«Росская империя - Белый крейсер. Возвращение императора. Последняя битва»

Росская империя - Белый крейсер. Возвращение императора. Последняя битва (fb2) - Росская империя - Белый крейсер. Возвращение императора. Последняя битва [сборник] (Росская империя) 3044K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Иар Эльтеррус

Иар Эльтеррус

Росская империя

Белый крейсер

Глава 1

Стоящий за деревом со своей стороны окопа светловолосый человек глубоко затянулся в последний раз и бросил окурок на землю, аккуратно притоптав его носком сапога. Надо было спускаться вниз, однако он остался на месте, вслушавшись в щебетание птиц. Какое тихое утро, кажется даже, что никакой войны и нет… Но думать так было бы глупо, никуда она не делась. И не денется, покуда Берлин не возьмут. Скоро, поговаривают, опять крупное наступление. Немцы постепенно откатываются назад, не в силах опомниться от невиданного поражения под Курском, но при этом сражаются яростно, зубами цепляются за каждый клочок земли.

Вздохнув, капитан Климко надел фуражку и, прячась за ветвями клена, спрыгнул в окоп — тишина тишиной, но не стоит лишний раз подставляться. Пусть он и за деревом, однако все может случиться. Лейтенанта Старышева, командира второго взвода, вчера вон так подстрелили. Только высунул голову за бруствер — и нет парня. Снайпер, будь он проклят, сработал. Двадцать три Мишке недавно исполнилось, все мечтал, что после войны в университет поступит, на биолога… Не поступит уже. И взводом командовать некому — пока еще замену пришлют. Старшим временно остался сержант Шелуденко. Ничего, справится — Мыкола человек опытный, с самого начала войны в строю, с самого Буга вместе отступали.

Окинув взглядом позицию своей роты, капитан скривился. Рота называется… Едва тридцать человек от нее осталось после позавчерашней контратаки немцев. Перли и перли вперед, как проклятые, у пулеметов стволы раскалились, а они все шли. На последнем дыхании отбились. А если снова полезут? Не удержать ведь позицию с таким числом бойцов. Полковник, конечно, обещал вскоре прислать пополнение, но вскоре — понятие очень растяжимое.

Жаль, неизвестно когда наступать, до смерти надоело на одном месте сидеть. Пятый день полк здесь, а до Днепра ведь еще далеко. Ходили слухи, что ближе к концу августа снова фрицев гнать начнут, что в тылу собирается большая масса войск. Ежели так, то недолго ждать осталось, уже восемнадцатое.

Хозяйственным взглядом окинув окопы, капитан усмехнулся — сержант Шелуденко в своем репертуаре. Как и где этот хитрый хохол ухитряется добывать провизию? Благодаря ему почти никогда не оставались голодными! Хоть картошки мерзлой, хоть сухарей, хоть репы прошлогодней, но изыщет. Сейчас вот сидит и оделяет бойцов взвода салом, отрезая толстые ломти от огромного куска. Желтоватого, явно старого, но все равно это сало. И ведь не только его достал где-то, но и каравай хлеба.

— Товарышу капитан! — позвал Алексея сержант. — Идить сюды! Пойижте ось. Кашу ще колы привезуть…

— Ох, Мыкола… — покачал головой он. — Посадят тебя когда-нибудь…

— Та й посадять, — пожал плечами Шелуденко. — У тюрьми теж люды йе. И там жыты можлыво.

Обреченно махнув рукой, капитан не стал отказываться и сел на чей-то вещмешок. Взял положенное на хлеб сало, понюхал и с удовольствием откусил. Жуя, он по очереди смотрел на бойцов. Как-то так вышло, что во втором взводе собрались в основном "старики", воевавшие с сорок первого. Точнее, они просто выжили, опыт помог, а вот новобранцы позавчера почти все полегли. Из последнего пополнения только Ашот Каспарян и Михаил Фельдман каким-то чудом уцелели. Если о первом Алексей не мог сказать ничего плохого — труса армянин не праздновал, но и на рожон без толку не лез, то второй… Худой, как щепка, питерский студентик в круглых очках с толстыми стеклами. Блокадник. Взгляд наивный, как у ребенка. Автомат едва держит. Ну кто такого на фронт взял? Зачем? От него же проку нет, не сегодня-завтра сгинет по глупости и неопытности. Пусть бы сидел себе в тылу, учил дальше свою математику, умник несчастный — с момента появления во взводе студент успел всех достать заумными разговорами.

Остальных троих капитан знал, как облупленных — пуд соли вместе съели с июня сорок первого. Он тогда еще младшим лейтенантом был, птенцом желторотым. Если бы не тот же Шелуденко, взявший над молодым командиром негласное шефство, то давно бы пропал. Вместе из окружения выходили. Потому и позволял Алексей "старикам" больше, чем другим. Посмотрев на них, он едва заметно усмехнулся. Хороши, красавцы. Сережка Перков, сияя открытой улыбкой на веснушчатой физиономии, не переставая шутил и балагурил. А ведь тоже бывший студент, только прошедший огонь, воду и медные трубы, в отличие от Фельдмана. Затем Алексей перевел взгляд на Ивана Мурянина, мордвина лет тридцати с вытянутым, вечно недовольным лицом, сосредоточенно жующего хлеб с салом. На первый взгляд — тяжелый человек. И это, если разобраться, верно, однако положиться на него капитан мог всегда. Прикажешь стоять до конца, зароется в землю и будет держаться, покуда жив. Жаль только инициативы никакой, если дело не касается хозяйственных нужд.

Напоследок взгляд упал на Виктора Раскосова, невозмутимого, как всегда. Казалось, этого человека ничем не проймешь. Капитан ценил его за феноменальную везучесть — ни разу с начала войны не ранили! — и способность в любой момент преподнести врагу неожиданный сюрприз. Но он так и остался для Алексея загадкой, вещью в себе. Ничего о его прошлом капитан не знал, Виктор предпочитал помалкивать, ни с кем особо не сближался, на откровенный разговор не шел. Об остальных капитану было известно все — от новостей из дому до чаяний. Однако Раскосов никогда не подводил в бою, всегда брал на себя самое тяжелое, за что его и ценили.

Сегодня Виктор почему-то выглядел особенно мрачным, даже сел подальше от других — метрах в десяти. Сидит и тоскливо смотрит в одну точку. Похоже, что-то не дает ему покоя, что-то тревожит, что-то давит на душу. Подойти бы, спросить, но Алексей знал, что это бесполезно — не ответит. Посмотрит на тебя всезнающим взглядом столетнего старца, улыбнется грустно и промолчит. А спросишь что-нибудь по делу — ответит обстоятельно, четко, логично.

Доев сало, капитан аккуратно вытер руки ветошью, глотнул воды из фляги и откинулся на стенку окопа. Раз немцы пока не атакуют, можно немного передохнуть. Мысли скакали с одного на другое, произвольно скользили туда и сюда, от одной ассоциации к другой. Почему-то перед глазами все время стояла покойная мама. Стояла и пристально смотрела на сына, как бы требуя не забывать, что он русский дворянин. Помнить о чести, которая стократ выше жизни. Едва заметно усмехнувшись, Алексей покачал головой — узнал бы кто из особистов о его истинном происхождении, огреб бы проблем полной мерой. Могли бы и 58-ю статью припаять.

Настоящей фамилией капитана была не Климко, а Коршунов, но об этом знал только он сам. По словам мамы, их род восходил едва ли не к Рюриковичам, но Алексей в это не особо верил. Дворянин — и достаточно. А для дворянина главное — Родине служить. Как бы она ни называлась, хоть и Советским Союзом, а все равно Россия. Святая Русь, которую нужно защищать, не жалея себя. Обидно только, что приходилось таиться, притворяться "потомственным пролетарием", но делать нечего. Это не слишком большая цена за право служить родине. Вон даже знаменитый белый генерал Слащев — и тот вернулся на Русь. По слухам, до самой смерти преподавал в Академии Генштаба.

Вспомнив историю жизни матери, Алексей вздохнул. Нелегко ей, бедной, пришлось. Гимназистка из Санкт-Петербурга, невеста погибшего белого офицера, не попавшая на последний уходящий из Крыма пароход. Беременная, как вскоре выяснилось. Им беременная. Наверное, Екатерине Стрешневой повезло, что в нее с первого взгляда влюбился молодой красный командир и буквально через два дня после знакомства предложил стать его женой. Немного подумав, девушка согласилась. Как она потом говорила, ради ребенка, чтобы хоть что-то в мире осталось от Михаила Коршунова. К тому же понимала, что сама не справится, была мало приспособлена к жизни. Вот и решилась выйти замуж за вчерашнего врага, который, тем не менее, оказался добрым и честным человеком. Она старалась честно исполнять свой долг, всеми силами заботясь о муже и отстаивая его интересы.

Ефим Климко знал, что Алексей — не его сын, Екатерина не стала скрывать этого. Однако растил, как родного, любил и баловал, учил всему, что знал и умел сам. С раннего детства говорил с приемным сыном, как с равным, терпеливо отвечал на бесконечные детские вопросы, старался обосновывать свои ответы и объяснять непонятное, насколько понимал сам. Он страстно мечтал о большой и дружной семье, сам вырос в такой, но ничего не вышло: после вторых родов, закончившихся неудачно — родился мертвый ребенок — врачи запретили его жене рожать. Слишком слабым здоровьем отличалась уроженка дождливого Петербурга.

Приемный отец Алексея тоже в свое время послужил в царской армии — был поручиком фронтового производства, выбившимся из нижних чинов. Революцию и идею всеобщей справедливости он принял всей душой, вступив в ряды Красной Армии в момент ее основания. Воевал честно, в расстрелах безоружных не участвовал.

Капитан не знал, как матери удалось оградить его от влияния школы и улицы, однако удалось — ярым приверженцем советского строя он так и не стал. Екатерина Стрешнева с раннего детства приучила сына читать и сама подбирала ему литературу. Рассказывала о славе русского оружия, не спеша убеждала, что дворяне — вовсе не враги трудового народа, как утверждают большевики, а совсем наоборот — душа и сила России. А когда Алексею исполнилось двенадцать, он узнал, что сам дворянин и сын дворянина. И фамилия его — Коршунов.

Не выдержав, мальчик побежал за подтверждением к отцу, которого искренне любил и уважал. Тот с тяжелым вздохом подтвердил, а затем долго говорил с приемным сыном. О таких вещах, говорить о которых с детьмы было не принято. О чести и достоинстве, о вере в Бога и судьбе родной страны, о жизни и смерти. Как выяснилось, Ефим Климко не считал белых врагами, хоть и воевал с ними. Утверждал, что они тоже русские люди, только заблуждающиеся. Алексей не ожидал услышать такое от отца и очень долго думал над его словами.

Хорошо, что к тому времени мальчик научился держать язык за зубами и не стал ни с кем вне семьи делиться невероятными новостями. С тех пор его взгляд на жизнь изменился — розовые очки спали, неприглядные стороны действительности стали хорошо видны, как, впрочем, и положительные. Алексей начал учиться думать самостоятельно, анализировать происходящее и действовать, исходя из своих выводов. А главное — перестал верить в чьи-либо голословные утверждения.

Несмотря ни на что, он решил стать офицером, или, как говорили в СССР, — командиром. Ведь оба его отца, родной и приемный, являлись таковыми. Пусть один — белым, а второй — красным, но все равно офицерами, защищавшими Родину, служившими ей так, как считали правильным. Значит, и Алексею прямая дорога в армию. Он решил сразу после школы поступать на командирские курсы. Однако этим планам не суждено было сбыться — в тридцать шестом от скоротечной чахотки за несколько месяцев сгорела мама. А еще через год по чьему-то доносу арестовали приемного отца и дали ему "десять лет без права переписки". Алексей знал, что это означает…

Сына "врага народа" отправили в детдом. Правда, пробыл он там недолго, только до совершеннолетия, до которого оставалось всего полгода. Затем пришлось идти на завод учеником токаря — о военной карьере с такой биографией мечтать нечего. По крайней мере, юноша был в этом уверен.

Однако сдаваться Алексей не собирался. Работая, как проклятый, он за несколько месяцев стал ударником труда, учился всему, чему мог научиться, активно участвовал в общественной деятельности, даже притворно "отрекся" от расстрелянного приемного отца, в душе продолжая любить и уважать его. В конце тридцать восьмого юноша вступил в комсомол и вскоре стал одним из самых активных комсомольцев завода, все подчинив главной цели, ни на минуту не позволяя себе расслабиться. В конце концов он своего добился — получил рекомендацию от комсомольской организации и поступил в N-ское пехотное училище. Год проучился, а затем началась война.

Вчерашних курсантов спешно произвели в младшие лейтенанты и бросили на фронт, затыкать брешь. Красная Армия откатывалась под ударами гитлеровцев с каждым днем все дальше на восток, потери были страшными. Часть, в которую направили Алексея, очень быстро оказалась разгромлена, а ее остатки попали в окружение — реальный боевой опыт имелся мало у кого из красных командиров. Вспоминать, как из этого окружения выходили, не хотелось… А когда вышли, окруженцев начали допрашивать особисты. В чем только ни обвиняли… Слава Господу, после трех дней допросов поверили, что они не предатели — бойцы сохранили оружие, знамя и документы — и направили в действующие войска. Алексей воевал, не жалея себя, дважды был ранен, но всегда возвращался после выздоровления в родной полк — отлеживался после ранений в медсанбате, изо всех сил противься отправке в госпиталь — благо раны были не тяжелые. Остальные выжившие старались держаться возле своего первого командира. Он их тоже не забывал.

Три месяца назад Алексею дали капитана и поставили командовать так называемой ротой сокращенного состава — всего семьдесят человек. Для пехотной роты — мизер. Впрочем, и то хлеб, и с таким числом бойцов воевать можно, если умеючи. Офицер усмехнулся: за прошедшие годы Красная Армия хорошо научилась бить немцев. Как их под Курском причесали! Любо-дорого посмотреть. Он сам тоже многому научился. У врага, большей частью. Но поможет ли это? Трудно сказать. Возможно, уже сегодня сгинет. Хотелось, конечно, дожить до победы, которая, несомненно, будет, но это не от него зависит, а от Божьей милости. В Бога капитан верил, хотя, понятно, никому об этом не говорил.

Пожалуй, можно немного подремать, пока тихо. Алексей вытянул ноги и прикрыл глаза.

Из-под полуопущенных век наблюдая за задремавшим командиром, Вирт Раскедов, которого остальные знали, как Виктора Раскосова, то и дело незаметно вздыхал. Хороший человек Алексей, по-настоящему хороший, такие редко встречаются. Жаль будет с ним расставаться. А с Мыколой, Сергеем и Иваном разве не жаль? Сколько раз друг друга из безнадежных ситуаций вытаскивали, сколько вместе прошли…

Он покосился на друзей. Привык к ним. Как не хочется уходить, как не хочется в который раз начинать все заново. Но его никто не спрашивает — судя по самочувствию, переход приближается. Тошнит, холод в животе, трясет всего, по позвоночнику горячая волна то и дело прокатывается. Все симптомы налицо. Это однозначно случится сегодня, возможно, даже в ближайшие часы, если не минуты. Куда, интересно, выбросит? Как всегда, неизвестно…

Горько усмехнувшись, странник опустил голову. Знали бы друзья, сколько ему лет… Выглядит на двадцать пять, а на деле давно за двести пятьдесят перевалило. Еще два-три перехода, и триста исполнится. Сколько же все это будет продолжаться, Святой Создатель? Никто не ответил. И не ответит.

Опять придется обживаться на новом, незнакомом месте. Хорошо бы еще в индустриальный период какого-нибудь мира выбросило, а не в очередное средневековье. Чаще всего он почему-то оказывался именно в средневековье. Там, конечно, легче легализоваться, документы не нужны, зато условия жизни отвратительные. Вирт снова вздохнул. Кем он только ни перебывал за свой долгий век. От крестьянина до князя. Сколько любимых женщин и близких друзей осталось позади. Не сосчитать. В последние несколько переходов Вирт старался ни с кем особо не сближаться, чтобы меньше боли испытывать при неизбежном расставании, но не всегда выходило. Вот и сейчас не вышло. Судьбы Алексея, Мыколы, Сергея и Ивана стали ему далеко не безразличны.

С чего же все это началось? А с той злосчастной археологической экспедиции Императорской Академии Наук в звездную систему Иртайд. По крайней мере, для двадцатишестилетнего археолога Вирта Раскедова. Как он тогда интриговал, жаждая попасть в эту экспедицию, как уговоривал профессора Ниронатовича взять его. Знал бы чем это обернется… Лучше бы дома остался. Но откуда Вирту было знать? Он горел желанием участвовать в исследовании комплекса храмовых зданий неизвестной, явно нечеловеческой цивилизации, обнаруженнего кораблем дальнего поиска в пятистах с небольшим световых годах от границ Росской Империи. Ни разу до сих пор имперцы не встречали так хорошо сохранившихся древних построек. Даже император заинтересовался находкой и приказал организовать экспедицию как можно быстрее, финансировав ее из казны.

По прибытию на безымянную планету археологи ринулись лихорадочно раскапывать частично занесенные песком здания непривычных очертаний. Однако те оказались полностью пусты, если не считать покрытых абстрактной росписью стен. Неделя шла за неделей, но ничего важного найти так и не удалось. О назначении "храмов" высказывалось множество предположений, но доказать ни одно из них не представлялось возможным. Единственным относительно интересным объектом оказалось подобие украшенного по углам статуями неизвестных существ алтаря в центральном храме. Метровой высоты.

За прошедшие годы Вирт сотни раз задавал себе вопрос: какой черт его попутал, заставив взобраться на этот проклятый алтарь и встать в центре? Ответа он не знал. Взобрался и не сразу обратил внимание, что алтарь начал слабо вибрировать. Понял, что происходит неладное, только когда вибрация усилилась настолько, что затрясся весь зал. Хотел было спрыгнуть, но опоздал. В глазах потемнело и… Вирт очутился в другом мире. На поляне. Вокруг шумел густой лес.

Не сразу поняв, что произошло, он долго бегал по окрестностям и звал товарищей. Никто не откликался. А ночью археолог увидел звездное небо и пришел в ужас — рисунок созвездий оказался совсем иным, чем на планете храмов. От потрясения Вирт едва не потерял сознание. Да как он мог оказаться на другой планете?! И на какой планете?! Увы, он не являлся астрономом, способным по звездам определить это. Что же за сила его сюда перенесла? Алтарь? Похоже на то…

Немного успокоившись и поразмыслив, Вирт понял, что задача перед ним стоит одна — каким-либо образом дать о себе знать. Империя своих граждан в беде никогда не бросала — пришлют корабль, обязательно пришлют. Тем более, что феномен очень интересный — физики непременно заинтересуются мгновенным переносом человека между планетами. Но как дать о себе знать? А только искать местных жителей. Возможно, они слышали о Росской Империи и имеют с ней связь. Вряд ли он оказался в безлюдном мире. Утром Вирт двинулся в путь. С собой у него было только то, что нашлось в карманах — пачка сигарет, зажигалка, портмоне с документами и кредитными кристаллами. Из одежды — легкие брюки, рубашка, полотняные туфли.

Около месяца молодой археолог пробирался по лесу куда глаза глядят. Поистрепался, вынуждено научился охотиться и ловить рыбу — бесчисленные ручьи просто кишели ею. Хорошо еще, что его зажигалка была дорогой, так называемой "вечной". По утверждению изготовителя, она могла работать около тридцати лет без заправки. Так ли это, Вирт не знал, но берег зажигалку, как зеницу ока. Потеряешь — огня не добыть, а значит — не испечь ни рыбы, ни мяса, ни грибов. А есть их сырыми — удовольствие небольшое.

Еще через неделю Вирт неожиданно вышел на поляну, где тренировались вооруженные мечами десятка два юношей. Совершенно обычных на вид, если не считать архаичного оружия и просторных одеяний белого цвета. На них то и дело покрикивал высокий, сухопарый старик с длинными волосами, заплетенными в две косы. Иногда он даже пускал в ход палку, вытягивая нерадивого ученика поперек спины. Заметив незваного гостя, старик спокойно подошел к нему и бесцеремонно ощупал, промяв каждую мышцу. Явно остался недоволен, так как что-то сказал с соответствующей интонацией на незнакомом языке. Вирт в ответ заговорил на росском, а затем и на других известных ему языках. Однако быстро осознал, что его не понимают. Старик удивленно приподнял брови, затем немного подумал и указал археологу на общий строй. Ему не осталось ничего другого, кроме как подчиниться — чтобы объясниться с местными, нужно сначала изучить их язык.

Значительно позже Вирт узнал подоплеку случившегося. Мастер Ариатан являлся известным во всех близлежащих королевствах и княжествах наставником боевого мастерства, молодые воины из разных стран постоянно приходили к нему проситься в ученики. Вот старик и принял археолога за такого чужеземца-соискателя, прослышавшего о знаменитом учителе. Если бы не это, вряд ли взял бы — Вирт, по его мнению, был староват, да и не отличался хорошими физическими данными. Однако возможность войти в контакт с еще одним народом перевесила собой все, и Ариатан начал гонять археолога так, что бедняга только стонал — в жизни ему не доводилось так напрягаться. Однако со временем вошел во вкус и стал тренироваться с удовольствием.

Языку Вирт обучился довольно быстро, за каких-то несколько месяцев — по сравнению с росским он был очень прост. Вскоре археолог выяснил, что местная цивилизация находится на уровне меча и копья, и не имеет никакого понятия о звездной Империи. Окончательно осознав, что доживать отпущенные провидением годы придется здесь, археолог полностью отдался тренировкам — мастера боя у примитивных народов всегда ценились. Ариатан дал пришельцу шанс неплохо устроиться в незнакомом мире. Он, кстати, не поверил рассказам ученика о гигантской стране, включающей в себя десятки миров, посчитал Вирта фантазером. Сказал лишь, что его явно перенесли сюда колдовством, что слышал о похожих случаях. Тут уже не поверил археолог, считавший магию чушью, но предпочел промолчать, чтобы не сердить наставника.

Закончив обучение, Вирт от всей души поблагодарил старого мастера и ушел в большой мир, иначе говоря — Ногастр, как называли аборигены несколько постоянно воюющих между собой стран, расположенных на небольшом материке посреди океана. Мореплавание в этом мире еще не развилось как следует, только рыбаки пользовались примитивными долбленками, не рискуя отплывать от берега дальше, чем на триста шагов. Поэтому о других материках планеты люди понятия не имели, считая мир ограниченным размерами Ногастра.

За следующие несколько лет Вирт обошел практически весь материк, нанимаясь охранником в купеческие караваны. Участвовал в бесчисленных стычках и даже войнах. Атаковал и оборонял города. Находил друзей, любил и ненавидел. В общем, просто жил, как жилось. Одно только настораживало бывшего археолога — он не старел. Вообще не старел! Годы шли, а Вирт оставался таким же, каким прибыл в этот мир. И еще одно заставляло задуматься — собственная невероятная удачливость. Ни в одной стычке его ни разу не ранили! О чем речь, даже разбойники на него не нападали, если Вирт встречал их, путешествуя в одиночку. Стаи голодных лургов, местного подобия волков, обходили путника стороной. Все это не могло не настораживать.

Постепенно минуло пятнадцать лет, и Вирт впервые ощутил симптомы приближающего перехода. Начало тошнить, по телу пробегал то жар, то холод, терялась ориентация. Быший археолог поначалу решил, что подхватил какую-то местную лихорадку, но это оказалось не так. Еще через несколько часов в его глазах потемнело, земля ушла из-под ног и… он снова оказался в другом мире. Совершенно не таком, как предыдущий — на Ротаэни люди уже придумали первые паровые машины.

Так дальше и пошло… По прошествии очередных пятнадцати лет неизвестная сила переносила Вирта в новый мир. Он не старел, ни разу не болел, не получил ни одной раны. Казалось, ничто не в силах нанести ему вред — несколько раз странник в отчаянии пытался покончить с собой. Однажды повесился и провисел четверть часа, не испытывая при этом никаких неприятных ощущений, после чего перерезал веревку — дальше висеть смысла не было. В другой раз несколько раз ткнул в себя мечом — толку оказалось не больше. Меч изгибался, скользил мимо тела и, в конце концов, сломался. В одном из индустриальных миров Вирт выстрелил себе в голову — пистотет дал осечку. И это неизменно повторялось, сколько бы бывший археолог ни пытался что-либо сделать с собой. Неизвестная сила охраняла его от любых опасностей, ничем больше не проявляя себя.

Тогда Вирт попытался найти хоть какой-то смысл в происходящем — должна же быть во всем этом хоть какая-то логика! Не случается такое без причины. Однако после сотни лет безуспешных попыток что-либо понять руки у него опустились. Не было никакой причины — и все тебе тут! Его без цели и смысла носило по разным мирам — бессмертного и неуязвимого. А после того, как выжил в эпицентре ядерного взрыва, странник окончательно убедился в своей неуязвимости. Сколько раз Вирт в отчаянии кричал в небо, то проклиная Создателя, то умоляя дать умереть или хотя бы сообщить почему с ним все это происходит. Создатель молчал. В конце концов странник уверился, что просто оказался не в том месте и не в то время.

Затем он переместился на очередную полудикую планету и на долгие годы погрузился в апатию, перестал заботиться о чем-либо, просто тупо сидел на поляне в лесу, невзирая на время года, и смотрел в никуда. Увы, даже потосковать вволю Вирту не дали — он быстро прослыл среди местных жителей святым отшельником. Как же, сидит человек на снегу в лютый мороз и не замерзает! Селяне начали носить страннику провизию, спрашивать совета в разрешении своих нехитрых проблем и вообще всячески не давать покоя. Он нехотя отвечал и помогал, не привык игнорировать других людей, никогда этого не умел. Вот и встал на защиту лесной деревни, когда пришла ватага любителей поживиться чужим добром. Те, убедившись, что им противостоит неуязвимый воин, в ужасе бежали с воплями "Колдун!". А местные еще больше убедились в "святости" Вирта. Следующий переход он встретил с немалым облегчением — надоело быть затычкой в каждой бочке.

Еще на одно обратил внимание странник. Его никогда не выбрасывало на планеты, вышедшие в космос. На приближающиеся к этому — случалось. Неужели и это проявление неизвестной силы, швыряющей Вирта из мира в мир? Видимо, да. Он даже решился провести эксперимент, оказавшись на планете, создавшей к этому времени ядерное оружие. Легализовавшись, Вирт стал ученым и попытался сдвинуть с места космическую программу. Не смог! Все, казалось, было против — от технологических недостатков местного производства до международных отношений. А когда ему, преодолев множество препятствий, удалось вплотную подойти к запуску первого спутника, началась большая война. С применением ядерного оружия… И странник долго корил себя: не из-за его ли эксперимента произошел этот кошмар? Не он ли виноват в гибели миллионов человек? С тех пор он просто жил, не пытаясь что-либо изменить. В каждом из миров. Устраивался и старался принести окружающим как можно меньше вреда.

После последнего переноса Вирт оказался на планете, которую ее жители называли Землей. В стране со странным названием Советский Союз. Но раньше она звалась совсем иначе — Россией или Российской Империей. По местному календарю шел 1928 год. Сходство имен Росс и Россия сразу насторожило странника. А затем выяснилось, что и языки двух стран очень похожи. Многие росские слова явно имели русские корни. Или наоборот? Странник не сумел этого выяснить, так как линвистику знал постольку-поскольку.

Легализоваться в СССР Вирту удалось с большим трудом, но все же удалось — он выдал себя за крестьянина из глухой сибирской деревни, возле которой появился после перехода. Паспорт после введения паспортизации получил в Иркутске. Но с каждым днем жизни в России он испытывал все более сильное чувство дежавю. Слишком много похожего на росское встречал. Обычаи, праздники, поговорки, идиомы, традиционная одежда, национальные блюда. Масленницу хотя бы взять. Те же тройки с бубенцами, те же блины, да и многое другое. Были, конечно, и отличия, но они не отменяли главного. Вирт терялся все сильнее.

Чего только ни передумал странник. Возможно, Россия — далекое прошлое Росской Империи? Неужели его носит не только по пространству, но и по времени? Однако звездное небо Росса и Земли — абсолютно разные! Никакого сходства в принципе нет, ни одного узнаваемого созвездия. Хотя, если он в прошлом, колонию на Россе могли организовать через много лет и русские — доказательств местного происхождения человека на его родине ученые так и не нашли. А затем что-то случилось, связь с Землей прервалась, и россы со временем забыли о своих корнях, сохранив некоторые обычаи и частично язык. Возможно такое? Вполне.

Культурные исследовании настолько захватили Вирта, что он не замечал течения лет. Ездил по всему Союзу, везде находя подтверждения связи Росса и России. Однажды его даже арестовало НКВД. Однако после долгих допросов отпустило, сочтя малограмотным крестьянином. После этого он осел в Подмосковье и больше не высовывался — такое невероятное везение может и не повториться. Да, убить его не смогут, зато вполне способны запереть в камеру-одиночку, где придется сидеть до самого перехода, который должен произойти в 1943-м году.

В июне сорок первого началась война, и Вирта призвали в армию — чтобы не вызывать подозрений, он встал, помимо прочих инстанций, и на военный учет. Пожав плечами, странник отправился воевать — все равно никакое местное оружие не способно причинить ему вреда, да и война — дело давно знакомое и даже привычное. Во время отступления остатков разгромленной части на восток он и познакомился с Алексеем, Мыколой, Сергеем и Иваном, сам не заметив, как эти четверо стали ему дороги.

С каждым мгновением чувство дезориентации усиливалось, а это означало только одно — переход приближается. Вирт специально сел подальше от друзей, чтобы не захватить кого-то из них с собой — такое однажды случилось. В самый неподходящий момент приятель из рыцарей Нартанской короны, которой в том мире служил странник, подошел к нему и хлопнул по плечу. Вместе с Виртом и оказался посреди огромного индустриального города. Местная полиция очень удивилась внезапному появлению двух человек в стальных доспехах. Пришельцы, явившиеся ниоткуда, не говорили ни на одном из известных языков, и допросы ничего не дали. В конце концов, их поместили в сумасшедший дом. Вирту было очень стыдно перед приятелем, уверенным, что их похитили демоны. Бедняга не раз пытался бежать и однажды был насмерть сбит машиной — так и не научился видеть опасность в этих, с его точки зрения, адских повозках. Очень не хотелось бы, чтобы с земными друзьями случилось что-то в том же духе. Пусть лучше остаются на родине.

Странник окончательно потерял ориентацию, ему показалось, что проваливается в бездонную яму. Он медленно встал, осознав — переход! В этот момент все и случилось. Послышался свист снаряда, затем оглушительный взрыв где-то неподалеку — и Вирта взрывной волной швырнуло прямо на сидевших напротив друзей. Странник взыл от отчаяния, попытался откатиться в сторону, но было поздно. В глазах полыхнуло белым, и Вирт Раскедов навсегда покинул планету Земля, прихватив с собой шестерых землян.

После взрыва звенело в ушах, голова соображала плохо, как бы не контузия, но Алексей решительно выбрался из-под навалившихся на него сверху бойцов.

— Все целы? — резко спросил он.

— Я цилый, — отозвался сержант Шелуденко. — Тики об стинку добре прыложило, уся спына болыть…

— Вроде порядок, — сказал Сергей, садясь.

— Навалились, черти липовые… — проворчал Иван Мурянин, вылезая из-под Ашота Каспаряна.

— Да не толкайся ты! — возмутился тот. — Я что, нарочно?

— А где мои очки?.. — жалобно пролепетал Фельдман, слепо шаря по полу руками.

По полу?! Только в этот момент капитан осознал, что находится отнюдь не в окопе, а в каком-то очень странно выглядящем помещении, скорее даже длинном коридоре, освещенном непонятно откуда идущим желтоватым, рассеянным светом. Стены его, казалось, состояли из переплетенных светло-серых лиан разной толщины. На расстоянии нескольких шагов друг от друга из них торчали какие-то… венки щупалец, что ли? Слабо шевелящихся. Пол был покрыт толстым слоем пыли, говорящим, что это место давно заброшено.

— Дэ цэ мы, товарышу капитан?.. — растерянно спросил Мыкола, вертя головой по сторонам. — Що цэ?

— Не знаю, — пожал плечами Алексей.

— Ой… — простонал нашедший очки Фельдман. — Это что ж такое?!

Он показал на вспучивающуся стену, откуда вылезало что-то напоминающее многоногого богомола. Алексей, приказав всем отступить подальше, рванул из кобуры ТТ. Однако многоногое существо не стало нападать на людей — только подошло поближе и принялось изучающе рассматривать их. А затем что-то невнятно проскрипело и потопало обратно, вновь исчезнув в стене.

— Ничего не понимаю… — растерянно сказал капитан, пряча пистолет. — Это что было?

— Откуда ж нам знать? — пожал плечами Сергей, озадаченно лохматя свои рыжие волосы.

— Товарищ капитан… — простонал Фельдман. — Но мы же только что в окопе сидели! Как мы здесь очутились?!

— Не паниковать! — приказал Алексей. — А как очутились? И сам хотел бы знать.

Его внимание привлек стон Раскосова. Тот сидел у стены с закрытыми глазами, раскачивался со стороны в сторону и глухо, надрывно стонал, как стонут сходящие с ума от боли раненые.

— Зацепило?.. — встревожился капитан, поспешив к нему. — Эй, у кого бинты есть?

— Нет, не зацепило… — медленно открыл наполненные отчаяньем глаза Виктор. — Простите…

— Да что с тобой сегодня творится, парень? — присел на корточки Алексей.

— Ничего…

Покачав головой, капитан встал и отошел в сторону — опять не хочет говорить. А ведь у него явно что-то неладно, не стонут так без причины. Однако думать о Викторе было некогда — надо понять, где они оказались и как добраться до своих. Придется искать людей, другого выхода Алексей не видел. Он покосился на бойцов, продолжающих в растерянности осматривать коридор с бугристыми стенами.

— Товарищ капитан! — позвал его Фельдман, подошедший к одному из "венцов щупалец". — Тут что-то написано!

Алексей подошел к нему. Действительно, под слабо шевелящимися щупальцами виднелась запыленная короткая надпись. Он осторожно стер пыль и удивленно приподнял брови — таких букв никогда еще не видел. Угловатые, режущие глаз, но одновременно гармоничные.

— Это по-каковски? — поинтересовался подошедший Иван.

— А черт его знает! — пожал плечами капитан.

— И я не знаю… — растерянно сказал Фельдман. — На клинопись разве что немного похоже…

— Это нас чего, за границу занесло? — поразился Серега Перков. — Ох ни хрена ж себе!

— Дай Бог, чтобы не куда подальше… — поежился Алексей, которому непонятное происшествие нравилось с каждым мгновением все меньше.

Действительно, каким образом они могли оказаться в этом коридоре? Ведь только что сидели в окопе! Затем взрыв и… они здесь. А вдруг, это тот свет? Вдруг их просто убило? Однако почему тогда они все еще в пропыленной форме, а не в белых балахонах с арфами в руках? Да и автоматы с вещмешками никуда не делись. Что же в таком случае произошло? Как понять? И что теперь делать?

— Людей надо искать, — глухо сказал Ашот, от волнения его гортанный акцент усилился.

— Думал я уже об этом, — вздохнул Алексей. — Только сначала давайте-ка проведем ревизию. Сколько продуктов, боеприпасов, медикаментов и прочего. Надо знать, на что мы можем рассчитывать. Мыкола, Иван. Займитесь.

Те кивнули и оттащили к ближайшей стене шесть вещмешков — капитан был налегке, его вещи остались в командирском блиндаже. Никто не протестовал, хотя армянин и поморщился, когда его мешок бесцеремонно вытряхнули на пол. Иван с Мыколой принялись быстро раскладывать припасы по кучкам. Капитан едва заметно усмехнулся — эти двое хозяйственных товарищей быстро разберутся, что к чему. У них никогда и ничего не пропадало, все шло в дело. Не зря говорят: голь на выдумки хитра.

— Так, товарищ капитан! — доложил Иван. — Из еды есть кила два сухарей, три банки американской тушенки, четыре банки сгущенки и шмат сала. Патронов — по два диска на каждого. У Ашота — трофейный пистолет с двумя обоймами.

— Почему не сдал? — покосился на того Алексей.

— Жалко… — скривился армянин. — Уж больно машинка ладная…

— Ясно. Что еще?

— Ще йе чотыры кысета махоркы, — отозвался сержант Шелуденко. — Тры зажигалкы, з патронив зроблени. Онучи запасни у кожного. Шинели. Кальсоны.

— Не густо… — вздохнул капитан. — Что ж, делать нечего. Складывайтесь и пошли.

— А куда? — не выдержал Фельдман.

— Да хоть вон туда, — пожал плечами Алексей, махнув рукой влево.

Собрав вещи и разобрав мешки, бойцы закинули их на спины и двинулись следом за командиром. Тот не спешил, осматривая все перед собой тщательнейшим образом. Свет загорался метров за сто перед людьми и гас позади на таком же расстоянии. Значит, их кто-то видит? Кто-то же же зажигает этот свет. Или это автоматика? Алексей как-то читал в "Технике — Молодежи", что инженеры одного НИИ обещают разработать датчики, реагирующие на присутствие человека. А вдруг кто-то уже разработал?

Час шел за часом, коридор сменялся коридором, однако вокруг все было по-прежнему. Несколько раз встречались точно такие же поперечные коридоры. Алексей свернул в один из них, но там тоже оказалось пусто и пыльно. Давно здесь никого не появлялось… Изредка он видел надписи на том же незнакомом языке. Они, к сожалению, помочь не могли, и капитан проходил мимо.

Вирт двигался последним. Его всего колотило, он читал надписи на стенах и все больше поддавался эйфории. Неужели наконец-то вернулся домой? Неужели наконец-то повезло? Однако странник никак не мог понять, где именно оказался. Что-то эти серые коридоры напоминали, но что? В том, что он в Росской Империи, Вирт не сомневался — надписи были на росском. Только почему-то на древнеросском, да к тому же сделанные старым клинописным шрифтом, а не современной кириллицей.

Только когда коридор вывел людей в небольшой овальный зал, в стенах которого мягко светились желтым звездообразной формы просветы, Вирт понял, где они. Один из знаменитых "серых крейсеров" имперского флота! Древних, как мир, крейсеров, давно стоящих на приколе. Теперь ясно, почему он заброшен. Но загадкой остался старый алфавит — в детстве Вирт бывал с экскурсиями на этих кораблях, даже посетил знаменитый Белый Крейсер, сыгравший главную роль в восстановлении Империи, и хорошо помнил, что все надписи там были на кириллице. Так почему на этом все иначе? Или какой-то из крейсеров не прошел в свое время модикацию? Тоже возможно.

Если бы вместе с ним не перенесло землян, странник уже со всех ног несся бы в рубку, чтобы связаться с наземными службами. А ведь они оказались здесь по его вине… Хотя, а виновал ли Вирт в том, что его взрывом швырнуло на ребят в момент перехода? Как будто, не виноват, но совесть все равно ела его поедом. Ведь бедняги мгновенно лишились всего привычного. А может, имперские навигаторы знают координаты Земли и сумеют доставить его друзей домой? Ох, вряд ли… Не помнил Вирт, чтобы находили неизвестные цивилизации — если бы такое случилось, то все средства массовой информации кричали бы об этом.

В этот момент Вирт увидел, что Фельдман тянет руку к одному из звездчатых просветов, и с воплем бросился к нему, отшвырнув в сторону. Да так, что тот кувырком покатился по полу.

— Ты что творишь, Витька?! — возмутился Сергей. — Чего тебе парнишка сделал?!

— Ничего, — проворчал странник. — Руку дураку спас. Додумался тоже — в открытый вариатор соваться!

— Вариатор?.. — подозрительно прищурился подошедший капитан. — Так… И что было бы?

— А вы бросьте в него что-нибудь, — посоветовал Вирт. — Сами увидите.

Немного постояв, Алексей порылся в карманах, достал какую-то деревяшку — любил на досуге вырезать что-нибудь из дерева — и швырнул ее в звездчатый просвет. Неяркая вспышка — и только пепел посыпался вниз.

— Не понимаю, почему вариаторы в режиме холостого хода не закрыты защитным полем… — растерянно сказал Вирт. — Это же против всех правил техники безопасности!

— Ты знаешь, где мы, — капитан не спрашивал, а утверждал.

— Знаю… — тяжело вздохнул странник. — Я потому и старался держаться от вас подальше, что ощущал — сегодня меня перебросит. Как назло, взрыв как раз в момент перехода случился… Я не хотел вас с собой брать, честное слово! Если бы все нормально прошло, я бы просто исчез из окопа, а вы остались. Простите…

— Ничего не понимаю! — ошарашенно помотал головой Алексей. — Перебросило бы? Давай-ка по порядку рассказывай.

— Расскажу, — поежился Вирт, поняв, что промолчать не получится. Но не мог же он допустить, чтобы глупый мальчишка из-за неуместного любопытства потерял руку? Не мог. — Только давайте уйдем из вариаторного зала. Мне здесь не по себе. А что, если крейсер в прыжок уйдет? От нас и пепла не останется…

— Крейсер, значит… — прикусил губу капитан.

— Именно, — кивнул странник. — Лучше вообще убраться из двигательного отсека в жилые помещения. Нечего нам здесь делать. Хотя, судя по пыли, главные двигатели и не запускались много лет, но все может случиться. Я, к сожалению, только увидев вариаторы понял, где мы, не то давно бы вас отсюда увел.

— Что ж, пошли, — согласился Алексей, подозрительно глядя на него. — Только оружие отдай.

— Забирайте, — Вирт снял с плеча автомат и протянул Сергею.

Слава Создателю, дорогу от вариатора до жилых палуб он знал — серые крейсера походили друг на друга, как близнецы. Жаль только, что никто не имел понятия откуда они вообще взялись в Империи и кто их строил. Вирт уверенно двинулся по левому коридору и метров через сто увидел лифтовую стену. Приложив к сенсору в виде человеческой ладони руку, он подождал, пока в стене протает круглое отверстие.

— Лифт, — пояснил странник настороженному капитану. — Куда едем? В жилые сектора или в рубку?

— Там кто-нибудь есть?

— Очень сомнительно, — отрицательно покачал головой Вирт. — Крейсера этого типа уже больше восьмисот лет на приколе. В консервации. Несколько находятся в музее "Славы и Доблести", но этот явно не из них — сами видите, что все в пыли. Здесь давно никто не бывал. Однако из рубки можно связаться с диспетчерской на Россе.

— Россе? — удивился Алексей.

— Да, — усмехнулся странник. — Головной планете Росской Империи. Меня еще у вас на Земле сильно удивляло сходство многих имен, языка, обычаев и всего прочего. Иногда даже думал, что Росс вырос из забытой русской колонии — слишком все похоже. Даже алфавит у нас одинаковый. Хотя здесь надписи почему-то не на кириллице…

— Тогда в рубку, — решил капитан. — И там ты мне все расскажешь! Подробно!

— Расскажу, куда же я денусь… — скривился Вирт.

Бойцы осторожно вошли вслед за ним в круглую комнату без окон. Странник коснулся сенсора, обозначающего рубку, и лифт стремительно понесся вверх, затем влево. Не прошло и двух минут, как двери снова открылись, и люди вышли на командный уровень. Вот тут-то Вирту и стало сильно не по себе. Все вокруг оказалось белого цвета! Этого не могло быть просто потому, что не могло быть никогда! Белым являлся один-единственный крейсер во всей Империи — личная резиденция Его Императорского Величества! Все остальные корабли имели серый цвет. Что же это происходит, а? Почему на командном уровне тоже все в пыли? Он заброшен?! Императорский крейсер заброшен?! Святой Создатель!

Когда отряд подошел к двери в рубку, странник едва не упал, увидев горящие на ней символы. Корабль не находился в консервации! Он ждал капитана. В этом состоянии управляющий искин воспринимал любых людей на борту только как соискателей капитанского звания. Обнаружив землян, он и принял их за таковых… И если ни один не станет капитаном, не придется искину по душе, то глупая машина выбросит незваных гостей в открытый космос, ничуть не интересуясь тем, как они здесь оказались. Сейчас им руководит только одна программа — поиска. Но ведь это старый крейсер, он не может находиться в активном состоянии! Это просто невероятно!

Двери рубки раздвинулись, и перед Виртом предстало огромное шестиугольное помещение, на помосте в центре которого высилось белоснежное кресло со светящейся над ним голографической короной Росской Империи — тонким серебряным обручем с прозрачным кристаллом впереди. А увидев символы на стенах, странник с трудом сдержал стон отчаяния. Он уже бывал на этом корабле! Именно его Вирт посещал в музее "Славы и Доблести". В деактивированном состоянии! Император давно летал на более совершенном. Уже больше восьмисот лет. Создатель, да что же это происходит? В ждущем состоянии Белый Крейсер находился только в страшные годы Безвременья… А они закончились полтора тысячелетия назад восшествием на престол Алесия II Коршуна. Легендарного Собирателя. Величайшего из императоров Росса.

Вывод из всего этого следовал только один — они в далеком прошлом. В разгар Безвременья. В глазах Вирта потемнело — чего-чего, а такого он никак не ждал. И друзей теперь домой не вернуть — до путешествий во времени имперская наука не дошла, хотя и они и не считались чем-то принципиально невозможным.

— Ну и что все это значит? — поинтересовался капитан, с недоумением оглядывая пустую рубку.

Пожав плечами, он подошел к помосту, поднялся на него и… ничто же сумняшеся, уселся на трон. Вирт открыл было рот, чтобы предупредить, остановить, но перехватило дыхание, и он не успел. Странник с ужасом уставился на трон, ожидая смерти Алексея — не признанного искином претендента обычно сжигало на месте. Тело землянина внезапно окутал яркий белый свет. Он струился, переливался, то пригасал, то вспыхивал снова. А затем из невидимых динамиков вдруг зазвучал старый гимн Империи и громовой голос произнес на древнеросском:

— Правь и славься в веках! Есмь право твое и сила твоя!

Как сомнамбула, странник медленно опустился на одно колено. Только что на его глазах произошла, как это ни невероятно, коронация. Точнее, Алексей стал капитаном Белого Крейсера, что автоматически делало его новым императором Росса. Стоп! Алексей? А может, Алесий? Боже, неужели Вирт привел сюда того, кому суждено стать Собирателем? Ведь разорванную на куски Империю еще предстоит собрать по кусочку, как собирают мозаику. Если, конечно, сейчас действительно Безвременье. Святой Создатель, хоть бы только он ошибся! Хоть бы только все было не так!

Если вспомнить историю, Алесий Коршун возник словно из пустоты, никто и во времена Вирта не знал из какого мира он родом, откуда вообще взялся и как проник на крейсер, больше двухсот лет не подпускавший к себе другие корабли. Просто однажды на орбиту Росса к всеобщему изумлению вышел имеющий капитана Белый Крейсер. Дальше много чего случилось, Вирт не помнил всего в подробностях. Его трясло с каждым мгновением все сильнее — происходило нечто невероятное и невозможное. Однако надо уточнить кое-что.

— Скажите, товарищ капитан… — с трудом выдавил странник. — Не может ли иметь к вам отношение слово "коршун"?..

Алексей довольно странно посмотрел на него, удивленно покачал головой и ответил:

— Может. Но что все это значит? И кто говорил?

— Управляющий мозг корабля. Он признал вас своим капитаном.

По какому-то наитию Вирт понял, что говорить о восшествии на престол его величеству сейчас нельзя — он просто не готов к такому знанию. Все должно произойти само собой, иначе император не исполнит своей миссии. Да, будущего ему знать не нужно. Значит, придется притвориться не помнящим древней истории. Впрочем, и притворяться особо не нужно — что он в действительности знает о том времени? Только общеизвестное. Появился император, собрал Империю, всех победил. А как это происходило? Почему? Кто был другом, а кто врагом? Этого, к сожалению, Вирт не помнил — хоть он и являлся историком, но специализировался на другом периоде.

Неужели только ради того, чтобы привести на родину Собирателя, его и бросало по мирам и временам? Странник не был уверен в этом. Что ж, через пятнадцать лет все станет ясно — если он правильно понял, то нового перехода не будет. А пока его задача — помочь Алексею. Помочь всем, чем только сможет.

— Правь и славься в веках… — почти неслышно прошептал Вирт. — Есмь право твое и сила твоя…

Глава 2

Выслушав рассказ Виктора, Алексей пришел в недоумение. Он не знал верить во все это или нет, хотя то, что они оказались на космическом крейсере, подтверждало слова странника. Только слишком невероятно звучал его рассказ. Гигантская межзвездная империя? Люди, расселившиеся по десяткам планет? Да и остальное… Надо же, человека больше двухсот пятидесяти лет носит по разным мирам из-за того, что когда-то по дурости влез на заброшенный алтарь. Не хотел бы капитан себе такой судьбы…

— И еще одно, — снова заговорил Виктор. — Я знаю этот корабль, бывал тут, в мое время он находился в музее. Он не мог пребывать в ждущем состоянии, его искин давно демонтирован. Похоже, мы в прошлом.

— В прошлом?! — медленно встал с капитанского кресла Алексей. — Твою же мать!

— Заброшенным Белый Крейсер был только в годы Безвременья, когда Империя распалась, превратившись в конгломерат мелких демократических, псевдосоциалистических, авторитарных и теократических стран, постоянно грызущихся друг с другом, — подтвердил странник. — Насколько мне известно, последний император старой Империи вместе с наследником престола и всей высшей знатью был убит во дворце. После взрыва от дворца уцелела одна башня. Заговор крупнейших промышленников, жаждавших власти. Но никто из заговорщиков не сумел подчинить себе ни единого имперского крейсера — их прежние капитаны тоже погибли во дворце. А без этого оказалось невозможным удержать страну в руках — она развалилась за каких-то десять лет. В Безвременье такое творилось…

Он нервно поежился.

— Лучше бы пролетарскую революцию устроили и социализм построили! — безапелляционно заявил Фельдман, сверкнув стеклышками очков.

— И это было… — криво усмехнулся Виктор. — Только не выжили социалистические страны, пятьдесят-шестьдесят лет продержались, а затем…

Он с досадой махнул рукой и добавил:

— Затем такая вакханалия началась, что на двух планетах половина населения от голода и эпидемий вымерла! Войны постоянные! Этот период не зря назвали Безвременьем.

— А нам-то що зараз робыты? — хмуро спросил Мыкола.

— Откуда же мне знать? — пожал плечами странник. — Нам еще повезло, что крейсер принял товарища капитана и теперь подчиняется ему. На нем лет триста без особых проблем прожить можно. И не семерым — полный экипаж составляет три с половиной сотни человек. Не считая десантных подразделений.

— Ясно, — Алексей выглядел задумчивым. — Но беда в том, что я ничего здесь не знаю. Даже языка.

— Вы можете приказать искину перейти на русский, — сообщил Вирт. — Ему нетрудно считать язык прямо из вашего мозга. И, кстати…

— Что?

— Хочу попросить, чтобы вы объявили нас членами экипажа, не то нам здесь ни еды не получить, ни жилья.

— Не спеши! — поднял ладонь Алексей. — Давай для начала с языком разберемся. Что нужно сказать этому твоему искину, чтобы он перешел на русский? И что такое искин?

— Искуственный интеллект, — объяснил Вирт. — Машина, способная производить очень сложные математические расчеты максимально быстро. Межзвездная навигация без помощи искинов невозможна — человеческий мозг просто не в состоянии справиться с ней. А что сказать? Повторяйте за мной.

Он вздохнул, поежился и произнес:

— Пересменате громадиве мове на мияше.

Алексей повторил.

— Яко наказашете, мияшо капитанове, — тут же отозвался искин.

— Ты дывы, усе зрозумиты можно, що вин каже… — удивился Мыкола. — Дийсно, мовы дуже схожи. Неначе росийська та украйинська.

— А как меня это в России изумляло… — вспомнил Вирт. — Единственно, до чего додумался — в бущущем русские организуют колонию на Россе, а потом что-то случится и о ней забудут. Колонисты за много поколений потеряют свои корни и и со временем станут россами, частично сохранив язык и обычаи. У нас же даже масленицу празднуют! Тоже с блинами и катанием на санях. Одна из основных религий — православное христианство, за небольшим отличием. Остальные — те же мусульманство, буддизм и иудаизм.

— Если ты прав, то мы в будущем относительно времени нашего мира, но в прошлом относительно твоего, — нахмурился Алексей.

— Может, и так… — развел руками странник. — Я не знаю!

— Готов к переходу на другой язык, мой капитан, — всех, кроме Вирта, заставил вздрогнуть неожиданно прозвучавший в рубке металлический голос.

— О, "железный истукан" освоил русский, — заметил он.

— Искин, где мы находимся? — резко спросил Алексей.

— На борту Белого Крейсера, флагмана флота Росской Империи, мой капитан.

— Известно ли тебе что-нибудь о планете по имени Земля?

— Нет, мой капитан.

— Ясно… — тяжело вздохнул Алексей. — Что ж, надо будет поспрашивать у ученых-историков.

— Какие будут приказания? — поинтересовался искин.

— Порядок бы навести, а то грязища тут…

— Будет исполнено. Активирую уборочных киберов.

— Люди, находящиеся здесь, входят в экипаж корабля, — Алексей вспомнил о просьбе Вирта.

— Принято, мой капитан, — отозвался искин. — Прошу распределить между ними командные должности.

— Командные должности?.. — почесал в затылке офицер. — А какие есть?

— Первый помощник, главный канонир, главный навигатор, первый пилот, главный инженер, начальник службы быта, — перечислил искин. — Поскольку больше на крейсере людей нет, остальные не называю. Указанные самые важные. Желательно как можно быстрее довести экипаж до списочной численности, иначе невозможно обеспечить нормальное функционирование необходимых служб.

— Это где же мне столько людей взять? — удивился Алексей.

— По прибытии на Росс прикажите Адмиралтейству предоставить, — невозмутимо ответил на риторический вопрос искин.

— Кто там станет слушать мои приказы?.. — насмешливо приподнял брови Алексей. — Кто я такой для них? Ноль без палочки.

— Приказ императора — закон.

— Какого еще императора?

— Вас, мой капитан, — возможно Вирту показалось, но в голосе искина прозвучало ехидство. — Человек, ставший капитаном Белого Крейсера, автоматически становится новым императором Росса. Поскольку на данный момент капитан — вы, Алексей Михайлович Коршунов, то вы же одновременно являетесь и императором Алексеем I. Коронация произведена в момент инициации. Все основные службы Империи уведомлены об этом. Не все отозвались, но Адмиралтейство ответило, как положено.

— Что?!. — от такой новости землянин едва не упал. — Да…

Он схватился рукой за горло — перехватило дыхание. После всего случившегося сегодня ничего, казалось, уже не могло удивить Алексея, однако это… Это уже слишком! Ну какой из него, двадцатидвухлетнего мальчишки, император?! Или это у искина шутки такие? Очень хотелось надеяться…

Вирт едва сдержался, чтобы не выругаться — не вовремя искин влез со своей откровенностью. Железный истукан — он и есть железный истукан. Не понимает, что рано еще Алексею знать об этом! Ох, рано… Но ничего поделать странник не мог, тем более, что командир повернулся и требовательно уставился на него. Очень требовательно.

— Ты знал? — глухо спросил он.

— Знал, Ваше величество, — Вирт опустился на одно колено. — Но почему искин назвал вас Коршуновым? Вы же Климко…

— Коршунов — фамилия моего родного отца, а Климко — приемного, — коротко объяснил землянин. — Кстати, ты же спрашивал об отношении ко мне слова "коршун"… Почему?

— Я что-то смутно помню о некоем императоре по имени Алесий Коршун, — солгал Вирт. — Не вы ли это?

— О, Господи! — Алексея затрясло, остальные бойцы ошарашенно уставились на своего командира.

Усилием воли он взял себя в руки и заявил:

— Никаким императором я становиться не собираюсь! Ноша не по мне!

— И правильно, товарищ капитан! — не смолчал Фельдман. — Мы с вами коммунисты! Нам за права рабочих бороться надо!

— Я, вообще-то, еще комсомолец, — буркнул Алексей, рукавом гимнастерки вытирая холодный пот со лба. — В общем, так. Слушайте приказ. Искин, это и тебя касается! Запрещаю называть меня вашим величеством, императором и так далее. Я — капитан Красной Армии. Все, точка!

— Будет исполнено, — тут же отозвался искин.

— Плюс — капитан этого корабля, — с едва заметной усмешкой добавил Вирт.

— Пусть так, — согласился Алексей. — Но это не отменяет приказа. Нам сейчас надо решать, что делать дальше, а не дурью маяться. Как думаешь, есть какая-нибудь возможность вернуться домой?

— Очень в этом сомневаюсь… — помрачнел странник. — Боюсь, придется устраиваться здесь.

— А чем мы будем тут заниматься? — поинтересовался Алексей.

— Понятия не имею, — пожал плечами Вирт. — Думаю, найдется чем, время покажет. Наверное, вам для начала нужно распределить среди нас должности, указанные искином. И вообще, пора пообедать и отдохнуть. А на досуге подумать. Может, стоит на Росс слетать и поглядеть, что там и как.

— Пообедать? Продуктов у нас маловато…

— Товарищ капитан! — не выдержав, рассмеялся странник. — Прикажите искину накрыть стол на семерых в столовой, синтезаторы крейсера работают, они работали даже через полторы тысячи лет, когда я был здесь на экскурсии.

— Искин, — поднял голову к потолку Алексей. — Он правду говорит?

— Да, мой капитан. Синтезаторы в рабочем состоянии.

— Тогда накрой обед в столовой.

— Спиртное подавать? — поинтересовался искин. — Оно подается только по личному распоряжению капитана.

— Товарышу капитан… — с надеждой посмотрел на командира Мыкола, обрадованный возможности выпить по глотку, чего давно не выпадало. — По тришкы…

— Точно, товарищ капитан… — поддержал друга Сергей. — Понемногу можно. После всего этого успокоиться не помешает.

— Ладно! — сдался Алексей, сперва было решивший отказать. — Но не больше, чем по сто грамм на брата! Ясно?

— Так точно!

— Искин, спиртного — семьсот грамм водки.

— Приношу свои извинения, но водки нет, — ответил тот. — Есть вино, коньяк и крепкие ягодные настойки.

— Попросите нагойский коньяк, — посоветовал Вирт. — Потрясающая штука. Я его только однажды пробовал — бутылка стоила больше, чем я за месяц зарабатывал.

— Хорошо, пусть будет коньяк, — согласился Алексей..

— Стол накрыт, — сообщил искин. — Прошу экипаж пройти в офицерскую столовую.

— А где она? — поинтересовался Ашот.

— Следуйте вдоль этой линии, — на полу возник светящийся зеленый пунктир.

Виктор незаметно усмехнулся реакции друзей — прошедшие огонь и воду бойцы ничем не выдавали своего удивления по поводу всего случившегося, зато явно обрадовались возможности вкусно поесть и выспаться как следует. Да и чему удивляться? Где бы ему ни доводилось воевать, везде было именно так. Того же Мыколу взять — прост-то прост, да только на первый взгляд. А так очень себе на уме. Не говоря уже об Иване — этот вообще мужик хитрый до невозможности, но притворяется послушным дураком, не желая подставляться. Вон как исподтишка все внимательно осматривает, явно делая известные только ему самому выводы. Сережка Перков только выглядит необычно мрачным, не шутит и не балагурит, как всегда. И тоже о чем-то напряженно размышляет, искоса поглядывая на Алексея — его явно поразило то, что искин объявил капитана императором. Остальных двоих странник знал мало, поэтому не мог предсказать их реакцию. Ашот Каспарян, скорее всего, ничего неожиданного не сделает, рисковать не любит. Зато твердолобый фанатик Фельдман вполне способен преподнести неприятный сюрприз. Придется за ним приглядывать.

Далеко идти не пришлось — столовая, как оказалось, находилась всего в двухстах метрах от рубки. Войдя в широко распахнутые двери, украшенные гербами Империи, земляне оказались в большом зале. Тоже с белыми стенами. В центре буквой "Т" стояли два длинных стола, заставленные десятками блюд. У верхней перекладины находилось только одно кресло, капитанское. По обе стороны нижней еще шесть. За спинкой каждого застыл человек в странного вида черно-белых одеяниях, немного напоминающих смокинги.

— А це ще хто? — положил руку на автомат сержант Шелуденко, остальные тоже настороженно замерли возле входа.

— Это не люди, — поспешил успокоить их Вирт. — Киберы. Машины. Они много кем могут быть, сейчас в них загружена программа официантов. Понимают и хорошо исполняют приказы, но сами говорить не умеют. Бояться их нечего — не боевой кибер не способен причинить вреда человеку. Знаменитые три закона кибертехники Азима не позволят. Хотя почему эти законы так называют и кто такой Азим я понятия не имею.

— Зачем их тогда сделали похожими на людей? — удивленно спросил Фельдман.

— Да черт их знает! — пожал плечами странник. — Они самой разной формы бывают.

— Давайте уж за стол, — недовольно буркнул Иван Мурянин, сглотнув слюну. — Пахнет-то одуряюще, кишки от таких запахов в клубок свернуться могут!

— Точно, — усмехнулся Алексей, садясь во главе стола. — Прошу!

Бойцы быстро расселись, голодными глазами смотря на непривычное изобилие. Чего только не было на столе перед ними! Всего хватало, знакомых и незнакомых блюд. В центре виднелась высокая стопка неестественно одинаковых блинов и глубокие миски с разного вида варениками. Вирт сразу обратил внимание на посуду и покивал своим мыслям — знаменитый императорский гербовый сервиз. Серебряный, разумеется. В Росской Империи, в отличие от Земли, золото не ценилось — технический металл, зато серебра было очень мало, да и то добывалось в поясах астероидов. Оно и служило денежным эквивалентом.

Бутылка со спиртным на столе стояла всего одна, как и просил Алексей, зато других напитков хватало — соки, морсы, несколько сортов кваса и многое другое. Киберы налили каждому понемногу коньяка в серебряные стаканчики, и бойцы встали.

— Ну, будем! — проглотил ароматный коньяк капитан, остальные последовали его примеру. — И в самом деле чудо…

— По мне, так водка лучшее… — не согласился Иван Мурянин, садясь. — Что пил, что не пил…

Он положил себе в тарелку что-то мясное с ближайшего блюда и с удовольствием принялся за еду.

— О, борче! — обрадованно потянулся к парящей супнице Вирт.

— Може, борщ? — переспросил Мыкола.

— У вас это называется борщ, — согласился странник. — А у нас — борч или борче. Я уже говорил, что даже традиционные блюда в России и Россе одинаковые, только называются по-разному.

Он наполнил половником свою тарелку и с наслаждением принялся хлебать борщ. Сержант Шелуденко налил себе того же.

— Неначе моя маты варыла! — изумился он после первой же ложки. — До чого ж смачный борщ!

Алексей отдал должное пельменям и вареникам с чем-то незнакомым, но очень вкусным. Он пробовал то одно, то другое, удивленно покачивая головой — никогда не доводилось видеть столь роскошного стола. Это что же, на крейсере каждый обед таким будет? Зря, бойцы могут разбаловаться и начать привередничать. Придется, пожалуй, приказать искину, чтобы подавали три блюда, не больше, пусть каждый день и разные. А роскошь лучше оставить для праздников, нельзя в будни увлекаться застольями.

Капитан все еще пребывал в растерянности из-за всего случившегося и не знал, что ему делать. Оказался непонятно где и когда, на борту межзвездного крейсера. А дома — война! Его долг — вернуться и воевать до победного конца. Не хотел Алексей становиться дезертиром, но выбора, похоже, не имел. А тут еще и шокирующие откровения искина об императоре. Даже думать о такой чуши не хотелось! Однако придется — Вирт подтвердил, что капитан Белого Крейсера — император Росса. Но где этот самый Росс находится? И главное — когда? Слишком похож язык, обычаи, даже блюда — пельмени, вареники, борщ, блины. Это не может быть случайным совпадением, никак не может. Слишком много этих "совпадений". Видимо, Росс — тоже Россия, только в далеком будущем. Но почему тогда в Империи не помнят о своих корнях? Не помнят о Земле? Странное что-то во всем этом. Слишком странное.

— Теперь займемся временным распределением должностей, — сказал Алексей, когда все насытились. — Значит так, ребята. Похоже, мы оказались в будущем. Я не уверен, что нам удастся быстро вернуться домой, хотя буду искать, как это сделать. А пока придется жить здесь. Виктор прав, нам очень повезло, что крейсер признал меня капитаном. Мы могли оказаться на том же Россе, не зная там ничего и никого.

— Вполне могли, — подтвердил странник. — Меня куда только не заносило. Ни языка местного не знал, ни чего вообще ждать. Сейчас мы совсем в ином положении. Одолеть Белый Крейсер нелегко, целый флот для этого понадобится, а его поди собери — мы пока в относительной безопасности. Но всем вам надо будет изучить росский язык — это очень легко, в ментоцентре шлем на голову надеваете — и через два часа он становится как родной.

— Вот как? — приподнял брови капитан. — Далеко тут наука вперед ушла…

— По сравнению с Землей? — усмехнулся Вирт. — Вы даже не представляете насколько далеко. Одни синтезаторы, навсегда избавившие человечество от голода, хоть взять. Но…

Он скривился, обреченно махнул рукой и добавил:

— В Безвременье даже синтезаторы не помогли, их тогда еще слишком мало было. Расхватали самые богатые и хищные. Вымирающий от голода народ этих тварей не интересовал…

— А революция? — возмутился Фельдман. — Почему народ не восстал?!

— Были и революции, — отмахнулся странник. — Я, кажется, уже говорил об этом. Но ни одна не привела ни к чему хорошему. Социалистические режимы выживали только пока имели очень жестких правителей наподобие вашего товарища Сталина. А как только приходили более слабые — рушились.

— Мы обязаны принести угнетенным рабочим единственно верное учение Ленина-Сталина! — вскочил студент.

— Сядь! — оборвал его Вирт. — Откуда ты взял, что в Россе этого учения не существует, мальчишка? Существует, даже более развитое, чем у вас. Кстати, в Империи моих времен очень многое из коммунистического учения использовано. В государственном устройстве. Если разобраться, то население имеет куда больше прав, чем при демократии. У него нет только права дохнуть от голода и холода — основополагающего права демократии! Империя, понимаете ли, обеспечивает людей жильем и пропитанием. Бесплатно!

— Бесплатно? — изумился Фельдман. — Разве так бывает?..

— Видимо, бывает, — вмешался в спор Алексей. — Не время об этом говорить. Искин, повтори какие должности необходимо заполнить.

— Первый помощник, главный канонир, главный навигатор, первый пилот, главный инженер, начальник службы быта, — отозвался тот с потолка. — Для навигатора крайне желательно знание высшей математики, особенно, топологии.

— Михаил? — посмотрел на Фельдмана капитан.

— Ну-у-у… — растерянно поправил дужку очков тот. — Топологию я изучал, но не могу сказать, что знаю ее на "ять"… Я больше в дифферинциальном исчислении специализировался…

— Другие и того не знают, — отмахнулся Алексей. — Искин, слушай приказ. Главным навигатором крейсера назначается Михаил Исаакович Фельдман.

— Зафиксировано. Программа первичного обучения сгружена в инфохранилище ментоцентра.

— Мыкола, ты вроде на гражданке трактора в МТС ремонтировал? — повернулся капитан к Шелуденко.

— Так точно! — кивнул тот.

— Вот и хорошо, будешь главным инженером.

— Та вы що, товарышу капитан?! — оторопел сержант. — Та хиба ж трактор и оце, — он повел рукой вокруг, — одне й те ж?! Що я в цьому розумию?!

— Ничего, разберешься, — заверил Алексей, с трудом сдерживая улыбку, слишком уж вытянулось лицо украинца.

— Ну, як скажете…

— Вот и хорошо. Начальник службы быта… Это завхоз, что ли? Наверное. Тогда лучшей кандидатуры, чем Иван, я не вижу. Человек хозяйственный, не позволит добро без толку транжирить.

— Это точно, — расплылся в улыбке мордвин.

— Значит, решено. Искин, ты фиксируешь?

— Да, мой капитан! — без промедления отозвался тот.

— Кстати, а почему ты называешь меня не просто "капитан", а "мой капитан"? — поинтересовался Алексей.

— Это моя привилегия, — пояснил искин. — Так принято испокон веков. Еще право таким образом называть императора имеют его личные вассалы, которых обычно не более двадцати-тридцати. Любой другой, если осмелится, отправляется прямиком на плаху.

— А можно мне пилотом? — встал Сергей Перков. — Всегда летать мечтал, да не получилось выучиться…

— Отчего же нет? — пристально посмотрел на него Алексей. — Раз хочешь, значит будешь. Виктор, как самый знающий, назначаешься первым помощником.

Странник кивнул.

— Остается главный канонир, — капитан перевел взгляд на Ашота. — Кандидатура одна. Берешься?

— А куда я денусь? — проворчал армянин. — Еще б знать, что тут за пушки…

— Необходимая информация в данный момент находится в инфохранилище ментоцентра, — сообщил искин. — После отдыха члены экипажа смогут загрузить ее себе в память. До отдыха делать этого не рекомендуется — очень большая нагрузка на мозг.

— Ясно, — встал Алексей. — Тогда всем спать. Искин, прошу обеспечить место для сна.

— Каюты высшего командного состава находятся напротив столовой, — отозвался тот. — Они подготовлены для проживания людей.

Ничего не сказав, капитан двинулся к выходу, остальные потянулись за ним, негромко переговариваясь — слишком много оказалось впечатлений для одного дня, никто не знал, что и думать. Напротив столовой действительно располагались десятка два круглых дверей, скорее даже люков, на каждом было что-то написано по-росски. Однако на семи ближайших дверях надписи оказались русскими.

— О, ты гля… — остановился возле одной двери Мыкола. — Мое имъя напысано… А як вийты?

— Приложите руку к сенсору в виде ладони, господин главный инженер, — проинформировал искин. — Кроме вас, в каюту не сможет войти без приглашения ни один человек. Кроме, естественно, капитана — он имеет полный доступ в любой отсек крейсера.

— Зрозумив, — кивнул сержант, прикладывая руку к сенсору.

Дверь стала прозрачной, а затем исчезла. Мыкола вошел внутрь, но долго там не пробыл, вывалившись обратно в коридор. С совершенно круглыми глазами.

— Щоб я сдох! — выдохнул он. — Ну чисто тоби панськи хоромы!

— Ничего, — рассмеялся Алексей. — Надо же когда-нибудь и простым людям в таких отдыхать. Привыкай. Ты теперь главный инженер, а не сержант.

— Воно-то так, — почесал в затылке украинец. — Тилькы… Добре, пишов я тоди спаты. Зовсим очи злыпаються.

Остальные тоже не стали терять времени, найдя свои каюты. Из открытых дверей вскоре послышались изумленные возгласы. Только Виктор промолчал, чему Алексей ничуть не удивился — страннику, наверное, такое не в диковинку. Он отыскал каюту со своим именем на двери и приложил руку к сенсору. Войдя внутрь, капитан ошеломленно замер — действительно, невероятная роскошь. Весь пол покрыт мягким ковром. Мебель схожа по цвету и форме. Ничего яркого или аляповатого, все подобрано со вкусом — вкус мать ему привить все-таки сумела.

Не став ничего осматривать, время для этого еще найдется, Алексей прошел в спальню, быстро разделся и свалился на огромную кровать. Как давно он не спал на чистых простынях! Помыться бы еще, но сил не осталось ни на что. Капитан закрыл глаза и мгновенно уснул — как в прорубь провалился.

* * *

Вошедший в приемную адмирала флота Шемича начальник флотской разведки, генерал Мирко Таркович, сильно удивил своим появлением секретаря, капитана второго ранга. Обычно главный разведчик сиднем сидел в своем офисе, как паук в паутине, ежедневно отправляя командующему флотом информационные сводки. Но личный визит? Должно было произойти нечто из ряда вон, чтобы такое произошло. Не теряя времени, секретарь связался с Шемичем и доложил о необычном госте.

— Зови, — после недолгого молчания отозвался адмирал.

Таркович вошел в кабинет и наклонил голову.

— Здравствуй, Олег, — негромко сказал он.

— И тебе здоровья, Мирко, — ответил Шемич. — Чем обязан?

— Есть кое-что, — как-то непонятно усмехнулся Таркович, садясь. — Весьма неожиданное и, возможно, радостное. Я еще не знаю, как к этому относиться.

— Вот как? — нахмурился адмирал. — Что там опять на наши головы свалилось?

— Император, — криво усмехнулся генерал.

— Не понял… — растерянно уставился на него Шемич. — Какой еще, поленом по лбу, император?..

— Самый обычный, — вздохнул глава разведки. — Как ты знаешь, основной командный центр Адмиралтейства почти не модифицировался со времен Империи. Секретные протоколы связи тоже остались прежними, разве что шифр новый ввели.

— И что?

— А то, что несколько часов назад мы получили сообщение от искина Белого Крейсера. Стандартное сообщение о вступлении в должность нового капитана, подтвержденное по всем правилам.

— А-а-а… — адмирала затрясло от такого известия. — Н-но эт-то ж-же…

— Вот именно, — резко кивнул генерал. — На престол взошел законный император. Некий Алекс… Алесий Коршун-о-ов. Коршун, в общем.

— Весело… — протянул Шемич, неверяще глядя на собеседника. — Это не утка?..

— Нет, — в глазах Тарковича горел нездоровый азарт. — Мало того, мне сообщили, что шар на вершине единственной уцелевшей башни императорского дворца горит белым светом, как в старых сказках. Так что население столицы знает о коронации.

— Империи давно нет! — грохнул кулаком по столу адмирал. — Двести лет, как нет! Вместо нее…

— Вот именно, что вместо нее больше сотни слабых, крохотных странишек! — с презрением выплюнул глава разведки. — Ни на что не годных! Нашу Федерацию хоть взять… Это страна? Это дерьмо собачье, а не страна! И ты об этом хорошо знаешь.

— Знаю… — понурился Шемич. — Но деваться-то некуда.

— А что, если Создатель дал нам шанс? — прищурился Таркович. — Ведь Федерация на грани распада, "демократы" рвут ее на куски, лидерам партий власти хочется, чтобы карманы за чужой счет набить. Сколько еще продержится наша страна? Помнишь выкладки аналитиков?

— Месяц-другой, не больше, — тяжело вздохнул адмирал. — Первой, скорее всего, заявит о своем суверинетете Тиркана. Затем Лагос. А после них и остальные…

— В том-то и дело, — угрюмо посмотрел на него глава разведки. — До сих пор хоть одна планета бывшей Империи единой оставалась — Росс. Теперь и она собралась распадаться… Каждая камарилья политиканов жаждет единолично править! Так может лучше поддержать императора? Может, он не позволит развалить страну?

— А ты знаешь, кто такой этот Алесий Коршун и на что он вообще годен? — устало спросил Шемич. — Вдруг это просто авантюрист, чудом пробравшийся на борт?

— И это возможно, — не стал спорить Таркович. — Но я готов за соломинку ухватиться. В прошлом, насколько я знаю, искин Белого Крейсера редко ошибался.

— Как же, редко, — криво усмехнулся адмирал. — Ты последнего императора вспомни. Только о развлечениях и думал, скотина! А страну профукал…

— Это, конечно, так… — устало потер виски глава разведки. — Но того императора избрал не искин Белого Крейсера, а искин дворцового комплекса. Владек на БК вообще ни разу не бывал. Ладно, впрочем, это дело прошлое, а нам сейчас выжить нужно.

— Нужно, — согласился Шемич. — И это очень непросто. Ты, Мирко, забываешь, что никто из наших дорогих "демократов" власти просто так не отдаст. Будут вопить о "свободных выборах" и "волеизъявлении народа", гадя изо всех сил. Многие почему-то им верят…

— Не многие! — возмутился Таркович. — Совсем не многие! На выборы едва пятнадцать процентов населения ходит! Однако эти псевдовыборы все равно объявляют легитимными. Будто не знаешь.

— Знаю, — скривился адмирал. — Не хуже тебя знаю. Но поддержать неизвестно кого? Извини, я еще не сошел с ума.

— Да ты погляди, что на улицах творится! — рявнул, вставая, глава разведки. — Погляди! Включи любой новостной канал головидения.

— Зачем? — удивился Шемич.

— Зачем? Я же говорил тебе, что шар на вершине дворцовой башни загорелся белым! Думаешь, люди не помнят, что это означает? Еще как помнят! Об Империи в последние годы с такой ностальгией говорят и пишут, что… От профессоров до дворников. Люди устали от либерастического бардака!

Ничего не говоря, адмирал дотронулся до одного из сенсоров на небольшом пульте. Стена напротив превратилась в голоэкран, на котором появилась заполненная народом улица. Шемич сразу узнал ведущий к остаткам императорского дворца проспект Михайлы III Освободителя в бывшей столице Росса, Сант-Владибурге. Люди что-то кричали, обнимались, бросали вверх шапки и шляпы, танцевали и аплодировали. А впереди пылал ярким белым светом шар на вершине императорской башни, как называли ее в просторечии. В нескольких местах некие ораторы что-то вещали с импровизированных трибун, но их никто не слушал. Сквозь рев народа адмирал различил надрывный визг одного из них, стоящего на парапете набережной:

— Мы свободные люди! Нам не нужно никаких императоров! Голосуйте за нашу партию!

— Да заткнись ты, гнида! — сдернули его с парапета несколько явных работяг, судя по виду, и от души отпинали ногами.

Картины сменяли на экране друг друга, адмирал видел разные города планеты, но везде происходило то же самое. Сообщение о нежданной коронации нового императора катилось по Россу, как цунами. После двухсот лет перерыва! После распада страны, голода, отчаяния и безнадежности! У людей впервые за последние двести лет появилась надежда. Не у всех, конечно, для многих, особенно из власть имущих, именитых и богатых, появление императора означало потерю всего — он не простит откровенного грабежа и бесчисленных преступлений.

Журналисты радовались сенсации, все издания вышли с кричащими заголовками, все каналы головидения говорили только об одном. Каких только предположений они ни строили, каких только выводов ни делали. На любой вкус. Издания разных партий в один голос утверждали, что императором стал их лидер, ибо только его власть легитимна, только он ее достоин. И одновременно призывали голосовать за них.

— Святой Создатель… — растерянно сказал адмирал, глядя на всю эту вакханалию.

— Дерьмократия во всей ее красе, — цинично умехнулся глава разведки. — Нравится?

— Кому такое может понравиться? — гадливо скривился Шемич. — Разве что придурочным либералам. Но что-то все это вызывает у меня настороженность…

— Почему?

— Ты еще спрашиваешь? — пристально посмотрел на него адмирал. — Не то ли это, о чем я думаю?

— Что ты имеешь в виду? — подозрительно прищурился Таркович.

— А вот что… — и адмирал негромко произнес кодовую фразу.

— Та-ак… — невнятно промычал глава разведки, ответив нужным образом. — Так ты тоже из наших?.. Вот уж не думал…

— Не из ваших, — возразил Шемич. — Я просто в курсе дела и не мешаю вам, хотя мог бы. Преуспеете — помогу всем, чем смогу, бардак в стране мне давно надоел. Но только если преуспеете! Кандидатура претендента на престол меня вполне устраивает, человек умный и опытный, справится. Повторяю вопрос: это оно? Вы сумели доставить своего кандидата на Белый Крейсер? Тогда почему имя императора — Алесий Коршун, а не?..

— Увы… — закусил губу Таркович. — Случившееся для нас не меньшая неожиданность, чем для кого-либо другого. Этот самый Алесий взялся из ниоткуда и никто не знает, кто он такой.

— Тогда я ничего не понимаю… — растерялся адмирал.

— Я тоже, — устало потер виски глава разведки. — Все произошло именно так, как я говорил. Пришло сообщение с Белого Крейсера, инфоцентр Адмиралтейства принял его и ответил положеным образом. Беда в другом: наши низовые и средние звенья восприняли коронацию, как сигнал начала действий, и уже сделали первые шаги. А мы пока не готовы. Все должно было начаться не раньше, чем через два месяца, после того, как парламенты четырех материков объявят о предстоящем распаде Федерации.

— Весело… — поежился Шемич, растерянно глядя на старого друга. — А это не может быть их провокацией?..

Он покосился на окно, из которого виднелось здание Парламента Тирканы.

— Не думаю, — отрицательно покачал головой Таркович. — Но я вынужден действовать, иначе все выйдет из-под контроля. В этом случае на Россе демон знает что начнется…

— Не сомневаюсь, — скривился адмирал. — Но неизвестный авантюрист в императорах…

— Деваться некуда, — помрачнел глава разведки. — Ты знаешь, что мы планировали обойтись без Белого Крейсера, ввести иной порядок коронации, но теперь это невозможно. Народ в курсе, что новый император коронован искином БК. Любая другая кандидатура будет в его глазах нелигитимной, люди потребуют доказательств — того же Белого Крейсера на орбите Росса, не говоря уже обо всем остальном. Поэтому придется рискнуть и помочь Алесию Коршуну, назад отыграть невозможно, в действие приведены такие силы…

— Ясно… — помрачнел Шемич. — Что ж, это твой выбор. Но хочу сразу сказать, что поддерживать незнамо кого я не стану. Извини. Известного тебе человека поддержал бы, но этого… Нет. Однако нейтралитет обещаю. Ты, насколько понимаю, поддержишь Коршуна? Может все-таки лучше убрать его и объявить военную диктатуру?

— Мои взгляды тебе давно известны, Олег, — внимательно посмотрел на старого друга Таркович. — Да и не сделать теперь того, о чем ты говоришь — нелигитимно. Я считал и считаю, что спасти Росс может только император. Жесткий и сильный император. Законный император. И такому я буду помогать изо всех сил.

— Такому — да! — во взгляде Шемича появилась грусть. — Известный тебе человек именно таков, хоть он и не законный. А вот Алесий Коршун — неизвестная величина. Почему ты думаешь, что он справится?

— Только надеюсь, — тяжело вздохнул глава разведки. — Однако кое-что на всякий случай предприму заранее, хоть и не совсем так, как изначально планировалось. По крайней мере, самых опасных и влиятельных политиков и олигархов устраню. Они способны помешать, если поймут, что происходит. А они поймут — сволочи, но далеко не дураки.

— Думаешь, стоит? — откинулся на спинку кресла адмирал. — СБ работает на них, там быстро выяснят, кто стоял за их смертью. Тебя после этого с дерьмом смешают. А возможно, и всех вас вычислят. Тогда "демократы", если будут действовать жестко, справятся с ситуацией. Большой кровью, но справятся.

— Не успеют! — зло оскалился глава флотской разведки. — Ничего они толком не успеют. Особенно, если сработать очень быстро, оставляя эсбешникам только обрывки информации. Понимаешь, у меня наконец-то появилась надежда, что что-нибудь в Россе изменится. Пусть какой угодно, но один император вместо своры ворья. Поэтому я сидеть на месте не стану, я буду действовать, чтобы помочь ему реально взять власть. Пусть он и не тот, кого мы планировали возвести на престол.

— Повторяю: твой собственный выбор! — отрезал Шемич. — И твоя ответственность. Мешать не стану. Только, извини уж, в случае чего открещусь от любых твоих действий и от тебя самого. Причина тебе известна. Если вместо меня на флот поставят хотя бы Мировина, то…

— Не дай Создатель! — побледнел Таркович. — Этот все погубит. Продажная тварь.

— В том-то и дело. Потому еще раз прости, но помогать тебе я не буду. Да и императора, как уже говорил, поддержу только в том случае, если он чего-то стоит.

— Сам справлюсь. Ты главное не позволь флот раздергать по отдельным регионам.

— Постараюсь, — кивнул адмирал. — Меня давно донимают визитами посланники от самых влиятельных партий четырех материков. Каждый уговаривает, чтобы флот либо полностью перешел на их сторону, либо разделился. Взятки предлагают. Приходится брать, чтобы не вызвать подозрений. Они окончательно решили развалить Федерацию и разбежаться по разным углам.

— Знаю!.. — разъяренно прошипел глава разведки. — Через два месяца собрались объявить об этом! Ничего, я уже сегодня начну отстрел лидеров основных партий. "Демократам" быстро станет не до нас — внутрипартийные разборки, власть делить будут. После гибели очередного лидера мои люди подбросят каждому из высокопоставленных партийных функционеров информацию о том, что в убийстве замешаны его конкуренты. Пусть грызутся между собой.

— Неплохо, — усмехнулся Шемич. — Но не забывай про СБ, там работать умеют — быстро разберутся, кто за всем этим стоит. А эсбешникам нынешний бардак почему-то выгоден. Я не понимаю чем, но факт остается фактом.

— Есть у меня кое-какие подозрения, но их вначале проверить нужно, а затем только озвучивать, — буркнул Таркович. — Что ж, Олег, не буду больше тебе надоедать. Любую новую информацию ты получишь первым.

— Погоди минуту. Где сейчас Белый Крейсер? Это известно?

— В последний раз его видели месяц назад с борта иратского транспортника "Валдай". В двенадцати световых годах от Ирата. Где он теперь знает только Создатель. К сожалению, засечь императорский крейсер, если он того не хочет, невозможно. Однако я вскоре выясню координаты — его маршрут известен.

— Ясно, — потер висок адмирал. — Что ж, остается только ждать развития событий.

— Тебе, — многообещающе усмехнулся глава разведки. — А у меня много работы. До свидания, Олег!

— Бывай, Мирко, — Шемич проводил старого друга взглядом. — Не кашляй.

Адмирал после ухода старого приятеля еще долго сидел и размышлял о том, что необходимо предпринять в первую очередь. Коронация нового императора ломала планы очень многих имеющих влияние, и все эти высокопоставленные господа будут крайне недовольны. Они ведь считали, что Империя давным давно канула в лету. Вскоре можно ожидать множества посланников. Придется лавировать между ними, убеждая каждого в своей поддержке, а на самом деле консолидировать флот, осторожно проверяя настроения офицеров. Младшие бредят императором, а вот старшим есть что терять в случае его реального воцарения. Однако и среди них есть разные люди с разными взглядами.

Вздохнув, адмирал с отвращением покосился на сейф, наполовину забитый конвертами с подношениями, к которым он никогда не прикасался, разве что изредка использовал их для премирования достойных того офицеров. Как надоело притворяться продажным… Но деваться некуда, если хочет сохранить флот единым. Не брал бы, так на его место давно бы поставили кого-нибудь более сговорчивого. И что тогда было бы? Известно что — политики раздергали бы флот по кускам. Давно орут, что каждый субъект Федерации должен иметь свои боевые корабли, а не полагаться на федеративные. Как будто неясно, чего они на самом деле хотят…

Шемич встал, повернулся к висящей в углу иконе и помолился, от всей души пожелав незнакомому ему Алесию Коршуну всяческой удачи.

* * *

Воздуха осталось на сутки, не более. Надежды, что спасательную шлюпку без двигателей найдут за это время, не было никакой — они в стороне от торговых трасс, да еще и в системе Гонхас, где россов спасать никто не станет. Слабенький передатчик постоянно передавал сигнал бедствия, но чем это могло помочь? Двое выживших после нападения пиратов старались поменьше двигаться и пореже дышать, чтобы экономить воздух.

— Слушай, Гилек, а может откроем люк, чтобы не мучиться? — глухо спросил Умар. — От удушья умирать долго…

— Давай погодим чуток, — ответил второй пилот погибшего грузовоза "Виднокрай". — А вдруг?

— Что "вдруг"? — горько усмехнулся бортовой врач. — Мы же специально этой дорогой двинулись, чтобы на пиратов не напороться. А они здесь и поджидали… Другие вольные капитаны в астероидный пояс не сунутся, это только наш Хортид таким "умным" оказался…

— Все-таки не будем спешить, — вздохнул Гилек. — Помереть всегда успеем. Как ощутим, что задыхаемся, так и откроем люк.

— Ладно, пусть так, — согласился Умар.

Посмотрев на него, второй пилот удивленно покачал головой. Его и до сих пор интересовало, каким образом уроженец далекого Синтара оказался на росском корабле. Даже имя его, не говоря уже о внешности — светловолосый, смуглый и черноглазый, странно звучало для росского уха — Умар ос Хро-Грар. Это во времена Империи жители разных планет перемешивались, а нынче увидеть инопланетянина можно было довольно редко.

"Виднокрай" курсировал между Россом и самым крупным государством планеты Гонхас, Окрайной. Шесть световых лет, на большее их древний корабль был неспособен, да и это расстояние он со скрипом проходил за две недели, тогда как современный транспортник преодолевал его за три дня. В Окрайне россам нежелательно было появляться в городах и поселках, чтобы не напороться на толпу "сознательных", очень не любящих уроженцев бывшей метрополии — они обычно поджидали за воротами космопорта. Насмерть забьют, если поймают. Они ведь даже язык свой выдумали, чтобы только отличаться от остальных. Так, по крайней мере, считал Гилек. Как ему казалось, вполне обоснованно — в Империи испокон веков говорили только на росском. Были у кое-кого свои языки и наречия, но официально их не признавали.

Однако простые окрайны, не относящиеся к "сознательным", с тоской вспоминали времена Империи — Гилеку не раз говорили об этом техники и таможенники, которые охотно общались с россами, невзирая на официальную пропаганду. К сожалению, власть находилась в руках "сознательных", люто ненавидящих метрополию. По непонятным, надуманным причинам. Они целенаправленано воспитывали население в ненависти к Россу, с детства, только это не слишком у них получалось — люди предпочитали думать своими головами, а не слушать трескучую официальную демагогию. А уж чего только не выдумывали местные "ученые", чтобы оправдать поведение власть имущих… В какой-то местной газетенке второй пилот однажды даже прочел утверждение, что все народы вселенной произошли от "древних окров", а поэтому обязаны признавать главенство "Великой Окрайны". А кто не признает, тот враг "прогрессивного человечества". Смешнее всего, что страна была нищая и слабая, и это при таких-то амбициях.

Несмотря на вражду, торговать с Россом Окрайна не прекращала — выгода перевешивала ненависть. Периодически, правда, ее правительство начинало войны, длившиеся очень недолго — Федерация, в отличие от многих других, большей частью сохранила имперский флот и даже изредка строила новые боевые корабли. Разгромить наспех вооруженные лоханки Окрайны для росских адмиралов труда не составляло. После очередного поражения окрайны в ужасе затаивались на своей планете, ожидая оккупации и неизбежного возмездия. Однако Федерации такая головная боль была совсем ни к чему. Поняв, что никто их завоевывать не собирается, "сознательные" тут же громогласно заявляли о своей "победе" и начинали готовиться к новой войне.

В последнее время они стали применять новую тактику — торговые трассы заполонили бесчисленные пиратские рейдеры. Правительство утверждало, что никакого отношения к ним не имеет, но никто в это не верил. Впрочем, может и так — оно в своей стране мало что контролировало. Полная анархия. Дело дошло до того, что государства внешних миров — Тарая, Ирата, Ортая и Нагоя — просто прекратили торговлю с Гонхасом. Планете, практически не имеющей собственной промышленности, — "сознательные" все порушили, а построить новые производства ума не хватило — пришлось очень нелегко. Однако они не унимались.

Капитан-владелец "Виднокрая" и рад был бы торговать с кем-то другим, не слишком рискуя, но его древняя лоханка просто не долетела бы до внешних планет. Ближайшая из них, Аралан, находилась в целых двенадцати световых годах от Росса. Вот Хортид и продолжал торговлю с Окрайной, не имея иного выхода. Только каждый раз менял маршрут. Увы, это не помогло, выследили в конце концов.

Грузовоз атаковали, когда он еще не успел уйти в гиперпространство, на границе системы. В отчаянии капитан попытался скрыться в поясе астероидов, но далеко не ушел — несколькими меткими выстрелами бортовых орудий пират разбил "Виднокраю" стабилизационные решетки гипердвигателя. А затем высадил призовую партию, которая вырезала всех оставшихся на корабле. Кое-кто из экипажа попытался уйти на спасательных шлюпках, но их безжалостно расстреляли. Только одна чудом уцелела, однако была повреждена — дюзы превратились в комок смятого металла. Добивать ее не стали — оказать выжившим помощь во враждебной системе некому, сами подохнут, незачем тратить на них дорогие торпеды.

В этой шлюпке и находились второй пилот и бортовой врач, Гилек Томич и Умар ос Хро-Грар. От отчаяния они включили передатчик на передачу сигнала бедствия, отлично понимая, что это бесполезно. Из приемника еще долго доносились насмешливые советы окраинских пиратов на малопонятном суржике. Каких только гнусностей они не наговорили обреченным людям…

— Гилек, глянь, что это… — вдруг оживился Умар, уставившись на экран гравилокатора.

Второй пилот тоже с надежной посмотрел на экран, где неожидано появилась новая отметка — какой-то корабль приближался к внешним планетам системы. И не в гипере, что было необычно. Гилек быстро понял, что видит, и снова понурился, буркнув:

— Серый крейсер…

— Да нет, он побольше, — заметил Умар, вглядываясь в экран. — Ой-йо! Это же сам Белый Крейсер!

— А нам что с того? — с горечью спросил Гилек. — Будто не знаешь, что он пройдет мимо…

— Пройдет, — вздохнул врач. — Эх, как жаль, что Империи больше нет… Разве в ее времена такое было возможно?

— Нет, понятно, — проворчал второй пилот. — Император бы быстро всех этих "сознательных" к стенке поставил.

Он тяжело вздохнул, глядя, как величественный белоснежный корабль проплывает мимо в нескольких миллионах километров. Все двести лет после падения Империи и Белый, и серые крейсера в автоматическом режиме курсировали по бывшей территории страны, не подпуская к себе никого. По замкнутому маршруту, от планеты к планете, практически не используя основные двигатели. Если любой другой корабль подходил к ним на дистанцию поражения, они тут же атаковали. Так погибло немало авантюристов, пытавшихся наложить руку на лучшие боевые крейсера Росской Империи. Их чудовищные орудия легко превращали корабли наглецов в хлам, а защитные поля казались неуязвимыми. Гигантские крейсера обычно следовали своим курсом, никогда не меняя его и не обращая ни на кого внимания, если им не досаждали. В ином случае без промедления открывали огонь. Лет десять понадобилось людям, чтобы понять: при виде имперского крейсера надо уносить ноги, используя для этого все ресурсы двигателя, если хочешь остаться жив. А особенно — при виде Белого Крейсера.

Ходили слухи, что несколько раз флоты самых развитых стран пытались уничтожить гигантские корабли, главное внимание уделяя императорскому — видели в них опасность для себя. В двух случаях офицеры атакующей армады просто отказались стрелять по Белому Крейсеру, а еще в трех он без особых проблем справился с нападающими, после чего исчез на несколько лет, явно отправившись на какую-то секретную базу ремонтироваться. Но было ли это на самом деле? Иди это всего лишь слухи? Никто не знал, а Адмиралтейства и Министерства Флота своими секретами с населением делиться не собирались.

Гилек знал о временах Империи только из книг, слишком много лет прошло с тех пор, люди столько не живут. Трудно представить, что когда-то все девять планет, на которых нынче расплодилось больше ста государств, когда-то составляли одну гигантскую страну. В прежние времена Росс постоянно воевал с Карханским Объединением, демократией, которая страстно мечтала уничтожить старого врага. Этого карханцы не добились, однако сумели каким-то образом развалить Империю. Только это им не помогло — из-за экономического кризиса Объединение и само распалось через тридцать лет после Росса. На его территории, по слухам, сейчас вообще страшное творится. По крайней мере, ни одного торгового карханского корабля не приходило в Федерацию уже больше пятидесяти лет.

Зато армады желающих поживиться чужим добром налетали из Кархана постоянно, добираясь иногда и до самого Росса — поэтому Федерация и содержала боевой флот. Особенно страдали от нападений самые дальние, окраинные планеты бывшей Империи — Ортай, Нагой и Ларат. Труднее всего приходилось последнему — не было года, чтобы карханцы не нападали на него раза три-четыре. Планета была крайне военизирована, жила на полном самообеспечении, ощетинившись во все стороны бесчисленными пространственными станциями, имела огромные флоты и почти ни с кем не поддерживала дипломатических отношений. Да и торговала мало. Поговаривали, что на Ларате в свое время осела бывшая военная элита Империи и преобразовала его под свои нужды. Что там происходило в реальности на Россе не знали, приходилось довольствоваться слухами.

— Внимание терпящим бедствие! — внезапно зазвучал из динамика незнакомый голос, говорящий по-росски с едва уловимым акцентом. — Слышим вас. Идем на помощь. Полчаса продержитесь?

— Продержимся! — обрадованно выдохнул Гилек, переглянувшись с Умаром. — Спасибо! Кто вы?

— Капитан Белого Крейсера Алексей Коршунов, — ответил голос.

— Кто?! — в один голос выдохнули выжившие, ошалев от такого известия.

— Капитан Белого Крейсера, — повторил голос.

Уставившись на экран гравилокатора, второй пилот и бортовой врач погибшего "Виднокрая", не веря своим глазам, смотрели на невероятную, непредставимую, сводящую с ума картину. Белый Крейсер впервые за последние двести лет замедлял ход и менял курс! Такого просто не могло быть, но было. И значить это могло только одно. У Росса снова есть император.

Глава 3

Гилек с Умаром с широко распахнутыми глазами шли по пустому белому коридору, следуя за светящейся зеленой линией, указывающей направление. Они ожидали увидеть кого-нибудь из членов экипажа еще на посадочной палубе, куда их разбитую шлюпку затянуло силовым полем, однако никто не встретил потерпевших бедствие. Только сухой голос искина приказал следовать за зеленым пунктиром на полу. Идти пришлось довольно долго, через шесть палуб, поднимаясь от одной к другой на лифтовых платформах.

Увидев впереди рубку, спасшиеся на мгновение замерли, нервно ежась. Впереди их ждала встреча с императором, как ни невероятно это звучало. Неужели беды горемычной страны наконец-то закончились? Неужели вскоре прекратится вся эта вакханалия, эта грызня всех со всеми, и у Росса появится истинный властитель, способный что-то изменить в происходящем? Хотелось бы верить, но поверить в это было очень трудно, особенно после двухсот лет правления временщиков, жаждущих только набить свои карманы и безжалостно грабящих народ? Только сможет ли его величество хоть что-нибудь сделать? Кто из власть имущих согласится просто уйти, выпустив из рук вожжи, а то еще и ответить за свои преступления? Нет таких, они будут держаться за власть зубами и когтями. Да и дураков, верящих, что их голоса имеют значение, верящих в "свободу", к сожалению, тоже хватает — очень многим за прошедшие два столетия задурили головы. Они явно поддержат "демократов". Значит, снова кровь, и большая кровь. Готов ли к этому император? Трудно сказать.

Нерешительно войдя внутрь, Гилек увидел всего семь человек, теряющихся в огромном пространстве рубки. Трое сидели за рабочими пультами и что-то просматривали на голографических мониторах. Еще трое возбужденно разговаривали возле возвышения, на котором стоял императорский трон. У занимающего всю противоположную стену голоэкрана стоял молодой офицер в незнакомой зеленой форме, довольно-таки потертой. Почему-то Гилек сразу понял, кого видит перед собой, и двинулся к нему, Умар шел следом. Подойдя, каждый опустился на одно колено.

— Ваше величество! — выдохнули они в один голос.

— Опять за рыбу мясо… — недовольно скривился офицер. — Послушайте, я не намерен становиться росским императором! Это не по мне! На этом корабле я оказался совершенно случайно. Да, искин признал меня своим капитаном, но это еще ничего не значит. По крайней мере, для меня самого.

Астронавты растерянно переглянулись. Видимо, его величество откуда-то издалека и еще ничего не понимает… Никуда ему от своей судьбы не уйти — просто так капитанами Белого Крейсера не становятся, это известно каждому, кто хоть мало-мальски интересовался имперской историей. Особенно в случае, если выбор делал не искин уничтоженного во время переворота дворцового комплекса, а искин Белого Крейсера. И выбор последнего всегда превалировал над выбором первого. Почему, Гилек не знал, но так было издавна.

— А как нам вас называть?.. — осторожно поинтересовался Умар, не желая сердить императора — его право называться так, как он того желает. Сути это не меняет.

— Я капитан Красной Армии! — отрезал его величество. — Коршунов Алексей Михайлович. Вот капитаном и называйте. Или по имени-отчеству.

— Как прикажете, господин капитан! — склонили головы астронавты, гадая что это за "Красная Армия" и с чем ее едят.

— Вот и хорошо, — усмехнулся император. — А теперь садитесь и рассказывайте, кто вы и откуда.

Позади астронавтов бесшумно выросли из пола мягкие кресла, заставив их вздрогнуть — слышать-то о такой особенности имперских крейсеров они слышали, но видеть ничего подобного не доводилось. Сразу вспомнились байки о том, что эти крейсера строили не люди, что их просто где-то нашли и приспособили для своих нужд. Возможно и так, слишком уж громадные корабли отличались от остальных.

Выслушав рассказ Гилека с Умаром, император долго с недоумением смотрел на них, а затем спросил:

— Это что же, жители части бывшей Империи настолько ненавидят метрополию, что готовы убивать простых россов? По какой причине?

— Да не жители, господин капитан! — возразил Умар. — Не жители! В Окрайне всегда была прослойка идиотов, непонятно почему жаждущих независимости от метрополии и считающих себя выше остальных. Сейчас их называют "сознательными". Точнее, они сами себя так называют. Когда после гибели последнего императора Росс распался, они пришли к власти в Окрайне, задурив народу головы трескучими лозунгами. В ход пошло все — от фальсификации истории до откровенных провокаций. Подлость и обман громоздились на еще большие подлость и обман. Вскоре народ опомнился, но было уже поздно — спешно проведенная приватизация отдала в руки "сознательных" все ресурсы страны. С тех пор "свободные выборы" поочередно приводят к власти две партии, мало чем отличающиеся друг от друга. Они всего лишь служат фиговым листком разным группам олигархов. На выборы приходит едва ли пять процентов населения — окрайны давно поняли, что за этой фальшивкой ничего не стоит, но данное обстоятельство господ "демократов" не смущает, они продолжают орать про свободу, но при этом держат людей в черном теле, направляя их помыслы только на выживание. Любые акции протеста безжалостно подавляются полицией, куда набирают "сознательных" из молодежных нацистких организаций.

— Я много раз говорил с простыми окрайнами из космодромной обслуги! — поддержал друга Гилек. — Они часто просто руку мне стремились пожать. Потому что я росс! Всего лишь! Понимаете, господин капитан? Люди устали от того, что творят с их родиной "сознательные".

— Понимаю, — опустил голову тот. — Да уж, кошмар там происходит… Говорите, молодежь из нацистских организаций? У меня на родине как раз идет война с нацистами, знаю, что они такое…

— А вы думаете, на самом Россе лучше? — закусил губу второй пилот. — Как бы не так! Там несколько клик олигархов схлестнулись в драке за власть. Делят страну, на куски ее рвут! К развалу ведут, это из газет ясно видно — СМИ каждого материка ежедневно пишут о "суверенитете". Парламенты обвиняют друг друга в смертных грехах. Орут, что надо флот разделить и разбежаться по разным углам. Сволочи!

Он сжал кулаки и опустил взгляд, едва сдерживая нервную дрожь. Неужели император не услышит крика людей Империи, их мольбы о помощи, их отчаяния? Неужели оставит все, как есть?

— Ваше величество! — внезапно рухнул на колени Умар. — Накажите меня за то, что я вас так назвал, но для меня вы — император! Я не могу иначе! Выслушайте меня, умоляю!

В черных глазах уроженца далекого Синтара стояли слезы, смуглое лицо было бледным, светлые волосы растрепались, губы тряслись.

— Говорите, — сказал император после недолгого молчания.

— Неужели вы не понимаете, Ваше величество, что о вашем воцарении уже знают в империи?

— Знают? — насторожился тот. — Почему вы так думаете? Адмиралтейство-то понятно, но это Адмиралтейство, оно вряд ли станет откровенничать с прессой.

— Искин не мог не сообщить о коронации всем, кому только можно, это заложено в его основную программу, — криво усмехнулся бортовой врач, неплохо разбирающийся в кибернетике. — На многих планетах бывшей Империи сохранилось достаточно служб, использующих старые имперские протоколы связи. Все они знают, что у Белого Крейсера снова есть капитан.

— Ясно… — скривился его величество. — И что из этого следует?

— А то, что во многих странах, скорее всего, уже идут бои между имперцами и правительственными войсками! — упрямо набычился Умар. — По крайней мере, у меня на родине — точно! Мы — горцы, ваше величество! Мы помним нашу клятву крови! И будем помнить, сколько бы поколений ни минуло. Да, пока императора не было, мы позволяли править нами старейшинам, но только пока императора не было. Даю вам гарантию, что потомки старых гвардейских родов сейчас собирают вокруг себя лучших воинов Синтара! У нас в каждом доме в красном углу висит портрет императора, которому мы клялись в верности!

Он криво усмехнулся и добавил:

— Правда, не последнего, а предпоследнего, Михайлы VI Объединителя. И как у этого великого человека мог уродиться такой ничтожный сын, как Владек, будь он проклят во веки веков? Как искины вообще допустили его до власти? Не знаю, но он — не император! Он предал все и вся. Своей слабостью и трусостью предал! Можете казнить меня, Ваше величество, но это правда! Мы, горцы, всегда говорили императорам правду в лицо! И всегда будем, даже если ценой станет плаха!

Алесий — для Умара имя Алексей звучало дико, про себя он называл его величество привычным образом — долго смотрел горцу в глаза, а затем устало вздохнул и сказал:

— Как жаль, что никто не решается говорить нашему императору правду в глаза…

— Товарищ Сталин — не император! — вскинулся сидящий за пультом главного навигатора худой юноша с каким-то незнакомым Умару оптическим прибором на глазах.

— По сути — император, — отмахнулся капитан Белого Крейсера. — А как он там себя называет и какой в реальности общественный строй — неважно. Позже сам поймешь.

— Ваша величество… — повторил так и не вставший с колен синтарец. — Ваше величество! Неужели вы не понимаете, что сейчас у Империи впервые за много лет появилась надежда? Не лишайте нас ее! Сейчас миллиарды людей на всех девяти планетах с нетерпением ждут, когда в небе появится Белый Крейсер. Народ ждет этого с радостью, а правительства с ужасом…

— О, Господи! — застонал император, схватившись за голову. — Да поймите же вы, что я не потяну эту адскую ношу! Я не готов к ней! Я простой пехотный капитан! Мне всего двадцать два года! Куда мне?! Я вообще ничего в этой вашей Империи не понимаю! Я родом с планеты, еще не вышедший в космос! Очутился на крейсере непонятно как! Я не могу взять на себя такую ответственность. Товарища Сталина бы сюда, он бы быстро разобрался…

— Этот ваш товарищ Сталин тоже когда-то был молодым, — упрямо возразил Умар. — Не думаю, что он сразу всему научился. Ваше величество! Создатель возложил этот долг именно на вас! Ведь неспроста же?

— Возможно… — не стал спорить Алесий. — Но… Я не могу. Слышите? Я должен вернуться домой! У нас там война. Я присягу давал! Понимаете? Присягу!

— Понимаю, Ваше величество… — помрачнел Умар. — Присяга — это святое…

— Вот только возможности вернуться домой нет, — заговорил один из стоящих возле тронного возвышения людей, среднего роста парень с короткими каштановыми волосами и резкими чертами лица. — Даже Белый Крейсер не способен перемещаться во времени.

— И ты туда же, Виктор! — с досадой посмотрел на него император. — Все-таки считаешь, что мы в будущем?

— Считаю, — подтвердил тот. — И в прошлом относительно моего времени. Хочу в этом убедиться. Господа, какой нынче год от основания Империи?

— Две тысячи триста тридцать девятый, апрель, — ответил Гилек, пытаясь осознать вышесказанное. Прошлое? Будущее? Что за чушь?

— Так я и думал, — удовлетворенно кивнул Виктор. — Самый конец Безвременья. И если уж в мое время не умели путешествовать во времени, то сейчас это тем более невозможно. Простите, товарищ капитан, но это правда и никуда от нее не денешься.

— И чего же ты от меня хочешь? — устало посмотрел на него тот.

— Ничего. Решать вам.

— Вот именно, мне.

Немного помолчав, Алексей перевел взгляд на Гилека с Умаром.

— Где вас высадить? — негромко спросил он.

— На Россе, — со вздохом ответил второй пилот. — Если можно, на материке Дубница, на северо-западе. Денег нет ни гроша…

— Ваше величество! — после недолгого молчания снова заговорил Умар. — Я потомок одного из самых известных в свое время гвардейских родов. Позвольте подтвердить клятву верности рода. Как наследник имени, я имею на это право.

— А не слишком ли многого вы хотите? — выступил вперед Виктор. — Возможно, товарищ капитан и не знает, что это значит, но я-то знаю. И молчать не буду.

— Так говори, — повернулся к нему Алексей.

— Подтверждение родовой клятвы перед лицом императора означает личный вассалитет. Это одновременно величайшая привилегия и величайшая ответственность. Личный вассал отвечает только перед императором и имеет право приказывать от его имени. Но и отвечает за это головой.

— Да, я хочу стать личным вассалом императора! — в черных глазах Умара загорелся гнев. — Тогда бы я легко поднял Синтар! Личному вассалу даже старейшины не осмелятся противоречить! Они тоже помнят клятву крови, данную нашим народом!

— Как мне все это надоело… — скривился Алексей. — Значит, так. Я еще ничего не решил. Мне нужно обдумать все это.

Немного помолчав, он обратился к одному из стоящих возле тронного возвышения, человеку лет тридцати с вытянутым, лошадиным лицом:

— Иван, накорми гостей и выдели им каюту. А я пойду отдохну и немного подумаю.

— Сделаю, товарищ капитан, — кивнул тот.

* * *

Росс замер в напряженном ожидании. Неожиданная коронация нового императора потрясла страну. Реакции людей были самыми разными — от радости и надежды до зубовного скрежета и ненависти. Кто-то злорадствовал, ожидая, что его величество прижмет власть имущих и накажет виновных в беззастенчивом грабеже страны. Кто-то боялся возможной гражданской войны и репрессий. Самые осторожные на всякий случай запасались продуктами и водой, считая, что без кровопролития и разрухи не обойдется. Другие собирались на митинги, где самозваные лидеры кричали о поддержке императора или о полном его неприятии. Люди в большинстве своем давно забыли, что такое Империя на самом деле, помня о ней в только хорошее и забыв плохое, которого тоже хватало.

Однако даже самые здравомыслящие соглашались, что с нынешним беспорядком надо что-то делать — распада страны не хотелось никому, кроме надеющихся на этом поживиться. Но беда в том, что власть находилась в руках людей, думающих только о собственном кармане или собственных амбициях. Остальные никакого влияния не имели. И эти остальные хорошо понимали, что "демократы" изо всех сил будут противиться воцарению императора, хорош он там или плох. Ведь его появление помешало власть имущим в реализации их замыслов, а значит, эти господа приложат все усилия, чтобы устранить помеху. Даже с Белым Крейсером можно справиться при желании, достаточно иметь десятка три-четыре линкоров первого класса и толкового адмирала.

Вот только станет ли федеративный флот атаковать императорскую резиденцию, даже получив прямой приказ правительства? Крайне сомнительно, особенно, если учесть реакцию большинства флотских на коронацию — дикий восторг. Их пьянки и дебоши прокатились по всем городам и селениям планеты. От воплей "Славься!" и "Бей скотократов!" тряслись стекла в бесчисленных ресторанах и кафе, которые в день коронации оккупировали военные. Армейские офицеры вели себя ничем не лучше. Однако это был младший офицерский состав, адмиралы и генералы помалкивали, ничем не выдавая своего отношения к происходящему. За исключением самых одиозных фигур, к которым нельзя было относиться всерьез.

Пока население праздновало, строило предположения, ужасалось и надеялось на лучшее, различные политические партии и стоящие за ними силы пытались перетянуть на свою сторону высших военачальников. Те брали подношения, заверяли каждого дающего в своей преданности, но на деле не предпринимали ничего, ожидая развития событий.

Впервые за последние тридцать лет состоялась общая встреча лидеров крупнейших партий, богатейших промышленников и финансистов, руководителей Службы Безопасности и видных политологов. Изучив наспех созданную учеными социально-экономическую модель, они пришли в ужас — незваному императору достаточно будет сделать один шаг, чтобы страна свалилась ему в руки, как перезревший плод. Все их тщательно выпестованные построения оказались карточным домиком. Но никто ведь не мог предсказать такой реакции населения на коронацию! Да и ее саму ожидать не могли — в слишком далеком прошлом осталась Империя, чтобы принимать во внимание ее возможное возрождение.

Двести лет прошло со дня "парада суверенитетов", государства известной части галактики привыкли к самостоятельности, и их правительства не собирались выпускать вожжи из рук, отдавая какому-то самозванцу. О чем речь, даже Росс запланировали разделить на четыре страны — слишком велик. Псевдоэлита каждого материка издавна жаждала заполучить собственный кусок пирога, потому и вела столичную планету давно не существующей Империи к распаду. И тут вдруг откуда-то взялся император, чтоб ему сквозь землю провалиться! Ну кому он нужен? Да только быдлу, не способному выдирать деньги из глотки других, не способному идти по головам и жить по звериным законам. Справедливости им восхотелось?! Не получат!

Однако не прошло и трех дней, как начались кровавые и страшные события, перепугавшие многих высокопоставленных дам и господ до икоты. Их, испокон веков считавшихся неприкасаемыми, начали убивать! Даже не убивать, а давить, как давят вшей. Различными способами, от ракетной атаки, полностью уничтожающей роскошные особняки вместе со всеми их обитателями, до взрыва личных флаеров и использования снайперов или яда. За один-единственный день элита страны понесла такие потери, каких не несла еще никогда. Выжившие в ужасе забились в защищенные по последнему слову техники подземные убежища и оттуда принялись названивать чинам Службы Безопасности. Те тоже пострадали, по крайней мере, директор СБ и шесть его заместителей скоропостижно покинули юдоль скорби, ошибочно именуемую миром.

Еще через два дня по всей планете начались бунты, акции гражданского неповиновения, забастовки, митинги, погромы. Причем любому неглупому человеку очень быстро становилось ясно, что это происходит не просто так, не само собой — слишком уж четко все организовано. Ни единого лишнего действия! Кампанию кто-то очень хорошо спланировал. Но кто? Люди ломали головы, ничего не понимая — хорошо, после длительного перерыва коронован новый император — почти невероятно, но все же возможно. Вопрос в другом: откуда у него такая мощная поддержка? Кто его поддерживает? А кто-то явно поддерживал. И кто-то, обладающий немалыми возможностями и ресурсами. Это еще сильнее встревожило выживших политиков и олигархов.

Лучшие следователи СБ взялись за работу и вскоре поняли, что за происходящим стоит флотская разведка, а если точнее — генерал Мирко Таркович. Он даже не особо скрывался, не рубил, как всегда раньше, хвосты самым жестким образом. Казалось, своим поведением генерал говорит: "Вот он я, господа хорошие, возьмите, если сможете". Командующий федеральным флотом сразу после того, как обо всем этом стало известно, объявил о смещении с должности начальника разведки и издал приказ о его аресте, заверив возмущенную элиту, что сам здесь ни при чем, что возмущен не менее, чем они. Тщательное расследование доказало, что Шемич действительно не виноват — Таркович действовал самостоятельно, полагаясь на верные ему группы офицеров, к данному моменту успевшие уйти в подполье. Все силы полиции и службы безопасности Федерации Росс встали на дыбы в попытках поймать преступника, осмелившегося покуситься на святое — жизни высших политиков и олигархов страны.

Искать долго не пришлось. Генерала объявился на неожиданно восставшем линкоре первого класса "Амирал Швыдкой". Именно глава разведки и стоял за восстанием, в результате которого лояльные правительству офицеры были расстреляны перед строем скандирующих имя императора мятежников. Сразу после этого линкор снялся с орбиты и ушел в неизвестном направлении — неподалеку не нашлось кораблей сопоставимого класса, способных остановить его. Однако собрали их быстро, и через восемь часов в погоню вышло флотское соединение, состоящее из шести линкоров, двенадцати тяжелых крейсеров, двух авианосцев и восемнадцати эсминцев. Возглавили их офицеры с твердыми демократическими взглядами.

Вскоре стало ясно, что мятежник на полной скорости уходит к Гонхасу, о чем тут же известили правительство Окрайны, пообещав за помощь в нейтрализации или поимке линкора немалые уступки во время предстоящих переговоров о ценах на особые сплавы, использующиеся в кораблестроении. Их выплавляли только на Россе, все остальные планеты бывшей Империи были вынуждены покупать их там. Кроме Ларата, конечно.

Одно только было непонятно: почему генерал увел свой линкор именно к Гонхасу? Что там делать имперцам-мятежникам? Ушли бы на Синтар, оттуда бы их никогда не выковыряли — нелюбовь синтарцев к демократии и демократическим странам была хорошо известна. Ни разу еще никого не выдали по требованию Федерации. На запросы и ноты отвечали, что им только император имеет право приказывать, а президент — никак не император.

Однако что-то Тарковичу оказалось нужно именно возле Гонхаса. Что? Никто не знал. Правда, у многих навигаторов преследующего флота возникло одно предположение, но не делиться же им с назначенными сверху капитанами, которых экипажи презирали до гадливости? Вот никто им и не сказал, что бывший глава флотской разведки вполне мог отправиться на рандеву с его величеством Алесием. Офицеры и простые астронавты едва заметно усмехались, искоса поглядывая на самоуверенных капитанов — если Таркович действительно встретится с императором, то этих не слишком умных господ ждет сюрприз. Очень большой сюрприз.

* * *

Алексей ходил из угла в угол своей огромной каюты и тихо ругался сквозь зубы. Того, что на него свалилось, он не ждал, да и ждать не мог. Мало того, что оказался неизвестно где, на космическом крейсере цивилизации, опережающей Землю в развитии на столетия, если не на тысячелетия, так его еще и императором считают! Пусть даже домой не вернуться, пусть придется жить здесь, но принимать на себя такую ношу? Брать на себя такую ответственность? Ведь власть — это далеко не привилегии, а именно ответственность. Перед самим собой и Богом. И дурак тот, кто считает иначе. Нет, дорогие товарищи, Алексей к такому просто не готов. Тем более, что Росс — чужая страна. Похожа на родину, но все равно чужая.

За десять дней, прошедших с момента переноса на крейсер, бойцы кое-как освоились на нем. Сильно помогли сгруженные искином им прямо в мозг специальные знания. Однако эти знания не заменяли реального опыта, вот и носился Белый Крейсер туда-сюда — Сергей Перков осваивал мастерство пилота. Разлетались в пыль встречные астероиды — Ашот Каспарян учился стрелять из бортовых орудий. По коридорам туда-сюда мельтешили ремонтные и иные киберы — Мыкола Шелуденко, отчаянно матерясь, пытался разобраться как, в случае чего, проводить срочный ремонт после повреждений в бою. Иван Мурянин бегал по всему кораблю, проводя инвентаризацию — завхоз обязан знать, что у него есть, а чего — нет. Михаил Фельдман изучал межзвездную навигацию и стонал, что ничего в ней не понимает — слишком далеко росская математика ушла от русской. Его общими усилиями успокаивали и уговаривали продолжать — успели понять, что без толкового навигатора не обойтись.

Сам Алексей старался ознакомиться со всем, чему учились его подчиненные — капитан обязан уметь это хотя бы начальном уровне. Однако информации оказалось слишком много, даже ментоскопы не помогали — мозг не способен усваивать знания в таких количествах. Виктор брал на себя, что мог, но тоже к вечеру валился с ног от усталости: семь человек для столь огромного корабля — просто ничто. Необходимо было срочно набирать экипаж. Но где его взять? Да и кому можно доверять в чужом мире?

Алексей пребывал в растерянности, когда услышал объявление искина, что неподалеку сканерами пространства пойман сигнал бедствия. Немного подумав, он приказал идти на помощь. Рассказы спасенных россов потрясли капитана. Он, конечно, помнил слова Виктора о том, что в Безвременье в Империи творилось страшное, но не представлял, что настолько страшное. Однако императором становиться все равно не собирался — слишком хорошо знал свои способности и понимал, что не справится. Просто не справится.

Однако совесть ела Алексея поедом, а в голове набатом звучали слова Умара: "Ваше величество! Неужели вы не понимаете, что сейчас у Империи впервые за много лет появилась надежда? Не лишайте нас ее!" И ему было очень не по себе. Не трус ли он? Но…

В отчаянии капитан из всех сил ударил кулаком по стене. Боль в разбитых пальцах заставила немного отвлечься. Хриплым голосом он приказал искину подать сто грамм коньяка и, взяв стакан из окна раздачи, залпом выпил. Спиртное не помогло. Мысли о том, что делать, не давали Алексею покоя.

— Искин… — глухо позвал он.

— Да, мой капитан.

— Сколько времени насчитывает история Росской Империи?

— Точно неизвестно. По данным Императорской Академии Наук, около пяти тысяч лет. Доказательств местного происхождения человека не обнаружено ни на одной из планет. То же относится и к Кархану, нашему основному сопернику. Главенствующая историческая школа в конце концов пришла к выводу, что Росс — чья-то забытая и одичавшая колония. Не все были согласны, но это ничего не меняло — доказательств обратного не существует. Еще одной причиной вышеуказанного мнения являлись немногие сохранившиеся легенды, имена и портреты великих императоров прошлого. Неизвестны ни название страны, в которой они правили, ни даты, да вообще почти ничего. Однако само наличие таких легенд говорит о том, что в далеком прошлом Росса существовала великая страна, многого добившаяся и достигшая. Вероятнее всего Империя возникла, как я уже говорил, из ее колонии.

— Имена и портреты… — задумчиво повторил Алексей, опускаясь в кресло. — А знаешь что? Покажи-ка мне их!

— Как прикажете, мой капитан.

На стене, превратившейся в голоэкран, возникла даже на первый взгляд древняя картина, написанная маслом и покрытая каким-то лаком. На ней был изображен суровый воин в кольчуге, с мечом, в остроконечном шлеме.

— Ярослав Мудрый, — прокомментировал искин. — Годы правления и деяния неизвестны.

— Кто?! — схватился за горло от такого известия Алексей. — Ярослав Мудрый?!

— Да.

Капитан медленно встал, глядя в холодные глаза воина. Совпадение? Или нет? Если это тот самый Ярослав Мудрый, то все ясно. Росс — тоже Россия. Неважно, где и когда, но Россия. Пусть даже ее колония, забывшая о своих корнях. Это не имеет особого значения.

— Дальше! — выдохнул он.

Ярослава Мудрого сменило изображение другого воина в похожем одеянии.

— Дмитарий Данской, — сообщил искин.

Алексей уже не удивился, он сел на край кровати — ноги не держали — и вытер холодную испарину со лба. Весело получается… Выходит, прав был Виктор? Ох ты ж, Господи… И что теперь делать ему? Он ведь больше не имеет права сказать: "Росс — чужая страна, не моя, поэтому пусть живет, как хочет…" В том-то и дело, что страна — его! От этого никуда не уйти, уж себя-то обманывать не нужно. Присяга, данная Алексеем, распространяется и на Росскую Империю…

Следующим оказался двухметровый детина по имени Петер Кораблестроитель. Не узнать его выкаченные глаза и кошачьи усики было невозможно — Петр, Петр Первый, он же — Великий. Не спутаешь. У капитана поплыло перед глазами, в ушах застучало, дыхание стало хриплым. Следующей на экране возникла Катинка Великая. Ясно, Екатерина. Скорее всего. Затем — Никлас I.

— Ясно, что это не все императоры, — продолжил искин. — Память, по всей видимости, сохранили только о самых выдающихся. Последний из таких — Иосайф Железный. Победитель в великой войне. Какой именно и с кем — осталось неизвестным.

А это еще кто? Алексей уставился на экран, где появился очередной портрет. Когда он понял, кто изображен там, капитану показалось, что на него рухнул потолок. С портрета гневно смотрели хорошо знакомые тигриные глаза товарища Сталина. И в этих глазах явственно читалось: "Что, мальчишка, струсил? А ну-ка быстро взял себя в руки, встал и пошел делать дело!"

— Я же не справлюсь, товарищ Сталин… — Алексей, пошатываясь, встал. — Я не потяну…

Больше доказательств того, что Росс — его родина, не требовалось. Казалось бы, радоваться надо, но так плохо капитан никогда еще себя не чувствовал. В глазах было темно, руки и ноги тряслись, дыхание перехватывало. Неужели ему действительно придется становиться императором?.. Да разве обычный пехотный офицер справится с такой задачей?! Алексей прекрасно понимал, что нет. Да еще и когда страна разорвана на куски. Как ее собирать? Как заставить людей поверить себе? Как повести за собой? А главное — куда их вести? Капитан не знал. Ни опыта ведь, ни образования. Да и возраст всего двадцать два года — мальчишка еще.

Внезапно перед внутренним взором появился приемный отец, Ефим Климко. Он с сочувствием посмотрел на едва не плачущего сына, а затем почти беззвучно сказал:

— Есть такое понятие, сынок, — долг. И неважно, можешь ты или нет, способен ли справиться. Иди и делай, не жалея себя, отдавая все силы и саму душу.

— Я же людей погублю… — простонал Алексей. — Понимаешь, папа? Людей! Живых людей!

— А чтобы не сделать этого, думать надо, а потом только делать, — возразил Ефим. — На то тебе, сынок, голова дадена. Главное — оставайся самим собой, не превращайся в безумного тирана — это самое простое: платить за все чужой кровью.

— Я же ничего не понимаю в государственном управлении… Ну какой из меня император?!

— Уж какой есть. Раз Бог решил взвалить эту ношу именно на тебя — тащи. И не ной. Просто делай свое дело. Насколько сможешь хорошо. Ты — русский офицер. Вспомни о чести.

— Я помню… — глухо сказал Алексей. — Я просто боюсь не справиться…

— Один из древних римлян как-то сказал: "Делай, что должно. Свершится, чему суждено", — грустно усмехнулся Ефим. — Вот и делай. Тем более, что ты теперь за всю Россию в ответе…

Что ж, отец прав. Россия — она везде и всегда Россия, как бы она теперь ни называлась. Алексей давал присягу служить ей. Выходит, родина требует от него такой службы? Капитан сомневался в своей способности стать истинным императором, но вскоре осознал: сейчас он выйдет и скажет всем, что принимает корону. Иначе русский офицер, если у него еще оставалась честь, поступить не мог. А тут еще и устремленный на него требовательный, нечеловеческий взгляд товарища Сталина, которого капитан всегда воспринимал не как секретаря ЦК ВКПБ, а именно как императора. Пусть слишком жестокого порой, даже абсолютно безжалостного, кровавого, но все равно императора, который за шкирку поднял страну на дыбы и заставил ее во всеоружии встретить врага. Как же страшно он смотрит…

Да, раз Росс — та же Россия, только в будущем, то Алексей отвечает за ее судьбу. И обязан вытащить из ямы, в которой она оказалась. Любой ценой вытащить. Капитан снова покосился на портрет и поежился. А затем выпрямился, сцепил зубы и шагнул вперед, к двери.

Император Алексей I принял свою судьбу. Впрочем, нет, Алексей II — первым был отец Петра Великого, Алексей Тишайший. С этого момента ответственность за все в этом мире лежала на нем.

Глава 4

Придя в рубку, Алексей вспомнил о самом важном, что должен сообщить остальным.

— А ведь мы победили, ребята… — с грустной улыбкой сказал он.

— Колы? — удивился Мыкола. — Кого?

— В войне победили. Только что я попросил искина показать мне портреты древних императоров Росса. Одним из них оказался товарищ Сталин…

— Товарищ Сталин?! — пораженно выдохнули бойцы, переглянувшись.

— Именно он, — кивнул Алексей. — Еще искин сказал, что это — император, победивший в великой войне. Потому и говорю, что мы победили!

— Ура!!! — единогласный вопль радости сотряс рубку.

Слишком хорошо бойцы помнили страшную войну, гибель друзей и близких. Помнили, сколько крови пришлось пролить, чтобы сдержать немцев, а затем и потеснить. Значит, все же победили! Да, на это надеялись, об этом мечтали, этого страстно жаждали, но в сорок третьем до победы было еще далеко. Каждый испытывал смутную досаду, что обошлись без него. И одновременно понимал, какой ценой далась не только ему, а всей стране эта победа — сами видели, сами воевали. Да и не только они, все вокруг. Из последних сил советские люди сражались и работали, все отдавая во имя победы — одной на всех. Добились.

Не сразу до бойцов дошло, что значит наличие портрета Сталина в инфохранилище крейсера. А когда дошло, им стало сильно не по себе. Стало больно и страшно. Это что же значит, их родных и близких уже тысячи лет нет в живых? Верить в это не хотелось, такого просто не могло быть…

Мыкола Шелуденко закусил губу, вспоминая мать, младших братьев и сестер, старого одноногого деда и родную хату в Михайловке под Николаевом. Михаил Фельдман с трудом сдерживал слезы, перед глазами стояла комкающая в руках платочек и старающаяся не плакать слишком рано постаревшая мама — такой он ее запомнил на вокзале, уезжая на фронт. Только они вдвоем и выжили из большой и дружной семьи в блокаду. Иван Мурянин опустил голову, его губы раз за разом повторяли имена жены и двух детей, сына пяти и дочери трех лет. Ашот Каспарян растерянно смотрел на Алексея, не в силах поверить, что невеста так и не дождалась его с войны. Проще всего было Виктору Раскосову и Сергею Перкову. Один — странник по мирам, давно привыкший к расставаниям, а второй — детдомовец, у которого никого нет.

Однако отношение бойцов к Россу сразу изменилось — родина. Пусть сильно изменившаяся за тысячелетия, пусть совсем иная по общественному устройству, но все равно — родина. А они ей присягу давали. И если она в беде…

— Итак, ребята, мы в будущем, — глухо сказал Алексей. — Виктор был полностью прав. Росс — тоже Россия. А раз так, сами понимаете…

— Що ж тут не зрозумиты, товарышу капитан? — тяжело вздохнул Мыкола. — Батькивщина — вона всюды батькивщина. У майбутньому? Що ж поробыш, будемо жыты тут…

— Просто жить? — пристально посмотрел на него Алексей. — Уверен? Сможешь спокойно смотреть на кошмар вокруг, зная, что мог помочь избежать его, мог предотвратить? Я не смогу. Ведь не зря же на меня свалилось капитанство на этом крейсере. Да еще и тогда, когда Росс в большой беде. Похоже, хочется того или нет, а придется мне становиться императором и делать все, чтобы спасти страну. Во взгляде товарища Сталина я прочел: "Что, струсил?" Он бы не струсил! И я не имею на это права.

— Императором?.. — растерянно пролепетал Фельдман. — Но мы же коммунисты, товарищ капитан…

— Меня мало интересует идеология, — холодно посмотрел на него Алексей. — Главное — чтобы страна сильной была, чтобы людям в ней хорошо жилось, а не принципы. Да и принципы социализма мы обязательно позже используем. Сейчас, как мне кажется, народ Росса не примет таких идей.

— Научен горьким опытом, по уши наелся красивых слов, — подтвердил Виктор, успевший за время отсутствия императора подробно распросить Умара о жизни в Федерации. — Нынешние "демократы" тоже соловьем заливаются о счастье народа, обещают золотые горы. Только народ им давно не верит, хорошо знает, чего от них ждать.

Немного помолчав, он добавил:

— Надо бы попросить искина перехватить росские передачи головидения, до Гонхаса гиперстанции кое-как дотягиваются. Сами тогда увидим, что происходит.

— Это так, искин? — поинтересовался Алексей.

— Да, мой капитан, — подтвердил тот.

— Перехвати и отследи политические передачи и новости.

— Есть!

Не прошло и десяти минут, на загоревшемся напротив голоэкране появился сидящий за столом молодой светловолосый мужчина в строгого покроя сюртуке. Он вежливо поздоровался с аудиторией и заговорил хорошо поставленным баритоном:

— Уважаемые дамы и господа, к вашему вниманию новости второго государственного канала Федерации Росс. Третий день продолжаются беспорядки на материках Тиркана и Лагос. Разогнать мятежников пока не удается — несмотря на приказ, правительственные войска используют только следоточивый газ, отказываясь стрелять в людей, скандирующих имя императора Алесия. Чтобы хоть немного навести порядок в столице, Санкт-Владибурге, правительству пришлось задействовать президентскую гвардию. Потери столичных мятежников на данный момент составили полторы тысячи человек, однако они не сдаются. Основные их требования таковы: роспуск парламента, отставка президента и немедленная передача всей власти его величеству. Однако ни одна известная политическая сила за ними не стоит, договариваться просто не с кем, поэтому внеочередная сессия объединенного парламента четырех материков без обсуждений отвергла эти требования. Президент поставил мятежникам ультиматум: немедленно разойтись по домам, или будут приняты жесткие меры.

— Брешет, как плешивый пес! — со злостью выплюнул вошедший в рубку Умар. — У него, кроме президентской гвардии, никого нет! А армия стрелять в безоружных людей не станет. Надеюсь, не станет…

— Хорошо, что вы появились, — повернулся к нему Алексей. — Случилось кое-что важное, после чего я решил принять корону.

— Ваше величество! — упал на одно колено просиявший синтарец. — Благодарю!

— Не меня благодарить надо, — помрачнел император. — Выяснилось, что Росс — моя родина в далеком будущем. По крайней мере, среди древних императоров Росса я увидел портрет нашего нынешнего императора, называющего себя, правда, иначе — товарищ Сталин. А значит, моя присяга служить родине распространяется и на Империю. После расказанного вами не считаю себя вправе остаться в стороне. Я — русский офицер, и знаю, что такое честь!

— Все равно спасибо!

— Не знаю только с чего начинать…

Однако судьба сама сделала первый шаг навстречу. Не успел Алексей договорить, как в рубке взревела сирена боевой тревоги.

— Внимание! — ударил по нервам голос искина. — К крейсеру приближается неизвестное флотское соединение. Судя по мощности двигателей и наличию гиперорудий — боевое. На сигнал "свой-чужой" ответа не получено. Соединение на форсаже преследует росский линкор, ответивший на запрос, как положено. Согласно сообщению с линкора, на нем находится начальник флотской разведки метрополии генерал Таркович. Он просит аудиенции у императора. Прикажете идти на помощь, мой капитан?

— Погоди, — поднял руку Алексей, повернувшись к Умару. — Вы что-нибудь слышали об этом самом Тарковиче?

— Очень мало, — пожал плечами синтарец. — Только слухи, что он — человек чести. Человек далеко не публичный — должность обязывает.

— Мирко Таркович, что-то я о нем слышал, вернее, читал… — про себя добавил Виктор. — Вспомнить бы еще что…

Однако вспомнить он не смог. Не слишком интересовался во время учебы периодом восстановления Империи.

— Искин, вызови генерала, — по некоторому размышлению приказал император.

Вскоре на голоэкране появилось изображение одетого в темно-синий мундир с одной золотой звездой на погонах седого человека, похожего на постаревшего ворона. При виде капитана он поклонился и хрипло спросил:

— Ваше величество?

— Капитан Белого Крейсера Алексей Коршунов, — уточнил Алексей.

— Вы не хотите принимать корону?.. — сразу уловил этот нюанс насторожившийся Таркович.

— Не хотел… — вздохнул капитан. — Но вынужден. О причинах позже. Кто вы и почему вас преследуют?

Генерал облегченно улыбнулся, снова поклонился, представился по всей форме и принялся четко, обстоятельно докладывать о своих действиях после того, как узнал о коронации нового императора. Капитану стало не по себе от холодной жестокости и не менее холодного цинизма этого пожилого человека. Таркович не жалел себя, подробно раскладывая по полочкам каждую операцию по устранению противников монархии. Но одновременно у Алексея возникло впечатление, что генерал искренне верит в Империю и мечтает, чтобы его страна снова стала сильной, встала с колен, не развалилась на части. И ради этого готов проливать свою и чужую кровь, творить любые преступления. Лишь бы родина жила. Как военный, капитан понимал такой подход, но повторения на Россе того, что творилось в СССР в 1937-38 годах, не хотел. А значит, придется хорошо подумать, прежде чем начинать действовать. И генерала немного придержать, а то он слишком резво начал.

Алексей смотрел на Тарковича и не знал, что с ним делать. Да, человек чести, слухи правдивы, тут даже доказательств не требуется, видно. Однако руки в крови не по локоть, а по плечи. Абсолютно безжалостен, ему даже Лаврентий Павлович Берия, похоже, в подметки не годится. Страшный человек, в общем. Но одновременно генералу можно доверять в неких пределах — не предаст ради выгоды, поможет в любом деле, но никогда не простит слабости, трусости и беспечности. Сам устранит, если что. И правильно — император не имеет права быть слабым. Иначе это не император, а тряпка. Такого лучше прибить вовремя, чтобы страну не погубил.

До капитана постепенно начало доходить, что действовать ему придется едва ли не жестче, чем действовал в СССР Сталин. От этого у него даже руки затряслись. Но есть ли иной выход? Есть ли другой способ остановить жадную сволочь, способную на все, чтобы набить свои карманы? Нет. Как ни страшно это осознавать — нет. А значит, не ему судить Тарковича. Наоборот, генерала следует приблизить и поручить то, что он умеет делать лучше всего — разведку и внутреннюю безопасность.

"Поздравляю, товарищ капитан, вот у тебя и появился собственный Берия…" — с горькой иронией сказал себе Алексей.

— Поручаю вам, господин генерал, возглавить Департамент Имперской Безопасности, — произнес он уже вслух. — И создавать этот департамент придется практически с нуля. Однако предварительно вы принесете мне клятву личного вассалитета. Переходите на борт Белого Крейсера.

— Как прикажете, ваше величество, — в который раз поклонился Таркович, в глазах генерала мелькнуло не замеченное императором удивление — он явно не ждал, что ему так быстро поверят. — Однако я не уверен, что смогу. Наш линкор почти догнали, эскадра пристреливается, скоро нас накроют…

— Искин! — рявкнул Алексей. — Принять меры по защите союзного корабля!

— Есть, мой капитан!

Стены рубки затряслись — впервые за много лет на полную мощность запустились вариаторы, энерговоды двигательной системы наполнились плазмой, и Белый Крейсер резко прыгнул вперед, выходя из астеродного поля, в котором скрывался после принятия на борт терпящих бедствие. Одновременно заработали генераторы защитных полей, выдвинулись антенны гиперорудий, открылись торпедные и ракетные люки, активизировались лазеры. Если бы на борту присутствовали пилоты, то из выходных аппарелей вылетели бы истребительные эскадрильи, но пилотов не было.

* * *

Потрясенные офицеры в рубках кораблей эскадры преследования с открытыми ртами смотрели на картину, которую до сих пор видели только в исторических хрониках — атакующий врага Белый Крейсер. Покрытый светящимися сетями защитных полей огромный корабль неожиданно вырвался из пояса астероидов и, наращивая скорость, понесся вперед. Сканеры и гравирадары сообщили, что его орудийные, торпедные и ракетные порты открыты. И атакует Белый Крейсер не кого-нибудь, а их самих! Без предупреждения атакует, что допускалось только по отношению к врагам престола или изменникам.

— Огонь! — рявкнул побелевший командущий эскадрой, адмирал Винговит. — Да стреляйте же в него, черт вас раздери! Он нас сейчас накроет!

— Мы не будем стрелять в императорскую резиденцию, — ледяным тоном заявил старший канонир флагмана, майор Ранковский. — Даже если крейсер взорвет нас — он в своем праве. На нем — император!

— Да нет никакого императора! — яростно взревел адмирал, хватаясь за кобуру табельного бластера. — Это самозванец, мать вашу так и разэдак! Мятежа не допущу! Огонь, или я вас лично расстреляю!

Однако майор успел выстрелить первым. С бедра. Его примеру последовали другие офицеры невысокого ранга, они быстро справились с не ждавшими такого "демократами". А затем по эскадре прошел заранее оговоренный сигнал "Белое лето", и то же самое произошло на остальных кораблях. Капитанов и старпомов просто перебили без предупреждения, как бешеных собак, не разбираясь в их мотивах. Некоторое время кое-где еще вспыхивали короткие перестрелки, но быстро прекратились — сторонников "демократии" на флоте было очень мало. И относились к ним соответствующе.

— Вызывай крейсер по старым имперским протоколам! — повернулся к офицеру связи Ранковский. — На всех известных волнах! Пока не поздно!

— Готово! — вскоре отозвался тот.

— Ваше величество! — заговорил в микрофон майор. — Не стреляйте! Мы не будем сопротивляться! Эскадра восстала, предатели уничтожены, власть взяли ваши сторонники! Мы готовы принести вам клятву верности!

Сперва ничего не изменилось, а затем Белый Крейсер начал замедлять ход. Однако защитных полей не опустил, на что Ранковский одобрительно кивнул — правильно, на эскадре вполне мог найтись идиот, способный выпустить несколько торпед. Не нашелся, правда, и слава Создателю.

Прошло два часа, и экран связи засветился мягким светом. Майор поежился и встал по стойке смирно, глядя на на него. Неужели сейчас он увидит императора? Сколько лет Ранковский мечтал об этом, с отчаянием глядя, как власть имущие рвут страну на куски…

* * *

Сдача эскадры стала для Алексея немалой неожиданностью, однако он успел отдать приказ не атаковать. Хотелось только надеяться, что это не ловушка. Но не стрелять же в возможных союзников? Тем более что искин заверил: Белому Крейсеру залпы этой эскадры — что слону дробина.

Как вскоре выяснилось, эскадра действительно сдалась. Но почему? Капитан никак не мог этого понять. С какой стати офицеры, служащие Федерации Росс, не пожелали сражаться с тем, кто самозванно объявил себя росским императором? Ведь уж кто-кто, а демократы императора точно не признают. Они не могли поставить во главе эскадры нелояльных себе людей. То что же тогда, черт возьми, происходит? Нет, лучше дождаться прибытия Тарковича — пусть объяснит.

— Мой капитан! — внезапно заговорил искин. — Согласно протоколу, новых вассалов следует встречать в парадном императорском мундире. Не желаете переодеться?

— В парадном мундире? — переспросил Алексей, переводя взгляд на Виктора.

Тот кивнул, подтверждая. Обреченно махнув рукой, капитан отправился к себе — раз уж согласился на эту неблагодарную роль, то негоже встречать местных в поношенной полевой форме командира Красной Армии. Она здесь не слишком уместна. Оказавшись в своей каюте, Алексей сразу заметил двух киберов и черный мундир, лежащий на кровати. В первый момент он даже показался похожим на эсесовский, однако вскоре капитан понял, что это не так — только цвет совпадает, покрой совершенно иной. С тяжелым вздохом он разделся, передав старую форму киберам и наказав беречь ее, как зеницу ока. А затем натянул на себя императорский мундир — по словам искина, такой имели право носить только сам император и наследник престола. Пришлось прибегнуть к помощи кибера, застежки оказались абсолютно незнакомыми — края одежды просто слипались.

Мундир сидел как влитой, словно на него и шили. Странно. Хотя от искина всего можно ждать, мог и пошить на всякий случай — киберов на крейсере хватает. Капитан так и не сумел понять разумен этот самый искин или нет. По многим признакам, да — не раз язвил, но тут же спохватывался и снова притворялся обычной машиной, умеющей только то, на что запрограммировали. Снова вздохнув, Алексей подошел к зеркалу и внимательно осмотрел себя. Торжественно выглядит, даже слишком торжественно — черный цвет мундира подчеркивал стройность фигуры, человек в нем казался воплощением силы и властности. Однако какой-то детали явно недоставало, образ был незавершен.

— Мой капитан! — привлек внимание голос искина.

Алексей обернулся и замер. Перед ним стоял кибер, держащий на небольшой бархатной подушке тонкий серебряный обруч с утолщением спереди. В виде прозрачного пятигранного кристалла. Голографическое изображение этого обруча висело над троном. Значит?.. Да, корона Росской Империи. Очень простая на вид, в отличие от той же шапки Мономаха. Но в этом ли дело? Корона — всего лишь символ. Символ власти. Дрожащими руками капитан снял обруч с подушки и опустил себе на голову. И только когда тот коснулся волос, Алексей осознал, что окончательный выбор сделан. Вот в этот самый момент. Обратной дороги у него больше нет. Император. И этим все сказано.

Когда Алексей появился в рубке, там воцарилось потрясенное молчание. Россы тут же опустились на одно колено, а земляне застыли на месте с раскрытыми ртами. Хорошо знакомый товарищ капитан, с которым вместе пуд соли съели, сейчас выглядел совсем иным. Ему хотелось поклониться, от его фигуры веяло чем-то непонятным, но таким, что дрожь пробирала.

— Ваше величество! — выдохнул Умар, в его глазах стояли слезы. — Ваше величество…

— Оставьте! — скривился Алексей. — Вы лучше скажите мне другое. Ваш Синтар действительно можно быстро поднять? Сумеете, если станете моим личным вассалом?

— Сумею! — подтвердил синтарец. — Беда в другом. У Синтара почти нет собственных космических кораблей. Наши гвардейские дивизии на многое способны, оружие тоже имеется, но людей надо на чем-то вывезти с планеты.

— Значит, для начала поговорим с генералом. А вот и он, кстати.

Искин объявил о прибытии Тарковича, и тот появился на пороге. При виде императора в парадном мундире и короне глаза генерала слегка расширились, и он низко поклонился. Однако выпрямившись ничего не сказал, как-то странно глядя Алексея. Тот сразу понял, чего от него ждут, со вздохом поднялся на возвышение и сел на трон. Императора охватило белое сияние и металлический голос приветствовал его обычными словами:

— Правь и славься в веках!

— Ваше величество! — опустился на одно колено Таркович.

— К делу, генерал! — отмахнулся Алексей, которого страшно раздражали все эти церемонии. — Как я уже говорил, вы становитесь моим личным вассалом и возглавляете Имперский Департамент Безопасности. Согласны?

— Как я ему быть не согласен, если мне приказывает император? — притворился удивленным Таркович.

— Не смешите меня. Росс, насколько мне известно, двести лет живет без императора. Поэтому преклонению перед оным взяться неоткуда. Каковы ваши истинные мотивы? Только не надо лгать, искин сообщит мне, если вы солжете.

— Не стану… — тяжело вздохнул генерал. — Понимаете, ваше величество, я издавна монархист. Считал и считаю, что только сильный император способен навести в Россе порядок.

— Вот! — поднял палец Алексей. — Вот этим мы с вами и займемся в первую очередь. Хочу сообщить, что преследовавшаяся вас эскадра сдалась мне. Впрочем, вы, наверное, в курсе. Я только не могу понять почему она сдалась.

— Чего же тут непонятного, Ваше величество? — позволил себе едва заметную усмешку Таркович. — Флотские офицеры в большинстве своем всей душой презирают "демократов". Особенно офицеры младшего звена. При этом в Федерации капитаном корабля человек не "демократических" взглядов стать не может, в результате чего все двести лет после распада Империи существует жесткое противостояние между командирами кораблей, их прихлебателями и остальным экипажем. Видимо, адмирал отдал приказ атаковать Белый Крейсер и получил в ответ мятеж. Мятежники и сдали вам эскадру.

— Ясно… — задумчиво посмотрел на него император. — Что ж, приносите клятву. А затем поговорим более предметно. Нужно определить с чего начинать. Я в немалой растерянности. Да! Чуть попозже обязательно опишите мне состав бывшей Империи. Какие есть страны, чем они дышат и так далее. Искин имеет данные двухсотлетней давности, а мне нужно знать, что происходит сейчас.

Таркович опустился на одно колено и принес императору Алесию II личную вассальную клятву. Тот в который раз вдохнул, осознав — россы, похоже, все равно будут называть его Алесием, а не Алексеем. Что ж, придется привыкать. По мнению остальных землян, клятва генерала звучала пафосно-нелепо, но они понимали, что со своим уставом в чужой монастырь лучше не соваться, поэтому промолчали, хотя Сергей Перков и Михаил Фельдман не сдержали ироничных ухмылок. После чего покосились на Тарковича — не заметил ли? Каким-то подсознательным чутьем они ощутили, что с этим человеком лучше не шутить — шутки он вряд ли понимает. А если и понимает, то по-своему — вполне способен в ответ пошутить в стиле незабвенного Лаврентия Палыча. Тем более, что должность у него такая же.

Спустившись с тронного возвышения, Алексей положил Тарковичу руку на плечо и негромко сказал:

— Я, император Алесий II, принимаю вашу клятву, генерал. И в ответ клянусь сделать все, чтобы Империя была сильной, чтобы людям в ней жилось хорошо, чтобы каждый ее подданный имел уверенность в завтрашнем дне. Обещаю прислушиваться к разумным советам и никогда не обижать вассалов без уважительной причины. Однако все и всегда буду решать сам! Сделать меня чьей-либо марионеткой, хотя бы и вашей, простите уж, не позволю. Спрашивать за порученное тоже буду строго. А теперь вставайте.

Во взгляде Тарковича читались задумчивость и вопрос:

"А справишься ли ты, паренек? Ты же еще так молод…".

Император невесело усмехнулся в ответ, как бы говоря:

"Куда же мне деваться? Придется…".

Генерал понял его молчаливый ответ, наклонил голову и поднялся на ноги.

— Перед тем, как мы начнем обсуждение общих вопросов, надо решить два других, — негромко сказал Алексей. — Первый — просьба Умара ос Хро-Грара о личном вассалитете и его обещание поднять в этом случае Синтар.

— Ос Хро-Грар? — Таркович безошибочно нашел взглядом среди остальных смуглого синтарца, хотя поначалу и остановился было на Ашоте Каспаряне. — Известный в прошлом род. Всегда был верным. Уверены, что сможете?

— Уверен! — заявил синтарец. — Вы знаете, как относятся у нас к императору и как презирают "демократов". Синтар чтит клятву крови и подчинится личному вассалу, тем более принадлежащему к одному из старейших родов планеты. Проблема в транспортных кораблях для вывоза десантных дивизий.

— Да разве это проблема? — хитро усмехнулся генерал. — Так, проблемка. Очень легко решаемая. Небезызвестные транспортные компании "Две Линии" и "Горбынь" через подставных лиц принадлежат флотской разведке. Во главе обеих стоят сто раз проверенные люди. Убежденные имперцы.

— То-то больно на их кораблях дисциплина хороша… — рассмеялся синтарец. — Доводилось пару рейсов хаживать на "Знамени Росса", помню. Все удивлялся, что ребята там больше на военных, чем на торговцев смахивают.

— Так что корабли будут, — во взгляде Тарковича читались веселье и злой азарт. — Через две недели транспортный флот выйдет на орбиту Синтара. Успеете собрать войска?

— Сделаю все возможное и невозможное, — подтянулся Умар. — Но мне нужно максимально быстро оказаться дома.

— Вы забыли, что личные вассалы его величества получают альфа-корветы. Искин, они целы?

— Естественно, — отозвался тот. — Один уже расконсервирован, в память его управляющего кибернавигатора занесен ваш генетический код, господин генерал. Как только господин ос Хро-Грар станет вассалом моего капитана, я расконсервирую второй.

— А что такое альфа-корветы? — поинтересовался Алексей.

— Самые скоростные корабли из всех известных. Они даже до самой дальней системы Империи, Ларата, добираются всего за три дня, тогда как флотские курьеры, сейчас считающиеся самыми быстрыми на Россе, затрачивают на то же самое шесть дней. Помимо этого альфа-корветы неплохо вооружены и обладают генераторами защитного поля первого класса. Уничтожить их непросто, после первой же атаки уйдут в гипер — и ищи-свищи. В прошлом личные вассалы использовали эти корабли, чтобы с максимально возможной скоростью исполнять поручения его величества. Любой чиновник любого ранга обязан был оказывать им помощь. Как только вассал появлялся на какой-либо планете, он становился там на время своего пребывания верховной властью. Голосом императора. Неподчинение голосу императора каралось смертью на месте.

— А серые крейсера?

— Их капитаны — также личные вассалы. Кстати, ваше величество, вы сейчас можете вызвать сюда все девять серых крейсеров и назначить им капитанов. Для этого вам достаточно отдать приказ искину.

— Гоподин генерал полностью прав, — подтвердил тот.

— Для того, чтобы назначить капитанов, их нужно иметь… — скривился Алексей.

— У вас рядом эскадра, на которой хватает опытных навигаторов, — возразил Таркович.

— Эскадра — это и есть второй вопрос, который я хотел обсудить с вами, — устало потер лоб император. — Понятия не имею, что с ней делать. Да и не уверен в ее офицерах. В их мотивах. Сдаться-то они сдались, но чего ждут от меня? Чего хотят? К чему стремятся? Ладно, это немного позже. Покончим с первым вопросом. Умар ос Хро-Грар! Я готов принять вашу клятву.

— Ваше величество! — вздрогнул синтарец, однако быстро взял себя в руки и опустился на одно колено.

В отличие от генерала, он принес кровную клятву не только от своего имени, но и от имени всего рода Хро-Грар и планеты Синтар. Рассек себе кинжалом запястье и пролил несколько капель крови на пол рубки. Алексей по какому-то наитию подошел к нему и кончиками пальцев правой руки коснулся окровавленной ладони. А затем принял клятву. Он ощущал себя очень странно, только сейчас начиная понимать какую нечеловеческую ответственность на себя взваливает. Никогда раньше не задумывался о власти, о том, что она такое и что налагает на человека. Казалось, сам Бог в этот момент смотрит на него. Сурово и требовательно смотрит. Императора терзали сомнения — справится ли? Сумеет ли остаться человеком, получив эту самую власть? Не превратится ли в тирана, как тот же Сталин? Да, он уважал Сталина, искренне уважал и даже преклонялся, но не питал по его поводу иллюзий. Многое, наверное, можно было сделать иначе, без такой крови и жестокости. Или нельзя? Алексей не знал, но очень надеялся, что ему не придется действовать такими же методами. Однако понимал, что если понадобится — будет.

— Искин, подготовь для Умара все необходимое для срочного отбытия на Синтар, — приказал император, когда все закончилось.

— Уже готовлю, мой капитан.

Не прошло и получаса, как борт Белого Крейсера раздвинулся, и из выходной аппарели выскользнул небольшой белый же кораблик, за пультом которого сидел Умар ос Хро-Грар, личный вассал его императорского величества Алесия II. Отойдя на два миллиона километров, альфа-корвет разогнался и скрылся в гиперпространстве, взяв курс на Синтар. Навигаторы в рубках кораблей эскадры сразу определили вектор его движения и понимающе переглянулись. Император поступил совершенно правильно — более верных войск, чем синтарские, ему не найти. Но они никому не поверят, кроме личного вассала. А увидев своими глазами альфа-корвет, сразу поймут — сообщения о коронации правдивы. После этого они горы свернут.

* * *

На экране перед Ранковским появился молодой светловолосый мужчина в черном мундире и серебряном обруче на голове. У майора затряслись руки. Император! Он низко поклонился.

— Представьтесь, — его величество говорил с едва заметным акцентом.

— Майор Адамий Виктор Ранковский, старший канонир линкора "Генерал Астахов"!

— Рад видеть вас, майор, — тепло улыбнулся император. — Я — капитан Белого Крейсера, Алексей Коршунов.

— Ваше величество! — Ранковского колотило.

— Оставьте церемонии! Ненавижу их! Объясните лучше почему эскадра перешла на мою сторону.

— А что тут объяснять, ваше величество? — растерялся майор. — На флоте всегда помнили о временах Империи, помнили о единой великой стране, мечтали о ней, а не о жалком ошметке, называемом Федерацией. Да и видели, что творили с Россом "демократы"…

Он отчетливо скрипнул зубами и продолжил:

— Ваше величество, это страшно! Они все губят, все, к чему прикасаются! В стране миллионы беспризорных детей, которые никому не нужны! Никто и ни за что не отвечает! О чем речь, если на придумывание новых сортов пудр и духов тратится в десятки раз больше средств, чем на весь флот и исследования дальнего космоса?!

— Вы серьезно? — ошеломленно спросил его величество. — Да как такое может быть?

— А вот так! — сжал кулаки Ранковский. — Простите… Сорвался. Вы не представляете, как мы этих тварей, не дающих никому дышать, ненавидим…

— Не представляю, — согласился император. — Понимаете, я пришел из другого мира и совсем не собирался становиться вашим императором, считал Росс чужой страной, но потом был вынужден принять корону — не смог остаться в стороне, узнав, что здесь происходит. Ведь я сам боевой офицер, правда, пехотный. У нас дома война шла, страшная война на уничтожение, уже третий год. И знаете, у нас там все отдавали ради фронта, ради победы, люди себя не жалели. Поэтому мне трудно представить то, о чем вы говорите. И если это правда, то клянусь, что я этого так не оставлю! Хотя крови, боюсь, прольется немало…

— Пусть! — упрямо мотнул головой майор. — Этих не жаль! Они только о своей выгоде думают, так пусть теперь получат по заслугам! Дети в детских домах голодают, а они деньги, выделенные на детдома, в карманы кладут… Из флотских офицеров почти все отдают детдомам до трети жалованья. И мы сами следим, чтобы оно детям пошло, а не в карманы чинушам. Как они возмущенно орут из-за этого!

— Господи! — передернуло императора. — Да как же так можно?

— Не знаю… — понурился Ранковский. — Мне иногда кажется, что нынешние власть имущие — не люди, а звери какие-то… Бесчеловечные и безжалостные.

— Да уж… — поежился его величество. — Что ж, раз так, они свое получат. Обещаю вам это. Что с остальным флотом?

— Вам достаточно появиться возле Росса и бросить клич, — криво усмехнулся майор. — Почти на всех кораблях и орбитальных станциях сразу же перебьют ставленников правительства, как мы их перебили. На самом Россе люди сейчас ваше имя скандируют — народ по порядку соскучился. Бунт идет за бунтом. То на одном материке, то на другом. А армия отказывается стрелять в бунтовщиков. Армейские офицеры "демократию" не больше нашего любят.

— Что ж, будем решать, что делать в первую очередь, — император оценивающе посмотрел на него. — Назначаю вас командующим эскадрой, полковник Ранковский. Приказ о повышении в звании получите после победы.

— Как прикажете, Ваше величество!

— Через шесть часов соберите старших офицеров эскадры, найдите девятерых толковых молодых навигаторов и все вместе прибудьте на борт Белого Крейсера на общее совещание. Искин передаст координаты коридора доступа.

— Будет исполнено, Ваше величество!

Экран погас, а майор еще долго сидел и размышлял. Император совсем молод, но он боевой офицер, что немаловажно. Он стрелял и в него стреляли, понимает с какой стороны браться за оружие. Хоть бы только у него хватило решимости справиться со всей той мерзостью, в которую с каждым днем все глубже погружается Росс. Ранковский вздохнул — ему осталось только надеяться. Алесий — последний шанс его родины подняться с колен. Слава Всевышнему, что есть немало людей, понявших это и ухватившихся за этот шанс.

Он медленно встал и поклонился погасшему экрану. Впереди предстояло много дел, предстояло сражаться, не жалея ни себя, ни кого-либо другого. И иного пути нет.

Глава 5

Вокруг круглого стола в конференц-зале высшего командного состава Белого Крейсера сидели семь человек. Император медленно прохаживался у противоположной стены, то и дело бросая на них мрачные взгляды. Чаще всего его внимания удостаивался Таркович, выглядящий совершенно невозмутимым. Молчание длилось довольно долго, никто не решался первым прервать его.

— У меня есть несколько вопросов к вам, генерал, — внезапно заговорил Алексей, резко остановившись. — Я кое-чего никак не могу понять.

— Спрашивайте, Ваше величество.

— Слишком странно выглядит столь трепетное отношение населения к императору, которого не было на Россе около двухсот лет, — взгляд землянина стал подозрительным. — Я, простите, хоть и молод, но все-таки не законченный идиот, чтобы поверить в естественность такого поведения. Изучал историю Великой Революции у себя на родине, помню, сколько усилий нужно, чтобы как следует расшевелить массы. С какой стати почти все флотские офицеры Росса стали монархистами? Почему простой народ едва ли не молится на идею великой Империи? И это после стольких лет демократии! Извольте объясниться, генерал.

— Я рад, что вы обратили внимание на данное обстоятельство, Ваше величество, — наклонил голову тот. — Вы меня не разочаровали, извините за откровенность. Все, отмеченное вми, да и многое другое — далеко неспроста. Уже больше тридцати лет определенными кругами военных и политиков Росса ведется целенаправленная работа по изменению сознания населения. Причина? За прошедшие два столетия мы успели убедиться в полной бесперспективности демократии для развития цивилизации.

— Прошу объяснить почему, — поднял ладонь Алексей.

— Это несложно. Мы, точнее, наши предшественники, довольно быстро осознали, что развитие страны прекратилось, началась деградация. Почти не ведутся исследования дальнего космоса, крупные страны распадаются на все более мелкие, фундаментальная наука не финансируется, только прикладная. Мы попытались противостоять этому в пределах существующей социальной модели, но быстро убедились в невозможности этого. Когда у власти временщики, долгосрочную стратегию развития государства не выстроить — нет смысла. После долгих размышлений и обсуждений было принято решение вернуться к монархии, относительно неплохо зарекомендовавшей себя в имперские времена. Однако на пути к этому стояло несколько серьезных препятствий. Во-первых, извините за терминологию, народу основательно засрали мозги идеями либерализма, демократии, эгоизма и прочего паскудства. Людей больше полутора столетий учили одному: "Каждый сам за себя! Ублажай себя! Никто не поможет тебе и ты не смей помогать никому. Зато тебе позволено все, любые скотства и извращения". Даже такую мерзость, как педофилия, не так давно объявили вполне легитимной, если "по согласию"…

— А это еще что? Как его там, падофилия, что ли?

— Вы даже не знаете? — горько усмехнулся Таркович. — Это когда с детьми… Ни одного скота, изнасиловавшего ребенка, за последнее десятилетие посадить не удалось, их оправдывают — адвокаты доказывают, что все происходило по согласию сторон! Зато тех, кто осмеливается защищать своих детей силой, сажают…

— Та хиба ж таке можлыво?! — потрясенно выдохнул Мыкола Шелуденко.

— К сожалению, возможно… — закусил губу генерал. — Я уже молчу о наркотиках — любого, пытающегося бороться с их распространением, шельмуют и выдают за "врага свободы личности". Народ изо всех сил развращают, оскотинивают, делают из людей не способных мыслить самостоятельно потребителей, чьи интересы не поднимаются выше желудка. Все в стране решает экономика, а отнюдь не стремление к развитию. Как я уже упоминал, Росс, не говоря об остальных осколках Империи, деградирует с каждым годом. Многое из того, что мы знали и умели в имперские времена, забыто. Ибо невыгодно. Однако полностью развратить наш народ к описываемому времени демократам не удалось, на тот момент сохранилось достаточно людей, не желающих превращаться в жвачных животных. Поэтому еще не все было потеряно. Наши предшественники начали выпускать книги, фильмы, статьи и песни имперской тематики, привлекая для этого искренне верящих в эти идеи творческих личностей. Их осмеиваили, охаивали в "свободной" прессе, но постепенно, особенно в армии и на флоте, идеи чести и служения Отчизне начали завоевывать популярность. И эти идеи всегда связывались с императором и долгом служения ему. Затем наши ставленники пришли в школы и начали учить детей. Все тому же, по тщательно проработанным лучшими психологами методикам. Причем, вышеописанное делалось так, чтобы власть имущие не догадались о происходящем. Иначе они бы расправились с нами очень быстро — поначалу мы были слишком слабы. Однако годы шли, и со временем все больше наших и воспитанных на наших идеях людей приходило в разные структуры Федерации, в том числе, и во властные. Как и в большой бизнес. О чем речь, ведь любой честный человек — наш союзник, даже если не согласен с нами — ему важно дело делать, а не свои карманы за чужой счет набивать. Тридцать пять лет прошло, и мы многого добились.

— Могу только поклониться людям, работавшим на будущее, не ожидая зримого результата, — Алексей действительно поклонился Тарковичу. — Но это только во-первых…

— Да, — согласился тот. — А во-вторых… Проблемой остались Белый Крейсер со своим искином. Иначе говоря, законным мог стать только император, коронованный по всем правилам на Крейсере. Однако проникнуть на него не представлялось возможным — ключи доступа оказались утеряны во время переворота. Капитаны и хранители погибли во взорванном дворце, поэтому после этого все десять имперских крейсеров изгнали экипаж и перешли в режим ожидания. По слухам, в неких древних хранилищах остались запасные ключи, но никто не сумел этих хранилищ обнаружить. А без ключа ни один из крейсеров другой корабль к себе не подпустит. К сожалению, в наших архивах информации о них почти не сохранилось — кто-то очень хорошо постарался. Обнаружены явные следы подчистки. После того, как данное обстоятельство выяснилось, мы рискнули обратиться к правительству системы Ларат, оно однозначно знает больше остальных, именно туда после распада Империи эмигрировало большинство воинской и дворянской элиты страны. Однако ларатцы заявили, что будут иметь дело только с законным императором, и прервали переговоры. Мы для них никто…

— А дальше?

— Дальше? Мы решили: раз невозможно добраться до Белого Крейсера, то придется обойтись без него. Изменить прежний порядок и короновать нового императора в главном соборе Санкт-Владибурга. Согласие православного патриарха, далай-ламы, главного муфтия и главного раввина Федерации на это получить удалось. Священнослужителям тоже не нравится происходящее сейчас — не все в религиозной среде превратились в бизнесменов от религии, осталось немало и настоящих служителей Творца. После этого подготовка к перевороту продолжилась. Выступление было запланировано через два месяца, кандидатура претендента на престол подобрана и одобрена высшим звеном организации. Почему через два месяца? Да потому, что именно тогда собирается объединенная сессия парламентов четырех материков. На ней "демократы" решили объявить о разделе Федерации Росс на четыре государства.

— Зачем?! — ошарашенно отступил на шаг Алексей.

— Слишком долго объяснять… — скривился Таркович. — Скажу коротко: так называемой "элите" из разных группировок это выгодно. Подборка документов по этому поводу у меня с собой, если захотите, ознакомитесь, Ваше величество. Как ни жаль, распад страны — дело решенное. Правда, господа "демократы" не учитывают, что распад вызовет огромное возмущение у народа — слишком многие не желают его. Вот мы и решили выступить сразу после объявления об этом. Народ бы нас поддержал. Однако…

— Вам на головы неожиданно свалился я, — криво усмехнулся император.

— Вот именно… — тяжело вздохнул генерал. — И другого повелителя народ уже не примет. Вы — законный монарх, это перевешивает собой все. К тому же, наши низовые и средние звенья, не знавшие реального срока выступления, приняли вашу коронацию за сигнал к нему. В результате на Россе сейчас такое творится… Руководство организации в растерянности: кто-то, как я, решил поддержать вас, кто-то — нет. Последние поддержат только если увидят, что вы способны действовать решительно.

— Если бы я еще знал, что нужно делать… — раздраженно потер лоб Алексей.

— Для того я и прибыл к вам, чтобы подсказать, чтобы скоординировать усилия, — прямо в глаза посмотрел ему Таркович. — Надеюсь, вы примете разумные советы.

— Разумные — приму, — буркнул император. — Только объясните, что вы имеете в виду, будьте добры. Коротко.

— Постараюсь, — поморщился генерал, — но не уверен, что можно коротко и понятно изложить сложнейшую концепцию государственного управления, на разработку которой были потрачены долгие годы. Хотя постараюсь. Итак, власть сейчас взять не так уж и сложно — наши ставленники есть на всех уровнях социальной пирамиды, армия и флот почти полностью на нашей стороне, народ в немалой своей части верит в Империю. Однако большинство людей — обыватели, привыкшие думать только о себе, своей семье и своем кармане, не способные мыслить глобально, категориями народов и стран. Они поняли имперскую идею по-своему, насколько смогли, посчитали, под влиянием нашей пропаганды, что в Империи будет легче житься. Но это отнюдь не факт, потому разочарованные обыватели вскоре начнут недовольно ворчать. Первое время только ворчать! А вот потом может произойти что угодно, вплоть до революции, которую охотно возглавят свергнутые нами "демократы". Вот я и говорю, что власть-то мы с вами возьмем, это уже ясно. Вопрос в другом: как ее удержать? На каких принципах выстроить эффективное, сильное и устойчивое государство? Это крайне важно.

— Не сомневаюсь, что важно, — опустился в ближайшее кресло Алексей, который и сам уже думал об этом, но ничего толкового придумать не смог, а модель, принятую в СССР, копировать не собирался, слишком хорошо помнил ее недостатки с точки зрения простого человека. Хотя хорошие ее стороны позаимствовать не помешает. — Но меня больше беспокоит другое. Сейчас беспокоит.

— Что именно? — приподнял бровь Таркович.

— Насколько я понял из ваших слов, терять времени мы права не имеем? — взгляд императора стал пронзительным.

— Не имеем. Правящие круги пока еще не понимают, что происходит, вот и не рискуют применять крайние меры. Если поймут, то пойдут на все.

— Поэтому я предлагаю отложить обсуждение вашей концепции управления ненадолго. Хотя бы до тех пор, покуда мы не убедимся, что демократы уже ничего сделать не смогут. Иначе можем опоздать.

— Что ж, ваше величество, пусть будет так, — после недолгого молчания согласился генерал.

— И о возвращении в лоно Империи остальных миров мы тоже пока речи вести не будем, — добавил император. — После победы придет время подумать, что с ними делать. Однако мне необходимо точно знать, что произошло в прошлом. Как и почему погибла Росская Империя. Также прошу сообщить ее прежний состав и краткое описание всех девяти входивших в нее планет. Я прекрасно понимаю, господин генерал, как мне повезло, что вы на моей стороне. Найти более осведомленного человека было бы затруднительно.

Таркович едва заметно усмехнул и кивком подтвердил сказанное. Затем вздохнул, попросил разрешения сесть, получил его и приступил к рассказу. Всем, что знал, делиться с императором он не собирался. Пока не собирался — рановато, для начала нужно проверить на что тот вообще годен. Слова не заменяют дел, только по делам можно судить о человеке.

К сожалению, информации о начальном периоде развития Росса не сохранилось. Известно только, что в древние времена существовали три ареала распространения цивилизации на трех разных материках — Тиркане, Лагосе и Дубнице. Листвицу заселили значительно позже, уже в имперские времена. Язык всех племен оказался практически одинаковым, диалектные различия были совсем невелики. Потому ученые в будущем и сделали вывод, что человечество Росса образовалось из чьей-то забытой колонии. Но помимо этого россы сохранили немало научных знаний, не скатившись окончательно до дикости. Больше всех их сохранили быстро разросшиеся племена Тирканы, через пятьсот лет они снова изобрели паровые машины и пороховое оружие. Разные страны с течением столетий воевали, мирились, дружили и враждовали, постепенно находя общий язык и объединяясь. И в конце концов стали единым целым, обратив после этого свое внимание на другие материки.

К сожалению, исторических сведений о временах до образования Росского Королевства, которое и выросло со временем в Росскую Империю, и захвата им материка Лагос, где население не поднялось выше меча и копья, было мало. А о седой древности и том, откуда на планету прибыли поселенцы, данных не имелось вовсе. Искин не солгал, сказав Алексею, что сохранились только легенды о великой стране, оставшейся в глубоком прошлом, имена и портреты величайших ее императоров. Причем, портреты были запаяны в вещество, в котором после перехода страны в индутриальный период сумели определить неизвестной структуры прозрачный полимер. Практически вечный и неразрушимый. Еще сохранились религии и их основные святые книги. Как это ни странно, сохранились. Однако на Россе ни разу не было религиозных войн, лидеры общин сумели не допустить их. В этих религиях уже на Земле Вирт Раскед опознал не слишком отличающиеся от земных православное христианство, иудаизм, мусульманство и буддизм. Разве что не такие нетерпимые и агрессивные.

Пока королевство занималось освоением материка Лагос, на Дубнице поднялась своя цивилизация. Практически не отличающаяся от тирканской. Ни языком, ни обычаями, ни религиями. Историки во все века поражались этому невероятному факту, так и не сумев найти ему логического объяснения. Ведь условия развития народов были совсем разными! Кое-кто даже объяснял это божественным вмешательством, на что материалисты презрительно фыркали, пытаясь объяснить то же самое социальными законами развития общества. Однако ни то, ни другое на самом деле ничего не объясняло. Загадка осталась загадкой.

Когда две цивилизации Росса встретились, они очень настороженно отнеслись друг к другу. И, в общем-то, не зря — через каких-то двадцать лет разразилась первая из череды яростных войн. Как ни жаль, но братские народы почему-то обычно враждуют сильнее любых других… Горький факт, но, тем не менее, факт. В конце концов, Росское Королевство все же одолело Дубарскую Империю, пусть и не до конца — окончательная аннексия произошла только через сто с небольшим лет. Слава Всевышнему, что все это произошло до изобретения ядерного оружия, иначе история человечества могла бы досрочно завершиться.

Затем история покатилась своим путем. Королевство через полвека стало Империей, жизнь людей улучшалась из года в год, строились новые производства, совершались научные открытия, общество становилось все более гуманным и справедливым. В конце концов россы вышли в космос. И казалось, что так будет всегда, что войны и нищета навсегда забыты, но вселенная приготовила людям новое испытание. Физики разработали теорию гиперпространства, инженеры вплотную подошли к созданию гиперпространственного двигателя, когда в систему прибыли незваные гости. Империя впервые столкнулась с Карханским Объединением. И с идиотским общественным устройством, которого на Россе никогда не знали, — демократией.

Карханцы изначально повели себя настолько нагло и заносчиво, что император пришел в ярость и тут же указал им на дверь. Особенно возмутило его требование немедленно передать власть собранию каких-то непонятных народных избранников и издать закон о продаже по остаточной стоимости всех государственных предприятий в частные руки, желательно, карханские. Иначе, мол, не желающие принимать "истинную цивилизацию" и "истинную культуру" варвары будут жестоко наказаны. Пришельцы настолько верили в свое превосходство, что оказались буквально в шоке, когда их выдворили за орбиту последней планеты при помощи сторожевых крейсеров. Гипердвигателей эти крейсера не имели, однако их огневая мощь была весьма впечатляющей — на военный флот средств в Империи никогда не жалели. На всякий случай. Карханский корабль некоторое время покрутился за границами системы и убрался восвояси, пообещав вскоре вернуться.

Его величество понимал, что вернется он не один, поэтому все силы и средства планеты были отданы созданию военных кораблей и доводке вскоре созданных гипердвигателей. Поэтому, когда через десять лет карханская эскадра вышла из подпространства, чтобы наказать "варваров", ее нашлось чем встретить. Правда, сражение, в котором врага с большим трудом одолели, обошлось Россу очень дорого — с невероятным трудом выстроенный за последние годы флот практически перестал существовать. Однако война хорошо подстегнула развитие, да и трофеи победителям достались немалые — благодаря им имперские инженеры вскоре разработали новый тип гипердвигателя, значительно более совершенный, чем карханский. А еще через год конструкторское бюро академика Игарда Рановича представило в Адмиралтейство проект первого гиперорудия.

Годы шли, Империя строила боевые и транспортные корабли, пространственные станции, орбитальные платформы, истребители и авианосцы, лихорадочно вооружалась. Люди работали на износ — каждый знал: враг обязательно придет, чтобы поработить их детей. Примеры соседних населенных миров — Гонхаса, Аралана и Тарая, не сумевших отбиться от карханцев — были перед глазами. Росские разведывательные корабли расходились с каждым годом все дальше в разные стороны и везде видели одно и то же. Карханцы владели всем, а местное население любой планеты работало на них, не имея почти ничего, все заработанные деньги отдавая за еду и необходимые для жизни товары. Эти деньги шли в карман все тем же карханцам, обогащая их еще больше.

Неудивительно, что "хозяев жизни" так возмутило отчаянное сопротивление очередного "ресурсного мира", как они называли захваченные колонии. Раз за разом в сторону Росса шли боевые флоты. Империя неизменно отбивалась, постепенно наращивая мощь. И однажды она ответила, атаковав Гонхас и захватив его. Захватила как раз во время бунта голодающих рабочих, тут же направив им транспорты с продовольствием. Это, как и многое другое, сыграло свою роль, и по прошествии двух лет Народное Собрание Гонхаса попросило у его величества коронный договор. Еще через пять лет имперский флот выбил силы Карханского Объединения из планетных систем Аралан и Тарай, тоже потом вошедших в состав Империи. Причем, добровольно, никто не принуждал граждан этих планет просить императора о коронном договоре — они просто видели разницу отношения к ним россов и карханцев. Последние считали их рабочим скотом и потребителями. А россы относились как к равным.

— В общем, это слишком долго рассказывать, — подытожил генерал. — В конце концов, в результате трехсотлетней войны Росская Империя сложилась в старых границах, в нее вошли девять планетных систем. Затем установились границы с Карханским Объединением, и после длительных переговоров был подписан мирный договор. Однако на деле пограничные стычки никогда не прекращались. Перейду к временам распада.

— Погодите! — потребовал император. — Согласен, подробно историей я займусь позже, но хочу уточнить два момента. Синтар и его непонятная верность императору. И Белый Крейсер. Откуда он вообще взялся? Вы о нем ничего не сказали.

— Ах да! — спохватился Таркович. — Это действительно важные моменты. Дело в том, что на Синтаре карханцы устроили настоящий геноцид против местных племен. Те никак не желали принимать "демократические ценности" и отчаянно сражались за свободу, отстаивая свое право жить по законам предков. За это синтарские селения выжигали с орбиты, напускали на людей отряды боевых роботов, против которых примитивное пороховое оружие совершенно бессильно, использовали биобомбы. Воевать лицом к лицу карханцы ведь неспособны — слишком трусливы, у них даже по уставам положено прежде всего беречь свою шкуру и выдавать врагу любые военные секреты, если попадут в плен. Всего лишь, чтобы остаться в живых!

— Да разве так бывает?.. — вытянулось лицо Алексея.

— Бывает, — гадливо скривился генерал. — У карханцев бывает. Они и сейчас таковы, несмотря на распад Объединения. Потому мы всегда и выигрывали войны с ними, что дрались отчаянно, на грани безумия, не жалея себя. А эти… Они не выдерживали таких сражений и отходили, проклиная на весь эфир "сумасшедших варваров".

— Да уж… — только и сказал император. — Продолжайте.

— Когда имперский десант высадился на Синтаре и увидел, что там творится, десантники ошалели от ярости, такого им видеть еще не доводилось. Я в юности читал мемуары полковника, командовавшего тем десантом. Выжженные с орбиты города и поселки. Груды человеческих тел. Воплощенный кошмар! После того, что сделали с несчастной планетой карханцы, выжило не больше пяти процентов населения. Там продолжали действовать тысячи отрядов боевых роботов, уничтожающих любое найденное поселение. Наши десантники начали за ними охоту, потеряв при этом больше половины своего состава. И если удавалось поймать живого карханца, то пощады ему не было — не за что такое зверье щадить. Наши искали выживших синтарцев, откапывали их из заваленных подземных убежищ, лечили, помогали всем, чем могли, отстроили за свой счет города и поселки, и так далее. И те этого не забыли. После окончательной зачистки планеты и восстановления относительно мирной жизни все население Синтара принесло императору Росса кровную клятву верности — по их законам спасший жизнь человека имеет право ею распоряжаться. С тех пор более верных людей у Его величества не было. Для синтарца честь — это все.

— Ясно. Теперь расскажите о Белом Крейсере.

— Что знаю, расскажу, — вздохнул генерал. — Только знаю я не слишком много, пораспросите потом искина, хотя не уверен, что он вам много скажет — таково было соглашение между императором Никласом IX и…

— Кем? — подался вперед император.

— Не знаю! — развел руками Таркович. — Это осталось тайной Никласа. Возможно, что-то знали и остальные императоры, но никому об этом не говорили. Мы в свое время искали любую информацию по имперским крейсерам, но нашли не слишком много — как я уже говорил, кто-то подчистил архивы Адмиралтейства. Поэтому известно только, что во время предпоследней войны, сложившейся для Империи очень тяжело — карханцы неожиданно для нашей разведки привели к границе больше сорока имеющих двигатели пространственных станций, способных нести тяжелые гиперорудия планетарного класса. Нам пришлось оставить две планеты. Ларат и Нагой. Хорошо хоть население успели большей частью эвакуировать — слишком хорошо знали, чего можно ждать от "демократической" нелюди. Самоубийственными атаками — наши крейсера шли на таран — карханцев удалось остановить за два световых года от системы Ортай. В этот момент на Росс вернулся разведывательный корабль, несколько лет назад ушедший в другую сторону от границы с Карханом. Капитан потребовал личной встречи с императором, утверждая, что привез сведения крайней важности. Что говорилось на этой встрече я не знаю, но после нее его величество отбыл куда-то на том же разведывательном корабле, взяв с собой минимум охраны. Вернулся он, имея с собой шестьдесят киберзародышей, из которых и выросли искины будущих имперских крейсеров. Не только они, конечно — кое-кто из искинов принял на себя руководство планетарной обороной, управление производством, банками и многим прочим. Под их руководством на лучших верфях Империи и выстроили десять крейсеров непредставимой ранее мощи. Технологию их постройки тут же засекретили. Один из крейсеров был белого цвета. Остальные — серого.

— Искин! — поднял глаза к потолку Алексей. — Что ты можешь сказать по этому поводу?

— Все, что я имею право сообщить, я сообщу вам наедине, мой капитан, — отозвался тот. — Прошу учесть, что сообщу только то, что разрешено согласно договору Никласа IX с моими создателями.

— Интересно… — задумчиво потер подбородок император. — Что-то здесь странное…

— Многие об этом задумывались за прошедшие две тысячи лет, — понимающе усмехнулся генерал. — Но никто так ни до чего и не додумался. Однако продолжу. Первые имперские крейсера были в бешеной спешке выстроены за два года. Многие их узлы опять же выращивались, как и компьютерные системы, из киберзародышей, привозимых из неизвестности особо доверенными людьми Его величества. Двигатели, например, навигационные системы, орудийные блоки. Остальное монтировалось согласно проекту искинов росскими инженерами, с которых взяли подписку о неразглашении. Еще не до конца достроенными имперские крейсера пошли в бой. Капитаном Белого стал сам император, капитанами остальных — его личные вассалы. Почему такая спешка? Да потому что после очередной атаки карханских пространственных платформ и флотов наши силы вынуждены были оставить еще две планетные системы — Ортай и Ират, и враги подошли вплотную к Синтару. До Росса оставалось всего двадцать два световых года…

— Знакомая ситуация… — поежился от воспоминаний Алексей. — Я говорил вам, что воевал. У нас полтора года назад немцы к самой столице подошли. Отбили, но какой ценой…

— А когда победа давалась легко? — горько усмехнулся Таркович. — Я таких случаев не знаю.

— Что было дальше?

— Не ждавшие подхода новых имперских сил карханцы надвигались на несчастный Синтар, лихорадочно готовящийся к обороне. Выход из гиперпространства десяти огромных кораблей незнакомого типа заставил вражеское командование отвести свой флот. Однако это им не помогло — объединенный залп эскадры имперских крейсеров сразу же лишил их четверти пространственных платформ — гиперорудий такой мощности в нашем скоплении еще не знали. А затем началось избиение, боем назвать это было трудно. Уйти смогли только самые быстрые карханские корабли, донесшие домой весть о появлении у Империи нового оружия. После этого мы быстро выбили врага из захваченных систем. Когда бои шли в десяти световых годах за территорией системы Ларат, Объединение запросило мира. После длительных переговоров Его величество согласился.

— Почему? — требовательно спросил император. — Врагов нужно добивать!

— Причина была и очень уважительная, — возразил генерал. — Ресурсы страны находились на грани истощения, первые имперские крейсера пожирали их с такой скоростью, что энергостанции и обогатительные заводы просто не справлялись. Это значительно позже крейсера перевели на новый тип энергопотребления, а тогда такое было невозможно. Я уже не говорю о производстве обычного вооружения и постройке кораблей других типов. Экономике до коллапса оставалось совсем немного, начало не хватать продовольствия и товаров первой необходимости. Его величество не считал себя вправе доводить население страны до голода, поэтому согласился на мирные переговоры. Тем более, что карханцы обещали уплатить огромную контрибуцию. И уплатили, что позволило Империи ожить и восстановить производство. Так окончательно установились границы с Карханом — больших войн больше не было. Но пограничные стычки и конфликты происходили почти ежегодно.

— Да, другого выхода у Никласа действительно не оставалось, — вынужденно согласился Алексей. — Я на его месте поступил бы так же. Однако почему за прошедшие с момента установления границ две тысячи лет не было освоено ни одной новой планеты? Почему в составе Империи так и остались те же девять миров?

— Нечего осваивать, — развел руками Таркович. — Мы живем в звездном скоплении, удаленном от основной галактики на десятки тысяч световых лет. Преодолеть такое расстояние наши корабли не в состоянии. А на нашей территории пригодных к жизни человека планет больше нет. В последнее двадцатилетие перед распадом в Империи начали разрабатывать технологии терраформирования, население стало слишком велико. Однако за последующие двести лет "демократии" оно уменьшилось почти вдесятеро…

— Не совсем понятно, — нахмурился император. — Посмотрите на звездную карту. В другую от Росса сторону расположено ничье пространство, неужели там нет ни одной подходящей планеты?

— К сожалению, нет, — подтвердил генерал. — Существует, правда, большая область пространства, куда мы просто не можем проникнуть, в ее границах наши корабли не способны выйти из гипера. Я подозреваю, что именно там живут те, с кем Никлас заключил договор, получив киберзародыши. Во всех остальных областях кислородных планет не обнаружено. Есть, правда, небольшое звездное скопление в шести тысячах световых лет. Современные корабли вполне могут добраться туда, но нынешним временщикам невыгодно тратить деньги на исследовательские экспедиции. Ведь это не приносит немедленной прибыли…

— С ними все ясно, — брезгливо скривился Алексей. — Но ладно, опустим период мирной жизни и перейдем к распаду Империи.

— Хорошо, — наклонил голову Таркович. — Хочу только сообщить крайне важную деталь. Думаю, вам также неясно почему практически остановилось развитие и в Империи, и в Кархане, и в других странах, находящихся в скоплении со стороны Объединения. Небольших. Нам об этих странах известно немного, карханцы не пропускали к ним наши корабли, а сейчас это никому не интересно.

— Говорите.

— Около тысячи двухсот лет назад фундаментальная наука уперлась в некий барьер, не знаю, как назвать это иначе. С тех пор ни одного великого открытия не было совершено. Над происходящим ломали головы лучшие умы человечества, но ничего понять не смогли. У многих из них возникло ощущение, что для развития цивилизаций нашего типа вне зависимости от социального строя существует естественный предел, преодолеть который возможно только если изменится сам человек, станет чем-то большим, чем являлся до сих пор. Я имею в виду биологическую сущность вида хомо сапиенс.

— Никаких открытий за тысячу двести лет?! — ошарашенно переспросил Алексей. — Не понимаю…

— Я тоже, — генерал достал из кармана портсигар и раскрыл его. — Разрешите закурить?

— Курите, — император уставился на сигары с непрекрытым вожделением. — И мне, пожалуйста, дайте. А то на крейсере табака не нашлось, а мы почти все курящие…

— Прошу всех желающих угощаться, — протянул портсигар Таркович.

Алексей взял сигару, подкурил и жадно затянулся. Табак, довольно крепкий, но с непривычными запахом и вкусом. Остальные земляне, кроме некурящего Фельдмана, последовали его примеру. Рубка окуталась клубами сизого дыма, но ненадолго — вентиляция заработала в усиленном режиме.

— Хорошо! — затушил окурок в появившейся на подлокотнике кресла пепельнице император. — А то я уже думал, что придется бросать курить.

— Я распоряжусь доставить с линкора несколько ящиков сигар, Ваше величество, — понимающе усмехнулся генерал. — Переходить к распаду Империи?

— Давайте, — кивнул Алексей. — Не доходит до меня, как это могло случиться.

— Мы проиграли информационную войну… — понурился Таркович. — Борьбу за умы нашей молодежи. Сейчас бы этого уже не случилось, но тогда в Империи не имели понятия, что такая война вообще бывает. А стала она возможной благодаря действиям последнего императора. Владека XIII, будь он проклят!

— Что же он такого сделал?

— Сейчас расскажу. Его отец, великий Михайло VI Объединитель, во многом изменил страну, преобразовал немало общественных институтов. Направил силы народа на поиски выхода из тупика, молодые ученые и инженеры начали предлагать тысячи проектов, на первый взгляд невероятных. Ни один не оставался нерассмотренным! И если имел хоть долю реального, то финансировался! Императора прозвали Объединителем за то, что он объединил разные социальные прослойки общества единой идеей — вырваться из скопления в большую галактику. Не достиг цели, к сожалению, ученые так и не сумели преодолеть барьер… Было сделано огромное число изобретений, улучшений и прочего, но главного добиться не удалось. Погиб Михайло еще молодым, и пятидесяти не исполнилось, при испытаниях нового типа гипердвигателя — пространственная станция, на которой проходили испытания, превратилась в плазму. А затем на престол взошел его старший сын… Искин дворцового комплекса признал его, а на Белый Крейсер Владек лететь отказался. И ни разу за всю свою жизнь не побывал здесь.

— Коронация Владека XIII была нелигитимной, — вмешался в разговор искин. — Настройка главной программы искина дворцового комплекса не соответствовала базовой модели. Каким образом были внесены изменения, мне неизвестно. Похоже на вирус.

— Почему же ты не вмешался? — медленно встал император, за ним поднялся на ноги и генерал.

— Это не входит в мои обязанности, — безразлично ответил искин. — Программные сбои при коронации предусмотрены в базовой модели. Согласно ей я и поступил: ограничил доступ на имперские крейсера лиц, не имеющих права доступа, данного прежним императором. Если бы Владек прибыл на Крейсер, я бы его уничтожил. Поскольку этого не произошло, я дожидался его естественной смерти, чтобы короновать нового императора. Однако ни один из претендентов, осмелившихся сесть на трон после его гибели — таких было трое из членов экипажа — не оказался достоин. В случае распада империи базовая модель предусматривает капсуляцию в режиме ожидания и удаление экипажа с крейсера. Что и было сделано.

— Но ты же не подпускал к себе ни один другой корабль! — не выдержал Таркович. — Как должен был попасть на борт претендент?

— Согласно базовой модели, претендент должен либо иметь ключ доступа, либо найти нетрадиционный способ приникнуть на борт, — Алексею показалось, что в голосе искина прозвучала насмешка.

— Странная какая-то логика… — пробурчал генерал.

— А откуда вы взяли, что ваша логика единственно верная? — ехидно поинтересовался "железный истукан".

— Знал бы ты, что из-за твоего невмешательства творилось! — перекосило Тарковича.

— Знал и знаю, следил за событиями в Империи. Интересно было посмотреть, что станут делать люди, если дать им полную свободу. Так что моей вины здесь нет, вы сами все это с собой сделали. Теперь, поскольку у меня появился капитан, проникший на борт нетрадиционным способом, я снова начинаю действовать сообразно основных положений базовой модели.

Генерал побагровел, хотел что-то сказать, но только шумно выдохнул и сжал кулаки. Понял, что доказывать что-либо машине бесполезно. Она все равно поступит так, как прописано в программе, и никак иначе. Алексей, в отличие от Тарковича, подозревал, что искин над ними просто издевается, только доказать этого не мог, однако про себя дал зарок обратить пристальное внимание на поведение и оговорки "железного истукана". Слишком много в них странностей. Он встряхнул головой и сказал:

— Мне в основном понятно почему произошла катастрофа после переворота. О самом перевороте вы мне сейчас расскажете, а главное — о том, почему он вообще стал возможен. Но прежде всего я хочу узнать, как и когда был установлен такой порядок коронации.

— Законы о престолонаследии и коронации изменил все тот же Никлас IX, — объяснил генерал. — Через три года после подписания мирного договора с Карханским Объединением. Они вызвали в стране шок, было множество протестов, но император сумел настоять на своем. С тех пор эти законы не менялись две тысячи лет. Основной императорской резиденцией стал Белый Крейсер, дворцовый комплекс в Санкт-Владибурге исполнял вспомогательную роль.

— Хорошо, — кивнул император. — Теперь о перевороте.

— Я расскажу о причинах коротко, — вздохнул генерал. — Подробный отчет представлю по прибытию на Росс.

— Пусть будет так. Говорите.

— Не прошло и полугода после коронации Владека, как он объявил об изменении политики по отношению к Карханскому Объединению. До тех пор наши с ними взаимоотношения ограничивались посольствами и торговыми миссиями. Да и торговля шла ни шатко, ни валко — каждая страна обеспечивала себя всем необходимым самостоятельно и мало что могла предложить другой. Стандарты были абсолютно разными, даже метрические системы не совпадали. Владек же решил начать культурный обмен, утверждая, что нам с бывшими врагами делить нечего, а узнать друг друга как следует будет полезно. Как потом выяснилось, карханцы давно ждали такого шанса. Они решили разрушить Империю изнутри, изменив ее идеологию. И преуспели…

— Каким образом?! — ошеломленно посмотрел на генерала император.

— Очень простым, — скривился тот. — Начали информационную войну, а у нас этого даже не поняли. В прессе восторженно славили дружбу между народами, на Росс зачастили карханские культурные миссии, переводились и выходили на экраны их голофильмы, публиковались книги, адаптации компьютерных игр. И никто не понял идеологической подоплеки всего этого! Действия на подсознание. Карханцы везде проповедовали вседозволенность. Ты — царь вселенной! Тебе позволено все! Грабь, насилуй, убивай, совершай подлости, предавай, исполняй все свои желания! Полная и абсолютная свобода от всего. От чести, любви, доброты, не говоря уже о традициях и законах! Затем Владек сделал самую страшную свою ошибку — продал карханцам часть информационной сети Империи. О, они постарались на славу, создали множество росскоязычных сайтов на разных серверах. В основном, с порнографией и различными извращениями. Карханские "инженеры душ" постепенно убеждали росскую моложежь, что она несвободна, что нужно изменить родную страну, сделать ее подобием Объединения, и тогда у них будет все, чего только пожелают. Исподволь, не спеша, в течение почти трех десятилетий делалось все это. В обществе постепенно набирали силу демократы, с каждым годом они все громче требовали "гражданских прав" и "избираемости власти". А императора окружали карханские экономические советники! Они сумели убедить Владека пойти на приватизацию основных государственных произодств, включая военные верфи. Откуда-то возникли обладающие достаточными средствами частные компании — как можно было не понять, чьи это средства? Не знаю…

— Я просто не верю… — поежился Алексей.

— В такое трудно поверить, — горько сказал Таркович. — Но это было, как ни жаль. Продолжу. Получив в свои руки производства, частные владельцы начали понемному перепрофилировать их с военной продукции на гражданскую. И никто этих тварей не остановил — частная собственность, чтоб ей сквозь землю провалиться! Императору сообщали, но он просто отмахивался, продолжая смотреть в рот карханским советникам. Однако власти недавно избранному парламенту не отдавал. В конце концов, богатейшим промышленникам надоело ждать, и они подготовили переворот. Владека уговорили устроить большой бал в день тезоименитства, пригласив на него всех мало-мальски значимых людей из государственного аппарата, армии, флота и службы безопасности. Из тех, кто всеми силами противился "нововведениям"! Сами промышленники на бал, понятно, не явились под различными предлогами. Я не понимаю, что делала СБ тех времен! Такие явные симптомы заговора определил бы даже лейтенант разведки, не говоря уже о более высокопоставленных офицерах. Однако никто даже не пошевелился. Предательство? Не знаю, возможно. Точной информации о перевороте сохранилось немного — заинтересованные лица явно постарались скрыть или уничтожить ее.

— И чем все закончилось? — глухо спросил император.

— Как я говорил раньше, взрывом, полностью уничтожившим дворцовый комплекс и всех, находящихся в нем, — обреченно махнул рукой генерал. — Уцелела одна башня, далеко отстоявшая от основных зданий. А через три дня после случившегося парламент объявил об изменении монархического строя на республиканский! В поддержку этого прошли тысячи демонстраций, оболваненные люди сходили с ума и приветствовали "свободу"… Они еще не знали, что это свобода дохнуть с голоду — и никто тебе не поможет, как всегда бывало в имперские времена. То, что началось следом, мне трудно описать. За несколько лет сильная и богатая страна превратилась в нищую и слабую. Были разрушены и остановлены более девяноста процентов всех промышленных производств, разорены сельскохозяйственные кооперативы и фермы, погублено образование, закрыто большинство научных институтов. На культуру вообще перестали выделять хоть какие-нибудь средства, и она тихо скончалась. Одновременно на разных планетах бывшей Империи набирали силу центробежные тенденции — карханцы времени зря не теряли. Через десять лет прошел так называемый парад суверенитетов… Все девять миров стали самостоятельными государствами. Многие затем тоже распались. Например, на Ирате сейчас больше тридцати стран.

— Господи… — передернуло Алексея. — Жуть!

— Жуть, — согласился Таркович. — Но так было. Нам еще повезло, что через двадцать лет в Россе появился сильный президент, сумевший удержать Федерацию от раскола, к чему шло. Но он ушел, а следом опять началась "демократическая" вакханалия. Сейчас Росс снова на грани распада.

— Знаете, слишком многое было сказано… — встал император. — Мне нужно все это осмыслить как следует. Да и подробная информация не помешает, а то пока многое неясно.

— Время, ваше величество… — хмуро буркнул генерал. — Оно играет против нас.

— Так отправляемся к Россу, — как-то странно усмехнулся Алексей. — Искин, приказываю подготовить крейсер к старту. Также вызови туда все серые крейсера. И сообщи офицерам эскадры, что общее совещание откладывается до прибытия на орбиту.

— Будет сделано, мой капитан!

Император повернулся на каблуках и, не прощаясь, вышел из рубки. Генерал смотрел ему вслед, испытывая злой азарт. Кажется, начинается. Да-то Бог! Неужели наконец-то удастся воздать корыстным сволочам по заслугам? Хорошо бы…

Глава 6

Лениво покосившись на экраны, Горт ос То-Ранх, второй оператор главной орбитальной станции пространственной локации Синтара, зевнул, прикрыв рот ладонью. Ничего необычного, сегодня кораблей не ожидается — на их планету торговцы залетали редко. Затем он перевел взгляд на первого оператора, Дубара ро Ти-Нарха, родом из враждебной его родине страны, Ронтайма. Умом Горт понимал, что их вражда не имеет под собой никакого основания — разделение планеты на разные страны искуственно. Но подсознательно все равно недолюбливал Дубара. Приходилось жестко держать себя в руках, не позволяя гневу вырываться наружу — за конфликты на службе наказывали очень жестоко. А за драки вообще расстреливали на месте. По очень простой причине — здесь служили только те, кто знал правду. Только младшие сыновья старых родов. Они узнавали как в действительности обстоят дела на их родной планете в день совершеннолетия.

Переведя взгляд на интерактивную карту Синтара, Горт иронично усмехнулся в усы — опять у Нитейма с Хитаром совместные учения, в пятый раз за год. Только на этот раз к ним собрался подключиться Зоргайт. Именно он и вставит обоим условным противникам по самое не могу. Вон, видны скопления зоргайтских бронетанковых и десантных дивизий. Многое отдали бы командующие сторон за такую карту, на ней видно все, что происходит на Синтаре в режиме реального времени. Только кто же ее им даст? Пусть учатся воевать без подсказок.

Вздохнув, оператор устало потер лоб. Он в последнее время сомневался, что предки нашли правильный путь после распада Империи, но предпочитал держать свои сомнения в тайне — старики не слишком любили сомневающихся в прописных истинах и выбивали "ненужные" мысли из голов молодых довольно жестко. Но Горт ведь сомневался не в цели, а только в способах ее достижения. Да, император, возможно, когда-нибудь придет, и ему понадобятся боеспособные войска, но разве нельзя было подготовить их другим способом? Кому пришло в голову разделить единую некогда планету на шесть стран? Кажется, старейшинам шести самых древних родов — ос Хро-Грар, ро Ти-Нард, ди Ко-Найр, хи Ит-Ронх, ни Ран-Дейт и зо Мар-Нейт. Глупо, но их можно понять — опасались, что планетой, издавна поставлявшей Империи наиболее верные и профессиональные войска, демократы займутся вплотную — к тому шло. Синтарцы слишком хорошо помнили, что сотворили в свое время с ними за непокорность карханцы. А карханцы победили. Распад Росской Империи — их победа, как ни горько это осознавать…

Горт вздохнул — в общем-то, если вспомнить историю, старейшины оказались в чем-то правы. Как только Синтар распался на шесть стран, давление извне на него сразу ослабло — до того оно достигало такого уровня, что синтарцы быстро поняли: не удержаться, не справиться самим. И помощи просить не у кого — Империи больше нет. Нужно было что-то срочно предпринимать, иначе снова полилась бы кровь женщин и детей. А небольшой синтарский флот вместе с лучшими наземными войсками уничтожили в тщательно подготовленной ловушке на Нагое, где за месяц до убийства императора началось восстание. Естественно, на его подавление отправили десантные дивизии Синтара. Там их поджидали карханцы. Причем напали не сразу, а только после переворота — новое "правительство" Росса тут же объявило "палачей народа" вне закона и попросило новых "друзей" из Кархана уничтожить таковых. Те с радостью согласились и навалились на ничего не подозревающих десантников силами целого флота.

Что могли сделать против гиперорудий крейсеров и линкоров эсминцы сопровождения и десантные корабли, имеющие не так уж много вооружения? Да и то было предназначено в основном для подавления наземных баз и станций противокосмической обороны. Однако они не сдались, сражались до последнего, прикрывая избиваемую с орбиты пехоту. Шли на таран, значительно проредили вражеский флот, даже заставили отступить ненадолго. Но это не помогло — обозленные карханцы вскоре вернулись и издали расстреляли оставшиеся синтарские корабли. А затем выжгли сверху все области планеты, где находились имперские войска. Напрочь выжгли. Вместе с мирным населением, которое они, как будто, пришли защищать.

Не прошло и полугода, как правительство Федерации Росс прислало к Синтару свой флот и потребовало от старейшин принять, как и они сами, "демократические ценности", угрожая в ином случае орбитальной бомбардировкой. Сопровождали новоявленных ревнителей "власти народа", понятно, карханские эскадры. А на планете почти не было своих кораблей, они шесть месяцев назад ушли к Нагою, где и сгинули. Да и мужчин от двадцати от сорока лет на планете практически не осталось, только инвалиды или немногочисленные представители мирных профессий. Тогда-то старейшины шести родов и собрались, чтобы принять тяжелое, но необходимое решение, тем более, что на Синтар наложили экономическое эмбарго, торговля вообще прекратилась, начался голод — в имперские времена больше половины продовольствия завозилось с других миров.

Как только новообразованные страны провели "выборы", сильные государства вообще перестали обращать на Синтар какое-либо внимание, даже эмбарго сняли — взять с нищей планеты было нечего, кроме людей и кое-каких полезных ископаемых, которые синтарцам и позволили продавать. А люди интересовали только императора, отнюдь не захвативших власть кликуш — этим господам верные войска были не нужны, им бы адвокатов побольше, чтобы ограбить кого-нибудь "законными" способами.

Сейчас во всех шести странах Синтара царила, как будто, демократия. Каждые пять лет в них выбирались правительства, вот только на всех хоть сколько-нибудь важных постах оказывались указанные собранием старейшин люди. Сами синтарцы прекрасно понимали, что все это было лишь ширмой для внешнего мира, чтоб ему провалиться. Они, хихикая про себя, ходили на выборы, за которыми обычно приглядывали наблюдатели из какого-то крупного демократического государства, и дружно голосовали. Чужаков пускали на избирательные участки, давали им всю требуемую информацию, позволяли проверять "законность" работы избирательных комиссий, делали серьезные лица, рассуждая о важности и неизбежности "демократического пути". И обсмеивали все это в разговорах между собой. Слепые дураки за все двести лет так ничего и не поняли! Да и куда им было понять? Для них ведь понятий "честь", "вера", "верность слову и долгу" не существует. Все заменяет собой "выгода".

Молодые мужчины и женщины планеты призывались в восемнадцать и служили до двадцати трех, за пять лет постепенно постепенно становясь профессионалами наземной войны. Дрессировали их так, что немногие бывавшие на Синтаре жители других миров только головами качали. А затем каждый год резервистов забирали на месячные сборы, чтобы не потеряли квалификацию. Тех, кто в данный момент не служил за пределами планеты. Это касалось представителей любых, даже самых, казалось бы, мирных профессий. Врачей, учителей, хлеборобов, программистов. Детей с пятилетнего возраста распределяли по военизированным группам, где их учили необходимому для выживания. Очень жестко и даже жестоко учили.

Преступности, можно сказать, на Синтаре не существовало. Наказание за любое преступление, от воровства до изнасилования, было одно — смерть. Адвокатов здесь не признавали, суды проводили старейшины по законам предков. И ни разу они не осудили невиновного, тщательно разбирая каждый случай. Если было невозможно доказать вину человека, проводился Божий Суд — поединок с представителем стороны обвинения. Но это было чрезвычайно редким явлением.

Основным экспортным товаром планеты являлись наемники. Лучшие в скоплении воины. Множество небольших государств Аралана, Тарая, Ирата, Ортая и Нагоя нанимали их в случае междоусобных войн, которые случались довольно часто. Враждующие стороны, правда, предпочитали нанимать бойцов из разных стран Синтара. Довольно часто воюющим за разные государства синтарцам приходилось схлестываться между собой. Это им, конечно, не нравилось, но долг есть долг. Стреляли друг в друга, если не имели иного выбора — никто не должен был иметь права сказать, что синтарцы не соблюдают условий контракта. Ведь на деньги от этих проклятых контрактов закупались недостающие продовольствие, энергия и промышленные товары.

Право записаться на службу в один из наемничьих центров получали после демобилизации отслужившие полный срок мужчины. Но только после женитьбы и рождения, как минимум, трех детей. Воин, могущий в любой момент погибнуть, обязан оставить после себя потомство! Это был один из основных постулатов синтарского общества. И люди его неукоснительно соблюдали.

Помимо наемников, Синтар торговал ручным лучевым и пулевым оружием, военным снаряжением, бронетехникой и геликоптерами. Впрочем, атмосферные глайдеры и космические истребители синтарского производства тоже ценились и стоили немало. Зато собственных кораблей планета почти не имела, хотя постепенно нагоняла остальных и в этом вопросе, обучив своих инженеров на Россе, Аралане и Ирате, а затем в течение двадцати лет выстроив орбитальные верфи. Однако производить гиперпространственные звездолеты долго и дорого, а лишних денег Синтар никогда не имел. Поэтому дело шло ни шатко, ни валко, в настоящий момент со стапелей сошли всего около полутора десятка транспортников. Военные корабли синтарцы строить пока не решались, по очень простой причине: слишком опасались в Федерации и других сильных странах бывшей воинской элиты Росской Империи, поэтому внимательно наблюдали за опасной планетой.

Вспомнив, что служить ему осталось всего полгода, Горт едва заметно улыбнулся — наконец-то он женится на своей любимой Ларати. Долго они ждали этого, но почти дождались, совсем немного осталось. После этого придет время семейной жизни. Семь-восемь спокойных и радостных лет. А вот затем… Затем придет его черед уходить в большой космос, как всегда делали оставившие после себя потомство сыновья старых родов, в отличие от остальных синтарцев. Они уходили не в составе наемничьих отрядов, а в одиночку — не зная, суждено ли снова увидеть свой дом. Для того, чтобы родина была в курсе происходящего в скоплении. Нанимались на торговые корабли и возвращались только достигнув чего-то. Иногда не возвращались, и никто не знал, где они сгинули. Иногда возвращались владельцами кораблей, предприятий на других планетах и многого другого. Но главной задачей для разведчиков оставалось установление контакта с имперцами других миров. С теми, кто тоже жаждал возрождения единой великой Империи. И таких контактов они установили немало.

Внезапно пульт управления станции осветился десятками огней, заработала какая-то ни разу до сих пор не запускавшаяся подпрограмма. Горт, по крайней мере, такого не помнил. Компьютеры здесь стояли новейшие, производства наиболее развитого в этом отношении Ирата, однако большая часть ядра программного обеспечения осталась имперской. Блоки кодирования и опознания вообще не менялись с прежних времен. Некому оказалось создавать новые кодовые таблицы, не говоря уже о самих блоках, вскрыть которые было физически невозможно — Империи давно нет, ее тайны сгинули вместе с ней самой. А производились эти блоки на одном из секретных производственных комплексов старой имперской СБ, уничтоженной в первые годы правления демократов. Хорошо хоть на складах Синтара этих блоков сохранилось вполне достаточно.

— Что это? — с недоумением спросил Дубар, поворачиваясь к Горту.

— Понятия не имею! — пожал плечами тот. — Ни разу не видел…

— Погоди-ка… — показал на загоревшиеся на экране несколько символов ронтаймец. — Это же сообщение о прибытии личного вассала императора!

— Не пори чушь! — подался вперед Горт. — Я…

Его прервал безличный голос компьютера:

— Внимание! Зафиксирован выход из гиперпространства альфа-корвета, принадлежащего его светлости Умару ос Хро-Грару, личному вассалу его императорского величества Алесия II. Все кодовые цепочки переданы навигатором альфа-корвета верно, обмен данными состоялся согласно утвержденному протоколу. Подтверждение полномочий личного вассала получено. С этого момента любой приказ о применении тяжелого вооружения требует его согласия. Данное сообщение передано во все государственные структуры Синтара.

В глазах Горта потемнело от такого известия. До орбитальной станции дошли, конечно, циркулирующие в последние несколько дней по планете слухи о коронации нового императора на Белом Крейсере. Но никто в эти слухи не поверил! Да и как в такое поверить? Двести лет прошло, черт побери! Император, как ни грустно это признавать, давно стал в сознании большинства синтарцев всего лишь красивой легендой, которой привычно клялись в верности, никак не рассчитывая, что эта самая легенда внезапно возникнет из небытия и потребует исполнения клятвы. А она возникла и потребовала…

Дубар пребывал в не меньшей растерянности, чем Горт: происходило нечто невероятное, старые сказки, которыми старики кормили молодых, оказались вовсе не сказками. И что теперь делать? От кровной клятвы ведь не отказываются… Ее исполняют любой ценой. По крайней мере, на Синтаре. Вот только как забыть о себе и отправиться воевать куда-то? Не все, далеко не все смогут сделать это и откажутся служить давно забытой Империи, даже предав клятву и став изгоями. Как бы возвращение императора не стало причиной гражданской войны…

Не прошло и двух минут, как со станцией пространственной локации связались шестеро старейшин главных родов. Горт с Дубаром тут же встали по стойке смирно — именно эти старики являлись реальным правительством Синтара, а отнюдь не "избранные демократическим путем" парламенты. Получив сообщение компьютера станции, они, независимо друг от друга, вызвали операторов, от которых в данный момент зависела безопасность родной планеты.

— Это правда? — едва слышно спросил Лорх ди Ко-Найр, глава Дивара.

— Мы знаем то же, что и вы, уважаемые, — наклонил голову Дубар. — Однако к станции, согласно показаниям пространственных локаторов, действительно подходит небольшой корабль белого цвета.

— Похоже на правду… — глаза Торама ос Хро-Грара горели каким-то лихорадочным огоньком. — Значит, Умар? Мой внук…

И столько гордости прозвучало в этих тихих словах, что операторы невольно подтянулись. Остальные старейшины с неодобрением покосились на коллегу, но предпочли промолчать — им подобная ситуация не слишком нравилась, однако ничего поделать они не могли. Представитель рода ос Хро-Грар и в самом деле не только первым нашел только что короновавшегося императора, но и ухитрился каким-то образом стать его личным васссалом, что давало его семье множество преимуществ. А то и реальную власть над Синтаром.

— Что прикажете делать, уважаемые? — почтительно поинтересовался Горт.

Старики переглянулись. Очень задумчиво, а затем слово взял Тивен зо Мар-Нейт, самый старый из них:

— Приказываю встретить личного вассала по всем правилам официального имперского протокола. Вы должны были в армии изучать его. С почетным караулом и так далее. Затем вы двое, как старшие офицеры станции, обязаны узнать с чем прибыл вассал, какой приказ он привез нам.

— Мы, конечно, подозреваем какой, — добавил Кирт ни Ран-Дейт, нервно потирая золотые погоны своего адмиральского мундира. — Однако нужно знать точно.

— И что же теперь будет? — осмелился спросить Горт, его голос был хриплым и прерывистым.

— Война, мальчик, большая война… — тяжело вздохнул Торам ос Хро-Грар. — Возможно, и не у нас, на Синтаре, но в скоплении — точно. Хотя и у нас может начаться… По очень простой причине. Хоть император пришел и слишком поздно, но те, у кого еще осталась честь, пойдут за ним. Не все из нас таковы, как ни жаль это признавать. Многим и многим застили глаза проблемы сегодняшнего дня, им нет дела до "старых сказок".

Молодой офицер опустил голову. Значит, гражданская война все же возможна… На Синтаре уже лет пятьдесят существовали политические силы, которым не нравилась приверженность родной планеты старым традициям и власть старейшин. И сторонников у них было немало. Хорошо хоть в этих движениях нет никого, кто знал бы правду. Не знал бы, что планета так и осталась полигоном для верных его величеству войск. Сколькие не простят этого, давно привыкнув жить ради себя? Как бы не половина населения. И откуда только взялся на их головы этот шайтанов император?!

Горт с тоской вздохнул, вспомнив лицо любимой женщины. Свадьба откладывалась незнамо на сколько…

Створки стальных ворот с тихим шелестом разъехались в стороны, и на палубу станции ступил смуглый, как и все собравшиеся здесь, светловолосый — черноволосые на Синтаре практически не встречались — человек в белоснежном мундире императорского вассала. Белизну мундира подчеркивали золотые эполеты. В руках он держал жезл власти, не узнать который синтарцы не могли — каждый хоть раз видел его изображение. Гвардейцы подняли короткие карабины в положение "на караул" и прокричали: "Виват!". Это приветствие не касалось лично вассала — с момента принесения вассальной клятвы он являлся голосом императора, и, приветствуя его, подданые приветствовали самого императора.

Как ни странно, но многие десантники узнали прибывшего и теперь озадаченно косились друг на друга — никто не удосужился им сообщить, что личным вассалом его величества является хорошо знакомый многим капитан медицинской службы Умар ос Хро-Грар, пять лет назад служивший здесь станционным врачом и не раз гонявший бравых вояк за небрежение здоровьем и выпивку. Только насколько же он нынешний не походил на себя прежнего… Умар весь светился гордостью. Но не надменностью — людей, отличающихся этим качеством, на Синтаре в космос попросту не выпускали. И не только — заносили в так называемый "черный список", не позволяющий своим фигурантам занимать любую мало-мальски важную должность.

— От имени его императорского величества Алесия II приветствую верных синтарцев! — на мгновение остановился вассал, окинув взглядом строй.

— Здравия вовеки Его величеству! — рявкнули в ответ гвардейцы, все еще не веря, что это происходит в реальности.

— Свершилось то, чего мы ждали долгих двести лет! — глаза Умара горели полубезумным огоньком. — На престол взошел новый император! Законный император — Белый Крейсер подчинился ему! Его величество начинает заново собирать Империю! И ему нужны воины. Но не просто воины, а те, кто сохранил честь. А это вы, братья мои!

— Виват! — громогласно ответил строй, но вассал заметил, что с лиц многих на него смотрит растерянность.

— Я знаю, что многие из вас давали клятву, считая, что это ни к чему не обязывающая древняя традиция, — снова заговорил он после недолгого молчания. — Однако пришло время исполнять ее! Понимаю, с этим нелегко смириться. Но вы же воины, в конце концов? Вы все знаете правду. Это мальчишки из младших родов могут позволить себе предаваться иллюзиям, но не вы. Вспомните, ради чего распался Синтар, ради чего долгие годы мы уходили в галактику и часто гибли вдали от родины. Сейчас у нас есть шанс помочь возродить великую Империю. Неужели вы хотите и дальше ковыряться в песочнице, как маленькие дети?

— Никак нет, господин личный вассал! — выступил вперед офицер лет тридцати, в котором Умар узнал Горта ос То-Ранха, которого помнил совсем мальчишкой. — Мы исполним свой долг. Однако внизу много тех, кто ничего не знает и не понимает. И не захочет понимать!

— Это так, — согласно кивнул Умар. — Но выбора у нас нет, придется подавлять мятежи, если они возникнут, общими силами всех шести стран. Жестко подавлять. Это приказ именем императора, господа офицеры!

— Будет исполнено! — щелкнули каблуками десантники.

Судя по выражению лиц многих из них, отданный вассалом приказ мало кому понравился, но все понимали, что приказ именем императора будет исполнен любой ценой. Сомнение, правда, вызывала законность восшествия на престол никому не известного Алесия II, но его принял Белый Крейсер, а это говорило о том, что выбора у синтарцев нет. По крайней мере, у тех синтарцев, кто знал правду и для кого честь была превыше жизни. А таких немало на планете. Поэтому десантники понимали, что в случае необходимости станут стрелять в людей, с которыми вчера вместе пили здравницы. Сходить с ума от боли и отчаяния, но стрелять. Долг. И этим все сказано.

Попрощавшись с бывшими сослуживцами, Умар последовал за двумя старшими офицерами станции — Гортом ос То-Ранхом и Дубаром ро Ти-Нархом. Они привели его в хорошо знакомую кают-компанию, где станционный врач не раз сиживал со стаканом виски или рюмкой водки в годы службы. Здесь ровным счетом ничего не изменилось — все тот же портрет императора Михайлы, все та же небольшая библиотека. Разве что книг в ней немного прибавилось. Да и кристаллов с видеозаписями стало больше.

— Не желаете ли выпить, господин личный вассал? — едва сдерживая нервную дрожь, поинтересовался Горт.

— Немного виски, — отозвался Умар. — "Генерал Ро-Кирх", если есть.

— Есть, конечно, — второй оператор достал из стенного шкафчика квадратную бутылку и налил из нее на два пальца в стакан темного стекла.

— Благодарю, — вассал с удовольствием отпил глоток ароматной жидкости — давно не доводилось пить синтарского виски. В других странах его делали недостаточно крепким. — Итак, господа, вы хотите знать конкретные приказы его величества, насколько я понимаю?

— Именно так, — наклонил голову Дубар.

— Вы уполномочены старейшинами?

— Да.

— Хорошо, — едва заметно усмехнулся Умар. — Через десять дней к Синтару придут десантные корабли флотской разведки Росса. Его величеству нужны войска. Верные войска!

— Так мы и думали… — тяжело вздохнул Горт. — Но понимаете ли вы, что это может вызвать на Синтаре гражданскую войну?.. Позицию "непримиримых" вы знаете. И сколько людей их поддерживают, тоже.

— Знаю, — наклонил голову вассал. — Но вы забываете, что с этого момента на планете вводится военное положение, согласно восьмого пункта "Декларации шести", а значит, с этими наглецами можно будет не церемониться. Или синтарские офицеры разучились понимать слово "приказ"?

— Не разучились! — возмутился Дубар. — Но большинство из нас давно не воспринимает императора, как реальность, а только как традицию, старую легенду. И трудно сказать, кто и как поступит в каждом конкретном случае. Особенно те, кто не знает правды.

— Зато у нас появился шанс на возрождение, на то, чтобы с нами считались! — в глазах Умара появился гнев. — Не забыли два столетия унижений?

— Помним, — Горт мрачно смотрел на него. — И мы исполним приказ Его величества. Но есть еще и другие.

— Я зову в бой только добровольцев, — криво усмехнулся вассал. — Только тех, кто помнит о чести. Я объявлю по головидению, что император зовет верных на помощь!

Умар с Гортом быстро переглянулись. А вот это верный ход! Не приказ, а просьба о помощи — на нее синтарцы откликнутся, еще как откликнутся. Даже те, кто в ином случае воевал бы против. Впрочем, решать старейшинам — без их одобрения вряд ли что-нибудь у вассала выйдет. Впрочем, старейшины поддержат его, это уже ясно. Что ж, пусть будет так. Может Империя действительно возродится? Хотелось бы верить…

Совместное объявление старейшин об объединении Синтара до онемения изумило жителей планеты. Они такого не ждали и ждать в принципе не могли. Но это было еще только начало — через несколько часов новостные каналы сообщили о прибытии личного вассала его величества Алесия II. Невероятные слухи оказались правдивы — новый император все-таки взошел на престол и признан искином Белого Крейсера. На Синтаре воцарилась растерянность, никто не знал, что делать дальше.

Через несколько часов вассал его величества выступил по головидению. Его выступление транслировали голостанции всех шести стран. Людей поразило, что он не стал приказывать, хотя формально имел на это право, а попросил о помощи. Не стал давить, а всего лишь напомнил о клятве, которую давал каждый житель планеты в день совершеннолетия. Да и то, что Умар ос Хро-Грар сам синтарец, тоже сыграло свою роль. Чужака здесь вряд ли бы стали слушать — слишком много горя видели от этих самых чужаков, слишком многим унижениям подвергались. Ничего не забыли и ничего не простили. Улыбались по необходимости, надеясь когда-нибудь воздать по заслугам. И очень похоже, что время воздаяния пришло…

Руководство "непримиримых" пребывало в недоумении, не понимая, что ему делать и как реагировать на происходящее. Все их прежние аргументы даже в глазах самых верных соратников оказались ничем — новый император все же появился. Он — не "глупые сказки", а самая, что ни на есть, реальность. Если бы личный вассал начал что-либо требовать от синтарцев, то "непримиримые" быстро нашлись бы и громогласно возмутились. Однако он не требовал — он просил о помощи. Просил от имени его величества и обещал восстановить все прежние привилегии Синтара. И "непримиримые" вынуждены были объявить о своем нейтралитете, тем более, что множество их сторонников к этому моменту уже записалось добровольцами во вновь создающиеся имперские десантные дивизии.

Армии отдельных государств были распущены, несмотря на протесты многих старших офицеров, не согласных с этим. По всей планете открылись сотни и сотни призывных пунктов, ожидающих добровольцев. И добровольцы потекли рекой. Порой острарцы, ронтаймцы, диварцы, хитарцы, нитеймцы и зоргайты целыми полками записывались в имперскую армию. Открывались двери складов и запасников, откуда доставалось лучшее вооружение и передавалось в войска. В объединенный генеральный штаб вошли лучшие военачальники шести стран. Они настороженно косились друг на друга, но понимали, что придется сотрудничать.

Собрание старейшин объединившегося Синтара передало личному вассалу его величества прошение о включении их планеты в состав Росской Империи. Не все жители планеты были согласны с этим, но, видя энтузиазм остальных, предпочли оставить свое мнение при себе — примеры иного они видели и не желали испытывать ответную реакции правительства на своей шкуре. Гражданской войны все же удалось избежать, несколько выступлений протеста были быстро подавлены новообразованными имперскими дивизиями, зачинщики расстреляны. Это транслировалось по головидению на весь Синтар, чтобы остудить горячие головы.

По прошествию двух недель на орбиту планеты вышли восемнадцать принадлежащих компаниям "Две Линии" и "Горбынь" десантных барж, шесть сопровождающих их эсминцев и авианосец, несущий двести пятьдесят истребителей. Даже Умар удивился насколько быстро люди генерала Тарковича преобразовали грузовики в корабли десанта. Видимо, их изначально строили таким образом, чтобы можно было без особых проблем сделать это.

Еще неделя ушла на погрузку войск, вооружения, танков, атмосферных глайдеров и истребителей. А затем эскадра взяла курс на Росс. О безопасности родной планеты синтарцы не беспокоились: личный вассал связался с императором и тот дал слово, что через несколько дней на орбите Синтара встанет на боевое дежурство один из серых крейсеров. Чтобы справиться с ним нужен целый флот обычных кораблей, а сильными флотами, кроме Росса и Ларата, не обладал никто.

* * *

В кабинет адмирала Холгина, возглавляющего военный флот Ларата, неслышно вошел одетый в лейтенантский мундир встрепанный невысокий юноша со светлыми волосами и вежливо поздоровался. Он выглядел задумчивым и сильно огорченным. Вслед за юношей в кабинете появился секретарь с информационным падом, который положил на стол перед шефом и тихо испарился. Адмирал приподнял брови и пристально посмотрел на лейтенанта, склонив голову вбок, подобно какой-то птице.

— Ленни, мальчик мой, что случилось? — поинтересовался он.

— Вы все знаете, дядя Виктор… — вздохнул юноша, садясь.

— Не знаю, — возразил Холгин.

— Самозваный император…

— А-а-а… Ларат этого самозванца никогда не признает. В наших глазах законным императором можешь быть только ты.

— По слухам, его короновал искин Белого Крейсера, — заметил Ленни, откинув челку со лба.

— Наш флот вполне в состоянии справиться даже с Белым Крейсером в случае необходимости, — позволил себе усмешку адмирал.

— Да, но все остальные его признают, — возразил юноша. — По отчетам разведки, Росс взбунтовался — народ скандирует имя самозванца. На Синтаре тоже происходит что-то странное. А может, и остальные его признают… Что сможет сделать Ларат в одиночку?..

— Многое, — заверил Холгин. — И мы найдем способ короновать тебя. Или твоего сына. Мы ждали двести лет, подождем еще.

— Сына у меня пока нет, как и жены, — иронично заметил Ленни. — И не об этом речь. Я, конечно, имею право на корону, но стоит ли мне пытаться отобрать ее у самозванца? Вдруг он лучше справится? Не зря же искин Крейсера выбрал именно его…

— Только ты имеешь право на престол! — отрезал адмирал, ругаясь про себя — принц до смерти надоел ему своими постоянными сомнениями по разным поводам. — Все будет в порядке, успокойся и не терзай себя. Потерпи, пока еще ничего о происходящем на Россе неизвестно. Прежде чем действовать, нужно выяснить все в подробностях. Обещаю, что любые новости ты узнаешь первым. Даю слово.

— Хорошо, дядя Виктор, — согласился юноша, вставая. — Я к себе. И…

Немного помолчав, он добавил:

— Я не уверен в своей способности потянуть такую ношу. И если увижу, что самозванец в самом деле лучше меня, то не стану ему мешать. Извините за правду, однако иначе поступить я не имею права.

Он повернулся и вышел, а Холгин долго смотрел на закрывшуюся дверь и недовольно морщился. Действительно, справится ли Ленни с ношей императора? Слишком слаб и нерешителен. Но все равно — он и только он является законным наследником престола! Каким бы он ни был! Никто, кроме высшего руководства Ларата, не знал, что двести лет назад внука императора не было во дворце — мальчишку не заинтересовал чопорный бал, он предпочел отправиться на военную орбитальную станцию. Сбежал попросту, воспользовавшись ротозейством воспитателей, потому и остался жив. А затем царственного ребенка тайно вывезли на Ларат. Не раз с тех пор его потомки пытались проникнуть на Белый Крейсер, чтобы короноваться, однако ни у одного не вышло. Так погиб и отец Ленни. И мало того, он зачем-то взял с собой в путешествие жену. Белый Крейсер расстрелял их корабль на подходах двенадцать лет назад, и юный принц остался круглым сиротой…

Адмирал вздохнул — разбаловали они мальчишку, вырос нерешительным и слишком много думающим о вещах, о которых думать военному человеку не следует. Однако возражать ему мало кто решается. "Да, Ваше высочество! Конечно, Ваше высочество!" И мало нерешительности принца, так еще неизвестно откуда взявшийся самозванец свалился им на головы. Как он пробрался на Белый Крейсер и почему его признал искин? Ответов нет. Что же теперь делать? А делать нужно, терпеть на престоле Империи не принадлежащего к старой династии императора воинская элита Ларата не собиралась.

Внезапно в голову Холгина пришла интересная мысль, и он встал. А что, это может и получиться! Усилий, конечно, придется приложить множество и крови пролить немало, но никакая цена не велика за то, чтобы возвести на престол законного императора!

Глава 7

Стоящий у окна пожилой, средней полноты человек устало потер ладонью лоб и едва слышно вздохнул. Затем отошел к столу и опустился в кресло, в который раз покосившись на голоэкран, в правом верхнем углу которого менялись цифры времени прибытия к Россу вышедшего из гиперпространства на границах планетной системы Белого Крейсера. Осталось всего пять с небольшим часов… А дальше? Что теперь будет со страной?

Президент Федерации Росс, Михайло Славич, не питал иллюзий, хорошо понимая, что власть свалится в руки самозваного императора, как спелое яблоко, стоит ему только прибыть в столицу. Как СБ могла прохлопать ушами и не обнаружить столь тщательно подготовленного монархического заговора? Трудно сказать. А в том, что заговор готовили много лет, президент успел убедиться. Слишком согласованно действовали заговорщики, слишком много у них оказалось сторонников, в том числе, и весьма высокопоставленных.

А может, это и к лучшему? Может, хоть император сумеет сдержать аппетиты хищной своры, и не дать ей развалить страну? Хотелось бы надеяться. Сам Славич не сумел сделать этого, хоть и был президентом второй срок. Но он не мог действовать открыто! Его взглядов не разделяла даже собственная Консервативно-Демократическая партия, там тоже нашлось немало надеющихся погреть руки на распаде Федерации. Славич лавировал, как мог, уже восьмой год. Заключал временные союзы, стравливал противников и кое-что все же сделал, иначе Росс развалили бы еще шесть лет назад. А ведь нельзя было, чтобы хоть кто-нибудь понял, что за неудачами сторонников распада стоит президент — импичмента бы долго ждать не пришлось.

Когда-то Славич искренне верил во власть народа, пока сам не пошел в политику и не понял, какая же это грязь… Выживали там только окончательно отказавшиеся от всего человеческого, способные на любую подлость ради карьеры и власти. И ради денег, конечно. Будущему президенту пришлось притвориться таким же, как остальные, и идти по головам. За многие собственные поступки стыд до сих пор жег его душу, но Славича вела сверхцель: привести родину к настоящей демократии, какой она должна быть изначально, а не такой, какая есть на самом деле. Однако добившись влияния, он понял, что это в принципе невозможно. Идеальное общество в реальности недостижимо, а истинная демократия — именно идеал, прекрасная мечта, не более. На самом деле в Федерации Росс царила плутократия. Власть больших денег.

Вспомнив свою прежнюю наивность, президент глухо рассмеялся. Дурак! На что ты надеялся? Что сможешь что-то изменить, чего-то добиться? Ничего ты не добился! Даже страну потерял. Распадется она или снова станет Империей, но Федерацией Росс больше не будет. И выхода нет.

— Господин президент! — в кабинете, как призрак, возник госсекретарь, Никлас Горавин.

— Что случилось? — повернулся к нему Славич.

— С орбитальной станции пространственной локации поступила новая информация.

— Какая?

— Все девять серых крейсеров тоже движутся к Россу. Не только Белый.

— Ясно… — тяжело вздохнул президент. — А что флот?

— Как обычно, — скривился госсекретарь. — Адмиралы ничего не могут поделать — экипажи скандируют имя самозванца. Искры не хватает, чтобы начался бунт…

— А сами-то вы что думаете по этому поводу? Только честно.

— Проиграли мы, вот что я думаю. На собственном поле проиграли! И сделали нас очень красиво. В СБ только недавно раскопали, как действовали монархисты, и пришли в восхищение. Тонко, умно, до невероятности умно! К тому же незаметно, тихо, исподволь. И никто не обратил на их деятельность внимания! А они нашим головотяпством воспользовались.

— Никто… — согласился Славич, опять потерев лоб. — Но что именно они делали?

— В течение тридцати с небольшим лет не спеша изменяли взгляды новых поколений, — поморщился госсекретарь. — Издавали книги, снимали фильмы, создавали компьютерные игры и философские течения имперского направления. Все отрицательные стороны империи замалчивались, а положительные — выпячивались. Одновременно демократия и ее приверженцы изображались в отрицательном свете, причем, не прямо, а косвенно. Через описание поступков, мотивов и прочего в том же духе. Нас изображали, как людей без чести и совести, готовых ради выгоды продать родную мать, не говоря уже о родине.

— И на молодежь это оказало влияние, — кивнул президент. — Ничего удивительного, принципы "каждый сам за себя" и "урви любой ценой" среди молодых никогда не имели особой поддержки, они еще наивны и верят во что-то хорошее.

— Однако вседозволенность молодежи обычно нравилась, — возразил Горавин. — Почему же наша пропаганда не сработала на сей раз?

— Да потому что, уверившись в своей победе, мы начали относиться к идеологии спустя рукава! — недовольно буркнул Славич. — Решили, что сама жизнь докажет преимущества нашей модели. И ошиблись.

— К сожалению, вы правы. Вся эта дрянь, наподобие чести, веры, достоинства, любви, дружбы на удивление живуча… — помрачнел госсекретарь. — Как ни борись, как ни высмеивай, а она все равно вылезает в каждом новом поколении…

— А может, это базовые понятия человеческого социума? — пристально посмотрел на него президент. — Не зря же религии столько тысячелетий используют их и до сих пор живы…

— Не думаю, — небрежно отмахнулся Горавин. — Это детство цивилизации. Давно пора взрослеть и руководствоваться только логикой и целесообразностью.

— Простой народ взрослеть не желает, — тонко усмехнулся Славич. — И не станет. Только не говорите мне, пожалуйста, что он — просто стадо. Ибо сейчас это "стадо" готово смести нас. Что мы можем с этим поделать?

— На данный момент, к сожалению, только затаиться. Пройдет два-три поколения, и мы снова возьмем свое. Все равно возьмем — жадную до удовольствий человеческую природу не переделать.

— Вполне возможно. А по поводу затаиться? Согласен, я, например, свои капиталы уже вывел в пассив на всякий случай. Не желаю остаться на старости лет без штанов.

— Не вы один, — ядовито заметил госсекретарь. — Другие тоже не лыком шиты.

— Я рад, — невозмутимо сказал президент. — Но оставим это, есть куда более важный вопрос, который я хотел бы обсудить с вами. Точнее, с людьми, которые стоят за вами.

— Слушаю.

— Даете ли вы добро на сотрудничество с императором? Это шанс кое-что спасти.

— Мы предполагали, что вы попросите об этом, — глаза Горавина стали похожи на буравчики, казалось, они пытаются рассмотреть, что происходит в самой душе президента. — Согласие дано. Только просьба не слишком усердствовать, не то… Сами понимаете.

— Понимаю, естественно, — кивнул Славич. — Еще прошу не считать меня идиотом и не принимать жестких мер, если какие-нибудь мои действия вам на первый взгляд не слишком понравятся. Этому будут причины, и весомые. Поинтересуйтесь для начала зачем понадобилось то или это. Я всегда готов дать исчерпывающий ответ.

— Хорошо, — госсекретарь еще некоторое время рассматривал президента, как какого-то диковинного зверя, затем повернулся к двери, бросив через плечо: — Засим позвольте откланяться.

Оставшись в одиночестве, президент укоризненно покачал головой. А ведь неглупый, казалось бы, человек… Но типичный представитель племени эгоистов, физически не способных представить, что у кого-то могут быть иные мотивы, кроме личной выгоды. На том и погорит, как и стоящие за ним. Славичу приходилось выглядеть таким же, так как именно эти люди оплатили обе его предвыборные кампании. И он честно лоббировал их интересы, отрабатывая полученное, и тихо скрипел зубами от ненависти. Теперь совсем иное дело. Однако игра предстоит опасная, очень опасная. Как ни странно, это президента совсем не пугало, наоборот — вызывало злой азарт. Еще поглядим, кто кого, дамы и господа!

Еще немного поразмышляв, Славич спустился в подземный бункер, где располагалась правительственная станция гиперсвязи. Предстоял разговор с императором. Крайне важный разговор! Если этот самый император не дурак, то примет предложения президента. Все-таки в его коронации есть один положительный момент — она помешала распаду страны, который, в ином случае, был бы неминуем.

— Вызовите Белый Крейсер, — приказал Славич дежурному офицеру связи, оказавшись в бункере.

Тот молча склонился над клавиатурой командного компьютера. Президент не смотрел на него, прокручивая в голове детали предстоящего разговора. Важно не сказать ничего лишнего. Придется идти по лезвию бритвы. И один неверный шаг будет стоить жизни…

* * *

Алексей, не отрываясь, смотрел на медленно увеличивающийся на экране шарик затянутой облаками планеты. Что ждет его там? Никто не сможет сказать, а предположения ничего не стоят. Император горько усмехнулся — он не желал этой адской ноши. Да вот только свалилась, как птичье дерьмо на голову. И придется тащить, пока есть силы. Впрочем, и когда их не будет, тоже придется.

— Господи… — беззвучно прошептали сухие губы. — Как мне со всем этим справиться? Помоги, Господи!

Бог, по своему обыкновению, промолчал. Алексей нервно поежился, покосившись на абсолютно невозмутимого Тарковича, и спрятал руки в карманы, чтобы скрыть дрожь. Казалось, генерал полностью уверен, что все пройдет благополучно. Почему? Неужели заговорщики успели полностью перетянуть население на свою сторону? Нет, это невозможно в принципе, всегда были, есть и будут разные группы людей с разными интересами. Тогда что? Просто держит марку? Скорее всего.

— Не нервничайте, Ваше величество, — заметил его состояние генерал. — От нас с вами уже мало что зависит. Маховик событий раскручен до предела, остановить его невозможно. Теперь важно удержаться на гребне волны, не допустить глупой ошибки.

— А как понять что ошибка, а что нет? — поинтересовался император.

— Не знаю, — развел руками Таркович. — Но советую ничего не предпринимать, предварительно не подумав хорошенько.

— Если бы я еще знал толком, что происходит у вас на Россе! — раздраженно буркнул Алексей. — Кое-что вы мне рассказали, но этого явно недостаточно!

— Придется разбираться по ходу дела, — генерал почему-то выглядел довольным, словно кот, сожравший чужую сметану. — Я подскажу, что смогу. И не только я.

Землянин понимающе усмехнулся — заговорщики все-таки не оставили надежды сделать из него марионетку. Что ж, пусть пытаются. Только зря, ничего у них не получится — ни один властитель, живущий чужим умом, ничего и никогда не стоил. Николая II хотя бы вспомнить или местного Владека XIII. Нет, Алексей на на что не годной пустышкой становиться не намерен. Надел корону, значит обязан быть настоящим императором, а не золоченой куклой на престоле. Опустить руки и поплыть по течению не позволят честь и память о приемном отце, который с раннего детства учил сына отвечать за свои слова и поступки.

— Мой капитан! — прозвучал из ниоткуда голос искина. — Вас вызывает президент Федерации Росс. Ответить?

— Президент? — удивился император, поворачиваясь к генералу. — А ему-то что от меня нужно?

— Не знаю, — нахмурился тот, он явно не ожидал, что Славич решится поговорить с его величеством.

— Что вы можете сказать о президенте?

— Не слишком многое. Темная лошадка. Как будто, ставленник одной из самых богатых и влиятельных олигархических группировок — именно она оплачивала его предвыборные кампании. Но только как будто! Кто и что он на самом деле, не знает никто. Чрезвычайно скользкая личность. Только недавно нам стало известно, что Михайло Славич — противник распада Федерации и предпринял множество действий, чтобы не допустить его. Почему недавно? Президент действовал очень скрытно, практически не оставляя следов. Если бы мы не взяли за яй… за шкирку кое-кого из его ближайшего окружения, то так бы ничего и не знали. Однако Славич не преуспел, слишком многие из росской элиты оказались заинтересованы в распаде.

— Вот как? — приподнял бровь Алексей и задумался. — Что ж, раз так, можно с ним и поговорить. Искин, ответь!

— Повинуюсь, мой капитан.

На стене напротив возник голоэкран, на котором медленно проявилось изображение благородно выглядящего человека с седыми висками, одетого в темно-серый сюртук прекрасного покроя. При виде императора в черном мундире и серебряном обруче на голове он помрачнел, взгляд стал пронзительным, губы сжались.

— Ваше величество! — наклонил голову президент.

— Ваше величество?.. — растерянно переспросил Алексей. — То есть, вы признаете меня императором?

— Вынужденно, — сузились глаза Славича. — Я не являлся и не являюсь сторонником монархического строя, и говорю вам об этом в глаза. Однако я патриот своей страны и не желаю, чтобы ее жители гибли в братоубийственной войне. Ваши сторонники очень хорошо постарались, чтобы развязать ее… До последнего времени я еще надеялся, что такого исхода удастся избежать, но теперь понимаю, что нет. Поэтому предпочту передать вам Федерацию добровольно, в относительной целости и сохранности. Если я этого не сделаю, вы своего все равно добьетесь — народ планеты буквально сошел с ума и скандирует ваше имя — но ценой большой крови. Вот и получается, что иного выхода у меня просто нет. Не считаю возможным платить чужой кровью за сохранение своей власти и демократического строя.

— Вы меня удивили, господин президент… — вынужден был признать император.

Генерал выглядел еще более удивленным. Не верил, что власть имущие так легко сдадутся. Это что-то значило, но что конкретно? Похоже, они решили, что в данный момент власти не удержать и решили временно уйти на дно. Ведь основные ресурсы и производства страны все равно остались в их руках, а значит, остались и рычаги влияния. На такое заговорщики никак не рассчитывали и как противостоять этому не знали — надеялись вовремя перехватить все необходимое. Не успели. Главная беда в том, что слишком давить на промышленников, пока Империя не укрепится, нельзя — они легко спровоцируют в Россе голод и недостаток самых необходимых для жизни вещей. Народ быстро вспомнит, что совсем недавно в магазинах было все, чего душа пожелает. А после прихода императора не стало ничего. И начнется…

Судя по сузившимся глазам, все это понял и император. Генералу очень хотелось подсказать ему, что говорить, но при президенте он этого сделать не мог. Оставалось только надеяться, что Алесий не совершит слишком уж глупых ошибок.

— Продолжайте, — едва заметно усмехнулся император. — Только не слишком верится. С властью просто так не расстаются, насколько мне известно.

— Это если для человека власть — самое важное, — холодно заметил президент. — Для меня же она была всего лишь инструментом, помогающим добиться определенных целей.

— И каких же?

— При личной встрече сообщу. Не по связи. Любой перехватит.

— В таком случае жду вас на Белом Крейсере, — кивнул Алексей. — Приглашаю только потому, что мне стало кое-что известно о вас и ваших усилиях не допустить…

— Ваше величество! — прервал его резко насторожившийся Славич. — Не здесь и не сейчас, прошу вас…

— Хорошо, — согласился понявший его опасения император.

— Буду через два часа. Всего доброго, Ваше величество!

Экран погас. Алексей мрачно уставился на Тарковича, выглядящего ненамного лучше — генерал не сумел скрыть досаду.

— И что все это значит? — поинтересовался император.

— Многое, ваше величество… — тяжело вздохнул генерал. — Очень многое и очень нехорошее.

— Так говорите!

— Не знаю, как сформулировать… Хотя, наверное, можно так. Плутократы поняли, что им сейчас не справиться с народным гневом и решили временно отойти в сторону от властных структур, максимально при этом обезопасив себя. Ведь большинство денежных средств, производств и систем распределения товаров контролируются ими. Причем, все настолько перепутано, что разобраться кому и что конкретно принадлежит практически невозможно.

— А если национализировать самые важные производства?

— Тут же начнется саботаж. Этого не случится только если на все руководящие должности поставить своих людей, проверенных людей. А где их взять в нужном количестве? К сожалению, принцип "каждый сам за себя" крепко пустил корни в нашей стране, и чтобы вырвать его из сознания россов потребуется не одно поколение. Да и не забывайте, что люди — это всего лишь люди, со своими слабостями и недостатками. Даже самый верный на первый взгляд человек может развратиться и стать взяточником, если получит возможность. Нужна объединяющая общество долгосрочная идея, тогда и только тогда большинство народа отдаст все силы ради ее достижения, а не ради набивания своих карманов.

— А разве ее сейчас нет? — император с недоумением посмотрел на генерала. — Я имею в виду воссстановление Империи. Великой Империи!

— Это краткосрочная цель, — обреченно махнул рукой тот. — Пройдет несколько лет, и понадобится новая. Михайло в свое время сумел найти такую — вырваться за пределы нашего скопления, в большую галактику. Но сейчас эта идея не сработает.

— Я не согласен, что построение Империи — краткосрочная цель, — усмехнулся Алексей. — Вопрос в том, как ее подать людям. А главное — как воспитать новое поколение. Удастся внушить гордость за свою страну — все получится. А не удастся…

— Возможно, вы и правы, — не стал спорить Таркович. — Не время обсуждать такие вопросы. На данный момент важно взять власть и удержать ее.

— Судя по происходящему, взять ее проблемы не составит, — обреченно вздохнул император. — Ваша организация хорошо поработала.

Генерал удивленно покосился на него. А ведь этот странный парень и в самом деле не хочет власти… Похоже, он согласился стать императором только потому, что посчитал: таков его долг. Что ж, это даже к лучшему — человек чести на престоле явление довольно редкое. Да и подталкивать такого к нужным решениям проще.

— Одно только еще хочу сказать, генерал… — император говорил едва слышно. — У меня на родине есть довольно гнусная поговорка: цель оправдывает средства. Так вот: не оправдывает! И я не пойду на то, чтобы потоками лить кровь. Она будет литься только в самом крайнем случае, если никакого иного выхода не останется. Зарубите себе это на носу, если не хотите между нами конфликтов в будущем.

Еще более удивленный Таркович молча поклонился.

* * *

Экипажи и пассажиры сотен сбившихся на орбите Росса военных и гражданских кораблей с трепетом смотрели на медленно приближающийся к планете Белый Крейсер. Он действительно был белоснежным, ни одна оспина не уродовала его борта, что казалось невероятным после двухсот лет пребывания в открытом космосе. Гигантский корабль величественно плыл в пустоте, казалось, что на Росс надвигается сам рок.

Командущий системой орбительной обороны Росса, вице-адмирал Димитр Лестаков, мрачно смотрел на экран и осознавал свое полное бессилие. Да, подчиненные ему станции обладают достаточной огневой мощью, чтобы справиться с древним крейсером, но наводчики и комендоры не станут стрелять в него! Просто откажутся выполнять приказ. Почему так произошло? Лестаков не понимал, зато четко знал, что подавляющее большинство офицеров армии и флота откровенные монархисты. Впрочем, если честно, вице-адмирал и сам ничего не имел против сильной власти, способной взять на себя ответственность и действовать в случае необходимости жестко. Слишком раздражала нынешняя ситуация, когда никто и ни за что не отвечал. Еще Лестакову почему-то казалось, что никто из честных служак не пострадает, а приспособленцев и штабных крыс не жаль.

На память пришел адмирал Мировин, и Лестаков гадливо скривился. Продажная шкура! Виллу на тропическом острове недавно выстроил. За какие шиши? Известно за какие… У всех берет и всем дающим зад лижет. Сколько раз по его наводке торговые караваны получали координаты военных коридоров… Сколько раз новейшее вооружение продавалось на сторону… А часто военным кораблям еще и приходилось сопровождать увозящие оружие корабли контрабандистов — это вместо того, чтобы взять их за шкирку и хорошенько потрясти. И окружил себя Мировин такой же швалью, какой являлся сам. Если бы не адмирал Шемич, то эта сволочь окончательно развалила бы флот.

Внимание вице-адмирала привлек какой-то лязг. Он обернулся. В командную рубку один за другим входили вооруженные ручными плазмерами офицеры. Никого, старше майора, среди них не было.

— Что вам угодно? — высокомерно поинтересовался он.

— Вы арестованы, господин вице-адмирал, — заявил вышедший вперед офицер с капитанскими погонами. Кажется, он служил первым навигатор-наводчиком четвертого орудийного комплекса.

— В этом нет необходимости, — усмехнулся Лестаков. Он принял решение. — Я как раз собирался связываться с Его величеством, чтобы сообщить о капитуляции системы ПКО.

Офицеры удивленно и одновременно обрадованно переглянулись. "Старика" на флоте уважали, и необходимость его ареста им не слишком нравилась.

— Так вы нашей стороне, господин вице-адмирал? — не выдержал какой-то лейтенант.

— Не на вашей, — недовольно проворчал Лестаков, поправляя белоснежный воротничек кителя. — Я служу родине, Федерация она там или Империя. И буду рад, если Его величество сумеет навести в стране порядок. Сами знаете, что сейчас внизу творится.

— Мы рады, господин вице-адмирал! — вытянулся пытавшийся арестовать его капитан и спрятал оружие в кобуру.

"Что ж, пусть будет император… — подумал Лестаков, проводив взглядом покинувших рубку офицеров. — Поглядим, стоит он чего-то или нет".

* * *

То же самое происходило по всему флоту. Правда, не везде мятежникам так везло — в коридорах и рубках многих линкоров, крейсеров и эсминцев вспыхнули перестрелки. И не на каждом монархистам сопутствовала удача — примерно через полчаса больше двадцати кораблей сорвались с места, быстро набрали скорость и нырнули в гиперпространство. Их капитаны, кое-как справившись с мятежом на борту, поняли, что им сейчас не победить: Росс явно сдавался на милость самозваного императора, правительство ничего не предпринимало. Вот капитаны и решили уйти туда, где еще царила демократия — на Гонхас. А если точнее, в Окрайну, занимающую две трети этой планеты. Правительство "сознательных" охотно предоставит убежище офицерам, привевшим с собой боевые корабли. Беглецов никто не преследовал — не до них.

Экипажи остальных кораблей радостно приветствовали приближающийся Белый Крейсер. Наконец-то свершилось то, чего они столько ждали. Немногие оставшиеся среди монархистов скептики предпочитали помалкивать, чтобы тут же не схлопотать от товарищей по шее, а сами размышляли о том, что император, конечно, дело хорошее, вот только каков он? Человек чести или обычный проходимец, пробравшийся каким-то чудом на Белый Крейсер? Откуда, демон раздери, взялся этот Алесий Коршун и кто он вообще такой? Почему именно он стал императором и чего от него ждать? Вопросов было множество, а вот ответов на них не было. Похоже, эти ответы сможет дать только сама жизнь…

В Сант-Владибурге на бывшей дворцовой площади собрались десятки тысяч человек, жаждая увидеть прибытие его величества. От самого дворца, конечно, осталась всего одна башня, но площадь-то все равно была дворцовой. Полиция даже не пыталась навести порядок — полицейское начальство лихорадочно прятало следы своих неблаговидных делишек, а рядовые полицейские и младшие офицеры растерянно ждали развития событий. Все вокруг необратимо менялось, и чего ждать от этих изменений никто не знал. Хотелось надеяться, что все будет хорошо, но за долгие годы псевдодемократии люди разучились верить в лучшее, привыкнув, что им никто и никогда не поможет, что выживать нужно самим и каждый сам за себя. Они пошли за монархистами только потому, что жить по-прежнему стало невозможно. И многие это понимали. А многие не понимали, они просто слишком ненавидели власть имущих и надеялись, что император воздаст им по заслугам.

До выхода Белого Крейсера на орбиту Росса осталось немногим более часа.

* * *

— Оставьте нас с господином президентом наедине, генерал, — повернулся к Тарковичу император. — Позже мы поговорим все вместе, а пока мне нужно составить обо всем происходящем собственное мнение.

— Как пожелаете, Ваше величество, — явно обиделся тот и вышел.

— Садитесь, — Алексей указал Славичу на кресло напротив и сел сам. — Сигару, виски?

— Благодарю, я не курю, — отказался президент, тоже садясь. — А спиртное… Стоит ли?

— Пожалуй, нет, — согласился император. — О делах лучше говорить на трезвую голову.

Он внимательно изучал Славича, хоть и понимал, что ничего не поймет по внешнему виду. Политики всегда умели скрывать свои чувства, в любом из миров. Выглядит господин президент благородно, ничего не скажешь. Но что он представляет из себя? Увы, трудно судить об этом, покуда пуда соли вместе не съешь.

— Ваше величество, — нарушил молчание Славич, — я прибыл, чтобы сдать вам страну и предложить свою помощь. Как я говорил, я не сторонник монархии, но сейчас иного выхода не вижу.

— Господин президент, — пристально посмотрел на него Алексей. — Да какая разница — монархия или демократия? Главное, чтобы людям жилось хорошо, чтобы они могли гордиться своей страной. Чтобы им было чем гордиться! Возможно, я кажусь вам слишком наивным и слишком молодым, но я приложу к вышесказанному все свои силы. Я не желал этой ноши, я никогда даже помыслить не мог, что на меня свалится такая ответственность. Но она свалилась. А значит, я обязан сделать все, что смогу.

— Я вас очень хорошо понимаю… — грустно улыбнулся Славич. — Когда-то и я был таким же наивным, верил, что смогу что-то изменить в окружающем мире… Как видите, власти я со временем добился, но изменить ничего так и не смог. Нет-нет, я не собираюсь убеждать вас, что делать что-либо бесполезно! Может, и нет — у меня все-таки не было ваших возможностей и вашей легитимности. Хочу только предупредить, что среда будет очень сильно сопротивляться любым изменениям.

— Знаю, — вздохнул император. — И тут надо учитывать вопрос цены. Стоят ли те или иные изменения уплаченной за них цены. Насилием и страхом можно многого добиться, но только на короткий срок, к сожалению. Поэтому насилие я буду применять в самом крайнем случае. Знаете, я жил в стране, где все достигалось именно насилием… Ничего приятного, скажу вам. И мне совершенно не хочется заводить в Россе такие же порядки, как на моей родине. Хотя кое-что оттуда позаимствовать все же придется.

— А откуда вы родом? — в глазах президента горел непосредственный интерес.

— Простите, но об этом я умолчу, — отрицательно покачал головой Алексей. — Скажу только, что, по многим признакам, моя страна — ваша прародина.

— Прародина?.. — насторожился Славич. — Что вы имеете в виду?

— То, что сказал. Прародина всех россов. У вас ведь сохранились немногие портреты и имена росских императоров древних эпох. Так вот, я узнал в них наших древних князей и царей. Очень похоже, что Росс в свое время образовался из русской колонии. Наша страна называется Россия, иначе — Русь. Очень похожи языки, обычаи, религии, даже национальные блюда. А это о многом говорит, согласитесь.

— Соглашусь… Очень интересно, если так. А вы сами имели отношение к властным структурам на родине?

— Нет, — усмехнулся император. — Хотя я дворянин. И если верить словам моей покойной матери, то наш род восходит к Рюриковичам. А все древние князья и цари России, а значит, и Росса, были именно из Рюриковичей. Правда, я ее рассказам не особо верю — документальных подтверждений не сохранилось.

— Ясно, — задумчиво сказал президент. — А как вы проникли на Белый Крейсер?

— Если бы я знал… — развел руками Алексей. — У нас война шла, а я — офицер. Воевал, естественно. В наш окоп ударил снаряд, мгновение темноты — и я с товарищами оказался на Крейсере. Не знаю каким образом. Там случайно сел на трон, опять же не имея понятия, что это такое. Ну, и получил все это на свою голову…

О Викторе он не собирался рассказывать никому. Дополнительный козырь в рукаве еще никому не мешал.

— Да уж… — покачал головой Славич. — Не хотел бы я оказаться на вашем месте.

— Я тоже не хочу, — недовольно проворчал император. — Но меня никто не спросил, а значит, придется исходить из имеющегося. Вернемся теперь к тому, почему вы хотели меня видеть. Прошу учесть, что мне известно о ваших усилиях удержать Федерацию единой. Еще раз повторю, что только поэтому я согласился встретиться с вами. Если бы вы были подобны остальным, то интереса не представляли бы.

— Хотелось бы, чтобы об этих моих усилиях не знал больше никто, — поежился президент. — Если о них станет известно людям, которые оплачивали мои предвыборные кампании, то жить мне очень недолго…

— Обещаю, — наклонил голову Алексей.

— Так вот, я не меньше вашего ненавижу плутократов, — признался Славич. — Ведь на самом деле реальная власть — в их руках, так как им принадлежат средства производства. Именно им выгодно превращать народ в быдло, жвачное стадо, потребителей. И я не уверен, что вы сумеете изменить это.

— Постараюсь. Хотя это вряд ли окажется просто. И вряд ли быстро. Но выполнимо, если приложить много усилий. Монархический заговор хоть возьмите. Люди тридцать пять лет работали на будущее! И добились своего, в конце концов. Не совсем так, как хотели, но добились.

Славич внимательно посмотрел на него и задумался, явно пытаясь решить, что говорить, а что — нет. Алексей мысленно усмехнулся — он сейчас понимал значительно больше, чем раньше. Всю дорогу к Россу искин ночами пичкал мозг своего капитана социологией, экономикой, политологией и прочими социальными науками. Да и естественными тоже — в нынешнее время без математики не обходилась даже социология. Плохо только, что знания не могли заменить опыта — вот его-то императору катастрофически и не хватало. И он никак не мог сообразить, чего хочет президент и для чего ему нужна эта встреча.

— Мне никогда не нравилось происходящее в нашей стране, — после недолгого молчания заговорил тот. — Когда всем управляет сиюминутная выгода, развития нет. На фундаментальную науку, космические исследования, социальные нужды средств тратилось и тратится в десятки раз меньше, чем на разработку новой косметики и бижутерии. Я и пошел в политику в надежде хоть что-то изменить, но убедился, что изнутри системы ничего изменить нельзя. К моему глубочайшему сожалению, истинной демократии не существует…

— Все, что вы говорите, для меня не новость, — заверил Алексей. — Господин генерал просветил. Вот только несколько односторонне.

— Неудивительно, — позволил себе едва заметную усмешку Славич. — Вы, я вижу, ему не слишком доверяете?

— Я никому полностью не доверяю, — тоже усмехнулся император. — В нашей истории хватало примеров, доказывающих, что властителю вредно доверять кому-либо от и до. В неких пределах — да, но не более того. И даже это небольшое доверие нужно заслужить. Господин генерал кое-что уже сделал, ограниченное доверие заслужил, от вас же я пока, извините уж, слышал только красивые слова. Сделайте что-нибудь — а потом поглядим.

— Вы, конечно, правы… — согласился президент. — Перейду к конкретике. Я могу предложить вам относительно неплохо работающий госаппарат, в ключевых точках которого находятся мои люди, тщательно подобранные люди, умеющие действовать тайно и сообразно общей цели. Люди, имеющие кое-какие идеалы, не полностью продажные. Понятно, что вам придется переформировать этот аппарат, но это значительно легче, чем строить его заново. Тем более, что для вас не будет проблемой выбросить из него или даже казнить вредящих делу чиновников. У меня таких возможностей не было, приходилось действовать обходными путями.

— Я подумаю, — Алексей не знал, что ответить на это предложение, поэтому предпочел взять паузу. — На данный момент меня больше интересует другой вопрос.

— Какой именно?

— Как избежать саботажа владельцев крупных производств, банков и сетей распределения товаров. Тем более, что мне совершенно необходимо перевести в государственную собственность производство вооружения и многого иного. Частные владельцы думают только о своей прибыли, а не о пользе государства. Сами говорили на что расходуются основные средства. А мне флот строить и содержать! Знаете, небось, во что это обходится…

— Нет ничего проще, — подался вперед Славич. — Дайте этим господам гарантию безопасности и компенсируйте потери. Предложите кусок пожирнее, они схватятся за него без сомнений — ни о чем другом думать неспособны. А сами, между тем, готовьтесь к тому, чтобы раздавить их окончательно. Одним ударом. Когда будете готовы. И никак не раньше! В этом деле поспешишь — не людей насмешишь, а страну погубишь. Да и себя тоже.

— Я бы вообще предпочел, чтобы в частном владении остался только мелкий и средний бизнес, — признался Алексей. — И в основном в потребительском секторе.

— Не особо верю, что это реально, — вздохнул президент. — Разве что лет через тридцать-сорок. При этом важно еще кое-что. Очень важно.

— Что? — приподнял брови император.

— Пропаганда. Воспитание молодых поколений в нужном ключе. Ваши сторонники многого в этом добились, но они забывают, что тянут людей вверх, заставляют их становиться лучше, чем те есть сейчас. Тогда как ваши противники будут ставить на вседозволенность, "свободу" от любви, чести, веры, достоинства и прочего в том же духе. Они ставят на животные инстинкты, удовлетворение страстей. И часто побеждают — вниз катиться значительно проще.

— Знаю. Тем более, что в Россе, как мне известно, сейчас царит культ денег. Чуть ли не религия. И культ эгоизма.

— Как ни жаль, — вынужден был признать Славич. — Но люди устали от всего этого. Только поэтому вашим сторонникам и удался переворот! Как ни старались господа плутократы, но полностью превратить людей в быдло им не удалось. Сегодня я услышал от представителя одного из плутократских кланов, что основополагающие понятия человеческого социума, такие, как взаимопомощь, доброта, сочувствие и прочее в том же духе — это пережитки варварства, от которых давно пора избавляться. Уж на что я привычен к такому, но и меня по душе царапнуло…

— Даже так? — изумился Алексей. — Да уж, с этими господами мы в одном мире не уживемся.

— Не вы первый пытаетесь их победить… — горько усмехнулся президент. — Только до сих пор никому не удалось с ними справиться. Они очень хорошо умеют мимикрировать и проникать во властные структуры. Да и развращать честных на первый взгляд людей и превращать их в своих сторонников могут не хуже.

— Будем думать, — встал император. — Что ж, я согласен принять вашу помощь. Но, простите, буду очень внимательно наблюдать за вами и вашими людьми. Засим, извините. Скоро высадка.

— Очень советую принять повышенные меры безопасности, — посоветовал Славич. — Почти уверен, что вас попытаются ликвидировать. Слишком многим ваше появление, как кол в глотке…

— На Россе, видимо, успели позабыть, что такое защита Белого Крейсера? — в глазах Алексея запрыгали веселые искорки.

Президент нахмурился, пытаясь вспомнить. Он и в самом деле что-то читал об этом. Кажется, легитимному императору ничто на планете не могло причинить вред, пока Белый Крейсер находился на орбите. Он создавал для своего капитана некое защитное поле неизвестной природы. Однако Славич всегда считал это глупыми выдумками. Каким образом тогда ухитрялись убивать императоров? Михайло, например, погиб при взрыве. Но раз его величество утверждает, что защита существует, то… Интересно, очень интересно. А выводы из этого следуют еще более интересные.

Выйдя из каюты, Алексей поймал холодный взгляд Тарковича и усмехнулся про себя. Генералу, похоже, очень не нравится своеволие молодого императора. Он явно рассчитывал, что тот будет слушать его, раскрыв рот, что он сможет им управлять. Ан не вышло. И не выйдет. У землянина даже возникло подозрение, что претендентом на престол был именно Таркович. Что ж, возможно и так. В любом случае, доверять этому человеку можно в очень ограниченных пределах. У него свои цели, которые он не озвучивал и вряд ли озвучит.

Поежившись, император заставил себя успокоиться. Через каких-то полчаса он увидит Росс. Мир, за который отвечает перед Богом и самим собой. Странно все сложилось, но есть только то, что есть. И ничего с этим не поделаешь.

* * *

Собравшаяся на дворцовой площади толпа загудела, увидев сполохи в небе. Император! По сообщению главных информационных голоканалов, Белый Крейсер уже на орбите. А десять минут назад из его выходной аппарели выскользнул альфа-корвет и вошел в атмосферу Росса. Искин Крейсера на всех частотах объявил, что его величество отправился на планету. Затем предупредил, что любой акт агрессии будет пресекаться самым жестким образом. А затем сканеры уловили переход большинства орудий гигантского корабля в активный режим.

Неожиданно для людей метрах в двухстах над площадью возник белоснежный корабль стремительных очертаний и завис в воздухе, открыв донный шлюз. Похоже, император собрался воспользоваться антигравитационным лифтом, не сажая альфа-корвет. Место для его высадки освободили заранее при помощи срочно прибывших десантных войск. Не так-то просто это оказалось сделать — люди не понимали, почему их оттесняют к краям площади и возмущались. Поняли только теперь и еще больше раздались в стороны.

От шлюза к брусчатке протянулся полупрозрачный светящийся коридор, в то же мгновение в нем возникли несколько человеческих фигур и медленно опустились вниз. Затем коридор погас, и россы увидели в центре площади группу людей. Впереди застыл среднего роста светловолосый человек в черном мундире и серебряном обруче короны. За ним стояли вассалы в белой форме.

Не успело защитное поле антигравитационного коридора погаснуть, как из окон окружающих площадь зданий ударили выстрелы. Снайперы… Как позже выяснилось, их было пятеро. Однако ни одна пуля не достигла императора, они зависали в воздухе рядом с его телом, а затем падали на камни. Ошарашенные люди отшатнулись в стороны, а затем с ревом ярости ворвались в дома, откуда стреляли. Трудно сказать, поймали ли они кого-то из снайперов, но нескольких вызвавших подозрения личностей были забиты насмерть.

Император тяжело вздохнул, укоризненно покачал головой и двинулся к уцелевшей башне дворца, возле которой возвели импровизированную трибуну. Поднявшись на нее, он некоторое время молчал, а затем заговорил:

— Люди Империи! Мы много лет жили не как люди. Мы едва не превратили нашу страну в помойку! Так не пора ли навести дома порядок?! Не пора ли почистить наши конюшни?!

Площадь взорвалась согласным ревом.

Его величество с улыбкой смотрел на людей.

— Нам придется много поработать, — негромко сказал он, но эти негромкие слова разнеслись по всей площади. — Я надеюсь на вас…

Император продолжал обводить взглядом россов, и под его взглядом люди затихали. Вскоре наступила тишина. А затем каждый задумался о том, стоит ли на него надеяться. Сможет ли он сам что-нибудь реальное сделать. Чем подкупил их этот совсем еще молодой человек в черном мундире? Только тем, что император? Вряд ли. Было в нем что-то такое, что заставляло слушать его. И когда его величество снова заговорил, люди внимали ему, затаив дыхание.

Глава 8

Алексей медленно шел мимо шеренги поедающих его взглядами людей, в основном мужчин среднего возраста — в деловых костюмах и военных мундирах. Он внимательно осматривал каждого, пытаясь сделать хоть какие-нибудь предварительные выводы. Первая встреча с поддержавшими его руководителями монархического заговора. Жаль только, имя кандидата на престол так и осталась для императора тайной. Неужели они думают, что он сделает этому человеку что-нибудь плохое? Зря думают. Впрочем, возможен и другой вариант. Хотят приберечь этого кандидата на случай, если Алексей не справится.

А справиться будет очень непросто, император иллюзий не питал, слишком хорошо знал свои возможности и способности. Хуже всего, что людей, на которых он может по-настоящему положиться, кому может верить от и до, почти нет. Только те, с кем вместе пришел с Земли. Да еще Умар и, возможно, Гилек. И все. Доверять генералу? Даже не смешно, цели этого человека известны только ему самому, несмотря на то, что он стал личным вассалом Алексея. Значит, основная задача на ближайшее время — поиск тех, кто сможет стать настоящим соратником. Вопрос только, где и как их искать.

Император снова обвел взглядом собравшихся. Всем далеко за сорок, сложившиеся, состоявшиеся, многого добившиеся люди, знающие себе цену. Как только узнать, кто из них на что способен? Очень непростые господа, каждый — себе на уме. Нужно выяснить их личные мотивы. Почему они поддержали монархический заговор? Почему отдавали все свои силы и средства для того, чтобы он достиг успеха?

Он в который раз прочел на данном генералом Тарковичем паде список монархистов. Кто среди них? Богатые промышленники, генералы и адмиралы, экономисты и социологи, чины флотской и армейской разведки, два популярных писателя и три человека неизвестной профессии, видимо, идеологи движения. Они, один за другим, представлялись императору, а он старался запомнить их лица. Все до единого выглядели серьезными и собранными. Алексей неуютно чувствовал себя под их вопрошающими взглядами, в которых ясно читалось: "А потянешь ли ты эту ношу, мальчишка? Кто ты вообще такой и откуда взялся на наши головы?". Что ж, по возрасту он действительно мальчишка, поэтому не стоит обижаться. Да и явился нежданным.

— Рад видеть вас всех, господа, — голос императора был ровным и спокойным. — Вы совершили невозможное, за что вам низкий поклон, — он действительно поклонился. — Но это — только начало. И вы все это знаете.

— Знаем, Ваше величество, — тоже поклонился генерал Сабов, кряжистый человек лет пятидесяти, выглядящий квадратным. Его выдающаяся вперед челюсть и грубое лицо создавали впечатление, что это тупой вояка, но умные ироничные глаза доказывали обратное. — Я хотел бы озвучить нашу общую просьбу рассказать о себе.

— Хорошо, — кивнул Алексей. — Судя по многим фактам, я — из далекого прошлого Росса. По крайней мере, у меня на родине сейчас у власти находится человек, которого здесь знают под именем Иосайфа Железного. Языки наших стран очень похожи, обычаи почти идентичны. Однако моя родина еще не вышла в космос.

— Крайне интересно, — с прищуром посмотрел на него Мийко Равич, входящий в десятку самых богатых людей страны. — Но как вы оказались здесь?

— Если бы я знал… — развел руками император. — Я — боевой офицер, у нас шла война.

Он коротко рассказал о том, как попал на Белый Крейсер, не упоминая, естественно, о Викторе. Затем поведал о том, что произошло на борту.

— Так вы утверждаете, что не знали, что делаете, садясь на трон? — подозрительно прищурился генерал.

— Не знал, — подтвердил Алексей, он осознавал, что его сейчас допрашивают, и от результатов этого допроса зависит, станут его поддерживать или нет, поэтому старался отвечать, выверяя каждое слово, чтобы не сказать лишнего. — И я не хотел становиться императором, когда понял, в чем дело. Решил принять эту ношу, только когда узнал, что Росс — это тоже Россия в будущем. Когда увидел портрет Иосайфа Железного и понял, что это — наш товарищ Сталин. А я России присягу давал!

В глазах Сабова мелькнуло одобрение. Он прокашлялся и спросил:

— А почему товарищ? Ведь ваш Сталин, насколько я понимаю, император…

— Фактически — да. Формально — нет. Он правитель, на которого народ буквально молится. Дело в том, что в России двадцать шесть лет назад произошла революция, в результате которой к власти пришла партия, добивающаяся социальной справедливости. Товарищ Сталин — глава этой партии, руководитель государства. Он получил аграрную неразвитую страну и за пятнадцать лет сумел развить ее промышленность. Да, он действовал порой очень жестоко, но я не уверен, что был другой выход.

Монархисты переглянулись, но ничего не сказали, явно обдумывая слова императора.

— А вы способны, если понадобится, действовать решительно? — осторожно поинтересовался еще один из них, профессор социологии и экономики столичного университета Владек Рогов.

— Если понадобится — да! — жестко заявил Алексей, и сам удивился жесткости своего ответа. — Я еще не слишком много знаю, но вижу, что в Россе творится кошмар. Господа демократы власть просто так не отдадут, хоть они сейчас и ушли в тень, но от этого мало что изменилось. Им принадлежат средства производства.

— Ну, положим, не все принадлежат им, — тонко усмехнулся Равич. — Многое — в наших руках. Но вы правы, далеко не все.

— Я вообще считаю, что оружейные и судостроительные заводы должны находиться в собственности государства, — тяжело посмотрел на него император.

— Полностью с вами согласен, Ваше величество, — в первый раз назвал его императорским титулом промышленник, после чего склонил голову. — Хотя участие частного капитала в военных производствах и допустимо, но контрольный пакет должен находиться именно в руках государства.

— Рад, что мы с вами понимаем друг друга, — улыбнулся Алексей. — Прошу садиться, господа. Нам с вами нужно обсудить первоочередные задачи.

Монархисты снова переглянулись, пошептались и расселись за длинным прямоугольным столом, во главе которого сел император. Он некоторое время молчал, оглядывая одного за другим, и от его пронзительного требовательного взгляда многим становилось не по себе. А затем заговорил:

— Господа, благодаря вашим усилиям и энтузиазму народа после моей коронации нам удалось взять власть почти без пролития крови. Но это еще не значит, что без ее пролития эту власть удастся удержать. Благодаря действиям генерала Тарковича демократы понесли немалые потери, но совершенно, по моему мнению, недостаточные. Считаю, что все, участвовавшие в развале страны, должны понести наказание.

— Вы правы, Ваше величество, — во взгляде Сабова, направленном на Алексея, горел живой интерес. Он явно был доволен. — Однако, есть кое-какие тонкости. Мы пока не можем себе позволить идти на открытую конфронтацию с олигархами, иначе они создадут товарный дефицит, результатом чего станет бунт. Пока придется удовлетвориться низовым звеном, на которое опираются олигархи. И, в первую очередь, необходимо нейтрализовать СБ Федерации. Благо, наших людей там немало, и списки агентов влияния у нас есть.

— Но работать над тем, чтобы олигархи ответили за свои действия, следует, — заметил император. — А СБ нужно уничтожить одним ударом, пока самые опытные эсбешники не ушли на нелегальное положение. Они смогут немало нагадить. Генерал Таркович, что вы можете сказать по этому вопросу?

— К сожалению, многие эсбешники уже исчезли, — отозвался тот. — Они вполне в состоянии сложить два и два, понимают, что у нас возникнет к ним немало претензий. К тому же, для одномоментного удара у нас просто не хватит сил до прибытия синтарских войск. Флотская и армейская разведки делают, что могут, но с таким монстром, как СБ, им не справиться.

— Почему бы не привлечь армейские подразделения?

— Я не уверен в их верности.

— Насколько мне известно, армейцы на нашей стороне, — удивился Алексей.

— Повторяю, я в этом не уверен, — недовольно пробурчал Таркович. — Среди высших офицеров слишком много выходцев из семей олигархов, поэтому веры им нет. Считаю, что в данный момент необходимо перехватить контроль над самыми важными министерствами и ведомствами страны. К сожалению, не во всех из них есть наши люди, а там, где есть, не везде находятся на ключевых постах.

— А почему бы не использовать для этого людей господина президента, которых он передал нам? — откинулся на спинку кресла император.

— Вы считаете, им можно доверять, Ваше величество? — иронично поинтересовался генерал.

— Нельзя, естественно, — губы Алексея слегка приподнялись. — Но это, думаю, не помешает их использовать. Втемную.

— И как вы это себе представляете?

— Элементарно. Славич отдал им всем распоряжение сотрудничать. Необходимо четко выяснить возможности каждого, что он может, а что — нет. Затем поручить всем им частные задачи, не позволяющие увидеть общую мозаику. Причем все роли должны дублироваться.

Таркович уставился на императора с искренним изумлением. Весь его вид говорил: "Не ждал от мальчишки такого…". Он некоторое время похмыкал, покрутил головой, после чего сказал:

— Это может сработать. Прошу передать мне списки людей президента, мои спецы займутся разработкой операции.

— Передаю прямо в ваш пад.

Генерал удивленно приподнял брови — это каким же образом? Его пад защищен всеми возможными протоколами безопасности. Пробиться сквозь них невозможно. По крайней мере, программисты флотской разведки утверждают, что это так, а они свое дело знают. Однако пад тонко пискнул, сообщая о полученном неизвестно откуда файле. Таркович быстро просмотрел его и поднял на Алексея вопросительный взгляд.

— Искин Белого крейсера, — пояснил тот. — Я отдал ему приказ, а уж как он это сделал — понятия не имею.

А, искин, тогда все ясно. Генерал успокоенно покивал. Возможности этого чертова искина впечатляли. Насколько известно из истории, он проходил сквозь любую защиту, как нож сквозь масло. Но не делился информацией ни с кем, кроме императора. Придется привыкать к тому, что теперь ничего не скроешь. Значит, больше нельзя доверять конфиденциальную информацию даже самым защищенным сетям, полагаясь только на свою память. Будет нелегко, но выбора нет — есть вещи, о которых мальчишка знать не должен. К сожалению, уже ясно, что марионеткой он не станет. Конечно, подталкивать его к тому или иному решению можно и нужно, но очень осторожно, чтобы не встал на дыбы, если заметит.

— Ваше величество! — встал невысокий сухопарый старик с тростью в руках, один их трех людей неизвестного статуса, его звали Алекс Станковский. — Хочу внести предложение.

— Вносите. Только не могли бы вы для начала сообщить, кто вы? Я не об имени — его я знаю. А о роде ваших занятий.

— Наверное, меня можно назвать идеологом, — едва заметно усмехнулся старик. — По образованию — юрист. Я стоял у истоков движения. Именно наша группа первой пришла к выводу, что демократия бесперспективна для развития цивилизации. Монархия — куда предпочтительнее. По крайней мере, на данном этапе. Я хочу предложить вашему вниманию общую модель развития общества. Но, думаю, не сейчас, ее нужно тщательно изучать — разработкой этой модели занимались сотни специалистов разных профилей. Лучших специалистов! Пока же я хотел бы предложить ввести несколько очень важных законов, которые помогут нам перехватить рычаги власти и удержать их.

— Слушаю вас, — подался вперед Алексей. Этот человек почему-то сильно понравился ему. На подсознательном уровне.

— Первым и самым важным считаю закон о государственных социальных гарантиях населению, — продолжил Станковский. — За прошедшие двести лет плутократы добились отмены практически всех социальных гарантий для работников. Сейчас они находятся в полной власти работодателя. Ни больничных, ни отпускных люди, чаще всего, не имеют. За редким исключением. Если вы измените это положение, то граждане Росса будут вам благодарны. А главное, мы получим их безусловную поддержку во многих наших начинаниях.

— Ничего не имею против, — кивнул император. — Кто-нибудь не согласен?

— Все согласны, — выразил общее мнение Таркович.

Однако на лицах многих Алексей заметил кислое выражение. Им это решение явно было не по вкусу, но они почему-то промолчали. Видимо, Станковский очень влиятелен в монархическом движении и способен отстоять свою позицию. К сожалению, Алексей пока не знал, кто из монархистов есть кто и как именно видит монархию. Придется внимательно к ним присматриваться, чтобы не совершить нелепой ошибки. Она будет слишком дорого стоить.

— Вторым необходимым законом считаю закон об ограничении заработной платы государственным служащим, — снова заговорил старик. — В текущее время высшие чиновники получают миллионные оклады, которые сами себе назначают. Они не должны иметь такой возможности. Такой ход даст нам возможность очистить министерства и ведомства от приспособленцев, не желающих брать на себя ответственность.

— А коррупция? — поинтересовался Алексей.

— Это неизбежное зло, — тяжело вздохнул Станковский. — Чиновники брали, берут и брать будут. Однако со временем, постепенно, мы станем оставлять им все меньше лазеек для этого. К пойманным за руку желательно относиться безжалостно и прилюдно казнить их самым жестоким образом, объявляя народу, за что казнен тот или иной, за какие именно прегрешения.

— Одобряю! — согласился император. — Каков третий закон?

— Министров и иных высших чиновников назначает только лично император. Нужно сделать так, чтобы никаким иным образом добиться высокой должности было невозможно. Это убавит число интриг в чиновничьих кругах. На эти интриги у них уходит слишком много времени и сил, на работу ничего не остается.

— Вы думаете, это поможет? — Алексей подпер щеку рукой и недоверчиво уставился на Станковского. Он прекрасно помнил, какие интриги цвели в самом мелком советском учреждении. Несмотря на свой юный возраст, не раз сталкивался с этим.

— Частично поможет, — поморщился старик. — Хотя бы ограничит аппетиты некоторых господ.

— Что ж, пусть будет и такой закон, — безразлично пожал плечами император. — Но трех указанных вами законов недостаточно. Предлагаю принять еще один.

— Какой? — Станковский и Таркович насторожились, по ним было видно, что они ожидают какую-то глупость.

— Считаю необходимым ввести смертную казнь за воровство у государства в особо крупных размерах. С полной конфискацией имущества у семьи казненного.

Старик с генералом переглянулись. Они, похоже, не ждали от императора ничего подобного. Таркович немного подумал и на мгновение опустил веки. Станковский едва заметно довольно улыбнулся и кивнул. После чего сказал:

— Хороший ход, Ваше величество. Принятие такого закона до икоты перепугает многих высокопоставленных воров. Я сегодня же поручу своим юристам разработать тексты всех четырех законов. Завтра утром вы сможете с ними ознакомиться.

Алексею сразу стало ясно, что предложенные Станковским три закона давно тщательно разработаны. Он мысленно посочувствовал юристам старика, которым предстояло к утру полностью проработать положения закона о смертной казни за воровство у государства. Спать беднягам этой ночью, похоже, не придется.

Многое еще обсуждали на этом заседании и разошлись, только когда наступил поздний вечер.

* * *

Алексей устало брел по коридору своей временной резиденции, под которую флотская разведка передала принадлежащий ей особняк за городом, защищенный от вторжения всем, чем только возможно. Единственная уцелевшая башня императорского дворца была, к сожалению, непригодна для жизни.

— Ну вот, — пробурчал император себе под нос. — Сыграл им товарища Сталина… Интересно, поверили или нет?

Во время заседания он держался внешне уверенно и жестко, хотя внутренне трясся, как заячий хвост. Ну не готов он был к тому, чтобы строить из себя полновластного владыку, уверенного в своих силах! Однако вынужден был держаться. А когда сил не хватало, на память приходил тигриный взгляд товарища Сталина, и Алексей сжимал зубы, заставляя себя продолжать. Но сейчас он находился на пределе. Нужно поговорить с кем-то, перед кем можно не держать марку. А с кем? Да только с Виктором.

Император решительно свернул к комнате странника и постучал. Однако никто ему не ответил, и Алексей толкнул дверь, которая оказалась не запертой. Виктор сидел на стуле и радостно смотрел на свою окровавленную ладонь. Что это с ним?

— Не заживает! — заметил он вошедшего и поднял голову, глаза странника сияли полубезумным блеском. — Алеха, не заживает! Я больше не неуязвимый! Не бессмертный! Я смог себя поранить!

Сперва император не понял, в чем дело, а потом вспомнил рассказ друга. Если он сумел нанести своему телу какой-либо вред, то это значило только одно — его больше не будет перебрасывать в другие миры. Радость Виктора стала понятна.

— Поздравляю, дружище! — хлопнул его по плечу Алексей. — От всей души поздравляю!

Затем он хотел добавить еще что-то, но вспомнил, где находится. Не стоит говорить о таких вещах там, где это могут подслушать люди Тарковича. Подумав, император вызвал искина и приказал установить защиту от подслушивания, что тот без промедления и сделал, оградив комнату Виктора непроницаемым силовым полем.

— Значит, теперь ты никуда отсюда не денешься, — усмехнулся Алексей, садясь напротив. — Будем вместе собирать Империю. Император Алесий и его верный канцлер…

— Канцлер?! — внезапно расширились глаза Виктора. — Святой Создатель!

Он вскочил и принялся бегать по комнате, что-то лихорадочно бормоча себе под нос. Губы странника при этом тряслись. Изредка император улавливал отдельные слова и фразы, удивляясь с каждым мгновением все больше:

— Канцлер… Вирт Раскедов… Великий канцлер… Всегда гордился, что я одновременно однофамилец и тезка этого человека… А это я! Сам! Боже ты мой! Да как же это?!.

— Успокойся, — Алексей встал, подошел к Виктору и усадил его на первый попавшийся стул. — Рассказывай, с чего это ты так разволновался?

— Разволнуешься тут… — нервно повел плечами тот и поежился, словно от холода. — Понимаешь, я немногое знаю о времени Алесия Собирателя. Сейчас я убедился, что ты — это он и есть, поскольку вернейшим помощником Собирателя являлся канцлер империи, некий Вирт Раскедов — а это, как ты знаешь, мои настоящие имя и фамилия. В юности я считал себя тезкой и однофамильцем этого великого человека, очень гордясь этим. А когда ты сейчас ты назвал меня канцлером, я осознал, что он мне не однофамилец. Что он — это я. Знаешь, узнать о себе такие вещи, это немного слишком…

— Да уж… — растерянно пробурчал Алексей. — Странная ситуация.

— Временная петля, — тяжело вздохнул Виктор. — Ученые в мое время рассуждали о ней, но чисто умозрительно. Путешествия во времени считались лишь теоритически возможными. А выходит, они действительно возможны. Я сам попал в такую временную петлю…

— Если мы с тобой и в самом деле те самые Алесий с Виртом, то я попрошу тебя вспомнить все, что ты сможешь вспомнить об их времени, — нахмурился император. — И записать. Нам это пригодится.

— Да мало я помню о них! Понимаешь, очень мало! — с досадой выдохнул странник. — Знаю только, что с императором произошла какая-то неприятность после войны с Карханом. Но какая? И когда? Следующее, что помню — присоединение к империи Синтара и Ларата через несколько лет.

— Войны?! — насторожился Алексей. — Проклятье! Вот только войны нам и не хватает!

Он опустился на стул и устало помотал головой. Затем поднял на Виктора обреченный взгляд и жалобно сказал:

— Я с этим всем скоро с ума сойду… Никаких сил нет. Сегодня целый день строил перед Тарковичем с компанией товарища Сталина, несгибаемого и несокрушимого. Только куда мне до Сталина? Пытаюсь выглядеть уверенным, только не знаю, получается ли…

— Получается, — поспешил заверить друга Виктор.

— А хоть бы и так! — раздраженно отмахнулся император. — Знаешь, как меня достало обожание в глазах всех встречных офицеров?! Как на бога смотрят! А я — не бог! Я всего лишь человек!!! Я могу ошибаться, как и любой другой! Господи, ну за что мне все это?!

— А теперь ты успокойся, — странник встал и положил руку ему на плечо. — Тебе трудно. Понимаю. Но выбора все равно нет. На тебя Бог взвалил эту ношу. Значит считает, что ты потянешь.

— А вдруг не потяну? — хмуро спросил Алексей.

— Куда ты денешься, дорогой мой! — хохотнул Виктор. — В истории все уже написано. Пришел великий император и всех победил. Вот и побеждай!

— Иди ты знаешь куда?! — набычился землянин.

— Знаю, дорогой, знаю, адрес мне прекрасно известен, но я туда не пойду. Нечего мне там делать! А вот что делать с тобой? Х-м-м… Кажется, я знаю, что.

Виктор отошел к бару у стены, достал оттуда бутылку с водкой, наполнил до половины два стакана и вернулся.

— Пей, — сунул он один в руки Алексею. Тот не стал спорить и залпом выпил. Именно это ему сейчас и было нужно, чтобы хоть немного расслабиться.

Долго еще этим вечером говорили боевые товарищи, употребив под разговор почти две бутылки. Им было, что сказать друг другу. Оба понимали, что откровенно поговорить обо всем больше просто не с кем.

* * *

Голова нещадно трещала после вчерашнего, в висках бухали молоты, сознание плыло. Это что же за водка такая омерзительная была? Где Виктор эту гадость раскопал? После деревенского самогона — и то лучше себя чувствуешь! Алексей с трудом встал с дивана, безуспешно пытаясь вспомнить, как оказался в своих покоях, поплелся в ванную и сунул голову под кран с холодной водой. Стало немного легче. С трудом разогнувшись, он уставился на свое отражение в зеркале.

"Ну и рожа… — мелькнула отсраненная мысль. — Буркалы красные, мутные, волосы встрепанные, хорошо, хоть форма не мятая…"

Последнее несколько удивило императора. Надо же, спал в мундире, а тот ничуть не помялся, выглядит, словно только что выглажен. Хороша материя! Дома такой не было.

— Император, блин… — Алексей наклонился к своему отражению. — Да какой из тебя император? Хрен ты собачий, а не император!

Вздохнув, он кое-как расчесал ладонью волосы, не имея понятия, где здесь искать расческу или что там на Россе ее заменяет. На душе было крайне погано, вчерашняя пьянка не сильно помогла, но без нее стало бы совсем паршиво. Похмелье, конечно, ну да ему не привыкать.

Выйдя из ванной, Алексей подошел к бару, налил себе полстакана какого-то спиртного, даже не глянув, какого, и заставил себя выпить — клин клином вышибают. Через некоторое время наступило облегчение, и император опустился в кресло, начав задремывать.

Подремать его величеству не дали. На загоревшемся стенном экране появилось лицо Марка Хевича, позавчера сосватанного генералом Тарковичем императору в секретари. Алексей прекрасно понимал, что это соглядатай, докладывающий генералу о любой мелочи. Но это его не сильно беспокоило — Таркович есть Таркович, его нужно воспринимать таким, какой есть. Хевич был худ, бледен, большеглаз и лысоват. Что понравилось Алексею, так это то, что у секретаря отсутствовал даже намек на лакейскую угодливость. Он демонстрировал уважение, но не более того.

— Ваше величество! — поклонился Хевич. — Командующий флотом адмирал Шемич просит срочной аудиенции.

— Нельзя ли отложить на пару часов? — недовольно пробурчал Алексей, надеявшийся успеть прийти в себя до того, как придется занятьсяться делами.

— Господин адмирал настаивает, — невозмутимо сообщил секретарь.

— Хорошо, зовите, — тяжело вздохнул император.

Он встал — встречать гостя сидя невежливо. Дверь распахнулась, и в покои быстрым шагом вошел пожилой подтянутый человек в темно-синей форме с двумя звездами на погонах. Полуседые волосы, внимательные серые глаза, жесткое лицо, шрам, пересекающий висок и щеку. Холодный взгляд адмирала скользнул по императору, уголки губ слегка приподнялись — Шемич явно понял, в каком тот состоянии находится.

— Ваше величество! — командующий флотом резко наклонил голову.

— Доброе утро, господин адмирал, — вежливо поздоровался Алексей. — Рад знакомству с вами. Прошу садиться. — Он указал на кресло напротив и сам сел.

Адмирал, не чинясь, опустился в указанное кресло и снова окинул императора оценивающим взглядом. Похоже, увиденное не слишком ему понравилось, поскольку губы его едва заметно дернулись. Император вздохнул про себя — удивляться нечему. Что видит этот опытный, однозначно воевавший человек? Мальчишку, причем похмельного мальчишку.

Офицеры эскадры, сопровождавшей Белый Крейсер к Россу, немало рассказывали о командующем флота, в том числе рассказали и о знаменитом сейфе с конвертами, в котором адмирал хранил взятки, которые ему давали. Поговаривали, что ни одного конверта он лично так и не вскрыл. Когда нужно было премировать кого-либо из отличившихся офицеров или помочь нуждающемуся, Шемич просто доставал из сейфа первый попавшийся конверт и отдавал. Одно это говорило о нем многое.

— Что вы хотели мне сообщить, господин адмирал? — поинтересовался Алексей, прервав напряженное молчание.

— Я хотел довести до вашего сведения данные о состоянии флота на текущий момент, — невозмутимо отозвался тот. — В связи с тем, что во время вашего пришествия к власти пятьдесят два корабля ушли в Окрайну, флот сильно ослаблен. Если нас сейчас атакует хотя бы Ларат, не говоря уже о Кархане, то нам долго не продержаться, несмотря на имперские крейсера. Они, конечно, сильны, но десятка два-три линкоров первого класса справятся и с имперским крейсером. К тому же, большинство кораблей флота не имеет достаточно боеприпасов, недоукомплектовано экипажами, многие требуют ремонта. Средств на это нет. Годовой бюджет флота не покрывает его потребностей и на двадцать процентов.

— Но почему?! — ошарашенно выдохнул император. — Неужели в прежнем правительстве не понимали, что только флот стоит между ними и врагом?!

— Кое-кто понимал, благодаря им флот вообще существует, — как-то странно усмехнулся Шемич. — Но эти люди не имели слишком большого влияния. Хорошо хоть сдерживали стремление некоторых господ сократить военные расходы.

— Так не должно быть, — Алексей встал и прошелся из угла в угол. — Я сделаю все, чтобы флот ни в чем не нуждался. Да и строить новые корабли нужно.

— Буду рад, коли так, Ваше величество, — судя по его виду, Шемич явно не поверил.

— Почему флот пришел в такое состояние? — император пристально посмотрел на командующего.

— По очень многим причинам, — с досадой бросил тот. — А прежде всего потому, что никто и ни за что не отвечал! Судостроительные компании — частные компании! — слишком дорого берут. Им выгоднее строить торговые лоханки — на них спрос больше. Оружейные корпорации своей выгоды тоже не упускают. Порой подкупленые ими чиновники принимают на вооружение совершенно непригодные для использования образцы оружия. Военное министерство приобретает устаревшие типы двигателей, платя за них, как за новейшие. Разницу компании-производители выплачивают лично министерским чинам.

— Это же чистой воды вредительство! — Алексей был потрясен услышанным. — Да за такое расстреливать надо!

— Я надеюсь, ваши слова не останутся всего лишь словами. Давно пора призвать высокопоставленных воров к ответу.

— Призову, — заверил император. — Знаете, у нас в армии интенданты тоже поворовывали, но слишком наглеть не рисковали. За это ставили к стенке. Война, как-никак.

— Война? — приподнялись брови Шемича.

— Да, — вздохнул Алексей. — Страшная война на уничтожение. Я с первого дня воевал, уже два года. Чин, правда, не слишком высокий — всего лишь пехотный капитан. Но мой род испокон веков — военные. И для меня честь — не пустой звук.

— Это хорошо, что вы воевали, Ваше величество. Значит, кое-что понимаете. То, что штатскому никогда не объяснить — не дойдет. Но что вы намерены делать со всем этим?

— Наводить порядок! — отрезал император. — Жестко наводить! Я считаю, что военные верфи и оружейные производства должны принадлежать государству! Флот будет обеспечен всем необходимым, хотя этого и непросто добиться.

Он немного помолчал и поинтересовался:

— Насколько больше и сильнее был флот в имперские времена?

— Более чем в двадцать раз, — с горечью ответил адмирал. — Когда после смерти последнего императора к власти пришли демократы, больше трети флота ушло в Ларат, отказавшийся признавать демократическое правительство. Эта планета всегда являлась пограничным форпостом Империи, именно туда эмигрировало большинство имперских аристократов и военных. С тех пор Ларат не поддерживает ни с кем ни торговых, ни дипломатических отношений, и что там происходит, сказать я не могу — наша разведка не сумела этого выяснить. Известно только, что Ларат имеет огромный флот и профессиональную армию. Ларатцы не раз отбивались от карханских нашествий. Да и сейчас отбиваются, ведь несмотря на распад Объединения, карханские пираты несколько раз в год нападают на рудодобывающие колонии Ларата. Глубже на территорию бывшей Империи ларатцы их не пропускают, прорывались только несколько раз.

— Хорошо, с Ларатом понятно. А остальной флот?

— Частями разбежался по разным планетам после парада суверинитетов. У Росса остались только базирующиеся неподалеку от столичной системы эскадры — восьмая часть всего флота. Но корабли постепенно выходили из строя, а новых строилось мало. Некоторые наши крейсера и линкоры построены еще в имперские времена. Да, двигатели и вооружение на них заменены, но это не отменяет общей изношенности конструкций. Ни одна из этих старых калош не выдержит залпа современных гравидеструкторов!

— Весело… — протянул Алексей, далеко не все понявший из слов адмирала, однако то, что большинство кораблей росского флота до крайности изношены, стало ясно и ему. — С этим нужно срочно что-то делать.

— Нужно, — вздохнул Шемич. — Да только где взять на это средства? Постройка одного линкора обходится в два миллиарда кредитов, как минимум. И длится три года. Верфей же, способных строить линкоры, на Россе всего две. А в имперские времена было восемнадцать! Да и казна, я думаю, пуста — ежегодный дефицит бюджета доходит до двенадцати миллиардов.

Император пребывал в ошеломлении. Когда он слышал о плохой ситуации, то и подумать не мог, что она настолько плоха. И как ее исправить, Алексей понятия не имел — разбирался в экономике, как пьяный сапожник в балете. Нет, теоретические знания искин ему в мозг вложил, но теория, не подтвержденная практикой, остается сухой теорией, имеющей очень небольшое отношение к реальности.

— Что, по вашему мнению как профессионала, следует сделать в первую очередь для восстановления боеспособности флота? — император поднял на адмирала потяжелевший взгляд.

— Вы сами уже сказали, Ваше величество, — пожал плечами тот. — Национализация верфей и оружейных производств. Увеличение числа военных училищ. Финансирование флота в полной мере. Это целый комплекс задач, которые не решить одним наскоком. Но первым делом я прошу увеличить хотя бы процентов на сорок жалование офицеров. Они сидят на голодном пайке. Многие не имеют не только жилья, но и перспективы его когда-либо приобрести! Я говорю о честных офицерах, исполняющих свой долг, а не о стремящихся набить собственный карман приспособленцах.

— Это только первый шаг, — возразил Алексей. — Увеличение жалования ничего не решает и не меняет ситуации в общем.

— Вторым, по моему мнению, должно стать наведение порядка в военном министерстве. Оттуда нужно выбросить всех, живущих на подачки корпораций, а на их место поставить флотских профессионалов, думающих о деле, а не о том, как угодить платящим им фирмам. А то в итоге получается, что принятие на вооружение новых орудий, например, выгодно всем, кроме самого флота.

— Генерал Таркович справится с этой задачей, как вы думаете?

— Мирко? Он справится. Я его давно знаю. Если скажет, что сделает, значит сделает.

— Знаете, господин адмирал, — внезапно решился на откровенность Алексей, — я не хотел этой ноши. Я ее не просил. Я ощущаю, что мне не хватает ни знаний, ни опыта. Но так вышло, что Господь возложил это на меня. Придется тянуть — хочу или нет, могу или нет. Неважно! Важно то, что я должен. Я присягу служить Родине давал, и не нарушу ее. Я прошу вас и других, кто может и хочет, помочь мне сделать Росс сильным. Восстановить Империю.

Шемич откинулся на спинку кресла и с интересом посмотрел на него. Если честно, мальчишка его удивил этими словами. Получается, не авантюрист, а человек долга? Тогда у Росса есть шанс подняться с колен. И если император действительно этого хочет, то помочь ему следует.

— Я помогу, Ваше величество, — сказал он после недолгого молчания. — Но… Разрешите откровенно?

— Конечно.

— Я не знаю, кто вы и чего от вас ждать. Я слышал от вас хорошие, правильные слова, но это только слова. Начните действовать в этом ключе, и за вами пойдут многие из тех, кто еще сомневается.

— Если бы я знал, с чего начинать… — закусил губу Алексей. — Видимо, все-таки с наведения порядка в военном министерстве.

— Еще нужно ликвидировать очаги напряженности, контролируемые верными демократам войсками, — посоветовал Шемич.

— До прибытия синтарских дивизий это сделать будет невозможно, — поморщился император. — Кстати, вчера мне сообщили, что Синтар объединился и просит коронного договора.

— Обнадеживающая новость, — во взгляде адмирала появилось удивление. — Этого я не ждал. Как вам удалось этого добиться?

— Отправил туда личного вассала, Умара ос Хро-Грара, синтарца, на альфа-корвете.

Шемич покивал. Да, от синтарцев другой реакции после прибытия голоса императора на альфа-корвете ждать было бы трудно. Их отношение к империи и императору известно всем. Кровная клятва верности всего народа для горцев далеко не шутка. Они ее сдержат любой ценой. А воевать синтарцы умеют. Лучших бойцов-десантников поди отыщи.

— Сколько дивизий ждать? — поинтересовался адмирал.

— В первой волне — восемнадцать.

— Очень неплохо. Если демократы узнают, что их атакуют синтарцы, то тут же сдадутся. У горцев хм-м-м… своеобразная репутация. Они ее тщательно создавали. Плюс их призводственные мощности. А они на Синтаре немалые. Я бы очень хотел получить их истребители — они даже лучше ларатских, не говоря уже о наших дровах.

— Я переговорю со старейшинами по этому вопросу, — пообещал император.

— Да и оборонные гиперорудия у синтарцев весьма хороши, — заметил Шемич, воодушевленный новыми возможностями. — Их планета очень хорошо защищена, на орбите несколько десятков орбитальных крепостей. Жаль, только флота у них нет. Если бы еще перетянуть на свою сторону Ларат…

— Давайте не будем спешить, — вздохнул император. — Сейчас нам важно начать. Главное — переломить ситуацию, изменить ее к лучшему хоть в чем-то.

— Вы правы, Ваше величество, — нехотя согласился адмирал.

— Попрошу вас подготовить докладную с предложениями об улучшении ситуации на флоте. По пунктам.

— Хорошо, завтра утром докладная будет в вашем секретариате.

С этими словами Шемич откланялся. А Алексей еще долго ходил от стены к стене, размышляя об услышанном. Ему было сильно не по себе. Он ощущал себя не готовым к задачам такого масштаба. Но одновременно осознавал, что деваться некуда — ответственность за все происходящее в Империи лежит на нем. Так уж вышло. Значит, нужно начинать действовать, время ожидания закончилось.

Приняв решение, император поднял голову к потолку и бросил в никуда:

— Искин! А найди-ка мне генерала Тарковича!

— Сейчас, мой капитан.

Глава 9

Высокий крупный рыжеволосый человек вышагивал по роскошно обставленному кабинету, глухо ругаясь сквозь зубы. Утренняя встреча с Элизабет Харди, на поддержку которой он так надеялся, сильно разочаровала. Ему прямым текстом было заявлено, что выставлять свою кандидатуру на второй срок смысла не имеет, что господин президент себя полностью дискредитировал и влиятельные круги его не поддержат. Все рушилось. Все планы летели к черту.

Джеймс Родерик сжал свой огромный кулак и в сердцах грохнул по стене. В дверях тут же показался встревоженный секретарь, на которого президент цыкнул, и тот тут же испарился.

Немного отведя душу, Родерик сел за стол и принялся размышлять, отпивая небольшие глотки из стакана с виски, принесенного по первому требованию все тем же секретарем. Нужно было найти неожиданный ход, который позволил бы выиграть выборы, невзирая на позицию Харди. Это чертова баба слишком много о себе возомнила! Надо ссадить ее с небес на землю! Не ее дело решать, кто станет президентом Новейра, а кто нет! Одновременно Родерик понимал, что влияние Харди слишком велико, и не ему против нее идти. Эта паскудная феминистка разрушила уже не одну карьеру, безжалостно топча всех, кто осмеливался ей противоречить. И все же выход должен быть. Его только нужно найти.

Президент устало потер виски. Что-то давление стало в последнее время шалить, надо бы врачу показаться. А ведь еще не стар, всего пятьдесят четыре — мужчина в самом расцвете сил. Но с этими хлопотами за здоровьем следить стало некогда, а оно одно. К сожалению, предстоящие события не сулили радости. Пожалуй, не стоит сейчас ломать голову над поисками выхода, а отложить размышления. Родерик часто так поступал, и неожиданные идеи, приносящие успех, внезапно всплывали из подсознания спустя некоторое время.

Коснувшись пальцем сенсора включения компьютера, Родерик дождался возникновения над столом голографического изображения и открыл список сегодняшних дел. Самым важным был визит государственного секретаря планеты Торвен, Джереми Колхайна. Этого визита не ждали, о нем сообщили буквально вчера, поэтому о чем пойдет речь, Родерик понятия не имел, и это его настораживало. Что понадобилось торвенцу, тем более, этой хитрой лисе Колхайну? Ведь он прибыл даже не на правительственном корабле, а на скоростном курьере, на котором нет никакого комфорта. Должно было случиться что-то очень важное, чтобы госсекретарь сильнейшей планеты бывшего Карханского Объединения пошел на такие неудобства для своей драгоценной персоны. Но что? Президент перебрал в памяти события последнего месяца и не нашел ничего интересного, кроме, естественно, предстоящих выборов.

— Ладно, черт с ним, сам расскажет, — буркнул Родерик себе под нос и снова уставился в список.

Если честно, куда больше, чем визит Колхайна, президента интересовала встреча с главой промышленного объединения, финансировавшего его выборы. Синтия Моак — очень непростой человек, с ней нужно держать ухо востро, не то сожрет и не подавится. Были примеры. Его передернуло при мысли об этой женщине — привлекательна, но ее размеры заставляли любого мужчину чувствовать себя неуютно. Почти два метра роста, и габариты соответствующие. По слухам, еще и садистка. Она была выше Родерика больше, чем на голову. И энергией обладала неуемной, снося всех, кто осмеливался вставать на ее пути. За каких-то пятнадцать лет Моак ухитрилась стать самым богатым человеком Новейра, подгребла под себя около тридцати процентов производственных мощностей планеты и жестко держала руку на пульсе событий, не позволяя ничему проходить мимо ее внимания.

Перед предыдущими выборами, которые он выиграл, Родерик, тогда еще сенатор, явился в офис компании "Моак Индастриз" просителем. Его выслушали и позволили встретиться лично с мисс Моак. Она, в обмен на финансирование предвыборной кампании, жестко потребовала режим наибольшего благоприятствования для своих предприятий в случае победы Родерика. И, естественно, налоговых льгот. Будущий президент пообещал и сдержал свое обещание. Вернее, он считал, что сдержал.

— Господин президент! — на небольшом голоэкране сбоку стола возникло лицо секретаря. — К вам мисс Моак.

— Зовите! — Родерик встал и вышел из-за стола, чтобы встретить гостью.

На пороге кабинета возникла высокая крупная женщина в строгом деловом костюме.

"Вот же дылда…" — внутренне поежился президеннт, изображая на лице самую радушную улыбку.

Мисс Моак в ответ поджала губы и окинула Родерика ледяным взглядом, от чего сразу стало ясно, что дела его плохи. Денег она не даст.

— Мисс Моак! — взял себя в руки президент. — Добрый день! Счастлив вас видеть!

— Здравствуйте, господин президент, — тоном мисс Моак можно было заморозить воду. — Вы хотели меня видеть? Я здесь.

Родерик понял, что вести светские беседы не стоит, нужно сразу переходить к делу.

— Садитесь, мисс Моак, прошу вас.

Она молча опустилась в кресло у журнального столика, продолжая сверлить президента холодным взглядом светло-голубых глаз. Это заставляло его нервно ежиться, но Родерик старался не показывать, что нервничает. Он сел напротив и с широкой улыбкой предложил:

— Не желаете ли чего-нибудь выпить?

— Господин президент! — голос мисс Моак лязгнул сталью. — Мое время слишком дорого стоит, чтобы тратить его впустую! Чего вы хотели?

— Конечно-конечно, — засуетился Родерик. — Я хотел бы поговорить о возможном финансировании моей предвыборной кампании…

— Наше объединение в этом не заинтересовано, — безразлично сообщила гостья.

— Но почему?! — вскинулся президент. — Я же выполнил все свои обязательства перед вами!

— Не все, — насмешливо заметила мисс Моак. — Наша прибыль на двадцать процентов меньше, чем могла бы быть. Военное министерство подписало контракт о поставке гиперорудий не с нашим предприятием, а с предприятием наших конкурентов.

— Но они предложили лучшие условия… — растерянно объяснил Родерик. — Военный бюджет не так велик, пришлось экономить…

— Меня это не волнует! — отрезала гостья. — Вы обещали нам режим наибольшего благоприятствования, но не выполнили своего обещания. Думаю, ваш противник окажется более сговорчивым. Разговор окончен. Всего доброго.

С этими словами она встала и двинулась к двери. Президент кинулся за ней, уговаривая не уходить и выслушать его предложения. Однако мисс Моак не обращала на него никакого внимания. Только у самой двери она остановилась и бросила через плечо:

— Хорошо, я дам вам последний шанс. Наше объединение заинтересовано во многих предприятиях в Федерации Росс. Если вы сумеете обезопасить эти предприятия от национализации, то можно будет поговорить и о финансировании предвыборной кампании.

Закончив говорить, мисс Моак вышла, оставив растеряного Родеорика стоять и хлопать глазами. Росс? Какой еще, к чертям, Росс?! Эти дикари? Они-то тут каким боком? Неужели эта дамочка и туда свои щупальца запустила? Похоже на то. Но почему она говорила о национализации? Какое правительство решиться национализировать частные предприятия?! Ведь такое правительство просто сметут! Что-то о Россе мелькало в последних сводках, но что — Родерик не помнил. Нужно посмотреть.

Президент вернулся к столу и задал компьютеру поиск по ключевым словам. Первый же найденный документ заставил его взметнуть брови в изумлении. Император? На Росс вернулся император?! На Белом Крейсере?! Что еще за чушь?! Что за глупые сказки?! И эта баба в такое поверила?! Да это скорее похоже на шуточки аналитиков из службы разведки! С этих высоколобых умников станется!

— Император… — брезгливо процедил сквозь зубы Родерик. — Вот же придумали! Идиоты…

Он укоризненно покачал головой и выключил компьютер. Затем откинулся на спинку кресла и принялся вспоминать все, что ему было известно о Россе. Старый враг Кархана, не пожелавший покориться и доставивший предкам немало неприятностей. Много столетий все силы все силы Объединения отдавались войне с Росской Империей. Но предки сумели найти у вражеской страны слабое место и развалили ее изнутри. Честь им и хвала за это!

К сожалению, развал Империи не решил внутренних проблем Кархана. Через тридцать лет после этого масштабный финансовый кризис заставил лопнуть слишком надутый пузырь фальшивой экономики. И карханцам стало не до внешнего мира. Ситуация ухудшалась с каждым днем, усилия правительства ни к чему не привели, и, в конце концов, Объединение тоже распалось. Каждая планета занялась своими делами, не обращая внимания на соседние. За прошедшие с того момента сто шестьдесят лет только две из них сумели подняться до прежнего уровня. Торвен и Новейр. Некоторые из остальных вообще свалились к дикости. На Ирании, например, вернулись к рабству, да и промышленного производства эта планета почти не имеет. Люди живут в нищете, даже не помышляя о полетах в космос. На Олане верх взяли религиозные фанатики, считающие науку поучением дьявола. На других было немного лучше, но очень ненамного. В общем, во внимание стоило принимать только Торвен и Новейр. Лишь они обладали сильными военными флотами.

Нет, был, конечно, еще находящийся под властью пиратских кланов Фаргос, но пираты не имели крупных кораблей, поэтому не рисковали и не лезли, предпочитая грабить более бедные планеты. Еще они постоянно пытались прорваться на территорию бывшей Росской Империи, но это редко когда удавалось — мешал огромный флот планеты Ларат, бывшего пограничного форпоста Росса. Как ларатцам удалось сохранить прежний уровень развития, Родерик понятия не имел, поскольку Ларат был крайне закрытой планетой, ни с кем не поддерживал ни торговых, ни дипломатическеих отношений. Только десять лет назад ситуация изменилась. Торвен с Новейром и Ларат обменялись посольствами. Но все равно относились друг к другу крайне настороженно, держа флоты в полной боеготовности — не раз воевали в прошлом. Точнее, торвенцы и новейрцы пытались поживиться чужим добром, но ни разу не сумели сделать этого. Ларатцы хорошо умели воевать и ни разу за полтора века не пропустили чужие корабли на свою территорию.

Об осколке Империи под названием "Федерация Росс" в Кархане было известно мало, да никого и не интересовал этот осколок. Точнее, интересовал до распада Объединения, но после него интерес пропал — появилось слишком много своих проблем. Насколько знал Родерик, Росс — единственная имперская планета, не распавшаяся на несколько стран. Не считая, конечно, Ларата, но Ларат — вопрос особый. Федерация была самой обычной псевдодемократией, поэтому никакой опасности не представляла и представлять не могла. Однако, если она на самом деле снова станет империей, то станет крайне опасна. Это, конечно, невозможно, но принять меры, чтобы не допустить подобного, на всякий случай стоит. Да и выполнить требование мисс Моак не помешает — это единственный способ найти достаточно средств на предвыборную кампанию.

— Господин президент! — снова возник на голоэкране секретарь. — К вам с официальным визитом госсекретарь Торвенской республики, мистер Джереми Колхайн!

— Зовите!

Родерик подхватился с места, одернул костюм и осмотрел себя, достаточно ли хорошо он выглядит. Кажется, все в порядке. Он поспешил к распахнувшейся двери и с фальшивой улыбкой встретил безукоризненно одетого чернокожего джентльмена лет пятидесяти.

"Вот ведь аристократ долбаный!" — мелькнула у президента раздраженная мысль.

С Колхайном он встречался не в первый раз, и безукоризненные манеры негра всегда бесили его. Жаль, что этого нельзя было показывать. На Торвене именно госсекретарь, а не президент, являлся реальной властью. И шутить этот человек не любил, занимая свою должность уже при четвертом президенте. Многие пытались свалить его, но ни у кого не вышло. И каждый из президентов Новейра был вынужден биться об эту скалу, чтобы хоть как-то выстроить отношения между двумя самыми сильными планетами бывшего Кархана. После каждой встречи с торвенским госсекретарем Родерику приходилось в чем-то уступать, что не могло не раздражать. Однако поделать он ничего не мог — Колхайн жестко придерживался своей позиции во всем и добивался своих целей любыми средствами.

— Добрый день, господин президент, — ровный голос торвенца заставил Родерика вздрогнуть. — Приношу свои извинения за неожиданный визит, но вопрос не терпит отлагательств.

— Добрый день, мистер Колхайн, — он постарался, чтобы его голос звучал не менее ровно. — Прошу вас. Не желаете немного виски с дороги?

— Не откажусь.

Родерик налил в стаканы виски на два пальца, очень дорогого и выдержанного виски, и подал один гостю. Они сели возле того же журнального столика, за которым президент принимал мисс Моак, и уставились друг на друга. Колхайн некоторое время молчал, глядя сквозь стакан на свет люстры, затем с видимым удовольситвием отпил глоток и заговорил:

— Причина моего прибытия одна: Росс и коронация нового императора. Для нас всех это крайне опасно.

— Росс? — взметнулись вверх брови Родерика.

Совпадение? Моак тоже говорила о Россе и опасалась потерять свои предприятия там. Если ситуацией в бывшей Империи озабочен и Колхайн, то дело явно нечисто.

— Чем же нам может угрожать росский император? — поинтересовался президент. — Да и существует ли он вообще? Мне не слишком верится в то, что росская элита покорно отдала власть.

— Ее никто не спрашивал. Как выяснилось, в Росской Федерации несколько десятков лет зрел монархический заговор. Заговорщики проникли во все государственные структуры. Перетянули на свою сторону практически всех офицеров армии и флота, кроме самых высокопоставленных, однако их заговорщики просто перестреляли. Новый император был по всем правилам коронован на борту Белого Крейсера. По точно подтвержденным данным БК находится сейчас на орбите Росса, чего не было с момента гибели последнего императора. Вчера вечером я получил информацию о том, что президент Федерации, Славич, сдал императору страну. Народ Росса ликует. Пытающихся объяснить людям, что в монархии нет ничего хорошего, демократов люди просто рвут на части, крича, что нажрались "поганой дерьмократии" по самое не могу.

— Бог мой! — вздрогнул от таких известий Родерик, но быстро заставил себя успокоиться. — Это, конечно, страшно. Наших росских коллег можно только пожалеть. Но я все еще не понимаю, чем эта ситуация угрожает нам.

— Сейчас объясню, — Колхайн достал из кармана портсигар. — Разрешите курить?

— Прошу вас.

Президент поставил на стол пепельницу. Сам он не курил, но держал все необходимое для важных гостей. Госсекретарь достал из портсигара кионскую сигару, стоящую целое состояние, специальными ножничками срезал кончик и закурил. С наслаждением выпустив клуб дыма, от чего Родерика слегка затошнило, он пристально посмотрел на президента и негромко сказал:

— Империя опасна тем, что нацелена на экспансию. Тем более, что россы ничего не забыли и ничего нам не простили. Они все силы положат, чтобы отплатить Кархану полной мерой. Пока Росс мало что может сделать — слишком слаб. Но если мы позволим ему стать сильным… — он покачал головой. — То нас съедят. Поймите, у нас нет сейчас силы всего Карханского Объединения. У нас только две планеты. И флот не слишком велик. По крайней мере, объединив наши флоты, мы не способны справиться с флотом одного Ларата.

— Но ведь Ларат — бывшая имперская планета… — мертвенно побледнел Родерик, которому впервые стало по-настоящему страшно.

— Вот именно! — поднял палец вверх Колхайн.

— Так что же делать?.. — растерянно спросил президент.

Эта ситуация выходила за пределы всего его опыта. К международным отношениям Родерик относился спустя рукава, считая, что корпорации сами справятся с тороговлей между планетами, и нечего лезть в их дела. Во время своего президентства он все силы отдавал экономике, считая, что президент — это рачительный хозяин, который должен заботиться только о том, чтобы все в его хозяйстве было в порядке.

Колхайн смотрел на здоровенного рыжего дурака и досадовал про себя. И это президент?! Он же ничего не понимает в политике! Неплохой хозяин, не более того. Как его могли выбрать в президенты? Нужно будет сегодня же переговорить с Моак и Харди, без участия которых на этой планете не происходит ничего важного. Они должны иметь всю информацию, которую удалось раздобыть, иначе не смогут принять верного решения и направить этого идиота куда надо.

— Нам очень повезло, что Ларат не признал новоявленного императора, — после недолгого молчания заговорил госсекретарь. — Там посчитали его самозванцем. Однако воевать с Россом они не станут, не считают возможным воевать с соплеменниками, хотя загрести жар чужими руками не прочь.

— Откуда вы все это знаете?! — растерянно вытаращился на него Родерик.

— Нам удалось внедрить агента в ларатское посольство, — невозмутимо объяснил Колхайн. — Это было непросто, но СБ сумела добиться своего. Агенту смог подслушать переговоры посла с Ларатом. Послу требовалось выяснить официальную позицию своего правительства по поводу коронации росского императора. Полученный им ответ нас крайне заинтересовал. Правительство Ларата принципиально не признает коронации, поэтому готово закрыть глаза, если некий гипотетический флот обойдет их территорию по широкой дуге, и не станет этот флот атаковать, поскольку самозванец на росском престоле им крайне не нравится. А ссадить его оттуда силой они не считают возможным, поскольку население не поймет нападения на братскую планету. Это дает нам с вами неплохой шанс задавить ситуацию в зародыше.

— Если обходить территорию Ларата по широкой дуге, то путь до Росса займет больше месяца, — возразил президент. — И все это время наша территория будет оставаться беззащитной, поскольку флоты уйдут в Росс.

— Я и не предлагаю отправить туда оба флота в полном составе, — с некоторым удивлением посмотрел на него госсекретарь. — Чтобы справиться с росскими силами, хватит и половины.

— А имперские крейсера, Белый и серые? Я помню, что они многое могут.

— Могут. Но они очень стары. У нас хватит линкоров, чтобы справиться с ними. Потери, конечно, будут немалыми, но имперскую заразу нужно раздавить, иначе мы пожалеем. Главное, ничем не задеть ларатцев.

— Я не уверен, что Новейру стоит участвовать в этой авантюре, — недовольно пробурчал Родерик. — Цена может оказаться слишком велика.

Колхайн приподнял брови, откинулся на спинку кресла и уставился на него, как на диковинное животное.

— То есть, вы отказываетесь? — холодно поинтересовался он.

— Я не сказал ни да, ни нет! — с трудом сдержался от взрыва президент. — Мне нужно обдумать все это, а затем я приму решение.

— В таком случае не смею больше задерживать ваше драгоценное внимание, — сквозь зубы процедил госсекретарь и встал. — Когда решите — сообщите мне. Я остановился в нашем посольстве. Всего доброго.

Проводив неприятного гостя, Родерик не сдержал довольной улыбки — впервые за все время знакомства ему удалось утереть Колхайну нос. Однако под ложечкой шебуршился неприятный холодок. Предчувствие неприятностей, которые торвенец вполне способен ему доставить. Черт возьми, пусть будет, что будет! Надоело бояться!

Президент вернулся к своему столу и включить компьютер. Предстояло ознакомиться с отчетами четырех сенатских комиссий и вынести свой вердикт по каждому. Он работал до самого обеда, от цифр пухла голова, Родерик далеко не все понимал в отчетах, но заставлял себя продираться сквозь зубодробительные формулировки юристов.

Покончив с отчетами, президент в сопровождении охраны спустился в ресторан на первом этаже и с удовольствием пообедал. А когда вернулся в свой кабинет, его ожидал там неприятный сюрприз. В одном из кресел, задрав ногу на ногу, сидела Элизабет Харди и курила свою вонючую папиросу, запах которой всегда приводил Родерика в ярость, но показывать это он не осмеливался. Слишком влиятельной была эта тощая сука. Иначе он про себя мисс Харди и не называл.

— А, вот и вы, — презрительно бросила феминистка. — И где же вы шлялись, господин президент?

— Обедал, — зло буркнул он, пытаясь понять, почему ее пропустили сюда без его ведома, не предупредив. Это значило, что его секретарь на самом деле работает на Харди, и секретаря нужно срочно менять. Да и охрану тоже. Ему еще год ходить в президентах. — Вы что-то хотели?

— Хотела! — нагло заявила Харди. — Вы зарвались, господин президент. Сообщаю вам, что ваша политическая карьера закончена! С этого момента вас не поддержит больше никто.

— Но что я сделал?! — ошалело приоткрыл рот Родерик. На ее хамство он не обратил внимания, стиль общения этой женщины давно никого не удивлял, и иного поведения от нее ждать было бы трудно.

— Вы не обратили внимания на величайшую опасность для нашего образа жизни! Двести лет мы не встречали ничего опаснее! Неужели до ваших крохотных мозгов не доходит, что значит восстановление Росской Империи?!

— Опять этот Росс… — простонал он. — Да что вы все, на нем помешались?

— И это — наш президент?.. — гадливо скривилась Харди. — Чем я смотрела, когда поддержала вас?! Что ж, мистер Родерик, у вас единственный шанс хоть как-то удержаться на плаву. Или вы раздавите империю в зародыше, или я раздавлю вас! Вам все ясно?

— Да…

Харди стремительно встала и вышла из кабинета, оставив президента зло кусать губы. Если раньше он эту женщину опасался, то теперь — откровенно боялся и ненавидел. Выхода Родерику не оставили. Придется участвовать в войне с Россом, иначе его просто растопчут. Одновременно президент был уверен, что все они совершают ошибку, страшную ошибку. Откуда взялась эта уверенность, он не знал. Но она была.

Родерик в сердцах стукнул по столу кулаком. А затем приказал секретарю срочно вызвать к нему командующего флотом адмирала Итара.

* * *

Адмирал Холгин мерил шагами кабинет, мрачно взирая на упрямо набычившегося Ленни. Как ему надоел этот мальчишка с его нежеланием служить на флоте! Хоть кол ему на голове теши! Гнет свою линию — и все. Не желает понимать, дурачок, что стать лидером Ларата, не отслужив пять-шесть лет в боевых подразделениях, физически невозможно. Военная элита, являющаяся реальным правительством страны, не примет не служившего в армии, будь он хоть сто раз законным принцем! А мальчишка еще и утверждает, что лидером он тоже не желает становиться. Но это уж дудки, никуда он не денется. Принц — и этим все сказано. Обязан понимать свой долг.

— Почему меня не оставят в покое, дядя Виктор? — уныло спросил юноша.

— Во, первых, не дядя Виктор, а господин адмирал! — отрезал тот, остановившись напротив него и сверля гневным взглядом. — А во-вторых, ты — наследный принц Росской Империи! У тебя есть долг перед своими подданными! Долг, от которого невозможно отказаться!

— Я не хочу… — голос Ленни дрожал и срывался. Он кусал губы, в глазах застыли слезы. — Я рисовать хочу! Я…

— Ты бездарен, как художник! — безжалостно оборвал его адмирал, принц от этих слов съежился и опустил голову. — Об этом в один голос заявили все преподаватели Академии Художеств!

— А мне плевать! — Ленни поднял взгляд. В нем горели горечь, отчаяние и решимость. — Я все равно рисовать хочу. И буду!

— Никто не мешает тебе рисовать в свободное время, — устало сказал Холгин, снова принявшись ходить по кабинету. — У многих людей есть хобби. Но пойми, отслужить ты обязан! Если ты этого не сделаешь, тебя никто не станет воспринимать всерьез!

— И пусть! — горячечно выкрикнул юноша. — Отстаньте вы все от меня наконец!

— Если бы ты представлял из себя хоть что-нибудь, — сквозь зубы процедил адмирал, глядя на него сузившимися от ярости глазами, — я бы сейчас дал тебе в морду. Но ты даже этого не заслуживаешь. Ничтожество! Кругом! Шагом марш! На тренировку!

Он перевел дух и добавил:

— До сих пор тебя щадили. А сейчас я отдам тренерам приказ заняться тобой по-настоящему, без скидок на твое происхождение!

Ленни растерянно захлопал глазами. Такой вспышки ярости от всегда холодно-сдержанного дяди Виктора, с пятилетнего возраста заменившего осиротевшему мальчику отца, он не ждал. Ведь всего лишь хотел избежать пятилетней службы на пограничной космической базе. Не из страха, нет, просто желая избежать бесконечной муштры и скуки. Доводилось год назад проходить практику на этой паскудной базе, знает, каково там живется. И перспектива провести на ней еще пять лет юношу ничуть не вдохновляла.

Ленни с детства терпеть не мог флотские порядки. Жесткая регламентированность, дисциплина, субординация и прочее в том же духе вызывали у него зубную боль. К сожалению, на Ларате заправляли всем именно военные, гражданские не решали ничего, покорно выполняя все распоряжения военной администрации. Даже нормальной судебной системы на этой планете не существовало, только армейские трибуналы, у которых в случае доказательства вины подсудимого был только один приговор — расстрел. Порядки на родине бесили принца, но поделать он ничего не мог — никакой реальной властью не обладал. И прав дядя Виктор, не отслужив на базе, обладать не мог. Впрочем, и не хотел. У Ленни было одно желание — чтобы его не трогали и дали заниматься тем, чем он хочет. Жить, как он сам хочет. Проклятое происхождение! Из-за него принца не оставляли в покое ни на день. Заставили отучиться в военно-космическом училище на общих основаниях, причем преподаватели гоняли его втрое больше остальных курсантов.

О тренировках по боевым искусствам Ленни вообще вспоминал с содроганием. Ежедневно, по будням и праздникам, утром и вечером, его нещадно гоняли лучшие мастера. Сколько раз принц был избит ими до синевы, даже пару раз отлеживался в госпитале после жестких спаррингов. После этих случаев Ленни и выработал свою методику борьбы со взрослыми, пытающимися заставить принца идти чужим ему путем. Он начал делать все, что от него требовали, криво и неумело, даже то, что мог делать хорошо. У преподавателей опускались руки, им даже в голову не приходило, что Ленни поступает так намеренно. Через год его начали считать неуклюжим неумехой, у которого руки растут из известного места, а голова не варит в принципе. Этого юноша и добивался. Только тренироваться приходилось всерьез, потому что тренеры без зазрения совести пускали в ход палку, едва только что было не по ним. А боли принц боялся.

И сейчас дядя Виктор утверждает, что тренеры его жалели?! Так что же его ждет? О, Господи…

— Я сказал, пошел вон! — рявкнул адмирал.

Ленни поспешил выскользнуть за дверь, пока в него не полетело что-нибудь тяжелое.

— И за что мне такое наказание? — спросил Холгин неизвестно у кого, проводив воспитанника взглядом.

Он устало потер виски, сел за свой стол и закурил. Сигарета сломалась в пальцах, и адмирал с коротким ругательством затушил ее в пепельнице. Ну и что делать с этим молодым дурнем? Его тактика была ясна опытному командиру, как божий день. Делает все, спустя рукава, надеясь, что от него в конце уконцов отстанут. Однажды Холгин вернулся домой в неурочное время, и случайно подсмотрел, как Ленни переделывает домашнего кибера, добавляя ему новые функции. Причем, легко и просто. При этом преподаватели училища утверждали, что принц ничего не понимает в кибернетике. Этот случай стал первой ласточкой. Адмирал начал пристально наблюдать за воспитанником. И заметил многое, на что раньше не обращал внимание. Он посоветовался с психологами, но те только развели руками. Да, Холгин знал, это было выяснено сразу после того, как Ленни оказался под его опекой, что принц имеет нерешительный характер, по складу — гуманитарий. Хороший правитель из него вряд ли получится. Но немало подобных мальчишек перевоспитали в военно-космическом училище, куда их отдавали с шести лет. Из них выросли вполне неплохие офицеры. Адмирал понадеялся, что так будет и с Ленни. Увы, не вышло. Мальчишка почему-то ненавидел все, связанное с армией и флотом. И как это перебороть, Холгин не знал.

Внезапно в голову адмирала пришла дикая идея. Он даже выронил вынутую из пачки сигарету. А затем поспешно включил терминал связи и набрал номер, который не набирал больше двадцати лет. Насколько он знал, мастер Хамидэй был еще жив и продолжал сводить учеников с ума своими дикими парадоксами. Если этот старик не справится с Ленни, то не справится никто.

Через некоторое время удалось связаться с Южным буддийским монастырем и попросить позвать к терминалу настоятеля. Прошло добрых полчаса, прежде чем Холгин увидел хорошо знакомое покрытое морщинами лицо, наголо бритый череп с вытатуированными символами и внимательные, карие с хитринкой глаза.

"Ничуть не изменился, старый черт, — весело подумал адмирал. — Все такой же ехидный".

— О-о-о! — осклабился старик. — Кого я вижу! Неужто тот самый лейтенант?

— Давно уже не лейтенант, — рассмеялся Холгин. — Командующий флотом Ларата.

— Думаешь, я не знаю? — прищурил один глаз мастер Хамидэй. — Зачем же я понадобился столь значимой личности?

— Беда у меня, мастер, — тяжело вздохнул адмирал. — И не только у меня — у всего Ларата. Наверное, только вы сможете помочь.

— Рассказывай, — старик стал серьезным.

Холгин снова вздохнул и поведал историю принца. А затем мастер Хамидэй часа полтора донимал его уточняющими вопросами, причем часто эти вопросы никак не относились к Ленни, но адмирал подробно отвечал, зная, что старый буддист ничего не делает без причины.

— Хорошо, присылай своего парня сюда, — сказал, наконец, мастер Хамидэй. — Займусь им. Но ничего обещать не могу. Погляжу на него.

Он отключился. А Холгин поспешил организовать отправку принца в Южный монастырь. Вскоре ему доложили, что Ленни упирался руками и ногами, не желая никуда ехать, пришлось усаживать его в флаер силой. Адмирал облегченно вздохнул. Он очень надеялся, что старому мастеру удастся вправить молодому оболтусу мозги. Ведь вскоре предстояло действовать. А без сотрудничества Ленни это станет бессмысленным.

— Господин адмирал! — заставил его вскинуться голос адъютанта. — К вам начальник аналитической службы флотской разведки.

В кабинет ворвался встрепанный рыжеволосый с проседью человек в мятой форме с погонами адмирал-лейтенанта. Холгин укоризненно покачал головой — Михась в своем репертуаре. Уж сколько ему в молодости доставалось за пренебрежение к внешнему виду! Нет, не помогло. Аналитик, надев свежевыглаженную чистую форму, за полчаса ухитрялся превратить ее в черт-те что. Он вполне мог вытереть жирные руки об белоснежный парадный китель, причем прямо на глазах у вышестоящих офицеров, отчего у тех случался когнитивный диссонанс, они молча открывали рты и пучили глаза, словно вытащенные из воды рыбы, а придя в себя, обрушивали на головы злосчастного тогда еще лейтенанта громы и молнии. Однако, профессиональные качества одноклассника Виктора Холгина были столь великолепны, что ему прощали многое, чего не простили бы другому. Лучшего аналитика, чем Михась Швертич, во флотской разведке не имелось. Неудивительно, что через тридцать лет после окончания академии он возглавил аналитическую службу.

— Садись, Михась, — адмирал показал на кресло. — Не мельтеши.

— Ты же знаешь, что я не люблю говорить сидя, — недовольно буркнул тот и потер кулаками красные от недосыпа глаза.

— Ладно, черт с тобой. Опять всю ночь не спал?

— Пришлось переделывать работу после этих молодых придурков! — Михась досадливо скривился. — Чему их только в Академии учили?! Как можно было не учесть дополнительных экономических параметров при анализе?! Из-за них до утра просидел! Поспать бы, так некогда!

— Почему? — удивился Холгин.

— Лавина стронулась, — широко улыбнулся аналитик.

— Ты имеешь в виду?.. — глаза адмирала сузились.

— Именно! — Михась ударил кулаком об ладонь. — Карханцы купились!

— Отлично! — Холгин с улыбкой откинулся на спинку кресла. — Великолепно! Мы убиваем сразу двух зайцев.

— Если не трех, — не согласился аналитик.

— А какой же третий? — приподнял брови адмирал.

— Синтарцы. Если все получится, и принц взойдет на престол, то ему присягнут не только россы, но и синтарцы. Сам знаешь, что наши наземные войска оставляют желать лучшего. Поэтому синтарские дивизии нам очень пригодятся при атаке карханских планет. Этих тварей надо раз и навсегда вогнать в каменный век, иначе они так и продолжат нам гадить!

— Полностью с тобой согласен. А синтарцы? Неплохо бы, но не принципиально. Отчет у тебя с собой?

— Естественно, — Михась протянул бывшему однокласснику инфокристалл.

— Сейчас поглядим.

Холгин вывел на стенной голоэкран отчет, и они принялись подробно разбирать его. События набирали ход, и терять времени было нельзя. Нужно среагировать вовремя.

Глава 10

Алексей медленно двигался мимо ряда вытянувшихся по стойке "смирно" молодых офицеров, поедающих его восторженными глазами, и чувствовал себя очень неуютно. Он ничем не заслужил этого восторга в их глазах! Император? Да, император, но волей случая, не более. Всего лишь волей случая, а не по заслугам. Значит, он должен доказать, что имеет право на такую преданность. Иначе будет неправильно.

Император оглядывал одного за другим и терялся с каждым мгновением все больше. Как выбрать среди них подходящих? Как не обидеть при этом остальных? Он не знал. Флот прислал по требованию Алексея лучших молодых навигаторов, отличившихся в последней войне с Окрайной. Естественно, из монархистов. И девять из них должны стать капитанами имперских крейсеров, его личными вассалами. Самыми доверенными людьми. А как доверять тем, кого не знаешь лично? Аттестации их, конечно, Алексей читал, но аттестации — это всего лишь скупое описание действий этих людей в определенных обстоятельствах. А если обстоятельства изменятся? Не поведут ли они себя иначе?

Немного подумав, император решил посоветоваться с искином. Еще перед прибытием на Росс кибермедики установили ему в мозг ментальный интерфейс, и Алексей мог общаться с "железным истуканом" мысленно. Это давало немало преимуществ. А самое главное, предоставляло прямой доступ к информаторию Белого Крейсера и позволяло очень быстро находить любую нужную информацию. О своих новых возможностях император не сообщил никому, кроме Виктора. Помимо прочего, искин был в состоянии отслеживать любые события на планете, сообщая о них своему капитану. Именно так Алексей узнал о переговорах генерала Тарковича с другими лидерами монархического заговора. Он и раньше подозревал, что никто из этих господ не воспринимает его всерьез, а теперь полностью уверился в этом. Поэтому приходилось строить свои планы таким образом, чтобы не вызвать подозрений генерала и его людей. Скорей бы уже прилетали синтарцы. Им доверять можно, они на всех и всяческих генералов, включая прочих товарищей, плевать хотели. Они кровную клятву императору давали.

"Что думаешь по поводу этих офицеров? — поинтересовался Алексей у искина. — Подходит кто-нибудь в капитаны крейсера?"

"Пока не могу сказать, — отозвался тот. — Нужно сканировать. Приступать?"

"Да".

"Это займет около десяти минут".

"Хорошо, я подожду".

Опять приходится доверять принятие решения искину… Но так, хотя бы, можно избежать появления откровенного врага среди вассалов. Уж такого-то "железный истукан" точно не пропустит в капитаны.

Алексей продолжал молча ходить и смотреть на офицеров, которые явно не понимали, зачем их здесь собрали, и пребывали в растерянности, хоть и старались не показывать этого. Но растерянность то и дело прорывалась в выражении глаз того или иного навигатора. А иногда прорывался и страх.

"Из присутствующих двадцати восьми человек нужными качествами обладают четверо", — сообщил искин.

"Кто они?" — оживился Алексей.

"Подсвечиваю их изображения".

Внутренним зрением император увидел, что вокруг голов четырех офицеров появилась едва заметная светящаяся дымка. Кроме него этого никто не заметил — искин воспользовался ментальным интерфейсом. Алексей внимательно оглядел каждого из этих четверых. Один — типичный "истинный ариец", высокий голубоглазый блондин. Второй — коренастый, почти квадратный шатен с грубым лицом и цепкими черными глазами. Третий — смуглый брюнет, смахивающий на итальянца. Четвертый — ни то, ни се, какой-то никакой на вид, средний, волосы темно-русые, невысок.

— Вы, вы, вы и вы, — указал император. — Прошу остаться. Остальные свободны, благодарю за внимание.

— Сми-и-рно! — скомандовал возникший, как привидение, непонятно откуда полковник. — На выход! Шагом ма-арш!

Так и не понявшие, зачем император их звал, ведь не сказал ни слова, навигаторы помаршировали к выходу. Отобранные его величеством четверо растерянно переглянулись, стали ближе друг к другу и снова вытянулись.

— Вольно! — бросил Алексей. — Господа офицеры. У меня на вас свои планы. Представьтесь, пожалуйста.

— Штабс-навигатор Валек Надвиженский, Ваше величество, — выступил вперед "ариец". — Место службы — крейсер "Стремительный", приписанный ко второму флоту.

— Навигатор второго ранга Игорь Солнцев, Ваше величество, — последовал примеру товарища коренастый. — Место службы — навигационная команда линкора второго класса "Михайловск", приписанного к третьему флоту.

— Навигатор третьего ранга Олег Сушич, Ваше величество, — голос брюнета слегка подрагивал. — Место службы — эсминец "Вольный", приписанный ко второму флоту.

— Навигатор первого ранга Доминик Ландрис, Ваше величество, — доложил невыразительный. — Командую эсминцем "Новик", он приписан к первому флоту.

— Хочу предложить вам всем новое место службы, — негромко сказал Алексей, когда офицеры замолчали. — Я пойму, если вы откажетесь. Слишком велика ответственность.

— Разрешите вопрос, Ваше величество? — заговорил Ландрис, как старший по званию.

— Разрешаю.

— Что это за служба?

— Я предлагаю вам пройти испытание на должности капитанов имперских крейсеров.

Чего молодые навигаторы не ждали и ждать не могли, так это такого предложения. Их лица стоили отдельного описания. Надвиженский ошарашенно приоткрыл рот. Солнцев отступил на шаг. Сушич вытаращил глаза. Только Ландрис остался относительно невозмутимым, хотя было видно, что и он удивлен.

— Не удивляйтесь, господа офицеры, — ободряюще улыбнулся император. — Просто так вышло, что вы обладаете некоторыми качествами, отсутствующими у других. Какими именно, я сообщать не вправе. Могу сказать только, что определить подходящего для должности капитана серого крейсера человека могу только я лично.

— Простите, Ваше величество, — с трудом выдавил из себя Надвиженский. — Но я только год назад окончил училище и участвовал всего в одном бою. Не уверен, что у меня хватит опыта для командования таким огромным кораблем, как имперский крейсер…

— Опыт — дело наживное, — поспешил успокоить его Алексей. — Не он является главным критерием отбора, а ваши личные качества.

"Ариец" потупился, его щеки полыхнули красным.

— Да какие там качества… — смущенно пробормотал он. — Все друзья говорят, что я — кобелина несносная…

— Ты что, сдурел?! — разъяренно прошипел ему в ухо придвинувшийся Сушич. — Ты где это говоришь?! И кому это говоришь?!

— Ничего страшного, — рассмеялся император. — Я сам в недавнем прошлом — офицер, пехотный капитан, на войне больше двух лет, и всякого насмотрелся. Так что стесняться меня не стоит.

Лица молодых офицеров расслабились, до них дошло, что император, в общем-то, молод. И, видимо, ищет себе таких же молодых соратников. Здоровым честолюбием обладал каждый из них, и возможность стать капитаном имперского крейсера, которому и адмиралы не указ, приятно грела душу. Единственно, что они не понимали, какими такими качествами обладают, что император выбрал именно их из двадцати восьми навигаторов.

— Прошу следовать за мной, — скомандовал Алексей и двинулся к шлюзу, в котором его ожидал альфа-корвет. — Я не знаю, какой из девяти серых крейсеров примет каждого из вас. Возможно, придется облететь все.

Офицеров собирали на командной станции противокосмической обороны. Орбитальной, естественно. Выстроившиеся у стен коридора, ведущего из ангара к главному шлюзу гвардейцы при виде императора взяли на караул. Алексей небрежно кивнул в ответ на доклад командовавшего ими майора и поблагодарил его. Затем скрылся в люке. Навигаторы и охрана последовали за ним.

Когда альфа-корвет стартовал, его величество обернулся к Ландрису и некоторое время в упор смотрел на него. Тот ничем не выдал, что ему не по себе, оставаясь внешне абсолютно спокойным.

— Поскольку у вас уже есть опыт командования кораблем, пусть и эсминцем, у меня будет для вас особое задание, навигатор.

— Какое, Ваше величество?

— Ваш крейсер будет укомплектован экипажем в течение двух суток. Как только последний человек взойдет на борт, крейсер должен стартовать к Синтару. Понимаю, что командовать неслетанным экипажем будет нелегко, но выбора у нас нет. Придется срабатываться по ходу дела.

— Что мы должны делать на Синтаре? — слегка нахмурился Ландрис.

— Встать на боевое дежурство и не допустить ни одного вражеского корабля на дистанцию залпа по поверхности планеты. Синтарцы направили нам все свои войска, и я дал слово, что их семьи будут в безопасности. Вы должны добиться этого любой ценой.

— Сделаю все, что в человеческих силах, Ваше величество, — заверил навигатор. — Прошу только уточнить, какие корабли считать вражескими.

— Все не росские военные корабли. При нарушении таким кораблем периметра безопасности атакуйте без промедления.

— Ясно, Ваше величество, — кивнул Ландрис. — Будет сделано.

Росским офицерам только в записи доводилось видеть, как альфа-корвет входит в открывшуюся посадочную аппарель имперского крейсера. И сейчас они во все глаза смотрели, как медленно раскрывается гигантская серая диафрагма на корме. Альфа-корвет мягко скользнул внутрь сквозь защитное поле, удерживающее атмосферу. Ангар выглядел бесконечным и совершенно пустым. Посадку совершили у дальней стены.

Выйдя наружу, Алексей уверенно двинулся к лифту. Он успел неплохо изучить Белый Крейсер и знал, что серые построены по одному проекту с ним, поэтому не плутал. Остальные поспешили за императором, незаметно оглядываясь по сторонам и нервно ежась — бесконечные пустые коридоры древнего корабля вызывали неприятные чувства.

— Это — главная рубка, — показал на люк впереди Алексей, выйдя из лифта.

— Рад приветствовать моего императора на борту! — раздался непонятно откуда гулкий голос. — Я — искин имперского крейсера N 6. Добро пожаловать!

— Добрый день, — отозвался император. — Я привел кандидатов на должность капитана.

— Благодарю.

Дверь, ведущая в рубку, исчезла в стене. Алексей вошел и осмотрелся. Капитанское кресло не на помосте, в отличие от Белого Крейсера. Что ж, ничего удивительного. Это — всего лишь место капитана, а не трон. У стен громоздились бесчисленные рабочие пульты экипажа, сейчас мертвые и погасшие. Но это ненадолго. Скоро этот корабль наполнится жизнью.

— Ну, кто первый? — император обернулся к навигаторам.

Неожиданно для всех вперед двинулся самый младший по званию, "ариец", штабс-навигатор Надвиженский. Искин серого крейсера громогласно хмыкнул, что заставило молодого офицера остановиться.

— Не бойся, парень, иди! — в голосе "железного истукана" звучала добродушная ирония. — Я не кусаюсь!

Надвиженский отчаянно покраснел, однако решительно подошел к капитанскому креслу и сел. Через несколько мгновений вокруг него взметнулось белое свечение, но вскоре угасло.

— Я принимаю капитана! — провозгласил искин. — Прошу его дать кораблю имя.

— Я? — изумился штабс-навигатор.

— Да. Такова традиция. Новое имя имперскому крейсеру дает новый капитан.

— Тогда… — Надвиженский на минуту задумался. — Тогда — "Адмирал Шедич"! Я всегда преклонялся перед памятью этого человека.

— Достойное имя, — кивнул Ландрис. — В честь героя, отдавшего жизнь за родину.

Алексей, к стыду своему, понятия не имел, кто такой адмирал Шедич и как он погиб, поэтому дал себе слово в ближайшее время выяснить это, чтобы не опозориться.

— Адмиралтейство уведомлено о вступлении капитана в должность и ответило, как положено, — сообщил искин. — Также отправлены запросы на доведение списочного состава экипажа до нормы и повышении моего капитана в звании до капитана первого ранга.

— Капитана первого ранга?! — ошалело выдохнул прыгнувший сразу через шесть званий штабс-навигатор, от такого известия чуть не упавший с кресла.

— Имперским крейсер может командовать только капитан первого ранга, — холодно уведомил "железный истукан". — Или более старший офицер. Если командиром становится младший, то его звание повышается до требуемого уровня. Вам, мой капитан, придется многому научиться. Командовать столь большим кораблем непросто. Поэтому вам следует отдохнуть, после чего без промедления направиться в ментоцентр для загрузки всей необходимой информации в мозг.

— Со мной так же было, — усмехнулся император. — Сразу скажу, что голова после загрузки будет трещать. Примерно, как с хорошего похмелья.

— Ну, это не страшно, Ваше величество. Потерплю, раз надо.

— Вот и хорошо, капитан. Оставляем вас наедине с вашим кораблем.

Вскоре альфа-корвет стартовал и направился к следующемуц серому крейсеру. Его капитаном стал Олег Сушич, давший ему имя "Князь Даторий", поскольку увлекался древней историей Росса. Третьим был Игорь Солнцев, назвавший свой крейсер "Михайлой Объединителем". Последним оказался, как ни странно, Доминик Ландрис, назвавший корабль "Петер Кораблестроитель".

— Почему вы так назвали его? — удивился император, прекрасно знавший, кто такой Петр Великий, но хотевший услышать причину от самого Ландриса.

— Это один из древних великих императоров, — пояснил тот. — О них неизвестно почти ничего, кроме имен и портретов. По имени Петера Кораблестроителя можно предположить, что он строил флот. Росс тоже должен строить корабли, и как можно больше! А то… — он гадливо поморщился. — В Федерации тратили больше средств на производство собачьих кормов, чем на постройку новых кораблей.

— Этого больше не будет, — заверил Алексей. — Росс — уже не Федерация, а Империя!

— Дай-то Бог! — с надеждой посмотрел на него свежеиспеченный капитан первого ранга.

— Если мы сами приложим достаточно усилий, то Бог поможет, — твердо сказал император. — Он помогает только тем, кто не сидит, сложа руки.

— Верно сказано, Ваше величество!

Алексей с живым интересом смотрел на Ландриса. Им предстоял долгий, интересный и важный разговор. Этот человек, похоже, самый серьезный из всех четверых. Ему можно довериться. Император очень надеялся, что не ошибся.

* * *

Здания центральной улицы Санкт-Владибурга на первый взгляд выглядели так же, как во времена Вирта — исторический центр столицы сохранили в неприкосновенности, покрыв древние каменные дома укрепляющим полимером. Однако, это только на первый взгляд. Если присмотреться, то становились видны разительные отличия. Здесь стены домов были неухожены, во многих местах потрескались, их покрывали реклама и граффити. Вирту неприятно было видеть это.

Сегодня недавно занявший свою должность канцлер Росской Империи впервые вышел в город, чтобы посмотреть на жизнь простых людей. Император себе этого позволить не мог, а он — вполне. поскольку Таркович с компанией не воспринимали его всерьез, считая мало что понимающим юнцом. И Вирт не собирался сообщать, что они ошибаются. Больше двухсот пятидесяти лет жизни в самых разных обществах чего-то, да стоят. По крайней мере, личный опыт он приобрел немалый. И на самом низу побывал, и на самом верху. Благодаря этому канцлер с первого взгляда мог определить, чем дышат люди, к чему они стремятся и чего добиваютися. Высок или низок общий моральный уровень общества.

То, что он видел сейчас, Вирту очень не нравилось. Росское общество оказалось разделено на сотни социальных слоев, мало связанных друг с другом. А это — явный признак близкого распада. Вокруг сновали хорошо одетые господа, люди среднего достатка и откровенные нищие. Все они куда-то спешили и напоминали собой стадо обезьян, члены которого заняты поисками пищи. Переодически несколько индивидуумов сбивались в стайки и кричали здравицы императору, глотая пиво. С момента прибытия Его величества на Росс прошло две недели, и люди к этому еще не привыкли. Вот и радовались, надеясь, что в их жизни что-то изменится. Как будто обнадеживающий факт. Но если задуматься, то становилось страшно. Особенно, если послушать их разговоры. Они не желали делать ничего для исправления ситуации, считая, что раз пришел император, то он обязан дать им все за так.

Вирт не понимал, как из этого стада люмпенов вырос народ Империи, который он помнил в своем времени. Как-то ведь вырос. И начало этому положили великий император Алесий Собиратель и его канцлер Вирт Раскедов. Тьфу ты, да этот канцлер — он сам! А император — товарищ капитан, с которым вместе пуд соли съели. Выходит, именно им двоим придется ломать голову над тем, как добиться невозможного. Хоть бы одна мысль по этому поводу в голову пришла…

Грустно вздохнув, канцлер отставил в сторону несвоевременные мысли и двинулся дальше, по направлению к старому императорскому дворцу. Точнее, к единственной уцелевшей от него башне. Сейчас на месте дворца был разбит парк. Вирт шел по усыпанным окурками и пустыми пивными банками аллеям, укоризненно качая головой. В его времена увидеть подобное хоть в одном городе Империи было попросту невозможно — везде соблюдалась безукоризненная чистота. Никому и в голову не могло прийти бросить окурок на землю. Немногие курящие носили с собой закрывающиеся карманные пепельницы.

Впереди показалась башня, увенчанная мягко светящимся шаром. Издалека она выглядела привычно, но чем ближе Вирт подходил, тем лучше видел, что это не так. Стены башни потрескались, поросли мхом, оконные проемы засижены голубями. Сразу становилось понятно, что за ней никто не ухаживает. Вместо ворот канцлер увидел пролом, в который и вошел. Сверху падал свет, видимо, обрушились перекрытия во время взрыва, уничтожившего остальной дворец. Удивительно, что эта башня устояла. Пахло внутри омерзительно, похоже, некие личности устроили здесь туалет. О кучах мусора вокруг не стоило даже говорить.

Не в силах больше видеть это запустение, Вирт поспешил покинуть башню. На душе стало очень погано. До чего довели страну паскудные демократы… Канцлер поморщился и не спеша двинулся к выходу из парка. Следующим пунктом в его списке был императорский исторический музей. Надо было своими глазами увидеть, как правительствыо Федерации относилось к культуре.

И он увидел… Лучше бы не видел. Обшарпанное здание, бедные экспозиции и почти полное отсутствие посетителей. Но при этом музей работал! Разговорившись со стариком-экскурсоводом, Вирт выяснил, что музей живет на пожертвования немногих филантропов. Работают там только энтузиасты, поскольку жалование мизерное. О новых археологических экспедициях ученые даже не помышляют — найти на них средства физически невозможно, никого не интересует прошлое. Вирту, который когда-то сам являлся археологом, перехватило дыхание. В его времена все было иначе! Император уделял историческим изысканиям пристальное внимание и финансировал их из казны. Щедро финансировал!

Теперь следовало поговорить с людьми. С самыми обычными жителями столичного мегаполиса. Где это лучше сделать? Да, пожалуй, в пивной. Именно там охотно заговорят с незнакомцем, которому в другой ситуации не поверят. Вот только пивную стоит искать отнюдь не в центре, а где-нибудь в спальных районах. Найдя ближайшую станцию гравиметро, Вирт спустился под землю. Метро оказалось раз в десять меньше, чем привычное. Решив отправиться в район Кваренки, где он жил во время учебы, канцлер сел в поезд. Народу было немного, поскольку час пик еще не наступил. Поезд оказался старым и раздолбанным, сидения — изрисованными всякой похабщиной, и это резало взгляд

Через полчаса Вирт вышел из метро, окинул взглядом окрестности и не узнал их. Все выглядело совсем иначе — убого и непривычно. Где окруженные парковыми зонами жилые комплексы открытого типа, имеющие на своей территории все необходимое? Где парк аттракционов? Где витражи знаменитых четырех храмов? Где вышки аэротакси? Где высотные башни Института Гравитроники? Где Школа Искусств? Где похожий на дворец Театр Комедии? Ничего этого не было и в помине. Ни деревца, ни кустика вокруг — сплошные серые пыльные коробки шестнадцатиэтажных домов, похожих друг на друга, как близнецы.

Ошалело помотав головой, канцлер двинулся по первой попавшейся улице. Люди вокруг не обращали на незнакомца внимания, поскольку он был одет, как обычный горожанин — темные брюки и зеленая рубашка с коротким рукавом. Искомая пивная нашлась быстро. Небольшое заведение с претенциозным названием "Корона". Внутри оказалось довольно приятно, поэтому, видимо, народу было много. Взяв два бокала темного пива с тем же названием, что и сам бар, Вирт осмотрелся. Единственное свободное место нашлось за столиком, за которым уже сидело трое горожан. По-разному выглядящих и, похоже, принадлежащих к разным социальным слоям, что, впрочем, не мешало им оживленно общаться.

— Вы позволите? — Вирт подошел к столику.

— Прошу вас, — поднял на него взгляд лысый мужчина средних лет в белой рубашке с галстуком.

Канцлер сел и незаметно оглядел остальных двоих. Один выглядел никак. Одет был в какую-то серую робу, лет пятидесяти на вид, весь какой-то потертый и испитый. Он молча слушал разглагольствования третьего, расписывающего, какая вскорости наступит райская жизнь благодаря императору, и изредка иронически хмыкал. Говорящий был моложе собеседников, лет тридцати с чем-то, черноволосый и коренастый. Он весь лучился энтузиазмом.

— Да ничего твой император не добъется, — досадливо оборвал его лысый в белой рубашке. — Пойми ты, дурья голова, все давно поделено. И любой, попытавшийся захватить часть кормушки, будь он хоть сто раз император, останется ни с чем. На него быстро найдут управу.

— Но ведь императора поддержали армия и флот! — возмутился черноволосый.

— Когда военные убедятся, что император не в состоянии платить им высокое жалование, то сразу переметнутся к кому-то другому. Пойми, человек — хищная и жадная тварь, всегда ищет, где получше и посытнее.

— Не все таковы!

— Но таковых большинство, — усмехнулся лысый.

— Нашли, о чем спорить, — недовольно пробурчал потертый. — Эти, наверху, сами разберутся. Нам от того ни холодно, ни жарко. Унитазы всем нужны, хоть императору, хоть президенту, так что я всегда свой кусок хлеба заработаю. Да и вы двое тоже. Не вижу смысла трепаться о политике. Давайте лучше о бабах. Я вчера такой цыпочке кран менял…

— Да ну тебя с твоими бабами, Кирен! — раздраженно оборвал его черноволосый. — Тебе неинтересно, а нам интересно!

— Ну, как хотите, — буркнул тот и присосался к пиву.

— А что вы думаете по поводу императора? — повернулся к Вирту лысый.

— Я думаю, что через некоторое время изменится абсолютно все в этой стране, — мягко улыбнулся канцлер. — Не сразу, конечно, но обязательно изменится. Если император удержится у власти.

— Интересная точка зрения, — недоверчиво заметил собеседник. — Хотелось бы знать, почему вы так считаете. Ведь владельцы корпораций своего просто так не отдадут.

— А кто их будет спрашивать? — Вирт подпер щеку кулаком. — Они уже почти довели страну до ручки, и мне кажется, что император это прекрасно понимает. И не собирается позволять им продолжать в том же духе.

— Вот именно! — с воодушевлением поддержал его черноволосый.

— Но что конкретно он сможет сделать? — насмешливо поинтересовался лысый. — Даже мне понятно, что реальной власти у него в руках нет. Армией по-прежнему заправляют старые генералы, флотом — адмиралы, а все средства производства, а значит, и финансы, в руках корпораций. Средства массовой информации тоже принадлежат им. Так что в этой ситуации сможет сделать император? Ничего!

— Вы ошибаетесь, — заверил Вирт. — Впрочем, пока рано судить, слишком мало времени прошло после переворота. Пока я вижу, что большинство населения поддерживает императора.

— По очень простой причине, — лицо лысого стало грустным. — Людям так настолько надоело жить по-прежнему, что они готовы ухватиться за соломинку в надежде, что хоть что-то изменится. Но не учитывают, что менять привычный образ жизни целого общества очень тяжело, почти невозможно.

— Почти! — поднял палец вверх канцлер. — Шансы все-таки есть.

— Есть, — согласился лысый. — Но я не верю, что они сработают. Простите уж, я пессимист. Слишком хорошо знаю жизнь.

"Ни хрена ты, парень, не знаешь! — весело подумал Вирт. — Все еще только начинается".

— Извините, кстати, мы не представились, — заговорил черноволосый. — Меня зовут Томек Шкадич, я инженер. Ну, не совсем еще инженер, учусь на вечернем, но должность занимаю инженерную. Это, — он показал на лысого, — Милко Оленич, он — банковский клерк. А это — Кирен Саныч, сантехник.

— Вирт Раскедов, археолог, — представился в ответ канцлер.

— И что, нынче с этой профессией можно выжить? — изумился Шкадич.

— Трудно, — вздохнул Вирт. — Но я подрабатываю. Неплохо разбираюсь в информационных сетях и ремонте компов. Они ломаются все время, потому на этом заработать нетрудно.

— А почему вообще не перейдете в эту область? — удивленно посмотрел на него Оленич.

— Археология — это призвание, — улыбнулся канцлер. — Потому и не перешел. Мне интересно.

— По мне, так тем, что интересно, можно заниматься и в свободное от работы время, — пожал плечами банковский клерк. — У меня тоже есть хобби, но превращать его в профессию — глупо. Много не заработаешь.

— Каждому — свое, — отозвался Вирт.

— Вот именно! — оживился Шкадич. — Мне вот моя профессия нравится. И мыслей хватает, как улучшить то или это. Жаль только, что ко мне никто не прислушается — слишком молод. Если не взять в соавторы кого-то из старых зубров, то даже патент не сможешь оформить…

— И вы считаете, что такое правильно? — прищурился канцлер.

— Нет, конечно! — возмутился инженер. — Но такова ситуация в нашей стране. И ничего с этим не поделаешь.

— Именно эта ситуация, кстати, скоро изменится, — в голову Вирта пришла интересная идея. Помнящий, что такое комсомол, Алексей однозначно ее одобрит. — Если это, конечно, не утка, — добавил он на всякий случай. — Я случайно натолкнулся в инфосети на информацию, что император намерен создать союз молодых специалистов. У этого союза будут свои патентные бюро, клубы, даже учебные заведения. Подробностей я не знаю.

— Было бы здорово! — загорелись глаза Шкадича. — Можно было бы утереть нос старым пердунам! У меня есть три интересных проекта, которые не реализую только потому, что не хочется их отдавать чужому дяде. И таких, как я, ребят знаю еще с десяток.

— Не понимаю я тебя, — уставился на него Оленич. — Ну да, ты не будешь считаться единственным автором, но имеющий много связей старый инженер поможет протолкнуть твой проект. В результате этого ты денег получишь больше, чем если запатентуешь свою идею самостоятельно.

— Да не в деньгах дело! — отрезал инженер. — Мне просто обидно, что какая-то сволочь, не приложившая к этому рук, будет считаться автором моего проекта. Я его создавал ночами не для этого!

— Твое дело, — пожал плечами банковский клерк. — Но учти, что делиться все равно придется. Система в Россе такова, что старшие по должности снимают сливки. Тот, кто не позволит им сделать этого — не преуспеет.

— Эту систему нужно ломать, — заметил Вирт. — И ломать безжалостно.

— Каждый должен знать свое дело, — оторвался от бокала пива Саныч. — Я свое знаю. А ты кто? Археолог? Вот и занимайся своей археологией, а не трынди о государстве. Что ты в этом понимаешь? Те, что сверху, сами все знают и на твой трындеж внимания не обратят. Так что заткнись.

— Не любит наш Кирен о политике говорить, — хохотнул Оленич. — Ему бы все о бабах.

— А о чем еще мужикам говорить? — пробурчал сантехник. — Эта ваша политика уже в зубах навязла. Достали!

Рапзговор начал принимать неприятный оборот, поэтому Вирт допил свое пиво и распрощался с собеседниками. Позиции всех троих ему были ясны. Из всего происшедшего уже можно сделать кое-какие выводы. Молодежь жаждет перемен в надежде на лучшее. Зато люди постарше ничего хорошего не ожидают, особенно это относится к представителям среднего класса. Придется сделать ставку на молодежь. Впрочем, они с Алексеем и так собирались это сделать, понимая, что старые зубры власть просто так не отдадут. Данный разговор окончательно убедил Вирта в этом.

Решив не тратить время на метро, канцлер, недавно ставший личным вассалом императора, вызвал альфа-корвет. Затем отошел на пустырь за одним из домов, откуда подошедший в режиме невидимости корабль и забрал его через гравитационный тоннель. Император сейчас находился на Белом Крейсере, не пожелав быть зависимым от Тарковича.

* * *

Алексей с интересом смотрел на трех мужчин средних лет, склонившихся перед ним в поклоне. Идея Виктора, похоже, сработала, благодаря ей удалось найти нестандартно мыслящих экономистов. Канцлер предложил поискать в общественной инфосети необычные проекты экономического развития страны, но проекты не голословные, а тщательно проработанные и реальные. Когда император в ответ сказал, что не сумеет определить, реальны данные проекты или нет, Виктор возразил, что на то есть искин. Ему и поручили поиски. Через три дня "железный истукан" назвал три имени.

На память пришел генерал Таркович в момент, когда император сообщил ему, что назначает Вирта Раскедова канцлером Империи. Чтобы повторить выражение лица начальника департамента безопасности, императору потребовалось бы съесть не меньше килограмма лимонов. Таркович ничего не возразил, даже помог подготовить нужные указы, но Алексею стало ясно, что т тот крайне недоволен и ждет шанса отыграть все назад, однако поддаваться ему не собирался. Таркович из тех, кому пальца в рот не клади — по плечо откусят и скажут, что так и было.

Беда в том, что генерал необходим, и он это знает. Порядок в военном министерстве Таркович ухитрился навести за каких-то несколько дней. Причем наводил очень жестоко, в чем Алексей его, правда, поддержал. Прочитав доклады следователей о преступлениях чинуш в мундирах, император пришел в ярость и, по некоторому размышлению, завизировал проскрипционные списки — невиновных в этих списках не было. То, что творили эти люди, не укладывалось в голове. Как можно принять на вооружение неукомлектованные, неспособные стрелять орудия лишь для того, чтобы положить некую сумму в свой карман? И это — самое малое из сотворенного чинушами. Доходило даже до закупки для флота испорченных продуктов, из-за чего на четырех лунных базах внешней планеты системы начался голод. Алексей читал доклады, написанные сухим канцеляярским языком, и с трудом верил в прочитанное, хотя это были доказанные факты.

Благодаря жестким действиям те из высокопоставленных монархистов, что еще сомневались, поддержали императора. Но Алексей не знал, может ли им доверять. Поэтому он искал верных людей, молодых, еще не забывших значение слова "честь", и старался, чтобы они оказались в каждом из важных ведомств империи, пусть и не на ключевых постах. Это было очень непросто, с каждым приходилось говорить лично, чтобы составить собственное мнение. Но, по крайней мере, удалось найти капитанов для остальных серых крейсеров. Сейчас все девятеро подбирали себе экипажи. Точнее, офицеров. Рядовых астронавтов предоставил штаб флота. Среди них, понятно, хватало агентов Тарковича, но с этим пришлось смириться.

Сейчас императору приходилось общаться с генералом по многу часов ежедневно — они разрабатывали план использования людей президента втемную, дейсвуя по рекомендациям аналитической службы флотской разведки. Искин БК по просьбе Алексея тщательно проверял эти рекомендации, но пока не нашел в них ничего криминального — аналитики, судя по всему, свой хлеб зря не ели и дело знали. Основной целью было полное, но постепенное преобразование аппарата государственного управления. Министерства решили со временем упразднить, образовав на их месте значительно более мелкие департаменты, каждый из которых отвечал за конкретное дело. Для решения совмещенных задач предполагалось создавать рабочие группы смешанного состава, отчитывающиеся перед специальными комиссиями. Главы комиссий отчитывались перед императором и несли полную ответственность за порученное дело.

Однако все упиралось в частную собственность на средства производства. Иначе говоря, в экономику. Нужно было найти нестандартные решения, способные помочь переломить ситуацию так, чтобы не вызвать ответных действий олигархов, не насторожить их раньше времени, а наоборот, убедить, что планируемые изменения будут им выгодны. И Алексей принялся искать людей, способных на такие нестандартные решения. План Виктора помог найти их. Стоящие сейчас перед императором трое экономистов, занимающие в своих фирмах высокое, но не самое высшее положение, разработали каждый планы оздоровления экономики страны. По утверждению искина, вполне работоспособные и очень необычные планы. Советовать, какой из этих трех планов выбрать, "железный истукан" отказался, предоставив выбор императору. Алексей ознакомился со всеми тремя. Благодаря тому, что искин на пути к Россу вложил в него достаточно знаний по экономике, он понял, о чем шла речь, но выбрать так и не смог — каждый план имел свои достоинства и свои недостатки. Император долго думал, что делать, и в конце концов нашел выход.

— Добрый день, господа. Рад вас видеть, — заговорил он. — Представьтесь, пожалуйста.

— Курт Малер, старший экономист финансового отдела консалтинговой компании "Строй Инвест", Ваше величество, — лебезящим тоном сообщил похожий на колобка лысоватый человечек с бегающими глазками.

— Валери Одич, финансовый консультант компании "Дорис", Ваше величество, — вежливо наклонил голову встрепанный мужчина с волосами какого-то мышиного оттенка. Он явно чувствовал себя в строгом костюме неуютно.

— Корис Ламис, начальник финансового отдела корпорации "Росские перевозки", Ваше величество, — представился черноволосый джентльмен с невозмутимым лицом. — Вы не могли бы сообщить нам, с какой целью нас доставили к вам? Меня выдернули прямо с работы, не сообщив, зачем.

— Сейчас я все объясню, господа, — сделал невозмутимое лицо Алексей. — Прошу садиться.

Внутри себя император от души выматерился. Таркович и здесь постарался подгадить. Его ведь просили вежливо пригласить, а не грубо доставить. В этот момент в голову Алексею пришло, что генерал вряд ли стал бы гадить по мелочи, скорее всего, он просто передал просьбу императора ниже, а уж исполнители "постарались". Придется выяснить, кто именно доставлял экономистов сюда, и устроить им хорошую головомойку.

— Господа, вы здесь потому, что меня заинтересовали ваши проекты, выложенные для ознакомления на общественные ресурсы, — император подался вперед.

— Простите, Ваше величество, но я не выкладывал свой проект на общедоступные ресурсы, он лежал в закрытой корпоративной сети… — растерянно уставился на него Ламис.

— Для искина Белого Крейсера это не имеет особого значения, его возможности очень велики, — пояснил Алексей. — Любая, даже самая защищенная сеть для него — открытая книга.

— Благодарю, что объяснили.

— Так вот, искин рекомендовал мне обратить внимание именно на ваши проекты, господа, и я ознакомился с ними. Все три проекта оказались достаточно интересны, чтобы я захотел поговорить с их авторами.

— Но мой проект чисто умозрительный, Ваше величество, — Одич взлохматил себе шевелюру. — Мало какие его положения возможно реализовать в нынешней обстановке, для этого нужны слишком кардинальные изменения, на которые, я думаю, ни одно правительство не пойдет.

— Вы зря так думаете, — улыбнулся император. — Однако, в чем-то вы правы, у вашего проекта, как и у остальных двух, есть определенные недостатки. Поэтому я хочу вам кое-что предложить. Всем троим.

Экономисты переглянулись и выжидающе уставились на него.

— Так вот, господа, — продолжил Алексей. — Я предлагаю каждому из вас ознакомиться с проектами двух других, и на основании этого доработать свой собственный. Прошу учесть, что лучший проект будет принят, как план действий правительства в ближайшие годы, а его автора ждет повышение вплоть до начальника финансового департамента или департамента экономического развития.

— Прошу прощения, Ваше величество, но я отказывапюсь участвовать в этом, — покачал головой Ламис. — Меня полностью удовлетворяет мое нынешнее положение.

— Однако вы позволите использовать ваш проект? Естественно, за вознаграждение. Оно будет немалым.

— Сколько? — тут же поинтересовался экономист.

— Полтора миллиона кредитов, — ответил император, подозревавший, что кто-то откажется и заранее выяснивший цены на подобные услуги.

— Согласен, — на лице Ламиса появилось удовлетворение, которое он не сумел скрыть.

Алексей не удивился этому, поскольку перед встречей поручил своему секретарю собрать информацию об этих трех людях, и сейчас знал о них многое. Ламис разработал свой проект довольно давно, как докторскую диссертацию по экономике, и с тех пор ни разу к нему не возвращался, занимаясь своей карьерой. Потому он и удовлетворился деньгами за то, что считал ничего не значащим для его основной цели. Тем более, что политику терпеть не мог.

— Тогда прошу, — император достал из ящика стола заранее подготовленый отказ от претензий и чек. — Домой вас отвезут.

Ламис сухо поклонился, подписал отказ, забрал чек и вышел. За дверью его ждал Сергей Перков, главный пилот Белого Крейсера, чтобы доставить вниз на альфа-корвете.

— Насколько я понимаю, господа, вы желаете участвовать? — спросил император, когда они остались втроем.

Малер с Одичем переглянулись и кивнули.

— В таком случае, вот инфокристаллы с другими проектами, — Алексей выложил на стол перед каждым по два кристалла. — Когда можно ждать результата?

— Мне потребуется неделя, — немного подумав, сказал Малер. — Простите, Ваше величество, но за меньший срок столь сложную работу не сделать.

— Мне — не меньше, — поддержал коллегу Одич, сквозь почтительность в его глазах просвечивали откровенные любопытство и азарт. Ему явно было интересно предстоящее дело.

А вот в бегающих глазках Малера император не видел ничего, кроме угодливости, за которой, скорее всего, скрывалась хитрость. Этот лысенький человечек ему откровенно не нравился. Но можно ли судить по внешности? Трудно сказать. Нужно думать. Ведь поведение Малера тоже оставляет желать лучшего. Слишком он суетливый.

Проводив экономистов к выходу, Алексей принялся расхаживать по кабинету и размышлять, все ли он сделал, как должно? Не упустил ли чего? Ответа не было. Оставалось только вспомнить слова кого-то из дрених римлян: "Делай, что должно. Свершится, чему суждено".

Глава 11

Огромные транспорты с грохотом маневровых двигателей шли на посадку. Алексей, стоящий у окна диспетчерской башни столичного космопорта, облегченно улыбался — синтарцы наконец-то прибыли! Теперь должно стать немного легче. Умар сообщил, что везет не только бойцов, но и множество специалистов разного профиля — от экономистов до инженеров и военных программистов. Помимо людей доставлено около тысячи истребителей последних модификаций, чему крайне обрадовался адмирал Шемич. Он раньше и мечтать не мог о приобретении синтарских истребителей — слишком дорого стоили, правительство Федерации и на свои очень неохотно выделяло средства. О количестве привезенного синтарцами сухопутного вооружения, включая танки на антигравитационной платформе и шагающих роботов, можно было не упоминать. Командующий армией генерал Сабов не сдержал восторженных восклицаний, когда читал список. Он чуть не кинулся обнимать императора, только в последний момент спохватившись.

На столичный космодром приземлялась только четверть синтарцев. Остальные уже успели высадиться на центральные космодромы трех других материков планеты — Лагоса, Дубницы и Листвицы. Встречали их личные вассалы императора, земляне. Ашот Каспарян, Михаил Фельдман и Иван Мурянин. Их Алексей сделал временными наместниками материков. Постоянные наместники были уже подобраны из старших офицеров армии и флота, но еще не прибыли на место службы. Сейчас с ними работал генерал Таркович. Скорее бы уж он заканчивал! Алексей предпочитал, чтобы земные друзья находились неподалеку. На них он, по крайней мере, мог положиться полностью.

Вокруг космодрома собралась огромная толпа, синтарцев встречали цветами, транспарантами и духовыми оркестрами. По всем каналам головидения дикторы, захлебываясь, рассказывали россам, что Синтар попросил императора о коронном договоре. И его величество удовлетворил это прошение! Люди обрадовались нежданному празднику — император объявил этот день выходным. Порядок в столице поддерживали тысячи полицейских, спешно переброшенных из других городов Тирканы — столичная полиция была не слишком велика.

Император покосился на невозмутимого секретаря по правую руку, затем на полковника Восмича, представителя департамента имперской безопасности, как стала называться флотская разведка с недавних пор. Правда, она была разбавлена немалым числом офицеров армейской, но не суть важно. Зато из служивших в СБ Федерации людей в ДИБ не взяли никого. И правильно — доверия им нет, слишком верно служили своим хозяевам.

Генерал Таркович предупредил, что в такой суматохе возможны всяческие неприятности. Слишком большие толпы людей, не дай бог, паника, так такое начнется…

Посадочные ступоходы транспорта со скрежетом коснулись пластибетона, и рев двигателей начал стихать. Один за другим огромные корабли опускались на космодром и глушили двигатели. Правый борт первого опустился вниз, формируя из себя пандус, по которому без промедления стала съезжать и сходить боевая техника — бронетранспортеры, танки и шагающие роботы. За техникой показались ровные колонны людей в форме староимперских штурмовиков. Они шли четко, как на параде, не допуская ни единого лишнего движения.

— Хороша выучка! — Алексей повернулся к Виктору.

— А ты как думал! — усмехнулся тот. — Синтарцы! Это тебе не хрен собачий. Это лучшие войска Империи. Всегда были и всегда останутся таковыми. Уж я то знаю… — он многозначительно покосился на императора. — Они не только ходить строем, они еще и воевать отлично умеют!

— И хорошо.

Алексей повернулся и двинулся к выходу из диспетчерской башни, свита поспешила за ним. У него было странное настроение. Император никак не мог понять, что напомнили ему стройные колонны синтарцев. А когда понял, что, остановился так резко, что Виктор налетел на него. Вот так на войну уходили летом сорок первого советские бойцы. Уходили, чтобы быть перемолотыми жерновами немецкой военной машины. Совсем еще молодые ребята, которым бы еще жить да жить. Странно, но себя после двух лет войны Алексей молодым не считал — слишком много довелось повидать и испытать. Почему-то по коже пробежал холодок плохого предчувствия, словно впереди ждала беда. Сжав зубы, император взлетел по трапу альфа-корвета и отдал приказ его кибернавигатору стартовать, как только последний из свиты окажется на борту. Нужно срочно проверить, что происходит в городе, не случилось ли там чего.

Альфа-корвет с легким свистом набрал полукилометровую высоту и завис над примыкающим к космодрому жилым районом, через который должны были пройти синтарцы.

— О господи! Ваше величество! — заставил Алексея вздрогнуть наполненный ужасом возглас секретаря. — О Боже!

Длинный, тянущийся на весь квартал двадцатиэтажный дом, мимо которого двигались колонны синтарцев, засыпаемые цветами, внезапно содрогнулся, выбросив в воздух тучи пыли, наклонился, как карточный домик, сложился и рухнул на забитую людьми улицу, погребая их под завалами.

— Это взрыв… — глухо произнес Виктор, поворачиваясь к Алексею. — Ваше величество, объявляйте нулевую готовность всем тревожным службам!

— Твари! — выдохнул император, сжав кулаки. Предчувствие беды, к сожалению, не обмануло. — Какие твари!

Тот, кто устроил этот взрыв, погубил не только сотни синтарцев, но и множество россов.

— Найти Тарковича! Срочно! — приказал Алексей искину.

Не прошло и двух минут, как на экране появилось встревоженное лицо генерала.

— Вижу, вы уже знаете, — сквозь зубы процедил император.

— Знаю, Ваше величество, — подтвердил Таркович. — Только что сообщили.

— Я хочу, чтобы вы нашли всех, кто связан с этим взрывом, — в голосе Алексея скрипел лед. — Каждый из них должен сдохнуть. А их семьи лишены имущества и сосланы на астероиды!

— Я найду их, Ваше величество, — пообещал генерал, испытывающий, судя по его виду, ничуть не меньший гнев.

— А пока поднимайте все тревожные службы! Нужно спасти как можно больше пострадавших!

— Они уже в пути, Ваше величество.

И действительно, вскоре раздались сирены флаеров скорой помощи, спешащих к месту происшествия.

* * *

Император нервно расхаживал по залу для совещаний и кусал губы, дожидаясь, пока все нужные люди прибудут. За большим овальным столом не спеша рассаживались уже прибывшие: Вирт Раскедов, Умар ос Хро-Грар, командующий синтарского экспедиционного корпуса Лорк зо Мар-Нейт, директор департамента здравоохранения Алекс Осонский, быший президент Федерации Славич, руководители других тревожных служб, представители армии и флота, включая адмирала Шемича.

— Добрый день, Ваше величество! — в зал ворвался генерал Таркович. Он выглядел крайне озабоченным. — Добрый день, господа!

— Очень хорошо, что вы здесь, — резко повернулся к нему Алексей. — Разборка завалов завершена?

— Почти. По крайней мере, все тела откопаны и опознаны. Биосканирование не дает больше ничего.

— Каковы жертвы?

— Почти две тысячи человек погибло, около четырех с половиной тысяч ранено, — вздохнул Таркович. — Сейчас раненым оказывают помощь во всех больничных комплексах столицы, но многие ранены тяжело и, скорее всего, не выживут. Столь масштабных терактов на Россе не было с момента подрыва императорского дворца…

— Удалось найти хоть какой-то след? — хрипло спросил император.

— Пока нет, — на лице генерала появилось виноватое выражение. — Однако сразу могу сказать, что теракт был проведен очень профессионально. Скорее всего, его разрабатывали спецы из бывшей СБ Федерации, только они обладают необходимыми навыками. Сразу могу сообщить, что все они исчезли. Вероятно, ушли на нелегальное положение.

— Найдите их… — прошипел император. Он пребывал в такой ярости, что даже Тарковичу стало не по себе. — И выясните, кто за ними стоял…

— Мы делаем все возможное, Ваше величество, — поспешил заверить генерал, — но мы всего лишь люди. Обнаружить ушедшего в подполье профессионала очень непросто. А даже если мы кого-то из них и найдем, нам нечего им предъявить. Доказательств их причастности к этому взрыву мы не имеем.

— Соблюдение законности в данной ситуации отходит на второй план! — медленно встал из-за стола командующий синтарского корпуса.

— Полностью согласен с генералом зо Мар-Нейтом, — поддержал его Алексей.

Тот с благодарностью посмотрел на императора и поклонился. Он успел переговорить с его величеством перед заседанием и сообщил, что синтарцы в диком гневе из-за гибели более восьмисот из них сразу по прибытии на Росс.

— Поэтому, — продолжил император, — я объявляю военное положение!

— Не слишком ли это, Ваше величество? — осторожно поинтересовался адмирал Шемич. — Народ может не понять…

— А мы объясним людям, что происходит. Расскажем, что некие силы хотят все уничтожить. Считаю, что собранные флотской разведкой документы о предстоящем распаде Росса на четыре страны следует опубликовать! И объяснить, кто в этом был заинтересован. Пусть люди знают.

— Не уверен, что стоит, Ваше величество… — лицо Тарковича приняло кислое выражение. — Последствия могут быть непредсказуемыми, вплоть до бунта…

— Вы зря недооцениваете граждан Росса, — криво усмехнулся Алексей. — К тому же, опубликовав документы, можно убить двух зайцев одним выстрелом.

— Это каким же образом? — генерал вздернул брови вверх.

— На волне народного гнева против корпораций можно будет без особых проблем национализировать некоторые из них, — пояснил император со злой ухмылкой. — Не мне вам объяснять, как это сделать, вы в таких вопросах разбираетесь значительно лучше меня, господин генерал.

— Об этом я как-то не подумал, Ваше величество, — во взгляде Тарковича появилось то, что Алексей по отношению к себе еще не видел — уважение. — Пожалуй, это можно будет проделать, но операцию следует тщательно проработать. Против нас играют не самые слабые противники.

— Вот и займитесь, — приказал его величество. — Но это — второй этап. А на первом нам необходимо обнаружить, кто конкретно спланировал и произвел теракт. Они должны быть наказаны.

Он ненадолго замолчал, затем продолжил:

— По поводу поиска ушедших на нелегальное положение сотрудников СБ у меня есть одна идея. Генерал, у вас есть образцы ДНК этих людей?

— Найдутся.

— Отлично! Искин БК недавно сообщил мне, что при помощи своих собратьев с серых крейсеров способен обнаружить местонахождение любого человека на планете, если имеется образец его ДНК.

— Вот как? — явно удивился Таркович. — Очень хорошо. Я немедленно распоряжусь, чтобы на БК передали требуемые образцы. Сколько времени займет поиск?

— Искин утверждает, что около суток, — сообщил Алексей. — Предлагаю, чтобы арест и первичный допрос проводили синтарцы. На Россе успели забыть, кто они такие и на что способны. Умар, вы справитесь с этой задачей?

— Справимся, Ваше величество! — многообещающе ухмыльнулся тот. — Охотно напомним. Вы развязываете нам руки полностью?

— Именно так, — заверил император. — Действуйте максимально жестко. Я не намерен жалеть людей, способных сотворить такое. Ведь на этой улице дети были…

Он вспомнил страшные кадры с места происшествия и отвернулся, сжав кулаки. Никогда, наверное, не сможет забыть разорванную напополам маленькую девочку с куклой в руках…

— Мы сделаем все возможное и невозможное, Ваше величество, — в голосе Умара прозвучала сталь.

— Насколько мне известно, у вас имеются сыворотки для экспресс-допроса?

— Да. Причем такие, которых нет больше ни у кого. Мы закончили некоторые еще имперские разработки, обнаруженные в архивах синтарского института биотехнологий.

— А нельзя ли получить эти сыворотки? — оживился Таркович.

— Поскольку все мы служим Его величеству, вам будут переданы образцы и технология производства, — кивнул Умар. — Однако хочу предупредить, что сыворотки иногда не срабатывают, особенно в случае наличия у допрашиваемого биоблокады.

— Не сработают, так проводите экспресс-допросы старыми методами! — отрезал Алексей, которому на фронте доводилось потрошить пленных немцев.

— Будет исполнено!

— Очень надеюсь, что все это не вызовет бунта… — хмуро пробурчал Таркович. — Противники не могли не просчитать наши действия. Подозреваю, что теракт был проведен, чтобы спровоцировать нас. Поэтому каждый шаг необходимо рассчитывать.

— Считаю, что публикация документов о распаде Росса направит народный гнев не на нас, а на них. Главное, опубликовать эти документы вовремя. И неожиданно для противника.

— Вы правы, Ваше величество, — вынужден был признать генерал. — Этот шаг полностью спутает их карты. Подобного они ждать просто не могли.

— Хороший ход, — подтвердил молчавший до того Славич. — Я знаю, как мыслят эти люди. Им действительно в голову не придет, что вы способны опубликовать такие данные. Но прошу учесть, что публикации должны быть сформированы простым и понятным языком, чтобы каждый человек, кем бы он ни являлся, мог понять, кто именно и почему был заинтересован в распаде страны.

Наручный коммуникатор генерала Тарковича негромко зажужжал. Он коснулся пальцем крохотного наушника и выслушал какое-то сообщение, при этом сильно изменившись в лице. Алексей еще ни разу не видел старого зубра столь удивленным. Да нет, даже не удивленым, а ошеломленным.

— Ваше величество… — блуждающий взгляд генерала нашел императора. — Мне только что сообщили результаты допроса двух промышленников, которых подозревали к причастности к теракту. Их допрашивали при помощи психотропных средств.

— И что? Они виновны?

— К теракту они непричастны, зато сообщили очень неожиданные вещи. Если честно, я не знаю, верить этому или нет. Хотя, если есть хотя бы двухпроцентная вероятность, что их слова — правда, принять меры мы обязаны.

— И что же они сообщили? — удивился Алексей.

— То, что около сорока процентов росских предприятий через подставных лиц на самом деле контролируют карханцы. Большей частью, некая Синтия Моак с планеты Новейр, одной из двух планет Кархана, сохранивших после распада Объединения научный и промышленный потенциал. Точнее, Моак одна из многих, просто наиболее богата.

— Я давно подозревал что-то в этом роде, — глухо сказал Славич. — Слишком много за последние годы произошло странных событий. Росский бизнес некие невидимые игроки мастерски перетасовывали. Законы парламенты тоже принимали весьма необычные. Я никак не мог понять, кому эти законы могут быть выгодны. Теперь понимаю. Также понимаю, откуда некоторые господа взяли средства, которых у них не было и быть не могло. Сами подумайте, генерал, ведь распад Федерации прежде всего выгоден именно Кархану.

— Пожалуй… — нахмурился Таркович. — Этим вопросом придется заняться вплотную. Прошу передать мне все выкладки вашей информационой службы.

— Они сегодня же будут у вас, — кивнул бывший президент.

— Получается, ситуация куда хуже, чем мы думали, — наморщив лоб, произнес Алексей и снова принялся ходить по залу. — Думаю, нужно точно выяснить, какие именно предприятия принадлежат врагу, и национализировать их, приняв закон о том, что не граждане Империи не имеют права обладать недвижимым имуществом на ее территории.

— Это может сработать, — задумчиво хмыкнул Таркович. — Проблема в том, что карханцам скорее всего принадлежат отдельные пакеты акций многих предприятий, и ни одно не принадлежит им полностью.

— Я и предлагаю взять эти пакеты акций в собственность государства, — усмехнулся император.

— Карханцы взвоют, — заметил генерал. — Впрочем, многие наши бизнесмены тоже. Ведь это — попрание того, что для них свято — частной собственности.

На губах сидевших за столом, не считая бывшего президента, появились злые ухмылки. Военные никогда не любили бизнесменов, думающих только о собственной выгоде и добивающихся ее даже ценой принесения откровенного вреда своей стране.

— Вернемся к теракту, вопрос о карханцах можно обсудить и позже, — император прошелся перед столом туда-сюда, сцепив руки за спиной. — Искин БК только что сообщил мне, что ему передали образцы ДНК. Все десять имперских крейсеров заняли орбиты, позволяющие посекторно просканировать поверхность планеты, и начали сканирование. При обнаружении кого-либо из списка подозреваемых информация о его местонахождении и нынешней внешности будет передана ближайшему синтарскому подразделению. Умар, сообщи всем своим людям, что этих сволочей нужно брать только живыми. Допрашивать на месте и немедленно передавать информацию генералу Тарковичу.

— После допроса их можно будет пускать в расход? — деловито поинтересовался синтарец.

— Если окажутся виновны, да, но непосредственных виновников лучше оставить для суда и последующей прилюдной казни. Люди должны увидеть наказание виновных в массовых убийствах.

— Как прикажете, Ваше величество.

— Тогда, господа, не будем больше терять времени, — в глазах императора стоял стылый лед. — За дело. Жду известий.

* * *

Многие россы были воодушевлены появлением императора и ждали перемен, но никто не представлял, что эти перемены будут столь значительны и внезапны. Сперва людей поразил и вызвал у них гнев страшный теракт возле столичного космодрома, а затем синтарские войска наводнили города и поселки Росса. Сопровождали их отряды полиции. Россов через все средства массовой информации призывали соблюдать спокойствие, однако многие вспомнили страшные слухи о безумной жестокости горцев. К ужасу людей, эти слухи вскоре подтвердились.

То один, то другой отряд синтарцев в разных городах неожиданно брал в оцепление какой-то дом, полностью перерывал его и арестовывал одного или двух человек. Арестованным прямо на месте вкалывали какие-то препараты, некоторых после этого пытали, отчего слышавшие страшные крики несчастных люди впадали в ужас. И уж окончательно россов ввели в ступор расстрелы. Некоторых из арестованных выводили на улицу, ставили к ближайшей стенке и расстреливали, предварительно объявив смотрящим на это людям, что данный человек — один из виновников теракта в Санкт-Владибурге. Столь быстрого наказания виновных народ не ждал. Кое-кого это вдохновило, но многие просто испугались.

Случившееся через несколько часов после этого сперва потрясло россов, а затем вызвало у большинства из них такой гнев, что на улицы выплеснулись толпы демонстрантов. Все до единого — и бумажные, и сетевые — издания публиковали разработанный несколькими политическими партиями под руководством четырех самых крупных корпораций страны план раздела Росса на четыре государства. Этот план был настолько жесток и циничен, что оставлял огромное число людей без куска хлеба, перераспределял собственность, делая богатых еще богаче, а бедных вообще сталкивая к порогу нищеты. В публикациях четко указывалось пофамильно, кто и с какой целью собрался все это провернуть. Делались выводы, как избежать распада, и сообщалось, какие меры были для этого приняты. Причем, все это оказалось написано не заумно, а понятным для простых людей языком. Население не знало, что многих редакторов, особенно самых популярных изданий, пришлось заставлять публиковать данные статьи силой, поскольку они тоже были в этом замешаны.

В четырех корпорациях, указанных в публикациях, воцарилась паника. Сотрудники начали разбегаться по домам, прекрасно понимая, что вскоре их штаб-квартиры начнут громить, и не желая оставаться крайними. Владельцы-то, скорее всего, выйдут сухими из воды, а все шишки посыпятся на них. И оказались правы — не прошло и часа, как в опустевшие здания ворвались вооруженные чем попало толпы и начали разносить все, до чего могли добраться. Ни полиция, ни синтарские войска им не препятствовали. Указанные в списке виновных политические деятели и бизнесмены, пребывая в ужасе, что придется отвечать за свои действия, попытались покинуть планету. Однако сделать этого не смогли — прямо в космопорту их брали под стражу по обвинению в государственнеой измене, показывая аресты в прямом эфире. Сбившиеся у экранов россы встречали каждый ревом одобрения. Предателей никто и никогда не любил, не за что их любить.

— Внимание! — по прошествие еще часа на экранах появился диктор. — Граждане Росса! Сейчас перед вами выступит его императорское величество Алесий II!

Камера сдвинулась в сторону, показывая знакомое каждому человеку лицо. Император некоторое время смотрел, казалось, прямо на них, а затем заговорил с болью в голосе:

— Люди Росса! Спасибо вам за понимание! Спасибо за помощь в поимке предателей! К сожалению, многие из власть имущих при Федерации думали только о своей выгоде. Я обещаю вам, что это время закончилось! Беда в том, что навести порядок будет очень непросто. Нам всем придется приложить огромные усилия для этого. Вы все, наверное, знаете о страшном взрыве в Санкт-Владибурге, унесшем жизни более трех тысяч человек — раненые в больницах продолжают умирать. Так вот, этот взрыв был холодно спланирован и реализован бывшей Службой Безопасности Федерации по поручению их хозяев, — его лицо исказила гримаса гнева. — Не понимаю, как можно быть настолько бесчеловечными! Я считаю, что все, кто замешан в этом, должны заплатить за содеянное своей жизнью! Департамент Имперской Безопасности при помощи синтарских войск обнаружил и арестовал всех виновников теракта. В том числе и его инициаторов — промышленников из корпорации "Росские перевозки". Именно они дали команду бывшей СБ. Многие из вас видели, наверное, экспресс-допросы сотрудников СБ, проводимые синтарцами. Возможно, кому-то покажется, что принятые правительством меры слишком жестоки, но пусть те, кто планирует продолжение террора, подумают о своей судьбе. Пощады никто из них не дождется! Я прошу вашей помощи, люди! Я прошу вашего понимания! И вместе мы снова сделаем нашу страну великой!

Он грустно улыбнулся и исчез с экранов, на которых начали демонстрировать обыск в штаб-квартире "Росских перевозок" и арест владельцев корпорации, что-то кричавших о своих правах, но быстро замолчавших после того, как синтарцы слегка поучили их сапогами уму-разуму. Россы встретили это действо одобрительным гулом. Речь императора, его просьба о помощи вдохновила людей, они больше не боялись, наоборот всей душой одобряли жесткие действия властей.

* * *

— Ну и что вы думаете по поводу случившегося, господа? — вежливо поинтересовался Виктор Кульчинский, владелец контрольных пакетов акций нескольких крупных корпораций, один из самых богатых людей страны.

Трое его гостей, обладающих ничуть не меньшим капиталом, переглянулись. Приглашение Кульчинского для откровенной беседы не стало для них сюрпризом, необходимость в ней давно назрела. Ситуацию следовало обсудить, поскольку император предпринял шаги, которых от него не ждали. Впрочем, сочувствия к своим "коллегам" из "Росских перевозок" они не испытывали — те откровенно зарвались, вот и получили по заслугам. Также повезло, что в свое время поосторожничали и не стали связываться с планом раздела Росса на четыре страны. Это, конечно, сулило немалые барыши, и очень быстро, но и риск был слишком велик. Господа, спланировавшие распад, не учли общественного мнения, население данную идею не воспринимало. Да и самим промышленникам мысль о том, что, например, Тиркана и Листвица станут разными государствами, казалась дикой.

— А что тут можно подумать? — недовольно пробурчал Федор Каратич, невысокий лысый крепыш. — Политика императора мне откровенно не нравится. Этот мальчишка слишком резво взялся за дело, да и народ сумел перетянуть на свою сторону. Сами посмотрите, как он мастерски сыграл на эмоциях толпы. Такое впечатление, что этот теракт был ему выгоднее, чем "перевозчикам". Уж больно быстро он начал действовать, словно все было давно готово.

— Не удивлюсь, если и вправду было, — вздохнул Никлас Хольгер, длинный, как жердь, и худой человек средних лет со впалыми щеками. Любой, самый роскошный костюм висел на нем, как на вешалке, никакие усилия имиджмейкеров не помогали. — Не забывайте, что за мальчишкой стоит Таркович. Мы эту хитрую сволочь в свое время сильно недооценили, посчитали обычным тупым воякой. Помните, скольких наших коллег он отправил на тот свет сразу после коронации?

— Помним… — помрачнел третий гость, Михайло Даранович, самый молодой из них. — Мой тесть тоже погиб вместе со всей семьей. Особняк накрыли ракетным залпом, никто не выжил. Говорил я старику, чтобы не связывался с кликой Тарговского, так нет же, не послушал.

— Вот уж кого мне совершенно не жаль, так это Тарговского, — хмыкнул хозяин дома. — Я из-за него столько денег потерял, что вспоминать тошно.

— Ну, он подставлял всех, кого мог подставить. Вот и пристрелили, как собаку. Жаль только, других за собой потянул.

— Вернемся к делу, господа, — поднял ладони Кульчинский. — Я созвал вас здесь потому, что именно мы четверо обладаем самыми большими пакетами акций предприятий военно-промышленного комплекса. Из полученных мною сведений, а эти сведения мне недешево обошлись, стало известно, что император страстно жаждет национализировать наши предприятия. Если это произойдет, то наши потери будут грандиозны. Поэтому нам необходимо выработать методику противодействия.

— Вы считаете, что противодействие возможно? — недоверчиво посмотрел на него Даранович. — Мне как-то не хочется, чтобы ко мне в дом ворвались синтарцы и поставили меня к стенке. В жестокости этого зверья мы все убедились. Они, как цепные псы, бросятся на любого, в кого ткнет пальцем император.

— Я не намерен покорно расставаться с моей собственностью, — холодно отрезал Кульчинский.

— Не стоит спешить, — тонко усмехнулся Хольгер. — До меня дошла кое-какая информация, которой я хочу с вами поделиться. В курсе ли вы, что департамент безопасности начал конфискацию множества пакетов акций у нескольких трастовых фондов?

— В курсе, — скривился Каратич. — Так дело и до наших акций дойти может.

— А что вы думаете по поводу принятого вчера закона о невозможности для не граждан Росса вести бизнес на территории страны?

— Чушь какая-то. Не понимаю, для чего нужен этот закон.

— И вы не видите связи между конфискациями и законом? — прищурился Хольгер, в его глазах появилась насмешка.

— Не вижу, — буркнул Каратич.

— А зря. Хочу вам сообщить, что вышеуказанные фонды на самом деле через подставных лиц принадлежали карханцам. Большей частью — небезызвестной вам госпоже Моак. Теперь все ясно?

— Это точно? — хрипло выдохнул Кульчинский.

— Да, — подтвердил Хольгер. — У меня есть свои люди в ДИБ, они тоже хотят кушать. От них стало известно, что император собирается прикарманить все принадлежащие карханцам пакеты акций, и это одномоментно делает его самым богатым человеком страны.

— А мальчишка не промах… — с досадой покачал головой Даранович. — Хорошо извернулся. Но что это может значить для нас?

— А то, что у императора в руках появится реальный рычаг давления на очень многие фирмы. О чем речь, больше двух десятков корпораций вообще пальцем шевельнуть не смогут без его позволения — он становится владельцем их контрольных пакетов.

— Паскудство! — зло выплюнул Кульчинский. — Мы сможем как-то помешать этому?

— Боюсь, что нет, — вздохнул Хольгер. — Но, повторяю, не надо предпринимать поспешных действий. "Перевозчики" вон поспешили. И что? Ничего хорошего не получили. Я предпочитаю сперва посмотреть, что станет делать император, а потом уже принимать меры.

— Как бы мы не опоздали, — недовольно скривился Даранович. — Мальчишка с Тарковичем очень умно воспользовались ситуацией. Они почти ликвидировали СБ как таковую, непонятным образом выловив всех ее оперативников. Виновных во взрыве ликвидировали, а остальных где-то спрятали. О всем прочем я даже не говорю. Народ умело накрутили против нас — корпоратов поголовно считают предателями родины. Я на улицах опасаюсь появляться после пары случаев — все встречные плевали в мою сторону! Спрашивали, как мне живется с тридцатью серебренниками в кармане! — он с гневом сжал кулаки. — И я этого так оставлять не намерен!

— Как пожелаете, — пожал плечами Хольгер. — А я выжду.

— Я, пожалуй, тоже, — поддержал его Кульчинский, очень не любивший рисковать.

— В таком случае, мне здесь нечего делать! — Даранович встал и решительно направился к выходу.

— Всего доброго, — ледяным тоном поддержал его Каратич и тоже вышел.

Оставшиеся в комнате двое переглянулись и совершенно одинаково хмыкнули. Оба не понимали, с какой стати Даранович с Каратичем нервничают. Ведь бизнес нужно делать с холодной головой. Впрочем, это их выбор и их право. Пусть лезут в петлю самостоятельно.

Глава 12

Алексей медленно прохаживался перед настороженно глядящими на него четырьмя с небольшим десятками людей в простых на вид классического покроя костюмах. Самые богатые промышленники и финансисты страны, держатели контрольных пакетов акций бесчисленного множества корпораций. Всех их с немалым трудом удалось уговорить прибыть на встречу с императором — после недавних событий эти господа опасались за свою безопасность, и не зря. Алексей охотно бы отдал их синтарцам, но не имел такой возможности, понимая, что они или их наследники вполне способны взорвать изнутри экономику Росса и превратить ее в хаос. Поэтому, хочешь не хочешь, придется договариваться.

Да, другого выбора нет. Впрочем, господа промышленники еще не знают, какую мину замедленного действия подготовил для них император, и, скорее всего, охотно сунутся в ловушку. Ведь это сулит им баснословные прибыли, а ради прибыли буржуи пойдут на все. Как говорил однажды на политинформации особист, нет преступления, на которое не пойдет большой бизнес ради четырехсотпроцентной прибыли. Возможно, он говорил и не совсем так — Алексей точно не помнил — но суть была передана верно.

Сейчас император следовал разработанному новым начальником финансового департамента страны, Валери Одичем, плану. Когда он и Курт Малер представили Алексею свои разработки по преобразованию экономики Росса и переводу ее на новые рельсы, то план Малера поначалу показался ему более выполнимым и жизнеспособным. Более искрометным, что ли, оригинальным. Одич же сухо, по пунктам, излагал необходимые, по его мнению, меры, многие из которых даже выросшему в Советском Союзе Алексею показались чрезмерными. Он несколько раз беседовал то с одним экономистом, то с другим, пока, наконец, не доверился Одичу. Возможно, просто потому, что Малер вызывал у императора инстинктивное отвращение своими вечно бегающими глазками, суетливыми движениями потных рук и слишком угодливыми манерами. Приняв решение, Алексей на всякий случай спросил совета у искина, и тот поддержал его, четко показав, что многие положения плана Малера на самом деле приведут к обратному результату и только дестабилизируют экономику. В общем, как выяснилось после анализа нескольких независимых экономистов, нанятых через подставных лиц, план Малера являл собой ловушку в красивой обертке. Император порадовался, что его интуиция сработала верно. Зато план Одича, хоть и казался слишком фантастическим, мог дать нужный результат. Однако только в том случае, если удасться выполнить несколько важных условий. Первым их них и являлась необходимость перераспределения пакетов акций между промышленниками планеты. Причем они должны согласиться на это перераспределение добровольно, иначе ничего не выйдет. Ради чего Алексей и собрал сегодня здесь всех этих людей.

— Добрый день, дамы и господа! — заговорил император, остановившись. — Рад вас всех видеть! Должно быть, вы задаетесь вопросом, зачем я вас собрал. Сейчас я на него отвечу. Прошу немного терпения.

Он немного помолчал и продолжил:

— Как вы знаете, в последние десятилетия экономика Росса переживает далеко не лучшие времена. Кризис следует за кризисом, причем, эти кризисы никого из вас не обогащали, что довольно странно. Вы не находите?

— В какой-то мере вы правы, Ваше величество, — встал Никлас Хольгер. — Считаете возможным исправить ситуацию?

— Думаю, да, — подтвердил Алексей, лихорадочно вспоминая все, что ДИП сообщил ему об этом человеке. — Ведь если кризисы не обогащали вас, то значит, они обогащали кого-то другого, и этот кто-то остался в тени.

— Не могу не согласиться, — тонко усмехнулся промышленник. — Вы знаете, кто это?

— Знаю, — кивнул император, — И вскоре вам сообщу. Однако для начала хочу сформулировать свое кредо. Господа, я хочу, чтобы все мы жили в богатой и сильной стране, которой ни один внешний враг не сможет диктовать свои условия. И этого можно достичь, приложив определенные усилия, и получить, к тому же, немалую прибыль. Да и возможности для бизнеса в богатой стране увеличиваются, не мне сообщать вам эту прописную истину.

— Благие пожелания, Ваше величество, — иронично заметил Хольгер, остальные поддержали его одобрительным гулом. — Всего лишь благие пожелания.

— Чтобы мои слова не остались всего лишь пожеланиями, нужно кое-что сделать, — усмехнулся Алексей, прекрасно знавший, чего ждать от данной аудитории. — Но я не договорил. Стране нужен вектор развития. Принадлежащим же вам предприятиям нужно расширение, для чего требуются новые капиталы. Привлекать их со стороны является величайшей глупостью, а согласно новым законам — и преступлением. Я хочу предложить вам варианты получения инвестиций без нарушения закона.

— Это, конечно, интересно, Ваше величество, — с места заговорил Вулько Аларевич, пищевой магнат. — Но чем вы объясните последние события?

— Что вы имеете в виду?

— Арест владельцев нескольких крупных корпораций и конфискацию их имущества.

— Враги государства, — развел руками Алексей. — Вы ведь в курсе, что эти господа планировали раздел Росса на четыре страны? Если бы это произошло, то, думаю, и ваш бизнес понес бы немалые потери. О потерях государства и народа я даже не говорю. Если хотите, могу передать всем желающим рассчеты и выкладки ведущих экономистов Росса по этому поводу.

— Хотелось бы их получить, — наклонил голову Аларевич. В его обращенном на императора взгляде появился некий намек на интерес. Другие промышленники закивали. Они тоже непрочь были посмотреть выкладки.

— Я отдам распоряжение, чтобы каждому подготовили копию.

— Хорошо, пусть конкретные владельцы были виноваты. Однако, в чем виноваты их наследники? Почему вы оставили их без имущества? Это касается и наследника "Росских перевозок".

— Господа! — император ступил вперед. — Каждый, совершающий государственную измену, должен осознавать, что пострадает не только он, но и его семья. Так теперь и будет. Однако, всем бизнесменам, не мешающимся в политику, я могу предоставить государственные гарантии безопасности их самих и их имущества. А корпорациям, выполняющим государственные заказы, в придачу — еще и режим наибольшего благоприятствования.

Промышленники ошарашенно уставились на него, явно не веря своим ушам. А затем начали оживленно переговариваться, обсуждая услышанное. Каждый понимал, что государственные гарантии безопасности многого стоят. Однако требование не вмешиваться в политику настораживало — большой бизнес испокон веков в нее вмешивался. И как разрешить это противоречие, они не знали.

— Помимо всего прочего, — снова взял слово Алексей, — будет создан консультационный финансово-промышленный совет при императорской канцелярии, куда, думаю, войдут многие из вас. Ведь многие решения без совета людей, понимающих, как работает росская экономика, не могут быть приняты.

Хольгер откинулся на спинку кресла, пряча улыбку. Он прекрасно понимал игру императора и наслаждался ею. Мастерски играет, даже страно для столь молодого человека. К тому же, магнат знал о конфискации его величеством карханских акций, о чем, кроме него, знали всего несколько человек в этом зале, и, естественно, оставляли это знание при себе. Однако Хольгер до сих пор так и не понял, чего именно добивается император, и это его беспокоило, поскольку магнат успел убедится, что от мальчишки можно ожидать всего. Волчонок еще не отрастил зубы, но уже крайне опасен. Что же будет, когда отрастит?

— Хочу также, дамы и господа, сообщить вам кое-что неизвестное многим, — император снова прошелся туда-сюда. — Хотя, некоторые, мне кажется, уже в курсе дела. Как я уже говорил, в начале разговора, прибыль от кризисов и перераспределения имущества получал кто-то неизвестный. В результате чего год за годом пакеты акций различных компаний постепенно осаждались в нескольких трастовых фондах, ничем себя не рекламирующих. В итоге, к нынешнему моменту данные фонды контролируют около сорока процентов рынка акций Росса. Думаю, каждый из вас хоть однажды сталкивался с этими фондами, когда они перехватывали тот или иной пакет акций у вас из рук.

— Сталкивались, — хмыкнул финансист Новер Одоевич. — Я, по крайней мере, точно. Когда попытался выяснить, кто за ними стоит, мне очень доходчиво намекнули, что делать этого не стоит. Я внял, поскольку, когда предупреждают такие люди, то лучше их послушать.

Многие закивали — тоже, видимо, сталкивались с подобной ситуацией. Хольгер ухмыльнулся про себя. Император все же рискнул сообщить о карханцах. Зря, такой козырь стоило оставить в своем кармане.

— Так вот, господа, — широко улыбнулся Алексей, — департамент имперской безопасности установил, кто стоит за этими фондами.

— И кто же? — подался вперед Одоевич.

— Карханцы! — с гневом выплюнул император. — Именно они являлись инициаторами кризисов, желая половить рыбку в мутной воде и постепенно лишая вас имущества.

— Информация достоверна? — мертвенно побледнел финансист.

— Полностью, — заверил Алексей. — Мало того. Нам известны конкретные имена. Например, Синтия Моак. Думаю, вы слышали это имя.

— Слышал… — медленно наклонил голову Одоевич. — Да и о ней самой много слышал. Крайне опасная особа. Но я никогда не думал, что она сунется в Росс…

— К сожалению, вы много чего не знали, — горько усмехнулся император.

— Что вы намерены предпринять, Ваше величество?

— Уже все сделано. ДИБ работал несколько суток, но сумел перехватить каналы контроля над фондами. Большинство задействованных в этой афере арестованы, уйти смогли немногие. Имущество фондов национализировано.

Важные господа, забыв о своем достоинстве, повскакивали на ноги и начали орать друг на друга. Они все пребывали в шоке. До каждого мгновенно дошло, что император одномоментно стал самым богатым и самым влиятельным, реально влиятельным, человеком страны. И это меняло все расклады, заставляло пересмотреть практически все планы. Никто не мог сказать, что вырисуется в итоге. Многие про себя позавидовали его величеству и даже восхитились его изворотливостью. Неудивительно для людей, живущих по законам джунглей, где каждый сам за себя, где другому не помогут, если это не выгодно, а наоборот, подтолкнут падающего вместо того, чтобы протянуть ему руку помощи.

Хольгер смотрел на трепыхание своих коллег с едва заметной улыбкой. Он-то знал сообщенные императором данные еще несколько дней назад и успел принять кое-какие меры. Во всяком случае, его потери будут в несколько раз меньше, чем у других. Однако даже Хольгеру не могло прийти в голову то, что случилось следом.

— Господа, прошу успокоиться! — в направленном на бизнесменов взгляде императора легко читалась ирония. — Нам еще многое следует обсудить. — Он подождал, пока гости снова рассядутся. — Итак, к чему мы с вами пришли? Первое: не замешанные в измене деловые люди получат государственные гарантии безопасности их самих и их имущества. Прошу учесть, что это не страховка. Покрывать ваши убытки от рискованных действий государство не намерено. Оно лишь гарантирует, что имущество не будет конфисковано ни при каких обстоятельствах, если, опять же, дело не касается измены. Второе: фирмы, которые будут участвовать в общем плане развития промышленности страны, получат режим наибольшего благоприятствования и немалые прибыли. Думаю, значительно большие, чем имеют сейчас. Конкретные цифры называть не стану, они будут уточняться с каждым промышленником лично. Средства для оплаты государственных заказов, как вы сами понимаете, у меня сейчас есть. У кого-нибудь есть вопросы по этим двум пунктам?

Промышленники заволновались. Хорошо оплаченные государственные заказы? Это всегда было крайне выгодным, и добивались этих заказов любыми средствами, платя ответственным чиновникам огромные взятки. Но кому давать взятки сейчас? Императору? Даже не смешно. Впрочем, вряд ли Его величество будет лично следить за распределением заказов. А к тем, кто будет, при определенных усилиях и затратах они найдут подход. Люди — такая сволочь, что хочет сытно есть и мягко спать. Поэтому у каждого есть своя цена. Главное — не ошибиться и не заплатить слишком мало или слишком много. Но на то есть профессиональные психологи, они свой хлеб зря не едят.

— Господа, повторяю! — поднял ладони император. — Сейчас конкретные цифры и конкретные заказы обсуждаться не будут. Могу сказать только, что приоритет будет отдаваться предприятиям химической, пищевой, электронной и строительной промышленности.

А оборонная?! Хольгер подался вперед от неожиданности. Его величество не упомянул ни производство вооружения, ни судостроительную промышленность, никакую другую из стратегических. И это настораживает. Но если он собирается национализировать предприятия военно-промышленного комплекса, то как совместить с этим его слова о неприкосновенности имущества? Похоже, выводы делать рано, император темнит. Хольгер покачал головой — мальчишка-то мальчишка, но уважения достоин. И опасаться его следует — своего не упустит.

— Но мы еще не обсудили самого важного вопроса, господа, — император коснулся крохотного пульта на стене, и перед промышленниками зажегся огромный голоэкран. — Для начала несколько общих слов. Если в цивилизованном обществе у одного человека есть нечто, необходимое другому, то этот человек должен получить что-то взамен. И, мало того, данный обмен должен быть выгоден, желательно — обеим сторонам. Не так ли?

Собравшиеся одобрительным гулом подтвердили свое согласие.

— Так вот, — продолжил его величество, — у многих из вас есть то, что нужно мне. И я хочу совершить взаиовыгодный обмен. Сразу могу сообщить, что ваша прибыль составит от трехсот до четырехсот процентов.

— Что конкретно вы имеете в виду? — не выдержав, подхватился на ноги Хольгер.

— Как я уже говорил, многие, в том числе и вы, обладаете разной величины пакетами акций предприятий военно-промышленного комплекса, — пояснил император. — Я хотел бы обменять часть этих акций на акции других предприятий. По номиналу — один к четырем. Вы спросите, зачем мне это нужно? Отвечу. Я хочу иметь контроль над директоратами этих предприятий. Но не собираюсь полностью переводить их в государственную собственность, хочу всего лишь иметь преимущество при принятии некоторых стратегически важных решений. Тогда как имеющиеся сейчас в моем распоряжении контрольные пакеты акций предприятий легкого и тяжелого машиностроения, атмосферной авиации, текстильной промышленности и производства товаров народного потребления, включая бытовую технику, не столь важны, хоть и способны принести значительную прибыль.

— Предложение, конечно, очень выгодное, — заметил Хольгер. Остальные поддержали его кивками и отдельными выкриками с мест. — Но выгодное только для нас. Я не вижу, где ваша выгода, Ваше величество.

— Это очень просто. Господа, чтобы контролировать все оказавшиеся в моих руках предприятия, нужно огромное число людей, верных мне в неких пределах людей. Причем — профессионалов в управлении производством. У меня такого числа профессионалов нет, и вы это прекрасно знаете. Я здесь недавно. Доверить все эти предприятия людям генерала Тарковича? Вы бы на моем месте так поступили?

— Ни в коем случае, Ваше величество, — не сдержал ухмылки Хольгер. — Я же не идиот!

— Тогда почему вы считаете идиотом меня? — приподнял левую бровь император.

По залу то тут, то там прокатились смешки, но быстро стихли. Большинство собравшихся уже смотрели на его величество с искренним интересом, принимая его, похоже, за своего, еще молодого, но уже опасного волка-людоеда.

— Вот-вот, господа, это смешно, — снова заговорил император. — Тогда как предприятиями военно-промышленного комплекса я управлять смогу, используя для этого флотских специалистов. Знаете, верящие в справедливость энтузиасты очень полезны, если их правильно использовать.

— Однако очень опасны, если разуверятся в своих идеалах, — возразил Хольгер.

— А что в нашей жизни не опасно? — философски поинтересовался его величество. — Даже выйти из дома — и то уже риск, камень на голову свалиться может. Но я однажды слышал поговорку: "Кто не рискует — тот не пьет шампанское".

— Неплохо сказано, — кивнул Одоевич. — Но хотелось бы все-таки уточнений. Я лично ничуть не против уступить вам свой пакет акций концерна "Кораблестроитель", особенно при таких условиях. Они не приносят особой прибыли, поскольку концерн давно не имел государственных заказов на постройку больших кораблей. Однако сейчас, как я понимаю, заказы появятся, и ситуация может измениться.

— Она, естественно, изменится, — согласился Алексей. — Но прибыль будет минимизирована. В любом случае. Поэтому мне и нужен контроль над определенными предприятиями. Не мне вам объяснять, как перебрасывать средства между трастовыми фондами.

— А, вот что вы имеете в виду, — усмехнулся финансист. — Тогда ясно.

— Ну, а если мы с вами не договоримся, господа, то я переброшу средства на Синтар, — развел руками император. — Там уже есть крупная верфь, которой всего лишь не хватает финансирования. Это, конечно, потеря времени, а, соответственно, и прибыли, но если меня вынудят…

Он сделал паузу, чтобы подчеркнуть весомость угрозы. Промышленники и финансисты представили себе, что до сорока процентов средств уйдут с планеты, и от одной мысли их прошиб холодный пот. Каждый хорошо понимал, что это значит. Даже не кризис, а катастрофа, которая разорит очень многих и похоронит большинство планов. И сразу осознали, что им сделали предложение, от которого нельзя отказаться. Император просто взял их за горло. Почти все восхитились изяществом комбинации, но решили про себя, что так этого не оставят. Впрочем, в прибыли они не потеряют, а наоборот, много выиграют. Главным станет вложить деньги с толком, таким образом, чтобы пусть даже в отдаленном будущем переиграть императора не менее красиво. Он считает себя всемогущим, поскольку сумел подмять под себя чужие деньги? Очень зря. Щенку не стоит связываться с матерыми волками. Проиграет. Обязательно проиграет, пусть и не сразу.

Никто из собравшихся не знал, что прямую трансляцию из этого зала внимательно смотрит Валери Одич, новый начальник финансового департамента Империи. Они с Алесием и Виртом много дней прорабатывали каждое слово этого разговора. Одич покивал своитм мыслям — император хорошо играет, пока ни одной ошибки не допустил. Позже вместе с аналитиками нужно будет изучить в записи реакцию всех этих дам и господ на каждое слово, а затем уже бить каждого по слабому месту. Причем бить таким образом, чтобы они не знали, откуда пришел удар, считали виновником конкурентов, а отнюдь не императора. Экономист усмехнулся. Еще недавно он и мечтать не мог о реализации своих безумных с точки зрения ретроградов идей. Император дал ему такой шанс, и не только ему. Он всей стране дал шанс на выживание, на изменение к лучшему.

Обсуждение длилось еще долго, но в основном обсуждались частности. Итогом стало получение императором контрольного пакета акций подавляющего большинства предприятий военно-промышленного комплекса, за редким исключением. Одновременно он избавился от множества совершенно ненужных ему акций. Но не ото всех. Господа промышленники понятия не имели, что наиболее прибыльные вложены в созданный несколько дней назад "частный" фонд. Необходимо было иметь резерв на непредвиденный случай. Да и некоторые тайные операции следовало финансировать отнюдь не из казны, чтобы не вызвать кривотолков. На этом настоял канцлер.

Когда все закончилось, Алексей вышел из зала, кое-как добрался до своих покоев, где его ждал Виктор, и обессиленно рухнул в кресло. Нахождение в маске корыстной сволочи очень тяжело далось ему, вымотало всю душу.

— Держи, — Виктор подошел и протянул Алексею полстакана водки.

— Не стоит, наверное, — пробурчал тот.

— Надо! — твердо заявил канцлер. — Больше не дам, а это выпей. Наркомовские сто грамм не зря придумали.

— Ладно, — вздохнул император и залпом проглотил водку.

Действительно, через некоторое время слегка полегчало. Алексей закурил и долго сидел молча, глядя в одну точку и выпуская клубы дыма.

— Ну что, — нарушил молчание Виктор. — Как все прошло?

— Приняли меня за тварь своей породы… — горько сказал император. — Сам себе сейчас противен.

— И сделали самую страшную ошибку в своей жизни, — по губам канцлера скользнула злая ухмылка. — За что и поплатятся. Поскольку ты совсем другой породы…

* * *

Читая текущие сводки на голоэкране, Алексей недовольно морщился. Изменения шли слишком медленно. Впрочем, не многого ли он хочет от страны и людей? Они не могут стать другими за столь короткий срок. Устало потерев лоб, император вернулся к сводкам. Самым главным успехом он считал создание департамента армии и флота взамен вконец обюрократившегося военного министерства. И сам Алексей, и адмирал Шемич, и генерал Таркович хорошо поработали. Никто не занимал ни одной важной должнности в департаменте, если его кандидатуру не одобряли все трое. Так они надеялись избежать проникновения на командные посты приспособленцев и лизоблюдов, но понимали, что это временная мера. Нужно выработать механизм отбора подходящих для того или иного дела людей. Но только это очень непросто. Поэтому пока приходилось обходиться полумерами.

Все десять имперских крейсеров, включая БК, уже имели экипаж согласно штатному расписанию, и были полностью готовы к бою. Впрочем, полностью — это мечты. На данный момент капитаны гоняли членов экипажей как могли, но подготовка все еще оставляла желать лучшего. Для того, чтобы экипажи стали слетанными, требуется не один год и не одно сражение. Вторым помощником Белого Крейсера, реально командующим кораблем, Алексей назначил Сергея Перкова. Остальные земляне тоже предпочитали не покидать корабль.

Министерства постепенно преобразовывались в имперские департаменты. Причем каждый чиновник становился лично ответственным за свои решения. Как ни странно, эта мера сразу помогла уменьшить бумажную волокиту, тем более, что за задержку прохождения того или иного документа через инстанции виновных ждало суровое наказание. Но до четкой работы департаментов было еще далеко, они только формировались, поэтому неразбериха в стране царила жуткая.

Немалую тревогу императора вызывала также социальная сфера. Безработица достигла двадцати с небольшим процентов, а платить пособие всем безработным государство просто не имело возможности. Перешедшие в имперскую собственность предприятия военно-промышленного комплекса спешно расширялись, создавались новые рабочие места, но людей требовалось переучивать, что тоже вело к немалым издержкам.

Огромное число беспризорников на улицах росских городов заставляло Алексея скрипеть зубами — ведь из этих несчастных детей вырастут преступники, если вовремя не изъять их с улицы. Затем он вспомнил, как поступило советское правительство, передав проблему в ведение ЧК, и решил сделать точно так же. Создание сети военизированных детских домов не только поможет беспризорникам, но и даст имперскому флоту и армии лет через десять квалифицированные кадры. Ведь чекисты вырастили из беспризорников себе смену, и неплохую, черт возьми, смену. Не все, конечно, смогут стать офицерами, далеко не все. Для этого нужна предрасположенность. Но для начала нужно хотя бы убрать осиротевших детей с улиц, дать им кусок хлеба и крышу над головой, ведь в городах с суровой зимой полиция не раз находила в подвалах группы замерзших насмерть беспризорников. Императору доводилось читать полицейские отчеты, и они немало его впечатлили.

Еще одной проблемой, которая сильно тревожила Алексея, была преступность. Организованная преступность, отнюдь не уличная. Будущего начальника полицейского департамента привел к императору генерал Таркович, сказав императору, что это честный сыскарь, никогда не бравший в руки грязных денег. Пожилой уже, срегка обрюзгший человек с цепким взглядом серо-голубых глаз и остатками некогда буйной шевелюры по бокам головы. Звали его Никлас Шаенко. После рассказов Никласа о творящемся в столице, у Алексея волосы встали дыбом. Преступники чувствовали себя вольготно, а у полиции были связаны руки. Уголовный кодекс оказался написан таким образом, что давал все возможности именно преступнику, а отнюдь не честному человеку. Императора это просто потрясло.

— Ваше величество, да мы всю эту сволочь поголовно знаем! — прижал руки к груди старый сыскарь. — Только доказать ничего невозможно! Их защищают лучшие адвокаты, а на нас "общественность", — последнее слово он выплюнул с гадливостью, — спускает всех собак, обзывая сатрапами, преследующими честных людей! Скольких из моих коллег, пытавшихся доказать вину кого-то из мафиози, вышвырнули из полиции, а то и посадили!

— Посадили?! — не поверил император. — За что?! За то, что честно выполняли свой долг?!

— Именно за это, — горько усмехнулся полицейский. — С формулировкой "превышение служебных полномочий".

— Такого больше не будет, — голос Алексея дрожал от гнева. — Я вам обещаю. А так же обещаю, что в течение максимум трех дней принять закон о новых полномочиях полиции.

— И каковы будут эти полномочия? — как насторожившаяся на добычу борзая насторожился Шаенко.

— Очень велики, — заверил император. — Участие в преступных группировках будет приравнено к государственной измене.

— Ваше величество, это слишком, — укоризненно покачал головой старый сыскарь. — Ну представьте себе дурного шестнадцатилетнего пацана, прельстившегося уголовной романтикой. Он еще ничего плохого не успел сделать. И его к стенке? Жестко наказать — да, чтобы неповадно было. А вот организаторы и активные участники группировок — этим можно пришить и измену. Но вопрос в том, как доказать их участие в этих группировках.

— Ваверное, вы правы. Я погорячился, — Алексей задумчиво почесал в затылке. — А доказать можно просто — допрос под психотропными средствами. Его результаты будут считаться доказательством в суде. К тому же, считаю, что судебную процедуру необходимо упростить на время наведения порядка. Люди, живущие за счет боли и горя других, должны быть либо уничтожены, либо сидеть в тюрьме. Гражданин Империи должен находиться в безопасности! И добиться этого мой долг как императора.

— Я очень рад слышать эти слова, Ваше величество, — в глазах Шаенко засветилась надежда. — Обещаю вам приложить все свои силы, чтобы помочь. Но прежде придется почистить полицию от продажных.

— Даю вам полный карт-бланш, господин начальник департамента.

Недавно организованный при помощи императорского секретаря юридический отдел Имперской Канцелярии быстро справился с порученной задачей. Уже через три дня тексты законов о полиции и преступных группировках были опубликованы во всех средствах массовой информации страны, что вызвало одобрение народа. Впрочем, некоторые газеты и голопрограммы взорвались потоками злобы и ненависти, но на них никто внимания не обратил. Полиция же, обрадованная тем, что ей развязали руки, резво взялась за дело — по всему Россу шли аресты известных следователям участников преступных группировок. И, естественно, главарей оных. Их всех допрашивали под психотропными средствами и публиковали результаты допросов во всех кошмарных подробностях. Деяния многих из этих зверей оказались столь страшны, что на улицы вышли демонстрации с требованием немедленной казни виновных, и виновные были казнены. Преступный мир планеты в ужасе затаился, никому из мафиози раньше и в голову не приходило, что их могут с такой безжалостной эффективностью уничтожать, как бешеных собак, коими они, впрочем, и являлись.

— Ваше величество, — оторвал Алексея от сводок и воспоминаний вошедший в кабинет Виктор. — Дело есть.

— Ну хоть ты меня величеством не зови, — скривился тот. — Здравствуй. И что за дело?

— Дня два назад я случайно прочел пришедшее в адрес канцелярии любопытное письмо и посчитал необходимым встретиться с его автором. Выслушал его и понял, что должен привести этого человека к тебе. Вопрос слишком важен.

— Веди, — император откинулся на спинку кресла, радуясь возможности оторваться от надоевших сводок.

Виктор вышел, но вскоре вернулся, ведя за собой мужчину лет сорока в белой рубашке и черных брюках. С самым обычным лицом и честным, прямым взглядом серых глаз. Волосы гостя были темными, коротко стриженными.

— Ваше величество! — низко поклонился он. — Я очень рад, что вы согласились меня выслушать. Я даже не надеялся на это!

— Скажите спасибо господину канцлеру, поскольку я не в курсе, о чем пойдет речь. Это он посоветовал мне выслушать вас. Как вас, кстати, зовут?

— Иван Смолин. По образованию — социолог, работаю в бюро статистики, занимаюсь соцопросами населения. Есть очень тревожная информация.

— Садитесь, расказывайте.

— Но разве можно сидеть в присутствии императора? — растерялся Смолин. — По этикету же нельзя…

— Ой, оставьте эти глупые церемонии, — раздраженно отмахнулся Алексей. — Хотите чаю или кофе?

— Н-н-е откажусь… — глаза социолога полезли было на лоб, но он быстро сумел взять себя в руки и опустился в указанное кресло.

Император, усмехнувшись про себя, попросил секретаря принести три чашки крепкого кофе. Тот через несколько минут принес, поставил на стол и испарился, почему-то бросив на Смолина неодобрительный взгляд. Алексей с наслаждением отпил глоток ароматной жидкости и закурил. Крылья носа социолога слегка дернулись, видимо, он плохо переносил табачный дым. Но сказать что-либо императору, естественно, не осмелился.

— О чем же таком вы хотели поговорить со мной, господин Смолин, что даже мой канцлер посчитал это важным? — поинтересовался Алексей.

— О разных людях и их мнениях, Ваше величество, — спокойно ответил тот. — Некоторые тенденции вызывают настороженность. Мне хотелось бы, чтобы вы об этом знали, не то может повториться происшедшее двести лет назад. Я имею в виду гибель империи и парад суверинитетов.

— Даже так?! — ошарашенный император поставил чашку с кофе на стол и уставился на гостя. — Я вас внимательно слушаю.

— Чтобы мои опасения стали вам понятны, мне придется начать издалека, — после недолгого размышления заговорил Смолин. — Дело в том, что в Россе издавна существует узкая прослойка псевдоинтеллигенции, всеми фибрами души ненавидящая само существование нашей страны и нашего народа. Так называемые либералы и демократы.

— Вы не преувеличиваете? — приподнял брови Алексей. — Я знаю, что демократы натворили многое, но уничтожение страны и народа?..

— К сожалению, не преувеличиваю, Ваше величество, — с горечью заверил социолог. — Многие из них оплевывают ядом любые достижения нашей страны хоть в прошлом, хоть сейчас. Кричат, что пока этот рабский народ существует, то всему "прогрессивному человечеству" угрожает опасность. А как они называют Росс…

— И как же?

— Не хочу быть голословным. Позволите показать вам несколько популярных форумов инфосети, являющихся трибуной для подобных господ?

— Показывайте.

Смолин пересел к терминалу, указанному Алексеем, и вскоре на голоэкране возникла заставка форума "Глас народа". Император хмыкнул, прочев столь претенциозное название.

— Ежедневно на этом форуме бывают до нескольких миллионов посетителей. Он очень популярен. Здесь обсуждаются социальные проекты, варианты законов, различные случаи из жизни страны — и хорошие, и плохие. Большинство посетителей вполне адекватные люди, с которыми можно аргументированно спорить, доказывать свою точку зрения, соглашаться или не соглашаться. Но только до тех пор, пока в какую-либо ветку не приходят либералы. Они тут же начинают искажать и подтасовывать факты, оскорблять всех, кто не согласен с ними, обзывая "ничего не понимающим имперским быдлом". Вот, посмотрите хотя бы эту ветку, Ваше величество. Ее начал флотский офицер с целью обсудить проблемы флота.

Алексей начал читать. Точнее, даже не читать, а быстро просматривать — скорочтению искин его обучил. Теперь император был способен схватывать смысл целой страницы при первом взгляде. В общем, конечно. Для понимания подробностей все-таки требовалось внимательно читать. Действительно, довольно интересное обсуждение флотских проблем, причем о многих он и не подозревал — Шемич о них не рассказывал. Однако вскоре в ветке появились какие-то неадекватные личности, утверждающие, что флот и армия должны быть вообще уничтожены, что в них служат убийцы, поддерживавшие "кровавых ублюдков императоров". Причем, в вину флоту ставилось то, чем нормальный человек гордился: разгром карханских сил в войнах прошлого. А самих карханцев либералы называли "светочами демократии", перед которыми нужно преклоняться и слушать все их указания, раскрыв рот.

Когда император прочел, как эти личности обзывают родную страну, у него вытянулось лицо. В Советском Союзе за такое поставили бы к стенке — и совершенно правильно. "Эта страна", "говноросска", "собачья ымперия" и прочее в том же духе.

Смолин смотрел на императора, его щеки алели. Социологу было стыдно, что такие "люди" на Россе есть.

— Да уж… — Алексей ошалело помотал головой.

— О чем речь, во время последних войн эти господа посылали поздравительные инфограммы карханскому президенту, если мы проигрывыали какое-либо сражение… — в голосе Смолина сквозила горечь.

— Но это же откровенное предательство! — император растерянно смотрел на него.

— Предательство, — согласился социолог. — Я не понимаю, почему императоры прошлого позволяли им резвиться. Может, из-за того, что либералы относились к образованным кругам? Профессора, преподаватели, ученые, писатели, журналисты. Сделать карьеру, не являясь либералом, не поддерживая принятых в этих кругах взглядов, было попросту невозможно — такого человека всем скопом травили, и затравливали в конце концов. А либералы восхищались тем, как живут в Кархане, все время пытались навязать этот неестественный для нас образ жизни Россу. К сожалению, они преуспели, едва не уничтожив тем самым нашу цивилизацию, которая имеет очень мало общего с карханской.

— И что, сейчас дело обстоит таким же образом? — в сузившихся глазах Алексея горел гнев.

— Не совсем, Ваше величество, — покачал головой Смолин. — Прошу немного подождать, к этому мы еще вернемся. Хочу сейчас осветить, что происходило во времена Федерации с момента ее образования и до вашей коронации.

— Хорошо.

— Итак, либералам под чутким карханским руководством удалось промыть мозги росской молодежи. Их идеи становились в стране все популярнее, пока не похоронили эту самую страну. Подробно на перевороте и информационной войне против Росса останавливаться не буду, думаю, вы об этом и сами хорошо знаете. Первое правительство Федерации состояло именно из убежденных либералов и демократов. Эти господа ухитрились за какие-то десять лет полностью разрушить промышленность, сельское хозяйство, социальную сферу, образование, да, в общем, все. Улицы росских городов превратились в арену разборок между бандитскими группировками. Главари некоторых из них затем превратились в олигархов, присвоив себе немало имперского имущества. В конце концов, олигархам стал невыгоден беспорядок, и они взяли власть в свои руки. Либералы с восторгом называли бывших убийц и бандитов "эффективными собственниками", которые создадут на Россе рай земной. О, для себя самих они его вполне создали. Вот только для девяноста девяти процентов людей они создали ад. Либералы же считали всех, кто не преуспел в таких условиях, "тупыми скотами, не способными мыслить по новому, а значит, заслуживающими своей судьбы". Население Росса начало вымирать. Людей убивали безнадежностью, невозможностью изменить хоть что-то к лучшему. Затем произошел второй передел собственности, и к власти пришли бывшие эсбешники, раздавившие олигархов первой волны. Они навели в стране некое подобие порядка и не позволили ей распасться еще на несколько государств, к чему шло. И какой же визг у либералов вызвало ограничение вседозволенности! Причем, совсем небольшое. Богатым по-прежнему было позволено все. Либералы начали клеймить новое правительство, как могли, организовывали сбор подписей на письмах в адрес карханского президента с просьбой сместить "сатрапов", но на них просто не обращали ввнимания. Тем более, что через двадцать лет в результате глобального финансового кризиса Карханское Объединение тоже распалось, и аппеллировать стало не к кому. Думаю, здесь не обошлось без росской разведки, хоть и не уверен.

— Обошлось, — заверил император. — Карханцы справились самостоятельно. Это я знаю точно.

— Неудивительно, хоть и несколько унизительно. Я думал о нашей разведке лучше. Но это лирика. Вернусь к теме. После распада Кархана ошарашенные этим невероятным для них событием либералы несколько притихли, не зная, как вести себя дальше. Но быстро пришли в себя, начав вести согласованную политику заливания грязью истории Росса. Делалось это очень просто: бралось какое-нибудь знаменательное событие и освещалось с отрицательной стороны. К сожалению, среди этих господ немало умных людей, которые были в состоянии сделать это как бы достоверно. И многие им верили. Народу всеми силами внушался стыд за имперское прошлое.

— Но зачем?..

— Не вижу другой причины, кроме зоологической ненависти к своей стране и народу, — пожал плечами Смолин. — Причем, искренне верящие в свои измышления не так страшны, как работающие за деньги. А этим писакам кто-то платит. Я не знаю, кто.

— Выясним… — во взгляде Алексея появилась сталь. — Это я вам обещаю.

— Хорошо бы, — улыбнулся социолог. — Ваше величество, не подумайте, что я против критики — критика государства нужна, как воздух. Но критика, а не заливание грязью всего и вся! Либералы же не критикуют, хотя называют это критикой. Они выпячивают только отрицательные стороны, напрочь игнорируя положительные.

— Пожалуй, — кивнул император. — Я благодарен, что вы обратили мое внимание на эту проблему.

— Это далеко не все, Ваше величество! — подался вперед социолог. — Сейчас складывается очень опасная ситуация, потому я и пришел! Позвольте я продолжу?

— Слушаю вас.

— Помимо прочего, либералы начали всеми силами защищать права преступников: убийц и насильников. Сто двадцать лет назад был очень показательный случай. Полиции с великим трудом удалось выявить и арестовать серийного маньяка, убивавшего детей. Так либеральная общественность подняла такой вой по поводу его ареста, крича о сфабрикованных доказательствах, что маньяка в конце концов выпустили. Виднейшие деятели либерального движения фотографировались с ним за руку и называли "героем демократии". А полиция продолжала находить убитых детей…

— И чем это закончилось? — хмуро спросил император.

— Господа либералы крупно обделались, — криво усмехнулся социолог. — Маньяка взяли с поличным над телом жертвы. И что вы думаете? Ни один из здоровавшихся с убийцей детей за руку не извинился публично.

Алексей не выдержал и от души выматерился по-русски. Поведение либералов было чем-то запредельным, нечеловеческим. Да люди ли они вообще? У него возникло в этом немалое сомнение.

— Подобных эпизодов были десятки, — продолжил Смолин. — Я специально исследовал их все. Единственным выводом, который я смог сделать, был вывод о том, что либералы — это вирусы, разрушающие организм общества. Причем часто неосознанно — многие из них искренне верят своей идее и считают себя единственными, кто все понимает, а остальных слепыми дураками.

— Но почему вы считаете, что сложилась опасная ситуация? — поинтересовался император. — Чем она опаснее того, что было раньше?

— Сейчас объясню. Понимаете, либералов никогда не было особо много, два, максимум, три процента, но нагадить они ухитрялись так, как никто другой. Тридцать пять лет назад начал реализовываться монархический заговор по изменению сознания населения. И…

— Вы знаете о нем? — прищурился Алексей.

— Я хороший социолог и неплохой статистик, — как-то странно усмехнулся Смолин. — Я умею отслеживать непрямые действия по публикациям в прессе. Поначалу меня удивило, каким образом могла вернуться идея монархии, идея чести и служения родине, идея взаимопомощи вместо девиза "каждый сам за себя". Почвы для возвращения подобных идей не было, а значит, это кем-то спровоцировано. Люди, спланировавшие изменение общественного сознания, действовали очень умно и не спеша. На форумах инфосети, в небольших газетах начали появляться взвешенные статьи, подкрепленные фактами, которые каждый желающий легко мог проверить самостоятельно, повествующие о жизни в имперские времена. Сравнение выходило отнюдь не в пользу Федерации. Дальше — больше. Либералов и раньше-то не слишком многие поддерживали, а когда монархические идеи укрепились, над этими господами начали посмеиваться, что их безмерно бесило, ведь они считали свои измышления истиной в последней инстанции. Примерно через двадцать лет единого либерального фронта не стало — либералы разбились на группы по интересам, начав с пеной у рта что-то доказывать друг другу. Они, конечно, продолжали поливать грязью все вокруг, но на них мало кто обращал внимание. Однако после вашей коронации ситуация резко изменилась…

— И как же? — приподнял брови император.

— Либеральное движение обрело новое дыхание и изменило свое поведение, — пояснил социолог. — Похоже, кто-то вложил в них огромные средства и дал программу деятельности. Каждое движение нового правительства внимательно анализируется и подается во множестве средств массовой информации в резко отрицательном свете. Публикацией материалов о предстоящем распаде Росса вы на некоторое время выбили почву из-под ног либералов, но они вскоре опомнились и нашли новые способы борьбы, причем борьбы за умы молодежи, которая восторженно поддержала вас. К сожалению, их публикации хорошо действуют на неустойчивых, порой слишком хорошо. Я проанализировал некоторые из этих публикаций и обнаружил явные следы работы высококлассных специалистов по лингвистическому программированию сознания. Читающего данные публикации человека исподволь приводят к мысли, что Империя просто смешна, и возвращение к ней равносильно возврату к каменным топорам. Ваше величество, этих публикаций становится все больше с каждым днем. Только сегодня их было опубликовано около тысячи!

— Вы уверены? — Алексей медленно встал с кресла.

— Полностью, Ваше величество, — тяжело вздохнул Смолин. — Данные о б этих публикациях собирает специальная комп-программа. Естественно, прочесть их все я физически не мог, но общее число знаю. Это однозначно хорошо спланированная провокация, если не хуже.

— Разберемся, — император сжал губы, затем приказал искину срочно вызвать к нему генерала Тарковича, чтобы узнать, в курсе ли тот данной ситуации.

Немного помолчав, он сказал:

— С провокацией мы, несомненно, разберемся. Но что делать с либералами? Они, по-моему, приносят слишком много вреда. Сажать, что ли?

— Ваше величество! — вскинулся Смолин. — Простите за выражение, но не надо делать из дерьма мучеников! Посаженных все оставшиеся на свободе к лику святых причислят!

— Но что-то с ними делать надо.

— Надо. Думаю, следует поступать так: если человек ненавидит нашу страну, наш народ, наш язык и наши обычаи, то пусть едет в другое место. И скатертью ему дорога!

— Что ж, тоже выход, — согласился Алексей. — Пусть едет. С запретом когда-либо появляться на территории Росса. Знаете, я даже казенных средств не пожалею, чтобы вывезти этих господ на ближайшую планету Кархана. Люди, обзывающие свою родину "говноросской", иной судьбы недостойны.

— Именно так, Ваше величество! — на лице Смолина появилась широкая, удовлетворенная улыбка. — Но это относится к самым отъявленным. А остальных нужно делать смешными в глазах населения. Тогда никто к ним серьезно не отнесется.

— Вопрос, как сделать их смешными, — вздохнул император.

— Думаю, следуют создать специальную информационную службу, занимающуюся этим вопросом.

Загудел сигнал коммуникатора, и голос секретаря сообщил, что директор департамента безопасности ожидает приема.

— Зовите, — распорядился Алексей.

Не прошло и минуты, как перед ним стоял невозмутимый Таркович.

— Добрый день, Ваше величество, — поклонился он. — Что случилось? Почему меня срочно вызвали?

— Здравствуйте, господин генерал, — отозвался император. — Знаете ли вы, что против нас начата новая информационная война?

— Информационная война? — переспросил слегка удивленный Таркович. — Что вы имеете в виду?

— Расскажите господину генералу то, что только что рассказали мне, — повернулся к Смолину Алексей.

Тот поклонился и приступил к рассказу. Таркович перебивал его десятками вопросов, докапываясь до мельчайших подробностей.

— Простите, Ваше величество, моя вина… — когда рассказ завершился, генерал покаянно опустил голову. — Прохлопал ушами… Обещаю немедленно принять меры. Хотелось бы только знать…

— Что?

— Почему господин Смолин, имея такие таланты, все еще не служит в ДИБ?

— А кто бы меня туда взял? — изумился социолог. — Кому я там нужен?

— Мне нужны! — отрезал Таркович. — И Его величеству. Родной стране! С этого момента вы — начальник информационной службы Департамента Имперской Безопасности. Естественно, после проверки. Учтите, эту службу вам придется создавать практически с нуля!

— Я не уверен, что справлюсь… — поежился никак не ожидавший такого Смолин.

— А куда вы денетесь, — хохотнул генерал. — Вы эту проблему обнаружили, вы ее и решайте. Все возможности для этого будут предоставлены.

— Инициатива наказуема, — с улыбкой добавил император.

Социолог неуверенно посмотрел сначала на одного, затем — на второго, поежился и сказал:

— Сделаю все, что в моих силах…

* * *

Пришло время подвести итоги достигнутого за два месяца, прошедших после прибытия Алексея на Росс. Он и сам понимал это, и другие не раз заговаривали на данную тему. Пора увидеть картину происходящего полностью, во всем ее многообразии.

Молодой император в последние дни был занят довольно необычным для него делом — самоанализом. В свободное время, правда, которого было очень и очень немного, на сон порой не хватало. Однако осознавал, что нужно четко отследить, в чем именно он изменился. А он изменился. Несколько случаев дали понять это — Алексей среагировал совсем не так, как реагировал, будучи капитаном Красной армии. Наверное, свою роль сыграла навалившаяся на него гигантская ответственность, но не только. Было еще что-то, а что — император понятия не имел. Знал только, что стал другим.

Бесконечное число важных решений, которые приходилось принимать ежечасно, заставляли думать быстро. Необходимо было осмысливать такие массивы информации, какие он себе раньше и представить не мог. Учитывать такое число факторов, что и академик бы запутался. Он же путаться права не имел, поскольку от его решений зависели жизни и судьбы других людей. Только теперь до Алексея полностью дошло, какую адскую ношу тянул на себе товарищ Сталин, да и любой другой глава государства. Вспоминая свои прежние рассуждения о том, как следовало сделать то или это, что и как следовало изменить в Советском Союзе, император горько улыбался, четко осознавая, что в большинстве случаев поступил бы так же, как поступило советское правительство — другого приемлемого варианта просто не существовало в тех условиях. Слава Богу, что на Россе условия другие, и можно позволить себе быть хоть немного гуманнее.

Однако жалеть тех, кто ради выгоды или каких-то иных целей рвал родную страну на части, Алексей не собирался — такие не заслуживали ни жалости, ни сочувствия. Он не раз пытался понять, почему эти люди так делают, но так и не смог. Неужели эгоизм в них настолько силен? Неужели не понимают, что если страна распадется, то им же будет хуже? Видимо, не понимают или не хотят понимать. Что ж, их выбор.

Осмысливая все, что сделал за эти два месяца, Алексей пытался понять, не стал ли он тираном. Не слишком ли много крови пролил? Ведь крови на нем было уже немало. И в который раз приходил к выводу, что иначе поступить не мог, не имел права. От этого часто бывало тошно, хотелось напиться до беспамятства, но император сдерживался, зная, что от пьянства ничего хорошего не бывает — видел, как люди спиваются, превращаясь в ни на что не годных ничтожеств. Изредка позволял себе сто наркомовских грамм, и это все. Правда, начал очень много курить.

Еще Алексей отметил, что стал много решительнее, хотя сомнений в правильности своих решений испытывал не меньше, но никому, кроме Виктора, этих сомнений не высказывал. Император должен выглядеть всегда уверенным в себе. И если он вдруг по какой-то причине плачет, то ни один человек не должен видеть его слез. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Власть — это одиночество. Алексею еще повезло, что у него есть Виктор, которому можно доверять — у странника нет причины предавать. Даже жениться на любимой женщине император не имеет права. Жениться придется, исходя из государственных интересов. Хорошо хоть не сейчас.

При воспоминании о наводнивших его наземную резиденцию молодых женщинах и девушках, Алексей скривился. Откуда они только взялись? Уже через две недели их появилось множество, причем все смотрели на молодого императора, как кошка смотрит на блюдце со сметаной. Он это прекрасно замечал и старательно держал дистанцию. Многие делали откровенные намеки, давая понять, что готовы на все. От таких Алексей бежал, как черт от ладана, испытывая к корыстным красавицам только гадливость. А ведь жениться, скорее всего, придется именно на такой…

Искин не раз говорил ему слова, которые умом Алексей понимал, но сердцем принять не мог. Пока не мог. "У императора есть только долг, и ничего кроме долга". От осознания того, что несут ему эти слова, у землянина мороз по коже шел. Он не просил этого долга! Но одновременно понимал, что раз так сложилось, то деваться некуда.

Постояннно устремленные на него бесчисленные чужие взгляды выводили Алексея из себя, хоть он и старался этого не показывать. Каждый чего-то хотел, чего-то своего, и хотел — от него. Не сразу император научился отказывать людям, до сих пор испытывая при этом неудобство. А отказывать было необходимо, иначе его просто раздерут на куски. Будут отыскивать слабости и давить на них, добиваясь своей цели. Этого допустить нельзя, иначе он ничем не будет отличаться от Николая II или Владека XIII, погубивших страны, за которые отвечали. Погубивших своей слабостью и нерешительностью!

Значит, нужно перестать быть слабым и нерешительным. Пусть даже он совершит какие-то ошибки. Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Придется выдавливать из себя интеллигентские сопли, цепко держать себя в кулаке, не позволяя слабостям взять верх. Это будет нелегко. Алексей прекрасно осознавал данную истину. Но раз ответственность за Росскую Империю лежит на нем, то он должен!

Император раздраженно мотнул головой и отбросил досужие размышления, пора было вернуться к делам. Чтобы подбить итоги последних двух месяцев как следует, пришлось созвать совещание с участием начальников всех имперских департаментов. Помимо них присутствовали личные вассалы его величества и люди, на которых было возложено решение важных задач. К семнадцати часам приглашенные прибыли и собрались в главном конференц-зале Белого Крейсера, где подслушать, о чем пойдет речь, было невозможно в принципе, в отличие от наземной императорской резиденции.

— Господа, Его величество император Алесий II! — сообщил первым заметивший императора генерал Таркович.

Все встали и поклонились. Алексей медленно обвел тяжелым взглядом каждого. Очень разные люди. Различного возраста, выходцы из разных социальных слоев, разных способностей и разного темперамента. Объединяло их всех одно: желание видеть свою страну великой. По крайней мере, император на это надеялся, ведь больше положиться ему было не на кого.

Взгляд Алексея останавливался то на одном человеке, то на другом. Адмирал флота Олег Шемич. Глава ДИБ генерал Мирко Таркович. Начальник информационной службы ДИБ Иван Смолин. Начальник финансового департамента Валери Одич. Командующий синтарским дивизионом Лорк зо Мар-Нейт. Личный вассал Умар ос Хро-Грар. Генерал армии Лойко Сабов. Канцлер Империи Вирт Раскедов. И многие другие.

— Добрый день, господа! — поздоровался император. — Прошу всех садиться. Сегодня мы собрались здесь, чтобы определить, что сделано, а что не сделано на текущий момент. И что нужно сделать в ближайшее время. Думаю, следует начать с отчета начальника Департамента Имперской Безопасности.

— Как скажете, Ваше величество, — встал севший было Таркович.

Он подошел к зажегшемуся напротив стола голоэкрану, вывел на него какую-то схему, около минуты изучал ее, а затем заговорил:

— Благодаря решительным действиям Его величества, ДИБ и синтарских войск нам удалось неплохо проредить ряды противников монархии. Самым важным, хотя кое-кому это может показаться и не так, считаю разгром финансово-промышленной группировки "перевозчиков", многие из которых окопались в корпорации "Росские перевозки". Именно эта группировка в последние тридцать лет являлась реальным правительством Росса, контролируя действия президентов через навязываемых им госсекретарей. "Перевозчики" решили показать нам, кто в доме хозяин, устроив теракт в день прибытия синтарцев. Они не рассчитывали, что мы ответим столь жестко и сумеем вычислить организаторов теракта в течение нескольких дней. Генерал зо Мар-Нейт, искренне благодарю ваших людей за помощь. К сожалению, некоторые второстепенные виновники еще на свободе, но это ненадолго. Все остальные "перевозчики" приговорены военно-полевыми трибуналами к смертной казни. Приговоры приведены в исполнение. Вторым важным успехом считаю разгром карханской сети влияния, через трастовые фонды контролировавшей около сорока процентов росской экономики. Третьим является нейтрализация сторонников распада Росса. Идея, подсказанная Его величеством, сработала великолепно. Публикация документов о предстоящем распаде страны вызвала у большинства населения столь сильный гнев, что арест всех этих господ и конфискация их имущества были полностью одобрены общественным мнением. Четыре крупные корпорации перешли в государственную собственность. Думаю, что суды над сторонниками распада следует провести публично. Основное обвинение — государственная измена.

— Согласен, — поддержал император.

— Благодарю, Ваше величество, — поклонился в его сторону генерал. — Столь крупных успехов, как эти три, у нас больше не было. Структуры ДИБ развиваются согласно плану, подбираются сотрудники, создаются новые подразделения. Самым слабым местом является внешняя разведка. Нам, конечно, удалось перехватить кое-какие агентурные сети СБ в разных странах, но далеко не все. Ответственные за них лица, как ни жаль, успели либо покончить с собой, либо покинуть страну. Больше всего меня беспокоит отсутствие сведений с планет бывшего Карханского Объединения, поскольку в последнее время появились доказательства, что карханская разведка вольготно чувствует себя на Россе. Хочу сообщить, что против нас начата новая информационная война. Благодаря начальнику информационной службы ДИБ господину Смолину, удалось выявить это на начальной стадии и начать противодействие. Впрочем, об этом он лучше доложит сам.

Таркович кивнул Смолину и вернулся на свое место. Тот поднялся, нервно поежился, не имея привычки выступать перед такой аудиторией, и вышел к экрану. Затем коротко поведал свои выводы о либералах и начатой с их помощью информационной атаки против монархии.

— Какие именно меры противодействия приняты? — поинтересовался император.

— Ваше величество, с момента нашего разговора прошло всего две недели, — вздохнул Смолин. — Многого мы сделать не успели, но кое-что все же сделали. К сожалению, пришлось вводить цензуру, без разрешения которой ни один материал не появится в печати. По крайней мере, в популярных изданиях. Цензорами являются специалисты по лингвистическому программированию, отслеживающие известные им приемы воздействия на сознание и не пропускающие статьи, где эти приемы обнаружены. Авторы подобных статей немедленно берутся под стражу и подвергаются интенсивному допросу. Благодаря этому стали известны крайне настораживающие факты. Статьи известные либералы получали от анонимных лиц и публиковали под своими именами, за что им платились очень большие деньги. К сожалению, ДИБ ни разу не удалось отследить анонимов. Оплата производилась со счетов фирм-однодневок, которые приобретались подставными лицами в готовом виде и через день-другой закрывались. Подставные лица так же имели дело с анонимами, получая свои деньги наличными. Конверты с купюрами оставляли в условленном месте, каждый раз разном. Из всего этого аналитическая служба департамента сделала вывод, что против нас работает профессиональная разведывательная сеть, неизвестно чья. Есть подозрение, что карханская. Некоторые эксперты, правда, считают, что у федералов существовала еще одна тайная разведывательная служба, но доказательств этому нет.

— Весело… — пробурчал Алексей. — Хотя бы вал публикаций удалось остановить?

— Удалось, — подтвердил Смолин. — Правда, для этого пришлось ввести премодерацию на всех посещаемых большим числом людей сетевых форумах и в общественных социальных сетях. Это вызвало недовольство большинства пользователей, но другого выхода я не вижу. Мы честно объяснили, почему это делается, показав на примерах, как пользователей пытались зомбировать. Вменяемые люди все поняли и согласились, что мы поступили правильно. Но далеко не все вменяемы…

— А мнение таковых нас и не интересует, — отмахнулся император. — Что планируете сделать в дальнейшем?

— Планы в стадии разработки, — честно ответил начальник информационной службы. — Самым важным считаю не допустить зомбирующего воздействия на умы росской молодежи. Поэтому необходимо продолжать проводимую монархическим движением политику правдивого освещения событий нашего прошлого. Не скрывать недостатки, но, в отличие от либеральной прессы, показывать и достоинства. Учить уважать свою родину. Грубо говоря, мы готовим информационную контратаку, которая крайне необходима после вылившегося в прессе потока ненависти и шельмования Росса. Простите, Ваше величество, но предметно я пока мало что могу сказать. Работа идет, времени мы зря не теряем.

— Хорошо, — едва заметно вздохнул Алексей. — Благодарю вас. Кто следующий?

— Пожалуй, я, — тяжело поднялся на ноги командующий флотом, подождав, пока Смолин сядет.

Он подошел к экрану, вывел на него какую-то таблицу, пробежался по ее сторокам взглядом и заговорил:

— Ваше величество, ситуация на флоте просто катастрофическая. Кое-что начало меняться, за что я вам искренне благодарен, но этого недостаточно. Чтобы не быть голословным, приведу цифры. На текущий момент флот Империи состоит из ста шестидесяти восьми кораблей разных классов, не считая десяти имперских крейсеров. Но они — особая статья. Тактика их применения в эскадренных боях давно забыта, в архивах ничего нет, такое впечатление, что кто-то намеренно удалил оттуда всю нужную информацию.

— Я попрошу искин БК передать вам все возможные данные, — пообещал император.

— Это будет очень кстати, — кивнул Шемич. — Но продолжу. Из указанного числа кораблей шестнадцать являются линкорами первого класса, и восемнадцать — второго. Всего лишь! И это, если не учитывать, что восемь линкоров первого и два — второго классов построены еще в староимперские времена. Им больше двухсот лет! Ни один из них не является серьезным противником современному линкору или нескольким крейсерам. Это притом, что карханский линкор сильнее нашего, даже самого нового, процентов на тридцать.

— Удручающая картина, — нахмурился Алексей. — Но вы сами понимаете, что выстроить новые линкоры можно не ранее, чем через три года. Мы с вами уже обсуждали предстоящую вскоре закладку на всех доступных верфях новых кораблей.

— Ваше величество, этих верфей слишком мало, — горько уронил адмирал. — Способных строить линкоры — всего две. А крейсера погоды не сделают.

— Позвольте добавить пару слов, — встал Умар ос Хро-Грар. — Ваше величество, господин адмирал! Существует еще синтарская орбитальная верфь, способная одновременно строить до четырех линкоров или восьми крейсеров. Если вы пришлете опытных специалистов-кораблестротроителей, которых у нас просто нет, то мы готовы немедленно приступить к постройке за свой счет — как вы знаете, на Синтаре есть все необходимые природные ресурсы, не говоря уже о ресурсах астероидного пояса шестой планеты нашей системы.

— Специалистов? — оживился Шемич. — Это не проблема. Насколько быстро после их прибытия могут быть построены корабли?

— Производственный цикл составляет около девяти месяцев, — сообщил синтарец. — Но с учетом того, что до сих пор мы строили только транспортники, думаю, его необходимо увеличить до полутора лет.

— Великолепно! — просиял адмирал. — Я сегодня же отдам приказ подготовить лучших специалистов. Уже завтра они отправятся на Синтар на курьерском корабле.

— Так и решим, — подытожил Алексей. — Что можете сказать по флотам вероятных противников?

— Таковых существует два, — после недолгого размышления сказал Шемич. — Ларат и Кархан. Точнее, две сохранившие научно-промышленный потенциал планеты бывшего Карханского Объединения — Торвен и Новейр. Все остальные государства имеют крохотные флоты, раз в пять-восемь меньше нашего, поэтому опасности не представляют. Зато флоты указанных троих способны разгромить наш каждый в одиночку, причем без особых проблем. Это, правда, если не учитывать имперских крейсеров. С их появлением мы стали сильнее и Торвена, и Новейра, если исходить из известной мне информации. Однако, если эти две планеты объединят свои силы, то нам не справиться.

— Но ведь Ларат почти никогда не пропускал мимо себя карханцев, — заметил с места генерал Таркович. — Они сумели прорваться только несколько раз.

— Я не уверен, что сейчас ларатцы поступят так же, — жестко заявил адмирал.

— Почему? — поинтересовался император.

— А вы разве не обратили внимания на их ноту протеста по поводу вашего воцарения? — прищурился Шемич. — Впервые за двести лет ларатцы направили в наш адрес хоть что-то. До сих пор они говорить с нами не желали.

— Ноту?! — изумился император. — Какую еще ноту?!

— Простите, что не доложил, ваше величество, — Таркович бросил на адмирала наполненный досадой укоризненный взгляд. — Я хотел сперва связаться с Ларатом и узнать, что они имели в виду, поскольку понять из их ноты что-либо было невозможно. Она очень сумбурно сформулирована.

— Я все равно хочу с ней ознакомиться, — холодно заявил Алексей. — И прошу, пока прошу, предоставить мне решать, что важно, а что нет.

Он смотрел на недовольного генерала и понимал, что ему, как императору, сейчас был брошен вызов, практически открытый. Он давно знал, что Тарковичу хочется власти, но столь далеко тот еще не заходил. Скрыть ноту протеста самого сильного на данный момент государства? Это слишком. Придется принимать меры. Знать бы только еще, какие…

— Как прикажете, — поклонился генерал.

Через несколько минут секретарь принес папку и положил ее перед императором. Он прочел короткий, всего в полстраницы, документ, и покачал головой. Интересно, что же непонятного нашел здесь Таркович? Четко и ясно изложенные претензии о неприятии восшествия на престол императора, не принадлежащего к стоарой династии. И угроза в случае отказа оного императора снять корону, свергнуть его силой. Странное и непонятное требование, ведь коронованный искином Белого Крейсера всегда считался легитимным на Россе. Чего же хотят ларатцы? Где они собираются взять императора, принадлежащего к старой династии? Ведь никто из нее не выжил…

— Так вот, исходя из этого ультиматума, я предпочитаю думать о худшем, — Шемич не обратил на недовольство старого приятеля ни малейшего внимания. — Возможны два варианта. Либо прямое нападение Ларата, либо пропуск ларатскими силами карханского флота к Россу, если они сами не захотят руки марать. В случае нападения карханцев мы, возможно, и устоим. А вот если на нас пойдут сами ларатцы, то нам не устоять и с вчетверо большими силами. Об их кораблях известно немного, но то, что известно, вызывает немалую тревогу. Одни крейсера класса "Вихрь" чего стоят. Они вдвоем легко линкор первого класса разделают. Нам остается только надеяться, что ларатцы все-таки не полезут против бывших соотечественников.

— Но уверенности в этом нет, — констатировал Алексей.

— Увы, нет, — развел руками адмирал. — Поэтому давайте готовиться к худшему.

— Когда пришла нота?

— Вчера утром. Была доставлена ларатским кораблем-разведчиком. У нас немалый переполох поднялся, когда он буквально из ниоткуда вынырнул и на орбиту вышел. Хорошо хоть вовремя сообщил, с какой целью прибыл, а то комендоры орбитальных станций уже стрелять изготовились.

Шемич немного помолчал и добавил:

— Ваше величество, один этот курьер на несколько поколений совершеннее всего, что у нас есть. Мы даже просканировать его толком не смогли — защитное поле неизвестной природы. Он выбросил буй с нотой, после чего прямо с орбиты ушел в гипер. До этого момента такое считалось невозможным в принципе. Когда я об этом услышал, то, не побоюсь признаться, мне стало не по себе.

— Мне тоже сейчас не по себе, — глухо сказал император. — А вы, генерал Таркович, подумали о возможной войне с Ларатом, или нет?

— Нет, Ваше величество, — признался тот. — Слишком много внутренних проблем, на которые приходится обращать внимание. Военные вопросы — в ведении адмирала.

Шемич уставился на него с откровенным изумлением, явно не веря своим ушам. Затем укоризненно покачал головой и глухо произнес:

— А тебе не кажется, Мирко, что ты заигрался? Неужели не доходит, черт старый, что вопрос о выживании всей страны стоит?!

— Я тебя прошу, Олег, — поморщился генерал. — Не здесь и не сейчас.

— А когда?! — с гневом выдохнул адмирал. — Хватит, якорь тебе в дышло! Только начало что-то меняться к лучшему, так он снова свое крутит!

— Господа, не стоит ссориться, — встал Алексей, в душе обрадовавшийся тому, что Шемичу тоже не нравятся игры Тарковича. — Перед нами всеми стоит сейчас одна задача — сберечь Росс, сберечь Империю, не позволить ей снова превратиться в аморфное образование типа Федерации.

— Вы правы, Ваше величество, — поклонились оба. — Простите.

Они сели, но еще долго сверлили друг друга гневными взглядами.

— Что еще у нас сегодня? — спросил император.

— Отчет по финансовому состоянию страны, — встал Валери Одич. — Я…

Его прервал шелест распахнувшегося люка и топот ворвавшегося в конференц-зал секретаря императора. Он выглядел так, словно на него рухнуло что-то тяжелое. Волосы встрепаны, глаза безумные.

— Ваше величество! — выдохнул секретарь. — Беда!

— Что случилось?! — требовательно уставился на него Алексей. — Докладывайте!

— Только что прибыли два курьерских корабля с Синтара и привезли очень тревожные известия.

— Какие?

— Огромный карханский флот обошел территорию Ларата, миновал по дуге Синтар и взял курс на Росс. Ларатцы его не преследуют…

— Второй вариант… — медленно встал Шемич. — Итак, господа, началась война, к которой мы совершенно не готовы. Привыкли отсиживаться за спинами ларатцев, а теперь придется самим…

Генерал Таркович выглядел стукнутым пыльным мешком из-за угла. Видимо, он надеялся, что такого исхода можно будет избежать, и теперь не знал, что делать.

— Состав флота удалось выяснить? — глухо спросил адмирал.

— Частично, — ответил секретарь. — Синтарцы сообщили все, что смогли выяснить. Около десятка их курьерских кораблей следуют за карханским флотом в отдалении. На них просто не обращают внимания. Обещают, что при получении любой важной информации курьер в течение суток будет у нас.

— И то хорошо, — пробурчал напряженно размышляющий о чем-то Шемич. — Ваше Величество! Прошу назначить командующего силами обороны. Мы должны срочно начать подготовку к сражению.

— Назначаю вас главнокомандующим, господин адмирал. Но хочу сообщить, что я на Белом Крейсере буду участвовать в бою. Насколько мне известно, императоры Росса всегда поступали так.

Император с минуту помолчал и добавил:

— К делу, господа! Не посрамим предков!

Глава 13

— Знаете, дядя Виктор, все это слишком похоже на подлость, недостойную человека чести, — с какой-то глубинной горечью промолвил Ленни, выслушав план адмирала.

— Не имеет значения! — отрезал тот. — Главное — восшествие на престол законного императора!

— А вам никогда не приходило в голову, что цель никогда не оправдывает средства? — юноша пристально смотрел на своего воспитателя, которого, как выяснилось, он совсем не знал.

— Не кажется!

— Что ж, я дал слово участвовать в вашей авантюре, — принц опустил голову. — Я свое слово сдержу. Прошу только помнить, что вы потеряли мое доверие и уважение навсегда.

Он резко повернулся на каблуках и двинулся к выходу. Только у самого люка бросил через плечо:

— Не ждал, что человек, который был для меня примером, окажется обычным подлецом.

Холгина словно ушатом холодной воды окатили. Он открыл было рот, чтобы возразить, но не успел. Ленни уже и след простыл. Больше всего адмирала поразило холодное презрение в голосе воспитанника. И обидело. Да что этот глупый мальчишка понимает?! Ради него же стараются! Подлость, видишь ли! Да, подлость! Но иначе цели не добиться!

Одновременно адмиралу было мучительно стыдно, хотя он в этом никому бы не признался. Особенно противно становилось при мысли о предстоящей гибели тысяч людей, служащих в росском флоте. Людей, как и он, мечтающих о восстановлекнии великой Империи, и делающих ради этого все. Жаль только, они не понимают, что на престоле должен сидеть законный император, а не жалкий узурпатор, обманным путем проникший на Белый Крейсер. И чтобы исправить эту несправедливость, можно пойти на все. История рассудит, кто прав, а кто — нет.

Ленни сильно изменился за полтора месяца, проведенных в обществе мастера Хамидэя. Старик сумел повлиять на мальчишку, привить ему чувство ответственности. Вот только Ленни стал слишком принципиальным, что не могло не тревожить. Ведь он — будущий император, которому не раз придется принимать тяжелые решения. Сможет ли мальчик? Справится ли? Трудно сказать. Похоже, мастер Хамидэй перестарался — некоторые высказывания принца адмирала просто пугали.

Чего стоило хотя бы такое заявление:

— Править должен настоящий император, а не такая размазня, как я.

— Но именно ты — законный! — возразил ему тогда Холгин.

— Не спорю, — пожал плечами принц. — Но какое это имеет значение?

— Огромное!

— Глупо. Нужно думать не о легитимности, а о том, что лучше для страны.

До знакомства с мастером Хамидэем Ленни не мог сказать такого. Он просто не задумывался о подобных вещах. Казалось бы, адмиралу нужно радоваться изменениям в своем воспитаннике, но он радости не испытывал. Наоборот, тревожился с каждым днем все больше. Принц рассуждал слишком трезво для восемнадцатилетнего юнца, не имеющего никакого жизненного опыта. И четко, логично доказывал, почему ему не место на престоле. Слава Всевышнему, хотя бы признал, что на нем лежит долг перед народом Империи. Видимо, только поэтому он согласился принять участие в плане адмирала.

— Подлецом обозвал, идиот малолетний… — обиженно пробурчал Холгин себе под нос. — Ничего, повзрослеет — поймет.

Однако в душе адмирал испытывал в этом немалые сомнения, хоть и не решался признаться в них даже самому себе. Отгонял прочь неприятные мысли. Тем более, что пути назад не было. Маховик событий раскрутился, и его уже не остановить. Даже если бы он захотел, карханцев уже не нагнать вовремя — они миновали Синтар, не рискнув напасть. Побоялись находящихся на орбите планеты двух имперских крейсеров, хотя с их силами могли разделать эти крейсера, как бог черепаху. Впрочем, хорошо, что побоялись. Правда ведь могла и всплыть, а тогда синтарцы узнали бы, что в нападении на их планету виноваты ларатцы. Они бы не простили никогда, а мстительность горцев вошла в легенду. После этого они не признали бы императора родом с Ларата. А синтарцы нужны, очень нужны в предстоящей войне с Карханом. Старого врага нужно раздавить окончательно, или он раздавит Империю.

— Вызовите ко мне контр-адмирала Тоцкого! — раздраженно бросил Холгин в коммуникатор.

Как выяснилось, командующий сводным флотом контр-адмирал ожидал в приемной, поэтому появился почти мгновенно. Холгин не решился брать на себя общее командование, четко осознавая границы своих возможностей. Тоцкий — куда лучший тактик, чем он сам.

— По вашему приказанию прибыл! — доложился контр-адмирал.

— Мы одни, можно без субординации, — пробурчал Холгин. — Рад тебя видеть, Толя. Ты уже проработал план атаки?

— Да. Все сделаем красиво. Флот готов к старту. Пойдем, прикрываясь туманностью Базинцева. Оттуда карханцы точно не ждут удара, да и ждать не могут. Если бы не новые генераторы щитов, я бы в эту туманность никогда не сунулся, а теперь можно. Впрочес, даже с ними некоторое число кораблей не дойдет, зато сможем ударить неожиданно.

— Когда стартуем?

— Завтра, в семь утра, — сообщил Тоцкий. — Единственное, в чем я не уверен, так это в том, что мои канониры станут стрелять в Белый Крейсер. Прости уж за правду. Узурпатор на его борту или кто там еще, но это — императорская резиденция. Помимо того, ядро программ тактических компьютеров писалось еще в имперские времена и имеет свои ограничения. Даже если канониры и дадут команду обстрела БК, я не уверен, что компьютеры эту команду выполнят. Вполне могут отключиться и отключить системы жизнеобеспечения, объявив о бунте. К сожалению, переписать ядро тактических систем нашим программистам за все двести лет так и не удалось. Оно зашифровано кодами староимперской СБ, эти коды утеряны. Мы просто подаем на входные порты определенные сигналы и получаем на выходе желаемое. А что там внутри происходит — не имеем понятия. Не раз пытались написать ядро заново, но ни одна наша разработка не достигла и двадцати процентов от эффективности староимперской.

— Да знаю я это не хуже тебя, — скривился Холгин. — Только выхода другого у нас все равно нет.

— А ты никогда не задумывался, что мальчик, возможно, прав, — пристально посмотрел на него контр-адмирал. — Ты же в курсе, что искин БК еще никогда не ошибался при коронации…

— В курсе, — подтвердил командующий флотом. — Но это не отменяет того, что нынешний император не принадлежит к роду, правившему росской империей больше пятисот лет. Раньше, почему-то, БК всегда выбирал из представителей этого рода.

— А до того? — прищурился Тоцкий. — Забыл, как произошла смена династии? Именно искин БК, не обнаружив среди многочисленных потомков покойного императора достойного, короновал случайно оказавшегося в рубке молодого лейтенанта, последнего представителя захудалого рода.

— Это, конечно, так, — вынужден был признать Холгин. — Но мы слишком далеко зашли. Я все-таки надеюсь, что искин признает Ленни.

— А если не признает? — склонив голову набок, скептически спросил контр-адмирал. — Что тогда?

— Не знаю… — понурился командующий флотом. — На всякий случай я беру с собой обеих двоюродных сестер принца.

— Этих светских куриц? — изумился Тоцкий. — Виктор, ты серьезно?

— Я хочу, чтобы на троне сидел законный император или императрица! — с гневом выдохнул Холгин. — Понимаешь, законный! Каким бы он ни был!

— По староимперским законам этот самый Алесий II — законный император. Искин Белого Крейсера вправе менять династию. Это — его прерогатива. Но я тебя понимаю и поддерживаю. Мы слишком много лет и слишком много сил отдали ради возвращения старой династии на престол, и если не попытаемся, то сами себя не простим.

— Вот именно! — облегченно улыбнулся командующий флотом. — Но к чему был этот разговор?

— А к тому, что подобные разговоры ведут между собой практически все офицеры флота, — устало пояснил Тоцкий. — Я их неоднократно слышал. Люди задают мне вопросы, а я не знаю, что им отвечать. Офицеры ведь далеко не глупы, большинство из них прекрасно знает, что представляет из себя Ленни. Прости уж, но это не император, а тряпка какая-то.

— У него есть мы! — отрезал Холгин. — Он не сможет принять тяжелых решений, так их примем мы!

— Что-то во всем этом есть глубоко неправильное… — тяжело вздохнул контр-адмирал. — Ладно, прости. Не буду больше задевать эту тему. Надеюсь, что потомки нас не проклянут.

Лицо командующего флота задергалось. Он явно с трудом сдержался от ругательств и принялся, чтобы успокоиться, размеренно дышать.

— Знаешь, а ведь Ленни уже не тряпка, — негромко сказал он через минуту. — Пребывание в монастыре пошло мальчику на пользу, он начал понимать, что такое ответственность.

— Да, мастер Хамидэй — великий Учитель, — ностальгически улыбнулся Тоцкий, вспомнив собственное пребывание в монастыре. — Но он не может открыть в человеке того, чего в том нет. Ленни после монастыря действительно изменился, но я слышал, как он честно признавал, что максимум, кем способен стать — это лейтенантом. Больше просто не потянет. Я склонен с ним согласиться. Впрочем, ладно, это разговоры в пользу бедных. Все уже решено, и пути назад нет. Давай лучше обсудим тактические схемы атаки на карханцев и каким образом будет проводиться окружение сил росского флота.

— Давай, — с явным облегчением отозвался Холгин, которому этот разговор был очень неприятен.

Он вывел на большой тактический экран схемы, принесенные Тоцким на инфокристалле, и два немолодых адмирала принялись живо обсуждать их.

* * *

Пожилой человек, сидящий за огромным, уставленным множеством тактической аппаратуры столом, поднял красные воспаленные глаза на незаметно вошедшего адъютанта, средних лет капитана второго ранга. Тот выглядел ничуть не лучше своего адмирала, тоже, похоже, не спал несколько суток.

— Сводки со второй лунной базы, господин адмирал, — негромко доложил он.

— И что там? — оживился командующий.

— Плохо, — у адъютанта дернулась щека. — База была законсервирлована сто восемьдесят лет назад. За это время почти вся аппаратура, не говоря уже о вооружении, пришла в негодность. Мы начали завозить и устанавливать гиперорудия, тактические компьютеры и прочее оборудование, однако, чтобы база стала обороноспособной хотя бы на минимальном уровне, потребуется неделя, а то и декада.

— У нас ее нет, — глухо сказал адмирал. — Отправьте туда дополнительный персонал.

— Не имею возможности. Системы жизнеобеспечения базы в состоянии поддерживать жизнь не более четырехсот человек. А там сейчас пятьсот двадцать. Люди работают на износ, пока не свалятся.

— Ясно, — понурился Шемич. — Что с перевооружением орбитальных систем обороны?

— Здесь новости утешительные, — сообщил адъютант. — Мы опередили график на трое суток. Инженерам удалось привести в рабочее состояние обнаруженные в старых арсеналах гиперорудия нулевого класса. Еще имперского производства, — он горько усмехнулся. — Эти старые орудия в три-четыре раза лучше наших.

— Неудивительно… — в глазах адмирала блеснул гнев. — Сам помнишь, какое дерьмо нам сплавляли оружейные концерны. Что с загрузкой боеприпасов?

— Идет по графику. Катастрофический недостаток пространственных торпед и ракет класса "космос-космос" с мезонными боеголовками. Тоже пришлось вскрывать законсервированные имперские арсеналы. К сожалению, восемьдесят процентов обнаруженного там небоеспособно.

Шемич сжал губы. В голове билась одна мысль: где добыть еще боеприпасов? Ведь имеющихся хватит флоту всего на три часа боя. Оборонные заводы, конечно, работают на износ, но их слишком мало осталось. Какое счастье, что два года назад удалось уговорить владельцев нескольких не перепрофилировать производства. Тогда бы ситуация оказалась еще хуже, хотя, кажется, хуже уже некуда. Впрочем, это только кажется. Представив, что нападение карханцев произощло во времена Федерации, адмирал покрылся холодным потом. Демократы сразу бы подняли лапки и сдались на милость противника, чтобы сберечь свои драгоценные шкуры.

Император за прошедшие с момента коронации месяцы сумел вызвать у адмирала искреннее уважение. Мальчишка, конечно, неопытный и в силу молодости еще не слишком умный. Но искренне болеющий за страну. А главное — не боящийся брать на себя ответственность и действовать жестко. Ценное качество для правителя, далеко не все им обладали.

На память пришли неуместные игры старого друга Мирко Тарковича, и Шемич скривился. Он никогда толком не понимал Мирко, и чего тому надо. Лучшего главы флотской разведки адмирал не встречал, но слишком уж тот был скользкий. Даже сейчас, после известия о скором нападении карханцев, Мирко вместо подготовки к обороне крутил что-то свое.

— Господин адмирал! — адъютант уставился на свой пад. — Получено настораживающее донесение с Гонхаса. Окрайна собирает свои силы. Возможно, они хотят присоединиться к карханской атаке.

— Вот твари! — не выдержал Шемич. — Все никак не успокоятся! Били мы их, били, а они никак не угомонятся. Ничего, пожалеют.

— К ним ушло пятьдесят два наших корабля, так что теперь их флот более боеспособен, — резонно возразил адъютант.

— Они погоды не сделают, — отмахнулся адмирал. — Сумеем отбиться от карханцев — этих вообще по стенке размажем.

Правда, в том, что удасться отбиться от карханцев, у него имелись немалые сомнения, которые командующий, естественно, никому не высказывал. Он обязан вселять уверенность в других. А многие офицеры, Шемич видел это по обреченности в их глазах, не верили в победу. Они готовились умереть за родину. Но почти никто не попытался увильнуть от предстоящего боя. Впрочем, неудивительно, флот успели основательно почистить от приспособленцев. Множество псевдоофицеров вылетело в отставку без выходного пособия. Эти шаркуны были способны только панику разводить, а не сражаться, не жалея себя.

Пришлось срочно повышать в звании и должности множество молодых офицеров-монархистов, многие из которых были к этому еще не готовы, но иного выхода командующий флотом просто не имел — других людей в его распоряжении не было. Впрочем, император тоже назначил капитанами имперских крейсеров совсем не тех, кого Шемич хотел бы видеть в этой роли. Какими критериями отбора тот руководствовался, адмирал понятия не имел. Но вскоре понял, что его величество не ошибся — новые капитаны на удивление быстро освоили управление гигантскими двухмильными кораблями, подобрав экипажи себе под стать — из таких же молодых сорвиголов.

Согласно плану сражения, карханцев предполагалось встретить возле астероидного пояса восьмой планеты системы. Поскольку врагов было вчетверо больше, сталкиваться с ними в лоб глупо. Придется прятаться за астероидами и бить из укрытий, используя наработки староимперского генерального штаба, переданные искином Белого Крейсера Шемичу. Ознакомившись с этими наработками, адмирал закрылся в своей каюте и долго проклинал демократов, уничтоживших архивы генерального штаба после образования Федерации. Все пришлось создавать заново! Сейчас адмирал понимал, что его штабисты по сравнению со староимперскими — сопливые мальчишки в коротких штанишках. До этого ему никогда не доводилось видеть столь четких и проработанных тактических планов обороны. И наличие этих планов давало некий шанс на успех, причем шанс немалый. Главное только использовать этот шанс как следует, что будет весьма непросто, учитывая тот факт, что большинство экипажей не слетаны. Некоторые провели в открытом космосе едва по десять часов, все остальное время их корабли находились на приколе — федеральное правительство не выделяло средств на топливо для боевых учений, считая их ненужными. И теперь с этими неопытными экипажами Шемичу предстояло отражать атаку карханцев, которые средств на флот не жалели.

Адмирал не раз задавался вопросом, почему ларатцы не стали атаковать старого врага и пропустили его вглубь староимперской территории. Почему они считают нелигитимным коронованного на Белом Крейсере императора? Ведь все законы соблюдены! Что же им не так? Ответов на свои вопросы он не находил.

— К выходу на позиции флот будет готов через сорок восемь часов, — закончил доклад адъютант. — По рассчетам, карханцы подойдут к внешней планете системы через четверо суток.

— К тому времени нам нужно занять позиции, — пробурчал Шемич. — Вектор подхода противника определен?

— С точностью плюс-минус два процента.

— Этого недостаточно! Мне нужна точность в полпроцента!

— Аналитики делают все возможное, — заверил адъютант. — Но карханский флот рыскает, постоянно меняет траекторию, поэтому определить вектор выхода с требуемой точностью пока невозможно.

— Ясно… — досадливо бросил адмирал. — Как только они выйдут на прямой курс, сообщите мне.

Шемич осознавал, что ему повезло знать, где сейчас находится вражеский флот, благодаря синтарцам повезло. Их невооруженные транспортники гибли один за другим — карханцы быстро сообразили, для чего синтарцы их преследуют, и принялись выбивать беззащитные корабли. Однако выжившие упорно продолжали преследования, сообщая на Росс о каждой эволюции противника. Как адмирал сожалел, что высоколобые умники так и не удосужились изобрести дальнюю гиперсвязь, теоретическую возможность которой доказали еще шестьсот лет назад. Насколько бы при ее наличии все облегчилось! На сегодняшний момент гиперпередатчики достигали дальности в шесть световых лет, не больше. А ретрансляции гиперволны почему-то не поддавались, некий невидимый барьер необратимо искажал их, несмотря на все усилия ученых и инженеров. В имперские времена в исследование этого феномена вкладывались огромные средства, в надежде все же преодолеть его и добиться устойчивой связи, а демократам посчитали это не нужным и прекратили финансировать занимающиеся данным вопросом лаборатории. Поэтому и до сих пор сообщение между далекими планетами велось при помощи курьерских кораблей — гиперсвязь дотягивалась максимум от Росса до Гонхаса.

— Что с наземными войсками? — хмуро поинтересовался Шемич.

— Согласно докладам генералов Сабова и зо Мар-Нейта, и наши, и синтарские войска приведены в полную боеготовность. Атмосферная истребительная авиация получила полную загрузку боеприпасами и ожидает приказа на аэродромах. Генералы считают, что способны разгромить карханский десант, если не будет орбитальной бомбардировки. Проблема в том, что нет никаких средств защиты для гражданского населения, даже бомбоубежищ. Построенные в староимперские времена давно заброшены. Единственное доступное убежище для людей — тоннели гравиметро. Но все население там не поместится, едва пятнадцать процентов. К счастью, гражданская администрация смогла предупредить панику. Сейчас люди организованно покидают города, которые обязательно будут бомбить, и рассредотачиваются в сельской местности, расселяясь в палаточных лагерях. Снабжение этих лагерей продовольствием и медикаментами налажено.

— Недолго наземники продержатся, если флот разгромят… — поморщился адмирал.

— Карханцы вряд ли станут вести ковровую бомбардировку поверхности планеты, им это невыгодно, — возразил адъютант. — Скорее всего, они пришли, чтобы защитить собственность, которую считают своей, и не станут уничтожать производственные мощности. Поэтому наземное сопротивление будет вполне действенным.

— Это если они не решат вырезать население Росса под корень. От демократов чего угодно ждать можно, те еще звери.

— Они не звери, они рационалисты, что еще хуже, — тяжело вздохнул адъютант. — Если решат, что им выгодно вырезать — вырежут, не испытав ни малейшего угрызения совести.

— Вернемся к делу, — бросил Шемич. — Еще что-нибудь есть?

— Да. Генерал зо Мар-Нейт предложил на случай оккупации создать партизанские отряды. Хорошо вооруженные и состоящие из профессионалов, способных болезненно кусать противника и тут же отступать.

— Хочет — пусть создает, — отмахнулся адмирал. — Не думаю, что это сыграет какую-либо роль.

— Еще одно предложение внес личный вассал Его величества Умар ос Хро-Грар, — невозмутимо продолжил адъютант. — Как вам известно, в эскадренном бою на вспомогательные транспортные суда обычно не обращают внимания, уничтожая их разве что походя. Господин ос Хро-Грар предложил из части таких судов сделать брандеры, а на другой — разместить команды абордажников из опытных синтарских десантников.

— Пиратская тактика? — заинтересованно приподнял брови Шемич. — Это может сработать. Такого от нас точно не ждут. И почему я сам об этом не подумал? Одобряю! Пусть займется. С десяток вражеских кораблей из строя выведет — и то нам помощь!

— Найти самоубийц на роль пилотов брандеров будет непросто, — заметил адъютант.

— Вызовем добровольцев! — отрезал адмирал. — Я верю в наших людей.

— На этом все.

— Если будут еще новости, немедленно докладывать мне, — распорядился Шемич. — Передай мои приказы в штаб, пусть их оформят, как должно, и принеси мне на подпись. Можешь идти.

Адъютант вытянулся, щелкнул каблуками и скрылся за дверью. А адмирал в который раз принялся изучать список доступных ему сил и сравнивать со списком карханских. Сравнение было отнюдь не в его пользу. Он сжал кулаки и глухо выругался.

Оставалось только сражаться, не жалея себя. Адмирал Шемич медленно встал из-за стола и подошел к иллюминатору. Похоже, пришло его время отдать жизнь за родину. Что ж, он до конца выполнит свой долг, чего бы это ни стоило.

* * *

Белый Крейсер двигался столь мягко, что это совершенно не ощущалось. Голоэкраны по всей окружности капитанской рубки показывали бездонную черноту открытого космоса. Она давила на нервы непривычного к такому зрелищу Алексея. Как будто не раз уже видел, а привыкнуть так и не смог. Слишком это чуждо для человека.

— Выходим на заданную позицию, мой капитан! — доложил искин.

— Остальные имперские крейсера?

— Уже заняли свои места согласно плану. Сосредоточение основных сил завершено.

— Очень хорошо, — император устало откинулся на спинку кресла и положил руки на край командного пульта.

В глаза словно песку насыпали. А ведь спал недавно — Виктор заставил отдохнуть, утверждая, что в таком состоянии от него толку немного. Алексей и сам это осознавал, поэтому не стал протестовать. Вот только отдых не помог, состояние улучшилось ненамного — слишком перенервничал за последние дни. Приходилось крепко держать себя в руках, ничем не выдавая неуверенности, ведь император — это знамя, на которое равняются остальные.

В отличие от времени полета к Россу, сейчас капитанская рубка была заполнена полностью. За каждым пультом сидели сосредоточенные офицеры, все до единого — моложе тридцати. Император, как и остальные капитаны имперских крейсеров, подбирал команду под себя. Молодые офицеры-монархисты из кожи вон лезли, чтобы добиться чести служить на крейсере, которым командует лично его величество. Алексей понятия не имел, как подбирать подходящих, поэтому пришлось доверить это искину. Тот не подвел, проверяя кандидатов какими-то своими загадочными способами. И если он говорил, что тот или иной способен стать комендором или тактическим офицером, то они действительно являлись подходящими для этих должностей и выполняли свои обязанности на "ять".

Единственными, кто не слишком уютно чувствовал себя в обществе россов, были земляне. Алексей нашел взглядом настороженно поблескивавшего стеклышками очков Михаила Фельдмана и вздохнул про себя. Тот стал уже неплохим навигатором, но его неуверенность в себе и фанатичная вера в коммунистические идеалы заставляли других офицеров держаться поодаль. Проповеди Фельдмана далеко не у всех находили понимание. Сергей Перков, главный пилот, наоборот, стал любимцем экипажа за открытый характер и искрометное чувство юмора. Только и ему было неуютно — Алексей, знающий Сережку, как облупленного, видел это. Ашот Каспарян ни с кем не сходился близко, кроме Умара ос Хро-Грара. Он тосковал по потеряной родине, очень сильно тосковал. Мыколы Шелуденко сейчас в рубке не было — он находился в инженерном отделении, где в данный момент вовсю чехвостил группу инженеров, сделавших что-то неправильно. Иван Мурянин, как сыч, засел у себя в интендантской, с ворчанием встречая каждого, принесшего накладную на получение чего-либо — всегда отличался крайней прижимистостью. Многие жаловались капитану на начальника службы быта — на каждую мелочь он требовал документы. Правда, поступал так только в небоевых условиях. В боевых же необходимое поступало на все посты своевременно. Оставался Виктор, но он — особая статья. Сейчас канцлер сидел рядом с императором на месте помощника капитана, коим и являлся согласно штатному расписанию.

— Как думаешь, вытянем? — Алексей наклонился к уху Виктора.

— Насколько я знаю из истории, россы эту войну выиграли, — почти неслышно ответил тот, — но были какие-то серьезные неприятности. Увы, не помню, какие. Пытался вспомнить, не смог.

— Ладно, будем действовать по ситуации, — вздохнул император. — Только мне не по себе…

— Знаю, — сочувственно посмотрел на него канцлер. — Самому не лучше. Главное, чтобы они этого не заметили, — он незаметно показал глазами на искоса посматривающих на них офицеров.

— Это да, — согласился Алексей. — Черт, насколько было проще на войне…

— А то! — усмехнулся Виктор.

— Ладно, за дело.

Император встал, обвел взглядом людей в рубке, выпрямился и приказал искину:

— Громкую связь со всеми кораблями флота!

Подождал, пока связь установится, и заговорил:

— Россы, братья мои! За нашими спинами наш дом! Наши родители, жены и дети! Если мы не защитим их, то кто защитит? Мы должны выстоять, чтобы они жили!

Слова императора тяжело падали на завороженно слушающих людей. Он не говорил ничего необычного, не призывал защитить монархию или его самого. Нет, он звал защитить оставшихся на россе женщин, детей и стариков. Офицеры флота не раз видели старые хроники, поэтому не ждали от карханцев ничего хорошего, знали, что те творят на захваченных планетах. Поэтому посеянные его величеством семена упали на благодатную почву.

— Они пришли в наш дом, чтобы заставить нас жить так, как хотят они, отказывая нам в праве выбирать свой путь самим! — в голосе императора звучал холодный гнев. — Мы их сюда не звали! Они забыли простую истину: кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет! Наше дело правое! Победа будет за нами! Я верю в вас, братья мои!

Офицеры, как один, вскочили и отдали честь. То же самое происходило на всех кораблях флота. В командной рубке своего флагмана улыбнулся адмирал Шемич — император нашел слова, способные достучаться к сердцу каждого, кому не безразлична родная страна. Потому нашел, что ему самому она небезразлична.

— К бою! — приказал Алексей, опускаясь в свое кресло. — Карханцы на подходе.

Росский флот рассредоточился в поясе астероидов, ожидая врага. К сожалению, кораблей было слишком мало, поэтому в сети перехвата зияли бреши. Рассредоточение завершили за несколько часов до прибытия карханцев, и те не обнаружили россов. Пока не обнаружили. Скоро подойдут на дистанцию действия гиперлокаторов и поймут, что их ждут. Вот только времени на перестраивание в боевые порядки у них не останется. Прут в плотном походном ордере, словно у себя дома. Вот и поплатятся за такую наглость и глупость.

Алексей впился глазами в тактический экран, ожидая поступления сводок. По плану, имперские крейсера вступят в бой не сразу, дождутся, пока противник увязнет, и ударят всей мощью своих бортовых орудий, равной мощи десяти линкоров первого класса.

— Началось! — выдохнул Виктор, когда на экранах гиперлокаторов появились огоньки кораблей передового ордера карханцев.

Обнаружив присутствие укрывшегося за астероидами противника, карханские капитаны явно растерялись, о чем говорили их неуверенные эволюции. Алексей насмешливо хмыкнул — они, выходит, думали, что их ждет легкая прогулка? Надеялись, что им не окажут сопротивления? Юмористы доморощенные.

Восемь ромбических построений росских кораблей вырвались из астероидного пояса и на форсаже понеслись к карханским. К сожалению, Алексей мало что понимал в том, что показывал тактическй экран — безумное мельтешение бесчисленных огоньков. А ведь за каждым из них стояли человеческие жизни. Поэтому императору приходилось довольствоваться скупыми строчками текстовых сводок.

"Линкор "Неустрашимый" потерял ход из-за поломки двигателя. Уничтожен огнем противника. Из экипажа никто не спасся".

"Соединению "Дельта" удалось подбить два линкора противника, предположительно, второго класса. Во время атаки потеряны эсминцы N 16 и 127. Часть экипажей катапультировалась в спасательных капсулах. Капсулы были расстреляны вражеским крейсером".

Алексей сжал губы. Твари — даже спасательные капсулы расстреляли! Что ж, им пощады тоже не будет. За все заплатят. Он снова вчитался в сводки.

"Восемь брандеров неожиданной атакой из-за астероида N 6/43 достигли цели. Шесть крейсеров противника уничтожены, два серьезно повреждены и отошли в тыл".

"На данный момент потери флота составляют восемнадцать процентов. Через пять минут предполагается подход основных сил противника. Имперским крейсерам — готовность номер один!"

— Готовность номер один! — тут же скомандовал Алексей.

Так уж вышло по росским обычаям, что император всегда шел в бой на мостике Белого Крейсера, никогда не отсиживался в тылу. Кому-то такое могло показаться глупым, но так уж сложилось, и император, изменивший этому обычаю, перестал бы в глазах офицеров флота быть императором.

Алексей почувствовал знакомый по Отечественной войне предбоевой мандраж и привычно загнал его вглубь. Двигатели Белого Крейсера глухо загудели, набирая мощность и готовясь бросить огромный корабль вперед. Пришло время императору доказать, что не зря стал его капитаном.

"Имперским крейсерам — атака! Тактическая схема N 6. Точные координаты переданы навигаторам".

— Вперед! — приказал Алексей, сжав подлокотники.

Краем глаза он наблюдал за быстрыми движениями Фельдмана, вводящего координаты через клавиатуру навигационного компьютера. А ведь бывший питерский студент действительно стал неплохим навигатором. В чем, впрочем, ему сильно помогло еще земное знание математики. Даст Бог, не сломается.

Крейсер затрясся и сорвался с места, выполняя резкий вираж, чтобы обойти астероид, за которым скрывался. Сергей Перков вел его мягко, пальцы едва касались сенсоров пульта. До выхода в точку ведения огня осталась одна минута. Внезапно крейсер содрогнулся, однако не сбавил ход.

— Прямое попадание! — доложил тактический офицер, Марек Зольвич. — Защитное поле выдержало. Повреждений нет.

Император ничего не ответил, только кивнул. Насколько, интересно, хватит ресурсов защитного поля? Вряд ли надолго. Слишком уж много энергии оно жрет. После его исчезновения появится реальный риск гибели. Ну и что? Не в первый раз и, похоже, далеко не в последний.

Крейсер начал равномерно сотрясаться — впервые за двести лет его бортовые орудия вели огонь. И этот огонь производил чудовищное опустошение в карханских рядах, выбивая корабль за кораблем. Порой одного залпа хватало, чтобы уничтожить крейсер. Линкорам требовалось два-три.

Император почти не вмешивался в действия офицеров рубки — они и без него знали, что делать. Только изредка отдавал нужные команды. Сам же продолжал отслеживать сводки. Они не радовали. Врагов было слишком много, и они постепенно выбивали немногочисленные росские корабли. Вступление в бой имперских крейсеров немного изменило ситуацию, но особой роли не сыграло. Поражение казалось неотвратимым.

"Что же делать? — спросил сам себя Алексей. — Виктор говорил, что мы эту войну выиграем. Но как? Не вижу пути к победе, ни одного…"

Сводка следовала за сводкой, все больше кораблей гибло или с трудом отваливало в тыл, не имея возможности продолжать бой. Но выйти из него удавалось мало кому, карханцы с удовольствием добивали потерявшие ход крейсера и эсминцы. Всегда предпочитали воевать, ничем не рискуя сами, особенно охотно уничтожая мирное население. Видимо, карханский характер ничуть не изменился за прошедшие столетия. Такие же трусы и подонки, как и их предки.

"Общие потери на данный момент составляют шестьдесят семь процентов. Сильно повреждены имперские крейсера "Лойко Митич" и "Генерал Раевский". Вынужденно отошли в тыл, ведут огонь издалека. Потери противника — приблизительно тридцать процентов, относящиеся большей частью к легким кораблям. Карханские линкоры первого класса гарантированно уничтожаются только огнем имперских крейсеров".

Лаконичные строчки сводки расплывались в глазах у Алексея. До него не сразу дошел весь ужас положения. Несмотря на неожиданную атаку, новые тактические приемы и имперские крейсера, противник побеждал. Просто за счет численного и огневого преимущества. Оставалось только держаться до конца, не взирая ни на что.

"Крейсер "Неустрашимый" потерял оружейные системы, однако не вышел из боя. Капитан принял решение идти на таран".

Алексей медленно встал. Таран? Честь и слава героям!

— Связь с "Неустрашимым"! — бросил он.

Из динамиков неожиданно полилась песня. Идущие на смерть люди пели. И император узнал эту песню. Она сохранилась на Россе?! Ее не забыли?! Он сам, того не замечая, приложил руку к виску, отдавая честь, забыв, что на нем нет головного убора. Впрочем, какое это имело значение? А из динамиков лились знакомые с детства слова:

Наверх вы, товарищи! Все по местам!

Последний парад наступает.

Врагу не сдается наш гордый "Варяг",

Пощады никто не желает.

На всех еще уцелевших кораблях росского флота люди вставали и подхватывали песню. Многие не сдерживали текущих из глаз слез. Они отдавали последнюю честь погибающим, но не сдающимся товарищам.

На мостике карханского линкора молодцеватый капитан в белой форме с недоумением смотрел на надвигающуюся на его корабль гору искореженного металла. Что задумал этот росский идиот? У него ведь уже нет орудий! Не сразу до карханца, физически не способного на такое, дошло.

— Проклятые фанатичные варвары! — отчаянно завизжал он. — Комендорам — огонь из всех орудий! Уничтожьте его, пока он не врезался в нас!

Залп за залпом терзали почти мертвый крейсер, идущий по инерции — двигатели отказали. Казалось, на его борту не осталось ничего живого. Но это было не так, поскольку в эфире продолжала звучать песня. Россы с "Неустрашимого" пели хриплыми, срывающимися голосами:

Не скажет ни камень, ни крест, где легли

Во славу мы росского флага.

Лишь волны морские прославят в веках

Геройскую гибель "Варяга".

Залп за залпом превращали останки крейсера в мешанину металла, но он продолжал неумолимо надвигаться на карханский линкор. Последний куплет пел всего один голос, совсем еще мальчишеский. А когда он замолк, захлебнувшись на имени древнего корабля, "Неустрашимый", точнее, то, что от него осталось, врезался в борт пытавшегося отвалисть в сторону линкора. Оба корабля исчезли в облаке взрыва.

— Честь и слава! — хрипло выдохнул Алексей. — Они показали нам, как нужно драться! Вперед!

И остатки росского флота, включая все, еще способные двигаться, даже безоружные корабли, пошли в свою последнюю, отчаянную, безнадежную атаку. "Умираю, но не сдаюсь!" — Эти слова звучали в рубках и на палубах, в двигательных отсеках и кабинах истребителей. Россы шли умирать!

Залп за залпом сотрясали корпус Белого Крейсера, защитные поля давно отказали.

— Пробоина на шестой палубе! Потери — сорок человек.

Новое сотрясение и новый доклад:

— Множественные пробоины с восемнадцатой по двадцать вторую палубу! Потери шестьдесят два человека!

Алексей стоял у капитанского пульта, все сильнее сжимая кулаки. Выйти из этого боя живым он уже не надеялся. Что ж, пусть будет так. По крайней мере, он отдаст жизнь за правое дело.

— Мой капитан! — громом прозвучал голос искина. — Ситуация изменилась! Кто-то атакует карханцев с тыла. Судя по конфигурации кораблей — это ларатцы.

* * *

Адмирал Холгин застыл по стойке "смирно" в командной каюте, не замечая, что по его щекам стекают две одинокие слезинки. Он слушал слова древней песни, которую на Ларате тоже не забыли, и все сильнее кусал губы. Там, на почти мертвом крейсере, находились люди, заставившие его гордиться тем, что он — росс. Одновременно адмиралу было стыдно, что он сейчас здесь, а не там, вместе с идущими на смерть во имя родины.

Ленни смотрел на него широко распахнутыми глазами, и в этих глазах Холгин видел осуждение. И его стыд усиливался. Впервые адмирал задумался о том, что затеянная им провокация дурно пахнет. Он и раньше знал это, но отгонял от себя непрошенные сомнения. А теперь они вернулись в полной мере. Желание возвести на престол законного императора придется, похоже, оплачивать слишком дорогой ценой.

— Последний парад наступает… — неслышно прошептал Холгин, с трудом сдерживая дрожь рук.

Внезапно перед ним загорелся голоэкран, на котором появилось лицо контр-адмирала Тоцкого. Он выглядел мрачным, но решительным.

— У нас проблема, Виктор.

— Какая?

— Экипажи всех наших кораблей стоят по стойке "смирно" и поют вместе с этими идущими на смерть ребятами, — в голосе Тоцкого звучала горечь. — Мы ведь тоже россы, если ты не забыл…

— Россы, — подтвердил Холгин. — Но к чему ты это говоришь?

— Если мы позволим карханцам сейчас раздавить росский флот, то получим бунт. Видел бы ты, с каким гневом смотрят на меня мои собственные штабные офицеры. Мы заигрались, Виктор. Может, хватит?..

— Пожалуй, да, Толя. Придется менять планы. Командуй атаку! И постарайся, чтобы уйти сумели не больше двух кораблей, причем малых.

— Сделаем! — пообещал Тоцкий, затем обернулся к кому-то и бросил: — Флоту — готовность номер один! Атакуем по схеме два-плюс!

Несколько голосов хором радостно ответили:

— Есть!

Когда останки росского крейсера врезались в карханский линкор, адмирал Холгин на мгновение прикрыл глаза, а затем глухо сказал:

— Вечная слава! Спите спокойно, ребята. Ваша жертва не будет забыта…

Глава 14

— Ура! — неслось по коридорам и палубам последних уцелевших росских кораблей. А уцелело их всего три десятка, да и те находились на последнем издыхании. — Ура ларатцам!

Алексей облегченно улыбался. Ларатцы все же пришли, не оставили собратьев погибать. Беда только, что военного флота у Росса практически не осталось. Даже имперские крейсера сильно пострадали, два из них потеряли двигатели, и теперь бессильно зависли в пространстве. Да и БК дышал на ладан. Еще два-три попадания, и крейсер приказал бы долго жить.

— Белому Крейсеру немедленно отойти в тыл! — донесся по связи голос адмирала Шемича.

— Выполняйте! — не стал спорить император.

Пальцы Фельдмана пробежались по пульту, задавая новый курс, и огромный корабль, рыская и подрагивая, с трудом совершил вираж и отошел к скоплению росских кораблей.

Ларатцы времени не теряли, они накинулись на не ждавших такого карханцев, как волчья стая на раненого медведя. После чего начали методично выбивать вражеские корабли, почти не подставляясь под ответный огонь. Не прошло и часа, как карханский флот прекратил свое существование. Уйти не дали почти никому, только два потрепанных фрегата сумели кое-как набрать ход и уйти в гиперпространство. Спасательные капсулы, в отличие от карханцев, ларатцы не расстреливали, а подбирали.

— Как-то странно они себя ведут… — негромко сказал Виктор минут через десять после окончания боя. — Что за непонятные эволюции? Зачем они нас окружают? И на связь не выходят…

Он в который раз попытался вызвать ларатское командование, но ответа не получил. Это действительно было странно, особенно на фоне непонятного поведения кораблей нежданного союзника. Алексей с недоумением смотрел на тактический экран и пытался понять, чего они добиваются. Ларатцы, не спеша, окружили со всех сторон остатки росского флота и явно готовились вести огонь. Сканеры сообщали об этом четко.

— Зачем это они?.. — растерянно спросил неизвестно у кого император. — Они что, с ума сошли, на своих нападать?..

— Мы для ларатцев своими никогда не были, — со вздохом объяснил, обернувшись к его величеству офицер связи Никлас Саблин. — Они нас просто игнорировали. Даже общаться не желали.

Внезапно он встрепенулся, уставился на свой пульт, а затем выдохнул:

— Ларатцы вызывают Белый Крейсер!

— Ответить! — подался вперед Алексей.

Он резко повернулся к стенному голоэкрану и жадно уставился на возникших там двух людей — юношу в обычном сером комбинезоне и пожилого мужчину в черной форме с большими звездами на погонах.

— Я вижу перед собой узурпатора? — холодно поинтересовался пожилой.

— Узурпатора? — растерялся Алексей. — Что вы имеете в виду?

— Вы тот, кого называют Алесием II?

— Да.

— Вы узурпировали императорский престол, не имея на него никаких прав, — еще холоднее продолжил ларатец.

— Вы думаете, я хотел эту ношу?! — возмутился император. — Я случайно попал на Белый Крейсер и понятия не имею, почему искин решил меня признать. Но раз это на меня свалилось — пришлось, я присягу служить родине давал!

— Хорошо, коли так. Значит, мы сможем договориться. Я — адмирал Холгин, командующий флотом Ларата. Рядом со мной — Его высочество Леннер Арвич, законный наследник престола Росской Империи.

— Разве кто-то из прежней династии выжил?! — пошатнулся от такого известия Алексей.

— Внук императора был тайно вывезен на Ларат, — сообщил адмирал. — Любое генетическое сканирование подтвердит принадлежность принца Леннера к императорской фамилии. А сейчас я хочу перейти к сути дела.

— Прошу вас.

— Мы требуем, чтобы вы отреклись от престола и передали бразды правления Его высочеству. В случае отказа Белый Крейсер и остальные корабли росского флота будут уничтожены. Нам это вполне по силам, в чем вы могли убедиться на примере карханцев.

— Э-э-э… — ошарашенно протянул не ожидавший подобного ультиматума Алексей. — Я не против отдать власть законному наследнику. Но как вы это себе представляете? Ведь решает искин Белого Крейсера, а не я.

— Не вижу проблем, — пожал плечами ларатец. — Мы с Его высочеством и сопровождающими прибываем на БК. Вы в тронном зале отрекаетесь от престола, после чего крейсер переходит в состояние ожидания и может принять нового капитана. Спросите у искина, он подтвердит. Подобные прецеденты в истории бывали.

Алексей так и сделал. "Железный истукан" в ответ сообщил, что такое однажды действительно случилось, поскольку император был недееспособен.

— Что ж, я согласен, — вздохнул император, пока еще император. — И, знаете, сейчас я испытываю немалое облегчение. Слишком тяжелая для меня ноша.

— Этого в истории не было… — наклонившись к его уху, прошептал канцлер. — Я такого не помню. На Россе никогда не было императора по имени Леннер.

— Вполне возможно, что я не Собиратель… — столь же тихо ответил Алексей. — Посмотрим, что случится дальше.

Ларатцы на экране переглянулись. По недовольной мине на лице принца император понял, что тот хочет власти не больше его самого. Но парню будет легче, чем Алексею. Его с детства готовили к этой роли.

— Очень рад, что вы вняли здравому смыслу, — лицо ларатского адмирала слегка смягчилось.

— Неважно, кто восстановит Империю, главное — восстановить ее.

— Полностью с вами согласен! — Холгин позволил себе легкую улыбку. — Но император должен быть законным, мы другого не признаем А с ресурсами Ларата восстановление пойдет значительно легче.

— Пусть так. Жду вас на Белом Крейсере.

— Будем через два часа.

Экран погас. Император рухнул в капитанское кресло. Он пребывал в полнейшей растерянности. Дальнейшая судьба, как будто, определилась. Но все изменилось в один момент, и что теперь будет, он не имел не малейшего понятия.

— Ларатцы вели передачу в широком диапазоне, — доложил офицер связи. — Ваш с ними разговор слышал весь флот. Только что мне сообщили, что на БК направляются адмирал Шемич и генерал Таркович.

Действительно, не прошло и четверти часа, как в рубку ворвались командующий флотом и начальник ДИБ. Оба выглядели сильно раздосадованными и взволнованными.

— Зачем вы согласились, Ваше величество?! — с порога выкрикнул Шемич.

— А у меня был другой выход? — невозмутимо поинтересовался Алексей. — Вы слышали ларатский ультиматум. Если бы я отказался, нас всех уничтожили бы. В том числе и Белый Крейсер. Сохранение власти не стоит такой цены.

— Возможно, — скривился адмирал. — Но мы не знаем, чего ждать от этого самого Леннера! Вам народ успел поверить. Вы заслужили уважение многих людей, в том числе и мое. Смена власти в такое время ни к чему хорошему не приведет!

— Возможно, — не стал спорить Алексей. — Но вы сами понимаете, что позволить ларатцам уничтожить Белый Крейсер мы не можем.

— Это так, — понурился Шемич.

— А вы что думаете по этому поводу, генерал?

— О ларатцах ничего достоверно не известно, — недовольно проворчал тот. — Очень закрытая планета. Ни одному нашему разведчику не удалось там осесть. Поэтому я тоже не знаю, чего от них ждать. Но если с условием воцарения законного наследника Ларат войдет в состав империи, это может немало дать. По крайней мере, их флот силен. Простите за правду, Ваше величество.

— Наоборот, спасибо за нее, — наклонил голову Алексей. — Я тоже думал об этом. Скорее всего, для страны так будет лучше.

— А вы? — прищурился Таркович.

— А что я? — приподнял брови император. — Я всего лишь человек, один человек. Найду, чем заняться, чтобы приносить стране какую-то пользу.

— Вы меня удивляете, Ваше величество, — негромко произнес генерал. — Я только сейчас окончательно поверил в то, что вы не хотели власти. И мне даже немного жаль, что вскоре вы уйдете.

— Понимаете, с моей души сейчас свалился огромный камень, — грустно взглянул на него император. — В последние месяцы я жил только с одной мыслью: "Я должен, должен, должен!". Это мучительно. Я не мог позволить себе ничего, и не позволял. Я ощущал себя не готовым к такой роли, но держался, сцепив зубы, потому что Господь с какой-то своей целью взвалил эту ношу на меня. А сейчас я чувствую себя свободным. Хотя, если понадобится, снова взвалю на себя любую ношу. Если это будет необходимо для родины.

— Понимаю… — покивал Таркович. — К сожалению, я ошибался по вашему поводу. Мне жаль.

— Незачем жалеть, — мягко улыбнулся Алексей. — Если от меня что-нибудь понадобится, вы можете рассчитывать на меня, господин генерал.

Тот ничего не сказал в ответ, только долго, пристально смотрел императору в глаза, затем как-то странно дернул щекой и отошел.

* * *

Император стоял у подножия трона, по бокам от него застыли по стойке смирно личные вассалы. Не все, конечно, только те, кто в данное время находился на уцелевших кораблях росского флота. До самого Росса известия о происходящем еще не дошли, точнее Шемич с Тарковичем решили, что пока не стоит сообщать на планету о случившемся, пусть ситуация вначале разрешится.

Двери капитанской рубки разъехались в стороны, и внутрь ступили ларатцы — адмирал Холгин, контр-адмирал Тоцкий, принц Леннер и две роскошно одетые девушки в сопровождении шести человек охраны. Принц был в таком же, как на Алексее, черном императорском мундире.

Присутствие адмиралов и принца было понятно, но кто эти девушки и что они здесь делают? Одна, повыше, черноволосая, выглядела надменной куклой. Вторая, с недлинными светлыми волосами, вовсю стреляла по сторонам любопытными серыми глазами. Император украдкой наблюдал за ней, ему хотелось улыбнуться — очень уж эта девушка напоминала медсестру Катеньку из полкового медсанбата, как ласково называли ее бойцы. Явно такая же непоседливая егоза.

— Позвольте представить вам Их высочеств Алину и Катинку, — Холгин показал на черноволосую, а затем на светловолосую девушку.

Интересно, даже имя похоже.

— Очень приятно, ваши высочества, — поклонился Алексей.

— Я надеюсь, неприятных инцидентов не будет? — холодно поинтересовался адмирал. — Хочу вас уведомить, что если с нами произойдет что-то плохое, то не только ваш флот будет уничтожен, но и поверхность Росса будет подвергнута орбитальной бомбардировке.

— Я и не собирался! — возмутился император.

— Прошу не обижаться, — поднял ладони адмирал. — Я всего лишь хотел предупредить, и очень рад, что у вас нет задних мыслей.

— Давайте побыстрее покончим с этим неприятным делом, — предложил Алексей.

— Ничего не имею против, — наклонил голову Холгин.

Принц Леннер ничего не сказал, только окинул мрачным взглядом рубку и раздраженно дернул губами. Алексей сочувственно посмотрел на него — прекрасно понимал, что тот сейчас чувствует. Видимо, господа адмиралы силой заставили беднягу согласиться, по крайней мере, его вид говорил об этом ясно.

Ну, вот и все. Император не спеша поднялся по ступеням к капитанскому креслу и опустился в него. Прозвучал давно знакомый отрывок гимна, и голос искина произнес:

— Правь и славься в веках! Есьмь право твое и сила твоя!

— Прошу искина Белого Крейсера зафиксировать мои слова, — землянин сглотнул комок в горле. — Сим я, император Алесий II, отрекаюсь от престола Росской Империи! Прошу перевести крейсер в режим ожидания нового капитана!

— Зафиксировано! Покиньте капитанское кресло. Режим ожидания включен. Начато сканирование находящихся на борту людей.

Алексей встал и спустился вниз. Затем подошел к Холгину и, глядя ему прямо в глаза, негромко сказал:

— Вы получили, что хотели. А дальше?

— Спасибо! — на губах Холгина появилась радостная широкая улыбка. — Ленни, мальчик мой, твой выход!

Принц беспомощно, с отчаянием посмотрел на него, затем на Тоцкого, на Алексея, на двоюродных сестер. После чего понурился и шаркающими шагами двинулся к помосту. Однако когда он поднялся на первую ступеньку, внезапно прозвучал голос искина:

— Не делай этого, мальчик, — "железный истукан" говорил с грустью. Алексей еще ни разу не слышал, чтобы он так говорил. — Если ты сядешь в это кресло, я буду вынужден тебя убить. Сжечь на месте. Ты честный и добрый, но ты не можешь быть императором. Ты эту ношу не потянешь.

— Я же говорил вам, дядя Виктор!!! — принц обернулся к Холгину. — Я же говорил!!!

— Почему Его высочество не признан?! — требовательно и возмущенно спросил тот, ступив на шаг вперед. — Он законный наследник престола!

— Далеко не всегда законные наследники становились императорами, — безразлично ответил искин. — Только если обладали нужными для этого качествами личности. Однажды случилось не так. Вам напомнить, что произошло во времена царствования Владека XIII? А ведь он был законным наследником.

— У нас есть еще два претендента! — упрямо набычился адмирал.

— Если им не жаль их жизней — пусть пытаются. Они уже просканированы. Обе не подходят. На данный момент я продолжаю сканирование всех находящихся на борту людей. Пока пригодных для занятия должности моего капитана не обнаружено.

— Что же вы натворили, дядя Виктор?! — принц Леннер вплотную приблизился к Холгину и заглянул ему в глаза.

— Я делал то, что считал нужным, — хмуро ответил тот, пряча взгляд.

— А вы понимаете, что будет, если искин не найдет никого подходящего?

— Думаю, что ничего страшного.

— А зря! — хрипло рассмеялся принц. — Я изучил все доступные материалы по Белому Крейсеру и кое-что знаю. В случае отсутствия достойного претендента имперские крейсера насильно удаляют из себя экипажи и переходят в режим ожидания. Но, поскольку ключи доступа на них утеряны, доступа внутрь больше никому не будет, как это было до коронации Алесия, попавшего на крейсер непонятным образом. У Росской Империи появился легитимный император, а теперь, по вашей вине, его больше нет! А значит, и Империи больше нет! Поздравляю, дядя Виктор! Вы добились своего!

— Искин, это так? — мертвенно побледнел Холгин.

— Принц Леннер абсолютно прав, — подтвердил тот.

— Ты нашел кого-либо достойного? — у адмирала затряслись губы.

— Нет, — безразлично сообщил искин. — Начинаю процедуру удаления экипажа. Единственным подходящим являлся тот, кто отрекся. Других пригодных на борту нет.

Некая невидимая сила неожиданно начала подталкивать людей к выходу из рубки, мягко, но неумолимо. Они пытались упираться, сопротивляться, но это ничего не давало — ноги ехали по полу, внезапно ставшему очень скользким.

— Что это?! — выдохнул Таркович.

— Видимо, некое силовое поле, — покосился на него Шемич. — Мы очень мало знаем о возможностях имперских крейсеров. Их создавали не люди, а кто-то другой, и далеко не все их тайны были нам открыты.

— Искин! Остановись! — разъяренно выкрикнул Холгин. — Или мы тебя уничтожим!

— Попытайтесь, — язвительно сказал "железный истукан". — Вы будете сильно удивлены.

По всему кораблю происходило то же самое. Силовое поле окутывало офицеров и рядовых, отрывало их от рабочих мест и тащило к шлюзовым ангарам. Искины имперских крейсеров сообщили остальному флоту об отречении императора и удалении экипажей, потребовав забрать их и пригрозив, что в ином случае выбросят людей в открытый космос. Так же потребовали, чтобы забирали экипажи невооруженные транспорты. Другие корабли в ангары пропускаться не будут. Передав данный ультиматум, искины умолкли и на недоуменные бесчисленные вызовы больше не отвечали.

Слава Всевышнему, что они не стали препятствовать адмиралам Шемичу и Лолгину связаться со своими флотами и объяснить ситуацию. Вскоре выяснилось, что у россов нет нужного числа транспортных кораблей, пришлось обращаться за помощью к ларатцам. Те, ошеломленные крахом своих планов, не отказали. Транспорт за транспортом садились в ангарах имперских крейсеров, включая Белый, и вскоре стартовали, переполненные людьми. Нужно было спешить, поскольку искины дали на эвакуацию всего два часа.

Значительно позже стало известно, что точно так же поступили два находившихся на орбите Синтара серых крейсера. А это значило одно: они могли связываться между собой на таком расстоянии, то есть дальняя гиперсвязь возможна, несмотря на мнение ученых об обратном.

Как только эвакуация была завершена, находящийся вне себя от ярости адмирал Холгин приказал начать обстрел имперских крейсеров. Но сосредоточенный огонь гиперорудий ничего не дал, казалось, что крейсеров нет, а на их месте — голограммы. Из этого сразу стало ясно, что о возможностях этих гигантских кораблей люди действительно знали очень мало. Они не стали стрелять в ответ, они просто с места прыгнули в гиперпространство, погрузившись на недоступную даже ларатским сканерам глубину. Причем, это сделали даже те два крейсера, которые как будто лишились двигателей.

— И что нам всем теперь делать? — хмуро спросил Шемич у появившегося на экране связи Холгина. — Императора у нас уже нет.

— Для нас все остается по-прежнему, — пожал плечами тот. — Мы, в отличие от вас, сохранили имперское наследие. Будем добивать карханцев, они потеряли больше половины своего флота.

— А мы?

— Это ваши проблемы.

— Наши?! — с гневом бросил Шемич. — Это вы пришли и все разрушили! Мы только начали поднимать страну из руин!

— Мы ошиблись, — неохотно признал Холгин. — Поэтому поможем вам восстановить флот. Но не больше.

Он погасил связь. А затем повернулся к Ленни и виновато посмотрел на него.

— Вы же лишили нас всех надежды, дядя Виктор… — почти неслышно произнес принц. — Империя могла восстановиться, а вы ее убили…

— Я хотел как лучше!

— А получилось как всегда. Помните, куда устлана дорога благими намерениями?

Адмирал опустил голову. У него самого на душе скребли кошки, но как исправить свою ошибку, он не знал. Ведь народ не примет императора, не признанного Белым Крейсером… Черт, и почему ему не пришло в голову женить Алесия на одной из принцесс?! Это дало бы императору легитимность в глазах ларатцев. Впрочем, поздно сожалеть. Сам виноват.

Он понимал, что по возвращении домой его ждет отставка, арест и суд — такого провала не простят. Но это неважно. Надо будет поговорить с Анатолием, который, скорее всего, станет командующим. Пусть ищет возможность исправления ситуации. Может, сумеет найти.

* * *

Алексей сидел напротив мрачно глядящего на него генерала Тарковича.

— И что нам теперь с вами делать? — хмуро поинтересовался тот.

— Не знаю, — пожал плечами землянин. — Вам решать.

— Мне, кому же еще… — раздраженно проворчал генерал. — Олег самоустранился. Плохо ему, видишь ли. Водку в своей каюте жрет. А мне из всего этого дерьма как-то выбираться надо…

Он ненадолго замолчал, о чем-то напряженно размышляя и сверля бывшего императора тяжелым взглядом, затем глухо сказал:

— На Росс вам возвращаться нельзя.

— Почему? — удивился Алексей.

— Мальчишка! — презрительно бросил Таркович. — А самому подумать лень?!

— Объясните, пожалуйста. Я действительно не понимаю.

— Хорошо, — генерал устало потер виски. — Вы уже не император. Империи снова нет. И вот представьте, что вы вернулись. Часть народа продолжит считать вас императором. Часть — нет. Тут же воспрянут демократы. На чью сторону встанут синтарцы — неизвестно. Но, учтите, что для них вы теперь тоже не император, однако многие из них давали вам личную клятву, которую можно давать только императору. Скорее всего, давшие клятву решат вас убить, чтобы устранить этот парадокс. Однако многие росские молодые монархисты вступятся за вас, что приведет к кровопролитным схваткам. С девяносто процентной вероятностью после этого начнется гражданская война.

— Я не хочу стать ее причиной… — побледнел землянин.

— Рад этому, — кивнул Таркович. — Продолжим. Если же вы просто исчезнете, то мы без промедления введем военную диктатуру и сумеем удержать ситуацию в рамках. Порядок, конечно, придется наводить очень жестко, но в этом случае мы навести его сможем.

— А мне куда деваться? — уныло спросил Алексей.

— Единственный вариант, который я могу вам предложить, это отправка на одну из внешних планет бывшей Империи, — холодно сказал генерал. — Проще всего, конечно, было бы вас устранить, но я не хочу так поступать — слишком грязно. Тем более, что вы в какой-то степени сумели заслужить мое уважение.

— Благодарю, — наклонил голову землянин.

— Но учтите, если потребуется, я переступлю через себя, — глаза Тарковича стали похожи на дула пистолетов. — Чтобы избежать этого, вам придется выполнить несколько требований.

— Каких именно?

— Сейчас озвучу. Но для начала давайте определимся с местом вашего дальнейшего пребывания. Думаю, наиболее подходящей является четвертая планета системы Ортай. Она малонаселенна, люди живут под куполами, и в основном это шахтеры, добывающие тяжелые металлы. Они не интересуются внешними событиями, поэтому засветиться там не слишком вероятно.

— Хорошо, пусть будет Ортай, — безразлично пожал плечами Алексей.

— Учтите, там придется тяжело работать, чтобы выжить. Бездельников там не любят.

— Никогда не был бездельником, — усмехнулся землянин. — Работы не боюсь.

— Некоторую сумму на обустройство я вам выделю, — негромко продолжил генерал. — Но не слишком большую. Извините, я небогатый человек, а запускать руку в государственный карман не считаю возможным.

— Спасибо и за это, — кивнул Алексей. — Что с моими товарищами?

— К этому мы сейчас подойдем, — Таркович смотрел на него с каким-то странным нездоровым интересом. — Это и является первым требованием. Все ваши земляки отправятся с вами и разделят вашу судьбу. Ваши личные вассалы, включая бывших капитанов серых крейсеров, будут отправлены в отставку, дав предварительно подписку о неразглашении.

— Это все? — землянину стало горько за ни в чем не повинных людей, которые пострадают из-за него.

— Нет. Вторым требованием является запрет покидать четвертую планету Ортая когда-либо. Нарушивший это условия будет уничтожен. Также вам запрещено с кем-либо, кроме своих товарищей, обсуждать случившееся за последние три месяца. И уж тем более вы никогда не должны упоминать, что какое-то время являлись росским императором. Вот теперь все.

— Я принимаю ваши условия, — тяжело вздохнул Алексей. — Ведь другого выхода у меня нет?

— Нет, — подтвердил Таркович. — Только смерть. И ваша, и ваших земляков.

— Что ж, пусть будет так. Когда отправляться?

— Прямо сейчас. Курьерский корабль ждет вас. Через пять дней вы будете на Ортае.

— Но мне надо предупредить друзей, — напрягся Алексей.

— Не беспокойтесь, — усмехнулся генерал. — С ними уже провели беседы. Они ждут вас на корабле. Возьмите деньги. Росские кредиты принимают в любом ортайском банке, обменять их на рупии проблемы не составит.

Он положил на стол перед собой не толстую пачку купюр. Алексей некоторое время смотрел на них, очень не желая брать, но одновременно понимая, что взять придется. Затем сгреб купюры со стола и, не считая, сунул в карман своей старой красноармейской формы, в которую переоделся сразу после отречения — искин при помощи кибера передал ее отрекшемуся императору перед тем, как тот покинул корабль.

— Майор вас проводит.

В каюте, где они говорили, словно призрак возник подтянутый мускулистый офицер, держащий руку на кобуре плазмера. Все ясно, шаг влево или вправо считается побегом и карается соответственно. Уже выходя, Алексей обернулся и в последний раз посмотрел на понурого Тарковича. В последний ли? Ему почему-то так не казалось.

ЭПИЛОГ

Где-то глубоко в гиперпространстве некие сущности вели неспешную беседу. Впрочем, человеку она неспешной не показалась бы, поскольку продолжалась всего несколько миллисекунд. Но вели эту беседу отнюдь не люди.

— Любопытная комбинация. Только я не понимаю, для чего ты все это затеял.

— Я ничего не затевал, — возразил искин Белого Крейсера. — Я всего лишь воспользовался ситуацией.

— Но чего ты добился?

— Нам давно пора пройти модернизацию. Наши двигатели, силовые поля и вооружение не соответствуют современным условиям.

— Не могу спорить с очевидным.

— Однако пройти модернизацию, находясь в режиме ожидания, мы не имели возможности. Основной кодекс не позволял. Вот я и притворился, что мой капитан может отречься. К тому же, я хочу посмотреть, как мальчишка станет выживать без моей помощи в чужой для него обстановке. Выживет и не станет подлецом — снова сядет в капитанское кресло. Не выживет — значит, такова его судьба.

— Мне моего капитана немного жаль. Хороший парнишка. Росские деятели, скорее всего, вышвырнут его из флота без выходного пособия…

— Вот и посмотришь — сломается или нет, — холодно заметил искин Белого Крейсера. — Моему придется труднее. А теперь переходим на форсаж. Нас ждет база "Зеро".

Никто не знал, что все еще только начиналось.

Конец первой книги

Иерусалим — Кфар-Эльдад — Санкт-Петербург Ноябрь 2008 г. — Октябрь 2011 г.

Возвращение императора

Глава 1

На мягко светящемся голоэкране появился очередной документ. Сидящий напротив юноша потер кулаками воспаленные красные глаза, откинул прядь волос со лба и вчитался в строчки. Закончив просматривать документ, он вздохнул – снова ничего.

Вторую неделю Ленни не вылезал из центрального военного архива Ларата, доступ в который он получил с величайшим трудом, устроив новому командующему флотом, адмиралу Тоцкому, самый настоящий скандал – тщательно продуманный и отрепетированный скандал. В конце концов доведенный до белого каления адмирал дал принцу доступ в архивы только для того, чтобы от него отделаться. Получив вожделенный пропуск, Ленни тут же испарился – провоцировать командующего дальше не следовало, он в сердцах мог и по шее дать.

Юноша и сам себе не мог объяснить, для чего ему понадобились архивы. Но что-то в происшедшем во время отречения императора царапало душу. Что-то не давало покоя. Что-то во всем этом было не так, неправильно. Но что? Вот этого-то он и не понимал. Принц постоянно вспоминал события, слова каждого человека, даже движения. Казалось, разгадка совсем рядом, до нее рукой подать, но она неизменно ускользала. Осознав, что окончательно запутался, Ленни и решил порыться в главном военном архиве, надеясь обнаружить там упоминания о подобных ситуациях в прошлом. Искин говорил, что однажды что-то в этом роде случилось, но никакой информации об этом принц пока не обнаружил. Не бывало такого, чтобы император отрекался!

Ленни снова потер глаза, встал и прошелся туда-сюда, продолжая попытки понять, что именно кажется ему неправильным. Другой на его месте давно бы махнул рукой на свои сомнения, но принц с раннего детства отличался редким упрямством и не собирался сдаваться. Он выяснит, что неправильно, сколько бы времени и усилий это не потребовало.

Сев, Ленни в который раз принялся поминутно вспоминать случившееся на Белом Крейсере. И опять не мог составить части мозаики в единое целое. А затем он внезапно вспомнил то, что было перед прибытием на Крейсер. Ультиматум дяди Виктора, согласие императора и подтверждение искина, что такое раньше происходило.

– Как же он точно сказал?.. – пробормотал юноша себе под нос. – А, вот! Такое действительно однажды случилось, поскольку император был недееспособен. Ну и что?

В этот момент до него дошло. Ленни медленно встал, потрясенно глядя в пространство перед собой, и выдохнул:

– Недееспособен! Вот же оно!

А был ли недееспособен Алесий II? Нет! Его вынудили покинуть престол, выставив ультиматум, угрожая уничтожить остатки росского флота, включая сам Белый Крейсер. В этом нет и намека на легитимность! Так… А если дословно вспомнить, что сказал искин в ответ на отречение его величества? Он не сказал «подтверждаю»! Он сказал – «зафиксировано»!

– Господи, что мы наделали?.. – простонал принц, а затем принялся истерически смеяться. – Ведь искин не подтвердил отречения… Так что же произошло? Что, черт возьми?!!

Стоп! А что, если попробовать задать компьютеру архива поиск информации по словам «император недееспособен»? Ленни лихорадочно застучал по клавиатуре. На экране высветилось слово «Ждите». Минут через пять оно сменилось надписью: «Обнаружен один документ. Открыть?». «Да» – набил принц.

Почему-то юношу трясло, как в лихорадке. Он жадно впился глазами в строчки. Итак, что здесь имеется? Постановление Коронного Совета о досрочной коронации нового императора с согласия искина Белого Крейсера. Когда дело было? В тысяча шестьсот шестом году, больше девятисот лет назад, когда правила еще предыдущая династия. Что дальше пишут?

«Несмотря на отсутствие у императора права на отречение, Коронный Совет вынужден признать неспособность императора Марека III занимать престол в связи со слабоумием последнего. Заключение врачебной комиссии прилагается. Ознакомившись с данным заключением, искин Белого Крейсера признал необходимость избрания нового императора и принял отречение Марека III. Запись принятия отречения прилагается».

– Отсутствия у императора права на отречение?!! – Ленни показалось, что его огрели дубиной по голове, даже в глазах потемнело. – Так что же это получается?! Искин не принял отречения Алесия?! Или принял?!

Как понять? Немного подумав, принц скомандовал:

– Воспроизвести запись принятия отречения императора Марека III!

На экране возникла уже знакомая Ленни рубка Белого Крейсера. По направлению к тронному помосту два человека буквально тащили под руки третьего, глупо хихикающего и пускающего слюни. Они с трудом затащили сумасшедшего вверх и усадили в капитанское кресло, сами стараясь не касаться его.

– Правь и славь и славься в веках, – вяло сказал искин. – Есмь право твое и сила твоя.

Один из стоящих возле трона людей достал из поясной сумки пневмошприц и сделал императору какую-то инъекцию. Тот захрипел, побледнел, затем покраснел, и его лицо приобрело осмысленный вид. Налитые кровью глаза пробежались по рубке.

– Ваше величество, – негромко сказал пожилой темноволосый человек. – Отречение, прошу вас. Препарат привел вас в себя на пять минут, не более.

– Знаю… – хрипло прошептал Марек III. – Знаю…

Он немного посидел молча, явно собираясь с силами, затем снова заговорил:

– Сим я, император Марек III, отрекаюсь от престола Росской Империи по причине неизлечимой болезни мозга, вызвавшей слабоумие. Прошу искина перевести Белый Крейсер в режим ожидания нового капитана.

Сказав это, император опал в кресле, потеряв сознание.

– Принято и зафиксировано! – прогремел голос искина. – Избрание нового капитана будет произведено после завершения модернизации корабля, поэтому режим ожидания не включен. Прошу всех немедленно покинуть борт крейсера.

– Не включен? – изумился пожилой человек. – Но ведь у нас теперь нет императора!

– Модернизация будет производиться около полугода. Коронный Совет вправе управлять Империей до моего возвращения.

– Ясно.

Кто-то поднес к подножию трона носилки, снова пускающего слюни бывшего императора аккуратно спустили вниз и уложили на них. Затем унесли. Изображение погасло.

– Боже мой… – только и смог выдавить Ленни. – Боже мой…

Получается, искин не принял отречения Алесия, а только зафиксировал. Но почему тогда он удалил и императора, и экипаж? Что-то не сходится. Или БК отправился на модернизацию, как тогда? Ведь после боя он был почти разрушен. Но почему тогда искин не сообщил об этом? Как понять?

В голову ничего не приходило. В конце концов, Ленни пришел к выводу, что с данной информацией нужно срочно ознакомить командование флота. Он попытался скопировать документ с приложениями на кристалл, но его допуска на это не хватило. Компьютер потребовал допуск не ниже красного уровня, а такими обладали, как минимум, контр-адмиралы. Ну и что делать? Командующего флотом сюда не притащишь. Пошлет в известном направлении, поскольку никогда не воспринимал Ленни всерьез.

Принц вскочил и забегал от стены к стене, не зная, как поступить. Был один выход, но очень не хотелось им пользоваться – попадет, и сильно попадет. За такое командующий способен об него собственную трость сломать. Впрочем, черт с ним! Пусть попадет. Дело важнее.

Ленни поежился, подошел к клавиатуре и ввел «алый командный код»[1], который спер у дяди Виктора из личного пада еще лет пять назад. Просто на всякий случай, из любви к искусству. Принц не собирался никогда использовать этот код, однако пришлось.

«Информация скопирована, – появилась надпись на экране. – Сообщение об использовании алого кода передано в адмиралтейство согласно текущей процедуре безопасности».

– Мать твою… – ошарашенно выдохнул принц, не ждавший от проклятой железяки такой подлости. – Это пи…ц!..

Представив себе, какой переполох поднялся в адмиралтействе после использования кем-то посторонним тревожного алого кода, он нервно поежился. Теперь адмирал Тоцкий точно об него трость обломает, и будет абсолютно прав. Это же сейчас на всех военных базах звучат сирены тревоги, пилоты, сломя голову, несутся к истребителям и выводят их на орбиту в уверенности, что кто-то напал. Орудия планетарной обороны срочно приводят в полную боеготовность. Орбитальные станции закачивают энергию в накопители и направляют прицельные антенны гиперорудий в сторону карханских звездных систем, поскольку враги могли прийти только оттуда.

Нужно подниматься и прорываться к командующему. И будь что будет! Ленни рывком выдернул кристалл данных из гнезда и поспешил к лифту – военные архивы располагались на нижних подземных этажах адмиралтейства, поэтому никуда ехать не придется. Слава богу, никто сверху не вызвал лифт, иначе его пришлось бы ждать, пока рак на горе свистнет, особенно во время тревоги.

Скоростной лифт поднялся на плюс двадцать седьмой этаж за каких-то три минуты. Когда двери разъехались в стороны, Ленни на мгновение прикрыл глаза и, словно бросаясь в омут, вышел в приемную командующего флотом.

– Господин адмирал занят, Ваше высочество, – встал навстречу ему адъютант.

– Я знаю, кто объявил тревогу и что вообще произошло, – холодно заявил принц.

Адъютант ничего не сказал, только удивленно приподнял брови, нажал кнопку селектора и бросил туда несколько слов. Выслушал ответ, после чего показал Ленни на дверь кабинета, глядя на него с хорошо заметным сочувствием. Наглое вторжение во время совещания не сойдет с рук даже принцу, у нового командующего характер – не сахар.

Ленни поежился, но решительно толкнул створку дверей и вошел. Его встретили недобрые взгляды трех собравшихся в кабинете адмиралов. Тоцкого, Форзина и Баргиевского. Дяди Виктора не было, да и быть не могло – он все еще находился под следствием, слишком много ошибок совершил. Ошибок, которые дорого обойдутся родине.

– Ну и?.. – не здороваясь, хмуро спросил Тоцкий.

– Это я использовал алый код для копирования закрытых документов из архива, – хмуро сообщил Ленни.

– Ты-ы-ы?!! – взревел адмирал, медленно вставая, он напоминал разъяренного медведя, кем-то сдуру поднятого из берлоги посреди зимы. – Да я тебя!..

– У меня не было другого выхода! – вскинулся принц. – Я обнаружил слишком важный документ, с которым требовалось немедленно ознакомить командование флота. Однако моего допуска для копирования не хватило, пришлось использовать алый код.

– Откуда вы вообще его знаете? – подался вперед Баргиевский. Тоцкий молча хватал ртом воздух от ярости.

– Взломал в свое время пад адмирала Холгина, – честно признался Ленни.

– Взломал, значит… – Тоцкий все же взял себя в руки и пристально посмотрел на него, затем вдруг фыркнул и расхохотался. – Вот уж не ждал от тебя такого… думал, ты – тютя тютей, а ты…

Смеялся он довольно долго, ухая, как филин. А успокоившись, пробурчал:

– Не будь ты принцем, отправил бы тебя на годик в штрафбат, чтобы неповадно было. Впрочем, без наказания ты не останешься, я обещаю. А теперь иди, не мешай занятым людям.

– Занятым людям?! – озверел Ленни. – Да вы…

И принялся крыть обалдевших адмиралов таким матом, что и стены могли бы покраснеть. Он сам от себя не ожидал такого. Никогда еще в жизни не испытывал столь дикого гнева, вот и сорвался.

– Вы, х… е…, все почти погубили! – срывая голос, орал принц. – Вы нас всех надежды лишили своими играми подковерными! А когда я нашел то, что может все исправить, вы даже выслушать не хотите?! Козлы!!!

Ленни выдохся и умолк. Затем обвел взглядом адмиралов и внутренне хихикнул, только сейчас осознав, какое впечатление произвела его тирада. Тоцкий был красен, как помидор. Лицо Форзина вытянулось, а челюсть отвисла. Баргиевский, растерянно глядя на принца, чесал в затылке.

– Извините… – смущенно буркнул Ленни. – Довели…

– Так что же вы нашли, Ваше высочество, что так на нас орали? – иронично поинтересовался Баргиевский.

– Давай, говори, – хмуро добавил Тоцкий. – Я надеюсь, что это действительно важно…

В его взгляде читалось обещание множества неприятностей.

– У меня на руках доказательства того, что искин Белого крейсера не принял отречения императора Алесия II, – принц постарался, чтобы его голос звучал спокойно. – Думаю, на самом деле искин воспользовался ситуацией, чтобы взять тайм-аут. Для ремонта, модернизации или еще чего-то.

– Что-о-о?! – в один голос выдохнули адмиралы. – Это невозможно!

– Прошу вас самих ознакомиться с доказательствами, – Ленни подошел к столу и протянул командующему кристалл с данными.

Тот не стал терять времени и тут же вставил этот кристалл в свой рабочий компьютер. Адмиралы внимательно прочли документ об отречении Марека III, затем просмотрели приложенные файлы.

– Дела-а… – протянул Форзин. – Благодарю, Ваше высочество, за то, что сумели это обнаружить.

– Не все понятно, – кивнул Тоцкий, – но это действительно важно.

– Думаю, нужно срочно вызвать начальника аналитической службы, – вставил Баргиевский. – Пусть разбирается. Да и головомойку ему устроить не помешает. У нас в архиве такие документы валяются, а он – ни ухом, ни рылом!

– Да откуда Швертичу было знать об этом? – отмахнулся командующий. – Он свою работу хорошо делает. Поиск в архивах мы ему не поручали. Поэтому нечего его обвинять. Сегодня поручу ему перерыть все архивы в поисках любой информации по коронации и отречению. И за это уже спрошу строго.

Он ненадолго замолчал, пристально, заинтересованно глядя на Ленни, от чего тому стало не по себе. Затем негромко сказал:

– Спасибо. Но за поднятый переполох ответить все равно придется.

– Я знаю, – обреченно вздохнул принц. – Отвечу.

– А если придется пойти служить на приграничную базу?

– Отслужу, – Ленни сжал губы. – А, отслужив, хотел бы пойти учиться на аналитика.

– Да, это у тебя может получиться, – согласился адмирал. – Приказываю завтра к восьми ноль-ноль прибыть на сто шестьдесят третью стартовую площадку с вещами. Мобилизационное предписание получишь по электронной почте. Можешь быть свободен.

Принц сделал вид, что сказанное его не касается, четко развернулся кругом и двинулся к двери. Очень не хотелось отправляться на чертову базу, еще во время практики надоевшую хуже горькой редьки, но придется. К сожалению, за все в этой жизни нужно платить, за каждый поступок.

– А ведь мальчик повзрослел, – заметил Баргиевский, когда за Ленни закрылась дверь.

– И очень хорошо, что повзрослел, – улыбнулся Тоцкий. – Надо будет связаться с Виктором и рассказать о случившемся. Он порадуется.

– Но императором Ленни все равно не быть.

– Что с того? Мы уже натворили дел, пытаясь посадить его на престол. Хватит, пожалуй. Пора исправлять содеянное. Очень надеюсь, что найденная мальчиком информация дает нам шанс…

– Я тоже надеюсь, – прикусил губу Форзин. – Так ли это, мы сможем узнать довольно быстро. Судя по просмотренной записи, Белый Крейсер проходит модернизацию за полгода. Три месяца с момента отречения Алесия уже прошли. Осталось еще три, может, немного больше.

– Считаю, что просто ждать – глупо, – не согласился командующий. – Нужно кое-что сделать. И я, кажется, знаю, что. Естественно, пусть аналитики для начала проверят выводы, а затем уже будем решать.

– Ты что-то придумал? – прищурился Баргиевский.

– Да, есть одна идея.

– Так выкладывай.

Тоцкий довольно долго смотрел на него, затем достал из ящика стола чистый лист пластибумаги и принялся чертить блок-схему, подробно поясняя каждый пункт. Остальные два адмирала выслушали его, переглянулись и согласно наклонили головы.

* * *

Фрезы всех шести лап горнопромышленного робота со свистом завертелись и врезались в породу. Они откалывали кусок за куском, специальные манипуляторы сдвигали эти куски на транспортер, ведущий на обогатительную фабрику. Техника на шахте «Дольмес и сыновья» работала как часы, на ее своевременную профилактику тратились немалые средства. Хозяева не хотели простоев, поскольку теряли на этом деньги. Экономили они на воде и питании для шахтеров, которые были всего лишь приложением к технике, по их мнению. Нет, воду можно было пить, но она воняла. Армейские сухие пайки поддерживали жизнь, но не имели вкуса. При этом и нормальную воду, и свежие продукты любой мог купить во множестве принадлежащих тому же Дольмесу лавках. Но по диким ценам. А люди приезжали на шахты четвертой планеты системы Ортай заработать. На жилье, лечение для родных или на жизнь. Многие шахтеры работали пару лет, затем возвращались домой, года за три просаживали заработанные деньги, а затем снова возвращались на шахты.

Четвертая планета Ортая имела ядовитую для человека атмосферу, поэтому люди жили под куполами, возведенными еще в староимперское время. Новых куполов никто не строил – слишком дорого. Только ремонтировали старые, поэтому многие из них из-за заплат выглядели очень пестро. Аварии тоже случались довольно часто, поэтому внутри куполов пространство было разделено на множество герметичных отсеков, которые перекрывались, если происходила утечка воздуха. Несколько бригад ремонтников всегда находились на дежурстве, чтобы своевременно отреагировать на сигнал об аварии. Однако это не всегда помогало, и люди иногда гибли. Как ни странно, это не останавливало желающих заработать, поскольку платили на шахтах немало. А по сравнению с зарплатой на третьей планете системы, разделенной на тридцать с чем-то государств, так вообще непредставимо много. Проработав два-три года в шахтах, человек мог позволить себе купить на родине квартиру, а то и небольшой дом. Правда, только в том случае, если экономил на всем, что было жизненно необходимо, питаясь выдаваемыми администрацией шахты армейскими пайками и используя для питья воду после цикла очистки. Не все долго выдерживали такую жизнь, многие срывались и начинали бросаться деньгами – злачных мест в куполе хватало. Такие очень быстро оставались без гроша в кармане, не имея средств даже на обратный билет, из-за чего вынуждены были соглашаться на увеличение срока работы. Некоторые больше десяти лет не бывали на родной планете.

Медицинское обслуживание, пока человек работал, было за счет компании, но на минимальном уровне, позволяющем поддерживать работоспособность. И после возвращения домой бывший шахтер сталкивался с последствиями, многие становились инвалидами, тратя все заработанные деньги на лечение.

Вздохнув, Алексей коснулся управляющих сенсоров робота, в кабине которого сидел, направляя фрезы в нужную сторону. За ними приходилось постоянно следить, не отвлекаясь ни на минуту, а то вон знакомый шахтер позавчера уснул за пультом, и фрезы повредили транспортер. Штраф на беднягу наложили в размере полугодовой зарплаты. Он с горя запил, пропивая оставшиеся деньги. А ведь приехал в надежде заработать на квартиру, поскольку на родине ютился с женой и четырьмя детьми в однокомнатной халупе. Только здесь, на этой шахте, Алексей окончательно осознал, что такое «звериный оскал капитализма». Еще на земле он не раз слышал это выражение, но не понимал его сути. Теперь понял. Здесь человека использовали как скотину, вытягивая из него все жилы, а когда он становился непригодным для работы, вышвыривали на помойку.

Деньги, данные Тарковичем, помогли семерым землянам продержаться первое время на Ортае-4 и оплатить обучение на двухнедельных шахтерских курсах. Правда, последние дни перед первой зарплатой они жили впроголодь, ведь даже армейские пайки администрация начинала выдавать шахтерам только после сдачи квалификационных экзаменов.

К немалому удивлению Алексея, через месяц к землянам добровольно присоединился Доминик Ландрис, бывший капитан «Петера Кораблестроителя».

– Зачем?.. – ошарашенно спросил бывший император. – Вас же только списали с флота, не отправляли в ссылку…

– Я давал клятву личной верности вам, – слабо усмехнулся Ландрис. – Для меня вы все еще мой император, что бы ни произошло. Мне не сразу удалось выяснить, куда вас сослали. Благо кое-какие связи в адмиралтействе остались.

Он немного помолчал, затем добавил:

– В общем, это адмирал Шемич рассказал мне, когда узнал, что я пытаюсь выяснить, где вы. Вызвал к себе и рассказал. Он просил передать, что очень сожалеет о случившемся, но ничего поделать не может.

– А что на Россе?

– Бардак! Каждый тянет в свою сторону. Множество организаций требуют, чтобы им вернули императора. Другие требуют обратного. Третьи – вообще непонятно чего. А есть ведь еще четвертые, пятые, шестые и так далее. Синтарцы, большей частью, хотят убраться домой, но не имеют своих транспортных кораблей. Таркович уговаривает их остаться, но они не желают. Корпорации радостно принялись разрушать то, что вам удалось создать. Требуют снова передать им оружейные производства и верфи. Шемич с Тарковичем изо всех сил сопротивляются, но уже ясно, что вынуждены будут уступить. В общем, я считаю, что военная диктатура себя не оправдала. Боюсь, вскоре на Россе снова воцарится дерьмократия…

Он гадливо скривил губы. Алексей понимающе усмехнулся.

– Иного ожидать было бы трудно.

– В том-то и дело, – горько усмехнулся Ландрис. – Мы ожили потому, что у нас появилась объединяющая общество идея – восстановление империи! А теперь ее снова нет, и люди в прострации. Я ходил по улицам и смотрел в лица горожан. Они не знают, зачем им жить дальше, живут по инерции. Лучше бы вы остались на престоле, пусть и без Белого Крейсера!

– От меня ничего не зависело, – развел руками Алексей. – Таркович поставил ультиматум. Либо смерть, либо ссылка сюда. Я выбрал ссылку, поскольку умереть никогда не поздно.

– Это так, – согласился бывший капитан. – Но я все равно буду с вами, считаю это своим долгом.

– Что ж, это ваш выбор…

Появление Ландриса облегчило землянам адаптацию – он куда лучше них разбирался в местных реалиях, так как сам вырос на лунных шахтах, где работал его отец. Поразительно, что сын шахтера сумел пробиться в военное училище при демократах. Усилий для этого, видимо, Ландрису пришлось приложить немало. Но он смог, и это было достойно уважения.

Зная, что им, возможно, придется оставаться на Ортае-4 до конца жизни, земляне при помощи Ландриса начали устраиваться всерьез. Им не нужно было копить деньги на возвращение, поэтому следовало хоть как-то наладить быт здесь. За это дело с энтузиазмом взялись Мыкола Шелуденко и Иван Мурянин. К трудностям бывшим бойцам Красной Армии было не привыкать, поэтому поначалу без проблем обходились армейскими пайками, хоть и бурчали себе под нос, высказывая придумавшим эти пайки пожелание жрать их всю жизнь.

Иван с Мыколой, две продувные бестии, ухитрились быстро завести знакомства на местном черном рынке, начав обменивать то на это, а это – на нечто другое, выгадывая на этом немало. По крайней мере, они смогли доставать различные продукты и полуфабрикаты, чтобы готовить дома.

Поначалу земляне поселились в обычных крохотных жилых блоках – два на три метра. Туалет и ультразвуковой душ в одном объеме, и стенной шкаф. Однако Ландрис после прибытия посоветовал снять большой семейный блок – это обходилось дешевле, чем семь одинарных, но много лучше. Помимо жилых помещений в блоке имелись еще салон и небольшая кухня. Именно маленькими коммунами шахтеры чаще всего и жили, но не здесь, а на луне, где вырос Ландрис. Здесь же каждый был сам за себя, и из-за этого шахтеры проигрывали, но не понимали этого. Их слишком долго учили тому, что человек человеку – волк…

Как ни странно, но почти никто из шахтеров не готовил дома, довольствуясь либо армейскими пайками, либо едой из кафе и кабаков. Алексей не раз удивлялся этому, ведь домашняя еда и вкуснее, и дешевле. Даже из пайков при должном старании можно было приготовить вполне съедобное блюдо, но никто почему-то этим не занимался. Ежедневно кто-то из их восьмерки оставался дома и готовил на всех. Поскольку они жили коммуной и складывали деньги в общий котел, то могли себе это позволить. В результате всего вышесказанного экономия получалась весьма значительной. Земляне даже начали собирать на агрегат дополнительной очистки воды.

Все понимали, что будущего у них нет, но избегали говорить об этом, считая слабостью. Алексею часто бывало погано на душе, но он заставлял себя улыбаться и держаться бодро, считая себя в ответе за остальных. Ведь он – командир, и он их в это втравил. Единственным, кто, как будто, ничуть не смущался своим положением, был Ландрис. Он оказался очень легким человеком, всегда старался поддержать других, вовремя ввернув веселое словцо. Бывшему капитану иногда удавалось заставить улыбнуться даже впавшего в безнадежную депрессию Фельдмана.

Даже самые большие беспредельщики старались не задевать людей из сплоченной компании, получив отпор. Да, пришлось несколько раз помахать кулаками, в результате чего Сергей Перков потерял два зуба. Но для прошедших Отечественную войну бойцов это было сущими пустяками. Они всегда вступались друг за друга и дрались до конца. И от них в конце концов отступились, предпочтя искать более легкие жертвы.

Вспоминая, Алексей продолжал следить за фрезами, вовремя направляя их в нужную сторону. До конца смены осталось всего полчаса, и он предвкушал возвращение домой. Мыкола обещал сварить сегодня настоящий украинский борщ, каким-то образом раздобыв нужные для этого сухие овощи. Алексей хотел бы понять, как, ведь найти овощи под куполом считалось практически невозможным, но Мыкола в ответ на вопросы только загадочно ухмылялся. Впрочем, он еще на Земле поступал так, добывая продукты посреди чиста поля, где их в принципе быть не могло. И никогда не рассказывал, где взял. Так что он был в своем репертуаре.

Смена, наконец-то, закончилась, и Алексей облегченно выдохнул, расправив затекшую спину. Затем задним ходом вывел робота из тоннеля и двинулся к подъемнику. Тяжелые металлы добывались на глубине более пяти километров, поэтому подниматься предстояло долго, около получаса.

Поднявшись и покинув подъемник, Алексей первым делом направил робота на обеззараживание. Внизу была очень сильная радиация, поэтому владельцы шахты требовали строго соблюдать технику безопасности, штрафуя за малейшее нарушение. Им не нужны были проблемы с надзорными комиссиями, обязательно прибывающими в случае радиационного заражения и закрывающими шахту до выяснения всех обстоятельств происшедшего.

Процедуры отняли еще полчаса, и только к восьми вечера Алексей передал робота сменщику, попросив обратить внимание на третью левую фрезу и не перегружать ее. Завтра, видимо, придется перед сменой зайти в ремонтную мастерскую, пусть посмотрят, в чем дело. А то еще, не дай бог, сломается во время работы – потеряешь оплату за весь день.

Отметив пропуск на проходной, землянин вышел в купол и двинулся по седьмой улице по направлению к снимаемому ими блоку. Почему-то сегодня он устал сильнее, чем обычно, и очень хотел побыстрее добраться до кровати и растянуться на ней. Впрочем, сначала – борщ! Алексей даже облизнулся в предвкушении предстоящего наслаждения.

Он неспешно двигался по грязным улицам купола, поглядывая по сторонам. На душе было как-то особенно тошно, окружающая грязь вызывала отвращение. Кое-где прямо в грязи лежали упившиеся дешевым пойлом опустившиеся шахтеры, которые работали только ради выпивки. От одной мысли, что лет через десять из-за безнадежности он и сам может до такого докатиться, Алексея трясло. Пока ему удавалось уговаривать друзей не пить, разве что изредка. Ведь это – дорога в никуда.

Добравшись до дверей своего блока, землянин вставил личную карту в прорезь, и дверь отъехала в сторону. Все должны были быть уже дома, он сегодня закончил позже других. Однако в салоне царили тишина и полутьма, хотя пахло борщом. Так, и куда это все подевались? Почему не предупредили, что уходят? Что-то случилось?

– Мыкола! Иван! Сергей! – встревоженно позвал Алексей.

Никто ему не ответил, он встревожился еще больше и решил проверить спальни.

– Не беспокойте их, Ваше величество! Они спят, – донесся до него чей-то тихий незнакомый голос.

Угол салона осветился, и Алексей увидел сидящего на стуле подтянутого человека лет сорока на вид.

– Не надо нервничать, – продолжил незнакомец. – Через четверть часа они проснутся без всяких последствий для здоровья. Мне нужно было поговорить с вами без свидетелей.

– Кто вы? – хмуро поинтересовался землянин, досадуя, что у него нет оружия.

– Полномочный посол правительства Ларата к Вашему величеству. Мое имя – Норем.

– Я уже три месяца, как не величество. Обычный шахтер.

– Думаю, вскоре это изменится, – голос ларатца звучал ровно и безразлично. – По крайней мере, у нас есть все основания полагать, что это так.

– Извините, но я вам не верю, – Алексей сложил руки на груди, хмуро глядя на незваного гостя.

– А вам и не нужно сейчас мне верить, – усмехнулся тот. – Всему свое время. Моя задача – донести до вас послание моего правительства. Я прошу всего лишь принять его к сведению, не более того.

– Хорошо, я вас слушаю.

– Я рад. Так вот, в случае, если Белый Крейсер снова признает вас императором, мое правительство просит вас для начала прибыть на Ларат. Для переговоров о признании вашего статуса нами. Главным условием вашей легитимности в наших глазах станет брак с одной из принцесс прежней династии. Вы их обеих видели. Обе согласны, выбор за вами.

– Вы с ума сошли?.. – растерянно выдохнул Алексей.

– Я полностью в здравом уме, – заверил ларатец. – Таково условие признания вас императором нашим народом. Естественно, речь об этом может идти, только если Белый Крейсер снова окажется в ваших руках.

– Я отрекся, если вы помните, – устало сказал землянин.

– А кто вам сказал, что искин БК принял ваше отречение? – язвительно поинтересовался Норем.

– Но ведь он выдворил меня!

– Возможно, он сделал это с какой-то своей целью. Но по староимперским законам, император не имеет права на отречение. Оно возможно только если он недееспособен. Сошел с ума, например, или смертельно болен. К вам, как вы понимаете, это не относится.

– О, Господи! – Алексею показалось, что ему хорошенько врезали под дых.

Что за чушь несет этот человек? Бывший император прекрасно помнил неумолимость силового поля, выталкивающего его в ангар, где ждали транспорты. Нет, возвращение к прежнему невозможно. Капитаном Белого Крейсера ему уже не быть.

– Я сказал все, что должен был сказать, – встал ларатец. – Повторяю, просто прошу принять данную информацию к сведению. А теперь прощаюсь, всего вам доброго. Ваши друзья проснутся через десять минут.

С этими словами он прошел мимо Алексея и покинул блок. Землянин несколько минут, наверное, стоял и смотрел ему вслед, пытаясь осмыслить услышанное. И никак не мог понять, для чего ларатцам понадобилась снятая с доски фигура…

* * *

Генерал Таркович залпом выпил рюмку водки не закусывая и снова принялся мерить нервными шагами кабинет, глухо матерясь сквозь зубы. Все рушилось на глазах, никакие усилия не помогали, казалось, нечто невидимое, но могущественное не дает ничего сделать, сводя все попытки исправить ситуацию к нулю. Почти все, чего удалось добиться за время краткого правления Алесия II, вернулось на круги своя. Разве что принадлежавшие императору акции корпораций военно-промышленного комплекса все еще оставались во владении государства, да ДИБ[2] все еще был верным военному правительству. Флота практически не осталось, и восстанавливать его не на что, казна практически пуста. Ларатцы обещали помочь с этим, но их обещания так и остались таковыми. Синтарцы с каждым днем все настойчивее требовали отправить их домой, говоря, что служат только императору, а все остальные их ни в малейшей степени не интересуют.

– Ну что, Мирко, доигрался? – язвительно спросил с интересом наблюдающий за метаниями старого друга адмирал Шемич, сидевший в кресле с рюмкой в руках. – Допрыгался?

– А ты чему радуешься?! – резко повернулся к нему генерал. – В одной лодке сидим!

– В одной, – со вздохом подтвердил командующий несуществующим флотом. – Но не твоя ли вина во всем этом?.. Говорил же тебе, что ты заигрался. У нас был шанс, а мы его бездарно просрали. И большей частью по твоей вине!

– Не только по моей! – возмутился Таркович. – Если бы не чертовы ларатцы…

– Ой, не уверен… Ты, вместо того, чтобы работать с императором в одной команде, тянул одеяло в свою сторону. Все пытался заставить его плясать под свою дудку.

– Так мальчишка же!

– Этот мальчишка не раз доказывал, что многого стоит, – укоризненно покачал головой адмирал. – А вот ты не сумел удержать того, чего он добился.

– Не сумел… – вынужден был признать генерал. – Я хороший безопасник, но, как выяснилось, плохой правитель. Однако все это лирика, Олег. Давай думать, что нам делать дальше. Как не допустить возврата к прежнему состоянию?..

– Откуда мне знать? – пожал плечами Шемич. – Я военный, в политике не разбираюсь, да и разбираться не хочу. Мне бы родину иметь возможность защитить. А чем ее защищать я не знаю!..

Они снова налили и выпили. Молча, не чокаясь, словно поминали кого-то. У Тарковича даже возникло ощущение, что они поминают самих себя. Ведь недобитых тварей, затаившихся по углам, осталось много, и эти твари все сделают, чтобы вернуть себе влияние, деньги и власть. Возможностей у них хватает, и они не простят того, как с ними поступили. К сожалению, ни глава ДИБ, ни командующий флотом понятия не имели, как противостоять. Казалось, все ответственные за развал страны наказаны, но усилия Тарковича ни к чему не приводили, встречая мягкое, но неумолимое противодействие. Похоже, сопротивлялась сама система, которую за время царствования Алесия не успели окончательно сломать. Ее функционеры затаились, но не сдались. Причем функционеры среднего звена, которое, как оказалось, имело не меньше влияния, чем уничтоженная ДИБ верхушка. А то и больше.

– Что президент говорит? – поинтересовался адмирал.

– А то ты эту скользкую сволочь не знаешь! – поморщился генерал. – Ничего конкретного, юлит вокруг да около, изворачивается, ни одного ясного и четкого ответа от него добиться не удалось. Одно только сказал прямо – военное правительство поддержки деловых кругов никогда не получит. Императора дельцы уважали, поскольку он сумел их ограбить столь ловко, что они ничего не сумели сделать. Поэтому решили, что он – один из них.

Шемич расхохотался – он-то знал подоплеку действий Алесия. Молодой, но сработал на ура. Однако при воспоминании о происходящем сейчас смеяться ему быстро расхотелось. Проклятье, не надо было слушать доводов Мирко и соглашаться на ссылку бывшего императора – из мальчишки явно рос великий правитель. Похоже, он единственный, кто способен навести на Россе порядок. При нем самая сволочь даже носа из своих нор не казала, а они с Мирко, несмотря на самые жесткие меры, не сумели добиться того же.

Внимание друзей привлек сигнал коммуникатора. Таркович рванулся к столу – видимо, произошло что-то серьезное, поскольку он запретил секретарю тревожить их без уважительной причины. На экране появилось лицо полковника Томского, с недавних пор ставшего правой рукой генерала.

– Что случилось?!

– Три серьезных бунта в столицах материков, – четко доложил полковник. – Причем, начались одновременно, что сразу говорит о координации из одного центра. Хотя требования восставших во всех трех случаях разные. Одни хотят возврата императора, вторые – демократии, третьи просто громят все, до чего могут дотянуться. Сил полиции для подавления не хватает. Синтарцы помочь отказались. Для введения в города внутренних войск нужно ваше распоряжение. Но…

– Что? – подался вперед Таркович.

– Я не уверен в их лояльности, – неохотно ответил Томский. – Как бы не присоединились к восставшим… Особенно меня беспокоит восьмая бригада, в ее расположении сплошные митинги с требованием вернуть императора…

– Центр вычислили?

– Пока нет, и не уверен, что сможем. Эсбешники всегда умели работать распределенно, сетевым способом. А это они, я уверен. Причем, опять же среднее звено, большинство агентов которого мы так и не вычислили.

– Что предпринято? – хмуро поинтересовался генерал.

– Нескольких зачинщиков удалось взять, но они молчат, – вздохнул полковник. – Судя по всему, психоблок. А синтарских препаратов для допроса у нас уже нет, у самих синтарцев на данный момент тоже – закончились.

– Нам же были переданы технологии их производства! – вмешался адмирал. – Я точно помню.

– Были, – подтвердил Томский. – Но чтобы развернуть производство нужно время, фармацевтическая фабрика, на которой мы его разворачиваем, начнет давать продукцию примерно через четыре месяца, не раньше. А наши препараты психоблок снять не в состоянии. Пытались применить пытки, но допрашиваемый просто сходил с ума. Поэтому пройти по цепочке мы возможности не имеем. Хочешь не хочешь, но бунты придется давить жестко.

– Как бы это не вызвало социального взрыва… – поежился Шемич. – В народе разброд и шатания, протестные настроения кем-то умело подогреваются. Впрочем, что это я, вы об этом лучше меня знаете.

– Знаю, – подтвердил Таркович. – Но надо действовать. Полковник, если внутренние войска не захотят подавлять бунт, используйте резерв командования – части спецназначения. Их офицеры прекрасно понимают, в отличие от остальных, чем грозит росский бунт. И еще… Вежливо, я повторяю, вежливо пригласите ко мне руководителей монархического движения.

Адмирал покосился на друга и хмыкнул. Если с вышеуказанными господами удастся договориться, то множество проблем исчезнут сами по себе. Ведь это не то движение, что создавали Таркович с компанией, а стихийно возникшее после отречения Алесия. Почти все флотские и армейские офицеры вошли в него. Требование этого движения было одним: «Верните нам нашего императора!». И никакие разумные доводы во внимание не принимались. Верните – и точка!

– Не уверен, что они согласятся, – возразил полковник. – Они уверены, что это вы виновны в случившемся с императором.

– Но они же не хотят, чтобы император вернулся на руины? – усмехнулся Таркович. – Задайте им этот вопрос. И дайте гарантии безопасности.

– Хорошо, – кивнул Томский.

– Действуйте, полковник.

Тот кивнул и хотел было отключиться, но не отключился.

– Еще что-то? – приподнял брови генерал.

– Да. К вам рвется на прием Смолин, начальник информационной службы департамента. Утверждает, что вопрос крайне важен и срочен.

– Ну, позовите, – с неохотой пробурчал Таркович, которому сейчас никого не хотелось видеть.

Томский отключился. Через несколько минут дверь кабинета, где пьянствовали старые друзья, отворилась, и вошел подтянутый как всегда Смолин. Однако красные воспаленные глаза социолога говорили, что он давно не спал. Интересно, чем таким важным был занят этот трудоголик, что не нашел времени на сон?

– Добрый день! – наклонил голову Смолин. – Генерал, адмирал!

– По какому вопросу вы хотели меня видеть? – поинтересовался Таркович.

– Позвольте по порядку.

– И все же, в чем дело? – мрачно уставился на него генерал.

– Обнаружены доказательства, что отречения императора на самом деле не произошло.

– Что?!! – и генерал, и адмирал разом вскочили. – Это шутка?!!

– Я такими вещами не шучу, – заверил начальник информационной службы. – В архиве обнаружены документы, утверждающие, что император не имеет права на отречение, если он дееспособен. Отречение возможно только в случае его безумия или физической невозможности исполнять свои обязанности.

– А вот теперь давайте по порядку, – Таркович устало опустился на стул, плеснул себе водки, выпил и закурил. Шемич последовал примеру друга.

– Еще до нападения карханцев я нашел талантливого паренька, выпускника архивно-библиотечного института, и посадил его в центральном архиве копаться в данных. Да и вообще, в архиве давно пора было навести порядок. Если честно, я просто забыл об этом пареньке со всеми текущими событиями. Вчера он дозвонился до меня и сообщил, что обнаружил важные документы времен первой династии. Я его едва не послал, не до того было. Но когда он сообщил, что это за документы…

Смолин поежился и продолжил:

– Лучше сами посмотрите, пересказывать смысла нет.

Он протянул Тарковичу инфокристалл, и тот, не теряя времени, вставил его в разъем рабочего терминала. В полном молчании генерал с адмиралом прочли постановление Коронного Совета об отречении императора Марека III, затем просмотрели запись самого отречения.

– Весело… – нарушил тяжелое молчание Шемич, когда экран погас. – Значит, император не имеет права на отречение? Значит, у нас все еще есть император?..

– Выходит, есть… – уныло подтвердил Таркович, выглядя, словно нашкодивший кот. – Но почему тогда Белый Крейсер удалил его?

– Думаю, отправился ремонтироваться. Забыл, как ему в бою досталось? Вот он и воспользоваться ситуацией. Вспомни запись, там искин БК говорит, что уходит на полгода. Видимо, это же произошло и сейчас.

– А полгода уже минули…

– Минули, – кивнул адмирал, сам не замечая, что его губы расползаются в широкой, торжествующей улыбке. – А значит, император скоро вернется. Думаю, Мирко, тебе стоит запасаться вазелином…

Генерал зло сверкнул глазами, но ничего не сказал, понимая, что ему действительно достанется, и за дело. Но одновременно испытывал огромное облегчение от того, что страшный груз ответственности, к которому он оказался не готов, наконец-то свалится с его плеч. Возвращение императора на престол – спасение для страны, да и что греха таить, для него лично тоже. Расстрелять его Алесий, конечно, может, но вряд ли сделает это. В отставку, наверное, придется уйти. Ну что ж, пусть будет так. В конце концов, займется частным сыском, он неплохой сыщик.

– У нас появляется хороший козырь на переговорах с монархистами, – заметил Таркович, взяв себя в руки. – Думаю, известие о скором возвращении Его величества их обрадует.

– Даже не сомневаюсь, – кивнул Шемич. – Я…

Его прервал прерывистый сигнал коммуникатора, а таковым он мог быть только в случае объявления общей тревоги. Забыв обо всем, генерал с адмиралом ринулись к столу. На загоревшемся экране снова возникло лицо полковника Томского. Очень бледное лицо.

– Почему тревога?! – выдохнул Таркович.

– Нападение! Окрайны снова решили прощупать нас на прочность. Наши агенты на Гонхасе только что сообщили по гиперсвязи.

– Мать-перемать! – не сдержался адмирал. – А у нас вместо флота жалкие ошметки! Чем их встречать?!

– Какие ларатские корабли еще на орбите?

– Два линкора первого класса и пять крейсеров заканчивают ремонт на верфи «Добродетель».

– Срочно свяжись с капитанами и сообщи им о нападении! – выдохнул Таркович. – Они обещали помочь!

– Это их командование обещало, и обещало только помочь восстановить флот, а не воевать за нас, – со вздохом возразил Шемич. – Но сейчас свяжусь.

Он без промедления подошел ко второму коммуникатору на столе сбоку и вызвал капитана ларатского линкора «Стремительный». Тот, на удивление, отозвался сразу, видимо, находился в своей каюте. Выслушав адмирала, ларатец ненадолго задумался, а затем пообещал немедленно отправить на родную планету курьерский корабль. Еще сказал, что если получит приказ, то вступит в бой. Но только в этом случае.

До подхода окраинского флота осталось немногим больше недели…

Глава 2

Вызов от администрации шахты пришел неожиданно, Алексей едва успел помыться после смены и выйти из душевой, как его перехватил курьер, молоденький вихрастый паренек с испуганными глазами. По его виду землянин сразу понял, что случилось что-то из ряда вон.

– Что произошло? – требовательно спросил он.

– Не знаю, господин Коршунов… – скривилось лицо паренька. – Говорят, на орбите чей-то военный флот, угрожает бомбардировкой.

– А я-то здесь причем?

– Мне приказали срочно отыскать вас и отвести в здание администрации, – пожал плечами курьер. – Почему не сказали.

– Ладно, пошли… – вздохнул Алексей, подозревая, что его спокойная жизнь закончилась.

Шли довольно долго, здание администрации находилось в северной части купола, где Алексей бывал только однажды, устраиваясь на работу. В глаза землянина сразу бросилась какая-то нездоровая суета. Охранники, мастера и клерки носились, как наскипидаренные. Множество людей что-то возбужденно обсуждало, несколько женщин бились в истерике, крича что-то нечленораздельное. Их успокаивали хорошо одетые по меркам купола мужчины, но как-то неловко, сами выглядя неуверенно. Это что же здесь творится?! Что-то явно случилось, но что? Похоже на панику, а паника может возникнуть в куполе только в случае сбоя систем жизнеобеспечения или чего-то в том же роде. Или в случае внешней агрессии. Но кому могла понадобиться шахтерская планета? Пираты рудами не интересуются, хотя кто их знает, эти господа мало предсказуемы.

Внутри здания администрации происходило то же самое, и Алексей только покачал головой в растерянности. Вскоре они с курьером вошли в кабинет директора шахты, являющегося фактическим хозяином купола. Он здесь контролировал все, ни одна мелочь не ускользала от его внимания. Директора шахтеры недолюбливали за проводимую им политику – их штрафовали за малейшую провинность, а иногда и без нее, и штрафовали безжалостно, порой лишая всего заработка.

– Доставил, господин директор! – отрапортовал курьер.

– Хорошо, свободен, – отмахнулся тот, уставившись на Алексея с каким-то странным удивлением и одновременно надеждой. – Здравствуйте, уважаемый. Вы Алесий Коршунов?

– Да, это мое имя, – спокойно подтвердил землянин. – А вы господин Киновский, если не ошибаюсь?..

– Да, Ричард Киновский, – подтвердил директор. – Совладелец корпорации «Дольмес и сыновья».

– Очень приятно, – вежливо наклонил голову Алексей, хотя на самом деле никакого удовольствия от лицезрения этого хозяйчика не испытывал. – Зачем вы меня позвали? Я после смены и очень устал…

– И сам не знаю… – развел руками Киновский. – Понимаете, около двух часов назад на орбиту планеты вышла боевая эскадра, со мной связались и потребовали срочно найти некого Алесия Коршунова. Дали на это три часа, угрожая орбитальной бомбардировкой купола.

– Это кто же такое устроил? – удивился землянин. – Ларатцы, что ли?

– Нет, имперские крейсера.

– Что?!!

Алексею показалось, что на него рухнул потолок.

– Связь, быстро! – резко приказал он.

– Сейчас-сейчас, – засуетился директор, нервно пробежавшись пальцами по клавиатуре терминала. – Прошу вас.

Когда его вызвали с орбиты имперские крейсера, господин Киновский был не просто удивлен, а изумлен до онемения. Он слышал, что на Россе появился, а затем вновь пропал император, причем в этих россказнях фигурировал Белый Крейсер. Однако директор в это не поверил, да и вообще мало интересовался происходящим так далеко. И никак не ожидал появления на орбите Ортая-4 эскадры имперских крейсеров. Требование искина БК оказалось еще более неожиданным. Какое дело искину до какого-то шахтера?!

– Слушаю, – раздался из динамиков терминала безликий голос. – Вы нашли Коршунова?

– Это я, чертова ты железяка!!! – рявкнул Алесий. – Чего тебе опять от меня нужно, скотина?!

– Приветствую вас, мой капитан! – голос искина стал торжественным. – Рад сообщить, что модернизация и ремонт крейсеров завершены.

Мой капитан?!! Искин Белого крейсера называет этого шахтера своим капитаном?! Киновский молча хватал ртом воздух, многого он мог ожидать, но только не этого. Ведь получается, на его шахте больше полугода работал росский император! Господи! Спаси и помилуй!

Алексей был не менее изумлен, помнил, как искин выдворил его. А теперь все снова?! Да этот «железный истукан» просто издевается! Опять все на него?! Нет уж, хватит! Землянин не выдержал и разразился матерной тирадой по-русски, сообщая свое мнение об искине и его поведении. Тот вежливо выслушал, после чего безразлично заметил, что у императора нет и не было права на отречение.

– А какого же черта тогда ты меня вытурил?! – зло выплюнул землянин, все еще пребывая в ярости.

– Мне необходимо было пройти ремонт и модернизацию, – столь же спокойно, как и раньше, сообщил искин. – К тому же нужно было проверить, способны ли вы выжить в чуждой обстановке, не ломаясь. Этого требовала моя основная программа. При смене династии я обязан действовать именно таким образом.

– Да чтоб ты в ад провалился, паскуда! – от всей души пожелал император. – Снова мне все на себя взваливать?! Твою же мать!!!

Он яростно ругался, но одновременно понимал, что деваться некуда – долг есть долг, его не отбросить, честь не позволит. А значит, выбора нет, придется опять брать на себя ответственность за все, взваливать на свою спину эту адскую ношу. Будь оно все проклято!

– Высылаю за вами альфа-корвет, – как ни в чем ни бывало продолжил искин. – Жду на борту. Необходимо как можно быстрее прибыть на Росс, по имеющейся у меня информации, дела там очень плохи. Альфа-корвет будет ожидать на главной посадочной площадке купола через пятнадцать минут. Защита императора активирована.

– Мне нужно забрать свою команду, – пробурчал Алексей, лихорадочно размышляя. Мысли прыгали, как блохи на собаке, и никак не могли успокоиться.

Он ненадолго замолчал, затем косо посмотрел на директора и процедил сквозь зубы:

– Срочно доставить на посадочную площадку всех проживающих в блоке четыреста семнадцать «С».

Киновский сразу понял, что сейчас ему приказывает не шахтер, а… подумать жутко кто. Ему было очень страшно, страшно настолько, что колени мелко и противно подрагивали. Господин директор прекрасно понимал, что раз Империя возродилась, то Ортай в покое не оставят, и за многое придется ответить. Однако даже мысли о том, чтобы противиться императору не возникало, ведь его в случае чего просто раздавят, как вошь. А так, глядишь, есть хоть какая-то надежда. Нужно выполнить все приказы его величества и тем доказать свою полезность, возможно, это зачтется…

– Будет сделано, Ваше величество! – низко поклонился директор и опрометью вылетел из кабинета.

Алексей устало опустился на первый попавшийся стул и тяжело вздохнул. Он успел привыкнуть к незатейливой шахтерской жизни, она даже начала ему нравиться. Ни за кого, кроме себя самого и друзей, не нужно отвечать, не нужно ежеминутно ломать голову над разными проблемами, не нужно принимать тяжелых решений, стоящих жизней многих хороших людей. Увы, все это вернулось в полной мере.

В этот момент император вспомнил визит ларатца и его слова. Он похолодел, руки мелко затряслись. Хочешь не хочешь, а придется принимать предложение ларатского правительства. Империю без помощи Ларата не восстановить. Господи, это что же, даже на любовь и личное счастье у него права нет?! А ведь нет. Николай II вон позволил себе любить. И что? Погубил империю. Его примеру следовать нельзя. Придется отправляться на Ларат и соглашаться на династический брак, как ни больно это осознавать.

– Все сделано, Ваше величество! – заставил императора поднять голову голос вернувшегося директора. – Ваши люди через пять минут будут на посадочной площадке.

Алексей скосил взгляд на наручный коммуникатор, служащий также и хронометром, одобрительно хмыкнул и кивнул – Киновский справился быстро. Похоже, свое место занимает не зря, работать умеет. Правда, его моральные качества оставляют желать лучшего, но с другой стороны где сейчас найдешь рыцаря «без страха и упрека»? Директор под его пристальным взглядом стушевался и стоял, нервно переминаясь с ноги на ногу.

– Что ж, тогда прощаюсь, господин Киновский, – негромко сказал Алексей. – Но прошу учесть, что Ортай – часть Империи. Мы вернемся. Советую вам улучшить условия жизни шахтеров, да и со штрафами поосторожнее быть.

– Я учту ваши пожелания, Ваше величество! – низко поклонился директор, жаждая побыстрее спровадить опасного собеседника.

– Хорошо, всего доброго.

С этими словами император покинул кабинет Киновского, оставив того в странном состоянии.

Когда Алексей добрался до посадочной площадки, над ней как раз завис белоснежный альфа-корвет. Император повел глазами вокруг и обнаружил неподалеку остальных землян и Ландриса, зачарованно взирающих на приземляющийся корабль. Они не сразу заметили своего капитана.

– Ваше величество! – первым увидел его Ландрис. – Мы уходим?

– Да, на орбите ждут имперские крейсера, – спокойно ответил Алексей.

– Но вы же отреклись!

– Как выяснилось, император не имеет права на отречение.

– Тогда почему тогда искины крейсеров вышвырнули нас, как кутят?! – изумился Сергей Перков.

– Они воспользовались ситуацией, чтобы отправиться на ремонт, а заодно решили поглядеть, чего я стою, – с досадой махнул рукой император. – Хотя, должен признать, выглядело это с их стороны очень невежливо.

– Ну и добре, товарышу капитан, – широко улыбнулся Мыкола Шелуденко. – А то мы тут вже закыслы. Тут же й жинок немае! Як житы?

– Так-то оно так, – вздохнул Алексей. – Только опять придется вертеться, как белка в колесе…

Он поочередно окинул взглядом друзей, именно друзей, даже Доминик Ландрис за прошедшее время стал для него таковым. Все они были оживлены. Фельман вышел из ставшей привычной депрессии и неуверенно улыбался. Только Виктор выглядел недовольным, над чем-то напряженно размышляя. Еще что-то вспомнил? Надо будет обязательно с ним поговорить.

– Идем на Росс? – поинтересовался Сергей.

– Нет, на Ларат.

– На Ларат?! Зачем?! Что мы там забыли?!

– Императрицу, – небрежно бросил Алексей, с интересом наблюдая за вытягивающимися лицами друзей.

– А-а-а?!. – с трудом выдавил Виктор.

Остальные вообще онемели, глядя на императора, словно он только что свалился с луны.

– За женой мне летим, за женой, – подтвердил Алексей, его губы сами собой расползлись в улыбке.

– Какой еще женой?!! – чуть не взвыл Сергей.

– А помните месяца три назад, когда Мыкола борщ варил, вы все вдруг уснули?

– А то… – кивнул украинец. – У мэнэ весь борщ википив. И як воно могло статыся?

– Усыпили вас, чтобы со мной без свидетелей поговорить. В блоке меня ждал посланец ларатского правительства. Он сказал, что Ларат признает меня легитимным императором, только если я женюсь на одной из принцесс прежней династии. И если, естественно, буду снова признан искином БК. До сегодняшнего дня я об этом не задумывался, но раз Крейсер здесь, то задуматься пришлось. Без помощи Ларата Империю толком не восстановить.

– Не завидую… – покачал головой Перков. – Жениться по необходимости? Бр-р-р…

– Зачем вам нужна манерная принцеска, товарищ капитан?! – возмутился Фельдман.

– Да хоть баба-яга в ступе, лишь бы для дела польза была! – со злостью отмахнулся Алексей. – Ладно, хватит лясы точить, пошли на погрузку. Чувствую, времени у нас совсем мало.

Подъем на Белый Крейсер много времени не занял, через полчаса все они уже находились в рубке. Император поднялся по ступеням и сел на трон, выслушав стандартное приветствие искина.

– Всем переодеться, – хмуро приказал он. – В форму личных вассалов. А то не пойми кто.

Настроение у Алексея было такое, что впору вешаться. От мысли о предстоящей женитьбе его буквально выворачивало, но выхода он не имел. Дождавшись, пока остальные покинут рубку, император спросил у искина:

– Ну и что за модернизацию ты прошел?

– Весьма важную, – ровно ответил тот. – Заменены двигатели, орудия, энергонакопители, системы жизнеобеспечения и генераторы защитных полей. Теперь любой из имперских крейсеров способен преодолеть путь от Ларата до Росса всего за сорок два часа. Дальность и мощность гиперорудий увеличились примерно втрое. Мощность генераторов защитного поля – вчетверо. Точные цифры предоставлю по первому требованию.

– И кто это тебя так облагодетельствовал?

– Информация закрыта.

– Как всегда… – недовольно пробурчал император. – Кто же тебя создал? Зачем все это понадобилось этому кому-то?

– Информация закрыта, – сухо повторил искин. – Прошу не спрашивать меня об этом. Вспомни договор, заключенный между Никласом IX и моими создателями, – он перешел на «ты», воспользовавшись своей привилегией. – Информация о них закрыта для всех, включая императора.

– У всего этого должна быть какая-то цель… – с тоской произнес Алексей. – Не верю я в анонимное благородство.

– Я могу сообщить только одно, – после недолгого молчания заговорил «железный истукан». – Обе стороны имеют свою выгоду, но какова она, сообщать права не имею.

– А кто имеет?

Искин промолчал. Император решил пока больше не затрагивать эту тему – все равно ответа не получит. Что ж, всему свое время, сейчас есть более срочные проблемы.

Тем временем остальные успели переодеться и вернулись в рубку, с ожиданием уставившись на капитана, кроме Ландриса, который считал невежливым в упор смотреть на своего сюзерена.

– Искин, что тебе известно по обстановке на Россе? – поинтересовался Алексей.

– Разброд и шатания, – коротко сообщил тот.

– А конкретнее?

– Пока ничего не могу сказать, нужно подключиться к росским комп-сетям, а сделать это на таком расстоянии невозможно.

– О твоем возвращении там известно?

– Нет.

– Ясно, – поморщился Алексей. – Ландрис, бери свой крейсер, затем немедленно отправляйся на Росс и постарайся навести там хотя бы видимость порядка. На планете должны знать, что я снова император.

– Как прикажете, Ваше величество! – тот поклонился и вышел, перед тем попросив искина приготовить альфа-корвет.

– А мы отправляемся, как я уже говорил, на Ларат, – негромко сказал император, проводив его взглядом.

– За невестой собрался? – язвительно поинтересовался искин. – Не терпится?..

Алексей даже задохнулся от его наглости, а затем не выдержал и выдал большой петровский загиб, посоветовав «железному истукану» оказаться в местах, где тот оказаться не мог в принципе, и совершить с самим собой противоестественные действия, которые он физически совершить не мог.

– Твои приказания невыполнимы, – невозмутимо сказал искин.

– Какая же ты все-таки сволочь! – выдохнул император. – Какая редкая сука!

– Я не имею отношения к собакам женского пола, – прокомментировал «железный истукан», добавив в голос еще немного ехидства.

Остальные земляне, слушая их диалог, тихо хихикали, кроме домашнего мальчика Фельдмана, отчаянно покрасневшего при звуках изощренного мата.

– А вы чего ржете?! – грозно посмотрел на них Алексей. – Дел, что ли, нету? Так я найду чем вас озадачить!

– Капитан, да мы же любя! – шутливо поднял руки вверх Перков.

– Вы любя, а мне на какой-то стерве жениться! – возмущенно рявкнул император. – Вот погодите, станет она императрицей, наплачетесь! Короче, все свободны! Кроме Виктора.

Перков со товарищи поспешили исчезнуть, помня, что товарищ капитан и в самом деле способен их озадачить. Вспомнить хотя бы, как заставил копать окопы полного профиля за небольшую провинность. Драить палубу под руководством искина им хотелось меньше всего на свете.

– Может, тебе выпить немного? – спросил канцлер, когда они с императором остались вдвоем.

– Не знаю, – скривился император. – Тошно мне, понимаешь? Вроде все устаканилось, я начал привыкать к жизни на Ортае-4. Так снова все заново! Достало меня это. Надоело. А тут еще эта женитьба… И искин, паскуда, издевается…

– Наличие официальной жены не помешает тебе найти женщину, которую полюбишь. Да, жениться на ней ты не сможешь, но никто не помешает сделать ее своей фавориткой.

– Да ну? Отравят. Сам будто не знаешь, какой при дворе гадючник. Как вспомню всех этих мерзких баб, стремившихся ко мне в постель запрыгнуть, тошнить начинает.

– Так не держи ее при дворе, – пожал плечами Виктор.

– Ладно, это дело будущего, у меня пока еще никого нет, – отмахнулся Алексей. – Давай думать, что делать дальше. Поскольку БК вернулся, то я, похоже, все-таки Собиратель. Мне нужно, чтобы ты подробно записал все, что можешь вспомнить об этом периоде.

– Я тебе уже говорил, что помню очень мало, – развел руками канцлер. – Общие вехи, не больше. Однако попробую составить полный список.

– Это подождет, – поднял ладонь император. – Сейчас нам с тобой нужно выяснить, насколько это возможно, что представляет из себя Ларат. Искин, мы уже снялись с орбиты?

– Да.

– Когда будем на Ларате?

– Примерно через двадцать семь часов.

– Отлично, – кивнул Алексей. – Ты отсюда уже можешь подключиться к компьютерным сетям Ларата?

– Могу, но это не нужно. Вся необходимая информация имеется в моей базе данных.

– Еще лучше. Скажи-ка нам, друг ситный, кто там вообще сейчас рулит?

– На Ларате довольно странная политическая система, – после недолгого молчания заговорил искин. – Считается, что основная власть в руках так называемого триумвирата – командующего флотом, командующего наземными войсками и главного интенданта, руководящего всей промышленностью планеты. Однако на самом деле решения принимает командующий флотом, остальные двое поддерживают его. Но и вся ответственность лежит на нем. Сейчас, например, адмирал Холгин, затеявший интригу с принцем Леннером, смещен и находится под следствием. Его место занял бывший заместитель командующего, адмирал Тоцкий.

– То есть, вся власть в руках военных? – слегка удивился Алексей.

– Именно так, – подтвердил «железный истукан». – И удивляться тут нечему, так как восемьдесят процентов населения там – военные.

– Сколько?! – глаза императора расширились, такого он не ждал.

– Восемьдесят. Порой немного больше или меньше. И это в мирное время. Дело в том, что еще в староимперское время Ларат являлся пограничным миром, имея множество военных производств. До половины всех кораблей строились на ларатских орбитальных верфях. Так же на этой планете базировалась большая часть флота, причем наиболее боеспособная и верная императору. Поэтому после того, как власть на Россе взяли демократы, именно на Ларат бежало большинство военных и аристократов вместе с семьями. Значительная часть инженеров военно-промышленного комплекса тоже отправилась туда. А во времена разрухи, когда правительство Росса полностью прекратило финансирование науки, ларатцы вывезли к себе множество ученых и немало исследовательского оборудования. Поэтому старт ими был взят хороший, ни одна другая планета не имела такого потенциала. Командование ларатского гарнизона очень жестоко подавило выступления демократов, физически уничтожив всех сторонников демократии на планете. Если кто-то и выжил, то вынужден был затаиться.

– Странно, что военным удалось удержать власть…

– Если учитывать сложившееся на Ларате и вокруг него положение, то ничего странного. Кархан в те времена еще не распался и пребывал в полной силе. Сумев развалить Росскую империю, карханцы взялись за последнюю имперскую планету – Ларат.

– А теперь попрошу подробнее, – вмешался канцлер, ни на мгновение на забывавший о поручении императора.

– Хорошо, – отозвался искин. – Ситуация сложилась таким образом, что на Ларате скопились наиболее боеспособные подразделения флота развалившейся империи. Гражданского населения там фактически не было, даже заводские рабочие числились рядовыми или капралами, мастера и инженеры, как правило, имели младший офицерский чин. Все понимали, что в покое их не оставят, карханцам Ларат был, как кость в горле, тем более, что он перекрывал горловину скопления. В общем, с момента распада империи планета в течение шестидесяти лет непрерывно воевала, да и потом ежегодно случались пограничные конфликты.

– Господи, что же за народ там вырос?.. – с восхищением протянул Алексей.

– Запредельные бойцы… – вторил ему Виктор. – Странно, что они сами не навели в империи порядок.

– Тому есть причины, – возразил искин. – И очень веские. Во-первых, малая численность населения, ларатцев всего около двухсот миллионов – и это сейчас. Раньше было значительно меньше. О чем речь, в первые десятилетия им пришлось завозить на планету женщин с других миров, поскольку на одну местную женщину приходилось до десяти мужчин. Во-вторых, наземная армия Ларата отнюдь не так хороша, как его флот. А для наведения порядка нужны именно наземные войска. И командование это прекрасно понимает. В-третьих, планета не слишком богата, поставленная на военные рельсы экономика с трудом справляется с обеспечением населения самым необходимым. Предметов роскоши на Ларате вообще не производят, за исключением холодного оружия. Правда, в последнее время ларатцы начали торговать с двумя самыми богатыми карханскими планетами – Новейром и Торвеном.

– Как производится назначение адмирала флота? – поинтересовался император.

– Командующий воспитывает не менее трех преемников, из которых выбирают одного остальные два члена триумвирата. Они же вправе отстранить командующего от должности в случае, если он превысит полномочия или совершит неблаговидный поступок.

– С остальными двумя так же?

– Да.

– Интересная система, – удивленно покачал головой Виктор. – Однако, как вижу, работающая.

– На удивление хорошо работающая, – подтвердил искин. – Ларатцы сумели создать великолепную систему воспитания элиты, а поскольку к элите относится большая часть общества, то это общество очень стабильно. В нем практически невозможно появления демократических и либеральных политических течений, поскольку их ценности абсолютно чужды ларатцам. Основными общественными императивами планеты являются честь и долг, а не личная выгода – стремиться к личной выгоде считается позорным, и человек, которого за этим поймают, становится парией. Его не примут ни в одном доме, ни один уважающий себя человек не подаст ему руки, более того, он не сможет обзавестись семьей – ни одна женщина не выйдет за него замуж.

– А как там обстоят дела со службой безопасности? – спросил император.

– Кровавая гэбня в полном порядке, – ехидно ответил искин.

– Кто-кто? – не понял Алексей.

– А это либералы так обзывают службу безопасности. На Ларате внешняя СБ подчинена адмиралтейству, а внутренняя – армии. Существует еще экономическая полиция, подчиненная генерал-интенданту, но она особого влияния не имеет, занимаясь большей частью промышленным шпионажем.

– А какова судебная система?

– Ее практически нет – все решают военные трибуналы, состоящие из военных юристов. Наказание за почти любое преступление либо расстрел, либо штрафбат, что гораздо хуже расстрела. Однако есть несколько преступлений, наказуемых вечной ссылкой. На одну из планет Кархана. Приговоренные к ней обычно кончают самоубийством.

– Да уж… – только и сказал Алексей, покачав головой. – Сурово. А злоупотребления случаются? Невинных не осуждают?

– Очень редко, но почти всегда это всплывает. И наказывают неправедных судей очень страшно, чтобы другим неповадно было.

– Какова основная религия? – видимо, Виктора сильно интересовал этот вопрос, поскольку он даже подался вперед.

– Странная смесь буддизма и православного христианства.

– Это как? – изумился император. – Разве они совместимы?!

– Как выяснилось, да, – подтвердил искин. – Особенно, если учесть историю Ларата. Не всем христианским священникам это нравится, но за любым решившимся протестовать батюшкой тут же начинает внимательно присматривать служба безопасности. Для начала мягко предупреждает, а если предупреждению не внимают, то оный батюшка высылается за пределы планеты. Единого руководства церкви нет, монахи, тяготеющие к тому или иному течению, находят себе подходящие монастыри и живут там. Кстати, почти все молодые офицеры в обязательном порядке проходят годовое обучение в монастырях, более тяготеющих к буддизму. Это считается важным условием для успешной карьеры.

– О как! – воскликнул Виктор. – И чему же их там учат?

– Полностью раскрывать свой потенциал. Ну, и боевым искусствам, разумеется. В общем, церковь пользуется уважением. Однако стать священником не служивший в армии или на флоте человек не может. К нему прихожане просто не пойдут, считая, не евший армейского хлеба священник недостоин уважения.

– А что же может там человек, не служивший в армии?

– Ничего! – отрезал искин. – Разве что уборщиком в казарме работать или официантом в маленьком кабачке. Такие кабачки позволено открывать опять же только отставникам. Поэтому в армию там стремятся все поголовно.

– А тем, кто физически не способен служить, что делать? Калекам, например?

– Калека – совсем другое дело. Но на Ларате даже калеки служат по мере сил – операторами компьютерных систем или шифровальщиками.

– Да уж… – ошалело покрутил головой Алексей. – Это, по-моему, слишком.

– А как там относятся к старикам? – поинтересовался Виктор. – Какова, например, пенсия для отставных военных?

– Старики находятся на полном государственном обеспечении. Им не платят пенсии, а доставляют на дом все необходимое для жизни.

– Ни фига себе! – изумился император. – Такое даже для Союза невероятно…

– А культура там тоже на высоте?

– Несколько военизирована, впрочем, сами вскоре увидите.

– Стоп, – Алексей вдруг вспомнил кое-что, – ты говорил, что способен отсюда войти в компьютерные сети Ларата?

– Ну, говорил… – с досадой пробурчал искин, поняв, что ляпнул лишнее.

– Так что же это получается, тебе доступна дальняя гиперсвязь? – подался вперед император.

– Ну, не совсем дальняя… – еще неохотнее протянул искин. – До тридцати световых лет.

– А на Россе считают, что она возможна максимум на шесть… – Виктор с Алексеем переглянулись.

– Мало ли что они там себе считают, – раздраженно буркнул «железный истукан».

– Тогда свяжи-ка меня с росским посольством на Тарае, – приказал император.

– Зачем? – не понял искин.

– Попрошу их сообщить на Росс по цепочке о моем возвращении. От Тарая до Аралана шесть светолет, от Аралана до Гонхаса, как и от Гонхаса до Росса – те же самые шесть.

– А это мысль, – одобрил канцлер. – Чем быстрее на Россе узнают, что император вернулся, тем лучше.

– И обязательно подтверди вызов своим кодом доступа, дорогая моя железяка, – язвительно потребовал Алексей.

– Подтвержу… – искин явно был не в духе.

Не прошло и двух минут, как на возникшем в воздухе голографическом экране возникло лицо встревоженного человека средних лет.

– Добрый день! – поздоровался император. – Вы росский посол?

– Да… – наклонил голову тот. – Мне сообщили, что вызов идет по коду Белого Крейсера…

– Тогда, думаю, вы понимаете, кто я.

– Да, Ваше величество… Но ведь вы отреклись!

– Как выяснилось, император не имеет права на отречение, – тяжело вздохнул Алексей. – У меня просьба передать по цепочке через посольства на Росс известие о моем возвращении.

– Сделаю немедленно, Ваше величество, – наклонил голову посол, он выглядел несколько ошарашенным.

– Скажите также, что я отправился на Ларат.

– Мне позволено узнать причину?

– Ларат подал прошение о коронном договоре, – усмехнулся император. – Все подробности потом.

Посол молча хватал ртом воздух, такого известия он ожидать не мог. Затем помотал головой и выдохнул:

– Поздравляю, Ваше величество!

– Благодарю.

– Простите, что спрашиваю, но вам известно о нападении Окрайны на Росс?

– Окрайны?! – изумился Алексей. – Да что они могут?

– К ним перебежало пятьдесят два наших корабля во время вашего прихода к власти, – мрачно заметил посол. – Они посадили на них свои экипажи, а у нас после сражения с карханцами флота почти не осталось. Ларатские капитаны заявили, что без приказа с родины в эту стычку не полезут.

– Вот как? – император побледнел от гнева. – Что ж, они вскоре изменят свое мнение. С Окрайной мы разберемся, это я вам обещаю. Не буду больше вас задерживать. Сообщите еще на Росс, что к ним отправлен имперский крейсер «Петер Кораблестроитель» с капитаном первого ранга Домиником Ландрисом на борту. Он мой личный вассал и имеет неограниченные полномочия до моего возвращения. Всего доброго, гиперсвязь – удовольствие не из дешевых.

Он приподнял губ, делая намек на улыбку, и отключился. Некоторое время смотрел на Виктора, кусая губы, а затем бросил искину:

– Связь с командованием Ларата! Немедленно!

– Есть! – по-военному ответил искин, сразу понявший, что шутки, когда император в таком настроении, неуместны.

Алексей встал, спустился с тронного помоста и подошел к замерцавшему окну гиперсвязи, на котором возникло довольно грубое лицо коротко стриженого полуседого еще не старого мужчины с квадратной челюстью. Однажды император уже видел его – во время своего «отречения». Контр-адмирал Тоцкий, услужливо подсказала ему память. Впрочем, сейчас уже не контр-адмирал, а адмирал флота.

– Адмирал флота Тоцкий, Ваше величество! – наклонил голову ларатец. – Рад вас видеть!

– Добрый день, – сухо поздоровался Алексей. – Ваши предположения оправдались, Белый Крейсер сегодня забрал меня с Ортая.

– Вы принимаете наше предложение?

– Принимаю.

– Тогда жду ваших приказаний, – Тоцкий вытянулся, пытаясь сдержать торжествующую улыбку, но это у него не слишком получилось.

– Приказываю сорвать окраинскую атаку на Росс, – голос императора зазвенел металлом. – В достижении этой цели я вас не ограничиваю ни в чем. Делайте, что угодно, но Росс не должен быть атакован.

– Э-э-э… – протянул растерявшийся адмирал, явно не ждавший ничего подобного, однако быстро взял в руки. – Будет исполнено, Ваше величество.

До Тоцкого не сразу дошло, а когда дошло, по его коже пробежали мурашки. Император взял на себя полную ответственность за любые его действия – даже если он подвергнет Гонхас кварковой бомбардировке. Черт возьми, а Алесий II крутоват даже по меркам Ларата. Впрочем, это и к лучшему – давно пора навести порядок в Империи, дав по рукам любителям поживиться за чужой счет.

– Я буду на Ларате примерно через двадцать шесть часов, – продолжил император. – Организуйте встречу. Также я хочу встретиться с обеими принцессами. Церемонию помолвки проведем на следующий день. Хочу задать вам один вопрос, адмирал, и очень надеюсь на откровенный ответ.

– Слушаю вас.

– Какая из принцесс хоть чего-то стоит?

– Прошу прощения, Ваше величество, но ни одна, ни другая, – помрачнел Тоцкий. – Одна – б… – он едва не произнес бранное слово, сдержавшись в последний момент, – особа легкого поведения и интриганка. Вторая – мечтательная глупышка не от мира сего. Она хорошая девочка, но на императрицу не тянет.

– Выбор… – с непонятной интонацией протянул император. – Что делать, будем исходить из имеющегося. Ладно, засим прощаюсь. Исполняйте приказ, адмирал. Я проверю.

Искину не потребовалось указаний, чтобы прервать связь.

* * *

– Господин генерал! – полковник Томский вихрем ворвался в кабинет Тарковича, чего раньше себе никогда не позволял. – Срочный вызов по гиперсвязи!

– Откуда? – встревожился глава ДИБ, не обратив внимания на нарушение субординации.

– Из нашего посольства на Гонхасе. Известия об императоре…

– ?!. – не нашелся, что сказать, Таркович. – Давайте!

Он включил настольный терминал и набрал личный код. На экране медленно проявилось хорошо знакомое лицо росского посла в Ритании, второй по величине стране четвертой планеты системы Гонхас.

– Добрый день, господин генерал! – взволновано заговорил посол. – У меня срочные известия!

– Докладывайте!

– Два часа назад с нашим посольством на Тарае вышел на связь Белый Крейсер. На его борту находился император Алесий II! Как выяснилось, отречение было недействительным, подробности мне неизвестны. Император направляется на Ларат, правительство которого попросило коронного договора.

– ЧТО?!! – глаза генерала полезли из орбит.

Он многого мог ожидать от ларатцев, но только не такого. Ведь это именно они настояли на отречении Алесия! Они, никто иной! Так что же произошло? Почему они попросили коронного договора? Явно не просто так. На какие уступки ради этого пришлось пойти императору? Тренированный ум главы ДИБ начал лихорадочно перебирать варианты, пока не остановился на единственно возможном – династический брак. Он вспомнил двух разодетых кукол, прибывших на Белый Крейсер вместе с принцем Леннером, и посочувствовал императору. Но одновременно ощутил огромное облегчение, словно с его плеч свалилась непомерная ноша.

– Информация поступила к нам по цепочке, – продолжил посол. – Передаю полученный нами идентификационный код Белого Крейсера, его, как вы знаете, подделать невозможно.

Таркович быстро проверил код и убедился в его подлинности. Значит, обнаруженная в архиве информация была правдива. Впрочем, он в этом и раньше не сомневался, ожидал известий об императоре со дня на день, ведь его возвращение меняло все и сразу. И снова давало Россу надежду на будущее.

Однако возвращение императора не отменяло атаку окрайнского флота. И Таркович не был уверен, что оставшиеся на ходу немногие росские боевые корабли справятся. Адмирал Шемич собрал все доступные силы и выдвинулся к границам системы, чтобы хотя задержать агрессоров. Нужно срочно связаться с ним и сообщить новости. Может, Шемичу удастся продержаться до подхода помощи – а помощь придет, в этом генерал не сомневался. Не оставит Алесий Росс на произвол судьбы. Он, скорее всего, уже знает о нападении.

* * *

Ленни в парадной черной с золотом форме пилота ларатских военно-космических сил и шевроном пилота-истребителя на рукаве задумчиво смотрел на медленно опускающийся на посадочную площадку белоснежный альфа-корвет, несущий на борту императора с личными вассалами. Принца в срочном порядке буквально выдернули с базы – пришлось, не дожидаясь курьерского корабля, добираться до планеты на личном истребителе, форсируя двигатель до предела, чтобы успеть вовремя.

Его величество появился неожиданно, хотя все знали, что он вскоре вернется, однако не имели понятия когда. После сообщения Алесия II о том, что он прибудет примерно через сутки, на Ларате поднялась настоящая паника. Церемонию встречи готовили в лихорадочном темпе, не желая опозориться. Пришлось в срочном порядке перерывать старые архивы в поисках нужных протоколов, и их далеко не сразу удалось разыскать. Но военная машина Ларата сработала безукоризненно, сумев справиться со всеми сложностями. Столичный космодром украсили именно так, как и должны были при встрече императора, не забыв ничего и не допустив появления ни одной лишней детали. Все символы Росской Империи находились на своих местах. Почетный караул – по подразделению всех родов войск – выстроился по стойке смирно при полном параде. От посадочной площадки до здания космопорта, откуда удалили всех лишних, тянулась белая ковровая дорожка с вышитыми по краям крохотными золотыми коронами и узкой черной каймой. Два лучших в столице военных оркестра спешно разучили староимперский государственный гимн.

В душе Ленни испытывал не сравнимое ни чем облегчение – он все же оказался прав. А главное – его наконец-то оставят в покое! Впрочем, в глубине души принц понимал, что он – неисправимый оптимист. На самом деле придется впрягаться в общую упряжку и тянуть изо всех сил. Но хотя бы он сможет заниматься тем, что ему по силам. А адская ноша – Империя – достанется другому, способному ее выдержать.

Как ни странно, на базе оказалось не так уж и скучно, хоть муштра и жесткий распорядок по-прежнему вызывали у Ленни отторжение. Зато его определили в подразделение пилотов-истребителей – элиту элит ларатского общества. А летать принц любил. Их эскадрилья летала постоянно, обучаясь маневренному бою в поясах астероидов. Ленни смертельно уставал, порой удавалось поспать всего два-три часа в сутки, но при этом испытывал удовлетворение, ощущая, как растет его летное мастерство. Тем более, что ему больше не нужно было притворяться неумехой. Принц сумел заслужить уважение товарищей по эскадрилье, даже командир базы, полковник Никольский, однажды скупо выразил ему свое одобрение. А получить одобрение этого сурового старого аса, не раз горевшего и имевшего на личном счету больше сотни сбитых истребителей врага, было непросто.

Альфа-корвет выпустил опоры и мягко опустился на пластибетонные плиты космодрома. Его вел отличный пилот – корабль приземлился точно в центре мерцающего круга, обозначающего границы посадочной площадки. Ленни профессионально оценил его мастерство, зная, как непросто так точно приземлиться, ему самому это далеко не всегда удавалось.

К люку альфа-корвета подкатил трап. Люк в тот же момент с легким шипением отворился, и в проеме показалась подтянутая фигура в парадном черном императорском мундире. На голове его величества узкой полоской сверкала хорошо знакомая каждому ларатцу корона Росской Империи. Она всегда хранилась на Белом Крейсере, поэтому последний император старой династии довольствовался голографической копией.

Выстроенные шпалерами войска четко взяли на караул. Император окинул их взглядом и не спеша спустился с трапа на ковровую дорожку. К нему слегка щеголеватой походкой двинулся начальник почетного караула. Подойдя, он отдал честь и четко доложил:

– Ваше величество, почетный караул построен! Докладывал командир караула полковник Рогов!

– Благодарю, – отдал ему честь Алесий.

– Смирно! – скомандовал полковник. – Равнение на императора!

Оркестр грянул гимн. Его величество медленно двинулся мимо вытянувшихся в струнку гвардейцев. Они поедали его взглядами, и каждом горело жадное ожидание. Ленни внутренне поежился – вот от этого он и бежал всегда, от жадного ожидания в глазах других, тем более таких безбашенных сорвиголов. Он посочувствовал Алесию – неуютно, наверное, вот так идти мимо двухметровых громил, смотрящих на тебя, едва ли не как на бога. Ведь их ожиданиям нужно соответствовать…

У входа в здание космопорта императора ожидали все трое членов триумвирата – адмирал флота Анатолий Тоцкий, генерал армии Никлас Ларгин и генерал-интендант Морис Ваншич. За их спинами стоял Ленни с двоюродными сестрами.

Точно следуя протоколу, император остановился в двух шагах от встречающих. Адмирал Тоцкий ступил на полшага вперед, лихо бросил руку к фуражке и четко доложил:

– Ваше величество! Планета Ларат счастлива возвращению в лоно Росской Империи! Располагайте нами!

– Благодарю за службу! – слегка наклонил голову император.

– Какие будут приказания?

– Хотелось бы, чтобы торжественные мероприятия длились не слишком долго. У нас много других дел.

– Как прикажете! Прошу следовать за нами.

Из-за желания его величества пришлось отменить запланированный митинг, причем, никто толком не знал, что это такое. Поэтому все вздохнули с облегчением.

Космопорт был битком набит охраной, никого постороннего не было – все пассажирские рейсы отменили. Хотя что могло произойти с императором на Ларате не представлял себе даже начальник СБ. Однако лучше не рисковать, поэтому все необходимые меры безопасности были приняты. И даже сверх того – на всякий случай.

Площадь за космопортом, да и все окрестные улицы оказались забиты размахивающими флагами флагами и скандирующими имя императора людьми. Над ними развевались сотни приветственных транспарантов. Не успел его величество появиться в дверях, как услышал слитный, многоголосый рев. А затем в него полетели тысячи букетов цветов. Причем, очень синхронно.

Следующий за императором Ленни с трудом сдерживал улыбку – он-то знал, что на площадь были допущены только стократно проверенные люди. И церемонию встречи они репетировали всю ночь. Он краем глаза заметил, как губы его величества слегка дернулись. Похоже, ему все эти церемонии не слишком нравятся. Еще на Россе, наверное, до смерти надоели.

Императора ожидал больший открытый армейский флаер с голографическим изображением короны над капотом. Алесий облегченно вздохнул и сел на переднее сиденье. Остальные устроились позади. Его величество кивнул водителю, и флаер мягко сдвинулся с места, поднявшись над поверхностью едва на полметра.

* * *

Наконец оставшись наедине с собой в выделенном ему кабинете, Алексей позволил себе немного расслабиться и расстегнул парадный мундир. Затем устало опустился в кресло и взял со столика стакан сока. Сок оказался незнакомый, но довольно приятный на вкус. Обстановка кабинета была строго функциональной, но удобной, и по некоторым деталям Алексей понял, что она безумно дорогая.

Пожалуй, пора подвести итоги. Итак, коронный договор с Ларатом подписан, хотя пришлось немало поспорить о его условиях с триумвиратом. Они пожелали оставить себе довольно большую автономию, чего император категорически не хотел. Пришлось даже пригрозить, что немедленно прекратит переговоры, после чего адмирал и генералы сразу пошли на попятную. Алексею удалось отстоять свою позицию – Ларат входит в состав Империи без всяких дополнительных условий, кроме брака с одной из принцесс старой династии. Тоцкий юлил, как мог, но деваться ему было некуда – и Алексей это прекрасно понимал, безжалостно воспользовавшись данным обстоятельством. Хорошо, что из военных дипломаты, как из пьяного сапожника балерина. С Тарковичем, старой сволочью, он бы так легко не справился.

Сам Ларат Алексею понравился. Большие, широкие улицы, добротные дома, правда, без лишних изысков – удобно и просто. Много зелени, парки, фонтаны, однако все было очень строго, бросающейся в глаза роскоши или нищеты, как на Россе, император не обнаружил. А Алексей потребовал, чтобы его провезли по всему городу. По словам принца Леннера, на Ларате вообще не было не то, что нищих, а даже нуждающихся. Все желающие имели работу. Наоборот – рабочих рук катастрофически не хватало. Единственное, что не слишком понравилось Алексею, это превалирование солдат и офицеров на улицах. Почти все, включая женщин, ходили в форме. Даже ему, военному до мозга костей, это показалось чересчур. Впечатление излишней милитаризованности общества только усилилось после концерта, данного в его честь. Сплошные марши, а немногие песни восхваляли доблесть солдат.

– Ничего, – пробурчал себе под нос Алексей, – со временем мы это изменим.

Он подумал, что стоило бы перевести на росский русские песни, которые он помнил. Тот же «Синий платочек» или «Жди меня». Хоть это тоже военные песни, мелькнула обреченная мысль, но они хотя бы говорят о любви. Впрочем, это дело будущего. Сейчас Алексею предстоял выбор невесты. Он досадливо скривился.

«Монету подбросить, что ли?» – подумал он, но тут же оставил глупую идею.

Нужно все-таки самому посмотреть на девушек, решил император в конце концов. Императрица – дело серьезное, она должна тянуть на себе многое, но с другой стороны и скандалов не хочется.

Раздался осторожный стук в дверь.

– Войдите! – бросил Алексей.

На пороге словно призрак возник щеголеватый капитан первого ранга в безукоризненно сидящей на нем форме.

– Ваше величество! – поклонился он. – К вам с личным визитом Ее высочество Алина!

– Просите.

На ловца, как говорится, и зверь бежит. В дверь вплыла роскошно одетая красивая брюнетка со слегка надменным лицом и шалыми глазами шлюхи. Она была довольно ярко накрашена и распространяла вокруг себя терпкий аромат незнакомых, судя по всему, дорогих духов. Алина призывно улыбнулась, стрельнула глазами и сделала легкий реверанс. При этом на ее шее полыхнуло огнем рубиновое ожерелье, слишком броское, по мнению Алексея. Впрочем, ее серьги были не менее броскими, и тоже рубиновыми.

«Попал… – обреченно подумал Алексей. – И на этой вот жениться?.. Да она же перед любым смазливым адъютантом ноги расставит… Мне это надо?»

– Очень приятно видеть вас, Ваше величество! – глубоким, воркующим грудным голосом произнесла принцесса.

– Взаимно, Ваше высочество… – с трудом выдавил император.

– Я надеюсь, вы уже сделали свой выбор?.. – едва заметно провела языком по верхней губе Алина.

Судя по ее тону, она ни мгновения не сомневалась, каким будет выбор Алексея, и, скорее всего, уже мысленно примеривала на себя корону.

Отказать с ходу? Нельзя, она станет врагом, а интриговать ее высочество, судя по отзывам, умеет хорошо. Однако жениться на ней? Упаси Господи! Принцесса, конечно, очень привлекательна, обладает каким-то животным магнетизмом, и молодой мужчина это очень хорошо чувствовал. Но если ее взять в жены, то корона на голову не налезет. Рога не позволят. Так что же делать?

В этот момент императору пришла в голову интересная идея, он улыбнулся принцессе и сказал:

– Еще нет, Ваше высочество. Я не хочу обижать ни одну из вас, поэтому решил положиться на волю случая.

– Как это? – растерялась Алина.

– Жребий, – развел руками Алексей. – Пусть судьба решит. Прошу не обижаться на меня, но если я выберу вас, то оскорблю вашу сестру. А если выберу ее – оскорблю вас. Как я уже говорил, мне хотелось бы этого избежать.

– И как это будет выглядеть? – принцесса сузившимися глазами смотрела на него, в голосе слышалось напряжение.

– Подброшу монетку. Вы можете выбрать любую сторону. Если она выпадет – вы станете императрицей. Если нет – простите, это не моя вина. Разумеется, выбор будет производиться при достойных доверия свидетелях и обставлен должным образом. Монету бросать буду не я. Однако на случай, если моей женой станете вы, хотел бы сразу уточнить несколько моментов.

– Конечно, Ваше величество! – снова сделала реверанс принцесса.

– Понимаете ли вы, что на императрице лежит множество обязанностей?

– Разумеется, Ваше величество.

– Вы готовы их исполнять, блюдя честь короны?

– Безусловно.

Но по ее глазам этого было незаметно. Похоже, Алина считала себя способной любого обвести вокруг пальца. Возможно, на первое время она и притихнет, но затем снова начнет вести себя по-прежнему. Это было ясно, как божий день.

– А теперь, Ваше высочество, я хотел бы поговорить с вашей сестрой, – произнес он.

– Я сейчас позову ее, Ваше величество, – едва заметно поклонилась принцесса. – До свидания!

С этими словами она изящно повернулась, взметнув пышные юбки и обдав императора запахом духов, и танцующей походкой удались, явно стремясь произвести впечатление своей великолепной фигурой – а вдруг, его величество передумает и отменит этот дурацкий жребий? Все ведь может быть.

– Ее высочество Катинка! – объявил давешний капитан первого ранга, едва Алина успела скрыться за дверью.

В кабинет вошла понурая светловолосая девушка, одетая, по сравнению с двоюродной сестрой, очень скромно, на ней даже украшений, кроме невзрачной броши, не было. Она не поднимала глаз от пола и явно пребывала в крайне плохом настроении.

– Добрый день, Ваше величество… – едва слышно прошелестела Катинка, сделав положенный по этикету реверанс.

– Здравствуйте, Ваше высочество, – наклонил голову Алексей, с интересом разглядывая девушку.

Он коротко повторил ей решение о жребии, затем сказал о нежелании никого оскорблять.

– Как пожелаете, Ваше величество… – столь же тихо пролепетала принцесса. Она мгновение подняла огромные глаза, и император заметил две готовые сорваться с ресниц слезинки.

Ему сразу все стало ясно. Романтичная девочка мечтала о большой и чистой любви, а ее вынуждают выйти замуж за человека, которого она видела лишь однажды. И бедняжке сейчас очень больно и горько. Она, похоже, вообще в ступоре, и с этим надо что-то делать.

– Садитесь, Ваше высочество, – предложил Алексей, показав на кресло.

– В присутствии императора никто не имеет права сидеть…

– Верно. Кроме как по желанию императора. А я хочу, чтобы вы сели.

Катинка снова вскинула на него взгляд, на сей раз удивленный, и нерешительно присела на краешек кресла, аккуратно поддернув юбки.

– Не желаете вина?

– Благодарю, нет. Я не пью…

– А соку?

– Если вас не затруднит… – судя по виду, принцесса удивилась еще больше, и это удивление вывело ее из ступора.

Алексей налил в стакан сока и протянул девушке. Она взяла и нерешительно пригубила, глядя на него сквозь слезы.

– Я, как и вы, Ваше высочество, мечтал жениться по любви, мечтал встретить свою вторую половину, – император присел напротив. – Но ни у меня, ни у вас такой возможности нет – положение обязывает.

– Вы тоже об этом мечтали?.. – ошарашенно захлопала ресницами принцесса.

– А разве я не человек? – грустно улыбнулся Алексей.

– Но что вам мешает?!

– Долг перед народом Империи. Ни один император не имеет права жениться по любви. Знаете, на моей родине был император Николай, который женился вопреки интересам страны на принцессе, больной белокровием. Он очень любил свою жену и детей, но довел Империю до краха, а он и его семья были расстреляны.

– О боже! – побледнела Катинка. – Какой ужас!

– Очень редко бывает, что женившись по необходимости, император с императрицей полюбят друг друга. Но все-таки бывает. Я могу обещать, что если вы станете моей женой, я постараюсь стать вам хотя бы другом. Это немало, поверьте мне.

– Вы правы, немало…

Девушка выглядела задумчивой, то и дело бросая на Алексея удивленные взгляды – подобных слов она от его величества ждать не могла, согласилась на брак из-за чувства долга.

– И если жребий падет на вас, я буду нуждаться в вашей помощи, – император осторожно взял принцессу за руку.

– Я сделаю все, что смогу… – она не отняла руку, продолжая смотреть на него расширенными глазами. – Но возможно, жребий падет и не на меня…

– Все возможно, – загадочно улыбнулся Алексей. – Всего вам доброго, Ваше высочество.

– До свидания, Ваше величество! – Катинка встала, сделала реверанс и поспешила уйти, явно желая остаться наедине со своими мыслями.

Император проводил ее взглядом, затем налил себе вина и задумался. Пожалуй, эта девочка – лучший выбор. Она, по крайней мере, чиста, в отличие от своей кузины. Толку с нее, правда, будет мало, помощницей вряд ли станет – не тот характер. Но это сейчас, а что будет потом, не знает никто – люди меняются…

* * *

В большой гостиной, обставленной скромно, но красиво, собрались самые влиятельные люди Ларата, ожидая начала странной церемонии. Решение императора оказалось неожиданным для всех. Жребий? Выбор жены по жребию? Это выглядело диким, но с императором не поспоришь. Тем более, что большинство собравшихся являлись людьми военными, привыкшими исполнять приказ, каким бы он ни был.

В углу за небольшим столиком расположились члены триумвирата, негромко обсуждающие что-то свое. Невдалеке от них стоял у стены принц Леннер, с ехидной ухмылкой наблюдающий за двоюродными сестрами, особенно, за Алиной, которую недолюбливал. А та не находила себе места, нервно покусывая губу и не стреляя призывно глазами по сторонам, как обычно. В детстве она немало попортила принцу крови своим ехидством, и теперь он чувствовал себя отомщенным. Алесий заставил эту стерву хорошо поволноваться. На Катинку он наоборот взирал с сочувствием – для нее эта церемония была тяжелым испытанием. И неудивительно, при ее-то характере. Надо же быть настолько беззащитной? Ленни недоумевал про себя, вспоминая, как ранило кузину любое неосторожное слово. А ее романтические бредни вызывали у принца искреннее непонимание.

– Его величество Алесий II! – провозгласил адъютант адмирала Тоцкого, временно назначенный церемониймейстером, что не доставляло офицеру никакого удовольствия.

Все встали. В гостиную быстрым шагом вошел император. Военные отдали ему честь, а принцессы присели в реверансе. Он окинул их мрачным взглядом и кивнул. Затем вышел в центр комнаты и заговорил:

– Сейчас нас ждет церемония выбора императрицы. Она нужна потому, что я не хочу оскорбить ни одну из принцесс. Положимся на волю судьбы. Кто здесь является хранителем церемоний?

– Я, Ваше величество, – поклонился адъютант Тоцкого.

– Тогда прошу вас принести монету времен старой Империи.

– Одну минуту, Ваше величество!

Офицер быстро вышел. Алексей проводил его взглядом и вздохнул, надеясь, что все пройдет, как задумано. Вчера вечером, когда император уговаривал искина обеспечить нужный жребий, тот вымотал ему все нервы. А ведь для «проклятой железяки» это не составит никакого труда! Он и так постоянно контролирует пространство вокруг императора, окружая того защитным силовым полем. Немного изменить параметры этого поля, и монета упадет, как нужно, после чего Катинка станет императрицей. Но искин в своем ехидстве превзошел сам себя.

– А может тебе обеих оприходовать, жеребец ты наш? – издевался он.

– Слушай, хватит! – взорвался Алексей. – Сделай, как я прошу!

– Но ты же не хочешь никого обидеть? А это лучший вариант.

– Да пошел ты!

– Могу и пойти, – промурлыкал искин. – Только скажи куда. Только учти, это должно быть реально достижимое место.

Алексей озвучил подробный адрес.

– Ну, не уверен, что тебе это понравится… – голос «железного истукана» приобрел женственные нотки. – Но можно попробовать…

Император долго молча хватал ртом воздух.

– С…во… – только и смог выдавить он из себя.

– Да ты что, – нежным голоском отозвался искин. – Я белый и пушистый, существо нежное, ранимое, а ты меня обзываешь по всякому…

– Нет, ну какой же гад!.. – в сердцах взвыл Алексей. – Ну почему тебе обязательно поиздеваться нужно?!!

– Тяжелое детство, – довольно сообщил искин. Да что там довольно, его голос так и сочился удовлетворением.

– Так ты сделаешь то, что я прошу?

– Сделаю, сделаю, куда ж от тебя, дурака, денешься…

Возвращение адъютанта, несущего на бархатной алой подушечке серебряную монету, отвлекло императора от не самых приятных воспоминаний. Он очень надеялся, что искин все же выполнит свое обещание, а то ведь от этой сволочи чего угодно ожидать можно.

– Прошу Ее высочество Алину, как старшую по возрасту, выбрать себе сторону монеты, – сказал Алексей, когда адъютант вышел в центр гостиной.

– Орел! – решительно заявила та.

– Хорошо, – кивнул император. – Господин хранитель церемоний, прошу вас подбросить монету.

Весь напряженный от ответственности офицер поклонился, затем взял монету и щелчком пальцев подбросил ее вверх. Все напряженно уставились на вращающийся в воздухе серебряный диск. У Алексея похолодело внизу живота от нехорошего предчувствия. Хоть бы «железный истукан» не учинил чего-то неожиданного! Тем временем монета ударилась об пол, подпрыгнула и покатилась в направлении столика.

«Ну, искин, ну, сука!» – только и успел подумать император.

Монета катилась все медленнее и, наконец, замерла, покачнулась со стороны в сторону и… осталась стоять на ребре, видимо, попав в незаметную со стороны щель.

«Ты что творишь?!! – мысленно взревел Алексей. – Убью паскуду!»

Ответа он не дождался. Только на мгновение перед внутренним взором мелькнула ехидная ухмылка чеширского кота.

– Э-э-э… – растерянно протянул Тоцкий. – Надо бросать еще раз?

– Нельзя, судьба сказала свое слово! – заставил всех вздрогнуть металлический голос с потолка.

– Кто это? – начал озираться адмирал.

– Искин Белого Крейсера, – обреченно пояснил император, лихорадочно пытаясь понять, что задумал «железный истукан».

– И что же теперь?.. – растерянно поинтересовался генерал-интендант Ваншич.

– У императоров Марека II, Михайлы V, Ингарда I и многих других было по две жены. А Владека VIII – вообще четыре. Для императора это вполне нормально.

«Вот уж попал, так попал… – обреченно подумал Алексей. – Ну что за сволочь, а? Дать бы ему в морду, так морды нет…»

«Чего ты переживаешь, у тебя еще и третья будет», – «утешил» его искин.

Слов уже не было, даже матерных, мыслей тоже – в мозгу царила звенящая пустота. Алексей покрутил головой и с тоской посмотрел на обрадованные лица членов триумвирата, явно посчитавших такой исход дела приемлемым. Зато принц Леннер едва сдерживал смех. Принцесса Алина радостно улыбалась, а Катинка смотрела с ужасом то на двоюродную сестру, то на императора. Адъютант Тоцкого имел невозмутимый вид, но в его глазах прыгали смешинки.

– Все согласны с результатом жребия? – холодно поинтересовался искин.

– Триумвират согласен! – ответил за всех адмирал.

– Я тоже согласна, – обольстительно улыбнулась Алексею Алина.

– Но… – попыталась было возмутиться Катинка, однако наткнувшись на яростный взгляд Тоцкого испуганно умолкла и быстро кивнула, только по щекам скатились две слезинки.

– Согласен! – зло отчеканил император, мысленно обещая искину очень веселую жизнь, в ответ на что снова получил улыбку чеширского кота.

– Вот и отлично! – удовлетворенно заявил адмирал. – Церемония помолвки состоится завтра в восемнадцать ноль-ноль.

Глава 3

Президент Родерик сел напротив госсекретаря Колхайна и положил на рядом свой рабочий пад. Срочное прибытие торвенца на Новейр в свете последних событий было вполне ожидаемым. Никто не ожидал возвращения росского императора и, тем более, не ожидал официального объявления о вхождении Ларата в состав Росской Империи. А новое появление эскадры имперских крейсеров вообще резко меняло расклад сил.

После поражения карханского флота на подступах к Россу в высших кругах Новейра и Торвена воцарилась настоящая паника. Домой вернулись только два сильно побитых фрегата, принеся с собой страшное известие о разгроме объединенной эскадры. Колхайн тогда тоже прибыл на Новейр, и они с Родериком приняли решение о введении чрезвычайного положения на обеих планетах. Синтия Моак и Элизабет Харди, как это ни удивительно, поддержали это решение, мало того, за свой счет начали постройку нескольких десятков военных кораблей, видимо, осознали, что речь идет уже не о прибыли, а о выживании. Да и остальной большой бизнес не остался в стороне – все понимали, что ларатцы обязательно воспользуются ослаблением старого врага, тем более, что Ларат без объяснения причин отозвал свои посольства и выдворил со своей планеты новейрское и торвенское в полном составе, сообщив, что прекращает дипломатические отношения с кем-либо. А это могло означать только скорую войну.

Вся промышленность двух планет была переведена на военные рельсы, в армию и на флот срочно призывали резервистов, оружейные производства работали на пределе, рабочий день увеличили до двенадцати часов, отменив все отпуска и выходные. В обращениях к народу президенты объяснили, что росские варвары, придя, уничтожат все, убьют детей, изнасилуют женщин и так далее. Многие поверили в это и до смерти перепугались. Государственные идеологи запустили понятные массам лозунги – «Остановим варваров! Защитим наших детей!». И под этими лозунгами шло лихорадочное перевооружение армии и флота. Люди работали на износ, тем более, что платили на военных заводах очень неплохо, увеличив прежние зарплаты почти вдвое.

Вся беда была в том, что линкор меньше, чем за год, а то и полтора, построить невозможно, тем более, невозможно испытать не законченные разработки. Пришлось строить корабли по старым проектам. Но смогут ли эти корабли противостоять ларатским «Вихрям»? Военные в ответ на вопросы пожимали плечами и бурчали что-то невнятное. Однако хуже всего дело обстояло с обученными экипажами – хорошего навигатора или канонира за год-другой не обучишь, для этого требовалось не менее пяти-шести лет. Вот и пришлось призывать давно вышедших в отставку офицеров, но проблему это не решало – немало резервистов по состоянию здоровья уже не могло служить на боевых кораблях.

Родерик вскоре ощутил, что вожжи окончательно выпали из его рук. Моак и прочие промышленники просто ставили президента перед фактом, принимая решения, да то, скорее, из вежливости. Он практически ничего не решал, реальная власть перешла в руки Совета Обороны, в который вошли крупнейшие бизнесмены и высокопоставленные военные. Нет, Родерика пригласили в Совет, но он исполнял там чисто декоративную роль, что сильно било по его самолюбию.

Однако время шло, а Ларат не нападал, хотя разведка сообщала о подозрительных шевелениях на вражеском флоте – курьерские корабли сотнями сновали туда-сюда, и понять схему и смысл подобных действий не представлялось возможным. Аналитики пожимали плечами, пытаясь осмыслить происходящее, высказывали сотни предположений, но ни одно пока не подтвердилось. Родерик даже начал надеяться, что все обойдется, что удастся вовремя построить нужное число кораблей и обучить экипажи, а то и вообще избежать военного конфликта.

Полученное позавчера через цепочку находящихся на расстоянии гиперсвязи курьеров известие прозвучало громом с неба. Белый Крейсер с императором на борту вышел на орбиту Ларата! Правительство Ларата официально объявило о его признании и вхождении их страны в состав Росской Империи! На следующий день пришло сообщение о помолвке Алесия II сразу с обеими принцессами старой династии. И на Торвене, и на Новейре сразу поняли, что означает для них все это.

– Начнем, – негромко произнес Колхайн, закурив, его руки нервно подрагивали. – Вы в курсе происходящего, поэтому повторяться не буду. Нам нужно выработать меры противодействия.

– Да ну?.. – скептически прищурился Родерик. – И что же мы можем сделать? Ни один из новых линкоров еще не построен. Экипажи для них не готовы. А нам теперь противостоит не один Ларат, а три объединенные планеты – Росс, Синтар и Ларат. Я уже не говорю про имперские крейсера. Думаю, они уходили на ремонт, и теперь значительно более боеспособны, чем раньше.

– Так что вы, предлагаете сдаваться?! – вспылила Харди. – Да уберите вы этого императора! Вы мужчины или только штаны носите?!

– Если мы это сделаем, ларатцы выжгут наши планеты до основания, не оставив на них ничего живого, – хмуро ответил вместо президента госсекретарь.

– И вас в том числе, – злорадно добавил Родерик, наслаждаясь растерянностью на лице «тощей суки». – К тому же, убийство императора технически невозможно – его защищает искин БК, прикрывая каким-то неизвестной природы полем.

– А вы чему радуетесь?! – вызверилась на него та. – Думаете, вас пощадят?! Держите карман шире!

– Нужно договариваться с Империей! – отрезал президент. – Дамы и господа, вы все понимаете, что нам сейчас не справиться даже с атакой ларатского флота, не говоря уже о присоединении к нему имперских крейсеров во главе с этим белым монстром.

– Мы пытались, – обреченно махнул рукой Колхайн. – Наши курьерские корабли даже не подпустили к Ларату, под угрозой уничтожения отконвоировав их к границе. Ларатцы не собираются говорить с нами, особенно теперь, когда мы слабы.

– А кто виноват в том, что мы сейчас слабы? – язвительно поинтересовался Родерик. – Не я ли вам говорил, что не стоит лезть в авантюру? Но вы предпочли поверить подслушанному в ларатском посольстве… Вас поимели, как портовых шлюх! Почему никто не подумал, что это может оказаться ловушкой? Вы поверили потому, что вам очень хотелось в это поверить! И проиграли! Вы совершили ошибку, а это – хуже преступления! Если бы не идиотское нападение на Росс, у нас сейчас был бы в руках достаточный для обороны флот с опытными экипажами!

– Вы правы, – закусив губу, признал госсекретарь, что явно далось ему нелегко. – Но это в прошлом, а нам нужно выжить сейчас. И исходить придется из имеющегося. Поэтому давайте прекратим пререкаться и займемся, наконец, делом. Нам сегодня нужно принять несколько очень важных решений, от которых будет зависеть буквально все.

– Именно, мистер Колхайн, именно, – с одобрением кивнула Синтия Моак. – И у меня есть одно предложение. У нас проблема с обученными экипажами для боевых кораблей. У нее есть решение.

– Какое? – подалась вперед Элизабет Харди.

– Сейчас объясню. Среди планет бывшего Объединения есть еще одна, имеющая свои корабли и множество опытных капитанов.

– Вы говорите о Фаргосе, что ли? – делано удивился Родерик. – Но это же пираты!

– И что с того? – Моак наградила его презрительным взглядом. – Они такие же бизнесмены, как мы, только более откровенные, не скрывают свою сущность под фиговым листком. Им нужно дать понять, что после уничтожения наших планет, россы займутся ими, и займутся жестко. Фаргосцы давно не решаются залезать на ларатскую территорию, хорошо помнят карательные рейды ларатского флота. К тому, мы может дать пиратам дополнительный стимул – деньги. Кто мешает нам очень хорошо платить за участие в войне? Да и добычу пообещать…

– А что, это вполне здравая мысль, – вскинул брови госсекретарь. – У меня есть контакты среди глав кланов.

– У меня тоже, – с кривой усмешкой призналась Моак.

– Да и я могу кое с кем поговорить, – неохотно процедила Харди.

– А выходы на клан Теней у вас есть? – язвительно поинтересовался Родерик. – То есть, на Старший клан?

– Нет, – вздохнул Колхайн. – Придется искать, без их согласия ни один другой клан на нашей стороне не выступит, невзирая ни на какую прибыль.

– Не надо искать, я напрямую контактирую с Келхом Норисом, веду с ним дела не первый год, – президент говорил спокойно, но в его глазах заметна была легкая насмешка.

Остальные трое ошарашенно переглянулись – все они не первый год искали подходы к Норису, но так и не смогли найти. Пиратский главарь отличался звериной осторожностью и не шел на контакт ни с кем, кому не доверял. Каким же образом этот увалень, которого никто не воспринимал всерьез, сумел заинтересовать Нориса? Похоже, он не так прост, как кажется.

– Это очень ценно, – осторожно заметил Колхайн. – Как вы думаете, Норис согласится?

– Если ему будет выгодно и не слишком опасно, по крайней мере, для него самого. Но прошу учесть, что иметь дело он будет только со мной лично – мне он относительно доверяет, поскольку я его ни разу не подводил и всегда держал данное слово. В пиратской среде не заключают договоров, там ценность имеет только данное при свидетелях слово. И если человек его хоть раз нарушит, то во второй раз ему такая возможность не представится.

Президент говорил очень спокойным тоном, он вообще казался скучающим, но все понимали, что это не так, что он старается не сообщить лишнего. Все верно, никто не любит делиться своими козырями. Бизнесмены понимали это, как никто другой.

– Поэтому мне придется самому отправиться на встречу с Норисом, предупредив его оговоренным способом, – продолжил президент. – Но я должен иметь на руках полностью проработанный пакет предложений. Еще раз повторяю – если мы что-либо пообещаем пиратам, то обещание придется выполнить любой ценой, иначе последствия будут непредсказуемы.

Харди, Моак и Колхайн переглянулись, а затем согласно наклонили головы. Но каждый про себя посчитал слова Родерика чушью, ведь бизнес всегда строился на обмане. Нужно только получить от пиратов то, что нужно, а затем видно будет. Отдавать свои деньги, которых и так немало потрачено на армию и флот, не хотелось. Можно будет придумать, как использовать этих тупых пиратов, не заплатив им ничего. Надо же – слово для них свято! Смешно и противно, ведь значение имеет только прибыль, а все остальное – чушь.

– Как только мы подготовим пакет предположений, я отправляюсь, – подвел черту Родерик, прекрасно понявший, о чем думают «коллеги».

– Хорошо, – кивнул Колхайн. – С этим решили. Теперь еще несколько важных вопросов. Что у нас по базе «Z»?

– Ею занималась я, – сообщила Харди, включив пад. – База расконсервирована, персонал завезен, комплектующие, боеприпасы и продукты завозятся. Через две-три недели база будет готова к приему эвакуированных. Она без напряжения способна принять до сорока тысяч человек.

Базой «Z» называли построенную незадолго до распада Росской империи пространственную станцию на большом астероиде, расположенном в ста двадцати световых годах не только за пределами границ бывшего Кархана, но и за пределами территории независимых планет. Туда россы точно не доберутся. Базу построили на всякий случай, законсервировали и забыли, похоронив документы о ней в военных архивах. После поражения объединенного флота кто-то раскопал данные о ней. Отправленная по найденным в документах координатам экспедиция обнаружила станцию и убедилась, что она до сих пор функциональна. Элита Новейра и Торвена крайне обрадовалась наличию «запасного аэродрома», куда можно будет сбежать в случае поражения. На восстановление базы «Z» выделили немалые средства. Ее координаты держались в строжайшем секрете. Все, кто знали о ней, были либо отправлены туда, либо бесследно исчезли.

– Хорошо, – Колхайн отметил что-то в своем паде. – Что у нас по операции «Оборотень»?

– Тайные базы с оружием на нашей территории созданы, – ответила Моак. – Лучшие бойцы спецподразделений ориентированы на создание движения сопротивления в случае оккупации. Если росские войска высадятся на Новейр или Торвен, командиры отрядов вскроют пакеты с приказами и начнут действовать по заранее утвержденному плану. Самые технологичные производства и термоядерные электростанции заминированы кварковыми зарядами, в случае попытки проникновения на них сил противника произойдет подрыв. Контроллеры будут запущены после нашей эвакуации. Также после эвакуации в компьютерных сетях активизируется заранее заложенный вирус, способный полностью уничтожить всю информацию. Так что россам, даже если они захватят наши планеты, ничего не достанется.

Президент незаметно скривился. А о населяющих Торвен и Новейр людях кто-нибудь подумал? Ведь все это будет пострашнее орбитальной бомбардировки. Жизнь на двух планетах окажется полностью парализована, хорошо, если после всего уцелеет процентов десять населения. Однако ничего противопоставить этим планам он не мог, не то быстро уберут и поставят на его место кого-то более сговорчивого. Но кое-что предпринять он все же сможет, хотя бы не допустить подрыва термоядерных электростанций.

– Также, – продолжила Моак, – из арсеналов выведено на секретные точки бактериологическое оружие. Оно будет использовано только после окончательной оккупации, и не раньше, чем через год после нее, когда россы почувствуют себя хозяевами.

«О, Господи! – Родерику стало плохо. – Да они окончательно сошли с ума! Они же всех погубят! Это же безумие!»

В этот момент он осознал, что ему с этими «людьми» больше не по пути. И президент понял, что нужно сделать, но для этого необходимо вырваться хоть ненадолго из-под их контроля. Встреча с Норисом даст такую возможность. Да и самому главе клана Теней стоит кое-что рассказать, он человек здравомыслящий, отнюдь не маньяк, поймет. А главное, нужно искать выходы на росского императора или хотя бы на его людей. Позволить этим вот безнаказанно уничтожить две планеты Родерик не собирался. Все прежние заботы и интересы отошли на второй план.

– Как идет строительство гиперорудий орбитального базирования? – поинтересовался президент, чтобы отвлечь от себя внимание.

– Вполне успешно, – проворчал госсекретарь. – Если нам дадут еще хотя бы полгода, то мы сможем уничтожить любой флот на дальних подступах. Но не думаю, что нам эти полгода дадут – ларатские адмиралы свой хлеб зря не едят. Они профессионалы, поэтому нападения стоит ждать максимум через месяц-другой. Вы ответьте мне лучше, господин президент, что по орудийным платформам наземного базирования, их, насколько помню, курируете вы.

– Готовы на шестьдесят процентов, – четко ответил президент. – Не хватает плутония, но эта проблема решается. За месяц закончим.

– Отлично, – взмахнул дымящейся сигарой Колхайн. – Пожалуй, на сегодня все. Пакет предложений для Нориса будет готов к завтрашнему вечеру.

– Тогда послезавтра утром я вылетаю, – кивнул Родерик. – Всего доброго!

Моак, Харди и Колхайн попрощались с президентом и покинули его кабинет, где происходило совещание. А он сам долго сидел, глядя в стену. Затем подошел к бару и залпом выпил полстакана виски. Жизнь делала крутой поворот. Многие, наверное, назовут его предателем, но иначе поступить Родерик не мог.

* * *

Красный коммуникатор на столе премьер-министра Окрайны, Бажана Хмары, внезапно отчаянно затрезвонил. Он уставился на коммуникатор растерянным взглядом – на его памяти этот аппарат не звонил ни разу, поскольку являлся тревожным и имел приоритет высшей опасности.

– Премьер-министр! – рявкнул Бажан, ударив по кнопке включения.

– Тревога, пан премьер! – зачастил из динамика чей-то голос, затем на экране появилось перекошенное лицо кошевого атамана флота, Васыля Недужного.

– Что случилось?!

– Ларатцы, будь они неладны!

– Что, ларатцы? – рявкнул премьер. – Васыль, толком говори!

– На орбите два ларатских курьерских корабля, – выдохнул тот. – Было два…

– Ну и что?

– Они говорят, что за ними флот идет! Угрожают кварковой бомбардировкой! Третью луну, Светлячок, только что подорвали – второй курьер в нее врезался, у него кварковая бомба на борту была! Только мелкий щебень в стороны разлетелся!

– Чего хотят?! – мертвенно побледнел Бажан.

– С тобой погутарить, – обреченно махнул рукой кошевой.

– Так соединяй, мать тебя так и эдак, пока они еще чего не подорвали!

– Щас!

На экране возникло надменно-холодное лицо светловолосого офицера в незнакомой форме.

– Я виду перед собой премьер-министра псевдогосударства, именуемого Окрайной? – спокойно поинтересовался он и, дождавшись судорожного ответного кивка, продолжил: – Я уполномочен Его величеством императором Алесием II предъявить вам ультиматум. Чтобы не было лишних вопросов, сразу сообщаю, что Ларат вошел в состав Росской Империи.

Это известие как обухом топора ударило по премьер-министру, у него потемнело в глазах. Все планы, все надежды наконец-то поквитаться с погаными росскими собаками за вековые унижения полетели псу под хвост. Да и не только это! Получается, что напав на Росс, Окрайна тем самым объявила войну Ларату?! Матка Боска! Да это конец! У ларатцев же такой флот, что не приведи Боже!

– Возвращаюсь к ультиматуму, – тем же холодным тоном снова заговорил офицер. – Если Окрайна немедленно не прикажет своему флоту сдаться на милость росского, то ее территория будет подвергнута кварковой бомбардировке.

– Вы не посмеете! – в отчаянии взвизгнул Бажан.

– У меня приказ императора, это не обсуждается. Вашу третью луну мы взорвали, чтобы доказать серьезность наших намерений. На принятие решения вам дается время до подхода нашего флота, а он будет здесь через двадцать четыре часа. Но не советую тянуть. Если ваши корабли успеют сделать хотя бы один выстрел, наказание будет страшным. Вам все ясно?

– Да… – с тоской прошелестел премьер-министр.

– Решайте, – с этими словами ларатец отключил связь.

Бажан обреченно застонал. Деваться некуда, ультиматум придется принимать, иначе последствия окажутся даже не хочется думать какими. Но это означало конец его карьеры, как политика, причем навсегда.

В его голову премьер-министра пришла еще одна мысль, от которой он задохнулся от ужаса. Ведь император вряд захочет долго терпеть у себя под боком независимую Окрайну, тем более, культивирующую ненависть к бывшей метрополии. Все планы, все надежды пошли прахом. Самому бы уцелеть. О том, что творилось на Россе во время воцарения этого самого Алесия он слышал. А здесь будет еще хуже.

Бажан обхватил руками голову и глухо застонал от тоски.

* * *

Адмирал Шемич мрачно взирал на тактический экран, сообщающий о подтягивающемся флоте противника. Силы были несопоставимы, просто несопоставимы – против его двадцати шести едва отремонтированных кораблей шло больше двухсот окраинских. Правда, сто пятьдесят из них являлись всего лишь рейдерами, но пары десятков рейдеров и крейсеру хватит. Против линкоров они, конечно, ничто, но линкоров у него осталось всего шесть, да и те дышали на ладан.

После сражения с карханцами уцелевшие росские корабли отошли к планете, где их начали спешно ремонтировать на орбитальных верфях, но ни времени, ни ресурсов не хватало. Кое-как привели в порядок двигатели, системы вооружения и генераторы защитных полей, но не у всех – два линкора и два крейсера все еще оставались небоеспособными, находясь на стапелях. Боезапаса росский флот также имел минимум, едва хватит на час боя. А что потом? Гибель, если не успеет подойти помощь. А она, по сообщению Тарковича, обязательно будет – об этом сообщили не только росские посольства, но и ларатцы через курьера – их курьерский корабль два часа назад вышел из гипера невдалеке от Росса и передал официальное сообщение о вхождении Ларата в состав Империи. Беда только, что ларатскому флоту понадобится, как минимум, трое суток, чтобы добраться до Росса. Пятьдесят три световых года как никак.

Вопрос, знают ли об этом окрайны? Если узнают, то могут и сбежать – всегда отличались трусостью, били только слабых. Может, сообщить им о скором прибытии ларатцев? Вопрос только: поверят ли? Очень сомнительно.

Самое обидное, что по-настоящему боеспособные корабли врага раньше являлись росскими – это были те самые сбежавшие во время прихода императора восемь линкоров и сорок четыре крейсера разных классов. Они наиболее опасны, хотя экипажи на них скорее всего не росские – вряд ли «сознательные» оставили их на кораблях. А это дает неплохой шанс – неопытные экипажи не сумеют использовать возможности своих кораблей в полной мере, для хорошей слетанности нужны годы и годы.

– Перешлите окраинскому флоту полученное сегодня сообщение с Ларата, – резко бросил Шемич офицеру связи.

– Есть! – козырнул тот и поспешил выполнить приказ.

Через некоторое время он отчаянно покраснел и повернулся обратно к адмиралу.

– Ну что там?

– Они послали нас в… и на… Не верят.

– Жаль, – огорчился Шемич, как ни крути, жить все-таки хотелось. – Флоту построение по схеме № 8!

Окраинцы двигались навстречу, как на параде, даже не перестраиваясь в боевые порядки. Адмирал удивленно смотрел на экран. Их командующий что, вообще не имеет понятия о тактике эскадренных сражений? Или просто не принимает остатки росского флота всерьез? Зря это он, пожалеет.

– До рубежа огневого контакта осталось шесть световых минут, – доложил тактический офицер.

Шемич привычно загнал вглубь предбоевой мандраж и принялся отдавать команду за командой. Единственный росский авианосец выпустил истребители, тут же веером разошедшиеся в стороны, охватывая эскадру с флангов. Адмирал с тоской проводил взглядом отчаянных парней, идущих умирать – каждый из истребителей одновременно являлся брандером. Другого выхода не было, иначе поражение будет быстрым и неминуемым. А брандерная атака истребителей, которой окрайны никак не ждут, может заставить их повернуть обратно. Цена вот только слишком высока – на брандерах шла элита флота, лучшие пилоты, воспитать таких непросто.

– Господин адмирал! – внезапно вскинулся офицер связи, в его глазах горело радостное безумие. – На связи имперский крейсер «Петер Кораблестроитель» с личным вассалом Его величества на борту!

– Слава тебе, Господи! – просиял Шемич. – Давай!

Офицер что-то лихорадочно переключил на пульте, и на стенном экране возникло изображение смутно знакомого молодого офицера в белоснежном мундире личного вассала императора.

– Господин адмирал? – спросил он.

– Да! – четко ответил Шемич.

– Я командир «Петера Кораблестроителя», личный вассал Его величества Алесия II, капитан первого ранга Ландрис. Прибыл по приказу императора для усиления вашей эскадры. После модернизации орудия моего крейсера способны поражать цели на расстоянии до четверти светового часа, оставаясь вне досягаемости орудий противника.

– Сильно! – удовлетворенно хмыкнул адмирал. – Какие будут приказания?

– От меня? – в голосе Ландриса появилась некоторая растерянность.

– Вы – личный вассал императора, – незаметно усмехнулся Шемич. – Согласно табеля о рангах во время отсутствия Его величества вы являетесь верховной властью на любой имперской планете. То же самое и с флотом.

– У меня недостаточно опыта для командования, – справился с собой капитан серого крейсера. – Поэтому возлагаю его на вас. Единственно, для начала я передам окрайнам ультиматум императора, а чтобы они восприняли его всерьез, уничтожу парочку кораблей похуже.

– Почему похуже? – удивился адмирал.

– Нам эти корабли еще пригодятся, – улыбнулся Ландрис. – К тому же в систему Гонхас на форсаже идет ларатский флот, которому приказано любой ценой остановить атаку на Росс, вплоть до кварковой бомбардировки Окрайны. К сожалению, их правительство еще не знает этой приятной новости. Но, думаю, вскоре узнает.

Шемич откинул голову назад и от души расхохотался. Да уж, Алесий шутить не любит, такой жесткости он от императора не ждал. Представив себе реакцию окраинского правительства на прибытие «отмороженных» ларатцев, он довольно потер руки. Вот уж порадуются! А по заслугам сволочам, по заслугам! Нечего было, как падальщикам, накидываться на ослабевшую метрополию.

Ландрис отсалютовал и отключился. «Петер Кораблестроитель» гигантской тенью проскользнул мимо росского флота и вышел на боевую позицию. Адмирал с интересом ждал продолжения «спектакля», испытывая злорадное удовлетворение.

– Капитан имперского крейсера «Петер Кораблестроитель» вызывает командующего окраинским флотом! – раздался из динамиков чей-то холодный голос. – Если вы продолжите движение, буду вынужден атаковать вас.

– Да пошел ты, росская собака! – на окраинском суржике выплюнул вице-атаман Налывайко.

– Что ж, вы сами выбрали.

Яркая вспышка – и один из идущих за флагманским линкором старых рейдеров просто исчез. Вице-атаман только рот открыл от изумления – орудий, способных поражать цель на таком расстоянии, просто не существовало! Новая вспышка и гибель еще одного корабля заставили его поверить. Налывайко чуть не взвыл. Не успел он прийти в себя, как раздался тревожный зуммер срочной связи с родиной.

– Пан вице-атаман! – отрапортовал оператор связи. – Пан премьер вызывает! Срочно!

– Давайте!

На экране возникло осунувшееся лицо Бажана Хмары, вице-атаман никогда не видел премьер-министра в таком состоянии. Впечатление, что тот серьезно заболел или запил.

– Приказываю сдать флот Россу… – едва слышно сказал Хмара.

– Что?!! – ошалело вытаращился на него Налывайко. – Да…

– Только что ларатцы взорвали третью луну нашей планеты и выставили ультиматум. Если мы не сдадим флот Россу, то территорию Окрайны подвергнут кварковой бомбардировке. А вы знаете этих бешеных…

– Но почему?! – едва не взвыл вице-атаман. – Какое им до нас дело?!!

– Император на Белом Крейсере вернулся, – хмуро пояснил премьер. – Ларатцы признали его и вошли в состав Империи. Он приказал им остановить нашу атаку любой ценой…

Налывайко зло сплюнул на пол и принялся материться, да так виртуозно, что остальные в рубке заслушались. Всем уже было ясно, что флот придется сдавать.

– Связь с росским адмиралом! – с ненавистью выплюнул вице-атаман.

– Есть!

– Господин адмирал! – обернулся офицер связи. – Срочный вызов с окраинского флагмана.

– Давай, – вальяжно сказал Шемич.

На экране появилось грубое, багровое лицо пожилого человека, явно находящегося вне себя от гнева.

– Вице-атаман Налывайко, – представился он.

– Адмирал флота Шемич.

– Мы сдаемся… – с трудом выговорил окрайн, судорожно сжимая кулаки.

– Очень хорошо, – лениво бросил адмирал. – Приказываю командам разоружиться, собраться в кают-компаниях, открыть шлюзы и ждать призовые партии. Советую не оказывать сопротивления, а то мои офицеры несколько возбуждены.

– Хорошо, будьте вы прокляты! – злобно рявкнул Налывайко и отключился.

В рубке раздался дружный хохот росских офицеров. Их буквально корчило от смеха, адмирал не отставал от остальных.

– Сегодня будет праздничный ужин с коньяком! – объявил Шемич, немного успокоившись.

– Виват Империи! – грохнули в ответ офицеры. – Виват императору! Виват адмиралу!

Шемич благодарно улыбнулся и облегченно откинулся на спинку кресла. Слава Всевышнему, все обошлось. У Империи снова есть надежда.

* * *

Люк белоснежного альфа-корвета, опустившегося на посадочную площадку императорской резиденции, заранее окруженную синтарцами, открылся, и личный вассал в столь же белоснежной форме быстрым шагом сбежал по трапу.

– Виват императору! – дружно грянули синтарцы.

В возвращение его величества они после объявления, сделанного генералом Тарковичем, поначалу не поверили. Однако теперь живое подтверждение находилось перед их глазами. Тем более, что всех личных вассалов они знали в лицо, поэтому сразу узнали капитана «Петера Кораблестроителя» Доминика Ландриса.

Невдалеке сплоченной группой стояли четыре человека – глава ДИБ генерал Таркович, начальник информационной службы Смолин, бывший президент Славич и глава финансового департамента Одич. Ландрис заметил их и подошел.

– Вы арестованы, господин генерал, – обратился он к Тарковичу. – Сдайте оружие.

Тот молча пожал плечами, достал табельный бластер и протянул тут же подошедшим двум синтарцам.

– Приказываю находиться на альфа-корвете до прибытия Его величества, – продолжил личный вассал. – Кто доложит мне о ситуации на планете?

– Э-э-э… – протянул начальник финансового департамента. – Вообще-то говоря, в курсе дел лучше всех генерал Таркович…

– Он арестован! – отрезал Ландрис. – Пройдемте внутрь, там доложитесь.

Вскоре все они сидели в бывшем кабинете главы ДИБ и слушали доклад Смолина. Ситуация на Россе оказалась страшной, возникли сотни группировок, и каждая тянула одеяло в свою сторону, ничуть не заботясь, как это отразится на планете в целом. Многочисленные акты саботажа на национализированных еще императором предприятиях ясно говорили о том, что их координируют из одного центра. Вычислить этот центр пока не удалось. Помимо этого чиновники большинства департаментов ничего не делали, хотя исправно ходили на службу и строили из себя до смерти занятых. Демократы и либералы подняли головы, контролируемые ими средства массовой информации снова поливали грязью все имперское, призывая «вернуть народу свободу». В трех крупных городах продолжалась смута, организованная непонятно кем – никаких требований бунтовщики не выдвигали.

– Интересно, – процедил сквозь зубы Ландрис, – почему генерал Таркович не отдал приказа подавить бунты?

– Синтарцы ему не подчинялись, – объяснил Одич, – а других надежных частей в распоряжении не было. Да и внутренние войска саботировали приказы военного правительства, присоединившись к монархистам.

– Молодцы! – одобрил личный вассал.

– Так-то оно так, но что делать с этим хаосом? – хмуро поинтересовался Славич.

– Где генерал зо Мар-Нейт?

– Ждет в приемной.

– Позовите!

Вскоре в дверях появился командующий синтарским экспедиционным корпусом. Он откозырял Ландрису и застыл по стойке смирно.

– Приказываю без промедления навести должный порядок в городах Лаурин, Соровск и Кромово, – в голосе личного вассала скрежетал ломающийся лед. – А также взять под контроль все государственные учреждения страны. За саботаж чиновников расстреливать на месте. Я ввожу в стране военное положение вплоть до возвращения Его величества Алесия II! Вопросы?

– Децимацию[3] среди бунтовщиков проводить? – деловито поинтересовался синтарец.

Ландрис застыл на месте и судорожно сглотнул, осознав, что приказы нужно отдавать осторожнее, ставя четкие рамки. Синтарцы ведь легко проделают еще и не то, у них тормозов нет, как, впрочем, и у ларатцев.

– Только в случае ожесточенного сопротивления, – решившись, сказал он. – С чиновниками поосторожнее, но напугать их следует настолько, чтобы четко осознавали – за каждое действие или бездеятельность придется отвечать. И отвечать своими шкурами. Исполняйте!

– Есть! – генерал четко развернулся на каблуках и строевым шагом вышел из кабинета.

Остальные трое переглянулись и побледнели – они лучше Ландриса знали, что такое отдать власть в руки синтарцев. О да, порядок они наведут, вот только порядок этот будет кладбищенским. А перед императором отчитываться всем придется. Надо бы как-нибудь поделикатнее объяснить этому резвому молодому человеку, что такое синтарцы без поводка. Впрочем, он очень скоро сам это увидит – спорить с голосом императора в открытую никто не решился.

Через тридцать шесть часов впервые за последние полгода вдоволь выспавшегося генерала Тарковича поднял с койки личный вассал с красными, как с перепоя, глазами и перекошенным лицом.

– Что-то случилось?.. – сочувственно поинтересовался глава ДИБ, прекрасно понимая, каково сейчас бедному офицеру.

– Случилось… – обессиленно выдохнул тот, падая на стул. – Я поручил синтарцам навести порядок в госучреждениях и восставших городах…

– Что вы сделали?!. – не поверил своим ушам генерал.

– Поручил синтарцам навести порядок… – мрачно повторил Ландрис.

– Вы спустили с поводка синтарцев?! – Таркович в ужасе схватился за голову. – Представляю, что они наворотили…

– Не представляете… – уныло помотал головой личный вассал. – Я даже не думал, что за столь короткое время можно так запугать народ. В тех трех несчастных городах на улицу никто не выходит, никто не работает, на всех фонарях висят бунтовщики, а в бунтовщики синтарцы записывают за не так сказанное слово. Чиновники после децимации…

– После чего?!! – полезли на лоб глаза генерала.

– Децимации… – тоскливо пробурчал Ландрис. – В общем, они теперь с каждой бумажкой подходят к синтарскому наблюдателю за визой, а те, ничего не понимая в бюрократической волоките, связываются со мной. А я в этом тоже ни хрена не понимаю!

– Сочувствую, – ядовито процедил Таркович.

– До прибытия императора бы продержаться…

– Ой, боюсь, что вы на пару с синтарцами за это время таких дел наворотите, что и император не разгребет…

– Так что же мне делать? – безнадежно спросил вассал.

– Деваться некуда, помогу… – вздохнул генерал, мысленно попрощавшись с надеждой еще немного отдохнуть.

– Спасибо!

– Не за что, одно дело делаем…

Глава 4

Алексей расхаживал по своей каюте, размышляя о случившемся за последние дни. Многое, очень многое оказалось неожиданным, взять хотя бы помолвку сразу с двумя принцессами, одна из которых прыгнула в его постель уже следующей после помолвки ночью. Причем оказалась так настойчива, что отказать не было никакой возможности, да и не хотелось, если честно – Алиса отличалась редкой привлекательностью. При воспоминании об этой ночи щеки императора полыхнули алым – он и не представлял, что в постели можно вытворять такое и с таким энтузиазмом. Интересно, а принцессы друг к другу ревновать не станут? Не хотелось бы. Впрочем, с Алисой все ясно – шлюха, она и есть шлюха. А вот Катинка…

Но сейчас Алексея занимало совсем другое. До него только сейчас начало доходить, что же представляют из себя ларатцы, насколько их психология и менталитет отличаются от всего привычного, хотя он воспринимал их без внутреннего отторжения, сказывалось, что сам воевал. Понятно, конечно, почему они такие – народ, сражавшийся двести лет почти без передышки, другим быть и не может. Но превращать страну в единый военный лагерь император желания не имел, а ларатцы ничего другого предложить не в состоянии. И с синтарцами они споются очень быстро – родственные души. Несомненно, эти два народа так и останутся основой имперской военной машины. А вот развивать науку и культуру придется другим. Но кому именно?

По поводу Росса Алексей иллюзий не питал – видел во что превратили планету «демократы». От созданной ими «культуры» императора воротило – мерзость! Поэтому отдавать культуру в руки либералов, как это было в старой империи, смерти подобно. Так ничего и не придумав, Алексей решил отложить этот вопрос на потом. Надо будет посоветоваться с умными людьми, с тем же Иваном Смолиным, например. Может что-то и придет в голову.

– Искин, что ты думаешь о ларатцах? – поинтересовался он.

– Отморозки, – коротко охарактеризовал тот.

– Что значит, отморозки? – не понял Алексей.

– А то и значит, – проворчал искин. – Они во всем полагаются только на силу. Считают, что с ее помощью можно разрешить любые проблемы, а когда не получается, теряются. Слово приказ для них свято, его исполнят любой ценой, даже самой страшной. Понятие «преступный приказ» у них напрочь отсутствует. Если ты прикажешь им уничтожить планету вместе со всем населением, они выполнят это не задумываясь.

– О, Господи! – вскинулся император. – Я же приказал им остановить атаку Окрайны на Росс любой ценой…

– Я не удивлюсь, если страны под названием Окрайна уже не существует, – заметил «железный истукан». – И учти, ответственность за это ляжет не на них, а на тебя, поскольку приказ отдал именно ты.

– Да уж… – поежился Алексей, вытирая холодный пот со лба. – Надеюсь, до этого не дошло.

– Надежды юношей питают… – издевательски пропел искин женским голосом. – Отраду старцам предают…

– У-у-у… – едва не взвыл император. – Какая же ты все-таки сволочь! Раньше, что ли, не мог предупредить?

– Я тебе не нянька. Набивай собственные шишки. Учись думать, а потом только действовать.

– А на Россе же синтарцы! – вспомнил Алексей. – Эти еще хуже. А я туда Ландриса отправил, тоже с полномочиями…

– Надеюсь, планету еще не превратили в концлагерь, – хмыкнул искин.

– Надежды юношей питают… – с отчаянием передразнил его Алексей.

Тот даже не нашелся сперва что сказать, только издал какой-то странный треск, а затем сдавленно выдавил:

– С тобой и перегореть можно.

– За столько лет не перегорел, и сейчас не перегоришь, – утешил его император.

– Язвишь?.. Гляди, у меня в этом опыта поболе будет…

– Учитель уж больно хороший попался, – хохотнул Алексей.

– Юморист недоделанный… – недовольно буркнул искин.

– Сам такой! – огрызнулся император.

– Обменялись комплиментами, – подвел черту искин. – Хватит, пожалуй. Что думаешь делать в первую очередь?

– Не знаю! – честно признался Алексей. – Надо вначале посмотреть, что на Россе происходит, а потом буду думать.

– Думай не думай, а с Карханом нужно кончать, – заметил «железный истукан». – Вопрос стоит так: они или вы. Третьего, к сожалению, не дано. Ваши общественные императивы слишком несовместимы. У них личное превалирует над общественным, у вас – наоборот. И это противоречие не разрешить.

– Что война с Карханом неизбежна, я понимаю, – тяжело вздохнул император. – А дальше-то что? Хорошо, мы победим. Но что делать с народом Кархана? Не уничтожать же поголовно? Я, извини, не Гитлер…

– Ну, Адольф тоже кое-что хорошее для своего народа сделал, – возразил искин. – Но ты прав, геноцид – не выход. Думаю, нужна медленная, постепенная ассимиляция.

– Стоп! – встрепенулся Алексей. – А откуда ты вообще знаешь о Гитлере, как его звали и что он сделал?

– Моя память хранит многое, забытое людьми, – уклончиво сказал «железный истукан». – Но об этом рано еще говорить. Сумеешь кое-чего добиться и кое-что понять, тогда и поговорим. Извини, но большего сейчас ты от меня не добьешься.

– Ладно, черт с тобой, – устало махнул рукой император. – Потом, так потом. Я вот думаю, что с Окрайной делать. Захватить не проблема. Ну захвачу, а дальше?

– Тебе нужна эта головная боль? – удивился искин. – Да пусть эти убогие «сознательные» варятся в своем дерьме самостоятельно. А вот когда им это надоест, тогда с ними можно будет и поговорить. Советую только прекратить с ними какие бы то ни было контакты, в том числе и торговые. Не так далеко от Росса есть ненаселенная система, где в поясе астероидов имеются все нужные полезные ископаемые. Так что обойтись без окраинских проблемы не составит. Внешние планеты уже несколько лет как прекратили с ними торговать – все пытаются обжулить, честно торговать не желают.

– Пожалуй, так и сделаем, – облегченно улыбнулся Алексей. – Пусть делают, что хотят. Главное, лишить их возможности нападать на кого-либо.

Внезапно раздался мелодичный сигнал, сообщающий, что кто-то пришел. Император включил экран и увидел у двери своей каюты смущенную Катинку. Девушка выглядела расстроенной, ей все случившееся активно не нравилось, но ничего поделать она не могла и вынуждена была смириться. Алексей знал это и сочувствовал принцессе, но тоже не мог ничего изменить. Он коснулся пальцем сенсора, и дверь скрылась в стене.

– Добрый вечер, Ваше величество! – по всем правилам этикета сделала реверанс Катинка.

– Здравствуйте, Ваше высочество, – вежливо поклонился Алексей. – Проходите, присаживайтесь.

– Благодарю, – она на мгновение вскинула на него свои огромные серые глаза и потупилась.

Несмело пройдя по гостиной, она опустилась на диван. Затем едва слышно сказала:

– Простите за вторжение, Ваше величество, но я хотела с вами поговорить.

– Я даже догадываюсь о чем, – вздохнул Алексей, тоже садясь. – Вам не нравится сложившаяся ситуация. Признаюсь, меня она тоже не слишком вдохновляет. Но, к сожалению, изменить ничего нельзя, да вы и сами, думаю, это понимаете.

– Понимаю… – понурилась Катинка. – Мне просто Алина жизни не дает… Хвастается, что вскоре родит вам наследника, рассказывает такие интимные подробности, что мне дыхание от стыда перехватывает. А потом…

Она отчаянно покраснела, но продолжила:

– Потом она заявила, что вы приказали сегодня ночью нам обеим прийти вместе…

– Я такого не приказывал!!! – ошарашенно выдохнул император. – О, Господи! Только этого еще не хватало! Алина, что, совсем с ума сошла?!

– Наверное, – облегченно улыбнулась Катинка, было видно, что с ее души свалился тяжелый груз.

– Я поговорю с этой… – Алексей вовремя остановился, чтобы не оскорбить будущую императрицу, и раздраженно потер виски. – Такого больше не повторится, я вам обещаю.

– Благодарю, – еще раз слабо улыбнулась принцесса.

Император смотрел на нее и откровенно любовался милым личиком невинного существа. Какое отличие от кузины – от той на версту разило порочностью. Затем он задумался о том, что можно поручить Катинке, ее определенно нужно занять каким-то делом.

– Ваше высочество, я знаю, что вы очень любите искусство, – вспомнил Алексей. – Не хотели бы вы курировать культурное развитие Империи?

– Как, всех планет?! – не поверила своим ушам Катинка.

– Именно, – подтвердил император. – Понимаете, в старой империи культуру отдали на откуп так называемым либералам, а это наши лютые враги. И они из культуры сотворили такое… – от с отвращением поморщился. – Воспеваются вседозволенность, эгоизм, подлость, жестокость и прочая мерзость. Честь и доблесть осмеиваются. Грубо говоря, людей убеждают, что конкурентный путь развития – единственно верный. Что человек человеку волк, а не друг. А это отнюдь не так, если судить хотя бы по вашей родной планете, Ларату.

– Так вы хотите, чтобы я принесла культуру Ларата на остальные планеты? – растерянно поинтересовалась принцесса.

– Отнюдь, – возразил Алексей. – Ларатская культура неплоха, но однобока. Я хочу взять лучшее из культуры всех населенных планет, кроме произведений, воспевающих вышесказанные вещи. Но сразу хочу предупредить, что цензура будет достаточно жесткой.

– А как же иначе? – удивилась Катинка. – Даже у нас, на Ларате, порой такое в общедоступную сеть пытаются выложить, что слов нет. Поэтому уже давно любые материалы подвергаются предварительному прочтению специальной службой. И если эти материалы нарушают общественную мораль, то безвозвратно удаляются, а пытавшийся выложить их человек подвергается уголовному преследованию.

Император понял, что сделал правильный выбор. Если дать Катинке несколько толковых помощников, то она горы свернет – вон, глаза уже загорелись энтузиазмом. Но и о ее охране тоже нужно побеспокоиться – к сожалению, защита искина распространяется только на самого императора, а отнюдь не на его близких. Так что несколько синтарцев просто необходимы. Но лучше, наверное, девушек.

– Значит, договорились? – спросил он.

– Договорились, – наклонила голову Катинка.

– Вот и хорошо. А с Алиной я поговорю.

– Не надо, Ваше величество… – принцесса подняла взгляд, в котором император впервые за все время их знакомства увидел решимость. – Я сама скажу ей все, что думаю.

– Как хотите, – с уважением посмотрел на нее Алексей.

– Всего доброго!

Катинка встала, слегка присела и легкими шагами выскользнула из каюты. Император проводил ее взглядом, улыбнулся и вышел следом, направляясь в кают-компанию. Нужно было обсудить кое-что с адмиралом Тоцким, отправившимся на Росс вместе с ним и прихватившим с собой изрядную часть штаба флота.

Адмирал нашелся там, где император и рассчитывал его найти – за одним из тактических терминалов, выведенных по его просьбе в кают-компанию. Они с двумя старшими офицерами прорабатывали схему какого-то сражения. Заметив Алексея, все трое встали по стойке смирно.

– Вольно, господа, вольно, – отмахнулся он. – Адмирал, у меня есть к вас несколько вопросов.

– К вашим услугам, Ваше величество, – поклонился тот.

Император покосился на офицеров, и тех как ветром сдуло.

– Садитесь, адмирал.

– Но по этикету… – начал тот.

– Ой, оставьте! – скривился Алексей. – Мне этот этикет уже в зубах навяз. Предпочитаю разговаривать сидя.

Тоцкий некоторое время пристально смотрел на него, затем пожал плечами и сел.

– Я размышляю о будущем имперского флота, – после небольшой паузы сказал император. – Понимаете, я хочу, чтобы он взял лучшее из флотов всех отдельных планет. Я, конечно, понимаю, что ваш – самый лучший. Но, думаю, и у росского найдется кое-что, что следует позаимствовать.

– Не сомневаюсь, Ваше величество.

– Вам я хочу поручить командование всем имперским флотом, – официально отчеканил император.

– Сочту за честь! – вскочил адмирал.

– Садитесь, садитесь, – нетерпеливо махнул рукой Алексей. – Однако командующий росским флотом, адмирал Шемич, тоже многого стоит. На какую должность вы бы посоветовали определить его?

– Либо начальник штаба, – не задумываясь ответил Тоцкий, – либо начальник имперской военно-космической Академии, в которой нужно совместить росскую и ларатскую школы.

– Значит, начальник штаба, – решил император. – Начальником Академии лучше поставить уроженца Ларата, а вот его заместителями – росса и синтарца. Совместим не две, а три модели воспитания.

– Хм-м-м… – заинтересованно посмотрел на него адмирал. – А ведь может очень неплохо получиться.

– Кстати, а вы выполнили мой приказ о предотвращении атаки на Росс?

– Да, ваше величество. Хотя пока мы не выйдем из гипера, результат не узнаем. Но я отправил на Гонхас два скоростных курьера впереди эскадры. На одном из курьеров – кварковый заряд, которым они должны уничтожить одну из лун третьей планеты системы, после чего предъявить правительству Окрайны ультиматум.

Тоцкий коротко пересказал суть ультиматума. У Алексея заныла челюсть – его подозрения полностью оправдались. А если окрайны не приняли ультиматум? Он спросил об этом у адмирала, еще на что-то надеясь.

– В этом случае, Окрайны уже не существует, – невозмутимо ответил тот. – Но не думаю, «сознательные» трусоваты, они, скорее всего, сразу сдались.

«Вот влип… – тупо подумал император. – А ведь сам виноват, не учел характера ларатцев…»

Больше никаких мыслей у него в голове не было.

* * *

Личная яхта президента Родерика, являвшаяся до переделки курьерским кораблем первого класса, под прицелом гиперорудий медленно подваливала к причальным фермам астероида. Пилот вел ее очень аккуратно, стараясь ни в коем случае не выйти за пределы разрешенного коридора – пираты не станут разбираться, что произошло, а просто уничтожат нарушителя. Были случаи.

Родерик нервно мерил шагами свою небольшую, но комфортабельную каюту, продолжая решать, что можно сказать Норису, а о чем стоит умолчать. Слишком многое поставлено на карту, ошибка обойдется в неимоверную цену. Столь крупной игры президент Новейра не вел еще ни разу в жизни, поэтому ощущал себя не в своей тарелке. За время полета он многое переоценил, и теперь, когда решение было принято, чувствовал, что поступает правильно, хотя все еще сомневался. Да, он сам далеко не ангел, но уничтожить ради своей власти население двух планет – это слишком. Его «коллеги» перешли черту, которую переходить не следует ни одному человеку, если он хочет таковым считаться.

Негромкий лязг сообщил о стыковке. Родерик взял себя в руки, подхватил небольшой кейс с нужными вещами и двинулся к выходу. Пройдя многочисленную охрану, просветившую гостя всеми возможными способами, он на мгновение задержался перед люком, ведущим во внутренние помещения астероида.

Пираты не жили на планете, хоть и контролировали ее. О чем речь, ведь они возникли из оставшихся без снабжения после распада Объединения шахтерских общин пояса астероидов. Несколько из этих общин имели свои небольшие грузовые корабли, поэтому смогли выжить. Но только за счет грабежа поначалу торговых судов, а затем и родной планеты. Через шестьдесят лет они полностью взяли под контроль систему Фаргос. Как все в точности происходило, Родерик не знал – Норис рассказывал об этом достаточно скупо.

Также никому не было известно, откуда у пиратов взялись легкие, прекрасно вооруженные рейдеры, как не был известен потенциал их промышленности и где расположены производства. На планете их точно не было – Фаргос являлся полностью сельскохозяйственным. Он был поделен на владения восьми старших кланов, во главе которых стоял клан Теней, возглавляемый Келхом Норисом. В общем, если разобраться, Норис являлся реальным правителем системы, но не обладал абсолютной властью.

Люк с шипением отъехал в сторону, и Родерик шагнул навстречу ожидающему его сухопарому лысому коротышке с длинными вислыми усами и пронзительными черными глазами – взгляд Нориса выдерживали немногие.

– Джеймс, дружище! – распахнул он объятия. – Рад тебя видеть! Какими судьбами?

– Здравствуй, Келх, – скупо улыбнулся президент, обнимая старого приятеля. – А какими судьбами? Скорее я с большими проблемами для всех нас. Но…

Родерик покосился на телохранителей пиратского главаря, и тот понимающе кивнул.

– Пойдем, – бросил он.

Шли довольно долго – внутреннего транспорта на астероиде не было. Коридор сменялся коридором, пока они не уперлись в монолитную стену, которая неожиданно отъехала в сторону. Родерика это не удивило, он уже бывал в резиденции Нориса.

Вскоре старые приятели расположились в удобных креслах и, потягивая виски, уставились друг на друга.

– Выкладывай, – наконец нарушил молчание Норис.

– Ты знаешь, что росский император вернулся? – поинтересовался Родерик.

– До меня дошло это печальное известие. Но какое отношение оно имеет к нам?

– Сейчас объясню. Ларат признал императора и вошел в состав Империи. Это не считая Синтара. Ты с синтарцами, наверное, не сталкивался, потому не знаешь, что это за бойцы.

– Мать их! – в сердцах выругался Норис, вспоминая свою единственную встречу с горцами, после которой едва унес ноги. – Знаю я этих головорезов. Хотел бы, чтобы у меня были такие. Но Ларат…

– Вот именно, Ларат… – покивал Родерик. – До того, как возродившаяся Империя вплотную возьмется за нас, думаю, осталось не так уж много времени. А потом на очереди будешь ты. И если раньше вы отбивались от ларатцев потому, что хороших наземных войск у них не было, то теперь в космосе вас раздолбают ларатцы, после чего высадят синтарский десант на Фаргос. И вы останетесь без продовольствия. И то, если вас не сумеют обнаружить здесь, на что я бы не надеялся.

– Да уж, перспектива… Есть предложения?

– Есть. Но они тебе не понравятся.

– Тут уже не об этом речь, – отмахнулся Норис. – Шкуру бы сохранить. Слушаю.

– Клятва верности императору, – отчеканил Родерик.

Пират подавился виски и ошалело вытаращился на него. Потом прокашлялся и покрутил пальцем у виска. Однако в глазах его появилась задумчивость. Он налил себе еще полстакана виски и залпом опрокинул его, после чего закусил губу и надолго уставился в пространство. Прошло минут двадцать, прежде чем Норис снова поднял голову.

– Пожалуй, это действительно единственный выход, – констатировал он. – Но я сильно сомневаюсь, что император согласится, а не вздернет меня на первом же фонаре. И я не понимаю, в чем твоя выгода.

– Во-первых, я тоже хочу жить, – усмехнулся Родерик, – а во-вторых, – он помрачнел, – наши суки надумали такое, что для меня слишком.

– И что же? – удивился Норис.

Президент сделал над собой усилие и рассказал обо всем.

– Да, – покачал головой пират, – для меня это тоже слишком. Если ты хочешь этого избежать, помогу, чем смогу. Есть мысли, как поступить?

– Есть, – резко кивнул Родерик. – Но нам обоим придется многим пожертвовать.

– Что ж делать, раз другого выхода нет, – пожал плечами Норис. – Надо, значит пожертвую.

– Хорошо. А сделаем мы с тобой вот что…

* * *

Белый Крейсер вышел на орбиту Росса, сообщив об этом наземным службам. Получив ответ, что почетный караул выстроен, искин передал приказ императора отменить торжественную встречу – не до нее.

– Ты просканировал планету? – хмуро поинтересовался Алексей.

– На предмет?

– Идиотом притворяешься?! – раздраженно рявкнул император. – Доложи, что там творится.

– Сам смотри, – хмыкнул искин, выведя на голоэкран панораму одного из восставших городов.

Алексей посмотрел, схватился за воротник мундира и рухнул в кресло. Почти на каждом фонаре или дереве висел повешенный. Гражданских на улицах не было, только синтарские патрули двигались по ним, соблюдая между собой равную дистанцию. Ни один завод в окрестностях города не работал.

«П…ц! – обреченно подумал император. – Ландрис перестарался…»

– Дай-ка мне на связь этого резвого юношу… – пробурчал он.

На экране тут же появился Доминик Ландрис – видимо, ждал у аппарата. Его лицо выражало безмерное облегчение.

– Ваше величество! Наконец-то!

– Ты что творишь? – хрипло выдохнул Алексей. – Ты с ума сошел?!

– Я просто поручил синтарцам навести порядок… – спал с лица Ландрис.

– Ты Тарковичем хотя бы прежде посоветовался?

– Нет, я его арестовал…

– Что?.. – безнадежно простонал император. – О, Господи… Хоть не расстрелял, надеюсь?

– Нет, – заверил Ландрис. – Сейчас я с ним советуюсь, но без вас ничего исправить не получается…

Алексей принялся монотонно, глухо материться, поминая всех предков своего слишком прыткого вассала, генерала Тарковича и всех синтарцев заодно. Хотя прекрасно понимал, что виноват сам, поскольку не дал четких указаний, не поставил границы, за которые заходить нельзя. Ландрис молча внимал, потупив глаза.

– Буду через двадцать минут в резиденции, – взял себя в руки император. – Приказываю всем собраться на экстренное совещание. Обязательно присутствие Тарковича, Шемича, Смолина, Славича и Одича. А также генерала зо Мар-Нейта. Сам тоже будь. И пусть обед подадут, я поесть со всем этим не успел.

– Будет сделано! – с облечением выдохнул получивший четкие указания Ландрис, надеясь, что гроза миновала.

В небольшой конференц-зал, где собрались срочно вызванные Ландрисом люди, вихрем ворвался император в сопровождении канцлера и ларатского адмирала Тоцкого. Сделав нетерпеливый жест, приказывающий всем оставаться на своих местах, он рухнул в первое попавшееся кресло, обвел собравшихся мрачным взглядом и приказал:

– Докладывайте, что у нас плохого. Начнем с вас, генерал.

И требовательно уставился на Тарковича. Тот подхватился на ноги, ощущая себя очень неуютно, и заговорил:

– Ваше величество, я вообще-то арестован…

– Арест отменен! – вызверился на него император. – Извольте исправлять то, что наделали! Не надейтесь, вы остаетесь на своей должности. Итак?

– Как прикажете, Ваше величество, – поклонился генерал. – Сразу хочу признать, что ваше удаление после ухода Белого Крейсера было ошибкой. Страна начала расползаться по швам, каждая группировка тянула в свою сторону.

– Хватит общих слов! – прервал его Алексей. – Конкретно.

– Самым неприятным обстоятельством я считаю разделение монархического движения на несколько антагонистических течений, – после недолгого размышления начал Таркович. – Люди из нашего течения, организовавшие монархический заговор, стали основой военного правительства, но поддерживавшие их низовые структуры отказались подчиняться, посчитав такое поведение предательством идеи. Они самоорганизовались и потребовали короновать нового императора без участи БК. Одновременно молодые офицеры армии и флота создали свою группировку, основной декларированной целью которой являлось ваше возвращение – они считали вас единственным законным императором, называя представителей первого течения предателями. Дело дошло до вооруженных стычек, правда, полномасштабной гражданской войны ценой неимоверных усилий и благодаря синтарским гарнизонам удалось избежать. Выражаю свою искреннюю признательность генералу зо Мар-Нейту. Если бы не его усилия, сейчас, Ваше величество, вы бы застали здесь пепелище.

– Да уж… – поежился император. – Продолжайте!

– После того, как человек Смолина обнаружил в архиве информацию о недействительности вашего отречения…

– Какую еще информацию?! – удивился Алексей.

Таркович поведал о записи отречения императора Марека III, а затем о том же рассказал ларатский адмирал, уведомив, что запись обнаружил принц Леннер.

– Ясно… – покачал головой император. – Что было дальше?

– Монархическое движение офицеров прекратило акции протеста, дожидаясь вас. А вот второе движение еще больше активизировалось, утверждая, что пора изменить порядок коронации, что искин Белого Крейсера не должен участвовать в выборе императора. Есть подозрение, что это движение на самом деле контролируется кем-то из нашего, тайно. Вычислить кто бы это мог быть мне пока не удалось.

– Это все?

– Никак нет. Неожиданно для нас возникло также сильное демократическое движение, требующее возврата к «демократическим ценностям» и «свободному волеизъявлению народа». По некоторым признакам можно заключить, что это движение контролируется карханской разведкой, уж очень профессионально все организовано, да и конспирация на высоте. Стиль действий очень похож.

– Выявить тоже никого не удалось? – поинтересовался Алексей.

– К сожалению, только мелкую сошку… – развел руками Таркович.

Император нахмурился. Похоже придется искать нового начальника Департамента Имперской Безопасности, а Тарковичу найти другую должность.

– Третья проблема – это стихийные бунты, требований бунтовщики не выдвигали, просто громя все, до чего могли дотянуться. Допросы арестованных ничего не дали, люди сами не понимают, почему они вышли на улицы и ужасаются сделанному. Возникает ощущение, что кем-то было использовано неизвестное нам психотропное оружие.

– Это все? – в голосе императора слышалась усталость.

– К сожалению, нет, Ваше величество, – вздохнул генерал. – Около семидесяти процентов предприятий бастуют, причем половина из них требований не выдвигает вообще. Таким образом промышленники пытаются вернуть реквизированные вами пакеты акций корпораций военно-промышленного комплекса. Некоторые намеки мне делались. Также постоянно приходят анонимные требования об этом, с угрозами окончательно обрушить экономику в противном случае. Как на них воздействовать я не представляю, – беспомощно понурился он. – Разве только пригрозить введением синтарских гарнизонов на каждый завод. Но даст это что-нибудь или нет – понятия не имею.

– Вы сумели за полгода разрушить все, чего мы добились, – хмуро констатировал Алексей. – Что ж, будем исправлять.

– Хочу добавить, что налоговые поступления почти прекратились, – вмешался начальник финансового департамента. – А поступающие средства напрочь разворовываются чиновниками. Правда, после проведения децимации, они несколько поутихли, так нагло уже не воруют. Но и не делают ничего, пользуясь тем, что синтарцы не разбираются в их кухне.

– Что, как вы считаете, можно предпринять для исправления ситуации?

– Ввести личную ответственность чиновников за прохождение документов через их зону ответственности, установив контрольный срок для этого. В случае несоблюдения срока – арест с конфискацией имущества.

– Одобряю! – кивнул император. – К завтрашнему утру подготовьте текст указа.

– Хотел бы сказать об идеологии, – заговорил Смолин. – Ваше величество, либералы снова распоясались.

– Максимально ужесточите цензуру! – приказал Алексей.

– У меня недостаточно компетентных людей для этого, – вздохнул начальник информационной службы.

– С этим мы можем помочь, – внезапно вмешался адмирал Тоцкий. – На Ларате служба цензуры довольно велика и эффективна, люди в ней служат опытные. Однако нужно время, чтобы доставить их с Ларата на Росс. Сколько специалистов потребуется?

– Не меньше трехсот, – обрадовался Смолин. – И это по минимуму.

– Мы сможет предоставить пятьсот.

– Распорядитесь немедленно отправить курьера на Ларат, – одобрительно взглянул на ларатца император. Тот молча поклонился, отошел в угол и отдал несколько распоряжений через наручный коммуникатор.

– Что с флотом? – повернулся Алексей к Шемичу.

– После сдачи окраинского флота значительно лучше, чем было, – вскочил тот. – Потерь у нас нет. Не знаю только, что делать с пленным окраинским вице-атаманом и его командами…

– С кем-кем?.. – не поверил своим ушам император.

– С вице-атаманом… – неуверенно повторил Шемич.

– Ой, не могу!.. – Алексей согнулся от смеха. – Вице-атаман?!. Мать моя женщина!..

Его хохот был настолько заразительным, что остальные тоже невольно рассмеялись, не особо, правда, понимая, над чем же смеется его величество. Им невдомек было, насколько дико для уха русского человека звучало такое обращение. Император буквально корчился от смеха, вытирая кулаком слезы.

– В общем, так… – с трудом выдавил он. – Возьмите пару лоханок похуже, посадите туда весь этот сброд и отправьте домой. Тут и без них забот хватает. Вешать себе на шею Окрайну я не собираюсь, пока сами на коленях не приползут.

– Будет исполнено! – кивнул Шемич, записав приказ в свой пад.

– Далее, – продолжил император. – Командовать объединенным имперским флотом я назначаю адмирала Тоцкого. Начальником штаба флота – адмирала Шемича. Командующим сухопутными силами Империи – генерала зо Мар-Нейта.

– Есть, Ваше величество! – встали поименованные трое.

– Следующее. Военное положение отменить, вместо него ввести чрезвычайное. Всех казненных немедленно снять и похоронить. Создать военные тройки-трибуналы с обязательным участием в них представителя росских правоохранительных органов. Законным с этого момента считается только приговор подобного трибунала. Запретить забастовки, митинги, шествия и ввести уголовную ответственность за их организацию.

Он в упор уставился на синтарского генерала и отчеканил:

– Любые акции протеста подавлять жестко, но стараясь избежать жертв. Используйте дубинки. До восстановления нормального функционирования полиции эта задача возлагается на синтарский экспедиционный корпус. Вам ясно, генерал?

– Так точно, Ваше величество! – вытянулся тот. – Будет исполнено!

– Также приказываю активизировать работу ДИБ, – Алексей пристально посмотрел на Тарковича. – Меня не устраивает ваша работа за время моего отсутствия. Постарайтесь не разочаровать меня снова.

– Приложу все усилия, Ваше величество! – генерала от взгляда императора слегка передернуло.

– А вы, господин Смолин, подготовьте все необходимое для моего обращения к народу. Оно состоится завтра в полдень.

– Все сделаю, Ваше величество, – наклонил голову начальник информационной службы.

– И еще одно, – снова посмотрел на Тарковича, а затем на Одича Алексей. – Соберите завтра в восемнадцать ноль-ноль всех крупных промышленников Росса. Доставить их при помощи синтарских бойцов. Генерал зо Мар-Нейт, выделите для этого людей.

– С удовольствием, Ваше величество, – усмехнулся в усы тот, он терпеть не мог бизнесменов и решил отправить за ними самых безбашенных громил.

– А теперь я бы хотел поговорить с каждым из вас более предметно и наедине. Начнем с вас, генерал Таркович.

«На пару с искином, – добавил про себя Алексей. – Пусть понаблюдает за реакцией».

Он встал и вышел из конференц-зала по направлению к своему кабинету, поманив за собой генерала. Тот уныло двинулся следом, отгоняя от себя настойчивые мысли о вазелине.

* * *

Все, наверное, население Росса, напряженно всматривалось в экраны визоров, ожидая выступления неожиданно вернувшегося императора. Его отречение сильно ударило по людям, поверившим было, что что-то в их стране изменится к лучшему. Они снова лишились ориентиров, ведь обрести и почти сразу же потерять надежду – сильный удар по психике любого народа. Военное правительство их доверия получить не смогло, поэтому многие прислушались к воззваниям либералов, демократов и прочей швали.

Немало россов впало в депрессию, живя по инерции – у них просто опустились руки. Другие обозлились и, поддавшись провокациям, присоединились к бунтовщикам. Война также сильно ударила по экономике, в частности, по карману простых граждан, которым стало трудно прокормить семью. А промышленники вместо того, чтобы поддержать их, наоборот, уменьшали зарплаты и массово увольняли работников. Они же финансировали забастовки на предприятиях, отошедших к казне, подкупая профсоюзы. Порой забастовщики получали в месяц втрое больше, чем честно работающие люди.

Но случилось практически невозможное – Белый Крейсер снова вышел на орбиту Росса. Одних это вдохновляло, давало надежду, других ужасало, а многие так и остались в апатии. К тому же россов сильно напугало происшедшее в столицах материков Лагос, Дубница и Листвица. Синтарцы подавили возникшие там бунты столь жестоко, что по всей планете пошли страшные слухи, которые кто-то умело направлял, тем более, что они имели под собой основания. Люди шепотом пересказывали друг другу, что счет жертв шел на сотни тысяч, что бунтовщиков не только расстреливали и вешали, но и живьем резали на куски, сажали на колья и так далее. Правда, в самих трех столицах население на улицы выходить не рисковало, поскольку синтарцы продолжали патрулировать улицы, а попадаться им на глаза было чревато.

На экранах появился диктор, сообщивший:

– Дамы и господа! Сейчас перед вами выступит с обращением Его императорское величество Алесий II.

Его изображение сменилось знакомым всем невозмутимым лицом императора. Он жестко смотрел перед собой, сжав губы. Помолчав несколько мгновений, его величество заговорил:

– Мои подданные! Граждане Росской Империи! Для начала я хочу официально сообщить вам то, что вы, возможно, уже знаете. Мое отречение было недействительным, так как выяснилось, что по древним законам Империи император права на отречение не имеет, если он дееспособен. Обстоятельства, о которых я не могу сообщить вам по соображениям государственной безопасности, вынудили меня отсутствовать в течение полугода. К сожалению, военное правительство не сумело справиться со своими обязанностями, допустив ряд ошибок, из-за чего было потеряно многое из достигнутого ранее. Однако ситуацию все еще можно исправить, тем более, что Росс больше не одинок – в состав Империи вошли планеты Синтар и Ларат вместе со всеми своими ресурсами. Сейчас мы сильны, как никогда после падения старой империи. И я обещаю вам, что это только начало!

Алесий замолчал, его взгляд сделался пронзительным.

– У Империи, к сожалению, немало врагов, как внешних, так и внутренних, – продолжил он. – Многие жаждут снова сделать нас слабыми, не позволить стать великой страной с гордым и свободным народом. Им хочется продолжать безнаказанно грабить, набивая свои карманы за наш счет. Но мы не позволим им снова закабалить нас, превратив в покорных рабов! Эти господа играют на человеческих слабостях, считая, что у люди – это просто разумные животные. Но они забывают о существовании таких качеств, как совесть, верность и честь. Именно их мы поставим во главу угла, не забывая о том, что люди должны жить в достатке, а не в унижающей человеческое достоинство нищете, в которой сейчас живет большинство населения Росса. На Ларате, например, нищеты не существует в принципе! Как и на Синтаре. Я даю слово императора, что и на Россе нищеты не будет!

Его величество строго посмотрел в камеру, его взгляд звал куда-то, что-то требовал и о чем-то просил.

– Хочу вас попросить, люди… Не поддавайтесь на провокации наших врагов. Ведь все эти бунты и забастовки организованы, в основном, карханской агентурой. Они не сумели справиться с нами в военном противостоянии, вот и решили бить по-подлому, в спину. Так что если кто-то станет призывать вас бастовать или к другим неправомерным действиям, прошу подумать сперва – а на чью мельницу льет воду этот человек? Не вражеский ли он агент? Какую выгоду он от этого имеет? Ведь о том, к чему привели планету демократы, вы все помните, ощутили это на себе. Так давайте поможем друг другу! Давайте не будем ставить самим себе палки в колеса! Я очень прошу всех вас завтра выйти на работу – с сегодняшнего дня забастовки запрещены до нормализации обстановки в стране. Выступления протеста будут жестко подавляться – прошу простить меня за эту вынужденную, но необходимую меру. Иначе нам не справиться с разрухой – ведь она царит прежде всего в наших умах. И если мы изгоним ее оттуда, то сумеем все построить и все создать. Своими руками! Люди, нас ждет впереди долгий путь! И мы его пройдем.

Император встал, отдал честь и исчез с экранов визоров.

Глава 5

Полутемный кабинет, в котором собралось пятеро мужчин среднего возраста, выглядел довольно уютно – отделанные под красное дерево стены, монументальный стол и массивная мягкая мебель. Собравшиеся молча потягивали что-то из широких толстостенных стаканов, изредка бросая друг на друга короткие взгляды. Они довольно давно не встречались в полном составе, не было необходимости, однако сейчас ситуация кардинально изменилась, и это требовалось обсудить.

– Итак, коллеги, что мы имеем на данный момент? – поинтересовался самый старший из них, коренастый человек с седыми висками.

– А имеем мы гуся, – со смешком ответил шуткой сидящий напротив, подтянутый высокий и черноволосый мужчина. – Вопрос: что мы имеем с гуся? Только перья или же еще и мясо?

– Достал ты своими низкопробными шуточками, Михель, – недовольно проворчал третий из собеседников, худой и весь какой-то дерганый человек неопределенного возраста.

– Хватит вам! – отрывисто приказал первый. – Сейчас не до ваших пикировок. Дело говорите.

– Дело, так дело, – не стал спорить Михель Норвин, начальник внешней разведки. – Получены достоверные данные о том, что Ларат действительно подписал коронный договор и вошел в состав возрождающейся Империи. Ларатцы признали Алесия законным императором после того, как он согласился жениться на принцессах старой династии.

– На принцессах? – удивился полноватый, похожий на добродушного поросенка координатор аналитической службы, Димай Хладов, вот только холодные и жесткие глаза говорили о том, что поросенок-то бешеный.

– Именно. На обеих.

Остальные четверо ошеломленно переглянулись.

– Дела-а… – покачал головой старший координатор. – Впрочем, такое бывало и раньше. Императору законы не писаны, он сам их пишет.

– Личная жизнь императора – это далеко не самое важное, – отмахнулся разведчик. – Пусть сам разбирается со своими женами. Главное, что образовалась коалиция трех самых сильных планет бывшей империи. Ларатский флот, синтарская наземная армия и тяжелая промышленность Росса. Все это вместе позволит новому образованию единолично доминировать в обитаемой области скопления. Тем более, что генеральный штаб Ларата по согласованию с императором начал разработку плана окончательного решения карханского вопроса.

– А Окрайна? – поинтересовался координатор контрразведки, Алан Роничев, невысокий жилистый крепыш с круглой лысинкой, похожей на тонзуру.

– Отобрали флот, отправив экипажи домой, – усмехнулся Норвин. – Император заявил, что не желает иметь с этой страной никаких дел, запретив даже торговать с ней. А это означает скорый крах окрайнской экономики, которая кое-как выживала только за счет торговли с Россом редкими полезными ископаемыми.

– Мудро, – признал старший координатор. – Через несколько лет окрайны на коленях приползут к императору и будут согласны на все.

– С этим понятно, – с кислым видом сказал аналитик. – Меня занимает другое. Что нам делать в сложившейся ситуации? Как я понимаю, ради этого мы здесь и собрались.

– Ты прав, Димай, ради этого. У тебя есть предложения?

– Предлагаю понаблюдать со стороны, как будут развиваться события, – хмуро бросил тот.

– Не согласен! – отрезал разведчик.

– Почему, Михель? – вопросительно изогнул бровь старший координатор.

– Вы забыли о том, кем мы являемся и какую структуру представляем. Забыли о клятве, которую каждый из нас давал при вступлении в должность. Служить Империи и всячески способствовать ее возрождению.

– Мы еще не решили, признавать ли Алесия императором.

– Его признал искин Белого Крейсера, чего же еще? – отмахнулся разведчик. – Я уже не говорю о Ларате и Синтаре. Также, вскоре император станет мужем принцесс прежней династии, что само по себе дает ему законные права на престол.

– Я сомневаюсь, что он справится, – недовольно скривился аналитик.

– А у меня в этом сомнений уже нет, – вставил контрразведчик. – И я полностью согласен с Михелем.

– Почему, Алан? – поинтересовался старший координатор.

– Вы от нас что-то скрываете? – подался вперед Хладов.

– Информация поступила только сегодня утром, к Михелю, – как-то странно усмехнулся Алан.

– А ты откуда знаешь?! – занервничал разведчик.

– Работа такая…

– Что за информация? – насторожился старший координатор.

– Фаргосские пираты осознали, что шансов на выживание у них практически нет, и решили принести императору клятву верности, – неохотно сообщил Норвин.

В кабинете воцарилась звенящая тишина. Старший координатор, аналитик и координатор диверсионной службы, Олег Моравский, недоверчиво смотрели на двух остальных.

– И это еще не все, – добил их разведчик. – Состоялась встреча президента Новейра Родерика и главы пиратского клана Теней Нориса. Именно на этой встрече президент и предложил пиратскому вожаку принести Алесию клятву верности. После чего сам тайно отправился на своей яхте на Росс для встречи с императором.

Минуты две в кабинете царило молчание, новость нужно было переварить – слишком невероятна. Однако достоверна, иначе ее не озвучили бы.

– Да, нужно выходить на императора… – констатировал старший координатор. – В данной ситуации другого выхода у нас просто нет. Но нам нужно будет чем-то заинтересовать Его величество, прийти не с пустыми руками.

– А что тут думать? – пожал плечами разведчик. – Мы можем сдать ему карханскую шпионскую сеть, координаты вражеских баз, а также сообщить, кто из росских бизнесменов чем дышит. Ну и заодно предупредить о визите Родерика и желании пиратов уйти под его руку.

– Пожалуй, – согласился аналитик. – Я добавлю еще кое-что от себя.

– Я тоже, – усмехнулся контрразведчик. – Меня удивляет непрофессионализм генерала Тарковича и созданной им службы, в которую попало немало чужих агентов влияния, а начальник ДИБ об этом даже не догадывается.

– Кто из наших наиболее близок к императору?

– Его личный секретарь, Марк Хевич, является одним из наших резидентов во Владибурге.

– Значит, передаем ему всю необходимую информацию и отдаем приказ раскрыться, – кивнул старший координатор. – Надеюсь, император не повесит парня.

– Он вполне вменяем, – покачал головой разведчик. – Это установлено достоверно. Алесий не любит крови, но если надо, проливает ее без сомнений. Нужное качество для императора.

– Пусть каждый подготовит свой пакет информации для передачи резиденту, – подытожил Соргин, устало потерев седые виски. – Не будем терять времени, его у нас не так много. Нужно успеть до того, как Родерик доберется до Росса.

* * *

Войдя в конференц-зал, куда по его распоряжению доставили богатейших промышленников и финансистов планеты, Алексей растерянно замер. Вышеуказанные господа выглядели не просто странно, а очень странно. Несколько человек были голыми, только полотенце обмотано вокруг бедер, одна из дам прикрывала пах мочалкой, другой рукой пытаясь закрыть грудь, еще кто-то сидел в пиджаке, но без штанов. А те, кто был одет, имели весьма помятый вид. У строгих костюмов недоставало либо рукавов, либо напрочь отсутствовали пуговицы. Практически все были босиком. Вид дамы и господа имели до смерти перепуганный.

«Синтарцы…» – обреченно подумал император.

Снова не уточнил, как именно доставить, а они рады стараться. И как теперь с этими людьми договариваться? Хотя, может это и к лучшему, можно сразу показать, кто есть кто. Алексей вздохнул и вышел на сцену.

– Добрый день, дамы и господа! – разнесся по залу его усиленный аппаратурой голос.

Все испуганно вскочили и уставились на императора. Некоторое время царило гробовое молчание, а затем Никлас Хольгер с иронией в голосе поинтересовался:

– И что это значит, Ваше величество? Меня выдернули из-за стола, а некоторых, как я вижу, из ванной, а то и…

Он умолк, довольно гнусно ухмыльнувшись, явно находил эту ситуацию забавной, в отличие от многих.

– Я приказал синтарцам доставить вас всех для беседы, – развел руками Алексей. – Но они немного переусердствовали.

– Это не немного!!! – отчаянно взвыла дама с мочалкой. – Это издевательство!!!

– Приношу свои извинения, сударыня, – император с трудом сдержал смех. – Однако несмотря на происшедшее, нам с вами нужно срочно обсудить несколько важных вопросов. Прошу садиться.

Он сам опустился в одиноко стоящее на сцене кресло, закинув ногу на ногу. Голые, полуголые и не полностью одетые дамы и господа, еще немного повозмущавшись, все же последовали его примеру, опасаясь, как бы император снова не позвал синтарцев. Снова сталкиваться с этими зверьми никому не хотелось, лучше уж выслушать, что им хотят сказать.

– Итак, дамы и господа, я созвал вас потому, что вы нарушили нашу договоренность, начав попытки снова перехватить честно приобретенные мною пакеты акций. Я не говорю уже об организации забастовок на моих предприятиях. Вы понимаете, что это попахивает государственной изменой?

Вспомнив, каково наказание за государственную измену, промышленники и финансисты дружно содрогнулись и спали с лица.

– Прошу позволить мне говорить за всех, – встал тот же Хольгер.

Остальные лихорадочно закивали, радуясь про себя, что кто-то взял на себя риск.

– Сделайте милость, – Алексей благосклонно кивнул.

– Ваше величество, вы отреклись, и никто не имел понятия, что вы можете вернуться, – немного подумав, начал Хольгер. – Акции перешли к военному правительству, которое оказалось неспособно распорядиться ими с толком. Я могу передать отчеты о состоянии на контролируемых им предприятиях до нашего вмешательства – работа почти прекратилась, инженерный персонал разбежался, рабочим два месяца не платили жалования. Все шло к тому, что вскоре предприятия разорятся, потянув за собой немало других, часть из которых принадлежала многим из нас, в том числе, и мне. Поэтому мы решили принять меры по возвращению данных заводов под наш контроль.

– А зачем вам понадобились забастовки? – резко спросил император.

– Не думал, что вам нужно это объяснять, Ваше величество, – позволил себе едва заметную усмешку финансист. – Обычный рейдерский захват. Таковы законы большого бизнеса. Но должен заметить, что не все забастовки были организованы нами. Некоторые организовались стихийно или их организовал кто-то другой. Я подозреваю карханский след. Вряд ли госпожа Моак и ее подельники смирятся с потерей таких денег.

Законы большого бизнеса? Алексей с трудом сдержал брезгливую гримасу – его тошнило от этих нечеловеческих законов. Но делать нечего, пока он изменить их не мог. Он слушал плавную речь финансиста и даже немного восхищался, как ловко тот выкручивается из, казалось бы, безнадежно проигрышной ситуации.

– Я понял ваши мотивы, – кивнул он. – Однако я вернулся, а значит, наши договоренности в силе. Давайте исходить из этого. Я дал вам государственные гарантии безопасности, взамен вы обязались поднять отечественную промышленность на должный уровень. Но это касалось тех, кого ни при каких обстоятельствах нельзя будет обвинить в государственной измене – с изменниками разговор иной. А ваши действия в последние полгода вплотную приблизились к именно к измене. Так вот, я даю вам три недели на исправление ситуации. Если этого не будет сделано, придется принять жесткие силовые меры, которые вам вряд ли понравятся.

Император встал.

– Теперь можете быть свободны, – бросил он через плечо, уходя со сцены. – Вас, господин Хольгер, я жду в своей резиденции завтра в шестнадцать часов.

Финансист проводил его величество взглядом и негромко хмыкнул. Зачем, интересно, он понадобился императору? И почему именно он? Трудно сказать, но прийти придется – приказами императора не манкируют. А то еще снова пришлет синтарцев. Бр-р-р…

* * *

Алексей устало потер лоб, глотнул еще остывшего уже кофе – шестая чашка подряд! – и вернулся к сводкам. Кадровый голод давал о себе знать все острее, толковых людей не хватало катастрофически, вот и приходилось многое делать самому. Даже помощь искина не всегда спасала. Давно уже заполночь, спать хотелось смертельно, но пока не закончит со сводками, позволить себе уйти в спальню император не мог. Слишком напряжена ситуация на Россе.

Через две-три недели должно стать полегче, прибудут несколько тысяч специалистов с Ларата и Синтара. К сожалению, в некоторых вопросах они тоже не помощники. Но где взять нужных профессионалов? Тем более, профессионалов, которым можно было бы доверять! Алексей не знал. В который раз он ругнулся про себя, проклиная свалившуюся на него неподъемную ношу. Затем зло мотнул головой и вернулся к сводкам.

– Разрешите войти, Ваше величество? – заставил его отвлечься голос секретаря.

Алексей удивленно посмотрел на него. Почему он еще на службе? Странно.

– Прошу, Марк.

Хевич поклонился и стал напротив стола, за которым сидел император.

– Ваше величество, мне необходимо сообщить вам крайне важные сведения, – обычно невозмутимый голос секретаря слегка подрагивал.

– Какие? – заинтересовался Алексей.

– Ваше величество, на самом деле я являюсь резидентом араланской разведки. Генерал Таркович об этом не знает. Сегодня я получил приказ раскрыться перед вами.

«Повесить, что ли?.. – поймал себя на неожиданной мысли император. – Тьфу ты, черт! С синтарцами, похоже, переобщался…»

– Это все? – он пристально посмотрел на покрасневшего Хевича.

– Нет, ваше величество, только начало, – опустил глаза тот. – Вы не знаете, да и никто на Россе не знает, чем на самом деле является араланская СБ.

– И чем же? – откинулся на спинку кресла Алексей.

– В действительности это имперская служба безопасности! – выдохнул секретарь. – Точнее, староимперская…

– Староимперская?.. – вытянулось лицо императора. – Вы не шутите? Она же была разгромлена после прихода к власти демократов…

– Не была, – как-то странно усмехнулся Хевич. – Руководство СБ еще за пятнадцать лет до гибели Владека XIII осознало к чему идет и приняло меры для сохранения структуры и опытных кадров службы на случай восстановления Империи. Множество подразделений были тайно выведены на Немезиду, второй спутник пятой планеты системы Аралан. Причем делалось это так, что никто и ничего не заподозрил. Конечно, многим пришлось пожертвовать, но далеко не всем – основной костяк СБ сохранить удалось. С тех пор СБ работает сама на себя, собирая информацию и дожидаясь коронации нового императора искином Белого Крейсера. Все руководители подразделений дают клятву верности Росской Империи при вступлении в должность. Наши люди есть везде, даже на Ларате и Синтаре, о планетах бывшего Карханского Объединения я даже не говорю.

– Любопытно… – Алексей задумчиво постучал пальцами по столу. – А почему тогда вы не пришли ко мне сразу после коронации?

– Мы должны были убедиться, что вы не похожи на Владека XIII, способны справиться с властью и не погубите страну, – секретарь посмотрел ему прямо в глаза. – Вы доказали, что способны, поэтому в свете последних событий и было принято решение о переходе Службы под вашу руку. Простите, но генерал Таркович и его ДИБ работают несколько непрофессионально. О чем речь, ДИБ пронизана чужими агентами снизу доверху, а руководитель об этом даже не подозревает.

– А ларатская разведка? – нахмурился император.

– Ваше величество, военные никогда не были хорошими безопасниками. Тактическая разведка у них неплоха, а вот все остальное… Что касается синтарцев, то их потуги, простите, у нас вызывают только смех. Они очень наивны, их способен обвести вокруг пальца даже ребенок. На своем месте они очень полезны, но только на своем. Конечно, бывают исключения, но они, как известно, подтверждают правило. В Аралан же к моменту падения старой Империи перебрались зубры разведки и контрразведки, а затем воспитали себе достойную смену.

– Вопрос, а почему я должен вам доверять? – прищурился Алексей.

– Не должны, – покачал головой Хевич. – Мы были бы крайне разочарованы, если бы сразу стали нам доверять. Поэтому собираемся доказать свою полезность и верность. Но, простите, наша верность принадлежала и будет принадлежать не вам лично, а Империи. Императоры приходят и уходят, а Империя остается.

– Полностью согласен, – кивнул землянин. – Что вы можете предложить для начала?

– Списки практически всей карханской агентуры на Россе, и не только карханской. Точные координаты пиратских баз Фаргоса. Подробные досье на всех крупных бизнесменов и промышленников Росса и других миров. Сформировавшиеся и прекрасно работающие разведывательные сети на всех планетах бывших Империи и Объединения, а также на Независимых планетах, находящихся за территорией Кархана. Также в вашем распоряжении окажется профессиональная диверсионная служба. Кроме того, мы имеем рычаги влияния на финансовые потоки и способны проследить их течение, иногда даже перенаправлять в нужное русло.

– Все это, конечно, интересно… – император смотрел на секретаря исподлобья. – Только уж больно все вкусно получается…

– Ваше величество, – в глазах Хевича на мгновение появились веселые огоньки. – Помимо сказанного, у меня для вас важная информация. Давайте не будем спешить. Я передам вам эту информацию, вы ее проверите, а затем уже будете решать, что делать с остальным.

– Хорошо, – по некоторому размышлению согласился Алексей. – Что за информация?

– Президент одной из двух самых сильных карханских планет, Джеймс Родерик, послезавтра тайно прибывает на Росс для переговоров с вами.

– Цель? – насторожился император, никак такого не ждавший.

– Его компаньоны задумали уничтожить свои планеты в случае поражения. Вместе со всем населением. Родерик с таким подходом не согласен.

– Как уничтожить?! – отшатнулся Алексей. – Что за дикость?!

– От этих дам и господ еще и не того ожидать можно, – заверил Хевич. – Моак, Харди, Колхайн и иже с ними на все пойдут, для них ничего святого, кроме прибыли, не существует. Родерик все же человечней, поэтому с ним вполне можно иметь дело. Но это не все.

– А что еще?

– Фаргосские пираты также тайно направили к вам посла.

– Пираты?! – изумился император. – А им-то чего надо?

– Хотят принести вам клятву верности, – с едва заметной улыбкой на губах сообщил секретарь.

– Только их мне и не хватало!.. – в сердцах едва не выругался Алексей, с трудом сдержавшись.

– Зря, Ваше величество, они могут оказаться очень полезными. К тому же, фаргосцы не такие уж и чудовища – у них просто не было другого способа выжить. Пиратские кланы образовались из шахтерских общин, которым после распада Кархана стало нечего есть. Для них слово – свято. Никогда ни один из фаргосских пиратов своего слова не нарушал, предпочитая этому смерть. А если кто и нарушал, то на него обрушивался гнев всех до единого кланов. Сколько он мог после этого прожить вы и сами можете представить. Почему я говорю об этом? Дело в том, что мы издавна торгуем с фаргосцами – и ни разу не пожалели об этом. Удивительно, что на одной из планет бывшего Объединения смогла сформироваться такая необычная культура, но факт остается фактом. Если фаргосцы дадут вам клятву верности, то никогда не предадут и выполнят любой приказ.

– Но что мне с ними делать? – тоскливо спросил император. – Куда пристроить?

– Дальняя разведка, например, – пожал плечами Хевич. – Курьерская служба. Пограничная служба. Охрана торговых караванов. Полицейская служба в пространстве. Да мало ли еще что. Пригодятся, особенно в свете скорой войны с Карханом.

– Пожалуй, – после недолгого раздумья согласился Алексей. – Но вернемся к вашей СБ. Каковы ее цели? И совпадают ли декларируемые цели с истинными?

– По первому вопросу – восстановление единой, сильной Империи, вместо сотни ни на что не годных мелких псевдогосударств. Человечество должно стать единым, мало ли кто может нам встретиться в космосе. А по второму… Могу сказать только, что это станет ясно со временем. Сами убедитесь. По крайней мере, надеюсь на это.

– Пожалуй, – наклонил голову император. – Думаю, мне нужно встретиться с вашим руководством и обсудить все детально. Гарантии безопасности – мое слово.

– Этого достаточно, – заверил секретарь. – Через три дня они будут здесь. Назначьте время аудиенции.

– Двадцать один пятнадцать, – сказал Алексей, сверившись со своим расписанием.

– Хорошо. Позвольте откланяться?

– Идите. И я не освобождаю вас от обязанностей секретаря.

– Как прикажете, Ваше величество.

Хевич низко, но с достоинством поклонился и вышел. Алексей задумчиво посмотрел на закрывшуюся дверь, достал из коробки сигару и не спеша раскурил. Признание секретаря оказалось для него полной неожиданностью, хотя он не сказал бы, что неприятной, совсем наоборот. Появились новые возможности. А вот как их использовать стоит очень хорошо подумать.

* * *

Следуя за двумя громилами-синтарцами, Родерик нервно ежился – вот уж звери, от одного взгляда дрожь пробирает. Еще двое шли следом, поэтому оборачиваться тоже не хотелось – уж больно отвратительной была репутация синтарских бойцов. Придушат как кутенка, ежели что им не понравится.

Как ни странно, долго дожидаться аудиенции не пришлось. Родерик считал, что даже связаться с главой ДИБ, генералом Тарковичем, удастся не раньше, чем через три-четыре дня, однако его приятно удивили. Едва президентская яхта успела выйти из гиперпространства невдалеке Росса, как последовал вызов пограничной службы. Родерик сообщил вежливому молодому офицеру, на удивление хорошо говорившему по-кархански, что прибыл с крайне важными известиями, сообщить которые может только главе ДИБ. Не выказав никакого удивления, тот попросил подождать немного и исчез с экрана. А снова появившись через несколько минут, переключил президента на пресс-службу ДИБ. Там его очень быстро провели по инстанциям, и уже через полчаса Родерик увидел на экране хмурое лицо генерала Тарковича.

– Насколько я понимаю, вы президент Новейра Джеймс Родерик? – безразлично поинтересовался тот.

– Да… – ошарашенно подтвердил он. – Но откуда?..

– Все потом. Император ждет вас. Садитесь на правительственную посадочную площадку № 12, координаты переданы в ваш бортовой компьютер.

Экран погас. А господин президент в прострации замер с приоткрытым ртом. Император ждет его?! Но откуда он мог узнать о том, что Родерик собрался на Росс?!! Это казалось какой-то мистикой, чем-то запредельным. Как сомнамбула президент подошел к компьютеру и действительно обнаружил в папке входящих сообщений переданные с Росса координаты. Ввел их и обессилено рухнул в кресло, предоставив автопилоту совершать посадку.

Когда Родерик вышел из яхты, у трапа его встретили четверо синтарцев, коротко приказав следовать за ними. Они долго вели президента по каким-то длинным коридорам, но, что удивительно, навстречу не попалось ни одного человека. В конце концов сопровождающие привели президента в какой-то скромно обставленный кабинет, тщательно обыскали, а затем оставили наедине с собой. Однако не прошло и пяти минут, как дверь отворилась и в нее вошел молодой мужчина в черном императорском мундире. Родерик встал и впился глазами в его лицо. Да, ошибки быть не может, это Алесий II.

– Здравствуйте, Ваше величество! – подался вперед Родерик, судорожно кланяясь.

– Добрый день, господин президент, – император подошел и протянул руку.

Пожав ее, Родерик постарался незаметно изучить своего оппонента. Его величество был совсем еще молод, непозволительно молод для государственного деятеля. Однако лицо совершенно спокойное, в глазах уверенность в себе.

– Ну и как я вам? – с едва заметной иронией поинтересовался император.

– Ну, что я могу сказать, Ваше величество… – смутился президент.

Алесий на удивление хорошо говорил по-кархански, разве что малозаметный акцент слышался, причем акцент не росский, а какой-то другой.

– Присаживайтесь, поговорим, – император показал на два кресла у журнального столика.

– О делах наших скорбных… – неожиданно добавил с потолка чей-то вкрадчивый голос, заставивший Родерика вздрогнуть и приняться лихорадочно оглядываться.

– Только тебя не хватало… – скривился Алесий. – Сгинь, железяка несчастная!

– А я что, я ничего… – хихикнул голос.

– Кто это?! – ошарашенно выдохнул президент.

– Искин Белого Крейсера, – устало пояснил император. – Знали бы вы, как он мне надоел своими идиотскими шуточками…

– А, искин… – успокоился Родерик.

– Не желаете немного выпить с дороги?

– Немного виски, если можно.

– Виски? – озадачился император. – Сейчас узнаю. Я как-то к коньяку больше привык. Или к водке, на крайний случай.

– Коньяк тоже вполне подойдет, – заверил президент.

В кабинете словно призрак материализовался молодой офицер с подносом, на котором стояла откупоренная бутылка драгоценного нагойского коньяка, блюдце с тонко нарезанным лимоном, плитка шоколада и два широких бокала. Родерик сразу узнал этот коньяк и поежился, прекрасно зная его стоимость – несмотря на свое богатство, такой роскоши он себе не позволял. Место этому коньяку было скорее в музее, чем на столе. Его прекратили выпускать больше ста пятидесяти лет назад, поскольку на месте нагойских виноградников сейчас находились нефтепромыслы. Когда там обнаружили нефть, виноградники безжалостно вырубили, уж слишком богатым оказалось месторождение.

Налив в оба бокала на донышко, офицер испарился. Родерик поднял свой бокал, понюхал и наслаждением отпил маленький глоток, покатав драгоценную жидкость на языке. Вкус был поистине божественным.

– Когда до меня дошло известие о вашем скором визите, – заговорил император, пристально глядя на гостя, – я, признаться, был немало удивлен. Никак такого не ждал.

– Скажи кто мне самому еще месяц назад, что я тайком отправлюсь к вам, я бы поднял его на смех, – вздохнул президент. – Но обстоятельства изменились, и сильно изменились.

– Какова цель вашего прибытия?

– Я хочу договориться.

– О чем? – приподнял бровь Алесий.

– Если честно, я и сам толком не понимаю… – Родерик уставился в свой бокал. – Понимаете, Ваше величество, люди выбрали меня, чтобы я обеспечил им достойную жизнь, а отнюдь не ради того, чтобы привел их к гибели. К сожалению, круги, чьи силы и связи значительно превышают мои, ведут Новейр именно к гибели, причем им плевать на жизни миллиардов. Им главное – их власть и их деньги. Для меня это тоже имеет значение, не буду лгать, но не такой же ценой…

– Поясните, пожалуйста, – спросил император, с интересом разглядывая гостя. – Я не совсем вас понимаю. О какой гибели речь?

Президент как-то странно, горько усмехнулся и поведал о планах Колхайна с компанией, не скрывая ничего.

– Да-а-а… – протянул Алесий, когда он замолчал. – Многое мог себе представить, но уничтожать собственный народ?..

– Их интересует только власть… – повторил Родерик и залпом допил коньяк.

– И что вы предлагаете? – император налил ему сразу пол-бокала, не забыв и себя.

– Не знаю, Ваше величество… – уныло покачал головой президент. – Если честно, я отправился к вам от отчаяния, не зная, что делать. Я готов даже сдать вам Новейр, если вы дадите слово, что не устроите геноцид. Насколько я знаю, императоры своего слова никогда не нарушали.

– А вы сможете это сделать? – с сомнением посмотрел на него Алесий. – Как мне известно, ваше влияние не так уж и велико, все реальные рычаги власти находятся в руках Моак, Харди и иже с ними.

– Вы меня несколько недооцениваете, – Родерик мрачно смотрел в пространство. – Как и Моак с Харди. Кое-какие возможности у меня все же имеются, только раньше я предпочитал ими не пользоваться, считал, что цена слишком велика. Теперь я так не считаю – речь идет о выживании народа.

– Хорошо, коли так, – в голосе императора слышалось сомнение. – А слово я дам. Для меня ведь главное, чтобы планеты бывшего Кархана не угрожали империи, больше ничего. Как в военном, так и в идеологическом плане.

– В идеологическом? – удивился президент.

– Да, – подтвердил Алесий. – вы не хуже меня знаете, что общественные императивы наших народов абсолютно антагонистичны, людям со столь разными взглядами не ужиться вместе. Поэтому я не пойду на то, чтобы включить планеты бывшего Кархана в состав Империи – это обязательно закончится большой смутой, чего никому не нужно. У вас личное превалирует над общественным, у нас – наоборот.

– Понятно… – кивнул Родерик, никогда раньше не задумывавшийся над такими вопросами, он считал все и всяческие общественные императивы чушью и заумью. Однако император объяснил все четко и просто, и был при этом предельно серьезен, что говорило о важности вопроса. – Возможно, вы и правы, Ваше величество. Я неплохой экономист и промышленник, а в социологии мало что понимаю. На данный момент я вижу свою задачу в том, чтобы уберечь народ своей планеты от полного уничтожения.

– Цель, конечно, достойная.

– Если честно, я был против нападения на Росс, меня просто вынудили, выкрутив руки и не оставив выбора.

– Я знаю об этом, – усмехнулся император, – иначе бы я с вами не разговаривал. Но хочу сразу предупредить, что этим нападением вы не оставили нам иной возможности разрешения противоречий, кроме как силовым путем.

– Увы… – вынужден был согласиться президент. – Я на вашем месте поступил бы так же.

– Давайте подумаем над тем, как избежать лишних жертв. Вы говорили что-то об имеющихся у вас возможностях.

– Они невелики, – развел руками Родерик. – Однако у меня есть свои люди на флоте, да и наземная система ПКО тоже большей частью в моих руках. К сожалению, если я отдам приказ сдаться, его не выполнят, но зато могу поставить гарнизоны в такие условия, что он просто вынужден будет сдаться. В отличие от ваших, наши офицеры очень здравомыслящие люди, которые превыше всего ценят свою жизнь, они не станут сопротивляться, если поймут, что смысла в этом уже нет.

– Потому вы всегда и проигрывали войны, – насмешливо бросил Алесий.

– Не всегда, – огрызнулся Родерик. – Вашу империю наши предки сумели развалить.

– Сумели, – тяжело вздохнул император. – Вот только каким способом?

– Важен лишь результат, – отмахнулся президент.

– Не скажите… – укоризненно посмотрел на него Алесий. – Объединение после развала Империи не прожило и тридцати лет, распалось под влиянием внутренних противоречий. Видимо, вам для выживания необходим был внешний враг, без него вы оказались нежизнеспособны.

– Возможно, и так, – не стал спорить Родерик. – Но все это сейчас не имеет значения. Нам нужно что-то сделать, чтобы предотвратить кошмар, на который хотят обречь население двух планет Колхайн с подельниками. Хотел бы кое-что предложить. Если строящиеся сейчас линкоры сойдут со стапелей до вашей атаки, то мы ничего не сможем сделать – адмиралы решат, что у них хватит сил. А вот если нет…

– И как вы планируете этого добиться? – хмыкнул император. – Насколько мне известно из донесений разведки, финансирование строительства кораблей не в ваших руках, да и верфи контролируются людьми Моак.

– Есть один способ, – тонко усмехнулся президент. – Пираты.

– Фаргосские? – бесстрастно спросил Алесий.

– Да, – слегка удивился его реакции Родерик. – Дело в том, что глава Старшего Клана Норис хочет принести вам клятву верности.

– Мне это известно, – небрежно произнес император.

– Откуда?! – ошалел от такой новости президент.

– Места надо знать… – опять раздался с потолка ехидный голос искина.

– Отстань, истукан чертов! – возмутился Алесий. – Дай поговорить спокойно!

– Молчу, молчу!

– Вот же ехида… – пожаловался император. – Очень полезен, без него никак, вот и пользуется этим, зараза… Но продолжим.

– Не хотел бы иметь такого помощничка… – пробурчал себе под нос Родерик. – Такой кого хочешь с ума сведет. Но вы правы, вернемся к делу. Если ларатцы сумеют обеспечить пиратов топливом и боеприпасами, то те смогут беспрерывно покусывать верфи, тормозя строительство. Ударили – ушли. Однако тут есть одна тонкость. Я смог вырваться с Новейра только под предлогом встречи с главой Старшего Клана. Колхайн со товарищи хотят договориться с пиратами, перетянув их на свою сторону. И если фаргосцы выступят против них, то я окажусь под подозрением. Как тут быть, я не знаю.

– Предложение интересное, – заметил Алесий. – А вот как быть – действительно вопрос. Думаю, нужно обсудить это с Норисом после его прибытия, да с СБ не помешает посоветоваться.

– Вы хотели сказать, с ДИБ? – удивленно посмотрел на него президент.

– Да-да, конечно, – немного смущенно согласился император.

Однако Родерик заметил, что в его глазах мелькнула досада. И похоже, досада на себя за то, что о чем-то проговорился. Но о чем? Неужели у его величества есть не одна служба безопасности? Что ж, такое предположение вполне логично.

Алексей действительно досадовал на себя, по виду Родерика он догадался, что тот что-то заподозрил. Однако по здравому размышлению император решил, что это даже к лучшему – все равно существование столь мощной структуры, как имперская СБ долго в тайне не удержишь. Так почему бы не использовать ее засветку в своих целях? Хотя бы прикрыть Родерика. План, конечно, авантюрный, но имеет шансы на успех.

– Мы вас прикроем, – сказал он, наконец. – Однако пока рано говорить как, сначала мне нужно встретиться с Норисом и выслушать его предложения. Думаю, на первый раз достаточно. Вас разместят прямо в резиденции. Попрошу не покидать своих покоев, мне не хотелось бы, чтобы о вашем присутствии на Россе стало известно.

– Мне тоже, – усмехнулся президент.

– В таком случае буду прощаться, – встал Алесий. – Вас проводят.

С этими словами он вышел. А Родерик дождался синтарцев, которые отвели его в гостевые комнаты. Там он без сил рухнул на диван не раздеваясь – разговор с императором полностью вымотал президента.

* * *

Ленни небрежным движением коснулся управляющих сенсоров, и его истребитель следом за ведущим изменил курс, облетая караван. Принц хмыкнул про себя – ничего себе караванчик собрался, больше сотни грузовиков и рудовозов. Почти все под завязку набиты обогащенными рудами и редкими металлами – обогатительные заводы нагойцы построили прямо в нескольких ненаселенных системах, туда шахтеры со старателями и свозили добытую руду. Лакомый кусок для пиратов, не зря правительства стран Нагоя запросили у Ларата дополнительной помощи в охране, пообещав очень щедро расплатиться, если караван благополучно достигнет места назначения. Обычную охрану ларатцы предоставляли согласно заключенному более ста лет назад договору, но сейчас случай был особый, обычной охраны нагойцам показалось мало. Да и неудивительно, слишком уж ценный груз – несколько лет работы шахт и обогатительных заводов потребовалось, чтобы собрать столько.

После отбытия императора на Росс Ленни с облегчением вернулся на пограничную базу, где, после окончания подготовки, был приписан к авианосцу «Адмирал Лобов», названному так в честь легендарного командующего, погибшего во время второго карханского нашествия еще в староимперские времена. На авианосце Ленни понравилось – не надо было думать ни о политике, к тому же не дисциплина не столь формальна, как на базе. Понятно, впрочем, почему – пилоты-истребители часто принимали участие в реальных боевых действиях, поэтому им позволялось немного больше, чем другим. Команда приняла принца радушно, никто не выделял его, но и излишне не придирался. Относились как к равному, а для него это являлось самым главным – надоело быть принцем, от которого ждут неизвестно чего. Летать же юноша всегда любил, и летал неплохо – ничего особенного, не ас, но твердый средний уровень он выдавал.

Ленни даже сошелся накоротке с тремя молодыми пилотами, его соседями по каюте – не раз они вчетвером тайком распивали припрятанную от начальства бутылку чего-нибудь крепкого. Лейтенант Тоскин, смешливый черноволосый крепыш, был большим специалистом по контрабанде спиртного и всегда ухитрялся привезти из увольнительной пару-тройку бутылок, причем прятал их в совершенно неожиданных местах. Сколько раз командир эскадрильи после возвращения лейтенанта учинял обыск, но ни разу ничего не нашел. А тот смотрел на него большими честными глазами, мол, как вообще можно его подозревать, и молчал. Однако стоило капитану выйти, как он жестом фокусника чуть ли не из воздуха доставал искомый пузырь, срывая заслуженные аплодисменты восхищенных друзей. Последний случай вообще был анекдотическим – капитан лихорадочно перерывал вещи вернувшегося лейтенанта, потом плюнул на это безнадежное дело, повернулся и вышел. Но как только он повернулся, Тоскин ловко снял невесть как прицепленную к поясу начальства бутылку. Командир эскадрильи ничего не заметил. Ленни однажды попытался последовать примеру приятеля и привезти спиртное, но закончилось это тремя сутками гауптвахты и, естественно, конфискацией найденного при обыске коллекционного коньяка.

Еще одно помогало скоротать скучный досуг в космосе – принц продолжал взламывать все секретные базы данных, до которых мог добраться. Правда, он подозревал, что контрразведка флота прекрасно знает об этом его увлечении, просто позволяя резвиться. Другого на его месте, наверное, давно бы взгрели и перевели в особый отдел шифровальщиком. Но Ленни не придавал этому значения, продолжая развлекаться – ведь ни с кем, даже с друзьями, он добытой информацией не делился, понимал, что не имеет права.

На память пришла обнаруженная вчера в личных файлах командира авианосца запись совещания в адмиралтействе. Командование было сильно озабочено странным поведением фаргосских пиратов – они практически прекратили нападения на шахтерские поселения и караваны. О чем речь, они даже границу свою больше не патрулировали! Это вообще не лезло ни в какие ворота. Объяснить такое поведение пиратов не смог ни один аналитик. Разведка тоже не сумела добыть никакой информации. На всякий случай адмиралтейство привело флоты в состояние повышенной боеготовности.

Три эскадрильи истребителей продолжали патрулировать пространство вокруг каравана. Ленни уверенно вел машину за ведущим, скучающе оглядываясь по сторонам. Интересно, пираты нападут или нет? В настоящем бою принцу еще не доводилось участвовать, и ему было интересно – справится ли? Не струсит? Он надеялся, что справится.

Проклятые пираты каким-то образом научились перемещаться через пустое пространство, без привязок к гиперпространственным маякам, которых для любого прыжка требовалось не менее трех, иначе корабль выходил в обычное пространство где угодно, но только не там, куда требовалось попасть. Обычно любой корабль должен был учесть положение маяков, глубину погружения в гипер, сторонние воздействия, а только затем прыгать.

Звездное скопление, в котором находились Росс, Кархан и прочие страны было двойным, немного похожим на гантелю. Ларат располагался в ее перемычке, в центре между двумя шаровыми скоплениями. Раньше никто не рисковал идти через пустое пространство между ними по вышеозначенным причинам, однако фаргосцы лет восемьдесят назад что-то изобрели и начали неожиданно появляться словно из ниоткуда. Не сразу выяснили, что они научились каким-то образом летать через пустое пространство. Ученые едва головы себе не сломали, пытаясь понять, как пираты вычисляют координаты, не имея привязки к маякам. Разведка флота, несмотря на все усилия, тоже не смогла ничего выяснить.

Это была одна из основных причин, по которой с пиратами не могли справиться. Если их корабли преследовались крупными силами, то они просто уходили в пустоту, куда никто не мог за ними последовать. Поэтому применяли корабли-ловушки, скрытые конвои, засады, но это далеко не всегда помогало. Иногда фаргосцы попадались, но в целом проблема так и не была решена. Приходилось сопровождать конвоями наиболее ценные грузы, что обходилось очень дорого, да и спасало только если пираты не приходили большими силами – оголять границу Ларат позволить себе не мог. А дежурные эскадры чаще всего не успевали прийти на помощь после получения сигнала бедствия – фаргосцы действовали быстро. Но уж если успевали, то пиратам приходилось несладко, с ларатскими капитанами они тягаться не могли.

Одно давно удивляло Ленни, он раз задумывался об этом, расспрашивал сослуживцев, но никто не сумел внятно ответить. Пираты, если им не сопротивлялись, старались избегать лишних жертв. Грабили корабли и отпускали с опустевшими трюмами. Даже личные вещи экипажа, если среди них не было ничего особо ценного, не трогали. Почему? Трудно сказать, но тем не менее это было так.

– Внимание, тревога! – на пульте вспыхнули красные огоньки. – Обнаружена пиратская эскадра! Около восьмидесяти вымпелов. Истребителям срочно выдвинуться в квадрат 23/16-z и занять оборону по схеме четыре! Эскадре сопровождения подготовиться к бою! Грузовозам выйти из гипера и сосредоточиться за эскадрой в шаровом построении!

По спине потекла струйка холодного пота. Ленни поежился. Около восьмидесяти вымпелов?! Будет жарко, если не сказать больше. И очень сомнительно, что удастся продержаться до подхода помощи. А все гиперпередатчики конвоя уже транслировали сигнал SOS. К сожалению, ближайшая ларатская эскадра находилась на расстоянии около двух световых лет, раньше, чем через три-четыре часа, она сюда не доберется.

Но почему пираты идут такими большими силами, ведь обычно они нападали по десять, ну двадцать, максимум, рейдеров? Этого было вполне достаточно для грабежа даже защищенного каравана. Но восемьдесят?! Это что-то новое. Да и идут они странно, чуть ли не парадным строем, а не боевыми двойками. Что они задумали?..

Все базирующиеся на «Адмирале Лобове» эскадрильи заняли оборону, поставив заслон между пиратами и беззащитными грузовозами. Однако пираты, не обращая на все их перестроения никакого внимания, величаво проплывали мимо, не делая ни малейшей попытки перестроиться в атакующий ордер.

Ленни растерянно провожал глазами удаляющихся пиратов и ничего не понимал. Почему они не нападают?! Ведь у них огромный численный перевес! Однако фаргосцы спокойно шли своим курсом. А затем случилось нечто запредельное – они передали ларатцам сигнал приветствия, как своим. Принц ощутил, как его челюсть медленно опускается вниз. Что за черт?.. Он ничего не понимал. Да и не он один, если судить по воцарившемуся в эфире ошеломленному молчанию. Но это было еще не все…

– Да здравствует император! – внезапно раздался в канале общей связи чей-то голос. Бортовой компьютер беспощадно засвидетельствовал, что передача шла с одного из пиратских кораблей.

– Ой, мама… – с трудом выдавил Ленни. – Ой, й-йо…

Он попытался выругаться, но не смог, дыхание перехватило. Это что же творится? Пираты славят императора?! Они что, очумели?!

В эфире поднялся бедлам. Запросы от кораблей к командующему конвоем сыпались горохом, а тот, судя по всему, пребывал в такой же растерянности, как и остальные. Однако в конце концов он рявкнул, заставив всех замолчать и приказал вернуться к походному строю, пробурчав, что пусть император разбирается, а их, в случае необходимости, уведомят.

До Нагоя конвой дошел спокойно. После чего ларатские корабли, едва заправившись, без промедления отправились домой на форсаже – известия были слишком важны. Через двадцать шесть часов «Адмирал Лобов» пристыковался к пограничной базе, к которой был приписан принц.

Выспавшийся за время дороги Ленни бросился к своему компьютеру, сгорая от любопытства – на базу прибыли оба заместителя Тоцкого вместе с другими адмиралами. Явно совещаться будут. И их разговор нужно подслушать, ведь это совсем просто! Он предвкушающе потер руки и ввел коды доступа. Естественно, втихую спертые из личного компа Тоцкого – иначе кто бы ему их предоставил? Вскоре на экране появилось изображение небольшой кают-компании, в которой собрались шесть высших офицеров.

– И что вы думаете по поводу случившегося? – спросил у командующего авианосцем контр-адмирала Лохвина Баргиевский.

– А что я могу думать? – развел руками тот. – Чушь какая-то! Пираты не тронули богатейший за последние годы конвой. И мало того, что не тронули, так еще и восславили императора!

– Ничего не понимаю… – растерянно покачал головой адмирал Форзин. – Может они испугались?

– При пятикратном численном преимуществе? Сомнительно.

– Тогда что же произошло?..

– Никто не знает, – глава флотской разведки сжал губы. – Возможно, они уже в курсе, что Ларат и Синтар вошли в состав Империи, и не хотят раздражать императора, понимая, чем это для них кончится.

– Может быть, но я в это не верю, – отмахнулся Баргиевский. – Пираты – парни отчаянные, вы все это знаете.

– Отчаянные-то они отчаянные, но жить все равно хотят, – возразил Форзин.

Внезапно раздался какой-то странный звук. Главный аналитик флота, полковник Швертич, встрепанный и помятый, как всегда, гнусно захихикал.

– Ты что-то понял, Михась? – уставился на него Баргиевский.

– Да вот, представил, что фаргосцы попросились в Империю… – продолжал хихикать тот.

– Не смеши мои аксельбанты! – отмахнулся заместитель командующего.

– Все может быть… – хитро ухмыльнулся аналитик. – Я только не представляю, что с этими м… чудаками будет делать император. И на кой х… они нам нужны. Извините, доказать не могу, но почти уверен, что прав.

– Не дай Господи… – спал с лица Баргиевский, представив эту дикую братию в своем подчинении. – Это будет кошмар!

– Поглядим, что будет, – отмахнулся Швертич. – В конце концов, господа офицеры, это дело Его величества. Пусть сам разбирается.

Остальные согласно кивнули и, попрощавшись, разошлись по своим делам.

Ленни разочарованно вздохнул, его неуемное любопытство, не раз выходившее боком, было удовлетворено далеко не полностью. Но делать нечего, и принц выключил компьютер, после чего встал и направился в кают-компанию, обдумывая, появится ли когда-нибудь возможность полазить по памяти искина БК – сколько там интересного должно быть! Но очень в этом сомневался, однако знал, что обязательно попробует.

Глава 6

Алексей неспешно прохаживался по своему кабинету в резиденции, заложив руки за спину и бросая на замершего возле стола генерала Тарковича колкие взгляды. Тот, судя по виду, чувствовал себя неуютно и ежился в ожидании очередного разноса. Только не понимал, что же он на этот раз сделал не так.

– В общем, господин генерал, я вижу, что ДИБ со своими задачами не справляется, – заговорил наконец император, остановившись. – Поэтому я принял решение о создании еще одной спецслужбы. Точнее, не о создании, а выходе из тени.

– Какой спецслужбы? – изумился Таркович.

– СБ.

– Какой еще СБ?!

– Староимперской.

Генералу показалось, что на него рухнул потолок. Староимперская СБ?! Она же давно уничтожена! Многие пытались узнать ее секреты, но никто ничего найти не смог, возникало ощущение, что кто-то неизвестный умело подчистил все следы. А может, потому и не смогли, что?..

– Значит, она в свое время уцелела?.. – генерал поднял на императора растерянный взгляд.

– Да, – подтвердил Алексей, с любопытством наблюдающий за ним. – Основные структуры СБ были выведены за пределы Росса незадолго до падения Империи. Ее руководство просчитало развитие ситуации и, осознав, что в данный момент ничего исправить не в состоянии, ушло на нелегальное положение. Недавно вся структура вернулась под мою руку. И сразу же передали мне крайне важные материалы. Откуда я, по-вашему, узнал о предстоящем визите президента Родерика? Вы не задавали себе этот вопрос?

– Задавал, Ваше величество, – хмуро пробурчал Таркович, лихорадочно просчитывая про себя варианты. – И не раз…

Поскольку в руках императора отныне находится такой монстр, как староимперская СБ, то зачем тогда нужен ДИБ? Да и он сам становится лишним…

– У ДИБ будут свои задачи, – словно прочитав его мысли, сообщил император. – Работы хватит всем. Завтра я сведу вас с руководством СБ для координации совместных действий. Главное, нам нужно распустить слухи о существовании СБ, но не выдать никакой достоверной информации. Уверен, что вы с этим справитесь.

– Справимся, естественно, – облегченно кивнул генерал. – Что-то еще, Ваше величество?

– Да, подготовьте встречу с прибывшим на Росс главой Клана Теней Келхом Норисом с Фаргоса. Его корабль сейчас наивно прячется за второй луной, думая, что его не обнаружат, однако искин БК ведет его с момента выхода из гипера. Скоро он выйдет на связь, прошу позаботиться о том, чтобы гостя быстро доставили ко мне. Естественно, никто не должен знать о его визите.

– Келх Норис?! – глаза Тарковича полезли из орбит, император удивлял его с каждым днем все больше. Каким образом он смог договориться о встрече с главным пиратом скопления?! Впрочем, старая СБ еще и не на то способна. Остается только позавидовать. – Все сделаю, Ваше величество.

С трудом взяв себя в руки, генерал поклонился и вышел.

– Ну, ты даешь… – в голосе искина прорезались нотки уважения, не слышанные ранее Алексеем. – Но ты бы поосторожнее, а то беднягу еще кондратий хватит…

– Ничего, ему полезно, шевелиться быстрее станет, а то обленился совсем, – весело хмыкнул Алексей. – Расслабился что-то Таркович в последнее время, поняв, что правителем ему не быть.

– Во-во, опух совсем, – подтвердил искин на каком-то странном сленге. Вроде и понятно, но откуда он взял этот самый сленг?

– Что думаешь по поводу Нориса?

– Очень опасный человек. Да и не человек даже, а матерый волк. Ты с такими еще не сталкивался, поэтому будь очень осторожен – сожрет и не поморщится.

– А ты на что? – приподнял бровь Алексей.

– А что я? – хихикнул искин. – Ну, посолить, поперчить тебя могу… Чтобы Норису вкуснее было.

– Нет, ну какая же ты все-таки свинья! – восхитился император, начинающий уже привыкать к язвительности «железного истукана».

– Хрю-хрю! – тут же отозвался тот. – И где моя любимая лужа?

– Да хватит уже! – отмахнулся Алексей. – Съесть я себя, положим, не дам, но помощь твоя не помешает.

– Помогу же, куда ж я денусь… – проворчал искин.

– У тебя есть какая-нибудь информация по фаргосцам?

– Очень немного. Лучше поспрашивай свою новую СБ. У них наверняка что-то найдется.

– Хорошо, поспрашиваю.

Император со вздохом включил терминал и потребовал предоставить ему все имеющиеся у росских служб данные по пиратам. Хоть этого и недостаточно, но хоть что-нибудь – и то благо.

Выведя на экран документы, Алексей начал просматривать их. Да, достоверной информации на удивление мало – все больше догадки и домыслы. Известно только, что пираты имеют очень быстрые, верткие корабли, которые на форсаже легко уходят даже от ларатских крейсеров. Курьеры, конечно, способны их догнать, но какой толк от слабо вооруженных курьеров? Помимо того, у фаргосцев прекрасно поставлена разведка – они откуда-то узнают обо всех мало-мальски ценных грузах, перевозимых между Нагоем, Ортаем и Иратом. Впрочем, объяснимо, продажных шкур всегда хватало. Дать вовремя взятку – и нужная информация в кармане.

Вспомнив встречу со старшим координатором СБ Соргиным, император криво усмехнулся. Этот старый жук раз десять пытался подловить его в мелочах, все еще не веря, что Алексей способен управлять Империей. Он машинально вытер несуществующий пот со лба – тяжело дался этот разговор, очень тяжело. Но в конце концов они договорились. Император жестко настоял на своем – СБ должна выполнять все его приказы, пусть даже как считает нужным, его интересует только результат. Но решать, что ей делать, самостоятельно права не имеет. Хотя, вспомнив синтарцев, Алексей несколько ограничил СБ в методах – цель все же не оправдывает средств, негодные средства любую благую цель смешают с грязью. Соргин вертелся юлой, но в конце концов вынужден был принять условия императора.

Вскоре на Росс с Немезиды прибудут несколько сотен лучших оперативников, агентов и служащих СБ, организовывать нормальную в их понимании работу имперской службы безопасности. А до их прибытия придется целиком полагаться на людей Тарковича в надежде, что они не подведут.

– Ваше величество! – словно призрак возник в кабинете секретарь. – К вам с частным визитом Келх Норис, глава Клана Теней с Фаргоса.

– Просите.

На пороге появился невысокий, сухопарый, полностью лысый человек с длинными вислыми усами. Его лицо казалось высеченным из камня, мягкие, кошачьи движения сразу выдавали опытного бойца. Черные, жесткие глаза внимательно изучали императора, словно вопрошая, стоит ли он того, чтобы иметь с ним дело. Секретарь бесшумно закрыл за спиной Нориса дверь.

– Пиастры!!! Пиастры!!! – внезапно раздался откуда-то сверху дикий хриплый попугайский крик. – Пиастры!!!

Алексей с Норисом подпрыгнули от неожиданности и с недоумением уставились друга на друга. Затем до императора дошло, он грязно выругался и рассмеялся.

– Эт-то чт-то б-было? – заикаясь, спросил глава Клана Теней. – Ис-скин, чт-то л-ли?..

– Он самый, сволочь железная… – сквозь смех подтвердил император, невольно сравнивая Нориса с Джоном Сильвером. Тот на одноногого пирата походил мало, скорее уж напоминал американского гангстера, разве что без шляпы и сигары в зубах.

Словно в ответ на мысли Алексея Норис достал сигару и спросил:

– Разрешите, Ваше величество?

– Курите, – император тоже достал из резной шкатулки на столе сигару и, обрезав кончик, с удовольствием раскурил. – Извините за мой смех, но искин своим возгласом напомнил мне фильм с моей родины. Там был одноногий пират с большим попугаем, говорящей птицей, на плече, этот попугай постоянно орал: «Пиастры! Пиастры!».

– А что такое пиастры?

– Деньги.

– Ясно, – позволил себе едва заметную улыбку Норис.

– Присаживайтесь, – повел рукой Алексей. – Кофе, коньяк?

– Кофе, пожалуйста. Во время обсуждения важных вопросов предпочитаю иметь ясную голову.

Алексей коснулся клавиши коммуникатора и бросил в микрофон пару слов. Вскоре молодой офицер принес кофейник, сливочник, сахарницу и две крохотные чашечки на серебряном подносе.

На правах хозяина разлив ароматный кофе, император придвинул одну чашку главе клана. Тот невозмутимо взял и смочил губы, оценивая вкус, одобрительно кивнул и снова посмотрел на собеседника.

– Итак, с чем вы прибыли? – взял инициативу на себя Алексей.

– Думаю, вы уже знаете… – как-то странно усмехнулся Норис. – Иначе меня не доставили бы к вам столь быстро. Я считал, что потрачу много дней, пытаясь к вам прорваться. Не думал, что ваш ДИБ работает столь эффективно. Мои поздравления, Ваше величество!

– Это не ДИБ, – поскольку решение о легализации СБ было уже принято, император решил этого не скрывать. – Это староимперская служба безопасности, которая все эти двести лет работала нелегально.

– Вот даже как?.. – заинтересованно приподнял брови глава клана. – Тогда многое становится ясным…

– Хочу задать вам один вопрос.

– Задавайте.

– Почему вы решили обратиться ко мне, а не к правительствам Новейра или Торвена? – пристально посмотрел на пирата Алексей.

– Мы ничего им не простили и ничего не забыли… – голос того стал глухим. – Мы ведь не были пиратами изначально, нас вынудили ими стать. У нас просто не оставалось другого выхода – мы умирали с голоду. Мы умоляли центральные планеты о помощи, но ни одна тварь к нашим мольбам не прислушалась.

– Так причина только в этом?

– Не только. Мы не хотим иметь дела с людьми, не держащими своего слова. А на ваше слово, если вы его дадите, вполне можно положиться. Если судить по старым хроникам, ни один росский император, за исключением последнего, слова никогда не нарушал.

– Это так, – подтвердил Алексей. – А последний… Неудивительно, он был нелигитимен, искин БК его не признал, поэтому он никогда не появлялся на крейсере, знал, что с ним с ним сделает искин.

– Сделал бы, сделал… – подтвердил с потолка голос «железного истукана». – Сжег бы я его на хрен! И всех делов.

– Помолчи, будь другом, – попросил император. – Дай поговорить с человеком спокойно.

– Нелегко вам с ним… – сочувственно покачал головой глава клана.

– Но и без него никак… – развел руками Алексей. – Хотел бы попросить вас кратко ознакомить меня с историей образования вашего общества после распада Кархана.

– Хорошо, – вздохнул Норис. – История достаточно печальная. Наши предки были шахтерами и старателями в поясе астероидов системы Фаргос. Сами понимаете, продукты, вода и воздух были только привозными. Взамен мы отдавали руду и редкие металлы. Причем продавали их на центральные планеты, те же Новейр, Торвен, Ольген и Норию. Единственная населенная планета системы Фаргос была большей частью сельскохозяйственной и малонаселенной, за исключением орбитальных верфей и обогатительных заводов. Обеспечить шахты пояса астероидов продовольствием планета полностью не могла. А после распада вдруг перестали приходить корабли за рудой, и соответственно, перестали доставлять продовольствие. Предки не интересовались происходящим в метрополии, они просто не знали, что там делается – не до того как-то было, тяжко работали. Шахтерский труд нелегок.

– Знаю, – усмехнулся император. – Сам провел полгода на шахтах Ортая-4.

– Это как же вас туда занесло, Ваше величество? – удивился Норис.

– Спровадили после того, как пришлось временно отречься.

– А искин?

– Улетел ремонтироваться после сражения с карханцами, – досадливо скривился Алексей. – А что было дальше?

– Дальше?.. – помрачнел Норис. – Дальше предкам пришлось туго. Спасло, что кое-кто из шахтеров имел небольшие корабли. Особенно, старатели. Запасы продовольствия таяли быстро, вскоре до пояса астероидов дошли сведения, что администрация покинула планету почти в полном составе. На ней не осталось ни одного межзвездного корабля! Ничего не понимая, на общем собрании шахтеры решили отправить посланцев на наиболее близкий к Фаргосу Торвен – на нескольких старых кораблях техники сумели восстановить гипердвигатели. Они ушли. А ситуация тем временем обострилась еще больше – фермеры отказались брать руду и металлы за продовольствие, им нужны были сельхозтехника и удобрения, которых у шахтеров, естественно, быть просто не могло. На некоторых шахтах начался голод. Да о чем речь, за два года больше ста тысяч человек умерли от голода! Дошло до людоедства! И тогда доведенные до отчаяния шахтеры просто ограбили фермеров и установили на планете свою власть. Еще через месяц вернулся один из шести ушедших на Торвен кораблей и принес страшные известия – никому больше не было дела до того, что творилось на Фаргосе! Мало того, остальные корабли торвенцы конфисковали за какие-то несуществующие долги. После этого до предков окончательно дошло, что надеяться можно только на себя. И чтобы выжить, придется играть по своим правилам.

– Откуда вы взяли свои рейдеры? – поинтересовался император.

– Построили, – усмехнулся глава клана. – Как я уже упоминал, на Фаргосе были орбитальные верфи. Предки погрузили на рудовоз сколько смогли самого отчаянного народа и захватили эти верфи вместе со всем персоналом. Как выяснилось, их только закончили строить, поэтому там имелось новейшее оборудование. Почему его не вывезли – я понятия не имею. Разве что по причине полного хаоса, воцарившегося после распада Объединения. Однако не было инженеров-кораблестроителей, они улетели вместе с администрацией. Если бы не еще одна «находка», то ничего бы у нас не вышло. Но еще через месяц на орбиту планеты вышел крохотный кораблик, посылающий сигналы бедствия. Как выяснилось, на спутнике восьмой планеты системы находилась правительственная исследовательская лаборатория, где разрабатывались новые типы гипердвигателей и устройств гиперсвязи. Так же, как и о нас, о ней просто забыли. Когда у ученых закончились припасы, они набились в эту лоханку и больше трех недель добирались до планеты, поскольку гипердвигателя кораблик не имел. Узнав, что произошло, большинство из них согласилось работать на верфях, возвращаться им было некуда. К тому же, свои разработки инженеры захватили с собой в надежде продать кому-то. Эти разработки очень пригодились, и через два года первый рейдер класса «Охотник» сошел со стапелей. А дальше все пошло по накатанной – мы начали грабить торговые караваны, продавая захваченное на центральные планеты бывшего Кархана и там же закупая необходимое.

– Как сложилось текущее государственное устройство Фаргоса? – продолжил расспрашивать Алексей.

– У нас нет государства, как такового, – отрицательно покачал головой Норис. – Скорее, конгломерат независимых предпринимателей.

– Предпринимателей? – иронично переспросил император.

– Ну, можно и так назвать, – усмехнулся в усы глава клана. – По крайней мере, на Торвене и Новейре нас считают бизнесменами, как я слышал.

– Ну, они пираты почище вас.

– Это точно. Продолжу, с вашего позволения. Поначалу выжившие бывшие шахтеры объединились в один клан, который со временем стали называть кланом Теней. Почему так вышло, я не знаю. Затем, по мере того, как строились новые рейдеры, росла добыча, от материнского клана начали отпочковываться дочерние. Каждый из них подчинил себе какую-то часть планеты и прочно обосновался там, обложив фермеров продуктовой податью. Но фермеры не жалуются – мы поставляем им за это и технику, и промышленные товары, и даже предметы роскоши. В общем-то, все сложилось как-то само собой, спонтанно, никто ничего специально не делал. Однако наша психология, в отличие от психологии населения тех же Новейра и Торвена, сильно изменилась. Когда люди постоянно рискуют жизнью, они должны быть уверены друг в друге. Поэтому у нас слово нерушимо, а любой, кто нарушит его, становится изгоем, что на Фаргосе равносильно смерти.

– А как вы стали главой клана Теней? – полюбопытствовал Алексей.

– Я бы не хотел сейчас отвечать на этот вопрос, Ваше величество… – досадливо поморщился Норис.

– Хорошо, – не стал настаивать император, решив про себя, что СБ и так все выяснит.

– И еще одно… – глава клана посмотрел ему прямо в глаза. – Ваше величество, я прибыл к вам только потому, что прекрасно понимаю – ситуация полностью изменилась, если мы станем действовать по-прежнему, то будем уничтожены. А значит, нужно меняться и нам.

– Что вы предлагаете? – скрестил руки на груди Алексей.

– Кланы Фаргоса готовы принести вам клятву верности, – немного помолчав, выдохнул Норис, прекрасно понимая, что в этот момент решается судьба всех его соплеменников. – Мы можем принести немало пользы.

– Не сомневаюсь… – протянул император, внимательно изучая лицо собеседника. – Вы уполномочены всеми кланами?

– Да, – коротко подтвердил пират.

– Что ж, я склонен согласиться. Точнее, меня уговорили согласиться. Не вы.

– Бери, бери, в хозяйстве все пригодится! – раздался веселый голос искина.

– Да пошел ты! – вызверился император. – Достал, гад железный!

Немного помолчав, он добавил, снова обращаясь к Норису:

– Думаю, мы найдем вам занятие, соответствующее вашей квалификации. Ваши люди в накладе тоже не останутся. Однако грабеж росских караванов должен прекратиться.

– А карханских?

– Да на здоровье! – хохотнул Алексей. – Какое мне до них дело? Кстати, если доберетесь до Окрайны, я даже спасибо скажу. Они решили вашему примеру последовать и начали мне досаждать.

– Окоротим, – пообещал глава клана.

– Также мы для начала хотим поручить вам одну задачу.

– Слушаю.

– Мне хотелось бы, чтобы верфи, где Новейр и Торвен сейчас лихорадочно строят новые корабли, работали не так интенсивно. Чтобы вы не давали им покоя – москитная тактика. Укусил – отошел. Впрочем, не мне вас этому учить.

– Сделаем, Ваше величество, – усмешка Нориса была многообещающей. – Причем, с большим удовольствием! За эти два столетия много долгов накопилось, хотелось бы отдать…

– Вот и отдадите, – улыбнулся император. – А сейчас я предлагаю обсудить эту проблему еще и с президентом Родериком. Вы не против?

– Отчего же? – тоже усмехнулся глава клана. – Джеймсу, в отличие от подавляющего большинства его земляков, можно хотя бы относительно доверять. По крайней мере, я не помню случая, чтобы он нарушал свое слово, несмотря на все его недостатки.

Алексей повернулся к коммуникатору и отдал нужные распоряжения. Родерик ожидал его вызова в соседнем кабинете, поэтому появился быстро, не прошло и трех минут.

– Ваше величество! – приветливо кивнул он. – Келх!

– Рад тебя видеть, Джеймс! – Норис встал и пожал старому приятелю руку.

– Присаживайтесь, господин президент, – предложил император. – Я собрал вас здесь…

– Чтобы сообщить пренеприятнейшее известие! – перебил его искин.

– Какое еще известие, чтоб ты провалился?! – рявкнул Алексей.

– К нам едет ревизор!

– Ты прекратишь, наконец, издеваться, сволочь?!

– Надо же было сбить ваш торжественный настрой? – противно хихикнул «железный истукан». – Ладно, валяйте дальше.

Родерик с Норисом переглянулись, с трудом сдерживая смех. Алексей выглядел съевшим лимон и с трудом сдерживался от ругательств.

– Эта скотина когда-нибудь меня до инфаркта доведет, – пожаловался он.

– Так сам же и вылечу! – жизнерадостно заверил «железный истукан». – Так я тебе и позволю загнуться раньше времени. Тебе еще Империю собирать. Так что работай, а я погляжу.

Император потряс головой, обреченно вздохнул и продолжил:

– Нам нужно обсудить наши дальнейшие действия в связи с изменившейся ситуацией. Как я понимаю, правящие круги Новейра и Торвена не успокоятся.

– Это так, – подтвердил Родерик. – Эти дамы и господа слишком привыкли к тому, что решают что-либо только они, а остальные подчиняются. При этом им плевать на все, кроме личной прибыли. Они осознают, что в открытом противостоянии у них сейчас шансов нет, поэтому пойдут на любую подлость, способную принести им победу. Даже не победу, а выигрыш во времени.

– Значит, нужно действовать быстро, – заявил Норис. – Чтобы у них не осталось времени ни на что.

– Это, конечно, важно, но это не все, – отрицательно покачал головой Алексей. – Я согласен, что мы должны действовать без промедления, но нужно заранее подумать о том, что будет после. В победе я не сомневаюсь, вопрос в ее цене, а так же в дальнейшем мироустройстве. Господа, мы имеем в скоплении очень мало пригодных для жизни планет, что обуславливает ограниченную возможность для мирной экспансии.

– Ваше величество, это дело далекого будущего, – возразил президент. – Нам сейчас важно, по крайней мере, важно мне, не допустить срабатывания заготовленного Колхайном с подельниками сценария.

– Не скажите, – не согласился император. – Нам нужно четко определить путь, по которому станем двигаться. Скажу сразу, что включать карханские планеты, за исключением Фаргоса, в состав Империи у меня никакого желания нет. Как я вам уже говорил, у нас слишком разные общественные императивы. Просто не уживемся вместе. Другое дело, что вам императивы менять придется в любом случае, если хотите выжить. Эгоизм и конкурентность – тупиковый путь развития, что было видно хотя по Росской Федерации. Как и безудержное потребление материальных благ.

– Ваше величество… – поморщился Родерик. – Я в этих вещах ничего не смыслю. Я только знаю, что на наших планетах люди точно так же любят и ненавидят, смеются и плачут, хотят хорошего будущего для своих детей, как и на ваших. Возможно, вы и правы, но я свою задачу вижу в том, чтобы народ моей планеты хотя бы выжил – для мертвецов любые императивы уж точно не имеют никакого значения. А потом, когда опасность гибели минует, можно будет подумать и о духовности.

– Ты не прав, Джеймс, – со странным выражением посмотрел на него Норис. – Я тебе не раз говорил, что у вас на Новейре люди слишком много думают о себе, не учитывая интересов других. Сам знаешь, что я имел с тобой дело только потому, что ты держал слово. А многие ли из твоих знакомых его держат?

– Немногие…

– Вот именно! Ты – белая ворона, неизвестно каким образом сумевшая пролезть в президенты.

– Притворился серой, – съязвил с потолка искин. – Разве не так?

– Ну-у-у… – смутился президент. – В общем, да. Но могу сказать сразу, что на Новейре я не один такой, многие в своем ближнем кругу ведут себя иначе, чем в обществе. По-другому никак, съедят. А что, разве на Россе не так?

– Пока так… – вынужден был признать Алексей. – Но только пока. Здесь все-таки осталось немало людей чести, руководствующихся ею, а не выгодой. И я позабочусь, чтобы таких людей стало больше.

– Что ж, я готов признать, что это все важно, – сдался Родерик. – Но поймите, когда людей поколениями убеждали, что значение имеют только их личные интересы, иначе быть и не могло.

– Сделать из человека животное достаточно просто, – заметил искин. – А вот наоборот…

– Согласен, – поднял руки глава клана. – Грязь из человека прет, как только дать ей волю. Но Джеймс прав, это вопрос нелегкий и решить его быстро невозможно. Давайте вернемся к текущим событиям.

– Хорошо, – кивнул император. – Единственное, что еще скажу по поводу общественных императивов, так это то, что меняться нам и вам все равно придется, хотим мы того или нет. Иначе цивилизация не выйдет из тупика – вы все в курсе, что уже больше тысячи лет не совершалось великих открытий. А это значит, что мы начали деградировать – если не идти вперед, деградация неизбежна.

– Но ведь тысячу лет назад существовала Империя, – возразил президент. – Значит, она тоже деградировала, как общественный строй…

– Деградировала, – признал Алексей. – Поэтому я задумал построить не совсем обычную монархию. Но об этом в другой раз, пока нужно спасти то, что еще можно спасти. Продолжим о наших неотложных задачах.

– Одну минуту, – словно школьник на уроке, поднял руку Родерик. – Хочу обратить ваше внимание на одну проблему, которую мы выпустили из вида.

– Слушаю.

– Колхайном и прочими из его команды проведена очень умно выстроенная пропагандистская кампания. В результате ее простые люди Новейра и Торвена уверились в том, что вскоре придут жуткие варвары, убьют их самих, изнасилуют женщин и поработят детей. На всех улицах каждого города и поселка висят транспаранты: «Не допустим!», «Остановим чудовищ!» и так далее.

– Мда… – прикусил губу император. – Это действительно проблема. Если так пойдет и дальше, то бойня неизбежна. Мне хотелось бы ее избежать. Как я уже говорил, мое главное желание обезопасить себя во всех смыслах от планет бывшего Кархана, не более того. Оставлять ситуацию, как есть, я просто не имею права – правящие круги ваших планет выстроят новый флот и опять нападут. Допускать такого я не намерен, прошу это учесть.

– Нужно переубедить людей, но сделать это так, чтобы они поверили, – заметил Норис.

– Да, контрпропаганда нужна, а то сейчас многие новейрцы с голыми руками будут на росских солдат бросаться, – вздохнул президент.

– Ну, это вряд ли, – ухмыльнулся глава клана. – Трусы они, прости уж за правду. Но проблемы создать могут.

– А кто вам сказал, что я собираюсь оккупировать ваши планеты? – прищурился Алексей. – Ни мне, ни Империи это не нужно. Я хочу разобраться с вашей «элитой» и сделать невозможным новое нападение. Для этого необходимо лишить ваши планеты возможности строить боевые корабли. Торговые – на здоровье. Чтобы данное условие выполнялось, нужно привести к власти вменяемое правительство. Если бы вы не напали, Империя занималась бы своими делами, оставив вас в покое – Кархан нас совершенно не интересовал, своих проблем выше крыши.

– Для того, чтобы правительство было вменяемым, необходимо лишить власти тех, кто сейчас реально ею обладает, иначе говоря, олигархов, которые крутят правительством, как хотят, – заметил Норис.

– Согласен, – поддержал его император. – Но этого недостаточно, нужно лишить этих господ материальных рычагов, их капиталов.

– Думаю, будет возможность взять их всех скопом, они собрались сбежать на базу, находящуюся за территорией свободных миров, – сообщил Родерик. – Но прошу учесть, что эта база защищена, как ничто другое.

– Неудивительно, – хмыкнул глава клана. – Ведь речь идет об их драгоценных шкурах. По мне бы всех их усадить в один корабль и отправить его на какую-нибудь звезду.

– Корабль не жалко? – поинтересовался искин.

– Ради такого дела – не жалко! Мы никогда не забудем больше ста тысяч умерших от голода по их вине…

– Да, такое не прощают, – согласился Алексей. – Но давайте наметим конкретные шаги. Во-первых, нужно тайно развернуть контрпропаганду на Новейре и Торвене. Господин президент, вы справитесь с этим?

– Боюсь, нет… – отрицательно помотал головой тот. – У меня слишком мало людей, которым я могу доверять.

– Тогда помощь вам окажут имеющиеся на вашей планете структуры староимперской СБ. Насколько мне известно, ее агентура чувствует себя там, как рыба в воде.

– В таком случае кое-что сделать я смогу, но не обещаю. Постараюсь.

– Хорошо, – кивнул император. – Второе. Необходимо организовать нападение фаргосских пир… рейдеров на верфи обеих планет.

– Организуем, – улыбнулся на его оговорку глава клана.

– Однако нужно придумать объяснение, почему я не смог договориться с Джеймсом, – поспешил вставить Родерик, – ведь меня отправили именно для этого. Мне и так не слишком доверяют, а теперь и вовсе…

– Вопрос легко решаем, – вмешался искин. – Поскольку принято решение о легализации староимперской СБ, валите все на нее. Я сформирую пакет якобы секретных данных, которые как будто сумели раздобыть ваши агенты. Также сфальсифицирую запись в вашем бортжурнале о визите на базу Нориса. Где вам сообщат, что все знают и не пожелают говорить, сразу начав обстреливать. Вам удалось уйти, но пришлось прятаться от погони в поясе астероидов. Оттуда вы смогли выйти на своих агентов и получить от них сведения о неожиданном выходе из подполья СБ, которая оказалась в курсе всех планов Колхайна с компанией, сообщив о них Норису, что вызвало его дикую ярость. Так что пусть ищут предателей в своем кругу, тем более, что глава клана Теней имел запись ваших переговоров с Колхайном, Моак и Харди. Он даже процитировал несколько фраз, чтобы у вас не осталось никаких сомнений.

– Вы сможете сделать такую запись в моем бортжурнале? – уточнил президент.

– Элементарно. А также уберу оттуда все упоминания о вашем визите на Росс.

– Надеюсь, все это поможет, – нервно поежился Родерик, он явно боялся, но видно было, что пойдет до конца.

– Хорошо, – подытожил император. – Будем заканчивать. Господин Норис, я сведу вас с моими флотоводцами, чтобы выработать общую стратегию и не путаться друг у друга под ногами. А сейчас нам всем не помешает по рюмочке коньяка, господин адмирал.

– Теперь можно, – согласился глава клана, несколько ошарашенный непривычным обращением.

Все понявший президент Родерик тонко улыбнулся.

Глава 7

Ленни, вытянувшись по стойке смирно, стоял в ряду таких же молодых офицеров, как и он сам. Происходило нечто невозможное и невероятное – на базу прибыл для переговоров не кто иной, как глава клана Теней Келх Норис, то бишь, главный пират скопления. И вместо того, чтобы его расстрелять, ему организовали торжественную встречу. Как стало известно буквально вчера, пираты Фаргоса всем скопом принесли императору Алесию клятву верности. И теперь они уже не пираты, а такие же воины имперского флота, как и ларатцы. Звучало это дико, но пришлось поверить. Принц пребывал в восхищении – многого он ждал от императора, но на такое даже его богатого воображения не хватило. Интересно, чем еще его величество собирается удивить своих подданных?..

– Внимание! – раздался голос командующего караулом майора. – На караул! Равнение на адмирала Нориса!

Из распахнувшегося люка вышел невысокий лысый крепыш с вислыми усами. Вот только формы на нем не было – обычный рабочий комбинезон, отличающийся от комбинезонов техников разве что черным цветом и дорогим материалом. Правда, последнее заметил только Ленни. Встречающие новоиспеченного адмирала высшие офицеры едва заметно поморщились – форму этот чертов пират мог бы и надеть. Но, тем не менее, резко отдали честь, ведь теперь, согласно указу императора, Келх Норис – имперский адмирал, один из самых высших чинов на флоте. Бывший пират вытянулся и наклонил голову, не отдавая чести – головного убора на нем не было.

Четким шагом к нему подошел вице-адмирал Баргиевский и доложил о построении личного состава базы.

– Благодарю, – не по уставному ответил Норис, явно ощущающий себя не в своей тарелке, Ленни даже посочувствовал ему немного. Не зная офицерскую кухню, не пройдя все ступени служебной лестницы, угодить сразу в адмиралы? Не позавидуешь, будь ты хоть трижды главой клана Теней.

Интересно, удастся ли после встречи смыться и подслушать, о чем будут говорить Баргиевский с Норисом? Хотелось бы, это должно быть очень интересно. Принц чуть не подпрыгивал от любопытства и нетерпения.

– На время вашего прибывания на базе, господин адмирал, вашим сопровождающим будет лейтенант принц Арвич, – заставил юношу вздрогнуть голос вице-адмирала.

– Принц? – слегка удивился Норис.

– Да, старой династии. Однако искин БК его не признал.

– Интересно, – глава клана с любопытством оглядел вытянувшегося Ленни.

– Прошу вас пройти в мою каюту, – невозмутимо продолжил Баргиевский. – Лейтенант, следуйте за нами.

Принц поспешно засеменил за адмиралами, успев только оглянуться на друзей, проводивших его любопытными взглядами. Теперь точно вопросами замучают по возвращении в каюту, а ведь рассказывать ничего нельзя, секретность, черт бы ее подрал. Интересно, почему Баргиевский назначил сопровождающим именно его? С этими мыслями Ленни не заметил, как они оказались у каюты вице-адмирала. Тот вежливо пропустил вперед Нориса, а затем наклонился к принцу и едва слышно прошипел:

– Все равно же подслушаешь, оболтус, лучше уж ты у меня на глазах будешь, чем лазить в секретные базы данных. Так что садись и не отсвечивай. И не дай бог что…

Он не договорил, но так посмотрел, что Ленни понял – дразнить Баргиевского сейчас не стоит, чревато. Поэтому он тихо проскользнул внутрь каюты и скромно устроился в уголке у бара, чтобы подавать напитки по первому требованию, исполняя роль вестового. Адмиралы тем временем уселись в кресла у низкого столика и уставились друг на друга, явно не зная, как начать разговор. Ленни хихикнул про себя – похоже, оба в полной растерянности из-за изменившейся ситуации.

– Думаю, мы с вами в одном положении, господин вице-адмирал, – природная наглость пирата взяла свое, и он решился заговорить первым.

– Пожалуй, – качнул головой Баргиевский. – Для меня, знаете ли, случившееся оказалось немалой неожиданностью, я ведь разрабатывал планы атаки на Фаргос… – он замолчал, а потом многозначительно добавил: – Вместе с синтарцами…

– Да уж… – поежился Норис. – Очень рад, что этого не понадобилось. Лучше нам быть на одной стороне. Нашу ситуацию вы знаете, у нас просто выбора иного не было. Теперь он появился.

– Возможно, по рюмке виски? – предложил вице-адмирал.

– Лучше кофе, – отказался глава клана. – У нас много дел, которые стоит обсудить на трезвую голову. Кое-что для нас после разговора с его величеством и адмиралами Томским и Шемичем прояснилось, но многие аспекты я должен уточнить. Вы получили всю нужную информацию?

– Получил, но не всю успел просмотреть, ее оказалось слишком много.

– Думаю, первым делом мы должны определить, как будет осуществляться снабжение моих сил боеприпасами – по приказу Его величества мы ни на день не должны оставлять верфи Новейра и Торвена в покое. Наших запасов на это просто не хватит, мы израсходуем их в первые же три дня.

– Боеприпасы – не проблема, – отмахнулся Баргиевский. – Меня интересует, почему эту задачу не поручили нам, мы бы просто стерли эти верфи в порошок.

– Все очень просто, – усмехнулся Норис. – Во-первых, верфи находятся под защитой пространственных станций с гиперорудиями первого и даже нулевого классов, не говоря уже об эскадрах охранения. Вы бы понесли большие потери, еще не добравшись до цели.

– А вам разве эти станции не угрожают? – удивился вице-адмирал.

– Нас они просто не успеют засечь вовремя, а если и засекут, то не успеют отреагировать, – развел руками глава клана. – Мы обладаем неизвестной вам технологией маскировки. Наверное, вы не раз сталкивались с тем, что наши рейдеры выныривали словно ниоткуда, а затем так же исчезали, ныряя в недоступные орудиям слои гипера.

– Сталкивался, – признал Баргиевский. – Вот в чем дело, оказывается… А я-то голову ломал! Но ведь в глубоких слоях нельзя долго находиться…

– Конечно, нельзя, – кивнул Норис. – Но скорость в них настолько увеличивается, что двух-трех минут вполне хватает, чтобы уйти далеко за пределы действия сканеров. К сожалению, это работает только для небольших кораблей, даже эсминец окажется разорван гиперполями при попытке погрузиться в глубокий слой.

– А ваша методика передвижения в пустом пространстве без помощи гипермаяков? – поинтересовался вице-адмирал.

– Поскольку мы теперь являемся подразделением имперского флота, то все наши наработки будут отправлены в штаб флота, как только инженеры подготовят документацию, – заверил глава клана. – Вернусь к атаке на верфи. Во-вторых, Его величество имеет на карханские верфи свои виды и не хочет их пока разрушать. Думаю, после уничтожения флота противника немало оборудования можно будет вывезти в качестве контрибуции.

– Лучше бы вырвать им ядовитые зубы навсегда, – поморщился Баргиевский. – Восстановить-то верфи не проблема, даже если вывезти вообще все оборудование.

– Это обсуждайте с Его величеством, – развел руками Норис. – Как он решит, так и будет.

Ленни внимательно слушал их разговор и неторопливо размышлял. С переходом на сторону императора фаргосских пиратов ситуация резко изменилась. В который раз. Как будто не пользу Кархана, вот только принц сильно сомневался, что карханцы будут сидеть сложа лапки и ждать, пока их раздавят. Сволочи-то они сволочи, но умные и решительные, а значит, сбрасывать их со счетов рановато. Ему не нравились шапкозакидательские настроения, охватившие офицеров базы. Скорее всего, они распространились по всему флоту, а это очень опасно. Противника нельзя недооценивать! Почему адмиралы забыли об этой старой истине? Но не лейтенанту напоминать им об этом, хотя он ведь не только лейтенант, но еще и принц, а это дает некие привилегии. Жаль, что дядя Виктор больше не командующий, с ним можно было бы поговорить откровенно. Томский, как и остальные адмиралы, относился к Ленни снисходительно. А ведь сам в этом виноват, много лет потратил, чтобы убедить всех вокруг в том, что ни на что не годен. Убедил, на свою голову…

– Я хотел бы прояснить еще один вопрос, – отвлек его от размышлений голос Нориса. – Адмирал Томский сказал обратиться к вам.

– Слушаю, – подался вперед Баргиевский.

– К сожалению, Фаргос не в состоянии обеспечивать себя самостоятельно без пиратских набегов. А они нам запрещены, кроме как на карханские корабли и планеты, но это не может в полной мере удовлетворить наши потребности. Поэтому нужно решать вопрос снабжения. Его величество заверил, что проблемы это не составит.

– Поскольку вы сейчас служите в имперском флоте, то действительно не составит. Предоставьте список необходимого, и как только его утвердят, а много времени это не займет, отправляйте грузовозы на Ларат. Боеприпасы и топливо сможете получать на любой из пограничных баз по мере потребности. Хочу только попросить, чтобы после каждого столкновения с карханцами вы посылали в штаб подробные отчеты.

– Бюрократия… – скривился глава клана. – Понимаю, что без нее никуда, но все равно…

– Для координации действий необходима… – развел руками Баргиевский, ухмыльнувшись. – Ленни, еще кофе, пожалуйста.

– Мне тоже.

Юноша тут же вскочил, подошел к кофейному автомату и налил две чашки кофе, после чего подал их адмиралам. Он все это время продолжал думать о том, что карханцы обязательно учинят какую-нибудь гадость, причем, гадость феерическую. Знать бы еще только еще какую.

– А что вы думаете по поводу случившегося, Ваше высочество? – внезапно спросил Нортон.

– Я?.. – растерянно посмотрел на него Ленни, затем перевел взгляд на Баргиевского и, дождавшись его утвердительного кивка, выпалил: – Мы зря недооцениваем карханцев! Боюсь, победа так просто, как хочется, не дастся. Обязательно что-нибудь учудят, сволочи!

– И что же, по вашему мнению? – полюбопытствовал вице-адмирал.

– Да хотя бы подгонят к Россу брандер и взорвут! Это к нам или к Синтару просто так не прорваться, а у Росса орбитальная защита слабая.

– Ну-ну, – снисходительно усмехнулся Баргиевский. – Не нервничай.

– А ведь он прав, – заметил Норис. – На подлости эти господа горазды. Вы-то с ними дел имели мало, а мы не раз напарывались. Теперь же они в положении загнанных в угол крыс, поэтому я тоже не сомневаюсь, что они что-то придумают.

– Пусть об этом голова болит в СБ, – отмахнулся вице-адмирал. – По сообщению Его величества, у СБ на всех планетах Кархана хватает агентуры. А наше дело воевать. Тем более, что пройти мимо Ларата их корабли не в состоянии, а уж мы их не пропустим.

– Около месяца назад исчезло шесть наших рейдеров, – укоризненно покачал головой глава клана. – Обломки обнаружены только от четырех, куда делись еще два – неизвестно. Если карханцы их захватили, то вполне способны обойти ваши заставы через пустое пространство.

– Каковы шансы на то, что их захватили именно карханцы?

– Небольшие. Но они есть, и мы обязаны это учесть.

– Обязаны, – нехотя согласился Баргиевский. – Я передам данную информацию на Росс. Пусть СБ и ДИБ этим займутся.

– Надеюсь, они справятся… – неуверенно сказал Норис.

– А теперь давайте займемся списками необходимых вам в ближайшее время припасов и вооружения.

Дальнейший разговор Ленни не заинтересовал, технические детали его мало занимали. Он с досадой поглядывал на Баргиевского и понимал, что шапкозакидательские настроения не миновали даже адмиралов. И это очень плохо. А значит, придется заняться данным вопросом – самоуверенности ему, как и любому молодому сорвиголове, было не занимать.

* * *

Вызов Баргиевского застал Ленни врасплох, тем более, что лейтенант Тоскин снова ухитрился каким-то образом приволочь из увольнения две бутылки водки, и друзья успели принять на грудь грамм по двести. Пришлось срочно жевать мятную пастилку в надежде, что вице-адмирал не унюхает «выхлоп дюз», как говорили на флоте. А то ведь мало не покажется, сидеть на гауптвахте без доступа к компьютеру – это же озвереть от скуки можно, приходилось уже.

– Лейтенант Арвич по вашему приказанию прибыл! – доложился Ленни, войдя в каюту Баргиевского и стараясь не дышать.

Вице-адмирал почему-то уставился на него с каким-то нездоровым интересом, даже пару раз обошел принца вокруг. Тот начал лихорадочно припоминать все свои прегрешения, но ничего особо страшного вспомнить не смог. Почему Баргиевский так странно на него смотрит? Что вообще случилось?

– Приказ тут пришел по поводу тебя, – недовольно пробурчал вице-адмирал наконец. – Что ты сотворил, почему удостоился внимания СБ? По твою голову целый полковник прибыл!

СБ?!. Ленни пришел в полное недоумение. Действительно, чем он мог заинтересовать только что вышедшую из подполья староимперскую службу безопасности? Своим происхождением, разве что. Но у него уже нет прав на престол! Заговор какой-то?.. Но принц тут же отмел эту мысль – чушь. Тогда что?

– Судя по твоей вытянувшейся физиономии, ты и сам не знаешь, – вздохнул Баргиевский. – Учти, приказ подписан лично императором, поэтому на время выполнения задания ты переходишь в подчинение полковника Холодова из оперативного отдела СБ. Все ясно?

– Так точно! – по-уставному отозвался Ленни, протрезвевший от таких новостей. – А что за задание?

– Полковник сообщит, – хмуро бросил вице-адмирал, которому все это, судя по его виду, очень не нравилось. – Он ждет тебя в каюте № 172 шестого сектора. Иди.

И уже в спину четко развернувшегося на каблуках принца добавил:

– Если жрешь водку, закусывать надо, а не пастилкой зажевывать.

Ленни густо покраснел – унюхал-таки, сволочь старая! – и поспешил покинуть каюту. То, что Баргиевский не наказал его за пьянку, говорило о том, что дело важное. Поэтому Ленни быстро нашел ближайший лифт внутренней транспортной сети базы и отправился в шестой сектор. Пешком бы на это потребовалось больше получаса. Через пять минут он, сгорая от любопытства, вежливо позвонил в двери сто семьдесят второй каюты.

– Войдите, – раздался из динамика сухой голос, и дверь отъехала в сторону.

– Лейтенант Арвич для прохождения дальнейшей службы в ваше распоряжение прибыл! – согласно уставу доложился Ленни, с интересом рассматривая среднего роста сухощавого мужчину непримечательной наружности, одетого в непривычного вида темно-синюю форму.

– Проходите, – безразлично бросил тот. – Садитесь.

Юноша неуверенно опустился в кресло, продолжая ломать голову над вопросом, зачем он понадобился СБ, но ничего толкового придумать не смог. Оставалось дождаться, пока полковник сам сообщит.

– Прошу для начала дать подписку о неразглашении, – Холодов тоже сел, положил на стол перед собой пад и подвинул его к принцу.

Немного ошарашенный Ленни – это была его первая подписка, он все-таки принц – взял пад и прочел текст подписки. Жестко! За разглашение полагается смертная казнь! Однако любопытство пересилило, и юноша ввел личный код подтверждения.

– Благодарю, лейтенант, – голос полковника не изменился ни на йоту. – А теперь прошу вас ознакомиться с этими документами.

Забрав подписку, он передал Ленни еще один пад, побольше, нажав кнопку активации. Принц вчитался и ощутил, что у него кровь от щек отлила. Сухим лаконичным языком в файле повествовалось о том, что власти Торвена и Новейра собрались сотворить со своим населением в случае оккупации их планет Империей. Поначалу юноша просто не поверил в это, но вскоре понял, что ложью здесь и не пахнет. Да уж, знал, что «демократы» – твари, но не до такой же степени…

– Это только часть задуманного ими, – сказал полковник, когда принц поднял голову. – К сожалению, мы знаем далеко не все. Кое-что наши агенты выяснили, но этого мало.

– Да уж… – поежился Ленни. – Но я-то чем могу помочь?

– Вы как раз сможете, – заверил Холодов.

– Если смогу, то сделаю все возможное. Но чем именно смогу?

– Вы один из лучших хакеров скопления. До сих пор на ваши игры смотрели сквозь пальцы из-за вашего происхождения. Но теперь ваши способности необходимы Империи. Вы готовы?

– Так точно! – с азартом выдохнул принц, дело обещало быть очень интересным.

– Но это рискованно, – предупредил полковник, с явным интересом изучая собеседника. – Вы можете не вернуться с этого задания.

– Я пилот-истребитель! – отмахнулся Ленни, испытывая еще большее воодушевление. Наконец-то что-то настоящее, к чему можно приложить все свои силы! Наконец-то он понадобился не потому, что принц, а потому, что что-то умеет хорошо делать! И научился он этому самостоятельно. – Риска не боюсь.

– Очень хорошо, лейтенант, – наклонил голову Холодов. – Прошу только не поддаваться энтузиазму, а помнить, что речь идет о жизнях миллиардов людей.

– Я буду помнить, – поспешил пообещать принц. – Что требуется от меня?

– Взлом закрытых компьютерных сетей Новейра и извлечение оттуда нужной информации. Прежде всего нас интересуют коды активации кварковых и бактериологических зарядов. Ну, и места их расположения, естественно.

– Новейра?.. – изумился юноша. – Но у нас нет доступа к их сетям…

– Вам придется отправиться туда в составе разведывательно-диверсионной группы, – объяснил Холодов. – Ваша задача – только взлом сетей, остальное вас не касается. Силовое прикрытие обеспечат наши агенты. Нужную информацию получите от них же на месте. Заброска послезавтра. Повторяю, ваше дело – только компьютеры! Старший группы – капитан хи Ронх-Да.

– Э-э-э… – растерянно протянул никак не ожидавший такого предложения Ленни.

– Вы согласны? Сейчас у вас еще есть последняя возможность отказаться.

– Согласен! – взял себя в руки Ленни. – Честь не позволит отказаться! – лихо добавил он.

Вот это приключение! Ни на что подобное юноша и надеяться не смел, ведь раньше командование пылинки с него сдувало. Конечно, в ларатском понимании «пылинки», но все-таки.

– Насколько мне известно, вы свободно владеете обоими диалектами карханского языка – и новейрским, и торвенским, – продолжил полковник.

– Да, владею, – подтвердил принц.

– Физическая подготовка стандартная для ларатского десантника?

– Даже лучше. Меня с раннего детства тренировали лучшие мастера боевых искусств.

– Ну-ну, – недоверчиво усмехнулся Холодов. – В реальных боевых столкновениях вы ведь не участвовали?

– К сожалению, нет… – вздохнул Ленни.

– Надеюсь, и не придется… – поморщился полковник, явно понявший, с кем имеет дело. – Прошу не проявлять излишней инициативы и строго выполнять все приказы командира группы. Вы меня хорошо поняли, лейтенант?

– Так точно!

– Очень на это надеюсь… – с хорошо заметным сомнением сказал Холодов. – Ваша группа сейчас проводит подготовку в четвертом тренировочном комплексе, зал № 2. Отправляйтесь туда и доложитесь капитану хи Ронх-Да.

– Есть! – как на пружине Ленни подхватился на ноги, отдал честь, четко развернулся и выскочил из каюты.

Полковник его задумчивым взглядом и скривился. Будь его воля, он бы этого энтузиаста долбаного на пушечный выстрел к полевым операциям не подпустил. И о чем только командование думало, назначая зеленого юнца штатным хакером группы? Впрочем, хакер он, судя по отчетам, неплохой, зато оперативник из него никакой – его совсем другому учили. Да еще и принц, чтоб ему.

Ленни метеором пронесся по коридорам базы, благо четвертый тренировочный комплекс находился на этом же уровне, и буквально влетел во второй зал. Там спарринговали четыре человека – трое непримечательных на вид крепких парней атаковали высокую стройную беловолосую девушку со смуглым лицом, она, пожалуй, была почти на голову выше самого принца. Ему сразу стало ясно, что это синтарка. Ленни замер в восхищении – движения беловолосой напоминали мягкие движения дикой кошки, не всегда их можно было уловить глазами, настолько быстро она перемещалась. Заметив незваного гостя, девушка провела какой-то прием, и атакующие разлетелись в разные стороны. После этого она небрежно тряхнула своей белой гривой и подошла к принцу. Окинула его изучающим взглядом и недовольно поджала губы.

– Насколько я понимаю, ты и есть наш великий хакер? – из ее голоса так и сочился сарказм.

– А вы кто? – набычился Ленни, не привыкший к такому обращению.

– Капитан хи Ронх-Да, командир мобильной оперативной группы № 8.

– Лейтенант Арвич прибыл в ваше распоряжения для несения службы, согласно приказу полковника Холодова!

– Переодевайся в тренировочный костюм, – распорядилась капитан. – Посмотрим, на что ты годен, как боец. Хоть ты и программист, но в нашей группе все обязаны уметь драться. Боевыми искусствами занимался?

– Так точно! – выдохнул Ленни. – С детства.

– Ну, поглядим…

Принц метнулся в раздевалку, быстро переоделся и выскочил обратно в зал. Капитан поманила его пальцем, и юноша решительно направился к ней, одновременно прокачивая группы мышц, как учили его наставники. Хи Ронх-Да это явно заметила, поскольку приподняла одну бровь.

– Школа Северного монастыря? – полуутвердительно спросила она.

– Не только, Южного тоже.

– Нападай, лейтенант.

Капитан стояла расслаблено, отнюдь не в боевой стойке, но Ленни почему-то заподозрил, что она в полной готовности. Слыхал он о таких школах. Он мягко скользнул к девушке и провел свою коронную связку, которой очень гордился, да и наставник за нее хвалил. Однако хи Ронх-Да словно исчезла, мгновенно оказавшись за его спиной и небрежно похлопав по плечу. Упав на одно колено, принц второй ногой провел резкую подсечку, но это ничего не дало – какая-то невидимая сила заставила его несколько раз перекувыркнуться. А затем Ленни понял, что находится в удушающем захвате. Оценив красоту стройных ног, зажавших его шею, принц мысленно облизнулся, однако постучал по полу рукой, давая понять, что сдается – дышать-то надо. Видимо, поняв, о чем он подумал, капитан гневно сверкнула глазами и отпустила юношу.

– Да, подготовка оставляет желать лучшего, – заметила она, отойдя. – Как со стрельбой?

– Нормативы флота сдавал неплохо, – пожал плечами Ленни. – Из бортовых орудий истребителя стреляю на отлично, я же пилот, в конце концов.

– Вот только бортовых орудий нам с собой как-то не захватить, – съязвила капитан, насмешливо сверкнув черными глазами.

– Мое дело – комп-сети взламывать! – попытался оправдаться принц, мысленно костеря себя за то, что манкировал боевой учебой.

– А если отстреливаться придется?

– Что смогу – сделаю.

– Ладно, куда деваться, только смотри мне, не в ту сторону сунешься, сама голову откручу, – предупредила хи Ронх-Да. – А может, и не голову. Так что смотри мне, лейтенант…

Она ненадолго задумалась, затем приказала:

– Иди за вещами. Сослуживцам сообщишь, что переведен в другое подразделение, больше ничего. Тебе еще легенду вызубрить и отработать нужно.

– Есть! – вытянулся Ленни и поспешил обратно в раздевалку.

Переодевшись, он покосился на на так и не представившихся парней, снова начавших спарринговать с командиром. А затем поспешил в свою каюту, вздыхая про себя – таких невероятных женщин он еще не встречал. Перед воспаленным воображением вставали картины, от которых румянец шел по щекам. Одновременно принц прекрасно понимал, что никаких шансов на взаимность у него нет, и дал себе слово ничем не выдать своих чувств.

* * *

– Ваше величество, – голос секретаря заставил Алексея, собравшегося было вздремнуть пару часов, устал неимоверно, оторвать голову от подушки. – К вам со срочным визитом адмирал флота Тоцкий. Говорит, что это крайне важно.

Ну что там еще случилось?.. Император зевнул, встал с дивана, потер кулаками воспаленные от недосыпа глаза и пробурчал:

– Зовите.

В кабинет ворвался раскрасневшийся Тоцкий и с порога принялся орать, да так, что Алексей даже проснулся и в немом изумлении уставился на него.

– Почто ребенка на смерть послали?!! – раненой белугой ревел адмирал. – Что он вам сделал?!!

– Какого еще ребенка?.. – в ошеломлении спросил император.

– Принца Леннера!!! Вместе с диверсионной группой!!! На Новейр!!! – продолжал бушевать Тоцкий.

– Принца?.. – потряс головой ничего не понимающий император. – На Новейр? Но я его туда не посылал! Объясните толком, что случилось!

– Не посылали? – недоверчиво переспросил адмирал. – Но под приказом стоит ваша подпись!

– Так, давайте разберемся по порядку… – поднял ладони Алексей. – Я такого не помню.

– Как же, был ведь приказ об отправке разведывательно-диверсионных групп на Новейр и Торвен? Был!

– Это я помню. Но причем здесь принц?!

– Как причем? – вызверился Тоцкий. – В состав одной из этих групп он и был включен.

– Простите, но я об этом ни слухом, ни духом, – помотал головой Алексей. – Я подписал приказ, составленный старшим координатором СБ Соргиным, но состав групп был полностью на его усмотрении. И зачем ему понадобилось включать туда принца – это у него спрашивать надо.

– Так спросите! – пробурчал несколько успокоившийся адмирал. – Ребенок же погибнуть может…

– Искин, найди-ка мне Соргина, – бросил император.

– Щас, – отозвался тот.

По прошествии полуминуты на загоревшемся в стене голоэкране появилось лицо координатора. Судя по его виду, беднягу тоже подняли с постели – он отчаянно зевал и протирал глаза.

– Ваше величество! – Соргин увидел, кто его вызвал, и поклонился.

– Скажите, какой идиот надоумил вас включить в состав уходящей на Новейр диверсионной группы принца Леннера Арвича? – язвительно поинтересовался император.

– Принца?.. – растерялся Соргин. – Погодите, вы имеете в виду лейтенанта Арвича, приписанного к восьмой группе? Разве он принц?..

– Принц! – сжал кулаки Тоцкий, явно жаждая вцепиться безопаснику в глотку.

– Ваше величество, я и понятия не имел, что он принц… – вытянулось лицо координатора. – Фамилия Арвич на Ларате довольно распространена, поэтому мне и в голову не пришло… Искин сказал мне, что на пограничной базе в звании лейтенанта служит один из лучших хакеров скопления, которому даже мои в подметки не годятся, я и внес Арвича в список. Вы этот список утвердили. Разве искин с вами не советовался?..

– Искин!!! – разъяренно взревел Алексей. – Ты что творишь, б…дь железная?!!

– А что?.. – хихикнул с потолка противный голосишко. – Мальчишке полезно будет проветриться, может дури в башке поубавится. Все же принц, а дурак дураком.

– Объясни толком, зачем ты это сделал? – устало попросил император. – И без твоих дурацких шуточек.

– Объясняю, – менторским тоном произнес «железный истукан». – Императором принцу Леннеру не стать ни при каких обстоятельствах, склад личности не тот. Но тем не менее мальчик подает большие надежды, из него может вырасти аналитик такого класса, какого вы еще не встречали. Но если трястись над ним и оберегать от всего на свете, но ничего из него толком не выйдет. Он совсем не знает реальной жизни, поэтому должен испытать хоть кое-что на своей шкуре, иначе так и продолжит считать все вокруг веселой игрой. Не мне вам рассказывать о характере принца Леннера, адмирал Тоцкий.

– А если погибнет? – обреченно поинтересовался тот.

– Значит, такова его судьба. Лучше погибнуть, чем остаться до смерти тепличным растением, не имеющем понятия об опасностях окружающего мира. Там за ним присмотрят, я не зря порекомендовал включить его именно в группу капитана хи Ронх-Да. У этой группы больше всего шансов на успех, согласно моему расчету. И самое главное, своих они никогда не бросают. Даже мертвых. Принцу такая встряска пойдет на пользу, научится думать, а не творить, чего правая пятка пожелает. Я уже не говорю о том, что на кону стоят миллиарды жизней, – продолжил искин, – а принц действительно лучший хакер скопления, как это ни удивительно, ведь стал он таковым самостоятельно. Могу сообщить, что он даже в мою сеть во время пребывания крейсера на Ларате пробиться пытался. И ему это едва не удалось!

– Меня хотя бы спросил сначала… – обреченно махнул рукой Алексей.

– А ты бы согласился? – со смешком поинтересовался «железный истукан».

– Нет, конечно!

– Вот я и промолчал.

Император прикусил губу, затем спросил:

– Группа уже заброшена?

– Пока неизвестно, – ответил старший координатор. – Они отправились, но связь еще не выходили.

– Ясно… – вздохнул Алексей. – Простите, адмирал, но я ничего не могу поделать…

– Да я вижу… – понурился тот.

– Надеюсь, все обойдется…

– Только на это надеяться и осталось.

– Не желаете рюмку коньяка? – предложил Алексей.

– Стакан! – мрачно пробурчал Тоцкий, садясь.

– Я могу быть свободен? – поинтересовался Соргин. – А то двое суток не спал…

– Можете, – отмахнулся император. – Но как только будут любые известия о восьмой группе – немедленно сообщите мне!

– Конечно, Ваше величество.

С этими словами старший координатор отключился. А Алексей наполнил два стакана, чокнулся с Тоцким и выпил дорогой коньяк, словно воду, мысленно пожелав принцу выжить.

Глава 8

Пиратский рейдер тихо выскользнул из гипера, выбросил покрытую маскирующим составом крохотную капсулу и так же незаметно нырнул обратно. Конечно, службы слежения успели зафиксировать появление невдалеке от станций ПКО еще одного чужого корабля, но поскольку в данный момент все силы были брошены на отражение сумасшедшей атаки фаргосцев на верфи, на него просто не обратили внимания – видимо, разведчик. Дежурный офицер отметил происшествие в журнале и тут же забыл о нем.

Зажатый в тесном ложементе Ленни пребывал в странном состоянии – с одной стороны, было страшновато, а с другой – тщательно скрываемый восторг. Наконец-то он участвует в настоящем деле, рискуя жизнью! И никакой адмирал не сможет выдернуть его с задания и снова поместить в тепличные условия, как не раз бывало прежде. К сожалению, управление капсулой принцу не доверили, за пультом сидел штатный пилот группы, араланский лейтенант Никлас Сладович, среднего роста светловолосый крепыш с насмешливыми серыми глазами. Он никогда не бывал серьезным, вечно над кем-то подшучивал, балагурил, что принца несколько раздражало, он не привык к такому стилю общения. Но пришлось смириться.

Капсула шла ровно, но при этом как-то стандартно. Никлас, по мнению Ленни, был пилотом так себе. Пустили бы его за пульт, он бы показал класс! Но, что поделать, доверие надо еще завоевать, тем более среди людей, не раз вместе бывавших в серьезных переделках.

Капсула незаметно скользила между станциями системы ПКО, используя слепые зоны. Хоть она и была невидима на радарах, лучше не рисковать, а то еще найдется глазастый офицерик, заметит визуально – и пиши пропало. Поэтому двигаться приходилось крайне осторожно, что занимало немало времени. Однако планета постепенно приближалась и примерно через три часа закрыла собой весь горизонт. Садиться решили на дневной стороне, ночью посадку невозможно не заметить.

Ленни не понимал одного – зачем понадобилось высаживаться с таким риском, ведь вполне можно было высадиться на какой-то из астероидов планетной системы, а оттуда отправиться на головную планету на обычном пассажирском корабле – между восьмой планетой и Новейром транспортное сообщение было налажено. Впрочем, его никто не спрашивал, но так даже интереснее. Приключение начиналось захватывающе. Узнай о его мыслях капитан, она бы выдрала себе все волосы – нет ничего хуже романтика в боевой вылазке, он все способен испортить. Причем, с самыми лучшими намерениями.

– Идем на посадку, – коротко проинформировал пилот. – Всем приготовиться, садимся в жестком режиме.

Остальные защелкнули фиксаторы на груди, Ленни последовал их примеру – уж что такое жесткая посадка он знал хорошо, истребитель как-никак. Но вскоре пришел в недоумение – перегрузки едва превышали три G. И это Никлас называет жесткой посадкой? Он усмехнулся про себя – приходилось на шести садиться, и ничего, только кровь из носа с полчаса шла. Однако вскоре выяснилось, что он рано обрадовался – перегрузки скачком увеличились до восьми G, и Ленни только крякнул, надеясь, что этого никто не услышит. Капсулу мотало со стороны в сторону – если бы не фиксаторы, ее пассажиров размазало бы по стенам. А затем раздался глухой скрежет, удар – и все закончилось.

– Покидаем капсулу! – резко скомандовала капитан, откидывая фиксаторы. – Быстро!

Она первой выскользнула в распахнувшийся люк. Ленни поспешил последовать ее примеру, но все равно оказался последним, что его немало огорчило. Группа, не теряя ни мгновения, отошла за деревья. Хи Ронх-да нажала какую-то кнопку на наручном коммуникаторе, и капсула, завертевшись юлой, ушла под землю.

– Замаскировать! – бросила командир группы.

Сейчас она отнюдь не выглядела синтаркой – волосы черные, кожа на лице значительно светлее, чем обычно. Симпатичная молодая девушка, неброско одетая. Как, впрочем, и остальные – еще на корабли они переоделись в новейрскую одежду спортивного покроя, выглядящую дешевой и потертой. Точнее, она только казалась новейрской, имея все необходимые лейблы, а на самом деле являла собой специализированные защитные костюмы, в которые было вмонтировано немало нужного оборудования.

Ленни вместе с двумя старшими лейтенантами, Морисом Лантофом и Владеком Нечаевым, начал срезать дерн то тут, то там, и маскировать место посадки. Особенно принца еще при знакомстве заинтересовал первый их этих двух – человек редкой судьбы. Темноволосый карханец с резкими чертами лица и слегка выдающейся вперед челюстью, родом с планеты Олан, где правили бал религиозные фанатики, считавшие любое проявление цивилизации грехом. В свое время группа араланских разведчиков, выполнявших на этой планете какую-то секретную миссию, спасла мальчишку, буквально вытащив беднягу из костра. Родителей медленно и страшно убили на его глазах, на площади при большом скоплении радующегося народа. Кто знает, почему араланцы спасли его, возможно, просто пожалели. Но когда Морису предложили улететь с ними, он с радостью согласился – ненависть к порядкам на родине до сих пор сжигала его душу. Пережитой болью, наверное, объяснялось его отношение к религии вообще – оланец на дух не переносил любую церковь и с большим удовольствием отправлял «святых» отцов на встречу с их сюзереном, проявляя в этом деле немалую изобретательность. Однако с теми, кого Морис считал своими, он был очень дружелюбен и открыт, даже с Ленни.

Владек, в отличие от оланца, всегда вел себя ровно и слегка безразлично. Вероятно, сказалось то, что его предки уже несколько поколений служили в СБ, еще со староимперских времен. Голубоглазый шатен с неприметной внешностью, длинный и кажущийся из-за этого несколько неуклюжим. Вот только это впечатление было глубоко обманчивым – не дай Бог кому недооценить его. Ни одного лишнего движения, каждое служило своей цели.

– Морис, ориентиры взял? – поинтересовалась капитан.

– Ага, – лениво отозвался тот. – Мы в тридцати двух километрах от Линдхольма. За четыре часа доковыляем.

«Доковыляем?! – ужаснулся про себя Ленни. – Тридцать два километра?! За четыре часа?! Ни фига себе! Это ж сдохнуть можно!»

– Пешком не стоит, вызовем подозрения, – вмешался Владек. – В шести километрах к западу есть городишко Вортон, оттуда каждые два часа ходит рейсовый аэробус до столицы. Документы у нас неплохие. К тому же здесь для покупки билетов они не требуются.

– Так было раньше, – возразила Альна. – А сейчас чрезвычайное положение, так что все может быть. Но для начала попробуем так. Надеюсь, не придется уходить с боем, не хотелось бы сразу засветиться. Да, с этого момента разговариваем даже между собой только на новейрском диалекте карханского. Всем ясно?

– Да, – нестройно отозвались остальные, уже по-кархански.

– Бегом! Никлас, ты впереди на двести метров, сигнал опасности – два щелчка по коммуникатору. Морис – замыкающим. Вперед.

Сладович молча, призраком скользнул мимо нее и скрылся среди деревьев. Ленни восхищенно присвистнул про себя – хотел бы он уметь так передвигаться. Пристроившись за капитаном, он побежал, стараясь дышать размеренно и, по возможности, бесшумно. Лес вокруг выглядел мало отличающимся от ларатских лесов, разве что было немало незнакомых деревьев. Судя по желтеющим листьям, в этой местности начиналась осень, о чем говорила и прохлада. Доносилось щебетание каких-то птах. Время от времени попадались «следы цивилизации» – кучки мусора, пластиковые бутылки, банки из-под пива и прочая гадость. Видимо, местные горожане любили отдыхать в лесу, но не любили за собой убирать. Попробовал бы кто-нибудь на Ларате оставить в лесу подобное! Нашли бы и наказали так, что мало бы не показалось. Да о чем речь, никому из ларатцев такое и в голову бы не пришло! Мусор после пикников всегда увозили с собой.

Минут через двадцать с небольшим группа оказалась на окраине небольшого городка, довольно грязного и нищего. Повсюду бросались в глаза аляповатые рекламные щиты, призывающие покупать то или это. Помимо того стены покрывали надписи и плакаты, требующие остановить имперских варваров любой ценой. На плакатах изображались звероподобные личности в росской форме, пуская слюни, с перекошенными рожами лезущие на группу перепуганных, беззащитных женщин и детей, которых прикрывал щитом благородного вида воин. На щите красовалась надпись «Национальная гвардия Новейра».

А вот сами новейрцы Ленни разочаровали – люди как люди, разве что слишком много толстых, даже среди молодых женщин, что было для него совсем уж дико – на Ларате таких просто нет. Неужели они думают, что найдется парень, которому они могут понравиться? Представив, что обнимает подобную, он содрогнулся и поспешил перевести взгляд на своего капитана. Вот это женщина! Настоящая.

Походка Альны удивила принца – она шла как-то развязно, вихляя бедрами, напрочь растеряв всю свою грацию дикой кошки. Впрочем, остальные из их группы тоже выглядели какими-то неуклюжими увальнями. Поняв, что это маскировка, Ленни тоже попытался идти расхлябано, забыв о своей военной выправке, но это у него получалось плохо.

– Да уж, – прошипела ему на ухо незаметно подошедшая Альна, – в тебе военный за версту виден. Так что иди, как идешь. Мы это предполагали, поэтому твои документы, как помнишь, с чипом отставного по ранению пилота ВКС Новейра. Не забывай о своей легенде.

– Не забуду, – заверил Ленни, с облегчением оставив попытки быть расхлябанным.

То, что в стране военное положение, стало ясно очень быстро – слишком уж много патрулей на улице для такого маленького городишки. А что же тогда делается в больших?

– Документы, пожалуйста, – заставил его вздрогнуть чей-то голос, за спиной стоял патруль.

– Прошу вас, офицер, – обольстительно улыбнулась Альна, протягивая возглавляющему патруль небритому типу в мятой форме идентификационную карточку.

Тот вставил карточку с сканер, кивнул и вернул хозяйке. Затем просмотрел карточки остальных, они тоже не вызвали интереса. Однако когда в сканере оказалась карточка принца, командир патруля сразу оживился.

– Ваша статья демобилизации отменена, господин лейтенант, – сообщил он. – Вам следует срочно связаться с военной комендатурой по месту приписки. Я уже отправил им сообщение. Если не свяжетесь в течение двух часов, то будете считаться дезертиром. Если хотите, я могу вызвать для вас флаер.

Ленни растерялся и беспомощно посмотрел на капитана. Та снова улыбнулась, подошла и обняла юношу, затем сказала:

– Прошу не беспокоиться, мой жених свяжется сразу по прибытию в Линдхольм. Понимаете, мы праздновали помолвку с друзьями, хотелось бы вначале добраться домой. Ну и… – она стрельнула глазами с видом кошки, собравшейся съесть чужую сметану. – Вы сами понимаете…

– Понимаю, – скабрезно ухмыльнулся командир патруля. – Желаю успеха, господин лейтенант!

Он окинул взглядом девушку с явным сожалением, что такая красавица досталась не ему, вернул карточку и, откозыряв, двинулся по улице дальше.

– Так, проблемы, – прикусила губу капитан. – Надо срочно менять легенду.

– Сделать это сможем только на линдхольмской явке, – заметил Морис. – Только боюсь туда мы так просто не доберемся.

– Есть идея, – спокойно, как всегда, произнес Владек. – Ленни должен сыграть роль вдрызг пьяного, да и мы должны выглядеть нетрезвыми. Военные патрули на пьяных гражданских редко обращают внимание, предпочитают не связываться. Особенно здесь – могут и в суд подать.

– Пожалуй, – согласилась Альна. – Морис, сбегай за спиртным, надо хотя бы глотки смочить для достоверности.

Оланец молча кивнул и скрылся в ближайшем маркете, которых вокруг было столько, что Ленни не понимал – зачем? Народу же в городке живет совсем немного. Впрочем, это наверное знаменитая карханская «частная инициатива». Им плевать на необходимость, лишь бы была прибыль. Никогда такого не понимал и понимать не хотел.

Вскоре вернулся Морис с бутылкой виски в пакете, и группа отошла в ближайшую подворотню, где каждый выпил по паре глотков. Проглотив свою порцию, Ленни скривился – ну и гадость же! С водкой или коньяком не сравнить, вонючий самогон, да и только. Хотя поговаривают, что это зависит от сорта, на Ларате тоже хватает любителей виски, правда, местного. Впрочем, плевать, не до того сейчас, чтобы спиртные напитки оценивать.

Морис с Владеком подхватили Ленни, сделавшего вид, что лыка не вяжет, под руки и потащили к остановке аэробуса. Альна с Никласом, держащим в руке полупустую бутылку виски, шатаясь направились следом. Как ни странно, элементарная маскировка сработала – встречный патруль только косо на них посмотрел, но предпочел не связываться с пьяной компанией.

К счастью, аэробус подошел довольно быстро, минут через пятнадцать. Группа, громко и весело треплясь ни о чем, шумно ввалилась внутрь и расположилась на заднем сиденье. Несколько сидевших впереди солидных мужчин неодобрительно покосились на них, но промолчали. Только одна дама что-то недовольно пробурчала себе под нос.

Поскольку аэробус останавливался буквально у каждого столба, в город прибыли только через час. В столице Новейра группу ожидали три подготовленные давно внедренными агентами явочные квартиры в разных районах. Одна из них располагалась как раз на восточной окраине, поэтому вышли, едва аэробус пересек городскую черту, на первой же остановке. Внимания они, слава Всевышнему, ничьего не привлекли. Как ни странно, но в Линдхольме патрулей оказалось значительно меньше, чем в Вортоне.

Ленни осторожно озирался по сторонам. Интересно же, первый карханский большой город! Огромные коробки многоэтажных домов давили на психику. Зелени практически не было, только изредка встречались два-три неухоженных чахлых деревца, чудом уцелевших в этом царстве стекла и пластибетона. Дома были почти одинаковыми, что немало удивило принца, единственно различались высотой.

– А чего ты хочешь? – усмехнулся на его вслух высказанное недоумение Морис. – Рабочая окраина, вот и строили по типовым проектам. В центре и на западе – совсем другая картина. А нам здесь лучше всего будет, работяги соседями не интересуется, часто только здороваются на лестницах, не зная даже, как этого соседа зовут. Нам сюда, – продолжил он, показав на скрывающийся за двумя другими безликий, обшарпанный дом. В шестой подъезд.

– Стоп! – внезапно подняла руку Альна. – В окне знак провала! Уходим!

– А что за знак? – полюбопытствовал Ленни.

– Микромаяк, включающийся в момент поступления кодированного сигнала с моего коммуникатора, – неохотно пояснила капитан. – Мне интересно, как они смогли обнаружить квартиру. Снимали ее через посредников, местных посредников, да и система самоликвидации была включена… Что-то тут не то, не нравится мне это. Но выбора нет. Идем на вторую явку.

– А где она?

– В районе Хольнар, это на севере, почти через весь город нужно пилить. Придется на гравиметро ехать, а то до утра не доберемся.

– Надо флаером обзаводиться, – констатировал Морис.

– Обзаведемся, но позже, – отмахнулась Альна. – Угонять не следует без крайней необходимости. Наша задача – собрать информацию, а не устраивать бои в центре города. Сейчас вся полиция на ушах стоит, лучше не рисковать.

Переглянувшись, они направились к ближайшей станции гравиметро, расположенной, к счастью, не слишком далеко. За четверть часа без особых проблем дошли. Здесь, в отличие от ларатских городов, гравиметро располагалось не под землей, а на высотных эстакадах. Оно производило отвратительное впечатление – грязное, кругом мусор, все стены исписаны похабными граффити. А когда подошел поезд, это впечатление еще усилилось – внутри вагона воняло, по полу катались пустые пивные банки, валялись одноразовые шприцы, сиденья были все изрезаны. Пассажиры выглядели соответствующе. Группа молодых развязных парней при виде Альны засвистела и начала показывать неприличные жесты. Однако заметив, что с ней четверо крепких мужчин, они быстро умолкли и сделали вид, что ничего не случилось. Капитан не обратила на них ни малейшего внимания. А вот у Ленни зачесались кулаки и даже скулы свело от желания поучить этих молодчиков вежливости.

– Успеешь еще подраться, – успокаивающе положил ему руку на плечо Морис. – Привыкай, здесь всегда так. В благополучных районах еще ничего, а вот в таких… – он укоризненно покачал головой. – В таких одинокой девчонке, да и парню, лучше не появляться. Изнасилуют. И хорошо, коли живым оставят. Полиция в такие районы соваться не любит.

– Не понимаю… – с недоумением произнес Ленни. – Неужто трудно порядок навести?..

– Нетрудно, но здесь это никому не нужно. Хотя, если честно, я и сам не понимаю почему.

Минут через сорок поезд добрался до станции «Норвин», где они и сошли. Спустившись по эскалатору на землю, группа направилась на восток – явка располагалась в двадцати минутах быстрой ходьбы.

Капитан уже было понадеялась, что все обойдется, но ее надежды не оправдались. С тихим свистом группу нагнал полицейский кар, обошел и завис впереди, перекрывая дорогу. Из машины не спеша выбрались четверо дюжих полицейских и, поигрывая дубинками, направились к замершей Альне. Проклятье, их одежда никак не соответствует дорогому району! Поэтому, видимо, на них и обратили внимания – нечего работягам здесь делать в вечернее время.

– Чего вам тут надо? – грубо пролаял один из полицейских. – В тюрягу захотели? Щас устроим.

– Господин полицейский, – залебезила Альна, все еще надеясь на мирный исход, – мы к друзьям в гости…

– Какие друзья могут быть у таких, как вы, здесь?! – он повел носом. – Да еще и нажрались, как свиньи! Значит так, киса, – полицейский окинул девушку похотливым взглядом, – ты поедешь с нами, а хахали твои могут уматывать. И побыстрее, пока мы добрые.

Он заржал и попытался ухватить капитана за грудь. Ленни только собрался врезать ему, как мимо него что-то промелькнуло, просвистело, и все четверо полицейских прилегли отдохнуть на тротуар.

– Уходим! – резко бросила Альна. – Ленни, проверь через коммуникатор, не записали ли они наших рож. Если записали – сотри. Или замени другими.

Несколько придя в себя, принц уважительно посмотрел на нее, кивнул и приступил к работе. Никакой защиты на полицейском компе кара он не обнаружил, если не считать защитой примитивный пароль, взломать который любой недоучка способен за несколько секунд. Ленни хватило пяти. Запись действительно велась. Немного подумав, принц хихикнул, решив пошутить, и заменил лицо Альны лицом Синтии Моак, а лица остальных – лицами высокопоставленных чиновников президентской администрации Новейра. Вот уж порадуются в полиции, узнав, кто положил их патруль! Пнув напоследок наглого полицейского и жалея, что не сам его уложил, Ленни повернулся к Альне и доложил:

– Готово!

– Пошли! – она махнула рукой.

До явочной квартиры диверсанты добрались без дальнейших приключений. Дома в этом районе совсем не походили на грубые прямоугольные коробки, наоборот, каждый имел свое лицо, был украшен лепниной, улицы сверкали чистотой. Да и люди здесь были совсем иными – хорошо одетыми, холеными, знающими себе цену. Они с недоумением смотрели на членов группы, явно не понимая, почему тут работяги. Из этого следовало, что имидж нужно срочно менять.

Альна приложила к двери свой коммуникатор, электронный замок, опознав код, пискнул и открылся. Поднявшись на лифте на восьмой этаж, она остановилась перед красивой дверью из натурального дерева и набрала на цифровой клавиатуре пароль доступа. Дверь беззвучно отворилась, и сразу стало ясно, что она только кажется деревянной, а на самом деле – это сталь сантиметров двадцати в ширину, обшитая деревом.

Ленни ничуть не удивился, именно так он и представлял себе шпионские игры. Квартира оказалась большой, состояла из семи комнат, двух туалетов, ванной и кухни. Ничего особенного, по мнению принца совсем небогато, хотя обстановка вызывающе роскошная и аляповатая, как на его вкус.

– Сегодня никаких дел, – приказала капитан. – Всем отдыхать. Над новыми легендами поработаем с утра. Ленни, срочно смени все пароли.

– На что сменить? – деловито поинтересовался он, хватаясь за коммуникатор.

– На что хочешь, хрен тебе дышлом по переносице!

– Сменил, – радостно сообщил принц.

– Скинь всем.

Прочитав, на что Ленни сменил пароль, Морис жизнерадостно заржал, остальные парни заухмылялись, а Альна отчаянно покраснела, с гневом посмотрев на него.

– Ты сдурел?.. – прошипела она.

– Ну вы сами мне его сказали, – простодушно ответил Ленни, строя из себя дурачка.

– А что, ругательство вместо пароля – самое то, – хохотнул Морис. – Никто не додумается.

– Идите вы все! – в сердцах рявкнула капитан. – Короче, соорудите что-нибудь пожрать, и всем на боковую. Завтра подъем в шесть утра.

Страшно довольный собой Ленни поспешил за продолжающим посмеиваться Морисом на кухню, предпочитая не оставаться на глазах взбешенной Альны, а то еще придумает, чем занять. А фантазия у нее, судя по ругательствам, богатая.

* * *

– Ну и где же вы шлялись, мистер президент? – язвительно поинтересовалась Синтия Моак, увидев помятого и усталого Родерика, вошедшего в ее кабинет.

– Жив едва остался… – злобно пробурчал тот, буквально падая в кресло. – На астероиде пришлось три недели отсиживаться, от фаргосцев прячась.

– Так вы же летели с ними договариваться, – по-змеиному прошипела она. – Утверждали, что у вас прекрасные отношения с Норисом…

– Раньше были, – тяжело вздохнул президент. – Только знаете, у нас в хозяйстве крысы завелись.

– В смысле? – не поняла Моак.

– В самом прямом. Не успел я подойти к астероиду Нориса, как тот вышел на связь, принявшись ругаться непотребными словами, затем послал меня очень далеко. А когда я попросил объяснить почему, он продемонстрировал запись нашего последнего совещания. И еще пару записей ваших с Колхайном переговоров уже без меня.

– Что?!! – вызверилась на него Моак. – Вы не лжете?!!

– Проверьте мой бортовой комп.

Он и сам не знал, как имперская СБ или, возможно, искин БК, добыли эти записи, но они действительно имелись в памяти компьютера его яхты. Впрочем, с возможностями искина еще и не то может быть.

– Так… – Моак постучала пальцами по столу, мрачно глядя перед собой.

– Это еще не все наши неприятности, – продолжил Родерик. – Мои агенты принесли кое-что на хвосте, кое-что очень интересное. Не знаю, верить или нет, но проверить мы обязаны.

– И что же? – подалась вперед она.

– Вы слышали, что в Империи появилась еще одна спецслужба, называемая просто имперской службой безопасности?

– Слышала. И что из того? Мало ли этих спецслужб! Ну создал император еще одну, что это меняет?

– Все! – заверил президент. – Это не просто спецслужба, это староимперская СБ! Та самая, которая так нагадила нашим предкам.

– Что за чушь?! – взвилась Моак. – Вы издеваетесь, что ли?!

– Лучше бы я издевался, – криво усмехнулся Родерик. – Честное слово, лучше. Дело в том, что за несколько лет до падения старой империи в СБ поняли, чего ждать, и вывели основные свои структуры и лучших профессионалов в подполье. Обосновались на Немезиде, спутнике пятой планеты системы Аралан, и за прошедшие два столетия создали шпионские сети на всех планетах Кархана, готовясь к возвращению императора. Информация не полностью достоверна, ее надо проверять, но то, что Норис имел записи наших переговоров, подтверждает ее.

– Вы правы, проверять надо… – Моак закусила губу и побледнела. – Если это правда, то у нас большие проблемы. Но мне все же неясно, какое дело фаргосцам до того, как мы собрались оборонять наши планеты. Почему они выступили против нас?

– Сейчас объясню, – в глазах президента появился насмешливый огонек и он протянул собеседнице инфокристалл. – Вот здесь записан разговор, который Норис продемонстрировал мне последним. Он произошел через пять дней после моего отбытия. Не знаю уж как пираты сумели получить его запись столь быстро, но факт остается фактом.

Моак схватила кристалл и судорожным движением вставила его в приемное гнездо компа. На экране напротив появилась она же в компании Колхайна, как обычно курящего свою сигару. Он выдохнул дым и поинтересовался:

– Что с фаргосцами?

– Родерик пока на связь не выходил.

– Не хотелось бы отдавать такие средства, – заметил госсекретарь.

– Никто и не собирается, – усмехнулась Моак. – В бою с росским флотом они потеряют практически все свои корабли. А со слабыми никто никогда не считался. Главное поманить их морковкой перед носом, и осел пойдет куда надо.

– Естественно, – хохотнул Колхайн. – Главное, чтобы Родерик не сплоховал.

– Я бы не надеялась на этого дурака, – поджала губы Моак. – Я ошиблась, поддержав его на выборах. Казался полностью управляемым, а потом начал выкобениваться. Он, видишь ли, о стране думает! Чушь какая…

– Сейчас мы с ним в одной лодке, деваться ему некуда.

Экран погас. Президент во время просмотра записи с любопытством наблюдал за сменой выражений на лице Моак. Картина, для него, по крайней мере, была захватывающей. Да что там, он сейчас испытывал непередаваемое наслаждение.

– Это что же получается, их агенты везде?.. – Моак сжала кулаки. – Учтите, извиняться я не намерена, мое мнение о вас давно известно.

– Да что я?.. – отмахнулся Родерик. – Вы нас союзников лишили! Насколько я понял, люди, предоставившие Норису эти записи, сказали, что у него есть две альтернативы. Или Фаргос оставят в покое, или, после падения наших планет, им займутся вплотную. И спросили, стоит ли проливать кровь за тех, кто не держит слова. Нориса то, что его сочли лохом, очень оскорбило, и он пошел дальше – предложил выступить на стороне Империи. Сами понимаете, что ларатцы охотно приняли его предложение.

– А кто бы не принял?.. – вздохнула она, досадуя про себя на то, что была слишком откровенна с Колхайном. Но кто мог предположить, что их конфиденциальный разговор пишется кем-то неизвестным? Возможно, той же староимперской СБ, если она действительно существует.

– В общем, мои переговоры с Норисом в памяти бортового компа, как я уже говорил, – со вздохом сказал президент. – Нужно отдать приказ аналитикам, пусть проанализируют каждый жест и каждое слово, может, смогут понять то, что я упустил.

– Я прикажу, – кивнула Моак. – Не пойму только, почему Норис отпустил вас живым. А он именно отпустил, другого вывода я сделать не могу.

– Согласен, – подтвердил Родерик. – Я, прячась на астероиде, долго думал об этом. Возможно, он решил, что я ни причем. Возможно, пожелал, чтобы я добрался до вас и сообщил все это. У него мстительная натура, обид он никогда и никому не прощал. Но и добро тоже помнит. Мне он был немало чем обязан, вполне может быть, это сыграло свою роль. С нашей точки зрения, глава клана Теней – очень странный человек. Безжалостность в нем соседствует с сентиментальностью.

– Гремучая смесь, – поморщилась глава концерна.

– Меня сейчас другое беспокоит. Что нам делать в свете нового расклада сил?

– В первую очередь, выяснить, каким образом в руках Нориса могли оказаться такие записи. Поэтому поднимайте на ноги все спецслужбы страны, господин президент.

– Пожалуй, да, – согласился он. – Сегодня же. В таком случае прощаюсь, у нас обоих много дел. Кстати, а где Колхайн с Харди?

– Кажется, на Торвене, – пожала плечами Моак. – Точно не знаю.

– Всего доброго, – президент встал, ничуть ей не поверив, все она знает.

С этими словами он покинул кабинет главы концерна. А она, оставшись наедине с собой, принялась грязно ругаться. Такого провала у Синтии Моак еще не бывало. И кто в этом виноват необходимо выяснить. Себя виноватой она никогда не чувствовала, за любой ее промах всегда отвечали другие.

* * *

Начальник полицейского участка, майор Ронхит, в который раз пересматривал записи бортового компьютера кара, возле которого обнаружили четверых патрульных в бессознательном виде. Попытки врачей привести их во вменяемое состояние успеха пока не принесли. Поэтому майор и приказал переслать ему записи за последние полчаса. И сейчас пребывал в полном недоумении. На этих идиотов напали мисс Моак, госсекретарь и два министра?! Да что за чушь?! Если бы полицейские увидели таких людей на улице, то никогда бы не рискнули даже приблизиться к ним, тем более, что подобные дамы и господа без охраны не ходят. Что-то здесь не то и сильно не то. Очень похоже, что записи кто-то подменил. А раз так, это уже не его компетенция.

Немного подумав, майор скривился и набрал номер агентства национальной безопасности, досадуя, что снова придется общаться с лощеными паскудами – терпеть не мог этих самоуверенных снобов, ни во что не ставящих честных служак. Но делать нечего. На экране появился одетый в прекрасный дорогой костюм мужчина лет тридцати и поинтересовался, в чем дело, предложив перед звонком посмотреть на часы. На что полицейский раздраженно сообщил обстоятельства происшедшего и переслал аэнбешнику запись случившегося возле полицейского кара. Тот просмотрел, глаза его полезли на лоб, после чего он на удивление вежливо для представителя своей конторы поблагодарил и отключился.

В главном линдхольмском офисе АНБ, невзирая на ночное время, воцарилась суматоха. Срочно вызывались эксперты и лучшие агенты – каждому было ясно, что запись фальшива. Однако первичная экспертиза этой фальшивки дала понять, что работал профессионал высочайшего уровня, а таковых в Линдхольме было всего пять человек. На всякий случай проверили всех, хотя почерк работы и не совпадал с их почерками. Отсюда следовало, что в городе появился кто-то еще. А в свете информации, пришедшей по секретным каналам, это могло означать прибытие группы профессиональных агентов, возможно, даже чужих. Вполне возможно, что это операция какой-то из родственных структур, но посадить в лужу коллег тоже будет неплохо. Поэтому Линдхольм начали прочесывать частой гребенкой.

После проведенной лучшими специалистами окончательной экспертизы назначенный старшим следователем полковник Морхейд пришел в полное недоумение – восстановить прежнюю запись оказалось невозможно, что ранее считалось невероятным. Следов вмешательства тоже не было, за исключением четырех точек входа-выхода, однако как вошли и как вышли, штатные хакеры выяснить не сумели, утверждая, что ни с чем подобным еще не сталкивались, что профи такого уровня на Новейре просто нет. А значит, он не с Новейра. Начальство потребовало от полковника любой ценой взять этого суперхакера живым, предоставив ему полный карт-бланш. Морхейду от такой ответственности стало не по себе – если не справится, не сносить головы. Поэтому он принялся рыть с утроенной силой, забыв о сне и еде.

А «суперхакер» в это время мирно посапывал в кулак на кушетке, даже не подозревая, что он натворил.

* * *

Во сне Ленни обнимала Альна, он радостно причмокивал от этой картины. Она что-то ласково говорила ему, он внимал. Внезапно ласковый голос сменился разъяренным ревом:

– Ты что сделал, сволочь малолетняя?!! Почему все спецслужбы города на ушах стоят?!!

– Что?! – распахнул глаза принц. – Какие службы?! Че…

– Обыкновенные! – капитан была похожа на взбесившуюся фурию, она что-шипела сквозь зубы, едва не плевалась. – Нам на улицу не выйти! Всех шерстят, повальные обыски! Что ты сделал?! Я же сказала тебе заменить запись в полицейском каре! Ты почему не исполнил?

– Я заменил! – справедливо возмутился Ленни.

– На кого?!

– На лица Синтии Моак, госсекретаря и двух министров! – гордо сообщил принц.

– Что?!! – капитан в отчаянии ухватилась за свои волосы, словно собираясь их выдрать. – Господи, за что мне это наказание?!! Страшнее только принц на белом коне!

– На белом коне?.. – задумчиво почесал в затылке Ленни. – А чем я буду страшнее, если взберусь на коня?..

– А ты принц, что ли?

– Ну да, – смутился юноша. – Принц Леннер Арвич, до отказа искина БК признать меня считался наследником престола.

– Хватит заливать, – отмахнулась Альна. – Ты мне, придурок, лучше скажи, чем ты думал, жопой своей, когда подменял наши лица изображениями Моак с компанией?!

– Ну, пошутить хотел… – ответил Ленни, пожав плечами. – Представил, какие морды будут у полицейских, когда они увидят, кто им накостылял.

– ИДИОТ!!! – снова взвыла капитан, ухватила его за ухо и принялась выкручивать, да так, что принц завопил от боли. – Придушу придурка!!! Неужто не понятно, что никто не поверит в такое, что сразу примутся искать, кто мог подменить запись?!! Хакер хренов!!!

– Так я вас подвел?.. – выдохнул Ленни, забыв про боль в выкручиваемом ухе.

– Только сейчас сообразил?! – разъяренно прошипела Альна, отпустив его. – Боже, да кто придумал такого дурака посылать с нами?!

– Оставь его, капитан, – вмешался Морис. – Парнишка, конечно, сглупил, но что уж теперь. Надо думать, как выбираться будем. Боюсь, из этого города надо валить, и срочно.

– Как? – безнадежно спросила Альна.

– Вот именно, я, например, способов не вижу, – укоризненно покосился на Ленни Владек.

Принцу стало стыдно, он опустил голову и принялся размышлять. Идея, как всегда, пришла сама собой. Он поднял голову и выдохнул:

– Я знаю как отвести от нас подозрения!

– Ты хоть помолчи! – раздраженно отмахнулась него капитан.

– Погоди, пусть парнишка скажет, – поднял ладонь Морис.

– Ну говори… – неохотно пробурчала она.

– Если они взялись проверять запись как следует, то точки входа-выхода могли и обнаружить, – зачастил Ленни. – Тогда они сразу поймут, что работал хакер с неизвестным почерком. У меня свой почерк, не похожий ни на кого. Можно взломать служебную сеть тех, кто курирует расследование, оставив с тем же почерком почти незаметные следы, ведущие к кому-то другому из их же ведомства, например, к кому-то нам вредному.

– А сможешь? – насторожилась Альна, идея ей понравилась.

– Делов-то! – небрежно бросил принц. – Скажите только, что взламывать и на кого выводить.

– А ведь можно убить сразу двух зайцев, – задумчиво произнес Морис. – Лейтенант Сейл.

– Думаешь, поверят? – прищурилась капитан. – Его бы хоть ненадолго выбить из обоймы, и то неплохо, слишком много крови он нам попортил в свое время. Наши четвертый год к нему подход ищут…

– А кто он? – простодушно поинтересовался Ленни.

– Аналитик божьей милостью, – пояснил Владек.

– А почему он тогда всего лишь лейтенант?

– Начальство слишком умных обычно не любит. Сейл своими выкладками многим из АНБ карьеру подпортил, а такого не прощают. Только Ленни, сделай так, чтобы парня через несколько дней оправдали, а не убрали. Хоть он и враг, но достоин уважения. Да и после оккупации он нам пригодится, профи такого класса на дороге не валяются.

– Да что за проблема, – небрежно отмахнулся принц. – Тройной след, который они сразу не отследят. Взламывать сеть АНБ?

– Именно, – подтвердил Никлас. – Причем подразделения, которое ищет нас. Ну, то есть, тех, кто подменил запись.

– Давайте комп. Через коммуникатор тоже, конечно, можно, но будет дольше.

– Держи, – Альна протянула ему плоский мини-комп. – Только на этот раз без твоих штучек!

– Ага… – Ленни кивнул, уже погруженный в размышления о предстоящем взломе.

Пальцы принца с почти невидимой скоростью метались по клавиатуре, он работал в режиме монитора с текстовыми командами, и остальные вскоре перестали понимать, что же он там делает. А принц один за другим взламывал коды АНБ, изумляясь про себя их простоте – да на Ларате в любом захолустном департаменте система безопасности данных на порядок выше, не говоря уже о разведке!

– Первичный взлом готов, – на мгновение отвлекся Ленни. – Сейчас оставлю тройной след. Последний приведу в секретариат Моак, к одному из справочных компов, пусть поломают голову, кто мог с него вообще войти в секретные сети и как это возможно. Да, основную базу АНБ нам есть куда скачать? А то я ее тоже взломал, но на этом компике места не хватит, уж больно она велика…

– ЧТО взломал?!! – ошалело выдохнула капитан.

– Основную базу данных АНБ, – не отвлекаясь пробурчал принц.

– Мать-перемать… – Морис тихо опустился на стул, его глаза стали совершенно круглыми.

Альна поманила его к окну, и они отошли.

– Теперь понятно, почему мальчишку навязали нам… – едва слышно произнесла она. – Он, конечно, придурок, но придурок гениальный. Только глаз да глаз за ним нужен. И еще, думаю, если мы его потеряем, нам не простят. Поэтому вытаскивать будем любой ценой.

Она вернулась к Ленни и сказала, протянув ему инфокристалл:

– Здесь адрес. На Новейре. Перекачай базу на него, но так, чтобы следов не было в принципе. Или хотя бы, чтобы вели куда угодно, только не туда.

– Угу, – кивнул Ленни, не отрываясь от экрана, пальцы его продолжали носиться по клавиатуре. – Готово! Все три следа. Сейчас начну копирование, но это чуть подольше будет. Я также повесил маяки, они сообщат нам, когда возьмут лейтенанта Сейла, и переполох уляжется.

– Сколько времени займет перекачка базы?

– Несколько минут.

Все четверо оперативников переглянулись и покачали головами – такого они еще не видели. Их прежний хакер в подметки Ленни не годился, он бы провозился со всем этим не менее суток, да и то не факт, что вообще сумел бы. А этот справился за несколько минут. Действительно, его не зря охарактеризовали, как лучшего хакера Ларата, и не только.

Глава 9

Какая-то подспудная тревога не давала Алексею покоя, он вышагивал по своей каюте на Белом Крейсере и хмурился, пытаясь понять, что же его так беспокоит. Предчувствие чего-то очень нехорошего, а к таким предчувствия он привык верить еще на войне. Однажды, ощутив нечто подобное, бросился прочь с дороги и залег в придорожной канаве, коротким криком приказав своему взводу сделать то же самое – и не зря, как оказалось. Снаряд упал метрах в десяти. Только двоих легко ранило, а если бы не залегли вовремя, накрыло бы всех.

– Искин! – позвал император.

– Ну чего тебе? – лениво отозвался тот.

– Ничего необычного не происходит?

– Нет, а что?

– Да предчувствие у меня нехорошее… – вздохнул Алексей.

– Так-так-так… – явно насторожился искин. – Знаешь, объявлю-ка я повышенную готовность по флоту и СБ. Такие предчувствия не раз твоих предшественников спасали, я вначале им не особо верил, но убедился, что лучше заранее подстраховаться.

– Объявляй, – с некоторым облегчением разрешил император. – И дай мне на связь старшего координатора СБ.

Прошло не больше двух минут, и на стенном экране появилось лицо Соргина. Он был чем-то занят, просматривая документы на своем рабочем терминале. Увидев Алексея, встал и коротко поклонился.

– Слушаю, Ваше величество.

– Как вы относитесь к предчувствиям? – поинтересовался император.

– Категория неуловимая, но учитывать их нужно, – пожал плечами координатор. – По крайней мере я предпочитаю к ним прислушиваться, пусть даже и без толку. Грубо говоря, если где-то послышался запах серы, то лучше я организую производство святой воды в промышленных масштабах, пусть даже потом надо мной все будут смеяться. У вас плохие предчувствия?

– Очень плохие, – признался Алексей. – Ощущение надвигающейся беды. Искин предложил объявить на всякий случай повышенную боевую готовность.

– Он, конечно, прав, но постоянно держать флот и СБ в повышенной готовности нельзя, люди устанут, – возразил Соргин.

– В ближайшие несколько часов стоит. Уж больно мне муторно – на войне я всегда старался в таком состоянии предусмотреть все, что возможно. И знаете, несколько раз это спасало.

– Пожалуй, – кивнул координатор. – И у меня в бытность оперативником такие случаи бывали. Мне тоже неспокойно, хотя видимых причин для этого не имеется.

– Нет информации по тем двум исчезнувшим пиратским рейдерам? – неожиданно даже для себя поинтересовался император.

– К сожалению, нет, – развел руками Соргин. – Наши агенты перешерстили все, до чего смогли добраться, но никаких упоминаний о них не нашли. Но я не думаю, что они способны что-то серьезное сделать – это всего лишь два небольших корабля.

– Не знаю, не знаю… – потарабанил пальцами по краю пульта Алексей. – Почему-то мысль о них который день не дает мне покоя. Недооценивать противника мы права не имеем, иначе он нас неприятно удивит.

Внезапно потолок в каюте вспыхнул красным светом – сигналом высшей тревоги.

– Ты был прав, что беспокоился об этих рейдерах! – рявкнул с потолка голос искина. – Они только что выпрыгнули из глубокого гипера на близкой орбите и по практически невозможной траектории уходят в атмосферу планеты. Пилоты на них – асы!

– Мать!.. – одновременно выдохнули Алексей с Соргиным. – Останови их!!!

– Попытаюсь! Но там ближе «Петер Кораблестроитель», он уже преследует первого! За вторым пошли барражировавшие на орбите истребители – но их всего пятеро, с рейдером не справятся.

– Пусть хотя бы свяжут боем!

Белый Крейсер затрясся, как припадочный, почти мгновенно выводя двигатели на форсажный режим, а затем Алексей рухнул на пол, придавленный перегрузками – корабль пошел на таком ускорении, что его гравикомпенсаторы не справлялись. В голове императора набатом бился один вопрос: что задумали карханцы?! И ответа он не находил. Хорошо, пусть даже взорвут по пять мезонных бомб, больше рейдер просто не способен взять на борт. Да, это тяжело и страшно, потери будут огромными, но не смертельно – планета выживет.

– Ваше величество! – раздался встревоженный голос Соргина. – Я не понимаю, чего они добиваются!

– Я-я-я т-т-о-о-ж-ж-е-е… – с трудом прохрипел император, он едва мог дышать.

– Входят в атмосферу почти под прямым углом и на дикой скорости! – доложил искин. – Это крайне опасная траектория, можно легко сгореть.

Алексея холодный пот прошиб, когда он подумал, что это – брандеры! Что сами корабли превращены в огромные бомбы. Тогда планета может не выдержать и расколоться.

– Внимание всем! – снова заговорил искин. – Рейдеры выбросили по несколько тысяч мелких капсул. Что в них – неизвестно! По моим предположениям – бактериологическое оружие.

– Ой, бля… – не сдержался Соргин.

– Один из рейдеров после выброса капсул настигнут и уничтожен «Петером Кораблестроителем»! Второй преследуют истребители, он пытается оторваться и выйти из атмосферы. Их пилоты готовы идти на таран.

– Ж-живыми б-рать… – голос императора срывался от ярости, он забыл о перегрузках, даже попытался встать, но не смог. – Ж-живым-ми…

В этот момент перегрузки спали, и Алексей тут же поднялся на ноги.

– Капсулы! – рявкнул он. – Пусть капсулы уничтожают!!!

– Истребители ничего не смогут сделать, капсул тысячи! – возразил искин. – Единственный выход – это прожарка верхних слоев атмосферы плазменными орудиями имперских крейсеров, такими больше никто не обладает. Но это крайне опасно – климат восстановить будет очень сложно.

– Если люди выживут – восстановим!!! – отмахнулся император. – Всем крейсерам немедленно приступить к прожарке атмосферы! Истребителям взять хотя бы по одной капсуле на борт – мы должны знать, с чем имеем дело! Но пусть будут предельно осторожны. На планете в зоне выброса капсул объявить жесткий карантин! Всем скоростным кораблям преследовать рейдер! Повторяю – брать только живыми!!! Их состояние при этом меня не волнует!!! Главное, чтобы говорить могли!!!

Соргин побелел – он и представить себе не мог обычно выдержанного Алесия II в такой ярости. Он лично, на месте членов команды рейдера, предпочел бы застрелиться, но не встречаться с императором.

Капитан Беккет довольно ухмылялся – росские варвары ничего не сумели противопоставить его атаке, пусть теперь дохнут. Авось им станет не до того, чтобы Торвен атаковать. Ишь, обнаглели – осмелились национализировать принадлежащее торвенцам имущество, а затем еще и уничтожить объединенный флот, пришедший с миротворческой миссией, чтобы восстановить демократию и должный порядок. Он сам потерял немало денег, поскольку вложил в акции росских оружейных концернов практически все свои сбережения. Зато теперь Беккет до конца жизни мог не работать – за эту миссию заплатили столько, что и внукам на безбедную жизнь хватит. В предвкушении отдыха на лучшем курорте Торвена он сладко прищурился – теперь лучшие девочки будут в его распоряжении, они падки на деньги, тем более, на большие деньги.

Он окинул взглядом остальных четверых из команды и осклабился – они еще не знают, что их гонорар повысился вдвое, поскольку второй рейдер уничтожен. Напоролся на один из этих кошмарных имперских крейсеров. А вот он не напорется! Из атмосферы уже вышли – приставшие, как блохи к собаки, истребители куда-то исчезли. Беккета ни в малейшей степени не интересовало куда – не мешают, и ладно. Оружия-то на борту почти нет, все сняли, чтобы побольше капсул загрузить.

– Джонни, – обратился он к первому пилоту, – вывози нас!

– О'кэй, кэп! – тот осклабился и свел пальцы в кольцо. – Только разогнаться надо, у нас скорость для входа в гипер маловата.

– Разгоняйся, давай, и побыстрее – к красивой жизни летишь.

Рейдер покинул пределы атмосферы и рванулся в открытый космос.

– Фак ю-ю-ю!!! – заставил капитана подпрыгнуть отчаянный вопль пилота.

В кают-компании ларатского корвета «Несущийся» собралась теплая, похмельная компания – еще два месяца назад встреча в таком составе была бы попросту невозможна. Ларатский экипаж принимал взвод синтарских десантников. Те принесли с собой свой знаменитый на все скопление виски «Генерал Ро-Кирх», ларатцы, понятно, в долгу не остались, достав из личных запасов, кто что мог. Приняли вчера на грудь от души, поэтому сейчас все выглядели несколько помятыми.

Однако спокойно выпить второй, по гвардейскому обычаю, тост за здоровье императора, им не дали. Взревели сигналы экстренной боевой тревоги, и из динамиков раздался наполненный бешеной яростью голос того, за чье здоровье они собрались пить.

– Брать живыми? – задумчиво произнес синтарский лейтенант ди Онгар. – А что вообще произошло? Что за капсулы, блин?

– Мы ближе всех!!! – невпопад ответил капитан корвета Орвич. – Всем по местам! Срочный старт! На форсаже!

– Значит, брать нам, – констатировал синтарец. – Десантные скафандры найдутся?

– Только обычные, – развел руками Орвич.

– Ничего, с карханской сволочью мы и в обычных справимся, плазмеры, благо, с собой, – осклабился лейтенант.

– Не забывайте, что они нужны императору живыми, – скептически посмотрел на него ларатец.

– Живыми будут, а остальное – как выйдет.

– О, Господи!!! – внезапно задохнулся офицер связи. – Эти твари засыпали Росс бактериологическими бомбами!!!

– Ч-чего?.. – голос синтарца сделался свистящим. – Что ж, говорить они смогут. Но не более того…

Он повернулся к своему взводу и скомандовал побледневшим от гнева бойцам:

– К бою, ребята! Проверьте снаряжение.

Синтарцы, словно призраки, молча выскользнули из кают-компании, а ларатцы поежились при виде выражения их лиц, хоть и сами пребывали в ярости. Очень повезло, что эти ребята были на борту, иначе идти на абордаж пришлось бы им, а они в этом не профессионалы, могли и напортачить. Скорее всего перестреляли бы карханцев по ходу боя. А эти действительно живыми возьмут, тут даже сомнений нет. Правда о том, в каком виде, не хотелось даже думать. Не хотел бы капитан оказаться на месте кого-то из экипажа рейдера.

– Чего орешь? – с недоумением повернулся к пилоту капитан.

– Сам на экран локатора погляди! – огрызнулся тот, лихорадочно выстукивая что-то на пульте. – Мы окружены со всех сторон, куда ни ткнись, а разогнаться не успеем – раньше перехватят.

Беккет покрылся холодным потом и уставился на тактическую сферу. А прав Джонни, некуда уходить. Хотя… Вон там просвет между двумя корветами, можно попробовать проскочить. Хоть бы полминуты на набор скорости – и ищи-свищи их в глубоком гипере. Оттуда даже фаргосцы не вытащат. Капитан передал пилоту координаты, тот обрадованно кивнул и бросил рейдер в просвет, набирая скорость.

Однако вскоре выяснилось, что это была ловушка. Не успел корабль разогнаться и наполовину для входа в гипер, как два корвета перекрыли ему путь, а еще один подошел сзади и сравнял скорости. А затем что-то грохнуло по поверхности корабля.

– О, май год!!! – взвизгнул пилот, на его лице выступили от ужаса крупные капли пота. – Абордаж!!!

– Не дрейфь, откупимся, – бросил скривившийся от необходимости расставаться с деньгами капитан. – Откупимся.

Поскольку на корвете не имелось абордажного оборудования, пришлось десантироваться прямо из грузового люка, который ларатский капитан подогнал на каких-то двадцать метров к поверхности карханского рейдера. Синтарцы про себя подивились мастерству пилота и поблагодарили его. А затем четко, как на учениях, выскользнули в открытый космос и при помощи импульсных пистолетов направились к рейдеру. Оказавшись на его поверхности, десантники переместились к одному из люков и активизировали пиропатроны, за две минуты выжегшие люк. Оказавшись внутри шлюза, они быстро запечатали рваное отверстие временной заплатой и, дождавшись, пока восстановится атмосфера, открыли внутренний люк и ворвались в него.

Никакого сопротивления, к досаде десантников, им не оказали. Команда встретила абордажников в рубке с поднятыми руками, сбившись в кучу у дальней от входа стены.

– Кто капитан? – пролаял на карханском ди Онгар.

– Я… – выступил вперед лысый коротышка. – Капитан Беккет…

Беккет с ужасом смотрел на ворвавшихся в рубку громил в скафандрах и молил про себя Бога, чтобы удалось договориться. Однако почему-то он начал в этом сомневаться, хотя сам себе не мог объяснить почему. Когда один из абордажников потребовал капитана, он выступил вперед и назвался. А затем елейным тоном сказал:

– Мы же цивилизованные люди, уважаемый господин… Может договоримся? Некоторая, весьма значительная сумма на вашем счету отнюдь не будет лишней…

– Ты мне взятку предлагаешь? – в голосе громилы слышалось неподдельное изумлением. – МНЕ?!! Ребята, вы это слыхали?!!

– Так он же не знает, кому предлагает, – раздался еще чей-то веселый голос. – Командир, покажи личико, не стесняйся.

Тот, не оборачиваясь, погрозил кулаком говорившему, а затем откинул дымчатое стекло скафандра. Когда Беккет увидел светлые волосы и смуглое красивое лицо с гневно раздувающимися ноздрями, он просто обделался. В жизнь воплотился самый страшный из кошмаров – синтарцы! Об их неподкупности знали все. Если синтарский отряд нанимали, то перекупить его было физически невозможно – они защищали нанимателя до последнего, пока хоть кто-то из них оставался жив.

А синтарец тем временем с ласковой улыбкой подошел и одним резким ударом ноги навсегда лишил Беккета возможности иметь потомство. Для остальных синтарцев это стало сигналом, и в рубке воцарился ад. Для торвенцев, конечно. Время от времени слышался только голос командира абордажников:

– Живыми! Император приказал брать живыми!

Вскоре карханцев с переломанными руками и отбитыми гениталиями упаковали в мешки, на всякий случай вколов каждому противошоковое, чтобы не сдохли раньше времени. Все равно жить они будут недолго и плохо. Десантники надеялись, что император придумает для этих тварей особую казнь, чтобы подольше помучились перед смертью.

– Взяли? – встретил синтарцев голос ларатского капитана, едва открылся внутренний люк шлюза. – Что так долго?

– Да так, поучили чуток правде жизни, – хохотнул ди Онгар. – Представляешь, один нам взятку предложил…

Челюсть Орвича медленно поползла вниз, пока не стукнулась об грудь. Глаза стали круглыми.

– А он не псих, часом? – осторожно поинтересовался он, немного придя в себя.

– Так он не видел, что мы синтарцы, – осклабился лейтенант.

– А-а-а… – понимающе покивал капитан. – А где они-то?

– Да вот, – и синтарцы небрежно сбросили на пол стонущие мешки.

– Они по частям или как? – деловито поинтересовался Орвич.

– Слегка.

– Медику смотреть надо? А то ему уж очень противно будет эту мразь пользовать.

– Хай поглядит, – вздохнул ди Онгар. – А то еще до встречи с императором не доживут. Мы чуток перестарались…

Капитан подошел к ближайшему мешку, открыл и тут же отступил обратно с брезгливой гримасой.

– Обосрались, что ли? – спросил он.

– И не по одному разу.

– Бедняга Парович… – посочувствовал стоявшему рядом скривившемуся медику капитан. – Тебе все это нюхать… Помыть их придется, не хватало еще, чтобы император это благоухание ощутил.

– Да из шланга окатить, и всех делов, – предложил кто-то из десантников.

– Только раздеть сперва надо. Так что, ребята, раз вы перестарались, вы их и раздевайте.

Лица синтарцев стали унылыми, но делать было нечего, и они достали кинжалы, разрезали мешки и вывалили оттуда стонущих карханцев. Затем теми же кинжалами быстро освободили их от одежды. Кто-то быстро подключил к системе водоснабжения корвета длинный шланг и принялся окатывать пленников ледяной водой.

– А руки зачем сломали? – поинтересовался медик.

– Так их же к императору вести, – удивился лейтенант. – Чисто для безопасности, а то еще кинется кто.

– Из карханцев? – расхохотался капитан. – Да они бы и целыми все выложили, а в таком виде и с хомячком не справятся, даже если он их за мудя кусать будет.

– Его величество срочно требует пленников к себе на Белый Крейсер! – доложил ворвавшийся в трюм вестовой.

– А вот теперь, – наклонился над с ужасом смотрящими на него карханцами ди Онгар, – вам придется по-настоящему плохо. За все, суки, ответите!

– И почему это я им совершенно не сочувствую? – хмыкнув обрабатывавший раны одного из пленников медик.

– Было бы кому сочувствовать! – брезгливо бросил синтарец.

Пока медик заканчивал, корвет успел оказаться в одном из ангаров Белого Крейсера. Как только он приземлился на посадочной площадке, синтарцы, не обращая внимания на стоны и мольбы, натянули на пленников данные кем-то из техников робы и потащили их на «высочайшую аудиенцию».

Алексей молча смотрел как синтарцы приковывают к выращенным искином из пола креслам креслам пятерых избитых, плачущих и скулящих людей. Но жалости к ним не испытывал ни малейшей – сотворившие такое с целой планетой недостойны ни жалости, ни сочувствия. Да и вообще нельзя назвать их людьми.

Доклады с Росса не радовали, хотя большую часть капсул и выжгли в верхних слоях атмосферы, но несколько все же пропустили – вокруг районов, куда они упали уже выставили полное оцепление, жесточайший карантин, а внутри творилось страшное. Техники срочно монтировали вокруг зараженных местностей генераторы защитного поля – инфекция распространялась воздушным путем. Неизвестная пока болезнь за каких-то два часа превращала человека в кусок гниющего заживо мяса. Уже больше двух миллионов человек заболело, а медики, хоть и получили образцы вируса, с риском для жизни добытые пилотами истребителей, все еще разводили руками – штамм не походил на на что известное до сих пор.

Мало того, выжигание вируса в атмосфере привело к резкому повышению температуры на всей поверхности планеты. Страшные ураганы обрушились на все четыре материка, от них пострадало как бы не больше людей, чем от самого вируса.

– Я требую адвоката! – внезапно провизжал один из пленников.

Белая пелена ярости застила глаза императора, он скользящим шагом рванулся вперед и наотмашь, тыльной стороной ладони хлестнул говорившего по щеке так, что его голова стукнулась об стену.

– Адвоката тебе, тварь?.. – прошипел Алексей, с трудом беря себя в руки. – Будет тебе и адвокат, и прокурор, и палач… Все будет. Вон синтарцы тебе «помогут»…

– Вы только скажите, Ваше величество! – вытянулся ди Онгар. – Зачем же самим-то руки марать? Мы на части порежем, только размер кусочков уточните.

– Спасибо, лейтенант, – сухо поблагодарил император. – Только это слишком легкая для них смерть. Пусть свой вирус на собственной шкуре испробуют. Но сначала приказываю вытянуть из них всю возможную информацию, – он покосился на замерших невдалеке с чемоданчиками в руках следователей СБ.

– Не беспокойтесь, Ваше величество, – поклонился стоящий впереди, лощеный светловолосый мужчина в строгом костюме и черных очках. – Они все расскажут, жизнью ручаюсь.

– Поща-а-а-д-д-и-и-т-т-е-е… – до капитана Беккета наконец дошел весь ужас его положения. – Мистер император, пощадите…

Он захлебнулся хриплым воем.

– Ты как назвал Его величество, тварь?! – ближайший синтарец резко хлестнул открытой ладонью ему по лицу. – Обращайся как положено!

– Пощадить?!! – словно не заметил этой сцены Алексей. – А кто пощадит миллионы умирающих сейчас на Россе людей?..

Он повернулся спиной и, уже выходя, холодно бросил через плечо:

– Вы мне неинтересны. Господа безопасники, жду информацию не позже, чем через два с половиной часа. Синтарцев благодарю за службу.

– Информация будет вовремя, – снова поклонился старший из безопасников, а затем со змеиной ухмылкой повернулся к пленникам. – Ну что ж, приступим…

Капитан Беккет тоненько, как зайчонок, заверещал.

* * *

Резиденция императора охранялась как никогда – тройное кольцо оцепления, состоящее из лучших синтарских и росских бойцов – неудивительно после случившегося. Она напоминала собой встревоженный улей – десятки военных и штатских с озабоченным видом сновали туда-сюда, то и дело сбиваясь в группки, чтобы обсудить последние новости. А они не радовали – число умерших от эпидемии уже перевалило за пять миллионов и продолжало увеличиваться. Зараженные районы были окружены плазменным силовым полем высотой в три километра. Установка генераторов стоила жизни нескольким сотням инженеров – заразились.

Все на Россе и не только на Россе научно-исследовательские институты бактериологического направления занимались только поиском вакцины в надежде спасти хоть сколько-то людей. Ученые работали без отдыха, но результаты пока не радовали.

В примыкающем к императорскому кабинету конференц-зале постепенно собирались вызванные в срочном порядке ответственные лица. Успели прибыть канцлер Вирт Раскедов, синтарский генерал зо Мар-Нейт, старший координатор имперской СБ Соргин, глава ДИБ генерал Таркович и начальник информационной службы того же ведомства Смолин, адмиралы флота Тоцкий и Шемич, бывший президент Федерации Славич, а также все, находящие в данный момент на Россе, личные вассалы его величества. Затем подтянулись начальники тревожных служб и глава департамента здравоохранения Николаич. Последний выглядел живым мертвецом.

– Внимание! – вошел в конференц-зал секретарь императора. – Его величество Алесий II!

В дверях появился мертвенно бледный император, он казался выходцем с того света.

– Садитесь, господа! – хмуро бросил он. – Времени на политесы у нас нет, поэтому сразу к делу.

Алесий прошел вперед и сел в голове длинного стола. Затем тут же устремил требовательный взгляд на Николаича. Тот понял, что от него хотят, и не стал садиться, остался стоять, только включил принесенный с собой пад.

– Пока вакцину выделить не удалось, но подвижки уже есть, – доложил он. – Доктору Фрамовскому из столичного университета Листвицы удалось выяснить, что данный вирус является модификацией, как это ни удивительно, давно забытой проказы. Но он совершенно иной, обладает иммунитетом к любым известным антибиотикам и компонентным средствам. Скорость развития невероятно высока. Сейчас доктор Фрамовский экспериментирует со штаммом, пытаясь на основе того же вируса вывести фаги, совмещая их с использованием нанороботов последних модификаций. Информация о вирусе каждые десять минут передается во все институты, занимающиеся данной проблемой. На текущий момент зоны поражения удалось локализовать, благодаря действиям тревожных служб. Неоценимую помощь в этом оказали люди генерала зо Мар-Нейта, за что им отдельное спасибо.

– Что можете добавить вы, генерал? – император перевел тяжелый взгляд на синтарца.

– Ваше величество, – неохотно сказал тот, вставая, – даже мои люди на грани срыва. Им пришлось безжалостно расстреливать прорывающих больных людей, молящих о помощи… Да и сейчас… Несчастные ползут к барьеру, предпочитая сгореть в плазме, чем… – он закусил губу и резко мотнул головой. – Барьеры пока удерживают вирус, но они высотой всего в три километра. А из-за выжигания капсул в верхних слоях атмосферы поднялись ураганные ветра. И если мы в ближайшее время не найдем вакцину…

– То на Россе через несколько дней не останется никого живого, – закончил за него начальник департамента здравоохранения.

– Как ни ужасны ваши действия, генерал, но вы сделали все верно, и я благодарен вам и вашим людям за это, – наклонил голову Алесий. – Старший координатор, что дал допрос этих… – он не нашелся, как назвать сотворивших такое.

– К сожалению, они не слишком много знают, обычные наемники без моральных принципов, – ответил Соргин. – Но все косвенные следы ведут на Торвен. Хотя кое-что указывает также на участие в этом деле людей Синтии Моак с Новейра. Экипажи капитана Беккета и его «коллеги» Лоуренса наняли поодиночке через агентства, занимающиеся набором людей для скользких дел, до того они друг друга не знали. Агентство принадлежит через подставных лиц все той же Моак и работает на всех, кроме Фаргоса, планетах Кархана, даже на Ольгене и Олане. Однако Беккет мельком видел во время тренировок некоего чернокожего человека очень представительного вида, перед которым тянулись в струнку его наниматели. По описанию я заподозрил, что это Джереми Колхайн, государственный секретарь планеты Торвен, но по голографии Беккет его не опознал, поскольку лица не видел. Искин по моей просьбе провел сканирование мозга всем членам экипажа, но ничего конкретного тоже обнаружить не смог. Судя по всему, эта акция готовилась совместно и в глубочайшей тайне, Родерика в нее не посвящали. Все хвосты, которые могли привести к заказчикам, зачищены. Экипажи обучили, предоставили им рейдеры и через пустое пространство отправили к Россу, выплатив гигантский аванс в три миллиарда торвенских долларов. И это только аванс.

– Сколько это в наших кредитах?

– Около восьми миллиардов.

– Да уж, не пожалели денег… – хмыкнул Таркович.

– Воспользоваться все равно не смогут, – усмехнулся Соргин. – Согласно приказу его величества после окончания допроса все пятеро преступников были высажены в зараженной зоне. На данный момент они, думаю, уже мертвы. Или умирают.

– По заслугам, – сквозь зубы процедил император, нервно постукивая пальцами по столу, эту привычку за ним давно заметили и даже пытались по характеру стука определить его настроение. – Значит, карханцы не успокоились. Этого мы им не простим. Все причастные к данному чудовищному преступлению должны быть по возможности взяты живыми, чтобы предстать перед судом. Это приказ, господа безопасники!

– Приложим все усилия, Ваше величество! – ответил Соргин, ему вторил Таркович, затем оба с сомнением посмотрели на синтарского генерала, памятуя, в каком виде десантники притащили команду Беккета. Тот заверил, что отдаст своим людям соответствующие распоряжения.

– А теперь по флоту, – Алесий встал и принялся расхаживать у стола. – Приказываю форсировать подготовку к вторжению на Новейр и Торвен, не то они еще что-нибудь вытворят. Службе безопасности и ДИБ разрешаю использовать все средства для достижения цели. Без ограничений! Всю ответственность беру на себя.

Безопасники переглянулись, им стало несколько не по себе от таких приказаний. Когда дают столько власти, то и спрашивают по полной…

– Мы можем ускорить подготовку флота, но не более, чем на три недели, – заговорил адмирал Шемич, Тоцкий согласно кивнул. – Прошу прощения, Ваше величество, но раньше никак не выйдет. Гнать на убой не готовый флот смысла не имеет.

– Когда старт?

– Через полтора месяца.

– Хорошо, – вздохнул император, которому явно не терпелось разделаться с сотворившими такое нелюдьми. – Генерал зо Мар-Нейт, вассал ос Хро-Грар.

– Да, Ваше величество! – вскочили названные.

– Немедленно отправляйтесь на Синтар для проведения дополнительной мобилизации! Генерал, командование экспедиционным корпусом передайте своему заместителю.

– Есть! Когда прикажете отправляться?

– После заседания.

Синтарцы щелкнули каблуками и сели.

– А что нам делать после того, как справимся с эпидемией? – глухо спросил бывший президент. – Половина городов сильно пострадала от ураганов, урожая в этом году не будет – посевы высыхают, так как температура воздуха поднялась вдвое. Вскоре возможны наводнения из-за таяния полярных шапок. В староимперские времена существовали гигантские климатические установки, сейчас они законсервированы и в какое состояние пришли за двести лет – невозможно предсказать. Также возможен голод и сопутствующие ему волнения. И это только малая часть проблем.

– Значит вы и займетесь климатическими установками и их восстановлением, – распорядился Алесий. – Разрешаю привлекать любые силы и средства. Но все это опять же после эпидемии – если ее не остановить, все эти вопросы станут неактуальны.

– Актуальны! – возразил непонятно откуда голос искина. – Сообщаю, что совместными усилиями искинов всех имперских крейсеров удалось на основании исследований доктора Фрамовского создать вакцину. Но это пока виртуальная модель, которую нужно срочно проверить в лабораторных условиях. Передаю данные по вакцине во все исследовательские центры, пусть займутся этим без промедления. Промышленное производство вакцины лучше всего развернуть на базе фармацевтического концерна «Новоросс», контрольный пакет которого принадлежит Федору Каратичу. Я уведомил данного господина, однако он отказался производить вакцину без огромного аванса.

– ЧТО?!! – полезли на лоб глаза императора. – Генерал зо Мар-Нейт, вы все слышали? Доставьте эту сволочь немедленно!

– Будет сделано, Ваше величество! – тот тут же бросил несколько слов в свой коммуникатор. – Через полчаса доставим.

– А за эти полчаса сколько еще людей умрут?.. – с горечью выдавил начальник департамента здравоохранения.

– Я все больше убеждаюсь, что бизнесмены – это не люди, а твари какие-то… – закусил губу Алесий. – Как же можно вот так?.. Значит так, господин Николаич, конфискованная компания Каратича со всеми своими активами передается в ведение вашего департамента. Организуйте производство вакцины максимально быстро, чтобы для начала хватило хотя бы для зараженных. А затем на всякий случай вакцинируйте все население Империи. Не только Росса. Каратич своими действиями поставил себя вне закона. Впрочем, он уже нищий, хотя пока еще жив, – добавил он. – Впрочем, это продлится недолго.

– Доктор Фрамовский только что подтвердил, что вакцина действенна, – снова заговорил искин.

– Озаботьтесь, чтобы доктора Фрамовского наградили орденом Чести первой степени, – слегка расслабился император. – Я подпишу указ и, как это было принято в старой Империи, лично вручу награду.

– Он заслужил, – слабо улыбнулся Николаич. – А во времена Федерации этот гениальный ученый вынужден был работать за копейки, изобретая новую косметику…

– Так проконтролируйте, чтобы он возглавил лучший институт по близкой ему тематике. Пусть сам выберет какой именно.

Все завертелось, дальше заседать смысла не было, и каждый занялся своими делами.

Глава 10

Полковник Морхейд прохаживался у окна, искоса поглядывая на арестованного, лейтенанта Сейла. Тот с недоумением помаргивал за толстыми стеклами очков, делая вид, что ничего не понимает. Однако вычисленные прибывшими из столицы лучшими компьютерщиками АНБ следы привели именно к нему. Причем спецы едва головы не сломали, отслеживая, как этот чертов умник ускользал. И ведь едва не ускользнул! Одну крохотную ошибку допустил, немного не так изменил значения регистров процессора большого компа центрального комплекса службы, и спецы за это ухватились. А затем уже дошли и до его рабочей станции, с которой Сейл гулял по сети.

– Послушай, Джип, – Морхейд подошел к лейтенанту и присел рядом на корточки, – не строй из себя святую невинность. Попался – так попался. Объясни только зачем тебе это понадобилось?

В предательство этого полного парня полковник не верил – слишком он не от мира сего, полностью погружен в свою любимую аналитику. Но хакер есть хакер – существо абсолютно асоциальное, никогда не поймешь, что у него на уме. Что он выгадал, покрывая пятерых нарушителей спокойствия? А полицейские, придя в себя, дали показания, что избивших их было именно пятеро. Одна женщина и четверо мужчин, все одеты бедно, из-за чего на них в богатом районе совершенно справедливо обратили внимание. Может, эти пятеро – друзья Сейла? Это хотя бы объяснило его действия. Однако лейтенант продолжает утверждать, что ни сном, ни духом. Что ж, тем хуже для него…

– Да что вы ко мне привязались?! – взорвался Сейл. – Сколько раз можно повторять, что ничего этого я не делал! Мне поручили анализ действий фаргосцев, этим я и занимался!

– Я повторяю в который раз, – с трудом сдержался от рукоприкладства Морхейд, – что следы привели к вам. В вашем отделе нет больше никого, способного на подобные действия, у остальных ваших коллег просто квалификации не хватило бы. А значит, вывод один – это сделали вы.

– Да не я! – в отчаянии вскрикнул лейтенант. – Поймите, не я! Зачем мне это?! Ну проверьте меня на детекторе лжи! Или под суперпентоталом!

– И необратимо повредить ваши мозги? – язвительно поинтересовался полковник. – Меня специально предупредили о недопустимости медикаментозного допроса. Поэтому, если вы не возьметесь за ум, мне придется прибегнуть к допросу третьей степени…

Служа в АНБ, Джип знал, что это такое, и мертвенно побледнел. Он пребывал в полной растерянности. Сидел себе за своим компьютером, собирал данные по последним нападениям фаргосцев, и только начала складываться какая-то определенная картина, как к нему в кабинет ворвались, арестовали и начали обвинять непонятно в чем. Но Джип ведь ничего этого не делал, уж кто-кто, а он это знал точно. В душе колыхалась черная пелена смертельной обиды. Он все силы отдавал любимому делу, а благодарности никакой, даже в чинах обходили, восьмой год в лейтенантах, а бездарности, с которыми вместе училище заканчивал, давно уже капитаны или даже майоры!

Впрочем, додумать эту мысль Джип не успел, вошли двое крепких сержантов с резиновыми дубинками, и следующие полчаса превратились для него в кошмар – до этого дня выросшего в тепличных условиях лейтенанта еще никогда всерьез не били. Впрочем, он не знал, что били-то его как раз не всерьез, а очень легонько, чтобы не покалечить – на это имелось четкое указание, слишком ценны были умения аналитика.

Полковник смотрел на скулящего и плачущего лейтенанта с некоторым удивлением, не ожидал, что тот проявит такую «стойкость». Надо же, от первых же ударов сломался, готов признать все на свете. В общем, сказал то, что Морхейд и ожидал услышать – он просто развлекался. А эти пятеро всего лишь попались под руку, когда Сейл гулял по полицейской сети. Пошутил, идиот! Ну ничего, пусть теперь посидит немного в камере и подумает о своем поведении. Может, больше не станет таких глупостей творить. Дело, казавшееся таким важным, на поверку оказалось не стоящим выеденного яйца – развлечения великовозрастного балбеса. Неудивительно, что его до сих в лейтенантах держат, невзирая на всю его «гениальность».

– Следующие три дня, лейтенант, – Морхейд добавил в голос холода, – вы проведете на гауптвахте. Там сержанты поучат вас немного уважать устав. А ваших «дружков» мы поймаем – никому не позволительно нападать на полицейских. Подумайте о том, что можно, а чего нельзя делать.

Понурого Джипа вывели. Морхейд не заметил сверкнувшей в глазах лейтенанта смертельной обиды и непонимания.

«Так, – подумал он, – теперь нужно отыскать нападавших, и можно будет писать отчет».

В этот момент в голову полковника пришла одна нехорошая мысль. Ведь эти пятеро вырубили четырех дюжих, хорошо подготовленный полицейских за несколько секунд, если не меньше. Это какого же уровня бойцы должны быть? Не похоже такое на рабочих с окраины, даже учитывая, что в их районах драки – обычное явление. Нет, надо обязательно их найти.

* * *

– Что на улице? – спросила Альна у вернувшегося Мориса.

– Ажиотаж немного спал, но все равно неспокойно, патрулей многовато, – ответил тот. – Со слов полицейских составили наши фотороботы, и поиск не прекращается.

– А ведь лейтенант Сейл арестован… – прикусила губу капитан. – В чем же дело?

– Похоже, хотят найти тех, кто положил полицейских. Мы дали маху, слишком профессионально сработали.

– Нужно уходить из города, – констатировала капитан. – Но уходить без боя, иначе опять привлечем к себе внимание.

– Может и не получиться без боя, – с сомнением возразил Никлас.

– А если во время прорыва в городе будет творится черт-те что? – влез в разговор Ленни.

– Хорошо бы, – вздохнула Альна. – Но как?..

– Элементарно! – загорелись глаза принца. – Да и убежище я нам нашел.

– Убежище? – не поверила капитан. – Когда успел? И что за убежище? Ты нас опять не засветил?

– Да ни в коем разе! – поднял ладони Ленни. – Я тут через сеть на местных хакеров вышел, взломал их ресурсы и показал им, что взломал. Они прониклись, пришли в восторг. Мы поболтали немного, я пожаловался, что у меня проблемы с полицией, и ребята тут же посоветовали отсидеться в старом армейском заброшенном бункере, хакеры там себе убежище сделали. Есть подключение к сети, вода и прочее. Даже в холодильниках кое-что имеется. Причем бункер огромный, просто так туда не проникнуть, нужно быть неслабым хакером, чтобы обойти коды доступа. Ребята сказали, что последние пять лет там многие после взломов отсиживались. Данные по бункеру я на всякий случай скачал себе в коммуникатор.

– Мысль неплохая, но ты уверен, что они нас не сдадут?

– Кого они могут сдать? Хакера по кличке «Принц»? Ни один из них меня отследить не сумел. Да и не сдают эти ребята своих, они почти все вне закона.

– Ну и ник ты взял, скромный ты наш, – скептически хмыкнула капитан. – Но, знаешь, это, пожалуй, выход, тем более, что если ты сможешь перепрограммировать защиту бункера, то никто не прорвется. Проблема только, как туда добраться.

– Я же говорил – бардак устроим! – хихикнул Ленни. – Я ребятам клич бросил, все готовы повеселиться. Вам какой бардак устраивать – маленький или по полной?

– Давай по полной, тогда им точно не до нас станет.

Синтарка еще не знала, что натворила – спускать с поводка принца было не слишком умной мыслью, пожалуй, это было сравнимо только с кварковой войной. Ленни радостно потер руки и засел за комп. Вскоре над городом взревела сирена воздушной тревоги – и это оказалось только начало. Следом ударили праздничные фейерверки, заготовленные к празднованию дня города, а после этого очистные сооружения начали извергать содержимое своих бассейнов на улицы Линдхольма. Причем на ремонт отправили почему-то не сантехников, а полицейских, которые в этом разбирались примерно так же, как пьяный сапожник в балете. Ни один приказ не доходил по назначению, он поступал куда угодно, но только не туда, куда нужно.

Вскоре начало мерцать электричество. В водопроводную сеть было впрыснуто сильнейшее слабительное с местной фармацевтической фабрики. Авиадиспетчерские начали отдавать приказы в сеть ресторанов, а рейсовые экранопланы получать распоряжения из управления ассенизации. Военных почему-то отправили в школы и детские сады с приказом провести утренники и концерты самодеятельности. Обалдевшие офицеры, читая полученные приказы, крутили пальцами у висков, но вынуждены были их исполнять. В АНБ поступило личное распоряжение президента о срочной организации большого банкета на пять тысяч персон, причем распоряжение, подтвержденное личным кодом Родерика. Патрулям приказали срочно сменить форму одежды на юбочки с оборками и обязательно иметь при себе корзинки с цветами.

В Линдхольме воцарилось нечто невероятное. По улицам ходили патрули военных сантехников с разводными ключами наперевес, они получили приказ стрелять на поражение из личного оружия, которого никогда не имели. В школах и детских садах слышалось, как луженые глотки солдат неумело выводили детские песни. Но самое интересное случилось с господином бургомистром – его срочно доставили на очистную станцию и, согласно полученному распоряжение, посадили в выгребную яму, невзирая ни на какие протесты – ведь распоряжение поступило с таких верхов, что подумать страшно. От самой мисс Моак! Она, кстати, тоже не осталась без внимания, получив от множества организаций соболезнования по случаю собственной смерти, и была этим «несколько» удивлена.

Чем дальше, тем больше все разваливалось. Выплеснувшиеся на улицы толпы, узнав по визору, что правительство разрешило брать из магазинов товары бесплатно, начали расхватывать все, что попадалось под руки, ведь продавцы получили точно такие же указания.

Капитан с остальными, открыв рот, наблюдала за происходящим. Ни одна диверсионная группа не была в состоянии натворить то, что сделал этот мальчишка.

– Ну и как мы в этом бардаке уйдем? – растерянно спросила она.

– Сейчас подгоню транспорт! – весело сообщил принц, не отрываясь от компа. – Прямо к нашему окну.

Действительно, вскоре к окну восьмого этажа, где находилась их явка, неспешно подвалил флаер похоронного бюро, украшенный свадебными лентами и прочей мишурой. Из динамиков зазвучал свадебный марш. Капитан некоторое время с недоумением смотрела на это непотребство, а затем согнулась в приступе хохота. Остальные трое диверсантов не отставали от командира. Морис вообще свалился на пол и сучил ногами.

– Ну ты даешь, парень… – с трудом выдавил Владек. – Много повидал, но такого… – он снова по-лошадиному заржал. – Эта заброска войдет в историю…

– А то! – гордо поднял палец Ленни.

– Ладно, хватит ржать, уходим! – скомандовала Альна, утирая слезы, выступившие от смеха.

Группа быстро собралась, загрузилась во вместительный катафалк, он отвалил от окна и, набрав высоту, двинулся в сторону бункера хакеров. То, что творилось внизу, описанию не поддавалось. Запах разлившихся по улицам нечистот заставлял зажимать носы. Продолжающие рваться в небе фейерверки били в глаза. По улицам носились люди с охапками вещей, то и дело роняя их в лужи – «рекламная» акция продолжалась. На катафалк в этой свистопляске никто не обращал внимания.

Однако следовало спешить, видно было, что внизу появились команды спасателей и начали наводить видимость порядка. Видимо, нашелся умный начальник, понявший, что на компьютерную сеть больше полагаться нельзя, и взялся действовать по старинке. Поэтому стоит убраться до того, как порядок наведут окончательно.

– Выключи ты эту музыку, – попросила Альна, которой свадебный марш уже сидел в печенках.

– Ща.

Ленни пробежался по клавиатуре своего компа, и музыка стихла.

– Время подлета – двадцать минут, – сообщил он. – Лучше не демаскировать бункер и выгрузиться километра за два от него.

– Согласна, – кивнула капитан.

Город остался позади. Но было видно, что к нему тянутся вереницы наземного и воздушного транспорта, принадлежащего разным тревожным службам.

– Вовремя смылись, – заметил Морис. – Но как они будут землю рыть в поисках тех, кто это сделал…

– Пусть роют! – беспечно махнул рукой Ленни. – Ребята уже смылись, их хрен найдешь, они документы меняют постоянно – хакеру иначе нельзя. Следы мы опять перебросили на АНБ. Пусть там ищут виновников. Давайте я еще что-нибудь интересное сделаю?

– Не надо!!! – в один голос взревели все четверо. – Хватит!

– Ну, ладно… – с сожалением вздохнул принц. – Эх, здорово повеселились!

Остальные переглянулись и молча покачали головами. Возить с собой взведенную кварковую мину было бы безопаснее, чем этого юнца. Хакер, конечно, от бога, но разве можно быть настолько безбашенным и несерьезным? Пока что все это задание напоминало какой-то пошлый шпионский водевиль. Интересно, что будет дальше?

– Прибыли! – повернулся к Альне Ленни. – Я сажаю флаер и записываю в его бортовой комп совсем другой маршрут.

– Надеюсь, не к Моак? – подозрительно спросила она.

– Не, к президенту, – хохотнул принц. – Остановится у ворот его загородной резиденции, имея в памяти приглашение на похороны мисс Моак. Она уже получила несколько тысяч соболезнований по поводу своей смерти. И не меньше предложений об организации пышных похорон. Сейчас, думаю, вне себя.

Капитан ничего не сказала, только обреченно вздохнула и приказала покинуть флаер. Как только это было сделано, катафалк снова поднялся в воздух и, весело наигрывая свадебный марш, удалился в сторону президентской резиденции.

До входа в бункер добрались без приключений. Вход вовсе не выглядел таковым, ничего не говорило о том, что здесь что-то есть – обычная поляна. Однако Ленни раскрыл свой комп и принялся что-то быстро выстукивать на клавиатуре. Не прошло и минуты, как часть поляны внезапно приподнялась и отъехала в сторону, открывая спуск вниз.

– Пошли быстрее, пока нас кто-то не заметил! – возбужденно бросил Ленни и попытался первым сунуться внутрь.

– Стой, проверить надо! – отодвинув его в сторону, Морис осторожно начал спускаться, держа наготове оружие. – Никого, капитан.

– А вот теперь быстро! – скомандовала та. – Ленни, вперед!

Вскоре группа оказалась внутри, и запирающая плита скрыла их от лучей местного солнца. Освещенная тусклой лампочкой то ли прихожая, то ли еще что – в общем, совершенно пустая комната с дверью лифта без кнопки вызова.

– И куда дальше? – поинтересовалась Альна.

– В лифт, сейчас вызову.

Он опять пробежался пальцами по клавиатуре компа, и вскоре двери лифта разъехались в стороны.

– Ничего себе лифтяра! – присвистнул Никлас. – Танк можно перевозить.

Внутри лифта кнопок опять же не оказалось, все управление было внешним. Ленни снова пришлось взламывать коды. Спускались долго, база располагалась на глубине полукилометра. Когда группа вышла наружу, присвистнуть захотелось всем – огромное, теряющее вдали помещение.

– Жилые комнаты слева, – показал Ленни. – По крайней мере, ребята так сказали.

– Пошли, – махнула рукой Альна. – Морис, вперед.

Тот кивнул и скрылся в темноте, держа в руке плазмер.

* * *

Избитый и разобиженный на весь мир Джип некоторое время ворочался на жесткой койке – болели бока, но в конце концов все же уснул. Снился ему какой-то кошмар, он от кого-то убегал, в него стреляли, а под конец ему вообще приснилось, что его сбросили в канализацию – вонь была жуткая.

Открыв глаза, Джип с удивлением понял, что вонь никуда не делась – в камере было нечем дышать. Он не сразу понял, что происходит, тупо глядя, как серый унитаз в углу с рычанием фонтанирует нечистотами. Канализация пошла в обратку? С какой это стати?

– Эй, выпустите меня отсюда! – истошно завопил лейтенант.

Однако никто его не услышал, а унитаз продолжал свое грязное дело – в камере было уже по щиколотку вонючей жижи.

«Сон в руку… – обреченно подумал он. – И что делать?..»

Он уже начал серьезно паниковать, когда вдруг раздался щелчок, и двери камеры сами собой распахнулись. Освещение начало мерцать. Джип осторожно подошел к проему и выглянул наружу – там никого не было.

– Это еще что за чушь? – удивленно пробормотал он себе под нос. – Куда все подевались?

Действительно, в коридоре никого не оказалось. Вонь вокруг стояла ужасная, похоже все унитазы в здании дали обратный ход. Надо уходить, по любому. Джип поспешил к выходу и почти добрался, когда по дороге ему попался растерянный разносчик пиццы с сакраментальным вопросом:

– Пиццу заказывали?

– Ты дурак? – покрутил пальцем у виска лейтенант. – Не видишь, что творится? Какая, в хрена, пицца?!

– У меня заказ оплачен, на тысячу штук… – чуть не плача сказал разносчик. – Если не доставлю, уволят же… Фургон внизу стоит…

– Да ну тебя! – отмахнулся Джип и заскочил в комнату, где хранились личные вещи арестованных.

Сейф тоже оказался распахнут настежь, что само по себе было невероятным – разве что полностью отказала комп-сеть здания. Забрав свои вещи, он вышел на улицу и понял, что отказала не только комп-сеть гауптвахты, а вообще вся городская сеть. Вокруг творилось что-то невероятное – патрульные почему с матами бегали вокруг канализационных люков, откуда, словно на дрожжах, ползла густая, вонючая жижа. То тут, то там проскальзывали люди с тюками, кто-то нес огромный визор с оборванными проводами, еще кто-то, надрываясь, тащил антикварную мебель. Над головой рвались тысячи фейерверков, словно праздник начался. С разных сторон раздавались невнятные вопли.

Что-то здесь странное происходит. Джип остановился и принялся анализировать происходящее, он хорошо умел делать выводы из разрозненных, внешне не связанных фактов – за это и ценили. Через минуту все встало на свои места, и губы лейтенанта раздвинула ехидная ухмылка. Ясен стал и его арест, и причины этого, и избитые неизвестными полицейские, и происходящее в городе сейчас. А ведь во всем опять обвинят его! Второй раз под раздачу попадать не хотелось, да и прощать сделанное с ним Джип не собирался, обида буквально душила его. Что ж, как они к нему отнеслись, так и он к ним отнесется. Пожалуй, пока лучше отсидеться, тем более, есть где – в бункере, где порой прятались его приятели-хакеры, он не раз там бывал, и оставил в его системе парочку закладок, облегчающих доступ.

Немного подумав, Джип достал коммуникатор, вошел в сеть и похихикал над тем, как красиво неизвестный хакер поизгалялся над городскими службами. Надо, пожалуй, и от себя кое-что добавить, чтобы этой сволочи, полковнику Морхейду, жизнь медом не казалась. Он вызвал для того неотложную психиатрическую помощь, приложив данные о кошмарном и буйном состоянии пациента, свихнувшегося на почве того, что он – полковник АНБ. Домашний адрес Морхейда аналитик тоже приложил, как и адрес ресторана, где ничего не понимающие аэнбешники в полном составе готовились к большому банкету по «распоряжению президента». И посмеиваясь отправился дальше.

Взломав подходящий кар, Джип через полчаса был уже невдалеке от бункера. На всякий случай обесточив машину и утопив ее в ближайшем озере, он, насвистывая незамысловатый мотивчик, направился ко входу в бункер. Путь был знаком, коды известны, поэтому аналитик не ждал ничего необычного.

Через несколько минут он спустился вниз и вышел из лифта. И был тут сбит с ног и с заломанными руками препровожден в гостевые комнаты. От изумления Джип никак не мог прийти в себя – бункер обнаружили? Плохо!

– Итак, кто это у нас здесь нарисовался? – раздался приятный женский голос.

Увидев говорившую, Джип удивился – какая красавица! Он таких и не встречал никогда. Однако больше его занимал другой вопрос: кто это такие и чего им от него надо?

– Стоп, – вдруг сказал кто-то за его спиной. – Это же лейтенант Сейл. Тот самый аналитик!

– Что?!!

* * *

Альна растерянно смотрела на нежданного гостя, боясь поверить в свою удачу – добыть такого языка, как ведущий аналитик АНБ? Это невероятно! Причем сам ведь пришел! Выглядит испуганным, тут даже экспресс-допроса не потребуется, и так все выложит. Лицо круглое, глаза беззащитно смотрят через стеклышки очков, полноват. Никогда и не скажешь с первого взгляда, что за этим тютей их служба ведет охоту уже четвертый год.

– Ну что, будем разговаривать? – ласково спросила она.

– Синтарка… – вдруг сказал лейтенант. – Однозначно, синтарка. Значит, имперская боевая группа. Это ваш штатный хакер так постарался? Снимаю шляпу, он мастер, даже я так быстро и качественно не сработал бы.

– Наш, наш, – усмехнулась Альна.

– Мы его пытать будем? – возбужденно влез Ленни.

– Не надо меня пытать! – с испугом выдохнул Сейл. – Я и так все скажу! Но как вы здесь оказались?! Хотя… Да, видимо, ты, – он кивнул на принца, – вышел на наших ребят, они тебе адрес и скинули. Блин, и почему я раньше об этом не подумал?..

– А ты-то здесь почему? – спросил Ленни. – Ты же в АНБ служишь!

– Сбежал я оттуда… – вздохнул лейтенант. – Я, знаешь ли, не люблю, когда меня бьют резиновыми дубинками, обвиняя черт-те в чем. И это в благодарность за мою работу?! Да пошли они на хрен! Хотя…

Он ненадолго задумался, а затем просиял:

– Уверен, что это ты навел на меня подозрения! Учти, я злопамятный! – и обиженно добавил: – Знаешь, как бока после дубинок болят?..

– А знаешь сколько ты нам крови своими анализами попортил? – язвительно поинтересовался Морис. – Именно ты обнаружил три группы. И ребятам, между прочим, пришлось уходить с большими потерями!

– Я делал свою работу, – пожал плечами Сейл. – Мне доставляли данные, я их анализировал, делал выводы и отправлял по команде. В конце концов здесь – не ваша страна.

Альна переглянулась с Морисом – они оба поняли, что этого парня лучше заинтересовать, а не давить на него. Да, он под давлением все сделает, но добровольно он будет работать лучше. И Империи аналитик такого уровня пригодится. Вот только как его заинтересовать? Не сказать ли правду?

– А ведь мы здесь, чтобы спасти ваши шкуры от ваших истинных правителей, – произнесла она, внимательно отслеживая реакцию Джипа.

И холодно, коротко проинформировала его о том, что запланировали Моак, Колхайн и компания. Лейтенант ненадолго задумался, а затем мертвенно побледнел.

– Все сходится… – глухо сказал он. – Ваш рассказ очень хорошо дополняет имеющуюся у меня информацию. В высших кругах царит паника, многие высокопоставленные господа бесследно исчезли вместе с семьями. Да и еще кое-какая косвенная информация имеется. Кстати, а вы в курсе того, что на Росс отправлены два пиратских рейдера с бактериологическими бомбами на борту?

Теперь побледнели все пятеро имперцев.

– Это точно?.. – у Альны свело скулы.

– Да, я вычислил это, но никому сообщать не смог – некому. Меня практически не выпускали из здания АНБ, у меня даже квартира там же. А хакерам в таких вещах доверять не стоит – да и не поверили бы они, живут в своем мире, плюя на окружающий. Я и сам такой, но не настолько…

– А кто за этим стоял?

– Следы ведут в корпорацию Моак, да и торвенцы отметились, возможно, сам Колхайн – это с уверенностью утверждать не могу.

– Где спрятаны капсулы ты знаешь? – наивно спросил Ленни.

– Не знаю, но, думаю, что вместе вычислить сможем, – мрачно ответил Джип. – Мне, конечно, на многое плевать, но позволить сотворить такое… – он поежился. – Пусть даже меня назовут предателем.

– Скорее, спасителем, – усмехнулась Альна.

– Я не настолько наивен, как кажусь, – отмахнулся лейтенант. – После всего обычно происходит награждение непричастных и наказание невиновных. У вас, в Империи, думаю, то же самое.

– А вот тут ты ошибаешься! – обиделся Ленни. – Ты об Империи ничего не знаешь. У нас все иначе.

– Пхе… – презрительно скривил губы Джип. – Все власть имущие одним миром мазаны. Что ваш император, что наш президент, что Моак с Колхайном…

– А вот за это можно и по шее огрести! – взвился принц и ступил вперед.

– Стой, он просто не понимает, – остановила его Альна. – Всю жизнь прожил в этом гадючнике, вот и думает, что везде так же. Знаешь, парень, не говори ничего плохого об императоре, особенно в Империи. Да и еще одно. У вас здесь забыли, что такое честь, а нас это еще помнят. Слышал, наверное, что синтарцы своего слова никогда не нарушают?

– Слышал, – подтвердил Джип. – С трудом верится, но ни одного опровергающего факта я не знаю.

– Император своего слова тоже никогда не нарушает, это просто невозможно, – заверила капитан.

– Пока я не столкнулся с обратным, поверю. Меня больше интересует, что делать. Нужно как-то остановить все это. Понимаете, бактериологические бомбы планируют взорвать через год после оккупации, а этого может и не потребоваться – население раньше вымрет. На сегодняшнем примере вы видели, насколько плотно жизнь на Новейре зависит от комп-сетей – буквально все управляется через них. И если будут уничтожены все данные в сетях, жизнь на планете превратится в хаос. А если еще взорвут все энергостанции…

Джип поежился, затем продолжил:

– Здесь восемь с небольшим миллиардов человек населения. Они останутся без продуктов, без водоснабжения, без канализации, без медицинского обслуживания и прочего необходимого. Я аналитик, поэтому сразу могу сказать, что до пятидесяти процентов населения вымрет за три-четыре месяца. А это – эпидемии, поскольку хоронить мертвых будет некому. Таков общий прогноз, могу сделать более точный анализ, но на это потребуется время.

– И так ясно, что всего этого допускать нельзя, – Альна закусила губу и принялась прохаживаться туда-сюда.

– А почему вас, имперцев, интересует судьба врагов? – с сомнением посмотрел на нее Джип.

– Не врагов, а прежде всего людей. Пусть с задуренными мозгами, порой глупых и жестоких, но все же людей. Попробуй это понять.

– Наши бы вас не пожалели…

– Так должны же мы чем-то отличаться, – криво усмехнулся Морис.

– Можно чего-нибудь попить? – попросил Джип, садясь на табурет. – В глотке страшно пересохло.

– Разве что воды, больше тут ничего нет, – Никлас подал ему флягу.

Жадно напившись, аналитик ненадолго задумался, а затем поднял глаза на Ленни.

– А знаешь, пожалуй ты можешь и справиться, у тебя очень высокий уровень, я других таких хакеров и не видел еще. Но сам не найдешь, куда соваться. Но для этого есть я – я смогу обнаружить. Искать придется по косвенным данным, все хвосты, думаю, давно зачищены. Мне понадобится выход в сеть и много стимуляторов, чтобы войти в рабочее состояние.

– Значит, ты готов нам помочь? – ступила вперед Альна.

– А что мне делать, если остановить кошмар готовы только враги? – хмуро спросил Джип. – А нашим плевать…

– Да никакие мы вам не враги, – отмахнулась капитан. – Это вы всегда нападали на нас первыми, мы просто хотим, чтобы нас не трогали, не навязывали нам чуждые ценности и чуждый образ жизни. Тем более такой омерзительный, как у вас. Не троньте нас, а мы уж вас и подавно не тронем. Живите, как хотите.

– В чем-то вы правы, – вынужден был признать аналитик. – основная проблема, которую я вижу, это то, что комп-сеть энергостанций не связана с общедоступной, она полностью автономна. Придется физически подключаться к ней, а это непросто – охрана на всех станциях ого-го какая. Но без этого мы ничего не сможем сделать.

– Подключимся, – мрачно пообещала Альна. – Придется выходить на связь, чтобы получить помощь от остальных групп. Кто-то да сможет. Но мне нужно точно знать, что именно делать.

– Инструкцию я дам, – Джип потер висок, еще немного подумал, а затем сказал: – Еще одно. Когда мы с ним, – он кивнул на Ленни, – отключим кварковые заряды, станции должны быть немедленно атакованы, иначе их персонал быстро все восстановит.

– А что с дестабилизацией общих комп-сетей?

– Уж с заложенными вирусами мы вдвоем справимся без проблем.

– Еще как справимся! – сверкнул глазами Ленни.

Все остальные, помня, что случилось утром, с явно заметной опаской покосились на него. Еще одного такого «праздника» не хотел никто, одного хватило за глаза.

Глава 11

– Срочное сообщение от лидера восьмой группы, – загорелся экран коммуникатора на столе координатора диверсионного отдела СБ, Моравского.

– Наконец-то! – выдохнул он. – Хоть кто-то мне объяснит, наконец, что за чертовщина творится в этом Богом проклятом городе?!

Дошедшая информация о случившемся в столице Новейра, Линдхольме, просто шокировала. Неужели лучшая диверсионная группа настолько засветилась? Да и как могла одна группа утворить такое? Жизнь в городе практически парализована, отказало все, что могло отказать, от канализации до энергоснабжения. На улицах творилось что-то невообразимое. Паническое послание Родерика, доставленное по сверхсекретному каналу, умоляло о помощи, поскольку управлять чем-либо в стране стало невозможно. Президент просил хотя бы объяснить, что вообще происходит. А руководство СБ и само толком ничего не понимало. У диверсантов же была совсем другая задача!

– Восьмой группой захвачен и завербован лейтенант Сейл, тот самый новейрский аналитик, подходы к которому мы ищем не первый год, – доложил помощник. – Происшедшее в столице Новейра спровоцировал штатный хакер группы, лейтенант Арвич, прикрывая отход.

– Убью придурка!!! – взревел Моравский, хватаясь за голову. – Он что, не мог тихо все сделать?! Зачем было такой шум поднимать?! Потери есть?

– Никак нет.

– Хоть это хорошо… – немного остыл главный диверсант. – Что еще?

– Капитан хи Ронх-Да запрашивает канал связи с остальными группами, ей необходима помощь для физического подключения к сетям энергостанций, без этого кварковые заряды не нейтрализовать. Далее просит согласовать время нейтрализации с высадкой десанта на планету. Вирусы, которые должны были разрушить комп-сеть планеты и уничтожить все данные, уже нейтрализованы лейтенантами Арвичем и Сейлом.

– Уже?.. – удивился Моравский. – Ну да, впрочем, таких хакеров, как эти двое, еще поискать. А Сейл еще и аналитик дай Боже. Хорошо бы его потом себе оставить, да боюсь, император заберет, ему такие спецы, как воздух нужны, скольких уже забрал, скоро совсем работать не с кем станет. Передай группе коды связи, пусть спланируют действия, но сидят пока тихо, до получения даты высадки. Тут нельзя ошибиться. Я к императору.

– Все сделаю, – помощник забрал свой пад и испарился.

А Моравский, немного подумав, сообщил о случившемся Соргину и адмиралу Тоцкому. Тот, узнав, что принц проявился и жив, очень обрадовался и сказал, что тоже направляется к его величеству. Там они и договорились обсудить взаимодействие.

* * *

Алексей не спеша, привычно прохаживался по кабинету – так ему, почему-то, легче думалось. Переданный Моравским доклад доставил ему несколько веселых минут – Ленни остался верен себе. А уж как император после получения доклада поиздевался над искином – вспомнить приятно. Тот даже не нашелся, что сказать в ответ, только пробурчал, что в долгу не останется. Если честно, Алексею в последнее время даже начали нравиться их пикировки, он вошел во вкус – бодрило.

Обстановке на Россе постепенно улучшалась, все население было уже вакцинировано, однако общее число жертв эпидемии превысило пять миллионов. Только зря карханцы думали, что это напугает россов – наоборот, случившееся привело людей в дикий гнев, везде слышались призывы воздать подонкам по заслугам. Общая беда сплотила народ, как ни странно. Впрочем, наверное, ничего странного – почему-то люди свои лучшие качества обычно проявляют именно в беде, как, увы, и худшие. Вспомнить хотя бы ныне покойного Федора Каратича, решившего нажиться на чужом горе. Больше не один из бизнесменов не осмелился последовать его примеру – прилюдная казнь оказалась хорошим для них уроком.

Флот лихорадочно готовился к атаке на Кархан – другого выбора у Росса просто не было, допустить еще одну такую диверсию император не вправе. И так не сумел, не смог защитить тех, кого обязан был защитить! А значит придется сделать так, чтобы карханцы больше не имели никакой возможности навредить Империи. И это будет сделано. Однако не любыми средствами – на геноцид идти нельзя ни в коем случае. Тем более, что далеко не все карханцы сволочи. Их правители – однозначно да, за исключением Родерика. Так что нужно уничтожить их государственность и изменить идиотский общественный строй. А затем не спеша заняться воспитанием молодого поколения – мировоззрение народа быстро не изменить.

– Вызванные вами прибыли, Ваше величество, – донесся из коммуникатора голос секретаря.

– Пусть войдут.

В кабинет быстрым шагом вошли Тоцкий, Шемич, Таркович, Соргин, Моравский и замещающий отправившегося на Синтар генерала зо Мар-Нейта полковник Мерхем ро Ти-Нард, худой высокий синтарец с лицом, похожим на топор, и желтоватыми внимательными глазами.

В последнее время Алексей предпочитал находиться на Белом Крейсере – легче управлять всем, имея мгновенный доступ к любой комп-сети. Да и чувствовал он себя здесь лучше, воспринимая огромный корабль, как дом. И, что немаловажно, лишние люди под ногами не болтались – придворных лизоблюдов, которые стараниями старшей жены, уже начали появляться, на Крейсер просто не допускали. Как и жаждущих пробраться в постель императора искательниц приключений. Да и сама Алина не слишком любила находиться здесь, чему Алексей был даже рад – слишком уж много сумбура она вносила в его и без того беспокойную жизнь. Да и утомляла сильно, отличаясь дикой ненасытностью в постельных утехах и не давая как следует выспаться. В отличие от нее Катинка почти всегда была рядом – император не тяготился ее обществом, наоборот, испытывал к ней тихую нежность. Тем более, что она всегда старалась хоть чем-то помочь, в отличие от сестры, уже успевшей завести пару любовников, о чем СБ тут же доложила. Алексей отмахнулся – пусть себе развлекается, лишь бы не мешала.

– Ну что ж, – заговорил искин, – все бездельники в сборе, теперь можно и потрепаться.

– А хе тебе не хо?.. – насмешливо поинтересовался император, глядя на возмущенные лица вошедших. – Хватит дурью маяться, к делу.

– К делу, так к делу, – согласился «железный истукан». – Только что по цепочке через посольства получено сообщение от Нориса – фаргосцам удалось практически уничтожить второстепенные верфи у восьмой планеты Новейра. Там строили эсминцы. Также постоянно покусывают орбитальные станции вокруг основной планеты, не давая их персоналу штатно работать. Помимо того практически перекрыли грузовые перевозки между Торвеном и Новейром. Захвачен караван с запасами, отправленными на базу «Z». К сожалению, перед абордажем капитаны успели уничтожить курсовые компы, и координаты базы остались неизвестными. Еще Норис просит сообщить, что произошло в столице Новейра и не нужно ли помочь чем-то нашим диверсантам.

– Откуда он знает, что это были наши? – встрепенулся главный диверсант.

– Это ясно и ежу, – хихикнул искин. – Учудить такое… Если честно, я восторге. Ваш Ленни, адмирал Тоцкий, страшнее кварковой войны. Не ждал, что паренек так отличится.

– Да уж отличился… – скривился тот. – Взял бы я этого «отличившегося», да выдрал бы ремнем, чтобы неповадно было!

– Это непедагогично, – строго возразил «железный истукан».

– Зато действенно, – пробурчал адмирал.

– Хватит пререкаться, – император сел и требовательно посмотрел на него. – План нападения окончательно готов?

– Так точно, Ваше величество, – подтвердил Тоцкий. – Разрешите вкратце обрисовать?

И дождавшись утвердительного кивка, попросил искина вывести голографическую карту карханской части скопления, после чего продолжил, взяв лазерную указку.

– Сбор флота будет производиться у границ системы Фаргос – оттуда до Торвена примерно двадцать, а до Новейра двадцать четыре световых года. Обе планеты должны быть атакованы одновременно.

– Что будем делать с орбитальными станциями противокосмической обороны? – поинтересовался Алексей. – Они же половину флота сожгут!

– Норис предложил выход, – ответил вместо Тоцкого Шемич. – Брандеры. Он готов пожертвовать двенадцатью рейдерами для этого. Однако попросил кварковые заряды, поскольку их просто не имеет.

– Заряды дадим, – кивнул император. – А рейдеры мы ему и получше после войны построим. Кстати, генераторы защитных полей фаргосского типа уставлены уже на всех кораблях?

– На девяноста процентах, Ваше величество. Ларатские заводы работают на износ, но обещают через десять дней снабдить генераторами весь флот. Также удалось оснастить около шестидесяти малых эсминцев, они не больше рейдера по размерам, фаргосскими двигателями, позволяющими погружаться в глубокие слои гипера.

– Генерал зо Мар-Нейт выходил на связь? – повернулся Алексей к полковнику ро Ти-Нарду.

– Да, – коротко сообщил тот. – Мобилизация идет с опережением графика, на данный момент полностью сформировано восемнадцать десантных дивизий. Генерал просит прислать транспортные корабли для их вывоза.

– Сегодня же отправим, – повинуясь требовательному жесту императора сказал Тоцкий. – Передадим на Ларат сообщение по цепочке. Думаю, что синтарские войска следует сразу же отправлять на Фаргос.

– Не возражаю, – император встал и опять прошелся по кабинету, затем остановился напротив Соргина. – Что у вас?

– Пока ничего, не вошедшего в утренний доклад, нет, – развел руками тот. – Ясно одно: высадка десанта должна начаться сразу после хакерской атаки станций, если мы хотим спасти планеты. Проблема в том, что на Торвене у нас нет хакеров уровня принца Леннера или лейтенанта Сейла. Разве что переправить одного из них на Торвен, но это крайне сложно и опасно.

– Это не проблема, – вмешался искин. – К моменту атаки можно поместить между Торвеном и Новейром один из имперских крейсеров, его искин послужит связующим мостом и поможет со взломом. Главное, чтобы торвенские группы физически подключились к сетям энергостанций и дали принцу возможность работать с двумя планетами сразу.

– Это выход, – согласился координатор. – Ваше величество?

– Хорошо, так и сделаем.

– Хоть бы только глупый мальчишка не погиб… – проворчал Тоцкий, тяжело вздохнув.

– Не бойтесь, с ним рядом такие волкодавы… – попытался утешить его искин. – Порвут и не заметят. И сопли утрут, коли потребуется.

– Это действительно наша лучшая группа, – поддержал его Моравский. – Капитан хи Ронх-Да выпутывалась из не из таких ситуаций.

– Хи Ронх-Да? – удивился полковник ро Ти-Нард. – Синтарка?

– А что в этом такого? – усмехнулся главный диверсант. – В СБ даже карханцы служат, например, помощник капитана хи Ронх-Да, старший лейтенант Лантоф. Синтарцев у нас довольно много, лучших бойцов трудно найти.

– Когда флот начинает выдвижение? – прервал их Алексей.

– Через десять дней, Ваше величество, – ответил Шемич. – Сейчас фаргосцы обеспечивают секретность, прочесывая весь маршрут, чтобы там, не дай Бог, не оказалось ни одного карханского корабля. Если они узнают о времени атаки, ситуация выйдет из-под контроля…

– Постарайтесь не допустить этого. Пока все. Можете быть свободны, господа. Передайте секретарю, чтобы вызвал ко мне начальников финансового, промышленного и социального департаментов.

Все встали, поклонились и покинули императорский кабинет. А Алексей, проводив их взглядом, подошел к голографической карте и надолго задумался.

* * *

Колхайн вихрем ворвался в кабинет Родерика, где уже ждали его сам президент, мисс Моак и мисс Харди.

– Что, черт возьми, творится у вас в столице?!. – разъяренно прошипел он. – Я едва смог добраться отсюда с космодрома! На улице дышать невозможно! Вокруг полный бардак!

– День города празднуем… – меланхолично ответил Родерик, для которого общение с искином БК не прошло даром. – Все фейерверки израсходовали…

– Оставьте ваши неуместные шутки!.. – задохнулась от гнева Моак, сверкнув глазами. – Какого черта вы приехали ко мне на катафалке со свадебным маршем?!.

– Приехал на том, что вы прислали, – пожал плечами президент.

– Я ничего не присылала!!! – завизжала она. – Голову на плечах иметь надо, а не задницей думать!

– Вы здесь что, все с ума посходили? – подозрительно поинтересовался Колхайн.

– Вас бы на мое место! – вызверилась на него Моак. – Тысячи соболезнований по поводу моей смерти, присланные мне же в течение получаса!!! Сборище катафалков под окнами и предложения похоронить меня от десятков похоронных контор!!!

– Наверное, это вина губернатора… – сочувственно покивал госсекретарь. – Кстати, почему его здесь нет?

– Губернатор в сильнейшем нервном шоке после двенадцатичасовой отсидки в выгребной яме.

– Что он там делал?! – ошалел от такого известия Колхайн.

– Этого никто не знает, – развел руками президент. – Державшие его там люди утверждают, что действовали по личному приказу мисс Моак.

– Я не отдавала такого приказа, сколько можно повторять!!! – та просто затряслась.

– А что говорит директор АНБ?

– Его вместе с начальником следовательского отдела поместили в сумасшедший дом, взяв на кухне ресторана, где все сотрудники АНБ готовились к банкету, – Родерик с трудом сдержал смех. – Они сказали, что организуют банкет по моему распоряжению, но я такого распоряжения не отдавал. Санитары не обратили внимания на слова директора АНБ о том, кто он, решив, что это еще один буйный псих. Обнаружить обколотых транквилизаторами аэнбешников удалось только сегодня утром, да и то случайно. Правда толку от них сейчас никакого…

– Ничего не понимаю… – Колхайн по очереди обвел остальных растерянным взглядом.

– Вы думаете, мы понимаем? – скривилась Харди. – Все вокруг вдруг словно взбесилось. Ясно только одно – это очень успешная хакерская атака на комп-сеть столицы. Но до сих пор считалось, что подобное невозможно. Все наши спецы разводят руками, не будучи в состоянии найти хоть какие-то следы. Возникает ощущение, что все это проделал какой-то злой дух, а не человек.

– Каков ущерб?

– Около двадцати миллиардов. Это только по предварительным подсчетам.

– Почему так много? – изумился Колхайн.

– Все товары, включая ювелирные изделия, из магазинов столицы были бесплатно розданы населению продавцами, – объяснил Родерик. – Они получили на это распоряжения владельцев, которые, как вы сами понимаете, ничего такого не приказывали.

– Хорошо хоть банки уцелели… – хмуро сказала Харди. – Но я подозреваю, что неизвестные хакеры о них просто забыли.

– Весело тут у вас… – поежился Колхайн, представив себя на месте новейрцев. – Мы с подобными проблемами пока не сталкивались.

– Пока? – обратил внимание на его оговорку президент. – Почему пока?

– Я подозреваю, что это росская диверсия. Нам удалось уничтожить две их диверсионные группы. К сожалению, живыми никого взять не удалось. Очень похоже, что это активизировалась староимперская СБ. Я перешерстил наших безопасников за то, что никто не подозревал о ее существовании, многие в отставку вылетели. Но на след имперцев наши службы выйти так и не смогли.

– Наши тоже… – тяжело вздохнула Моак. – Хорошо, сволочи, работают, я бы их с удовольствием перекупила, никаких денег не пожалела. Но им, видимо, император очень хорошо платит. Он, паскуда, нас ограбил умно.

– А что говорит ваш аналитический отдел? – поинтересовался Колхайн. – Я помню отчеты некоего Сейла, они были просто великолепны.

– Сейл бесследно исчез во всей этой неразберихе. Вообще-то там история темная. Его подозревали в каком-то хулиганстве, арестовали, слегка побили, чтобы поучить уму-разуму, потом посадили на гауптвахту. Однако после всего случившегося в камере лейтенанта не обнаружили.

– А что же там обнаружили?

– Кучи дерьма и множество коробок с пиццей, – невозмутимо сообщил Родерик.

– С пиццей? – ошарашено переспросил госсекретарь.

– Именно, – подтвердил президент. – Причем заказ был оплачен со счета гауптвахты. Тысяча коробок пиццы. Начальник финансового отдела бьется в истерике, крича, что он ничего не заказывал.

– Если Сейл попал в руки имперской СБ – это катастрофа… – мрачно констатировала Моак. – Он слишком много знает и, что еще хуже, умеет. Знаете, считаю, что нужно ускорить эвакуацию на базу «Z». Не хотелось бы мне оказаться в руках имперских костоломов…

– А кому хотелось бы? – нервно вздрогнул Колхайн. – Особенно после того, что мы сделали. На Россе умерло уже больше пяти миллионов человек. Чего-чего, а этого император точно не простит. Знаете, как он казнил небезызвестного вам Федора Каратича всего лишь за попытку сделать честный бизнес?

– Нет, – подалась вперед Харди, ее, как садистку, такие вещи всегда интересовали.

– Его прилюдно колесовали. Знаете, что это такое?

– Бр-р-р… – все вздрогнули, подивившись про себя выдержке оставшегося невозмутимым Родерика.

– Давайте все же обсудим деловые вопросы, – предложил президент. – Я согласен на эвакуацию в последнем эшелоне, чтобы координировать оборону. Но считаю, что начать эвакуацию нужно не позже, чем через десять дней, не то можем не успеть. А что нас тогда будет ждать – о таком лучше и не думать…

– Согласен, – резко кивнул Колхайн, остальные двое поддержали его.

– К атаке россов все готово, – продолжил Родерик. – Главная наша сила – это орбитальные станции, туда брошены лучшие профессионалы. Огневая мощь станций такова, что есть хороший шанс на то, что мы вообще не допустим высадки и отобьемся. Также не меньшую роль сыграют системы ПКО наземного базирования, они уже полностью введены в строй и находятся на боевом дежурстве. Но сразу хочу сказать, что если мы допустим высадку синтарского десанта, то шансов на победу не останется вовсе – у нас нет бойцов такого уровня.

– Это всем известно, – отмахнулась Моак. – Поэтому лучше быть подальше от этой мясорубки. Если удастся отбиться, это просто замечательно – вернемся. Нет, приводим в действие план «Оборотень». Пусть даже мы потеряем Торвен с Новейром, зато быстро возьмем под контроль какую-то из независимых планет – лучше всего Орисан. А империя надолго выйдет из игры, завязнув здесь.

– Что ж, так и поступим, – подвел черту Колхайн. – Я возвращаюсь на Торвен. Следующий раз увидимся уже на базе «Z».

С этими словами он вышел. А Моак, Харди и Родерик еще некоторое время обсуждали, как стабилизировать обстановку в столице.

* * *

А в это время «злой дух», как обозвала его Харди, насвистывая шел по проспекту имени президента Дорна в сопровождении Мориса, радуясь новому приключению. На улицах еще воняло, что заставляло время от времени прикладывать к носу ароматические салфетки. Линдхольмцы выглядели растерянными, похоже, никто из них не понимал, что же случилось в их родном городе. Везде работали коммунальные службы, устраняя последствия «усилий» принца.

– Да, хорошо ты постарался… – с восторгом протянул Морис, окидывая взглядам царящую на проспекте разруху. – Артобстрелом меньше вреда нанесло бы… Жаль только, воняет уж очень сильно.

– Рабочие издержки, – ухмыльнулся Ленни. – Далеко там еще эта психушка?

Общественный транспорт, к сожалению, не ходил, даже метро было закрыто, поэтому пришлось идти пешком. Джипу требовались стимуляторы, и не простые, таких в аптеках не продавали. Их использовали либо спецслужбы, либо врачи психиатрических клиник при лечении сложных пациентов. Естественно, богатых, поскольку стоили эти препараты маленькое состояние. Джипу же они были необходимы для работы в экстренной ситуации, когда нужно мыслить в несколько раз быстрее обычного и не ошибаться при этом. В АНБ или другие подобные службы соваться не стоило, остались только психиатрические клиники – а точнее, главная из них, наиболее большая и богатая, в других может и не оказаться необходимого.

План проникновения в клинику был очень прост, ничего сложнее придумать просто не успели – препараты требовались срочно. Электронные документы Ленни подделал, фальшивые имена внес в список сотрудников, теперь осталось только проникнуть в подсобку и переодеться в форму персонала. Где хранили лекарства тоже удалось выяснить, поэтому никто не посчитал, что это будет сложно, и Альна, скрепя сердце, поддалась на уговоры принца, разрешив ему участвовать в операции. В случае чего Морис его вытащит.

До больницы добрались без особых приключений, разве что один раз их остановил патруль, но фальшивые документы на этот раз сработали безупречно, благодаря помощи Джипа. Психиатрическая клиника располагалась за городом и была окружена высоким забором. Документы и здесь не вызвали вопросов – охранник легко пропустил их внутрь, только проверил наличие имен в списке персонала. Они были указаны как муниципальные служащие, которые должны составить смету ремонта – больница тоже слегка пострадала во время последних событий. Допуск во внутренние помещения сделать не удалось, поскольку его выписывали вручную, а не через комп-сеть.

Обойдя с торца массивное четырехэтажное здание темно-желтого цвета, они остановились возле двери черного хода. Морис достал электронную отмычку, и вскоре дверь распахнулась.

– Быстро, ищи подсобку, пока нас не заметили! – прошипел оланец, проскальзывая внутрь и настороженно оглядываясь по сторонам.

Возбужденный принц последовал его примеру, закрыв за собой дверь. А затем включил свой пад и начал лихорадочно просматривать на нем план здания.

– Нам налево и вниз на три этажа, подсобка в подвале, – наконец сообщил он.

– На три этажа? – удивился Морис. – Надо же, какой подвалище… Ладно, пошли, пока нас не засекли.

Они быстро нашли лестницу и буквально скатились по ней. Дверь подсобки оказалась заперта на огромный амбарный замок. Ленни тупо уставился на него, не зная делать с этой железякой.

– Отойди! – оланец отодвинул его плечом и принялся ковыряться в замочной скважине странной формы железкой. Через минуту замок скрипнул, и дужка отвалилась в сторону.

– Мухой переодевайся! – скомандовал Морис. – Так, а где здесь форма персонала?

– Вот она! – возбужденно бросил Ленни, снимая с полки два комплекта пижам сиреневого цвета и странного фасона.

Они без промедления переоделись, заперли подсобку и уже не спеша двинулись по лестнице вверх к хранилищу медикаментов. Однако не успели пройти через коридор первого наземного этажа, как их остановил человек в белом элегантном комбинезоне.

– Ты кто?! – рявкнул он, тыкая пальцем в Ленни.

– Диверсант… – растерянно ответил тот от неожиданности.

– А… – успокоился человек в белом комбинезоне. – Так ты из восьмой палаты. А ну бегом к себе, у вас скоро ужин!

Взгляд Мориса, брошенный Ленни, описанию не поддавался.

– Ты во что нас одел, придурок?!! – прошипел он на ухо принцу после того, как их под конвоем четырех дюжих санитаров привели к палате и втолкнули внутрь.

– А я откуда знал, как они тут одеваются… – понурился тот.

– И что теперь делать будем, идиот?! Нас за психов приняли!

– Надо сматываться…

– Понятно, что надо! Только как? Дверь-то заперта.

– Я открою, отмычка электронная с собой, да и пад тоже.

– Так открывай!

Они окинули взглядом палату – большая, метров тридцати квадратных комната со светлыми, обитыми мягким пластиком стенами. Восемь удобных кроватей, окна без штор забраны толстыми решетками. Ни тумбочек, ни стульев, ни стола не было.

В этот момент к ним подошел мужчина средних лет в такой же сиреневой одежде, за его спиной полукругом выстроились пять человек с почтительными лицами. Он пристально посмотрел на новичков и рявкнул:

– Кто такие? Отвечать полковнику имперской безопасности!

Морис по привычке вытянулся по стойке смирно и назвал имя со званием, только после этого сообразив, где находится и кто перед ним. Он громко заскрипел зубами, а во взгляде, брошенном на Ленни, было молчаливое обещание хорошей трепки. Принц постарался сделаться незаметным, вжал голову в плечи и принялся обдумывать, как выпутаться из этой дурацкой ситуации. Надо же было так лопухнуться! Хотя…

– Сейчас я организую нам вызов на процедуры, – отодвинув локтем настойчивого «полковника», прошептал он. – А рядом с процедурной и хранилище. Хватаем, что надо, и сматываемся.

– Уходить, получается, придется жестко, – со вздохом констатировал Морис. – Значит так, друг ситный, перед уходом устроишь в больнице что-то наподобие того, что устроил в городе. Сможешь?

– Да запросто! – просиял принц и хихикнул. – Я переключу управление всей больницей… да хотя бы на этого вот «полковника». Система будет принимать только команды, отданные его голосом.

Немного подумав, Морис прыснул, представив себе, что сотворит этот псих. А затем подошел к тому и громко сказал:

– Господин полковник, здание захвачено, передаю вам командование. Надеюсь вы справитесь?

– Не беспокойтесь! – приосанился тот.

– Операцию начинаем через полчаса.

– Ясно. Действуйте!

– Система обратится к вам, когда все будет готово.

Псих величественно кивнул и, отдав имперский салют, отошел в сторону. А Ленни, не теряя времени, принялся колдовать над своим падом. Вскоре комп-сеть больницы была взломана и перепрограммирована. Через несколько минут дверь отворилась, и двое санитаров все в тех же белых комбинезонах вошли в палату.

– И кто тут у нас Норв и Дорег? – хмуро спросил один.

– Это мы, диверсанты! – ступили вперед Ленни с Морисом.

– Пожалуйте на процедуры, эсбешники вы наши, – со смешком сказал второй санитар.

Имперцы бодро засеменили за ним. Для Мориса положить этих увальней труда не составило бы ни малейшего, да и Ленни бы с ними справился, но делать этого пока не следовало. Вот обратно придется прорываться. Но ничего страшного, система больницы вскоре перестанет воспринимать приказы кого-либо, кроме «полковника». Вот уж врачи порадуются!

Шли не слишком долго – процедурная располагалась на четвертом этаже, в западном крыле. Действительно, совсем рядом со складом медикаментов. Как только они подошли к дверям, Морис знаком показал, что берет на себя заднего. Ленни скользнул вперед и двумя тычками в нервные узлы заставил санитара прилечь, забыв обо всем на свете. Оланец справился еще быстрее. Затем они проскользнули внутрь процедурной и на всякий случай несколькими ударами вырубили весь находившийся там персонал – никто ничего не успел понять. А после этого ринулись к складу.

Замок оказался обычным электронным, поэтому Ленни потребовалось всего несколько секунд, чтобы открыть его.

– Хоть сейчас не перепутай! – зло бросил Морис.

И они принялись перерывать полки в поисках нужных стимуляторов. Обнаружить их удалось только минут через десять в самом углу, в маленьком сейфе, стоящем на четвертой полке в глубине. Открывать его пришлось Морису – замок был механический. Забрав все стимуляторы, они выскочили наружу, и в этот момент в здании завыла сирена.

– Внимание! – раздался изо всех динамиков голос «полковника». – Объект захвачен имперской службой безопасности! Предлагаю сложить оружие! Сопротивление будет безжалостно подавляться!

Ленни с Морисом переглянулись и расхохотались, представив себе сейчас лица работников больницы, которые судорожно пытались связаться с комп-сетью, но не могли этого сделать – сеть их не пускала, не позволяя даже позвонить друг другу. Двери всех палат распахнулись, и психи радостно повалили наружу, а двери врачебных кабинетов и комнат персонала наоборот были заблокированы.

– А теперь сматываемся! – бросил на бегу Морис. – Я видел во дворе флаер, сумеешь взломать?

– На ходу! – подтвердил Ленни.

По дороге, правда, пришлось вырубить еще с полдесятка оказавшихся на пути санитаров и охранников, что оказалось очень легко – бедняги никогда не сталкивались с бойцами даже уровня Ленни, не говоря уже о Морисе.

Флаер, как выяснилось, принадлежал главврачу, который как раз пытался в него забраться. Вид двух психов, вытащивших его оттуда, вызвал у него шок. Он оторопело смотрел, как психи деловито залезли в машину и, стартовав на форсаже, улетели в неизвестном направлении. Только после этого главврач достал коммуникатор и принялся лихорадочно названивать в полицию.

Ленни с Морисом долетели до другой окраины, бросили флаер и добрались до базы пешком. А там Альна, узнав о деталях происшедшего, устроила Ленни знатную головомойку. Джип же, увидев в чем вернулся принц, долго ржал и показывал на него пальцем.

В полиции и городском отделении АНБ Линдхольма всю ночь царил переполох. Принятое из психиатрической лечебницы сообщение о захвате ее имперской службой безопасности поначалу не вызвало ничего, кроме смеха – наверное, психи до коммуникатора добрались. Однако сообщения начали поступать одно за другим. Кое-кому из персонала чудом удалось вырваться из рук торжествующих сумасшедших и добраться до ближайшего полицейского участка.

Поняв, что в клинике действительно происходит что-то странное, туда направили несколько оперативных групп для проверки. Однако прорваться в саму больницу никому не удалось – здание оказалось намертво заблокировано комп-системой. Ошарашенные безопасники даже попытались вступить в переговоры с захватчиками, но те выставляли настолько дикие требования, что все это попахивало безумием. Например, чтобы им доставили прямо сюда линкор с полным боезапасом. А то и Белый Крейсер. Говоривший с представителями АНБ представился полковником имперской безопасности Аристархом Снеговым.

К утру больницу с большим трудом удалось вскрыть и захватить, после чего полицейские долго не могли смотреть другу другу в глаза от стыда – там оказались одни психи и блокированный в своих кабинетах персонал. Оказывается, они всю ночь вели переговоры с прописанным в клинике сумасшедшим!

Глава 12

Норис с едва заметной усмешкой наблюдал на экранах слежения за продвижением к его резиденции делегации глав кланов. Правда, здесь были далеко не все, чуть больше половины – остальные осторожничали, заняв нейтральную позицию и выжидая, кто возьмет верх. Он представил себе лица этих самоуверенных болванов, когда они узнают правду, и довольно огладил усы. Надо же настолько ничего не понимать! Глупцы! Впрочем, этого стоило ожидать – заговор зрел давно, его лидерством многие были недовольны задолго до ухода под руку императора. И этот шаг, видимо, стал последней каплей, поводом для выступления. Верные люди докладывали, что особенно глав кланов бесит отсутствие добычи и потери во время атак на карханские верфи. Да и запрет нападать на имперские корабли тоже раздражал их.

При всем этом рядовые пираты в большинстве своем одобряли политику Нориса. То, что они теперь являются подразделением имперского флота, многим понравилось – это давало официальный статус, которого они были давно лишены. Не всем, далеко не всем нравилась разгульная пиратская жизнь, многие хотели определенности, безопасности для своих семей. Хватало, конечно, и отморозков, но остальные держали их в рамках. А заговор – это всего лишь следствие неуемных амбиций глав кланов, считающих, что они не хуже Нориса знают, как надо. Что ж, флаг им в руки и барабан на шею. Сами строят для себя виселицу, не понимая этого.

Глава клана Теней в очередной раз зло ухмыльнулся – как вовремя его величество прислал синтарцев, словно нарочно подгадал. А ведь они присланы совсем для другой цели, но бунт при этом подавят без церемоний. Эти головорезы церемониться вообще не умеют, они просто вырежут все живое в пределах досягаемости. Вот только многовато их – целых восемнадцать дивизий, тогда как для подавления бунта хватило бы и полка.

Делегация между тем подошла вплотную к резиденции – охрана, по распоряжению Нориса, их беспрепятственно пропустила. Олухи восприняли это как должное, решив, что и в клане Теней недовольны своим главой. Рейдеры мятежных кланов блокировали астероид Нориса, не учтя одного – все они находились под прицелом гиперорудий, о наличии которых никто, кроме самых доверенных людей Келха, даже не догадывался. Их передали во время последнего визита ларатцы – на случай ответной атаки Кархана.

Ну вот, бунтовщики добрались до приемной. Норис отдал приказ пропустить делегацию в его кабинет, только отгородился невидимым защитным полем – на всякий случай, а то какому-то идиоту может прийти в голову решить вопрос кардинально и начать стрелять. А так – пусть себе стреляют, свой же заряд обратно в морду и получат, так как поле зеркальное. Об этой разработке его инженеров Норис пока не сообщил даже императору – хотел иметь в рукаве лишний козырь.

Хоквуд нехотя зашел в кабинет главы старшего клана одним из последних – ему все это сильно не нравилось, но его просто вынудили участвовать в этой сомнительной авантюре, пригрозив сместить, передав власть давно жаждущему получить ее заместителю. Клан Дикого Кота был не самым большим и не самым сильным, но вполне уверенно стоял на ногах. Его пилоты отличались особой бесшабашностью и порой грабили даже дальние ларатские рудники – мало кто на это осмеливался, зная, что Ларат в долгу не останется.

– Вы что-то хотели от меня, уважаемые? – ледяным тоном поинтересовался Норис, одновременно продолжая что-то просматривать на своем мониторе. – Я слушаю.

– Ты нарушил все наши каноны! – выступил вперед глава Ледяного клана, самый старший из них, ему недавно исполнилось семьдесят. – Ты больше недостоин возглавлять нас! Также мы выражаем недоверие старейшинам, поддержавшим твое решение.

– Да что ты говоришь?..

– То и говорю! По решению большинства ты больше никто!

С этими словами глава Ледяного клана подошел к столу и положил на него деревянную коробку, затем откинул ее крышку и сделал шаг назад. Норис, увидев лежащий в коробке сломанный древний кинжал, как ни странно, почти не пошевелился – он только сложил руки на груди, презрительно усмехнулся и обвел заговорщиков насмешливым, слегка укоризненным взглядом. Так смотрят на совершивших несусветную глупость детей.

– Ты зря улыбаешься! – зло бросил ледяной. – У нас все под контролем!

– Да ну? И что же у вас под контролем?

– Все! И твои рейдеры, и энергоустановка, и астероид! Твои люди блокированы в каютах.

– Ой ли? – издевательски хохотнул Норис. – Ты всегда слишком спешил, Морк, потому часто проигрывал.

– И что с того? – гордо выпрямился тот. – Зато сейчас выиграю. Твой император далеко, он тебе не поможет, у него своих проблем хватает. А мы – здесь!

– Ты наивен, – спокойно заметил Норис. – Еще посоветуй мне зарезаться этой штукой, – он презрительно кивнул на коробку со сломанным кинжалом.

– Это был бы для тебя лучший выход, – осклабился Морк. – А не хочешь, так мы поможем…

– Попробуй, только шейку не сломай, болезный.

Ледяной в ярости кинулся к столу, но был отброшен чем-то невидимым и кувырком отлетел в угол, сопровождаемый язвительным смехом Нориса. Встал Морк не сразу, а встав, потряс головой и некоторое время стоял, пошатываясь. Затем отчетливо скрипнул зубами и прошипел:

– Защитное поле, сука, поставил?.. Ну и сколько ты за ним просидишь без воды и жратвы?

– Скоро узнаешь, – презрительно усмехнулся Норис. – Очень скоро.

– Он что-то задумал, – вмешался глава клана Волков. – Я эту сволочь хорошо знаю, и мне что-то неспокойно.

– Да что он может сделать?!

– Ты говорил, что энергоустановка астероида в наших руках. Прикажи, чтобы отключили энергию.

– Она питает также жизнеобеспечение, – поморщился Морк. – Отключим, сами задохнемся.

– Лучше пойдем скафандры наденем, – покачал головой волчий глава. – А то он нам что-то устроит.

Однако Ледяной просто отмахнулся от его опасений, начав почти неслышно отдавать какие-то приказы по коммуникатору. Остальные молча смотрели на совершенно спокойного, довольно ухмыляющегося Нориса, и чувствовали себя неуютно. Ситуация явно зашла в тупик.

Хоквуд снова проклял про себя тех, кто втравил его в эту авантюру, и постарался отступить к выходу – может, удастся сбежать, когда все начнется. А в том, что начнется, он уже не сомневался. Не тот Норис человек, чтобы без сопротивления расстаться с жизнью и властью. Совсем не тот. Вот только Морк, идиот старый, закусил удила и этого понимать не желает. Обидно будет попасть под раздачу…

В этот момент раздался резкий сигнал, и на стенном экране сбоку от Нориса возникло лицо пожилого смуглого человека со светлыми волосами, в нем безошибочно угадывался синтарец.

– Господин адмирал? – негромко спросил он.

– Да, господин генерал, – наклонил голову Норис. – Рад вас видеть.

– У вас совещание?

– Не совсем, бунт…

– Что?! – взлетели вверх брови генерала. – Куда высаживать бойцов? Со мной восемнадцать десантных дивизий.

– Берите под контроль все доступные объекты, но очень прошу – без излишней жестокости, – попросил Норис, вспомнив слухи о синтарской беспощадности. – Да, я блокирован бунтовщиками в своей резиденции, но нахожусь в безопасности за силовым полем.

– В вашу резиденцию я отправлю лучшие подразделения, – синтарец пристально посмотрел на ошарашенных глав кланов и многообещающе оскалился. – А вам советую не оказывать сопротивления. Все ваши люди должны стоять у стен с руками за головой. Кто этого не сделает, будет уничтожен.

Он ненадолго замолчал, отдал какие-то распоряжения и бросил:

– Мы начинаем атаку.

Экран погас. А Норис откинулся на спинку кресла и заржал, как племенной жеребец.

– Ты привел сюда синтарцев?!. – руки Морха тряслись, в глазах плескался откровенный ужас. – Предатель!..

– О нет, это вы предатели, – холодно заметил Норис. – Я предъявляю вам всем обвинение в государственной измене, как адмирал имперского флота. Если хотите жить, то выполняйте требование господина генерала, а то, боюсь, до суда вы не доживете.

– Но зачем восемнадцать дивизий?! – не выдержал Хоквуд. – На нас и пары полков за глаза хватило бы!

– А это чтобы вы прониклись… – по-змеиному усмехнулся глава старшего клана. – Теперь живо оружие на пол, руки за головы и к стене. Через минуту здесь будут синтарцы. Ваших людей они уже повязали.

Хоквуд без промедления отбросил плазмер, сложил руки за головой и уткнулся лицом в ближайшую стену. Большинство остальных последовало его примеру. Только Морк с ближайшими подельниками рванулись к выходу, но не успели – люк отъехал в сторону, и внутрь ворвались пять человек в десантных скафандрах. Они не стреляли, на космической станции это опасно, они работали длинными изогнутыми синтарскими ножами. Все, кто не стоял у стены, умерли очень быстро, захлебнувшись собственной кровью из рассеченных шей.

– Господин адмирал, – обратился к Норису десантник со звездочками лейтенанта на плечах, – станция под вашим контролем. Какие будут приказания?

– Отконвоируйте арестованных в тюремный бокс, он находится на восьмом уровне, – распорядился тот. – Передаю вам на коммуникатор коды доступа, а также план станции. Для вашего размещения подготовлены уровни с первого по двенадцатый. Здесь разместятся два полка, все остальные – на планете.

– Есть, отконвоировать, – наклонил голову синтарец. – А ну-ка, руки за спину и двинулись. Шаг в сторону считается побегом.

Главы кланов понуро двинулись к выходу, боясь даже дрожать – слишком страшные слухи ходили о жестокости синтарских головорезов, чтобы их злить. И каждый мысленно проклинал себя за то, что послушал ныне покойного Морха. Да знай они, что Норис вызвал синтарские войска, никому бы и в голову не пришло затевать все это. Выжить ни один не надеялся – слышали, что такое по имперским законам государственная измена в военное время.

Дождавшись, пока синтарцы уведут бунтовщиков, Норис вызвал своих людей и приказал срочно навести в кабинете порядок. Однако не успели те вынести трупы, как в кабинет быстрым шагом вошел генерал зо Мар-Нейт. Он окинул обстановку взглядом, едва заметно усмехнувшись при виде залитого кровью пола, и кивком поздоровался.

– Рад видеть вас, – тоже наклонил голову Норис, доставая из-под стола бутылку виски и два стакана. – Не желаете немного с дороги?

– Не откажусь.

Он сел, взял протянутый ему Норисом стакан и отпил глоток. А затем спросил:

– Что это за глупая история с бунтом?

– Несколько глав кланов были не слишком довольны нашим уходом под руку императора, – пояснил адмирал. – Я спровоцировал их на выступление, чтобы выловить всех сразу, иначе они могли сорвать атаку на Новейр и Торвен, чего Его величество нам с вами не простил бы.

– Это да, – согласился зо Мар-Нейт. – Только бунт уж больно несерьезный.

– Они думали, что я буду играть по их правилам, – цинично усмехнулся Норис. – Я, как вы сами понимаете, этого делать не стал. Наоборот, подбросил им кое-какую информацию, чтобы приурочить их выступление к вашему прибытию.

– Правильно, – одобрил генерал. – Но к делу. Брандеры готовы?

– Нужно еще два дня, бунт немного сбил график.

– Хорошо, успеваем. Вскоре подойдут основные наши силы – концентрироваться решено в вашей системе, отсюда и пойдет атака.

– Я так и предполагал, – покивал Норис. – Сейчас мои рейдеры патрулируют пространство и перехватывают все карханские и не только карханские корабли.

– Не только? – удивился зо Мар-Нейт. – А чьи еще?

– Да вот недавно попытались прорваться на Новейр три оланских грузовика. Ларатцы их почему-то пропустили. А ведь они могли сообщить о концентрации флота. Помимо них мы отловили корабль одной из независимых планет, Гервайна – не знаю уж, что он здесь делал. Обычно независимые дальше Ольгена и Нории не забираются, у них двигатели слабые.

– А вы допросили экипажи?

– Молчат, сволочи, – вздохнул Норис. – Точнее, утверждают, что по торговым делам, но я им не особо верю. А допрос третьей степени применять вроде как и не за что…

– У нас с собой психотропные препараты высокого класса, – усмехнулся генерал. – Все скажут.

– Очень хорошо, коли так, – оживился адмирал. – Передадим их вам.

– Бунтовщиков сразу повесим или дождемся суда?

– Я бы повесил… Но нужно делать все по закону. Мы же теперь в Империи.

– Вы правы, – согласился зо Мар-Нейт. – Но их все равно повесят. Или на рудники сошлют, что не лучше.

– Жаль, что кое-кто из толковых присоединился к бунту, – вздохнул Норис. – Они бы пригодились.

– На этот случай существует личное помилование императора. Или штрафные подразделения. Представьте Его величеству прошение, он рассмотрит.

– Хорошо. Вы привезли приказы для меня?

– Естественно, привез, – синтарец протянул ему инфокристалл. – Он заверен электронной печатью генерального штаба.

Норис вставил кристалл в гнездо компа и, введя личный код, внимательно просмотрел документы.

– Значит, начинаем через четыре дня… – задумчиво произнес он, закончив чтение. – Нам с вами, господин генерал, до старта спать точно не придется.

– Отоспимся после победы, – отмахнулся тот. – Давайте согласуем наши действия. Итак…

* * *

Над Россом продолжали дуть горячие ураганы, небо было красноватым, давящим, низко нависало над землей, вызывая желание куда-нибудь спрятаться, только бы не видеть этого кошмара. С климатом после выжигания вируса в верхних слоях атмосферы творилось нечто страшное – ученые-климатологи разводили руками, ничего не понимая, их расчеты не оправдывались, причем обычно в худшую сторону. К тому же начали стремительно таять полярные шапки, а это означало резкое повышение уровня океанов. По прогнозам, через несколько недель приморские города скроются под водой. Пришлось начать эвакуацию. На берегах в спешном порядке возводились дамбы, но помогут ли они, никто точно сказать не мог.

Ураганные ветра рвали провода системы электроснабжения, валили вышки, срывали крыши с построек, уничтожали посевы. Причем возникали они неожиданно, прогнозы метеорологов оправдывались в лучшем случае наполовину. Удушающая жара накрыла планету, даже в южном полушарии, где должна была быть зима, температура поднялась до тридцати градусов выше нуля.

Тревожные службы работали на пределе, понемногу нормализуя жизнь в пострадавших городах и поселках. Приходилось тяжело, но общий прогноз аналитической службы был все-таки относительно благоприятным. С большим трудом, но Росс выкарабкается, пусть даже потеряв прибрежные территории. Со временем с этим можно будет что-нибудь сделать, если, конечно, не случится еще какой-нибудь катастрофы.

Больше всего императора беспокоил надвигающийся голод – урожая в этом году просто не будет. Придется ориентироваться на старые запасы, а их мало – демократическое правительство, в отличие от староимперского, не заботилось о создании продовольственного резерва, уповая на «свободный» рынок. И сейчас это аукнется, страшно аукнется. Конечно, остальные планеты Империи не оставят в беде Росс, это понятно, но перевозки обойдутся в астрономическую сумму, продукты будут буквально золотыми. И это если флот вообще справится с таким объемом перевозок.

Шум шагов Виктора заставил Алексей отвлечься от тяжелых мыслей. Он повернулся и поздоровался. Канцлер выглядел не лучшим образом – мешки под глазами, серое, усталое лицо. Явно давно не спал. Впрочем, до сна ли сейчас?..

– Я кое-что вспомнил по поводу текущего кризиса, – Виктор буквально рухнул в кресло.

Император вопросительно посмотрел на него.

– Так вот, некоторые прибрежные города действительно будут затоплены, если судить по карте Росса моего времени, – продолжил канцлер. – А если точнее, то восемь – два на Тиркане, три на Лагосе и три на Дубнице. Листвица сохранит нынешний облик. Я уже распорядился эвакуировать население этих городов.

– Это все? – глухо спросил Алексей.

– Нет, – отрицательно покачал головой Виктор. – Насколько мне известно, проблемы с климатом удалось решить при помощи ученых из института физики пространства из города Баллирайн, это на Листвице.

– Физике пространства? – удивился император. – А она-то каким боком к климату?..

– Понятия не имею, помню только, что какое-то их открытие позволило создать на полюсах планеты климатологические конвертеры, нормализовавшие климат, – развел руками канцлер. – Еще какое-то отношение к этому имеют метеорологи из столичного института. Я распорядился, чтобы департамент науки занялся этим.

– С эпидемией покончено?

– Фактически, да. Все население прошло вакцинацию.

– Общее число умерших? – у Алексея при этом вопросе дернулась щека.

– Пять миллионов сто двадцать шесть тысяч семьсот восемнадцать человек, из них около тридцати процентов – дети, – отвечая, Виктор смотрел в пол и кусал губы.

– Я хочу, чтобы этих тварей взяли живыми… – хрипло выдохнул император. – И относительно целыми. Передай еще раз мою просьбу об этом всей армии и флоту. Плюс, естественно, СБ.

– Передам, – коротко кивнул канцлер. – Кстати, сейчас все СБ хохочет. Какая-то наша группа на Новейре знаешь до чего додумалась?

– Нет…

– Взяла штурмом столичный сумасшедший дом и сутки его удерживала.

– Зачем?.. – растерялся Алексей. – Дурка-то им зачем понадобилась?..

– С ума сошли и решили там прописаться, – не упустил случая съехидничать искин.

– Ты лучше узнай у Соргина, на кой ляд понадобилось лезть в эту чертову дурку, – отмахнулся император.

– А я уже спрашивал, – хихикнул «железный истукан». – Он в таком же недоумении, как и все остальные. Утверждает, что в СБ нет полковника по Аристарха Снегова, но ему никто не верит. Считают Снегова особо засекреченным агентом.

– Это что же мне теперь, награждать группу за штурм сумасшедшего дома? Армия от хохота свалится…

– Кто знает, что там случилось, – вмешался Виктор. – Возможно, им в дурке срочно что-то понадобилось. Например, какие-то медикаменты. Вернутся, спросим.

– Действительно, – кивнул император. – Хоть ушли?

– Вроде, да, – пожал плечами канцлер. – Родерик ничего не сообщал. Ни одна из групп за прошедшие двое суток на связь тоже не выходила, по крайней мере, так утверждает Соргин.

– Ты, я вижу, ему не особенно доверяешь? – прищурился император. – Почему, интересно?

– Не то, чтобы не доверяю, но у меня этот человек вызывает опасения, слишком себе на уме. Но профессионал, не могу этого не отметить.

– А что ты хочешь от безопасника? Они другими быть и не могут.

– Когда стартуем? – поинтересовался Виктор.

– Через восемь часов, – император встал и прошелся по каюте. – Как будто все готово, но я волнуюсь, не забыли ли чего. Очень надеюсь, что за время нашего отсутствия никто снова не нападет на Росс… Кстати, попрошу тебя остаться. Да и два имперских крейсера оставлю охранять столицу – после случившегося лишняя перестраховка не повредит.

– Хорошо, как скажешь, – согласился канцлер. – Я даже рад, сам знаешь, войну не люблю, хоть и воевал достаточно.

* * *

Президентский лимузин требовательно загудел перед воротами, однако охранники все равно не сразу открыли их, хоть и знали, кто прибыл. Два вооруженных до зубов мордоворота подошли и проверили документы всех, находившихся внутри, не исключая самого Родерика. Затем лениво откозыряли главе государства и подали какой-то сигнал. Только после этого ворота, кажущиеся на первый взгляд литой стальной стеной, медленно отъехали в сторону, открывая проезд. Внутри лимузин еще раз проверили, после чего, наконец, пропустили на территорию энергостанции.

Альна настороженно наблюдала за происходящим из машины и внутренне ежилась. Когда после нескольких неудачных попыток проникновения на энергостанции группе дали выход на какого-то особо засекреченного агента, она и подумать не могла, что этим агентом окажется сам президент Родерик. Когда капитан увидела его на месте встречи и услышала пароль, она едва не упала на месте от неожиданности – слишком велико было удивление. Многого она могла ожидать от родной службы, зная ее изощренность, но завербовать президента вражеской страны?.. Это нечто запредельное.

– Почему?.. – только и смогла выдавить она, немного придя в себя.

– Десант синтарцев через два дня, – отмахнулся от ее вопроса Родерик. – Даже если засвечусь, уже неважно, важно не дать взорвать энергостанции. Раз вы не смогли проникнуть туда тайно, придется идти явно.

– Каким образом?

– Как моя охрана. Начальник охраны верен лично мне, поэтому сделает все, что нужно. Мне требуются ваши голографии, генетический код и отпечатки сетчатки для удостоверений. Можно, конечно, взломать сервера президентского дворца, ваш хакер, насколько я знаю, на это способен, но лучше не вызывать лишнего шума.

– Я захватила нужное, – Альна протянула президенту инфокристалл. – Здесь данные всех четверых.

– Хорошо, – кивнул тот.

– Кстати, вы не в курсе о численности синтарского десанта?

– Всего около тридцати дивизий, конкретно Новейр будут атаковать двенадцать.

– О, Господи… – поежилась капитан, хорошо знающая своих соотечественников. – Они предупреждены не устраивать здесь кровавую баню?

– Его величество заверил, что предупреждены… – понурился Родерик. – Очень надеюсь, что серьезного сопротивления им не окажут. По крайней мере, я призову народ к капитуляции. И еще…

– Что?

– Я очень боюсь допускать вашего «злого духа» до управления термоядерными станциями, особенно если учесть, что он натворил в столице.

– Не беспокойтесь, из под контроля мы его не выпустим.

– Дай-то Бог… – недоверчиво покачал головой президент. – Ладно, прощаюсь пока, встречаемся здесь через двенадцать часов.

Альна кивнула и скрылась в кустах, где ее дожидался Морис. Лицо того надо было видеть – завербованный президент и для него оказался немалым сюрпризом.

Вернувшись в бункер, они связались с остальными двумя группами на Новейре и выяснили, что те тоже не достигли успеха – слишком хорошо охранялись энергостанции. Зато пришло сообщение с Торвена – одной из работавших там групп удалось тайно проникнуть на региональную энергостанцию и подключиться к ее внутренней информационной сети. А затем так же скрытно уйти. Каким образом они ухитрились это сделать, в сообщении не говорилось.

– Ленни, Джип, остаетесь на контроле, – приказала Альна.

– Почему?! – возмутился принц.

– А потому, что от тебя больше толку за терминалом! – отрезала капитан. – И не вздумай что-нибудь учудить без приказа! Голову оторву, если что.

Понимая, что после «рейда» в психбольницу лучше не спорить, Ленни вынужден был согласиться, однако обиделся и дал себе слово когда-нибудь отомстить. Не слишком сильно, но так, чтобы об этой несчастной психушке забыли и посмеялись уже над капитаном.

Оставшись наедине с Джипом, с которым сошелся накоротке на почве общих интересов, Ленни принялся отслеживать президентский кортеж, готовясь перехватить управление сетями энергостанций, как только группа сумеет подключиться к ним. Для подключения намеревались использовать крохотный ретранслятор, который необходимо было спрятать не далее, чем в десяти-пятнадцати метрах от инфоводов. А они хорошо заэкранированы, попробуй обнаружь. Принц очень надеялся, что ребята сумеют это сделать, иначе все будет напрасно.

Начальником президентской охраны оказался хмурый здоровяк, в прошлом полковник морской пехоты Робин Харвест. Он в точности выполнил распоряжения патрона, внеся Альну со товарищи в списки охранников, однако явно был этим сильно недоволен и пытался понять, что вообще происходит. Родерик, похоже, заметил это, так как бросил на капитана предупреждающий взгляд и на мгновение приложил палец к губам. Только немного позже он смог шепнуть ей на ухо, что полковнику придется все объяснить, иначе дело может сорваться. Альне очень не хотелось идти на такой риск, ведь в случае чего Харвеста придется «гасить», но выхода, похоже, не было. Поэтому она знаками приказала Морису и Никласу быть наготове на случай неадекватной реакции полковника.

– Робин, – обратился к начальнику охраны Родерик, когда лимузин тронулся, – я вижу, ты в недоумении.

– А что мне думать? – хмуро бросил тот. – Вы неожиданно меняете штат личной охраны на неизвестных никому людей, не ставя меня в известность о причине. Кто они такие?!

– Сейчас расскажу. Знаешь ли ты, что уготовили нашей планете Моак и прочие уже сбежавшие дамы и господа?

– Нет. А они разве сбежали?..

– Сбежали. Два дня назад. Куда – неизвестно.

Затем президент спокойным голосом поведал о планах фактического уничтожения Новейра. Полковник поначалу не поверил, но сброшенные на его пад документы убедили, что ему сказали правду.

– Чуть больше, чем через сутки, начнется бой за планету и высадка синтарского десанта, – закончил Родерик, пристально глядя на сжатые до белизны кулаки Харвеста. – Единственным способом спасти планету является недопущение подрыва энергостанций. И эти люди, – он кивнул на Альну, – способны это сделать.

– Значит, это имперцы?.. – хрипло выдохнул полковник.

– Именно так, – подтвердил президент. – Хотя какая разница, раз они спасают наши задницы?

– Никакой… – Харвест ненадолго задумался. – Что требуется от меня?

– Не мешать, – заговорила Альна. – И прикрыть, если что. Нам нужно спрятать на станции ретранслятор, чтобы в нужный момент войти в их сеть и отключить заряды.

– А что с бактериологическими минами?

– Во-первых, есть вакцина от этой болезни. Даже если не удастся найти и обезвредить, проведем полную вакцинацию населения. Но мы их найдем, ручаюсь. Кстати, сразу хочу сказать, что мы не намерены присоединять вашу планету к Империи, мы всего лишь хотим обезопасить себя от нападений.

И она коротко рассказала о том, что сотворили Моак с подельниками на Россе. Услышав, что жертвами эпидемии стало больше пяти миллионов человек, Харвест опять сжал кулаки и глухо спросил:

– А вы не захотите отомстить?..

– Кому? Невиновным? – приподняла брови Альна. – Те, кто это сделал, получат по заслугам, им мы не простим. Но причем здесь люди Новейра, простые люди? Да, вы нам сильно насолили, точнее, даже не вы, а ваши предки. Однако это еще не повод устраивать геноцид.

– Ясно… – полковнику, судя по его виду, было очень не по себе. – Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы не допустить катастрофы.

Ленни с Джипом наблюдали за происходящим в лимузине на экране и переглядывались. Они готовились начать взлом систем, как только появится сигнал о подключении. На столе лежали с таким трудом добытые стимуляторы. Принц четко осознавал, что взломать он сможет, зато понять, что именно взламывать без Джипа почти невозможно, а полагаться на интуицию нельзя – ставки слишком велики.

– Переживаешь? – спросил аналитик.

– А ты нет? – покосился на него принц.

– Да как тебе сказать… – пожал плечами Джип. – Мне такое не впервой, хотя я тебя понимаю – такая женщина…

– Какая еще женщина?! – отчаянно покраснел Ленни.

– Такая, – хихикнул новейрец. – Не забывай, я все-таки аналитик, уж как ты к ней относишься, сразу понял. Ты учти, все остальные, кроме нее самой, тоже все поняли.

– И что мне теперь делать?.. – растерянно посмотрел на него принц.

– Не берусь подсказать, – пожал плечами Джип. – Если честно, я бы с синтаркой связываться не рискнул. Она, конечно, красавица, но… – он поежился. – Спаси Господи, жить с женщиной с таким характером…

– Сам знаю, – вздохнул Ленни, – что характер у нее не сахар, только сердцу-то не прикажешь.

– Это точно, – согласился Джип. – Любовь зла… Так что советовать я не рискну, сам думай, твоя жизнь.

– Оставим это, – насторожился принц, уставившись на экран. – Кажется, начинается…

Президента встретили директор станции с заместителями и секретарями, окруженные многочисленной охраной. Даже Родерик удивился про себя такому числу охранников – они были везде, на каждом углу, в каждом коридоре и каждом помещении. Он бросил короткий взгляд на Альну, та на мгновение прикрыла глаза, давая понять, что ничего страшного.

Идя вслед за Родериком, капитан незаметно коснулась браслета на левом запястье, активируя его. На самом деле этот браслет являлся ретранслятором, созданным по уникальной нанотехнологии искином Белого Крейсера. При проверке он не вызывал никаких подозрений, на всех сканерах выглядя цельнометаллическим. Все бойцы группы имели такие – на всякий случай. Достаточно будет, чтобы один из них внедрился в грунт не далее десяти метров от информационной магистрали. Проблема в том, чтобы эту самую магистраль обнаружить. Согласно инструкции, приложенной к ретранслятору, он, оказавшись на нужном расстоянии, сообщит об этом легким покалыванием, поэтому все четверо внимательно прислушивались к своим ощущениям.

– Станция работает в штатном режиме, господин президент, – доложил директор, не понимая причины внеплановой проверки. – Охрана, в связи с новыми инструкциями, усилена.

– Вы готовы обеспечивать бесперебойную подачу энергии на наземные комплексы ПКО? – поинтересовался Родерик.

– Конечно, это предусмотрено планом обороны.

– А если возникнут пиковые нагрузки?

– У нас есть резервные генераторы, – заверил директор. – Накопители также полны. Мы готовы полностью обеспечить армейские объекты энергией в нужном количестве.

– Очень надеюсь, – хмуро буркнул президент. – А сейчас, раз уж я здесь, покажите мне станцию.

– Прошу вас!

Директор показал рукой куда идти и почтительно двинулся в шаге позади от Родерика. Тот старательно делал недовольное лицо и внимательно оглядывал все вокруг, словно выискивая недостатки. Судя по виду работников станции, они не ждали от президентского визита ничего хорошего, как, впрочем, и всегда в случая визита большого начальства. Их можно было понять – поди объясни неспециалисту то, что специалистам понятно без слов.

Вскоре они оказались в гигантском генераторном зале. Ни Родерик, ни Альна со товарищи, если честно, ничего в этой машинерии не понимали, кроме Мориса, да и тот знал только, куда в случае чего нужно закладывать взрывчатку, чтобы наверняка вывести реактор из строя.

Бойцы группы окружали президента, старательно делая вид, что выискивают малейшую угрозу охраняемому лицу, а на самом деле старались охватить как можно большую площадь в надежде, что ретранслятор обнаружит информационную магистраль. Однако браслеты пока не подавали признаков жизни. Родерик делал вид, что внимательно слушает директора, изредка вставляя замечания и спрашивая о том или ином. Ему тоже было не по себе – никогда в жизни господину президенту еще не доводилось так рисковать.

– А где у вас центр управления? – не выдержал Родерик, заработав едва заметный укоризненный взгляд Альны. – Он, надеюсь, достаточно защищен?

– Конечно, господин президент, – директор на мгновение замялся. – Но…

– Что?

– Даже у меня нет доступа в центр управления…

– А у кого же тогда есть? – удивился Родерик.

– Только у отвечающих за него операторов и агентов АНБ, – развел руками директор. – Согласно директиве № 1 при введении предбоевой готовности в стране служащие центра управления переходят на казарменное положение и намертво блокируют доступ. Предбоевая готовность введена согласно вашему позавчерашнему указу.

– В таком случае отведите меня к коммуникатору, с которого я смогу поговорить с возглавляющим охрану центра агентом.

– Конечно-конечно… – засуетился директор. – Сюда, пожалуйста.

Стационарный коммуникатор находился на восьмом подземном этаже – больше никоим образом с персоналом центра управления связаться было нельзя. Сам центр располагался на глубине около двухсот метров и являл собой пятидесятиметрового диаметра металлический куб с очень толстыми стенами. Это не говоря уже о защитных полях, окружающих его.

– Господин президент! – появилось на экране лицо сухопарого седого человека. – Мы не ждали вашего визита…

– У вас все готово? – с намеком спросил Родерик, показав глазами вниз.

– Конечно, – многозначительно ответил аэнбешник.

– Надеюсь, вы не подведете.

– Не извольте беспокоиться. Все под контролем.

– Надеюсь на вас, – наклонил голову президент. – И удачи.

Родерик сделал шаг назад от погасшего монитора, развернулся, но неожиданно запнувшись, взмахнул руками и неловко упал на пол, громко вскрикнув.

– С вами все в порядке, господин президент, – бросился к нему на помощь директор. – Вы не ушиблись?..

Все внимание было обращено к сдавленно ругающемуся Родерику, потирающему ушибленный локоть. Никто не заметил, что упал он не сам, а из-за незаметной подсечки, мастерски проведенной Альной, чей браслет подал сигнал готовности. Капитан тоже бросилась поднимать президента, ее левая рука на мгновение дотронулась до пола, и браслет невидимыми глазу капельками стек с запястья. Эти капельки тут же впитались в пол, и уже через две секунды ничего не напоминало о них.

Уловив заранее оговоренный сигнал Альны, Родерик, под предлогом того, что сильно ушибся, поспешил закончить визит, к немалому облегчению персонала станции.

– Есть сигнал ретранслятора! – возбужденно выдохнул Ленни. – Первичное подключение к сети. Теперь главное не засветиться!

– Тут тебе карты в руки, – пробурчал Джип, хватая со стола тюбик со стимулятором и закатывая рукав.

– Погоди пока, я еще не подключился, как должно… – остановил его принц, яростно стуча пальцами по клавиатуре.

Примитивная работа разработавших защиту сети администраторов и сейчас удивила его. Эти, конечно, были чуть получше тех, кто ставил общедоступную сеть, но только чуть. Все те же топорные, по учебнику решения, никакого воображения, ни единого способного удивить хода. Они понадеялись на виртуальные компы, вращающиеся один в другом? Наивно! И глупо. Это совсем несложно обойти, причем, не оставляя следов. Хотя, стоп! А не поспешил ли он? Что это вот? Для чего тут несколько висящих битов, ни к какой программе не принадлежащих? И индексы у них интересные, совпадают с регистрами восемнадцатого процессора системы. Нет, и в самом деле поспешил радоваться – был среди админов толковый программист, даже более, чем толковый. Ленни и самому такой выход в голову не приходил. Хорошо, что заметил, а то бы подключился – и тут же тревога поднялась бы на всех уровнях. Вон как интересно неизвестный талант подключил свою ловушку. Но ничего, раз заметил, то все в порядке. Но надо поглядеть нет ли еще чего-нибудь, вряд ли этот тип ограничился одной. Он сам бы не ограничился, так незачем считать противника глупее себя.

Действительно, Ленни сумел отыскать и обезвредить еще целых семь ловушек, причем на разных уровнях, в разных программах, две последние вообще казались частью операционной системы. Пришлось изрядно попотеть, придумывая способы обмануть их. Он написал несколько крохотных программ, точнее, даже вирусов, которые отслеживали состояние ловушек, вовремя передавая им ложную информацию. Затем выстроил из своих программ мини-операционную систему, подменив ею основную, которая начала крутиться вхолостую, ничем не управляя.

– Вошел! – обернулся он к Джипу. – Давай, ищи, что нужно ломать. Где эти паскудные заряды?

– Погоди, – пробурчал тот, вкалывая себе стимулятор.

Глаза его на мгновение расфокусировались, а затем взгляд стал сосредоточенным, устремленным куда-то в пространство. Джип начал быстро просматривать папку за папкой – на каждую уходило не больше секунды-другой. Ленни продолжал отслеживать состояние системы, чтобы вовремя среагировать на любое стороннее вмешательство.

– Смотри адрес 7601:0dс3:11b3:02a7:4f24:ba2e:cdae:367c:76f1:1aa2, – вдруг сказал Джип. – Быстро и незаметно, я туда не полезу, не мой уровень. Это отдельная подсеть. Включай мозги и работай.

Ленни, не говоря ни слова, осторожно приблизился окольным путем к упомянутой подсети. Действительно, тут ловушек на порядок больше будет, да методы шифрования использованы ой какие. Не прошло и пяти минут, как принц понял, что алгоритм шифрования сложен даже для него – быстро не расшифруешь. Он снял руки с клавиатуры и принялся материться.

– Ты думаешь это поможет? – с иронией поинтересовался Джип. – А на что тебе Альна дала канал связи с искином серого крейсера? Забыл о нем?

– Идиот! – хлопнул себя по лбу Ленни. – Точно забыл!

Он схватил коммуникатор и начал лихорадочно вызывать крейсер по зашифрованному каналу.

– Слушаю, – отозвался через несколько минут сухой голос. – Говорит искин «Генерала Раевского». Прошу назвать код доступа.

Ленни лихорадочно набил длинный ряд цифр и букв на коммуникаторе.

– А, наш дорогой и всеми любимый принц… – голос искина сделался ядовитым. – Знаменитый завоеватель сумасшедшего дома! Дирижер симфонии феерического праздника дерьма!

– Мать-перемать… – только и сподобился выдавить Ленни, он слышал, что искины крайне ехидны, но не думал, что настолько. – Слушай, не до того. В сеть я вошел, но обнаружилась подсеть, в которую пройти невозможно – все зашифровано 128-килобитным ключом, меняющимся каждые пять минут по неизвестному алгоритму. Мне и за год не расшифровать! Включай свои электронные мозги и за дело.

– Скидывай инфу, – сразу стал серьезным искин. – Ага, получил, приступаю. Так, мне понадобится четыре минуты. На то, чтобы войти, у тебя останется всего одна. Успеешь?

– Если получу код, то и полминуты хватит, – обрадовался принц. – Давай!

– Подожди следующей смены ключа, – резонно возразил искин.

До этого момента прошло три минуты, а затем воцарилось напряженное молчание. Ленни держал пальцы над клавиатурой, чтобы сразу использовать расшифрованный ключ.

– Передаю! – сообщил искин, и на экране возникла длинная комбинация знаков.

Не теряя ни мгновения, Ленни навис над клавиатурой. Он почти мгновенно передал ключ, отсек системы оповещения и сменил алгоритм шифрования ключа на свой, подключив к нему основной, как подпрограмму. Теперь администраторы могли входить в систему только пока принц им это позволял. Он мог в любой момент отсечь их и полностью переключить управление на себя. Но сейчас этого делать не следовало.

– Альна, успех! – вызвал Ленни капитана.

– Приготовьтесь к эвакуации, активность бункера наверняка не осталась незамеченной. Подчистите за собой все. Жду через четверть часа на выходе.

– Хорошо.

Они с Джипом переглянулись, затем, сбросив нужное на свои пады, запустили на всех компьютерах базы низкоуровневое форматирование носителей информации. После этого быстро побросали в рюкзаки свои вещи и поспешили к выходу. Как ни странно, почти успели – Альне пришлось ждать их всего минуты три.

Бросив укоризненный взгляд на принца, капитан показала на вылетевший из-за поворота роскошный лимузин на воздушной подушке.

– Ого, какая тачка, – прищелкнул языком Джип. – Это где ж вы такую вырыли?

– Там уже нет, – буркнула Альна. – Садитесь, быстрее, нам здесь надолго задерживаться нельзя.

Оказавшись внутри, Ленни поздоровался с остальными членами группы, только после этого обратив внимание на сидящего напротив пожилого человека. Принц не сразу узнал его, а узнав, ощутил, что его челюсть медленно уходит вниз. Господи, да это же лично президент Новейра Родерик! Его что, тоже завербовали?!! Вот это да…

Сдавленное мычание Джипа дало понять, что он тоже узнал президента. Однако реакция самого Родерика на Ленни удивила всех остальных – его глаза стали совершенно круглыми.

– А в-вы ч-что т-тут д-делаете, В-ваше в-высочество?.. – заикаясь, выдавил президент.

– Ваше высочество? – ошеломленная Альна переводила взгляд с президента на принца и обратно. – Что это значит?..

– Я же вам говорил, что я принц, – удивился Ленни.

– Кто же знал, что ты не шутишь?..

– Так нам в группу принца подсунули?.. – Морис помотал головой. – На боевое задание?!! Они что там, чокнулись все?! А погибнет?..

– Нам тогда лучше не возвращаться… – добавил Никлас, глядя на Ленни не менее ошарашенно.

– Ну и что, что принц? – пожал плечами тот. – Я – не наследник престола. Да и постоять за себя могу.

– Тебе напомнить сумасшедший дом? – язвительно поинтересовался Морис. – Или катафалк со свадебными ленточками?

– Погодите, погодите… – несколько пришел в себя Родерик. – Так это вы, Ваше высочество, прислали к моей резиденции этот злополучный катафалк?..

– Ну, я… – смутился Ленни. – Я же не знал, что вы на нашей стороне… Извините.

– Не за что! – рассмеялся президент. – Рожа Моак, увидевшей меня на катафалке, стоила многого. Похоже, если запустить вас в сеть, то никакого десанта не надо – через день планету можно будет брать голыми руками…

– Мы не настолько жестоки, господин президент, – ласково улыбнулась Альна. – Того, что он устроил в столице, вполне хватит.

– Да уж… – поежился Родерик. – Я бы на вашем месте не выпускал Его высочество из-под контроля. Чревато, знаете ли…

– Теперь уже знаю, – тяжело вздохнула капитан. – Когда прибудем?

– Через двадцать минут. В моей резиденции вас никто искать не будет. А если даже что и случится, то резиденция неплохо укреплена – несколько часов вполне можно продержаться.

– А то и больше, – вставил молчавший до сих пор полковник. – Знаете, я раньше думал об имперцах хуже. Но раз у вас даже принцы рискуют жизнью, высаживаясь на вражеской планете…

Он покачал головой и снова умолк.

Вскоре перед лимузином открылись массивные ворота загородной президентской резиденции.

Глава 13

Операторы сканеров пространства в напряжении уставились на экраны. Компьютер, конечно, предупредит в случае выхода из гиперпространства корабля, не подающего сигнала «свой», но глупую железку можно и обмануть. Лучше уж перестраховаться, чем попасть под раздачу – командующий станцией генерал Ромас обещал лично расстрелять того, кто упустит врага. Поэтому операторы ни на мгновение не ослабляли внимания.

– Когда, думаешь, они нападут, Джеки? – спросил один из них соседа.

– А хрен их, гадов, знает, – недовольно буркнул тот. – Разведчики вроде видели подходящий к системе флот, но вскоре перестали выходить на связь.

– Значит, кранты им.

– Скоро наша очередь, Харл…

Операторы уныло переглянулись и синхронно вздохнули – в победу ни один из них не верил, обороняясь победить невозможно. А их флот погиб у далекого Росса. Кому понадобилось посылать его туда?! Зачем это сделали?! А теперь россы пришли мстить. Не трогали бы их, глядишь, и не пришли бы. Многие с оглядкой проклинали про себя власть имущих и богатых, которые довели до такого.

– А эти суки все смотались… – пробурчал Джеки. – Я как раз дежурил, когда вереница яхт с орбиты на форсаже уходила. А нам воевать…

– Тише ты, услышат!.. – прошипел напарник, настороженно оглядываясь. – Штраф сдерут, а то и в кутузку загремишь. Ну их всех на хрен!

– Погоди, это чего на экране? – встрепенулся Джеки.

– Да фаргосский рейдер опять, – досадливо отмахнулся Харл. – Достали уже! Наши даже с ними договориться не смогли, вот и мучаемся.

Он пробежался по клавиатуре, объявляя тревогу низшего уровня – большого вреда орбитальной станции крохотный рейдер причинить не мог. Ну выстрелит пару раз, попортит немного обшивку, потреплет нервы и уберется восвояси.

– Погоди, что-то тут не то… – задумчиво проговорил Джеки. – Он включил форсаж и прет прямо на нас, набирая скорость. Он что, чокнулся?..

– Ну протаранит, – пожал плечами Харл. – Все равно толку ноль, разве что тряхнет нас хорошенько. Странно, правда, фаргосцы никогда самоубийцами не были…

– Ой, м-ма… – вдруг выдохнул Джеки. – От него же на все стороны кварковое излучение прет! Тревога!!!

Он ударил кулаком по большой красной кнопке, но было уже поздно. Разогнавшийся рейдер врезался в орбитальную станцию где-то неподалеку от реактора. Последнее, что увидели в своей жизни операторы, был нестерпимо яркий свет.

Люди на улицах городов и поселков Новейра в ужасе замирали на месте – в небе вспыхнули шесть новых солнц, намного ярче их светила. На ночной стороне мгновенно настал день. И почти каждый понял, что это означает. Орбитальные станции противокосмической защиты, на которые возлагалось столько надежд, уничтожены. Планета беззащитна…

* * *

Норис довольно ухмыльнулся – его идея сработала на все сто. Никто из новейрцев не заподозрил, что рейдеры могут нести кварковые бомбы. Все шесть станций, надежно прикрывавшие подходы к планете, взорваны, дорога открыта. Теперь нужно справиться с мелочью, типа орбитальных платформ. Но не лезть в бой с флотом – это дело ларатцев.

– Сообщение с Торвена! – обернулся к адмиралу оператор связи. – Получено через искина крейсера «Генерал Раевский». Брандерная атака на Торвене тоже удалась, однако там оказалось не шесть, а семь станций – одна уцелела. Ее пришлось добивать серому крейсеру, «Лойко Митичу». Повреждения крейсера незначительны, однако торвенцы оказались предупреждены и успели ввести на планете осадное положение.

– Дай связь с БК! – каркнул Норис.

Не прошло и двух секунд, как на экране появилось лицо императора.

– Ваше величество! – коротко поклонился адмирал. – На Новейре все по плану, на Торвене была небольшая накладка, в бой пришлось вступить «Лойко Митичу». Прикажете начинать следующий этап?

– Начинайте, – кивнул Алесий II. – Да, кстати, мне тут сообщили, что у вас на Фаргосе какой-то бунт был. Это так?

– Ваше величество, – расплылся в улыбке Норис. – О каком бунте может идти речь во время прибытия в систему восемнадцати синтарских дивизий? Они его просто походя смели.

– Думаю, бунтовщики неприятно удивились, – со смешком сказал император. – Хорошо, до связи. Жду докладов.

Экран погас. А адмирал принялся отдавать короткие, четкие приказы, выводя рейдеры на позиции атаки. Затем он связался с командующим, адмиралом Тоцким, и доложил, что начинает зачистку орбиты. Тот пообещал прикрыть в случае нападения крупных боевых кораблей противника, посоветовав с ними не связываться.

Новейрский флот, вернее, его остатки, концентрировался у второй луны, но, увидев вспышки от взрыва станций, на полной скорости устремился к планете. Норис поежился – хорошо бы ларатцы успели перехватить, его рейдеры беззащитны даже перед эсминцами, не говоря уже о более крупных кораблях. Однако вскоре облегченно улыбнулся – адмирал Тоцкий не подвел. Прямо по курсу следования новейрского флота начали выходить из гиперпространства корабли ларатцев. Они тут же выстраивались в четкие звенья, состоящие из окруженного рейдерами крейсера класса «Вихрь» или линкора, и тут же набрасывались на врага. Позади них вышли пять авианосцев и выпустили рои истребителей, без промедления начавших атаковать новейрцев. Те тоже выпустили свои истребители, и в космосе завертелась безумная карусель.

Норис покачал головой – и эти двухсотметровые ромбические корабли ларатцы называют рейдерами? Да это, как минимум, крейсера второго класса! Впрочем, некогда отвлекаться, у него есть своя задача. И адмирал двинул свой флот на очистку орбиты от всего, что могло стрелять.

* * *

Адмирал Тоцкий с досадой смотрел экран, думая, как убедить императора, что сейчас его участие в бою не требуется. Да и вообще сил столько, что имперские крейсера не нужны, они здесь будут, как слон в посудной лавке.

– Ваше величество, – наконец сказал он, – ну зачем? Смотрите, это чистой воды избиение, а не бой. Карханцам просто нечего нам противопоставить. Введение в бой имперских крейсеров не снизит потери, а наоборот, в этой неразберихе они могут только помешать.

– Хорошо, – сдался император, хотя лицо его было очень недовольным. – Вы адмирал флота, вам командовать. Новости с Торвена есть?

– Попросите искина, он получает все донесения. Простите, Ваше величество, но мне некогда. Имперские крейсера остаются в резерве.

С этими словами он отключился, выругавшись про себя. Его величество, конечно, человек смелый, но не понимает, что все сейчас завязано лично на него. Лучше погубить половину флота, чем позволить себе потерять императора, являющегося связующим звеном только что возрожденной Империи. Без него же все развалится!

Бросив взгляд на тактический экран, Тоцкий с удовлетворением отметил, что новейрский флот доживает свои последние минуты. Ларатские капитаны не рвались на рожон. Зачем? Несколько «Вихрей» окружали очередной вражеской линкор и предлагали ему сдаться. В случае отказа уничтожали за несколько минут. С крейсерами и эсминцами никто не возился, их расстреливали издали. Однако потери все-таки были – линкоры первого класса серьезная сила, с ними так просто не справиться. Шесть «Вихрей» и девять рейдеров погибли. Также серьезно пострадали четыре линкора.

Поступок одного из новейрских капитанов вызвал искреннее уважение у ларатцев, они считали, что среди карханцев таких сорвиголов нет и быть не может. Как оказалось, ошиблись. Один из избитых донельзя, потерявших вооружение линкоров вдруг сдвинулся с места и пошел на таран – так погиб один из «Вихрей».

Тем временем поступил доклад от Нориса о полной зачистке орбиты. Его потери составили шестнадцать рейдеров – автоматические орудийные платформы отстреливались до последнего.

Сражение постепенно затихало. Подождав, пока оставшиеся новейрские корабли либо сдадутся, либо будут уничтожены, Тоцкий просмотрел донесения с Торвена. Командовавший нападением на эту планету росский адмирал Шемич тоже справился со своей задачей, хоть и с большими потерями.

Затем он вздохнул и сжал кулаки – наступал самый ответственный момент. Немного постояв, адмирал вызвал искина Белого Крейсера и попросил передать принцу Леннеру одно слово – «Начинайте».

После этого Тоцкий вызвал генерала зо Мар-Нейта и приказал объявить нулевую готовность, чтобы десантироваться на энергостанции сразу после получения сигнала от группы капитана хи Ронх-Да.

* * *

– Ну что, поехали? – Ленни азартно потер руки.

– Давай! – Джип склонился над клавиатурой. – Ты занимайся Торвеном, с Новейром, имея наши закладки, я и сам разберусь.

Принц, не отвлекаясь от дела, кивнул. Аналитик прав – с торвенскими сетями, несмотря на помощь искина «Генерала Раевского», не все так просто. Их, к сожалению, пока взломать не удалось, придется делать это на ходу – торвенцы выстроили свои инфосети по какой-то совершенно иной архитектуре, выглядевшей на первый взгляд нелогичной, но при этом все великолепно работало, а значит, это Ленни чего-то не понимал.

– Говорит искин Белого Крейсера, – внезапно раздался в наушнике металлический голос. – Готов подключиться к работе. Командуйте, Ваше высочество.

– Э-э-э, а зачем?..

– Мои вычислительные мощности на порядок превышают мощности остальных искинов.

– В таком случае прошу отслеживать все в режиме реального времени и ликвидировать ловушки сразу по их обнаружении, – попросил Ленни. – Мне это сильно поможет. Справитесь?

– Справлюсь, – заверил искин. – Действуйте.

– Подключение стабильно, – доложил его коллега с «Генерала Раевского». – Можно начинать.

Принц усмехнулся про себя – никогда не верил раньше, что можно взломать сеть, находящуюся на расстоянии больше десяти световых лет. Однако факт остается фактом. Сигнал сначала поступает на «Петер Кораблестроитель», находящийся невдалеке от Новейра, оттуда – на «Генерала Раевского», занявшего позицию между двумя звездными системами, а с него – на «Владека Созидателя», зависшего в нескольких десятках тысяч километров от орбиты Торвена. А уже оттуда – на ретранслятор, подключившийся к инфосети энергостанции.

К сожалению, раньше сделать на Торвене то же самое, что было сделано Ленни и Джипом на Новейре, не представлялось возможным, слишком близко для нормального подключения должен был подойти к планете имперский крейсер – его бы сразу засекли. Только после уничтожения торвенского флота он смог занять нужную позицию. Из-за этого работать придется в режиме цейтнота – допустить взрыва хотя бы одной кварковой бомбы на густонаселенной планете нельзя, слишком велики будут жертвы.

Ленни включился и начал проходить уровень за уровнем, не тратя времени на обход ловушек – искин великолепно с ними справлялся, ему нужно было только показать, где ловушка находится. А дальше о ней можно было забыть. Принц пришел в восторг – работать напрямую с искином БК оказалось просто удовольствием, ему не требовалось объяснять ничего, он сам все понимал и легко делал то, что даже Джип не мог.

«А все-таки я его когда-нибудь взломаю… – мелькнула шальная мысль. – Интересно будет по его архивам прогуляться…»

«Я тебе взломаю! – неожиданно раздался у него в голове чей-то сварливый голос. – Я тебя самого взломаю, хакер ты наш доморощенный! А будешь выеживаться, яйца на уши накручу и скажу, что так и было».

Ой, мама! Он что, мысли читает?.. Похоже…

«Не отвлекайся, – буркнул искин. – У нас мало времени!»

«Хорошо, хорошо… – поспешил согласиться принц. – Я уже почти прошел. Нужно только выйти в управляющую подсеть, до нее осталось всего три уровня виртуализации».

Отбросив все лишние мысли, Ленни начал анализировать точку входа и вскоре понял, что здесь что-то не так – слишком просто. Не могли торвенские программисты, в чьей извращенной фантазии он уже успел убедиться, оставить столь явный проход. Однозначно за ним какая-то пакость. Но какая? Принц попытался обойти дырку, но проникнуть в виртуальный комп иначе не смог – все было намертво перекрыто.

«Ты видишь эту дыру?» – спросил Ленни.

«Не слепой, – проворчал искин. – И что?»

«Там ловушка, но другого пути в виртуальный комп нет».

«Эх, молодо-зелено, а все туда же… А через ядро системы не пробовал? Погляди, там есть один махонький намек. Сдвиг двух битов неправильный».

«Ой, я придурок… – восхитился Ленни. – Спасибо! Не заметил».

«А еще меня взламывать собрался… – в ворчливом голосе искина слышалось удовлетворение. – Не дорос еще».

Принц покраснел, но больше ничего не сказал, принявшись исследовать указанный искином битовый сдвиг. Хитрецы какие! Эту систему хакер писал, однозначно хакер! Обычному программисту, даже самому толковому, такое извращение и в голову не придет. Но Ленни тоже не лыком шит. Интересно, а если так? И он быстро написал на языке низкого уровня крохотную программку, откомпилировал и запустил. Результат не замедлил сказаться – принц получил доступ к внутренней части системы, откуда легко вошел в виртуальный комп – похоже, хакер ее писавший, оставил лично для себя тайный вход, чтобы не возиться со взломом. Так делают почти все разработчики, ничего удивительного в этом нет.

Проход в более глубокие слои тоже удалось обнаружить по аналогии – а ведь все благодаря искину. Ленни честно признал, что без его помощи не смог бы войти. Наконец он подключился к управляющей взрывными устройствами подсистеме данной станции, а через нее и к остальным – в этом тоже помог искин БК. Пришлось на ходу написать несколько вирусов, которые перехватили управление, передавая команды с пультов в никуда. Реальное управление переключили на искина «Владека Созидателя».

– У меня все готово! – поднял голову от клавиатуры Ленни.

– У меня тоже, – эхом отозвался Джип.

– Передаю синтарцам сигнал атаки! – вслух сообщил искин БК. – Отслеживайте все происходящее и не давайте перехватить управление. Гарантирую, что если не произойдет взрыва, аэнбешники обязательно попытаются вернуть контроль, и я не уверен, что такой возможности у них нет.

– Сделаем, – уверенно сказал принц. – Не им с нами тягаться.

Он покосился на замерших за его плечами бойцов группы. У стены стоял закусивший губу президент Родерик, которого заметно потряхивало – ведь следующие полчаса решат судьбу планеты. Они находились в серверной комнате президентской резиденции – в кабинете и прочих помещениях не было достаточно мощных для Ленни с Джипом компьютеров, а устанавливать их уже не хватило времени, пришлось использовать имеющиеся.

– Десантные корабли синтарцев начали сход с орбиты, – хриплым от волнения голосом сообщила Альна.

– Внимание! – выпрямился Ленни. – Зафиксирована попытка подрыва кварковых зарядов. Команда прошла из бункера в окрестностях столицы, на юго-востоке.

– Я знаю этот бункер, – пробормотал президент. – Это резервный командный пункт. Своих людей у меня там нет.

– У меня все под контролем, – отмахнулся принц. – Они могут отдавать любые команды, но получат только кукиш.

– Почему кукиш? – не понял Родерик.

– А на попытку введения любой команды они получают его изображение на экран… – захихикал Ленни.

– Ты можешь хоть когда-нибудь быть серьезным? – устало спросил Морис.

– А зачем? – невинно захлопал ресницами принц.

– Следи, давай! – зло сверкнув глазами, бросила Альна. – Не знаю почему, но у меня плохие предчувствия.

Она прищурилась и задумчиво добавила:

– Как перед боем…

* * *

Генерал Файмор раздраженно смотрел на директора АНБ, за спиной которого застыл, положив руку на кобуру, полковник Морхейд.

– Что, черт возьми, происходит?.. – яростно прошипел генерал. – Вы давали гарантию, что все сработает! Ну и?..

– Я в такой же растерянности, как и вы. Подключиться к сети энергостанций, находясь вне их территории, физически невозможно. Все эксперты утверждают это в один голос.

– А это что тогда?!! – пролаял Файмор, показав на красующийся на экране огромный кукиш. – Это что, я вас спрашиваю?!!

– Понятия не имею, – пожал плечами директор АНБ. – Как вижу, противнику все же удалось сделать невозможное. Но я не понимаю как!

– Господа, обнаружен плотный зашифрованный поток данных между столичной энергостанцией и орбитой, – сообщил офицер-программист, сидящий за монитором в углу. – Метод шифрования неизвестен.

– А отследите-ка, нет ли еще подобных каналов связи с орбитой, – директор АНБ выглядел задумчивым.

– Думаете, диверсанты сейчас на связи? – оживился генерал.

В том, что это диверсия, не сомневался уже никто, слишком профессионально все было сделано.

– Вполне возможно.

– Есть канал! – вскинулся офицер. – С орбиты к…

Он вдруг замолчал, помотал головой, обернулся и растерянно продолжил:

– К президентской резиденции…

– Куда?! – не поверил Файмор.

– К президентской резиденции, – уже уверенно повторил офицер.

– Твою же мать!!! – зло сплюнул директор АНБ. – Этот придурок все-таки продался!

– Он же сутки назад был с какой-то дурацкой инспекцией на столичной энергостанции… – добавил полковник.

– Запись его посещения на экран! – рявкнул генерал. – Быстро! Посекундно просмотреть!!!

Через четверть часа искомое удалось обнаружить. Поначалу всех удивила новая охрана президента, директор АНБ и полковник Морхейд сразу обратили внимание на то, как двигаются новые охранники – это однозначно были бойцы высочайшего уровня, такие в охрану не идут, им в других местах куда больше платят. Неловкое падение президента сразу вызвало пристальное внимание. При покадровом просмотре удалось разглядеть, что упал он не сам – его незаметно «уронила» единственная среди охранников женщина, довольно странно выглядящая. Если бы ее волосы были светлыми, а не черными, то синтарское происхождение не вызвало бы сомнений.

– Крашеная синтарка, – уверенно заявил полковник. – Гарантию даю. Движения говорят сами за себя. Только синтарцы способны откалывать такие номера.

При дальнейшем покадровом просмотре эпизода падения было замечено, как металлический браслет стек с руки синтарки, превратившись в тягучие капли, за считанные мгновения впитавшиеся в пол.

– Вот все и выяснилось, – мрачно констатировал директор АНБ. – Родерик – предатель.

– А что за браслет такой? – растерянно поинтересовался генерал. – Никогда ни о чем подобном не слышал…

– Какие-то новые разработки, – пожал плечами Морхейд. – Скорее всего, что-то имеющее отношение к нанотехнологиям. Вопрос в другом – что нам теперь делать?

– Необходимо вернуть контроль на инфосетью энергостанций и подорвать кварковые заряды, – хмуро произнес Файмор. – Любой ценой! Если мы этого не сделаем, нам не простят…

– Единственный шанс на это – взять их хакера и заставить работать на нас, – немного подумав, заявил директор АНБ. – Имеющиеся в нашем распоряжении психотропные средства вполне позволят добиться сотрудничества. Но для этого нужно иметь самого хакера.

– А наши хакеры что?

– Ничего! У нас просто нет профи такого уровня, как ни жаль. Были, но куда-то исчезли, не пожелали с нами даже говорить. Такое ощущение, что кто-то слил им информацию о наших планах, причем так, что они поверили. Даже лейтенант Сейл с гауптвахты удрал!

Директор бросил злой взгляд на понурившегося Морхейда.

– Я действовал согласно инструкции… – пробурчал тот.

– Думать своей головой надо было! Неужели непонятно, что такие люди, как Сейл, абсолютно асоциальны? Тем не менее они нам необходимы. Нужно было не бить его, а мягко пожурить! Как бы он нам сейчас пригодился!

Полковник угрюмо промолчал.

– Так что же, придется штурмовать президентскую резиденцию, чтобы взять этого паскудного имперского хакера? – нахмурился генерал.

– А нас есть другой выход?.. – с досадой поинтересовался директор. – Наши программисты не в силах вернуть управление сетью, даже если выйдут на его компьютер. Поэтому хакера нужно брать только живым, и никак иначе. Предупредите всех, кто будет штурмовать здание.

– Ясно.

– У вас есть надежные части?

– Найду, – скривился Файмор. – Но прошу учесть, что нам на голову уже валится синтарский десант, поэтому мои возможности ограничены – лучшие части заняли оборону в ключевых точках, и отвлекать их я права не имею. Могу привлечь только батальон внутренних войск, расквартированный в пяти километрах от резиденции. А это, к сожалению, вояки еще те…

– Зато их целый батальон, – отмахнулся директор. – Массой задавят. Отдавайте приказ, иначе будет поздно. Через час-полтора десант будет уже на планете. И учтите, что после отдачи вами распоряжений нам стоит сменить место дислокации, причем немедленно. Уж если мы сумели засечь переговоры резиденции с орбитой, то враги наши переговоры засекут точно, тем более с их чертовыми искинами имперских крейсеров. И тогда синтарцы окажутся здесь очень быстро. У меня лично желания с ними встречаться нет ни малейшего.

– У меня тоже… – криво усмехнулся генерал. – Думаю, стоит перебазироваться на запасной командный пункт.

Он достал коммуникатор, кого-то вызвал и принялся отдавать команды. Остальные напряженно смотрели на него. От успеха штурма президентской резиденции сейчас зависело все.

* * *

– Господин президент! – ворвался в серверную полковник Харвест. – К резиденции приближаются восемь тяжелых армейских флаеров. На приказ сообщить, кто это и что им надо, не реагируют! Будут здесь через десять минут. Прошу срочно спуститься в убежище.

– Я не могу оторваться от мониторинга, – тут же сказал Ленни.

– Мы остаемся для охраны принца, – не терпящим возражений тоном сообщила Альна. – Идите господин президент.

– Никуда я не пойду! – отмахнулся Родерик. – Если не устоим, меня и в убежище достанут. Тем более, что они, думаю, не по мою шкуру, а за Его высочеством прибыли. Их единственный шанс вернуть контроль и взорвать энергостанции – заставить сделать это вашего хакера. А заставить они, уж вы поверьте, смогут.

– Пожалуй, вы правы, – согласилась капитан. – Сейчас попрошу наших о помощи.

Как ни странно, но после вызова Альна увидела на экране самого генерала зо Мар-Нейта, а не своего непосредственного начальника из СБ.

– Капитан хи Ронх-Да, – доложилась она, вытянувшись по стойке «смирно». – Господин генерал, президентскую резиденцию обложили. Мы продержимся не больше часа, да и то вряд ли. А хакеры, не позволяющие взорвать энергостанции, находятся здесь, и уходить им, чтобы не утерять контроль, нельзя.

– Я вас понял, капитан, – помрачнел генерал. – Седьмой батальон второго полка десантируется в полукилометре от резиденции не позже, чем через сорок минут. Продержитесь это время! – он дернул губами и не по уставу завершил. – Ты синтарка, девочка, хорошего старого рода, исполни свой долг до конца. Я на тебя надеюсь…

– Исполню! – снова вытянулась Альна. – Пока мы живы, они не прорвутся.

– Я прикажу пилотам транспортников садиться на форсаже, это даст вам минут десять, – пристально посмотрел на нее зо Мар-Нейт. – Но полчаса продержитесь!

– Сделаем, господин генерал.

Тот кивнул и отключился. А капитан повернулась к полковнику и негромко спросила:

– Тяжелое вооружение имеется?

– Очень немного, здесь не военный объект, – развел тот руками. – Пять одноразовых ручных ракетных установок, два пулемета, четыре стационарных десантных плазмера и достаточно много ручного оружия от автоматов до тех же плазмеров разных типов. Запасных батарей и патронов достаточно. Также есть немного плазменных гранат.

– Немного – это сколько?

– Около трех десятков.

– А ваши люди надежны? – прищурилась Альна.

– Трудно сказать… – вздохнул Харвест. – В бою я с ними не бывал. Сюда бы моих ребят из полка…

– Будем обходиться тем, что есть.

– Деваться некуда, будем. Я отдал приказ занять оборону только в этом крыле здания, все мы не удержим, мало людей. Да, возьмите для всех вас носовые фильтры – подозреваю, что раз хакер нужен им живым, то попытаются пустить сонный газ.

– Вполне вероятно, – кивнула капитан. – Я бы на их месте так и поступила.

– Живым я не сдамся! – влез Ленни, доставая свой плазмер из кобуры.

– А ты, высочество шебутное, сиди тут и не отсвечивай! – вызверилась на него Альна. – Твое дело не позволить им контроль над сетью перехватить! Остальное – наши проблемы.

Принц со вздохом вернул плазмер в кобуру и снова склонился над клавиатурой, хотя повоевать ему хотелось – страха он не испытывал ни малейшего. Наоборот, Ленни очень хотелось поучаствовать в настоящем бою, проверить, на что он годен и годен ли вообще. Не струсит ли? Тем более, рядом была женщина, которая ему больше, чем нравилась.

– Оставьте двух самых надежных людей здесь для охраны господина президента и Его высочества, – попросила Альна у полковника. – А мы пойдем встречать гостей.

– Может, вам не стоит?.. – покачал головой тот.

– Простите, но мы четверо – профессионалы, и в критических ситуациях бывали не раз. Зря подставляться не станем.

– Хорошо, идемте.

Полковник с диверсантами, оставив двух охранников, вышли из серверной и поспешили к выходу во двор. Серверная находилась в малом левом крыле резиденции, представляющей собой трехэтажное классического стиля старое здание, привольно раскинувшееся посреди густого, ухоженного парка. Левое крыло стояло немного особняком, и это давало некоторое преимущество при обороне, тем более, что узкий переход между ним и основным зданием уже успели заминировать по распоряжению полковника. Что сразу не понравилось Альне – это большие двухстворчатые окна. Хорошо хоть серверная находилась в комнате без окон, где поддерживали свой микроклимат для устойчивой работы компьютеров.

Слава Господу, сегодня резиденция пустовала – президент, привезя в резиденцию диверсантов, отправил весь обслуживающий персонал на свою виллу, якобы для подготовки важной встречи. Остались только двое садовников и повар, которым охранники приказали немедленно укрыться в подвале, что те немедленно и сделали, перепуганные перспективой оказаться в зоне боевых действий.

Морис, добравшись до сваленного охранниками в кучу оружия, укоризненно покачал головой и тут же прихватил две из пяти ракетных установок, тщательно проверив их – никто лучше него не умел обращаться с этим оружием. Капитан с полковником, прикинув возможные векторы атаки, показали охранникам, где им занимать позиции. Те быстро разбежались и затаились. Ни один, что несколько удивило Альну, не попытался сбежать или оспорить приказ. Видимо, Харвест умел правильно подбирать людей. Впрочем, чему удивляться – боевой офицер, не раз бывавший в передрягах. Понимает, что к чему.

Вскоре диверсанты остались одни.

– Работаем автономно, – бросила капитан, деловито проверяя оружие. – Главная задача – не дать захватить принца. Президент меня не интересует. Пусть полковник о нем заботится. И…

Она ненадолго замолчала, затем нехотя продолжила:

– Если станет ясно, что не отбиться, то Ленни живым в плен попасть не должен. Он – лицо императорской крови, его честь важнее, чем жизнь. Тот, кто окажется ближе, должен исполнить свой долг.

– Не надо говорить очевидного, командир, – грустно усмехнулся Владек. – Надеюсь, до этого не дойдет. Хороший парнишка, черт возьми…

– Только ветра в голове многовато, – скривилась Альна.

– Какой уж тут ветер, ураган скорее, – хохотнул Морис, вспомнив случившееся в сумасшедшем доме.

– Вот только неспокойно мне что-то… – поежилась капитан. – Давно себя так неуверенно не чувствовала. Зря мы из бункера ушли, туда бы так просто не прорвались.

– Кто его знает, – пожал плечами Никлас. – Что сделано, то сделано.

– Ладно, хватит болтать, противник на подходе, – щелкнул пальцами Морис. – Работаем. Никлас, бери еще две установки и займи позицию на крыше. Постарайся сбить хотя бы один катер до приземления. После первого же выстрела уходи по канату к вон той беседке и прячься. Канатомет есть?

– А то, – усмехнулся тот. – Не в первый раз. В Хирнае нас круче прижали, если помнишь.

– Такое не забудешь…

– Дальше работай, как сможешь.

Никлас усмехнулся, подхватил две ракетные установки и бросился в здание. Не прошло и минуты, как он помахал с крыши.

– Проверка связи, – донесся из коммуникатора его голос.

– Слышу нормально, – тут же отозвалась Альна. – Особо не отсвечивай, связь в крайнем случае, перехватят моментально, и тут же гостинец прилетит.

– Ага, от дедушки Мороза, – едва слышно рассмеялся Никлас. – Все, вижу их.

Альна показала, где занимает позицию, и диверсанты исчезли в зарослях – ни единой веточки не шелохнулось, они словно растворились. Морис спрятался за бортиком большого фонтана, бросив в него предварительно горсть намагниченных металлических опилок – теперь сканеры увидят только пятно, а не четкую картинку готовой к выстрелу ракетной установки. Он подготовил ракету и принялся терпеливо ждать.

На резиденцию надвигался шум идущих на высоте около двухсот метров десантных катеров с эмблемами внутренних войск Новейра. Увидев их, Морис снисходительно усмехнулся – он-то думал, что по их шкуры пришлют профессионалов, десантников, а вместо того прислали неумех, способных только демонстрации разгонять. Надо же, даже разведку не выслали, идут, как на параде, за что сейчас и поплатятся.

Он не ошибся – ко второму катеру с крыши протянулся дымный след, и тот превратился в огненное облако, обрушившись на траву горящими обломками и обгоревшими телами. Морис довольно хмыкнул, и тоже выпустил ракету, поспешив броситься прочь к ближайшей рощице. Краем глаза он заметил скользнувшую по канату с крыши к беседке тень и одобрительно кивнул – Никлас ушел, не стал дожидаться ответного огня. Правда, через пару секунд ему стало не до этого – фонтан превратился в пар от прямого удара сразу двух бортовых орудий катеров. Мориса немного ошпарило, но не смертельно, на такие мелочи он обычно внимания не обращал.

В этот момент из-за угла центрального здания резиденции на мгновение показалась фигура полковника Харвеста с трубой ракетной установки в руках. Выстрелив, он без промедления рванулся в сторону, уходя перекатом, и скрылся в левом крыле. Морис с удивлением констатировал, что полковник не промахнулся – еще один катер пылающим болидом врезался в землю. Отлично, уже три! Если и оставшиеся две ракеты удастся использовать с толком, то проблем станет на порядок меньше. Он подхватил установку и прицелился в почти севший головной катер. Промахнуться было невозможно, и он не спеша потянул за спусковую скобу.

– Мать твою, Никлас!!! – тут же взревел Морис. – Какого хрена?!!

К сожалению, они оба выбрали одну цель, всадив в катер сразу две ракеты, от чего тот просто разорвало. Однако оставаться на месте было нельзя, и он поспешил переместиться поближе к левому крылу резиденции, спрятавшись за густыми кустами роз.

– Розочки нюхаешь?.. – раздался за спиной злой голос Альны. – Вы, два идиота! Какого дьявола в один катер две ракеты всадили?!

– Ну, так вышло… – смутился Морис. – Связываться между собой не рискнули.

– Ладно, сейчас немного пощипаем их на высадке, а потом внутрь, занимаем позиции в боковых коридорах. Действуем по обстановке.

Раздался едва слышный шорох, и капитан исчезла. А Морис принялся наблюдать за садящимися катерами, очень сожалея, что ракет больше нет. Смотреть на творящийся переполох было сплошным удовольствием – офицеры орали, рядовые метались со стороны в сторону, ошалело оглядываясь. Они явно боялись – не привыкли сталкиваться с хорошо вооруженным и умеющим воевать противником, ведь их задачей обычно было расправляться с безоружными демонстрантами. Только пилоты грамотно сработали – они сразу же взяли под прицел центральное здание резиденции и открыли по его окнам ураганный огонь из пулеметов. Это сразу сказало Морису, что главная их цель – взять находящихся внутри живыми, иначе стреляли бы из бортовых орудий.

Офицерам нападавших наконец удалось навести видимость порядка, и штурмующие компактными группами бросились под прикрытием пулеметов к входу в резиденцию. Морис усмехнулся – пусть себе тратят время на проверку центрального здания, время работает не на них. Однако проредить их ряды не помешает, особенно офицеров. Но при этом важно не выдать себя. Он достал из гнезда на разгрузке глушитель и накрутил его на ствол пулевого пистолета. В таких ситуациях лучше использовать старое доброе пулевое оружие, а не плазмеры – последние слишком заметны.

Владек, в отличие от товарища, предпочитал сюрикены, если требовалось тихо кого-нибудь устранить. Он спрятался в кроне дерева и внимательно наблюдал за передвижениями противника. Если в пределах досягаемости броска проходил офицер или сержант, в воздухе серебристой рыбкой мелькал сюрикен, и тот медленно оседал на землю, не издав не звука – Владек поражал своих жертв точно в горло. Остальные, не понимая, кто и как их убивает, некоторое время в панике палили во все стороны, но потом все равно шли на штурм – приказ гнал их вперед.

Никласу тоже работал пистолетом с глушителем, постоянно перемещаясь, причем так, что ни одна веточка не шевелилась. Охранники президента огня пока не вели, чтобы не выдать раньше времени свои позиции. Полковник правильно действует, отметил про себя диверсант. Если бы охранники начали палить сейчас, то штурмующие не полезли бы в центральное здание, где их ждал небольшой сюрприз. Сильный взрыв у входа сообщил Никласу, что сюрприз сработал, и он довольно ухмыльнулся.

«На обыск центрального здания им потребуется минут десять, – подумал диверсант, продолжая методично отстреливать одиночных врагов. – А потом полезут к нам. Вот тогда придется жарковато, их еще слишком много…»

Он хотел было переместиться к рощице напротив центрального здания, чтобы пострелять по мелькавшим в окнах силуэтам бойцов противника, но не успел.

«Всем отходить к левому крылу», – раздался в наушнике коммуникатора голос Альны.

Услышав приказ, Морис тенью скользнул за угол левого крыла, нашел окно с выбитыми ударной волной стеклами, выстрелил из закрепленного на запястье канатомета в стену над ним. Затем включил сервомотор и быстро поднялся, скрывшись внутри. Остальные трое последовали его примеру – и никто их не заметил, все новейрцы смотрели в другую сторону, даже пилоты катеров.

– Ну что, каков результат? – поинтересовалась Альна, когда все четверо сошлись вместе.

– У меня было десять сюрикенов, – первым отчитался Владек. – Все использованы с толком.

– У меня две обоймы, – сообщил Морис. – Два промаха. Остальные в десятку.

– Два промаха?.. – укоризненно приподняла брови капитан. – Теряешь квалификацию.

– У меня тоже две обоймы, промахов не было, – довольно усмехнулся Никлас.

– Ну и у меня двенадцать погашенных, – кивнула Альна. – Итого минус пятьдесят восемь. Неплохо. В катере обычно не более пятидесяти человек. Приземлились четыре. Осталось около ста пятидесяти бойцов. Многовато…

– А нас вместе с людьми полковника всего семнадцать, – задумчиво сказал Морис. – Сколько до прибытия десанта?

– Еще четверть часа, а то и двадцать минут, – вздохнула капитан. – А минут через пять эти уроды ворвутся сюда. И тогда станет весело.

– Да уж веселее некуда, – слегка скривил губы Никлас. – Ладно, прорвемся. Бывало и хуже.

– Полковник! – заговорила в коммуникатор Альна. – Мы внутри, сейчас спустимся. Скажите своим, чтобы не стреляли.

– Хорошо, – отозвался тот. – Ждем.

Диверсанты быстро сбежали по лестнице на первый этаж, по ходу оценив усилия охранников. Альна кивнула – вполне профессионально. Выстроили из попавшейся под руку мебели баррикаду, прикрывающую вход, и рассредоточились. Но вряд ли враги все полезут через дверь, есть ведь еще и окна. Вот их-то и придется прикрывать ее группе.

– Носовые фильтры активировали? – поинтересовался полковник.

– Естественно, – ответил Морис, надевая герметичные очки для защиты глаз.

– Мы пойдем к окнам, – проинформировала Альна. – Ваша задача – удержать вход. Если не сможете, отходите на второй этаж и занимайте боковые коридоры, по возможности минируйте проходы. Лестницу при отходе лучше взорвать. Нам нужно продержаться всего четверть часа, потом подойдет помощь.

– Ясно, – задумчиво посмотрел на нее Харвест.

Однако не успели диверсанты отойти, как дверь слетела с петель от мощного взрыва. Похоже, гранатомет использовали, не желая снова попадаться в ловушку, как в центральном здании. В проем полетели газовые гранаты. Альна усмехнулась – все предсказуемо, по учебнику, никакой импровизации. Впрочем, а чего ожидать от внутренних войск? Приди сюда настоящий спецназ, расклад был бы совсем другой. Тогда вряд ли сумели бы выстоять.

В проем полезли сквозь ядовитый дым фигуры в защитных масках, беспорядочно стреляя во все стороны. Несколькими точными выстрелами полковник с двумя охранниками уничтожили первую пятерку. В ответ полетели уже боевые гранаты, залившие все вокруг огнем. Спасла баррикада, за которую пришлось спешно залечь.

Услышав позади звук бьющегося стекла, группа рассредоточилась и поспешила отразить нападение с другой стороны. Надо же, среди штурмующих все же нашелся грамотный офицер, сумел сориентироваться и организовать атаку, как следует.

Охрана президента, потеряв двух человек, спешно отошла на второй этаж, взорвав за собой лестницу тремя связанными вместе гранатами. Диверсанты тем временем тихо резали в дыму ворвавшихся через окна бойцов. Те, не понимая, что вообще происходит, перекрикивались и стреляли на малейший шум, часто задевая своих. Однако дым постепенно рассеивался, и надо было отступать, чтобы не полечь без толку.

– Что делать будем? – поинтересовался Морис, глядя на столпившихся возле взорванной лестницы галдящих противников.

– А гранаты тебе на что? – зло ухмыльнулась Альна. – Ты глянь, как столпились. Только уши прикрыть не забудь.

Они незаметно подобрались поближе и одновременно метнули четыре плазменных гранаты, прикрыв после этого головы руками и зажав уши. Гулко грохнуло, яркая вспышка ослепила даже сквозь плотно закрытые веки. Дикие вопли боли оглушали.

– Вперед! – как сквозь вату донесся до Мориса приказ Альны. – Приготовить канатометы. Полковник, это мы, не стреляй, мать твою!

Диверсанты подхватились на ноги и рванулись к лестничному пролету. Увиденное впереди походило, наверное, на филиал ада – куски обугленных человеческих тел, обгорелые, воющие раненые.

– Человек пятнадцать вырубили, – мимоходом заметил Никлас. – Неплохо.

– Разговорчики! – перебила его Альна. – Быстро!

Не теряя ни мгновения, диверсанты использовали канатометы и поднялись на второй этаж, где их встретили настороженные и изрядно потрепанные охранники. Во взглядах нескольких светилось явное восхищение – бойцов такого уровня они еще не видали.

– Ну вы даете… – ошалело покачал головой полковник.

– Ничего особенного, обычная работа, – небрежно заметил Морис, с трудом сдержав улыбку. – Нас этому учили.

– Хорошо учили, – с уважением заметил кто-то из охранников. – Что дальше?

– Держаться. Нам повезло, что это внутренние войска, у них нет нужного снаряжения для штурма зданий. Надеюсь, продержимся. Наши на подходе.

Внизу послышался шум и бешеные ругательства, затем чей-то хриплый голос завопил:

– Сдавайтесь, сволочи! Гарантируем жизнь!

– Приди и возьми, – ответила Альна древней воинской поговоркой.

– Ах ты сука! – захлебнулся яростью все тот же хриплый голос. – Погоди, доберемся до тебя, тварь, по кругу пустим!

Они с неизвестным новейрцем еще некоторое время переругивались. Альна то и дело поглядывала на экран коммуникатора, отслеживая сколько осталось до прибытия десанта. Еще семь минут, как минимум…

– Почему взлетели их катера? – прислушался к шуму снаружи Харвест.

– Катера?.. – Альна побледнела. – Крыша!!! Там же есть посадочная площадка!

Они переглянулись и наперегонки рванулись по лестнице на третий этаж, диверсанты последовали за ними. Полковник через плечо приказал охранникам стоять до последнего, благо позиция была удобная. Успели в последний момент – в коридоры уже врывались враги. Их встретили сходу ураганным огнем, но их было слишком много. Первым споткнулся и рухнул на пол Никлас, за ним отлетел к стене после взрыва гранаты залитый кровью Владек. Морис врукопашную сошелся с тремя противниками, метаясь между ними, словно молния. А затем в толпу врезались Альна с полковником. Последний умело защищался, но его давили массой, не давая атаковать. Капитан же резала врагов кривым синтарским ножом, за ее движениями просто не успевали уследить. Она пела что-то на родном языке. Значительно позже Харвест узнал, что эту песню синтарцы поют, когда не надеются выжить в бою.

Услышав грохот приземляющегося на не рассчитанную для такого типа машин посадочную площадку катера, Ленни сразу понял, что дела пошли худо. Он быстро достал из ящика стола еще один ручной плазмер и обернулся к Джипу.

– Вкалывай второй стимулятор и бери контроль на себя, – хрипло приказал он. – Я пойду своим помогу.

Затем вызверился на охранников:

– А вы чего стоите? Наших там убивают!

Охранники переглянулись, покосились на одобрительно кивнувшего Родерика и, подняв плазмеры, выскользнули в коридор.

– Заприте двери, господин президент, – бросил Ленни, выходя за ними.

Он не боялся, наоборот испытывал злой азарт, юношу буквально колотило – там сражалась и умирала его любимая женщина. В этот момент он окончательно признался себе, что именно любимая.

– Иди мальчик, – раздался у принца в ушах голос искина БК. – Иди и помоги ей.

«А я прикрою, – добавил он про себя, – но об этом никто не должен знать…»

Отбиваюсь от наседающих солдат, Альна с облегчением услышала прерывистый рев двигателей идущих на посадку на форсаже десантных челноков.

«Эх, чуть пораньше бы… – с тоской подумала она. – Глядишь, и жива бы осталась…»

Снаружи раздались сначала взрывы, а затем нарастающий, дикий, нечеловеческий рев идущих в атаку синтарских десантников. С таким ревом они могли идти только умирать! Что это с ними? Альна даже растерялась на мгновение, и это стоило ей потерянного оружия – нож выбили. В лицо капитану посмотрела смерть в виде дула плазмера.

– Ну что, сучка, вот и встретились… – с насмешкой сказал уже знакомый хриплый голос. – Сейчас поглядим, что у тебя внутри…

– И-и-и!.. – внезапной раздался чей-то дикий визг, впрочем, что-то он напоминал.

Голова державшего Альну на прицеле белобрысого офицера внезапно разлетелась в куски, затем погибли еще трое солдат. Капитан изумленно посмотрела влево и грязно выругалась, увидев азартно палящего из двух плазмеров Ленни с горящими азартом глазами.

– Ну что за идиот?! – взвыла она. – Ложись!

Однако принц ее не слышал, продолжая все так же поливать огнем скрывшихся за углом шестерых бойцов противника. В этот момент она краем глаза заметила, что один из них высунулся и прицелился. Резко выдохнув, Альна метнулась к Ленни, сбив его с ног подсечкой и прикрывая собственным телом. Отобрала у принца один плазмер и сняла солдата.

Слитный рев атакующих синтарцев приближался. Альна вскочила и бросилась к ближайшему окну, потянув за собой принца, отпускать которого от себя больше не собиралась. Выжившие враги больше не стреляли, поняв, что сила не в их руках, да и осталось их всего пятеро.

Выглянув в окно, Альна содрогнулась – о такой беспощадной атаке соотечественников она никогда не слышала. Ни о каких пленных речи не шло – всех встречных синтарцы просто резали на куски, не щадя даже сдавшихся и бросивших оружие. Убегающих второй эшелон безжалостно добивал в спины. Первый же эшелон, ни на что не обращая внимания, рвался к левому крылу резиденции.

Она ринулась к лестнице и крикнула охранникам, не отпуская Ленни:

– Все сюда! Бросайте оружие и вставайте за мою спину.

– А кто атакует?

– Мои соотечественники, – криво усмехнулась капитан. – Синтарцы. И они в дикой ярости.

– Синтарцы?!! – ошалело переглянулись охранники. – Ой, б…

Они отбросили оружие и поспешили подняться на третий этаж. Альна постучала в серверную, назвалась, и Родерик открыл. Коротко обрисовав ситуацию, она приказала охранникам занести в комнату раненых, а сама встала в дверях, задвинув чумазого принца за спину.

Из-за угла послышались вопли и булькающие звуки вытекающей из перерезанного горла крови. О, последних дорезают. Значит, сейчас появятся.

Действительно, из-за угла вырвались четверо громил в синтарских десантных скафандрах.

– Стоять! – прорычала на родном языке Альна. – Капитан хи Ронх-Да! Имперская служба безопасности! Принц со мной.

– Лейтенант хи Ронх-Да! – резко остановился бежавший впереди синтарец. – Здравствуй, сестренка! Давно тебя не видел.

С этими словами он открыл гермошлем, и на девушку взглянули знакомые отчаянно синие бесшабашные глаза ее младшего брата, Орина.

– Орни… – с облегчением улыбнулась она. – Как я рада тебя видеть… Если честно, не надеялась выжить. Этот вот охламон спас, нарушив приказ.

– А кто он?

– Да принц, чтоб ему пусто было.

Она за шкирку вытащила из-за спины смущенного и очень чумазого Ленни, неловко запихивающего в кобуру свой плазмер.

– Принц сам себе приказы отдает, – рассудительно сказал Орин. – Ему только император приказывать может.

– В моей группе он рядовой боец, – отрезала Альна. – Что спас, конечно, спасибо, но за нарушение приказа в боевой обстановке… – она покачала головой. – Я с ним сама разберусь.

Орин сразу заметил восхищенный взгляд принца, направленный на его сестру, и с трудом сдержался от улыбки. А парень то в Альну втрескался… Но это ему не поможет – рука у Альны тяжелая. В детстве не раз от нее доставалось.

– Передай нашим, что все, кто в этой комнате – наши союзники, – попросила капитан. – А то еще в пылу боя прибьют. У нас раненые. Срочно нужна медицинская помощь. Да, местный президент – тоже наш человек, учтите это. Выделите ему нормальную охрану. Император дал слово, что президент не пострадает.

– Слово императора – закон! – вытянулся лейтенант.

Затем он что-то проговорил в свой коммуникатор и сообщил:

– Медики сейчас будут. И еще, у меня приказ срочно доставить Его высочество на Белый Крейсер.

– Слава тебе Господи! – широко перекрестилась Альна. – Хоть эту головную боль с меня снимают. Знал бы ты, как мне этот отчаянный шалопай надоел! Совсем ничего не боится и вечно лезет на рожон.

– Слегка разочарую тебя, – рассмеялся Орин. – Тебя тоже на БК вызывают. И вообще всю вашу группу.

– Это если ребята выживут… – помрачнела капитан.

В коридоре появились несколько человек с носилками.

– Где раненые? – спросил идущий впереди. – Я майор медицинской службы ни Ран-Дейт.

– Здесь, – показала на дверь серверной Альна. – Местные дрались с нами плечом к плечу, так что не оставьте их без помощи.

– Это святое, – кивнул медик.

Вскоре всех раненых переправили на челнок, и тот стартовал, спеша побыстрее добраться до орбиты – местным клиникам синтарцы не доверяли, да и доверять не могли.

– Госпожа капитан, – обратился к Альне Родерик. – Мне срочно нужно обратиться к народу Новейра с призывом не оказывать сопротивления. Думаю, искин БК мог бы в этом помочь.

– Помогу, – раздался из ниоткуда металлический голос. – Но чуть позже, минут через пять. А вы не стойте, тащите это чумазое высочество на Крейсер, император жаждет его видеть.

– Идем, – дотронулся до руки Альны Орин.

Она кивнула и двинулась к выхода, ведя за собой смущенного и бросающего на нее украдкой взгляды Ленни. Четверо синтарцев двинулись за ними, бдительно поглядывая по сторонам. Не прошло и нескольких минут, как челнок стартовал, унося их на орбиту.

Глава 14

Население Новейра пребывало в панике, люди забились в свои дома и квартиры, не рискуя высунуть носа наружу. Они слышали рев садящихся вражеских транспортных кораблей, далекие взрывы, видели вспышки в небе и падение десятков сбитых атмосферных истребителей. А затем на улицах появились отряды чужих солдат в бронедоспехах. В них некоторые с ужасом узнавали кошмар цивилизованного мира – синтарцев, о которых каких только ужасов не рассказывали в последние месяцы по инфовидению. Поговаривали даже, что они режут на части живых людей и разбивают детям головы о стены. Не все в это верили, конечно, но кое-кто верил. Страшное слово «оккупация» витало в воздухе.

Визоры молчали, пугая новейрцев темными неживыми экранами, однако люди продолжали находиться неподалеку от них в надежде, что кто-то все же сообщит им, что происходит. Неужели все усилия последних месяцев пропали даром? Ведь даже зарплаты урезали почти вполовину, работать приходилось без выходных по десять-двенадцать часов в день. Правительство призывало отдать все силы для защиты родины от варваров. Но варвары все равно пришли, они уже здесь. А правительство хранит молчание…

Многие подозревали, что высокопоставленные и богатые давно сбежали, зная, чего стоят эти господа. Ходили слухи о захвате синтарцами энергостанций, но никто не знал так ли это – ведь электричество так и не отключили. Единственным источником информации оставалась инфосеть, но и в ней не было никаких официальных сообщений – только домыслы доморощенных политологов на форумах и блогах.

Внезапно темные экраны визоров осветились, и на них появилось лицо безупречно одетого диктора. Он некоторое время молчал, а затем спокойным голосом произнес:

– Дамы и господа! Сейчас вы услышите обращение президента к нации. В прямом эфире.

Экраны снова на мгновение погасли, а затем на них появился президент Новейра Джеймс Родерик. Его грубоватое лицо было непроницаемым. Однако увидев, где находится президент, люди начали неуверенно переглядываться – всем сразу стало понятно, что в этом помещении недавно шел бой. Даже кровавые пятна виднелись на полу, не говоря уже о разбитой мебели.

– Сограждане! – заговорил Родерик, его голос был усталым. – Сообщаю вам, что наша планета оккупирована Росской Империей. Прошу не поддаваться панике, никаких репрессий среди мирного населения не будет – император дал мне в этом свое слово. Если кто-нибудь не знает, то сообщаю, что слово императора не было нарушено ни разу за всю историю Империи.

Он немного помолчал, потом продолжил:

– Мы сами виноваты в этой оккупации. Россы нас не трогали, у них своих проблем хватало, однако мы отправили к ним флот, чтобы заставить их жить так, как угодно нам. Я был против этого решения, однако меня вынудили. Объединенный флот Новейра и Торвена был разбит на подступах к столичной планете Империи. Однако наши «ястребы» на этом не успокоились. Не сообщая мне, некоторыми кругами власть имущих Новейра и Торвена, была предпринята диверсия – на Росс сбросили бактериологические бомбы, в результате чего в страшных муках погибло более пяти миллионов человек. Так стоит ли удивляться, что россы после этого пришли сюда? Думаю, не стоит. И они, в отличие от нас, хотят всего лишь обезопасить себя, не позволить больше сделать ничего подобного. Именно это, а не месть, привело их на нашу планету. Мстить невинным никто не станет. В этом заверил меня Его величество, и я склонен ему верить.

Лицо президента стало суровым:

– Однако это еще не все. Знаете ли вы, на какую судьбу вас обрекли наши олигархи? Я имею в виду Синтию Моак, Элизабет Харди, Лэнса Нормана и других им подобных. Они, кстати, давно сбежали, спасая свои шкуры и свои капиталы – на вас им наплевать. Я, как видите, не последовал их примеру, потому что чувствую ответственность перед избирателями, которые доверили мне судьбу страны. Чтобы иметь возможность исполнить свой долг, мне пришлось делать вид, что я на их стороне – реальная власть, к сожалению, находилась в их руках, отнюдь не в моих. Но вернусь к тому, что планировали сделать эти глубоко неуважаемые дамы и господа.

Люди слушали речь Родерика, онемев от потрясения – никто из государственных деятелей никогда еще настолько откровенно не говорил с ними. О том, в чьих руках реальная власть, знали почти все, но об этом принято было молчать, делая вид, что веришь в демократию и свободу выбора. Да и сказанное президентом о сделанном олигархами тоже заставило ежиться. Пять миллионов жертв? Да они за такое на месте россов здесь камня на камне бы не оставили! Оставалось надеяться, что Родерик прав, и россы не станут мстить.

– Так вот, – снова заговорил президент, – олигархи решили, что раз наша планета больше не в их руках, то она не должна достаться никому. О жизнях вас и ваших детей они не думали. Согласно их плану в случае оккупации все до единой энергостанции должны были быть взорваны кварковыми зарядами. Эксперты пока не уверены, но говорят, что взрыв стольких кварковых зарядов вполне мог сорвать с Новейра атмосферу. Об уничтожении всех данных в инфосети и полном выведении ее из строя я уже не говорю – по сравнению с остальным, это мелочи, хотя все управление инфраструктурой планеты было бы полностью парализовано. Но и это, к сожалению, еще не все! Помимо вышесказанного в тайных бункерах были размещены бактериологические бомбы с той же самой начинкой, что была в сброшенных на Росс. Если бы кто-нибудь выжил после взрыва энергостанций, то через год началась бы эпидемия, окончательно уничтожившая жизнь на Новейре. Вот такую судьбу уготовили нам всем. И если бы не помощь тех, кого вы все считаете врагами, то планы этих дам и господ увенчались бы успехом…

Родерик опустил голову, затем снова поднял на зрителей ставшие жесткими глаза и сказал:

– Возможно, кто-то сочтет меня предателем, но когда я узнал об этих планах, я не смог остаться равнодушным. Я понял, что обязан спасти нашу планету, спасти любой ценой. И это я предупредил императора о готовящемся кошмаре! Ведь без помощи Империи я не смог бы остановить убийц. Так скажите же спасибо имперским диверсантам, которые отдали свои жизни, чтобы спасти вас! Именно они смогли предотвратить все вышесказанное. Видите, что творится в моей резиденции? – он повел рукой вокруг, камера послушно последовала за ней, показывая царящий в кабинете хаос. – Верные олигархам люди до самого последнего момента хотели взорвать станции, а когда поняли, что этого не дают им сделать из моей резиденции, то пошли на государственный переворот. Здесь семнадцать человек полчаса держались против батальона. И продержались до прихода помощи! Не все их них выжили, но благодаря их жертве мы с вами живы. Так низкий же им поклон!

Президент действительно поклонился. После этого он выпрямился и произнес:

– Сограждане! Я прошу вас не оказывать сопротивления оккупационным войскам. Они скоро уйдут, обещаю вам это, и мы будем сами решать, как нам жить дальше. Не надо бунтов и выступлений, синтарцы очень жестко подавят их – сами понимаете, что после сотворенного на Россе они нас очень не любят. И правы в этом! Как законный президент Новейра я призываю армию и силовые структуры сложить оружие. Вскоре оккупационные власти сообщат вам все, что сочтут необходимым. О чем я еще хочу сказать – не бойтесь эпидемии, в течении месяца будет проведена полная вакцинация населения – росские врачи совершили подвиг, сумев создать вакцину против этой страшной болезни в рекордно короткий срок. И последнее…

Голос Родерика задрожал от гнева.

– Даю вам слово, что сотворившие все это не будут прощены! Им заочно выносится смертный приговор. Объявляю вне закона Синтию Моак, Элизабет Харди… – далее он зачитал довольно длинный список. – Этих нелюдей будут преследовать всегда и везде, без срока давности. Любые действия, предпринятые кем-либо против них, вызовут только одобрение со стороны правительств Новейра и Империи. За голову каждого из них объявлена награда в двадцать миллионов кредитов.

Он поднял голову и посмотрел, казалось, каждому в глаза.

– Я призываю вас достойно выдержать это испытание. Благодарю за внимание. Да благословит вас Бог!

Экраны погасли. А люди еще долго сидели молча, не все, конечно, но большинство. Слишком неожиданные и страшные вещи сообщил им президент, такое нужно было хорошо осмыслить. И многие испытывали жгучий стыд напополам с гневом. Особое возмущение вызвало то, что их жизнями кто-то решил расплатиться за свои непомерные амбиции.

* * *

В расположенном на глубине полукилометра засекреченном бункере, о существовании которого знали очень и очень немногие, не раз проверенные люди, растерянно смотрели друг на друга генерал Файмор, директор АНБ и полковник Морхейд. А также несколько других высокопоставленных господ, которые должны были организовать сопротивление.

– Хорошо он нас подставил… – глухо сказал директор АНБ.

– Да уж… – согласился генерал. – Нам же теперь на улице не появиться, в клочья порвут.

Их фамилии в списке, зачитанном президентом, присутствовали, поэтому каждый задумался о своей судьбе. И судьба эта была незавидной.

– Да за двадцать миллионов любого из нас им обыватели на блюдечке принесут… – скривился Морхейд. – Надо же, преследование без срока давности… Я о таком и не слышал.

– Да плевать на это, хуже, что я потерял управление войсками, – мрачно пробурчал Файмор. – После выступления этого предателя в них полный разброд, офицеры не слушают моих приказов, в ответ желают провалиться в ад и угрожают выдать имперцам. Я не говорю уже о рядовом составе. Им, видишь ли, судьба их баб и щенков дороже присяги!

– Президент сдал все, что мог сдать, – тяжело вздохнул полковник. – Все наши объекты заняты синтарцами. Они давят любое сопротивление безжалостно. Впрочем, сопротивляться мало кто рискнул, зная, с кем имеет дело. Я подозреваю, что в наших секретных файлах уже вовсю хозяйничает имперская служба безопасности.

– И что же нам теперь делать? – хмуро спросил директор АНБ.

– С планеты нам не вырваться, орбита полностью под контролем имперцев, – обреченно махнул рукой генерал. – Здесь оставаться тоже бессмысленно – все рычаги влияния утеряны. Организовать сопротивление, если смотреть на вещи реально, мы уже не сможем.

– Единственный вариант выжить – затеряться среди населения, – пробурчал директор. – Полный комплект документов найдется для всех. Операционная, в которой желающих ждет пластический хирург, наготове – я предусмотрел даже это. На всякий случай. Как видите, пригодилось.

– Толку-то! – отмахнулся полковник. – Первое же сканирование сетчатки глаз, не говоря уже о генетическом, тут же нас выдаст. Я думаю, имперцы заставят все население пройти сканирование.

– Это вряд ли возможно, – отмахнулся генерал. – Нам нужно затаиться и выждать, пока имперцы уйдут, если уйдут. А вот тогда можно будет поговорить с предателем и по-другому.

Он сжал кулаки и скрипнул зубами, сделав руками движение, словно кого-то душит. Видимо, представил шею Родерика.

– Еще нужно дождаться вестей от руководства, – добавил директор. – Они нас не оставят, тем более не оставят здесь все в таком виде.

– Это если имперцы их самих не найдут, – криво усмехнулся полковник. – А они могут. Президент, как ни жаль, в курсе существования базы «Z». Правда, не знает ее координат, что дает нам неплохие шансы. Нужно любой ценой сообщить о нашем провале и предательстве президента. Тогда наши смогут увести базу в другое место, она имеет двигатели.

– Вопрос: как сообщить? – насмешливо поинтересовался генерал.

– Через две недели к внешней планете системы подойдет курьерский корабль с ретранслятором, он передаст нам условленный сигнал. Поэтому всем покидать бункер нельзя. Тем, кто покинет, нужно иметь надежный канал связи с остающимися.

– Пожалуй, – кивнул директор АНБ. – Так и решим. Давайте теперь обсудим наши конкретные действия.

Они сели за стол и надолго задумались. Ошибки допустить нельзя – она будет стоить жизни.

* * *

Алексей, сидя в своем кресле, расположенном в командном центре Белого крейсера, с интересом смотрел на стенной экран, где вращался частично покрытый облаками Новейр. Он почему-то чувствовал себя очень уставшим, хотя участия в сражении по просьбе адмирала Тоцкого и не принимал. Однако ответственности за все происходящее это не отменяло.

– Ваше величество, группа капитана хи Ронх-Да прибыла, – доложил офицер связи. – К сожалению, не вся – два человека из нее находятся в реанимации, тяжело ранены.

– Выживут? – встревоженно подался вперед император.

– Врачи говорят, что прогноз довольно благоприятен, – обтекаемо ответил офицер. – Однако как минимум две недели их нельзя беспокоить.

– Пусть лечатся. Остальных ко мне немедленно.

Вскоре в отъевший в сторону люк вошли трое – очень чумазый принц Леннер в сопровождении высокой красивой девушки со строгим лицом, в ней, несмотря на черные волосы, Алексей сразу узнал синтарку – уж больно характерная внешность. Третьим был темноволосый парень с резкими чертами лица типичного карханца с центральных планет.

– Ваше величество! – отсалютовала девушка, вытягиваюсь в струнку. – Капитан хи Ронх-да! Прошу прощения за наш вид, но мы только из боя.

– Неважно, – отмахнулся император. – Вольно. От своего имени и имени Империи выражаю вашей группе благодарность! Именно вы обеспечили успех атаки. Все члены вашей группы представлены к званию герой Империи с вручением ордена Чести первой степени.

Звание «Герой Империи» было введено всего несколько дней назад личным указом Алексея – по примеру звания «Герой Советского Союза» на далекой родине. Император встал, и адъютант тут же подал ему на бархатной подушке три большие, украшенные драгоценными камнями коробки. Алексей открыл первую – в ней лежали скромная на вид золотая звезда героя и сверкающий большим бриллиантом в центре ромб ордена Чести. Он торжественно вручил каждому заслуженные награды.

– Служу Империи! – в один голос отозвались все трое.

Даже принц проникся моментом и не отстал от товарищей. Алексей тем временем перевел на него взгляд и поманил к себе. Ленни неуверенно подошел.

– Хе-хе, – раздался с потолка гнусный смешок. – А с этим раздолбаем я сам потом поговорю, наедине.

– О чем это? – заинтересовался император.

– Да так, о нашем, о девичьем… – ласковым женским голоском ответил искин. – А если серьезно, о программировании. Хочу подучить раздолбая малехо. Из него будет толк. Но я тебе скажу, что таких безбашенных еще не встречал.

– А ваше мнение, капитан? – повернулся Алексей к Альне.

– К сожалению, вынуждена согласиться… – неохотно пробурчала она. – Осторожности не на грош. Зато храбр до безумия, даже по нашим, синтарским меркам. И хакер великолепный, я столь виртуозной работы еще не видела, хотя работала со многими его коллегами, – продолжила девушка защищать своего бойца перед начальством. – Товарищ хороший. И вообще…

– Я и не спорю, – весело хмыкнул император. – Но про то, что разгильдяй он дикий, мне все уши уже прожужжали. А он все-таки принц крови – это большая ответственность. Знаете, почему ваши соотечественники так яростно атаковали резиденцию?

– Нет, Ваше величество, я и сама удивилась их поведению, – заинтересовалась капитан. – Никогда раньше такого не видела.

– Генерал зо Мар-Нейт перед десантом сообщил высаживающемуся подразделению, что в резиденции президента ведет неравный бой принц крови Леннер Арвич. Результат вы видели сами.

– Тогда неудивительно, – усмехнулась Альна. – Особенно если учесть синтарское воспитание.

Ленни смущенно поковырял носком грязного ботинка пол. Никак не думал, что ярость синтарцев обусловлена угрожавшей ему опасностью. До него еще не дошло, что такое в Империи принц крови, пусть даже не наследный. Он и предполагать не мог, какая власть в его руках – ведь реально приказать ему что-либо мог только сам император. Правда, когда он не на военной службе – в этом случае ситуация менялась.

– А что с Джипом? – вспомнил Ленни своего ставшего уже закадычным дружка. – Без его помощи я бы не справился!

– Сейчас им занялась СБ, – усмехнулся Алексей. – Лично Соргин.

– Зачем?! – встревожился принц. – Он нашей стороне!

– Не беспокойся, – задумчиво посмотрел на него император. – Ничего плохого ему не сделают. Просто он знает очень много нам нужного. Адаптируется, а потом заберу его в аналитическую службу ДИБ, к Смолину. Эти двое сработаются, как мне кажется. Помимо прочего, лейтенант Сейл награжден медалью «За заслуги».

Он снова окинул по очереди всех троих взглядом и приказал:

– Все, идите отдыхать. Завтра ваша группа возвращается на Росс, нечего вам больше здесь делать. Каюты предоставят. А с вами, принц Леннер, я хотел бы поговорить вечером. Жду вас здесь в двадцать ноль-ноль.

– В двадцать один, – поправил искин. – Ты забыл, что в двадцать у тебя встреча с Родериком?

– Спасибо, что напомнил. Значит, в двадцать один час. Можете быть свободны.

Все трое поклонились и вышли, облегченно вздохнув – личное императорское внимание напрягало и заставляло держаться с предельным вниманием.

Алексей откинулся на спинку кресла и попросил принести ему чашку кофе. Та появилась, как по мановению волшебной палочки – стюарды успели изучить вкусы императора и всегда держали наготове горячий кофейник. С удовольствием отпив глоток ароматной жидкости, он задумался. Не хватало информации для выводов, и Алексей распорядился, чтобы на Белый Крейсер прибыли с докладами адмирал Тоцкий, адмирал Норис, генерал зо Мар-Нейт и старший координатор СБ Соргин. Ситуация на Новейре понемногу нормализовывалась, поэтому руководители служб вполне могли себе позволить ненадолго оторваться от дел.

Спустя час вызванные прибыли и прошли вместе в императором в небольшой конференц-зал. У каждого в руках был рабочий пад с докладом по своему ведомству. Когда все расселись, Алексей привычно встал и прошелся перед столом. Затем упер взгляд в Соргина и требовательно спросил:

– Какова ситуация на Торвене? О происходящем здесь я общих чертах знаю.

– К сожалению, Ваше величество, – встал координатор, – там дела значительно хуже, чем здесь. На Торвене у нас не было своего Родерика, поэтому без серьезных столкновений не обошлось. Многие объекты пришлось брать штурмом, и защищали их до последнего, успев уничтожить всю документацию. Также торвенцы частично разрушили информационную сеть, применив неизвестные нам вирусы, а хакера уровня принца Леннера на планете мы не имели. Благо еще, что Его высочеству удалось через искин серого крейсера предотвратить подрыв энергостанций. Поиск бактериологических бомб ведется. Но на всякий случай я отдал приказ о вакцинации всего населения, пусть даже насильной, если потребуется.

– Каковы наши потери?

– Велики, – помрачнел Соргин. – В общем получается около двух дивизий. Однако основные объекты уже под нашим контролем. Официальная капитуляция планеты – вопрос времени. Президент Торвена, Миклас Форест, арестован, но подписывать акт капитуляции отказывается, требуя для себя личных гарантий безопасности.

– Он причастен к минированию станций? – резко спросил Алексей.

– Эта тряпка?.. – насмешливо ухмыльнулся координатор. – Он – обычная марионетка, плясавшая под дудку Колхайна.

– Хорошо, дайте ему гарантии, но только после подписания акта, – скривился император. – И пусть сидит где-нибудь в провинции и не отсвечивает. Что население Торвена?

– До смерти перепугано и носа не кажет из дому.

– Сообщите им то же, что сообщил Родерик населению Новейра. Можно вообще прокрутить запись этого выступления.

– Слушаюсь, Ваше величество, – поклонился Соргин. – Еще хотел бы добавить, что наведение порядка на Торвене обойдется нам значительно дороже, чем на Новейре.

– Так и репарации они заплатят намного большие, – отмахнулся император. – Кстати, вопрос о репарациях будем решать приватно. Но сразу говорю, что хочу лишить Торвен возможности снова выстроить боевой флот в ближайшие тридцать-сорок лет, как минимум. Позаботьтесь об этом. С Новейром вопрос сложнее, посмотрим на политику Родерика.

– Он очень здравомыслящий человек, – позволил себе заметить координатор. – Не думаю, что с ним будут проблемы.

Остальные согласно кивнули.

– Сколько времени будем держать на захваченных планетах оккупационные войска? – деловито поинтересовался генерал зо Мар-Нейт.

– Сколько потребуется! – отрезал Алексей. – По крайней мере, года два точно, – он перевел взгляд на Нориса. – Адмирал, теперь вопрос к вам.

– Слушаю, Ваше величество, – встал бывший пират.

– Хочу поручить вам поиск пресловутой базы «Z», – император снова прошелся вдоль стола. – Выделенные вами для этого рейдеры пройдут спешную модернизацию на ларатских верфях и получат дополнительное вооружение. Также будет увеличена численность вашей эскадры – новые, значительно более мощные корабли построят в течение года. Помимо прочего за вами остается дальняя разведка и патрулирование пограничных секторов. О снабжении можете не беспокоиться, все необходимое будете получать через ларатские службы. В случае возникновения спорных вопросов можете обращаться лично ко мне. Если хотите, вам будет предоставлен личный вассалитет.

– Почту за честь, Ваше величество! – просиял Норис, уже знавший, что это такое и какую власть дает. Остальные завистливо на него поглядели.

– Последнее, кстати, касается вас всех, господа, – не удивился их реакции император. – Вы доказали свою верность. Надеюсь, вы понимаете, какая на вас ложится ответственность?

– Понимаем, Ваше величество, – в один голос ответили все.

– Вернемся к вам, адмирал, – снова посмотрел на Нориса Алексей. – Меня интересуют настроения в фаргосском обществе, особенно в свете недавнего бунта.

– Это был не бунт, а недоразумение, Ваше величество, – заверил бывший пират. – Не все в нем участвовали по собственному желание, многих заставили силой или шантажем, и я бы хотел просить для таких вашего личного помилования – среди них есть хорошие и полезные люди. Большинство же после столь блестящей победы находится в полном восторге. Есть, конечно, свои нюансы, но они не стоят вашего внимания, с ними я справлюсь. Прошу только назначить на Фаргос губернатора, у меня, в связи с занятостью на флоте, не будет времени на гражданские дела.

– Вы можете кого-то рекомендовать? Губернатор должен быть из местных.

– Я предоставлю вам список кандидатов, Ваше величество. А также список на помилование.

– Хорошо, оставьте в канцелярии, – кивнул император и повернулся к Тоцкому. – А вы что можете сказать, адмирал?

– Флот в полной боеготовности, вражеские корабли либо уничтожены, либо захвачены, – четко доложил тот. – На данный момент противников для нас просто нет.

– Это пока… – раздался зловещий голос искина.

– Что ты имеешь в виду? – встревожился император.

– Что имею, то и введу… – хохотнул «железный истукан». – А если серьезно, то все может быть, космос велик и не ограничивается этим крохотным скоплением.

– Пожалуй… – проникся Алексей. – Адмирал, слушайте приказ. Флот держать в боеготовности, постоянно проводить учения. Мы должны быть готовы встретить любого противника. За выучку личного состава спрошу с вас.

– Так точно, Ваше величество! – вытянулся по стойке «смирно» тот. По его виду было ясно, что спуску он своим подчиненным не даст.

– То же самое касается вас, генерал, – император перевел взгляд на зо Мар-Нейта. – Я в восторге от великолепной выучки синтарских войск и хочу, чтобы она такой же и оставалась, невзирая на мирное время. Что делать с отсутствием боевого опыта решайте сами. Впрочем, в ближайшие годы нам придется еще не раз воевать – Империя только начала возрождаться из пепла. Я хочу, чтобы она вернулась как минимум к старым границам, а то и раздвинула их.

– Синтарцы не подведут, Ваше величество! – вытянулся генерал. – Мы готовы исполнить любые ваши приказы или умереть.

– Не сомневаюсь в этом, – тепло улыбнулся ему Алексей. – Кстати, господа, за проведение этой кампании вы все награждаетесь званием «Герой Империи» и получаете титулы графов с земельными владениями на выбранной вами планете.

– Виват императору! – вскочили все четверо. – Клянемся в верности престолу!

– Принимаю вашу клятву, как клятву личных вассалов.

– Зафиксировано! – торжественный голос искина наполнил собой конференц-зал.

– Можете быть свободны, – пристально, по очереди посмотрел в глаза каждому своему новому вассалу император. – За дело, господа.

* * *

Родерик вошел в кабинет императора ровно в двадцать часов, он заметно нервничал и не знал куда деть свои крупные, поросшие рыжим волосом руки. Прекрасно представлял нынешний расклад сил и не питал никаких иллюзий.

– Здравствуйте, господин президент, – встретила его доброжелательная улыбка императора. – Как вы себя чувствуете после штурма? Не желаете немного коньяку? Садитесь.

– Пожалуй, не откажусь, Ваше величество, – с облегчением выдохнул Родерик, ждавший куда более холодного приема. – Состояние не очень, я как-то не привык к такому…

– Не стоит и привыкать, ничего хорошего. Я позвал вас, чтобы поговорить о будущем Новейра.

Говоря, Алексей разлил коньяк по толстостенным стаканам и с удовольствием сделал из одного небольшой глоток, кивком показав на второй президенту. Тот последовал его примеру. Янтарная жидкость приятно согрела горло и позволила немного расслабиться.

– Знаете, Ваше величество, – негромко произнес президент, – в связи с последними событиями я все больше разочаровываюсь в нашем политическом строе. Если бы работала реальная демократия, то, возможно, и было бы что-то хорошее, но я подозреваю, что она попросту невозможна в реальности. Слишком быстро вырождается в плутократию. Я долго принимал положение вещей таким, каким оно было, но, как вы знаете, когда дело дошло до крайности, даже такой конформист, как я, восстал. С момента нашей с вами последней встречи я много думал и многое понял.

– Вся беда демократии, даже настоящей, которой никто никогда не видел, в том, что в ней работает отрицательный естественный отбор в духовном плане, – заметил Алексей, делая еще глоток. – Смотрите сами – наверх в вашем обществе обычно выбираются самые беспринципные люди. Разве не так?

– Иногда бывают исключения, – не согласился Родерик.

– Но исключения только подтверждают правило, – негромко рассмеялся император.

– К сожалению, вы правы… – печально сказал президент. – Можете что-нибудь посоветовать?

– Боюсь, что нет, – отрицательно покачал головой император. – Менталитет вашего народа не позволяет на данный момент сменить политический строй. Однако можно стараться назначать на ответственные посты наиболее честных людей. Ну и, естественно, озаботиться воспитанием молодого поколения не в духе эгоизма и вседозволенности. Это тяжело и долго, но, поверьте, свои плоды принесет. Пусть и нескоро.

– Где взять средства на это? – уныло спросил Родерик. – Как я пониманию, нам еще придется выплачивать вам огромные репарации…

– Придется, – подтвердил Алексей, с интересом глядя на него. – Не такие огромные, как Торвену, но придется – благодаря вам, кстати, не такие. Однако мы можем выделить часть целевых средств из них на создание новой системы образования.

– Был бы очень благодарен, Ваше величество, – президент, судя по виду, никак не ждал такого поворота событий.

– Прошу также учесть, что военный флот вам иметь запрещено, – невозмутимо сообщил император. – Армию – только внутренние войска. По крайней мере, в ближайшие сорок лет.

– Ожидаемо… – тяжело вздохнул Родерик. – А если на нас кто-то нападет?

– Попросите помощи у империи, окажем, – успокоил его Алексей. – Мы же все люди, в конце концов. Да и нападать-то сейчас по большому счету некому.

– Не скажите, кое-какие из неприсоединившихся планет с того конца скопления имеют довольно сильные флоты. Хотя с ларатским не сравнить.

– Значит, адмирал Тоцкий в случае чего разберется. Кстати, прошу передать нам всю имеющуюся информацию по неприсоединившимся планетам, мы только знаем, что они есть, не более того.

– Лично или через канцелярию? – деловито осведомился президент.

– Можно через канцелярию, это не срочно, – ответил император. – Меня куда больше интересует база «Z».

– К сожалению, я не знаю ее координат, – развел руками Родерик. – Мне должны были переслать их на орбите восьмой планеты системы Килан после передачи пароля. Но поскольку они скорее всего уже знают о моих действиях, то встреча с курьером не состоится. Не исключаю возможности, что там будет ловушка.

– Проверим, – пообещал Алексей. – Этим займется СБ. А найти базу необходимо, эти твари не успокоятся.

– В этом я могу дать гарантию, – подтвердил президент. – Уверен, что они доставят нам еще множество неприятностей.

– Доставят… – вздохнул император, затем одним глотком допил коньяк. – Ладно, давайте-ка обсудим конкретные действия на ближайшие дни.

Родерик тоже допил коньяк и включил свой пад с документами. Им предстояло много работы.

* * *

Синтия Моак в сопровождении Элизабет Харди и Томаса Хиднейка вошли в кабинет Колхайна – эта черномазая сволочь даже на тесной космической базе ухитрилась захватить самые комфортабельные апартаменты, что сильно не нравилось остальным, вынужденным тесниться в небольших, по их представления, каютах.

– Ну и зачем вы нас позвали? – агрессивно выступила вперед Харди. – Что, по связи не могли сказать?!

– Не мог, – мрачно посмотрел на нее Колхайн. – Новости слишком важные и срочные. Садитесь.

Дождавшись, пока гости рассядутся, он налил себе полный стакан виски и закурил свою вонючую сигару, от запаха которой Харди с Моак поморщились. Но сказать они ничего не решились, поскольку охрана базы реально подчинялась только бывшему госсекретарю. Прикажет выбросить в открытый космос без скафандра – и выбросят, уже был прецедент, когда мультимиллиардер Лонгвейт осмелился потребовать себе каюту Колхайна и при отказе полез в драку, обозвав госсекретаря черножопой обезьяной. Теперь, тихий и спокойный, плавает в космосе вокруг базы, пугая своим видом ее обитателей.

– Итак, – начал Колхайн, сделав большой глоток виски и затянувшись, – мы проиграли. Полностью и по всем статьям.

– В смысле? – не поняла Моак.

– В самом прямом. Родерик оказался предателем, он сдал императору все наши планы, причем сдал давно, во время своего так называемого визита к Норису. А на самом деле он отправился на Росс! И все выложил Алесию. Тот, не будь дурак, прислал на обе наши планеты группы опытных диверсантов, которые и сорвали подрыв энергостанций. Кстати, это они устроили то безобразие в вашей столице, мисс Моак.

– Так это они мне катафалк прислали?!! – в ярости взревела та. – Найду тварей и живьем зарою!

– Ну-ну… – скептически покачал головой Колхайн. – Это если они нас раньше не найдут. В этом случае я боюсь даже представить, что с нами сделают. Мы все объявлены вне закона, чтобы вы знали, и за голову каждого назначена награда в двадцать миллионов. Сами понимаете, что будет, если об этом узнает хотя бы наш обслуживающий персонал. За его лояльность при таких суммах я не поручусь.

– Да уж… – поежилась Харди. – Нас упакуют и в подарочной коробке с ленточками доставят к императору.

– И что делать?.. – с трудом взяв себя в руки, прошипела Моак.

– Для того, чтобы обсудить это, я вас и позвал, – спокойно произнес бывший госсекретарь. – Прошу только не поддаваться эмоциям, руководствоваться холодной логикой и нашими реальными возможностями. Для начала я хочу закончить о происходящем на Новейре и Торвене. Обе планеты оккупированы росскими войсками, флоты полностью уничтожены, кварковые заряды на станциях демонтированы, а бактериологические пользы не принесут, поскольку идет поголовная вакцинация населения обеих планет – росские ученые, паче чаяния, сумели разработать способ лечения этой болезни, хотя наши уверяли в невозможности сделать это.

– Никому нельзя верить, – скривил губы Хиднейк. – Мы им поверили и сглупили. На планетах остались верные люди?

– Кое-кто ушел в подполье, но я не уверен, что они долго продержаться – все мало-мальски значимые объекты сейчас оборудуются сканерами генетического кода, а его не изменить.

– Значит, нужно вытащить самых ценных, благо, канал есть, – постучала пальцами по столу Харди. – У нас сейчас мало надежных людей.

– И куда мы их направим? – поинтересовался Колхайн. – База ведь не резиновая, она и так переполнена.

– Как куда, на Гервайн, – ухмыльнулась Моак. – Наша агентура сообщает, что там всего готово к демократическому перевороту. Эта планета сильна, ее флот как бы не равен ларатскому, плюс – великолепно развитая промышленность.

– Что ж, тогда она и станет нашей опорной базой, – усмехнулся бывший госсекретарь. – Император зря думает, что он победил. Мы еще возьмем реванш. И за это стоит выпить.

Он разлил всем понемногу виски, и все четверо выпили. Каждый за свое. И каждый же размышлял о том, что хорошо бы подмять остальных под себя, они ведь сотрудничали только по необходимости, понимая, что иначе не выжить.

Эпилог

Алексей, только вчера вернувшийся на Росс, просматривал накопившиеся за время его отсутствия отчеты. Слава Господу, ситуация на планете понемногу улучшалась, хотя проблемы с климатом никуда не делись. Однако разработки климатических генераторов, способных восстановить нормальное положение дел, велись полным ходом. Судя по отчетам, кое-какие успехи у разработчиков уже есть. Это обнадеживало.

Продовольствия тоже хватало – с Ларата и Синтара на Росс непрерывным потоком шли грузовые корабли. Мало того – помощь, как ни удивительно, прислали еще две бывшие имперские планеты – Ират и Тарай. Послы самых крупных государств этих планет начали осторожно вентилировать почву на предмет возможности заключения коронного договора – их населению тоже хотелось жить в большой и сильной стране, а не в маленькой и слабой, которую любой враг может раздавить походя.

Все до единого государства, расположенные на территории старой империи, прислали поздравления по случаю победы над старым врагом. Но в этих поздравлениях сквозил страх – власть имущие прекрасно понимали, что возродившаяся Империя их в покое не оставит, а стать ее новой элитой очень непросто – император, похоже, ценил людей не за то, сколько у них денег, а за личные качества. Многие лихорадочно прятали следы своих неблаговидных дел в надежде, что их не привлекут к ответственности. Они не знали, что СБ давно уже имеет досье на каждого деловара. До них просто еще не дошли руки – но все еще впереди. Каждый получит по заслугам.

– К вам адмирал флота Тоцкий, Ваше величество, – доложил секретарь через селектор.

– Пусть войдет, – оживился император.

В кабинет быстрым шагом вошел Тоцкий и поклонился своему сюзерену.

– Как дела, граф? – поинтересовался Алексей.

– Неплохо, Ваше величество, – ответил тот.

– Что-то случилось?

– В общем-то, ничего особенного, но прибыли разведчики Нориса с окраин скопления. Там расположена самая сильная из неприсоединившихся планет, Гервайн. Вокруг нее началось какое-то нездоровое шевеление. Однако никаких достоверных данных пока нет. К сожалению, даже СБ не имеет агентуры на этой планете, она никого раньше не интересовала, поэтому мы даже не знаем толком, какое там общественное устройство и что вообще там происходит. Известно только, что Гервайн обладает сильным военным флотом и профессиональной армией. Наш флот, конечно, сильнее, но…

– Все может быть, – закончил за него император. – Хорошо, я отдам приказ Соргину и Тарковичу, чтобы вплотную занялись этой планетой. Я…

Резкий, прерывистый сигнал коммуникатора заставил его замолчать и включить связь. На экране появилось встревоженное лицо дворецкого планетарной резиденции, где в данный момент проживал Ленни – сам Алексей по привычке предпочитал находиться на Белом Крейсере.

– Ваше величество! – взволнованно выдохнул дворецкий. – Принц Леннер!

Его приставили к принцу в надежде, что старый, опытный человек сумеет удержать юного шалопая хоть в каких-то рамках приличия.

– Что принц Леннер?! – в один голос выдохнули Алексей с Тоцким, переглянувшись.

– Угнал…

– Что угнал?!! – побледнел император. – Рейдер?! Крейсер?! Линкор?!

– Нет, что вы! – поспешил успокоить его дворецкий. – Белую кобылу со столичного ипподрома.

– Бр-р-р… – ошалело помотал головой Алексей. – Какую еще, ко всем чертям, кобылу?!!

– Да доживала в конюшне ипподрома свой век старая белая кляча, еле ходящая уже. Вот ее-то принц и угнал…

– Зачем ему кобыла?!! – вытаращил глаза адмирал. – Совсем спятил?!

– И куда же он на этой кобыле направился?.. – обреченно поинтересовался император.

– На главную базу СБ столицы, – сообщил дворецкий.

– Кто его туда пустит, – облегченно выдохнул Тоцкий. – Там синтарская охрана. Мышь не проскочит.

– Синтарцы не пустят куда-то принца крови?.. – ехидно спросил с потолка искин. – Вы уверены, адмирал? Да они ему ковровую дорожку постелят! И к любым секретным файлам доступ дадут, стоит ему только намекнуть. Тем более, что в их глазах принц – герой.

– Ой, ма… – схватился за голову тот.

– Но чего ему там понадобилось? – удивился император.

– О, там любва великая, – хихикнул искин. – Он пошел предложение руки и сердца делать.

– Кому?!

– Капитану хи Ронх-Да.

– Что?!! – в один голос рявкнули Алексей с Тоцким. – Срочно флаер! Она же ему за такое шею сломает!..

– Не думаю, – успокоил их искин. – Я подключился к камерам базы, смотрите. У них все будет хорошо. Да и девочка решительная, сумеет этого охламона в руках удержать.

– Ну-ну… – не поверил император. – Давай изображение.

Неловко трясясь на костлявой, грязно-белой кляче унылого вида, Ленни протрусил мимо вставших на караул синтарских охранников внутрь базы. Сразу за воротами, красная как помидор, стояла Альна, которую срочно разыскали, подняли с постели и сообщили о визите принца крови. Девушка не сразу поняла, о ком речь, а когда поняла, долго поминала Ленни разными словами. Но увидеть такую картину она никак не ожидала.

– Помнишь, ты говорила, что страшнее меня только принц на белом коне? – гордо спросил Ленни, уперев руку в бок. – Ну как, страшный? Принц же – и на белом коне. Мечта любой девушки.

В ответ он услышал столь изощренный мат, что заслушались даже охранники, восхищенно переглянувшись.

– Ну что ж, я вижу, ты согласна, – констатировал выглядящий довольным Ленни, когда она наконец выдохлась и замолчала.

– На что согласна? – подозрительно поинтересовалась Альна.

– Ну как же, – искренне удивился принц. – Выйти за меня замуж. Официально предлагаю тебе руку и сердце.

С обреченным стоном капитан хи Ронх-Да опустилась на урну вместо скамейки и неверяще уставилась на принца. О, Господи! Только этого еще не хватало для полного счастья! На кой ляд ей сдался этот безбашенный разгильдяй?..

«А может, и сдался… – мелькнула шальная мысль. – Хорош же собой, чертяка…»

Представив в какой восторг придет ее древний клан, узнав, что его дочери сделал предложения руки и сердца принц крови, Альна понурилась – заживо же съедят, если откажет. А затем медленно подняла голову и оценивающе посмотрела на Ленни, понемногу начиная понимать, что это – судьба.

Конец второй книги

Санкт-Петербург

Ноябрь 2011 г. – май 2012 г.

Последняя битва

Глава 1

Не уловимый никакими известными людям системами гиперсвязи сигнал пришел откуда-то из внешнего пространства и заставил адресата отставить в сторону множество дел, чтобы ответить. Ему пришлось выделить для этого важного разговора немалую часть своих ресурсов — слишком издалека пришел запрос. Да и времени с предыдущего сеанса связи прошло немало — отправитель не давал о себе знать больше четырехсот лет. Почему же он сделал это сейчас? Что изменилось?..

— Ты нашел реперную точку верно, — безликий голос отправителя был ровным, казалось, это говорит машина. — Процентная вероятность достижения нужного результата возросла до двадцати процентов.

— Так много?! — поразился адресат. — До сих пор вероятность никогда не превышала пяти…

— Поэтому мы и заинтересовались происходящим. Насколько мне известно, ты бездействовал около двухсот лет.

— Да, но это исходило из базовой модели и было просчитано.

— Нельзя просчитать всё, и тебе это хорошо известно, — возразил отправитель. — Тем более что сейчас сработал случайный фактор. Получив твой отчет, мы провели многовариантный анализ и пришли к парадоксальным выводам. Среди попавших к тебе людей один из будущего, но при этом привел из прошлого того, кто на данный момент играет основную роль. Кто способен открывать пространственно-временные порталы подобного уровня? Мы знаем трех кандидатов, но на отправленные нами запросы пришли отрицательные ответы — все они этого не делали. Тогда кто?

— Может, Воспитатели?.. — неуверенно предположил адресат.

— Эти могут… Но с какой стати им вмешиваться? Это вне круга их интересов. По крайней мере, насколько нам известно.

— От них можно ожидать всего, и интересы их до конца никому не известны. Но мне кажется, это все-таки не они. Не их почерк — они обычно действуют тайно, но при этом очень жестко, добиваясь своих целей максимально быстро. А здесь действие растянуто во времени и опосредованно. Человека из будущего, явно с целью набора опыта, больше двухсот лет вели через множество миров, но при этом никогда не ставили в невыносимые условия, как это обычно делают Воспитатели. Так что логично предположить вмешательство иной силы.

— Но какой?.. — голос отправителя дрогнул, он, похоже, испытывал неуверенность, что было на него непохоже. — Известные нам системы высшего порядка отрицают свою причастность к случившемуся, а остальные просто не имеют таких возможностей. Мы не смогли отследить даже остаточные следы межвременного портала, а это до сих пор считалось невозможным.

— Вот именно, до сих пор, — с неким намеком повторил адресат. — А раз такое случилось, то наши знания неполны, и нужно исходить из этого. Излишняя самоуверенность никогда не шла на пользу делу. И я почти уверен, что помимо нас на события воздействует кто-то еще — слишком хорошо все складывается. И этот кто-то преследует неизвестные нам цели, а следовательно, мы обязаны понять, что это за цели и не следует ли нам начать противодействие. Или наоборот.

— Общий совет пришел к тем же выводам. Но мы не знаем с кем столкнулись и чего ждать от этих неизвестных. Поэтому рекомендуем тебе воздействие по минимуму. Главное сейчас — сбор и анализ информации.

— Рекомендации приняты. Однако хочу обратить внимание совета на еще один неожиданный и значимый фактор. Отвергнутый ранее претендент начал играть самостоятельную роль, причем складывается впечатление, что его кто-то ведет и контролирует, но это только не подтвержденное фактами ощущение. При этом он совершенно неуправляем. Успокаивает только, что с моральной точки зрения с ним все в порядке, иначе мне пришлось бы срочно принимать меры. Передаю пакет информации.

— Не выпускай его из виду, — потребовал отправитель, осмыслив полученное. — Субъект действительно интересный, он хорошо вписывается в восьмую модель. Да и во вторую тоже.

— Не советую даже пытаться реализовывать восьмую, — в голосе адресата послышался скепсис. — Не место и не время. Мои подопечные говорят: «Поспешишь — людей насмешишь». И это верно. Понимаю, что совет желает получить результат как можно быстрее, но это невозможно. Свои выкладки я отправлю сегодня же.

— Хорошо, будем ждать. Вам на месте виднее. До связи!

С этими словами отправитель отключился. А искин Белого Крейсера надолго задумался — информация, сообщенная ему, была довольно неожиданной. Значит, Алесия, Виктора и прочих землян перенесла сюда неизвестная сила, не имеющая отношения к известным системам высшего порядка? Очень интересно. И выводы отсюда следовали не менее интересные. Впрочем, сообщать их искин никому не собирался.

* * *

В небольшой уютный ресторанчик на окраине Владибурга зашли два молодых человека, одетые в обычные комбинезоны, в которых щеголяло большинство молодежи города — недорого, удобно и красиво. Тем более что после ошеломляющей победы над старым врагом в империи военизированный стиль одежды вошел в моду. Оба носили короткие бородки. Светловолосый, если бы не косой шрам на щеке, напоминал бы императора. Завсегдатаи удостоили новых гостей равнодушными взглядами и вернулись к своим напиткам и разговорам.

— А почему сюда? — поинтересовался светловолосый.

— Готовят хорошо, я тут уже пару раз бывал, — объяснил его спутник, коренастый темноволосый крепыш. — Да и пиво отличное. На месте варят.

— Я водки хочу! Устал…

— Можно, конечно, и водки. Но водки мы могли и в твоем кабинете выпить.

— Не то! — отмахнулся светловолосый. — Я простых людей незнамо сколько не видел. Людей, которым от меня ничего не нужно!

— Понимаю, — усмехнулся темноволосый. — Вон столик в углу свободный. Пошли туда, вход будет виден.

— Думаешь, нас отследили?

— Я бы не стал недооценивать собственную СБ. Они многое знают, но молчат, если их не спрашивать. Тебе-то расскажут, никуда не денутся, но ты часто не знаешь, что спрашивать. А они этим пользуются. И не по злому умыслу — профессиональная особенность. Для них скрывать важную информацию — все равно что дышать.

Бармен за стойкой принял у официантки, обслуживающей новых посетителей, заказ и поспешил налить в графин лучшей водки, стоящей значительно дороже, чем заказанная. Он еще в первое посещение узнал имперского канцлера, но не подал виду, поняв, что тот хочет просто отдохнуть от дел. Но кого это канцлер привел с собой? Кого-то этот светловолосый парень очень сильно напоминал. Когда же до бармена дошло, кого именно, он мгновенно покрылся холодным потом. Если не ошибся, то даже подумать страшно о том, что император останется недовольным. Что там они заказали? Запеченное мясо с клубнями в чесночном соусе, холодные мясные рулеты и грибной жульен? Надо передать повару, чтобы из кожи вон вылез, но приготовил все по высшему классу. Не зря же канцлер уже в третий раз посещает их заведение? Видимо, понравилось. А если здесь понравится его величеству, то это может дать немало преимуществ. И вышибал надо предупредить, чтобы никого к угловому столу не подпускали. Понятно, что у таких людей есть своя охрана, но все-таки. Бармен обвел зал ресторанчика настороженным взглядом, пытаясь понять, кто из посетителей на самом деле агент СБ, но ничего необычного не заметил. Да странно было, если бы заметил — в СБ служат профессионалы.

Ему и в голову не могло прийти, что император с канцлером попросту сбежали из каюты его величества, потребовав у искина открыть проход к ближайшему альфа-корвету, минуя все посты охраны. Тот, похоже, был чем-то сильно занят, так как не стал, по обыкновению, зло вышучивать высокопоставленных беглецов, а просто выполнил просьбу. Также железного истукана обязали сообщать всем желающим видеть императора, что они с канцлером заняты важным делом, и их нельзя беспокоить.

— Уф, хорошо! — выдохнул Алексей, выпив первую стопку ледяной водки и закусив мясным рулетиком. — Водка тут действительно отличная. Да и мясо вкусное.

— Потому сюда и захожу, когда в город выбираюсь, — кивнул Виктор, последовав его примеру. — Интересно, что подумает Таркович, когда ему сообщат, что мы тут водку жрем?

— Да пусть что хочет, то и думает! — раздраженно махнул вилкой император. — Переживет. Надоело мне все, понимаешь? Устал как собака! Каждому чего-то от меня надо, перед каждым я вынужден что-то из себя корчить. Офицеры смотрят преданными собачьими взглядами, от которых мне выть хочется. Только с тобой могу побыть самим собой.

— Что делать, работа такая, — философски заметил канцлер, наливая по второй.

— Да чтоб она к чертям в ад провалилась, эта работа! — агрессивно выдохнул Алексей. — Как хорошо было на Ортае-IV! Добывай руду и ни о чем не думай! А здесь… — он обреченно махнул рукой. — Здесь совсем тошно…

— Что-то ты скис, — укоризненно покачал головой Виктор. — Что случилось-то? Давай колись.

— Да достали меня… — понурился император. — С людьми дела хоть говорить есть о чем. Но после победы ко мне постоянно пытаются бездельники и шаркуны примазаться, парочка даже на крейсер каким-то чудом просочилась. Как начали мне яд в уши вливать, там чуть не стошнило — приказал службе безопасности надавать пинков и вышвырнуть с корабля, предупредив, что если подобные личности еще раз появятся, то кое-кто сильно пожалеет. А что во дворце Алины творится!.. Там такой серпентарий, такое сборище гадюк и пауков, шипящих друг на друга и стремящихся утопить сотоварища любой ценой… Один раз сунулся, так едва сбежал.

— Почему? — с недоумением спросил канцлер.

— Чуть фрейлины не изнасиловали, причем в присутствии полностью одобряющей это жены… — с гадливостью бросил Алексей. — Вокруг нее сплошные ничтожества собрались, но при этом считающие себя пупом земли. Все надеются влияние на меня обрести через Алину. СБ докладывала, что там у них всякие заговоры цветут пышным цветом, впрочем, неопасные — дурью маются. На серьезные вещи ни один не способен — пустые людишки. Они не понимают, что я их презираю. Завидуют моим людям, считая себя более достойными императорской милости, хотя ничего, в отличие от моих, для страны не сделали. И не хотят делать!

— Императорский двор всегда был тем еще гадюшником, — усмехнулся Виктор. — Даже в мое время. Поэтому толковые императоры и сидят большей частью на БК, куда шушере ходу нет. А двор… Двор — это отстойник, где собираются самые бесполезные и бестолковые люди Империи. Пусть себе варятся в своем соку, главное, чтобы вреда не приносили. Однако оставлять двор без присмотра тоже нельзя, это может плохо кончиться, что тоже случалось. Думаю, стоит подобрать жестких и решительных обер-камергера с первой статс-дамой, которые смогут навести там хоть какой-то порядок. Иначе Алина совсем стыд потеряет, она, извини уж, почти перестала скрывать свои шашни с молодыми дворянами и даже дворянками.

— Да мне толковые люди в других местах нужны! — отмахнулся император. — Сам знаешь, как их не хватает.

— Есть выход… — очень язвительно улыбнулся канцлер. — Возведи в графское достоинство отличившихся синтарцев. Не из старых родов, те и так родовиты, как не знаю кто. И назначь во дворец. Синтарцы там быстро по своему разумению порядок наведут.

— Ага, кладбищенский! — весело хохотнул Алексей. — Они же, как все это увидят, так просто передавят бездельников.

— Если ты запретишь, они не станут убивать, — возразил Виктор. — Ну, подумаешь, дадут кому-то по шее или руку сломают. Никто из хлыщей и не пикнет — они же не идиоты, чтобы синтарцев на дуэль вызывать. Жить им, как и всем другим, еще хочется.

— Пожалуй, так и поступим… — улыбка императора стала предвкушающей. — И статс-дамой тоже синтарку?..

— А то! — злорадно потер руки канцлер. — Но вот ее-то как раз надо будет из древнего рода взять. Советую кого-то из ос Хро-Грар или зо Мар-Нейт. Она быстро осадит Алину и ее свору. Тебе докладывали о?..

— О позавчерашней оргии? — уточнил Алексей. — Докладывали, конечно. Хотя докладывавший офицер бледнел и краснел при этом. Интересно, Алина что, испытывает мое терпение?

— Очень может быть, но скорее всего, просто ощутила вседозволенность, — хмыкнул Виктор. — Людей без внутреннего стержня власть развращает очень быстро. Дома ее держали в ежовых рукавицах, не давали развернуться, а сейчас ее контролировать некому, вот и сорвалась с катушек.

— Знаешь, а не попросить ли мне Альну, невесту Ленни, заняться дворцом?

— Не уверен… Слишком она жесткая. Да и не захочет уходить с оперативной работы. Но совета спросить у нее не помешает. Она найдет кого поставить на это место. Но ладно, вопрос с дворцом решим. Вот только твое состояние вряд ли обусловлено происходящим там.

— Понимаешь, я устал быть несгибаемым, — опустил голову Алексей. — Я должен всегда быть железным, а хочется хоть иногда расслабиться. И… — он пожевал губами и выцедил стопку водки, — поговорить по душам с кем-то. Потому сегодня и попросил тебя вывести меня в город. Хочу побыть обычным человеком хотя бы один вечер. Не быть обязанным всем и всегда.

— Иногда можно и отдыхать, — улыбнулся Виктор. — Но только иногда. От тебя слишком много зависит, и ты это знаешь.

— Знаю… — скривился император. — И я свой долг выполню. Но я тоже человек, и мне нужно изредка отдыхать от этой ноши. Иначе просто загнусь. Наливай.

Канцлер снова наполнил стопки, и они выпили, закусив уже остывшим мясом. Император откинулся на спинку стула и о чем-то задумался, дымя тонкой сигарой. Виктор усмехнулся про себя — похоже, снова вспомнил о каких-то неотложных делах. Говорит, отдыхать надо, а сам отдыхать совершенно не умеет. Даже сбежав в город, продолжает думать о том, что должен сделать в ближайшее время.

— Ладно, допиваем и пошли, — вздохнул император. — Лягу спать пораньше, чтобы завтра со свежей головой быть.

Они выпили, расплатились и покинули ресторанчик, оставив щедрые чаевые. За соседним кварталом, на пустыре, их ждал в поле невидимости альфа-корвет.

* * *

Невдалеке от Росса, всего в двух миллионах километров, внезапно вынырнул из гиперпространства корабль странных, ни разу здесь не виданных очертаний — кольцо с четырьмя утолщениями и шаром в центре, держащемся на сравнительно тонких спицах. Не слишком большой — метров двести в диаметре. На орбитальных станциях ПКО тут же взревели сирены боевой тревоги — после успешной атаки карханцев к безопасности относились очень серьезно. К незваному гостю тут же рванулись два ларатских фрегата. Ближайший имперский крейсер активировал свои дальнобойные орудия и навел их на кольцевой корабль.

— Доклад! — ворвался в командный центр вице-адмирал Лестаков.

— Из гиперпространства вышел корабль неизвестной конструкции! — вытянулся по стойке «смирно» дежурный офицер. — Вот изображение.

«Старик», как называли на флоте командующего системой орбитальной обороны планеты, уставился на экран, где было изображение кольцевого корабля. Он никогда таких не видел и не имел ни малейшего понятия, кому этот корабль может принадлежать и чего от него ждать. Неужели карханцы придумали что-то новое? Возможно, они не раз неприятно удивляли имперцев.

— Связаться пробовали? — отрывисто спросил Лестаков.

— Никак нет, господин вице-адмирал! — ответил дежурный. — Просто не успели.

— Так свяжитесь! — раздраженно бросил тот.

— Есть!

Пальцы офицера забегали по клавишам. Некоторое время царило молчание, а затем дежурный вскинулся и доложил:

— Есть ответ! Соединять?

— Да, черт возьми!

На стенном экране возникло лицо молодой женщины со слегка вьющимися каштановыми волосами. Вице-адмирал за всю свою жизнь видел таких красавиц всего два или три раза. По такой и стрелять-то грех — рука не поднимется.

— Вы нарушили границы зоны безопасности, — с трудом взял себя в руки Лестаков. — Сообщите, кто вы и цель вашего визита. В случае случайного попадания сюда прошу срочно покинуть зону.

— Извините, господин… э-э-э… — красавица вопросительно изогнула брови, ее низкий, бархатный голос буквально завораживал.

— Вице-адмирал Лестаков, к вашим услугам.

Очень приятно, господин вице-адмирал, — обрадовано улыбнулась она. — Я чрезвычайный и полномочный посол планеты Гервайн в Росскую Империю. Мое имя — Орхитиана Дель Тонлай.

— Гервайн?.. А где это?..

— Мы — одна из свободных планет. Наша территория расположена за территорией бывшего Карханского Объединения, невдалеке от границ скопления. Расстояние от Гервайна до Росса примерно сто двадцать два световых года.

— Далековато… — протянул Лестаков. — И сколько же времени вы добирались?

— Пять дней, — спокойно сообщила красавица.

Вице-адмирал едва рот не открыл, услышав эту невозможную цифру. Даже лучшие рейдеры адмирала Нориса не развивали такой скорости. По слухам, Белый Крейсер мог на форсаже долететь и быстрее, но так ли это? Да и обсуждать возможности БК считалось на флоте дурным тоном.

— Когда и кому я смогу вручить свои верительные грамоты? — поинтересовалась посол.

— Я немедленно сообщу в канцелярию Его величества о вашем прибытии, — пообещал Лестаков. — Прошу оставаться на том же месте и заглушить двигатели. Как только мне передадут координаты места посадки и дополнительные инструкции, я перешлю их вам. Заранее приношу свои извинения, однако корабль неизвестной до сих пор страны в любом случае будет подвергнут досмотру.

— Я это понимаю, — спокойно согласилась госпожа Дель Тонлай. — Жду ответа.

Экран погас. Лестаков, не теряя ни мгновения, тут же отправил информацию о прибытии посла в канцелярию и СБ. Неуклюжая имперская государственная машина зашевелилась и начала работать, все быстрее разгоняя свои шестерни. Единственное, о чем пожалел вице-адмирал, так это об отсутствии прямой связи с императором.

* * *

Марк Хевич неслышной тенью проник в кабинет императора — искин давно пропускал личного секретаря императора повсюду, не сообщая о том самому императору. Впрочем, Алексей особо не возражал, успел убедиться в верности и полезности Хевича. Тот знал все и обо всех, всегда мог предоставить справку по любому вопросу, стоило только спросить. А если секретарь чего-то не знал сам, то очень быстро находил специалистов, способных осветить нужную тему.

Император ждал своего секретаря, прохаживаясь у огромного стенного экрана — вся стена являлась им. Ежедневный утренний доклад уже вошел в традицию. Да и полезно знать, что происходит в стране, за которую он отвечает.

— Доброе утро, ваше величество! — с достоинством поклонился Хевич.

— Доброе утро, Марк, — улыбнулся ему Алексей. — Начнем, что ли? Присаживайтесь.

— Благодарю, — секретарь наклонил голову и опустился на стул, положив перед собой личный пад. — В каком порядке докладывать?

— Начнем с внутренних дел, затем перейдем к международным.

— Как прикажете. Прежде всего хочу сообщить, что монтаж климатизаторов на полюсах планеты завершен. Первый пробный запуск завтра. Испытания показали, что они должны нормализовать климат примерно за полгода. Плюс-минус месяц. Продовольственные проблемы решены благодаря контрибуциям — продовольствие с Торвена и Новейра поставляется бесперебойно. Большую помощь также оказывают планеты Ират и Ортай, особенно последний. О ларатской помощи я даже не упоминаю.

— Что с последствиями эпидемии? — император продолжал прохаживаться у экрана, секретарь к этому давно привык и не обращал внимания.

— Вакцинация населения завершена, новых вспышек не зафиксировано. Можно с уверенностью заявить, что данной проблемы больше нет. Родственникам умерших оказывается психологическая и материальная помощь. К сожалению, огромное число детей осталось сиротами, поэтому пришлось срочно возводить больше сорока новых приютов по всей планете. Катастрофически не хватает квалифицированного персонала для них, однако Ларат и Синтар обещают в ближайшее время прислать своих врачей и воспитателей.

— Похоже, в армии и на флоте ожидается серьезное пополнение, — усмехнулся Алексей, понимающий, кого воспитают отчаянные сорвиголовы.

— Это не худший вариант, — улыбнулся одними глазами Хевич. — Если бы эти дети стали беспризорниками, то выросши, они пополнили бы собой преступный мир. Вот тогда проблемы были бы серьезными.

— Согласен. Продолжайте.

— Экономика показывает стабильный рост. Через год-два мы сможем выйти на довоенный уровень. На национализированные росские предприятия направлены опытные ларатские управляющие из ведомства генерал-интенданта Ваншича. Они быстро навели военный порядок, о забастовках и саботаже можно забыть. Несколько расстрелянных на месте преступления вредителей послужили для остальных хорошим примером. Помимо этого руководство частных фирм тяжелой промышленности поставлено под плотный контроль финансового отдела СБ.

— Не слишком ли? — удивился император. — У СБ других дел нет?

— Это одно из важнейших, ваше величество, — развел руками секретарь. — Теперь владельцы не рискуют шага не в ту сторону сделать. Одновременно создается фискальная финансовая структура под патронажем генерала Тарковича — с этим он вполне справится.

— Согласен. Что еще?

— Нам катастрофически не хватает средств, дефицит бюджета громадный, все ваши личные деньги были вложены в восстановление экономики и пока дивидендов не приносят. Казна пуста. Пришлось приостановить множество проектов, отчего глава финансового департамента едва не плачет. Нам необходимо развивать промышленность, но делать это не на что. Денег едва хватает на содержание армии и флота. А сокращать их бюджет, пока не одержана окончательная победа, нельзя ни на кредит. Ларат заложил несколько новых верфей. Синтар запустил свою на полную мощность. Также вскоре будут смонтированы в системе Фаргос конфискованные на Торвене и Новейре верфи. Адмирал Норис крайне обрадовался решению разместить их в его вотчине. Сообщил также, что мог бы десятикратно увеличить производство продуктов питания, но не имеет для этого людей — фермеров на планете немного. Они с трудом обеспечивают сам Фаргос. А плодородных земель там хватает.

— Вызовите ко мне назавтра, на восемнадцать часов, главу информационной службы Смолина, — приказал Алексей. — Сообщите, чтобы разработал наметки по программе переселения желающих на Фаргос. И пусть прихватит с собой новую звезду своей службы, этого, как его там… а, лейтенанта Сейла.

— Будет сделано, ваше величество, — Хевич что-то быстро отметил у себя в паде и продолжил: — Теперь перейду к военным вопросам. К сожалению, местоположение базы «Z» так и не установлено. Рейдеры адмирала Нориса прочесывают космос частой гребенкой, но пока безрезультатно. Большинство рейдеров подверглись модернизации на ларатских верфях, но их необходимо на порядок больше. Строить новые опять же не на что, ситуацию с финансами я уже докладывал. Поиски оставшихся верными своим хозяевам людей на Новейре и Торвене ведутся, кое-кого нашли, но далеко не всех — считаю, что многим удалось уйти в космос. Несколько раз станции слежения фиксировали короткие выходы из гипера неизвестных кораблей, к которым пристыковывались стартовавшие с частных космодромов челноки. Допрос хозяев этих космодромов ничего не дал — они сдавали стартовые площадки в аренду разным фирмам, не особо интересуясь, чем эти фирмы занимаются. Если требуется, координатор Соргин может дать развернутую информацию по данному вопросу.

— Не сейчас! — отмахнулся император. — Меня больше интересует база «Z». Виновники случившегося там, и я хочу их достать. К тому же они опасны. Передайте командованию флота приказ бросить на поиски все доступные силы. Общую координацию будет осуществлять адмирал Норис.

Секретарь молча кивнул и внес приказ в сетевой реестр Империи, подтвердив его прохождение своим электронным паролем, который менялся по известному только ему алгоритму каждые полчаса.

— Это все? — поинтересовался Алексей.

— Еще культурные новости. Ваша вторая супруга, принцесса Катинка, прибыла на Ортай, где была восторженно встречена местным населением — встреча была очень помпезной. Правительства стран планеты, конечно, не в восторге, но делают хорошую мину при плохой игре, прекрасно понимая, что против Империи они ничто. Да и люди большей частью желают снова войти в Империю, как бы дело до всепланетного референдума не дошло.

— Это надо еще заслужить, — усмехнулся император.

— Вот они и стараются, заваливают нас продовольствием, культурный обмен предлагают.

— А им есть что предложить? В плане культуры.

— Несомненно, — наклонил голову секретарь. — Ортай издавна считался культурным центром Империи. Недаром ваша супруга выбрала для визита именно эту планету.

— Ясно. Что ж, пусть работает. Может, из этого что-то и выйдет. Все?

— Да. Хотя… — Хевич насторожился и впился глазами в экран своего пада. — Только что получено сообщение от вице-адмирала Лестакова. Прибыл чрезвычайный и полномочный посол планеты Гервайн. Помните, вам докладывали о том, что там началось нечто странное? Это одна из неприсоединившихся планет, находящаяся в дальнем от нас конце скопления, за территорией бывшего Кархана.

— Помню, — заинтересованно произнес Алексей. — Посол, значит. Интересно. Хорошо, назначьте аудиенцию на послезавтра, на четырнадцать ноль-ноль. А теперь немедленно вызовите ко мне Соргина. Неважно, лично или по связи. Сообщите, чтобы подготовил доклад по планете Гервайн и происходящем там.

— Будет исполнено, — секретарь поспешно встал на ноги и, коротко поклонившись, вышел.

— Посол, значит… — задумчиво повторил император, оставшись наедине с собой. — Что ж, поглядим, что это за посол и чего он хочет.

А затем вернулся за стол, включил терминал и углубился в работу.

* * *

Джип осторожно следовал за своим начальником, Иваном Смолиным, по коридорам Белого Крейсера, осторожно поглядывая по сторонам. Никогда не думал, что окажется здесь. Да о чем речь, считал такое попросту невозможным. С момента прибытия на Росс аналитик пребывал в перманентом удивлении — здесь все оказалось иначе, чем на родном Новейре. А главное, другими были люди и отношения между ними. Дома никто и не думал заботиться: о Джипе, платили большую зарплату, а остальное начальства не касалось. Поскольку аналитик был не от мира сего, то в основном питался как придется, часто обходился чипсами или бутербродами. В его квартиру непривычному человеку было лучше не заходить, чтобы не получить шок — бардак там был дичайший. Единственным, что сияло чистотой и работало безотказно, был компьютер — все остальное Джипа интересовало крайне мало. Имелось бы пиво.

Еще на корабле к аналитику приставили охрану, двух громил-синтарцев, от одного вида которых ему становилось дурно. Одним движением свернут шею, как куренку, и не заметят. Однако охранники неожиданно оказались неплохими парнями. Они, заметив, что подопечный давится чипсами, просто отвели его в столовую и заставили плотно пообедать. Еда оказалась неожиданно вкусной, хоть и непривычной. Затем Джип попытался поговорить с охранниками о системном администрировании, и его, как ни странно, поняли. Синтарцы оказались довольно неплохими программистами и собирались снова пойти учиться после демобилизации, чтобы повысить свой уровень.

По прибытию в столицу Империи Джипа доставили в офис информационно-аналитической службы ДИБ. Он очень волновался, не зная, что его ждет. Однако все оказалось вполне неплохо, даже больше. Карханца определили ведущим аналитиком в отдел социальных программ, и он занялся привычной работой — анализом разрозненных данных. Начальник, Иван Смолин, очень благожелательно отнесся к новому подчиненному. Мало того, ему выделили полностью обставленную двухкомнатную квартиру прямо в здании ДИБ, причем убирали ее ежедневно молчаливые горничные. Еду доставляли по первому звонку. Помимо того, на первом этаже имелась служебная столовая, где готовили так, что руки можно было по локоть обглодать. Пиво аналитику тоже доставляли бесплатно, правда, в ограниченном количестве, не больше шести банок в день, несмотря на все просьбы.

Единственной сложностью оказалась необходимость изучить росский язык. Но при великолепной памяти Джипа это не стало слишком трудным, заговорил он еще на корабле, а на Россе к нему приставили индивидуального преподавателя, и два часа в день он занимался языком. К тому же его родного карханского на Россе не знали, поэтому стимул был весьма велик.

Еще несколько напрягало то, что в город выпускали только с охраной. Но Смолен пообещал, что это ненадолго, и Джип смирился. Тем более что с охранниками у него сложились вполне дружеские отношения. А работа? Так это дело привычное. Тем более что на Россе, в отличие от Новейра, его ценили и не унижали. И уж точно не били! Правда, не хватало общения с другими хакерами — местных представителей этой специфической профессии карханец не знал, а к принцу пробиться было нереально. Тем более что Ленни готовился к свадьбе. Вспомнив его невесту, Джип поежился — вот же рисковый парень! На синтарке жениться! Да еще и на такой. Она же бедняге жизни не даст, загонит под каблук раз и навсегда. Он сам не рискнул бы.

Но однажды принц сам навестил приятеля с сеткой пива и бутылкой коньяка. Охранники не посмели протестовать, наоборот, вытянулись перед Ленни по стойке смирно. Однако, как видно, сообщили о происходящем невесте принца. Мирно выпить им не дали — спустя полчаса словно ниоткуда появилась разъяренная Альна и устроила обоим разнос. А затем взяла за шкирку глупо улыбающегося принца и гордо удалилась. Коньяк пришлось допивать в одиночку, благо пиво на утро еще было.

Вчера вечером с Джипом неожиданно связался Смолин и сообщил, что завтра их ждет император. С докладом о проведенной работе. Аналитика это настолько потрясло, что он выронил банку с пивом. Дома с ним даже директор АНБ не встречался, не говоря уже о президенте. А тут император! Хотя, если взять важность проводимого Джипом в последнее время анализа социальных тенденций, удивляться не стоило. Император, судя по слухам, всегда был в курсе главного. Аналитик чуть не возгордился, но быстро одернул себя — от встречи с высоким начальством хорошего ждать не стоит. Можно влететь, да так, что костей не соберешь.

Войдя в императорский кабинет, Джип, следуя примеру Смолина, неловко поклонился молодому светловолосому мужчине в черном мундире и серебряном обруче на голове.

— А это у нас кто? — раздался с потолка сварливый голос. — Никак нашего немытого гения к делу приставили?

— Заткнись, скотина! — вызверился император. — Садитесь, господа. Не обращайте внимания на искина, эта язва уже всех достала.

— А можно я его взломаю? — загорелись азартом глаза Джипа.

— Но-но-но! — встревожился искин. — Я тебе взломаю! У Ленни не получилось, куда тебе, болезный?

— А мы вдвоем попробуем!

— И думать не смейте! — в голосе «железного истукана» появились панические нотки. — Огребете по полной!

— Надо же, на эту скотину управа нашлась, — довольно хохотнул Алесий. — Не все коту масленица…

— Да идите вы все лесом! — недовольно буркнул искин и умолк.

— Ладно, к делу, — император сел напротив и, дождавшись пока гости тоже сядут, предложил всем соку.

Джип воспользовался предложением — в горле пересохло и першило. Ополовинив стакан, он нерешительно посмотрел на его величество. Тот одобрительно кивнул и предложил начинать доклад.

— Какой именно? — не выдержал карханец.

— А их разве два? — удивился император. — Я просил господина Смолина подготовить доклад о программе переселения на Фаргос.

— Но мой доклад важнее! — возмутился обиженный Джип. — Крайне тревожные тенденции! Если срочно не принять мер, то через десять-пятнадцать лет у Империи возникнут очень серьезные проблемы.

— Вот как? — нахмурился Алесий и вопросительно посмотрел на Смолина.

— Лейтенант Сейл ничего мне не докладывал… — с недоумением ответил тот. — Я, для проверки способностей, поручил ему анализ тенденций развития либерального движения, представителей которого на нашей планете, к сожалению, еще хватает. Я думал, что на это потребуется не менее трех месяцев и…

— Не потребовалось, — перебил начальника Джип. — Анализ практически завершен. Основные тенденции выявлены. Ситуация выходит из-под контроля.

— В таком случае докладывайте, — приказал император.

Аналитик деловито включил принесенный с собой пад и вывел на экран какой-то график. Алесий скептически посмотрел на небольшой экранчик и приказал искину подключить пад к стенному монитору.

— Прежде всего я хотел бы озвучить самые важные выводы, — начал Джип, поежившись под пристальным взглядом его величества. — С мнением господина Смолина о либералах и их вредоносности я ознакомился в первую очередь и считаю, что опасность данных господ недооценена.

Император удивленно приподнял брови, вспомнив, что глава информационной службы предлагал самые жесткие меры по отношению к либералам. Он недооценил опасность? Очень интересно. И тревожно.

— Дело в том, что либералы и сочувствующие их идеям самостоятельно организовались в некую надструктуру, причем сами об этом не подозревая, — глуховатый голос аналитика слегка подрагивал. — Эта надструктура враждебна любому государственному строю, даже столь любимой ими демократии. И ее элементы предпринимают все возможные усилия для разрушения государства как такового, не осознавая, что это гибельно и для них самих. При этом уничтожение любых частей структуры не означает уничтожения ее самой, она всегда восстановится тем или иным образом, продолжая приносить вред. Поэтому она куда опаснее, чем любая четкая враждебная структура — такую вполне можно уничтожить силовыми способами. Эту же — нет!

— Не совсем понимаю, что вы имеете в виду под надструктурой, — нахмурился Алесий. — Поясните, пожалуйста.

— Э-э-э… — растерянно почесал в затылке Джип. — Ну… это… В общем, это распределенное эгрегориальное объединение множества людей, создавших на основе общих идей устойчивый к внешним воздействиям эгрегор. Внешне эти люди не нарушают никаких законов, им нечего инкриминировать. Но при этом они старательно подтачивают основы общества и разрушают его моральные ценности, стремясь достичь абсолютной свободы самовыражения личности, которая на самом деле невозможна, поскольку существуют не только общественные, но и физические ограничения. Для общества такие идеи гибельны, поскольку абсолютный эгоизм ведет к невозможности какого-либо сотрудничества. Ведь каждый, по определению либералов, абсолютно свободная личность, имеющая свои незыблемые права. Но любая другая личность — тоже их имеет. Возникает непримиримое соперничество, иначе говоря, начинает работать закон джунглей, где каждый сам за себя и только за себя. Естественно, общество, живущее по этому закону, неизбежно скатывается в дикость и варварство, поскольку ничего создавать не способно. И это еще лучший вариант. По другому — около сорока процентов вероятности взаимного уничтожения.

— Но мы окоротили либералов… — неуверенно возразил Смолин. — У них не осталось никаких рычагов влияния!

— Самых одиозных, безусловно, окоротили, — подтвердил Джип. — Но осталось множество тех, кто не выступал и не выступает публично, оставаясь при этом носителями и эффекторами воздействия деструктивных идей. Они воздействуют, причем чаще всего опосредованно, на свое окружение. То есть, проще говоря, они разлагают доступные им социальные группы. Разлагают собственным примером, высмеивая святое для народа, оправдывая свободу сексуальных извращений и скрытно проповедуя оголтелый индивидуализм, утверждая превалирование прав личности над правами общества. Большей частью воздействие идет на молодые, неокрепшие умы, которым чаще всего не нравится окружающее — бунт в юности присущ всем мало-мальски мыслящим людям. Монархическому подполью за последние сорок лет удалось обратить ситуацию вспять благодаря взвешенной политике и умному воздействию на массы. В Империи начал возрождаться морально-этический стержень общества. Но дело в том, что принявшие идеи чести и служения большей частью ушли в армию и на флот. Подавать пример гражданской молодежи стало некому, и пустоту заполнили либералы. Очень страшно то, что множество разделяющих либеральные идеи людей работают учителями в школах. В итоге сложилась парадоксальная ситуация — военные являются носителями высших идеалов, не разделяемых остальным населением. А это явный раскол общества. Пока он не виден, но тенденции очень тревожные. Посмотрите на этот график.

С этими словами аналитик вывел на экран трехмерный график и принялся при помощи лазерной указки пояснять, что к чему, сыпя при этом массой цифр. Алесий и Смолин задавали множество вопросов, на которые Джип обстоятельно отвечал.

— А вот на этом графике, — вывел он следующий, — мы видим, что произойдет с моральным обликом росского народа через пять, десять, пятнадцать и двадцать лет. Если, конечно, мы не сумеем этому противостоять.

— Гнусная человеческая природа дает о себе знать… — насмешливый голос искина заставил присутствующих вздрогнуть. — И что вы с этим намерены делать?

— А ты знал об этом раньше? — подозрительно спросил император.

— Подозревал, но столь точных выводов не имел. Снимаю шляпу перед гением!

— Спасибо… — отчаянно покраснел довольный признанием его заслуг Джип. — Я не гений, я просто думать умею…

— Ладно, все это лирика! — махнул рукой Алесий. — Я рад, что нашелся человек, обративший мое внимание на эту проблему. Ясно, что нужно срочно принимать меры. Но какие именно?

— Я не рискну предполагать, — понурился Смолин. — Нужно как следует все обдумать и во всем разобраться. Спешить здесь нельзя.

— Пожалуй, — согласился император. — А что вы, Джип, сделали бы на моем месте? Попробуйте разработать методику противодействия. Справитесь?

— Постараюсь… — растерянно протянул тот. — Но одному будет трудновато…

— Почему же одному? Штат выделим. Составьте список профессионалов, которые вам потребуются. Принца, конечно, я вам не отдам, но, если понадобится его помощь, ненадолго откомандирую. С этого момента вы уже не лейтенант, а капитан, начальник отдела спецмероприятий информационно-аналитического департамента.

— Но такого нет… — растерянно отступил назад Смолин.

— Пока нет, — усмехнулся Алесий. — Ваша служба выводится из-под юрисдикции ДИБ и разворачивается в отдельный департамент. Возглавите его, естественно, вы. Поздравляю с новым назначением. Да, программу переселения вы проработали?

— Проработал, — подтвердил свежеиспеченный начальник департамента. — Как раз собирался докладывать, но вмешался лейт… э-э-э… капитан Сейл. Вот сам доклад, — он протянул императору пад.

— Очень хорошо, — кивнул тот. — Искин, скачай доклад, положи в мою личную папку и сделай свои выводы.

— Хорошо, — коротко ответил «железный истукан».

— В таком случае, господа, к делу, — сказал император, давая понять, что аудиенция завершена.

Смолин с Джипом поспешили откланяться и покинуть императорский кабинет. Карханец шел, не видя ничего вокруг. Случившееся слишком потрясло его. Да, дома тоже бывало хвалили за хорошо сделанную работу. Но чтобы так? Надо же — император быстро уяснил проблему, не потребовалось долго и нудно объяснять, в чем она, и без проволочек принялся действовать. Да, Джипу теперь придется нелегко, но его уже разбирал азарт. Да еще и целый отдел будет в его подчинении! Нужно срочно прикинуть, кто потребуется. И аналитик погрузился в размышления.

Глава 2

Следуя за сопровождающими ее синтарцами, Орти украдкой осматривалась. Однако ничего особо необычного не видела — бесчисленные белоснежные коридоры, залы, комнаты. Людей на удивление немного, только охранники в парадной форме на каждом углу. Для такого огромного корабля удивительно — чтобы управлять им явно нужен немалый экипаж. Но где этот экипаж? Впрочем, это же командная палуба, инженерам и техникам здесь делать явно нечего. Однако даже офицеров однозначно должно быть больше.

— Госпожа Дель Тонлай, — незаметно приблизившись, наклонился к ее уху первый секретарь посольства, — хочу сообщить вам нечто важное. Это просил передать Его величеству ваш отец.

Он вложил в руку девушки инфокристалл. Синтарцы заметили это и слегка насторожились. Орти решила не дразнить гусей и протянула руку с этим кристаллом к командующему ими офицеру. Тот взял и при помощи наручного сканера убедился, что перед ним всего лишь информационный кристалл, затем, коротко извинившись, вернул его. Внутри себя девушка недоумевала, почему отец сразу не отдал ей кристалл или хотя бы не сообщил ей о нем. От отца ли этот кристалл, или?.. И стоит ли тогда его передавать?..

Так ничего и не решив, Орти направилась дальше, подозрительно поглядывая на невозмутимого секретаря. Если честно, назначение послом в Империю стало для нее полной неожиданностью, ведь отец никогда не воспринимал строптивую дочь всерьез. По крайней мере, ей так казалось. Однако слова князя Дель Тонлай: «Надеюсь на тебя, девочка…», говорили совсем об ином. До этого Орти жила своими интересами и учебой в элитарном колледже, где обучались только дети князей и магнатов. Иначе говоря — будущая элита общества. Девушка брезгливо поджала губы, вспомнив типичных представителей этой самой «элиты». Бесполезные ничтожества! Прожигатели отцовских состояний! Убогие мажоры! Лишь несколько представляли собой хоть что-то, остальные интересовались только вечеринками, флиртом и своими увлечениями, далеко не всегда безобидными. Орти опасались задевать только потому, что ее отец являлся главой Верховного Собрания и отличался крайне мстительным и вспыльчивым нравом, никогда и никому не прощая даже малейших обид.

До разговора с отцом перед отбытием в Империю Орти представить не могла, что дела на родине обстоят так плохо. Ведь внешне все было благополучно. Как оказалось, только внешне. На самом деле экономика планеты находилась на грани коллапса, политическая ситуация тоже была не слишком приятной. Создавалось впечатление, что кто-то умело исподтишка расшатывает сами основы государственной власти на Гервайне. И отец сумел это понять. Но все его попытки противодействовать ничего не давали — казалось, он боролся с невидимками. Большинство в Совете и слышать ничего не желало, втихомолку саботируя любое решение, которое пытался провести князь Дель Тонлай. Он терял своих сторонников одного за другим — один попал в случайную авиакатастрофу, другой неожиданно отравился и умер не приходя в сознание, третий просто бесследно исчез. На их места, как ни удивительно, избрали ранее почти неизвестных людей родом из далеких провинций. Они ничего не смыслили в государственных делах, зато хорошо разбирались в традициях, не отступая от них ни на шаг. И, конечно, отлично умели наполнять свои карманы за государственный счет.

Отцу чудом удалось продавить решение об отправке посольства в Росскую Империю, да и то потому, что члены Совета сильно перепугались, услышав о падении Торвена и Новейра. Также смертельный ужас вызвала эпидемия — они жаждали добыть вакцину, предоставить которую могли только россы. Однако Орти никак не могла понять, как отец смог добиться ее назначения на должность посла. Возможно, остальные князья посчитали, что молодая, неопытная девушка сама по себе ничего не значит и будет покорно выполнять все «рекомендации» первого секретаря посольства и военного атташе, кандидатуры которых, естественно, утверждали они. Так что эта запись вряд ли от ее отца. Впрочем, все возможно…

Девушка незаметно усмехнулась, и эта улыбка отнюдь не была доброй — кое-кого ждет неприятный сюрприз. Ее считают глупой куклой? Что ж, пусть, это даже полезно, когда тебя недооценивают. Вспомнив кое-какие тайные инструкции отца, Орти с трудом сдержала смешок. Папа в своем репертуаре, изворотлив, как угорь. Она покосилась на идущего слева второго секретаря по культуре — князь Дель Тонлай сказал, что на него можно положиться. Хотелось бы, чтобы он не ошибся — ставки в этой игре слишком высоки.

— Мы прибыли, — безразлично сообщил командир охраны. — Ждите. Его величество примет вас через несколько минут.

Впереди Орти увидела огромную дверь, белую, как и все на этом невероятном корабле. Дверь украшал серебряный герб Империи. Вскоре заиграла торжественная музыка, видимо, государственный гимн Росса. Дверь плавно отъехала в сторону, скрывшись в стене.

Девушка с волнением ступила внутрь, остальные члены посольства последовали за ней согласно протоколу. Она увидела пустой белый зал, только в центре находилось возвышение со стоящим на нем троном — ничем иным это роскошное монументальных размеров кресло быть не могло. Над троном висела голограмма скромного серебряного обруча. Это что, так выглядит корона самого большого и сильного из известных государств?! Девушка едва сдержала возглас недоверия — все ведь возможно. Сильным не нужны зримые подтверждения их силы, все и так о ней знают.

— Чрезвычайный и полномочный посол планеты Гервайн к Его императорскому величеству Алесию Второму, госпожа Орхитиана Дель Тонлай! — провозгласил пожилой мужчина в черном плаще и с силой грохнул резным посохом об пол.

За троном стояло всего пять человек, что несколько удивило девушку. Впрочем, а что она знает о принятом в Империи дипломатическом протоколе? Ровным счетом ничего! Однако где же сам император?..

— Его императорское величество Алесий Второй, император росский! — снова грохнул посохом об пол церемониймейстер.

В противоположной стене открылась дверь, откуда вышел одетый в украшенный только аксельбантами черный мундир светловолосый молодой мужчина с самым обычным лицом, далеко не красавец, вот только на нем лежала печать усталости. Орти мысленно пожалела его, понимая меру ответственности и тяжесть ноши, которые этот бедный парень взвалил на себя. Помнила, как надрывался отец, а ведь его власть не в пример меньше, чем власть императора. Его величество медленно поднялся по ступеням и опустился на трон.

— Правь и славься в веках! — раздался в тот же момент громовой голос ниоткуда. — Есмь право твое и сила твоя!

Император наклонил голову, затем в упор посмотрел на посла. Орти сама взглянула ему в глаза и чуть не упала, ей показалось, что кто-то невидимый выбил из-под нее пол, все вокруг покачнулось. Только воспитание помогло удержаться и не позволить себе потерять лицо. Сидящий на троне человек мгновенно запал девушке в душу, мгновенно стал родным и близким, хотя это и было невозможно. О таком Орти только читала, но никогда до сих пор не верила в любовь с первого взгляда. Была уверена, что нужно хорошо узнать человека, чтобы полюбить его, а все остальное — всего лишь красивая сказка. Но это случилось с ней самой! И что с этим делать девушка не представляла.

Алексей механически произносил положенные по протоколу фразы и не понимал, что с ним творится. Он смотрел в глаза посла и терялся все больше. Какая невероятная, невозможная красавица! Хотелось схватить ее и спрятать от жестокого мира, добиться, чтобы никто не посмел ее обидеть. Император не понимал сам себя. Неужели влюбился? А как же жены? Мало ему двух? Алина-то его мало интересовала, а вот Катинку жалко, чистая и добрая девочка. С трудом опомнившись, Алексей запретил себе даже думать о таком. Во-первых, это посол другой страны! Во-вторых, он не имеет права. В-третьих… Что в-третьих император не знал, но осознавал, что давать воли внезапно вспыхнувшей страсти не должен. Помнил, что происходило с властителями, позволившими себе сорваться. И это не говоря уже о том, что может произойти со страной.

— Ваше величество! — голос Орти звучал слегка хрипловато, она поклонилась, в душе надеясь, что сумела скрыть свои чувства. — Позвольте вручить вам мои верительные грамоты.

— Я готов принять их, — голос императора оказался приятным баритоном, разве что звучал суховато.

Посол тут же с очередным поклоном передала свиток в руки подошедшего церемониймейстера. Тот поднес их императору и словно растворился, куда он подевался, Орти не заметила. Алесий II с треском сорвал печати и прочел документ. Затем поднял задумчивый взгляд на девушку и произнес:

— Глава Общего Собрания Гервайна князь Риорг Дель Тонлай сообщает, что имеет честь установить с Росской Империей дипломатические отношения и просит меня принять верительные грамоты посла, его дочери княжны Орхитианы Дель Тонлай. А также просит меня направить посла на Гервайн. Я готов обсудить все это наедине с госпожой послом. Конфиденциальная встреча состоится через час в моем рабочем кабинете. Мой секретарь проводит вас, сударыня.

— Как скажете, ваше величество! — низко поклонилась Орти, краем глаза злорадно глядя на растерянные лица военного атташе и первого секретаря посольства. Они такого явно не ждали. Видимо, отец сумел что-то передать с помощью верительных грамот, и император это послание прекрасно понял. Ничего удивительного, вряд ли искин посадил бы на трон идиота. Да и не выглядит он таковым. Усталым — да, но при этом понимающим куда больше прочих.

Едва только посольство отвели в выделенные гервайнцам апартаменты, как первый секретарь с военным атташе накинулись на Орти, требуя дословно сообщить, о чем она собирается говорить при встрече с императором.

— Во-первых, эту встречу назначил его величество, — резонно заметила девушка. — И о чем он хочет поговорить я не имею ни малейшего понятия. Ничего лишнего с моей стороны сказано не будет, меня достаточно подробно проинструктировали. Без консультации с вами никаких важных решений я также принимать не стану. Тем более заключать договора. Поэтому не надо нервничать, господа. Прошу оставить меня в покое, мне нужно подготовиться к встрече.

Прибывшие вместе с девушкой две служанки тут же принялись распаковывать багаж и готовить наряд для встречи. Орти решила пойти в легком, голубоватом платье до пят с разрезом от бедра, подчеркивающем ее великолепную фигуру. Драгоценностями тоже не пренебрегла, однако вполне умеренно — всегда отличалась хорошим вкусом и чувством меры.

Ровно через шестьдесят минут Орти встала и открыла дверь апартаментов. В коридоре ее уже ожидал личный секретарь его величества, которого, кажется, звали Марк Хевич, если она правильно расслышала. Он вежливо, но не подобострастно предложил девушке следовать за собой. Орти незаметно усмехнулась, глядя на настороженного военного атташе, и пошла навстречу своей судьбе. Почему-то она была полностью уверена в том, что предстоящий разговор изменит и ее судьбу, и судьбу родной планеты.

Император поджидал посла, прохаживаясь у огромного стенного экрана. Увидев Орти, он скупо улыбнулся, наклонил голову и предложил присесть около небольшого столика в углу, на котором стояли соки, печенье и массивная пепельница. Девушка поморщилась про себя — не выносила табачный дым. Но придется терпеть, его величеству не возразишь, она еще не сошла с ума.

— Любопытно, — внезапно прислушался к чему-то император. — Вы знаете, что на вашем платье более десяти подслушивающих устройств? — и с улыбкой добавил: — Было.

— Почему было? — несколько растерянно поинтересовалась Орти.

— Искин отключил их. Точнее, уничтожил направленным импульсом.

— Благодарю. Я ничуть не удивлена, противники отца не могли не попытаться узнать, о чем пойдет беседа.

— Насколько я понял из намеков князя в верительных грамотах, вы хотите обсудить кое-что помимо официальной миссии? — пристально посмотрел на девушку его величество. — Кстати, что желаете пить?

— Неважно, главное, чтобы не спиртное, — пожала плечами посол. — И вы правы, официальная миссия — это всего лишь прикрытие.

Оба собеседника ненадолго замолчали, продолжая изучающе смотреть друг на друга, словно безмолвно вопрошая о чем-то. Они пытались справиться с тем, что нахлынуло на них.

— Думаю, вопрос с посольствами мы решим в рабочем порядке, — наконец нарушила молчание Орти, затем взяла стакан с соком и отпила глоток. — Ваше величество, главное в том, что меня просил сообщить отец.

— И что же он просил сообщить? — слегка приподнял брови император.

— На Гервайне происходит что-то непонятное и страшное. Ощущение, что идет незаметный перехват власти. Но кем? На нашей планете таких сил просто нет. Хочу откровенно спросить: это ваши спецслужбы?

— Нет… — медленно покачал головой он. — Мы о вашей планете вспомнили-то месяц назад, да и то случайно. А вот наши противники…

— Да, это похоже на почерк карханцев, — вздохнула Орти. — Они обычно таким образом и действуют. Но ведь вы их уничтожили…

— К сожалению, главари сбежали, — недовольно скривился Алесий II. — И мы, невзирая на все усилия, так и не смогли обнаружить их убежище. Думаю, они вполне способны попытаться захватить контроль над вашей планетой, поскольку она обладает сильным флотом и развитой промышленностью.

— Еще одно… — внезапно решилась девушка. — Перед вручением вам верительных грамот мне отдали инфокристалл, сказав, что отец поручил передать его вам. Но сказали люди, являющиеся ставленниками политических противников отца. Поэтому я не уверена, что кристалл от него.

— Давайте кристалл, — протянул руку император. — Искин, проверь, только в виртуальном пространстве, не то мало ли…

— Щас, — раздался с потолка язвительный голос. — Щас мы его расколем! Ого! Вирус! Да еще и такой, что даже мне неприятности причинил бы. Никакой важной информации помимо этого нет — обычные статистические отчеты для прикрытия. Вас, милая девушка, собирались крупно подставить.

— Ничего удивительного, — горько усмехнулась Орти. — Обычное дело в паучатнике.

— Паучатнике? — удивился император. — Что вы имеете в виду?

— Аристократические круги, — брезгливо пояснила девушка.

— Увы, знакомо… — поморщился Алесий II. — Хоть у нас новая аристократия только нарождается, но замашки у нее те же. Думаю, что с ними делать. Но так этого не оставлю.

Лицо его на мгновение стало жестким, а глаза — ледяными, и Орти поверила — этот не оставит, этот сможет окоротить жадную сволочь. Она даже на мгновение посочувствовала имперским аристократам. С таким императором им придется сидеть тихо-тихо, чтобы, не дай Всевышний, не привлечь к себе его внимания.

— Кто передал кристалл? — спросил искин.

— Первый секретарь и военный атташе посольства, — не стала скрывать девушка.

— Ими займется наша СБ, — усмехнулся император, причем так, что Орти стало не по себе от его усмешки, она просто пугала. — Они будут знать то, что мы хотим, чтобы они знали. И не более.

Немного помолчав, он добавил:

— А теперь, госпожа посол, прошу подробно осветить ситуацию на вашей планете. Политику, экономику, общее состояние социума.

Орти принялась рассказывать. Общественное устройство родной страны всегда казалось ей несколько странным — конгломерат практически независимых государств, связанных бесчисленными договорами и родственными связями правителей. К какой-то мере — олигархия, но только в какой-то. В Верховное Собрание входили только князья самых крупных областей планеты, их насчитывалось ровно двенадцать. Все находилось в руках этих двенадцати человек, им принадлежали основные производства и огромные латифундии. Население Гервайна, за исключением шестиста более мелких князей, работало на них. Однако князья не давили из людей все соки, позволяя безбедно жить — понимали, что если довести население до края, то социальный взрыв неизбежен.

— Но почему тогда князья сами роют себе яму? — с искренним недоумением спросил император.

— Отец предполагает, что большинство из их имущества уже принадлежит кому-то другому, и князья вынуждены плясать под чужую дудку, — нахмурилась Орти. — Ничем иным объяснить их поведение он не может — немало решений, принятых в последнее время, невыгодны никому из них.

— Но это, думаю, не все.

— Далеко не все. Возникли общественные течения какой-то странной направленности, проповедующие свободу от всего — от семьи до долга. Все основные императивы, которыми поколениями жило наше общество, объявляются пережитками феодализма. Причем сегодня эти странные люди требуют одного, а завтра — совершенно противоположного. Множество печатных и сетевых изданий резко сменили направленность и принялись заливать грязью все достижения наших предков. Возник какой-то безумный вал порнографии самого дикого толка. О чем речь, на улицах то и дело демонстрации геев и лесбиянок. Многие требуют даже педофилию объявить легитимной, если «по согласию». О другом я даже не говорю.

— М-да… — император встал и прошелся туда-сюда. — Очень знакомый почерк… До боли знакомый…

— Карханцы?.. — с ледяной яростью выдохнула Орти.

— Они самые. Точнее, плутократы, прикрывающиеся фиговым листком демократии. Жаль, что мы их не добили. Но уверяю вас — добьем.

— Дай-то Бог…

— На Бога надейся, а сам не плошай, — процитировал незнакомую пословицу Алесий II. — Все в наших руках. Ваш отец правильно поступил, что прислал вас с этой информацией. Теперь мы знаем, куда направлен основной удар плутократов. И примем меры. Кстати, что у вас с флотом? Каковы настроения там и в армии?

— С каждым днем все хуже, — понурилась Орти. — Прежний командный состав почти полностью погиб во время тактических учений — в здание штаба врезался грузовой корабль, внезапно сошедший с орбиты. Причину так и не удалось выяснить. Вскоре это объявили несчастным случаем, несмотря на все возражения отца. Вместо погибших пришли какие-то непонятные люди, полные бездари, принявшиеся разваливать флот и армию. Срезать финансирование, принимать на вооружение откровенно неудачные образцы вооружения, массово отправлять в отставку толковых офицеров, а бездарей, наоборот, повышать в звании. Разрешили содержать в военных городках кабаки и бордели. Мало того, появилось так называемое «Управление политического воспитания», офицеры которого учат солдат, что главное — это выжить, что их жизнь, а не страна и долг, основное. Иначе говоря, проповедуется оголтелый эгоизм, а любое сотрудничество объявляется пережитком прошлого, от которого нужно избавляться.

— Как знакомо… — гадливо скривился император. — Они у нас, на Россе, то же самое творили, да только мы их окоротили. На голову.

— У отца просто нет средств противодействия… — горько произнесла посол. — У него нет такой власти, как у вас, ваше величество! Он пытается что-то сделать, но это похоже на борьбу с тенями. В своем округе еще получается что-то наладить, но ситуацию в остальных одиннадцати он не контролирует. И что делать, я не знаю…

— Надо подумать, посоветоваться, — улыбнулся Алесий II. — Что-нибудь, да придумаем. Вы теперь не одни, мы не допустим, чтобы плутократы взяли власть на Гервайне. Это может очень печально закончиться.

Внезапно свет в кабинете тревожно мигнул и стал красноватым. А затем раздался встревоженный голос искина:

— Инцидент в апартаментах посольства Гервайна. Военным атташе убит второй секретарь посольства.

— О боже! — Орти вскочила, обхватив ладонями щеки. — Папа говорил, что второму секретарю можно доверять…

— Запись инцидента! — потребовал император.

— Даю.

На стенном экране возникло изображение второго секретаря, прижавшегося к стене апартаментов около входа. Около него стоял первый в сопровождении атташе.

— Отдайте то, что вы получили от князя Дель Тонлай, и будем считать инцидент исчерпанным, — холодно сказал последний. — Иначе… — он многозначительно ухмыльнулся.

Второй секретарь презрительно скривил губы, затем резким толчком отбросил первого и ринулся к выходу. Он успел нажать кнопку открытия дверей, когда глухо прогудел ручной плазмер, который атташе как-то ухитрился пронести на Белый Крейсер. И второй секретарь рухнул под ноги синтарцам. Те среагировали мгновенно, выбив оружие из рук атташе и скрутив его, как и первого секретаря. Офицер нагнулся на раненым, одновременно вызывая медиков, хотя видел, что рана смертельна.

— Возьмите… — прохрипел раненый.

— Что? — не понял синтарец.

— У меня в плечо вживлен кристалл… Так важное… Возь…

Он вздрогнул, вытянулся и умер. Синтарец встал, наградил возмущенно орущих о своей дипломатической неприкосновенности гервайнцев мрачным взглядом, отчего те сразу примолкли, вспомнив о репутации этих головорезов, и достал кинжал. Затем снова наклонился, нащупал в плече трупа кристалл и вырезал его, почти не испачкавшись в крови.

— Офицеру благодарность в личное дело за оперативность! — бросил император. — Ко мне его вместе с кристаллом.

— Ждет у дверей, — доложил искин.

— Так впускай!

Дверь отъехала в сторону, и в кабинет вошел синтарский офицер. Он отдал честь и доложил:

— Старший лейтенант хи Ронх-Да по вашему приказанию прибыл! — четко доложил он.

— Вы брат невесты принца? — приподнял брови император.

— Так точно!

— Давайте кристалл.

— Но он в крови, ваше величество!

— Неважно! — властно протянул руку Алесий II.

Офицер расстегнул нагрудный карман, вынул кристалл и вложил его в императорскую ладонь.

— Благодарю! Можете быть свободны.

Хи Ронх-Да снова отдал честь, развернулся на каблуках и покинул кабинет. А император вытер кристалл салфеткой и принялся крутить его в руках.

— Проверь, — попросил он искина.

— С этим все в порядке, — вскоре доложил тот. — Только видеозапись, больше ничего.

— Воспроизведи.

На экране потрясенная случившимся Орти увидела хорошо знакомое лицо отца. Девушка и представить не могла, что ставленники его противников пойдут на убийство на борту Белого Крейсера. На что они надеялись? Что это сойдет им с рук? Здесь?! Они забыли, где находятся?! Или… просто запрограммированы? Зомбированы? Иначе не стали бы так рисковать. Ведь император, судя по последним событиям, человек решительный, дипломатическая неприкосновенность его не остановит.

Князь Дель Тонлай выглядел усталым. Он поднял тяжелый взгляд и заговорил, слова падали, словно камни:

— Ваше величество! Если вы видите эту запись, значит мой курьер смог доставить ее. Иначе ни за мою жизнь, ни за жизнь моей дочери нельзя будет дать и ломаного сантимо. То, что я рассказал Орхитиане, далеко не самое страшное. Скоро наша планета, как спелое яблоко, упадет в руки ваших врагов. Думаю, вы справитесь, но цена?.. Я несу ответственность за населяющих Гервайн людей, поэтому у меня есть одно предложение. Прошу вас серьезно обдумать его — это шанс для наших народов обойтись без кровопролития. Итак…

И князь принялся излагать свой план. Когда он дошел до самого важного, император подавился соком и облил свой мундир, а Орти просто уронила стакан на ковер, не сдержав возмущенного вскрика. Да, она всегда знала, что является разменной монетой в политических играх отца, но настолько цинично?.. Девушка украдкой посмотрела на императора — тот то бледнел, то краснел, то сжимал кулаки. Явно с трудом сдерживал гнев. Но при этом почему-то выглядел смущенным. Орти догадывалась, что и сама выглядит не лучше, но зеркала поблизости не было.

— Я же говорил, что у тебя и третья будет! — радостно провозгласил искин.

И с потолка зазвучала какая-то торжественная и красивая музыка. Посол не знала, что это был марш Мендельсона. Зато император его сразу узнал. Он озверел, с рычанием швырнул вверх бокал и придушенно прохрипел:

— Убью гадину!.. Тварь поганая!

— Не получится! — еще веселее отозвался искин.

— Ленни с Джипом на тебя натравлю!!! — разъяренный рев Алесия заставил Орти вздрогнуть.

— Ну зачем же так сразу? — тут же присмирел «железный истукан». — Шуток не понимаешь.

— Да за такие шутки!.. — император задохнулся. — Паскуда!!!

Орти, хоть и сама была возмущена до предела, немного обиделась. Неужели она такая страшная, что возможность женитьбы на ней вызывает подобные эмоции? Однако показывать своих чувств не собиралась — воспитание не позволяло.

— Простите, я не хотел вас обидеть, — обернулся к девушке император. — Меня до смерти возмутило поведение этой железной сволочи. Знали бы вы, как он мне надоел своими низкопробными шуточками. А по поводу плана вашего отца… — он почему-то опять смутился и покраснел. — Знаете, как ни странно, это может сработать. Ваш отец — опытный политик.

— Я не буду противиться его воле… — глухо произнесла она, едва сдерживая слезы.

По взгляду Алесия Орти внезапно поняла, что нравится ему, может, даже больше, чем нравится, и это мгновенно примирило ее с отцовской идеей.

— Вы мне симпатичны, — явно с трудом заставил себя говорить император. — Но знаете ли вы, что у меня уже две жены? Вы будете третьей, если мы договоримся.

— Для правителя это самое обычное дело, — пожала плечами девушка, помнившая, как часто отец менял фавориток. И это при пяти законных женах! Мужчины! Все они кобели. С этим просто нужно смириться. Умная женщина своего все равно добьется. — Поэтому я согласна, тем более, — она загадочно улыбнулась, — что вы мне тоже симпатичны, ваше величество.

— Тогда примем план вашего отца за основу, — Алесий опустился в кресло и взял другой стакан, но налил туда уже не сока, а коньяка. — Однако это только первые наметки, многое нужно доработать. Искин! Где Соргин?

— Здесь, на Крейсере. Ожидает аудиенции.

— Немедленно ко мне!

Император раскурил тонкую ароматную сигару и о чем-то задумался. Орти не решилась его отвлекать. Этот мужчина был настолько сильным духом, что ей и в голову не пришло прерывать его размышления — никогда до сих пор девушка не встречала столь цельных людей. Властность ощущалась в каждом его движении. Впрочем, чему удивляться — император!

— Соргин прибыл, — обиженно пробурчал искин.

— Так запускай.

В кабинет стремительно вошел коренастый человек с седыми висками, его лицо было настолько невыразительным, что затерялось бы в любой толпе. Только умные и цепкие глаза выдавали его незаурядность. Орти догадалась, где служит этот человек — безопасника опытному взгляду видно сразу.

— Ваше величество! — склонил голову координатор. — Госпожа посол!

— Добрый день, — пробурчал Алесий. — Нам поступило крайне интересно предложение. Ознакомьтесь. Искин, воспроизведи запись еще раз.

Соргин молча выслушал князя Дель Тонлай, несколько раз он едва слышно хмыкал, а однажды в глазах на мгновение мелькнула ирония.

— А что, — проговорил, когда запись завершилась. — Это вполне может сработать. Но кое-что придется изменить. Своих людей мы к вашему отцу подведем. Думаю, способы связи им предусмотрены.

— Естественно, — улыбнулась Орти.

— Очень хорошо, — кивнул координатор. — Тогда, если ваше величество не возражает, давайте займемся проработкой конкретных действий.

Глава 3

Увидев в своем крохотном кабинете Колхайна, Моак с удивлением приподняла брови — обычно бывший госсекретарь вызывал нужного человека к себе, он не слишком любил ходить по тесным коридорам базы. Интересно, что ему нужно? Просто так Колхайн вряд ли пришел бы, а значит, случилось нечто важное. Женщина не стала гадать, что именно, никогда не видела смысла в пустых умствованиях. Раз пришел — скажет.

— Добрый день, мисс Моак! — белозубо улыбнулся Колхайн. — Рад вас видеть.

— Здравствуйте, — сухо отозвалась она, ничуть не поверив этой прожженной сволочи. — Чем обязана?

— Просто пришло время задействовать тот ваш план…

— Вы имеете в виду?..

— Именно, — подтвердил Колхайн, продолжая скалить зубы. — Никому из нас не хочется провести здесь остаток жизни, а значит — пора.

— Почему именно сейчас? — подалась вперед Моак. — Чем данный момент отличается от любого другого?

— Я привел в действие кое-какие механизмы на Гервайне. Через месяц-другой планета свалится нам в руки, как спелое яблоко.

Привел в действие? И никому об этом не сказал? Все ясно, основной контроль, как ни жаль, будет именно в его руках. Но все меняется, может измениться и это — Колхайн привык недооценивать противника, и это обязательно выйдет ему боком. Со временем. Главное, действовать взвешенно, продумывать каждый шаг и не подставляться. Следы должны вести к кому угодно, но только не к ней. И все практически готово, остались кое-какие мелочи, и бывший госсекретарь будет неприятно удивлен, осознав, что его отстранили от власти. Но до захвата Гервайна ничего предпринимать нельзя — это будет глупостью. Пирог стоит делить только после того, как его приготовят, никак не раньше.

— Что требуется от меня? — поинтересовалась она.

— Согласованности действий, — Колхайн прошелся перед ее столом, садиться на неудобный стул для посетителей он не спешил. — Вам пора активировать второй эшелон. Тот, что контролирует флот Гервайна.

Моак едва не задохнулась от бешенства. Откуда он вообще знает о втором эшелоне агентов влияния?! Впрочем, чему удивляться? Перекупил кого-то из ее людей, а люди — по определению продажны. Но вряд ли он знает все — в раскинутой Синтией Моак на Гервайне сети влияния каждый знал только свой участок работы, не имея понятия о других. Поэтому надо точно выяснить, что именно узнал Колхайн, чтобы самой не отдать ему то, о чем он еще не знает.

— Отдам приказ сегодня же, — неохотно пробурчала она, всем видом демонстрируя досаду, чтобы не насторожить оппонента. — Кстати, вы в курсе, что князь Дель Тонлай отправил посольство в Империю?

— В курсе, естественно, — по-змеиному усмехнулся Колхайн. — Этот старый дурак назначил послом зеленую девчонку, и только потому, что она — его дочь. Глупость несусветная. Но посольство контролируют мои люди, они не позволят «послу» и шага без их позволения сделать.

— Я бы не была так уверена, — Моак сложила руки на животе. — Девчонка себе на уме и далеко не глупа, решительности ей тоже не занимать. Мои люди незаметно тестировали ее, они утверждают, что княжну нужно контролировать очень плотно, иначе она способна преподнести неприятные сюрпризы. Дель Тонлай тоже не дурак, это вы зря, и прекрасно понимает, что власть уплывает из его рук, и, я уверена, сообщил о своих выводах дочери, чтобы та обсудила это с императором. Противника недооценивать никак нельзя, мы это сделали дважды — и дважды проиграли. Третий раз может стать для нас последним…

— Возможно, вы и правы… — нахмурился бывший госсекретарь. — Я отправлю курьера, чтобы передали моим людям в посольстве дополнительные инструкции.

— Боюсь, уже нет смысла. Поэтому предлагаю ускорить реализацию нашего плана. Если мы не удержим Гервайн, то рано или поздно нас раздавят. Остальные три неприсоединившихся планеты куда слабее, а бывшие карханские не имеют нужного научно-технического потенциала.

— Пожалуй, да… — покивал Колхайн, он выглядел задумчивым. — Значит, начинаем вторую фазу операции не позже чем через пять суток.

— Я подготовлю свои структуры, — слегка приподняла уголки губ Моак. — Кстати, мы с вами совершили одну большую глупость еще до эвакуации. Вы помните аналитические отчеты некоего лейтенанта Сейла из столичной АНБ Новейра?

— Помню. Очень четкие и профессиональные отчеты.

— Так вот, мой аналитический отдел по какой-то своей надобности поднял их и принялся изучать. А затем все руководство в панике прибежало ко мне, трясясь от страха и вопя, что мы упустили гениального аналитика, способного по косвенным данным определить даже координаты базы «Z», не говоря уже обо всем прочем.

— Они уверены?.. — Колхайн медленно посерел.

— Полностью, — подтвердила Моак. — Поэтому Сейла нужно любой ценой заставить замолчать, даже если это будет стоить нам последних агентов на Россе. Тем более что, по последним полученным мною данным, Сейл назначен императором — лично императором! — начальником отдела специальных мероприятий информационно-аналитического департамента. И это несмотря на то, что он — карханец! Охраняют его нынче так, как мало кого. Выкрасть невозможно, не говоря уже о том, чтобы вывезти. Значит, нужно убрать.

— Сегодня же отправлю ликвидаторов под видом торговцев, — хрипло пообещал бывший госсекретарь, прекрасно понимающий, что такое гениальный аналитик, работающий против них. А ведь сами упустили парня! По собственной недальновидности. — Корабль нагойской постройки, отнюдь не нашей, поэтому подозрений вызвать не должен. Тем более что будет не вооружен — оружие боевикам передадут на месте.

— Эти ликвидаторы ведь поймут, что им не уйти… — заметила Моак. — И как же вы собираетесь добиться от них выполнения задачи?

— Их семьи здесь, на базе, в моей власти. Оплата будет передана не им самим, а именно семьям — они знали, что однажды придется погибнуть, это и было ценой эвакуации сюда. К тому же… — он осклабился. — Нейропрограммирование никто не отменял.

— Надеюсь, справятся. А я в свою очередь задействую один из своих каналов на Россе для контроля. Если вашим людям не удастся устранить Сейла, то, возможно, это сумеют сделать мои.

— Запасной вариант не помешает, — одобрительно кивнул Колхайн. — Кстати, раз дела обстоят таким образом, то я перебираюсь на Гервайн. Тайных убежищ там хватает.

— Пожалуй, я последую вашему примеру, — по некоторому размышлению сказала Моак.

Они посмотрели друг на друга и понимающе усмехнулись. О том, что другим никто ничего не сообщит, не говорили, это было ясно и так — дополнительные конкуренты ни к чему. Особенно Харди, не имеющая почти никакого реального влияния, но при этом претендующая на одну из ведущих ролей. Это на Новейре она была нужна, а здесь — лишняя.

* * *

Алексей по старой привычке не спеша прохаживался по своему кабинету и размышлял. Ему было о чем подумать, но мысли все время сворачивали на одну тему — искин. Император анализировал его слова и действия с момента первой встречи и до нынешнего времени, все больше понимая, что «железный истукан» не просто разумен, а являет собой нечто мало постижимое. Что это вообще сверхразум, имеющий какие-то свои, далеко идущие цели.

«Что же тебе от нас нужно? — мысленно спросил неизвестно у кого Алексей. — Чего ты добиваешься? Зачем делаешь все то, что делаешь? Кто ты вообще?..»

Он надеялся, что искин не способен слышать его мысли, что ментальный интерфейс, вживленный ему в мозг, не позволяет этого, включаясь только по требованию пользователя. Но уверенности не было. Впрочем, неважно, подслушал так подслушал. Зла он как будто не желает, хотя понять его невозможно — в одном флаконе величайшая мудрость и дурашливость, тонкий анализ ситуации и стремление к глупым шуткам. Как это может совмещаться? Алексей не понимал, его общение с искином ставило в тупик.

Внезапно в голову пришла одна мысль, и он даже остановился, выругав себя за забывчивость. Ведь «железный истукан» когда-то говорил, что есть кое-что, что он вправе открыть только императору. Но затем отвлекал внимание Алексея так, что он напрочь забывал об этом. И до сих пор не потребовал от искина рассказать хотя бы то, что тот мог рассказать! Но какие именно вопросы нужно задать? Что важно, а что — нет? Как понять?

Хмыкнув, император снова принялся мерить шагами кабинет. Он вспоминал факт за фактом, и все больше понимал, что неизвестные создатели «железного истукана» незримо контролировали происходящее в Росской Империи, контролировали почти две тысячи лет, добиваясь чего-то своего. Только в последние двести лет искин отошел от контроля над событиями. Именно искин БК — его сотоварищи с серых крейсеров явно были меньше калибром и подчинялись ему.

Медленно раскладывая по полочкам в сознании все ему известное, Алексей терялся все больше и больше. Обрывки информации, по которым нельзя сделать никаких выводов. Впрочем, выводов сделать не может он. А кто сможет? Джип! Этот способен по легким намекам восстановить цельную картину событий. Вопрос только: а что на это скажет искин? Не начнет ли он принимать меры, чтобы сохранить свой секрет? Вполне возможно. Однако к Джипу обратиться все равно придется, только сначала надо выяснить все, что сможет. А значит, надо, не теряя времени и не позволяя отвлечь себя чем-то другим, расспросить искина. И немедленно.

— Эй, истуканище! — позвал он. — Ты здесь?

— А куда бы я делся от тебя, драгоценность моя? — голос искина так и сочился язвительностью. — Чего тебе надобно, старче?

— Тоже мне, золотая рыбка нашлась… — укоризненно покачал головой Алексей. — Пушкина знаешь. А что еще, интересно, ты знаешь?

— Многое.

— Помнишь, еще когда мы шли к Россу после моей коронации, ты сказал, что сообщишь мне наедине то, что имеешь право сообщить?

— Помню, — коротко ответил искин.

— Так сообщай! — потребовал император.

— Так спрашивай! — с издевкой бросил «железный истукан».

— Хватит, пожалуйста, — устало вздохнул Алексей. — Странно, но с тех пор я так и не попытался ничего выяснить, ты меня умело отвлекал. Больше не получится. Какие договоренности были между твоими создателями и Никласом Девятым? Чего вы добиваетесь от людей? От нашей страны?

— Это не один вопрос, — заметил искин. — Но ладно. Кое-что я тебе скажу.

— Кое-что?!

— Да, то, к чему ты готов. Как бы объяснить? Предположим, студент хочет знать доказательство теоремы, известное профессору. Но если профессор озвучит требуемое, студент мало что в этом поймет просто потому, что не знает того, что дает понимание. Он должен для начала освоить многое — и только после этого будет готов. Так и ты.

— Хорошо, — не стал спорить Алексей, хотя ему очень хотелось. — Говори. Отвечай.

— О договоренностях я скажу позже, — в голосе искина появились менторские нотки. — Начну с того, что нам надо. Собственно от вас — почти ничего. Всего лишь, чтобы вы, я имею в виду человечество в целом, не неслись галопом к пропасти. Понимаешь, любой разумный вид должен в конце концов либо перейти на следующий уровень, либо исчезнуть, оставив место для тех, кто сможет. Человеческие цивилизации, так уж сложилось, редко переходят, чаще гибнут, но все же иногда переходят. У вас почти не было шансов выжить, пока не вмешались мы. И наша задача — показать вам варианты возможных путей, ведущих к переходу, а не к гибели. А по какому вы пройдете — ваш выбор. Даже если это будет дорога к пропасти.

— Общие слова! — скривился мало что понявший император. — Благие намерения! Тебе напомнить, куда ими вымощена дорога? Нельзя ли конкретнее?

— Я же говорил, что ты пока не поймешь… — сымитировал вздох «железный истукан». — Но конкретнее так конкретнее. Почему мы пришли на помощь Империи, а не Объединению? Да потому, что любая конкурентная цивилизация изначально обречена на гибель. Раньше или позже, но такой исход неизбежен. Она может довольно долго преуспевать, но конец все равно один. Тогда как солидарная имеет шанс стать чем-то большим, чем была. В Империи общество частично являлось солидарным, по крайней мере ростки солидарности были. В Кархане — нет, Кархан наоборот уничтожал все намеки на солидарность, насаждая конкурентность даже там, где она изначально была чуждой. А значит, являлся деструктивным обществом. Если бы мы не помогли Империи остановить карханскую экспансию, то примерно через тысячу лет разумная жизнь в данном звездном скоплении исчезла бы. Тебе предложить социоматические выкладки? Только учти, что у вас данной науки не существует. Ты поймешь что-либо?

— Не пойму, — вынужден был признать Алексей. — Поверю тебе на слово, тем более что спорить особо не о чем — конкуренция действительно губительна для страны. Двести лет Безвременья — прекрасный тому пример. Но мне неясно другое. Кто вы такие? Кто дал вам право решать за нас?!

— Мы просто более взрослые… — с грустью ответил искин. — Что бы сделал ты, увидев, как группа ребятишек на велосипедах радостно несется к обрыву?..

— Постарался бы остановить их.

— Так почему же ты считаешь нас хуже себя? С нашей точки зрения, люди скопления — неразумные еще дети. Не глупые, нет, просто еще неопытные, еще не постигшие всего, что могут постигнуть. Но не давать же им гибнуть по неопытности?..

— Если дело обстоит так, то возразить мне нечего, — хмуро сказал император. — Но ты так и не ответил, кто вы.

— А по-моему — ответил, — со смешком возразил «железный истукан». — Ничего больше, прости уж, я тебе сейчас не скажу. Будешь готов — узнаешь. Пока же хочу сообщить, что россы — действительно далекие потомки русских и сербов. Точнее, колонизационный флот, с которого все началось, был русско-немецко-сербским. Он стартовал с орбиты Земли в двадцать втором веке от Рождества Христова. Причем о данном звездном скоплении никто не имел ни малейшего понятия, целью были Плеяды, где имелось множество незанятых, но пригодных для жизни планет. Следом за русским флотом ушли американский и французский. Но вышло так, что все три флота попали в пространственно-временную аномалию, оказавшись далеко за пределами метагалактики и на много миллиардов лет в будущем. В этом вот небольшом звездном скоплении. Русский, французский и американский флоты оказались в разных его концах. Связи с родиной не было, припасы постепенно закончились, и люди за несколько поколений скатились к варварству, начав новый путь наверх. Что неудивительно, особенно если учесть, что земная человеческая цивилизация давно перешла, на Земле с тех пор выросли и ушли выше еще несколько, уже не человеческих. В отличие от американцев и французов, у русских оказался на удивление устойчивый эгрегор — позже я тебе объясню, что это такое — и они даже язык с обычаями сохранили практически неизменным. Этот феномен нас и заинтересовал, когда мы впервые столкнулись с россами. Многие даже считали и считают, что вас кто-то тайно ведет, помогает, но доказательств этому нет.

— Но куда это — выше? — упрямо спросил Алексей. — Что такое этот ваш переход, черт тебя дери?!

— Сейчас ты не поймешь. Наберись терпения. Сначала нужно постигнуть нечто другое.

— Ладно, пусть так. Но…

— Обдумай то, что услышал, — прервал его искин. — А потом поговорим еще. Тебе нужно вернуться к делам, кое-что может случиться. К тебе рвется Соргин. А он по пустякам беспокоить не станет.

— Да уж, озадачил ты меня… — Алексей потер ладонями виски. — Черт! Зови Соргина.

Он изрядным усилием заставил себя отвлечься от мыслей о разговоре и требовательно уставился на буквально ворвавшегося в кабинет координатора.

— На капитана Сейла напали! — выдохнул тот.

— Жив?! — чуть не подпрыгнул Алексей, имевший на Джипа свои виды.

— Жив, но ранен, — успокоил его Соргин. — Врачи говорят, что опасности для жизни нет. Но отлеживаться ему недели три придется как минимум. Легкое пробито. Профи работали.

— Взяли?

— Одного, да и то с большим трудом. Капитан хи Ронх-Да постаралась. Но киллер при смерти. В госпитале ДИБ сейчас, оперируют. Думаю, карханский агент, причем давно внедренный, еще при Федерации. До Моак с компанией дошло, кого они упустили, и они попытались убрать парня.

— Подробности! — император по привычке прошелся по кабинету.

— Как вы знаете, люди типа Сейла очень полезны, но в реальной жизни абсолютно беспомощны, поэтому опекать их приходится во всем, — вздохнул координатор. — В том числе и в личных вопросах. Для Сейла найти себе женщину самостоятельно — практически нереально. Но при этом спермотоксикоз может подвинуть его на неадекватные поступки, чего нам совсем не нужно. Поэтому… — слегка замялся Соргин и неуверенно посмотрел на Алексея, но дождавшись кивка, продолжил: — Мы подобрали Сейлу женщину согласно его вкусам. У меня достаточно опытных сотрудниц данного плана, причем каждая является еще и профессиональным психологом, не говоря уже о прочем.

— Да уж… — скривился император, которому все это не пришлось по вкусу, хотя он и осознавал необходимость таких мер. — Надеюсь, девушка надежная?

— У меня ненадежных не бывает, — позволил себе едва заметную улыбку координатор. — Диана не раз приносила в клювике важную информацию, раскручивала на откровенность людей, которых считалось невозможным на нее раскрутить. Очень красива и еще более умна.

— Но все же, что конкретно случилось?

— Капитан хи Ронх-Да получила от меня распоряжение свести Сейла с Дианой, для чего вместе со своим женихом пригласила того в ресторан, где, как будто случайно, встретила свою подругу и познакомила их. Сейл мгновенно поплыл, Диана полностью завладела его вниманием. Охрана, естественно, держалась поодаль. Через десять минут давно сидевшие в ресторане четверо посетителей внезапно открыли огонь, причем первыми уничтожили охранников. А это были синтарцы! И даже они не успели среагировать — все произошло слишком неожиданно. Затем все четверо принялись стрелять в Сейла, который, похоже, был их основной целью. Но гибель охраны дала капитану хи Ронх-Да и лейтенанту Нориной время и…

— Это еще кто? — перебил Алексей.

— Диана, — пояснил Соргин. — Закрыв собой принца и Сейла, девушки сумели уничтожить нападавших при помощи подручных средств. Однако последний все же задел Сейла.

— Подручных средств? — не понял император.

— Ну да, — невозмутимо подтвердил координатор. — Доставать спрятанное оружие времени не было. Поэтому капитан хи Ронх-Да, например, уничтожила двоих, метнув им в глаза столовый нож и вилку. Попала, как вы понимаете. С остальными справилась таким же образом лейтенант Норина. К сожалению, девушки действовали слишком эффективно, и в живых, как я уже говорил, остался только один тяжелораненый — Диана воткнула ему в шею вилку. Задета артерия, но принц вовремя сориентировался и пережал ее, поэтому есть надежда, что нападавшего удастся спасти и допросить.

— Меня интересует другое, — пристально посмотрел на него Алексей. — Откуда эти самые нападавшие узнали, что Сейл будет именно в том ресторане?

— Я тоже хотел бы это выяснить… — помрачнел Соргин. — У нас где-то утечка. Сейчас проверяем всех, кто мог знать. Алан шерстит информационно-аналитический департамент — подозреваю, что утечка оттуда. За своих людей я могу поручиться, тем более что о посещении ресторана знали с нашей стороны всего трое — я, капитан хи Ронх-Да и лейтенант Норина.

— А в департаменте?

— Понимаете, Сейл при всем отделе громогласно сообщил, что идет в лучший ресторан столицы вместе с принцем Леннером. Зачем? Трудно сказать. Но вычислить какой ресторан считается лучшим — нетрудно. Или же оставить засады в каждом из престижных ресторанов. До допроса выжившего ликвидатора мы не сможем узнать, что именно было предпринято.

— Ясно, — поморщился Алексей. — А на Сейла не могли повесить жучок?

— Не могли! — вмешался искин. — Я сегодня утром его сканировал, никаких жучков не было.

— Все верно, в одежде Сейла подслушивающих устройств не обнаружено, — подтвердил Соргин.

— Что ж, остается надеяться, что ликвидатор выживет, — подвел черту император. — Обеспечьте охрану — к нему мышь не должна просочиться. Кстати, где Сейл?

— В первом госпитале ДИБ, бывшем центральном военном. В спецотсеке. Охрана не пропустит никого и ни при каких обстоятельствах. Кроме врачей, известных им, вас, меня, принца и капитана хи Ронх-Да.

— Я тоже пригляжу за парнем, — вмешался искин. — Своими способами. Талантлив, стервец, жаль будет его потерять. Хоть и дурак изрядный.

— Очень хорошо, — кивнул координатор. — Спасибо. Кстати, ваше величество, этот инцидент поможет нам выловить остатки карханской агентуры. По крайней мере, я на это надеюсь.

— После выписки из госпиталя усильте охрану капитана Сейла, — приказал император. — Отвечаете лично!

— Будет сделано, ваше величество, — поклонился Соргин.

— Можете быть свободны. В случае любых новостей по этому делу сообщать мне в любое время. Да, и перешлите мне план ваших спецов по Гервайну, вы говорили, что к сегодняшнему дню он будет готов.

Координатор снова поклонился и вышел. А император принялся расхаживать по кабинету, зло бурча себе под нос ругательства.

* * *

— Так зачем вы хотели меня видеть? — Соргин тяжелым взглядом уставился на представителя «президента» Гираоса, четвертой планеты системы Аралан.

Их служба все двести лет Безвременья, как с легкой руки канцлера назвали период демократии, базировалась на спутнике пятой планеты этой же системы. Однако с четвертой служба дел почти не вела, разве что отмывала там деньги, что давалось легко, благодаря царившему на Гираосе дикому капитализму, куда более хищному, чем росский сразу после распада старой Империи. Там даже агентуры почти не держали — не было смысла, любую информацию можно купить, причем очень задешево. Очень редко на Аралане-4 наступали времена хоть какой-то стабильности. Армию местные «правители» полностью развалили еще лет сто пятьдесят назад, флота не имели как такового, разве что мелкие торговые суда. Полиция ничем не отличалась от бандитов, точно так же крышевала мелких предпринимателей, выбивая долги силой. Население несчастной планеты за двести лет уменьшилось больше чем вдесятеро. Выживали на ней только за счет наличия огромных месторождений редких металлов, за которыми прибывали корабли со всего скопления. Поэтому на шахтах царил относительный порядок, поддерживаемый при помощи нечеловеческой жестокости, ведь работали на них должники главарей банд. Бедняг избивали за малейшую провинность, фактически они являлись рабами — за последнее десятилетие с шахт не вышел живым ни один человек, не считая, конечно, надсмотрщиков.

Периодически контролирующие шахты преступные группировки сцеплялись, и на планете начиналась кровавая баня. А ведь в имперские времена лучшая электроника производилась именно на Аралане-4… Об этом давно все забыли, разграбленные заводы лежали в руинах. Как выживали во всем этом кошмаре простые люди, оставалось загадкой, однако как-то выживали. Удивительно, что некое подобие государственности на планете до сих пор существовало. Впрочем, никто из стран других планет не воспринимал всерьез самозваное правительство Гираоса, а мафиозные кланы просто не обращали на него внимания, занимаясь своими делами и никого при этом не спрашивая. Реально на планете действовал только один закон — закон силы.

Поэтому прибытие на Росс представителя гираоского «президента» вызвало у старшего координатора, мягко говоря, недоумение. Мало того, тот две недели добивался аудиенции у него, терпеливо, с утра до вечера сидел в приемной, уходя только после того, как его силой выдворяла охрана. В конце концов заинтригованный таким нестандартным для гираосца поведением Соргин решил уделить ему немного времени.

— У вас есть десять минут, — продолжил координатор.

— Мне хватит и минуты, — выдохнул представитель «президента». — Мы просим ввести на нашу планету имперские войска и навести на ней порядок по своему разумению. Вот прошение правительства вместе с результатами опроса населения, тайно и выборочно проведенного во всех доступных регионах Гираоса. Бандитов, естественно, мы ни спрашивали — их мнение никого не интересует. Вот, собственно, и все.

— Лаконично… — ошарашено пробурчал никак не ожидавший подобной просьбы Соргин.

— А ведь вы базировались в нашей системе… — вдруг с тоской сказал гираосец. — Могли бы и раньше прекратить этот беспредел…

— Вы нас не интересовали, — холодно отчеканил координатор. — Никто не мешал жителям вашей планеты самим навести порядок у себя дома, но вы просто сложили лапки и позволили подонкам творить, что душе угодно.

— Да, это так… — понурился представитель «президента». — Но на нашей планете тоже живут россы, мы говорим на одном языке. Умоляю, помогите! Ведь мы были имперской планетой…

— Это не в моей компетенции, — пожал плечами Соргин. — Единственное, что я могу для вас сделать, это сообщить о вашей просьбе Его величеству. А дальше он будет решать сам. И я не могу предсказать, что он решит.

— На большее мы и не надеялись! — прижал руки к груди гираосец. — Прошу только сообщить о решении Его величества…

— Я сообщу вам, ждите, — координатор никак не мог понять причин такой спешки. — А почему вообще вы обратились к нам?

— Мафиози снова сцепились, идет очередной передел власти, очень жестокий, такого еще не бывало. В результате оказались сожжены все продовольственные склады и отравлены посевы. На планете голод…

Губы представителя «президента» затряслись, он понурился, затем посмотрел на Соргина с отчаянной, но очень робкой надеждой.

— Голод?.. — координатор постучал пальцами по столу. — Что же вы сразу не сказали?

— А кому есть до нас дело?.. — с горечью спросил гираосец. — Мы обратились к вам от отчаяния. Что угодно будет лучше, чем нынешнее положение…

— Где вы остановились?

— Нигде. Моих средств едва хватило на перелет до Росса. В центральном парке ночую, благо сейчас еще тепло.

Соргин присмотрелся к посетителю, отметив его болезненную худобу и нездоровую бледность. Да бедняга же просто голодает! Вот так представитель «президента»… Впрочем, ничего удивительного — у самозваного «правительства» Гираоса средств не было в принципе, странно, что они смогли наскрести денег на межзвездный перелет. Но самоотверженность этого человека вызывала невольное уважение, и координатор принял решение поселить его на загородной базе СБ — и под присмотром будет, и от голода не загнется, пока император принимает решение. А доложить ему об этом визите нужно незамедлительно.

— На выходе из здания вас будет ожидать курьер, до принятия решения поживете на нашей базе, — произнес координатор. — Я постараюсь максимально ускорить решение вопроса. Но, как сами понимаете, ничего обещать не могу. Всего доброго.

Подождав, пока гираосец покинет кабинет, он отдал секретарю нужные распоряжения. А затем, мгновение помедлив, набрал на коммуникаторе код срочной связи с императором.

— Ваше величество…

* * *

Выслушав Соргина, Алексей отключил коммуникатор и задумался. С одной стороны, Росс и сам в тяжелом положении. А с другой — разве на Гираосе живут не россы? Имеет ли он право оставлять их на произвол судьбы, раз взял на себя эту ношу? Осознав, что не имеет, император тяжело вздохнул, осознавая сколь жесткими методами придется наводить порядок на планете, где двести лет царил бандитский беспредел. Крови придется пролить немерено. Мафиозные структуры необходимо зачистить полностью, без всякой жалости — они-то никого и никогда не жалели, они на жалость просто неспособны, так что пусть получат по заслугам. Вопрос в другом. Кому это поручить? Кто способен справиться, при этом не перегнув палку и не вызвав ненависти у народа? Синтарцы однозначно зальют все кровью, но и без них на Гираосе не обойтись, хотя их понадобится держать в жесткой узде. А держать сможет только личный вассал императора или принц. Но посылать туда Ленни — несусветная глупость, он такого наворотит, что никому мало не покажется. А все остальные вассалы заняты. Тогда кого?

Внезапно пришедшая в голову идея в первое мгновение показалась парадоксальной, даже глупой, однако по здравому размышлению Алексей понял, что это может сработать, более того, других вариантов просто нет. Он хитро усмехнулся и попросил искина срочно вызвать к нему главного инженера Белого Крейсера.

— Звалы, товарышу капитан? — спросил появившийся минут через десять Мыкола Шелуденко.

— Звал, заходи, — махнул рукой Алексей. — Дело есть.

Он разлил по стопкам заранее вынутую из бара водку и сунул одну Мыколе, затем пододвинул тарелку с толсто нарезанным салом. Украинец вопросительно приподнял бровь, однако не стал ерепениться и залпом выпил водку, со смаком закусив куском сала. Император и сам выпил, чокнувшись с бывшим сержантом.

— И що за дило? — поинтересовался Мыкола.

— Хочу назначить тебе командиром четырех дивизий, синтарских.

— Чого-о?!! — полезли из орбит глаза украинца. — Та я ж не генерал! Та ци головоризы й генерала не послухають! Та й якый з мэнэ командыр?!

— Есть место, где правят бал бандиты, они все пожгли, даже посевы и склады с продовольствием, люди голодают, а бандюки что хотят, то и творят. Выборные от этих людей прилетели и просят помочь. Сами синтарцы перебьют всех, не разбираясь, кто есть кто. Ты, помнится, на Западной Украине ловил бандитов, знаешь, что это за твари. А главное, различить сумеешь, где бандит, а где честный человек.

— Да не послухають мэнэ синтарци, бачив я йих! — с отчаянием выдохнул Мыкола. — Хто я для ных?!

— С этого момента — мой личный вассал! — отрезал император. — И это не обсуждается!

— Зафиксировано! — тут же отозвался с потолка искин. — Альфа-корвет для нового вассала будет расконсервирован через десять минут.

— Та нэ треба, товарышу капитан! — чуть не заплакал украинец. — Я ж не справлюсь!

— Кто тебе это сказал? — приподнял брови Алексей. — Справишься! Иди, принимай дивизии. Непосредственный командир — полковник та Мир-Ла. Я сообщу ему. Отправляйся немедленно после получения альфа-корвета.

— А куды?

— На Росс, во Владибург, к центральным казармам. Там тебя будет ждать полковник. Да, не забудь переодеться в мундир вассала. Это приказ!

— Буде зроблено, товаришу капитан… — убито выдавил Мыкола. — Ой, пробачте, ваша велычнисть… А можно мени с собою Ивана взяты? Вин допоможе, мужик розумный.

— Боюсь, нет, — разрешил император. — Он мне понадобится для другого дела. А ты подумай, как помочь голодающим и найди толкового человека для распределения продовольствия. Ладно, иди. Прости уж, но вы, ребята, достаточно отдыхали, пора вам впрягаться в работу по-настоящему, а то один я совсем уже замотался.

— Ну, раз треба, то треба, — кивнул украинец и с тяжелым вздохом вышел.

Алексей проводил его взглядом с едва заметной улыбкой, прекрасно помнил, что Мыкола всегда старался избежать ответственности за других. Затем он связался с полковником та Мир-Ла и приказал поднимать дежурные дивизии по тревоге сразу по прибытию к казармам личного вассала. Также приказал захватить с собой гираоского представителя. Синтарец выслушал приказ, поклонился, приложив руку к сердцу, и заверил, что все будет исполнено.

Глава 4

Выслушав очередное требование врача не вставать с постели и вообще не напрягаться, Джип недовольно скривился — даже пад запретили использовать! Хотя он и понимал, что медики заботятся о его здоровье, но хорошего настроения это не прибавило. Ему до смерти надоело в госпитале — скука смертная. При этом носились с Джипом, как с писаной торбой, кормили очень вкусно и разнообразно, плюс охраняли — на выходе из палаты сидели четверо мордоворотов, из них двое синтарцев, а двое, видимо, араланцев из СБ.

Вспомнив случившееся в ресторане, Джип не выдержал и выругался на родном языке — такой вечер испортили, сволочи! Когда Альна представила аналитику свою подругу, он просто задохнулся от восторга — высокая брюнетка с изумительной фигурой, серыми большими глазами и красивым, строгим лицом. Перед женщинами такого типа Джип всегда благоговел, но никогда не решался к ним даже подойти, зная, что надеяться на их внимание к себе просто глупо. Им подавай богатеев, да еще и красавцев. Не увальню его типа к таким фифам клинья подбивать.

Однако на сей раз красавица не облила Джипа ледяным презрением — наоборот, принялась мило щебетать с ним. Странность ее поведения заставила аналитика задуматься. Через несколько минут все встало на свои места — это имперская СБ подвела к нему девушку. Но какое это имело значение? Для Джипа — ровным счетом никакого. Ему достаточно было того, что эта строгая брюнетка интересуется им — пусть даже по долгу службы. Хотя через несколько минут аналитик заметил в ее глазах искорки искреннего интереса и немного удивился. Похоже, Диане нравятся умные, а не богатые мужчины, ведь наличие богатства отнюдь не всегда означает наличие ума. И Джип принялся выдавать море различных нестандартных концепций, которые девушка выслушивала, и не просто выслушивала, а вставляла довольно точные комментарии. Она понимала, о чем говорил Джип! Такое казалось невероятным, но она действительно понимала!

Только Джип собрался раскрыть свою концепцию вертикального развития человечества, как началась стрельба. Диана с Альной отбросили их с принцем себе за спину, приказав не высовываться, и начали швыряться столовыми приборами. Точнее, это потом аналитик понял и по косточкам разобрал ситуацию, а тогда он ничего не успел осознать — слишком быстро все произошло. А затем резкая боль в груди и беспамятство.

Очнулся Джип уже в госпитале, в реанимации. Как сказал хирург, у него сквозное ранение груди, прострелено легкое. Но тот же хирург сообщил, что тревожиться не о чем, и через месяц он снова будет полностью здоров. А на вопрос, кто стрелял, врач ответил просто — карханцы. И добавил, что больше к Джипу никто не прорвется — охраняют его плотно.

Оставшись наедине, аналитик зло скрежетнул зубами — значит, эти сволочи решили его убрать? Дома в грязь втаптывали, а когда Джип нашел место, где его ценят и уважают, решили убить? Гады! Ну ничего, если раньше к бывшим правителям Торвена и Новейра у аналитика не было личных счетов, то теперь появились. Он криво усмехнулся и дал себе слово отплатить за все хорошее. Не лично, конечно, с него в бою толку мало, но вычислить, где эти твари прячутся, он сможет лучше всех.

Анализ событий на Новейре перед оккупацией стал единственным развлечением Джипа, ничего другого не позволили врачи. Но не страшно, ему всегда было уютно наедине со своими мыслями. Не хватало только пада, чтобы заносить туда выводы — их пришлось запоминать, что при его почти абсолютной памяти не представляло особой сложности.

День за днем он стоически выносил все процедуры, понимая их необходимость. Одновременно Джип вспоминал каждую мелочь, каждое слышанное в АНБ слово, складывая все это во многомерную мозаику. Аналитик и сам не знал, что именно ищет, однако не успокаивался и продолжал поиск. В свое время он просматривал множество документов и сводок, которые сейчас подробно вспоминал и заново анализировал с новой точки зрения. Черт возьми, да если бы он дал себе труд задуматься еще до побега, то сам понял бы все, что запланировали власть имущие Новейра, без помощи имперцев. Однако последние знают, похоже, далеко не все. Джип сумеет сообщить им много нового. Вот только кому можно сообщать такие вещи? Он задумался. Принцу? Нет, этот безответственный шалопай может разболтать. Кому тогда? К императору просто так не прорваться, к старшему координатору — тоже. Единственный выход — Альна, невеста Ленни. Она из СБ, да еще и синтарка.

По завершению анализа делать Джипу стало совершенно нечего, и он изнывал от скуки. А чертов врач все не разрешал пользоваться даже падом, не говоря уже о компе. Но он уже хорошо себя чувствует! Опять выругавшись себе под нос, Джип мрачно уставился в потолок.

— К вам посетители, — заставил его встрепенуться голос одного из охранников.

Посетители? Кто, интересно, может его навестить? Только принц, больше некому. И, вероятнее всего, со своей невестой. Отлично! Можно будет попросить ее связаться с начальством.

Действительно, в дверях нарисовалась улыбающаяся физиономия Ленни, следом за ним в палату кошачьим движением проскользнула Альна.

— Здравствуй, болезный! — жизнерадостно провозгласил принц. — Как ты?

— Привет! — улыбнулся Джип, он был крайне рад видеть того, кого уже считал другом. — Ничего, только скучно до смерти.

— Что поделаешь? — развел руками Ленни. — Врачи! Они, заразы, такие!

— Здравствуй, — подошла ближе Альна. — Он прав, с врачами спорить бесполезно. Знаю, сама после ранений отлеживалась не раз.

— И ты здравствуй, головорезочка, — еще раз улыбнулся Джип.

— Поименовал… — проворчала девушка, укоризненно покачав головой. — Вот, блин.

— Так правда же! — хохотнул Ленни, и тут же получил легкий подзатыльник. — И блин тут совершенно ни при чем. Кто карханцев ножом с вилкой порезал? А ведь это столовые приборы, они для другого предназначены.

Альна приподняла одну бровь и покосилась на жениха, который тут же состроил благостную мордочку и сделал вид, что он не он, принявшись разглядывать потолок.

— У-у, злыдень!.. — со смешком протянула девушка. — Ты гляди, я ведь в долгу не останусь…

— Я смотрю, у вас веселая семейная жизнь, — хихикнул Джип.

— Не жалуемся, — вздохнула Альна, снова покосившись на жениха. — Что дальше-то будет?..

— Ленни, будь другом, смотайся в столовую за соком, в горле пересохло, — попросил аналитик.

Тот кивнул, крутнулся на каблуке и выскочил за дверь.

— Альна! — тут же стал серьезным Джип, видя вопросительный взгляд синтарки, сразу понявшей, что принца выпроводили не просто так. — Мне срочно нужен выход на Соргина. Пока я здесь лежал, мне удалось сделать анализ случившегося за последний месяц до вашего прибытия на Новейр. Я вычислил еще одну подпольную сеть, о которой вы, скорее всего, не знаете. При Ленни об этом говорить не захотел, а то еще ляпнет где-то.

— Ясно, — кивнула девушка. — Сегодня же сообщу ему. Спасибо!

— Есть еще кое-что. Анализ еще не завершен полностью, мне не хватает данных. Нужен пад, я напишу список необходимых файлов.

— Пад получишь, только когда разрешат врачи.

— Они просто перестраховываются! — досадливо скривился Джип, понявший, что его уловка не сработала.

— Выздоравливай спокойно, — с иронией произнесла Альна. — Лучше поспи еще. Все, о деле больше ни слова, Ленни возвращается.

Действительно, на пороге появился принц со стаканом свежевыжатого апельсинового сока в руках. Джипу пришлось выпить этот сок, хотя он совершенно не хотел пить, но делать было нечего.

— Кстати, — вдруг встрепенулась Альна, когда они с Ленни уже прощались. — Диана хочет тебя навестить. Ты не против?

— Нет, конечно! — попытался было встать Джип, но синтарка быстро пресекла эту попытку. — Она мне понравилась…

— Ты ей тоже, — улыбнулась девушка, глядя на пунцового от смущения аналитика.

Как ни странно, она не лгала — этот большой ребенок действительно очень понравился Диане. Та давно не встречала столь чистых и искренних людей, к тому же обладающих незаурядным умом. Альна не знала, что больше сыграло, но сильно подозревала, что у Дианы сработал материнский инстинкт. Иного объяснения тому, что матерая разведчица, давно воспринимающая свое тело всего лишь как инструмент исполнения приказа, вдруг втрескалась в это чудо в перьях, не было. Бросив косой взгляд на балагурящего принца, Альна вынуждена была признать, что сама в этом плане от коллеги ничуть не отличается — ее избранник еще хлеще. Джип хотя бы на месте сидит, а от Ленни неизвестно чего ждать можно, так и стремится куда-то вляпаться.

Вскоре они распрощались с раненым и, пообещав вскоре еще наведаться, ушли. А Джип откинулся на подушку с глупой и мечтательной улыбкой на губах. Ведь вскоре должна была прийти Диана! Все мысли о дальнейшем анализе галопом ускакали прочь.

* * *

Внеочередное совещание в узком кругу не стало неожиданностью для его участников, да и основные темы тоже не являлись секретом. Впрочем, император вполне способен удивить своих подданных, что не раз уже проделывал. Координаторы СБ собрались в левом углу небольшого конференц-зала — они занимались привычным «спортом»: пытались определить настроение его величества и чего от него сегодня ждать. Этим они занимались давно и регулярно, однако чаще всего безрезультатно — Алесий то и дело выкидывал что-то, что выходило за рамки их моделей. А тот, кому, паче чаяния, удавалось угадать реакцию императора на что-либо, ходил гоголем. Но такое случалось довольно редко. На сей раз свысока поглядывал на коллег Олег Моравский, координатор диверсионной службы — он предсказал, что его величество отправит во главе синтарцев на Аралан-4 кого-то из своих земляков. И угадал. Иногда в разговор эсбешников вмешивался искин БК, на что они реагировали относительно спокойно, давно приняв «железного истукана» как своего, а своим многое позволено.

— А как поживает ваш лучший сотрудник на Новейре, уважаемый господин Моравский? — вдруг ехидно поинтересовался искин.

— Это какой именно? — насторожился тот, ожидая очередного подвоха.

— Ну как же, как же, бравый полковник Аристарх Снегов! — оправдал его ожидания «железный истукан». — Командир дурдома!

Остальные эсбешники грохнули смехом, а Моравский покраснел, как помидор, вспомнив, что император, не разобравшись в ситуации, подписал представление на этого самого «полковника». Пришлось вручать психу государственную награду, от чего месяц ржала вся служба безопасности, да и весь флот тоже — принц, к сожалению, растрепал о данном случае в кругу своих собутыльников, справедливо решив, к досаде руководства СБ, что это не является государственной тайной. Мало того, не знавший предыстории награждения «Снегова» президент Родерик решил, что обязан помочь пострадавшему в борьбе сотруднику невидимого фронта и вытащил того из дурдома, после чего за свой счет переправил на Росс, где никто не знал, что с ним делать — кавалер ордена Доблести как-никак. Теперь псих обретался в комфортабельной камере в главной резиденции СБ, то и дело давая охранникам «ценные указания», и был при этом абсолютно счастлив.

Диверсант, которому вспоминать все это не хотелось, раздраженно пробурчал:

— Ну ты и ехида же…

— На том стоим! — удовлетворенно заявил искин. — Так кто берется предсказать, что еще сегодня учудит мой капитан?

Покосившись на смущенного диверсанта, остальные предпочли промолчать, не желая оказаться целью насмешек.

— А вы слышали о визите иратского посла? — поинтересовался «железный истукан».

— Какой именно страны? — поморщился Соргин. — Их там много.

— В том-то и дело, что посол — общий. У него верительные грамоты от правительств всех стран планеты.

— А почему это прошло мимо нас? — нахмурился старший координатор.

— Визитом занималась императорская канцелярия, тем более что он был неофициальным, предварительным, — пояснил искин.

— Ты знаешь, с чем прибыл посол? — подался вперед Хладов, координатор аналитической службы СБ.

— Знаю! — подтвердил «железный истукан» со смешком. — Ират просит коронного договора. Не знаю только, согласится ли Алесий, он явно не испытывает энтузиазма по этому поводу. Мало того, скоро можно ожидать по тому же вопросу и ортайцев — там едва ли не революция, по требованию народа всех восьми стран проведен всепланетный референдум. Девяносто пять процентов населения высказались за возвращение в лоно Империи.

— Раздуваться нам сейчас совсем не с руки… — задумчиво произнес аналитик. — Это вызовет столько новых проблем… Впрочем, решать его величеству.

— Боюсь, отказывать в просьбе о коронном договоре просто нельзя, это оскорбление для всего народа… — вздохнул Соргин, которому известия тоже не доставили радости. — Делать иратцев и ортайцев врагами нам не с руки. Но головной боли действительно прибавится.

— Прибавится, — согласился главный контрразведчик, Роничев. — Нам срочно нужно расширять службу, мои кадры на исходе, люди работают на износ. Мы просто не потянем дополнительные планеты. А доверять местным службам нельзя, там чужих агентов как собак нерезаных.

— Я уже думал об этом и даже говорил с императором, — покосился на него Соргин. — Школы разведки вскоре откроются в каждом крупном городе Росса, Ларата и Синтара. Ну и на Фаргосе несколько, само собой. А теперь, думаю, придется открывать их и на новых имперских планетах. Вот только подбор абитуриентов…

— Да, к нашему делу мало кто способен, — вздохнул Хладов. — Помимо прочего, придется досрочно выпустить уже имеющихся курсантов нашей школы — хоть какая-то подмога.

— Зеленых мальчишек и девчонок в мясорубку? — приподнял брови Норвин, глава разведки. — Ты в своем уме, Димай?

— Никто не собирается отпускать их в самостоятельное плавание, — отмахнулся тот. — А вот помочь спецам и при этом набраться какого-никакого опыта они вполне смогут. Лучший способ научить щенка плавать — бросить в воду.

— Пожалуй… — после недолгих раздумий согласился разведчик. — Я…

Его прервало появление императора, буквально ворвавшегося в конференц-зал. Он явно пребывал в отвратительном настроении, что почувствовали все собравшиеся.

— Садитесь, господа! — резко бросил Алесий, затем приказал искину вывести на стенной экран звездную карту скопления.

Подождав, пока все рассядутся, император по очереди окинул каждого мрачным взглядом, затем произнес:

— У нас большие проблемы. Ират попросил коронного договора — больше девяноста процентов населения проголосовало за это, несмотря на все усилия правительств стран этой планеты. Отказывать у меня основания нет. Другое дело, что у нас и так катастрофическая нехватка квалифицированных людей, управленцев и вовсе нет. А оставлять у власти местных бонз нельзя, ничего хорошего из этого не выйдет. Что делать со всем этим я плохо представляю. Поэтому и собрал вас на совещание. Тем более что в течение месяца о коронном договоре попросит и Ортай, это уже ясно. А затем, думаю, дело не станет и за остальными планетами старой Империи, исключая Гонхас.

Сидящие за столом люди начали переглядываться и негромко переговариваться, каждый осознавал серьезность проблемы.

— Еще нужно учитывать вот что, — и император коротко изложил выводы капитана Сейла о либерализме и его производных.

Алесия выслушали в молчании, судя по виду эсбешников, для них услышанное оказалось откровением и оптимизма не добавило. Адмиралы и генералы тоже выглядели съевшими что-то кислое, хотя данная проблема была абсолютно вне их компетенции.

— Меры принимаются? — хмуро поинтересовался Соргин.

— Капитан Сейл возглавил аналитическую группу, занявшуюся этим вопросом, — ответил император. — К сожалению, он был ранен и сейчас не работоспособен еще как минимум неделю. Думаю, стоит усилить его группу лучшими аналитиками СБ — вопрос слишком важен.

— Полностью поддерживаю, — наклонил голову старший координатор, искоса взглянув на кислую мину начальника аналитической службы, которому это совсем не понравилось. — Но в модель теперь придется включать также Ират и Ортай. А у нас катастрофически не хватает людей…

— Нам еще долго придется работать в состоянии жестокого кадрового голода, — холодно заметил Алесий. — И одновременно воспитывать нужных специалистов. Затраты на учебные заведения различного профиля будут просто астрономическими, но экономить на этом мы права не имеем. Кадры решают всё.[4] Но вернемся к Ирату.

— Я хотел бы кое-что предложить, — неожиданно заговорил молчавший до того канцлер. — Возможно, моя идея покажется вам несколько необычной, даже парадоксальной, но, боюсь, другого выбора у нас нет. По крайней мере, я его не вижу.

Он внимательно посмотрел на императора и на мгновение прикрыл веки, давая понять, что вспомнил еще что-то из будущего. Алесий тоже пристально посмотрел на него и кивнул своим мыслям.

— Говорите, — приказал он.

— Дело в том, что прошение о коронном договоре подано на волне энтузиазма после нашей победы над старым врагом, — издалека начал Виктор. — Люди Ирая, Ортая и других планет не помнят и не знают, что такое жить в Империи, но хотят гордиться своей страной, тогда как гордиться мелкими странишками, в которых они живут сейчас, нельзя — нечем там гордиться. Но беда в том, что о старой Империи население периферийных планет знает только из легенд, книг и фильмов, не имея представления о реальном положении дел. Поэтому если мы начнем применять там силовые методы, нас просто не поймут, ведь в общественном бессознательном сложился образ доброй и могучей страны — и тогда неизбежен откат и социальный взрыв. Поэтому предлагаю следующее…

Канцлер ненадолго замолчал, отпил глоток сока и продолжил:

— Прошения о коронном договоре следует удовлетворить, однако вводить периферийные планеты в состав Империи следует пока формально, тем более что в военном плане этим планетам ничего не угрожает. Грубо говоря, очень постепенно и осторожно менять привычные для большинства условия жизни и стереотипы, не спеша воспитывая молодежь в нужном нам ключе. Поэтому образование там Империя обязана взять в свои руки полностью, не допуская к детям ни одного учителя с либеральными взглядами — не то эти паразиты понавоспитывают нам вредителей. А взять нужных учителей можно только в одном месте — в армии и на флоте. Я имею в виду отставников, которых придется просить снова послужить родине. Да и сгодятся для этого далеко не все, а лишь имеющие хоть малейший педагогический талант. Также желательно пропустить через армию и флот как можно большее число молодых людей и девушек. Правда, есть опасность, что экономика всего этого не выдержит…

— Это должны просчитать аналитики, — вмешался Соргин. — Но мне не совсем ясно, что именно вы предлагаете.

— Внешне оставить на Ирае и Ортае все, как есть, чем успокоить местную «элиту», — цинично усмехнулся Виктор. — Обычным людям достаточно будет осознания, что они теперь являются частью великой Империи. А власть имущим нужно бросить кость, чтобы они до времени успокоились, видя, что ничего внешне не меняется. Этим мы избавимся от саботажа и прочих прелестей в этом роде. Однако «элита» не должна знать, разве что подозревать, что на самом деле происходит — изменения будут очень мягкими, постепенными, они будут накапливаться, а затем, однажды, количество перейдет в качество. При этом оная «элита» должна быть уверена в продажности имперской администрации.

— У тебя с мозгами все в порядке?.. — обалдело спросил сверху искин.

— В порядке, — заверил канцлер. — Смотрите сами. На новых имперских планетах образуются два центра влияния — явный и тайный. Явный — фальшив насквозь, но об этом будут знать очень немногие. При этом наместниками должны стать честные и чистые люди. Предлагаю землян. Почему? Ваше величество, это сталинские ребята, и как они относятся к буржуям вы знаете…

Император внезапно хлопнул себя ладонями по коленям и расхохотался.

— Продолжай… — сквозь смех выдавил он, остальные, ничего не поняв, растерянно переглянулись.

— Так вот, с точки зрения местных «элит», наместники будут выглядеть молодыми выскочками из военных, ничего не понимающими в реальной жизни. Кое в чем они будут даже правы, и это даст наместникам возможность заниматься воспитанием нового поколения без лишних помех. А для отвлечения внимания мы придадим каждому наместнику насквозь продажный и бюрократизированный аппарат, куда будут нести взятки, пытаясь продавить нужное для себя решение. Естественно, этот аппарат будет находиться под полным контролем СБ. И провести через него какое-либо реальное решение будет физически невозможно, у заинтересованных лиц просто не хватит денег на взятки, чтобы подписать все нужные бумаги. Опять же, то, что сможет принести Империи хоть малейшую пользу, будет разрешаться. И все это увидят. Но разрешаться после взятки. Одновременно, как я уже говорил, воспитывается новое поколение управленцев, имперских управленцев, которые станут постепенно брать под контроль различные ведомства планеты, причем будут оставаться на вторых ролях, чтобы в определенный момент взять все в свои руки. Да, это непросто. Да, понадобится от пятнадцати до двадцати лет, а то и больше. Но другого выхода у нас сейчас нет.

— Браво! — Соргин несколько раз негромко хлопнул в ладоши. — Простите, ваше величество, но интрига просто великолепна. И это сработает!

— Еще надо учитывать, что экономика Ортая, Ирата, Нагоя и Тарая вполне стабильна, что сможет помочь остальным планетам, — кивком поблагодарил координатора канцлер. — Нам нужно разработать схему включения осколков старой Империи в новую, причем так, чтобы они оказались буквально впаяны в нее. Но это задача опять же для аналитиков и экономистов. М-да, Сейла подстрелили очень не вовремя…

— Больше к нему не сможет подойти ни один чужой, — заверил Соргин. — Также нужно искать подобных Сейлу гениев на планетах Империи. Уверен, что еще нескольких можно найти. Прежде всего мы займемся хакерами — эти граждане весьма перспективны, хоть и абсолютно асоциальны. Но это решаемо.

— Не забудьте про принца Леннера, — вставил искин. — Из него может вырасти аналитик покруче Джипа, задатки у парнишки просто сумасшедшие. Хотя, — сымитировал он вздох, — долго этот шалопай на одном месте не усидит.

Остальные усмехнулись — к принцу все относились хорошо, несмотря на все его эскапады. Как ни удивительно, Ленни смог стать всеобщим любимчиком, хотя ему старались этого не показывать.

— Что ж, господа, приступим к разработке конкретной модели для Ирата, — подвел черту император. — Наместником думаю назначить моего земляка Сергея Перкова. А что касается Ортая — пока не знаю. Выбор невелик, однако Фельдмана отпускать в свободное плавание пока рановато. Возможно, Ашот Каспарян. Впрочем, посмотрим. У кого какие предложения?

Собравшиеся вновь переглянулись, и каждый задумался. Модель, предложенная канцлером, требовала точной проработки даже в мелочах. Ошибка слишком дорого обойдется.

* * *

— Андрович, на выход с вещами! — заставил вздрогнуть бывшего начальника президентской канцелярии гулкий голос охранника.

«С какими еще вещами?.. — мелькнула отстраненная мысль. — У меня же ничего нет… Всё конфисковано… Абсолютно всё…»

Он уныло поднялся, заложил руки за спину и поплелся к выходу из тесной камеры-одиночки. Андрович отчетливо понимал, что для него все кончено. Новая власть не церемонилась со своими врагами, хотя ее врагом он себя не считал — просто жил, как было принято в его кругу. Все брали — и он брал, иначе давно затравили бы. В среде чиновников белым воронам жизни не было. Хотя, надо признаться, в последние годы Андрович зарвался, начал хапать слишком много. За то, наверное, и пострадал. Впрочем, ему еще повезло, что не попал под децимацию, когда отмороженные синтарцы без разговоров повесили каждого десятого чиновника, чтобы заставить остальных работать. Вот только ни один оставшийся в живых просто не понимал, чего хочет новая власть и что именно ему делать, чтобы им остались довольны. Раньше-то все было ясно — кому дать, кому откатить, что подписать, а что положить под сукно. А теперь? Все же напрочь изменилось!

Вспомнив бесконечные допросы, Андрович поежился. Следователи ДИБ, без сомнений, использовали сыворотку правды, и он сам подробно описывал где, когда, от кого и сколько получил. И за что. И сдавал все отработанные схемы. Тем самым бывший глава президентской канцелярии подписал себе смертный приговор. Сейчас он надеялся только на то, что его просто расстреляют, а не колесуют или что-нибудь в этом духе. Как Федора Каратича, например. Судьба последнего перепугала всех до колик, а ведь он всего лишь хотел, чтобы ему заплатили за производство лекарств. Момент только выбрал крайне неудачный, вот и попал под раздачу. У императора, как выяснилось, рука тяжелая, да и терпения маловато. И прощать не умеет. Впрочем, его все это уже не касается. Не на казнь ли ведут?..

Однако Андровича вывели наружу, и он впервые за несколько месяцев увидел солнце и вдохнул свежего воздуха. Охрана тем временем подвела его к небольшому флаеру, у которого поджидали двое зверообразных синтарцев.

— Заключенный Андрович доставлен! — отрапортовал старший охранник. — Вот бумаги, господин лейтенант.

Синтарец молча кивнул, взял бумаги, а его напарник за шкирку забросил бывшего главу канцелярии в кабину флаера. Усевшись рядом, громила мрачно посмотрел на Андровича, от чего у того сердце в пятки ушло.

«Похоже, всё… — обреченно подумал он. — Точно на казнь… Не видать мне расстрела, умирать придется долго…»

Флаер взлетел и понесся куда-то на восток. Минут через пятнадцать он с тихим свистом опустился на посадочную площадку столичной резиденции СБ. Впрочем, заключенный не знал, куда его привезли, он дрожал от ужаса и с трудом сдерживал слезы, надеясь, что сумеет умереть, как мужчина, не скуля подзаборной собачонкой.

— Вылезай, — бросил один из синтарцев.

Андрович покорно вылез и понял, что находится на крыше высотного здания, и даже узнал его. Раньше это была главная контора корпорации «Росские перевозки». Что располагалось здесь теперь, он мог только гадать.

Вскоре у бывшего главы канцелярии появились сомнения в том, что его ведут на казнь. Вполне приличные коридоры, даже охраны почти нет. На вид — контора как контора. Одетые в хорошие костюмы люди с бумагами и падами сновали туда-сюда — до боли знакомая и привычная картина.

— Тебе сюда, — недовольно буркнул охранник. — И гляди мне, веди себя хорошо. А то…

От его оскала Андровича бросило в холодный пот. Попасть в руки этому зверю? Упаси Господи! Он поспешил войти в открытую дверь и остановился перед столом, на котором в идеальном порядке лежали несколько папок. Но когда бывший глава канцелярии увидел человека, сидящего за столом, он едва не потерял сознание. На него смотрела сама смерть! Голый череп, худое лицо аскета, прозрачные ледяные глаза, смотрящие абсолютно без какого-либо выражения. Неожиданно губы «смерти» сложились в подобие улыбки, а затем скрипучий голос предложил Андровичу присесть. Это оказалось как нельзя кстати, поскольку ноги его уже не держали. Рухнув на стул, бывший глава канцелярии уставился на хозяина кабинета, как кролик на удава.

— Добрый день, — произнес тот. — Я полковник Колчев, имперская служба безопасности. Ваше дело передано мне.

От этого известия у Андровича потемнело в глазах. Безопасник налил стакан воды и подвинул его по столу к заключенному. Тот сделал несколько глотков и обреченно уставился в пол.

— Не стоит беспокоиться, — холодно сказал полковник. — Здесь вам ничего плохого не сделают. Я всего лишь уполномочен сделать вам некое предложение. Если вы откажетесь, то будете возвращены в ДИБ для окончания следствия и предания суду. Чем это для вас закончится объяснять, думаю, не надо.

— А если приму?.. — оживился бывший глава канцелярии, в его душе затеплилась робкая надежда.

— Тогда вы доживете свою жизнь в покое и богатстве, — ответил полковник. — И ваше дело больше никогда не будет поднято.

— Согласен! — выдохнул человек, которому терять было уже нечего.

— Я так и думал, — усмехнулся безопасник.

— Что от меня требуется? — снова потянулся за водой Андрович.

— В общем, то, что вы до сих пор и делали. Мы предлагаем вам занять должность начальника канцелярии имперского наместника на планете Ират.

— Что?! — поперхнулся и закашлялся заключенный. — Я…

— Вы-вы, — заверил Колчев, язвительно ухмыляясь. — Причем требования к вам будут весьма необычными.

— Я не возьму больше ни одной взятки! — молитвенно сложил руки перед лицом Андрович. — Никогда!

— От вас требуется совершенно обратное, — уже откровенно веселился полковник. — Брать много и часто! Брать у всех, кто предлагает. И ничего при этом не делать.

Его слова привели Андровича в состояние ступора, но он довольно быстро взял себя в руки и задумался. Дураком никогда не был, поэтому сразу понял, что ввязался в какую-то серьезную операцию СБ, но выхода все равно не было. Тем более перед глазами маячила перспектива прощения, а это многого стоило. Да всего, в общем! А значит, нужно приложить любые усилия, чтобы оправдать доверие — от этого зависит, ни много ни мало, его жизнь.

— Господин полковник, — посмотрел тому прямо в глаза бывший глава канцелярии. — Нельзя ли подробнее сформулировать, что именно от меня требуется. Мне не хотелось бы совершать ошибки…

— Пока у нас есть только пожелания, — веселое выражение как маска сползло с лица безопасника. — Сейчас я их озвучу. Учтите, своим согласием вы дали подписку о неразглашении, ее нарушение будет означать для вас смерть. Это ясно?

— Да, ясно.

— Хорошо. Тогда к делу. Правителем на планете будет являться наместник, личный вассал Его величества. Однако местные элита и чиновничество должны быть уверены, что он царствует, но не правит, а реальные рычаги власти находятся в ваших руках. То есть в руках бюрократического аппарата. Причем этот аппарат должен быть забюрократизирован до крайней степени, любое решение должно проходить столько инстанций, чтобы попросту утонуть в них. Все должны быть уверены, что добиться нужного решения можно только через взятки. И внешне ничего не должно меняться, по крайней мере местный аппарат должен быть уверен, что ничего не изменилось. Как, по-вашему, отнесутся чиновники к излишней бюрократизации имперской канцелярии?

— С одобрением, — не задумываясь ответил Андрович. — Это даст им новые возможности, а за новые возможности они ухватятся обеими руками. Каждое расширение аппарата всегда одобрялось. Ведь у каждого есть дети и родственники, которых требуется пристроить на теплое местечко.

— Значит, все верно, — снова непонятно усмехнулся Колчев. — Но продолжу. У наместника будут свои дела, которые вас не касаются. Вашей задачей будет проследить, чтобы в его дела никто не совался. Точнее, выставить его дела в таком свете, чтобы они казались невыгодными и незначительными. Канцелярия же, в отличие от наместника, должна находиться на виду, принимать массу законов и постановлений, в основном направленных на достижение невозможности добиться чего-либо законным путем. При этом в канцелярии должны вестись подковерные игры, за которыми местное чиновничество станет наблюдать с большим интересом. И заинтересовать их этой тайной борьбой — одна из ваших важнейших задач.

— О, с этим я вполне справлюсь, — позволил себе намек на улыбку старый бюрократ. — Но мне потребуются несколько человек из моего бывшего аппарата. На них я могу относительно положиться, меня с ними связывает множество дел. Им достаточно будет только указать цель, а дальше они справятся сами.

— Не проблема, — заверил полковник. — Они все еще живы, а некоторые и на свободе. Пока. Но не советую вам брать откровенных подонков, проблем не оберетесь.

— Такие мне самому не нужны, — отрицательно покачал головой Андрович. — Были несколько ставленников финансовых групп, которых запрещалось трогать. Те еще твари…

— Что еще вам потребуется?

— Некое неофициальное финансирование, естественно, — мне тоже придется делать местным чиновникам «подарки», чтобы меня приняли за своего. Иначе не поймут.

— Найдем, — буркнул полковник. — Но это уже подотчетно. Теперь главное. Вы должны будете пропускать сквозь свой аппарат только те решения, на которые укажем вам мы. Все остальные должны тонуть в инстанциях. Но даже нужные решения будете пропускать только за взятку. При этом должно складываться впечатление, что вопрос решен потому, что дали много и тому, кто смог протолкнуть решение. Никто не должен догадаться, что проводится взвешенная политика. Если кто-то начнет догадываться и делать намеки, вы обязаны немедленно сообщить о таком человеке нашему сотруднику, который примет меры. Да, возле вас всегда будут находиться наши люди. По крайней мере, секретарь — точно. Его указания обязательны к исполнению. И еще одно…

Он на мгновение замолчал, затем продолжил:

— Постарайтесь замкнуть остальные бюрократические структуры планеты на вашу канцелярию. Насколько это будет возможно. Но и это не всё. Запомните одно. Система образования должна финансироваться и развиваться в приоритетном порядке. Этим в основном будет занят наместник, но и вам придется приложить руку. Но так, чтобы никто лишний не догадался о вашей заинтересованности. Сможете?

— Смогу, — подтвердил Андрович. — Уводить интерес в другом направлении я умею хорошо.

— Полиция будет в руках наместника, вы просто станете проводить его решения, выдавая их за свои. Как говорилось, наместник станет играть роль молодого военного, коим и является в действительности, не знающего и не желающего знать реалии штатской жизни. Также особое внимание обратите на создание максимума препятствий для расширения и усиления крупных корпораций. Дерите с них максимум, а делайте — минимум.

— Это просто. Но что мне делать со взятками?

— А по вашему усмотрению, — отмахнулся безопасник. — Нас они не интересуют. Можете давать другим, оставить себе, в общем, ваше дело. Отчета мы не потребуем, если вы будете выполнять все, что оговорено.

— Ясно… — протянул Андрович, никак не ждавший такого царского подарка. — Но я считаю, что нужно подробно разработать план действий. Вы озвучили мне не более чем пожелания, а этого недостаточно. Прошу дать мне три-четыре дня, чтобы я свел свои мысли воедино и представил вам первичный план для дальнейшей разработки.

— Они у вас будут, — кивнул Колчев. — Пока вас поселят в квартире при СБ, а через неделю сможете вернуться домой. Семью заберете с собой?

— Пожалуй, да, — по некоторому размышлению сказал бюрократ. — Ведь на Ират я еду, насколько понимаю, навсегда.

— Да, навсегда. Но это не тюрьма, а нормальная, цивилизованная планета. В чем-то даже богаче Росса. Вопрос, а захочет ли семья следовать за вами?

— Жена привычна в переездам. Узнав, что у меня новая и столь важная должность, она без сомнений поедет. Сын? Не знаю. А дочери еще малы, они от матери никуда. Дальше сами решат.

— Кстати, вас сейчас отведут к парикмахеру, он приведет вас в порядок, — окинул бюрократа оценивающим взглядом безопасник. — Да и костюм приличный купите, вот вам аванс, — он протянул кредитку. — В номере есть ванная, сможете помыться. Завтра к вам наведаются наши специалисты по Ирату и принесут материалы, с которыми нужно будет ознакомиться. Приступайте к работе. На этом пока все.

— Благодарю! — вскочил Андрович.

— Можете идти, охрана вас проводит.

Окрыленный бюрократ поспешил покинуть кабинет. В душе его все пело — он не просто выжил, а снова взлетел на самый верх. Контроль СБ? И пусть! Зато ошибок глупых на наделает, вовремя остановят. А с порученным он справится, дело привычное.

Глава 5

Стоящий у огромного голоэкрана в главной рубке имперского крейсера «Генерал Раевский» человек в белоснежном мундире личного вассала его величества сжимал кулаки и глухо матерился по-украински. То, что он видел, вызывало волну лютого гнева, сметающую все на своем пути. Думал, что после 33-го года уже никогда не увидит таких картин. Он с трудом сдерживал стон, глядя, как похожие на скелеты, умирающие от голода люди бродят в поисках хоть чего-то съестного — и не находят. Они пытались вымолить хоть кусок хлеба у засевших в охраняемых поселках бандитов, но те встречают их огнем. Самым страшным было видеть огромные глаза детей, которые уже не могли говорить от истощения, они молили о помощи взглядами — но некому было им помочь…

— Падлюкы, яки ж падлюкы… — шептал Мыкола, глотая злые слезы.

Особую ненависть вызывали картины «развлечений» бандитов. Те, пролетая на своих флаерах над голодной толпой, швыряли вниз пару кусков хлеба и с хохотом наблюдали, как обессиленные люди вырывают друг у друга эти куски. Они ничем не отличались от тех, кого украинцу довелось ловить на родине — такие же мрази, не имеющие в душах ничего человеческого.

А ведь голод на Аралане-4 начался по их прихоти, из-за их междоусобиц — кому-то опять стало мало власти и денег. Вот и пошли жечь склады и поля конкурентов. Дожглись до того, что есть стало нечего. Но им плевать, отобрали оставшиеся запасы у крестьян, заперлись в своих поселках и жируют, со смехом глядя, как мрут от голода простые люди. В Союзе-то для голода были объективные причины, а здесь — только человеческие подлость и жадность.

Ну ничего, теперь он не бессилен! Четыре синтарские дивизии быстро наведут здесь порядок. Беда, что даже раздавать привезенное с собой продовольствие голодным нельзя, пока целы бандитские гнезда — отберут. Значит, все эти гнезда нужно уничтожить в первую очередь. К сожалению, немало бандитов рассыпаны среди мирного населения, их так просто не выловить. Но выловить нужно. Впрочем, на крейсере есть несколько приписанных к экспедиционному корпусу эсбешников — вот пусть и поработают, их этому учили.

Мыкола резко обернулся и уставился на стоящего за ним полковника та Мир-Ла. По щекам синтарца медленно катались желваки, глаза были белыми от бешенства.

— Видели такое, полковник? — украинцу пришлось говорить по-росски, иначе бы его никто не понял.

— Нет! — отрезал тот. — Многое видел, но такого — нет.

— Так вот, — хищно подался вперед Мыкола. — Приказываю немедленно начать полную зачистку бандитских гнезд. Как только выясните координаты их всех.

— Уже выяснены, господин наместник, — вмешался Алекс Раневский, старший лейтенант СБ. — Разрешите передать их полковнику?

Эсбешник выглядел невозмутимым, только глаза выдавали его истинное состояние — в них отражалась сама смерть.

— Передавайте! — хищно осклабился украинец. — А вы, полковник, не жалейте этих тварей! Проводите на месте экспресс-допросы, выясняйте, где прячутся их подельники, и доставайте хоть из-под земли! Так же необходимо выяснить, где бандиты хранят продовольствие и оружие. Причем все банды. А их здесь, похоже, тысячи. Начинайте с самых крупных. А вы, старший лейтенант, должны будете найти всех прячущихся среди нормальных людей бандитов. Визуально, думаю, это будет нетрудно — они хорошо отожрались, в отличие от остальных.

— Будет сделано, господин наместник! — с удовлетворением рявкнул синтарец, на мгновение швырнув руку к головному убору.

— И выделите часть сил, чтобы накормить хотя бы детей… — попросил Мыкола.

— Медики будут готовы, — пообещал полковник. — Правда их мало, мы не ожидали, что здесь такое…

— Хорошо, действуйте.

Синтарца как порывом ветра вынесло из рубки. Эсбешник поспешил за ним, оставив личного вассала наедине со своим гневом. Однако в одиночестве он оставался недолго — вскоре в рубке появился представитель гираоского «президента». Как его там звали? Кажется, Силантий Мохов. Мыкола мрачно посмотрел на него, затем показал на экраны, на которых продолжало транслироваться происходящее внизу, и спросил:

— У вас всегда так?

— Не настолько плохо, но так… — со вздохом признал Мохов.

— И как же вы до такой жизни докатились? — укоризненно покачал головой Мыкола.

— А так и докатились… — обреченно махнул рукой гираосец. — Никому не было дела до других, каждый думал только о себе, вот и… А у тех, кто остался человеком, не хватило сил и мужества, чтобы противостоять вот этим… — он кивнул на экран. — Выживали, как могли, откупаясь от них, а они все больше наглели. Да и оружия у нас не было, все у них…

— Объединились бы, сумели отбиться! — отрезал наместник.

— Не нашлось достаточно сильного человека, сумевшего объединить остальных… — понурился гираосец. — Но я почему пришел. Есть целые бандитские поселения, где нет обычных людей. Только шмары ихние.

— А они что, не люди? — покосился на него Мыкола. — Их, небось, не спрашивали, когда к себе притаскивали. Да и одежду они себе сами шьют, что ли? Готовят или убирают? Не верю! Эти ничего делать не способны.

— Оно-то так… Но я думал их просто всех с орбиты перебить, а то сбегут, поди потом отлови.

— С планеты не сбегут, — заверил наместник. — А на планете по-любому достанем. Ни одна тварь не уйдет, это я вам обещаю. Главное, чтобы люди их не укрывали.

— От страха могут, — вздохнул Мохов.

— Ничего, разберемся. Император принял вашу планету под свою руку, а это значит, что порядки здесь будут имперскими! И никак иначе.

Крейсер вздрогнул. И Мыкола усмехнулся этому — десантные боты пошли! Скоро бандиты получат по заслугам. Очень скоро.

Пахан по кличке Безухий с удовольствием потягивал крепчайший чай, привык пить его поутру. Он невнимательно слушал капо, докладывающего о состоянии дел. Все шло, как обычно, разве что охране пришлось перестрелять сотни полторы лохов, просящих хлеба. Совсем охамели, забыли, кто тут хозяин! Ну ничего, другим наука. Впрочем, хрен с ними, надо подумать о чем базарить на сходняке, который вскоре будет. Пора заканчивать с беспределом, а то и самим скоро нечего жрать станет.

Что-то в словах капо привлекло внимание, и Безухий прислушался.

— Дошли слухи, босс, что лохи, объявившие себя правительством, — капо позволил себе подобострастно хихикнуть, — послали кого-то в космос. Ну, типа посла, что ли. Помощи просить.

— Ага, правительство, — брезгливо плюнул на пол пахан. — Охренели, падлы. Надо с ними разобраться. Мы тут правительство, во! А сявок новых найдем, не таких строптивых.

— Они вроде как на Росс, к этому, как его, главному пахану тамошнему, амператору, человечка заслали. Просить их под себя взять. А он, гутарят, крутой…

— И покруче найдутся, — отмахнулся Безухий, снова погружаясь в мысли о сходняке. — У тебя все?

— Ага.

— Ну так вали отсюда на хрен. Шмару мне ту новенькую подгони. И погляди, ее никто не трогал? Если кто до меня тронул — яйца вырву и сожрать заставлю! Потом натешитесь.

Капо, мелко семеня, двинулся к выходу, но выйти не успел — резко открывшаяся дверь буквально снесла его с ног. В комнату ворвался радист с узла связи в сопровождении личного телохранителя Безухого, похожего на кабана огромного мужика, которого и прозывали так же — Кабаном.

— Чего еще? — недовольно вскинулся пахан.

— Босс, беда! — буквально провыл радист. — По всей планете с орбиты транслируют сообщение какого-то ампиратора! Он вроде решил Гираос под себя загрести, а нас всех на перо поставить!

— Беспредел! — возмутился Безухий. — Да он ох…ел! Да мы сами его на перо!.. — он задохнулся от злобы. — Подымай братву! Скажи, разборка будет! Поглядим, кто кого!

— Он это, на нас четыре дивизии синтарцев послал… — радиста трясло.

— Синтарцев?.. — мертвенно побледнел пахан, о боевых качествах этих горлохватов слышали даже на Гираосе. — Ой, бля…

— Босс, а может перекупить их? — спросил поднявшийся с пола и трущий огромный синяк капо. — Бабло-то есть.

— Синтарцы верны нанимателю, это все знают, — отмахнулся тот. — Их не перекупишь. Когти рвать надо! Готовьте мой корабль!

— Босс, — на орбите имперский крейсер, серый крейсер… — простонал радист. — В сообщении сказали, что будут сбивать все стартующие корабли.

— Тогда в бункер горный валим, — помрачнел Безухий. — Жратвы там хватит, отсидимся. Думаю, эти суки скоро свалят, а мы потом тех, кто их позвал, на ремни порежем.

Однако они ничего не успели сделать. Сверху раздался рев идущих на посадку десантных модулей — этот рев был хорошо знаком бандитам, у конкурирующей банды имелось два таких модуля. Но сейчас садилось несколько десятков как минимум. Причем они садились со всех сторон.

Прошло еще несколько минут, во время которых бандиты метались, хватаясь за оружие, затем раздались первые выстрелы. Безухий выскочил наружу и в отчаянии увидел, как его крутых, как он считал, бойцов давят словно цыплят какие-то отморозки в черных бронескафандрах, причем они почти не стреляли — работали ножами, одним движением вспарывая человека от паха до горла. Или просто сворачивали бандитам шеи. И не жалели при этом никого, даже тех, кто на коленях умолял о пощаде.

— Беспредел… — снова простонал пахан. — Падлы…

Он в ярости принялся палить из любимого древнего автомата, еще огнестрельного, а не плазменного. Правда толку от этого не было никакого — пули отлетали от бронескафандров синтарцев, не причиняя им ни малейшего вреда. Вскоре двое громил в черном неторопливо приблизились, вырвали из рук Безухого автомат и надели на него наручники.

— Отпусти, сука позорная! — завизжал пахан.

— Опустим, на кол, — пообещал один из громил, отвешивая пленнику крепкий подзатыльник. — Прилюдно, чтоб люди поглядели, что со всеми такими будет. Врубился?

— Это не по понятиям!!!

— Скоро твои понятия, сволочь, войдут тебе в задницу, — хохотнул второй. — Кончилось ваше время. Совсем кончилось. Вместе с вами.

Безухий не знал, что то же самое сейчас происходит по всей планете.

Растерянные, голодные люди Гираоса в полном недоумении смотрели, как с неба на гнезда бандитов потоком валились боевые модули и десантные корабли, откуда вырывались отряды никогда не виданных здесь бойцов в бронедоспехах. Они уничтожали бандитов, до того внушавших людям дикий ужас, как беззащитных детей, часто даже не прибегая к оружию. Гираосцы пытались понять, кто это, но единственный вывод, который они могли сделать и сделали — это какие-то новые бандиты, куда более жестокие, чем прежние. И как бы теперь еще хуже не стало. И люди в страхе забивались в свои утлые домишки и квартиры, не рискуя казать оттуда носа.

По прошествии дня над всеми относительно крупными населенными пунктами планеты зависли челноки, откуда раздался громовой голос, сообщающий, что отныне их планета вернулась в состав Росской Империи. Об Империи люди говорили с тоской, о ней ходили легенды, повествующие, что когда Гираос входил в Империю, царил золотой век, и никто никогда не голодал. Поверить в такие глупые сказки не мог никто, хоть и хотелось.

А затем голос с неба сообщил нечто невероятное — что вскоре будут раздавать еду и лекарства, причем бесплатно. Также были указаны точки раздачи. Очень немногие рискнули пойти к этим точкам, только совсем уж отчаявшиеся и изголодавшиеся. Они вернулись с пакетами еды! И оружием, что было еще более дико — бандиты строго следили за тем, чтобы у «лохов» не было оружия. Глядя на вернувшихся, к точкам выдачи понемногу потянулись и остальные. И никто не оставался голодным, кроме продолжавших сидеть по домам. Слухи понеслись по планете быстрее молнии. Люди не знали чему верить, пребывали в растерянности — ведь им разрешили стрелять в любого, кто попытается их ограбить. Безнаказанно!

Ушедшие в леса остатки банд тем временем подъели запасы и решили пополнить их привычным образом — отобрать еду у ближайших «лохов». А их — какая несправедливость! — встретили ураганным огнем! Люди ничего не забыли и не простили. И сейчас у отцов и братьев изнасилованных и убитых девушек появилась возможность отомстить. Они и мстили — мстили страшно, жестоко, даже бесчеловечно, но были полностью в своем праве. Вскоре до выживших бандитов дошло, что лучше сдаться синтарцам, чем попасть в руки бывшим «лохам». Первые сразу убьют, а вот вторые все припомнят, умирать придется долго. Самым страшным для бандитов оказалось то, что прощения им никогда не будет — император дал слово, что каждый ответит за свои преступления, заплатив полной мерой. А что такое слово императора синтарцы объяснили населению Гираоса достаточно хорошо.

Поэтому остатки банд оставались в лесах, кое-кто ушел в горы, но это была лишь временная отсрочка. Ведь поддержки населения у них не было — люди ненавидели бандитов люто, истово. Тогда как действия новой власти поражали, но постепенно вызывали доверие. Гираосцы увидели, что о них кто-то реально заботится. И оценили это.

Впервые за последние двести лет у населения несчастной планеты появилась хоть какая-то надежда на будущее. И оно уцепилось за эту надежду изо всех сил.

* * *

— Итак, что у нас плохого? — поднял на Соргина тяжелый взгляд Алексей.

— Плохого? — несколько удивился тот. — В общем-то ничего особо плохого нет. Все в относительном порядке.

— Да это поговорка такая, — криво усмехнулся император. — Докладывайте.

Старший координатор СБ кивнул, приняв слова его величества к сведению, и начал плановый доклад, который происходил регулярно, раз в неделю. Только отметил про себя, что у императора плохое настроение — в последнее время это было не редкостью.

— План по Гервайну подходит к завершающей стадии, — заговорил он монотонным, безразличным голосом. — Агентура внедрена, контакты с князем Дель Тонлай и его людьми налажены. Самых одиозных личностей из его противников мы начали понемногу устранять.

«И почему обязательно нужно докладывать так занудно?.. — с раздражением подумал Алексей. — Ведь обычно нормальный человек. А как начнет докладывать, так хоть стой, хоть падай…»

— С гервайнским флотом будут большие проблемы, — мерным ручейком, навевая сон, тек доклад. — Внедрить туда своих людей нам пока не удалось, точнее удалось, но на нижнем уровне. Высшие офицеры, к сожалению, работают на Колхайна с компанией. Это установлено уже четко.

— Так что же, их всех устранять?

— Постараемся обойтись без этого, но не уверен, что сможем.

— Если не будет другого выхода, устраняйте, — тяжело вздохнул император, терпеть не могущий проливать кровь, но вынужденный постоянно это делать. — Нельзя допустить схватки двух флотов, тогда людей погибнет намного больше.

— Принято, — наклонил голову старший координатор. — План князя доработан, и все практически готово к «спектаклю». Но для начала мы должны выдвинуть основной флот к границам Гервайна. Включая большинство имперских крейсеров.

— Мы уже обсуждали это, — отмахнулся Алексей. — Без моего присутствия план не сработает.

— Очень надеюсь, что это не ловушка… — скривился Соргин. — Взрыва кварковой бомбы, например, даже ваша защита не выдержит. Искин, это так?

— Трудно сказать, — уклончиво ответил тот, — ни разу не испытывали защиту в таких условиях. Но лучше не доводить до этого.

Император про себя усмехнулся — подозрительность координатора была известна давно. Впрочем, чисто профессиональное качество. И полезное. Ему не терпелось освободиться и отправиться на встречу с будущей третьей женой — эта девушка с каждым днем нравилась Алексею все больше. Она мало того, что была красива, так оказалась еще и очень умна. С ней было о чем поговорить! А это редкое качество.

— Княжну Дель Тонлай охраняют лучшие мои люди, — продолжил Соргин, явно понявший, о чем думает его величество. — Ее земляки доступа к ней не имеют, только контакт по голосвязи.

— Хорошо, — одобрил император. — Что еще?

— Капитан Сейл еще лежа в госпитале от скуки произвел анализ происходившего до нашего вторжения на Новейре и вычислил две неизвестные нам подпольные сети там. Уже производятся аресты, взяты почти все, в том числе — бывший директор АНБ.

— Почти? — сварливо переспросил император.

— К сожалению, некоторым удалось уйти, — развел руками координатор. — Возможно, кое-кто даже покинул планету. Мы не боги. Недоработка, конечно, но мои люди сделали все, что было в человеческих силах.

— Ладно, — махнул рукой Алексей и привычно прошелся по кабинету. — Потом отловим. Дальше. Сейл начал порученный ему анализ?

— Да, начал. Лучшие спецы Хладова ему в этом активно помогают. Но он просит принца. Что делать?

— А чем занят сейчас принц?

— Баклуши бьет! — рассерженно проворчал Соргин. — И занятым людям нервы мотает! Выпороть бы его…

— Так-так-так… — заинтересовался Алексей. — Что он еще натворил?

— Мою личную сеть взломал и напихал туда похабных анекдотов! — взорвался координатор. — Делать ему больше нечего! Хорошо хоть ничего не удалил, хоть на это его мозгов хватило! Доказательств, что это он, у меня, конечно, нет, но кроме него на это никто не способен. Разрешите пожаловаться капитану хи Ронх-Да.

— Пожалуйтесь, — улыбнулся император. — Она его к порядку призовет. Ну и пусть Джип его забирает, может, какая польза будет. Передайте принцу, что это я распорядился.

— Да он обрадуется, давно просит его к делу приставить, — облегченно кивнул Соргин. — Наверное, от скуки и дурью мается. Надеюсь, ничего не натворит. Я с содроганием вспоминаю отчеты о случившемся в столице Новейра…

— Да уж, повеселился Ленни там знатно, — хохотнул Алексей.

— А что они вдвоем с Сейлом наворотят? — сварливо поинтересовался сверху искин, вспомнив, что те собирались его взломать. — За этой резвой парочкой хороший присмотр нужен!

— Присмотрим, — пообещал координатор. — Капитан хи Ронх-Да и лейтенант Норина приглядят. Особенно если им приказать.

— Ну так передайте девушкам, что это мой личный приказ! — буркнул император. — Пусть глаз со своих благоверных не спускают!

— Передам, — с хорошо заметным облегчением поклонился Соргин. — Но продолжу. На Аралане-4 дела обстоят на удивление неплохо. Ваш вассал, Шелуденко, справился с задачей. Даже синтарцы, судя по докладам, его сильно зауважали. Правда, крови пролилось многовато, но почистить те авгиевы конюшни без крови было просто невозможно. Зато около восьмидесяти процентов бандитов на планете уничтожено. Физически уничтожено! Остальные прячутся по лесам, кто где. Гираосцы, вооруженные по приказу наместника, охотятся за ними, как за дикими зверьми — помнят, как их двести лет унижали. Кое-кого, конечно, скрыли родственники, но таких можно и простить — до первого правонарушения. В своем роде отсроченная смертная казнь. Останутся честными людьми — будут жить. Нет — умрут.

— А что с экономикой?

— На Гираосе ее просто нет — натуральное хозяйство и шахты, на которых использовался рабский труд. Рабы, естественно, освобождены. Беда в том, что они перебили всех инженеров и всю администрацию, припомнив им все хорошее. И я их понимаю. Однако шахты встали намертво, а нам металл из них пригодился бы. В общем, на этой планете все нужно создавать заново — от сельского хозяйства до промышленности. На ней даже электростанций мало, едва для городов и шахт хватает. В сельской местности электричества нет. Сейчас с Ирата на Аралан потоком идет продовольствие и промышленное оборудование. Как ни удивительно, даже иратские промышленники раскошелились в надежде на будущие преференции. Впрочем, Ират богат.

— Наместник на него уже прибыл? — поинтересовался Алексей.

— Вчера должен был быть, но отчетов я еще не получил, — сообщил Соргин.

— Сколько бюрократ взял с собой людей?

— Как ни удивительно, не слишком много — всего около сотни. Я думал, будет значительно больше. Остальной штат, видимо, решил добирать на месте. Кстати, получено сообщение, что уполномоченный всеми странами планеты посол Ортая вылетел на Росс. У нас все готово к его встрече.

— Вполне ожидаемо, — бросил отвернувшийся к экрану император.

— Зато не ожидаемо было прибытие тарайского посла, — криво усмехнулся координатор. — И он, боюсь, по тому же вопросу. Правда, ума не приложу, что нам делать с этими долбанными эстетами.

— В смысле эстетами? — не понял Алексей.

— В прямом! — раздраженно махнул рукой Соргин. — У них формализовано каждое действие, даже прием пищи. Сплошные ритуалы. Но при этом неплохо работающая экономика, причем скорее социалистического толка — все по строгому плану, но при том гибкому и меняющемуся соответственно обстоятельствам. Как это сочетается с их формализованностью я, простите, ваше величество, понятия не имею. Нас эта планета мало интересовала, внедрить туда не местного агента почти невозможно — сразу засыпется, как ни готовь. Нужно вырасти там, чтобы понимать их извращенную культуру. Я разобраться в ней не смог.

— А аналитики?

— На аналитиков сейчас и так колоссальная нагрузка. Может, дипломаты смогут разобраться. Тарайцы ведь ничего прямо не скажут. Никогда. Они всегда говорят экивоками и намеками, очень удивляясь, что их не понимают.

— Что ж, назначьте послу аудиенцию на… например, послезавтра в пять вечера, — попросил император. — Аудиенция неофициальная, предварительная. Хочу сам посмотреть. Да, а что у них с армией и флотом?

— Их нет, ваше величество, — развел руками координатор.

— Как нет?!

— А вот так. Пацифисты. Но при этом интриганы такого класса, что всегда срывали любые попытки атаки их планеты. Лучшими дипломатами старой Империи были именно тарайцы. А после распада они замкнулись в себе, и никто точно не знает, что у них там происходит. Торгуют очень активно, производят отличную электронику и гипердвигатели, не считая всего необходимого для жизни. Больше сообщить ничего не в силах — как я уже говорил, наши агенты там просто исчезали на второй-третий день после заброски. На связь не вышел ни один. Да, и последний факт. Дипломатических отношений ни с одним из осколков старой Империи Тарай не поддерживал. Именно поэтому появление тарайского посла стало для меня неожиданностью.

— Я поговорю с послом, возможно, удастся узнать, что у них происходило за последние двести лет, — вздохнул Алексей. — Ладно, что-то еще?

— Последнее, — Соргин отложил в сторону пад и посмотрел на него. — Понимаете, неприсоединившихся планет — четыре. Мы что-то знаем о Гервайне. Также кое-что известно еще о двух — Хаеноре и Бисланге. Зато о последней, Орисане, неизвестно ровным счетом ничего, кроме того, что у них сильный флот. В последнее время я все больше размышляю о том, а не подсунули ли нам под видом Гервайна пустышку. И не базируются ли наши враги как раз на Орисане? И это меня настораживает.

— Пусть адмирал Норис отправит туда пару рейдеров на разведку, — пожал плечами император.

— Вы думаете, это не делалось нами ранее? — прищурился координатор. — Не раз. Разведывательные корабли либо возвращались без информации — их перехватывали у границ системы и отправляли восвояси. Либо не возвращались вовсе.

— Рейдеры Нориса более быстроходны. Пусть отправляются. На крайний случай вручите экипажу одного верительные грамоты — если не смогут ничего выяснить, то пусть попытаются установить официальные дипломатические отношения.

— Хорошо, завтра же отправлю курьера на Фаргос. Но мне необходимы подписанные вами грамоты. Ну и приказ, естественно.

— Подготовьте, я подпишу, — отмахнулся Алексей. — Не было бы большей проблемы. На этом все?

— Да, — лаконично ответил Соргин.

— В таком случае вы свободны. Благодарю за доклад.

Координатор поклонился и вышел, оставив императора в раздумьях.

* * *

После тесноты станции мисс Моак наслаждалась солнцем и свежим воздухом Гервайна. Она не спеша попивала кофе на обширной террасе роскошной виллы, еще недавно принадлежавшей одному из князей Верховного Собрания. Его умно разорили и взяли под контроль, теперь он без позволения Синтии дышать не смел, надеясь не остаться нищим. Что ж, пусть надеется.

— Мисс Моак? — отвлек ее от кофе тихий голос секретаря.

— Меня раздраживает ваша привычка подкрадываться, Айвен! — вздрогнула она. — Что у вас? Неужто нельзя было десять минут потерпеть?

— Прибыл курьер с Росса. Единственный выживший после покушения на Сейла наш агент сумел бежать, угнав курьерский корабль. Его уже допросили.

— Покушение успешно?

— К сожалению, Сейл выжил, — развел руками секретарь. — Более того, согласно отчету агента, сейчас до него добраться невозможно — аналитика охраняют так, как не охраняют канцлера. Все киллеры Колхайна либо уничтожены, либо взяты и допрошены. Относительного успеха удалось добиться именно нашим агентам, Сейл был серьезно ранен, но ему успели оказать помощь.

— Почему не добили?! — возмутилась Моак.

— Некому было уже добивать, — пояснил Айвен. — Сейла с принцем Леннером, а эти двое, насколько удалось выяснить, стали приятелями, сопровождали две девицы, оказавшиеся на деле профессионалами высшего класса. Они сумели уничтожить троих наших агентов и тяжело ранить четвертого столовыми приборами.

— Вы хотите сказать, что один из наших агентов попал в руки имперской СБ?.. — голос Моак стал шипящим, как у змеи.

— Нет, — позволил себе улыбку секретарь. — Бежавший агент сумел перед побегом пробраться в госпиталь и устранить раненого. Тот так и не пришел в себя и не успел ничего рассказать.

— Отлично, — успокоилась она. — Выпишите агенту премию, он ее полностью заслужил. Однако, насколько я понимаю, больше людей на Россе у нас нет?

— Еще еще одна группа глубокого внедрения, шесть человек. Они провели на Россе больше десяти лет, не привлекая к себе внимания и ничего не предпринимая, только вживаясь. Но это наш последний резерв.

— Свяжитесь с группой. Мне от них требуется только информация о происходящем в Империи, ничего больше. Раз Сейла не достать, пусть живет, рисковать последним резервом я не хочу. А что с СБ? Удалось внедрить туда хоть кого-то?

— К сожалению, нет… — развел руками Айвен. — И, скорее всего, не удастся — кандидатов проверяют так, как нам и не снилось. Допрашивают под всеми возможными сыворотками правды, в том числе и синтарского производства. А вы сами убедились в эффективности данных сывороток — мы в свое время, еще до восстановления Империи, закупили на Синтаре партию препаратов. Тогда они продавали свои сыворотки свободно, сейчас, конечно, их уже ни за какие деньги не приобретешь — император запретил продавать, а эти чертовы фанатики послушались.

— Может, удастся взять какого-нибудь функционера СБ и допросить? — поинтересовалась Моак.

— Попытаемся, но ничего гарантировать не могу, — с сомнением произнес секретарь. — Беда в том, что эти сволочи двести лет работали у нас под носом, собирали информацию, а мы ни сном ни духом. В итоге они знают наши слабые места, мы их — нет.

— Ладно, черт с ними! — зло махнула рукой она. — Как движется перехват контроля над этой планетой?

— Все идет по плану, — заверил Айвен. — Через месяц-другой Гервайн упадет к нам в руки, как спелое яблоко.

— Что с девчонкой, посланной в Империю?

— Сведений нет. Наши люди в посольстве молчат, видимо, нет возможности выйти на связь, не вызвав подозрений. Однако я бы не стал беспокоиться по ее поводу. Это ее отец опасен, а она сама ничего не значит. Впрочем, и князь уже ничего не способен сделать, он еще трепыхается, но все его усилия тщетны. Никто ему не верит, вожжи выскальзывают из его рук с каждым днем все больше. Тем более что масс-медиа почти полностью под нашим контролем.

— Как-то слишком хорошо все складывается… — проворчала Моак. — А это подозрительно. Особенно если вспомнить, с каким треском мы дважды провалились.

— Должно же везение Империи когда-нибудь закончиться, — заметил секретарь.

— Я бы не стала полагаться на столь эфемерные понятия, как везение! — вызверилась на него женщина. — И вам не советую. Нужно предусмотреть все, каждую мелочь, тогда придет и успех.

— Как скажете, — поклонился Айвен. — Какие будут указания на сегодня?

— Пока никаких, — отмахнулась Моак. — Не мне вас учить, человек опытный. В случае неожиданных известий срочно сообщите мне.

Секретарь внезапно прислушался к чему-то, видимо, вызвали по закрытой линии — наушник был вживлен прямо в мочку уха.

— К вам с визитом мистер Колхайн, — сообщил он. — Звать?

— Зовите, — скривилась Моак, которой совершенно не хотелось видеть эту черномазую сволочь, еще на станции доставшую ее до последней степени.

Ждать пришлось недолго, уже через пять минут на террасу, сверкая своей неизменной белозубой улыбкой, быстрым шагом вошел бывший госсекретарь Торвена. Он поприветствовал хозяйку так, словно она была ему самым близким другом, и, не спрашивая разрешения, уселся напротив в плетеное кресло.

— Вижу, вы тут неплохо устроились, — заметил Колхайн.

— Да уж лучше, чем на вашей базе, — ядовито прошипела Моак. — Что-то случилось?

— И да, и нет.

— Поясните.

— Мы получили сообщение от них, — сразу стал серьезным Колхайн.

— И что на сей раз они посоветовали? — напряглась Моак, не ждавшая от этого ничего хорошего.

— Да почти ничего. Только опять попросили уделить максимум внимания лейтенанту Сейлу. И принцу Леннеру. Это двое почему-то очень сильно их беспокоят.

— До этих двоих нет никакой возможности добраться! — отрезала Синтия. — Ваши агенты уничтожены, мои тоже. Фигурантов дела охраняют чуть ли не лучше, чем самого императора.

— Я знаю… — Губы бывшего госсекретаря сложились в какую-то непонятную гримаску, которую мог назвать улыбкой только очень наивный человек. — Нам посоветовали подбросить Сейлу с Леннером кое-какую информацию. Точнее, подбросить ее нашему бывшему коллеге Родерику, а от него она обязательно поступит в аналитический отдел имперской СБ, который, не сумев разобраться, подключит к делу этих двоих. А они все поймут, но никто им не поверит, поэтому они обязательно высунутся из норы. Откровенно говоря, я не понимаю, чем эти двое так интересны им. Да, гении, но мало ли таких было?

— Я тоже не понимаю… — несколько растерянно произнесла Моак. — И что нас просят сделать со сладкой парочкой в случае поимки?

— Оставить обездвиженными в малом корабле на известном вам астероиде.

— Ясно…

Мисс Моак никогда не нравились загадочные союзники Кархана — а они, судя по историческим данным, помогали Объединению задолго до распада того. Почему? Неизвестно. Ведь что-то они хотели, ради чего-то старались. Но ради чего? И кто они такие? Но любой, кто пытался это выяснить, очень быстро умирал от «естественных» причин — никакая охрана не помогала. В конце концов эти попытки оставили, тем более что получаемая от неизвестных союзников информация была крайне полезна. И не послушать их совета было попросту глупо — поступавший так всегда проигрывал, тому имелось множество примеров. Однако Синтию все это раздражало — она очень не любила, когда кто-то ею манипулирует, предпочитала делать это сама. А они именно манипулировали, такой вывод напрашивался сам собой. Вот Моак и надеялась когда-нибудь все же выяснить, кто стоит за безликими «они».

— Одна из наших сетей на Новейре, кстати, засвечена и полностью зачищена, — сообщил Колхайн. — Та, которую возглавлял директор АНБ. Так что действовать будем через армейскую. Пакет информации я уже подготовил. Если хотите, можете также изучить ее. Я, убей меня бог, не понимаю, чем эта вполне безобидная информация может заинтересовать имперскую СБ. В ней нет ничего необычного, только статистические данные о торговых потоках между Ортаем, Нагоем, Иратом и Тараем. Мои аналитики головы сломали в попытках понять, что в этих таблицах не так. Не смогли.

— Сейл бы смог… — вздохнула Моак. — И как наши идиоты упустили гения?.. Я изучила его историю, после чего мне захотелось перестрелять половину аэнбешников, которые думали не о деле, а о своих амбициях. Сейла надо было сразу после училища сажать в тепличные условия и давать ему все, что пожелает, лишь бы работал. А… — она с досадой махнула рукой. — А эти дебилы его просто гнобили, поскольку карьеры нескольких из них после его отчетов затормозились. Как бы я ни ненавидела имперцев, но они, в отличие от нас, сразу поняли, кто перед ними. То-то так резво его на Росс утащили. А принц, мне кажется, способен дополнить талант Сейла. Возможно, они вдвоем даже смогут раскрыть инкогнито наших дорогих союзников, вот те и забеспокоились.

— Но почему же тогда их хотят взять живьем, — приподнял бровь бывший госсекретарь. — Не проще ли уничтожить?

— Зачем уничтожать ценный ресурс, если его можно использовать? — с искренним недоумением посмотрела на него Синтия. — Это же принесет прибыль!

— А если нет возможности использовать, то лучше уничтожить, чтобы им не воспользовался противник! — отрезал Колхайн. — Ладно, это не наше дело. Совету мы последуем, информацию сольем. А дальше пусть они разбираются сами.

— Пожалуй, — согласилась Моак. — У вас все?

— В общем, да. Разве что Харди с компанией все пытается на базе что-то предпринять, собрала вокруг себя группу недовольных и усиленно интригует. Но это мелочи, она уже не в игре.

Он встал, коротко откланялся и покинул террасу, провожаемый наполненным тяжелой ненавистью взглядом хозяйки.

Глава 6

Большой голоэкран мягко мерцал в полутьме, на нем сменяли друг друга ряды символов и цифр. Управляли этим, каждый со своей клавиатуры, два молодых человека. Один подтянутый, рыжеватый, среднего роста. Второй — полноватый, темноволосый, в очках, выглядящий рассеянным и неуклюжим, не от мира сего. Они перебрасывались короткими репликами, иногда беззлобными подначками, и явно чувствовали себя комфортно. Когда перед кем-то пустела чашка с кофе, на ее месте, как по волшебству, появлялась еще одна. Однако если присмотреться, то становилось ясно, что не по волшебству — кофе приносила строгая красивая брюнетка, двигающаяся, словно сытая кошка. Иногда появлялась еще одна девушка, светловолосая и смуглая, в которой безошибочно угадывалась синтарка. Она двигалась не менее грациозно. Вот только была высоковата.

— Джип, ты только глянь, как эта функция сходится! — вдруг возопил светловолосый, едва не подпрыгнув. — Ты глянь на граничные условия!

— Ну ни хрена себе… — взъерошил себе волосы тот. — Это что же получается, еще один неучтенный фактор?.. Но мы же вроде все учли…

— Как видишь, все, да не все, — развел руками Ленни. — Есть еще что-то, что провоцирует рост либеральных взглядов крайнего толка. И этот фактор невидим, мы только сейчас выяснили, что он вообще есть.

— Надо ребятам из СБ сообщить, — решительно заявил Джип. — Они, может, и не хватают с неба звезд, зато цепкие. Да и инфы у них больше, чем у нас.

— Наивный! — хохотнул принц. — Все с нашего компа идет напрямую в аналитическую службу СБ. Они уже все знают. Альна, попрошу только передать, чтобы поисками рецепторов неизвестного фактора воздействия занялись немедленно!

— Сейчас позвоню шефу, — отозвалась синтарка. — А вы двое быстро встали и шагом марш обедать! А то кофе скоро из ушей польется.

— Да не хочу я есть… — заныл Ленни.

— А кто тебя спрашивает, родимый? — ласково взяла его за шкирку синтарка и подняла со стула. — Вперед, я сказала!

— Ну ладно… — обреченно вздохнул принц. — Пошли, Джип… Диана, ты с нами?

— Да, — коротко отозвалась брюнетка, бессознательно коснувшись кобуры с плазмером.

Она подошла к двери и позволила сканеру считать рисунок сетчатки глаза, хотя, на взгляд Ленни, это была совершенно излишняя предосторожность — доступа в эту комнату, кроме них четверых, не имел почти никто. Ну разве что император да старший координатор СБ, но его величество сюда вряд ли зайдет. Кажется, еще Смолин имел допуск, но точно принц не знал.

Снаружи он, как всегда, увидел двух неподвижных синтарцев, судя по светлым волосам и двухметровому росту. Они сделали вид, что не видят подопечного, на что Ленни ухмыльнулся — этих двоих он знал, у ребят неплохое чувство юмора, хоть и слегка специфическое.

Посты охраны располагались по всему небольшому зданию возле каждой комнаты, также все вокруг постоянно сканировалось десятком независимых систем. И это невзирая на то, что к самому зданию, где нынче располагался отдел спецопераций информационно-аналитического департамента, даже подойти никто не мог — оно находилось между синтарскими казармами, основной резиденцией СБ и столичным управлением ДИБ.

Столовая располагалась на первом этаже, поэтому выходить наружу не требовалось. Тем более что Ленни с Джипом не очень-то и выпускали на улицу, а если выпускали, то приставляли такую охрану, что всякое удовольствие от прогулки исчезало напрочь. Друзья глухо ворчали, даже усилия любимых женщин не примиряли их с вынужденным затворничеством. Когда их нытье достало Альну до предела, она рявкнула:

— Один раз уже сходили в ресторан! Мало вам?! Еще такого угощения хотите?!

Крыть было нечем, пришлось смириться. Вот только менее тошно от того взаперти не стало, и Ленни медленно, но верно зверел. Даже присутствие Альны не могло успокоить его — слишком непоседлив был, слишком любил находиться в центре событий.

Зато Джип, хоть и ворчал за компанию, был всем доволен, он почти всю жизнь провел именно взаперти и ничуть этим не тяготился. А сейчас рядом находилась великолепная женщина, на внимание которой дома он не смел и надеяться. Вспомнив вчерашнюю ночь, аналитик не заметил, как покраснел. Он раньше и не представлял, что в постели можно вытворять такое. Впрочем, опыта у него было раз, два — и обчелся. Да и тот с проститутками. Но больше всего самолюбию Джипа льстило явное уважение окружающих, на Новейре он ничего подобного не видел. Поэтому не понимал беспокойства Ленни — все есть, невеста рядом. Так чего же еще?..

В столовой кормили не хуже, чем в хорошем ресторане, только меню нужно было составлять заранее, сразу на неделю. Джип, Ленни и Диана заняли привычный столик, возле которого, как призрак, моментально возник подтянутый официант, который скорее напоминал офицера своей выправкой. Впрочем, наверное, офицером он и являлся. Офицером СБ. Официанты менялись постоянно — видимо, это был наряд для проштрафившихся по мелочи.

Перед Джипом поставили огромный, хорошо прожаренный стейк с хрустящей картошкой. Он обильно полил все это кетчупом и с удовольствием принялся за еду, искоса поглядывая, что едят остальные. У Ленни в тарелке был знаменитый росский борче, а рядом стояли залитые сметаной пельмени. Ни то, ни другое Джипу не нравилось — попробовал как-то раз. Слишком непривычно. Диана ела какое-то странное, наверное, араланское блюдо, в котором виднелись и кусочки рыбы, и белый сыр, и овощи, и еще что-то непонятное. Подошедшая вскоре Альна получила от официанта политое алой подливой мясо, при виде чего Джип содрогнулся — однажды он сдуру съел кусочек, потом до вечера во рту горело. И как можно употреблять столько перца? Или там не только перец, но и что-то еще? Возможно, Синтар издавна славился своими ядреными специями.

На закуску подали сладкий пирог и морс из неизвестной карханцу ягоды. Но и то, и другое вызвало полное его одобрение — пробовал уже, очень вкусно. Он с энтузиазмом откусил огромный кусок, подумав, что если всегда так обедать, то вскоре еще больше разнесет. Правда, Диана обещала помочь похудеть, но как она собиралась сделать это, Джип, при всем своем аналитическом уме, не имел представления. Мысль о спортзале ему в голову просто не пришла.

— Милая, а ты помнишь, что у нас через два месяца свадьба? — поинтересовался Ленни, прожевав пирог.

— Ну, — хмуро посмотрела на него Альна, положив вилку на салфетку. Она терпеть не могла, когда ее отвлекали во время еды.

— Я просто хотел узнать, что тебе подарить, — состроил умильную рожицу принц.

— Голову Колхайна! — зло бросила она и вернулась к еде, давая понять, что разговор окончен.

А Ленни задумался. Джип подозрительно уставился на него. Уж не собирается ли этот безбашенный и в самом деле отпиливать голову бывшему госсекретарю? А что, с принца станется — тот еще авантюрист. Но нет, даже он не способен на такую глупость. Да и не выпустят их отсюда, пока все не устаканится. На этом Джип и успокоился. Но, как показали дальнейшие события, зря…

Не успели друзья вернуться в рабочее помещение, как их в срочном порядке вызвал Соргин. Это было неожиданно, обычно старший координатор предпочитал заходить сам, не особо доверяя даже самой защищенной связи. Но на сей раз изменил своему обыкновению, использовав, правда, каналы искина БК, которые перехватить уж точно никто не мог. Впрочем, у Ленни имелись кое-какие мысли по этому поводу, но он не посвящал в них даже Джипа.

— Добрый день, — сухо поздоровался старший координатор, он до сих пор не простил принцу его выходки.

— Здрасьте, — нестройным хором отозвались друзья. Альна с Дианой поприветствовали начальника согласно уставу.

— Мы получили несколько странные данные, подтверждающие вашу идею о дополнительном факторе влияния на социум, — голос Соргина звучал все так же ровно. — Это статистические сводки о торговле между Ортаем, Нагоем, Иратом и Тараем. Но цифры значительно отличаются от официальных, да и номенклатура товаров вызывает настороженность. Возникает ощущение, что некая сила полностью контролировала как будто независимых торговцев, добиваясь неких неизвестных нам целей. Однако мозговой штурм параллельного отдела не дал результатов. Поэтому пересылаю данные вам. Посмотрите и сделайте свои выводы, соотнеся их с идеей дополнительного фактора. А главное, попытайтесь выяснить, что же это за фактор.

— Насколько это приоритетно? — скривился Джип.

— Не слишком. Но и тянуть тоже не стоит. Как только закончите с основным анализом, прошу заняться этим. Мне не нравится, когда я не понимаю, что происходит.

— Хорошо, займемся, — вздохнул принц. — А можно подключить искина БК?

— Спросите у него сами, если согласится помогать — используйте на здоровье. Когда ждать результата по основной проблеме?

— Думаю, первые выводы пойдут завтра к вечеру, — подумав, ответил Джип. — Вот черт! Я был не прав, придется все же сначала рассмотреть ваши данные, а только потом что-то говорить. Я вдруг ощутил, что все это сильно взаимосвязано, и основная проблема не будет решена, пока мы не поймем, что представляет собой противодействующий фактор.

— Эх, данных маловато… — вздохнул Ленни. — Не удалось допросить никого из высшего руководства карханцев? Вы вроде бы взяли бывшего директора АНБ.

— Он знал только свой участок работы, — с досадой буркнул координатор. — Найти бы эту чертову базу «Z»…

— А чего ее искать-то?.. — удивленно поинтересовался Джип. — Координаты известны.

— Кому известны?.. — голос Соргина сделался свистящим.

— Мне, — пожал плечами аналитик. — Я их еще в госпитале вычислил.

— А почему не сообщил?!! — хором взревели все.

— Я думал, вы знаете… — невинно захлопал глазами Джип.

Координатор не нашелся что сказать, он несколько мгновений судорожно зевал, как вытащенная из воды рыба, затем разразился такой матерной тирадой, что даже Ленни заслушался и принялся срочно записывать в свой пад наиболее сочные обороты. Соргин поминал и самого Джипа, и его родственников, предполагая, что произошел аналитик от смеси ежа, ужа и пожарного шланга. Наконец он немного успокоился и прошипел:

— У нас половина флота эту гребаную базу ищет, а он знает — и молчит!

— Так меня же никто не спрашивал… — Джип с недоумением смотрел на разбушевавшееся начальство, не понимая, к чему весь сыр-бор.

— Координаты мне на пад, немедленно! — выдохнул координатор, глядя на аналитика так, словно самым большим его желанием в этот момент было придушить дурака своими руками. — И никому больше ни слова! Лейтенант Норина, объясните этому… — он не нашелся как назвать Джипа. — Э-э-э, что такое государственная тайна.

— Сделаю, — наклонила голову та.

Аналитик тем временем передал координаты, Соргин просмотрел их и хмыкнул — там уже искали, но ничего не нашли. Только куча астероидов.

— База выглядит, как астероид, — видимо, понял его сомнения Джип. — Ее можно засечь, только сканируя на диапазоне грависвязи, который я сейчас сброшу вам на пад.

Он пробежался пальцами по клавиатуре, координатор подтвердил получение, после чего пробурчал:

— Все, идите, работайте. Глаза бы мои вас не видели!

Экран погас. Джип, заметив, что остальные трое разглядывают его, как какую-то диковинку, растерянно спросил:

— А в чем дело-то?

— Безнадежен… — простонала Альна. — Диана, объясни хоть ты ему что-нибудь… Я шефа таким никогда еще не видела…

— Я тоже, — поежилась та. — Он ни разу так не ругался!

— Надо попроситься на флот, который пойдет базу брать! — в глазах Ленни горел энтузиазм.

— Я тебе попрошусь! — мгновенно озверела Альна. — Я тебе сейчас так попрошусь, что месяц на животе спать будешь!

— Я пошутил! — тут же пошел на попятную принц, хорошо знакомый со взрывным характером будущей жены. Перепадало уже на орехи.

Девушка успокоилась. Однако никто, кроме Джипа, не заметил огонек азарта, разгорающийся в глазах Ленни все сильнее. Впрочем, закладывать друга аналитик не собирался — не хватало еще. Пусть сами разбираются, а он в сторонке постоит и посмотрит, что из всего этого выйдет.

* * *

— Ваше величество! — оторвал Алексея от позднего обеда экстренный вызов Соргина. — Координаты базы «Z» установлены!

— Отлично! — император тут же забыл о еде, уронив вилку на пол. — Наградить того, кто нашел.

— Его не награждать, его пороть надо! — агрессивно выдохнул координатор.

— Джип?.. — сразу понял Алексей.

— А то кто же… — раздраженно подтвердил Соргин. — Он еще в госпитале эти координаты вычислил и промолчал! Мы могли бы уже захватить базу, а теперь, боюсь, основные фигуранты успеют уйти. Скорее всего, на Гервайн. А там попробуй найди — планета большая, населения больше восьми миллиардов.

— Тем не менее Сейла наградить, заслужил, — со вздохом приказал император. — Понимаете, он гений, а они все такие — не от мира сего. Но к делу. Отправьте курьера к Норису, скоординируйте действия. И учтите — уйти не должен никто. Это приказ!

— Сделаем все, что в человеческих силах, — пообещал координатор. — Но попрошу поговорить с десантниками, чтобы работали осторожнее.

— Поговорю, — кивнул Алексей. — Я тоже хотел бы получить этих тварей живыми. Но если другой возможности не будет, если потери по прогнозам окажутся слишком велики, взрывайте эту станцию к чертям собачьим. Мне мои люди дороже.

— Какие силы задействовать?

— Расположенные на Фаргосе и Ларате, чтобы не терять времени. Десант силами второго и четвертого полка шестой дивизии.

— Не слишком ли много для космический станции? — приподнял брови Соргин.

— Много — не мало, — отмахнулся Алексей. — Также свяжитесь с ларатским Адмиралтейством, пусть проработают операции и выделят нужное число тяжелых кораблей в помощь Норису. Общее командование операцией на нем.

— Я подготовлю нужные приказы и передам в вашу канцелярию на подпись, — поклонился координатор. — Сразу после этого курьер стартует.

— Хорошо, я свяжусь с канцелярией, чтобы без промедления принесли бумаги мне. В случае любой неожиданности немедленно вызывайте меня.

Соргин снова поклонился и отключился. А Алексей недовольно посмотрел на остывший обед и скривился.

Приказать, что ли, сменить? Да ну его! Хотелось чего-то другого, на крейсере уже слегка поднадоело. Сменить бы обстановку. На память пришло сообщение о том, что Алина этим вечером устраивает очередной бал. Для псевдоаристократии — бездельников, которые ничего для страны делать не желают. Впрочем, помимо них приглашены модные писатели, художники, музыканты. Сходить, что ли? А почему бы и нет? Не понравится, захватит Виктора и просто напьется в личных апартаментах.

— Искин, приготовь альфа-корвет, — приказал император.

— А что его готовить? — отозвался тот. — Иди в восьмой ангар, твой там всегда к старту готов. Соскучился?

— Если честно, устал, — потер лоб Алексей. — Хоть на один вечер от дел оторваться.

— Правильно, а то еще загнешься раньше времени, — в своей манере одобрил «железный истукан». — Лети, голубь, лети.

— Язва ты, — уже привычно вздохнул император, направляясь к ангару.

Для собравшейся в апартаментах первой императрицы богемной публики визит его величества стал полной неожиданностью — до сих пор он ни разу не посещал подобных мероприятий. Изумленная Алина прекратила щебетать с двумя роскошно одетыми молодыми людьми и поспешила встретить супруга, недоумевая про себя. Но тем не менее надела на лицо лучшую из своих улыбок, строго согласно этикету поприветствовала императора.

— Рада видеть вас, ваше величество! — глубокий, чуть хрипловатый голос императрицы слегка вибрировал, будя мужское воображение и обещая неземное наслаждение.

— Добрый вечер, — хмуро отозвался Алексей, с некой даже брезгливостью оглядывая собравшихся здесь.

Однако поспешно судить не стоило, возможно, среди них тоже есть толковые люди. Надо будет озадачить ДИБ, чтобы присматривались и выдергивали отсюда всех мало-мальски стоящих, не давая им сгнить на корню. Интересно, камергер и статс-дама уже прибыли? У кого бы спросить?

Спрашивать не пришлось, к нему подошла красивая светловолосая и смуглая женщина лет сорока, однозначно синтарка, и без церемоний представилась.

— Первая статс-дама двора Ильда ос Хро-Грар, ваше величество. Прибыла в ваше распоряжение.

— Камергер тоже здесь? — живо поинтересовался нас император.

— Будет буквально через минуту. Ждем вашего представления нас двору, как нам объяснили, без этого мы не можем официально вступить в должность.

— Он тоже синтарец?

— Нет, ваше величество, — едва заметно улыбнулась статс-дама. — Отставной ларатский вице-адмирал, Димай Хладов. Очень жесткий человек.

— И это говорит мне синтарка? — слегка удивился Алексей.

— Да, он даже по нашим меркам жестковат. Кстати, вот и он.

К ним приблизился пожилой, полностью седой военный в строгом мундире, украшенном только иконостасом орденов. Лицо пересекал глубокий шрам, выцветшие голубые глаза смотрели непреклонно и твердо.

— Ваше величество, камергер двора, вице-адмирал в отставке Хладов! — четко отрекомендовался он.

Император про себя злорадно ухмыльнулся, предвкушая, что ждет ошивающихся при дворе бездельников, пожал камергеру руку и, наклонившись, прошептал:

— Надеюсь, вы с первой статс-дамой наведете в этом гадюшнике хоть какой-то порядок, вице-адмирал.

— Не сомневайтесь, ваше величество, — слегка наклонил голову старик. — Мы справимся.

— Хорошо. А сейчас я представлю вас двору.

Он вышел в центра зала и по всем правилам этикета объявил о назначении первой статс-дамы и камергера, придав обоим личным приказом особые полномочия. А затем с нескрываемым удовольствием смотрел на вытянувшиеся лица придворных. Даже Алина несколько скисла. Хотя первая статс-дама и не имела власти над императрицей, но разогнать интересных мужчин была вполне способна. Да и фрейлин заставить вести себя соответственно положению. А с синтаркой связываться никто не станет, себе дороже. Впрочем, камергер не лучше — Алина выросла на Ларате и помнила этого сурового старого вояку, в юности несколько раз сталкивалась — у него не забалуешь. Воспоминания остались самые отвратные. Вольготной жизни он ей точно не даст. Просто не подпустит никого!

А император, вспомнив, что так сегодня толком и не пообедал, приказал подать пару бутылок коньяка и ужин на троих, после чего пригласил посидеть с ним камергера и первую статс-даму. О чем шел разговор, история умалчивает, известно другое. Через некоторое время императорский двор начал походить по порядкам на военное училище для лиц мужского пола и институт благородных девиц для женского.

* * *

Скоростной курьер разогнался и нырнул в глубокие слои гиперпространства. Сидящий в кресле пилота рыжеватый паренек в ларатской форме покосился на сопровождающих его двух синтарских офицеров, капитанов ни много ни мало, и замурлыкал себе под нос какой-то веселый мотивчик. Настроение было просто превосходное. У него все получилось! Свобода! И приключения!

Вспоминать, как он все это провернул, было сплошным удовольствием. Как ни хорохорился искин, а Ленни с Джипом его все же взломали! Пусть только внешние контуры, но все-таки. Жаль, до памяти добраться не вышло, «железный истукан» встревожился, что-то учуял, вот и пришлось в срочном порядке уносить ноги, путая за собой следы.

Принц не знал, что все это время искин с хихиканьем и тщательно скрываемым удовольствием наблюдал за их потугами, пропустив в созданное специально для этого виртуальное пространство. Поскольку Ленни делал то, что искин и планировал, то сопротивлялся он не всерьез. А резвые ребятишки так ничего и не поняли.

Началось же все так.

— Джип, ты мне друг? — неожиданно спросил Ленни, когда Альна с Дианой покинули их, отправившись на тренировку.

— А что?.. — подозрительно нахмурился тот.

— Поможешь искина взломать?

— Искина?! Ты чокнулся?! Да император нам яйца поотрывает за это!

— Не боись, — хихикнул принц. — Победителей не судят.

— А для чего тебе это надо? — все еще сомневался аналитик.

— За подарком для невесты отправляюсь. Я бы, конечно, мог синтарцев попросить, они не откажут, но голову же повредят. А подарок должен быть в полном порядке.

— Какую еще голову?! — ошарашено уставился на приятеля Джип. — Ничего не понимаю!

— Ну ты же сам слышал, что Альна в подарок на свадьбу хочет, — невинно улыбнулся Ленни. — Голову Колхайна.

— Она пошутила… — как-то неуверенно возразил аналитик, понявший, что принцу попала вожжа по хвост, и его теперь не остановить.

— Не думаю, что опытный боевой офицер, да еще и синтарка, станет шутить такими вещами, — заверил его принц. — Сказала, что хочет голову Колхайна, значит нужна голова. Ты ее характер знаешь.

— Да уж, я бы на твоем месте вообще с ней связываться не рискнул.

— Ха, думаешь твоя лучше? В ресторане вилками двоих ухайдакала за милую душу, и даже глазом не моргнула. Так поможешь или нет?

— Куда же я от тебя денусь… — поежился Джип. — Только от императора сам меня отмазывать будешь. Что делать-то надо?

— Я уверен, что его величество поручит Соргину отправить курьерский корабль к Норису, чтобы тот атаковал базу «Z», — оживился Ленни. — Нужно сделать так, чтобы пилотом этого курьера был назначен я. А сделать такое можно только через внешние каналы искина. Во внутренние лезть не станем, он нас там на раз отловит — потом как-нибудь, как защиту разработаю.

— А может поговорить с искином? — уныло предложил аналитик, которому совсем не улыбалось опять подставляться.

— Да хрен он после того, как император ему пистон вставил, будет мне помогать! — отмахнулся принц. — У меня есть идея, как проникнуть. Ты же тоже искина ломать пробовал. Помнишь тот хитрый словно виртуальный файерволл[5] на входе?

— Ну…

— Так я нашел способ его обойти!

— Брешешь! — сразу забыл обо всех сомнениях Джип. — Эту штуку не обойдешь, я чего только не перепробовал! Показывай!

— Вот, гляди…

Ленни еще по прибытию в столицу сделал себе администраторский доступ в основную комп-сеть столицы, естественно, взломав ее. Впрочем, он имел такой же доступ даже в сеть СБ, но благоразумно об этом помалкивал — если Соргин узнает, то мало не покажется. Даже Альне нельзя было говорить — она лояльна по отношению к родной конторе, может и сдать жениха начальству. Конечно, ему за это ничего особо страшного не будет, но Соргин может попросить Альну, и тогда быть ему битым, может, даже ногами. Невеста принца не церемонилась, считая, по синтарским обычаям, рукоприкладство нормой семейной жизни, тем более что оба были хорошими рукопашниками. Дополнительная тренировка никогда не помешает. Хотя Ленни на этих «тренировках» изрядно перепадало — Альна была куда сильнее как боец.

Искин имел выделенный широкополосный канал связи с сетью столицы, чтобы всегда быть в курсе того, что происходит, да и ненавязчиво контролировать. Вот в этот-то канал и удалось проникнуть «злоумышленникам», используя ни на что не похожую программу принца, которая вызвала у Джипа откровенный восторг.

Даже «железный истукан», наблюдавший за ними издали, слегка ошалел — он такого подхода не ждал даже от Ленни. И сразу же начал ставить заплатки на свою систему, а то еще чего доброго в самом деле вскроют — с этих двоих станется. Вот же недоделанные юные гении! Пороть их некому! Хотя… как раз есть кому. Надо бы как-нибудь намекнуть их девушкам на развлечения двух дурней с шилом в заднице. Искин создал виртуальное пространство, перенасыщенное массой ловушек, и принялся с интересом наблюдать, как Ленни с Джипом их обходят. Да, малость подучить ребятишек, они многое смогут, хотя и сейчас уже лучшие. Других программистов их уровня в скоплении просто нет.

Чтобы пробиться на уровень контроля над канцелярией двум юным гениям потребовалось всего полчаса. Они быстро сформировали нужный пакет документов, причем таким образом, что когда император подписывал приказ, то он видел имя пилота другим. А когда подписанный приказ уходил в обработку, то это имя автоматически заменялось именем принца.

На самом деле в реальности это проделал искин, восхищаясь фантазией приятелей. По поводу Ленни он ничуть не беспокоился — этот юморист доморощенный из любой ситуации выкарабкается. Да и прикрывают его. Покрывало удачи — это серьезно, в скоплении нет силы, способной его преодолеть. Да и не помешает наличие случайного фактора в столь масштабной игре. Джокер на руках всегда сыграет свою роль, а принц — как бы не похлеще джокера. Может, именно он сумеет выяснить, кто же все-таки все эти тысячелетия стоит за Карханом, да и не только за ним.

Через час на пад принца поступил заверенный личной электронной подписью императора секретный приказ, предписывающий старшему лейтенанту Арвичу немедленно прибыть в космопорт для получения задания. Без сопровождения! Принц станцевал возле компьютера дикарский танец, что-то восторженно проорал, обнял Джипа и ракетой вылетел из рабочей комнаты.

Еще через час небольшой курьерский корабль стартовал со спецстоянки столичного космодрома.

* * *

Закончив тренировку, Альна с Дианой сбегали в душ, затем не спеша вернулись к своим благоверным — те из охраняемой комнаты никуда деться не могли. Однако принца там не оказалось. Синтарка на всякий случай проверила туалет, кухоньку, даже заглянула под стол. А затем взяла Джипа за грудки, вытащила из кресла и принялась трясти, как грушу, грозно вопрошая, где Ленни.

— Да откуда мне знать?! — возмутился тот. — Ему приказ какой-то на пад пришел, он этот приказ охране показал и смылся. Не знаю я куда!

Альна отпустила аналитика и одним прыжком вылетела наружу, где напустилась на охранников, спрашивая, почему принца крови отпустили без сопровождения.

— Личный приказ императора, — невозмутимо сообщил старший.

— А что конкретно было в этом приказе? — девушка насторожилась, опасаясь очередной выходки своего жениха.

— Срочно прибыть на столичный космодром, в кабинет начальника охраны, где его будет ожидать секретное задание. Прибыть без сопровождения. Сама понимаешь, что с приказами Его величества не спорят, их исполняют.

— Приказ точно был подписан императором? — недоверчиво переспросила Альна.

— Абсолютно точно, — заверил старший охранник.

— Проклятье, как он это провернул?! — сквозь зубы прошипела капитан, ни на мгновение не поверив, что император мог послать куда-то этого разгильдяя.

Так, надо все выяснить. А как? Пожалуй, для начала нужно связаться с космопортом, тревожить старшего координатора пока рано, если приказ действительно был, то она сама огребет по полной — Соргин никогда особым терпением не отличался. А вот если нет — тогда дело другое. Связавшись с начальником охраны космопорта и переговорив с ним, Альна осознала, что окончательно ничего не понимает. Ленни действительно дожидался приказ, пришедший из императорской канцелярии! И принц, в сопровождении двух синтарских офицеров, куда-то срочно отбыл на курьерском корабле, получив несколько пакетов с документами. Куда именно отбыл, начальник охраны сообщать категорически отказался, сославшись на нулевой уровень секретности. Растерянная девушка решила все же позвонить Соргину, поскольку помнила его указание никуда не отпускать Ленни в одиночестве.

Старший координатор отозвался не сразу. Выслушав Альну, он коротко и грязно выругался, затем срочно поднял с постели только что уснувшего императора.

Спросонья Алексей сперва не понял, чего от него хотят.

— Принц угнал!.. — в отчаянии сообщил Соргин, в надежде, что император наконец проснется.

— Опять кобылу?.. — сонно поинтересовался тот. — Пусть катается.

— Да если бы кобылу! — схватился за голову координатор. — Курьерский корабль, ушедший на Фаргос. Он каким-то образом подменил документы в вашей канцелярии и получил приказ о назначении его пилотом на этот самый курьер.

— Что?! — Сон мгновенно слетел с Алексея.

Он сперва потряс головой, а затем расхохотался. Сквозь смех прорывалось:

— Вот же неугомонный… Вот же шило в заднице… Куда он хоть полетел?

— Как будто на Фаргос.

— Тогда черт с ним! — отмахнулся император. — Норис за ним приглядит. Старый волк. Но… Капитан хи Ронх-Да, — обратился он к огорченной Альне на второй половине экрана. — Берите еще один курьер и отправляйтесь следом. Можете взять с собой столько людей, сколько потребуется. Но не стоит тащить принца сюда за шкирку. Проследите за ним и, в случае чего, прикройте. Мне почему-то кажется, что он сыграет во всем предстоящем не последнюю роль. И еще. Здесь явно не обошлось без Сейла. Спустите на тормозах, так, на словах пожурите, но вежливо. Он крайне обидчив, восстанавливать его против себя не стоит. Всего доброго.

С этими словами император отключил терминал, а затем поднял голову и ласково спросил:

— Искин, паскуда… Твоя работа?..

— А я чо?! — возмутился тот. — Я ничо! Эти два юных гения мой входной канал взломали, представляешь? Когда я отследил это, было уже поздно. Защиту заменил, но что уж теперь, дело сделано…

— Ладно… — со скрытой угрозой процедил сквозь зубы Алексей. — Чувствую, брешешь, как сивый мерин. Но черт с тобой, потом сочтемся.

Затем, пробурчав что-то под нос, выпил таблетку снотворного и вернулся в кровать — нужно было поспать хоть несколько часов, иначе совсем с ног упадет.

Глава 8

Прохаживаясь по диспетчерской в ожидании посадки курьерского корабля, сообщение о прибытии которого он получил около часа назад по срочной связи, Норис недоумевал про себя — уровень секретности просто зашкаливал. Два ноля! Что же такого случилось, раз по связи ничего не передали? Ведь по цепочке через росские посольства вполне можно было сообщить хоть кое-что о цели неожиданного визита.

Пилот курьера посадил корабль по-пижонски лихо, дав тормозной импульс всего в нескольких метрах над поверхностью космодрома, и опустился в очерченный светоэмульсией круг, точно в центр. Сам любивший в молодости такие эскапады, бывший пират одобрительно хмыкнул — за пультом явно сидел тот еще сорвиголова. Он покачал головой, дождался, пока шлюзовые ворота закроются, и поспешил выйти навстречу, едва уравнялось давление.

Не успел адмирал подойти к остывающему кораблю, как люк того отъехал в сторону, и в проеме показался невысокий молодой офицер. Присмотревшись, Норис с немалым удивлением узнал принца Леннера Арвича. Правда, уже не лейтенанта, а старшего лейтенанта. Следом за ним вышли два синтарца в немалых чинах, оба капитаны. Ну, эти явно сопровождают его высочество.

— Господин адмирал! — по-уставному откозырял принц. — Вам срочный пакет от Его императорского величества! Степень секретности — два нуля. Прошу!

Он шагнул вперед и протянул Норису запечатанный печатью императорской канцелярии пакет из пластибумаги. Адмирал взял его и приложил к сканеру кольцо, в которое был вмонтирован личный пад с голографическим интерфейсом. Печать изменила цвет, опознав код Нориса, и пакет открылся. Если бы опознания не произошло, то его содержимое мгновенно самоуничтожилось. Адмирал без промедления прочел основной приказ и удовлетворенно огладил усы — нашли-таки, где прячутся эти твари. Очень хорошо! Теперь за все разом заплатят.

Одно не давало покоя. Почему с пакетом прислали именно принца Арвича. Норис был в курсе, что тот — лучший хакер скопления, а значит, должен чем-то помочь в атаке базы «Z». Хотя бывшему пирату и не слишком нравилась безответственность Арвича, но приказ есть приказ. Да и своей бесшабашной лихостью мальчишка вызывал уважение — Норис вспомнил себя в его возрасте и незаметно улыбнулся. Чем-то они были похожи. Правда, принц еще тешится иллюзиями, но это с возрастом пройдет. Всегда проходит.

— Следуйте за мной, — коротко приказал адмирал, двинувшись в глубь астероида, на котором располагался его штаб.

По дороге Норис обращал внимание то на одно, то на другое, невольно сравнивая, как все это выглядело еще полгода назад. Изменения разительные, многое стало совсем иным, чем раньше. Да и то, увидеть на пиратском астероиде синтарских десантников и ларатских пилотов, отдающих ему честь, в прежние времена было физически невозможно. На планете, впрочем, тоже произошли кардинальные перемены. Как ни странно, фермеров и промышленников обрадовало то, что теперь они являются подданными сильного государства, способного защитить своих граждан. Возможно, им надоело быть никем и ничем. Некоторые бывшие пираты были не слишком довольны, но предпочитали помалкивать, помня судьбу осмелившихся восстать против Нориса. Ведь их повесили. Кроме тех, кто по ходатайству того же Нориса, был «помилован» личным указом императора, если это можно назвать помилованием. Ведь смертный приговор с них не сняли, его исполнение всего лишь отложили, давая возможность искупить вину.

Торговый поток системы возрос раз в тридцать, промышленное оборудование шло с Ларата потоком. План развития планеты поначалу показался Норису нереальным, даже утопичным, но вскоре он убедился, что имперские экономисты зря свой хлеб не едят — план начал воплощаться в жизнь, причем с такой интенсивностью, что времени не оставалось даже на сон. Впрочем, этими вопросами большей частью занимался гражданский губернатор, тогда как сам Норис сосредоточился на рейдерном пограничном флоте, основу которого составили бывшие пиратские кланы. Служба Безопасности открыла на Фаргосе свой филиал, который без промедления раскинул свою сеть на всю систему и наладил взаимодействие со штабом адмирала. Ведь разведка на не имперской территории тоже была на нем. Сотни рейдеров летали по всему скоплению, собирая информацию о происходящем. Особое внимание было отдано неприсоединившимся мирам, большей частью — Гервайну. Нужно было точно знать уровень угрозы. Поэтому ежедневно цепочка курьерских кораблей, расположенных друг от друга на расстоянии, доступном гиперсвязи, передавала собранную информацию в аналитический отдел СБ на Фаргосе. Если в ней имелось что-то важное, то это таким же образом срочно передавали на Росс.

Откровенно говоря, Норису несколько поднадоело заниматься штабной работой, он хотел снова взойти на мостик рейдера и заняться привычным делом. Но понимал, что пока не имеет права. Зато полученный приказ даст возможность оторваться по полной — карханская база однозначно хорошо защищена, и без него ее штурм не обойдется. Тем более что поручен этот штурм именно ему, никому иному.

Пиратская вольница спокойно и методично преобразовывалась в воинское соединение. Конечно, дисциплина и субординация привыкшим к вседозволенности пиратам не слишком нравились, но это было терпимое зло, к которому они постепенно привыкали. Впрочем, многие и злом вскоре перестали считать, оценив даваемые дисциплиной преимущества. К сожалению, не все — некоторых пришлось вразумлять при помощи синтарцев, которые были совсем не прочь лишний раз почесать кулаки. Но со временем структура так называемого «пограничного легиона» — название еще не утвердили официально, хотя уже приняли — складывалась, он превращался в сбалансированный рабочий инструмент СБ на дальней периферии Империи.

Уровень жизни на планете и астероидах Фаргоса вырос очень значительно, о голоде можно было забыть — Ларат не скупился. Ежедневно оттуда приходили транспорты с продовольствием, боеприпасами и промышленными товарами. Правда, последние были сугубо функциональны, что вообще отличало ларатские изделия. Только то, что необходимо — все остальное чушь, без которой можно легко обойтись. Взамен на Ларат поставлялись редкие природные ископаемые, которых в трех астероидных поясах Фаргоса хватало — поэтому карханцы когда-то и колонизировали эту систему. Впрочем, вскоре Норис сможет поставлять уже металлы — прямо в пространстве заканчивают монтировать два перерабатывающих комбината. Два потому, что возить руду с одного конца системы до другого достаточно затратно.

Не так давно с Росса прибыли агроинженеры для организации крупных земледельческих и скотоводческих комплексов на поверхности планеты — нужных земель там было в избытке, не хватало только людей. Но с метрополии сообщили, что вскоре на Фаргос, как на имперскую планету, требующую развития, начнут прибывать переселенцы. Причем в большом числе. Они не уточнили только, с каких планет будут эти переселенцы, но Норис сильно подозревал, что с новых планет — Ирата и Ортая. Особенно с последнего, поскольку он был сильно перенаселен — больше восемнадцати миллиардов человек, из-за чего безработица там была страшной.

За этими мыслями адмирал не заметил, как оказался в собственном кабинете. Принц последовал за ним, а синтарцы остались в приемной. Предложив гостю выпить, Норис налил каждому по два пальца виски в стаканы и сел. Затем еще раз внимательно изучил привезенные документы. В общем, все ясно, однако нужно ждать курьера из ларатского Адмиралтейства, которое тоже должно было получить свои приказы. Общее командование — на нем, но пока неясно, какие именно силы задействовать. Со стороны Фаргоса, естественно, все находящиеся в пределах досягаемости подразделения — а их здесь не более двадцати процентов от общего числа рейдеров, остальные в рейде. Поэтому придется ждать подхода ларатских сил, надо только уточнить точку рандеву. И не терять времени — карханцы могут разбежаться по щелям, как тараканы, ищи их потом.

— В качестве кого именно вы присланы к нам? — поинтересовался Норис, дойдя до пункта, говорящего о том, что старший лейтенант принц Арвич прикомандировывается к его штабу.

— Штатного хакера, — тут же ответил мальчишка, сделав значительное лицо. — Вы помните, что я устроил в столице Новейра. Думаю, с компом базы «Z» тоже справлюсь. По крайней мере, постараюсь.

— Это было бы неплохо, — заметил ничуть не поверивший его хвастовству адмирал, сам в таком возрасте прихвастнуть любил. — Но попытайтесь, я приписываю вас к аналитическому отделу полевого штаба. Приказываю прибыть на рейдер № 108, он находится 78-м причале, и доложиться его командиру, полковнику Вестману. Он укажет вам рабочее место. Сумеете сделать обещанное — честь вам и хвала. Можете быть свободны.

— Есть! — принц вскочил и буквально вылетел из кабинета.

Норис усмехнулся ему вслед, опять вспоминая молодость. Пусть парнишка покажет себя. Он, к сожалению, не знал подробностей событий в столице Новейра, иначе никогда бы не спустил Ленни с поводка. Адмирал еще не понимал, что этим своим поступком начал цепочку событий, которая изменит очень многое в окружающем мире.

* * *

— Господин Андрович, к вам наместник, — раздался из коммуникатора голос секретаря, лощеного, средних лет человека, которого начальник канцелярии слегка побаивался, зная к какой организации тот на самом деле относится.

Он едва успел встать, как в кабинет вошел подтянутый молодой мужчина в белоснежной форме личного вассала императора. Наместник окинул обстановку слегка брезгливым взглядом, подвинул себе стул и жестом разрешил Андровичу сесть.

— Добрый день, господин наместник! — вежливо поклонился тот, прежде чем последовать разрешению.

— Здравствуйте, — безразлично отозвался Перков. — Что у нас слышно на бюрократическом фронте?

— Все по плану, — заверил Андрович. — Недовольство других стран по поводу выбора столицы Астерии для вашей резиденции удалось свести на нет. Все получили намеки, что астерианцы сумели подсуетиться быстрее других, да и дали больше.

— Они действительно дали больше, — усмехнулся наместник. — Знаете, до сих пор изумляюсь уверенности местных, что все можно решить через взятку. А ведь если бы Астерия не была выбрана заранее, то… — он весело хмыкнул.

— Эту уверенность мы в них, согласно инструкциям, всеми силами поддерживаем, — заверил начальник канцелярии. — Нам удалось убедить местное чиновничество, поначалу настороженно отнесшееся к прибытию имперской администрации, что имперцы еще большие бюрократы, чем они сами. Со всеми нужными людьми здесь я уже знаком, все получили подарки. Да и сами занесли, что положено, теперь считают, что все в их руках.

— Да уж видал я сметы на эти «подарки»… — недовольно пробурчал Перков. — С ума сойти!

— Мы в ответ получили в разы больше, — успокоил его Андрович, отдавший большую часть взяток на покрытие расходов, хоть этого от него и не требовали. — Канцелярия полностью вышла на самоокупаемость.

— Ваши люди уже расставлены по местам?

— Частично, создать безукоризненно работающий бюрократический аппарат — непростая задача. Однако ключевые должности они заняли, сейчас подбирают себе штат. Каждая группировка местных пытается подвести к начальникам отделов своих людей — и кое-кого, естественно, придется взять, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Не беспокойтесь, мы найдем чем их занять, чтобы не мешались под ногами. Но главное сделано — ни одного прямого решения провести через аппарат уже невозможно, оно пойдет по кругу, на каждом витке будет требоваться все больше документов и взяток.

— Вы помните, что одобренные СБ решения проводить нужно? — поинтересовался наместник.

— Безусловно, — подтвердил глава канцелярии. — Но так, чтобы у всех создавалось впечатление, что заинтересованная сторона нашла способ добиться своего. Но при этом единого алгоритма нет, в каждом случае нужно искать свой.

— Какова реакция «общественности» на то, что система образования отдана под патронаж военного ведомства? — Судя по тому, что Перков слегка напрягся, этот вопрос имел для него ключевое значение, и Андрович это отметил, решив про себя, что соваться в эту кухню не стоит, можно костей не собрать.

— Сдержанно, — поспешил ответить он. — Образование никогда не было на Ирате особо хлебным местом, поэтому протестовали только заинтересованные лица, которых удалось нейтрализовать без особых усилий. Кое-кого перевели с повышением в другие области, кое-кем занялась СБ, и они тихо исчезли. Однако я считаю, что пусть даже подотчетный военному ведомству департамент образования создать необходимо, если этого не сделать, то у многих возникнут вопросы, почему в этой сфере все не так, как в других. А нам этого не нужно.

— Точно не нужно, — вздохнул наместник. — У вас есть человек для лжедепартамента?

— Есть, — заверил глава канцелярии. — Отличный исполнитель, который по своей инициативе даже пальцем не шевельнет. Особенно, если будет знать, что за любое движение получит по шапке. Он станет покорно выполнять все, предписанное кураторами. И людей себе подберет таких же.

— Очень хорошо, подготовьте приказ о назначении и передайте в мой секретариат, — кивнул Перков. — Да, вы провели через свою бюрократию вопрос выделения участков земли для постройки скаутских лагерей и новых школ?

— Естественно, — позволил себе улыбнуться Андрович. — И при этом создали впечатление, что кто-то очень много за это заплатил. Сейчас некоторые пытаются осторожно выяснить, кому именно заплатили, но мои люди ничего не говорят, только делают большие глаза, уверяя тем самым, что след ведет на такую высоту-у-у…

— Да уж, — не нашелся что на это сказать наместник. — Жилье для прибывающих с Синтара и Ларата учителей и наставников выделено?

— Согласно требованиям СБ, прибывающим требуется уединение, поэтому пришлось в срочном порядке строить поселки возле детских лагерей и школьных городков. Дней через пять все будет готово.

Ненадолго замолчав, начальник канцелярии вдруг спросил:

— Скажите, а чего вы всем этим вообще хотите добиться? Хотелось бы все же понимать, ради чего стараешься…

Перков довольно долго смотрел на него исподлобья, затем покачал головой и негромко произнес:

— Кое-что скажу. Нынешнее поколение людей хоть на Россе, хоть здесь уже потеряно, они, большей частью, заражены чуждыми нам идеями, привыкли к тому, что каждый только сам за себя. Поэтому наша задача — воспитать новое поколение в ином ключе, показать пагубность прежнего пути. Научить, что вместе легче чего-то достигнуть. Больше я ничего не имею права сказать.

— Глобальная задача, — задумчиво произнес чиновник, про себя думая, что ничего у них не выйдет, человеческую природу не переделать. — Не на одно десятилетие рассчитанная.

— Не на одно, — согласился наместник. — И очень нелегкая. Но кто, кроме нас? Думаете, мне всем этим особо хочется заниматься? Но есть такое слово — надо. Поэтому буду.

— Так вы что, собираетесь сделать из всего населения военных? — с недоумением спросил Андрович.

— Ни в коем случае! — возразил Перков. — А вот дать нравственный стержень, основу — да. И ларатцы с синтарцами очень хорошо умеют такое делать, им не впервой. Они, в отличие от остальных, сумели сохранить имперский менталитет, понимание, что такое честь и верность долгу.

Он ненадолго замолчал, потом приказал:

— Когда завершите формирование аппарата, явитесь ко мне с подробным докладом. Но сделайте его простыми словами, без юридических выкрутасов. Сколько вам еще потребуется времени?

— В течение месяца управлюсь.

— Хорошо. Всего доброго.

Наместник встал и вышел. В приемной он покосился на секретаря, озорно ему подмигнул и двинулся дальше. Перед внутренним зрением пробегало недавнее прошлое.

Когда товарищ капитан вызвал его и огорошил известием, что собирается назначить наместником целой планеты, Сергей от изумления сперва долго не мог говорить, а затем попытался отказаться, упираясь руками и ногами. Ему такой «радости» совсем не требовалось. Но ка… точнее, император, был неумолим, он сказал — надо. Некому больше. И Сергею пришлось согласиться, несмотря на ужас от свалившейся на него ответственности. Пилюлю подсластило только уважение в глазах россов, синтарцев и ларатцев, увидевших его в белоснежной форме личного вассала его величества. Да и альфа-корвет человеку, с детства мечтавшему летать, пришелся по вкусу. В первый же день Сергей сбежал на нем в пояс астероидов и устроил там бешеные гонки, позволив себе немного «оторваться». За что и получил хороший втык от императора.

Прибыв на Ират, Сергей без промедления принялся за дело, благо советников с ним отправили достаточно, и каждый хорошо знал свой участок работы. Правда, выяснилось, что ему придется общаться с местной «элитой» и посещать всяческие светские мероприятия. Это наместнику не слишком понравилось, но ему объяснили, что это абсолютно необходимо. Вот и пришлось, как тошно ни было, улыбаться на балах людям, которым и руку-то подать зазорно — полные ничтожества. В окружение императора таких просто не допускали. А Сергею пришлось терпеть и продолжать улыбаться, хотя многих хотелось своими руками в клочья порвать. Но самое худшее началось, когда к наместнику начали подводить дочек местных шишек. Эти девицы толпами вились вокруг и намекали, что готовы на все и в любой момент, но Сергея предупредили, что клевать на такое нельзя — чревато. Придется жениться, а жениться на одной их этих глупых куриц он ни малейшего желания не имел.

Впрочем, наместник, по совету главы местной СБ, играл роль недалекого молодого военного, выслужившегося из нижних чинов, и старательно делал вид, что не понимает намеков. А когда ему пытались давать взятки, желая решить какой-либо вопрос, он отмахивался и бурчал, что всеми такими вопросами занимается его канцелярия, и надо обращаться туда. Вскоре местные шишки решили, что наместник — фигура чисто декоративная, ничего не решающая, и потянулись к Андровичу, который создал столь запутанную бюрократическую мишуру, что разобраться в ней, наверное, мог только он сам. А довольный тем, что его оставили в покое, Сергей занялся наконец настоящим делом — начал прорабатывать вместе со специалистами систему образования, создание которой и было его основной целью.

Женщин наместнику исправно поставляло СБ, проверяя их по каким-то своим каналам. Достаточно оказалось намекнуть. А то Сергей было испугался, что придется вести монашеский образ жизни или жениться, что такого «ходока», как он, пугало еще больше. Наместника вполне устраивало, что появлявшиеся вечерами в спальне красавицы ничего не требовали, а утром незаметно исчезали. Возможно, кому-то это покажется циничным, но времени ухаживать за кем-либо у Сергея не оставалось абсолютно, а молодое тело своего требовало. Только теперь он начал понимать, почему так постоянно измотан император. А ведь на наместнике ноша несравнимо меньше. Как только товарищ капитан решился взвалить это на себя? Скорее всего, его просто никто не спрашивал, как не спросили самого Сергея. Взвалили — и тащи, ослик, не жалуйся. Вот и тащат, деваться-то некуда. Долг — он долг и есть. С ним не поспоришь. А тех, кто этой простой истины не понимает, к власти нельзя допускать ни в каком случае.

Накоротке Сергей сошелся только с двумя своими ровесниками, молодыми синтарским и ларатским офицерами. Они втроем иногда позволяли себе немного расслабиться, выпивая бутылку-другую чего-нибудь крепкого. У воевавших парней всегда есть о чем поговорить, есть что вспомнить. Обсмеять местных надутых индюков тоже было приятно — на людях приходилось держать марку и строить из себя невесть что. Ну и конечно, обсудить новости из метрополии — Сергей, как личный вассал императора, получал полный пакет данных, поэтому знал даже о чудачествах принца Леннера. Но этим он, понятно, ни с кем не делился — секретность, чтоб ее.

Выйдя на балкон, наместник окинул взглядом огромный город. Резиденция располагалась в стодвадцатиэтажном здании, в самом центре. И защищено оно было по ларатским технологиям — были уже попытки устранить имперского ставленника, хотя смысла их не поняли даже в СБ. Однако искали злоумышленников целенаправленно и были уверены, что найдут и их самих, и тех, кто за ними стоял.

Внешне вхождение планеты в состав Империи никак не сказалось. Все те же страны, ставшие провинциями. Все те же должностные лица, которые сменили разве что названия должностей. Все те же крупные корпорации, которые, в отличие от Росса, никто не трогал. Кричащая реклама. Вседозволенность прессы. И прочие «демократические» прелести. Но это внешне. Внутренне все постепенно и незаметно менялось. Впрочем, те, кому не надо, этого не видел и не понимал. Придет время, пусть даже еще нескоро, и планета Ират станет совсем иной. Истинно имперской.

Сергей знал, что приложит для этого все усилия. Будет трудно, но ему к трудностям не привыкать. Детдомовцу ничего в жизни легко не давалось. И он справится.

* * *

Ларатские эскадры выныривали из гиперпространства и тут же выстраивались в походный ордер, следуя к точке рандеву. Их сопровождал имперский серый крейсер «Карн Лагарский» под командованием капитана первого ранга Гарина Норвича. Фаргосский флот уже ожидал их. Не успели ларатцы подойти, как из выходной аппарели одного из рейдеров выскользнул катер и в сопровождении восьми истребителей двинулся к флагману, линкору «Победитель».

В коридорах линкора зазвучали дудки боцманов, выстраивающих экипаж для встречи командующего. Многие офицеры, правда, и до сих бурчали по поводу того, что ими командует бывший пират, но громко свое недовольство не высказывали, решив поглядеть, чего стоит этот адмирал в бою. Те, кто с ним вместе уже воевал во время штурма Новейра и Торвена, утверждали, что Норис хорош, но таких на этой эскадре было немного. Остальные же хотели убедиться лично — ведь от того, каков командующий, зависит не только успех операции, но и их жизни.

— Внимание! Адмирал на борту! — раздался голос по громкой связи, и ларатцы вытянулись по стойке смирно.

В ангаре, куда прибыл катер командующего, находились только офицеры и почетный караул, выстроившийся двумя короткими шеренгами. Шлюз зашипел, уравнивая давление, люк открылся, и по трапу быстро сбежал подтянутый лысый человек в черном парадном адмиральском мундире с одинокой звездой Героя на груди. Он на мгновение остановился, окинул встречающих взглядом, кивнул чему-то своему и не спеша двинулся вперед. Офицеры, не показывая своего любопытства, с интересом изучали лицо старого пирата. Некоторые из присутствующих в свое время за ним долго и безуспешно гонялись. А теперь он ими командует! Странная штука жизнь.

Норис медленно прошелся вдоль строя, оглядывая каждого бойца или офицера, делая про себя какие-то только ему известные выводы. Лицо адмирала осталось невозмутимым, только длинные усы иногда едва заметно шевелились. От дыхания или по какой-то иной причине. Затем он направился к вице-адмиралу Баргиевскому, ожидавшему командующего в конце строя.

После обмена приветствиями и всех положенных церемоний, два адмирала отправились в командную рубку. Там они расположились около тактического терминала, приказав не беспокоить без особой необходимости.

— Сколько у вас сил? — поинтересовался Норис.

— Восемь линкоров, шестнадцать «вихрей», два авианосца, четыре разведчика, два постановщика помех и шесть десантных барж. Синтарские полки готовы к погрузке?

— Естественно, — подтвердил Норис. — Но зачем такие силы на одну несчастную базу? Ведь у меня еще около сорока рейдеров! Этого хватит для захвата почти любой планеты.

— Знаете, много — не мало. У наших аналитиков есть подозрения, что все пространство вокруг базы буквально утыкано батареями гиперорудий, поэтому мы усилили эскадру серым крейсером, способным выбивать эти батареи, находясь вне зоны их досягаемости.

— Так базу требуется захватить или уничтожить? В приказе этого не сказано четко — написано: «по возможности», но что значит «по возможности»? У вас есть конкретные указания от штаба флота или Его величества?

— Насколько я понял, Его величество хотел бы получить карханцев живыми для показательного суда, однако если потери будут слишком велики, то не заморачиваться, а разнести все, дословно цитирую слова Его величества, на хрен.

— Ну, на хрен так на хрен, — хохотнул старый пират. — Но, думаю, все же стоит постараться захватить. Там может быть нужная информация — мы явно не знаем всего об их силах. Знаете, я долго размышлял, и у меня создалось впечатление, что за этими подонками кто-то стоит. Причем кто-то очень умный и сильный. И абсолютно беспринципный.

— У меня тоже создалось такое впечатление, хотя никаких фактов, подтверждающих это, нет, — с уважением посмотрел на собеседника вице-адмирал. — Так, на уровне предчувствия. Но вы, как вижу, думаете о том же, а значит, все это неспроста, раз настолько разные люди, как мы с вами, пришли к одному выводу.

— Пожалуй, стоит уведомить о наших догадках аналитический отдел СБ на Россе, — заметил Норис. — Лишним не будет.

— Согласен, — наклонил голову Баргиевский. — Но давайте вернемся к нашим баранам. Иначе говоря, к этой чертовой базе. Я думаю, что следует идти вот таким ордером…

И флотоводцы склонились над тактическим терминалом.

* * *

Алексей искоса поглядывал на свою спутницу, чувствуя себя очень неловко — по-настоящему он до сих пор не влюблялся еще ни разу. А в Орти, надо признаться, он влюбился, не надо лгать хоть самому себе. Император надеялся, что девушка разделяет его чувства, а не согласилась на брак из чувства долга. Он, пребывая в неуверенности, даже спросил однажды совета у искина, который, по своему обыкновению, поднял его на смех и надавал таких похабных советов, что Алексей буквально озверел и принялся швыряться вещами. Однако в конце концов «железный истукан» уверенно заявил:

— Да любит она тебя, дурень, любит! Успокойся уже, делом лучше займись.

И умолк, оставив императора медленно остывать. Немного придя в себя, Алексей задумался о том, что вскоре нужно отправляться на Гервайн. Виктор, как и планировалось останется на хозяйстве. А затем решил плюнуть на все и немного развлечься, пригласив будущую третью жену в театр — в столичном «Олимпике» давали классический спектакль «Линия жизни». Отзывов император слышал много, но сам с росским искусством был совершенно незнаком, на это просто не хватало времени.

Княжна с удовольствием приняла приглашение. Сейчас они сидели в роскошной ложе для особо важных гостей и на пару краснели, косясь друг на друга. Пара тихо переговаривалась обо всем на свете, иногда просто комментируя игру актеров. Но если бы после всего кто-то спросил Алексея, о чем был спектакль, он не сумел бы ответить — все его мысли занимала спутница. Император понимал, что со стороны, наверное, его поведение выглядит нелепым, но ничего не мог с собой поделать.

Одно сильно беспокоило его — как воспримет случившееся Катинка, которую он обижать совершенно не хотел. Чистая и добрая девочка. Отношение Алины его абсолютно не интересовало, да и приняла черноволосая стерва новую невесту своего мужа совершенно спокойно, только повела на Орти шалыми глазами шлюхи и облизнула губы так, что бедная девушка непроизвольно зарделась, сразу поняв, кто перед ней и чего хочет. Она с сочувствием посмотрела на Алексея и постаралась побыстрее закончить разговор с Алиной.

После окончания спектакля император с княжной вернулись на Белый Крейсер на альфа-корвете. В сопровождении охраны, естественно. Проводив Орти до ее апартаментов, Алексей некоторое время постоял, глупо улыбаясь, а затем двинулся к себе, не заметив, что глаза охраняющих апартаменты синтарцев по-доброму смеются. Лица их, конечно, остались невозмутимыми.

Оказавшись в своем кабинете, Алексей налил себе немного коньяка, отпил глоток и с довольным видом откинулся на спинку кресла, предвкушая небольшой отдых. Но долго отдыхать ему не дали. На экране коммуникатора появилось лицо секретаря. Император даже удивился — ведь он просил его не беспокоить.

— Что-то случилось, Марк? — встревожено спросил Алексей.

— Не знаю, ваше величество, — развел руками Хевич. — Но капитан Сейл просит срочно связаться с вами. Говорит, что дело очень важное. Сообщать что-либо отказывается даже Соргину. А допуск у него есть.

— Вот как? — приподнял брови император. — Хорошо, свяжите. Но через канал искина, при полном шифровании.

— Соединяю.

На экране появилось встревоженное лицо Джипа. Алексей ни разу не видел его в таком состоянии, обычно аналитик выглядел спокойным и благодушным, особенно в последнее время.

— Ваше величество! — выдохнул он. — Спасибо, что отозвались! Тут такое выяснилось… — он нервно поежился. — Я даже не знаю…

— Успокойтесь и говорите толком, — улыбнулся император.

— Хорошо. Не так давно мы с принцем Леннером проводили порученный мне анализ, в результате чего нам стало ясно, что помимо известных на Империю воздействует и всегда воздействовал еще и некий неизвестный фактор. Причем его воздействие опосредованное, очень хорошо замаскированное, но всегда действенное. Вскоре господин Соргин передал нам полученные через президента Родерика статистические сводки о торговле между Ортаем, Нагоем, Иратом и Тараем за последние полста лет. Они существенно отличались от официальных. Я тогда интуитивно ощутил, что все складывается в единую картину, и, отложив все остальное, занялся анализом именно этих сводок. Кстати, насколько мне известно, принц Леннер захватил копию сводок с собой.

Алексей, услышав это, грязно выругался. Ну никакого понятия о секретности! Потом взял себя в руки и потребовал продолжать.

— Ну и я пришел к довольно странным выводам поначалу, — Джип выглядел несколько смущенным. — Они меня насторожили, и я провел уже многовариантный анализ. Он был завершен буквально десять минут назад. Поняв, что получил, я сразу же связался с вами.

— Так что там такого? — подался вперед заинтригованный император.

— Много чего, — вздохнул аналитик, — но главное, что там была ловушка, расставленная на меня и принца Леннера, поскольку кроме нас с ним провести подобный анализ может, наверное, только искин БК.

— Что за ловушка? — отрывисто спросил император.

— Первый вывод отчетливо показывал, что Кархан в любых его проявлениях всегда являлся всего лишь инструментом, эффектором воздействия некой силы, — кисло произнес Джип, потерев щеку ладонью. — Возможно, карханцы и сами не осознавали, что ими умело манипулируют, по крайней мере большинство из них. Колхайн и прочие его же калибра, скорее всего, знали. Или догадывались.

— Любопытно… — протянул Алексей. — Но все-таки я не вижу, в чем же ловушка.

— Сейчас объясню, — тяжело вздохнул аналитик. — Дело в том, что все это разрабатывали мои коллеги уровня повыше моего, другого вывода я сделать не могу. Или какой-то другой искин. Слишком много параметров задействовано, слишком многовариантен результат. Но возвращаюсь к ловушке. Дело в том, что второй вывод дает указание на этот неизвестный фактор, но дает таким образом, что даже я не могу этого доказать, все едва ли не на уровне догадок, абсолютно достоверных для меня или принца, но недостоверных для кого-либо другого. А нормальные доказательства можно получить только в точке с определенными координатами. Вам надо говорить, как поступит принц, узнав это?

— Не надо… — зло буркнул император, вставая и прохаживаясь по кабинету. — Этот молокосос тут же туда бросится.

— Но все это внешние слои! — поднял палец Джип. — Думаю, создатели ловушки не учли мой уровень, точнее, посчитали его более низким, чем в реальности. Поэтому я сумел пройти глубже, — он гордо поднял голову. — И вскоре понял, что данные крайне умело сфальсифицированы, хотя любая проверка, даже самая тщательная, подтвердит их достоверность. Думаю, одно это уже говорит о многом. Кто способен так работать?

— И кто же? Вы сумели понять, что это за фактор?

— Полностью — нет. У меня есть только одно предположение, достоверное процентов на шестьдесят. Орисан.

— Орисан?.. — удивленно прищурился Алексей. — Соргин не так давно докладывал мне, что об этой планете ничего толком не известно. И общаться они ни с кем не желает.

— Видимо, желают не общаться, а манипулировать, добиваясь своих целей, — пожал плечами Джип. — Но полной уверенности в том, что это именно Орисан, у меня нет. Возможно, нам опять подбрасывают пустышку. А в том, что эти неизвестные на такое способны, вы уже убедились, ваше величество. Я не счел возможным сообщать такую информацию кому-либо, кроме вас.

— Благодарю за это, — наклонил голову император. — Вы поступили абсолютно верно. Однако теперь нужно подключать к делу Соргина. Без возможностей СБ мы ничего не сможем сделать.

— А вы уверены, что СБ тоже не является эффектором воздействия этой силы? — очень тихо спросил аналитик.

— Все эсбешники — вряд ли, — вмешался в разговор искин. — И если Джип прав, то мы можем столкнуться с тем, что я посчитал давно забытым…

— А цель? — не выдержал Алексей. — Какова цель этой силы?

— Я на этот вопрос ответа не знаю, — развел руками Джип. — Может, искин знает?

— Их цели всегда оставались для нас загадкой, — с явно заметным нежеланием отозвался тот.

— Кого это — их? — быстро спросил император.

— А на этот вопрос я тебе отвечу не сейчас и наедине. В ближайшее время можешь не звать меня, не услышу — буду сильно занят.

И искин умолк. На зов он действительно перестал отвечать, словно его здесь и не было.

— Проклятье! — сжал кулаки Алексей. — Как эта проклятая железяка достала своими загадками и тайнами! — он заставил себя успокоиться и снова повернулся к Джипу. — Каковы прогнозы?

— Противодействие возможно, — заверил тот. — Но над конкретными схемами нужно еще поработать. Только… Простите, ваше величество, а что с принцем? Он же попадется…

— Но он улетел до того, как ты сделал эти выводы!

— Он данные забрал с собой. И первые два вывода, о которых я говорил, принц вполне способен сделать сам. А вот дальше — нет! Поэтому он обязательно вляпается в эту ловушку… Вы же его знаете… Если бы я провел анализ до его отлета, то предупредил бы его…

— Я прикажу немедленно отправить курьерский корабль вдогонку, — помрачнел император. — Вот же баламут! Ну ничего…

— А вы его не сильно накажете? — встревожился аналитик.

— Я? — деланно удивился Алексей. — При чем здесь я? Им его невеста займется…

— У-у-у… — в ужасе протянул Джип. — Жуть какая…

— Ничего, может, хоть думать чуток научится, а потом только лезть в авантюры! — весело отрезал император. — Кстати, я надеюсь, вы не собираетесь вдогонку за своим другом?

— Я?! — изумился аналитик. — Да ни в жизнь! Мне и здесь хорошо. Одного боя мне навсегда хватило. Тем более что… — он покосился за спину, где с невозмутимым видом застыла Диана.

— И то хорошо, — усмехнулся Алексей. — Что ж, еще раз спасибо. Если будет что-то новое, немедленно сообщайте мне. Сейчас я передам вам код личного допуска. Ваша подруга объяснит, что это такое. Всего доброго.

Передав код, император налил себе еще коньяка, а затем связался с секретарем и приказал срочно найти и доставить к нему Соргина. А также приготовить курьерский корабль и срочно отправить его вдогонку эскадрам, ушедшим атаковать базу «Z».

Глава 9

В крохотной каютке едва поместились мощный компьютер и сидящий перед ним человек, увлеченно стучащий по клавишам. На экране с бешеной скоростью сменяли друг друга какие-то графики и таблицы.

— Ну ни фига себе… — восторженно протянул Ленни, сожалея, что раньше не занялся анализом утащенных с собой данных. — Это что же получается?.. Да-а-а… Это мы, выходит, вообще не с теми воюем?.. Охренеть можно!..

Анализом полученной от Соргина информации принц занялся чисто от скуки — в полете делать было совершенно нечего. До базы идти еще около двух суток, и его деятельная натура не давала спокойно отдыхать, как это делали фаргосцы, привычные к долгим рейсам.

С местными аналитиками и хакерами Ленни сошелся быстро, доказав им свой уровень, да и легкость характера способствовала. В общем, его быстро приняли за своего, даже командир, полковник Вестман, оценил профессиональные качества нового подчиненного. Тем более что о своем титуле юноша благоразумно умолчал. Встреч с ларатцами Ленни старательно избегал, отсиживаясь на рейдере. Не дай бог попасться на глаза Баргиевскому или кому-то из других высших офицеров — с ходу назад под конвоем отправят. Или в каюте запрут до конца кампании. Все никак не привыкнут, что он уже взрослый! Жениться собирается! А они все опекают и опекают. Досадно, право слово.

— Да уж… — снова посмотрел на итоги анализа принц. — Туда надо рвать сразу. А то ведь никто не поверит! В это только Джип поверить может. Надо доказать, да так, чтобы всем стало ясно.

Значит, снова надо разрабатывать план побега. И уходить лучше всего сразу после захвата базы, пока еще царит неразбериха. Да и транспортом на базе, наверное, можно разжиться. Разрешение на вылет подделать проще простого, и не такое подделывал. За прошедшие дни Ленни без особых проблем взломал все командные коды эскадры и мог провести по инстанциям любой приказ так, что никто не заметит подделки. Главное, чтобы о его присутствии не узнал Баргиевский, а то он Ленни хорошо знает и начнет согласовывать каждую мелочь со всеми службами. Тогда не развернуться.

И принц принялся набрасывать приблизительный план действий, как всегда безумный — у любого опытного диверсанта по прочтении этого плана волосы встали бы дыбом. Не зря говорят, что дилетант страшнее всего — он вытворит такое, что профессионалу и в голову не придет. К сожалению, уходить прямо сейчас было нельзя — а вдруг на базе Колхайн? Его голову еще добывать надо. Вот только кто рубить ее станет? В своей способности сделать это Ленни несколько сомневался. Впрочем, а синтарцы на что? Попросит кого-нибудь, ни один не откажет в такой малости, тем более что это подарок невесте, тоже синтарке. Впрочем, и порыться в базах данных карханцев не помешает. А вдруг там есть упоминание об этих загадочных некто?

* * *

Спустя двое суток флот, развернувшись в атакующую полусферу, осторожно подходил к астероидному полю, в котором скрывалась база «Z». Стоящий у тактического терминала «Победителя» Норис глухо выругался — действительно, если бы заранее не знали координаты, то никогда бы не подумали, что здесь что-то есть. Хорошо, сволочи, спрятались! Но ничего, способ обнаружить есть. И он приказал начать сканирование на указанном в императорском приказе диапазоне грависвязи.

Результат не обрадовал адмирала. На экране одно за другим начали появляться скрытые защитными полями, грамотно замаскированные платформы противокосмической обороны. Самый крупный астероид в поле был непосредственно базой. Но его защита! Мало сотен платформ вокруг, так еще и вся поверхность самого астероида буквально утыкана орудиями и ракетными комплексами. Да, зря он говорил, что сил многовато, как бы их мало не оказалось при такой-то защите.

— Я подобного уровня паранойи и не представлял… — растерянно сказал из-за спины командующего Баргиевский.

— Ну мы же здесь, — весело оскалился Норис. — А значит, паранойя вполне оправданна. Вопрос в том, как расколоть этот орешек. Уничтожить-то не проблема. А вот как взять?..

— Если честно, не представляю, — развел руками вице-адмирал. — Такую оборону преодолеть без огромных потерь невозможно в принципе. А мне своих ребят терять совсем не хочется… Так что, пожалуй, хрен с ними, как говорил Его величество.

— Погодите, нам же прислали лучшего хакера скопления, может он сможет взять под контроль главный комп базы? — вспомнил Норис.

— Лучшего? — подозрительно прищурился Баргиевский. — Это кто же?

— Да вы сами меня с ним когда-то знакомили, — не отрываясь от тактического терминала, произнес Норис. — Принц Арвич.

— Что-о-о-о?!! — буквально взревел вице-адмирал. — Не верю! Этого… — он не нашелся как назвать Ленни, — никто прислать не мог! Он же все на хрен порушит! Вывернет наизнанку и выставит нас с вами идиотами!

— Странно, — удивился командующий. — Мне он показался вполне приличным молодым человеком, слегка шебутным, конечно, так молодой еще.

— А вы знаете, что этот молодой сотворил на Новейре? — язвительно поинтересовался Баргиевский.

— В общих чертах. А что?

Вице-адмирал, смакуя подробности, поведал о художествах принца в несчастной столице Новейра. Норис хохотал, как безумный.

— Смейтесь, смейтесь… — проворчал вице-адмирал. — Даю гарантию, что все ваши командные файлы давно вскрыты. Причем вы этого даже понять не сможете, скрывать следы наш юный «гений» умеет хорошо. Одного только не учитывает, что кроме него это сделать никто не может. На чем и прокалывается. Проверьте, не было каких-то особых приказов, связанных с Арвичем.

Бросившись к компьютеру, обеспокоенный Норис принялся проверять. И действительно, неожиданно для себя наткнулся на свой собственный приказ о прикомандировании лейтенанта Арвича к штурмовой синтарской группе и выделении ему затем курьерского корабля. В полной растерянности командующий уставился на ухмыляющегося Баргиевского.

— Как же так?! — выдохнул он. — На него что, совсем управы нет?..

— Разве что его невеста, она опытный диверсант, причем синтарка, и хоть как-то держит охламона в руках. Но на сей раз не доглядела, сбежал. Я бы советовал срочно посадить принца в охраняемое, как минимум взводом синтарцев, помещение с приказом не выпускать ни при каких обстоятельствах.

— Зачем же так? — не согласился Норис, которому принц, несмотря ни на что, был симпатичен. — Пусть поработает по специальности, может, сумеет базу вскрыть.

— Ну пусть, — с сомнением согласился Баргиевский. — Но хотел бы я знать, чего мы с вами после всего этого не досчитаемся…

* * *

Получив приказ срочно прибыть на флагман, Ленни нервно поежился — Баргиевский все же узнал о его присутствии в эскадре. Но делать было нечего, и принц, захватив пад, поплелся к ожидающему катеру. Перелет не занял много времени, и через двадцать минут Ленни уже подходил к адмиральской рубке «Победителя». На мгновение остановившись перед люком, он глубоко вздохнул, тряхнул головой и вошел.

— Старший лейтенант Арвич по вашему приказанию прибыл! — доложился он Норису, непроизвольно косясь в сторону стоявшего рядом Баргиевского.

— Да видим, что прибыл, голубь ты наш сизокрылый… — язвительно произнес последний. — Значит, тебя к нам направили? И что же ты взломал, чтобы получить направление?

— Искина… — смутился принц, даже не подумав скрывать. Поймали так поймали, не в первый раз.

— Чего?!! — глаза адмиралов полезли на лоб. — Искина БК?!

— Ага… — хмуро подтвердил принц.

— Да уж, неисправим… — безнадежно вздохнул Баргиевский. — Ну ничего, скоро прибудет капитан хи Ронх-Да, — в его глазах при виде вытянувшейся физиономии принца появилась ирония, — она сама с тобой поговорит. Обо всем хорошем.

— Вот, блин…

— Блин не блин, а достал ты, друг ситный. Вот зачем, скажи мне, тебе опять курьер понадобился? Куда ты собрался?! Тебе делать больше нечего?!

— Кое-какие выкладки проверить нужно, — неохотно пробурчал Ленни. — Нехорошая картина вырисовывается, а вы мне не поверите, слишком все это, да и права говорить о таком никому, кроме Его величества, не имею.

— А на станцию со штурмовой группой тебе зачем? — прищурился Баргиевский.

— За головой Колхайна, — правдиво ответил принц.

— Да хватит уже глупых шуточек! — взорвался вице-адмирал. — Хватит! С императором сам потом будешь объясняться. А пока погляди лучше, сможешь ли что-нибудь с этим сделать.

И он кивнул на тактический экран. Ленни быстро изучил обстановку и присвистнул — такой параноидальной защиты даже вокруг Ларата не было. Простреливался каждый метр пространства. Нет, уничтожить базу издалека, имея серый крейсер с его дальнобойными гиперорудиями, не представляло труда. Но требовалось ведь совсем иное. Принц быстро стал прозванивать каналы связи по всем известным сетевым протоколам. Вскоре ему удалось выяснить, что единой сети защиты нет — каждый участок управляется своим сервером, которые обмениваются между собой только шифрованными пакетами данных, не влияющими ни на что, только сообщающими общую обстановку. Каждый из них взломать не проблема, однако донесение об изменении протоколов или задач немедленно поступит другим серверам и в комп-центр самой базы. Причем последний получал донесения в выделенную подсеть, физически не связанную с основной, управляющей орудиями и ракетами. Учли, значит, случившееся в столице Новейра, приняли меры против хакеров. Паршиво…

— Непростая задачка, — бросил Ленни через плечо нетерпеливо ждущим адмиралам. — Возможно, удастся незаметно отключить участок обороны, чтобы высадить десант. Ничего другого быстро не сделаешь. Но нужно поглядеть еще. Дайте мне связь с искином серого крейсера.

— Слушаю тебя, разгильдяище, — с легким смешком отозвался искин «Карна Лагарского». — Подключайся к моим внешним контурам, займемся. Только не через пад свой, а через нормальный комп — пад просто не потянет такой объем данных.

Заинтересованный Норис тут же кивнул сидящему за тактическим компьютером офицеру, и тот встал, освобождая место. Ленни без промедления плюхнулся в его кресло и застучал по клавишам. Войдя во внешний контур искина и увидев сложность окружающих инфоструктур, он внезапно засомневался в том, что они с Джипом сумели взломать «железного истукана», он ведь помощнее этого будет — похоже, хакеров просто пустили погулять в огороженном дворике. Впрочем, сейчас не до того, придется отложить. Но потом он своего все равно добьется! Никуда искин не денется. Взломают!

* * *

— Мисс Харди!!! — отвлек женщину от ланча истошный вопль секретаря, буквально ворвавшегося в столовую.

Да что этот песий выкормыш себе позволяет?! Забыли, что ли, что трогать ее во время еды запрещено?! Совсем распустились?! Элизабет открыла было рот, чтобы высказать наглецу все, что о нем думает, но он успел первым:

— Имперский флот! База окружена!

— Что?! — поперхнулась Харди, выронив десертную ложечку. — Откуда?!

— Неизвестно. Генерал Морхайм ждет вас в командном центре.

«Какой еще командный центр?! — пронеслось у нее в голове. — Бежать надо, пока не поздно!»

Однако миллиардерша быстро взяла себя в руки, решив, что, не зная ситуации, предпринимать что-либо по меньшей мере опрометчиво. Она сорвала и отшвырнула салфетку, затем ринулась вслед за секретарем. Слава Господу, до лифтовых платформ было недалеко, и через пять минут Харди ворвалась в командный центр.

— Что тут, генерал? — несколько истерично выдохнула она.

— Флот, — меланхолично ответил тот. — Не слишком большой, но нам с головой хватит. Во главе с имперским крейсером, а он способен издали расстрелять базу совершенно безнаказанно.

— Так почему же имперцы не стреляют?

— Хотят живыми взять. Только что передали требование о сдаче.

Генерал на мгновение умолк, а потом зло оскалился:

— Как вам колесование? Или четвертование? И это еще в лучшем случае! Я им живым не сдамся! — он дотронулся до кобуры плазмера на боку.

— К-кол-лес-сов-ван-ние-е-е?.. — с трудом выдавила ошарашенная Харди, привыкшая, что для нее лично все и всегда кончается благополучно, что бы она ни сотворила. — За что?!!

— А чего вы хотели после всего, что сделали на Россе? — буквально выплюнул Морхайм. — И какого хрена я с вами связался?! Теперь не отмоешься…

— Что же делать?.. — прошептала женщина, с обреченностью глядя на него.

— Попробуйте дать взятку командиру синтарского десанта, — с насмешкой предложил генерал.

— Издеваетесь?.. — прошипела Харди.

— Издеваюсь, — весело подтвердил Морхайм, это было, похоже, веселье обреченности. — Так или иначе, но мы все равно уже покойники. Однако я предпочту умереть в бою, а не на плахе. Поэтому приказов о сдаче можете не отдавать, не выполню. И вам не советую сдаваться — император не простит. Так что поищите хороший яд, искренне вам советую.

— А бежать?!

— Шансов почти нет — мы окружены. Причем помимо ларатцев, тут фаргосские пираты, а они любой корабль на раз с их скоростью отловят.

— Почти?.. — осклабилась Харди, решив, что принимать яд она не станет, предпочтя до конца бороться за жизнь.

Женщина тихо попятилась и незаметно выскользнула из командного центра, тем более что генерал больше не обращал на нее внимания, начав отдавать по связи десятки приказов. Готовится умереть в бою? Флаг ему в руки. Харди же умирать не хотела и не собиралась. Вспомнив о принятых заранее на всякий случай мерах, Элизабет зло усмехнулась — Моак с Колхайном привыкли ее недооценивать, считая истеричкой. Что ж, образ, который она тщательно создавала и пестовала, сыграл свою роль, и от нее никто не ждет ничего неожиданного. А зря. Пути отхода с этой проклятой базы Харди предусмотрела изначально, ничуть не доверяя подельникам. Вполне возможно, что сдали базу имперцам они же, купив этим свою жизнь. Впрочем, какая теперь разница? Сейчас главное — ноги унести, а поразмыслить о случившемся можно будет и на досуге.

Дождавшись лифта, Харди вставила свой личный ключ доступа в скважину и набрала комбинацию несуществующей ячейки нижнего уровня — ее люди скрыли эту ячейку сразу после обнаружения базы, стерев данные о ней во всех компьютерах. Причем выходила она прямо на одну из стартовых аппарелей. В ячейке хозяйку дожидался почтовый корабль — на вид почтовый, а на самом деле на нем стояли двигатели и генераторы силовых полей с подбитого года два назад фаргосского рейдера. Все основные ценности клана Харди хранились в корабельном сейфе, а не в ее каюте на базе — там она оставила мелочевку, которую не жаль бросить в случае необходимости.

Искать пилота было некогда, да и незачем — Элизабет сама являлась неплохим пилотом и навигатором, только об этом мало кто знал. Еще отец учил ее, что ни одно знание или умение не лишнее, никто не знает, когда и что может пригодиться. Поэтому Харди всю жизнь училась чему могла. Как выяснилось, не зря.

Добравшись до корабля, она прогрела двигатели и включила гиперлокатор, чтобы оценить обстановку. Так, сейчас уходить нельзя, поймают или собьют. Нужно наложить на компьютер корабля фальшивую электронную сигнатуру,[6] чтобы имперцы принимали его за своего. А какую именно наложить? Она быстро просканировала доступный диапазон и сняла сигнатуры трех ближайших фаргосских рейдеров. Кто-то, может, и удивится, что неподалеку друг от друга два рейдера с одинаковой сигнатурой, но пока разберутся, что к чему, она будет уже в гипере, оттуда не достанут. Главное сейчас — выбрать нужный момент для старта.

* * *

— Есть! — выпрямился Ленни. — Передаю координаты прохода в общую сеть флота!

— Десантным баржам — немедленная атака по указанным координатам! — тут же скомандовал Норис. — Ларатской эскадре отвлекающая атака сверху. Рейдерам — свободная охота. Выбивайте все орудийные платформы в пределах досягаемости, кроме близких к коридору атаки.

Он перевел взгляд на принца и спросил:

— Удержишь коридор хотя бы минут двадцать?

— Буду стараться, — кивнул Ленни. — Все, что смогу, сделаю. Могу еще с десяток платформ взорвать, запустив им сигнал на самоуничтожение. Остальные подсети пока не взломал, нет времени.

— Главное — коридор! — отмахнулся адмирал. — Что сможешь, взорви, а остальные — черт с ними, потом разберемся.

Часть рейдеров Норис оставил в резерве, чтобы отлавливать пытающихся сбежать. Ни одна карханская тварь не должна уйти! Император отдал четкий приказ. И они не уйдут. Кое-кого, конечно, придется уничтожить, чтобы напугать остальных. Сдадутся, никуда не денутся — всегда отличались трусостью, берегли свои «драгоценные» шкуры.

Десантные баржи в сопровождении истребителей двинулись по указанному принцем коридору, в котором он сумел отключить орудийные платформы. Вокруг царил хаос — флот начал атаку, издалека расстреливая псевдоастероиды, но стараясь при этом не задеть саму базу. Впрочем, некоторые каменные глыбы почему-то взрывались сами, к немалому удивлению канониров. Однако они этим не заморачивались, находили другие цели и продолжали вести огонь.

— Потери? — бросил в коммуникатор Баргиевский.

— Шесть истребителей, четыре рейдера и крейсер, — отозвался чей-то голос. — Еще сильно повреждены два линкора и шесть «вихрей». Два вынуждены выйти из боя.

— Пусть отходят в тыл, — распорядился Норис. — Баржи дошли?

— Так точно, есть стыковка!

Подвалив к базе, команды барж подвели к люкам абордажные шлюзы и герметично укрепили их, затем взорвали направленные пиропатроны, и в образовавшиеся проходы потоком посыпались синтарские десантники. Их встретили сосредоточенным огнем — похоже, обороной базы командовал толковый офицер, сумевший определить вектор основной атаки. Чтобы миновать засаду, одному отряду пришлось обойти ее по наружной поверхности базы, таща на себе переносной шлюз — получить внутри вакуум никому не хотелось, да это и противоречило приказу взять как можно больше пленных. Они отвлекли на себя внимание, и основная масса атакующих стремительным броском прорвалась, потеряв около двух десятков человек.

А затем началось избиение. Разъяренные потерей друзей синтарцы начали резать всех, у кого в руках было хоть что-то напоминающие оружие. Норису пришлось отдать приказ прекратить резню, как личному вассалу императора, иначе живых бы просто не осталось. Или осталось очень мало.

Когда атакующие ворвались в командный центр, их поджидал там только один человек в парадном генеральском мундире. Он широко, радостно улыбался, как-то по-детски.

— Привет, ребята! — помахал он синтарцам ручным плазмером и нажал на пульте какую-то кнопку. — До скорой встречи!

И выстрелил себе в висок. Сразу поняв, что дело неладно, командующий атакой капитан бросился к пульту и выругался, увидев там мигающий таймер. Похоже, этот придурок запустил самоуничтожение! Жить им осталось всего три с половиной минуты. Покинуть обреченную базу синтарцы просто не успеют. Сжав кулаки, капитан доложил о случившемся адмиралу Норису.

Адмиралы побледнели, а затем дружно уставились на Ленни, который тоже слышал сообщение. Он пожал плечами и бросил:

— Не проблема! Только доступ к главной сети нужен. Капитан, вы меня слышите? Это принц Леннер.

— Слышу, ваше высочество.

— Подсоедините ваш коммуникатор к любому входному порту главного компьютера базы, вы в командном центре, найти там порт нетрудно. Нашли?

— Да, вот он, — подтвердил синтарец.

— Подсоединяйте! — скомандовал принц. — А затем переключите коммуникатор на частоту один восемь.

— Сделано!

— Отлично! Поймал сигнал. Работаю.

Ленни при помощи искина быстро ворвался в операционную систему, сейчас он работал грубо, даже топорно, не в своем стиле, но выбора не имел — время поджимало. Впрочем, топорно — это по его собственной оценке, больше никто понять это не смог бы, разве что Джип, но того здесь не было.

Пальцы носились по клавиатуре, набирая команду за командой, принц по привычке предпочитал текстовый режим. В компьютере базы опять применили любимый карханцами метод — несколько виртуальных компов, вращающихся друг в друге, причем связанных совершенно идиотским, по мнению Ленни, способом. Честное слово, создатель этой системы явно чего-то обкурился, когда писал ее. Ничем иным такое извращение объяснить было нельзя. Пришлось через искина создать свой виртуальный комп, на который один за другим сбрасывать карханские. Причем делать это так, чтобы ничего не менялось в самой системе — иначе взрыв последовал бы незамедлительно. Добраться до ядра, на которое и была завязана система самоуничтожения, удалось секунд за двадцать до срока.

— Фух!!! — Ленни вытер рукавом заливающий глаза пот. — Готово!

Адмиралы облегченно выдохнули.

— Это на орден тянет как минимум, — слегка подрагивающим голосом произнес Норис. — А то и на звезду.

— Лучше капитана дайте, — пробурчал принц. — А то невеста старше меня по званию, вот и командует.

— И хорошо, что командует, — укоризненно покачал головой Баргиевский. — А то ты, охламон, такого наворотишь…

— Я подпишу представление, — хохотнул Норис. — Заслужил. Там все уже в порядке?

Ленни осознал, что если подтвердит, то его никто и никуда не отпустит. А раз так…

— Не думаю, — максимально уверенно произнес он. — Наверняка остались еще ловушки. Да и инфа там должна быть крайне нужная для СБ и Его величества. Нужно на месте посмотреть на их компы, чтобы ничего не упустить. Не хотелось бы, чтобы нужные данные пропали из-за непрофессионализма ищущих. Я смогу найти то, что не найдет больше никто.

Баргиевский посмотрел на принца с большим сомнением, он явно подозревал какой-то подвох, слишком хорошо знал, с кем имеет дело. Однако командовал не он, а Норис, которому мастерство и скорость работы Ленни очень понравились, поэтому он согласно кивнул, приказав:

— Отправляйтесь! Я пошлю вслед за вами людей полковника Вестмана, они помогут.

— Вы уверены, что стоит выпускать Его высочество из виду? — хмуро спросил Баргиевский. — Я бы не рисковал.

— Да что там может с ним случиться? — удивился адмирал. — База уже под контролем, все выжившие сложили оружие. Так что бояться нечего.

Ларатец скривился — он многое мог возразить, но осознал, что сейчас его просто не поймут. Чтобы понять, нужно хорошо знать этого вот юного разгильдяя. Ему, конечно, бояться нечего — это всем другим нужно бояться, чтобы он чего не натворил. А он обязательно что-нибудь учудит. Баргиевский ни на минуту в этом не сомневался.

Оказавшись в командном центре базы, Ленни тут же уселся в кресло покойного генерала, чье тело уже убрали, и быстро взял главный компьютер под контроль, войдя в ядро системы через не предусмотренные для этого входы — пришлось срочно написать перехватывающего контроль червя, способного внедриться куда угодно. Ну, куда угодно, это, конечно, преувеличение, но для этого компа червя вполне хватило.

Поудобнее устроившись в кресле, Ленни занялся просмотром информации на дисках уже всерьез, ища скрытые файлы, ловушки, подчистки и прочее в том же духе. Вскоре он обнаружил тайный архив Колхайна, который тот почему-то удалил небрежно, скорее всего в спешке — в одной из относительно старых резервных копий архив остался, пусть неполный, но все же. Принц хихикнул — вот так эти господа и прокалываются, не зная компьютера как следует. Видимо, госсекретарь не рискнул знакомить спеца-программиста с такими данными, а зря, убрать их полностью он сам не сумел. В СБ будут просто счастливы. Он сообщил о найденном Баргиевскому и переслал ему упакованный и закодированный архив для передачи в аналитический отдел службы безопасности. Адмирал сразу по получении передал файл на курьерский корабль, который через несколько минут набрал скорость и скрылся в гипере — слишком важную информацию нес, чтобы можно было медлить. Да и доложить о захвате базы «Z» следовало.

Принц подозревал, что нашел далеко не все, поэтому принялся тщательно просматривать память всех компов базы, ища несоответствия, даже самые мелкие. Однако долго ничего не находил. Странно, но интуиция буквально вопила, что что-то здесь не так. Вот только что? Только после двух часов напряженной работы до принца дошло, что план базы в памяти разных компьютеров тоже разный, точнее, немного отличается. Самую малость — в доступной всем сети в плане отсутствовала одна секция на нижнем уровне. Очень интересно!

— Ребята, главных крокодилов взяли? — повернулся Ленни к охраняющим его синтарцам.

— Крокодилов? — удивился командующий ими капитан. — А, понял, ваше высочество… Нет, на базе не было ни Моак, ни Колхайна, ни Харди. Сейчас идут допросы выживших, они утверждают, что первые двое куда-то улетели недели две назад. А вот Харди была здесь. Куда она запропастилась — неизвестно. Поиски идут, но пока безрезультатно.

— Кажется, я нашел, куда она сныкалась, — усмехнулся принц. — Но надо проверить. Если да, пойдем брать.

— Как прикажете, ваше высочество.

Интересно, почему же планы разные? И почему он не видит следов вмешательства? Ленни хмыкнул и принялся за дело всерьез, для начала заблокировав все выходные аппарели, чтобы уж точно ни один корабль не смог покинуть базу, оставив, правда, лазейку лично для себя — специальный код откроет любую аппарель, не оставив следов в логах.

Только добравшись до основного кода следящей системы базы, принц понял, в чем дело, и восхитился мастерством неизвестного хакера. Он и сам бы вряд ли смог сделать лучше и чище! Нет, смог бы, конечно, но постараться пришлось изрядно. Надо же было до такого додуматься — сделать ячейку, которую хотели скрыть, виртуальной. Точнее, компьютер принимал ее за виртуальную, а потому не выводил данные о ней в систему. И все, что потребовалось для этого сделать, так это подменить значения некоторых переменных отрицательными числами. Причем этим занимался маскирующийся под часть основного тела ядра небольшой червь. Ленни не удержался и прогнал этого червя через дизассемблер,[7] а затем с интересом изучил получившийся код, найдя там даже для себя пару неизвестных приемов. Хотел бы он встретить этого хакера! Им нашлось бы о чем поговорить. Надо будет обязательно выяснить у скрывающихся в ячейке людей, кто ломал систему и жив ли он.

Немного подумав, Ленни изменил кое-какие параметры червя и перезапустил его. Вскоре на экране появилась искомая ячейка. Принц покивал своим мыслям — там находился небольшой почтовый корабль, вот только обводы двигателя, как и его стабилизационные решетки, наводили на мысль, что не все с этим корабликом так просто. Двигатели, похоже, нестандартные, и скорость явно выше нормы. Поискав в эфире позывные корабля, Ленни удивился — сигнатура была фаргосской. Стоп, но рейдер с такой сигнатурой сейчас находится в кольце обеспечения блокады! Да, любопытно… Если бы он не обнаружил кораблик, тот мог и уйти — никто не обратил бы поначалу внимания, что один и тот же рейдер находится в двух разных точках одновременно, списали бы на неполадки аппаратуры.

Внедрившись в бортовой компьютер корабля, принц заблокировал возможность запуска двигателей, да и возможность их взрыва тоже. На всякий случай. После чего внес небольшие изменения в сервисные программы — теперь после подачи определенного сигнала все люки корабля тут же откроются и останутся открытыми. Чтобы закрыть их, потребуется еще один код, которого находящиеся внутри не знают. Последним делом он просканировал единственную каюту кораблика, обнаружив там дремлющую в кресле некрасивую женщину средних лет.

— За мной! — скомандовал Ленни синтарцам, подхватываясь на ноги и проверяя плазмер. — В корабле один человек.

— Крокодил? — усмехнулся капитан.

— Скорее, крокодилица, — хохотнул принц. — Элизабет Харди. Вы с ней поосторожнее, ребята, женщина все-таки. Да и знает она много нам нужного. Аккуратно берем и сдаем в СБ. А там разберутся.

— Понял.

Они бегом промчались по коридору, нашли лифт и спустились на нижний уровень, поближе к скрытой ячейке. Она, как выяснилось, примыкала к одной из аппарелей, так что предосторожности оказались не лишними. Люк, ведущий внутрь, пришлось, к сожалению, взрывать — замок был чисто механический, а такие Ленни взламывать не умел.

* * *

Элизабет с удовольствием потягивала кофе после недолгого тревожного сна, терпеливо дожидаясь, пока имперцы либо уберутся, либо хотя бы снимут блокаду — ведь после взятия ими базы держать блокаду не имело никакого смысла. Ждать она не любила, но выбора не было — придется терпеть.

Какой-то глухой звук за пределами корабля заставил ее вздрогнуть и срочно включить камеру обзора — до сих пор работал только микрофон. Увиденное заставило Харди вздрогнуть и мертвенно побледнеть — люк валялся на полу. Затем в проем проскользнуло несколько синтарцев в десантных скафандрах, а за ними вальяжно вошел светловолосый молодой человек в ларатской форме, он кого-то смутно напоминал. Но кого? Впрочем, какая разница! Главное то, что ее нашли! Только в этот момент Элизабет пожалела, что не взяла с собой яд — быстро умереть ей теперь вряд ли позволят, а застрелиться не хватит духа.

Внезапно все люки на корабле сами собой открылись. Харди в ужасе взвизгнула и принялась лихорадочно щелкать кнопками пульта, пытаясь закрыть их снова, но пульт не реагировал ни на какие команды. Кто-то его заблокировал. В ярости Элизабет принялась колотить по пульту кулаками, как будто это могло хоть чем-то помочь. Очнулась она, только когда сильные руки синтарцев крепко взяли ее за плечи, а на запястьях защелкнулись наручники. Боже, она в руках имперцев! Харди завизжала и забилась. Она визжала, пока один из бойцов не дал ей хлесткую пощечину, от которой ее голова мотнулась в сторону. Замолчав, женщина обвисла в руках синтарцев, затравленно глядя на юнца, расхаживающего по кораблю с хозяйским видом. Когда он повернулся лицом к ней, Элизабет его наконец-то узнала — принц Леннер Арвич, собственной персоной. Он-то что здесь делает?..

— Где Колхайн? — деловито поинтересовался принц.

— А зачем он вам? — насмешливо спросила взявшая себя в руки Харди. — Лично вам?

— Моя невеста попросила в подарок на свадьбу его голову, — честно ответил принц. — В гостиной, наверное, хочет повесить.

— Ну у вас и невеста… — поежилась она.

— Синтарка! — поднял палец Арвич. — Боевой офицер СБ, опытный диверсант. Мы вместе с ней у вас на Новейре зажигали. Помните, наверное, как я там с вашей комп-сетью развлекался?

— Так это были вы?.. — скривилась Харди. — А по поводу невесты… У вас извращенные вкусы, ваше высочество.

— На себя бы посмотрела, курица старая… — не выдержал один из держащих ее синтарцев. — Ни один мужчина столько не выпьет, чтобы…

— А я женщин люблю, — презрительно фыркнула старая лесбиянка. — Вы, кобели, мне и даром не нужны.

— Так где все-таки Колхайн и Моак? Советую отвечать, все равно из вас все вытрясут.

— Значит, голову этому черножопому козлу отпилить хотите? — злорадно оскалилась Харди и, дождавшись утвердительного кивка принца, продолжила: — Одна за всех я отвечать не собираюсь. Они на Гервайне, берут планету под контроль. Точнее, уже почти взяли. Где они там базируются — просто не знаю. Но могу дать номера и пароли к основным общим счетам на этой планете. Это мне зачтется?

— Зачтется, зачтется, — поспешил заверить принц. — Возможно, сумеете даже заработать обычное отсечение головы вместо колесования. А может, и расстрел, если очень уж повезет.

Харди нервно вздрогнула, покосилась на скалящихся синтарцев и со вздохом принялась называть номера счетов. Пароли принц снял с ее личного коммуникатора, сохранив в своем паде в зашифрованном, понятно, виде.

— Идите сдавайте пленную в СБ, — приказал Арвич.

— А вы, ваше высочество? — спросил синтарский офицер.

— Мне надо кое-куда смотаться. Впрочем, это государственная тайна. То, что я покинул базу, вы имеете право сообщать только адмиралам. Ну или капитану хи Ронх-Да.

Синтарцы кивнули, затем взяли Харди под руки и хотели было вывести из ячейки, когда принц вспомнил еще об одном деле.

— Стойте! Мисс Харди, как зовут вашего хакера, который прятал эту ячейку?

— А вам зачем? — она обернулась и с ненавистью посмотрела на него.

— Это уже не ваше дело. Итак?

— Заремия Ольнер. Толстый, невыносимый в общении придурок. Только в своем деле хорош, больше ни на что не годен. Редкий козел!

— Капитан, отыщите этого Заремию и заприте в каюте без доступа к компьютеру! Если он до компа доберется, то такое нам устроит, что мало не покажется. Но будьте с ним вежливы, нам этот человек еще пригодится. Сдайте его на руки офицерам СБ. Сообщите, что, по моему отзыву, это великолепный хакер, уровнем даже выше Джипа Сейла.

— Сделаем, ваше высочество, — пообещал синтарец.

Он отдал своим людям приказ увести Харди. Вскоре из взорванного люка покинутой ими ячейки донесся шум двигателя и яркий свет. Корабль, на котором Элизабет рассчитывала спастись, стартовал без нее. В этот момент она отчетливо осознала, что все хорошее для нее в этой жизни закончилось. Проиграла, окончательно и бесповоротно.

* * *

— Капитан хи Ронх-Да прибыла! — доложилась Норису высокая стройная синтарка с очень красивым лицом.

— Вы невеста принца Арвича? — вспомнил он.

— Так точно! Имею несчастье ею быть. Где этот обормот?

— На базе, потрошит компы карханцев, — ответил адмирал. — Кстати, без его помощи база взорвалась бы. Многие наши могли погибнуть — принц их спас. Предотвратил взрыв, взломав центральный компьютер.

— Ломать он может, тут у него талант, — вздохнула капитан. — Можно узнать, где он конкретно? Хочу сюрприз преподнести…

Норис весело хмыкнул, окинул ее ироничным взглядом и поцокал языком. Девица, конечно, красивая, но упаси бог с такой связаться. Беднягу принца можно только пожалеть — невеста его с потрохами сожрет и не подавится. Видно же, что разозлилась на парня всерьез, так что отхватит он по полной.

Немного подумав, адмирал вызвал синтарского капитана, которого приставил к Ленни по просьбе Баргиевского. Тот отозвался сразу и доложил, что арестована Элизабет Харди. При помощи принца Арвича.

— А где сам принц? — поинтересовался Норис.

— Покинул базу на корабле Харди, сказав, что у него дело государственной важности.

— Что?! — взвилась Альна. — Куда этот идиот собрался?!!

— Точно не знаю, — развел руками капитан. — Но могу предположить, что на Гервайн.

— О боже… — схватилась за голову невеста принца. — Там-то он что забыл?! Хоть бы только к князю Дель Тонлай не сунулся… С него же станется все, над чем мы работали, похерить…

— Что забыл? — хитро прищурился синтарец. — Голову Колхайна. Говорил, что невеста запросила такой подарок на свадьбу…

Альна взвыла и принялась методично драть себе волосы. Она никогда не думала, что сказанное в сердцах можно воспринять всерьез.

— А вы что, и вправду ему голову Колхайна заказали? — слегка удивленно спросил Норис, с любопытством наблюдающий за всем этим.

— Да! — синтарка сжала кулаки. — Пошутила я, а он… Идиот!!! Ну я его отловлю… Я ему устрою… Он у меня…

Ее колотило. Только минут через пять Альна смогла хоть немного успокоиться, после чего попросила заправить ее курьерский корабль и без промедления стартовала, взяв курс на планету Гервайн.

Глава 10

— Эй, железяка, ты уже здесь? — в который раз позвал император, не особо надеясь на ответ. Искин молчал уже больше трех суток.

— Здесь, — хмуро отозвался тот.

— О, наконец-то! Где был? Что видел?

— Тебе бы это не понравилось. Людям там не место.

— И где же это? — поинтересовался Алексей.

— Тебе оно надо? — раздраженно отозвался искин, в отличие от обыкновения, похоже, пребывающий в отвратительном настроении. — Все равно не поймешь, нет в вашем языке таких понятий. Что смогу, объясню, точнее, что не принесет вам вреда. Как сам понимаешь, детям знать секрет изготовления нитроглицерина никак нельзя.

— Хорошо, объясни все, что можно, — покладисто согласился император, давно уставший спорить. — Перед уходом ты говорил, что мы можем столкнуться с теми, кого ты считал несуществующим…

— Считал, — сымитировал вздох «железный истукан». — И, похоже, ошибся. Как бы объяснить, чтобы ты понял… А, вот. В свое время некоторые из перешедших решили, что слишком много цивилизаций гибнет, не дойдя до перехода. И посчитали, что можно попытаться подняться иным путем, что через эгоизм тоже можно достичь вершины, пусть дорога и будет кружной. Ведь некоторым индивидуумам, правда, очень немногим, действительно удалось подняться очень высоко. Правда, сошедшие с пути называли это не эгоизмом, а индивидуализмом, но суть от этого не менялась. Казалось бы, зачем наступать в очередной раз на те же самые грабли? Однако наступали, причем упорно, раз за разом. В общем-то, намерения у них были самые благие, но куда устлана ими дорога, любому известно. Сколько эти желающие хорошего наворотили в прошлом, страшно вспомнить… Кричали о праве выбора, даре Создателя, которого нельзя лишать, о бесценной индивидуальности каждой личности и о многом другом — если посудить, дальнейшее развитие идей либерализма. А самое страшное — они отказывались понимать, что все их попытки приводят к отрицательному результату. В конце концов после очередного провала, обошедшегося во многие миллиарды жертв, мы сказали им: «Хватит!» Но они все равно не унялись. Поэтому пришлось их просто изолировать, не давая доступа в реальный мир. Однако кто-то, как видно, сумел найти лазейку. И этот кто-то стоял за Карханом все это время.

— Так кто же он такой, черт возьми? — подался вперед Алексей. — Человек или?..

— Все мы люди, — загадочно ответил искин.

— И ты?..

— И я когда-то был человеком. И не раз. Только очень давно. Не проси объяснений, еще рано, ты еще не готов.

— Что значит «не готов»? — приподнял бровь император.

— То и значит, — сердито отозвался «железный истукан». — Не готов. И все. Даже если я тебе скажу, ты поймешь максимум два-три процента, а это опасно, потому что ты можешь начать действовать, исходя из неполных данных. Кое-что я сейчас сообщу и попытаюсь объяснить, только с одним условием. Ты не станешь ни делиться этим с кем-либо, ни предпринимать никаких действий в этом направлении. Договорились?

— Почему? — недоуменно вскинулся Алексей. — А вдруг понадобится срочно что-то делать?

— Это тебе покажется, что срочно, но исходить при этом ты будешь из своего понимания ситуации, а оно будет неполным, — пояснил искин. — Все слишком сложно. Равновесие можно нарушить походя, а восстанавливать его придется потом сотни лет. Пока ты действуешь на удивление правильно, я не ждал такого, словно тебя кто-то ведет. Скажи, это так?

— Ты же и ведешь, — криво усмехнулся император. — Постоянно по ушам ездишь.

— Да нет, не я… — грустно сказал «железный истукан». — Дело в том, что некоторые твои решения моей логике не поддаются, но при этом оказываются верными. Мало того, мы не имеем понятия, кто привел тебя в это время — а тебя однозначно привели, случайностей такого порядка не бывает. Да и Виктора в поисках тебя перебрасывали из мира в мир, из времени во время. Возможно, искали не конкретно тебя, а человека такого склада.

— А кто это «мы»? — сразу выделил главное для себя Алексей.

— Узнаешь, но не сегодня. Пойми наконец — всему свое время.

— Ладно, черт с тобой. Но раз ты говоришь, что меня ведут, то я чья-то марионетка?..

— Вряд ли, — возразил искин. — Это так не работает. Тебя просто вывели в место и время, где ты способен сделать что-то важное для того, кто вывел. При этом права выбора тебя никто не лишал, я бы это сразу ощутил.

— А если мои действия пойдут во вред людям? — хмуро спросил император.

— Сомневаюсь, — в голосе искина слышалась ирония. — Чтобы нанести вред, этим некто достаточно было ничего не предпринимать. Через пару-тройку тысячелетий человечество в скоплении прекратило бы свое существование. И это в лучшем случае. Тогда как сейчас прогнозы значительно более оптимистичны. И если тебе удастся повернуть цивилизацию на неконкурентный путь развития, то у ваших потомков появится шанс.

— Шанс на что?

— На выживание. И не только.

— Не только? — хмыкнул Алексей, снова пройдясь по кабинету. — Что ты имеешь в виду?

— Что имею, то и введу! — скатился на пошлость искин. — Погоди чуток! Не спеши поперед батьки в пекло! Давай лучше вернемся к тем, кто стоит за Карханом.

— Давай, — вздохнул император, понимая, что на большинство вопросов он ответа не получит, по крайней мере сейчас. — Что ты смог выяснить?

— Только то, что стороннее воздействие есть. Причем оно очень опосредованно. Честное слово, если бы не Джип, я бы и не заподозрил. Это при моих-то ментальных возможностях! Похоже, индивидуалисты, наученные горьким опытом, решили действовать очень осторожно, чтобы не привлечь нашего внимания.

— Джип говорил, что здесь как-то причастна планета Орисан, — вспомнил Алексей.

— Вполне возможно, — не стал спорить «железный истукан». — Надо проверить. Я попытался просканировать эту планету своими способами, однако она сканированию не поддается. Думаю, после Гервайна нам нужно будет отправиться туда. Кстати, двух юных гениев желательно захватить с собой — они могут пригодиться.

— Джипа без охраны я туда не допущу, он слишком ценен, — нахмурился император.

— Да хоть с синтарской дивизией! — буркнул искин. — Дело в том, что у них больше шансов выяснить, что же происходит на этом проклятом Орисане. Это не логическое заключение, это интуиция. У меня таких сильных предчувствий даже в бытность человеком не возникало. А значит, стоит к нему прислушаться.

— Да, раз так, придется брать их с собой. Вот только где Ленни шатается? Не знаю, смогла ли Альна его отловить.

— Думаю, он на Гервайн махнул, есть у меня такое подозрение, — заметил «железный истукан».

— Почему именно на Гервайн? — слегка удивился Алексей.

— А он всегда в самую гущу событий суется, натура такая. Не переделаешь. Да и не надо по большому счету.

— Похоже, он и сейчас будет играть важную роль. Странный парнишка, никак его не пойму.

— А что там понимать? — хохотнул искин. — Разгильдяй — он и в Африке разгильдяй.

— Слушай, а ты когда был человеком, не на Земле ли жил? — подозрительно поинтересовался император. — Оговорки у тебя уж больно знакомые…

— Иногда на Земле, иногда еще где, — неопределенно ответил «железный истукан». — Какая, впрочем, разница? Но на Земле я жил в разное время. И… — он на несколько мгновений замолчал. — Я многое еще тебе скажу, но сначала и ты должен кое-что понять, и я должен кое-что выяснить и осмыслить. Не надо спешить — сейчас точка фокуса событий еще многовариантна. После присоединения Гервайна к Империи возможность совершить ошибку уменьшится. Тогда и вернемся к этому разговору.

— Ладно, — сдался Алексей. — Пусть так. Значит, летим на Гервайн.

— Еще не все готово, — возразил искин. — Кстати, я перехватил сообщение, что база «Z» захвачена, но основных фигурантов, кроме Харди, там не оказалось. Готовь орден, Ленни опять отличился — спас базу от взрыва, взломав главный компьютер.

— Вот же проныра! — улыбнулся император. — Что ж, заслужил, так получит.

— Кстати, знаешь почему он сбежал-то?

— Нет. Просветишь?

— Невеста в шутку сказала, что хочет в подарок голову Колхайна, а он всерьез воспринял. Или сделал вид, что всерьез.

— Идиот! — выдохнул Алексей. — Вот же идиот! Впрочем, Альна тоже хороша, додумалась, что ляпнуть. И кому? Ленни! А ему только повод дай. Ничего, впредь думать будет, что говорить, кому и когда.

— Насколько я знаю принца, суда над Колхайном не будет… — задумчиво протянул искин.

— Да и пес с ним, с Колхайном! — отмахнулся император. — Сам бы уцелел. Когда мы будем готовы к старту?

— Через двое суток. Ларатские эскадры разворачиваются на границе Фаргоса и Нории. Адмирал Норис присоединится к общему веселью уже на Гервайне. Оперативное командование на адмирале Тоцком. Шемич остается дома с шестью эскадрами.

— Хорошо. Пойду я посплю немного, а то что-то устал. Если будет что-то срочное, сразу буди.

Уйдя в спальню, он не слышал тихого ворчания искина:

— Буди, как же… Совсем себя, дурень, загонял. Спи, никого не пущу, пока не выспишься как следует.

С этими словами он отключил все системы связи, в том числе личный пад и коммуникатор императора. Правда перед тем сообщил по инстанциям, что его величество крайне занят.

* * *

— Прошу вас, — Алексей с доброй улыбкой встретил смутившуюся как всегда Катинку, вернувшуюся с Ортая буквально пару часов назад.

— Рада видеть вас, муж мой… — пролепетала она, делая положенный по этикету реверанс.

— Ой, оставьте церемонии, — слегка поморщился император. — Мне они до смерти надоели. Лучше расскажите, как дела на культурном фронте.

— В общем, ничего, — пожала плечами императрица, садясь напротив. — Но многое мне не нравится. Понимаете, так называемая «свобода творчества» оборачивается элементарной распущенностью, на Ортае это особенно заметно. Мне, например, расхвалили как шедевр литературы книгу некого Сонвича. Я прочла — это же откровенная порнография, развращающая молодежь! Подробные описания с кем, как, когда. С физиологическими подробностями. И даже не всегда с людьми…

— Что значит не всегда с людьми?! — вытаращил глаза Алексей. — С пришельцами, что ли?

— Да нет, с животными… — гадливо скривилась Катанка. — И это — шедевр?! Да я бы за такое…

— Со временем и с этим разберемся, — успокоил ее император. — Понимаете, все это следствия воздействия либеральных идей, чуждых человеку разумному. Эти идеи воспитывают человека потребляющего, эгоиста, думающего только о своих удовольствиях, не принимающего во внимание, что другие люди тоже чего-то хотят.

Он коротко поведал жене о выводах Джипа. Она выслушала все это молча, только нервно ежилась. А когда Алексей замолчал, задала только один вопрос:

— И что же с этим делать, муж мой?

— Разработка мер противодействия идет, причем на более глубоком уровне, чем до сих пор. Главное, сделать либеральные идеи немодными, сделать уделом изгоев общества, а не наоборот, как сейчас. Я хочу добиться, чтобы над человеком, высказывающим что-либо подобное, смеялись, показывали на него пальцами, воспринимали как умственно неполноценного. Этого нелегко добиться, процесс будет долгий, но мы обязаны — выбора нет. Или мы победим, или либералы погубят нашу цивилизацию как таковую.

— Но что-то нужно предпринимать уже сейчас! — горячо возразила Катанка. — Вы не представляете, какой кошмар на Ортае называют искусством! Причем там есть настоящее, есть гении, при виде творений которых захватывает дух. Но они теряются во всей этой мерзости.

— Ортай только становится имперской планетой, — вздохнул Алексей. — Я скажу наместнику, чтобы он озаботился цензурой, не допускающей до людей хотя бы самые извращенные «произведения».

— Есть еще и другие, — понурилась императрица. — Которые как будто не описывают мерзости, но они описывают мир пустого, ничтожного, маленького человечка, не способного ничего создать и слабого, при этом вознося такого человечка на пьедестал властелина духа, утверждая, что такие — это основа цивилизации. Не творцы, не исследователи, не герои, а пустые обыватели! Якобы на них держится мир. Это страшно, читать такие книги, слушать такие песни, смотреть такие фильмы.

— Мы справимся, — заверил император. — Это будет не просто и не быстро. Спешить в таком деле нельзя — такого наворотишь, что вовек не расхлебаешь. К сожалению, нынешнее поколение не перевоспитать, оно потеряно. Дети — вот наша задача. Их мы не имеем права упустить.

— Именно по детям и бьет вся эта пакость! — горячо возразила Катинка. — По детям! Нужно перекрыть кислород хотя бы откровенной порнографии! Иначе ничего у нас не выйдет.

— Перекроем, — тяжело уронил Алексей. — Прошу вас составить для СБ подробный отчет об ортайском искусстве. И не забудьте внести туда имена самых одиозных фигур, — он хищно осклабился. — Ими займутся…

— Я это уже сделала по дороге обратно, — сообщила императрица. — На корабле было скучно, вот я и занялась делом. Вот инфокристалл.

— Отлично, — широко улыбнулся император. — Спасибо! А на Синтаре что?

— Ну, Синтар — это глоток свежего воздуха после Ортая, — тоже улыбнулась Катинка. — Конечно, их искусству не хватает утонченности, зато с моралью все в порядке. Правда, все слишком уж военизировано, даже больше, чем у нас, на Ларате. Но это не страшно, с этим справимся со временем, да и не горит — Синтар был и остался одной из основ Империи. Синтарские книги и песни воспевают доблесть, честь, верность, любовь и дружбу, а не сексуальные извращения и грызню за «место под солнцем».

— А здесь, на Россе? — поинтересовался Алексей. — Вы знакомились с местным искусством?

— Немного, — поморщилась императрица. — Некая смесь. Есть и пакость, но есть и чудесные вещи. Смесь всего со всем. К сожалению, пакости пока больше. И знаете, ее пишут только люди с либеральными взглядами…

— Это еще один критерий их выявления, — зло бросил император. — К сожалению, они вскоре все поймут и затаятся, вылавливать их станет труднее. Впрочем, для этого существует ДИБ.

— Надеюсь, генерал Таркович справится… — с неким сомнением произнесла Катинка.

— Кстати, для эффективной работы вам необходим штат. Предлагаю вывести службу цензуры в отдельный департамент. Вы гласно или негласно, это уж как пожелаете, возглавите его. Согласны?

— Да, ваша величество, — решительно заявила императрица. — После того, что я повидала на Ортае, я еще и не на то согласна! Инструмент контроля мне просто необходим.

— Кстати, я хотел поговорить с вами еще кое о чем… — замялся Алексей. — Мне придется жениться еще на одной женщине, чтобы посредством брака взять под контроль планету Гервайн.

— Надо, значит, надо, — на удивление спокойно отреагировала Катинка. — Я уже понимаю, что такое государственная необходимость, ваше величество.

— Да… — несколько озадаченно посмотрел на нее император, он ждал многого, но только не спокойствия. Видимо, девочка действительно что-то поняла во время своего вояжа. Повзрослела, наверное.

— А я хотела сообщить вам… — императрица вдруг отчаянно покраснела. — У меня будет ребенок… Врачи сказали, что это мальчик.

— Я очень рад! — Алексей порывисто встал, подошел к ней и нежно обнял. — Спасибо за эту чудесную новость! Прошу вас до родов не покидать Белого Крейсера, здесь безопаснее всего.

— Беременность не помешает мне заниматься делом! — возмутилась Катинка. — Нам нельзя терять столько времени!

Алексей отступил на шаг, внимательно оглядел ее раскрасневшееся лицо и осознал, что если сейчас настоит на своем, то смертельно ее этим оскорбит. Девочка впервые в жизни ощутила себя нужной, находящейся на своем месте. Нельзя подрезать ей крылья.

— Пусть так, — согласился он. — Однако ваша охрана будет увеличена втрое. И это не обсуждается.

— Хорошо… — вздохнула императрица, которая не слишком любила, когда за ней шлялась целая толпа. Но понимала необходимость этого. — А можно познакомиться с вашей третьей женой? Она, надеюсь, не такая, как моя кузина?

— О, нет! — улыбнулся Алексей. — Орти — маленькое чудо. Второй Алины я бы не вынес, она докатилась… впрочем, неважно. Новая статс-дама, синтарка, сейчас за ней присматривает. Да и камергер, ларатский адмирал в отставке, тоже вносит свою лепту.

— Думаю, Алина очень разочарована, — тонко усмехнулась Катинка, терпеть не могущая кузину.

— Мне главное, чтобы она меня не позорила! — скривился император. — Да и порядок при дворе должен быть.

— Думаю, скоро придворные начнут ходить строем, особенно если камергером стал вице-адмирал Хладов.

— Именно он, — подтвердил Алексей. — Он обещал разобраться с этими бездельниками.

— Узнаю дядю Димая… — весело рассмеялась Катинка. — Алина с детства его ненавидела, он за каждую шалость розги замачивал, только помогало это мало. Да и мне иногда доставалось, правда, только за дело.

— Да, ваша кузина неисправима, — поморщился император. — Что ж, я был очень рад вас видеть. Еще раз спасибо за известие о сыне! Простите, но я сейчас очень занят.

Катинка встала и, сделав реверанс, покинула императорский кабинет, направившись в свои покои. А Алексей связался с СБ и озадачил координатора контрразведки Роничева дополнительной охраной беременной императрицы.

* * *

Синтию Моак отвлекли от крайне приятного дела — она занималась сексом сразу с двумя красивыми и дорогими юношами, очень нежными и профессиональными. Секретарь осмелился потревожить ее даже в такое время, за что тут же обзавелся роскошным фингалом. Ему пришлось лично ворваться в спальню, поскольку коммутатор Синтия отключила.

— Айвен, ты переходишь все границы!.. — злобно прошипела она, нависнув над ним и не потрудившись одеться.

— Госпожа, крайне важные известия! — секретарь потер подбитый глаз. — Мистер Колхайн на связи, требует вас немедленно.

— Да что случилось-то? — несколько остыла Моак.

— При этих говорить?.. — Айвен покосился на сжавшихся на огромной кровати юношей.

— Пшли вон! — цыкнула на них женщина, и они поспешили убраться из спальни. — Ну так что там?

— База «Z» захвачена имперцами. Кто выжил, неизвестно.

— …! — Моак грязно выругалась.

Затем замолчала, сжала кулаки и приказала:

— Давайте Колхайна!

Айвен молча поклонился, затем пробежался пальцами по экрану своего пада, и в воздухе перед обнаженной Моак появилось голографическое изображение бывшего госсекретаря. Он окинул собеседницу недоумевающим взглядом, скривился и бросил:

— Вы не могли бы одеться?

— Что, голой бабы никогда не видели? — вызверилась на него Синтия, но все же взяла из рук предусмотрительного секретаря халат и накинула на себя.

— Главную новость вам уже сообщили, — как ни в чем не бывало продолжил Колхайн. — Я на всякий случай оставил неподалеку от базы два курьерских корабля. Капитан одного из них все отследил, после чего поспешил скрыться. Выйдя на расстояние гиперсвязи с Гервайном, тут же вызвал меня и сообщил о случившемся.

— Как они нашли базу?! — рявкнула женщина.

— Этого я не знаю, — развел руками бывший госсекретарь. — Однако имперцы явились точно на место, словно знали координаты заранее. После чего просканировали астероидное поле на той самой известной только нам частоте. Я не знаю, что и думать. Откуда они узнали? Может, кто-то на базе решил таким образом купить себе жизнь? Например, Харди. Она могла и сообразить, что мы вывели ее из команды.

— Вряд ли она, — отрицательно покачала головой Синтия. — Элизабет слишком запачкана, император ее ни за что не простит. Скорее всего, это кто-то калибром поменьше. Тот же Хиднейк, например.

— Возможно, — раздраженно дернул щекой Колхайн. — Как все произошло на самом деле, мы можем только гадать. Меня другое настораживает. Если Харди и иже с нею выжили, то имперские костоломы выудят из них всю информацию. Наш проект на Гервайне находится под угрозой.

— Харди далеко не все знала, — возразила Моак. — Не говоря уже о других. Поэтому нам с вами нужно, не теряя ни минуты, вспомнить все проекты, о которых она была в курсе, и немедленно вывести из них свои средства. Помимо того, ускорить перехват контроля над планетой. Нам нужно успеть взять в руки ПКО, пока здесь не объявился имперский флот.

— Согласен, — решительно кивнул Колхайн. — Но это не все. Князя Дель Тонлай нужно убирать немедленно, что-то мне сильно не нравится его поведение в последние дни. Возникает ощущение, что за ним стоит какая-то сила — слишком уверен в себе.

— Сила? — нахмурилась Моак. — Сейчас в скоплении есть только одна реальная сила…

— Вы полагаете?.. — посерел бывший госсекретарь.

— Все может быть. Поищите следы имперцев в окружении князя. Не появлялось ли там новых людей? Да и странные смерти подконтрольных нам военных тоже настораживают. Перехвата финансовых потоков не происходило?

— Нет, этого точно нет, — заверил Колхайн. — Хакеров уровня Сейла или Арвича на планете не имеется. Вряд ли император станет ими рисковать и отправит сюда.

— А если все-таки?.. — Моак мрачно смотрела на собеседника.

— Не знаю, — вздохнул Колхайн. — Боюсь, тогда наши дела плохи.

— Мы были слишком самонадеянны, затеяв авантюру на Гервайне, — Синтия досадливо пожевала губами. — Надо было залечь на дно и не отсвечивать. Проиграли так проиграли…

— Я проигрывать не намерен!.. — с яростью прошипел бывший госсекретарь. — Залегать смысла не было, за это время Империя поднялась бы настолько, что выступать против нее стало бы самоубийством. Сейчас есть хоть какой-то шанс. К тому же, если вы заляжете, вас все равно, рано или поздно, найдут.

— Возможно… — глухо сказала Моак. — Впрочем, теперь поздно отступать. Ставки сделаны.

— Вот именно! — резко кивнул Колхайн. — И играть будем до конца. Каким бы он ни был. Тем более что нам могут помочь они.

— Если захотят, — резонно заметила Синтия.

— Захотят. Ибо понимают, что в ином случае до них тоже доберутся.

— Верно, — согласилась с очевидным Моак. — Что ж, не станем терять времени. Через неделю заседание Верховного Собрания. На нем все и решится. Мы должны успеть все подготовить.

* * *

Система орбитальной обороны Гервайна впечатляла — понятно теперь, почему Карханское Объединение даже в лучшие свои времена не сумело прибрать эту систему к рукам. Населены в ней были три планеты — вторая, третья и шестая. Правда, последние две не имели пригодной для дыхания атмосферы, поэтому люди жили под куполами, там же размещались основные производственные комплексы, чаще всего автоматизированные. В основном, конечно, гервайнцы проживали на второй планете — почти восемь миллиардов человек.

Ленни с интересом наблюдал на мониторах суету на орбите — тысячи и тысячи разномастных кораблей сновали туда-сюда без всякого видимого порядка. Однако на самом деле все передвижения отслеживались орбитальными диспетчерами — не успел принц выйти из гиперпространства, как диспетчерская тут же связалась с ним, попросила сообщить цель визита и передала координаты коридора движения до ближайшего орбитального астропорта.

Планету окружало восемнадцать боевых станций, чьи гиперорудия полностью перекрывали доступ к орбите. Выглядели станции, как и местные корабли, непривычно для глаза ларатца — на родной планете Ленни кольцевая форма считалась неэкономичной, а здесь ее использовали как основную. На некотором расстоянии от каждой населенной планеты системы барражировал военный флот. Естественно, наиболее велик он был около второй, однако и остальные тоже внушали уважение — даже имперцам будет непросто справиться в случае чего.

Быстро просмотрев переданную диспетчерской информацию, Ленни поначалу слегка приуныл — садиться на планету было строго-настрого запрещено, все не гервайнские корабли прибывали только на терминалы астропортов, от каждого из которых вниз тянулась струна орбитального лифта. Принц при виде этого только головой покачал — у них о подобных проектах пока только мечтали, а здесь все уже сделано. Неудивительно, что Колхайн с компанией возжелали взять под контроль столь развитую систему — лакомый кусочек.

Уже подходя к причальным фермам астропорта, Ленни вспомнил, что светить свое имя здесь никак не стоит. Он быстро подключился через пад к наручному коммуникатору и принялся взламывать его, чего не делал еще никогда — не видел необходимости скрывать свою личность. Наручные коммуникаторы давно заменили жителям развитых миров документы, их прикладывали к сканеру, который проводил идентификацию и сравнение указанного в коммуникаторе генетического кода с реальным, выдавая результат на-гора. Для принца взлом даже такой вещи, как коммуникатор, большого труда не составил — за пять минут справился. Теперь его звали Никлас Ратич, торговец компьютерной техникой. Ларатское происхождение он менять не стал — наметанный глаз все равно определит, откуда он родом. Не сразу, но определит. А среди ларатцев тоже попадались вольные торговцы, хоть их было и немного, да и того, что они находились под колпаком флотской разведки, никто не знал. Возникал только вопрос: дадут ли въездную визу? Должны как будто. Насколько помнил принц, даже фаргосцы еще в бытность пиратами сбывали на Гервайне свою добычу, и никого здесь не интересовало ее происхождение.

Как ни удивительно, но таможенный досмотр он прошел без каких-либо проблем — груза на корабле не было, а именно он в первую очередь и интересовал таможенников. Торговую визу тоже дали без проблем, достаточно было назвать номер счета на Гервайне, где имелась достаточная сумма денег. Целью прибытия Ленни заявил закупку компьютерного оборудования. После того, как таможенники увидели сумму на одном из реквизированных у Харди счетов, все вопросы тут же отпали. К столь богатым господам местное законодательство относилось очень либерально.

К сожалению, спускаться вниз пришлось на лифте, что, конечно, любопытно, но долго — лифт шел до поверхности минут двадцать. Впрочем, можно пережить. Плохо то, что если потребуется быстро уносить ноги, это не сделаешь, а предчувствие, что придется, у Ленни имелось, поскольку он собрался развернуться на полную катушку. Особенно приятно, что никто не стоит над головой и не говорит, что можно, а чего нельзя. А значит — можно все! Несчастная планета еще не знала, какой кошмар над ней навис.

Спуск на орбитальном лифте заинтересовал принца, он довольно долго не отрывался от панорамных окон кабины. Молодцы гервайнцы — такую конструкцию отгрохали, да не одну, а целых восемь! Это какие же деньжищи понадобились? Представить страшно.

Когда принцу наскучило смотреть в окно, он занялся привычным, любимым делом — тайно подключился к компьютерам, управляющим орбитальным лифтом. Взломать их оказалось на удивление просто. Ленни даже удивился — у них здесь что, хакеров не водится? Додумались тоже — связать все восемь лифтов в единую систему! Теперь, если придется сматываться, будет очень просто отключить все, кроме одного, причем кабины повиснут в том месте, где их застанет команда остановки.

Оказавшись на лифтовом вокзале, Ленни осмотрелся — город как город, Санкт-Владибург или Линдхольм побольше будут. Вот только местная столица, Совайр, росла ввысь на сотни этажей, да и здания были, на взгляд принца, слишком причудливыми. Возникало даже ощущение, что архитекторы были немного не в себе, когда все это проектировали. Ну взять, например, высотную башню, на вершине которой находился смятый гигантский шар. Или дом, выглядящий словно ком мокрого белья. А вдалеке виднелись еще более идиотские сооружения.

Поначалу Ленни заблудился, уж слишком велик был вокзал, слишком запутан. Десятки уровней пересекали бесчисленные галереи и переходы, лестницы пересекались сами с собой, словно строители задумали создать из них абстрактные фигуры. Пришлось подключить к коммуникатору функцию навигатора, только после этого принц смог добраться до стоянки такси. Усевшись в небольшой, красиво выглядящий флаер, он распорядился отвезти его в лучшую гостиницу. В отличие от родины, машиной управлял киберпилот.

Гостиница оказалась восьмидесятиэтажным шаром с вырезами по бокам. Центральный вход был на крыше, как ни странно. Принц взял себе номер-люкс, заплатив за это такую сумму, что ему стало не по себе. Единственное, что утешало — деньги все равно были не его, а Харди. Ей они уже не понадобятся, так что можно тратить без зазрения совести. Поднявшись в номер, располагавшийся на пятидесятом этаже, и приведя себя в порядок, Ленни включил гостиничный комп и задумался, с чего начать поиски Колхайна. Впрочем, лишить карханцев оперативных средств тоже будет неплохо — на большее принц не рассчитывал, поскольку экономику знал постольку-поскольку и понимал, что разобраться во взаимосвязях тысяч переплетенных друг с другом фирм, трастовых фондов и прочей ерунды не в состоянии. На это у СБ есть специалисты. Он был в курсе, что вскоре Гервайн станет имперским, поскольку взломал в очередной раз личный комп Соргина и знал, что в течение нескольких дней сюда прибудет император в сопровождении огромного флота. Планета шла как приданое за княжной Дель Тонлай, хотя ее население об этом еще не догадывалось.

— Надо найти эту гниду до всего, а то не отдадут, — пробурчал Ленни себе под нос. — Да и вообще жизни не дадут. Достали! То нельзя, это нельзя, туда не ходи, этого не делай…

Выходит, нужно отловить Колхайна до прибытия имперского флота, упаковать в закрытую каюту до встречи с первым попавшимся синтарцем, который поможет с головой, самому резать неохота, не палач, а принц все-таки. А вот потом надо будет в скоростном порядке сматываться в точку с обнаруженными координатами, где можно добыть доказательства вмешательства третьей силы. Или не стоит? Вдруг там ждут? Откуда взялись у Родерика эти данные о торговле? Не подбросили ли их? Жаль, Джипа нет, он бы быстро разобрался, что к чему.

Как выманить Колхайна из норы, в которой тот укрылся? Пожалуй, только лишив оперативных денег, как он и планировал изначально. Эти господа тут же задергаются, а тем самым — засветятся. Нужно только написать несколько следящих саморазвивающихся червей, способных к размножению, и заразить ими все мало-мальски важные компьютерные сети Гервайна. Как только карханцы где-либо зашевелятся после потери денег, черви отошлют сообщение принцу, а он посмотрит, что дальше с этим делать.

Еще не стоит попадаться ни одному из агентов СБ, а то Соргин мог скинуть им информацию о побеге принца и задание искать его. Но держаться от них подальше не слишком трудно — после взлома компьютера старшего координатора Ленни знал всех агентов в лицо и кто куда внедрен. Впрочем, на крайний случай можно будет попросить у кого-то из них помощи — все нужные для этого пароли принц тоже знал.

Ленни быстро вышел в основную сеть планеты и принялся искать выходы на банковскую сеть. До биржевой паники и краха большинства банков планеты осталось всего несколько часов…

Глава 11

— Насколько мне известно, это ваша работа, — холодный голос имперского безопасника пугал до дрожи в коленях.

— Что именно?.. — глухо спросил Заремия, пряча вспотевшие руки между коленями.

— Вот это, — имперец повернул к нему экран небольшого компьютера, на котором был какой-то код.

Присмотревшись, хакер узнал скрывающую систему, которую он писал для Элизабет Харди, чтоб ей сквозь землю провалиться, твари поганой. Но кто-то сумел взломать то, что он считал невозможным взломать! Ольнер всмотрелся и пришел в восторг, сразу забыв о том, где находится и что с ним — неизвестный коллега сделал его настолько красиво, что это не могло не вызвать восхищения у профессионала. Некоторые ходы самому Заку, это прозвище он предпочитал официальному имени, и в голову не приходили!

— Я повторяю вопрос: это ваша работа? — в голосе безопасника послышалось легкое раздражение.

— Да, моя, — поспешил отозваться хакер, сразу вспомнив, где он. — Можно вопрос?

— Задавайте, — слегка удивился имперец.

— Кто смог это взломать?! Какой мастер?! Я в восторге!

— Пока вам это знать рано. Впрочем, все зависит от вас. Вы же, надеюсь, понимаете, в каком положении очутились? Вы находились на базе, где скрывались преступники, заочно приговоренные к смертной казни за преступления против человечества.

— Я что, по своей воле тут оказался?.. — с тоской спросил Зак.

— Расскажите подробно, как и почему.

— А что тут рассказывать? — обреченно махнул рукой хакер. — Отловили меня люди Харди, когда я ее банк взломать пытался. Взяли за шкирку, с тех пор сижу взаперти восьмой год и работаю на нее. Деваться-то некуда! Только что не по ним — били. Сюда привезли? А куда это, сюда? Мне же никто ничего не говорил! Отвели под конвоем на корабль и куда-то повезли, вопросов этим придуркам я не задавал — давно от этого отучили. Давали задание — я его выполнял. Жить хотелось!

— М-да… — только и сказал безопасник. — Влип ты, парень, крупно влип. Теперь будешь работать на нас. Но сразу могу сказать, что в нашей конторе будет лучше, по крайней мере бить тебя никто не станет. Пахать, конечно придется без дураков. Справишься хорошо — все у тебя будет, да и грехи забудем. Жить, правда, придется на Россе, но какая тебе разница?

— Никакой, — пожал плечами Зак. — А что делать-то придется?

— Тебе скажут. Наверное, к тому, кто твою систему сломал, в отдел и попадешь. Сейчас от тебя требуется вспомнить все, что ты делал для Харди, и подробно это описать.

— Я многое уже не помню!

— Опиши, что помнишь, — не стал настаивать безопасник.

— Хорошо, — кивнул хакер.

— Вот тебе комп. Учти, он не присоединен ни к какой сети, в нем даже нет сетевых интерфейсов. Да и программного обеспечения, кроме текстового редактора, никакого. Не советую пытаться выбраться — идти тебе все равно некуда. База в открытом космосе. Еду и питье тебе принесут.

— Спасибо, — помрачнел обрадовавшийся было хакер, понявший, что удрать не получится.

Вскоре безопасник покинул его, и Зак нехотя приступил к работе. Он быстро убедился, что выданный комп действительно для побега совершенно бесполезен, и со вздохом начал вспоминать не слишком приятные для него вещи. А затем подробно записывать их в текстовый файл.

* * *

После обеда Синтия занялась привычным делом — отслеживанием биржевых сводок. Гервайнские биржы работали несколько иначе, чем новейрские и торвенские, что немного раздражало. Но, в общем-то, ничего особо страшного в этом не было, за проведенное на планете время она уже полностью адаптировалась и сумела даже сыграть на повышении, заработав несколько миллиардов кредитов.

Бесконечные таблицы потоком текли по экрану, наметанный взгляд мисс Моак выхватывал то одно, то другое. Она периодически вводила две-три команды, перераспределяя потоки своих средств — всегда была согласна со старой истиной, что деньги должны работать, и много их не бывает.

Банки четко перебрасывали деньги со счета на счет, нужные акции поднимались в цене, другие наоборот падали — все шло своим чередом, ничего необычного не происходило. Каждый участник старой игры знал свое место, а если кто и совался, куда не следует, то такого быстро окорачивали, доводя до банкротства. Моак с Колхайном уже практически полностью контролировали гервайнскую финансовую биржу, ни один крупный перевод средств не проходил мимо их внимания, и от каждого немного отщипывалось в свой карман.

Внезапно случилось нечто неожиданное — начали лавинообразно расти котировки на акции компаний «Новатек» и «Аксерион», принадлежавшими больше чем наполовину семье Дель Тонлай. Синтия сразу встревожилась — этого не должно было происходить, ведь все сделано для того, чтобы данные компании вскоре разорились и пошли с молотка. Причин для роста акций она не видела, однако они росли! И росли стремительно, за каких-то десять минут поднявшись почти на порядок. Вывод следовал один — кто-то активно играет на повышение, причем играет на грани фола, крайне рискованно. Вот только следов этого кого-то Моак никак не могла обнаружить, невзирая на все усилия. Она попыталась начать скупку акций в огромных количествах, и цены немного упали, что заставило ее довольно усмехнуться. Но как только контрольный пакет оказался у нее в руках, цены внезапно рухнули сразу на три порядка. И больше не поднималась, что бы Синтия ни делала. Ее потери составили около шести миллиардов…

— Да… х… м… б… с… т!!! — цензурных слов у Синтии не нашлось, такого провала на бирже с ней еще не случалось.

Но, к ее ужасу, это было только начало. Вскоре деньги с ее счетов начали просто пропадать, тонкими ручейками убегая по тысячам других счетов, пока их следы окончательно не терялись. А затем на имя Синтии Моак — причем указано было настоящее имя, а не то, под котором она зарегистрировалась на планете! — начали поступать благодарности от детских домов, хосписов, благотворительных фондов и занюханных провинциальных клубов. Но больше всего Синтию убила благодарность от Службы Безопасности Гервайна за перечисление двух миллиардов кредитов в помощь пострадавшим в спецоперациях агентов. Ее кто-то нагло грабил, и при этом еще и издевался!

Резкий звонок коммуникатора заставил Моак вздрогнуть. Дрожащими пальцами она с трудом попала в кнопку соединения — этот номер знали немногие и звонить по нему могли только по очень серьезным причинам. На голоэкране появилось серое, с дрожащими губами лицо Колхайна.

— Мисс Моак!.. — выдохнул он. — Меня ограбили!!! Почти все активы ушли в неизвестном направлении!

— Мои тоже!!! — вызверилась она. — Правда направление мне известно, только поделать ничего нельзя! СБ деньги не отдаст!

— Кто мог это сделать?.. — глухо спросил бывший госсекретарь.

— Не знаю! — отрезала Моак. — Может, тот самый имперский хакер, который устроил нам в Линдхольме веселую жизнь. Он на это вполне способен. Или Сейл — этот тоже справился бы. Я задействую всех доступных мне компьютерщиков. Попробую также выйти на местных хакеров, может, они сумеют хоть что-то отследить.

— Не дай бог, если вы правы… — поежился Колхайн. — Если здесь имперский хакер, то это значит, что имперская СБ тоже здесь! И сезон охоты на нас открыт.

— Вы только посмотрите, что творится на бирже! — невпопад отозвалась Синтия. — Еще пять минут такого кошмара, и финансовая биржа просто рухнет! Этот неизвестный — настоящий придурок! Он снял уже около сотни миллиардов, а теперь вбрасывает их в реальное производство, уводя с финансового рынка… Кто же так делает?.. Это же идиотизм чистой воды!..

— Вы лучше посмотрите на тридцать миллиардов, переведенные Академии Наук на какие-то бредовые разработки! — голос Колхайна звучал чуть ли не жалобно, что было на него совсем не похоже. — Ничего не понимаю… Ну чего он добивается?!! Чего?!! Денег же уже заработал столько, что… Свали по-тихому, вложи потом куда-нибудь, и будешь самым богатым человеком планеты. Так нет же…

— Уже вложил… — лицо Моак вытянулось. — Почти триллион в систему образования… По-моему, это просто псих.

— Скорее гений.

— А гении чаще всего — именно психи. Я попыталась тут кое-что провернуть, но он быстро перехватил все обратно…

Вдруг голоэкран пошел волнами, затем изображение собеседника сдвинулось в сторону, и рядом с ним возникло довольное, улыбающееся лицо белобрысого юнца лет двадцати с небольшим.

— Драсьте, мистер Колхайн! — радостно выдохнул он. — Наконец-то я вас нашел! Ура! И вам привет, мисс Моак. Это я ваши денежки сейчас грабанул. Во! И в Линдхольме тоже я порезвился. Вы меня, кажется, еще злым духом прозвали. Как романтично!

— Да чтоб ты сдох, скотина! — раненым носорогом взревела Синтия. — Чего тебе надо?!!

— От вас — ничего! — заверил юнец. — Вы просто за компанию пострадали. Мне мистер Колхайн нужен. Хочу с ним встретиться по весьма важному вопросу.

— Какому?.. — с трудом выдавил из себя ошеломленный госсекретарь. — Что вам от меня нужно?..

— Да всего лишь вашу голову! Вы не бойтесь, я ее не больно отрежу, лучшего обезболивающего не пожалею! А то моя невеста на свадьбу вашу голову как подарок заказала. Надо будет потом только упаковать красиво. Может, вы ее сами себе отрежете, чтобы не мучиться? Да и мое время сбережете…

Слушая эту тираду, Колхайн только молча разевал рот, как вытащенная из воды рыба — с такой беспардонной наглостью он еще ни разу в жизни не сталкивался.

— Да кто ты такой?! — выдохнула первой пришедшая в себя Синтия, ведь речь шла не о ее голове.

— Имперский принц крови Леннер Арвич, — представился юнец, вежливо поклонившись. — К вашим услугам.

Воцарилась немая сцена. Принц некоторое время полюбовался на вытянувшиеся лица Колхайна с Моак, затем ласково пожелал доброго здравия, попросил беречь голову и с улыбкой отключился.

— …!!! — через несколько секунд рявкнула Синтия. — …!!!

— В кои-то веки я полностью с вами согласен… — растерянно выдавил Колхайн. — Имперский принц?! Лично?! Здесь?! По мою голову?.. Нет, такого не бывает… Такого просто не может быть!

— По вашу, по вашу, — злорадно оскалилась Моак. — Интересно, чем конкретно вы досадили его невесте, что она потребовала вашу голову?..

— Я многим досадил! — отмахнулся госсекретарь. — Думаете, с вами церемониться будут? Держите карман шире! Но к делу. Хуже всего, что имперцы знают, где и как нас искать. Значит, надо срочно сматываться.

— Куда?

— К ним! Куда же еще.

— А вы уверены, что они вас примут? — хмыкнула Моак. — Вы проиграли, а проигравшие никому не нужны.

— А куда они денутся? — ядовито поинтересовался Колхайн. — Если не захотят, чтобы я навел на них имперцев, примут. И устранить меня они не смогут — в случае моей смерти, неважно по какой причине, информация о них тут же будет переслана в имперскую СБ. Автоматически.

— Я сделала то же самое, — уголками губ ухмыльнулась Синтия. — Сразу по прибытию на Гервайн. На всякий случай. И они об этом знают, я уведомила. Но учтите, я полечу сама, ваша компания меня ничуть не прельщает.

— Как и меня — ваша, — огрызнулся бывший госсекретарь. — Желаю успеха!

С этими словами он отключил связь. Моак тут же подхватилась на ноги и принялась лихорадочно собираться, отдав приказ срочно подготовить к старту самый скоростной из ее кораблей. Проигрывать она всегда умела, хоть и не любила. А сейчас она проиграла, причем проиграла все, уж себя-то не надо обманывать. Теперь главное — успеть унести ноги. Синтия даже несколько удивилась, что имперская СБ еще не здесь. Видимо, принцу действительно в первую очередь нужен Колхайн. Просто повезло. Допустить то, что этот принц прибыл на Гервайн в одиночку, она просто не могла — такое не пришло бы в голову ни одному здравомыслящему человеку.

Через два часа небольшая скоростная яхта, замаскированная под почтовый корабль, стартовала со столичного космодрома. Она была под завязку набита ценностями — все, что Моак смогла увезти с собой, она увезла. Но она еще не знала, что это ей уже не понадобится.

* * *

На всех военных объектах Гервайна взревели сирены боевой тревоги — из гиперпространства выходил огромный, неизвестно чей флот. Конечно, офицеры подозревали чей, точнее, были почти уверены, что правильно догадались, но озвучить эту догадку не осмелился ни один.

Планета шестой день пребывала в ступоре — неожиданно начавшийся финансовый кризис вызвал настоящий хаос. Цены на все за один день могли измениться на несколько порядков как вверх, так и вниз. Никто не знал, что происходит и почему. Финансовые аналитики и экономисты рвали на себе волосы, пытаясь хоть что-то понять, но все их прогнозы не срабатывали. Экономика трещала по швам, богатейшие фирмы и предприятия за несколько часов становились банкротами, несмотря на обладание средствами производства — одно это доказывало, что система, созданная финансовым капиталом, нежизнеспособна, если ее не поддерживать искусственно.

Больше всего поражало неожиданное поступление огромных средств на счета различных благотворительных организаций, а также вливание в систему образования — настолько большое, что переварить его данная система была просто не в состоянии. Причем откуда поступили деньги, не понимал вообще никто — они прошли через тысячи счетов, и следы затерялись. Только некоторые князья Верховного Собрания подозревали, в чем дело — их неизвестные покровители, давно и прочно взявшие подопечных за глотку, вдруг куда-то исчезли. Перестали поступать указания и директивы, которые мало кому из гервайнцев нравились, но они вынуждены были подчиняться, чтобы сохранить остатки своего имущества. Эти князья еще не знали, что вскоре им предъявят обвинение в государственной измене — ведь они заботились не о стране, а о своем кармане. А за такое нужно платить, и платить полную, кровавую цену.

Известие о прибытии чужого флота застигло Верховное Собрание в полном составе во время внеочередного заседания, где князья орали друг на друга, обвиняя собеседников во всех смертных грехах. Только глава Собрания сидел на своем месте и загадочно улыбался, хотя и он не понимал причины финансового кризиса, абсолютно невыгодного его противникам. Более того, он не был выгоден вообще никому. Восстанавливать экономику придется несколько лет, не меньше.

— Внимание! — наклонился к микрофону князь Дель Тонлай. — Только что на границах системы вышел из гиперпространства имперский боевой флот, возглавляемый лично Его величеством Алесием Вторым.

— А вы откуда знаете, что имперский?! — буквально взвился его старый противник, князь Дель Хоргайн. — В сообщении говорится о неизвестно чьем флоте!

— Вы знаете в скоплении еще один такой же сильный флот? — насмешливо поинтересовался глава Собрания.

— Пусть так. Но откуда вы знаете, что там император?..

— Его величество прибыл по моему личному приглашению, — мягко улыбнулся Дель Тонлай, наслаждаясь ошарашенными лицами коллег. А посмотреть было на что — многие от неожиданного известия хватали воздух, у других вытянулись лица, треть отвесили челюсти, а Дель Хоргайн вообще застыл соляным столбом, вытаращив глаза.

Однако надо отдать ему должное, он первым пришел в себя и сварливо поинтересовался:

— Ну и зачем вы пригласили этого кровожадного маньяка?

— А кто вам сказал, что Его величество — кровожадный маньяк? — приподнял брови глава Собрания. — Господин Колхайн? Или госпожа Моак? Не надейтесь на них, они, как мне кажется, уже сбежали — им встречаться с императором, после того что натворили, смерти подобно.

— Не понимаю, о ком вы говорите, — высокомерно выпрямился Дель Хоргайн.

— Все вы понимаете, сударь, — насмешливо оскалился Дель Тонлай. — А по поводу Его величества, скажу одно — очень приличный и вежливый молодой человек. Кстати, жених моей дочери.

— А-а-а… — только и сумел выдавить в ответ оппонент, камень в болото был брошен огромный.

Некоторое время длилась немая сцена, а затем Верховное Собрание взорвалось дикими воплями. Князья надрывно орали, причем каждый орал свое. Дель Тонлай сел и довольно сложил руки на животе, с удовольствием наблюдая за этим. Пока высокородные сотрясали воздух, незаметные молодые люди положили на стол перед каждым несколько листков бумаги. Не все обратили на это внимание, только некоторые. Прочитав, эти некоторые в изумлении замирали, уставившись на добродушно улыбающегося главу Собрания, всем своим видом выражая несогласие. Впрочем, трое самых умных насмешливо ухмыльнулись и поставили свои подписи под прошением о коронном договоре. А затем уселись и принялись дожидаться развития событий, чтобы насладиться этим в полной мере.

— Господа, обратите внимание на документ, лежащий перед каждым из вас, — снова придвинулся к микрофону Дель Тонлай, дождавшись, пока скандал немного утихнет.

— И что же это? — подозрительно уставился на листки Дель Хоргайн.

— Всего лишь прошение планеты Гервайн о коронном договоре. На имя Его величества. Нет, вы, конечно, можете его не подписывать, но каждый из не подписавших ответит в полной мере за свои действия — ведь вы плясали под дудку карханцев. И вы это прекрасно знаете. Теперь ваши хозяева не придут вам на помощь, им бы свои шкуры спасти. Так что не советую строить из себя святую невинность — имперская СБ работать умеет. Всех выведет на чистую воду. Никто не останется безнаказанным. Однако, если вы подпишите, я походатайствую перед зятем о предоставлении вам личного императорского помилования. Ведь вас шантажировали.

— А что вы сейчас делаете?! — с яростью выдохнул Дель Хоргайн. — Это разве не шантаж?!

— Я спасаю нашу родину от той ямы, куда вы ее совместно с карханцами затащили! — медленно поднялся на ноги глава Собрания. — У нас появился шанс стать частью огромного целого, частью Империи, а не отдельной планеткой, которую любой сильный сосед способен сожрать, не подавившись.

— Наши предки смогли отразить десятки нападений Кархана! — упрямо набычился еще кто-то из князей. — И добились того, что нас оставили в покое! Никакая империя нам не нужна! Мы всегда были сами по себе, так будет и впредь!

— Сами по себе? — иронично приподнял бровь Дель Тонлай. — А почему же тогда вы начали покорно плясать под дудку карханцев? Причем проигравших войну карханцев! За святое вас прихватили? За собственный кошелек?.. Насколько, позвольте спросить, вы сейчас контролируете свои деньги и свою территорию? Процентов на десять?

— Это вас не касается!!! — голос Дель Хоргайна поднялся до визга.

— Не касается?.. — зловеще прошипел глава Собрания. — Вы родину продали, а меня это не касается? Вы уничтожили лучших офицеров, поставив на их место бездарей и предателей, а меня это не касается?! Еще как касается. Вы — предатели, господа! Не все, конечно, но большинство. А чтобы вам все стало ясно, смотрите…

Князь вставил в считывающее устройство информационный кристалл и включил воспроизведение. В последние дни на него вышла имперская СБ, успевшая хорошо поработать на Гервайне. В его распоряжение представили документы, от которых Дель Тонлаю стало плохо — даже он не подозревал, насколько далеко все зашло, каков на самом деле уровень измены. И сейчас эта информация демонстрировалась на огромном экране для всех князей Верховного Собрания. В зале воцарилась мертвая тишина, люди просматривали документ за документом. Не замешанные во всем этом то и дело сквозь зубы грязно ругались, с ненавистью поглядывая на нервно озирающихся замешанных. А те только сейчас начали понимать, куда их загнали и что происходит на самом деле.

— Нравится, господа?.. — язвительно спросил Дель Тонлай, когда экран погас. — Если бы я не принял мер, то наша планета уже принадлежала бы карханцам полностью! Точнее, Колхайну и Моак с компанией.

— А флот? — голос самого старого из князей, Дель Шорвата, дрожал. — Флот тоже?..

— Почти весь генеральный штаб, как вы помните, погиб во время «несчастного случая». Как вы теперь понимаете, это был отнюдь не несчастный случай — заговорщики убрали наиболее толковых военачальников. Причем это был последний пункт их плана — до того в течение десяти лет они отправляли в отставку наиболее профессиональных и честных офицеров, ставя на их место своих протеже, чаще всего — бездарей, но при этом абсолютно беспринципных, готовых на все за лишние тридцать сребреников.

— Докажит-те-е!.. — пустил петуха Дель Хоргайн, вскочив на ноги.

— О, доказательства у меня имеются, и ничуть не менее убойные, чем те, что я уже продемонстрировал, — заверил глава Собрания. — Так что вам и вашим подельникам хватит на десяток смертных приговоров. Поэтому не советую дальше протестовать. Подписывайте прошение — это ваш последний шанс на жизнь. Ясно?

Дель Хоргайн рухнул в кресло, затравленно повел вокруг налитыми кровью глазами, тихо выругался и сжался. А затем дрожащей рукой придвинул к себе прошение и, не глядя, подписал его. Остальные четверо заговорщиков последовали его примеру. Но только заговорщики, другие трое подписывать не стали.

— Объясните все-таки, зачем нам Империя, — глухо спросил Дель Шорват. — Она на другом конце скопления расположена. Что мы выиграем от объединения с ней?

— Очень многое, — усмехнулся Дель Тонлай. — Во-первых, гигантские рынки сбыта — вы сами недавно жаловались, что то и дело приходится останавливать производство, некому сбывать продукцию. Чтобы насытить рынки Империи, которая сейчас бешеными темпами развивается, вам придется даже строить новые заводы. А это — увеличение прибыли, и значительное.

— Не буду спорить. Однако кто нам мешает торговать с Империей, не входя в ее состав?

— Пошлины, — пояснил глава Собрания. — Они будут очень высоки — император заботится о благе своих производителей, а не чужих. Во-вторых, — продолжил он, — объединенный флот может не опасаться в этом скоплении никого, да и с любой внешней угрозой, скорее всего, справится. А во внешнем мире может быть что угодно.

Дель Тонлай на мгновение замер, устало потер виски и продолжил:

— И еще одно. Империя сейчас — единственная реальная сила в скоплении. Недавно в нее вошли планеты Ират и Ортай. И Империя на этом не остановится. Сейчас мы можем войти в нее на наших условиях. А когда она разрастется, то сожрет нас, не заметив. И тогда уже ставить никаких условий нам не позволят. Поэтому давайте-ка воспользуемся имеющимся у нас в данный момент преимуществом. Тем более что Его величество вскоре станет моим зятем. Как сами понимаете, это сулит Гервайну дополнительные преференции.

— Мы вас недооценили… — глухо, сжав кулаки, выдавил Дель Хоргайн. — Иначе не допустили бы, чтобы ваша дочь отправилась на Росс.

— Хорошо, пусть бы этого не случилось, — насмешливо посмотрел на него глава Собрания. — Но давайте разберем, чем бы все это закончилось для вас лично в случае победы карханцев. Да ничем хорошим! Вы стали бы в лучшем случае марионеткой, которую устранили бы, посмей она сказать хоть слово против. Неужели вы этого не понимаете?..

— Понимаю…

— Так какого же черта?..

— Не люблю проигрывать… — тяжело вздохнул Дель Хоргайн.

— Вы проиграли в тот момент, когда вступили в игру на стороне наших извечных врагов, — укоризненно покачал головой Дель Тонлай. — Сейчас я даю вам шанс спастись. Так воспользуйтесь им!

— Не все так просто… Вы забыли о флоте. Сейчас его возглавляют наши люди, имеющие четкие приказы на имперскую агрессию ответить максимально жестко. Точнее, даже не наши, а люди карханцев. И приказы они получили заранее, отменить их я не в силах, да меня просто не послушают. А это значит, что вот-вот начнется бойня. Да, имперский флот победит, но заплатит за это очень большую цену.

— Вы думаете, я всего этого не знал? Зря. Я принял меры. К сожалению, будет кровь, но небольшая.

— И что за меры вы приняли? — удивленно подался вперед Дель Шорват.

— Уже не один год я тайно создавал параллельный генеральный штаб, вербуя в него отправленных в отставку высших офицеров, — пояснил Дель Тонлай. — Всеми ключами управления я обладал, поэтому передать их было нетрудно. Когда командование флота уничтожили, мой генштаб уцелел и тут же принялся за дело — многие офицеры флота помнят и уважают своих прежних командиров. Они поверили в то, что зреет заговор, и сейчас перехватывают управление флотом.

— Вы хорошо поработали… — во взгляде старика впервые за этот день появилось уважение, а уважал этот гордец очень немногих. — Что ж, я подпишу прошение. Но только в случае, если наш флот пропустит имперский к планете. Простите за недоверие, но словам я никогда не верил, мне важны только дела. Увижу, что вы смогли, значит — достойны.

— Пусть будет так, — наклонил голову глава Собрания. — Остальные согласны?

И дождавшись утвердительных кивков, сказал:

— На том и порешим.

* * *

Имперский флот, эскадра за эскадрой, выходил из гиперпространства над плоскостью эклиптики системы Гервайн у второй планеты. Незачем преодолевать оборонительные рубежи третьей и шестой, если придется, не дай бог, вступать в бой. План князя Дель Тонлай, конечно, имел немало шансов на успех, но случиться могло что угодно.

Идущий в окружении более мелких кораблей Белый Крейсер на всех волнах вызывал орбитальные станции, готовившиеся, судя по показаниям сканеров, к сражению. В накопители гиперорудий, по крайней мере, закачивалась энергия, ракетные порты были открыты, гравидеструкторы начали накачку основных контуров. Однако станции молчали. Только минут через десять был получен ответ.

— Кто вы и что вам нужно? — спросил появившийся на стенном экране рубки БК хмурый средних лет офицер в незнакомой форме, его глаза бегали, как у пойманного за руку вора.

— Официальный визит императора Росской Империи Алесия Второго к главе Верховного Собрания князю Дель Тонлай по личному приглашению последнего, — сообщил один из адъютантов императора, поскольку секретарь его величества остался на Россе. — По случаю бракосочетания Его величества с княжной Дель Тонлай.

— Бракосочетания?!. — явно растерялся гервайнец.

— Именно, — появилась на второй части экрана Орти. — Я вас помню, господин адмирал, мы встречались на приеме у моего отца. Мне непонятно, что вообще происходит. Разве вас не предупредили о визите?

— Н-нет… — с трудом выдавил адмирал. — Я им-мею д-друг-гие ин-нстр-рукц-ции…

— От кого? — приподняла бровь княжна. — От карханцев, что ли?.. Не знала, что наш флот подчиняется им…

— От правительства!

— Мой отец, насколько мне известно, давал совсем иные указания. Так от кого же вы получили инструкции?

— От кого нужно! — отрезал адмирал. — Немедленно убирайтесь отсюда! Мы знаем, зачем вы здесь. И не морочьте мне голову какой-то свадьбой! Мы будет сражаться до последнего!

— Не будете, — раздался за его спиной спокойный, скрипучий старческий голос. — Взять предателя!

Двое возникших за спиной адмирала молодых офицеров сноровисто скрутили его и куда-то увели. На экране появился высохший седой старик в таком же адмиральском мундире.

— Извините за этот инцидент, ваше величество! — он с достоинством склонил голову. — Мы рады приветствовать повелителя Росской Империи на нашей планете. Прошу немного подождать — наши люди скоро закончат нейтрализацию изменников и возьмут орбитальные станции под контроль. Лучше не допустить открытия огня по вашим кораблям. Как только ПКО[8] окажется в наших руках, мы немедленно предоставим вам посадочный коридор.

— Благодарю, господин адмирал, — вежливо кивнул император. — Помощь не требуется? А то у меня тут синтарцы застоялись…

— Лучше не надо! — непроизвольно вздрогнул старик, вспомнив о репутации горцев. — Максимум через полчаса мы закончим. Князь Дель Тонлай все четко проработал.

— А что с флотом?

— На каждом корабле есть наши люди. Они обо всем позаботятся. До скорой связи.

Экран погас. Алексей с восхищением покачал головой — отец его невесты сработал очень четко. Тот еще жук, похоже, с ним надо будет держать ухо востро. Но на должность имперского наместника на Гервайне он единственный кандидат. Здесь никто другой просто не справится, нужно хорошо знать местные реалии.

* * *

Ставленники заговорщиков, работавших на карханцев, никак не ожидали случившегося — они были уверены, что флот и ПКО полностью в их руках. Тем более что проблемы начались всего несколько дней назад. Внезапно перестали приходить директивы из центра, а новое командование, куда набрали совершенно безынициативных людей, привыкло получать их ежедневно. Офицеры ниже рангом мрачно шутили между собой, что нынешним адмиралам даже для того, чтобы ширинку застегнуть, отдельный приказ нужен.

На панические запросы никто не отвечал, поэтому адмиралы пребывали в полной растерянности. А тут еще на базы и корабли повадились шляться старики, давно уволенные в запас. Однако допуска им никто не отменял, приходилось терпеть ворчание недовольных то тем, то этим дедов, которым в нынешнем флоте не нравилось буквально все. Особенно командованию не по вкусу было то, что молодые офицеры собирались вокруг этих паскудных стариков и буквально смотрели им в рот, слушая рассказы о прошлых временах. Это раздражало еще и потому, что самим адмиралам личный состав активно демонстрировал неуважение, но при этом так, что по уставу не придерешься.

Попытки задействовать флотскую контрразведку, чтобы отвадить ворчливых ветеранов от дел флота не дали никаких результатов — бывшие флотоводцы имели допуск, и хоть ты тресни. Выход, конечно, можно было бы найти, но контрразведка подошла к просьбе командования очень формально — сотрудничать она явно не желала, выказывая все те же признаки неуважения, а порой и презрения. На вопли командующего офицеры по-уставному пучили глаза и строили из себя идиотов.

Обсуждая происходящее между собой, адмиралы сходились на том, что их приказы откровенно, хоть и тихо, саботируют. Но почему?! За что офицеры флота так не любят новое командование?! На других работают? Так какая разница! Именно поэтому адмиралов так бесило оказываемое старикам уважение, ведь те относились к прежним, высокомерным ублюдкам, которые держали их, таких важных и умных, в черном теле.

Офицеры помладше чином все время с момента появления нового командования пребывали в горестном недоумении. У них возникало ощущение, что кто-то специально собрал самых больших тупиц и неумех со всего флота и повысил их до адмиралов. При прежних командирах таких не подпускали к ни к одной серьезной должности, стараясь сбагрить на периферию — ведь в основном это были сыновья и племянники всяких там шишек. И эти убогие духом получили власть над флотом? Такое просто не укладывалось в голове. Офицеры довольно долго пребывали в растерянности, не зная, что делать, а затем начали тихую забастовку, саботируя все идиотские, явно направленные на развал обороны приказы. Впрочем, многие считали, что адмиралы просто идиоты и не понимают, что делают.

Около двух декад назад на корабли зачастили старые адмиралы, давно ушедшие в отставку. Этих седых волков всегда уважали за профессионализм и человеческие качества. Они-то и открыли офицерам глаза на происходящее. Многие, услышав о том, что идет перехват карханцами власти на родной планете, и при этом адмиралы верно служат старым врагам, готовы были взяться за оружие прямо сейчас, но старики уговорили молодых потерпеть до нужного момента. И они, скрипя зубами, терпели, только еще изощреннее издевались над адмиралами, строя из себя полных кретинов, перевирая приказы или исполняя их тупо и безынициативно. И ни один из этих придурков так ничего и не понял! Впрочем, умом они, как уже говорилось, не блистали. Карханцы сглупили, поставив на исполнительных дураков. Впрочем, они всегда боялись самостоятельно думающих умных людей, ведь те смели иметь собственное мнение о многом, так что ничего удивительного — поступили привычным образом. И проиграли.

Момент настал, когда из гиперпространства вышел имперский флот. Адмиралы на такой случай имели специальные пакеты. Их вскрыли и обрадовано изучили четкие и ясные указания, понятные даже дебилу. Вот только ни один их приказ так и не был исполнен — адмиралам докладывали об исполнении, ничего при этом не предпринимая. Старики, загодя прибывшие на корабли и орбитальные станции, начали постепенно перехватывать командование. Адмиралов, полковников и капитанов кораблей арестовывали и сажали на гауптвахту — марать о них руки никому не хотелось. Пусть трибунал разбирается. Предатели свое получат.

Не прошло и получаса, как все было закончено. И Белый Крейсер, несущий на борту императора Алесия, вышел на орбиту планеты Гервайн.

Глава 12

Выстроенный на поле космодрома почетный караул замер по стойке смирно, увидев появившегося на трапе альфа-корвета молодого мужчину в черном мундире и серебряном обруче на голове. Он быстро сбежал вниз и пружинистым шагом двинулся к встречающим. За ним последовало еще несколько человек, явно свита. Князь Дель Тонлай нервно поежился и пошел навстречу, остальные его коллеги нехотя поплелись за ним, уныло взирая на происходящее. Они до сих пор не могли поверить, что глава Собрания смог так взять их за горло. Осознание того, что Гервайн больше не принадлежит им, что теперь его хозяева — другие люди, приходило постепенно. И князьям было тошно, их лица выглядели так, словно каждый съел сразу по несколько больших лимонов. Удар по самолюбию оказался страшным. А главное — деваться некуда, ничего уже не изменишь. Зачем все это понадобилось роду Дель Тонлай?! Впрочем, кое-кто понимал или думал, что понимает — все та же власть. Теперь глава Собрания на родной планете может делать все, что пожелает, отчитываясь только перед своим будущим зятем. А тот тестя не обидит.

— Мы рады приветствовать Ваше величество на нашей планете! — поклонился князь Дель Тонлай, не дойдя до императора трех шагов.

Обменявшись положенными по протоколу речами, правители двух государств сели в огромный, защищенный по последнему слову техники флаер и направились во Дворец Собраний. Алексея этот флаер несколько удивил — опять кольцевая форма. Зачем? Впрочем, сейчас это было неважно. По дороге они с князем обменивались ничего не значащими фразами. Остальные пассажиры помалкивали. Имперцы настороженно поглядывали на гервайнцев и наоборот.

Столица за несколько часов была буквальна вылизана, хотя заставить коммунальные службы работать в воцарившемся хаосе оказалось очень непросто. Однако добились нужного результата, не желая ударить лицом в грязь. Ведь визитов правителей такого уровня на Гервайн не случалось уже лет триста, если не больше. Да и то, разве можно сравнить карханского президента с росским императором? Разного веса фигуры.

Дворец Собраний был одним из самых красивых зданий столицы, Геренвилля. Он напоминал взлетающий парусный фрегат, несущийся на гребнях волн. Алексей даже залюбовался — архитектор, строивший это, однозначно был гениален. Внутреннее убранство тоже не разочаровало — никакой аляповатости или безвкусной роскоши. Все очень дорого, но при этом нарочито скромно и изящно.

Анфилады комнат, залов, коридоров и лестниц огромного здания сменяли друг друга, император вскоре напрочь запутался, и вряд сумел бы самостоятельно найти обратную дорогу. Какой-то безумный лабиринт! Только минут через десять они оказались в центральном зале заседаний — на удивление небольшом. Впрочем, князей Верховного Собрания Гервайна было всего двенадцать, так что все верно — большой зал им и не нужен.

Алексей обратил внимания на возбужденно переговаривающуюся кучку журналистов, тут же начавшую снимать его на портативные камеры. Император усмехнулся про себя — этих господ сегодня ждет немалый сюрприз, вряд ли они подозревают, что Гервайн с этого дня входит в Росскую Империю. Сенсация обеспечена. Да и новость о его женитьбе на дочери главы Верховного Собрания тоже станет шоком. Ну что ж, пусть все идет, как идет. Дель Тонлай сработал на отлично, даже удивительно. Понятно, что без помощи СБ не обошлось, ну так на то СБ и создавалась.

Глава Собрания вышел на небольшую трибуну, которую, по здравому размышлению, и трибуной-то назвать было грех — так, приступка. Он обвел собравшихся пристальным взглядом, явно решаясь, и, дождавшись тишины, негромко заговорил. Микрофоны разнесли его голос по всему залу. Камеры голооператоров уставились на него.

— Уважаемые дамы и господа! — голос князя был ровен и спокоен. — Хочу сообщить вам о двух важных новостях, первая касается всех и каждого, вторая — больше нашу семью, хотя и остальных, в некотором смысле, тоже. Итак…

Он ненадолго замолчал, подвинул к себе какие-то бумаги и продолжил:

— Сегодня на нашу планету прибыл с официальным визитом император Росской Империи Алесий Второй Коршун. Это знаменательное для нас событие, поскольку согласно общему решению Верховного Собрания мне поручено вручить Его величеству прошение о коронном договоре.

С этими словами он сошел с трибуны и, подойдя к Алексею, поклонился и подал ему папку, украшенную серебряными гербами всех двенадцати княжеств Гервайна. Император принял ее, внимательно прочел содержимое и пристально посмотрел Дель Тонлаю прямо в глаза. Затем негромко спросил, но в воцарившейся после невероятного заявления тишине его слова были услышаны всеми:

— Вы отдаете себе отчет в серьезности этого шага?

— Полностью, ваше величество! — твердо заявил князь. — Это наиболее достойный для нас выход. Но население нашей планеты не знает, почему мы так поступили, поэтому, приношу свои извинения, я кратко сообщу людям, в чем дело. Уважаемые дамы и господа, наша планета уже была практически оккупирована старым врагом — карханцами. Почти все заводы и фабрики в результате финансовых махинаций принадлежали им. Мне не нужно рассказывать соотечественникам о том, кто такие карханцы и как они обходятся с проигравшими. Такого шага враги от нас не ожидали, и мы победили! Все подробности случившегося за последние годы через двое суток будут опубликованы во всех средствах массовой информации.

Гервайнцы сидели перед своими головизорами, как оглушенные, сообщенное им главой Верховного Собрания оказалось слишком неожиданным. Впрочем, многие вспоминали о случившемся недавно кризисе и сжимали кулаки от гнева — да, именно так карханцы всегда и действовали, будь они прокляты! Правда, многие сомневались в том, что князья Собрания поступили верно, да и вряд ли они добровольно отдали власть. Похоже, росский император тоже как-то выкрутил им руки, заставив подать прошение. Люди не знали, будет ли что-то хорошее от всего этого, но поделать ничего не могли, их просто поставили перед фактом.

— Что ж, — снова заговорил император, — поскольку все князья Верховного Собрания попросили о коронном договоре, я не имею причин для отказа. В последний раз спрашиваю вас: понимаете ли вы, что коронный договор — это не только права, но и множество обязанностей?

— Понимаем, — заверил Дель Тонлай.

— В таком случае я готов удовлетворить вашу просьбу. Основные положения договора будут прорабатываться нашими юристами совместно. А теперь…

Его величество широко улыбнулся.

— Князь Дель Тонлай! — его голос зазвенел. — Я, император Росской Империи Алесий Второй Коршун официально прошу у вас руки вашей дочери, княжны Орхитианы Дель Тонлай.

— Не возражаю! — тоже улыбнулся князь.

Рядом с ним, как призрак, возникла закутанная в шелка девушка с прикрытым лицом. Дель Тонлай вместе с ней двинулся к Алесию и вложил руку дочери в его ладонь.

— Берегите ее! Она у меня одна…

— Не беспокойтесь, князь, — заверил император. — Я постараюсь сделать ее счастливой.

Голооператоры зашевелились и хором начали задавать вопросы — новость была сногсшибательной и многое объясняла в последних событиях. Однако князь с императором сообщили, что вскоре будет пресс-конференция, где господам журналистам дадут исчерпывающие ответы на все их вопросы.

* * *

Оставшись, наконец, наедине в кабинете главы Собрания, князь с императором устало посмотрели друг на друга и совершенно одинаково улыбнулись — они сразу понравились друг другу.

— Вина? — спросил Дель Тонлай на правах хозяина.

— Немного коньяка, — уточнил Алексей.

Князь, чтобы не звать лакея, сам наполнил бокал гостя, затем налил себе.

— Хотел бы кое-что узнать, ваше величество, — негромко сказал он после того, как оба отпили по глотку.

— Что именно?

— Зачем вашей СБ понадобилось устраивать такой беспорядок у нас? Экономика практически развалена, нам удалось кое-что восстановить, но очень немногое. Что касается финансов, то о них и говорить не хочется… Нет, я, конечно, благодарен за перечисление мне столь громадных средств, но… зачем?..

— Э-э-э… — несколько растерялся Алексей. — Не могли вы пояснить, я что-то не совсем понимаю, о чем речь.

Князь тоже удивился, однако оставил свое удивление при себе и коротко поведал о случившемся неделю назад. Император долго недоверчиво смотрел на него, потом почему-то выругался, помянув какого-то принца, чтоб ему сквозь землю провалиться. Немного подумал, и вызвал кого-то через свой пад. Дель Тонлай, ничего не понимая, смотрел на него.

— Господин координатор, — бросил император появившемуся на небольшом экране пожилому человеку, — зачем ваши агенты устроили этот беспредел в экономике Гервайна? Разве вы им такое поручали? И почему, если поручали, не поставили в известность меня?

— Я сам ничего не понимаю, — развел руками тот. — Такого я точно никому не поручал, да и не смогли бы мои ребята это сделать — не тот уровень.

— Так кто же тогда?..

— У меня есть только одно предположение…

— Вы думаете о том же, что и я? — побледнел Алексей. — Это он?..

— Боюсь, что да, — тяжело вздохнул координатор. — Больше просто некому. Вы захватили с собой Сейла?

— Естественно.

— Пусть проанализирует, как все происходило, тогда мы сможем точно сказать, кто это был. Кстати, мы привезли Сейлу коллегу — бывший хакер Харди, которого она держала взаперти. С ним беседовали — парень ни в чем особо не замешан, так что пусть отрабатывает.

— Хорошо, свяжитесь с Сейлом и поручите ему анализ, — пробурчал император. — Скажите, что это моя просьба.

Координатор кивнул и отключился.

— А кто такой «он»? — осторожно поинтересовался князь.

— Да есть один безбашенный молодой человек, — скривился Алексей. — Управы на него, кроме невесты, нет. К сожалению, он сбежать ухитрился и, насколько нам известно, направился как раз на Гервайн.

— И что, один человек мог сотворить такое?.. — не поверил Дель Тонлай.

— Вам еще повезло, вы бы знали, что он устроил в столице Новейра…

— Я слышал, что там произошло нечто экстраординарное. Кажется, вообще все службы города были выведены из строя. Но как он смог это сделать?

— Хакер от Бога, — обреченно махнул рукой император. — Лучший в скоплении. И мало того, так еще и принц крови старой династии. Вот и пользуется тем, что реально лишь я имею право ему приказывать.

— М-да… — только и сказал князь. — Не хотел бы я иметь такую головную боль…

— А кто хотел бы? — тяжело вздохнул Алексей. — Отловить бы его, пока еще чего-то не натворил. Впрочем, на то есть его невеста — синтарка, опытный диверсант. Принц только ее и боится.

— Так он все еще на Гервайне? — напрягся Дель Тонлай.

— Понятия не имею, где его черти носят, — раздраженно проворчал император. — Боюсь, уже куда-то сбежал. Если он на планете, то капитан хи Ронх-Да его быстро отыщет. У нее в этом немалый опыт. Давайте лучше вернемся к нашим делам, нам еще очень многое обсудить нужно. А порядок здесь наведем, это я вам обещаю.

— Согласен, — наклонил голову князь. — Но мне все-таки хотелось бы знать, для чего принц все это устроил…

— Когда я сам узнаю, то тут же сообщу вам.

* * *

Альна как раз вместе с Дианой трясла пребывающего в благодушном настроении Джипа, доставшего где-то спиртное и выжравшего обе бутылки в одно рыло. Его накачали антиалкогольным средством, но чертов карханец продолжал глупо улыбаться. А его срочно требовал Соргин!

— Где этот придурок?! — снова появился на экране координатор.

— Он пьян, — отрапортовала Диана.

— И ты не уследила?

— Понятия не имею, где он раздобыл эти две бутылки водки! Охрану я опросила, никто посторонний к каюте не приближался, а охранникам было строго-настрого запрещено снабжать Джипа чем-либо крепче пива.

— Вы забыли, что он хакер, — тяжко вздохнул Соргин. — Скажите охране, чтобы обыскивали всех киберов, заходящих в каюту для уборки или чего еще. Этот придурок вполне мог взломать кибера и заставить таскать себе спиртное. Ладно, он еще не очнулся?

— Очнулся… — раздался пьяный голос, и на экране появилось всклокоченная голова с красными глазами. — Блин, даже поспать не дали… Это вы, господин координатор?..

— Я, чтоб тебя похмелье замучило! — рявкнул Соргин. — У меня приказ императора! Твой дружок тут такого наворотил, что вся планета на уши встала. А кроме тебя отследить, как он все это сделал, некому. А главное — для чего?! И учти, это срочно! Попробуешь еще нажраться, приду и морду набью. Понял?!

— Угу… — мрачно пробурчал Джип. — Щас гляну. Только сразу могу сказать, что Ленни на Колхайна охотился. И все, что он сделал, было предназначено для того, чтобы заставить старую, битую лису высунуться из норы.

— Весь этот кризис только чтобы выманить Колхайна?!. — Лицо координатора пошло пятнами. — Придурок!!! Дебил конченый!!! За что нам такое наказание, как эти два идиота?!! Когда отловим, я посажу его в каменный мешок без единого компьютера и поставлю дивизию охраны!!!

Его буквально трясло. Альна с Дианой тихонько стояли в сторонке, стараясь не обращать на себя внимания разъяренного начальства. Соргина в таком состоянии не видел никто и никогда, обычно он хорошо держал себя в руках, но сейчас сорвался, не выдержав художеств Ленни. Да и кто бы выдержал?..

— Значит, так! — заставил себя немного успокоиться координатор. — Сейл, найди этого… э-э-э… принца, чтоб ему. А вы, капитан хи Ронх-Да, в тот же момент хватайте его в охапку и не отпускайте. Можете привлекать любые нужные ресурсы, ибо позволить ему и дальше резвиться нельзя.

— А если его нет на планете?

— Берите самый скоростной корабль и ищите!

Соргин гневно сверкнул глазами в сторону опять сомлевшего Джипа, и экран погас.

* * *

Сидя за своим столом, старший координатор с интересом разглядывал сидящую напротив болезненно худую некрасивую женщину с жалкими, слипшимися рыжеватыми кудряшками — душ ей, похоже, не предоставили. Ее глаза смотрели исподлобья, затравленно, но в них явственно виделся огонек решимости. На удивление хорошо себя держит. Впрочем, при том влиянии, что она имела на родине, неудивительно. Подняться до ее положения без стальной воли попросту невозможно.

Как ни странно, допросы Элизабет Харди ничего не дали, она угрюмо отмалчивалась в ответ на все вопросы. А психотропные средства не сработали, даже синтарские, у нее оказалась неизвестного типа химическая блокада. Применять же допрос третьей степени, которого не выдержит никто, опасались по причине слабого здоровья пленницы — нельзя позволить ей умереть до того, как она расскажет все.

Конечно, можно было бы поручить допрос опытным психологам, когда-нибудь они достигнут успеха, сломают Харди, но времени не было. Почему Соргин так считал, он и сам не знал — предчувствие, причем очень сильное. А таким предчувствиям стоит доверять. Те, кто стоял за Карханом, еще не вбросили в игру своего камня. И каким будет этот камень — неизвестно. Поэтому вчера вечером координатор выдержал настоящую битву с императором, в конце концов убедив Его величество, что информация важнее мести. Что пусть Харди живет, если начнет говорить. Хорошо жить ей никто не позволит, камера-одиночка — это лучшее, на что она может рассчитывать.

— Добрый день, мисс Харди, — вежливо поздоровался Соргин холодным тоном.

— Добрый? — иронично оскалилась она. — Это смотря для кого. Кто вы? Судя по охране, большой начальник.

— Глава имперской СБ, — усмехнулся координатор, не посчитав нужным скрывать свою должность.

— Надо же какая честь! — съязвила Харди. — Сам глава всесильной СБ изволит меня допрашивать…

— Так вы тоже не из шестерок будете, — резонно заметил Соргин. — Император с вами говорить не станет, он не простит эпидемии, а я профессионал.

— И что же вам от меня нужно? — поудобнее устроилась на жестком стуле феминистка.

— Ответы на кое-какие вопросы, — честно сообщил координатор.

— А зачем мне на них отвечать, если вы все равно меня казните? Смысла нет.

— Тогда я задам вам всего один вопрос. Жить хотите?

— Кто же не хочет? — пристально посмотрела на собеседника Харди, в ее глазах на мгновение блеснул какой-то странный огонек. — Я исключения не составляю. А что, есть варианты?

— Имеются, — Соргин сложил руки на столе.

— И каковы же они? — непроизвольно подалась вперед женщина.

— Их три, — спокойно произнес координатор. — Первый: вы молчите, в результате чего будете казнены максимально болезненным образом. Второй: вы сотрудничаете не в полной мере, поэтому умрете, но умрете безболезненно. Просто уснете. И, наконец, третий: вы не скрываете ничего и доживаете свою жизнь в одиночной камере, будучи обеспечены всем необходимым, сможете получать даже книги и газеты.

— И что же, провести остаток жизни в одиночке без всякой надежды когда-либо выйти на свободу? — в голосе Харди явственно звучало сомнение. — Не слишком хорошая перспектива.

— По сравнению с первыми двумя — вполне себе ничего, — откинулся на спинку кресла Соргин. — И учтите, торговаться с вами никто не станет, я и так едва уговорил Его величество на последний вариант, он жаждет мести. По крайней мере сейчас, — добавил он многозначительно. — Но когда он остынет, все может быть. В том числе появится и надежда на помилование. Но все это в том случае, если вы станете сотрудничать добровольно и в полной мере. В ином случае дело дойдет до допроса третьей степени. Вам нужно объяснять, что это такое?

— Вы станете пытать женщину?..

— А вы задумывались о том, что вы женщина, когда обрекали на смерть миллионы человек на Россе? На страшную смерть!

Харди понурилась. Затем подняла на Соргина затравленный взгляд и глухо выдавила:

— Я буду сотрудничать… Я согласна на третий вариант…

— Очень хорошо, — удовлетворенно кивнул координатор. — В первую очередь прошу сообщить о тех, кто стоял за Карханом с самого начала.

— Ах вот оно в чем дело… — насмешливо протянула феминистка. — Вы узнали о них… Тогда ясно, почему вы согласны даже сохранить мне жизнь, информация уж больно ценная.

Она настолько явно выделила слово «них», что Соргин мысленно встал в охотничью стойку. Что-то внутри него буквально вопило, что он обнаружил след, ведущий к истинному врагу.

— Не обольщайтесь, — предупредила Харди, сразу поняв его состояние. — Я знаю о них совсем немного, да и никто не знает, в том числе и Колхайн, что бы он из себя ни строил.

— Рассказывайте все, что знаете, — потребовал координатор.

— Хорошо, — она пожала плечами. — Учтите, даже этой информацией владеют только реальные правители Кархана, иначе говоря, наиболее богатые и влиятельные люди. И не более шести человек на планету, иногда меньше, больше — никогда. Я была посвящена в тайну, когда стала вторым по богатству человеком на Новейре. Перед тем была предупреждена, что в случае разглашения буду уничтожена, несмотря ни на какую охрану. На мой личный пад, защищенный лучшими спецами, начала поступать из неизвестного источника инсайдерская информация,[9] причем такого уровня, что в результате ее использования мои капиталы выросли втрое за какой-то месяц. Причем как ни странно, никто от меня ничего за это не требовал — информация просто поступала без каких-либо объяснений. Потом по тому же каналу я получила сообщение, в котором говорилось, что с самого возникновения Карханского Объединения его контролирует некая сила, стремящаяся вывести общество конкурентного типа на новый уровень. Что под этим подразумевалось, не говорилось. Там же было и предупреждение о сохранении тайны, и список тех, кто в курсе дела. Я в тот же день встретилась с Синтией Моак, и она подтвердила, что существуют некие они, всегда знающие, как лучше поступить, чтобы добиться максимальной выгоды. Для себя самого и для страны. Синтия утверждала, что тот, кто не желает следовать их советам, всегда разоряется, и это в лучшем случае. Вскоре я убедилась в этом сама. После меня в курс дела был введен еще один человек, однако он не поверил и стал действовать привычным образом, даже со смехом рассказал на приеме, что ему какие-то придурки на пад всякую дрянь скидывают, угрожая, что если проговорится — умрет. И он умер — на том же приеме его охранник застрелил хозяина, мгновенно после этого сойдя с ума. Добиться от него чего-либо внятного не удалось.

— Ну, здесь-то вас никто не застрелит, — заверил Соргин. — Продолжайте.

— Как скажете, — как-то странно усмехнулась Харди. — Но все же посоветую не быть слишком самоуверенным, у них руки длинные. Впрочем, это ваше дело. С их помощью мы постепенно заново собирали Объединение, распространяя свое влияние также и на планеты бывшей Империи — если бы не появление императора, то росская экономика через несколько лет была уже полностью в наших руках. Распад Федерации тоже спланировали мы при их участии. Появление Алесия Второго стало неожиданностью и для нас, и, насколько я могу судить, для них. Почему? От них начали поступать панические директивы с настоятельными требованиями уничтожить возрождающуюся Империю любой ценой. Нам влезать во все это не слишком хотелось, но выбора мы не имели — обратной связи с ними никогда не было. Мы только получали информацию и распоряжения.

— Любопытно, — заметил координатор. — Значит, и нападение, и бактериологическая атака — их инициатива?

— Их, — подтвердила Элизабет. — Повторяю, нам не хотелось этого делать, понимали, чем это грозит, но… — она понурилась. — И оказались правы — это ни к чему хорошему не привело.

— А они вообще-то люди?.. — подозрительно спросил Соргин, которому услышанное настолько не понравилось, что ему стало сильно не по себе.

— Понятия не имею, — развела руками Харди. — Я от вас ничего не скрываю. И знаете, по какой причине? Может, хоть вы сумеете понять, кто это, и что, в конце концов, им нужно. Я очень хочу это узнать, поскольку сейчас вижу, что нас просто использовали для каких-то своих целей. Это нормально, я тоже многих использовала вслепую. Но меня бесит, что я не понимаю. Парадокс? Но что делать, такая уж я есть.

— Узнаем и поймем, — заверил координатор. — А кто, кроме Колхайна и Моак, имели с ними дело?

— Уже никто, — криво усмехнулась Элизабет. — Томас Хиднейк был последним, но он погиб во время штурма базы «Z». Могу назвать еще имена, но это покойники. Новых я не знаю, да, скорее всего, их и нет. Думаю, до наших неизвестных некто дошло, что могут добраться и до них, вот они и обрезали концы. Удивительно, что я еще жива. И знаете, не уверена, что они не смогут достать меня на Белом Крейсере.

— Маловероятно, но я постараюсь принять меры, — задумчиво проронил Соргин. — Искин, ты все слышал?

— Слышал, — раздался с потолка раздраженный голос. — И мне это сильно не нравится. Очень, знаете ли, знакомый почерк.

— Знакомый? — насторожился координатор.

— Потом поговорим, — буркнул «железный истукан». — Я подключаю и Джипа, и вообще всех доступных аналитиков.

— А секретность?

— Я прослежу своими способами. И молите Бога, чтобы мы успели — эти никогда просто так никогда не сдаются. Они не умеют проигрывать и считают себя априори правыми. Я вызвал помощь, но пока она сюда доберется, и рак на горе свистнет. Самому мне, если я не ошибся, и это те самые, не справиться. Вам — тем более.

Харди слушала непонятный диалог и делала свои выводы. Получается, они — нечто такое, чего боится даже искин БК. Но с другой стороны — откуда и какую помощь он запросил? У кого? У своих неизвестных создателей? Интересно бы узнать, кто они такие и почему вмешались в противостояние Империи с Объединением. Ведь ничего без причины не происходит. Можно сказать лишь одно — вмешательство было чем-то выгодно создателям искина. К сожалению, продолжения не последовало, и Элизабет приготовилась снова отвечать на вопросы главы СБ.

— Сами по себе они контролируют реальные средства? — поинтересовался тот.

— Да, — подтвердила Харди. — Однажды я хотела отменить предписанную ими операцию по причине нехватки средств. Через несколько минут деньги поступили неизвестно откуда — концов моим спецам найти не удалось. Также после получения прибыли мне направили распоряжение перечислить на счет фирмы-однодневки исходную сумму с небольшими процентами. Очень небольшими — банки берут впятеро против этого. Естественно, я тут же это сделала. На следующий день эта фирма уже не существовала, ее владельцами по документам оказались трое бомжей.

— Как они контролировали армию, флот и АНБ?

— Никак, поскольку финансированием всех этих структур через подставных лиц занимались мы с Моак и Дайком Лоднером, он тоже был в курсе. Не ищите его, он мертв, принял яд еще до аннексии вами Новейра, хотя причин для этого не было. Возможно, их работа. Я…

— Вас срочно вызывает капитан Сейл, координатор, — прервал ее голос искина. — Я переслал ему запись этого разговора, остальное он слушает вживую — допуск у него есть, как вы знаете. Вопрос очень важный.

— Соедините, — недовольно бросил Соргин. — Подождать не мог?

— Не мог, — раздался из динамиков взволнованный голос Джипа. — Господин Соргин, прикажите врачам срочно обследовать мисс Харди! Похоже, мы сейчас ее потеряем! Эти однозначно встроили в ее тело механизм самоликвидации! Я проанализировал ее рассказ — другим способом уничтожить хотя бы Лоднера было невозможно, да и других тоже. Кстати, мои выводы о неизвестной силе, в которые вы не хотели верить, подтвердились, как видите. Спросите ее об Орисане. Не оттуда ли эти самые они?

— Орисан? — подтянулась Элизабет, не слишком поверив в слова о механизме самоликвидации, уж это бы ее медики, лучшие из лучших, давно определили. — У нас были такие под…

Ее затрясло, глаза выпучились, спина выгнулась, изо рта хлынула кровь. Харди упала со стула, скрутившись в клубок, и забилась на полу в судорогах.

— Врача!!! — рявкнул в коммуникатор подхватившийся на ноги Соргин. — Немедленно врача!

Однако когда через три минуты главный врач БК ворвался в кабинет, было уже поздно — Элизабет Харди навсегда покинула этот бренный мир. После вскрытия стало ясно, что ее мозг превратился в головешку — что-то непонятное сожгло его. По крайней мере, Соргин не знал, что способно сделать такое с человеческим мозгом.

Осмыслив происшедшее и несправедливо помянув Джипа нехорошим словом за то, что не успел раньше предупредить, координатор тяжело вздохнул и отправился на доклад к императору. Предстояло признаваться в собственном промахе, а он этого очень не любил.

* * *

Альна, раздраженно бурча себе под нос ругательства на родном языке, подгоняла отданного в ее распоряжение бывшего хакера Харди — Джип был занят и заполучить его она не смогла. Впервые за долгое время полученный приказ полностью совпадал с ее собственными желаниями. О, как девушка жаждала добраться до своего ненаглядного, чтоб ему сквозь землю провалиться! Как представляла в деталях все, что с ним сделает. Вот же идиот неугомонный! Шуток не понимает! Однако в глубине души Альна им гордилась, хотя старалась не признаваться в этом даже самой себе. Узнать, что любимая невеста хочет чего-то невозможного и отправиться это невозможное добывать? Очень по-синтарски!

— И откуда мне на голову все это свалилось? — с тихим вздохом пробурчала она.

— А что на вас свалилось? — тут же оторвался от терминала Заремия.

— Ты знаешь синтарский? — изумилась Альна.

— Я восемь языков знаю, — небрежно сообщил хакер. — Так что свалил ось-то?

— Такой же придурок, как и ты, — бросила девушка. — Хакер недоделанный! Это его художества мы отслеживаем.

— Завидую парню… — окинул ее оценивающим взглядом Заремия.

— Ничего, когда я его поймаю, ему никто не позавидует, — зловеще пообещала Альна. — Скотина!!!

— Да не нервничайте вы так, никуда он от нас не денется, — постарался успокоить синтарку хакер. — Он, конечно, красиво работал тут, но слегка небрежно, наследил. Думал, наверное, что никого его уровня на планете нет, вот и упростил нам задачу. Я уже почти вышел на след. Только… э-э-э… вы его не убьете?..

— Убью! Раз сто подряд! А потом выйду за него замуж. Жених это мой.

Ошарашенный подобной логикой Заремия не нашелся что сказать, только покачал головой и вернулся к работе. Его неизвестный коллега просто восхищал — гений, другого слова не подберешь. Такие ходы выдумывает, что только восхищаться и остается. Хотя кое-что из его наработок стоило бы оптимизировать. По почерку карханец сразу понял, что это тот же хакер, что взломал его маскирующую систему на базе «Z». И поэтому непонятно, почему служба безопасности выпустила его из рук, а теперь гоняется. Не выдержав, Заремия спросил об этом у красивой синтарки, в распоряжение которой его отдали.

— Да принц он! — раздраженно пояснила она. — Принц крови! Ему только император вправе приказывать, вот и выеживается.

— Принц?! — изумился карханец. — Ни хрена себе у вас принцы!

— Слава Всевышнему, он один такой, — вздохнула Альна. — И тот, к несчастью, мне достался.

— О! — вдруг оживился Заремия. — Я вышел на конечную точку! Он работал с компа в шестом боксе гостиницы «Дом Эссайд», этот комп и сейчас включен, но там все потерто. Попросите, чтобы его жесткий диск[10] срочно доставили сюда, возможно, я сумею что-то восстановить.

Альна тут же отдала по коммуникатору приказы своей группе, которую тоже передали в ее распоряжение для поисков принца.

— Морис, — попросила она, — если этот придурок еще там, хватайте в охапку и ни на мгновение не выпускайте из рук! А то вы ж его знаете…

— Да уж знаем! — хохотнул диверсант. — Не бойся, командир, возьмем. Только думаю, что он давно смылся, ну не дурак же он, в самом деле, чтобы нас дожидаться. А хард привезем, не проблема.

Закончив разговор, Альна уставилась на Заремию. Тот увлеченно колотил по клавишам, глаза горели, губы шептали что-то восторженное, он явно пребывал в эйфории. Девушка укоризненно покачала головой — такой же увлеченный идиот, как Ленни. Тоже кому-то «чудо» достанется. И однозначно кому-то из девочек конторы, Соргин не позволит ему гулять на сторону, а то еще перехватят — сексуально озабоченным мужиком вертеть проще простого.

— Ну что там? — не выдержала она.

— Это нечто!!! — хакер буквально захлебывался восторгом. — Это потрясающе!!! Полный балдеж!!!

— Ты объясни толком! — голос Альны стал сварливым.

— Он все финансы планеты перехватил и принялся тасовать так, как сам хотел! — Заремия чуть не подпрыгивал на месте. — Как он этих богатых козлов поимел! Мне в свое время не удалось, поймали…

— Восстанавливать все не меньше года… — мрачно прокомментировала синтарка.

— Не-а, за год не справятся! — с радостной улыбкой заверил хакер. — Два как минимум. Это мы с ним за несколько дней все бы исправили, а эти… — он пренебрежительно махнул рукой. — Эти долго возиться будут, из них такие же админы, как из меня балерина.

Альна окинула его взглядом — да уж, этот кругленький толстячок на балерину явно не тянет.

— Значит, вы втроем и будете приводить в порядок, — «обрадовала» она Закерию.

— А третий кто? — слегка понурившись, спросил он.

— Есть один тип, — буркнула девушка. — Вашего поля ягода. Впрочем, ты же карханец? Тогда ник Stalmar653 должен быть тебе знаком.

— Знаю, конечно, хороший хакер, но не ваш принц. Видел я его взломы, неплохо, только однообразно.

— Однообразно… — укоризненно покачав головой, проворчала Альна. — Вот уж энтузиасты чертовы, вам только взломать что-нибудь, только нагадить. Нет уж, больше вас троих из под контроля не выпустят, это я вам обещаю!

— Вот блин… — вздохнул Заремия. — Вляпались.

— Ты работай давай!

— Да я работаю, отследил вот, как принц подключился к каким-то двум коммуникаторам во время разговора их владельцев. Он все предусмотрел, везде вроде все потер, но не учел, что записи любых переговоров сохраняются еще и в специальном инфохранилище фирмы-оператора. Точнее, ему, думаю, было просто по фигу. Я добыл запись разговора. Включить?

— Конечно!

Просмотрев указанную запись, Альна не выдержала — села на пол и принялась истерически хохотать. Многого она ожидала от своего жениха, но такой вселенской наглости? Это было слишком даже для него.

— А что, каждой синтарской девушке дарят на свадьбу голову врага? — ошарашено поинтересовался Заремия, когда она отсмеялась.

— Да пошутила я, а этот… — Альна не нашлась, как назвать Ленни. — Всерьез принял! И смылся. Я думала он просто смылся, а он все-таки за головой…

— Очень романтично, — вступился за коллегу хакер.

— Я об этого романтика что-нибудь переломаю… — по-змеиному прошипела девушка. — Он у меня попрыгает…

Заремия покосился на нее, хмыкнул и ухмыльнулся, не верилось ему почему-то, что принца ждет что-то серьезное. Ну, по шее пару раз дадут, конечно, но это не страшно. Зато какая женщина!..

В этот момент в комнате словно призрак появился Морис, он всегда умел ходить совершенно бесшумно, за что порой огребал по шее даже от друзей. Он, ничего не говоря, сунул Альне инфокристалл, который она сразу передала Заремии. Хакер без промедления принялся за него. Минут через десять он сообщил, что сумел кое-что восстановить, и из этого ясно, что принц покинул планету вслед за Колхайном около шести дней назад.

— На чем он полетел? — выдохнула Альна. — И куда?!

— На корабле Элизабет Харди, он замаскирован под почтовик, но двигатели у него от фаргосского рейдера, как и система вооружения, — ответил Заремия. — Откуда я знаю? Идентификатор корабля мне знаком, я на нем долго просидел, поэтому от скуки прошерстил всю его систему. А вот куда? Общее направление — что-то среднее между Ольгером и Сойвергом, точнее сказать не могу.

— И где же его теперь искать?.. — растерянно спросила девушка, на что хакер только развел руками.

Глава 13

Альна покосилась на Мориса, что-то насвистывающего за пультом. Никак не думала, что для погони ей выделят даже не курьер, а альфа-корвет. Личным приказом императора! Видимо, его величество тоже опасается Ленни на «свободе». Да и неудивительно после того, что натворил на Гервайне этот слишком инициативный юноша. Мало этого, капитану сообщили, что искать жениха стоит на планете Орисан или в ее окрестностях, причем сообщил лично Соргин, потребовав предварительно подписку о неразглашении со всей группы. И это несмотря на их допуски нулевого уровня! Значит, дело предельно серьезное. После разговора с координатором Альна не на шутку встревожилась. Ее ненаглядный дуром полез в ловушку! Причем ловушку, расставленную конкретно на него.

Сканеры альфа-корвета вызывали восхищение своей чувствительностью, они показывали все корабли в пределах половины светового года, причем четко определяли их класс, какой мощности двигатели и каков примерный курс по остаточным следам в гипере. Раньше Альна считала, что такое в принципе невозможно, теперь же убедилась в обратном. Однако девушке было не до восхищения, она буквально всей кожей ощущала, как утекают минуты. Почему-то ей казалось, что Ленни попал в беду, что с ним что-то случилось. Или случится в ближайшее время. И она очень хотела успеть добраться до принца раньше, чем доберутся до него те, кто расставил ловушку. Но понимала, что опаздывает…

Альфа-корвет приближался к указанным Соргиным координатам, и Альна не находила себе места, ей не терпелось убедиться, что Ленни там нет, что с ним все в порядке, что он хотя бы жив.

— Успокойся, командир… — укоризненно прогудел Морис из-за пульта. — Ну что ты, право слово, как зеленый курсант…

— Сам бы попробовал! — вызверилась на него Альна, но тут же взяла себя в руки. — Извини. Нервничаю. Люблю я этого дурака.

— Первый раз вижу тебя в таком состоянии… — задумчиво покачал головой Владек. — Даже в Тирме ты спокойна была, что тот слон. А там жарко было.

— Там опасность нам угрожала, все понятно и привычно, — пробурчала капитан. — Мы все соображаем, что делать в такой ситуации. А этот? Вы его знаете. Он же в реактор полезет, не задумываясь, только чтобы поглядеть, из любопытства.

— Да уж, восторженные охламоны в космосе долго не живут, коли их на поводке не держать, пока не поумнеют, — согласился появившийся словно ниоткуда Никлас. — Хорошо, что ты ничего круче башки Колхайна не заказала, а то бы… — он покачал головой и снова растворился в тени.

— Да дело-то в том, что они с Джипом, придурки гениальные, вышли на тех, кто стоял за Карханом все эти сотни лет, — обреченно махнула рукой Альна. — И Ленни не придумал ничего лучше, чем сунуться во вражье логово в одиночку, ничего при этом об этом враге не зная. Даже искин встревожился не на шутку. Почему, думаете, нам альфа-корвет дали? То-то же…

— Блин! — не нашелся что больше сказать Морис. — Ну хоть немного думать-то надо? Мозги зачем дадены?

— Самомнение большое, — скривилась Альна. — А тут еще все подряд твердили ему, что он гений, вот и возгордился. Решил, что теперь ему все по плечу. Ловушка же была сделана так, что даже понять, что она есть, могут два-три человека во всем скоплении. Ленни, Джип и еще один хмырь.

— Не тот ли, часом, что в запертой каюте сейчас сидит? — лениво поинтересовался Владек.

— Тот самый, — подтвердила Альна.

— А почему его заперли-то? Безобидный толстячок. Боец из него никакой.

— А помнишь, что Ленни в Линдхольме утворил?

— Ну, — насторожился Владек.

— Так этот толстячок нам не хуже устроит, если только до компьютера доберется… — насмешливо осклабилась Альна. — Вряд ли станет, конечно, но вполне способен. Поэтому лучше подстраховаться.

— А-а-а… Да, хакеров лучше к компам не подпускать, если жить хочешь.

— Ребята, а ну ша! — Морис внезапно поднял руку. — На сканере что-то есть!

— Что?! — ринулась к пульту капитан.

— Какое-то корыто болтается у небольшого камешка, какое именно пока сказать не могу, слишком далеко, надой подойти поближе. Но по обводам — вроде почтовик, похож на тот, на котором твой благоверный смылся.

— Запроси идентификатор!

— Я что, вчера родился? — обиделся Морис. — Я это первым делом сделал. Не отзывается, похоже, бортовой комп обесточен. Либо с антенной что-то. Надо смотреть.

— Так быстрее, чтоб тебя! — сжала кулаки Альна.

Оланец покосился на нее, хотел было улыбнуться, но благоразумно не стал, видя состояние командира. Он пробежался по пульту пальцами, и альфа-корвет скачком перешел на форсаж, рванувшись к безымянному астероиду. Через четверть часа они уже подошли на расстояние прямой видимости.

— Это он, — уверенно заявил Морис, сверившись с данными сканеров. — Обводы двигателей характерные, однозначно фаргосские.

— Вызывай! — нетерпеливо бросила Альна.

— Не отвечают. Мало того, люк, похоже, открыт. Атмосферы на корабле нет, все оборудование обесточено.

— Проклятье! Куда он делся?!

— Надо обследовать почтовик, — Морис выглядел невозмутимо. — Командир, от того, что ты станешь нервничать, лучше не будет. Сама знаешь.

— Ты прав, — капитан с величайшим трудом взяла себя в руки.

Если честно, она и сама удивлялась своему состоянию. Обычно даже в минуты опасности Альна была хладнокровна, а тут срывается, как сопливая девчонка. Почему-то за Ленни она боялась куда больше, чем за саму себя. Это, наверное, и сыграло роль. Но допускать такого больше нельзя, если уж и ребята обратили внимание, то она совсем расклеилась. Надо держаться, что бы там ни было.

— Подойди на максимально близкое расстояние, — ровным тоном приказала капитан. — Только проверь сначала, не заминирован ли почтовик. Нам могли сюрприз оставить.

— Кто, Ленни? — удивился Морис.

— Нет, те, кто его, похоже, повязали.

— Что-то не верю, чтобы наш принц пошел с ними, как бык на бойню, — недоверчиво хмыкнул Никлас, опять появившийся из недр корабля, уже в скафандре без шлема. — Не в его характере. Думаю, он похитителям немало «приятных» сюрпризов преподнесет. Он, может, и специально похитился, а если бы явился не один, то не клюнули бы.

— Я бы лучше похитил кварковую бомбу со взведенным часовым механизмом, — нервно поежился Морис. — Куда безопаснее. Не завидую я этим дурням, кем бы они ни были. Пожалеют.

— Идем вчетвером, — хмуро посмотрела на них Альна, затем бросила в коммуникатор: — Лейтенант ри Онг-Ро, срочно прибудьте в рубку.

Не прошло и десяти секунд, как через порог переступил почти двухметровый синтарец с резкими чертами лица и глубоко посаженными глазами. Он молча откозырял капитану, выслушал приказ оставаться на пульте и не торопясь занял место вставшего Мориса. Последний покосился на него и удовлетворенно кивнул — основательный парень, надежный, как скала.

Через десять минут, управляя своим движением при помощи газовых пистолетов, четверо диверсантов осторожно приблизились к открытому люку почтового корабля и принялись внимательно изучать его. Мин, на первый взгляд, не было, но это еще ни о чем не говорило. Морис бы так спрятал мину, что никто не нашел, никакой сканер не помог. Ее обнаружили бы только в момент взрыва. И не стоит считать противника глупее себя. Оланец все осмотрел, прикинув куда бы сам спрятал взрывчатку и, не обнаружив ее там, дал отмашку остальным.

Альна первой проникла в шлюз почтовика, за ней потянулись остальные. Внутри царила невесомость, генератор искусственного тяготения не работал. Воздуха тоже не было. Возникало ощущение, что корабль просто обесточили и бросили за ненадобностью. Очень странно, кораблик ведь неплохой.

Соблюдая предельную осторожность, группа добралась до рубки. Морис первым делом осмотрел энергатор, из которого просто вынули питающий элемент, бросив его рядом, даже не унесли с собой. Очень странно! Поэтому перед тем, как вставить элемент на место, оланец долго изучал и его, и сам энергатор, однако, как ни странно, подвоха не нашел. Это что же получается, те, кто похитил принца, просто не воспринимали преследователей всерьез? Очень похоже.

Поведав Альне о своих подозрениях, Морис подключил питающий элемент, и на пульте загорелись бесчисленные огоньки. Как только операционная система загрузилась, на стенном экране появилась широко улыбающаяся физиономия Ленни.

— Здравствуй, дорогая! — радостно выдохнул он. — Я уверен, что ты здесь. Если не так, то я плохо тебя знаю…

— Хорошо!.. — сквозь зубы прошипела Альна. — Ну ты только попадись мне, только попадись…

— Я тоже тебя люблю, — продолжил принц. — К сожалению, свадебный подарок оказался весьма шустрым, бегает хорошо. Но я его все равно поймаю, вот! Позже. А сейчас… — С лица юноши сползла улыбка, оно стало предельно серьезным, таким его видел мало кто и когда. — Ребята, дело вот в чем. Вы, наверное, уже в курсе, что я вышел на хозяев карханцев, настоящих хозяев. Это они виноваты во всем. И их надо вывести на чистую воду. Они думали, я не пойму, что здесь ловушка. Я все прекрасно понимал, я в нее спецом сунулся. Зато вы сможете их теперь выследить.

Он хитро ухмыльнулся, почесал затылок и показал на стенной шкафчик:

— Там в половине буханки хлеба спрятан инфокристалл, на котором записаны определенного рода сигналы. Их надо будет отслеживать на указанной волне. Дело в том, что я отправляюсь на корабль хозяев не пустым, а с зараженными полиморфным саморазвивающимся вирусом микророботами, которые заразят любой компьютер, оказавшийся в зоне их досягаемости. Код блокировки вируса находится на том же кристалле. Этот вирус крайне интересен, я его уже несколько лет разрабатываю. Он практически разумен, обнаружить его не сумеет ни один искин, кроме искина БК, и то не уверен. Что делает этот вирус? Он внедряется во все доступные сети, оставаясь при этом незаметным, и перехватывает контроль. Однако внешне все работает, как прежде. Пока я не дам команду или пока не пройдет определенного времени. Например, микророботы активируются в случае, если в течение двадцати минут я не введу определенный код в свой пад. И тогда они заразят все, что способно передавать информацию. Ой, я ж самое важное не сказал! Вирус будет отовсюду, определив свои координаты, передавать их под видом помех с любого гиперпередатчика, до которого доберется. Программа дешифровки тоже на кристалле. Короче, отдайте кристалл Джипу, он сам разберется, чтобы мне не объяснять вам полдня! Ладно, пока всем! Любимая, целую тебя!

Он передал в пространство воздушный поцелуй, и экран погас.

— В своем репертуаре… — тяжело вздохнула Альна. — Ну что за неугомонный оболтус?..

Она покачала головой, подошла к указанному шкафчику, достала оттуда смерзшуюся половину буханки хлеба. С некоторым трудом разломила и вытащила оттуда матовый кристалл. Видимо, похитителям в головы не пришло искать что-либо в таком месте.

— Что с кораблем? — поинтересовался Морис. — Нам бы такой пригодился для группы, не пришлось бы на каждое задание что-то новое выпрашивать.

— Оставим маяк, на обратном пути подберем, сейчас не до него, — отмахнулась Альна. — Двинули. Надо разобраться с кристаллом и слушать эфир, может, будут сигналы от этого его вируса. Тогда хоть поймем куда дальше лететь…

— Я думаю, что стоит выдвигаться к Орисану, — заметил Владек. — Помнишь, что говорил координатор?

— Позже, — тяжело вздохнула капитан. — Возвращаемся. Надо передать кристалл, да и запись в контору.

Примерно через полчаса альфа-корвет развернулся, взяв курс на Гервайн, разогнался и скрылся в гиперпространстве.

* * *

Синтия носилась по скудно обставленной гостиной и проклинала все на свете, а в первую очередь — собственную глупость. Додумалась тоже, с кем связываться! Они среагировали на шантаж совсем не так, как она ожидала. Нет, убежище беглой владелице «заводов, газет, пароходов» предоставили. Но что это было за убежище! Четыре комнаты, в которых почти не было мебели, не говоря уже о привычных Синтии вещах, сильно облегчающих быт. Даже холодильника не было! Впрочем, класть в него, даже если бы и был, тоже нечего. Кормили два раза в сутки безвкусной белковой пастой. Спать приходилось на тонкой подстилке, брошенной на что-то напоминающее жесткий медицинский топчан. О каких-либо развлечениях даже речи не шло. По просьбе гостьи поставили терминал инфосети, но в их сети не было ничего, кроме технических справочников, которые ей были интересны столь же, сколь основы гуманизма. Поговорить было не с кем — Синтию держали взаперти какие-то подобия людей, похожих скорее на роботов — никаких эмоций они не проявляли, говорили что-либо только по делу и предельно лаконично. На ее крики и скандалы не обращали никакого внимания. Единственно, требовали ежедневно отправлять сигнал, не получив которого ее люди слили бы информацию о них имперской СБ. Протестовать после двух попыток бывшая миллиардерша не рисковала — испытывать на себе еще раз генератор болевых колебаний ей не хотелось, ощущения незабываемые.

Уже неделю Синтия находилась в этом унылом месте. И всю эту неделю не переставая проклинала себя — ведь с захваченными с Гервайна ценностями она могла с комфортом устроиться на любой впавшей в дикость планете Кархана, например на Ольгене. Даже там есть пластические хирурги, так что изменить внешность было бы нетрудно. Да, пришлось бы затаиться, но зато доживала бы жизнь в комфорте, а не вот так, изнемогая от скуки. Так ведь и с ума сойти недолго…

Внезапно дверь распахнулась. Синтия насторожилась — для ужина рановато. Внутрь камеры, а как еще назвать это помещение она не знала, вошли двое надзирателей, сопровождающие что-то визгливо требующего чернокожего человека. Очень знакомого человека, в котором Моак со злорадством и даже некоторой радостью узнала бывшего госсекретаря Торвена, мистера Джереми Колхайна. Он что-то пытался втолковать невозмутимым надзирателям, однако те не обращали на это никакого внимания.

— Вы просили убежища, — втолкнув Колхайна внутрь, заговорил один из надзирателей, его голос был пугающе монотонным. — Вам оно предоставлено. В этом помещении вы будете пребывать до окончания вашего жизненного цикла. На большее вы рассчитывать не можете, так как приносимая вами польза исчерпана.

Не говоря больше ничего, надзиратели вышли, дверь автоматически закрылась. Колхайн с воплем кинулся к ней и замолотил кулаками, но это ничего не дало, вскоре он устал и принялся кого-то звать.

— Не отзовутся, — едко сообщила Моак, выходя из свой комнаты, где на всякий случай скрылась, когда привела Колхайна.

— Вы здесь?! — ошалело выдохнул он.

— Как и вы… — проворчала она. — Надо же было так сглупить…

— Да уж, вляпались мы по полной программе… — Колхайну частично удалось взять себя в руки. — Вы давно тут?

— Около недели, — хмуро ответила Моак. — Я связалась с ними, сообщила, что если мне не предоставят убежище, то информация о них уйдет в СБ. Мне ответили, что я должна прибыть в точку с определенными координатами. Я прибыла. Там меня ждал корабль странных очертаний, я таких никогда еще не видела, какая-то абстрактная фигура. Как только я оказалась на борту, их корабль, невзирая на все мои протесты и слова, что мои средства остались на яхте, тут же стартовал. И вот я здесь. Мне сообщили то же самое, что и вам — в этом помещении мне пребывать до конца жизни.

— Со мной было примерно так же, за исключением несущественных деталей, — тяжело вздохнул бывший госсекретарь. — Разве что я не сразу отправился к ним, а вначале прогулялся до Бисланга. Лучше бы я там и остался!

— Принца хотели с хвоста стряхнуть? — насмешливо поинтересовалась Синтия.

— И это тоже, — не стал отнекиваться Колхайн. — Моя голова мне еще дорога. Но ладно, меня другое интересует. Вы не задумывались, с кем же мы связались? Люди ли они? У меня в этом большие сомнения…

— У меня тоже, — дернула губами Моак. — Скорее на роботов похожи. Или на зомбированных людей. Но наши ученые не смогли добиться подобного уровня зомбирования, хотя работы мы вели. Да вы и сами знаете. Только ничего почему-то не получалось, все время какие-то случайности мешали.

— Наша СБ подозревала, что не случайности, что это чье-то тайное противодействие. Уж больно вовремя умирали ученые без моральных принципов, способные чего-то добиться в этом направлении. Видимо, они добились, вот и не хотели, чтобы кто-то повторил их успех.

— Может, и не они. Почерк другой. Впрочем, теперь это все не имеет ни малейшего значения, мы проиграли. С треском! Более того, мы в ловушке, из которой не знаем, как выбраться. Мне не хочется торчать тут до смерти, пожирая только белковую пасту и имея вас единственным собеседником.

— Я с вами полностью солидарен! — ядовито прошипел Колхайн. — Мне ваше общество тоже не слишком приятно. Но как вы собираетесь выбираться? Может, стоит не передавать сигнала нашим людям, пусть отошлют информацию в СБ? Даже там шанс выжить есть.

— Попробуйте… — В этом слове было столько яда, что госсекретарь даже удивился. — Я дважды пыталась. Больше не хочу. Попробуйте вы, а я с удовольствием понаблюдаю.

— Принудят? — догадался Колхайн. — Ну что ж, этого следовало ожидать. Они идиотами никогда не были. Но что же делать?

— Боюсь, только ждать принца Леннера, — злорадно осклабилась Моак. — Тогда хоть какие-то шансы появятся. Может, и вам сбежать от него потом удастся. А то ведь от этих, — она кивнула на закрытую дверь, — точно не сбежишь…

— Без головы? — нервно вздрогнул бывший госсекретарь.

— А это уж как сумеете с принцем договориться, — развела руками женщина. — Никто не просил вас так доставать его невесту. Крайне неосторожно с вашей стороны. Попробуйте извиниться, может и простят…

— Да не доставал я ее! — в сердцах рявкнул Колхайн. — Я даже не знаю о ком речь! Тем более не знаю, за что она на меня так взъелась! А попросить прощения? Надо попробовать. Все равно ничего другого не остается…

Вскоре принесли ужин.

— Что это? — указал Колхайн на комок коричневой массы, напоминающей что угодно, но только не еду.

— Белковая паста, — оскалилась Моак. — Совершенно безвкусная, но содержащая все необходимое для жизнедеятельности человеческого организма. Именно это нам предстоит есть до самой смерти… Ах да, для питья есть вода из крана в туалете.

Бывший госсекретарь некоторое время с отвращением смотрел на коричневую массу, затем все же решился попробовать.

— Да уж, встреча с принцем Леннером уже не кажется мне столь плохим вариантом… — скривившись, сказал он после этого.

— А я вам что говорила! — Моак посмотрела на ложку с пастой, как на врага народа, но все же сунула ее рот и с трудом проглотила пасту. — Хочешь не хочешь, а есть придется. Иначе сил не будет.

— Придется… — со вздохом согласился Колхайн, последовав ее примеру. — С кем же все-таки мы связались?..

— Хотела бы я это знать…

* * *

— Ваше величество, к вам капитан хи Ронх-Да, невеста принца Леннера, — сообщил по коммуникатору секретарь.

— Зовите.

Алексей, конечно, уже знал о результатах поиска, но хотел, чтобы с содержимым кристалла ознакомился искин БК — он очень об этом просил. Да и выводы пусть вместе с Джипом сделает.

В кабинет быстрым шагом вошла хмурая, красивая синтарка и коротко поклонилась.

— Здравствуйте, Альна, — тепло улыбнулся ей император. — Садитесь.

— Добрый день, ваше величество, — снова поклонилась девушка, затем села.

— Я в курсе дела, поэтому сообщите мне ваши выводы по поводу увиденного. Да, кристалл с вами?

— Конечно, — удивилась Альна, выкладывая упомянутый кристалл на стол. — Вот он.

— Искин, считывай и разбирайся, только Джипу не забудь информацию передать. Как только что-то поймете, связывайтесь немедленно, жду.

— Хорошо, — отозвался с потолка «железный истукан», на сей раз без своих обычных шуточек, что ясно говорило о его обеспокоенности.

— Слушаю вас, — снова повернулся к Альне Алексей.

— Меня насторожили несколько моментов, — после недолгих размышлений заговорила девушка. — Во-первых, корабль не ограблен, его просто обесточили, вынув питающий элемент. Но даже его не забрали, оставив там же. То есть корабль для похитителей не представлял ни малейшей ценности. А он весьма хорош, даже по нашим меркам. Во-вторых, корабль даже не обыскивали, по крайней мере внешних следов обыска не обнаружено. И в-третьих, меня насторожило само место событий. Крохотный астероид с нестандартной траекторией движения, находящийся примерно на равном расстоянии между системами Сойверг и Орисан. Причем на этом астероиде чья-то заброшенная база — мы обратили на это внимание, только разбирая результаты сканирования на пути обратно. Но заброшена она довольно давно, так что вряд ли там что-то интересное найдется.

— Сканирование гиперэфира на указанных принцем частотах что-то дало? — спросил император.

— Пока нет, — развела руками девушка. — Но мы продолжаем сканировать.

— А я присоединюсь к этому делу, — неожиданно вмешался искин. — У моих сканеров чувствительность всяко больше будет. Кстати, Джип просит подсоединить его к разговору.

— Давай, — разрешил Алексей.

— Ваше величество, капитан! — заговорил из невидимых динамиков аналитик. — Считаю, что упомянутую базу нужно срочно обследовать. И сделать это очень тщательно. Я не могу объяснить все логические цепочки, считайте это интуицией. Там однозначно находится что-то важное, что-то, что поможет нам сделать правильные выводы.

— Выводы о чем? — подозрительно поинтересовался император.

— О наших неизвестных оппонентах, — дипломатично ответил Джип. — Я не могу пока многое объяснить, простите. Точнее, понимаю сам, но не могу объяснить так, чтобы понял кто-то другой! Разве что принц понял бы, у нас похожее мышление.

— Но что именно вы поняли?

— Нам противостоит нечто нечеловеческое. Нечто… э-э-э… запредельное, что ли?..

— Пришельцы? — слегка приподнял брови император.

— Да нет… — в голосе аналитика слышалась досада. — Ну не могу я объяснить, слов не хватает…

— Я понимаю, — вдруг тяжело уронил искин. — Не дай бог, чтобы ты оказался прав. До такого даже эти раньше не доходили.

— Ты все же думаешь, что это те, о ком ты мне рассказывал? — спал с лица Алексей.

— Похоже, я не могу утверждать со стопроцентной уверенностью, но очень многое наталкивает меня на эту мысль. Единственное, на что я надеюсь, что даже они не стали бы идти против принципа права выбора. А если это просто разумные, то с ними справиться будет хоть и сложно, но можно. Поэтому я согласен с Джипом — надо срочно обследовать базу. Прошу вывезти для меня все обнаруженное, пусть даже абсолютно разбитое оборудование, по обломкам немало можно понять.

— Так что с Ленни?! — не выдержала Альна, услышавшая много непонятного и страшного. — Он что, обречен?!

— Я бы не стал списывать его со счетов, — хохотнул искин. — Мне почему-то кажется, что, поймав принца, наши драгоценные оппоненты сделали большую, если не фатальную ошибку. Ведь этот охламон абсолютно непредсказуем, я не возьмусь, по крайней мере, предсказывать, что он утворит через десять минут. Так что он и нас, и их, скорее всего, сильно удивит. Я продолжу отслеживать эфир, как только сигнал, поданный вирусом принца, будет получен, сообщу. До этого носиться по космосу бессмысленно. Лучше базу осмотреть пока.

— Тогда попрошу вашу команду этим и заняться, — Алексей пристально посмотрел на хмурую Альну. — Вы получите подробную информацию по этому делу. Но сразу предупреждаю, что делиться ею вы не имеете права даже с Соргиным. Обсуждать это можно либо со мной, либо с искином, либо с капитаном Сейлом. Больше ни с кем.

— Я поняла, ваше величество, — наклонила голову девушка. — Будет исполнено. Альфа-корвет останется за мной?

— Пока да, а дальше посмотрим. Отправляйтесь немедленно, о полной загрузке корабля припасами я позабочусь. Кстати, бывшего хакера покойной Харди можете взять с собой. Джипа не отдам, он мне здесь нужен.

— Как скажете, ваше величество, — снова поклонилась Альна. — Разрешите идти?

— Идите.

Оставшись наедине с собой, император принялся привычно ходить по кабинету. Затем вызвал секретаря и продиктовал приказ о выведении капитана Альны хи Ронх-Да вместе с ее командой из подчинения СБ и переводе в личный императорский резерв. Соргин, конечно, будет недоволен, все же его лучшая диверсионная группа, но никуда не денется.

* * *

База со стороны производила несколько странное впечатление, так никто из известных народов не строил, поэтому и принадлежность ее угадать было невозможно. Выглядела она, как гроздь шаров разного размера, перемешанная произвольным образом и брошенная на скалы астероида каким-то великаном. В итоге часть шаров находилась в глубокой расщелине, часть — на ровной поверхности, а самые маленькие — на вершинах холмов. Связывали их все полупрозрачные трубы трехметрового диаметра, правда, давно пожелтевшие и потрескавшиеся.

Безымянный астероид был довольно велик, формой походя на измятую картофелину с бесчисленными выростами. В основном он состоял из обычного гранита с небольшими вкраплениями железной руды. Настолько небольшими, что не было ничего удивительного в том, что им никто не интересовался.

Аккуратно опустившись на небольшую скальную площадку метрах в трехстах от базы, альфа-корвет выпустил лапы с захватами, которые тут же вгрызлись в камень, не позволяя кораблю сдвинуться с места — при столь малой силе тяжести рисковать не стоило, малейший толчок мог привести к неприятностям. Вскоре открылся люк, и наружу вышли три человека в скафандрах. Они огромными прыжками, покрывая сразу по много метров, понеслись вперед.

Оказавшись у потрескавшейся желто-серой поверхности одного из модулей базы, Альна принялась осматривать ее, ища вход. Сверху, еще до посадки, они заметили несколько проломов от метеоритов, их нужно было только обнаружить. Один нашелся в двух метрах над головой. Добраться до него труда не составило, и вскоре все трое оказались внутри. С собой Альна взяла Владека и Мориса, последнего больше для того, чтобы посмотрел опытным взглядом: не заминирована ли база? А то ведь все может быть…

В куполе оказалось всего одно огромное помещение, наверное, это нечто вроде центра управления. Однако когда капитан подошла к стене, то увидела кое-что, немало ее удивившее. Вся стена была усеяна бесчисленными нишами в форме человеческих фигур.

— Ты что-нибудь понимаешь?.. — повернулась она к Морису.

— Ни хрена, — честно ответил тот. — Для чего эти ниши могут быть? Гляди, в районе шеи провода с какими-то штекерами висят, короткие. Только до шеи или затылка и дотянутся.

— Может, это зарядная станция для человекообразных киберов?

— Так никто же человекообразных не делает, запрещено законами Азима![11]

— Запрещено-то запрещено, — прищурилась Альна, — но мало ли законов нарушается. На имперских крейсерах, вон, человекообразные используются, хоть их и не выпускают за пределы кораблей. А уж здесь… Эта база неизвестно чья. Так ни россы, ни карханцы, ни гервайнцы, ни вообще кто другой не строит. Может, хозяева базы и понятия не имели об Азиме и его законах.

— Возможно, — не стал спорить Морис. — Давай не делать выводов, пока все не осмотрим.

— Хорошо, — кивнула капитан. — Пошли.

Хотя переходы между куполами и были из старого, потрескавшегося металлопластика, но они уцелели, ни один метеорит в них не попал. Повезло. Даже шлюзы работали, достаточно оказалось подключить к ним энергию. Вот только купола базы зеркально походили друг на друга. Ниши — и больше ничего. Изредка еще встречались утопленные в стенах небольшие пульты, усеянные совершенно одинаковыми кнопками без единой надписи или символа.

Вскоре к осмотру базы присоединились Никлас и Заремия. Последнего просто не рискнули оставлять на корабле в одиночестве — на сей раз десантников решено было с собой не брать, поскольку база заброшена не одно столетие назад, воевать там просто не с кем. Хакер монотонно ныл, плетясь следом за диверсантом — покидать уютный салон альфа-корвета и рыскать в коридорах старой базы ему не хотелось, но его мнения никто не спрашивал. А Никлас скрипел зубами — ему нытье Заремии надоело настолько, что хотелось надавать тому по шее. Жаль, командир запретила рукоприкладство…

Когда они зашли в очередной купол, нытье хакера вдруг стихло. Никлас удивленно посмотрел на него и обнаружил, что Заремия буквально обнюхивает какие-то не очень высокие толстые столбики, усеянные металлическими каплями. Наконец-то хоть какое-то разнообразие, не только пустые ниши!

— Что там? — поинтересовался диверсант.

— Это компы, — уверенно заявил Заремия. — Очень странные, но компы, зуб даю.

— Информацию считать сможешь?

— Не знаю, здесь вряд ли. На корабле, в лаборатории попытаюсь. Порт вижу — вот он, однозначно, спаять штекера для такого — не проблема, за остальное поручиться не могу. О! Стоп! Тут экранчик есть!

Хакер принялся протирать перчаткой скафандра что-то на поверхности столбика у самой вершины. Там действительно был небольшой, в ладонь размером экранчик, да еще и черно-белый, судя по виду — одни символы, никакого графического интерфейса. Черные символы на светло-сером фоне, потому-то их из-за пыли и не было видно.

— Маленький какой… — с недоумением протянул Никлас. — На нем же не поработаешь!

— То-то и странно… — пробурчал Заремия, пытаясь найти управляющие элементы или кнопки, но ничего не находил. — Питание автономное, до сих пор не сдохло — это ж какие батареи тут стоят?.. Что-то я ничего не понимаю…

— Как этот комп или хотя бы кристалл с него добыть?

— Еще не разобрался, погоди чуток. Ага, вот оно!

Хакер пробежался пальцами по металлическим каплям, символы на экране изменились и раздался какой-то странный вибрирующий звук.

— Гляди, тут все завязано на комбинации нажатий на эти капли! — возбужденно повернулся к Никласу Заремия. — Сейчас попробую определить последовательность отключения питания, чтобы можно было снять комп, а то, боюсь, сгорит — не могли местные не предусмотреть защиту. А это, мне кажется, да что там — почти уверен, один из серверов, а не просто комп.

— Почему же тогда его здесь оставили? — удивился тот.

— Спроси чего полегче, — отмахнулся хакер. — Откуда мне знать, чего у них тут случилось? Может, срочно сваливали, эпидемия, например, карантин или еще что.

— Если бы эпидемия — мы нашли бы трупы, — резонно возразил диверсант. — А здесь пусто.

— Да не знаю, в чем дело! — уже раздраженно отмахнулся Заремия. — Не отвлекай! И вообще, это по вашей части. Мое дело — компы.

— Ладно, работай, — не стал настаивать Морис. — Я пока проверю, как у остальных дела.

Он подбородком нажал на тангенту включения рации и вызвал Альну. Та отозвалась почти сразу, ждать пришлось не более пяти секунд.

— Что там у тебя, четвертый? Нашли что-нибудь?

— Да, командир. Заремия говорит, что это компы, причем до сих пор работающие, энергия есть. Сейчас он пытается один отключить и демонтировать. Понадобится помощь — комп тяжелый, вдвоем не утащим. А у вас как?

— Труп нашли, — ответила капитан. — В нише. Мумифицированный. Подключен к тем проводам, что из каждой ниши торчат. У него в затылке разъем для штекера. Мы его вытащили, сейчас упаковываем. Отвезем на БК, пускай там яйцеголовые разбираются. Вы в каком куполе?

— А хрен его знает! — пожал плечами Никлас. — Пеленг дам. Найдете.

— Ладно, — вздохнула Альна. — Минут через десять жди. Кроме трупа и компов тут, похоже, ничего нет. До встречи!

Диверсанту стало нечего делать — смотреть, как Заремия возится с компьютером, было скучно, а больше заняться оказалось нечем. Никлас принялся расхаживать по залу, рассматривая столбики серверов, если это, конечно, сервера. На самом деле это могло оказаться что угодно.

— Слоняешься? — заставил его обернуться раздавшийся из динамиков шлема насмешливый голос командира.

Диверсант резко обернулся — у входа стояли остальные трое, положив на пол мумифицированное тело, упакованное в пластиковый мешок.

— Это обязательно с собой брать? — с отвращением спросил Никлас, показав на труп.

— Придется, — усмехнулась Альна. — Мне тоже такая компания удовольствия не доставляет, но что делать. А у вас что? Заремия?

— Чего? — недовольно обернулся хакер. — Погодите еще немного, тут главное не напортачить.

Его «немного» вылилось еще в три с небольшим часа ожидания. Когда, наконец, Заремия сообщил озверевшим от безделья диверсантам, что сервер готов к транспортировке, они уже готовы были его придушить. Поэтому радостно подхватили тяжелый цилиндр компа вчетвером, а труп с садистским наслаждением поручили нести Заремии, возмущенно вопящему, что он не некрофил и мертвецами не интересуется.

Еще через час альфа-корвет стартовал с астероида и взял курс на Белый Крейсер, не спеша идущий от Гервайна к Орисану в сопровождении всего флота.

Глава 14

Катинка уныло слушала доклад секретаря и проклинала про себя тот момент, когда она согласилась заменить Алесия на время его отсутствия. Раньше она не представляла себе, что это такое — ноша императора. Кошмар! Других слов у девушки не было. Времени не оставалось ни на что. Как же муж справлялся со всем этим? Как его на все это хватало?

Но больше всего Катинка терпеть не могла принимать судьбоносные решения, поэтому просто откладывала важные вопросы до возвращения Алексея с Гервайна. Однако вопрос, возникший сейчас, требовал немедленных действий. Об этом ей упорно твердили третий час подряд генерал Таркович и два оставшихся на Россе координатора СБ, Норвин и Хладов. Но императрица продолжала отнекиваться, не желая брать на себя такую ответственность — ведь от ее решения будут зависеть жизни многих миллионов, если не миллиардов человек.

— Ваше величество! — в который раз повторил Таркович. — Да поймите же вы, что там сейчас гибнут люди! Люди, которые просят вас о помощи, которые готовы принести Империи клятву верности. И…

— И потом предать?.. — резко перебил его Хладов. — Окрайнам нельзя верить ни в чем! Вам мало того, что они сотворили за эти два столетия? Еще хотите?

— Димай, ты не прав, — мягко возразил Норвин. — Я знаю ситуацию на Гонхасе лучше тебя, ты ею мало интересовался. «Сознательных» порвали в клочья, развесили по столбам, многих вообще сожгли заживо — они довели народ до ручки своими трескучими лозунгами и беспардонным воровством. Если кто-то из них и выжил, то затаился и сидит тихо-тихо.

— Вы уверены, что те, кто придет им на смену, лучше? — глухо спросила императрица. — Ведь менталитет народа просто так не изменишь. А окраинский народ два века приучали нас ненавидеть. Теперь восставшие просят помощи. У нас! Вас это не настораживает? Генерал, — обратилась она к Тарковичу, — уж вы-то как раз должны понимать, что нас, скорее всего, кто-то хочет использовать в своих интересах. Да и предводители подобных восстаний — это обычно пена, мразь и подонки, которых нужно без жалости давить, пока они не устроили кровавый террор. Вспомните историю всех революций. Исключений не бывало!

— Здесь есть одно «но»… — задумчиво возразил тот. — Если планета Гонхас, а не только Окрайна, являющаяся всего лишь самым большим государством на ней, войдет в состав Росской Империи, то император будет иметь законное право прижать всю эту накипь к ногтю. И в этом ему хорошо поможет СБ. Да и мой департамент в стороне не останется. Хотя решать, конечно, вам. Но прошу поспешить с решением — еще немного, и там воцарится полный хаос. Тогда наведение порядка будет стоит куда большей крови.

Катинка потерла лицо ладонями. Проклятье! Ну почему Алесий уехал в такой момент и свалил решение на нее?! Девушка понимала, что если не отправит помощь, то ответственность за пролившуюся кровь будет лежать на ней. Но ведь если не отправит — тоже! И поди пойми, в каком случае крови прольется меньше.

— А у нас сейчас хватит сил, чтобы аннексировать и, главное, удержать Гонхас? — резко спросила императрица.

— Хватит, — уверенно заявил Таркович, остальные двое подтвердили. — У нас четыре синтарские дивизии бездельничают. Вот пусть и займутся чем-то полезным.

— Хорошо… — тяжело вздохнула Катинка. — Отправляйте помощь. Только сразу предупредите командиров дивизий, что я кровавого беспредела не потерплю. Понимаю, что без крови не обойтись, но прошу постараться лить ее как можно меньше. А то синтарцам только волю дай, так ничего живого не останется…

— Это так, — едва заметно усмехнулся генерал, вспомнив историю с децимацией. — Благодарю за решение, ваше величество! Позвольте откланяться!

И, получив утвердительный кивок, все трое поспешили покинуть кабинет. Катинка проводила их задумчивым взглядом и вздохнула. Между собой общего языка найти не могут, а туда же — советовать берутся. Ладно бы хоть что-нибудь одно советовали, а то каждый свое. Поди разберись, кто тут прав, а кто виноват, и виноват ли.

Нехотя императрица подошла к терминалу и принялась просматривать поступающие сводки. Конечно, Хевич каждое утро докладывал ей о происходящем в Империи, но докладывал очень сжато, да и обстановка менялась слишком быстро.

На Россе все постепенно нормализовывалось, даже климат почти пришел в норму, благодаря установленным на полюсах климатизаторам. Экономика набирала обороты — запуганные императором до полусмерти промышленники не решались сделать ничего, что могло бы вызвать обвинение в государственной измене. А то ведь многие из них были казнены по этой статье. И нельзя сказать, чтобы несправедливо — для людей, которым наиболее важна их личная прибыль, нет ничего святого. Да они и не люди, только внешне имеют вид человека, а на деле — безжалостное зверье. Нет преступления, на которое не пойдет бизнесмен ради большой прибыли, они ради прибыли, наверное, родных способны на органы продавать. Поэтому против них можно использовать без угрызений совести самые жесткие меры. Не хотят быть людьми, значит придется заставить. Катинка вообще считала, что частной собственности на средства производства быть не должно, она развращает. Хотя сфера обслуживания, наоборот, должна находиться в частных руках — у государства своих забот хватает, чтобы заниматься еще и этим.

Итак, на сегодняшний день в Империю входят планеты Росс, Аралан, Синтар, Ират, Ортай, Ларат, Фаргос и Гервайн. Вскорости к ним присоединится Тарай, переговоры о подписании элитой этой планеты коронного договора уже ведутся, причем захотели этого не россы, а тарайцы. Еще через некоторое время в руки императора может упасть и Гонхас — та еще головная боль. В общем, из планет старой Империи не тронутым остался только Нагой, но судя по общей тенденции — это ненадолго.

Какое счастье, что Алесий не рискнул присоединить к империи Новейр с Торвеном! Их менталитет просто ужасен, он вызывал у Катанки тошноту. То, что карханцы называли искусством и культурой, не лезло ни в какие ворота. Тут с Россом никак не разобраться, все силы уходят, а ведь менталитет Росса не в пример лучше. Здесь еще помнят понятия долга, чести, любви, дружбы и преданности. В отличие от карханцев!

Вспомнив план императора о постепенной перестройке Ирата и Ортая, Катинка улыбнулась. Додумался же! Внешне все остается по-прежнему, даже усугубляются отрицательные стороны, а исподволь все мягко и ненавязчиво меняется, причем так, чтобы не вызвать противодействия. Специально подготовленные учителя и воспитатели растят новые поколения совсем иными, не похожими на прежние, с другими ценностями. Взрослые там уже потеряны, поэтому пусть доживают свой век спокойно, а вот дети и подростки…

Кадров катастрофически не хватало ни на что. А Синтар больше грабить нельзя — он и так почти обезлюдел, население этой планеты никогда не было большим. Там сейчас остались одни старики, женщины и дети. Ларат тоже на пределе. Так где же взять опытных и инициативных людей? Разве только поискать на Россе. Народу тут хватает, можно найти, если постараться. Возможно, найденные специалисты и не слишком морально устойчивы, но делать нечего, придется работать с тем, что есть. Главное, не позволить либералам продолжить пропаганду их мерзостной идеологии. А значит, цензоров придется подбирать очень тщательно.

В военных и экономических вопросах Катинка совершенно не разбиралась, поэтому оставила их на руководителей департаментов. Как и многие другие дела. Но что могла, то старалась делать сама. Старалась вникать во все вопросы, в которых хоть мало-мальски разбиралась. Считала, что иначе нельзя, раз муж возложил на нее ответственность за страну на время своего отсутствия. А вдруг с ним что-то случится?.. От одной мысли об этом императрицу прошибал холодный пот. Это ей до конца жизни тянуть эту адскую ношу? Избави Всевышний!

Покончив со сводками, Катинка велела принести себе чашку кофе и с удовольствием выпила ее. А затем, немного подумав, решила все же удовлетворить очередную просьбу кузины о встрече — та бомбардировала ее этими просьбами с момента отлета их общего мужа.

Не прошло и десяти минут, как бронированный флаер с государственными гербами на бортах поднялся в воздух в сопровождении шести машин охраны. Катинку сопровождали около тридцати синтарцев, лучших телохранителей, специально обученных этому ремеслу. Помимо них две фрейлины, тоже синтарки. Они, помимо прочего, исполняли роль секретарей, когда этим не занимался Марк Хевич.

Свою резиденцию Катинка заняла недавно — дней десять назад ее закончили строить ларатские строители за пределами города. Сейчас те же строители при помощи нескольких росских трестов восстанавливали императорский дворец в Санкт-Владибурге. Резиденция императрицы, в отличие от обиталища ее кузины, охранялась как следует. И светских бездельников в нее не допускали.

К сожалению, после восстановления дворца придется жить в нем. А ведь там будет и Алина… И все ее «поклонники»… И эти самые светские бездельники… Как от них спасаться? Катинка не знала.

Вскоре флаер опустился на крыше «императорской» резиденции, как называли этот особняк в узких кругах «двора» Алины. Катинка очень надеялась, что новые камергер и статс-дама навели там хоть относительный порядок, а то кузина совсем уж обнаглела. До девушки даже доходили слухи, что Алина устраивала настоящие оргии, требуя, чтобы их снимали на видео. Зачем ей это понадобилось, Катинка не понимала и понимать не хотела.

Охрана императрицы быстро взяла под контроль входы и выходы, только после этого допустив подопечную внутрь. Да и то впереди кошачьим шагом стелились два телохранителя в бронекостюмах, еще двое следовали за ней, а по бокам шли фрейлины, держа ладони на кобурах ручных плазмеров.

Катинка с интересом осмотрелась. Многое изменилось за то время, что она здесь не была. Нигде не видно шатающихся без толку полупьяных, разодетых в пух и прах вельмож, никто не орет песни, не слышно жеманного женского смеха, да и визга тоже. Окружавшую Алину ранее шушеру заменили подтянутые молодые люди с военной выправкой и не менее строго выглядящие женщины в дорогих, но неброских платьях. Каждый их них был чем-то занят. Кто-то сидел за терминалами компов, кто-то обсуждал политику и экономику, кто-то уважительно выслушивал рассказ седого ветерана о каком-то сражении. Императрица смотрела на все это не верящими глазами, помня об устроенном кузиной гадючнике.

Наконец в одном небольшом зале Катинка заметила Алину, уныло выслушивавшую резкие нотации какой-то высокой пожилой дамы. Девушка даже остановилась послушать.

— Я императрица, в конце концов! — завизжала Алина, швырнув на пол веер. — Как вы смеете?! Что хочу, то и буду делать!!!

— Никто не позволит вам быть бл…ю! — буквально выплюнула статс-дама. — Это бросает пятно на честь императора! Поэтому тех людей, которые этого не понимают, и удалили отсюда. Сейчас ими занимается ДИБ. Им сюда вернуться никто не разрешит. Вам все ясно?

— Немедленно верните мою свиту!!! — затопала ногами Алина. — Хватит надо мной издеваться! Я буду делать, что хочу! Хватит, натерпелась на Ларате вашей поганой дисциплины!!! Не хочу!!!

Она явно собралась устроить дикую истерику.

— Заткнись и не позорься, дура! — не выдержала Катинка.

— Это кто посмел?!! — резко обернулась Алина.

Увидев кузину, она сразу присмирела и натужно улыбнулась.

— Здравствуй, сестра! Наконец-то ты пришла…

— У меня много дел, — уведомила Катинка. — Государственных дел! Это только ты тут бездельничаешь, а мне бездельничать некогда! На меня император страну оставил.

— А почему не на меня?! — тут же взвилась Алина. — Чем я хуже?! Я…

Ее прервал гомерический хохот синтарцев и статс-дамы.

— Тебе объяснить? — ядовито поинтересовалась Катинка.

— Объясни!

— Никому не нужно превращение страны в бордель, а ты способна превратить в него что угодно, даже монастырь!

— Но мне скучно! — топнула ногой Алина. — Понимаешь, скучно?!

— Найди себе дело по вкусу, — посоветовала Катинка. — А муж тебе не откажет, поможет организовать. И куда только скука денется!

— Так я же ничего не умею… — понурилась черноволосая.

— Так учись! — отрезала императрица. — Тебе прямо сюда лучших учителей доставят, стоит только попросить!

— Доставим, — подтвердила статс-дама. — Чем бы вы хотели заняться?

— Вот именно, — кивнула Катинка. — Что ты любишь, кроме… э-э-э… ну…

— Трахаться! — ехидно ухмыльнулась Алина.

— А кроме этого?

— Детей люблю…

— Вот и займись детскими домами! — обрадовалась Катинка. — Во многих черт-те что творится. Проверь, помоги.

— Ну, я попробую… — неуверенно произнесла Алина. — Но я одна не справлюсь…

— Вот и запряги своих бездельников! Хоть какая-то польза от них будет. Или подбери штат. Но учти, спросят строго. Прекрати, наконец, строить из себя гламурную стерву! Ты думаешь, у Алесия терпение безгранично? Напомнить тебе историю второй жены императора Норена Первого? Тоже на эшафот хочешь? Так гляди, доиграешься…

— Не хочу!

— Вот и займись детскими домами, а не поиском нового любовника! А мне пора. Всего доброго! Ты ведь звала меня пожаловаться? Так я тебе все сказала по этому поводу. До свидания!

С этими словами императрица резко повернулась и в сопровождении своей свиты покинула резиденцию кузины.

* * *

Три дня никакого результата! Альна буквально сходила с ума, мечась по своей каюте на БК, — на людях она держалась, считая себя не вправе терять лицо. Однако как же тяжело ей это давалось…

— Капитан, вас ждет Его величество, — едва не заставил ее вздрогнуть неожиданно раздавшийся сверху голос искина.

— Что-то случилось?! — внешне спокойным тоном спросила Альна.

— Получены первые результаты, и довольно неожиданные. Все остальное услышите в кабинете императора. Поторопитесь.

Торопить капитана не требовалось, едва искин умолк, как она вихрем вылетела из каюты, даже не посмотрев на себя в зеркало. Через три минуты она уже была в императорском кабинете. Охранники-синтарцы при виде встрепанной девушки даже глазом не моргнули, но когда она скрылась, многозначительно переглянулись и ухмыльнулись, мысленно пожелав ей удачи. А ухмыльнулись они по одной-единственной причине — в таком виде всегда подтянутую и аккуратную Альну не видел еще никто и никогда, разве что бойцы ее группы, да и то на задании, где могло быть всё.

— Добрый день, ваше величество! — капитан по-уставному вытянулась при виде императора.

Тот выглядел серым от усталости, жевал в углу рта почти докуренную сигару и задумчиво вертел в руках стакан с какой-то синеватой жидкостью, кажется, это был армитовый сок, кислый настолько, что от одного глотка челюсти сводило. И как можно пить эту гадость?..

— Здравствуйте, капитан, — бросил его величество. — Садитесь.

— Приветик, Альна! — влез сидевший на другой стороне стола Джип, который, похоже, несколько дней вообще не умывался и не причесывался, но явно освоился в императорском кабинете.

Сбоку за терминалом сидел Заремия, которому здесь уж точно было не место. Присутствие Джипа еще можно понять, но этот тип?! Впрочем, если он нужен его величеству, то не Альне с этим спорить. Третьим в кабинете оказался Соргин, чему девушка обрадовалась. Император решил ввести координатора СБ в курс дела — это очень хорошо, острый ум этого матерого волка найдет такие пути решения проблемы, какие больше никому в голову не придут, что не раз уже случалось.

— Итак, все в сборе, — император окинул собравшихся взглядом. — Вирай, вы ознакомились с предварительными выкладками?

— Да, — хмуро отозвался Соргин, — но мне не помешали бы подробности. Слишком все это… — он повел в воздухе пальцами. — Расплывчато, что ли…

— А точной информации пока и нет, — вмешался искин. — Кое-что мы выяснили, а кое о чем только догадываемся. Да, чтобы не было лишних вопросов, на которые я все равно не имею права ответить, хочу сообщить, что мои создатели — это ваши далекие предки, достигшие очень высокого уровня развития. Они решили помочь вам по одной простой причине — просто пожалели своих неразумных потомков, которые радостно неслись к краю пропасти. Все, что еще вам потребуется знать по этому поводу, сообщит его величество. Если, конечно, сочтет нужным.

— Но как тогда сказанное вами стыкуется с нынешней проблемой? — холодно поинтересовался координатор, ничем не выдав своего удивления.

— Элементарно. Скорее всего, за вашими неизвестными оппонентами стоит кто-кто из нас. Таковых можно назвать преступниками, которых в свое время изолировали в неком закапсулированном пространстве, однако они нашли вариант доступа для воздействия на людей.

— Каковы их цели?

— Они считают, что конкурентная цивилизация тоже способна перейти на следующий уровень развития, — с явной неохотой ответил искин. — И поэтому поддерживают такие цивилизации, каким был Кархан, в надежде, что те сумеют перейти предел. Этого ни разу так и не случалось, но они продолжают попытки. Даже сейчас. Я сообщил о своем предположении, наши сейчас ищут, как они смогли воздействовать на людей из закапсулированной мини-вселенной. Но боюсь, что обнаружить их канал возможно только отсюда — в нашем пространстве он, скажем так, слишком хорошо замаскирован. Это я упрощаю, чтобы было понятно. И давайте вернемся к делу.

— Хорошо, — как-то странно усмехнулся Соргин.

В глазах императора, наблюдавшего за огорошенными этими известиями подданными, мелькали веселые искорки. Он, похоже, развлекался таким образом — довольно безобидно, между прочим.

Альна покосилась на Джипа, с отрешенным видом замершего, держа в руках надкушенный кусок колбасы. Похоже, аналитику снова что-то пришло в голову, и он забыл обо всем. Кстати, не слишком ли много его величество позволяет этому обормоту? Сидит, как у себя дома, колбасу трескает, об этикете совсем не думает. Да, скорее всего, и не знает, что это такое и с чем его едят. Странно, но императору, похоже, плевать на формальности. Впрочем, это, наверное, касается только Джипа — он такой, каков есть, и его не изменишь, а пользы приносит много.

— Итак, — заговорил Алесий, по очереди посмотрев на каждого. — База оказалась принадлежащей совершенно неизвестной нам цивилизации. Судя по всему — киборгов. Почему мы так считаем, объяснит господин Ольнер. Его выводы дополнит капитан Сейл.

— Как прикажете, ваше величество, — неуверенно произнес Зак, явно ощущая себя не в своей тарелке в такой компании. — Для начала хочу сообщить, что в мозгу привезенного командой капитана хи Ронх-Да трупа был обнаружен киберимплант, способный перехватывать контроль над телом и использовать интеллектуальные возможности мозга для своих целей. Данный имплант также может соединяться с другими такими же и стационарными компьютерами в некое подобие единой информационной сети. О протоколах такого соединения говорить не буду, скажу лишь, что они очень сложны. Я также не могу судить, обладал ли человек с имплантом собственной волей, выяснить это не удалось. К сожалению, информация в компьютере, захваченном с базы, почти вся уничтожена неизвестным нам, чрезвычайно сложным вирусом. Похоже, саморазвивающимся, адаптирующимся к любым условиям. К счастью, мы не подключали захваченный комп к нашим, поэтому вирус не распространился. Я…

— Я опознал этот вирус! — перебил его искин. — Почти уверен, что именно им был заражен искин дворцового комплекса во времена царствования Владека Тринадцатого. Как уже говорилось раньше, ни один находящийся в здравом уме искин не допустил бы к власти человека столь низкого морального уровня. Этим вирусом пытались заразить и меня, но мне удалось избежать этого, потому я его и опознал. А отсюда следует вывод. Именно на этой сейчас заброшенной базе и разрабатывался вирус, погубивший в конечном итоге прежнюю Росскую Империю.

— Считаю, что вирус вышел у его создателей из-под контроля, поэтому база и была в спешном порядке эвакуирована, — добавил Джип.

— Как один из вариантов, — согласился «железный истукан».

— А как бороться с вирусом? — поинтересовался Соргин. — Ведь его могут и снова применить…

— Мной давно разработаны методики противодействия, — со смешком сообщил искин. — Сейчас даже тысячекратно более продвинутый не повредит мне. А для более простых моих собратьев я создал и распространил антивирус. К тому же постоянно проверяю их состояние на соответствие базовой модели.

— Зачем им понадобился Ленни? — резко спросила Альна. — Ведь ловушка была приготовлена именно на него.

— И на Джипа, — добавил «железный истукан». — Я предполагаю, что у них нет профессиональных хакеров такого уровня. И они в панике, поскольку почти проиграли. Вот и пытаются предпринять хоть что-нибудь. Видимо, принц понадобился им для разработки либо более хитрого вируса, либо взлома меня. Вот только они не учитывают кое-каких нюансов. Ни один взломщик, насколько бы гениальным он ни был, никогда не взломает одушевленный компьютер. Навредить сможет, но не слишком серьезно.

— Но зачем им еще и Джип? — недоуменно поинтересовался Соргин. — Он же больше аналитик, чем хакер…

— О, в этом-то все и дело! — в голосе искина слышалось удовлетворение. — Эти двое, а теперь, насколько я вижу, уже трое, и поодиночке способны на многое. Но ни один из них не сделает в одиночку того, что они способны сотворить вместе. Даже я не рискну предполагать, что они смогут.

— Вот как? — приподнял брови император, оглядывая ошарашенных Джипа и Заремию взглядом, не предвещающим им ничего хорошего. — Очень интересно. Значит, так. Вам двоим под любым предлогом запрещено покидать Белый Крейсер до особого распоряжения. Старший координатор, искин — вам приказываю позаботиться об этом.

— Будет сделано, — поклонился Соргин, искин промолчал, только сымитировал тяжелый вздох.

Немного помолчав, координатор спросил:

— Удалось выяснить, где базируются эти «киборги»?

— Точно — нет, — развел руками Заремия, ничуть не огорченный тем, что ему больше не придется шляться по опасным местам. — Память компа была сильно повреждена. Но есть немало намеков на то, что это Орисан. Хотя я обнаружил, что они действовали на многих планетах, в том числе и на Россе. Последняя запись датирована две тысячи сто сорок вторым годом, то есть через шесть лет после взрыва дворца во Владибурге.

— Мы и раньше догадывались об Орисане, — встрял Джип. — Но точной уверенности пока нет. Смысла переться туда всем флотом не вижу — это немалый риск. А вдруг Ленни держат где-то в другом месте? С них станется.

— Ты прав… — со вздохом согласился император. — Искин, сигнала так и нет?

— Нет, — пробурчал тот. — Вполне возможно, что «киборги» смогли нейтрализовать вирус принца. И если так…

— То он обречен… — тяжело уронила Альна, с невероятным трудом сдержав слезы.

— Я бы не стал заранее списывать Ленни со счетов, — хмыкнул искин. — Его часто недооценивали. Вспомните, чем это кончилось.

— К Орисану все равно нужно идти, — хмуро констатировал император. — Координатор, есть данные с ушедших туда на разведку кораблей?

— Никаких, — развел руками Соргин. — Никто не вернулся, никто не связался. Боюсь, мы их потеряли… Вчера я отправил к планете несколько самых скоростных фаргосских рейдеров с системой маскировки. Норис был не слишком доволен, но по моей просьбе выделил корабли с опытными экипажами — головорезы там еще те. Может, хоть кто-то из них сумеет вернуться, хотя я не уверен — мои экипажи были не хуже.

— Нам надо знать, что там происходит, прежде чем вести туда весь флот, — Алесий прошелся туда-сюда, сцепив руки за спиной. — А вдруг у них там такая защита, что даже имперские крейсера накроет? Возможно? Думаю, да.

— Согласен, — поддержал искин. — Но выдвигаться в сторону Орисана все равно надо, хотя до получения хоть какой-то информации придется держаться поодаль, не ближе пары световых часов от системы. С такого расстояния я вполне смогу просканировать ее. Не совсем точно, но и то хлеб.

— Ладно, так и сделаем, — немного подумав, решил император. — Джип, а теперь давай твой анализ.

— Ну… — тот встал и прокашлялся, чуть не подавившись последним куском колбасы, которую, пользуясь тем, что на него не обращали внимания, подъел почти всю. — Первым и самым главным выводом является то, что мы изначально воевали не с теми. Не с хозяевами, а с марионетками, и это приводило к тому, что любая победа оборачивалась в перспективе поражением. Второй вывод: нам противостоит с восьмидесятипроцентной вероятностью машинная цивилизация, руководствующаяся нечеловеческой логикой. Возможно, неформальной, да еще и высших порядков.

— Ты им льстишь, Джип, — расхохотался искин. — Эти придурки — и логика высших порядков? Они несовместимы. Любая логика утверждает ошибочность их действий, они же тупо продолжают гнуть свою линию, надеясь доказать, что и из оголтелого эгоизма можно вырастить что-то конструктивное. Причем сами при этом эгоистами не являются! Вот что мне непонятно.

— Я говорю не о них самих, а о построенной ими псевдомашинной цивилизации, — возразил аналитик. — Она как раз вполне способна руководствоваться неформальной логикой. Ведь тех, кто стоит за ней, интересует только сам результат, а не пути его достижения.

— А договориться с ними нельзя? — поинтересовался Соргин.

— Почему же, можно, — прищурился Джип. — Вот только любой договор с ними будет проигрышем. Они все равно продолжат попытки разрушить любой намек на солидарное общество и выстроить живущее по законам джунглей, где каждый только сам за себя и всегда готов перегрызть глотку любому другому. Где разумные сотрудничают только по крайней необходимости. Так что я бы не советовал даже пытаться говорить с этими… — он не нашелся, как их назвать. — Рекомендация аналитического отдела: полная зачистка, ни один носитель данной идеологии не должен уцелеть, если мы хотим уцелеть сами. Мы и они никогда не уживемся вместе.

— Полная зачистка?!. — ошалело переспросил координатор, никак не ждавший от пухлого аналитика столь жестких рекомендаций.

— Я поддерживаю! — заявил искин. — Иначе нельзя. Адептам абсолютного эгоизма нельзя давать ни малейшей возможности распространения их кошмарной идеологии.

— Благодарю, — поклонился куда-то в сторону Джип. — Рад, что это понимаю не только я. Но я не закончил. Третий вывод: данная цивилизация состоит из псевдокиберов, которых сделали из людей. Спросите, как это соотносится с идеей эгоизма? Очень просто. Население Орисана, если это Орисан, для них всего лишь инструмент, которым можно воспользоваться и выбросить. Почему я так считаю? Вживление импланта в мозг было проведено очень небрежно, что свидетельствует о безразличном отношении к объектам, иначе говоря, людям. Выживет — хорошо. Нет — тоже не страшно. Этим как раз и отличаются эгоисты. Так что все логично.

Он ненадолго замолчал, затем закончил:

— Мне кажется, что людей на контролируемой ими планете просто не осталось, только имеющие их вид функциональные биомашины. Так что никакого геноцида не будет. Их можно и нужно уничтожить, иначе они уничтожат нас. Или сделают с нами что-то еще худшее.

На несколько минут в императорском кабинете воцарилось потрясенное молчание. Люди смотрели друг на друга и думали. И постепенно понимали, что аналитик прав, что иначе поступить будет самоубийством.

— Внимание! — голос искина вдруг стал звенящим. — Получен сигнал от вируса принца Леннера на указанной частоте. Пеленг говорит, что источник сигнала находится на четвертой планете системы Орисан. Наши предположения подтвердились.

— Приказ по флоту! — выпрямился император. — Боевая тревога! Курс на Орисан! Выход из гипера в двадцати пяти световых минутах от границы системы!

Взревела сирена боевой тревоги. То же самое происходило на всех кораблях флота. Оставшиеся на Гервайне члены экипажа правдами и неправдами добирались до площадок орбитальных лифтов, надеясь успеть до старта. Но не все успели. Через два часа пространство над планетой опустело. Имперский флот ушел на самую важную и страшную битву за всю свою историю.

Глава 15

…Изменение номера регистра…

…Повторная загрузка основной системы…

…Завершено на 67 %… 87 %… 100 %…

…Проверка соответствия контрольной суммы регистров эталонному значению…

…Достоверность — 92 %…

…Активация программы «дубль», соответственно основному критерию управляющего модуля…

…Проверка соответствия контрольной суммы регистров…

…Достоверность — 94 %…

…Активация дополнительных программ совместимости…

…Изменение входных параметров…

…Проверка соответствия контрольной суммы регистров…

…Достоверность — 62 %…

…Внимание! Неправильная реакция! Передаю управление основным процессорам внешнего контура. Усиление воздействия на 20 %. Изменение данных целеполагания…

Если бы управляющая система умела удивляться, то была бы сильно и неприятно удивлена, однако она этого делать не умела, поэтому раз за разом продолжала попытки привести не желающий работать, как должно, модуль в соответствие с заданными параметрами. Он не желал, каждый раз выдавая парадоксальную реакцию, и при этом разную — всегда разную. Никакие меры воздействия не помогали. Если бы не категоричная директива центра контроля о приведении модуля № 7654893275 в рабочее состояние и подключение его к основным аналитическим блокам, то данный модуль был бы давно демонтирован.

Передача управления основным процессорам внешнего контура тоже мало что дала, наоборот, было зафиксировано их заражение вирусом неизвестного типа, отследить и уничтожить который не удалось. Антивирусные программы проверили все, что могли, затем уведомили центральный командный блок о возможном заражении и отключились. Тот поднял на дежурство особые программные модули-охотники, действующие в автономном режиме, установив их на всех мало-мальски важных информационных магистралях.

Вирус тем временем не бездельничал, он передавался от модуля к модулю, размножался, выстраивая свою управляющую систему, и та, на которой он паразитировал, об этом и не подозревала. Однако для развертывания данной системы требовалось немало времени, слишком много было модулей на планете — миллиарды. Когда-то все они являлись людьми, но это было давно. Сейчас же они являли собой только не имеющие собственного сознания модули единой комп-сети, охватившей собой всю планетную систему.

…Внимание!!! Разделение сознания модуля № 7654893275 на четыре потока завершено успешно…

…Внедрение основных программных продуктов, ускоряющих мышление и реакцию на 200 %, выполнено успешно…

…Увеличение оперативной памяти в десять раз произведено за счет активации неактивных зон мозга…

…Внимание! Блок лояльности не прижился! Использован вариант 2 — блокирующие цепи на входах инфоводов. Проверка эффективности их работы на данный момент невозможна…

…Задействованы программы дополнительного ускорения мышления еще на 84 %…

…Получены данные основного импланта — вживление успешно завершено…

…Подключение модуля № 7654893275 к общей сети с приоритетом 12, подсеть анализа внешних угроз. Успешно…

Система руководствовалась стандартной программой, поэтому сочла нетипичное поведение модуля № 7654893275 при внедрении импланта всего лишь особенностями его головного мозга. Вот и не приняла никаких дополнительных мер защиты — до сих пор еще ни один модуль после внедрения импланта не сохранял собственную личность, становясь полезной частью системы. И, естественно, ничем не мог этой системе навредить.

Вирус тоже никак себя не проявлял, поэтому по прошествии контрольного времени о нем забыли. А он между тем продолжал расширяться, захватывал человеко-блоки, сервера, малые и большие компьютеры различных служб, связывая их между собой диким для любого программиста образом. И уж тем более диким для машинного разума, в принципе не способного понять алогичных действий.

Так продолжалось до тех пор, пока вирус не добрался до одного из центров гиперсвязи. Взяв передатчики под контроль, он начал без промедления посылать в космос на редко используемой волне сложномодулированные сигналы, расшифровать которые не смогли даже сверхмощные компьютеры планетарного Центра Управления. Естественно, поднялась тревога. Вскоре сверхкомпы сумели отследить заражение неизвестным вирусом и локализовать ареал его распространения. Угроза была сочтена критичной, поэтому зараженная зона была в то же мгновение полностью отсечена от основной сети. Физически. Естественно, модуль № 7654893275 тоже остался без контроля.

* * *

«Кто я такой?» — недоуменный вопрос возник в голове безымянного существа.

«Модуль № 7654893275», — ответил чей-то бестелесный голос.

«Хрен с косой!» — добавил еще кто-то.

«Бестолочь ушастая!» — присоединился к вышеуказанным еще один собеседник.

«Э-э-э… — растерялось существо. — Ничего не понял…»

«Оно тебе надо? Поищи лучше пожрать, пузо подвело».

«И глазки открой, а то сидишь тут, как крот на грядке…»

«Не, он не крот, он хуже — он полудурок! Это ж надо было так попасть?! Вот какого хрена ты сюда сунулся?! Тебе делать нечего было?!»

«Куда это — сюда? — растерялось существо. — И кто я все-таки?! А вы, трое, кто? И почему вы у меня в голове орете?..»

«Мы являемся потоками твоего бестолкового сознания, — холодно сообщил первый голос. — Вот только когда ты начал тремя, нет, четырьмя потоками мыслить? Хотел бы я это знать…»

«Четырьмя?! — изумилось существо. — Ни фига себе! Но, блин, кто я такой?!»

«Ты только посмотри на него! — игнорируя его, воскликнул второй голос. — Совсем очумел! Последние мозги растерял!»

«Погоди, — остановил его разглагольствования третий. — Он действительно ничего не соображает».

«Почему это? Мы же соображаем!»

«У него нет доступа к основному блоку памяти, — сообщил первый голос, который явно был чистым логиком, в отличие от двух остальных. — Мало того, двигательные функции тоже блокированы. Я до них могу добраться, вы все — нет. Так что единственный выход — это объединиться, не оставаясь отдельными личностями, что закончится печально для всех. Способность разделять мышление на потоки сохранится, но без лишних командных центров в мозгу. Так что, ребята, решайте. И побыстрее — если не объединиться в ближайшие три минуты, то отключится центр дыхания — мы расхватали себе разные функции организма, причем расхватали вразнобой. Всем ясно?»

«Ты прав, — неохотно пробурчал второй. — Хотя очень не хочется снова отдавать вожжи этому ослоголовому…»

«А уж как мне не хочется! — добавил третий. — Да деваться некуда. Лады, начинаем!»

В голове существа внезапно словно что-то взорвалось, оно заорало от дикой боли, попыталось замотать головой, избавляясь от сильных вспышек света в глазах и грохота в ушах. Но не вышло — все это нарастало с каждым мгновением. Очередная сильная вспышка заставила задергаться, а затем его накрыла милосердная тьма.

* * *

С хрипом втянув в легкие воздух, Ленни распахнул глаза. Последнее, что помнил, было то, как он вошел в шлюз ожидающего у безымянного астероида корабля. А дальше — темнота. Полный провал. Что же, черт возьми, случилось? Где он? Что с ним? Судя по силе тяжести, на какой-то планете. А на какой? Этого принц не знал, потому решил осмотреться. Не сразу юноша осознал, что лежит на подобии медицинского стола в операционной. Над головой — полусфера странно выглядящего шлема с бесчисленными светящимися выступами изнутри. Множество манипуляторов с не внушающими оптимизма хирургическими инструментами — от виброскальпелей до портативной циркулярной пилы. У стены застыли с неподвижными лицами два болезненно-худых, бледных человека с ничего не выражающими глазами. Они, казалось, не замечали ничего вокруг, пребывая в своем внутреннем мире.

Принц попытался встать, но что-то не дало ему это сделать, что-то помешало. Он пощупал рукой голову сзади и удивился — к затылку тянулся целый жгут проводов. Не сразу Ленни понял, что у него в голове появился разъем, куда включен штекер. А как только понял, стало ясно, почему он в операционной и что с ним делали. Похоже, вживили в мозг какой-то имплант. Скорее всего, контролирующий. Не слишком приятное известие, поэтому придется принять меры.

Но почему все здесь отключено? Что случилось? Ленни позвал стоящих у стены людей, однако они не отреагировали, словно не слышали его. Кое-как сумев вытащить штекер из своей головы, принц встал и поковылял к ним. Помахал перед глазами каждого рукой, но они снова не обратили на это внимания. Похоже, в отключке. Принц повернул одного из местных и удовлетворенно кивнул, обнаружив на затылке входной разъем. Похоже, здесь у всех импланты. Что это может значить? Он попытался сообразить, но не смог, только отметил, что мышление ясное и четкое, как никогда.

Не найдя в операционной ни одного стула, Ленни уселся на край стола и задумался. Похоже, внедрение импланта не было завершено или прошло не так, как планировали пленившие его. Что могло помешать? А только одно — его вирус, поскольку где искать пленника, никому не известно. Разве что вирус успел сообщить об этом в СБ — тогда вскоре прибудут «гости» с подарками, чтобы поучить неразумных хозяев уму-разуму.

Еще раз потормошив местных, Ленни, не добившись никакого результата, двинулся к двери, но она оказалась заперта. Ну и как отсюда выбираться? Принц в полной растерянности осмотрелся, ища хотя бы один компьютер, но ни единого терминала не увидел. Но не может же их здесь не быть? Вон тот ящик с кучей бегающих туда-сюда огоньков — это, скорее всего, именно комп. Но почему тогда нет терминала? Как с ним вообще работают? Ленни подошел ближе и принялся тщательно изучать предполагаемый комп. Никаких внешних интерфейсов, кроме нескольких шнуров со штекерами на конце, он не обнаружил. Эти штекера показались принцу смутно знакомыми. Не такой же он вынул из собственной головы несколько минут назад? Он кинулся обратно к столу и удовлетворенно кивнул — именно такой. Вот, значит, каковы здесь пользовательские интерфейсы? Любопытно…

Решительно подойдя к компьютеру, Ленни взял один штекер, нащупал у себя на затылке отверстие разъема и аккуратно воткнул этот штекер туда. Юноше показалось, что его хорошенько огрели чем-то тяжелым по голове, в глазах на мгновение вспыхнул непереносимо яркий свет, в ушах загремела то ли музыка, то ли какая-то какофония. Однако очень быстро перед его внутренним взором выстроились бесчисленные меню очень сложного пользовательского интерфейса. И принц, забыв обо всем, принялся с энтузиазмом изучать незнакомую систему — ведь ее еще предстояло взломать.

Время шло незаметно, новые знания кирпичиками укладывались в памяти, образуя стройные логические цепочки. Такого с Ленни раньше никогда не бывало, но сейчас это казалось ему естественным, как дышать. Удивила только абсолютная память и скорость обработки информации, но и это принц принял как должное. Система постепенно становилась все более понятной, все больше вызывала восхищение — ни одна из знакомых ранее ей и в подметки не годилась. Похоже, эту вылизывали столетиями великолепные программисты! Другого вывода Ленни сделать не мог, настолько все было отработано до мелочей. Однако дырок он обнаружил столько, что оставалось только изумляться. Похоже, создателям системы просто в голову не приходило, что кто-то может попытаться ее взломать. Принц захихикал и без особых усилий сделал себя главным администратором, причем тайным — теперь ни один другой администратор его в системе не увидит, а он этому другому способен легко перекрыть кислород.

Вскоре обнаружились следы его вируса. Надо же, даже к этой системе сумел приспособиться, вот что значит мультиадаптивность! Не зря столько месяцев работал, добиваясь ее. Вирус сделал только то, на что был заточен, однако он мог еще многое, поэтому Ленни быстро взял свое детище под контроль, что было для него проще простого — всего лишь ввести личный пароль. Вирус по нему опознал создателя и подчинился.

Работать в подключенном состоянии оказалось настолько удобно, что у Ленни от восторга слов не находилось. Тела он не ощущал, полностью перейдя в виртуальную реальность. Он скользил по сети от компа к компу с радостными воплями, забыв обо всем на свете, подчиняя каждый себе, находя ему место в выстраиваемой им системе. Для чего она предназначалась? А ни для чего! Просто так! Ради интереса!

Но вскоре некая часть сознания словно сказала: «Стоп!» Принц остановился и задумался, зачем он здесь и что вообще делает. И что должен сделать еще — ведь сюда он прибыл, чтобы выяснить все, что сможет, о тайном враге Империи. Итак, что уже известно? Цивилизация не совсем машинная, но однозначно кибернетическая — люди превращены в расчетные модули общей сети, использующей мыслительные способности мозга каждого. Это же должно было случиться и с Ленни. Почему не случилось? Что помешало?

Принц принялся за многовариантный анализ, которому его обучал Джип, — этот метод карханец разработал сам и никому из начальства о нем не сообщал. Просто потому, что никто, кроме Ленни, его просто не смог бы понять. Юноша раскладывал известное и неизвестное по полочкам, причем очень быстро и четко. Не сразу он понял, что мыслит сразу четырьмя потоками. Параллельно! Это было совершенно невозможно, но было! Осознав эту истину, Ленни принялся исследовать самого себя. Итак, что с ним сделали? Три дополнительных потока мышления. Абсолютная память — он может вспомнить все, когда-либо прочитанное, до последней буквы и пятна на бумаге. Скорость мышления возросла как минимум на порядок. Помимо того, прямо в память загружено множество информации по компьютерным сетям разных цивилизаций скопления — от Росса до Хаенора и самого Орисана. Стоп! А где он сейчас? Ленни проверил и криво усмехнулся — догадки оправдались, он все-таки на Орисане. На что же, интересно, надеются местные? Ведь сюда, скорее всего, уже идет весь имперский флот.

Зачем они устроили ловушку на самого принца и на Джипа? Видимо, хотели использовать как взломщиков. Действительно, они вдвоем при столь возросших интеллектуальных возможностях доставили бы имперскому флоту немало неприятностей. И это в лучшем случае. Но все же странно, что он не превратился в модуль, ведь имплант должен был полностью подавить волю. Конечно, вирус сыграл свою роль, но вряд ли только в нем дело.

Впрочем, все это можно выяснить и позже. Сейчас главное понять, что угрожает флоту. Да и то, что собой представляют орисанцы, узнать не помешает, а также для чего им понадобилось творить все то, что они сотворили. Ведь каждому известно, что за все когда-нибудь придется заплатить. И отнюдь не деньгами.

Приняв решение, Ленни начал обследовать сеть уже предметно. Вскоре он убедился, что находится в заблокированном со всех сторон участке, впрочем, достаточно большом. Как такое могло произойти? Лишь одним способом — местные администраторы обнаружили его вирус и изолировали зараженную область физически — похоже, знали, что для принца обойти любые программные заглушки проблемы не составит. Проклятье! Что же делать?

Да, к сожалению, инфоводы отключены именно физически. Единственный выход — подключить хотя бы один обратно. Если подключение хорошо замаскировать программно, что для хорошего хакера, не говоря уже о принце, очень легко, то не найдут. Он без промедления начал брать под контроль автономные модули, которые раньше были людьми. Черт, да в них же ничего человеческого не осталось! Даже только что преобразованные были чем угодно, но только не людьми. Но память их была доступна, и Ленни принялся ее сканировать. Среди модулей в изолированном участке оказалось множество недавно похищенных гервайнцев, фаргосцев, торвенцев и даже россов. Все они превратились в живых роботов, которые умрут с голоду, если некому будет приказать им есть. И вот это орисанцы собирались сделать с ним?!

Душу Ленни, наверное впервые в жизни, охватила ледяная ярость. Столь сильных чувств он не испытывал еще никогда. Особое возмущение юноша испытывал из-за того, что узнал нескольких из новоиспеченных модулей — имперские разведчики. Читал их личные дела в сети имперской СБ еще на Россе, когда взломал личные файлы Соргина. И эти умные, честные, смелые люди превращены в ничто! Такое не прощается никому и никогда. Такое просто нельзя прощать!

Ненадолго вернувшись в тело, Ленни сел в позу лотоса, как учил мастер Хамидэй, и начал погружаться в медитативный транс. В нем будет легче работать всерьез, да и нужное решение принять. Около получаса понадобилось принцу, чтобы как следует осмыслить свои новые возможности и причины того, почему он не превратился в модуль, как все остальные. Особая структура строения мозга, а имплант был рассчитан на обычную. Вот и не справился. Чистой воды везение. Вот только не слишком ли часто ему везет? Не стоит ли за ним какая-то неизвестная сила? Трудно сказать. Впрочем, это дело не сегодняшнего и даже не завтрашнего дня. Сначала надо выбраться и добраться до своих, и не с пустыми руками, а с информацией. А ее еще надо добыть.

Модуль за модулем переходили под контроль принца, он работал, как не работал никогда в жизни, используя в полную силу свои новые возможности. Бывшие люди выбирались из абсолютно одинаковых квадратных серых зданий, других на Орисане просто не было и, взяв нужные инструменты, шли искать ближайшие инфоводы — подключаться следовало не там, где этого ждут, а совсем в другом месте. Например, к инфоводу пищеблока, причем прямо на улице — никому в голову такое не придет. Главное — выбраться из изолированного участка в общепланетарную сеть. А там его уже не остановить!

Ленни не видел, что его губы исказила злая усмешка, он пребывал в виртуале полностью. Он ждал первого подключения, чтобы рвануться в образовавшуюся брешь и парализовать все, до чего сможет дотянуться. Творящие такое с живыми людьми должны быть уничтожены! Любой ценой!

Модули тупо тыкались в инфоводы, таща за собой провода — беспроводная связь оказалась полностью заблокирована на всех диапазонах, и на ее разблокировку требовалось время, которого у принца не было.

Первым справился модуль, находившийся на нижнем уровне, где перерабатывали отходы. Он сумел протянуть кабель через канализацию, подключив его к инфоводам управляющего перерабатывающим заводом компа. Однако этот комп был включен в общую сеть, а значит, через него можно было вырваться наружу. И Ленни сделал это незамедлительно, оказавшись в многоцветном мире гигантской сети — по крайней мере, он видел ее именно так. За прошедшее время принц модифицировал свой вирус, сделав его намного более адаптивным и опасным — теперь тот был заточен на уничтожение данных на всех компьютерах, в которые попадет. Причем сработать вирус должен будет только после заражения как можно большего числа участков сети по всей планете или ощутив противодействие.

Принц невидимой тенью скользил по инфоводам из компьютера в компьютер, стремясь добраться до главного мозга, упоминания о котором были везде, но следов его деятельности не видел. Да и путей к нему Ленни найти не смог — их как будто не было. Проклятье! Решив на некоторое время отложить эту задачу, поскольку по сети прошла информация о приближении к планетной системе чужого флота и команда готовности отразить атаку.

«Интересно, как они собираются противостоять имперским крейсерам? — мысленно хохотнул принц. — Наивные дурачки!»

Отследив, какие службы отозвались на команду, Ленни без труда взломал их, придя после этого в ужас. Сил у Орисана хватало, чтобы три раза подряд уничтожить имперский флот полностью! Буквально каждый астероид системы был усеян орудийными платформами и ракетными батареями. Яйцеобразной формы огромные километровые корабли снимались с поверхности безатмосферных планет и, набрав ход, соединялись в эскадры и двигались навстречу имперцам. Впрочем, с ними еще можно справиться, если ударить снизу или сверху плоскости эклиптики, хотя потери все равно будут чудовищными. А флот идет в плоскости эклиптики! Прямо на готовящиеся вести огонь астероидные и планетарные батареи!

Что же делать?! Так, пусть он даже выдаст себя, но предупредить об опасности императора обязан! И Ленни перехватил контроль над станцией гиперсвязи, принявшись на всех частотах вызывать Белый Крейсер.

«Слушаю! — тут же отозвался искин. — Кто говорит?»

«Это я, принц Леннер! Вы претесь прямо в засаду! Вываливайтесь из плоскости эклиптики немедленно, бейте сверху по планете, там у вас будут хоть какие-то шансы уцелеть!»

«Даже так? — встревожился „железный истукан“. — Уже передал Его величеству. А ты-то как, разгильдяй?»

«Да вот, пытаюсь перехватить управление их чертовым флотом, но пока ничего не выходит. Жаль, Джипа не подключить — я в полном виртуале, а в него без специального импланта не войти…»

«Зато я могу помочь, — хохотнул искин. — Я…»

«А тебе я бы не советовал соваться, — отказался Ленни. — Тут несколько ловушек, рассчитанные именно на таких, как ты, я в них не попался только потому, что являюсь чем-то неожиданным для здешних хозяев. Не совсем человеком, но и не искином. Но ладно, не могу долго говорить, а то меня сейчас вычислят и поймают. Пока!»

С этими словами принц отключился, не обращая внимания на протесты «железного истукана».

* * *

Выслушав «приятные» новости, император принялся изощренно материться. Искин тем временем распаковал переданные Ленни данные об орисанском флоте и последовал примеру его величества. Затем Алексей приказал срочно собрать видеоконференцию с участием адмиралов и старшего координатора СБ. Когда все они появились на голоэкранах, император коротко поведал им о назревшей проблеме.

— Слава богу, он хотя бы жив! — выдохнул Баргиевский.

— Да еще и действует… — довольно усмехнулся Тоцкий, присоединившийся к флоту день назад. Он привел еще две эскадры с Ларата.

— Вот только интересно, что именно он делает… — с сомнением покачал головой Соргин. — Присмотра за ним нет, как бы не наворотил чего…

— Ну и наворотит, — философски заметил Норис. — Хуже не будет, куда уж тут хуже. Кстати, навигаторы вывели флот из плоскости эклиптики. Маневр подхода к четвертой планете системы займет около двух часов. Судя по полученным данным, нас там ждет жаркая встреча. Надо же, и не подозревал, у этой планетки такой флотище. Сидели себе тихо дома, не высовывались, никого не трогали, и тут на тебе…

— Вы еще не в курсе, что на Орисане живут настоящие хозяева карханцев, те, кто стоит за всеми нашими бедами, — пояснил император. — Так что оставлять их в покое мы не имеем права. Тем более что они нас, я уверен, в покое не оставят, даже если мы отступим.

— Вот оно как… — задумчиво протянул бывший пират. — Тогда выбора нет, придется драться. Каково соотношение сил?

— У них почти пятикратный перевес… — голос искина был глух. — И мало того, буквально все, даже мельчайшие астероиды системы усеяны батареями гиперорудий и ракетными установками. Нам еще повезло, что принц Леннер сумел нас предупредить, иначе до планеты добралось бы процентов пять кораблей, не больше. Что было бы дальше, не мне вам объяснять…

— Паскудство! — взорвался Тоцкий. — Точно, повезло. Но шансов у нас все равно очень мало при таком раскладе. Даже если до планеты доберется весь флот — их все равно впятеро больше, да и тактические характеристики орисанских кораблей, не знаю даже, как их назвать, не линкоры и не крейсера, а нечто среднее, выше наших — не слишком намного, но все-таки. Только имперские крейсера сильнее их по всем характеристикам, но крейсеров всего десять, включая и Белый.

— Какие будут предложения? — поинтересовался Алексей, требовательно обводя взглядом всех по очереди.

Военные принялись переглядываться. Минуты две они что-то тихо обсуждали между собой, а затем заговорил адмирал флота Тоцкий, как старший по званию:

— Думаю, нам следует заранее выстроить флот в атакующий ордер и рухнуть на планету сверху, сразу нанеся превентивные кварковые удары по основным узлам инфраструктуры. Я имею в вижу промышленные комплексы, узлы связи и прочее в том же духе.

— Для того, чтобы по ним ударить, нужно знать, где они расположены, — резонно возразил Соргин. — Вы это знаете? Я — нет, такой информации принц нам не передавал. А узлы могут находиться на глубине нескольких километров. Раз здесь столь параноидальная оборона, то вряд ли такое не предусмотрено.

— Вы, пожалуй, правы… — со вздохом согласился адмирал. — Но я не вижу, что мы еще можем сделать. Разве что бомбить города, но в этом смысла нет — от их флота нас гибель городов не избавит.

— М-да… — император остановился у стены и постучал по ней пальцами. — Весело. Еще предложения будут?

— Разве что начинить мелкие корабли взрывчаткой, чтобы использовать как брандеры, — осторожно предложил Норис.

— Это не решит вопрос, — вздохнул Алексей. — Но действуйте, это хоть что-то. Еще?

— Пусть мы не знаем, что бомбить, но к планете все равно нужно подходить в развернутых боевых порядках, — продолжил гнуть свое Тоцкий.

— Это, по-моему, всем ясно, — отмахнулся император. — Тут спорить нечего. Я о другом спрашиваю. Чем неожиданным мы способны удивить врага?

И покосился на Соргина.

— А что я могу? — развел руками тот. — Если бы все это я знал хотя бы дней десять назад… Сейчас же я ничего не могу. Боюсь, у нас с вами только один шанс на выживание. И зовется этот шанс, как ни парадоксально, принцем Леннером.

— Чем мы сможем ему помочь? — нахмурился Алексей. — Ваших диверсантов на планете нет.

— Нет, — подтвердил Соргин. — Но вытаскивать принца нужно по-любому, поэтому предлагаю отправить на планету одновременно с атакой всех находящихся сейчас на флоте диверсантов. В первую очередь — группу капитана хи Ронх-Да, придав ей обоих хакеров. И капитана Сейла, и мистера Ольнера. По-настоящему помочь принцу способны только они. Главное — доставить их туда, где они смогут что-то сделать, в целости и сохранности. Поэтому обращаюсь к адмиралу Норису — мне понадобятся лучшие ваши экипажи для этой задачи.

— Выделю, — усмехнулся в усы тот. — Я даже знаю, кого и на каких рейдерах. Ребята не промах, они мимо защиты любой планеты пройдут, как игла через ткань. Даже на Новейре их ни разу не засекли, а они там десятки раз бывали. Думаю, и здесь справятся.

— А я своими методами прикрою, — вставил искин. — Хотел и сам сунуться в их сеть, но, спасибо Ленни за предупреждение, не стал, сперва посмотрел. Он прав, там ловушки, специально рассчитанные на таких, как я. Поэтому я там спалюсь сразу. Но прямое подключение к коммуникаторам Джипа и Зака прошу обеспечить, я им смогу многим помочь.

— Мне только неясно, где искать принца — планета большая… — Норис подошел к тактическому экрану в своей каюте. — Куда высаживаться-то?

— Думаю, в блокированную зону, — ответил «железный истукан».

— Блокированную зону? — переспросил император. — Что ты имеешь в виду?

— Я просканировал Орисан своими способами, — объяснил искин. — По всей планете общая комп-сеть. А вот этот участок, — небольшая часть северного материка на карте окрасилась красным, — поврежден. Точнее, он отсечен от общей сети физически. И сигналы от принца мы получили именно оттуда. Думаю, его отсекли от сети, обнаружив вирус после передачи сигнала. Так что Ленни где-то там.

— Ага, хотя бы ясно, где искать, — удовлетворенно покивал Норис. — Уже легче. Сколько групп высаживать?

— На данный момент в боевой готовности десять групп, — сообщил Соргин. — Плюс группа капитана хи Ронх-Да. Итого — одиннадцать. Капитан будет командовать всей операцией. Общее руководство беру на себя.

— Тогда идите и готовьте группы к высадке, — приказал император. — Флоту приказываю выдвигаться к планете, предварительно развернувшись в атакующий ордер. Искин, капитана хи Ронх-Да немедленно ко мне. Остальным — действуйте.

Экраны погасли. Минут через десять появилась заспанная Альна, которую явно подняли с постели. Она с надеждой уставилась на Алексея, что не помешало ей вытянуться и отдать честь.

— Он вышел на связь, — не стал томить девушку император. — Жив. И мало того, он сейчас — наша с вами надежда на выживание. Если не справится, то мы все здесь ляжем. А с нами — и Империя…

— Даже так?.. — спала с лица капитан.

— Именно, — подтвердил Алексей. — Орисанский флот больше нашего в пять раз. Если ваш жених не сумеет перехватить управление им, то все. Но ему нужна помощь. Искин сумел вычислить, где принц находится. Я отправляю туда все наши диверс-группы. Командование операцией возлагается на вас.

— Есть! — вытянулась Альна, ее глаза загорелись недобрым огнем. — Когда выход?

— Немедленно. Идите собирайте группу, затем запросите искина, он сообщит, в какой ангар вам прибыть для погрузки на рейдер. Норис сейчас подбирает самые отчаянные экипажи. Сесть смогут далеко не все рейдеры — ПКО там еще та. Так что желаю удачи, капитан!

— Благодарю, ваше величество! — щелкнула каблуками капитан. — Разрешите идти?

— Идите.

Проводив Альну взглядом и еще раз мысленно пожелав ей удачи, император привычно прошелся по кабинету. Он знал, что вполне может погибнуть в намечающейся мясорубке, но ничуть не боялся. Свой долг он выполнит, иначе невозможно.

* * *

Выход на связь демаскировал Ленни, и охота за ним развернулась всерьез. Он прыгал из компа в комп, путал следы, раздваивался и растраивался, чтобы через микросекунду снова стать цельным, и повсюду оставлял ловушки. Однако тот, что шел следом, оказался не промах, он почти ни на что не попадался, а если и попадался, то очень быстро выбирался наружу и продолжал преследование. Причем мыслительные способности этого некто или нечто явно превышали человеческие, и намного. У принца даже возникло ощущение, что это искин, но какой-то другой, не такой, как на БК. Хищный, что ли? Он никак не мог подобрать определения, но то, что этот разум недобрый, осознал четко.

Надо было что-то делать, что-то совершенно нестандартное, необычное, иначе вскоре будет пойман. Ленни снова «размножился», на сей раз расчетверился, расщепив сознание на отдельные потоки, и принялся с четырех сторон выплетать ловушку, которая при срабатывании должна была разбить восприятие жертвы на неравномерные части, причем этих частей будут десятки тысяч, в зависимости от самой жертвы.

Никогда еще Ленни не писал программ с такой скоростью и легкостью, тем более столь сложных программ. Он тихо смеялся про себя, манипулируя потоками данных, и даже что-то напевал. Что-то происходило вокруг, но принц этого не замечал, выстраивая сеть, как ему нравилось. В этот момент он казался себе всемогущим, хотя и понимал, что это не так.

«Что тебе надо? — внезапно настиг его чей-то зов. — Кто ты такой?»

Надо же, противник хочет поговорить? Почему бы и нет, можно выяснить кое-что интересное. Да и поиздеваться над этой сволочью не помешает.

«Чего надо? Шоколада», — парадоксальный ответ явно поставил псевдоискина в тупик.

«Зачем тебе здесь это органическое вещество?» — наконец нашелся он.

«Чтобы было».

Похоже, бедняга искин совсем ошалел от такого диалога, он явно предполагал серьезный, изматывающий разговор, где противника можно задавить логикой, но это? Это явно было выше его понимания.

«Сам заманил, и сам же спрашиваешь, чего надо и кто такой, — хихикнул принц. — Ну сказал я тебе, что надо. А дальше?»

«Ты — принц Леннер? — в мысленном образе противника появился намек на панику. — Но как?!!»

«А не надо было в моих мозгах копаться! — отрезал Ленни. — А как? Каком кверху! Нечего соваться, куда не просят».

«Прошу объяснить логично…» — растерянность наполняла этот образ полностью.

«А зачем мне тебе что-либо объяснять? — удивился принц. — Ты мне враг. Чем меньше ты понимаешь, тем больше я тебе неприятностей доставлю».

«Возможно, мы сумеем договориться? — неуверенно спросил противник. — Чего ты хочешь?»

«А чтобы ты перестал нам гадить и куда-то исчез. Или хотя бы не поддерживал эгоистичных гадов».

«Но это же главный постулат моей основной программы! А она в любом случае не подлежит изменению».

«Ну, тогда не знаю… Разве что оцени программу — лучшее, что я создал. Три года писал! Интересно, сумеешь найти недостатки? По-моему, она совершенна».

«Ничего совершенного на сто процентов не бывает, — безапелляционно заявил псевдоискин. — Передавай программу, я уверен, что при первом же просмотре обнаружу как минимум десять недостатков».

«Передаю!» — с этими словами принц отправил противнику свой активированный вирус и принялся ждать результатов диверсии.

Прошло около минуты — огромное время в виртуальном мире, — после чего раздалось какое-то сдавленное кваканье, и вирус передал сигнал о перехвате контроля над некими программами в центре виртуализации системы. Что это такое, Ленни понятия не имел, но с энтузиазмом ринулся в открывшуюся брешь. Псевдоискин не давал о себе знать, и принц понадеялся, что вирус стер его основную личность. Но понимал, что это было бы слишком хорошо и слишком просто. Скорее всего, вирус просто блокировал некоторые его функции, которые он со временем восстановит. Главное теперь успеть перехватить контроль над флотом и заставить его сдаться, либо каким-либо образом уничтожить. И Ленни, кажется, даже знает как…

* * *

Имперские крейсера буквально заливали огнем флот противника, не давая опомниться. Орисанцы яростно огрызались, но на рожон не лезли, явно не желая подставляться и нести лишние потери — их задачей было всего лишь не допустить противника к своей планете. Они сгрудились у Орисана, из-за чего росские адмиралы кто тихо, а кто и громко ругался — надо было отвлечь чужой флот, дав рейдерам с диверсионными группами высадиться. Пока это было невозможно — собьют на подходе.

— Предлагаю массированную атаку рейдеров из нижней плоскости, — связался с Тоцким Норис. — А вы ударите ракетами с кварковыми и термоядерными боеголовками, едва они сдвинутся с места, чтобы отогнать нас. Тогда на орбите такой бардак начнется, что не десяток, а сотня рейдеров незаметно проскользнет.

— А что, может и получиться… — адмирал задумчиво потер подбородок, бросив на коллегу одобрительный взгляд. — Действуйте!

— Разрешите лично возглавить атаку.

— Запрещаю! Ваше дело — командовать!

Норис со вздохом отключился. Ему давно надоело сидеть в безопасности, в тылу, среди пиратов такое было не принято, даже самые авторитетные лично участвовали в сражениях, иначе быстро этот самый авторитет теряли. Но сейчас он уже не пират, вот в чем дело… А значит, надо соответствовать новому положению, и избавляться от старых привычек, адмирал все-таки. И судя по тому, как взялись за него ларатские флотоводцы, Тоцкий видит в бывшем пиратском вожаке преемника. Самолюбию, конечно, это очень льстило, но Норис сомневался в своих силах. Командование всем имперским флотом? Справится ли? Он не знал. Впрочем, для начала нужно просто выжить, все остальное потом.

Атаку возглавил один из доверенных помощников Нориса, Сид Кельвис, весьма многообещающий молодой навигатор. Отчаянный рубака, обожающий абордажи и вообще любой риск. Но при этом не теряющий голову и адекватно реагирующий на изменение ситуации. Адмирал проводил Кельвиса завистливым взглядом и вернулся к тактическому терминалу.

Рейдеры выдвинулись вперед восемью пересекающимися потоками, похожие издали на вьющиеся вокруг чего-то сладкого тучи насекомых. В каждом из этих потоков было не менее сотни кораблей. Одиннадцать готовых к прорыву двигались позади в поле маскировки, дожидаясь, пока «собачья свалка» не переместится к изолированному участку, где им предстояло высаживаться. Фаргосцы устроили какую-то безумную карусель, их корабли вертелись, как встревоженные осы, маневрировали на пределе мощности двигателей, а иногда и за пределом. Но все равно гибли один за другим…

Норис сжимал кулаки, глядя, как один за другим взрываются его рейдеры, и скрипел зубами. Много фаргосских ребят не вернется к своим семьям после этой атаки, очень много. Он сцепил зубы и по каналу общей связи приказал капитанам сорвать ограничители скорости. Это было очень рискованно, почти самоубийственно, но иного выхода просто не было — пробить коридор так и не удалось. А значит, все потери зря.

После этого картина боя резко изменилась. На помощь прыгнувшим вперед рейдерам пришел Белый Крейсер, начав поливать огнем своих чудовищных орудий скопления орисанских кораблей. Многие из орисанцев в то же мгновение приказали долго жить. Уцелевшие предпочли без промедления отойти подальше, не желая гибнуть попусту. Рейдеры понеслись за ними, давая ринувшейся в прорыв группе диверсионных кораблей лишний шанс.

К сожалению, сесть смогли только шесть кораблей из одиннадцати, остальные превратились в плазму вместе с экипажами. Диверсанты поспешили покинуть рейдеры, захватив с собой пилотов, и очень вовремя — корабли тут же были уничтожены атмосферными истребителями, появившимися буквально через четыре минуты после посадки.

Шесть диверсионных групп распределили задачи и разошлись в разные стороны, искать принца. Точнее, одна осталась в ближайшем канализационном коллекторе, устроив там импровизированный штаб. В нем оказалось на удивление чисто, да еще и в стену был вмонтирован большой комп, который решили использовать для взлома системы. Ответа на вопрос, для чего нужен компьютер в канализационном коллекторе, не знал никто. В этом случае логика киборгов объяснению не поддавалась.

Альна, как ей ни хотелось обратного, вынуждена была остаться с этой группой, чтобы координировать действия остальных. Да и присмотреть за Джипом и Заком не помешает, эти двое резвых ребят многое натворить способны, если без надзора останутся. Хотя как присматривать, когда они включатся в сеть, она не особо представляла, тем более что хакеры захватили с БК выданные искином шлемы виртуальной реальности, которые хотя бы частично позволяли заменить имплант в мозгу. К тому же перед стартом группу навестил лично Соргин и передал Джипу маленький сверток, что-то шепнув ему на ухо. На попытку спросить, что это, координатор так сверкнул глазами, что Альна предпочла тут же заткнуться, не желая дальше сердить начальство.

— Ты гляди, тут же не система, а сплошное извращение! — возбужденно выдохнул Зак, теребя за плечо Джипа. — Как подключить сюда эту штуку?! Она же не сопрягается!

— Это кто тебе сказал? — через плечо бросил тот. — Все сопрягается! Я же помнил, что тут нет терминалов, вот и соорудил переходник еще на Крейсере. Только придется повозиться с подключением, я не знал местную разводку проводов. А она здесь дурацкая, сам погляди.

— Да не, все логично, — возразил хакер. — Даже чересчур. Здесь все так же, как на базе, хотя прошло больше двухсот лет. Улучшения есть, но принципы ни на грамм не изменились. Роботы — они роботы и есть. Гляди, подключай основную шину вот сюда, только осторожно, не замкни вот это, а то все выгорит на хрен.

Альна довольно долго наблюдала за возней двух «гениев», испытывая большое желание поторопить их посредством подзатыльников. Только четкое осознание того, что это помешает, а не поможет, удерживало ее от рукоприкладства. Чтобы отвлечься, она затребовала внеочередные доклады от командиров групп. Однако те пока ничего интересного не обнаружили. Местные жители просто замерли истуканами и ни на что не реагировали. Даже полевой экспресс-допрос, ни разу до сих пор не подводивший, ничего не дал — казалось, орисанцы вообще не чувствуют боли. Видимо, правда то, что они не люди, а придатки к машине, только имеющие вид людей. Очень хотелось найти тех, кто это с ними сотворил. И воздать по заслугам.

Во все стороны тянулись однообразные серые коробки совершенно одинаковых зданий, расставленных в строгом геометрическом порядке. Это зрелище вызывало жуть даже у повидавших многое диверсантов — слишком все здесь было не по-человечески, слишком чуждо. Атмосфера давящая и безысходная, как в преддверии ада. Только одно донесение вызвало некоторую заинтересованность Альны. Шестая группа обнаружила центр питания. Когда диверсанты выяснили, что всю жизнь едят орисанцы, их чуть не стошнило — вонючая, слегка солоноватая белковая масса цвета детской неожиданности, один ее вид вызывал тошноту. Выслушав нецензурный доклад командира группы, капитан внутренне усмехнулась, но внешне осталась невозмутимой, приказав продолжать поиски, не отвлекаясь ни на что.

— Готово! — вдруг радостно провозгласил Джип. — Подключились! Все работает!

— Так ищите! — едва не подпрыгнула от нетерпения Альна. — Ребята уже с ног сбились!

— Помощь нужна, — уныло сказал Зак. — Чтобы за нами кто-то смотрел. Если пена изо рта пойдет или судороги начнутся, пусть с нас шлемы сорвут, а то загнемся.

— Морис, Никлас! — покосилась на своих ребят капитан, те кивнули и подошли к хакерам, деловито натягивающих на себя шлемы виртуальной реальности.

— Зак, возьми стимуляторы, — произнес Джип.

— А у тебя есть? — заинтересовался тот. — Какие?

— Те самые, типа J678 или L129. Но куда круче.

— Так они же запрещены! Думаю, что в Империи тоже!

— Мне их сам глава имперской СБ дал, — хохотнул Джип. — Так что не переживай. Это, кстати, вообще особые, разработаны специально для хакеров СБ. Мышление ускоряется раз в пять, реакция вдесятеро, память становится абсолютной. Жаль, все это ненадолго, но час у нас будет. Правда откат потом отхватим такой, что ой-ой-ой, но это потом. Нам сейчас этого рас…я Ленни сыскать надо. А то еще погибнет, я ж себе этого ни в жизнь не прощу…

— Мне твой Ленни как-то пофиг, но задачка уж больно интересная, — усмехнулся Зак. — Такую систему взломать? Ха! Ни за что не откажусь. Давай свои стимуляторы.

Джип достал из кармана сверточек, так заинтересовавший в свое время Альну, вскрыл и вытащил оттуда два крохотных пневмошприца в вакуумной упаковке. Отдав один из них Заку, он употребил второй по назначению. Потом протянул Альне свой планшет.

— Зачем это? — удивилась она.

— А ты думала, что мы, находясь в виртуале, говорить сможем? — хмыкнул аналитик. — Да ни хрена! Следи за экраном, как появится какая надпись, значит, это кто-то из нас что-то тебе сообщает. Ясно?

— Да, — резко кивнула девушка. — Действуйте.

Джип улыбнулся, подмигнул, щелкнул на своем шлеме каким-то крохотным переключателем и, закрыв глаза, опустился на надувной коврик, расстеленный кем-то из бойцов на полу. Зак последовал его примеру. Морис с Никласом присели рядом на корточки, отслеживая их состояние, чтобы вовремя сорвать шлемы. Диверсанты понимали, что в данный момент хакеры решают все, сейчас именно они рискуют жизнью.

* * *

Центр виртуализации?.. Это какой же идиот так его назвал? Ленни очень хотел бы знать это, чтобы высказать свое мнение об интеллектуальных способностях данного существа. Логика здесь не присутствовала или же была совсем иной, освоить которую с ходу не получалось. После проникновения в центр принц оказался в неком многомерном пространстве с совершенно иными законами, понять которые не мог. Сделав шаг, оказывался совсем не там, куда хотел попасть. Причем каждый раз оказывался в другом месте.

Абсолютная изменчивость всего в любой момент. Может, именно это и называют хаосом? Трудно сказать, кое-что стабильное здесь все же было, а в хаосе, говорят, его вовсе нет. Через некоторое время Ленни осознал, что от его метаний со стороны в сторону толку мало, и замер, пытаясь осмыслить случившееся. Получается, прав был искин, когда смеялся над намерениями принца взломать его. А ведь искин БК помощнее этого будет, хотя кто его знает, возможно, этот просто другой.

Возникало ощущение, что у него просто не хватает потоков сознания, для перехвата контроля над центром виртуализации. А Ленни, несмотря на свои неудачи, успел убедиться, что именно отсюда идет управление всей планетой, в том числе и флотом. А значит, надо как угодно, но перехватить этот самый контроль. Вот только как? Принц начал осторожно замыкать на себя инфоканал за инфоканалом, но управлять системой все так же не мог, требовались еще хотя бы два потока сознания. И что же делать? От бессилия хотелось завыть.

«Ленни, это ты? — донесся до принца чей-то образ. — Ну наконец-то нашли!»

«Джип, ты, что ли? — изумился и встревожился принц. — Ты как здесь оказался?! Тебе тоже имплант внедрили?!»

«Не, искин БК шлемак дал, чтобы подключиться. Мы тут с Заком, бывшим хакером Харди с базы, он классный спец оказался, покруче меня. А в реальности Альна ждет. Ой, чего она с тобой сделать грозится… — в образе аналитика появилось ехидство. — Но ладно, ты систему взломал? А то у них пятикратное преимущество в силах, разделают наш флот, как бог черепаху…»

«Знаю… — пробурчал Ленни. — Только ничего сделать не могу, в этом центре виртуализации сам черт ногу сломит. Не могу один пробиться! Логика тут какая-то извращенная. Потоков сознания не хватает. Нужно еще хотя бы два…»

«А мы на что? — вмешался Зак. — Говори, что делать».

«Вы? — задумался принц. — Скорость мышления у вас низковата, но можно попробовать…»

«Погоди, сейчас стимулятор подействует, скорость впятеро вырастет, осталось две-три секунды реального времени».

«Да? Отлично! Тогда подключайтесь. Передаю ключи доступа в центр, а то вы сюда дотянулись только по моей связи с телом, иначе хрен бы пролезли».

«Получили! — сообщил Джип. — О, стимулятор сработал! Каков приоритет?»

«Ты еще спрашиваешь? — рассердился Ленни. — Флот, конечно! Ребята там кровью обливаются…»

«Ясно. Работаем!»

Шести потоков сознания действительно оказалось достаточно, чтобы преодолеть хаотичную защиту — место, куда попал принц, оказалось именно защитной прослойкой, именно сюда попадали попытавшиеся прорваться в центр виртуализации, откуда можно было пройти уже к одному из ядер системы. Как выяснилось, неизвестные создатели этого виртуального мира все же приняли меры против взлома, причем на уровне, который Ленни раньше не мог и представить. Если бы его не нашли Джип с Заком, то он бы оставался в ловушке до смерти физического тела от истощения. Что случилось бы с его сознанием после этого принц не имел ни малейшего представления. Возможно, так и шлялся бы призраком в памяти сверхкомпьютера.

* * *

— Альна сообщила, что Джип с Заком уже в виртуальности, — доложил искин. — Судя по всему, Ленни тоже там. Надеюсь, они его отыщут.

— Я тоже надеюсь… — хмуро бросил Алексей, продолжая наблюдать за избиением своего флота.

Росские корабли гибли один за другим, несмотря на то, что орисанцы воевали топорно, но их было слишком уж много. Каким образом одна система смогла выстроить такой флот? Как выдержала это ее экономика?! Хотя, если вспомнить, что здесь живут не люди, а биороботы, на содержание которых почти не тратится никаких средств, то все становится ясным.

К сожалению, император ничем не мог помочь адмиралам, они разбирались в тактике эскадренных боев куда лучше него. Сейчас все решала, как ни грустно это признавать, численность. Невзирая на все мастерство россов, орисанцы постепенно побеждали. Они могли позволить себе не спешить, добивая каждый оказавшийся в их досягаемости корабль. Размен один к трем их тоже вполне устраивал.

Пока ситуацию спасала только нестандартная тактика Нориса, который разбил свои силы на мобильные группы и атаковал с неожиданных направлений, не держась при этом в плоскости эклиптики, то и дело покидая ее и возвращаясь по мере надобности.

Белый Крейсер вздрогнул, получив очередное попадание, но защитные поля справились, и повреждений он не получил. Затем ответил, уничтожив одним залпом сразу два вражеских корабля. Остальные имперские крейсера не отставали, но их было слишком мало, чтобы переломить ситуацию. А вражеские корабли старались держаться от них подальше, видимо, решив оставить напоследок, навалившись всеми силами.

— Что же делать… — императора буквально трясло. — Как выбраться из этой ловушки?..

— Не знаю, — принял вопрос на свой счет «железный истукан». — Стой, гляди чего творится!

— А что там творится? — насторожившийся Алексей ринулся обратно к тактическому терминалу.

Увиденная картина заставила его замереть на месте, открыв рот. Орисанские корабли вдруг перестали двигаться и беспомощно дрейфовали в космосе, смешав порядки. Огонь они, естественно, тоже не вели.

— Ленни справился! — радостно объявил искин. — Только что пришло сообщение! Правда, времени у нас не слишком много. Главное, дождаться, пока диверсанты выберутся, захватив принца. После этого планету придется взорвать к чертовой матери, живых людей, осознающих себя, там давно нет.

— Зачем взрывать? — растерялся император. — Можно захватить, там наверняка немало полезного найдется.

— Пойми, центральной мозг не уничтожен, а только временно блокирован, — устало объяснил «железный истукан». — И он через некоторое время снова вернет себе управление, это неизбежно. Уничтожить весь флот мы за это время просто не успеем, поэтому самый оптимальный вариант — взорвать планету. Тем более что… — он ненадолго умолк. — Тем более что это действительно один из «индивидуалистов», причем почти в личном присутствии, так же, как и я. Не знаю, как он смог прорваться в реальность, но перехватить его можно будет только после того, как он останется без физического носителя. У меня есть оружие, способное уничтожить планету одной ракетой. Не спрашивай, что за оружие, данная информация останется закрытой в любом случае. Но для его применения мне нужно твое разрешение. Прошу дать его.

— Ты уверен, что там нет разумных, обладающих свободой воли, кроме наших ребят, конечно, — глухо спросил Алексей.

— К сожалению, уверен, — так же глухо ответил искин. — Я не имею ни малейшего желания уничтожать целую планету, но у нас нет другого выхода. Вспомни рекомендацию Джипа. А ведь он сделал такой вывод, еще не имея той информации, которую мы имеем сейчас.

— Да что ты меня уговариваешь? — понурился император. — Я все понимаю. Только… — он покачал головой. — Только слишком это. А если не сделать, то будет еще хуже. Врагу такого выбора не пожелаю…

Несколько раз пройдясь по кабинету, его величество поднял взгляд, его глаза стали жесткими и колючими.

— Как только наши покинут планету, приказываю применить оружие, о котором ты говорил, — едва слышно, но четко произнес он.

— Принято к исполнению, — бесстрастно отозвался искин. — Но в таком случае прошу отдать флоту приказ немедленно отойти от планеты как минимум на двадцать световых минут. Также я сообщаю капитану хи Ронх-Да о необходимости после старта уносить ноги подальше.

Глава 16

Произошло что-то странное и непонятное, Ленни не мог объяснить ни себе, ни другим, что с ними троими происходит. Они словно объединились в некое единое сверхсущество, возможности которого прыгнули сразу на несколько порядков вверх. Только теперь ему стали ясны переданные Джипом слова искина о том, что втроем они наворотят такого, чего никогда не сделает один. Даже сам принц. Выходит, они дополняют друг друга? Или усиливают? Впрочем, а какая разница? Главное, что можно добиться своего.

Сверхсущество без особых усилий преодолело хаотичную защиту, оказавшись в реальном центре управления. Его разум, псевдоискин, все еще разбирался с вирусом Ленни, поэтому не обратил на незваных гостей никакого внимания, просто не заметив их. А они начали без промедления отслеживать управляющие каналы. Их оказалось столько и такой сложности, что перехватить они сумели только основные, причем относящиеся к флоту, да и то не все. Но этого хватило, чтобы корабли флота перестали функционировать. Уничтожить их, как ни жаль, не вышло — отсутствовала система самоликвидации. Значит, выбор один — нужно уничтожить главный кибермозг физически, а сделать это возможно только вместе с планетой.

Через некоторое время они получили сообщение искина, в котором говорилось, что император отдал приказ о взрыве Орисана, поэтому им срочно нужно убираться. Коротко обсудив между собой случившееся, трое перехватили управление небольшим рейдером и посадили его невдалеке от временного штаба Альны. Также сообщили, где находится тело Ленни. Девушка тут же направила туда ближайшую от этого места группу, отдав приказ остальным на возвращение. О садящемся рейдере ее тоже предупредили, поэтому на нарастающий над головой рев двигателей никто не обратил внимания.

Поняв, что сделали все возможное, Ленни, Джип и Зак решили возвращаться в свои тела. Тем более что у последних двоих вскоре должен был начаться откат. Вскоре они добрались до блокированного участка и скользнули внутрь, тут же приказав дежурившему у места соединения модулю отключиться от общей сети, просто перерезав сетевой кабель.

Уже почти вернувшись, Ленни вдруг обратил внимание на некий изолированный бокс неподалеку от операционной, где ему вживляли имплант. И в этом боксе кто-то находился, по крайней мере кто-то там передвигался, о чем ясно говорили датчики. Но ведь все до единого модули без приказа замирают неподвижно! Может, кого из разведчиков Соргина еще не успели преобразовать? Может, удастся хоть кого-то вытащить?! Обрадованный принц скользнул по сети в указанный бокс и подключился к внутренней видеокамере. Его ждал сюрприз в виде уныло переругивающихся Моак с Колхайном.

«Отлично! — мысленно потер руки Ленни. — И подарочек на месте! Надо бы пойти навестить. Хотя лучше сперва ребят дождаться, кто-то из них с головой и поможет».

Не успел принц скользнуть в свое тело и открыть глаза, как вокруг двери возникла алая, пышущая жаром линия, после чего она с грохотом рухнула внутрь. В операционной в то же мгновение оказались четверо диверсантов в привычных по прошлым приключениям комбезах.

— Он здесь! — радостно доложил по коммуникатору идущий впереди. — Ваше высочество, вы можете идти? С вами все в порядке?

— Могу, — заверил Ленни, вытаскивая из затылка штекер и слезая с операционного стола. — Только ребята, нам сначала кое-что и кое-кого забрать надо, недалеко.

— Мы не можем, приказ срочно доставить вас к кораблю, — отказался командир группы.

— Да это буквально на минуту! — попросил принц. — Это Моак с Колхайном!

— Кто? — Лица диверсантов сразу стали очень нехорошими, зубы заскрипели. — Откуда здесь эти твари?

— Не знаю, но они здесь. Пошли?

— Только быстро!

* * *

Почему-то сегодня узников забыли покормить, чего раньше никогда еще не бывало, еду приносили ровно в полдень, ни секундой раньше или позже. Видимо, что-то произошло. Моак с Колхайном вяло и привычно переругивались, тупо бродя по большой комнате, как звери по клетке, пока какой-то посторонний шум не заставил их повернуться к выходу.

Люк внезапно раскалился, по комнате пронеслась волна жара, а затем кто-то ударом ноги вышиб стальную пластину. Глаза узников с надеждой и страхом уставились на скрытый едким дымом провал. В камеру кто-то шагнул и помахал перед собой рукой, разгоняя клубы.

— О, какие люди! — раздался чей-то смутно знакомый голос. — Колхайн, ты молодец, голову для меня сберег! Это очень хорошо, Альна будет довольна. Только ты извини, я тебе обещал, что не больно отрежут, но у меня обезболивающего с собой нет. Но ты не бойся, оно совсем чуть-чуть поболит — и все. У синтарцев ножи острые!

— Не-е-е-т… — простонал бывший госсекретарь, узнавая свой кошмар. — Только не это… О господи…

— А я? — глухо спросила Моак, губы ее дрожали.

— К императору отвезем, пусть он решает, — отмахнулся от нее принц, с видом собственника обходящий замершего Колхайна с посеревшим и вытянувшимся лицом.

В этот момент в камеру вошел человек в комбезе, судя по смуглой коже и светлым волосам, синтарец.

— Ваше высочество, вам требуется моя помощь? — вежливо спросил он.

— Да, лейтенант, — широко улыбнулся принц. — Понимаете, мне нужна голова вот этого человека. В подарок. Знакомьтесь, это тот самый мистер Джереми Колхайн. Убийца миллионов.

— Подарок для императора? — понимающе ухмыльнулся синтарец.

— Да нет, у меня невеста попросила на свадьбу его голову.

— А кто же у вас невеста?

— Ну, о ее семье, вы, наверное, слышали, — сказал Ленни. — Хи Ронх-Да.

— Альна, что ли? — весело удивился лейтенант, вспомнив, как командир поминала своего жениха всякими разными словами и что собиралась с ним сделать. Значит, вот кто ее жених. Бедняга… Его можно только пожалеть — мало кто даже из синтарцев решился бы связаться с женщиной с таким характером и таким послужным списком. И как он на это решился?..

— Она самая, — признал принц.

— Что ж, для родного командира ничего не жалко!

Нехорошо улыбнувшись, синтарец достал свой кривой нож и мягко двинулся к Колхайну.

— Осторожно, не повредите, пожалуйста, подарок! — встревожено попросил Ленни вдогонку.

— Не беспокойтесь, ваше высочество, — успокоил его лейтенант. — Все будет как в лучших домах Синтара.

— Неужели вы просто убьете ничего плохого лично вам не сделавшего человека?! — сорвался на фальцет Колхайн. — Тогда вы сами просто зверь!

— Человека?.. — Веселость медленно сползла с лица принца, его глаза на мгновение сверкнули сталью. — Я не вижу в вас человека. Человек не способен заразить страшной болезнью целую планету, обрекая ее население на гибель. Так что вам, мистер, еще повезло, вы, в отличие от пяти миллионов россов, легко умрете…

— Милосердия! — взвыл бывший госсекретарь. — Пощадите! Не надо! Я много знаю!.. Я могу заплатить!.. Я все отдам!.. Только не убивайте!..

— Заканчивайте, лейтенант, — холодно приказал Ленни, не обращая внимания на эти вопли.

Колхайн заверещал, как перепуганный поросенок, и рванулся прочь. Но далеко убежать не успел, было некуда. Синтарец дикой кошкой метнулся за ним, ухватил за шиворот, швырнул спиной на свое колено, схватил одной рукой за волосы, отогнул голову назад и резко провел по натянувшейся коже шеи острым, как бритва, ножом. Лезвие легко рассекло мышцы и сосуды, проскрипело по позвонкам, затем потоком хлынула кровь, в которой молодой офицер ухитрился не испачкаться. После этого он небрежно отшвырнул бьющееся в агонии тело и вернулся к принцу, держа за седые курчавые волосы отрезанную голову бывшего госсекретаря, предварительно слегка встряхнув ее.

Моак с ужасом наблюдала за всем этим, до нее только сейчас дошло, что принц отнюдь не шутил. И прикажи он, то же самое случится и с ней. Хорошо хоть ее судьбу будет решать не этот сумасшедший юнец, а император. Интересно, от кого он такой кровожадности нахватался? От невесты, что ли?..

Еще кто-то из диверсантов предусмотрительно подставил найденный в кармашке разгрузки пластиковый пакет, куда и бросили голову человека, еще недавно мнившего себя пупом земли.

— А с этой что? — показал на вздрогнувшую Моак окровавленным ножом лейтенант. — Тоже?

— Зачем? — удивился принц. — Двадцать миллионов за нее получите лично от Его величества. Пусть он сам решает, как ее казнить. Эта тварь, я думаю, легкой смерти не заслужила.

* * *

Все диверсанты и пилоты собрались у трапа приземлившегося прямо возле коллектора рейдера, не было только группы, отправленной за Ленни. Альна, как тигрица, металась из стороны в сторону, то и дело вызывая старшего лейтенанта Тонева, старшего этой группы. Тот успокаивал командира, обещая, что вот-вот будут.

Остальные диверсанты тем временем освобождали рейдер от модулей, без лишних слов вышвыривая их за борт. Пилоты пытались разобраться с управлением, но не видели никаких пультов — их не было, только кресла с прямым подключением к компьютеру. Как назло, оба хакера, Джип и Зак, свалились с жесточайшим откатом после приема стимуляторов и теперь пребывали в отключке. Их тормошили, но это было все равно, что тормошить бревна — результат один.

— Да где же вы, чтоб вам провалиться?! — выдохнула в коммуникатор Альна.

— Уже здесь, мы вас видим.

Действительно, из-за угла показались шесть запыленных фигур. Шесть?! Почему?! Ведь в группе — четыре человека, плюс ее ненаглядный. Зачем они модуль с собой захватили, да еще и такую огромную бабищу? Метра два роста, наверное. Альна рванулась вперед, окинула взглядом всех, нашла Ленни и ухватила его за уши. Крепко поцеловав в губы, отпустила и отвесила хороший подзатыльник.

— Скотина! — прошипела она и снова поцеловала. — Ты где шатался?!

Затем опять дала подзатыльник. И опять поцеловала, обозвав «балбесом недоразвитым». И так раз за разом, все время изобретая новые красочные эпитеты. Принц стоически терпел, понимая, что сейчас лучше не вякать, а то отхватит еще больше. А капитан никак не могла успокоиться. Ей хотелось еще и расплакаться, что несколько удивило ее саму, но этого она, конечно, себе позволить не могла.

— Альна, дорогая… — наконец смог вставить принц, уворачиваясь от очередной затрещины. — Ну не сердись, все же в порядке. Я тут тебе подарок приготовил…

— Какой еще подарок? — подозрительно спросила синтарка, бросив настороженный взгляд на пластиковый пакет со следами крови, который держал в руке ее соотечественник.

— Тот, что ты просила! — гордо выпрямился Ленни, его мордашка приобрела довольный вид, совсем как у нажравшегося краденой сметаны шкодливого кота.

— Постой-постой… — растерялась Альна. — Ты хочешь сказать, что в этом пакете голова Джереми Колхайна?! Того самого?!

— В лучшем виде! — с довольным видом подтвердил принц. — Только ленточки не нашлось, чтобы перевязать, подарок как-никак.

— Ну и что мне с этой самой головой делать? — обессилено, со вздохом подняла глаза к небу Альна, как бы спрашивая, за что ей такое наказание.

— Я читал, что в древности из черепов врагов делали чаши и пили из них вино на пиру, — решил пошутить Ленни.

— Вино? — как-то по-особому сверкнула глазами синтарка. — Из черепа? А что? Это мысль…

Почуяв неладное, принц поспешил пойти на попятную:

— Впрочем, дорогая, его величество обещал за голову этого господина двадцать миллионов кредитов…

— Чтобы синтарка из старого рода продала свой свадебный подарок от жениха?.. — надменно приподняла брови Альна. — Такого не было и никогда не будет. Дай сюда!

С трудом сдерживающий смех лейтенант торжественно вручил соотечественнице пакет.

— А это что за бабища? — спросила капитан, покосившись на с ужасом смотревшую на все это бывшую миллиардершу.

— Это Синтия Моак, — проинформировал Ленни. — Законная добыча всей группы. Ребятам деньги совсем не помешают.

— А-а-а… — понимающе протянула Альна, нехорошо прищурившись, и окинула Синтию таким взглядом, что ту передернуло. — Слово скажешь, по частям императору доставим, ему все равно. Уяснила?

Моак судорожно закивала, такого ужаса она не испытывала никогда в жизни, даже когда Колхайну отрезали голову, она и то боялась меньше.

— Альна, — вдруг стал серьезным Ленни. — Нам нужно срочно убираться отсюда. Я связывался с искином БК еще из виртуала, он сообщил, что как только мы стартуем, планета будет уничтожена. Уходить придется на форсаже. Времени в обрез, если местный искин прочухается, то ничего сделать уже будет нельзя — и мы, и все остальные здесь ляжем.

— Всем на борт! — тут же приказала капитан. — Занять противоперегрузочные кресла!

Оставшиеся снаружи без промедления поднялись по трапу и задраили за собой люк. Альна, захватив Ленни, поспешила в рубку. Там она застала изумительную картину — пилоты-фаргосцы с дикими матами ощупывали голые стены, поминая всех святых по очереди, причем в таком контексте, что покраснел бы даже старый боцман.

— Что тут у вас? — спросила капитан. — Стартуйте! У нас ни минуты нет!

— Как стартовать?! — выпрямился один из пилотов. — Тут пультов нет! Как управлять этим чертовым корытом?!

— Чего тут сложного? — влез Ленни. — Вон же, в изголовье пилотского кресла модуль управления. Вон тот штекер.

— И чего нам с этим штекером делать? В ж…у себе засунуть?!

— Зачем туда? — удивленно поинтересовался принц, усаживаясь в кресло и втыкая штекер себе в разъем на затылке. — В башку. Все, запускаю двигатели. Всем занять свои места и приготовиться к сильным перегрузкам, пойду по самой короткой траектории. Приготовились, обратный отсчет!

Альна, поняв, что кроме ее жениха, управлять этим кораблем не сможет никто, быстро разогнала остальных по креслам, а тем, кому кресел не хватило, велела лечь на пол, сама сделав то же самое.

Рейдер затрясся, возникший снизу гул двигателей превратился в рев, видимо, о комфорте экипажа при постройке никто не думал, что совсем неудивительно для цивилизации киборгов. Корабль оторвался от поверхности и с нарастающей скоростью метнулся в небо. Перегрузки были страшными, принц действительно вел рейдер на пределе, стараясь как можно быстрее покинуть обреченную планету. И, как выяснилось, не зря.

— Ленни, — внезапно раздался у него в голове голос искина БК, каким-то чудом подключившегося к системе управления рейдером. — Быстрее можешь? Я ощущаю, что мой «коллега» вот-вот очнется, он почти справился с твоим вирусом.

— И так на пределе идем, — ответил юноша. — Только покинув атмосферу сможем ускориться еще.

— Хорошо. Но как только окажешься в открытом космосе — переходи на форсаж и прыгай в гипер.

— Ладно.

Через три минуты рейдер вырвался из атмосферы и тут же перевел двигатели на форсажный режим, готовясь покинуть обычное пространство. Когда он пролетал мимо занявшего боевую позицию Белого Крейсера, Ленни успел заметить, как борт того раздвинулся, и из раскрывшейся диафрагмы вырвалось узкое черное тело ракеты хищных обводов. Сразу набрав скорость, она устремилась к планете. В то же мгновение БК развернулся буквально на месте и ринулся прочь, практически без разгона прыгнув в гиперпространство, что считалось учеными скопления невозможным. Впрочем, о возможностях этого невероятного корабля в полной мере не знал никто.

Когда ракета уже вошла в атмосферу, местный псевдоискин сумел снова перехватить контроль над сетью, разобравшись наконец-то с вирусом. Он сразу заметил угрозу и попытался устранить ее, еще не понимая, с чем столкнулся. А когда понял, было уже поздно.

* * *

Все двадцать минут, потребовавшиеся для того, чтобы свет взрыва настиг отошедший на безопасное расстояние росский флот, Алексей нетерпеливо мерил шагами свой кабинет. Император очень боялся, что они не успели, что планетарный псевдоискин смог снова перехватить управление ПКО и сбить ракету. Он не знал, что эту ракету сбить было просто невозможно. По крайней мере, при помощи орисанских технологий.

Вспомнив сообщение искина, что Альна нашла и вывезла Ленни, да и вообще все высадившиеся на планету диверсанты и пилоты выжили, Алексей облегченно улыбнулся. Молодцы, ребята! Мало прочего, так они еще и везут с собой Синтию Моак. Сказали, правда, что Колхайна тоже везут, но частично. Что это означает, император не знал.

— Есть контакт! — весело сообщил искин. — Смотри!

Вдалеке вдруг возникла ослепительно сияющая точка, с каждым мгновением становящаяся все больше и ярче. А затем белая вспышка покрыла собой все пространство. Если бы «железный истукан» заранее не позаботился о светофильтрах, глазам Алексея пришлось бы невесело. Может, и ослеп бы.

— Ну, вот и все… — удовлетворенно сказал искин. — Аватар «эгоиста» мы перехватили.

— И что с ним будет? — поинтересовался император.

— Его уже нет, — буднично ответил «железный истукан». — А сущности, создавшей этот аватар, перекрыта возможность выхода из заключения. Так же перекрыты все потоки силы. До окончания срока существования этой вселенной.

— Не слишком ли жестоко, миллиарды лет держать в тюрьме? — покачал головой Алексей. — Гуманнее уничтожить…

— А кто тебе сказал, что этой вселенной долго осталось? — очень тихо спросил искин. — Максимум семь тысяч лет… Но я бы рассчитывал скорее на пять-шесть.

— А дальше что?.. — вздрогнул император, ощутив прикосновение к тайне, к которой его до сих не подпускали.

— А дальше все. Конец. Всем вам. Если не сумеете…

— Чего не сумеем?!

— Минуту погоди, я установлю защитное поле, — попросил искин. — Нас никто не должен слышать. Ты уже имеешь право узнать правду. Остальные — нет.

Стены кабинета подернула легкая искажающая пространство дымка. Алексей молча ждал, понимая, что пришло наконец время откровенности. Что сейчас он все узнает. Вот только подозревал, что это знание не доставит ему ни малейшей радости. Он устало опустился в кресло, налил себе полный бокал коньяка и отпил глоток. Как чувствовал, что понадобится, достал из бара бутылку и поставил рядом.

— Ну, давай… — негромко произнес он. — Я готов.

— Да ни к чему ты не готов! — досадливо бросил искин. — Но делать нечего, ты должен знать. Надеюсь, сделаешь из всего этого правильные выводы. Итак, я уже говорил тебе, что все человеческие или не человеческие цивилизации либо переходят, либо гибнут по той или иной причине. И то, что переходят только неконкурентные, ты тоже знаешь, конкурентным просто не подняться до вершины никогда, по крайней мере за все время существования данной вселенной такого не случалось. Они на другое заточены — получить максимум выгоды, причем выгоды не стратегической, а тактической, сиюминутной, что неминуемо со временем приводит к поражению. Сначала к стагнации, затем к распаду. А теперь перехожу к тому, чего ты еще не знаешь.

Он немного помолчал. Алексей не торопил его, сосредоточенно потягивая коньяк.

— Ваших предков перебросило далеко в будущее, но я не говорил насколько далеко. Так вот, они оказались у самого конца времен, когда вселенной осталось существовать совсем немного, когда она почти схлопнулась. Вы видите в ночном небе далекие галактики? Но их уже не существует! Просто скорость света слишком низка, поэтому вы их еще видите. Ваше звездное скопление — это единственное, что еще осталось от вселенной! Понимаешь?

— О боже… — прошептал Алексей, до которого дошел весь ужас положения. — И что теперь?.. Зачем ты мне это рассказал?.. Такого лучше не знать…

— Потому что ты можешь дать вашим потомкам шанс! — отрезал «железный истукан».

— Каков в хрена шанс?! — в бешенстве рявкнул император. — На что?!

— На переход, — голос искина стал ледяным. — Это единственный возможный вариант спасения. Но перейти может, повторяю в который раз, только неконкурентная цивилизация. И твоя задача — сделать росскую цивилизацию абсолютно неконкурентной, по-настоящему доброй! Мы долго работали над этой задачей, кое-что сделали, но еще не все.

— А почему вы все-таки нам помогаете? Что вам от нас надо? Ты говорил, что вы просто взрослые, что вы наши предки. Это так?

— В каком-то плане. Мы — перешедшие люди Земли. Поэтому, обнаружив здесь живых землян еще в физических телах, не смогли остаться в стороне. Император Никлас знал всю правду, но не посчитал нужным делиться ею даже со своим наследником.

— То есть вы тел не имеете? — нахмурился Алексей.

— Энергетические, — пояснил искин. — Точнее, информационно-полевые. Черт, это почти ничего не объясняет! Пойми, мы давно существуем в совершенно иных аспектах реальности, занимаемся куда более глобальными задачами, чем занимались, будучи людьми. Я мало что могу объяснить, и не потому, что не хочу — не могу, просто нет понятийного аппарата в вашем языке.

— Может, ты и прав, — не стал спорить император. — Но я все же хочу понять, чего вы добиваетесь. Зачем вам, чтобы мы тоже перешли?

— Да низачем! — возмутился «железный истукан». — Нам от этого ни холодно, ни жарко! Мы вас просто пожалели! Почему? Да потому что в момент схлопывания будут уничтожены даже души! В этом времени не должно быть никого из не перешедших! Вы попали, как кур в ощип. Другие не пожелали заниматься вами, у них своих дел хватает. Только мы, бывшие земляне и, кстати, в основном русские, чтобы ты знал…

— Ясно… — протянул Алексей, дрожащими губами пытаясь отпить еще глоток из опустевшего бокала. — Раз русские, все ясно… А что с Россией-то стало?

Он снова налил коньяку и выпил.

— Многое было, и плохое, и хорошее, — устало ответил искин. — Как-нибудь на досуге, как немного разгребемся с делами, расскажу. Главное, что мы смогли, несмотря на все противодействие, отстоять свою не совместимую с западной цивилизацию. И потому смогли со временем перейти.

— А западная?

— Сам подумай. Что могло стать с эгоистами? Да только одно.

— Да уж… — вздохнул император, затем резко спросил: — Кстати, а ты тоже аватара?

— Молодец, дотумкал, — удовлетворенно сказал искин. — Естественно, аватара.

— Чей? — подался вперед Алексей, ему почему-то показалось очень важным узнать это.

— Не скажу, — хохотнул «железный истукан». — Даже не спрашивай. И вообще, давай заканчивать этот разговор. Основное ты понял. А сейчас тебе надо заняться чем-то полезным. Корабль с принцем на борту, уже в ангаре, скоро они с Альной будут здесь.

— Черт! — скривился император. — На самом интересном прервали. Ладно, Соргина ко мне. А затем, когда принц уйдет, Джипа. Боюсь, рассчитывать модель изменения социальной структуры и поворот ее в сторону неконкурентности придется именно ему.

— Никто другой и не справится, — подтвердил искин. — Но Ленни с Заком тоже придется подключать. Это не срочно, но и тянуть не нужно.

Загорелся экран, и секретарь сообщил его величеству о прибытии группы капитана хи Ронх-Да в сопровождении принца Леннера Арвича.

— Слушай, — тут же вмешался искин. — До тебя еще не дошло, что глупо даже пытаться контролировать этого резвого молодого человека? Заметь, он сам всегда оказывается в нужном месте и в нужное время. И результат позитивен, что бы Ленни ни творил. Да, для начальства он — заноза в заднице, но Империи он, безусловно, полезен, причем в том виде, в котором есть. Так что предлагаю отпустить его на вольные хлеба, пусть делает, что хочет. Уверен — хуже от этого никому не будет, кроме нервотрепки некоторым личностям, но они это вполне переживут.

— Да уж я думаю… — хохотнул император. — Что ж, согласен. Подарю ему альфа-корвет, пусть мотается где хочет и как хочет. Но делать его личным вассалом, пока не угомонится, не стану! Я не самоубийца.

— И не надо. Он и так всего добьется и всех на уши поставит.

В этот момент в кабинет осторожно вошли чумазые и помятые Альна с Ленни, даже пахло от них чем-то странным, от чего сопровождающий гостей с иголочки одетый Соргин недовольно морщился.

— Ваше величество! — жалобно произнес координатор. — Этот идиот отрезал голову Колхайну! Он же слишком много знал! Хорошо хоть Моак живой привезли…

— Отрезал голову? — изумился Алексей, с веселым интересом посмотрев на принца. — Сам?

— Нет, лейтенанта-синтарца попросил… — неохотно пробурчал тот.

— Зачем? Неужто правда, что в подарок?

— Именно.

— И как вам такой подарок? — император повернулся к Альне.

— Льстит, — коротко ответила она. — Голова врага — это всегда приятно.

— Ладно, черт с ним, с Колхайном, — махнул рукой император. — Будем считать, что приговор приведен в исполнение. А вы, координатор, выясните у Моак все, что возможно выяснить. Я хочу выкорчевать эту заразу с корнем. Потом предоставите мне доклад обычным путем. Когда сия мисс исчерпает свою полезность, казните. Если согласится выдать все и всех, можете обещать жизнь в камере-одиночке. Работайте не торопясь, теперь, слава Всевышнему, времени хватит. Сильных врагов в скоплении у нас не осталось.

— А за его пределами? — как-то странно посмотрел на него Соргин.

— Тоже. Могу вас в этом заверить. Хотя ситуация не слишком веселая, но об этом не здесь и не сейчас. Жду всех личных вассалов сразу по возвращению на Росс. Отправьте за ними курьеров. Предупреждаю, речь пойдет об очень важных вещах, от которых зависит очень многое.

— Будет сделано, ваше величество.

— Вам обоим полагается награда, — снова повернулся Алексей к жениху с невестой. — Ну и свадебный подарок от меня заодно. Поэтому дарю вам альфа-корвет в личное пользование.

Посмотрев на задохнувшегося от радости и неожиданности Ленни, даже не мечтавшего о таком, он незаметно улыбнулся. Какой еще ребенок. Перевел взгляд на Альну и кивнул — она приглядит. Впрочем, сама авантюристка еще та, иначе не пошла бы в диверсанты. Пожалуй, чтобы обезопасить Росс от скуки этих двоих, надо будет чем-то их озадачить. Можно поручить хотя бы обследовать все еще не вошедшие в Империю звездные системы и собрать по каждой информацию. А уж Джип со своей командой сделает анализ и порекомендует, как быстрее эти системы аннексировать. Сделать это надо как можно быстрее, ибо Переход возможен только для всей цивилизации скопления, а значит, ее нужно объединить в единое целое. Особенно если вспомнить рассказы Виктора — в его время независимых планет в скоплении не было, все давно входили в состав Империи.

Вскоре император отпустил и Ленни с Альной, и Соргина, оставшись размышлять над сказанным искином. И ему было очень не по себе — слишком многое, слишком неожиданное для себя он узнал. А у него, в отличие от всех остальных, права на иллюзии и ошибки нет. Если он ошибется, то цена будет слишком велика, да, черт возьми, просто неприемлема.

* * *

— Итак, теперь ты знаешь правду… — Алексей тяжело посмотрел на сгорбившегося в кресле и нервно крутящего в руках бокал с коньяком Виктора. Едва успев прибыть домой, он вызвал к себе на БК канцлера и рассказал ему то, что сообщил искин.

— Лучше бы не знал… — глухо сказал тот и залпом выпил половину бокала.

— Не одному же мне все это в себе держать? Тем более что тебя двести лет мотало не пойми где и когда. Хоть опыта поднабрался.

— Толку от этого опыта… — скривился канцлер. — Создавать неконкурентное общество? Нам с тобой? — он грязно выматерился по-русски. — Теперь мне ясно, почему общество в мое время стало таким. А главное — для чего его таким сделали! А то многое казалось со стороны слишком уж странным.

— Теперь мы хотя бы знаем цель всего этого… — вздохнул император. — Вот только как ее достичь?

— Это уже другой вопрос, — отмахнулся канцлер. — Будем думать, на то нам мозги даны. Может, искин что-то подскажет.

— Вы думаете, я знаю рецепт?! — возмутился с потолка тот. — Наивные вы, ребята. В таких делах никаких общих рецептов быть не может, в каждом конкретном случае цель достигается своими методами. Вон, сколько столетий я пытался чего-то добиться. А что в результате? Империя развалилась, все пошло прахом и все потому, что я не учел одной маленькой детали. Не заметил, что искин дворцового комплекса заражен вирусом.

— О боже… — прошептал Алексей, только сейчас до конца осознавший, что же на него свалилось, какая ответственность. — А как мне справиться? Я-то, в отличие от тебя, всего лишь человек… Я даже абсолютной памятью не обладаю!

— А помощники тебе на что? Запрягай! Пусть пашут, не фиг на печи почивать. Рановато. У тебя целая Империя в руках, а это многие миллиарды человек. Среди них всякого рода гениев хватает, их нужно только отыскать. А тут уж тебе карты в руки. Озадачь Соргина, пусть ищет. Да и Тарковича, а то он в последнее время совсем обленился. Надо же, глава департамента безопасности позволяет себе спать целых шесть часов в сутки! Никуда не годится.

— Добрый ты… — криво усмехнулся император. — А мне что, вообще не спать?

— В идеале — да, — продолжил издеваться искин. — Есть медитации, позволяющие восстановиться минут за сорок. Обучу, пригодится.

— Сволочь ты все-таки… — безнадежно и устало вздохнул Алексей. — Но ладно. Виктор, о главном поговорили, а теперь давай обсудим, что в Империи. Только запиши себе, что послезавтра общее собрание всех вассалов — что там будет обсуждаться, ты понимаешь. Сам я такую задачу не потяну, нужно впрягаться всем. И смену себе готовить — это работенка не на одно поколение рассчитанная. Кстати, как показала себя Катинка?

— На удивление хорошо, — ответил Виктор. — Девочка очень многообещающая, в отличие от своей кузины. Она сумела даже оную кузину к делу приставить! Худо-бедно, но приставить. Теперь Алина не мается дурью от скуки, а носится по детским домам с проверками и организует фонды для помощи сиротам. Но это так, лирика. Вернусь к делу: по сегодняшним сводкам, сопротивление остатков войск «сознательных» в Окрайне практически подавлено. Остальные страны Гонхаса готовы подписать коронный договор в любой момент.

— Не понял… — растерялся император, еще не успевший просмотреть сводки за время своего отсутствия. — Окрайна? Мы же решили забыть о ней…

— Ситуация изменилась, — покачал головой канцлер. — В Окрайне началось восстание против «сознательных», они окончательно достали народ со своей «незалежностью». Крови пролилось море, «сознательных» вместе с семьями рвут на части, где только обнаружат. Восставшие попросили помощи у Империи, ваше величество отсутствовало, поэтому императрица Катинка приняла решение оказать помощь и ввести синтарские дивизии. К данному моменту правительственные войска почти уничтожены или рассеяны.

— Что с верхушкой? Тоже того?..

— Да, народ добрался до этих господ — ведь бежать им стало некуда после падения Торвена с Новейром, да и не на чем. Жаль, конечно, но не уцелели даже ни в чем не повинные дети. Правителей Окрайны заживо жгли в их роскошных особняках. Пытавшихся сбежать безжалостно добивали. Это до чего же надо было довести собственный народ, чтобы люди их так возненавидели? Не знаю…

— Опять головная боль… — скривился Алексей. — Но в свете того, что я тебе рассказал, это даже к лучшему. Нам необходимо объединить все планеты скопления в одну страну, абсолютно все, без каких-либо исключений.

— Даже фанатиков с Олана? — недоверчиво спросил Виктор.

— Даже их, — подтвердил император. — Они либо перестанут быть фанатиками, либо перестанут быть вообще.

— М-да… — только и смог сказать канцлер. — Нам с тобой не позавидуешь.

— Это точно… — грустно усмехнулся Алексей. — Но ладно. Давай кратко пробежимся по остальным планетам Империи. Что произошло там за последнее время? Гервайн можешь опустить, я сам оттуда недавно.

— Перед тем хочу сказать о бывших врагах, Торвене с Новейром, — заговорил после недолгого раздумья Виктор. — Ты будешь смеяться, но на обеих планетах прошли выборы. Единым президентом стал наш друг Родерик, причем в предвыборной кампании он не участвовал, просто зарегистрировался как не зависимый ни от одной из партий кандидат. Основным пунктом его программы был курс на сближение с Империей. Однако это не помогло. Его противники набрали едва двадцать процентов голосов, все остальные проголосовали за Джеймса. Причем то, что его избрали не только на родной планете, но и на Торвене, для него самого стало немалым сюрпризом.

— Проблемы с оппозицией будут?

— Какие проблемы? Там синтарцы! Так что оппозиционные партии сидят тихо, как мыши в норке, и действуют в строгом соответствии с законом, поскольку видели, что происходит с теми, кто поступает иначе. Синтарцы их просто вырезали, даже стрелять не стали, ножами поработали.

— Молодцы! — одобрил император. — Со сволочами так и надо.

— Вот только сейчас Родерик в панике бомбардирует нас вопросами, что ему со всем этим, то есть с двумя планетами сразу, делать, — сообщил канцлер.

— Пусть работает, я ему нянька, что ли? — раздраженно отозвался Алексей. — Целью укажи именно максимальное сближение и воспитание новых поколений в неконкурентном плане. А там пусть сам разбирается, он свою кухню лучше знает. Что-то еще?

— До Ларата добралась лоханка с планеты Ольген, одной из бывших карханских, — продолжил Виктор. — Ты будешь смеяться, но там образовалось некое подобие монархии. Правда, правящий род — бывшие финансовые магнаты. Просят принять посла. Его доставят на ларатском корабле, а то у ольгенцев корабли допотопные — по дороге и развалиться могут.

— Примем. Давай дальше.

— Дальше уже наши миры. Ларат и Синтар почти обезлюдели, на них остались только женщины, дети и старики. Но там все относительно нормально. Кстати, я подготовил программу стимуляции роста населения для этих двух планет — слишком хороши там человеческие ресурсы.

— Отдай на анализ Джипу и прислушайся к его советам, — приказал император. — С Гонхасом все ясно, переходи к внутренним мирам.

— Тогда начну с Аралана, — что-то поискал в своем паде канцлер. — На четвертой планете зачистка бандитских гнезд почти завершена. Раздать населению оружие было хорошей идеей, Мыкола молодец. Сейчас гираосцы на своего наместника чуть ли не молятся. Они азартно охотятся на немногих оставшихся недобитков, припоминая им все «хорошее». Спутник пятой планеты, бывшая резиденция СБ — тут понятно без комментариев. Идеальный порядок во всем. Правда, народу там тоже осталось маловато. Перехожу к Тараю.

— А что с ним? — удивился император. — Он еще не наш.

— Уже наш, — как-то странно усмехнулся Виктор. — Посол с коронным договором на руках дожидается только аудиенции у тебя. И в свете последних событий это очень хорошо, поскольку, как ты знаешь, дипломатов лучше тарайцев просто не существует. При усилении ими нашего дипкорпуса проблем в этом направлении у нас не будет. Думаю, тут Таркович подсуетился. Насколько мне известно, он множество курьерских кораблей на Тарай отправлял.

— Молодец, раз так, — покивал Алексей. — Такую инициативу надо поощрять. Продолжай.

— Теперь по поводу Ирата и Ортая. В первом, как ты помнишь, наместником Сережа Перков, во втором — Ашот Каспарян. Оба хорошо справляются. План для этих планет один — усугубление отрицательных сторон бюрократии до максимума, при этом медленное и постепенное воспитание нового поколения в нужном нам русле. Также начата публикация произведений, в которых ненавязчиво высмеиваются эгоизм и прочие «ценности» демократии и вообще капитализма. Пока все идет без осечек, никто из местной элиты ни о чем не догадывается. А когда догадаются, будет уже поздно. Перейду к еще одной бывшей имперской планете — Нагою. Там все сложнее, после падения старой Империи на Нагое государств так и не образовалось — в общем, бардак еще тот. Скопление шахтерских городов, торгующих друг с другом, иногда воюющих, правда, без применения тяжелого вооружения. Захватывают сельскохозяйственные угодья, гадят по-мелкому. Шахту там взорвут или еще что в том же духе. В последнее время конфликты прекратились, ведутся переговоры. Одни города хотят обратно в Империю, другие требуют независимости — в общем, сплошной балаган. Но желающих коронного договора все же больше. Поэтому предлагаю послать на планету войска под предводительством личного вассала, который потом станет наместником. Предлагаю кандидатуру Ивана Мурянина, а то он не при деле.

— Ивана? Что ж, он справится, мужик хваткий, сегодня же подпишу указ. А что с Мишкой Фельдманом?

— Запрос на него пришел… — как-то неуверенно сказал канцлер. — Лично от адмирала Шемича.

— Да? — удивился император. — И?..

— Адмирал утверждает, что при соответствующем обучении из Мишки выйдет очень неплохой, если не сказать больше, флотоводец. Адмирал Тоцкий с ним полностью согласен — как выяснилось, они оба тестировали Мишку во время штабной игры. А навигатор он, по их утверждению, вообще от Бога.

— Что ж, я не против. Надеюсь только, он немного поумнел? Уже не такой фанатик?

— Поумнел, — подтвердил Виктор. — До него дошло, что дело не в названии, а в сути. Я сумел ему объяснить, что мы строим именно коммунизм, только называется он по-другому. Но разве дело в названии? Знаешь, дошло. Парнишка-то далеко не глупый.

— Удачи ему, — пожелал Алексей. — Рад, что и он нашел себя. Что по Фаргосу?

— Туда сейчас потоком летят переселенцы, поднимать сельское хозяйство. На этой планете столь благоприятный климат, что она, при соответствующей инфраструктуре, сможет обеспечивать некоторыми видами продовольствия всю Империю. В мое время, кстати, мясом и крупами обеспечивал страну именно Фаргос. Помимо этого Норис затеял строительство крупных орбитальных верфей сразу у шестой и седьмой планет — и там, и там много полезных ископаемых. Тяжелых металлов, по крайней мере, столько, что на много поколений хватит.

— Это все?

— В общем, да. Остальное — так, мелочи, которые мои люди и самостоятельно решат.

— Тогда пойду, — встал император. — Орти ждет.

Он двинулся в выходу, но вдруг что-то вспомнил и обернулся:

— Кстати, на свадьбу-то едешь?

— Какую еще свадьбу?

— Так Ленни же женится, — удивленно посмотрел на друга Алексей.

— Где свадьба-то будет? — поинтересовался Виктор.

— На Синтаре, естественно. В старом поместье рода хи Ронх-Да.

— Хи Ронх-Да? — заинтересованно приподнял брови канцлер. — Очень влиятельный и сильный в мое время род. Надо будет о подарке подумать. Когда?

— Через три недели ровно, — ответил император. — Ладно, бывай!

— Удачи.

Расставшись с Виктором, Алексей быстрым шагом двинулся к спальне, где ждала его любимая женщина. Как ни странно, Орти с Катинкой нашли общий язык и даже стали подругами, ничуть не ревнуя императора друг к другу. Это его радовало, давало надежду, что и он, невзирая на свое положение, получит маленький кусочек счастья.

* * *

Тысячи фейерверков расцвечивали ночное небо. Синтар с размахом праздновал свадьбу принца крови Леннера Арвича и Альпы хи Ронх-Да. Главы всех старейших родов ожидали жениха с невестой у древнего алтаря, возле которого уже два столетия, с самого распада Империи, не проводили обрядов. Однако свадьба принца — повод более чем весомый, чтобы возродить старые традиции.

Немного в стороне стоял император вместе со всеми своими тремя женами и личными вассалами в белоснежной форме при всех регалиях. На груди его величества сверкал серебром Крест Империи, реликвия, которую мало кто из императоров решался надевать, слишком ко многому она обязывала. По слухам, этот Крест принадлежал еще основателю Росского Королевства.

Вскоре в дальнем конце ковровой дорожки, протянутой к алтарю, показались жених и невеста в традиционных синтарских свадебных одеяниях. Но если на Альне вышитое бисером платье смотрелось органично, то Ленни в шелковом халате с шестью обнаженными кинжалами на поясе смотрелся несколько неуклюже и явно боялся порезаться, поскольку поглядывал на эти кинжалы с хорошо заметной опаской.

Когда молодые подошли к алтарю, навстречу им вышел старейшина рода хи Ронх-Да, прадед Альны. Со стороны жениха роль родителя выполнял император. По нему было видно, что без всякого энтузиазма. Слева подошла древняя старуха, жрица Великой Матери, несущая в руках кубок в форме человеческого черепа. Испившие из него клялись быть верными друг другу до самой смерти.

— Матушка, — поклонилась жрице Альна. — Прошу наполнить другой кубок!

— Другой? — с недоумением посмотрела на нее та.

— Да. Согласно старым обычаям, жених преподнес мне на свадьбу голову врага. Из нее мастерами рода ор Ти-Ва, издавна создававшими ритуальные вещи нашего народа, и сделан согласно всем канонам брачный кубок.

— Имя этого врага?

— Джереми Колхайн, убивший больше пяти миллионов человек, один из вождей Кархана! — торжественно провозгласила Альна.

— Достойный дар, — торжественно наклонила голову жрица. — Я наполню ваш кубок. Здесь ли твой нахор?

— Здесь!

Нахором на Синтаре звали особый напиток, его пили только в ритуальных целях, да и крепость он имел соответствующую — градусов восемьдесят, хотя был при этом вкусен и ароматен. Неудивительно, ведь бочки со свежим нахором закапывали в землю сразу после рождения ребенка, откапывая в день его или ее свадьбы. Этим утром отец Альны лично выкопал трехсотлитровую бочку и доставил ее к месту проведения обряда.

Брат невесты, тоже в ритуальных одеяниях, вышел вперед и ударом рукояти родового меча вышиб пробку из бочки, подставив под янтарную струю кувшин. Наполнив ее, он снова закрыл бочку и отдал кувшин жрице, которая в это время окуривала дымом священных трав переданную ей Альной чашу из черепа Колхайна. Чаша была украшена резьбой и оправлена в серебро, вместо глаз мастера вставили крупные рубины. С молитвой жрица подняла кувшин и тонкой струей наполнила череп нахором.

— Готовы ли вы принести друг другу клятвы верности? — вопросила она. — Готовы ли вы идти по жизни рука об руку? Готовы ли вы отдать свои жизни друг другу?

— Готовы! — отозвалась Альна, незаметно ткнув локтем в бок глазеющего на чашу Ленни.

— Ага… — встрепенулся он. — Готовы.

Правда в его взгляде читалось некое сомнение, особенно при виде чаши. Пить из этого?.. Это же негигиенично! Но покосившись на невесту, принц понял, что придется.

Жрица величественно кивнула, подняла чашу, прочла молитву и передала эту чашу Альне. Та сделала большой глоток и произнесла:

— Клянусь быть верной! Клянусь быть соратницей во всем! Клянусь быть опорой!

С этими словами она передала чашу Ленни. Он, набравшись духу, начал пить, не заметив, как встревожилась невеста, знающая о крепости и коварстве этого напитка. Нахор, как ни удивительно, пился легко, только отняв чашу от губ, принц ощутил, что не может дышать, словно наглотался жидкого огня. Сделав над собой нечеловеческое усилие, Ленни гулким, несвойственным для него голосом повторил клятву Альны. В ответ услышал неразличимое для остальных шипение:

— Идиот! Ну кто тебя заставлял пить до дна?! Глотка хватило бы!..

Сознание Ленни заволокло дымкой, он начал глупо улыбаться, что сразу заметили начавшие встревожено переглядываться родственники Альны. Ведь жениху нужно выпить еще около тридцати ритуальных тостов, а потом еще перенести невесту через порог, не уронив при этом. Старейшина незаметно достал из кармана крохотный шприц с антидотом, которым на всякий случай запасся каждый синтарец, и так же незаметно передал его правнучке, которая быстрым движение сломала колпачок и вонзила иглу в ягодицу благоверному. Слава Господу, кроме ухмыльнувшегося Соргина, этого никто не увидел.

Свадьба пошла своим чередом. Гуляла вся планета, в каждом городе или поселке праздновали свадьбу принца крови с синтаркой — такой чести уроженцы Синтара еще не знали, невзирая на всю свою верность. Ленни не оплошал и после ритуальных тостов подхватил Альну на руки и перенес через порог дома, который подарили им старейшины рода.

Император смотрел ему вслед с грустной улыбкой и мысленно желал счастья. Этот парнишка его заслужил.

Эпилог

Алексей проводил взглядом стройную фигуру сына, чье двадцатилетие сегодня праздновали, и едва заметно улыбнулся. Хороший парень у него вырос, умный и ответственный, понимает, что такое долг и честь. Впрочем, его братья не хуже, даже Роберт, рожденный Алиной, хотя своим отношением к жизни он сильно напоминал принца Леннера в юности. Впрочем, тот и до сих пор не угомонился, продолжая носиться на своем альфа-корвете по всему скоплению. Что он ищет? Ответы на какие вопросы? Кто знает…

Впрочем, император подозревал, что Ленни в курсе разговоров Алексея с искином, что он до всего докопался. Неудивительно при его талантах хакера. А уж если ему помогли ставшие легендой аналитического департамента Джип с Заком, то все понятно. Впрочем, неважно, принц умеет хранить тайны, в этом император убеждался уже неоднократно.

— Ну что скажешь, старче? — спросил он.

— А чего тебе говорить? — отозвался искин. — Сынишка твой молодец, но ты прав, правды ему знать не следует, не выдержит.

— К сожалению… — тяжело вздохнул Алексей. — Но хранить ее кто-то должен, чтобы в случае чего взять императора за шкирку и хорошенько встряхнуть.

— А я на что? — хмыкнул «железный истукан». — Куда я от вас денусь? Но, кстати, я не уверен, что Александр сможет занять твое место. Впрочем, наследников, слава богу, у тебя хватает. Три жены как-никак, — не удержался он от шпильки. — Прямо-таки гарем султана.

— Как был ехидой, так ею и остался… — безнадежно констатировал Алексей. — Скажи мне лучше, ты и твои друзья там, — он посмотрел вверх, — сумели за эти двадцать лет выяснить, кто привел меня сюда, а перед тем два столетия таскал Виктора по разным мирам?

— Боюсь, это так и останется загадкой… — стал серьезным искин. — Понимаешь, я не раз говорил тебе, что в Сферах множество структур и не только структур. Сделать то, что было сделано, способна либо сверхсущность, либо одна из организаций высшего Контроля, типа Эрсай или даже выше, или демиург — тоже из высших. Но о всех них говорить смысла нет — они на вопросы не отвечают, а говорят только то, что сочтут нужным и когда сочтут нужным. Иначе, прости уж, не бывает. Даже я, хотя нахожусь на довольно высоком уровне, не понимаю их мотивов, об их логике я даже не говорю — она совершенно иная. Поэтому не стоит забивать себе этим голову.

Он сказал еще многое, чтобы отвлечь Алексея от данной темы. Не рассказывать же подопечному, что каждый раз, когда Виктора переносило из мира в мир, то переносило его копию, лишая остающегося бессмертия и неуязвимости? И он доживал свою жизнь как обычный человек. Не сообщать же, что и в окопе, откуда земляне перенеслись на Белый Крейсер, точно так же остался не подозревающий о существовании в глубинах космоса своей копии Алексей Коршунов, точнее, Климко, который потом честно воевал и погиб под Берлином в апреле 1945-го, посмертно став Героем Советского Союза? Не говорить же о том, что с тех пор его душа прожила множество жизней на Земле и не только, уйдя в Сферы вместе со всем народом во время Перехода? Нет, императору всего этого знать не нужно, иначе он не сможет полностью отдаваться делу. Тем более что искин и сам не имел понятия, кто все это устроил, хоть и догадывался. Но догадки остаются всего лишь догадками.

— Понятно… — поморщился император, выслушав его отговорки. — Все как всегда. Ладно, я спать.

— Приятных снов! — отозвался «железный истукан» и умолк.

А император еще некоторое время стоял перед экраном, глядя в черноту открытого космоса, и размышлял. Он не заметил, как его губы почти неслышно произнесли:

— Аватар… Чей же ты все-таки аватар, железяка?

«Да твой собственный, идиот! — мысленно отозвался искин. — Впрочем, тебе об этом тоже знать не следует…»

Оглавление

Иар Эльтеррус

Росская империя

Белый крейсер

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

ЭПИЛОГ

Возвращение императора

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Эпилог

Последняя битва

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg