай!

Димка виновато взглянул на Арнольда. Тот шагнул вперёд, крепко обнял Цоя и прошептал на ухо:

— Держись, старик, мы с тобой! Удачи!

Капитан, потерявший терпение, резко рванул Димку за рукав ункоса, в который на недолгое время он был одет, и в этот момент Арнольд плавно двинулся вперёд.

Цой похолодел. Он хорошо помнил, чем закончилась встреча Арнольда и команды солдат на Кордоне. А вот капитан, похоже, этого просто не знал. В следующий момент рука офицера была безжалостно выкручена каким-то зверским способом. Противолазерная броня хрустнула, вслед за ней хрустнула кость. Капитан коротко взвыл от боли, а Арнольд в это время методично плющил оба шлема «штурмовиков» об стену. Завыла сирена, тут же отовсюду начали выскакивать вооружённые бойцы. Арнольд засадил напоследок капитану ногой в грудь, отчего тот отлетел к стене, повернулся к набегающим солдатам и громко закричал:

— Я заместитель директора школы спецподготовки «Олимп»! Я обладаю серьёзными полномочиями и статусом неприкосновенности на вашей территории! Если сейчас кто-нибудь попытается причинить мне вред, у вас будет очень много проблем. Повторяю, а заместитель директора спецшколы «Олимп»!

Солдатики поумерили прыть. Видимо, о визите такой фигуры было известно, и полномочия, видать, и впрямь были нешуточными. Данные Арнольда считали переносным сканером с его бэйджа, и толпа вооружённых бойцов так же стремительно рассосалась. Возле стонущего капитана остался только незнакомый Димке подполковник в такой же, как у Приймака форме.

— Не стыдно, господин замдиректора? — брюзгливо осведомился подполковник.

Арнольд высокомерно задрал подбородок.

— А Вам, милейший, звёзды жмут? Так я напомню, кто тут ху. А кто х…й с бугра. Или Вы желаете, чтобы президент страны Вам напомнил? Я хамства не терпел, и терпеть не собираюсь.

— Ой, от только не надо меня пугать президентом, господин Ставицкий — подполковник с неудовольствием посмотрел на поднявшихся с пола шатающихся бойцов, на капитана, баюкающего сломанную кисть. — Вот уроды! А почему вы не додумались на киберохранника напасть? Это же Арнольд Ставицкий! Который, кстати, завтра должен будет в вашем секторе лекцию по рукопашке читать. Считайте, что вы уже зачёт получили. Идите в медчасть, инвалиды!

Подполковник посмотрел на Димку. Димка в ответ независимо расправил плечи и с вызовом посмотрел на подполковника.

— Будете ругать?

— А смысл? — подполковник пожал плечами. — Я наслышан о твоих подвигах, ты ничего страшного тут ещё пока не натворил, поэтому рисковать быть посланным далеко и прилюдно — увольте! Всё же прошу отметить, что Бункер — сверхрежимное заведение, и лично я бы рекомендовал как можно меньше без особой нужды отсвечивать. Тяжело с вами, с гражданскими…

Подполковник вздохнул. Арнольд посопел, и примирительно буркнул:

— Извините нас, пожалуйста. Мы больше не будем.

Подполковник смерил его уничижительным взглядом, потом махнул рукой и посоветовал быстро странсгрессировать отсюда в сектор «Альфа-три» в зону отдыха. Дескать, там можно и присесть, и трепаться, сколько душе угодно, поскольку в специально отведенном для этого месте и нужно заниматься своими делами, если больше других дел нет.

Глава 14

Поскольку у Димки так и не было своего собственного угла, Арнольд предложил пройти к нему «в апартаменты», дабы «не отсвечивать лишний раз». Лифт распахнул створки и двое друзей быстро шмыгнули внутрь. Арнольд приложил свой бэйдж к пластине сканера и набрал известную ему комбинацию. Створки сошлись, и лифт мягко тронулся сначала в горизонтальной плоскости, а потом вниз. Впрочем, ехать было недалеко, и уже через пару минут лифт остановился в зоне «Альфа-три».

— А знаешь, что мне Бункер напоминает? — спросил Арнольд, открывая двери в свой номер.

— Ну?

— «Обитель Зла» смотрел?

— А…Улей? Что-то есть — признал Димка. — Эллис не хватает.

— Можно сообразить. Милу Йовович не обещаю, но есть тут симпатичные мордашки. — Арнольд покопался в холодильнике, и извлёк пару разнокалиберных бутылок.

— Вот тебе от Никифоровича подгончик — широко осклабился «замдиректора». — Тот самый знаменитый «ерофеич», только в исполнении «юкрэйн». Говорят, ничуть не уступает оригинальному. А это…

Вторую бутылку Цой узнал. «Амброзия». Та самая.

— А это от нас от всех. Лика сказала, что не дай бог не довезу, уроет!

— Да ты, как я посмотрю, любитель побухать по-благородному — Димка присел на диванчик и радостно потёр руки. — Я уже чёрте-сколько не напивался… Опа!

— Что — «опа»?

— Слышь, Арнольд, а я теперь и не знаю, можно мне пить? — Цой в замешательстве посмотрел на разливающего по стаканам «Амброзию» Арнольда. — Тут такая фигня понаприключалась — торба! Мне бы спросить…

— У, так спроси. Кого набрать?

— Ну, Приймака.

Арнольд тихонько присвистнул.

— Ничего себе уровень! Дима, ты во что влез?

Цой промолчал. Приймак неоднократно предупреждал его о сохранении режима секретности, а Ляпух даже наметил комплекс мероприятий со зловещим названием «Блокада». А что делать-то теперь?

— Я не могу просто так взять и позвонить полковнику Приймаку, хоть мы и знакомы лично. Ну, как лично… Я с ним дистанционно общался, по экрану. Могу попробовать набрать его третьего зама… — Арнольд подвинул к себе планшет коммуникатора, набрал комбинацию цифр и отвернул глазок камеры от импровизированного стола.

— А ты знаешь, как его зовут? — спросил Димка.

— А… — Арнольд несколько секунд ошарашено помолчал, а потом выдохнул:

— Неа. Прикинь, я и не задумывался никогда… Во засада! Полковник, и полковник. Да какая нам разница, в сущности?

На экране появилось знакомое лицо полковника.

— Здрайжлайтрищплковник! — гаркнул Арнольд. — Разрешите…

— Разрешаю. На сегодня Дима свободен, общайтесь, разрешаю усугубить. Всё равно, завтра гемосорбция и адаптационные комплексы. Дима! — Полковник строго посмотрел Димке в глаза. — Разрешаю трепаться, но без конкретики. В любом случае, господин Ставицкий косвенным образом будет причастен к некоторым…э-э-э… вопросам «Прокола», поэтому, разрешаю ввести его в курс дела. В общих чертах.

— По некоторым вопросам… прикола? — выгнул бровь Арнольд.

— Я тебе сейчас расскажу — Димка взял в руки бутылку «Амброзии», разлил по стаканам напиток и поймал завистливый взгляд полковника. — Может, присоединитесь?

— Не могу — вздохнул Приймак. — Сейчас будет совещание в высоких кругах, должен присутствовать. Но мысленно я с вами.

Полковник отключился. Друзья выпили коньяк, удовлетворённо прислушались к ощущениям, и Арнольд вновь наполнил стаканы, на этот раз совсем немного.

— Чем интересна «Амброзия», так это тем, что, абсолютно независимо от дозы, что двадцать граммов, что пятьдесят — эффект будет одинаковым. Напиться «Амброзией» не получится. Поскольку этот напиток — своего рода артефакт со своими положительными свойствами. Другими словами — биологический анаболический катализатор, сходный по действию с «Душой» и её производными. Эйфорический эффект достигается от общего улучшения состояния организма. Но! — Арнольд воздел указательный палец к потолку. — Если принимать вместе и «Амброзию» и простой алкоголь, то напиваешься в хламидомонаду. Причём, без неизбежных в этом случае последствий. Чистое опьянение без отравления. Мечта алкоголиков всего мира. Так что, напиваемся?

— Разрешили же — Цой открыл бутылку с «ерофеичем» от Никифоровича. — Предадимся же возлияниям с последующими сопутствующими пороками.

Арнольд поискал глазами пепельницу, не нашёл, и приспособил под это дело тарелку.

Димка с интересом посмотрел на коричневую пачку сигарет. Название ни о чём не сказало, а вот аромат… Вишня и ещё что-то неуловимое. Вдруг захотелось закурить. Цой вдруг понял, что до этого момента он не курил вообще, и даже не хотелось. Ну, это как раз понятно. После того, что произошло с его бедным организмом, удивляться стоило тому, что хочется дышать. А могло и перехотеться.

Димка затянулся, выдохнул дым и счастливо улыбнулся. Божественный напиток, божественный табак, отличная компания… Выбросить из головы все мысли хоть на час, и просто побалдеть…

Вломившийся в «апартаменты» Ляпух немедленно нацелил свой нос на бутылки с напитками, нюхнул, и в категорической форме потребовал налить лекарства и ему, а то он за себя не отвечает. Димка представил Арнольда и начмеда друг другу, выпили за знакомство «настойку», затем «Амброзию». Ляпух прокомментировал, что, мол, мажоры совсем о…ли, «ерофеича» «Амброзией» запивать, и тут же налил сам по-новой.

— Говорят, к нам высокие гости намылились — пробормотал Ляпух, обсасывая дольку лимона и глядя на Димку. — Говорят, по твою душу.

— По мою? — удивился Цой. — А чего это?

— Много не знаю, а скажу ещё меньше — Ляпух с видимым удовольствием понюхал пачку сигарет, сцепил на пузе руки-грабли и продолжил. — Есть подозрение, что не всё так хорошо и гладко, как мы себе думаем. Приймак — это только треть общего мнения, а мнение это, похоже, не в нашу пользу склоняется. Короче, если бы спросили меня, я бы ответил, шо надо делать ноги.

Ляпух заинтересовано посмотрел на Арнольда.

— А Вы, уважаемый, тот самый Ставицкий? «Некоторые аспекты биоценоза Зоны, как пример особенностей аномальных летальных мутаций»?

Арнольд степенно кивнул.

— Интересно, молодой человек, интересно. Не во всём соглашусь, особенно, в определении. Вы определяете биосистему Зоны как экосистему, я же уверен, что тут более уместно значение «микрокосм». И в данном…

— А я, простите, вам не мешаю? — едко осведомился Димка.

— Нисколько — невозмутимо парировал Ляпух. — Как может помешать то, чего нет?

Цой открыл рот. Потом закрыл. Ляпух весело смотрел на Димку, Арнольд же откровенно веселился.

— Ладно, Дим, перезагрузись быстрее, намахнём ещё по полтишку, и я побежал — Ляпух быстро взглянул на Арнольда, еле заметно кивнул головой, и легонько щёлкнул Цоя по лбу. — А Вас, уважаемый, я жду в биосекторе, очень хотелось бы некоторые темы провентилировать.

— Всенепременнейше, Сергей Васильевич — Арнольд был сама любезность. Аж противно.

За начмедом, тихо вздохнув пневмоприводами, закрылась дверь. Арнольд оценил количество жидкости в бутылках, и вопросительно взглянул на нахохлившегося в кресле Димку.

— Кофе будем?

— А чего ты сам себя спрашиваешь? Меня ж нет. Я ж никто, — нарочито плаксиво ответил Цой. — Мне с молоком, если есть, и три сахара.

— Сливки — Арнольд включил кухонный комбайн, и полез в холодильник.

— Все удивляются, почему я люблю растворимый кофе — Арнольд поставил чашку перед Димкой, сам устроился напротив, и плеснул немного «Амброзии» в чашку. По комнате поплыл совершенно непередаваемый аромат. — А потому, что он честнее. Вот как обычно бывает: сварил чашку кофе, ну пахнет, ну, так и недолго. А вкус всегда хуже запаха получается. А для того, чтобы более-менее и вкус и запах, столько промудохаться надо…

Арнольд отхлебнул кофе, закурил, и спросил:

— Так что там за прикол у вас с каким-то проколом?

— А-а-а, брат, тут, панымаишь, леденящая душу история, которая будет пострашнее, чем «Следствие ведут Знахари» — таинственным шёпотом выдал оживившийся Цой. — Ты сядь поудобнее, а то упадёшь, не дай бог. Пристегнуться бы ещё не помешало, ну да ладно. Слушай. Короче, пошёл я как-то раз в одно место на гитаре поиграть…

Арнольд несколько минут сидел молча, катая в руке пустую чашку, потом поднял глаза и совершенно откровенно признался:

— Офонареть!

— Та да — буркнул Димка. — Наливай давай. Тут без бутылки не разберёшься. А что, если «ерофеича» сразу с «Амброзией» смешивать?

— А? Не, так не очень получается, лучше по отдельности… Так что получается, ты теперь без этого своего макинтоша и жить не сможешь?

— Ну, жить я смогу, но недолго, часов десять-двенадцать. Вот и получается — получается, что вот. А по-другому не получается.

Арнольд помотал головой.

— Б-р-р-р-р! Ты хоть сам понял, что сказал? Лично я в этих «получается» запутался.

— Значит, начало плющить и таращить — ухмыльнулся Цой. — Программа-минимум выполнена.

— Ну ладно. Оставим кесарю кесарево. А я тут каким боком? — Арнольд задумчиво крутил между пальцев ложечку. Димка заворожено наблюдал, как ложка сама собой порхает между пальцев. «Да-а-а, если бы мне такие пальцы, цены бы мне не было, как гитаристу».

— А я не знаю. Сам удивился. Полковник говорил, что гриф секретности тут какой-то запредельный. И на тебе — можно рассказать. В натуре, непонятно.

— Да и бог с ним — Арнольд с видимым удовольствием потянулся в кресле. — Всему своё время. Если суждено, то случится. Наливай!

Следующий день был довольно хлопотным. Димка ещё вчера надел АЗМБ и спал в нём, будучи распятым на стенде под присмотром техников. Затем пару часов пришлось проваляться в биосекторе, потом — стрелковый полигон, затем снова техотдел. Инком послушно давал ответы на возникающие у Цоя вопросы. Иногда возникало ощущение, что интеллект-личностная матрица «изделия» как бы просыпается ото сна, но дальнейшие попытки общения доказывали, что чуда не будет. Инком оставался просто суперкомпьютером.

Во второй половине дня пришёл вызов от Приймака. Полковник заметно нервничал. Димке необходимо было прибыть по указанному адресу в костюме и с ИШК. На вопрос, а что, собственно происходит, Приймак не ответил. Помолчал пару секунд и отключился.

В назначенное время Цой стоял перед дверями, охраняемыми помимо обычных тяжелобронированных штурмовиков ещё и киберсистемами «Страж». Охранник провёл Димку внутрь помещения, коротко доложил, и вышел. Двери неслышно сомкнулись за спиной, и Цой оказался перед группой незнакомых людей. Единственным знакомым был Приймак, и у Димки создалось впечатление, что полковник здесь — далеко не самый главный.

— Проходите Дмитрий, присаживайтесь.

Димка осторожно присел на краешек стула, стоящего посреди комнаты. Перед ним полукругом располагался стол, за которым, если не считать Приймака, сидело пять незнакомых мужчин. И все смотрели на Димку. Молча.

— Не понимаю, почему мне так не по себе — сказал Цой. — У меня такое впечатление, что я здесь приговор буду слушать.

Невысокий худой человек в такой же одежде, как и у Приймака, поднялся с места и заговорил.

— Я хочу, чтобы Вы, Дмитрий, знали — лично я против Вашего участия в операции. Даже при условии, что Вы будете к этому готовы. Я не понимаю, как можно вообще быть готовым к такому… Но участие гражданского в военной операции — это нечто…, м-м-м, недопустимое.

— У нас нет другого кандидата — резко ответил Приймак — как нет и другого «изделия». И…

— И именно поэтому я буду отстаивать свой вариант — парировал незнакомый.

— Ваш вариант — это катастрофа планетарного масштаба — отозвался маленький полный человечек, одетый в серый ункос. Он резво вскочил и выкатился из-за стола, как резиновый мячик. Вот только очень-очень опасный резиновый мячик. Почему-то Димке казалось, что этот коротышка смертельно опасен даже тогда, когда добродушно улыбается. Тем временем коротышка подскочил у Димке и протянул руку для приветствия.

— Семён Семёнович, третий куратор «Прокола».

Цой вскочил, пожал маленькую крепкую ладошку. «Уровень опасности — три „С“, с вероятностью девяносто два процента — обладание техниками „нори“ и „клай“ на уровне адепта-мастера» — еле слышно шепнул инком.

Что это за техники такие, Димка не знал, но, по всему выходило, что это что-то весьма опасное. «У Арнольда спрошу… если свидимся ещё» — мелькнула мысль.

Коротышка повернулся к сидящим за столом.

— Я тоже не в восторге от перспективы использовать молодого человека в операции. Но Ваши разработки, Пал Петрович, тоже, насколько мне известно, не проходили полевых испытаний. И сработает ли, это ещё ба-а-альшой вопрос!

— В сложившейся ситуации у нас нет особого выбора.

— Почему же нет? Вот он, перед вами, этот выбор — коротышка улыбнулся Цою одними глазами.

— Перед нами — сопливый полудохлый шкет. Который, хоть во что его одевай, не дойдёт даже до Припяти! — резко высказался доселе молчащий полковник.

— Так что, голосовать будем? — иронично спросил полковник-артиллерист, единственный из всех, одетый в обычную военную форму. — Или монетку подбросим? А можно ещё к гадалкам обратиться…

— Господа офицеры, прекратите словоблудие — устало сказал Приймак. — И то плохо, и то недопустимо… Дима будет готов в назначенный срок и вероятность успешного завершения операции составляет не менее пятидесяти процентов. Пополам на пополам, но это намного больше, чем ваш «Большой Бум».

— А что такое «Большой Бум»? — немедленно встрял Димка.

Худой незнакомец только фыркнул. Очевидно, это означало отказ от каких-либо пояснений. Зато жизнерадостный коротышка с глазами убийцы и таким мирным именем Семён Семёнович эти самые пояснения имел.

— Дима, Вы знаете…а можно на «ты»? — и, не дожидаясь ответа, продолжил — так вот, ты знаешь, что такое «аннигиляция»?

— Сабо самой — ответил Цой. — Я давно подозревал, что не могли вояки мимо такого явления пройти. Ну, так и шо?

— На сегодняшний день у нас есть аннигиляционное оружие. Я бы ещё добавил — высокоточное — хмыкнул Семён Семёнович — но совесть не позволит. Пока что мы имеем только большую энергию на выходе. И теоретические выкладки, которые утверждают, что аннигиляция произойдёт в строго локализованных границах. Другими словами, мы имеем возможность долбануть по Саркофагу. И вообще уничтожить ЧАЭС вместе с Монолитом, О-Сознанием, и прочая.

— Но тут существуют несколько гипотез — вмешался Приймак. — Во-первых, не факт, что сработает. Все наши попытки нанести точечный ядерный удар по ЧАЭС-1 провалились. Ракеты либо не долетели, либо не взорвались по неизвестным нам причинам. Единственная успешная попытка подрыва тактического ядерного заряда небольшой мощности по своей сути ничего не дала, кроме ухудшения обстановки в целом. Границы Зоны увеличились почти вдвое, появились новые мутации и аномалии, Выбросы чуть ли не через каждый час, а на месте взрыва даже воронки не осталось. И фон там нормальный… для ЧАЭС. Наши аналитики считают, что выделившаяся энергия была полностью поглощена и преобразована Зоной. Поэтому, от бомбардировок пришлось отказаться. Не факт, что штатно сработает наше аннигиляционное оружие, короче говоря.

Во-вторых, — Приймак встал из-за стола, и принялся бродить по комнате — если оно таки сработает, но нештатно, существует угроза всепланетной катастрофы. Вплоть до вовлечения в цепную реакцию распада атмосферы Земли, хотя я считаю, что это бред. Но экологию на шарике мы засрём окончательно, и это — факт. На сегодняшний день мнения разделились. Лично моё мнение ты знаешь, с противоположным тебя ознакомили.

Приймак остановился напротив Димки, положил ему на плечи руки и сказал, глядя прямо в глаза:

— Мы не знаем, что делать, Дима. Мы, взрослые серьёзные дядьки, не знаем, что делать. И я готов выслушать любое предложение, если у тебя оно есть.

— Есть, а чего ж… — буркнул Цой. — Смотрю я на вас на всех, и диву даюсь. Сидите тут, херами меряетесь… У кого длиннее, а у кого толще. Моё мнение такое — я пробую первый вариант. Если не выйдет — пробуем ваш. Я сам и подорву вашу супербомбу. Кстати, а она большая? Донесу я её?

В комнате повисло молчание.

Военные молча смотрели на Димку. Поскольку Цой не обладал способностями к телепатии и чтению мыслей по выражению лица, понять, о чём думают вояки, он не мог. Однако, Семён Семёнович с каждой секундой становился всё жизнерадостнее.

— А что? — коротышка возбуждённо подпрыгнул на месте. — Не ракетой, а на двух ногах. Нет, ну каков наглец, а? Пришёл, принёс, взорвал!

Семён Семёнович захохотал.

— Ты только учитывай, что должен будешь успеть отбежать подальше. Само устройство нетяжёлое, активного вещества всего несколько грамм. Остальное — магнитная ловушка. Но тебе в твоём костюме это легче, чем два байта отослать!

— Если честно, Семён Семёнович, я думаю, что заряд взорвётся, как только я проникну в Саркофаг — иронично ухмыльнулся Димка. — Я уже немного посмотрел на вас всех… не те вы люди, чтобы рисковать и ждать, пока я выползать оттуда буду. Лично я бы на вашем месте не ждал.

Улыбки пропали у всех, а у Приймака наоборот, появилась. Он откровенно наслаждался реакцией коллег.

— Нам говорили, что ты язва — буркнул молчавший до сих пор мужчина в ункосе вообще без каких-либо знаков отличия.

— Я музыкант — ответил Цой. — Музыкант-реалист.

— Полагаю, господа офицеры, что молодому человеку просто необходимо дать шанс — Семён Семёнович улыбался, глядя на своих коллег, но Димке почему-то захотелось немедленно закопаться в бетон с головой.

