«Аз Есмь...»

Аз Есмь... (fb2) - Аз Есмь... 312K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Олег Просто

Просто Олег Азм Есмь…[1]

И предисловие и своеобразная аннотация

С недоумением я читаю как современных авторов пишущих в жанре альтернативной истории, так и историков которые пишут "псевдоисторические" шедевры. Выражения типа "осадные башни высотой по сорок метров на колесах", средневековые армии по двести тысяч бойцов, или гребные суда с тремя рядами весел вызывают неприятие. Человек, который об этом пишет как не о фантастике, явно не знаком ни с математикой, ни с логистикой, ни со статистикой, а сопротивление материалов и теоретическую механику изучал по картинкам в детской энциклопедии. Тех же, кто пишет в жанре альтернативной истории, заносит в другую сторону. Пусть у тебя будет с собой хоть двести, хоть триста ноутбуков с информацией ничего ты сделать не сможешь, если для этого не готова промышленная база, нет нужного оборудования, нет необходимости в изобретении кроме твоего хотения, нет материалов и людей. Не существует способов оперативно получать обрабатывать и передавать информацию, как можно управлять чем-то до чего нужно ехать полгода или плыть год. Туда поедешь, здесь потеряешь, тут останешься, там ничего не получится, впрочем, даже если между объектами ехать хотя бы один час, то за десятичасовой рабочий день, ты сможешь по одному конкретному вопросу, на одном объекте принять максимум четыре решения и только в том случае если не требуется ничего уточнять. Большое значение имеет и человеческий фактор. Наивно было бы думать, что в то время когда честь ценилась выше жизни в ответ на предложение поступить бесчестно или обмануть (для нашего современника это не обман это военная хитрость) окружающие в лучшем случае вызовут его на дуэль, а в худшем просто прибьют. Иного их менталитет не предусматривает. На суде над одним из немногих дворян, перешедших на сторону Пугачева М. А. Шванвичем, последнему припомнили бесчестный удар в лицо на дуэли, нанесенным его отцом, Поставили это в вину, дескать, наследственное объясняющее его сына дальнейшее поведение и предательство. Если с точки зрения людей двадцать первого века выпотрошить пять или сколько там тысяч пленных сарацин, что бы выяснить не проглотили ли они драгоценности это запредельная жестокость и варварство, то с точки зрения рыцарей во времена крестовых походов производственная необходимость и грязная, как ни цинично это звучит, работа. Подумайте еще, если вам в этом деле предложат поучаствовать и не поймут отказа. Грязные "варвары" невежественные и дикие арабы находили войско просвещенных христианских рыцарей, по запаху, ибо те не мылись годами, и справляли нужду, не снимая доспехов. Представьте себя, попаданцем во Францию предположим в Д'Артаньяна. Вас, Ваша возлюбленная пригласила в королевский дворец. В Лувре, во времена трех мушкетеров, не было ни одного туалета, нужду справляли, где придется, по углам, плюс хроническая диарея (туалет от французского toilette — производного от toile — ткань то есть зашел за ширму и алга[2]), добавьте сюда запах лошадиного пота и учтите, что Матушка королевы Анны Австрийской, хвасталась, что мылась в своей жизни два раза, когда родилась и перед свадьбой. Представили — теперь вперед любить, общаться с представителями высшего света, совершать подвиги, и возьмите с собой хотя бы ежика. Про блох не забудьте. А сколько у нас штампов и шаблонов, один я только что использовал слово "варвар" происходит от греческого "barbaros"-негреческий, иноземный. Еще пример, были у прежней полиции такие особые списки, в которые включались люди, не совсем удобные для общественного спокойствия. В списках этих было и имя Александра Пушкина. И отнюдь не в вольнодумии и прочих высоких материях обвинялся он тут — был в этих списках на одном из почетных мест в качестве карточного понтера и дуэлянта. В жизни поэта было двадцать девять дуэлей и практически во всех, он выступал зачинщиком. Не могу удержаться и не привести отрывок из произведения Александра Бушкова "Блеск и нищета гвардейского столетия"[3]. Прочитайте и посмотрите на свою реакцию. Познавательно, и позволяет немного по другому взглянуть на менталитет людей другого времени. Добавим законодательные проблемы, элементарное незнание законов и традиций. Вселение "попаданца" в императора, чтоб стать над законом с сегодняшними понятиями о добре и зле и моральными установками, в девяноста девяти процентах случаев закончилось бы или табакеркой в висок или "геморроидальными" коликами от удавки на шее. Оставим один процент на то, что объявят слабоумным. Он будет совершать такие поступки, и принимать такие решения, которые его окружению и в голову не могли прийти. Как сегодня говорят, будет избыточно креативным. Разговаривать с прислугой, приближать к себе, советоваться. Маразм, ну кого из нас интересуем мнение табуретки. Сегодня человека, всерьез разговаривающего с навигатором, принимают за шизофреника, а, именно так и будет выглядеть пришелец в глазах окружающих. Врасти в то общество стать там своим, раствориться до конца, не получится. Ни один "Маугли" (так обобщенно называют детей воспитанных животными) так до конца и не стал человеком.

С технической точки зрения у прогрессоров ляп на ляпе. Как получить бездымный порох в семнадцатом веке, если нет сырья и оборудования. Все знают, обработай хлопок или тряпку из него азотной кислотой и готово. Ню-ню. Как говорится флаг в руки и барабан на шею. Сначала пусть ответят, что такое крепкая водка[4] (некоторые названия химических веществ в то время и ныне отличаются). Пусть попробует объяснить аборигенам, что ему нужно. Как получить броню или качественную оружейную сталь в больших количествах, если до середины 17 века сталь не могли получать литейными методами, а позже в течение полутора столетий получали в виде мягкого железа. Такие материалы как никель, молибден еще не были известны. Пойди туда, не зная куда, найди, то, не зная что. Ради интереса попробовал составить сетевой график получения вооружения начала двадцатого века в семнадцатом, получилась схема с более чем двумястами позициями растянутая лет на пятьдесят и при этом не уверен, что учел все. Скольких нюансов мы еще и не знаем, много ли людей ответят на вопрос, где в артиллерии кроме мундиров использовались плательные пуговицы?[5] Все понимаю, и что художественный вымысел и условности, но вот ощущения такие же, если в разговоре слышишь слова "покласть" и "ложить". Ухо режет, хоть я и не великий грамотей. Что можно сделать, с моей точки зрения. Первое — попасть в тот период, когда нужда или условия для изобретения чего-либо созрели и общество готово принять его. Второе — зная технологии, сократить сроки от изобретения до получения промышленных образцов. От момента изобретения бездымного пороха, до его промышленного производства и принятия на вооружение, прошло почти сорок лет. Между открытием Резерфорда и созданием ядерной бомбы примерно столько же. Паровую машину и паровые котлы (две абсолютно разные технические единицы) доводили "до ума" больше ста лет, керосиновую лампу более семидесяти. Таких примеров множество плюс к этому некоторые вещи не использовались вообще или очень ограниченно потому, что в данный период времени это было никому не нужно, никто не видел практической пользы, примеры: воздушный шар, нефть или 3G фильмы. Время с момента открытия и запуском в массовое производство не проходит зря. Оно тратится на отработку технологий, на создание сопутствующих объектов, оборудования, инструмента, на упрочнение или создание теоретической базы и так далее. Иное у "попаданца" он это все знает и период подготовки от этого знания существенно укорачивается. Самая большая проблема здесь передача знаний окружающим, пришелец и абориген говорят и думают на разных языках. Это та еще проблема, примерно как связать между собой две радиостанции одна в КВ диапазоне вторая в УКВ.

Для меня самый интересный период, с точки зрения использования в альтернативно исторических произведениях — это середина девятнадцатого века. Переломный период как в технике (промышленная революция) так и в вооружении (гладкоствольное и нарезное оружие, пар и парус). Период с самой высокой плотностью технических новшеств (число изобретений и открытий на единицу времени просто зашкаливает).

Построение фраз, язык той поры, а это времена Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Гончарова, Гоголя, не вызывает у нас отторжения. Если попробовать читать оригинальные тексты, то через достаточно небольшой период времени перестаешь замечать лишние буквы, и чтение не доставляет неудобств. Проверено на собственном опыте. Взялся читать Гончарова в сканированном виде, дочитывал, не замечая ятей и фит[6]. Это означает, что логика мышления совпадает. Не совпадают только моральные установки и модели поведения. В своей попытке что, то написать на тему альтернативной истории я руководствовался именно такими рассуждениями.

Пролог

Слушая рассказы старого мичмана, наставника в мореходном училище, нам, мальчишкам очень ярко представлялись окрыленные парусами фрегаты и мрачноватые пароходы, моряки в ослепительно белых форменках. Как уходили они от берега в сторону падающего к горизонту солнца. Как из последних сил люди таскали за линию фортов, выгруженные на берегу припасы и бесконечной цепочкой несли наверх, к орудиям снаряды… Многое забывается в моем возрасте, но именно эти детские воспоминания, семейный архив и найденный, во вскрытом, согласно завещанию конверте, старый дневник послужили основным, побудительным мотивом для написания книги. Данный опус скорее представляет собой выдержки или цитаты из дневника и свидетельств, написанных участниками тех событий в книгах и письмах (кто может лучше и правдивее рассказать о происшедшем, чем современники) разбавленных небольшими вкраплениями авторского текста, что поделать меня как морского инженера хорошо учили двум вещам умению пользоваться литературой и лаконичности.

"аз есмь…"

…Всевышней волею Зевеса

наследник всех…

А. С. Пушкин

И не почтовые, а свои, и не дядюшка, а отчим, но на душе все равно погано, тяжко это в двадцать один год становиться главой семьи. Думы, прожекты к… не к ночи будь сказано, семь лет учебы псу под хвост, два года практики туда же. Жизнь в Санкт-Петербурге это не занюханный Смоленск…

Дорога тянулась, отсчитывая версту за верстой[7] и столь же неторопливо, двигались мысли. Сидевший рядом поверенный дремал, мотая головой на ухабах. Его приезд в Первопрестольную, где я проводил отпуск с друзьями и явился основной причиной моей хандры. Отчим, скончавшись следом за матушкой, оставил нас троих сиротами и мне как старшему придется заниматься и семейным делом и сестру с братом растить… Брата в училище, благо возраст, подходящий для поступления подойдет скоро да умом бог не обидел. С сестрицей сложнее не понимаю я барышень, ну да ладно бог не выдаст свинья, не съест, справимся. Плохо, что я в Смоленске никого не знаю и был то там три раза за семь лет.

Наша семья перебралась с Олонецкой губернии на Смоленщину, меняя климат по совету врачей. Матушке это помогло мало, она так и не оправилась после родов младшенького. Я её после поступления в Морской Корпус живой и не видел, мал был, да и зимой, не стали меня морозить и везти в Смоленск. Позже отчим приехал и рассказал, что и как, передал матушкину шкатулку да прощальные слова. Отчим у меня золотой человек, хоть и не было промеж нас большой любви, уважения достоин. Взял вдову с ребенком состояние её не промотал, а приумножил. Двух своих родил и после смерти жены все силы отдал воспитанию оболтусов, различия между нами, не делая. Никого более в дом не привел, память хранил. Поверенный передал мне его прощальное письмо с пожеланиями, просьбами и наказом вырастить малых да копию завещания. С кем бы посоветоваться на счет…

Больно и во рту солоно, кто там подо мной ворочается, а… а поверенный, болезный ты наш. Кони ржут, ну все сейчас выйду и Федора, скотину, кнутом поперек хребта, моду взял хозяина рылом о доски бить.

На дороге, прямо посередине, стояло маленькое чудо в светлом платьице с оборочками и зареванным личиком. Это от нее шарахнулись кони с кучером, все равно прибью скота, больно- то как. Утер лицо, чтоб не испугать ребенка, подошел.

— Что случилось барышня, откуда слезы?

— Там… там.

Слезы ручьем, ручками машет, слово сказать не может, захлебывается.

— Что маленькая?

— Папа… мама… поля… никого… просил…

Больше и не разобрать ничего, но зовут. Малышку на руки, глянул, Семенович вроде оклемался.

— Показывай куда.

Махнул рукой этому… короче ошибке природы, чтоб из канавы выбирался и за нами ехал к лесочку чуть в стороне от дороги, девочка туда показывает вроде, и сверток с дороги есть, сено косили, ездили.

— О Господи.

За поляной в лесочке, крови как на бойне. Лежит женщина, распяленная между колышков, мертвая, судя по всему. Рядом два мужика с расколотыми головами, третий чуть поодаль в портках запутался, да так и помер. Лошади бродят, три каких-то телеги на поляне стоят, костер потухший и разметанный, жерди. Кто, что — не понимаю.

— Молодой человек.

Опершись на дерево спиной, лежит крупный мужчина лет сорока-сорока пяти, в порванной измазанной, когда-то богатой одежде с обмотанной тряпицей головой. Рядом с ним на коленках второе чадушко в точно таком же платьице, как первое, только розового цвета.

— Помогите устроиться по-удобней и если можно попить, а то сушит.

Подъехал возок, достали одеяла, нашлось даже красное вино, начались хлопоты. Пока Алексей Семенович присматривал за девочками, напоил их, немножко умыл, а мы с Федором перевязали, и поудобней устроили мужчину в одеяла. Он назвался питерским купцом первой гильдии Афанасьевым Степаном Ильичем с семейством. Как только они вечером остановились на ночлег, на них напали. Его оглушили и несколько раз ударили ножом, а затем, судя по ранам, еще и добивали лежачего дубинами да не добили на свою голову. Перед рассветом, в полутьме, очнувшись и увидев картину он, благо оружие (чудное какое-то, ни разу таких пистолей не видел) бандиты не нашли, посчитался с варнаками, но жене помочь уже ничем не смог. Она когда все началось, дочерей с коляски столкнула да приказала в лес бежать. Те спрятались, а утром, девочки вернулись к отцу. Он и послал одну на тракт за помощью.

Поначалу решили собираться и ехать в Ярцево, но Степан Ильич отказался и попросил привести станового, да священника. Сказал, что священник ему нужен, исповедаться и жену отпеть, а жизни ему осталось два три дня, воры ему весь живот изрезали, и хребет повредили, ног уже не чует и двигать его с места нельзя. Алексей Семенович с Федором поехали сразу, как только навели порядок на поляне, прикрыли мертвых, оставив нам немного еды. Воды в родничке рядом и так было вволю. Степан Ильич успокоившись, уснул, а мы с девами взялись обустраивать лагерь да обед готовить. Они такие потешные, когда хотят походить на взрослых. Рассудительные и обстоятельные, и если не вспоминают прошлую ночь, да на другую сторону поляны не смотрят — вполне самостоятельные дамы. Пока варилась в котелке еда, Полина, с Еленой смешно картавя мне, сразу заявили, что я им не особенно нравлюсь, потому, что они не любят два мужских имени "Игогь" и "Андгей". Кашу же они обожают и готовы её есть утром днем, вечером и даже ночью, если с молоком, а если без — то только утром. После еды барышни слегка осоловели, забравшись в возок, закутались вдвоем в одно одеяло и заснули. Я собрал посуду и только решил подремать, как услышал тихое.

— Андрей расскажи мне о себе, так легче будет, а то от боли ни спать ни лежать спокойно не могу отвлечься надо.

Понемногу под его расспросами я рассказал Степану Ильичу о своем несчастье, о порушенных мечтах. Наверно неправильно это, но сейчас мне горше было осознавать, что детство и юношество кончилось, что не будет в моей жизни, ни парусов, ни дальних странствий, ни веселой столичной жизни, чем пережевать о смерти близкого человека. Он же только улыбался, хмыкал, поддакивал да расспрашивал меня о сестре, брате даже присоветовал, что брату надо учиться военному делу по его делам и склонности вечно играть в солдатиков. Так в неспешной беседе прошло часа три. Наконец выговорившись, я начал замечать капли пота на лбу собеседника. Его неестественную бледность и резкие дерганые движения. Мысленно обозвав себя токующим глухарем, сходил с котелком к роднику набрал холодной воды и, смочив тряпицу, положил её на лоб собеседнику.

— Может так хоть немного легче будет.

Степан Ильич помолчал несколько минут, потом резко вздохнув, сказал.

— Андрей видишь тропинку, вот от той кривой березы начинается. Пройди по ней саженей[8] тридцать, там, в кусте похожем на шар будет сумка, и длинный сверток принеси сюда, пожалуйста. Раненым и ущербным противоречить нельзя это нам в корпусе преподаватели говорили. Сходил и как ни странно действительно обнаружил необычную сумку и длинный сверток. Тут до меня стало доходить, что все немного не так как рассказал нам первоначально купец, что-то нехорошее или загадочное кроется в этом нападении да и купец, судя по тропинке и тайнику, стоял здесь не один час.

— Открой сумку, там внутри коробка с красным крестом. Достань из коробки стеклянную палочку с иглой на кончике, их там несколько, возьми ту на которой буква "М" написана и дай мне.

Повозившись, я открыл коробку. Там этих палочек было штук пятьдесят разных, выбрал с буквой "М" и дал Степану Ильичу. Он снял с кончика иглы маленький шарик и, воткнув иглу себе в ногу, сжал палочку, та сплющилась, я охнул, а Степан Ильич сказал.

— Не бойся это не больно, я же говорил, что ног не чувствую. Подожди несколько минут, и я тебе кое-что объясню.

Он разрыл землю под корнями дуба и закопал смятую стеклянную палочку. Через некоторое время его лицо порозовело, дыхание выровнялось, он подтолкнул себе под правый бок одеяло, повернул ко мне голову и сказал.

— Пришло время тебе кое-что объяснить, и выбора у меня особенного нет, а надежда теперь есть…

Прошло три часа, проснулись девочки. Я как во сне сводил их к ручейку, заставил помыть мордашки, потом готовил, потом ужинали, потом Поля и Лена по очереди читали отцу книжицу. Оказывается, они еще и читать и считать умеют. Степан Ильич смотрел на девочек, ласково гладил по русым головкам и чему-то улыбался. Мне же все происходившее казалось сном, выдумкой, обманом, еще неизвестно чем, но только не правдой. Потом мы жгли костер, затем укладывали этих кукол неваляшек спать, а они все не укладывались. Степан Ильич показал мне, как действует его чудный пистолет и упокоил меня, сказав, что обезболивающее лекарство будет действовать до утра, и я могу спокойно поспать.

С утра после завтрака, поставил Степану Ильичу "укол", так он назвал это действо и, оставив девочек присматривать за отцом. Взял из одной из повозок лопату. Отправился по знакомой тропинке, там саженях в десяти от куста под дубами была разрыта глубокая, в два человеческих роста яма, на дне которой стояло восемь небольших, потемневших от земли, бочонков. По словам Степана Ильича в них находилось почти две тысячи фунтов золота. За этим золотом он и приехал сюда под видом поездки с семьей выкопать выкопал, а потом то ли проследили, то ли случайно наткнулись на них эти воры, и получилось, что получилось. Хорошо, что хоть маленькие живы остались. Засыпал бочонки сверху выброшенной землей, а яму оставил, завтра как приедут посланники так мы этих разбойничков поверх бочек и прикопаем. Врать вместе с дядькой Степаном будем, что яму ту разбойники заранее выкопали, хотели следы скрыть, а я на неё случайно наткнулся, когда лошадей ходил искать. Ложь грех, но тот грех сказал Степан Ильич, он на себя берет, пусть, то золото дочерям как вырастут, достанется. На том мы вчера и порешили. И ведь не нужно ему было то проклятое золото, куда ему и так немереное количество миллионов золотых и серебряных рубликов, как хомяк напрятал по разным английским да голландским банкам. Под видом торговли пряностями туда-сюда серебро да золото десять лет мешками возил. Нет же, решил взять "до кучи", так он это назвал, а проще жадность задавила. Лежит вроде добро бесхозное, от Наполеона оставшееся, ну как не взять, вот и взял. Он теперь свою ношу на меня завалит, и будет сверху смотреть и радоваться. Еле успокоился, девочкам спасибо — задергали, заговорили, замучили, и что им все интересно, и что им на месте не сидится, и что им не молчится. Кое-как утихомирил да к делу приставил одежку перечистить и перестирать. Научил камушком воду в лохани греть. Костер запалил. Дал маленький камушек и лопатку, чтоб его доставать. Часа на два у них занятие есть, потом сохнуть будут, а там и обед подоспеет. Снова долго разговаривали со Степаном Ильичом, он мне про свое дело купеческое рассказывал да показывал я, только записывать успевал. Затем о будущем поговорили, о делах, сделать которые надлежит. Так в разговорах, хлопотах и возне с неугомонными день и закончился, только уколов два пришлось вечером ставить, чтоб до утра хватило. С утра упаковал его сумку и вещи необычные в свой дорожный сундук, дабы вопросов лишних не возникло. Пистолет завернул поплотнее, да в возок припрятал. Хорошая вещь — пригодится, когда-нибудь.

Степану Ильичу к обеду стало хуже, горячий весь, но держится, только говорит, что быстрее бы приехали, а то до утра он не дотянет. Двух уколов хватило до обеда. Уж запах нехороший пошел. Девочки от отца ни на шаг не отходят, сидят тихонечко, держат его за руку, а в глазах слезы. Дядька Степан все диктует и диктует, старается как можно больше сказать, боится не успеть. Про бумаги свои, что в доме питерском в железном ящике лежат, постоянно напоминает. Повторяет, что ежели слово прочитать правильно не смогу или не пойму что прочитал, просить читать девочек их учили правильно проговаривать такие слова. Говорил что алфавит немного другой без ять и фиты, говорил про лекарства в ящике, что от чего и как использовать. После обеда услышали шум, подъехал целый обоз. Полиция, священник, доктор и Федор с Алексеем Семеновичем вернулись на четырех повозках. Пока они подъезжали, поставил Степану Ильичу еще два укола с запасом, чтоб не мучился и началось. То полиция, то доктор осматривает, то разбойничков описывают, хотя, что там описывать — тать он и есть тать. Потом стряпчим в присутствии свидетелей священника полицмейстера и врача было составлено и подписано завещание: "Я, Афанасьев Степан сын Ильича, уроженец города Глухова, купеческого сословия находясь в уме и твердой памяти…" Короче все мне, с условием дочерям треть, как замуж выходить будут. До того времени опека. К вечеру Степан Ильич исповедался, принял причастие, через час потерял сознание, а к утру преставился. Разбойничков еще с вечера прикопали в той ямке, что они для других готовили. Степана Ильича с супругой довезли до Ярцева, где отпели и похоронили вместе у церкви.

Не было ни гроша, а тут алтын

Закончились хлопоты, в основном неприятные и обременительные, по вступлению в силу двух завещаний, прошли сороковины и остро встал вопрос, что же делать с моим разросшимся до неприличных размеров семейством. Еще целых два месяца до начала занятий в гимназии за всеми четырьмя глаз не хватит смотреть их же всего два (глаза имеется в виду). Через неделю начал чувствовать себя курицей. Еще немного и начну кудахтать, где тут делами заниматься. Себя бы не потерять. Не дом, а балаган. Сегодня все уже улеглись и можно немного подумать о будущем. Итак, что у нас в активах.

Unus. Барышень три (кошмар), обормотов один (ну куда ни шло).

Duo. Дом в Смоленске, дом в Москве, поместье под Москвой, огромная усадьба можно сказать дворец и куча земли в Санкт-Петербурге. Дом и склады в Роттердаме и Амстердаме. Магазины в Москве, Санкт-Петербурге, Киеве, Роттердаме, Риге, Париже, Лондоне.

Tres. Деньги — много, просто неприлично много, очень неприлично много. Даже представить тяжело, воображения не хватает.

Quattuor. Какие никакие знания. Тем паче в Санкт-Петербурге в усадьбе библиотека, макетный зал и мастерские.

Quinque. Долг — дал слово.

А в пассиве: заботы и хлопоты, заботы и хлопоты и так много-много раз. Где взять помощников, с кем посоветоваться?

Утро уже. Значит так, нанимаем нянек, дядек, воспитателей. Едем в столицу, смотрим бумаги и примем решение там. Смотреть за делами в Смоленске оставил Алексея Семеновича. Выделил ему половинную долю в доходах местного дела и поручил прикупить складов и место под лавку пряностей. Собирались быстро, вещей вроде не много, но места под них надо о-го-го сколько. Еда, вода, охрана из служивых казаков, невесть какими путями оказавшихся в Смоленске. Неправильно говорят, что два переезда равны одному пожару и одного хватает. Алексей Семенович дал мне на прощанье рекомендательные письма к своим знакомым засим и попрощались.

Так, через неделю, длинная лента обоза вытянулась по дороге. Семейство перемещалось на новое место жительства в Санкт-Петербург.

Из письма Елены Мещерской сестре Полине "Семейный архив семьи Яковлевых".

"Здравствуй дорогая Поля!

Сегодня исполнилось тридцать лет со дня смерти родителей. Докладываю, могилка маменьки и отца в полном порядке. Цветы, оградка покрашена, смотритель кладбищенский ухаживает за ней очень хорошо, перед отъездом опять оставлю ему денег, пусть и далее присматривает. Сидела на лавочке, муж деликатно отошел, и вспоминала тот ужас, и безысходность которые навалились на меня тогда. Я очень смутно помню те дни, ночь, крики, дорога, потом какие-то люди вокруг они чего-то от меня хотели, что-то говорили, что-то говорила и делала я, мне было все равно, как в спасательный круг я вцепилась в руку Андрея с одной стороны, с другой была ты. Какой ангел, а может сам Господь направлял его по той дороге, пока не встретил нас в нашем положении. Слова батюшки о послушании ему и то, что он сам вложил наши дрожащие ладошки в его руки, послужили якорем в то недоброе время. Совсем не помню Смоленск. Я думаю, к жизни меня вернула "воспитательская" ошибка нашего опекуна. Он от незнания а может быть от того что более себе ничего представить не мог или не успел, нанял нам в воспитательницы и учительницы выпускниц смолянок[9], только-только вырвавшихся из этой "тюрьмы". Сколько веселых игр, женских историй, сплетен обрушилось на нас. Диме повезло меньше, ему в gouverneur[10] достался отставной боцман у которого любимое лекарство от лени было линек[11]. Помнишь, как братец прятался у нас в комнатах, чтоб поиграть вместо уроков, а мы его дружно покрывали всей своей женской компанией. Там сидя по вечерам у живого каминного огня слушая морские истории, или читая и обсуждая книги, я почувствовала, что у меня опять есть семья и мне уютно и хорошо, пропал страх и начал подергивать пеленой забвения тот день. Кстати, сестренка, помнится мне что ты, всегда, очень расстраивалась, если Андрей не появлялся на вечерних посиделках. Наши кумушки все подшучивали над тобой, влюбилась мол. Ты краснела и огрызалась. Может, хоть сейчас признаешься, так ли это а…"

Не думал, что буду жить во дворце. Бывшая усадьба графа Строганова, дубы, английский парк, павильоны и все это, вот уже два месяца, подвергается "потоптанию" и "порыванию". По словам Лены, они знали, что есть дом в столице, но не были, ни разу, а жили под Москвой в поместье с матерью. Там воздух здоровее и папа все время в разъездах. В усадьбе для малышни раздолье. Меня, во время прогулок, пару раз грабили корсары, а сегодня вообще "последний из могикан" застрелил в павильоне из лука (ох уж этот господин Купер[12]). Интересно все же кто их луки научил делать и почему не "Ункас" а "Ункаска" в девичестве Полина с ножом деревянным носится, откуда краску взяли рожицы размалевать и кто перья у павлина драл. Вот-вот начнут читать Ишимову[13] "Историю России в рассказах для детей" им мечи и копья понадобятся, а мне броня.

Из дневника

"… Смотрю на лежащие передо мной два первых, внимательно, прочитанных документа "рабочий журнал" и "ежедневник". Второй это скорее личный дневник. Записи для себя, планы рассуждения, мысли доверенные бумаге. А вот первый… Интересно узнать, как низко отвиснут челюсти у членов Географического общества, если они узнают что английский путешественник исследователь и первооткрыватель, который пропал без вести в джунглях Амазонии несколько лет назад, (нет-нет, его имя мы приводить не будем и в рабочем журнале затрем) оказался русским купчиной еще и кладоискателем. Даже не кладоискателем, а "кладопотрошителем и Ко". Тринадцать человек, двадцать пять лет тому назад, объединенные одной идеей собрались и взялись за дело. Все вместе учредили компанию, использовав средства с первого своего наземного клада. Заказали на голландских верфях корабли, в Англии механизмы. В далекой Японии наняли айнов[14] и обучили, укомплектовав экипажи на три судна. Остальные четыре корабля как им и положено возили пряности и специи из Индокитая в Европу. В Амстердаме сидел наемный директор и руководил официальными делами компании. Во флотилии "Южной компании пряностей и специй" из семи кораблей было и водолазное судно с колоколом, и судно обеспечения с механизмами и оборудованием для размывания донного ила и песка. Была и яхта с подъемными механизмами и объемными трюмами. Степан Ильич в своей английской ипостаси обеспечивал официальное обоснование присутствия в том или ином месте, вел "исследования", остальные числились его сотрудниками и слугами. Устраивали на островах базу и, меняя корабли, только своим экипажем ходили и поднимали ценности. Затем уходили в Америку, где был "монетный двор". Часть оставалась там, а остальные шли в Санкт-Петербург. Готовились к следующему рейсу, а в свободное время делали макеты, чертежи и описания. Вели, как написано в журнале, "подготовку производства". Двенадцать лет тому назад они "работали" неподалеку от Манилы и, набив трюма своей яхты, ушли в Америку, а Ильич остался. Нельзя, было пропускать день рождения губернатора. Ушли и не вернулись. Девять месяцев Степан Ильич ждал их. Нанял корабль и вернулся из Манилы на островную базу, где находились водолазное и вспомогательное суда с японскими экипажами. Сходил на американскую базу, там пусто. Сходил в Европу там тоже никого и никаких известий. Когда осознал, что остался один ликвидировал "монетный двор". Распустил экипажи специальных судов, правильнее сказать, высадил по их желанию на Курилах. Разобрал и затопил спецоборудование, "пропал без вести" и уехал в Россию. Здесь женился на девушке, из очень бедной дворянской семьи, оставшейся сиротой, и согласившейся на этот mésalliance[15] в ожидании 1839 года, начала денежной реформы[16]. База в столице была продана и куплено поместье. Сюда в подвалы он перевез в итоге основную часть серебра. Примерно две трети в монетах, остальное хранилось в Москве в имении жены. В отдельной папке передо мной лежат подробнейшие лоции с указанием координат почти всех известных кораблекрушении за триста последних лет, с точностью до метра и привязкой к береговым ориентирам, содержания трюмов утонувших кораблей, толщина ила или песка, сохранность. В другой папке сухопутные клады — где и сколько, с привязкой к местности, просто мечта любого кладоискателя.

А отчеты о проделанной работе:

"Чагас" — 429 пудов[17] золота

Галеон "Ла Мадалена"- 1955 пудов серебра, 28 пудов золота, 170 ящиков серебряных изделий,

галеон "Сан Игнасио" — 3911 пудов серебра

галеон "Санта Мария де ла Лимпия Консепсьон" — 1095 пудов серебра

галеон "Санта Анна-Мария дель Юнкал" — 800 пудов серебра.

галеон "Сантисима Консепсьон" -2815 пудов в серебре и 36 пудов золота, 77 сундуков жемчуга, 49 сундуков изумрудов,

"Сан Эстебан", "Эспириту Санто" и "Санта Мария де Икиар" — 18 0 пудов золота,1654 пуда серебра

галеон "Санта Мария де лос Ремедиос". 736 пудов золота и 10674 пуда серебра, 176 сундуков серебряной посуды и 7 сундуков золотой церковной посуды,

галеон — "Нуэстра Сеньора де Бетона" 193 пуда золота

галеон "Нуэстра Сеньоры де Аточа" 1753 пуда серебра в, 115 пудов золота, 30 пудов серебряной посуды и бытовых предметов, 3200 изумрудов.

галеон "Санта Маргарита". 850 пудов серебра, 50 пудов золота.

галеон "Ла Капитана Есус Мария" 228 пудов серебра и 3 пуда золота

галеон "Сан Хосе" 10950 пудов серебра

галеон "Нуэсгра Сеньора де ла Регла" — 4693 пуда серебра

альмиранта — "Санто-Кристо де Сан Роман" — 4690 пуда серебра.

галеон "Нуэстра Сеньора де ла Регла" 9877 пудов серебра

галеон "Нуэстра Сеньора дель Кармен". 70 пудов золота

фрегат "Юнона". 674 пуда серебра

галеон "Сантисима Тринидад" — 4680 пудова серебра.

"Нотр Дам де Деливрано" 280 пудов золота 1675 пудов серебря

английский "Sussex", 613 пудов золота 6134 пуда серебра

"Эль-Косумель" 421 пуд золота 1498 пудов серебра 90 тысяч изумрудов

"Флер де ла Мар" 122 пуда золота драгоценности, фарфор и украшения на сумму 12 млн. рублей.

Это самые крупные из добытых кладов[18] и по мелочи еще на такое же количество. Последние годы дядька Степан плотно занимался подготовкой, выжидал, копил. И получил, накануне 1839 года, такой affront[19] от судьбы. Ох, Ильич, Ильич столько трудов и напрасно. Изумруды, жемчуг так и лежат не тронутые, Степан Ильич боялся обрушить цены и оставил их как резерв. За пределами страны мы будем рассчитываться серебряными долларами, немного подрывая экономику САСШ, а в России матушке серебряными рублями, увеличивая запас серебра для обеспечения денежной реформы. И приятно и полезно. Русский рубль и разменная монета уже в России, доллары в Лондоне, Амстердаме, Париже. Степан Ильич был готов начать на будущий год, а я нет, не могу многого не понимаю, не разобрался…"

В сараях расположена мастерская, на втором этаже макетный зал. Здесь я и провожу основную часть времени. Все необычно, а уж бумаг разных, описаний и действующих макетов не счесть. Не верьте, что мужчины с возрастом становятся серьезней и перестают играть в игрушки. Три недели, целых три недели играл в железную дорогу, как маленький мальчик двигал паровозики и вагончики, передвигал стрелочные переходы, рассматривал под лупой, что и как устроено, читал описание. Не верится что такое возможно. От полного неприятия спасло посещение Англии во время практик в Корпусе и посещение Царского Села. Там видел нечто подобное, но все уродливое, несовершенное и примитивное. Еще месяц рассматривал уменьшенные в несколько раз макеты огромных домниц, печи для получения литейного угля — кокса, печи для получения стали и железа, движители, использующие пар и гальваническую силу, макеты станков и образцы инструмента для обработки металла. Как в музеуме — раздел металлургия, раздел горное дело, раздел электрическая сила, раздел история, раздел приборы, раздел оружие, химический раздел с лабораторией, машиностроительный раздел, а посреди залы огромное кольцо железной дороги.

Вечерами как все улягутся спать, устраиваюсь в кабинете, читаю и размышляю, изучаю планы Степана Ильича. Без его начальных объяснений никогда бы не разобрался. Изучаю его дневник его мысли записанные на бумаге, рассуждения и сам пытаюсь рассуждать.

Нет создать свое государство на месте владений Русско-Американской Компании, как он хотел, не получиться. Не то, что денег не хватит, нет желания. Он ведь хотел обустроить себе небольшое государство в государстве на задворках Империи, завезти туда людишек, научить, слегка попинать соседей, чтоб боялись, помочь Российской Империи выиграть войну через пятнадцать лет и под шумок от нее отделиться. Так как далеко, никто связываться и не будет, признают — куда денутся. И жить дальше целому государству, опережая всех в технологиях, за счет продажи оружия соседям и всем прочим, благо войн впереди немеряно. Ну не нравится мне это. Я русский человек и жить со своими мне легче, и дети мои русскими будут и внуки. Впрочем, есть и у меня кое-какие мысли. В дневнике у него есть интересный пример:

… сидят в пустыне в неделе пути друг от друга два бедуина у одного есть баран, у другого корова один пьет молоко, но мерзнет по ночам, ночи в пустыне холодные, второй в теплой шерстяной одежде питается ящерицами, печеными корешками. Оазисы у них маленькие, как раз прокормить одно животное. Все их устраивает, но тут к одному из них приходит женщина. А женщина это как всем известно лучший стимул для развития общества и хочется ей и вкусно кушать и спать в тепле. И бедуины начнут действовать. Чтобы получить шерсть надо, что-то отдать. Молоко не получится, скиснет, испортится, дорога-то долгая. Пустить корову на мясо, а дальше что есть? Придумает бедуин сыр, построит сыроварню (промышленность), сделает его и отнесет соседу. Взамен получит шерсть, женщина напрядет ниток, соткет материю и будет им светло и тепло. Правда заодно заставит мужа придумать прялку и ткацкий станок, ибо любит облегчать себе жизнь. Второму бедуину понравится сыр, он настрижет шерсти и сам пойдет в гости. Там напьется молока, заберет сыр и домой вернется с мыслью, что ему тоже нужна женщина. А там и до маленькой войны недалеко. Победит заберет себе женщину, а соседу корову оставит, так как прокормить ее не сможет, да и до дому без воды только протухшее мясо дотащишь. Затем первый бедуин захочет сатисфакции и так далее, и тому подобное. Так они и будут жить поживать, но добра много не наживут, потому что стимул стимулом, а далеко они друг от друга. И остановится в развитии бедуинская цивилизация из-за отсутствия железной дороги и паровоза, или реки на худой конец. На паровозе (лодке) за день можно было бы до соседнего оазиса доехать, барашка покормить и домой вернуться. При этом соседушку можно и того… чтоб баб не отбивал. Глядишь дети пошли, развитие! В этом, я увидел, что самое главное это транспортная связь, чем быстрее происходит обмен и передача товара, тем быстрее развивается промышленность. Да разве только товары, возьмем, к примеру, знания. Примем что в городе "а" пшеница стоит 15 копеек за пуд, а городе "б" 20 копеек. Если информацию об этом я буду знать сегодня, то смогу заработать со ста пудов зерна 5 рублей, а ежели через неделю то нет. Время пройдет цены поменяются и я, может быть, заработаю больше, а может, в убытках буду — неопределенность. Скорость передачи информации даже важнее скорости перевозки товаров. Можно посмотреть на нас, на людей. Города возникали по берегам рек, потому что по ним было можно быстро передвигаться перевозить товары и вести. Научились строить морские суда, начали селиться по берегам морей. Вспомним как там, у Александра Пушкина[20].

…Пушки с пристани палят, Кораблю пристать велят. Пристают к заставе гости; Князь Гвидон зовет их в гости, Их он кормит и поит И ответ держать велит: "Чем вы, гости, торг ведете И куда теперь плывете?" Корабельщики в ответ: "Мы объехали весь свет…

Новости и знания нужны всем.

У кого транспортная и соответственно информационная система развита лучше, тот в итоге и выигрывает. И живет богаче и знает больше. В Англии — каналы. Например, в Бирмингеме их больше, чем в Венеции. Сначала хотели по ним зерно из центральных графств на Лондонский и прочие крупные рынки возить, а сейчас и уголь и сукно и железо возят. Вот и развиваются очень быстро по всей территории. Не только в прибрежных районах, нынче железные дороги взялись строить, пусть пока частично на конной тяге. Денег у них много, флот торговый большой, колонии грабят нещадно. Народу бездомного для работ множество с земли согнали, а у нас? Хуже всего, с дорогами. Страна большая, расстояния огромные, дорог мало. Пока от одного края до другого доберешься, год пройдет. Это сказывается на развитии. Англия за ближайшие двадцать лет построит пятьдесят процентов необходимых ей железных дорог, Франция так же, а Российская империя менее одного процента. Ну и кто развиваться будет быстрее, а? Торговать, кроме как зерном да пенькой, за границей пока и нечем. По данным Степана Ильича самый богатый недрами район — Урал, но он далеко. Пока туда машины доставишь, они уже устареют. Пока железную дорогу проведешь, годы пройдут. И не факт что туда народишко поедет без принуждения. И где этот народишко взять? Сегодня, чтоб с Урала железо доставить — два года необходимо, а чай из Китая три года везем. Дальний Восток, Америка, Сахалин. Нужен торговый флот, насильственное переселение. Земляное масло, нефть в Баку, на Тамани, на Сахалине, в Америке, но глубоко, кто бурить будет? Каучук в Бразилии, нужный метал в Руре, селитра в Чили, золото на Амуре, Зее, Колыме, в реках Калифорнии, в банках, где угодно. А я где? Работников почти нет, мастера и специалисты в Европах, ирландцы голодать будут лет через десять (там себе народишко Ильич и найти хотел, сотнями тысяч забирать можно было бы), крепостных, можно сказать, тоже нет. Зато у меня есть преимущество, я знаю, что и как можно сделать, не совершая ошибок и не тратя лишних денег. Могу, например, до получения рельсов строить насыпи для железной дороги. Могу строить заводы в нужном месте до получения оборудования. Могу одновременно строить шахты, домны и сталеплавильные печи в нужных местах. А у себя на земле я вообще могу делать что захочу.

Интересная таки штука "керосиновая лампа". Пока приспособился, да к запаху привык, неделя прошла. Зато теперь книги на ночь читаю и свет яркий. Изготовить, судя по всему не сложно. Так почитаем, посмотрим, м…м-да…а.

Вывод: пошел я спать, а то голова опухнет в дверь не пройдет и на подушке не поместится.

Из дневника

"… Все что предлагает использовать Степан Ильич уже известно либо станет известно в ближайшие годы[21], но вот как это использовать с наибольшей эффективностью знаю сейчас только я. Вопрос, в каком порядке все это использовать с чего начинать? Без использования изобретений господ Вольта и Фарадея не создать эффективный двигатель. Без двигателя не будет станков. Без станков не изготовить эффективный двигатель и вот он — замкнутый круг. Примитивно конечно, но очень похоже, все время цепляюсь за всякие мелочи, без которых невозможно двигаться дальше. Тьфу на мой тупой ум. Сделаем так. Нарежем кубиков и на них напишем, что мы желаем получить, и в макетном зале будем выкладывать по порядку, и стрелочки рисовать — что, за чем и как…"

Запись в детском дневнике Елены Мещерской сделанная рукой ее сестры Полины "Семейный архив семьи Яковлевых"

"… Лена заходила к тебе в комнату три раза. Тебя не застала, опять с Настей где-то гуляете. Последнее время совсем не видно Андрея. С головой зарылся в бумаги и не показывается. Давай вместе сходим к Матрене на кухню. Ты старше, она тебя послушает. Пусть научит кофей варить и пирожное печь. Будет повод к нему заходить о нас напоминать. Без него плохо…"

Из дневника

"..азм есьм голова. На каждый кубик помимо этапа работ надо нанести данные:

Какое необходимо оборудование?

Какие людишки нужны и сколько?

Какие материалы?

Где все это сегодня взять можно?

За какие деньги?

Сам себя не похвалишь, никто не догадается, а доброе слово и кошке приятно…"

Следуя принципу, "если что-то хочешь сделать хорошо, сделай это сам", сегодня под руководством мастеровых в мастерской или, наверно уже надо говорить, заводе делал кубики на токарном станке. И смех, и грех. Даже такой неумеха, как я, может это сделать просто и быстро: зажал, подрезал, потом отрезал, повернул, зажал, подрезал, повернул, зажал, подрезал, повернул, зажал, подрезал, повернул, зажал, подрезал и готов кубик. Самое главное запомнить порядок действий, их выполнять и измерять не забывать. Сейчас наделаю полсотни кубиков, потом покрашу, надпишу и пойду свой "любимый" patience[22] раскладывать. Называется "что, почему и когда" или второй вариант названия "кто, за чем и куда".

Из дневника

"… Утро таки вечера мудреней проснулся и в голове план, нет, не так План. Все построилось по ранжиру и определилось на свои места. Не зря полгода в кубики играл и думал…"

Езжу по присутственным местам и учебным заведениям Санкт-Петербурга. Кое-какие связи у меня есть. Общаюсь с людьми, ищу тех, кем недовольно начальство — умных и ершистых. Ищу тех, у кого карьер за счет своего положения не получится, кому придется не родственными связями стены, а лбом пробивать. Нам не плохие надобны, а лучшие. Второй месяц уже катаюсь, язык смозолил. Жаль только, что умение договариваться с людьми не является моим достоинством, поэтому из двенадцати выпускников правоведов, шестнадцати горных инженеров и восьми молодых и амбициозных чиновников, находящихся в пределах досягаемости, договориться о встрече и предварительно, о работе удалось лишь с половиной (видите ли, молод еще, авторитету нету). Будем сегодня беседовать о перспективах совместной деятельности, ежели она возможна, о будущем, о развитии. Верность и преданность тех, кто придет, придется покупать очень большими деньгами и преференциями. Сегодня познакомлю будущих соратников с "Планом". На самом деле он прост. В основе всего плана лежит право владельца безраздельно распоряжаться своим имуществом. У себя на земле я могу делать все, никого не спрашивая. Ежели взять и скупить как можно больше земель в Екатеринославской, Херсонской губернии, на Таманском и Керченском полуостровах. Скупить так, чтобы границы соприкасались. Там много помещиков должников и заемщиков. Выкупить долги и забрать земли себе или просто купить. Получится площадь меньше Англии, а по содержанию руд, углей и прочего богаче многократно. Эту территорию обозначим как "метрополию". В качестве "колониальных владений" придадим Санкт-Петербург, Севастополь, Роттердам, Сахалин, Калифорнию, Пхукет, Цейлон, Новую Каледонию. Получится очень интересно. В итоге после развития "метрополии" останется соединить ее путями сообщения с "колониями" — где железной дорогой, где морским путем. На казенных землях придется брать откупа[23]. Самое главное не выпячиваться до времени, и не мешать остальным, наступать на грабли.

Из письма Полины Френкель-Яковлевой своей сестре Елене "архив семьи Яковлевых".

"Здравствуй, Сестренка!

Рука не поднялась написать тебе дорогая. Как тебе не жалко моей первой влюбленности, как у тебя рука поднимается над этим подшучивать. Все, больше моей фантазии не хватает на придумывание упреков. Шутки шутками, но с высоты прожитых лет, мое отношение к Андрею иначе как первой любовью назвать нельзя. Мне хотелось быть постоянно рядом с ним, слушать его, быть полезной ему, чем-то выделяться среди всех. Я и читать стала из расчета, что он будет меня слушать. Вам-то хорошо, всегда был доброволец на уборку в макетном зале в моем лице. Так приятно было, когда он хвалил меня, и как горько я плакала по ночам, когда чем-то занятый он не замечал моих усилий. Такая вот чисто платоническая детская влюбленность. Правда я не одна была в этой лодке. Вспомни свою закадычную подружку тех лет. Настя, по-моему, испытывала те же чувства. Только вот выражалось это в демонстративно ровном отношении днем и слезами ночью. Ревновала она меня к нему страшно. Если сказать что это Полина хочет сделать или придумала нечто, Настя будет всегда против. Ты же сама не раз это использовала. Если хочешь заставить Настю не сделать то, что ей хочется, скажи, что Полине это нравится и voila[24]. Со временем, конечно, все успокоилось, появились в нашей жизни молодые джентльмены с кортиками и без оных, а добрые светлые воистину братские чувства остались.

Это все лирика теперь о деле надеюсь ты не пожалела фотографических пластин в Ярцево не знаю когда теперь выберусь туда может быть на следующий год…"

Сегодня собрал военный совет. Рассматриваем программу развития собственного флота. Типы кораблей, их вооружение, потребное количество и сроки строительства. На совете присутствуют: я — оптимист, я — пессимист, я — реалист. На рассмотрение предложены шесть наиболее перспективных вариантов судов для флота (только на них и имеются все чертежи и лекала).

Тип первый, условное название "кошмар"[25], на треть длиннее любого существующего военного корабля.

— Водоизмещение: стандартное 1900 тонн, полное 2767 тонн[26].

— Длина наибольшая: 115,5 метра.

— Ширина наибольшая: 11 метров.

— Осадка по корпусу: 3,8 метра.

— Силовая установка: 4 водотрубных котла шатрового типа (мазут), 2 турбозубчатых агрегата по 26 250 л. с.[27], 2 винта.

— Дальность плавания: 3000 миль при скорости хода 16 узлов, максимальная скорость 36 узлов.

— Вооружение артиллерийское: 4×130-мм, длиной ствола 55 калибров башнеобразный щит.

— Экипаж: 202 человека.

Тип второй "чудовище"[28], близок по размеру к самым крупным линейным кораблям, но больше них на несколько метров.

— Водоизмещение: стандартное 1260 тонн, полное 1750 тонн.

— Длина наибольшая: 98 метров.

— Ширина наибольшая: 9,34 метра.

— Осадка по корпусу: 3,9 метра.

— Силовая установка: 4 водотрубных котла (мазут), 2 турбины 31500 л. с., 2 винта.

— Дальность плавания: 1680 миль при скорости хода 21 узел, максимальная скорость 34 узла.

— Вооружение артиллерийское: 4×130-мм, с длиной ствола 50 калибров, башнеобразный щит.

— Экипаж: 150 человек.

Тип третий "толстяк"[29].

— Водоизмещение: полное 1460 тонн.

— Длина наибольшая: 69,8 метров.

— Ширина наибольшая: 11,3 метра.

— Осадка по корпусу: 3,3 метра.

— Силовая установка: 6 водотрубных котлов (мазут), Две вертикальные паровые машины тройного расширения, 1400 л. с., 2 винта.

— Дальность плавания: 2070 миль при скорости хода 9 узлов, максимальная скорость 14 узлов.

— Вооружение артиллерийское: 4×130-мм с длиной ствола 50 калибров, коробчатый щит.

— Экипаж: 156 человек.

Тип четвертый "черепаха"[30].

— Водоизмещение: стандартное 1300 тонн, полное 1460 тонн.

— Длина наибольшая: 74,67 метров.

— Ширина наибольшая: 10,39 метра.

— Осадка по корпусу: 3,51 метра.

— Имеет три грузовых трюма.

— Силовая установка: 2 водотрубных котла (мазут), 2 горизонтальные паровые машины тройного расширения, 900 л.с., 2 винта.

— Дальность плавания: 2300 мили при скорости хода 8 узлов, максимальная скорость 10 узлов.

— Вооружение артиллерийское: 3×130-мм орудия, с длиной ствола 45 калибров; 2×76,2-мм орудия, коробчатый щит.

— Экипаж: 169 человек, может транспортировать батальон десанта (семьсот человек) с вооружением и припасами.

Тип пятый "малютка"[31].

— Водоизмещение: полное 622 тонны.

— Длина наибольшая: 47 метров.

— Ширина наибольшая: 8 метров.

— Осадка по корпусу: 3 метра.

— Силовая установка: 4 водотрубных котла (уголь), 2 горизонтальные паровых машины тройного расширения, 900 л. с., 2 винта.

— Дальность плавания: 1000 миль при скорости хода 8 узлов, максимальная скорость 12 узлов.

— Вооружение артиллерийское: 4×130-мм с длиной ствола 30 калибров, коробчатый щит; 6×47-мм.

— Экипаж: 102 человека.

Тип шестой "красавчик"[32].

— Водоизмещение: полное 615 тонн.

— Длина наибольшая: 47,4 метра.

— Ширина наибольшая: 8,5 метров.

— Осадка по корпусу: 3,6 метра.

— Силовая установка: паруса, 2 цилиндрических, водотрубных котла (уголь) паровая машина горизонтальная, тройного расширения, 450 л. с.

— Дальность плавания: не ограничена.

— Вооружение артиллерийское: 1 бомбическое орудие калибра 60 фунтов; 2 орудия калибра 24 фунта.

— Экипаж: 101 человек.

Расположил перед комиссией карточки с характеристиками кораблей и задумался. В принципе, все понятно. Хорошо видна последовательность их строительства. Сначала "красавчик", потом "малютка". Далее по порядку — "черепаха", "толстяк", "чудовище" и "кошмар". Пессимист задал правильный вопрос — "успеем ли мы все это изготовить"? Оптимист молчит, а реалист говорит "нет". Три года продлится подготовка. По три года на отработку строительства каждого типа кораблей — получится двадцать один год. До начала войны — пятнадцать. Если запустить в производство сразу "кошмар" и "чудовище" — это во-первых сложнее, во-вторых потребует не три года на подготовку, а все семь. В-третьих, если сумеем изготовить десяток к началу войны, этого катастрофически мало. Когда учить экипажи? Плюсом ко всему артиллерийские орудия. Это не основное оружие кораблей этого типа, там еще куча проблем. Да и внешний вид и размеры в итоге укажут гордым бриттам и франкам, куда нужно двигаться. Нет однозначно, выпуск самых больших будем планировать на послевоенное время, когда все пострадавшие кинутся либо повторять их, либо защищаться от них. А мы им новенькое, затем еще. "Малютка", думаю, в принципе нужна для отработки методов сборки. Самое большее сделать пару штук и сплавить их потом в Новоархангельск или на Новую Каледонию для патрульной береговой службы. Больно они уж маленькие. Основной упор сделать на "черепаху". У нее есть второе применение. Будет танкером — в специальной таре керосин и мазут по всему миру развозить. Особенно интересно, что в конструкции предусмотрена возможность создавать нулевую плавучесть для баковой оконечности и соответственно выползать носом судна прямо на берег. Там где берег не оборудован, удобно выгружать тару с керосином или descente[33]. Танкеров надо много. Если сразу предусмотреть возможность установки орудий, то и переделать их не долго. Из транспорта после модернизации прекрасный рейдер получится. Придет с десантом, береговую оборону раскурочит, "честно" добытое в трюма погрузит и удалится. Потом может опять прийти, если за один раз все не увезет. Ему современные пушки и пули, кроме как царапинами на корпусе ничем досадить не смогут. А перед самой войной сделать десяток, полтора "толстяков", как новую "неудачную" экспериментальную модель танкера. Единственное уточнение — везде заменить коробчатый щит на башенный. Не дай Бог придется в окружении воевать, картечь может бед наделать. Кроме всего перечисленного, покупать и заказывать где только можно транспортные суда, парусные и пароходы, пароходофрегаты и полувоенные корабли для сопровождения. Оформлять в собственность "компании пряностей и специй" и РАК. Пожалуй, все — можно считать заседание совета состоявшимся. Пессимист — "за", хоть и сомневается, что успеем, оптимист — "против", ему и "чудовище" хочется, реалист — "за". Двумя голосами "за" против одной жадины, принимаем.

Не счесть алмазов в каменных пещерах

Подготовительный период позади сегодня зарегистрировал сразу пять компаний.

А именно: образовал Невский литейно-механический завод. Учредил Судостроительный завод, благо территория по шлиссельбургскому тракту на берегу Невы есть — и немаленькая. Организовал "Опытную электрическую станцию" на территории поместья. "Пароходную транспортную компанию", "Зерновую компанию", по производству и торговле зерном, в дополнение к имеющейся "Южной компании пряностей и специй". На судостроительном заводе построим пятнадцать эллингов с прицелом на будущее метров по сто пятьдесят, и будем закладывать "красавчиков". Вот вам и пакетботы, вот вам и транспортник с небольшим трюмом, вот вам и площадка тренировочная. Строить мы их будем как можно больше до того момента, когда подготовимся и перейдем на сборку "черепах".

Из дневника

"… боюсь, денег не хватит, придется их изобретать. Нужны быстрые деньги. Это торговля с большим оборотом. Биржа, товар — воздух, то есть "ценные" бумаги. Где у нас сейчас весело? Лондон, Нью-Йорк, Амстердам, Париж и естественно Санкт-Петербург. Между ними надо организовать быструю передачу данных и при необходимости товаров. Это и для игры на товарной бирже. Засухи и неурожаи на ближайшие годы нам известны, так что зерном с большой прибылью торговать будем. Маклерами каждые полгода буду передавать "прогноз" на шесть-восемь месяцев о биржевых котировках — падению и подъему в стоимости товаров и ценных бумаг. Ничего не поделаешь, хозяин очень умный у него прогнозы будут сбываться почти на сто процентов. Надо деятелей ограничить в разовом использовании средств и пусть создадут разветвленную систему подставных лиц — требуется меньше светиться. Нам не нужны сразу огромные деньги. Нас, удовлетворят средненькие, но постоянно и непрерывно. Нет необходимости играть на курсе акций. Требуется к нему мягко подстраиваться…"

Пятеро отправились в Англию покупать торговые суда и создать торговое представительство и маклерскую контору. Двое отправились с ними, чтоб потом укомплектовать в Голландии команды. Плыть в Бразилию за семенами гевей с указанием, купить во чтобы не стало (или выменять напрямую у индейцев). Далее на Цейлон и остров Пхукет покупать плантации под их разведение. Лет через восемь десять получим свой каучук. Еще трое после набора экипажа поплывут на Дальний восток. Пятеро отправились в Екатеринославль и окрестные губернии скупать поместья и земли с крепостными, по указанным маршрутам для прокладки впоследствии железных дорог и разработки рудников и шахт, карьеров, строительства заводов. Двое возвращаться будут, скупая все что можно и нельзя, через Харьков, Брянск, Ржев до Твери. Оставшиеся начнут строительство. Двое отправляются во Францию, покупать буровое оборудование вместе с буровых дел мастерами, горных мастеров, организовывать добычу денег, тоже своего рода полезное ископаемое. Один в германские земли за чугуном с большим содержанием никеля, покупать и отправлять в Санкт-Петербург, и рабочими людьми. Всем, кто уезжает за границу, наказ за любые деньги покупать мастеров, умеющих командовать и организовывать выполнение работ, с контрактом не менее пяти лет. Я же, несчастный отправляюсь исполнять самое "тяжелое" — покупать крепость Росс[34] — "собственность" Русско-Американской Компании[35] в Калифорнии. Голландской (в смысле моей) транспортной компании нужна база в Америке и тсс… золото, которое там рядом лежит. Все это дела на ближнюю и далекую перспективу. А основной упор сейчас на производство оборудования, станков, мерительного инструмента и двигателей паровых и электрических. Да побольше, побольше. Начать производство телефонов, телеграфных аппаратов и батарей вольта для их использования, проводов и кабелей.

Все сделал, разложил по полочкам, направил и… как вынырнул, мир вокруг вновь стал цветным, зазвенел детскими голосами.

По традиции, нечаянно сложившейся: если я дома, и не слишком занят, то каждый вечер два часа вместе читаем и обсуждаем книги. Рассказываем, друг другу о том, что сделали за день, что узнали, чему научились, Полина у нас читает, брат Дмитрий изрядный лентяй и без тычка ничего делать не желает ему бы только в солдатиков оловянных играть. Елена с Анастасией дамы серьезные заумью не страдают, а обшивают своих кукол по последней моде и ждут, не дождутся настоящего тепла, чтобы можно было по парку прогуливаться и на лодках покататься.

Из дневника

"… Купил крепость Росс в Калифорнии за достаточно большие деньги в пятьдесят тысяч долларов (шестьдесят пять тысяч рублей). Даже не купил, а получил в Российской империи право считать ее своей. Только вот Мексике и прочим придется это доказывать. И немного акций РАК[36] (у Данненберг Анны Фридерики 10 акций за четырнадцать тысяч рублей, у наследников Анциферовой Анны Александровны 20 акций за двадцать шесть тысяч рублей, у наследников Колосова Степана Алексеевича 60 акций за сто тысяч рублей) для весомости. И как один из акционеров договорился с господами с Мойки приобретать у компании ее продукцию — меха и шкуры взамен поставок продовольствия и организации постоянной пароходной линии в Америку. Так-таки придется туда сбегать земельки прикупить. По Американской речке там земли много, да и добра она никому не принесет — одни обиды на судьбу. Организация экспедиции дело хлопотное и дорогое. Десяток судов прикупить надо, команды набрать надо, казаков и других служивых людишек набрать надо не к теще на именины едем, а к дикарям. Своих холопов с семьями набрать надо и не мало. Продукты, оружие, для РАК. Грузы захватить, персонал для организации промежуточных стоянок…"

Из книги краеведа А.В.Осмолова "Малороссия в лицах прошлое, настоящее и будущее" глава VI "Начало и середина прошлого столетия" Екатеринославль. 1901 г.

"… Зимой тридцать восьмого года сотни крестьянских общин в одночасье поменявших хозяина были взбудоражены слухами, да какими! Якобы новый хозяин тем семьям, кто работников для наемной работы даст, земли барской прирежет в личное пользование. С барщины на оброк переведет и что оброк совсем небольшой. Зерно барин по осени у всех за деньгу купит и цена уже известна. Что часть зерна на месте в общественных амбарах останется на случай неурожая. Работники нанятые, дорогу, которая, по барским землям пойдет строить будут, за работу им платят. Что на покосах хозяйских дозволяется косить сено, известив управляющего и с условием, отдать барину четверть от скошенного. Что на следующую зиму барин всем работу даст, чтоб прибыток в семью был и так далее и тому подобное… Вплоть до строительства церквей в каждом селе. Слухи обо всем этом одни другого краше ходили по селам до апреля месяца, а потом взяли и сбылись. По весне приехало множество немцев, голландцев, французов. Стали строить карьеры, конюшни, амбары, соблазнять мужиков заработками да товарами. Пошла работа. Тем, кто за землю давал работников, помогали зерном на посев, инвентарем, тяглом. Тех, кто совсем от доли крестьянской отказывался (были и такие), отвозили в поселки при стройках, давали жилье и работу. Бригады французских мастеров двигались вдоль дороги и с помощью механизмов вгрызались в землю. Потом опускали туда трубы, строили башни из кирпича, ставили ветряки, и появлялась в степи вода. Кого-то из молодых соблазняли богатствами заморскими да и увозили на юг к теплому морю. Ближе к осени после сбора урожая наняли всех свободных мужиков на заготовку леса до весны. Кирпичные заводы росли как грибы, щебеночные карьеры, мел, известняк, песок, глину все новый барин брал на откуп. Дорогу тянули под руководством немецких инженеров, строили мосты, где-то делали насыпь, где-то наоборот срезали целые горушки или делали выемки в них.

Казачья старшина ломала голову над другим вопросом соглашаться или нет, на предложение дать команды из выслуживших казаков, для несения службы за границей в обмен на железные плуги, да прочий инвентарь да холодное оружие. По всему было, что соглашаться да продешевить боялись.

В степи рыли карьеры да шахты строили из кирпича громадные печи и цеха мастерских. В Николаеве строили эллинги, закупали лес для постройки кораблей. Дым, лязг стон стоял над Малороссией. Кнутом и опять кнутом заставляли трудиться народишко, до пряников еще дело не дошло.

О новом барине слухи ходили всякие: о богатстве его немеряном, о молодости, о требовательности. Ждали его на будущий год и боялись…"

Из дневника

"… все более и более погрязаю в делах и заботах в попытках все успеть. Дня не хватает, почти не сплю, часа по четыре и несмотря на это заботы растут как boule de neige[37]. Все необходимо проконтролировать, всех научить. Потихоньку опускаюсь в пучину безнадежности. Не вижу возможности выполнения всех моих прожектов. Одна отдушина, наши вечерние "посиделки-почиталки". Сегодня Поля читала нам стихи нашего "сумрачного гения" Баратынского. Как у него там… прямо как про меня:

"Мой дар убог, и голос мой негромок, но я живу, и на земле моё кому-нибудь любезно бытиё: его найдёт далёкий мой потомок…"

Или вот еще из нового:

"Я не люблю хвастливые обеды, где сто обжор, не ведая беседы, жуют и спят. К чему такой содом? Хотите ли, чтоб ум, воображенье привёл обед в счастливое броженье, чтоб дух играл с играющим вином, как знатоки Эллады завещали? Старайтеся, чтоб гости за столом, не менее харит своим числом, числа камен у вас не превышали"

Вспоминая приемы и званые обеды. Ох и маета. Да и наши последние организационные собрания. Стоп! Что там нам эллины завещали. Хариты — три грации, камены — девять муз. Что получается — чтоб за столом согласье было, и совместное веселье, число гостей должно быть не меньше трех и не больше девяти. За столом…, стол…, от трех до девяти человек могут всегда, быстро прийти к согласию занимаясь одним делом, стол… Собрание! Он точно гений!!! Девять, лучше семь высших руководителей, у каждого из которых свой малый стол, у каждого представителя свой и так далее. Пирамида. И не надо самому лезть везде и все контролировать. Достаточно передать все одному из высших и с него спрашивать. У того свои исполнители, с которых он будет спрашивать о деталях и так далее. А я освобожусь от множества забот отнимающих массу времени. Чем сложнее проблема, требующая решения, тем более высокую пирамиду необходимо построить. Где-то я уже слышал о подобном, что-то мне это напоминает? О, вспомнил, хан Бейбарс и государство мамелюков. Изучали в Корпусе. Внизу ячейка толи из семи толи из девяти человек. Старшие семи или девяти объединяются в свою ячейку более высокого положения и так далее. А наверху хан во главе своей семерки или девятки. Он их держал в повиновении, заставляя бороться за право стать с ним рядом, стать ближайшим помощником. И стравливал между собой. Но мы не средневековый хан — мы денежкой. Денежкой привяжем и процентом от доходов, даже будущих, чтоб инициативу проявляли. Помнится мне, что армия мамелюков за счет своей организации непобедимую монгольскую конницу разнесла и отстояла Египет. Ну и мы горы свернем. Архимед бегал в простыне и кричал "эврика", а я всего пятое перо об стенку ломаю, размахивая руками. Да при починке испортил два, руки трясутся. Значит, при такой организации дела, мне необходимо указывать направление, передавать нужные для решения инструменты — как-то знания, финансы, разрешения. И контролировать две стороны: срок и качество исполнения с одной и высоту пирамиды, чтоб излишне не зарывались, тормозя дело, с другой. И не забыть, завтра Полину похвалить, поблагодарить и взять с собой в город и поводить по магазинам. Пусть себе подарок выберет, потому что умные книги читает…"

Дела семейные

Что должен делать мужчина, если плачет женщина?… Философствовать и задавать самому себе глупые вопросы. Все остальное только ухудшает ситуацию. Опять ощущение deja vu[38]. Чувство такое, что это уже было. Вспоминается один из снов посетивших меня год назад. Маленькая женщина, которую хочется защитить прикрыть от всех неприятностей, огромные глаза длинные огненно-рыжие волосы и имя…Елизавета. Внутри как кто-то, сказал мое и все. Бывает наверно такое — не любовь не влечение, а… мое, остальное не важно. Привет из босоногого детства стоит передо мной и рыдает. Ни моих, ни теперь ее родителей уже в живых нет, никого у нее не осталось. После несчастья с отцом и матушкой набежали кредиторы, "доброжелатели". Слава Богу, хватило храбрости, отложить все наследные дела да вспомнить, что родные все подшучивала над дочкой, "женишка" припоминая. Собралась да приехала. Отцы наши друзьями большими были, жили по соседству вот и сговорили детей, когда мне шесть лет было, а Елизавете два года стукнуло. Сговорили да запили. У нее колечко, от моего имени подаренное, до сей поры в шкатулке лежит, и ее у меня в наследстве матушкином обретается. Вычитала обо мне в губернских новостях о той дорожной истории, да вспомнила в трудную минуту, когда родители по весне под лед провалились — домой торопились до ледохода поспеть. Ну, насчет кредиторов и прочих. Через пару дней пошлю я в Олонец доверенных людей — посмотрим, кто кому и сколько должен будет. Это им не молодую одинокую девицу обжуливать. На счет всего остального — посмотрим, подумаем, с народом потолкуем. Как бы урона чести дворянской не случилось, да и девичьей тоже. Жить пока ей с сестрами на женской половине, рыдать там же. У меня здоровье не железное — столько слез за один раз не вынесу. Полина, Елена, Настя заберите этот "бахчисарайский фонтан"[39], покажите комнату и пусть себя в порядок приводит, после дороги. Потом разговоры водить будем. Вот опять ёрничаю, защищаюсь так, что ли?

Из дневника

"… Белой завистью приходится завидовать тем, кто уходит в море, уходит в дальние страны, уходит практически навсегда. Сегодня опять провожали экспедицию, теперь в Новую Каледонию. Ушли пять кораблей, потом в море к ним еще добавятся, и целой эскадрой пойдут открывать новый мир. Обратно ждем не ранее чем через полтора года, а то и позже.

Мне же достается одно, снова и снова пытаться объяснять первому и второму сыновьям[40], что такое "Штангенрейсмас[41] с нониусом". Проще сказать берешь эту штуковину и совмещаешь эти две фиговины. Придется описать порядок действий, а еще лучше нарисовать картинки объясняющие их. На одной картинке, взял в руку предмет, лежащий на столе, на следующей переложил его на верстак, на третьей повернул его в другое положение и так далее. По этим картинкам любого можно научить даже обезьяну. Порядок выполнения работ мне известен, превратим его в рисунки и можно начинать…"

Сегодня пойду отдавать документы на "управляющую компанию" этакую association[42] во главе всего дела семь директоров в том я числе я владелец и председатель. У каждого директора свое направление своя ответственность и свои дивиденды. За собой оставляю контроль и передачу направляющей информации.

Литейно-механический завод самый закрытый из всех производств. После запуска на внешний рынок пойдут скобы, гвозди, пружинные кровати, трубы, плуги и прочий сельхозинвентарь, а внутри тигельные печи, станки, прокатный стан и стволы, стволы орудий.

Из дневника

"… Деспотия и тирания. Только эти две формы правления приемлемы в нашем семействе. Вчера попытался провести семейный совет. В смысле, составить план обучения наших дев на ближайшие годы. Демократия тут же превратилась в охлократию прямо по Полибию[43]. Это мы хотим, это не желаем. Если хочет Полина, то Настя категорически против. Елене все равно что, только бы не геометрия с арифметикой. Одной нравится плебейская гитара, вторая за музицирование на фортепьяно, третья, из вредности, за барабан. Отбил руку и сорвал голос. Довели до бешенства, ладно будет им и белка, будет и свисток[44]. Сами напросились. Составлю программу почище, чем в Институте благородных девиц. По восемь часов в день заниматься будут и не только танцами…"

Чем более развивается дело, тем сложнее его контролировать. Мне сейчас необходимо безусловное выполнение моих заданий, невзирая ни на какие препятствия. Понимаю, не понимаю — написано прыгать значит прыгать. Написано белое, так и есть, и не важно, что кому там кажется. Пора начинать создавать свою "преторианскую" гвардию для надзора и вразумления. Несколько человек абсолютно преданных душой и телом, не умеющих предавать и способных без раздумий выполнять приказ. Проблема из проблем. Степан Ильич со товарищи решал ее просто — есть нации для которых, долг чести и обязанностей значит более чем все золото мира. Он мог выбирать, везде ездил. А мне каково?

Из дневника

"… Как все-таки женщины отличаются, друг от друга. Насколько одна вызывает раздражение, настолько другую всегда приятно видеть. Не прошло и полугода как появилось у нас в доме солнышко ясное, иначе и назвать-то не могу, а, кажется, что живет тут всю жизнь. И ругает вроде нас разгильдяев и командует всеми и довольны все странно… но жизнь упорядочилась…"

Телеграф и телефон так называются две вещи, которые перевернут весь мир. Телефон у меня в доме уже работает, с телеграфом сложнее. Пока не получу разрешение на строительство телеграфной линии до Севастополя на юге и Нерчинска на востоке не успокоюсь. Там где по моим землям пойдет = там, ладно, сам управлюсь. А где по Государственным — там разрешений и согласований столько, что выть хочется. Но стараемся, стараемся — терпение и труд все перетрут. Главное — сделал мастерские, где телеграфные аппараты собирают, людишек обучил, регламенты[45] выучить заставил, рисунки, как и в каком порядке, делать перед каждым развесил, Цех по производству гальванических батарей сделал, людишек обучил, регламенты выучить заставил, рисунки, как и в каком порядке, делать перед каждым развесил. Волочильный, обмоточный цеха сделал, людишек… и так далее. В столице предлагаю всем телефоны, annonce[46] сделал, статью, что шелкоперы[47] в "Губернский вестник" написали, оплатил. У себя во флигеле соорудил телефонную станцию, посадил барышню, провел линии в Александринку[48] и restaurant "Феникс"[49], установил аппарат в кондитерской у Вольфа[50], пока ходят, смотрят, пробуют звонить, слушают ответ, крестятся и боятся. Но надеюсь, что лень победит. Зачем ноги бить, голос повышать, поднял трубку, ручку покрутил и давай себе вызывай, кого надо или домой звони, узнать как себя дети чувствуют, или в ресторации обед заказывай. Быстро и удобно. Так что думаю, лень обязательно победит. Конкуренции, можно не опасаться, не смогут быстро повторить телефон, теории ни у кого нет, а если получится, то разговаривать далее чем на сто метров не выйдет. Ну и так далее. Там подводных камней столько, сколько в страшном сне присниться не может.

Далее две основных проблемы — оборудование и инструменты. Что-то уже сделал, но основное придется делать еще не меньше года. Свое станочное производство без него никуда. И макеты есть, и чертежи, и все равно, прежде чем начать производство, необходимо: людишек обучить, регламенты написать и заставить выучить и… в общем как обычно. Эту работу никому не поручишь, ни на кого не перевалишь. Спасибо барышням пишут под мою диктовку по очереди да рисуют превосходно. Еще одна проблема — подшипники. Шариковые, хорошо если лет через двадцать увидим, а получить роликовые вполне реально уже сейчас. Научимся варить подшипниковую сталь, изготовим калибры, скобы и вперед. Использовать их придется только в станочном производстве и при изготовлении грузоподъемных механизмов. Краны и рольганги нужны и в прокатном деле и в металлургии и при строительстве железной дороги.

Из дневника

"… Заставили меня мои дамы побегать по столице в поисках педагогов, но сила солому ломит, все получилось. Наша программа обучения на ближайшие три года выглядит так:

4 часа в неделю русская словесность Алексей Дмитриевич Галахов,

2 часа в неделю физика и физическая география Эмилий Христианович Ленц,

4 часа в неделю математика Виктор Яковлевич Буняковский,

2 часа в неделю уроки естествознания Эдуард Петрович Менетрие,

2 часа в неделю гитара Андрей Осипович Сихра,

4 часа в неделю виолончель (это им за барабан с фортепьяно) Иван Корнилович Подобедов,

4 часа в неделю балет и танцы Евгения Ивановна Колосова,

2 часа в неделю греческий и латинский Дмитрий Прокопьевич Попов,

4 часа в неделю Закон божий Василий Петрович Полисадов,

2 часа в неделю химия Александр Абрамович Воскресенский,

С воспитательницами ежедневно:

французский язык 1 час,

Уроки этикета, или вышивание, или рисование 1 час.

Итого получается сорок два часа занятий в неделю. Обрадую их завтра с утра…"

Половину года собирал три десятка голозадых художников, вытаскивая их из ночлежек. Рисовать, умеют, а талантом Господь обделил. Зато копиисты превосходные. Принял их на полный пансион и в кабалу, повязал деньгами, работой, девками, поселил у себя в отдельном флигеле. Они сейчас как те птички в золотой клетке[51] своей неволи сами не видят. Работой загружены по десять часов в день, счастливы, толстеют и веселятся в свободное время. Но от себя я их более не отпущу, видели много.

Из дневника

"… мне кажется, решил вопрос с "преторианством". Осетины — кровная месть, подросток последний в роду, побратим. На Кавказе всегда война. Мне решить вопрос мести за семью мальчика будет легко. Ему быть рядом со старшим братом тоже не тяжко, а предать или обмануть невозможно в принципе. На крайний случай усыновлю по сиротству, обучу всему, что знаю сам, загоню в кадеты. Еще посоветуюсь со знакомыми офицерами и, пожалуй, обращусь к ним с просьбой, пусть поищут обездоленных, гордых, но по молодости пока бессильных подростков десяток другой, будем создавать побратимство…"

Привод станков делаем электрический. Чертежи электродвигателей есть, материалы есть, паровые машины — это силовая часть и привод генераторов для получения электричества — есть. Интересно даешь ему ток — он двигатель. Крутишь его паровой машиной — он генератор. Чудны дела твои Господи. Пока разобрался, всю голову переломал. Если бы не схемы да макеты ввек бы не понял. Сейчас смысл понятен, регламент на порядок действий пишем, рисунки рисуем.

Резина, резина и еще раз резина. Основу плести научились, теперь учимся приводные ремни изготавливать, дорогое обучение получается (стоимость каучука, плюс доставки его плюс эксперименты). Но надо. Когда еще свой каучук пойдет. Лет через девять-десять, а пока на покупном поработаем. Калоши на валенки делаем — даже по осени спрос появился. Люди уже интересуются, моя дворня по грязи в валенках с калошами ходит и не промокает, и не мерзнет.

Лучший способ повышения качества продукции и соблюдения регламентов — розги, ничто другое так быстро не вразумляет нерадивых и невнимательных. Благодаря этому "способу" довели наконец-то выход годной подшипниковой стали до приемлемых пятидесяти процентов. Способов контроля качества кроме как размерных нет, и мы вынуждены испытывать изготовленное в процессе работы так еще отбраковываем около шестидесяти процентов подшипников. В результате получаем продукцию по цене почти золотого слитка, но деваться некуда. Со временем конечно все наладится, но сейчас и так очень хорошо.

Из дневника

"… Надо взять за правило подводить итоги за каждый прошедший год. Правда, прошло уже два с половиной, но будем считать два. Итак, что сделано:

Un: перестал шарахаться из стороны в сторону, наметил генеральную линию и ей следую, нашел соратников и помощников.

Deux: научился планировать как работу, так и финансы.

Trois: скупил угодий и земель по плану хватит для всех начинаний.

Quatre: организовал и оплатил обучение будущих инженеров и мастеров.

Cinq: начал строительство железной дороги, отсыпку полотна и заготовку шпал.

Six: начал строить вспомогательные производства.

Sept: получил откупа на нефть, уголь, железную руду, лес, известняк, глину.

Huit: учредил необходимые на сегодня компании.

Neuf: купил плантации на Цейлоне и Пхукете посадил гевею.

Dix: прикупил восемнадцать кораблей, в том числе балтиморский клипер "Энн Мак-Ким" и заказал еще пять.

Onze: организовал электрическое и механическое производство в Санкт-Петербурге

Douze: придумал механизм внедрения нового — регламент то есть правила, по которым надо работать, обучение персонала, рисунки показывающие порядок выполнения работы, контроль выполненной работы специальными людьми.

Ну и самое главное без порядкового номера наверное. Нашел себе жену, но она об этом еще не знает. Страшно мне, вдруг скажет, нет…".

Сделали первый генератор и первый токарный станок с суппортом и продольной подачей и с приводом от электродвигателя. Молчим и делаем дальше. Нам известность ни к чему. Для себя делаем не на продажу. Следующий на очереди фрезерный станок, затем шлифовальный. И далее, карусельные, токарные автоматы — сколько всего там, в чертежах. Пресса, оборудование для прокатки, протяжные станки, гвоздильные автоматы, высадочные станки, хонинговальные, сверлильные. А инструмента, сколько надо, ух. Но все равно первый такой станок — это праздник, это шаг. Устроим мы по этому поводу выезд на plein air[52], возьмем яхту, пройдемся по заливу, половим рыбу с братом, барышни повизжат, подышат свежим воздухом. Потом пристанем где-нибудь и ухи сварим, с дымком как в детстве. Поедим, книги почитаем семьей. Одни без лишних глаз, без прислуги. Хорошо!

Из дневника

"… Вчера все же собрался с духом и в роде как в шутку на пикнике предложил Елизавете довести помолвку до конца и назначить день свадьбы. Потом стоял, как мешком ударенный, несколько минут. Эта лиса, ни на мгновенье не задумавшись, брякнула, "завтра", а потом, сама густо-густо покраснела. Потом все долго вопили, потом тормошили меня и ее, потом я узнал, что всем уже ждать надоело, когда я смелости наберусь, что Елена уже и фасон свадебного платья подобрала, и подарки уже все придумали. В общем один там idiot, был который, ничего не знал и не о чем не догадывался это я…"

После двухмесячной подготовки мытарств, трат и упреков — завтра свадьба. Лежу в кровати и не могу заснуть. В голове все кругом от завтрашней церемонии. Боюсь чего напутать или не так сделать. Говорят, самый лучший способ отвлечься и уснуть — это начать считать. Значит так — на изготовление десяти тысяч пудов[53] пороха требуется: двадцать семь тысяч пудов чилийской селитры по одному рублю пятьдесят две копейки за пуд, семь с четвертью тысяч пудов бумажных хвостов по семь рублей пятьдесят копеек за пуд, шестьдесят тысяч пудов серной кислоты по восемьдесят копеек, одна тысяча с четвертью тысяч пудов крепкой водки по шесть рублей, триста восемьдесят пять тысяч пудов каменного угля по шестнадцать копеек, восемьдесят тысяч пудов растворителя по восемь рублей горшков и глиняной посуды на пятнадцать тысяч рублей итого, итого…

Из дневника

"… Не зря говорят, что на свадьбе всегда есть два дурака жених да невеста…"

"… Она вся рыжая вся, вся!!!.."

Монтер путей

Как ни хочется подольше побыть дома но надо ехать на юг в Малороссию. Там начинается закладка домен и печей для плавки стали. Необходимо соблюдать другой принцип — "если желаешь, что бы все сделали правильно, поставь задачу, объясни задачу, убедись, что тебя правильно поняли, и проверь выполнение". Маршрут намечен, обоз собран, повод есть, едем в свадебное путешествие в южные владения. Обоз большой — почти тридцать человек. Двигаемся до Москвы, там остановимся ненадолго в имении. Далее на юг, будем, путешествовать по насыпи, уже частично выполненной для железной дороги, попутно проверяя сопутствующие сооружения: водокачки, депо, станции. С нами в поездке будут два инженера из Германии, которые будут в дальнейшем начальниками отделений железной дороги.

Из дневника

"… Некогда соперничество между Москвой и Петербургом действительно существовало. Некогда в Москве пребывало богатое неслужащее боярство, вельможи, оставившие двор, люди независимые, беспечные, страстные к безвредному злоречию и к дешевому хлебосольству; некогда Москва была сборным местом для всего русского дворянства, которое изо всех провинций съезжалось в нее на зиму. Блестящая гвардейская молодежь налетала туда ж из Петербурга. Во всех концах древней столицы гремела музыка, и везде была толпа. В зале Благородного собрания два раза в неделю было до пяти тысяч народу. Тут молодые люди знакомились между собою; улаживались свадьбы. Москва славилась невестами, как Вязьма пряниками; московские обеды (так оригинально описанные князем Долгоруким) вошли в пословицу. Невинные странности москвичей были признаком их независимости. Они жили по-своему, забавлялись, как хотели, мало заботясь о мнении ближнего. Бывало, богатый чудак выстроит себе на одной из главных улиц китайский дом с зелеными драконами, с деревянными мандаринами под золочеными зонтиками. Другой выедет в Марьину Рощу в карете из кованого серебра восемьдесят четвертой пробы. Третий на запятки четвероместных саней поставит человек пять арапов, егерей и скороходов и цугом тащится по летней мостовой. Щеголихи, перенимая петербургские моды, налагали и на наряды неизгладимую печать. Надменный Петербург издали смеялся и не вмешивался в затеи старушки Москвы. Но куда девалась эта шумная, праздная, беззаботная жизнь? Куда девались балы, пиры, чудаки и проказники — всё исчезло: остались одни невесты, к которым нельзя, по крайней мере, применить грубую пословицу "vieilles comme les rues[54]": московские улицы, благодаря 1812 году, моложе московских красавиц, всё еще цветущих розами! Ныне в присмиревшей Москве огромные боярские дома стоят печально между широким двором, заросшим травою, и садом, запущенным и одичалым. Под вызолоченным гербом торчит вывеска портного, который платит хозяину 30 рублей в месяц за квартиру; великолепный бельэтаж нанят мадамой для пансиона — и то, слава Богу! На всех воротах прибито объявление, что дом продается и отдается внаймы, и никто его не покупает и не нанимает. Улицы мертвы; редко по мостовой раздается стук кареты; барышни бегут к окошкам, когда едет один из полицмейстеров со своими казаками. Подмосковные деревни также пусты и печальны. Роговая музыка не гремит в рощах Свирлова и Останкина; плошки и цветные фонари не освещают английских дорожек, ныне заросших травою, а бывало уставленных миртовыми и померанцевыми деревьями Пыльные кулисы домашнего театра тлеют в зале, оставленной после последнего представления французской комедии. Барский дом дряхлеет. Во флигеле живет немец управитель и хлопочет о проволочном заводе. Обеды даются уже не хлебосолами старинного покроя, в день хозяйских именин или в угоду веселых обжор, в честь вельможи, удалившегося от двора, но обществом игроков, задумавших обобрать, наверное, юношу, вышедшего из-под опеки, или саратовского откупщика. Московские балы… Увы! Посмотрите на эти домашние прически, на эти белые башмачки, искусно забеленные мелом… Кавалеры набраны кое-где — и что за кавалеры! "Горе от ума" есть уже картина обветшалая, печальный анахронизм. Бедная Москва!..[55]"

Унылый paysage[56] Подмосковья, скучно и грустно в усадьбе. Она вроде и не выглядит заброшенной, содержат в порядке, но какой-то дух старых хозяев, их жизненного уклада, их стремлений не дает чувствовать себя здесь как дома. Все напоминает о Степане Ильиче, о его жене — слуги и обстановка. Здесь пахнет безысходностью. Как кто-то из дев замуж выскочит, тут же и подарю. А с другой стороны, им здесь жить, тоже душу рвать. Отдать, кому-нибудь надо или фабрику организовать. Чувствую, долго мы не задержимся, и опять позовет нас дорога.

Насыпь дороги виляет по земле как собака хвостом, как ни старались, а имения выкуплены так, что не позволяют протянуть прямую как стрела дорогу. Плюс реки, плюс болота и горки. Нет быстро по такой дороге, не поездишь, свалишься. Придется брать грузоподъемностью, сразу применять двухосные колесные тележки. Станций как таковых еще нет — заготовки одни. Исключения там, где в качестве станции используется барская усадьба, Еще одно наблюдение в деревнях много непраздных женщин и молодых матерей с младенцами. Спросил местного управляющего, ответ был очень необычен — "Дык барин земли много стало, а едоков поубавилось, непорядок. Вот бабы его и исправляют". Однако саморегулирование.

Из дневника

"… Наружный вид русской избы мало переменился со времен Мейерберга. Посмотрите на рисунки, присовокупленные к его "Путешествию". Изба, мельница, забор — даже эта елка, это печальное тавро северной природы — ничто, кажется, не изменилось. Однако произошли улучшения, по крайней мере, на больших дорогах: труба в каждой избе; стекла заменили натянутый пузырь; вообще более чистоты, удобства, того, что англичане называют comfort[57].

Фонвизин, путешествовавший по Франции, говорит, что, по чистой совести, судьба русского крестьянина показалась ему счастливее судьбы французского земледельца. Верю. Вспомним описание Лабрюйера[58].

"L'on voit certains animaux farouches, des mâles et des femelles répandus par la campagne, noirs, livides et tout brûlés du soleil, attachés à la terre qu'ils fouillent et qu'ils remuent avec une opiniâtreté invincible; ils ont comme une voix articulée, et quand ils se lèvent sur leurs pieds, ils montrent une face humaine, et en effet ils sont des hommes; ils se retirent la nuit dans des tanières où ils vivent de pain noir, d'eau et de racine: ils épargnent aux autres hommes la peine de semer, de labourer et de recueillir pour vivre, et méritent ainsi de ne pas manquer de ce pain qu'ils ont semé.".

Les Caractères.[59]

слова госпожи Севинье[60] еще сильнее тем, что она говорит без негодования и горечи, а просто рассказывает, что видит и к чему привыкла…

…Прочтите жалобы английских фабричных работников: волоса встанут дыбом от ужаса. Сколько отвратительных истязаний, непонятных мучений! какое холодное варварство с одной стороны, с другой какая страшная бедность! Вы подумаете, что дело идет о строении фараоновых пирамид, о евреях, работающих под бичами египтян. Совсем нет: дело идет о сукнах г-на Смита или об иголках г-на Джаксона. И заметьте, что всё это есть не злоупотребления, не преступления, но происходит в строгих пределах закона. Кажется, что нет в мире несчастнее английского работника, но посмотрите, что делается там при изобретении новой машины, избавляющей вдруг, от каторжной работы тысяч пять или шесть народу и лишающей их последнего средства к пропитанию… У нас нет ничего подобного. Повинности вообще не тягостны. Подушная платится миром; барщина определена законом; оброк не разорителен (кроме как в близости Москвы и Петербурга, где разнообразие оборотов промышленности усиливает и раздражает корыстолюбие владельцев)…

Взгляните на русского крестьянина: есть ли и тень рабского уничижения в его поступи и речи? О его смелости и смышлености и говорить нечего. Переимчивость его известна. Проворство и ловкость удивительны. Путешественник ездит из края в край по России, не зная ни одного слова по-русски, и везде его понимают, исполняют его требования, заключают с ним условия. Никогда не встретите вы в нашем народе того, что французы называют "un badaud"[61] никогда не заметите в нем ни грубого удивления, ни невежественного презрения к чужому. В России нет человека, который бы не имел своего собственного жилища. Нищий, уходя скитаться по миру, оставляет свою избу. Этого нет в чужих краях. Иметь корову везде в Европе есть знак роскоши; у нас не иметь коровы есть знак ужасной бедности. Наш крестьянин опрятен по привычке и по правилу: каждую субботу ходит он в баню; умывается по нескольку раз в день… Судьба крестьянина улучшается со дня на день по мере распространения просвещения… Благосостояние крестьян тесно связано с благосостоянием помещиков; это очевидно для всякого. Конечно: должны еще произойти великие перемены; но не должно торопить времени, и без того уже довольно деятельного. Лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от одного улучшения нравов, без насильственных потрясений политических, страшных для человечества…[62]"

Чем дальше едем, тем меньше встречается деревень в степи можно целый день проехать от жилья до жилья, если бы не редкие телеграфные и станционные смотрители совсем бы было скучно, мы двигаемся немного в стороне от основных трактов и почтовых станций. Едем неспешно, можно сказать отдыхаем. В этакой благостности прибывает и сознание еще пару недель такой дороги и лень окончательно воцарится у меня в голове. За последнее время ее посетила только одна здравая мысль этакий curieux[63]: телеграф в степи он не для людей, телеграф он для орлов, они оседлали телеграфные столбы и обозревают округу с небывалой для этих мест высоты. Завтра подъедем к угольным карьерам, там будет не до отдыха.

Из книги Яковлевой Е.М. "Моя жизнь" Москва 1902 г.

"… Жёны, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела… Мужья, любите своих жён, как и Христос возлюбил Церковь… Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть… Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена и да убоится своего мужа[64] … И не оскорбляйте Святаго Духа Божия, Которым вы запечатлены в день искупления. Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас. Сколько раз за время свадебного путешествия повторяла я мысленно эти слова, услышанные от священника во время венчания, они и зародившаяся во мне новая искорка жизни позволили без скандалов и претензий продолжить дорогу. Я знала насколько важно для мужа увидеть своими глазами плоды своих трудов. Оценить и рассчитать дальнейшие шаги по развитию дела. В ближайшие несколько лет у него не будет возможности столь основательно со всем ознакомиться. По окончанию поездки он собирался продолжить учебу в Морском корпусе уже на офицерских курсах, это вместе с обязательным цензом на выслугу семь долгих лет и четыре года из них он будет постоянно рядом со мной и будущим, тогда я только надеялась на это, наследником…"

Из дневника

"… Ежели кто думает, что построить литейный или судостроительный завод или шахту легко, пусть попробует главное не построить завод, а иметь, из чего строить и кем строить. Кем строить у меня теперь достаточно с каждой общины оброк беру не барщиной, а рабочей силой как своеобразный рекрутский набор хочешь землю отдай работника и продукты для него хочешь больше, давай еще. Если все исполняется, как положено и работники не ленивы через двадцать лет земля уже не в аренде, а твоя без выкупа и платежей чем-чем, а народишком вместо денег на Руси всегда предпочитали расплачиваться. Земли себе бери столько, сколько обработать сможешь, а урожай у тебя я сам по честной цене и куплю, больше вырастишь больше, куплю и впрок положу. Мне мужик сытый и здоровый нужен, чтоб работать мог, а не дох с голоду, кому нужен сломанный инструмент так, что я лучше сейчас потрачусь, но потом если неурожай на запасах народишко выживет, и доход мне принесет.

Из чего строить это отдельный разговор одних кирпичных заводиков пятнадцать штук построили в разных местах, карьеров — известняк добывать более двух десятков. Карты горные, где что лежит есть, искать не надо только работай, щебень на отсыпку добываем, где только можно, песок, заводики для производства гидравлической извести более всего не хватает сейчас десятников да артельных тех, кто командовать может…"

Основное впечатление от последних дней путешествия это пыль, везде. Вдоль насыпи столбы, огромное количество заготовок лежат возле будущих разъездов. Через каждые пятьдесят верст шпальный заводик и цех по сборке путей. До начала строительства железной дороги требуется провести телеграфное сообщение и телефон, для лучшей управляемости. Путешествие позволяет рассмотреть и оценить все созданное, заметить огрехи и ошибки. Будущую железную дорогу отсыпают по всей длине, мосты ставят. В Екатеринославль потоком отправляют немцев да французов на кораблях до Одессы, а потом по тракту вглубь земель малороссийских. Прекрасная идея по привлечению последователей Герцена и Огарева из Московского университета и прочих защитников народных дала без малого сотню учителей поехавших в глубинку "образовывать" крестьян. Идеалисты тем и хороши, что с энтузиазмом берутся за то, в чем ничего ни понимают и дальше собственного носа не видят. Землеробам сейчас свобода не нужна земли столько, что не чают как справиться. Студенческие бредни не повредят практичному мужику, зато позволят научить грамоте и началам знаний крестьянских детей, моих будущих мастеровых и возможно инженеров. Справному хозяину менее всего нужны потрясения и революционные изменения. Это не моя идея Степан Ильич в своем ежедневнике посмеивался над "утопистами" и предлагал различные варианты их использования. Вот я один и применил, и пар выпустят, и доброе дело сделают, а если и прибьют кого за неправильные речи, сами виноваты. Я им дал идею "свет знаний в народ" деньги и возможность. Программу обучения составил и утвердил меньше чем там указано часов словесности, литературы, арифметики, истории дать нельзя а все что сверх того на усмотрение учителя. Учебники для школ напечатал за свой кошт и выделил помещения для школ. Обошлось все в копеечку но будущее того стоит. Заодно и барские усадьбы, и бесхозные дома под присмотром будут.

Рудники и будущие заводы не впечатлили, ожидали чего то эпического, необычного, а выглядит достаточно убого все руками и лопатами и тачками после питерских станков грустно. Кое- где уже начались работы по профилю, специально для нас произвели плавку стали: красиво и торжественно красно-белый металл, струей льется в изложницы, дым гарь грохот, не для дам. Лиза стала раздражительна, сдерживается, конечно, но я, же вижу, устала. В "Метрополии" каждый день одно и, то, же дорога работа, дорога работа и так все время. На Тамани посмотрел на работу французских бурильщиков, лепота, окунул руки в нефть, В Керчи, выкупил целый квартал, затеял стройку, будет здесь свое морское инженерное училище, будем готовить корабелов и артиллеристов для российского флота ну и немного для себя. Теперь в Севастополь закладывать мастерские, потом морем в Одессу и домой, домой в Питер.

Из книги Яковлевой Е.М. "Моя жизнь" Москва 1902 г.

"… не люблю, и никогда не буду любить Черное море, оно именно черное, все время пока путешествовали, провела в обнимку с ночной вазой, морская болезнь отягощенная беременностью вот когда я пожалела, что ничего не сказала мужу… Как я люблю Одессу…"

Попробую перечислить: астрономия, теоретическая механика, теория кораблестроения, практическая механика, интегральное и дифференциальное исчисление, аналитическая и начертательная геометрия, высшая алгебра, артиллерия, фортификация, физическая география, физика, химия, русский, французский и английский языки, такова сфера моих интересов на следующие четыре года.

Раз в неделю посещаю каждое из производств в городе и окрестностях, совмещать с учебой сложно, но необходимо и каждый понедельник проводим общее собрание совета директоров и выслушиваем отчеты по проделанной работе. С увеличением длины телеграфных линий объем сведений растет, как увеличивается и перечень вопросов которые требуют немедленного решения. Я сейчас не представляю себе, как люди жили без телеграфа и телефона, ужас пока хоть что-то сделаешь, пять лет пройдет, мне проще и дело сейчас двигается семимильными шагами, пошла первая оружейная сталь, правда в Питере, учим будущих специалистов на живом примере. Втянулся в этот бешеный ритм жизни и кажется что так всегда и жил, а домашние ужасаются и жалеют. Беспардонно пользуюсь их чувствами, прибедняюсь и вечерами отлыниваю от домашних дел, прячусь в макетном зале или в мастерской, отдыхаю в тишине, но два часа в день по-прежнему с детьми, читаем, беседуем, частенько с нами Лиза засиживается. Честно говоря, большое желание спихнуть эти посиделки на нее, но нельзя отступишь, в малом потеряешь в большом, решил — делай, но как не хочется Господи. На посиделках вдруг выяснилось, что Полина у нас признанный знаток истории. Она перечитала все, до чего смогла дотянуться и теперь всех поучает. На каждое событие у нее есть исторический пример, и поучение. Представь себе, этакое мелкое, в оборочках, менторским тоном читает вам лекцию о деяниях Цезаря собранных Светонием в его "Жизнеописаниях" и при этом пальчиком покачивает, смешно.

Освоили производство пироколлодия[65], когда знаешь как, так легко, дольше оборудование для его производства изготавливали да исходные материалы получали Крепкую водку, из аммиака теперь получаем, а его при производстве кокса. Старьевщики все концы тряпичные на Руси уже скупили, пошел процесс. Надеюсь, при массовом производстве обойдемся без жертв, ставлю немецких рабочих из тех, кто в Европу уже не вернется, на пожизненном контракте у них аккуратность и порядок в крови не то, что у наших разгильдяев, все норовят улучшить и добавить, чтоб меньше работать. На очереди тринитротолуол и производство капсюлей. Станочный парк растет, растут и объемы производства, как то так получилось, что наши телеграфные линии лучшие в мире и телефон для всех хоть и роскошь но необходимая вот и работают теперь "лапотники" по всему миру и денежку приносят.

Пришли радостные известия с юга научились получать в промышленных количествах зеркальный чугун (с высоким до двадцати процентов содержанием марганца) он крайне необходим для получения качественной стали. Значит скоро увидим рельсы и пушки. Марганец это еще и быстрорежущие стали крайне необходимые нам сегодня для изготовления инструментов.

Из дневника

"… Чем больше учусь, тем больше противоречий в моем сознании как сочетать великую науку побеждать Ушакова, Суворова, Кутузова и других с тем как будут воевать в следующем веке, как готовить людей к такой войне. Если как написано в документах "генералы всегда готовятся к прошедшей войне" то вывод один желаешь всегда быть готовым к будущей войне, дерись постоянно. Чтоб создать боеспособное ополчение, необходимы офицеры с боевым опытом и молодые, не закостеневшие в догмах надо учить самим где?…"

Из книги Яковлевой Е.М. "Моя жизнь" Москва 1902 г.

"… в нашей семье была "почетная" обязанность раз в неделю убираться в макетном зале и кабинете. Уборку производилась силами членов семьи, иначе говоря, я или Полина остальных не заставишь, а прислугу туда было допускать запрещено Андрей, когда там засиживался, даже кофей себе сам варил и ужин ему приносил, кто нибудь из нас. Во время такой уборки, подбирая бумаги, я обратила внимание на то, как муж их скрепляет между собой такими смешными скобочками, на доски прикрепляет чертежи очень интересно, в гостиной ведь так же можно стихи, посвящения и рисунки детей на стены крепить и быстро и менять легко. А если подумать, где еще можно использовать дух захватывает архивы, присутственные места, доски объявлений. Вот еще и папки для бумаг с прикрепленной проволокой делаешь дырки и складывай не рассыпаться, не выпасть они не смогут, а достать надо легко разогнул проволочки и снял. Не нравилось мне, что рыжий налет образуется. Андрей говорил, что ржа от влажного климата.

Тогда и решила я, надо подойти к Михаилу Сергеевичу, нашему мастеру в мастерских они гвозди делают и скобы и ножи. Он и подсказал, как от рыжего налета избавиться. Муж мой как всегда за деревьями не видит леса, весь увлечен учебой, кораблями пушками своими, сама заставила директора механического завода наладить производство этой мелочевки. Пошли невеликие деньги на заколки, платья, книги туда- сюда…"

Еще один этап позади закончена моя учеба в Морском корпусе осталось выслужить три положенных года и все, подготовка завершена морской офицер с правом командования кораблем, было очень тяжело учиться и заниматься своим делом. Знания о судьбе преподавателей об их сегодняшних и будущих заблуждениях, не добавляли мне комфорта. Я завидовал молодым гардемаринам бредящим путешествиями и открытиями такие молодые, дерзкие и восторженные, а над тобой долг и приходится лицедействовать. Неуютно, одно спасает семья. Сын, он еще маленький, но это продолжение тебя, это твое бессмертие твое будущее, я все чаще вспоминаю своего отца какими глазами он, уже больной, смотрел на меня. Барышни мои стали совсем взрослые того и гляди замуж выдавать придется, одна проблема замучился альфонсов отваживать даже нюх на них появился как гляну в эти масленые глазки, так и хочется достать кортик и… положение не позволяет приходиться так, неявно. Дмитрий всерьез увлекся артиллерией и теперь его с мастерских не выгонишь, математика, любимая наука и пахнет от него железом и порохом. Подвел к нему мастера часовщика, подкинул идею о повторяющихся шагах и разрядах в вычислениях, может вдвоем машинку Однера[66] изобретут, если нет, логарифмической линейкой[67] пусть обходятся. Соорудил Дима себе в подвале макет местности, приспособил в качестве орудий пистолеты и тренируется в вычислении углов и упреждений прямо полигон артиллерийский. Я ему идею с минометами в смысле с мортирами подкинул, надо будет летом в Керчь и Севастополь отправить, пусть в подвале макеты тамошней местности сделает и изучает.

Из дневника

"… Только через несколько дней, нашел в себе силы более менее связно описать свои ощущения от полета на воздушном шаре. Сначала было интересно смотреть, как наполняют ballon[68] воздухом, как он расправляется, превращаясь в шар, потом с помощью горелки его заставили приподняться над землей. Сам писал регламент, сам разрабатывал правила и инструкции, сам видел, как это выполняется и сам дрожал, как осиновый лист, когда забирался в гондолу. Шар плавно потянул нас наверх, облаков не было только голубое небо и зеленая земля внизу никаких мыслей в голове сначала страх, потом восторг, хотелось кричать. Даже сейчас не хватает слов, чтоб выразить свои чувства только вот так, наверное:

Высоко над водой, высоко над лугами, Горами, тучами и волнами морей, Над горней сферой звезд и солнечных лучей Мой дух, эфирных волн не скован берегами, Как обмирающий на гребнях волн пловец, Мой дух возносится к мирам необозримым; Восторгом схваченный ничем не выразимым, Безбрежность бороздит он из конца в конец! … Блажен лишь тот, чья мысль, окрылена зарею, Свободной птицею стремится в небеса, — Кто внял цветов и трав немые голоса, Чей дух возносится высоко над землею!"[69]

эти строки из недавно прочитанного стихотворения, молодого poеte[70] из Франции наиболее полно передают мое состояние. Воздух то остывал, то мы подогревали его шар, то плавно опускался, то вновь поднимался вверх. Это совсем не напоминало морскую качку скорее детские качели. Был абсолютный штиль и, накачавшись в небесах, через час мы благополучно прибыли на грешную землю почти там же, откуда начали подъем. Теперь если убрать лирику можно сказать следующее: с высоты в тысячу саженей видно далеко, если заякорить шар тонкими тросами и связать с землей или судном телефонным проводом неплохая наблюдательная площадка получится намного выше, чем грот-марс или тем более фок-марс[71] жаль только что использовать его при сильном ветре нельзя…"

Будучи хозяином и единственно знающим, только и остается, как читать отчеты о чужих поездках да завидовать ну не старик ведь я хочется мир посмотреть. Отчет о вывозе Siphonia elastica или проще гевеи читается как приключенческий роман"… сегодня отправились в экспедицию, намеченную, вверх по реке Токантинс, устье которой лежит миль за сорок пять по прямой линии к юго-востоку от Пара; впрочем, по извилинам речных протоков путь туда составляет восемьдесят миль. Река эта имеет одну тысячу шестьсот миль в длину и занимает третье место среди рек, составляющих водную систему Амазонки. Наш проводник был смышленый и дружелюбно настроенный молодой тапуйо, опытный лодочник и неутомимый охотник. Несомненно, только благодаря его усердию мы сумели достигнуть цели нашего путешествия. Цивилизованный тапуйо был уроженцем местности близ главного города провинции. Говорил он только по-португальски. Это был худощавый человек, немного ниже среднего роста, с красивыми, правильными чертами лица; верхняя губа его, что совершенно необычно для индейца, была украшена усами.

По реке мы плыли уже, и часто выходили на берег низменных островов в середине реки. Острова эти во влажный сезон покрываются водой, но теперь, после трех месяцев ясной погоды, они были совершенно сухие и вследствие спада воды поднимались на 45 футов над уровнем реки. Острова покрыты роскошным лесом, в составе которого очень много каучуковых деревьев. Мы встретили несколько человек, которые устроили здесь лагерь и занимались сбором и выделкой каучука, так что нам представилась возможность посмотреть, как это делается.

Дерево, дающее этот ценный сок — представитель порядка молочайных (Euphorbiacea), гевея растет только в низменных местах Амазонского края; и по преимуществу на островах и в болотистых местах на берегу, не далее пятьдесят сто миль к западу от Пара, но множество ненадрезанных деревьев растет и в диких чащах по Тапажосу, Мадейре, Журуа и Жауари, за одну тысячу восемьсот миль от побережья Атлантического океана. По внешнему виду дерево это ничем не замечательно; корой и листвой оно несколько напоминает европейский ясень, но ствол, как у всех лесных деревьев, прежде чем появляются ветви, достигает громадной вышины. Деревья эти здесь не являются, ничьей собственностью. Люди, с которыми мы встретились, говорили нам, что они ежегодно приезжают на эти острова собирать каучук, как только спадет вода, а именно в августе, и остаются здесь до января или февраля. Процесс сбора очень прост. Каждое утро мужчина или женщина, которому или которой отведено определенное количество деревьев, обходит их все и собирает в большой сосуд млечный сок, который капает из надрезов, сделанных в коре накануне вечером, в специально подставленные маленькие глиняные чашки или раковины. Сок, который сначала течет, как сметана, вскоре густеет; у сборщиков есть очень много деревянных форм для каучука, и, возвращаясь, в лагерь, они окунают формы в жидкость, накладывая, таким образом, в течение нескольких дней один слой за другим. Под конец вещество становится белым и твердым; нужного цвета и плотности достигают неоднократным окуриванием в густом черном дыму, который, получается, от сжигания орехов с некоторых пальм, и после этого изделие готово для продажи. Резина известна по всей провинции под названием серинги, что по-португальски означает "спринцовка"; дело в том, что первые португальские поселенцы заметили у туземцев резину, которую те применяли именно в виде спринцовок. Говорят, что индейцы выучились впервые делать спринцовки из каучука, увидев естественные трубки, образовавшиеся из случайно вытекшего сока, который собрался вокруг выступавших веток…[72]"

Из дневника

"… Наладили скупку "белых" рабов в Европе должников и недоимщиков, швейцарцы даже детей продают, варвары, ну а нам все равно люди нужны как здесь, так и в Калифорнии. Казаков выслуживших с разрешения атаманов уговариваем с семьями за большую деньгу, но надо, охрана честная необходима к золотодобыче подвигаемся, участки осваиваем по реке Сакраменто, краснокожих, привечаем, вооружаем втихую, землю у них скупаем пригодится.

Пришли ко мне первые выпускники пансионеры Технологического института целых восемь человек. Шестеро прибыли с Училища Торгового мореплавания. Штурманов в Голландию на практику, инженеров — на невский механический, потом через годик на юг поедут. Отправляю ежегодно на учебу не менее ста пансионеров во все училища Санкт- Петербурга и еще столько же в Москве и других губернских городах.

По всей Европе в моду входят керосиновые светильники и керосинки[73]. Изготавливает их Невский механический завод, с его разрешения Лионские механические мастерские да парочка предприятий в доброй и старой Англии. Калильную сетку, лист железный и стекло, они берут с берегов Невы (в этом месте должен звучать зловещий смех) и качество этих ламп долго еще превозмочь никто не сподобится, ибо не знают как. А мы грешные осветительный керосин для тех ламп делаем перегонный заводик в Керчи, построили еще один, на Апшеронском полуострове строим, откупа берем за немалые деньги на добычу нефти.

В Америке уже пробурили три нефтяных скважины и перегонный заводик на побережье строим скоро и тамошняя нефть пойдет. Кораблики специальные для перевозки керосина строим. У себя, в столице, "черепашек", на верфи в Николаеве деревянное подобие, уже четыре спустили на воду и еще десять заложено. Развозим свой продукт по всему миру делаем базовые склады совместно с местными купцами в разных странах, а далее они уже сами развозят до покупателей и неплохие барыши с того имеют. Через шесть месяцев первые пятнадцать стальных танкеров пойдут на Дальний восток. Все корабли этого проекта будут использоваться только на Тихом океане, чтоб глаза не мозолили. Деревянные пусть работают в Атлантике и вокруг Европы.

Стараниями господ офицеров у меня в доме более тридцати подростков, если быть точным то тридцать один. Я их понимаю, привозя сирот ко мне, они фактически спасают детей от смерти. Там их кровники не пощадят. Скоро у меня целая школа будет, благо учителя есть, по их рекомендациям еще привлекаю. Для дисциплины отставников набрал иначе эту вольницу не удержать. В первую голову учим русский язык, потом дальше пойдем. Пора закрывать набор, нет, не прекращать, просто всех следующих в кадеты, нечего им у меня дома делать мне уже набранных достаточно…"

"К столетию первой российской паровой машины" газета "Губернские ведомости" СПб № 15 1864 год.

"Первым применённым на производстве паровым двигателем была "пожарная установка", сконструированная английским военным инженером Томасом Севери в одна тысяча шестьсот девяносто восьмом году. Это устройство можно было использовать для откачки воды из шахт, Севери назвал его" другом рудокопа". Англичанин Томас Ньюкомен в одна тысяча семьсот двенадцатом году продемонстрировал "атмосферный двигатель". Это был усовершенствованный паровой двигатель Севери, в котором Ньюкомен существенно снизил рабочее давление пара. Первым применением двигателя Ньюкомена была откачка воды из глубокой шахты. Именно двигатель Ньюкомена стал первым паровым двигателем, получившим широкое практическое применение. Первая в России двухцилиндровая вакуумная паровая машина была построена механиком Ильей Ползуновым в одна тысяча семьсот шестьдесят третьем году для приведения в действие воздуходувных мехов. Дальнейшим развитием было применение пара высокого давления (американец Оливер Эванс и англичанин Ричард Тревитик). Тревитик успешно построил промышленные однотактные двигатели высокого давления, более известные как "корнуэльские двигатели". Двадцать первого февраля одна тысяча восемьсот четвертого года на металлургическом заводе в Южном Уэльсе демонстрировался первый паровоз, построенный Ричардом Тревитиком. Первые паровые машины назывались вначале "огневыми машинами", а также "атмосферными двигателями Уатта. Такие машины работали для привода поршневых насосов. Постоянное охлаждение и повторное нагревание рабочего цилиндра машины было очень расточительным и неэффективным, тем не менее, эти паровые машины позволяли откачивать воду с большей глубины, чем это было возможно до их появления. Следующим важным шагом в развитии паровых машин высокого давления стало появление машин двойного действия. В машинах одиночного действия поршень перемещался в одну сторону силой расширяющегося пара, но обратно он возвращался или под действием гравитации, или за счёт момента инерции вращающегося маховика, соединённого с паровой машиной. В паровых машинах двойного действия свежий пар поочередно подается в обе стороны рабочего цилиндра, в то время как отработанный пар с другой стороны цилиндра выходит в атмосферу или в конденсатор. Это потребовало создания достаточно сложного механизма парораспределения. Принцип двойного действия повышает скорость работы машины и улучшает плавность хода. Паровая машина двойного действия примерно вдвое мощнее обычной паровой машины, и кроме того, может работать с более лёгким маховиком. Это уменьшает вес и стоимость машин. Большинство возвратно-поступательных паровых машин использует именно этот принцип работы, что хорошо видно на примере паровозов. В одна тысяча восемьсот тридцать втором году В. Ф. Стокке. впервые в России на заводе для парохода "Геркулес" была построена паровая машина с кривошипно-шатунным механизмом. Это была первая в мире удачная для пароходов паровая машина без балансира. Английский инженер, Артур Вульф в одна тысяча восемьсот четвертом году запатентовал Компаундную паровую машину высокого давления Вульфа. В этой машине высокотемпературный пар из парового котла поступал в цилиндр высокого давления, а после этого отработанный в нём пар с более низкой температурой и давлением поступал в цилиндр (или цилиндры) низкого давления. Это уменьшало перепад температуры в каждом цилиндре, что в целом снижало температурные потери и улучшало общий коэффициент полезного действия паровой машины. Пар низкого давления имел больший объём, и поэтому требовал большего объёма цилиндра. Поэтому в компаундных машинах цилиндры низкого давления имели больший диаметр (а иногда и большую длину) чем цилиндры высокого давления. Такая схема также известна под названием "двойное расширение", поскольку расширение пара происходит в две стадии. Иногда один цилиндр высокого давления был связан с двумя цилиндрами низкого давления, что давало три приблизительно одинаковых по размеру цилиндра. Такую схему было легче сбалансировать. Компаундные паровые машины получили широкое распространение на производстве и транспорте и стали практически единственным типом, используемым на пароходах. Использование их на паровозах не получило такого широкого распространения, поскольку они оказались слишком сложными. Только в Российской Империи, производимые в Екатеринославле компаунды, для паровозов, являются на сегодняшний день самыми мощными в мире. Логичным развитием схемы компаунда стало добавление в неё дополнительных стадий расширения, что увеличивало эффективность работы. Результатом стала схема множественного расширения, известная как машины тройного или даже четырёхкратного расширения. Такие паровые машины использовали серии цилиндров двойного действия, объём которых увеличивался с каждой стадией. Иногда вместо увеличения объёма цилиндров низкого давления использовалось увеличение их количества, так же, как и на некоторых компаундных машинах. Появление, в одна тысяча восемьсот сорок пятом году этого типа паровых машин, стало особенно актуальным для флота. Поскольку требования к размеру и весу для судовых машин были не очень жёсткими, а главное, такая схема позволяет легко использовать конденсатор, возвращающий отработанный пар в виде пресной воды обратно в котёл (использовать солёную морскую воду для питания котлов невозможно). Наземные паровые машины обычно не испытывают проблем с питанием водой и потому могут выбрасывать отработанный пар в атмосферу. Поэтому такая схема для них была менее актуальной, особенно с учётом её сложности, размера и веса…"

Из дневника

"… Паровые машины для паровозов сами паровозы и вагоны делаем в Малороссии. В Питере делаем расчеты чертежи, макет, опытный экземпляр, разрабатываем технологию, делаем инструмент и оснастку и шаблоны, составляем регламент и далее на юг. На Екатеринославском заводе только производят по готовым чертежам ни расчетов, ни возможности заменить, что либо, там нет, только копирование. Аналогичный принцип используем и на других предприятиях кроме невского механического завода и опытных мастерских так меньше возможности что, что- то всплывет у конкурентов. Иное дело паровые котлы это в Санкт-Петербурге. Водотрубные котлы с пароперегревателями можем в этом мире делать только мы. Никому в ближайшие лет десять кроме как для своих нужд мы их продавать не будем потом, пожалуйста, пусть с ума сходят. Никак не получается сделать надежный редуктор понижающий обороты. Был бы редуктор я б электродвигатель на танкера ставить начал. Съездил недавно в Гусь-Хрустальный посмотреть, как тамошняя собственность работает, показали стекло бил молотком, сломал молоток. Такое стекло да в боевую рубку на корабль. Дал им задание на изготовление перископов и дальномеров привез документы, теорию, описание пусть думают и делают. Надо собираться в Малороссию…"

Из книги Яковлевой Е.М. "Моя жизнь" Москва 1902 г.

"… Сегодня по прошествии многих лет я понимаю, что наши семейные посиделки, по сути, являлись сначала школой потом университетом и дали нам неоценимый опыт и знания для дальнейшей жизни. Воспользовалась ими и я когда из почти невинной задумки о скрепках, кнопках, скоросшивателях и дыроколах для внутренних нужд и карманных расходов получилось большое производство. Одним из самых крупных заказчиков стало Адмиралтейство Великобритании. Франция, Испания, Голландия, вся Европа пользовалась нашей продукцией. Ее уже пытались копировать, но плоховато получалось. До сих пор не могу понять, как нам с директором механического завода удалось сохранить все втайне от Андрея правильнее сказать мы и не прятали, просто не рассказывали, а денежный поток до поры до времени был сравнительно невелик. Теперь же ручеек денег для личных нужд грозил превратиться в полноводную реку. Можно конечно было попросить мужа пристроить эти деньги куда нибудь чтоб они не лежали мертвым грузом, а приносили доход но гордость, хотелось самой доказать всем что могу если захочу, оставалось только придумать как…"

Из дневника

"… На работу путеукладчика можно смотреть долго, завораживает рациональность движений. Раз и начинают выдвигать опоры, рабочие ставят подпятники и стрела готова. Два и подвешенная к направляющим появляется секция пути. Три и она опускается на балластную призму, четыре работники крепят и выравнивают, пять, убрав опоры, путеукладчик двигается по новому пути и так до бесконечности. Таких путеукладчиков работает четыре, одновременно гонят сразу два пути навстречу друг к другу, в сутки они укладывают до четырех верст железной дороги вот так, и получается, четыре года готовились, за год сделали. Как представишь себе, сколько всего за такой кажущейся простотой, страшно становится лесопилка, получение шпал, сушка, смолокурение и получение креозота, пропитка шпал, опять сушка, перевозка на место сборки плетей, производство рельсов и прочего, сборка плетей и доставка их к месту укладки. Путеукладчик это еще несколько составов с жилыми вагончиками, с ремонтными мастерскими, столовая на колесах, инженерная, грузовые вагоны и платформы для подвоза плетей и щебня на подбивку и выравнивание путей.

После прокладки осевой магистрали в дело пойдут сразу двадцать путеукладчиков, и я надеюсь, что за три ближайших года протяженность железных дорог будет более девяти тысяч верст по своим угодьям насыпи везде готовы. Главное подойти к Твери не раньше, чем через нее пройдет чугунка, неудобно будет там однопутка с чугунными рельсами, а у нас два пути и сталь. К месту работ подвезли на маневровом паровозе. Есть таки разница между игрой и жизнью пыльно, грязно, вонюче, но быстро и это примиряет…"

Изучаю годовые отчеты и тихо радуюсь, почти все намеченное на сегодняшний день выполнили не без ошибок конечно и не без отклонений, но основной стартовый объем сделан. Сложнее всего пришлось на Сахалине. Неопределенный правовой статус[74] острова делал вложения в его освоение крайне рискованными, и только послезнание позволяло с уверенностью смотреть в будущее. Очередной караван привез, наконец, то французских буровых дел мастеров и в бассейнах рек Ноглики и Оха начались бурильные работы. В случае если место под бурение указывал представитель компании, скважины давали фонтан, осталось только загнать нефть в построенный уже трубопровод до нефтеперегонного завода, построенного в нескольких верстах недалеко от берега Охотского моря. Уже достраивали трубопровод до Южно-Сахалинска благо и трубы и рельсы для железной дороги, через весь Сахалин с юга на север, делали здесь же на местном железоделательном заводе. Трубопровод до порта обещали закончить к началу следующей навигации. Угольная станция в порту снабжала качественным углем пароходы РАК и иногда заходящие иностранные суда. Коксовая фабрика пережигала уголь в кокс для местной невеликой промышленности и обогатительной фабрики Новой Каледонии, туда же шел с Сахалина строевой лес. На верфи строили небольшие шхуны, в доках делали ремонт имеющимся и лишь в этом году заложили эллинг для строительства пароходов и механический завод. Оборудование для завода: паровые машины, двигатели, пресса, станки должны были прибыть следующим караваном. Сейчас люди уже не чувствовали себя оторванными от всех. За восемь лет через всю Сибирь стараниями РАК при финансировании из частного источника была проложена телеграфная линия до залива Де-Кастри. На берегу было построено укрепленное поселение и пристань, откуда почтовый пакетбот добегал до Сахалина и далее до Петропавловска Камчатского, Охотска, Ново Архангельска, форта Росс и Новой Каледонии Пакетботы выходили из Золотого рога с частотой один раз в неделю возили почту и пассажиров. В глубине острова не торопясь делали запасы пороха. С будущего года повсеместно на всех русских территориях, а так же в Кантоне, Гонконге, Сингапуре, в Австралии, в Индии начнут строительство керосиновых станций и продажу ламп, завоевавших всю Европу и Америку. Больше всего ламп производится сейчас в Англии, которая купила привилегию на них и за счет развитой промышленности быстро наладила их массовое производство. Уже два года, как построили трубопровод от Волги до Дона. По нему, с двумя перегрузками, каспийская нефть пошла в Европу.

Смотрю финансовый отчет с Екатеринославля и начинаю смеяться дожили, наш кокс оказался дешевле и мы теперь поставляем его в Германские земли и Австро-Венгрию. Поначалу я по наивности своей и незнанию думал, что наш самый большой секрет в металлургии это конверторы и плавильные печи. Нет, это связано с коксовыми печами. Мы их прячем подальше на задворках металлургических заводов. Средний выход металлургического кокса у нас составляет 83–84 %. Процесс длится 18 часов. Выделяющийся из коксовой печи "грязный" коксовый газ направляется в химические цехи, где из него извлекают смолы, аммиак, бензол и другие ценные компоненты. Дальнейшая переработка их дает возможность получить лаки, краски, растворители, нафталин, серу, взрывчатые вещества и другие ценные продукты общим числом до 200. Знание именно этих технологий, методов извлечения сопутствующих продуктов и есть самая главная тайна. Очищенный коксовый газ далее используется для отопления коксовых батарей, мартеновских печей, кауперов[75], для освещения улиц.

Все остальные, в мире, уголь в кокс в кучах пережигают и имеют выход кондиционного продукта не более, сорока процентов. Процесс длится 4…5 суток. Нетрудно подсчитать, что по трудозатратам наш кокс в двенадцать раз дешевле, а по стоимости сырья в два раза.

Правильное было решение о привлечении управляющих в качестве совладельцев и получении ими части дохода, пока работает на компанию, имеет право на часть прибыли. Это подстегивает и заставляет проявлять инициативу и самостоятельность. Я же получаю готовый результат и ускорение развития производства.

Рядом с железной дорогой подле станций, построены элеваторы. В них делают муку механического помола, более качественную, чем на обычных сельских мельницах, держат запасы зерна на продажу и хранят неприкосновенный запас на случай неурожая. За последние годы несколько раз пришлось для избегания голода его использовать и даже подвозить муку из соседних губерний. Слава Богу, массового мора не допустили и смертность по моим поместьям много ниже чем в среднем по Империи. Руководить элеваторами и смотреть за хозяйством назначаю офицерских вдов. Неизбалованные большим достатком, немного прижимистые по натуре и гордые от предоставленной возможности они с великим прилежанием относятся к своим обязанностям. Зерновая компания обеспечивает их финансами для найма работников, инструментом, жильем, средствами для борьбы с грызунами и берет на себя заботу об обучении их детей.

Из дневника

"… Четыре года сами официально чеканим монету в Америке благо законодательство позволяет. Организовали банк и монетный двор в Сан-Франциско[76], чеканим не русский рубль, а золотой американский доллар это выгоднее чем везти через океаны золотой песок. Доллары везем в Россию в казну, ну и себе, конечно, немного остается на закупку судов (купили два клипера) на то, на се. Американская река и ручей Бонанза, два названия, которые дают миллионные прибыли пока секрет удается хранить, но это пока. Для прикрытия и объяснения, откуда золото организовали экспедицию в Океанию, а на самом деле на Амур и Зею двести казаков из тех, кто уже в Россию не вернется, оженились и останутся в крепости Росс триста крещеных индейцев и канаков. Два сезона на трех пароходофрегатах по рекам ходили. За два года по ручьям Джалон и Джалты намыли и вывезли почти сто восемьдесят пудов золота, образцы песка, карты отправили в пробирную лабораторию столицы, в Корпус горных инженеров, пусть далее они добычу организуют. Оставшийся песок использовали для отливки монет, а налоги все в тех же монетах отправили в столицу. Все казаки обогатились немыслимо и стали уважаемыми людьми, понабрали земли стали фермерами. Индейцы и канаки получили оружия столько, что в пору войну завоевательную с соседями вести. На верфи в порту Румянцева наладили сборку "красавчиков", которые ходят вдоль берега и ведут торговлю с индейцами. Мексиканское правительство особых хлопот не доставляет, хотя попытки посадить свою администрацию в двух десятках русских селений вплоть до Сан-Франциско предпринимало неоднократно. Без каких либо успехов на данном поприще. Земли на сотню миль вокруг крепости Росс были выкуплены у индейских племен, о чем составлены договора и принадлежат компании…"

Из книги Яковлевой Е.М. "Моя жизнь" Москва 1902 г.

"… Потихоньку полегоньку под предлогом "ну не понимаю я этих барышень" на меня свалили все вопросы, связанные с нашими дамами, умные послушные девочки при своем взрослении превратились в нечто необычное. Периоды острой влюбленности чередовались у них разочарованием в предметах воздыхания и в самой жизни. Память о самой себе в этом возрасте отчасти помогала, помогали ссылки на авторитет старшего брата, приходилось, и скандалить и упрашивать, честно говоря, пару раз пришлось в отношении Насти пойти на крайние меры, я имею в виду розги, иного способа образумить ее не было. Прошли, превратились в пыль и эти проблемы. Весь последний месяц лета мы готовились к свадьбам, выбор женихов был "одобрен", если так было понимать брошенное мимоходом слово "пойдет", на самом высоком уровне, как я тогда поняла, меня назначили ответственной за все…"

Из дневника

"… Старею я, взрослеют мои девочки, вчера сыграли сразу две свадьбы. Вышли замуж сестра и Елена, было… грустно, хотя смеялся и вроде как веселился вместе со всеми, что-то уходит из жизни чего, то не хватает, привык я к ним к их суете, взбалмошности, к вечной смене настроений то ластятся как кошки, то глаза готовы выцарапать. Одна уезжает с мужем в Екатеринославль вторая в Голландию, теперь видеться будем редко только письма. Полина меня немножко пугает, она слишком серьезна и требовательна как бы старой девой не осталась, нехорошо, надо посмотреть из нынешних гардемаринов может, кто и подойдет. Вот я же говорил что старею — сводником становлюсь. Мои сын с дочерью еще маловаты для полноценного общения, а может и я изменился, им ведь сейчас столько же сколько девочкам, когда мы вчетвером остались, а я воспринимаю их как малышей да-с…"

Гвозди, метизы и скобяные изделия помимо керосиновых ламп плюс колеса на резиновом ходу, колючая проволока и пружинные матрасы вот что теперь мы поставляем по всему миру и самое главное качество, это конечно временно, но приносит неплохой доход. По истечению десяти лет, наконец, то, производства начали не просто окупаться но и приносить прибыль. Слава Богу, а то начинает ощущаться нехватка свободных средств.

Из письма Анастасии Маркиной брату Дмитрию Яковлеву "Семейный архив семьи Яковлевых".

"Любезный братик

Я "счастлива", что узнаю о переменах в твоей судьбе, о твоих делах от кого угодно, даже из газет, но только не от тебя, может ты забыл нас. Понимаю что геодезические работы и картографирование Керченского полуострова занятие архиважное. Но как хитро ты обошелся с нами. Объехал по Волге и по Дону. У меня складывается впечатление, что ты не желаешь меня видеть. А я по тебе соскучилась. Жизнь наша здесь предоставляет мало возможностей для развлечения. "madame la ing?nieur"[77], так меня здесь сейчас называют, может от должности Александра, или намекают на то, что у тебя скоро будет племянник или племянница. Слишком высоко находится мой муж, вокруг одни заискивания ни подруг, ни друзей. Пишу письма, отправляю телеграммы родственникам, слежу за корреспонденцией мужа и занимаюсь домашними делами. Мой ненаглядный Сашенька здесь, как говорят в народе, в каждой дырке затычка, с какими проблемами к нему только не идут от советов по ремонту плуга до расчета конструкции моста на железной дороге. У него теперь есть личный паровоз с двумя вагонами там он, и ест, и спит, и меня видит. Так что если ты не хочешь, чтоб я высохла от скуки и приняла мученическую смерть, сгорая от любопытства, будь так добр, посети нас на обратной дороге и поделись столичными сплетнями пусть и слегка устаревшими.

Обиженная на тебя сестра Настя"

Все упирается в экономику. Как написал генералиссимус Раймондо Монтекукколи, герцог Мельфи "Для ведения войны нужны три вещи — деньги, деньги и ещё раз деньги" наших, судя по всему, хватит только на формирование тихоокеанского и крымского отрядов. На большее можно не размахиваться. Если бы задержать начало войны лет на десять то да можно было бы развернуться, а сейчас, увы. Все, что успеем и на, что хватит накопленных ресурсов это два десятка "черепах" и пятнадцать "толстяков", плюс вооружение для них и для береговой обороны общим числом в сто шестьдесят стволов. Минометы в количестве до двухсот штук разных калибров. Боеприпасы для них на год боевых действий. Над нами, "дураками" до сих пор смеется вся столица. Где это видано, мы начали строить железные корабли, почему железные потому, что керосин "пожароопасен" и корабль для его перевозки не должен быть горюч.

Три инженерных училища в столице, в Керчи и на Сахалине готовят специалистов по инженерному и морскому делу с уклоном в милитаризм, проще говоря, готовят военных моряков и артиллеристов все учатся за казенный счет и обязаны отработать свое обучение в течение десяти лет, где-то так приходится решать кадровый голод.

Шила в мешке не утаишь, как не стереглись, в Америке началась золотая лихорадка, пока можно скупаем в Сан-Франциско и окрестностях все брошенное. Недвижимость, земля, корабли не стоят практически ничего их продают за бесценок и уходят мыть золото. Городки вблизи россыпей, салуны, гостиницы, палатки, лопаты, лотки, продовольствие все запасенное раньше как раз на этот случай приносит десятикратный доход. На наших землях еще и защита, от ladrones[78] и bandidos[79] которых сразу появилось, видимо невидимо и их теперь как груши наши казачки развешивают по деревьям вдоль дорог, потому как неправильно нельзя так с насилием золото отнимать. Его надо забирать ласково за то за се чтоб человек его отдавал и был доволен тогда ни у кого претензий нет, а на нет и суда нет. Если после всего что мы для старателей делаем они, хотя бы половину добытого золота до цивилизованных мест донесут, я буду очень расстроен и недоволен.

Еще один источник дохода это букмекерство и тотализатор, по системе, которую назвали "pari mutuel"[80], голландские букмекеры с сорокового года заполонили всю Европу, пока их терпят, доход внушительный с местными властями делятся, благотворительностью занимаются ну а львиная доля всего мне идет на развитие.

В пушечном производстве придумал, как использовать бракованные стволы морских пушек. Их будем рассверливать под минометы либо превращать в более короткоствольные орудия для "черепах".

Беда с картечными пушками[81], не можем, не получается, изготовить к ним унитарный патрон малого калибра. Пять дюймов пожалуйста сколько угодно а под семилинейный патрон не получается нет повторяемости, точности не хватает.

Пришлось опять использовать знания будущего никак не подходил воздушный шар для корректировки артиллерийского огня, сильно неустойчив на ветру, сделали гибрид со змейковым аэростатом это дало наконец нужный эффект.

Из дневника

"… Большие недоброжелатели мои по всему миру это владельцы свечных заводиков отбираю я у них доходы даже в деревнях, все больше и больше керосинки в быт входят. Теперь они добились, что в Российской Империи по указу Государя там, где керосин используется владельцы керосиновых лавок особый налог на содержание пожарных команд платить обязаны. Интересное наблюдение в тех губерниях, где я дорогу тяну, и производство развиваю, доход от магазинов и лавок с чаем и пряностями растет и уже втрое превышает первоначальный и недоимок там нет.

Первый раз за десять лет удостоились внимания со стороны ЕИВ Николая первого. Некие лица из его окружения решили удивить Императора и по их заказу мы оборудовали лампами с электричеством один из павильонов в Петергофе и подсветили разными цветами пару фонтанов. В результате последовало посещение Опытной электрической станции Государем с Наследником, и мы теперь ставим на своей продукции клеймо "поставщик двора Его Императорского Величества", большой приверженец регламентов и порядка был приятно удивлен организацией производства…"

Елизавета с возрастом становится очень предприимчивой и настойчивой особой, все семейство знает, что я имею записи о том, какая будет погода в том или ином месте вперед чуть ли ни на годы (ну еще бы имея дневники погоды по странам легко быть провидцем). Она под угрозой отлучения от фирменных Матрениных пирогов требует, чтоб я потихоньку, не торопясь, дал краткие еженедельные прогнозы на следующие пять лет по нашим губерниям, а так же Лондону, Парижу, Амстердаму, Нью-Йорку и еще нескольким городам. Придется выполнять, достану свои скоросшиватели и начну, работы много, придется в принудительном порядке привлекать доверенных "копиистов — переписчиков", пусть делают выписки, иначе плохо мне будет. Похоже, Лиза, что-то задумала, зря я делаю вид, что ничего не знаю о ее "канцелярской" деятельности. Ну да ладно чем бы дитя не тешилось…Мне сейчас не до этого, после посещения предприятия ЕИВ проводим телефонизацию всех Императорских резиденций, связываем их между собой и дворцом, проводим кое- где электрическое освещение, готовимся к телефонизации всех присутственных мест, много согласований и бюрократии. Есть небольшой заказ на партию металла для завода в Кронштадте ну и еще кое, что по мелочи. Во всем этом бедламе есть одно положительное дело, никто не догадывается об истинных масштабах работ, так как вроде бы все предприятия самостоятельны и внешне не связанны друг с другом. Канцелярщина и бюрократия позволяют спрятать все так глубоко, что концов не найдешь. В Российской Империи все решают чиновники, абсолютно все, они кормятся от нас, а мы благодаря такому подходу творим что пожелаем.

Из дневника

"… Вяло текущие военные действия самое лучшее место для тренировок своих будущих офицеров. Как ни цинично звучит, но нарабатывать опыт лучше на чужих войнах "наконец то" начавшаяся "Юкатанская война каст"[82] в Мексике позволяет без особого афиширования опробовать вооружение и натаскать дружину кто там, в сельве знает чем, как и из чего стреляют юкатеки[83] с крусобами[84]. Они воюют, мы помогаем первым, причем в качестве наемных отрядов, пользуясь, их тяжелым положением и нарабатываем, нарабатываем опыт. Кстати об опыте надо, что-то делать с картечницами, согласно отчетам совершенно невозможно переносить огонь по горизонтали и вертикальная наводка без прицелов как на "минометах" затруднена. Необходим, тяжелый, специальный лафет, с поворотом по горизонтали, и вертикальной наводкой повторяя корабельную конструкцию и устанавливать на повозку неподъемным он получится у нас. До сих пор проблемы с получением унитарного патрона и гильз пробуем обоймы заряженные заранее и покрытые лаком, сложнее заряжать зато гильза не нужна, сделать легкую противопехотную пушку для стрельбы картечью типа "безоткатное орудие" не получается, все массивное и дорогое. Братец Дмитрий теперь под присмотром учится воевать не оловянными солдатиками, в письмах все от щенячьего восторга первых дней до взвешенного анализа последних взрослеет и учится думать, надеюсь, такая двухлетняя практика пойдет ему на пользу.

Перед отставкой сам попал почти на войну, ходили "демонстрировать флаг" в Данию[85], первое плавание не в одиночку, а в составе эскадры, удручающее зрелище кто в лес кто по дрова пока в пределах видимости флаги и световые сигналы, а если дым или темнота. Разброд и шатание как этим управлять в бою не представляю. В последние годы привык к тому, что все расписано и выполняется по порядку, а здесь кавардак, какой то очень много зависит от опыта командиров кораблей, а где мне найти их таких с опытом эскадренных боев и маневров их на флоте на все корабли не хватает. Что то, надо делать с управлением, в пешем бою в обороне понятно телефон, а здесь опять хоть и не хочется, придется лезть в "закрома". Там решение этой проблемы было, сам ранее отложил на послевоенное время, но видимо придется вытаскивать до войны и использовать…"

Из книги Яковлевой Е.М. "Моя жизнь" Москва 1902 г.

"… Выбор Полины почти не удивил меня, ну кого еще кроме такого нескладного, умного и неприспособленного к жизни человека она могла выбрать. Прекрасный врач и при этом абсолютный бессребреник, тратящий почти все свое жалование на своих больных. Разве могла мимо него пройти наша "ум и совесть". Познакомились они, на каком то из благотворительных собраний и потихоньку, полегоньку спелись. Она долго скрывала свой роман, но потом все выплыло наружу. Свадьба была скромной ни жених, ни невеста не страдали манией величия и предпочитали быть, а не казаться. Владимиру предложили работу в Севастополе. Мы все очень удивились, когда Андрей категорически потребовал отказаться от этой поездки и даже выделил деньги на создание clinique[86] в столице. Лишь в последствие, по истечению нескольких лет, мы поняли, что он был прав. Полина, с которой стали подругами и компаньонками часто говорила мне, потом об этом мистическом предвидении моего мужа он как будто догадывался, какая судьба ждет этот город и его жителей. Со стопроцентной уверенностью могу сказать, что Владимир никогда бы не покинул своих больных, и их семье пришлось пережить все тяготы осады…"

Из дневника

"… Сегодня на мой день рождения собралась наконец, то вся семья давненько такого гвалта и разора здесь не случалось шесть малолетних негодников, трое своих, остальные приезжие, четыре замужние дамы (одна своя), три зятя и братец со своей пассией, гости будут вечером, а так с утра собрались все свои. Разрослось семейство еще и Поля своим животиком наводит на мысль об его увеличении. Мужская часть баловалась курением и коньяком, а женская пила кофе и как обычно беседовала ни о чем. Посмотрел на них, и такое накатило, до слез. Середина века и возраст Христа наверно надо подвести итоги и оценить свершенное:

Первое: завещание Степана Ильича в отношении дочерей выполнено полностью.

Второе: произвели на сегодняшний день более ста тридцати тысяч пудов стали.

Третье: наладили производство паровых машин, паровозов, судовых машин, вагонов.

Четвертое: построили и уже отправили на Дальний Восток, двадцать пять стальных судов еще десять заложили и они будут готовы через два года.

Пятое: наладили производство бездымного пороха и взрывчатки в Малороссии и на Сахалине.

Шестое: из всего разнообразия оружия научились изготавливать пять видов оружия. Морские нарезные девяностофунтовые[87] казнозарядные, орудия (с диаметром ствола пять и одна десятая дюйма[88] и длиной до сорока пяти калибров). Миномет девятифунтовый (с диаметром ствола три и две десятых дюйма[89]). Сорокафунтовый миномет (с диаметром ствола пять дюймов[90]). Сто двухфунтовый миномет (с диаметром ствола шесть дюймов[91]). Картечницы (под семилинейный[92] патрон, конические пули и скорострельность до ста пятидесяти выстрелов в минуту). К сожалению, получились только короткие гильзы к шестидюймовым минометам, к картечницам таки не смогли.

Седьмое: построили телефонные станции во всех европейских столицах и еще более чем в ста городах Европы, Азии и Америки.

Восьмое: протяженность телеграфных линий построенных только в Российской Империи пятьдесят тысяч верст.

Девятое: наладили добычу и переработку нефти, создали по всему миру сеть керосиновых станций.

Десятое: спасли от голодной смерти более двухсот тысяч ирландцев (как они меня достали рыжие бездельники только палку и понимают).

Одиннадцатое: научились получать электричество в больших количествах пока для своих нужд (электрогенераторы с паровым приводом) и его использовать двигатели, электролиз, электросварка труб.

Двенадцатое: наладили промышленную добычу золота и чеканку монет в Америке.

Тринадцатое: освоили Сахалин и Новую Каледонию.

Четырнадцатое: Получили первый каучук с Пхукета, на Цейлоне закрепиться не удалось и плантации пришлось уничтожить.

Пятнадцатое: уложили около восьми тысяч верст железнодорожного полотна.

Шестнадцатое: мы единственные в мире делаем кабель телефонный и электрический в не пропускающей воду оплетке и продаем всюду.

Семнадцатое: делаем и продаем, военные и театральные бинокли разобрались с оптическим стеклом и точностями (а для себя сделали артиллерийские дальномеры и прицелы).

Восемнадцатое: ввели у себя везде единые таблицы измерений, поэтому наши изделия самые одинаковые изделия в мире к болту, произведенному в Севастополе, подходит гайка, произведенная на Сахалине.

Это основное что приходит в голову полный отчет займет наверно не одну страницу но и того что быстро вспомнил, хватает для гордости но не за себя любимого а за нас. За всех кто двигает эту работу. Дальнейшие планы будем составлять завтра, а сегодня уже зовут встречать гостей…"

Укомплектовал все три своих училища воспитателями по штату, на каждый десяток воспитанников один воспитатель (читай офицер будущего ополчения) из числа молодых, но уже прошедших мексиканскую или венгерскую компанию[93] офицеров, Соблазнял их генеральскими окладами, а теперь, когда они новое оружие увидели и знаниями. Одна проблема если у сахалинцев с местом для тренировок проблем нет, то столичных и керченских приходится вывозить в летние лагеря подальше от чужих глаз в степь и там стрелять, стрелять и еще раз стрелять. Обозами им боеприпасы возить приходится, и воздушные шары туда таскать проблема из проблем там ветра приходится крепко их привязывать, но надо учить артиллерийский огонь без корректировки это пустой бездумный расход огневых припасов, а их никогда много не бывает. Для подъема используем горячий воздух и горелки на жидком топливе. Петербуржцам даем еще и морскую практику на пароходах, чтоб моря не боялись. Основу для экипажей ждем, конечно, с Тихого океана, но и остальные должны много знать и уметь.

"Из истории воздухоплавания" газета "Губернские ведомости" СПб № 12 1883 год.

"Сто лет тому назад в одна тысяча семьсот восемьдесят втором году Братья Жан-Этьенн и Жозеф-Мишель Монгольфье, увлекавшиеся вопросами воздухоплавания, создавали свои воздушные шары (вначале они были прямоугольных форм и только затем сферические) которые называли аэростатическими машинами. Один из таких шаров, диаметром три с половиной метра, был показан родным и знакомым. Шар, поднявшись на высоту триста метров, продержался в воздухе около десяти минут. После этого братья Монгольфье построили оболочку диаметром более десяти метров. Демонстрация этого шара состоялась на базарной площади в городе Анноне пятого июня одна тысяча семьсот восемьдесят третьего года. Был составлен протокол, который отразил все подробности полёта. Шар поднялся на высоту пятьсот метров и продержался в воздухе десять минут. Затем уже девятнадцатого сентября этого же года в Версале в присутствии короля Людовика XVI во дворе его замка воздушный шар вновь поднялся в воздух с первыми пассажирами на борту, это были овца, утка и курица. Шар пролетел почти четыре километра. Чтобы заполнить шар горячим воздухом потребовалось два пуда соломы и пять фунтов шерсти. Еще через два месяца двадцать первого ноября в воздух поднялись первые люди, это были Пилатр де Розье и маркиз д" Арланд шар поднялся на высоту около трех тысяч фунтов и летал двадцать пять минут, перелетев Сену. В следующем году в сентябре через год после первого полета шара в воздух поднялась женщина. Госпожа Тибль находилась в воздухе почти два с половиной часа. Восхищение воздушными полетами продолжалось до пятнадцатого июня одна тысяча семьсот восемьдесят пятого года, когда из-за ошибки в конструировании погибли четыре человека, в том числе и изобретатель Пилатр де Розье. Практического применения в то время воздушные шары не нашли и после трагедии интерес к ним упал. Развитие шло за счет небольшой группы энтузиастов в числе которых был изобретатель шальера (шара наполненного газом легче воздуха например водородом) Жак Александр Сезар Шарль так продолжалось до одна тысяча восемьсот сорок восьмого года когда во время войны в Мексике было предложено наполнять шар, теплым воздухом сжигая жидкое топливо, керосин с помощью специального прибора — форсунки. Это позволило держаться в воздухе до восьми часов и использовать для разведки, корректировки артиллерийского огня и управления боем. Воздушные шары в качестве средства наблюдения были с успехом применены в Крымскую компанию одна тысяча восемьсот пятьдесят третьего, одна тысяча восемьсот пятьдесят шестого года. Такой толчок привел к новому всплеску интереса к воздухоплаванию и сегодня уже испытываются управляемые оснащенные паровыми движителями воздушные корабли — дирижабли…"

Из дневника

"… Две недели назад в день двадцатилетия посвятил Дмитрия в секреты нашей семьи, полюбовался на его изумленную физиономию. Теперь с улыбкой наблюдаю картину как взрослый почти женатый мужчина, как и я в свое время, играет в паровозики, читает пояснения и изучает документы, дам ему полгода на изучение. Потом пусть впрягается в работу, хватит мне одному лямку тянуть, тем более что наследником у нас в семье будет старший мужского пола только так и не иначе…"

Прошел еще год, и мы с братом приступили к генеральной уборке, разбираем макеты, убираем документацию в очень долгий ящик. В последнее время и так редко заходил сюда по делу чаще, чтоб уединиться. Все, что здесь есть, нам все равно не удастся использовать. Основные направления известны, работаем. На послевоенное время наметили развитие радио, электролампы, кино, производство из нефти пластических масс и масел, остальное пусть идет своим путем. Согласно пословице "даже большим ртом надо откусывать маленькими кусочками". Закроем за железной дверью все, надолго, лет на семьдесят не меньше что бы избежать соблазнов и не разбрасываться, это если с нами ничего не случиться война все-таки будет, ежели сгинем, тогда откроет следующий наследник мужского пола по достижению двадцати одного года и начнет уже с изучения моих записок. Пока убирались в макетном зале, нашли с Димой решение проблемы управления эскадрой. Ракеты цветного дыма, яркие хорошо видимые в любую погоду на большом расстоянии, и пороховой дым им не помеха. Имея всего три цвета, получим возможность подать двадцать семь команд, а четыре цвета дадут уже двести пятьдесят шесть, правда это уже перебор обойдемся белым, красным и синим.

Из дневника

"… Вчера отправил брата в Крым, более мы с ним до конца войны не увидимся, пусть принимает под команду Керченское училище мастерские и склады в Севастополе с ним поехали почти все "мексиканцы" в качестве наставников для курсантов. Туда же отправил пять человек своих воспитанников с наказом беречь брата и помогать ему во всем. Пусть освоят будущий театр военных действий, все обмерят, составят таблицы, подготовят, где можно под видом занятий и учений позиции. Вооружение, оборудование и материалы отправили заранее все уже на складах компании, запасы для производства огнеприпасов там же. Людей он себе сам отбирал, максимум знаний по дням что и когда будет происходить вплоть до силы и направления ветра вперед на пять лет запомнил и записал все вместе подготовили, а я все равно волнуюсь и дергаюсь младшенький ведь…"

" Из истории создания танкерного флота" журнал "Техника-молодежи" Москва, № 3 1934 год.

"… появление на мировых рынках таких востребованных продуктов как нефть, керосин и топочный мазут, потребовала разработки способов их доставки потребителям в больших количествах. Их высокая опасность, приведшая в середине прошлого века к нескольким чудовищным катастрофам, таким как пожар на английском номерном судне транспортировщике нефти в порту Портсмута приведший к разлитию горящей нефти воспламенению и дальнейшей гибели во время пожара еще пяти судов, возгоранию складов на территории порта. Затем последовали многомиллионные иски к владельцам груза и порта. Последовавшее решение о выделение нефтяным судам отдельного причала, содержанию в порту специальной пожарной команды и прочие ограничения привели инженерную мысль к созданию негорючих паровых судов специального назначения для перевозки нефтепродуктов. Первым прототипом такого судна явились изготовленные в Санкт-Петербурге новаторские, для своего времени стальные корабли, длиной около семидесяти метров, оснащенные двумя паровыми машинами с практически неограниченной дальностью хода (они пережигали в своих топках нефть или топочный мазут который сами и перевозили). Спроектированные под разработанные тогда еще стандартные танки для перевозки нефти, оснащенные специальными, грузоподъемными приспособлениями для их погрузки и выгрузки они вызвали настоящую революцию в умах проектировщиков кораблей. К сожалению, начавшаяся война, получившая в дальнейшем наименование "Крымской" подвигла владельцев на переделку этих судов для применения в боевых действиях и не позволила полностью использовать их потенциал. Однако толчок конструкторской мысли был дан и сегодня мы имеем огромный флот судов, которые сами по себе являются резервуарами для перевозки нефтепродуктов и оснащены самыми современными средствами для предотвращения а, при необходимости тушения, пожаров…"

Спуск на воду и доделка стальных танкеров происходила без помпы в рабочем порядке. Они стоят у достроечной стенки, покрашенные снаружи шаровой краской. Крупные по нынешним масштабам корабли удивляют всех. Что мне про них только не говорят и мачты тонкие парусов нет, и надстройки неправильные, и фермы грузоподъемных механизмов уродуют внешний вид и опрокинут корабль (а как башни и орудия ставить а?), и трубы слишком длинные вся столица в который раз перемывает косточки моим корабелам и мне. Супруга жалуется, даже ей надоели с этой критикой, но ничего еще три месяца и сбудется моя мечта, обойти вокруг света и вот и пойду, и не зуйком[94], а командиром собственной эскадры. Тысячи дел и вопросов приходится решать, назначаю управляющих, наблюдательный совет, ревизионную комиссию, зятя поставил во главе совета директоров компании, бывший офицер пусть строит их всех и ровняет, дела не загубит, хороший муж Елене достался. Опыта управления он набрался, когда руководил "голландской" транспортной и создавал керосиновые станции по всему миру. Пятерых "преторианцев" передал Сергею, чтоб помогали следить за делами. Пятерых отправил в "метрополию" контролировать выполнение своих распоряжений и чтоб управляющие на местах мух не ловили, выпорют нагайками пару тройку нерадивых, все зашевелятся. Пятерых заберу с собой. Остальные еще маленькие и учатся, пусть подрастают в помощь супруге, она за ними и приглядывать будет. Оставил инструкции на ближайшее время и планы перспективного развития меня ведь не будет минимум три года, а жену перегружать нельзя, на ней дети. Полина поразила меня до глубины души, они с Лизой долго о чем то таинственно шушукались, ездили в Москву все вместе и вместе и сегодня преподнесли первую книгу, написанную Полей и изданную Елизаветой, Боже мой, сказки и какие трогательные и наивные немножко. В нашей семье появился свой писатель, судя по первому впечатлению хороший, хотя я может быть и пристрастен. Как я рад за девочек одна, несмотря на "ребенков", нашла в себе силы и талант написать, а вторая сама организовала издательство, сама без привлечения меня "могучего" построила две типографии в московском поместье и Амстердаме, первой книгой издала Полину, молодцы они, а уж календари и рисованные истории слов нет.

Из книги Яковлевой Е.М. "Моя жизнь" Москва 1902 г.

"… Когда я услышала, какие красивые истории рассказывает Полина ребятне, на наших ежедневных посиделках захотелось их записать, а потом сделать, так что бы их услышало как можно большее количество детей и их родителей. Так я получила "дело всей жизни". В дальнейшем занятие издательской деятельностью полностью поглощало все мои мысли и не давало мне опускать руки в самых тяжелых ситуациях. Сейчас по прошествии многих лет я могу сказать, что помимо детей, это самое важное, что я сделала в своей жизни. Как было тяжело вначале, когда не было ни понимания, ни знаний, а была только идея. Однажды в ответ на мой очередной бред о том, какие книги надо издавать Полина сказала.

— не так много грамотных у нас и прочитать книгу смогут единицы остальным это не доступно вот если бы им показать.

Мы с ней зацепились за слово "показать" и решили делать рисованные книги из серии рисунков, как у швейцарца Рудольфа Тепфера о приключениях господ Жабо и Крепьена, но по мотивам Полининых и русских народных сказок. Далее подумали о том, как заставить людей учить грамоту. Человек должен захотеть учиться и иметь возможность это сделать, вот если бы он каждый день учил одну букву. Месяцеслов сказала я, видела у нас они и дома есть красиво, но дорого до изумления. Он на год, разделен на месяцы и дни, нам нужно обратить внимание на каждый день и чтоб там было что нибудь интересное, например погода в виде значков тепло холодно, снег дождь, засуха или урожай на весь год на одной из страниц, рисунок платья или выкройка, рецепт, совет для тех кто умеет читать для тех, кто не умеет буква на каждый день с объясняющим рисунком. Наша фантазия не знала границ, так мы составили первый, ставший теперь таким привычным отрывной календарь. Не знала границ и наша злость, таких выражений я от Полины до этого момента не слышала, да и сама ругалась, как пьяный сапожник, когда узнала, что нам напечатать месяцеслов нельзя. С одна тысяча семьсот двадцать седьмого года частным лицам запрещалось печатать месяцесловы, исключительное право стало принадлежать Санкт-Петербургской Академии наук. Деньги, вырученные от их продажи, шли на покупку спирта и камфары для сохранения коллекций разных монстров и чучел зверей в Кунсткамере и самих академиков, наверное. Пришлось изворачиваться печатать месяцесловы в Голландии и везти в родные пределы. Сразу решили сделать его доступным, копеечным, для всех. Вторую типографию сделали в Полинином приданном, московском имении там решили печатать обычные и рисованные книги. Муж перед отъездом в кругосветное путешествие посоветовал еще, каких авторов на тот момент малоизвестных, надо приглашать, печатать и прикармливать, его мнению я и Поля всецело доверяли, чем и занялись после его отъезда…"

Из дневника

"… остались позади проводы и слезы, остались позади наши родные матери, жены и дети. Теперь все просто, мы идем на войну, мужчины всегда туда ходят они так самоутверждаются…"

Ничего нового в Голландии я не увидел все те же каналы, те же островерхие дома, все та же грязь, все те же мельницы. В Роттердаме проверяю свою "любимую" транспортную компанию перевожу ее на военное положение, задержусь еще на пару дней, потом оставив эскадру на две недели здесь сам в Лондон, они потом пусть догоняют.

Из дневника

"… Стоим на Спитгедском рейде, между островом Вайтом и крепостными стенами Портсмута Гуляем и ездим за покупками, кто в Портси, кто в Саутси, кто в Портсмут или в Госпорт — это названия четырех городов, связанных вместе и составляющих Портсмут. Все они имеют свой характер.

Портси и Портсмут — торговые части, наполненные магазинами, складочными амбарами, с таможней. Тут же помещается адмиралтейство, тут и приют моряков всех наций. Саутси — чистый квартал, где главные церкви и большие дома; там помещаются и власти. Эти кварталы отделяются между собою стеной. Госпорт лежит на другой стороне гавани и сообщается с прочими тремя кварталами посредством парового парома, который беспрестанно по веревке ходит взад и вперед и за грош перевозит публику. Кроме того, есть бесчисленное множество яликов. В Госпорте тоже есть магазины, но уже второстепенные, фруктовые лавки, очень хорошая гостиница "Indian Arms", и станция лондонской железной дороги. Впрочем, все эти города можно обойти часа в два. Госпорт состоит из одной улицы и нескольких переулков. Саутси — из одной площади, вала и крепостной стены. Только Портсмут и Портси, связанные вместе, имеют несколько улиц. Домы, магазины, торговля, народ — всё как в Лондоне, в меньших и не столь богатых размерах; но все-таки относительно богато, чисто и красиво. Море, матросы, корабли и адмиралтейство сообщают городу свой особый отпечаток, такой же, как у нас в Кронштадте, только побольше, полюднее. Наши матросы называют англичан асеи, от слова "I say", то есть "Я говорю, слушай!", которое беспрестанно слышится в английском разговоре…[95]"

Видимо я уже настроился на войну, в том числе с Британией и смотрю на окружающий меня город и порт с точки зрения количества боеприпасов требуемых для их разрушения прогуливаюсь по магазинам, заодно провожу ревизию в своем, находящимся как раз в Портсмуте хоть и под вывеской английской компании. Закончу здесь и далее в Лондон стоянка запланирована долгой.

Из дневника

"… Лондон — поучительный и занимательный город, но занимательный только утром. Вечером он для иностранца — тюрьма, особенно в такой сезон, когда нет спектаклей и других публичных увеселений, то есть осенью и зимой. Пожалуй, кому охота, изучай по вечерам внутреннюю сторону народа — нравы; но для этого надо слиться и с домашнею жизнью англичан, а это нелегко. С шести часов Лондон начинает обедать и обедает до десяти, до одиннадцати, до двенадцати часов, смотря по состоянию и образу жизни, потом спит. Собственно англичане не обедают, они едят. Кроме торжественных обедов во дворце или у лорд-мэра и других, на сто, двести и более человек, то есть на весь мир, в обыкновенные дни подают на стол две-три перемены, куда входит почти всё, что едят люди повсюду. Все мяса, живность, дичь и овощи — всё это без распределений по дням, без соображений о соотношении блюд между собою.

Что касается до национальных английских кушаньев, например пудинга, то его надо было заказывать. Видно, англичане сами довольно равнодушны к этому тяжелому блюду. Все мяса, рыба отличного качества, и все почти подаются au naturel, с приправой только овощей. Тяжеловато, грубовато, а впрочем, очень хорошо и дешево: был бы здоровый желудок; но англичане на это пожаловаться не могут. Еще они могли бы тоже принять в свой язык нашу пословицу: не красна изба углами, а красна пирогами, если б у них были пироги, а то нет; пирожное они подают, кажется, в подражание другим: это стереотипный яблочный пирог да яичница с вареньем и крем без сахара или что-то в этом роде. Да, не красны углами их таверны: голые, под дуб сделанные или дубовые стены и простые столы; но опрятность доведена до роскоши: она превышает необходимость. Особенно в белье; скатерти — ослепительной белизны, а салфетки были бы тоже, если б они были, но их нет, и вам подадут салфетку только по настойчивому требованию — и, то не везде. И это может служить доказательством опрятности. "Зачем салфетка? — говорят англичане, — руки вытирать? да они не должны быть выпачканы", так же как и рот, особенно у англичан, которые не носят ни усов, ни бород…[96]"

Все свои дела в Лондоне закончил достаточно быстро, избавился от некоторых английских активов, в преддверии войны передал права на получение дивидендов от использования наших изобретений, голландской компании закрыл и продал boutique[97] в Сити под названием "Восточные пряности" жалко до слез, но лучше так нежели через пару лет разгромят. Осталось время, и решил походить по городу утолить свое любопытство.

Из дневника

"… Лондон по преимуществу город поучительный, то есть нигде, нет такого множества средств, приобрести, дешево и незаметно всяких знаний. Бесконечное утро, с девяти часов до шести, промелькнет — не видишь как. На каждом шагу манят отворенные двери зданий, где увидишь что-нибудь любопытное: машину, редкость, услышишь лекцию естественной истории. Есть учреждение, где показывают результаты всех новейших изобретений: действие паров, образчик воздухоплавания, движения разных машин. Есть особое временное здание, в котором помещен громадный глобус. Части света представлены рельефно, не снаружи шара, а внутри. Зрители ходят по лестнице и останавливаются на трех площадках, чтобы осмотреть всю землю. Их сопровождает профессор, который читает беглую лекцию географии, естественной истории и политического разделения земель. Мало того: тут же в зале есть замечательный географический музей, преимущественно Англии и ее колоний. Тут целые страны из гипса, с выпуклыми изображениями гор, морей, и потом все пособия к изучению всеобщей географии: карты, книги, начиная с младенческих времен географии, с аравитян, римлян, греков, карты от Марко Паоло до наших времен. Есть библиографические редкости.

Самый Британский музеум, — он разве не есть огромная сокровищница, в которой не только ученый, художник, даже просто фланёр, зевака, почерпнет какое-нибудь знание, уйдет с идеей обогатить память свою не одним фактом? И сколько таких заведений по всем частям, и почти даром! В зоологическом саду собраны живые твари со всего мира. Здесь до значительной степени можно наблюдать некоторые стороны жизни животных почти в естественном состоянии. Это постоянная лекция, наглядная, осязательная, в лицах, со всеми подробностями, и отличная прогулка в то же время. Сверх того, всякому посетителю в этой прогулке предоставлено полное право наслаждаться сознанием, что он "царь творения" — и всё это за шиллинг. И везде, во всех этих учреждениях, волнуется толпа зрителей; подумаешь, что англичанам нечего больше делать, как ходить и смотреть достопримечательности. Они в этом отношении и у себя дома похожи на иностранцев, а иностранцы смотрят хозяевами. Такой пристальной внимательности, почти до страдания, нигде не встретишь. В других местах достало бы не меньше средств завести всё это, да везде ли придут зрители и слушатели толпами поддержать мысль учредителя? Но если много зрителей умных и любознательных, то и нет нигде столько простых зевак, как в Англии. О какой глупости ни объявите, какую цену ни запросите, посетители явятся, и, по обыкновению, толпой. Кажется, что любопытство у них не рождается от досуга, как, например, у нас; оно не есть тоже живая черта характера, как у французов, не выражает жажды знания, а просто — холодное сознание, что-то или другое полезно, а потому и должно быть осмотрено. Не видать, чтоб они наслаждались тем, что пришли смотреть; они осматривают, как будто принимают движимое имущество по описи: взглянут, там ли повешено, такой ли величины, как напечатано или сказано им, и идут дальше Между тем общее впечатление, какое производит наружный вид Лондона, с циркуляциею народонаселения, странно: там до двух миллионов жителей, центр всемирной торговли, а чего бы вы думали не заметно? — жизни, то есть ее бурного брожения. Торговля видна, а жизни нет: или вы должны заключить, что здесь торговля есть жизнь, как оно и есть, в самом деле. Последняя не бросается здесь в глаза. Только по итогам сделаешь вывод, что Лондон первая столица в мире, когда сочтешь, сколько громадных капиталов обращается в день или год, какой страшный совершается прилив и отлив иностранцев в этом океане народонаселения, как здесь сходятся покрывающие всю Англию железные дороги, как по улицам из конца в конец города снуют десятки тысяч экипажей. Ахнешь от изумления, но не заметишь всего этого глазами. Такая господствует относительно тишина, так все физиологические отправления общественной массы совершаются стройно, чинно. Кроме неизбежного шума от лошадей и колес, другого почти не услышишь. Город, как живое существо, кажется, сдерживает свое дыхание и биение пульса. Нет ни напрасного крика, ни лишнего движения, а уж о пении, о прыжке, о шалости и между детьми мало слышно. Кажется, всё рассчитано, взвешено и оценено, как будто и с голоса, и с мимики берут тоже пошлину, как с окон, с колесных шин. Экипажи мчатся во всю прыть, но кучера не кричат, да и прохожий никогда не зазевается. Пешеходы не толкаются, в народе не видать ни ссор, ни драк, ни пьяных на улице, между тем почти каждый англичанин напивается за обедом. Все спешат, бегут: беззаботных и ленивых фигур, кроме моей, нет.

Дурно одетых людей — тоже не, видать: они, должно быть, как тараканы, прячутся где-нибудь в щелях отдаленных кварталов; большая часть одеты со вкусом и нарядно; остальные чисто, все причесаны, приглажены и особенно обриты. Улицы похожи на великолепные гостиные, наполненные одними господами. Так называемого простого или, еще хуже, "черного" народа не видать, потому что он здесь — не черный: мужик в плисовой куртке и панталонах, в белой рубашке вовсе не покажется мужиком. Даже иная рабочая лошадь так тихо и важно выступает, как барин…[98]".

Отрадно видеть, что в чем то мы их обогнали, у нас, в Екатеринославле и рабочих городках вокруг него центральные улицы уже освещаются не газом, а электричеством, водопровод и канализация, копоти нет почти, все экипажи на резиновом ходу, много школ, и женщины у нас красивее.

Из дневника

"… Известно, как англичане уважают общественные приличия. Это уважение к общему спокойствию, безопасности, устранение всех неприятностей и неудобств — простирается даже до некоторой скуки. Едешь в вагоне, народу битком набито, а тишина, как будто "в гробе тьмы людей", по выражению Пушкина. Англичане учтивы до чувства гуманности, то есть учтивы настолько, насколько в этом действительно настоит надобность, но не суетливы и особенно не нахальны, как французы. Они ответят на дельный вопрос, сообщат вам сведение, в котором нуждаетесь, укажут дорогу и т. п., но не будут довольны, если вы к ним обратитесь просто так, поговорить. Они принимают в соображение, что если одним скучно сидеть, молча, то другие, напротив, любят это. Я не видел, чтобы в вагоне, на пароходе один взял, даже попросил, у другого праздно лежащую около газету, дотронулся бы до чужого зонтика, трости. Все эти фамильярности с незнакомыми нетерпимы. Зато никто не запоет, не засвистит около вас, не положит ногу на вашу скамью или стул. Есть тут своя хорошая и дурная сторона, но, кажется, больше хорошей. Французы и здесь выказывают неприятные черты своего характера: они нахальны и грубоваты. Слуга-француз протянет руку за шиллингом, едва скажет "merci"[99], и тут же не поднимет уроненного платка, не подаст пальто. Англичанин всё это сделает. Про природу Англии и говорить нечего: какая там природа! ее нет, она возделана до того, что всё растет и живет по программе. Люди овладели ею и сглаживают ее вольные следы. Поля здесь — как расписные паркеты. С деревьями, с травой сделано то же, что с лошадьми и с быками. Траве дается вид, цвет и мягкость бархата. В поле не найдешь праздного клочка земли; в парке нет самородного куста. И животные испытывают ту же участь. Всё породисто здесь: овцы, лошади, быки, собаки, как мужчины и женщины. Всё крупно, красиво, бодро; в животных стремление к исполнению своего назначения простерто, кажется, до разумного сознания, а в людях, напротив, низведено до степени животного инстинкта. Животным так внушают правила поведения, что бык как будто бы понимает, зачем он жиреет, а человек, напротив, старается забывать, зачем он круглый Божий день и год, и всю жизнь, только и делает, что подкладывает в печь уголь или открывает и закрывает какой-то клапан. В человеке подавляется его уклонение от прямой цели; от этого, может быть, так много встречается людей, которые с первого взгляда покажутся ограниченными, а они только специальные. И в этой специальности — причина успехов на всех путях. Здесь кузнец не займется слесарным делом, оттого он первый кузнец в мире. И всё так. Механик, инженер не побоится упрека в незнании политической экономии: он никогда не прочел ни одной книги по этой части; не заговаривайте с ним и о естественных науках, ни о чем, кроме инженерной части, — он покажется так жалко ограничен… а между тем под этою ограниченностью кроется иногда огромный талант и всегда сильный ум, но ум, весь ушедший в механику. Скучно покажется "универсально" образованному человеку разговаривать с ним в гостиной; но, имея завод, пожелаешь выписать к себе его самого или его произведение. Всё бы это было очень хорошо, то есть эта практичность, но, к сожалению, тут есть своя неприятная сторона: не только общественная деятельность, но и вся жизнь всех и каждого сложилась и действует очень практически, как машина. Незаметно, чтоб общественные и частные добродетели свободно истекали из светлого человеческого начала, безусловную прелесть которого общество должно чувствовать непрестанно и непрестанно чувствовать тоже и потребность наслаждаться им. Здесь, напротив, видно, что это всё есть потому, что оно нужно зачем-то, для какой-то цели. Кажется, честность, справедливость, сострадание добываются как каменный уголь, так что в статистических таблицах можно, рядом с итогом стальных вещей, бумажных тканей, показывать, что вот таким-то законом для той провинции или колонии добыто столько-то правосудия или для такого дела подбавлено в общественную массу материала для выработки тишины, смягчения нравов и т. п. Эти добродетели приложены там, где их нужно, и вертятся, как колеса, оттого они лишены теплоты и прелести. На лицах, на движениях, поступках резко написано практическое сознание о добре и зле, как неизбежная обязанность, а не как жизнь, наслаждение, прелесть. Добродетель лишена своих лучей; она принадлежит обществу, нации, а не человеку, не сердцу. Оттого, правда, вся машина общественной деятельности движется непогрешительно, на это употреблено тьма чести, правосудия; везде строгость права, закон, везде ограда им. Общество благоденствует: независимость и собственность его неприкосновенны. Но зато есть щели, куда не всегда протеснится сила закона, где бессильно и общественное мнение, где люди находят способ обойтись без этих важных посредников и ведаются сами собой: вот там-то машина общего движения оказывается неприложимою к мелким, индивидуальным размерам и колеса ее вертятся на воздухе. Вся английская торговля прочна, кредит непоколебим, а между тем покупателю в каждой лавке надо брать расписку в получении денег. Законы против воров многи и строги, а Лондон считается, между прочим, образцовою школою мошенничества, и воров числится там несколько десятков тысяч; даже ими, как товарами, снабжается континент, и искусство запирать замки спорит с искусством отпирать их. Прибавьте, что нигде нет такого количества контрабандистов. Везде рогатки, машинки для поверки совестей, как сказано выше: вот какие двигатели поддерживают добродетель в обществе, а кассы в банках и купеческих конторах делаются частенько добычей воров. Филантропия возведена в степень общественной обязанности, а от бедности гибнут не только отдельные лица, семейства, но целые страны под английским управлением. Между тем этот нравственный народ по воскресеньям ест черствый хлеб, не позволяет вам в вашей комнате заиграть на фортепиано или засвистать на улице. Призадумаешься над репутацией умного, делового, религиозного, нравственного и свободного народа! Но, может быть, это всё равно для блага целого человечества: любить добро за его безусловное изящество и быть честным, добрым и справедливым — даром, без всякой цели, и не уметь нигде и никогда не быть таким или быть добродетельным по машине, по таблицам, по востребованию? Казалось бы, всё равно, но отчего, же это противно?…[100]"

Паровая машина убила всю романтику путешествия, больше не было белоснежных парусов на мачтах, вместо них стояли какие — то огрызки, из трубы валил черный дым в целях маскировки. "Толстяки" изображали из себя простые танкеры, и только их командиры знали, что на Сахалине уже готов специальный док, где с них обдерут все лишнее, поставят, наконец, настоящие пушки, лежащие на тамошнем складе. Паровая машина вращала винты, и корабль как утюг подламывал под себя волну. При его впечатляющих размерах он развивал экономическим ходом до десяти узлов, а в боевом режиме до шестнадцати. Штатное вооружение будет состоять из четырех пятидюймовых, нарезных орудий в двухорудийных башнях, с прицельной дальностью в семь верст. Для управления артиллерийской стрельбой на большие расстояния была установлена система управления огнем. В ее состав входили дающий прибор прицела, линии электрической синхронной передачи, дающие и принимающие приборы прицела и целика. Дальность до цели измерялась оптическим дальномером с четырехметровой базой. Дальномерщик измерял дальность через каждые 3–5 секунд и передавал результаты измерений по телефону в центральный пост. Матрос-гальванер вводил дальность до цели в задающий прибор прицела — простейший автомат, который вырабатывал текущую дистанцию. Управляющий огнем в соответствии с баллистической таблицей стрельбы для установленных орудий определял угол прицеливания. Вследствие большой дальности стрельбы время полета снаряда до цели достигало нескольких секунд, поэтому при стрельбе учитывалось изменение начальной дальности, происходившее за время полета снаряда. То же самое можно сказать и об изменении пеленга на цель. Данные по телефону передавались с центрального поста в орудийные башни. Запредельная дальность стрельбы орудий, взрывчатка которой был снаряжен снаряд, плюс материал корпуса, легированная никелем и хромом сталь которую в ближайшем будущем не пробить ни одним снарядом не оставляла шансов их противникам. Для ближнего боя на корабли будут установлены семь картечных пушек на специальных станках, по три на сторону и одна во вращающейся полубашне. И таких кораблей шло пятнадцать в составе отряда. Пять уже переоборудованных на новейшие пушки "черепах" ходили по Тихому океану с тройным комплектом канониров, дальномерщиков и гальванеров в целях тренировки и наработки навыков стрельбы. К моменту подхода основного отряда они должны были полностью расстрелять стволы орудий и заменить их. Боеприпасы, запасные стволы, станки для установки орудий в качестве пушек береговой обороны, прицелы, дальномеры, системы управления огнем все это в течение последних пяти лет завозилось на Сахалин, в порт Румянцев и Новую Каледонию которые будут являться базами для будущих действий флота в Тихом океане. Источником же топлива для кораблей станут разбросанные по всему миру керосиновые станции, котлы работают на жидком топливе. Правда в нынешнем походе стальные корабли в порты без крайней нужды не заходят, болтаются в отдалении, В порт заходят парусники сопровождения и транспорты для пополнения припасов и пресной воды. На "толстяках" стоят опреснители им легче, хотя вода из опреснителя гадость редкостная её еще, и подсаливать необходимо.

Из дневника

"… Одна скала как будто оторвалась и упала в море отдельно: под ней свод насквозь. Всё казалось голо, только покрыто густым мхом. Но даль обманывала: это не мох, а целые леса; нигде не видать жилья. Холмы, как пустая декорация, поднимались из воды, и, кажется, грозили рухнуть, лишь только подойдешь ближе. Налево виден был, но довольно далеко, Порто-Санто, а еще дальше — Дезертос, маленькие островки, или, лучше сказать, скалы. Когда мы обогнули восточный берег острова и повернули к южному, нас ослепила великолепная и громадная картина, которая как будто поднималась из моря, заслонила собой и небо, и океан, одна из тех картин, которые видишь в панораме, на полотне, и не веришь, приписывая обольщению кисти. Группа гор тесно жалась к одной главной горе — это первая большая гора, которую увидели многие из нас, и то она помещена в аристократию гор не за высоту, составляющую всего около 6000 футов над уровнем моря, а за свое вино. На вершине белелся снег, а бока покрыты темною, местами бурою растительностью; кое-где ярко зеленели сады. В разных местах по горам носились облака. Там белое облако стояло неподвижно, как будто прильнуло к земле, а там раскинулось по горе другое, тонкое и прозрачное, как кисея, и сеяло дождь; гора опоясывалась радугами. В одном месте кроется целый лес в темноте, а тут вдруг обольется ярко лучами солнца, как золотом, крутая окраина с садами. Не знаешь, на что смотреть, чем любоваться; бросаешь жадный взгляд всюду и не поспеваешь следить за этой игрой света, как в диораме. По скату горы шли виноградники, из-за зелени которых выглядывали виллы. На полгоре, на уступе, видна церковь, господствующая над садами и над городом. Город Фунчал… Ужели это город: эти белеющие внизу у самой подошвы, на берегу, дома, как будто крошки сахара или отвалившейся откуда-то штукатурки? Чем ближе подвигались мы к берегу, тем становилось теплее. Чувствуешь чье-то близкое горячее дыхание на лице. Горы справа, слева утесами спускались к берегу. На одном из них, слева от города, поставлена батарея. Внизу, под боком другого утеса, пробирался к рейду купеческий корабль. Мы навели зрительные трубы на него. Корабль был буквально покрыт, почти задавлен триста пассажирами, всё эмигрантами, едущими из Европы в Америку или Австралию. Ну, дай Бог им счастливо добраться!

Гавани на Мадере нет, и рейд ее неудобен для судов, потому что нет глубины, или она, пожалуй, есть, и слишком большая, оттого и не годится для якорной стоянки: недалеко от берега — шестьдесят и пятьдесят сажен; наконец, почти у самой пристани, так что с судов разговаривать можно, — всё сорок еще пятнадцать сажен. Военные суда мало становятся здесь на якорь, а купеческие хотя и останавливаются, но, чуть подует ветер с юга, они уходят на северную сторону, а от северных ветров прячутся здесь.

Нас окружили шлюпки всяких величин и форм. Приехал капитан над портом поздравить с благополучным прибытием и осведомиться о здоровье плавателей. Кажется, чего учтивее? А скажите-ка, что вы нездоровы, что у вас, например, человек двадцать-тридцать больных лихорадкой, так вас очень учтиво попросят не съезжать на берег и как можно скорее удалиться. Привезли апельсинов, еще чего-то; приехала прачка, трактирщица; все совали нам в руки свои адресы, и я опустил в карман своего пальто еще две карточки, к дюжинам прочих, приобретенных в Англии. Их так много накопилось в карманах всех платьев, что лень было заняться побросать их за борт. После всего этого отделилась от берега шлюпка под русским флагом. В ней сидел русский чиновник, в вицмундире министерства иностранных дел, с русским орденом в петлице.

Это — консул. Он узнал сейчас корабль, спросил, нет ли между плавателями старых знакомых, и пригласил нас несколько человек к себе на обед. Был час одиннадцатый утра, когда мы сели в консульскую шлюпку. Гребцы — всё португальцы, одетые очень картинно, в белых спенсерах с отложными воротниками, в маленьких, едва покрывающих темя, красных или синих шапочках, но без обуви. Шея и грудь открыты; все почти с бородами, но без усов, и большею частью рослый, красивый народ.

Вглядываясь в новый, поразительный красотой берег, мы незаметно очутились у пристани, или виноват, ее нет — ну там, где она должна быть. Шлюпки не пристают здесь, а выскакивают с бурунами на берег, в кучу мелкого щебня. Гребцы, засучив панталоны, идут в воду и тащат шлюпку до сухого места, а потом вынимают и пассажиров.

Мы почти бегом бросились на берег по площади, к ряду домов и к бульвару, который упирается в море.

Как приятно расправить ноги после многодневного плавания! Походка еще неверна, надо несколько минут привыкать ходить, отвыкнешь и устаешь сразу.

На бульваре, под яворами и олеандрами, стояли неподвижно три человеческие фигуры, гладко обритые, с синими глазами, с красивыми бакенбардами, в черном платье, белых жилетах, в круглых шляпах, с зонтиками, и с пронзительным любопытством смотрели то на наше судно, то на нас.

Нужно ли называть их? И тут они? Мало еще мы видели их!

Англичане здесь господа; лучшее вино идет в Англию. Между португальскими торговыми домами мало богачей. Наш консул считается значительным виноторговцем, но он живет очень скромно в сравнении с британскими негоциантами. Они торгуют не одним вином. По просьбе консула, несмотря на воскресенье, нам отперли один магазин, лучший на всем острове, и этот магазин — английский. Чего в нем нет! английские иглы, ножи и прочие стальные вещи, английские бумажные и шерстяные ткани, сукна; их же бронза, фарфор, ирландские полотна. Сожалеть ли об этом или досадовать — право, не знаю. Оно досадно, конечно, что англичане на всякой почве, во всех климатах пускают корни, и всюду прививаются эти корни. Еще досаднее, что они носятся со своею гордостью как курица с яйцом и кудахтают на весь мир о своих успехах; наконец, еще более досадно, что они не всегда разборчивы в средствах к приобретению прав на чужой почве, что берут, чуть можно, посредством английской промышленности и английской юстиции; а где это не в ходу, так вспоминают средневековый фаустрехт — всё это досадно из рук вон. Но зачем не сказать и правды? Не будь их на Мадере, гора не возделывалась бы так деятельно, не была бы застроена такими изящными виллами, да и дорога туда не была бы так удобна; народ этот не одевался бы так чисто по воскресеньям. Не даром он говорит по-английски: даром южный житель не пошевелит пальцем, а тут он шевелит языком, да еще по-английски. Англичанин дает ему нескончаемую работу и за всё платит золотом, которого в Португалии немного. Конечно, в другом месте тот же англичанин возьмет сам золото, да еще и отравит, как в Китае например… Но теперь не о Китае речь.

Лучшие дома в городе и лучшие виноградники за городом принадлежат англичанам. Пусть бы так; да зачем сами-то они здесь? Как неприятно видеть в мягком воздухе, под нежным небом, среди волшебных красок эти жесткие явления! Но мы развлечены были разнообразием других предметов. Музыка, едва слышная на рейде, раздавалась громко из одного длинного здания — казарм, как сказал консул: музыканты учились. Мы пошли по улицам, расположенным амфитеатром, потому что гора начинается прямо от берега. Однако идти по мостовой не совсем гладко: она вся состоит из небольших довольно острых каменьев: и сквозь подошву чувствительно.

В домах жалюзи наглухо опущены от жара; дома очень просты, в два этажа и в один; многие окружены каменным забором. Везде видны сады, зелень, плющи; даже мостовая поросла мелкой травой.

Небольшой каменный дом консула спрятался за каменную же стену, между чистым двором и садом. Консул, родом португалец, женат на второй жене, португалке, очень молодой, черноглазой, бледной, тоненькой женщине. Он представил нас ей, но, к сожалению, она не говорила, ни на каком другом языке, кроме португальского, и потому мы только поглядели на нее, а она на нас. Консул говорил по-английски и немного по-французски. Ему лет за пятьдесят. От первой жены у него есть взрослый сын. Нас ввели почти в темную гостиную; было прохладно, но подняли жалюзи, и в комнату хлынул свет и жар. Из окон прекрасный вид вниз, на расположенные амфитеатром по берегу дома и на рейд. Но мы только что ступили на подошву горы: дом консула недалеко от берега — прекрасные виды еще были вверху.

Консул познакомил нас с сыном, молодым человеком лет двадцати с небольшим. Он только что воротился из Франции, где учился медицине. Я всё думал, как обедают по-португальски, и ждал чего-нибудь своего, оригинального; но оказалось, что нынче по-португальски обедают по-английски: после супа на стол разом поставили ростбиф, котлеты и множество блюд со всякой зеленью — всё явления знакомые. В этом почти и состоял весь обед. Главным украшением его было вино и десерт. Вино, разумеется, мадера, красная и белая. И та, и другая превосходного качества, особенно красная, как рубин, которая называется здесь тинто. Лучше, кажется, и не выдумаешь вина. Правда, я пил в Петербурге однажды вино, привезенное в подарок отсюда же, превосходное, но другого рода, из сладких вин, известное под названием мальвази-мадеры.

Красная мадера не имеет ни малейшей сладости; это капитальное вино и нам показалось несравненно выше белой, madeire secco, которую мы только попробовали, а на другие вина и не смотрели.

Десерт состоял из апельсинов, варенья, бананов, гранат; еще были тут называемые по-английски кастард-эппльз (custard apples) плоды, похожие видом и на грушу, и на яблоко, с белым мясом, с черными семенами. И эти были неспелые. Хозяева просили нас взять по нескольку плодов с собой и подержать их дня три-четыре и тогда уже есть. Мы так и сделали. Действительно, нет лучше плода: мягкий, нежный вкус, напоминающий сливочное мороженое и всю свежесть фрукта с тонким ароматом. Плод этот, когда поспеет, надо есть ложечкой. Если не ошибаюсь, по-испански он называется нона. Обед тянулся довольно долго, по-английски, и кончился тоже по-английски: хозяин сказал спич, в котором изъявил удовольствие, что угощает далеких и редких гостей, желал счастливого возвращения…[101]"

Танкеры, которые ходят теперь по установленным маршрутам и развозят горючее для ламп и керосинок поделили весь мир. В Средиземноморскую часть Европы завозят керосин из Черного моря вплоть до южной оконечности Африки. Америка Европа со стороны Атлантики Российская империя (северная часть) Из Венесуэлы и Мексики.

Там находятся сразу два нефтеперерабатывающих завода. Индия Юго-восточная Азия, Австралия, Китай, Тихоокеанское побережье Америки из Сахалина. Маршруты пришлось рассчитывать так, чтобы в каждый момент времени половина танкеров находилась в голландских или испанских портах на всякий случай. Танкерный флот только наш уже перевалил за сорок единиц. В Англии более двух десятков танкеров и в остальных странах около пятидесяти.

Из дневника

"… Следующая наша остановка на островах Зеленого Мыса, в пятистах верстах от африканского материка, а именно на о. С. Яго, в Порто-Прайя.

Перед нами "разбросанные на далеком расстоянии по горизонту большие и небольшие острова. Одни из них, подальше, казались темно-синими, другие, поближе, бурыми массами. Самый близкий, Сант-Яго, лежал, как громадный ком красной глины. Мы подвигались всё ближе: масса обозначалась яснее, утесы отделялись один от другого, и весь рисунок острова очертился перед нами, когда мы милях в полутора бросили якорь. Порт очень удобен для якорной стоянки. Здесь застали мы два американских корвета да одну шхуну, отправляющиеся в Японию, к эскадре коммодора Перри.

От Мадеры до островов Зеленого Мыса считается тысяча морских миль по меридиану. Это одна тысяча семьсот пятьдесят наших верст. Направо утесы, налево утесы, между ними уходит в горы долина, оканчивающаяся песчаным берегом, в который хлещет бурун. У самого берега, слева от нас, виден пустой маленький островок, направо масса накиданных друг на друга утесов. По одному из них идет мощеная дорога кверху, в Порто-Прайя. Пониже дороги, ближе к морю, в ущелье скал кроется как будто трава — так кажется с корабля…[102]" На берегу, в одном углу под утесами, видно здание и шалаши. Остальной берег между скалами занимают пакгаузы керосиновой станции песок и несколько кокосовых пальм. Как всё это, вместе взятое, печально, скудно, голо, опалено и запах, запах керосина!"… Пальмы уныло повесили головы; никто нейдет искать под ними прохлады: они дают столько же тени, сколько метла. Всё спит, всё немеет. Нужды нет, что вы в первый раз здесь, но вы видите, что это не временный отдых, награда деятельности, но покой мертвый, непробуждающийся, что картина эта никогда не меняется. На всем лежит печать сухости и беспощадного зноя. Приезжайте через год, вы, конечно, увидите тот же песок, те же пальмы счетом, валяющихся в песке негров и негритянок, те же складочные амбары то же голубое небо с белым отблеском пламени, которое мертвит и жжет всё, что не прячется где-нибудь в ущелье, в тени утесов, когда нет дождя, а его не бывает здесь иногда по нескольку лет сряду. И это же солнце вызовет здесь жизнь из самого камня, когда тропический ливень хоть на несколько часов напоит землю. Ужасно это вечное безмолвие, вечное немение, вечный сон среди неизмеримой водяной пустыни. Бесконечные воды расстилаются здесь, как бесконечные пески той же Африки, через которые торопливо крадется караван, боясь, чтобы жажда не застигла его в безводном пространстве.

Здесь торопливо скользит по глади вод судно, боясь штилей, а с ними и жажды, и голода. Пароход забросит немногие письма, возьмет другие и спешит пройти мимо обреченной на мертвый покой страны. А какие картины неба, моря! какие ночи! Пропадают эти втуне истраченные краски, это пролитое на голые скалы бесконечное тепло! Человек бежит из этого царства дремоты, которая сковывает энергию, ум, чувство и обращает всё живое в подобие камня. Ничто не шевелится тут; всё молчит под блеском, будто разгневанных небес. В море, о, в море совсем иначе говорит этот царственный покой сердцу! Горе жителям, когда нет дождя: они мрут с голода.

Земля производит здесь кофе, хлопчатую бумагу, все южные плоды, рис, а в засуху только морскую соль, которая и составляет одну из главных статей здешней промышленности.

Приехал чиновник, негр, в форменном фраке, с галунами. Он, по обыкновению, осведомился о здоровье людей, потом об имени судна, о числе людей, о цели путешествия и всё это тщательно, но с большим трудом, с гримасами, записал в тетрадь. Нелегко далась ему грамота. Африканское солнце, дало знать себя. На море его не чувствуешь: жар умеряется ветром, зато на берегу! На горе, над портом, господствует устроенная на каменной платформе батарея. Налево от нее город. Часовые, португальцы и мулаты, в мундирах, но босые. На городской площади были два-три довольно большие каменные дома, казенные, и, между прочим, гауптвахта; далее шла улица. В ней частные дома, небольшие, бедные, но каменные, все с жалюзи, были наглухо закрыты. Улица напоминает любой наш уездный город в летний день, когда полуденное солнце жжет беспощадно, так что ни одной живой души не видно нигде; только ребятишки безнаказанно, с непокрытыми головами, бегают по улице и звонким криком нарушают безмолвие. Всё прочее спит или просто ленится. Изредка нехотя выглянет из окна какое-нибудь равнодушное лицо и опять спрячется. На площади стоит невысокий столб с португальской короной наверху — знак владычества Португалии над группой островов…[103]"

..Керосиновые станции устроены по всему свету одинаково: ряды складских амбаров в них танки железные с керосином, ящики с лампами и самая большая ценность ящики со стеклом ламповым, пакгаузы с ними располагаются отдельно, дабы не дай Бог повредить хрупкий товар, лавка с лампами примусами и насосом, домик управляющего, грузовой причал. Раз в неделю подходит танкер забирает пустую тару, выгружает полную все чинно и благородно. Эти танкеры на паровом ходу стали первыми регулярными трансконтинентальными перевозчиками на них есть десяток кают, которые используются для пассажирских перевозок. Конечно, благородные господа в них брезгуют, запах-с, но деловые люди, военные, курьеры, почтари пользуются. Есть даже трюм для коммерческого груза небольшой конечно, но есть. Суда эти ходят по расписанию вот уже шестой год. Доход, какой никакой идет, курсанты с мореходных училищ практику проходят, амуницию, и припасы для будущей военной компании по базам развозят. С их помощью с сорок седьмого по пятидесятый завезли продовольствие и потом почти без потерь перевезли из голодающей Ирландии двести тысяч переселенцев в Калифорнию в окрестности крепости Росс и на Сахалин. Кабальные контракты на них составили, с возможностью досрочного освобождения вот и имеем сейчас пятьдесят тысяч преданных работников…"

Из учебника "Основы организации складского учета и транспортировки грузов" СПб-1912 г.

"… Доставка нефти от мест добычи до места переработки и далее потребителям на первом этапе развития нефтяной отрасли решалась двумя путями доставкой по трубным магистралям либо специализированным транспортом. Если прокладка трубопроводов и транспортировки нефти по ним описаны в литературе достаточно подробно и началась в основном через пятьдесят лет после наступления нефтяного бума, а до этого использовалась крайне ограниченно для доставки нефти к перерабатывающим предприятиям на небольшие расстояния. На первом этапе сложности доставки нефти и продуктов ее переработки существенно ограничивали темпы реализации не только керосина, но и распространению керосиновых ламп, керосинок, водогрейных котлов и отопительных печей на жидком топливе. Решением проблемы явился переход с обычной тары (круглые бочки) на специализированную — " квадратные танки". Применение специальной тары увеличило объем продукции поставляемой одним транспортным средством примерно на двадцать семь процентов за счет более плотной укладки тары. Дало возможность формировать различные объемы поставок за счет "матрешечной" технологии где за одну единицу поставки было принято одно ведро (в переводе на принятую сегодня метрическую систему примерно двенадцать и три десятые литра). Следующей по величине транспортной мерой была принята "бочка" (сорок ведер или почти четыреста девяносто три литра). Помимо специальной тары были спроектированы и внедрены специальные транспортные средства под фиксированный размер перевозимой тары для гужевого транспорта:

— одна повозка позволяла перевезти четыре "бочки" нефтесодержащих продуктов (размер одной бочки метр на один и два десятых метра на сорок сантиметров в нынешней системе мер),

— железнодорожный вагон входило двадцать повозок (обоз) под эту тару были сразу изготовлены транспортные тележки для грузчиков, при проектировании танкеров (специальных судов для перевозки нефтепродуктов) исходили из грузоподъемности вагона и повозки, привязывая их к тоннажу судна.

Применение такой транспортной схемы стало возможно после внедрения изобретения Афанасьева С. И. "электрической сварки металла" сразу на двух заводах принадлежащих его наследникам на Невском механическом и Николаевском судостроительном. Прокат с Мариупольского металлургического завода позволил изготавливать тару нужной конфигурации и в необходимых на тот момент количествах. В течение более десяти лет Российская Империя удерживала монополию на изготовление и поставку танков. В одна тысяча восемьсот пятьдесят пятом году во время Крымской компании объединенный англо-французский флот высадил десант в Николаеве. Бывшие в составе десантных частей инженеры демонтировали и вывезли все оборудование для изготовления танков, которое потом было повторено и тара начала изготавливаться сначала в Европе, а через три года и на Американском континенте…"

Из дневника

"… Магелланов пролив отделяет южную часть континентальной Южной Америки от архипелага Огненная земля. Восточная часть пролива начинается с мыса Виржин. Ландшафт на входе в пролив радует глаз. Вдали встают остроконечные горы, отливающие голубизной. С севера и юга вплотную к морю подступают ярко-зеленые равнины, поросшие кустарником. Альбатросы, чайки, морские ласточки парят вокруг кораблей, кругом в волнах видны длинные-предлинные стебли-шлейфы гигантских водорослей.

За первым водным проходом раздвинувшиеся берега образовали обширную бухту. Леденящая душу, тишина прерывается только резкими криками морских птиц да мерным шорохом волн, которые бьются об отвесный берег. Пролив состоит из трёх обширных бассейнов, соединённых между собой двумя проливами с низменными и пустынными берегами.

Общее направление — с востока на запад. Начиная от мыса Негро идет средняя часть пролива, примыкающая к восточной почти под прямым углом, имеет высокие и крутые берега, покрытые лесом. Конечно, очень скоро люди на кораблях оказываются во власти удручающей атмосферы, свойственной этой пустынной местности. Она навевает настроение, которое невозможно ни воссоздать, ни прочувствовать. Западная часть пролива начинается от мыса Фровард и идет почти по прямой линии на северо-запад между материком и островами Св. Кларенса, Св. Инеса и Отчаяния. Высокие, часто отвесные, сильно изрезанные берега этой части пролива изобилуют глубокими фиордами, которые служат как спасательные гавани во время частых здесь бурь. Наиболее образно и со знанием дела об этих местах писал один из географов "пролив Магеллана состоит из вереницы каменных мешков с узкими, часто круто изгибающимися водными проходами, у самых стен которых гиря падает в бездонные глубины. Лабиринт проток часто заманивает моряков на ложный путь и приводит в замкнутые бухты[104]". Растительность — мох, кустарники и низкорослые деревца. В пролив с гор спускаются ледники. Воздух сырой и холодный. На выходе пролива в Тихий океан расположен мыс Пиллар и остров Нарборо. Парусные суда, войдя в устье пролива со стороны Атлантического океана, должны были устоять против сильных встречных ветров. И требовалось не только высокое мореходное искусство, чтобы пройти сквозь тернии этого природного лабиринта, но и исключительная стойкость духа, чтобы не повернуть назад при виде этих каменных тисков, которые фантазия населяла, как все неизведанное, всевозможными опасностями…".

Еще в августе одна тысяча восемьсот сорокового года караван судов, а правильнее сказать эскадра, в составе восьми транспортников и четырех двадцати пушечных фрегатов подошел с юга к острову. Новая Каледония, не видела европейцев со времен Кука за исключением нескольких французских проповедников и торговцев, на счет них казачий старшина конвоя имел четкие указания"… а ежели встретите там шаромыжников[105], то сделай, так что бы и следов от них не осталось". Половина судов выгрузилась и под конвоем двух фрегатов отправилась в китайский Кантон, другая же в сопровождении одного фрегата пошла на восток острова. На берегу после нескольких дней неразберихи началось строительство форта и жилых домов. Над островом поднялся Русский флаг. На востоке заложили форт, поселок и в обозначенных на карте острова местах начали вскрышные работы на будущих рудниках. Любопытствующих канаков привечали, одаривали со всей щедростью и договаривались о совместном проживании. Не обошлось и без инцидентов, меланезийцы не отличались кротким нравом, но по счастью все закончилось без кровопролития, как два кобеля обнюхали друг друга и пришли к выводу, что драка не выгодна. Через четыре месяца вернулись корабли из Кантона битком набитые китайскими работниками, купленными по дешевке у тамошней знати, и сразу ушли на рудники. Еще через месяц, оставив два фрегата, караван груженый пряностями и ценными породами древесины ушел в Европу, чтобы через год вернуться и привезти еще переселенцев, механизмы для строительства обогатительной фабрики и смену казакам несущим караульную службу, и пушки для будущих фортов. Началось строительство порта. Теперь по истечению стольких лет выбить отсюда "южную компанию специй и пряностей", которая финансировала в свое время эту авантюру, будет, весьма и весьма затруднительно.

Из дневника

"… на Новой Каледонии нет ядовитых змей и ядовитых насекомых одно, это в сочетании с великолепным ровным климатом делает ее крайне привлекательной для жизни. Решено когда отойду от дел поселюсь здесь, буду воспитывать внуков как путешественников, будут ко мне в гости плавать через полмира…"

Новая Каледония основа благополучия семьи на ближайшие пятьдесят лет никель, богатейшие запасы которого находятся на острове это оружейная сталь, броня, покрытия, хром и другие металлы. Это сегодня мы здесь добываем немного хромистого железа, немного золота (есть здесь одно месторождение) немного никеля и хрома исключительно для своих нужд, еще ценную древесину и используем как стоянку судов.

Керчь

Из соч. М.И.Богдановича "Восточная война 1853–1856 годов", изд.2 СПб-1877 г. Глава XXX "Экспедиция Союзников в восточную часть Крыма":

"… 12 мая, в 8 часов утра, генерал-лейтенант барон Карл Карлович фон Врангель, находясь в Керчи и получив с береговых постов донесение о появлении в виду Таклинского маяка неприятельского флота, направлявшегося к Керченскому проливу, немедленно сосредоточил у Камыш-Буруна 9 рот, в числе около 1,900 человек с 4-мя орудиями, и перевел гусарский гросс-герцога Веймарского (Ингерманландский) полк с Донскою резервною № 4-го батареей, в числе 1,825 человек с 8-ю орудиями, от Аргина к Султановке. Феодосийский же подвижной отряд оставлен у станции Парпача и в Арбате, для охранения сообщений Керченского отряда с главными силами армии…начальнику эскадры контр-адмиралу Вульфу было предписано принять заблаговременно меры к спасению судов и, в крайнем случае, истребить их; начальнику Керченского адмиралтейства поручено вывезти наиболее ценное казенное имущество, а все остальное затопить, либо сжечь; Керчь-Еникальскому градоначальнику приказано уничтожить все имевшиеся в городе хлебные запасы и затопить оставшиеся в гавани суда. Для спасения казенного имущества назначены были пароходы "Бердянск" и "Донец" и шхуна "Аргонавт". 12 мая, в начале второго часа пополудни, Союзный флот приступил к высадке между сел. Амбелаки и Камыш-Буруном: сперва вышли на берег бригады: шотландская Камерона и 1-я французская Ниоля, а потом — 2-я французская бригада Лебретона и Турки. По мере успеха высадки, генерал Броун постепенно выстраивал войска на высотах у сел. Амбелаки и выслал патрули по направлению к Павловской батарее. Командовавший Керченским отрядом, полковник Карташевский, не видя возможности удержать превосходного в силах неприятеля, начал отступать на большую Феодосийскую дорогу и донес о том генералу Врангелю, который тотчас приказал нагружавшимся пароходам уходить из Керченской гавани в Азовское море, а сам прибыл на высоту к Павловской батарее и приказал Карташевскому отойти к Султановке и занять там позицию…"

Из соч. С.Н.Владыкина "Оборона Севастополя в крымскую компанию 1854–1856 года", СПб-1877 г. Глава XIX "Основные события лета 1855 года":

"… К генерал-лейтенанту Врангелю, от остановившейся, судя по всему воинской колонны в сопровождении обоза, состоящего из нескольких десятков закрытых парусиной двух и четырехколесных повозок, подбежал молодой человек в мундире, но без знаков различия.

— Ваше Высокоблагородие разрешите обратиться, дозвольте участвовать в обороне батареи и представился командир ополченческого батальона Дмитрий Яковлев. В отряде пятьсот тридцать человек, пятнадцать пятидюймовых мортир десять трехдюймовых мортир, двенадцать картечных пушек, рота стрелков телеграфная рота, зарядов в повозках по триста на орудие следуем в Севастополь. Вышли, а тут десант, у меня боевые офицеры в наставниках и курсанты выпускники моряки и артиллеристы, будущие бою и строю обученные заодно пехотное прикрытие батарее обеспечим— молодой человек я понимаю ваше стремление быть полезным отечеству но…

— Ваше Высокоблагородие здесь три последних года был наш полигон, здесь мы учились, на этом месте мы тренировались, позиции оборудовали для обороны и учебных стрельб, каждый кустик знаем, на животе все ямки обползали, время на эвакуацию Керчи выиграем, да и крови союзникам попортим, не ждут они сейчас тут сопротивления.

Через полчаса уговоров молодежь азартно покрикивая копала землю восстанавливая повреждения на укрытиях для мортир, таскала длинные провода от батарей к траншеям, поправляла рогатки с проволокой, откатывала подальше от противника повозки, в этой суете наблюдался определенный порядок, и система, было видно, что люди занимаются хорошо им знакомым делом.

Слава Богу, успели подготовиться, сказал полковник Карташевский, наблюдая за выдвижением французского отряда, началось, флот пошел. Рявкнули орудия Павловской батареи, все заволокло дымом и в этом дыму раздались резкие как удар кнута щелчки мортирных выстрелов. Передовое английское судно, это был "Snek", содрогнулось, над его палубой взлетели какие то куски дерева, на корме вспыхнул пожар и через десять минут к берегу в надежде выбросится на мель, двигались пылающие обломки. А вот и второй крикнул кто то, видя как фрегат, кренясь и рассыпаясь на ходу, выкатился из строя. В пехотных колоннах десанта ускорили шаг, стремясь выйти на дистанцию боя и заставить замолчать батарею. С воем упали мортирные бомбы. Черные султаны взрывов следовали вместе с пехотой, как привязанные было впечатление, что стреляю не десять мортир, а все сто, попытка приблизится к батарее, привела к еще и еще большим потерям взрывы стали сплошным частоколом. Пехотные колонны вошли в оставленные между рогатками зазоры и тут заговорили картечные пушки…

На берегу были разбросаны десятки тел. Несколько кораблей дымили потушенными пожарами вдали от берега. Флот отошел на три версты от батареи в сторону Черного моря и замер сгрудившись. Французские и турецкие части, понеся потери, откатились к месту высадки.

На высоте возле станицы царило ошеломленное молчание. Они что там из штуцеров бомбами стреляют, пошлите нарочного к генералу, сказал, наконец, полковник пусть не торопятся с ретирадой, сегодня, союзники к Еникале и Керчи не пойдут. И оказался прав до темноты мортирным и пушечным огнем пресекались попытки подойти к батарее по берегу. Всю ночь с батареи для недопущения ночной атаки пускали ракеты и жгли костры. Утром в туманной дымке с берега увидели паруса, союзный флот в три линии вставал в виду батареи на тысяче саженях и, выстроившись, открыл огонь. Через три часа с развалин Павловской батареи стрелял один единорог, а из воды торчали мачты линейного корабля, два фрегата догорали возле берега. Мортиры вели беглый огонь по отходящим судам.

Еще трое суток десанту не давали подойти для организации даже не атаки, а огневого воздействия на позиции артиллерии, весь берег был изрыт воронками. Дважды договаривались о прекращении огня для выноса раненых и убитых. Попытки обхода жестко пресекались как русскими войсками с запасных позиций, так и навесным мортирным огнем с высокой точностью.

На войне чудес не бывает и на рассвете четвертого дня в семи верстах от Керчи генерал Врангель встречал добровольческий батальон и артиллеристов Павловской батареи. Отступивших с позиций вглубь полуострова, как было сказано в представлении на Имя Его Императорского Величества"… без потерь материальной части, но в связи с невозможностью продолжать бой из-за отсутствия огневых припасов, в том числе и к стрелковому оружию…". Пятьдесят шесть человек карантинной стражи и три четверти артиллеристов похоронили прямо на позициях. Раненых и орудия, даже неисправные, вывезли с собой, добровольческий батальон потерял десять человек убитыми и двенадцать ранеными которые впрочем, остались в строю.

После отдыха, колонна батальона вытянулась по дороге в сторону Симферополя, в сумке командира лежало письмо к адмиралу Нахимову от командующего войсками керченского полуострова…"

Из очерка "Керчь в прошедшем и настоящем" Хр. Хр. Зенкевича, 1894 г. Глава XI. Занятие Керчи "союзниками":

"… Взорвав укрепления и предав огню местные продовольственные магазины, Врангель отступил к Феодосии, а 4 наших небольших парохода ушли в Азовское море. В городе остались лишь бедняки, у которых не было средств к бегству и которым терять было нечего.

Защитником этих бедняков, а также православных храмов явился в эту тяжкую годину местный протоирей Иоанн Иссидорович Кумпан, благодарная память о котором живет и поныне в сердцах керчан…

…Но, несмотря на заступничество о. Иоанна, обыватели, бежавшие из Керчи, все-таки потерпели значительные убытки, так как их недвижимость была опустошена или разрушена, а движимое имущество сделалось добычей внешнего врага и местных хищников из цыган и татар. К стыду "союзников" нужно сказать, что они проявили полнейший вандализм в отношении местных памятников искусства: не только не были пощажены древние могилы, но даже самый Керченский музей подвергся разграблению не только со стороны турок, англичан, но даже французов, и масса драгоценных предметов древности была разрушена и уничтожена бесцельно на месте. Двери музея, помещавшегося в собств. здании — подобии Тезеева храма в Афинах, на склоне г. Митридата, были выломаны, и древние Греческие плиты с надписями и барельефами разбиты вдребезги, пол музея был устлан на несколько вершков слоем битой посуды и стекла; ничто, доступное действию молотка, не уцелело: стекло истолкли, статуи разбили молотами; дело разрушения было полное. К счастью, все драгоценные изделия были перевезены в Императорский Эрмитаж, и "союзникам" удалось добыть путем раскопок только весьма незначительную серию предметов для Лувра и Британского музея…"

Из книги Дункана Мак-Ферсона "Древности Керчи", 1857 г.

"..местных жителей уверили, что они будут защищены, а их жизнь и собственность сохранены. К вечеру некоторые турецкие солдаты из лагеря и других мест хлынули в город и совершили там самые зверские преступления. К грабежам и бессмысленным разрушениям они добавили насилие и убийства. Татары с радостью приветствовали османов, встречали их как освободителей и братьев, с которыми они связаны узами религии, языка и ненависти к русским. Они водили их из дома в дом и указывали на жертв для своей алчности и вожделения среди тех, кто противился их невежеству и фанатизму…

…Разграбление Керчи обогатило многих. Этот город был любимым местом отдыха русской аристократии, он выделялся красотой и стилем своих жителей. Его, город дворцов, называли крымским Брайтоном. Здесь сосредоточились головные офисы предпринимателей и магазины, Керчь являлась главным грузовым портом для Черкесского побережья. Здесь собирались купцы со всех концов Европы и Азии, их магазины наполнялись самыми дорогими товарами…

…Прибывшие с флотом торговцы нагрузили корабли мебелью, которую позднее продали в Константинополе по высоким ценам. Рашид Паша, командовавший турецкой армией, особенно увлекался пианино — он отправил для себя около двух десятков этих инструментов; прекрасные двери и предметы интерьера из особняков представителей высшего класса, привезенные из Москвы, были сняты со своих мест и погружены на корабли. Но, возможно, даже лучше, что это было сделано, так как в результате поджогов правительственных зданий и больших складов зерна огонь перекинулся и на другие строения; попытки остановить пожар не предпринимались, и город вскоре был полностью уничтожен…"

Севастополь

Из соч. С.Н.Владыкина "Оборона Севастополя в крымскую компанию 1854–1856 года", СПб-1877 г. Глава XIX "Основные события лета 1855 года "

"… С двадцать восьмого мая между линией фортов и остатками городских строений по всей линии обороны корабельной стороны множество людей рыли, капониры, земляные укрытия перекрывали их бревнами на несколько слоев, по ночам туда перевозили ящики затянутые тентами повозки. По всей линии обороны рыли траншеи и укладывали провода, на батареях и верках[106] появились незнакомые солдаты с аппаратами при помощи которых, можно было разговаривать с другим концом крепости, всем этим руководил молодой человек представленный командирам укреплений адмиралом Нахимовым.

Солдаты приданных двух батальонов работали по ночам, стараясь, как можно меньше привлекать внимание неприятеля. По крепости поползли слухи о строительстве ретраншемента[107] основной линии обороны на случай захвата Малахова кургана либо других укреплений. После падения Камчатского люнета, Волынского и Селенгинского редутов руководство крепости ожидало штурма в ближайшее время. Вся эта суета продолжалась до четвертого июня, потом Севастополь замер как замирает природа перед бурей.

Пятого июня открылись замаскированные бойницы английских и французских батарей и пятьсот сорок восемь орудий открыли огонь по русским позициям. С наступлением темноты огонь не только не затих, но даже усилился, тяжелые мортирные ядра и ракеты непрерывным потоком падали на город и укрепления. С начала двенадцатого часа ночи к рейду стали приближаться неприятельские паровые фрегаты, и к бомбардировке с суши прибавилась канонада с моря.

"… со всех батарей полетели на город: ядра 36-фунтовые и 3-пудовые, бомбы 5-пудовые, гранаты, брошенные павильоном из бочонка, и ракеты; огонь был так част, что промежутков, казалось, не было никаких, и все это с визгом и шумом лопалось в воздухе и сыпалось на город, как град!.. Ужаснее картины разрушения нельзя было представить. Этот неожиданно разразившийся ад всполошил мирных жителей, которые до сего дня, вопреки приказанию и здравому рассудку оставались в городе. При ужасном вопле женщин и детей, все — кто, в чем был, посреди ночи — выскочили из домов и бросились к бухте… Смерть… в полном смысле пировала в эту минуту… Так продолжался этот беспримерный в истории войн ад или огонь с обеих сторон до поздней ночи, не умолкая и не ослабевая ни на минуту. Город буквально был засыпан бомбами и ракетами, но как все дома каменные, и полуразрушены, то и гореть было нечему… Одна бомба упала в мастерскую, где приготовлялись патроны и лежало до тысячи гранат. Мгновенно патроны взлетели на воздух, а гранаты рвало исподволь… и к ужасу внешнему присоединился ужас внутренний, — тушить было некому… Наступила грозная ночь на 6-е число; огонь неприятельский заметно становился чаще и сильнее; бомбы и ракеты, описывая огненные радиусы, бороздили небо; все батареи, наши и неприятельские, извергали пламя и смерть кругом себя…"[108]

"Да, ночь эту я никогда не забуду. Работа была у нас ужасная; по крайней мере, две тысячи человек толпились на маленьком пространстве, чтоб достать несколько земли для заделывания повреждений от денной бомбардировки; а в это время буквально не проходило минуты, чтоб не раздавался выстрел… Самая жаркая и спешная работа была на моей батарее… которую разбили днем ужасно. Я не помню, чтоб все предыдущие бомбардировки были, хоть мало-мальски похожи на эту; в этот раз был решительный ад. Это видно было, что они готовились к чему-то необыкновенному… Поверите ли, друзья мои, что штурм в сравнении с бомбардировкой веселое дело… все-таки лучше, чем хладнокровно смотреть, как одной бомбой вырывает несколько десятков человек. Никогда не забуду я этот случай, когда в эту бомбардировку у меня на батарее разворотило одну амбразуру; я, подойдя к ней, заставил прислугу, состоявшую из девяти человек, поскорее поправить, чтоб через самое короткое время орудие это могло действовать; они принялись за работу, и я некоторое время следил… потом пошел к другому орудию, чтоб посмотреть, хорошо ли там стреляют; не успел я отойти несколько шагов, как вдруг слышу крик; обращаюсь назад, и что же вы думаете? Всю прислугу положило… бомбой насмерть… Одним словом, в тот день я насмотрелся таких сцен, что не мудрено, если в 30 лет состаришься…"[109]

Около половины третьего утра со стороны первого и второго бастионов послышались орудийные выстрелы, ружейная перестрелка и крики, по телефону сообщили, что французская колонна пошла на штурм, но артиллерийским и ружейным огнем отброшена в устье Килен-балки.

В три часа ночи над ланкастерской батареей поднялись три столба света, давая сигнал к штурму, а за минуту до этого на позиции изготовившихся к атаке союзников упал стальной дождь. На солдат стоящих и двигающихся в атакующих колоннах упали мины ни укрытия, ни апроши, ни валы не защищали от падающих отвесно снарядов, стальные осколки сеяли смерть, от зажигательных зарядов горела даже земля. Тех, кто успел приблизиться к фасам укреплений встречала картечь в упор и множество мелких мин падавших прямо с неба до штыковой даже не дошло. Отступивших от крепости солдат огонь преследовал, пока они не удалились от укреплений на две версты. Мины падали в узкие балки, траншеи и стальная смерть металась между их стенами, собирая богатый урожай.

После сигнала к атаке на артиллерийские позиции союзников обрушились почти трехпудовые фугасные бомбы и в течение полутора часов батареи были приведены к молчанию, укрепления полностью разрушены, пороховые погреба взорваны, орудия разбиты, а прислуга частично погибла или разбежалась. Английские войска, даже не успев принять участие в атаке, понесли такие потери, что вынуждены были откатиться до своего лагеря в полном беспорядке и растерянности.

Потери союзников от печально завершившегося штурма составили около девяти тысяч человек только убитыми. Попытки в последующие дни восстановить свои позиции и возобновить обстрел города и укреплений успеха не принесли. Все что за ночь успевали сделать, немедленно разрушалось днем, а работа в темноте под непрерывным обстрелом приносила большие потери в личном составе и солдаты отказывались идти на неминуемую гибель, даже показательная казнь некоторых отказников не добавила энтузиазма на восстановительных работах, а скорее способствовала увеличению количества дезертиров. Ситуация вокруг Севастополя вернулась к положению на момент начала его осады как будто не было этих месяцев обстрелов, штурмов, потерь. И даже ухудшилась для осаждающих, на каждый выстрел в сторону крепости Севастополь отвечал двумя, а то и тремя бомбами. Ближе тысячи саженей к Севастопольским укреплениям, было невозможно находится, обстрелу подвергались даже одинокие солдаты и посыльные. Огонь был очень точен и корректировался с воздушного шара, непрерывно висящего над городом и бухтой. На самом деле шаров было два, и они сменяли друг друга. Но и защитники не могли отойти от крепости для решительного боя, расположившиеся в отдалении на господствующих высотах войска союзников имели значительный перевес, как в численности, так и в дальности стрельбы стрелкового оружия. Установилось хрупкое равновесие.

Адмирал Нахимов был доволен. Прибывшие с добровольческим батальоном и, как оказалось, хранившиеся в городе двадцать стофунтовых мортир или как их называл командир ополченческого батальона Дмитрий Яковлев "минометов" и сорок сорокафунтовых в сочетании с таким же количеством девятифунтовых оказались страшным оружием. Они одни свели на нет преимущество войск союзников в стрелковом оружии и огнеприпасах. Жаль что их бомбы и пороха слишком мощные чтоб применить их в крепостных и морских орудиях но как говорится дареному коню в зубы не смотрят, и того что есть достаточно для защиты города. На форму керченского морского инженерного училища смотрели с восторгом все сестры милосердия и прочие дамы, оставшиеся в Севастополе, несмотря на осаду. Молодежь ходила, задрав носы, и пунцовела от такого внимания. На замаскированные батареи подходили офицеры морские и сухопутные смотрели на орудия, на огнеприпасы, которых оказалось в городе много тем более что мастерские "Южной компании пряностей и специй" их и изготавливали. По городу уже гуляла шутка "подсыпать англичанке перчика" На складах компании нашлись даже пулелейки русского калибра для изготовления французских пуль[110] с запасом свинца и их сейчас усиленно эксплуатировали в ротах и батальонах и заказывали новые, а в июле грянуло Скала пала…"

Камчатка

Из соч. А.В.Щепотьева "Петропавловская оборона", СПб-1868 г.

"… Молчание в доме Военного Губернатора Камчатки адмирала Завойко уже становилось неприличным, он прокашлялся и сказал, извините, заглянув в лежащие перед ним бумаги, Андрей Иванович я, немного не вежлив, но знаете, милостивый государь еще час назад я составлял письмо к Сибирскому губернатору с просьбой о подкреплениях, а теперь, он потряс бумагами впору Англию завоевывать. Перед ним лежало прошение о зачислении дружины морского ополчения созданной на средства дворянина Яковлева Андрея Ивановича из уроженцев Тверской, Олонецкой, Петербургской, Нижегородской губерний в состав русского флота согласно указу ЕИВ от второго марта одна тысяча восемьсот пятьдесят четвертого года, к дружине присоединились команды добровольцев поселений Сахалина, Калифорнии, Новой Каледонии более всего адмирала поразил список из ста двенадцати судов морского ополчения. Двадцать десантных кораблей и пятнадцать артиллерийских канонерских лодок переделанных из танкеров являющихся собственностью "Южной компании пряности и специй". Десять парусно-винтовых двадцатипушечных фрегатов взятых в аренду у голландской транспортной компании. Десять колесных пароходофрегатов вооруженных шестью бомбическими орудиями каждый и пяти парусных сорокапушечных фрегатов принадлежащих РАК и переданных в распоряжение Яковлева А.И. Пятидесяти разномастных парусных транспортников, частично являющихся собственностью г-на Яковлева, частично взятых в аренду у различных владельцев. Вооружение судов состояло из четырех или восьми орудий мелкого калибра на каждом. Всего восемьсот семьдесят четыре орудия, пятнадцать тысяч пехоты двадцать полевых пушек объединенных в пяти орудийные батареи, два мортирных дивизиона из шестидесяти четырех девятифунтовых и двадцати четырех сорокафунтовых орудий, шесть батарей картечных пушек. Такие силы нам здесь и применить негде. Ваше Высокопревосходительство у меня на шхуне еще, пятьсот пудов пороху и двести охотников ежели будет Ваша воля, то через месяц здесь будет поименованная эскадра. Они, "союзники", у нас промышлять собрались, а мы в те места, которые они своими считают, незваными гостями придем и поступим хуже татар времен ига монгольского. Сил хватит и на оборону и на крейсерство. Сбор кораблей у нас на Сахалине, затем пойдем сюда.

Так тому и быть, припечатал рукой губернатор списки, жду Вас через месяц тогда и составим план компании. На следующий день случилось еще одно радостное событие бригантина "Двина" доставила в Петропавловск из залива Де-Кастри триста пятьдесят солдат Сибирского линейного батальона, две бомбические пушки двухпудового калибра и четырнадцать пушек тридцати шести фунтового калибра. На "Двине" прибыл на Камчатку и остался там военный инженер поручик Мровинский, возглавивший строительство береговых батарей в Петропавловском порту…"

"… Двадцать пятого августа после неудачного для союзников десанта посыльный с маяка доложил, что с моря к стоящей в Авачинской бухте эскадре подходит большой флот, в городе опять сыграли боевую тревогу и только потом рассмотрели на подходящих судах Андреевские флаги. После получасового боя уменьшившаяся на половину англо-французская эскадра капитулировала. Подошедшие суда просто задавили союзников мощью огня, продемонстрировав великолепную выучку канониров поражавших своих противников просто с запредельных дистанций. Оставшиеся на плаву фрегаты "Ля-Форт", "Президент" и корвет "Евридика" с выбитым такелажем предпочли плен неминуемой гибели, потерь у подошедших на помощь судов не было по ним ни разу не попали.

— Опаздываете сударь

таким брюзжанием встретил Комендант прибывшего для доклада Яковлева, затем обнял его.

— Спасибо и поздравляю с победой их мало у нас на этой войне.

Вновь прибывшим долго рассказывали обо всех событиях этой недели, показывали трофейное оружие и знамя Гибралтарского полка Королевской морской пехоты Великобритании захваченное на Никольской сопке. До поздней ночи праздновал город победу, только в доме у военного губернатора горел огонь, там склонившись над картой, решали судьбу английских и французских колоний…"

Из книги академика РАН Тимофеева И.И. "История освоения Сибири и Дальнего Востока" изд. РАН с иллюстрациями 1925 г. рекомендовано в качестве учебного пособия

"… Получение разрешения и организация голландской фактории на юге Сахалина, который находился в то время в совместном российско-японском управлении, строительство там верфи, наличие механического завода и сухого дока в порту Румянцева позволили, после начала войны, переоборудовать почти четыре десятка стальных кораблей превратив их в смертоносное оружие. Установить на танкеры орудия с башенными щитами на поворотных станках. Осуществить переделку трюмов под артиллерийские погреба. Изготовить дополнительные крепления корпусного набора. Подготовить место для только появившихся, наверное, самых первых дальномеров и систем управления огнем и связать это в единую систему. Все вышеперечисленное было выполнено в кратчайшие сроки.

Тогда совпало к нашему счастью сразу несколько событий:

Первое — окончание подготовки давно задуманной экспедиции для сплошного картографирования побережья Аляски и обследования северного побережья Американского континента. Для этой цели в порту Румянцева собрались практически все корабли, находящиеся в Тихом океане, на них были проведены текущие ремонты и обслуживание машин верфь, док и невеликая промышленность крепости Росс освободилась от работ связанных с ремонтом судов.

Второе — в канун начала военных действий на Новую Каледонию прибыла эскадра даже скорее флот из пятнадцати парусных кораблей в сопровождении такого же количества стальных танкеров новой экспериментальной более быстроходной конструкции, совершавшая кругосветное плавание. Я считаю, и со мной согласны большинство историков, что командир и владелец этих кораблей, он же главный акционер "Южной компании специй и пряностей" Яковлев А.И. просто совместил два дела. Кругосветное путешествие с инспекцией своих необъятных владений и проведение практических испытаний недавно спущенных на воду нового типа танкеров, позаботившись при этом о максимальной автономности своей экспедиции.

Третье — после принятия РАК решения о закладки еще пяти поселений: двух на Аляске, одного в Калифорнии и двух на Сахалине в порту Южно-Сахалинска остановилось в ожидании мелкого ремонта судно, на котором на Аляску перевозились новые дальнобойные орудия с боеприпасами для организации береговой обороны. Их как раз хватило для вооружения переоборудованных судов.

Четвертое — директоров "Южной компании специй и пряностей" всегда отличало параноидальное, немного авантюрное стремление использовать все новейшие даже не опробованные разработки в области морского дела. Именно благодаря этому они еще в одна тысяча восемьсот пятидесятом году, после появления новой, раскритикованной и тогда отвергнутой всеми специалистам концепции организации береговой обороны, основанной на установке орудий с башенными щитами для кругового обстрела, заказали несколько таких башен для своих факторий в Новой Каледонии и Калифорнии.

Неизвестно сегодня кто был автором идеи и предложил переделать новейшие стальные танкеры в "ужас морей" морские охотники — так их назвали. Разные источники говорят об этом противоречиво. Мы же будем придерживаться официальной версии о коллективном творчестве. Факт остается фактом к лету одна тысяча восемьсот пятьдесят четвертого года в дальневосточных пределах Российской Империи появился флот который не был учтен сторонами участниками боевых действий, мало того его размеры и нахождение там были не раскрыты ни английской ни французской сторонами вплоть до атаки союзным флотом Петропавловска на Камчатке…"

Огнем и мечом

Из мемуаров контр адмирала в отставке Огрешкова М.Ю., "Чему в жизни свидетелем был" Севастополь 1888 г.

"… Горел губернаторский дворец, горели казармы то — тут то — там вздымались султаны взрывов, сметая зелень и строения на горе возвращая острову тот вид, который он имел в одна тысяча восемьсот сорок втором году при продаже его китайцами. Три торговых судна под английским флагом на рейде осваивали призовые команды. Береговые склады, принадлежащие английским и французским купцам, активно потрошились, добыча с помощь китайских кули переносилась на трофейные корабли, опиум сжигали. Город Виктория окутанный наркотическим дымом превращался в большую опиумокурильню. На разбитой набережной под охраной казаков стоял губернатор сэр Бонэм (sir Bonham) ему салютовали бортовыми залпами по городу проходящие мимо корабли и, сбросив шлюпочный десант, отходили на рейд, нейтральные суда были препровождены в угол к верфи Джердина и Маттисона, которую оставили пока не тронутой. Классический случай внезапного штурма города-порта, не ожидавшего нападения.

Из дневника

"..азм есьм меч…"

Из мемуаров контр адмирала в отставке Огрешкова М.Ю., "Чему в жизни свидетелем был" Севастополь 1888 г.

"… Двое суток длилось разграбление Гонконга, в лучших традициях джентльменов под черным флагом[111], на прощание перед уходом взорвали все строения и разрушили портовые сооружения…"

Из дневника

"… Но что ж такое Сингапур?…Это островок, в несколько миль величиной, лежащий у оконечности Малаккского полуострова, под один градус и тридцать минут северной⌡ широты, следовательно, у самого экватора. Он уступлен англичанам, в одна тысяча восемьсот девятнадцатом году, одним из Малаккских султанов, которому они помогли утвердиться в его владениях. Надо знать, что незадолго пред тем голландцы выхлопотали себе у другого султана, соперника первого, торговое поселение в тех же местах, именно в проливе Рио. Англичане имеют такой обычай, что лишь зачуют, где торговлю, то и явятся со своими товарами: так они сделали и там. А у голландцев есть обычай не пускать других туда, где торгуют они сами. Всё это было причиною того, что Сингапур возник и процвел, а голландское поселение пало. На все такие места, как Сингапур, то есть торговые и складочные, я смотрю не совсем благосклонно, или, лучше, не совсем весело. На всем лежит печать случайности и необходимости, вынужденной обстоятельствами. Встречаешь европейца и видишь, что он приехал сюда на самое короткое время, для крайней надобности; даже у того, кто живет тут лет десять, написано на лице: "Только крайность заставляет меня томиться здесь, а то вот при первой возможности уеду". И на доме, кажется, написано: "Меня бы не было здесь, если бы консул не был нужен: лишь только его не станет, я сейчас же сгорю или развалюсь…[112]".

Из мемуаров контр адмирала в отставке Огрешкова М.Ю., "Чему в жизни свидетелем был" Севастополь 1888 г.

"… Сингапур, как ни торопились, а пришлось захватывать по правилам, блокировать город с моря предъявлять ультиматум, выпускать нейтралов и… Сингапур сдался, не желая выносить тяготы и разрушения связанные со штурмом. Подозреваю, что на губернатора надавили торгаши и иностранные консулы, пришлось не грабить, а реквизировать это согласитесь грустно. Конфисковали восемь корабликов, загрузили и в сопровождении фрегата отправили в Новую Каледонию, оттуда после войны груз переправят в Россию, захватили пушки, взорвали укрепления этим и ограничились. Простояли неделю и пошли дальше, гребнем причесывая английские, и если попадались французские фактории к Цейлону. В дне пути от Сингапура попалась на встречу, английская эскадра в пять вымпелов, возвращавшаяся в порт, техническое преимущество реализовано в течение часа после открытия огня, английский флот минус пять вымпелов наши потери ноль, два попадания в специально подставившийся, подошедший почти вплотную к врагу корабль, отбили краску и всё, пленных не было. Перед Цейлоном пришлось разделиться два "морских охотника" в сопровождение двух же транспортников пошли к мысу Доброй Надежды, чтоб наглухо закупорить на время маршрут из Индии в Европу. Еще три пошли в сопровождении трех парусных фрегатов к Магелланову проливу с той же целью. Основная часть эскадры двинулась, бить посуду в любимой английской лавке Британской Индии…"

Из дневника

"… За судьбу российских владений на Аляске, Камчатке, Новой Каледонии не опасался ни в малейшей степени, везде с начала военных действий были установлены трех орудийные батареи новых пушек, а в форте Росс и Новой Каледонии по три таких батареи. Два "морских охотника" по одному в Новоархангельске и крепости Росс, две "малютки" на Новой Каледонии, два двадцатипушечника на Сахалине, три "трофея" в Петропавловске Камчатском. Несколько кораблей было в распоряжение губернатора в качестве патрульной эскадры. Гарнизоны по полторы — две тысячи человек и ополчение, бояться нечего…"

Из книги "Колониальная администрация Великобритании в XIX веке" Фишер Джон Фредерик Мэтью, Лондон, 1911 год

"… После захвата и практического уничтожения Гонконга варварского разграбления Сингапура тихоокеанская эскадра русского флота обрушилась на беззащитное побережье Британской Индии. Захватив столицу колонии Цейлон, порт Коломбо с одной стороны острова и Трикономали с другой, оттеснив колониальные войска в центр острова, русские создали мобильную базу для своего флота. В период с одна тысяча восемь сот пятьдесят четвертого по одна тысяча восемьсот пятьдесят шестой год они удерживали захваченный плацдарм. Используя его и еще две подобные базы, одну на Маврикии, и другую во Французской Индии они совершили около ста пятидесяти пиратских набегов на владения Великобритании и ее союзников. Избранная ими тактика запугивания нанесла колоссальный ущерб английской и французской администрации не столько материальный сколько в плане политическом и моральном. Они показали полную несостоятельность колониальных чиновников в организации обороны и защиты подведомственной территории. Бомбейская флотилия ост индийской компании и немногочисленные боевые корабли английского флота не оказали никакого сопротивления захватчикам и оказались частично захвачены, частично потоплены в первый месяц боевых действий. О судьбе половины судов мы до сих пор не имеем никаких сведений, они числятся пропавшими без вести. Нападения на фактории и города совершались как по расписанию, придя первый раз, разрушив укрепления и разграбив, иного слова у меня нет, порт они приходят туда, с периодичностью в два три месяца, вновь и вновь разрушая восстанавливаемое портовое и городское хозяйство.

Захваченное оружие они продавали туземным вождям. Провоцируя дикарей на боевые действия, против английских войск. В этой странной войне именно Англия понесла наибольшие потери, судите сами русские рейдеры приходили:

в Калькутту — восемь раз

в Мадрас — семь раз

в Бомбей — восемь раз

в Сурат — девять раз

в Сидней — два раза

Рангун — два раза

Мельбурн и другие города колонии Виктория Балларт и Бендиго грабили десять раз, полностью разрушив прииски и разогнав старателей.

Это самые крупные и значимые из подвергнувшиеся нападениям городов. В список пострадавших входит еще более двух десятков населенных пунктов, которые подвергались нападению от двух до четырех раз

Французские владения подвергались значительно меньшему давлению

Каракайл — пять раз

Янаон — семь раз

Маэ — четыре раза

Чандерангор — восемь раз.

Пондишери был захвачен и удерживался в течение всего периода боевых действий, как Коломбо и Трикономали на Цейлоне, Порт-Луи на Маврикии, он не был разрушен, а использовался в качестве перевалочного пункта и стоянки судов. Единственным светлым пятном в это тяжелое для колонии время было создание генерал губернатором Индии Джеймсом Эндрю Дальхузи службы морской разведки и берегового наблюдения десятки, а то и сотни рыболовных суденышек находящихся в океане вблизи британских владений при обнаружении русских кораблей доносили, за хорошее вознаграждение, об их обнаружении на специальный пост, расположенный на берегу. Таких наблюдательных пунктов было создано великое множество по всему побережью. Они были соединены между собой телеграфным сообщением, как только информация о появлении противника поступала к представителю администрации, он организовывал эвакуацию населения из ближайших населенных пунктов. Отхода на две три мили вглубь побережья на срок не более трех суток было достаточно для минимизации потерь. Высаживаемые русские войска редко отходили далее одной мили от побережья, оставаясь в пределах действия корабельной артиллерии. Склады и производства также были перенесены вглубь территорий, избыточные средства, образовавшиеся на то время у администрации, из-за невозможности сообщения с метрополией пошли на организацию этой службы…"

Из дневника

"… К ночи мы уже достаточно приблизились к "Cabo das Tormendas"(мыс Бурь — так назвали его португальцы открывшие Мыс Доброй Надежды в 1492 году) но из предосторожности в особенности необходимой возле берегов Южной Африки, и, не смотря на довольно свежий попутный ветер мы ночь привели в море. В продолжение ночи стихло, и перед рассветом сделалась мертвая тишь. Дикие каменистые горы Мыса Доброй Надежды обрисовывались неправильными громадами на чистом небе, альбатросы, бакланы, чайки летали вокруг нас или спокойно сидели на огромных кустах морской капусты, которой множество у берегов и островов, омываемых южным морем. Было совершенно светло, хотя солнце еще не показалось из-за гор. Стоявшие в Столовой бухте суда казались едва заметными точками, покрытыми розовым туманом, отражавшимся так же на горах северо-восточного берега бухты…[113]"

"… Мы стали в полутора верстах от берега, но он состоял из горы, и она показалась мне так высока, что скрадывала расстояние, подавляя высотой дома и церкви Саймонстоуна. А после, когда я увидел Столовую гору, эта мне показалась пригорком. К нам наехали, по обыкновению, разные лица, с рекомендательными письмами от датских, голландских и прочих кораблей, портные, прачки мужеского пола и т. п.

Саймонсбей — это небольшой, укромный уголок большой бухты Фальсбей. В нее надо войти умеючи, а то, как раз стукнешься о каменья, которые почему-то называются римскими, или о Ноев ковчег, большой, плоский, высовывающийся из воды камень у входа в залив, в нескольких саженях от берега, который тоже весь усеян более или менее крупными каменьями. Начиная с апреля суда, приходят сюда; и те, которые стоят в Столовой бухте, на зиму переходят сюда же, чтобы укрыться от сильных юго-западных ветров. Саймонская бухта защищена со всех сторон горами.

Лишь только мы стали на якорь, одна из гор, с правой стороны от города, накрылась облаком, которое плотно, как парик, легло на вершину. А по другому, самому высокому утесу медленно ползало тоже облако, спускаясь по обрыву, точно слой дыма из исполинской трубы. У самого подножия горы лежат домов до сорока английской постройки; между ними видны две церкви, протестантская и католическая…[114]" У адмиралтейства ранее стоял на часах английский солдат, в заливе качалась английская же эскадра. В одном из лучших домов жил до нашего прихода начальник эскадры, коммодор Тальбот.

"… Скудная зелень едва смягчает угрюмость пейзажа. Сады из кедров, дубов, немножко тополей, немножко виноградных трельяжей, кое-где кипарис и мирт да заборы из колючих кактусов и исполинских алоэ, которых корни обратились в древесину, — вот и всё. Голо, уединенно, мрачно…[115]"

Стратегический пункт, надежная блокада которого, позволит какое — то время держать в неведенье своих противников. Уже два месяца, в течение которых ни одно судно, идущее из Индийского океана, не попало в Европу и Америку, все они находятся здесь. Выплачиваем компенсации нейтралам за потерянный фрахт и сорванные контракты, но не выпускаем. Два десантных корабля, два транспортника, тысяча человек пехоты останутся здесь, для блокады бухт и нанесения ударов по английским колониям на юге Африки. Двадцать восемь продолжают геноцид, в Индийском океане разделившись на три группы: шесть "черепах" и столько же парусников на Цейлоне, пять "черепах" и пять транспортов в Пондишери, три десантных канонерки и три парусника в Порт-Луи. Сейчас время воистину деньги, после короткой стоянки, отдыха и профилактики машин, беру с собой десять охотников, десять винтовых фрегатов двадцать самых быстроходных парусников максимально загружаю десант и в Европу на предельной скорости. Оставшиеся через три, четыре дня снимут блокаду для нейтралов и затем, после их ухода караваном проследуют следом за нами под охраной трех десантных кораблей…"

Известия о разгроме под Петропавловском на Камчатке, разрушении Гонконга и Сингапура достигли Британских островов почти одновременно, но из разных источников о разгроме из Швеции, а о разрушении от голландских моряков, в общем, через третьи руки. В течение двух месяцев были подготовлены две эскадры из Метрополии и отправлены в Тихий и Индийский океаны для пресечения пиратских (по заявлению английских газет) действий московитов и наведения порядка. Каждую эскадру сопровождали транспортные суда с пехотной бригадой для десантных операций. Первая эскадра направилась в Тихий океан вокруг американского континента. Она должна была посетить Новую Каледонию, и, соединившись со второй, атаковать Петропавловск на Камчатке затем крепость Росс и Новоархангельск, вторая должна была присоединиться к эскадре коммодора Тальбота в Соймонсбей, навести порядок в Индийском океане, Юго-Восточной Азии и двигаться на встречу с первой в район Сахалина. Известий от командующих эскадрами не поступало, но к началу лета поток грузов из колоний в Индийском океане иссяк. Все терялись в догадках и готовили новую экспедицию. Никому из Лордов британского адмиралтейства не могло присниться в самом страшном сне, что отправленные для наведения порядка эскадры частично покоятся на дне рядом со Столовой горой, а частично стоят на ремонте в Новой Каледонии, но уже под другим флагом. Известия оттуда всегда приходили с очень большим опозданием.

"и аз воздам"

Еще на Сахалине во время обсуждения дальнейших действий добровольческой эскадры одним из молодых мичманов было высказана бредовая, как казалось на тот момент, идея штурма Гибралтарской крепости в ответ на высказывание о невозможности атаки, так как англичане закопались в скалу как кроты, он предложил использовать "ту самую жидкость, которой крыс из амбаров выкуривают". Я, сказал он, был в гостях у матушки и сунулся внутрь без очков и специальной маски, когда эта легко испаряющаяся гадость еще не выветрилась… Впечатления незабываемые сопли, слезы, рвота, а еще через несколько мгновений стыдно сказать вспомнил детство босоногое, себя совершенно не контролировал и ничего не соображал, если бы работники не вытащили, оконфузился бы окончательно в общем, не боец. Вот бы этих кротов оттуда и выкурить испарения тяжелые вниз пойдут деваться им некуда, наружу полезут, а тут мы в масках, очках и с ружьям. Обсудили, подумали и дали задание химикам проверить, сколько можно сделать быстро той жидкости, как хранить, и можно ли будет ее в снаряды и бомбы зарядить и использовать без ущерба для себя. Оказалось легко и быстро: обработать краситель индиго крепкой водкой, а затем смешать с хлорной известью при температуре восемьдесят пять градусов Цельсия[116], что ж хлорная известь есть, крепкая водка есть, а за индиго заглянем в Пондишери там его, много оттуда его во все страны поставляют. Лабораторию и заготовки возьмем с собой во время стоянки на Цейлоне или Маврикии изготовим снаряды. И вот теперь августовским вечером, с одного из транспортов на морские охотники с их дальнобойными и точными пушками перегружали специальные заряды, проведшие весь этот поход в трюме под наблюдением обученной команды, а передовым отрядам морской пехоты вручали ручные бомбы все с тем же наполнителем. Моряки готовились вернуть утраченное англичанами на Камчатке знамя на место его постоянной дислокации.

Из дневника

"… пришли на вид Кадикса; средней высоты берег пересекался вдали горами; с правой стороны довольно высокая гора оканчивала славный мыс Трафальгар; еще правее виден был высокий Африканский берег. Прежде, нежели поравнялись с проливом, стемнело. Ясный и жаркий день сменился темною, туманною и холодною ночью Путь наш был подле самого Африканского берега, в виду Испании и Африки, потому, что самая большая ширина пролива только 12-ть морских миль, а есть места, где он не шире 7-ми. Мы прошли в правой стороне Тангер; видели белые стены домов, минареты мечетей, шли к берегу так близко, что казалось, будто слышался прибой волнения о прибрежные камни. Вскоре открылась влеве Тарифа и ее башня, служащая для плавателей маяком; Светало, наконец, показалась гора Гибралтар и мало-помалу отделилась от Испанского берега. Она возвышалась наподобие сахарной головы; за нею виделось Средиземное море; на правой стороне, совершенно против Гибралтара, пролив оканчивался обезьянною горою (Абилла), почти такой же фигуры. Течение и ветер быстро несли нас…[117]"

Из мемуаров контр адмирала в отставке Огрешкова М.Ю., "Чему в жизни свидетелем был" Севастополь 1888 г.

"… На внешнем рейде находилось около пятидесяти судов, сразу, как только раздались первые выстрелы, там началась паника и фрегаты, угрожая своими пушками, принялись сгонять гражданские суда к африканскому берегу, там их подхватывало течение и выносило в Средиземное море прямо в руки пары вспомогательных пароходов с абордажными командами. Всех заставляли вставать на якорь. В суете кое-кто, конечно, удрал, но большинство дисциплинированно подчинялись, не желая подвергать себя и груз лишнему риску.

Охотники открыли огонь по фортам, помимо этого с их палуб минами с жидкостью стреляли заранее установленные туда минометы чтобы навесным огнем накрыть как можно большую площадь, Ответный огонь начавшийся в начале нападения по мере того как газовое облако накрывало укрепления слабел а затем прекратился совершенно. В течение следующего часа высадка десанта началась в Альхесирасской бухте и по всей линии укреплений западного берега. Сопротивления не было. Военные суда находившееся на рейде расстреливались в упор из пушек фрегатов или забрасывались газовыми бомбами, благо дистанция была пистолетной, свою лепту в разгром вносили картечницы морских охотников, работая по палубам и мостикам находящихся с ними рядом, кораблей Транспортные суда влекомые парусами входили в знаменитую бухту Русиа-Бей. И начали выгрузку артиллерии и припасов. Морская пехота шла, вперед забрасывая все места, где начиналось сопротивление газовыми гранатами. Морские охотники встали на шпринг[118] и с места пытались поражать амбразуры, пробитые в скале, у них получалось. К вечеру крепость была полностью под контролем высадившихся войск, которые начали прочесывать подземные казематы в поисках спрятавшегося противника. Половина английского гарнизона задохнулись, та же участь постигла несколько сотен гражданских, женщин и детей, спрятавшихся там при первых выстрелах "безобидный" газ для выкуривания крыс при длительном воздействии оказался смертельным. Потери десанта и моряков по сравнению с этим оказались смехотворными: двадцать человек погибло в морской пехоте и семь моряков при взятии на абордаж военных судов. Около сотни человек получили ранения. Военных похоронили в общей могиле, а гражданских каждого, в своей, и у каждой женщины, у каждого ребенка просил прощения белоголовый, к этому времени уже лейтенант " я не знал, не знал, простите…" больше от него в эти дни не слышали ничего. Застрелиться ему так и не дали отобрали пистолет и сказали "в бою".

Из дневника

"… величина свершенного не умаляет тяжести содеянного, славу за сделанное разделим со всеми, груз вины каждый несет сам. Боюсь, моя ноша стала неподъемной, второй день давит в груди и жжет, задыхаюсь, приходится сидеть или полулежать, кашель, спать не могу. Ждем караван с припасами, они отстали более чем на месяц, послал им на встречу пять охотников ровно половину наличных сил, один повредил перо руля пытаемся исправить, остальные четыре по очереди несут дозор.[119]"

Из мемуаров контр адмирала в отставке Огрешкова М.Ю., "Чему в жизни свидетелем был" Севастополь 1888 г.

"… Через три недели после получения известий о падении крепости сильный англо-французский флот (пятнадцать винтовых и двадцать пять парусных линейных кораблей, тридцать два пароходофрегата и семнадцать парусных фрегатов) отозванный с Балтики и усиленный по пути всем кем можно под командованием адмиралов Ричарда Дондаса и Пэно подошел к Трафальгарскому мысу, сзади шло более тридцати транспортов с десантной дивизией, взятой из метрополии…"

Мы, как обычно, не готовы, имущество на половину на берегу, боеприпасы частично на берегу, слава Богу, морские орудия со станками наверх затащили, основания бетонные подготовили и теперь там монтируют. Российское разгильдяйство, стоит только командиру заболеть, все тут же расслабились, почили на лаврах и теперь с ужасом смотрят на приближающийся флот, что ж…

— Слушай приказ:

— пехоту цепью и перекидать боеприпасы к орудиям,

— убрать имущество с берега в укрепления,

— минометы на смотровые площадки и внутренние дворики фортов,

— корректировщикам наверх и не зевать,

— по выполнении работ занять оборону, не дать десанту зацепится за берег,

— на кораблях оставить одну боевую вахту остальных на берег в пехоту,

— фрегатам маневром и огнем мешать обстрелу крепости,

— охотникам выбить корабли с десантом,

— поднять пары, машины не жалеть офицерам и матросам помнить о Севастополе, бриге "Меркурий" и пистолете Казарского[120]

Через два часа в проливе началась свалка "охотники" как нож сквозь масло прошли через боевые порядки флота "союзников" и увлеченно расстреливали транспорты, с десантом проходя прямо по обломкам судов. Вода под винтами была красной. Фрегаты крутились под носом у "больших мальчиков" и, вынуждая их промахиваться, имея вчетверо большую скорострельность, непрерывно кусали их. Пытаясь защитить транспорты, винтовые суда разворачивались, разрушая строй и создавая сутолоку, орудия гремели не переставая. Капитан, обратился первый помощник, осталось по пять выстрелов на ствол. Еще десять минут боя и один из охотников прекратив стрельбу начал таранить неповоротливые парусники потом, потерял ход, запарил, видимо сместились котлы и начал расстреливать из картечниц навалившиеся с двух сторон на абордаж противников

… синее, синее небо почему я ничего не чувствую, вижу чью то белую седую голову и вскинутую вверх в победном жесте руку с зажатым в ней предохранительным кольцом. Азм есьм… Пламя, вспыхнувшее, ярче солнца унесло с собой и абордажников и абордажируемый корабль, пятьсот килограммов тротила разорвали стальное тело на части. В течение часа судьбу флагмана разделили остальные три корабля, а за тем фрегаты, не прекращая огня, как берсерки в боевом бешенстве бросались на линейные корабли и взрывались вместе с ними. Пятый "морской охотник", так и не исправив рули, вышел из бухты, рыская из стороны в сторону, управляясь одними машинами, направился к остаткам союзного флота. Последние, потеряв командование, в замешательстве от действий противника, отошли к африканскому берегу и… течение с ветром вынесли их в Средиземное море, лишив возможности организовать атаку на крепость. Паровые корабли были почти все выбиты, на парусах против ветра и течения не повоюешь, а с востока Гибралтарская крепость совершенно неприступна от природы. Противный ветер держался целую неделю, затем подошел долгожданный караван с припасами и оставшиеся "морские охотники". Ополовиненный "союзный" флот, потерявший к тому же, почти все десантные суда ушел в Тулон. Вставшие на вершине скалы дальнобойные нарезные орудия перекрыли своим огнем пролив, полностью прервав сообщение между Атлантикой и Средиземным морем, восьмитысячный гарнизон осваивал укрепления, добавляя к ним возможности телефонии, минометных батарей и картечниц, паровые фрегаты, пришедшие с караваном, осуществляли досмотр проходящих судов с цель недопущения военной контрабанды. "Морские охотники" втроем или вчетвером периодически ходили по Средиземному морю, беспокоя своими обстрелами военные форты на побережьях союзников и захватывая их суда и высаживая небольшие десанты в населенных пунктах, морская торговля в центральной и западной части Средиземного моря прекратилась совершенно.

Из письма Дмитрия Яковлева зятю С.Мещерскому. "Семейный архив семьи Яковлевых".

"Серж

До нас дошли не радостные вести о деле при Трафальгаре в прошлом месяце. Пока все на уровне слухов. Но боюсь дыма без огня, не бывает. Прошу тебя будь рядом с Лизой и племянниками им как никогда нужна будет наша поддержка. Только умоляю тебя, не сюсюкай, и не показывай ей, что ты сопереживаешь, я ее знаю, этим ты расстроишь ее еще сильнее. Просто поручай ей как можно больше дел, загрузи работой, чтоб падала без сил, племянников отправь помогать, или вот пусть регламенты переписывают. Так она легче перенесет любые даже самые скверные известия, хотя это повторяю, пока только слухи. Далее по поводу порохового завода…"

Эпилог

Боевые действия остановились после разорения английских и французских колоний потерь во флоте и осаждающей Севастополь армии. Штурм и взятие русской армией Карса. Неудачная попытка деблокировать Севастополь, приведшая к поражению на Черной речке. Разрушение англо-французским флотом Кинбурна и десант в Николаев. Постоянные набеги "Marine Haunter", как их теперь называли во всем "цивилизованном" мире, на побережья Франции, Сардинии, Турции вынуждавшие жителей сниматься с мест, уходить вглубь страны воспринимались как мелкие незначительные эпизоды. Ни одна из сторон не имела решающего перевеса и не могла рассчитывать на быструю победу. Война приносила одни убытки, а возможные политические выгоды все более и более походили на мыльные пузыри, все устали. В одна тысяча восемьсот пятьдесят шестом году стороны договорились о созыве в Вене международной конференции, где был подписан мирный договор и улажены экономические, территориальные и теологические разногласия. По договору Российская империя закрепила за собой часть Калифорнии в пределах русских поселений, Новую Каледонию с несколькими мелкими островами архипелага, остров Пхукет как базу морского флота, Сахалин и острова Курильской гряды, земли по Амуру и Уссури. Манчжурия и Северный Китай были признаны сферой особых интересов Российской империи. Россия лишалась устья Дуная, протектората над Молдавией и Валахией и исключительного покровительства России над христианскими подданными Османской империи. Россия обязалась не возводить укреплений на Аландских островах. Цейлон и Маврикий пришлось вернуть Британской Империи, Пондишери — Франции, Карс — Турции, Сардинское королевство не получило ничего кроме разрушения собственных прибрежных поселений и обещаний со стороны Франции, мнение Японии, Китая, Мексики и Таиланда никого, как обычно в те времена, не интересовало. Не последнюю роль в подписании мирного договора сыграли сообщения из Петербурга о спуске на воду еще пятнадцати морских охотников в придачу к одиннадцати уже имеющимся и закладки на эллингах судостроительного завода крейсерского отряда. На флотах всех стран наступил век железа и пара.

С тех пор, прошло сто лет, но и сейчас лучшие выпускники морских училищ проходят практику не на линейных кораблях и крейсерах, а в первой гвардейской бригаде морских охотников базирующихся на Гибралтар. Над Скалой по-прежнему развевается российский флаг. На Венской конференции даже Испания не поднимала вопрос о возвращении полуострова[121]. В самой высокой точке Скалы, стоит обелиск, на нем выбиты названия четырнадцати кораблей и стелы со списками экипажей и уже доброй традицией стало приглашать туда девушек, для признания в любви как бы призывая в свидетели, своих предков. И я там был… под первой с правой стороны стелой с именем прадеда… вот уже сорок лет вместе, трое сыновей, четверо внуков и надеюсь, еще будут.

Новая Каледония, Луайоте, Дреху 1957 год.

Примечания

1

азм есьм — устаревшее русское "я есть"

(обратно)

2

в переводе тюркского вперед

(обратно)

3

"… в тихий вечер 26-го сентября 1742 года садовник при Академии наук, немецкий человек Иоганн Штурм чинно принимает гостей у себя в доме. И тут на пороге возникает заплаканная немцева служанка со свежеподбитым глазом и в порванной рубахе. А следом без всяких церемоний вваливается автор фингала, которого, собственно, сюда и не звали хотя он и живет по соседству.

Сосед, славный своим буянством, с ходу заявляет, что пирующие здесь немцы злодейски украли у него плащ-епанчу. Один из гостей, лекарь Ингерманландского полка Брашке, степенно ответствует, что люди здесь собрались честные и подобные беспочвенные обвинения им очень даже странны и позорны. Гость — между прочим, адъюнкт славной Петербургской академии наук — ему, недолго думая, — в зубы! Хватает увесистую деревянную болванку, на которой тогда принято было держать парики, и начинает сим орудием охаживать прочих. Громогласно обзывая супругу хозяина "курвою", и ей — по сусалам! И ее батюшке, переводчику "немецкой камер-конторы" герру Грове — по уху! И бухгалтеру книжной лавки при упомянутой Академии Прейсеру — по репе!

Гости — за шпаги. Господин адъюнкт — свою из ножен! И пошли дуэлировать… Смертоубийств не было, но поцарапанных хватало, в том числе и адъюнкту досталось. Но он не сдавался — шпагой порубил дверь, зеркало разнес в осколочки…

Когда прибежали караульные солдаты, баталия вовсю продолжалась на улице, на вольном воздухе, и добрая половина гостей уже лежала, стенаючи. Караульный приказал буяну сдать шпагу, но адъюнкт и его — в зубы! После чего был подавлен численным превосходством, скручен, связан и торжественно доставлен в помещение, по прихоти архитектора снабженное на окнах крепкими решетками.

А через день его выпустили без всяких последствий. И пошел наш адъюнкт, Михайла Васильевич Ломоносов, как следует похмелиться…"

(обратно)

4

крепкая водка — старое название концентрированной азотной кислоты

(обратно)

5

для регулировки дальности стрельбы из миномета использовались дополнительные пороховые заряды, зашитые в материю, они при необходимости оборачивались вокруг хвостовика мины и застегивались на пуговицу. Количество таких зарядов доходило до пяти штук

(обратно)

6

Ѣ (ять), Ѳ (фита) — буквы русского алфавита отмененные в двадцатом веке

(обратно)

7

верста — русская единица измерения расстояния что соответствует 1 066,8 метрам

(обратно)

8

сажень — принятая в то время мера длины или сегодня 2,04 метра

(обратно)

9

Выпускницы Мещанского отделения Смольного института благородных девиц. Поступали на обучение барышни подлого сословия с 11–12 лет. Обучалось до 200 воспитанниц. Преподавались чтение, письмо и грамматика трех языков, география, история и арифметика, все предметы вводились постепенно. Девиц обучали "танцеванию", рисованию, началам музыки и рукоделиям. На изучение предметов отводилось 42 часа в неделю. Смольный институт был высшим женским заведением закрытого типа. Родители перепоручали опеку над своими детьми Воспитательному обществу на весь срок обучения. Уставом строго запрещалось требовать возвращения девушек домой до достижения ими 18-ти летнего возраста. Гостям и родственникам разрешалось навещать воспитанниц в выходные и строго определенные для посещений дни, и только при начальнице.

(обратно)

10

воспитатель (фр.), гувернант

(обратно)

11

Короткая смолёная верёвка с узлом на конце, служившая на судах для телесных наказаний матросов.

(обратно)

12

Купер — "Последний из могикан", историко-приключенческий роман, написанный 1826 году американским писателем Джеймсом Фенимором Купером. Переведен на русский язык в 1833 году.

(обратно)

13

Александра Осиповна Ишимова (1804–1881) русская детская писательница и переводчица "История России в рассказах для детей" — главная книга писательницы, принесшей ей всероссийскую славу.

(обратно)

14

букв. "человек", "настоящий человек" (яп.) — народ, древнейшее население Японских островов. Некогда айны жили также и на территории России в низовьях Амура, на юге полуострова Камчатка, Сахалине и Курильских островах. В отличие от привычного вида людей монголоидной расы со смуглой кожей, монгольской складкой века, редкими волосами на лице, айны обладали необыкновенно густыми волосами, покрывающими голову, носили огромные бороды и усы (во время еды, придерживая их особыми палочками), австралоидные черты лица их по некоторому ряду признаков были похожи на европейские. Противостояние государства Ямато и айнов продолжалось почти полторы тысячи лет. Длительное время (начиная с восьмого и почти до пятнадцатого века) граница государства Ямато проходила в районе современного города Сэндай, и северная часть острова Хонсю была очень плохо освоена японцами. В военном отношении японцы очень долго уступали айнам. Лишь через несколько веков постоянных стычек из японских военных отрядов, оборонявших северные границы Ямато сформировалось то, что впоследствии получило наименование "самурайство". Самурайская культура и самурайская техника ведения боя во многом восходят к айнским боевым приемам и несут в себе множество айнских элементов, а отдельные самурайские кланы по своему происхождению являются айнскими, наиболее известный — клан Абэ.

(обратно)

15

Мезальянс (фр.) — брак между людьми разных сословий или классов, между людьми, сильно отличающимися по имущественному или социальному положению. В большинстве случаев в результате неравного брака супруг или супруга более низкого социального происхождения достигал такого же положения, как и более высокопоставленный супруг. Например, в России женщина, вышедшая замуж за дворянина, сама становилась дворянкой.

(обратно)

16

в 1839–1843 годах осуществлена денежная реформа, установившая систему серебряного монометаллизма, был начат обмен всех ассигнаций на государственные кредитные билеты, обменивающиеся на золото и серебро

(обратно)

17

старинная мера веса один пуд равен сорока торговым фунтам и равен примерно шестнадцати и три десятых килограмма

(обратно)

18

По сведениям морской археологической организации "Просубак", в настоящее время на дне морей и океанов покоится около 250 тысяч кораблей, затонувших только за последние четыреста лет. В их трюмах находятся огромные богатства на общую сумму более шестисот миллиардов долларов!

Документально установлено, что с 1500 года в морских глубинах "осела" почти восьмая часть добытого человечеством золота и серебра.

(обратно)

19

оскорблять, унижать, наносить обиду (фр.) здесь используется в смысле наносить обиду

(обратно)

20

Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди

(обратно)

21

В исторический период, описываемый в книге (в р.и.) плюс минус пятнадцать лет уже сделаны или будут сделаны следующие основные открытия:

— мартеновский способ получения стали Пьер Мартен — 1864 год

— конвертерный способ получения стали Бессемер — 1856 год

— получение и использование кокса для плавки чугуна Англия Абрахам Дерби сын 1735 год

— передел чугуна в мягкое железо на пудлинговой печи Англия Генри Корт -1784 год

— получение бездымного пороха — в 1832 году французский химик Анри Браконно обнаружил, что при обработке крахмала и древесных волокон азотной кислотой образуется нестойкий горючий и взрывоопасный материал, который он назвал Ксилоидин. В 1846 году швейцарский химик Кристиан Фридрих Шенбен случайно обнаружил более практичный способ получения нитроцеллюлозы. Во время работы в кухне он пролил концентрированную азотную кислоту на стол. Для удаления кислоты химик воспользовался хлопковой тряпкой, а затем повесил её сушиться на печь. После высыхания ткань сгорела со взрывом. Полученный новый материал незамедлительно был применён в производстве пороха под названием ружейного хлопка.

— электродвигатель, основанный на принципе притяжения и отталкивания между электромагнитами. Мориц Герман фон Якоби — 1834 год

— телеграф и азбука морзе — Морзе публично продемонстрировал свой передающий аппарат и свою телеграфную азбуку — 1837 год

— телефон — Филипп Райс изобрел аппарат, который, как он сам объяснял, "наглядно демонстрировал принцип действия человеческого уха и переносил с помощью гальванического тока любые тона на любые расстояния-1861 год

— керосиновая лампа поляки Ян Зех и Игнатий Лукасевич — 1852 год по другим данным американец Майкл Диц -1857 год

— перегонка нефти — в 1854 году канадский врач и геолог-самоучка Абрахам Геснер получил патент на горючее масло, изготовленное из каменного угля и названное керосином (по-гречески "восковая жидкость"). По другим данным англичанин Джеймс Янг начал работы и получил патент по очищению нефти, которая была получена из источника, обнаруженного в месторождении угля. — 1850 год

— бурение для добычи нефти — США полковник Эдвин Дрейк — 1859 год

— телефонный кабель — медные проволоки изолировались хлопчатобумажной пряжей, предварительно вываренной в парафине. Пряжа накладывалась на проволоку методом обмотки в двух противоположных направлениях — 1869 год

— воздушный шар — Братья Жан-Этьенн и Жозеф-Мишель Монгольфье — 1782 год

— капсюль — американец Д. Шоу — 1814 год.

— казнозарядные нарезные орудия — Армстронг Англия — 1853 год

— токарный станок — Д. Витворт изобрел автоматическую подачу в поперечном направлении, которая была связана с механизмом продольной подачи — 1835 год.

— электромагнитная индукция — английский физик Майкл Фарадей — 1831 год

— свободно досылаемая коническая пуля — капитан К.Минье, — 1848 год

— тринитротолуол (тротил) — немецкий химик Юлиус Вильбланд — 1863 год

(обратно)

22

пасьянс (фр.) дословно терпение, терпимость

(обратно)

23

существовавшая до семидесятых годов ХIХ века в Российской Империи система разрешений на добычу полезных ископаемых или на деятельность, подлежащую государственному регулированию, например на производство хлебного вина (винный откуп).

(обратно)

24

вот (фр.) В цирке любили это слово, особенно фокусники. Оно сопровождало эффектный финал фокуса. "Вуаля!" — и кролик из шляпы. "Вуаля!" — и встает целехонькой только что распиленная красотка.

(обратно)

25

За основу взят эскадренный миноносец проекта 30 типа "Огневой"

(обратно)

26

Размерные и весовые характеристики кораблей переведены для удобства читателя в современные меры измерений

(обратно)

27

лошадиная сила (мера мощности)

(обратно)

28

За основу взят эсминец типа "Гавриил"

(обратно)

29

За основу взята мореходная канонерская лодка "Хивинец" и ее прототип американская колониальная канонерская лодка "Helena"

(обратно)

30

За основу взята канонерская лодка типа "Эльпидифор"

(обратно)

31

За основу взята японская канонерская лодка типа "Акаги"

(обратно)

32

За основу взят парусно-винтовой клипер "Джигит"

(обратно)

33

десант(фр.) дословно спускаться, а также являться неожиданно

(обратно)

34

русское поселение и деревянная крепость на побережье северной Калифорнии в 80 км к северу от Сан-Франциско, основанное Русско-американской компанией для промысла и торговли пушниной в 1812 году. (В р.и. в1841 году компания продала свою собственность крупному землевладельцу Джону Саттеру). Крепость Росс была самым южным русским поселением в Северной Америке.

(обратно)

35

Русско-американская компания осуществлявшая эксплуатацию русской Америки, т. е. русских владений на Американском континенте акционерами компании были члены Императорской Фамилии

(обратно)

36

Русско-американская компании.

(обратно)

37

дословно снежный ком (фр.)

(обратно)

38

дословно обман памяти (фр.)

(обратно)

39

Фонтан слёз на территории ханского дворца в Бахчисарае, построенный в 1764 году. Прославлен Пушкиным в поэме "Бахчисарайский фонтан".

(обратно)

40

Имеется в виду сказка в стихах Петра Ершова "Конёк-Горбунок" изданная в 1834 году

"… Жил старик в одном селе.

У старинушки три сына:

Старший умный был детина,

Средний сын и так и сяк,

Младший вовсе был дурак…"

(обратно)

41

инструмент похожий на штангенциркуль, но установленный на основании в вертикальной плоскости. Штангенрейсмас является слесарным и измерительным инструментом.

(обратно)

42

ассоциация (фр.) дословно союз, общество, объединение

(обратно)

43

в своей "Всеобщей истории" Полибий (грек по национальности) приводит шесть основных видов государственной власти:

три положительных царство, аристократию, демократию и три отрицательных монархия, олигархия, охлократия

В том числе

Демократия — это власть народа как организованного целого, жизни и интересам которого подчинены жизнь и интересы каждого члена этого целого

И ее противоположность

Охлократия — власть народа, но не как организованного целого, а стихийно действующей массы толпы

(обратно)

44

Алексей Николаевич Плещеев (1825–1893) — русский писатель, поэт, стихотворение "Старик"

"… Дедушка, голубчик, сделай мне свисток.

Дедушка, найди мне беленький грибок.

Ты хотел мне нынче сказку рассказать.

Посулил ты белку, дедушка, поймать.

>Ладно, ладно, детки, дайте только срок,

Будет вам и белка, будет и свисток!.."

К сожалению, эти стихи написаны позже описанного периода, так что на лицо авторский произвол

(обратно)

45

производное от фр. regle правило, регулярный, правильный. Документ (нормативный акт), устанавливающий обязательные для применения и исполнения требования к объектам регулирования в котором перечисляются и описываются по порядку этапы (шаги), которые должен предпринимать участник или группа участников для выполнения какого либо процесса, как правило, с указанием требуемых сроков выполнения этапов (шагов). Большим сторонником жизни по регламенту был ЕИВ Николай I, за что был страшно ненавидим частью современников страдавших от его требований жить по правилам и которые дали ему в последствии прозвище Николай — Палкин

(обратно)

46

анонс (фр.), предварительное объявление.

(обратно)

47

Возникло на основе устаревшего сегодня презрительного выражения щелкать пером, употреблявшегося по отношению к писателям и журналистам

(обратно)

48

Санкт-Петербургский театр, один из старейших драматических театров России, основан по указу императрицы Елизаветы Петровны в 1756 году, первоначальное название — "Русский для представлений трагедий и комедий театр". С 1832 года театр стал называться "Александринским". Название было дано в честь супруги императора Николая Первого Александры Фёдоровны.

(обратно)

49

ресторан (фр.) буквально — место, где восстанавливают силы проголодавшиеся, находился возле Александринского театра. Состоял из двух отделений русской и французской кухни. Во французском отделении завтрак из двух блюд, рюмки водки и рюмки столового вина стоил 2 рубля с человека. Обед из пяти блюд, рюмки водки, полбутылки столового вина — 5 рублей с человека, а без спиртного — 4 рубля. Цена на обед для тех, кто желал его ежемесячно получать на дом: французский обед 80 и 100 рублей в месяц, без напитков; обыкновенный обед — 45 и 60 рублей в месяц с человека. Ресторан являлся своеобразным "Актерским клубом", здесь бывали актеры Александринки и их поклонники.

(обратно)

50

кондитерская "Вольфа и Беранже" в доме Котомина (Невский пр.18). Кондитерская размещалась в небольшом помещении на первом этаже и была оформлена в китайском стиле. Здесь можно было не только купить конфеты и пирожные, но и почитать свежие газеты и журналы. В настоящее время на углу Невского проспекта и набережной реки Мойки находится "Литературное кафе"

(обратно)

51

Даосская притча "Золотая клетка"

(обратно)

52

пленер (фр.) дословно открытый воздух

(обратно)

53

Д. И.Менделеев, "Полное собрание сочинений" том IX

(обратно)

54

дословно стары, как улицы (фр.)

(обратно)

55

из очерка А. С. Пушкина "Путешествие из Москвы в Петербург"

(обратно)

56

пейзаж (фр.) буквально сельский вид

(обратно)

57

комфорт (фр.)

(обратно)

58

Лабрюйер — Жан де Лабрюйер французский моралист

(обратно)

59

"По полям рассеяны какие-то дикие животные, самцы и самки, черные, с лицами землистого цвета, сожженные солнцем, склонившиеся к земле, которою они роют и ковыряют с непреодолимым упорством; у них как будто членораздельная речь, а когда они выпрямляются на ногах, то мы видим человеческое лицо; и действительно, это — люди. На ночь они удаляются в свои логовища, где питаются черным хлебом, водой и кореньями, они избавляют других людей от труда сеять, обрабатывать и собирать для пропитания и заслуживают того, чтобы не терпеть недостатка в хлебе, который сами сеют". (франц.)

Характеры (приводится в очерке)

(обратно)

60

госпожи Севинье — Мадам де Севинье? (Мари де Рабютен-Шанталь, баронесса де Севинье, 1626–1696) — французская писательница, автор "Писем" — самого знаменитого в истории французской литературы эпистолярия.

(обратно)

61

un badaud — ротозей (фр.)

(обратно)

62

из очерка А. С. Пушкина "Путешествие из Москвы в Петербург"

(обратно)

63

курьез (фр.) дословно — любопытный, пытливый, интересный; любопытное, забавное, смешное обстоятельство или происшествие

(обратно)

64

Словом убоится переводчик Послания св. ап. Павла к Ефесянам на славянский язык передал греч. phobitai, которое имеет несколько смыслов, в том числе — чтить, уважать, заботиться.

(обратно)

65

разновидность бездымного пороха разработанная и полученная Д.И. Менделевым

(обратно)

66

Вильгодт Теофил Однер в конце 19 века изобрел "арифмометр" — механическую вычислительную машину, которая практически без изменения конструкции использовалась до восьмидесятых годов двадцатого столетия

(обратно)

67

Счётная линейка — аналоговое вычислительное устройство, позволяющее выполнять несколько математических операций. В том числе: умножение и деление чисел, возведение в степень и вычисление квадратных и кубических корней, вычисление логарифмов, потенцирование, вычисление тригонометрических и гиперболических функций и другие операции. Также, если разбить вычисление на три действия, то с помощью логарифмической линейки можно возводить числа в любую действительную степень и извлекать корень любой действительной степени.

(обратно)

68

баллон (фр.), мяч, шаровидный сосуд

(обратно)

69

Шарль Пьер Бодлер (1821–1867) — поэт и критик, классик французской и мировой литературы. Стихотворение "Полет"

(обратно)

70

поэт (фр.)

(обратно)

71

площадка на фок мачте (первой от носа мачте трехмачтового корабля), соответственно грот-марс площадка на второй самой высокой мачте корабля гроте

(обратно)

72

из книги Генри Уолтера Бейтса "Натуралист на реке Амазонке" проведшего одиннадцать лет в тех местах и вернувшегося домой в 1863 году

(обратно)

73

печь для приготовления пищи, работавшая бесшумно и на принципах керосиновой лампы, то есть на фитилях, которых в каждом приборе было два или три. Регулировка пламени была направлена на предотвращение копоти. Для наблюдения за пламенем в керосинке предусматривалось специальное окошечко.

(обратно)

74

До середины XIX в. Сахалин находился главным образом в орбите китайского влияния, однако права на остров не были закреплены в соответствии с нормами международного права. По Симодскому трактату (1855 года) между Россией и Японией Сахалин был признан их совместным нераздельным владением. Неясность такого статуса была очевидна для обеих сторон, и по Санкт-Петербургскому договору 1875 года Россия получила в собственность остров Сахалин, взамен передавая Японии все северные Курильские острова. Закон от 23 мая 1875 г. положил начало сахалинской ссылке и каторге. На лицо опять авторский беспредел.

(обратно)

75

воздухонагревательный аппарат регенеративного типа для нагрева воздуха (дутья) перед подачей его в доменные печи (в р.и. 1857 г.), используемый с незначительными изменениями в доменном производстве до сих пор и часто называемый каупером.

(обратно)

76

согласно законам, действующим тогда в САСШ, частным лицам не запрещалось чеканить монету, преследованию подвергали только тех, кто не соблюдал количественное содержание золота или серебра в монетах.

(обратно)

77

госпожа инженерша (фр.) восходит к латинскому ingenium — врожденная способность, дарование, ум, изобретательность (от gigno — рождать)

(обратно)

78

разбойники (исп.)

(обратно)

79

бандиты (исп.)

(обратно)

80

пари между собой (фр.)

(обратно)

81

имеется в виду орудие по типу усовершенствованной митральезы системы французского конструктора Ж. Б. Вершера де Реффи двадцать пять стволов в одном корпусе, калибр пять и одна десятая линии (тринадцать миллиметров) сто пятьдесят выстрелов в минуту прицельная дальность стрельбы 1500 метров

(обратно)

82

Юкатанская война рас (известна так же, как Юкатанская война каст — восстание индейцев майя на полуострове Юкатан (территория современных мексиканских штатов Кинтана-Роо, Юкатан и Кампече, а также север государства Белиз). Война началась в 1847 году, вооружённые столкновения продолжались до 1935 года

(обратно)

83

Во времена испанского правления на Юкатане, как и везде в Новой Испании, была законодательно установлена кастовая система. На вершине социальной пирамиды находились родившиеся в Испании, имевшие право занимать официальные должности. На следующих ступенях — потомки испанских эмигрантов, креолы, метисы, индейские "идальго" — потомки майаской знати, поддержавшие испанцев во время завоевания Юкатана. На последней ступени этой пирамиды находились майаские крестьяне, обращённые в католичество (часто номинально), но продолжавшие говорить на родном языке. После обретения независимости от Испании провинциями Центральной Америки место испанцев заняли креолы. На Юкатане они себя называли юкатеки.

(обратно)

84

начало восстанию и войне положил возникший на востоке полуострова культ "Говорящих крестов". Огромный деревянный крест в одной из индейских деревушек якобы начал говорить. Он призвал выгнать с индейских земель чужаков. Впоследствии количество крестов увеличилось до трёх. Новая религия была далека от католицизма и обрядами больше походила на старинную майскую. Её последователи называли себя крусобами.

(обратно)

85

демонстрировать флаг в Данию — имеется в виду Датско-прусская война 1848–1850 годов, где Российская Империя способствовала заключению мирного договора

(обратно)

86

клиника (фр.) буквально клиника, клиническая практика

(обратно)

87

Для стрельбы разрывными снарядами (бомбами) в артиллерии использовались бомбарды, мортиры, а в девятнадцатом веке еще и бомбические пушки их калибр определялся в пудах или фунтах. Связано это с тем, что бомбы были полыми, с взрывчаткой внутри, то есть, изготовлены из материалов разной плотности. При их производстве было значительно удобней оперировать общепринятыми на тот момент весовыми единицами.

(обратно)

88

морская пушка с диаметром ствола 130 миллиметров

Тело орудия представляет собой стальную трубу, скрепленную тремя надетыми внатяг цилиндрами, закрытыми внешним кожухом. До 30 нарезов глубиной 1 мм с постоянной крутизной в 29,89 калибра. Длина ствола максимально 7019 мм (55 калибров), длина нарезной части максимально 5862 мм.

Затвор поршневой, открывается вправо. Заряжание орудия и досылка боеприпасов производится вручную, без применения каких-либо механизмов. Вес поршневого затвора 90 кг, вес ствола с затвором 5290 кг.

Компрессор гидравлический, цилиндр компрессора при откате неподвижен. Длина отката 406 мм, накатник пружинный, состоит из двух одинаковых частей, расположенных по бокам компрессорного цилиндра. Приводы наведения ручные. Подъёмный механизм имеет один сектор.

Масса снаряда 33,4 кг. (82 фунта), скорострельность 7–8 выстрелов в минуту. Расчет 11 человек

На береговых батареях орудия устанавливались на бетонном основании диаметром 4,8 м, иногда без щитов.

(обратно)

89

Аналог в р.и. 80 мм. миномёт (8-cm s.G.W.34)

Применяются выстрелы с осколочно-фугасными минами (массой 3,5 кг.) масса ВВ. 0,454 кг.

Масса 57 кг.

Длина ствола 1143 мм.

Дальность выстрела до от 85 до 2400 м.

Скорострельность, 25–30 выстрелов в минуту

Расчет 4 человека

(обратно)

90

Аналог в р.и. 120-мм миномётов обр.1938 г передвигался на колесах, в боевом положении колеса откидывались.

Применяются выстрелы с осколочно-фугасными минами (массой 15,94 кг.) масса ВВ. 3,9 кг.

Масса в боевом / походном положении 285 / 560 кг.

Длина ствола 1865 мм.

Дальность выстрела от 300 до 5070 м.

Скорострельность, 10–15 выстрелов в минуту

Расчет 4 человека

(обратно)

91

Аналог в р.и. 160-мм миномет М160 заряжаемый с казенной части. Применяются выстрелы с осколочно-фугасными минами (массой 40,87 кг, масса ВВ. 7,8 кг.) с наложенной на перья стабилизатора короткой гильзой со средствами воспламенения, призванной предотвратить прорыв пороховых газов наружу в месте соединения качающейся части ствола с казенником.

Масса 1300 кг;

Длина ствола, 4550 мм.;

Дальность выстрела, 750-8040 м.;

Скорострельность, 2–3 выстрела в минуту

Расчет, 7 человек

(обратно)

92

В России до 1917 года и ряде других стран калибр стрелкового оружия измерялся в линиях. Одна линия равна одной десятой дюйма (2,54 мм.)

(обратно)

93

венгерскую компанию — имеется в виду помощь Австро-Венгрии при подавлении Венгерского восстания 1848–1849 годов.

(обратно)

94

зуек — юнга.

(обратно)

95

из романа И. А. Гончарова "Фрегат Паллада"

(обратно)

96

из романа И. А. Гончарова "Фрегат Паллада"

(обратно)

97

бутик (фр.) буквально лавка, лавочка, небольшой магазин

(обратно)

98

из романа И. А. Гончарова "Фрегат Паллада"

(обратно)

99

спасибо (фр.)

(обратно)

100

из романа И. А. Гончарова "Фрегат Паллада"

(обратно)

101

из романа И. А. Гончарова "Фрегат Паллада"

(обратно)

102

из романа И. А. Гончарова "Фрегат Паллада"

(обратно)

103

из романа И. А. Гончарова "Фрегат Паллада"

(обратно)

104

имеется в виду немецкий географ и антрополог Оскар Пешель (1826–1875)

(обратно)

105

по В. И. Далю шуточное от cher ami (фр.) — милый друг: шатун и плут, обирала, оплетала, обманщик, промышляющий на чужой счет. По легенде произошло от обращения, употребляемого бежавшими из России в одна тысяча восемьсот двенадцатом году французами при просьбе к крестьянам о помощи и приюте. Некоторые считают, что современное словосочетание "на шару" тоже произошло от "шаромыжника"

(обратно)

106

отдельные части воинских укреплений; составные части крепости.

(обратно)

107

внутренняя оборонительная позиция, расположенная позади какого-либо главного укрепления обороняющихся, позволяющая обстреливать пространство за нею и принуждающее противника, овладевшего главной позицией, вести дальнейшую атаку

(обратно)

108

Архив Института истории русской литературы (ИРЛИ) — архив Аксаковых, ф. 3, оп. 12, № 14. Сергей Аксаков — Ивану Аксакову, 19 августа 1854 г.

(обратно)

109

Там же. Оп. 2, N 80. Иван Аксаков — А. И. Кошелеву. Серпухов, 23 мая 1861 г.

(обратно)

110

имеются в виду пули системы начальника Венсенской стрелковой школы полковника Нейсслера

(обратно)

111

джентльмены под черным флагом — "веселый роджер" пиратский флаг, под которым плавали известные флибустьеры, получившие потом за свои подвиги адмиральские звания из рук Английской короны (Эдвард Мансфельт, Генри Морган)

(обратно)

112

из романа И. А. Гончарова "Фрегат Паллада"

(обратно)

113

А. Бутаков "Записки русского морского офицера во время путешествия вокруг света 1840…1842 годах"

(обратно)

114

из романа И. А. Гончарова "Фрегат Паллада"

(обратно)

115

из романа И. А. Гончарова "Фрегат Паллада"

(обратно)

116

хлорпикрин получен Стенхаузом в 1848 году использовался для борьбы с амбарными грызунами, а в первую Мировую войну еще и как боевое отравляющее вещество. Помимо этого Джон Стенхауз, шотландский химик, изучал разные виды активированного угля, чтобы узнать, какие из них лучше улавливают вредные газы. Он проложил дорогу к применению активированного угля для фильтрации воздуха в респираторах, разработав первый такой респиратор.

(обратно)

117

из рассказа H. Бестужева "Гибралтар"

(обратно)

118

от нидерл. Spring — пружина — трос, заведенный в скобу станового якоря или взятый за якорь-цепь, другим концом проведенный на корму, для удержания корабля (судна) в заданном положении. В парусном флоте заводился для наиболее эффективного использования бортовой артиллерии на якоре. Шпринг пружинит и поглощает "гуляние" — колебания корабля, которые другими средствами не компенсируются. Это позволяет удерживать корабль под заданным углом к ветру, течению, причалу и так далее.

(обратно)

119

последняя запись в дневнике, найденном впоследствии, в заклеенном и запечатанном сургучом конверте вместе с завещанием в кабинете коменданта крепости и переданном родственникам

(обратно)

120

помнить о Севастополе, бриге "Меркурий" и пистолете Казарского — Под командованием капитан-лейтенанта Казарского бриг "Меркурий" совершил один из самых выдающихся подвигов в истории морских сражений. Четырнадцатого мая одна тысяча восемьсот двадцать девятого года восемнадцати пушечный бриг был настигнут двумя турецкими кораблями "Селимие" и "Реал-беем", имеющими в сумме десятикратное превосходство в количестве орудий. Приняв неравный бой, экипаж брига под командованием Казарского одержал блестящую победу, нанеся противнику повреждения, принудившие его выйти из боя. За свой подвиг Казарский был произведён в капитаны второго ранга, награждён орденом Святого Георгия четвертой степени и назначен флигель-адъютантом. Также в герб Казарского, как символ готовности пожертвовать собой, было внесено изображение тульского пистолета, который Александр Иванович перед боем положил на шпиль у входа в крюйт-камеру для того, чтобы последний из оставшихся в живых офицеров выстрелом взорвал порох. Памятник в честь этого события был заложен к пятилетию подвига брига "Меркурий" — в одна тысяча восемьсот тридцать четвертом и открыт в одна тысяча восемьсот тридцать девятом году на Мичманском бульваре Севастополя.

(обратно)

121

даже Испания не поднимала вопрос о возвращении полуострова — в р.и. Гибралтар с одна тысяча четыреста шестьдесят второго года являлся владением Испании. В одна тысяча семьсот четвертом году на закате Испанской империи был захвачен английской эскадрой под командованием адмирала Джорджа Рука. В одна тысяча семьсот тринадцатом году по Утрехтскому мирному договору, навязанному Испании Англией и Францией, Гибралтар отошёл к Великобритании. Испанцы безуспешно пытались взять крепость в одна тысяча семьсот двадцать седьмом году во время англо-испанской войны, а также испано-французской "великой осады" (с одна тысяча семьсот семьдесят девятого по одна тысяча семьсот восемьдесят третий год). По Версальскому договору Скала осталась британским владением. В одна тысяча восемьсот тридцатом году Гибралтар был официально объявлен колонией Великобритании. Обладание скалой давало возможность контроля над судоходством в Средиземном море. Споры о принадлежности полуострова между Испанией и Великобританией не утихают до сих пор. Последний конфликты были во второй половине двадцатого века. В одна тысяча девятьсот пятьдесят четвертом году, в двухсот пятидесятую годовщину взятия Гибралтара, колонию посетила новая королева Великобритании Елизавета вторая, власти Испании закрыли своё консульство и ввели ограничения на свободу передвижения между Гибралтаром и Испанией. В середине 1960-х годов группы сторонников присоединения к Испании ("паломос") начали кампанию протестов в колонии. Однако на референдуме подавляющее большинство гибралтарцев проголосовали против перехода под испанский суверенитет. В ответ испанское правительство девятого июня одна тысяча девятьсот шестьдесят девятого года закрыло границу между Испанией и Гибралтаром, объявило о полной экономической блокаде британского владения, прекратило телеграфную и телефонную связь и морские перевозки, а также запретило испанским гражданам работать в Гибралтаре. Ситуация смягчилась только после смерти испанского диктатора Франсиско Франко в одна тысяча девятьсот семьдесят пятом году и восстановления монархии. С тех пор продолжается постоянная политическая борьба за статус Гибралтара.

(обратно)

Оглавление

И предисловие и своеобразная аннотация

Пролог

"аз есмь…"

Не было ни гроша, а тут алтын

Не счесть алмазов в каменных пещерах

Дела семейные

Монтер путей

Керчь

Севастополь

Камчатка

Огнем и мечом

"и аз воздам"

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg