«Трапнiк»

Генерал сидел над оперативными картами, со странной тоскою вглядываясь в планы и схемы весенней кампании. Он настолько погрузился в свои мысли, что принесшему свежесваренный кофе адъютанту пришлось несколько раз окликать его, но генерал не слышал майора до тех пор, пока тот не тронул его за плечо. Непонимающим взглядом оглядев того, кто решился отвлечь командующего от размышлений, он всё же заметил дымящуюся чашку и сумел увязать её с немым вопросом. «Спасибо, поставь на стол, я чуть позже выпью». Адъютант поставил чашку на указанное место и, буквально на цыпочках, вышел из комнаты. Весенней кампании 1942го года уделялось особое внимание — при успешном её завершении в войне мог наступить коренной перелом, поэтому такое внимание к планам со стороны командующего было вполне объяснено. Не стоило его отвлекать.

Впрочем, если бы только майору удалось прочесть мысли, которые бродили в генеральской голове, он бы немедленно вызвал санитаров. В лучшем для генерала случае, разумеется.

«Йоб твою ма-а-а-ать…»

Этой, без сомнения, весьма избитой фразой, Федька Упрямцев, пусть и не совсем конкретно, но зато ёмко отражал весь спектр охвативших его чувств после того, как осознал — нет, он не спит и не бредит от переизбытка принятых внутрижелудочно спиртосодержащих средств увеселения организма по случаю успешно сданной сессии.

Да, ещё вчера… или семьдесят с хвостиком лет тому вперед — кто теперь знает, как правильно? — Федот, студент четвёртого курса БГУ, по случаю успешно сданной зимней сессии, вместо того, чтобы как и положено (с точки зрения родителей) сесть на поезд и отправиться в родные Барановичи, засел со «стаей товарищей» в общаге. Как это водится среди студентов всех времён и народов по окончании экзаменов — усугубили. Как это водится среди четверокурсников — до полной отключки. А поутру, с непривычной лёгкостью и даже самостоятельно подняв веки…

Генерал задумчиво изучал карты.