— Техника «клай», уровень воздействия — две сигмы — тихо прокомментировал инком. — Применяю гипнозащиту.

— Мнение полковника Приймака мы и так знаем — коротышка больше не излучал угрозу, однако его по-прежнему очень внимательно слушали.

— Дмитрий лично у меня вызывает глубокую симпатию — Семён Семёнович тепло взглянул на Димку (техника «нори», уровень «анхари») — поэтому мы будем исходить из возможности выполнить установку заряда и дать возможность субъекту, э-э-э…, грубо говоря, смыться подальше. И закопаться поглубже, ударную волну ещё никто не отменял. Если у кого-то возникли возражения — прошу!

Цой подумал, что после таких слов, несмотря на условное равенство должностей и возможностей, возражать крайне недальновидно.

— А если «единогласно», то засим предлагаю откланяться. — Коротышка протянул Димке руку для прощания — Полковник Приймак остаётся куратором проекта, и непосредственным руководителем. Желаю удачи!

Цой и Приймак остались в кабинете. Полковник сел в кресло, закрыл лицо руками и несколько минут сидел, не двигаясь. Молчал и Димка. Накатила какая-то апатия, не хотелось даже разговаривать.

— Фу-у, силён чёрт! Пробрало аж до самого «нехочу» — неожиданно сказал Приймак. Взглянул на Цоя, удивлённо изогнул бровь.

— Тебя что, тоже накрыло?

— Не знаю, что Вы имеете ввиду, но «накрыло» — это не то слово. Что это было?

Полковник подошёл к минибару, достал оттуда две бутылки с «Пепси-Колой», открыл, и толкнул одну по гладкой поверхности стола к Димке, а сам присосался к горлышку и за один присест выпил всё содержимое.

— Пей. Это не просто «Пепси», там ещё кое-что… А по поводу твоего вопроса скажу тебе так — лучше меня тебе расскажет твой дружбан. Пан Ставицкий. Кстати, а ты его откуда знаешь? Это ж уровень…

— Вместе в Зону ехали — буркнул Цой, допивая бутылку. — На тренингах познакомились, а дальше на «Янтаре» встречались, только не сильно часто. Ну и?..

— Если вкратце, то тебе должно быть известно, что человек не первый на Земле. — Полковник уселся в кресло, сцепил руки в замок, и продолжил рассказ.

— До человека были атланты, до них — лемурийцы, а ещё раньше — гиперборейцы. Так принято считать. Как по мне, то всё это — херня полная, однако есть и то, что лично мне нравится. А именно — некоторые знания, дошедшие до нас. Техники, технологии, культурное наследие. Чьё-то там. Лично мне фиолетово, чьё оно. И кое-что из всего этого я предпочитаю принимать сугубо практично, и применять в прикладном значении. Боевые искусства, например, и техники манипулирования сознанием. Слышал об НЛП? Так это просто жалкая семенная вытяжка. У этих Древних (полковник так и произнёс «Древних» с большой буквы) существовали школы учения искусству управления. Существовали техники манипулирования сознанием и подсознанием, называемые «нори» и «клай». «Клай» в большей степени применялась для активного подавления сознания. «Нори» — как бы в противоположность, исподволь, воздействие здесь шло на более тонком уровне. Но это не значит, что… Короче, если кто-то, обладающий этими знаниями, и владеющий этими техниками, запросто мог заставить тебя — Приймак пристукнул сцепленными ладонями по столу — ну, скажем, перерезать себе горло. Или просто заставить перестать дышать.

— Тьфу! — сплюнул Димка. — Чем больше я узнаю людей, тем больше я люблю собак. Даже чернобыльских. Нет, чтоб с болезнями… да я даже про космос молчу! чтоб чего хорошего сделать, полезного, так нет, надо придумать, как бы ближнего своего угробить! Да ещё, чтоб экзотичненько так, с подвыподвертом.

— Такими нас создали — Приймак посмотрел в монитор, что-то поклацал, а затем как-то удивлённо посмотрел на Цоя.

— Ещё никогда, слышишь, НИКОГДА Семён на нас свои умения не применял. А умеет он много. Пожалуй, это самый серьёзный знаток древних психотехник. И именно сегодня он так некисло нас прессанул. Я, например, только сейчас отошёл. Причём, он нарочно грубо шарахнул, именно силой. Что же в тебе такого, что тебя так все любят, а Цой?

Через пару дней Димка снова увиделся с Арнольдом. Арнольд собирался уезжать, поэтому выдернул Цоя на пару часов попрощаться. Терентьев был категорически против, но Арнольд коротко послал его на хер, а в ответ на возмущённые вопли пообещал «вырвать язык через жопу». Угроза и впрямь была нешуточная, поскольку Арнольд явно был не в духе.

— Да задолбали они, вояки, мать их за ногу! — возмущался Арнольд. — как лекцию почитать, так пожалуйста, а как поспособствовать в биологии — так всё секретно! Причём, эти секреты америкосы давно уже у себя применяют, и даже патентуют, а у нас… Тьфу, бля!

— Да перестань ты кипятиться — Цой с интересом смотрел на мечущегося по комнате друга. — Можно подумать, тебе эта биология так важна. Ты же не учёный.

— Я-то, может, и не учёный — рявкнул Арнольд. — Но очень хочу себя таковым считать. «Олимп» — это само собой, но если ты думаешь, что биология — это прикрытие, то ошибаешься. Я совмещаю полезное с несовместимым. Биология для меня также важна, как и школа. Если бы не наука, свихнулся бы уже. У нас все чем-то параллельно занимаются. Кстати, ты очень сильно удивишься, если я тебе назову одного очень известного музыканта. А удивишься тому, что он возглавляет кафедру преподавания стратегии и тактики. В нашей школе. А рукопашник — на ралли гоняет. Тоже небезызвестная фамилия. Так что вот.

— Так, а чего ты, собственно, завёлся? — Димка решил перевести монолог в более конструктивный диалог.

— Лике не хотят допуск давать! Мне — без проблем, а вот ассистенту — х…й! А то, что мне банально вторые руки нужны, слышать не хотят. Я уже согласен был, чтобы давали своего, хотя очень хотелось девчонку к этому делу примазать, пригодилось бы в будущем. Так у них лишних людей нет, а со своим не пускают. Лакшовый кабак — Арнольд наконец перестал бегать из угла в угол и плюхнулся в кресло напротив Димки.

— В данном контексте значение понятия «лакшовый» я склонен трактовать, как нечто, имеющее негативный смысл. — Цой с удовольствием посмотрел на вытянувшееся лицо Арнольда, и продолжил — Но, если отбросить все социокультурные факторы в этиологии девиантного поведения индивидуума, то значение понятия «лакшовый» можно интерпретировать согласно английскому слову «luxury», что переводится, как «роскошный». Тогда Ваше, сударь, высказывание приобретает совершенно иное значение.

Арнольд открыл рот, затем закрыл. А потом захохотал.

— Ну ты двинул фичу! — отсмеявшись, сказал Арнольд. — Я реально подвис на пару-тройку сек. Это откуда?

— Сам придумал — ответил Димка. — А ты думал, что я только херами обтыкивать умею? Я же, считай, почти интильгенция, е…ть меня в сосну!

— Ладно, Димка, мне скоро выдвигаться — Арнольд с сожалением посмотрел на дисплей своего ПДА. — Если есть просьбы какие, говори. Может, что передать?

— Да, собственно, мне и передавать нечего. Ну, приветы, сабо-самой. Лику поцелуй. — Цой нерешительно посмотрел на Арнольда. — Я тут хотел просветиться в некоторых вопросах…

— Давай — бодро сказал Арнольд — всё, что в моих силах и компетеншн. Так что тебя интересует?

— Что такое «нори» и «клай»? И почему мне об этом надо знать?

Арнольд скривился.

— Ну, это вообще… Короче, одна из форм боевого прикладного искусства в интерпретации украинских вояк. Больше нигде в мире эти техники не прижились, может, потому, что больше наших о них никто толком ничего не знает. Только у нас…

— И?

— Вот тебе и «и». Моё мнение таково — эти техники действенны, спору нет. Только освоить их дано далеко не каждому. В боевом применении. — Арнольд плавно переместился из кресла в центр комнаты и встал в стойку, начисто отрицающую сохранение равновесия.

— Вот смотри. Эта стойка тоже даётся не каждому. Только модифицированный биологически боец может владеть приёмами этой борьбы. Помнишь, у Конан-Дойля профессор Мориарти владел приёмами страшной борьбы «борицу». Нет такой борьбы, кстати. Наши фантасты тоже этим грешили, всякие там разные борьбы придумывать. Тай-бо, синтез-йодо, поверкиллинг… Ган-ката, тоже. Но смысл в этом один — силовое воздействие. Удары, броски, захваты.

Арнольд вдруг взвился в воздух и фактически размазался в стремительных движениях. Димка с восхищением смотрел на странный и завораживающий танец. Арнольд даже не двигался, он тёк, как ртуть, и вычленить отдельные движения было практически невозможно.

— Вот это была наша, «олимпийская» борьба — Арнольд так же непостижимо переместился в кресло. — У америкосов и варягов есть свои. Против этого нет противодействия, даже самые сильные мастера каратэ, кунг-фу, и прочих «до» мало что могут противопоставить такой технике. В боевом применении, само собой, я философии и духовные начала в расчёт не принимаю. Так вот, что б там не говорили мастера, типа, важна философия, всякая эзотерика, и прочее, если драться ты не умеешь, философия тебе мало чем поможет. Был у меня спор как-то — Арнольд хмуро усмехнулся. — Один японец, мастер каратэ, сказал мне, что я слаб, потому, что духовного начала наша борьба не несёт. Голая техника. Ну, я ему и доказал, что голая техника тоже кое-чего может. Короче, отхерячил его, руку сломал, пару рёбер…

— Ну и? — заинтересованно спросил Димка.

— Ну, помог ему, отнёс в дом его, «скорую» ему вызвал. А он мне — «У каждого свой путь». А я ему — «Учи матчасть, сэнсэй». Поговорили, короче. — Арнольд пожал плечами. — Он всё равно был убеждён, что он не проиграл. А я — не победил.

Арнольд потёр руки, встряхнул кистями, и посмотрел на Димку.

— Поэтому, такие техники я и не учу. Мне хватает того, что я умею, и дополнительные способы победить мне не нужны. Пока не нужны — уточнил Арнольд.

— А мне это зачем, интересно? — задумчиво сказал Димка.

— Наверное, считают, что тебе может пригодиться всё, что только возможно. В том числе и знание древних техник. Это же своего рода, зомбирование.

— Мдя. — Димка задумался. — Всё равно непонятно. Мой костюм распознаёт суггестивное воздействие, и блокирует его нахчисто. ИШК способен за пару секунд превратить в негодный хлам отделение бронетехники. Я сам могу зомбануть кого хошь и без всяких там… техник. Или банально голову оторвать. Зачем оно мне?

— Наверное, считают, что пригодиться тебе может всё, что ты сможешь донести на своих ногах — усмехнулся Арнольд — в том числе, и нематериальное. Лично я смысла не вижу. Ладно, братик, давай прощаться. Не знаю, увидимся ли ещё. В любом случае — Арнольд протянул Цою тоненькую пластинку флешки — здесь мои сетевые данные. Найдёшь меня, когда разгребёшься. Ну, живи!

После прощания с Арнольдом Димка сел и загрустил. «Когда разгребёшься…» А будет ли это «когда»?

Время «Ч» неумолимо приближалось. Цой продолжал жить в лабораториях, покидая костюм только на короткое время. После очередной адаптации костюм обрёл полноценную возможность трансформироваться в любую одежду…, ну, почти в любую. Теперь Димка мог превратить «изделие» в любой из существующих в Зоне защитных костюмов, по крайней мере, по внешнему виду различий не было. Но, в основном, Цой щеголял в базовой трансформации — серебристо-переливающийся, со шлемом, трансформированным в высокий поднятый воротник. Элвис Пресли…

По ночам не спалось. Димке вполне хватало пару-тройку часов в сутки просто подремать, чтобы восстановить силы, но даже это было необязательно. При необходимости Цой вполне спокойно обходился вообще без сна. Дремал исключительно в силу привычки. Поэтому, долгими ночами Димка то читал что-нибудь, то смотрел. Выхода в Гипернет не было, а может быть, просто не было необходимого допуска. Неожиданно Димка увлёкся игрой в «Тень Чернобыля». Инсталляционный файл давно находился в памяти инкома, и вот однажды Димка решил просмотреть эту игру. И увлёкся. Прошёл пару раз на «мастере», затем полез в конфиги и поправил кое-что. В результате получил вылет на «рабочий стол» с диким логом. «Мдя, кривыми руками конфиги править — неблагодарное дело». Почистил реестр и переустановил игру. Инком эмулировал программную среду для игры без особых проблем.

Поэтому, вошедшего в помещение лаборатории техсектора полковника Приймака Димка не то, чтобы проигнорировал, но… Уж очень захватывающим был момент перестрелки с группой «монолитных», которые в игре звались «монолитовцами». Полковник постоял несколько минут возле стенда с распятым на нём Цоем, покачался с носка на пятку, и холодно поинтересовался:

— Ну, и долго ты будешь изображать ноль эмоций и фунт презренья?

— Сейчас-сейчас — азартно пробормотал Димка, расстреливая в упор очередного врага. Враг попался тяжелобронированным и умирать никак не хотел, только дёргался и матерился. Наконец «монолитовец» скончался, Цой быстро обшмонал труп, подлечился аптечкой, собрал боеприпас и сохранился. А затем соизволил наконец обратить внимание на полковника.

— А чего это Вам не спится? Половина второго ночи как бы… Или соскучились?

Полковник помолчал, затем подошёл поближе и положил руку на плечо Димки.

— Пора.

— Что — «пора»? — не понял Цой.

— Ты выходишь прямо сейчас. Операция начинается.

— Сейчас? — Димка удивился. — А поче…

— Дима, вставай — Полковник резко рванул разъём, которым костюм соединялся с креслом диагноста. — По дороге разъясню некоторые нюансы. Шевелись!

В коридоре ждал эскорт. Цой удивлённо вылупился на шестерых штурмовиков и двойку киберов, выстроившихся возле двери. Эскорт моментально окружил полковника и Димку, киберы сноровисто развернули над ними зонтик защиты. Фиолетовое защитное поле замерцало, накрывая людей непроницаемым колпаком.

— Теперь можно говорить — полковник говорил резко, отрывисто, чётко выговаривая слова, как будто надиктовывал запись.

— Значит, так. Информация о подготовке к проколу получена буквально на днях. Все сроки полетели к … жукам майским. О-Сознание знает, что мы готовим контрмеры. Знает и о спецкостюме…и вообще, очень много знает. А мы теперь знаем, что они это знают. Утечка у нас, Димка. Причём, на самом верху утечка. Такая вот фигня.

— Так это что получается — Димка остановился, и в упор посмотрел на Приймака — Это и Вы тоже попадаете в эту категорию подозреваемых?

— Я — в первую очередь. И Семён. И даже… — полковник осёкся. — Короче, для тебя теперь все — потенциальные враги. Поэтому, мы с Семёном Семёновичем решили ускорить наш ответ Чемберлену. Поэтому, ты сейчас забираешь ИШК и Аннушку из оружейки и выдвигаешься по известному тебе адресу. Как ты будешь идти, какими тайными тропами, как быстро — это твоё дело. Срок у тебя… нет у тебя срока. Вчера нужно.

— А кто такая Аннушка? — недоумённо спросил Цой. — Что, ещё кто-то есть, кому, также, как мне повезло по жизни?

— Аннушка — это аннигиляционная бомба. Сверхкомпактный заряд. Внешне выглядит, как стандартный рюкзак «Zone Bag». Костюм тоже трансформируй в «Ветеран». Нечего выделяться, даже если ты на глаза никому не попадёшься, это не значит, что тебя никто не увидит.

Возле дверей хранилища уже переминался с ноги на ногу Семён Семёнович. Улыбнулся Димке, кивнул Приймаку, небрежным жестом отпустил конвой. Цой отметил, что киберы остались возле дверей, развернулись и перешли в режим «стационарная огневая точка». Да что ж такое? Что происходит?

Створки дверей сомкнулись, зажглись светодиоды замка. Теперь внутрь арсенала снаружи можно было попасть, только пройдя через заслон, уничтожив роботов и взорвав двери. Которые, судя по их толщине, можно было долго взрывать.

— Аннушка! — гордо сказал Семён Семёнович, любовно поглаживая обычный сталкерский рюкзак. — Только у нас и только в единственном экземпляре. Активируется самостоятельно при попадании в оперативный центр О-Сознания. Ни секундой раньше. После этого у тебя, Дима, будет ровно десять минут, чтобы смыться оттуда. Рекомендую смываться в режиме «а мне всё пофиг». Включай все системы, какие есть, стреляй беспрерывно, хоть сквозь стены проходи, если захочешь. У тебя уже есть подробный план здания четвёртого энергоблока, там есть относительно слабые места…, короче, громи всё, что увидишь. Когда выйдешь наружу, беги к каналу. Топись, и ныряй в технический ходок, оттуда спустишься в камеру, сядь там, сиди и молись. Шучу. По нашим расчётам, тебя там не достанет первая волна взрыва, а вторичные эффекты «изделие» спокойненько нейтрализует. Только после этого, слышишь, ТОЛЬКО ПОСЛЕ ЭТОГО, выкарабкивайся наружу и давай СОС, связь активируется автоматически. То есть, принимать ты можешь любой сигнал и сейчас, а вот передать — балалайку! Сам понимаешь, исключительно в целях конспирации. Кавалерия прискачет очень быстро, но ты сразу после подачи сигнала поменяй место дислокации, не исключён вариант наведения и зачистки площадей по твоему сигналу. Короче, как маякнёшь, сразу же отбегай метров на триста-четыреста. И по сторонам поглядывай. Десант высадится — сразу же сдавайся без особого геройства. Хоть и предупреждены будут, однако же ты сам знаешь девиз ДШБ — МПМ.

— МПМ? — переспросил Цой. — Не знаю. А что это?

— Мысли пачкают мозги.

Димка хмыкнул, просунул руки в лямки рюкзака и надел Аннушку на спину. Застегнул поперечные лямки, подтянул слабину, попрыгал. Рюкзак не мешал. Инком пискнул, сообщая о новом устройстве.

— А как я теперь ИШК буду носить? — спросил Цой. — Теперь на спине эта… Аннушка ваша.

Дело в том, что раньше ИШК носился за спиной в специально выращенных «изделием» захватах. Достаточно было просто закинуть штурмовой комплекс за спину, и костюм автоматически подхватывал и фиксировал оружие. Теперь же, висящая на спине бомба, закрывала захваты.

— С учётом дополнительного устройства, размещаемого на спине носителя, эффекторы-фиксаторы смещены относительно оси вправо — отозвался инком. — Порядок действий по размещению ИШК на АЗМБ не изменился.

— Во! Видал? — хохотнул Семён Семёнович. — Так что, не надо ссать в компот, не надо делать пену…

— Странно Вы себя ведёте, Семён Семёнович — сказал Димка. — Серьёзный же дядя.

Коротышка осёкся, как-то виновато посмотрел на Димку, на Приймака, и снова хохотнул нервно.

— Да боюсь я, Дим! Я так не боялся, когда меня сомалийские террористы на ремни резать собирались. Или когда в а-пэ-эл «Георгий Победоносец» тонули в Баренцевом… А сейчас боюсь до всрачки. Потому, что от меня теперь вообще ничего не зависит. Веришь, я бы застрелился, если бы знал, что это как-то поможет. Не раздумывая. И что самое подлое — я сам себя успокоить не могу. Всех могу успокоить, а себя не могу.

— Семён, я тоже боюсь. — Приймак набрал код на сейфе, открыл двери и извлёк ИШК. — Но если мы с тобой труситься будем, что тогда Димке делать?

Димка взял в руки ИШК и тут же понял, что это уже другой комплекс. Почти такой же, но чуть более… другой. Активация, проверка систем. О, а это как понимать?

— Индивидуальный штурмовой комплекс не заряжен — информировал инком. — Для заряжания ИШК необходимо поместить боеприпас в зарядную камеру.

Цой вопросительно посмотрел на полковников.

— Это усовершенствованная модель, ты уже заметил, да? — Приймак подошёл к столу в центре помещения, набрал на клавиатуре код доступа, и на экране развернулось изображение нового стрелкового комплекса.

— Комплекс рассчитан на применение нового типа боеприпасов калибра 12,7 миллиметров — заговорил Семён Семёнович, доставая из сейфа небольшую продолговатую коробку-пенал. — Автоматический гранатомёт убрали, существенно снизив таким образом вес. Использовали новые композиты, это тоже сыграло свою роль. К сожалению, не хватило времени для изготовления зарядного устройства из артефакта, поэтому использовали старый фрагмент.

— С отрицательной наработкой — сказал Приймак. — Помнишь, я тебе плохие новости рассказывал?

Димка молча кивнул.

— Прототип распатронили, он своё отработал. Использовали некоторые детали, артефакт в том числе. Это невозможно в принципе, однако наши умники умудрились «обнулить» информацию о боеприпасе. А вот минусовую наработку обнулить не смогли… До сих пор непонятна природа этого процесса… Поэтому, помни о том, что никто не знает, когда произойдёт разрядка. Так что, желательно воздержаться от применения ИШК до проникновения внутрь станции. Но это — по возможности.

— Теперь о самом боеприпасе. — Семён Семёнович открыл пенал и извлёк странного вида патрон. — Это даже не патрон, это скорее, реактивный безгильзовый снаряд. Широкого спектра действия. Я знаю, Дима, что ты научную фантастику любишь. Мы тоже любим. За идеи. К слову, все более-менее известные фантасты по нашему ведомству проходят. Идеи, произведения на заказ на заданную тему… Впрочем, я отвлёкся. Помнишь Судью Дредда?

Димка кивнул. Фильмы о Судьях Цою нравились.

