«Черная кошка, белый кот или Эра милосердия-2»

Мерилом справедливости не может быть большинство голосов.

Я медленно выплывал из душного дурмана беспамятства. С неимоверным трудом поднимались склеившиеся веки. Было ощущение, что к ним привесили многотонный груз. Наконец я смог их разорвать. Перед глазами маячило смутно различимое белое пятно.

Потолок…

"Странно… с совсем незнакомыми мне разводами…".

Слабость в теле неимоверная… рук не могу поднять и во рту поселилась великая сушь…

"Это что ж за похмелье-то такое…? Что ж я вчера пил-то? Не помню ни черта! Так вроде я вчера не пил… или это было позавчера?", — память наглухо отказывалась работать. На этом мои мысли и закончились. Сбоку кто-то застонал. Попытавшись повернуть голову, чтобы посмотреть, я получил такой разряд боли в голову, что с коротким стоном провалился в блаженное беспамятство.

Новое "пробуждение" принесло все ту же муть — рваные пятна размытого белого, которые чуть спустя собрались во всё тот же потолок с незнакомыми разводами. Неимоверное усилие, чтобы собраться и посмотреть… — снова сожрало все силы. Запекшиеся губы никак не хотели выдавить из себя хоть звук. Язык сухим рашпилем ворочался во рту.

Сил не было — совсем. Глаза закрылись.

"Все-таки я отравился водкой… Помру, наверное, скоро", — привычно и бодро пошутил я. Привычная шутка — успокоила.

Мысль о скорой смерти оставила лишь серый налет равнодушия перед коротким ужасом возможного и уже наверное привычного мне — "Ничто". Проложила к нему зыбкий мостик.

"Нет, не умрешь ты скоро…", — послышался вдруг горячечный шепот умирающего кого-то. Кого-то, кого я ощущал почему-то неимоверно близким. А у меня было чувство дежавю. Я сам себя начал убеждать — "Все нормально…

Это просто "белочка" от "паленой" водки… А я просто рехнулся". "Да, нормальный ты! Ты жить будешь — долго. Я знаю!", — кто ответил мне внутри меня. "Помираю я, брат…", — горячечный шепот заторопился сказать что-то важное… что-то — что для него важнее жизни. Как последнее — "Прости"… или "последняя воля"…