«Глаз тигра»

Это был один из тех сезонов, когда рыба появилась поздно. Моя старушка и ее команда трудились изо всех сил, ежедневно уходя далеко на север и возвращаясь в Грэнд-Харбор уже затемно, и только шестого ноября нам попались первые крупные рыбины, скользящие в пурпурных водах Мозамбика.

К этому времени я уже совсем отчаялся. Мою лодку зафрахтовал один тип из Нью-Йорка, рекламный заправила по имени Чак Макджордж. Он из моих постоянных клиентов, готовых каждый год совершать паломничество длиною в шесть тысяч миль, чтобы поймать большого марлина в водах Сент-Мери. Чак — юркий коротышка, лысый, как страусовое яйцо, но с сединой на висках, у него лицо мудрой коричневой обезьяны и крепкие ноги — вещь совершенно необходимая в рыбной ловле.

Мы, наконец, увидели рыбу: она плыла, играя в волнах высоким плавником, имевшим тот особый изгиб, который отличает марлина от акулы или дельфина. Анджело заметил его одновременно со мной, но остался на передней палубе и оттуда завопил от радости. Цыганские кудри трепались по его щекам, а зубы сверкали на слепящем тропическом солнце.

Рыба то появлялась, то исчезала в глубине моря и походила на плывущее по волнам бревно, черное, тяжелое, массивное. Ее хвостовой плавник изящно повторял повороты спинного, пока, наконец, марлин не ушел в глубину, и вода не сомкнулась над его блестящей спиной.

Я повернулся и кинул взгляд на нижнюю палубу. Чабби помогал Чаку устроиться в большом «рабочем» кресле. Он пристегивал крепкие ремни, подбадривая Чака, и, посматривая вверх, ловил мой взгляд.

Чабби презрительно кривился, плюнул за борт — разительный контраст с тем волнением, которое охватило всех нас. Чабби — настоящий верзила, того же роста, что и я, но гораздо крепче в плечах, да и выдержка у него получше моей. Он один из самых упорных и неисправимых пессимистов в нашем деле.

— Да, застенчивая рыбка! — буркнул Чабби и опять сплюнул.

— Не обращай внимания, Чак! — крикнул я. — Старина Харри не оставит тебя без улова!

— А у меня как раз есть тысяча зеленых, которая мне шепчет, что у тебя ничего не выйдет! — откликнулся Чак, поморщившись от слепящих солнечных бликов, прыгавших по волнам. Его глаза горели тем же азартом.