«Орфей и Ника»

Гранит казался теплым. Апрельское солнце нагрело камень, и можно было без страха прислониться к высокому парапету бесконечной набережной, наблюдая за неслышным течением широкой реки. День выпал на славу – ясный, безоблачный, словно специально подаренный людям, чтобы те поскорее забыли долгие безнадежные месяцы суровой зимы. Над рекой деловито кружили птицы, где-то неподалеку играл духовой оркестр, воздух был свеж и чист. Да, весна пришла, и можно было на какое-то время не думать о холоде – по крайней мере, о том, что приносит с собой ледяной февральский ветер…

Человек, стоявший у гранитного парапета, дернул плечами и запахнул пальто. День был теплым, но холод шел изнутри, от самого сердца. Теплые перчатки на гагачьем пуху помогали плохо: руки сводило намертво, холод шел выше, заставляя то и дело растирать лицо. Вначале казалось, что к этому можно привыкнуть, тем более что врачи обещали: такое не продлится долго. Человек усмехнулся – чуть заметно, одними кончиками губ. Январь, февраль, март… Он был болен уже больше трех месяцев. Странно, холод угнетал его более всего, хотя это было пустяком по сравнению со всем прочим.

Он еще раз окинул взглядом реку. Внезапно показалось, что он уже бывал здесь, именно на этом месте. Нет, он не помнил… Он ничего не помнил, хотя, возможно, что так и было. Январь, февраль, март – эти месяцы стояли перед глазами день за днем. А дальше начиналась пустота, дальше была жизнь какого-то совсем другого человека, который исчез, чтобы очнуться под белым больничным потолком – без следа, даже без намека на воспоминания о прожитых годах.