— У них тоже оружие на индивидуального пользователя и под разный тип боеприпасов было. Идею рассмотрели и признали годной к разработке. Только немного откорректировали. Поскольку ИШК — самое прогрессивное на данный момент стрелковое оружие, для него изготовили универсальный боеприпас с интеллектуальным блоком задач цели. В зависимости от необходимости, боеприпас может быть и бронебойно-зажигательным, и кумулятивным, и просто зажигательным, может выполнять роль маяка, маркера, осветительного заряда, гранаты, и даже источника локального ЭМИ-импульса. В любом случае, боеприпас высокоточный, поскольку интеллект-блок после захвата цели сам управляет полётом. Ну, не совсем управляет, скорее — корректирует. В смысле, если ты себе в голову выстрелишь, боеприпас не развернётся в воздухе и в противника сам не полетит. ИШК в тебя не выстрелит, само собой, но чтоб самому цель выбирать — этого пока ещё мы достичь не смогли. Хорошо, хоть распознаёт «свой-чужой», но для этого нужно всё-таки хоть в сторону противника навестись. Ограничения по габаритам, тут ничего пока не поделаешь. Интеллект-блок помощнее и габариты будет иметь соответствующие. Но для артиллерийского боеприпаса этот вопрос мы решили. А для выполнения операции «Прокол» был создан единственный экземпляр боеприпаса, который ты сейчас и видишь. И который ты сейчас и зарядишь. А вот тебе интенсионал по боеприпасу, по ходу движения разберёшься.

Семён Семёнович протянул Димке чёрный цилиндр «умного» снаряда. Тихо пискнул ИШК, распознавая боеприпас, инком сообщил о готовности оружия. Всё. Можно выдвигаться.

Цой закинул комплекс за спину, костюм зафиксировал оружие таким образом, что рукоятка торчала чуть выше правого плеча. Зарастил шлем и перчатки, забрало шлема пока решил не закрывать. Всё равно, при выходе на поверхность пришлось бы трансформировать изделие в сталкерский комбез. Остался ещё один вопрос, беспокоящий супергероя больше самого задания.

— Я бы хотел связаться с родителями — сказал Димка. — Мне кажется, имею право. Мало ли, что…

— Мы тебе не говорили… — Приймак сморщился, явно не зная, как себя вести. — Семён, давай ты, я не знаю, как это сказать.

— Что сказать? — насторожился Цой.

— Только без соплей! — строго глядя на Димку, рявкнул Семён Семёнович. — Я тебе сейчас скажу то, что тебе очень сильно не понравится. Но ты — ассоциированный сотрудник СБ, поэтому, должен воспринимать любую информацию сообразно своему статусу. Итак, для всех людей за Периметром ты официально погиб. В аномалии. Твои родители присутствовали на похоронах две недели назад. Вели себя достаточно сдержано, поскольку только им известно, что это неправда. Мы хоть и скоты, твари и моральные уроды, но добивать твоих родителей даже не планировали. Я лично был у тебя дома, беседовал с ними, в общих чертах, без конкретики, объяснил ситуацию. И немного с ними поработал, надеюсь, понимаешь, что я имею ввиду. Уверяю тебя, ты же видишь, мы с тобой предельно честны и откровенны! так вот, психоблок абсолютно безопасен для твоих родных, тем более, что он временный. После выполнения операции он самоликвидируется. Вам всё равно придётся пройти процедуру кодирования от несанкционированного разглашения данных, имеющих наивысший приоритет секретности. Сам лично проведу процедуру, а ты, я надеюсь, обо мне наслышан. Так что, за это не переживай. Кроме того, Дмитрий, теперь ты, хочешь-не хочешь, наш. В тебя уже столько вложено и средств, и данных, что отпустить тебя мы просто не сможем.

— Да я и не рвался особо — спокойно хмыкнул Цой. — Если рассуждать здраво, то я смело могу сказать, что при хорошей раздаче мне выпало «очко». Без вас мне не жить, а с вами эта жизнь может довольно-таки неплохо сложиться. Ну, вот так, чисто меркантильно рассуждая… Так что, господа полковнички, за это не переживайте. Переживайте за то, чтобы я в Саркофаге не обосрался.

Офицеры переглянулись с явным облегчением. Вероятно, думали, что возможна другая реакция на новую информацию. Принципиально другая.

— Ну, раз так, то присядем на дорожку — сказал Приймак, устраиваясь на краю стола. Димка уселся на какой-то ящик. Помолчали.

— Удачи тебе, Цой.

— Kill'em all!

По пути наверх Димка просмотрел информацию об «Аннушке», почитал и проникся. «Мдя, свинтить оттуда надо и впрямь быстро. Шарахнет не по детски». План отхода, удобные маршруты и точки эвакуации, так, нормально. Да ничего сложного, подумаешь…

Прорвёмся! Нам не впервой мир спасать.

Наверху было утро. Серое, мрачное утро. Сопровождающие Цоя штурмовики синхронно вскинули правые руки в безмолвном прощании. Димка в ответ гулко лупанул себя кулаком в грудь на манер римского легионера, развернулся, и бодро попёр в неизвестность.

Глава 15

Минут эдак через пять бодрого перемещения по пересечённой местности Цой задумался, а куда его, собственно, несёт? Энтузиазм — это хорошо, конечно, однако, надо бы и мозги подключить.

Инком выдал картинку карты и напомнил о необходимости трансформации «изделия» в более подходящую форму. Димка машинально подумал о спецкостюме «Ветеран –3» и тут же убедился в том, что мысли материальны. Ощущения остались прежними, а внешний вид изменился. Теперь Цой был одет в комбез синеватого оттенка, оснащённый современным изолирующим противогазом, что позволило инкому выводить графическую информацию на лицевой щиток. Димка полюбовался на своё трёхмерное изображение, велел инкому «состарить» комбез, чтобы не выглядеть вызывающе новым с иголочки. Посмотрел на «разорванный» рукав, пробормотал «ну, это уж слишком, хотя…», и начал изучать маршрут.

Расстояние до ЧАЭС по прямой составляло что-то около двенадцати километров. Сущая фигня. Добежать за двенадцать минут… Полковники сразу предупредили о том, что в режиме «инкогнито» и с ИШК наперевес проникать на территорию ЧАЭС категорически не рекомендуется. Судя по тому, что точная дата всеобщего трындеца неизвестна, придётся пролезть в Саркофаг, затаиться там и сидеть ждать. Какая-то бредовая перспектива. Воякам интересны технологии. То есть, надо перестрелять всех, получить технологию (интересно, как именно?), заложить заряд, смыться, нарисоваться в точке эвакуации, и, собственно, эвакуироваться для получения заслуженной награды.

Вообще, вся затея больше похожа не на военную операцию, а на какой-то бредовый сюжет для плохого романа. Так взрывать установку, или не взрывать? Последние наставления касались исключительно варианта с полным экстерминатусом всех и вся. Типа, думай, Дима, сам. Как получится, но помни, что нам крайне интересны новые технологии прокола пространства-времени, а также способ управления процессом при помощи компьютерной игры.

Цой остановился и присел на пень. Задумался. Вернее, попытался это сделать, но в голову упорно лезла одна и та же мысль: «Дима, зачем оно тебе надо?».

— Ну, во-первых, «зачем» — тут всё понятно — Цой решил, что если будет рассуждать вслух, то обязательно появятся здравые решения. А то, что сам с собой разговаривать — а чего это сам с собой? Вон, инком есть, он и будет слушать.

— Без этого «зачем» жить особо не получится. А если просто смыться? И пусть оно всё горит… И мама, и папа пусть горят, и знакомые все, и друзья… Подумаешь…

— Так, с этим разобрались. Но, если есть «во-первых», то должно быть, как минимум, «во-вторых». Во-вторых, по принципу «штурм унд дранг» попасть в Саркофаг не получится. Значит, придётся тихо. Ну, тогда пойдём, не особо торопясь. За сутки доберусь, а там — посмотрим по обстановке.

Димка вскочил, сориентировался по карте, и бодро двинулся по направлению к ЧАЭС. Идти предстояло мимо странного места, на карте обозначенного как АТПN22. Хотя особой необходимости в этом не было, но Цой решил, что там будет первый привал. Территория эта никем не захватывалась, но и не пустовала. Перемирие на АТП не соблюдалось, стычки периодически вспыхивали, поскольку основным контингентом там было «братство». Бандиты, проще говоря. Но и вычищать этот гадюшник не брались даже долговцы, поскольку братва разборы чинила исключительно между собой. Простые сталкеры там по доброй воле не появлялись, а если и появлялись, то, благодаря политике донецкого Васи Сорокина, в миру — Александра Приходько, имели шанс уйти оттуда более-менее нормально. Васю Сорокина, несмотря на его авторитет, грохнули в жестокой разборке между днепровской и луганской братвой, но заведенные традиции и порядок поддерживали. Братва, к слову, обзавелась вполне даже неплохим снаряжением, и, если бы не постоянные склоки и отсутствие единой централизованной власти, могла бы составить конкуренцию даже тем же долговцам.

Цою приходилось слышать легенду о «заклятой тачанке» Лёхи Алмаза. Алмаз, кстати, это фамилия. Родом Алмаз был из того самого Гуляй Поля Запорожской области, где в своё время отличился известный всему миру батька Махно. Автомобили в Зоне — вещь очень редкая, но Лёха прославился именно своей модернизированной тачанкой на базе бронированного ЗиЛа-142, в кузове которого был установлен либо НСВТ, либо лёгкий «Форт-501 м».

Неизвестно по какой причине волшебный ЗиЛ не ломался, не застревал на бездорожье, и в аномалии не попадал. Поговаривали, что именно благодаря нахождению в аномалии и обуславливались его возможности.

Однажды Алмаз выручил отряд долговцев, который застрял недалеко от железнодорожного туннеля на Свалке. Долговцев зажали с двух сторон стая собак и снорков, и стало бы у «Долга» на пару-тройку квадов поменьше, если бы не Лёха со своей «тачанкой». Сначала Алмаз выкосил в спину снорков, затем предложил долговцам перегруппироваться с учётом поддержки ЗиЛа, и совместно с ними разогнал стаю слепых псов. На предложение вступить в «Долг» ответил категорическим отказом, однако от благодарности не отказался. Если бы не малая численность его группировки (всего шесть человек), Лёха вполне мог бы претендовать на место смотрящего по Зоне, однако, и на это ему было, похоже, ложить. Алмаза вполне устраивала роль «перевозчика». И предпочитал Лёха общаться преимущественно с «братками».

АТП не пустовало. Дым от костра, лихой блатняк, несущийся из динамиков раздолбанного музыкального центра, и охрана при входе наводили на мысль, что сегодня здесь не то сходняк очередной, не то просто людно. Димка даже засомневался, а стоит ли идти. Но в чём он точно был уверен, так это в том, что ему сейчас просто необходимы сплетни и новости, которые в «Путеводитель по Зоне» не попадают. А костёр — он и в Африке, и в Зоне костёр.

Бандиты на входе молча пропустили Цоя внутрь. Значит, не сходняк. Тогда просто не пустили бы, или обшмонали. И ствол бы забрали… Попытались бы забрать. Впрочем, Димка при любых раскладах ИШК не отдал бы невесть кому, благо, опыт и словарный запас для бесед с бандюками имелся, а при случае дозволялось и прямо сказать, что Вася Сорокин, царство ему небесное, уважал, в натуре. Так шо, братан, ты тише будь, а наезжать будешь дома на свою маму, конь педальный. Ну, и всё такое…

Димка шёл к зданию конторы АТП, где было что-то вроде генштаба, бара и гостиницы по совместительству. Группки бандюков, экипированных весьма разнообразно и живописно, заинтересованно провожали взглядами, но не трогали. Пока… Цой не обольщался особо, в любом случае, подкатить кто-то должен был. А пока можно и представиться. Заодно и выяснить, кто сегодня бал правит.

«Тачанка» Алмаза присутствовала, однако никого из его экипажа видно не было. Это особо ничего не значило — Лёха сотоварищи вполне мог либо спать, либо париться в бане. Баня тут была. И горячая вода была. И более-менее цивилизованные отхожие места, ибо давно было известно, что «холодцы» отлично утилизируют любые органические отходы жизнедеятельности человека. Да и большинство неорганических тоже. Поэтому «холодцы» приспособили под биотуалеты и мусорники, а «жарки» — под бойлеры, решив таким образом проблему с мусором и …, ну, вы поняли. Человек что угодно может приспособить и присобачить куда угодно. Димка не сомневался в том, что, приди сюда сам Сатана, его бы тоже к делу приспособили. Ещё и спасибо сказал бы. Зона — Зоной, но считаться с человеком пришлось. Ибо человек, как известно, это звучит гордо.

Сегодня балом правил Рома Беда. Бывший менеджер, как ни странно. До прихода в Зону Рома втюхивал всем подряд разного рода бытовую технику, и человеком был настолько мирным, что на него даже обидеться было как-то неудобно. На него и сейчас не обижались. Обиженных как-то быстро закапывали.

Аромат жаренного на костре мяса дразнил и манил. Димка есть не хотел, перед выходом из Бункера зарядился по полной программе, однако мимо шашлыка пройти не смог бы. Расплатиться было чем — в поясных контейнерах, выращенных «изделием», было несколько неплохих артефактов.

Возле импровизированной барной стойки толкалось несколько братков попроще, а сам Рома восседал во главе стола в окружении слегка поддатой гоп-компании. Из знакомых рыл бодро присутствовал Андрюха Чёрный, бывший юрист, Юрик Маз, чемпион-каратист, залетевший в Зону по каким-то наркоманским делам, и Миша Дагестанец. Тоже какой-то там сэнсей. Этих реальных пацанов объединяла любовь к киокушинкай каратэ, общий район проживания в прошлом, и криминальное настоящее. Все они чего-то не поделили с законом, и решили, что Зона лучше, чем зона. Теперь они были законом, по крайней мере, их слово стоило довольно много.

Рома узрел Цоя, и обрадовано замахал руками, мол, давай сюда. Маз сфокусировал зрение, пихнул Андрюху Чёрного в бок, и что-то проговорил вполголоса. Димка дал отмашку, и протолкался к стойке. Бандюки недовольно зашевелились, кто-то ругнулся, но как-то вяло, скорее всего, понимая, что раз толкается, значит можно. Цой примирительно улыбнулся, буркнул «сорри, пацаны, с меня пивас» и выложил на стол две «Ночных Звезды». Разговоры тут же смолкли, бандиты заинтересованно уставились на вновьприбывшего. Бармен Флинт хмыкнул на артефакты глядя, и молча положил на стойку блокнот и карандаш.

— Флинт, пацану посчитай по вип-расценкам! — крикнул со своего места Рома. — Этот гость сегодня ко мне пришёл.

Флинт так же молча убрал блокнот и карандаш, осторожно спрятал артефакты в контейнеры, и наконец-то раскрыл рот.

— Ну, чё надо? Говори давай, сегодня у Ромы аттракцион невиданной щедрости. Деньгами сорит, вип-расценки требует… Ты кто такой будешь, герой?

— Димка Цой — с достоинством сказал Димка.

— Ну и чё?

— Ну и всё — процедил Цой. Холодно взглянул на Флинта, и закончил — Всем пива и по сотке. А на тот стол пожрать и водку. И не бодягу, а нормальную давай. Сдачу потом заберу.

Развернулся и неторопливо пошёл к столу, раздвигая губы в приветливой улыбке. Сзади явственным шёпотом пронеслось: «Ну, ни х…я себе, нормальный заход», но оборачиваться не стал, здраво рассудив, что сейчас к нему цепляться не будут, а потом видно будет.

Рома тут же облапил Димку, потом обниматься полез Маз со своим дебильным «Аригато алиготэ», а последним был гидравлический пресс Чёрного. В другое время кости Цоя только хрустнули бы жалобно и беспомощно, однако на этот раз Андрюха недоумённо прислушался к хрусту собственных, но ничего не сказал. С Дагестанцем Димка степенно поздоровался за руку, и наконец-то уселся за стол.

Стаканы и кружки звякнули, водка отправилась в путешествие по пищеводу. Зажевав алкоголь куском шашлыка, Димка попытался откинуться на спинку лавки, но «Аннушка» и ИШК были категорически против.

— Да снимай ты свои тряхомуди — Рома скрутил закрутку с запотевшей бутылки, которую вместе с полным подносом всякой еды притащил помощник Флинта одноногий Сильвер. Вообще-то, Сильвер перемещался на двух, но вместо правой ноги, отгрызенной мутантами, у него был биомеханический протез. Одно из немногих творений Болотного Доктора, не особо прижившихся в Зоне. Собственно, Доктор таких целей перед собой и не ставил, чтобы протезировать весь Зоновский контингент, просто хотел убедиться, что это возможно. А тут так удачно подвернулся Сильвер, тогда, впрочем, бывший просто Витей Шмаком.

Димка встал, двинул плечами, и рюкзак с бомбой сполз с плечей. Аккуратно примостил его у ног, извлёк из креплений ИШК, примостырил его рядом, отметив явно заинтересованные взгляды окружающих.

— Говорят, тебя уже закопали — прочавкал Маз, закусывая водку. — То ли не до конца, то ли ты раскопался, но я таки Вам скажу, шо для закопанного ты слишком хорошо выглядишь.

— Кто говорит? — прищурился Цой, отмечая в голове факт утечки информации со всеми возможными грифами и допусками.

— Сорока на хвосте принесла.

— Передай той сороке, если много будет каркать, хвост выщипают. — Димка покосился на бутылку и Рома тут же налил по второму кругу.

— Я и правда так подстрял, пацаны, шо сам бы закопался. Если в двух словах, то выбора у меня сейчас чуть меньше, чем совсем нету. И меня тоже нету. Как правильно сказал уважаемый Юрочка — закопали меня. Вполне официально, с венками, оркестром и рыдающей безутешной мамой на могилке. Короче, тут без бутылки не разберёшься. Кстати, давайте водку попробуем, если паливо, то я встану, а ото чудо за стойкой ляжет.

Присутствующие за столом хмыкнули и вежливо поулыбались. Цоя знали достаточно хорошо, и явно не в амплуа великого бойца. Однако, Чёрный не улыбался, наоборот, бросил оценивающий взгляд на Димку, и нахмурился, о чём-то своём размышляя. Андрей Чёрный имел довольно впечатляющие физические данные, и если в двух словах, был просто сильным человеком и без всяких там будо и дао. И тот факт, что ранее физически слабый человек смог заставить его задуматься… Кроме того, Андрюха был до сих пор живым, поэтому умение складывать два и два присутствовало в полной мере.

Выпили, закусили, закурили. Димка отметил блицкригатаку на мозг, тут же пресечённую медблоком костюма, и понял, что либо нужно уговорить инком не вмешиваться в естественный процесс, либо придётся лицедействовать, изображая пьяного.

— Короче, пацаны, Димочка уже совсем не Димочка. Намешано в этом стакане довольно много, но основная доля принадлежит нашей родимой госбезопасности. Так что, я теперь, вроде как, персона нон-грата. Скажу сразу — не по своей воле, и не по идейным соображениям. Вы ж меня знаете. Секс, драгз энд рок-н-ролл. Так было, а как оно теперь будет, кто его знает.

— С кровавой гэбнёй, значит, связался — буркнул Маз. — Ну что ж, флаг те в руки. Только ты помни, что там рупь вход, два выход. Стучать хоть не будешь на нас?

— Маз, не газуй! — Рома примиряющее положил Юрику руку на плечо. — Тебе ли не знать, как оно с безопасностью в жмурки играть. Притопит, так и нас, и вас, и маму родную закладывать будет. Только я думаю, что Димон сейчас сюда не по наши души пришёл.

Сильвер принёс сковородку с жареной картошкой, ещё две заиндевевшие бутылки водки, миску с грибами, и нарезанную копчёную свинину местного приготовления. Чернобыльский балык. Негромко поинтересовался, не нужно ли ещё чего. Димка в ответ щедро плеснул в кружку водки, положил на кусок хлеба пласт свинины и протянул Сильверу.

— Дёрни, дядя, с нами. Работа работой, а профилактика онкозаболеваний — на первом месте.

Сильвер степенно принял угощение, отсалютовал кружкой и выхилил водку за один глоток. Нюхнул бутерброд, кивком поблагодарил Цоя и ушёл за стойку, прихватив разнос и пустую тару.

— Ну, а от нас-то чего тебе надо? — спросил Дагестанец. Вообще-то дагестанцем он был примерно так же, как и Димка. Во всяком случае, свинину ел с удовольствием, Аллаха через слово не упоминал, и намаз не творил. Однако, внешность свою, в этих местах экзотическую, старательно подчёркивал.

— Новости да сплетни — ответил Цой. — А ещё по конкретным людишкам информацию хотелось бы.

— Ты как со временем? Сильно торопишься? — спросил Рома. — А то баньку организуем, отдохнёшь, а завтра и покалякаем. Или у тебя лимит?

— Да ради бога — Димка налил водки, поднял кружку, и провозгласил тост за крепкую мужскую дружбу.

К этому времени атмосфера в баре потихоньку теплела, если не сказать — нагревалась. Появились новые люди, Димка всё чаще стал ловить на себе взгляды. Иногда заинтересованные, чаще оценивающие, а пару раз и неприкрыто-злобные. Тот факт, что он находился в компании достаточно авторитетных людей, вовсе не давал стопроцентной безопасности. Рома, конечно, своё слово сказал бы, да только если на Цоя объявлена охота, то до одного места те слова вместе с авторитетом. Да и не хотелось Димке вмешивать в свои дела своих, пусть и бандитов, но, тем не менее, хороших знакомых.

Андрюха Чёрный наклонился к уху Маза, что-то негромко сказал. Маз зыркнул по сторонам, шепнул пару слов Дагестанцу, и нарочито громко предложил не кипятить водку, а пить, пока холодная. В этот момент к столу подошла группа бандюков и без особых церемоний грубо поинтересовалась, а шо, собственно, это за тело и шо оно тут делает, имея ввиду, естественно, Цоя.

— Тебя е…т? — преувеличенно спокойно поинтересовался Маз.

— Е…т! — ответил, по-видимому, главный, в этой компании браток, нервно дёргая плечом.

— Попрыгай, и пройдёт. А если сильно с нервами не в порядке, ты мне так и скажи, я тебе успокоительное пропишу.

— Мы не с вами пришли бакланить. Нам друган ваш нужен — прорычал нервный бандюк.

— Бакланить, говоришь? Так ты баклан, да? — широко ухмыльнулся Маз, и заржал на весь бар. Вся компания за столом дружно грохнула, Цой тоже нервно хохотнул. Ситуация прямо на глазах превращалась в неконтролируемую. Димке, в принципе, было начхать, «изделие» защитило бы его от всяких возможных неприятностей, однако зацепить могли и Рому и всю компанию. Впрочем, компания как раз не особо переживала за своё будущее.

Побледневший главарь рванул с плеча старенький АК. Собственно, этот мелодраматичный жест был последним, что успел сделать бандит. Маз, мгновение назад ещё вольно сидящий на лавке за столом, взвился в воздух подобно чёрному ворону. Сходство с вороном обеспечил чёрный плащ, распахнувшийся при прыжке. К слову сказать, бандиты, как и шаманы, тоже носили плащи. И не простые, а хитрые. Такие плащи по спецзаказу шили для работников госбезопасности. Мягкая, но довольно толстая кожа снаружи, а изнутри — слой эластокевлара. От пули, огня, радиоактивных осадков и пыли эти плащи защищали неплохо, и носили их исключительно авторитетные бандиты. Или особо отличившиеся и приближенные бойцы.

Юра Маз обожал показуху и эффектные жесты. Поэтому, первые два бандюка получили по лицу высоко, по ван-даммовскому, выброшенными вперёд и вверх ногами. Но на этом красивые жесты закончились. Маз был до сих пор живым потому, что хорошо знал, до какой степени долго можно гнать понты, а когда следовало просто бить. Дальше последовали молниеносные сэйкэн-цуки[27], и ещё двое бандитов отправились в полёт вслед за первыми. Оставшийся в одиночестве браток отпрыгнул назад, нехорошо оскалился и попытался одновременно вскинуть «Хеклер-и-Кох», снять с предохранителя, и дёрнуть затвор. Однако, Дагестанец был категорически против. Только Димка, и, пожалуй, Андрюха Чёрный увидели мелькнувшую руку, метнувшую нож рукояткой вперёд. Нож попал рукояткой чётко в лоб братку, и на этом первое отделение шоу закончилось.

Бар шумел, бандиты негромко переговаривались, поглядывая в сторону Цоя, подручные Флинта тем временем шустро оттащили тела к стенке. Димка налил водку в посуду, и позвал Юрика. Тот, улыбаясь, повернулся, однако Цой моментально отметил пластмассовость и приклеенность этой улыбки. Маз был сильно напряжён и заметно нервничал. Нервничал и Рома, да и Андрюха Чёрный, не замечая этого, комкал в руке то, что ещё недавно было ложкой. Один Дагестанец вёл себя спокойно, аки сфинкс, но по его лицу никогда ничего нельзя было прочитать, даже если он перерезал кому-нибудь горло.

— Пи…ц нам, если уже Свин здесь! — пробормотал Маз. — Он нам ещё за прошлый раз обещал небо в алмазах устроить. И свалить нельзя, вот ведь гадость какая. Попали, короче.

— Да ладно тебе, не ной. Ты их трогал? — Рома положил руку на затылок Юрику, притянул его голову к своей, и несильно стукнул лбом. — Сами выпросили, сами и выгребли.

— Пацаны, я… — начал было Димка, однако его перебили совершенно невежливым образом.

— Димочка, будьте добры, голуба моя, закройте рот и сидите тихо — процедил Маз. — Если ты думаешь, что я в порыве благородства тебя защищать полез, то ты очень сильно неправ. Мне начхать, если тебя прибьют где-то за углом. Мы сами собирались кое-что со Свинятиной выяснить, но не сегодня. Не вовремя ты припёрся, музыкант, совсем не вовремя…

— И пушечку свою возьми — тихо сказал Дагестанец. — Вполне возможно, что и пострелять придётся.

Сердце моментально сжалось. Однако, страха, как такового, не было. Было очень неприятно, что его, Димкино появление, как-то поломало планы его, пусть и не друзей, но и не врагов.

Шум в баре вдруг стих, как будто невидимый оператор нажал кнопку шумоподавления. Бандиты у входа расступились, и в помещение вошёл Свин. Цой прищурился, а потом широко раскрыл глаза и аж привстал с места.

По всему видать было, что Свину не чужд был эпатаж шоу-бизнеса в самом экстремальном его проявлении, хотя на сам шоу-бизнес ему было насрать. Кожаная куртка, перед которой даже Димкина косуха бледнела и меркла. Казалось, да так, собственно оно и было, что кожи там гораздо меньше, чем клёпок, замков и прочих металлических прибамбасов. Такие же кожаные штаны, высокие, почти до колен десантные ботинки, тоже все в металле, широченные проклёпанные напульсники, и обрезанные кожаные перчатки. Но не это привлекало к себе внимание. Роскошный по всем меркам чёрно-белый «ирокез» на голове, обведённые тушью глаза и чёрные губы, кривящиеся в саркастической улыбке.

Свин был панком. Панком в полном смысле этого слова. От внешности до манеры поведения, от музыкальных пристрастий до образа жизни. На футболке, выглядывающей из под расстёгнутой куртки, имелась надпись, так хорошо знакомая Цою. «Панк мёртв… Нет, просто от него так пахнет!». Димка очень хорошо знал эту надпись. И эту футболку. И человека, вошедшего в бар, Цой знал очень хорошо. Эту футболку Димка сам дарил на день рождения «последнему настоящему панку эпохи».

— Зиг хайль всей компании! — весело сказал Свин. — А я думаю, что тут за веселье, а меня не позвали? А тут мордобой для специально приглашённой звезды Димочки Цоя! Ну, здорово, бродяга! Честно говоря, не ждал тебя именно здесь увидеть. Да и не скажу, что сильно радуюсь встрече. Обстоятельства, знаешь ли…

— Здорово, Пятачок! А я, представь себе, не ожидал тебя увидеть именно здесь! — Цой небрежно положил ИШК на стол и вышел навстречу Свину. — А чего не радуешься? Я тебе вроде бы ничего не сделал плохого.

— Стой, где стоишь, Цой. Я тебе сразу расклад дам, дабы неясностей не возникало. То, что раньше было — то раньше было. Там, за периметром, ё… А здесь и сейчас ты и твоя молодая команда — дичь. А я поохотиться вышел. Друзья твои мне задолжали кое-что. А за тебя награду назначили. Большую. Я удивляюсь, чего ты, подстилка мусорская, сюда припёрся. Тебя же вся братва ищет. Короче, Цой, приплыл ты. Сливай воду, суши вёсла. Дальше твой пароход поплывёт без тебя.

— Вот смотрю я на тебя, Свинья, и диву даюсь — прищурился Димка. — Ну, с ментами понятно, у вас давно любовь. А чего ты с гопотой-то связался? Раньше ты другим был. Бывший панк, ну надо же!

— А раньше, Дима, и деревья были выше, и колбаса вкуснее. — Свин неторопливо расстегнул набедренную кобуру, и положил руку на рукоять массивного чёрного пистолета. — В сторону отойди, я твоим друзьям пару слов скажу.

— Активирован боевой режим, дистанционная активация ИШК произведена — шепнул инком. — Вероятная атака через пять секунд. Рекомендуется превентивное силовое воздействие.

Димка, не оборачиваясь, чувствовал, как подобрались Маз и Чёрный, как Рома медленно потянул из кобуры свой пистолет, как Дагестанец чуть сместился в сторону, готовясь метнуть ножи в толпу бандюков. Бандюки придвинулись на шаг вперёд, ощетинившись стволами.

И вдруг Цою стало смешно. Страха не было. Возникло желание немного покуражиться.

— Знаешь, Свин — проникновенно сказал Димка — раньше и впрямь всё было по-другому. Честный рокер с бандюками не кентовался, друзей не продавал, и на деньги, даже большие, срать хотел кирпичами. И неважно, Зона там, не Зона… Человеком либо остаёшься на всю жизнь, либо умираешь. А ты, Денис, человеком перестал быть, а умирать будешь сукой. И без понтов сдохнешь, я их не оценю.

Движения, которым Цой обернулся, и схватил ИШК, не увидел никто, даже Дагестанец. Комплекс пискнул, распознавая владельца, и в следующий миг горячая струя пролилась под ноги бандитам, заставив Свина отпрыгнуть назад. Длинная очередь безумно дорогих «умных» пуль превратила доски пола и бетон в однородную массу. Боеприпасы взрывались на глубине два сантиметра, превращая бетон в мелкий щебень, и буквально, перепахивали бетон. А страшнее всего было то, что выстрелов практически не было слышно. Хруст перемалывемого бетона и дерева был намного громче еле слышного шелеста, с которым стрелял «ишак».

— Круто, правда? — спросил Димка оторопевших бандитов. — Классная вундервафля! А ещё можно так…

Инком отключил режим бесшумной стрельбы и перевёл ИШК на стрельбу бронебойно-зажигательными зарядами, одновременно снизив темп в десять раз.

— Ду-ду-ду-ду! — высказался комплекс.

Уцелевшие участки пола взорвались, обдав присутствующих волной мелкого щебня и чего-то горящего, заменяющего фосфорную смесь. Несколько бандитов в первом ряду с воплями схватились за лица. Бетонная пыль заволокла помещение, но Цой видел всё прекрасно, поскольку предусмотрительно дал команду инкому зарастить шлем.

— Знаешь, Свинья, а я не стану тебя убивать! — сказал Димка, когда пыль чуть осела. — Всё-таки рокер бывший… Я кое-что хочу тебе показать. Вот. Возьми пушку, посмотри. Для начала, так сказать.

Цой шагнул вперёд и протянул Свину ИШК рукоятью вперёд. Бывший панк, слегка шарахнувшийся назад и забывший начисто про своё оружие, немного с опаской принял ИШК и посмотрел на Димку. Ствол комплекса нацелился на Цоя.

— Смелее, Деня! Давай, нажми на клавиш, выдай фугу смерти! — дурачился Димка.

Свин стрелять не спешил. Прищурившись, посмотрел Цою в глаза.

— Не выстрелит? — спокойно спросил, чуть покачав оружием вправо-влево.

— Не выстрелит! — жизнерадостно подтвердил Димка, идиотски улыбаясь. — Оно на индивидуального пользователя. То есть, на меня. А если продолжать тыкать пальцами, куда ни попадя, сработает самоликвидация!

Свин отшвырнул комплекс, как ядовитую змею, и выматерился. Цой неторопливо наклонился, подобрал оружие и чётким движением устроил за спиной. А затем картинно «стал звездой», раскинув руки и расставив ноги.

— Короче, с этим понятно. Ствол в чужих руках стрелять не станет, а при случае ручки-то и поотрывает. Значит, за стволом нет смысла охотиться. Дальше идём. Давай, Свинья, стреляй. Хоть в голову, хоть в сердце. Хочу на твою морду посмотреть…

Димка сделал несколько шагов в сторону, чтобы отойти от стола. Не хватало ещё, чтобы шальная пуля попала в кого-либо из его приятелей.

— Смелее, мудила ты гороховый! Стреляй. И лошкам своим скажи, пусть тоже потренируются.

Рассвирепевший Свин выхватил пистолет и выстрелил не целясь. Пуля цокнула об «стекло» шлема и взвизгнула, рикошетя в сторону. Свин недоумённо посмотрел на пистолет, снова на Димку, а потом выпустил в Цоя всю обойму, стреляя в голову и в корпус.

— Облом-с! — весело сказал Димка. — Херово стреляешь, васян. Пару раз ты вообще промазал. С такого-то расстояния, ай-яй-яй.

— Х…ли вы смотрите — заорал Свин. — Убейте этого мудака!

Два раза повторять не пришлось. Суммарная плотность огня ненамного уступала ИШК, только вот эффекта от этого было чуть меньше, чем ничего. Внутренние инерционные эффекторы, изготовленные из фрагментов антигравитационных артефактов и модификатов, полностью гасили кинетическую энергию пуль, и преобразовывали её в электрическую, подзаряжая и без того полные энергоёмкости «изделия».

На этот раз рикошетов не было. Пули просто упали к Димкиным ногам, усеяв пол вокруг него сплошным слоем.

— Ну, прям Нео[28] — хмыкнул Рома Беда.

— Нео отдыхает — самодовольно сказал Цой. — Ну, так шо, Свинятина, теперь, может, поговорим спокойно, без понтов этих дешёвых? Давай, гони своих…тонтон-макутов, и подходи.

— Шо ты сказал? — оскорбился на незнакомое слово один из Свиновских «братков», как на заказ, самый мелкий и плюгавый.

Димка неторопливо повёл руками, делая вид, что стягивает назад маску противогаза вместе с капюшоном, затем тряхнул головой и начал говорить, обращаясь непосредственно к тому несчастному, который имел неосторожность вякнуть под руку и не вовремя. Речь его на девяносто процентов состояла из идиоматических выражений, попадающих под категорию «ненормативная лексика», но были и более… или менее… Короче, просто оскорбления там тоже попадались. «Быдло недоделанное… чмо позорное… папенгут самособранный… в канаве тебя делали, там же жил, там же и сдохнешь». Вдохновения Цою было не занимать, поэтому монолог его продолжался без перерыва настолько долго, что не мог не вызвать восхищения. Постепенно в баре начали раздаваться смешки, а Свин даже хохотнул коротко пару раз. На несчастного бандита было жалко смотреть. Под конец своего бенефиса Димка коротко просветил его об истории Гаити и значении понятия «тонтон-макут», отметив, впрочем, что с его, Димкиной стороны, было большим одолжением так назвать данного индивида.

— Ну, ты даёшь! — восхитился Маз. — За этот цирк не жалко и по морде получить.

— Что, кстати, и приводит нас снова к нашим баранам — Цой присел на лавку и повёл рукой, приглашая Свина присесть рядом. — Садись, Деня. Выпить не предлагаю, ибо не слишком ситуация располагает.

Свин коротко бросил своим шестёркам распоряжение, подошёл к столу, не спрашивая, взял бутылку водки, и сделал несколько глотков. Скривился, ловко выщелкнул из пачки сигарету, закурил, и сквозь дым взглянул на Димку.

— Удивил ты меня, Цой. Что есть, то есть. И впечатление произвёл. Теперь отмываться придётся, ибо обосрался я жидко и знатно. Только смотри, развалы тут какие — Свин кивнул на Рому и его компанию — вот эти вот достойные люди, вроде как, на тебя не охотятся. И ещё пара ленивых… А вся остальная братва реально тебя ищет. Много за тебя, Димон, дают, очень много. Считай, за такие бабки можно и совестью поступиться, если она есть.

Свин помолчал, затем махнул рукой, и Флинт лично подбежал к столу.

— Водки на толпу, ну, и закусить, чего там… Быстрее.

— Сей секунд! — пробормотал Флинт, испаряясь.

— С вами, пацаны… — обратился Свин к Роме и его друзьям. — Разговор ещё состоится. Но уже не сейчас. Больно обстановка неподходящая, о мелочах говорить, когда на кону прикуп такой.

— О мелочах? — спокойно переспросил Маз.

— Заткнись, Маз — процедил Свин. — Теперь это мелочь. По сравнению с мировой революцией… Короче так. Что было — прошло. С вас — столько, сколько сами сочтёте нужным…

— Двадцать косарей — моментально среагировал Рома Беда. Свин хмыкнул.

— Двадцать косарей прямо сейчас. И премия. — Беда был гениальным менеджером, и реагировал на изменение обстановки молниеносно.

Свин вопросительно изогнул бровь. Рома протянул панку ПДА. Свин недолго смотрел на экран.

— С вами всё. Краями разошлись. Но я бы вам посоветовал, если, конечно, вам нужны мои советы — Свин криво усмехнулся — или слиться на месяц-другой, или поглубже закопаться. В связи с тем, что охота нешуточная пошла. И если этот ваш корешок маклаудом[29] заделался, то вы все бессмертием не страдаете. А под каток попадёте за компанию.

— Принято — кивнул Рома. — Мы отдохнём.

На столе появилась водка и закуска. Выпили, закусили, закурили. Всё как обычно, за исключением того факта, что совсем недавно Цоя пытались расстрелять в упор добрый десяток бандюков. Мелочь.

— Смотри, Димон, что ещё по существу вопроса. Была такая группа Коляна. Колян — реальный пацан, да-а-а… Поговаривают, что шаманы его наняли. Искать вояку одного. То ли военсталка. Короче — Свин поморщился — видать, нашли они его. Мало что осталось от группы. Ещё говорят, что вояка тот и шамана положил, но тела не нашли. Шаманы дюже разозлились.

Цой хмыкнул.

— Был я там, Димон. И Гибсона твоего видел — Свин посмотрел прямо в глаза Димке.

— Каким образом ты в это говно вляпался, сие мне неизвестно. Но не я один там был, а люди два и два складывать умеют. Теперь, помимо братвы тебя ищут шаманы, уж больно за собрата отомстить хотят. И ещё… Говорят, что в Зоне снова появились наёмники. И они тоже тебя ищут. А «монолитные» за твою голову дают пол-лимона денег. А за живого и с вещами — лимон. Как говорил один знакомый еврей: «Ё… Вашу мать, Сеня, подробности письмом». Я больше чем уверен, что не один человек сейчас отсюда рванул бы докладывать. Если бы я не перекрыл выходы. — Свин усмехнулся — Уж больно мне за тебя премию хотелось. И чтоб не делиться ни с кем.

— Ну и?…

— Перехотелось. Внезапно. Уж больно ты, Цой, аргументированные доводы приводишь. Однако, если меня ты убедил, то остальных — не знаю, не знаю.

Димка задумался. Как говорил один известный в своё время персонаж — «Беда-а-а-а». Вот тебе и секретность. Вот тебе и режим. Вот тебе и допуск. Вся шелупонь в Зоне знает о Димке и его нелёгкой судьбе. Если знает это, то вполне возможно, что знает и о задаче в частности, и обо всей миссии в целом. Это даже не утечка. Это значит, что полковник Приймак энд компании одной рукой готовили Цоя к спасению мира, а другой рукой отправляли убийц на поиски героя. А чего тогда не прибить прямо в Бункере?

— Валить тебе надо, Дмитрий. Вприпрыжку отсюда. И как можно скорее. Долго входы закрытыми не продержатся. Те же, кто на воротах стоит, они же первыми и побегут.

Дика посмотрел на Свина. На своих знакомых. Рома беда молча кивнул, признавая правоту Свина. Маз хмурился, Черный ковырялся в миске с остывшим мясом, Дагестанец царапал остриём ножа стол.

— Двигай через задний выход — предложил Свин. — Мы тут с твоими друзьями громко поторгуемся, кипеш поднимем, а ты сваливай. Может, выживешь. Наёмники будут ждать тебя дальше, но сюда не сунутся. А вот шаманы могут где угодно быть. Удачи я тебе желать не стану, но за удачу выпью. Её благородие госпожа Удача — дама капризная, приходит сама, и к тому, к кому сама захочет.

— Как-то быстро ты добреньким стал — недоверчиво хмыкнул Димка. — Совсем недавно плохими словами ругался, стрелял… А тут прямо воплощённое милосердие.

— Я не добрый, я гибкий — усмехнулся Свин. — Мне тут ничего не обломилось, и не обломится. Так чего я буду себе жилы в жопе рвать? А ещё я сука. Раз я не заработал, то и другому не достанется.

Цой ушёл из АТП-22 в режиме невидимости. Пока Свин с Ромой затеяли громкий скандал по поводу долгов, Димка тихонько отошёл от стола, потом через подсобку выскользнул на улицу, активировал «стелс» и рванул через забор к невысоким скалам.

Раз вся секретность полетела ко всем чертям, Цой решил, что медлить с походом к ЧАЭС уже не стоит. В конце концов, силовой метод проникновения тоже имел право на существование. Раз тихо и мирно не получится войти на территорию станции, то будем прорываться аки терминатор, с ИШК наперевес. Но сначала нужно до станции добраться.

Однако, нестись по Зоне, сломя голову, распугивая всё живое, тоже не рекомендовалось. Если за него взялись всерьёз и на серьёзном уровне, то спутниковое слежение вполне могло обнаружить перемещение в стиле «а ну, разойдись». Сами собой сработавшие аномалии, или мутанты, разбегающиеся в стороны, демаскировали бы Димкино перемещение. Поэтому, Цой загодя обходил очаги аномальной активности, скопления мутантов, или группы людей. На относительно ровном участке протяжённостью в несколько километров Димка проверил «изделие» в режиме «форсаж». Инком отметил несколько повышенный расход энергии по сравнению со стендовыми испытаниями, но тут же отметил, что восстановление потенциала происходит на двадцать процентов быстрее от нормативных показателей. После рекомендации инкома, Цой минутку постоял в крупной «Электре», полюбовался на разряд, так сказать, изнутри процесса, и с удовлетворением констатировал восполнение затраченной энергии «на 120 %». На неосторожный Димкин вопрос «а как это?» инком, как показалось самому Димке, не без ехидства, обрушил на неокрепший молодой разум обилие мало-и-совершенно непонятных слов, самыми простыми из которых были всё те же «эквипотенциальные лютеры-майдели», более знакомые «топологические преобразования спин-торсионных полей», и совсем уж невероятные «темпоральные хлопья кварко-глюонной пены… если можно так выразиться». Последняя фраза окончательно убедила Цоя, что инком, если не восстановил личностную матрицу, то начал формировать нечто подобное.

Информацию Димка получил, правда, не так, как хотелось бы, но это уже нюансы. Выводы можно было начинать делать прямо сейчас.

Итак, во-первых, о Димке знает уже вся Зона. Вполне возможно, что и о некоторых аспектах его миссии. Значит, бандиты, шаманы, «монолитные», а теперь ещё и вновь объявившиеся наёмники. Не стоило сбрасывать со счетов и простых сталкеров, желающих быстро подзаработать. Цена за голову назначена, осталось только принести эту самую голову заказчику.

Во-вторых, непонятно, кто же сдаёт Димку. Приймак? Семён Семёнович? Или повыше кто? В любом случае, плохо. Если готовят тёплый приём, то отбиться от желающих его, Цоя, геройской смерти будет нелегко. Ещё в Бункере техники говорили о невозможности защититься от оружия, созданного на основе осколков Монолита. Какая-то нелепость получается — Монолит ведь иллюзия. Хороша иллюзия, если от неё можно осколки отломать.

Теперь шаманы. Это в-третьих. Им-то какой интерес в происходящем? Шаманам одно время было вообще на всё и всех начхать, они пытались с Зоной сжиться, занять в ней своё место. После тотального уничтожения выжить было нереально, на шаманов охотились все. Поговаривали, что приказ об уничтожении был отдан по причине нежелания сотрудничать с властными структурами. А вот и выжили… Хотя, тут, вроде, понятно. Если Димка должен Зону уничтожить, то шаманы будут против. Причём, сильно-сильно. Ну и хрен с ними.

Так, теперь подумаем «об половую проблему». Если добраться до Саркофага, а потом с криком «Разойдись, зашибу!» прорываться внутрь, то зашибить могут как раз его, Димку. Значит, без крика. Далее, добравшись до центра управления всей этой байдой, попытаться получить информацию… А зачем? Если принять за аксиому тот факт, что вояки его сдали, то хрен им, а не информацию. Взорвать всё к чёртовой матери, а потом сказать, мол, ну, не получилось. Ещё не факт, что в этом случае военные будут помогать остаться в живых. А если не Приймак? Тогда подведём человека. А он вон как убивался, с другом Сёмой на пару. Ладно. Для начала необходимо попасть в Саркофаг, а там уже сориентироваться по обстановке. Кто бы там не сдал, играть придётся теми картами, что есть. Ну, что ж, вперёд, спасать мир!

Глава 16

Тот, кто хотя бы раз видел ЧАЭС своими глазами, тот сразу ощутит разницу между картинкой и жизнью. Никакая, даже очень качественная фото-и-голография, никакое видео, даже трёхмерное, не передаст тех ощущений, возникающих при рассматривании руин самой знаменитой во всём мире атомной электростанции. Ещё в двадцатом веке слово Чернобыль стало нарицательным, как и Хиросима-Нагасаки.

Нынешняя ЧАЭС не имела ничего общего с той, старой станцией. Тёмные громадные шары генераторов-преобразователей, такой же тёмный купол нового Саркофага, антенны непонятного назначения, каналы, вновь заполненные водой… И фигурки «монолитных». Они были повсюду. Техники суетились на территории станции, полностью очищенной от мусора и брошенной техники. Патрули, бдительно охраняющие территорию, контролируемую кланом, составляли либо тройки, либо «гексы» — группы по шесть бойцов, подобно квадам «Долга». «Монолит» обзавёлся даже собственной авиацией. Аппараты, чем-то напоминающие жуков, использовали антигравитацию для перемещения в воздухе. Это была чисто «монолитовская» разработка, и точных данных о принципе действия не было. Боевые патрульные катера носили гордое название «Сияние» и «Сияние-2». Экипаж из трёх человек, бортовое вооружение составляли две установки реактивного залпового огня или рейл-ганы большого калибра, и автоматические скорострельные гаусс-пушки калибра 2 мм. При необходимости, катер мог нести до тонны полезного груза или гексу десанта. Скорость перемещения была невысокой, до двухсот километров в час, потолок не превышал тысячи метров, и в бою против МиГов, или тех же «Мурен», катера шансов не имели. Однако устраивать воздушные бои на территории ЧЗО желающих не находилось. После знаменитого штурма Янтаря, и не менее знаменитого демарша под стены Саркофага, равновесие в отношениях было достигнуто и соблюдалось обеими сторонами ревностно и неукоснительно.

Цой сидел на крыше многоэтажки и смотрел на громаду атомной станции. В Припяти Димку ждали. Похоже, здесь собрались все «монолитные». И не только они. Несколько раз Цой заметил группы бойцов, одетых в сине-серые защитные комбинезоны. Наёмники. Одно время их вышибли из Зоны, но сейчас кому-то снова понадобились их услуги.

Через Припять пройти было сложно, все доступные для прохождения участки были плотно перекрыты патрулями фанатиков. Это было неприятно, поскольку в одном из зданий, в подвале бывшего гастронома находилась точка отметки, посетить которую было необходимо, так как там Димку ожидала вводная информация. Этот «чек-пойнт» служил также схроном для резидентов госбезопасности, работающих в Припяти под прикрытием. При необходимости, подвал превращался в укреплённое убежище с полной автономностью. Выковырять оттуда спрятавшихся людей было довольно сложно. Но это на крайний случай. Сейчас же Цоя ожидал дам пакет информации с оперативными данными, изучить которые было если не крайне необходимо, то, как минимум, желательно. Только вот попасть туда было сложно. Разве что ползком в режиме полной невидимости и со скоростью улитки. Эдак ползти можно было месяц. Активность патрулей не уменьшалась и в тёмное время суток, да и темноты в Припяти больше не было даже ночью.

Проблему скрытого перемещения Димка решил с блеском, просто-напросто перепрыгивая с крыши на крышу. Вверх патрули не смотрели. «Изделие» же позволяло перемещаться подобным образом.

— Режим «Кенгуру» — пробормотал Цой, завершив очередной прыжок на крышу многоэтажки перед гастрономом, в подвал которого ему так необходимо было попасть. Существовал ещё один путь — через технический люк прямо возле того дома, на крыше которого Димка и притаился.

Прыжок с тридцатиметровой высоты на асфальт. Инком отметил запаздывание нейтрализации кинетической энергии эффекторами «изделия» на семнадцать стотысячных, скорректировал, доложил. Теперь в кусты. Шмыгнув в люк, Димка просканировал подземные помещения, убедился в отсутствии биологической активности, и двинулся по тоннелю к помещению.

Посторонний, попавший в подземелья гастронома, не смог бы найти секретную комнату, даже если знал бы о её существовании. Цой тоже не видел входа — объёмная динамическая голограмма исправно демонстрировала огромную кучу мусора рядом с колонной. Стационарный излучатель инфразвука заставлял напрягаться, а счётчик Гейгера заходился в безумном треске. В общем, не стоило подходить к этой куче мусора. На экране вход в схрон обозначался зеленоватым прямоугольником. Обмен данными, подтверждение допуска, тихий лязг запоров и щелчки отключаемых автоматических стрелковых комплексов. Добро пожаловать, дядя Дима…

Внутри было довольно просторно. Схрон госбезопасности организовал несколько таких точек по всей Зоне. Пересидеть, спрятаться, зализать раны. И оставить или забрать информацию. Дистанционных средств связи схроны не имели. Только курьерская доставка.

Все схроны были обустроены примерно одинаково. Помещение десять на двенадцать метров, разделённое метапластовыми перегородками на «офис» и «комнату отдыха». Имелся даже санблок и маленькая кухонька, точнее, склад провизии и воды. В «офисе» кроме стола, с ноутбуком, стула и сейфа ничего не было. И не должно было быть никого постороннего. Поэтому, фигуру в тёмно-коричневом шаманском плаще, сидящую за столом, и с интересом читающую какие-то документы из «особой» папки, Димка в первое мгновение даже не заметил. Точнее, отказался воспринимать, поскольку инком чужака не видел в упор.

— Только не дури, сделай одолжение. Стрелять я бы не рекомендовал — не оборачиваясь, буркнул незнакомец.

Цой оторопело смотрел на человека в жутком плаще. А человека ли? Незнакомец не поворачивался, перелистывал страницы и, казалось, был полностью увлечён изучением очень секретных документов. Лежащих в папке, снабжённой системой самоликвидации при попытке несанкционированного доступа. Режим ССД — сохранение секретных данных. Наверное, незнакомец об этом не знал, поэтому спокойно изучал государственные тайны, которые должны были, по идее, самоуничтожиться и заодно уничтожить особо любопытного фигуранта.

— Проходи, присаживайся — радушно предложил незнакомец, не поворачиваясь. — В ногах правды нет. Правда, здесь тоже её нет. Быть может, правда сама появится, только разная она бывает, правда.

Незнакомец хмыкнул, оттолкнул от себя папку, развернулся в кресле, откинул назад капюшон плаща и с выражением продекламировал:

— Я Вас любил. Любовь ещё быть может…

— Быть может, может.

— Ну, а может и не быть…

Таких контролёров Димка ещё не видел. Если быть точным, то Димка вообще не видел живьём ни одного контролёра. Да и мало кто мог похвастаться тем, что встречался с контролёром. Обычно такие встречи плохо заканчивались. Теперь контролёры встречались крайне редко, ибо «Долг» существенно уменьшил их количество ещё при Воронине. А ещё был слух, что контролёры и шаманы спелись. В принципе, логично. И тех и тех усиленно убивали все, кому не лень. Вполне естественно, что колдуны и мутанты запросто могли создать альянс ради выживания любой ценой.

Нетипичный контролёр. Ну, в смысле, не совсем типичный. Типаж совсем не соответствовал образу мутанта. Нет, внешность как раз была, что надо. Гипертрофированная уродливая бугристо-шишкастая голова, переходящая в плечи, морщинистая серая кожа, практически полностью отсутствующие ушные раковины, и глаза… Эти глаза, казалось, пронизывали насквозь, замораживали и сжигали одновременно. Как ни старался Цой рассмотреть цвет глаз, это ему не удалось толком. Чёрные? Да нет, голубые, какое там… А нет, зелён… тю, бля!

А вот одет контролёр был нехарактерно. На тех редких кадрах, что приходилось видеть Димке, контролёры были одеты в какое-то немыслимое рваньё, остатки одежды, иногда вообще без одежды щеголяли, демонстрируя особенности аномальной анатомии. А тут присутствовал полный хип-парад а-ля милитэри. Под расстёгнутым роскошным шаманским плащом виднелся натовский комбез для высшего офицерского состава «Invader». Не то, чтобы какая-то несусветная редкость, но всё же не обычный зоновский ширпотреб. На перекрученных узловатых кистях красовались модные спортивные перчатки для экстремального спорта с защитными метапластовыми накладками фирмы «Umbro». Однако!..

— А Вы, простите, кто? — спросил Димка, осторожно подходя к столу.

— Кто-кто… Контролёр в кожаном пальто! Не видишь, что ли?

— А…

— Да.

— Что — «да»? — растерялся Цой.

— А всё. Не люблю я слова «нет». — Контролёр захлопнул папку, через секунду замигавшую индикаторами, демонстрирующими похвальную работоспособность, и пинком отправил стул на колёсиках Димке.

— Садись. Комплекс и бомбу снимай, в уголок пристраивай, и будем говорить. Не бойся. Если бы я хотел тебе какой вред причинить, то ты бы уже слюни пускал. Вот скажи, инком меня как распознаёт?

Цой ещё раз запустил сканирование во всех диапазонах, выслушал резюме о полном отсутствии не только враждебной, а и вообще любой биологической активности, попытался намекнуть о наличии постороннего в режимном помещении. Получил рекомендацию о принудительном тестировании на предмет психического расстройства и отклонил предложение о кратковременной нейро-и-психостимуляции. Было понятно, что инком контролёра в упор не видит, и в случае чего, Димке придётся выкручиваться самому.

— А Вы откуда про инком знаете? — спросил Цой, чтобы хоть что-то сказать.

Контролёр хмыкнул.

— Тебе предстоит немного поудивляться в течение нескольких часов, мой юный друг. Поэтому, дальнейшее наше общение будет проходить по следующему сценарию. Я говорю, ты слушаешь. Вопросы не надо задавать, я отвечу даже на незаданные тобой. Просто слушаешь. Если вдруг вопросы появятся — подними руку. Готов? Ну, тогда, как Гагарин говорил.

— Итак, начнём с меня. Во-первых, тебе выпала честь общаться с одним из разработчиков твоего чудесного костюма. Я предложил идею, я разработал концепцию, я создавал своими руками, не этими, а ещё нормальными, первый мемонейроиндуктор. Я подписал приговор самому первому инкому с моей личностной матрицей. Так что, на тебе, можно сказать, мой внучек одет. Мне ли его не знать. И что и как делать, чтобы он меня слушался…

Костюм на Димке вдруг раскрылся. Не полностью, и на короткое время, но этого хватило вполне. Офонаревший Цой тут же запустил тестирование «изделия», и выпал в осадок, когда понял, что инком «не помнит» команды на открывание.

Контролёр явно наслаждался ситуацией. Чего нельзя было сказать о Димке. Если такие расклады, то этот дядя запросто мог дать команду на инъекцию запредельной дозы…чего-нибудь. Или о принудительной кардиостимуляции бьющегося сердца в резонанс. Чтоб стало, и дальше не ходило…

— Продолжаем разговор, как когда-то Карлсон говорил. Ну, думаю, с Семёном ты знаком. И то, что он лучший знаток неконтактного суггестивного воздействия по обе стороны океана, ты, наверное, знаешь. Единственный человек, владеющий древними гипнотехниками. Человек — это ключевое понятие здесь. Ибо меня человеком даже с о-о-о-чень большими натяжками считать уже нельзя.

Контролёр помолчал. Цой тоже помалкивал, помня о том, что на все вопросы всё равно будет ответ.

— М-да. Так вот, Дмитрий. Я тоже был учёным. Вернее, учёным я и остался, только вот человеком перестал быть. Ну, если иметь ввиду определение понятия «человек». Биологически, то есть. Если не вдаваться в дебри воспоминаний, и кратко, то я добровольно провёл один из экспериментов на себе. Как видишь — получилось не совсем то, что хотелось. Но в целом… — контролёр с силой сжал кулаки — в целом эксперимент получился. Мы хотели увеличить силу гипноиндуктивного воздействия. Я думаю, ты уже догадался, что контролёры — это наши разработки. В целом, неудачные, поскольку получившийся… э-э-э… материал абсолютно неконтролируем. Созданные нами объекты перестали относиться к «homo sapiens», приобретя в результате биологических преобразований отличную от человеческой логику, да и сознание в целом.

Контролёр помолчал. Видимо, ему нелегко давались воспоминания. Димка терпеливо ждал продолжения. И продолжение последовало.

— Первые контролёры были совсем как дети. Обладающие невероятными способностями к внушению, но абсолютно не помнящие ничего из своей прошлой жизни. А ещё — им было больно. Перестроенный организм…, даже не перестроенный, а насильно перекроённый как попало, бунтовал. Ты замечал, наверное, что контролёры — довольно медлительные существа. При всём этом у них чудовищно ускоренный метаболизм, им постоянно требуется питание. А ещё — постоянный, непрекращающийся шум. Даже не в ушах, а в голове. Индуцируемый ими пси-фон, плюс окружающий, плюс скорость обменных реакций организма… Короче говоря, гудит сильно. Я привыкал достаточно долго. Но мне-то попроще будет — контролёр усмехнулся, и Цоя слегка передёрнуло от этого зрелища — я память сохранил полностью, и личность. А там — открыл глаза, всё колышется, гул в ушах, больно, страшно, и непонятно, кто ты?

— Теперь о том, как я докатился до жизни до такой. После провала экспериментов по созданию контролируемых биологических пси-суггесторов мы задумались. Что, если направление было неправильным? Мы пытались из обыкновенного, не обладающего никакими дополнительными способностями, человека сделать точный и качественный инструмент. Да и исходный материал был…мягко говоря, не фонтан. В основном, заключённые, пожизненники, всякая шелупонь. Н-да-с. Затем мы подумали, что можно попробовать изменять людей, обладающих зачатками паранормальных способностей. И здесь мы неожиданно получили несколько более-менее удачных серий. Потом была катастрофа, потом ещё несколько, менее глобальных. Разработки мы не прекращали, но тут новая напасть — в наших рядах случился раскол. Небольшая часть наших коллег отказалась работать на родное государство и однажды, как это принято, под покровом ночи… Короче говоря, они ушли, да не просто так ушли, а ещё и прихватили с собой материалы и разработки. Родимая контрразведка элементарно прохлопала сей прискорбный факт. Зато теперь мы имеем два независимо друг от друга работающих по этому направлению научных института. Учёные — они и на Бетельгейзе учёные, мы обменивались результатами, помогали друг другу. Направления разработок мы поделили. Я продолжал заниматься развитием пси-воздействия, ренегаты наши пытались искать новые направления. Например, контроль над животными, создание пси-активных технических устройств, оружия, в конце концов. Ты себе даже не представляешь, что можно было вытворять с нашим индуктором на основе артефакта «Сердце Контролёра». В Тёмной Долине мы подготовили лабораторный комплекс, думали, попробуем совместно поработать. Мы очень сильно ошиблись. Наши бывшие коллеги давно решили, что в этой лодке всем места не хватит. К слову сказать, ренегаты сильно продвинулись в изучении такого явления, как аномальная энергия Выброса, поняли некоторые моменты, и научились осознанно воздействовать на Зону. Во всяком случае, все Сверхвыбросы инициировали именно они. Мы потеряли Х-18, мы отдали Радар, да ещё и спасибо готовы были сказать…н-да-с. Вот тогда-то и возникла идея соединения мощной базы наших наработок и древних психотехник ушедших цивилизаций. Кроме нас с Семёном были ещё обладающие этим умением. Но всё же, Сёмка и я, мы были лучшие. Однажды мы даже дуэль устроили, всё хотели выяснить, кто же из нас сильнее.

Контролёр тихонько засмеялся.

— Ага, подурковали… Сёма сильный очень, одной только силой мог продавить… А я, можно сказать, более ловкий, и приёмчиков подлых больше знаю. Короче, ничья. Так вот, мы решили, что вполне возможно сначала усилить свои способности при помощи Зоны, а уж потом индуцировать способности и у других. Когда встал вопрос, кто же под нож ляжет, мы с Семёном чуть не подрались тогда. Сам погибай, но друга выручай! Короче, банально, монетку подбросили, и мне достался орёл…

— Сёмка тогда всех врачей на уши поставил. Орал, что если меня не восстановят, всех поубивает. Да потом смирился. А я как-то сразу понял, что это — навсегда… Но тут для меня, как для учёного, имеется явный плюс. Теперь я работать могу, что называется, не отходя от станка. Сам себе и лаборатория, и полигон. Н-да-с. А теперь, после того, как вводную лекцию ты прослушал, поговорим о предмете разговора более, так сказать, предметно.

Димка усмехнулся. Тем временем контролёр вытащил из кармана несколько шоколадных батончиков с орехами, развернул и принялся жевать. Толкнул один Цою. На обёртке батончика красовалась знакомая Димке надпись «S.T.A.L.K.E.R.s». «Марс», «Сникерс», «Сталкерс». Лучший способ быстро утолить голод.

— Итак, я уже говорил, что наши коллеги-ренегаты довольно далеко продвинулись в изучении аномальных свойств энергии Выбросов. И весь проект «Прокол» основан на возможности перемещения во времени и в пространстве при соблюдении некоторых условий. Но есть у меня одна мысль, пока что ничем не обоснованная, что в момент пробоя пространства-времени происходит не переброс материального тела, как планируют эти умники, а создание новой реальности. Фактически, новая реальность уже существует, на данный момент почва для изменения готова. Первичная инвазия осуществлена, в той, новосозданной вселенной люди вовсю играют в новую игру, книги читают, фильмы снимаются. Я так думаю, что в момент последнего пробоя вся накопленная аномальная энергия мгновенно создаст ещё одну вселенную, где Зона уже будет править балом. А танцпол — вся наша Земля. И начнётся расползание аномальных очагов и дальше, пока вся вселенная не окажется зараженной. Это здорово напоминает вирус.

— А наша реальность? — спросил Димка.

— О! Быстро соображаешь, молодец. Лично я считаю, что слияния не будет. Будет мгновенное уничтожение реальности со, скажем так, более высоким энергетическим уровнем. Я сейчас чушь порю, но так проще для понимания. То есть, мы даже не заметим, что нас не станет. Бац! И нету больше Димки Цоя. А может быть, что и не было никогда.

Цой поёжился. Неприятная перспектива, что и говорить. Впрочем, радужных перспектив Димка не наблюдал уже давненько. Тут куда ни кинь, везде клин.

— И вот тут я хотел бы внести свои коррективы. Кто-то голосовал за то, чтобы превратить в Зону весь наш мир, а вот лично я собираюсь проголосовать «против». Вот этими самыми ручками — контролёр положил свои перекрученные руки на стол. — Хрен у них что выйдет. А ты, Дима, будешь моим весомым аргументом. Против таких раскладов не устоит ни «О-Сознание», ни военные, ни Зона.

— Так значит, нас просто не станет? — тихо спросил Цой.

— А зачем тебе такой мир, где детей продают? Где бандиты становятся президентами? Где наживаются на последствиях катастрофы, а не пытаются ликвидировать все последствия? Я в этом дерьме замазался по самые уши, и именно я и хочу попытаться хоть немного отмыть… Хоть немного.

— Ну, я не считаю этот мир плохим — резко сказал Димка. — Этот мир не плохой. Просто в этом мире мудачья всякого хватает. А на мир грешить нечего. Нашли виноватого, мир ему плохой… Ты смотри, большого и чистого ему захотелось. Пойди слона помой, будет тебе большое и чистое. Тоже мне, чистильщик выискался. И что характерно — и этот тоже моими руками мир собирается спасать. Как вы меня зае…ли, спасатели х…вы!

Контролёр с удивлением смотрел на кипящего Цоя.

— А что ты хотел? Чтобы я тут же разрыдался от умиления, и в ноги тебе поклонился? Щас! Разогнался! Ото не я побежал, мир спасать? — буркнул Димка, постепенно успокаиваясь. Немного подсуетился инком, приводя в равновесие организм.

Контролёр хмыкнул.

— Удивлён, удивлён. Я как-то отвык от такого обращения. Раньше — ноблес оближе, как говорят французы, а потом… Я ведь кому угодно могу просто приказать.

— Догадываюсь. Вот только обломчик маленький — после тюнинга макинтош мой уже не совсем то, что ты, уважаемый, себе там надумал. Вуаля!

И Цой мгновенно вошёл в активный боевой режим. Инком отметил резко возросший пси-фон, зафиксировал попытку контролёра захватить контроль над основными функциями изделия, и мгновенно перешёл в «глухую защиту». Это была новинка от техников, позволяющая человеку управлять АЗМБ как бы через сквозной канал, а инком в этот момент просто занимался решением принципиально нерешаемых задач.

«Глухая защита» целых три с половиной секунды позволяла противостоять мощному суггестивному воздействию. И Димка использовал это время. Контролёр ещё летел на пол, снесённый со стула ударом ноги, а Цой уже выхватил ИШК и уткнул ствол прямо в рот мутанту.

— Я тебе, сука, сейчас ротовую полость продезинфицирую — рявкнул Цой. — ООО «Димкадент» качественно удаляет все известные микробы в полости рта вместе с кариесом и самим ртом! Обращайтесь.

Интеллект-блок ИШК был слишком тупой, чтобы на него можно было как-то дистанционно-нештатно повлиять. «Ишак» пискнул, переходя в режим стрельбы огнемётным боеприпасом.

Контролёр скосил глаза на уткнувшийся ему в рот ствол комплекса, затем медленно поднял руку и покрутил пальцем у виска. Димка слегка ослабил нажим, контролёр осторожно отвернул вбок голову, сплюнул на пол кровавую слюну и с чувством обозвал Цоя козлом.

— Надо же, лицо разбил…

— Да тебе только лучше стало. Ты на себя давно в зеркало смотрел?

Контролёр коротко хохотнул. Димка осторожно отвёл ствол ИШК в сторону, затем деактивировал комплекс, и уменьшил активность пси-суггесторов до минимума, не отключая, впрочем, совсем.

— Вот и поговорили — сказал контролёр, поднимаясь. — А ты таки силён! Уважаю, однако! А дальше что?

— А хер его знает! — признался Цой. — Надо что-то делать. Хотя бы, пытаться по намеченному сценарию шоу отработать. А что, есть варианты?

— В свете вновь открывшихся обстоятельств — контролёр поднялся с пола, покрутил головой и сморщился — даже не знаю…опасаюсь предлагать. Я пока к стоматологу не собирался, а тут… может и придётся. Ладно, давай взглянём на обстановку.

Город и станцию обложили плотно. Подходы и проходимые места — тоже. Но самое неприятное было в том, что непроходимые места тоже обложили. Поскольку Димке было кашлять на радиацию и аномалии. Если рассмотреть вариант силового проникновения, то движение к станции со стрельбой и напрямую демаскировало бы его практически сразу.

— Дело в том, Дмитрий, что проект «Прокол» может начаться с минуты на минуту. У них там — контролёр мотнул головой — всё готово. И о тебе там все знают и ждут. Можешь не сомневаться, что тебе там окажут реально тёплый приём. Знаешь ты или нет, но у «Монолита» существует способ как тебе шкуру попортить.

— Знаю — ровно сказал Цой. — Сталкивался.

— Шаманы? Или наёмники? — живо поинтересовался контролёр, выводя на экран ноутбука карту ЧАЭС и прилегающей местности.

— Шаманы. Точнее, один шаман.

— Звали как?

— Да х…й его знает — не выдержал Цой. — Он мне не представлялся, потому, что не светская беседа у нас тогда случилась.

Контролёр хмыкнул. Поиграл клавиатурой, удовлетворительно кивнул сам себе и устроился на стуле, сцепив пальцы на животе.

— Шаманы — да! Шаманы, они молодцы. Даже высший командный состав «О-Сознания» не знает, что такое Монолит. Поначалу это была замануха для сталкеров, просто голограмма динамическая. Ага. Пока однажды шаман Кугут не принёс фрагменты какого-то…э-э-э, предмета, состоящие из неизвестного нам материала. Явные осколки какого-то мегакристалла. Коллеги наши сами не потянули объём исследований, хотя мощности и возможности у них были. Несколько фрагментов они собирались нам предоставить, но, в основном, наши специалисты у них работали. И вот, когда колонна, транспортирующая контейнеры с фрагментами выдвинулась со Станции в сторону Бункера, тут-то и накрыли их всех. Шаманы. Они категорически против были, чтобы мы занялись изучением свойств Монолита. Положили всех. Ты знаком с их ножами? — контролёр потянул из чехла на поясе знакомый зеленоватый стеклянный нож.

Димка кивнул. Конечно, знаком, а как же. На себе, можно сказать, качество заточки попробовал.

— Нож шамана — это целиком и полностью осколок Монолита, который, как оказалось, реально существует. Сам по себе фрагмент анализу не поддаётся, разрушить его при нашем уровне технологии невозможно. Ни лазер, ни ультразвук, ни пресс его не берут. Пробовали нагревать, так выше определённой температуры не нагрелся. Такое ощущение, что фрагмент просто жрал всю потенциально опасную для него энергию. А куда она девалась, мы так и не поняли. Немного дала обработка сверхвысоким электрическим напряжением. Грани осколка приобрели моноатомную конфигурацию, другими словами, появилась режущая кромка толщиной в один атом. Представляешь?

— Неа — мотнул головой Цой.

— Я тоже, если честно. Но защиты от такого ножа просто не существует. Режет всё. Соответственно, пуля, сделанная из такого материала, пробьёт любой бронежилет. Поэтому, Дима, я бы рекомендовал тебе грудью на амбразуру не кидаться. Боеприпасов с фрагментами Монолита немного, есть не у всех, но они существуют. А таблички с надписью «Осторожно! Супер-убер-пули!» на груди у бойцов висеть не будут. Ну, и любую фигуру в плаще заметишь — сразу стреляй, особо не задумывайся.

Димка ввёл поправки в стрельбовой комплекс. Инком отсканировал жуткий нож во всех доступных диапазонах, контролёр дал несколько практичных советов, и теперь каждого, кто обладал предметами из такого материала, Цой видел на экране в ореоле из красного цвета. Дополнительные предосторожности не помешают.

— Сам по себе Монолит, скорее всего, представляет собой нематериальную структуру, как это не парадоксально. Или многомерный объект, имеющий как материальную, так и энергетическую основу. Осколки — вырожденные фрагменты… вроде как. Мало данных, да и те — почти голые теории. Как в той песне — «жопа есть, а слова нет». Тут наши мнения разделились. Я считаю, что Монолит — что-то вроде портала. Куда-то. Чисто техническое устройство, безо всякой мистики. Однако же, свойства этого кристалла нормальному объяснению не поддаются. А вот наши коллеги-ренегаты приплели сюда всякую мистику-эзотерику, хотя физикой тоже не пренебрегают. Короче, мы с тобой здесь не лекцию мо монолитологии слушаем, а разрабатываем тактику проникновения на сверхрежимный объект. И у меня есть что по этому поводу предложить. Смотри…

Контролёр всё продумал. Голова у него варила хорошо. Цой даже завистливо крякнул, когда задумка учёного развернулась пред очи во всей красе.

На Станцию попасть невозможно. Давным-давно прилегающая территория вокруг ЧАЭС превратилась в своеобразную буферную зону. Аномалии чередовались с минными полями, а те, в свою очередь, с автоматическими стрелковыми комплексами. Постоянный барраж авиации «Монолита». Забор вокруг территории Станции превратился в аналог Великой Китайской стены. И тоже был напихан смертоносным железом по самое «нимагу».

Проход через стадион в Припяти был единственным способом пройти на ЧАЭС. Ещё один проход на ЧАЭС-2 через южные ворота выводил на довольно большой пятачок свободной от аномалий и мин земли, где мог приземлиться вертолёт. Всё. Обводные каналы с водой, теперь уже не пустые, также были нафаршированы всякой всячиной.

Всё это делало попытку несанкционированного проникновения на Станцию невыполнимой. Ну, а теперь сюда можно было приплюсовать ещё и особый режим охранения, поскольку Димку здесь ждали с распростёртыми объятиями. Плюс большое количество наёмников, и шаманы. В каждую группу охранения входил шаман, постоянно «нюхающий» пространство. Как уже успел убедиться Цой, шаманы каким-то образом чувствовали его присутствие безо всяких хитромудрых приборов. Приборы эти, кстати, тоже присутствовали в наличии. Короче говоря, лёгкой эта экскурсия точно не будет.

— И вот тут в игру вступают дополнительные игроки, о которых не знают ни «монолитные», ни военные — сказал контролёр, энергично потирая руки. — Дрессировщик Куклачёв и его питомцы. Анимал-шоу будет проведено на высочайшем уровне, это я тебе гарантирую.

По задумке контролёра атака на периметр Станции будет проведена силами одного, отдельно взятого контролёра и огромного количества мутантов, которых вокруг ЧАЭС шарахалось действительно огромное количество. Задача мутантов заключалась в прорыве защитного периметра и в отвлечении бойцов от их основной задачи — недопущении на территорию одного, отдельно взятого Димки Цоя.

— Зверьё ломанётся на Станцию отовсюду — развивал тему контролёр. — На южном блок посту будет особенно жарко, поэтому все имеющиеся резервы будут брошены именно туда. Пусть думают, что именно там ты и попытаешься прорваться. А ты пойдёшь через главный вход. В режиме «инкогнито» тебя не будет видно в оптическом диапазоне. Кроме того, кровососов тоже будет уйма, поэтому ещё один «мерцающий» объект в виде тебя на общем фоне будет смотреться органично. И вот ты на Станции. Дальше, мой юный друг, по обстановке. Как бы там ни было снаружи, но подразделения второй и третей линии защиты наружу выходить не имеют права, так, что придётся тебе и побегать, и пострелять. Если уж начнёшь стрельбу, то дальше уже не останавливайся. Прожигай себе дорогу до самого центра управления. А там долго не рассиживайся. Тебе же наверняка в задачу поставили раздобыть какие-нибудь данные, так вот… забудь. Устанавливай заряд и мотай оттуда в бодром темпе. Авось, успеешь выскочить. Если именно так всё и пройдёт, есть небольшой шанс, что это мир, который ты так сильно любишь, уцелеет. Главное — взорвать заряд до того, как успеет накопиться критическое количество аномальной энергии. Но всё равно, это будет всем Выбросам Выброс. АЗМБ тебя защитит, конечно, однако я бы порекомендовал тебе отсиживаться под землёй. А ещё лучше — под водой. В каналах существуют технические помещения, к ним ведут ходки. Ныряй в канал, по ходку попадёшь внутрь, и сиди там. Сиди долго, сутки, двое, сколько сможешь высидеть. Вода — это очень хорошая защита против аномальной энергии. Об этом, кстати, мы давно знали, даже пытались придумать какую-нибудь защиту на этой основе.

— А вот интересно, как же я смогу какую-то информацию поиметь, если бомба активируется автоматически при попадании в Саркофаг? — задумался Димка. — Времени ж всего десять минут. И это добежать до центра управления, оставить бомбу, а потом бежать обратно…

— Дошло? — иронично хмыкнул контролёр. — Десять минут, ни больше, ни меньше. Дима, бомба взорвётся тогда, когда Сёма с Вадимом кнопку нажмут. Когда сочтут нужным. Тебе сказали, что связи не будет, да? Само собой, любой инфообмен во время выполнения операции запрещён. Запрещён, но не невозможен. АЗМБ — это не только защитный костюм, это ещё и видеокамера, работающая постоянно. И данные поступают в Бункер чётко по выделенному каналу. Не то, чтобы онлайн, но постоянно.

— И сейчас? — удивился Димка.

— А вот сейчас не поступают — оскалился контролёр. — Сейчас у них там тихая паника и стремительно седеющие волосы. Я тут, знаешь ли, не только живу. Я ещё и работаю. Причём, весьма плодотворно. За то время, пока меня считают пропавшим без вести, я многое успел сделать. В частности, этот схрон теперь мой, но об этом мои бывшие коллеги до сегодняшнего дня просто не догадывались. Все функции контроля системы охраны уже давно переподчинил себе, и связь с «изделием» через штатный приёмо-передатчик заблокирована. Вот такие пирожки с котятами. Не скрою, удивлён возможностью «изделия» успешно блокировать моё воздействие. Молодцы, догадались. Инком, наверное, на ноль делит?

— Да мне пофиг. — сказал Цой. — Главное, работает.

— И не поспоришь… — контролёр осторожно прикоснулся к разбитой губе. Тёмная вязкая кровь уже перестала сочиться, опухоль потихоньку сходила, и рана затягивалась, можно сказать, на глазах. — Ладно, эту тему мы опустим. Как я ранее сказал, аннигиляция начнётся в тот момент, когда нажатием кнопки будет отключена магнитная ловушка. На случай, если кнопка не будет нажата, интелблок бомбы самостоятельно перейдёт в режим активного ожидания через…десять минут ты сказал? И будет находиться в этом режиме до тех пор, пока не иссякнет заряд батареи. Очень долго. Но! Сам заряд не имеет никаких дополнительных приёмо-передающих устройств, точнее, интелблок бомбы связан с АЗМБ системой ДК — «дистанционный контроль». Все команды, идущие по очень узконаправленному каналу, «изделие» принимает, всю информацию постоянно передаёт в виде сжатых импульсных пакетов. Отследить невозможно, перехватить невозможно. Шик и блеск. Без АЗМБ бомба не взорвётся.

Контролёр встал из-за стола, подошёл к рюкзаку в углу, покопался в нём и извлёк небольшую продолговатую коробочку-пенал.

— А вот и наш ответ Чемберлену! — гордо сказал контролёр, демонстрируя Димке содержимое контейнера. В коробке находился небольшой кристалл, весь опутанный проводами и неярко мерцающий разноцветными сполохами.

— ????…

— Это кристалл. Артефакт. Точнее, протоартефакт. Все известные нам артефакты возникают в аномалиях при определённых условиях, но в определённый момент времени на кратчайший миг рождается вот такой, или не такой, кристалл. Затем из него непонятно как получается уже известный нам артефакт, но иногда, очень-очень редко этого не происходит. Кристаллы обладают слабо выраженными свойствами будущих артефактов, но есть в них и одна особенность, делающая кристалл таким дорогим подарком Зоны. Потенциально кристалл можно превратить в любой, слышишь Дима, в любой артефакт этого, скажем так, направления трансформаций. Например, вот есть у тебя кристалл, из которого можно получить «Кровь камня», или «Ломоть мяса». Логично предположить, что и «Душа» тоже получится, правильно? Так вот, из этого кристалла можно получать всю цепочку трансформаций, любой гипер-и-мезомодификат. Даже те, о которых мы ещё и не догадываемся. И это ещё не всё. Потенциально в кристалле заключена возможность получать другой кристалл, комбинировать кристаллы с целью получения новых свойств, или усиления уже существующих. Некоторые кристаллы являются катализаторами, только в их присутствии может протекать та или иная трансформация. Есть активаторы, которые, как экзэшный файл, инициируют начало реакции трансформации. Короче говоря, кристалогия — очень интересный предмет. Всё, с прелюдией закончили, теперь сам акт.

Контролёр аккуратно извлёк опутанный проводами кристалл из коробочки и положил на стол.

— Я создал устройство, способное перехватить сигнал от АЗМБ к интелблоку бомбы. И не просто перехватить, а ещё и интерпретировать его в нужном нам направлении. Другими словами, после подключения этой милой штуковины к бомбе Сёмка с Вадимом могут долго тыкать пальцами в кнопку, бомба всё равно не взорвётся. Она взорвётся только тогда, когда я…, точнее, ты этого захочешь. Только ты, и никто другой. Решай, Димка, прямо сейчас решай, твои друзья военные уже почти нащупали канал связи, и вот-вот попытаются пробиться к инкому.

— Кто такой этот Вадим? — спросил Цой, осторожно трогая пальцем кристалл.

— Как это кто? Куратор проекта «Прокол» вообще-то. Ты хочешь сказать, что незнаком с полковником Толчинским? — удивился контролёр. — Да быть того не может!

— А он мне представился полковником Приймаком — сказал Димка.

— А, ну да. Конечно. Эти их игры… — пробормотал контролёр. — Неважно. Так ты решил, что делать будешь? Времени уже не осталось.

— А Вы… ты… блин, короче, а можно подключить эту байду не к бомбе, а к костюму — спросил Цой.

— Ну, вообще-то возможно эту, как ты говоришь, байду подключить даже к тебе — хохотнул контролёр. — А для чего тебе именно такой вариант? К костюму проще намного, у интелблока бомбы штатного подключения нету, придётся ломать. И всё-таки?..

— Подключай…те! — Димка вскочил со стула и раскрыл костюм на груди.

— Ну, стриптиз при этом танцевать вовсе необязательно, тем более, что я в своё время был вполне даже гетеросексуален — контролёр с усмешкой обошёл стол и приблизился вплотную к Цою. Вот странно, как быстро человек привыкает. Вообще ко всему. Ещё час назад Димка бы, не задумываясь, перекрестил мутанта, пусть и бывшего военного, парой очередей из ИШК после первого же на него взгляда. В самом деле, убивать надо тех, кто такую внешность имеет. А сейчас абсолютно спокойно воспринимал контролёра рядом с собой, и даже не дёргался.

— Отрасти кармашек где-нибудь, желательно сзади и в районе пояса — попросил контролёр. — Чтоб и не на виду, хотя, абсолютно всё равно где… тэ-э-эк-с, это мы откусим, ибо не нужно, а это… о как, ладно, а если мы вот та-а-ак? ага, получилось! Заращивай!

Инком тотчас же отметил новое устройство, запрашивающее разрешение на ассемблирование в систему и интеграцию собственных функций в базовые. Тут же завопил о нарушении протокола «1–17а», но после команды «Выполнить без ограничений» замолк, и через несколько секунд доложил о попытке дистанционного контакта со стороны высшего руководящего состава. Димка велел связь обеспечить и почти сразу перед глазами возник Приймак собственной персоной.

— Ай, здоров будь, отец-командир, Ваше благородие полковник дядя Вадик Толчинский! — радостно заорал Цой. — А я тут сижу, грущу, думаю, как бы мне мир-то спасти? А дядя Сёма тоже рядом? Семён Семенович,…где же Вы?

— Откуда? — глухо спросил «Приймак». Лицо его, покрытое капельками пота, осунувшееся и постаревшее, скривилось в мучительной гримасе, когда Димка развернулся в сторону контролёра. Тот сидел, небрежно откинувшись на спинку стула, как гриновский Дюрок, собирающийся предложить Санди[30] самое интересное в его жизни приключение — одна нога под стулом, другая вытянута далеко вперёд. Эдакий аристократ от мозга до костей…

— Не скажу, что рад — сказал контролёр. — Врать не буду, была бы возможность, оторвал бы тебе голову. И Сёмке оторвал бы… Вы ведь меня слили, дорогие товарищи. Иначе не скажешь.

Полковник дёрнулся, намереваясь что-то сказать, однако контролёр не дал ему такой возможности.

— Брось, Вадим, не надо политесов. Я не обвиняю тебя, сам бы на твоём месте поступил бы точно так же. От этого не легче, но оправдываться не нужно. Ты же никогда не оправдывался, зачем сейчас начинать? Ближе к делу, товарищ полковник. Проект «Прокол» вошёл в завершающую стадию, накопление энергии завершено на девяносто процентов. Переброска агентов влияния выполнена успешно, игра «Тень Чернобыля» уже существует. Диск с игрой в приводе, осталось малое. Начать и кончить. Сейчас для существования альтернативной реальности дополнительная энергия не нужна. Тот, другой мир и есть, и его нет. Существует условно-потенциально. Кстати, мы тогда заблуждались, Вадим. Всё оказалось не совсем так, как мы думали. Но ты не переживай особо. Ты всё равно ничего не сделаешь. Я объяснить уже не успею, если всё пройдёт так, как я запланировал, то и разбираться не с чем будет. А не получится — тем более. Сейчас связь прервётся, но перед этим я сброшу тебе пакет данных, изучите на досуге. Лови — контролёр поклацал кнопками ноутбука и Димка согласился с передачей массива информации по выделенному каналу.

— Сразу посмотри «двойку» и «двадцать четыре-один». Поймёте, почему бомбардировка Зоны ничего не даст. Даже если у вас есть ещё прототипы аннигиляционных боеприпасов. Так что, даже не дёргайтесь. Впрочем, если нанесёте удар по квадратам «90–24» и «89–17», это будет весьма кстати. Короче, вы люди грамотные, насморком вы не болеете, читайте журнал «Мурзилка» и сопите в две дырки. Сёмке — мой пламенный привет. Рубай, Дима!

Димка послушно заблокировал канал связи. Изображение полковника исчезло.

— Вот так, Дмитрий. На тебя уже охоту и родное ведомство объявило. Поэтому, давай займёмся нашими делами, в конце концов, если всё получится, тебе всё простят, и всё спишут. Что у коллег моих бывших не отнять, так это того, что они победителей не судят. Никогда. — Контролёр положил Димке руку на плечо, несильно сжал.

— Я собрал зверьё. Сейчас возле защитного периметра Станции начинается ад. Двигай прямо туда, а я на местах корректировать буду. Я им сейчас такое устрою, Выброс оздоровительной терапией покажется.

— А Вы?.. — неловко спросил Цой и замолчал.

— Да мне что так, что эдак, везде невесело — усмехнулся контролёр. — Свои не простят, а бежать некуда. Меня не простят, даже если всё получится, слишком далеко всё зашло. Без Зоны я не смогу, так лучше мы вместе уйдём, я и Зона. Может, хоть так я оправдаюсь. Хоть перед самим собой…

Димка протянул руку и крепко пожал узловатую ладонь контролёра.

— Скажите, а как Вас зовут? Я буду помнить.

— Ты хочешь сказать, как меня звали?…

— Я хочу сказать «зовут» — твёрдо сказал Димка.

Контролёр помолчал, вздохнул.

— Спасибо, Дима. Почему-то это оказалось…тяжелее, чем я думал…. Но приятно.

Контролёр выпрямился, выдохнул воздух.

— Меня зовут Виктор Калинин. Доктор Калинин. Полковник Калинин.

— Доктор honoris causa, государственный лауреат и лично знаком — пробормотал Димка.

Контролёр громко расхохотался. Засмеялся и Цой, и напряжение сразу исчезло.

— Ну пойдём, что ли… Надо ж кому-то спасать этот мир!

И они вышли…

Глава последняя?

…Прыжок. Затаиться за бортиком бассейна. Справа рыкнул кровосос, уставившись на невидимое, но осязаемое. Очередь чего-то очень крупнокалиберного попала в недовольного кровососа. Эк его, однако… А ребята патронов не жалеют, что есть, то есть. Теперь за остов перевёрнутого грузовика, и осмотреться. Ага… трое гранатомётчиков, «Ураганы», так, пулемётные гнёзда, бэтэры. Ага, вот и авиация. Замрём и затаимся, пусть отбомбятся.

Звено патрульных катеров лихо прошлось по скоплению мутантов из всего бортового вооружения. Развернулось, и пошло на второй заход. Видимые результаты были чрезвычайно эффектными, но абсолютно неэффективными. Контролёр не обманул — к защитному периметру Станции сбежалось какое-то невероятное количество аномальной фауны. Пока что защитники ЧАЭС худо-бедно сдерживали атакующие волны мутантов, однако, Димка знал, что это лишь прелюдия. Когда контролёр скомандует прорыв, это сразу станет очевидным. Надо лишь подождать. Неприятным сюрпризом для защитников периметра должна стать авиация в виде огромного количества ворон, пока что кружащихся над полем боя. На ворон обычно никогда не обращали внимания. А зря.

Ха! Видимо, защитники периметра получили приказ от своего командования. Ибо начали перегруппировываться, отходя вглубь Станции и оставляя позиции. Одновременно с отходом «монолитных» ярко вспыхнули и окутались неприятным для глаз сиянием решётчатые антенны непонятного назначения, и басовито, низко загудели батареи генераторов. Что-то начиналось, поэтому надо было поторопиться, чтобы не пропустить само шоу.

Контролёр, скорее всего, считал точно также. Но торопиться не торопился. Похоже, для него всё шло согласно разработанному плану. Пора было переходить ко второй фазе атаки.

Внезапно вороны, кружащиеся в небе, буквально рухнули вниз. И сразу стало очень весело. Патрульные катера, буквально облепленные птицами, и потерявшие управление, начали стремительно терять высоту. Вот два катера столкнулись в воздухе, и исчезли в ослепительной вспышке. Ударная волна от взрыва разметала птиц на какое-то мгновение, однако спасти оставшиеся катера было невозможно. Глухо бумкнуло ещё три раза, и тут мутанты буквально обезумели. Защита оказалась смятой и прорванной почти мгновенно. Пора было самому принимать участие в прорыве.

Цой рванул к воротам. Пробегая мимо растерзанных тел «монолитных» дал команду инкому на трансформацию костюма в некое подобие экзоскелета «Монолита». Экзоскелет получился существенно повреждённым, заляпанным кровью и какой-то мерзкой на вид гадостью. Весьма живописненько. А главное — реально. Свой среди чужих, ни дать, ни взять.

Сначала Цой думал пробираться вместе с кровососами. Режим оптической невидимости «изделия» был намного совершеннее стэлс-режима мутантов, а после очередного апгрейда в лабораториях Бункера стал практически идеальным. В режиме невидимости Димка даже в движении ничем не выдавал себя. Однако, в том аду, который сейчас творился на территории Станции можно было навешать на себя транспарантов с надписью «Вот он — я!», взять в руки рупор, и громко распевая похабные песни, не спеша идти ко входу. Вряд ли на него кто-то обратил бы особое внимание. Разве что, шальная пуля прилетела бы. Кстати, пули и осколки весьма активно и прилетали. Инком не менее двух раз в минуту регистрировал попадание. Поэтому Цой поступил по-другому. «Монолитный» экзоскелет, пробитый и порванный, должен был убедить возможных оппонентов в том, что Димка Цой самый что ни на есть «монолитный» боец. Монолитнее некуда. Димка подобрал штурмовую винтовку убитого защитника Станции, отстегнул разгрузку с магазинами, достал из подсумка несколько гранат для подствольника и пару блок-инъекторов, и рванул в сторону главных ворот, весьма натурально прихрамывая.

Решение двигаться вдоль стены главного корпуса оказалось во всех отношениях верным. Всего лишь несколько раз пальнув по случайным мутантам, Цой уже через пять минут оказался рядом с воротами. Дальше пройти мешала гора мёртвой плоти, чудовищным валом вздымающаяся в каких-то десятках метров от входа. Огонь обороняющихся был настолько плотным, что дальше продвинуться мутанты не могли. Однако, натиск не уменьшался, и долго это продолжаться не могло. Последняя линия обороны долго не продержалась бы..

Обороняющиеся предприняли контратаку. Из створок ворот буквально выпрыгнули три приземистых пятнистых Т-100, облепленных прямоугольниками активной брони. На секунду замерли, выстроившись в линию, а потом буквально вспухли выстрелами бортового оружия. Вал мёртвых тел в мгновение разметало. НУРСы сорвались с пилонов и тут же сняли свой кровавый урожай. Спаренные трёхствольные пулемёты Шедченко ШЕП-12,7, прозванные «шёпотами», быстро выкосили передовые ряды рвущихся к входу мутантов. Гаубицы добавили адреналина задним рядам. Скорее всего, снаряды имели напалиновую начинку, и на территории Станции заполыхало ещё веселее. Танки рванули вперёд, перемалывая гусеницами останки нечисти. Лучшего момента для прорыва просто могло и не случиться. Вперёд!

Неподвижное тело «монолитного» под ногами Димки вдруг конвульсивно дёрнулось и застонало. «Надо же, живой» — удивился Цой. Решение созрело мгновенно. Димка развернулся в сторону волны мутантов, вскинул винтовку и принялся опустошать магазины, особо не целясь. Подствольник отправил три «подарочка» группе псевдогигантов, попытавшихся поспорить с танками. Кстати, псевдогиганты в количестве пяти единиц таки могли порядком озадачить экипаж одной из «соток», не успевавшей развернуться навстречу. Однако, не успели и они. Гранаты, разорвавшись прямо посреди группы, на несколько секунд дезориентировали мутантов. Очередь из тридцати бронебойных натовских патронов хлестнула по тушам псевдогигантов, вреда не причиняя, однако отвлекая их на другую цель. Мозгов у псевдогигантов не то, чтоб было мало, а не было совсем, поэтому они тут же забыли о танке, и развернулись в сторону новой угрозы.

Димка сменил последний магазин, и влепил тридцать патронов прямо в глаз ближайшему псевдогиганту. Инком чётко удерживал оружие, не давая отклониться ни на миллиметр. Само собой, глаз лопнул. Псевдогигант заревел от острой боли, и шарахнул лапой по земле. Цоя слегка подбросило, но тут всё и закончилось. Танк, успевший развернуться в сторону псевдогигантов, вломился в их ряды с грацией разъярённого носорога, и тут же доказал разницу в весовой категории и мастерстве. Псевдогиганты раунд проиграли вчистую. Идеальный нокаут.

— Не стой столбом, брат, бегом в укрытие! — проорал динамик над входом. Цой благодарно махнул рукой, подхватил раненного бойца и, шатаясь и хромая, побрёл к воротам.

— Ранен? — коротко спросил «монолитный» в чёрном защитном костюме, старший расчёта, принимая тело порядком пожёванного бойца.

Димка, не зная, как правильно отвечать, только шевельнул неопределённо рукой, и демонстративно позволил пустой «FN-2000 Pro» соскользнуть с плеча на пол.

— Ясно. Молодец, тебя не забудут. Сейчас понесёшь нашего брата к медам, сам немного подлатаешься, и жду тебя здесь, каждый боец на счету. Откуда ты, кстати?

И что отвечать? Решив, что в данном случае молчание — самый лучший ответ, Цой прохрипел что-то невразумительное, откинул «треснувший» лицевой щиток шлема, и, согнувшись в припадке мучительного кашля, сплюнул на пол приличный комок кровавой слюны. Инком сработал оперативно, количество крови озадачило не только командира «монолитных», но и самого Димку.

— О-о, брат, да тебе порядком досталось! Лёгкие зацепило — пробормотал командир. — Ты как, в порядке?

— Ага, в полном! — саркастически ухмыльнулся Цой. — Щас вот отдышусь, и пойду ещё повоюю!

Командир прищурился. Очевидно, ответ Димки выбивался из общепринятого сценария поведения бойцов-фанатиков. Мысленно чертыхнувшись, Цой нашарил в кармане оставшуюся гранату, повертел в руках трофейные инъекторы, и, не глядя, сунул их кому-то сзади в руки.

— Я дойду. Не могу не дойти. Зря, что ли, я его сюда тащил. Нас подлатают…

Командир одобрительно кивнул, нашарил на поясе коммуникатор, и отрывисто приказал встретить раненых на втором уровне.

Цой, пошатываясь, подошёл к спасённому им бойцу, которому уже оказали первую помощь, взвалил его на плечи, и побрёл к открытой площадке лифта на нижний уровень Саркофага. Трубопровод сервопривода фальшивого экзоскелета конвульсивно дёрнулся, и с треском лопнул, брызнув струёй чёрной жидкости. Инком вовсю старался, имитируя крайнюю степень небоеготовности. Левая рука послушно обвисла, что только добавило драматизма в общую картину.

— Держись, брат! — сочувственно пробормотал какой-то «монолитный», выбираясь из подъёмника, и вытаскивая ящик с боеприпасами.

Обстановка внутри Саркофага напоминала муравейник. Суета и беготня, впрочем, организованная. Димка пару раз спросил, где медики, протащился по коридорам до нужного места, и благополучно избавился от своей ноши. Санитары сноровисто переложили раненого бойца на носилки, и бодро умчались оказывать необходимую помощь. Следовало поскорее заняться своими проблемами.

В таком виде в святая святых «Монолита» соваться было просто бессмысленно. Поэтому, Цой быстренько привёл себя в порядок в укромном уголке, создав имитацию чёрного элитного костюма, как у высшего командного состава группировки, и пошёл к лестнице, ведущей наверх, к помещению бывшего реакторного зала. Заслоны и блок посты пройти не составило труда, лёгкое пси-внушение превратило Димку чуть ли не в самого Харона, лидера группировки «Монолит». Бойцы мгновенно забывали о Цое, как только он проходил мимо. Однако титановую дверь, перекрывшую коридор, ведущий на лестницу, обмануть вряд ли получилось бы.

Непреодолимая преграда. Красный светодиод кодового замка издевательски помаргивал, предлагая произвести идентификацию. Карта? Ключ? Сетчатка, или папиллярный узор? Или голос? Как ещё перед дверью не было автоматических турелей, вот тут действительно был бы сюрприз. Ибо предполагалось, что к двери подойдёт лишь обладающий допуском, и просто так прогуливаться на виду у видеорегистраторов было бы неразумно. А время шло стремительно и неумолимо.

— Ну, и чё теперь делать? — пробормотал Димка, начиная нервничать.

— Произвожу сканирование охранной системы — отозвался инком. — Определены три из семи параметров идентификации, эмулирую аутентичность, определены пять из семи параметров идентификации, процедура идентификации завершена. Нуллификация завершена. Дверь открыта. Добро пожаловать, Дима!

Пискнул сканер, цвет с красного поменялся на зелёный, и дверь, зашипев сжатым воздухом, приоткрылась.

— Нулификация? А это что за зверь?

— В данном случае, подбор параметров идентификации невозможен. То есть, моделировать заданные параметры без исходных данных не представляется возможным, но временно сбросить настройки идентификатора вполне реально. Другими словами, замок на несколько секунд приведен в исходное состояние, то есть, открыт. Для стороннего наблюдателя-оператора дверь просто не открывалась, а срабатывание механизмов зарегистрировано, как ложное срабатывание, и операционной системой проигнорировано. Вас нет.

— Знаю я, что меня нет — буркнул Цой. — Это мне ещё мои друзья-вояки вдолбили.

За толстенной дверью было тихо, и на порядок спокойнее. Видно было, что над помещениями хорошо потрудились. Ремонт был качественным. Чёрный пол, зеленоватые стены, белый потолок. Мягкое освещение обеспечивали лампы на основе артефактов «Светляк» — почти вечных источников неяркого света.

Охрана, само собой, присутствовала, поэтому Цой решил прекратить ломать комедию с карнавальными нарядами, и просто стал невидимым. В нужные моменты, проскальзывая мимо очередного «ходячего танка» со скорострельной гауссовкой, Димка ненавязчивым пси-импульсом заставлял охранника смотреть в другую сторону, в ПДА, просто на потолок. Однажды подземные помещения ощутимо тряхнуло, очевидно, военные решились-таки последовать совету их бывшего коллеги и нанести массированные удары по заданным координатам. Добравшись до смотровой, Димка несколько секунд полюбовался на картинку бывшего реакторного зала. Картинка, что и говорить, впечатляла.

Захламленный обломками и останками реактора зал вычистили, залатали дыры и привели в порядок. Посреди огромного помещения, окружённый непонятного вида устройствами и конструкциями, гордо сиял Монолит. Та самая иллюзия, которая не иллюзия. То ли огромный кристалл неправильной формы, то ли внеземной компьютер внеземных цивилизаций, провалившийся в нашу реальность из другого мира. То ли просто чужанская промышленная кофемолка… В любом случае, чужая и чуждая здесь.

Подавив желание выбить толстенное стекло и шандарахнуть по Монолиту из ИШК, включённого в режим «экстра», Цой добрался до двери, ведущей в бункер управления. Здесь вообще никого не было. Ни охранников, ни учёных. Инком старательно просканировал помещения и выдал заключение о полном отсутствии биологической активности. А ещё — о непонятных возмущениях пространства в локальных точках. Скорее всего, установка того самого пресловутого прокола начала свою работу, и все непонятки с искажением пространственных характеристик проистекали именно от её функционирования. Подумав пару секунд, Димка решил близко не подходить к этим самым «возмущениям». Мало ли…

Вот и центр управления. В комнате, забитой всевозможной аппаратурой, наблюдалось то же самое отсутствие биологической активности. И это настораживало. Ну как это так — чтоб совсем никого не было? Полностью автоматизированный процесс? А как же наблюдение и коррекция? Мониторинг там всякий… Так не бывает.

— Херово. — Резюмировал Цой. — Значит, всё не так просто. Что-то не верю я в подарки судьбы.

Однако, мысли мыслями, а работу делать надо было. «Аннушку» Димка пристроил пока у стены, ИШК перевёл в режим «бей всех», и подошёл к центральному пульту управления. По крайней мере, этот пульт выглядел, как самый главный. В центре восьмиметровой подковы пульта гордо стоял системный блок из прозрачного материала, помещённый в такой же прозрачный куб. Рядом на изящной подставке лежала коробка знакомой Цою игры «Тень Чернобыля». Программное обеспечение операции «Прокол». Скорее всего, диск с игрой был уже в приводе. И, скорее всего, сама игра уже была инсталлирована. Ибо на экране монитора уже светилась знакомая заставка, предлагающая начать новую игру. Оставалось только нажать на самую красную кнопку.

Инком без проблем подключился к главному серверу, повозился с обходом защиты, и объявил о вхождении в систему. Димке было особо начхать на пояснения инкома, главное, что он уяснил — процесс извлечения данных начат. Параллельно шла обработка поступающих массивов информации. Только почему же никого нет?

— Добро пожаловать в Центр управления, молодой человек! — Голос, прозвучавший из ниоткуда, заставил Цоя судорожно заметаться в поисках цели. Непонятные «области возмущения пространства» вдруг заклубились, заискрили переливающейся дымкой, и в комнате вдруг стало тесно. Прямо из воздуха возникли фигуры, одетые в неизвестные Цою защитные костюмы. Оружие — а что ещё могло быть в руках появившихся неизвестных? — также было Димке незнакомо. Но от этого не стало выглядеть менее опасным.

— Тревога! Опасность первой степени! Угроза локализации! Угроза дистанционного воздействия! Режим активной защиты и нападения активированы! Захват цели…целей…невозможно осуществить захват цели — инком захлебнулся и умолк.

— Приплыли… — ошарашено пробормотал Димка, оглядываясь вокруг. Взяли его довольно плотно. Аннигиляционный заряд, так некстати, оставленный у стены, уже обложили непонятными причиндалами, и пиктограммка связи с устройством покраснела и перечеркнулась. Неизвестные бойцы в неизвестных науке костюмах и с совсем уж неизвестным оружием грамотно, не перекрывая друг друга, окружили Цоя. Несколько техников, уже в простых комбинезонах, выставили вокруг Димки правильным шестиугольником небольшие, но довольно зловещие устройства. Секунда, и Цоя окутала переливающееся облако какой-то энергетической завесы.

— Силовое поле неизвестной природы — информировал Димку инком. — Произвожу сканирование и анализ структуры.

Шеренги «монолитных» бойцов расступились, и к Цою почти вплотную к силовому полю подошёл человек в зелёном лабораторном халате. Судя по внешнему виду, самый что ни на есть учёный.

— Ну-с, молодой человек, вот и встретились. Давайте знакомиться? В самом деле, нехорошо как-то получается — мы о Вас знаем всё, а Вы о нас — ничего. Хотелось бы прояснить некоторые моменты.

— А зачем? — Димка вернул костюму первоначальный вид, превратил шлем в воротник, и опустил ИШК стволом вниз, не торопясь, однако, бросать оружие.

— А разве Вам неинтересно? — удивился учёный.

— Мне неинтересно. — Отчеканил Цой. — Я с трупами не разговариваю.

— Весьма самонадеянно — снисходительно сказал учёный. — Защитное поле, в которое Вы, милейший, в данный момент заключены, защищает не Вас, а от Вас. Я бы рискнул предположить, что для Вас эта преграда является непреодолимой. Стоит ли в таком случае хамить?

— А говорите, что всё обо мне знаете — усмехнулся Димка. — Я не хамлю, я так разговариваю.

— И всё же несколько слов не могу не сказать. Даже не для Вас, скорее, для себя — ренегат так и лучился самодовольством. Видно, нравился ему момент, и чувствовал он себя актёром на сцене в роли Гамлета. Не меньше.

— Ну-ну — буркнул Цой. — Давай, бухти… про то, как космические корабли бороздят… и так далее.

— Зря ёрничаете, молодой человек. Вам одному из первых предоставляется возможность своими глазами наблюдать зарождение новой эпохи. Эпохи, которая, без сомнения, станет Золотой Эпохой в истории человечества. — Учёный прохаживался вдоль барьера, заложив руки за спину, словно лектор в аудитории. Вполголоса отдал несколько команд бойцам, техникам, что-то набрал на клавиатуре пульта, и продолжил свою лекцию-самовосхваление.

— Вы неправильно оцениваете наш вклад в развитие…

— Всего человечества! — перебил его Димка довольно невежливо. — Само собой, вы тут все, сука, мягкие, розовые и пушистые, а вас, несчастных, просто не поняли. Вот только вы забыли у этого самого человечества спросить, а оно ему вообще надо? Вот такое развитие в целом, и ваш вклад в частности. Лично я никаких меморандумов не читал, и бюллетней не заполнял. И очень не люблю, милейший, когда мне начинают всякие знатоки указывать, как мне нужно хорошо жить. Я и сам знаю, как мне хорошо. И твёрдо уверен, что без вашей версии Золотой Эпохи я точно обойдусь.

— А что Вы можете сделать? — начал нервничать учёный. Было видно, что слова Цоя его серьёзно зацепили. — Вы не сможете пройти сквозь барьер, Ваш заряд мы нейтрализовали. Вы неспособны понять наши цели. Впрочем, от Вас это и не требуется, как и от всех остальных. Люди в основной своей массе — просто инертная биомасса, неспособная к мышлению. Поэтому, мы не собираемся кому-то что-то обьяснять…

— Ага, знаем-знаем. «Мы наш, мы новый…», «Счастье для всех и даром…», «Высшая цель требует высшей меры». Осталось ещё «Зиг Хайль!» проорать. Вот и получается, что не для людей стараетесь, милостивые государи, а для себя! — Димка терпеливо ждал, пока инком работал. Не дурнее бункеровские учёные, явно не дурнее этих… писмейкеров сраных. Ишь ты, Золотую Эпоху они открыть решили. Цой ждал. И таки дождался.

— Структура силового барьера проанализирована — доложил инком. — Природа и происхождение по-прежнему не поддаются анализу. Отмечен факт «мерцания» поля. Другими словами, поле не является постоянным, частота дискретизации уходит в гигагерцевую область. Возможность перехвата сигнала с вероятностью три десятых процента потребует не менее семидесяти процентов энергозапаса ёмкостей «изделия». В момент перехвата барьер исчезнет на полторы секунды. Необходимо покинуть пределы действия генераторов силового поля очень и очень быстро. Осуществить перехват?

— Перехватывай! — громко сказал Цой.

— Э-э-э… простите, что Вы сказали? — удивился учёный.

Силовой барьер мигнул и пропал. Димка прыгнул вперёд, сбил с ног оторопевшего учёного и крутанулся вокруг своей оси, отмечая расположение целей. Уже просто целей.

— Цели захвачены! — оперативно отчитался инком.

— Рок-н-ролл! — заорал Димка, нажимая спуск ИШК. Покатился по полу, уходя от очереди, выпущенной «монолитным» боевиком, и расстреливая практически в упор заметавшихся врагов. Подстёгнутые медблоком рефлексы, ускоренные до предела, помогли не подставиться. В глазах потемнело от прилившей, вздыбившейся в венах крови, но выцеленные инкомом мишени не успевали за ускорившимся Цоем. Бой закончился за какие-то ничтожные секунды. Разорванные «монолитные» ещё падали на пол, а Димка уже уткнул ствол ИШК под подбородок лежащему на полу учёному.

— На каждую жопу можно найти хитрый болт с резьбой — удовлетворённо сказал Цой. — Мы, милейший, тоже не пальцем деланы, кой-чё могём. Двери закрыл, быстро, сука! Или, б…дь, голову на х… отстрелю!!! ШЕВЕЛИСЬ, ГОНДОН ШТОПАНЫЙ!!!

Последнюю фразу Димка проорал прямо в расширившиеся от ужаса глаза учёного. И понял, что с психологическим воздействием перебор вышел. Учёный просто впал в ступор, и не шевелился.

— Твою мать! — Димка совсем уж собрался с чувством плюнуть на пол, но вовремя опомнился — шлем уже был наглухо закрыт на голове. — Заклинило…

Развернулся, высадил в проём двери не менее трёх сотен «умных» пуль, на ходу переключая режимы зарядов. В соседнем помещении заполыхало, что-то начало взрываться, заискрило, потянуло дымом.

— По крайней мере, минуты две точно не сунутся! — удовлетворённо буркнул Цой, вручную закрывая тяжеленную дверь. Смачно чмокнули вакуум-замки, затем глухо лязгнула механика. Инком бесстрастно сообщил о семнадцати процентах энергоресурса. И о нарастающей напряжённости аномального поля внутри «Песочных Часиков» в ИШК. Скорее всего, близкое соседство с накопителями Станции дало-таки свой негативный эффект. Следовало аккуратнее пользоваться стрелковым комплексом.

Димка осмотрел дверь, при помощи инкома определил места расположения самих замков, ригелей, и прочей механики, прицелился, и четырьмя точными выстрелами намертво заклинил дверь в раме. Пробить броню, само собой, не получилось, для этого нужно было бы садить в одну точку подольше. Но этого пока и не требовалось. Переведя боеприпас сначала в режим разрывного снаряда, Цой деформировал ригели внутри двери, а потом при помощи кумулятивно-зажигательного режима расплавил участок наружной брони и замок под ней. Теперь, для того, чтобы выковырять Димку из этого, не имеющего других выходов, помещения, противникам пришлось бы здорово попотеть. Теперь следовало заняться своими насущными проблемами.

Учёный-ренегат потихоньку приходил в себя. По крайней мере, перестал дрожать, подобрался, и даже попытался принять более уверенный вид. Хотя, это было смешно — сидеть на полу с независимым видом и гордо смотреть на Цоя снизу вверх.

— Всё равно у Вас ничего не выйдет. Процесс запущен, и в дальнейших вмешательствах не нуждается. Накопление энергии завершено. Процесс вошёл в последнюю стадию, отменить уже не получится. Через несколько минут начнётся Выброс, автоматически включатся установки пробоя, канал соединит два времени, два мира, и Зона рванётся…

— Смотри, чтоб Зона твоя себе ничего не порвала, когда рванётся — насмешливо сказал Димка. — А заодно и тебе. Не выйдет, говоришь? У нас… У нас, может, и не выйдет, да только нету уже нас. Вот те, которые «нас», те сами по себе, а я сам по себе. Теперь я в свою игру играть буду. Так говоришь, всё уже готово? Сейчас посмотрим.

— Пульт управления заблокирован — отчитался инком после того, как Цой попытался понажимать какие-нибудь кнопки. — Скорее всего, процедура инициации прокола пространства-времени жёстко запрограммирована, и уже вошла в стадию невозвращения. Связь с аннигиляционным зарядом отсутствует. Предполагается, что ренегаты применили какую-то неизвестную технологию, во всяком случае, сканирование заряда не показывает наличия активного вещества внутри магнитной ловушки. Ловушка тоже не сканируется. Наличие магнитного поля не отмечено. Аннигиляционный заряд дезактивирован. Операция провалена. Связь с руководителями проекта отсутствует. Рекомендуется…

— Да ладно, не скули! — Димка грубо заткнул причитающий инком. Развернулся к сидящему на полу ренегату, уткнул ствол ИШК между ног учёного.

— Хошь, яйца отстрелю? — прорычал Цой. — Как остановить процедуру?

— Поймите, это уже невозможно — заблеял ренегат, осторожно отодвигаясь. — Процесс вошёл в стадию, когда даже выход из строя управляющей аппаратуры ничего не изменит. Программа управления, то есть игра, уже инсталлирована и запущена. В момент создания канала, запустится управляющая программа, скрытая в игре. Любая попытка уничтожить системный блок управляющего компьютера ни к чему не приведёт. Это невозможно в принципе. Понимаете, молодой человек, вот этот прозрачный куб — это не материя в привычном нам понимании. Системный блок даже не находится в нашем пространстве-времени. Он, как бы фазово смещён относительно… как бы Вам объяснить?..

Помещение ощутимо тряхнуло. Димка присел от неожиданности и совершенно непроизвольно нажал спуск ИШК.

— Мдя… незадача — ошарашено пробормотал Цой, глядя на то, что осталось от ренегата. Осталось там весьма и весьма мало — ИШК был переведен в режим одиночного огня, однако боеприпас оставался в режиме кумулятивно-зажигательном. Выстрел просто напросто сжёг незадачливого учёного. Вдобавок ко всему, на комплексе зловеще загорелся светодиод, очевидно означавший критическую стадию накопления отрицательной аномальной энергии артефакта. Инком тут же подтвердил Димкины опасения. ИШК попросту стал опасен, поскольку в любой момент мог произойти разряд артефакта.

— Внимание! Выброс начинается! Выброс начинается! Сто секунд до создания устойчивого канала переброски! Сто двадцать секунд до запуска программы «Тень Чернобыля»! Сто восемьдесят секунд до начала процесса прокола! — бесстрастный металлический голос центрального компьютера «Монолита» заполнил помещение.

— Кристалл активирован! Первичный канал в процессе формирования. Сто секунд до создания устойчивого канала переброски! Девяносто девять, девяносто восемь…

И тут Димку осенило. Отшвырнув ИШК в сторону, Цой прыгнул к пульту и подвинул клавиатуру. Та-а-ак, а ну-ка «Alt-Tab»… На мониторе заставка игры послушно свернулась и Димка, быстро орудуя клавишами, вошёл в корневой каталог системного диска.

Тэ-э-э-к-с… «GSC Game World», теперь папка «Shadow of Chernobyl», ага… конфиги, конфиги, вы мои конфиги… вы конфигные мои!

— Семьдесят три, семьдесят два!..

— Ничего, время ещё есть! Время есть, время есть, оно не может не есть!.. Та-а-ак, а вот ещё та-а-ак, и вот та-а-ак…хорошо! Выброс, говорите? — бормотал Цой, лихорадочно колотя по клавишам, и внося произвольные изменения в значения параметров папки «config». — Вы-ы-ыброс, да? У вас Выброс, а у нас — ВЫЛЕТ!

— Сорок один, сорок, тридцать девять…

— Зеро, бля! — ликующе заорал Цой, вдавливая клавишу «Enter». — Играйтесь теперь!

Дверь вдруг вспучилась внутрь от чудовищного удара, но пока выдержала. «Монолитные» прилагали все усилия для того, чтобы проникнуть внутрь центра управления.

— Уровень энергозапаса ёмкостей критически низкий! — отчитался инком. — Изделие в режиме абсолютной защиты. Уровень аномальной энергии и пси-фон превышает предельно-допустимые нормы! Отмечены сбои работоспособности операционной системы!

— Девять, восемь, семь!..

— Эх, трам-тарарам! — пробормотал Димка. — Сейчас начнётся, а я ещё не веселился. Так повеселимся вместе! Не скули, накапливай, раз уровень низкий!

— Опас…

— Три, два…

— Накапливай, я сказал!!!

БУММММ!!! Дверь влетела внутрь центра управления, беспорядочно кувыркаясь.

— Прокол!

— Накопление энергии началось. Двенадцать процентов!

Помещение заполнилось «монолитными» бойцами. На этот раз «монолитные» явно не собирались легкомысленно относиться к нешуточной угрозе в виде отдельно взятого Димки Цоя. Неизвестные Димке защитные поля окутывали каждого бойца, делая их фигуры размытыми и колеблющимися.

Пол под ногами задрожал. Все предметы вдруг потеряли чёткость, поплыли. С привычным пространством творилось что-то непонятное. Казалось, мир вокруг начал свиваться и скручиваться. Появилась боль во всём теле. Инком что-то бормотал, но Цой не вслушивался.

На этот раз Димку держали под прицелом всего трое «монолитных», но стволы упирались в спину, голову и поясницу. Наверняка, оружие было заряжено теми самыми боеприпасами, которые смогли бы пробить защиту «изделия». Двое учёных суетились около пульта. Вот один из них дождался рапорта центрального компьютера о начале прокола пространства-времени, затем о создании канала, и нажал на виртуальную кнопку заставки «Новая игра».

Блымсь! Вылет! Безлоговый! На рабочий стол! Учёный недоумённо посмотрел на экран монитора, лихорадочно попытался запустить игру ещё раз. С тем же успехом. Цой ухмыльнулся. Изменения, внесённые в конфигурации игры, сделали невозможной её работоспособность. И самое главное, что Димка абсолютно не помнил, что именно, и где именно он поменял.

— В чём дело? — резко спросил один из «монолитных», старший группы. — Почему не запускается программа?

— Я не знаю! — забормотал учёный. — Тестовые прогоны программы были успешными. Ничего не понимаю!

— А хера там понимать? — ликующе засмеялся Цой. — Конфиги я поправил. Меня всегда учили, что кривыми руками конфиги прямить — дело неблагодарное. Вот и играйтесь теперь.

Старший требовательно взглянул на стремительно бледнеющего учёного.

— Что ты наделал? — истошно завопил ренегат. — Без управляющей программы вся аномальная энергия не… переброска… да как же так? Ты…ты… теперь вся Зона останется здесь! Канал…

— Так это ж хорошо! — усмехнулся Димка. — Вы хотели Зоны? Так получайте. Вот она, вся ваша. Наслаждайтесь!

— Мы все погибнем!

— Ну, все, не все… Вы точно передохнете. Нечего браться за то, за что браться нельзя. — Димка, не обращая внимания на стволы, наклонился, подобрал ИШК, и в упор взглянул на старшего «монолитного».

— Игра не запустится. Что я там нах…вертил, я и сам не знаю. Теперь надо переустанавливать игру, а на это, я так понимаю, ни времени нет, ни возможности.

В подтверждение его слов начали взрываться управляющие блоки и шкафы с аппаратурой. Зазмеились фиолетовые молнии, оплетая стойки и консоли. Аномальная энергия, заключённая в накопителях, прорывалась наружу.

— Канал нестабилен! Рассинхронизация! Программа управления переброской не отвечает! Опасность! Опа… — голос компьютера захлебнулся.

— Опа! — хохотнул Цой. — Засада. Не выйдет у вас ничего, господа «монолитные». Ну, может, повеселимся напоследок? Постреляем, пошалим, а?

Один из учёных, не выдержав, бросился к выходу. Не добежал. Одна из молний хищно метнулась к нему, оплела с ног до головы. Учёный рухнул на пороге комнаты, дёрнулся несколько раз, затих.

«Монолитный» молча, не отрываясь, смотрел на Цоя. Остальные бойцы подошли поближе, окружили, молча, стояли рядом. В Димку уже никто не целился. Взбунтовавшаяся аномальная энергия ликовала вокруг, уничтожая аппаратуру, скручивая пространство и время в немыслимые кренделя.

— Тебе что, совсем не страшно? — вдруг спросил «монолитный».

— Неа — весело ответил Цой. — У меня, знаешь ли, костюмчик такой хитрый, медблок внутри какой-то фантастический. Я так думаю, он мне что-то такое вмазал, мне теперь вообще ничего не страшно. Подумаешь, погибнем… Это как раз совсем нестрашно. Страшно было бы, если бы у вас всё получилось. Так что, воевать будем?

— Связь с аннигиляционным зарядом установлена! — неожиданно доложил инком. — Уровень заряженности энергоёмкостей тридцать четыре процента, и повышается. Режим «Экстра» для ИШК отменён. ИШК деактивирован. Вероятность спонтанной разрядки модификата «Песочные Часики» девяносто и две десятых процента, и увеличивается.

— Активируй ИШК! — приказал Димка. — Сейчас они меня на куски рвать будут. Возможно, голыми руками.

— Я всю жизнь прожил ради этого дня — заговорил старший «монолитный». — Мой отец стоял у истоков создания нашего клана. Мои братья гибли, чтобы приблизить этот день. А тебе даже не страшно. Ты убил надежду, а я убью тебя. Сам.

«Монолитный» шагнул вперёд… для того, чтобы улететь в толпу своих собратьев от удара ногой. Просто и незатейливо. Как учил Арнольдик, и как показывал Никифорович. Удар был страшен. Пяткой в сочленение бронепластин, проломивший титановый корпус экзоскелета, и вмявший внутрь тела осколки костюма. Следующим движением Димка шагнул вперёд той же ударной ногой, и начал стрелять. «Монолитные» падали, разорванные раскалёнными двенадцатимиллиметровыми осами, вспыхивали от зажигательных зарядов, просто падали… И сами стреляли в ответ. Их пули легко пробивали несокрушимую броню «изделия», инком захлёбывался в насадном крике, не успевая заращивать дыры в броне, и в Димкином теле, медблок попросту включился в кровеносную систему, и гнал стимуляторы без остановки.

Цой пошатнулся, огляделся. Всё уже кончилось, последний «монолитный», тот, самый главный, хрипя, пытался подняться на ноги. Руки соскальзывали с раздробленного, пылающего пульта, но фанатик упрямо пытался встать. Остальные бойцы были мертвы.

— Критические повреждения организма! Реаникомплекс функционирует в нештатном режиме, лайф-протекторы используются в режиме максимальной отдачи. Критическая кровопотеря. Уровень заряда в энергонакопителях низкий. Для поддержания работоспособности «изделия» необходим ремонт в условиях лабораторий засекреченного военного объекта «Бункер». Рекомендуется немедленно покинуть территорию ЧАЭС. Согласно анализу поступающих данных, уровень аномальной энергии снаружи и внутри не поддаётся измерению. Это Супервыброс. Наружные накопители не выдерживают нагрузки. — Инком помолчал, а затем безжалостно и бесстрастно вынес приговор. — Вы не успеете эвакуироваться.

— Ну нет, так нет — пробормотал Димка. Перед глазами всё плыло, и не только от смертельных ран. Зона, не сумев прорваться в другой мир, перекраивала этот. Возникали, и тут же пропадали аномалии, вот на несколько секунд стены вдруг стали абсолютно прозрачными, и Цой увидел Монолит, яростно светящийся пронзительным зелёным светом. Стены, не выдерживая чудовищных вибраций, начали потихоньку трескаться. Станция гибла. Зона сжигала сама себя, уничтожая всё вокруг.

Колени вдруг подогнулись. Почти теряя сознание, Димка добрёл до пульта, схватил «монолитного» за руку, поднял. Посмотрел ему в глаза.

— Вот она, твоя Зона. Она уже здесь. Смотри. С тем миром было бы точно также. Ты этого хотел, да? Ты же знаешь, что у Зоны что-то просить — себе дороже выходит. Ты же хотел, наверное, чтобы Зона была везде. Вот и получай теперь, что хотел.

«Монолитный» вдруг дёрнулся, его глаза расширились, уставившись на что-то за спиной Цоя.

Димка оглянулся. Они стояли здесь. Все. Сталкер Семецкий, Лёха-Звонарь, Доктор, вечный бродяга Стрелок, Шрам, Призрак… Все они стояли здесь, и смотрели на него. И вдруг Димка почувствовал, как в него вливаются силы, как исчезает из глаз багровая пелена забытья, как дёрнулся костюм, и инком вдруг отчитался об активации умершей интеллект-личностной матрицы.

— Привет, Димка! — голос инкома неуловимо изменился. Стал живым. — Не думал, не гадал, что получится.

— Привет, Инк! — пробормотал Цой. — Тебя где носило? Я тут, знаешь ли, мир спасаю, а ты где-то дремаешь.

— Я действительно спал, и не спал одновременно. Ты же знаешь, так бывает, когда всё слышишь и понимаешь, но проснуться не удается. Меня разбудили они. Так что, сейчас с тобой говорят все те, кто навсегда остался в Зоне. Кого Зона забрала к себе в качестве игрушек, поигралась, да вернуть на место забыла. Или не захотела. А они все хотят вернуться, Дима. Всё это время они хотели вернуться. Помоги им.

Только сейчас Цой обратил внимание на то, что мир вокруг замер. Замер в полёте кусок обшивки, упавшей с потолка, замерли молнии, причудливыми кустами оплетавшие пульт управления и стойки, замерла, не доискрив свою короткую жизнь, искра от замкнувшей проводки. Двигаться могли только сам Димка, и «монолитовец», впрочем, впавший в ступор, и с откровенным удивлением пялившийся на происходящее вокруг.

— Сейчас наступил миг, когда ты находишься в «нигде» и в «никогда». Через несколько мгновений Зона рванётся в разные стороны, перекраивая всё вокруг. Зона ищет выход, а выход ты закрыл намертво. Никто не знает, что будет дальше. И ни в чьих силах что-то изменить. Но есть ещё то, что ты сможешь сделать.

Инком помолчал, как будто собирался с мыслями.

— Взорви «Аннушку». Сейчас Зона нестабильна. Именно сейчас Зона нестабильна и беззащитна. Другими словами, Зона сейчас уязвима для любого мало-мальски активного воздействия извне. А ты вообще внутри, получается. Что в итоге выйдет, не знаю. Но хуже не станет… Куда уж хуже.

— Значит, вот так, да? — глухо буркнул Димка. — Ладно, щас я ей покажу небо в алмазах. Такой ракенрол сыграю, мало не покажется. Давай, активируй заряд. На «три-четыре», сыграем рок в этой дыре!

— Погоди! — Лёха-Звонарь вдруг шагнул вперёд, протянул руку.

— Возьми это. Не знаю, зачем…но возьми. Это всегда было со мной, и, знаешь, мне относительно везло… Если это можно назвать везением.

На ладонь Цоя лёг маленький зелёный осколок неправильной, причудливой формы. Совсем крошка. Невесомый и эфемерный, и, одновременно, материальный. Димка крепко сжал кулак, поднял ИШК, и кивнул Лёхе, и всем остальным.

— Три… четыре!!!

…И время снова рванулось вперёд. Мир содрогнулся, конвульсивно дёрнулся от пронизывающих его энергий. Цой нажал на спуск ИШК, одновременно отдавая приказ на деактивацию магнитной ловушки. ИШК полыхнул в руках ярким пламенем высвобожденной мезомодификатом энергии, и взорвался. И тут же яростным пламенем аннигиляционного распада вспыхнула «Аннушка». Костюм вдруг почернел, и распался, осыпался невесомой пылью, приняв на себя удар чудовищной энергии, и отдавая Димке всё последнее, что он мог отдать.

Димке показалось, что его подхватили чьи-то огромные, добрые руки, и бережно понесли сквозь сходящую с ума материю, и давно свихнувшееся пространство. Странно, всеочищающее ревущее пламя совсем не обжигало. Оно было добрым и ласковым. Димке стало так хорошо, как никогда не бывало. Димка счастливо засмеялся…

И вдруг показалось, что кто-то несоизмеримо огромный, сильный и бесконечно добрый, взглянул на него, и улыбнулся…

А потом кто-то опять взял, и выключил свет…

Эпилог

…Димка Цой проснулся от резкого звука сработавшего будильника. Солнечный луч нахально протиснулся сквозь щель в шторах, и слепил глаза. Димка потянулся, рывком скинул с себя скомканное одеяло. Надо было поторопиться, планов на сегодня было просто громадьё. Репетиция — это святое. Сегодня Стас принесёт две новых темы, обязательно нужно их разобрать и попытаться вчёрную сыграть. Обязательно нужно зайти на рынок в ларёк к Селивану. Сегодня Мик обещался принести ещё несколько глав его нового романа. Мик был горячим поклонником игры С.Т.А.Л.К.Е.Р., и неожиданно разродился вдруг романом на эту тему. Ну, а под роман отлично пойдут коньяк и кофе, гитара и смешная песенка того же Мика о русском роке. Сегодня приедет Лизавета Викторовна, привезёт свою скрипку, и они попробуют привнести в звучание своего коллектива что-то новое. Сегодня… да просто сегодня.

Быстро собравшись, Димка выскочил из комнаты. На пороге вдруг обернулся. Что-то неясное, как будто кто-то позвал, как будто что-то коснулось сознания… И луч солнца, яркий и тёплый, вдруг блеснул пронзительным зелёным цветом. Никого. И просто отражение солнечного луча в маленьком невзрачном зелёном обломке, невесть как оказавшемся у Димки на столе пару недель назад. А больше ничего. Только наступившее сегодня. 15 августа 2013 года. Сегодня будет сегодня, а завтра обязательно наступит завтра. И так будет всегда.

Димка Цой, молодой и, в общем-то, неплохой, музыкант, улыбнулся, и легко побежал навстречу новому дню, Солнцу, и жизни.

А как ещё может быть иначе?..

Примечания

1

От понятия джем-сейшн — импровизация на заданную тему.

(обратно)

2

сыграем жарг.

(обратно)

3

Соло на гитаре.

(обратно)

4

Охотник за артефактами.

(обратно)

5

Боковой удар ногой в каратэ.

(обратно)

6

Вымышленное боевое искусство из фильма «Эквилибриум».

(обратно)

7

Гипер — сокращ. жарг. от Гипернет — глобальная компьютерная сеть, пришедшая на смену Интернет.

(обратно)

8

Здесь и дальше — стихи Станислава Булдовича.

(обратно)

9

Результат вырождения артефактов, обладающий антигравитационными свойствами.

(обратно)

10

Стим — сокращ. от стимулятор.

(обратно)

11

СКАТ — специальный костюм автономный тяжелобронированный.

(обратно)

12

САКОНБ — специальный армейский комплекс ножевого боя.

(обратно)

13

БУС — блок управления стрельбой.

(обратно)

14

Бепел (жарг.) — БПЛА — беспилотный разведсамолёт.

(обратно)

15

Армган (Armgun) фант. — компактный лазерный излучатель большой мощности.

(обратно)

16

Gibson Les Paul Classic — американская электрогитара, предел мечтаний любого рокера. Стоит дорого.

(обратно)

17

Корт (Cort) — современная электрогитара, довольно неплохая. Относительно недорогая.

(обратно)

18

Foot switch — педаль включения эффектов для изменения звука электрогитары.

(обратно)

19

Драйв (Drive) — эффект искажения звука электрогитары.

(обратно)

20

Эйч-Ти-Си (htc) — название коммуникатора.

(обратно)

21

«Ужасная Нищета» — «Dire Straits» — британская рок-группа.

(обратно)

22

Оленi, оленi. Не бритi, не голенi — строчка из песни украинской рок-группы «ТИК»

(обратно)

23

РПГ — ручной противотанковый гранатомёт, БОВ — боеприпас объёмного взрыва.

(обратно)

24

Ункос (сокращ. фант.) — универсальный костюм

(обратно)

25

Kraftwerk (нем.) — электростанция

(обратно)

26

Намёк на компьютерные игры «Follaut» и «Resident Evil».

(обратно)

27

Сэйкэн-цуки — прямой удар рукой в киокушинкай каратэ-до.

(обратно)

28

Нео — персонаж фант. фильма «Матрица».

(обратно)

29

Имеется ввиду Конан Мак-Лауд, бессмертный герой из фантастической саги «Горец».

(обратно)

30

Дюрок, Санди — персонажи повести А.Грина «Золотая цепь».

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава последняя?

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg